МАСЁИЕРА
/^ОСТРОСЮЖЕТНОГО
■^ДЕТЕКТИВА
ПАТРИК КВЕНТИН
ШАРАДА ДЛЯ ИГРОКОВ
ШАРАДА ДЛЯ
ЭКСЦЕНТРИЧНЫХ ЛЕДИ
ЛОВУШКА
РОМАНЫ
§
ЦбНТРПОЛИГРАФ
Москва
1996

ББК 84.7 США
П20
Серия «Мастера остросюжетного детектива»
выпускается с 1991 года
Художник А.Д. Акатьев
ISBN 5.-218-00141-4
О Состав, перевод романов «Шарада
для эксцентричных леди»,. «Ло¬
вушка», послесловие, библиогра¬
фия и художественное оформле¬
ние, торгово-издательское объеди¬
нение «Центрполиграф», 1996 г.

РОМАН

к.

Пролог
За нашими спинами гудели пропеллеры самолетов, готовя¬
щихся к взлету. Аэропорт Бэрбанк, казалось, простирается в
бесконечность. На его фоне Айрис была маленькая и испуган¬
ная. Приближалась та ужасная минута, которая предшествует
отъезду.
—	Будь осторожна, любимая, — сказал я, стараясь скрыть
волнение. — И передай от меня привет Токио!
—	Питер, это было совершенно бессмысленно! Я никогда бы
не подписала контракт, если бы знала, что тебя так быстро уво¬
лят со службы в военно-морском флоте! — Губы моей жены слег¬
ка подрагивали. — Ведь это в самом деле совершенно бессмыс¬
ленно! Я уезжаю, а ты остаешься здесь один как перст...
’ — Но ведь это всего лишь только на три месяца, любимая.
И, кроме того, подумай, с какой радостью и нетерпением ожи¬
дает находящаяся там наша оккупационная армия приезда лю¬
бимой кинозвезды!
Киностудия моей жены откомандировала в аэропорт фото¬
репортеров и кинооператоров для того, чтобы те сделали сним¬
ки и провели съемки волнующих минут прощания. Раздались
щелчки фотоаппаратов и стрекот кинокамер.
—	Неужели тебе обязательно нужно возвращаться сейчас в
Сан-Диего? — обеспокоенно спросила Айрис.
—	Думаю, что да... Я обещал ребятам принять участие в этом
торжестве.. Они обязательно хотят увидеть меня в штатском.
—	Мне просто трудно поверить, что это ты.., В этом элегант¬
ном шикарном костюме и красивом галстуке! — Айрис взяла
меня под руку. — Поезжай осторожно, Питер, умоляю тебя! Мы
выпили столько шампанского в отеле на прощание! Да ты и сам
ведь знаешь, как на тебя действует шампанское...
5

—	Не забывай надевать галошки и тщательно застегивай пла¬
щик, — пошутил я над ее предосторожностями, стараясь скрыть
пронизывающее меня чувство пустоты и одиночества. — Ты го¬
воришь точно так же, как говорила мне в детстве моя мама...
—	Мне очень жаль, что твоей матери нет в живых. По крайней
мере, я была бы спокойна и знала, ,что кто-то опекает тебя во вре¬
мя моего отсутствия. — Айрис прижалась ко мне. — И будь осто¬
рожен, Питер! Не пей много... И не смотри вслед брюнеткам.
—	Даже маленьким?
—	Даже маленьким! О Питер, любимый! И чтобы ты тоско¬
вал по мне!
—	Тосковал по тебе, моя девочка? По тебе?
Второй пилот вышел из-самолета:
—	Прошу прощения, миссис Дайас, но через минуту мы взле¬
таем.
Я обнял жену и поцеловал ее. Это был длинный, очень длин¬
ный поцелуй. Мне должно было хватить его на целых девянос-
/ то дней горького одиночества. Наконец она вырвалась резким
движением из моих объятий и уже не оглядываясь направилась
быстрым шагом в сторону самолета.
Я не собирался разбивать себе сердце и торчать в аэропорту
вплоть до того момента, когда самолет взлетит. Поэтому я по¬
вернулся и прохцел через здание аэропорта, перед которым за¬
парковал свой автомобиль. Открывая дверцу, я почувствовал,
как кто-то кладет ладонь мне на плечо. Это был один из моло¬
дых людей, которых я видел в. аэропорту возле самолета. Строй¬
ный парень с узким лицом, близко посаженными глазами и
растрепанными темными волосами.
—	Прошу прощения, — сказал.он. — Вы едете в Сан-Диего?
—	Да, — ответил я.
—	Не могли бы вы подвезти меня?
Шампанское настроило меня на великодушный лад.
—	С большим удовольствием. Садитесь!
Когда я запускал мотор, самолет Айрис уже разбегался по
взлетной полосе. Молодой человек искоса поглядывал на меня.
—	Извините... Вы, случайно, не муж той кинозвезды, кото¬
рая только что улетела в Токио? Айрис Далас?
•— Несомненно, — лаконично ответил я.
Он тихо, протяжно присвистнул.
—	Да вы счастливчик! — сказал он.
«Счастливчик? Вы правы...»
Счастливчик.
Именно так я и думал...'
б

Глава 1
Я проснулся с ощущением, что со мной что-то не в. поряд¬
ке. Такой была моя первая мысль. Это пробуждение не было
нормальным. Беспокойные сны куда-то исчезли. Рокот про¬
пеллеров казался чем-то очень отдаленным, он напоминал шум
раковины, прижатой к уху: Однако не появилось ничего, что
я мог бы назвать действительностью после кошмарных снов.
Я чувствовал только тепло и какую-то тупую боль в голове.
Кроме того, я понимал, что, если захочу, смогу открыть глаза.
Однако я не хотел. Сознание того, что опущенные веки изо¬
лируют меня от окружающего мира, смущало меня. Я смутно
чувствовал, что уже не впервые просыпаюсь так необычно.
Ожили и другие воспоминания. Вокруг меня белизна... кори¬
доры... неприятный запах эфира... беготня... носилки, а потом
трясущаяся на ухабах машина «Скорой помощи»..Воспомина¬
ние о машине «Скорой помощи» каким-то образом ассоции¬
ровалось у меня с гулом пропеллеров. Я лежал покорно й рав¬
нодушно, ожидая, чтобы они догудели до конца. Когда их гул
превратился лишь в отдаленный комариный писк, я сделал
невероятное волевое усилие. Другими словами, я мысленно
произнес, фразу: «Я лежу в кровати».,.
Это усилие ужасно изнурило меня. Я снова долго лежал бес¬
помощно, неподвижно. Я чувствовал — и даже чуточку видел
сквозь опущенные веки — солнечные лучи. И что-то возле меня
пахло... Наверняка не эфир. Какой-то сладкий, летний аромат...
Да... Это был запах роз.
Я прекрасно отдавал себе отчет в том, что лежу на спине,
Я также чувствовал, что мне дьявольски неудобно в этом по¬
ложении. Я попытался повернуться на правый бок. Мне это не
удалось. Мой правый бок показался мне огромным и неуступ¬
чивым. Я пощупал пальцами левой руки правую руку. Почув¬
ствовал не тело, а что-то твердое, холодное и шершавое. Я был
не в состоянии сделать усилие, чтобы понять, что бы это мог¬
ло быть. Через минуту я забыл jo б этом и попробовал повер¬
нуться на левый бок. Однако и на этот раз моя попытка ока¬
залась столь же. неудачной. Тепёрь препятствием была левая
нога, которая оказалась раза в два больше коровы. Я попытал¬
ся притронуться к ней. Однако и здесь не почувствовал тела.
Те же самые твердость, шершавость, холод.
С меня уже было довольно всего этого. Я отчетливо и гром¬
ко сказал:
— В два раза больше коровы...
7

Тут же сбоку я услышал какое-то шуршание, как в кино,
когда кто-то у нас за спиной разворачивает конфетку. Близость
этого шуршания и связанное с ним ощущение опасности при¬
вели к тому, что я открыл глаза.
Я увидел какую-то женщину, которая, в свою очередь, смот¬
рела на меня. Она сидела у самой моей кровати, залитая солнеч¬
ным светом. Рядом с ней, на маленьком столике, стояла ваза с
прекрасными розовыми розами. На коленях она держала огром¬
ную коробку шоколадных конфет, перевязанную розовой лен¬
точкой. В тот момент, когда я открыл глаза и посмотрел на нее,
она как раз клала в рот шоколадную конфету.
—	Кто п два раза больше коровы, любимый? — спросила
она..— Я?
Я прекрасно отдавал себе отчет в том, что есть нечто в два
раза больше коровы, но почти был уверен, что речь идет не о
ней. А может, всё-таки о ней? Я внимательно, сосредоточен¬
но смотрел на нее. Это была высокая, полная женщина с кра¬
сивой кожей и густыми каштановыми волосами, собранными
в высокую прическу по последней моде. Не молодая... Ей, ве¬
роятно, было не меньше пятидесяти лет. Однако она была еще
очень красивая, отличалась какой-то пышной, совершенной
зрелой красотой. Так "будут выглядеть эти розы, когда у них
начнут опадать лепестки. Она была в траурном наряде, кото¬
рый удивительно не соответствовал ее зрелой осенней чувст¬
венности. В моих беспорядочных ускользающих мыслях воз¬
никло убеждение, что эта женщина прикидывается вдовой.
«Да, конечно, — подумал я. — Эта женщина делает вид, что
она вдова». На какое-то мгновение мне показалось, что это
утверждение прекрасно объясняет ситуацию. Однако потом я
вспомнил, с некоторой озабоченностью, что ведь эта дама о
чем-то меня спрашивала. Я знал, что очень невежливо не от¬
вечать на вопросы, однако не имел ни малейшего понятия о
том, что ей нужно.
За спиной .женщины широкие окна с кремовыми парчовы¬
ми портьерами выходили в какой-то незнакомый, мне залитый
солнцем сад. Кроме того, комната, в которой я лежал, казалась
мне очень светлой и роскошной. Тем временем женщина при¬
нялась за вторук) шоколадную конфету. Может, она собирается
угостить и меня? Да, ведь это естественно.
—	Нет... большое спасибо, — сказал я.
—	За что ты благодаришь меня, любимый? — спросила она
ласковым голосом.
—	Мне не хочется сладкого, — ответил я.
8

Она посмотрела на меня огромными ясными карими глаза¬
ми и сказала:
—	Мой дорогой мальчик, меня вовсе не удивляет, что тебе
не хочется сладкого после эфира, наркотиков и прочей гадос¬
ти, которой тебя напичкали.
Она вытянула мягкую пухлую руку и погладила меня по
щеке.
—	Как ты себя чувствуешь сейчас? Наверняка ужасно, да?
—	Ужасно! — торопливо подтвердил я.
—	Представляю себе! Но ты не волнуйся, все еще будет хо¬
рошо!
Она потянулась за новой шоколадной конфетой, но заколе¬
балась.
—	Ты не чувствуешь тошноты, любимый, когда смотришь,
как я ем шоколадные конфеты? — спросила она. — Потому
что если тебе нехорошо, я тут же отложу коробку в сторону.
Хотя должна признать, что эти шоколадные конфеты просто
превосходные. Селена купила их специально для тебя, в этой
новой, только что открытой кондитерской на Коуст-бульваре.
Как это похоже на Селену, правда? Она вообразила, что пос¬
ле всего этого тебе захочется шоколадных конфет!
Разговор становился для меня слишком сложным. Я лежал
неподвижно, глядя на незнакомую женщину и прислушиваясь
к далекому гулу пропеллеров в ожидании, что он вскоре снова
приблизится.
Я не имел ни малейшего понятия, кем была эта женщина.
Однако смотрел на неё с удовольствием. Мне нравились ее
пышные каштановые волосы и полная белая атласная грудь,
смело открытая квадратным декольте вдовьего платья. Мне хо¬
телось прижаться головой к этой груди и просто уснуть.
Я принялся напряженно размышлять над тем, кем она все-
таки может быть. А может, просто спросить ее об этом? Отдель¬
ные слова нашего разговора начали путаться у меня в голове:
эфир... наркотики... Я долго думал над этими словами и нако¬
нец решил задать вопрос, который казался мне деликатным, но
вместе с тем хитрым.
—	Эфир... — сказал я. — Наркотики! Что, собственно, со
мной произошло?
Незнакомка отложила коробку шоколадных конфет в сторо¬
ну, склонилась надо мной и взяла меня за руку.
—	Не волнуйся, дорогой мальчик. Скоро все снова будет
хорошо.
Я почувствовал удивление, потом легкое беспокойство.
9

г- Но что... что будет хорошо?
Она глубоко вздохнула.
—	Ну, хорошо, любимый... Если ты обязательно хочешь знать.
Притронься к своей голове.
Я поднял левую руку и нащупал повязку.
—	Повязка, — с удивлением сказал я.
—	Браво, любимый! — улыбнулась она, показывая белые здо¬
ровые зубы. — А теперь попробуй притронуться к правой руке.
Я высунул из-под одеяла левую руку и притронулся к пра¬
вому предплечью. Почувствовал то же самое, что и раньше. Что-
то твердое, шершавое и холодное. Я повернул голову, чтобы
посмотреть. Увидел повязку, а под ней гипс.
—	Гипс, — сказал я.
—	Еще раз браво! — воскликнула она. Наклонилась надо
мной и разгладила ладонью какую-то неровность на золотисто¬
сером одеяле из дамаста. — Здесь тоже гипс, — сказала она. —
Левая нога.
Ее серьёзное и ласковое лицо оказалось совсем близко к
моему. У нее была белая, лишь чуточку огрубевшая шея. От
нее пахло какими-то экзотическими, вовсе не вдовьими духа¬
ми. Этот запах и близость ее тела странно смутили меня.
—	А когда накладывают гипс? — спросила она.
Я немного подумал, а потом меня осенило.
—	Когда"кто-то что-то ломает, — быстро ответил я.
—	Вот именно!
—	Так, значит, я что-то сломал, — констатировал я.
Я был невероятно доволен собой. Одновременно я чувство¬
вал по отношению к ней что-то вроде симпатии за то, что она
предоставила мне возможность проявить такую быструю сооб¬
разительность.
—	Да, любимый. У тебя.сломана правая рука и левая нога.
Й к тому же ты сильно ударился головой. Авария...
—	Адария?..
—	Автомобильная авария. Ты ехал в «бьюике», один... и на
полной скорости врезался в эвкалипт.
На ее свежих губах появилась^слабая улыбка.
—	Любимый, ты действительно неисправим... Ты ведь зна¬
ешь, как опасно садиться за руль, когда... немного выпьешь.
Я изо всех сил старался понять смысл ее слов. Автомобиль¬
ная авария... Я ехал на автомобиле и врезался в дерево... Сло¬
мал руку и ногу... Вот факты, которые я сумел зарегистрировать.
А может, мне удастся вспомнить, неясно, .как в тумане, почему
я внезапно утратил способность управлять автомобилем?
ю

Она неподвижно сидела возле вазы с розами и наблюдала за
мной с каким-то терпеливым* любопытством.
—	Авария... больница, — медленно сказал я. — Но ведь я
не в больнице. Я... — Я внезапно осекся. — Я был в больни¬
це. Прекрасно помню, что я был там, но сейчас... я не в боль¬
нице.
—	Да, любимый, ты был в больнице две недели, но вот уже
два дня, как ты дома. Доктор Крофт непрерывно пичкал тебя
обезболивающими средствами и наркотиками. Не имею поня¬
тия почему... наверное, из-за этой контузии.
Я начал что-то соображать..Я был в больнице, но вышел от¬
туда. Куда, черт возьми, я вышел из больницы? Я внимательно
смотрел на незнакомку и кремовые парчовые портьеры у нее за
спиной.
—	А где я сейчас? — внезапно спросил я.
Она снова склонилась надо мной так, что ее губы почти ка¬
сались моей щеки. По ее абсолютно спокойному до сих пор
лицу пробежало легкое беспокойство...
—	Любимый... Ты ведь знаешь, где находишься. Ты только
внимательнее оглядись вокруг.
Ес лицо, обрамленное густыми темными волосами, почти
полностью заслоняло мйе вид. Однако я послушно огляделся
вокруг, так тщательно, как только смог. Я увидел ковер золо¬
тистого цвета, множество всяких флакончиков и коробочек на
туалетном столике, а дальше, за спиной этой женщины, еще
одну, похожую на мою, кровать — широкую, застланную по¬
крывалом в серую и золотистую полоску.
—	Тут очень красиво, — через минуту сказал я, — но я вижу *
все это впервые в жизни.
—	Но любимый! Это невозможно! — укоризненно восклик¬
нула она.
Я почувствовал себя чуточку виноватым, потому что мне по-’
казалось, что я огорчил ее. Поэтому я сказал:
—	Мне очень жаль, миссис... извините. Я стараюсь как могу...
Но я в самом деле прошу вас сказать мне, где, собственно, я на¬
хожусь.
—	Но ты ведь дома! Дома! — воскликнула она.
—	Д... дома?
—	Да, любимый. В собственной кровати, в собственной
комнате и в собственном доме в Лонг-Бич в южной Кали¬
форнии.
Моя способность ориентироваться во всем этом явно слабе¬
ла. Я понял, что она сказала, будто бы я дома. Однако я пони-
11

мал, что дом — это место, которое человек должен прекрасно
знать, а этот дом был совершенно незнаком мне. Во всем этом
было что-то неясное.
Однако кровать была очень удобная, теплая, и возле меня
стояли розы. Гул пропеллеров совершенно затих. Я удобнее
положил голову на подушку* и улыбнулся незнакомой женщи¬
не. Она была такая милая... такая добрая. Мне было приятно,
что она находится рядом со мной. Если бы она только чуточ¬
ку меньше говорила!
—	Любимый, не улыбайся так, потому что меня это очень
огорчает! У тебя такая безрассудная улыбка. Совсем как у шим¬
панзе. — В ее глазах снова блеснуло беспокойство. — Дорогой
мальчик, — продолжала она, — умоляю тебя, постарайся вспом¬
нить все по .очереди. Я уверена, что если только ты захочешь,
тебе это прекрасно удастся. — Она ненадолго замолчала и по¬
том внезапно спросила: — Скажи... Кто я такая?
Ну и дела! Я оказался в весьма затруднительном положении.
Ведь еще минуту назад я сам собирался спросить ее об этом.
Мне очень хотелось узнать, кто она такая, но вместе с тем я не
хотел, чтобы она подумала, будто бы я глупый, как шимпанзе.
Я хитроумно, как мне показалось, ответил:
—В любом случае я знаю, что вы не медсестра...
—	Само собой разумеется, что я не медсестра, — сказала
она и нервным жестом отбросила прядь волос со лба. — Хо¬
рошенько посмотри на меня. На кого я похожа? Как тебе ка¬
жется?
—	Вы барменша, — решительно сказал я. — Прекрасная анг¬
лийская, барменша из тех, о которых пишут в романах.
Какое-то мгновение она выглядела так, словно ее поразила
молния, однако потом на ее лице появилось выражение неопи¬
суемого восторга.
—	Любимый, — сказала она, — это самые прекрасные слова,
которые ты когда-либо говорил мне...
В ее глазах появилось выражение задумчивой мечтатель¬
ности.
—	Я подаю какому-нибудь грубоватому иностранцу седло
барашка, — сказал^ она, — в какой-то припортовой таверне...
Иностранец ущипнул меня за ягодицу, а потом вдруг оказыва¬
ется, что это король Карл 11, путешествующий инкогнито. Вско¬
ре после, этого он поселяет меня в Маленьком дворце над Тем¬
зой, где тайно меня навещает...
Казалось, разговор вторгается в какую-то совершенно чужую
для меня область.
12	я4А

—	Весь город сходит по мне с ума, — развивала она даль¬
ше свои мечты. — У меня прекрасное белье,., молодые поклон¬
ники, сыновья лучших семейств королевства пьют шампанское
из моей туфельки... Но только королю разрешается снимать с
меня подвязки...
Она встряхнула головой и с глубоким вздохом вернулась к
грустной действительности.
—	Нет, любимый! К сожалению... Я не барменша!
—	Кто же вы в таком случае? — спросил я, уже слишком
уставший, для того чтобы вести, себя деликатно.
—	Ты ужасно огорчаешь меня, любимый! Но я надеюсь, что
доктору Крофту удастся что-то сделать с этим. Думаю, я не тре¬
бую слишком многого, если хочу, чтобы ты узнал свою собст¬
венную мать.
—	Ма... мать!
—	Конечно! Кем я могу еще быть? — Она была немного уяз¬
влена. — И к тому же следует признать, я была для тебя очень
хорошей матерью, хотя мне жаль, что мне самой приходится
напоминать тебе об этом...
Осознание того, что я выздоравливающий, и к тому же еще
после сотрясения мозга, немного ослабйло потрясение, которое
я испытал. Потому что, нужно признать, большим потрясени¬
ем было услышать, что эта посторонняя шатенка, которую я
видел первый раз в жизни, моя мать! Мать человек всегда узна¬
ет сам, без необходимости напоминать ему об этом. В первую
секунду я хотел сказать что-то очень решительное, вроде: «Что
за чушь! Вы? Моя мать? Но ведь это абсурд!» Когда, однако, я
попытался произнести эти слова вслух, они начали выскальзы¬
вать, как форель их мокрых рук. Я снова почувствовал страш¬
ную слабость, и у меня ужасно разболелась голова. Я бросил
попытки объясниться с этой женщиной и молча боролся с соб¬
ственными мыслями.
Ведь где-то на свете живет моя мать... в этом нет ни малей¬
ших сомнений. Но если эта женщина не моя мать, то кто же
она? Нет ничего легче, как ответить на этот вопрос, убеждал я
сам себя. Моя мать... И тут все обрывалось. Я не имел поня¬
тия, кто моя мать. Это обстоятельство показалось мне неверо¬
ятно тревожным, причем до такой степени, что я сказал вслух:
—	Я не имею понятия, кто моя мать...
Женщина, которая в этот момент склонилась над розами,
резко повернулась в мою сторону.
—	Любимый, умоляю тебя, не старайся все усложнить, —
сказала она. — Ты, очевидно,, догадываешься, что я опекаю
13

тебя. Я полагала, что тебе будет приятнее, если это буду де¬
лать я, а не какой-нибудь бездушный манекен в накрахмален¬
ном белом халате*. Но, судя по всему, из меня получилась не
самая лучшая медсестра, несмотря на то, что во время послед¬
ней войны я прошла специальную подготовку и закончила кур¬
сы Красного Креста. Если и дальше у тебя будут проявляться
подобные странные симптомы, нам не останется ничего дру¬
гого; как посадить рядом с тобой профессиональную мед¬
сестру, которая будет менять тебе простыни, поправлять по¬
душки и пылинки сдувать. — Она улыбнулась и легонько по¬
хлопала меня ло руке. — А ведь тебе не очень этого хотелось
бы? Признайся!
Я сам не знал, хотелось бы мне этого или нет. Я чувствовал
огромную жалость к самому себе. Ее теплые пальцы снова сжа¬
ли мою левую ладонь.
—	Любимый... скажи мне, что ты, собственно, помнишь?
—	Я помню больницу... помню-белые...
—	Нет, нет, любимый! Речь идет не об этом! Не о больнице!
Я имею в виду более существенные вещи, касающиеся твоей
личности.
Она повернула голову и показала на другую кровать, стоя¬
щую у нее за спиной.
—	Кто спит в этой кровати? — спросила она.
—	Н... не... не имею понятия!
—	Тогда скажи, кто такая Селена? А кто Марии? — Должно
быть, она что-то заметила по моему лицу, потому что, не до¬
жидаясь, пока я начну выдавливать из себя ответ, быстро доба¬
вила: — А как тебя самого зовут?
—	Меня зовут... — медленно начал я, но меня тут же охвати¬
ла паника. С той минуты, как я пришел в сознание, я ни разу
не подумал о том, как меня зовут. Я просто знал, что я — это я
и что мою личность никто не может поставить под сомнение.
Но как меня зовут?.. Как меня зовут? Я в отчаянии уставился
на нее, словно ее крепкое, склонившееся надо мной тело, мог¬
ло быть для меня опорой.
Ты даже это не можешь вспомнить? — с беспокойством
спросила она.
. Я покачал головой.
—	Нет... действительно можно сойти с ума, — выдавил из
ебя.я. — Когда я стараюсь думать... натыкаюсь на какую-то
лустоту... Это...
—	Не огорчайся, не'огорчайся, милое дитя, — перебила она
меня теплым, успокаивающим голосом. — Это из-за того, что
14

ты ударился головой. Такие вещи часто случаются. Но вскоре
ты уже снова будешь чувствовать себя хорошо, Горди.
—	Горди?
—	Ну конечно же, любимый! Ведь это твое имя, Горди Френд.
А полностью Гордон Рентон Френд Третий.
Кто-то тихонько постучал в дверь. На ее возрос «Кто там?»
дверь приоткрылась, и в ней появилась горничная. Я заметил,
что ее глаза с любопытством направились в мою сторону.
—	В чем дело, Нетти?
—	Пришел доктор Крофт, госпожа. Он внизу. Пригласить его
войти?
—	Ну слава Богу, наконец-то. Нет, Нетти, я сама к нему
спущусь.
С этими словами она встала, посмотрела на меня, потом на¬
клонилась и легко поцеловала меня в лоб. Опадающие пряди
каштановых волос пощекотали мне щеку, а запах духов окутал
меня теплым дыханием.
—	Полежи спокойно, любимый, пока я вернусь. И не бойся,-.
не делай никаких усилий. Только непрерывно мысленно повто¬
ряй: «Я Горди Френд. Я Горди Френд». Сделай это для меня...
Хорошо?
Она вышла из комнаты, крупная и полная какой-то‘чувст¬
венной красоты, несмотря на свой вдовий наряд. После ее ухо¬
да я сделал то, о чем она попросила меня. Я лежал на спине в
большой прекрасной кровати, в залитой солнцем комнате и
пытался соединить воедино жалкие обрывки фактов. Так, зна¬
чит, я попал в автомобильную катастрофу... Сломал левую ногу
и правую руку. Получил сотрясение мозга и потерял память.
А теперь я нахожусь в моем собственном доме в Лонг-Бич в
южной Калифорнии. И зовут меня Горди Френд. Я непрерыв¬
но повторял: «Я Горди Френд. Я Горди Френд. Я Гордон Рен¬
тон Френд Третий».
Однако слова оставались только словами. Я допускаю, что в
самом деле меня, должно быть, так зовут, если моя собствен¬
ная мать так говорит... Моя мать? Мое имя?
У меня в голове снова начали гудеть-пропеллеры. И хотя
они раздражали и путали меня, они казались мне более реаль¬
ными и правдивыми, чем все, что находилось в этой комнате.
Если бы я только мог вспомнить, что означает этрт гул про¬
пеллеров...
Пропеллеры... самолет... я провожал кого-то в аэропорт...
Действительно ли так было? Действительно ли я провожал кого-
то в аэропорт?
is

Глава 2
«Провожать кого-то в аэропорт»,,. Сочетание этих несколь¬
ких слов выросло в огромную проблему. На мгновение мне
показалось, что я нахожусь на пороге какого-то решающего
открытия. Однако через секунду и сами слова, и вызванные
ими смутные образы начали путаться у меня в голове. Я со¬
вершенно. обессилел оттого, что попытался сконцентрировать
свои мысли на'этом одном пункте. И как утопающий, цеп¬
ляющийся .за самую малую щепку рт затонувшего корабля, я
искал спасения, судорожно хватаясь за единственный установ¬
ленный факт,' что *меня зовут Горди Френд».
Простое любопытство, без какой-бы то ни было дополни¬
тельной причины, заставило меня слегка поднять забинтован¬
ную голову, чтобы иметь возможность получше рассмотреть
комнату. Она была элегантно и роскошно обставлена, как я
мог догадаться по малому фрагменту, который мне до сих пор
удалось запомнить. Рядом с роскошным трюмо в стиле роко¬
ко стояло кресло, обитое ярко-зеленым шелком. На кресле
лежало небрежно брошенное тоненькое белое кружевное ниж¬
нее белье.% Везде было полно солнца, однако цвета комнаты
тоже вносили свой собственный элемент света и красок. Сто¬
ящие у моей кровати розы не были единственным источником
запаха — везде стояли вазы с прекрасными розами, желтыми
тюльпанами, высокими ирисами и стрельчатыми белыми лев¬
коями.
Мои глаза медленно переходили с одного предмета на дру¬
гой, чтобы в конце концов вернуться к нижнему белью на крес¬
ле. Я вглядывался в это белое облачко, словно именно в нем
был ключ к разгадке. Дамское белье. Вся атмосфера комнаты
- тоже насыщена женственностью. Фривольной, живой, какой-то
очень индивидуальной. Может, именно в этом и заключается
тайна? В том, что моя, комната — это женская спальня?
Мне не удавалось справиться с этой упорно терзающей меня
мыслью. Чем сильнее я напрягал ум, тем больше все ускольза¬
ло из-под моего контроля.
— Горди Френд, — громко сказал я. — Гордон Френд
Третий.	'
Внезапно дверь открылась, и в комнату вошла моя мать. Я по¬
чувствовал ее присутствие, даже не поворачивая головы.
Это сладкое мягкое присутствие, похожее на запах спелой
пшеницы, который вторгся в весеннюю свежесть и прохладу
комнаты.
16

Она остановилась у кровати и положила мне на лоб прохлад¬
ную спокойную ладонь.
—	Я привела тебе доктора Крофта, любимый, — сказала
она. — Он утверждает, что у нас нет причин для особого бес¬
покойства. Это все из-за сотрясения мозга... Этого следовало
ожидать.
Через секунду в поле моего зрения появилась фигура муж¬
чины. Ему могло быть максимум лет тридцать с небольшим, и
он был очень смуглый. Одет он был внешне небрежно в доро¬
гой английский твид и выглядел невероятно элегантно. Он так
же небрежно остановился у кровати, держа руки в карманах.
Моя интуиция — обостренная в одном и притупленная в дру¬
гом направлении — подсказала мне, что самое важное для это¬
го мужчины заключается в том, чтобы выглядеть точно так же,
как сотни безупречно одетых членов эксклюзивного клуба зем¬
левладельцев. Вся его фигура и костюм, казалось, говорили: я
как раз возвращаюсь после игры в гольф. Сегодня нам прекрас¬
но игралось...
Несмотря на такое банальное внешнее впечатление, молодой
врач вовсе не выглядел обычным пижоном. Его смуглое лицо
было слишком красивым и со слишком правильными чертами,
чтобы его можно было назвать рядовым и неприметным, а чер¬
ные глаза, украшенные длинными ресницами, как у турецкой
танцовщицы, не соответствовали виду обыкновенного биржево¬
го маклера в элегантном твидовом костюме.
—	Привет, Горди! Как ты себя чувствуешь?
Я поднял глаза и увидел безупречные белые зубы, приоткры¬
тые в улыбке. Сам не знаю, по какой причине я почувствовал к
нему антипатию.	*'
—	Вы тоже кто-то,' кого я должен знать, доктор?
Держа руки в карманах, он покачивался взад-вперед и не
переставал смотреть на меня.
—	Ты в самом деле не узнал собственную мать? — спро¬
сил он.
—	В самом деле, — неприветливо ответил я.
—	Ну-ну-ну! Действительно, смешная история. Однако при¬
дется нам как-то справиться с ней.
—	Он подумал, что я барменша, — сказала моя мать со сму¬
щенной девичьей улыбкой, покрывшись слабым румянцем.
Я никогда раньше не отдавала себе отчета в том, что это всегда
было моим скрытым страстным желанием. Двести пятьдесят
портвейна! — воскликнула она, имитируя хриплый грубый го¬
лос. — И поторопись, барышня, с этим напитком!
17

Почти незаметная скованность в поведении молодого врача
свидетельствовала о том, что эта несколько вульгарная шутка не
получйлаего одобрения. Он стал серьезным и перешел на офи¬
циальный тон.
—	Но мы посмотрим, чём тут можно будет помочь, хорошо? —
При этих словах он бросил на мою мать короткий профессио¬
нальных взгляд и добавил: — Не могли бы вы ненадолго оставить
наё вдвоем, миссис Френд?
—	Ну, конечно! — сказала она, бросая на меня волевой довер¬
чивый взгляд. — Постарайся быть вежливым и послушным, Гор¬
ди. Доктор Крофт очень известный и милый человек. Я убеждена,
что если ты станешь выполнять его указания, то медленно, посте¬
пенно все вспомнишь.
Она направилась в сторону двери, но потом, словно о чем-то
вспомнив, вернулась за украшенной ленточками кбробкой шоко¬
ладных конфет и чуточку пристыженная, как ребенок, который
что-то наделал, вышла из комнаты.
Когда мы остались вдвоем, молодой человек стал воплощени¬
ем вежливости и благожелательности. Он придвинул к кровати
кресло и уселся на нем верхом, как на лошади. Какое-то подсо-
знательное.чувство, которое я не мог себе объяснить, предосте¬
регло меня, чтобы я был начеку.
—	Ну, Горди, — приветливо улыбнулся он мне, — прежде
всего я должен представиться. Я Нэйт Крофт. Наверняка ты
вспомнишь и меня, и то, что я твой закадычный приятель, а так
же друг Селены и Марии.
Несмотря на состояние, в котором я находился, я отчетли¬
во и с полной уверенностью чувствовал, что никогда не мог
быть «закадычным приятелем» этого молодого человека с неж¬
ной смуглой кожей и соблазнительными глазами танцовщицы.
Однако вслух я этого не сказал. Я неподвижно лежал и ждал,
что* будет дальше.
Он закурил сигарету, которую вынул из роскошного доро¬
гого. портсигара, упомянув о том, что ему безмерно жаль, что
он не может меня угостить. Потом, внимательно глядя на меня
сквозь кольца дыма, спросил:
—	Скажи мне, Горди, что ты, собственно, помнишь?
—	Я помню гул пропеллеров, — сказал я. — Кроме того, мне
кажется, я помню какой-то аэропорт и самолет,.а также то, что
я кого-то провожал. Кого-то, кто улетел на самолете.
—	Однако никого конкретно? .
С огромными усилиями я старался* вызвать в памяти какой-
то затертый образ.	'
18

—	Нет. Никого конкретно. Разве только, что мне кажется не¬
вероятно важным то, что я помню.
—	Однако в первую очередь ты помнишь этот гул пропел¬
леров?
—	Да. Мне постоянно кажется, что он здесь, в этой комна¬
те. И даже если я его не слышу, то...
—	Да, да, понимаю, — прервал он меня с таким видом, словно
по роду службы собирал информацию. — Однако у меня такое
впечатление, что это дает нам немного.
Сам не понимая почему, я почувствовал внезапный прилив
удрученности и апатии.
—	Значит, вы хотите этим сказать, что никто не улетел ни
на каком самолете?
—	Обычная реакция после эфира. — Доктор Нэйт Крофт
держал в пальцах горящую сигарету. — Потеря сознания, про¬
являющаяся как гул пропеллеров. А тот человек, которого ты
якобы провожал... это была женщина или мужчина?
Внезапно я отчетливо вспомнил, что это была женщина'.
—	Женщина.
Он пару раз кивнул, словно для него все было совершенно
ясно.
—	Медсестра из операционной, — констатировал он. — Я час¬
то сталкивался с подобными проявлениями. Пациент цёпляг
ется за образ медсестры до-за страха перед потерей сознания.
Она становится для него символом реальности, которую боль¬
ной подсознательно боится утратить, перед тем как окончатель¬
но засыпает.
Я не мог понять, почему это конкретное медицинское объ¬
яснение вызвало у меня отчаяние. Доктор тем временем про¬
должил:
—	Не думай о пропеллерах, Горди. А что еще ты помнишь?
—	Потом еще больницу. Обрывки воспоминаний, — ответил
я бесцветным голосом.
—	Понятно... — Доктор Крофт рассматривал свои ухоженные
ладони. — Ты несколько раз приходил в сознание в -больнице.
И это все?
Я кивнул.
—	Наверное, все, кроме того, что произошло после моего
пробуждения в комнате. В этой комнате.
—	Ну-ну... Не будем переживать из-за этого, не так ли? —
Белые зубы снова блеснули в улыбке. — Как ты относишься к
тому, что я немножечко* напомню тебе, как было дело, Горди?
Мать, наверное, сказала тебе об аварии?
19

—	Конечно; сказала, — признался я.
—	Она произошла на Коуст-бульваре вечером. Припомина¬
ешь? На этом пустынном отрезке шоссе в Сан-Диего.
—	Сан-Диего? —повторил я, пытаясь сесть.
—Да. А в чем дело? Сан-Диего тебе о чем-то напоминает?
^Сан-Диего, — еще раз неуверенно повторил я, после чего
добавил: — Я служу в военно-морском флоте?
—	В военно-морском флоте? — рассмеялся доктор Крофт. —
Какие странные мысли возникают, в твоей бедной разбитой го¬
лове! Пару месяцев назад ты ездил в Сан-Диего, чтобы посту¬
пить на службу в армию, однако тебя не приняли. Помнишь? •
Кровать была очень удобная, а усилие, которое я вынужден
был сделать над собой, чтобы сохранить настроение подозритель¬
ности, оказалось слишком изнуряющим. Теперь доктор Крофт
казался мне очень милым человеком, понимающим, благожела¬
тельным... Может, он слишком ласковый, но если нс считать это¬
го, то вполне приятный...
—	Странно* — сказал я, стараясь изо всех сил полностью
доверять ему- — Мне почему-то кажется, что все было совсем
по-другому. Но Сан-Диего все же о чем-то напоминает мне:
В том, числе и о военно-морском флоте. У меня такое впечат¬
ление, что я довольно долго служил в военно-морском флоте.
С ума сойти можно!
—	Но ведь это совершенно естественно! Подсознательные
желания, превратившиеся вследствие контузии в конкретные
образы. Ты ведь сам знаешь, как страстно хотел поступить на
службу в военно-морской флот. Теперь это желание исполни¬
лось — в твоем подсознании. Ну, впрочем, хватит этой болтов¬
ни. — Он похлопал меня по плечу. Его ладонь была смуглая и
теплая. — Мы еще вернемся к твоим воспоминаниям. Сомне¬
ваюсь, чтобы ты помнил о том, что у меня здесь в горах неболь¬
шая частная больница. Какие-то туристы, проезжающие мимо
в автомобиле, обнаружили тебя, лежащего у дороги. Они выяс¬
нили, где находится ближайшая больница, и привезли тебя ко
мне. По счастливому стечению обстоятельств, они попали имен¬
но к твоему лучшему другу.
—	И я был. без сознания? — спросил я, слушая его рассказ,
как какое-то приключение, которое произошло с кем-то совер¬
шенно посторонним.
—	Ты пришел в сознание почти сразу же после того, как тебя
доставили в больницу, но был не в самом лучшем состоянии.
Нам пришлось тут же оперировать тебе ногу и руку. К счастью
еще было не очень поздно, и мы избежали .опасных осложне¬
20

ний. Однако больше всего, Горди, меня беспокоило сотрясение
мозга. Рука и нога — это мелочь, они не причинят тебе ни ма¬
лейших забот, ни боли. Однако, когда я закончил накладывать
гипс и ты проснулся после наркоза, твоя память оказалась от¬
нюдь не в полном порядке. Ты совершенно не понимал, что с
тобой происходит, и не ориентировался в ситуации. Я доволь¬
но долго держал тебя под воздействием успокаивающих средств,
поскольку хотел дать возможность мозгу отдохнуть после всего
того, что произошло. Ты потом даже несколько раз приходил в
сознание, однако по-прежнему не мог сопоставить все, что с
тобой случилось. Я сделал вывод, что ты страдаешь временной
амнезией, или потерей памяти. Успокаивающее лечение я про¬
водил в течение полных двух недель, пока наконец не подумал,
что лучшим лечением будет твое возвращение домой, где вид
знакомых лиц и окружения быстрее вернет тебе память. Одна¬
ко похоже на то, что я оказался слишком большим оптими¬
стом. — Он смущенно улыбнулся.
Его темная рука вторично мягко притронулась к моему плечу.
—	Но пусть тебя все это не огорчает, старина, — закончил
он. — Сотрясение мозга быстро не проходит, кроме того, нель¬
зя также предвидеть, как долго продлится потеря памяти. Од¬
нако, вероятнее всего, постепенно твое здоровье все же начнет
приходйть в норму. Возможно, уже через несколько дней... или
часов...
—	Или... лет? — угрюмо продолжил я.
—	Нет,, нет! Ничего подобного! Ты не должен поддаваться
депрессии, Горди!
Его глаза, похожие на глаза одалиски, наблюдали за мной из-
за шелковистой занавеси ресниц.
—	Нет! Я совершенно искренне говорю тебе, что продолжаю
оставаться оптимистом! Что касается ноги и руки, тут ты мо¬
жешь быть совершенно спокоен. Я даже допускаю, что уже завтра
разрешу тебе немного передвигаться по дому, в кресле на коле¬
сиках. Ты увидишь старых знакомых, навестишь хорошо знако¬
мые тебе места. Да, я в самом деле оптимист!
Хотя я знал, что все то, что он говорит, это обычная тактика
врача, но тем не менее сочувствовал себя гораздо спокойнее.
Меня охватило глубокое расслабление и абсолютная пассив¬
ность. Со мной здесь мать и благожелательный друг — врач! Оба
делают для меня все, что в их силах. Стало быть, о чем мне
беспокоиться? Я лежу в красивой комнате, за мной ухаживают,
обо мне заботятся. Все очень добры ко мне, я Горди Френд,
Гордон Рентон Френд Третий. Вскоре я узнаю, что следует из
21

того факта, что я Гордон Френд, и начну вести прежний, нор¬
мальный образ жизни.
Я оглядел залитую солнцем золотисто-серую комнату.
—	Значит, это мой собственный дом? — с большим удоволь¬
ствием спрбсил я доктора Крофта.
—	Конечно, Горди. После смерти отца этот дом теперь яв¬
ляется твоей собственностью.
—	Отца? Моего отца? .
Как, ты не помнишь отца? — Доктор Крофт явно удивил¬
ся. — Мне кажется попросту невозможным, чтобы кто-то'мог
не домнить старого Гордона Рентона Френда Второго.
—	Он был известным человеком?
—	Известным? В определенном смысле наверняка. Он пере¬
селился сюда из Сэйнт-Пол всего лишь за несколько лет до смер¬
ти. Но даже за столь короткое время сумел остаться у всех в па¬
мяти.
-Чем?
—	Своим характером и... ну, в общем, тебе об этом лучше
расскажет твоя семья.
—	Но вы сказали,’что он умер.
—	Да. Он умер месяц назад.
—	Ах, так, значит, это по нему моя мать носит траур!
Я лежал неподвижно, обдумывая все это, стараясь предста¬
вить себе Гордона Рентона Френда Второго, который сумел ос¬
таться в памяти у людей. Однако мне это не удавалось. Через
минуту я спросил с растущим чувством удовлетворения:
—	Это должно означать, что я богатый человек?
—	Ах, несомненно, — ответил доктор Крофт. — Я бы даже
сказал, очень, очень богатый!
В этот момент’в комнату вернулась мать. Проходя мимо док¬
тора. Крофта, она по-дружески похлопала его по спине, а по¬
том села у моей кровати, возле роз.
—	Ну? Как наши дела, дорогой доктор?
Нэйт Крофт пожал'плечами.
—	Пока что ничего особенного,-дорогая миссис Френд, —
ответил он.
—	Мой любимый мальчик, — сказала мать, кладя себе на
колени мою руку. — Тебе уже немного лучше?
—	По крайней мере, я знаю, кто был моим отцом, — отве¬
тил я.
—	Я рассказал ему кое-что, — объяснил доктор Крофт.
—	Надеюсь, только кое-что. Бедный Горди... Я убеждена, он
еще слишком слаб, чтобы думать об отце.
22

—	Почему? — спросил я. — Разве с ним было что-то не в
порядке? Какое-то постыдное дело? Паршивая овца?
Мать рассмеялась своим глубоким мягким смехом.
—	Ну что ты, ничего подобного, любимый! Это мы скорее
были не в порядке. Перестань, однако, уже ломать себе над
этим голову. Полежи спокойно, а я тем временем задам док¬
тору несколько умных вопросов и узнаю, что мы должны де¬
лать с тобой дальше.
—	Я могу сказать не много, дорогая миссис Френд. — Док¬
тор Крофт бросил тактичный взгляд на часы.Пока что про¬
шу делать все то, что и раньше. Что же касается этой несчастной
временной потери памяти, то здесь лучшей Методикой лечения
будет постоянный контакт со знакомыми людьми и предмета¬
ми. Мы постепенно приведем его в нормальное состояние.
Мать посмотрела на меня, потом перевела взгляд на доктора
и понимающе подмигнула ему.
—	Если уж речь зашла об известных ему людях и предметах,
то как по-вашему, доктор, стоило бы, чтобы он. встретился с
Селеной?
Доктор Крофт быстро взглянул на выпуклость под одеялом,
в Том месте, где находилась моя загипсованная нога.
—	Да... Именно это я и намеревался предложить.
—	Селена, — повторил я. — Вы все время говорите о Селе¬
не! Кто такая Селена?
Моя рука по-прежнему покоилась на коленях у матери, ко¬
торая ласково ее гладила.
—	Сынок, — сказала она. — Ты в самом деле очарователен!
Может быть, ты даже больше нравишься мне таким, как сей¬
час... утратившим память.
Она показала рукой на другую кровать.
—	В этой кровати, собственно, спит Селена. Селена — это
твоя жена.
Белое дамское белье... Атмосфера в комнате, насыщенная
присутствием женщины... Моя жена...
—	Селена где-нибудь поблизости, миссис Френд? — спросил
доктор Крофт.
—	По-моему, она с Йеном во дворе.
—	В таком случае я пришлю ее сюда. А теперь мне уже дей¬
ствительно пора уходить.
Доктор Крофт снова похлопал меня по плечу.
—	Я буду здесь завтра и попрошу доставить кресло на коле¬
сиках. Выше голову, Горди! .Не успеешь оглянуться, как снова
будешь среди нас, старина! До свидания, дорогая миссис Френд!
23

После его ухода мать встала со стула.
—	Ну, а теперь, любимый, поскольку сюда должна прийти
Селена, будет лучше всего, если я оставлю вас одних. .— Она
откинула непокорную прядь со лба и продолжила: — Если су¬
ществует на свете что-то или кто-то, кто способен вернуть тебе
память, так это только Селена. — Она сделала несколько шагов
к двери и остановилась. — Нет, нет, в самом деле здесь слиш¬
ком много цветов! А ведь я говорила Селене, что нет смысла
ставить здерь такую массу цветов. Здесь пахнет, как в часовне
при отпевании!
Она подошла к стоящему в углу комнаты столику и взяла с
него две вазы. Одну — полную красных роз, другую — с белы¬
ми и сапфировыми ирисами.
—	Я унесу эти розы и ирисы в комнату Марии, — сказала она.
Когда она стояла так, держа в обеих руках вазы с цветами,
она казалась мне какой-то древней богиней плодородия и уро¬
жая. Я с восхищением смотрел, как она шла к двери. Потом
испытал чувство какой-то невосполнимой потери и без разду¬
мий закричал ей вслед:
—	Пожалуйста, не забирай эти ирисы! Пусть они останутся
-в комнате!
Она повернулась и посмотрела на меня поверх цветов.
—	Почему, дорогойТорди? Это такие печальные цветы! Я пре¬
красно помню, что ты всегда не выносил ирисы.
—	Я бы хотел, чтобы они здесь рстались, — внезапно сказал я
с волнением, непропорциональным для всей этой проблемы. —
Прошу тебя, мама, оставь ирисы!
—	Ну, хорошо, любимый! Если для тебя это имеет такое зна¬
чение...
Она поставила вазу с ирисами обратно на столик и вышла,
унося с собой розы.
Я лежал и смотрел на стройные стебли фиолетовых и белых
ирисов. У меня в мозгу снова загудели пропеллеры. Я мыслен¬
но повторял, что через минуту в комнату войдет моя жена. Что
у меня есть жена. И что эту жену зовут Селена. Я старался пред¬
ставить себе, как она будет выглядеть. Тщетно. Неотчетливый
образ моей жены все время заслоняли эти белые и фиолетовые
цветы. Я уже не владел своими мыслями. И снова только эти
пропеллеры и это единственное слово, повторяющееся непре-.
рывно... Ирис... Ирис... Ирис...1
1 Женское имя «Айрис» и название цветка «ирис» по-английски пишутся
и звучат одинаково.
24

Глава 3
Через несколько минут моя неожиданная реакция на ирисы
прошла, хотя что-то во мне все же еще осталось. Даже не глядя
на них, я чувствовал эти высокие белые и фиолетовые цветы в
вазе, словно прикасался к ним, а их название упорно засело в
моем мозгу, как пуля в груди убитого.
Я по-прежнему не ориентировался во времени. Я лежал в
кровати не знаю как долго, и ко мне постепенно начало воз¬
вращаться хорошее самочувствие. Не часто тот, кто потерял
память, может вернуться к таким идеальным условиям жизни.
У меня очаровательная мать и красивый дом. Я очень богатый,
и через минуту сюда придет моя жена. Я уже преодолел пер¬
вую фазу постепенного возвращения к действительности. Не¬
смотря на легкую головную боль и давление гипса, я почувст¬
вовал, что кровь снова начинает живее бежать по моим венам,
в особенности при мысли о жене.
Селена. Я мысленно играл этим именем. Оно было интри¬
гующим. Селена могла быть высокая и стройная, с холодны¬
ми зелеными глазами. Однако с тем же успехом это могла быть
особа худая, костлявая, с узенькими поджатыми губами. Меня
внезапно охватило беспокойство. Поскольку до сих пор все
складывалось слишком хорошо, следовательно, здесь должно
быть какое-то «но»... А что, если этим пресловутым «но» бу¬
дет именно Селена? Костлявая, сухопарая старуха с поджаты¬
ми губами?
Неуверенность становилась невыносимой. Чтобы отогнать
это чувство, я начал вызывать в своем воображении самые фан¬
тастические образы. Селена должна быть брюнеткой — так я
себе представлял. Имеется ведь определенный тип брюнеток, по
которым Я схожу с ума. Сейчас, сейчас, что же это за тип?.. Это
слово вертелось у меня на кончике языка...
Импульсивный... Да, именно это!.. Селена должна быть им¬
пульсивной брюнеткой!
Дверь внезапно открылась, и на пороге появилась молодая
девушка. В одной руке она держала небольшой миксер для кок¬
тейлей, в другой — пустой бокал. Она несколько секунд стояла
неподвижно и внимательно смотрела на меня. Я смотрел на нее
с приятным ощущением. Ей могло быть лет двадцать, максимум
двадцать два. На ней был прекрасно сшитый черный, костюм,
широкий в плечах, с юбочкой, едва прикрывающей колени и
позволяющей видеть длинные стройные ноги. Ростом она была
точно мне до подмышки. Волосы цвета воронова крыла опада¬
25

ли густыми локонами на плечи. У нее было лицо французской
куколки, с ярко накрашенными в форме лука Амура губами и
большими выразительными карими глазами.
Она подошла к кровати и села возле столика с розами. Если
моя мать была похожа на розу в полном, осеннем расцвете, то
эту девушку можно было сравнить с пурпурным бутоном. Она
по-прежнему держала в руках*миксер для коктейлей и бокал и
не переставала смотреть на меня взглядом, в котором я прочел
одобрение. Внезапно она улыбнулась и сказала:
—	Ну,.что скажешь, ты, безумное создание?
Она поставила бокал и миксер на столик, наклонилась ко
мне, поцеловала меня в губы. Губы у нее были мягкие и аро¬
матные. Ее молодые груди на мгновение прижались ко мне. Я
высунул из-под одеяла здоровую руку и притянул ее поближе,
не прекращая целовать. Она отодвинулась от меня и восклик¬
нула:
—	Эй, Горди! Хватит! Для сестры этого вполне достаточно!
Она откинула назад волосы и села на стул, укоризненно гля¬
дя на меня.
—	Ну конечно же я твоя сестра! А ты думал кто? Может быть,
брат?
Я почувствовал себя очень глупо.
Доктор Крофт обещал прислать сюда сейчас мою жену, —
смущенно пробормотал я.
* — Ах, Селену? — Она слегка пожала плечами. — Она с Йеном
болтается где-то в саду. Нэйт не смог ее найти. — Она поверну-
лась на стуле и приготовила себе «Манхэттен».. Держала бокал за
тонкую ножку, и не переставала смотреть на меня.
—	Мама говорит, что ты потерял память. Я убедилась, что
это .действительно так. — Сказав это, она рассмеялась глубо¬
ким милым смехом, как мать. — Если бы я пережила то, что
ты; то наверняка тоже предпочла бы. забыть об этом.
Кожа у нее была белая и нежная, как у матери. На фоне этой
белизны губы выглядели волнующе. Я знаю, что нельзя испы¬
тывать к родной сестре такие чувства, какие пробуждала во мне
эта девушка. Однако я приписывал это потере памяти.
—	Хорошо, сестра, — шутливо произнес я, — скажи мце, кто
ты, собственно, такая.
—	Меня зовут Марии, —сказала она. Она скрестила ноги и
. при этом движении узенькая юбочка поднялась еще выше. —
Вся эта история в самом деле очень интригующая. Мы сейчас
поговорим обо мне, но прежде скажи мне, что я могу сделать
для тебя.
26

—	Ты можешь, например, подать мне... ну, скажем, бокал
коктейля, — ответил я, протягивая руку к бокалу.
Она легко отодвинула мою ладонь и покачала головой.
-=- Почему нет, Марий?
—	Горди! По-моему, ты забываешь — с выгодой для себя, ес¬
тественно, — что мы должны сделать из тебя порядочного че¬
ловека!
—	Означает ли это, что раньше я был нехорошим?
—	Ужасно! И не прикидывайся, будто бы ничего не знаешь!
—	Но я действительно ничего не помню! А в чем дело? По¬
чему я был плохой? Может быть, я слишком много пил?
—	Вот-вот, то-то и оно! Мой дорогой, ты постоянно был
пьян с того момента, когда тебе исполнилось шестнадцать лет.
В тот вечер, когда ты попал в эту катастрофу, ты тоже был
мертвецки пьян. Теперь, когда я уже выложила тебе правду, я
повторяю: ни капли!. Таково распоряжение Нэйта!
Казалось, услышав такое мнение о себе, я должен почувст¬
вовать себя пристыженным и удрученным. Однако ничего по¬
добного со мной не произошло. Не помню, чтобы я когда-
нибудь в жизни проявлял особый интерес к алкоголю, да и
сейчас не испытывал такого уж большого желания выпить ее
коктейль. Я попросил коктейль просто из дружеской вежли¬
вости.
—	Расскажи еще что-нибудь обо мне, Марии, — попросил
я. — Какой я, кроме того, что люблю выпить?
—	Думаю, самая осторожная характеристика твоего харак-.
тера была бы, что ты относишься к «золотой молодежи». Но
для меня лично, любимый, ты попросту — пьянчуга. Для тех,
кто любит таких типов, возможно, даже весьма очарователь¬
ный пьянчуга. Селене, например, такие очень нравятся.
—	Селене? Ах да! Моя жена! — Я сделал короткую паузу и
потом спросил: — А ты' меня любишь?
Марни выпила половину своего коктейля.
—	Откуда я знаю? Я всегда считала тебя шалопаем...
—	О! А почему?
Она внезапно рассмеялась молодым заразительным смехом.
—	Подожди, мой дорогой, пока к тебе вернется память! Тог¬
да не понадобится ничего говорить тебе на эту тему!
Она обтянула юбочку, что обратило мое внимание на ее ко¬
лени.
—	Если ты действительно моя сестра, я бы попросил тебя
сесть чуточку подальше, потому что... потрму что заставляешь
меня нервничать! — сказал я.
27

—	Успокойся, Горди, не болтай ерунду! — ответила Марии,
' возвращаясь на прежнее место возле роз. — Нэйт утверждает,
что я должна тебе помочь освежить память. Следует ли мне
рассказывать тебе истории из твоего детства?
—	Рассказывай о чем хочешь, — ответил я.
—	Ты скажешь, если мне удастся задеть какую-то струну в
твоей памяти, — сказала Марии и глубоко задумалась. — На¬
пример, ты помнишь... Нет, оставим это в покое! Лучше ска¬
жи, помнишь ли ты тот зимний бал в школе танцев мисс
Черчилль в Сэйнт-Пол, когда ты незаметно долил джин в пер¬
сиковый крюшон, а потом устроил страшный скандал в муж¬
ском туалете?
—	Ну и предприимчивый был из меня парень! — рассмеялся
я. — Нет, я ничего такого не помню.
Марии скривилась.
—	Ну, а что ты помнишь о том летнем лагере над озерами,
организованном Лигой Чистоты «Аврора», куда взял нас с .со¬
бой отец? Ты поспорил со мной, что сумеешь пробудить нечис¬
тые мысли в мистере Гебере, переоделся в мое платье и довел
его до того, что он сделал тебе в лодке на озере непристойное
предложение.
—	Теперь я начинаю понимать, что ты имела в виду, говоря
о том хорошем, к чему может привести потеря памяти, — ска¬
зал я, чувствуя себя чуточку не в своей тарелке. — Нет! Я ниче¬
го, абсолютно ничего из этого не помню. И вообще, черт возь¬
ми, что такое Лига Чистоты «Аврора»?
Марии снова отставила бокал в сторону.
—	Горди! — огорченно воскликнула она. — Не собираешься
же ты сказать, будто бы забыл, что такое Лига Чистоты «Авро¬
ра»?! Да ведь это самая важная вещь в нашей жизни!
—	Ну, так все-таки, что это такое?
Марий покачала головой.
—	Лучше оставим это в покое, потому что я вижу, что с та¬
кой* методикой мы далеко не уйдем. — Она наклонилась ко мне
и добавила: — Скажи мне лучше, что ты сам, собственно, по¬
мнишь? Так будет намного проще.
Я почти забыл; что утратил свою личность. Марии удалось
каким-то странным образом привести меня в такое настроение,
что моя потеря памяти казалась мне теперь какой-то смешной
дружеской шуткой. Однако ее последний вопрос снова пробу¬
дил во мне беспокойное, чувство, что за этим что-то скрыва¬
ется и что во всем этом есть что-то нехорошее и даже угро¬
жающее.
28

—	Я помню ирис... — медленно сказал я.
—	Ирис? — Живой взгляд Марии устремился на вазу с цве¬
тами. — Какие ирисы ты имеешь в виду?
—	Не имею понятия... — Я чувствовал, что мое беспокой¬
ство перерастает почти в страх. Это просто такое слово...
Ирис... Я чувствую, что оно очень важное... Если бы только
мне удалось связать его с чем-то конкретным!
—	Ирис... - Ресницы Марии затрепетали над невинными
глазами ребенка, которые минуту назад не производили впечат¬
ления невинных.
—	Наверняка это какой-то идиотский фрейдистский ком¬
плекс, — сказала она. — Ну... а что ты помнишь кроме этого? —
продолжала она расспрашивать меня.
Я покачал головой.
—	Может быть, еще какой-то... самолет, — медленно и
задумчиво сказал я. — Кто-то... кто-то... Ох! Но зачем все
это?
—	Горди, любимый, не поддавайся депрессии. — Она сно¬
ва пересела иа кровать и взяла меня за руку. — Подумай луч¬
ше, какая прекрасная жизнь открывается перед тобой! Куча
денег! Никаких забот... ничего не нужно делать... вся южная
Калифорния в твоем распоряжении! Ну и наконец, мы и Се¬
лена.
—	Селена? — Мои сомнения в связи с Селеной вспыхнули с
новой силой. — Расскажи мне что-нибудь о Селене! Как она
выглядит?
—	Если ты даже Селену не помнишь, — сказала Марни, до¬
пивая коктейль и наливая себе новую порцию в бокал, — тебе
следует приготовиться к серьезному потрясению!
—	Она худая? С длинным носом? — с беспокойством спро¬
сил я. — А может; она носит очки в металлической проволоч¬
ной оправе?	v
—	Селена? — Марни вытерла пальцами красную полоску,
которую оставили на краю бокала ее губы. — Дорогой Горди!
Селена, вероятно, самое прекрасное создание во всей Кали¬
форнии!
Я испытал чувство глубокого удовлетворения и покоя.
—	А может быть, у нее в дополнение к этому еще и прият¬
ный характер?
—	Ангельский! Она попросту обожает всех и вся...
—	И у нее благородный, кристально честный характер? —
спросил я с энтузиазмом. — Приняла бы ее Лига Чистоты «Ав¬
рора» в число своих членов?
29

—	Нет. Лига Чистоты «Аврора» никогда бы не приняла Се-"
лену, — сказала Марии, провокационно глядя на меня.
—	А почему?
Марии поставила бокал на столик.
—	Ну... в этом тебе теперь уже придется убедиться лично.
Глава 4
Я еще не успел ответить, как дверь открылась и в ней по¬
явилась девушка в коротком белом кретоновом платье без ру¬
кавов. Уже с первого взгляда у меня перехватило дыхание. Это
была самая светлая блондинка, какую я когда-либо встречал в
. моей жизни. Ее волосы, опадающие на самые плечи, так же как
волосы Марии, были светлые, как деревенские сливки. Кожа
тоже напоминала сливочное мороженое; возможно, она была
чуть темнее из-за загара. Вся ее фигура — обнаженные руки,
ноги — обладала совершенством греческой скульптуры. Когда
я глядел на нее, у меня создалось впечатление, что я прикаса¬
юсь к ней. Хотя'формы у нее были женственные, полные, она
подошла к кровати с необычной легкостью и плавностью дви¬
жений.
—	Горди! Любовь моя! — сказала она.
.Губы ее были не накрашены, пухлые, а глаза голубые, как
летнее небо. Она присела на кровать, внимательно глядя на
меня, при этом ее светлые волосы упади вперед.
—	Исчезни, Марии, — сказала она.
Марии смотрела на эту красоту, от которой перехватывало
дыхание в груди,, м ее взгляд выражал упрямство и неприязнь.
Теперь, рядом с Селеной, она казалась мне какой-то поникшей,
маленькой, искусственной.
—	Послушай; Селена, — сказала она, очевидно, пытаясь тя¬
нуть время. — Куда ты торопишься? Неужели тебе так не тер¬
пится? У него вся левая нога в гипсе... тебе известно об этом?
—	Я тебе уже один раз сказала: исчезни! — Селена повер¬
нулась к Марии, и на ее губах появилась мимолетная улыбка,
которая тем не менее сумела бы сдвинуть с места целое стадо
самых упрямых мулов. — Будь пай-девочкой, хорошо, любит
мая? Ты умеешь быть такой милой, когда захочешь!
Длинные черные ресницы Марии затрепетали.
—	Ну, хорошо, так уж и быть. — Она встала, довольно резко
обогнула свояченицу и, склонившись надо мной, вызывающе
поцеловала мейя в губы.
зо

—	Если дела примут неожиданный оборот, братик, подай
сигнал «СОС», и я тут же явлюсь на помощь!
Легким движением она пригладила волосы Селены.
—	Не переживай, Белоснежка! — сказала она. Взяла со сто¬
лика миксер и бокал и вышла из комнаты, громко хлопнув
дверью.
—	В этом вся Марии! Непослушная девчонка. Но, несмотря
на это, она милая и приятная девушка. — Теплые от солнца
пальцы Селены сжали мою ладонь. — Как ты себя чувствуешь,
любимый? — спросила она.
—	С каждой минутой все лучше и лучше, — ответил я, улы¬
баясь ей.
—	Я твоя жена, Горди... Ты меня помнишь?
Я подумал, что это решающий момент во всем этом деле.
Быть Горди Френдом — это превосходило мечты любого, даже
самого амбициозного молодого человека, страдающего потерей
памяти.
—	Не могу себе представить, чтобы я получил настолько тя¬
желую травму головы, но, очевидно, так оно и есть... — смущен¬
но сказал я.
—	Бедненький мой! Но; в принципе, это не такой уж и боль¬
шой ущерб? Воспоминания о некоторых вещах иногда прино¬
сят массу хлопот...
Селена наклонилась и на мгновение, крепко прижалась сво¬
ими губами к моим губам. Губы у нее были теплые и такие же
плавные, как ее движения. У меня было такое впечатление,
что они сплавляются с моими. Это был поцелуй, который мог
стереть память обо всех других поцелуях в жизни. Я поду¬
мал, как в тумане: «Неужели я говорил когда-то о брюнетках?
Об импульсивных брюнетках? Должно быть, я тогда просто рех¬
нулся!»
—	Я не люблю сидеть на кровати, — сказала Селена и лов¬
ким движением легла рядом со мной на покрывало в серую и
золотистую полоску. Ее волосы светлой волной накрыли всю
подушку.
—	Ах!
Она с удовольствием потянулась и протянула руку через меня
к столику за сигаретами. Закурив, она тихо спросила:
—	А что .произошло с теми превосходными шоколадными
конфетами, которые я купила специально для тебя? Готова по¬
спорить, что мама их съела!
Она оглядела комнату сквозь густую завесу ресниц. У нее
были серо-голубые глаза, как сигаретный дым.

—	Я также вижу, что она унесла половину цветов. Как жаль!
Я хотела как можно торжественнее отметить тот момент, когда
ты придешь в сознание.
—	Если говорить о том, как я пришел в сознание, то я бы
Назвал этот момент не только торжественным, но также и про-
сто...чнеобычным, — сказал я.
—	В Самом деле, любимый? — Она повернула голову так, что
почти касалась губами моей щеки. — Любимый! С этой забин¬
тованной головой ты выглядишь совершенно по-другому. Как-
то более... мужественно. Ну, признайся сам, разве это не инте¬
ресно? Цолное впечатление, что у меня новый муж...
Мне трудно описать впечатление, какое производила на меня
Селена. Вероятно, она в самом деле была самой красивой женщи¬
ной в Калифорнии. Что касается этого, тут Марии была совер¬
шенно права. Однако Селена была еще чем-то большим. Я дей¬
ствительно не мог ее вспомнить, но в той ситуации, в которой мы
оказались, не было никакой искусственности. Ее манера пове¬
дения была одновременно восторженной и вместе с тем очень
естественной. Да, Селена это умела! Ее необычная простота и ес¬
тественность приводили к тому, что в ее чувственности была ка¬
кая-то чистота и непредсказуемость, в ней было что-то от язычес¬
кой гречанки.
Я здоровой рукой взял прядь, ее мягких блестящих волос и
начал перебирать их пальмами.
Моя.жена, — сказал я. — Сколько времени мы муж и жена?
—	Два года, любимый. Чуть больше двух лет.
—"Ради Бога, скажи, где я тебя нашел?
—	Ах, как мне мешают эти бинты! — воскликнула она и
сильно изогнула шею, чтобы меня поцеловать. — В Питтсбур¬
ге, любимый, — ответила она.
—	Готов поспорить на что угодно, что ты была любимицей
Питтсбурга!
—	Конечно. Мужчины так и сходили по мне с ума, меня даже
выбрали мисс Питтсбург.
—	Серьезно?
—	Серьезно. — Она крепко прижалась ко мне и переложи¬
ла мою руку со своих волос на грудь. — Любимый, — сказала
она, — Нэйт очень волнуется за тебя. Нэйт такой благородный!
Постарайся обязательно обрести память, ты не представляешь
себе, какую он испытает профессиональную гордость.
—	К черту Нэйта, — сказал я, изучая нежный профиль Се¬
лены. —* Лучше расскажи мне что-нибудь обо мне. Я люблю
тебя?
32

—	Не знаю, Горди. В самом деле не знаю. А. как по-твоему,
ты меня любишь?
—	Да, первое впечатление, что, вероятно, да, — сказал я и
поцеловал ее. — А ты? Ты меня тоже любишь?
Она чуть отодвинулась и грациозно потянулась всем телом.
—	Ты само очарование, Горди! Я тебя просто обожаю! В са¬
мом деле!
—	Но у меня, говорят, паршивый характер. Я негодяй... люб¬
лю заглядывать в бокал...
—	Чувствую, что Марии уже успела приложить здесь руку, —
сказала Селена, и на ее лице появилась почти ненависть. — От¬
вратительный маленький дьявол! Что она тебе наболтала?
—	Только то, что я негодяй и мерзавец.
—	Нет, вы только послушайте! Из-за этой девушки я когда-
- нибудь заболею! Что из того, что ты любишь немножечко вы¬
пить? Все любят.
—	Ты тоже иногда пьешь немножечко больше, чем нужно?
Она улыбнулась, а потом громко рассмеялась своим свобод¬
ным, искренним, чуть хрипловатым смехом.
—	Любимый, я всегда все делаю «немножечко больше»!
Она внезапно села в кровати, разгладила платье и погасила
сигарету в пепельнице.	„
—	Мой милый... все это очень красиво и весело, но я ведь
должна была помочь тебе быстро и подробно вспомнить твое
прошлое.
—	Ты действительно пыталась это сделать, — сказал я.
—	Ничего подобного. Я не делала абсолютно ничего, кроме
того, что ужасно радовалась, что мой муж пришел в сознание!
Ты не можешь себе представить, как досадно спать вводной
комнате с мужем, который лежит без сознания и неподвижно,
как колода!
—	Так, значит, ты все время спала в'этой комнате?
—	Ну конечно же в этой! — Она широко раскрыла глаза. —
С первой минуты, когда тебя привезли из больницы. — Она
показала рукой на другую кровать. — А где же еще, по-твоему,
я спала?
—	Я только сейчас начал над этим задумываться, — отве¬
тил я.
' — В самом деле, любимый, это было ужасно... ты весь в гип¬
се и в бинтах... — Селена улыбнулась и закурила новую сигаре¬
ту, глубоко затягиваясь дымом. — Но давай поговорим о чем-
нибудь другом. О чем угодно. Например, хотя бы о том, что ты
должен вспомнить...
2 П. Квентин «Ловушка»
33

—	Прекрасно! — сказал я. — В таком случае, может быть, о
Лиге Чистоты «Аврора»?
—	Лиге Чистоты «Аврора»? Неужели мы обязательно долж¬
ны говорить именно об этом?
—	Насколько я понимаю, вы считаете, что я должен все знать
о ней. Что это очень важно.
—	Да, верно, это невероятно важно, но вместе с тем и неве¬
роятно скучно!
—	Вот именно! Именно поэтому начнем с Лиги Чистоты.
Она надула пухлые губы.
—	Ну, ладно, будь по-твоему. Итак, все началось с твоего
отца. Подозреваю, что отца ты тоже не помнишь?
Я покачал головой.
—	Я только слышал, что его звали Гордон Френд Второй и
что вЪт уже месяц, как он умер. И это все.
—	Твой отец... — Селена задумалась. — Как бы тебе описать
твоего отца? Он был невероятно богатым человеком, адвокатом
в Сэйнт-Пол. И это самое приятное, что я могу сказать тебе о
нем. Однако самой.важной чертой его характера было то, что
он очень высоко держал голову. — Она задумчиво взяла мою
руку и почти неосознанно начала ее поглаживать. — Невероят¬
но высоко. Вер ему мешало. Сигареты, танцы, помада, алкоголь,
секс...
■=- Ага, понимаю! Рассказывай дальше.
—	Какие у тебя приятные руки, любимый! Такие большие и
сильные. Как у моряка.
—	Моряк... — Что-то шевельнулось в моем подсознании. —
Селена, мне кажется...
—	Ах да, мы говорили о твоем отце, — перебила меня Селе¬
на и, оторвав глаза от моих рук, начала говорить очень быстро:
—	Что еще можно было бы сказать о нем? Ну, так вот, как
ты можешь себе представить, он был человеком с трудным ха¬
рактером. И тут, внезапно, десять лет назад, когда жизнь с ним
становилась все более и более мрачной й почти невыносимой,
твой отец столкнулся с Лигой Чистоты «Аврора» и до смерти
влюбился в эту организацию!
Легкое беспокойство, которое во мне пробудилось, внезап¬
но угасло. Я почти забыл о нем, слушая рассказ Селены.
—	Он поддерживал с ней сексуальные отношения? — спро¬
сил я.
—	Горди! Не будь таким фривольным! -г Селена улыбнулась
и опустила глаза, учтобы посмотреть на меня. Она по-прежнему
держала мою руку прижатой к груди. — Лига Чистоты «Авро¬
34

ра» — это светская организация, и ее цель — внедрение в Со¬
единенных Штатах чистоты нравов. Для этого она издает сот¬
ни и тысячи брошюрок в духе: «Танцы, юная девушка, — ,это
вымысел дьявола!» или: «Дьявол получает свою долю с каждой
бутылки виски!» и тому подобное. Лига ежегодно организует
летние лагеря для молодежи, где насаждает чистоту нравов и
простоту. Ну и, естественно, Лига категорически против...
—	...губной помады, табака, танцев, алкоголя и.,., секса, —
закончил я за нее.
—	Вот именно, дорогое дитя! Во главе всей этой мрачной
организации стоял отвратительный субъект по фамилйи Гебер.
Мистер Гебер был представителем и агентом Лиги Чистоты
«Аврора» во всем Сэйнт-Пол. Он полюбил твоего отца с пер¬
вого взгляда, и твой отец тоже с первого взгляда влюбился •
мистера Гебера и начал, вкладывать в Лигу деньги, в результа¬
те чего Сэйнт-Пол становился с каждой минутой все чище и
чище в отношении морали...	'
Она снова положила голову на подушку, и ее светлые воло¬
сы оказались возле самой моей щеки.
—	Любимый! Ты не можешь себе представить, что это была за
жизнь! И, скорее, сможешь это представить себе, как только пол¬
ностью обретешь память! Говорю тебе, это был кошМар. Каждое
утро он проверял, достаточно ли все мы скромны и прилично
одеты. Он лично вытирал в ванной пудру с носа Марии. Нам не
разрешалось ходить ни в театр, ни в кино. Мы проводили долгие,
пугающе долгие вечера дома, слушая, как отец цитирует стихи о
чистоте нравов и читает безнадежные брошюрки мистера Гебера.
Что же касается сексуальных дел, то твой отец был их особенным
врагом.
Она глубоко вздохнула, словно что-то вспомнила.
—	Любимый, — сказала она, — если бы ты только знал, как
ужасно он всех нас терроризировал!
—	Я все понимаю, — сказал я, — но никак не могу предста¬
вить себя на этом фоне как пьяницу и шалопая.
—	Вот именно, Горди. — Она снова взяла мою руку в обе
ладони. Мои руки явно почему-то волновали ее. — В том-то
и дело, что чем больше твой отец боролся за сохранение чис¬
тоты нравов, тем развязнее становились твои нравы. В школе
ты позволял себе самые бесстыдные выходки...
—	Переодевался в платье Марии и провоцировал мистера
Гебера делать мне нескромные предложения?
Селена в невероятном изумлении села на кровати.
Любимый! Так, значит, ты все это вспомнил?
35

—	Извини меня, Селена... но я узнал об этом от Марни.
—	Ах, вот оно что! — сказала она и легла снова.
—	Ну так вот, выходки такого рода и еще похуже, — продол-
жилаона. — Мистер Гебер всегда считал тебя нечистым... Отец
охотнее всего выгнал бы тебя из дому. Однако ты должен знать,
что Семья с большой буквы «С» — это институт, который Лига
Чистоты уважает большё всего, Одним из самых любимых сти¬
хотворений твоего отца были длиннющие вирши приблизитель¬
но в том стиле, что твой сын — это тврй сын и его нужно про¬
стить семью семь раз. Нет, я ошиблась. Семьдесятыо семь раз...
Ну, в общем, ты понимаешь, о чем идет речь.
—	Понимаю, понимаю, — подтвердил я.
—	Закончив школу, ты старался держаться как можно даль¬
ше от дома. Получил должность в Питтсбурге, и тебе каким-
то чудом удалось избежать мгновенного увольнения. Но, Гор¬
ди, любимый Горди! Что ты выделывал в этом несчастном
Пйтгсбурге! — Она мечтательно посмотрела прямо перед со¬
бой. — Там-то ты и познакомился со мной, любимый. Какой
это был вечер! — Она изо веех сил прижалась ко мне. — Гор¬
ди... Как ты думаешь? Тебе еще долго придется лежать в этом
гипсе?
—	Не имею ни малейшего понятия. Тебе следует спросить об
этом у своего, приятеля Нэйта.
Она нахмурила брови.
—	Ну, ладно. Так на чем я остановилась? Ага, уже знаю. На
том вечере, когда мы познакомились. Вскоре после этого мы
поженились. Естественно, я не была во вкусе твоего отца. Од¬
нако мы Как можно тщательнее стерли всю косметику и купи¬
ли' для меня отвратительный коричневый балахон, похожий на
те, которые носят миссионеры в Китае, и ты привез меня до¬
мой. Я вела себя безупречно и безумно понравилась твоему от¬
цу. Потом я даже написала стихотворение, направленное против
секса, и пила с твоим отцом имбирное пиво. А когда пришла
пора спать... помнишь?!, мы запивали это пиво виски с содо¬
вой в высоких бокалах.
Я беспомощно покачал головой.
—	Нет, Селена. Опасаю'сь, что я ничего этого не помню.
Пока еще нет.
Селена долго лежала неподвижно, держа мою руку прижатой
к груди. Я чувствовал, как ритмично сильно бьется ее сердце.
—	И это все происходило в Сэйнт-Пол? — спросил я.
Она утвердительно кивнула.
-г А спустя два года мы переехали в Калифорнию?
36

—	Нет, любимый. Ты и я не переехали вместе с ними. Мы
остались в Питтсбурге.
—	Почему?
—	Потому, что мистер Моффет... — начала Селена. — Мис¬
тер Моффет является главой калифорнийского отделения Лиги
Чистоты «Аврора». Однажды он приехал навестить мистера Ге-г
бера, и твой отец полюбил его еще сильнее, чем мистера Гебе-
ра. Видишь ли, дело в том, что у мистера Моффета еще более
чистые нравы. Отец продал дом и всю остальную недвижимость
в Сэйнт-Пол и переехал сюда. Вскоре после этого оказалось, что
эта чистота плохо отразилась на его сердце. Когда несколько
месяцев назад он произносил речь на каком-то собрании Лиги,
с ним случился первый приступ (инфаркт). Однако вскоре ему
стало лучше, и мы думали, что все будет хорошо. И вдруг, со¬
вершенно неожиданно... он умер.
—	И мы приехали сюда в связи с его болезнью?
Селена покачала головой.
—	Нет, мой милый. Мы приехали уже несколькими месяца¬
ми рапьще, потому что нам не было куда деваться.
—	Другими словами, Питтсбург уже был сыт нами по горло?
—	Не нами, а тобой, любимый! Ты потерял работу. На на¬
шем банковском счету едва ли было сто двадцать долларов. Но
ты, наверное, помнишь все это, Горди?
Несмотря на вес свои усилия, я Не сумел ничего вспомнить
и со стыдом признался в этом Селене.
—	О Боже! — вздохнула она, кладя руку; под голову. — Что
поделаешь... Жаль, любимый. Это; наверное, все, что можно
было бы рассказать о Лиге Чистоты «Аврора». Конечно, за ис¬
ключением Йена.
—	Йена? Марии уже что-то упоминала о нем, Кто он такой,
этот Йен?
—	Этого Никто точно сказать не может. В любом, случае, это
был единственный веселый замысел твоего отца. Он нанял его
как «прислугу за все». Йен — это открытие мистера Моффета
Голландец родом с какой-то Суматры. Одно время он вроде бы
служил в голландской армии, а потом вроде бы демобилизовал.-
ся, сама не знаю,, как там было дело. Ростом он, наверное, выше
восьми футов, телосложения такого,- как мужчины с обложек
изданий министерства здравоохранения — но совсем не таких,
«из-под прилавка». Всегда улыбается, всегда ходит в одних плав¬
ках. Отец и мистер Моффет обожали его, потому что он не пьет
и не курит.
—	И ему безразличны сексуальные дела? — спросил я.
37

—	На эту тему нам ничего не известно, — задумчиво сказала
Селена. — Но ты знаешь? Это простак — в общем-то не в плохом
значении этого слова, — и он либо не может, либо не хочет вы¬
учить английский, поэтому совершенно нет смысла спрашивать
его о> чем-либо, — на ее лице промелькнула хитрая улыбка. — Но
я когда-нибудь всё из него вытяну 7- на пальцах.
Она приблизила ко мне лицо и словно в легкой рассеяннос¬
ти поцеловала меня в щеку.
.— Ну вот... такой была, естественно, в очень сокращенном
изложении, твоя жизнь до сих пор. И ты, действительно, ниче¬
го из этого не помнишь?
, В моем воображении возник полустершийся образ какого-то
моряка и ириса... Мне казалось, что снова приближается гул
пропеллеров. Однако это была только галлюцинация. На какой-
то миг близость Селены, прикосновение ее тела утратили свою’
магическую силу. Я чувстврвал себя как-то неловко, как в ту¬
мане.	.
—	Нет, — сказал — Я ничего не помню, совсем ничего...
—	Ничего страшного, любимый! — Голос у нее был мягкий,
успокаивающий. — Никто не требует от тебя, чтобы ты сразу
все это вспомнил. Но ты не переживай; давай забудем об этом,
-отдохйем.	;
* Мы, собственно, еще отдыхали, когда дверь открылась и в ком¬
нату величественно вошла мать, держа в руках поднос с разнооб¬
разными лекарствами. Увидев рядом со мной .на кровати Селену,
она остановилась на секунду и посмотрела на мою жену своими
спокойными карими глазами.
—	Селена, дитя мое, — сказала она, — мне кажется, мы не
должны утомлять Горди.
Селена улыбнулась ей.
—	Я его не утомляю: Мы как раз отдыхаем...
—	Ах, вы отдыхаете..;. — сказала мать, ставя поднос на сто¬
лик у кровати. — Это очень хорошо. Я только не уверена, смо¬
жет ли он отдохнуть, если ты будешь лежать возле него. А сей¬
час исчезни, малышка!
—	Но,, мамочка, любимая. — Селена села на кровать и по¬
слала матери мужа одну из своих наиболее обезоруживающих
улыбок, -г Прошу тебя...
—	Ты и так уже была здесь слишком долго, любимая!
Селена встала, потягиваясь и поправляя платье. В этот мо¬
мент у двери раздалось повизгивание и в комнату вбежал ма¬
ленький черный спаниель. Он вспрыгнул на кровать и, пересту¬
пая косматыми лапами, принялся лизать мое лицо.
38

—	Питер! — строго вскричала моя мать. — Питер, слезь с
кровати!
Пес лизал мое лицо, радостно помахивая хвостом. В тот мо¬
мент, когда мать назвала его кличку, я почувствовал, что все
тело мое покрывается гусиной кожей. Это было такое же ощу¬
щение, как тогда, когда при мне произнесли слово «ирис», од¬
нако на этот раз оно было гораздо более сильным. Не то вос¬
торг, не то страх перед чем-то совершенно очевидным, но перед
чем именно, я никак не мог уловить. Это ускользало от моего
сознания.
—	Питер? — повторил я. —. Этого пса зовут Питер?
—	Ну, конечно, любимый, — сказала Селена.. — Ведь это
твой пес. Он тебя помнит... а ты его не помнишь?
—	Питер... Да... да. Мне кажется, я что-то помню. Впервые
мне кажется, что я действительно что-то помню.
Спаниель перевернулся на спину и игриво замахал в воздухе
всеми четырьмя лапами.
Питер...
Гусиная кожа на теле заставляла меня вздрагивать. Снова
загудели пропеллеры, громко, почти оглушительно. Я почув¬
ствовал головокружение. Почти не отдавая себе отчета в том,
что я говорю громко, я сказал, как во сне:
—	Этого пса не зовут Питер... Это меня зовут Питер. Питер!
Я вовсе не Горди Френд! Я Питер!
В залитой ярким солнечным светом комнате внезапно воз¬
никла какая-то тень. Все показалось мне кошмарным сном;
хороший погожий день и безопасность неожиданно сменились
грозой, тучами и странным, затаенным страхом. Эта внезапная
перемена коснулась также и обеих женщин. Они стояли у кро¬
вати и с беспокойством смотрели на меня. Обе были в своём
роде красавицами... Селена вся золотистая, как лето, а мать
прекрасная, как буйная осень... Однако на их лицах я заметил
какое-то странное выражение... Жестокость... а может быть,
даже... враждебность?
Они обменялись понимающими взглядами. Да, в этом я был
уверен.
Через минуту обе подошли ближе и сели на кровать. Я поч¬
ти ощущал тепло их тел, мягкая близость женщин почти души¬
ла меня.
Мать взяла меня за руку. Длинные тонкие пальцы Селены
дотронулись до моего плеча. Улыбка матери была такой ласко¬
вой. И казалось невозможным, что минуту назад я видел на том
же самом лице совершенно другое выражение.
39

— Мой дорогой мальчик, — сказала она своим низким забот¬
ливым голосом, — уверяю тебя, что ты Горди Френд. Что за
странные мысли приходят тебе в голову? Мы ведь без устали
повторяем тебе, что ты Горди Френд. А кто, как не твои мать и
жена, могут лучше знать это?
Глава 5
Селена ушла, забрав с собой пса, а мать осталась возле меня.
Бе грудь, обтянутая черным плотным вдовьим платьем, находи¬
лась очень близко от моего лица. Резкие экзотические духи за¬
глушали аромат роз. Она не выпускала из рук мою ладонь, и на
ее лице была изображена улыбка, которая, казалось, говорила:
«Все будет хорошо, мой мальчик»!
—Мое бедное дитя, — сказала она через несколько секунд. —
Представляю себе, как должно быть страшно для тебя, ч го ты ни¬
чего не можешь вспомнить...
Мой недавний взрыв постепенно стирался в моем сознании.
Я уже забыл, что, собственно, произошло и что я сказал. Я пом¬
ню только, что это было связано с каким-то псом. Что-то на миг
блеснуло в моей памяти и оставило после себя пустоту и чувство
беспокойства. Где-то там, глубоко, на самом дне сознания, еще
оставалось во мне недоверие к сидящей возле меня женщине.
Однако мне не удалось понять, в чем причина этого чувства.
Она нежно гладила меня по голове, и ее мягкие холодные
пальцы передвигались взад-вперед по бинтам.
—	У тебя не болит голова, любимый?
. Бедое декольте, ласковое лицо, благородная шея, небрежно
разбросанные и слегка растрепанные каштановые волосы, все это
объединялось в одном, успокаивающем, впечатлении. У меня не
было ни малейшего повода для подозрений... Разве что я сумел бы
вспомнить что-нибудь конкретное...
—	Да, — сказал я. — У меня немного болит голова. Но что
ЛЮ было минуту назад с этим псом? Что я такого сказал?
—	Да ничего, любимый, абсолютно ничего, — рассмеялась
мать.
—	Я наверняка что-то сказал, — уперся я. — И это было как-
то связано с кличкой пса...
—	Не терзай себя, любимый! Успокойся. — Говоря это, она
склонилась надо мной и поцеловала меня в лоб.
Я подумал, что с той минуты, как я пришел в сознание, все
стараются усыпить мою бдительность поцелуями.
40

—	Нэйт предупредил* меня, — продолжала мать, — что у тебя
могут быть какие-то галлюцинации, видения. Что ты будешь
мысленно сопоставлять определенные вещи в убеждении, что
это что-то реальное, в то время как в действительности это бу¬
дут только твои видения. Вот и все, сынок.
Она похлопала меня по ладони и подошла к столику с ле¬
карствами.
—	Тебе уже пора принять таблетку, — сказала она. — Корот¬
кий укрепляющий сон пойдет тебе на пользу. Для первого дня
у тебя и так уже слишком много впечатлений. Я, Марии, Селе¬
на... Боюсь, мы слишком утомили тебя.
С таблеткой в одной руке и стаканом воды в другой, она,
улыбаясь, села возле меня.
—	Открой рот, любимый!
У меня возникла мысль о бунте, о том, чтобы отказаться при¬
нять лекарство. Однако эта мысль, была очень слабой, мне не
приходила на ум никакая отговорка. Кроме того, в этой жен¬
щине было что-то такое, что склоняло меня к тому, чтобы я
играл роль инвалида. Ее фигура, ее спокойствие — все это вмес¬
те приводило к тому, что я перестал задумываться над мучаю¬
щими меня проблемами и без остатка поддался убаюкивающему
действию подушек. Какие же это были проблемы? Я позволил
ей вложить мне в рот таблетку и подать воду, чтобы запить ле¬
карство. Я проглотил и то и другое.
Она похлопала меня по руке.
—	Любимый мальчик, — сказала она. — Улыбнись мне еще
раз...
Я улыбнулся, как она хотела. Между нами протянулась нить
понимания.
—	Любимый... — Она еще раз поцеловала меня. — Ты даже
оглянуться не успеешь, как спокойно уснешь...
Действительно, произошло так, как она предсказала. Я еще
какое-то мгновение смотрел сонными глазами, как она поправ¬
ляет розы в вазе, а уже в следующий миг погрузился в глубо¬
кий сон.
Когда я проснулся, в комнате, кроме меня, никого не было.
Солнце уже исчезло, и серо-зеленый свет, проникающий в окна,
наполнял всю комнату каким-то подводным спокойствием. Голо¬
ва у меня перестал болеть. Мысли были исключительно ясными.
Я прекрасно помнил всех людей, которые навещали меня в этот
день. И каждое сказанное ими слово.
—	Я Горди Френд, — громко объявил я. — Я попал в автомо-_
бильную катастрофу и в связи с этим потерял память.
41

Я'неподвижно лежал в кровати. Постепенно начал осозна¬
вать неподвижность ноги и руки, заключенных в гипс; впервые
осознал эту неподвижность не только как атрибут болезни, но
также как помеху свободному передвижению.
«Я лежу в кровати, — подумал я, — и у меня нога и рука в
гипсе. Я беззащитен. Я не могу двигаться. Не могу отсюда уйти.
Я беззащитен...»
Однако зачем мне уходить отсюда? Ведь я Горди Френд и
нахожусь в своем собственном доме. Меня окружают любовью,
опекой... стараются. И все же сознание собственного бессилия
пробуждало во мне какое-то предчувствие приближающейся
опасности.
Мои глаза, лениво передвигающиеся по комнате, наконец
остановились на маленьком столике сбоку. На нем стояла ваза
с белыми и пунцовыми левкоями. Но разве, до того как я ус¬
нул, в ней не были ирисы? .Ирис... Я подсознательно чувство¬
вал, что ирисы имеют для меня какое-то таинственное значе¬
ние, и то, что их убрали из комнаты, должно что-то означать.
Во. мне начало, нарастать беспокойство, переходящее почти в
чувство паники.
«А если я не Горди Френд?» Что тогда? Эта мысль сформу¬
лировалась у меня в голове без какой-либо разумной при¬
чины.
Я понял, что в этом нет ни малейшего смысла. Моя мать,
сестра, жена и мой друг-врач все вместе заявили, что я Горди
Френд. Только какой-то заговор, ничем не объяснимый заговор,
враждебный, безумный, мог заставить всех их внушать мне не¬
правду.	-
Один раз родившаяся мысль, однако, упрямо засела в моем
мозгу, набухая, как -вскрывающаяся язва.
*...А если я не Горди Френд?..»
Дверь тихо приоткрылась, и в щели появилось лицо Марии.
Оно выражало сосредоточенность, характерную для того, кто
наблюдает за спящим.
— Привет! — тихо сказал я.
О!., ты уже не спишь?
Она открыла дверь шире и подошла к кровати. Так же как
й в первый раз, она держала в одной руке миксер с коктей¬
лем, а в другой — маленький бокал. Она резким движением
откинула назад блестящие черные волосы, села у столика с
розами и принялась внимательно разглядывать меня. Ее моло¬
дое овальное лицо с холодными спокойными глазами и ярко-
красными губами было милым и приятным. Не знаю почему,
42

но оно вызывало у меня большее доверие, чем заботливость
матери или взрывной темперамент Селены.
—	А ты еще пьешь? — удивился я.
—	Глупый! То был завтрак, а теперь ужин. Сейчас я тебе тоже
принесу. — Она налила коктейль в бокал. — Я подумала, что
ты, возможно, перед ужином захочешь немножко выпить и по¬
этому потихоньку заскочила к тебе. Хочешь?
Убаюканные на минутку подозрения пробудились во мне с
новой силой.
—	Но ведь ты говорила раньше, что мне нельзя пить...
—	Ну конечно же тебе нельзя пить, любимый, — рассмея¬
лась она, показывая мелкие белые зубки и кончик розового
языка. Она почти страстно склонилась надо мной, подсовывая
мне бокал. — Но это маленькое исключение из правил оста¬
нется между нами...
—	Меня соблазнила женщина, — сказал я, беря у нее из руки
бокал. Обжигающий вкус, который я почувствовал на небе, до¬
ставил мне удовольствие.
, Марни положила ногу на ногу и по-прежнему внимательно
смотрела на меня.
—	Селена... — внезапно сказала она. — Ну, как она тебе по¬
нравилась?
Напиток еще больше обострил мою бдительность. Я чувст¬
вовал, что мне непременно нужно соблюдать осторожность. Сам
не знал перед кем, не понимал почему.
—	А тебе? — ответил я вопросом на вопрос.
Марни пожала плечами.
—	Это не имеет никакого значения. Селена ведь не моя жена;
а твоя.
—	В самом деле? — Сам не знаю, почему я задал ей этот
вопрос.
—	Что значит «в самом деле»? — Густые изогнутые ресницы
Марни затрепетали. Она вырвала у меня из руки наполовину
полный бокал. — Ну знаешь, Горди! Чтобы какие-то несчаст¬
ные пол бокала так ударили тебе в голову...
Дверь снова открылась, и в комнате появилась мать. Ее взгляд
остановился на Марни.
—	Марни, надеюсь, ты не давала Горди ничего выпить?
—	Конечно нет, — с невинной миной ответила Марни.
—	Я уверена, что Нэйт был’ бы этим очень недоволен, —
сказала мать и, улыбаясь, подошла ближе к кровати.
—	Ты голоден, любимый? Сейчас я принесу тебе ужин.
—	Я охотно что-нибудь съем, — сказал я.
43

—	Это замечательно! Ты выспался?
—	Да. И вообще чувствую себя прекрасно.
Я украдкой наблюдал за матерью, стараясь уловить какие-
либо проявления неискренности в_чее поведении. Она полушу¬
тя-полусерьезно улыбалась мне, словно догадывалась о моих
неясных подозрениях и старалась показать их неуместность.
—	Только без каких-либо огорчений, любимый, без каких-
либо бессмысленно галлюцинаций, — сказала она.
—	Без того, что я не Горди Френд?
Марнй .снова захлопала ресницами. Она повернулась было в
сторону матери, однако потом передумала. Мать погладила ее
по голове.
—	Уходи, доченька, — сказала она. — Мы уже садимся ужи¬
нать/
Когда Марни вышла из комнаты, мать обратилась ко мне:
—	Ну так как, сынок? Ты уже вспомнил что-нибудь? Может
быть, хотя бы меня?
—	Еще нет, — ответил я.
Та же самая горничная, которая раньше доложила о визите
врача, вошла на этот раз с подносом в руках.
—	А вот и ужин для тебя, любимый, — сказала мать. — Ког¬
да ты закончишь есть, я пришлю сюда к тебе Йена. Он зай¬
мется мужской стороной твоего туалета. — После чего она, как
Л-бы с облегчением при виде: ужина, который стал прекрасным
предлогом для ухода, пробормотала еще раз свое «любимый»
и вышла.'
Горничная придвинула .ночной столик и поставила на него
поднос с ужином. На ней был, очевидно, рабочий наряд, и она
явно старалась придерживаться стиля тактичной, хорошо под¬
готовленной .и постоянной горничной. Однако ей это не очень
удавалось. Она была довольно толстая, а уложенные в сложную
прическу обесцвеченные перекисью водорода волосы навевали
на мысль о барах, Я помнил, что мать называла ее Нетти.
—	Спасибо, Нетти-, — сказал я. — Всё выглядит очень аппе¬
титно.
—	Это очень хорошо, что вы начали есть, мистер Френд, —
захихикала она.
Ужин, поданный в красивом сине-белом сервизе, действи¬
тельно выглядел очень многообещающе. «Вот, — подумал я, —
мне представляется прекрасная оказия раз и навсегда покончить
с моими безумными подозрениями. Если здесь существует ка¬
кой-то заговор, то эта девушка наверняка в это не замешана».
Поэтому я спросил ее, как бы от нечего делать:
44

—	Как по-твоему, Нетти? Я стал намного лучше выглядеть
после этой автомобильной аварии?
Она снова захихикала, поправляя скромный чепчик на ме¬
нее скромной прическе.
—	О, мистер Френд! Пожалуйста, не спрашивайте меня об
этом, я нё знаю.
—	Почему же?
—	Вы потеряли память, правда? — с каждой минутой ее.так¬
тичность и осторожность уменьшались. — Кухарка говорила об
этом на кухне. О Боже! Это ужасно!
—	Но какое отношение это имеет к моей потере памяти?
—	То отношение, что вы меня спрашиваете, стали ли вы луч¬
ше выглядеть после этой аварии. — Она расхохоталась, демон¬
стрируя розовые десны с сетью красных прожилок. — Но бедь.
я вас никогда в жизни не видела! Я впервые увидела вас, когда
вас привезли из больницы...
—	Ты новенькая? _
—■ Ну, ясно, что новенькая! Меня приняли на службу сразу
после того, как... как умер старый мистер Бренд. Они уволили
тогда всю прислугу, за исключением Йена. Мистер Френд от¬
казал ему от места в самый день своей смерти, однако после
смерти старого мистера Френда его снова приняли на службу.
Я изумленно уставился на нее.
—	Но ведь мой отец умер месяц тому назад. А автомобиль¬
ная катастрофа произошла две недели назад. Ты ведь могла
видеть меня между двумя этими событйями.
—	Нет! Я не видела вас, мистер Френд! — В ее хихиканье
прозвучала какая-то странная нотка. — С момента смерти ва¬
шего отца вас не было здесь.
—	А где я мог быть?
Она немного поколебалась, а потом выпалила:
—	Где вы могли быть, мистер Френд? Старая кухарка расска¬
зала мне, когда уходила отсюда. Они говорили, что вы куда-то
уехали. Но вы не появились даже на похоронах отца. Старая
кухарка говорила, что это... Скорее всего, одна из ваших...
Она замолчала, и у меня создалось впечатление, что она хо¬
тела прикрыть себе рот рукой.
—	Одна из моих?.. Говори же, — настаивал я.
—	Ой!.. Я в самом деле не должна... — со смехом начала она
выкручиваться.
—	Одна из моих?..
—	Одна из ваших... штучек, — наконец сказала она, снова
широко улыбнулась и, словно это признание создавало между
45

нами какую-то связь, подошла ближе. — Потому что вы... не¬
множечко любите.... ну, это, — закончила она выразительным
жестом.
—	Ага, понимаю! — сказал я. — Другими словами, целые две
недели до автомобильной катастрофы я был мертвецки пьян. Но
почему я выбрал для отъезда именно тот день, когда умер мой
отец?
—	Ах, эта старуха! — Нетти снова захихикала. — С ее вооб¬
ражением нужно не кухаркой быть, а писать романы! Что толь¬
ко она не навыдумывала!
—	Например? Что она рассказывала?
Нетти внезапно пришла в замешательство.
—	Э, ничего особенного. — Замешательство сменилось явным
беспокойством. — Умоляю вас, мистер Френд, ке промолвитесь
никому ни словечком о том, что я вам тут говорила. О том, что вы
уехали и так далее... Я не должна была обо всем этом вам расска¬
зывать!
—	Забудем об этом, Нетти!
Я не настаивал, так как был уверен, что все равно больше
ничего не вытяну из-нее в эту минуту. Она неуверенно смотре¬
ла на меня, словно никак не могла отважиться. Через несколь¬
ко-секунд, оглянувшись на дверь, она прошептала:
—	А может, вы хотите выпить? Я несла из кухни этот тяже¬
лый поднос и не могла...
—	Весьма сожалею, — сказал я, — но мне прописали стро¬
гую диету.
—	Жаль. — Она склонилась надо мной и тихо сказала: —
Иногда я имею доступ в подвал... Если на десерт будет что-
нибудь с шеррй... Может, чуточку джина... В следующий раз я
что-нибудь принесу вам, хорошо?
—	О’кей! ,
Розовые десны снова показались во всей своей красе.
—	Я тоже люблю иногда пропустить рюмочку, мистер
Френд! — доверительно сказала она. — Так что я вас понимаю!
Она поправила сбившийся чепчик и, покачивая бедрами,
вышла из комнаты.
Итак, у меня появилась приятельница! Я был доволен этим.
Никогда заранее не известно, когда может пригодиться друг...
Однако куриная грудинка, тушенная в вине, уже не казалась
мне такой аппетитной. Так, значит, после смерти отца уволили
всю прежнюю прислугу... «Почему?» — задумался я. Кроме того,
от меня утаили, что целые две недели до автомобильной катас¬
трофы я был мертвецки пьян. И снова — почему?
46

Я начинал неосознанно думать о себе в первом лице, хотя
речь шла о прошлом Горди Френда. Неужели это должно было,
означать, что во мне пробуждалась моя личность? А может, у
меня всего-навсего появлялись новые привычки? Жаль, что'я
не знал чего-то больше об амнезии. Мне бы хотелось быть уве¬
ренным в том, что упрямое убеждение, будто бы что-то не в
порядке, это ее нормальное проявление.
Нетти никогда в жизни не видела меня, и никто из прислу¬
ги тоже не видел до автомобильной катастрофы. С таким же
успехом я мог быть для них ассирийским царем Тилат-Пилиза-
ром 111.
Пес... Ирисы... пропеллеры... Проводы кого-то в аэропорт...
Сан-Диего... Военно-морской флот...
Почему уволили всю прислугу после смерти отца, и о чем
говорила прежняя кухарка, наделенная таким буйным вообра¬
жением?
Глава б
Когда я поужинал, мать включила свет и задернула портье¬
ры. В искусственном электрическом освещении комната утра¬
тила что-то из своей фривольной веселости и стала почти не¬
выносимо роскошной. Кремовые портьеры, закрывающие окна,
были похожи на какой-то изысканный десерт, а кресло блесте¬
ло зеленой обивкой. Розы казались большими, более розовыми
и пахучими, чем настоящие. Я попытался пошевелить ногой в
гипсе. Однако мне удалось изменить ее положение лишь на не¬
сколько сантиметров. И все.
Мне хотелось закурить. Селена выкурила все сигареты, ко¬
торые были в пачке на столике у кровати. Я немного поразмыш¬
лял, не позвонить ли, но, сам не знаю почему, избегал встреч с
членами семьи Френдов. Я еще не привел в порядок довольно
хаотические мысли. Не знал, могу ли им доверять или должен
относиться к ним, как к врагам.
«Конечно, они не могут быть врагами», — нашептывал мне
здравый ум.
Внезапно раздался стук в дверь.
— Войдите! — громко сказал я.
В дверях появился гигант. Его вид совершенно застал меня
врасплох. До сих пор, когда кто-то входил, я мог видеть боль¬
шой кусок коридора. Теперь я не видел ничего, кроме этого
человека.
.47

Он вошел и закрыл за собой дверь. Ростом он был не менее
шести с половиной футов. На нем были только короткие тру¬
сики и голубая спортивная рубашка без рукавов. Волосы, блес¬
тящие й светлые, как у Селены, опадали ему на лоб. Обнажен¬
ные руки и ноги, невероятно мускулистые, загорели до цвета
персика. Единственное, что я сумел заметить на его лице, так
это два ряда белых зубов, приоткрытых в улыбке.
Ему хватило двух шагов, чтобы оказаться возле кровати. Он
посмотрел на меня сверху вниз. Глаза у него были цвета выго¬
ревшего на солнце голубого шелка. Нос короткий, чуточку кур¬
носый. Уголки губ приподняты в дружеской улыбке, словно его
развлекало все вокруг и в особенности я.
—	Йен, — сказал он, улыбаясь еще шире.
Я уже знал от Селены, что единственный веселый замысел
мистера Френда не говорил по-английски. Несмотря на то, что
я, в свою очередь, не знал голландского* я делал все, что мог.
—	Привет Йен! Что слышно?
Он покачал головой, и при этом светлая прядь полос упала
еще ниже, на глаза. Он откинул ее и пожал плечами, словно
хотел дать мне понять, что все попытки разговора с моей сто¬
роны являются пустой тратой времени. Однако был ли он про¬
стаком или нет? Он производил впечатление человека, кото¬
рый знает, что нужно делать, без слов. Он ловко уладил все
те дела, которые мать назвала «мужскими», непрерывно при
этом улыбаясь, словно я был для него неустанным источником
• радости.
Когда оа уже все более или менее сделал, он внезапно сдер¬
нул с меня одеяло. Огромные ручищи втиснулись под меня, и
Иен, громко смеясь, поднял меня,,как ребенка, и перенес, слов¬
но мешок с картошкой, на зеленый диван в противоположном
углу комнаты. Потом вынул из шкафа плед золотистого цвета и
заботливо укрыл им меня. Несмотря на огромную силу, он де¬
лал все это очень осторожно, почти заботливо. Я чувствовал
^ебя, как старая богатая вдова, которая должна оставить семье
в наследство кучу денег.
Насвистывая себе под нос какую-то мелодию, вероятно, с
Суматры, он принялся перестилать постель. С особым старани¬
ем он воткнул одеяло в уголки пододеяльника, словно ожидал
какой-то больничной проверки.
Управившись со всем этим, он снова подошел* ко мне, снял
плед, старательно сложил его и положил обратно в шкаф. Вы¬
двинул один из ящиков комода и выбрал элегантную шелковую
пижаму в красную и серую полоску. Сел рядом со мной и на¬
48

чал расстегивать мне пуговицы. Я хотел запротестовать, но он
только громко рассмеялся, стащил с меня куртку и ловко, на¬
сколько это позволял гипс, снял брюки и начал переодевать
меня в свежую пижаму.
Хорошо было иметь такого исполнительного слугу. Однако
все это вместе не доставляло мне удовольствия, потому что на¬
поминало, насколько я беззащитен и беспомощен. Когда Йен
склонился надо мной, его светлые волосы защекотали мне
грудь. Я отдавал себе отчет в том, что если бы он захотел, то,
обняв меня одной рукой, мог бы удушить, как питон серну.
•Владея только одной рукой, я, случись что-нибудь, полностью
зависел ог его симпатии или антипатии.
Старательно завязав тесемку моих пижамных штанов, он
снова взял меня на руки и перенес на свежезастланную кровать.
Старательно укутал меня одеялом и с улыбкой, посмотрел на
меня. Я злился, что он считает меня чем-то очень смешным.
—	Йен? — вопросительно произнес он.
Я понял, что он спрашивает, не нужно ли мне .еще чего-
нибудь.
—	Сигарета, — попросил я.
У него была такая мина, словно он не понял, о чем идет речь.
—	Закурить, — сказал я, поднося к губам левую руку, слов¬
но курил сигарету.
Его лицо внезапно потемнело, и он энергично покачал го¬
ловой. Неожиданно он стал сердитым. Я вспомнил, мне гово¬
рила Селена, что Йен не курит и не пьет. И что именно это так
нравилось в нем мистеру Моффету и отцу.
Под влиянием непонятного импульса я вдруг сказал:
—	Я Горди Френд, правда?
—	Э?
Я показал на себя пальцем и сказал:
—	Горди Френд?
Он улыбнулся.. Это была намеренно глупая улыбка, чтобы
дать мне почувствовать, что он ничего не понимает.
—	Ну, в таком случае, оставим это в покое, — сказал я.
Он немного постоял неподвижно, окидывая меня взглядом
с ног до головы, словно хотел убедиться, что все в порядке.
Потом, движением головы откинув назад светлые волосы, по¬
ложил на секунду свою огромную ладонь на мое плечо, кив¬
нул на прощание и вышел.
Я снова принялся размышлять над тем, что услышал от Нет¬
ти, но тут в комнату вошла мать, а за ее спиной показалась эле¬
гантная фигура доктора Крофта.
49

Мать с улыбкой подошла к кровати.
—	Ну? Как твои дела, любимый? Я вижу, Йен навел здесь -
порядок. И эта пижама т ты всегда так нравился мне в ней.
Правда, доктор, ему очень к лицу эта пижама?
Доктор встал рядом с матерью. Он заботливо смотрел на
меня своими ясными глазами.
—	Как дела, Горди? Я проходил мимо и решил зайти, чтобы
навестить тебя еще раз перед сном. Да! Я уже уладил дело на¬
счет кресла на колесиках. Завтра тебе его доставят. Ну, так как
мы себя чувствуем? *	<
Я почувствовал легкую напряженность в поведении матери.
Я почти был уверен, что визит доктора Крофта вовсе не такой
случайный, как он старался это показать. Мать начала быстро
говорить:
—	Горди был сегодня такой странный после ужина, доктор.
Ему казалось, что — это не он, а. кто-то совсем другой. Вы
меня понимаете, доктор? Будто бы он не мой сын, Горди. —
Она похлопала мрня по руке. — Расскажи доктору, любимый,
как это было.
Искренность, с какой она об этом вспомнила, должна была
успокоить меня, однако этого не произошло! Сам не знаю по
какой причине; мои подозрения вспыхнули с новой силой. Бо¬
лезненно впечатлительный, я отчетливо чувствовал в поведении
матери и спокойном равнодушии доктора какую-то фальшь.
—	Ах, нет... ничего серьезного, — смущенно сказал я.
—	Нет, непременно скажи мне, Горди, — настаивал доктор
Крофт.
—	Ну, хорошо, — вздохнул я. — Мне показалось, что я не
. Горди Френд. И это подозрение не оставило меня до сих пор.
Мать присела на край кровати.
—	Значит, тебе кажется, дитя, что мы обманываем тебя? —
спросила она и тут же рассмеялась. — В самом деле, любимый,
это смешно, чтобы я, твоя родная мать... и чтобы жена и се¬
стра...
Доктор поднял руку вверх. При этом он очень внимательно
смотрел на меня.
—	Нет, миссис Френд, — сказал он. — Не нужно смеяться.
Это вполне понятно. И совершенно естественно. — Он весело
улыбнулся мне. — Послушай меня, Горди. В твоем мозгу про¬
изошло как бы раздвоение. И все это результат контузии. Су¬
ществуют воспоминания, которые ты подсознательно отодвига¬
ешь от себя. У меня такое впечатление, что это относится ко
* всем нам. Часть твоего «Я» побеждает определенные воспоми¬
50

нания. Мозг выкидывает с нами равные фокусы, Горди. Одним
из проявлений его бунта является навязывание других образов.
Какой-нибудь обрывок отсюда, другой — оттуда. Воображение
старается все это каким-то образом связать, навязывая тебе со¬
вершенно другую личность. Возьмем, например, такой факт.
Твоего пса зовут Питер. Аты, скажем, сохранил воспоминания
о каком-то городе, где ты прекрасно развлекался, Хорошо себя
чувствовал, или о мальчике с таким именем, с которым ты дру¬
жил в школе. Твое воображение сплавляет все этб воедино,
приписывая этому огромное значение. Для тебя это, конечно,
очень мучительно, и это заставляет тебя нервничать. Однако
могу тебя заверить, что все это всего лишь галлюцинации.
Он облизал губы кончиком острого розового языка и до¬
бавил:
—	Ты меня понимаешь, старина?
—	По-моему, да, — неуверенно ответил я.
—	Нет, Горди! Скажи честно! Если ты этого не понимаешь,
обязательно скажи, мне!
Мать с беспокойством смотрела на меня. Нэйт говорил очень
убедительно. Он всегда так говорил. Может быть, ему удастся
меня убедить.
—	Ну конечно же я понимаю, — обратился я к матери. — Но
скажите мне, где я находился в течение двух недель, предшест¬
вующих автомобильной катастрофе, в которую я попал?
—	Где ты находился? — Мать выглядела спокойной, как ни¬
когда. — Как это где? Дома, конечно. Где же еще?
—	Я был дома? Здесь? Я остался дома после смерти отца?
И именно отсюда поехал в «бьюике» на прогулку, которая за¬
кончилась этой автомобильной катастрофой?
—	Ну, конечно, именно так и было, Горди. Потому что ты... —
Мать внезапно замолчала и сильно покраснела. — Надеюсь, Мар¬
ии не наплела тебе никаких глупостей, Горди?
Я обещал Нетти не выдавать ее, однако если мать подозре¬
вает, что этой информации я обязан Марии, то меня ничто не
сдерживает.
—	Я слышал, — сказал я, — не важно от кого, что в день
смерти отца исчез из дома и что меня нашли только в разбитом
автомобиле. Я также слышал, что это была какая-то особенно
долгая пьяная эскапада.
Длинные пальцы матери нетерпеливо барабанили по колену.
В ее глазах блеснул гнев. Я думал, что люди такого типа не умеют
злиться. Однако она прекрасно владела собой. Почти сразу же на
ее лицо вернулась знакомая ласковая улыбка.
S1

—	Любимый, кто бы тебе это ни сказал, это было очень гад¬
ко с его стороны. Да, честно признаюсь, я чуточку обманывала
тебя. Ты устроил одну из своих... гм.» своих выходок. — Она
бросила быстрый взгляд на доктора Крофта. — Нэйт и я при¬
шли к выводу, что будет лучше пока что не говорить тебе об
этом. Что бы там ни было, но это не самое приятное воспоми¬
нание и вовсе ни к чему сейчас извлекать его на свет.
—	Не переживай, старина, — сказал доктор Крофт со своей
смущенной улыбкой. — С каждым из нас иногда происходит
что-то подобное. — Его лицо на мгновение стало более серьез¬
ным, когда он добавил: — Может быть, это и есть то самое не¬
желательное воспоминание, которое ты подсознательно стара¬
ешься стереть из своей памяти,’ Горди? Не присутствовать на
похоронах собственного отца по причине... по причине... пьян¬
ства. Сам видишь, это не те вещи, которые хотелось бы по¬
мнить.
Теперь я задал вопрос, на который Нетти не смогла мне от¬
ветить'.
—	Но почему я выбрал для своей пьяной эскапады именно
день смерти отца?
Миссис Френд уже полностью владела собой. Она ласково
посмотрела на меня.
—	Знаешь, любимый, я совершенно не могу тебе это объяс¬
нить. Возможно, это депрессия, вызванная смертью отца. Да и
потом, в конце концов, — она пожала плечами, — ты никогда
не~выбирал какие-то специальные даты для таких выходок.
—	Но ведь я, похоже, уехал почти в момент его агонии?
^ Мать цдхлопала меня по руке.
—	Дорогой мальчик, не мучь себя всем этим напрасно. Долж¬
но быть, ты вовсе не понимал, что отец умирает. Он умер толь¬
ко после твоего отъезда.
—	Внезапно?
—	Да, любимый... почти внезапно. Во всяком случае, совер¬
шенно неожиданно.
Губы доктора Крофта снова сложились в улыбку, которая на
сей раз выглядела очень бледной.
—	Возможно, даже его врач не сумел это предвидеть, Горди, —
сказал он: — Так что ты совершенно не должен упрекать себя.
После чего он обратился к матери:
—	Ну что ж, дорогая миссис Френд, мне было очень прият¬
но, но* врач есть врач. Мне уже пора.
Он взял мою руку в обе ладони, и его тонкие теплые пальцы
на секунду сжали ее.
52

—	Надеюсь, мы сумели все объяснить тебе, Горди?
—	Думаю, что да, — без особой уверенности сказал я.
По лицу доктора пробежала легкая тень, словно он почувст¬
вовал, что не сумел убедить меня до конца. Его профессиональ¬
ная гордость была задета.
—	Если такое состояние будет продолжаться, — добавил он
чуточку скованно, — нужно будет проконсультироваться с дру¬
гим врачом. Конечно, у тебя нет причин, чтобы доверять мне.
Я почувствовал, что обидел его, не.имея к тому никакого
.повода.
—	Ну что ты, Нэйт, я полностью доверяю тебе, — сказал я.
—	В самом деле? Потому что, видишь ли, с твоей стороны
это нонсенс — относиться к нам,, как к твоим врагам. Надеюсь,,
ты веришь, что мы твои друзья и действуем исключительно для
твоего блага?
Он улыбнулся, и мать тоже улыбнулась мне.
—	Мы твои друзья, любимый. Ты мне веришь? — повторила
она вслед за доктором Крофтом.
—	Конечно, — сказал я. — Конечно, вы мои друзья.
Глава 7
— Не переживай, Горди, не напрягайся и не думай слишком
много. Увидишь, все будет хорошо. А теперь, спокойной ночи!
Спокойной ночи, миссис Френд.
Нейт Крофт направился к двери. Мать внимательно посмот¬
рела на меня,, а потом, словно внезапно что-то вспомнив, вста¬
ла и быстро вышла вслед за ним. Несмотря на то, что она долж¬
на была заняться мной, она почему-то долго не возвращалась.
И вообще довольно долго в комнате никто не появлялся. Ма¬
ленький золотой дорожный будильник, стоящий у кровати, по¬
казывал одиннадцать часов. Я немного поразмышлял над тем,
не свеситься ли мне с кровати, чтобы погасить свет, однако мне
не удалось совершить даже такое незначительное усилие.
Обдумав слова Крофта, я нашел их довольно утешительны¬
ми. Он Предложил обратиться за советом к другому врачу. Не¬
честный врач не сделал бы ничего подобного. Я начал'забывать
о своих сомнениях. Подушки были мягкиё как пух. Я закрыл
глаза и уже начал погружаться в сон, когда почувствовал, что
кто-то открыл дверь. Я приподнял веки и посмотрел.
В комнату на цыпочках вошла Селена. Она направилась к
кровати. Сам не знаю, почему я притворился спящим. Она оста-
53

ловилась возле кровати и окинула меня долгим, внимательным
взглядом.
Свдозь туман ресниц ее фигура казалась немного нерезкой.
Однако я отчетливо видел светлые волосы, поблескивающие в
приглушенном свете лампы, слышал ее легкое дыхание и чув¬
ствовал запах духов, теплый и неуловимый, напоминающий
аромат летнего луга.
Явно довольная тем, что я уже сплю, она грациозно потяну¬
лась, подняв вверх руки и подав грудь вперед. Отвернулась от
меня, протянула руку за спину, расстегнула пуговицы и сняла
через голову белое платье. Небрежно бросила его на кресло и
сняла босоножки.
Напевая.что-то себе под нос, она подошла к двери, ведущей
на террару, раздвинула портьеры и посмотрела наружу. Белый
свет калифорнийской луны освещал ее со всех сторон, изменяя
цвет волос, которые теперь казались серебристыми. Она выгля¬
дела так красиво и волнующе, что я забыл прикидываться, буд¬
то бы сплю, и 'тихо сказал:
—	Привет V, Селена...
Она резко, повернулась в мою сторону. Волосы рассыпались
у нее по плечам. Она подошла ко мне, села на кровать и взяла
меня за руку, не выказывая ни малейшей озабоченности в свя¬
зи с тем, что я вижу ее в таком неглиже. Она улыбнулась своей
живой смущенной улыбкой.
—	Любимый! Я была уверена, что ты уже спишь...
Она наклонилась, поцеловала меня в губы и крепко прижа¬
лась ко мне. Ее близость снова вызвала у меня мысль о лете и
луге, покрытом скошенной травой. О мягком теплом песке и
тихом плеске волн. Когда рядом была Селена, на свете суще¬
ствовало только то, что она навевала. Все остальное не имело
никакого значения.
—	Где ты была весь вечер? — тихо спросил я.
Она сделала легкое движение головой, покоящейся на моей
груди. Ее лицо было так близко, что наши ресницы почти ка¬
сались друг друга.
—	Тебе не хватало меня, дорогой? — спросила она.
—	Конечно... Но скажи, что ты делала?
—	Ах, ничего особенного. — Она пожала плечами. — Во
всяком случае, ничего особенно интересного. Просто играла в.
бридж. Мать обожает бридж, йо только с недавних пор может
им наслаждаться. Твой отец считал эту игру очень грешным
развлечением. Мы играли только вчетвером: мать, Марни, д и
Нэйт.
54

—	Нэйт? Но ведь он очень торопился к какому-то пациенту.
По крайней мере, он так нам сказал.
—	Знаю, знаю, любимый. — Ее смех прозвучал тепло. — Но
матери так не терпелось сыграть в бридж, а четвертого не было,
поэтому она уговорила его остаться. Мама давала тебе что-ни¬
будь на ночь?
Я покачал головой. Она еще раз поцеловала меня.
—	Матери нравится роль медсестры, — сказала она. — Од¬
нако лично я нс доверила бы ей даже павиана. Но ты не бойся,
любимый, я останусь с тобой на ночь. Если тебе что-нибудь
понадобится, ты только позови меня.
—	Что-нибудь, — повторил я, поглаживая ладонью ее атлас¬
ное плечо.
—	Всему свое время, любимый,, всему свое время!
Она улыбнулась мне, перевернулась на спину и устремила
взгляд в потолок.
—	Ах, — вздохнула она. — Почему жизнь такая сложная
штука? Почему у людей столько комплексов? Почему никто не
может делать то, что хочет и когда хочет? Почему нельзя про¬
сто жить, вместо того чтобы лицемерить и вступать в какие-
то глупые Лиги Чистоты, у членов которых бородавки на носу
и скверный запах изо рта? Ты очень хочешь спать, любимый?
—	Нет.
—	Ты вспоминаешь свое прошлое?
—	Нет!
—	Чего бы тебе сейчас хотелось?.
—	Ну, просто... этого?
—	Любимый! — Она взяла мою голову в ладони. — У тебя
такие гладкие щеки... И ты так приятно пахнешь... И ты уме¬
ешь прижимать к себе; и у тебя такие чудесные губы, вот толь¬
ко этот гипс...
Она начала целовать меня и при этом страстно прижималась
ко мне. Очарование, которое она излучала, действовало, как нар¬
котик. Я видел ее всего два раза, но у меня было такое чувство,
словно я желал ее и тосковал по ней всю жизнь. Это было стран¬
ное, беспокоящее чувство. Не такое, как любовь, к которой при¬
вык, и более резкое, чем голод. Чувство, которому я инстинктив¬
но пытался сопротивляться. Какой-то слабый внутренний голос
все время предостерегал меня. «Будь осторожен с Селеной, — го¬
ворил он мне. — Ты ведь не знаешь, кто твои друзья».
Однако я не придавал большого значения этим предостере¬
жениям/Всеми моими чувствами и мыслями без остатка завла¬
дела Селена.
55

—	Я схожу по тебе с ума, любимая, — сказал я, даже не от¬
давая себе отчета в том, что произнес эти слова вслух.
—Я знаю, мое сокровище, — рассмеялась она тихо, с нот¬
ками триумфа. — Конечно, Горди, ты без ума от меня. Так было
всегда..:
Резким движением она оторвалась от меня й потянулась за
сигаретой. Убедившись, что пачка пустая, тихо чертыхнулась,
встала, подошла к небрежно брошенному на кресло платью и
.вынула из кармана маленький платиновый портсигар. Закури¬
ла одновременно две сигареты и одну вложила мне в рот.
—	Совсем как в кино, — сказала она и с наслаждением затя¬
нулась сигаретой. — Знаешь что? У меня есть мысль! Прекрас¬
ная мысль! В связи с твоей памятью.
—	Черт бы ее побрал, мою память! — разозлился я.
—	Нет, Горди, тебе нельзя так говорить. Послушай меня.
Стихи твоего отца... Уже с незапамятных времен, с той поры
как ты начал Пить, отец после, каждой пьяной выходки велел
тебе разучивать на память и декламировать одно из своих сти¬
хотворений, осуждающих пьянство. Я помогу тебе снова разу¬
чить одно из них. Ассоциации... что-то в этом духе. Я уверена,
что это будет очень, очень эффективно для лечения твоей ам¬
незии.
—	Я не хочу учить никакие стихи против пьянства! — упер¬
ся я...
—	Любимый! Не будь таким упрямым! Не усложняй все! —
Она встала, подошла к письменному столу и разыскала в одном
из ящиков довольно толстый серый томик с золотым тиснени¬
ем на титульной странице. Как бы нехотя достала из шкафа ве¬
ликолепное белое неглиже, которое набросила на себя, а потом
села в зеленое кресло:
—	Причем все это издано за свой счет! Куча денег! — Она
принялась перелистывать книгу. — О, вот мое любимое стихо¬
творение «Ода Авроре». Оно просто замечательное! Ну, прямо-
таки Суинберн. Горди, милый, ты учил это стихотворение по
крайней мере пятьдесят раз! Оно должно было врезаться в твою
память...
Она со смехом посмотрела на меня.
—	Вот видишь, я намного мудрее Нэйта.
Мне все это .наскучило. Я хотел только одного — чтобы она
как можно скорее вернулась в4 кровать.
—	Ну? Ты готов? — спросила она. — Я прочту тебе первую
строфу, потом ты повторишь ее и выучишь остальные и в кон¬
це концов все стихотворение.
56

—	Ладно, — сдался я, — давай этого твоего ну прямо-таки
Суинберна.
Напустив на себя евангельское вдохновение, Селена дрожа¬
щим голосом начала читать. Через минуту она подняла на меня
глаза поверх книги.
—	Ну? Разве это не прекрасно, любимый? Отец, естествен¬
но, не имеет здесь в виду римскую Аврору. Потому что она была
ужасная стерва, которая спала в горах с пастухами и совершала
самые отвратительные гадости. Все, что я тебе прочитала, от¬
носится к Лиге Чистоты «Аврора» в городе Сэйнт-Пол, штат
Миннесота.
Глаза Селены стали серьезными и темными.
—	Ты действительно не помнишь это стихотворение? Совсем
не помнишь?
—	Нет, — ответил я. — К счастью...
—	Ах, Горди. — На ее лице появилась гримаса. — Ты в са¬
мом деле ужасный! Впрочем, это не важно. В любом случае
выучи это стихотворение. Может, это пригодится.
Она еще раз прочитала две первые строчки. Я повторил вслед
за ней.
Они легко запоминались, однако не пробуждали во мне ни¬
каких воспоминаний.
—	Каким чудом мы могли декламировать эти стихи и при
этом не лопаться от смеха? — удивился я.
—	От смеха? — Селена посмотрела на меня почти с испу¬
гом. — Дорогой Горди, ты не задавал бы такие глупые вопро¬
сы, если бы помнил отца... Это был человек просто... порази¬
тельный! Ты боялся его больше, чем все мы, может быть, за
исключением одной Марии. Именно потому ты так пил, что
только в пьяном виде отваживался противоречить ему. Не хо¬
чешь попытаться выучить теперь вторую строфу?
—	Нет! Категорически и решительно нет! — ответил я.
Она соблазнительно склонилась надо мной.
—	Ну, Горди, дорогой... Прошу тебя... Ну, еще только одну.
Хорошо?
—	Ну ладно, — ответил я.
—	Уверяю тебя, Горди, это действительно мое любимое сти¬
хотворение!
Она снова начала читать.
Я выучил и эту строфу. Потом Селена велела мне повторить
обе, одну за другой. Однако это никак не помогло мне освежцть
память. Селена разочарованно прекратила дальнейшие попыт¬
ки и через секунду уже лежала в своей кровати.
57

—	Спокойной ночи, любимы^, — сказала она, наклоняясь,
чтобы погасить лампу; стоящую между кроватями. В свете луны
ее рука нежно прикоснулась к моей щёке. Я поцеловал тонкие
белые пальцы,
—	Спокойной ночи, Селена.
—	Наверное, это не продлится долго, Горди?
. — Что не продлится долго?
—	Этот гипс?
—	Надеюсь, что. нет, Селена.
Когда я так лежал, сонный, но уже, собственно, отдохнув¬
ший, очарование Селены начало постепенно меркнуть, и одно¬
временно вернулось прежнее беспокойство. Я совершенно не
помнил стихов отца. И, если быть честным, Селену тоже не
помнил. Я не помнил ничего. У .меня стояли перед глазами
покрытые красными прожилками розовые десны Нетти. Эта
девушка с обесцвеченными волосами и явной склонностью к
алкоголю, намекающая с хихиканьем об «определенных собы¬
тиях», казалась мне единственным нормальным существом в
этом доме. В день смерти отца уволили всю прислугу. Внезап¬
но именно это обстоятельство показалось мне источником все¬
го зла...
—	Селена! позвал я.
—	Да? Слушаю, любимый, — сонным голосом спросила она.
—	Почему сразу после смерти отца вы уволили всю при¬
слугу?
—	Что?.—В ее голосе чувствовалась теперь пробудившаяся
бдительность.
—	Я спросил,, почему сразу после смерти отца вы уволили
ВСЮ прислугу?;
—	Что за глупые вопросы, Горди!
У меня создалось впечатление, что Селена уклоняется от
ответа на вопрос.
—	Прошу тебя, Селена. Мне обязательно нужно знать это.
Именно это одна из тех вещей, которые, как колючка, засели в
моем сознании, -г солгал я. — Возможно, если ты ответишь мне
на этот вопрос, я легче вспомню и другие вещи.
Она тихо рассмеялась, а рука, которую она протянула мне,
легла на мою подушку. Я не притронулся к ней, у меня поче¬
му-то не было желания это делать.
—	Но, любимый, ведь это так просто. Раньше отец сам нани¬
мал прислугу. Ты не представляешь себе, что это были за типы!
Они только шныряли поуглам и воровали сигареты. Отец платил
им за то, чтобы.они шпионили за нами. Нашу «эмансипацию» мы
58

начали именно с того, что уволили всю прислугу. Этим занялась
мать. И сделала это замечательно! Она просто вымела их из дома,
как мусор.
Объяснение было простым и абсолютно убедительным. Оно
прекрасно укладывалось в рамки здравого смысла. Я взял ее
руку и крепко пожал.
—	Спасибо, Селена.
—	Тебе это помогло?
—	Боюсь, что нет.
—	Это фатально! — Селена убрала руку. — Но теперь уже
действительно спокойной ночи, любимый...
Теперь, когда Селена объяснила мне, что в увольнении всей
прислуги не было ничего странного, остатки моих подозрений
развеялись в воздухе. Впервые за весь вечер мне было хорошо
без всяких оговорок. Загипсованные сломанные нога и рука
совершенно не болели. Голова тоже перестала меня беспоко-
- ить. Я начал погружаться в сон с приятным чувством расслаб¬
ления. Моей последней сознательной мыслью было: «Я Горди
Френд. А Селена моя жена».
Перед тем как окончательно уснуть, я повернул голову, что¬
бы еще раз посмотреть на Селену. Она лежала, повернувшись
ко мне спиной, и под тонким одеялом вырисовывалась удли¬
ненная линия ее бедра. Ее волосы блестели на подушке как
расплавленное серебро.
Мне снились эти волосы. Казалось, это должен быть чудес¬
ный сон, однако это было не так. Светлые, волосы Селены за¬
крывали меня всего, обвевались вокруг шеи, душили...
Я проснулся в холодном поту. Я точно знал, что кто-то при¬
коснулся к моей щеке. Я находился в полном сознании. Это
Селена, подумал я. Прикосновение было легкое, самыми кон¬
чиками пальцев. И нежный запах. Что это за аромат? Лаванда?
Не открывая глаз, я с чувством глубокого удовлетворения
вытащил руку из-под одеяла и взял эти пальцы. Однако это
были не гладкие мягкие пальцы Селены. Это была старая, очень
старая ладонь... костлявая, шершавая и сморщенная, как шкур¬
ка ящерицы.
С отвращением и испугом я выпустил ее из руки и' широко
открыл глаза. Над моей кроватью склонилась какая-то фигура.
Яркий лунный свет четко обрисовывал ее контуры. Низкая,
полная женщина, укутанная в какую-то черную, опадающую
тяжелыми складками, шаль. Ее лицо находилось не дальше не¬
скольких сантиметров от моего лица. Высушенную, как перга¬
мент, кожу пересекали глубокие борозды. Круглые блестящие
59

глаза, нс отрываясь, в упор смотрели на меня. От всей фигуры
веяло запахом лаванды, и старости.
Все это произошло очень быстро. Я не был готов ни к чему
подобному и почувствовал, как у меня мороз идет по коже.
—	Горди!.: — Это слово она прошептала каким-то хриплым
ломающимся голосом. — Горди... Мой Горди...
—	Я Горди, — автоматически сказал я.
—	Ты? — Проницательные глаза внимательно всмотрелись в
меня. Старческий голос задрожал от бессильной глубокой злос¬
ти. — Нет... Ты не Горди! Они сказали, что мой Горди вернул¬
ся... Они обманули меня! Они всегда меня обманывают! Ты не
Горди! Ты попросту еще один из Селениных...
Она расплакалась.
Я, весь дрожа, сел ца кровати.
—	Кто вы? И что вы такое говорите? Прошу немедленно
объяснить мне!
Что-то белое, наверное, платочек, заслонило склонившееся
надо мной лицо.
Повеяло сильным запахом лаванды.
—	Горди, — простонала она. — Где мой Горди?..
Она отвернулась.
—	Вернитесь! — с мольбой позвал я ее.
Однако я услышал лишь шарканье ее домашних тапочек, а
потом скрип открываемой и закрываемой двери.
—	Прошу вас! — позвал я просительным шепотом. — Вер¬
нитесь! Умоляю вас; вернитесь.
‘ Она ушла.
Я долго сидел, опершись спиной на подушку. Сердце, как
отбойный молоток, стучало у меня в груди.
«Ты не Горди! Они обманули меня...»
После исчезновения этой женщины я просто не мог пове¬
рить в ее существование. Мне казалось, что это была всего
лишь материализовавшаяся форма моих галлюцинаций и бес¬
покойства.
«Они сказали, что.мой Горди вернулся... Они обманули меня! Ты
попросту еще один из Селениных...»
Я посмотрел на другую кровать. Волосы Селены блестели на
подушке на том же самом месте.
—	Селена! — позвал я. — Селена!
Она пошевелилась..
—. Селена!
г- Да, да, я слышу, любимый! — Слова звучали неотчетливо,
как сквозь сон.
60

Она села на кровати, протирая глаза, и откинула назад во¬
лосы..
—	Что? Что. случилось, Горди? Тебе что-то нужно?
—	Эта женщина, — возбужденно сказал я, — эта старая жен¬
щина... кто она?..
—	Старая женщина? — зевнула Селена. — Какая старая жен¬
щина, любимый?
—	Ну, та старая женщина, которая была здесь минуту назад. -
Я проснулся и увидел, что она склонилась надо мной. Ктр она?
Селена сидела несколько секунд ничего не говоря. Потом
прошептала:
—	Любимый... я не имею ни малейшего понятия, о чем ты
говоришь!
—	Ну, я говорю об этой старой женщине! уперся я. —JCto
эта старая женщина, которая живет здесь в доме?
—	Мама? Но маму вряд ли можно назвать старой женщиной!
—	Я говорю не о матери, — горячился я.
—	Так о ком же? В этом доме нет ни одной старой женг
щины.
—	Нет, наверняка есть! Она была в шлепанцах и...
Селена расхохоталась. Ее смех был низким, пульсирующим.
—	Ах, мой бедненький! Тебе что-то приснилось! Какие-то
старые ведьмы в шлепанцах! У тебя кошмарные сны, бедняжка!
—	Но я не спал, — отчаянно защищался я. — Я видел ее так
же отчетливо, как сейчас вижу тебя!
—	Любимый! Не ломай над этим свою бедную больную го¬
лову. Наверняка это сказывается действие наркотиков. Ты про¬
сто напичкан наркотиками. С таким же успехом ты мог увидеть
оленя.
Она откинула одеяло и встала. Подошла ко мне и села на
кровать, еще теплая после сна. Обняла меня и поцеловала в лоб,
прижимая мою голову к своей груди.
—	Да, любимый! Селена защитит Тебя от всех старых ведьм
в шлепанцах.
Трудно себе представить что-то более убаюкивающее и ус¬
покаивающее, чем прикосновение ее мягких и нежных рук, и
прядь светлых волос, щекочущих щеку. Но теперь волосы ка¬
зались мне похожими на те, которые терзали меня во сне, ко¬
торые душили..
—	Ну? Уже прошло? — спросила она через минуту. — Эта
старая ведьма уже ушла, любимый?
—	Кажется, ушла, — солгал я. — Спасибо, Селена, и прости,
что я разбудил тебя.
61

—	Ах, любимый!
Она похлопала меня по руке и встала. Рассмеялась, а перед
тем как лечь, выдвинула ящик столика, стоящего у ее крова¬
ти, и вынула оттуда маленький пистолет. Показала мне его, не
переставая смеяться.
—	Смотри, любимый! Это твой собственный пистолет. В сле¬
дующий раз, когда увидишь эту старую ведьму, крикни, и я за¬
стрелю ее...
Она бросила пистолет обратно в ящик, легла и протяжно
зевнула.
—	Спокойной ночи, Горди.
—	Спокойной ночи.
В моей голове царило замешательство. Я лежал и старался
как-то привести мысли в порядок. Я был болен, напичкан нар¬
котиками.'Вполне возможно; что вся эта сцена была только
сонным бредом. Я старался вспомнить.каждую мельчайшую
подробность. Итак, я проснулся и увидел, как надо мной скло¬
няется какая-то фигура. Я чувствовал, как важно установить
раз и навсегда, была ли здесь в комнате какая-то старая жен¬
щина или нет. Бели она была, то она заявила, что я не Горди
Френд. Значит, Селена меня обдуманно обманула. А если Се¬
лена меня обманывает, значит, вся эта история просто нагро¬
мождение лжи.
Внезапно я почувствовал слабых запах лаванды. Я огляделся
по сторонам и увидел что-то белое на ковре. Я взял этот пред¬
мет в руку.
Это был дамский носовой платочек. Маленький платочек,
каким обычно пользуются старые женщины.
И он пах лавандой.
Глава 8
Я положил платочек в карман пижамы, и прикрыл его боль¬
шим носовым платком,, который дал мне .Йен. Я чувствовал, что
должен быть спокойным и решительным. Эта мысль меня бук¬
вально преследовала. «Кем бы ты ни был, — мысленно повто¬
рял я, — ты должен держаться».
В лунном свете комната казалась особенно красивой. Се¬
лена — светловолосая и притягивающая, как луч лунного све¬
та, — лежала в соседней кровати и сдала, а возможно, только
притворялась, что спит. Какая-то часть моего «Я» хотела ее по¬
звать, она тосковала по ее теплой близости и объятию рук. Од¬
62

нако я прогнал эту мысль, старался даже не смотреть в ту сто¬
рону. Я со всей уверенностью убедился в том, что Селена лжет...
что она фальшивая.
Я снова почувствовал глубокое беспокойство. Старая женщи¬
на существует в самом деле. Селена старалась внушить, что мне
это только приснилось. Она лжет потому, что, если бы она под¬
твердила присутствие такого человека в доме, я потребовал бы
встречи с этой женщиной, и старушка повторила бы то, что уже
один раз мне сказала: «Ты не Горди Френд...»
Я мысленно повторял эти слова. С какой-то упрямой трез¬
востью, присущей ночью больным людям, я был совершенно
убежден в том, что я не Горди Френд. Мой инстинкт нашеп¬
тывал мне это с самого начала. Однако я не мог ничем кон¬
кретным подтвердить это убеждение, вплоть до того момента,
когда появилась таинственная старушка и платочек, пахнущий
лавандой.
Да! Я не Горди Френд!
Этот факт я воспринял с удивительным спокойствием. Я ле¬
жал в кровати, в красивой, роскошно обставленной комнате,
являющейся частью богатого дома, который, как мне сказали,
является моим собственным домом. Однако это не мой дом.
Меня опекала и угождала мне женщина, которая утверждает,
что она моя мать. Однако это не моя мать. Молодая девуш¬
ка, выдающая себя за мою сестру, старалась пробудить во мне
воспоминания детства, но это была не моя сестра. Меня лас¬
кала и сжимала в объятиях чудесная молодая женщина,
утверждающая, что она моя жена. Однако это не моя жена.
Мои неотчетливые и еще неясно сформулированные подозре¬
ния пытались подавить в зародыше объяснениями врача, ко¬
торый якобы является моим другом. Мне объяснили, что я стра¬
даю психическим расстройством в результате автомобильной
катастрофы...
Друг! В этой тихой, залитой лунным светом комнате это
слово приобретало особенно мрачное значение. Все прикиды¬
вались моими друзьями, усыпляли мою бдительность липкой,
успокаивающей сладостью одной фразы: «Ведь мы твои друзья».
Но это не мои друзья. Напротив — это мои враги. И я не в
красивой залитой лунным светом комнате. Я в тюрьме...
Я не мог найти никакого другого выхода. По крайней мере,
четыре человека составили заговор против меня, утверждая, что
я Горди Френд. Мать, сестра или жена не целуют обманщика,
как сына, брата или мужа, врачи не ставят под удар свою репу¬
тацию. Разве что на это имеется какая-то дьявольски важная
63

причина. У них должна была быть невероятно серьезная при¬
чина для того, чтобы создать фальшивого Горди Френда. А я
стал их жертвой.
Жертва. От этого слова, родившегося в моем мозгу, у меня
шел мороз по коже, как от прикосновения руки той незнако¬
мой старой женщины. Несмотря на всю заботу и опеку, я жер¬
тва Френдов, жертвенный ягненок, которого холят и балуют
перед тем как... перед тем как...
Низкий заботливый голос Селены нарушил тишину в комт
нате.
—	Горди, Горди,, любимый!
Я лежал неподвижно, ничего не отвечая.
Горди... ты спишь?
Я чувствовал, как под бинтами сильно стучит пульс у меня в
висках.
—	Горди!
Я .услышал, как она откидывает одеяло, засовывает ноги в
шлепанцы и идет на цыпочках через комнату. На какой-то миг
она оказалась в моем поле зрения... стройная, гибкая, полная
очарования, с блестящими волосами. Она склонилась надо
мной и внимательно посмотрела на меня. В ее движениях было
что-то обдуманное, целенаправленное. Я с горечью осознал,
что близок к тому, чтобы влюбиться в своего собственного
врага. Вскоре она отвернулась и ушла. Я слышал, как дверь
тихо открылась, а потом закрылась.
Я был в отчаянии оттого, что не могу пойти за ней и прове¬
рить, куда она направилась. Этот внешне незначительный факт
снова напомнил мне, насколько я бессилен. Я больше чем жер¬
тва, я сбвершенно беззащитен, со сломанной рукой и ногой,
жертва, лишенная всяких шансов на побег.
И ко всему прочему я психически неполноценен. После глу¬
бокого раздумья я пришел к убеждению, что именно это обсто¬
ятельство самое пугающее. Я знал, что не являюсь Горди Френ¬
дом, но одновременно не имел ни малейшего понятия, кто я
такой. Я предпринимал нечеловеческие усилия, чтобы как-то
связать эти несколько мечущихся у меня в голове фактов. Ири¬
сы... моряк... пропеллеры и Питер... пес... Питер... Питер... На
какое-то мгновение мне показалось, что я вот-вот что-то вспом¬
ню, но потом все снова стерлось. У меня уже начала кружиться
голова от чрезмерных усилий. Память отказывалась помочь мне.
Я не мог ни на что рассчитывать, абсолютно ни на что, кроме
собственного ума.
Я мог полагаться полностью и исключительно на себя.
64

Или, может быть, не только на себя? Мне пришла в голову
мысль, что у меня есть два потенциальных союзника. Один —
это старая женщина, которая знает, что я не Горди Френд, и
будет готова открыто это сказать. Если бы только мне удалось
каким-то образом с ней встретиться! Тогда бы я мог наконец
узнать, кто я. Конечно, это будет нелегко, потому что семья
Френдов, вероятнее всего, постарается держать ее подальше от
меня. Но есть и другой союзник; к* которому я имею более лег¬
кий доступ. Нетти с деснами в красных прожилках. Но только
надо соблюдать осторожность. Если Френды сориентируются,
что мои подозрения нечто большее, чем болезненный бред ка¬
леки, то я выложу мой единственный козырь... Однако, возмож¬
но, осторожно, с помощью Нетти...
Мой мозг, только недавно освобожденный от действия нар¬
котиков, очень быстро устал. Я совершенно обессилел и был не
в состоянии разобраться в сложной ситуации. Белый чепчик
Нетти кружился.у меня в голове, как карусель.
Я заснул ещё до того, как вернулась Селена.
* Я проснулся — как и предыдущим утром — оттого, что со¬
лнце ярко светило мне в лицо. Я открыл глаза. Уже в кото¬
рый раз меня поразила роскошь этой комнаты. На соседней
кровати спала Селена. Я видел на подушке контуры ее округ¬
лой щеки, прикрытой прядью блестящих- волос. Она была та¬
кой же теплой и соблазнительной на солнце, какой она была
холодной и коварной при лунном свете. Мне хотелось, чтобы
она в самом деле была моей женой. Мне хотелось притворять¬
ся, что все в порядке. Поскольку я подсознательно очень это¬
го хотел, вся старательно обдуманная логика моего поведения
прошедшей ночью казалась мне теперь мрачной игрой вооб¬
ражения. Да, верно, если говорить о старой женщине, то тут
Селена солгала. Но даже если она солгала, почему я должен
слепо верить этой старушке, что я не Горди Френд? А может,
она сумасшедшая, и Селена старается это скрыть от меня, учи¬
тывая мое состояние? Или, может, старушка плохо видит и в
туманном свете просто-напросто ошиблась? Уже сами бинты
могли ввести ее в заблуждение.
Какое было бы наслаждение забыть обо всех терзающих меня
сомнениях и иметь возможность расслабиться! Как приятно было
бы просто быть Гордоном Рентоном Френдом Третьим!
Из кармана пижамы доносился слабый запах лаванды. Он
действовал на меня, как холодный душ. Селена солгала. Пока я
не умею объяснить себе причину ее лжи, мне следует соблюдать
осторожность. И обязательно нужно что-либо предпринять. Я
3 П. Квентин «Ловушкж»
65

не могу терять ни минуты. Я.прекрасно понимаю, что ц^этой
войне с Френдами время играет решающую роль.
Дверь открылась. У меня появилась надежда, что это Нетти
с завтраком. Однако в комнату вошла Марни. Она была в ки¬
тайской пижаме, босиком. Блестящие черные волосы были еще
растрепаны после сна. Она подошла к кровати и села со скре¬
щенными ногами.
—	Как ты себя сегодня чувствуешь, Горди? Как твоя ам¬
незия?
Она улыбнулась, глядя на меня чуточку бессовестными ог¬
ромными карими глазами. Она была так молода, что даже пря¬
мо из постели, без грима, выглядела привлекательно. Несмотря
на все то, что я уже узнал, мне казалось просто невозможным
.подозревать ее в принадлежности к заговору. Она улыбалась так
обезоруживающе...
Она бросила взгляд на спящую Селену.
—	Ох уж эта Селена! — высокомерно сказала она. — Спит,
как корова!
Она потянулась через меня и взяла с ночного столика порт¬
сигар, оставленный там вчера Селеной. Закурила, не меняя
позЫ и опираясь на одну руку.
—	Ну так как, Горди? —спросила она. — Как прошла пер¬
вая ночь?
—	Без каких-либо особенностей, — сказал я. И хотя это
было рискованно, отважился добавить: — Ко мне приходи¬
ла какая-то старушка. Но кто это мог быть? Может, моя ба¬
бушка?
Селена внезапно проснулась, причем так неожиданно, что я
начал сомневаться, действительно ли она спала все это время.
Она села в-кровати и очаровательно улыбнулась нам.
—	Привет, Марни! Добрый день, любимый Горди! Ты все
рще думаешь об этой, старушке?
Она выскользнула из постели и села на мою кровать напро¬
тив Марни. Наклонилась ленивым движением и чмокнула Меня
в щеку. Я. старался подавить возбуждение, которое всегда вы¬
зывала во мне ее близость.
—	Я вижу, что ты не до конца поверил мне сегодня ночью,
любимый, — сказала она, бросив короткий взгляд .на Марни. —
Бедному Горди приснился кошмарный сон о какой-то старой
колдунье с жилистой шеей и хищными когтями. Он глубоко
убежден, что такое создание действительно живет в нашем доме.
Скажи ему, Марнц, что мы в самом деле не прячем таких ста¬
рушек ни на чердаке, ни в подвале.
бб

—	Старушек? — повторила Марии, пуская в мою сторону
кольцо дыма. — Мне очень жаль, Горди, но мы действитель¬
но не подкармливаем в доме никаких старушек.
Она сказала это легким, шутливым тоном, но я обратил вни¬
мание, как они с Селеной почти незаметно обменялись пони¬
мающими взглядами. Со сжавшимся сердцем я понял, что ее
уже обо всем предупредили. Это должно было произойти но¬
чью, когда Селена на несколько минут вышла из комнаты. Оче¬
видно, утаивание от меня существования этой женщины было
для них настолько важным, что Селена без колебаний встала
ночью и предупредила об этом всех домочадцев. Точно так же,
как я не мог подавить волнение, вызванное близостью Селены,
я не мог уже больше заблуждаться. Селена была моим врагом.
Все в этом доме были моими врагами!
—	И что же интересного она сказала? — внешне равнодуш¬
но спросила Марии, опустив глаза и делая вид, что стряхивает
какую-то не существующую пылинку с красного шелка пи¬
жамы. — Я говорю о той старой колдунье, которая тебе при¬
снилась.
Но я не попался в расставленную ловушку.
—	Ничего, — солгал я. — Она просто появилась у моей кро¬
вати, а потом растаяла в воздухе. Сама знаешь, как это бывает
в снах.
—	Значит, ты наконец понял, что тебе это только снилось? —
спросила Селена.
—	Конечно.
—	Любимый! — воскликнула она. Склонилась надо мной и
еще раз поцеловала.
Я испугался, что она почувствует запах лаванды, доносящий¬
ся из кармана моей пижамы, и. поймет, что у меня есть вещест¬
венное доказательство того, что старая женщина вовсе не была
сонным видением. Однако Селена ничего не почувствовала. На¬
против, она повеселела, словно одержала какую-то победу. Зара¬
нее зная, что она соврет, я все же рискнул задать вопрос:
—	А как спала ты, Селена?
-1- Я, любимый? Ты ведь знаешь меня! Как только положила
голову на подушку и сказала тебе «спокойной ночи», заснула,
как суслик.
Она поправила волосы на затылке и сказала:
—	Кстати! Знаешь что, Марци! Вчера вечером мне пришла в
голову прекрасная мысль. Я заставила Горди выучить две стро¬
фы стихотворения отца против пьянства. Полагала, что этим
способом он лучше все вспомнит.
67

—	Ну и как получилось? Хорошо?
—	Не очень, — ответил я.
—	Но в любом случае это была прекрасная мысль. — Энту¬
зиазм Марии был чуточку преувеличенным. — Просто прекрас¬
ная. А где этот томик? Он должен разучить остальные строфы.
Она увидела лежащую на ночном столике книгу, взяла ее в
руки и начала перелистывать. Хотя эта мысль внешне была аб¬
сурдной* мне показалось, что с этим стихотворением связано
что-то рчень важное. Слишком горячо они старались, чтобы я
его выучил. Чтобы проверить это, я сказал:
—	Нет, Марин. Никаких стихов. Я и так достаточно страдаю!
—	Но ты должен выучить, обязательно должен, Горди!
-т- Да, любимый, — поддержала ее Селена, прижимаясь ко
мне еще крепче. — Прошу тебя, милый, не создавай нам труд¬
ностей.
—.Сначала ты повторяешь те строфы, которые вчера вы¬
учил, предложила Марии.
* -г Да я их уже не помню, — соврал я.
В глазах Селены промелькнул блеск беспокойства. Я убедил¬
ся, что мои подозрения справедливы. Знание мною этого стихо-
' творения составляло часть плана; Я немного подумал, стоит ли
продолжать притворяться, что я все забыл, но отказался от этой
мысли. Я еще слишком мало знал, и, возможно, было опасно че¬
ресчур рано доводить дело до какого-нибудь кризиса. Поэтому я
что-то пробормотал себе под нос, пару раз начал и якобы сбился,
а потом продекламировал обе строфы. Они.явно были довольны.
Потом Марии прочитала мне третью строфу. Когда я и ее повто¬
рил без ошибок, их восторгу, просто не было границ.
Я играл роль в комедии, понятной мне лишь наполовину.
Все это время я питал в душе надежду, что сейчас войдет
Нетти с *мойм завтраком. План у меня тоже был готов лишь
шполовину', однако'я отдавал себе отчет в том, что освобож¬
дение или объяснение ситуации может прийти только со сто¬
роны Нетти.
Марии как раз читала четвертую, еще более мрачную, чем
другие, строфу, когда открылась дверь и вошла миссис Френд.
Я уже нЬ называл ее мысленно матерью. Когда я увидел, что
она держит в руках поднос с завтраком, я почувствовал холод
в сердце. Она добродушно согнала девушек с кровати, после
чего поставила передо мной на одеяло поднос и поцеловала
меня.
—	Как ты себя чувствуешь, дорогой мальчик? — спросила
она. — Догадываюсь, что. девушки слишком утомили тебя? —
68

Она смотрела на меня с любовью и бдительным беспокойст¬
вом. — Несомненно, ты выглядишь сегодня лучше, любимый.
Более отдохнувшим. И ты по-прежнему ничего не помнишь?
—	К сожалению...
—	Он как раз разучивал с нами «Оду Авроре» отца, — сказа¬
ла Марии. — Горди просто чудо! ^Он уже выучил наизусть че¬
тыре строфы.
Если это известие даже и имело какое-то значение для мис¬
сис Френд, ей прекрасно удалось -это скрыть. Она лишь улыб¬
нулась в ответ и принялась раскладывать приборы на подносе.
—	Это очень мило с его стороны, — сказала она. — Он смо¬
жет продекламировать завтра все стихотворение перед мистером
Моффетом. Это будет прекрасны# жест в его адрес.
—	Мистер Моффет? — спросил я. — Кто такой мистер
Моффет?
—	Близкий друг твоего отца, любимый.
—	Ты ведь знаешь. Я рассказывала тебе. «Аврора» — Лига
Чистоты, — вмешалась Селена.
—	Так, значит, он должен завтра прийти сюда? — спросил я.
Миссис Френд присела на кровать и начала поправлять свою
прическу.
—	Да, он придет сюда. Завтра будет ровно тридцать дней, как
умер твой бедный отец, Горди. Мистер Моффет хочет в связи с
этим нанести нам официальный визит. Опасаюсь, что это бу¬
дет ужасно скучно, но все, что мы можем сделать во имя памя¬
ти отца, так это хорошо принять мистера Моффета.
Молодые женщины встали по обе стороны от миссис Френд,
которая окинула критическим взглядом измятую красную пи¬
жаму Марии и белое неглиже Селены.
—	Не забывайте, мои дорогие, — сказала она, — что завтра
вы должны быть в полном трауре. Исключительно черный цвет.
И никакой помады. Я не хочу, чтобы о вас говорили, как о де¬
вушках легкого поведения.
Сказав это, она рассмеялась свошя низким звонким смехом.
—	А Горди продекламирует стихотворение отца. Да, это бу¬
дет замечательно. Просто замечательно!
Селена подошла к столику, взяла серый томик, открыла его
наобум и начала читать, завывая:
Аврора в объятиях Бога
Будет пленять и ласкать...
—	Нет, вы только послушайте! Теперь он заигрывает с Ав¬
ророй. — Она внезапно захихикала. — И даже не умеет грамот¬

но писать. Написал «будет* через «е», а нужно через «и». Нет, в
самом деле!..
-*• В самом деле, — глубоко вздохнула миссис Френд. —
Иногда твои пробелы в образовании, Селена, очень огорчают
меня.	^
Селена разочарованно посмотрела на нее.
—	Ты считаешь, что это написано правильно?
—	Конечно, любимая!
—	Q Боже! Никогда не смогу запомнить все это! — Селена с
улыбкой подошла ко мне и добавила: — Любимый, ты очень
огорчен тем, что у тебя такая необразованная жена?
Я почти не слушал ее, так как в это время у меня в* голове
возник определенный план. Ваза с ирисами имела для меня
какое-то странное значение. А когда я спал, ее убрали из ком¬
наты. Спаниель Питер тоже пробуждал^ меня какие-то вос¬
поминания, я его тоже нет. Где сейчас может быть этот пес?
Я улыбнулся миссис Френд и сказал:
—	Я скучаю по моему песику. Не мог бы он прийти ко мне?
На лице миссис Френд появилось выражение легкого заме¬
шательства.
-*> О Боже! Я так рассчитывала, что ты не спросишь о нем.
—	А что случилось?
—	Он заболел, бедняжка. Сегодня ночью. Бедное создание,
его всего трясло. И у него был такой горячий нос! Надеюсь, он
не заболел чумкой! — Ее выразительные глаза передвинулись с
Марии на Селену. — Я велела Йену сразу отнести его к ветери¬
нару. — Она похлопала меня по руке, не переставая улыбать-
’ ся. — Но пусть тебя это не .огорчает, любимый. Это прекрасный
ветеринар, и я уверена, что через несколько дней твой песик
вернется к тебе в полном здравии.
Она встала с кровати. Даже такое прозаическое действие вы¬
глядело красиво в ее исполнении.
—	Ну а теперь, девочки, дадим. Горди возможность спокой¬
но позавтракать. Нам подадут завтрак у меня в комнате, так что
можете не переодеваться.
И по традиции одна за другой одарили меня поцелуями Иуды.
Миссис Френд обняла за талии обеих молодых женщин, и все три
в нежном объятии вышли из комнаты.
Оставшись один с моим апельсиновым соком, кофе, яични¬
цей и аккуратно нарезанными тостами; я пытался сложить в
единое целое фрагменты услышанной информации. Они так
хотели помешать мне установить мою настоящую личность,
что вынесли вазу с ирисами и убрали пса из опасения, чтобы
70

эти две вещи не стали ключом к разгадке. Они также обману¬
ли меня относительно этой старой женщины. Они хотели, что¬
бы я обязательно выучил наизусть и продекламировал мистеру
Моффету уже завтра это смешное стихотворение мистера Френ¬
да. Старый мистер Френд, мой мнимый отец, умер тридцать
дней назад без какой-либо видимой причины.
Я чувствовал, что за всем этим скрывается что-то мрач¬
ное, страшное. Если бы мне только удалось добраться до
сути...
Медленно, постепенно я приходил в себя после первого по¬
трясения, и в моих мыслях начали, появляться самые уди¬
вительные проекты. Каждый гражданин, которому угрожает
опасность, обращается в полицию. Однако как же мне сооб¬
щить в полицию, если я лежу в кровати, неспособный пере¬
двигаться? Для этого мне требовалась помощь людей, которые
были моими врагами. Нет! Нужно придумать что-то более ре¬
альное.
Машинально поглощая завтрак, я снова подумал о Нетти.
У меня нет стопроцентной уверенности. Она тоже может уча¬
ствовать в заговоре против меня, как и остальные домочадцы.
Однако никаких доказательств у меня нет, имеются только по¬
дозрения, и я должен действовать очень и очень осторожно.
Нетти знает прежнюю кухарку, ту, которая служила здесь, ког¬
да был жив старый мистер Френд, и которая знала Горди. Ку¬
харка на что-то туманно намекала. Селена сказала, мне, что
отец платил прислуге за то, чтобы она следила за членами се¬
мьи. Следовательно, это означало, что все прежние слуги на¬
строены недоброжелательно по отношению к семье Френдов,
а из этого следует, что они мои потенциальные союзники
Если бы только Нетти знала, где сейчас прежняя кухарка, i
если бы мне удалось с ней поговорить...
Я закончил есть и лежал на спине, задумчиво покуривая си¬
гарету из платинового портсигара Селены. Слабая надежда, что
спасение придет со стороны не известной мне, уволенной ку¬
харки. Но несмотря на это, я с нарастающим нетерпением ждал
звука шагов Нетти, которая вскоре должна была прийти за под¬
носом.
Наверняка Нетти придет за подносом.
Вскоре , я действительно услышал в коридоре звук шагов.
Дверь открылась и... вся моя надежда лопнула, как мыльный
пузырь. На пороге стоял Йен.
На гиганте-голландце были те же самые синие купальные
трусики и голубая рубашка, что и накануне. Он показался мне
71

еще больше — насколько это было возможнои предупре¬
дительнее. Непокорные светлые волосы опадали ему на лоб, а.
губы были приоткрыты в благожелательной улыбке.
—	Сёрвус! — сказал он.
В это утро у него было со мной много работы. Он перенес
меня в ванную и умыл с головы до ног теплой водой. Однако
его почти нежная заботливость казалась мне еще более злове¬
щей, чем вчера. Когда он втирал мне в кожу нежный туалетный
тальк, он казался мне огромным рабом какого-то верховного
жреца, готовящим жертву для заклания.
Наконец я вернулся в аккуратно перестеленную кровать с
уложенным по-больничнрму одеялом. Йен рассмеялся и задал
свой обычный вопрос:
—	Э?
Я покачал головой. Мне не приходило на ум ничего, о чем
бы я мог допросить его без опасности для себя.
Он откинул назад волосы и направился к двери. Йен уже
ступил на порог, но внезапно вернулся и взял со столика под¬
нос с завтраком.
—	Нет! — невольно воскликнул я.
Он повернул голову и внимательно посмотрел на меня.
—	Нет! — повторил я. — Поднос. Прошу не забирать;
Загорелый лоб Йена покрылся морщинками от умственного
напряжения. Он посмотрел на поднос, потом на меня и улыб¬
нулся, поняв, о чем идет речь. Поставил поднос обратно на сто¬
лик и показал пальцем на недоеденный ломтик тоста.
—	Э?
—	Да, да... -1 сказал я.
Йен не двигался с места. Я понимал, что он хочет подождать,
пока я съем тост, и убрать поднос.
Я снова покачал головой.
—	Нет, — повторил я. — Прошу оставить это и уйти.
Казалось, он обиделся.
—	Уходи! — сказал я, показывая рукой на дверь.
Он досмотрел в том направлении, куда указывал мой палец.
Казалось, он понял, о чем я говорю. Пожал плечами и вышел.
Я одержал первую маленькую победу.* Поднос давал мне ка¬
кой-то шанс увидеть Нетти.
Мой скромный стратегический маневр завершился успешно.
Прошло еще несколько минут. Раздался стук в дверь, и в ком¬
нату вошла Нетти. Белый чепчик приколот чуточку сбоку на
обесцвеченных волосах. Несмотря на скромную плиссирован¬
ную юбку, в ее коренастой фигуре было что-то ясно вульгарное.
72

Через левую руку у нее была переброшена салфеткагкак у офи¬
циантки.
—	Йен забыл убрать поднос, сэр! Я пришла за ним.
Она осторожно оглянулась и с таинственной "миной подошла
к кровати. Продемонстрировала розовые десны в доверительной,
чуточку бесстыдной улыбке, которая, однако, в эту минуту пока¬
залась мне в сто раз милее всех соблазнительных улыбок Селены.
Внезапным движением она сняла с руки салфетку, показывая
мне небольшую бутылочку, которую держала пальцами, поднесла
ее мне под нос.
—	Джин, — пояснила она. — Кухарка послала меня в под¬
вал, так что я, воспользовавшись случаем, сама чуточку отхлеб¬
нула. А потом сразу подумала о вас.
—	Большое тебе спасибо, Нетти.
Я взял в руки бутылочку, а Нетти стояла, глядя на меня с за¬
ботливостью птички, наблюдающей за птенцом, которому она
принесла вкусного червячка.
Френды не позволяли мне пить. Относительно этого у меня не
было ни малейших сомнений. У меня также не было сомнений,
что они не были бы настолько коварными, чтобы подсылать ко
мне Нетти, которая соблазняла бы меня совершать какие-то за¬
прещенные поступки. Следовательно, Нетти мой союзник. Она
сама любит выпить, а меня считает родственной душой. Связь
между двумя пьяницами бывает очень крепкой, и её следует ис¬
пользовать.
Я выпил джин одним глотком и кивнул Нетти в знак одоб¬
рения. Это явно доставило ей удовольствие, потому что она
захихикала и сказала:
—	Хорошо пошло, а?
—	Святая правда, — сказал я, разглядывая бутылку и пыта¬
ясь тянуть время.
—	Я стащила целую бутылку, — сказала она. — Немного
спрятала для себя на потом. Но если вы захотите еще...
—	Нет, Нетти. Большое спасибо. Пока что мне этого достаточ¬
но. — Я поднял на нее серьезные глаза и закончил: — Знаешь что,
Нетти? Все в этом доме стараются помочь мне вспомнить разные
события из моей жизни. Но до сих пор, честно говоря, только тебе
одной это удалось.
—	Мне, мистер Френд? — удивилась она, вытирая руки пе¬
редничком, словно они были влажные, а я собирался пожать ей
руку. Снова захихикала: — Каким образом?
—	Может, помнишь, вчера ты говорила мне о прежней кухар¬
ке? О той, которую уволили в тот день, когда приняли тебя.
73

—	Ах... — сказала оца с легким разочарованием. — Вы гово¬
рите о старой Эмме!
—	Эмма! повторил я. — Л имел в виду именно Эмму,
Нетти. Сразу после твоего ухода я вспомнил, что кухарку зва¬
ли Эмма. А ты мне вовсе это не сказала. Ты только в общем
упомянула о прежней кухарке. Понимаешь?
Видно было, что Нетти не особенна интересует эта тема.
—	Да, — сказал я. — Это очень важно, потому что эта пер¬
вая вещь, которую я вспомнил. — Я на секунду заколебался. —
Это Эмма рассказала тебе о моей пьяной эскападе, верно?
—	Да, сэр, Эмма.
—	Подозреваю, что она обо мне не самого лучшего мнения.
Нетти скривилась.
—	А, да что там Эмма! Сам Дапа Римский для нее недоста¬
точно святой! Да, она очень плохо отзывалась о вас, — со сме¬
хом сказала она. — В ее глазах вы были большим грешником.
—	А остальные члены семьи тоже?
—	Ваша мама? Селена? Марии? —. Нетти снова рассмея¬
лась. — Это бездельницы, как она их называла. Обычные про¬
ститутки. — Она кивнула. — Просто счастье,, что Эмма ушла.
Интересно, как бы она назвала меня, если бы осталась здесь
еще на пару дней?
Я взял чуть влажную руку Нетти и пожал ее.
—	Ты мой друг, правда, Нетти?
—	Друг? Конечно, я ваш друг! — с чувством воскликнула
она. — У меня и у вас, мистер Френд, много общего.
—	Можете быть спокойны.
—	А может, еще один стаканчик джина?
Я покачал головой.
—	Просто скажи, что говорила обо мне кухарка. Ведь если
на в чем-то упрекала меня, то я, наверное, имею право объяс¬
нить тебе, что она. была не права?
Мне показалось, что Нетти немного нервничает, когда она
спросила:
—	Что говорила о вас Эмма?
—	Вчера ты упоминала, что она говорила о моем пьянстве,
сразу после смерти отца или о чем-то в этом роде...
Нетти внезапно рассмеялась.
—	Ах! Вот вы о чем! Э... ничего особенного! В самом деле.
Просто глупая болтовня.
—	И все же я хотел бы...
—	Так ведь в самом деле ничего особенного:.. — Она попра¬
вила волосы на затылке й снова рассмеялась. — Я думала, что
74

лопну от смеха, когда она начала рассказывать. Она сказала... —
Нетти сделала короткую паузу. Сказала, что все это очень
странно, ваше пьянство и внезапная смерть хозяина. И что на¬
верняка это вы отправили его на тот свет. Или если не вы, то в
любом случае кто-то из них. — Она зевнула во весь ррт. — Эта
Эмма просто молилась на вашего отца! Считала, что он вопло¬
щение Иисуса Христа, вокруг которого кружат дьяволы. Если
вас интересует мое мнение, то я считаю, что она просто-напро¬
сто была влюблена в него.
Возможно, это было следствием моей слабости, но я чувст¬
вовал, как элегантная пижама приклеивается к вспотевшему
телу. Нетти смеялась, когда Эмма говорила ей обо всем этом..
Я бы тоже хотел иметь возможность так смеяться. Однако я не
мог смеяться, потому что наконец напал на след, опирающий¬
ся, правда, на сплетни прислуги, но этот след мог логично
объяснить мое присутствие в этом доме.
А если Френды действительно убили отца? И если приписа¬
ли это именно мне? Я должен ждать здесь, заключенный в гипс,
когда полиция придет арестовать меня как Горди Френда, убий¬
цу собственного отца? Убить кого-то, а потом подставить без¬
защитного, ничего не подозревающего человека, страдающего
потерей памяти, чтобы он играл роль убийцы... Разве это не
истинно дьявольский план?
Я спросил Нетти, как бы между прочим:
—	А ты не знаешь случайно, где сейчас может быть Эмма?
—	Эмма? — Нетти подбоченилась. — Естественно, знаю. Не
далее как несколько дней назад я столкнулась с ней в супермар¬
кете на Коуст-бульваре. Она работает в семье каких-то Кэрти-
сов на Темпл-Драйв. Но это уже маразматическая старуха. Мис¬
тер Френд, она ведь такая старая, что ей уже, собственно, пора
помирать. Лично я надеюсь, что не доживу до такой старости и
умру молодой. — Она снова продемонстрировала розовые дес¬
ны. — Быть старше шестидесяти? И никаких радостей в жиз¬
ни? Нет, нет! Это не для меня!
Я чувствовал, как важно для меня, чтобы сюда пришла Эмма.
Если бы мне только удалось найти какой-нибудь правдопо¬
добный предлог! И если бы Нетти смогла незаметно привести
её сюда...
4 Я уже хотел что-то сказать, но Нетти опередила меня. В ее.
глазах появился какой-то новый блеск, а когда она наклонилась
ко мне, я отчетливо почувствовал запах алкоголя.
—	Ну и ночка была у вас сегодня, мистер Френд!
—	У меня? — Я продолжал прикидываться равнодушным.
75

Она наклонилась еще ниже. Теперь у нее в глазах были упрям¬
ство и злость, но я чувствовал, что это связано не со мной. Воз¬
можно, как Эмма, она не любила женщин из семьи Френдов?
—* Я слышала, что вы проснулись очень перепуганный...
Я обещала миссис Френд не говорить вам об этом, но раз уж
мы. друзья...
Она замолчала, потому что увидела, какое впечатление про¬
извели на.меня ее слова. Она вот-вот уже должна была рас¬
сказать об этой странной старушке, но захотела еще больше
разжечь мое любопытство, чтобы я вытягивал из нее словечко
за словечком и тем самым дал ей возможность насладиться ее
же собственными неделикатностью и доверительностью.
—	А, ты имеешь в виду мою сегодняшнюю ночную гостью? —
спросил я, стараясь попасть ей в тон.
—	Гостью? — скривилась Нетти. — Я бы не назвала ее гос¬
тьей. Проснуться и увидеть над собой кого-то с такими пугаю¬
щими глазами! Это скандал — держать это в тайне от вас, по¬
тому что вы больной, и вообще...
—	Так, значит, я не должен, был ничего знать об этом?
—	Нет. — Нетти смотрела на меня с беспокойством, словно
боялась, что весь ее захватывающий рассказ совершенно непо¬
нятен для меня. Но все-таки... вы знаете или нет?
Бот удобный случай!
—	В общем-то нет, Нетти. Не имею понятия.
—	О чем ты не имеешь понятия, любимый мой?
Эта фр'аза^ произнесенная тихо и деликатно, донеслась до
меня от двери, как дуновение весеннего ветерка.
Я посмотрел поверх головы Нетти.
На пороге стояла миссис Френд — представительная, высо¬
кая, со своей милой улыбкой.
Глава 9
Нетти выхватила из моей руки пустую бутылку и неловко
спрятала ее под салфеткой. Ее лицо покраснело от волнения.
Миссис Френд подошла ближе, взяла меня за руку и улыбну¬
лась нам обоим.
— Уходи, Нетти, — сказала она. — Наверняка ты нужна в
кухне.
Нетти неразборчиво пробурчала: «Слушаю, госпожа», попра¬
вила белый чепчик на голове и, быстро схватив поднос, побе¬
жала в сторону двери.
76

Было почти невозможно, чтобы миссис. Френд не заметила
неловкий маневр Нетти с пустой бутылкой. Однако она не по¬
казала виду. В руках она держала-небольшой пакетик из цвет¬
ной бумаги. Присев йа кровать, она вытащила из пакетика
плоскую шоколадную конфетку с мятным привкусом й положи¬
ла ее в рот. Другой конфеткой угостила меня.
—	Съешь, любимый. Не думаю, чтобы такая мятная конфет¬
ка могла сегодня повредить тебе, — сказала она.
Испытывая в душе сильные подозрения относительно всей
семьи Френдов, я с трудом переносил ее заботу. Уже так мало
оставалось, чтобы я довёл разговор с Нетти до счастливого кон¬
ца, а теперь все пропало, и эта женщина кормит меня мятны¬
ми конфетками!
—	Ах, эта Нетти, — сказала миссис Френд, — Марии кля¬
нется, что, когда мы все ложимся спать, Нетти приводит к себе
разных моряков. На твоем месте я бы не стала слишком дове¬
рять этой девушке, любимый.
—	С этим гипсом? — с горечью спросил я.
Она рассмеялась своим звонким заразительным смехом, од¬
нако тут же ее лицо стало серьезным;
—	Горди! Я бы хотела, чтобы ты не был настроен так враж¬
дебно по отношению к нам!
—	Враждебно?
—	Я понимаю, что это объясняется исключительно потерей
памяти. Но если бы ты хоть перестал быть таким ужасно подо¬
зрительным.
Она снова взяла шоколадную конфетку.
.— Ты ведь знаешь, — продолжила она, — что все мы хоро¬
шие люди. Подумай, ведь ты мог бы вернуться к какой-нибудь
ужасной матери, жене, сестре... — Она глубоко вздохнула. — Да
тут в общем-то и говорить не о чем. Мы ничего не можем по¬
делать с тем, что ты чувствуешь себя так, как чувствуешь... Мы
только можем стараться помочь тебе. Да, вот что... приехал
Нэйт и привез тебе кресло на колесиках. Он сейчас, показывает
кресло Йену.и объясняет — на пальцах, естественно, как с ним
следует обращаться, потому что Йен сможет возить тебя в этом
кресле. Сейчас он придет сюда... Я имею в виду Нэйта.
Сидя так, в скромном черном, вдовьем платье и жуя одну за
другой*мятные конфетки, миссис Френд прекрасно играла роль
понимающей, любящей матери. Я пытался представить ее как
убийцу мужа и вдохновителя заговора, имеющего своей целью
передать меня в руки полиции, но это было почти невозмож¬
но. Почти...
77

Меня подмывало вынуть из кармана пижамы пахнущий ла¬
вандой платочек и сказать: «Посмотрите на этот платочек. Он
является доказательством того, что вы обманываете меня. Он
является доказательством того, что в этом доме находится ка¬
кая-то старая Женщина, которая знает, что я не Горди Френд!»
Ясно, что ничего подобного я. не сказал. Было бы просто
неоправданным легкомыслием показать им, что у меня имеют¬
ся кое-какие доказательства, подтверждающие мои подозре¬
ния. Уже сам факт, что они об этом догадываются, был для
меня достаточно опасным.
На всякий случай я притронулся к карману пижамы.- Мой
платок показался мне более жестким и гладким, чем раньше.
Воспользовавшись тем, что миссис Френд отвернулась, чтобы
поправить* что-то в букете роз, я внимательнее посмотрел на
карман. Торчащий из него платок был совершенно новый.
Я осторожно дытащил его и неуверенными пальцами поискал
другой платочек, пахнущий лавандой, который должен лежать
* внизу.
Однако платочка я там не нашел.
^ Я был так потрясен прямо-таки сверхчеловеческим коварст¬
вом Френдов, что начал подозревать миссис Френд. Каким-то
необъяснимым образом она догадалась обо всем и лично выта¬
щила платочек из моего кармана. Однако тут я вспомнил Йена.
Это Йен снимал с меня пижаму, когда мыл и массировал меня.
Йен* со своей страстью к чистоте и порядку, должно быть,
заменил старый платок на новый и при этом забрал также и
другой платочек.
Меня охватила растерянность и почти отчаяние. Этот пла¬
точек был единственным материальным доказательством для
внешнего мира — если мне вообще когда-нибудь удастся всту-
ить с ним в контакт, — что Френды мои враги. Теперь я ли¬
шился его.
Тем временем миссис Френд оставила в покое розы и при¬
нялась — кстати, без всякой необходимости — поправлять мои
подушки.
— Из меня получается не самая лучшая сиделка, правда, лю¬
бимый? Но так у меня во всем... должна честно в этом при¬
знаться. Я сначала загораюсь делать что-либо, а потом мне бы¬
стро это Надоедает. Как жаль, что ты был без сознания, когда
тебя привезли из больницы. Ты убедился бы, какой я тогда была
прекрасной сиделкой. Я измеряла тебе температуру, проверяла
пульс и вовремя подавала все необходимые лекарства. Да, кста¬
ти, не пора ли принять что-нибудь?
78

Я заранее был настроен подозрительно ко всем медикамен¬
там миссис Френд.
—	Нет, спасибо! Я прекрасно себя чувствую, — ответил я.
—	Это хорошо, сынок. Но мы на всякий случай, спросим
у Нэйта, как только он здесь появится. Он будет лучше, это
знать.
Через минуту в комнату вошел Нэйт. В это утро на нем был
двубортный серый костюм. В руке он держал какую-то зеленую
книгу, похожую на телефонный справочник. Он небрежно бро¬
сил книгу на стол.
—	Привет, Нэйт, — сказала миссис Френд. — Ну как дела?
Надеюсь, Йен понял, как нужно обращаться с креслом?
—	Конечно. Для такого простака он вовсе не глупый. И я
думаю, Йен не потому не научился говорить по-английски, что
не может, а просто потому, что не хочет; чтобы ему морочили
голову.
Доктор Крофт подошел ближе к кровати и окинул меня длин¬
ным испытывающим взглядом.
—	Ну, Горди, как дела? Как мы себя чувствуем?
—	Горди по-прежнему не до конца доверяет нам, доктор, —
пожаловалась миссис Френд. — Он старается быть очень по¬
слушным и исполнительным, но я прекрасно чувствую это.
Между белыми зубами доктора Крофта показался кончик ро¬
зового языка. Это должно было означать какую-то профессио¬
нальную реакцию. Однако выглядело это так, словно фаворит
султана приглашал меня уединиться за персидский ковер.
—	Я как раз... крепко размышлял над этим, Горди. В этой не¬
счастной автомобильной катастрофе ты здорово ударился голо¬
вой. Меня вовсе не удивляет то, что я слышу от миссис Френд.
Вполне понятно, что ты сопротивляешься своей собственной
личности. Но это пройдет, а пока что я предлагаю проконсульт
тироваться еще с одним врачом.
Говоря это, он развернул стул и усеДся на него верхом, как
на лошади.
—	Я знаю многих врачей по этой специальности, Горди, и
могу пригласить к тебе трех или четырех прекрасных невроло¬
гов. Каждый из них скажет тебе то же самое. Однако, — доба¬
вил он, тщательно разглядывая свои смуглые руки, — это ни¬
чего не даст. Потому что уже самого факта, что я выбрал именно
того врача, а не другого, будет достаточно, чтобы ты отнесся к
нему с недоверием. Признайся, разве я не прав? Хотя нонсенс
вообразить себе, что известный, пользующийся прекрасной ре¬
путацией врач станет рисковать профессиональной карьерой
79

только ради того, чтобы внушить кому-то, что он не тот, кем
является на самом деле... Но я готов поспорить, что твоя реак¬
ция на мое предложение была бы именно такой, а не какой-
нибудь другой. И не упрекай себя в этом,, старина. Это не твоя
вина. Просто так обстоят дела.
Талант доктора Крофта вызвать доверие почти равнялся спо¬
собностям миссис Френд.
— Поэтому... — Он улыбнулся, взял зеленую книгу й про¬
тянул ее мне. — Мы поступим следующим образом. Вот теле¬
фонный справочник. Найди там врачей и выбери'фамилию,
которая тебе нравится. И сам позвони. Хорошо? — Он похло¬
пал меня по плечу. — Тут уж не будет никакого обмана, — за¬
кончил он, — и это наверняка поможет тебе справиться с тво¬
им психологическим комплексом. Все прояснится, и к тебе
вернется память раньше, чем ты успеешь произнести слово
«эскулап».
Я взял в руки телефонный справочник и посмотрел на док¬
тора Крофта и миссис Френд: Оба благожелательно и поощряю¬
ще улыбались мне. На какое-то мгновение я даже был склонен
доверить, что. ложно и смешно"интерпретирую болтовню гор¬
ничной, склеротические выходки незнакомой старушки и мои
собственные болезненные видения. Ясно ведь, что ни один ко¬
варный заговорщик не предложил бы своей жертве ничего по¬
добного.
Я нашел в соответствующем разделе номера врачей. Прочи¬
тал несколько фамилий. Доктор Фрэнк Грабер... Доктор Джо¬
зеф Грин... Доктор Дудиус Гридлкук... Гридлкук. Эта фамилия
чем-то притягивала меня. Я подумал о том, чтобы позвонить
доктору Гридлкуку. Одрако до меня постепенно начало дохо¬
дить, каким гениальным был этот последний ход семейства
Френдов.
Если я вызову доктора Гридлкука, то позвоню ему как чело¬
век больной, недовольный моим теперешним врачом. Уже одно
это настроит его соответствующим образом. Потом он должен
будет прийти ко мне домой. Здесь его встретят доктор Крофт,
миссис Френд, Селена и Марии. Они с наслаждением сыграют
роль заботливой семьи, старающейся любой ценой развеять
мрачные видения и сомнения любимого сына. До того как док¬
тор Гридлкук успеет сбсть у моей кровати, он уже будет соот¬
ветственно настроен/ И даже если мне удастся поговорить с ним
с глазу на глаз, то что я скажу ему? Что какая-то старая жен¬
щина, существование которой они отрицают, сказала, что я не
Горди Френд, и, как след своего ночного визита, оставила пла¬
80

точек, который у меня к тому же забрали? И что я вообразил,
будто старый мистер Френд не. умер естественной смертью, а
был убит, и на меня хотят взвалить вину?
Доктор Крофт и миссис Френд внимательно смотрели на
меня, ожидая моего решения.
—	Ну так как, любимый? — спросила миссис Френд. — Раз¬
ве Нэйту не пришла в голову прекрасная идея?
Личность доктора Гридлкука, как моего потенциального изба¬
вителя, начала понемногу стираться в моем воображении. Един¬
ственное, чего я мог добиться, вызывая его, так это усиления
бдительности Френдов. Я пришел к выводу, что не перехитрю их,
если они не поверят, что окончательно убедили меня. И именно
сейчас у меня была возможность провести их.
Я отложил в сторону телефонный справочник и одарил обо¬
их обезоруживающей — по крайней мере, мне так казалось —
улыбкой.
—	Вы слишком близко принимаете все к сердцу, — сказал
я. — Я абсолютно не намерен прибегать к консультации дру¬
гого врача. Еще вчера меня мучило какое-то сомнение, что я
не Горди Френд, но сегодня все прошло.
—	Любимый мальчик! — расчувствовалась миссис Френд.
Однако доктор Крофт по-прежнему внимательно смотрел на
меня.
—	Ты говоришь это серьезно, Горди?
—	Да, серьезней некуда!
—	Честно? Потому что это очень важно. Это очень важно для
того; чтобы твое здоровье пришло в норму.
—	Помереть мне на этом месте, если я вру. — Я дружески
улыбнулся Нэйту. — Что бы там ни было, но ты ведь лечи1
моего отца, а сейчас занимаешься мной. Я был бы закончен¬
ным ослом, если бы не доверял старому семейному врачу.
Отчасти я сказал это для того, чтобы проверить, какую роль
играл Нэйт Крофт в последней болезни мистера Френда. Ответ
неожиданно пришел со стороны миссис Френд. Печально гля¬
дя на розовыё розы, она тихо прошептала:
—	Нэйт не лечил твоего отца, Горди. Отца лечил старый док¬
тор Леланд. Очень уважаемый, замечательный старичок, разве что
нуточку старомодный. — Она обратилась ко мне со своей обыч¬
ной сияющей улыбкой: — В конце концов, если хочешь, доктор
Леланд может тебя навестить. Но я считаю, что Нэйт намного
симпатичнее.
—	Гм... — буркнул я себе под нос. — Предпочитаю иметь
дело с Нэйтом.
81

^Так, значит, у ложа смерти старого мистера Френда сидел
«уважаемый, замечательный старичок» доктор Леланд! Наверня¬
ка этот уважаемый старичок составил свидетельство о смерти.
А тот факт, что Френды готовы вызвать по. моему требованию
доктора Леланда, доказывал, что с их стороны это вовсе не
блеф. Я почувствовал глубокое облегчение. Нэйта Крофта они
могли соответствующим образом обработать, но ведь не втяну¬
ли же они в свой заговор старого уважаемого доктора Леланда.
Я посмотрел на Нэйта, чтобы убедиться в том, какое впечат¬
ление произвели на него мой последние слова, и констатиро¬
вал, что, вероятнее всего, никакое.
—	Ты сююнен и дальше терпеть меня рядом с тобой? Ну
что ж, отлично! Его голос был сладкий как мед. — Мы пре¬
одолели последнее препятствие. Теперь уже лечение пойдет
намного быстрее.
—	Это чудесно! — Миссис Френд протянула доктору Кроф¬
ту бумажный пакетик с конфетами. — Возьми шоколадную кон¬
фетку, Нэйт, для того чтобы отметить такое торжественное со¬
бытие!
—	Большое спасибо. — Доктор Крофт взял шоколадную кон¬
фету и откусил кусочек. — О’кей, Горди. А теперь послушай
меня, .старина. Я доставил тебе кресло на колесиках, чтобы ты
испытал его еще-сегодня после обеда. Ты получишь большую
свободу передвижения. Представляю себе, с каким удовольст¬
вием ты оставишь эти четыре стены, и вовсе не удивляюсь это¬
му. А сейчас, — он взглянул на часы, — тебе, вероятно, необ¬
ходимо немного поспать. Просто для укрепления, для того
чтобы набраться сил перед этим экспериментом.
—-Я подумываю над тем, не принять ли ему что-нибудь пе-
*»ед сном, — шепнула миссис Френд, подходя к столику, на
котором стоял поднос с лекарствами.
Не беспокойтесь, — сказал доктор Крофт.— У меня име¬
ется при себе соответствующее средство. Оно действует очень
быстро и не оставляет никаких нежелательных последствий. —
Сказав это, доктор Крофт вынул из кармана пиджака малень¬
кую коробочку. Миссис Френд принесла стакан воды, а . Нэйт
протянул мне таблетку. — Прими, Горди, — сказал он.
Если я откажусь, это значит, что я им не доверяю, и я поте¬
ряю то/чего мне удалось добиться. Поэтому я взял из руки док¬
тора таблетку, а у миссис Френд — стакан воды. Они поощри¬
тельно улыбались мне, когда я глотал лекарство.
Сразу после этого они вышли из комнаты. Доктор Крофт был
прав, говррИя о быстром действии лекарству, потому что почти
82

немедленно я почувствовал огромную сонливость. Эта сонли¬
вость лишний раз напомнила мне о моей потере памяти. В том
месте, где было мое имя, фамилия и воспоминания прошлого,
зияла дыра. Постепенно, как бы нехотя, эту пустоту начала за¬
полнять фигура Нетти... нечеткая, смазанная,, как картинка в
зрачке близорукого человека. Мне удалось их обмануть и убе¬
дить, что они сумели внушить мне все, что они только хотели.
Следовательно, первый раунд я выиграл. А теперь... если бы мне
только удалось уговорить Нетти, чтобы она тихонько привела в
мою комнату Эмму. Или хотя бы сказала мне правду о старой
женщине.
У меня забрали почти все, но у меня еще оставалась Нетти.
Розовые, с красными прожилками десны Нетти... Белый чепчик
на голове... ее дыхание, пропитанное запахом джина... покачи¬
вание бедер.
Я проснулся бодрый и отдохнувший. Будильник показывал
час дня. Вся комната утопала в солнце. В открытые окна дул
свежий теплый ветерок, колышущий шелковые портьеры. Это
действительно чудесная комната! Такая светлая, веселая, как
летний день там, за окнами. На мгновение я почувствовал, что
очень тоскую по Селене, Селене, которая сама была летом, во¬
площением всех страстных желаний мужчины... Селене с воло¬
сами из расплавленного серебра'и теплыми щедрыми губами...
Но уже был час дня. А час дня — это ленч. А ленч — это
Нетти. Я весь дрожал в нервном ожидании ее прихода.
Ровно в час пятнадцать дверь открылась и в комнату вош¬
ла Селена. На ней не было ничего, кроме очень смелого бе¬
лого купального костюма, который почти ничего не прикры¬
вал. В руках она держала поднос.
—	Ленч, любимый! — весело воскликнула она.
Она подошла ближе и поставила поднос на столик. Потоь
села возле меня на кровати. Ее голубые глаза искрились ве¬
сельем, а обнаженное, разогретое солнцем плечо прижалось
ко мне.
—	Мой любимый, мой дорогой Горди! Ничего не делает,
только ест и. спит, спит и ест! И ничегошеньки, кроме этого,
его не интересует.
Она поцеловала меня, .и при этом ее волосы свесились вниз
и защекотали мне щеку.
—	Где Нетти? — не смог удержаться я, чтобы не задать во¬
прос.
—	Нетти? А зачем, тебе эта вульгарная девица?
—	Ни за чем, — ответил я. — Я просто спрашиваю, где она.
83

r-s Опасаюсь, что ты этого не узнаешь. — Улыбка Селены
была сладкой как мед. — Да и Никто этого не знает, за исклю¬
чением, возможно, нескольких моряков, которые знают телефо¬
ны таких девиц.
Я понял, что она хочет этим сказать, и почти ненавидел ее в
эту минуту.
—. Нетти была невыносима... вечно воровала алкоголь. И тебе
тоже незаметно принесла бутылочку джина, Горди! Не вообра¬
жаешь же ты, что мы могли поощрять нечто подобное, имея в
перспективе завтрашний визит мистера Моффета и разные свя¬
занные с этим дела.
Она погладила меня по руке, потом подошла к окну и вы¬
глянула наружу.
— Мама была по отношению к ней очень щедрая... я бы ска¬
зала, слишком щедрая. Увольняя ее, мама выплатила ей жало¬
ванье за целый месяц.
Глава 10
После ленча Йен вкатил в комнату инвалидное кресло. Как
и все в этом доме, оно было роскошным, -- с собственным хо¬
дом, толстыми шинами, яркой'шелковой обивкой.
У Йена был гордый, почти властный вид. Словно кресло
было' какой-то новой игрушкой, приложением к которой яв¬
лялся я. С нежностью маленькой девочки^ укладывающей в ко¬
лясочку любимую куклу, он поднял меня с кровати и посадил
в кресло. Потом достал из шкафа зеленый плед, в который
тщательно укутал меня. Он еще довольно долго вертелся воз¬
ле меня, разглаживая и поправляя пижамную куртку; наконец
сделал шаг назад, глядя на меня с широкой улыбкой, откры¬
вающей едасивые здоровые .зубы. Потом прокатил кресло во¬
круг комнаты и расхохотался. В кровати я был забавный, а в
кресле на колесиках попросту неописуемо смешной.
Я подумал, не спросить ли у него о пахнущем лавандой
платке и о том, не он ли забрал его у меня. Однако я пере¬
думал, потому что такой вопрос был рискованным, я уж не
говорю о том, какого труда стоило бы мне объяснить ему это
на пальцах. Наконец он остановил кресла Теперь я старался
сам управлять креслом моей единственной здоровой рукой, и,
хотя у меня это получалось довольно легко, Йен неожиданно
закричал:
— Nein!
84

Он ухватился своей огромной ручищей за ручку сзади и оста¬
новил кресло. Лицо у него потемнело. Да, у меня было кресло на
колесиках, но Йен, судя по всему, не собирался предоставлять
мне возможность пользоваться даже такой ограниченной свобо¬
дой, какую давало это устройство.
Продолжая хмуриться, он вытолкнул кресло из комнаты в
широкий солнечный коридор. Это был мой первый взгляд на
дом, являющийся якобы моей собственностью. Йен выкатил
кресло из коридора в салон, который был одной из красивей¬
ших комнат, какие мне приходилось видеть. Одна стена была
стеклянная и открывала широкую перспективу гор, с глубо¬
ким, пересекающим их ущельем. Я не думал, что дом стоит так
высоко и одновременно так далеко от цивилизации.
Из салона мы въехали в просторную, заполненную по самый
потолок книгами библиотеку. В углу стоял столик, на нем —
пишущая машинка, рядом телефон. Сознание того, что суще¬
ствует хотя бы такое средство сообщения с внешним миром,
добавило мне бодрости.
Из библиотеки балконная дверь вела на террасу, полную кра¬
сивейших цветов. Йен как раз толкал кресло в ту сторону, ког¬
да в библиотеку вошла миссис Френд и приблизилась ко мне
со своей обычной чарующей улыбкой.
—' Мой дорогой мальчик, как приятно видеть тебя здесь, —
сказала она. — Ну, как тебе нравится твой дом? Замечательный’,
правда?
—	Но такой изолированный от мира, — ответил я. У нас
есть какие-нибудь соседи?
—	К сожалению, нет, — рассмеялась миссис Френд. —
В окрестности нескольких миль нет ни одной живой души.
Раньше недалеко отсюда жил старый фермер, который выра-
' щивал авокадо в этом маленьком каньоне за домом, но отец
купил у него всю ферму, потому что не переносил соседей.
Такие у него были наполеоновские вкусы. Он любил жить вы¬
соко — владеть всем тем, что охватывал его взгляд. — Она по¬
хлопала меня по руке. — Вся компания собралась у бассейна.
Может, хочешь, чтобы Йен отвез тебя туда, немножко развле¬
чешься?
—	Весьма охотно, — ответил я.
—	Счастливая молодежь, — вздохнула миссис Френд. — А у
вашей матери нет ни минутки отдыха. Мне нужно возвращать¬
ся на кухню, чтобы организовать обед.
С этими словами она ушла. Йен выкатил кресло через балкон¬
ную дверь на выложенную разноцветной кафельной плиткой тер¬
8S

расу, а оттуда на травянистую дорожку, вьющуюся среди цвету¬
щих кустов гибискуса, олеандра и мимозы. С этого места не от¬
крывался никакой вид, поэтому одновременно исчезло чувство
.уединения, осталась только ароматная, почти душная близость
цветов и кустарника. Изгиб дорожки, ведущей под металлическую
перголу, неожиданно вывел нас к краю длинного бассейна с ши¬
роким цементным бортиком.
Такой .бассейн мог только присниться. Со всех сторон его ок¬
ружали эвкалипты, он буквально утопал в более низкой живой
изгороди .из карликовых апельсиновых деревьев. Запах кремо¬
во-белых цветов был почти. удушающим, а спелые апельсины
висели, как огненные шары, резко контрастируя с темно-зеле¬
ными листьями и зарослями. Вода в бассейне была прозрачная,
и в ней отражалось сапфировое небо.
На широком бортике бассейна лежали разноцветные мягкие
матрацы. На одном растянулась Селена в белом купальнике, а
возле нее лежал Нэйт Крофт. У молодого врача, очевидно, не
было срочных визитов, потому что он был в белых купальных
трусиках. Обнаженный до пояса, с гладкой смуглой кожей, он
выглядел так жо.экзотически и непривычно, как и в твидовом
костюме. Он лежал так близко к Селене, что его обнаженное
Плечо почти касалось е^ тела. Марии тоже была здесь. В коро¬
теньком сарафанчике из желтой материи, она сидела на краю
бассейна, опустив длинные загорелые ноги в воду.
Увидев меня, все трое вскочили с мест и подбежали ко мне,
смеясь и комментируя мое кресло.
Когда я услышал-'из уст Селены, что Нетти рассчитали, мне
казалось, что это уже конец. Однако теперь возможность пере¬
двигаться в кресле, хотя и такая ограниченная, снова пробуди¬
ла во мне надежду. Поэтому я смеялся и обменивался шутками
^ остальной компанией, чувствуя удовольствие, что моя внеш-.
няя беззаботность провела их.
Придвинув меня к самому бортику бассейна, Йен, очевид¬
но, посчитал, что на этом его обязанность закончилась. С ши¬
рокой улыбкой он стащил с себя голубую спортивную рубашку
и, лениво потягиваясь, сел на бортик бассейна.
Он действительно был сложен, как молодой .бог. Взглянув на
него хотя бы один только раз, Брунгильда, несомненно, броси¬
ла бы своего Сигурда. Разглядывая его, я заметил, что Марии,
тоже наблюдает за ним. Она наполовину опустила веки, а глаза
скрыла за изогнутыми ресницами. Но меня удивило выражение
ее юного лиши Какое-то интенсивно сосредоточенное, почти
озабоченное.	"	N
86

Йен нырнул в воду. Через секунду из голубого зеркала
показалась его голова. Он смеялся, откидывая назад мокрые
волосы. Теперь они были значительно темнее, цвета мокрого
песка.
Марии заметила, что я наблюдаю за ней. На ее лицо быстро
вернулась обычная циничная улыбка.
— Вот перед тобой образец абстинента, Горди! т- сказа¬
ла она. — Йен не пьет, не курит. Тебе следует брать с него
пример.
Йен играл сейчас огромным мячом. Он подбрасывал мяч вверх
и ловил, потом бросал в воду и нырял за ним, как цирковой
морской лев. Селена стояла возле меня, рассеянно опираясь ру¬
кой на мое плечо. Внезапно она прыгнула в воду и поплыла к
Йену. В воде она чувствовала себя так же свободно и хорошо,
как этот гигант. Подплыв к Йену, она схватила мяч и, смеясь
своим низким хрипловатым смехом, начала удирать с ним.
Йен поплыл за Селеной и схватил ее за ногу. Мяч вы¬
скользнул из ее мокрых рук и подпрыгивал на воде, как ог¬
ромный пурпурный цветок. Но Йен и Селена не обращали
внимания на мяч, они барахтались и переворачивались в воде,
не переставая смеяться. Видны были их переплетенные, силь¬
но загорелые тела, когда Селена полушутя старалась вырвать¬
ся из его объятий. Она была без купальной шапочки, и воло¬
сы, облепившие голову, подчеркивали щ>екрасную форму ее
черепа. Казалось, она вот-вот удерёт от Йена, но он бросился
за ней. Когда его сильные атлетичные руки оплели ее талию,
передо мной на миг промелькнул ее профиль. Глаза у нее
блестели, а губы полуоткрылись в какой-то полной возбужде¬
ния улыбке.
Внезапно я почувствовал сильную боль в плече. Я посмот¬
рел вверх и понял, что это Нэйт сжимает меня так конвульсив¬
но, что у него побелели ногти. Я взглянул на его лицо — он
совершенно не отдавал себе отчета в том, что делает. Губы у
него побелели, а в глазах, устремленных на эти два переплетен¬
ных бронзовых тела, таилось бешенство.
Я уже успел достаточно узнать о моих врагах, однако этод
факт был для меня полной неожиданностью. Теперь мне уже
не требовалось размышлять над тем, почему молодой врач ста¬
вит на карту всю свою карьеру, присоединяясь к заговору про¬
тив меня. Мужчина* реагирующий так резко на контакт Селе¬
ны с другим мужчиной, способен сделать ради нее все — даже
совершить преступление, если в этом возникнет необходи¬
мость.
87

Преступление?.. Это слово заставило меня вздрогнуть.
Эта внешне невинная забава в бассейне явно вызвала напря¬
женность. Она передалась даже мне. Совершенно неожиданно
Нэйт прыгнул в воду, а вслед зам ним и Марни.
Оба бросились на Селену и Йена, и тут все очарование ис¬
чезло. Все четверо фыркали и плескались водой, чувствовалась
явная разрядка. Четверо веселых молодых людей, играющих
мячом в воде. Они явно забыли обо мне. Пользуясь этим, я
очень осторожно начал откатывать кресло от бассейна. До сих
пор за мной без устали наблюдали, и я не мог ничего плани¬
ровать заранее, мог только использовать каждый самый незна¬
чительный удобный случай.
Мне удалось въехать под самую перголу. Никто этого еще не
заметил; как можно быстрее я покатил кресло по заросшей тра¬
вой дорожке, оттуда на террасу и в библиотеку.
Я собирался найти таинственную старушку. Она ведь долж¬
на быть в этом просторном роскошном доме, способном ук¬
рыть, по меньшей мере, дюжину старушек.
Дверь, ведущая из библиотеки в коридор, была приоткрыта.
Я двинулся в этом направлении. Толстые резиновые шины пол¬
ностью заглушали шум колес, катящихся по пушистому зеле¬
новатому ковру. Подъехав уже почти к самой двери, я увидел
удаляющуюся фигуру миссис Френд. Я знал, что, поскольку она
находится в доме, все мои поиски напрасны. Отказавшись от
этой мысли, я развернул кресло и покатился в сторону камина.
Над камином висели четыре фотографии в одинаковых рамках:
на первой была изображена Селена, на второй — Марни, на
третьей — миссис Френд, а на четвертой — солидный светло¬
волосый мужчина с воинственно подкрученными усами, веро¬
ятно, Гордон Рентон Френд Второй.
Я внимательно смотрел на фотографию человека, умерше¬
го двадцать девять дней тому назад, который якобы был моим
отцом. С фотографии на меня глядело очень строгое лицо.
Я прекрасно понимал, как совсем по-другому должен был вы¬
глядеть этот дом под его руководством. Неожиданно почувст¬
вовал к нему большую симпатию. Что, собственно, нас свя¬
зывало друг с другом? Завтра .приедет мистер Моффёт, перед
которым я должен продекламировать «Оду Авроре». Имеет ли
это какую-то таинственную связь с умершим мистером Френ¬
дом? И какую именно? Или с его жизнью./, или, возможно,
скорее с его смертью?
Все мои сомнения, временно усыпленные информацией, что
доктор Крофт не лечил старого мистера Френда , во время его

последней болезни, ожили с новой силой. А может быть, все-
таки Френды убили отца и так опутали старого доктора Лелан-
да, что он подписал свидетельство о смерти? И теперь они бо¬
ятся, что все это станет явным... Конечно, у меня не было ни
одной конкретной причины, чтобы делать такие предположе¬
ния, кроме информации «из других рук», полученной от Нет¬
ти. Однако как иначе можно объяснить эту игру и упорное вну¬
шение мне, что я Горди Френд? И кроме того — где настоящий
Горди Френд? Неужели он все еще продолжает свою пьяную
эскападу? А может, его где-то прячут до того момента, когда я
отвечу за убийство?
Мысль о настоящем Горди Френде навела меня на то, что
я должен был'заметить с самого начала, а именно, что среди
семейных фотографий Френдов отсутствует фотография Гор^-
дона Рентона Френда Третьего! Но ведь должна же она быть,
это не подлежало сомнению. Нельзя ведь забывать единствен¬
ного сына. Внимательнее присмотревшись к стене, я заметил
по обе стороны от фотографий Селены и Марии маленькие
отверстия от гвоздиков и более темные прямоугольники невы¬
горевшей на солнце краски. Да... Несомненно, здесь должно
было висеть пять фотографий, а портреты Марии и Селены
перевесили так, чтобы сохранить симметрию.
Меня не удивило, что семейство Френдов убрало фотогра¬
фию Горди. Теперь, когда мне уже позволили свободно пере¬
двигаться в кресле по всему дому, они. не могли рисковать и
оставлять ее на старом месте. С чувством легкого воодушевле¬
ния я понял, что моя внешняя покорность судьбе и. притвор¬
ная вера в то, что они говорят, могут принести мне большую
пользу. Веря, что я не буду за ними шпионить, они, вероятнее
всего, не потрудились уничтожить фотографию Горди. Может
быть, даже не спрятали ее далеко?.. Возможно, просто положи¬
ли в ящик?
Я огляделся в комнате. Почти все стены сверху донизу зани¬
мали полки с книгами. Фотографию могли засунуть за любую
из книг. Однако вначале я решил заглянуть в маленький сто¬
лик, на котором стояла пишущая машинка и телефон. В пер¬
вом ящике я обнаружил только какие-то счета и бумаги. Но
когда выдвинул второй... на меня смотрела фотография, кото¬
рую я искал.
„ Она была в такой же рамке, как и четыре остальные, вися¬
щие над камином. Сильно возбужденный, я взял ее в руку и
внимательно рассмотрел. Она изображала молодого человека
со светлыми коротко подстриженными волосами, слабой улыб¬
89

кой и темными, иронично глядящими глазами, напоминающи¬
ми глаза Марки.
Рамки и глаз мне вполне хватило вместо подписи.
У меня уже не оставалось ни малейших сомнений.
Я держал в руке фотографию Горди Френда.
Глава 11
Первой моей мыслью было то, что у меня в руке неопровер¬
жимое доказательство. Это не моя фотография.
Через секунду в моей голове снова загудели пропеллеры, но
не громче комариного писка, принося сомнения. Откуда я могу
знать, что выгляжу не так, как на этой фотографии? Вместе с
потерей , памяти стерлось воспоминание о собственной внеш¬
ности, а с той минуты, как я пришел в сознание, у меня не было
удобного случая, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Во всей
спальне не было ни одного зеркала.
А может, я выгляжу именно так, как этот молодой человек
на фотографии? И что тогда? Хватит ли этого, чтобы я дейст¬
вительно стал Горди Френдом? На противоположной стене ви¬
село длинное зеркало в красивой раме. Я быстро направил
кресло в ту сторону.
Несколько секунд я испытывал самое странное чувство в
жизни: я подходил к зеркалу, не имея ни малейшего понятия,
что в нем, увижу.
Я остановил кресло. Перед тем как посмотреть на себя, я
еще раз очець внимательно изучил фотографию, запоминая все
мельчайшие детали этого лица. А потом поднял взгляд.
Этот критический момент! принес мне новые неуверенность
и разочарование. Глядящий на меня из зеркала человек в об-
щем-то имел черты, похожие на человека с фотографии. На¬
сколько я мог ориентироваться, учитывая бинты, мои волосы
были такого же русого цвета. Может, я выглядел на несколь¬
ко лет старше, чем он, был увереннее в себе, решительнее.
Я почти был уверен, что на фотографии изображен не я, и
все* же вынужден был бесстрастно признать, что между нами
имеется сходство, такое, чтобы заронить сомнения мне в
душу.
Я на какое-то время совершенно забыл о фотографии, по¬
глощенный изучением собственного лица. Оно мне нравилось.
И казалось мне каким-то знакомым. Я не очень хорошо по¬
мнил его, но знал, что это лицо не чужое мне.
/
90

—	Питер, — неожиданно сказал я сам себе. Отражение в зер¬
кале каким-то странным образом усилило мою реакцию на это
имя. — Ирис... — попытался продолжить я. — Моряк... Сан-
Диего... Пропеллеры... Я провожал кого-то в аэропорт.
В углу зеркала мелькнуло что-то белое. Я перенес взгляд с
моего собственного лица на это белое пятно и увидел Селену.
Она перешагнула через порог комнаты и неуверенно останови¬
лась в дверях. На ней был купальный костюм, мокрые волосы
облепили голову. Она не догадывалась, что я вижу ее в зеркале.
Она смотрела прямо на меня, и на ее лице было очень бдитель¬
ное выражение.
Я сунул фотографию молодого человека под зеленый плед,
которым были укутаны мои ноги.
—	Горди, любимый! — воскликнула Селена.
Я повернул кресло, словно только сейчас заметил ее присут¬
ствие. Она улыбнулась мне своей теплой успокаивающей улыб¬
кой. Предыдущие беспокойство и бдительность скрылись где-то
под маской. Она подошла ко мне и поцеловала меня в губы.
Губы у нее были холодные и влажные от воды.
—	Мы беспокоились о тебе, любимый, — сказала она. — Ты
так неожиданно исчез. Мы уж думали, что случилось Бог знает
что! Но что ты здесь делаешь, скажи, ради Бога?
—	Смотрю на себя в зеркало. Я ведь впервые вижу свое лицо.
Селена громко рассмеялась.
—	Такое лицо разглядывают с гордостью, правда?
—	Ну, оно совершенно рядовое, — сказал я. Потом показал
на висящие над камином фотографии и спросил: — Этот пожи¬
лой мужчина с седыми усами, наверное, отец?
—	Конечно. — Рука Селены начала легко, нежно поглажи¬
вать мою шею. — Ты не помнишь его?
Я покачал головой. Рука Селены передвинулась вперед
вверх, нежно пощекотала мне подбородок, потом губы. О.
ждала, чтобы я поцеловал ей руку и забыл обо всем. Однаю
теперь я уже был осторожнее. Я уже не представлял из себя
такой легковерной жертвы, как раньше.
—	Селена, — сказал я, — почему здесь нет моей фотографии?
Ее рука тем временем передвинулась под бинты и. начала
гладить мне волосы надо лбом.
—<Неужёли ты не помнишь, любимый? Ты не переносил фо¬
тоаппараты. Никогда не разрешал фотографировать себя.
Она присела на подлокотник кресла, при этом, очевидно, по¬
чувствовала рамку, потому что посмотрела на меня, сунула руку
под плед и вытащила фотографию. С минуту смотрела на нее
91

слегка прищуренными глазами. Потом рассмеялась, поцелова¬
ла меня в ухо и шепнула:
—	Любимый, что ты собираешься сделать с этой ужасной фо¬
тографией?
Я не сумел скрыть замешательство с такой же беззаботнос¬
тью, как она. Возможно, я колебался слишком долго перед тем,
как ответить.
—	Я только Что нашел ее и не имел понятия, как я выгляжу.
Я ведь уже говорил тебе. Подъехал к зеркалу, чтобы проверить,
: моя ли это. фотография.
Мои слова, понятно, не объяснили ни того, почему я так ста¬
рательно прятал фотографию под пледом, ни того, каким обра¬
зом я «только что» нашел предмет, спрятанный в ящике. Однако
пока ничего лучше мне не приходило в голову. Через секунду я
равнодушно добавил:
—	Это, наверное, моя фотография? Мне трудно увидеть что-
то из-под этих бинтов.
Она снова рассмеялась.
—	Ах, Горди! Не будь ребенком. Конечно же это не ты! Я еще
раз тебе повторяю, что ты никогда не разрешал себя фотографи¬
ровать. Это твой кузен Бенджи. Помнишь его? Такой шумный
парнишка, хотя в Йельском университете его очень любили. Он
получал, награды за работы в области метеорологии. Теперь он
занимается метеорологическими исследованиями в Китае.
По тону ее голоса я понял, что мне не удалось провести ее,
и в душе злился на себя. Теперь она знала, что моя довер¬
чивость была притворной, показной. Знала, что, несмотря на.
горячие протесты с моей стороны, мои подозрения настолько
сильны, что я тайно прокрался в библиотеку и рылся в ящи¬
ках в поисках фотографии. Я утратил и без того ничтожное
преимущество.'
Теперь они будут со мной вдвойне осторожны.
Селена небрежно бросила фотографию на козетку и заяви¬
ла, что пришла, чтобы отвезти меня обратно к бассейну. Я ска¬
зал, что в саду очень жарко для меня и пока я предпочел бы
остаться в доме. Я не надеялся, что эта отговорка удовлетворит
ее, однако тем не. менее она не протестовала. Очевидно, она
была уверена, что впредь ничегд подобного мне совершить не
удастся,
Она только улыбнулась, поцеловала меня и сказала:
—	Появляйся как можно скорее, любимый! Нам очень не
хватает тебя.
После чего оставила меня одного.
92

Я не хотел ехать с ней в сад не потому, что у меня имелся ка¬
кой-то конкретный план, как действовать дальше, — я просто был
так угнетен всем этим, что нё смог бы притворяться веселым при
всей компании. Пахнущий лавандой платочек!., потом Нетти... а
теперь эта фотография... одно за другим. С изумительной ловкос¬
тью Френды накрывали козырями все мои тузы! Теперь у меня не
осталось ничего, абсолютно ничего, что бы я мог противопоста¬
вить угрожающей опасности.
Внезапно зазвонил телефон. Я быстро, прежде чем звонок
могла услышать миссис Френд или. кто-нибудь другой в глу¬
бине дома, подъехал к столику и взял трубку. Кровь пульси¬
ровала у меня в висках. Я не составил никакого определенного
плана и чувствовал лишь то, что любой контакт с внешним
миром является очень важным для меня. Однако на этот раз я
был осторожнее. Меня научило этому мое последнее пораже¬
ние, нанесенное мне Селеной.
Я сказал равнодушным, лишенным всякой индивидуальнос¬
ти голосом:
—	Алло! Квартира мистера Френда. .
В. трубке раздался мужской голос. Это был голос пожилого
человека, говорящего неотчетливо и тихо.
—	Могу я поговорить с миссис Френд? Я имею в виду стар¬
шую миссис Френд.
—	Миссис Френд в саду у бассейна, — соврал я. — Может
быть, передать ей что-нибудь?
Мужчина кашлянул.
—	Я... гм... Позвольте спросить, с кем я говорю?
«Будь осторожен», — подумал я.
—	Это камердинер, — и для уверенности добавил: — Новый
камердинер.
—	Ага... — Мой собеседник колебался. — Ну хорошо. Про¬
шу вас передать кое-что миссис Френд. Это говорит Петер-
бридж, адвокат покойного мистера Френда. Прошу сказать мис¬
сис Френд, что я приеду завтра после обеда вместе с мистером
Моффетом, как мы и договаривались. Возможному нее уже из¬
менились планы.
—	Слушаю, мистер Петербридж.
—	Благодарю вас. А... гм... гм... Как себя чувствует ее сын?
Мне бы хотелось, воспользовавшись случаем, узнать, как его
здоровье. Какая ужасная автомобильная катастрофа! Надеюсь,
до завтра он уже будет чувствовать себя сносно?
—	Да. Молодой мистер Френд чувствует себя в основном не¬
плохо, — ответил я, продолжая играть роль камердинера. Одна¬
93

ко спросить о чем-либо я не отважился. Я только сказал: — Зна¬
чит, это назначено на завтра?
—	Да.. На завтра. — Мистер Петербридж издал какой-то
странный звук, который можно было бы назвать кашлем. —
Завтра должно состояться это испытание... — закончил он.
Испытание...
—	Это все, сэр? — спросил я.
—	Да, вроде бы все. Передайте миссис Френд, чтобы она
сообщила мне, если у нее имеются какие-то возражения или
если произойдут какие-то изменения. Однако ничего подобно¬
го я не предвижу.
Что-то щелкнуло в трубке, и мой контакт с мистером
Петербриджем, адвокатом покойного мистера Френда, пре¬
рвался.
Я несколько секунд сидел неподвижно, глядя на трубку. Пси¬
хически, так же как и физически, я все еще был инвалидом. Я не
мог владеть собой, и этот разговор, такой непонятный и одно¬
временно полный намеков на какие-то планы, которые долж¬
ны были воплотиться в жизнь, привел меня в состояние неве-
роятцого возбуждения. Завтра должно состояться испытание.
Значит, время теперь играло решающую роль. У меня остава¬
лось всего лищь.несколько часов, до того как... до того как что-
то произойдет. Чувство, что я попался в ловушку, стало почти
невыносимым. Я чувствовал себя как муха; приклеившаяся к
клейкой ленте.
Я сидел и смотрел на телефон, и тут вдруг мне в голову при¬
шла одна сумасшедшая мысль. Нетти действительно ушла, но
она оставила кое-что после себя. Другими словами, она сказа¬
ла мне, что Эмма, прежняя кухарка, служит сейчас у какого-то
семейства Кэртисоа на Темпл-Драйв.
Я снял трубку и сказал телефонистке:
—	Я бы хотел соединиться с семейством Кэртис на Темпл-
Драйв. Но я не знаю номера их телефона..
Ожидание показалось мне вечностью. Наконец телефо¬
нистка сообщила мне номера Георгис Кэртис, 1177, Темпл-
Драйв?
—	Да.	-	.
—	Номер телефона: Лона 3-1410. Хотите, чтобы я вас сейчас
соединила?
—	Да, пожалуйста!
Я услышал на противоположном коше линии тихий зуммер.
Я не имел понятия, как мне удастся уговорить Эмму прийти в
дом Френдов. Я также не знал, какцм образом, даже если она и
94

придет, мне удастся незаметно провести ее ко мне в комнату й
использовать ее информацию для разоблачения заговора. Бедь
Эмма утверждала, что мистера Френда убили. Я должен каким-
то образом вытянуть из нее, что навело ее на эту мысль,
Когда я ждал соединения, мне казалось, что вся комната у
меня за спиной кишит моими; невидимыми врагами. Наконец
зуммер прекратился, и в трубке раздался чей-то голос:
—	Алло?
—	Это квартира Кэртисов?
-Да.
—	Попросите, пожалуйста, к телефону кухарку.
—	Кухарку? Ну... конечно, пожалуйста! Подождите минутку.
Наступила новая полная напряжения пауза. Потом я услы¬
шал другой женский голос, хрипловатый и как будто несмелый.
—	Алло? Кто это говорит?
—	Это Эмма?
—	Кто? Кто вам нужен?
—	Это Эмма, та, которая работала раньше у семейства
Френдов?
—	Эмма?
-Да?
—	А-а-а! Вы, наверное, говорите о кухарке! Такой пожилой,
седой?
—	Да, да! — торопливо повторил я.
Снова пауза, потом тот же голос:
—	Эммы здесь нет. Она уволилась пару недель назад. Сейчас
здесь работаю я.
Я почувствовал, как у меня внезапно сжалось сердце.
—	А вы случайно, не знаете, каким образом я мог бы связать¬
ся с ней?
—	С Эммой? Эмма заболела. Вы ведь знаете, что Эмма очень
старая. Она уже вообще не работает.
—	Но, может быть,'вы знаете, где ее можно найти?
—	Я знаю только, что она поехала к дочери. Погодите, пого¬
дите... куда же она поехала? Вайоминг? Висконсин... В один из
этих штатов.
—	Й все-таки?
На противоположном конце прервали разговор. Я медленно
опустил трубку на рычаги.
—	Ты звонил кому-то, Горди?
Я оглянулся. На пороге стояла Марни. Она прислонилась к
дверному косяку, в ее красных губах торчала сигарета. Ее мо¬
лодые любопытные глаза не отрываясь смотрели на меня.
95

Меня захлестнула волна сомнения — даже на один-единст-
венный краткий миг я не в состоянии уйти от бдительности
Френдов. Однако я попытался улыбнуться Марии.
—	Кто-то звонил матери, и я взял трубку, только и всего, —
сказал я. — Какой-то мистер Петербридж.
Я нё имел понятия, много ли она подслушала из моего без¬
надежного разговора с преемницей Эммы. В любом случае по
ней это не было видно. Она подошла ко мне и положила руки
мне на плечи. Обычное выражение цинизма и иронии внезап¬
но исчезли с ее лица, она стала просто молоденькой испуган¬
ной девушкой; Странным ломающимся голосом она выдавила
из себя:
—	Разве это не страшно...
—	Что страшно?
Ее губы дрожали.
—	Ты такой милый, хороший человек. Я уже больше не могу
- на это смотреть!
—	На что, Марии?
—	На то, что они с тобой вытворяют..,. Селена... Мать...
Нэйт... все.вместе! Это дьяволы во плоти, это воплощение
"сатаны!
Она опустилась на поручень кресла. Обвила руками мою шею
и прижалась лицом к моей щеке. Начала говорить прерываю¬
щимся голосом.
—	Я не выношу их! Я всегда их не выносила. Они такие же
подлые, как отец, а может, даже еще хуже! — Она целовала меня
в щеки, в веки, в губы с какой-то дикой страстью. — Они спо¬
собны на все! На все! И они никого не пощадят!
Я был застигнут врасплох. Неужели это какой-то новый дья¬
вольский коварный ход этой семейки? А может быть, я каким-
то невероятным образом заполучил союзника в ту минуту, когда
уже потерял всякую надежду? Я обнял ее и прижал к себе так,
что чувствовал ее грудь. Она всхлипывала все сильнее и силь¬
нее. Я поцеловал ее волосы. Она вздрогнула и крепче прижа¬
лась ко мне.
—	Скажи мне, — прошептал я, — скажи мне, Марии, деточ¬
ка, любимая... Что они со мной делают...
—	Я не могу... не могу... нет...
Она вырвалась из моих объятий. Посмотрела на меня с за¬
литым слезами лицом.
—	Я не могу... не могу...
Она прижала ладонь к губам, заглушая громкое рыдание, и
выбежала из комнаты.
96

Глава 12
Я выкатил свое инвалидное кресло на террасу.
—	Марии! — позвал я. — Марии! Вернись!
Однако Марии словно не слышала моего крика. Она быстро
бежала по заросшей травой дорожке, ведущей к бассейну: Че¬
рез несколько секунд она вообще скрылась из. глаз. «Дьяволы!»
Это слово непрерывно звучало у меня в ушах. «Мать, Селена,
Нэйт — все они дьяволы во плоти», — сказала Марии. Марии,
которая тоже участвует в заговоре и знает, какие намерения у
них пр отношению ко мне.
—	Привет, любимый! Ты совсем один?
Я оглянулся. Миссис Френд вышла из библиотеки и прибли¬
жалась ко мне. Ее дородная красота расцвела, как сад в разгаре
лета. В одной руке она держала небольшую корзинку, а в дру¬
гой — большие садовые ножницы. Кого она напоминает мне в
эту минут)'? Одну из парок?'Может, ту, которая перерезает нить
жизни?
—	Я так рада, что вижу тебя, любимый. Я была уверена, что
ты вместе со всеми возле бассейна. Давай пойдем в патио. Там
значительно прохладнее, больше тени.
Толкая мое кресло по террасе, она не-умолкала ни на се¬
кунду. Мои нервы были напряжены до предела. Для меня была
невыносимой мысль, что эта женщина, которую я не вижу,
может в любую минуту воткнуть ножницы мне в спину.
—	Мы на месте, любимый! Согласись, что здесь чудесно,
правда?
Мы находились в небольшом патио. Вдоль стен стояли гор¬
шочки с красными розами. В тени нависающих ветвей перечно¬
го дерева была расставлена белая и зеленая садовая мебель.
Миссис Френд направила мое кресло к одному из. стульев,
на который села. Из корзиночки она достала пряжу и спицы:
ее. белые руки начали двигаться с быстротой молнии. Самым
поразительным для меня было то, что все, что делала мис¬
сис Френд, было пронизано каким-то покоем и материнской
лаской.
—	Ну, любимый! — сказала она, поднимая на меня улыбаю¬
щееся лицо над вязаньем. — Как мы себя чувствуем в кресле?
Ты не слишком устал?
События, происшедшие в течение последнего получаса, со¬
вершенно изнурили меня. Я был убежден, что самый опасный
участник заговора — это миссис Френд. Если бы мне только
удалось ее сломать, весь заговор рухнул бы. Но как? Она была
4 П. Квентин «Ловушка»
97

так прекрасно уверена в себе, а я не располагал ничем... кроме
мистера Петербриджа.
Я сказал как можно спокойнее:
—	Звонил мистер Петербридж.
—	О! В самом деле, любимый?
—	Да.. Адвокат отца.
—	Да, Горди, я ведь знаю. И чего же желал уважаемый мис¬
тер Петербридж?
—	Он просил передать тебе, что приедет завтра после обеда
вместе с мистером Моффетом, как и договаривались, если, ко¬
нечно, у тебя не изменились планы.
Это замечательно, — улыбнулась она. — Мне не понадо¬
бится ему звонить.
Ее невозмутимое и полное добродушия спокойствие совер¬
шенно вывело меня из равновесия.
—	А зачем,'собственно, приедет Сюда завтра мистер Петер¬
бридж? — спросил я.
—	На собрание, Горди, — ласково ответила она. — У нас ведь
завтра собрание Лиги Чистоты «Аврора», а тебе известно, что
мистер Петербридж тоже ее член. Отец очень настаивал на этом,
а ведь отец был весьма выгодным клиентом.
—	Значит, завтра здесь должно состояться пленарное заседа¬
ние Лиги? — сказал я. — Поначалу я понял, что должен явить¬
ся только мистер Моффет.	/
—	О нет, любимый! Конечно, вся Лига. — Миссис Френд
закончила один моток шерсти и принялась искать в корзинке
другой. — Очевидно, я не сказала тебе это достаточно hchq.
Должно состояться торжественное богослужение, в честь памя¬
ти отца, на котором., естественно, председательствовать будет
мистер Моффет. Возможно, я не совсем верно назвала это бо¬
гослужением, так как Лига и не является религиозной органи¬
зацией. Это просто будет что-то вроде торжественного собы¬
тия. Да, именно так я бы этр назвала!
—	Мистер Петербридж назвал это «испытанием», — ска¬
зался.
—	Так онО'И есть, любимый. Потерпи, и сам убедишься. Мы
все должны стараться быть ужасно, ужасно хорошими. Никакого
алкоголя^ никаких сигарет. Нельзя оставить на виду даже ни од¬
ной пепельницы. Все одеты в черное. Никакого грима... И как
можно более набожное, святое выражение лица. Вот, посмотри,
любимый,' что-то в этом роде!
Она оТложила в сторону вязанье и напустила на лицо выра¬
жение мрачного; благочестия.
98

—	Надеюсь, — сказала она, —. что тебе удастся настроиться
на соответствующий лад» любимый. Тебе еще нужно сегодня
немного потренироваться. Лучше всего, если ты будешь думать*
при этом о чем-нибудь очень гадко пахнущем... например, о
дохлой мыши. Я всегда так делаю. — Она глубоко вздохнула. —
Но я торжественно клянусь тебе, что это будет уже в послед¬
ний раз. Послезавтра мы навсегда бросим эту Лигу Чистоты.
Дитя мое, если бы ты знал, сколько я натерпелась из-за нее!
Знаешь, ее члены плохие люди. Впрочем, ты сам в этом убе¬
дишься, когда увидишь их. Отвратительные лицемеры. Вся их
жизнь — это один большой возмутительный скандал. Я вспо¬
минаю времена в Сэйнт^Пол, когда я отдала бы полжизни за то,
чтобы иметь возможность приподнять юбку выше колен и стан¬
цевать канкан во время одной из высокопарных проповедей
мистера Гебера! Естественно, я никогда на это не отважи¬
лась, — с грустью закончила она. — Я всегда очень боялась тво¬
его любимого отца.
Я не мог отрицать, что миссис Френд очаровательна. Я за¬
метил, что она становится особенно очаровательной тогда, когда
старается отвлечь меня от 'какой-то опасной темы. Однако я
упрямо вернулся к единственному интересующему меня вопросу
и спросил:
—	А чего, собственно, вы ожидаете от меня завтра?
—	От тебя, любимый? — Небольшая рыжая бабочка села на
белую грудь миссис Френд, она прогнала ее спокойным движе¬
нием руки. — От тебя, Горди... Ничего, кроме того, чтобы при¬
лично выглядел, был вежливым и старался притворяться, что
все это тебе абсолютно не скучно. Только и всего. Ну и можешь
продекламировать «Оду Авроре». Ты уже выучил всю ее наи¬
зусть? — Она искоса посмотрела на меня.
—	Более или менее, но еще не полностью.
—	В этом все мы поможем тебе сегодня вечером. Мистера
Моффета это очень порадует, потому что* видишь ли, любимый,
тебя всегда считали паршивой овцой в нашей семье. Ему доста¬
вит невыразимую радость, когда он убедится, как сильно ты
изменился к лучшему.
Она положила вязанье на колени.
—	Знаешь, ни в чем никогда нельзя быть уверенным заранее.
А может быть, именно это собрание вернет тебе память? Конеч¬
но, Горди, ты никогда не видел мистера Моффета и не прини¬
мал участия в калифорнийских собраниях Лиги. Но ты столько
раз участвовал в таких вещах в Сэйнт-Пол, что не исключено,
что это заденет какую-то струну в твоей памяти.
99

Постоянно держаться начеку и помнить, что нельзя прини¬
мать за чистую монету все, что они говорят, а также выужи¬
вать крупицы правды по тону голоса, жестам, требовало от
мешГневероятных усилий. Так, значит, Горди паршивая овца
в. семье., человек с фатальной репутацией. Если мистера Френ¬
да действительно убили и этот факт станет явным, то — со¬
вершенно очевидно — подозрение падет на Горди. Однако
мистер Моффет и мистер Петербридж никогда его не видели.
Следовательно, Горди единственный член семьи, за которого
можно выдать кого-нибудь без сомнения, что обман будет рас¬
крыт.
Да... У Френдов были большие шансы осуществить свой сме¬
лый план, в котором я их подозревал, если, конечно, они во¬
обще отважатся, на такое безумие.
И Бог свидетель, что отваги им не занимать.
«Дьяволы во плота..,» Не об этом ли думала Марии, когда так
их характеризовала?
Слащавость и доброта миссис Френд действовали на меня
как мягкая пуховая подушка, которую положили мне на лицо,
чтобы меня задушить.
Я почувствовал непреодолимое желание вырваться на сво¬
боду. Наверняка ничего хуже в жизни не могло со мной слу¬
читься.
—	Ты хочешь задеть в моей памяти какую-то струну, мама, —
намеренно провоцировал я ее. — Хочешь, чтобы ко мне полнос¬
тью вернулась память...
—	О, Горди! Почему ты разговариваешь со мной таким не¬
приятным тоном! — сказала она, откладывая в сторону вя¬
занье и морща лоб. — Любимый, неужели ты все еще не мо¬
жешь избавиться от своих глупых подозрений в отношении
нас? Я сразу так подумала, когда Селена рассказала мне о фо¬
тографии вашего кузена Бенджи, которую ты раскопал в ка¬
ком-то ящике.;
Ага, так, значит, Селена уже сообщила об этом. Нужно при-
1нать, они были прекрасно организованы!
Кузена Бенджи? — наивнр спросил я. — Ага, ты имеешь в
виду того, который учился в Гарварде, а потом стал ботаником
в ..Индии? Он ведь сейчас в Индии, правда? Так мне, по край¬
ней мере, кажется..,
.Миссис Френд продолжала спокойно вязать на спицах.
—	Да, любимый.
Я не верил собственным ушам. Наконец-то я на-чем-то ее
поймал.. Глядя.ей прямо в глаза, я сказал:
юо

—	Жаль, что вы не согласовали как-то эту историю с Се¬
леной!
—	Горди! Что ты несешь?
—	Дело в том, что Селена говорила мне, будто бы этот ку¬
зен Бенджи закончил Йельский университет, занимался метео¬
рологией й в настоящее время находится в Китае. Ей следова¬
ло предупредить тебя, мама, чтобы ты не ошиблась в таких
деталях. Но это, в конце концов, ^естественно, вряд ли четыре
человека могут знать так подробно каждую версию.
—	Послушай, любимый, — сказала миссис Френд, снова от¬
кладывая вязанье и напуская на лицо выражение легкой оби¬
ды, — что ты, собственно, имеешь в виду под словом «версия»?
Что,же касается того, является ли твой кузен метеорологом в
Китае или ботаником в Индии, то признаюсь тебе честно, что
я не имею об этом ни малейшего понятия. Это ваш кузен со
стороны отца, и я никогда в жизни не видела его живым. Оче¬
видно, Селене известно о нем больше, чем мне.
—	Очень сомневаюсь, — сказал я. — Ты вообще лжешь не¬
сравненно лучше Селены. Например, взять это вранье о старуш¬
ке, которая навестила меня ночью... Ты наверняка придумала
бы что-нибудь более ловкое...
Невзирая на то, какие последствия могут иметь мои слова, я
почувствовал огромное облегчение, выбросив из себя то, что
думал об этом.
Миссис Френд смотрела на меня с изумлением, в котором,
однако, я не мог найти даже тени замешательства или беспо¬
койства.
—	Старушка, любимый?
—	Не пытайся делать вид, будто тебе об этом ничего не из¬
вестно. Селена специально разбудила тебя сегодня ночью, что¬
бы сказать об этом.
—	Горди! Умоляю тебя, скажи мне честно и открыто, что ты
имеешь в виду, а не то, чувствую, я сойду с ума!
—	Наверняка тебе не повредит, если я приведу несколько
неопровержимых фактов. Пусть Селене не кажется, что меня
удастся обмануть, даже если у меня украли этот платочек, пах¬
нущий лавандой. Нетти все мне рассказала. По* крайней мере,
это мне удалось из нее вытянуть, до того как вы успели от нее
избавиться.
—	Горди, неужели ты хочешь инсинуировать, что я уволила
Нетти, потому что...
—	Я не хочу инсинуировать. С меня уже довольно инсинуа¬
ций! Я хочу только сказать, что с самого начала вся ваша чет¬
101

верка — Селена, Марии, доктор Крофт и ты — кормите меня
ложью. Я прекрасно отдаю себе в этом отчет и не позволю про¬
должать обманывать меня.
—	Любимый! Слава Богу... — Миссис Френд схватила меня
за руку й крепко сжала ее. — Наконец-то ты со мной искре¬
нен. Ты не имеешь понятия, как я тебе благодарна. Уточни,
что именно ты считаешь ложью с нашей стороны.
—	Не знаю... я сам уже ничего не знаю.
Я не хотел упоминать о моих подозрениях относительно смер¬
ти мистера Френда, поскольку это было слишком опасно.
—	Вы обманывали меня, когда речь шла об этой старой жен¬
щине:..
На лице миссис Френд появилась улыбка, полная терпели¬
вого понимания.
—	Если бьгя знала, что ты имеешь в виду, говоря о старуш¬
ке, то, возможно, мне удалось бы объяснить тебе это.
—	Я говорю о той старой женщине, которая пришла ночью
ко мне в комнату.
Я уже овладел собой и не стал упоминать о том, что старуш¬
ка упрямо утверждала, что я не Горди Френд.
—	Селена сказала мне, что эта старушка — всего лишь плод
моего воображения.-
Я внимательно вглядывался в лицо миссис Френд. «Сейчас
она сломается», — подумал я. Однако миссис Френд никогда не
была так далека от того, чтобы сломаться, как сейчас.
—	Селена говорила тебе, что в нашем доме нет никакой ста¬
рой женщины? — повторила она. — Это очень странно, .люби¬
мый. Конечно, в нашем доме живет старая женщина!
Я ожидал все что угодно, но только не то, что услышал.
—	Почему же, в таком случае, Селена обманула меня?
—	Я совершенно не могу себе это объяснить, любимый. —
Голос миссис Френд звучал успокаивающе. — Конечно, мне не
рзвестны подробности вашего разговора. Ты ведь все еще не¬
множко болен. Весьма вероятно, что это ночное происшествие
вывело тебя из равновесия и заставило нервничать, а Селена
полагала, что ты будешь лучше спать и успокоишься, если она
тебе скажет^ что тебе это только приснилось. Ты не можешь
требовать от меня чтобы я тебе объяснила, чем руководствова¬
лась Селена и какие умственные процессы происходили в ее
пустой голове. Иногда мне кажется, что Селена вообще не ду¬
мает.
И снова миссис Френд удалось оставить меня с носом. Я толь¬
ко спросил слабым голосом:
102

—	Ну и кто же эта старушка?
—	Твоя бабушка, любимый! Эта бедняжка — моя мать. Она
живет с нами с тех пор, как мы поселились в Калифорнии. Она
уже очень старенькая и немощная, но в любом случае нельзя
отрицать, что она существует, и она ни в коем случае не явля- *
ется сонным видением.
—	А мог бы... мог бы я увидеть ее?
—	Увидеть ее? — Лицо миссис Френд озарила улыбка глу¬
бокой благодарности. — Любимый, 'ты в самом деле хотел бы
этого? Мама всегда очень любила тебя, а ты, опасаюсь, не
слишком заботился о ней, сынок. Ты не поверишь, как она
будет счастлива, если ты ее навестишь, даже если этот визит
будет коротким.
Это было типично для миссис Френд. Я пускал в нее стрелу,
а она перехватывала ее в воздухе и Принималась ею восхищать¬
ся, словно это был цветок. Однако на этот раз она немного
перестаралась. Она считала, что поступает очень дипломатич¬
но, позволяя, чтобы я нанес визит ее матери. Однако ни она,
ни кто другой не догадывался, что старушка решительно заяви¬
ла, что я не Горди Френд. Если мне хотя бы немножко пове^
зет, мне, возможно, удастся превратить этот последний фортель
миссис Френд в грозный бумеранг.
—	Так, может, мы сейчас навестим бабушку? — спросил я.
—	Прекрасно! — Миссис Френд положила вязанье обратно
в корзиночку, встала и нежно поцеловала меня в щеку. — Гор¬
ди... ты в самом деле очень милый Мальчик.
Встав у меня за спиной, она покатила кресло обратно в сто¬
рону дома.
—	И именно по этой причине ты испытывал подозрения, лю¬
бимый?
—	Да, — солгал я.
Мы двигались по широкому солнечному коридору, ведуще¬
му в совершенно' не известное мне крыло дома. Наконец мы
остановились перед какой-то закрытой дверью. Миссис Френд
тихонько постучала, и на ее губах расцвела улыбка искреннего
удовольствия.
—	Мама, мамочка, можно?
Мои пальцы, судорожно впившиеся в поручни кресла, дро¬
жали от возбуждения.
—	Мамочка, любимая! — вторично позвала миссис Френд.
—	Это ты, Марта? — спросил из-за двери старческий, чуть
скрипучий голос.
—	Да, мамочка, это я. К тебе можно на минуточку?
103

—	Входи, входи.
Миссис Френд открыла дверь и втолкнула мое кресло через
порог в красивую лавандово-серую комнату. В кресле у окна
сидела, укутавшись в плед, какая-то дама солидного возраста и
смотрела в сад. Когда миссис Френд подкатила кресло ближе к
окну, старушка даже не взглянула на нас. Я четко видел ее про¬
филь. Внимательно всматривался в морщинистое пергаментное
лицо, большие глаза, сидящие в глубоких глазницах. Нет... со¬
мнений не было. «Моя бабушка», сидящая в кресле у окна, на¬
верняка была той самой старушкой, которая стояла этой ночью
у моей кровати.
—	Дорогая мамочка', — сказала миссис Френд. — Посмотри
только, какрй сюрприз я приготовила для тебя...
—	Что еще за сюрприз... э?
Старушка с трудом повернулась в кресле и посмотрела пря¬
мо мне в глаза.
Вот он, критический момент.
Старушка посмотрела на кресло на колесиках, а потом на
меня. Постепенно морщинки, окружающие ее рот, растянулись
в полной восхищения улыбке.
—	Горди... — сказала она и протянула ко мне исхудавшие
руки. Ее утолщенные в суставах пальцы делали какие-то жад¬
ные движения в воздухе, словно она не .могла дождаться той
минуты, когда обнимет меня. — Горди! — воскликнула она. —
Это мой Горди! Мой любимый маленький Горди... Пришел на¬
вестить свою старую бабушку.!.
Миссис Френд подкатила мое кресло поближе. Худые паль¬
цы передвинулись вверх по моей руке. Сухие губы нежно при¬
коснулись к моей щеке.
Мне внезапно показалось, что я слышу прерывающийся от
рыданий голос Марии:
«Нет, я уже не могу смотреть на то, что. они вытворяют с
тобой... Это дьяволы во плоти... Это воплощение сатаны!»
Глава 13
Миссис Фрецд руководила этим «коротким визитом» уверен¬
ной и решительной рукой опытного режиссера. Она затрагива¬
ла незначительные безопасные темы, одаряя старую даму и меня
чарующими улыбками. Наконец, спустя несколько минут, она
снова подвергла меня еще одному, на сей раз прощальному,
поцелую «моей бабушки» и выкатила мое кресло в коридор.
104

Когда мы снова оказались в солнечном коридоре, она сказа¬
ла с ослепительной улыбкой:
—	Ну как, мой мальчик? Не такая она уж и страшная.
Меня подмывало ответить: «Она — нет, это ты страшная»,
но, конечно, я это не сказал. Со своим дьявольским талантом,
к интригам миссис Френд удалось перетащить мать на их сто¬
рону. Я оказался в ловушке и никакой резкий искренний ответ
ничего бы здесь не изменил.
Утверждая, что солнце очень полезно для меня, она выка¬
тила кресло на террасу. Потом предложила отвезти меня к бас¬
сейну, но в эту минуту на дорожке показались Селена, Нэйт
и Марии в купальных костюмах. Они окружили мое кресло —
молодые, красивые, дружелюбные. Внимательнее всего я при¬
глядывался к Марни. У меня здесь не было никого, кроме нее.
Однако на лице Марни не осталось даже тени недавнего взры¬
ва. Она была так же неискренна, как и остальные.
—	Селена, ты знаешь, что мы только что были у бабушки? —
В голосе миссис Френд чувствовался легкий упрек. — Ради Бога,
скажи, почему тебе пришло в голову внушать Горди, что она не
существует?
Селена вовсе не смутилась. Она только непринужденно рас¬
смеялась и сказала:
—	Действительно, это было идиотизмом q моей стороны!
~г Тогда почему же ты это сделала?
—	Ах, просто потому, что я спала, мама. Я вообще не очень-
то понимала, что ему нужно. Горди был испуган, мне казалось,
что это лучший способ успокоить его. И только позднее я со¬
образила, что Горди подозревает нас. Тогда я подумала, чро если
он поймет, что это неправда, то будет еще хуже. Поэтому я на
всякий случай попросила Марни, чтобы она подтвердила это.
Она ласково погладила руку Марни.
—	Правда, Марни, так оно и было?
Марни в ответ только пожала плечами. Селена направила
* свои лучистые глаза на Нэйта.
—	Я рассказала обо всем этом и Нэйту, и он сказал, что я
Поступила правильно. Ну, разве это, было не так, Нэйт?
—	Да, именно так, — уверенным голосом ответил Нэйт.
—	Селена, дорогое дитя, — вздохнула миссис Френд, — у
меня такое впечатление, что порох тебе не изобрести. Попроси
прощения у Горди.
—	Прости меня, любимый, — сказала Селена, целуя меня в
лоб. — В следующий раз, когда какая-нибудь старушка захочет
переспать с тобой, я подробно расскажу тебе всю ее биографию.
10S

Они все глубже, погрязали в своем обмане. Это напомнило
мне японских дипломатов во время последней войны> завере¬
ния которых в дружбе сопровождал , гул их бомбардировщиков.
Неужели они действительно полагали, что усыпили мои подо¬
зрения?
—	Ну...— миссис Френд чарующе улыбнулась, — значит, все
чудесным образом объяснилось, правда, Горди?
После чего она дала дальнейшие инструкции. Селена, Нэйт
и Марии должны переодеться, меня же передали в руки Йена,
который отвез меня в спальню и, что было совершенно излиш¬
не, выкупал.
Когда его ладони мыли и массировали меня, в моей головГе
начали формулироваться новые мысли. Я не верил миссис
Френд, что мистер Лётербридж приезжает сюда завтра исклю¬
чительно в роли члена Лиги Чистоты «Аврора». Еще не пони¬
мая всю их политику, я с уверенностью знал, что они ждут от
меня завтра чего-то совершенно конкретного и что это имеет
какое-то отношение к стихотворению мистера Френда.
4 Возможно, мне удастся воспользоваться этим стихотворени¬
ем для контратаки.
Йен извлек меня из ванны и принялся крепко вытирать.
Я спросил его, совершенно неожиданно:
—	Йен..., Почему мистер Фрецд уволил тебя?
Рука Йена, в которой он держал пушистое зеленое банное
полотенце, замерла на моем животе. Он смотрел на меня голу¬
быми, словно ничего не понимающими глазами.
' — Тебя, — показал я на.него пальцем. — Почему мистер
Френд сказал тебе: «Йен, убирайся!»?
Казалось, он впервые понял, о чем идёт речь. Он просиял и
начал кивать так энергично, что прядь светлых волос упала ему
на лоб.
—	Почему,повторил я, — почему мистер Френд сказал
тебе: «Йен, убирайся!»? Понимаешь? Почему?
Йен рассмеялся низким, веселым смехом, который указывал
на то, что причина увольнения кажется ему очень смешной.
Он все еще смеялся, 4согда одевал меня и наконец перенес в
кресло.
Когда Йен вкатил меня в большой салон, как раз подавали
коктейли. Вся семья и доктор Крбфт удобно разместились в
креслах поблизости от балконной двери. Они смеялись и бол¬
тали — типичное раскованное семейное настроение.
С согласия доктора Крофта миссис Френд позволила мне
выпить один коктейль, ввиду «особого случая», как она выра-
J06,

зилась. Завтра ведь нас ждет мрачный день. Поэтому нужно
компенсировать это сегодня.
Эта «компенсация» переместилась затем в столовую, где к
обеду подали отличное шампанское и где прислуживала какая-
то новая горничная, преемница Нетти. Мы все должны были
чувствовать себя очень, очень свободно. Однако никому это не
удавалось, а я совершенно открыто сидел с угрюмым видом.
Марии была молчаливая, и вид у нее был какой-то отсутствую¬
щий. Юмор Селены, Нэйта и даже самой миссис'Френд был
слишком резким, для того чтобы быть искренним. Они позво¬
ляли себе шуточки в адрес Лиги Чистоты, соревновались в иде¬
ях, как бы заставить согрешить здесь мистера Моффета.
Явно ощущалась напряженность. Неужели дело приближа¬
лось к кульминации?
Во время обеда никто ни разу не упомянул о стихотво¬
рении, однако я чувствовал, что все думают о нем. Эта их
принужденная свобода являлась частью обдуманного заранее
пролога к моменту, когда кто-нибудь из них как бы мимохо¬
дом скажет, что было бы забавно послушать сейчас «Оду Ав¬
роре».
Когда мы уже сидели в маленьком салоне и пили кофе, на¬
блюдая прекрасную панораму неба и гор, Селена встала со сту¬
ла, и, подойдя ко мне, присела на подлокотник кресла. Это была
очень неудобная поза, принять ее мог заставить Селену только
прилив нежности или желание создать впечатление такого при¬
лива нежности. Я полагал, что это скорее второе... И оказался
прав. Она почти сразу положила ладонь мне на плечо, соблаз¬
нительно улыбнулась и загнусавила:
—	«В тавернах, где молодежь любовно изгибается...» В самом
деле, ведь это божественно! Целый день я повторяю это про
себя. Горди, было бы замечательно, если бы завтра ты продек¬
ламировал это в присутствии всех этих изможденных девиц.
Знаешь что, давай выучим эту оду до конца.
—	Блестящая мысль, — сказал доктор Крофт, подхватывая,
очевидно, заранее заготовленное предложение.— Я умираю от
желания выслушать все стихотворение от начала до конца. Я ни¬
когда не слышал его полностью^
Не отрывая глаз от вязания, миссис Френд сказала:
—	Марии, сходи принеси тот серый томик из комнаты Горди.
Марни откинула назад блестящие черные волосы, довольно
долго как-то странно смотрела на меня, а потом быстро выбе¬
жала из салона. Вскоре она вернулась, Селена взяла у нее кни¬
гу и начала перелистывать страницы.
107

—	Очень некрасиво насмехаться над собственным отцом,
сказала миссис Френд. Она посмотрела на меня и улыбнулась. —
Обещай мне, Горди, сохранить серьезность, когда будешь декла-
мировать это стихотворение. Хорошо? Это очень важно, ведь бу¬
дет присутствовать мистер Моффет.
Селена наконец нашла нужную страницу.
—	Осталось уже только две строфы, Горди, — сказала она.
Нэйт поднялся с места и подошел к нам. Он встал за сту¬
лом Селены и с внешним безразличием положил ладони на ее
обнаженные плечи. Миссис Френд отложила в сторону вяза¬
нье. Марии с сухим треском зажгла спичку. Всеобщее вни¬
манье было так сконцентрировано на мне, что я почти ощущал
его, как прикосновение пальцев к телу.
Вся их субтильность куда-то улетучилась.
Селена начала читать чуть сонным мечтательным голо¬
сом.
На лице миссис Френд появилась легкая гримаса.
—	Ну нет! Этого бы наверняка хватило, чтобы довести до
пьянства самого Мохаммеда, верно? Опасаюсь, Горди, что твой
отец был не лучшим последователем Суинберна, — улыбнулась
она мне. — Ну а теперь будь милым и повтори первую строфу:
«О матери, оплакивайте...»
Селена смотрела на меня прищуренными глазами. Нэйт тоже
глядел на меня. И Марии.
—	Итак, начнем, любимый. — Миссис Френд начала взмаха¬
ми руки отбивать в воздухе ритм. — «О матери, оплакивайте
своих заблудших деток...»
—	Нет! — решительно сказал я.
Рука Селены, которой она обнимала меня, внезапно стала
твердой. Губы доктора Крофта неожиданно сжались. А миссис
Френд спросила:
—	Что нет, любимый?
—	Я не собираюсь учить это проклятое стихотворение!
Тлаза Марии внезапно широко раскрылись. Миссис Френд
встала со стула и подошла ко мне.
—	Ну, ну, сынок, не будь таким упрямым. Я сама знаю, что
это стихотворение идиотское. Знаю также, что тебе это непри¬
ятно. Но... я прошу тебя...
Я покачал головой.
—	Но почему, любимый? Ради Бога, скажи, почему ты не
хочешь?
Миссис Фрецд была глубоко потрясена. Впервые ее улыбка
стала искусственной и принужденной, так что каждый мог убе¬
108

диться о том, насколько она неискренняя... Я чувствовал себя
прекрасно.
—	Я не буду учить, — сказал я, — потому что я гражданин
свободной страны и никто не имеет права заставлять меня учить
вирши, которые вообще не должны были появляться на свет
Божий.
—	Но любимый... Я ведь Тебе говорила... Это для мистера
Моффета!
—	Чихать я хотел на мистер^ Моффета, — решительно ска¬
зал я и помолчал минутку, чтобы насладиться вызванным впе¬
чатлением. — И вообще, зачем вы мне морочите голову? Ведь
то, продекламирую я это стихотворение или нет, не может иметь
ни малейшего значения! Ты сама так сказала. Назвала это жес¬
том очарования. Ну так вот, никакого жеста очарования не
будет!
Доктор Крофт, с миной преданного друга, сказал:
—	Горди, не упрямься. Для матери так важно, чтобы ты про¬
декламировал это стихотворение, ведь это в самом деле мелочь.
Я посмотрел на него. Я все же предпочитал иметь дело с
мужчиной после всех этих бабьих нежностей.
—	Может быть, я бы и позволил себя уговорить^ но только
при одном условии, — сказал я.
—	При одном условии? — Лицо доктора озарила новая на¬
дежда. — При каком именно?
—	При условии, что перестанете меня обманывать и нако¬
нец скажете, почему для вас так ужасно важно,' .чтобы я продек¬
ламировал это стихотворение.
—	Перестанете обманывать? — Нэйт резким тоном повторил
эти слова. — Горди, мне казалось, что мы уже покончили с тво¬
ими подозрениями. Я полагал...
Миссис Френд/ которая все еще не могла прийти в себя пос¬
ле того, что услышала, открыла рот, чтобы что-то сказать, но
ее неожиданно опередила Селена.
—	Хорошо! Это ставит нас в зависимое положение, —сказа¬
ла она и рассмеялась хрипловатым смехом. — Почему бы.нам
не сказать ему правду?
—	Селена! — крикнула миссис.Френд.
—	Разве ты не видишь, какими мы были глупыми до сих пор?
Ты отругала меня за то, что я солгала о бабушке. Но это еще
хуже. Горди не верит нам... Зачем же вводить его в заблужде¬
ние, если он не позволяет себя обманывать?
Она склонилась надо мной так, что ее пушистые волосы за¬
щекотали мне щеку.

—	Бедный Горди, — сказала она, — наверняка ты считаешь
нас дьяволами во плоти. Меня это вовсе не удивляет. Но все это
так ужасно глупо, потому что правда такая невинная! Я не вижу
ни малейшей причины, почему бы тебе не узнать ее.
Я посмотрел на ее улыбающиеся губы, они были так близ¬
ко от моих губ. Я бы предпочел, чтобы она не была такая кра¬
сивая.
—	Правда невинная? — повторил я.
—	Конечно. — Селена посмотрела на миссис Френд: — Да¬
вай я расскажу ему обо всем, мама.
Я тоже смотрел на миссис Френд. По ее чуть наморщенно¬
му лбу я догадался, что Селена что-то импровизирует, а ее све¬
кровь беспокоится, что из этого выйдет. Наконец она лаконич¬
но сказала:
—	Делай как знаешь, Селена.
Селена прижалась ко мне еще крепче.
—	Горди, любимый, это стихотворение... — Голос у нее был
нежный, подозрительно слащавый. — Конечно, это стихотво¬
рение очень важное. И ты проявил большую сообразительность,
догадавшись об этом. Мы не говорили тебе об этом потому...
ну.:., просто это была идея мамы. Видишь ли, все это имеет от¬
ношение к твоей склонности к выпивке. Мать это всегда ужас¬
но огорчало. Потом наступила эта потеря памяти, и мама ска¬
зала, что раз уж ты все забыл, то, возможно, забудешь также об
алкоголе. Она боялась, что если я скажу тебе правду о том, что
должно быть завтра, об этом стихотворении, то ты вспомнишь
о своей пагубной привычке и тем самым навсегда потеряешь
шанс вылечиться. Правда, так оно и было, мама? — обратилась
она к миссис Френд.
Миссис Френд явно была довольна, к этому времени она уже
полностью овладела собой. И даже продолжила вязать.
—	Да* это правда, Селена, — сказала она. — Горди, дорогой
мальчик, я так радовалась и так надеялась, что ты больше не
будешь пить.
Нэйт, очевидно, тоже чуть успокоившийся, посчитал необ¬
ходимым вставить и свои медицинские сказочки.
—	У тебя большие шансы на это, Горди. Временная потеря
памяти и*твоей личности может привести также к тому, что в
ней сотрется склонность к алкоголю, пробудившаяся в резуль¬
тате неправильного образа жизни.
Я посмотрел на Марии; она была ключом к разгадке. Одна¬
ко и ее лицо нйчего не выражало. Она сидела скованно, равно¬
душно глядя на Селену.
ПО

—	Что ж, предположим^что это правда, — сказал я. — Вы
обманывали меня, чтобы спасти от губительного воздействия
алкоголя. Вы и вся эта Лига Чистоты «Аврора»!
—	Дорогой Горди, дело вовсе не в Лиге, — сказала миссис
Френд, не отрывая глаз от вязанья. — Никто-из нас не против
того, чтобы иногда выпить немного виски. Речь также не идет
о том, чтобы читать мораль. Мы просто не хотим, чтобы ты
наносил вред своему здоровью.
—	Весьма благодарен, — иронично ответил я. — А теперь
прошу объяснить мне, какое отношение все это имеет к этому
стихотворению.
—	Дело в том, что это ужасно глупо, любимый. — Ладонь
Селены нежно поглаживала короткие волосы у меня на затыл¬
ке. — А все это вместе привело к определенному условию в за¬
вещании отца.
Я посмотрел на миссис Френд.
—	И именно с этой целью приезжает завтра мистер Петер-
бридж, — спросил я, — который вовсе не является членом
Лиги Чистоты, верно?
Миссис Френд слегка покраснела, однако ничего не отве¬
тила.
—	Да, любимый, — сказала Селена. — Именно поэтому при¬
езжает мистер Петербридж, а точнее говоря, именно поэтому
приезжают также мистер Моффет и вся Лига.
—	Чтобы услышать, как я декламирую «Оду Авроре»?
—	Вот именно, — ответила Селена, — и еще по несколь¬
ким причинам. Ох, все это так глупо, что лучше покончить-с
этим как можно быстрее. У твоего уважаемого отца .был пунк¬
тик на почве алкоголя, понимаешь, Горди? А ты пил... пони¬
маешь? Отец обязательно хотел отучить тебя, понимаешь? Ну
и поставил в завещании это условие. Состояние после его
смерти переходит" к тебе как к единственному сыну. Это по¬
нятно. Но ты получишь его только в том случае, если на три¬
дцатый день после смерти отца будешь абсолютно трезвый...
Настолько трезвый, что сумеешь продекламировать «Оду Ав¬
роре» в присутствии всех членов Лиги, а потом подпишешь
обязательство быть абстинентом. Мистер Петербридж приезжа¬
ет как поверенный отца в этом деле. Если он посчитает тебя
образцовым сыном и мужем, ведущим спокойную домашнюю
жизнь, если ты продекламируешь стихотворение, а потом под¬
пишешь обязательство быть абстинентом — наследство будет
твоим! Таким способом отец решил отучить тебя от пьянства.
Она поцеловала' меня в ухо.
ш

—	Вот видишь, котик! Вот и вся страшная правда, которую
мы так старательно скрывали от тебя.
Я внимательно посмотрел на нее. Трудно было выглядеть
более невинно.
—	А если завтра я не буду трезвый, и не прочту наизусть сти¬
хотворение, а также не подпишу обязательство воздерживаться
от алкоголя — что тогда?
Она пожала плечами.
—	Ну что ж! Тогда ты будешь беден как церковная мышь.
Все наличные деньги, вся недвижимость и прочее перейдут в
собственность Лиги, чтобы у нее были средства для облагора¬
живания всей южной Калифорнии.
Глаза всех присутствующих были устремлены на меня. Пер¬
вой подала голос миссис Френд: .
—	Теперь ты видишь, любимый, как ужасно, ужасно важно
для тебя самого выучить это стихотворение...
—	Конечно, — сказал я. — Но почему это так важно также
для всех вас? Просто из бескорыстной любви ко мне?
—	Конечно, любимый, — сказала миссис Френд. — Если ты
продекламируешь стихотворение, получишь наследство. Ста¬
нешь фантастически богатым! А если, ты этого не сделаешь...
будешь нищим. Я не хочу, чтобы мой сын был нищим.
Я посмотрел на Марии. Мне показалось, что она едва замет¬
но кивнула.
' Но независимо от того, что произойдет со мной, ваши
доли не пропадут? Я имею в виду часть наследства, которая
должна достаться тебе и Марии.
—	Конечно нет, — ответила миссис Френд.
Марии внезапно встала. Она стояла выпрямившись, молодая,
полная странного напряжения. Ее силуэт резко вырисовывался
на фоне темнеющего пейзажа.
—	Не верь ей, — коротко сказала она.
Миссис Френд ;брорила на нее испуганный взгляд. Марии
смотрела на всех с презрением и вызовом.
—	Коже мой, раз уж вы начали, имейте смелость сказать ему
всю правду! Чего вы, собственнр, добиваетесь? Или вы обманы-
* ваете просто для удовольствия?
Я улыбнулся ей. Наконец мой союзник поднял забрало.
—	Другими словами, — сказал я, — все вы также непосред¬
ственно заинтересованы в этом?
—	Конечно, мы заинтересованы, — с вызовом сказала
- Марии.
—	Марии!
112

Марии откинула назад черные блестящие волосы, совершен¬
но игнорируя резкий тон матери.
—	Меня тошнит от ваших постоянных уверток! Хочешь, что¬
бы я рассказала обо всем вместо тебя? Горди пил. Селена была не
в состоянии отучить его от этого. И мама тоже. Не говоря уже обо
мне..Отец считал, что все мы несем ответственность за это, й
утверждал, что мы недостаточно энергично боремся с дьяволом.
Поэтому все мы едем в одной тележке. Отец считал, что наша обя¬
занность — отучить Горди от пагубной привычки. И прекрасно обу¬
словил это в завещании. Ни ты, мама, ни я, ни Селена не получим
ни цента, если Горди не выдержит экзамен перед Лигой Чистоты!
Она резко повернулась в мою сторону.
—	Вот и вся эта замечательная история. На сей раз. правди¬
вая, уверяю тебя!
Она села на диванчик и подтянула под себя ноги.
—	Слава Богу, что я выбросила это из себя, — закончила
она. — А теперь я уже не в состоянии сказать ни слова.
Я ожидал, что миссис Френд взорвется; Однако ничего подоб¬
ного не случилось. Она только слегка пожала плечами и сказала:
—	Марии права, Горди. Думаю, что во мне просто говорит
мать. Я всегда вижу тебя как маленького мальчика в коротких
штанишках, который посматривает, облизываясь, на стол со
сладостями. Конечно, теперь ты взрослый человек и отвечаешь
за свои поступки. Было бы даже оскорбительным продолжать
скрывать от тебя правду.
—	Так, значит, больше ничего вы уже от меня не скрываете?
Я почувствовал такое огромное облегчение, что мне даже за¬
хотелось смеяться. Конечно, они продолжают меня обманывать.
Но причина, по которой они это делали, казалась мне теперь
невероятно глупой, даже смешной. А я подозревал и* в таких
ужасных поступках! Внушил себе, что попался в когти изощрен¬
ной банды убийц, которая собирается взвалить на меня тяжесть
своих преступлений. А тем временем... вся эта тайна заключа¬
ется попросту в том... в этом! Марии со своей девичьей импуль¬
сивностью сильно преувеличила, называя да дьяволами. Это
просто горстка обычных людей, которые оказались в затрудни¬
тельном положении.
Миссис Френд не отрываясь смотрела на меня.
—	Так, значит, ты сделаешь это, любимый, правда? Не толь¬
ко ради нас, но прежде всего, ради самого себя.
Мне была смешна теперь мысль, что я мог когда-то считать
ее кем-то другим, а не просто порядочной милой пожилой да¬
мой в затруднительном финансовом положении.
из

-г- Ради меня самого? — спросил я.
—	Конечно; любимый.
—	Может быть, ты хотела сказать... ради Горди Френда?
Миссис Френд окаменела. Селена и.Нэйт обменялись взгля¬
дами. Все это было чересчур очевидно.
—• Но Горди! Любимый! — начала миссис Френд.
—	Не стоит продолжать запутываться во лжи, — сказал я. —
Мне бы хотелось знать, где Горди. Может быть, он снова со¬
вершает какую-нибудь пьяную эскападу? Или штучку, как вы
это называете? Думаю, что да. Как это гадко с его стороны! Все
счастье Френдов висит на волоске, а он шатается где-то или
сидит в баре и пьет...
. — Тут уж не до шуток, старина, — с горечью прервал меня
доктор Крофт.
—	Ты так полагаешь? А мне это кажется безумно смешным! —
рассмеялся я ему в лицо. — Наверняка ты нашел меня в своей
больнице. Это ведь ты доставил этот товар, верно? Субъект с
потерей памяти прекрасно сыграет роль Горди Френда, продек¬
ламирует перед мистером Моффетом «Оду Авроре» и тем самым
спасет состояние Френдов.
- Миссис Френд встала. Она была белая как бумага. Селена
соскользнула с подлокотника кресла. Они встали по бокам от
доктора Крофта и молча смотрели на меня. Было время, когда
эти две женщины, стоящие рядом и глядящие на меня, казались
мне страшными, как две,парки« Но теперь они уже не пробуж¬
дали во мне страх.
—	И что же теперь? — спросил я. — Будем продолжать иг¬
рать в угадайку или сыграем в открытую?
Марии внезапно громко рассмеялась. Она вскочила с диван¬
чика и с энтузиазмом поцеловала меня в щеку.
: — Наконец-то ты решился на.это! — воскликнула она. — Я с
самого начала чувствовала, что ты победишь.
—	Другими словами, ты признаешь, что я не Горди Френд?
—	Конечно, ты це Горди Френд! — воскликнула Марни. —
До того, как Нэйт привез тебя сюда из больницы, никто из нас
ыикоща не видел тебя!
Глава 14
Миссис Фрёцд резко схватила Марни за руку и оттащила от
меня: Они несколько секунд стояли друг против друга: вдохно¬
витель заговора и Иуда, который его выдал.
114

Я был убежден, что в этом взрыве антагонизма они совер¬
шенно забыли обо мне. Я тоже не думал о них. Я был погло¬
щен вновь возникшей ситуацией. Им обязательно был нужен
Горди, чтобы спасти состояние, но они не могли нигде найти
его. Поэтому решили выдать кого-нибудь за него... Ничего
проще. Узнав об условии в завещании, я перестал подозревать
Френдов в более мрачных намерениях.
Им требовались исключительно деньги — достаточный мо¬
тив. Зачем же мне упрямо оставаться при своих подозрениях, в
подтверждение которых у меня никогда не было никаких дока¬
зательств?
Молчание длилось так долго и было таким напряженным,
что не могло не дойти до моего сознания. Нэйт взял Селену за
руку. С легким беспокойством я констатировал, что она не сде¬
лала ни малейшей попытки освободиться. Оба очень вниматель¬
но смотрели на миссис Френд и Марии, словно от результата
этой стычки зависело все их будущее.
Когда наконец миссис Френд заговорила, ее голос звучал
ласково, но это было лишь поверхностное впечатление.
—	Мы так измучились, — тихо сказала она.— Нам пришлось
преодолеть столько препятствий, столько трудностей... Зачем ты
все испортила?! Зачем ты. это сделала, Марии?
—	Что я такого сделала? — с вызовом спросила девушка. —
То, что я сказала ему правду? Я считала, что он должен ее
знать!
Миссис Френд пожала плечами.
—	Ты могла бы, по крайней мере, предоставить решение
кому-нибудь более ответственному, сказала она.
—	И кто же этот «более ответственный»? Может быть, ты,
мама? — Марии рассмеялась. — Прекрасная работа. Фантасти¬
ческая сеть лжи, в которой все мы запутались. Он очень умный,
а ты и Нэйт считали его законченным дураком! Он подозревал,
что не является Горди Френдом уже через пять минут после
того, как пришел в сознание...
Миссис Френд, сделав огромное усилие, сумела улыбнуться.
—	Уже поздно для упреков, мое дитя. Что случилось, то
случилось, — остатки своей жалкой улыбки она адресовала
мне. — Ты должен поверить мне, что мы делали все это
из лучших побуждений... Мы хотели, чтобы, было как можно
лучше...
—	Как можно лучше... для кого? — снова взорвалась Марии.
Нэйт Крофт подошел к ней. Под внешним спокойствием
чувствовалась сдерживаемая ярость._
115

—	Хорошо, Марии, ты добилась, чего хотела! Сыграла свою
большую роль на сцене... Тейерь предоставь уладить остальное
тем, кто лучшё понимает серьезность положения.
—	Серьезность положения! — Марни в ярости повернулась
в его сторону. — Может быть, вся эта «серьезность» должна
заключаться в том, что семейство Френдов хитроумно получит
наследство отца, а ручки доктора Крофта останутся чистень¬
кими?
—	Прекрати, Марни!
—	Прекрати, прекрати, — с гримасой передразнила его Мар¬
ни. — Для врача у тебя слишком своеобразное понятие о том,
.что является серьезным. Неужели ты считаешь, что вы порядоч¬
но обращались с этим человеком? Он потерял память... Бедня¬
га не имеет понятия, кто он,., а мы стараемся внушить ему, что
он кто-то совсем другой. Он нас раскусил. Но он не может ни¬
чего сделать — с рукой и ногой в гипсе, полностью зависит от
нашего расположения к нему. Мы над ним издеваемся. Да, я не
боюсь этого Слова! Издеваемся! А ты говоришь, что я не отдаю
себе отчета в серьезности положения! Ты так постыдно отно¬
сишься к одному из своих пациентов исключительно потому,
что страстно желаешь Селену...
Нэйт покраснел еще больше. Селена, единственная из всей
компании спокойная и даже веселая, как обычно, громко рас¬
смеялась и сказала:
—	Марни, любимая! Хотя бы разок вычеркни из своего лек¬
сикона слова «страстно желать».
—	Хорошо, если ты вычеркнешь их из своей жизни. — Марни
повернулась ко мне и несмело протянула руку: — Я не могла боль¬
ше смотреть на то, что они вытворяют с тобой! Я давно уже хо¬
тела сказать тебе правду, но не могла решиться на это, пока это
как-то само собой не получилось... так, как сейчас, при всех!
—	Эта странная любовь к правде возникла в тебе довольно
поздно, Марни, — ледяным тоном заметила миссис Френд.
—	Я не имею ни малейшего намерения отрицать свою вину
перед ним. — Марни по-прежнему смотрела на меня блестящи¬
ми глазами. — Я виновата, как они, не меньше. Мы все заме¬
шаны в этом. Но умоляю тебя, не считай меня такой же тряп¬
кой, как их.
Селена снова рассмеялась.
—	Я уже поняла, — сказала она. — Наша маленькая Марни
почувствовала, как обычно, «слабость» к подвергаемой пыткам
жертве в инвалидной коляске. Она улыбнулась мне. — Будь
осторожен, любимый! Ведь это уже не твоя сестра!
И 6

—	Заткнись! —- взорвалась Марни.
—	Ох, действительно, снова слова «страстно желать» вкра¬
лись в наш разговор.
Я мысленно сравнивал двух этих женщин: Марни, рискую¬
щей ради меня потерей всего состояния и ссорящейся с се¬
мьей, и Селену, которая с самого начала со спокойным ци¬
низмом и без малейших угрызений совести использовала меня
как орудие для достижения своих грязных целей. Но почему
же, в таком случае, вид Селены заставил мое сердце биться
сильнее?
Марни устремила на меня взгляд своих больших темных глаз
и спросила:
—	Скажи... ты очень ненавидишь меня?
Я улыбнулся ей.
—	Да нет же, напротив! После того, что я подозревал, я мог
бы теперь перецеловать всех вас, включая Нэйта. Но сейчас мне
бы хотелось узнать немного фактов.
—	Что же тут еще говорить? Ты наверняка должен был сам
обо всем догадаться.
Марни с вызовом посмотрела на доктора Крофта:
—	А ты думай только о своем дипломе, Нэйт.
Потом она снова обратилась ко мне:
—	В тот вечер, когда умер отец, Горди снова отправился
пьянствовать. Ты не знаешь Горди, но это было в его стиле.
Он пил целый день без перерыва. Я была последней, кто ви¬
дел его в тот вечер. Он прошел мимо меня в холле и сказал,
что сыт по горло всей нашей семейкой и что уезжает в Лос-
Анджелес. Я видела, как он уезжал. Я не остановила его, по¬
тому что не понимала, что отец умирает, и, кроме того, никто
из нас не знал об этом условии в завещании. Конечно, потом,
когда завещание огласили, Горди стал главной фигурой дра¬
мы. Мы перетряхнули весь Лос-Анджелес в его поисках. Мать
даже послала за ним детективов.
—	И что же? Вы не нашли его?
Селена с сожалением пожала плечами.
—	Нет. Вероятно, он сейчас в Мексике. Пьяные эскапады
Горди заканчиваются, как правило, в постели какой-нибудь
мексиканской сеньориты. С этим ничего нельзя поделать. Ког¬
да он протрезвеет и решит, что уже пора вернуться, — тогда
он возвращается.
Миссис Френд опустилась на стул; она смирилась и устала.
Теперь она казалась мне почти старухой. Только Нэйт держал¬
ся в сторонке — враждебный, бдительный.
117

—	Значит, вы остались без Горди, от которого все зависе¬
ло. И вы боялись, что благородная Лига Чистоты уведет у вас
из-под носа все состояние. И тогда Нэйт нашел меня. Как это
произошло? Где он нашел меня?
Нэйт беспокойно пошевелился, а Марии объяснила:
—	В своей больнице! Тебя принесли туда без сознания. Ка¬
кие-то люди нашли тебя, лежащего у шоссе в Сан-Диего. На¬
верное, тебя сбил какой-то дорожный пират. Потом, когда тебе
уже сделали операцию и наложили гипс, Нэйт установил у тебя
потерю памяти. Именно это и натолкнуло его на эту гениаль¬
ную мысль!
Селена встала с диванчика и, слегка отодвинув Марни, при¬
села у моих ног.
—	Мы тогда пришли в отчаяние. До собрания Лиги остава¬
лось меньше недели, и ни следа Горди. Тут Нэйт сказал мне о
тебе. Ты просто свалился к нам с неба. Мы с Горди жили здесь
всего несколько недель, причем большую часть этого времени
.Горди находился в невменяемом состоянии. Ни мистер Моф-
фет, ни мистер Пётербридж никогда его не видели, а после
смерти отца мы рассчитали всю прислугу. Не осталось никого
из тёх, кто знал Горди, за исключением Йена, а Йен ведь не в
счет. — Она улыбнулась мне. — Любимый, люди благородные
и лучше нас тоже поддались бы искушению. Достаточно было
привезти тебя из больницы, положить в кровать и внушить тебе,
что ты наш заблудший Горди. И если бы ты выдержал этот экза¬
мен перед господами из «Авроры» и мистером Петербриджем —
дело было бы сделано.
—	Даже то, что у тебя сломана именно правая рука, очень
упрощало ситуацию, — вздохнула миссис Френд, — подпись,
сделанная левой рукой на обязательстве быть абстинентом, не
вызвала бы никаких подозрений. — Она нетерпеливо откину¬
ла со лба непокорную прядь волос. — Так или иначе, с нашей
стороны это был героический поступок. Ты должен беспри¬
страстно признать, что мы были очень гостеприимны и при¬
лагали все старания, чтобы ты чувствовал себя в нашем доме
. как можно лучше.
Я заметил, что постепенно настроение радикально изменя¬
ется. В цервую минуту после взрыва Марни я был бедной жер¬
твой, счастливо спасшейся от превратностей судьбы. Теперь,
почти незаметно, мы все возвращались в типичную семейную
атмосферу Френдов. Марни как бы отодвинули в тень. Миссис
Френд улыбалась мне так, сдовно я был, по меньшей мере, со¬
участником их заговора. Рука Селены как бы случайно нашла
118

мою руку. Теплое пожатие ее ладони нисколько не утратило
своего очарования... Возможно, даже напротив — сейчас, когда
я уже не считал ее врагом.
—	Все это прекрасно, — сказал я\ — но, пожалуйста, объ¬
ясните мне, что должно было быть дальше? Что вы собира¬
лись делать после того, как получили бы с.моей помощью
наследство, и гут явился бы настоящий Горди? Ведь если бы
мистер Моффет й мистер Петербридж увидели настоящего
Горди, весь этот отлично спланированный заговор был бы рас¬
крыт.
—	Но они никогда в жизни не увидят настоящего Горди, лю¬
бимый! —.миссис Френд так ловко вставила слово «любимый»,
что я почти этого не заметил. — Мы собираемся продать дом и
сразу после этого уехать из Калифорнии. Никто из нас не ис¬
пытывает особой привязанности к ней.
—	А что будет со мной?
—	Этого мы еще окончательно не решили. — Уголки губ
миссис Френд опустились в чуточку жалостливой улыбке. —
Мы должны были подождать и увидеть, как ты поведешь себя,
когда узнаешь правду. Мы обязательно взяли бы на себя оп¬
лату твоего лечения в больнице. И если бы оказалось, что тебе
требуются деньги... — Она осеклась, но тут же закончила: —
Не делай такое обиженное лицо! Мы ведь не знали тебя. Од¬
нако если бы. ты захотел принять вознаграждение за оказан¬
ную тобой нам эту услугу... мы были готовы уплатить солид-'
ную сумму.
—	А если бы я захотел шантажировать вас? Ведь я держал бы
вас в руках до конца жизни! Неужели вы не рассматривали та¬
кую возможность?
—	Ну что ж, это был риск, на который нам пришлось бы
пойти. Что бы там ни было, лучше иметь состояние и подвер¬
гаться шантажу, чем не иметь его и не подвергаться шантажу.
И потом... — Миссис Френд взяла в руки вязанье. — Мы были
готовы'также к шантажу. До того как Нэйт нашел тебя, мы ду¬
мали о том, чтобы просто нанять -какого-нибудь человека без
особых принципов и сыграть с ним в открытую. И такой чело¬
век наверняка бы шантажировал нас. Однако... если говорить о
тебе, — улыбнулась она, — не думаю, что может существовать
подобное опасение. Верно?
—	Конечно, здесь нет ни малейших сомнений, мама, — ска¬
зала Селена. — Ведь это порядочный человек.
Миссис Френд с невозмутимым спокойствием манипулиро¬
вала спицами.
119

—	Все мы здесь, — сказала она, — представляем собой банду
уголовников и должны очень стыдиться. Но мне вовсе не стыд¬
но. Абсолютно! Завещание твоего отца, то есть, прости, моего
мужа в высшей степени оскорбительное и нечестное. Ты сам,
очевидно, должен это признать. У нас все права на это состоя¬
ние, а мысль о том, что оно может достаться Лиге Чистоты... —
Она вздрогнула. — Да ты подожди до завтра! Сам убедишься!
Мистер Моффет как наследник нескольких миллионов долла¬
ров! Нет уж, извините! При самой мысли о чем-то подобном «у
меня мороз идет по коже!
Воцарилось молчание. Марии, свернувшись клубочком на
диванчике, иронически смотрела на Селену, по-прежнему дер¬
жавшую меня за руку. Доктор Крофт явно чувствовал себя не в
своей тарелке. Все понимали, что миссис Френд удалось про¬
извести нужный эффест и теперь его нужно только поддержать.
Вскоре взгляд миссис Френд снова устремился на меня.
—	Теперь ты уже знаешь всю правду. Марии была права...
Нам следовало уже давно покончить с этим маскарадом. В са¬
мом деле... чего нам стоило скрывать все это от тебя. Я уво¬
лила эту пьянчужку Нетти, так как боялась, что она дает пишу
твоим подозрениям. Селена придумала фигуру мифического
кузена..: как, кстати, его звали?., уже не помню... чтобы как-
то объяснить исчезновение фотографии Горди. Бедняжку Пи¬
тера мы временно отдали ветеринару, ну и, наконец, проблема
с бабушкой! Знай, что бедняжка уже очень старенькая и с го¬
ловой у нее не все в порядке. Поэтому мы решили не посвя¬
щать ее во все, а сказали ей только, что Горди вернулся, и
собирались держать ее в комнате, пока все не прояснится.
Однако ночью она украдкой выскользнула из своей комнаты
и неожиданно появилась у тебя, чем доставила нам неописуе¬
мые хлопоты. Селена поступила необдуманно, утаивая от тебя
ее .существование, но она боялась, что ты захочешь ее увидеть,
а она все разболтает. — Она вздохнула. — Оказалось, однако,
что мы недооценили бабушку, — продолжила она. — Нужно
было посвятить ее в заговор с самого начала. Сегодня утром,
когда я сообразила, что ты непременно захочешь с ней встре¬
титься, я все ей объяснила. Она пришла в восторг. С лету все
поняла и пришла в восхищение при мысли, как она будет при¬
кидываться, будто считает, тебя настоящим Горди! У бабушки
всегда было меньше комплексов, чем у кого-либо из нас, —
добавила она, пожимая плечами.
Она немного помолчала, глядя в окно на уже темнеющий
красивый пейзаж.
120

—	И знаешь, что я тебе скажу? — неожиданно спросила она. —
Что это прекрасное чувство и невыразимое облегчение, когда не
нужно уже лгать и можно говорить правду — всю правду!
Может быть, потому, что я привык не доверять словам мис¬
сис Френд, в ее выражении «всю правду» я почувствовал лег¬
кий перебор. Прежние подозрения еще не совсем погасли во
мне. Все, что я услышал, было вполне правдоподобно, но ведь
и все другие фантастические истории, которыми меня до сих
пор потчевали, тоже казались мне возможными. Неужели это
еще один блеф?
—	Да, -г- сказала как бы про себя миссис Френд. — Это боль¬
шое наслаждение — говорить правду. Особенно для такой, как
я, кто не является прирожденным лгуном. — Она посмотрела
на меня из-под ресниц. — Даже теперь, когда, говоря правду,
мы теряем все шансы получить наследство, которое, как я по-
прежнему считаю, принадлежит нам по праву.
Мои подозрения внезапно развеялись. Я понял, к чему кло¬
нит миссис Френд. Да, конечно, она продолжала играть, но ее
цели были более непосредственные и не такие мрачные, как я.
себе это воображал. При всем своем гениальном таланте делать
хорошую мину при плохой игре, она еще не утратила надежду,
что на меня стоит делать ставку. Она усиленно старалась смяг¬
чить мое сердце своей беззащитностью и очарованием. Неверо¬
ятно тактично она давала мне понять, что по окончании дела я
могу рассчитывать на солидный куш.
И теперь она ждала, что я скажу: «Можете не беспокоиться
о завтрашнем дне. Вы очаровали меня до такой степени, что я не
позволю Лиге Чистощы увести состояние у вас из-под носа».
Однако я молчал, поэтому она сказала с легкой гримасой:
—	Ну а теперь, когда тебе уже все о нас известно, ты счита¬
ешь нас очень подлыми?
—	Да, котик, — чарующе улыбнулась.мне Селена, — ты, на¬
верное, ужасно сердишься?
Мне казалось, что я должен был сердиться. Что бы там ни
было, даже если завещание мистера Френда было обидным,
они ведь все были готовы преступить закон, используя меня
для этой цели как невинную жертву. Б глубине души, однако,
я не очень сердился. Несмотря на то, что поведение обеих —
миссис Френд и Селены — имело мало общего с этикой, я
чувствовал к ним явную симпатию. .
—	Нет.?. Я не сержусь, — сказал я. — Может, я сам преступ¬
ник?. Но больше всего меня интересует во всем этом одно: я не
Горди Френд. Кто же я в таком случае?
121

Я почувствовал какое-то. чисто личное волнение, не имею¬
щее ничего общего с семейством Френдов. Питер.„ Сан-Дие¬
го... Пропеллеры... Ирис... Все эти терзающие меня туманные
образы снова возникли у меня в голове. Через минуту я снова
смогу стать человеком, умеющим собственное имя, собственную
жизнь...
Миссис Френд отложила вязанье. У нее было выражение ис¬
кренней озабоченности на лице. v
—	Мне очень жаль, любимый, — сказала она. — Боюсь, что
именно это мы не можем тебе сказать.
—	Не можете сказать? .Почему?
—	Потому что, видишь ли, мы сами не знаем.
Я повернулся к Марии, которая потпрсжнему сидела, свер¬
нувшись клубочком, на диванчике. Я всегда в минуты волнения
и беспокойства почему-то обращался к ней.
—	Она говорит правду? — спросил я.
Марии кивнула.
—	Да... это правда, — тихо сказала она. — Мы не знаем.
. Никто из нас этого не знает, даже Нэйт. Мы не имеем ни ма¬
лейшего понятия, кто ты.
Глава 15
Я почувствовал себя как узник, которого'уже вот-вот долж¬
ны выпустить на свободу, но неожиданно захлопывают дверь у
него ПОД НОСОМ;
—	Но ведь кто-то должен...
—	К сожалению, это так! — сказал доктор Крофт, который
до сих пор не принимал участия в разговоре. — Когда тебя
привезли в больницу, -при тебе не нашли ничего, буквально
ничего, что позволило установить твою личность. Ни бумаж¬
ника, ни каких-либо документов, ничего, кроме одежды, ко¬
торая производила впечатление совершенно новой — без меток
прачечной. — Он слабо улыбнулся. — Ты должен признать, что
я взял на себя огромный риск, «одалживая» тебя в такой си¬
туации миссис и мисс Френд. Я бы никогда не отважился на
что-то подобное, если бы у тебя было имя и в любую минуту
тебя могла опознать семья.
—	А те люди, которые, привезли меня в больницу?
—	Марии уже сказала тебе. Это мотоциклисты, которые об¬
наружили тебя лежащим у автострады, совершенно без созна¬
ния. Марий подозревала, что ты стал жертвой неосторожного
122

водителя, который потом сбежал, но мне кажется, что это гра¬
беж. Возможно, ты взял кого-то по пути в автомобиль и этот
кто-то таким способом отблагодарил, тебя... Он ударил тебя,
ограбил, а потом сбежал на твоем автомобиле. Это подтверж¬
дало бы мои подозрения, что рана на голове от удара кас¬
тетом.
Миссис Френд снова приветливо улыбнулась мне.
—	Не терзайся, не ломай себе голову, любимый, пытаясь
вспомнить, что могло произойти. Я уверена, что раньше или
позже к тебе полностью вернется память. А тем временем ты
можешь чувствовать себя среди нас, как в семье...
—	Да, да, котик, — поддакнула Селена, потершись атласной
щекой о тыльную часть моей ладони. — Мы все просто обожа¬
ем тебя! Уверяю тебя, что говорю правду. Мы усыновим тебя!
Если бы я злился, то мог бы сказать, что, поскольку они
меня похитили, в их обязанности входило обеспечить мне, по
крайней мерс, крышу над головой и нормальное питание до
тех пор, пока я не буду знать, куда мне идти.
Однако я не был в таком настроении. Человек без имени и
без прошлого ужасно одинок. А Френды были единственными
людьми, которых я знал! Поэтому я невольно льнул к ним.
—	Ясно, — сказал Нэйт, — что в соответствующее время мы
сделаем все, что будет в наших силах, чтобы разыскать твою
семью. Вынужден с сожалением признаться, — он говорил не¬
множечко озабоченно, — что во время этого... этого маскарада
я приложил все силы, чтобы еще больше заглушить твою па¬
мять. Теперь, конечно, это изменится. Торжественно даю тебе
мое честное слово, что все мои знания в области неврологии и
психиатрии в твоем полном распоряжении.
—	Бескорыстно? — иррнически спросил я.
Доктор Крофт пришел в еще большее замешательство.
—	Я не могу упрекать тебя за твое отношение ко мне, стари¬
на, — сказал он. — Как врач я поступил нечестно, сам в этом
признаюсь. В свое оправдание могу сказать.только то, что я
уверен, что твоему здоровью не был нанесен вред... С другой
стороны, это был единственный способ сохранить для семьи
Френдов, с которыми я дружу, состояние, поставленное под
угрозу злобным завещанием...
Нэйту удалось так же ловко, как и миссис Френд, найти
оправдание своему поведению. В своей гладкой и хитроумной
речи он доказал, что его скандально неэтичный поступок по
отношению ко мне был рыцарским жестом в отношении без¬
защитных женщин.
123

—	Теперь возникает проблема, — продолжил доктор Крофт,
держа руки в карманах и покачиваясь взад-вперед, что, впро¬
чем, входило в его привычку. — Раз уж ты все знаешьj то
что ты об этом думаешь? Я имею в виду, естественно, заве¬
щание.
Его глаза были устремлены на меня. Миссис Френд прекра¬
тила вязать. Селена убрала мою руку с лица, чтобы иметь воз¬
можность видеть меня. Даже Марии беспокойно пошевелилась
на диванчике.
—	Вы хотите знать мое мнение об условии, помещенном
мистером Френдом в завещание?
—	Лично мне интересно, как бы ты повел себя, если бы был
на месте, например, миссис Френд, Селены, Марии или хотя
бы даже на моем месте, — объяснил доктор Крофт.
Я посмотрел на Селену, которую Нэйт так явно «страстно
желал» и которая меня тоже едва не поймала в капкан. Я раз¬
мышлял о зрелой красоте миссис Френд и девичьем очаровании
Марни.
В конце концов я сказал то, что действительно было правдой.
—	На твоем месте, Нэйт, я поступил бы, вероятно, точно так
же, особенно если вся. эта Лига действительно такая лавочка,
как вы говорите...
г- Ах, уверяю, тебя* это так и есть, — быстро вставила мис¬
сис Френд.
—	В таком случае... — Нэйт внимательно изучал свои ухо¬
женные ногти; этот жест, внешне безразличный, на самом деле
свидетельствовал о большом напряжении. — В таком случае...
кожет быть, после всего"этого ты бы согласился...
Он не закончил фразу. Да, в общем-то, в этом не было не¬
обходимости. Не подлежало ни малейшему сомнению, куда он
клонит.
—	Мы гарантируем тебе, — спокойно вмешалась миссис
Френд, — что^в связи-с этим у тебя никогда не возникнет ни
малейших хлопот. Даже если все раскроется, мы всю вину возь¬
мем на себя. Мы присягнем, что ты пациент из больницы Нэй-
та, страдающий потерей памяти, которому мы внушили, что он
Горди Френд! Ты всего лишь невинная жертва. То же самое
относится к Нэйту... Мы готовы присягнуть, что' он никогда в
жизни не видел Горди и искренне нам поверил,, когда мы за¬
брали тебя из больницы как Горди Френда.
—	В худшем случае, — дополнил доктор Крофт, — это будет
только техническое нарушение закона. Если бы ты знал, сколь¬
ко лет семья страдала от тирании старого мистера Френда, ты
124

бы понял, что они имеют абсолютное моральное право на со¬
стояние.
Селена вскочила на ноги и, не выпуская моей руки, склони¬
лась надо мной с конспиративной улыбкой.
—	Да! Сделай это, любимый, молю тебя! Кому какое дело
до того, морально это или нет! Подумай, какое наслаждение
иметь много денег и как ужасно их не иметь... Ты только пред¬
ставь себе маму, продающую гамбургеры, или Марии в каче¬
стве горничной в гостинице с подозрительной репутацией...
Или меня... О Боже! Ну, на что я могу сгодиться? Разве толь¬
ко пойти на панель... — Она немного подумала и добавила
мечтательным голосом: — Кто знает? А может, это было бы не
так уж и неприятно? — Она посмотрела через плечо на мис¬
сис Френд: — Мама, как тебе кажется, разве это не забавно?
Конечно, при условии, что эта панель будет на роскошной
улице!
—	Не мели глупостей, Селена! — призвала ее к порядку мис¬
сис Френд, после чего перенесла взгляд на меня. — Ну так как,
любимый?
Возможно, потеря памяти сопровождается потерей чувства
этики. А возможно, это очарование Селены, которая уже меня
не обманывала, а муж у нее был горьким пьяницей, бросившим
ее именно в тот момент, когда он мог что-то сделать для нее...
В любом случае я точно знал, что скажу. И я сказал:
—	Я сделаю для вас то, чего вы от меня ожидаете, при усло¬
вии, что вы возьмете на себя все связанные с этим хлопоты, а
потом поможете мне установить мою личность.
—	Ну конечно же поможем! — просияв, воскликнула миссис
Френд. — Любимый, любимый мальчик! Мы обязательно помо¬
жем тебе!
—	Ты ангел. Я всегда говорила, что ты ангел. Как хорошая
гадалка, — сказала Селена, нежно водя пальчиком по моей
щеке. •
Теперь, когда кризис был позади, Нэйт снова превратился в
ревнивого самца. На его смуглых щеках вспыхнул румянец.
—	Селена! Прекрати его соблазнять! — неожиданно закри¬
чал он.
—	Почему, любимый? Он так поддается соблазну... — Селе¬
на подошла к доктору Крофту и равнодушно коснулась губами
его щеки. — Но й тебе мы тоже очень благодарны. Нэйт, по¬
верь мне! Ты просто прелесть!
Миссис Френд пересела на диванчик к Марии, сжала ей ла¬
дони и сказала:
125

—	Доченька; любимая, не злись на меня за то, что я была
такая неласковая и нехорошая с тобой. Но, оказывается, имен¬
но ты была права. Он согласился на это только потому, что ты
честнее меня и Селены.
—	Хорошо, уже все хорошо, мама. — Марии нетерпеливо
вырвала руку из ладони миссис Френд. — Мы добились, чего
хотели. Теперь нет причины плакать.
Миссис Френд вздохнула.
—	Господи, какой у меня упрямый ребенок, — сказала она.
Встала с диванчика и, направившись в мою сторону, подняла с
пола серый томик стихов мистера Френда. Вернулась на преж¬
нее место и, найдя то, что искала, довольно хмыкнула.
—	Ах, насколько приятнее сейчас, когда все мы верим друг
другу, так хорошо понимаем друг друга...
Она разгладила страницы открытой книги.
—	А теперь, любимый, ты должен действительно хорошо
выучить это стихотворение. Наизусть. Мистер Моффет навер¬
няка в эту минуту молится на коленях, чтобы ты запнулся или
чтобы на тебя напала икотка, — одним словом, чтобы ты сде¬
лал нечто такое., что явно будет свидетельствовать о том, что
ты пьян, а это выведет тебя из игры.
Она подняла глаза над книжкой.
—	Нэйт, Селена! Садитесь, мои дорогие! Меня раздражает,
когда вы торчите возле меня.
Селена и Нэйт сели на диванчик. Миссис Френд тем време¬
нем говорила тихо, словно про себя:
—	Сейчас увидим. Еще только две строфы. Одна — это та,
которую мы уже читали. Прочтем теперь последнюю.
Она склонилась над книжкой, но, увидев, что шрифт слиш¬
ком мелкий, огляделась в поисках очков. Засунула руку в свою
объемистую сумочку, и через секунду у нее на кончике носа уже
были большие очки в металлической оправе.
—	Ага, вот здесь!
Она начала читать с пафосом, отбивая ритм ударами ла¬
дони.
Через минуту отложила книгу в сторону и посмотрела на нас
поверх очков.
—	Ваш бедный, отец! — сказала она. — Не говорите никому,
но я вам выдам тайну: на нашей свадьбе он выпил полную рюм¬
ку кизиловой настойки!
Она вновь была хорошо знакомой мне очаровательной мис¬
сис Френд. Силой своего «Я» она сумела превратить нас в не¬
винную теплую семейную компанию, собравшуюся в салоне
126

после хорошего обеда. Никто, глядящий со стороны, не дога¬
дался бы, что имеет дело с пятью способными на все субъек¬
тами, организующими в настоящее время преступный заговор.
Внезапно мне пришло в голову, что если Френды умеют
проигрывать с хорошей миной, то, возможно, они еще более
искусные актеры, чем я поначалу думал. А если я снова по=.
зволил себя обмануть? Если они сказали мне только часть
правды и эта маленькая комедия, которую предстояло разы¬
грать перед мистером Моффетом, являлась только прологом
к... чему-то другому? У меня не было никаких оснований так
думать. Абсолютно никаких, однако волосы у меня на голове
зашевелились.
—	Ну как, любимый? Ты готов? — миссис Френд одарила
меня своей ласковой материнской улыбкой. Потом снова под¬
няла ладонь и начала отбивать ею такт в воздухе, возможно,
даже чересчур ритмично.
—	«Время пришло, когда искушение...»
Глава 16
Когда я уже выучил все стихотворение наизусть, миссис
Френд заявила, что пора идти спать, завтра нужно быть в наи¬
лучшей форме. Селена проводила до двери Нэйта, который явно
тянул с уходом. После того как миссис Френд сказала, что пой¬
дет еще пожелать спокойной ночи матери, Марии вызвалась
отвезти меня в спальню. Я бы и сам справиляя, без ее помощи,
но мне хотелось ненадолго остаться с ней с глазу на глаз.
Когда мы оказались в спальне, она придвинула мое кресло к
одной из кроватей. Сама опустилась на другую и откинула со
лба непокорную прядь черных волос. Запал, с которым она вое¬
вала из-за меня со своей семьей, угас. Она снова была такая, как
обычно, — холодная, владеющая собой и ироничная.
Я почти полностью избавился от своих подозрений, однако
хотел проверить, не считает ли меня Марии идиотом. Я улыб¬
нулся ей и сказал:
—	Я очень благодарен тебе, Марии. Если бы не ты, они бы
не сломались и не сказали бы мне правду.
—	Я очень рада, — сказала она. — А что еще я могу для тебя
сделать?
Я с‘любопытством посмотрел на нее.
—	Скажи мне, Марии.,. Почему сегодня после обеда ты так
упрямо утверждала, что они дьяволы?
127

—	Потому что это правда! Они относились к тебе не как к
человеку, а всего лишь как к орудию, которое они использо¬
вали для своих целей. Мне было жаль тебя. — На ее лице по¬
явилась гримаса. — Я . могу показаться тебе сейчас коварной,
как мама. Но я вовсе не такая благородная. Я боялась. Я зна-
ларчто ты начинаешь подозревать нас, что ты куда-то зво¬
нишь. Я испугалась, что ты звонишь в полицию и все испор¬
тишь. Мне. тогда пришло в голову, что если я кое о чем ловко
намекну, то заставлю их открыть карты, и у нас появится боль¬
ше шансов получить наследство с тобой как союзником, а не
нашей жертвой.
—	Похоже на то, что ты еще хитрее их, — рассмеялся я:
—	Возможно.
—	И в любом случае намного искреннее.
Ее холодные глаза не избегали моего, взгляда.
—	Я считаю, что после всего, что ты пережил, тебе причита¬
ется хотя бы немного искренности.
—	И ты. была права, — сказал я. — Значит, ты не сердишься
на меня за ток что я простил их и даже обещал им помочь?
—	Им? Не будь глупым! Ты ведь и мне помогаешь в та¬
кой же степени. Признаюсь тебе искренне, что я очень ра¬
да. Не знаю, хотела ли я в жизни чего-то больше, чем этих
денег.
Одна из ее стройных длинных ног, свисающих с кровати,
беспокойно покачивалась.
—	Боже! Как ужасно я хочу этих денег! Как только я получу
свою часть, смоюсь отсюда так быстро, что за мной только пыль
будет стоять столбом.
—	А в чем, собственно, ты их обвиняешь?
—	В чем я их обвиняю? — повторила она, глядя на меня как
на сумасшедшего. — Во всем! Сколько я себя помню, в этом
доме всех тиранили. Сначала — отец. Он безраздельно владел
нашей жизнью, лишая ее всякой привлекательности. Меня пич¬
кали неотвратимостью, физическим воздержанием и смирени¬
ем, как хлебом насущным. Наверное, я еще в колыбели грешила
против Святого Духа. Потом, когда .он подружился с мистером
Моффетом и вступил в Лигу Чистоты, он вовсе не стал лучше
дома. Он умел лишь часами вести разговоры на темы морали с
мистером Моффетом. Жаль, что ты тогда не знал меня! Еще.
несколько недель назад я была похожа на бедненькую серую
мышку, готовую скрыться в норке, как только кто-то повысит
голос.
Она закурила сигарету и продолжила, затягиваясь дымом:
128

—	Меня заставляла жить лишь надежда, что отец когда-ни¬
будь умрет. Он был уже старый... Годами ложась в постель,
я представляла себе, что он умирает... — Она рассмеялась. —
А другой темой были сексуальные дела. Впервые я осталась с
глазу на глаз с мужчиной, когда мне был уже двадцать один
год,' другими словами, три недели назад. Ты не имеешь по¬
нятия, какое у меня было замусоренное воображение. — Она
с грустной миной смотрела на свою ногу. — А потом... отец
действительно умер. Мне казалось, что теперь-то уж начнется
настоящая жизнь. Я стала краситься, купила множество самых
модных тряпок, тонких чулок. Перед каждой едой коктейль.
Я дымила, как труба! Однажды даже условилась о свидании.
Я была убеждена, что наконец-то достигла желанной цели. Но
вскоре поняла, что все это такое же гадкое и подлое, как и
раньше... а возможно, еще хуже...
Мне трудно было поверить, что эта молоденькая девушка с
чувственными губами, провоцирующим поведением и циниз¬
мом еще три недели назад была маленькой перепуганной мыш¬
кой, дрожащей под деспотичной дланью мистера Френда. До
сих пор я считал семью Френдов приспособленной и обладаю¬
щей большим жизненным опытом, и только теперь, впервые,
понял, какие эти женщины в действительности. Эти три жен¬
щины, которым только три недели назад удалось эмансипиро¬
ваться и избавиться от невероятной викторианской тирании
главы семьи.
—	А почему после смерти отца жизнь показалась тебе такой
же невыносимой, Марии? — спросил я.
Она бросила на меня быстрый взгляд.
—	Из-за мамы и Селены, — сказала она.
—	Из-за мамы и Селены? — удивленно повторил я.
—	Ты слышал когда-нибудь слово «подавить»? Попробуй быть
женщиной в одном доме с мамой и Селеной! — Она покачивала
ногой. — Мне кажется, с отцом было лучше. Он, по крайней мере,
не был такой страшный.
—	Страшный? А разве они страшные?
—	Ох, они, конечно, не отдают себе в этом отчета, — сказа¬
ла она. Она подтянула ноги на кровать, скрестила их и поло¬
жила ладони на щиколотки. — Видишь ли, у них обеих дьяволь¬
ски сильные характеры, которые всегда подавлялись отцом.
Теперь; когда его нет, они развились, как те ужасные южно¬
американские растения, пожирающие людей. Они поглощают
все, не исключая меня. Они проглотят любого... буквально лю¬
бого. Не остановятся ни перед чем, подслащая все это краси¬
5 П. Квентин «Ловушка»
129

выми словами й улыбками, будут делать вид, что они такие лас¬
ковые, такие очаровательные!
Она в упор смотрела на меня; блестящие волосы бурными
волнами рассыпались по плечам. У меня было странное впечат¬
ление, что.таким способом Марии* хочет предостеречь меня.
—	Скажи мне, — внезапно спросила она, — почему ты со¬
гласился на этот план? Бедь лично ты не имеешь от этого ни¬
какой выгоды?
—	Но я ведь и ничего не теряю, верно?
—	Думаю, что да.
—	Разве я не мог сделать это из бескорыстной дружбы?
—	Нет... Ты нс делаешь это ради дружбы, — сказала она,
покачав головой. — Ты делаешь это просто ради Селены!'
Я невольно пришел в замешательство.
—	Ведь это ясно как на ладони. Ты такой же, как все дру¬
гие... позволил себя поймать. Она уже поймала Горди, в любом
случае ту жалкую развалину, в которую он превратился. И Нэй-
та, а сейчас... — Она горько рассмеялась. — Помнишь, я сказа¬
ла тебе, что три недели назад у меня впервые в жизни было
свидание с мужчиной? Этим мужчиной был Нэйт. Я познако¬
милась с ним у подруги и.привела его домой. Все считали его
моим парнем... А теперь? Никто об этом даже и не вспомина¬
ет. Селена только один раз посмотрела на него... и он уже был
готов. А ты...
—	Думаю, что я как-никак справлюсь.
—	Ты?.— Марни снова рассмеялась. — Подожди немножко.
Скоро Селена войдет в эту комнату. Она будет чарующей и
ангельской в связи с завтрашним днем. Это первая стадия. По¬
том ты увидишь боль у нее в глазах и она скажет тебе, как это
ужасно, иметь мужа пьяницу. И, наконец, что Нэйт, конечно,
ужасно милый и что она ему очень предана, но зато какие у тебя
прекрасные мускулы! — Ее горечь обжигала. — А ты говоришь,
что справишься! Ты? Ты даже оглянуться не успеешь, как уже
будет поздно.
Моя реакция на слова Марий была довольно сложной. Ка¬
кой-то внутренний голос говорил мне: «Она права! Будь осто¬
рожен!» Другой, напротив, был на стороне Селены, приглушен¬
ный, однако, ироническим взглядом Марни.
—	Ты, наверное, думаешь, что это во мне говорит зависть,
потому что* Селена такая красивая? —■ Ее лицо внезапно стало
серьезным. — Я говорю это ради твоего собственного блага,
поверь мне! Селена действует, как яд. Она плохая. В принци¬
пе плохая. Дело не только в Горди или Нэйте. Такая судьба
130

ожидает каждого мужчину, который приблизится к ней. — Она
сделался маленькую паузу и жестко закончила: — Даже Йена.
—	Йена? „
—	Да, даже Йена! Я видела Селену с Йеном незадолго до
смерти отца. И я... ах! Я должна была уже давно сказать тебе об
этом! Это скандал, ну и пусть, если мне удастся открыть тебе
глаза...
Я неожиданно вспомнил огромную полуобнаженную фигуру
Йена. Его взрыв смеха, когда я спросил, почему мистер Френд
уволил его. А потом — очаровательную загорелую Селену, ба¬
рахтающуюся с ним в бассейне. Внезапно меня охватил гнев,
настолько сильный, что я не мог себе это объяснить. Марии не
спускала с меня взгляда.
—	Селене уже надоел Горди, — продолжила она. — Цинич¬
но, даже не шевеля пальцем, она позволяла ему напиваться до
смерти. Она начала флиртовать с Нэйтом, чтобы получить воз¬
можность позже использовать его. Вскоре, однако, ей с ним
тоже станет скучно, и она вышвырнет его как мусор. А ты сле¬
дующий в списке. Я даже допускаю, что в этом нет вины Селе¬
ны. Такая уж она есть! Она уничтожает людей, даже не отдавая
себе в этом отчета.
Не зная, против кого, собственно, мне следует направить
свой гнев, я обратил его против Марни.
—	Ты не пересаливаешь чуточку с этой заботой обо мне? —
спросил я. — Какое тебе дело до того, оставит меня Селена с
носом или нет?
—	Какое мне дело? — Она слегка пожала плечами. — Не
имею понятия. Я просто уже не могу смотреть на то, что Се¬
лена вытворяет. Но в одном я уверена: у нее имеется какой-
то план относительно тебя. Я убеждена в этом.
—	План? — Я снова ощутил прежнее беспокойство. — Ка¬
кой план?
Марни немного помолчала, а потом в задумчивости покача¬
ла головой и сказала:
—	Не знаю. Но во всем этом что-то есть. Я читаю это по ее
глазам.
Она подалась вперед и коснулась пальцами моей ладони с се¬
рьезностью, которая показалась мне почти детской.
—	Не верь ей, — сказала она. — Умоляю тебя! Обещай мне,
что ты не будешь ей верить!
Это был особенный момент.. Я почти ожидал такое предо¬
стережение, и меня должно это обеспокоить, так же как образ
Селены — чудесной и одновременно циничной, — который
131

возник в моем воображении. Однако... я вовсе не ощущал бес¬
покойства. Единственное, что смущало меня в эту минуту, так
это то, что Марни выглядит так молодо и вместе с тем она из¬
мученная и какая-то подавленная. Я прижал ее к себе и поце¬
ловал в губы.
—	Я очень благодарен тебе за предостережение!
—	Ты не слишком принял его к сердцу?
—	Ну, заранее никогда ничего не известно...
—	Ну что ж, ты сам убедишься в этом. Раньше иди позже ее
намерения станут явными, и тогда ты, плача, придешь ко мне
и скажешь, что я была права.
—Хорошо. Знаешь что, давай заключим договор: если Се¬
лена меня отравит, я приползу к тебе из последних сил и по¬
прошу противоядие!
Я еще раз поцеловал ее. Сначала ее губы поддались, но уже
через секунду враждебно сжались. Она освободилась из моего
объятия.
—	Ради Бога, хватит! Прекрати меня целовать!
—	Но почему, Марни?
—	Потому что..* — Она посмотрела на меня широко откры¬
тыми глазами. Ее губы подрагивали. Внезапно она вскочила с
кровати и закричала: — О Боже! Меня тошнит от тебя! Меня
тошнит от всех мужчин! — Она неестественно рассмеялась. —
До меня, случайнб, никто это уже не говорил?
—	Но, Марни! Девочка!
—	А к черту все это! Сейчас я пришлю Йена, чтобы он по¬
мог тебе лечь. И'кроме того, я считаю, что вы все, мужчины,
должны держаться вместе и основать какой-то клуб!
Когда она бежала к двери, я увидел ее лицо. Оно было блед¬
ное, полное нервного напряжения..Внезапно я почувствовал
себя мерзавцем.
Вскоре явился Йен. Он был в пижаме. По его растрепанным
волосам и закрывающимся глазам я сделал вывод, что Марни,
очевидно, разбудила его. Однако, несмотря на это, он был
услужлив, как всегда. Он почти механически исполнял ежеднев¬
ный ритуал укладывания меня спать. Мне никогда не нрави¬
лось, когда он прикасался ко мне. А в этот вечер, когда у меня
перед глазами еще стоял образ его и Селены в воде, я с трудом
владел собой, чтобы не ударить его кулаком в загорелое лицо.
Он отнес меня* в кровать, как ребенка, укутал одеялом, друже¬
любно и ласково улыбаясь, и наконец ушел.
Только после его ухода я понял всю правду, о которой дол¬
жен был догадаться с самого начала. Марни была совершенно
132

права, говоря о моем восхищении Селеной. Я не любил ее.
Здесь не было ничего такого романтического, как любовь. Это
- было кое-что похуже. Несмотря на то что она с самого нача¬
ла обманывала меня, она была у меня в крови. Вот как выгля¬
дела правда. Плохо это или хорошо, но я не мог от этого освр-
бодиться.
С первых же минут моей борьбы с самыми разными чувст¬
вами по отношению к' семье Френдов, на первое место всегда
выдвигалась Селена. Это стало для меня сейчас так же ясно, как
ясно я видел перед собой её темно-голубые глаза. Я ненавидел
Френдов, когда думал, что они мои враги, потому что мне была
ненавистна мысль, что Селена мой враг. А сегодня вечером я
присоединился к их заговору вопреки инстинкту самосохране¬
ния, просто для того, чтобы иметь в Селене союзника. Даже в
эту минуту, когда меня охватывало еще более отчетливое пред¬
чувствие грозящей опасности, я ощущал необыкновенное воз¬
буждение при мысли, что она вот-вот появится здесь.
Через минуту дверь открылась, и на пороге появилась Се¬
лена.
—	Привет, любимый, — сказала она. — Марии уже успела
предостеречь тебя? Наверняка. Не зря я видела этот подозрит
тельный блеск в ее глазах.
Она подошла к кровати и села на нее. Взяла меня за руку
и, чуть откинув голову назад, рассмеялась своим чувственным
смехом.
—	Извини, любимый, что я явилась так поздно. Но у меня
возникли осложнения с Нэйтом.
В эту минуту я был совершенно счастлив.
—	А чего он хотел?
—	Он злится, что я сплю здесь. Считает, что, поскольку мне
уже не нужно притворяться твоей женой, я должна перебрать¬
ся в какую-нибудь из этих мрачных гостиных в другом крыле
дома. Он уперся, как осел. Я объяснила ему, что в этом гипсе
ты не представляешь для меня никакой опасности, что ты и так
уже видел все, что можно было увидеть, и поэтому нет смысла
теперь устраивать этот переезд. — Она наклонилась и поцело¬
вала меня в губы. — И, кроме того, всё эти разговоры такие
мучительные.
—	Это ужасно.
Ее руки были обнажены. Я слегка передвинул ладонь по ее
теплой гладкой коже. Туманно подумал: «Бедный Нэйт», но
очень туманно.
Она опустилась на подушки.
133

—	Любимый, — сказала она, — ты не имеешь понятия, с
какой радостью я жду завтрашний день. Ты действительно ан¬
гельски добр. Разве не чудо, что все обернулось так счастли¬
во? Ты знаешь, я убеждена, что Горди никогда не был бы на¬
столько трезв, чтобы продекламировать это стихотворение. —
Ее глаза испытующе посмотрели на меня из-под густых рес¬
ниц. — Бедный Горди! Я очень привязана к нему. Говорю тебе
искренне, но иногда... это страшно — быть женой пьяницы.
Тц понимаешь меня, любимый?
—	Я не понимаю, как жизнь вообще может быть для тебя
страшной, — ответил я. — В конце концов, Горди не один на
свете. По тебе сходит с ума Нэйт.
—	Нэйт, — глубоко вздохнула она. — Да. думаю, ты прав.
Нэйт уговаривает меня развестись с Горди и выйти замуж за
него.
—	В самом деле? — резким тоном спросил я.
—	Поэтому он так горячо помогает нам. Сначала он не хо¬
тел впутываться в это дело, но когда я сказала, что не могла бы
решиться выйти за него без цента... Ведь если уж дело долж¬
но было дойти до развода с Горди, то было бы намного лучше,
чтобы он был богатым и отвалил мне какую-нибудь приличную
сумму, верно?
Она лежала на спине, с сияющим лйцом глядя в потолок. От
явного бесстыдства ее слов у меня на секунду сперло дыхание.
Значит, вот каким способом Френды получили бесценную по¬
мощь доктора Крофта... Селена выступила в качестве приман¬
ки, доведя молодого врача'до того, что он поставил на карту всю
свою профессиональную карьеру. «Бедный Нэйт», — подумал я
вторично, но уже не так туманно.
—	Значит, по окончании деДгГо наследстве ты собираешься
развестись с Горди и выйти замуж за Нэйта? — спросил я.
—	Ах, любимый, как мучительно думать о таком далеком
будущем! Должна признать, что Нэйт очень милый. Но он чу¬
точку высокомерен. Тебе так не кажется?
Она повернулась на бок, так что ее лицо оказалось прямо на¬
против моего. Ее пальцы начали небрежно перебирать, рукав
моей пижамы. Она сдвинула его чуточку повыше, разглядывая
мою руку.
—	Любимый... какие у тебя руки! Они всегда приводили меня
в восторг. И какие мускулы! Как у атлета.
Просто поразительно, как не соответствовала реакция моих
чувств реакции ума. Я внезапно вспомнил циничные слова Мар¬
ии. Она почти дословно предсказала поведение Селены. Однако,
134

вместо того чтобы отнестись к этому как к предостережению, я
чувствовал удивительное возбуждение И радость.
—	Знаешь что, любимый? — Селена поглаживала светлые
волосы у меня на руке. — Я никогда не чувствовала себя луч¬
ше, чем в роли твоей жены. Это постоянное притворство было
невероятно возбуждающим, так же как меня возбуждает при¬
косновение к тебе. Мне это очень нравится. — Она придви¬
нулась еще ближе и поцеловала меня в губы. — Рядом с тобой
у меня быстрее кружит кровь. А это так приятно.
Она чуть отодвинулась и вытащила у меня из-под бинтов
прядь волос, которые начала наматывать-себе на палец.
—	Любимый... Ты действительно не знаешь, кто ты?
—	Действительно.
—	А может быть, ты женат?
—	Может быть...
—	На какой-нибудь отвратительной бабе с морщинистой
шеей и в бигуди.
—	И это не исключено.
—	Любимый! Тебе не кажется, что было бм замечательно,
если бы к тебе никогда не вернулась.память?
Я погладил ее по щеке.
—	Ты действительно так думаешь?
Глаза у нее были мечтательные, сонные.
—	Мне кажется, что именно поэтому ты так возбуждаешь
меня. Кто ты?. Неизвестно. Никаких привычек. Никаких запре¬
тов. Просто... мужчина. Да, мужчина.-Ох, как бы я хотела, что¬
бы к тебе никогда не вернулась память!
—	Я нравлюсь тебе такой?
Она чарующе улыбнулась.
—	Безумно. Пусть к тебе не вернётся память, пусть не вер¬
нется! Я разведусь с Горди. Буду богатая. Безумно богатая. Ты
тоже сможешь разбогатеть, если потребуешь у Горди солидную
сумму. Мы уехали бы вместе и занимались бы чудесными ве¬
щами. Ты был бы частью меня. Тем, что я сама создала. Я .на¬
учила бы тебя всему, всему с самого начала... -г Рука Селены
приблизилась к моей груди. — Как только тебе снимут гипс, я
научу тебя всему... — прошептала она.
Кровь словно молотом стучала мне в виски. Я не мог сдержать
этот стук, хотя он причинял почти физическую .боль. Я помнил о
Нэйте. Я также помнил о Йене. Но мне все это было совершенно
безразлично.
—	Любимый... — шепнула она мне на ухо, так что я почувст¬
вовал тепло ее губ. — Любимый... скажи мне... ты меня любишь?
135

—	Люблю ли я тебя? — Я схватил ее за плечо и отодвинул, что¬
бы иметь возможность взглянуть ей прямо в глаза. — Любить...
возможно, это неподходящее слово, если говорить о тебе... Как ты
думаешь?
—	Любимый!: — Она рассмеялась низким, глубоким голо¬
сом. — Подумай только... ты и я!
Она вскочила с кровати, волосы рассыпались у нее по пле¬
чам. Она обошла вокруг кровати и встала так, что я не мог ее
видеть.
—	Ты мой самый дорогой...
—	Я слушаю тебя, Селена.
—	Я раздеваюсь. Повернись.
—г Я лежу отвернувшись. Все в порядке. Там, где ты стоишь,
я все равно тебя не вижу.
—	Я знаю, что ты меня не видишь, именно эго я и имею в
виду. Повернись.
Я повернулся на кровати. Селена стояла между мной и ок¬
ном. Она'расстегнула платье на спине и позволила ему упасть
на пол. Улыбнулась мне, показывая белые зубы между приот¬
крывшимися красными губами.	'
—	Ты и я, любимый, — сказала она.
Глава 17
Когда на следующее утро Йен пришел, чтобы разбудить
меня, Селены уже не было в комнате. Первый взгляд на гигант¬
ского голландца напомнил мне, что наступил Великий День.
Дело в том, что его могучее тело, обычно обнаженное до поя¬
са, теперь скрывалось под белой рубашкой. Кроме нее, на нем
был серый летний костюм и черный (вязаный) галстук. Он вы¬
глядел неуклюже и неубедительно деловито. Очевидно, ему вну¬
шили, что нельзя непрерывно смеяться, поэтому весь ритуал он
совершал молча й с серьезным видом. Он умыл меня и, на¬
сколько позволял Гипс, одел в легкий серый костюм с траурной
повязкой на рукаве. Затем усадил меня в кресло и накрыл ко¬
лени наименее ярким пледом, какой ему удалось найти. Сделав
все это, он выкатил мое кресло на застекленную веранду, где
уже собралась вся компания за завтраком.
Я с первого взгляда почти не узнал миссис и мисс Френд.
Миссис Френд обычно тоже одевалась в черное, но яркий
грим и искусная прическа производили эффект фривольнос¬
ти, одетой во вдовье платье. Теперь все было по-другому. Ее
136

лицо было совершенно ненакрашено, волосы собраны в про¬
стой узел на затылке.. На ней не было никаких драгоценно¬
стей, и, кроме того, ей удалось каким-то образом пригасить
свой темперамент и напустить на себя вид слабой скорбящей
вдовы.
Обе молодые женщины тоже были одеты во все черное.
Меня поразило, как сильно этот цвет изменил Марии. Она вы¬
глядела так, как, по ее бобственным словам, должна была вы¬
глядеть при жизни отца: маленькая испуганная мышка, гото¬
вая скрыться при первом же громком слове. Только Селене не
помогли эти перемены. Несмотря на плохо сшитое платье и
гладкую прическу, она по-прежнему выглядела привлекатель¬
но и соблазнительно.
— Любимый! — воскликнула она, когда я появился, и оки¬
нула меня испытующим взглядом.. — Ты чудесно выглядишь в
этом отвратительном костюме! Тебе следует только напустить на
лицо чуть более торжественное выражение. Вот, теперь лучше!
Прекрасно! Горди Френд — спасенный пьяница!
Хотя миссис Френд изменила свой внешний вид, однако ее
обычная рациональная и практичная манера поведения осталась
без изменений. Она сказала мне, что мистер* Петербридж явит¬
ся до прибытия членов Лиги. Как душеприказчик умершего он
обязан был тщательно проинспектировать дом в поисках про¬
явлений нарушения закона в виде бутылок с алкоголем, пепель¬
ниц и тому подобных аксессуаров дьявола. Ожидают, что он
приедет через час.
После завтрака миссис Френд провела с нами совещание в
салоне, поскольку именно здесь должно было состояться собра¬
ние Лиги.
Несмотря на огромную роскошь, с какой был обставлен са¬
лон, миссис Френд удалось создать в нем атмосферу спокойно¬
го достоинства. Конечно, здесь не было ни одной пепельницы,
но зато в наименее подходящих местах были расставлены фо¬
тографии покойного мистера Френда и нескольких членов его
семьи. На рояль положили красивую старую шаль, на которую
поставили вазу, полную бессмертника, как это делают в лучших
пансионатах. Для членов Лиги предназначалось несколько ря¬
дов стульев; в одном из углов стоял небольшой стол. Тут дол¬
жен был председательствовать мистер Моффет в обществе семьи
покойного.
Мы провели генеральную репетицию» Другими словами,
миссис Френд велела мне трижды продекламировать «Оду Ав¬
роре», исправляя мою интонацию и жесты так, чтобы я вы¬
137

глядел закоренелым грешником, который, наконец, опомнил¬
ся и раскаялся.
—	Относительно мистера Петербриджа мы можем не беспо¬
коиться, — сказала она, — у меня такое впечатление, что этот
старый выпивоха на нашей стороне. Главную опасность пред¬
ставляет, конечно, мистер Моффет. Этот наверняка будет вы-
1 искивать малейшие недостатки. Достаточно один раз споткнуть¬
ся —* и мы погибли! Наверное, «се вы хорошо понимаете, что
мы не можем с риском для себя затевать судебный процесс и
связанные с таким процессом осложнения...
Это последнее замечание адресовалось мне. Я с серьезным
видом кивнул. Я понимал, даже слишком хорошо понимал,
почему мы должны избегать процесса.
—	А теперь я познакомлю тебя с обычной программой таких.
собраний, Любимый, — сказала миссис Френд. — В качестве
вступления — какая-нибудь легкая песня. Потом мистер Моф¬
фет произнесет прекрасную речь об отце, и, наконец, придет
твоя* очередь,., декламировать стихотворение. Потом, вероятнее
всего, мистер Моффет будет говорить о радости по причине воз¬
вращения заблудшей овечки. Следующим пунктом будет подпи¬
сание тобой обязательства абстиненции, или, другими словами,
что ты никогда в жизни не притронешься к алкоголю, дорогой
мальчик. Возможно, будет желательно, чтобы и ты, любимый,
сказал несколько слов. Или нет, может, лучше не нужно! Я не
слишком доверяю твоему чувству юмора. Мы откажемся от тво¬
его выступления. Торжество закончится песней. Все окружат
тебя и поздравят как нового члена Лиги. Я сказала мистеру
Моффету, что потом приглашаю их в плавательный бассейн —
тем самым мы уберем их из дома. Все ясно?
—	Вполне, — сказал я.
—	И ни. слова о потере памяти, любимый! Я не сказала ни
мистеру Петербриджу, ни мистеру Моффету, что Горди страда¬
ет амнезией, так как опасалась* что это может вызвать у них
определенные подозрения. Однако, не зная, что ты не настоя¬
щий Горди, они не станут задавать коварные вопросы. В этом
я абсолютно уверена.
—	А тоже на это надеюсь, — сказал я. — Мне, правда* хо¬
чется спросить, уверены ли. вы на все сто процентов, миссис
Френд, что ни один из членов Лиги не видел раньше Горди?
—	Не думаю. Каким образом они могли бы его видеть? Со¬
вершенно себе это не- представляю.
Теперь миссис Френд окинула критическим взглядом по оче¬
реди двух молодых мисс Френд.
138:

—	Ты, Марии, выглядишь прекрасно, — сказала она. — Но
ты, Селена, — она вздохнула, — сделай что-нибудь со своим
бюстом.
—	Не могу же я отрезать себе груди...
—	Нет, любимая. Не думаю, чтобы в этом была необходи¬
мость, — сказала миссис Френд, окидывая еще раз всю комна¬
ту внимательным испытующим взглядом.
—	А теперь я приведу бабушку, — заявила она. — Она очень
возбудилась при мысли, что примет участие в собрании. Думаю,
вызовет прекрасный эффект, если мы посадим ее возле Горди.
Горди — со старенькой бабушкой по одну руку и женой по дру¬
гую. Только помни, Селена, что ты должна вести себя как жена,
а не как кокетка. Вот так. — Тут миссис Френд сделала какое-
то неопределенное движение рукой и добавила: — О Боже! Ка¬
кая я буду счастливая, когда все это закончится! Какая мучи¬
тельная история! Просто кошмар!
Она вышла и вскоре вернулась, ведя под руку свою мать,
одетую, конечно, тоже в черное. Миссис Френд усадила ее
удобно в кресло, рядом со мной. Бабушка наклонилась ко
мне, обвевая меня запахом лаванды и пыли. Она приподняла
старческие веки, под которыми блеснули сообразительные
глаза.
—	Это замечательное развлечение, — шепнула она. — Лучше
чем радио, и, может, даже забавнее Джека Бенни, — захихикала
она и добавила: — Этот Джек Бенни ужасно забавный субъект,
таких не было в Сиэтле во времена моей молодости.
Она все еще хихикала при мысли, что в Сиэтле, когда была
девушкой, не знала таких забавных парней, когда горничная
объявила о приходе мистера Петербриджа.
—	Пригласи его сюда, Сюзанн, — сказала миссис Френд.
После ухода горничной меня захлестнула новая волна беспо¬
койства. Неужели я добровольно кладу голову на плаху? Я взгля¬
нул на Селену. Она заговорщицки улыбалась мне. Я вспомнил
последний вечер и перестал нервничать.
Через минуту в дверях появился мистер Петербридж. По за¬
конам драмы должен был быть высокий строгий господин со
стальными проницательными глазами, а тем временем адвокат
покойного мистера Френда оказался маленьким худеньким че¬
ловечком с розовой лысиной и выцветшими голубенькими глаз¬
ками.
Миссис Френд встала и торжественно провозгласила:
—	Мистер Петербридж!
—	Ах, дорогая миссис Френд, — сказал человечек.
139

Миссис Френд взяла его за руку и провела через комнату.
—	Полагаю, вы всех знаете, сказала она. — Моя мать...
Марии... Селена. А это Горди. Ах, я забыла, что вы не знаете
моего сына! Позвольте мне представить его вам.
^ Мистер Петербридж смотрел на мою закованную в гипс пра¬
вую руку и в нерешительности размышлял, должен ли. он по¬
дать мне левую руку или вообще не подавать руку. Наконец он
все обдумал и вообще не подал мне руки.
—	А, да. Я слышал об автомобильной катастрофе, в которую
вы попали. Это просто чудесное спасение.
Он неловко улыбнулся мне. Он казался очень скованным.
Миссис Френд положила ладонь ему на плечо.
—	Дорогой мистер Петербридж, — сказала она. — Я знаю,
что в этой ситуации вы чувствуете себя неловко. Честно гово¬
ря, это завещание немножко... немножко... как бы это сказать...
странное, верно? Однако мы должны с этим примириться. Вы
помните, что должны осмотреть весь дом? Может быть, мы сра¬
зу и пойдем? Уладим это быстро, пока не явились наши глубо¬
коуважаемые гости.
—	Глубокоуважаемые гости, — повторил за ней мистер
Петербридж. —* Должен честно признаться, что никогда не
мог понять энтузиазма вашего покойного супруга по отноше¬
нию к этой Лиге Чистоты. Что касается меня, то должен ска¬
зать, что я очень люблю пропустить стаканчик шерри перед
обедом.
—	О! Какой неисправимый человек! — Миссис Френд похло¬
пала его по рукаву пиджака. — Ну что ж, пойдемте искать сле¬
ды разврата в этом доме, вы и я.
С этими словами она проводила мистера Петербриджа из
комнаты. После короткой паузы бабушка снова захихикала!
—	Это еще забавнее, чем Джек Бенни! — заявила она.
Никто из нас не произнес ни слова. Тем временем вошел
Йен и скованно сел на один из деревянных стульев. Вскоре
вернулась миссис Френд с мистером Петербриджем. У хозяй¬
ки было очень довольное лицо.
—	Ну, значит, это мы уже уладили, — сказала она. — Мис¬
тер Петербридж считает-, что наш дом не грешнее обычного
американского дома. Верно?
—	Ах... да... да... дорогая миссис Френд. Я не заметил ниче¬
го запретного... Ничего такого, что могло бы вызвать неудоволь¬
ствие бедного мистера Френда,
Он сел возле миссис Френд, его маленькие ручки передви¬
гались вверх-вниз по полосатым брюкам. Казалось, он все силь¬
140

нее и сильнее нервничает. Я размышлял над тем, чем это мо¬
жет быть вызвано.
Миссис Френд с дружеской свободой и непринужденностью
поддерживала прерывающийся ежеминутно разговор вплоть до
того момента, когда со стороны подъездной дорожки донесся
рокот мотора.
—	Вот и они! — воскликнула она. — Лига! Кажется, мистер
Моффет нанял автобус, чтобы привезти их всех вместе. Они это
любят. Так всегда веселее.
Через минуту снова появилась испуганная, как мне показа¬
лось, горничная и доложила хозяйке:
—	Они уже приехали, госпожа.
Сразу после этого салон стал наполняться гостями. Всего их
было тридцать или даже сорок человек. Я ожидал, что члены
Лиги должны быть субъектами мрачными и строгими —' как
наши траурные наряды. Однако оказалось, что это вовсе не так.
Большинство гостей были одеты в белое — тактичный жест в
сторону нашего траура — и уж никак не производили впечат¬
ление мрачных. Они резко выделялись на нашем фоне и, хотя
старались напустить на лица выражения, подобающие визиту в
дом траура, им трудно было скрыть внутреннюю радость жиз¬
ни. У меня создалось впечатление, что они приехали сюда пря¬
мо с какого-то совместного развлечения — с пляжа, где играли
с мячом или среди взрывов смеха закапывали в песок одного из
самых толстых товарищей.
Несмотря на внешние атрибуты спортивного образа жизни,
ни один из гостей не выглядел достаточно здоровым. Мужчи¬
ны были либо толстые, среднего возраста, либо молодые и ху¬
дые, усыпанные прыщами. Что же касается девушек и женщин,
то ни одна из них не спровоцировала бы на свист даже самого
пьяного матроса. Однако было видно, что все они довольны
собой и благодарны «Авроре» за свою чистоту, ставящую их го¬
раздо выше тех несчастных, от которых пахнет табаком и алко¬
голем. Я еще четче понял вчерашние слова миссис Френд. При
мысли о том, что эти люди могли бы унаследовать миллионы
мистера Френда, моя кровь тоже бурлила в жилах.
Переговариваясь тактичным шепотом, подталкивая друг дру¬
га локтями в чистом, невинном флирте, они заняли простые
деревянные стулья, обратившись лицами к нашей •семейной ком¬
пании.
Мистера Моффета до сих пор еще не было видно. Я подо¬
зревал, что он специально отрежиссировал свое появление, и
не ошибся. Через минуту после того, как все члень! Лиги рас¬
141

селись по местам, в дверях появился какой-то мужчина, а по¬
том, с-достоинством пройдя среди своих спутников, подошел
к миссис Френд. Он ухватил ее за руку и принялся энергично
.трясти.
—	Дорогая миссис Френд, какое скорбное событие. Мы, од¬
нако, глубоко верим и явственно чувствуем, что он по-преж¬
нему среди нас.— в тепле дня, в этих красивых цветах в саду,
в прекрасном заходе солнца... — Его лицо озарилось улыбкой,
когда он добавил: — Смерти не существует, дорогая миссис
Френд.
Мистер Моффет был невероятно подвижный: огромный, еще
довольно молодой, с вьющимися рыжими волосами и красно¬
ватым пушком, растущим на тыльной стороне ладоней. Он из¬
лучал какую-то интенсивную жизнерадостность, словно черпал
ее из электрической батареи, спрятанной под довольно помя¬
тым костюмом. Его манера поведения при этом была непривы¬
чно фамильярной.
Потом он повернулся ко мне и схватил мою левую руку, ко¬
торую принялск трясти так же энергично.
—	А это Горди... наш Горди! — Он внимательно смотрел на
гипс. — Несчастный случай, да? Ну что ж, иногда нам тре¬
буется какое-нибудь сильное потрясение, чтобы прозреть. Ах,
алкоголь — это орудие дьявола! Он бывает причиной худших
трагедий, чем сломанная рука или нога. Тебе повезло, мой.
мальчик. Но и мы чувствуем себя счастливыми, потому, что
сегодня наступил великий день. Потому что сегодня ты про¬
зрел.
Он склонился надо мной. По его слегка раздутым ноздрям я
сделал вывод, что он проверяет, не пахнет ли от меня алкого-
лём. «Прозрение», очевидно, означало на языке Лиги спасение.
Я слабо улыбнулся и сказал:
—	Да... я прозрел...
Мистер Моффет крепко похлопал меня по плечу.
—	Это прекрасно! Это похвально!
Его блестящие темно-карие глаза безуспешно пытались вы¬
разить восхищение, которого он в действительности совершен¬
но не чувствовал при мысли о моем спасении.
—	Будем искренни, дорогой юноша, — сказал он. — Сего¬
дня нам нужно уладить здесь одно дело. Речь идет о деньгах,
юноша. О признании права на наследство. — Тут он слегка
поклонился в сторону мистера Петербриджа. — Проясним все
это сразу. Я бы не хотел, ,чтобы ты или твоя дорогая мать ду¬
мали, что мне нужны деньги. Мистер Френд был прекрасный,
142

чудесный человек, однако он не всегда все понимал. Что зна¬
чат деньги по сравнению с самыми ценными вещами в жиз¬
ни, которые ничего не стоят. Солнечный свет над вершинами
гор. Луч, который загорается в глазах твоей матери, когда ты
возвращаешься к ней, дорогой юноша, после своих путешест¬
вий... Вот, что главное в жизни! Для нас, подчеркиваю еще
раз, для нас, членов Лиги, в сто раз приятнее приветствовать
нашего нового единомышленника, который прозрел, чем стать
богаче на эту незначительную сумму денег!
Говоря это, он показывал в широкой улыбке большие жел¬
тые неровные зубы..	/
—	Бог всегда хранил нас, юноша4. Когда наступали трудные
времена, никогда не было недостатка в друзьях, готовых помочь
нам щедрой рукой. Мамона. Так это характеризует Библия —
грязная мамона. И я тоже так всегда к этому относился. Мы не
допустим, чтобы между нами и нашим другом встала грязная
мамона.
Произнеся эти исторические слова, мистер Моффет еще раз
сильно похлопал меня по плечу. Потом драматически повернулт
СЯ' лицом к собравшимся, поднял обе руки вверх, словно при¬
ветствовал восходящее солнце, и громко крикнул:
—	Юноши и девушки! Споем гимн «Авроры»!
Одна из поднятых рук играла роль дирижерской палочки.
Какая-то довольно потрепанная девушка села за рояль. Все
встали с мест и запели веселую песню. Я улавливал лишь об¬
рывки текста... «Аврора... радость... лучи солнца... смерти нет...
прозреешь...»
Когда прозвучали последние аккорды гимна, мистер Моффет
выступил с речью в честь покойного мистера Френда. В ней он
четко разделил всех на тех, кто прозрел, и тех, кому это было
не дано. Эти последние — несчастные заблудшие души, греш¬
ные, обреченные на развратную жизнь и ослепленные в грехе
на земле, а потом на полное забвение после смерти. Напротив,
црозревшие завоевали себе ценную привилегию находиться в
обществе мистера Моффета на земле, а потом, в вечности,
жизнь в веселой Валгалле чистоты.
Мистер Френд, несомненно, прозрел.
Я попытался представить себе хмурого старого джентльмена,
знакомого мне исключительно по фотографии, который развле¬
кается в набожной компании мистера Моффета, а потом воз¬
вращается после такой пасторали домой и старается искоренить
зло в своей собственной семье. При мысли об этом я почувст¬
вовал легкую тошноту.
143

Мистер Моффет прославлял многочисленные огромные до¬
стоинства мистера Френда и закончил восхищением его поэ¬
тическими талантами. Внезапно, прежде чем я успел пригото¬
виться, он повернулся ко мне, как фокусник на арене цирка,
и воскликнул:
—	А сейчас, господа, мы получим невыразимое удовольст-
*	вие услышать его собственного сына, который прозрел и ко¬
торый продекламирует нам наиболее вдохновенное стихотво¬
рение своего отца «Оду Авроре».
Со всех сторон послышался восхищенный шепот. Мистер
Моффет поднял руку вверх.
—	Однако прежде я хочу сказать кое-что еще, что наверняка
хотел бы сообщить вам наш друг Горди. — Тут его голос пони¬
зился до волнующего шепота. — Вплоть до последней минуты
он шел по неверному пути... катился по этой дороге слабости и
легкомыслия. Алкоголь, дети мои; это орудие дьявола. Дело с
ним было все хуже и хуже. Однако теперь он увидел красный
свет! Теперь он переключил скорость, нажал на тормоз... Если
он еще продекламирует нам стихотворение отца, — он замол¬
чал на секунду и поднял вверх обе руки, сплетая их над голо¬
вой, как боксер, победивший соперника, — то мы скажем в этот
прекрасный летний день, когда самая маленькая птичка щебе¬
чет от радости, скажем, что... он вернулся... Вернулся ко мне...
К вам...
Раздались оглушительные аплодисменты. Сидящая рядом со
мной бабушка приглушила платочком восхищенное хихиканье.
Я в отчаянии посмотрел на Селену, а потом на миссис Френд.
Обе сидели спокойно, опустив глаза. Охваченный внезапной
паникой, я почувствовал абсолютную пустоту в голове. Однако
в этот момент Селена подняла глаза и подмигнула мне. Я сно¬
ва стал спокойным и овладел собой. Честно говоря, я неожи¬
данно почувствовал такой прилив духа, что решил отказаться от
невыразительной декламации, которую мне навязывала миссис
*	Френд, в пользу героического пафоса мистера Моффета.
—	«Семь грехов ведут наших сыновей к пагубе, — зарычал я. —
Семь грехов, искушающих нас, как уличная девка...»
Я почувствовал, что владею всей аудиторией. Я словно вы¬
рубил каждое слово, крепко, выразительно, вкладывая больше
страсти в каждую последующую строфу. Когда я закончил, сно¬
ва раздались бурные аплодисменты. Мистер Моффет с нескры¬
ваемой яростью в глазах подошел ко мне и сильно похлопал
меня по плечу. Не успей я оглянуться, как он уже схватил ка¬
кую-то. бумагу и перо и сунул мне все это в руки.
144

Я прочел первые слова:
«Нижеследующим обязуюсь отречься с сегодняшнего дня от все¬
го нечистого, питья алкоголя...»
Мне не требовалось читать до конца, чтобы понять, что пере¬
до мной декларация трезвости. Я держал перо в левой руке, завис¬
шей над документом. Я колебался... Если я поставлю фальшивую
подпись, неизбежно свяжу свою судьбу с Френдами, не зная, хо¬
рошо это или плохо. 1
В этот момент Селена вскочила со стула, словно в приливе
какого-то неожиданного вдохновения. С блестящими от еван¬
гельского запала глазами она крепко охватила меня за руку и
воскликнула:
— Ах, подпиши это, Горди! Отрекись раз и навсегда от ал-
коголя, это орудие дьявола!
Мистер Моффет уставился на нее, изумленный этим вне¬
запным взрывом страсти. Когда я перенес взгляд с Селены на
него, хмне пришлось приложить все без остатка усилия, чтобы
не рассмеяться. Склонившись над документом, я нацарапал
левой рукой внизу что-то, должное означать: Горди Рентон
Френд Третий. Селена вернулась на место с выражением не-ч
выразимого облегчения. Мистер Моффет вырвал у меня из рук
документ и принялся размахивать им над головой,
Я прозрел.
Все члены Лиги бурно аплодировали. Движением ладони
мистер Моффет подал знак начинать песню. Снова раздались
звуки рояля. Вся Лига встала и запела прощальный гимн в честь
«Авроры».
Все прошло так быстро, так гладко. Мистер Моффет либо
смирился с действительйостью, либо решил отложить все юри¬
дические. формальности на будущее. Я посмотрел на него, пы¬
таясь угадать его самые тайные мысли, и понял, что мистер
Моффет не из тех людей, которые поддаются отчаянию. У него
за пазухой было еще что-то, кроме жестких рыжих волос.
Все это вместе начинало мне не нравиться.
Глава 18
— А теперь, любимые юноши и девушки, — обратился мис¬
тер Моффет к своему стаду, — час отдыха! Миссис Френд при¬
гласила нас провести наш Солнечный Час в ее саду, в плава¬
тельном бассейне. Надеюсь, у всех с собой имеются купальные
костюмы «Аврора»?
145

Собравшиеся хором ответили, что имеются.
Итак, дорогие юноши и девушки, к воде!
С шумом отодвинутых стульев вся Лига вскочила с мест и ок¬
ружила со всех сторон мое кресло, с энтузиазмом приветствуя
нового товарища. Когда они по очереди обращались ко мне с
сердечными поздравлениями, я заметил, что в салон вошли двое
посторонних мужчин и неуверенно остановились у двери. Один
из них был чуть сгорбившийся, пожилой, с покрытым красны¬
ми прожилками носом и седыми волосами; другой, молодой,
очень крепкого телосложения; у него было самоуверенное лицо
и вид человека, который наверняка еще не прозрел. Пока «юно¬
ши» и «девушки» мистера Моффета, смеясь, выражали надеж¬
ду, что уже скоро я смогу участвовать в их чистых развлечениях,
мистер Петербридж докинул общество миссис Френд и присо¬
единился к двум мужчинам у двери. Всё трое принялись кон¬
спиративно шептаться.
Постепенно все члены Лиги Чистоты «Аврора» ушли через
библиотеку и террасу в парк. Когда вышел последний из них,
мистер Моффет еще раз сердечно пожал мне руку.
—	Мы приветствуем тебя в нашей Лиге, Горди, сердечно
приветствуем! Мы будем вместе переживать много высоких
мгновений! Ах, из этого твоего прекрасного бунгало такая
штаб-квартира получится для Лиги, что о лучшей и мечтать не
приходится. Просто идеальная! — Он одарил улыбкой стоящую
рядом миссис Френд. — А грязная мамона? — рассмеялся он
так же громко, как и фальшиво. — Кому принадлежат все зем¬
ные блага отца, как не его вдове и осиротевшим детям, если,
конечно, они окажутся достойными этого?..
Неровные зубы блеснули еще раз, когда он закончил этот
зловещий вывод. Потом он выпрямился и значительно веселее,
чем пристало человеку, потерявшему минуту назад несколько
миллионов долларов, медленно вышел из салона, чтобы при¬
смотреть за своими агнцами во время Солнечного Часа. Од¬
нако до того, как он вышел, его глаза скользнули в сторону
стоящих у двери двух мужчин. Он быстро отвернулся, прики¬
дываясь, будто не замечает их.
Миссис Фредд, очевидно, не заметила этого мимолетного
взгляда, потому ее лицо продолжало сиять. Она слегка сжала
мне руку и тихо .сказала:
—	Удалось! Мой дорогой мальчик, ты был великолепен, про¬
сто великолепен! Удалось...
Она вышла вслед за мистером Моффетом, чтобы и дальше
играть роль гостеприимной хозяйки. Селена и Марии дрово-
146

дили бабушку в ее комнату. Йен исчез. Наверное, я тоже дол¬
жен поехать в сад к бассейну, но перспектива глядеть на чле¬
нов Лиги Чистоты в купальных костюмах «Аврора» была выше
моих сил. Поэтому я остался на месте. Кроме мистера Петер-
бриджа и двух незнакомцев, по-прежнему стоящих у двери,
в салоне никого не было. Я бросил взгляд в их сторону, думая
о мистере Моффете и чувствуя себя странным образом не в
своей тарелке. Словно по сигналу, все трое направились в мою
сторону. Мистер Петербридж, судя по всему, очень нервничал.
—	Мистер Френд... гм... гм... похоже на то, что вы выполни¬
ли все указанные в завещании условия. Я бы даже сказал, вы
выполнили их блестяще.
—	Следовательно, мистер Моффет не может ничего предпри¬
нять? — спросил я.
—	Если говорить о завещании, то... гм... нет. — Лицо мис¬
тера Петербриджа было пурпурным от озабоченности, о при¬
чине которой я не мог догадаться. — Однако... мистер.Фрецц...
прежде чем мы приступим к обсуждению подробностей... есть
еще одно дело... Не могли бы вы уделить нам немного вре¬
мени?
—	Ну конечно, — ответил я, чувствуя, как его волнение
передается мне.
—	Все это очень странно. Как минимум странно... — Мис¬
тер Петербридж сделал легкое неопределенное движение рукой
в направлении пожилого сгорбленного мужчины с носом, по¬
крытым красными прожилками, и седыми волосами. — Это
доктор Леланд. Не знаю, знакомы ли вы? Доктор Леланд тот
самый врач, который лечил вашего отца во время его послед¬
ней болезни и вплоть до... гм... вплоть до смерти...
Мое волнение перешло в панику. Миссис Френд не дала мне
никаких инструкций в связи с доктором Леландом.
Доктор Леланд смотрел на меня из-под тяжелых усталых век.
Через минуту, которая казалась мне вечностью, он медленно
протянул мне руку.
—	По-моему, я не имел удовольствия быть знакомым с вами,
мистер Френд, — сказал он.
Я почувствовал невыразимое облегчение, пожимая его сухую
костлявую руку.
—	А это, — почти простонал Петербридж, показывая на дру¬
гого из вновь пришедших, — это инспектор Сарджент.
Инспектор! Я почувствовал руку правосудия на своем,плече.
Молодой инспектор Сарджент не протянул мне руку. Он бес¬
страстно улыбался.
147

—	Может, здесь есть какая-нибудь более уединенная комна¬
та, мистер Френд? — спросил он. — То, о чем мы должны по¬
говорить, это скорее... ну, секретное дело.
Рядом со мной не было миссис Френд. Не было никого. Я мог
рассчитывать только на себя. Кивнув трем джентльменам, я по¬
катил свое кресло через салон и по коридору в маленький каби-
нетик, где еще никогда не был. Ситуация была очень странная. Я
почти не знал дом, который якобы принадлежал мне. Я вспомнил
свое беспокойство сегодня утром, когда впервые увидел мистера
Петербриджа, и мысленно спросил себя, возможно ли, чтобы я
добровольно надевал себе петлю на шею.
Неужели я делал это уже сейчас?
. Я вспомнил также странный взгляд мистера Моффета, кото¬
рый он бросил на инспектора перед тем, как выйти из салона.
Я был почти уверен, что это какой-то дьявольский план мисте¬
ра Моффета, натравленный на признание завещания недейст¬
вительным. И если я продержусь, все будет в порядке.
Инспектор Сарджент закрыл дверь кабинетика. Все трое окру¬
жили мое кресло. Я был удивительно спокоен. Нынешняя реаль¬
ная опасность отодвинула в тень прежние беспокойство и волнение.
—	Слушаю вас, — сказал я.
Мистер Петербридж в большом замешательстве выдавил из
себя:	—
—	Я полагаю... гм... что инспектор Сарджент... — после чего
он замолчал.
Инспектор уселся без приглашения и вытащил из кармана
блокнот и карандаш. В течение всего этого времени он не пере¬
ставал улыбаться мне.
—	Прошу прощения за этот блокнот и карандаш, мистер
Френд. Обычная процедура.
—	Да, пожалуйста!
Большая рука с карандашом зависла над блокнотом.
—	Вас зовут Гордон Рентон Френд Третий?
-Да.
—	И вы, естественно, сын покойного мистера Френда, умер¬
шего в этом доме месяц назад?
—	Все верно.
Это свершилось! Я сказал! Назад дороги уже не было.
—	Я слышал, что вы и ваша жена приехали сюда из Питтс¬
бурга за две недели до смерти старшего мистера Френда. Я не
ошибаюсь?
Вот подходящий момент, чтобы признаться в потере памяти.
Это было прекрасной защитой от трудных вопросов. Однако мис-
148

рис Френд скрыла это от мистера Петербриджа. Если сейчас я
внезапно заявлю о потере памяти, это покажется очень подозри¬
тельным. Поэтому я решил молчать до тех пор, пока инспектор
не скажет, что ему нужно.
—	Нет, — ответил я на последний вопрос. Серые, ничего не
выражающие глаза инспектора встретились с моими.
—	И в день смерти отца вы уехали в Лос-Анджелес?
-Да.
—	Вы поехали к кому-нибудь в гости?
Хотя я не отважился сказать о потере памяти, я мог по край¬
ней, мере скрыться в дымовой завесе... алкоголизма. Пьяные
эскапады Горди были общеизвестны, если не из других источ¬
ников, то хотя бы из самого завещания мистера Фрецда. Мне
совершенно не повредит, если я признаюсь в этом.
Я сконфуженно улыбнулся и сказал:
—	Буду с вами-совершенно искренним... Я пил. И вообще не
поехал в Лос-Анджелес в гости. Я отправился туда просто пить.
—	Понятно. — Инспектор впервые перестал улыбаться, хотя
в этом месте улыбка была бы наиболее уместна.
—	В какое время дня приблизительно вы уехали отсюда?
Марии мне говорила. Когда же это могло быть?
—	Ближе к вечеру.
—	Тогда еще не было известно, что ваш отец умирает?.
—	Конечно.
—	Но раньше в тот же день вы были дома?.
-Да.
Вы не заметили чего-нибудь необычного?
У меня появилось странное ощущение в области желудка.
Однако с той же самой беззаботной улыбкой, что и раньше, я
ответил:
—	Опасаюсь, что в том состоянии, в котором я находился,
вряд ли я что-то мог заметить... А почему вы спрашиваете об
этом, инспектор?
Инспектор Сарджент закрыл блокнот и положил руку на
колени.
—	Это неприятное дело, мистер Френд, — сказал он, — и я
бы не хотел вас беспокоить. — Его голос должен был выражать
соболезнование, но не выражал. — Речь идет о том, что опре¬
деленные особы делают... гм... как бы это назвать... неприятные
инсицуации.
—	Мистер Моффет? — импульсивно спросил я.
Слабый румянец залил лицо инспектора, которое стало вы¬
глядеть еще моложе.
149

—	Если быть честным — да.
Сориентировавшись, что за всем этим скрывается мистер
Моффет, я почувствовал себя бодрее. Миссис Френд заверила
меня, что исключено, чтобы мистер Моффет подозревал во
мне мошенника. Я уже был так уверен в себе, что мог перей¬
ти в атаку.
—	Мне кажется, что все возможные инсинуации, выдвигае¬
мые мистером Моффетом, имеют под собой исключительно
финансовую почву, — сказал я.
—	Конечно. Я знаю, что речь идет о значительной сумме, —
ответил инспектор Сарджент официальным тоном. — Но поли¬
ция обязана реагировать на жалобы. Вы сами это понимаете.
—	Ну конечно.
—	Я выяснил все как можно тщательнее, — продолжал ин¬
спектор. — Мне не хочется доставлять хлопоты осиротевшей
семье без. крайней необходимости. Я обратился к двум единст¬
венным людям вне семьи, которые могли бы мне помочь.
Он показал на мистера Петербриджа и доктора Леланда, ко¬
торый, казалось, погрузился в какие-то мрачные раздумья.
—	После того, как я побеседовал с этими джентльменами, —
продолжил почти с грустью в голосе инспектор Сарджент, — я
пришел к убеждению, что обвинения мистера Моффета вынуж¬
дают начать расследование.
Я снова почувствовал спазм в желудке.
—	И каковы же эти обвинения?
—	Может, будет лучше, если мистер Петербридж и доктор
Леланд повторят вам то, что я услышал от них.
—	Прошу вас, мистер Френд, понять, каким неприятным и бо¬
лезненным является для меня это дело, — вмешался в разговор
мистер Петербрцдж. — Прошу мне поверить, что я совершенно
забыл и не думал об этом до тех пор, пока инспектор Сарджент
не спросил меня. Речь идет о том, что в тот день, когда умер ваш
отец, а точнее, за пару часов до вызова к нему доктора Леланда,
ваш отец позвонил мне. Он очень нервничал и договорился встре¬
титься со мной на следующий день. Заявил, что хочет изменить
завещание. Хорошо зная взрывоопасный характер вашего отца и
его постоянное...
В этом месте инспектор прервал его:
—	Доктор, может быть, сейчас вы скажете мистеру Френду
то, что я услышал от вас?
Впервые доктор Леланд оживился, проявляя такую же оза¬
боченность', что и мистер Петербридж. Может быть, он чуть
лучше владел собой.
150

—	Дело представляется следующим образом, мистер Френд.
После приезда вашего отца в Калифорнию его лечил я. Он дав¬
но болел. У него было очень слабое сердце. Когда меня вызва¬
ли к нему после приступа, его состояние было таким плохим,
что я бы не удивился, если бы он .умер в течение ночи. Я велел
ему лежать в постели. Вы понимаете?
Я кивнул, стараясь не допускать к себе мысль, которая по¬
висла надо мной, как градовая туча.
—	Итак, в тот вечер, о котором идёт речь, меня вызвала ваша
мать. Приехав, я обнаружил мистера Френда в .очень плохом
состоянии: Сердце билось очень слабо, неритмично. У него
были трудности с дыханием, бред. Одним словом, все призна¬
ки опасного приступа. Я оставался с ним несколько часов, де¬
лая все, что в моих силах. Потом наступило резкое ухудшение,
сердце перестало работать, и спустя несколько минут наступи¬
ла смерть.
Он помолчал, прикрыв глаза тяжелыми веками.
—	Вы не врач,.дорогой мистер Френд, поэтому я не вижу
необходимости вдаваться в медицинские подробности. Важно
то, что у меня были основания полагать, что у вашего отца
случился новый сердечный приступ и что этот приступ оказал¬
ся фатальным. Давно зная состояние его здоровья, я подписал -
свидетельство о смерти, не испытывая ни малейших подозре¬
ний, ни сомнений. Утверждаю .со всей решительностью, что
любой врач на моем месте поступил бы точно так же.
Он снова замолчал. Это была многозначительная пауза.
—	Однако, когда инспектор обратился ко мне с определен¬
ными вопросами, я пришел к выводу, что, действительно, не¬
которые симптомы были не совсем ясные. Кроме того, в по¬
следние несколько недель, предшествующих смерти, здоровье
вашего отца значительно улучшилось. Talc что теперь... — Он
беспомощно развел руками. — Не скажу, чтобы я разделял по¬
дозрения инспектора Сарджента. Абсолютно это не утверждаю.
Говорю лишь то, что я уже не уверен на сто процентов в своем
диагнозе. И я настолько ответственный человек, что без коле¬
баний признаюсь в этом. Должен, однако, допустить возмож¬
ность, что причиной смерти мистера Френда была чрезмерная
доза дигиталиса, который я ему прописал.
—	Видите ли, мистер Френд, — спокойно сказал инспектор, —
именно это обвинение и выдвигает мистер Моффет. Он навестил
меня вчера в моем служебном кабинете и заявил, что, по его мне¬
нию, вашего отца отравили.
А вот и петля!
151

—	Вы, конечно, понимаете, мистер Френд, что в этих обсто¬
ятельствах я не мог легкомысленно отнестись к заявлению мис¬
тера Моффета. Опасаюсь, что, до того как закончится дело о
наследстве, нужно будет произвести эксгумацию и вскрытие. —
Он вытащил из кармана какую-то бумагу и положил ее на по¬
ручень кресла. — Вот распоряжение об эксгумации. Его должен
подписать один из членов семьи. Я полагал, вам будет легче
подписать этот документ, чем вашей матери.
Я отчаянно искал нужные слова, но напрасно. С оттенком
сарказма'я сказал:
—	А что будет, если я заявлю, что считаю обвинения мисте¬
ра Моффета безосновательными, и не соглашусь, чтобы нару¬
шали покой моего отца для успокоения каких-то глупых, ни на
чем не основанных подозрений?
—	Я бы советовал вам всё же подписать этот документ, мис¬
тер Френд. Отказ только вызвал бы подозрение; что вы боитесь
результатов вскрытия.
Инспектор'Сарджент смотрел на меня проницательными
стальными глазами. Я старался выдержать этот взгляд — од¬
нако это был не самый приятный момент в моей жизни.
—	У меня правая рука в гипсе, — сказал я. — Это будет не¬
четкая подпись.
—Это не имеет значения. Даже какого-либо условного знач¬
ка или крестика, поставленного в присутствии этих двух джен¬
тльменов, будет вполне достаточно.
Инспектор Сарджент вынул авторучку, потом положил до¬
кумент на подлокотник моего кресла, вложил авторучку мне в
руку и показал пальцем, где я должен подписать. Вторично за
этот день я нацарапал имя и фамилию «Гордон Рентон Френд
Третий» левой рукой. Вслед за мной поставили подписи мис¬
тер Петербридж и доктор Леланд, после чего инспектор поло¬
жил бумагу в карман.
—	Я знаю, что вы будете с нетерпением ждать результатов,
мистер Френд,сказал он. — Со своей стороны, я приложу
все старания, чтобы ускорить ход Дела. Полагаю, что смогу со¬
общить вам результат в течение ближайших двадцати четырех
часов.
Мистер Петербридж и доктор Леланд торопливо бросились
к двери, как две комнатные собачки, которым очень нужно во
двор. Инспектор Сарджент пожал мне левую руку и улыбнулся
, своей ничего не выражающей улыбкой.
—	Пожалуйста, не .волнуйтесь, мистер Френд. Наверняка вы
правы. Вероятно, это последнее отчаянное усилие мистера Моф-
152

фета, направленное на получение денег. Я на вашем месте даже
не стал бы говорить обо всем этом семье. Они только зря будут
нервничать. А зачем им напрасно нервничать, если окажется, что
убийства не было?
— Конечно, — ответил я.
Он открыл дверь, и мистер Петербридж и доктор Леланд
выбежали из комнаты, словно за ними кто-то гнался.
Инспектор Сарджент вышел вслед за ними и тщательно за¬
крыл за собой дверь.
Глава 19
Я выкатил кресло из маленького кабинета в залитый солнцем
коридор. Дом Френдов всегда утопал в солнце. Я со вздохом
подумал о тумане и ураганах, вообще о чем-нибудь, что нару¬
шило бы атмосферу ласки и дружелюбия.
В большом салоне я застал всю семью в прекрасном настро¬
ении. Селена уже успела сменить неуклюжее черное платье на
веселенький гавайский купальный костюм.. Оца также распус¬
тила собранные над ушами волосы, которые теперь свободно
опадали на плечи, блестя на солнце. Марни тоже переоделась.
Она сидела, поджав под себя ноги, на диванчике и жадно затя¬
гивалась сигаретным дымом. Миссис Френд — по-прежнему в
скромном вдовьем платье — сидела у окна со своим вечным
вязаньем на спицах. На коленях у нее была открытая большая
коробка шоколадных конфет. Все три дамы взглянули на меня
как бы вскользь, а миссис Френд одарила меня своей материн¬
ской улыбкой.
—	Любимый, Лиг^ Чистоты только, что закончила свой Сол¬
нечный Час. и погрузилась в автобус. Ты такой милый маль¬
чик. Однако я считаю, что с твоей стороны гадко, что-ты не
попрощался'с мистером Моффетом. Что бы .там ни было, он
проглотил эту горькую пилюлю по-деловому. — Она ненадолго
замолчала, разыскивая в коробке какую-то особенно привлека¬
тельную конфету.— Но кто был тот симпатичный молодой че¬
ловек, который разговаривал с мистером Петербриджем и док¬
тором Леландом? Они все исчезли куда-то, прежде чем я успела
поздороваться с ними...
Спокойствие миссис Френд никогда не казалось мне более
невыносимым, чем сейчас. Поэтому я сказал довольно жестким
тоном:
—	Этот симпатичный молодой человек — инспектор полиции.
1S3

Все три с изумлением посмотрели на меня, а миссис Френд
с внешне невозмутимым спокойствием тихо спросила:
—	И чего же хотел этот инспектор, любимый?
—	Он хотел, чтобы Горди Френд-подписал разрешение на,
эксгумацию, — без всяких церемоний бросил я им прямо в
лицо. —. Есть подозрение, что покойный мистер Френд был
.убит.
Марии резким движением погасила в пепельнице недокурен-
ную сигарету. Даже миссис Френд отреагировала так сильно,
что ее рука.с шоколадной конфетой неподвижно зависла в воз¬
духе. Я же, прежде всего, чувствовал ужасную усталость.
—	Перестаньте нервничать, дорогие Дамы. Я безупречно сыг¬
рал роль Горди. — Я сделал короткую паузу и закончил: — Вы
зря делаете такие удивленные лица.
—	Удивленные? — Селена проницательно посмотрела на
меня. — Что ты имеешь в виду?
—	Я с самого начала подозревал нечто подобное. Но потом
поддался неотразимому очарованию Френдов и позволил оста¬
вить себя в дураках. Все это время вы знали, что старого мис¬
тера Френда отравили. Вы также знали, что когда-нибудь это
должно стать явным. Именно на этот возможный случай меня
доставили сюда..
—4 Но... — начала Селена.
Миссис Френд бросила на нее красноречивый взгляд, потом
встала и* глядя мне прямо в. глаза, подошла к моему креслу.
Как ты сказал? Что тебя доставили сюда... С какой целью?
—	Конечно, как козла отпущения. Но кстати, а где сейчас,
черт возьми, торчит ваш маленький Горди? Я догадываюсь, что
вы будете тщательно прятать его до тех пор, пока все это гряз¬
ное дело не забудется, а я буду осужден.
—	Ах, глупенький! — воскликнула Селена.
—	Да, любимый. — Миссис Френд не спускала с меня глаз. —
Если ты в самом деле так думаешь, то должна признать, что ты
глупец. — Полным достоинства движением она подозвала к себе
двух молодых женщин, которые встали по обе стороны от нее.
Через секунду миссис Френд начала говорить, очень медлен¬
но: —,Я знаю, что у тебя имеются все основания не доверять
нам и не верить нашим словам. Однако, несмотря на это, я хочу
сказать тебе кое-что, и это будет чистая правда. Клянусь тебе,
что’ ни одна из нас не имела ни малейшего понятия о подозре¬
нии касательно причин смерти моего муЖа. Ни одна из нас не
знает также, где в настоящую минуту находится Горди. А тебя...
тебя «доставили сюда», как ты выразился, просто по причине,
154

которая тебе хорошо известна. — Она сделала короткую паузу. — •
Ты веришь мне?
—	Какое имеет значение, верю я или нет?
^ — Для меня это имеет огромное значение, потому что я очень
полюбила тебя. — Она взяла Селену за руку. — И девочки тоже
искренне полюбили тебя. И мы не хотим, чтобы ты считал нас
дьяволами.
Снова прозвучало это слово.
—	Но, возможно, ты поверишь мне, если я обращусь к тво¬
ему разуму, — продолжила миссис Френд. — Мне абсолютно
ничего не известно о подозрении отравления, и я считаю его
совершенно бессмысленным. Но каким образом, подумай сам,
мы могли бы взвалить на тебя вину, если бы. даже у нас было
такое намерение? Это могло бы удаться нам только в том слу¬
чае, если бы мы сумели внушить тебе, что ты Горди Френд.
Но, нам это не удалось. Ты ведь мог сразу же вызвать поли¬
цию и заявить, что, как жертву амнезии, мы заманили тебя
сюда после смерти мужа и использовали как орудие для того,
чтобы вырвать наследство из рук мистера Моффета. Если бы
ты Заявил, что не являешься Горди Френдом, полиция нашла
бы множество свидетелей, готовых подтвердить твои слова.
Хотя бы нашу прежнюю прислугу, которая прекрасно знала
Горди... Люди из Питтсбурга, где Горди работал. Множество
людей в Сэйнт-Пол, где Горди воспитывался... Мой дорогой
мальчик! Тебя оправдали бы раньше, чем ты успел бы произ¬
нести слово «Аврора»!
Теперь она улыбалась своей обычной невероятно ласковой
улыбкой.
—	Одним словом, это не мы держим тебя в своих руках, а на¬
оборот. — Во время всей этой своей речи, она держала в руке
шоколадную конфету, которую сейчас положила в рот. Навер¬
ное это была нуга. — Скорее, мы должны полагаться на твою
симпатию или антипатию.
И снова миссис Френд одержала верх. Ее логические рас¬
суждения были безупречны. Я, как обычно, почувствовал себя
глупо.
Миссис Френд не переставала улыбаться. Селена тоже сия¬
ла, позабыв о недавнем гневе. Марии по-прежнему оставалась
недоверчивой и бдительной.
—	Ну так как, любимый? Или ты считаешь, что я не права? —
спросила миссис Френд.
Я пожал плечами.
—	Хорошо, — сказал я. — Прошу прощения.
155

—	Тебе не за что просить прощения, любимый. Я прекрасно
понимаю, что ты мог разнервничаться из-за всей этой истории
с полицией. — Взмахом руки она отослала обеих молодых жен¬
щин на прежние места, а сама села на свой стул у окна. — На¬
деюсь, что все мы уже успокоились. Самое главное — не нерв¬
ничать.
Словно в подтверждение, того, что не надо нервничать, она
взяла вязание и начала быстро двигать спицами.
А теперь, любимый, расскажи нам все по порядку.
Я сделал так, как она велела: Все три дамы очень внимательно
слушали мой рассказ, а когда я закончил, миссис ФренД отложи¬
ла вязанье и сказала:
—	Ну видишь? Разве я была не права? Нет причины нерв¬
ничать. Ведь ясно, как солнце, с какой целью мистер Моффет
выдвинул такого рода обвинение. Нй капли правды! Какой от¬
вратительный человек! Я весьма сожалею, что отнеслась к нему
так предупредительно. Только одно во всем этом хорошо: если
я даже испытывала какие-то угрызения совести и сожаления,
что мы лишили его денег, то теперь я полностью избавилась
от них. Полностью!
Ее спокойствие граничило, наверное, с глупостью.
—	Вы упорно не хотите видеть опасность, — обратил я ее
внимание. — Если'бы вы остались с глазу на глаз с тигром, то,
наверное, глядя в его разинутую пасть, все еще звали бы: «Кис-
кис...»
Миссис Френд рассмеялась.
—	А знаешь, это хорошая шутка!
—	Боже мой, да взгляните хоть на секунду правде в глаза! Не
важно, справедливо обвинение мистера Моффета или нет. Одна¬
ко фактом является то, что конкретно семью Френдов обвинили
в убийстве, а в настоящий момент Френды — это я. В любом слу¬
чае мы должны быть на всё готовы. Неизвестно, что может про¬
изойти. Если вы не сумеете отнестись к делу серьезно, я начну
действовать сам так, как буду считать нужным.
—	Да,— неожиданно произнесла Марии. — Ты прав. Ты со¬
вершенно прав.
Селена тоже кивнула.
—	Да, мне тоже так кажется. Хотя все это дело словно не от
мира сего!
—	Я не сомневаюсь ни на минуту, что ты уладишь все это
самым лучшим образом, любимый, — сказала миссис Френд. —
Мужчины вообще подходят для такого рода дел лучше, чем
женщины. — Она подняла на меня взгляд, в котором не было
156

даже тени улыбки, и добавила: — Что мы должны делать для
начала?
—	Для начала я попросил бы вас рассказать обо всем, что
случилось в день смерти мистера Френда.
—	Да ничего не случилось, любимый.
—	А я знаю, по меньшей мере, об одной вещи, — сказал я. —
Мистер Френд уволил Йена. Почему?
Миссис Френд заморгала.
—	Не имею ни малейшего понятия. У моего мужа бывали
разные настроения и капризы. Очевидно, в тот день у Йена
было недостаточно веселое лицо.
—	А может, кто-то из вас сумеет это вспомнить? — Я посмот¬
рел на Селену и Марии.
Марии взглянула на Селену, которая только пожала плечами.
—	Нет. Признаюсь, я даже совершенно забыла об этом. — Ее
глаза встретились с взглядом Марии. — Но можно просто спро¬
сить у Йена.
—	Да, верно! — поддержала ее миссис Френд. — Если ты дей¬
ствительно хочешь узнать, почему Йена уволили, то лучше всего
спросить у самого Йена. Марии, деточка, приведи сюда Йена!
Марии встала с диванчика и вышла. Я подумал, что ведь уже
однажды спрашивал об этом Йена и не получил никакого отве¬
та. Поэтому я не питал особых надежд добиться какого-нибудь
результата сейчас — разве что миссис и мисс Френд знают ка¬
кую-то более эффективную систему, дающую возможность объ¬
ясниться с этим человеком. Вскоре вернулась Марии в обществе
голландца. Он был все еще в своем праздничном костюме и с
гладко причесанными волосами.
—	Прошу... Можете спросить у него, — обратился я к мис¬
сис Френд.
Миссис очень медленно задала вопрос. Казалось, Йен пони¬
мает ее, но, так же как это было со мной, вместо ответа неожи¬
данно расхохотался. Всё три дамы пытались продолжать рас¬
спрашивать его. Он отвечал жестами, которые — по крайней
мере для меня — были совершенно непонятными.
Однако миссис Френд явно понимала, что он хочет сказать.
Через минуту она отослала его движением, руки и сказала:
—	Ну... я уже знаю.
—	Вы поняли его?
—	Конечно, любимый., Он ведь говорил совершенно ясно. Но
это даст нам немного. Йен совершенно не знает, почему его
уволили.
—	Не знает? Как? Как он может не знать этого?
157

—	По крайней мере, я так поняла.^ И это вполне возможно.
Муж вызвал его, отругал и уволил. Йен совершенно не дога¬
дывается, в чем тут дело. Он просто принял увольнение к све¬
дению. Нет, в самом деле, это уже становится мучительным.
Ведь он мог бы хоть немножко постараться и выучить несколь¬
ко слов по-английски, верно? А что еще ты хочешь знать?
Во время последней болезни у мистера Френда была си¬
делка?
Миссис Френд покачала головой и объяснила:
—	Конечно, когда он серьезно болел, у него была сиделка.
Однако в последнее время состояние его здоровья улучшилось
настолько, что мы уволили ее.
—	И кто же потом его опекал?
—	Все понемножку, любимый. Йен брил его, умывал, пере¬
стилал кровать, девочки следили, чтобы он вовремя принимал
лекарства. Но нужно признаться, что ни одна из нас не сиде¬
ла возле него слишком долго. — Она глубоко вздохнула. —
Если бы ты знал отца, ты бы понял нас. Это был не самый
легкий пациент.
—	А что касается его лекарств... Это был только дигиталис?
Миссис Френд пожала плечами.
—	Признаюсь тебе честно, я не очень-то их знаю. В любом
случае были, наверное, какие-то капли. Очень много капель.
Ему подавали их с водой. *
—	Да, это был дигиталису — сказала Марии. — Ты ведь хо¬
рошо знаешь, мама, что он принимал дигиталис.
—	Я всегда забываю эти трудные названия, любимая. — Мис¬
сис Френд вопросительно посмотрела на меня. — Еще что-ни¬
будь?
—	Кто давал лекарство в тот день?
—	Утром, наверное, я... Он должен был принимать эти кап¬
ли два раза в день.
—	A ifro давал капли вечером?
Миссис Френд посмотрела на Селену.
—	Не ты, любимая?
—	Нет, — ответила Марии. — Я. По крайней мере... должна
была дать ему.
' — Что значит «должна была дать»?
Марии быиа бледная и сконфуженная. Она гораздо лучше
представляла себе грозящую опасность, чем миссис Френд и Се¬
лена.
—	Сразу после ужина я пощла в спальню отца, потому что
это было время, когда он вторично принимал лекарство. По¬
158

скольку он уволил Йена, ужин принесла ему одна из горнич¬
ных, а потом забрала пустую посуду и приборы. Он был в. от¬
вратительном настроении. Я подумала, что, может быть, гор¬
ничная зал ила. одеяло помидорным соком или что-то в этом
роде. Предложила дать ему лекарство, но он крикнул, чтобы я
ушла и прислала ему Горди.
—	Горди?
Она кивнула.
—	Я пошла наверх за Горди, который был пьян. Я дала ему
немного крепко черного кофе, привела его в относительный
порядок и велела спуститься вниз к отцу.
—	Отец ничего не говорил о том, почему он хотел видеть
Горди?
—	Нет. Но он всегда, когда был в таком отвратительном на¬
строении, хотел видеть Горди. Надеялся поймать его на пьян¬
стве и получить возможность произнести речь о дьяволе. Да я в
общем-то никогда не задумывалась над тем, почему он хотел
видеть Горди.
—	А после визита к отцу ты встретила Горди в холле? Он
сказал тебе тогда, что уже сыт всем этим по горло и что уезжа¬
ет в Лос-Анджелес... верно?
—	Приблизительно.
—	А ты не спросила, что произошло между ним и отцом?
—	Нет. Я только спросила, было ли все так, как обычно. На
что Горди ответил потоком ругани и пошел в гараж.
—	А ты?
—	Я? Вернулась к отцу, чтобы дать ему лекарство.
—	И ты дала лекарство?
—	Нет. В комнате была Селена.
—	Это правда? — обратился я к Селене.
—	Да, котйк. Я была в спальне отца, когда вошла Марни.
—	И ты дала отцу лекарство?
СеДбна взяла сигарету и закурила..
—	Нет, не дала. Я спросила только, не хочет ли он принять
лекарство, на что он ответил мне, что нет, потому что уже
принял.
Я почувствовал беспокойную дрожь.
—	Это должно было означать, что Горди дал ему лекарство?
—	Вероятно.
Я снова обратился к Марни:
—	В котором часу все это происходило?
—	Приблизительно в половине девятого. Собственно, это на¬
чалось в половине девятого, а закончилось почти в девять.
1S9

—	А тогда, когда вы обе, d Селеной, были у него после отъ¬
езда Горди, отец чувствовал себя вполне нормально?
—	Совершенно нормально. Хотя, правда, мы пробыли у него
не дольше, чем несколько минут.
Затем я обратился к миссис Френд:
—	А когда вы обнаружили, что у мистера Френда сердечный
приступ и вызвали доктора Леланда?
—	Сейчас... погодите, я вспомню... Это было, вероятно,
около половины одиннадцатого. Да, верно. Он обычно засы¬
пал около одиннадцати. Я заглянула к нему, чтобы узнать, не
нужно ли ему чего-нибудь и... увидела, что у него сердечный
приступ.
—	Мистер Петербрйдж говорил, что мистер Френд позвонил
ему и заявил, что хочет изменить завещание, и что это произо¬
шло за несколько часов до вызова доктора Леланда. Из этого
следует, что он звонила присутствии Горди...
Я посмотрел на свои руки, а потом окинул быстрым взгля¬
дом трех женщин.
—	Вы отдаете себе отчет в том, что это означает? — спросил
я. — Мистер- Френд в фатальном настроении. Он вызывает к
себе Горди, который совершенно пьян. Мистер Френд, вероят¬
но, отчитывает его, а потом выгоняет из комнаты. Затем зво¬
нит мистеру Петербриджу и заявляет, что собирается изменить
завещание. '
Я внимательно посмотрел на миссис Френд.
—	Мистер Френд угрожает сыну лишить его наследства раз
и навсегда. Потом просит подать лекарство. Каждый знает, что
чрезмерная доза дигиталиса смертельна для человека с больным
сердцем.; Сразу после этого Горди уезжает. Заявляет, что едет в
Лос-Анджелес. И с этой минуты нет никаких его следов...
Я повысил голос, не отводя глаз от миссис Френд.
—	Ктр нам поручится, что Горди говорил правду? Кто пору-
чится, что он не отравил отца, а потом, испугавшись, не удрал,
например, в Мексику?
Я почувствовал ужасную усталость и подавленность.
—	Если вскрытие покажет чрезмерную дозу яда в организ¬
ме, то не будет на свете такого полицейского, который бы мак¬
симум через двадцать минут не арестовал Горди по обвинению
в убийстве. — Я горько рассмеялся. — А для инспектора Сард¬
жента я — Горди Френд. Я подписал обязательство абстинен¬
ции. Я подписал разрешение провести эксгумацию. Даже если
правда то, что вы обо всем этом ничего не знали, результат
будет тот же.
160

Я немного помолчал.
_ Что бы там ни было, нужно сохранить спокойствие, — ска¬
зал я. — Самое главное, не нервничать заранее, не так ли? — об¬
ратился я к миссис Френд.
Глава 20
Внезапные взрывы гнева миссис Френд всегда застигали меня
врасплох. И теперь произошел один из них. Она с возмущением
смотрела на меня, ее лицо покраснело от гнева.
—	Ну, знаете ли, это в самом деле уже слишком! Обвинять
моего сына в убийстве! Причем в моем собственном доме! Ты,
кто никогда в жизни не видел его!
—	Я не по своей вине оказался в вашем доме, — сказал я, —
и был бы счастлив, если бы не слышал о вашем сыне. Но по¬
скольку, благодаря вам, я вынужден Играть его роль, то, навер¬
ное, имею право поразмыслить над тем, что он мог и чего не
мог сделать?
Марии прыснула коротким невеселым смешком. Селена по¬
дошла к миссис Френд и ласково погладила ее.
—	Мама, любимая! Не будь такой впечатлительной. Он прав.
Мы должны быть готовы ко всему. Я так же, как й ты, убеждена,
что это абсурд и что отца не отравили. Но если мы обе ошибаем¬
ся, то мы должны считаться с тем, что подозрение, падет на кого-
нибудь из членов семьи. Я его не убивала. А ты, мама?
Миссис Френд нетерпеливым движением отодвинулась of
Селены и резко сказала:
—	Не болтай глупости, Селена!
—	А может, это ты? — Селена посмотрела на Марки.
—	Конечно, я могу признаться, — медленно процедила Мар¬
ии. — Если маме станет лучше от этого...
—	Слышишь, мама? — Селена откинула волосы назад и с не¬
возмутимым спокойствием смотрела на миссис Френд. — Кто
еще мог это сделать, как не Горди? Во всяком случае, у него
единственного была возможность... и вероятный мотив. Но я,
так же как и ты, считаю, что Горди невинный, как ягненок.
Только'одно меня в этом озадачивает. Если бы это была обыч¬
ная пьяная выходка, то Горди уже давно должен был вернуть¬
ся. Ну и... как бы это сказать? Человек никогда не в состоянии
предвидеть, что может сделать другой человек, который почти
непрерывно «под газом». Я всегда забываю, что это можно на¬
зывать изысканнее.
. б П. Квентин «Ловуппса»
161

В миссис Френд проснулась уязвленная мать.
—	Я глубоко убеждена, — горячо заявила она, — что мой
Горди никогда*.. никогда бы намеренно...
—	Может, он сделал это нечаянно... — предположила Се¬
лена. Может быть, отец попросил лекарство, а Горди был
пьян..vНе отсчитал как следует капли и... по ошибке подал ему
слишком большую дозу: Потом, когда понял это, испугался и
сбежал. Горди всегда удирает в затруднительных ситуациях. —
Селена повернулась ко мне: — А ты как думаешь? Разве не
могло быть именно так, как я говорю?
—	Могло,— сказал я с внутренним убеждением.
Селена рассмеялась так весело, словно все уже прояснилось
и уладилось.
-г- Ну вот1. — сказала она.
—	Значит, все будем продолжать,жить в счастье и достатке, —
Сказала. Марии, иронически глядя на Селену и пуская кольца
дыма. — Если уж ты такая сообразительная, может быть, ска-
.же1йь, что мы' должны теперь делать с присутствующим здесь
молодым человеком? Мы уговорили его, что он.Горди л Что же
дальше? Может быть, то, в чем он нас подозревает? Уговорим
его взять на себя убийство, которое он не совершал?
—	Ну, конечно, любимая, — сладко улыбнулась ей Селена.
Я потерял дар речи.
Селена встала с диванчика, подошла ко мне, села на ковер у
моих ног и положила ладони мне на колени. При этом она не
переставала улыбаться мне ослепительной улыбкой.
—	Любимый, совершенно очевидно, что мы должны теперь
сделать! Если ты признаешься полиции, что не являешься насто¬
ящим Горди, мы потеряем все шансы вырвать деньги у этого чу¬
довища Моффета и у нас будут огромные неприятности. Ведь
все, что мы делали до сих пор, совершенно незаконно, верно?
Поэтому ты по-прежнему должен быть Горди. Ведь если резуль¬
тат вскрытия окажется неблагоприятным для нас , нам придется
сказать всю правду — и подозрение падет на тебя... Тогда ты про¬
сто скажешь, честно, что был пьян и мог по невнимательности
дать отцу слишком большую дозу лекарства и... — Она слегка
пожала плечами. — Ведь это не преступление, правда? С каждым
может произойти ошибка. Я уверена, что они это поймут...
—	И великодушно простят меня, осыпая утешительными по¬
целуями, да?
.— Почему бы и нет? А кроме того, мы будем очень богаты¬
ми и сможем тогда дать им кучу денег и новые автомобили,
конечно, если в этом возникнет необходимость.
162’

Я никогда не мог понять, является ли эта невероятная наив¬
ность Селены просто позой или нет.
Мне очень жаль, — сказал я, — но я не настолько'пре¬
дан семье Френдов, чтобы отсидеть ради вас десять лет за
убийство.
Глаза Селены погрустнели.
-г- А разве тебе грозило бы что-то подобное?
—	Я был бы счастлив, если бы дело закончилось десятью
годами.
Селена задумчиво поглаживала мои колени.
—	Нет! Я бы это не выйесла, — с глубоким вздохом сказа¬
ла она. — Мы должны придумать что-нибудь другое... Но что,
любимый?
Несмотря на невеселую ситуацию, я чувствовал, что прикос¬
новение ее руки по-прежнему возбуждает меня. Однако теперь
это не имело значения, дело выглядело слишком опасным для
меня, чтобы еще раз делать из себя козла отпухцения. Во вся¬
ком случае, я точно знал, что «нужно придумать».
—	Если вскрытие ничего не покажет, — сказал я, — я^оста-
нусь здесь до тех пор, пока не прояснится дело с наследством.
Однако в противном случае... можно сделать только одно.
—	Что именно? — с любопытством спросила Селена.
—	Мне нужно будет исчезнуть отсюда — причем, как можно
быстрее.
—	Исчезнуть?
—	Если уж мы должны говорить совершенно искренне и от¬
крыто, — начал я„ чувствуя легкое удовольствие оттого, что
наконец могу обходиться чуточку жестче с семьей Френдов, —
скажу только одно: я не знаю, кто я, Однако мне точно извест¬
но, что я не хочу быть козлом отпущения! Если инспектор
Сарджент придет к выводу, что это Горди отравил своего отца,
и захочет Арестовать меня как Горди, я без всяких оговорок
скажу ему всю правду. Я прекрасно отдаю себе отчет в том,
сколько у меня будет хлопот в связи с этим, но в любом слу¬
чае это спасет меня от газовой камеры.
—	А что будет с нами? — взволнованно воскликнула Селена,
широко открыв глаза. — Если ты так поступишь, нас обвинят в
заговоре и Бог знает в чем еще...
—	Именно поэтому, как я сказал, вы должны как можно ско¬
рее избавиться от меня.
—	Но...
—	Конечно, это решение не идеальное, но в этом пасьянсе
не может быть идеального решения. Вы должны спрятать меня
163

так, чтобы полиция не могла найти меня, а потом навести ее
на след настоящего Горди. Пусть они ищут его: А когда най-
-дут, все будет зависеть от вас.
—	Но ведь инЬпектор Сарджент уже видел тебя! — запро¬
тестовала Селена. — Когда он найдет Горди, сразу поймет, что
это не тот человек, который подписал обязательство абстинен¬
ции...
—	Он видел в бинтах. Кроме того, мы с Горди довольно по¬
хожи, да и потом,-.— я рассмеялся, — ты и миссис Френд суме¬
ли бы уговорить самого Эйнштейна, что земля плоская. Сумеете
уговорить и инспектора, что у него плохое зрение.
Селена надулась.
—	Знаешь что... я не думала, что ты такой эгоист...
Эгоист! Побойся Бога! Разве я уже не достаточно сделал
для семьи Френдов?
Марии уже некоторое время молча наблюдала за всей этой
сценой. Теперь она рассмеялась и сказала:
—	Ага, наконец-то ты поумнел! Не думала, что ты сумеешь
не поддаться прелестям Селены!
—	Заткнись, Марии! — заорала Селена.
—	Это ему ты должна приказать заткнуться, — сказала Мар¬
ии и, подойдя ко мне, присела на поручень кресла.
—	Это прекрасно! — сказала она. — Наконец ты поднял го¬
лову. Только держи ее повыше! Ты сейчас хозяин... скажи им,
.что они должны делать. Им придется слушаться тебя!
Я посмотрел, на нее и улыбнулся. Марии всегда появлялась
в тот момент, когда я в ней нуждался.
—	Ты знаешь какое-нибудь место, где я мог бы прятаться до
тех пор, пока мне не снимут гипс?
—	Конечно. — Марии сверху вниз посмотрела на Селену. —
У страстного поклонника Селены, уважаемого доктора Крофта
здесь в горах есть.вилла. Если мы поместим тебя там, тебя ни¬
кто не найдет.
—	Поместите. Вот именно. В таком состоянии я не могу
передвигаться самостоятельно.
—	Тебя отвезет Йец. Ты даже можешь оставить его при себе
й можешь доверять ему. Если ты прикажешь ему закопать труп,
он сделает это, а через пять минут забудет обо всем. Если по¬
лиция стшет допытываться о нем, мы скажем, что уволили его.
Имеем же мы пока еще право нанимать и увольнять собствен¬
ную прислугу?.. У кого-нибудь имеются какие-нибудь возраже¬
ния против моего плана? — Она повернулась к миссис Френд
и Селене.
164

К моему удивлению, ни у миссис Френд, ни у Селены ника¬
ких возражений не оказалось. Селена даже сказала, что она уже
все обдумала и готова признать, что это замечательная идея.
Миссис Фр.енд, которая уже полностью овладела собой, про¬
шептала:
—	Да, любимый, — и улыбнулась мне. — Взвесив все^ за и
против, я считаю, что это, очевидно, будет самым разумным.
Однако полагаю, что ты отправишься туда только после вскры¬
тия? Ведь если ты исчезнешь до того, как это будет действитель¬
но необходимо, то есть до того, как инспектор Сарджент захочет
арестовать тебя, ты вызовешь ненужные подозрения по отноше¬
нию ко всем нам.
—	Конечно, я подожду результатов вскрытия, — сказал я. —
Однако вовсе не лишне составить план заранее.
—	Селена уладит дело с Нэйтом, — продолжила миссис
Френд, словно она, а не Марии была автором идеи, — Я убеж¬
дена, что Нэйт поймет ситуацию. Как приятно, что уже что-
то мы решили, •*- с облегчением вздохнула она. — Не потому,
Боже сохрани, чтобы я беспокоилась; я свято убеждена* что
вся эта история является исключительно вымыслом мистера
Моффета. — Она взглянула на часы и воскликнула: —' О Боже!
Уже давно прошло время ленча. Любопытно, почему эта ку¬
харка так копается.' Нужно поглядеть, что там происходит. —
Она встала й добавила: — Марии! Пойди к бабушке и успо¬
кой ее, потому что она всегда нервничает, когда проголодает¬
ся. Как вы думаете, мои дорогие? Нужно'ли рассказать ей обо
всем этом? Мне кажется, для нее это слишком сложно, но, с
другой стороны, бабушкин жизненный... — Эту фразу она за¬
кончила уже за дверью.
Марии пробормотала:
—	Сплошная морока, — и быстро вышла из комнаты, чтобы
успокоить бабушку.
Мы с Селеной остались вдвоем. Она по-прежнему сидела на
ковре у моих ног, а ее рука нежно блуждала по моим коленям.
Внезапно Селена скривилась и подняла на меня глаза.
—	Это было подло с моей.сторойы, уговаривать тебя, что¬
бы ты остался и взял всю вину на себя. Наверное, ты уже из¬
бавился. от подозрений по отношению к нам? Это вовсе не
-интрига, в'самом деле. Мне просто пришла в голову такая
мысль...
Должен признать, не самая лучшая.
—	Ах, котик, — вздохнула она. — Разве все это не ужасно?.
~ Конечно, трудно охарактеризовать это по-другому.
165

—	Но я все же надеюсь, что тебе не придется прятаться у Нэй-
та. Йен возил меня туда иногда на свидания. Это должно было
быть та|с романтично, а тем не менее это ужасная дыра. — Она
положила ладонь мне на руку. — Любимый ь разве тебе не было бы
. там'скучно до смерти в компании с одним Иеном, без всяких вос¬
поминаний?. Разве тебе не было бы приятнее, если бы я тоже по¬
ехала с тобой?
—	Для4 такой энергичной женщины ты иногда бываешь по¬
разительно ограниченной.... — улыбнулся я ей.
—	Ты в самом деле так думаешь, любимый? — рассмеялась
она. — Наверное, ты прав. — Ее лицо, теплое и прекрасное,
как летний полдень, внезапно оказалось совсем близко от
моего. — А если все, что я говорила тебе вчера вечером, это
правда...
—	Что?
—	,Ну... что ты так на меня действуешь. Каждое прикосно¬
вение... Верь мне, что для меня это что-то совершенно новое.
Когда тебя нет со мной, я ни на минуту не перестаю думать о
тебе. Разве не все равно, кто кого отравил... любимый! — Ее
губы, крепко прижались к моим губам. Она чуть приподнялась,
так что сидела почти у меня на коленях. Обвила руками мою
шею. Я притянул ее еще ближе. Светлые мягкие волосы ще¬
котали мне веки. Сквозь эту золотистую бахрому я заметил в
комнате какое-то движение. Я отодвинул ее волосы с глаз, не
отрывая губ...
В дверях стоял доктор Нэйт Крофт.
Он стоял оцепенев и глядел на нее горящими глазами.
—	Селена!
Селена'выскользнула из моих объятий, встала и увидела
Нэйта. Откинула волосы назад и непринужденно улыбну¬
лась ему.
—	О, это ты Нэйт! Привет!
Большинство мужчин, чувствуя то, что сейчас, несомненно,
чувствовал доктор Крофт, пришли бы в ярость. Однако у док¬
тора Крофта, очевидно, был не такой характер. Он тяжело опус¬
тился на стул, словно ноги отказались ему повиноваться.
—	Неужели ты не пропускаешь ни одного мужчину? — глу¬
хо спросил он.
—	Как ты сказал? Я не понимаю тебя, Нэйт, — Селена смот¬
рела на него широко открытыми глазами. — Тебе не кажется,
что ты преувеличиваешь../
Он смотрел на нее, измученный, подавленный. «Вот судьба
мужнины, который полюбит Селену», подумал я.
166

—	Я полагал, что на этот раз все будет спокойно... Ведь я
наложил ему гипс... Я... впрочем, какая разница.
—	Нэйт... Не будь смешным!
—	Смешной! — Его голос задрожал от бессильного гнева. —
Я поставил все на карту, потому что ты сказала, что любишь
меня. Помнишь? Поклялась, что разведешься с Горди и вый¬
дешь за меня, потому что любишь меня. — Горькая улыбка ис¬
кривила его побледневшие губы. — Но ты не выйдешь, верно?
Селена подошла к нему и погладила по предплечью.
—	Любимый, стоит ли беспокоиться о будущем?
—	А если ты даже выйдешь за меня, то все равно попадется
какой-нибудь первый встречный... — Он впервые посмотрел на
меня. — Прекрасно! Весьма рекомендую вам! Советую вам по¬
пробовать, если до сих пор вы этого еще не сделали! Попробуй¬
те влюбиться в... шлюху!
—	Нэйт!
Он резко повернулся в ее сторону.
—	Да! Потому что это лучшая характеристика.
Селена рассмеялась своим звучным смехом.
—	Возможно, но ты мог бы придумать что-нибудь более
изысканное. Нэйт, — она поцеловала его в ухо, — любимый,
ты всегда устраиваешь сцены. ,Ты всегда такой подозритель¬
ный! Я поцеловала его просто потому, что он уезжает.
Нэйт окаменел.
—	Уезжает?
—	Да, любимый,, уезжает. Ты только представь себе, что слу¬
чилось. Я лучше сразу расскажу тебе. Декламация стихотворе¬
ния и все потом прошло гладко. Мы были уверены, что все по¬
зади. А тем временем этот отвратительный Моффет...
Она рассказала ему коротко и деловито, в шокирующей меня
манере, что сделал этот отвратительный Моффет. Не позволяя
ему вставить ни слова, она изложила ему мою версию касатель¬
но Горди и план вывоза меня из дома, если результат вскрытия
окажется неблагоприятным. Мне и без того было жаль Нэйта,
но теперь, при виде его дрожащих губ и жалобного выражения
лица, я чувствовал, как у меня сжимается сердце; Мне во всей
этой авантюре нечего было терять. Он терял все. Страстно же¬
лая сделать из Селены верную жену, он поставил на карту всю
свою профессиональную карьеру. Ему грозило обвинение в со¬
участии в преступлении, но даже малейшее подозрение означа¬
ло его крах как врача.
—	Понимаешь, любимый, если у полиции возникнут какие-
то подозрения, мы попытаемся перевезти его на твою вил¬
167

лу, — почти рассеянно говорила Селена. — Йен отвезет его'
туда. Так будет лучше всего. Надеюсь, у тебя нет возражений,
правда?
—	Но, Селена! — почти простонал он. — Если полиция най¬
дет его на моей вилле...
—	А позже, когда уже можно будет снять гипс, ты поедешь
туда и снимешь его. Хорошо? Тогда он уже сможет сам о себе
заботиться.
Она обняла его и прижалась к нему всем телом. Ее губы были
почти.у самых его губ.
—	Нэйт, любимый, я знаю, ты сделаешь это для меня...
—	Селена...
—	Не будь эгоистом, Нэйт! — Она гладила его ухо. — Ведь __
это именно ты впутал его во всю эту историю! Это просто ми¬
нимум того, что ты можешь сделать для него!
В эту минуту вошла миссис Френд и улыбнулась мне, а по¬
том доктору Крофту,
—	Здравствуй, НЗйт, — сказала она. — Ты как раз успел на
ленч! Это очень хорошо!
—	Ленч, — глухо повторил Нэйт. — Как вы можете говорить
о ленче, когда мистер Френд...
Миссис Фревд прервала его жестом.
—	Мой дорогой, мы все дали обещание сегодня на эту тему
больше не говорить. Если .завтра дело примет плохой оборот, у
нас уже имеется готовый план. Нет смысла непрерывно рыть¬
ся в неприятных вещах. — Она подошла ко мне и' начала тол¬
кать мое кресло в направлении столовой, напевая что-то себе
под нос.
—	Теперь мы должны всего лишь вооружиться до завтра, — за¬
метила она, — То есть до приезда инспектора Сарджента. Я очень
рада, Нэйт, что ты останешься на ленч. Кухарка приготовила дей¬
ствительно чудесный бифштекс!
Глава 21
Мы ели этот прекрасный бифштекс и старались вооружиться
терпением. У нашего плана, возможно,, в определенном смысле
несовершенного, было, по меньшеймере, то единственное досто¬
инство, что он был очень простой. Нэйт сказал, что у него на
виллеимеется значительный запас консервов. Мы решили, что в
том случае, если завтра результат вскрытия укажет на отравление,
постараемся оттянуть начало расследования на следующий день.
168

Как только стемнеет, Йен отвезет меня на горную виллу доктора
Крофта. На тылах поместья Френдов находилась мало исполь¬
зуемая дорога, ведущая через пустынные, никем не заселенные
окрестные горы. Следовало только соответственно проинструкти¬
ровать Йена — вот и все.
Этот последний пункт я и Марии взяли на себя. С этой це¬
лью Марии покатила меня по длинному коридору — мимо две-
.ри, ведущей в ее комнату, а потом мимо двери в комнату миссис
Френд — в ту часть дома, где жил Йен. Мы тихо постучали и
вошли. При виде нас Йен встал с кровати, завязывая пояс го¬
лубого купального халата.
Он улыбнулся Марии, вопросительно посмотрел на меня и
откинул со лба светлые волосы.
—	Если я буду говорить медленно, Йен меня поймет. Разре¬
ши, я все ему объясню, — сказала Марии.
Она положила руку на его могучее плечо.
—	Йен, завтра отвезешь его, — она показала на меня, — на
автомобиле. Понял?
Он кивнул, не переставая улыбаться.
—	Отвезешь его в горы. В тот домик, куда возил Селену. По¬
мнишь?
Он снова кивнул.
—	Останешься там с ним на некоторое время.
Светлая прядь упала ему на глаза, когда он снова кивнул.
—	И никому ни слова, ни слова! Никому! Никогда! Ты ни¬
когда не скажешь ни слова...
Загорелая до цвета бррнзы рука Йена полностью накрыла
ладонь Марии.
—	Я, — сказал он, — я...
Марии посмотрела на меня.
—	Он понял. Я уверена, он понял, что от него требуется.
—	Йен возил Селену только в одно место?
—	Да. Только на виллу Нэйта. Два раза.
—	О’кей!
— — Ага! Еще одно. — Она снова обратилась к Йену: — Когда
будешь отсюда выезжать, не езжай по главной дороге. Поезжай
по той, что сзади, за домом.
Лицо Йена нахмурилось.
—	Дорога сзади. За домом. Старая дорога.
Однако Йен не понимал, о чем идёт речь.
Марни взяла карандаш, нашла обрывок бумаги и нарисова¬
ла эскиз дома, обозначив главную подъездную дорожку и вью¬
щуюся старую дорогу на тылах. Потом показала’рисунок Йёну.
169

—	Не там, — показала она на рисунке, — а здесь, по ста¬
рой дороге. Поедешь по дороге на тылах дома. — Она снова
показала карандашом. — Так* всегда ездил Горди. По дороге
Горди.*. '
Морщины.-на загорелом лбу Йена разгладились в знак того,
что он понял. Он взял карандаш из руки Марни и приблизи¬
тельно на полдороге поставил маленький крестик. Потом во¬
просительно посмотрел на Марни.
Марни увидела крестик.
—	Нет, Йен. Не там. Ты просто поедешь по дороге Горди.
Возьмешь* автомобиль. — Она провела карандашом вдоль доро¬
ги, показывая, что он должен отвезти меня в горы в домик Се¬
лены: — Понимаешь? *•
Наконец он понял, что от него требуется; это отчетливо
было видно по широкой довольной улыбке. И когда мы с
Марни выходили из его комнаты, он стоял улыбаясь и кивая
головой.
Приятно было видеть, что хоть один человек в доме доволен
создавшейся ситуацией.
После визита к'Йену не оставалось ничего другого, как тер¬
пеливо ждать. Остаток дня мы поэтому провели в ожидании
й, несмотря на призывы миссис Френд надеяться на лучшее,
настроение с каждым часом ухудшалось. У меня все время сто¬
ял перед глазами образ Горди-убийцы, по крайней мере, воз-
можного-убийцы. Нэйт должен был возвращаться в больницу.
Три дамы и я как-то дотянули до вечера, который пытались
заполнить после ,ужина скучной игрой в карты. Однако я не
мог сосредоточиться. Я предчувствовал множество нагромож¬
дающихся препятствий, которые могли разрушить весь наш ис-'
кусный шшн.
Хотя миссис й.мцсс Френд обещали навести инспектора
Сарджента на след настоящего Горди, я понимал, что все же я
был Горди, которого он знал, и Что он направит поиски, в пер¬
вую очередь, по моему следу. Сарджент вскоре узнает, если еще
не узнал, что доктор Крофт друг Френдов. А когда он к тому
же узнает, что у доктора Крофта есть вилла в горах, то навер¬
няка направится туда. Мой план, собственно, вовсе не был ни¬
каким планом, это была отчаянная попытка избежать неизбеж¬
ного, а единственным шансом спасти самого себя, а при случае
и Френдов, было, оставаться в укрытии до тех пор, пока не сни¬
мут гипс и не выяснится, ктб я такой.
Но это было равнозначно возвращению памяти. От этого все
зависело. От моей памяти.
170

'Я посмотрел через столик на Селену. Ее светловолосая го¬
лова склонилась над картами. Кожа у нее бы/ia нежная и слег¬
ка загорелая. И — странно! Хотя я видел, как она довела Крофта
до того, что он совершенно сломался, хотя я был убежден, что
в случае чего она выдаст меня в руки полиции, не моргнув и
глазом, — я чувствовал ^ что мне будет ее недоставать. Даже тот,
кто страдает потерей памяти, понимает, что такие женщины
встречаются не часто...
Она перехватила мой взгляд и улыбнулась мне.
—	Не знаю, как другие, — сказала она, — а я уже иду спать.
Миссис Френд, которая играла с Марии, положила какую-
то карту, потом быстро убрала ее и, тихонько кашлянув, поло¬
жила другую.
—	Селена, ты по-прежнему собираешься спать в той же ком¬
нате, что и этот милый мальчик? — спросила она. — Лично мне
это кажется довольно странным, и я не знаю, как бы к этому
отнесся Нэйт.
—	Ну конечно же мама, в той же, — рассмеялась Селена. —
Не говоря уже обо всем остальном, он ведь такой беспомощный!
Даже после отъезда отсюда ему потребуется сиделка, правда? —
обратилась она ко мне.
—	Да, — ответил я.
—	Я прочитаю ему что-нибудь из стихотворений отца, чтобы
он быстрее уснул. Там среди прочих есть стихотворение, направ¬
ленное против секса. Наверняка ты охотно послушаешь его...
—	Хорошо, — сказал я.
Марии бросила мне ироническую улыбку, а миссис Френд
вздохнула:
—	Ну что ж, собственно,'это уже не -имеет большого значе¬
ния. О черт! Я вовсе не хотела снести этого валета треф. Была
бы такая отличная секвенция...
Несмотря на снос валета треф, миссис Френд удалось соста¬
вить другую красивую секвенцию и выиграть партию. Она вы¬
играла у всех нас довольно значительную сумму. Поскольку у
меня совсем не было денег, я расплатиться не мог, однако мис¬
сис Френд потребовала расплатиться девушек. Селена пошла за
кошельком, сказав, чтобы я не забыл взять в спальню стихи
отца. Марии взяла в руки серый томик и открыла его наугад.
Громовым голосом она начала читать:
Секс, секс, секс,
Ты грехом покрыл весь мир.
Секс, секс, секс,
Ты вмрясину тянешь молодежь.
171

—	О Боже, какие грязные мысли были у отца, — сказала она,
с отвращением бросая серый томик на рояль так неловко, что
стоящая на нем фотография покойного мистера Френда в рам¬
ке перевернулась вниз лицом.
—	Марии! Нет, в самом деле! Это уже чересчур! — крикнула
миссис Френд.
—	А вот и были! — сказала Марии, с вызовом глядя на мать. —
Сколько я тебе должна?
—	Три доллара и. семьдесят пять центов, любимая.
—	О’кей, а не то ты до самой смерти мне не забудешь.
Марии выбежала из комнаты, а миссис Френд улыбнулась
мне и сказала, словно оправдываясь:
—	Это дело принципа. Я всегда внушала своим детям, что
каждый, даже самый маленький долг следует отдавать. -г- Она
вздохнула. — Однако иногда у меня такое впечатление, что я
• бьюсь головой об стенку. Извини меня, любимый, за то, что я
выйду на минутку, но. если я не прослежу за ними, они возьмут
деньги из моего кошелька.
С этими словами она вышла, быстро поправляя по пути рас¬
трепавшиеся пряди волос.
Это очень хорошо,, подумал я, что миссис Френд старается
заложить в дочь и невестку основы морали... Жаль только, что
она не занималась сыном.
Меня очень волновала мысль о завтрашнем дне. Я рассчи¬
тывал на то, что немного успокоюсь, когда Селена, почитает мне
вздорные стихи мистера Френда. Я придвинул кресло к роялю
и взял в руки серый томик. Невольно я поднял перевернутую
фотографию мистера Френда и поставил ее как следует. При
этом я заметил, что задняя стенка сдвинулась, очевидно, при
падении, и увидел, небольшой белый конверт, помещенный
между фотографией и рамкой. Я взял его в руки, на нем было
написано: «Мама».
.Конверт не был заклеен, и внутри был виден какой-то листок
бумаги. Это не было письмо, посланное по почте. Кто-то из до;
мочадцев, должно быть, написал его и спрятал за фотографией.
Поскольку я был настроен подозрительно ко всему, связан¬
ному с семьей Френдов, я решил вынуть лисуок из конверта.
До того, как я успел это сделать, в коридоре раздались шаги.
Я быстро засунул конверт в карман пиджака, поправил заднюю
стенку рамки, поставил фотографию на прежнее место и ото¬
двинул кресло от рояля.
В комнату вошла миссис Френд, держа в руке несколько
банкнот в один доллар и мелочь.
172

—	Ага! — с триумфом воскликнула она. — Вот они! Я уже от¬
правила девочек спать, любимый. Отвезти.тебя в спальню иди
ты справишься сам?
—	Большое спасибо, я поеду.-сам.
Она подошла ко мне и с улыбкой сжала мне руку.
—	Поверь, любимый, я искренне полюбила тебя. Ты как'
мой сын.
—	Надеюсь, я поступаю лучше, чём он.
Она слегка нахмурила брови.
—	В самом деле, я бы очень хотела, чтобы ты мне поверил.
Я глубоко убеждена, что в словах мистера Моффета нет ни кру¬
пицы правды. Абсолютно! Да, конечно, очень хорошо, что мы
приготовили на всякий случай этот план, но ты убедишься, что
никаких причин для опасений нет. Все будет хорошо. — Она
укоризненно посмотрела на фотографию мужа, стоящую на
рояле. — Ты поверишь, что он был очаровательным, когда был
молодым человеком? У него были красивенькие усики...'совсем
как у молодого лисенка. Никогда не забуду тот вечер, когда он
сделал мне предложение... Он встал передо мной на колени, а
потом приподнялся и поцеловал... Как замечательно щекотали
эти усики. Никогда раньше меня не целовал никто с такими
усами. Думаю, что именно поэтому я вышла за него.
—	И это неопровержимо доказывает, что мистера Френда не
могли убить. — Я иронично улыбнулся.
—	Ах, ты! — воскликнула миссис Френд и слегка ударила
меня по руке. — Ты такой ворчливый потому, что прикован к
креслу. Я просто вспоминаю, и все. А знаешь что? В прошлом
году мой муж вывихнул ногу и купил пару отличных костылей.
Они лежат где-то на чердаке. Завтра я велю принести, их, и мы
посмотрим, сможешь ли ты ходить с одним костылем. Это было
бы замечательно, правда?
Она наклонилась, чтобы поцеловать меня, и при этом меня
окатила волна тяжелых дорогих духов.
—	Надеюсь, теперь ты веришь мне, да?
—	Верю ли я?.. — Я улыбнулся ей.
—	Любимый мальчик, — сказала миссис Френд. — Мы бу¬
дем долго хранить память друг о друге в наших сердцах.
И она величественно вышла из комнаты, сжимая в ладони
доллары и центы.
Я покатил кресло в золотисто-серую комнату. Из ванной до¬
носился плеск воды, очевидно, Селена принимала душ. Я бро¬
сил томик стихов на ее кровать, а сам придвинулся к своей и
вытащил из кармана конверт. Я инстинктивно чувствовал, что
173

в нем находится что-то очень важное. Люди не прячут письма
за рамками фотографий без особых причин. Дрожащими от
волнения пальцами я вытащил из конверта маленький листок
бумаги. Тщательно разгладил его. Текст был напечатан на пи¬
шущей машинке. Вот его содержание:
«Дорогая мама! Я тщательно все обдумал и пришел к убеж¬
дению, что незачем ждать результатов вскрытия. Все так или
иначе в конце концов станет явным — зачемже продлевать это
ужасное состояние? Я собирался сбежать, но как?.. Мне оста¬
ется только один путь, Прошу тебя, мама, поверь мне, что я
не хотел отравлять отца. Только тогда, когда он отругал меня
й позвонил старому Петербриджу, заявляя, что раз и навсегда
’ лишает меня наследства, мне пришла в голову эта фатальная
идея. Он попросил, чтобы я дал ему лекарство. Так легко было
налить половину флакончика. Он ничего не заметил...
А потом, когда.доктор подписал свидетельство о смерти, я
посчитал себя спасенным. Но, к сожалению, стало по-друго¬
му. Мне никогда ничего не удавалось в жизни. Вот так обсто¬
ит дело. Надеюсь, что наследство, несмотря ни на что, доста¬
нется вам.-Так должно быть. Поверь мне, мама, что я сделал
это также ради тебя, чтобы у тебя была хотя бы чуточку более
сносная жизнь. Так или иначе... прощай, мама. И не беспо¬
койся обо мне. Я выбрал совершенно безболезненный способ».
Я почувствовал, что волосы у меня встают дыбом. В полу¬
бессознательном состоянии я посмотрел на подпись, неловко
нацарапанную карандашом, словно кто-то поставил ее левой
рукой. Под письмом была подпись: «Горди».
Прочтя первые несколько строчек этого дьявольского пись¬
ма, я решил, что передо мной подлинное письмо самоубий¬
цы, который убил мистера Френда. Однако я быстро понял в
чем дело. Правда в своей страшной выразительности словно
встала у меня перед глазами. Это письмо, сообщающее, что
убийца мистера Френда готовится совершить самоубийство,
было подписано «Горди». Речь, однако, шла не о настоящем
Горди, том, который исчез в день смерти отца и больше не по¬
явился...
Письмо касалось подставного Горди!
Это было письмо миссис' Френд от меня, сообщающее, что
я намерен совершить самоубийство.
Когда я смотрел на письмо, мое внимание приковало одно
неграмотно написаное слово: «зачемже».
174

Да. Не было, не могло быть никаких сомнений относитель¬
но того, кто написал это письмо. Я убедился в том, насколько
справедливы были мои подозрения. Уже тогда, когда я в бессо¬
знательном состоянии лежал в клинике доктора Крофта, у
Френдов наверняка был готов план. Я нужен был им для того,
чтобы оставить с носом Лигу Чистоты и провести мистера Пе-
тербриджа. Однако это был только пролог. Они прекрасно по¬
нимали, что неожиданная смерть мистера Френда раньше или
позже вызовет подозрения. И что им понадобится козел отпу¬
щения. Именно эта роль с самого начала предназначалась для
меня. Еще один раз за этот вечер миссис Френд обманула меня.
Теперь я понял, почему она и Селена так легко согласились
с планом Марии спрятать меня на вилле доктора Крофта. Им,
в первую очередь, нужно было успокоить меня, так как они
знали, что, прежде чем дело дойдет до реализации каких бы
то ни было планов, меня уже не будет на свете.
Марии с самого начала -была права. Френдов можно было
охарактеризовать только одним словом: дьяволы.
Это письмо написала Селена. Слово «зачемже» неопровержи¬
мо указывало на это. Однако это не означало, что она действова-.
л а в одиночку. Я мысленно представлял себе лицо миссис Френд,
обнаруживающей за рамкой фотографии письмо, когда инспек¬
тор Сарджент склоняется над моим мертвым телом. Я видел его
так отчетливо... С мокрыми от слез глазами она читает дрожащим
голосом письмо ц шепчет: «Бедный мальчик... мой бедный люби¬
мый мальчик!»
В письме упоминается, что я не буду ждать результатов вскры¬
тия. Или другими словами... я должен совершить самоубийство
раньше. Вероятно, сегодня вечером.
«Я выбрал совершенно безболезненный способ».
Они уже даже знали, каким способом убьют меня. Каким
чудом я могу расстроить им этот шшн, если ничего, абсолютно
ничего не знаю о нем!
Я неподвижно сидел в своем несчастном кресле, ясно от¬
давая себе отчет в том, что я совершенно лишен возможности
самостоятельно передвигаться из-за гипса.
Я ощутил пронизывающий страх..
Внезапно до меня дошло, что плеск воды в ванной уже пре¬
кратился несколько минут назад. Я засунул письмо обратно в
карман пиджака.
Я вспомнил вчерашние слова Марии: «Наступит минута, ког¬
да ты сам убедишься в том, кто такая Селена, и, плача, придешь
ко мне...»
175

Марки... Да, Марии!
Дверь ванной открылась, и в комнату вошла Селена. Она
завернулась, как в тогу, в пурпурную банную простыню; одно
плечо у нее было обнажено. Светлые волосы она собрала вы¬
соко на макушке. Она была просто чудо! Она выглядела пре¬
красно — как римская императрица.
— Привет, дорогой, — чарующе улыбнулась она. — Вот твоя
мнимая жена!	/
Но это не была моя мнимая жена. Это был мой палач.
Глава 22
.Селена стояла в мягком свете лампы, находящейся на сто¬
лике между нашими кроватями. Она вынула из портсигара две
сигареты, закурила их, потянувшись через кровать, вставила
одну из них мне в губы;
- — Закури...
Она немного полежала на спине, с наслаждением потягива¬
ясь на покрывале в серебристую и желтую полоску, и не пере¬
ставала улыбаться мне.
—	Наша последняя ночь, — тихо сказала она. Села на кровати
й подтянула колени к подбородку! Ее лицо оказалось совсем близ¬
ко от моего. Она нежно пощекотала губами мое ухо. — Может
быть, я позову Йена* чтобы он помог тебе раздеться и лечь?
В этом кресле у меня к тебе нет совершенно никакого доступа.
«Когда я выберусь из кресла и окажусь в клетке, дверца ло¬
вушки захлопнется», — подумал я. Поэтому я ответил ей такой
же улыбкой и сказал:
—	Еще минуточку, Селена! Когда я сижу, я чувствую себя
более мужественным.
’ -т Ах, ты! — Она срла ко мне на колени и обняла меня за
шею. От нее пахло шампунем и нагретой простыней. — Тебе
очень неудобно?
—	Нет...
—	Я не травмирую твою больную ногу? — Она гладила' меня
по щеке.
—	Как ты думаешь... Где может быть сейчас Горди? — риск¬
нул я задать вопрос.
—	Ох, Горди!.. Не будем говорить о нем. Кого это может
интересовать? — Она смотрела мне в глаза, одновременно об¬
рисовывая пальцем контуры моего носа. — Скажи мне* ты не
считаешь, что Нэйт вел-себя сегодня как ребенок?
176

—	Ты так думаешь?
—	Ну, весь этот скандал...
—	Действительно.
—	Надеюсь, ты не злишься, что я его поцеловала? Что бы там
ни было, а он нам нужен. Я вынуждена быть милой с ним.
—	Я не имею ничего против того,' чтобы ты целовала
Нэйта.
—	О! Я бы предпочла, чтобы ты был против! — Она на¬
дулась. — Я хочу, чтобы ты ревновал меня. К каждому муж¬
чине, который прикоснется ко мне. Любимый, будь ревни¬
вым!
Губы Селены скользнули по. моей щеке и страстно прижа¬
лись к моим губам. У меня в голове промелькнула мысль: «Не¬
ужели это уже начало? Неужели это вступление к «безболезнен¬
ному самоубийству?» Я подумал также о Марии, о молоденькой
Марии, спящей где-то в другом крыле дома. О Марии, которая
сказала «дьяволы».
—	Любимый. — Губы Селены теперь были возле моего уха. —
Когда все закончится, ты пришлешь мне письмо, хорошо?
Напишешь, где ты. Ведь ты обещал мне. Или, может, ты не
обещал?
—	Конечно, Селена!
—	О, я прекрасно знаю, ^о ты считаешь меня глупой... Что
у меня куриные мозги. Ты сам мне это говорил. Наверняка ты
будешь кричать на меня и издеваться надо мной... Но я прошу
тебя, скажи «да».
—	Я ведь уже сказал.
—	Любимый!
Я взял ее* за шею и отодвинул ее голову назад, так что мы
теперь смотрели прямо в глаза друг другу.
—	Знаешь, что тебя угнетает, Селена? Ты влюбилась в меня.
—	Да. Я чувствую, что влюбилась в тебя.
Трудно в это поверить, но, когда она так смотрела на меня,
на ее длинных ресницах заблестели слезы. Ее очарование дей¬
ствовало на меня, как виски. Я размышлял над тем, что бы я
чувствовал, если бы мог верить ей. Внезапно она скривилась.
—	Какая я идиотка! Нужно что-нибудь выпить. Тебе я
тоже дам.
Она спрыгнула с моих колен и выбежала из комнаты. Я чув-
- ствовал странную опустошенность, я был потрясен. Так, зна¬
чит, это и есть тот самый способ? Напиток? Старый испытан¬
ный способ — отравленный налиток? Собрав всю силу воли,
я старался овладеть собой. Однакр ситуация этому совершен¬
177

но не благоприятствовала: женщина, которую ты почти лю¬
бишь, должка тебя, убить.
Мысль 6 Марии уже превратилась в какую-то манию. В эту
минуту мне требовалось нечто большее, чем собственная хит¬
рость. Мне требовался союзник. Могу ли я верить Марии? Она
ведь тоже из семьи Френдов. Но кому еще, кроме нее, я могу
верить? Я вспомнил ее черные ироничные глаза и почувство¬
вал себя немножко лучше.
Встреча с Марии должна состояться в тайне. На ночном сто¬
лике у моей кровати стоял не убранный поднос с лекарствами,
еще с тех времен, когда миссис Френд изображала мою сидел¬
ку. Я увидел маленькую коробочку со снотворным. Взял оттуда
два порошка, а остальное с трудом положил на место. Развер¬
нув левой рукой бумажки, высыпал порошки себе на ладонь.
Пустые бумажки спрятал в карман.
Тем временем вернулась Селедо с напитками. Я с,удоволь¬
ствием заметил, что она принесла чистое виски. Улыбаясь, она
подошла ко мне. Один бокал поставила на стол, а другой про¬
тянула мне..
—	Выпей, любимый*.
—Нет. Еще не сейчас.
—	Почему?
—	Сначала вернись на свое место, — сказал я, слегка посту¬
чав кулаком- по коленям.
Она хрипловато рассмеялась. Поставила свой бокал на сто¬
лик рядом с моим и уселась ко мне на колени. Моя левая рука
находилась у нее за спиной, возле самих бокалов. Она сидела,
повернувшись спиной к столику, и не могла ничего видеть,
прижимаясь щекой к моему лицу. Нежные шелковистые воло¬
сы щекотали мое ухо. Я насыпал белый порошок в мой бокал,
размешал пальцем, а потом осторожно поменял местами бо¬
калы. Сделать это было легче легкого.
—	Любимый, — шептала она мне в самое ухо. — Как чудесно
будет выбраться отсюда... Я не выношу всю семью Френдов. Ни¬
когда не любила их... — Она подняла руку, чтобы погладить меня
по голове. — Я вышла за Горди только потому, что оказалась бук¬
вально на улице и думала, что он богатый. Отвратительный спив¬
шийся тип. В самом дёле! А Марии — это маленькая хитрая ко¬
варная крыса! Миссис Френд — фальшивая, как кошка. Большая
толстая кошка... — Она крепче прижалась ко мне. — Ох, люби¬
мый, как было бы замечательно вырваться от этих Френдов!
—	Что ж,' выпьем за это, — предложил а. — Чтобы вырвать¬
ся от Френдов!
178

Она рассмеялась и, повернувшись к столику, взяла в руки оба
бокала. Подала мне тот, который считала моим. Мы одновре¬
менно подняли бокалы вверх. Ее темно-пурпурные губы при¬
открылись. Я подумал: если в моем бокале был яд, то, значит,
я убийца!
—	До дна! — сказал я, и мой голос показался мне странно
чужим и жестким.
Она подняла бокал к губам и выпила его полностью. Я сде¬
лал то же самое.
—	Бр-р! Ну и крепкое! — Она вздрогнула и поставила оба пус¬
тых бокала на столик. Когда она снова повернулась ко мне и об¬
няла меня за шею, лицо у нее изменилось... оно стало серьезным.
—	Знаешь, любимый...
—	Что, Селена?
—	Что я говорила это серьезно.
—	Что ты говорила серьезно?
—	Что люблю тебя. — Она коротко рассмеялась. — И что я
действительно никого так не любила. Наверное, я в самом деле
шлюха. Да, наверняка. Видишь ли... я... Я была бедная. — Она
играла моим галстуком. — Я всегда считала, что мир должен
обеспечить меня средствами к существованию. В принципе я
презирала всех мужчин и старалась только использовать их в
своих интересах. И тут вдруг... появился ты!'
Я внимательно наблюдал за ней, зная, что вскоре произой¬
дет. Лоб от напряжения покрылся у меня морщинами.
—	Появился я... — произнес я.
—	Ты — это нечто совершенно другое. Нечто совсем другое,
с чем я еще не. освоилась. Это почти как боль, мой дорогой...
как боль...
Глаза Селены, пристально глядящие в мои глаза, стали поч¬
ти умоляющими.
—	Скажи мне, это, наверное, любовь... правда? Если даже
болит, это должна быть любовь?
—	Откуда мне знать?
Веки Селены опустились; словно внезапно стали тяжелыми,
ее взгляд затуманился.
—	Но ты не любишь меня, правда? Смешно, но только сей¬
час я ясно осознала это. Забавно, правда? — Она рассмеялась
странным неестественным смехом. — Но это не важно. Если
кого-то действительно любишь, не думаешь о взаимности. Но
ты меня желаешь. Я знаю. Я чувствую это. Это так, как в той
песенке... Любимый, ты не считаешь, что это точно так, как в
той песенке?
179

—	Я не знаю, о какой песенке ты говоришь,-Селена.
—	Ну...'песенка. Обыкновенная. Ты ведь знаешь песенки...
Ну, такая, что... он может приходить домой, когда захочет... то
есть мой парень, Джо... Синди Лу принадлежит Джо, так уж
получилось, и с этим ничего не поделаешь...
Ее губы нашли мои и крепко прижались к ним.
—	Любимый... люблю тебя... люблю тебя... люб...
Я ощущал ее тепло и вес; сквозь красную простыню я чувст¬
вовал ее грудь. Обнаженным плечом она касалась моего подбо¬
родка, руки все ещё импульсивно обнимали меня за шею. Через
несколько секунд я почувствовал, как ее пальцы разжимаются.
Руки безвольно скользнули по моей шее. Со слабым вздохом
она откинулась назад и соскользнула с моих колен. Она лежала
на ковре у моих ног.
Волосы Селены, собранные в узел на макушке, рассыпались
и,были похожи, на зеленом фоне ковра, на тонкие серебряные
проволочки.-
Она не умерла. Она спала.
Она не собиралась меня отравлять. И я ее тоже не отравил.
Я почувствовал огромное облегчение.
Однако мои чувства к Селене были слишком сложными, что-
- бы сейчас размышлять над ними. Важной была только угрожаю¬
щая мне опасность. Я объехал вокруг лежащей на ковре Селены
и направил кресло к комоду, где в ящике лежал пистолет Гор¬
ди. С оружием в руках я чувствовал бы себя значительно уве¬
реннее.
Я выдвинул ящик, однако пистолета в нем не оказалось. По¬
степенно утрачивая надежду,'я обыскав все возможные места,
где он мог быть, не исключая небрежно разбросанной одежды
Селены. Конечно, я ничего не нашел.
Теперь я четко понимал, что это не Селена, а кто-то
другой собирался убрать меня «безболезненным способом».
И что для этой цели он собирался воспользоваться писто-
летом Горди; Горди, совершающий самоубийство собствен¬
ным пистолетом! Что могло быть убедительнее для инспекто¬
ра Сарджента?
Я выехал из спальни в коридор и тщательно закрыл за собой
дверь. В коридоре было темно, но в окна просачивался лунный
.свет. Я легко передвигался по пушистому ковру, не нарушая
ночной тишины. Доехал до поворота коридора, ведущего в дру¬
гое крыло дома. Комната Марии была первая слева. Следующая
дверь вела в комнату миссис Френд. Я заметил все это, когда
мы с Марии шли к Йену.
180

Я тихо повернул ручку двери, ведущей в комнату Марии, и
слегка толкнул ее. Было совершенно темно. Я переехал через
порог и как можно тише закрыл за собой дверь. Я подъехал
вплотную к кровати Марни. Сквозь раздвинутые оконные зана¬
вески падал лунный свет. Я отчетливо видел молоденькое спо¬
койное лицо спящей Марнй. Я легко прикоснулся к ее плечу.
Она даже не пошевелилась... Я повторил этот жест и почувст¬
вовал, как она замерла под одеялом. Я знал, что она проснулась
и что сейчас она громко закричит.
Марни... это я... Не бойся... — тихо сказал я.
—	Ты? — неуверенно спросила она. Повернулась на бок и
включила ночник.
Черные волосы окаймляли ее маленькое личико. Без грима
она выглядела лет на пятнадцать. Она чуточку подозрительно
смотрела на меня. Не менее подозрительно, чем я на нее. Не¬
расчетливая доверчивость могла стоить мне жизни.
Когда мы так смотрели друг на друга,' я заметил возле нее
что-то розовое, прислоненное к стене. Это был большой потре¬
панный матерчатый заяц с большими ушами. Марни спала здесь
в темноте с игрушкой! Все мои подозрения развеялись в мгно¬
вение ока.
—	Помнишь наш договор? — спросил я. — Я сказал, что,
когда Селена меня отравит, я приползу к тебе за противо¬
ядием.
Я вытащил из кармана письмо самоубийцы и бросил его на
одеяло. Она вынула листок бумаги из конверта и, поднеся его
к лампе, прочитала. Потом подняла ко мне побледневшее лицо.
—	И ты... ты случайно это нашел?
Я рассказал ей обо всем с самого начала.
—	Это написала Селена. Я понял это по грамматическим
ошибкам. Ты говорила, что она что-то затевает. Видишь, что
она задумала? Я должен совершить самоубийство сегодня.но¬
чью. Когда завтра явится инспектор Сарджент с результатами
вскрытия, все будет прекрасно и гладко устроено.
Казалось, она не слушает то, что я продолжал рассказывать
о Селене и исчезнувшем пистолете. Она сидела неподвижно,
глядя на меня и судорожно сжимая в руке письмо. Внезапно она
бросила его на одеяло и обвила руками мою шею.
—	Слава Богу, что ты вовремя все сообразил!
Из ее груди вырвался короткий всхлип. Молодые неопытные
губы прильнули к моей щеке.
—	И ты пришел с этим ко мне... В горе ты пришел ко
мне...
181

Глава 23
Она прижалась ко мне всём телом, словно неожиданно испол¬
нилась ее мечта, в осуществление которой она никогда не вери¬
ла. Несмотря на беспокойство, я чувствовал себя польщенным и
одновременно слегка сконфуженным. 6 последнее время моя
мужская гордость постоянно находилась под угрозой со стороны
миссис Френд и Селены. Теперь, рядом с этим юным существом,
дрожащим от тревоги за меня, я чувствовал себя увереннее. Так
уж бывает в жизни. Те, кого мы любим, всегда предают, а те, о ком
мы не заботимся, всегда готовы прийти на помощь.
—	Не тревожься, любимая, — сказал я, гладя ее темные гус¬
тые волосы, — ведь я еще жив.
Она подняла на меня глаза, выражающие испуг.
—	Но ведь невозможно, чтобы кто-то был настолько под¬
лый, — сказала она..
—	Но ты ведь говорила, что они дьяволы. Помнишь? И ты
не ожидала этого?
—	Никогда в жизни. Я знала, что Селена что-то затевает, но
мне бы никогда но пришло в голову нечто подобное.
—	И они при тебе никогда ничего не говорили на эту тему?
г- Ну что ты! Ты ведь сам убедился в том, какие между нами
отношения* й знаешь, что они никогда при мне не осмелились
бы... — Она вздрогнула: — И что же ты теперь собираешься
делать? Обратиться в полицию?
—	И позволить арестовать себя по обвинению в мошенни¬
честве относительно Лиги Чистоты? Нет уж.
—	Но ведь они попытаются убить тебя!
—	Чтобы это сделать, им вначале нужно усыпить мою бди¬
тельность. А я бдителен, Марии. — Я улыбнулся ей. — И, кро¬
ме того, у меня теперь есть союзник.
Она ответила на мою улыбку слабой гримасой. Я видел, что
она очень испугалась.
* — Там спит мать, да? — Я.показал на стенку.
—	Да.
—	Мне это не нравится... Может быть, в эту минуту она под¬
слушивает нас..: Давай переберемся в салон.
—	Зачем?
—.Чтобы посовещаться^
Она послушно встала и поискала босыми ногами потертые
шлепанцы. На стоящем у кровати стуле лежал серый халат, на¬
верное, ровесник Марии. Она торопливо набросила его на себя,
чуть сконфуженно улыбаясь мне.
182

—	Я не очень элегантная в. частной жизни, — сказала она.
—	Это даже лучше. Я научился не доверять элегантности.
—	Но мне ты доверяешь?
—	Думаю, что да.
Она задумчиво посмотрела на меня.
—	Ты вынужден, у тебя нет выбора.
Она подошла к двери и высунула голову наружу. Потом кив¬
нула мне, как заговорщик другому заговорщику, и я выкатил
крёсло в коридор. Марии быстро вернулась, чтобы погасить
лампу и закрыть дверь. Она тихонько толкала кресло, катящее¬
ся по залитому лунным светом коридору, в маленький салон.
Именно здесь состоялся мой первый разговор с* инспектором
Сарджентом. Марии зажгла только одну лампу и тщательно за¬
крыла дверь.
—	Может, лучше запереть на ключ, — сказал я, вспомнив о
пистолете Горди.
Она повернула ключ в замке, а потом, съежившись на сту¬
ле, внимательно посмотрела на меня. Она перестала подражать
Селене. Теперь она была просто обычным ласковым ребенком.
Такой она мне нравилась в сто раз больше.
—. Ну? — выжидательно спросила она.
Я глубоко задумался. Теперь все казалось мне намного
проще.
—	Прежде всего, — начал я, — мы уже знаем из письма Се¬
лены, что она уверена в неблагоприятном результате вскрытия.
Или, другими словами, Селена знала с самого начала, что мис¬
тера Френда отравили. Когда после встречи с Горди ты верну¬
лась в.спальню отца, Селена тоже была там, верно?
-Да.
—	Следовательно, существуют только две возможности: либо
Селена вошла в тот момент, когда Горди наливал отцу слиш¬
ком большую дозу дигиталиса, и сориентировалась в ситуации,
либо они отравили его вместе. Это кажется мне даже более ве¬
роятным. Возможно, они сделали это даже без заранее обдуман¬
ного намерения. Мистер Френд заявил им, что намеревался
лишить их наследства; Для доказательства этого он позвонил
мистеру Петербриджу. Потом попросил лекарство. И тогда они
дали ему слишком большую дозу.
Мысли путались у меня в голове.
—	Когда все уже было кончено, они пондои, какой большой
опасности подвергаются. Они не были уверены, что доктор Ле-
ланд .подпишет свидетельство о смерти с диагнозом сердечного
приступа. Наверняка не. были уверены. Что же оставалось им де¬
183

лать? Если преступление раскроется, подозрение, в первую оче¬
редь, падет на Горди, который является паршивой овцой в семье
и известен своими пьяными выходками. О’кей! Поэтому Горди
делает вид, что уезжает в Лос-Анджелес на одну из своих эскапад.
Если с доктором Лелацдом все пройдет гладко, он вскоре сможет
вернуться. В противном случае спрячется так, чтобы полиция не
могла бы разыскать. Такой план, естественно, взваливает всю
вину на Горди. Но это типично для Селены.
Марии молча слушала, неотрывно глядя на меня блестящи¬
ми глазами.
—	Доктор Леланд подписал свидетельство, — продолжил я, —.
однако на этом дело не закончилось. Ознакомившись с содержа¬
нием завещания, Селена поняла, что никто из вас не получит ни
цента, если не явится Горди. Пока что ему не угрожала никакая
опасность, но тем временем к Нэйту в клинику привезли меня, и
Селена решила, что будет гораздо удобнее использовать для этих
целей меня вместо Горди. После того как уже я сыграю спектакль
перед Лигой й если преступление раскроется, я буду вынужден
совершить самоубийство как Горди. При этом все будут доволь¬
ны. Селена получит деньги. Горди будет в безопасности — он
начнет новую.жизнь в других краях, под другим именем... —
Я помолчал. — Ну, как все сходится?
—	Да, это похоже на коварство Селены, — сказала Марии.
—	Следовательно, все сводится к одному: где сейчас Горди?
Твоя мать действительно нанимала частных детективов, чтобы
те разыскали его в Лос-Анджелесе? Или это точно сказочка,
сочиненная для моего бенефиса?
—	Нет, она в самом деле велела его искать. Они приходили
сюда к нам. Я сама видела двух подозрительных субъектов с
сигарами.
—	Это означало бы, что твоя мать не принимала участие в
заговоре. По крайней мере, тогда еще не принимала. — Мне
внезапно пришла в голову новая мысль. — Если бы Горди дей¬
ствительно был в Лос-Анджелесе, эти субъекты обязательно
напали бы на его след. Следовательно, его там вовсе не было.
Он должен быть в таком месте, откуда может контактировать
с. Селеной. Как тебе кажется? Есть только одно такое место...
Где-то поблизости, где, однако, никому не придет в голову
искать его...
Она смотрела на меня, не понимая, что я говорю.
—	Не думаешь же ты, что он... в доме?
—	Нет. Но,он где-то неподалеку. Мать говорила мне вчера,
что на тылах вашего поместья есть какой-то старый дом, при¬
184

надлежавший раньше фермеру, у которого отец купил ферму,
когда поселился здесь. Тебе известно что-нибудь об этом?
—	Конечно.
—	Это где-то на половине старой дороги, по которой должен
увезти меня отсюда Йен на виллу Нэйта.
—	Да... все верно.
—	А сегодня вечером, когда ты объясняла Йену, по какой
дороге он должен меня везти, ты несколько раз повторила, что
это дорога Горди. Помнишь? И когда ты упомянула имя Гор¬
ди, Йен поставил крестик на твоем рисунке. Этот крестик
означал именно тот старый дом?
Марни даже покраснела от волнения.
—	Да, ты прав! Но каким образом Йен...
—	Кто-то должен доставлять Горди еду, — сказал я, — и
передавать известия от Селены. Ты сама говорила, что Йен
сделает доя каждого все, ни о чем не спрашивая. А если Се¬
лена и Йен... — Я не закончил фразу. — Готов поспорить на
все, что угодно, что Горди все это время прячется в этом ста¬
ром доме.
Марни вскочила со стула.
—	А если... если дело обстоит так, как ты говоришь... то что?
—	Потом мы подумаем над этим. Сейчас речь идет о том,
справедлива ли моя дедукция. Любимая... Ты должна отвезти
меня туда, и причем немедленно!
—	Ты что, с ума сошел? — вскричала она. — В этом гипсе!
Ты не сумеешь в таком состоянии даже сесть в автомобиль!
—	Костыли, — сказал я. — Где-то в кладовке за библиоте¬
кой есть костыли. Мне говорила об этом твоя мать. А с косты¬
лями я смогу передвигаться самостоятельно.
' — Но даже если Горди действительно там прячется, у него
наверняка имеется при себе пистолет. Как ты будешь защищать¬
ся только одной рукой и костылем?
—	Несмотря ни на что, мне это кажется более безопасным,
чем сидеть и ждать, когда от меня решат избавиться.
Она взяла мою руку и крепко сжала ее в обеих ладонях.
—	Прошу тебя, разреши мне поехать туда одной. Я знаю
этот дом. Я выскользну незаметно и поеду по дороге, которая
проходит За нашим домом. И посмотрю, есть там кто-нибудь
или нет...
Я покачал головой.
—	Нет. Это не ты в опасности. Я и без того упрекаю себя за
то, что прошу, чтобы ты отвезла меня туда.
—	Но...
18S

—	Послушай меня, детка. Ты хочешь помочь мне, правда?
Она резко вскинула голову,
—	Конечно, хочу... Конечно.
—	Тогда сделай то, о чем я прошу тебя. Беги оденься, при¬
неси костыль и фонарик. Чем быстрее мы двинемся в путь, тем:
лучше.
Она была такая перепуганная, что я подтянул ее к себе ле¬
вой рукой и поцеловал в щеку.
—	Будь послушной, Марии. Ну, беги!
Она неожиданно, улыбнулась, весело, озорно. Потом.повер¬
нула ключ в замке и тихонько выскользнула в коридор.
Головоломка'решалась так быстро, что я был изумлен яснос¬
тью своей дедукции. Если Горди действительно прячется в этом
старом доме, то наверняка он должен привести вынесенный мне
приговор в исполнение. Я думал только о том, как именно.
Может, он должен был прокрасться в нашу спальню и инсце¬
нировать самоубийство в кровати, рядом с Селеной? Но ведь ей
самой .сделать это было бы намного легче, Она сидит у меня на
коленях, обнимает смуглыми руками, шепчет на ухо, что любит
меня... Неужели она не захотела совершить убийство собствен¬
ными руками? Неужели ей хватило на это порядочности?
Я оглядел комнату в поисках какого-нибудь орудия защиты.
На письменном столе у окна лежал нож для разрезания бумаги.
Я подъехал к письменному столу и взял нож в руки. Это было
что-то вроде стилета в кожаных ножнах, вероятно, памятка о
войне на Тихом океане. Я вытащил стилет из ножен и прове¬
рил его пальцами. Он был острый. Я засунул его в карман и
сразу почувствовал себя лучше.
Через несколько минут дернулась Марии. На ней был чер¬
ный костюм и белая блузка. В одной руке она держала элект¬
рический фонарик, в другой — костыль. Я попробовал; через
минуту я поймал равновесие. Опираясь на костыль левой рукой
и волоча правую ногу, я мог кое-как передвигаться. Это требо¬
вало немалых физических усилий, но все же получалось.
Марии с сомнением смотрела на меня. Потом, по данному
мной знаку, помогла мне сесть обратно в кресло и взяла у меня
костыль.
—	Все в порядке, — сказал я. — А теперь... в путь!
Марии пошла впереди, а я ехал за ней. Проходя мимо сто¬
лика, она'взяла стоящую на нем бутылку виски и поставила
возле меня на кресло. '
-г- Мне почему-то кажется, что это нам пригодится, — ска¬
зала она.
186

Она провела меня через библиотеку на террасу,, а потом по
докрытой гравием дорожке, ведущей к гаражу.
В лунном свете мы видели все окрестности, а поскольку га¬
раж находился по другую сторону дома, чем комнаты Селены и
миссис Френд, риск, что мы их разбудим, был маленьким.
Марни вывела автомобиль из гаража. С ее помощью и опи¬
раясь на костыль, я ухитрился кое-как втиснуться на переднее
сиденье. Марни дала мне виски, положила костыль сзади, а
потом откатила мое инвалидное кресло в тень, где никто не
мог его заметить, даже если бы после нашего отъезда загляды¬
вал в гараж.
Наконец она села за руль и вопросительно посмотрела на
меня.
—	Все в порядке, — заявил я.
Марни осторожно развернулась на покрытой гравием авто¬
стоянке и выехала на подъездную дорожку. Никто из нас не
говорил ни слова. Мы молча ехали по старой неиспользуемой
дороге в направлении пустынных далеких гор.
Теперь я начал думать яснее и спокойнее. Я понял, что со
стороны Горди мне угрожает не такаясерьезная опасность, как
я раньше представлял себе. Их план состоят в том, чтобы
убрать меня так, чтобы у инспектора Сарджента не возникло
никаких подозрений в том, что это самоубийство. Другими
словами, Горди не мог застрелить меня, особенно в присутст¬
вии Марни.
У меня улучшилось самочувствие после того, как я втянул ее
в это дело. Моя схватка с Горди будет скорее схваткой интел¬
лектов.
Дорога казалась мне бесконечной. Мы были в той части юж- *
ной Калифорнии, где, проехав мимо последнего жилья, человек
оказывается на другой планете. По обеим сторонам дороги тяну¬
лись заросли, а перед нами возвышались голые горы, напоминаю¬
щие скелеты чудовищ доледникового периода.
—	Тут где-то есть небольшое ущелье, — сказала Марни. —
Здесь у этого фермера была плантация авокада
—	Мы уже подъезжаем?
—	Да.
—	Погаси фары.
Несколько минут мы ехали только при лунном свете. Вско¬
ре дорога повернула влево.
—	Это здесь, — сказала Марни.
'Мы подъехали к входу в небольшой каньон. Перед нами бе¬
лели в лунном свете неотчетливые контуры какого-то дома.
187

—	Останови здесь. Лучше, чтобы он нас не услышал.'
—	А ты сумеешь пройти такое расстояние с костылем?
—	Я должен.
Мы увидели пгстой кустарник. Марни свернула с дороги* и
укрыла автомобиль в кустах. Она* вышла из машины, подала мне
костыль и, вытащив, ключ зажигания, спрятала его в черный
кожаный чехольчик, который держала в той же руке, что и фо¬
нарик. Я сунул костыль себе под мышку, а Марни помогла мне
вылезть из машины. В лунном свете ее лицо было бледным й
напряженным.
- Ты в самом деле безумец, если собираешься идти с этим
костылем, — обеспокоенно сказала она. — Ты разобьешься!
Я похлопал ее по руке.
—	Ни о чем не беспокойся. И прошу тебя, делай то, что я
тебе скажу. Нас ждет нелегкое испытание.
Мы начали медленно продвигаться вместе по дорожке, веду¬
щей к дому. Марни пододрала меня справа, что очень мне по¬
могало. Белые контуры дома становились все отчетливее — я
различал уже большой старый дом и прилегающий к нему до¬
мик поменьше.
—	Это гараж,.-г шепнула Марни. — Тыльную часть дома пере¬
делали под гараж.
Все окна были темные. Дом выглядел вымершим. Казалось,
сюда много лет не ступала нога человека. Мы подошли еще
ближе. Замшелый деревянный забор отделял двор от окрест¬
ной пустоши. В заборе виднелась маленькая сорванная с пе¬
тель калитка и широкий проем для въезда в гараж.
—	Сначала гараж, — шепнул я.
Мы прошли вдоль покрытой гравием подъездной дорожки;
на траве мой костыль Не производил ни малейшего шума. Та¬
ким образом, мы добрались до гаража. Двустворчатые ворота
были закрыты. Марни удалось осторожно приоткрыть их на¬
столько, что она смогла протиснуться внутрь. Она обернулась
и помогла мне.
В гараже царила полная темнота, пахло затхлостью и пылью.
—	Фонарик, — шепнул я.
Сноп света осветил гараж. Перед нами стоял автомобиль. Но¬
вый темно-синий кабриолет, который вряд ли можно было ожи¬
дать увидеть в брошенном доме. Марни сдавленно вскрикнула.
—	Это автомобиль Горди,. — сказала она. — Тот, на котором
он уехал из дому.
Она подошла к капоту и. через окно осветила, внутренность
автомобиля. Я последовал .за ней. Ключ зажигания торчал на
188

своем месте. Однако в автомобиле никого не было. Марии по¬
вернулась ко мне.
—	Ты был прав. Горди должен быть в этом доме. — Ее голос
дрогнул. — Что будем делать теперь?
—	В окнах не видно никакого света. Либо он спит, либо
пьян. Сколько дверей в этом доме?
—	Входная дверь и чёрный ход.
—	А сколько комнат?
—	Кухня, гостиная и спальня. В спальне стоит старый топчан.
—	Знаешь, куда выходят окна?
Она кивнула.
—	Отлично.
—	Что будем делать теперь? — еще раз спросила она.
—	Убедимся, дома ли он. Если он спит и мы не разбудим его,
тем лучше.
—	А что потом?
—	Потом, — угрюмо сказал я, — ты убедишься в том, что
твой- брат преступник и ваша невестка — преступница. Ты бо¬
ишься?
Рука Марни нашла в темноте мою руку и крепко пожала ее.
Она выключила фонарик и медленно вышла из гаража. Я ко¬
вылял вслед за ней.
Она шла впереди меня, огибая гараж и направляясь к тыль¬
ной части дома. В лунном свете я различал три темных окна
и едва заметную в густой тени дверь. Марни подошла к по¬
следнему окну с левой стороны. Мы заглянули внутрь. В лун¬
ном свете,, падающем в окно, мы увидели небольшую скупо
меблированную комнату. У одной из стен стоял старый потер¬
тый топчан, а на нем лежал небрежно брошенный матрац, на
котором никто не спал. Не было также видно никакой посте¬
ли. Словно никто не приближался к топчану с того момента,
когда предыдущий владелец выехал из дома.
. Мы перешли к кухонному окну, а потом к последнему окну,
в которое увидели гостиную без всякой мебели. Три окна по¬
зволили нам осмотреть внутренность всего дома. Одно было
ясно: там нет ни Горди, ни кого-либо другого.
—	В гараже стоит его автомобиль, — сказала Марни. — Он
не мог уйти далеко. Как ты думаешь? Может, он нас услышал
и где-то спрятался? — спросила она, и я почувствовал, как QHa
вздрогнула.
—	Заглянем внутрь, — ответил я.
Она приоткрыла дверь, при этом заскрипели петли: За две¬
рью находилась кладовка. Ей стоило немалых усилий, чтобы
189

провести меня через эту кладовку. Мы были в кухне. Здесь пах¬
ло тухлятиной и гнилью, словно где-то в углу лежала дохлая
крыса.
Марии посветила вокруг фонариком. Никаких консервных
банок, никакого мусорного ведра. Словом, никаких следов ка¬
кого-либо жильца. В спальне — то же самое.,С потолка до одно¬
го из углов топчана протянулась огромная паутина.
—	Как минимум месяц здесь не было ни одной живой
души, — заметил я.
—	Откуда же здесь, в таком случае, автомобиль? — спросила
Марни дрожащим голосом. — Если здесь нет Горди, то откуда
взялся его автомобиль? — Она подошла к двери гостиной, по-
прежнему держа в руке ключи от автомобиля. Пока я с трудом
передвигался вслед за ней, у мёня в голове внезапно родилась
новая мысль, которая переворачивала вверх тормашками весь
мой план и вызвала у меня дрожь ужаса.
Мы стояли рядом у двери, ведущей в гостиную, окидывая
взглядом освещенный фонариком пустой интерьер. Здесь воздух
тоже был пропитан крепким запахом гнили. Половицы были сло¬
маны и выщерблены.
—	Пойдем отсюда, — с отвращением шепнула Марни и про¬
бела по полу лучом фонарика. На мгновение стал виден угол
комнаты справа от нас.
—	Марни!
-Что?
—	Освети еще раз вон тот угол справа.
Когда она направила туда луч света, я убедился, что мое пер¬
вое впечатление не обмануло меня. Две половицы были разбол¬
таны и сильно выщерблены. Более светлые пятна свидетельст¬
вовали о том, что это дело недавнего прошлого. На запыленном
. полу валялись'щепки.
—	Видишь? — Мой голос прозвучал как-то отстраненно и
бесцветно.
—	Но...
—	Тебе придется это сделать, — сказал я. — Я не справлюсь,
черт возьми! Придется тебе...
Мы понимали друг друга без слов. Она сунула фонарик мне
в левую руку, в которой я уже держал костыль. Я старался удер¬
живать луч света по возможности неподвижно. Марни тем вре¬
менем подошла к тому месту. Она пошевелила одну половицу,
которая сразу поддалась. Отбросила ее в сторону. Потом сле¬
дующую и еще одну. Она работала с какой-то дикой страстью,
словно это имело огромное значение.
190

Я подошел на несколько шагов ближе. Марии уже сняла че¬
тыре половицы. Я посмотрел вниз, в темную дыру, которая те¬
перь образовалась. Марии вернулась ко мне и судорожно схва¬
тила меня за руку. При этом она всхлипывала.
Я почти был уверен в том, что сейчас увижу. Но это не
ослабило потрясения. Мне не~понадобилось долго вглядывать¬
ся, чтобы отчетливо увидеть труп мужчины с простреленной
грудью.
Пальцы Марии больно впились мне в тело, а ее всхлипыва¬
ние перешло в рыдания.
— Горди! — закричала она. — Горди! Горди!
Я тоже, конечно, знал, чей это может быть труп.
Мы нашли то, что искали.
Глава 24
Марии крепко прижалась ко мне. Я хотел увести ее от этого
кошмарного места как можно быстрее, однако был не в состо¬
янии это сделать. Это она должна была меня увести. Сильнее,
чем когда-либо, я ненавидел собственную увечность. Через
минуту, однако, Марии удалось овладеть собой. Она обняла
меня за талию своей худенькой рукой, и нам кое-как удалось
выбраться на свежий воздух. Костыль болезненно натирал мне
подмышку. Я стоял, привалившись спиной к стене, и тяжело
дышал. Костыль я поставил рядом.
—	Сигарету? — спросил я. «Лучше отвлечь ее внимание».
Она вытащила из кармана жакета начатую пачку сигарет,
закурила две и одну из них вставила мне в губы. Резкий дым
показался мне теперь чудесным ароматом после этой затхлос¬
ти. Я был еще полуживой от испытанного потрясения. Не по¬
тому, что мы нашли труп человека, которого я никогда в жизни
не видел, а потому, что это открытие заставляло прийти к вы¬
водам, о которых я даже боялся подумать.
. В ярком лунном свете лицо Марии .было мертвенно-бледным.
—	Уже лучше? — спросил я.
—	Да. Уже все в порядке.
—	Марии... извини, что я заставил тебя пережить такое.
—	Не болтай ерунду... У тебя с этим ведь нет ничего общего.
Она замолчала, а я еще выразительнее почувствовал окру¬
жающую нас пустоту и тишину.
—	Мы ошиблись, да? — тихо сказала она через несколько
секунд. — Мы неправильно представляли себе все.
191

—	Мы не ошиблись, любимая, — с горечью сказал я. — Воз¬
можно, мы просто догадались не обо всем.
—	Не обо всем?
-т- Марии! Ты не понимаешь? — Я уже должен был понять,
что коварство Селенй не знает границ. Однако теперь, когда я
понял все, во мне возникло бессмысленное чувство отчаяния,
как если бы я очень любил ее. — Сначала мы предполагали, что
Горди отравил отца, а Селена в этот момент вошла в комнату.
Потом пришли к выводу, что они сделали это вдвоем. Однако
в своих допущениях мы не продвинулись достаточно далеко.
Селена подала отцу яд, а Горди поймал ее на месте преступле¬
ния. Он понял, что произошло. Нельзя ведь в такой ситуации
доверять хроническому алкоголику, даже если он и захочет быть
лояльным. Никогда не. известно, что ему стукнет в голову. По¬
этому, — я пожал плечами, — она заманила его сюда и застре¬
лила. Одно преступление или два...
—	СеленаГ — пронзительно крикнула Марни. — Но зачем
Селене понадобилось убивать отца? Его отравили, потому что
он собирался кого-то лишить наследства... Может, он хотел
лишить наследства Селену?
—	Ты еще не поняла? Мистер Френд в тот же самый день
уволил Йена. Почему? Потому что он, так же как и ты, должно
быть, застал его с Селеной. Целомудренная невестка, устроив¬
шая у него под боком роман с образцовым слугой, рекомендо¬
ванным самим мистером Моффётом! Что еще могло привести
его в большую ярость?
—	А Йен..., Может быть, Йен поставил крестик на моем ри¬
сунке, потому что он помогал ей? Привез его сюда?
—	Ты сама говорила,.что Йен готов даже закопать чей-либо
труп и сразу же забудет об этом. Возможно, он не помогал со¬
вершить преступление, она использовала его только для вспо¬
могательных работ — сорвать половицы, поставить автомобиль
в гараж...
—	Но Горди! Ведь без Горди Селена не получила бы ни
цента!,
—	Она тогда еще не знала об этом условии в завещании.
Никто из вас не знал. — Я горько рассмеялся. — В ту минуту,
когда мистер Петербридж оглашал завещание, Горди вместе с
ее шансами на получение наследства отдыхал под полом. Ей
пришлось пережить несколько горьких минут, пока Нэйт не
увидел/меня.
—	Значит, ты думаешь, что мама и Нэйт ничего об этом нб
знали?
192

—	Наверняка не знали. Нэйт слишком труслив, чтобы позво¬
лить втянуть себя в преступление — даже ради Селены! А мать?
Она бы никогда не допустила, чтобы Горди убили... Верно?
—	Верно, — уверенно ответила Марии. — Никогда bl жиз¬
ни. — Кончик ее сигареты светился в темноте. Внезапно она
сказала: — Поэтому она: должна была й тебя убить. Она не
могла взвалить вину на настоящего Горди. Ведь как бы ловко
она ни инсценировала самоубийство, полицейский врач срдоу
бы сориентировался, что Горди уже давно не было в живых,
когда было подписано обязательство абстиненции. И тогда весь
заговор был бы раскрыт.
—	Конечно, — подтвердил я. — Единственное спасение для
Селены состояло в том, чтобы сегодня я совершил самоубийст¬
во. Селена знает, что мама и ты слишком втянуты во все это
дело, чтобы что-то сказать, когда инспектор Сарджент иденти¬
фицирует мой труп как труп Горди. — Я снова рассмеялся. —
Как жаль, что я не доставлю ей этого удовольствия!
Марни внимательно смотрела на меня в лунном свете.
—	Тебе очень больно?
—	Что? — недоуменно спросил я.
—	Оттого, что ты узнал о Селене.
—	А тебе не больно оттого, что твой отец и брат были убиты?
—	Извини. Это был идиотский вопрос. — Марни придвину¬
лась ближе и взяла меня за руку. — Что будем делать дальше?
—	Большого выбора у нас нет. Завтра явится инспектор
Сарджент и заявит, что старого мистера Френда^отравили. Мы
спокойно можем избавить его от необходимости ждать резуль¬
татов вскрытия и нанести ему визит сейчас. Пусть прибавит к
своей коллекции еще один corpus delicti!1
—	И мы расскажем ему о Селене?
• ~ А ты как думаешь? Может, нам совершить харакири,
чтобы спасти ее шкуру? Наверное, ты думаешь, Что я от нее
без ума?
—	А разве это не так? — Она неожиданно вырвала свою ла¬
донь из моей руки. — Впрочем... какая разница... — Она бро¬
сила на землю окурок сигареты* и растоптала его каблуком, —
Конечно, при этом раскроется весь наш заговор против Лиги
Чистоты. У тебя, у мамы, у Нэйта, у меня — у .всех нас будут
неприятности!
—	Естественно. Хотя, возможно, инспектор Сарджент, у ко¬
торого будет болеть голова от двух убийств, не станет особенно
1 Доказательство преступления (лат.).
7 П. Квентин «Ловушке»
193

заниматься нами. В любом случае мы выйдем из этого дела с
достоинством. Опасаюсь только, что для тебя закончатся пре¬
красные дни. Никаких денег... тебе придется служить горнич¬
ной в гостинице с подозрительной репутацией.
—	Мне все равно. Только чтобы я могла не смотреть на них.
Такая работа очень мне нравится.
—	Ты. хорошая девушка...
—	Я? — Она повернулась ко мне. — Это ты хороший. Это
ты оказался в трудном положении. — Она положила руки мне
на плечи и,, встав на цыпочки, прцеловала меня в губы. При
этом коротко рассмеялась, но этот смех скорее напоминал
рыдание. — Ну и место ты себе выбрал, чтобы потерять память.
Губы у нее были сладковатые, я чувствовал рядом с собой
молодое крепкое тело. Благодаря ей, я на минуту забыл об этой
кошмарной ночи. _
' -г- Будем'уже собираться, — сказала она, отодвигаясь от
меня. — Подожди меня здесь, я подъеду-на автомобиле.
—	Нет. ^
—	Как. нет? Не можешь ведь ты идти так далеко.
—	А вот и могу. Мне вовсе не требуется сиделка.
Я сунул костыдь себе под мышку. Наверняка она подумала,
что я упрямый, как осел, и, возможно, была права. Однако это
ковыляние к автомобилю чуточку добавило мне чувства незави¬
симости. '
Я очень устал, пока мы добрались до автомобиля, а кожа под
мышкой у.меня горела огнем. Марни помогла мне сесть в ма¬
шину, положила костыль на заднее сиденье и наконец сама усе¬
лась за руль.
Она протянула руку к ключу зажигания, но тут же опустила
ее на колени. Через секунду начала рыться в карманах жакета,
неуверенно глядя на меня.
—	Ключи, — сказала она. — Я не давала тебе подержать
ключи?
—	Нет. Они были у тебя в руке, когда мы входили в дом.
—	Должно быть, я...
—	Потеряла? — воскликнул я.
—Должно быть, я уронила их, когда мы сделали это ужас¬
ное открытие. Мне придется... придется-вернуться за ними.
—	В ту комнату?
>- Я. не боюсь, уверяю тебя, не боюсь. — Она послала мне чу¬
точку неуверенную улыбку. — Это не займет даже минуты. Вот,
держи пока.. — Она сунула мне в руку бутылку виски. — Вы¬
пей глоточек. Тебе это пойдет на пользу. Я сейчас вернусь! —
194

Она вышла из автомобиля, тут же вернулась и взяла у меня бутыл¬
ку. — Может, и я немного выпью.
Она сделала глоток, отдала мне бутылку и быстро направи¬
лась в сторону дома. Я провожал взглядом ее стройную малень¬
кую фигурку до тех пор, пока она не исчезла из~виду.
«Это действительно хорошая девушка», — подумал я.
Оставшись один, я принялся размышлять над ближайшим
будущим. Там, в этой ужасной комнате, когда я смотрел на труп
Горди, для . меня было совершенно ясно, как я должен посту¬
пить дальше. Теперь уже нет. Конечно, я должен отдать Селе¬
ну в руки Сарджента. Однако это будет одновременно означать
конец профессиональной карьеры Нэйта, нищету для миссис
Френд и Марии.и, вероятно, арест всех нас. Весь дом Френдов
рухнет, как стены Иерихона...
Я ломал себе голову над тем, как спасти что-нибудь из этих
развалин. Бесплодно и чуточку сонно думая над этим, я вне¬
запно услышал звук, от которого кровь застыла у меня в жи¬
лах. Это был шум автомобиля, доносящийся со стороны дома
Френдов.
Шум становился все сильнее. Поскольку наш автомобиль
был спрятан в густых кустах, я не видел дорогу. Сноп света
упал на кусты, скользнув по нашему автомобилю, и начал уда¬
ляться. Автомобиль направлялся в сторону старого дома.
Шум прекратился. Потом открылась дверца автомобиля и за¬
хлопнулась. Я услышал даже шорох шагов по гравию.
У меня в голове замелькали самые странные мысли. Это не
могла быть полиция. Инспектор Сарджент не мог подозревать
правду о Горди. А если это не полиция, то... кто? Может быть,
Селена очнулась после окончания действия снотворной)... Или —
что казалось мне более вероятным — Йен?
С возрастающим беспокойством, я продолжил свои размыш¬
ления. Если инспектор Сарджент должен утром обнаружить мой
труп и идентифицировать его как труп Горди, Селена ни в коем
случае не может допустить, чтобы нашли другой труп, так не¬
брежно спрятанный в старом доме..Однако, с другой стороны,
она не отважилась уничтожить труп Горди, потому что, если бы
план, связанный с моей особой, не удался, выгоднее для нее
было бы позволить найти труп настоящего Горди как убийцы и
самоубийцы, даже если бы при этом должен был раскрыться
весь заговор. Теперь же она настолько уверена в успехе своего
плана, что могла позволить себе уничтожить труп Горди. И если
после пробуждения от наркотического сна она заметила мое от¬
сутствие, то она ведь не могла быть уверена во мне. Следова¬
195

тельно, все было запланировано уже заранее. Вероятно, она
разделила функции: она должна была меня убрать, а Йену пред¬
стояло заняться трупом Горди. Не зная, что у Селены ничего
не вышло, он приехал исполнить свои обязанности'
Когда все сложилось в логическое целое, меня охватила па¬
ническая тревога о Марии. Я утешал себя только тем, что и
она ведь* должна была услышать шум автомобиля. И, даже если,
бы она находилась в доме, у нее было бы достаточно време¬
ни, чтобы выйти через черный ход и скрыться где-нибудь в
зарослях. Однако шли долгие минуты, а Марии не возвраща¬
лась. Мое беспокойство нарастало по мере того, как меня на¬
чали терзать самые странные предположения.
А что будет, если она еще не нашла ключи и все еще ищет
их, пока не станет слишком поздно? Или если она хотела их
перехитрить и ей.не удалось это...
Я успокаивал себя тем, что если это действительно Йен, то
Марии с ним справится. Но справится ли? Йен как соучастник
двойного убийства является ведь кем-то совсем другим; это вов¬
се не всегда улыбающийся веселый Йен, которого она так хо¬
рошо знает.
Моя беспомощность тревожила меня так же, как натертая
подмышка. Я знал, что совершенно бессмысленно ковылять
туда к ней на костылях. Вместо того, чтобы помочь Марии, я
стал бы обузой для нее. Минуты шли, и мое беспокойство ста¬
ло невыносимым. Я оглянулся, пытаясь увидеть что-нибудь че¬
рез плечо. Костыль лежал на заднем сиденье. Сильно пере¬
гнувшись назад и вытянув руку как можно дальше, я сумел
прикоснуться к нему. С огромным усилием я перегнулся еще
сильнее. Пальцы сжали костыль. Но когда я хотел подтащить
его в мою сторону, он выскользнул у меня из пальцев и упал
на пол. Я попытался поднять его, но мне мешала высокая спин¬
ка сиденья. С пронизывающим чувством отчаяния и разочаро¬
вания .я опустился обратно на сиденье.
Тяжело дыша после предпринятых усилий, я собирался с
силами для новой попытки. Возле меня лежала бутылка вис¬
ки. Я поднес ее к губам и сделал большой глоток. Каким-то
чудом я не проглотил напиток сразу. Меня поразил странный
вкус виски. Я попробовал еще немножко. Остаток выплюнул
в окно. Виски было странно густым и горьким. Оно явно было
отравлено?
Я. все понял. До отъезда из дома Марии взяла по пути сто¬
ящую на столике в салоне бутылку виски. Ее поставила там
Селена. Следовательно, мое «самоубийство» должно было про¬
196

изойти в салоне. Если бы сцена в спальне развивалась по пла¬
ну, Селена под каким-нибудь предлогом предложила бы пе¬
рейти в салон. Там она налила бы мне стаканчик виски. После
моей смерти вытащила бы из-за фотографии мистера Френда
письмо, вложила мне в левую руку пистолет Горди, приставив
ла бы его к виску и выстрелила: Когда шум выстрела поднял
бы на ноги весь дом, она первая оказалась бы среди встрево¬
женных домочадцев, спешащих в салон.
Вот, значит, как это должно было произойти... Я сильно
нервничал, так как то, что происходило сейчас, вовсе не каза¬
лось мне лучше: Марии глотнула виски из отравленной бутыл¬
ки. В спешке она не обратила внимания на странный вкус!
Марии не возвращается, потому что находится под дейст¬
вием наркотика. Наверняка сейчас она лежит без сознания где-
то в темноте между автомобилем и домом, в котором покоится
труп Горди в своей мрачной могиле под полом.
Ужасное беспокойство и предчувствие опасности каким-то
удивительным образом обострили мой ум. Когда я вторично
безуспешно протянул руку к костылю, я внезапно вспомнил
кое-что. Это были слова миссис Френд, сказанные ею нака¬
нуне... Какое счастье, что у меня правая рука в гипсе и я могу
на законном основании подписать обязательство абстиненции
левой рукой. Счастье! Потому что если бы не это счастье, весь'
сложный план просто провалился бы. Сравнение моей обыч¬
ной подписи с подписью Горди сразу разоблачило бы все ко¬
варство.
Нужно признать, что обнаружение меня Нэйтом было ис¬
ключительным везением для семьи Френдов. Однако не явля¬
ется лй чрезмерным везением то обстоятельство, что моя рука
заключена в гипс и я не в состоянии двигать ею? И потом...
Н'эйт Крофт с побледневшим лицом и отчаянием в глазах в тот
день, когда он неожиданно вошел в салон и застал Селену в
моих объятиях... Он тогда сказал... Что же он сказал? «Неужели
ты не пропускаешь ни одного мужчины? Я предполагал, что на
этдт раз все будет спокойно. Ведь я наложил ему гипо...
«Я наложил ему гипс»...
Нэйт с самого начала предупредил меня, что я не буду чувст¬
вовать никакой боли ни в руке, ни в ноге. Я воспринял эти слова
как диагноз врача. Однако разве не может быть так, что гипс, так
же как и все остальное, связанное с семейством Френдов, был
обманом? И что Нэйт только сделал вид, будто установил у меня
перелом правой руки исключительно для того, чтобы я подписал
документ левой рукой? А гипс на ноге... «Я предполагал, что на
197

этот раз все будет спокойно»... «Я наложил гипс»... Я вспомнил его
страстную к нелегкую любовь к Селене, осознание им ее разврат¬
ности и горячее желание гарантировать себе ее верность. А если
он наложил мне гипс без необходимости, чтобы обезвредить меня
таким способом и не дать мне возможности сблизиться с Селе¬
ной? Что-то вроде пояса верности?
Не успев даже додумать эту мысль до конца, я вытащил из
кармана нож для разрезания бумаги, высоко подвернул штани¬
ну брюк и принялся разрезать гипс. По мере того, как я это
делал, я все сильнее отдавал себе отчет, чему подвергнусь, если
мои подозрения окажутся несправедливыми. Но мне это было
совершенно безразлично. Желание добраться до Марии засло¬
нило все остальное.	'
Освобождение ноги от гипса продолжалось недрлго. Однако
времени заняться рукой уч меня не было. В эту минуту мне хва¬
тило двух ног и одцой руки.
Я вылез из автомобиля и всем весом оперся на левую ногу.
Она затекла и была слабой, но не болела. Сделал несколько
шагов в направлении дома. При ходьбе меня пошатывало, но
самы*1 главным было то, что я шел. Мое возбуждение и тре¬
вога все больше возрастали. Мне удалось как-то справиться с
Френдами, -но я позволил Нэйту, ревнивому любовнику, сде¬
лать из меня дурака. Приди мне в голову эта мысль раньше,
сегодня я уже был бы далеко от опасного дома моих врагов.
Однако пока что тревога о Марии была сильнее всего. Я под¬
нял с земли нож и сунул его в карман. С некоторыми усилиями,
медленно, я выбрался из кустов и направился к дорожке, ведущей
к:дому.
„ В бледном лунном свете я отчетливо видел другой автомо¬
биль, запаркованный у самой входной двери старого дома. Судя
по угловатым,'Довольно резким контурам, это, вероятно, был
фургон. Я осторожно продвигался вперед. Мой взгляд, уже при¬
выкший, к темноте, различил человеческую фигуру, выходящую
из парадной двери. Деталей .я не видел, жь когда эта таинст¬
венная фигура подошла к автомобилю, я убедился в том, что
был прав. По росту и широким плечам я узнал Йена; он при¬
близился к багажнику, наклонился и что-то иекал там. Когда он
выпрямился, я видел, что в обеих руках он держит какие-то
угловатые темные предметы. Он направился обратно в дом.
Я быстро и бесшумно, насколько это позволяла моя непо¬
слушная нога, последовал за ним. Марии наверняка шла тем
же самым путем. Я внимательно оглядывался вокруг, но ни¬
где не видел ее лежащего тела. Так я добрался до живой изго¬
198'

роди и начал красться на цыпочках по газону вдолг дорожки,
ведущей к гаражу. Но ведь Марни не собиралась идти в гараж.
Она должна была только, найти ключи, потерянные в комна¬
те. Весь в холодном поту, я далеко обогнул гараж и прибли¬
зился к дому сзади.
Во дворе не было ни деревьев, ни кустов. Пугающе яркий
резкий лунный свет заливал все вокруг. Нигде никаких следов
Марни. Я бегом, как можно быстрее, пересек освещенную до¬
рожку, чтобы попасть в тень дома. Ведя одной рукой по сте-:
не, я добрался до окна гостиной. Осторожно встал на цыпоч¬
ки, чтобы заглянуть внутрь.
Лунные лучи освещали комнату. Невольно мой взгляд уст¬
ремился в тот угол, в котором мы обнаружили труп Горди, и где
Марни сняла несколько половиц и уложила их одну на другую.
К моему огромному удивлению половицы были уложены на
место. И никаких следов трупа Горди. Переведя взгляд в дру¬
гой угол комнаты, я увидел огромную фигуру Йена. Он стоял у
двери, ведущей в кухню. Наклонился и положил на пол два уг¬
ловатых предмета. Три или четыре таких же предмета уже ле¬
жали там.
С первого взгляда я не смог сориентироваться, что это та¬
кое. Но уже через минуту понял, что это канистры с бензи¬
ном. За спиной Йена виднелась какая-то женская фигура. Ее
белая рука легла на плечо голландца. Он обернулся и полнос¬
тью закрыл ее от меня. По тому, как он наклонился, я сделал
вывод, что он целует ее. Они довольно долго стояли, замерев
в страстном объятии. Я видел, как две белые руки нежно пере¬
двигаются по широкой спине Йена. Я подумал с ненавистью,
которая на мгновение заслонила даже беспокойство о Марни:
значит, Селена приехала вместе с ним. Он разбудил ее, и они
приехали вместе. Глядя на них, я думал, что то же самое дол¬
жен был чувствовать в своё время Нэйт. Бедный Нэйт...
Внезапно они исчезли. Я услышал звук открываемой вход¬
ной двери. Потом короткая пауза и шум удаляющегося авто¬
мобиля.
Все произошло так быстро, что я не успел ничего сообразить.
Зачем они привезли сюда бензин и сразу после этого уехали?
Связано ли это каким-то образом с Марни?
Я все еще. стоял как вкопанный, когда внезапно услышал
приближающиеся со стороны кухни женские шаги. Так, зна¬
чит» Селена отправила Йена домой. Следовательно, он не при¬
нимает участия в преступлении, а. является только бессозна^-
тельным орудием в ее руках. Поэтому она уложила половицы
199

обратно на место чтобы скрыть труп Горди. Йен должен был
только доставить канистры с бензином... и в награду получил
этот поцелуй. Она использовала его так, как использовала
Горди, Нэйта, меня...
Да, теперь уже Селена действует самостоятельно.
Я знал, что должен сейчас делать. Подожду, пока она войдет в
гостиную, потом проскользну в заднюю дверь. Застигнутая врас¬
плох внезапным появлением своей недавней жертвы, она потеря¬
ет голову и позволит поймать себя на месте преступления.
В кухонной двери снова показалась женская фигура. Она
немного постояла, словно в раздумье, потом побежала в пра-
. вый угол комнаты и начала поднимать половицы. Кошмарным
был вид этой женщины, лихорадочно срывающей половицы,
которые должны были открыть пугающую картину...
Это не заняло у нее много времени. Уже спустя несколько
минут она встала с колен и быстро перешла в другой угол ком¬
наты. Взяла в руку одну тяжелую канистру бензина и потащила
ее по полу в противоположный угол. Я услышал, как она откру¬
чивает пробку. Потом она подняла канистру и наклонила ее. До
меня донесся плеск льющегося бензина.
Ее план был дьявольски прост. При таком количестве бен- *
зина достаточно одной спички, чтобы сгорел дотла весь старый
дом... труп Горди... гараж... автомобиль... все!
В такое позднее время и на таком расстоянии никто не уви¬
дит зарева. А потом когда-нибудь кто-нибудь случайно обнару¬
жит, что старый брошенный дом наконец-то сгорел. И на этом
все закончится.
Она поставила пустую канистру на пол. Запах бензина, оче¬
видно, раздражал ее, потому что она отвернулась и приблизи¬
лась к окну. Я едва успел отодвинуться в тень... но от того, что
я увидел, волосы у меня на голове встали дыбом. Мне казалось,
что я. теряю почву под ногами.
Она остановилась у окна, залитая лунным светом. Впервые
я отчетливо увидел лицо этой женщины.
Это была не Селена.
Это была Марии.
Глава 25
Я так ослабел,, что вынужден был прислониться спиной к
стене. Самые странные мысли мелькали у меня в голове. Не¬
много придя в себя, я понял, насколько ошибочны были мои
200

представления о действительности. Я мысленно пробежал всю
схему запланированного преступления до самых мельчайших
подробностей. Так, значит, еще раз я постыдно остался в дура¬
ках. Я вел себя так, как этого от меня и ожидали. Я попался в
самую страшную ловушку, которую для меня когда-либо рас¬
ставляли.
Как прекрасно каждый поступок, каждый мотив, приписы¬
ваемый мнок> Селене, подходил Марни. Старый мистер Френд
застал ее с Йеном. Он вызвал Марни к себе и в приступе гнева
угрожал лишить ее наследства. Именно Марни подавала ему
лекарство, когда вошел Горди. Потом она заманила брата в бро¬
шенный старый дом и застрелила его. В дальнейшем для гряз¬
ной работы она использовала Йена.
Все ее дьявольское коварство внезапно стало ясным для
меня. Каким образом я обнаружил письмо самоубийцы? Мар¬
ни знала, что я возьму с собой в спальню томик стихов мис¬
тера Френда, поэтому она бросила книгу на рояль так, чтобы
фотография перевернулась и чтобы я мог заглянуть под рам¬
ку. Это был, конечно, первый шаг в ее жестоком плане, кото¬
рый должно было увенчать мое самоубийство в салоне. Она
читала мои самые потаенные мысли, как большие заголовки в
газете, прежде чем я сумел это понять. Она знала, что, не до¬
веряя Френдам, я прочту письмо. Знала, наконец, что, если у
меня в голове зародите^ такое подозрение,, я вспомню наш с
ней договор и сумею вырваться от Селены, чтобы прийти к
ней за помощью.
Замысел спрятать письмо под рамкой фотографии был очень
рискованным. Он мог не сработать. Однако необходимость вы-
манйть меня из комнаты Селены была так велика, что Марни
пришлось рискнуть. Если бы; это не удалось, у нее наверняка *
имелся в запасе другой способ.
Однако я заглотнул первую же наживку. А когда я уже ока¬
зался в комнате Марни, моей единственной союзницы, все по¬
шло как по писаному. До этого она уже спрятала пистолет
брата. Она могла вкатить мое кресло в салон, угостить меня
виски из отравленной бутылки, а потом; когда меня уже не
было в живых...
Однако по каким-то причинам дело приобрело другой обо¬
рот. Я-оказался настолько сообразительным, что догадался
о том, где находится Горди, и настаивал, чтобы она отвезла
меня туда. Она не могла отказать мне, не возбуждая подозре¬
ний. С этой минуты ей пришлось импровизировать дальней¬
шие планы.
201

Нужно признать, что делала она это прекрасно. Очевидно,
еще раньше она велела Йену привезти сюда бензин и не мог¬
ла это отменить. Знала, что, хотя не^должна отходить от меня
ни на минуту, в моме'нт приезда Йена должна оказаться в
доме, иначе он мог бы легко, заглядывая в разные углы, на¬
ткнуться на труп Горди. Поэтому она сделала вид, что поте¬
ряла ключи от автомобиля и что ей нужно вернуться. Потом
притворилась, будто глотнула виски из отравленной бутылки,
которую ведь сама взяла из дому, — чтобы и меня поощрить
сделать то же самое. Теперь, готбвя все к уничтожению трупа
Горди, она была уверена, что я лежу без сознания в авто¬
мобиле.
Как только дом загорится, Марии отвезет меня, обратно, по¬
садит в инвалидное креслсГ, вкатит в салон и инсценирует само¬
убийство в соответствий с письмом. Если бы даже произвели
вскрытие и обнаружили следы снотворного, это не вызвало бы
никаких подозрений. Ведь я был болен и меня уже довольно
долго пичкали самыми .разнообразными лекарствами.
Да и потом, как она сама сказала, можно было не опасать¬
ся остальных членов семьи. После моей скоропостижной смер¬
ти мать, Селена и Нэйт не осмелились бы раскрыть, что я был
ненастоящим Горди. Они сами слишком впутались в это дело.
Да. Это была гениальная инсценировка.
Я размышлял о поведении Марии с самого начала нашего
знакомства. М1арни, прикидывающаяся единственной искрен¬
ней и честной особой.в доме, которая присоединилась к заго¬
вору только под давлением. Марии, хитроумно отравляющая
мои мысли разговорами о Селене... Марми, предостерегающая
меня перед Йеном... Марии, играющая роль маленькой союз¬
ницы для того, чтобы я ей слепо доверял и в нужный момент
пошел под нож, как баран.
Неожиданная дрожь сотрясла все мое тело. Из дома донесся
звук волочимой по полу канистры с бензином. Я не мог не под¬
даться искушению еще один раз взглянуть в окно.
Да, в семействе Френдов был только один дьявол.
Я собрался с-мыслями, чтобы составить какой-нибудь план,
поскольку опасность по-прежнему угрожала мне. Мое вторже¬
ние в дом в эту минуту не имело смысла, ведь, у Марии был
пистолет. Она застрелила бы меня прежде, чем я успел бы до¬
бежать до нее.
Постепенно я пришел к убеждению, что у меня остался еще
один козырь. Марии не знает, что я догадался о гипсе. Она по-
прежнему полагает, что я неподвижно сижу в автомобиле и
202

сплю глубоким наркотическим сном. Так должно было быть и
так будет...
Я тихонько отошел от окна, обогнул гараж и оказался на
дороге. Осторожно, на цыпочках я подошел к спрятанному в
кустах автомобилю. Вокруг валялось полно обломков гипса.
Я тщательно собрал все куски и выбросил их в кусты. Потом
сел в автомобиль. С заднего сиденья взял' одеяло и прикрыл
себе ноги.
В первую минуту я собрался также разрезать гипс, лишаю¬
щий подвижности мою правую руку, но после краткого разду- *
мья отказался от этой мысли. Я не смог бы скрыть это. А со¬
мнительная, в первые минуты, подвижность руки была уже не
столь полезной после разоблачения Марии. Я распоряжался
обеими ногами, одной рукой и был готов ко всему... При этом '
у меня даже было определенное преимущество. Я решительно
положил к себе на колени бутылку, откинулся назад и уперся
головой в спинку. Закрыл глаза и приоткрыл рот. Марии сей¬
час вернется сюда. Одной спички достаточно, чтобы бензин
взорвался и все охватил пожар. Тогда ей придется поторопить¬
ся, чтобы как можно быстрее закончить мрачное дело в сало¬
не Френдов.
Я не слышал ее шагов и внезапно увидел ее лицо у окна,
максимум в нескольких дюймах от меня.
Она довольно долго стояла неподвижно и внимательно смот¬
рела на меня. Из-под опущенных век я отчетливо видел ее блес¬
тящие глаза, белый овал лица и волосы. Ее глаза блестели жест¬
ким упрямым блеском.
— Ты спишь? — шепотом спросила она.
Я издал какое-то неразборчивое бормотание, словно подсо¬
знательно реагировал на ее голос. Она еще ниже склонилась
надо мной. Я чувствовал на щеке ее быстрое теплое дыхание.
Она захихикала. Как маленькая девочка, пытающаяся сдержать
смех в церкви.
Через секунду ее голова исчезла из окна автомобиля. Я слы¬
шал, как она возится около машины. Открылась дверца с про¬
тивоположной стороны, и Марии села рядом со мной на место
водителя. Снова возбужденно захихикала. Никогда в жизни я не
слышал подобного смеха — волосы у меня встали дыбом.
Вставляя ключ в замок зажигания, она задела рукой мое ко¬
лено. Даже сквозь одеяло я почувствовал тепло ее ладони.
Я интенсивно размышлял. У Марии есть пистолет. Он мо¬
жет быть только в двух местах: в правом или левом кармане
жакета. В случае необходимости онз должна взять его в пра¬
203

вую руку, следовательно, он наверняка у неё в правом карма¬
не. Правый карман был с моей стороны. Делая вид, что я ше¬
велюсь во сне, я слегка повернул голову и посмотрел вниз.
Лйбо мне показалось, либо в самом деле этот карман слегка,
оттопыривался...
Марии завела мотор. Ей придется выехать задним ходом на
дорогу. Это лучший момент — обе руки у нее заняты.
. Автомобиль медленно сдавал назад. Я сделал вид, что меня
бросило на нее. Молниеносно засунул руку к ней в карман.
Она крикнула громко, пронзительно. Впилась ногтямй пра¬
вой руки в тыльную часть моей ладони. Автомобиль остано¬
вился. Ногти впивались все глубже и глубже... Другую руку она
поднесла к моему лицу. Я чувствовал, как острые ногти раз¬
рывают мне щеку. Пистолет уже был почти у меня в руке,
когда она Вырвала его у меня. Я увидел направленное на меня
дуло. Изо всех сил ударил ее под руку. Раздался выстрел, а
потом звон разбитого стекла. Единственной свободной рукой
я схватил ее запястье. Она бешено сопротивлялась, со страс¬
тью ведьмы. Кричала пронзительным голосом, в котором был
не страх, а ярость/
В какой-то момент она достала ногтями до моих глаз. Я не¬
вольно отклонился назад. Она воспользовалась этим и вырвала
у меня другую руку. Но уже через секунду я снова схватил ее...
В этот миг раздался выстрел. Потом второй и третий.
Крик Марии прервался так внезапно, словно кто-то пере¬
резал его ножницами. Оружие со стуком упало на пол. Ее руки
вздрогнули, одна из них судорожно сжала мое запястье. Я чув¬
ствовал, как этот захват усиливается, становясь невыносимым.
А потом тело Марни начало оседать. Пальцы медлен но-отпус¬
тили мою руку. Через секунду она лежала на полу, свернув¬
шись в клубочек. С левой стороны на ее белой блузке я увидел
темное постепенно расширяющееся пятно. Ее голова лежала на
сиденье. Глаза смотрели куда-то прямо перед собой, а из гор¬
ла вырывался тихий хрип.
Я склонился над ней и потрогал пульс. Одна из пуль, долж¬
но быть, попала.в сердце. Спустя несколько секунд Марни
умерла.
Чувствуя страшное головокружение, я вылез из автомобиля.
Спотыкаясь^ обошел кусты, чтобы выбраться на дорогу. Посмот¬
рел на дом. В окна были видны взвивающиеся вверх языки пла¬
мени. Погребальный костер Горди полыхал...
Я медленно вернулся к автомобилю. Не так я все себе пред¬
ставлял.' У меня в ушах все еще звучал пронзительный крик
204

Марии. Под ее скорчившимся телом я заметил, что-то белое.
Я потянулся над ее головой и поднял белый листок — про¬
щальное письмо Горди, письмо самоубийцы. Я спрятал его в
карман.
Я чувствовал, что должен удирать отсюда... удирать как мож¬
но быстрее. Но как? На автомобиле с разбитым стеклом и с
телом. Марии?
Трудно было сказать что я думал. Перед глазами у меня
мелькали какие-то картины. Я вспомнил автомобиль Горди,
стоящий в гараже с ключом в замке зажигания,. Я быстро по¬
шел в сторону горящего дома. Пламя уже выбрасывало крас¬
ные языки в окна, однако гараж еще не горел. Скоро и туда
доберется огонь. Через несколько минут не будет ни дома, ни
гаража.
Я с трудом открыл старые скрипучие ворота и оказался воз¬
ле автомобиля. Неловко, одной рукой, запустил мотор и мед¬
ленно выехал на дорожку. Пбтом по покрытой гравием подъ¬
ездной дорожке — подальше от огня.
Довольно долго я неподвижно сидел за рулем, обдумывая си¬
туацию. В перчаточном ящике автомобиля я нашел сигареты.
Закурил и удобно откинулся на спинку сиденья.
Испуг прошел, но остался хаос. Марни убила отца и брата —
а теперь сама мертва... Она погибла, пытаясь совершить третье
убийство. Но как я могу объяснить все это инспектору Сард¬
женту, не отдавая самого себя к нему в руки?.
Я должен отсюда исчезнуть! В этом у меня не было ни ма¬
лейших сомнений. Если полиция узнает, что было два челове¬
ка, которых звали. Горди Френд, это закончится фатально для
всех. Я могу удрать на этом автомобиле. Все уверены, что Гор¬
ди уехал на нем несколько недель назад. Никто не заметит от¬
сутствия автомобиля. Я могу поехать туда, куда захочу. И то, что
мне неизвестно, кто я — ничто по сравнению с опасностью,
которой я подвергаюсь, оставаясь в доме Френдов.
Да... но даже если они избавятся от моей беспокойной осо¬
бы, что станет с Селеной и миссис Френд? После исчезновения
Марни и человека, которого считают ее братом, полиция начнёт
розыск.
Вскоре найдут останки мужчины в сгоревшем старом доме и
труп Марни в автомобиле. Без объяснений, которые могу дать
только я один, инсцектор Сарджент наверняка арестует мать и
Селену по обвинению в убийстве не только старого мистера
Френда, но также меня и Марни. Теперь, когда я убедился в
том, что они обе стали жертвой обмана почти так же-, как и я,
20S

ожило прежнее чувство симпатии к ним. Я не могу так просто
сбежать, оставляя их одних, под угрозой обвинения в соверше¬
нии трех убийств, в которых они были невиновны...
Когда я высунулся из автомобиля, чтобы выбросить окурок
сигареты, письмо Горди зашуршало у меня в кармане. Это на¬
вело меня на определенную мысль. Я вытащил листок из кон¬
верта и при ярком свете полыхающего дома прочел его еще раз.
Да. Есть только один выход, из создавшейся ситуации.
Мой мозг работал необычайно точно. Я побежал к автомо¬
билю, в котором лежало тело Марии. Быстро, чтобы не думать
о том, что делаю, я отодвинул его в сторону, выехал задним
ходом .на дорогу, и, объехав автомобиль Горди, поставил маши¬
ну в гараж. Дом пылал, как факел, языки пламени уже лизали
крышу гаража.
Я поднял лежащий возле сиденья водителя пистолет. Про¬
верил, не остались ли где-нибудь в автомобиле кусочки гипса.
Взял с заднего сиденья костыль. Когда я выходил из гаража,
вся крыша; уже полыхала. Через несколько минут пламя погло¬
тит все.
С костылем й пистолетом я подошел к черному ходу. Еще
видно было зияющее отверстие окна комнаты, где лежал труп
Горди. Я придвинулся как можно ближе. Жар был почти невы¬
носимым! Я бросил пистолет и костыль в огонь.
Теперь нужно было подумать о гипсе. Я не имел понятия, что
происходит с гипсом в огне, однако не мог рисковать. Я был уве¬
рен, что гипс на моей правой руке так же не нужен, как и на ноге.
Я быстро разрезал его стилетом и пошевелил ладонью. Так же как
и нога, рука затекла, но никакой боли я не почувствовал. Я бро¬
сил куски гипса вместе с бинтами через окно в комнату и вернул¬
ся в кусты, туда, где Марии запарковала автомобиль. Я тщательно
собрал осколки стекла и куски гипса и швырнул все это в огонь.
Немного постоял, размышляя, не забыл ли чего. Потом сел в авто¬
мобиль Гордй и поехал домой. Мне оставалось сделать еще толь¬
ко одно..
Я запарковал автомобиль за гаражами и вошел через террасу
в темную библиотеку. Йен был единственным человеком, ко¬
торый мог еще не спать, но он жил в другом крыле. Маловеро¬
ятно, чтобы я привлек к себе внимание.
Я зажег маленькую лампу на письменном столе. Пишущая
машинка стояла на обычном месте возле телефона. Рядом на
столике лежала бумага.
Я вставил лист в каретку. Texet письма я составил уже по
дороге. Я знал, что должен написать. Письмо, которое я соби¬

рался оставить, должно было быть написано человеком, владе-.
ющим только левой рукой.
Вот что я написал.
«Дорогая мама, то, что я пишу, безумно важно. Скажи Сардг
женту, что это Марни убила отца. Я знал об этом с самого нача¬
ла, потому что вошел в комнату отца* в тот момент, когда она
давала ему лекарство. Я знал, что после смерти отца буду богатым.
Марни умоляла, чтобы я молчал, поэтому я- обещал ничего не
говорить. Именно поэтому я уехал ,— я боялся, что если останусь
дома, то невольно когда-нибудь проговорюсь. Я бы и сейчас не
сказал, если бы Сарджент не подозревал что-то. Марни тоже со¬
риентировалась. Она просила, чтобы я сегодня встретился с ней
в библиотеке, когда все вы уже будете спать. Мне пришлось на¬
сыпать снотворное в бокал Селены, потому что в противном слу¬
чае я бы не смог выйти, не вызвав подозрений. Марни ждаламеня
и сказала, что вскрытие наверняка докажет следы яда и все рас¬
кроется. Она угрожала обвинить меня в соучастии, если я ее вы¬
дам. Я ответил, что все это ничего не даст, потому что Сарджент
так или иначе узнает правду. Она утверждает, что, возможно, я
прав и единственное, что нам остается, это бегство, пока еще не
поздно. Она нс оставит меня в доме, потому что я все о ней знаю.
Она украла мой пистолет и угрожает убить меня, если я не поеду
с ней. Я сделал вид, что согласен. В этом гипсе я совершенно без¬
защитен. Я сказал Марни, что не двинусь с места без костыля и
что она должна принести мне его. Я обманул ее, что костыли на
чердаке, а не в кладовке, чтобы выиграть время и получить воз¬
можность написать это письмо. Она закрыла меня на ключ в биб¬
лиотеке. Скоро она вернется. Говорит, что удерет в Мексику и
возьмет меня с собой. Но я ей не верю. Она что-то упоминала о
старом доме на ферме и очень странно смотрела на меня. У нее
есть пистолет. Подозреваю, что она хочет убить меня там... Ни¬
кому не придет в голову туда заглядывать: Я стараюсь сбить ее с
этой мысли. Но если мне это не удастся и я не вернусь до за-
. втрашнего утра домой или не позвоню, загляните на старую фер¬
му, Умоляю тебя, мама, умоляю, сделай это! Марни скоро будет
здесь... Я должен закончить... Я должен...»
. Я взял в левую руку карандаш и неуклюже подписался вни¬
зу: «Горди». Потом сунул лист под машинку так, чтобы один
уголок торчал и чтобы его завтра утром нашли.
Это письмо, представляющее собой смесь правды, полуправ¬
ды и лжи, было единственным, что я мог сделать. Во всяком
207

случае, оно указывало на истинного преступника и привлекало
внимание инспектора к ферме. Когда он обыщет пожарище и
найдет останки Марии в гараже и Горди в доме, мое письмо
покажется ему настолько неясным, что ему придется самому
додумывать, подожгли ли дом Марии и Горди сообща илиМар-
ни убила Горди, а может, и наоборот. После пожара никто не
сможет установить, что Горди умер уже давно. Я все устроил
так, что даже если бы некоторые предметы не сгорели, нужные
вещи окажутся в нужном месте, то есть костыли и гипс в той
же комнате, что и останки Горди.Я не был уверен, где должен
оставить пистолет: у тела Марии или Горди. Я выбрал Горди,
потому что мне это показалось более правдоподобным. Марии
смертельно ранила его, однако ему удалось вырвать пистолет у
нее из руки и выстрелить... Потом из последних сил он добрел
до дома, где умер.
В моем письме между строк была информация для миссис
Френд и Селены, что Марии убила брата в тот же день, когда
Отравила отца, и что она спрятала мертвое тело в старом доме
на ферме.
Я позволял им догадываться о правде и указывал, что они
должны говорить полиции. Если Они не наделают ошибок, то
должны защититься. Они даже могут получить наследство, с
некоторым весельем подумал я. Полиция никогда не узнает о
существовании подставного Горди и о том, что подпись на обя¬
зательстве абстиненции была фальшивой. Если они поверят, что
Марии отравила отца, не будет никаких юридических основа-
/ ний для лишения наследства миссис Френд и Селены. Навер-
' няка у них будет еще много хлопот с мистером Моффетом, но,
между нами говоря, они и не с такими заботами справлялись!
Перед моим мысленным взором встал образ Селены. И не
один, а дюжина образов, сливающихся в один. Я видел, как она
склоняется надо мной в лунном свете... И как обнимает меня
за . шею золотистыми руками,, глядя на меня темно-синими
глазами с этими невероятными слезами на ресницах. «Я люблю
тебя, я в самом деле думаю, что люблю тебя... Это неч>по совсем
другое. Это как боль... А когда болит, то это, наверное, любовь,
верно, любимый ?Ь
Тогда я считал ее убийцей. Коварной лживой убийцей, ли¬
шенной совести. Однако теперь со странно сжавшимся сердцем
я подумал: а может быть, она говорила правду? Может быть,
впервые в жизни она полюбила?
’ Внезапно я почувствовал страстное желание увидеть ее еще
раз. Мне хотелось обнять ее и почувствовать атласную теплоту
208

ее тела. Однако я знал, что не могу этого сделать. Если я увижу’
ее еще раз, как я смогу уйти от нее? А ведь я должен уйти.
Я вернулся к письменному столу и выдвинул ящик, в кото-,
ром миссис Френд держала деньги. Не мог ведь я уехать без
единого цента за душой. Я взял пятьдесят долларов. Когда мис¬
сис Френд поймет, сколько я сделал для нее, она подумает, что
все-таки дешево уплатила за это.
Я погасил лампу. С противоположной стороны коридора на¬
ходилась ванная. Я посмотрел на себя в зеркало — я был грязный
и растрепанный, на рукаве небольшое красное пятно. К счастью,
небольшое. Я вытер пятно полотенцем, которое затем запихнул
в карман, чтобы где-нибудь по дороге уничтожить его вместе с
письмом самоубийцы, отредактированным Марии. Быстро пошел
к гаражу, сел в автомобиль Горди и уехал. Я не знал, куда еду, да
мне это, впрочем, было совершенно безразлично.
Чтобы только подальше...
Э ПИЛО Е.
Я сидел в мрачном холле скромной гостиницы в Лос-Андже¬
лесе, когда мне на глаза попалась газета. Я находился здесь уже
неделю, потому что дешевая гостиница в большом городе — это
лучшее укрытие.
В общем-то у меня не было особых причин прятаться. С той
минуты, когда появились сенсационные сообщения об убий¬
ствах в Лонг-Бич, я жадно прочитывал всё газеты и убедился
в том, что дело приобрело именно такой оборот, какой я пред¬
видел. Инспектор Сарджент удовлетворился версией, что это
Марии убила отца, хотя старый дом на ферме сгорел дотла, так
что невозможно было восстановить происшедшие там события.
Найденные куски гипса убедили инспектора, что. труп Горди
был моим трупом. С миссис Френд и Селены, которые пре¬
красно сыграли свои роли, были сняты все подозрения. Даже \
мистер Моффет, хотя он и кипел от ярости, заявил в газетном
интервьючто готов отказаться от всяких претензий на состо¬
яние Френдов.
Только это звено, соединяющее меня с миссис Френд и Се¬
леной, поддерживало меня в убеждении, .что я вообще жив.
Потратив почти все пятьдесят долларов, я знал о своей лич¬
ности не больше, чем раньше.
Тысячу раз в день я повторял про себя слова: «Питер... Ирис...
Самолет... Прощание в аэропорту». Но эти слова, когда-то шмь-
209

ные содержания и значения, теперь ассоциировались исключи¬
тельно с семейством Френдов. Селена, выносящая черного спа¬
ниеля из золотисто-серой комнаты. Селена, склонившаяся над
вазой ирисов. Ее светлые волосы... ее губы, раскрытые в улыбке...
Мое будущее было пустым и неопределенным, как лицо утоп¬
ленника.
Уже наступил вечер. Я в угрюмой задумчивости сел в одно
из потертых кресел в холле гостиницы и бросил равнодушный
взгляд на первую страницу газеты в поисках новых сенсаций в
деле Френдов. Бнезапно мой взгляд упал на довольно большую
фотографию мужчины, под которой была помещена короткая
заметка. Мне показалось что-то знакомое в этом молодом ху¬
дощавом лице с близко посаженными глазами и буйной темной
шевелюрой. Ниже фотографии я прочел: «Признается в напа¬
дении и ограблении мужа известной кинозвезды».
Без особого интереса я начал читать сообщение о том, что
этот молодой, человек по имени Луис Кривслли арестован за
Нападение. Во время.допроса он признался, что около месяца
назад попросил некоего Питера Даласа подвезти его на автомо¬
биле в Сан-Диего. По пути он ударил Даласа' и украл у него
автомобиль и деньги. Газета далее сообщала, что этот факт еще
больше усложняет тайну исчезновения Питера Даласа, недавно
демобилизованного из военно-морского флота. Месяц назад он
попрощался в аэропорту с женой, известной кинозвездой Айрис
Далас, улетающей с группой артистов в Токио для выступлений
перед американской оккупационной армией. Питер Далас
уехал на своем автомобиле из аэропорта Бэрбанк и с той минуты
бесследно исчез. Полиция.собирается выехать вместе с Кривел-
ли на то место, где он, по его собственным словам, оставил
оглушенную жертву, и начать розыск снова. Предполагают, что
Литер Далас страдает потерей памяти, спровоцированной уда¬
ром Кривелли.
В этом месте газета отсылала читателя к седьмой колонке на
третьей-странице. Я тут же отыскал упомянутую колонку. Над
окончанием информации о Кривелли была фотография.
На огромном летном поле большой американский бомбарди¬
ровщик. Перед ним красивая темноволосая женщина и мужчи¬
на, с довольно глупым видом глядящие друг на друга. Конечно,
для меня это не была всего лишь красивая темноволосая жен¬
щина и какой-то мужчина, а бомбардировщик не был обычным
самолетом.
Я прекрасно вспомнил этот самолет. И эту женщину. А лицо
стоящего рядом с ней мужчины было так же прекрасно знако¬
210

мо мне, как и мое собственное. И ничего удивительного. Дело
в том, что это было мое собственное лицо.
Чувство облегчения, которое я испытал в этот момент, нельзя
сравнить ни с чем. Не потому, что каждая самая мелкая деталь
фотографии, как живая, встала у меня в памяти. Я провожал кого-
то в аэропорт... Питер... Айрис... Теплое солнце. Ветер, развеваю¬
щий юбку Айрис. Ее слова: «И чтобы ты тосковал по мне!»
Я вспомнил все это так же отчетливо, как если бы уехал из
аэропорта десять минут назад.
—	Айрис, — сказал я вслух ее имя. Какое это чудесное чув¬
ство!
Но в газете было кое-что еще. В самом низу колонки я про¬
чел: «Айрис Дал ас, которая только в конце прошлой недели
узнала об исчезновении мужа, немедленно приехала из Япо¬
нии и со вчерашнего дня находится в своем доме в'Беверли-
Хиллз».
Именно этого я ждал. В темном углу холла стояла телефон¬
ная кабина. Я подбежал к ней. Рука у меня дрожала так, что мне
с трудом удалось опустить монету в автомат. Телефонистка на¬
шла номер Айрис Далас и соединила меня. На противополож¬
ном конце линии раздался женский голос:
—	Алло?
Вначале я хотел спросить, говорю ли я с миссис Айрис Далас,
но это было излишне. Этот голос был такой же частью моего
существа, как мои собственные пальцы.
—	Привет, любимая, — сказал я. — Я всего лишь хотел ска¬
зать тебе, что через час буду дома.
—	Питер! — Ее голос сорвался так неожиданно, что я почув¬
ствовал, как у меня сжимается сердце. —. Питер! Я не могу в это
поверить!
—	Я тоже.
—	Любимый, я умирала от тревоги. Откуда ты звонишь?
— Из Лос-Анджелеса. Из одной дешевой гостиницы.
г- Но что случилось?
—	Похоже на то, что меня ударили по голове.
—	Да. Я знаю, конечно, знаю. А я так предупреждала тебя,
чтобы ты был осторожен! Но это не важно, Питер? Тебя ищет
пол-Калифорнии! Где ты был?
Где я был? Я подумал о Селене, но под влиянием этого го¬
лоса ее очарование 'развеялось, как туман. Она казалась мне
вульгарной.	*
—	Питер! Умоляю тебя, скажи, где ты был?
—'Ах, не будем об этом.
211

Но я должна знать, любимый! Меня осаждают толпы ре¬
портеров...
—	Ну так сплавь их побыстрее.
—	Я попытаюсь, но мне ведь нужно бросить им какую-ни¬
будь кость.
В первую минуту я хотел сказать ей, что был у друзей1. Это
была бы даже наполовину правда. Но у Френдов я понял, ка¬
кой опасной, может быть полуправда. Для блага Селены и свое¬
го собственного блага я должен солгать. А ложь должна быть
простой.
—	Скажи им, что я ничего не помню. Что я внезапно ока¬
зался в этом районе Лос-Анджелеса. Я больше ничего не знаю.
—	В самом деле больше ничего?
—	В самом деле. У меня в голове абсолютная пустота.
—	Хорошо. Я скажу им так. — Она немного помолчала, а
потом добавила с легким беспокойством в голосе: — А я тоже
должна поверить в эту версию?
Я уже размышлял над тем, хватит ли мне денег на такси или
ехдть за ее счет;
—	Допытайся, а если тебе Не удастся, я придумаю что-ни¬
будь другое.
—	Что-нибудь... вроде правды?'
—	Никогда ничего не известно заранее. Если ты меня при¬
прешь к стенке, то,'возможно, я даже скажу тебе правду.
1 Игра слов: Фрсщ(англ.)~друг.

РОМАН'

Часть первая
ДОРОТИ
Глава 1
—	Мой третий муж оказался, не джентльменом, и я без со¬
жаления с ним расстанусь, — говорила Дороти Фландерс, пыш¬
ная блондинка, отправляя в свой коралловый ротик шестой
бутерброд с креветками. — За день до моего приезда в Рино,
вечером, он бегал за мной по всем комнатам с кухонным но¬
жом в руке.
Вот уже пятнадцать минут очаровательная миссис Фландерс
откровенно, с нескрываемым упоением делилась с нами не¬
уместными подробностями своей интимной семейной жизни.
Моя жена смотрела ей в рот, как загипнотизированная. Я тоже.
Мне впервые доводилось видеть хорошенькую женщину с таким
поистине волчьим аппетитом.
Тяжело вздохнув, Дороти посмотрела своими огромными го¬
лубыми глазами на противоположную стену, словно прикиды¬
вала в уме, нельзя ли полакомиться и ею.
—	Мое счастье, что у него протез, одну ногу он потерял в
каком-то сражении с японцами. Иначе он, несомненно, догнал
бы меня и прирезал.
Я замер на месте. Айрис, моя жена, смуглая шатенка, при¬
влекательность которой меркла перед пышным великолепием
Дороти, вежливо спросила:
—	А почему он бегал за вами с ножом?
—	О, оказывается, вы совсем не знаете мужчин?! — Миссис
Фландерс повела плечами, словно хотела этим жестом убить
половину населения Сан-Франциско. — Мне не везло с мужья¬
ми. Иногда я так раскаиваюсь, что два раза выходила замуж.
Проведя четверть часа в обществе Дороти, можно было лишь
удивляться, что ни один из ее временных спутников жизни так
и не догнал ее с ножом в руке.
21S

Наши желтые садовые кресла отбрасывали в сумерках на
пол террасы большие темные тени. Мы оказались в числе пер¬
вых гостей мисс Лоррейн Плейчел, уже переодевшихся к ужи¬
ну. Фасад необычного дома, где было много стекла, розовел в
лучах заходящего солнца. Сквозь заросли густого парка видне¬
лось озеро Тахо, похожее на сапфир. Казалось, что он надоел
капризной Лоррейн, и она бросила его за деревья. Блестящие
носы принадлежащих ей быстроходных катеров выстроились у
берега.
Прошло всего лишь двое суток, как я сошел с корабля, на
котором провел восемь месяцев в Тихом океане. Это был мой
второй двухнедельный отпуск. 'И я еще йе совсем освоился с
гражданской жизнью. Я забыл о существовании на свете жен¬
щин типа Дороти Фландерс, забыл, что люди могут быть так
чертовски богаты, как бездельница Лоррейн. Но роскошные
апартаменты Плейчелов не смогли затмить красоту расстилав¬
шегося перед нами пейзажа. Поражало небо. Голые вершины
Сьерра-Невады, равнодушно взиравшие на эту красоту, мрач¬
но возвышались на другой стороне озера. В воздухе стоял аро¬
мат шалфея и жасмина. ^
Невада существовала задолго до того, как Лоррейн, устремив¬
шись сюда, захотела покорить ее с помощью своих миллионов.
Но, точно ковбой, преследуемый богатой наследницей, Невада
не потрудилась сменить свою простую повседневную рубашку
иди удалить грязь из-под ногтей.
—	Да, — томно продолжала Дороти, отправляя в рот пере¬
зревшие сливы, — он поднялся убить меня, если еще раз уци-
дит... Мужчины по натуре ужасные ревнивцы. Впрочем, жен¬
щины тоже.
И она посмотрела на меня долгим и многозначительным
взглядом., словно сказала что-то очень глубокомысленное.
—	Я ужасно проголодалась... Где Лоррейн?
—	Уехала в Рино с Чаком Доусоном, — ответила Айрис. —
За остальными гостями, прибывающими на поезде.
—	Что за странная манера исчезать перед ужином. Кого еще
она пригласила?
—	Не знаю точно. Кого-то из Сан-Франциско.
—	Возможно, это будут какие-нибудь отвратительные жен¬
щины.	*
Дороти громко вздохнула и поправила то, что было ее вечер¬
ним туалетом.
—	У Лоррейн странная привычка приглашать в свой дом
каких-то отвратительных женщин. Нет, надо было остаться в
216

Рино и уладить дело с разводом, не поддаваться уговорам Лор¬
рейн. Но вы ведь знаете Лоррейн?
Я-то хорошо ее знал. С глазами слегка навыкате, вечно .рас¬
трепанными волосами и неотразимым шармом, она была не
только самой взбалмошной мультимиллионершей, но и самой
доброй, сопротивляться ей было невозможно.
Мы познакомились с ней в то время, когда я зарабатывал на
жизнь, ставя пьесы на Бродвее. Жена моя играла в театре, за¬
служив одобрительные отзывы критики... .Потом началась вой¬
на, меня призвали, я попал на флот и служил на Тихом океане.
Айрис поддалась уговорам и согласилась на приглашение Гол¬
ливуда сняться в двух-трех картинах и переехала на Запад, что¬
бы быть ближе ко мне. По тем временам все это было самым
разумным. Пока длилась моя восьмимесячная одиссея, кзкой-
то киномагнат в припадке фантастического вдохновения при-,
шел к выводу, что истерзанному войной миру не хватает филь¬
мов с участием моей жены. И когда наш корабль прибыл в
гавань Сан-Франциско на. ремонт, я с изумлением узнал, что
моя жена — популярная киноактриса, знаменитость.
Первый день моего отпуска превратился в кошмар — нас*
всюду сопровождали репортеры и ловцы автографов. Телефон
звонил не переставая с предложениями бенефисов и выступле¬
ний в клубах-столовых для моряков. Но у Айрис на уме был
лишь, один моряк. Мы потерпели поражение с самого начала.
Когда шестая по счету репортерша из журнала «для болельщи¬
ков» получила от нас материал для статьи под названием «Секс-
бомба», Айрис совсем упала духом.
«Взгляни на свои лавры, темноволосая».
—	Я не виновата, дорогой, клянусь. Это все из-за Финкель-
пггейна. Он увидел меня в свитере. С этого дня все и началось.
Ты женился на женщине, а получил темноволосую секс-бомбу.
Мы грустно обнялись, предусмотрительно сняв телефонную
трубку, но в этот момент в гостиничный номер ворвалась Лор¬
рейн и начала прямо с порога:
—	Я так и думала, милые мои, что вас преследует толпа. Ах
вы бедные овечки. Надо что-то Предпринять.
Она живо описала нам кроваво-красную луну в горах Сьер¬
ра-Невады, благословенную тишину и зеркальную гладь озера
Тахо, отсутствие людей.
—- Если вы ищете уединения, вы найдете его только у меня, —
закончила она свою пышную речь. — А захотите развлечься,
будет и общество, кстати презабавное. Это же блестящая идея.
Моя машина — внизу. Поехали.
217

Лоррейн показалась нам посланницей небес, и прежде чем
мы вообще успели сообразить что-либо, оказались в усадьбе
«Шанги-Ла», построенной по плану экстравагантной мйллио-
нерши в сорока милях от Рино.
Разумеется, разговоры об уединении оказались пустой бол¬
товней. Мы же. прекрасно» знали, что Лоррейн ни на минуту
не оставляет никого. К счастью, другие гости были поглоще¬
ны собственными проблемами, и поэтому никто не интересо¬
вался, действительно л и. Айрис голливудская секс-бомба.
.Лоррейн без разбора приглашала к себе «забавных людей».
Точно так же, как белка собирает орешки. Дороти Фландерс
оказалась одним из ее новых «открытий», которые будут кор¬
миться за ее счет. За неделю до нашего приезда Лоррейн со¬
вершила очередной выезд в Рино, прочесала все закоулки и
вернулась довольная, привезя с собой красивую Дороти и двух
молодыг женщин, занятых оформлением разводов: Джанет Ла-
гуно и Флер Уицкоф. Когда-то все четверо посещали одну и
ту же. школу в Сан-Францйско. С тех пор прошло десять лет,
но Лоррейн решила, что будет оригинально пригласить в гос¬
ти трех особ, жаждущих получить развод...
А если'Яоррейн обуревала какая-либо идея, то и ВЫ долж¬
ны были одобрительно думать об этом, поскольку становились
участником ее претворения в жизнь.
—	Понимаете, — продолжала между тем Дороти, — я очень
люблю Лоррейн и очень рада видеть ее после стольких лет раз¬
луки. Она была ужасным ребенком в школе. Кожа да кости. —
Теперь Дороти вылавливала оливки из своего «Мартини». Я бо¬
ялся, что она при этом начнет жевать свою зубочистку. — Но я
нн за что не согласилась бы приехать сюда, если бы знала, что
она .'Притащит Флер и Джанет/	**г
Тут она многозначительно помолчала.
Айрис нервно забарабанила пальцами по подлокотнику.
—	Миссис Фландерс, разве вам не нравятся княгиня Лагуно
и миссис. Уицкоф?
—	Конечно, они нравятся мне. Мы даже учились вместе в
школе в Сан-Франциско. Но... — Ji Дороти, повернувшись вле¬
во, приняла позу из журнала «Эсквайр», который попадается в
воинских частях. — Это не всегда бывает удобно.
Я пытался догадаться, что же скрывается за столь загадочны¬
ми словами, как вдруг позади меня послышались женские шаги.
Обернувшись, я увидел обеих женщин, о которых только что
шла речь. Они приближались к нам, ступая по каменным пли-?
там террасы.
218

Джанет Лагуно, или княгиня Лагуно, или вообще как бы
она там себя ни называла, шла чуть впереди маленькой мис¬
сис Уицкоф. Она всегда так поступала. У нее было сердитое
лицо, плохая фигура и вообще такой вид, точно она только что
разнесла в пух и прах самый фешенебельный салон красоты.
Она сколотила себе небольшое состояние, поскольку была хо¬
зяйкой магазина модного женского платья. Но рекламировала
она его весьма неудачно.
Джанет Лагуно плюхнулась в кресло и проворчала что-то
вроде приветствия.
Дороти, не поворачивая головы, произнесла:
—	Привет, Джанет. На тебе красивое платье.
—	Ну, я знаю, что выгляжу ужасно. — Джанет Лагуно взяла-
сигарету и хмуро взглянула на меня, т- Ненавижу так называе¬
мую свободную одежду. Точно на тебе спасательный пояс. Да
и прическа у меня в беспорядке. Это все из-за Стефано. Се¬
годня утром я виделась со своим адвокатом и весь день раз¬
мышляю о Стефано. Мне кажется, он старше меня на шесть¬
десят лет. Я просто заболеваю.
—	Ерунда, — протянула Дороти: — Стефано привлекатель¬
ный мужчина, даже если ты и собираешься разводиться с ним.
—	Ничего себе привлекательный. Какая-то черная крыса.
К тому же фальшивомонетчик. Князь! Почему я называю себя
княгиней, просто понять не могу. Если он и был в Италии, то
только как свинопас. — Тут Джанет Лагуно уставилась на хрус¬
тальный шейкер для коктейлей. — «Мартини!» Не выношу его,
но все же могу выпить. — И она налила себе коктейль и пока¬
чала бокал. — Самым счастливым днем в моей жизни был день,
когда я застала моего мужа пытавшимся сбыть мои рубинчики.
Жалкий, мелкий воришка — вот он кто!
У меня не было большого опыта общения с женщинами Рино,
но все же я начал понимать, что поношение своих'мужей — не¬
увядающая тема их разговоров. Вот почему мне понравилась ма¬
ленькая Флер Уицкоф. Она совсем не походила на них.
Она скромно сидела в кресле рядом с Айрис. Флер была хо¬
рошенькой, даже очень *и очень хорошенькой, вполне соответ¬
ствуя своему имени. У нее были рыжевато-коричневые волосы,
прекрасный цвет лица и небольшие руки. Ей, должно быть,
было лет около тридцати, так что она по возрасту подходила
к остальным собиравшимся разводиться. Однако на вид ей ка¬
залось не более девятнадцати. С тех пор как мы познакоми¬
лись, она еще ни разу не упомянула о своем муже, от которого
хотела избавиться. Она вообще мало говорил^. В ее глазах, ка¬
219

залось, застыл какой-то постоянный страх, точно она все вре¬
мя думала об одном и том же и боялась этого.'
* Джанет угрожающе взмахнула шейкером.
—	Ну, Флер, ты ведь тоже обойденная жизнью женщина.
Поэтому и должна выпить.
—	О нет, спасибо. Дэвид обычно готовил для меня «Мартини»
по особому рецепту, без джина. — Флер Уицкоф смешалась и
покраснела до корней волос, словно девушка. Всплеснув рука¬
ми, она пролепетала: — Хотя, правда, думаю, могу выпить один.
—	Я вливаю в себя спиртное,— пробормотала Джанет. —
Вехшйо на себя наряды. Пихаю в рот еду. И к чему меня это
приводит? Вот ты, Дороти! За пять минут ты съедаешь столько,
сколько здоровенная лошадь за десять дней. А у тебя прекрас¬
ная фигура. Как это тебе удается? С помощью дьявола?
Дворецкий — удивительно, как это Лоррейн до сйх пор дер¬
жит его’ — подошел к нам с еще одним шейкером для коктей-.
ля. Джанет Лагуно поправила на себе плохо сидящее платье и
спросила:
—	Боулз, когда вы ожидаете мисс Плейчел?
—	Точно не могу сказать, мадам. Но думаю, скоро. Я слы¬
шал, как она говорила мистеру Френчу и мисс Бернетт, что
ужин будет в восемь.
Уолтер Френч был старший единоутробный брат Лоррейн.
А Мими Бернетт — его маленькая противная невеста, которую
он подцепил где-то в Лас-Вегасе.
Когда дворецкий торжественно удалился, Джанет заметила:
—	Слава Богу, сегодня мы избавлены от присутствия этих
попугайчиков. Как, скажите мне на милость, Лоррейн удалось
получить такого зануду-братца, полулося —■ пол у муху. Фи!
—	Он ведь только единоутробный брат Лоррейн, — зевнув,
произнесла. Дороти. Сама она напоминала прекрасного пито¬
на, расположившегося вздремнуть после того, как перекусил
антилопой. — Уолтер не так уж плох, и Мими его не заслу¬
живает.
-г- Она вообще никого не заслуживает, — сказала Джанет. —
Знаю я таких ангелочков. Взгляды нежные, а в штанах одна по¬
хоть.
Флер Уицкоф вдруг подалась вперед.
—	Джанет, почему ты.всегда так зло говоришь о людях? Мис¬
тер Френч был очень приветлив со мной. Я думаю, что й Мими
довольно мила.
—	Ничего себе мила, — засмеялась Джанет. — Флер, доро¬
гая, тебе любая злючка кажется милой.
220

Дороти кивнула головой в знак согласия и автоматически
одарила меня соблазнительной улыбкой.,
—	Эта Мими Бернетт противная штучка, лейтенант. У нее
скверный характер.
Мне очень хотелось сказать: «Вам-то уж положено это
знать», — но я сдержался. После нескольких месяцев пребыва¬
ния на море вы бываете весьма склонны к сентиментальным
воспоминаниям о прекрасных глазах тех, что остались дома. Я не
был привычен к тому, чтобы видеть маленьких женщин в их
истинном свете и без прикрас.
Айрис с тревогой наблюдала за мной. Я знал, что она беспо¬
коилась, как бы гостеприимство Лоррейн не окончилось таким же
фиаско, как и наше пребывание в Сан-Франциско. Она наклони¬
лась ко мне и взяла меня за руку. Я уловил запах ее духов, един¬
ственный, который я вообще любил.
—	Питер, ты сможешь это выдержать?
Я ободряюще улыбнулся ей. По правде говоря, меня даже
заинтриговали эти взбалмошные женщины. Они была очень
искренни. Так далеки от мира всяких там компасов и подвод¬
ных лодок, в котором я долго пребывал.
—	Если это станет невыносимо, — прошептал я своей жене, —
то я куплю рыжий парик, подвяжу зубы и мы вернемся в Сан-
Франциско.
Тут я заметил, как Уолтер Френч и Мими Бернетт прогули¬
ваются по темнеющему саду. Единоутробный брат Лоррейн и
его невеста всегда готовились к своему появлению перед дру¬
гими. Мими следила за этим. Сейчас они приближались, неж¬
но обняв друг друга за талию. В руке у Мими была белая роза.
Я знал, о чем она думала, — о том, каким нежным и хрупким
созданиём выглядит сейчас.
Уолтер Френч не был таким уж счастливым, поскольку мать
Лоррейн родила его от более раннего брака, до того, как ей
удалось заполучить старика Плейчела. Кроме того, он проса¬
дил свой тощие сбережения на какую-то голливудскую затею.
Однако жизнь, как он, по-видимому, понимал, подарила ему
взамен Мими. Любому другому она действовала бы на нервы,
но он только и дышал ею. Он изо всех сил старался быть Ро¬
мео для своей Джульетты — толстый очкарик Ромео лет эдак
сорока пяти с выпирающим животиком.
Все еще в обнимку, они подошли к ступенькам террасы.
Мими. подняла руку с белой розой.
—	Мы с дорогим читали стихи Йитса в летнем домике, и мой
дорогой сорвал мне эту розу. Ведь так, дорогой?
,221

Уолтер Френч, видимо, расцветал от радости, когда его Мими
называла его надоевшим всем эпитетом «дорогой». Он широко
улыбнулся и ответил:
—	Конечно, Мими.
Мими стала переходить от одной женщины к другой, при¬
касаясь к каждой легким поцелуем. Подойдя ко мне, она про¬
тянула мне розу и произнесла:
—	Понюхайте, лейтенант Дулич.
Я понюхал. Она повернулась и заскользила обратно, прижи¬
мая розу к своей тощей груди, говоря нараспев:
—	О, вы — милейшие люди!
На Мими было какое-то воздушное розовое одеяние, в ко¬
тором она, как подразумевалось, должна была выглядеть по-
детски трогательной. И чуть похожей на чахоточную. Но этого
не получилось. Она не была так уж молода. И хотя ее оваль¬
ное личико казалось хорошеньким, капризное выражение его
не внушало доверия. Все дело, как я думал, было в ее глазах.
Хитрость й опытность — вот что в них проглядывало.
Мими, помахивая розой, присела на краешек шезлонга
Дороти. И та, взглянув на нее с явным презрением, протя¬
нула: -
—	Ради Бога, убери эту проклятую розу, а то я ее съем. При¬
едет ли когда-нибудь Лоррейн?
—	Разве они с Чаком до сих пор не вернулись?
—	Нет. Они of правились встречать других гостей.
—	О, надеюсь, это будут мужчины. — И Мими легко дотро¬
нулась до руки Дороти. Ее глаза заблестели. — Для тебя, доро¬
гая. — Она отбросила завиток со лба и уставилась на своего
жениха. Мне не нужны мужчины. У меня есть мой дорогой.
Ведь так, дорогой?
У Джанет Лагуно вдруг запершило в горле. А Уолтер Френч
просиял.
—	Конечно, Мими.
'Джанет Ладуно чиркнула спичкой и отрывисто произнесла:
—	Дорогой, почему бы вам не жениться? А затем славнень¬
ко и развелись бы, как мы. И почувствовали бы облегчение.
Я сроду не читала стихов Йитса, но думаю, что он из распро¬
страненной/категории безжалостных мужчин.
«Дорогой» был шокирован. Мими резко повернулась к Джа¬
нет, и розовая юбка обвилась вокруг ее худых ног. На какую-то
долю секунды ее лицо приняло злобное выражение. Потом она
засмеялась своим.звенящим смехом, наклонилась и поцеловала
Джанет в лоб.
222

—	Какая умница, — прощебетала Мими, — ты говоришь та¬
кие забавные вещи.
Возможнр, они выцарапали бы друг другу глаза, если бы
Айрис в этот момент не сказала:
—	Слушайте! Это автомобиль Лоррейн?
Так оно и было. Пыхтенье? мотора, проделавшего долгий
путь, вдруг привлекло всеобщее внимание к месту, где они на¬
ходились.. И природа стала как бы более важной частью мира,
чем сидящие на террасе люди. Мьгувидели темные, задумчивые
горы Сьерра-Невады, огромный купол вечернего неба над нами.
Я даже не уловил того момента, когда на террасе воцарилась
напряженная тишина. Мы все сидели молча, прислушиваясь к
звуку приближающегося автомобиля. В нем чудилось что-то
зловещее. Мне он напомнил гул летящего вражеского самоле¬
та. Уж не глас ли это ожидавшей каждого из нас судьбы?
Автомобиль остановился у дальней стены дома. Но даже тог¬
да никто из нас не заговорил. Вскоре послышались звуки в гос¬
тиной, шаги, щебетанье Лоррейн. Двери модерн распахнулись,
и Лоррейн Плейчел ворвалась на террасу. Позади нее возвыша¬
лась массивная фигура Чака Доусона.
На Лоррейн была красная мужская рубашка, старые Поно¬
шенные брюки и высокие сапоги. Шляпа с огромными полями
болталась на спине, прикрывая беспорядочные завитки волос.
Ей хотелось походить на ковбоя, но, увы... Она. выглядела так,
как ей и следовало выглядеть, — одной из самых богатых и из¬
вестных в стране женщин.
Лоррейн кинулась к нам.
—	Дорогие! Как вы тут? Надеюсь, что-нибудь выпили? Ка¬
кая замечательная поездка! Вы, наверное, голодны? Чак всю
дорогу скулил^что хочет есть.
Ее тонкие руки, казалось, хотели обнять каждого.
—	-Ах вы мои миленькие! — Лоррейн резко обернулась и
схватила огромную руку Чака. — Чак, радость моя, найди себе
что-нибудь выпить и перестань ныть, насчет мяса с картошкой.
Подожди- минуту, пока я переоденусь. Будь ангелом.
Чак улыбнулся и одним глотком осушил бокал коктейля.
Красивый детина с соломенными волосами, сверкающими зу¬
бами и мускулами, выпирающими именно там, где нужно, Чак
Доусон был просто идеалом ковбоя для любой секретарши с
Восточного побережья. Богатый владелец ранчо, он стал замет¬
ной фигурой в Рино, открыв недавно сверкающий огнями
игорный клуб. Никто не знал, откуда он взялся, откуда у него
деньги и кто он на самом-то деле. Но Лоррейн, которая так
223

же часто меняла своих женихов, как и приглашала к себе гос¬
тей, была помолвлена с ним почти шесть месяцев. Это было
для нее рекордным сроком.
Наша хозяйка потрепала Мими по руке, поцеловала Айрис
и примостилась на краешке моего стула.
—	Питер, дорогой, я разговаривала с одним капитаном в
клубе «Дель Монте». Он знает вас и наговорил мне о вас кучу
удивительных вещей. О том, как вы храбры в бою... забыла
только в каком. Вы получили орден и медали, вы спасали лю¬
дей. Почему до сих пор вы ничего об этом не рассказывали?
Я смутился. Разве женщины могут понять, что иногда имен¬
но из-за сильного страха человек совершает Бог весть какие
поступки.
—	Терпение, Лоррейн. Скоро появится очередной номер жур¬
нала «Звезды экрана». И там в статье, посвященной Айрис, будет
кое-что, и обо мне.
Айрис поморщилась.
—	Прошу тебя, Питер, не вспоминай об этом даже в шутку.
—	Но это же великолепно, Айрис! Великолепно, — сразу
загорелась Лоррейн. — Иногда я корю себя за то, что мало ин¬
тересуюсь войной.
Дороти поглядывала на нее из-под опущенных темных ресниц.
—	Сама ты вошла сюда очень эффектно, Лоррейн. Но где же
обещанные гости? Или им удалось от тебя удрать?
—	Нет, — рассмеялась Лоррейн. — Я оставила их в холле.
Разбирают свои вещи! Ужасно, но у меня нет и половины нуж¬
ных мне слуг.
Мйми Бернетт прильнула к своему «дорогому» толстяку и
спросила:
—	Это мужчины или женщины?
—	Мужчины, деточка.
Лоррейн ущипнула Флер, с улыбкой посмотрела на Джанет
и взяла за руку Дороти.
—	Я туг кое-что надумала. Во-первых, на этих днях ко мне
приедет погостить мистер Трокмортон.
Она посмотрела на всех своими ясными глазами, словно ожи¬
дая, что мы встретим эту новость бурными рукоплесканиями. Но
никто из нас не имел ни малейшего представления о том, кто та¬
кой мистер Трокмортон.
—	Это мой давнишний приятель, — сочла нужным пояснить
она. — Он необычайно умен. Но дело не в этом. Эта мысль при¬
шла мне в голову вчера вечером. Невада — такой чудесный уго¬
лок земли. Горы, луна. Забываются все мелкие ссоры, они вообще
224

кажутся пустяками. Недоразумения, гнев — все куда-то уходит.
Все это знают и говорят то же самое.
Мне всегда требовалось время, чтобы понять, о чем говорит
Лоррейн. Бе крупные глаза придавали лицу своеобразное выра¬
жение, делали ее похожей и на кинозвезду Бетт Дэвис, и на
добродушного терьера. Она вопросительно уставилась на нас.
—	Конечно, дорогие, я не имею права вмешиваться в ваши
дела. Мы с вами долго не виделись, и я не знаю ваших планов,
но твердо убеждена, что люди рождены для счастья. И когда я
им все объяснила по телефону, они с радостью приняли мое
предложение. Вы согласны, милые, что моя мысль чудесна? Но
вы, наверное, еще не понимаете, зачем я пригласила мистера
Трокмортона. Он же адвокат. И очень опытный. В его власти
сделать так, что дела будут или продвинуты, или, наоборот,
отложены. Подумайте, сколько мы сэкономим на расходах.
Лишь теперь до меня дошел смысл сумасбродной речи Лор¬
рейн, а она в этот момент вдруг повернулась и... Трое мужчин
появились в дверях, чтобы присоединиться к нам. Лоррейн за¬
смеялась своим заразительным смехом, от него и в камере пы¬
ток стало бы веселее.
—	Дорогие мои, я полагаю, вы знакомы с этими господами,
но тем не менее я их вам представлю: Билл Фландерс, князь
Лагуно и доктор Дэв Уицкоф.
Предчувствие не обмануло меня. Оценить все остроумие за¬
мысла Лоррейн я смог, увидев реакцию женщин, сидевших на
террасе. Флер Уицкоф задрожала и побледнела, будто внутри у
нее что-то оборвалось. Она слегка привстала и прошептала:
—	Дэв...
Джанет Лагуно сорвалась с места, шурша своим некрасивым
платьем:
—	Стефано...
Дороти Фландерс выпрямилась в кресле, напомнив своей
позой грациозную змею, в равной степени готовую к атаке и
обороне, и негромко охнула:
—	Билл!..
Мы с Айрис переглянулись, и у нас мелькнула одна и та же
мысль: из всех идиотских планов Лоррейн попытка примирить
трех женщин с их покинутыми мужьями наверняка была самой
нелепой. Лоррейн подошла к вошедшим мужчинам. Когда в су¬
мерках их фигуры стали более отчетливо видны, я заметил, что
один из них без ноги и опирается на костыль.
Дороти Фландерс теперь возвышалась во весь свой рост на
фоне вечернего пейзажа, точно Венера на картинах художников
225
8 П. Квентин «Ловушка»

эпохи Возрождения. Трое мужчин остановились перед ней, вы¬
строившись в линию, как будто только на нее и стоило смот¬
реть во всем мире.
Первым преодолел смущение князь Лагуно. Изящно склонив¬
шись в поклоне, он взглядом ящерицы посмотрел на свою жену.
—	Дорогая, судьба, или, вернее, мисс Плейчел, решила, что
нам нужно еще раз встретиться.
Он протянул ей руку, но Джанет никак не отреагировала на его
жест. Ее желтоватое лицо исказилось от гнева. Мне показалось,
что ей хочется вскочить и убежать отсюда подальше, но воспита¬
ние и неожиданность случившегося удержали ее на месте.
Доктор Дэв Уицкоф повернулся к своей жене и тоже протя¬
нул было руку своей маленькой Флер, но, увидев ледяное вы¬
ражение на ее лице, тут же убрал ее. Его взгляд вновь обратился
на Дороти. Мне показалось, что его плечи безвольно поникли,
точно на них опустилась непосильная ноша.
Хозяином положения в этой нелепой обстановке, как* ни
странно, оказался человек с костылем. Билл Фландерс не от¬
личался высоким ростом, он был широк в плечах и коренаст,
с военной выправкой. Гражданское платье ему совсем не шло.
Он не отрывал взгляда от своей жены. Потом он проковылял
вперед и подошел к Дороти так близко, что она должна была
почувствовать на своем лице его дыхание. Его глаза блестели
от волнения. Он не замечал стоящих рядом людей.
—	Дорогая, думаю, ты очень рада нашей встрече.
Нужно было видеть выражение его лица, чтобы понять, по¬
чему так грозно прозвучала у него эта довольно простая фра¬
за, — этот человек умел беззаветно любить, но и ненавидел он
тоже всей душой.
Лоррейн подняла бокал с «Мартини».
—	Выпьем за счастье, друзья! Да здравствуют все три су¬
пружеские пары, вновь соединенные вместе! Я уверена, что все
закончится хорошо. Луна, горы, уединение... адвокат Трокмор-
тон...
Она замолчала. Не окончив фразы, она внезапно поняла, что
все не так гладко, как она предполагала.
Айрис подошла ко. мне, и я почувствовал ее руку в своей.
—	Ты видел яйцо Билла Фландерса, Питер? — шепотом спро¬
сила она.
Я кивнул. Она с испугом повела плечами.
—	Если он сейчас схватится за нож, его никто не сможет
удержать. Даже адвокат Трокмортон.
Я был того же мнения.
226

Глава 2
За ужином все оказалось хуже, чем я ожидал. На это еще по¬
влияла и столовая, где мы собрались. На зеленоватых стенах ху¬
досочные женщины и обнаженные торсы выглядели так, словно
всех их поместили в рассол. Индейские маски, которые были бы
к месту в хижине гватемальского колдуна, совсем не подходили
для столовой. Оскалившись, они смотрели на нас из углов поме¬
щения. Керамический стол со стеклянным верхом, разрисован¬
ный овощами, больше походил на стол неряхи-патологоанатома.
Было время, когда Лоррейн покупала все, что ей попадалось
под руку. А когда она строила этот дом, то внутреннее его уб¬
ранство стало для нее главным. У нее возникла замечательная,
по её мнению, идея, чтобы каждую комнату обставлял лишь
один человек, и только эту комнату.
У того, кто обставлял столовую, очевидно, была язва желудка.
В этой столовой только аппетит Дороти не подвел хозяйку.
Стоило посмотреть, как она расправлялась с едой. Величествен¬
ная и невозмутимая, не обращая внимания на натянутую обста¬
новку, причиной которой, возможно, была сама, она не пропус¬
кала ни одного блюда из богатого меню.
Остальные почти не притронулись к еде. Лоррейн вообще не
ела. Она неделями'жила на особой диете, ела какие-то необычные
салаты, слегка приправленные сметаной. Сменив ковбойский
костюм на изысканное вечернее платье цвета бронзы, она заняла
место во главе стола и пыталась расшевелить своих гостей.
Айрис и я, являвшие собой образец счастливой супружеской
пары, в меру своих возможностей пытались помочь хозяйке, но
тонюсенький ручеек нашей ложно-оживленной беседы иссяк
уже после первого блюда.
Толстяк Уолтер молчал. Мими также была очень сдержанна.
А разводящиеся супруги вели себя, будто никогда не слышали
о правилах хорошего тона. Доктор Уицкоф и его миловидная
жена сидели с вытянутыми и хмурыми лицами. Джанет Лагуно
что-то лениво клевала с тарелки. Волосы у нее были еще в боль¬
шем беспорядке, чем обычно, а платье собралось рядом скла¬
док в самых неожиданных местах.
Внезапно она громко, с.вызовом в голосе произнесла:
— Лоррейн, ты напрасно сервировала стол серебряной посу¬
дой. Стив непременно что-нибудь стащит.
Князь' посмотрел на нее с олимпийским спокойствием, усмех¬
нулся, но промолчал.
Лоррейн возмутилась:
227

—	Не говори глупости, Джанет! Я не сомневаюсь, что князь
ничего не возьмет.
—	Он бы пустил меня по миру, если бы я осталась жить вмес¬
те с ним еще хоть неделю. — И Джанет злобно посмотрела на
своего супруга. — А ежели тебе пришла уж в голову мысль со¬
брать за столом всех этих, ужасных мужчин, то ты хотя бы не
сажала нас рядом. Меня воспитали так, чтобы животных дер¬
жать подальше от столовой, где едят люди.
Ее реплики отнюдь не подняли настроение у других. А я
спрашивал себя: почему эти отвергнутые мужья приняли сума¬
сбродное предложение Лоррейн? Если они и питали хоть ма¬
лейшую надежду на примирение, то теперь-то они расстанутся
с ней. Почему все же при первой возможности они бросили
все свои дела в Сан-Франциско и устремились за своими же¬
нами?
Чем больше я раздумывал над этим, тем меньше мйе все это
нравилось. .	.	-
Меня беспокоил, конечно, Билл Фландерс, приставивший к
креслу свой костыль. Он сидел на самом почетном месте, спра¬
ва от хозяйки, но наверняка не слышал ни одного слова из ее
болтовни. Он сидел, неестественно выпрямившись, и я не со¬
мневался, что мысли его заняты женой. Если бы он хотя бы раз
взглянул в ее сторону или обратился к ней с каким-нибудь во¬
просом, напряжение за столом сразу рассеялось бы. Но он за¬
стыл словно мумия.
На моем корабле мне доводилось видеть моряков после воз¬
душного налета. Они сидели, как Билл Фландерс, спокойно, с
застывшей улыбкой на лице. А затем вдруг ни с того ни с сего
приходили в бешенство.
Я так боялся, что за столом вспыхнет скандал, что у меня
даже вспотели ладони.
А Лоррейн между тем переменила тему й заговорила о том,
как трудно во время войны найти садовника. Билл Фландерс
неожиданно повернулся к ней.
—	Если вам действительно нужен садовник, возьмите
меня. Я не могу назвать себя крупным специалистом, но в
юношеские годы жил на ферме с родителями и многому на¬
учился:
Эти слова сказаны были лениво, и в голосе Билла слышались
жесткие нотки.
Руки Лоррейн потянулись к ожерелью из прекрасно подо¬
бранных жемчужин.
-г Но ведь вы, наверное...
228

—	В молодости я был неплохим боксером. Видимо, вы об
этом не знаете. Я мог стать чемпионом. И деньги у меня тогда
водились. — Он едва^сдерживал рвущийся наружу гнев. Его
можно было принять за пьяного, но я понимал, что он просто
нервный калека. — А потом — Пирл-Харбор. У рядового на
флоте не очень-то водятся деньжата. Пятьдесят баксов в месяц.
Можете спросить лейтенанта Дулича. А тут еще нога... — Он
рассмеялся. —* Боксер без ноги ничего не стоит, не правда ли?
Но должен же я как-то жить?!
—	Вы действительно хотите работать?
—	Да. Когда я ушел на войну, на счету у меня было, три¬
дцать тысяч долларов. Я сделал все, чтобы моя жена ни в чем
не чувствовала недостатка, оставил ей доверенность на все свои
сбережения... А теперь угадайте, сколько осталось денег на сче¬
ту, когда я вернулся. Ни за что не угадаете. Пятнадцать долла¬
ров. Это были деньги на хозяйство,* как она говорила. — Его
лицо исказила конвульсия. И это было ужасно. — Когда меня
демобилизовали, то не могли держать в госпитале: так я рвался
обратно к моей жене. Я даже не стал ждать, пока мне сделают
протез и начнут учить ходить на нем.
Самым ужасным было то, что во время его рассказа Доро¬
ти ни на минуту не переставала жевать. Прекрасная, как бо¬
гиня, она с равнодушным видом сидела за стЬлом, Совершенно
не обращая внимания на то, что говорил муж.
—	Если быть абсолютно точным, пятнадцать долларов и семьде¬
сят пять центов! — Билл повернулся к жене. В уголках его глаз
сверкнули слезинки. — За два года ты растратила все мои сбереже¬
ния. Но проделывать такие штучки тебе не впервой. Один Бог зна¬
ет, сколько простаков во Фриско ей удалось облапошить до меня.
Его руки, сжатые в кулаки, задрожали.
—	И эта женщина, на которой я женился... сидит сейчас
рядом со мной и обжирается. Будь у меня больше мужества, я
бы ее... я бы ее...
Он внезапно замолчал и закрыл лицо руками. Горькие ры¬
дания сотрясли все его тело. Хотя до этого момента я и чувст¬
вовал себя неспокойно, тем не менее пестрое общество Лоррейн
в какой-то степени меня забавляло. Теперь же я ненавидел со¬
бравшихся, которых не коснулась война, за то, что они сидят
спокойно и смотрят на человека, которого война превратила в
настоящего неврастеника.
Теперь внимание всех было обращено на Дороти. Все было
как в театре, й очередная реплика принадлежала ей. И она вы¬
дала реплику:
229

—	После такого великолепного монолога один из нас должен
уйти. Поскольку я очень хочу попробовать десерт, пусть уходит
мой муж.
За эти слова я готов был убить Дороти. Но Билл Фландерс,
казалось, ничего не слышал. Он неуклюже оперся на свой кос¬
тыль и заковылял к двери.*
Лоррейн вскочила с места, намереваясь пойти вслед и оста¬
новить Билла, но я удержал ее. У нее было добрейшее сердце.
—	Не надо, Лоррейн. Сейчас лучше оставить его одного.
Я знал, что Биллу будет неприятно сознавать, что его жале¬
ют. Видимо, Лоррейн тоже это поняла и вернулась. Дверь за
ним захлопнулась, и наш ужин, продолжался без него.
Все словно воды в рот набрали, и когда Лоррейн предложи¬
ла перейти в комнату трофеев и выпить кофе с ликером, все
облегченно вздохнули. Я тоже.
Когда-то Лоррейн провела целый год в Черной Африке и
дебрях Южной Америки, пережив короткое, но страстное увле¬
чение — охоту на крупную дичь. Комната трофеев, украшенная
многочисленными экспонатами, превратилась в своего рода до¬
машний музей этого сумасбродства. Она совсем не подходила
для бесед за кофе с ликером. Но в доме Лоррейн все комнаты
использовались не по назначению.
Все встали и отправились в комнату трофеев.
Билл Фландерс сидел там. '
Бывший моряк был бледен, однако волнение его уже про¬
шло. Он даже не взглянул на жену, которая прошла почти
рядом с ним и с неумолимой быстротой начала поглощать
кюммель в трех.шагах от него. Об эпизоде за столом никто не
вспоминал. '
Чтобы как-то отвлечься, мы с Айрис подошли к стеклянной
витрине с трофеями. В витрине были какие-то трубки для пус¬
ка отравленных стрел, отравленные дротики, которые, по всей
* вероятности, туземцы с Амазонки предназначали для Лоррейн.
Однако самым замечательным экспонатом в этой коллекции
был манекен, изображающий Лоррейн в натуральную величи¬
ну и облаченный в длинное .зеленое платье. В. силу каких-то
соображений Лоррейн водрузила его в комнате трофеев, где он
взирал на мир с идиотской улыбкой. чМы с Айрис так и замер¬
ли и некоторое время, молча стояли перед витриной, пытаясь
понять*, чего , еще ждать от сегодняшнего вечера.
От стола доносилось тихое позвякивание чайных ложечек.
Внезапно Лоррейн сорвалась с места, что, несомненно, означа¬
ло: у нее родилась очередная «замечательная идея».
230

—	Здесь страшно скучно, мои дорогие! — выпалила она. —
Бдем в Рино, в ночной клуб Чака. Там можно поиграть в ру¬
летку. Наверняка это вас развлечет.
Лоррейн, видимо, полагала, что в подобной ситуации луч¬
шим лекарством буду!' перемена места и развлечения. Как бы
то ни было, ее предложению обрадовались. Все быстро вышли
из комнаты трофеев за своими пальто и плащами. Мы с Айрис
направились в свою пеструю, как зебра, комнату.
—	Питер, дорогой, скажи, мне кажется, твой отпуск будет
испорчен! Все эти люди какие-то противные... Может, нам не
ездить в Рино?
Но я-то отлично знал, как Айрис любит игральные автома¬
ты и рулетку, поэтому поцеловал ее и сказал:
—	Поедем, дорогая. Надо пожалеть и Лоррейн. Сложилась
очень неприятная ситуация. Надо помочь ей. Кроме того, я
хотел бы показаться в обществе моей жены — кинозвезды.
Айрис недоверчиво взглянула на меня.
—	Ты серьезно?
—	Конечно! Одевайся побыстрее.
Айрис набросила плащ и подошла ко мне.
—	Ты можешь мне объяснить, почему эти мужья приняли
сумасбродное предложение Лоррейн?
—	Я тоже задавал себе этот вопрос.
—	Бедняга Билл Фландерс! Ты не думаешь, что он и вправду
попытается убить свою жену?
—	Я бы не винил его за это. Дороти это не повредит.
—	Возможно, у него есть такое намерение, — продолжала
вслух размышлять Айрис. — Тогда я буду замешана в скандал и
выставлена из Голливуда за позорное поведение. Разве это не
было бы чудесно?
Айрис подошла к туалетному столику и достала довольно
уродливый кошелек в форме пузатой свинки. Она положила
его в сумочку.
—	О’кей! Поедем в Рино и покажем, на что мы способны!
В задачу этого необычного кошелька входило спасать Айрис
от соблазнов игральных автоматов: содержимое кошелька лими¬
тировало. возможности хозяйки. Она и мне подарила такую же
свинку, но моя валялась на дне чемодана.
Айрис же без всякого стеснения таскала с собой этот урод¬
ливый кошелек-копилку, бросая в брюшко свинки каждую вы¬
игранную монетку.
Мы вышли в коридор, и я заметил, как в комнату Чака про¬
шмыгнула маленькая Мими. Меня несколько удивило, что по¬
231

надобилось невесте Френча у жениха Лоррейн. Но потом я по¬
думал, что жизнь и -без того слишком трудна, и не стоит этот
случай брать себе в голову.
В холле никого не было, и поэтому мы пошли в комнату тро¬
феев. Около витрины с отравленными стрелами стояли князь
Лагуно и Дороти Фландерс. В горностаевой шубке, в белых лай¬
ковых перчатках, Дороти выглядела еще обольстительней. Уви¬
дев нас, оба вздохнули.
Я смущенно пробормотал:
—	Извините, если помешали.
—	Уж не подумали ли вы, что князь собирался сделать мне
какое-нибудь сомнительное предложение? — довольно резко
спросила Дороти. — Вы нам не помешали.
Князь Лагуно был похож на ящерицу с аристократическими
манерами. Он усмехнулся, блеснув не очень белыми зубами, и
сказал, демонстрируя свое оксфордское произношение:
—	Я рассказывал миссис Фландерс об индейцах Амазонки,
но эти дикари открыли кураре — самый сильнодействующий яд
в мире. Одна капля его, попавшая в кровь, убивает человека. Он
употребляется у индейцев при охоте на зверей и для войны с
другими племенами.
Он искоса посмотрел на Дороти. В его глазах я уловил скры¬
тую угрозу.
—	Лично я считаю кураре одним из самых элегантных орудий
смерти. И оно должно употребляться с благородными целями. Для
уничтожения точно установленных женщин — убийц, например.
Вы со мной согласны, Дороти?
Та зевнула.
—	Не сомневаюсь, Стив, что мысли ваши гениальны. Но у
меня нет времени, чтобы подумать над ними. Во всяком слу¬
чае — сейчас.
Она взяла его под руку.
—	Пойдемте, Лоррейн, наверное, уже ищет нас.
Они вышли ит кабинета. Я посмотрел на Айрис, она — на
меня.
Еще до того, как они удалились, я подошел к стеклянной вит¬
рине и посмотрел на наконечники стрел, покрытые красным сло¬
ем кураре. Я машинально пересчитал их. В первом ряду их было
шесть, во втором тоже шесть, в третьем — пять. Я внимательнее
посмотрел на то место, где, по моему мнению, должна была на¬
ходиться шестая стрела, и различил легкий след, оставленный ею.
Судя по всему, кто-то совсем недавно вытащйл ее из-под стекла.
Я проверил витрину, она не закрывалась на замок.
232

Ко мне подошла Айрис.
—	Что ты там разглядываешь?
Я быстро повернулся к ней. Слишком уж мрачными были
мои мысли, чтобы делиться с женой.
—	Что разглядываю? Да ничего, так, все понемножку.
Глава 3
Три машины — явное свидетельство легкомысленного отно¬
шения Плейчелов к нормам расхода бензина, урча, ожидали нас
у выхода из дома.
Лоррейн заняла место за рулем старого вместительного авто¬
мобиля. Она явно предпочитала его новым блестящим моделям.
Кивком головы она пригласила в машину, меня и Айрис.
Я сел сзади с доктором Уицкофом и Дороти. Айрис — впере¬
ди с Флер.
Крикнув что-то Уолтеру, сидевшему за рулем второй маши¬
ны, Лоррейн рывком взяла с места и помчалась по дороге, змей¬
кой вьющейся над сонными водами озера Тахо.
Ярко светила луна, и весь край был залит призрачным сереб¬
ристым светом. Дорога в Рино через хребет Маунт-Роз оказа¬
лась удивительно красивой.
Уголком глаз я наблюдал за Дороти. Ее красота была такой
же холодной и безжизненной, как красота ночи.
Ехали в полном молчании. Какое-то беспокойство, видимо,
не оставляло нас. И ночь облегчения не принесла. Флер сидела
как изваяние. Но мое внимание привлекал прежде всего ее муж.
Он сидел рядом с Дороти, замкнутый и задумчивый.
Один раз на крутом повороте Дороти протянула руку и опер¬
лась о него. Тут он очнулся от своей задумчивости. Едва ее паль¬
цы коснулись его колена, он отдернул его, решив, возможно, что
его собирается укусить змея.
Мы перевалили через вершину и начали спуск. Мимо нас
пронеслась другая машина. За рулем сидел Чак Доусон, рядом —
Мими Бернетт. На этот раз она наверняка играла роль робкого
мотылька.
Лоррейн помахала им рукой и что-то прокричала, но Чак
не услышал ее. Его красивое лицо показалось мне окаме¬
невшим.
Машина, обдав нас густой пылью, исчезла за поворотом.
— Какой негодяй! — в сердцах вскричала Лоррейн. — Взду¬
мал меня обогнать.
233

— Она нажала на акселератор. Старый многоместный автомо¬
биль ринулся вдогонку. Впереди на горной дороге стал виден
поворот. Флер вскрикнула:
—	Лоррейн, пожалуйста, не так быстро, не на этой дороге!
Лоррейн с сожалением вздохнула:
—	Да, вы правы.. Чак всегда толкает меня на сумасшедшие по¬
ступки. Мистер Трокмортон боится, что в один прекрасный день
я сверну себе шею. Конечно, мистер Трокмортон пессимист, хотя
я и обожаю его. — Машина сбавила скорость, и Лоррейн замети¬
ла: — Разве он не прелесть? Я имею в виду не мистера Трокмор-
тона, а Чака. Он — мой самый лучший жених за все годы.
Дороти, которая, видимо, полагала, что любое замечание
насчет мужчины ждет ее ответа, тут же сказала:
—	Да, конечно, он очень привлекателен, дорогая. Но, между
прочим, кто он такой и откуда?
—	Кого интересует это? В Неваде все просто обожают его.
—	А когда вы собираетесь выйти за него замуж?
—	Выйти за него замуж! — Туг Лоррейн легкомысленно выпус¬
тила из рук руль. — Ну, моя дорогая, вы только и говорите о за¬
мужестве. — И Лоррейн прошла еще один крутой поворот, издав
при этом торжествующий возглас: — О! У него спустила шина.
Зеленый двухместный закрытый автомобиль Чака стоял на
краю дороги. Задняя ось автомобиля прогнулась. Сам Чак с
помощью домкрата пытался что-то подремонтировать. Мими
суетилась рядом. Увидев нас, они замахали руками — проси¬
ли нас остановиться. Но Лоррейн высунула свою курчавую го¬
ловку из окна машины и с презрением крикнула:
—	Нете-ет!
Она по-детски радовалась, одержав победу над своим луч¬
шим женихом, и все еще мурлыкала себе что-то под нос, когда
мы стали спускаться в долину Уош. Огни Рино засверкали пег
ред нами в сгущающихся сумерках.
Рино, с его назойливым весельем, напоминал хозяйку борделя,
ставшую уважаемой дамой и теперь с вульгарным снисхождени¬
ем взиравшую на мир. Здесь, как ни в каком другом городе стра¬
ны, не существовало разницы между людьми респектабельными
и теми, у кого репутация была весьма сомнительной. Матроны в
очках с железной оправой, героини нашумевших на востоке стра¬
ны бракоразводных процессов, солдаты, ковбои, судьи, индейцы,
бродяги толклись с довольным видом на его шумных улицах.
Они обедали в одних и тех же ресторанах, выпивали в тех же
самых барах, бросали одинаковые серебряные доллары на оди¬
наковые игорные столы. Б Рино вы могли разбогатеть и стать
234

нищим. Быть бедным и преуспеть. В выигрыше или проигры¬
ше здесь надолго не оставался никто. Все это и делало город
столь притягательным.
Лоррейн свернула на Вирджиния-стрит у сверкающего огня¬
ми щита, крикливо провозглашающего, что Рино — это «Самый
Большой Городочек в мире». Потом проехала мимо Палас-клуба
и подрулила к высоким колоннам с неоновой вывеской «Клуб
Чака».
Мы вышли из машины. Игорное заведение* Чака, хотя и от¬
крылось недавно, оказалось таким же, как все ему подобные.
Там были даже свои бездомные собаки, расположившиеся у
входа и надеявшиеся получить свой кусок мяса от суеверных
игроков. Мы переступили через них и очутились в залитом
светом зале, шумном и полном дыма.
Субботний вечер был в разгаре. Под низким зеркальным
потрлком женщины-крупье с бантами на изысканно причесан¬
ных головах за большим зеленого сукна столом сдавали карты
светским дамам и индейцам. В одном из углов со скрипом вра¬
щалось «колесо удачи».
Около игорных столов толпились военные и гражданские;
мелькали вечерние туалеты, .смокинги, мундиры и даже лохмо¬
тья. Каждый пытал счастье по своей собственной системе. Чак,
подумал я, наживается тут изрядно.
Лоррейн была хорЪшо всем знакома, и ее появление в обще¬
стве Айрис вызвало сенсацию. Каждый поворачивал голову в их
сторону и что-то произносил. Лоррейн, привыкшая ко всеоб¬
щему вниманию, относилась к этому весьма равнодушно. Айрис,
тоже старалась не уступать ей. Зато Дороти реагировала совсем
иначе. Под откровенно раздевающими взглядами мужчин она
принимала самые соблазнительные позы, покачивала бедрами,
строила глазки и прочее. Я какое-то время опасался, что может
произойти скандал.
Лоррейн спросила:
—	Остальные приехали?
Как. раз в этот момент появились Уолтер Френч, супруги
Лагуно и Билл Фландерс. Лоррейн помахала им рукой. Они
подошли к ней с кислыми физиономиями. Их поездка навер¬
няка прошла в такой же унылой атмосфере, что и наша.
—	.У Чака и Мими прокол, — сказал Уолтер. — Мы их обо¬
гнали, но они скоро приедут.
—	Вот и чудесно! — Лоррейн с чарующей улыбкой по¬
смотрела на своих мрачных гостей. — Давайте развлекаться,
друзья!
235

Мы пошли в шумный, пропахший имбирным пивом бар, где
и стали пцть что кому нравилось. Сверхпредупредительному бар¬
мену оставили на чай всю сдачу от двадцати пяти долларов.
—	Ну, а теперь пусть каждый развлекается как хочет! —-пред¬
ложила Лоррейн. — Так будет лучше всего. Лично я собираюсь
' поиграть в рулетку.
Она взяла под руку своего брата.
—	Пошли, Уолтер! Ты, правда, большой скупердяй и счи¬
таешь азартные игры смертным грехом, но твое присутствие
приносит мне удачу. — Она подхватила и Дороти. — Пойдем,
Дороти. Ты производишь впечатление. Моя любимая цифра —
одиннадцать. Она должна выиграть. Я чувствую это.
Айрис, прижимая к груди свою свинку, виновато улыбнулась
мне и направилась к полудолларовым автоматам. Остальные не
захотели развлекаться по собственному усмотрению и пошли
вслед за Лоррейн.
У стола с рулеткой было много народу, но при виде Лор¬
рейн все расступились, предоставляя ей место, а Лоррейн вы¬
нула стодолларрвую бумажку и бросила ее женщине-крупье. Та
приветствовала её как старую знакомую.
Билл тоже протиснулся к столу, усевшись между Дороти и
.Френчем. Мистер и миссис Уицкоф держались вместе, а князь
Лагуно встал за спиной Дороти. Все сгрудились у стола.
Лоррейн получила жетоны достоинством по пять долларов.
Часть она придвинула Дороти:
. — На счастье, дорогая. И дай немного Уолтеру. Пусть игра¬
ет Посмелее.
Дороти сразу же схватила жетоны. Уолтер смотрел на это с
явным неудовольствием.
—	Попробуем поставить на одиннадцать, — предложила Лор¬
рейн.
Ее рука потянулась к жетону, но тут раздался чей-то голос:
—	Лоррейн!
Она обернулась. Чак Доусон и Мими Бернетт прокладывали
себе путь через толпу индейцев, престарелых дам, китайцев и
военных. За ними следовал какой-то незнакомец. Здороваясь по
пути с присутствующими, Чак пробрался к столу.
—	Как тебе не стыдно! Бросить меня на произвол судьбы! —
воскликнул он с притворным негодованием и, схватив за руку,
вытащил Лоррейн из-за стола. — Пойдем, я познакомлю тебя с
одним твоим Почитателем — латиноамериканцем... А ты, Уол¬
тер, что ты здесь делаешь? Неужели ты забыл слова своей по¬
дружки: «Азартные игры — это большой грех»?
236

И он взял за руку и Уолтера. Оба, правда, протестовали, но
напрасно.
—	Играй за меня! — крикнула Лоррейн Дороти. Чак увел
Уолтера и Лоррейн знакомиться с каким-то испанцем.
Я пошел посмотреть, чем занята Айрис. Она, не обращая
никакого внимания на небольшую группу окруживших ее по¬
клонников, с завидным постоянством опускала в пасть равно¬
душного автомата полудолларовые жетоны. Я подходил к ней,
когда автомат издал какой-то треск и из него как волшебный
дождь посыпались монеты.
Забыв о высоком звании кинозвезды, Айрис радостно вскрик¬
нула, захлопала в ладоши и стала быстро собирать серебряный
град.
—	Я выиграла! Я выиграла! — воскликнула она.
Радости ее не было конца.
Группа поклонников тут же подхватила:
—	Айрис Дулич выиграла главный приз!
Лоррейн, Чак и даже латиноамериканец тут же стали помогать
Айрис подбирать блестящие монетки, а Айрис бросилась мне на
шею и, не стесняясь присутствующих, крепко поцеловала.
Потом она растерянно спросила:
—	А где же моя свинка?
Бедная свинка валялась на полу. Чак нагнулся, поднял ее и
протянул Айрис. Раскрасневшаяся Айрис принялась засовывать
в брюшко свинки одну монету за другой, а окружающие стали
говорить ей комплименты и пытались получить автограф.
Когда шум немного поутих, Лоррейн представила нам незна¬
комца из Южной Америки.
—	Друзья! Это Альварес. Он выступает с номером в танце¬
вальном клубе «Дель Монте». Танцует румбу. На прошлой не¬
деле видел, как я танцую румбу с Чаком. Ему очень понрави¬
лось. Он хотел бы протанцевать румбу со мной. Разве это не
замечательно? Играть в карты просто скучно. Я предлагаю по¬
ехать всем в «Дель Монте» и там остаться. А где Дороти? — Тут
Лоррейн повернулась и увидела рядом с собой Дороти. — Вы
кончили играть, дорогая?
—	Да, кончила, — пробормотала Дороти, натягивая свои бе¬
лые перчатки й беря серебряную сумочку под мышку. — Боюсь,
потеряла все. На одиннадцать не выпало.
Ну й ладно. — Лоррейн, переменчивой словно ветер, уже
наскучила рулетка. Ей загорелось испытать новое удовольствие.
Она была несколько наивна, и ей польстило, что профессио¬
нальный танцор захотел быть ее партнером. Такова была Лор¬
237

рейн. Ей и в голову не приходило, что' на свете не нашлось бы
наемного партнера, способного упустить шанс протанцевать с
Лоррейн Плейчел.
И, взяв под руки Чака и танцора, она направилась к двери.
А ее компания, теперь уже угрюмо и покорно, последовала за
ней. В следующие несколько минут «замечательная» рулетка
была забыта и все сгрудились в танцевальном зале клуба «Дель
Монте», а обслуживающий персонал, даже администратор, вер¬
телись вокруг нас, следя за тем, чтобы мисс Плейчел и Айрис
Дулич были приняты на высшем уровне.
Клуб «Дель Монте» был одним из немногих в Рино, отличав¬
шихся изысканностью и хорошим вкусом. Приглушенное осве¬
щение, затемненные зеркала, превосходный оркестр — все это
наводило на мысль о Нью-Йорке ностальгически настроенный
посетителей, приехавших сюда ради развода. Хотя не упускал¬
ся из виду и их кошелек. Не исключалось и безудержное весе¬
лье''•Рино. То там, то здесь среди вечерних туалетов мелькала
яркая рубашка ковбоя или джинсы владелицы ранчо.
Лоррейн, которая была сыта по горло гостями, как и они друг
другом, уже находилась на танцевальной площадке и вихляла бед¬
рами рядом с латиноамериканцем. Я стоял, притиснутый к углу
стола, а впереди между мной и Айрис, словно крепость, возвыша¬
лась Дороти. Айрис все еще прижимала к груди свою свинку и
что-то оживленно говорила Уолтеру Френчу. Прежде чем я смог,
вежливо минуя грудь Дороти, подойти к моей жене и пригласить
ее на танец, князь Лагуно с низким поклоном перед Айрис уже
опередил меня.
Мне пришлось столкнуться лицом к лицу с Дороти.
Принесли напитки, а вместе с ними большой сандвич с цып¬
ленком для Дороти. Она с вожделением поглядела на него, потом
стянула длинные белые перчатки и открыла серебряную сумочку,
чтобы положить их туда. Когдазамок сумочки щелкнул, я маши¬
нально заглянул в нее. Сунув перчатки в сумочку, Дороти тут же
отдернула руку, точно ее кто-то укусил. Сумочку она положила
подальше от меня.
Проделала она все это очень быстро, но я все же успел за¬
метить красновато-коричневые жетоны между пудреницей и
носовым платком.	/
Дороти не была новичком в подобных делах. Хорошо изучив
человеческие пороки, она не упускала случая воспользоваться
человеческими слабостями. Она солгала Лоррейн, что проигра¬
ла все деньги в рулетку, и припрятала пригоршню пятидолла¬
ровых жетонов своей хозяйки на черный день.
238

Поскольку Дороти поняла, что я видел эти жетоны и обо
всем догадался, между нами возникло напряжение. После не¬
скольких минут тяжкого молчания, когда она заглатывала кус¬
ки сандвича, я пригласил ее на танец. Казалось, это единствен¬
ное, что могло снять напряжение. С улыбкой, которая должна
была потрясти меня до глубины души, она, извиваясь словно
змея, поднялась с места. Протолкнув свои пышные бедра через
узкое пространство между столом и стеной, Дороти вслед за
мной ступила на танцевальную площадку. Оркестр наяривал ка¬
кую-то бравурную южноамериканскую мелодию. Дороти Флан¬
дерс положила свою оголенную руку мне на плечо и обняла
меня.
Мы танцевали среди других пар, не говоря друг другу ни сло¬
ва, отдавшись румбе. Лоррейн и ее партнер-южноамериканец то
приближались, то удалялись от нас. Лоррейн весело помахива¬
ла нам рукой. Мими и Чак, эти странные партнеры, также из¬
вивались в танце где-то рядом. На другом конце танцевальной
площадки я мог заметить Айрис и Лагуно. Податливость и об¬
волакивающая теплота Дороти Фландерс в моих руках вскружи¬
ла бы голову любому мужчине. Меня же интересовал лишь на¬
конечник индейской стрелы, который то ли исчез, то ли нет из
комнаты трофеев.
В какой-то момент я обернулся, взглянув на стол. И увидел
Джанет Лагуно. В своем желтом платье она выглядела как опав¬
шее суфле. Уолтер Френч, глядя поверх свинки-копилки Айрис,
искал место для Мими. Чета Уицкоф и Билл Фландерс с лицом
странно оживленным наблюдали за танцующими.
Лоррейн, скользя в танце, пронеслась мимо и помахала нам
рукой. Ее хорошенькое личико со вздернутым носиком так и
сияло от удовольствия. Вспоминая этот такой ужасный вечер,
я удивлялся, как даже ветреной Лоррейн пришло в голову со¬
брать у себя столь грозящую непредсказуемыми последствиями
компанию. Была ли она столь наивной, как могло показаться?
Был ли ее план одним из бестолковых проявлений ее доброты?
Или тут'скрывался злой умысел?
Я .вел в танце роскошную Дороти. Музыка и ритмическое
покачивание ее тела действовали на меня усыпляюще. Отрав¬
ленная стрела слилась в моем воображении с Айрис, когда она
произносила: «Бедняга Билл Фландерс, не кажется ли тебе, что
он и впрямь пытается убить свою жену?» Затем мне показалось,
что я слышу голос Лагуно: «Кураре должно употребляться с бла-
_ городными целями. Для уничтожения лишь точно установлен¬
ных женщин-убийц».
239

Точно установленные женщины-убийцы! Если когда-либо и
существовало точно установленное орудие убийства, то я дер¬
жал его в руках.
Эта мысль настолько привела меня в замешательство, что я
чуть было не высказал ее вслух. И все же я быстро произнес:
—	Это приятная музыка, Дороти.
Музыка просто гремела. Рука Дороти вцепилась в мое пле¬
чо. Она не отвечала.
—	Дороти, -г- начал было я.
Но вдруг остановился, потому что она до боли впилась в мое
плечо.
Хотя я и обнимал Дороти, но был поглощен иными мыслями
и не смотрел на нее. Но тут я чуть повернулся, так что наши лица
почти соприкоснулись. Ее глаза закатились, как у куклы, в них
отсутствовало выражение. При неярком освещении кожа на ее
лице отливала синевой.
У меня на голове зашевелились волосы. Мои ноги пока еще
двигались в такт румбе* но все вокруг уже казалось нереальным.
—	Дороти...
Если бы я хоть на миллиметр наклонился вперед, мои губы
коснулись бы ее' лица.
Ее губы теперь были просто ужасны. Они медленно раздви¬
гались, показывая зубы, точно морской прилив обнажал белый
песок. Но это не была улыбка. Жизнь уходила из нее.
—	Дороти! — окликнул я ее так громко, что люди вокруг
посмотрели на меня.
Кто-то из оркестрантов начал громко петь по-испански. Рас¬
крашенные тыквы в такт мелодии зашипели, точно обученные
змеи. Дороти все больше клонилась в мою сторону. Мы стали
спотыкаться. Теперь она дрожала с головы до пят. Вдруг ее тело,
охваченное конвульсией, прислонилось ко мне. Лоб уперся в
мбю рубашку, затем ее лицо отпрянуло назад, и между стисну¬
тых зубов показалась пена.
—	Дороти...
Спина ее изогнулась. Она повисла на моих руках, медленно
оседая.
Певец в оркестре все пел. Пары продолжали танцевать. Я не
отрывад глаз от безжизненного тела моей партнерши.
Холодный пот выступил у меня на лбу.
Теперь уже не было никакого сомнения.
Я стоял посередине танцевальной площадки с телом мертвой
Дороти на руках.

Часть вторая
ДЖАНЕТ
Глава 4
Я тут же был окружен тесным кольцом людей. Все глаза были
устремлены на Дороти. Испуганные, любопытные... Лица иска¬
жены. Но никто не догадался мне помочь. Все произошло так
неожиданно. Никому и в голову не приходило, что кто-то мог
умереть в шикарном ночном клубе.
Я думал так же, как и они. Много я видел .смертей, но эта
была самой ужасной. Ведь на войне смерть воспринимается как -
неизбежное зло. Здесь же она была неуместна.
Чак й Мими Бернетт нарушили оцепенение. Они протисну¬
лись ко мне, все еще держась за руки, как в танце. Мими взгля¬
нула на мертвую Дороти и сразу же'перевела взгляд на партнера.
Притворно наивное выражение на ее лице сменила глуповатая
маска мартышки. А в следующий миг она вдруг пронзительно
закричала.
— Помогите же мне, Чак! — крикнул я.
Избранник Лоррейн Плейчел также смотрел на Дороти. Но
никакого ужаса на его красивом лице не отразилось. Казалось,
он обдумывал весьма сложную и совсем иную проблему.
* — Да, да, конечно! — встрепенулся он. — Берите ее на плечи.
Когда мы несли Дороти сквозь расступившуюся толпу, я уви¬
дел и Айрис. Ее рука словно застыла на цлече князя Лагуно.
Кто-то распахнул перед нами дверь, которая была незамет¬
на на фоне стенной панели. Мы внесли Дороти в какую-то
комнату и положили на диван: Администратор торопливо за¬
крыл за нами двери.
В голове у меня все смешалось. Невольно пришла мысль, что
Лоррейн сделала попытку примирить трех мужчин с тремя жен¬
щинами. Но не прошло и нескольких часов, как одной из них
не стало.
241

—	Хотя я и не сомневаюсь, что она мертва, — сказал я, —
но тем'не менее нужно срочно вызвать врача. Можно доктора
Уицкофа.
—	Да, конечно. — И Чак вышел.
—	И ее мужа, — добавил я.-
Администратор клуба приблизился на цыпочках к дивану,
где лежала Дороти, и взглянул на нее. Зрелище было не из при¬
ятных. Вечернее платье с низким вырезом позволяло видеть
синеватую кожу на груди. Волосы были спутаны. И это еще
оказалось к лучшему, потому что пряди желтых волос прикры¬
вали часть лица, искаженного предсмертной агонией.
—	Страшная, страшная вещь, — простонал администратор. —
Она мертва. Как это могло случиться?
—	Не знаю, — ответил я. И это было правдой.
—	И здесь, в клубе... — Администратор заботился прежде все¬
го о доходах своего заведения. — Страшная вещь. Я лишь на¬
деюсь, что она такого не заслужила. Надеюсь...
—	У вас ведь не в обычае подавать своим посетителям отрав¬
ленные напитки? — Я сам себе удивился, задавая этот вопрос.
Что-то подсказывало мне, что Дороти умерла неестественной
смертью. В конце концов люди умирают...
Чак возвратился и привел с собой доктора Уицкофа. За ними
ковылял Билл Фландерс.
Хотя я уже несколько раз за этот вечер сталкивался с док¬
тором, мне почти не запомнилась его внешность. Ему было
что-то около сорока. Если бы не сутулые плечи, он казался бы
моложе. Темноволосый, с приятным добрым лицом, которое
подходило к хорошенькому личику его покинутой жены. Он
пытался выглядеть как невозмутимый профессионал. Но глаза
выдавали его. Какой-то страх, затаившийся в них по приезде
в дом Лоррейн, не только не исчез, но даже усилился.
Доктор прошел мимо меня, не проронив ни слова, и скло¬
нился над диваном. Администратор что-то взволнованно лепе¬
тал Чаку. Его почтительная поза говорила о том, какой важной
персоной Чак Доусон был в жизни местной округи.
. Администратор шептал ему насчет превосходной репутации
«Дель Монте» и просил замять скандал. Но мое внимание при¬
влек прежде всего Билл Фландерс.
Бывший моряк стоял рядом со мной. Чуть согнувшись,
он оперся о костыль и смотрел на ту часть тела своей жены,
которую не заслонял собой доктор. На его лице застыло
выражение какой-то неизъяснимой муки. Одной рукой он
держался за костыль, и костяшки на ней побелели от на¬
до

пряжения. И все же не горе так мучило его. Я был почти уве¬
рен в этом.
Он походил на человека, который знал, что фитиль зажжен
и никто не сможет его погасить. Он ждал взрыва. Я пожалел,
что просил Чака привести его сюда. Безусловно, мужья обык¬
новенно присутствуют в подобные моменты. Но Билл Фландерс
не был обыкновенным мужем, даже накануне развода.
Обыкновенные мужья не поступают так, как он поступил
сегодня вечером, публично не угрожают убить своих жен.
Неожиданно он обернулся ко мне и, почти не разжимая губ,
спросил:
—	Она умерла?
—	Это определит доктор Уицкоф, — ответил я. — Думаю, что
умерла.
Тогда он засмеялся. Но это был такой зловещий смех, он так
резал слух, что администратор вдруг прекратил свою болтовню
и бросил на Билла Фландерса возмущенный взгляд.
Я просто не знал, что мне предпринять. Даже боялся, как бы
Билл не потерял самообладания, как это произошло сегодня ве¬
чером за ужином. И кто знает, что бы он мог сказать на этот раз.
Лично я не хотел слышать ничего подобного предыдущему.
—	Вам бы лучше... — заговорил я.
. .Но тут дверь распахнулась и в комнату вошла Лоррейн
Плейчел.
Сейчас было, безусловно, не время и не место для появления
женщины, но никто не пытался остановить ее. С Лоррейн обыч¬
но не спорили. Возможно, по причине ее богатства, а возможно,
и по причине унаследованного ею необузданного характера.
Лоррейн Плейчел всегда делала то, что хотела.
Она подбежала к своему жениху, нарушив напряженную ти¬
шину дробным стуком высоких каблуков. Она, видимо, соби¬
ралась заговорить с доктором Уицкофом, но Чак взял ее за руку.
‘ — Не торопись, Лоррейн...
—	Но, дорогой...
—	Спокойно, спокойно...
Она не стала настаивать и обратилась ко мне:
—	Питер, мой ангел, я видела, что Дороти танцевала с вами.
Люди умирают ни с того ни с сего...
Деньги всю жизнь обёрегали Лоррейн от всяких неприятнос¬
тей, и теперь она не могла поверить в случившееся.
Она достала сигарету, закурила. Может, она надеялась, что
сигарета все поставит на свои места, ночной кошмар рассеется
й жизнь потечет весело и беззаботно, как и прежде.
243

—	Невероятно, — наконец сказала она. — Просто не могу в
это поверить.
Помолчав, она добавила:
—	Если бы здесь был" адвокат Трокмортон!
Адвоката Трокмортона она вспоминала в самые неожцдант
ные моменты. Но, тем не менее, я не мог понять, какое место
он занимает в ее жизни. Наверное, что-то вроде опекуна.
Вновь наступило молчание. Даже администратор перестал
тараторить. Молчание усугублял еще Билл Фландерс, вносив¬
ший своим присутствием какую-то напряженность. Я уперся
взглядом в спину доктора Уицкофа, точно больше мне не на что
было, смотреть. Подобным образом вели себя и остальные1.
Наконец Дэв Уицкоф отошел от дивана. Лицо его было су¬
рово, но он уже держал себя в руках.
Лоррейн вынула изо рта сигарету.
—	Ну?
Тот посмотрел на свои чуткие руки врача и сказал:
—	Миссис Фландерс была моей постоянной пациенткой в
Сан-Франциско. Какое-то время она страдала болезнью серд¬
ца. Я давно предостерегал ее от излишних волнений и физичес¬
ких перегрузок. Танцы, например, были ей противопоказаны...
Он замолчал. Снова наступила тишина. Мы ждали его даль¬
нейших разъяснений, потому что всем не верилось, что Дороти
Фландерс умерла от сердечной недостаточности.
—	Я неоднократно предупреждал ее, что, если она как сле¬
дует не отдохнет, в ее здоровье может произойти резкое ухуд¬
шение.
Он повернулся и взглянул на мистера Фландерса.
—Муж может подтвердить мои слова. Несколько недель назад
я разговаривал с ним на эту тему. Не так ли, мистер Фландерс?
Когда я взглянул на Билла, мне показалось, что на лице его
промелькнуло недоуменно-растерянное выражение. Но я мог и
ошибаться, потому что в следующий момент оно. уже исчезло.
Он пожал плечами.'
—	Да, конечно, док —сказал он. — Вы говорили это.
Атмосфера в комнате должна была бы разрядиться. Этого не
произошло. Каждый почувствовал себя еще более стесненно.
Кроме администратора, который силился не улыбаться, обрадо¬
вавшись, что удаётся избежать огласки.
-* Мои собственнее, подозрения; основанные на разного рода незначитель¬
ных фактах, произошедших в тот вечер, превратили весь этот процесс ожида¬
ния в пытку.
244

—	Доктор, вы считаете, что эта дама умерла от сердечной
недостаточности? — спросил он. '
—	Наблюдая ее какое-то время, могу сказать определенно, что
волнения сегодняшнего дня, перенапряжение организма, танцы
вызвали этот сердечный приступ, приведший к.ее смерти.
Пальцы администратора теребили его черный галстук.
—	Следовательно, огласки не будет, а также полиции?;.
—	Я сам из Калифорнии, — произнес доктор. — И* законов
вашего штата не знаю, но готов;..
В разговор вступил Чак Доусон. Этот сильный и большой
человек сейчас казался встревоженным.
—	И все же нам лучше принять кое-какие меры, — сказал
он. — У меня в полиции достаточно друзей.
Он подошел к телефону на столе администратора й набрал
номер. И скоро он уже рассказывал кому-то о том, что произо^
шло. По его словам, все выглядело самым невинным образом.
Дама, гостившая у Лоррейн Плейчел, только что скончалась в клу¬
бе «Дель Монте». Доктор, который пользовал ее от заболевания
сердца, присутствует здесь и после осмотра покойной готов под¬
писать свидетельство о смерти от сердечной недостаточности. Чак
весьма кстати несколько раз упомянул фамилию Плейчел. И это¬
го было достаточно, чтобы повлиять на полицейского чиновни¬
ка. Он не забыл также ц об Айрис, добавив, что администратор
«Дель Монте» хочет избежать неприятностей огласки, чтобы не
пострадала репутация его заведения. Потом Чак еще некоторое
время слушал, что ему говорили в трубке, и прекратил разговор.
—	О’кей, — сказал он. — Уицкоф подпишет свидетельство о
смерти. Они не станут присылать полицейского врача. Они пони¬
мают, как чувствуют себя сейчас мисс Плейчел и Айрис Дулич,
а также в клубе «Дель Монте», и обещают не допустить до это¬
го дела газетчиков. Никакого расследования не будет. Никакой
шумихи.
Дело было улажено менее чем за пятнадцать минут.
Дороти Фландерс будет похоронена достойно.
Администратор теперь мурлыкал, как котенок. Чак обратил¬
ся к Лоррейн:
—	Послушай, детка, здесь ты уже ничем не сможешь помочь.
Отвези Билла Фландерса и остальных к себе домой. Доктор и я
проследим, чтобы тут все было как положено, чтобы ее отпра¬
вили в зал траурных церемоний. Когда мы освободимся, то я
придезу доктора к тебе домой и сам останусь там же. О’кей?
—	Да, конечно, дорогой. — Лицо Лоррейн, несмотря на всю
ее жизненную умудренность, было наивным, как у маленькой
24S

девочки, куклу которой только что переехал автомобиль. — Но
бедная Дороти. Как все это ужасно. Разве кто-нибудь предпо¬
лагал, что Дороти умрет от сердечного приступа?
Лоррейн, Билл Фландерс, администратор и я поспешили
покинуть это помещение. Администратор отправился успока¬
ивать, посетителей клуба. Лоррейн взяла меня под руку. Я до
сих пор слышу ее .слова: «Разве кто-нибудь предполагал, что
Дороти умрет от сердечного приступа?»
Действительно, кто? Может быть, Лоррейн поверила в этот
сердечный приступ. Она могла верить в то, что западало ей в
голову. Может, и администратор поверил. Такое было в его
интересах.
Но поверил ли доктор? Фландерс? Чак Доусон?
А я?
Глава 5
Айрис спрятала свинку с выигрышем в один из ящиков туа¬
летного столика, который служил ей сейфом. Она сняла вечер¬
нее платье и сидела перед зеркалом, расчесывая волосы. Я же в
который раз повторил себе, что наконец-то этот вечер кончил¬
ся и можно побыть одному со своей женой.
Когда я вешал китель в шкаф, Айрис, молчавшая до этого,
вдруг спросила:
—	Значит, Дороти Фдандерс умерла от сердечного приступа?
—	Врач говорит, что да.
Я начал расстегивать рубашку.
—	Никогда* не танцуй с партнером, который страдает поро¬
ком сердца, — добавил я полушутливо.
Айрис продолжала заниматься своими волосами. Я взял го¬
лубую шелковую пижаму, купленную специально для того, что¬
бы произвести впечатление на прислугу Лоррейн, и отправился
в ванную чистить зубы.
Через несколько минут на пороге ванной появилась Айрис:
—	Дорогой, ты мечтал о спокойном и хорошем отпуске, не
так ли?
—	Конечно.
—	Тебе хочется быть только со мной? И чтобы не было ни¬
кого, кроме нас двоих?
—	Да... И я поцеловал бы сейчас тебя, если бы рот не был
забит этой дурацкой зубной пастой.
На лице Айрис появилась задумчивое выражение.
246

—	В таком случае — завтра мы уезжаем. Расюшем цалатку
где-нибудь в пустыне и... Скажи, а Дороти правда умерла от
сердечного приступа?
Я промолчал, и Айрис вернулась в спальню, оставив .меня
наедине со своими мыслями. Здравый смысл подсказывал, что"
нам необходимо как можно быстрее бежать отсюда.
В старые времена, еще до того, как я попал на флот, а Айрис
стала кинозвездой, мы уже сталкивались пару раз с убийства¬
ми, и такие моменты мы просто ненавидели:. Но, так или ина¬
че, чуть только опять представился подобный случай, мы ока¬
зались тут как тут.
Я влез в свою шикарную пижаму.
Как-то машинально я произнес:
—	Ты помнишь старого алкоголика на Фриско, который на¬
пророчил нам, что Эвлали Кроуфорд будет убита?
—	Еще бы, конечно, помню! — сразу ответила Айрис.
—	А на Фогарти наденут смирительную рубашку в лечебни¬
це доктора Ленца?
АЛрис снова появилась на пороге ванной. На ней был сног¬
сшибательный черный пеньюар. В глазах её появился хорошо
знакомый мне блеск.
—	Значит, Питер, ты хочешь остаться и выяснить, что же
произошло на самом деле?
Я пристально посмотрел на нее.
—	Не забывай, что ты теперь знаменитая киноактриса и при¬
надлежишь всему миру. Если разразится скандал, твой мистер
Штейн...
—	Не называй его Штейном. Его фамилия Финкельштейн...
Неужели ты думаешь, что я буду волноваться из-за того, что
подумает обо мне Финкельштейн? Если разразится скандал и
Уилл Хэйс узнает, что обо мне идет дурная слава, то они най¬
дут кого-нибудь другого.
Разделавшись в мгновение ока со своей блестящей карье¬
рой, Айрис потянула меня к огромной в стиле модерн крова¬
ти Лоррейн.
—	Ты, наверное, и сам .понимаешь, что Дороти, муж которой
во всеуслышание грозился ее убить, не могла умереть от сердеч¬
ного приступа. Это не просто совпадение. Она была здорова, как
лошадь. Расскажи, нто произошло в кабинете администратора?
Я рассказал.
—	Предположим, что Дороти была убита. Но ради чего, в та¬
ком случае, рискует Уицкоф своей карьерой, подписывая ложное
свидетельство?
247

—	Таких «ради чего» можно найти много. Прежде всего, ради
чего он, собственно, приехал? Наверняка не для того, чтобы
примириться с женой. Он не сказал ей и двух слов.
—	Если он смошенничал, то сильно рискует, сваливая ответ¬
ственность на Билла. Что было бы, если бы тот не подтвердил
его слова о больном сердце Дороти?
—	Он должен был рискнуть. Никто не поверил бы его
словам, если бы их не подтвердил муж Дороти. Он должен
был понимать, что у Билла не останется никакой надежды,
если выяснится, что его жена была убита... Уицкоф был на
обеде и слышал слова Билла. Первые подозрения пали бы на
Билла. Кстати, если это дело его рук, я бы не стал судить его
строго.
—	Ты прав, — согласилась Айрис. — Но как понимать пове¬
дение Чака? Не верится, что его можно провести. — А он ведь,
поддержал версию, что смерть Дороти была естественной. Если
бы он не позвонил в полицию, было бы начато следствие. Вер¬
сия, что он помогает замять дело об убийстве, не имеет под
собой почвы. Насколько мне известно, он познакомился с До¬
роти всего неделю назад.
—	Недельное знакомство с. такой женщиной — вполне при¬
личный фок для любого мужчины, — изрекла Айрис. Она по¬
ложила ногу на ногу и обняла их руками. — Давай подумаем,
Питер. Если смерть ее произошла не от сердечного приступа,
то что могло послужить ее причиной?
—	Мне думается, ее отравили. И я, кажется, догадываюсь, где
раздобыли яд.. — Я рассказал Айрис о недостающем наконеч¬
нике с ядом кураре в витрине комнаты трофеев. — Я не сказал
тебе сразу об этом, потому что не хотел тебя тревожить пона¬
прасну, — заметил я.
—	Кураре! — Айрис даже присвистнула. — Это князь Лагуно
украл яд сегодня вечером.
—	Вот именно!
—	А что тебе известно о кураре?
—	Только то, о чем можно прочитать в детективных рома¬
нах. Он смертелен, если его проглотить. Дороти съела сандвич
с курицей в клубе «Дель Монте». Однако я не думаю, что он был
отравлен. Яд должен попасть в кровоток. Поэтому достаточно
одного укола, чтобы убить человека.
—	У Дороти было достаточно неприкрытых мест на теле,
чтобы ее уколоть. Яд действует быстро? Так ведь?
—	Да. Но я не знаю, как быстро. Думаю, от трех до двадцати
минут.
248

—	Следовательно, в «Клубе Чака» этого произойти не могло.
А в «Дель Монте» мы пробыли более двадцати минут. Но от
таких рассуждений мало пользы. Любой мог уколоть ее, когда
мы все толпились у стола. — Тут Айрис пришла в замешатель¬
ство. — Послушай, дорогой, я все-таки не представляю себе,
чтобы Билл Фландерс мог совершить столь дикий и несусвет¬
ный поступок — уколоть Дороти отравленной стрелой. Да, ко¬
нечно, он хотел убить ее. Он из числа тех, кто может стукнуть
ее по голове или...
—	Или гоняться за ней с кухонным ножом, — добавил я.
—	Но это же не обязательно должен быть Билл. Супруги Лагу-
' но и супруги Уицкоф знали Дороти и Билла Фландерсов в Сан-
Франциско. И Лоррейн знала их. Каждый, кто знал Дороти, мог
испытывать чувство гордости, убив ее. — Лицо Айрис приняло
решительное выражение. — Давай не останавливаться на этом,
дорогой. Давай возьмемся за это дело. Начнем с самого начала и
вспомним все, что произошло сегодня вечером.
Час спустя, лежа в постели, мы все еще восстанавливали в па¬
мяти ход событий. Воспоминания Айрис становились все более и
более отрывочными. Наконец я услышал вздох, и она уснула.
Но я не спал. Я лежал в постели, в темноте курил и думал.
Перебрав в памяти события минувшего вечера, я пришел к вы¬
воду, что, кроме немногих смутных подозрений, никаких дока¬
зательств убийства не было. У нас даже не имелось уверенности,
что из комнаты трофеев была похищена стрела. Только ауто¬
псия могла подтвердить правоту или ложь утверждения доктора.
Но мы с Айрис не обладали правом требовать, чтобы была про¬
ведена аутопсия тела жены постороннего человека.
Чак Доусон и доктор Уицкоф возвратились около двух часов
ночи. Я слышал, как они прошли мимо нашей комнаты по ко¬
ридору. Чак тихо пожелал доктору спокойной ночи. Потом они
разошлись "по своим комнатам.
Тело Дороти, очевидно, было благополучно перевезено в зал
траурных церемоний в Рино.
Я уже почти засыпал. Перед моими глазами стояла страшная
картина синеватого трупа Дороти со спутанными соломенными
волосами, лежащего на мраморном столе в мрачном помещении.
Должно быть, я знал совсем немного и сон мой был чутким,
потому что вдруг обнаружил себя проснувшимся и сидящим на
постели. Сердце мое билось учащенно. На светящемся цифер¬
блате моих часов было три часа тридцать минут. Еще в полусне
я пытался Понять, из-за чего же все-таки я встрепенулся. На¬
конец понял.
249

За дверью раздавались шаги. Кто-то легко ступал по деревян¬
ному полу коридора.
Шаги за дверью в три часа тридцать минут ночи не должны
были бы вызывать особого беспокойства. Но в данном случае
это были крадущиеся шаги. Тихое шарканье и легкий скрип.
Шарканье и скрип...
Точно кто-то в страхе пробирался мимо моей двери на цы¬
почках.
Я прикурил сигарету и лег на спину. Шагов уже не было слыш¬
но. Они проследовали к лестничной площадке. Я докурил сига¬
рету, обдумывая странный факт. Конечно, все это было не мое
дело, но, как самозваный следователь, я просто не мог успркоить-
ся. Через пять минут, поскольку шаги не возвращались, я вылез
из постели, надел халат и тапочки и вышел в коридор.
Луна скрылась. В коридоре было хоть глаз выколи. Я чуть
постоял, желая сориентироваться. Потом на другой стороне
коридора я увидел слабую полоску света под дверью одной из
комнат, между местом, где я стоял, и лестницей. Вдруг что-то
щелшуло. Дверную ручку осторожно повернули. Снова послы¬
шались шаги. Они направлялись в мою сторону из комнаты, в
которой был свет.
Шарканье, скрип... Шарканье, скрип...
Меня охватило странное чувство. Я стоял в темноте, а .неиз¬
вестный подходил все ближе и ближе. Еще в первые тяжелые
дни службы на Тихом океане я научился отождествлять тихий
крадущийся звук с опасностью.
Шаги теперь раздавались уже рядом со мной. Я мог вытянуть
руку и дотронуться до человека, кто бы он ни был. Но я не
сделал этого, так как прекрасно понимал, что в доме миллио-
1ерши нельзя без веской Причины нападать на гостей.
Поэтому я вполголоса спросил:
— Кто здесь?
На секунду воцарилась гробовая тишина, а потом я услышал
1(ьи-то торопливые шаги. Скрипнула открывающаяся и закры¬
вающаяся дверь, и снова наступила тишина.
Я не смог определить, в какой из комнат исчез полуночник,
поэтому повернулся в сторону лестницы, стараясь припомнить
расположение комнат на этом'этаже.
На нашей стороне находились комнаты Чака Доусона и Джа¬
нет Лагуно. А комната, из которой вышел незнакомец, судя по
всему, принадлежала Дороти Фландерс.
Я решительно направился туда. Дверь была лишь прикрыта.
Я вошел в комнату ощупью, отыскал выключатель и зажег свет.
250

Дороти в безалаберном доме Лоррейн была отведена одна из
самых спокойных комнат. Но в ней царил невообразимый хаос:
ящики шкафов были выдвинуты, платья, белье разбросаны по
комнате, на ковре — пустые чемоданы.
Я быстро обвел комнату взглядом. На туалете валялись брас¬
леты и ожерелья, а в одном из ящиков комода я увидел стол¬
бик серебряных долларов. Человек, обыскивавший помещение,
не был обычным вором.
Таким образом, я получил косвенное доказательство того,
что Дороти была убита. В вещах человека, умершего естествен¬
ной смертью, обычно не копаются.	'
Но что искал неизвестный? Я внимательно осмотрел комна¬
ту, но не заметил ничего достойного внимания. Я был зол сам
на себя из-за того, что упустил незнакомца или незнакомку ц
коридоре.
Выключив свет, я .подошел к окну, размышляя о том, что
следует предпринять.
В ночной темноте смутно вырисовывался угол террасы, и там
вспыхивал огонек от сигареты.
При таких обстоятельствах разговор с другим человеком нельзя
было упустить. Я тихо вышел из комнаты в коридор и спустился
по лестнице вниз.
Пройдя через гостиную, я приблизился к стеклянной двери
и, открыв ее, ступил на террасу.
Здесь было светлее, чем в доме. В небе Невады блестели звез¬
ды. Красный огонек сигареты погас. На какой-то момент я по¬
думал, что на террасе никого нет. Потом в той стороне, где в
кадках струились растения, я заметил вспышку и чей-то темный
силуэт.
Не таясь, я пересек террасу и увидел, что в белом кресле
сидит Билл Фландерс. К подлокотнику кресла был прислонеь
костыль. Теперь я был уверен, что разгром в комнате Дороти
учинил не он.
—	Алло! — окликнул я его.
Он вздрогнул. Сигарета выпала у него из руки.
—	Кто это? А, это вы, лейтенант.
—	Что-то не спится, — сказал я. — Вы, наверное, тоже стра¬
даете бессонницей?
—	Неудивительно... Вы что же, думали, что я смогу сегодня
спокойно заснуть?
Мне стало стыдно. Я почти подозревал его в убийстве жены,
попытался следить за ним. Повернувшись, я собирался было
сразу же уйти, но он схватил меня за руку и остановил.
251

—	Не уходите, — хриплым голосом сказал он. — Сейчас мне
просто необходимо чье-то общество. Иначе я с ума сойду!
Я ничего не ответил и присел на балюстраду. Хотя я в тем¬
ноте не видел выражения его лица, но был уверен, что он поч¬
ти на грани нервного припадка.
—	Меня мучают угрызения совести, и я просто должен из¬
лить перед кем-нибудь душу. Понимаете, на прошлой неделе,
до того, как моя жена уехала в Рино, я чуть было не убил ее...
За последние часы произошло так много событий, что его
признание, подтвердившее рассказ Дороти, меня нисколько не
удивило.
А он смотрел на меня, судорожно сжимая руки.
—	Вы, наверное, считаете меня сумасшедшим, думаете, что
меня нужно изолировать. Возможно, так оно и есть. Сам не
' знаю... Но раньше я был таким уравновешенным. Я боксер, но
на ринге не дрался, я работал. Надеюсь, вы меня понимаете? За
это мне. платили деньги, из которых я откладывал определен¬
ную сумму, потому что хотел жить собственным домом вместе
с Дороти... Иметь детей... А тут началась война. Чтобы не быть
убитым, я должен был сам убивать. На войне я потерял ногу.
Но все время я мечтал о том, что когда-нибудь наступит день и
я вернусь к Дороти. Я знал, что она умнее меня. Уже была за¬
мужем, вхожа в светское общество и все такое. Но, как-никак,
она вышла за меня замуж, и я думал... — Тут голос ему изме¬
нил, и мне стало искренне жаль беднягу. — И вот пока я вое¬
вал, она растранжирила все мои деньги. Я воевал с японцами
ради нее. А чем она занималась? Чем она лучше японцев? Кро¬
ме. того, она бросила мне в лицо кучу неоплаченных счетов,
требуя, чтобы я их оплатил. Вы никогда этого не поймете.
—	Почему же? Бели бы со мной случилось такое, я бы тоже
поступил как вы.
—	Вы серьезно?
Он слегка оживился, но тут же снова поник.
—	Но это еще не все. Позавчера Лоррейн позвонила мне и
предложила приехать к ней, чтобы помириться с Дороти...
-Он рассмеялся.
—	Вообщё-то предложение глупое, но я согласился, не по¬
думав о нем основательно, как следовало бы. А приехал я сюда
сгсовершенно определенной целью. Я дал себе слово совершить
с Дороти то,' что с ней случилось. Вы меня поняли?
Я помолчал, Мы ступили на очень опасную почву.
—	Я все заранее продумал. Я собирался задушить ее ночью в
постели, а потом пойти в полицию. Без этого я не смог бы даль¬
252

ше жить. Но, значит, существует в мире какая-то сила, которая
распоряжается нашими судьбами. И мне не представилась воз¬
можность убить ее. Дороти умерла от обычного сердечного при¬
ступа.
Выслушав этот скорбный монолог, я полностью уверился в
том, что Билл Фландерс не убивал свою жену.
—	А вы уверены, что она умерла от сердечного приступа? —
спросил я.
Он вскинул голову.
—	Что? Вы считаете, я убил жену?
—	Нет, это дело не ваших рук, но тем не.менее...
—	Ведь ее осматривал доктор Уицкоф. А он в таких вещах
разбирается.
А если Уицкоф сказал недравду?
—	С какой целью? Или, быть может, вы сомневаетесь, что у
Дороти было больное сердце? Вы ошибаетесь, Уицкоф меня дей¬
ствительно предупреждал об этом. И болезнь ее мне обошлась
недешево. Вот взгляните, это счета от доктора Уицкофа.
Он что-то поискал в своем нагрудном кармане и вынул пач¬
ку бумаг. Дрожащей рукой он зажег сигарету и начал их пере¬
бирать.
Это все неоплаченные счета Дороти. Я взял их с собой.
Из-за них я и схожу с ума. Несколько из них от доктора Уиц¬
кофа. Вот, взгляните сами.
Он протянул мне три или четыре бумажки.
—	Можете посмотреть и медицинскую карточку Дороти, и
регистрационный журнал доктора Уицкофа.
Билл Фландерс говорил мне еще что-то, но .я уже его не
слушал. Я . ведь почти уверился в том, что Дороти не умерла
естественной смертью. На этом основывались все мои предпо¬
ложения.
Когда мы с Биллом разошлись, на розоватом небе уже про¬
гладывались пики Сьерры.
Проходя мимо комнаты Дороти, я решил заглянуть в нее
.еще раз. Если наша версия о том, что Дороти убили, оказа¬
лась беспочвенной, то/надо выяснить, кто учинил в ее комна¬
те погром. Я приоткрыл дверь, помня тот беспорядок, который
застал здесь. Поскольку уже занималась заря, все было отчетли¬
во видно.
Все ящики шкафов были водворены на место. Платья
висели на вешалках. Чемоданы аккуратно стояли у спинки
кровати. Не было и намека на то, что кто-то обыскивал ком¬
нату.
253

Что же получается? Никакого убийства не было? И комнату
никто не обыскивал? Для меня это уже было слишком.
Я вернулся в нашу комнату и улегся рядом с Айрис, стара¬
ясь прогнать от себя навязчивую мысль, что я сошел с ума.
Через какое-то время мне все-таки удалось уснуть.
Глава 6
— Я всю ночь размышляла над случившимся, мои дорогие
rodra, и пришла к выводу, что мы просто должны забыть обо
всем,заявила Лоррейн, когда все собрались за столом на тер¬
расе,4 залитой утренним солнцем. — Адвокат Трокмортон непре¬
менно посоветовал бы всем надеть траур. Он ведь из Бостона, а
там обожают скорбеть. Но, согласитесь, мы уже ничем не мо¬
жем помочь бедняжке Дороти. Поэтому давайте веселиться.
Я бы хотела, чтобы люди веселились и тогда, когда я умру.
И, как бы претворяя эту типичную философию Плейчелов на
практике, Лоррейн облачилась в самый легкомысленный туалет,
когда-либо виденный мной. Это был купальный костюм из
блестящих серебряных чешуек. Она выглядела в нем как поро¬
дистый бультерьер, переодетый русалкой:
Кроме Лоррейн, на террасе не было веселых. Айрис и я, обсу¬
шив ночное происшествие, пребывали в унынии. Дэвид и Флер
Уицкоф, как обычно, сидели рядом точно совершенно чужие
люди, случайно оказавшиеся на одной скамейке в метро. Билл
Фландерс, Джанет Лагуно, Уолтер Френч и Мими Бернетт еще не
появлялись. Чак, в нескольких словах сообщивший, что похо¬
роны Дороти состоятся на следующий день, явно был не в духе.
В старых брюках и красной охотничьей рубахе он мерил шагами
террасу, сердито поглядывая на спокойную гладь озера Тахо.
Только князь Стефано Лагуно, кажется, был доволен всем.
Он нарядился в яркую спортивную куртку и слаксы, а голубой
шарф обмотал вокруг шеи и явно хотел походить на ковбоя. Но
не вышло. Лагуно выглядел как какая-то темная личность со
второразрядного курорта на Ривьере. Сардоническим взглядом
он окидывал всех присутствующих, не забывая при этом погло¬
щать все, что подносил ему дворецкий.
Через несколько минут из гостиной рука об руку появились
Уолтер Френч и Мими Бернетт. Но веселее от этого не стало.
Уолтер выглядел как профессиональный плакальщик, а Мими
в чем-то сером и длинном казалась олицетворением самой пе¬
чали; точно все феи в ее саду умерли за одну ночь.
254

—	Лоррейн, дорогая, — и Мими легким поцелуем коснулась
лба Лоррейн, а ее хитрые глаза оглядывали при этом присутству¬
ющих. — Я понимаю, как вы все должны себя чувствовать. Я сама
глаз не сомкнула всю ночь. И Уолтер также. Правда, Уолтер?
—	Да, конечно, Мими. — И Уолтер, нахмурясь, наклонил
голову.
Внеся хоть какое-то оживление, Уолтер и Мими уселись за
стол завтракать.
—	Сегодня утром, — вдруг заявила Лоррейн, — мы устроим на
озере Тахо лодочные гонки. Это будет просто замечательно. А ве¬
чером, когда взойдет луна, мы спустимся с горы и будем купать¬
ся в бассейне, где бьют теплые источники. Вы еще не были там.
Я никогда не могу понять, откуда в бассейне берется теплая вода.
Думаю, что выливается прямо из земли. И это чудесно.
Тут Лоррейн улыбнулась сначала доктору, потом Флер, точ¬
но на нее вдруг снизошло умиротворение.
—	Это так романтично. Все так считают. И я обожаю этот
бассейн.
В этот момент на террасу ворвалась Джанет Лагуно. Даже не
ворвалась, а обрушилась. Я никогда не видел ничего подобно¬
го. В закрутившейся на ней серой юбке и ярко-красном свите¬
ре, который придавал ее лицу бледность,.она распахнула дверь
на террасу и воззрилась на нас.
—	Я, — провозгласила она, — не люблю лишних слов. Я хочу
произнести только одно короткое слово. Оно адресовано мое¬
му так называемому мужу.
Джанет метнулась мимо князя, и жемчужное ожерелье даже
подпрыгнуло на ее ярко-красной груди.
—	Трус, — сказала она. — Трус, трус, трус!
Стефано Лагуно смахнул салфеткой воображаемые крошки с.
подбородка и лениво улыбнулся жене.
—	Доброе утро, моя дорогая. Думаю, ты плохо спала этой
ночью.
—	Спала! Да я никогда не засну, если буду с тобой под од¬
ной крышей.
Тут Джанет открыла свою сумочку и начала нервно переби¬
рать содержимое, наконец достала измятый конверт.
—	Вот письмо, написанное собственноручно моим мужем, не
отличающимся особой грамотностью. Никак не могу понять, на
каком основании он именует себя «князем».
Стив увидел конверт и сразу стал похож на лису, угодившую
в капкан. Он попытался вырвать у Джанет письмо, но она была
проворнее его.
255

—	И сейчас, друзья мои, я ознакомлю вас с этим шедевром
эпистолярного жанра. Только вот грамматических и орфографи¬
ческих ошибок не сумею передать... — Звенящим от горечи голо¬
сом она добавила: — Кстати, письмо адресовано Дороти Флан¬
дерс...
Она начала читать:
—	«Доротея, прелесть моя!
Нужно ли говорить, о ком я мечтал весь день? Конечно, о
тебе. Я провел несноснейший вечер, таская свою уродину по
паркетам страшно дорогого, но скучного ночного клуба. И толь¬
ко твой милый образ перед моими глазами помог мне выдер¬
жать эту муку. Я считал себя циником, моя дорогая, пресытив¬
шимся светскими развлечениями и женщинами. Но, встретив
тебя, я потерял покой, любимая.
Мне так хочется подарить тебе какой-нибудь пустячок, но
мое пугало сторожит свои драгоценности как дракон. И все же
терять надежду не рледует. Сейчас я нищий, но страшила в
своем завещании все оставила мне. Господи, хоть бы Бог по¬
скорее забрал ее к себе, чтобы она позволила нам любить и на¬
слаждаться...
До встречи, моя желанная. Целую подушку, думая о тебе.
Навсегда твой Пончик».
Джанет читала письмо, а князь Лагуно все краснел и краснел,
пока не стал как помидор. Слово «пончик», произнесенное Джа¬
нет с особым выражением, видимо, совсем доконало его.
Все присутствующие оцепенели.
Письмо это, несмотря на его идиотский стиль, также потряс¬
ло меня. Хотя Айрис и я пришли к выводу, что определенного
рода отношения могли иметь место между князем нпожиратель-
ницей сердец Дороти, я все же не предполагал всей их подлости.
В мертвой тишине Джанет спрятала письмо обратно в сумоч¬
ку и, скрестив руки на груди, вызывающе посмотрела на мужа.
—	Уродина; пугало, страшила, — повторила она. — Спасибо
тебе, Стив, за добрые слова. Мне кажется, что только я одна из
немногих жен на свете удосужилась такой чести.
Кр££ка постепенно сошла с лица князя. Он приходил в себя.
—	Очень сожалею, дорогая, что эпитеты пришлись тебе :не
по душе. Йо ведь письмо-то предназначалось тоже не тебе!
—	Все это понятно, мой дорогой Пончик! Понятно мне было
и другое: Дороти вела себя как последняя шлюха. Но я никак
не думала, что тебя так сильно может очаровать шлюха!
256

Лоррейн, как всегда, попыталась исправить положение.
—	Произошла какая-то ошибка, ангелочю! мои. Нормаль¬
ные люди такие письма не пишут. Это просто подделка. По¬
чему вдруг Пончик? Откуда у вас это письмо?
—	Оно было подсунуто мне под дверь. Доброжелатель, ви¬
димо, считал, что мне будет приятно прочитать его перед за¬
втраком. Письмо написано почерком моего, мужа. Это главное.
А откуда оно взялось — не важно.
Но я тем не менее задумался. Дороти принадлежала к чис¬
лу женщин, которые оставляют «на всякий случай» компроме¬
тирующие документы. Ведь оставила же она себе жетоны Лор¬
рейн. Видимо, человек, побывавший ночью в комнате Дороти,
и подсунул Джанет это письмо. Возможно, питая какие-то злые
намерения, а возможно, и в силу иных причин.
А Джанет продолжала, уставившись на князя:
—	Я ехала в Рино с мыслью просто развестись с тобой. Вре¬
мя залечило бы раны, и я забыла бы о тебе. Но обстоятельст¬
ва изменились. В этом письме ты намекаешь на моё убийство,
чтобы потом жить припеваючи на мои денежки с этой жир¬
ной блондинкой. Конечно, ты писал полунамеками, но поли¬
ция сумеет в этом разобраться до конца. А я обращусь к ней
немедленно. Тюрьма по тебе плачет, негодяй!
Князь Лагуно вкрадчиво заметил:
—	Весьма сомнительно, чтобы ты или кто-нибудь другой из
этого дома стал обращаться в полицию.
.Я насторожился.
—	Это почему? — язвительно спросила Джанет.
. — Не задавай наивных вопросов. Ты же умная женщина.
Князь достал сигарету и закурил ее с нарочитой медлитель¬
ностью.
—	Лично я считаю неразумным вообще обсуждать эту тему. Но
ты вынуждаешь меня это сделать. Если ты вызовешь полицию, я
сразу же поставлю ее в известность, что Дороти Фландерс была
убита прошлой ночью, и тогда милая история, сочиненная док¬
тором Уицкофом и поддержанная всеми вами, предстанет в со¬
вершенно ином свете.
Его слова нарушили сонное безразличие сидящих за столом.
Я взглянул на Айрис. Отброшенная нами версия убийства сно¬
ва, как бумеранг, вернулась к нам.
Уицкоф вскочил со своего места с побледневшим лицом.
—	Вы сказали, что Дороти отравили? — рявкнул Чак Доусон.
М*ши, этот ребенок с ангельским личиком, спряталась за
плечо своего возлюбленного. Сидящие за столом всполошились.
9	П. Квентин «Ловушка»
257

—	Вы с ума сошли!
—	Только не волноваться... — Лагуно демонстративно стрях¬
нул пепел в кофейное блюдце. — Причин для беспокойства нет.
Если Джанет не перестанет забавляться своими криминальны¬
ми изысканиями. Да, письмо это написано мной. И, конечно,
я не рассчитывал, что оно попадет в руки жены. Но теперь это
уже не имеет значения. Важно другое. Письмо было написано
месяц назад. Последние дни очаровательная Дороти нагоняла на
меня смертельную тоску... И я, с помощью своих слабых уси¬
лий, был рад избавиться от нее, как, впрочем, и все остальные.
Вот так, прибегнув к угрозам, князь покончил с вопросом о
Дороти. Я обратил на это внимание, хотя следовало не упускать
из виду и многое другое.
Все это время Флер Уицкоф не сводила глаз с мужа. Она
была, так бледна, что я опасался, как бы с ней не случился об¬
морок. Сам Уицкоф выглядел ненамного лучше. Правда, голос
его звучал довольно спокойно, когда он спросил:
—	Я понял, князь, что вы обвиняете меня в преднамерен¬
но ложных показаниях, касающихся причин смерти Дороти?
И опровергаете мой диагноз: сердечная недостаточность?
Стив Лагуно ухмыльнулся, показав свои желтоватые зубы.
—	Это не похоже на смерть в результате сердечного присту¬
па, доктор Уицкоф. Конечно, я не врач и не специалист, как
вы, но в молодые годы мне довелось жить в верховьях Амазон¬
ки на каучуковых плантациях. И я видел довольно много лю¬
дей, умерших от кураре. Я, правда, не обследовал тело Дороти.
Вообще почти не видел ее... Кстати, а что вы можете сказать,
доктор, о признаках смерти от кураре? ,
Я буквально вцепился в ручки моего кресла, а Лоррейн едва
смогла произнести:
—	Кураре...
Доктор промолчал.
—	Кто ее убил и с какой целью, я не знаю, — продолжал
разглагольствовать Лагуно. — Не ясна мне и причина, побудив¬
шая вас, доктор, скрыть истинную причину смерти, а других
поддержать вас. Но меня это мало волнует. Я только хочу пре¬
дупредить вас, что, если у моей жены не хватит мозгов в голове
и она попытается обратиться в полицию, я не буду молчать и
скажу все, что знаю.
Хотя у князя Лагуно явно пороков было гораздо больше, чем
добродетелей, в отсутствии искренности обвинить его было нель¬
зя. Но на Джанет его искренность не произвела должного впечат¬
ления.
258

—	Не слушайте этого подлеца! Это же все бесстыдное вра¬
нье! Он собирался убить меня и обокрасть, а теперь шантажи¬
рует всех вас. У него же нет никаких доказательств.
Князь одарил Джанет своей ослепительной улыбкой.
—	Ты права, дорогая, у меня нет доказательств. Я просто
поделюсь с полицией своими сомнениями. А они доведут.дело
до конца. Произвести вскрытие тела Дороти — пара пустяков.
Он снова взглянул на доктора Уицкофа, но тот'выдержал его
взгляд совершенно спокойно.
—	Добавлю и еще кое-что, — сказал князь. — Если полиция
убедится, что Дороти была отравлена, она сразу же поставит
вопрос о причинах. Й вот это письмо, дорогая Джанет, подска¬
жет им очевидный мотив: брошенная жена убивает соперницу
в припадке ревности.
Джанет вспыхнула как огонь.
—	Брошенная жена! — задохнувшись от негодования, крик¬
нула Джанет.
—	Подумай об этом, моя дорогая! — Князь положил свою
салфетку, на стол и поднялся. — Я уверен, что ты женщина рас¬
судительная и не наделаешь глупостей^ — И, отвесив Лоррейн
церемонный поклон, князь Лагуно удалился.
Глава 7
Еще минуту после того, как удалился ее муж, Джанет стоя¬
ла, не произнося ни слова. Потом она гневно обратилась к Лор¬
рейн:
—	Дело обстоит так! Либо вы вышвыриваете из своего дома
Стефано, либо я упаковываю чемодан и возвращаюсь в Рино.
Примирение! Как бы не так! К вашим необыкновенным идеям
можно прикрепить розовый бантик и отослать беднякам.
С этими словами она бросилась вон с террасы.
Лоррейн же не отрывала глаз от стеклянной двери, через
которую скрылся князь.
—	Что за ужасная личность! — изрекла она и, повернув к
доктору свое личико со вздернутым носом, заметила: — Дэвид,
дорогой, конечно, Джанет права. Я имею в виду весь этот не¬
лепый разговор об убийстве. Князь просто хотел, чтобы она не
обращалась в полицию. Не так ли?
Дэвид Уицкоф сгорбился. Сейчас он выглядел старше своих
сорока лет. Перед лицом фактов я все еще верил словам Флан¬
дерса о том, что Уицкоф пользовал его жену. Но. мне в голову
259

пришла новая мысль. Возможно, у Дороти действительно было
слабое сердце, но даже если это так, она все равно была отрав¬
лена ядом кураре.
Мы молча ожидали ответа доктора.
Не поднимая глаз,' он произнес:
—	Вы сейчас слышали слова Лагуно, Лоррейн. А вчера вече¬
ром вы узнали и мое заключение. Я не согласен с ним.
Лоррейн разуверить было нетрудно. И она тут же заулы¬
балась:
—	Значит, и беспокоиться не стоит. Я так и знала. И все же
этот ужасный тип... думаю, что Джанет права. Но он ведь мой
гость. Считаю, что нельзя приглашать к себе в дом людей, а по¬
том вышвыривать их. Мне следует переговорить с Джанет. О, если
бы мистер Трокмортон уже приехал сюда. Но... давайте, милые
мои, забудем обо всем этом хоть на Некоторое время. — Она ста¬
ралась снова увлечь нас необыкновенной затеей. — У меня уже
все готовр для пикника. Мы отправимся на быстроходных кате¬
рах на другой берег озера, в Калифорнию. Вот что мы сделаем.
И проведем там целый день. Будем купаться и загорать.
Мы так и поступили — Чак, Лоррейн, супруги Уицкоф, Айрис
и я. Мими и ее «дорогой» решили остаться. Им хотелось, как ска¬
зала Мими, почитать стихи Эдны Сент-Винсент Миллей. Ведь
поэзия — это великий утешитель. «Солнце и несравненная кра¬
сота озера Тахо также.умиротворяют душу», — подумал я. Мы
стремительно пересекли на катерах озеро, потом съели роскош¬
ный завтрак, купались и нежились под солнцем на серебряном
песке. Айрис была рядом со мной. У меня было все, что мог по¬
желать измученней войной муж* И, однако, я не чувствовал себя
легко и спокойно:
Хотя Джанет и смеялась презрительно над письмом князя,
в нем все же содержалась какая-то угроза ее жизни. Эта угро¬
за ассоциировалась у меня в мозгу с фразой, с которой князь
обратился к Дороти в комнате трофеев: «Кураре — одно из
самых элегантных орудий-смерти. И оно должно употреблять¬
ся с благородными целями. Для уничтожения твердо установ¬
ленных женщин-убийц»..
Мы с Айрис поняли это как злобный выпад против Дороти.
А что, если мы ошиблись и между князем и Дороти существо¬
вал тайный сговор покончить с Джанет, а потом «любить и на¬
слаждаться» на денежки «уродины»?
Что, если имелся подобный план? Но только он не удался.
Или же их: кто-то опередил и убил Дороти, прежде чем она и
Лагуно...
260

Когда наши маленькие быстроходные катера возвращались по
зеленой глади озера, я чувствовал, как во мне растёт тревога;
Могло произойти еще что-то.
На берегу нас ждала под зонтиком Мими Бернетт, но уже без
своего толстяка. Она подбежала к Чаку и, затараторив, потащи¬
ла его в сторону,, взяв под руку. Я подумал, что бы это могло
означать. Лоррейн нахмурилась и неожиданно выпалила:
—	Она окрутила моего беднягу-братца, а теперь хочет завла¬
деть и моим женихом.
Я никогда еще не слышал от Лоррейн подобных язвительных
замечаний. Она даже покраснела от возмущения. Мне пришло
в голову, что Уолтер гол как сокол, а Чак богат. Не решила ли
Мими поменять коней на переправе? Не результат ли это чте¬
ния стихов Эдны Сент-Винсент Миллей?
Когда мы с Айрис наконец остались одни в своей комнате,
то решили обменяться впечатлениями насчет эпизода за завтра¬
ком. Меня не удивило, что моя жена думала 6 том то же, что и
я. Айрис была даже более проницательна.
—	Я все думала, Питер, — сказала она. — Что, если, согласно
плану Лагуно и Дороти, именно Дороти должна была уколоть
наконечником с кураре Джанет, но по ошибке уколола себя?
Уицкоф — специалист-кардиолог. Уж он бы знал, что Доро¬
ти отравлена. И если это так, значит, и Уицкоф замешан в этом
деле. А что можно сказать о Чаке? И говорит ли Билл Флан¬
дерс правду? И, наконец, князь — он ведь порядочный прой¬
доха, но даже если Дороти и подбивала его на что-то, хватило
бы у него храбрости убить Джанет?
—	Я не... — начал было я, но замолчал, поскольку раздался
стук в дверь.
—	Войдите, — пригласила Айрис.
И Джанет Лагуно собственной персоной появилась в комна¬
те. На ней была все та же серая юбка и ярко-красный свитер.
Изо рта у нее выпала на пол сигарета. Мне начинал нравиться
ее смелый и решительный вид, как и ее грубоватая искренность
за завтраком. В руках она держала листок бумаги.
—	Итак, милые дети, я еще здесь. Лоррейн не хочет выпро¬
важивать Стефано, а я обзвонила все гостиницы в Рино, но
свободного номера в них не нашлось. Поэтому я остаюсь здесь,
до завтрашнего дня.
Она примостилась на краешке полосатого кресла в нашей
комнате и помахала какой-то бумагой в руке.
—	У меня есть для вас сюрприз, — сказала Джанет. — Эта
бумага — мое завещание. Новое завещание. Я хочу, чтобы вы
261

заверили его. — Она попыталась улыбнуться.. — Вы можете по¬
думать, что я глупая и истеричная баба. Возможно, так оно и
есть. Ведь никто, находясь в здравом уме, никогда бы не вышел
замуж за Стефано. Но я составила это завещание не из мело¬
драматических побуждений. У Стефано не хватит смелости при¬
чинить мне что-нибудь плохое. Но судьба любит злые шутки.
Я могу, например, сломать себе шею, упав в ванной. Если мое¬
му милому Пончику достанется хоть один цент из моих денег,
то ведь я в Гробу перевернусь.
Мы с Айрис испуганно переглянулись. Хотя Джанет и объяс¬
нила свое поведение, оно лишь усугубило наше беспокойство.
Княгиня Лагуно развернула бумагу и протянула ее мне, стрях¬
нув при этом пепел со своей сигареты на пол.
—	Вам следовало бы прочитать ее, — добавила она. — Я не
доверяю тем, кто ставит свою подпись, не читая того, что-на¬
писано.. *
£ Айрис, стоя рядом со мной, пробежала-глазами бумагу. Там
оыло коротко и ясно сказано, что все предыдущие завещания
княгини теряют силу. Стефано йе упоминался вовсе. Все свое
состояние она оставляла Биллу Фландерсу.
Мы были крайне удивлены.
—	Но почему Биллу Фландерсу? — поинтересовалась Айрис. —
Я не знала, что он ваш близкий друг или...
—	Безусловно, нет. — И Джанет погасила сигарету в пепель¬
нице. — Но у меня никого нет, кроме богатой и противной тет¬
ки в Сиэтле. Сегодня я беседовала с Биллом. Он хороший и
честный человек. Был на войне, потерял..ногу. А теперь остал¬
ся нищим гпо вине Дороти.. Мне его просто жалко. Я хорошо
представляю себе, как осатанеет Стив, кбгда узнает, что денеж¬
ки, которые" он считал своими, уплыли к мужу его любовницы.
Когда мы подписали бумагу, Джанет протянула ее мне.
—	Наверное, разумнее было бы составить его в двух экзем¬
плярах, — сказала она, — но я этого не сделала. Как бы то ни
было, Питер, спрячьте его хорошенько.
Она подошла к двери и усмехнулась.
—	Й не смотрите на меня такхмуро, мои милые. Я вовсе не
собираюсь умирать. И ничего со мной не случится. Уродина
чувствует себя превосходно.
'Когда дверь за ней закрылась, Айрис прошептала:
—	Надеюсь, что так оно и есть.
Надо лц говорить, что мы отправились ужинать в отврати¬
тельном настроении. Вечер начался с коктейлей на террасе.
Джанет и Билл сидели на двухместной скамейке, любуясь зо¬

лотисто-пурпурным небом; Лоррейн, Мими и Чак потягивали
«Мартини», устроившись под желтым тентом.
Мими громко смеялась, бросая на Чака призывные взгляды.
Лоррейн не выдержала:
—	Ради Бога, Мими, оставь Чака в покое...
В глазах Мими засверкали опасные искорки. К счастью, в
этот момент появился Уолтер под руку с Флер Уицкоф. Мими
бросилась к нему с кудахтаньем.
—	Мой дорогой, какой ты нехороший! Мне не с кем любо¬
ваться закатом. А тут еще Лоррейн говорит такие вещи...
Она повисла у него на руке.
Следующими пришли доктор Уицкоф' и князь Лагуно. Князь
сразу же подошел к столику и налил себе «Мартини».
Незаметно разговор зашел о бассейне с теплой водой, в ко¬
тором так чудесно купаться в лунные ночи. Чак попробовал от¬
говориться от поездки тем, что ему якобы надо срочно ехать в
Рино. Джанет заявила, что у нее нет купального костюма, даже
кроткая Флер стала отказываться.
Но Лоррейн сумела настоять на своем.
Примерно через час наше не очень веселое общество спус¬
тилось вниз. Машины ждали у подъезда. Лоррейн, как всегда,
поехала на своей старой машине вместе с Айрис, Биллом, Джа¬
нет и Флер. Луна еще не взошла, и, когда машины въехали в
ущелье, стало совсем темно. Трещали кузнечики, квакали ля¬
гушки.
Наконец мы увидели тополиную рощу.
—	Прибыли!
Мы выбрались из машин и прошли через окрашенную белым
калитку. Лоррейн повернула выключатель. Зажглась иллюмина¬
ция. У подножия тополей, высаженных прямоугольником, рос
цветущий кустарник. В центре прямоугольника находился ог¬
ромный плавательный бассейн, обнесенный каменной оградой.
Кабины для переодевания по обеим сторонам бассейна были
похожи на маленькие домики. Гирлянды разноцветных огонь¬
ков светились над водой.
—	Здесь очень мило, — сказала Лоррейн. — Просто не по¬
нимаю, почему я так-редко пользуюсь этим бассейном.
Каждая кабина была великолепно оборудована. Мебель по¬
крыта водоотталкивающей тканью. В кабинах два помещения:
для отдыха й душевая.
Мы с Биллом вошли в воду первыми. Калеку Билла было
особенно жаль. С его атлетической фигурой он проковылял до
ступенек на костылях. А потом бросился в воду. Я — следом.
263

Очутившись в обольстительно теплой воде, я лениво по¬
вернулся на спину. Билл фыркал где-то неподалеку от меня.
Вскоре .к нам присоединилась Джанет. Лоррейн одолжила ей
свой чешуйчатый* костюм, который так не нравился Чаку.
В этом костюме Джанет была похожа на фосфоресцирующую.
русалку.
Айрис, Флер и Лоррейн плавали на противоположной полу¬
темной стороне бассейна. А потом все перепуталось. Я присо¬
единился к Айрис. Мимо нас проплыла Мими. Стало веселее.
Мы с Айрис в более темной части бассейна отдыхали, лежа на
воде. Внезапно погас свет. Раздались недовольные возгласы.
Кто-то громко крикнул:
—	Выходите из воды!
—	Только не волнуйтесь, дорогие мои, — сразу же поспеши¬
ла успокоить нас Лоррейн, — просто перегорели пробки. Разве
это не романтично — плавать в темноте? К тому же вот-вот
взойдет луна.
'■:с Возгласы смолкли. Видимо, все поняли, что действительно
так купаться романтичнее.
Мы начали потехи ради аукаться, как в лесу. Я потерял Айрис
и плавал, стараясь ее отйскать. Но постоянно натыкался на кого-
то другого.
Внезапно рядом раздался голос Чака.
—	Это ты, дорогая?
И ответ Лоррейн:
—	Угу... Правда, забавно? Играть в водные жмурки.
Я отплыл подальше от них, но почти сразу наткнулся на
кого-то. Чьи-то руки крепко вцепились в меня, и я услышал
голос Мими:
—	Я боюсь, Чак... Я ищу тебя везде...
—	Я — не Чак, — поспешно ответил я, чтобы она не успела
наговорить лишнего;
Но постепенно теплая вода и темнота начали меня угнетать.
Глаза различали только блеск воды. А потом внезапно из-за туч
появилась луна. Вода заискрилась серебром. Тут и там появи¬
лись головы купающихся.
Я увидел Айрис и подплыл к ней. В нашу сторону плыли Чак
и Лоррейн.
—	Вода даже чересчур теплая, — сказала она. — Но все же
лора вылезать.
Лесенка была близко от нас. Лоррейн выскочила на берег
первой, вслед за ней поднялись и мы.
Мне очень хотелось курить.
264

—	Здесь поблизости есть бар, — сказала Лоррейн. И тут же
закричала: — Выходите, ангелочки! Выпьем чего-нибудь...
С громким плеском гости стали вылезать из бассейна. Пер¬
вым поднялся Уолтер. Он помог подняться и Биллу, подав ему
костыль. Уицкоф последним вылез на мраморный бортик бас¬
сейна.
Князь Лагуно, не вполне понижая, что общество его игно¬
рирует, пригладил свои черные волосы и вскарабкался на бор¬
тик бассейна у наших ног.
Лоррейн осмотрелась:
—	Все здесь?
—	Нет Джанет.
—	Джанет! — закричала Лоррейн. — Выходи поскорее!
Ответа не последовало. У меня екнуло сердце в недобром
предчувствии. Я стал всматриваться в воду бассейна, но головы
Джанет не увидел.
—	Джанет! Выходи! — На этот раз крикнула Мими.
—	Может быть, она вылезла из воды до того, как взошла
луна? — высказала предположение Айрис. — А сейчас переоде¬
вается в кабине. Пойдемте посмотрим.
Они с Лоррейн обежали все кабинки, но Джанет не было.
Джанет нигде не было. Все всполошились.
—	Джанет! Джанет!
Чак без всякого предупреждения прыгнул в воду. Это по¬
служило сигналом для других. Мими плыла рядом со мной, за
ней — Лоррейн. Она с беспокойством оглядывалась по сторо¬
нам. Блестящие глаза князя Лагуно были где-то рядом. Прыг¬
нул в воду даже Билл Фландерс.
Луна теперь светила необыкновенно ярко. Кто-то плывший
рядом со мной сказал что-то, но я не разобрал слов из-за плес¬
ка воды. Я слышал голоса Лоррейн и Айрис.
Внезапно из дальнего угла бассейна до нас донесся истош¬
ный женский вопль. Кричала Флер:
—	Сюда! Сюда! Скорее... Я вижу ее... Она под водой... Она
утонула...

Часть третья
ФЛЕР
Глава 8
Флер Уицкоф перестала кричать. На какой-то момент воца¬
рилась тишина. Потом началась суматоха. Все устремились к
Флер, разбрызгивая по пути воду. Я находился от нее дальше
других. Темные головы вокруг Флер образовали круг. В лунном
свете они выглядели устрашающе — одни головы, передвигаю¬
щиеся по темной поверхности водьь
Наконец я подплыл к ним. Здесь было глубоко, не менее
десяти футов. Все кричали и суетились без толку. В середине
кружка голов тихо выла Флер. Я подплыл к ней. Чак Доусон,
громадный и ловкий в воде, словно тюлень, присоединился
ко мне.
• В чем дело, Флер? Где вы увидели ее?
Маленькая рука Флер Впилась в мое плечо.
—	Да поглядите, ш^глядите же на дно. Видите, как блестит
ее купальник? '
Я всмотрелся. Она была права. Действительно, что-то там
серебрилось и переливалось,, словно отражение луны.
—	Нырнем, лейтенант? — предложил Чак. Он изогнулся, его
атлетическая фигура разрезала воду, и он исчез из виду. Я по¬
следовал за ним.
Было странно плыть в теплой воде навстречу чему-то блестя¬
щему и бесформенному, не имеющему названия, но что должно
было быть, как я знал, Джарет Лагуно. Глаза болели от насыщен¬
ной серой воды. Я вытянул руку й коснулся чего-то гладкого и
твердого. Это была рука Джанет. Действуя обеими руками, я су¬
мел схватить ее за плечо. Чак оказался с другой стороны. Интен¬
сивно работая ногами, мы стали поднимать тело. Теплая вода
была словно клей. Но наконец мы вынырнули на поверхность,
и дышать стало легко.
266

Я отбросил со лба мокрые волосы. Они мешали мне. Чак был
рядом. Я посмотрел на него, потом на то, что находилось меж¬
ду нами.
Под водой оно не выглядело так ужасно. Следовало что-то
предпринимать. Но теперь при взгляде на то, что плавало меж¬
ду нами, я осознал весь кошмар случившегося. Лицо Джанет
Лагуно в свете луны казалось серовато-зеленым. Открытый рот
напоминал какую-то нелепую темную дыру. Волосы, всегда та¬
кие непокорные, прядями расползались по воде.
Глубоко вздохнув, Чак произнес:
—■ Лесенка как раз позади вас. Поднимем ее.
Все были похожи на испуганных, неуклюже барахтающихся
в воде уток..
Мы с Чаком подтянули тело Джанет к лесенке, подняли ее
и положили на холодный каменный бортик бассейна.
Лоррейн и Айрис уже бежали к нам из кабин для переоде¬
вания.
—	Что произошло, Питер? — закричала Айрис.
Лоррейн, взглянув на нас, вскрикнула. Разгоряченные и мок¬
рые, все столпились вокруг.
—	Отойдите подальше, — приказал я.
. Мужчина в черных плавках встал рядом со мной. Это был
Дэвид Уицкоф.
—	Дайте мне взглянуть на нее, лейтенант, — сказал он и тут
же обратился к Лоррейн: — Принесите махровые простыни и
что-нибудь теплое из кабин для переодевания. Ее надо* согреть.
Лоррейн убежала.
Опустившись на колени, Уицкоф перевернул Джанет на спи-,
ну. Лоррейн, Айрис и Уолтер принесли полотенца и даже одея-:
ла. Часть* Ьещей сунули Джанет под спину. Другие набросили
на нее.
Уицкоф начал делать искусственное дыхание. Я и Чак стоя¬
ли рядом.
Наконец Чак не выдержал:
—	Лоррейн, прошу, уведи всех отсюда. В.се равно они ничем
не смогут помочь. Пускай оденутся. Потом проводи их в бар,
дай чего-нибудь выпить.
Около Джанет остались только доктор, Чак и я.
. — Вы тоже идите, Питер, — сказал Чак. —'Когда доктор ус¬
танет, я его сменю.
—	Ничего, я- подожду.
Вчера, когда умерла Дороти, Чак и Уицкоф взяли инициа¬
тиву в свои руки. Сегодня я им не доверял.
267

Чак взглянул на меня, пожал плечами и повернулся к докто¬
ру, который действовал в полном молчании. Минут через пятна¬
дцать его см'енил 4aKi потом я. Так продолжалось почти час.
Айрис принесла нам купальные халаты. Это было очень кста¬
ти. Мы буквально, посинели от холода.
Наконец Уицкоф сказал:
—	Бесполезно. Ее не вернуть к жизни. Она умерла. Перене¬
сем ее в кабину и там осмотрим.
Ничего другого я и не ожидал.
Мы перенесли Джанет в одну из кабин и положили на диван,
а мой мозг услужливо напоминал мне последние слова Джанет:
«Ничего со мной не случится. Уродина чувствует себя превос¬
ходно...» -
Уицкоф, нахмурив брови, придирчиво осматривал тело. Он
ничего не говорил, но, судя по всему, искал следы борьбы. Их
не было.
—	Надо что-нибудь выпить, — наконец сказал он хриплым
голосом.
—	Пошли в бар.
Переодевшись, мы вышли к бассейну. Чак повел нас к осве¬
щенному бунгало. Он и Уицкоф шагали впереди, я немного по¬
отстал, точно между ними имелось какое-то тайное согласие.
Благообразный городской специалист-кардиолог и грубоватый,
неизвестно откуда появившийся невадский богач были явно не¬
совместимой парой. Дорого бы я дал, чтобы узнать их мысли.
Когда мы пришли в бар, все уже сидели там. В камине весело
пылал огонь. Лоррейн, Айрис, Флер и Мими расположились на
широком диване. Билл Фландерс — в кресле. Уолтер сидел за
стойкой бара, выгнутой полумесяцем. Только князь Лагуно рас¬
хаживал по комнате, словно не замечал враждебности других.
Рюмки у всех были наполнены.
Никто нас ни q чем не спросил, и лишь Айрис отважилась
задать вопрос:
—	Питер, она что— умерла?
—	Боюсь, что да.
Князь Лагуно с улыбкой не то смущенной, не то наглой
спросил доктора:
—	Ну, доктор, какой диагноз вы поставите на сей раз? Уто¬
нула она или ее утопили?
Циничный вопрос прозвучал как удар бича.
Флер Уицкоф, сжав кулаки, не отрываясь смотрела на свое¬
го мужа. Впрочем, как и все остальные. Но доктор старательно
избегал взгляда Флер.
268

—	Вместе со мной тело вашей жены осматривали Питер Ду-
лич и Чак Доусон, — сказал он очень спокойно. — Оба они
могут подтвердить, что никаких следов борьбы на теле нет.
Улыбка князя стала еще шире.
—	Какое облегчение для всех нас. Особенно для меня. Из-
за несдержанности Джанет сегодня утром во время завтрака,
когда* она читала это письмо, я мог бы оказаться в весьма ще¬
котливом положении. Конечно, я принял кое-какие меры и за¬
брал из кабины, когда она купалась, это дурацкое письмо к
Дороти...
Он достал письмо из кармана.
—	Но поскольку никто из вас его не читал, вы не можете
давать показаний, касающихся его .содержания.
При гробовом молчании остальных он подошел к камину и
бросил письмо в огонь.
—	Так будет надежнее.
Он с усмешкой повернулся к нам..
—	Так.что теперь, если даже и возникнут какие-нибудь не¬
приятности, против меня не будет ничего. А это очень важно,
поскольку я — единственный наследник Джанет! Это нормаль¬
ное положение дел для женатого человека.
Если и есть на свете люди более подлые, чем этот князь, то
мне еще предстоит встретить их. Было видно, что остальные
были такого же мнения. Я взглянул на Лагуно с холодной
усмешкой.
—	Что ж, князь, , будем надеяться, что вы не убивали свою
жену. Но, если вы все же рискнули это сделать, то трудились
напрасно. Дело в том, что сегодня, как раз перед тем, как от¬
правиться сюда, Джанет сделала новое завещание, и мы с же¬
ной заверили ее подпись. Она не оставила вам ни,гроша.
Самоуверенность князя как водой смыло. Он не побледнел,
а посерел.
—	Джанет... — пробормотал он.
—	Да, да, ее подпись, и этот документ она предусмотритель¬
но оставила нам на хранение. Он вполне законный, не сомне¬
вайтесь. Все свое состояние она завещала Биллу Фландерсу.
Билл Фландерс вздрогнул и от неожиданности уронил свой
костыль. Все лица повернулись в его сторону. Наконец Билл
недоуменно пробормотал:
—	Мне? Тут какая-то ошибка... С какой стати Джанет оста¬
вила мне деньги? Я ведь познакомился с ней в этом доме.
—	Совершенно верно. Но Джанет посчитала, что Дороти со
Стивом причинили вам столько же страданий; сколько и ей.
269

И, оставляя свои деньги вам, она действовала по принципу:
долг платежом красен. Думаю, она в какой-то степени суме¬
ла отомстить за вас обоих... Правда, она не предполагала, что
умрет сегодня.
Некоторое время в баре стояла абсолютная тишина. Мими
Бернетт забыла о своей жеманности. Ее глазки-пуговки пере¬
бегали с одного лица на другое, точно она следила за игрой в
настольный теннис. Потом раздался голос Лоррейн:
—	Мои дорогие, давайте не будем говорить на эту тему. Ка¬
кая разница, кому оставила свои деньги Джанет? Дэвид гово¬
рит, что она утонула. Что же, такое со всяким может случиться.
Лоррейн оставалась верной себе. Своими бестолковыми бес¬
помощными словами она пыталась доказать, что жизнь продол¬
жается и должна идти так, как хочется ей, Лоррейн.
—	Свет погас. Это может произойти в любой момент. В бас¬
сейне наступила темнота. С Джанет что-то случилось. Возмож¬
но, судороги. Вода, была слишком теплой. Мне самой подчас
становится плохо. Возможно, она звала нас на помощь, но ее
никто не услышал, поскольку все мы громко кричали и смея¬
лись. Правда, это ужасно. Сначала — Дороти, потом — Джа¬
нет. И вдобавок этот отвратительный князь. Мне кажется, что
я действительно должна попросить его покинуть мой дом.
Очень рада, что’он не получит денег Джанет. Она оказалась
умницей, написав такое благородное завещание. Как только
приедет Трокмортон, я составлю новое... Но самое главное,
чтЪ Джанет умерла от несчастного случая.
—	Это дело полиции, — заявил я твердо.
Чак и Уицкоф подошли ближе ко, мне. Все повернулись в
мою сторону.
•. — Полиция? — переспросила Лоррейн. — Но, Питер, доро¬
гой, ведь Дэвид говорит... Вы не верите .ему?
—	Дело не в том, верю я ему или нет. Просто о подобных
случаях следует извещать полицию. Чак может это подтвердить.
Возлюбленный Лоррейн как-то странно посмотрел на меня.
—	Совершенно верно. — Он обратился к Уолтеру: — Ты си¬
дишь, ближе всех к телефону, Уолтер. Вызови, пожалуйста, по¬
лицию иэ Генуя-Сити. Кажется, мы относимся к их району. До
их участка рукой подать.
Тот пробормотал что-то вроде:
—	Да, конечно.
Он набрал номер и довольно сбивчиво рассказал о случив¬
шемся. Потом уже сообщил нам, что полиция выехала. Руки у
него дрожали. Для храбрости он налил себе чистого виски.
270

Ожидание показалось необычайно долгим. Все словно засты¬
ли в угрюмом молчании. Лишь иногда кто-то поднимался со свое¬
го места, подходил к бару и наливал себе выпить.
Я попытался представить себе, как бы мы вели себя, если бы
были десятью обычными людьми, друг которых только что уто¬
нул в плавательном бассейне. Уж конечно совсем не так.
Но мы были далеко не обычными людьми, нас связывали
друг с другом десятки запутанных нитей страха и подозрений.
«Вчера нас было еще двенадцать, — подумал я. — А сегодня
уже десять».
Конечно, Джанет могла действительнр утонуть случайно. В ее
смерти было меньше поводов для сомнений, чем в смерти Доро¬
ти, если не считать циничности князя и странного совпадения
двух неожиданных смертей в продолжение одних суток. И все же
Джанет утопили, как убили и Дороти. И свет был выключен не
случайно, а чтобы кто-то мог держать голову Джанет подводой,
пока она не умрет. Но кто это сделал и с какой целью — этого я
не знал. Тем не менее я дал себе слово добраться до этого него¬
дяя, даже если мне придется потратить весь свой отпуск.
С другой стороны, я отлично сознавал, что никакими дока¬
зательствами не располагаю. Так что, если и выскажу свои по¬
дозрения полиции, меня просто-напросто примут за идиота.
Полиция сама займется расследованием. И если они удов¬
летворятся версией о несчастном случае и следствие это под¬
держит, то мы с Айрис должны будем употребить все наши
усилия, чтобы объяснить властям, почему восемь уважаемых
человек из каких-то тайных соображений объединились дабы
встать на пути правосудия.
Вот так обстояли дела, насколько я мог судить об этом.
Наконец появились представители власти, невысокий мужчи¬
на, назвавшийся сержантом Дэвисом, и два полицейских. Их тот¬
час же провбли к телу Джанет. Осмотр продолжался довольно
долго, но и сержант не обнаружил ничего подозрительного. Ему
было известно, что вчера умерла Дороти. Но он не усмотрел в двух
смертях подряд никакой связи. Допросив нас, он заявил, что до¬
ложит обо всем начальству, которое, по всей вероятности, и на¬
значит официальное следствие на завтрашнее'утро. Он заметил,
что только Лагуно, как муж утонувшей, а также Чак и доктор
Уицкоф будут вызваны к следователю. И добавил, что понимает,
почему мисс Плейчел и Айрис Дулич хотят как можно меньшей
огласки, и пообещал посодействовать в этом отношении.
— Должен сознаться, — добавил он, наконец, — что сначала
я удивился известию о смерти миссис Лагуно. И будь она опыт¬
271

ным пловцом, нам бы пришлось всерьез заняться этим делом.
Но теперь мне понятно: в темноте она могла потерять ориен¬
тацию и оказаться на глубоком месте. — Слегка поклонившись
в сторону доктора, он сказал: — Доктор Уицкоф сказал мне, что
погибшая — хорошая знакомая их семьи еще по Фриско. И ему
известно, что она плохо плавала. Только держалась на воде.
Он взглянул на князя.
—	Это так, князь?
—	Да, — незамедлительно последовал ответ. — Моя жена
плавала очень скверно.
Флер не сводила глаз со своего мужа. Мне показалось, что она
-• вообще не прислушивается к разговору, но она вдруг сказала:
—	Я дружила с Джанет- с детских лет. Мой муж ее лечил.
Губы Флер побелели^ После минутной паузы она добавила:
—	Насколько я помню, она плавала не очень хорошо.
Сержант вышел вместе с Чаком и доктором. Как и следова¬
ло ожидать, все прошло гладко.
—	Ну, вот и все! — Лоррейн поднялась и подошла к бару, что¬
бы налить себе виски..— Теперь, надеюсь, все убедились, что я
была права. Сержант отлично знает свое дело, но и он не усмот¬
рел в смерти Джанет ничего подозрительного. — Она повернулась
к Флер и сказала наивно: — Никак не могу понять одного: как
можно разучиться плавать? Ведь Джанет еще в школе получала
призы за плавание. И ты наверняка это помнишь. Она ведь была
чемпионом школы по плаванию. Ведь так?
С минуту Флер молча смотрела на нее, а потом, словно кук¬
ла, у которой кто-то перерезал веревочки, упала в обморок.
Глава .9
Мими, суетясь, словно эльф с дипломом Красного Креста,
привела в чувство Флер, которой показалось, что в баре слиш¬
ком душно. Именно перегретый воздух и стал, как прошептала
Флер, причиной ее обморока. Но это прозвучало весьма неубе¬
дительно.
Лоррейн предложила всем вернуться домой. Мыс Айрис за¬
хотели пройтись пешком. Когда все уехали, по темной аллее,
которая шла вдоль освещенной луной дороги, мы отправились
вслед за ними.
—	Ну, Питер, — произнесла Айрис, взяв меня за руку, —
теперь всему крышка.
—	Я тоже так думаю, — ответил я.
272

—	Мне так хотелось крикнуть этому полицейскому, чтобы он
хоть немного пошевелил мозгами, но это было бесполезно. Я не
сомневаюсь, что Джанет утопили. И самое плохое, что все на сто¬
роне убийцы. Даже Лоррейн. Она этого не сознает, поскольку ей
очень хочется весело прожить жизнь. Но это все вздор. Джанет
была убита просто и хитро, но бессмысленно. Не могу понять,
кому и зачем понадобилось это, — сказала Айрис.
—	Не забывай о князе. Он ведь не предполагал, что Джанет
составила новое завещание. Это можно было понять по выра¬
жению его лица, когда он все узнал.
—	Да, я знаю. Сегодня днем мы пришли к мысли о том, что
Лагуно и Дороти хотели убить Джанет и что Дороти была убита
по ошибке. Но потом я еще обдумывала все это. Сегодня утром
осторожно было признано, что Дороти умерла от сердечного при¬
ступа. И князь оказался единственным, кто выступил с версией
об убийстве. Только сумасшедший решился бы на такой посту¬
пок, если бы он действительно совершил убийство, да еще заду¬
мал лишить жизни Джанет сегодня вечером, — произнесла Айрис.
—	Есть еще Билл Фландерс, — заметил я. — У него было
много причин разделаться с Дороти* а кроме того, он еще и
получает наследство Джанет. Не исключено, что сама Джанет
сообщила ему о том, что изменила завещание в его пользу, и...
—	Но, дорогой, Билл Фландерс не мог утопить Джанет. Ког¬
да свет погас, он был рядом с нами. Не может быть двух убийц.
Свет выключил убийца Джанет.
—	Если, конечно^ это не произошло по чистой случайности,
а все происшествие не обдумано заранее тем, кто решился на
этот поступок в темноте, — возразил я.
Айрис схватила меня за руку.
—	Ты сам понимаешь, что таких случайностей не бывает. Не
обманывай себя.
—	Есть еще доктор Уицкоф и Чак. Они договорились сделать
так, чтобы смерть Дороти выглядела вполне респектабельно. Так
же они ведут себя и в отношении смерти Джанет. Только я не могу
понять, как каждый из них был связан с Дороти, не говоря уже о
Джанет, — размышлял я.
—	Дороти и Джанет были пациентками доктора в Сан-Фран¬
циско. А доктор, может быть, из тех докторов-вампиров в кино¬
фильмах, которые убивают своих пациентов, — подумала вслух
Айрис.
—	Если так, то это мерзкий способ зарабатывать себе на жизнь.
В истории с Джанет вся загвоздка в том, умела ли она плавать или
нет. Этот полицейский не отнесся бы к этому случаю столь лег¬
273

комысленно, если бы знал, что Джанет была почти рекордсмен¬
кой по плаванию. А доктор заявил, будто она не умела плавать.
И Лагуно его поддержал. Но он и так бы соврал. Он ведь очень
боится за свою шкуру.
—	Остается Флер, — сказал я.
—	Да, Флер, конечно, знала о том, что Джанет хорошо пла¬
вает, и все же солгала. А когда Лоррейн задала ей вопрос, то
упала в обморок. Я к ней присматриваюсь с самого начала. Она
ведет себя тихонько, как мышка, но все время ожидает какого-
то подвоха. А на мужа и не. смотрит. Джанет, как мы предпола¬
гаем, была ее приятельницей. Тогда почему Флер солгала и тем
самым помогла убийце Джанет? — задала свой вопрос Айрис.
—: А почему здесь каждый помогает убийце?
—	Ах, Пит, — жалобно протянула Айрис, — боюсь, что у нас
ничего не выйдет. Мы только понапрасну ломаем себе головы.
Некоторое время мы молча шагали по извилистой дороге.
Я украдкой любовался красивым профилем жены, и мне без¬
умно захотелось увезти ее отсюда, чтобы провести оставшую¬
ся часть отпуска только в ее обществе.
—	Может быть, бросим все, дорогая? Нужно же считаться с
твоей карьерой.
—	Не говори глупостей, Пит. Джанет нам пришлась по душе,
и мы не можем допустить, чтобы убийца остался безнаказан¬
ным. И потом, ты сам понимаешь, если на протяжении немно¬
гим более суток последовали две странные смерти, то что-то
произойдет еще.
Она выглядела так прелестно и так решительно. Я поцело¬
вал ее.	v
—	Хорошо, дорогая. Мы остаемся.
—.Все это так... Но если бы мы смогли ухватиться для нача¬
ла хоть за что-то конкретное...
—	Конкретный факт у нас есть. Обыск в комнате Дороти. Но
это все.
. — Мы даже еще не знаем, была ли отравленная стрела похи¬
щена из комнаты трофеев. Если бы это можно было доказать,
Питер. Я еще там не бывала.
—	Надо еще раз сходить в эту комнату. Посмотреть, все ли
там как прежде,
Когда мы подошли к английскому саду перед террасой этого
сумасшедшего дома Лоррейн, весь нижний этаж дома был по¬
гружен в темноту. Свет в окнах верхних этажей указывал на то,
что гости собираются ложиться спать. Мы прошли в гостиную
через стеклянную дверь и по коридору добрались до комнаты
274

трофеев. Здесь также было темно. Я щелкнул выключателем, и
в ярком свете сразу же ожили морды животных на стенах. Стек¬
лянными глазами следили за нами кабаны, буйволы, лоси.
Я показал Айрис на три колчана — наконечники стрел были
покрыты красновато-коричневым ядом.
—	Видишь, — начал было я и замолчал. Все наконечники
были на своих местах. Я даже закрыл глаза, потом снова открыл.
Нет, мне не мерещится. Я попытался открыть витрину, но она
была' заперта.
Айрис с сомнением посмотрела на меня.
—	А ты не мог ошибиться?
—	Не мог... Кто-то, положил шестой наконечник на прежнее
место.
Я наклонился поближе и стал внимательно рассматривать
наконечники.
—	Посмотри-ка на второй слева. Тут краска кажется другого
цвета. Гуще и свежее.
Айрис наклонилась над витриной.
—	Да, верно. Значит, теперь можно, утверждать, что Доро¬
ти была отравлена кураре. Только надо узнать поподробнее о
свойствах этого яда. Знаешь что, пойдем в библиотеку. У Лор¬
рейн наверняка найдется энциклопедия или какой-нибудь дру¬
гой справочник.
Подбор книг в библиотеке не поддавался никакой классифи¬
кации, но энциклопедию мы все-таки отыскали. Кураре была
посвящена коротенькая статейка. Яд этот добывается из того же
растения, что и стрихнин, и действует со смертельным исходом.
Одна фраза особенно привлекла мое внимание: смерть в резуль¬
тате укола наступает минут через пятнадцать—двадцать, но па¬
ралич мышц проявляется минуты через три, так что жертва еще
до наступления окончательной смерти постепенно превращает¬
ся в живой труп:
—	Три минуты, — стал я размышлять. — Значит, кто-то уко¬
лол Дороти за три. минуты до того, как она начала танцевать со
мной. Умерла она в кабинете администратора.
Айрис внимательно посмотрела на меня.
—	Погоди, Пит... Ведь она уже танцевала с тобой минуты
три. Значит, укололи ее, когда она находилась на танцевальной
площадку. Кто танцевал рядом с вами?
Я задумался.
—	Пару раз к нам приближалась Лоррейн со своим южно¬
американцем. Но я уверен, что ни она, ни он не прикасались к
Дороти. Да и вообще никто.
275

—	В таком случае ее укололи непосредственно перед выхо¬
дом на площадку. Кто сидел рядом?
Я усмехнулся.
—	Я и ты, дорогая. Потом, когда этот проходимец-князь увел
тебя танцевать, к ней был ближе всего Уолтер. Но сидел он не
рядом, а на некотором расстоянии. К тому же он даже не смот¬
рел в нашу сторону. Он был занят разговором с Джанет. — Я по¬
жал плечами. — Выходит, что Дороти могли отравить только ты
да я. Нет, подожди,, подожди...
У меня перед глазами отчетливо всплыла одна сценка. И я
рассказал Айрис, что Дороти, прежде чем идти танцевать со
мной, сняла перчатки и запихнула их к себе в сумочку.
—	Все ясно! Около Дороти не было никого, но пре¬
ступник все тщательно продумал. Он подстроил дело так,
что она должна была уколоться о собственную сумочку.
Но куда же девалась эта сумочка? Интересно! Может быть, у
Билла?
—	Да нет. Я уже спрашивала сегодня Билла. Сумочку ему не
отдавали.
—	Скорее всею, она осталась лежать на диване у стола. В су¬
матохе, наверное, никто не обратил внимания на нее. Может
быть, нам удастся ее отыскать завтра, когда, мы поедем на похо¬
роны в Рино?
Мы улеглись, но еще разговаривали, когда раздался стук в
дверь.
—	Войдите! — крикнул я.
. На пороге возникла миниатюрная фигурка. Это была Флер
Уицкоф. Видя, что мы уже в постели, она смутилась и хотела
уйти, но Айрис удержала ее:
—	Заходите, заходите! И присаживайтесь вот здесь на кро¬
вать. Мы еще не спим. Можете курить.
Флер еще секунду колебалась, а потом вошла и прикрыла за
собой дверь. Она была в серо-голубом пеньюаре, из-под кото¬
рого виднелись носки красных комнатных туфель.
—	Я просто не могла заснуть, — сказала она, покраснев. —
Не выношу одиночества. Мне. необходимо выговориться.
Горя нетерпением узнать, что же на самом деле привело ее
к нам, мы старались скрыть свое любопытство. Айрис протяну¬
ла Флер, сигарету.-
—	Мне понятно ваше, состояние, — сказала она. — Когда
Питер в море, я тоже не нахожу себе места от одиночества.
Флер закурила. Ее маленькая ручка дрожала. Мы выжидали,
не задавая ей никаких вопросов.
276

—	Ужасно даже подумать, что произошло с Джанет, — нако¬
нец глухо сказала она. — Я была так потрясена, что не сознавала,
как отвечала на вопросы сержанта. Сказала, что Джанет плохо
плавала. А ведь знала, что она превосходно плавала. Потом уже
поздно было исправлять положение, и я так разволновалась, что
упала в обморок.
Зачем она пришла к нам? Чтобы дать формальное и. явно
ложное объяснение причины своего обморока?
Айрис сочувственно поддакивала ей, и Флер немного воспря¬
нула духом.
—	Я страшно огорчена, что сморозила такую глупость. Ска¬
жите, а если бы я сказала полицейскому, что Джанет хорошо
плавала, это имело бы какое-нибудь значение?
—	Еще бы! Ведь вам и самой кажется невероятным, что .от¬
личный пловец мог утонуть в бассейне только потому, что там
погас свет, — ответил я.
Флер подняла глаза.
—	Вы подозреваете, что ее убили? Этот ужасный князь?
Я решил, что ей лучше узнать правду.
—	Ее убил тот же человек, который, вчера убил Дороти.
Флер совсем растерялась.
—	Но ведь Дороти никто не убивал. Это выдумка князя.
Чтобы самому остаться в стороне. Дороти умерла от сердечно¬
го приступа, — упрямо повторила Флер.
—	Вы точно знали, что у Дороти больное сердце?
—	Конечно. Дэв, то есть мой муж, лечил ее.
—	Он лечил и Джанет?
. — Джанет? Нет, не лечил. Джанет была просто нашей хоро¬
шей знакомой. Разумеется, если она заболевала, то обращалась
к Дэву, но...	Л/
—	А какая специальность у вашего супруга? — быстро спро¬
сил я, не давая ей опомниться.
—	Кардиолог. Один из лучших специалистов.
—: Вчера вечером он осматривал Дороти и уверенно заявил,
что она умерла от сердечного приступа.
—	Ну и что же?
—	Если бы ее отравили, он бы сразу это установил?
—	Конечно!
—	А вам не приходило в голову, что он сам мог ее отра¬
вить, а потом поставить диагноз: сердечная недостаточ¬
ность.
Это был выстрел наугад. Флер спрятала лицо, закрыв его
руками, а потом вскочила и негодующе спросила:
277

—	Вы осмеливаетесь обвинять моего мужа в двойном убийст¬
ве? Кроме того, вы полагаете, что „-пользуясь своим положением
врача, он таким образом защищает себя? Это подло и низко...
Я понял, что зашел слишком далеко. Айрис попыталась ис¬
править положение. Она встала и подошла к Флер.
—	Флер, дорогая, Питер вовсе так не думает. Но вы должны
понять, должны осознать, что Дороти и Джанет стали жертва¬
ми преступника. В этом у нас уже нет сомнения. Поэтому, если
мы хотим установить имя убийцы, то' приходится подозревать
всех без исключения.
Флер вырвала у нее свою руку.
—	А.какое вам вообще дело до этого? Зачем вы суетесь в это?
—	Неужели вы хотите, Флер, чтобы преступник, совершив¬
ший два убийства, избежал наказания?
Флер закрыла лицо руками й сёла на край кровати.
—	Но вы... вы ведь не скажете полиции то, что сказали сей¬
час мне?
—	До тех пор, пока Мы не получим доказательства, мы вооб¬
ще не будем никому ничего говорить. Зачем поднимать шум?
Флер немного успокоилась и заговорила нарочито спокой¬
ным тоном:*
—	Только не подумайте, что я стала бы защищать своего
мужа, если бы была уверена в его виновности. Я ведь все рав=-
но разведусь с ним. Он для меня ничего не значит.
—	А почему вы с ним разводитесь? — спросила Айрис. —
Только поймите мейя правильно, я спрашиваю не из любопыт¬
ства, а из желании помочь вам.
—	По очень простой причине. Он совсем не обращает на
меня внимания. Все работает, и я его почти не вижу.
Губы Флер задрожали. Казалось, она вот-вот расплачется.
г- Какой смысл быть женой человека, от которого редко лас¬
ковое слово услышишь?
Я не спускал с нее глаз.
—	Ваш муж был знаком с Дороти не только как с пациент¬
кой, не правда ли?
—	Нет! — с жаром выкрикнула Флер. — Он вообще ее не
знал. Даже я не видела ее после окончания школы.
—	В таком случае я ошибся, — спокойно заметил я. — Но мне
почему-то кажется,: что вы разводитесь с мужем из-за Дороти,
Флер опять вскочила.
—	Это неправда!
—	Вы уверены?
—	Безусловно.
278

Ее розовое личико вспыхнуло от гнева.
-Ия скажу еще кое-что. Я не знаю, кто убил Дороти и Джа¬
нет. Я даже не верю в то, что они были убиты. А вы оба просто
жестокие и циничные любители сенсаций, которые хотят заста¬
вить страдать каждого ради своих острых ощущений. Но я не
позволю вам забавляться за счет моего мужа, — горячо произ¬
несла Флер.
Потом она замолчала и свирепо посмотрела на нас.
—	Сегодня вечером, когда мы были в бассейне, Дэвид не мог
убить Джанет. Когда выключили свет, мой муж был рядом со
мной.
Флер метнулась к двери. Я, вскочив с кровати, бросился за ней.
—	Флер...
Она добежала до двери, распахнула ее и исчезла в темном
коридоре. Я поспешил за ней. И уже решил было окликнуть ее,
как услышал, что она направляется к своей комнате:
Шарканье и легкий скрип... легкий скрип ее красных кожа¬
ных домашних туфель.
Шарканье, скрип... Я уже не впервые сльпрал эти звуки. Я вер¬
нулся в комнату, где меня ждала Айрис.
—	Ну, Питер. Что ты об этом думаешь? — спросила она.
—	Не могу сказать определенно, — ответил я. — Но только
знаю одно — я сейчас слышал, как Флер бежала в свою комна¬
ту. Ее шаги напомнили мне шаги человека, который пробирал¬
ся мимо меня прошлой ночью по коридору.
Я подошел ближе к своей жене.
—	Флер была тем человеком, который подсунул письмо, ад¬
ресованное Дороти, под дверь комнаты Джанет. Это Флер об¬
шаривала комнату Дороти.
Глава 10
За завтраком Лоррейн была в отличном настроении, точно
ничего не случилось. Особенно ее порадовало известие о ско¬
ром приезде мистера Трокмортона.
— Он все устроит как надо, мои дорогие, — щебетала Лор¬
рейн.
Она сама отправится за ним в аэропорт, поэтому ужин не¬
много запоздает. А вам уж мистер Трокмортон, безусловно,
очень понравится. Он ведь такой умница, хотя и из Бостона.
Короче говоря, она считала мистера Трокмортона чуть ли не
божеством, способным возвратить к жизни Дороти и Джанет.
279

О мистере Трокмортоне только и было разговоров за завтра¬
ком. Но особых причин радоваться чему-либо не имелось.
После завтрака Чак, доктор Уицкоф и Лагуно отправились в
полицию подписать бумаги о смерти Джанет. Нам оставалось
лишь ждать их возвращения, чтобы потом испытать сомнитель¬
ное удовольствие от присутствия на похоронах Дороти в Рино.
Билл Фландерс получил телеграмму с выражением соболезно¬
вания от единственной родственницы Дороти на востоке стра¬
ны и с сожалением из-за невозможности присутствовать на ее
похоронах. По тону телеграммы я понял, что смерть Дороти не
была таким уж печальным событием.
После того как Флер столь поспешно убежала от нас, мы с
Айрис решили обыскать ее комнату в надежде обнаружить то, что
она украла или хотела украсть из вещей Дороти. Наш план был
довольно прост. Под предлогом извинений за дерзкие вопросы,
которые мы задавали Флер прошлой ночью, Айрис задержит ее
внизу, а я тем временем осмотрю ее комнату. В комнату Флер я
проник, но ничего не нашел. Тщательный осмотр вещей миссис
Уицкоф не выявил ничего подозрительного. Тайна Флер так и
осталась ее тайной. Теперь все наши дедуктивные помыслы были
направлены на то, чтобы отыскать сумочку Дороти в Рино.
Чак, князь Лагуно и Уицкоф вернулись из Рино в полови¬
не двенадцатого. Настроение у всех было ужасное. Мы молча
ожидали их на террасе. В довершение всего произошел еще
один конфликт между Лоррейн и Мими. Когда Чак появился
на террасе и сообщил, что полицейские пришли к заключе¬
нию, что смерть Джанет — результат несчастного случая, Лор¬
рейн и Мими одновременно встали и подошли к нему.
Мими простодушно протянула Чаку обе руки.
—	Бедняжка! После всего пережитого вам обязательно нужно
что-нибудь выпить. Пойдемте, дорогой, я сделаю вам коктейль.
Лоррейн даже перекосило от злости:
—	Он и сам себе может его сделать, если хочет.
Чак не знал, как ему вести себя, но Мими прижалась к его
плечу и потащила за собой в дом.
—	Вас нужно время от времени баловать, дорогой...
Во второй раз в течение двух дней она одерживала полную
победу над Лоррейн.
Неожиданнр просто нашлась сумочка Дороти. Две машины с
гостями Лоррейн прибыли в маленькую церковь, где должна была
состояться панихида, за полчаса до траурной церемонии. Айрис
280

пробормотала что-то насчёт необходимости съездить на почту за
конвертами, и мы поехали в клуб «Дель Монте». В клубе было
полно народу, шла игра. Было только начало третьего, людк вы¬
игрывали, проигрывали, пили, смеялись. В общем, обстановка
резко отличалась от скучного уныния дома Лоррейн Плейчел.
Администратор клуба запомнил меня и был польщен визи¬
том Айрис Дулич.
—	Да, да. Один из официантов забрал с дивана сумочку мис¬
сис Фландерс. Как раз сегодня он собирался передать ее мисс
Плейчел. — Он заверил, что сумочку никто не открывал, и та
поспешность, с которой ее принесли, подтверждала, что адми¬
нистратору поскорее хочется избавиться от всего, что напоми¬
нало об этой неприятной истории.
С серебряной сумочкой в руке я поспешил на улицу. Айрис
шла следом за мной.
Мы завернули в первую же пустынную улочку.
—	Будь осторожен, Пит, — говорила Айрис. — Насколько я
понимаю, здесь кроется ловушка... Иголка, булавка, одним сло¬
вом, что-то острое с кураре.
Опасения Айрис оказались напрасными. Я вынул из сумоч¬
ки все: жетоны, которые Дороти взяла с игорного стола, пуд¬
реницу, украшенную бриллиантами, расческу, губную помаду,
зеркальце, несколько долларов, носовой платок. Все это вы¬
глядело вполне невинно.
Неожиданно Айрис схватила меня за руку.
—	Смотри, Пит!
Она показала мне правую перчатку Дороти. На кончике сред¬
него пальца краснело маленькое пятнышко.
. — Это наверняка кураре! Дороти укололась, когда на ее руке
была перчатка.
—	Да, но она сняла перчатки, — заметил я. — Она и откры¬
вала сумочку, чтобы сунуть туда перчатки.
—	Тогда, может быть, перчатки проколола иголка, или что
там находилось, когда она засовывала их в свою сумочку. Мы
на правильном пути, Питер. Смотри только, будь осторожен.
И с величайшей предусмотрительностью я стал один за другим
извлекать из сумочки находящиеся там предметы, осматривать их
и передавать Айрис. Трудно вообразить, что могли подумать про¬
ходящие мимо нас люди. Наконец очень внимательно мы осмот¬
рели все, каждый жетон, внутренность тюбика с губной помадой,
абсолютно все. Даже вывернули наружу подкладку сумочки.
И должны были признать, что если сумочка и была ранее каким-
то смертельным орудием, то сейчас это уже совсем не так.
281

s Айрис разочарованно посмотрела на меня.
— По крайней мере, мы хоть имеем перчатку. Это уже кое-
что. Ах! Мы можем не успеть на похороны.
Отпевание уже началось, когда мы на цыпочках вошли в
пустую маленькую церковь. Лоррейн и семеро других гостей
сидели все вместе на передних скамьях. С ними был и какой-
то мрачный господин, видимо, адвокат Дороти по бракораз¬
водному процессу, пришедший оплакивать свой пропавший
гонорар. Священник, безразличный к тому, что в церкви при¬
сутствует одна из богатейших в мире женщин, что-то монотон¬
но бубнил. Флер Уицкоф, маленькая и погруженная в свои
мысли, сидела с краю второй скамьи. Я сел почти рядом с
Флер, Айрис присоединилась ко мне.
По* мере того, как шло отпевание, меня все более и более
одолевала мысль насчет иронии создавшейся ситуации. Почти
наверняка один из присутствующих на этой печальной цере¬
монии убил Дороти. А семь других были ему за это весьма бла¬
годарны. И я вспомнил о красноватом пятнышке на перчатке
Дороти, пытаясь догадаться, откуда оно взялось.
И вот во время столь неподходящих к месту раздумий я опус¬
тил вниз глаза и узрел большую черную сумку Флер. Она лежа¬
ла на блестящем сиденье скамьи между мной и Флер. Почему
же я не подумал о ней раньше. Я обыскал комнату Флер, наде¬
ясь найти там украденную у Дороти вещь. Но мне и в голову
не приходило, что малютка миссис Уицкоф носит эту вещь, чем
бы та ни оказалась, с собой.
Этот случай грозил превратиться в трагикомедию дамских
сумочек.
Флер смотрела только на священника, видимо, думая о зна¬
чении тех печальных слов, которые он произносил. У ее су¬
мочки, как и у сумочки Дороти, замок был простой. Стоит
лишь нажать пальцем, и сумочка откроется. Чувствуя себя до¬
статочно неловко, я протянул руку и дотронулся до замочка.
Флер не пошевелилась. Я нажал на замок, сумочка раскрылась,
обнаружив свое содержимое. Слабый щелчок замка показал¬
ся мне выстрелом пистолета. Но Флер явно ничего не слыша¬
ла. Я заглянул внутрь сумочки, и сердце у меня учащенно за¬
билось.
Между носовым платком и маленьким замшевым кошельком
лежало письмо. На конверте чернилами было выведено «Мис¬
сис Дороти Флацд...».
С ловкостью вора-карманника, а не моряка, я вынул письмо
из сумочки и сунул себе в карман. Я уже опять дотронулся до
282

замка, чтобы его защелкнуть, но в этот момент заиграл орган и
присутствующие зашевелились. Флер чуть повернулась в мою
сторону. Сумочка все еще была открыта. Мне оставалось лишь
одно. Неловким движением схватив свой молитвенник, я ухит¬
рился задеть локтем и сумочку. Она упала, ее содержимое ока¬
залось на каменном полу. Все произошло так быстро, что Флер,
я был в этом уверен, даже не поняла, что замочек был открыт
еще до того, как сумочка оказалась на полу.
Глупо улыбаясь, я наклонился, запихнул все обратно в су¬
мочку, защелкнул замок и вручил сумочку Флер. Она была по¬
гружена в мрачную задумчивость и потому машинально взяла
ее у меня и сунула себе под мышку.
Все выглядело так, словно я обнаружил какой-то таинствен¬
ный предмет, который Флер выкрала из комнаты Дороти. Пись¬
мо было адресовано Дороти. Но кто его написал?
У Чака нашлось дело в Рино, и он не вернулся вместе с нами
в дом Лоррейн. Поэтому Айрис и я ехали в большом автомоби¬
ле вместе с Уолтером, Мими и Флер.
По приезде Уолтер поставил машину в гараж. Мими и Флер
куда-то исчезли, а нас задержала Лоррейн. Она сказала, что
получила телеграмму от Трокмортона. Он приедет только за¬
втра утром.
Мы выразили сочувствие, а потом ушли в свою комнату, где
я достал письмо и с гордостью показал его Айрис, рассказывая,
каким путем мне удалось его раздобыть.
У Айрис заблестели глаза.
— Давай скорей читать!
Я вынул письмо из конверта. Твердым мужским почерком
там было написано:
«Дороти! Своим поведением ты открыла мне глаза. Наконец7
то я прозрел и понял, что ты собой представляешь и какого
глупца я позволил тебе сделать из меня. Но; с какой целью ты
так поступаешь? Разумеется, не ради замужества. Значит, ради
денег. Что ж, шантажисты существуют с незапамятных времен.
Но должен предупредить — меня не напугаешь. Поэтому про¬
должай в том же духе. Сделай самое худшее, что можешь. Объ¬
яви всем, что доктор Уицкоф, любимчик многих больных
матрон* выдавал тебе нежелательные авансы, когда ты была его
пациенткой. Но, насколько я помню, они выдавались не толь¬
ко с моей стороны. Если тебе доставит удовольствие разрушить,
мою карьеру, не останавливайся ни перед чем. Я не заслужи¬
ваю лучшего. И постараюсь сделать так, чтобы ты причинила
283

вред лишь мне одному. Это письмо от меня последнее. Но знай,
я буду помнить тебя до самой смерти: или своей, или твоей.
Дэв Уицкоф».
Мы с Айрис переглянулись.
—	Значит, и этот тоже... Чем больше мы узнаем о Дороти,
тем хуже она начинаетвыглядеть в наших глазах, — заключи¬
ла Айрис. — Мужу изменяла, деньги растратила, флиртовала с
князем, не посчитавшись с тем, что он муж ее подруги. Даже
подбивала его 4ept знает на что. Украла фишки у Лоррейн,
была любовницей Уицкофа, а потом шантажировала его... Та¬
кая тварь ничего, кроме смерти, й не заслуживает. Похоже, что
Уицкоф тоже подумывал об убийстве?
—	Да. И это приводит нас к маленькой Флер.
Теперь я понимал и оправдывал поведение Флер, даже про¬
никся к ней искренним сочувствием. Конечно, вчера она нам
солгала относительно причины развода. Она либо знала, либо
подозревала о том, что муж изменяет ей с Дороти: А когда До¬
роти умерла и доктор Уицкоф диагностировал смерть от ост¬
рой сердечной недостаточности, Флер решила, что это он ее
убил. И теперь пытается отвести подозрения от своего мужа.
Она знала, что Дороти была очень хитрой и осторожной в от¬
ношении компрометирующих ее документов. Ночью она про¬
бралась ~в комнату Дороти, чтобы проверить, не осталось ли
там чего-нибудь компрометирующего Дэва. Она нашла это
письмо и любовную записку Лагуно, адресованную Дороти,
которую подсунула под дверь комнаты Джанет. С тех пор она
лгала, не щадя себя, чтобы защитить доктора.
Но одно стало ясно. Была ли тут замешана Дороти или нет,
играл ли тут какую-либо роль развод или Нет, Флер все еще
любила доктора Дэвида Уицкофа.
—	Бедняжка, — заметила Айрис, -г Как она, должно быть,
страдает. И на лицо Айрис набежало облачко. — И все же.' Что
ты об этом думаешь? Похоже, именно доктор, скорее всего,
убил Дороти. Все говорит за это.
—	Но почему же была убита Джанет?
* — Ну как ты не понимаешь? Доктор знал, что у Джанет есть
любовное письмо Лагуно, адресованное Дороти. И решил, что
именно Джанет обыскала комнату Дороти и захватила изобли¬
чавшее его письмо, — произнесла Айрис.
—	Возможно и так, — согласился я и положил письмо об¬
ратно в* конверт. — Но прежде, чем ставить себя под удар, сле¬
дует дать доктору возможность объяснить свое поведение. Как
284

только он увидит это письмо, ему волей-неволей придется это
сделать.
Айрис пришла в восторг от этой мысли и тут же предло¬
жила:	"
—	Мы сделаем это сейчас же.
Я поцеловал свою жену.
—	Не мы, а — я. Очевидно, это будет один из тех трудных
разговоров, касающихся интимных отношений, когда обнару¬
живаются отвратительные вещи. Поэтому лучше мне поговорить
с ним с глазу на глаз, как-мужчина с мужчиной.
И я ушел, захватив с собой письмо. Я отправился на поиски
доктора. Он оказался в своей комнате.
У него была самая удивительная из числа всех удивительных
комнат в доме Лоррейн. Угловая, с двумя огромными во всю
стену окнами. День угасал, и панорама, открывшаяся мне, на¬
поминала гигантскую декоративную фотографию. Из одного
окна во всем своем великолепии была видна Маунт-Роз с зиг¬
загообразной подъездной дорогой к дому Лоррейн. А из друго¬
го окна я мог любоваться блестящей водной ширью озера Тахо
с задумчивыми вершинами на другом его берегу; На этом фоне .
доктор казался каким-то маленьким и жалким, хотя и был бо¬
лее шести футов ростом. Он натянуто мне улыбнулся.
—	О, привет, лейтенант Дулич. У меня есть бутылка хлебной
водки. Давайте выпьем.
—	Нет, благодарю вас. — Я бы выпил глоток,, но негоже уго¬
щаться за счет человека, которого собираешься обвинить в двой¬
ном убийстве. Поэтому я сказал: — Нам нужно поговорить.
—	Поговорить? — переспросил доктор удивленно. — Вы имее¬
те в виду что-то заслуживающее особого внимания?
—	Именно так.	ч
—	Надеюсь, что смогу быть вам полезен. — И в голосе до*
тора послышались нотки преуспевающего модного целителя. —
Так в чем же дело?
—	А вот в чем, — начал я. — Считаю, что Дороти Фландерс
и Джанет Лагуно были убиты. Уверен, что из комнаты трофеев,
был похищен наконечник стрелы, покрытый ядом кураре. Это
произошло перед смертью Дороти. А на следующий день этот
наконечник, но уже без яда, оказался на прежнем месте. Не
сомневаюсь, что Дороти была отравлена ядом кураре с помощью
ловушки в своей сумочке. Безусловно, вы также знали о том,
что Дороти была отравлена. — Я помолчал немного, чтобы
смысл моих слов дошел до него, и добавил: — Вот об этом я и
хотел поговорить с вами.
28S

Доктор стойко выдержал мою обвинительную тираду. Потом
очень тихо произнес:
—	Я задам вам тот же вопрос, что и князю Лагуно, когда он
обвинил меня в том же. чЕсли вы верите в то, что сказали мне,
то почему же не потребовали вскрытия тела Дороти еще до ее
похорон?
—	Потому, что я гость в Д9ме Лоррейн и не желаю вовлекать
всех других гостей в скандал, пока сам не буду во всем твердо
уверен.	'
—	Если я вас правильно понял, вы обвиняете меня в непра¬
вильном диагнозе, в сокрытии убийства. Но, скажите, ради чего
мне рисковать своей карьерой?
У доктора обычно было добродушное выражение лица. И этот
высокомерно произнесенный вопрос так не соответствовал его
внешнему виду.
—	Ваша карьера и так.висела на волоске, — ответил я. —
Дороти была для вас лишком опасна. Ведь она могла разболтать
о вашей связи. Но мертвая Ьна стала для вас еще опаснее. По¬
тому вам было выгодно, чтобы дело обошлось без следствия.
Доктор вцепился в подлокотники кресла. На фоне стеклян¬
ной; стены он казался жалкой бестелесной тенью.
—	На что вы намекаете? — пробормотал он.
—	Вообще-то я не охотник до чужих писем, — ответил я. —
. Но на этот раз мне пришлось отступить от своих принципов.
Сказав это, я вынул из кармана письмо. Он взял его трясущит
мися руками и посмотрел на него, как на свой смертный приго¬
вор. Он сразу стал похож на дряхлого старца.
—	Вы намерены обратиться в полицию?
—	Я не испытываю жалости к убийцам.
Он отдал мне письмо.
—	Что ж, я думаю, лучше сразу закончить этот неприятный
разговор. Да, я убил и Дороти, и Джанет...
Глава 11
Признание доктора меня потрясло. Против него, конечно,
были кое-какие улики, но их было мало, и для меня оказа¬
лось полной неожиданностью его признание в убийстве обеих
женщин.
Но тут же у меня появилось подозрение, и я спросил:
— Каким образом вам удалось подложить кураре в сумочку
Дороти?
286

—	Я его... Он... собственно говоря, я...
И тогда я все понял.
—	Не надо, доктор. Дело и без вашего благородства доволь¬
но запутанное. Вы ее не убивали, но вы считаете, что ее убила
ваша жена. Вот что вас беспокоит.
—	Ложь! — гневно воскликнул он. — Если вы воображаете...
—	Я повторяю, доктор, что дело запутанное. Вы защищаете
Флер, а она сбилась с ног — ищет для вас фальшивые алиби,
придумывает всякие истории, врывается в комнаты других, кра¬
дет вещи. Судя по всему, она уверена, что убийца — вы!
Я рассказал Уицкофу подробно обо всех поступках его жены.
Он воспрянул духом, к нему снова вернулось его хладнокровие,
он повеселел. И вот что я узнал.
Его рассказ был таким, как я и ожидал, — жалкое повест¬
вование о женщине, которой следовало бы дать хороший наго¬
няй, и о мужчине, который забыл, что нельзя делать одновре¬
менно две взаимоисключающие вещи.
Они с Флер женаты восемь лет. Бее эти годы они искренне
любили друг друга. А потом он познакомился с Дороти, кото¬
рую направил к немулругой врач, поскольку у нее было легкое
сердечное недомогание.
—	Я обнаружил у нее небольшой систолический шум, но
абсолютно ничего серьезного. После того как я осмотрел ее,
она задержалась в моем кабинете. Мы разговорились. Ну, вы
ведь знали, какой она была. Мне не хочется вдаваться в не¬
приятные детали этих заигрываний. Так ведь?
Но Дороти, видимо, более чем понравились такие заигрыва¬
ния, и она продолжала наносить доктору регулярные визиты.
А для того, чтобы придать им профессиональное благоприличие,
он периодически присылал ей счета. Оплачивать их предстояло
Биллу Фландерсу после его несчастливого возвращения домой
Пока же Билл все еще находился на излечении в госпитале.
Несмотря на свое безрассудное увлечение Дороти, доктор
продолжал любить Флер и потому находился в постоянном
страхе, что она все узнает. И по мере того как тянулись неде¬
ли, эта гнетущая тяжесть все больше и больше давила на него.
Это была все та же старая история с мучительным концом.
Наконец Дороти наскучили его угрызения совести и самоби-
чевание» и у нее уже была связь с Лагуно, потому она стала
угрожать доктору, требуя денег. В порыве отвращения он на¬
писал ей письмо и вскоре получил ответ. В нем Дороти обо¬
сновывала свои требования и обещала, что письмо пригодится
ей, если потребуется предъявить ему иск в суде.
287

Она дала доктору две недели на размышление. И он понял,
что может распрощаться со своей карьерой врача. Однако он
считал, что заслужил все, что ему придется вынести.
Втоптать доброе имя Флер в грязь он не хотел. И потому еще
до того, как Дороти могла реализовать свои угрозы, доктор по¬
говорил с Флер, ничего не сказав, правда, о Дороти, а просто
без всяких объяснений попросил у нее развод. Флер была по¬
ражена и никаких вопросов не задавала.
—■ Она горда и упряма, — сказал доктор с ноткой' гордости
в голосе. — Я и не подозревал, что все это время она знала о
Дороти. Даже намека себе не позволила. Хотела спасти меня
от этого последнего унижения.
Затем Флер с сердцем, разрывающимся от горя, отправилась в
Рино, а Дэвид Уицкоф остался дома, каждый день ожидая само¬
го худшего. Он решил, что худшее наступило, когда к нему в ка¬
бинет явился Билл Фландерс. Его беспокоили счета, полученные
от доктора. Тот дал Биллу наполовину правдивые объяснения на¬
счет слабого сердца Доротц. Билл поверил в них, и во время их
разговора бросил фразу о том, что Дороти уехала в Рино.
—	Она не могла поступить иначе, — добавил я, -г- ведь Билл
Фландерс уже был осведомлен о ее поведении. Потому он и
гонялся за ней с кухонным ножом. Оставаться в Сан-Францис¬
ко для нее теперь уже было небезопасно. \
Всё еще бледный от страха, Дэвид Уицкоф продолжал свой
рассказ:
—	А несколько дней спустя Лоррейн позвонила мне с этим
сумасбродным предложением приехать сюда. Я согласился. И не
потому, что надеялся на примирение с Флер. После всего, что
я натворил, я был недостоин даже завязывать шнурки на ее бо¬
тинках и боялся встречи с ней. Но я приехал, поскольку Лор¬
рейн сказала, что Дороти также здесь. Я был в ужасе от того,
что могло произойти-между Дороти и Флёр, находившимися
чод одной крышей; от того, что Дороти могла наговорить моей
жене, я чуть с ума не ефшёд. Мне в голову взбрела мысль, что,
приехав сюда, я как-нибудь сумею убедить Дороти возвратить
мне мое письмо. Конечно, она может только посмеяться надо
мной. Но это был последний шанс еще что-то спасти.
—	По приезде сюда вам удалось поговорить с Дороти?
*— Нет, не удалось. Но я увидел Флер. Она пришла в мою
комнату как раз перед поездкой в Рино. Была спокойна и хо¬
лодно поинтересовалась: «Так это Дороти? Не правда ли?»
А когда я ничего не ответил, то засмеялась и сказала: «Ведь
это просто смешно, что моя жизнь разбита из-за Дороти, ко¬
да

торую любой пьяный матрос мог подцепить в субботу вечером.
Надеюсь, ты собираешься жениться на ней! Желаю счастья».
Потом она ушла, и мне больше не .представилась возмож¬
ность поговорить с ней.
«И в этот же самый вечер Дороти умерла в «Дель Монте», — -
подумал я.
На лице доктора появилось то же выражение муки, как-и
тогда, когда он осматривал тело Дороти в комнате администра¬
тора. Он сразу понял, что она умерла в результате сердечного
приступа. Но ведь были также симптомы паралича. И доктор
был твердо уверен, что сердечный приступ был явлением вто¬
ричным, а сначала наступил паралич дыхания. Все указывало
на то, что смерть наступила в результате действия яда на ор¬
ганы дыхания.
— Вы говорите о яде кураре, Дулич, — заметил доктор. —
Я не очень сведущ в этой области. Но мне приходилось ви¬
деть, как его применяли в случаях заболевания столбняком, и
я должен сказать, что мысль о кураре приходила мне в голо¬
ву. Поэтому вы можете представить, как я себя чувствовал. —
ТУг доктор внимательно посмотрел на мёня. — Я уверен, что
любой другой врач на моем месте сказал бы, что смерть на¬
ступила лишь в результате сердечной недостаточности. Но я
думал о своем письме. Оно было у Дороти в Рино..Если бы
полиция узнала, что Дороти была убита, то обязательно нашла
бы в ее вещах это письмо, а это означало бы для меня конец
всему. Кроме того, был еще и Билл Фландерс. Я знал о его от¬
ношении к Дороти. Если он убил ее, то кто я таков, чтобы
обвинять его? Но это тоже не все. Оставалась еще и Флер. Она
полагала, что я люблю Дороти и собираюсь на ней жениться.
Считала, что я разбил ее жизнь. Что, если Флер... Все это и
повлияло на мое решение. Поступать так было безумием, но
это оказалось единственной возможностью как-то покончит,
с тем положением, в которое я попал. Ведь я был лечащим
врачом Дороти. А Дороти и Билл Фландерс, а также доктор,
который прислал ее ко мне, искренне верили в то, что у нее
больное сердце. — Дэв Уицкоф отбросил прядь волос со лба и
продолжал: —. Бог знает, что произошло бы, если бы я не су¬
мел убедить Чака. Только его связи с полицией позволили за¬
мять это грязное дело.
Уже позже, когда доктор и Чак вернулись из Рино, доктор про¬
брался в комнату Дороти, чтобы поискать это письмо. Он нашел-
в комнате беспорядок, письмо же исчезло. И, конечно, он не
знал, что это Флер взяла его. Доктор привел комнату в порядок,
10	П. Квентин «Ловушка»
289

поскольку знал, что на следующее утро люди бы начали удивлять¬
ся тому разгрому в комнате, который был там учинен.
Этим и объяснялся'тот удивительный порядок, который я.
нашел в комнате Дороти, возвращаясь к себе после разговора с
Биллом'Фландерсом на террасе.
Что же касается Джанет, — обратился ко мне доктор, —
то я тут ничего не знаю. Но она не была отравлена ядом кура¬
ре. Это я могу утверждать. Но, может быть, вы и правы. Может
быть,-она также была убита, ее голову держали под водой... хотя
я не представляю почему... Лагуно... — Тут доктор подошел ко
мне и схватил меня, за руку. — Клянусь, я сказал вам правду.
Как врач я совершил преступление и готов нести за это от¬
ветственность. Но вы сами сообщили мне, что Флер считает это
убийство делом моих рук. Значит, вы не можете подозревать ее.
Ведь так?..
Над этим стоило подумать. Доктор считал, что убийство
совершила Флер, а она. подозревал а его. И это исключало их
обоих из числа потенциальных преступников. В какой-то мо¬
мент я цинично предположил; что между ними существует сго¬
вор, то есть это.двойной обман. Но в это трудно было повс-
* рить, взглянув на измученное лицо доктора.
Итак* повествование о семье Уицкоф подошло к концу. Не¬
большой трагический рассказ о муже и жене, которые все еще
любили друг друга, но один из них был слишком горд, а другой
слишком робок, чтобы признать это.
Я отошел от доктора и взглянул в окно, на двор и дорогу.
Старый вместительный автомобиль Лоррейн стоял у входа в
дом. Раньше его там не было. Глядя в окно и не оборачива¬
ясь, я спросил Дэва:
—	Если я обращусь в полицию и потребую вскрыть тело До¬
роти, *вы будете присутствовать при этом в качестве врача? Даже
если вы будете арестованы как соучастник преступления?
Доктор подошел ближе и встал рядом со мной у окна. Хрип¬
лым голосом он ответил:
—	Конечно, я сделаю это. Я ведь не могу помешать вам.
—	Как;знать. — Й я протянул ему письмо, которое он адре¬
совал Дороти Фландерс. — Давайте заключим сделку.
Доктор просто не мог поверить своим глазам.
—	Это письмо может повредить вам и вашей жене. Но я от¬
дам егр вам, если вы обещаете отправиться вместе, со мной за¬
втра утром в полицию и потребовать вскрытия тела Дороти.
290

Он все еще почти ничего не понимал.
—	Как? Я?
—	Это единственное, что может вас Спасти, а также уско¬
рить расследование. Если я обращусь в полицию, тдм сочтут
меня сумасшедшим. Вы же тот врач, который подписал сви¬
детельство о смерти. И если поведете себя правильно, то. все
будет выглядеть вполне невинно. Скажете в полиции, что' у
Дороти было слабое сердце и что у вас никогда не возникало
никаких подозрений насчет ее смерти, пока я не пришел к вам
и не сообщил о похищенном наконечнике стрелы, который
был отравлен ялом кураре. Я сказал вам об этом уже после
смерти Дороти. Скажете, что Дороти могла быть отравлена и
вы теперь уже сомневаетесь в правильности вашего заключе¬
ния. Вскрытие трупа должно подтвердить наличие яда кураре.
Полиция начнет действовать. А мы будем знать, что сделали
все от нас зависящее. — Все еще держа письмо в руке, я до¬
бавил: — Конечно, вы рискуете тем, что они докопаются до
вашего романа с Дороти. Но вы хотя бы поможете установить
истину.
Доктор взял письмо. Его мысли можно было прочитать на
его лице. Я не только смог доказать ему, что его жена все еще
любила его, я дал ему возможность выпутаться из неприятней¬
шего положения, в которое когда-либо попадал врач. Этр было
уже слишком!
—	Конечно, я поеду в полицию вместе с вами, — промолвил
доктор. — Но не уверен, что вскрытие так явно поможет делу, как
вы это предполагаете. Не знаю, найдется ли вообще патологоана¬
том, способный доказать наличие кураре в трупе Дороти.
Я не учел этого момента и потому спросил доктора:
—	Вы думаете, что полиции следует иметь еще до аутопсш.
точное представление, каким образом был применен этот яд?
—	Вот именно. Им также нужно видеть орудие убийства —
иголку или еще что-нибудь. А также знать* что подозреваемый
имел доступ к яду.' Его ведь нелегко заполучить.
—	Но яд кураре есть в доме Лоррейн. И его немало в комна¬
те 1рофеев. Эта сторона дела не должна нас. беспокоить. А вот
орудие убийства...
И я, посвятив доктора в свои не очень-то определенные пред¬
положения насчет смертельной ловушки в сумочке-Дороти, по¬
интересовался его мнением.
Доктор ответил:
—	Существует довольно широко распространенное представ¬
ление, что даже малейшая доза кураре, попавшая в кровоток бла¬
291

годаря уколу, может оказаться смертельной. Это не совсем так.
Ученые считают, что смертельная доза должна быть не менее
двадцати пяти миллиграммов внутримышечно. Истина лежит где-
то посередине. Есть еще немало привходящих факторов — общее
состояние здоровы^ жертвы, идиосинкразия и т. д. Если вы спро¬
сите меня, можно ли убить человека с помощью укола иглы с ку¬
раре, то я отвечу положительно. Особенно если такой случай
похож на случай с: Дороти, у которой было слабое сердце. Но
можно уколоть человека дважды, и он не умрет.
—	Значит, тот, кто убил Дороти, здорово рисковал? — спро¬
сил я.
—	Не обязательно, — ответил доктор. — Очень похоже, что, не
будучи специалистом, убийца решил, что одного укола достаточ¬
но. И ему повезло. Большинство людей ведь ничего не знают о
кураре, а лишь то, 6 чем пишут в детективных романах:
—	Я из их числа, — усмехнулся я. — Значит, для того, чтобы
мне поверили, я должен найти орудие смерти или, по крайней
Мере, знать более определенно, каким образом Дороти могла
быть убита с помощью кураре. Благодарю вас, доктор. Вы мне
очень помогли.
Доктор недоверчиво взглянул на меня.
—	Вы благодарите 'меня? Это я должен вас благодарить. Как
я могу...
Я почувствовал себя неловко.
—	На вашем месте, доктор, я бы попытался разыскать вашу
жену и обсудил бы с ней все, — улыбнулся я. — Возможно, и
Лоррейн не такая уж легкомысленная особа. Чета Лагуно и чета
Фландерс не пришли к примирению. Но похоже, чета Уицкоф
на пороге того, чтобы этим похвалиться.
Лицо доктора просветлело.
' — Да, я сейчас найду Флер...
Он вдруг'замолчал и уставился в окно. Я повернулся и успел
заметить, как маленькая Флер Уицкоф сбежала по ступенькам
крыльца и вскочила в большой автомобиль Лоррейн.
Куда это она собралась? — отрывисто спросил доктор.
—	Не знаю.
Доктор попытался открыть окно, чтобы остановить ее, но не
сумел. Попытался еще раз — опять тщетно. Флер сидела в ма¬
шине, которая сначала двинулась по подъездной дороге, потом,
обогнув крутой поворот, исчезла из виду.
В том, как Флер управляла машиной, почувствовалось какое-
то отчаянное безрассудство, и это поразило нас. Мы подбежа¬
ли к другому окну, откуда была видна часть уходящей к подно¬
292

жию Маунт-Роз дороги, с ее крутыми и опасными поворотами.
Странное чувство испытал я, глядя из окна этрй высоко распо¬
ложенной комнаты. Точно наблюдаешь что-то на киноэкране,
что-то не совсем реальное.
По дороге шли два человека. Это были Мкми и ее «дорогой»
Уолтер. Доктор приник к окну, побелев от страха!.
—	Что случилось, лейтенант? Почему она несется как сума¬
сшедшая?
Она...
Большой вместите л ьный автомобиль Лоррейн появился на
обрывистой дороге. Но как ужасно его мотало из стороны в
сторону, точно корабль без руля в открытом море. И хотя жена
не могла его слышать, доктор закричал:
—	Флер! Флер!
Я, пораженный ужасом, застыл на месте. Неуправляемая ма¬
шина мчалась прямо на Мими и Уолтера. Я видел, как Мими
вскочила на придорожный камень. Уолтер попытался встать ря¬
дом с ней, но не смог и, повернувшись, стал махать приближа¬
ющемуся автомобилю. Он был уже совсем близко. Не обращая
внимания на опасность, что заставило меня вздрогнуть, «доро¬
гой» сделал слабую попытку вскочить на подножку автомоби¬
ля. Но автомобиль промелькнул мимо и Уолтер шлепнулся'на
острый гравий дороги.
Впереди был крутой поворот и отвесный обрыв в глубокий
каньон. Ограждений на повороте не было. Уолтер поднялся и,
прихрамывая, пытался бежать вслед за удаляющейся машиной.
Уицкоф вцепился в мое' плечо. И вдруг закричал в исступлен¬
ном отчаянии:
—	Флер!..
В этот момент автомобиль достиг поворота и, не меняя на¬
правления, исчез в пропасти.

Часть четвертая
МИМИ
Глава 12
Наверное, я еще долго не смогу забыть того страшного кри¬
ка, с которым доктор выбежал из комнаты. Я поспешил следом.
Тысячи вопросов теснились у меня в голове.
Почему .Флер вскочила в машину Лоррейн? Почему автомо¬
биль метался на дороге? Почему Флер не свернула, несмотря на
сигналы Уолтера? И что вообще случилось?
Ясно бдою одно — это уже третий трагический случай с гос¬
тями Лоррейн на протяжении короткого промежутка времени.
Дороти... Джанет... Флер.
Это было уже не убийство, а какая-то бойня. События в доме
принимали тотальный оборот и неслись вперед так же непред¬
сказуемо, как и автомобиль, на сумасшедшей скорости летящий
в пропасть.
Дэв мчался по лестнице, когда- из приоткрывшейся двери
выглянула Айрис. Она увидела перекошенное от страха лицо
доктора, а потом и меня.
—	Быстрее, — крикнул я ей, — бежим, Флер...
—	Что с Флер? — Айрис спрашивала уже на ходу.
—	Машина с Флер упала в каньон. Мы видели это из окна.
—	Но зачем Флер села в машину?
—	Не знаю. Мими и Уолтер как раз шли по дороге. Уолтер
пытался прыгнуть на подножку машины, но у него ничего не
вышло. Они уже там.
Внизу в холле сидел Билл Фландерс и что-то читал. Он рас¬
сеянно взглянул на промчавшегося мимо него доктора. Казалось
невероятным, что в такой момент кто-то может спокойно си¬
деть и читать журнал. Из комнаты трофеев вышел князь Лагу-
но. На его физиономии было написано любопытство.
—	Что за суматоха?
294

—	Флер,— бросил я.
—	Ну и что? Она только что попросила меня вывести маши¬
ну из гаража, а потом сбежала вниз, села в неё и умчалась, не
сказав никому ни слова. Какая муха ее укусила?
Я остановился и испытующе посмотрел ему в лицо.
—	Машина была в исправности, когда вы подогнали ее к
подъезду?
—	В исправности? Тормоза немного ослабли. А в чем* дело?
Позади нас раздался дробный стук каблуков. Я обернулся и
увидел спешащую из гостиной Лоррейн в длинном вечернем
туалете цвета темней малины.
—	Ангелочки! Что за шум? Что происходит? Какая-то новая
замечательная потеха йли...
—	Флер нс вписалась в поворот на вашей большой машине, —
ответила Айрис.	-
Глаза хозяйки расширились от ужаса.
—	Не вписалась в поворот... Там же обрыв в каньон.
Я направился к открытой двери. Остальные, за исключени¬
ем Билла Фландерса, последовали за мной. С его стороны было
бы неразумно присоединиться к нам. Он бы и не успел за нами
на своем костыле.
Солнце уже садилось, когда мы выбежали на подъездную до¬
рогу к дому, огороженную стенами. Мы с Айрис оказались впе-*
реди всех. Отсюда были прекрасно видны вершины гор. Кое-где
к ним подходили темные полосы вечнозеленой растительности.
—	Мы все пытаемся разобраться со вчерашним убийством,
когда сегодняшнее убийство... — начал было я мрачно.
—	Убийство? — спросила моя жена.
—	Конечно, это убийство. В машине были серьезные непо¬
ладки. Никто не смог бы справиться с управлением. Кто-то
хотел, чтобы машина вместе с Флер перевернулась.
Теперь я уже сказал это открыто.
Лоррейн, несмотря на свои высокие каблуки и мешающее ей
длинное платье, бежала рядом с нами. Ее волосы развевались
от .ветра, и ее элегантный наряд был тут совсел! неуместен.
—	Питер, дорогой, — задыхаясь, спросила она, — почему это
Флер вздумалось отправиться в Рино?
—	В Рино? — удивился я. — Так вот куда она направлялась?
—	Да. Это все так непонятно. Она просто влетела ко мне в
комцату, когда я переодевалась к ужину, и сказала, что ей для
чего-то нужно поехать в Рино. Потом спросила, можно ли взять
мою машину и достаточно ли в ней бензина. Я ответила, что
Чак находится в Рино, .Она может ему позвонить и попросить
295

привезти то, что ей требуется. Но она хотела ехать сама. Я про¬
сто не могла...
.Лоррейн продолжала что-то болтать, но я перестал ее слу¬
шать. Б душу мне закралось чувство вины, поскольку я начал
понимать, почему все так произошло с Флер. Когда мы возвра¬
тились в дом Лоррейн йз Рино, то Флер обнаружила исчезно¬
вение этого проклятого письма ее мужа к Дороти. Она не знала,
что я выкрал его, но вспомнила, что ее сумочка в церкви упала
на пол и содержимое вывалилось наружу... И потому, естествен¬
но, у Флер в голове было только одно: отправиться в церковь и
найти письмо.
Если бы не мои попытки так называемого расследования,
Флер никогда бы не ринулась в эту погоню. В определенном
смысле я нес ответственность за то, что сейчас могло предста¬
виться нашим глазам. Меня охватила тревога.
Наконец мы приблизились к повороту. Стал виден отрезок
дороги, точно огромная змея, нависающий над крутым обры¬
вом горы! Место, откуда свалился автомобиль, было уже в двух¬
стах ярдах от нас.
Навстречу нам бежала Мими, доктор Уицкоф опередил нас.
Вид его одинокой фигуры навел на мысль о жалкой иронии со¬
здавшейся ситуации. Лишь несколько минут назад доктор узнал
от меня, что Флер все еще любит его, а сейчас он увидел, как авто¬
мобиль, в котором ехала его жена, перевернулся и упал с обрыва.
Так Уицкоф жестоко расплачивался за свое неблагоразумие.
Наконец он добежал до Мими. Какое-то мгновение они стояли
на месте. Потом Мими повернулась, и они устремились к мес¬
ту, откуда свалился автомобиль. Приблизившись к нему, Мими
указала на что-то рукой. Не раздумывая долго, доктор прыгнул
вниз и исчез, оставив испуганную Мими на краю выступа.
Я первый подбежал к Мими. На ней было какое-то средне¬
вековое одеяние. На его длинных свисающих рукавах виднелись
строки из древних сказаний. Она заламывала руки и, увидев
меня, бросилась мне на грудь, уткнувшись лицом в плечо.
— Мой дорогой кричал ей, чтобы она открыла дверцу и вы¬
прыгнула из машины, — всхлипнула Мими. — Автомобиль пе¬
ревернулся. Она'открыла дверцу и выбросилась. .Она лежит там
внизу. Мой дорогой с ней. А автомобиль катился и катился...
Я все еще не мог отдышаться. Остальные сгрудились рядом.
Поверх головы дрожащей Мими я заглянул в каньон. Обрыв в
этом месте был крутой и почти без растительности. Торчало
несколько больших камней да два-три куста шалфея, нависших
над пропастью.
296

В самом низу змейкой извивалось сухое каменистое русло
реки, где едва виднелся факел горящего автомобиля Лоррейн.
Футах в тридцати от нас по склону Уолтер Френч сумел заце¬
питься за свисающий куст шалфея, а доктор, скользя и падая,
полз к нему. Уолтер наклонился над чём-то, что не было видно
нам. Это что-то лежало на плоском каменном выступе скалы.
Я почувствовал облегчение, поняв, что Флер избежала падения
вместе с автомобилем. Она достаточно владела собой, чтобы по¬
виноваться отчаянной мольбе Уолтера открыть дверцу машины.
Ее выбросило наружу. Возможно, она осталась жива.
Мими была в истерике. Лоррейн и Айрис стояли около меня,
а Лагуно подошел сзади. Я передал Мими на руки Айрис.
—	Позаботься о ней, дорогая. Лагуно, поищите веревку в
доме, Флер нужно будет поднять наверх. Я же спущусь вниз,
чтобы помочь им.
—	Веревка есть в гараже, — сказала Лоррейн:
—	Питер, будь осторожен.
—	О’кей, дорогая. У меня резиновые подметки.
Я начал спускаться вниз по склону, цепляясь за кусты шал¬
фея. Доктор уже добрался до Уолтера. Он встал на колени и
наклонился над тем, что я не мог видеть. Вскоре и я дополз до
них. И, дрожа от нетерпения, схватившись за куст шалфея, за¬
глянул через плечо Уолтера.
Я увидел Флер. Доктор с бледным как смерть лицом ощу¬
пывал ее маленькое тело. Она лежала на спине, платье на ней
было разорвано, руки закинуты за голову, спутанные пряди
волос повисли вдоль лица, глаза закрыты и кровь, точно крас¬
ка, виднелась на ее щеках.
Я не мог понять, жива она или нет. Уолтер, держащийся зц
куст шалфея и похожий на ленивца в очках, уставился на меня.
От его добродушия не осталось' и следа. На нем лица не было *
от страха.
—	Автомобиль, — произнес он хриплым голосом. — Мы ви¬
дели, как он приближался. Мими и я. Он был в неисправнос¬
ти, лейтенант.
Несмотря на испуг он силился что-то понять.
—	Не могу сообразить, — продолжал он. — Я приехал из
Рино на этой машине сегодня днем. С ней все было в поряд¬
ке, и я поставил ее в гараж. А потом... потом она начала кре¬
ниться на дороге, словно без всяких тормозов. Как вы это рас¬
цениваете?
Я-то знал, что произошло с машиной, однако при докторе
не. хотел ничего говорить.
297

—	Но вы хотя бы сообразили крикнуть ей, чтобы она вы¬
прыгнула из машины. И если она осталась жива, мне кажется,
ей следует поблагодарить вас за это.
Он слегка улыбнулся.
—	Я... я пытался остановить машину. Но что я мог сделать?
Доктор все еще стоял, склонившись над Флер. У него были
безумные глаза. Он медленно ощупывал тело жены. Какое-то
мгновение рн смотрел перед собой, потом сдавленным шепо¬
том произнес:
—.Куст шалфея... куст шалфея задержал ее падение.
С меня точно свалилась тяжесть.
—	Вы думаете, с ней все в порядке? — спросил я.
Доктор обернулся ко мне. Ему было явно трудно понять мой
вопрос. Мне кажется, он даже не помнил, кто я такой. Стара¬
ясь говорить ясно и понятно, как во время приема пациента,
он ответил:
—	Переломов нет. Не думаю, что есть внутренние повреж¬
дения. Только ушибы и ссадины. Она без сознания. Она...
Доктор остановился и закрыл лицо руками.
Он ожидал увидеть ее. мертвой. Но теперь, когда она чудом
осталась жива, просто не верил в свое счастье.
Сверху крикнули:
—	Бросаю веревку, лейтенант!
И я увидел Лагуно, размахивающего длинной веревкой, один
конец которой он прикрепил к маленькому деревцу. Мы с по¬
мощью веревки подняли Флер наверх. Потом доктор, не сказав
ни слова, понес ее на руках к дому.
Все остальные отправились за ними: Мими в своем средне-
ековом наряде все еще не переставала всхлипывать. Айрис,
Сняв ее за талию, шла рядом, стараясь подбодрить. Лоррейн
и князь Лагуно, игнорируя друг друга, следовали за ними. Уол¬
тер Френч й я замыкали шествие.
Хотя Уолтер и плелся в молчании, по его лицу можно было
догадаться, что его обуревают нелегкие мысли. Какое-то время
спустя он. повернулся и посмотрел на меня, точно ж:елая знать,
можно ли на меня положиться. Должно быть, он решил, что мне
можно доверять, потому что сказал:
—	Я очень обеспокоен с некоторых пор. Мне не хотелось
ничего говорить. Бедняжка Мими такая нервная, такая чувст¬
вительная. Я скорее бы отрубил себе палец, чем напугал бы ее
или остальных, не имея на то причин. Но теперь, лейтенант, я
уверен, что к машине кто-то приложил руку.
Я как-то неопределенно хмыкнул.

Если бы Мими и я, — продолжал он, — не шли по дороге
и не видели все своими глазами, то можно было'бы думать, что
это всего лишь случайность. Еще одна случайность. — И он осо¬
бо подчеркнул эти слова. — Но я знаю этот старый большой
автомобиль. Я не раз возил в нем Лоррейн. И он не мог съез¬
жать с холма подобным образом, если, конечно, не были по¬
вреждены тормоза. — Тут он провел языком по своим пересох¬
шим губам. — Эта машина старой модели. Кто-то пробрался в
гараж и подпилил тормоза, а крутой склон и петляющая дорога
довершили остальное.
Я также думал об этом. Кто-то успел подпилить тормоза имен¬
но в тот промежуток времени, когда Флер высказала желание по¬
ехать в Рино, и моментом, когда она отправилась в путь. Но кто?
Как бы читая мои мысли, Уолтер спросил:
—	Флер сама вывела машину из гаража?.
—	Это сделал Лагуно.
—	Лагуно? — Пухлое лицо Уолтера стало бледным, и он вос¬
кликнул: — Дороти умёрла-от сердечного приступа. Дканёт уто¬
нула. А доктор, Чак и все остальные относятся к этому спокой¬
но. Никто не считает, видимо, странным, что две женщины
умирают в течение двух дней. Я пытался убедить себя, что это
всего лишь мое воображение... Но теперь... — Тут он понизил,
голос, хотя остальные не могли слышать его слова. — Теперь я
полагаю, что тут дело неладно, и даже очень неладно.
Я облегченно вздохнул, узнав, что еще кто-то трезво, хотя и
мрачно, оценивает ситуацию. Надо сказать, до сих пор я считал
Уолтера бледной тенью Мими. Сейчас он вырос в моих глазах.
Взглянув на него, я ответил:
—	Безусловно, что-то тут неладно. Два убийства и попытка
убийства. Это уж слишком. Три женщины за три дня. Если так
будет продолжаться, то мы все скоро останемся вдовцами.
Мне хотелось, чтобы эти слова были восприняты как шутка,
чтобы разрядить обстановку. Но этого не произошло.
Глава 13
Когда мы возвратились в дом .Лоррейн, доктор отнес свою
жену наверх. Только Билл Фландерс, опираясь на костыль,
встретил нас в холле, где висели огромные неприличные кар¬
тины. Их написал «один из удивительных маленьких художни¬
299

ков в Мексике», по словам Лоррейн в пору ее увлечения ис¬
кусством, «такой истинно замечательный». Фландерс не зажи¬
гал света. И когда мы вошли, то холл нам показался пустынным
и Мрачным.
Дело было вовсе не в сумерках. Дома встречаются странные.
Они как бы впитывают в себя настроение своих обитателей,
словно промокательная бумага чернила. Сейчас мы были не¬
много напуганы. И этого уже не скрыть. Даже такая проза¬
ическая личность, как Уолтер Френч, приходит к выводу, что
убийство под коварной личиной случайности три раза за три
дня имедо место в этом доме. И потому этот дом вобрал в себя
наш страх. Двери, ведущие в столовую и библиотеку, казались
какой-то призрачной преградой перед неизвестными ужасами.
А широкая лестница, по которой просто надо было поднимать¬
ся на следующий этаж, теперь вела в область неизведанных
опасностей.
Дрожа от страха, Лоррейн попросила:
— Давайте зажжём свет. Здесь темно как в могиле. — И она
поёпешила к выключателю. А когда свет зажегся, то восклик¬
нула: — Мои дорогие! Как ужасно все мы выглядим. — При¬
щурившись, она взглянула на Мими и со злобной усмешкой,
предназначавшейся только невесте ее единоутробного брата,
добавила: — Мими, лапочка, ты словно побывала в руках ин¬
дейцев. Пойди в свою комнату и приведи себя в порядок.
Лоррейн, Мими и Айрис отправились наверх. Лагуно неза¬
метно, исчез в гостиную что-нибудь выпить. Билл Фландерс
приковылял, к Уолтеру и забросал нас вопросами о том, что
случилось с Флер. Я попытался рассказать ему, но делал это
рассеянно,_ поскольку обстановка вокруг не внушала мне ни¬
каких надежд. Она ускользала из-под контроля. Убийство До¬
роти еще можно было как-то объяснить. Всякий человек в
здравом уме мог хотеть покончить с Дороти. Даже в смерти
Джанет была какая-то доля резона. Но кому на свете нужно
было убить маленькую Флер Уицкоф?
Возможно, когда Флер перебирала вещи Дороти, то нашла
что-то, о чем мы не догадываемся, что не показалось ей важ¬
ным, Но было чрезвычайно важно для убийцы. Возможно, и не
исключено, какое-то зерно истины в такой догадке и заключа¬
лось. Но отравленная атмосфера дома лишала меня надежды на
разумное заключение.
Три женщины собирались развестись со своими мужьями.
Две из них теперь уже были мертвы, а третья избежала смерти
лишь чудом.
зоо

Точно какая-то странная сила властвовала над неприветли¬
вым домом Лоррейн, насылая смерть на тех, кто собирался раз¬
водиться.
Мне куда больше хотелось выпить, чем удовлетворять любоз¬
нательность Фландерса. Я оставил его и последовал за князем
в гостиную. Стефано Лагуно с бокалом вина сидел там в углу.
Он чувствовал себя неловко, хотя и пытался выглядеть самоуве¬
ренно. Пока я наливал себе виски из графина, который стоял
на буфете в стиле королевы Анны на противоположном от князя
конце комнаты, к нам присоединился Уолтер Френч. Он также
налил себе бокал вина. Посмотрев через него на князя взгля¬
дом заговорщика, Уолтер прошептал:
—	•Вы не шутите, лейтенант? Вы именно это и хотели ска¬
зать? Считаете, что Дороти и Джанет были убиты?
Я не люблю бросать слова на ветер, а кроме того, я еще нуж¬
дался в союзниках. И потому рассказал Уолтеру не только о том,
что знал, но и о своих подозрениях. Казалось, он испытал чувст¬
во облегчения, а не удивления. Он и сам подумывал о том же,
сказал он, но только решил, что он сошел с ума. Я был уверен, что
это не так. Уолтер просто горел желанием действовать. Несмот¬
ря на очки и седые волосы он был похож на мальчишку, сгораю-,
щего от нетерпения играть в «полицейских и грабителей».
—	Нам нужно позвонить в полицию, — решил он. — И на
этот раз все объяснять будем мы, а не Чак и доктор.
Я так и планировал, только хотел, чтобы к нам присоеди¬
нился еще доктор. Ведь Уицкоф, как лечащий врач Дороти,
был именно тем человеком, который мог потребовать вскры¬
тия ее тела. Все это я и объяснил Уолтеру, предупредив, что
нам необходимо поставить в известность обо всем Лоррейн,
поскольку все находящиеся в доме будут вовлечены в процесс
расследования трех убийств. Когда я назвал имя доктора, то
это вызвало определенные сомнения Уолтера. Он считал, что
один из «полицейских» не может быть потенциальным «гра¬
бителем». Однако настаивать на своих возражениях не стал и
даже, казалось,, был доволен, что всю ответственность в этом
деле я беру на себя. Таким образом, для Мими у него оста¬
нется больше свободного, времени. Бедняжка Мими, сказал
Уолтер, для ее чувствительной натуры будет большим ударом
услышать обо всех этих убийствах'.-
Лично я на этой стадий событий знал одно: даже идиот дол¬
жен понимать, , что убийца действовал наугад, без всякой под¬
сказанной ему цели, и что Мими Бернетт, несмотря на свой вид
эльфа, была так же чувствительна, как железная кочерга.
301

Но я-то ведь не был ослеплен любовью.
.Лоррейн, Мими и Айрис спустились вниз элегантные и наряд¬
ные. Им хотелось что-нибудь выпить, но две смерти и, возмож¬
ность третьей повлияли даже на обычно жизнерадостную Лор¬
рейн. Они сели порознь и выглядели чересчур разряженными. _
Лагуно и Билл Фландерс были мрачны и молчали, а Уолтер оза¬
боченно суетился вокруг своей нареченной, на груди которой кра¬
совалась белая роза.
Гнетущая атмосфера уныния давила на всех. Никто не упо-
мийал об убийстве, однако все только об этом и думали. Бее
старались сохранить хорошую мину при плохой игре, но в гла¬
зах у всех затаился страх.
Спустя некоторое время я, нарушив тишину, сказал, что
поднимусь наверх, чтобы узнать, как обстоят дела у четы Уиц-
коф. Лоррейн, пытаясь выглядеть радушной хозяйкой, попро¬
сила:
—	Конечно, дорогой, и узнайте, не требуется ли им что-ни¬
будь.
—	Я пойду с тобой, Питер, — вставая с места, сказала Айрис
й последовала за мной в холл. Она была прекрасна. В новом
длинном кремового цвета платье, с украшениями, купленными
по случаю моего отпуска, она затмила и Лоррейн, и Мими в их
изысканных туалетах. А украшения, думаю, Айрис надела для
поднятия духа.
Она взяла меня под руку.
—	Питер, ужасно ничего не знать. Расскажи мне обо всем,
что произошло с .тех пор, как мы расстались и ты отправился к
доктору.
И пока мы поднимались по лестнице, я коротко сообщил ей
1 происшедших событиях.
—	Значит, Флер собиралась в Рино, чтобы разыскать пись¬
мо, которое.ты украл у нее. — На. лице Айрис появилась гри¬
маска. — Нечего сказать, хорошая мы парочка. Говоря между
нами, это мы толкнули ее на это.
—	И это одна из многих причин, которые заставят меня ра¬
доваться, когда полиция примется за расследование.
Айрис остановилась на лестничной площадке.
—	Питер, ты не представляешь, как я-то рада, что нам не
придется больше действовать на свой страх и риск. Это ведь
похоже на случай с автомобилем, когда он с грохотом падает с
горы, все время набирая скорость.
По глазам Айрис я понял, что она напугана. Выносить это
было свыше моих сил.
302

—	Мы допустили большую ошибку, не упаковав свои чемо¬
даны и не покинув этот дом, — сказал я. — Сейчас это делать
уже поздно. Никто не может уехать отсюда. Я готов рвать на
себе волосы из-за того, что испортил нам отпуск.
—	Не стоит этого делать, дорогой.' Я так же хотела остаться
здесь, как и ты. И как этот отпуск может быть испорчен, если
мы вместе? — Тут Айрис чуть улыбнулась. — Даже сам этот дом
пугает меня. Я не чувствую себя в безопасности, если тут пря¬
чется убийца. Меня могут убить, когда я вхожу в комнату, или
зажигаю сигарету, или... чищу зубы. — Айрис отрывисто засме¬
ялась. — Теперь он охотится за недовольными женами, Питер.
Надеюсь только, что довольных судьбой жен он не станет пре¬
следовать.
Почти то же самое я говорил и Уолтеру, только другими сло¬
вами. И они не казались такими уж несерьезными. Теперь они
представлялись куда серьезнее.
Мы подошли к комнате Флер. Когда мы постучали, то к нам с
сияющим лицом вышел доктор. Флер пришла в сознание, сооб¬
щил он, все еще нс веря, что она не получила серьезных увечий.
Куст шалфея задержал ее падение. Если бы не Уолтер, крикнув-
ший.ей прыгать из мчащейся машины, и не этот куст шалфея, она
навряд ли осталась бы в живых. Смущенно взглянув на Айрис, он
сообщил мне, что внял моему совету и признался во всем жене.
Она же в свою очередь объяснила, почему выкрала письмо. Их
примирение было полным.
Я в ответ сообщил доктору, что решил предать дело огласке
и обратиться в полицию.
—	Мне хотелось бы, — добавил я, — чтобы и вы приняли в
этом участие, представив собственное объяснение того, почему
вы подписали свидетельство о смерти Дороти и почему вы тре-.
буете вскрытия.
Доктор внимательно посмотрел на меня.
—	Вы даете мне надежду спасти мою карьеру. Не могу по¬
нять вашего великодушия.
—	Мы должны помогать друг другу, — уклончиво ответил я.
Потом доктор разрешил мне немного поговорить с Флер.
Она лежала на постели у окна. Я подошел к ней и встал сбо¬
ку. Доктор и Айрис задержались у двери. Несмотря на. ссади¬
ны и царапины, у нее было счастливое лицо. Прерывающимся
От волнения голосом она поблагодарила меня за то, что я при¬
мирил ее с мужем и они опять, вместе. Поскольку она могла
погибнуть из-за меня, то я почувствовал себя значительной
персоной.
303

—	И вы были так добры, что отдали Дэву письмо. Мне сле¬
довало бы уничтожить его, когда оно впервые попало ко мне.
Но я как-то не решалась, пока Дэвид нс рассказал мне все..—
Она улыбнулась. — Теперь мы сожгли это письмо.
—. У этого большого автомобиля были подпилены тормоза?
Так ведь, Флер? — поинтересовался я.
На лице Флер отразился ужас.
—	Да. Едва автомобиль прошел первый поворот, как я
уже была уверена в этом. Сначала-то все было в порядке, но
потом, л
—	Тогда вы должны, мне кое-что рассказать. Кто знал о том,
что вы собираетесь в Рино? Короче.говоря, кто успел подпи¬
лить тормоза, пока вы разговаривали с Лоррейн?
—	Ну, я просила князя вывести машину из гаража.
—	А еще кому-нибудь вы говорили о своей поездке?
—	Нет/Но, когда я разговаривала с Лагуно, там был еще Билл
Флацдерс. Он что-то читал.И, казалось, совсем не прислушивал¬
ся к нашему разговору. Больше никого не было. Айрис, вы и Дэв
были наверху. Уолтер и Мими отправились гулять. Чак уехал в
Рино.
—	О’кей, — сказал я. — Еще один вопрос. Той ночью, когда
вы обыскивали комнату Дороти, не взяли ли вы еще что-то,
кроме письма вашего мужа?
—	Я нашла еще письмо Лагуно к Дороти. Мне стыдно, при¬
знаться, но это я сунула его под дверь Джанет. Мне казалось
важным, чтобы она узнала, каков ее муж.
—	Понимаю. А кроме этих двух писем, вы ничего не взяли?
—	Ничего.
—	Вы уверены в этом, может быть, вы захватили какую-ни¬
будь мелочь, которая, по вашему мнению, не имеет никакого
значения?
Она наморщила лоб, подумала, беспокойно шевельнулась.'
—	Уверяю вас, больше, ничего. Если хотите, я могу...
Я улыбнулся:
—	Не надо волноваться, Флер. Все будет хорошо. Лежите и
отдыхайте.
К кровати подошли доктор и Айрис. Моя жена сказала не¬
сколько слов Флер. А доктор взял Флер за руку и смотрел на
нее с обожанием, точно она была ангел и собиралась улететь.
Потом мы с Айрис ушли в свою комнату.
Айрис сказала:
—	Только Лагуно Знал, что она поедет в Рино.
—	Да, Лагуно и Билл Фландерс, возможно.
304

Но Фландерс не сумел бы за такое короткое время до¬
браться до гаража и забраться под. машину, чтобы подпилить
тормоза.
—	Ты права.
Когда мы возвратились в холл, гости Лоррейн собирались
идти ужинать. Я подошел к Уолтеру и сказал, что лучше объ¬
явить Лоррейн о нашем решении после ужина, а потом уж об-
, ращаться в полицию.
Не знаю, по каким соображениям, но Лоррейн решила ужи¬
нать при свечах. Они якобы создают уют и настроение. Одна¬
ко ультрасовременная обстановка столовой и горящие свечи
создавали такой вопиющий контраст, что наши лица казались
мрачными.
Надо отдать должное мастерству поваров, они превзошли все
наши ожидания. Но все же великолепная еда не разрядила обста¬
новки. Атмосфера враждебности между Лоррейн и Мими окута¬
ла столовую.
Я думал, что все это происходит из-за Чака. Отношения Мими
с ним не укладывались в моей голове. Уолтер,- казалось, ничего не
замечал.
После обеда мы с Уолтером сказали Лоррейн, что нам необ¬
ходимо поговорить с ней наедине. Она пригласила нас в ма¬
ленький кабинет за библиотекой. Он был обставлен во фран¬
цузском стиле. Диван и кресла обиты золотой парчой. На столах
и полках — севрский фарфор. В камине пылал огонь.
—	В чем дело, дорогие? — спросила Лоррейн, когда мы сели.
Я думал, что нам будет нелегко с ней разговаривать. С самого
начала Лоррейн напоминала страуса. И я не винил ее за это. Ведь
это все было потому, что у нее слишком много денег. И под ру¬
кой всегда находился мистер Трокмортон, служки которого охра¬
няли ее от контактов с миром, где существовали такие ужасные
вещи, как убийство. Сказать ей, что в ее доме случилось убийст¬
во, было равносильно тому, как если бы принцессе сообщили о
том, что у ее крестной матери-феи сломалась волшебная палоч¬
ка, а лягушка так и осталась лягушкой, не превратившись в пре¬
красного принца. Но, к моему удивлению, достаточно было
упомянуть об автомобиле, как Лоррейн прервала меня на полу¬
слове.
—	Вы хотите сказать, что кто-то повредил тормоза? Мне
это тоже пришло в голову. Неделю назад я просила механика
подтянуть тормоза в машине. Возможно, вы все считаете меня
безмозглой пустышкой, но, чтобы прийти, к таком выводу, у
меня ума хватило. Кто-то намеревался убить Флер сегодня
305

вечером. — Она внимательно посмотрела на меня. — А это в
свою очередь говорит только об одном: что Дороти и Джанет
тоже были убиты. Выходит, что это чудовище, князь Лагуно,
прав... И вы, наверное, хотите заявить о случившемся в по¬
лицию?
—	Я очень, рад, Лоррейн, что вы согласны, — сказал я.
—	А как жё еще я могла реагировать? Я поверила Чаку и Дэву
в отношении Дороти и Джанет. Но теперь, Питер, даже ребе¬
нок задал бы вопрос: умерли две женщины, а третья...
Она жалобно посмотрела на своего брата Уолтера, потом на
меня. '
—	Я пригласила всех сюда, чтобы помирить и сделать счас¬
тливыми, но я никогда не предполагала...
Я видел, Лоррейн испугана, и успокаивающе взял ее за руку.
—	Вы здесь ни при чем, Лоррейн.
Уолтер встал..
—	Не огорчайся', Лоррейн. Мы расскажем все полиции, а они
назначат расследование и докопаются, кто это сделал.
—	Вы будете звонить туда сейчас?
—	Чем скорее, тем лучше* — ответил я. — Кто знает, что еще
может произойти в ближайшее время.
Господи, и почему Трокмортон задерживается! — вздох-:
нула Лоррейн. — Питер, я прошу вас дождаться возвращения
Чака из Рино. Он должен приехать с минуты на минуту.
—	Почему мы должны его ждать? — агрессивно спросил Уол¬
тер. — Чак умышленно не хотел ввязывать в случившееся по¬
лицию.
—	Я такого наговорила. — Тут Лоррейн посмотрела на меня. —
Уолтер подразумевает, что Чак'сознательно не хотел ставить в
известность полицию. Разве не так?
—	Эго необязательно так, — заметил я. — Он лишь следовал
совету, доктора, а тот первый хотел все замять. А теперь гово¬
рит, что ошибся. Он вполне допускает, что Дороти была отрав¬
лена, и собирается требовать эксгумации.
Затем, видя по выражению ее лица, как сильно она любит
Чака и что ее убьет малейшее подозрение в отношении его, я
добавил:
—	Не волнуйтесь из-за Чака. Вы же лучше всех нас знаете
его. Знаете, что он может делать и чего не может.
Лоррейн обратилась к брату:
—	Уолтер, подожди, пожалуйста, пока Чак не возвратится.
Уолтер взглянул на меня.
—	Ладно...
306

—	Прошу тебя... — Лоррейн подошла к Уолтеру. — Ты просто
ничего не понимаешь. Наверно, трудно иметь сестрой одну из
самых богатых женщин. Ведь эта слава будет следовать за мной по
пятам. За моей спиной будут шептаться: «Это у нее в домеубива-
ют». А у Чака в полиции много знакомых. Если к ним обратится
он, они постараются провести расследование без шума.
Уолтер неловко похлопал сестру по руке.
—	Хорошо, хорошо, Лоррейн, дождемся Чака.
—	Благодарю вас, дорогие.
Она закурила. Какое-то время мы сидели молча, и я смот¬
рел на изящную фигурку хозяйки дома. Она была уже не менее
пяти раз помолвлена, но каждый раз в последний момент при¬
ходила к убеждению, что жениха интересует ее состояние, а не
она сама. Что получится с красавчиком Чаком?
Вскоре послышался шум подъехавшего автомобиля. Лоррейн
прислушалась.
Мы пошли в библиотеку. Там, обложившись со всех сторон
газетами, сидел князь Лагуно. Не обращая на него никакого вни¬
мания, мы отправились в холл. Наружная дверь была распахнута.
Лоррейн с решительным видом шла впереди. Внезапно она
остановилась, словно натолкнулась на невидимую стену. Я чуть
было не налетел на нее.
Удивленный, я поднял голову и посмотрел вперед. То, что я
увидел, признаться, поразило и меня. Чак держал в своих объ¬
ятиях Мими. Они страстно целовались.
Глава 14
Чак и Мими отпрянули друг от друга. Но слишком поздно.
Как обычно, на нем были ковбойские штаны и рубашка, откры¬
вающая шею.
Увидев нас, Чак тут же потерял свой самодовольный вид.
Мими попыталась улыбнуться, но ее улыбка была неестествен¬
ной. На груди ее была смятая роза, лепестки осыпались и па¬
дали на землю. Наступила гнетущая пауза. Наконец Лоррейн
сказала:
— Мими, укладывай свои вещи и немедленно уезжай из мое¬
го дома!
Ледяной тон не терпел возражений: Это была хозяйка, вы¬
гоняющая нашкодившую служанку. Уолтер стоял поникший и
растерянно смотрел на свою невесту и на Чака. Казалось, он
ничего не понимал.
307-

—	Может быть, Лоррейн, — наконец сказал он нерешитель¬
но, — они дадут нам объяснения?
—	Конечно. Такие имеются, — произнесла Лоррейн. — Твоя
несравненная еще в Рино обхаживала Чака. Ее планы были мне
ясны с самого начала.
Чак понурил голову. Мими молчала. Лишь Уолтер попытал¬
ся протестовать.
—	Но... но ведь хша же помолвлена со мной:
Лоррейн взяла его за руку.
—	Дорогой Уолтер, мне не хотелось бы вмешиваться в твои
личные дела; но ведь тебя так легко провести. Ты легковерен,
как ребенок. Ты встретил.ее, кажется, в Лас-Вегасе, и ты дума¬
ешь, что она влюбилась в тебя, а на самом деле просто посчи¬
тала тебя выгодной партией. А когда обнаружила, что ты не так
уж богат, все изменилось. Тем более тут подвернулся Чак —
владелец клуба в Рино. Добыча куда более завидная.
Уолтер лишь моргал глазами.
А Лоррейн сказала Мими:
—	Ты всегда была продажной девкой, таковой и останешься...
Мими непроизвольно потянулась к своему жениху:
—	Мой дорогой... — начала было она.
Тот натянуто улыбнулся.
—	Не сомневаюсь, Мими, что тут. какая-то ошибка, недора¬
зумение, й все скоро объяснится.
Лоррейн расхохоталась:
—	Советую тебе, Мими, помириться со своим «дорогим».
Чака тебе не видать как своих ушей. Во-первых, у него нет и
пенни, деньги он получает от меня, а во-вторых, он не для
рынка мужей. — Помолчав немного, она добавила: — Ведь мы
поженились с ним уже полгода назад...
Я застыл от удивления. Уолтер раскрыл рот. Мими покачну¬
лась. На верхней губе Чака выступили капельки пота.
—	Лоррейн! — выкрикнул он с упреком.
Она повернулась к нему:
—	Какое это теперь имеет значение? Все равно нам при¬
шлось бы все рассказать Трокмортону... — Она взглянула на
меня и пояснила: — Он, как мой адвокат, должен был узнать
обо всем первым. Мы оповестили бы всех после его приезда,
и я хотела отпраздновать нашу свадьбу с друзьями. Для этого
я и пригласила своих школьных подруг. Я была счастлива, я
хотела, чтобы все помирились со своими мужьями... — Она
истерично захохотала:'г- Смешно, правда? Никакого при¬
мирения не вышло, двоих уже нет в живых, а мой муж начал
308

мне изменять еще до того, как всем стало известно, что мы
муж и жена.
Чак шагнул к ней.
—	Лоррейн, дорогая...
Она презрительно махнула рукой и снова повернулась к Мими:
—	Я не люблю никаких сцен, поэтому прошу немедленно
оставить мой дом. Собирай вещи — и скатертью дорога!
—	Конечно, уеду. — Самообладание вернулось к Мими. —
Ни минуты нс останусь здесь. Не хочу слышать новых оскорб¬
лений. *
Я поспешил прервать их ссору:
—	Мими, мы собираемся вызвать полицию, и полиция вряд
ли разрешит вам уехать из дома Лоррейн.
Мими со злостью выговорила:
—	Ага, наконец-то сказали правду. Значит, действительно ~
Дороти и Джанет были убиты! Великолепно! Наоборот, это еще
одна причина убраться отсюда! А если я понадоблюсь полиции,
она меня найдет. Адреса своего я не скрываю...
С этими словами она побежала вверх по лестнице. Уолтер —
за ней.
—	Мими...
Она задержалась на ступеньках и, бросив на него презритель¬
ный взгляд, крикнула:
—	Не нужен мне такой муж, который спокойно стоит и не
может вступиться за свою невесту.
Уолтер какое-то время стоял в неподвижности, будто ему
дали пощечину, а потом нервно расхохотался и повернулся к
Лоррейн:
—	Мне кажется, что ты все-таки была к ней несправедлива...
И он побежал в комнату Мими,
Чак, стоявший до сих пор безучастно, подошел к Лоррейн и
взял ее за руку.
—	Лоррейн, это все отвратительно, но я тебе должен все объ¬
яснить.
—	Чего уж еще тут объяснять? Я Bm^ai как вы целовались
с Мими. Разве этого недостаточно? Дело даже не в этом по¬
целуе, а в том, что ты мог связаться с такой жалкой лицемер¬
кой...
—	Лоррейн, только послушай...
—	Теперь я все поняла. Какой же идиоткой я была. Ты хо¬
тел, чтобы о нашем браке никто не узнал, потому что ты бе¬
ден,и-тебе будет неприятно, когда люди подумают, что ты
женился на Лоррейн Плейчел по расчету. И я поверила тебё и
309

одолжила деньги; чтобы ты смог купить игорный клуб. Ведь
ты хотел добиться успеха до того, как мы объявим о нашем
браке. Успеха ты добился, но ты такой же, как и все осталь¬
ные. Ты женился на мне ради долларов Плейчелов. И хотел
сохранить наш брак втайне, чтобы ты мог с важным видом
расхаживать по своему игорному клубу. . Как же, как же! При¬
влекательный молодой холостяк, который может без счета со¬
рить деньгами, этакий провинциальный волокита. Интересно,
сколько из этих разведенных в Рино женщин понравилирь тебе
так же, как Мими?
Глаза Чака сверкнули:
—	Я люблю тебя, Лоррейн. Ты единственная...
Лоррейн вырвалась из его объятий.
—	Не лги. К чему это?
—	Я говорю правду.
У Лоррейн был жалкий вид, волосы ее растрепались, губы
дрожали. Она достала маленький носовой платок малинового
цвета и стала вытирать им нос.
—	Никогда уже не будет как было, — пролепетала она. —
Никогда, никогда. — И, быстро повернувшись, так что юбка
обвилась вокруг ее ног, она бросилась в дом..
Чак и не пытался догнать ее. Он, точно пригвожденный, так
и остался стоять на месте. Я сам не мог пошевелиться. Как че¬
ловек, находящийся в здравом уме, мог завести шашни с Мими
Бернетт, было просто трудно понять. И как Чак мог пойти на
это, если-уже был женат на Лоррейн?
Он больше не был мне так симпатичен, как прежде. Не без
иронии в голосе я заметил:
—	Разрешите поздравить, вас по случаю вашей женитьбы.
’ Он вздрогнул и уставился на меня. Потом попытался слабо
улыбнуться.
—	Женщины, — произнес он, — всегда остаются женщи¬
нами.
После столь глубокомысленного заключения ему не нашлось
что еще сказать.
Обстановка в доме Лоррейн требовала исключительного вни¬
мания. Любовная Интрижка Чака представляла интерес для
него, но по сравнению с двумя убийствами была не так уж важ¬
на. Я понял, что пришло время поставить тайного мужа Лор¬
рейн в известность о происшедшем. И я, ничего не скрывая,
рассказал ему о попытке покушения на жизнь Флер, пока он
находился в -Рино. Я также' сообщил ему, что доктор, Френч и
я собираемся обратиться с заявлением в полицию.
Д1р

Если я надеялся удивить его так, чтобы он хоть каким-то
образом признал свою вину, то жестоко ошибся. Когда Чак ус¬
лышал, что доктор собирается потребовать вскрытия тела До¬
роти, то недовольно заметил:
—	Зачем ему это? Не понимаю. Ведь сначала он сказал, что
Дороти-умерла в результате сердечного приступа. Если бы я не
слушал его, то никогда бы... — Чак замолчал и пристально по¬
смотрел на меня. — Я оказался простофилей. Обманывал сам
себя. Теперь я это понимаю. Решил, что в доме Лоррейн не
может произойти убийство, не в этом шикарном доме, где гос¬
тят' ее шикарные друзья. Теперь я знаю, что ошибся.
—	Я тоже так думаю.
Чак присвистнул.
—	Дороти, Джанет, Флер. Что это такое, лейтенант?
—	Спросите что-нибудь полегче.,
—	А вы... как вы думаете, больше ничего не произойдет?
—	Я буду гораздо спокойнее себя чувствовать, когда приедет
полиция, — ответил я и добавил: — Лоррейн хотелось бы, что¬
бы вы обратились в полицию.
—	Да, конечно. — Его прежний уверенный тон вернулся к
нему. — Я позвоню инспектору Крейгу. Он у них самый толко¬
вый. И умеет договариваться с газетчиками. — Чак направился
в дом. — Мы и так уже потеряли много времени.
Чак, видимо, был из породы молодых, которые легко*при¬
спосабливались к меняющейся обстановке. Только сегодня ут-
' ром он был прекраснодушным оптимистом. И вот сейчас просто
горел желанием найти преступника.
Я пошел следом за ним в гостиную, где он стал звонить по
телефону.
—	Часа через полтора Крейг приедет, — сказал Чак, повесив
трубку. — Вы слышали наш разговор, я специально ничего ему
не рассказал,, только попросил, чтобы он приехал.
—	Хорошо!
Он смущенно улыбнулся.
У меня к вам просьба, Питер, не упоминайте о моей же¬
нитьбе на Лоррейн и об этой глупой истории с Мими. Я про¬
шу об этом только ради Лоррейн, Мими меня абсолютно не
интересует... А теперь я пойду к Лоррейн и постараюсь все же
объясниться с ней.
Он сказал это довольно уверенно, но когда я взглянул на
него, то понял, что в действительности он сильно сомневал¬
ся, удастся ли ему все объяснить Лоррейн так, чтобы она до¬
няла его и простила.
эц

Глава 15
В гостиной было мрачно. Вообще весь дом наводил на меня
тоску и уныние. А ещё два дня назад все были веселы и бес¬
печны. Теперь же Дороти и Джанет мертвы, Флер стала па¬
циенткой своего собственного мужа, «дорогой» превратился в
обычного Уолтера Френча, Лоррейн сидит запершись в своей
комнате и. не хочет слушать объяснений Чака. Билл Фландерс
и князь стали вдовцами.
И посреди всего этого сумасшествия барахтаемся мы с Айрис.
Вероятность катастроф в этом роскошном загородном доме,
как я прдумал, была так. же велика, как и в Тихом океане во
время шторма..
Думаю, ни один офицер морского флота не проводил более
отвратительно свой отпуск.
Я налил себе, чуть-чуть виски, поскольку чувствовал необ¬
ходимость в этом, и стал думать об Айрис. Меня беспокоило,
когда ее не было рядом со мной. И я уже собирался пойти ее
искать. Но в этот момент в гостиную ввалился Билл Фландерс.
Он выглядел обеспокоенным.
—	Я пришел вас кое о чем спросить, Питер, — сказал он. —
Я слышал, что Чак вызвал полицию. Они приедут сегодня?
—	Да, через пару часов.
—	Они приезжают по поводу происшествия с миссис Уицкоф?
Мне уate не было смысла держать его в неведении.
—	На жизнь Флер покушались, а Дороти и Джанет, были
убиты.
—	Я тоже об этом думал. Я вычислил, что после всего, что
случилось с Джанет, Дороти также должна была быть убита.
Конечно, строгие судьи могли бы упрекнуть его в том, что
мои слова об убийстве Джанет не потрясли его. И я-то знал, что
Билл был более чем рад увидеть конец Дороти. И он знал, что
я об этом тоже знаю. По крайней мере, тут мы понимали друг
друга.	f
—	Скажите, а вы не пошутили относительно того сумасшед¬
шего завещания Джанет? Оно действительно существует и хра¬
нится’у вас?
' — Да, — ответил я, не понимая, куда он клонит.
—	Питер, мне ужасно не нравится вся эта история. Джанет
поступила так, чтобы отомстить своему мужу. Прошу вас, разо¬
рвите эту бумагу...
—	Порвать завещание? Я не мшу этого сделать! Ведь Джа¬
нет доверила его хранение мне.
312

Он упрямо стоял на своем.
—	Я не возьму ее денег.
—	Билл, вы хотите поступить неразумно. Джанет оставила
вам эти деньги потому, что хотела исправить зло, причиненное
вам Дороти. Если я уничтожу завещание, наследником будет
князь Лагуно. Поймите, это будет предательством по отноше¬
нию к Джанет.
Билл чуть улыбнулся.
—	Возможно, вы .и правы. Но она, как я знаю, была владе¬
лицей магазина модного женского платья. Не буду же я зани¬
маться женскими тряпками.
—	Продайте его. Этих денег вам хватит до конца вашей жиз¬
ни. Вам трудно будет найти работу. Не валяйте дурака, Билл.
А если вы уж такой гордый, то пожертвуйте деньги на дом пре¬
старелых боксеров.
Некоторое время он стоял, размышляя, потом, сказал:
—	Ладно, мне кажется, вы говорите искренне. Я согласен.
Простите мою вспыльчивость и забудьте об э1ом разговоре.
Он повернулся и заковылял к выходу.
—	Кстати, вы не видели моей жены? — окликнул я его.
—	Она в библиотеке, читает.
Открыв дверь в холл, я заметил Чака, спускавшегося с лест¬
ницы. Вид у него был понурый. Видимо, Лоррейн так и не по¬
желала выслушать его объяснения.
Айрис была в библиотеке одна. Она сидела у окна. На коле¬
нях лежала толстая книга. Увидев меня, она отложила книгу в
сторону и поднялась мне навстречу. Я не удивляюсь тому, что
она стала голливудской кинозвездой.
—	Что происходит, Питер? Все суетятся, выглядят мрачно.;
Не только Мими, но и Уолтер, Лоррейн, Чак.
—	Произошло много событий.
—	В полицию сообщили?
—	Да, они скоро приедут. Что ты читала?
—	Выясняю свойства кураре. Я уверена, что решение пробле¬
мы зависит от случившегося в самом начале. Если бы мы толь¬
ко могли узнать, как была отравлена Дороти.
—	Моя дорогая, теперь можешь об этом не думать. Теперь
этим займется полиция.
—	Очень хорошо, но ведь ты меня знаешь, Пит. Я не смогу
быть сторонним наблюдателем. — Она сказала это так искрен¬
не, что я не смог.сдержать улыбку.
—1 Айрис Дулич — знаменитый детектив и одновременно
голливудская кинозвезда.
313

—	Не смейся, Питер. Я возмущена. На наших глазах убива¬
ют людей, а мы и пальцем не можем пошевелить. У нас есть
перчатки Дороти. Они — лайковые. Значит, она не могла уко¬
лоться через перчатку и перчатка просто запачкалась, когда она
положила ее в сумочку. Между тем внутри нее не оказалось
следов кураре. Выходит, что сумочку кто-то проверил до нас.
Она была права. Это подтвердили и слова доктора. Аутопсия
может и не помочь, чтобы доказать отравление с помощью ку¬
раре: А если таких доказательств не будет, то нельзя будет до¬
казать, что смерть Джанет не была случайной.
—	Понимаешь, Пит, если я не разберусь, как была отравле¬
на Дороти, Я'нросто сойду с ума. Тебе ведь это не понравится?
Я улыбнулся.
—	Пойдем-ка лучше в нашу комнату.
• Айрис взяла меня под руку, и мы направились в холл. Там
было пусто, хотя обычно тут собирались гостившие в доме Лор¬
рейн. Теперь мы с Айрис были предоставлены самим себе. Но,
поднимаясь по лестнице, мы увидели Мими Бернетт, спускав¬
шуюся сверху. На ней поверх ее средневекового одеяния была
потертая меховая пелерина, в руках она несла чемодан. Подой¬
дя к нам, ойа холодно посмотреда на меня своими маленькими
черными глазками.
—	Я возьму автомобиль Чака, — зло прошипела она. — Если
кто-нибудь будет интересоваться мной, скажите, что я снимаю
номер в гостинице «Ривервью» в Рино.
Она промчалась мимо нас и выбежала через парадную дверь,,
оставив ее открытой. Айрис посмотрела ей вслед.
—	Что же такое происходит? — удивилась она.
—	Вот об этом я и хочу тебе сообщить.
В нашей комнате мы прилегли отдохнуть. Надо сказать, что
обставлена она была самой модной мебелью с выпирающими
острыми углами, очевидно, для большего удобства. Я постарался
как можно ярче описать Айрис мой спор с Биллом Фландерсом
из-за завещания Джанет.
—	Вот так обстоят дела, — завершил я свой рассказ. — Теперь
же мы ждем инспектора Крейга, которого попросил приехать Чак.
Возможно, инспектор человек доброжелательный и постарается
не устраивать много шума, конечно, если кто-то может это сде¬
лать, когда в доме произошло чуть ли не? три убийства.
Айрйс лежала на своей кровати, подперев голову рукой, к
серьезно смотрела на меня.
—	Я и не предполагала, что Лоррейн уже вышла замуж за
Чака, — сказала она. — Хотя он и принадлежит к типу мужчин
314

со стальными мускулами, за которых всегда готовы выскочить
богатые наследницы. Но почему все-таки они держали это в
секрете?
—	Думаю, — ответил я, — что это была идея Чака. Он не
хотел, чтобы все вокруг узнали, что он женился на Лоррейн, не
имея и цента за душой. Лоррейн ссудила ему денег, и он открыл
игорный клуб. Они надеялись на успех этого предприятия. Тог¬
да о Чаке заговорили бы газеты как о преуспевающем бизнес¬
мене из Невады.
—	Но клуб и так процветает. Деньги текут к Чаку уже дав¬
но, — заметила Айрис.
—	Да, это так. И они уже собирались объявить о своем бра¬
ке. Поэтому Лоррейн и попросила этого мифического мистера
Трокмортона приехать сюда. Хотела, чтобы он узнал об этом
первый и как опекун благословил бы ее. В этой связи она и нас
затащила сюда, да еще Лагуно, Фландерсов, Уйцкофов. Хотела
примирить их, сделать всех счастливыми и отпраздновать соб¬
ственную свадьбу.
Айрис криво улыбнулась.
—	Бедняжка Лоррейн, ее затея не удалась. Так ведь?
—	Не совсем.
—	Но, дорогой мой, вот уж кого я не могу понять, так это
Мими. И чего ради Чаку понадобилось увиваться вокруг этой
плутовки, когда они с Лоррейн собирались объявить о своем
браке? Я женщина, и, возможно, кое-чего не знаю. Но разве
Мими принадлежит к числу бездушных соблазнительниц, кото¬
рые заставляют мужчин забыть о том, что такое любовь, честь
и даже миллионы Плейчелов? — спросила Айрис.
—	Меня-то уж она не заставит забыть.
—	Так почему же она имеет такое влияние на Чака?
—	Вот именно! Почему?
Айрис обвела взглядом комнату. Внимательно оглядев туалет¬
ный столик и комод, она сказала мне:
—	Питер, кто-то обыскивал комнату.
—	Обыскивал?
—	Да. На туалетном столике мои туалетные принадлежнос¬
ти передвинуты на другое место. Флакон духов я всегда ставлю
слева... потом эти ящики в комоде. Прекрасно помню, что я их
задвинула. Сейчас два из них немного приоткрыты. Ты не за¬
ходил сюда посде ужина?
—	Нет.
—	Значит, здесь кто-то побывал.
Я встал с кровати и спросил:
315

—	Что-нибудь пропало?
—	Сейчас проверю.
И Айрис стала быстро осматривать наши веши.
—	Нет, дорогой. Все цело. Только я еще не заглянула в ящик,
закрытый на замок.
—	Запертый на замок?
—	Да, где я храню мою свинку-копилку. Я туда положила
завещание Джанет, там й сумочка Дороти также.
Айрис, пошарив в своей сумочке, извлекла из нее .ключ и
открыла ящик в туалетном. столике. Я поспешил взглянуть на
содержимое ящика через плечо Айрис.
Все было на месте. Тем не менее Айрис испуганно смотрела
на меня.
—	Наверняка искали или сумочку, или завещание. Но чело¬
век страшно спешил. Поэтому не рискнул сломать замок. Как
хорошо, что я заперла рее в ящике на ключ.
—	Никто не знает, что сумочка Дороти у нас, возможно, лишь
доктор, — рассуждал я вслух. — Значит, искали завещание.
—	Может, Билл Фландерс решил его все-таки уничтожить?
—	Скорее, Лагуно... Мне кажется, он, мерзавец, способен на
любую подлость!
Если пропадет новое завещание Джанет, то Лагуно, согласно
старрму завещанию, останется наследником Джанет.
Я достал сумочку, положил ее на комод.
—	Значит, попытка будет повторена. И хранить их здесь
только под ключом рискованно. Как только приедет инспек¬
тор Крейг, я передам эти вещи ему.
Айрис снова заглянула в сумочку, достала перчатки, потом
жетоны для игры в рулетку. Некоторое время она рассматрива¬
ла жетоны, а потом вдруг поднялась и ушла в ванную комнату.
Я услышал шум воды, а через минуту Айрис вернулась. В од¬
ной руке она держала жетон, в другой — мокрое полотенце.
—	Взгляни, Пит...
На'полотенце ясно виднелось красное пятно, очень похожее
на пятно на перчатке.
—	А ведь я была уверена, что это пятно от кураре, — груст¬
но сказала Айрис.
—	Не понимаю.
—' Это просто краска от жетонов. Они пачкаются. Один из
жетонов оказался влажным, когда* Дороти играла, вот она и за¬
пачкала перчатку о него. Это не кураре, это простая краска.
Получается, Пит, что мы вернулись к исходной точке. Вскры¬
тие тела Дороти может и не подтвердить, что Дороти погибла
316

от кураре. А автомобиль сгорел, и как теперь доказать, что тор¬
моза были выведены из строя? Про Джанет и говорить не сто¬
ит, тут вообще все неясно. Я понимаю, три несчастных случая
на протяжении нескольких суток могут вызвать подозрения, но
доказательств, что это убийства, нет. Да, детективами мы ока¬
зались никчемными.
Айрис была права. Единственное наше доказательство
пятно на перчатке Дороти — оказалось фикцией. Инспектор
Крейг тоже будет блуждать в потемках. _
Откровенно говоря, я не очень огорчился. Мне так хотелось
как можно скорее выбраться из этого проклятого дома, поэто¬
му я и сказал со злостью:
—	Ну и черт с ними! Они как пауки в банке. Это нас не ка¬
сается.
Айрис подошла к окну.
—	Инспектор Крейг должен подъехать с минуть? на минуту.
МЫ, наверное, услышим отсюда, как он подъедет.
Я встал рядом с ней. Из нашего окна хорошо просматривал¬
ся гараж. Одна из его боковых дверей была открыта. Но неожи¬
данно мое внимание приковало странное и светлое пятно на
гравии. Порывы ветра пригнали этот предмет поближе к нам,
во двор. Айрис тоже обратила, на него внимание.
—	Это женский чулок, — вдруг сказала Айрис. — Откуда он?
Из гаража?
Я пригляделся к открытой двери гаража и увидел в слабом
свете контуры спортивной машины Чака.
—	Айрис, ведь там стоит машина Чака Доусона?
—	Кажется, да. Но Мими сказала, что она возьмет машину
Чака и поедет в Рино...
—	Правильно. Она могла и передумать и взять машину Лор¬
рейн. Но я не слышал шума отъезжающей машины. А ты?
—	Кажется, нет. Может, Мими раздумала уезжать?
—	Но Лоррейн выгнала ее из дому. И потом — этот чулок...
Как он там очутился?
- Мы переглянулись. Я спрятал завещание Джанет в сумочку
Дороти, запер сумочку в ящике комода и сказал:
' — Пойдем посмотрим.
Дверь комнаты я тоже запер на ключ.
Когда мы проходили по коридору, открылась дверь комнаты
Чака, из нее вышли он и Уолтер.
Вы уговорили Лоррейн, чтобы Мими осталась? — спросил
я Уолтера.
Тот лишь рукой махнул.
317

—	Какое там... Я пытался поговорить и с Лоррейн, и с Мими,
но ни одна меня не выслушала. Я беседовал и с Чаком. Он уве¬
ряет, что между ним и Мими ничего нет, совершенно ничего:
Просто Мими слишком экзальтированное дитя и...
Но я прервал его. #
-г- Мими собиралась поехать на вашей машине? — спросил
я Чака. /
—	Да. А что туг особенного? Должна же она на чьей-то ма¬
шине уехать в Рино.
Ответ прозвучал довольно грубо, но я не обратил на это вни¬
мания.
—	Пошли, Питер, — потянула меня за руку жена.
Чулок валялся около дома. Айрис остановилась, подняла его,
а я поспешил в гараж. Вбежав в него, я почти сразу споткнулся
о какой-то предмет. Когда глаза мои привыкли к темноте, я
увидел, что это чемодан Мими. Он был раскрыт, а вещи выва¬
лились наружу.
Сзади раздался голос Айрис:
—	Это. чемодан Мими. Он открыт, его уже обшарили...
Я нашел вьпопочатель и зажег свет.
Стоявшая на пороге гаража Айрис испуганно вскрикнула. На
полу, рядом с машиной Чака, лежала Мими. Меховая накидка
сползла с ее плеч. Платье измято и разорвано. Рядом я увидел
большой острый камень, покрытый кровью.
Было слишком^очевидно, для какой цели он был использован.
С дрожью в коленях я наклонился над Мими. В ее глазах не
было жизни. Она уже не улыбалась насмешливо, как эльф, ее
губы скривила бессмысленная ухмылка.
Я посмотрел на испуганное лицо моей жены.
—	Питер, — прошептала Айрис, — она... она...
J — Да, -- ответил я. — Это так. Мими мертва. Похоже, что пе¬
риод случайностей окончился. Клянусь, на этот раз перед нами
явное и откровенное убийство. В этом нет никаких сомнений.

Часть пятая
ЛОРРЕЙН
Глава \6
Стоя в ярко освещенном гараже, я задался, вопросом: поче¬
му камень был оставлен на самом видном месте, рядом с телом
Мими? Преступник не пытался скрыть и того, что' рылся в ее
вещах.
Три дня — и четыре жертвы... События следовали с нарас¬
тающей скоростью. Но это было еще не самое страшное.
Айрис стояла молча рядом.
Внезапно она спросила:
—	Теперь — Мими... Когда же все это кончится?
—	Я и сам думал об этом. До убийства Мими было почти не¬
возможно определить, какими мотивами руководствовался пре¬
ступник. Сейчас же ситуация стала еще более бессмысленной.
Ведь только маньяк мог решиться на убийство всех женщин,
собравшихся в доме Лоррейн.
Пока только Лоррейн и Айрис не подверглись нападению, и
я серьезно задумался, как уберечь Айрис.
—	Скорей бы приехал инспектор.
В этот момент я внезапно наступил на что-то твердое. Нагнув¬
шись, я увидел маленький сборник стихов. Золотом было выве¬
дено: «Избранные стихотворения Эдны Сент-Винсент Миллей».
Я всегда полагал, что склонность Мими к поэзии была еще'
одной ипостасью ее фальшивой натуры. Сейчас же я взглянул
на сборник стихов с жалостью. Для бедняжки Мими он уже
никогда не станет источником вдохновения.
Я машинально сунул книгу в карман.
Айрис склонилась над раскрытым чемоданом.
—	Только ничего не трогай, — предупредил я ее. — Теперь
полиции не потребуется доказательств того, что в доме орудует
преступник.
319

—	Я знаю, — ответила она, — Теперь-то уж инспектору Крей¬
гу будет легко убедиться в том, что в доме действует убийца. Как
жаль, что ничего нельзя трогать.
—	Очевидно, так, — ответил я.
Женщины — странный народ. Я, который смотрел смерти в
глаза.на Тихом океане, с ужасом думал о трупе Мими Бернетт,
который лежал рядом. Мне хотелось бежать отсюда. Но моя
жена, когда прошло первое потрясение от увиденного, весьма
трезво пришла к выводу, что сделанного не воротишь, и при¬
сутствие трупа не пугало ее. Она деловито взглянула на чемо¬
дан Мими.
—	Очень досадно, что тут ничего нельзя трогать, — сказала
Айрис. — Тот, кто убил Мими, очень хотел заполучить что-то в
ее чемодане. Если бы нам удалось выяснить что, то это бы нам
помогло. Не исключено, все это имеет отношение к Флер, Джа¬
нет и Дороти.
Мне так хотелось поскорее увидеть здесь инспектора Крейга.
—	Нуль плюс нуль дает нуль, — мрачно заметил я. — В по¬
ступках маньяка не может быть смысла. Кто-то сошел с ума и
убивает женщин. Давай успокоимся на этом и будем надеяться
на Бога, что у этого маньяка не возникнет сумасшедшая идея
убить тебя.
—	Чепуха, —^ответила Айрис. Даже при слабом свете лам¬
почки на потолке она выглядела как фотомодель. — Я не верю
в маньяков, которые маскируются под нормальных людей два¬
дцать три часа в сутки. Это бывает только в книгах. Подумай
сам, ведь кто-то из живущих в доме должен был это сделать.
Мы это знаем. А также знаем и всех живущих. Конечно, они
могут быть мошенниками и проходимцами, но кто же из них
маньяк?
—	Я не считаю* кого-либо из них способным на убийство, —
ответил я.
—	Значит, ;ты предполагаешь, что когда наступает ночь, то
Уолтер Френч преображается в толстого оборотня, а у малют¬
ки Флер отрастают клыки и она превращается в вампира. Нет,
Питер, все не так просто. Какой-то человек предпринял четы¬
ре хорошо продуманных покушения по весьма хорошо обду¬
манной причине. А нам это представляется какой-то выходкой
маньяка, потому что мы еще случайно не набрели на истин¬
ную причину этого.
И Айрис продолжалаг настаивать на своем. Казалось, ее ни¬
что не обескураживало. Она обернулась ко мне.
—	Питер, — начала было она.
320

—	Что? — поинтересовался я.
—	Вот о чем я подумала. Теперь, когда Мими мертва, отно¬
шения Чака и Лоррейн должны наладиться. — Тут она замол¬
чала и взяла меня за руку. — Прислушайся, — едва выдохнула
она, — кто-то идет.
Мы стояли очень тихо. Под чьими-то шагами чуть поскри¬
пывал гравий. Сначала я решил, что это Чак или Уолтер вышли
из дома и направляются сюда, чтобы узнать, не случилось ли с
нами чего. Потом понял, что шаги приближаются не со сторо¬
ны парадной двери, а совсем с другой.
Кто-то быстро шел из сада.
Теперь мне казалось, что опасности подстерегают нас всю¬
ду. Я шепотом велел Айрис не двигаться, а сам вышел во двор.
Луна светила уже достаточно ярко, и я различил сутулую фигу¬
ру доктора, торопившегося к парадной двери.
Не знаю, что я ожидал увидеть, но встреча с доктором уме¬
рила мои страхи. Из всей этой разношерстной компании гос¬
тей в доме Лоррейн доктор вызывал у, меня самое большое до¬
верие. Рано или поздно, но он узнает о том, что произошло с
Мими. Так пусть это произойдет сейчас.
—	Эй, Уицкоф, — позвал я его.
Он быстро оглянулся вокруг, пытаясь что-то увидеть в тем¬
ноте.
—	Кто там? Это вы, лейтенант. — И он направился ко мне. —
Флер уснула. А я решил Немного прогуляться. Вам что-нибудь
требуется?
—	Да, — ответил я мрачно. — Мне надо что-то показать
вам.
Уицкоф подошел ко мне. В глазах его был вопрос. Я повер¬
нулся и вошел в гараж. Он последовал за мной и чуть не спотк¬
нулся jo чемодан Мими.
—	Осторожно, — сказал я ему. — Ничего не трогайте.
Входя, он чуть прищурился и механически улыбнулся Айрис.
Но когда увидел труп Мими, лицо его стало серьезным.
О Боже! — произнес ен.
Конечно, это было не очень честно, так уж сразу ставить его
перед лицом свершившегося факта, но оц не растерялся. Не
промолвив ни слова, он сразу повел себя как врач и опустился
на колени у тела Мими. Он даже не дотронулся до него. Думаю,
что он и не должен был этого делать. Наконец он посмотрел на
меня. Его лицо было печальным.
—	Она умерла, — заключил доктор. — Но вы и сами знаете.
Опять... когда же это кончится?
il	П. Кмктмн «Ловушка»
321

Он повторил слова, уже ранее сказанные Айрис. Что еще
можно было сказать?
. Докторпбднялся с колен. Посмотрел на чемодан, потом на
меня. Я не мог понять, о чем он думает. Не такое у него было
лицо. В своей методичной, манере врача, обследующего паци¬
ента, он стал задавать нам вопросы о тех немногих фактах, ко¬
торые мы знали. Я все еще посвящал доктора в некоторые де¬
тали произошедших событий,, когда мы услышали, что к дому
подъезжает автомобиль.
—	Это наконец приехал инспектор Крейг, — воскликнула
.Айрис.
Я вопросительно посмотрел на доктора.
—	Надеюсь, начнется расследование. Вы, конечно, потребуе¬
те произвести эксгумацию трупа, доктор?
—	Да, да...
—	И вы откровенно расскажете все о себе? Думаете, ваш пер¬
воначальный диагноз окажется достаточно правильным, чтобы не
доставлять вам дальнейших хлопот?
—	Надеюсь.
Я бы сказал, что он готовит себя к предстоящему трудному
испытанию.
—	Вам. и Айрис лучше остаться здесь. А я пойду и приведу
Крейга сюда. В конце концов, случай с Дороти — это уже ста¬
рая история. — Тут он взглянул на труп. — Теперь их заинте¬
ресует это.
И он вышел из гаража, чтобы задержать машину'до того, как
она подъедет к дому.
На лице Айрис появилось задумчивое выражение.
—	Надеюсь, ты ничего не скажешь полиции о связи доктора
с Дороти и о похищении письма Флер?
—	Если я обещал, то так й поступлю, — ответил я. — Доктор,
видимо, считал, что Дороти убила Флер, а Флер, видимо, дума¬
ла, что это. сделал доктор. Им обоим пришлось много пережить,
и нужно их избавить от дальнейших страданий и волнений.
—	Пожалуй, ты прав...
• Но, судя по голосу, мне не удалось окончательно убедить
Айрис.
Вскоре появился доктор в сопровождении невысокого поли¬
цейского офицера. Инспектор Крейг приехал один.
—	Доктор сказал мне, что произошло убийство уже после
того, как меня.вызвал Чак Доусон. Это вы йашли тело?
—	Да, — ответил я и представил инспектору Крейгу сначала се¬
бя, а потом и Дйрис. Инспектор с восхищением посмотрел на нее.
322

—	Миссис Дулич, я видел вас на экране. Играете вы велико¬
лепно. Я понимаю, киноактрисе очень неприятно, если ее имя
будет упоминаться в связи с убийством, и постараюсь вас изба¬
вить от этого.	•
—	Меня совершенно не беспокоит моя артистическая карье¬
ра, — спокойно ответила Айрис. — Я очень хочу, чтобы вы
провели тщательное расследование. Нам с мужем как-то уже
пришлось участвовать в расследовании одного дела в восточ¬
ной части страны, поэтому и сейчас мы уже пришли к опре¬
деленным выводам. Нам многое нужно вам рассказать.
Инспектор посмотрел на Айрис и снисходительно улыб¬
нулся.
—	Хорошо, посмотрим... — Кивнув в сторону разбросанных
вещей и трупа Мими, он спросил: — Там ничего не трогали?
—	Ничего.
—	В таком случае я прошу вас выйти из гаража, но не ухо¬
дите далеко. Мне с вами надо будет поговорить.
В гараже они с доктором оставались довольно долго. Иногда
они переговаривались друг с другом, но, по всей видимости,
Крейг предпочитал делать осмотр молча. Потом Крейг вызвал
по телефону в гараже сотрудников из отдела по расследованию
убийств.	_	_
Выйдя на залитый лунным светом двор, Крейг запер двери
гаража и сунул ключ себе в карман. Он показался мне челове¬
ком молчаливым, не тратящим слов впустую. Никаких заклю¬
чений после осмотра трупа Мими он не делал. Он испытующе
взглянул на меня.
—	Полиция Рино сообщила, что в одном из .клубов умер¬
ла от сердечного приступа женщина из числа гостей Лоррейн
Плейчел. А полиция Генуя-Сити сообщила, что одна женщи¬
на утонула в бассейне. Поэтому звонок Чака Доусона меня не
удивил!..
Все это он проговорил как бы нехотя, словно его совер¬
шенно не интересовало, какое впечатление произведут, его
слова.
—	Дороти Фландерс, женщина, умершая в клубе, — заметно
нервничая, рказал доктор, — была моей пациенткой. У нее было
слабое сердце. Именно поэтому я и засвидетельствовал смерть
в результате острой сердечной недостаточности. В тот момент
я в этом не сомневался. Но теперь у меня нет прежней уверен¬
ности. Особенно после того, как мистер Дулич...
Надо признаться, что говорил он не очень убедительно.
А доктор между тем продолжал:
323

—	Сейчас мы все склонны полагать, что миссис Дороти
Фландерс была отравлена ядом кураре. Из-за этого Доусон и
пригласил вас сюда, инспектор.
Тот слушал доктора с непроницаемым видом.
—	Более того* мы предполагаем, что Дороти Фландерс уко¬
лолась обо что-то острое — видимо, в ее сумочке была подстро¬
ена какая-то ловушка. Эту сумочку и еще кое-какие вещи мы
вам покажем,. — волнуясь, проговорила Айрис.
На лице Крейга промелькнула ироническая улыбка.
—	Если у вас имелись такие подозрения, то, как мне пред¬
ставляется, вы могли бы высказать их раньше. По всей веро¬
ятности, вы считаете, что и.миссис Лагуно была также убита.
Следствие по этому делу было произведено сегодня. Насколь¬
ко мне известно, никто не стал опровергать версию о том, что
ее смерть — результат несчастного случая.
—.Мы не могли onpoieepraTb это, — ответил я, — посколь¬
ку не были в этом уверены до конца. У нас имелись только
подозрения. <
. — И так было до второй половины дня сегодня, — добавила
Айрис.
Инспектор заинтересовался:
—	А что случилось в полдень?
Доктор рассказал ему об аварии с машиной, в которой ехала
Флер* После его сообщения Крейг стал более разговорчив. Он
пробормотал:
—	Я вижу, вам тут пришлось пережить тяжелые дни. До утра
мы не сможем осмотреть автомобиль. Что ж, пока не приедет
бригада, придется пойти в дом и разузнать все, что можно, о
мисс Бернетт. — Тут он посмотрел на Айрис. — Вы сказали, что
у вас есть сумочка мисс Фландерс и кое-какие ее вещи. Пока-
ките их.
—	И еще одно, инспектор, — вмешался я. — В комнате тро¬
феев мисс Плейчел имеется коллекция стрел с наконечниками,
отравленными ядом кураре. По нашим предположениям, кто-
то воспользовался одной из этих стрел. Я бы очень хотел, что¬
бы вы обратили на них внимание.
Крейг одобрительно посмотрел на меня.
—	Я вижу, мистер Дулич, природа не напрасно наделила вас
глазами. Стрелами мы займемся сразу же.
Большой неуютный холл был: пуст. Никто, кроме нас, не
слышал, как приехал инспектор.
Когда мы вошли в дом, Айрис заторопилась по лестнице
в нашу комнату, чтобы принести требуемые вещи. Едва я увиг
324

дел, как ее маленькая фигурка постепенно удаляется по этой
громадной лестнице, меня охватил страх. Й я обратился к док¬
тору:
—	Пойдите вместе с ней. Мне не нравится, когда она одна*
ходит по этому дому.
Уицкоф понимающе улыбнулся мне.
А пока вы будете отсутствовать, — добавил я, — инспек¬
тор, очевидно, проявит желание поговорить с каждым из тех,
кто гостит в этом доме. Лоррейн находится в своей комнате, по
крайней мере, я так думаю. Вы можете сообщить ей, что поли¬
ция прибыла.
—	Да, безусловно, доктор. — И Крейг внимательно посмот¬
рел на него. — Мне хотелось бы также побеседовать и с вашей
женой.
Доктор насторожился и холодно ответил:
—	Как лечащий врач боюсь, что не смогу разрешить вам
поговорить с ней сегодня вечеррм. Она только что пережила
сильное нервное потрясение.
Инспектор, пожав плечами, продолжал разглядывать док¬
тора.
—	О’кей. В таком случае подождем до утра.
Доктор поспешил вслед за Айрис, а я повел инспектора в
комнату трофеев. Дом словно вымер, и здесь никого не было.
Пока слоны, крокодилы, зебры, нарисованные на стенах, а
также отвратительная кукла с лицом Лоррейн взирали на нас,
я показал инспектору три развернутые веером группы стрел и
объяснил, что наконечник шестой стрелы из третьей группы
стрел какое-то время отсутствовал, а лотом был возвращен на
прежнее место. Кроме того, я обратил внимание инспектора на
то, что этот наконечник теперь уже, видимо, был покрыт со¬
ставом, намного отличающимся по цвету от остальных нако¬
нечников, а стеклянная витрина, где хранились стрелы, уже
закрыта на ключ. Но для более подробного осмотра нам тре¬
бовалось получить этот ключ от Лоррейн.
Когда Крейг наклонился над стеклянной витриной, мне
первый раз удалось рассмотреть его. На вид ему было не
более тридцати лет, черты умного лица его отличались рез¬
костью, а' таких спокойных глаз я не встречал ни у кого. Вре¬
мя от времени он прищуривался, поглядывая на наконечни¬
ки, но ничего похожего на нерешительность в них не было.
Его глаза то открывались, то закрывались, точно с каждым
таким движением в его памяти откладывалось новое наблю¬
дение.
325

—	Когда док Браун подъедет со своими ребятами, — сказал
инспектор, — я отдам ему все наконечники для анализа. И ско¬
ро мы всё о них узнаем. — Потом он посмотрел на меня. —
А вы находитесь на правильном пути, лейтенант. И я был бы
рад, если бы вы помогли мне немного. Думаю, что это принес¬
ло бы пользу.
С чувством гордости за себя я ответил:
—	Моя жена и я будем рады помочь, если сможем.
Инспектрр Крейг улыбнулся, но это была какая-то странная
улыбка.
—	Вы, — сказал он, — но не ваша жена. Я не сомневаюсь в
том, что она очень проницательная женщина. Но она — жен¬
щина, и, говоря откровенно, лейтенант, я не люблю, когда жен¬
щины вмешиваются в мужские дела.
Он промолвил все это достаточно дружелюбно, но я почув¬
ствовал в нем то же упрямство, что и в моей жене. Мне по¬
нравились его старомодные взгляды на то, что Айрис должна
скорее быть украшением общества, а не сыщиком. Кроме того,
с этого момента заниматься сыском становилось уже опасно.
И я был рад найти в инспекторе союзника в моих усилиях
оградить мою жену от лишних тревог.
Когда Айрис и доктор вошли в комнату трофеев, инспектор
с нескрываемым удивлением разглядывал куклу с лицом Лор¬
рейн. Айрис сообщила, что Лоррейн скоро присоединится к нам,
и вручила инспектору сумочку Дороти и последнее завещание
Джанет.
Не без удовольствия я рассказал инспектору о той неблаго¬
видной роли, которую в этом деле играл князь Лагуно. Вообще
надо сказать, что доктор, Айрис и я выложили инспектору все,
сто знали. Однако мы умолчали о связи доктора с Дороти, о
браке Чака и Лоррейн, а также о сцене, разыгравшейся между
Мими и Лоррейн на ступеньках парадного входа. Вопрос о бра¬
ке я оставил на усмотрение Чака. Так или иначе, но все скоро
• выплывет наружу.
Инспектор выслушал нас молча. Картина, нарисованная нами,
ошеломила бы самого хладнокровного человека, но Крейг отнес¬
ся к нашим словам спокойно, словно необъяснимое убийство
трех женщин и покушение на четвертую случались в Неваде каж¬
дый день.
Он только спросил:
—	А что, эта Мими Бернетт была помолвлена с единоутроб¬
ным братом мисс Плейчел?
—	Да, — ответил я.
326

т“ Не знаете ли, откуда она и вообще что-нибудь о ней?
1— Не так уж много, но знаф. Он встретил ее, думаю, в Лас-
Вегасе.
'Инспектор понимающе кивнул головой.
Кроме мисс Плейчел, миссис Уицкоф и вас троих, в домё
ещё четверо гостей — Чак Доусон, единоутробный брат мисс
Плейчел, мистер Фландерс и этот князь Лагуно?
—	Да, именно так.
—	А где же они?
— Где-нибудь неподалеку, — ответил-доктор.	Должны
быть. Наверху их нет.
—	Ладно, — сказал инспектор и сунул себе под мышку Су¬
мочку Дороти, а завещание Джанет в карман. — Я готов встре¬
титься с ними. Полагаю, что они не знают о смерти мисс Бер¬
нетт. Ведь их никто еще не оповестил об этом?
Я посмотрел на доктора. Он покачал головой.
—	Нет, — сказал он. — Мы еще не говорили им.
—	Итак, — заметил инспектор, — в доме есть один человек,
которому и не требуется говорить об этом. Наша задача —най¬
ти его или ее.
Он произнес эти слова с таким видом, словно речь шла о
том, чтобы поднять иголку с пола.
Но я-то понимал, что иголка эта затерялась в стоге сена.
Глава 17
Все четверо оказались в библиотеке. Они поставили карточ¬
ный стол в центре огромного ковра и играли в бридж. При со¬
здавшихся обстоятельствах это представлялось неуместным за¬
нятием, а сами они — несовместимой четверкой!
Князь склонился над картами, в то же время зорко наблю¬
дая за всем происходящим. В его манере игры было что-то шу¬
лерское. Билл Фландерс играл с явной неохотой. Костыль
стоял тут же около его стула. У Чака и Уолтера был такой
вид, точно им необходимо отвлечься от каких-то неприятных
мыслей.
Все они были, казалось, так поглощены своими невеселыми
мыслями, что даже не заметили нашего прихода, пока инспек¬
тор Крейг громко не кашлянул. Чак, Френч и Лагуно вскочили
- с места, Фландерс остался .сидеть. С жалким подобием улыбки
Чак приблизился к нам и потряс руку инспектора.
— Рад вас видеть, Крейг, — сказал он.
327

Инспектор внимательно посмотрел на Чака.
—	Удивительную новость узнал я о вас в Рино, — обратился
инспектор к нему.Оказывается, вы продали свой клуб Дже¬
ку Фетгеру и его компании.
Он произнес это как бы между прочим, так что я сначала
даже и не понял значения этого. Но Чак переменился в лиде.
Сейчас он был похож на боксера, получившего неожиданный
удар.
—	Новости распространяются быстро, — чуть запинаясь, ска¬
зал Чак. "'
—	Все в городе только и говорят об этом. Феттер ведь пы¬
тался перекупить его у вас с самого начала. И вдруг вы решили
цродать его в'мгновение ока. — Инспектор пожал плечами. —
И деньги на бочку, как я понимаю. И много. Думаю, с Фетте-
ром так и надо.
—	Да, — сказал Чак, глядя себе под ноги. — Я хорошо про¬
дал его. И вообще, какого черта! Надоел он мне. Продал и рад,
что избавился.
—	Чак! Ты продал клуб? — раздался с порога резкий раздра¬
женный голос Лоррейн.
4 Она неслышно вошла в.комнату. Лишь тогда мы обернулись.
И, подойдя к Чаку, . вопросительно посмотрела на него.
—	Чак, ты не мог этого сделать! Это просто невероятно! Ты
же не говорил мне ничего...
—	Детка, я продал его сегодня днем. Подвернулось хорошее
предложение, и я продал. Я собирался сказать тебе, но... — И он
умоляюще посмотрел-на Лоррейн. — Я сделал это ради тебя, дет¬
ка. Здесь жить небезопасно. Я не хочу, чтобы с этим местом нас
что-нибудь связывало. Я собираюсь увезти тебя отсюда.
Они стояли друг против друга, взволнованные и раздражен¬
ные, а мы с интересом смо!рели на них, забыв обо всем дру¬
гом. Меня немного удивила эта необыкновенная новость о том,
что Чак так скоропалительно продал клуб за наличные своему
конкуренту из местных. Конечно, причины этого, о которых он
упомянул, представлялись мне благородными. Но даже несмот¬
ря на это было странно, что он поступил так, не оповестив и
не посоветовавшись с Лоррейн. Ведь он приобрел этот клуб на
ее деньги.
Лоррейн продолжала сурово смотреть на него.
—	Чак, как ты мог это сделать? Ты же знаешь, что мы с само¬
го начала хотели сказать мистеру Трокмортону, что ты владе¬
ешь процветающим игорным клубом, и он должен был встре¬
титься там с тобой и...
328

Чак провел языком по пересохшим губам.
—	Послушай, детка, мы поговорим с тобой позже. Сейчас у
нас много других причин для беспокойства. — И он указал ру¬
кой на инспектора. — Инспектор Крейг.
Лоррейн обернулась к инспектору с привычной улыбкой хо¬
зяйки дома.
—	О, инспектор Крейг. Как хорошо, что вы приехали. Как... —
Тут она, видимо, вдруг вспомнила, что Крейг наносит ей не свет¬
ский визит. — О, дорогой, вы здесь из-за бедняжки Флер. Или из-
за Дороти... или Джанет. Думаю, из-за всех сразу. — Лоррейн уже
серьезно взглянула на инспектора. — Я лишьнадеюсь, что по¬
скольку вы здесь, то больше уже ничего не случится.
—	Боюсь, мисс Плейчел,- что уже случилось.
В библиотеке воцарилась зловещая тишина. Внимание всех
было обращено на инспектора. Никто не сводил с него глаз.
—	Что же еще? — спросила Лоррейн. — Вы имеете в виду
что-то... о чем мы не знаем?
Крейг посмотрел вниз, на свои ладони. Потом быстро взгля¬
нул на Лоррейн.
—	Да... Мистер Дулич и его супруга обнаружили в гараже
мертвую Мими Бернетт. Она — убита.
—	Убита? Мими? — Лоррейн закрыла рот рукой и быстро
повернулась к Чаку: —.Ты слышал? Мими убита?
—	Мими? — Уолтер побелел как полотно и схватил меня за
руку. — Мими убита? Вы нашли ее, Питер, и ничего мне не
сказали?
Чак показался мне неестественно спокойным. На лицах
Фландерса и Лагуно было выражение какого-то облегчения.
Казалось, можно было догадаться об их мыслях. Какое им было
дело до Мими? Но смерть облегчала каким-то образом их по¬
ложение.
—	Кому понадобилось убивать Мими? — беспомощно спро¬
сила Лоррейн.
—	Здесь задавать вопросы буду я, мисс Плейчел, — твердо
ответил инспектор. — А вы отвечать. И в первую очередь меня
интересует, почему Мими Бернетт решила так поздно уехать в
Рино, и с вещами?	-
—Разве Питер вам ничего не сказал? — удивилась Лоррейн.
—	Ничего.
—	Она ведь...
—	Мими Бернетт не понравилась наша компания, — пере¬
бил ее Чак. — Она была испугана тем, что здесь происходит, и
не захотела больше тут оставаться.
329

Когда я обещал Чаку не ставить полицию в известность от¬
носительно ссоры Мими и Лоррейн, то даже и не думал, что
он решится солгать полиции так явно. И потому не очень-то
понимал, как мне следует вести себя при подобных обстоя¬
тельствах..
—	Возможно, она опасалась за свою жизнь? — высказал пред¬
положение Крейг.
-г МожетБыть.Ведь до нее пострадали три женщины... —
неуверенно произнес Чак.
—	Понятно, — ответил Крейг.
—	Нет, господин инспектор, ничего вы не поняли, — неожи¬
данно вмешался в разговор князь Лагуно. — Мисс Бернетт ре¬
шила уехать отсюда не из-за страха, а потому, что ее выгнала
из дому мисс Плейчел.
—	Стив! — с упреком выкрикнула Лоррейн.
—	Я не хотел бы причинять вам неприятности, Лоррейн. —
Князь Лагуно сверкнул своими желтыми зубами. — Но глупо
вызывать полицию и скрывать от нее правду.
—'Так это правда? — резко спросил Крейг. — Вы попросили
мисс Бернетт покинуть ваш дом? .
—	В некотором смысле, — вмешался в разговор Уолтер, ре¬
шив поддержать сестру. — Лоррейн действительно попросила
Мими уехать. Все произошло из-за, глупого недоразумения, ко¬
торое бы легко уладилось...,
—	Я бы не назвал это глупым недоразумением, — перебил
его князь Лагуно с недоброй усмешкой. — Сегодня вечером
между мисс Плейчел и мисс Бернетт произошла крупная ссо¬
ра. Мисс Плейчел застала мисс Бернетт и мистера Доусона в
довольно недвусмысленной позе, ей не понравилось такое зре-
тище, и она предложила мисс Бернетт покинуть ее дом. Мисс
Плейчел, если вы не знаете; тайно вышла замуж за мистера
Доусона.
Инспектор Крейг спокойно спросил:
—Вы состоите в законном браке с мистером Доусоном?.
—	Да, т- с вызовом ответила Лоррейн. — Разве это преступ¬
ление?
—	Яч1е собираюсь выступать здесь в роли детектива, — про¬
должал князь Лагуно. — И тем более подменять вас, инспектор.
Но вас, наверное, интересуют мотивы. Так вот: Мими Бернетт
была бельмом-на глазу у мисс Плейчел.. Она являлась и какой-
то помехой для Чака. И уж безусловно, доставила серьезное
разочарование своему жениху мистеру Уолтеру Френчу. Так что
мотивы для убийства налицо.
330

Стиву Лагуно, несомненно, нравилась роль обличителя, и в
душе, он, наверное, ликовал. Лоррейн посмотрела на него с
такой ненавистью, что я даже испугался.
—	Какого подонка принимала я в своем доме, — наконец
прошипела она. — Ваше место не в порядочном обществе, а в
придорожной канаве!
Бросив это в лицо князю, она обратилась к Крейгу:
—	Я напоминаю, инспектор, что убита не только Мими Бер-
* нетт, но и Дороти Фландерс, и Джанет Лагуно. И если уж за¬
шла речь о мотивах, то вы должны знать, что у этого подонка
была связь с Дороти Фландерс. Он даже грозился, что мечтал
избавиться от жены, убить ее, дабы поскорее завладеть ее день¬
гами. Все мои гости могут подтвердить это.
Инспектор абсолютно спокойно выслушал и это сообщение.
Потом сказал князю:
—	Мистер Дулич вручил мне новое завещание Джанет Ла¬
гуно, так что ваши действия сейчас выглядят э-э... вполне бес¬
корыстно. Надеюсь, что вы мне поможете и в остальных
случаях, а не только в связи с тем, что касается Мими Бер¬
нетт.
Скрытая ирония, видимо, не дошла до князя. Картинно по¬
клонившись, он самодовольно изрек:
—	Безусловно, инспектор. И в связи с этцм я хотел бы об¬
ратить ваше внимание еще на один нюанс. Согласно новому
завещанию,1 жена завещала свои деньги мистеру Фландерсу. Ни
один здравомыслящий инспектор не поверит, что я убил свою
жену ради того, чтобы обогатился кто-то другой. — И он под¬
нял свою руку. — Осмелюсь сделать предположение, что в по¬
исках подозреваемых вы также обратите внимание на Билла
рландерса. Он не любил свою жену, а смерть Джанет обеспе¬
чила ему материальное благосостояние. Не представляю, какот-
ва его роль в смерти Мими, но...
—	Мерзкая свинья! — закричал Билл, хватаясь за костыль. —
Бесстыдный сутенер! Ты воображаешь, что всех можешь безна¬
казанно обливать грязью?
Лагуно улыбнулся:
—	Подождите, Билл. Я ведь еще не всех облил грязью. Я еще
ничего не сказал о докторе. Он официально заявил, что Доро¬
ти умерла от сердечного приступа, а теперь утверждает, что ее
отравили. Интересно, инспектор, не правда ли? А супруга док¬
тора, с которой он собирается разводиться, сегодня днем чуть
не погибла в автомобильной...
—	Оставьте мою жену в покое! — закричал доктор.
331

Вслед за ним и все остальные разом начали что-то кричать,
упрекая друг друга.
Крейг с трудом успокоил их. Он сказал, что хотел бы теперь
поговорить с.1саждым в отдельности. В первую очереди с Лор¬
рейн. И они отправились в маленькую желтую комнату рядом
с библиотекой. '
Предоставленные самим себе, остальные гости погрузились
в вымученное молчание, прерываемое иногда враждебными за¬
мечаниями. В течение долгого и утомительного времени, когда*
один человек сменял другого в комнате, где сидел инспектор,
мы либо сидели, либо слонялись по библиотеке, иногда напи¬
вая себе что-нибудь выпить. Наконец прибыли люди Крейга.
Допрос прервался, и он отправился с ними в гараж. Только в
третьем часу ночи инспектор закончил беседу со своим послед¬
ним посетителем и вновь появился в библиотеке.
—	Думаю, господа, что теперь уже все, — обратился инспек¬
тор дс собравшимся. — Вы не против, мисс Плейчел, чтобы я
остался здесь ночевать? При существующих обстоятельствах это
было бы неплохо.
Его слова показались мне зловещими, как будто он, подобно
мне, ожидал, что каждую минуту что-нибудь случится. Лоррейн
распорядилась приготовить ему комнату и по его просьбе вручи¬
ла ему ключ от застекленной витрины в комнате трофеев. А Крейг
передал ключ одному из своих людей, чтобы тот послал отравлен¬
ные наконечники на анализ, не откладывая дела в долгий ящик.
Я не знал, к какому заключению пришел инспектор, только
видел, что он поглощён своей работой.
Уже почти в три часа утра, когда все мы находились в биб-
дотеке, он пришел к нам и сказал:
—	Вы бы лучше легли отдохнуть. Завтра всем предстоит не¬
легкий день. Между прочим, советую вам, особенно женщинам,
закрыть двери своих комнат на ключ. — Тут он посмотрел на
меня. — Задержитесь ненадолго, лейтенант, мне нужно погово¬
рить с вами.
Конечно, Айрис жаждала услышать, что у инспектора на уме.
И, подойдя к нему, она сказала, очаровательно улыбаясь:
-т- Конечно, инспектор. Мы рады будем побеседовать с вами.
Крейг криво усмехнулся. Твердо, но вежливо он ответил моей
жене, что ему нужно поговорить только со мной. И прежде чем
Айрис успела все понять, он уже выпроваживал ее из библиоте¬
ки вслед за всеми остальными.
—	Но, инспектор, — запротестовала Айрис. — Мой муж и я
всегда...
332

—	Хорошо, хорошо, — хмыкнул Крейг. — Если вас так
это интересует, то уверен, что лейтенант позже расскажет вам
обо всем. — И он чуть подтолкнул ее к двери. — О’кей, лей¬
тенант, — обратился Крейг ко мне, — нам предстоит разо¬
браться с этим делом.
Айрис смотрела то на меня, то на инспектора.
—	Но, Питер...
Я умоляюще улыбнулся инспектору.
—	Я только провожу мою жену до нашей комнаты. И тут же
вернусь обратно.
По пути наверх Айрис дала волю своему гневу.
—	Питер, за кого он меня принимает? За маленькую девоч¬
ку с косичками? Это...
—	Мне очень жаль, дорогая, но он придерживается старо¬
модных взглядов. Он не благоволит к женщинам-детективам.
По правде говоря, я рад этому. Предчувствую, что все дело
становится крайне опасным. И я хочу, чтобы ты не постра¬
дала.
Айрис надулась. Когда же мы подошли к дверям нашей ком¬
наты, она воскликнула:
—	Не пострадала... Я занималась этим делом с самого нача¬
ла. Теперь же, когда все действительно приобретает захватываю¬
щий характер, слабую женщину решили отстранить...
Эти дураикие слова все еще не шли у меня из ума, когда я
оглядывал полосатые стены нашей комнаты. Только прошед¬
шим вечером кто-то входил сюда в поисках чего-то. Вдруг я
подумал, что, оставляя здесь свою жену в одиночестве, я очер
тя голову могу ввергнуть ее в большую опасность, а не убереч-
от нее. И мне представилось, как кто-то снова проникает в эту
комнату, пока я внизу беседую с инспектором, потом крадет¬
ся к кровати, наклоняется над Айрис... Мои нервы были до
того напряжены, что при этой мысли я чуть не затрясся от
страха. Я взял Айрис за руку, пытаясь выглядеть как супруг и-
повелитель.
—	Послушай, дорогая. Мне бы хотелось, чтобы ты спала се¬
годняшней ночью в каком-то ином месте.
—	Где же это?
—	Как я предполагаю, тот, кто проникал уже в нашу комна¬
ту, попытается сделать это опять. Пойдем отсюда.-Захвати толь¬
ко ночную сорочку и зубную щетку.
У Айрис было обиженное выражение лица. .
—	Возможно, я и слабая женщина, но могу закрыть дверь на
ключ. Разреши мне хотя бы это.
ззз

—	Я не доверяю замкам. Вообще ничему не доверяю. Хочу,
чтобы ты оставалась целой и невредимой, пока я жив. Не же¬
лаю Ничем рисковать.
Она вздохнула.
—	Хорошо, дорогой.
С явной неохотой Айрис стала собирать свои вещи — экзо¬
тическую черную ночную сорочку, халат и все остальное. По¬
том мы вышЬи в коридор/ Теперь, когда в доме поселилась
смерть, тут оказалось много свободных комнат. Я выбрал для
Айрис комнату Джанет Лагуно. Горничная уже привела ее- в
Порядок после смерти Джанет. Айрис положила свои принад¬
лежности на кровать и робко взглянула на меня.
—- .Слабая женщина будет ожидать своего супруга и повели¬
теля, — сказала она. — Теперь иди к инспектору и принимайся
за свои мужские занятия.
—. Закрой дверь на замок, — попросил я ее, — и никого не
впускай. Никого. Когда я вернусь, то постучу в дверь четыре
раза.
Айрис состроила гримаску.
—	Как в шпионском романе. Согласна.
—	Сиди тихо и не высовывайся! Не изображай из себя геро¬
ическую кинозвезду Айрис Дулич, которая в одиночку борется
с 'преступным миром.
Моя жена кивнула головой.
—	Не беспокойся. У меня совсем нет сил. Я словно поник¬
ший цветок^
Поцеловав ее, я собрался уходить. Как хорошо было бы ока¬
заться где-нибудь в другом месте и никогда нЬ слышать име¬
ни Лоррейн Плёйчел. Моя жена принялась рассматривать свою
ночную сорочку, я двинулся к двери, но мне захотелось ку¬
рить.
Сунув руку 'в карман, я вместо пачки сигарет нащупал ка¬
кой-то твердый предмет! Это оказался сборник «Избранные
стихотворения Эдны Сёнт-Бинсент Миллей», который я ма¬
шинально положил себе в карман в гараже, а потом совершен¬
но забыл о нем.	,
—	Держи, дорогая. ^ Ия бросил книгу Айрис. — Изящная
женская поэзия. Как раз для тебя.'
Айрис поймала на лету книгу и прочитала имя автора «Эдна
Сент-Винсент Миллей».
—	Замечательно. Лишь поэзия так умиротворяюще действу¬
ет на душу.	Л
■ • — Вот именно, — согласился я.
334

Терпение Айрис истощилось. В порыве гнева она швырнула
на кровать книгу, за ней последовала ночная сорочка.
— Черт бы побрал Эдну Сент-Винсент Миллей, — сказала
Айрис. — Черт бы побрал инспектора с его женоненавистниче¬
ством. О, черт бы побрал его упрямство.
Глава. 18
В маленькой желтой комнате,.где сидел инспектор, в ками¬
не все еще горел огонь. Вопреки всему, что происходило в доме,
здесь царил покой. Полицейский врач вместе с Крейгом рас¬
сматривали красновато-коричневое пятнышко на перчатке До¬
роти.
—	Док Браун сравнивает цвет этого пятнышка с цветом яда
кураре, лейтенант, — обратился ко мне Крейг. — Он скло¬
няется к мысли, что пятно осталось от яда на наконечниках
стрел. Но прежде, чем быть твердо уверенным в этом, следует
дождаться результатов анализа. — Тут инспектор вздохнул. —
Конечно, не только пятно, а и наконечники будут исследова¬
ны. Кроме того, Должна состояться и эксгумация тела миссис
Фландерс. Нам предстоит уйма дел еще до того, как начнется
настоящее расследование.
Инспектор добавил, что его люди увезли тело Мими Бернетт.
Вообще они сделали все, что полагается в таких случаях. А рано
утром они возвратятся, чтобы осмотреть остатки разбитого авто¬
мобиля.
Через несколько минут полицейский врач уехал, и мы с Крей¬
гом теперь были вдвоем. Инспектор, выглядел усталым. Несколь¬
ко минут он сидел молча, уставясь на огонь. Потом набил свою
трубку, зажег ее и удрученно улыбнулся.
—	Я даже не уразумею толком, зачем пригласил вас сюда.
Похоже, мне уже все рассказали. От этих рассказов голова идет
кругом. Они не так уж и помогли мне. — Инспектор холодно
взглянул на меня. — Мы знаем, что мисс Бернетт была убита.
Думаю, что в известной мере следует согласиться с фактом, что
миссис Фландерс и миссис Лагуно также были убиты. Откро¬
венно говоря, до сих пор не понимаю, что же скрывается за
всем этим.
Меня это не удивило. Я и сам не понимал. Большинство
убийств предоставляют весьма мало возможностей для рассле¬
дования. Б данном же случае их было слишком много — мно¬
го трупов, много мотивов.
335

—	Просто какое-то безумие, — задумчиво произнес Крейг. —
Почти у каждого имелся тот или иной мотив для убийства.
У некоторых же было два мотива. Но среди них нет ни одного
человека, насколько мне известно, кто мог хотеть убить миссис
Фландерс, миссис Лагуно и мисс Бернетт, не говоря уже о мис¬
сис Уицкоф.
—	Совершенно верно, — заметил я грустно.
—	Было бы понятно, если бы Фландерс убил свою жену,
Лагуно — свою и Уицкоф попытался бы убить свою, а Уол¬
тер, Доусон или мисс Плейчел убили бы мисс Бернетт. Но... —
Тут инспектор взмахнул рукой. — Четыре убийства и четыре
разных убийцы! Кто когда-либо слышал о четырех убийцах,
собравшихся под одной крышей? Разве не считается, что на
три миллиона жителей имеется всего лишь один потенциаль¬
ный убийца?
Инспектор Крейг наклонился и помешал тлеющие угли в
камине. Сейчас он уже не казался мне таким холодным и не¬
приступным. Потом он повернулся ко мне. На лице его засты¬
ла гримаса.
—	Есть только один путь добраться до истины, лейтенант.
Кто-то один убил трех женщин и пытался убить четвертую. У
него не имелось никакого существенного мотива. Я имею в виду
реального, здравого мотива. — Тут инспектор выпустил целый
клуб дыма из своей трубки. — Вот это нам и нужно. Такие вещи
не делаются нормальными людьми. В этом доме у кого-то по¬
ехала крыша. Все эти женщины, кроме мисс Бернетт, собира¬
лись разводиться со своими мужьями, а мисс Бернетт, как я
понимаю, обманывала своего жениха, что и присоединяет ее к
числу вышеназванных женщин. Кто-то здесь не в своем уме и
убивает женщин, которые не очень-то держались за своих му¬
жей. Я, конечно, не психолог, или как вы их там называете, но
никогда не слышал о таких чокнутых. И все же, — инспектор
пожал плечами, — чему тут можно верить, лейтенант? Скажите
мне. Чему туг можно верить?
Я в свою очередь уставился на инспектора.
—	ТУт и у Фрейда подскочило бы давление.
Инспектор чуть улыбнулся.
—	Вы побывали, во многих местах, лейтенант, но, надеюсь,
ни с чем подобным нигде не сталкивались?
—	Да, вы правы.
Крейг сидел, погруженный в свои мысли.
—	И все же, сдается мне, лейтенант, что убийца — один из
тех,* с нем я разговаривал сегодня ночью. И пока я беседовал с
336

ними, то все время внушал себе — кто-то из этих людей дол-
жен.быть либо свихнувшимся, либо психом, либо маньяком.
Но, — и инспектор, вынув трубку изо рта, махнул рукой в мою
сторону, — все они показались мне в достаточно здравом уме.
Все, возможно, кроме Фландерса. Его только что комиссовали
после службы на флоте, как сказал он сам. Он человек нервный
и озлобленный: Бедняга. Думаю, что на таких, как он, нельзя
полагаться. Контуженный неврастеник...,
—	Да, конечно, — сказал я. — Когда он приехал сюда, то
казалось, с ним вот-вот случится нервный срыв. Это было ясно.
И все же моя жена и я пришли к выводу, что он из тех, кто не
может быть убийцей. Перед тем как Джанет Лагуно была убита
в плавательном бассейне, там погас свет. Это не просто случай¬
ность. Кто-то с умыслом сделал это. Кто-то, но не Фландерс.
Он все это время был рядом с моей женой и со мной.
—	А если у нею имелся сообщник? — спросил инспектор.
—	Здесь вы рискуете допустить ошибку! В этом же все дело.
Если убийца —" маньяк, то у него не может быть сообщников.
Только хладнокровный убийца имеет сообщников, а не маньяк,
у которого нет оснований для убийства.
—	Согласен, — ответил угрюмо инспектор, т- Ну, а осталь¬
ные? Кроме Фландерса? Никто из них'не показался вам чело¬
веком, который может в порыве неистовства убить женщину
ради интереса?
—	Нет, остальные не таковы, — признал я.
—	В этом все дело. Мне встречались раза два одержимые
мыслью об убийстве. Такие, как правило, не выглядят обыч¬
ными людьми. Но я сужу по собственному опыту. А во все эти
превращения хорошего Джекила в плохого Хайда я не верю.
Такое только в книгах бывает.
—	Ладно, — сказал я. — Вы не думаете, что для убийства
имелись какие-то понятные мотивы, и не считаете кого-либо из
подозреваемых маньяком. Тогда каковы же ваши мысли?
Инспектор чуть улыбнулся.
—	Вот тут-то вы и подловили меня, лейтенант. Я просто не
знаю, что и думать. — Он .опять помрачнел. — Могу сказать
лишь одно. Мне в жизни встречалось множество разных ти¬
пов. Я сразу узнаю мошенника, если вижу такого. И, надо
сказать, очень удивился, когда обнаружил, что в этом доме их
немало. Этот князь, например, он простсГ шарлатан. А Уиц-
коф? Он столько наболтал мне о том, почему он диагностиро¬
вал смерть миссис Фландерс в результате сердечного приступа!
Не очень-то я принял его слова на веру. Я не утверждало, что
337

он плохой врач, только считаю, что и он порядочный обман¬
щик. А из разговоров я понял, что эта мисс Бернетт да и
миссис Фландерс тоже были мошенницами. Кроме того, такая
богатая и известная женщина, Как мисс Плейчел, не отлича¬
ется хорошим вкусом, выбирая себе друзей. — Инспектор по¬
молчал. — И в довершение всего она тайно вышла замуж за
Чака Доусона! Он в этих краях вот уже несколько лет. И все
вроде знают его, многим он даже нравится. Только сомнева¬
юсь, что в Неваде найдется хоть один человек, который бы
знал, кто вообще Чак такой и откуда он. Может, он и есть
самый большой обманщик из них всех.
—	Ну й что? — спросил я. — Значит, все они просто компа¬
ния мошенников. Что это доказывает?
—	Опять вы меня подловили. Как я понимаю, это еще ни о чем
не говорит. — Инспектор выбил свою трубку и положил в кар¬
ман. — Есть всё же одна вещь, лейтенант, в которой я уверен, хотя
и не желал бы этого.И он уныло уставился на меня. — Три...
почти четыре убийства имели место в течение трех дней. По¬
скольку я не могу понять причины этого, то не могу знать и ког¬
да это кончится. — Тут инспектор сардонически засмеялся. —
Я и так уже не в чести у прокурора, поскольку разрешил событи¬
ям зайти так далеко. Если случится еще что-нибудь, то я окажусь
не в лучшем положении, чем следующая жертва.
Его слова испугали меня.
—	Не думайте, инспектор, что я ни о чем не беспокоюсь.
Вы'рискуете потерять только свою репутацию, а я — жену. —
И неожиданно добавил: — Сомневаюсь, чтобы вы ответили на
мой вопрос.
—	Какой вопрос?
—	Я нахожусь в отпуске. Через десять дней должен возвра¬
титься на корабль.. Инспектор, вы подозреваете в чем-либо мою
жену иди меня?
Крейг, видимо, был захвачен врасплох.
—	Подумать только! Нет. Ни вас, ни Айрис Дулич. Она моя
любимая киноактриса.
—	В. таком случае разрешите нам уехать отсюда завтра. Я хочу
отдохнуть вдвоем с женой в таком месте, где бы ей не могли
всадить нож в спину. Пойдете ли вы на это? Разрешите ли нам
уехать? Конечно, мы оставим вам свой адрес. Вы всегда сможе¬
те найти нас.
Инспектор посмотрел на меня, потом улыбнулся.
—	Это самое малое, что я могу сделать для военно-морского
флота, — заметил он.
338

Я облегченно вздохнул и пожал ему руку.
—	Спасибо, инспектор. Вы — благородный человек.
Но инспектор продолжал улыбаться.
—	А вы полагаете, что сумеете убедить свою жену уехать от¬
сюда? Как я понимаю, она женщина с характером и ей, вид№-
мо, самой хочется найти разгадку этих убийств.
—	Не беспокойтесь, — сказал я. — Если будет возможно, то
я унесу ее отсюда на руках.
Инспектор посмотрел на'свои часы и встал.
—	Ну, сегодня уже ничего умного мне в голову не придет.
Я вконец вымотался. Надо идти спать. — Он помолчал. — Между
прочим, лейтенант, прежде чем мы расстанемся, мне бы хотелось,
чтобы вы дали мне хоть какую-нибудь зацепку. Вы ведь знаете
этих людей куда лучше, чем я.
—	С самого начала, — сказал я, — моя жена и я вычислили
только одну зацепку. Она состояла в следующем: нужно сосре¬
доточиться на том, как была убита миссис Фландерс. Любой мог
утопить миссис Лагуно в плавательном бассейне, любой мог в
гараже подкрасться незаметно и ударить мисс Бернетт по голо¬
ве. Но миссис Фландерс была убита каким-то экстравагантным
способом. Если только докопаться каким, то.с успехом можно
было бы догадаться и обо всем остальном. Узнать, как была уби¬
та Дороти Фландерс, — вот в чем залог успеха.
Но инспектор, казалось, не придал большого значения моим
словам. Он лишь проворчал:
—	Думаю, мы узнаем обо всем после того, как будет произ¬
ведено вскрытие и получены результаты анализов. Хотя, воз¬
можно, следует подумать и над вашими словами. — Тут он зев¬
нул и направился к двери. — Вы идете?
Теперь, когда я знал, что мы с Айрис можем упаковать свои
чемоданы и уехать отсюда утром, то почувствовал себя легко и
свободно. У меня точно гора свалилась с плеч. На столике сто¬
ял графинчик с виски. Мне захотелось выпить.
—	Ну нет, инспектор, — сказал я. — Я немного^ задержусь
тут. Возможно, на меня снизрйдет вдохновение.
—	Будем надеяться, — ответил инспектор, открыл дверь,
пробормотал: — Спокойной ночи, — и закрыл ее за собой.
Я налил себе немного виски, подсел поближе к огню,' удоб¬
но расположившись в кресле, и принялся мечтать о таком мес¬
те, где бы мою жену-кинозвезду не встречали бы с духовым
оркестром. Я погрузился в мысли о тех приятных вещах, кото¬
рые ожидали бы Айрис и меня вместо страшных дней под кры¬
шей дома Лоррейн, где мы столкнулись с убийством и жесто¬
339

костью. Затем, однако, розовые мечтания уступили место не¬
приглядной действительности, и я стал раздумывать над пробле¬
мой, которая некоторое время назад так обеспокоила инспек¬
тора Крейга.
В моей голове застряла фраза инспектора: «...очень удивился,
когда обнаружил, что в этом доме немало мошенников...»
Подобное заключение имело П9Д собой куда более основа¬
ний, чем инспектор предполагал. В доме Лоррейн было просто
сборище мошенников.
«Я не удивлюсь, — раздумывал я мрачно, — если убийцей
окажется самый большой из этих мошенников».
Такая мысль была необоснбванной. Но пока я ее обдумывал,
то настораживался все больше и больше. В общем и целом эти
убийства представлялись немотивированными. Но что, если они
были с целью? Что, если эта цепочка случайных убийств стала
колоссальным обманом?.Что, если кто-то, имея вескую и осно¬
вательную причину для убийства одной из этих женщин, пред¬
намеренно убил остальных, чтобы создать иллюзию того, что
убийство совершено маньяком, и тем замаскировал истинный
мотив убийства?
Эта мысль загипнотизировала меня. Я был готов тут же бе¬
жать наверх й сообщить ее инспектору. Но когда здравый смысл
во мне победил энтузиазм, то и уверенности поубавилось. Ка¬
залось бы, моя мысль была логически верной. Но приложима
ли она к реальной действительности? Мог ли кто-либо оказать¬
ся столь бесчеловечным, чтобы убить трех женщин в целях мас¬
кировки? .
Друзья Лоррейн оказались мошенниками, но, безусловно,
никто из них не был чудовищем.
Постепенно привычное уже настроение безысходности вер¬
нулось ко мне, но загипнотизировавшая меня ранее мысль все
же засела у меня в голове. За неимением ничего лучшего я при¬
нялся обдумывать ту зацепку, о которой уже сообщил инспек¬
тору, а именно — каким образом была убита Дороти Фландерс.
Полицейский врач решил, что пятнышко на перчатке Доро¬
ти было сделано отравленным наконечником стрелы. Если это
так, то догадка Айрис, что это пятнышко всего лишь краска от
жетона для игры в* рулетку, неверна. Тут меня вновь охватило
волнение. Следовательно, с самого начала нам должно было быть
ясно, что цвет жетона такой же, как и цвет яда кураре.
Иными словами, если яд кураре был нанесен на один из
пятидолларовых жетонов, то человек, у которого был этот же¬
тон, мог ничего и не заподозрить.
340

Такое элементарное заключение уже давало какую-то надеж¬
ду. И я вдруг ясно представил себе, каким образом могла быть
убита Дороти Фландерс. Просто невероятно, как же я не дога¬
дался об этом раньше?
Кто-то подготовил отравленную ловушку из жетона для игры
в рулетку. На то, как это было сделано, сейчас уже не стоило
тратить время и ломать себе голову. Например, весьма легко
воткнуть пару сломанных иголок, покрытых кураре, в жетон.
Никаких следов не было бы заметно. Кроме того, кто-нибудь
из компании гостей Лоррейн мог сунуть отравленный жетон в
кучку жетонов около Дороти во время игры. Игроки время от
времени пересчитывают эти жетоны. При обычных обстоятель¬
ствах Дороти укололась бы и умерла еще до того, как мы поки¬
нули «Клуб Чака». И тогда, вероятно, ничего таинственного в
такой ее смерти не было бы.
Но обстоятельства представлялись необычными, и вот по
какой причине. Когда Дороти играла в рулетку, на ней были
длинные белые перчатки. В том месте, где на пальце перчатки
оказалось пятно, Дороти й коснулась яда кураре. Но, как дога¬
далась Айрис, кожа на перчатках была толстая, и иголка с ядом
не проникла глубоко; Если бы не жадность Дороти, то она ос¬
талась бы в живых, а какая-нибудь маленькая женщина-крупье
стала бы жертвой. Но Дороти обуяла жадность. Она запихнула
свои жетоны в сумочку, не обналичив' их. Среди таких жетонов
был и один отравленный.	. ”
Перед моими глазами всплыли с необычайной ясностью по¬
дробности того вечера. Когда Дороти в клубе «Дель Монте» при¬
несли сандвич с курицей, она сняла перчатки, открыла сумочку
и собиралась положить их туда. Но, вспомнив, что там находятся
жетоны, и боясь, как бы я их не заметил, она сделка это поры¬
висто и укололась именно в этот момент. Я даже видел, как она
отдернула руку. Но не заподозрил ничего в этом жесте необыч¬
ного и объяснил его неловкостью создавшейся ситуации.
Теперь же мне все стало ясно. Когда Дороти впихивала перчат¬
ки р сумочку, то пальцем задела за отравленный жетон. Капель¬
ки яда, не подействовавшие в «Клубе Чака», сделали свое дело в
'«Дель Монте». Айрис и я оказались правы, утверждая, что сумоч¬
ка стала для Дороти смертельной ловушкой. Мы ошиблись лишь
в одном.
Убийца намеревался покончить с Дороти в «Клубе Чака». Это
было ясно. Путаница, сопровождавшая это преступление, не
входила в планы убийцы, она возникла как результат поведе¬
ния Дороти. Убийца должен был выкрасть отравленный жетон
341

уже после смерти Дороти. И эта путаница не входила в его пла¬
ны. Ему поэтому нужно было приспособиться к обстановке, ко¬
торая вышла из-под его контроля.
Чем больше я размышлял над этим, тем сильнее укреплял¬
ся в мысли, что .напал на верный след. Однако все же, к моему
огорчению, понял, что такое мое открытие отнюдь не сузило
сферу подозрения. Много людей толпилось у стола с рулеткой
в те минуты, когда там играла Дороти. Любой из компании гос¬
тей Лоррейн имел возможность подсунуть отравленный жетон
в кучку жетонов Дороти.
И еще одна мысль пришла мне в голову, от которой я чуть с
ума не сошел. Конечно, подсунуть отравленный жетон оказа¬
лось. весьма нетрудно. Но его надо было приготовить заранее.
Сломанные иголки или что-тр в этом роде... Отравленный на¬
конечник необходимо было выкрасть из комнаты трофеев. Ко¬
роче говоря, это орудие смерти должно было быть в руках убий-
цы до того, как мы из дома Лоррейн отправились в Рино.
Убийца также должен был иметь его при себе в «Клубе Чака»,
когда оц уже заранее обдумал убийство Дороти за игорным сто¬
лом. Мне все же показалось странным, что кто-то выбрал та¬
кой публичный й рискованный способ убийства. Но были еще
более странные вещи.
Хотя убийца и придумал эту смертельную ловушку еще пе¬
ред тем вечером, никто, до того как мы поехали в Рино, не знал,
что Дороти собирается играть в рулетку. Она ничего об этом не
говорила* не проявляла никакого интереса к игре. Она по чис¬
той случайности оказалась за игорным столом.
•Дороти Фландерс села играть в рулетку, потому что Лоррейн,
приобретя эти жетоны, в последнюю минуту решила не играть.
Кучка жетонов, в которой был и отравленный жетон, принад¬
лежала фактически не Дороти.
Она принадлежала Лоррейн.
Если бы все шло как задумано, то Лоррейн, а не Дороти ста¬
вила бы эти жетоны.
В этом и был ключ к разгадке, свет во тьме.
. Дороти умерла, потому что держала в руках жетоны для игры
в рулетку, которые* купила Лоррейн. Джанет Лагуно утопили
потому, что на ней был купальный костюм Лоррейн, этот блес¬
тящий серебристый наряд, который светился в темноте и пред¬
ставлял удобную мишень для убийцы, капризная Лоррейн от¬
казалась от него в пользу Джанет.
Но это было еще не все. Флер УицкЪф чуть не погибла,
когда ехала в большом вместительном автомобиле Лоррейн.
342

Поездка Флер в Рино была неожиданной. Ци у кого, за исклю¬
чением, возможно, Лагуно, не хватило бы времени подпи¬
лить тормоза перед этой поездкой Флер. Еще утром в тот день
Лоррейн объявила всем нам, что собирается в своем большом
вместительном автомобиле отправиться в аэропорт встречать
мистера Трокмортона. Позже она получила телеграмму 6 том,
что мистер Трокмортон задерживается. Но только Айрис и я
знали об этом.
Если бы не эта телеграмма, то Лоррейн, а не Флер отпра¬
вилась бы в этом автомобиле навстречу своей гибели. Бессмыс¬
лица уступила место смыслу, на пути которого всегда вставали
либо случайность, либо легкомыслие Лоррейн. Интуиция не
подвела меня. Все эти убийства были колоссальным обманом,
который учинили умелый убийца и злой рок.
Три ловушки предназначались для Лоррейн. В каждую из них
попалась другая женщина.
Угроза, притаившаяся в доме и выбиравшая свою жертву
наугад, с самого начала была направлена лишь против одного
. человека. Им' оказалась Лоррейн.
Но смерть Мим и объяснить этим было нельзя. Это, безус¬
ловно, не было еще одной безуспешной попыткой покончить
с Лоррейн. Однако думать об этом уже не было времени. Меня
охватила тревога за Лоррейн.
Убийца, действовавший столь настойчиво, не остановится,
пока не достигнет своей цели. Три женщины уже мертвы, но
та, которую он хотел убить, все еще пребывает в живых. Крейг
оказался ближе к истине, сам того не понимая, когда утверж¬
дал, что убийца проявит себя снова.
Безусловно, так и случится. Если же нет, то это будет озна¬
чать, что все его кровавые дела не принесли ему никакой выго¬
ды. Ему нечего терять. Благодаря той путанице, которую сам же
и создал, смерть Лоррейн представится еще одним бессмыслен¬
ным нападением маньяка.
Я выпил то, что оставалось у меня на дне бокала, и вскочил
на ноги. Руки у меня дрожали, словно во сне я пробежал через
темную и пустую библиотеку и оказался в холле. Передо мной
в полумраке была лестница. Я стал быстро подниматься по ней,
моля Бога, чтобы прозрение, посетившее меня, не запоздало.
Уже примерно час, как Лоррейн была в своей комнате одна.
Уже примерно час, как убийца мог в темноте прокрасться в ее
комнату.	4
Наконец я ступил в коридор, который вел в апартаменты
Лоррейн. Мои громкие шаги могли разбудить спящих, но меня
343

это не беспокоило.*Дойдя до комнаты Лоррейн, я постучал в
дверь. Потом опять постучал и позвал:
—	Лоррейн!
Ответа не было. Пот выступил у меня на лбу. Я постучал еще
раз н попытался открыть дверь. Она должна была быть на зам¬
ке. Но она открылась, и я вошел.
В комнате царила кромешная темнота. Я закрыл за собой
дверь й попытался зажечь свет.
—	Лоррейн... Это я, Питер. Проснитесь.
Внезапно я почувствовал едкий запах эфира. Он был так
силен/ что у меня сразу закружилась голова.
Удушающий запах шел со стороны кровати, а лицо Лоррейн
было накрыто подушкой.
У меня подкосились ноги.
—	Лоррейн!
. Подскочив к кровати и сорвав подушку, я увидел, что лицо
Лоррейн было укутано полотенцем, смоченным эфиром.
Его было очень, много. Я сам уже едва держался на ногах.
Я прикоснулся к ней> Она была неподвижна и безжизненна.
Меня охватило отчаяние. Убийца пошел ва-банк, все же про¬
ник в спальню и добился своего.
Я опоздал со своей помощью. Я опоздал совсем немного, но
опоздал...

Часть шестая
АЙРИС
Глава 19
Я еще раз взглянул на Лоррейн. Неподвижное тело говори¬
ло только о том, что она мертва. Переборов охватившую меня
слабость, я все же нашел в себе силы, чтобы сорвать полотенце
с ее лица.
Лицо Лоррейн было неестественное. Глаза смотрели в пото¬
лок, щеки не мертвенно-бледное, а на них горел странный ру¬
мянец. Когда эфир перестал на меня действовать, я понял, что
на самом деле это кукла, и сбросил с кровати атласное одеяло.
Раскрашенная фигура в зеленом платье и со стеклянными
глазами сейчас показалась мне удивительно симпатичной. Я даже
рассмеялся, передо мной была нелепая кукла, изображающая
Лоррейн. Снова неудавшееся покушение на хозяйку дома, но на
этот раз я был рад, что все так получилось.
Убийца проник в спальню Лоррейн с целью усыпить ее эфи¬
ром. И он ушел из спальни уверенный, что наконец добился
своего. А его перехитрили. Кто-то догадался, что на жизнь Лор¬
рейн будет совершено покушение, и подложил вместо нее кук¬
лу из комнаты трофеев.
Я задумался; кто мог догадаться? Наверное, сама Лоррейн,
сопоставив все факты, догадалась. Но тогда где же она сама?
И где инспектор Крейг? Я не знал, в какой он комнате, и не
знал, где его искать.
-Но Айрис-то, наверное, знает? Я почувствовал угрызения
совести. Ведь она с нетерпением ждет, когда я вернусь и рас¬
скажу о своем разговоре с Крейгом. Она не заснет до моего
возвращения. И наверняка уже успела прочитать весь сборник
стихов Эдны Сент-Винсент Миллей.
Я вышел из спальни Лоррейн и по темному коридору до¬
шел до бывшей спальни Джанет, в которой теперь поселились
345

мы с Айрис. Согласно собственной инструкции, я постучал в
дверь четыре раза. В замке повернулся ключ, и дверь откры¬
лась.
В проеме двери появилась фигура женщины в яркой пестрой
пижаме. Я удивленно уставился на нее. Это была не Айрис. Это
была Лоррейн.
—	Это вы, Питер,.мой ангел... Входите! — Она быстро'вта¬
щила меня в комнату и заперла дверь.
Я, ничего не понимая, не мог прийти в себя от изумления.
—	Почему вы здесь, Лоррейн?
—	Айрис боялась остаться одна. Она пришла ко мне в ком¬
нату и попросила побыть с ней до вашего возвращения.*
Я огляделся!
—	А где же сама Айрис?
—	Она опять куда-то вышла.
У меня сердце сжалось от страха.
—	Ну да, она куда-то уходила. Потом снова приходила, по¬
том сказала, что ей нужно сходить к инспектору Крейгу и что¬
бы я не беспокоилась.
—	К инспектору?
—	Да... Я не знаю, что ей понадобилось у него. Но она про¬
сила передать, чтобы вы не беспокоились за нее и не искали ее.
—	Так она и сказала? — переспросил я, совершенно сбитый
с толку.
—	Да.
Лоррейн закурила.
* — В чем дело, Питер? Я сама ничего не понимаю... И от вас
несет каким-то лекарством. Да и выглядите вы тДк, словно толь¬
ко что повстречались с мертвецом.
—	Вы угадали... Я видел покойника. И этим покойником
должны были быть вы.
—	Что за чушь, Питер?
—	Это совсем не чушь! - Ия рассказал ей все.
Она недоверчиво заморгала ресницами.
—	Вы говорите кукла? Но кто ее мог туда положить?
.— Не знаю, — ответил я, хотя кое-какая мысль мелькнула у
меня в голове.
На лице никогда не унывающей Лоррейн появилось расте¬
рянное, выражение.
—	Вот до чего дошло дело. Пытались убить даже меня.
—	Нет, Лоррейн, не так... Это даже не вопрос о том, что кто-
то пытается убить даже именно вас. Вы были главной целью
убийцы с самого начала.
346

Эта таинственная эскапада Айрис с инспектором очень бес¬
покоила меня. Но я все же взял себя в руки и рассказал Лор¬
рейн всю правду. Чем раньше она поймет, какой опасности
подвергается, тем в большей безопасности будет. И я объяс¬
нил ей всю эту головоломную ситуацию, как она мне представ¬
лялась. Но события развивались так быстро, что я не успевал
делать логические выводы. Теперь же, когда я увидел по¬
бледневшее лицо Лоррейн, решение представилось мне оче¬
видным.
Лоррейн села на кровать и уставилась в пол. Потом тихо
спросила:
—	И кто же хотел меня убить, Питер?-
У меня не было времени, и я прямо спросил ее:
—	У вас есть завещание?
—	Нет. Я хотела написать его, когда приедет адвокат Трок-
мортон.
—	Я так и думал. — Я положил ей руку на плечо. — Но, по
закону, если умирает замужняя женщина, не сделавшая завеща¬
ний, все ее состояние переходит к мужу.
Она посмотрела на меня какими-то пустыми глазами, лицо
ее было как мел.
—	Нет, нет, это невозможно, Питер. Ведь вы намекаете на
то, что...
Она замолчала, потому что в дверь постучали. 0,на бросила
на меня вопросительный взгляд, а йотом сказала:
—	Кто там?
—	Это я,- дорогая, — послышался голос Чака. — Можно
войти?
. Я открыл дверь, и он вошел. Но вид у него был понурый.
Лицо заметно осунулось и побледнело.
—	Я узнал, что ты здесь, — сказал он отрывисто, — поэтому
и зашел. Я должен бцл убедиться, что все в порядке.
Лоррейн испытующе взглянула на него.
—	Да, все в порядке, но я лишь чудом осталась жива. Недав¬
но была сделана попытка убить меня...
Убить тебя? — Чак побледнел еще больше.
—	Кто-то пробрался в мою комнату и попытался отравить
меня эфиром. К счастью, Айрис попросила меня побыть с ней
в комнате, пока Питер беседовал с инспектором. И кто-то по¬
ложил в мою кровать куклу, чтобы обмануть убийцу.
Говоря это, она испытующе смотрела в лицо Чака.
—	Тебе об этом ничего не известно?
Тот ничего не ответил.

Я Наблюдал за ним все время. Слова инспектора Крейга всплы¬
ли в моей памяти. Возможно, он самый большой мошенник из числа
их всех. Я подумал о странной дружбе Чака с Мими, о сенсаци¬
онной продажё игорного клуба. Веб постепенно прояснялось. Со
всем этим Не мешало бы разобраться раз и навсегда.
Чак подошел к кровати и попытался обнять Лоррейн, но она
отстранилась.
—	Тебе об этом ничего не известно? — спросила она еще раз.
—	Чак?
Я впервые обратился к нему, и он вздрогнул от неожидан¬
ности.
-Да? ;
—	Вы сегодня продали свой клуб в Рино?
Он воззрился на меня.
—	Зачем спрашиваете? Вы же знаете!
—	Вы получили деньги наличными?
-Да.
—	Где они?
—	Положил их в банк, -J- ответил он, сердито сверкнув гла¬
зами.
—* Этого нельзя было сделать. Похороны Дороти были до
трех, а сделка совершилась после похорон, так что банки уже
были закрыты.
Он смутился.
—	Я... То есть* мне...
Пришло время нанести решающий удар:
—	Почему Бы не хотите признаться? Вы продали клуб не по¬
тому, что хотели увезти отсюда Лоррейн. Вы его продали потому,,
что вам нужны были наличные, чтобы откупиться от человека,
который вас шантажировал. — Я помолчал. — В конце концов вы
решили, что для вас легче и дешевле убить Мими, чем откупать¬
ся от нее. Так ведь?
Чак вскочил с места и хотел броситься на меня. Я пожалел,
что со мной нет револьвера. Лоррейн схватила меня за руки. £е
ногти впились мне в ладонь.
—	Нет, — сказал Чак. Его лицо стало серым. — Нет. Это
не так...
В этот драматический момент дверь открылась и в комнату
вошла'Айрис. В голубом развевающемся халате она выглядела
очень красивой. С таинственным видом улыбнувшись мне, она
как ни в чем не бывало обратилась к Чаку:
—	Очень хорошо, что вы здесь. Пришло время поговорить о
многом...
348

—	Господи, где ты была, Айрис? — спросил я ее, не спуская
глаз с Чака.
—	Да тут, рядом, — кротко ответила она.
—	Ты же обещала мне никуда не выходить из комнаты.
—	Да, конечно, дорогой. — Тут Айрис состроила гримас¬
ку. — Но слабая женщина стала размышлять... и поняла, что
кое-что можно предпринять, несмотря на недоверие инспек¬
тора Крейга к детективам в юбках...
Лоррейн уставилась на Айрис.
—	Это вы положили куклу в мою кровать. Да? Вы спасли мне
жизнь. Вы знали, что меня подстерегает опасность...
Айрис примостилась на угол туалетного столика и закурила.
—	Признаться, я думала, что совершаю глупость. Но, к счас¬
тью, все обошлось как нельзя лучше.
Моя жена вела себя сейчас в расчете на эффект. Она знала,
что мы сгорали от нетерпения услышать ее рассказ. Но актриса
в ней победила. Я готов был свернуть ей шею.
Айрис взглянула на меня и выпустила струю дыма.
—	Все началось с того, Питер, что я вдруг поняла, что этот
маньяк вовсе и не маньяк, а просто обычный убийца, которому
не везет.
—	Знаю, — заметил я недовольно. — Тут не надо быть вели¬
ким сыщиком. Я тоже все понял. Каждая смертельная ловушка
предназначалась для Лоррейн. Но каждый раз все дело срыва¬
лось по чистой случайности.
—	О нет, дорогой, не совсем так. Имеется достаточно веская
причина, почему каждая смертельная ловушка срабатывала не¬
правильно. — Тут моя жена с вызовом посмотрела на Чака. —
Не так ли, Чак?
Чак перестал смотреть на Лоррейн и, не произнеся ни слог
ва, подошел к окну и стоял теперь, вперившись в темноту.
Рискуя еще больше возвысить мою жену в ее собственных
глазах, я спросил:
—	А как ты догадалась, что именно Лоррейн была истин¬
ной целью убийцы? Это смерть Дороти подсказала тебе такую
мысль? Я сам понял, что Дороти была убита с помощью како¬
го-то отравленного жетона.
Айрис снисходительно взглянула на меня.
—	Питер, какой ты умный. — Потом она встала и, подойдя
к'комоду, вынула оттуда небольшой портсигар и поднесла его
мне, открыв крышку. — Я бы никогда не догадалась насчет
жетона. Я просто нашла его. Вот, смотри. Только не дотраги¬
вайся.
349

В портсигаре лежал красновато-коричневый пятидолларовый
жетон для игры в рулетку. Смертельная ловушка выглядела так,
как я и представлял себе. В жетон сбоку были воткнуты шесть
иголок. Маленькие отверстия от них были покрыты краснова¬
то-коричневой массой.
Это был яд кураре.
Я взглянул в безмятежное лицо своей жены.
—	Где, скажи ради Бога, ты нашла это?
Айрис закрыла портсигар и положила его обратно в ящичек
с сигаретами, стоящий йа комоде.
—	Да где-то здесь, — ответила она, к моей досаде, г— Потом,
подойдя снова ко мне, Айрис добавила: — Но это вовсе не же¬
тон заставил меня призадуматься, Питер, а то, что ты дал мне.
Удивляюсь, как ты сам до этого не додумался.
Она наююнилась над кроватью и взяла с ночного столика
книгу. Я сразу узнал томик стихотворений Эдны Сент-Винсент
Миллей, принадлежавший Мими.
—	Питер, ты посоветовал мне почитать эти стихи, — сказала
Айрис. — Но дальше чистого листа в начале книги я не про¬
двинулась. ,
И она вручила мне книгу.
Чак, — тихо обратилась Айрис к нему. — Повернитесь к
нам лицом. Вам следует послушать.
Очень медленно Чак Доусон повернулся и отошел от окна.
Он стоял молча, глядя на свои тяжелые руки.
—	Я просила вас* прийти сюда, Чак, и поговорить с нами,
потому что скрывать что-либо дальше уже не имеет смысла. Как
я подозреваю, вы продали клуб, чтобы расплатиться с шанта¬
жистом. Предполагаю, что это была Мими. Но я никак не мог¬
ла понять ваших отношений, с ней, пока не прочитала надпись
в этой книге.
Сгорая от нетерпения, я открыл книгу и увидел надпись,
сделанную неуклюжим грубым почерком:
*Мими Доусон, моей дорогой жене,
от Чака».
—	Вот поэтому, Чак* — сказала Айрис, — Мими и шан¬
тажировала вас. Так ведь? Поэтому она и была убита. Мими
Бернетт никогда не собиралась выходить замуж за Уолтера
Френча. Она лишь воспользовалась им, чтобы проникнуть
в дом Лоррейн. А приехала она потому, что была вашей
женой.
350

Глава 20
Я не мог поверить своим ушам. Десятки различных объяс¬
нений приходили мне в голову насчет отношений Мими и Чака.
Но о том, что они были женаты,.я никогда не подозревал. То
же можно было, видимо, сказать и о Лоррейн. На ее пикант¬
ном личике отразилось неподдельное удивление. ,
—Ты был женат на Мими, Чак? И ничего не сказал мне?
Чак избегал смотреть ей в глаза. Айрис подошла кЛоррейн.
—	Я говорю вам об этом только потому, что все это непри¬
глядное дело теперь выплыло наружу. Вы дрлжны знать об этом.
Чак же не хотел этого потому, что... — Тут Айрис обернулась к
Чаку и твердо произнесла: — Он все еще женат на ней. Он с
ней не разведен.
—	Не разведен! — повторила Лоррейн, точно удивленный
ребенок. — Значит, наш брак недействителен? — И шепотом
добавила: — Ты двоеженец?
На Чака было жалко смотреть. Он попытался подойти к Лор¬
рейн.
—	Я не мог сказать тебе. Я... о Боже, клянусь, что не знал об
этом, когда женился на тебе.
Айрис с сарказмом заметила:
—	Когда мужчина вступает в брак, он должен сначала про¬
верить, не женат ли он уже.
—	Что вы знаете об этом? — И- Чак в порыве гнева обер¬
нулся к Айрис: — Вы бы лучше выслушали меня вместо того,
чтобы бросать мне обвинения. — Он снова посмотрел на Лор¬
рейн: — Дорогая, я хочу рассказать тебе правду. Выслушай меня.
Дай мне шанс.
Лоррейн холодно кивнула в ответ. Конвульсия сжала горло
Чака.
—	Да. Я женился на Мими, — сказал он. — Это произошло
семь лет назад на западе страны. Мы были очень молоды, и брак
не оказался счастливым. Года два назад мы разъехались. Мими
мечтала о карьере в кино и отправилась в Голливуд, а я пере¬
брался в Неваду. Мы не оформили развод, нас это не беспокои¬
ло. Мы лишь договорились, что если кому-нибудь из нас он
понадобится, то мы его немедленно оформим.
Чак помолчал и провел языком по пересохшим губам.
—	Я более или менее обосновался .в Рино, купил неболь¬
шое ранчо, обзавелся нужными знакомствами. Много денег я
не зарабатывал, но дела мои шли неплохо. Потом... в прошлом
году я встретил тебя, Лоррейн.
351

Она-точно застыла на месте.
—	Да, я знаю, — и голос Чака дрогнул. — Я знаю, что ты
скажешь, что ты одна из самых богатых женщин в мире и что я
решил этим воспользоваться. Говори, если это тебе нравится.
Думай, что это так. Мне все равно, кто и что обо мне может
подумать. Но я полюбил тебя с первого дня знакомства. И не
верил, что ты отвечаешь мне взаимностью. Ты помнишь этот
день, на озере, Лоррейн^ когда я попросил тебя выйти за меня
замуж и ты согласилась?
Лоррейн, Айрис и я слушали его в молчании.
—	Я'уже совсем собирался тебе сказать, что был женат и что
мне сначала нужно получить развод, но... — И тут Чак пожал
плечами. — Я не сделал этого. Вот и все. Я тогда просто не мог
поверить, что ты отвечаешь мне взаимностью. Я так боялся, что
кто-то или что-то может заставить тебя переменить свое реше¬
ние. И Потому молчал и ничего не говорил. Но в тот же вечер,
возвратившись домой, я написал письмо Мими. Сообщал ей,
что полюбил тебя, и просил ее дать мне развод, как мы раньше
с ней договорились.
Чак на минуту задумался.
—	Мими ответила мне. Это было любезное письмо. Она,
безусловно, согласна дать мне развод и хочет получить его сама.
Она отправится в Лас-Вегас, писала Мими, и получит там раз-,
вод, если я пришлю ей денег на расходы. У нее дела шли не
очень хорошо и денег было мало. Конечно, я был рад послать
ей деньги. У меня имелись кое-какие сбережения, не очень
много, но достаточно. Я послал ей деньги, и она поехала в
Лас-Вегас. *
Чак все. смотрел на Лоррейн.
—	Ты помнишь, я не хотел сразу оформлять наш брак. Мне
нужно было ждать шесть недель, чтобы получить развод с
Мими. Наконец Мими написала мне из Лас-Вегаса, что с раз¬
водом все в Порядке. В ответном письме я поблагодарил ее и
сообщил, что женюсь на тебе на следующий же день. Так мы
и поступили и улетели в Мехико. — Голос у Чака стал хрип¬
лым. — Слава Богу, мы решили никому не говорить об этом.
Я бы.мог догадаться, что возникнет неожиданное затруднение.
Но я доверял Мими. Мне и в голову не приходило, что она
напакостит мне. Я поверил ей, когда она по телефону сооб¬
щила мне, что с разводом все улажено. И не побеспокоился,
чтобы иметь подтверждение этого. А через неделю после того,
как мы поженились, Мими приехала в Рино и, не стесняясь в.
выражениях, заявила, что и не думала разводиться со мной.
352

Так я оказался двоеженцем. Это был в высшей степени лов¬
кий подвох. «Теперь, — заявила она, — когда ты стал мужем
Лоррейн Плейчел, деньги для тебя не являются дроблемой».
Бракоразводная процедура будет иметь место в Лас-Вегасе, где
она поселилась, сказала Мими. Она хотела, чтобы все прошло
без огласки и обещала дать развод, как только я или Лоррейн
выплатим ей сто тысяч долларов наличными. Если же этого не
произойдет, то она свяжется с газетами и вся история с моим
двоеженством выплывет наружу.
Чак беспомощно развел руками.
—	Она меня загнала в угол. Судебный процесс по делу о
двоеженстве не пугал меня. Но имя Лоррейн приобрело бы
скандальную известность благодаря стараниям газет. Что мож¬
но было тут поделать? Я понимал, что нахожусь в проигрыш¬
ном положении. И обещал, что как-нибудь наскребу для Мими
денег.
В этот момент Лоррейн, очевидно, хотела что-то сказать, но
потом передумала.
Чак продолжал свой рассказ:
—	Лоррейн, неужели ты не понимаешь? Ведь я не мог прий¬
ти к тебе и попросить у тебя для Мими в качестве отступного
сто тысяч долларов. Ты даже не знала о существовании Мими,
не говоря о том, что я был женат на ней. Я был уверен, что если
ты когда-нибудь вообще узнаешь об этом, то расстанешься со
мной навсегда. Поэтому я должен был добыть эти деньги где-
то сам. Я попросил тебя финансировать покупку мной игор¬
ного клуба. Меня всегда тянуло к такого рода вещам, и у меня
были нужные для этого знакомства. Кроме того, я думал, что
сумею скопить сто тысяч долларов и вернуть тебе долг. Я по¬
шел на сумасшедший риск. Делал все для того, чтобы клуб про¬
цветал. Мне нужно было лишь одно — отдать эти деньги Мими.
А до этого ни у кого из нас не было бы и малейшего шанса на
счастье:
Тут я прервал Чака:
. — Даже в процветающем клубе не так легко заработать сто
тысяч долларов. Думаю, что по мере того, как шло время, Мими
становилась все более нетерпеливой. Поэтому она и подцепила
беднягу Уолтера. Теперь она могла проникнуть в этот дом, что
стало для вас угрожающим напоминанием о деньгах.
Чак не отвечал. Он неотрывно смотрел на Лоррейн.
—	И на этой неделе события приняли критический оборот.
Так ведь, Чак?— тихо произнесла Айрис. — Должен был при¬
ехать мистер Трокмортон. Лоррейн собиралась рассказать ему
12	П. Квентин «Ловушка»
3S3

о своем тайном замужестве. И мистер Трокмортон, как опекун
Лоррейн и опытный адвокат, безусловно, попытался бы о вас
все разведать. Не исключено, он мог узнать и о вашем двоежен¬
стве. Вы понимали, Чак, что Мими следует отправить обратно
в Лас-Вегас,чтобы покончить с бракоразводными формальнос¬
тями. Тогда .вы смогли бы еще раз жениться на -Лоррейн до
приезда мистера Трокмортона. Вы готовы были обещать Мими
все’ что угодно. Но она уже была сыта вашими обещаниями по
горло. Ей нужны были наличные, каждый ваш цент. Поэтому
вы и продали клуб. Мими же собиралась отправиться в Лас-
Вегас сегодня вечером и завтра довершить там бракоразводные
формальности. Так ведь? А в чемодане у нее были все ваши
деньги, буквально до цента.
Чак дотронулся рукой до лба.
—	Стоит ли продолжать? — пробормотал он. — Вы и так все
знаете.
—	Итак, ты собирался рассчитаться с Мими? — спросила
Лорргейн слабым и безжизненным голосом, словно жизнь ее
теперь была разбита. — Но вместо этого в последнюю минуту
убил ее. Я не буду судить тебя строго. Такая женщина другого
не заслуживает: Но ведь это не всё. До этого ты убил еще двух
других женщин. Они попались в ловушку, устроенную для
меня. Ты говоришь, что любишь меня. Но только потому, что
тебе требовались деньги, чтобы спасти себя самого, ты хотел
убить меня дважды. А ты говоришь — любовь! — Лоррейн
криво улыбнулась! — Вот какую любовь я заслужила. Любовь
убийцы.
Чак, казалось, был так ошеломлен, что просто не сразу по¬
нял весь смысл сказанного Лоррейн.
—	Почему ты не продолжаешь свой рассказ дальше? — спро¬
сила Лоррейн. — Почему ты не признаешься во всем? Ведь ты
убил Дороти и Джанет, а потом и Мими.
Чак сделал шаг к Лоррейн.
—	Лоррейн!
Айрис внимательно, с загадочной улыбкой наблюдала за
Лоррейн.
—	О нет, дорогая Лоррейн, — сказала Айрис. — Это не так.
Все произошло по-другому.
Лоррейн мгновенно повернулась лицом к Айрис.
—	Что вы такое говорите? Что вы имеете в виду?
—	Питер сказал, что вы по чистой случайности избежали этих
смертельных ловушек. Но он не прав. Вы остались в живых,
потому что кто-то охранял вас. Подумайте сами, Лоррейн. Кто
354

увел вас от игорного стола как раз перед тем, как вы собира¬
лись пустить в ход эти жетоны? Кто заставил вас не надевать
этот серебристый купальный костюм?
Айрис взяла Лоррейн за руку и посмотрела ей в глаза.
—	Вы должны гордиться Чаком. Он натворил немало ужаст
ных вещей, но лишь потому,. что считал, что это единствен¬
ная возможность спасти вам жизнь, не говоря уже о репута¬
ции. Если бы не Чак, вас бы уже давно не было в живых.
Айрис дружески улыбнулась Чаку.
—	Сожалею, что была по отношению к вам не так уж веж¬
лива. Но я не представляла, что вас втянули в эту авантюру
двоеженства. Теперь я все поняла и верю вам.
Мы все смотрели на Айрис, ожидая, что произойдет дальше,
а Чак покраснел от смущения.
—	Я знаю, почему вы так долго молчали, — сказала Айрис. —
Но теперь вы должны рассказать нам правду. Вы должны сказать
всем о том, кто же является настоящим убийцей.
Глава 21
События разворачивались стремительно. Я просто не успе¬
вал следить за ними. Мы все смотрели на Чака. Вид у Лор¬
рейн, когда она обвинила Чака в убийствах, был такой, точно
она подписывала собственный смертный приговор. Теперь же
в ее глазах мелькнула надежда. Айрис чувствовала себя впол¬
не уверенно. Но я подозревал, что она не знает так много, как
бы ей хотелось, чтобы думал Чак.
—	Итак, Чак, — решительно произнесла Айрис, — продол¬
жайте свой рассказ. Лучше вам сделать это.
—	Я тоже так полагаю. — И Чак неловким жестом дотро¬
нулся до воротника своей ковбойской рубашки, точно хоте,
ослабить невидимое лассо. — Все это объяснить трудно. Айрис
права. Я натворил немало ужасных вещей. Оберегая убийцу,
которого ненавижу. Лгал. Даже подверг Лоррейн страшной
опасности, хотя в то время и не сознавал этого. Если бы я не
был трус, то, думаю, сразу бы обратился в полицию и держал
бы ответ за свои поступки. Но я струсил, потому что боялся
потерять Лоррейн.
Тут Чак взглянул на Лоррейн.
—	Конечно, мне хотелось спасти и собственную шкуру. Это
так. Но если бы я вел себя иначе, то давно бы уже был. аресто¬
ван либо как пособник убийцы, либо как проходимец, который
355

использовал Лоррейн Плейчел в своих интересах с помощью
фальшивого брака. Но это не самое главное. Я прежде всего
думал о тебе, Лоррейн, не желая потерять тебя, стар.аясь спасти
от скандала, потому что люблю тебя. — Тут Чак пожал плеча¬
ми. — В конечном итоге смеяться следует надо мной. Когда ты*
Лоррейн, узнаешь о том, что я совершил, то бросишь меня, если'
ты еще не решила так поступить.
Но Лоррейн лишь тихо сказала:
—	Расскажи нам всё, Чак, ничего не скрывая.
—	Начну с Мими. Когда я пообещал ей сто тысяч, она жила
в Лас-Вегасе и имела какую-то работу в ночном клубе. Но она
не хотела ждать. А время шло, денег я не присылал, и это де¬
лало ее подозрительной. Она приехала в Рино по собственной
инициативе, желая причинить мне неприятности, но дело обер¬
нулось к лучшему.
—	К лучшему? — спросила Айрис. — Она встретила Френча?
—	Да. Они познакомились в ночном клубе. Она знала, кто
он такой, конечно, и сразу, поняла, что все будет в порядке,
если она сумеет использовать его для приглашения в дом Лор¬
рейн. А там она уж постарается нажать на меня. Мими всегда
нравилась 'пожилым людям и потому принялась разыгрывать
из себя утонченную поклонницу поэзии. Уолтер попался на
эту удочку. Через пару дней он настолько увлекся ею, что по¬
просил выйти за него замуж.
Чак помолчал.
—	Мими не посчитала это делом для нее подходящим, но вот
как невеста Уолтера она оказалась в выигрышном положении.
В первый же день по приезде сюда она заявила мне, что если я
не выложу ей деньги немедленно, то она все расскажет Лоррейн
и выудит деньги из нее. Я пришел в отчаяние. Дела в клубе шли
хорошо и я в скором времени надеялся иметь сто тысяч долла¬
ров, и так, чтобы Лоррейн об этом не догадывалась. Я умолял
Мими подождать, даже вручил ей две тысячи долларов, чтобы
ее как-то успокоить. В конце концов она обещала подождать
еще немного.
Чак взглянул на свои большие дрожащие руки.
—	А через неделю Лоррейн привезла сюда этих женщин из
Рино, потому что ей в голову взбрела идея примирить их с му¬
жьями.. Что происходило дальше, я тогда не знал. Мими сооб¬
щила мне об этом уже потом:
В первый же вечер, когда сюда прибыли мужья этих женщин
и когда мы уже готовы были отправиться в Рино, Мими пошла
в комнату Френча. У нее кончились сигареты, а она знала, что
356

«дорогой» Уолтер хранит их в ящике своего письменного сто¬
ла. Самого «дорогого» Уолтера в комнате не было. Мими подо¬
шла к столу, выдвинула ящик й рядом с пачкой сигарет увидела
компактную пудру. Мими всегда отличалась излишним любо¬
пытством и потому открыла пудреницу.
Тут Чак кивком головы указал на ящичек с сигаретами, сто¬
ящий на комоде.
—	Внутри пудреницы Мими обнаружила жетон -для игры в
рулетку, в который были воткнуты иголки.
Лоррейн в первый момент не могла от изумления произне¬
сти ни слова.
—	Значит, это был «дорогой» Уолтер!
Наконец-то после стольких дней растерянности и недоуме¬
ния я "узнал имя убийцы. В какие-то моменты откровения
Чака я где-то в глубине души понимал, как далеки от истины
мои обвинения в отношении его. Но, к моему удивлению,
вместо того чтобы почувствовать неловкость или потрясе¬
ние, я стал думать о том, как это странно, что мы все долж¬
ны, говоря об Уолтере Френче, все еще присовокуплять к его
имени неподходящий эпитет «дорогой», которым снабдила его
Мими.
—	«Дорогой»! — И Чак хрипло засмеялся. — Чертов эпитет.
Мими, конечно, не могла понять, что это за штука. Она стояла
в этой комнате, держа пудреницу в руке, когда появился Уол¬
тер. Он вырвал пудреницу из рук Мими и сунул себе в карман.
Потом, посмотрев на Мими как-то странно, произнес: «Ну, я
не .хотел тебе говорить. Но теперь, когда ты увидела этот же¬
тон; тебе лучше все узнать». Мими все еще ничего не понима¬
ла, и «дорогой» Уолтер принялся ей объяснять свой план. Она
ведь считала Уолтера сентиментальным глуповатым старикаш¬
кой. Но теперь осознала, что перед ней самый расчетливый и
хладнокровный негодяй, о каких она когда-либо вообще слы¬
шала.
Чак продолжал свой рассказ:
—	Прежде всего «дорогой» Уолтер спокойно сообщил Мими,
что выяснил ее отношения со мной. Мими всегда беспечно от¬
носилась к своим вещам. У нее сохранился сборник стихотво¬
рений Эдны Сент-Винсент Миллей, который я ей подарил,
когда мы только поженились, а «дорогой» увидел его и прочел
надпись. Ее сегодня прочитала и Айрис. Тайком он нанял част¬
ных детективов, которые напали на ее след в Лас-Вегасе и ра¬
зузнали всю ее подноготную. Мими решила, что ее песенка
спета. Но вместо того, чтобы угрожать Мими разоблачением,
357

Уолтер принялся расхваливать ее. Сказал, что любит ее еще
больше, поскольку она девушка честолюбивая и не забывает о
собственных интересах. Всю свою жизнь, сказал Уолтер, его
унижали* из-за его бедности, а в это же время его единоутроб-
нак сестра была богатейшей в мире женщиной. Он решил, ,что
пришло время ему позаботиться о себе. Он обдумал план, ко¬
торый позволит им разбогатеть. По сравнению с ним все задум¬
ки Мими просто чепуха.
Чак вынул из кармана пачку сигарет и закурил.
—	Уолтер объяснил Мими, для чего предназначается жетон,
сообщил о том, что в тот же вечер собирается убить Лоррейн.
У нее не было составлено завещание. А ее брак с Чаком не имел
юридической силы, что легко было доказать. Если Лоррейн
умрет до того, как я смогу узаконить наш брак, все ее состоя¬
ние перейдет к «дорогому» Уолтеру, ее ближайшему здравству¬
ющему родственнику. А когда все кончится, то Уолтер женится
на Мими, и они станут жить припеваючи до конца своих дней.
В голосе Чака послышались суровые нотки.
—	Обстановка для убийства весьма подходила. Дом Лоррейн
был полон мужей и жен, которые встали друг другу поперек
горла. Все они должны были столпиться у игорного стола. Ни¬
кто из них, сказал «дорогой» Уолтер, и не заметит, как он под¬
сунет Лоррейн отравленный жетон. Полиция с уверенностью-
сможет предположить, что жетон предназначался для одной из
жен одним из мужей, а Лоррейн была убита просто по ошибке.
Что бы ни случилось, произойдет такая сумятица, что его по¬
ступок останется совершенно незамеченным.
Помолчав, Чак продолжал рассказ:
—	Когда «дорогой» Уолтер посвятил Мими в свои планы,
то добавил: «Я рад, что теперь ты все знаешь. Ты находишься
здесь, чтобы шантажировать Чака. Шантаж не очень-то отли¬
чается от убийства. И я понимаю, что ты не станешь обра¬
щаться в полицию. Нужно заботиться о своих интересах, а я
хочу, чтобы ты была моей. Теперь тебе известны мои намере¬
ния, и ты должна остаться со мной, потому что, когда Лор¬
рейн умрет, тебя можно будет считать моей соучастницей».
Эти слова заставили меня содрогнуться.
—	И Мими, — продолжал Чак, — стала бояться Уолтера. Она
не хотела выходить за него замуж, просто ненавидела его, не
желала быть замешанной в убийстве и стать преступницей. Но
она обещала слушаться его, выполнять все, что ему требовалось.
Однако в голове у нее созрел иной план. Она улучила момент и
прокралась в мою комнату.
358

Тут я вспомнил, как в первый же вечер после нашего приез¬
да в дом Лоррейн мы с Айрис заметили Мими, шмыгнувшую в
комнату Чака.
—	Да, — продолжал Чак, — «дорогой» Уолтер подловил
Мими. Но она была достаточно сообразительна и понимала, что
я у нее на крючке. Когда Мими пришла ко мне, * уже собирал¬
ся спуститься вниз, чтобы присоединиться к остальным- Мими
сЬобшила мне, что Уолтер узнал о моем браке с Лоррейн, ко¬
торый не имел юридической силы, и собирается убить Лоррейн,
пока еще мы этот брак не узаконили. Мими готова была помочь
мне спасти Лоррейн от смерти, но на двух условиях. Во-первых,
я должен выплатить ей уже двести тысяч долларов. Во-вторых,
должен обещать ничего и никогда не сообщать полиции, пото¬
му что иначе она будет разоблачена как шантажистка, даже если
Уолтер и не потянет ее за собой как свою сообщницу. При
выполнении этих условий она могла считать себя в безопаснос¬
ти. Мими знала, что я люблю Лоррейн и сделаю все, лишь бы
спасти ее жизнь. Кроме того, она сообразила, что, поскольку
над моей головой висит обвинение в двоеженстве, я никогда не
осмелюсь обратиться в полицию. Таким образом, у нее были вс&
шансы получить двести тысяч долларов, не будучи замешан¬
ной в убийстве. В сделке с Уолтером она могла даже показать
ему нос.
Теперь уже Чак продолжал говорить отрывисто.
—	Я страшно беспокоился за жизнь Лоррейн. Поскольку
мой единственный шанс спасти ее зависел от Мими, я- со¬
гласился на ее условия. Я бы согласился на все. Тогда она
рассказала мне о намерениях «дорогого» Уолтера, добавив, что
будет нетрудно перехитрить его, только следует вести себя
осторожно. Ведь если он догадается, что она обманывает его,
то ей несдобровать. Мими также сказала, что пудреница лежит
в правом кармане его пиджака. Ей нужно было только взят!
ее оттуда. И тогда мы не только спасем Лоррейн от смерти,
но будем иметь вещественное доказательство, которым сможем
угрожать ему в случае, если Уолтер попытается придумать еще
какое-нибудь мошенничество.
* И опять Чак посмотрел на бледное лицо Лоррейн.
—	От моих невеселых мыслей у меня голова шла кругом. Но
придумать я мог лишь одно — добыть этот отравленный жетон
еще до того, как Уолтер убьет тебя. Мы бросились вниз, но ты
уже уехала. Тогда я вскочил в свою машину и помчался в Рино,
желая опередить тебя, приехать в клуб раньше тебя, еще до того,
как что-то случится. — Чак пожал плечами. — Как ты знаешь,
359

у нас спустила шина. Менять ее было для меня сущим мучени¬
ем. И все проехали мимо. Мы махали тебе, но ты не останови¬
лась. Уолтер промчался в другой машине. Наконец я поменял
шину, и мы поспешили в Рино.
Перед глазами Чака все еще стояла картина того вечера.
—	Когда мы приехали в клуб, ты уже сидела за игорным
столом. Мы не думали, что так здорово опоздали. П.аши пла¬
ны рушились. Вдруг я увидел этого латиноамериканского
танцора. Накануне я поговорил с ним, и он просто мечтал
встретиться, Лоррейн, с тобой. Мне же он показался послан¬
ником Бога. Я поспешил к игорному столу и вздохнул облег¬
ченно, увидев, что игра еще не началась. Я хотел только одно¬
го — уберечь тебя, Лоррейн, от опасности. Я схватил тебя, а
также и Уолтера и потащил к Мими и латиноамериканскому
танцору. Лоррейн я вручил танцору, а Уолтера передал в руки
Мими. Ей нужно было добыть пудреницу. И Мими, точно от
избытка чувств, начала обнимать его и прижиматься к нему.
Через несколько секунд она кивнула мне головой, и это озна¬
чало, что она знает, где у Уолтера лежит пудреница. — Тут Чак
холодно улыбнулся. — Я сразу же подумал, что теперь все об¬
стоит хорошо и опасность миновала.
С тех пор как Чак начал рассказывать эту невероятную ис¬
торию, Айрис не переставала внимательно за ним наблюдать.
Наконец она произнесла:
—	Вы отвели опасность от Лоррейн. Но вы же не знали, что
«дорогой» Уолтер уже подсунул отравленный жетон в кучку
тех, что лежали на игорном столе, и, уведя Уолтера с этого
места, вы лишили его возможности взять этот жетон обратно.
Он, должно быть, мучился неизвестностью. Ведь, он же знал,
что Дороти будет отравлена, если он не получит обратно свой
жетон. Потом я стала бросать в автомат полудолларовые мо¬
неты. Все кинулись смотреть, как это у меня получается. Вот
тут Уолтеру представилась возможность подойти к игорному
столу. Но, к его ужасу, жетона там не оказалось. Дороти су¬
нула его в свою сумочку вместе с остальными жетонами.
С этого момента Уолтер утратил контроль над событиями. Он
не знал, где находится жетон. Он дал ход неумолимой силе,
остановить которую не Мог.
—	Я тоже так полагаю, — ответил Чак, и его пальцы судо¬
рожно переплелись. — Мими ведь не имела возможности от¬
крыть пудреницу и увидеть, что там нет жетона. Еще до того,
как каждый из нас понял, что всем, нам угрожает опасность,
Дороти уже была мертва^
360

Чак взглянул на меня.
—	Когда я помогал вам выносить тело Дороти с танцеваль¬
ной площадки, то понял, что она попалась в смертельную ло¬
вушку, подстроенную «дорогим» Уолтером. До меня наконец
дошло, в какую ужасную заваруху я угодил. Даже если бы я
обратился в полицию, хотя и обещал Мими не делать этого, все
равно дело о двоеженстве выплыло бы наружу. И не только это.
Я ведь знал о замысле убийцы и ничего не предпринял в связи
с этим. Меня можно будет считать еще и пособником преступ¬
ления. Таким же, как «дорогой» Уолтер и Мими. Я испытывал
невероятные душевные муки. А.потом нежданно-негаданно докг
тор Уйцкоф диагностировал смерть Дороти от сердечной недо¬
статочности. Я не понимал, почему он поступил так, но для
меня это стало как глоток воды в пустыне. В конце концов,
Лоррейн была в безопасности, а о Дороти я не беспокоился.
Тут я перебил Чака.
—	Значит, поэтому вы молчали и использовали свои связи
с полицией, чтобы доктор Уйцкоф подписал свидетельство о
смерти?
Чак кивнул головой.
—	По крайней мере, это давало мне время. Я должен был
поговорить с Мими, Ир вернулся в дом Лоррейн слишком позд¬
но, так как вместе с докторрм мы перевозили тело Дороти в зал
траурных церемоний. Что же касается встреч с Мими, то мне
тут следовало вести себя предельно осторожно, чтобы не воз¬
будить подозрений «дорогого» Уолтера. И только вечером сле¬
дующего дня, когда мы вернулись с прогулки по озеру Тахо, мн<
представилась возможность поговорить с Мими. Она ожидал;
меня на пристани. Помните?
—	Да, конечно, — ответила Айрис.
—	Прежде всего Мими сказала, что «дорогой» Уолтер ее нк
в чем не подозревает. Он считает, что я увел от игорного сто¬
ла Лоррейн и его самого просто по чистой случайности. Он не
очень сокрушался из-за того, что его план не осуществился.
Смерть Дороти ничему не помешала, а скорее помогла. Так
много людей хотели убить Дороти, что полиция, если даже и
заподозрит в конце концов кого-либо в убийстве, то пойдет по
ложному следу. После этого Мими выложила неприятнейшую
новость. «Дорогой» Уолтер был так уверен в себе, что еще раз
хотел попытаться убить Лоррейн.
Чак провел рукой по своим светлым волосам.
—	Мими сказала, что сообщит мне этот план и опять обе¬
щает мне, помочь обезопасить Лоррейн лишь в том случае,
361

если я выполню ее требования. Я начал понимать, в какую ло¬
вушку попал. Во всяком случае, к тому времени в полицию
обратиться я уже не мог. И я принял условия Мими, а.она со¬
общила мне план Уолтера. Он собирался выключить свет над
плавательным бассейном и утопить Лоррейн. Он будет дейст¬
вовать, ориентируясь на ее купальный костюм, поскольку он
сможет увидеть его переливчатый блеск в темноте, несмотря
на свою близорукость. Кроме того, у Уолтера есть эфир, но он
воспользуется им лишь в самом крайнем случае. Но тогда он
им не воспользовался.
Чак продолжал далее:
—	Я сразу же понял, что не смогу помешать Лоррейн отпра¬
виться в плавательный бассейн, не возбудив при этом подозрений
ее самой и Уолтера. Я знал, что Лоррейн всегда очень прислу¬
шивается к мнению других насчет ее нарядов. И решил подшу¬
тить, сказав, что она откажется от мысли надеть этот костюм.
Конечно, это следовало сделать в отсутствие Уолтера. Мои слова
возымели действие. После ужина Мими и я не упускали из виду
Уолтера. А позже, когда он выключил свет, я все время вертелся
возле Лоррейн, хотя и знал, что «дорогой» Уолтер никогда не
сможет узнать ее в темном купальном костюме. Просто не желал
ничем рисковать.
Чак чуть улыбнулся.
—	Еще раз нам удалось уберечь Лоррейн. Но убийства не
прекратились.* Никто не знал, что Джанет не захватила с со¬
бой купального костюма, когда собиралась приехать в дом
Лоррейн, й что Лоррейн одолжила ей свой серебристый кос¬
тюм. Когда «дорогой» Уолтер, Мими и я подъехали к плава¬
тельному бассейну, то Лоррейн и Джанет находились в кабине
для переодевания. Никто из нас не знал, что Джанет надела
серебристый костюм Лоррейн. Иначе Мими и я как-нибудь
Помешали бы этому. В темноте Уолтер заметил переливчатое
мерцание этого костюма. Он убил Джанет, считая, что убил
Лоррейн.
Чак устало пожал плечами.
—	В последнее время я был уверен, Что этот кошмар ни¬
когда не кончится. «Дорогой» Уолтер строил все новые и но¬
вые планы, и я понял, что рано или поздно он добьется своего.
Я не смргу защитить Лоррейн. Случай с Флер подтвердил мои
опасения. Но я все-таки, нашел выход. Я сказал Мими, что
если она оформит до конца развод, то наш брак с Лоррейн
обретет силу. Уолтеру уже не будет смысла желать смерти сво¬
ей единоутробной сестры.
362

Но Мими ни на минуту не забывала о своих интересах. Она
сказала, что сделает это, если я продам клуб, а все получен¬
ные за него деньги передам ей. Я не стал торговаться. Фетгер
уже несколько месяцев не давал мне покоя, умоляя усту¬
пить клуб ему, и я понимал, что смогу оформить сделку очень
быстро.
Из Рино я вернулся с деньгами для Мими. Она поджидала
меня на лестнице перед домом. Я тут же вручил ей всю сум¬
му, и она пообещала сразу же выехать в Лас-Вегас и оформить
развод. К несчастью; в ней опять заговорила актриса сенти¬
ментального жанра. Она со слезами сказала: «Дай я поцелую
тебя в последний раз» — и повисла у меня на шее. Вы застали
эту сцену.
От Уолтера мы, естественно, тщательно скрывали наши
встречи, а вот о Лоррейн Не подумали. А она пришла к выво¬
ду, что я затеял с Мими интрижку, и выгнала Мими из дому.
Та была только рада такому повороту событий.
А потом ко мне в комнату явился Уолтер. Он нагло разва¬
лился в кресле и закурил. Потом совершенно спокойно заявил,
что только что убил Мими. Увидев, как мы целуемся, он пошш,
что она его обманывает, из-за нее окончились неудачей все его
планы убийства Лоррейн. Вот*бн и. наказал ее за измену, а за¬
одно забрал из чемодана все ее деньги.
Он цинично заявил, что взял все эти деньги себе. Ему их
хватит до конца жизни. И он оставит попытки убить Лоррейн,
если я буду вести себя рассудительно. Если же я обращусь в
полицию, то смерть Мими все равно припишут мне, как закон¬
ному мужу Мими, вступившему в брак с другой женщиной.
Теперь я понимаю; что он меня провел. Ему надо было усы
пить мою бдительность и после этого повторить покушение *
Лоррейн. — Чак растерянно посмотрел на Айрис. — Дальше А
знаю лишь то, что вы рассказали мне. То есть что он решил
прибегнуть к эфиру. Но, слава Богу, вам удалось спасти Лор¬
рейн. Я понимаю, что являюсь преступником наравне с Уолте¬
ром, и готов понести наказание за свои поступки.
Он сделала шаг в сторону Лоррейн.
—	Поверь мне, дорогая, действуя таким образом, я все вре¬
мя думал о тебе. Постарайся не возненавидеть меня...
Лрррейн спокойно посмотрела ему в прямо в глаза.
Чак в этот момент был похож на пловца, окончательно вы¬
бившегося из сил.
—	Ты готов рассказать все полиции?
Чак кивнул головой.
.363

—	Какие бы ни были последствия?
Чак снова кивнул.
У Лоррейн задрожали губы. Она порывисто подбежала к нему
и положила ему на плечи свои маленькие ручки.
—	Если тебя осудят, я буду ждать. Неужели ты думаешь, что
я могу разлюбить тебя?
Слова Лоррейн не очень-то обрадовали Чака. Он сказал пе¬
чально:
—	Дорогая, возможно, я не отделаюсь тюрьмой. Ведь против
Уолтера нет никаких улик. Это очень ловкий и подлый чело¬
век, у него хорошо подвешен язык, и полиция скорее поверит
ему, а не мне.’
К нему подошла Айрис и сказала торжественным голосом:
—	Об этом можешь не беспокоиться. Против Уолтера улик
более чем достаточно. И инспектор Крейг уже арестовал его.
Глава 22
Сделав такое сенсационное заявление, Айрис вновь стала
центром всеобщего внимания.
—	Уолтер арестован? — спросил Чак. — Не верится даже.
Я думал, что в этой путанице никто не сможет разобраться.
Неужели вы, Айрис, все распутали?
Я держался так, словно меня это совсем не удивляет.
—	Скажи, дорогая, где ты нашла отравленный жетон? — все
же не мог я не поинтересоваться.
Айрис опустила глаза.
—	Все получилось случайно, Питер. Когда ты ушел, я реши¬
ла вернуться в нашу комнату. Мы с тобой поняли, что кто-то
охотится за сумочкой Дороти или за завещанием Джанет. Но я
вспомнила, что забыла в ящике мою свинку-копилку.
4- Копилка? При чем здесь копилка?
—	Я тогда ни о чем еще не подозревала, но копилка была при
мне, когда погибла Дороти. Мне почему-то захотелось заглянуть
в нее. Но предосторожности ради я положила в ящик твою ко¬
пилку, наполнив ее предварительно всякой мелочью, а свою —
принесла сюда и разбила ее. Там-то я и нашла этот жетон.
После этого нетрудно-было догадаться обо всем. Ведь толь¬
ко Уолтер мог спрятать в моей копилке жетон. Он сидел в крес¬
ле рядом-со столом, на котором лежала моя сумочка. Позднее
он попытался раздобыть мою копилку, но ящик комода был
закрыт на ключ, а у него не было времени вскрыть ящик.
364

Остальное — совсем просто. Поняв, что охотятся за Лор¬
рейн, я чуть ли не насильно привела ее в эту комнату* Потом
подсунула уродливую куклу в ее кровать. Ведь Уолтер близо¬
рук, да и свет не осмелился бы зажечь. Теперь я следила за
каждым его шагом, видела, как он сначала усыпил, а потом
задушил эту куклу. Это, собственно, мне и нужно было. Ког¬
да он вышел из спальни, я осторожно пошла за ним. Я слы¬
шала, как он крадется к нашей комнате, и предусмотрительно
не заперла дверь. Л когда он вошел в нашу комнату и начал
рыться в ней, я заперла дверь снаружи и побежала за инспек¬
тором Крейгом.
Тот сначала отнесся к моему сообщению недоверчиво, но,
когда я сказала, что видела собственными глазами, каю Уолтер
пытался задушить Лоррейн, он бросился за мной со всех ног.
Я с гордостью смотрел на Айрис.
Теперь все прекрасно понимали, что, поскольку имеются по¬
казания очевидца, у полиции есть доказательства вины.
Айрис взяла меня за руку.
—	Это очень запутанное дело, Питер. Не только потому, что в
нем замешаны Чак и Мими, но и Потому, что Уолтер — хитрый и
коварный убийца. Чак считает его умным, а я — нет. Одному Богу
известно, какой он безжалостный и изобретательный. Слишком
даже изобретательный. Если бы я захотела убить одного челове¬
ка, то я бы й убила одного, а не трех. Я думаю, что Уолтер еще и
мошенник из мошенников, а не только кнусный. убийца.
Потом Айрис обернулась к Чаку.
—	И успокойтесь, Чак. Я уже рбъяснила инспектору, в ка
ком ужасном положении вы оказались. Кроме того, он очен
уважает вас. Да и все остальные тоже. Думаю, что у вас не б i
дет особых неприятностей. Крейг — симпатичный человек, и oil
пообещал мне посмотреть сквозь пальцы на все, что касается
вашего брака с Лоррейн...
Чак и Лоррейн смотрели на Айрис, как на фею из^сказки,
которая в последнюю минуту спускается с неба и приносит с
собой счастливый конец.
Лоррейн подбежала к Айрис и порывисто ее поцеловала.
—	Какая вы замечательная, Айрис!
Та улыбнулась.
—	Мне просто повезло, да и поэтесса Эдна Сент-Винсент
Миллей помогла мне немножко.
В этот момент дверь отворилась и вошел инспектор Крейг.
Выглядел он весьма оригинально: в сером непромокаемом пла¬
ще, из-под которого выглядывали голые ноги.
365

Он посмотрел на Айрис и стал ей докладывать, словно она
была его начальником.
—	Френча стерегут полицейские, которых я вызвал из горо¬
да. Он ни в чем не сознался, но меня это мало беспокоит. Улик
против него предостаточно. Беспокоит меня другое: куда он мог
спрятать деньги, украденные из чемодана мисс Бернетт? Я обы¬
скал комнату Френча, но. безрезультатно.
—	Да, да, я знаю, — ответила Айрис. — Пойдемте проверим
мою теорию.
Все пошли за Айрис. А она направилась прямо в комнату
Чака. Там уж инспектор первым сообразил, что нужно делать.
Деньги оказались на кровати под матрацем.
Айрис посмотрела на Чака.
—	Ему надо было бросить тень на вас. Если бы ему удалось
завладеть отравленным жетоном, он бы и его подбросил к вам
в комнату:
Инспектор Крейг присвистнул. Женоненавистник посмот¬
рел на деньги, а потом перевел восхищенный взгляд на мою
'Жену.
—	разрази меня гром, если я еще когда-нибудь скажу хоть
слово против женщин.
Моя жена довольно улыбнулась.
—	Ваши слова я сохраню в своем сердце.
Инспектор быстро сгреб деньги и запихнул их в свой кар¬
ман.
—	Чак, вы получите их обратно, но пока пусть они лучше по¬
будут у меня. Ну, поскольку вы все не спите, то нечего тратить
зря время. Думаю, вам лучше спуститься вниз, чтобы присту¬
пить к. официальным показаниям.
И мы гурьбой повалили из этой комнаты. Айрис взяла меня
юд руку и сказала:
—	Дорогой, давай улизнем отсюда завтра. Здесь все конче¬
но, и пбред нами десять прекрасных сияющих дней. Мне на¬
доело быть кинозвездой, и* я устала выступать в роли сыщика.
Я хочу быть просто...
—	Кем?
—	Слабой Женщиной.
Мир, который был таким порочным еще несколько часов
тому назад' снова предстал передо мной в радужных красках.
—	А куда мы отправимся? — спросил я.
—	Куда угодно, лишь бы остаться вдвоем. В случае необхо¬
димости попросим инспектора Крейга сдать нам в аренду тю¬
ремную камеру.
366

Когда мы проходили мимо комнаты Флер Уицкоф, она и
доктор появились на пороге. На ней был розовый халат, а на
нем пижамные штаны. Они выглядели встревоженными. Док¬
тор спросил:
—	Мы слышали шум. Что происходит?
—	Не беспокойтесь, — ответил Чак, сверкнув улыбкой. — Все
в порядке. Присоединяйтесь к нам.
И они, успокоившись, последовали за нами, в чем были. Вся
наша разношерстная компания, стала спускаться по огромной
лестнице. Во главе процессии шел инспектор Крейг, его голые
ноги торчали из-под плаща. Супруги Уицкоф в своих домаш¬
них костюмах вышагивали следом рука об руку. Лоррейн и Чак
шли за ними. А мы с Айрис плелись в хвосте.
Когда мы достигли холла, Лоррейн в порыве бурной радости
обратила свое личико к Чаку.
—	Слава Богу, дорогой, что мистер Трокмортон не попал на
самолет. Он ведь такой блюститель нравов. Думаю, он бы про¬
сто рвал и метал, если бы узнал, что мы не женаты подобаю¬
щим образом. Но теперь хотя бы у нас есть время стать респек¬
табельными людьми еще до его приезда.
Мы шествовали через холл, направляясь в гостиную, когда
раздался дверной звонок. Мы остановились и уставились друг
на друга.
—	Кто, скажите ла милость...
Инспектор открыл входную дверь.
На пороге стоял большой, плотнето телосложения пожило
человек в черном костюме с толстым черным портфелем по
мышкой: Пышные старомодные усы были как у члена босто*
ского Комитета по соблюдению должных норм.
—	Лоррейн, — воскликнул он и, оттолкнув инспектора, вновь
прибывший шагнул в холл. — Я спешил к вам на поезде, потом
на автобусе, потом еле-еле мне удалось найти такси... Это было
такое утомительное путешествие, но поскольку вам требовалось
мое присутствие.*.
Тут он посмотрел на нас. Он явно не одобрял пижаму Лор¬
рейн,* халат Флер и торс доктора Уицкофа. В довершение всего
он узрел и ноги инспектора, торчащие из-под плаща.
—	Что это за люди? — прогремел он возмущенно. — Почему
мужчины полуголые? А наряд этих молодых женщин тут совсем
.не к месту. Неужели я проделал весь этот путь, чтобы принять
участие, в ночной оргии?
Он стоял перед нами, пылая гневом. Лоррейн застыла на
месте. Даже инспектор струхнул. Молчание нарушила Айрис.
367

С улыбкой, которая обезоружила бы даже ангела, отмечаю¬
щего грехи человеческие, она сделала шаг вперед и протянула
руку.
—	Осмелюсь предположить, что вы мистер Трокмортон, —
произнесла Айрис.
Но мистер Трокмортон не обратил на нее внимания. Сейчас
он смотрел на дверь, ведущую в гостиную. Там стоял «дорогой»
Уолтер Френч, а вплотную к нему внушительного вида поли¬
цейский в. штатском.
—	Уолтер! Мой мальчик! — закричал мистер Трокмортон и
ринулся мимо Айрис к приветливо улыбающемуся «дорогому»
Уолтеру. — Слава Богу, вы здесь, слава Богу, тут нашелся хоть
один разумный и приличный человек, который может защитить
Лоррейн от этого сомнительного сброда.
Мы с Айрис переглянулись.
—	Это самый удивительный финал, — сказала она, — какой
мне когда-либо приходилось видеть. Пошли, Питер, выпьем по
рюмочке.

РОМАН .

Глава 1
Всего за несколько дней до случившегося дети бежали перед
ним по опушке леса среди молодых кленов и высоких папорот¬
ников. По грунтовой дороге приближалась машина. Джон Га¬
мильтон это слышал, и, наверное, Эмили Джонс услышала тоже,
потому что неожиданно крикнула:
—■ Враг!
И дети, все пятеро, бросились наземь и спрятались под лис¬
тьями папоротника. Джон Гамильтон тоже упал на землю. Он
знал эту игру. Он сам ее придумал, он придумал большинство
их игр. (Несостоявшийся папаша, так Линда называла его, ког¬
да хотела уколоть.) А эту игру он придумал тут, в этом лесу,
когда однажды сказал Лерою Филлипсу:
—	Представь, что ты г- зверь. И вдруг слышишь — идет че¬
ловек. Ты бы вздрогнул и крикнул: «Враг!»
Эмили Джонс тут же это подхватила — она всегда первая все
схватывала:
—	Мы звери, звери! А люди — наши враги!
Было это давно, ранней весной. Но с тех пор время от вре¬
мени по сигналу Эмили они снова становились Зверями, а мир
людей превращался в мир Врагов.
Лежа среди листьев папоротника, вдыхая свежесть зелени
и влажный, отдающий грибами запах леса, Джон Гамильтон
почти забыл о лежащем в кармане письме от фирмы «Рейнс и
Рейнс» и о предстоящем разговоре с Линдой. Дети отвлекли
его. Как часто случалось и раньше, они снова сотворили ма¬
ленькое. чудо.
Шум от приближавшейся машины становился, все слышней,
Джону Гамильтону видна была обутая в резиновую тапочку
нога Энджел Джонс, высовывавшаяся из папоротников. Тимми
371

Морленд и Лерой Филлипс, хотя и сидели неподалеку, спря¬
тались так, что их не было видно. Слева он слышал приглу¬
шенное пыхтение Бака Риттера. Бак толстый, и он всегда тя¬
жело дышал.
Приближавшаяся машина была, верно, просто случайной ма¬
шиной из Стоунвйлля и направлялась, скорее всего, в Арчерта-
ун или вверх по грунтовой дороге мимо его дома. Но сейчас это
не была обычная машина. Для Джона, чуткого, как все худож¬
ники, к настроению окружающих, напряженность спрятавших¬
ся детей, их увлеченность и вера изменили все. Приближалась
Опасность, угрожающая Неизвестность, Враг.
Наконец машину стало видно. Это был его собственный ста¬
рый черный седан, и за рулем сидела его жена.
' На мгновение, пока машина скользнула мимо него, все при¬
обрело для Джона неестественную значительность, как кадр,
показанный на экране крупным планом. Линда была в машине
одна, и все же она улыбалась той предназначенной для посто¬
ронних улыбкой,, которую он хорошо знал, — прямой, открытой,
простой, чтобы все видели, какой она прямой, открытый и про¬
стой человек. А слегка опущенные уголки рта указывали, что
это откровенность, а не наивность, и что ей свойственна также
нью-йоркская утонченность.
Он знал, что ойа ездила в Питсфилд укладывать волосы. От¬
правилась она вскоре после того, как он зашел за письмами на
деревенскую почту, где мать Эмили й Энджел Джонс служила
почтмейстером. Он .нарочно позволил жене уехать, не сказав о
письме Чарли Рейнса, чтобы дать себе эти несколько часов от¬
срочки/
Так глупо спрятавшись от нее и наблюдая за ней, он пред¬
ставлял себе снова и снова ее сидящей под сушильным аппара¬
том, очаровательную Мадам как-там-ее-зовут, ее естественность
и ее особый шик, который так заметно отличал ее от других,
хуже одетых клиенток. С этой улыбкой она вышла из салона
красоты, помахав всем на прощание рукой. Но и сейчас, когда
улыбка никому не предназначалась, она все-таки играла на ее
лице, конечно, Линда улыбалась себе. Ведь она и сама была
частью своих зрителей.
И вдруг жалость к ней, которая охватывала его в самые не¬
подходящие моменты, идущая, пожалуй, уже не от любви, а
только от понимания, нахлынула на него. «Линда! — подумал
он, и спазм сжал горло. — Бедная Линда!»
Иллюзия освобождения, возникшая благодаря детям и их
игре, — исчезла. Он снова ощутил свое бремя.
372

Машина скрылась из виду. На мгновение все стихло, лишь
листья папоротника слегка покачивались и блестели в лучак
вечернего солнца.
Тут прозвучал таинственно завывающий голос Эмили:
—	Друзья-звери! Бурундуки, сурки, белки — о Друзья — лес-
.ные звери, слушайте! Опасность миновала! Враг скрылся!
И она выскочила из папоротника, и все остальные дети по¬
вскакали на ноги следом за ней. Бак, толстый и раскраснев¬
шийся, Тимми Морленд, тощий и подтянутый, как фокстерьер,
Лерой, чьи белые зубы блестели на фоне золотисто-коричневой
кожи..Энджел Джонс, всегда озабоченная тем, как выглядит ее
одежда, принялась старательно отряхивать веточки, приставшие
к джинсам.
Она повернула к Эмили свое круглое пухленькое личико,
которое портило лишь вечное стремление взять верх над стар-'
шей сестрой:
—	Дурацкая игра! Ведь это вовсе не Враг! То была миссис Га¬
мильтон! И это всем известно!
—	Ну и что же, дурочка! — Эмили теребила свою длинную тем¬
ную косу. — Все равно это был Враг! Они все — Враги! — Она
обратилась к Джону: — Правда, Джон? Отцы, матери, жены —
Враги!
—	Конечно, — отозвался Джон, чувствуя всю неловкость и не¬
уместность своего присутствия. — Когда вы — Звери, все они —
Враги.
Какого дьявола он тут торчит? Взрослый человек валяет ду¬
рака с кучкой детишек, да еще в такой момент.
—	Я бобр! — крикнул Бак Риттер.
—	А я старая ондатра! — завопил Лерой.
Тимми Морленд пронзительно заорал:
—	А я большой черн&й медведь!
Энджел следом заплясала, закружилась, раскинув руки и сжав
губы:
—	А я Скунс! Эй, вы слышите, я скунс!
Джон сказал:
—	Ну, друзья, мне, пожалуй, пора домой.
—	Нет, — закричали дети. — Нет!
Эмили обняла его за талию:
—	Джон, дорогой, хороший Джон. Вы обещали пойти с нами
купаться.
—	Да, — вмешался Тимми, — вы обещали!
—	Вы обещали, — крикнула Энджел. — Противный, низкий,
старый, глупый обманщик! Вы обещали пойти с нами купаться.
373

Лерой Филлипс застенчиво вложил свою руку в ладонь Джо¬
на. Пальцы его были сухими и теплыми, как лапка, зверька.
—	Пожалуйста, мистер Гамильтон.
Джон выбрался из папоротника на дорогу и помахал им
рукой:
—	Пока, ребятки! Может быть, завтра.
—	Завтра! — завопили они. — Завтра встретимся. Вы обеща¬
ли. Завтра!
—	Слушай, Бак, — донесся до него пронзительный, возбуж¬
денный голос Энджел. — Я — дятел. Я огромный-огромный
дятел, с огромным-огромным дятловым носом...
Джон Гамильтон направился домой. Идти было недалеко.
Высокий молчаливый лес, почти такой же дикий, как и тогда,
когда в нем охотились алгонкины, тянулся по обе стороны
дороги. Надо было пройти примерно четверть мили.в сторону
от Стоунвилля вверх по холму и перейти мостик через ручей.
И он — дома.
Жалость к Линде не оставляла его. Она приложит все уси¬
лия, чтобы вернуться в Нью-Йорк. Уж она постарается. Линде
всегда удавалось забыть то, что она хотела забыть. И теперь ей
покажется, что'Нью-Йорк — это Эльдорадо. И, пока он шел под
мягкими лучами летнего солнца, готовясь к неизбежной схват¬
ке,* он был уже частично побежден. Потому что до сих пор не
научился ожесточать свое сердце против жены. И это было не
только потому, что он еще помнил, какой она была, когда он
влюбился в нее. Это не было даже смирением перед фактом, что
он ей необходим, потому, что, кроме него, ей не на кого опе¬
реться — ни семьи, ни настоящих друзей. Хотя она и нередко
играла в дружбу. Нет, важнее всего другое. Понимание, что она
не может с собой справиться. Когда она лгала, и хвасталась, и
обманывала себя, и даже в самые худшее моменты запоя, когда
она так неудержимо старалась погубить его, он знал, что она
испытывает-муки обреченности. Она вовсе не хотела быть тем,
что она есть, она хотела быть такой, какой с его помощью боль¬
шинство людей ее и считало — веселой, доброжелательной,
любящей.
Сейчас, когда любовь к ней давно уже сменилась куда более
сложным чувством, его приковывало к ней понимание ее оди¬
ночества и страха. Он сознавал всю опасность положения, но
делать было нечего. Линда это Линда, и она — его жена. Джон
Гамильтон не из тех, кто может легко к этому относиться.
Он дошел до поворота дороги. Перед ним, за деревянным
мостиком, над старым яблоневым садом возвышался дом, десять
374

месяцев назад казавшийся символом «новой жизни». В голову
опять пришла мучительная мысль. Может, не. говорить Линде
о письме? Может, ответить Чарли Рейнсу, не говоря ей ни сло¬
ва?, И так все достаточно скверно.
Но он тут же отогнал это искушение. Рано или поздно она
все равно узнает. Миссис Рейнс или кто-нибудь Другой сооб¬
щит ей об этом. Кроме того, скрыть письмо — значит опустить¬
ся еще на одну ступеньку ниже. Он знал, как нужно ответить
на предложение фирмы «Рейнс и Рейнс». Никогда и ни в чем
не был так уверен. Если он хочет сохранить хоть какое-то ува¬
жение к себе и настоящие отношения с женой, он должен вы¬
ложить карты на стол, что бы Линда потом ни решила.
Он. попытался представить себе сцену, которая ожидает его,
и ощутил приближение паники. Чтобы успокоиться, стал думать
о ребятишках — Эмили, Тимми, Лерое, Баке и Энджел, — об
этих непредвиденных союзниках, которые случайно вошли в его
жизнь и помогли ему пережить прошедший год. И снова обая¬
ние детей сделало свое дело.
Обогнув дом, чтобы войти через заднюю дверь, он только
теперь заметил вторую машину напротив старого амбара, пре¬
вращенного им в мастерскую. Джон узнал машину Стива Рит¬
тера, отца Бака Риттера, владельца местной бензоколонки и
кафе-мороженого. На этот год его выбрали стоунвилльскйм
полицейским. Стив, как и большинство местных жителей, был
очарован Линдой. Она вечно жаловалась на его привычку за¬
езжать, чтобы выпить стаканчик пива. («Почему я никогда не
могу отделаться от этих скучных людей?») Но конечно же она
сама все устраивала.
Когда они только-только появились в Стоунвилле, и Линда,
которой так необходимо было восхищение окружающих и ко¬
торая еще не успела познакомиться с богатыми обитателями
дё{>евни, со старым мистером Кэри, с молодым Кэри, с Мор¬
лендами и Фишерами, — она сразу же стала изображать общи¬
тельность. («Заходите в любое время. Мы не какие-нибудь высо¬
комерные дачники, мы — просто бедный, стремящийся к успеху
художник и его жена».)
Из-за того, что он ожесточился, готовясь к разговору с Лин¬
дой, и еще из-за того, что он всегда был как-то глупо застен¬
чив с теми, кого она обворожила своим притворством, Джон
чертыхнулся про себя.
Он прошел через кухню в гостиную. Стив Риттер, местный
щеголь и донжуан, высокий, одетый в синие джинсы и старую
рабочую рубашку, был один в комнате и разглядывал шкаф,
375

набитый пластинками и коробками с магнитофонными запи¬
сями.	г.
—	Привет, Джон! Похоже, у вас целая уйма этих штукенций.
А вам не обрыдла вся эта музыка?
Стив скользнул взглядом по стенам, на которых висели кар¬
тины Джона, вернувшиеся на днях с нью-йоркской выставки
непроданными. У него хватило осторожности, чтобы воздер¬
жаться от замечаний, но можно было считать, что замечания все
равно сделаны. Джон точно знал, что думают в деревне о его
картинах. Для Стоунвилля они были каким-то странным объ¬
ектом шуток* пусть даже и безвредных. Таким же был и он сам:
«Этот полоумный парень, бросивший денежную работу в Нью-
Йорке, чтобы просиживать задницу в деревне и малевать кар¬
тины, которые никто не хочет покупать».
' — Везу аккумулятор мистеру Кэри. Решил навестить вашу
красавицу жену. Она наверху — старается стать еще красивее.
Крикнула мне, чтобы я подождал.
На привлекательном, загорелом лице Стива появилось вы¬
ражение, словно он с легким пренебрежением разглядывает
нечто забавное. Именно так привыкли в Стоунвилле смотреть
на Джона.
—	Ну, как дела в мире искусств? Я слышал, вы устраивали
грандиозную выставку в Нью-Йорке. Но, говорят, не очень-то
успешно?
—	Да, не очень, — подтвердил Джон.
Значит, Линда уже пустила слух, что вторая выставка в гале¬
рее Денема провалилась.
Стив бросился в кресло, с наслаждением вытянул ноги.
—	Ничего, приятель, деньги еще не все. Я это всегда твер¬
жу. Здоровье у вас есть. А средств вам хватает, чтобы купить
иногда жене пару красивых платьев. Ожидать многого не при¬
ходится. Верно, Джон, приятель? А как насчет того, чтобы угос¬
тить парня пивом?
Джон вынул из холодильника две банки пива, принес в гос¬
тиную и стал вскрывать их. Разливая пиво, увидел на нижней
полке бара бутылку джина и бутылку виски. Спрятать? Нет. При
Стиве это сделать неудобно, да и Линда сразу заметит исчезно¬
вение. Она тут же догадается, зачем он их спрятал, и в связи с
этим может начать все сначала.
То, что он должен был думать об этом, снова вернуло его к
бесконечной, обреченной на провал игре в кошки-мышки с
женой. И, неся Стиву пиво через всю комнату, он размышлял:
«Как бы он отреагировал, если бы я рассказал, что действи¬
376

тельно происходит в нашем доме? Он бы, конечно, не поде-'
рил. Никто из них не поверит, пока не увидит Линду своими
глазами!»
И это его главная задача — приложить все усилия, чтобы они
никогда не увидели.
Стив Риттер сделал добрый глоток из своего стакана.
—	Попал в самую точку, приятель. Пиво — оно что-то такое
делает с вами... После пары стаканчиков пива* я даже мог бы
рисовать картинки вроде ваших, все эти беспорядочные линии,
идущие то в одном направлении, то в другом.
Он замолк, услышав шаги Линды на лестнице, и вскочил,
глядя на дверь. До смешного похож на «мускулистого парня», с
важным видом глазеющего на красотку, каких рисуют на стра¬
ничках юмора.
—	Вот и она сама. Очаровательная миссис Гамильтон..
И Линда появилась. Такая свежая и молодая, в своем чуть
старомодном платьице, выглядевшем на ней почему-то на
удивление стильным. И, как это случалось не раз, наблюдая за
женой, Джон Гамильтон поразился ее умению притворяться.
Перед одним из этих кошмарных деревенских типов? Ничего
Подобного. Стив Риттер — самый близкий ее друг. Она шла,
улыбаясь, протянув навстречу ему обе руки — классический
киножест радушной хозяйки дома. На левом запястье у нее
был надет золотой браслет с брелоками, которого Джон рань¬
ше не видел. Должно быть, купила, в Питсфилде.
—	Стив, как мило с вашей стороны заглянуть к нам. Про¬
стите, что пришлось ждать. Я всегда так устаю от поездок в
Питсфилд. Если бы я сразу не влезла под душ, я бы, кажется,
умерла. О, Джон! — Как будто только в.этот момент заметила
мужа, Линда взглянула на него с той заготовленной улыбкой,
которой она одаривала его при посторонних, — с той нежной,
с легким оттенком жалости, материнской улыбкой, предназна¬
ченной для непрактичного, витающего в облаках художни¬
ка. В тот же момент ее правая рука скользнула по левому за¬
пястью, и он заметил, что она сняла браслет и опустила его в
карман платья. Значит, она действительно купила его в Питс¬
филде и, чувствуя себя виноватой, решила подождать удобно¬
го момента, чтобы признаться в своем расточительстве. — Так
ты уже вернулся, дорогой! Я думала, ты еще поиграешь с деть¬
ми. — И обернувшись к Стиву: — Джон такой милый! Он
просто живет ради этих детей — вашего Бака и всех осталь¬
ных. По-моему, Стоунвилль должен .присвоить ему какое-ни¬
будь официальное звание — выбрать его командиром скаутов
377

или чем-нибудь в этом роде. Садитесь же, не обращайте на
меня внимания.
Стив опустился в кресло, а Линда присела на поручень и что-
то щебетала, интимно наклонясь к нему, улыбаясь и размаха
вая сигаретой. Глядя на нее, Джон подумал: «А не чересчур ли?
Не слишком ли блестят у нее глаза? И этот ехидный намек на¬
счет него и детей — не слишком ли явным было желание уко¬
лоть его побольнее? Выпила она в Питсфилде?»
И в тот же момент, когда эта мысль пришла ему в голову,
он рассердился на себя. Он знал, сколь губительны и для него
и для неё. эти постоянные подозрения. Но если уж червячок
сомнения возник, так легко от него не отделаться. Ведь всю
эту неделю* с тех пор, как стало точно известно о провале вы¬
ставки, \она была на грани. Он слишком хорошо знал все
симптомы.
Стив отказался от второго стаканчика пива и на удивление
быстро собрался уезжать. Линда проводила его до дверей
кухни.
— Как жаль, что вы спешите. Но вы еще заглянете на днях,
не правда ли? Обещайте мне, Стив!
В-гостиную доносился ее ласковый, чуть кокетливый голос.
Затем хлопнула наружная дверь. Линда вернулась не сразу. Долж¬
но быть, стоя у дверей, махала ему на прощание.
С пивом в руке Джон присел на ручку кресла. Им снова
овладела паника. И он подумал, что это, наверное, самый важ¬
ный момент в его жизни. Вели он сейчас поддастся из мало¬
душия или ложной скромности или из-за болезненного беспо¬
койства о Линде, он — конченый человек.
«Моли Бога,* чтобы она не начала, пить, — думал он. И по¬
том— с жестким презрением к себе: — Что это со мной? Разве
я только притворяюсь, что мне жаль мою жену? Неужели я бо¬
юсь ее? Неужели я-так близок к разрыву?»
Глава 2
Машина Стива промчалась мимо стены мастерской, когда
Линда наконец вернулась. Сигарета свисала с нижней губы, на
лбу — саркастические морщинки.
— Ах, эти бедные надоедливые дураки! Чем я только заслу-.
жила их любовь? Морщинки исчезли, она нежно улыбнулась,
ему. — Милый, ты бы. лучше начал переодеваться. Мы же долж¬
ны быть у Вики к шести.
378

Он совершенно забыл про вечер у Вики Кэри по случаю
дня ее рождения. И вечно что-нибудь-примешивается, чтобы
еще больше все осложнить. Может, отложить? Нет. К черту
вечер.
—	Смотри, милый! Джон, ну посмотри на меня. — Линда
тронула его за руку и, подхватив за подол широкую юбку, зач
кружилась вокруг него. — Я тебе нравлюсь? Нравится тебе моя
новая прическа?
Услышав ее слегка охрипший голос, он все понял. «Нача¬
лось!» Теперь он уверен. И сразу почувствовал, как на него на¬
валивается усталость. А Линда кружилась по комнате вокруг
старенькой плетеной мебели.
—	У мадам Элен — новый мастер. Она сегодня первый раз
меня причесывала. И сказала, что заметила несколько седых
волос. — Линда опустила юбку и подошла к нему. — Ты их за¬
мечал, дорогой? Посмотри, ты можешь найти у меня хоть один
седой волос? Здесь? — Она дотронулась рукой до виска. — Я не
могу. Клянусь, я не могу. Это, верно, от солнца. Волосы так
выгорают на солнце!
Он знал, у нее есть седые волосы. Всего несколько едва за¬
метных, но все же есть. «Так вот из-за чего все это, — подумал
он. — Достаточно было случайного замечания бестактной па¬
рикмахерши. И вот почему она так старалась очаровать Стива.
Она воевала с этой мастерицей, подбадривала себя». Почему он
всегда так хорошо понимает ее? И почему всегда это так чувст¬
вительно для него? У многих женщин есть седые волосы, но им
не нужно ни лгать, ни утешать их, ни разубеждать...
—	Эту парикмахершу надо уволить, — объявил он весело,
превращая все в шутку. — Если у тебя найдется хоть один се¬
дой волос — я его съем!
—	Ах, ты, конечно, не заметил. Ты такой милый. Но она
сказала, что их несколько. Не много, но есть.— Линда пожа¬
ла плечами. — Что поделаешь? Мне двадцать девять. У боль¬
шинства женщин седые волосы появляются до тридцати.
Ей было тридцать три. Он видел однажды ее свидетельство
о рождении, и она знала, что он видел. Но это не мешало ей
повторять ту же выдумку. И, не давая ей возможности увлечь
его в область нереального, он вынул письмо из кармана. Скан¬
дала теперь все равно не избежать. Теперь уже не имеет значе¬
ния, как он ей об этом объявит.
—	Линда! Я получил письмо от Чарли Рейнса.
—	От Чарли? — В первый момент она не отреагировала, а
потом заинтересовалась и спросила подозрительно: — Но ты
379

взял почту до того, как я поехала в Питсфилд. Почему же ты
мне не сказал этого?
—	Мне нужно было время, чтобы все обдумать.
—	Что обдумать?
—	Хочешь прочесть?—Он протянул ей письмо.
—	Да, конечно. — И потом: — Нет, прочти его сам.
Он забыл, как она не любит надевать очки. Дрржащими паль¬
цами он вытащил письмо из конверта и начал читать:
«Дорогой Джонни!
Как вам там живется? Не думайте, что мы о вас забыли. Мы
очень часто вас вспоминаем. И не далее как сегодня, совеща¬
ясь в самом узком кругу. Во-первых, мы все хотим, чтобы вы
знали, как нам неприятна эта история с выставкой в галерее
Денема. Мы понимаем, что половина своры художественных
критиков просто не ведает, о чем говорит. И вас взяли под об¬
стрел за то, что ваша первая выставка, когда вы еще были с
нами, имела такой успех. Мы понимаем также, что эта ис¬
тория огорчительна для вас и в финансовом отношении, по¬
скольку, уйдя от нас, вы в большой степени зависите от того,
как продаются ваши картины. Ведь только в этом случае вся
эта затея — заниматься одной живописью — имеет смысл.
Вы знаете нас достаточно хорошо и не сочтете обывателями.
Не хочется, чтобы вы нарекли меня Мефистофелем, улучив¬
шим «трудную минуту», чтобы поискушать вас. Но врачи тре-
.буют, чтобы Х.С. ушел в отставку со своего поста главы
художественного отдела. Вот уже несколько недель мы настой¬
чиво ищем кого-нибудь, кто мог бы успешно справиться с этой
работой. Как известно, такое сочетание, как отличный админи¬
стратор и первоклассный художник, — редкость. И, несмотря на
то, что вам показалось, будто здешние рамки очень вас ограни¬
чивают, мы и сейчас считаем вас одним из самых выдающихся
людей в этой области.
Да, Джонни, внесем полную ясность. Это письмо — официаль¬
ное предложение вернуться к нам. Мы дадим вам то жалованье,
которое получал Х.С., плюс обычные премиальные и т. д. Это
составит сумму вдвое больше той, что мы платили вам, когда вы
ушли от нас. Богу'известЬо, я не собираюсь совать свой нос в
ваши личные дела. Но мы все думаем, что после десяти месяцев
вам уже слегка надоело жить в бедности на чердаке... (Не знаю,
есть ли в деревне чердаки?) И, может быть, поэтому вы сочтете
возможным вернуться в лоно фирмы «Рейнс и Рейнс», которая
никогда не переставала считать вас своим человеком.
380

Подумайте об этом, Джонни, и отвечайте как можно скорее.
Взявшись за эту работу, вы будете иметь кучу свободного вре¬
мени, чтобы продолжать свои занятия живописью. Может быть,
заглянете на этой неделе в контору обсудить все это. Мы будем
рады вас видеть в любом случае.
Самые лучшие пожелания Линде.
Искренне...»
Читая, он нарочно старался не думать о жене, стоявшей
подле камина. Он заставил себя сосредоточиться на вещах, ко¬
торые действительно имели значение — на том факте, что, не¬
смотря на все сказанное критиками, несмотря на такое бремя,
как Линда, он все же постепенно, ощупью продвигался впе¬
ред в своем искусстве. И на том, в чем он был совершен¬
но уверен: вкрадчивое коммерческое давление фирмы «Рейнс
и Рейнс» уничтожит в нем то единственное, чем он дорожил.
И еще одно обстоятельствоничуть не менее важное: в Нью-
Йорке с Линдой все было гораздо хуже. Она, конечно, об этом
и не вспомнит, поскольку здесь ей уже наскучило и она игра¬
ет роль мученицы в изгнаний. Но еще одна отчаянная попыт¬
ка состязаться с миссис Рейнс, с Паркинсонами и со всеми
этими безжалостными, элегантными дамами из Манхэттена по¬
губит ее.
Доктор Макаллистер, единственный человек, которому он
доверился, настойчиво подчеркивал это.
—	Раз Линда не хочет прийти ко мне в качестве пациентки,
я могу лишь поделиться с вами, Джон, своим мнением, сложив¬
шимся в результате кое-каких наблюдений. Бели вы не вырве¬
те ее из этого порбчного круга, через год-другой она станет
безнадежной алкоголичкой.
Положив письмо на стол, он впервые взглянул на жену.
Он ожидал грубого взрыва, даже полагал, что она не даст ему
дочитать. Но, как это бывало и раньше, он ошибся. Она заку¬
рила новую сигарету и наблюдала за ним’ с видом оскорблен¬
ного достоинства, с отчаянием человека, оставившего всякую
надежду, поскольку надеяться было не на что.
—.Ты же не собираешься возвращаться, — сказала она.
Он почувствовал удивление и благодарность, даже укол со¬
вести. Он недооценил ее?
—	Значит, ты понимаешь?
—	Конечно, понимаю. Знаю, что ты можешь писать карти¬
ны. Критики остались такими же, как и были. А ты хочешь
писать. Об этом ты и печешься.
381

—	Я не могу вернуться, Линда. Только если бы мы голода¬
ли, но мы ведь не голодаем. Нам хватит еще почти на пять лет,
если мы будем и дальше жить, как сейчас. И ты это знаешь.
Из-за того, что она не спорила с ним, его захлестнула былая
нежность. Он шагнул к ней и взял ее за руки.
—	Если я вернусь — это конец. Ведь гы понимаешь это,
правда? Ты же видишь, какое это хитрое письмецо. Чарли пре¬
красно знает, что это за работка. Дел выше головы все два¬
дцать четыре часа в сутки. Заниматься живописью в свободное
время! Так не бывает. Я поеду завтра в Нью-Йорк и все объ¬
ясню, Чарли поймет. — Это было здорово — обнаружить, что
он еще может говорить с ней прямо и честно. — А кроме того,
я все решил тогда. Ведь ты помнишь? Мы решили так вместе.
Ты же знаешь, это было правильно. Не только для меня, но и
для тебя тоже. Ведь ты...
—	Для меня? — Она вся вдруг напряглась. — Что ты хочешь
этим сказать — для меня?
—	Ты ведь тоже была сыта по горло Нью-Йорком, как и
я. Ты...
—	Я сыта по горло Нью-Йорком? Ты в своем уме? Нью-
Йорк — это. вся моя жизнь! — Он почувствовал, как почва
уходит у него из-под ног. — Не было ни единого часа, когда
я не мечтала бы, что однажды все это вдруг кончится и я. вер¬
нусь в свою квартиру, к моим друзьям, к той жизни; которую
я люблю. Я, конечно, ничего не говорила, изо всех сил стара¬
лась не показывать вида... Я не собиралась и сейчас... Но если
ты утверждаешь, что это только ради меня ты затащил нас
сюда...
—	Линда! Я же не говорил, что только из-за тебя! Я же ска¬
зал...
—	Не имеет значения, что ты сказал... Все это не важно. —
Ее нижняя губа дрогнула. — Я ничего не значу. Я всегда это
знала. Я ведь просто женщина в доме — чтобы готовить еду и
наводить порядок. Ведь в этом заключаются женские обязан¬
ности, верно? Ты уходишь и закрываешься на целый день в
своем амбаре, рисуешь свои картины. Остаешься в своем мире,
Бог только знает в каком. А когда наконец у тебя выпадает сво¬
бодная минутка и мы можем быть вместе, стать ближе друг к
другу, когда ты можешь скрасить жизнь мне, ты включаешь этот
проклятый проигрыватель, и он ревет изо всех сил, или же ты
уходишь в свой проклятущий лес и играешь с этими паршивы¬
ми ребятишками, как... как... — Она внезапно упала в кресло,
закрыв лицо руками. — О, к черту, к черту, к черту!
302

—	Линда!
Из-за того, что он снова дал себя одурачить, потому что как
идиот не учел, что выпивка уже сделала свое дело, вся его неж¬
ность улетучилась тут же. Он посмотрел на нее .устало, почти с
неприязнью.
—	Ты думаешь,, что можешь писать! — доносился ее хрип¬
лый от злости голос. — Но есть кое-что, о чем я никогда тебе
не говорила. Мне бы и сейчас не следовало... Но писать ты не
можешь! У тебя это совсем не выходит. И все это знают — не
только критики, а все, все. Спроси кого хочешь в Стоунвил-
ле. Любого. Они все смеются над тобой. И они все смеются
надо мной. «Вы, — они говорят, — вы такая очаровательная,
такая...»
Дернувшись как марионетка, она встала и двинулась через
комнату, без умолку выливая на него потоки слов:
—	«Вы такая очаровательная, такая привлекательная. Поче¬
му, скажите ради всех святых, вы связали себя с этим-ненор¬
мальным, бездарным кретином, который все время тащит вас
вниз, который...» — Слова эти, мертвые, бесчисленное множе¬
ство раз слышанные им раньше, били по его нервам. — Я мог¬
ла бы сделать хорошую партию. Я могла бы выйти замуж за
Джорджа Креснера, президента Агентства мод. Я' могла выйти
замуж за...
Теперь она стояла у бара. Ненароком, будто не.сознавая, что
она делает, потянулась за бутылкой джина.
—	Линда! — снова он окликнул ее.
Она мгновенно выпрямилась с. видом оскорбленного досто¬
инства.
—	Почему ты кричишь на меня?
—	Не надо. Ради Бога, не надо.
—	Не надо? Не надо что? О чем ты?
—	Линда, ну пожалуйста! Как одолжение мне. Не надо на¬
чинать. Это не поможет.
—	Что не поможет? — На ее липе были написаны изумление
и обида. — Боже, не обвиняешь ли ты меня в том, что я соби
раюсь выпить? Я только привожу в порядок бутылки.
Он не ответил. Стоял молча, опустив руки.
—	Ты хочешь этим оправдать себя. — Ее голос стал прон¬
зительнее. — Может, ты скажешь, что я уже выпила в Питс¬
филде, только потому, что невоспитанная девчонка сказала ка¬
кую-то чушь о моих волосах. О, ты такой хитрый! Ты знаешь,
что придумать. Но я уже много месяцев не брала в рот ни кап¬
ли. И вообще, в жизни не пила больше одного-двух коктей-
383

лей на приемах, или... — Она всхлипнула, бросилась к нему и
прижалась к его груди: — О, помоги мне! Помоги мне, Джой,
милый! Помоги мне!
Это был подлинный крик души. Он знал, что это не притвор¬
ство. Но, обнимая ее, ощущал лишь ужас зверя, запутавшегося
в сетях.
—	Ничего это не даст, — сказал он, гладя ее по голове. —
Если мы вернемся в Нью-Йорк, ничего не изменится.
—	Я так боюсь!
—	Знаю.
—	Я вовсе не хотела говорить всех этих слов.
—	Я знаю.
—	Это все неправда. Неправда. Я не хотела их говорить. О,
Джон, если бы ты помог...
Надежда, или проблеск надежды, ожил в нем. Во всяком
случае, можно снова попробовать.
—	Если бы ты поговорила с Биллом Макаллистером...
Она вся задрожала:
—	Нет! Ты этого не сделаешь. Ты не можешь так поступить
со мной. Ты не дашь им запереть меня в...
-г- Ничего подобного не случится. Билл — старый друг. Он
поймет...
—	Нет. Нр говори мне об этом. Нет! — Этот разговор снова
как бы встряхнул ее. Пальцы, вцепившиеся было в его рубаш¬
ку, разжались. — Со мной все в порядке. Правда, все хорошо.
И прости меня, дорогой. Как я могла наговорить тебе Бог зна¬
ет что? Конечно, я понимаю, — ты должен отказать Чарли
Рейнсу. Нам здесь лучше. Нам обоим здесь лучше. И я дейст¬
вительно выпила. Только один стаканчик, клянусь!. Но все в
порядке, не беспокойся. — Она улыбнулась ему. Огромные зе¬
леные глаза блестели от слез. — Мне только надо привыкнуть.
Понимаешь? На меня все это обрушилось... А это нелегко, так
сразу... все принять. Ты же знаешь, мне трудно, если бы ты
сказал все как-то иначе, чуть-чуть тактичнее...
Она опустила воротник рубашки и ласково погладила его
шею. Мысленно она уже перестроила всю сцену. Теперь ей ка¬
залось, что она — просто впечатлительная женщина, которая
вела себя немножко неразумно, потому что муж неловко обо¬
шелся с нею.
Но тут ей удалось ошеломить его:
—	Милый, тебе надо поскорее переодеться и ехать к Викки.
—	Мне? А ты не собираешься?
—	О, я не могу. Не сейчас.
384

—	Тогда и я не поеду.
—	Но один из нас там должен быть. Что она подумает? Ведь
сегодня день, ее рождения. А мы приготовили подарок. Пере¬
дай от меня привет и скажи, что у меня мигрень. А я немно¬
жечко полежу. И все будет хорошо.
Он стоял против бара, почти бессознательно уставившись на
бутылку с джином.
До него донесся резкий голос Линды:
—	Верь мне, Джон. Ну поверь мне, хоть раз. Если бы лы
знал, как это важно, чтобы ты верил мне.
Снова этот крик души поставил его перед необходимостью
выбора. Если он позвонит Кэри и скажет, что они не приедут,
он оскорбит жену явным недоверием. Но если он оставит здесь
ее одну...
Он посмотрел на Линду. Ее лицо было умоляющим — лицо
ребенка.
—	Вики знает про мои мигрени. Они все знают. Скажи, что
я не позвонила потому, что до последней минуты надеялась —
мне станет лучше и я смогу приехать.
Верить ей? Если он не откликнется на такую просьбу — не
значйт ли это, что их брак потерпел полное крушение?
—	Ты действительно думаешь, что мне н^цо поехать? Ты в
самом деле хочешь этого?
—	Да, да! И я не буду, клянусь, я не буду...
—	Ну, хорошо. Где подарок?
—	Наверху, в спальне. Он красиво завернут. Я сама завора¬
чивала.
Счастливо улыбаясь, она обняла его за талию, и они вмес¬
те. поднялись по лестнице. Джон помнил, что три дня назад, в
антикварном магазине они купили поднос, и там продавщица
завернула его в подарочную обертку.
В спальне Линда прилегла. Джон пшиел принять душ. Когда
он вернулся из ванной комнаты, Линда все еще лежала с закры¬
тыми глазами. Он причесывался, а она тихо позвала его:
—	Джон, Джон, милый!
Он положил щетку и обернулся к ней. Глаза ее были откры¬
ты, и она протянула к нему руки. Он подошел к кровати.
—	Поцелуй меня, Джон.
Он наклонился к ней. Она обняла его за шею. От нее пах¬
ло мятными таблетками с легким металлическим душком ал¬
коголя.
—	Прости меня, Джон.
—	Все .хорошо.
13	П. Квентин «Ловуппсв»
385

—	Я хочу, чтобы ты был счастлив. Единственное, чего я хочу
на свете, это чтобы ты достиг того, чего хочешь, чтобы ты жил
так, как хочешь. Все остальное не имеет значения.
—	Конечно, Линда.
Ее руки все еще обнимали его. Она прикоснулась губами к
его щеке.
—	Милый, вдвое больше, чем ты получал раньше, — будет
около двадцати пяти тысяч, да?
—* Примерно.
Она хихикнула:
—	Вот это да! Мы с тобой очень важные бедняки, верно? —
И, потрепав'его по волосам, отпустила. — Я немного полежу, а
потом приготовлю себе что-нибудь поесть. Ты не спеши домой.
Я не хочу, чтобы ты портил себе вечер и беспокоился. И пере¬
дай им всем привет.
—	Конечно.
Он двинулся к двери.
—	Милый, ты забыл поднос, мой поднос, завернутый в кра¬
сивую обертку.
Глава 3
Он сел в свой старый черный седан, положил на сиденье
поднос, завернутый в золотую бумагу, украшенную огромной
розеткой из синей ленты, и двинулся к дороге по аллее, за¬
росшей травой.
Не надо волноваться — убеждал он себя. Уже давно беспокой¬
ство стало его основным врагом, съедающим весь внутренний
запас'сил, делай его все менее стойким перед встречающимися на
его пути препятствиями. Вполне возможно, что, вернувшись, он
увидит: с ней все в порядке. Она умела себя контролировать и
после того, как начинала пить. А всегда ожидать худшего — дур¬
ная привычка.
Вики и Брэд Кэри жили на берегу озера Шеддон, в самом кра¬
сивом местечке Стоунвилля. Это примерно в миле от фермы Га¬
мильтонов. Надо только спуститься с холма и пересечь лес. Брэд
Кэри — единственный сын старого мистера Кэри,- владевшего
одной из самых солидных бумажных компаний в Новой Англии.
Брэд был вице-президентом компании. Пять лет назад он женил¬
ся на Вики, состоятельной девушке из Калифорнии.
Хотя Стоунвилль и находился в самом центре Беркширских
гор, приезжающие в эти места на лето дачники из Нью-Йорка
386

еще не успели его облюбовать. А старый мистер Кэри жил тут
уже много лет. Его семейство было своего рода местной знатью.
Кроме них и Фишеров, наезжающих в Калифорнию, единствен¬
ными людьми с претензиями на положение в обществе были
Гордон и Роз Морленд, родители Тимми. Они вместе писали
исторические романы, имевшие большой успех, и проводили
зимы в Европе. Когда Фишеры гостили в Калифорнии, то на
вечерах у Брэда и Вики неизбежно присутствовали старики
Кэри и Морленды, а после того, как они познакомились с Лин¬
дой, также и Гамильтоны.
Малочисленность этой группы способствовала ее тесному
сближению. Морленды интересовались делами Кэри, Кэри —
делами Морлендов, а старики Кэри — делами обоих семейств.
Они и Линду включили в круг своих интересов.
Эта растущая близость беспокоила Джона. Не считая Вики
и Брэда, простых и дружелюбных людей, вся остальная компа-т
ния была ему не по душе. А он не нравился им. Старый мистер
Кэри казался ему скучным типом, а Морленды — глупыми и
неискренними. Но для Линды было страшно важно, что ее здесь
приняли. Это давало ей дополнительное чувство безопасности,
в котором она так нуждалась. И в течение шести месяцев ей
удавалось сохранять свою репутацию в неприкосновенности. Но
Джон-то знал, что все эти отношения висят на волоске. Если
только компания Кэри, самодовольно отрицающая оборотную
сторону жизни, заподозрит правду, они тут же отвергнут Лин¬
ду. А когда это случится...
Съезжая с холма к широко раскинувшимся кленам, таким
спокойным в желтых лучах солнца, Джон снова ощутил, как у
него внутри что-то сжалось от беспокойства.
Уже дважды ссылался он на то, что у ЛиндЫ мигрень. Пове¬
рят ли они снова. А сегодня ведь день рождения Вики. В этой
^компании — культ дней рождения. И Линда, которая момен¬
тально приноравливается к привычкам окружающих, в течение
всей недели только и говорила об этом дне рождения.
— Вики, дорогая. Я едва могу дождаться этого дня рождения.
Это просто событие для меня. Я чувствую, что сама принадле¬
жу к семье Кэри.
Он свернул на шоссе, огибавшее озеро, и вырулил на усы¬
панную гравием площадку позади дома. Старый семейный «ка¬
диллак» Кэри уже стоял там рядом с «бьюиком» молодых Кэри
и их старым автомобилем с открывающимся верхом. Однако
«мерседес» Морлендов, недавно доставленный из Германии,
еще не прибыл. Джон вылез из машины и, держа в руках пода¬
387

рок, позвонил в дверной звонок. Тут он услышал сзади настой¬
чивый сигнал велосипеда. Лерой Филлипс, такой аккуратнень¬
кий в белой рубашечке и серых шортах, выехал из-за каменной
арки. Родители Лероя служили у молодых Кэри. Он — дворец¬
ким, а она — кухаркой, и эти ярые приверженцы этикета не
желали, чтобы Лерой попадался на глаза их хозяевам. Так что
Джону почти не приходилось встречать его тут раньше.
Мальчик подъехал к нему, улыбаясь своей ослепительной
улыбкой.
—	Привет, мистер Гамильтон.
—	Привет, Дерой.
Взглянув на руль велосипеда, он застенчиво произнес:
—	Мы все пошли купаться — Эмили, и Энджел, и Бак...
и Тимми... У Эмили и Энджел есть какой-то страшно важ¬
ный секрет. Как вы думаете, мистер Гамильтон, они доверят
его мне?
—	Могут и доверить.
—	А-они говорят, что нет. Они говорят, что никому не ска¬
жут. Тимми... он ждет в подарок от отца костюм астронавта, и
Тимми сказал, что если, разрешит Энджел поносить этот кос¬
тюм, то она должна сообщить ему секрет. Но Энджел не хочет...
Дверь открылась', и Алрнсо Филлипс, в своей белой куртке
дворецкого и черных брюках приветливо улыбнулся Джону.
—	Добрый вечер, мистер Гамильтон. — Увидел Лероя и на¬
клонился к нему с шутливой свирепостью. — Что с тобой? Ты
забыл, что здесь не место ездить на велосипеде? Прочь отсюда,
исчезни! — Он снова улыбнулся Джону. — Это все из-за вас,
мистер Гамильтон. Как только он узнал, что вы должны при¬
ехать,^все время торчал поблизости. Этот парень просто обожает
вас, и все ребятишки. Они на вас помешаны. Входите, сэр. Все
на террасе пьют коктейли. А миссис Гамильтон сегодня не с
вами?
—	Нет. У нее сильно болит голова.
—	Да что вы! Как обидно! Когда такой праздник!
Проследовав за ним через гостиную, Джон вышел на тер¬
расу, вымощенную природным камнем. Она тянулась вдоль все¬
го дома и выходила на озеро Шелдон, которое семейство Кэри
рассматривало как свое собственное, хотя его северный берег
принадлежал деревне.
Вся компания расположилась на металлических балконных
креслах под полосатыми сине-белыми зонтами. Старый мистер
Кэри, внушительный и энергичный, держал свое мартини, как
молоток председателя правления. Будто этот вечер был собра¬
388

нием акционеров, где он снисходительно согласился председа¬
тельствовать. Его поблекшая жена суетилась рядом. Брэд Кэри,
почтительный сын и наследник, готовил коктейли у бара, от¬
деланного стеклом и металлом. Вики восседала у центрального
столика, загруженного подарками.
Старые Кэри, как обычно, сделали вид, что не замечают
Джона. Пока вы не станете достойным членом их круга, на вас
и не посмотрят до официального момента презентации. Брэд,
стоя у бара, помахал ему рукой, Вики вскочила и поспешила
ему навстречу.
—	Хэлло, Джон. Мы очень рады! А где Линда?
Ее невзрачное, с неправильными чертами лицо согревала ис¬
кренняя улыбка. Когда он преподнес подарок и все объяснил,
она покачала головой:
—	Милая Линда, бедняжка! Как неудачно!
Веселый, спокойный, стриженный ежиком Брэд подошел к
ним, неся Джону мартини. В компании Кэри никогда не спра¬
шивали, что вы хотите выпить. Им и в голову не приходило, что
кто-то может захотеть что-нибудь, кроме мартини, да еще сме¬
шанного по специальному семейному рецепту. Кроме Линды,
разумеется. В компании Кэри всем было известно, что Линда
не пьет. Для Линды всегда был, ставший почти ритуальным,
томатный сок с капелькой соевой приправы.
Вики сообщила мужу:
—	Милый, у Линды опять мигрень!
—	Да ну? Вот невезение! — И Брэд осветил Джона прямым
взглядом своих голубых глаз. — Она так мечтала об этом вече¬
ре! А вы уверены, что она не сможет приехать?
—	Боюсь, что нет. Когда это случается, она полностью вы¬
ходит из строя.
Величественный мистер Кэри, питавший к Линде слабость,
громогласно спросил жену:
—	О чем они там шепчутся? Она не приедет?
Миссис Кэри вздрогнула, как обычно, когда муж обращался
к ней:
—	Мне кажется, дорогой, они говорят, что.у нее болит го¬
лова.
—	Голова болит! — буркнул мистер Кэри. — И из-за этого
пропустить день рождения!
Вики развернула подарок и сердечно поблагодарила Джона.
Мистер Кэри спросил:
—	Что они ей подарили?
—	Мне кажется, дорогой, это поднос.
389

Джон отправился отдать долг вежливости старикам Кэри.
В этот момент раздались голоса, пропевшие фальшиво: «По¬
здравляем с днем рождения, дорогая Вики». Все присутствую¬
щие оживились, когда на террасе появились Гордон и Роз
Морленд в сопровождении Тимми. Роз несла огромный пакет,
делая вид, будто изнемогает от его тяжести. На согнутом ми¬
зинце Гордона висел пакетик с розовым бантом.
Собравшись вместе, компания Кэри шумно обменивалась
приветствиями и поцелуями.
—	Вики, дорогая, вскройте пакеты. Скорее! Мы привезли их
из Европы, из восхитительного магазинчика в Таормине.
В большом пакете оказалось вышитое платье сицилийской
крестьянки, а в маленьком — пара серебряных серег в виде
миниатюрных двухколесных тележек. Вики пришла в восхище¬
ние. Старый мистер Кэри расхохотался. Всем были розданы
стаканы с мартини. Морлендам показали подарки, присланные
Фишерами из Калифорнии, и объяснили, почему нет Линды,
что было сделано мистером Кэри, точно он был из справоч¬
ного бюро.
Только Тимми в этом не участвовал. Компания Кэри счита¬
ла, что дети должны всюду бывать вместе с родителями, но не
должны при.этом вмешиваться в жизнь взрослых. Так что ни¬
кто не обращал на него внимания. И он, естественно, потянул¬
ся к Джону. Напряженный, беспокойный, Тимми был наименее
агрессивным из всего квинтета ребятишек и вызывал у Джона
особое чувство — желание помочь, защитить.
Мальчик возбужденно рассказал ему про скафандр астронав¬
та, который папа обещал купить ему в Питсфилде.
—	£коро я его получу. И это будет большой настоящий ска¬
фандр, с большим настоящим шлемом! И, может быть, Баку
тоже такой купят...
—	Тимми, милый, не приставай к мистеру Гамильтону. Ему
вовсе неинтересен твой скафандр, — накинулась на сына Роз
Морленд. — Пойди погуляй, Тимми, поищи этого прелестного
цветного мальчугана, с которым ты так дружишь. Знаете, мис¬
тер Гамильтон, у Тимми был очень славный дружок, арабский
мальчик Абдула, такое очаровательное имя, прямо из «Тысячи
и одной ночи».
—	Его зовут Ахмед, — поправил Тимми.
Роз Морленд рассеянно потрепала его по волосам.
—	Ну, милый, не надо спорить. Беги, поиграй со своим при¬
ятелем. Как жаль Линду, мистер Гамильтон. Вот бедняжка! А мы
привезли свои слайды, снятые в Сицилии. Не правда ли, эти
390

путешественники просто ужасны — вечно навязываются со сво¬
ими впечатлениями. Но мистер Кэри так настаивал.--
Все снова расселись в своих креслах. Вечер, типичный для
компании Кэри, шел своим чередом.
Упрямо пытаясь подавить'беспокойство за Линду, Джон сидел
со стаканом коктейля в руке. Разговор перешел на «озерные не¬
приятности». На вечерах у Кэри всегда существует какая-нибудь
обязательная тема. Этим летом говорили об автомобильной ката¬
строфе, пережитой мистером Кэри, о том, как чудесно его недав¬
нее и полное выздоровление после нескольких месяцев, прове-
денных в больнице. Говорили и о том, как глупы люди, не столь
оптимистично настроенные, как мистер Кэри. Они не могут стой¬
ко встречать жизненные невзгоды. Второй темой были «озерные
неприятности».
Некоторые агрессивно настроенные члены местной управы,
не желая считаться с моральным правом семейства Кэри на уе¬
динение, собираются продать северный берег озера компании
по строительству летних гостиниц. Через три дня этот вопрос
будет поставлен на голосование жителей.
Вскоре мистер Кэри начал вещать:
— Самое важное — держаться всем вместе. Мы все пойдем
на это собрание, да, сэр, именно все как один, даже вы, Га¬
мильтон! Здесь играет роль каждая мелочь. Я не боюсь ниче¬
го. Так или иначе, но я не могу оказать давление на половину
членов местного управления. На молодого Стэндона, напри¬
мер...
Раздали по второму стакану мартини, а затем еще по полста¬
кана. Дополнительные полстакана — традиция дней рождения —
вызывали массу шутливых споров: поровну ли Брэд разлквает
мартини. Затем все отправились к праздничному столу, и тут
вовсю заблистало семейное остроумие.
И хотя в этом узком кружке Джона лишь из вежливости счи¬
тали своим, ему было совершенно ясйо, почему для Линды все
это значило так много. Это была жизнь, которой она хотела для
себя. Жизнь, богатством и приятным убеждением в собственном
превосходстве защищенная от необходимости борьбы.
Он был почти уверен, что, когда в прошлом году, в угаре
шумного успеха его первой выставки, жена заставила Джона
уйти из фирмы «Рейнс и Рейнс», ей представлялась именно
такая жизнь, где в центре была она — жена знаменитости, а
он — рядом с ней вроде прославленного Гордона Морленда.
И, пока Гордон рассказывал смешные истории о старрмодных
отелях в Агридженто, перемежая свою речь невнятными фразоч¬
391

ками т сицилийском диалекте, Джон думал о Линде, лежащей
в темной пустой спальне.
«Вдвое больше того, что ты получал раньше, — будет двадцать
пять тысяч, верно?»
Вот что должно ее мучить. Именно это сильнее, чем все про¬
чее. «С такими-то деньгами, конечно, — думает она, — я могла
бы одеваться гораздо лучше Мэри Рейнс. Могла бы осадить
Паркинсонов, могла бы устраивать самые изысканные званые
обеды...»
И это ненужное, но ясное представление о мечтаниях жены
тут же лишило его душевного равновесия. На первый взгляд,
в них не было ничего неразумного. Гордон Морленд ей посо¬
чувствует. И‘старый мистер Кэри тоже. По этому поводу ей
посочувствует каждый. Он попытался представить себе лица
сидящих за столом, когда он объявит им, что отказался от мес¬
та, где ему платили бы двадцать пять тысяч долларов плюс
премии — из-за того, что он решил писать картины, которые
в компании Кэри считаются настолько скверными, что никог¬
да о них не говорят.
Червяк сомнений ожил снова и принялся грызть его.
Может, он только обманывает себя, считая, что возвращение
в Нью-Йорк погубит Линду?
Доктор Макаллистер предупредил его. А если у нее будет
куда больше денег, чем сейчас, которые прибавят ей увереннос¬
ти в себе, не станет ли она тогда прежней, здоровой Линдой?
Червяк сомнений продолжал грызть его.
После обеда мистер Кэри настоял на том, чтобы Морленды
показали свои слайды. Из гостиной вынесли мебель, повесили
экран и с шумом установили проекционный аппарат.
Тимми и даже Лерой были приведены и усажены на полу.
Свет погасили, и Гордон Морленд неестественно высоким го¬
лосом, пародируя высокопарную манеру лекторов, начал ком¬
ментировать слайды. .Сидя в темноте, Джон пытался побороть
свое волнение.
Они уезжали из Кортина-Д’Ампеццо и были на пути в Ав¬
стрию, когда он услышал смех. Он донесся из-за их спин, из
коридора — сдавленное, возбужденное хихиканье. Ему стало не
по себе. Он подумал: неужели я уже дошел до того, что мне
мерещится ее голос? Но смех раздался снова, и голова Линды
весело позвала:
— Ку-ку! Кто-нибудь есть тут?
Цветной слайд с видами Тироля застрял на половине. Гор¬
дон Морленд воскликнул:
392

—	Это Линда!
Остальные закричали:
—	Линда! Дорогая! Это вы? Линда!
—	Не останавливайтесь. Вы же знаете, я хочу посмотреть слай¬
ды, все до одного. Ну, пожалуйста, дорогие! Продолжайте!
Обернувшись, Джон увидел силуэт жены в дверях гостиной
на фоне света, горевшего в коридоре.
Глава 4
Тут же зажгли свет. Все оставались на своих местах, ин¬
стинктивно стараясь не нарушить театральности момента, пока
Линда по ступенькам спускалась от двери. На ней было новое
зеленое платье, и двигалась она с чуть преувеличенной осто¬
рожностью. Это был триумф. Она — в центре внимания, ее,
улыбка — лишь слегка напряженная, глаза блестят чуточку ярче
обычного.
У Джона упало сердце. Глядя на нее, он понял, что она до¬
шла до той самой опасной промежуточной стадии, когда еще
контролирует себя, но уже не может остановить злобу, которая
в такие моменты рвется из нее.
«Вот и все, — подумал он. — Как я мог быть таким вдиотом и
поверить ей? — И затем, с шевельнувшейся надеждой: — А мо¬
жет быть, они не догадаются, может, подумают, что это все-таки
мигрень, если я быстро увезу ее отсюда?»
Все встали и сгрудилНсь вокруг нее. Когда он тоже прибли¬
зился, ему бросилась в глаза красноватая припухлость на.щеке
род левым глазом. Значит, она упала. И с болезненной яснос¬
тью представилось, как она стоит у бара, доливая джин, как
обдумывает свой хитрый план, поднимается в спальню, чтобы
надеть зеленое платье...
—	Поздравляю с днем рождения! — Она остановилась на
нижней ступеньке, посылая воздушные поцелуи. — Милая, ми¬
лая* Вики, поздравляю с днем рождения! Поздравляю с днем
рождения, дорогие Кэри! Поздравляю с днем рождения, доро¬
гие Морленды! Поздравляю всех!
Джон попытался подойти к ней, но Вики обняла ее и при¬
нялась целовать в обе щеки, в то время как остальные толпи¬
лись вокруг, перебивая друг друга:
—	Как замечательно! Но почему вы не позвонили? Брэд при¬
ехал бы за вами... Как же вы добрались? Пешком? Неужели пеш¬
ком — так далеко...
393

—	Конечно, пешком. Спустилась по склону вниз и через лес.
Это было чудесно. Раз уж я решила прийти, то пусть это будет
сюрприз. Слишком уж нелепо, слишком уж по-детски остаться
дома, только из-за того, что...
Она оборвала себя и впервые стала искать глазами Джона.
Ее взгляд был жестоким и холодным, и Джон понял — оправ¬
дались его худшие опасения. Когда он ушел, она все лежала и
думала об этих двадцати пяти тысячах, скова внушая себе не¬
нависть к нему, превращая его в своем воображении во Врага,
лишающего ее всего, на что она имеет право в жизни. Подо¬
шла к бару. «Ах,' он говорит, что я пьяна? Ну я ему покажу!*
Вот зачем она сюда явилась. Теперь он был уверен в этом.
Хочет взять реванш.
Все наблюдали за ней, еще не понимая, что происходит, но
уже ощущая ее неестественную напряженность.
Спокойно, сознавая, что это не поможет, что теперь уже
ничто не поможет, он еще выговорил:
—	Линда, тебе не следовало бы приходить сюда с такой миг¬
ренью.
—	С мигренью! — На секунду в ее глазах, устремленных на
него, мелькнула враждебность. — Так вот что ты им сказал.
Мне следовало бы догадаться. Ты же так заботишься о прили¬
чиях, не правда ли? — И она обернулась ко всем со своей ду¬
рацкой улыбкой на публику. — Не позволяйте себя дурачить,
мои дорогие друзья. У меня нет никакой мигрени. Я никогда
в жизни не чувствовала себя лучше. Просто у нас была драка.
Вот-и все. Домашний скандал. Со всеми может случиться. —
Она медленно подняла руку, потрогала припухлость под гла¬
зом и на долю секунды торжествующе взглянула на Джона. —
Бедняжка Джон! Он этого не хотел! Но так уж получилось, а
в следующее мгновение ему стало ужасно стыдно, — как вы
можете себе представить. Но... он решил, что мне лучше ос¬
таться дома. Он считал, что это унизит его достоинство, если
он приведет меня на дець рождения к Кэри с синяком под
глазом.
Морленды молча раскрыли рты. Мистера Кэри будто гром
поразил.
«Так вот какой у нее был план», — подумал Джон. Это удар
ниже пояса. На себя ему было наплевать. Эти люди для него не
существовали. Она хочет, чтобы они думали, будто он ее побил.
Ну и черт с ней1 Главное, увести ее отсюда как можно скорее,
пока общество Кэри не закроется для нее вообще.
Все еще улыбаясь, она подошла к нему и взяла его за руку.
394

—	Ну, пожалуйста, Джон, не сердись на меня за то, что я все-
таки явилась. Я знаю, они не против. Они поймут, что я-их
люблю и не могла не поздравить их. С синяком или без...
—	Ладно, Линда, — сказал он. — Теперь, когда ты это уже
сделала, как насчет того, чтобы вернуться домой?
—	Домой? Ты в своем уме? Я только что пришла и хочу по¬
смотреть все слайды, все до одного!
Она еще держала его за руки, и он чувствовал, что она, обер¬
нувшись к остальным, всей тяжестью налегла на него.
—	Куда же мы поедем, дорогой Гордон? В Сицилию?
Все столпились вокруг. Даже Тимми и Лерой, широко рас¬
крыв глаза, торчали поблизости. Он мог бы, конечно, насиль¬
но увезти ее, но это означало бы сыграть ей на руку. На этот
раз она здорово придумала. Оставь ее, пусть наслаждается. Те¬
перь, когда удар был нанесен, он с болезненным удовольстви¬
ем наблюдал за тем, как реагирует компания Кэри — точно так,
как Линда и рассчитывала. Но они еще не поняли, что она пья¬
на. Настолько общеизвестно, что Линда не прикасается к алко¬
голю!
На всех лицах, за исключением Вики и Брэда, отразилось от-
. кровенное любопытство.
На удочку попался мистер Кэри. Конечно, он неизбежно дол¬
жен был оказаться козлом отпущения. Ведь в этом доме он —
воплощение отцовства, и его привилегией было право высказы¬
ваться откровенно и напрямик:
—	Давайте-ка все это выясним. — Его бесцветные глаза блес¬
нули в сторону Джона и глянули как бы сквозь него. — Вы ска¬
зали, что у вас была драка? Он ударил вас?
У Брэда был несчастный вид. Вики вмешалась:
—	Папа, дорогой, у всех бывают стычки. Нас не касается, из-
за чего они поссорились.
—	Нет, касается! Касается нас всех. Линда — наш друг. И если
она в беде...
—	О, ради Бога, не думайте, что я обвиняю в чем-то бедного
Джона, — заявила Линда. — Это я виновата, одна я.
Она протянула руку за сигаретой. Гордон Морленд поспешно
раскрыл серебряный портсигар и зажег для нее сигарету. Выдох¬
нув дым, Линда подарила Джону легкую, нежную улыбку.
—	Милый, я ужасная дура, правда? Мне следовало бы дер¬
жать язык за зубами. Это все из-за того, что я знала — они уви¬
дят мой распухший глаз и спросят, в чем дело... Ну, а теперь
лучше все рассказать начистоту. Кроме того, нам нечего скры¬
вать от друзей.
395

Она обняла его за талию. Как бы становясь в один ряд с ним
против тех, кто стал бы его осуждать. И он чувствовал, как ее
тело трепетало от удовольствия.
— Дорогие, позвольте мне посвятить вас в ужасную' тайну
нашего семейства Гамильтон. Те люди, у которых Джон служил
в Нью-Йорке, написали нам, что они просят его вернуться в
качестве главы художественного отдела. Двадцать пять тысяч в
год, плюс премии и куча.свободного времени, чтобы занимать¬
ся живописью. Вы же все меня знаете. Я ужасная материалист¬
ка. Мне так иногда надоедает экономить, вести дом, урезывая
себя во всем, балансировать на грани нищеты... Видимо, я не
принадлежу к артистическим натурам, и мысль, что можно вер¬
нуться в Нью-Йорк и снова жить прилично, как вы живете
здесь... Эта мысль.:. — У нее дрогнул голос.
«Все это отрепетировано, — подумал Джон. — Она деклами¬
ровала это, спускаясь с холма. Все продумано — до малейшего
жеста, до последнего вздоха».
Ее голос зазвучал снова преувеличенно бодро:
—	Но, конечно, это моя эгоистическая точка зрения. Те-
перь-то я понимаю. Ведь имеет значение только жизнь Джо¬
на. Если он хочет писать свои картины, если он не обращает,
внимания на то, как их оценивают критики, если он не про¬
тив того, чтобы жить по-свински в этом мерзком доме и...
что ж, только это и имеет значение, правда ведь? И завтра он
едет в Нью-Йорк, чтобы отказаться. Вот такие дела. А глав¬
ное, мне не следовало бы жаловаться. Ведь у меня есть мои до¬
рогие друзья. Жизнь не может быть такой ужасной, если у
меня есть дорогие Вики и Брэд, дорогие Морленды и дорогие,
дорогие Кэри.
Губы ее задрожали. Внезапно неуверенным жестом она про¬
тянула сигарету Гордону и неловко, с опущенной головой под¬
бежала к миссис Кэри и обняла ее:
—	О, я такое эгоистичное чудовище! Как я могла испортить
вам праздник? Как я могла устроить этот ужасающий спек¬
такль по поводу того, что уже решено раз и навсегда... О, бед¬
ный Джон! — Она спрятала лицо в кружевах, украшающих
объемистую грудь миссис Кэри. Оттуда донесся ее голос, сдав¬
ленный и жалкий. — Мне следовало бы остаться дома. Я знаю,
так было бы лучше. Но когда я оказалась одна, мне стало так
плохо и глаз болел, что я... выпила. — Она неожиданно хихик¬
нула. — Вот что со мной. Я выпила большой стаканчик вис¬
ки. Линда напилась! — Смех сменился глубокими, мучитель¬
ными рыданиями.
396

Великолепно, подумал Джон. Лучше не придумаешь. Ей уда¬
лось использовать даже то, что она пьяна, и именно в тот мо¬
мент, когда они могли наконец это заметить. И повернуть дело
так, что из-за этого они еще больше станут ее жалеть. Нечего
было волноваться. Она ничего не потеряет в их глазах. Наобо¬
рот, она сделала их своими союзниками и сторонниками навсег¬
да. А он для них навсегда останется последним подонком.
Он ощущал, как в комнате нарастают негодование и враждеб¬
ность. Мистер Кэри ненавидел его, миссис Кэри стала грозной,
как наседка, защищающая своего цыпленка. Морленды держа¬
лись с таким видом, будто не могли понять* как они вообще
встречались с ним.
Неясное воспоминание о том времени, когда такие сцены
ранили его и причиняли боль, как того хотела Линда, про¬
мелькнуло в голове. Давно ли это было? Три года назад? Ког¬
да он хоть как-то верил, что, умоляя ее принять как гостью его
сестру или отправиться с ним на деловой обед или что-либо в
этом роде, верил, что все еще вернется на круги своя. Нача¬
лось так в Нью-Йорке, когда его еще ослепляла любовь к ней.
Да, тогда это ранило его. Но все кончилось давным-давно.
Сейчас осталось лишь смутное отвращение и презрение к ней,
презрение к самому себе, к тому, что он сам допустил до это¬
го. Преданность. Так, что ли, он это называет? Самоотвержен¬
но поддерживать несчастную жену, которая так. нуждается в
этом.
Не обращая внимания на враждебные взгляды, он подошел
к Линде.
—	Ну будет. Ты уже произнесла свою речь. Поехали.
Миссис Кэри закудахтала, как взволнованная курица. Мис¬
тер Кэри пролаял:
—	Мы не дадим вам увезти бедную девочку и снова мучить ее!
—	Нет! — закричала миссис Кэри. — Нет, Линда, дорогая,
вы должны поехать к нам.
Из-под опущенных ресниц Линда взглянула на него. Взгляд
был мгновенный, но Джон прочел в нем все то, что неизбежно
сопутствует пьяной враждебности, — явный вызов и скрытую
тревогу: «Не зашла ли я на этот раз слишком далеко?»
—	Пойдем, — сказал он.
Он знал, что теперь она пойдет. Не оттого, что он обрел
контроль над ней, но потому, что она добилась, чего хотела.
Она медленно оторвалась от миссис Кэри, постояла немно¬
го, глядя на нее, печально улыбнулась. Слезы блестели на ее
щеках:
397

-г- Дорогая миссис Кэри, мне ужасно неприятно. Вы все
простите меня. Я выпила и испортила вам весь вечер. Ко¬
нечно, я уезжаю с Джоном. Он — мой муж. И я не имею
права...
Она быстро двинулась через комнату, чуть не налетев на про¬
екционный аппарат. Гордон Морленд вскочил, чтобы поддер¬
жать ее, мистер. Кэри крикнул:
г- Линда!
—	Пожалуйста, не надо. — Она отодвинула рукой Гордо¬
на. — Все в порядке, простите меня. Джон, милый, я подожду
в машине.
Она поднялась по ступенькам и пробежала через холл.
Вики сказала:
—	Брэд, проводи ее. Проследи, чтобы все было как сле¬
дует.
И, пока Брэд торопливо догонял ее, Джон произнес среди
ледяного молчания:
—	Ну, что ж, желаю всем доброй ночи.
-г Бедное дитя, — выговорила миссис Кэри в пространство.
Морленды повернулись спиной, а мистер Кэри направил¬
ся было к нему с самым воинственным видом, но, прежде чем
успел открыть рот, Джон поднялся по лестнице и вышел.
Вики пошла с ним. У распахнутой двери к ним торопливо
присоединился Брэд.
—	По-моему, с ней все хорошо.
Вики спрооила, запинаясь:
—	То, что она говорила, — правда, Джон?
—	Более или менее.
—	И вы собираетесь отказаться от предложения? — В голосе
Брэда звучало лёгкое недоверие.
-т Собираюсь.
Неожиданно Вики сказала:
—	Не обращайте внимания на папу и остальных. Их это не
касается. Делайте то, что вы считаете правильным.
—• Конечно, — поддержал Брэд. — Вы должны решать это
сами.
Джон обернулся, чтобы разглядеть их в темноте. Он тоже не¬
ожиданно обрел союзников?
Вики пожала ему руку и поцеловала в щеку.
-г Доброй нояиучмилый Джон. И позвоните, если мы пона¬
добимся: Мы так любим Яинду и вас тоже.
Они^стояли у дверей/Иимахали ему вслед, пока он шел к
Линде и к своему старому черному седану.
398

Глава 5
По дороге домой, пока поднимались* на холм и потом ехали
через лес, туманный и непроницаемый при свете звезд, Линда
молчала, съежившись на переднем сиденье. И он ощуцдел не¬
примиримую враждебность, исходившую от нее. «Как бы мне
еще выпить? — Вот о чем она думает. — Когда мы приедем, он
спрячет все бутылки». Или она все уже предусмотрела — купи¬
ла бутылку в Питсфилде и припрятала где-нибудь?
Впервые надежда покинула Джона Гамильтона. Раньше у
него всегда было чувство без всякого на то основания: если он
очень, постарается, если он будет всегда при ней, жизнь посте¬
пенно станет сноской. Линда немного поправится, настолько,
что согласится встретиться с врачом, или все будет плохо, так
плохо, что та тяжесть сама упадет с его плеч или с. ее. Но те¬
перь даже эта хрупкая надежда исчезла, потому что он понимал,
что выбивается из сил. Усталость парализовала его волю..Жена
будет воевать до последнего, чтобы заставить его вернуться на
работу. Он знал это. Именно сейчас ему понадобятся всё внут¬
ренние резервы для этой изнурительной борьбы. А у него их не
осталось. Что будут думать о нем Кэри, беспокоило его не боль¬
ше, чем то, что думают о нем в деревне. Его даже не интересо¬
вало: пристрастится ли Линда опять к вину или нет. Ему стада
безразлична даже его живопись. Живопись? К дьяволу ее! Про¬
пади она пропадом. Пропади все пропадом!
Около дома Фишеров, на вершине холма, он повернул. Они
почти добрались.
Неожиданно она заговорила:
—Завтра я поеду к ним и скажу, что солгала, что ты меня уда¬
рил. — Не получив ответа, она продолжала в более воинственном
тоне: — Я только изложила им свою точку зрения. А что в это*
плохого? Ты наверняка весь вечер старался перетянуть их на свою
сторону, а ведь они — мои друзья. И почему я не могу поделить¬
ся с друзьями, когда речь идет о таких серьезных вещах, когда...
—	Линда!
-Ия должна была объяснить насчет глаза. Я могла бы, ко¬
нечно, сказать, что упала, когда шла через лес в темноте. Но
мне просто не пришло в голову. Я подумал^, что мне надо как-
то объяснить, а ведь известно, ссоры бывают у всех.
Впереди показался их дом. Она не оставила ни одной за¬
жженной лампы, и дом казался покинутым, нежилым.
—	Ну, я не понимаю, — не унималась она, — почему ты так
по-дурацки к этому относишься. Ведь ты вечно говоришь, что
399

они тебе не нравятся, они такие скучные. «Почему мы должны
идти к этим скучным Кэри?» — вот что ты всегда твердишь.
Когда он поворачивал на въездную аллею, она качнулась и
ударилась о него.
—	Ты ставь машину; — заявила она, — а я выйду. Я лучше
выйду. — Еще до того, как машина остановилась, Линда вышла
из нее и направилась к двери, ведущей в кухню.
«Ну и черт с ней», — подумал Джон.
Не спеша, как-то странно отключившись от себя и от окру¬
жающего, он поставил машину в гараж, закрыл его и помедлил
немного, разглядывая очертания яблонь на фоне темного леса.
Из темноты донесся слабый крик, будто человек кого-то зовет.
Сова?
Сквозь неосвещенную кухню он вошел в дом. В гостиной
тоже было темно. Включив свет, он поглядел на бутылки, сто¬
явшие в баре. Их содержимое не уменьшилось. Может, она до¬
лила воды в джин? Или у нее наверху есть еще бутылка? Скорее
всего, бутылка наверху.
Он слушал, как она ходит там над ним. Потом уселся в
кресло. Вскоре на лестнице раздались шаги. Она спустилась.
Похоже, новая доза алкоголя отрезвила ее. Она достигла и
такой стадии. Причесалась и подмазала губы. Припухлость под
глазом заметно темнела, несмотря на пудру. На губах — зага¬
дочная улыбка.
Аналитическая машина работала в нем уже автоматически,
хотя ему было все равно. Почему она улыбается? Рада, что пере¬
хитрила его, спрятав бутылку наверху? Или еще что-нибудь?
Она подошла, села на ручку кресла, любящая, непринужден¬
ная, будто ничего не случилось.
—	Ты все еще сердишься на меня? Я все улажу. Обещаю. Я же
сказала им, что выпила. Будет легко объяснить, что и сама не
помню, что я там наболтала, и что я все перепутала насчет того,
что ты меня.ударил. — Она погладила его по голове.
Он поднялся.
—	Ради Бога, Линда! Пошли спать.
Она спрыгнула с ручки кресла и поспешно схватила его за
рукав, улыбаясь ему все той же загадочной, взволнованной
улыбкой.
—	Милый, мы скоро ляжем, но не сейчас. Я хочу о чем-то
рассказать тебе.
Он насторожился, словно по сигналу тревоги.-
—	О чем-то ужасно важном. И ты должен-разумно отнестись
к этому. Ты должен понять, что бывают такие минуты, в браке
400

всегда так, минуты, когда ты находишься совсем близко, чтобы
все увидеть в правильных пропорциях, когда... Милый, я зво¬
нила Чарли Рейнсу.
Он, остолбенев, уставился на нее.
—	Я позвонила ему домой, — продолжала она. — Сказала,
что тебя ужасно взволновало его письмо и ты просил догово¬
риться о встрече. Так вот, ты встречаешься с ним завтра в шесть
часов на коктейле в баре «Барберри Рум». Вы будете вдвоем и
сможете обсудить все спокойно. Если выехать двухчасовым, как
раз доберешься вовремя.
«Поверь мне, — вспомнил он. — Ну, хоть раз. Это так важ¬
но, чтобы ты мне верил».
Значит, уже тогда, через пять минут после того, как он со¬
общил свою новость, она решилась. Вот почему не поехала с
ним. Эта хитрость, чудовищность этого предательства* вызвали
в его душе гнев, вытеснивший усталость и безразличие. И не
только это. А еще хуже. Глядя, как она улыбается, уверенная в
победе, он понял, чего раньше никогда не понимал. Она его
презирает. Несмотря на все притворство. («Милый Джон, по¬
моги мне! Что со мной станет без тебя?») Она и в грош его не
ставит, относится к нему, как к куску глины, которому может
придавать любую форму. «Я устала от Нью-Йорка. Я хотела бы
жить в деревне. Заставлю его бросить фирму «Рейнс и Рейнс». Вот
как это было в Нью-Йорке. А теперь: «Хочу получить эти день¬
ги. Здесь мне надоело. Заставлю его вернуться». Если бы она не
выпила, не показала бы этого так откровенно. Но чувство ее
презрения к нему здесь явно было, не правда ли?
В гневе он решил было: позвоню Чарли сейчас же. Скажу,
что моя жена была пьяна. И к черту всю эту службу! Но тут же
понял, что не сможет сделать этого по телефону. Придется ехать
в Нью-Йорк, чтобы как-то все исправить.
Его гнев сменился куда более сильным чувством. Теперь он
больше ничего ей не должен. Он освободился от нее наконец.
—	Думаешь, ты уж такая умная?
—	Нет, только разумная, и все. И за тебя и за себя. Конеч¬
но же, я понимаю, ты скорее умрёшь, чем согласишься, что
критики правы. И это естественно. Но на самом деле в глуби¬
не души ты знаешь, что ничего не вышло: тебе не удастся до-'
биться успеха. И отвергнуть единственное приличное предло¬
жение...
Внезапно он потерял контроль над собой и ударил ее цо
щеке. Она вскрикнула, схватилась за лицо, глядя сч изумлени¬
ем, бешенством и страхом.
401

Ни разу до этого он не бил ее, но не ощутил никакого по¬
трясения. Пожалуй, даже некоторое удовлетворение.
—	Ну вот. Теперь нечего объяснять у Кэри. Теперь твое вы¬
ступление там на все сто соответствует действительности.
Она отпрянула от него. Бросилась в кресло, все еще держась
за щеку рукой.
—	Ты.ударил меня!
Он подошел к бару и не спеша налил себе виски.
—	Джон... — донесся из-за спины ее низкий неуверенный
голос. — Джон... — Он не обернулся. — Ты все-таки не соби¬
раешься принять их предложение?
Он круто повернулся к ней со стаканом в руке.
-Аты как думала? -
—	Но ты должен! — Теперь на ее лице был написан лишь
страх. — Тебе придется. Я сказала Чарли Рейнсу, что ты согла¬
сен. Нам надо вернуться в Нью-Йорк. Я не могу здесь оставать¬
ся. Не могу... не могу, не могу...
—	Можешь ехать. Не хочешь жить здесь, отправляйся!
Она вскочилах места, подбежала к нему, схватила за руки и
стала гладить их. Он мог бы оттолкнуть ее, но он наслаждался
чувством освобождения. Пусть себе цепляется за него. Какая
разница?
—	Джон... может, я сделала все не так... Может, мне не сле¬
довало бы звонить... Прости меня. Но понимаешь...
Она прижалась лицом к его груди. Волосы ее щекотали его
щеку. В свете настольной лампы он видел седые волосы у нее
на затылке — блеклые, тусклые, мертвые. Тело ее, прижавше¬
еся к нему, было горячим и податливым. Он подумал скептичес¬
ки: «Ей кажется, что она еще желанна». И, ощутив физическое
отвращение, почувствовал сразу, как на него снова нахлынула
жалость.
—	Джон, — молила она. — Мы не можем здесь больше оста¬
ваться. Можешь не соглашаться на эту работу. Но нужно уехать.
Куда-нибудь в другое Место.
Она подняла голову. Ее лицо с синяком под глазом было
совсем рядом.
—	Это Стив, — прошептала она. — Стив Риттер.
г- Стив? — повторил он тупо, не понимая, о чем она.
—	О, я давно хотела рассказать тебе. Но я не смела. Мне
было слишком стыдно. Я...
—	Линда!
—	Я йе хотела этого. — В порыве отчаяния она все еще смот¬
рела ему прямо в глаза. — Клянусь, я не хотела. Ты же знаешь.
402

Ты знаешь, что я люблю только тебя. Но все время, пока тебя
не было дома, пока ты играл с детьми, — он приезжал. Я ему
говорила, что не хочу. Но это как бы сильнее меня. Он... Даже
сегодня, когда я вернулась из Питсфилда, он дожидался меня.
И прежде, чем ты вернулся... — Она снова уронила голову ему
на грудь. — Это как болезнь. Это... Ты думал, я там наверху
принимала душ, а он... О, Джон, увези меня отсюда! Узнает
миссис Риттер. Все узнают. О, пожалуйста, помоги мне!
Стив Риттер. Он ясно представил себе отца Бака, этого ще¬
голя в джинсах, низко спущенных на тощие бедра. Его нахаль¬
ные голубые .глаза, обращенные к Джону, презрительную ус¬
мешку. Значит, Стив Риттер...
Но прежде, чем он успел почувствовать гнев, унижение или
отвращение — ему вспомнилось: я видел, как она проехала
мимо меня, когда я был в лесу с детьми. Я тут же пошел до¬
мой. Я дошел меньше чем за десять минут. Она лжет. Это ее
очередной ход. Поскольку все остальные провалились, у нее
хватило ума или безумия изобрести новый.
Он начал было:
—	Но, Линда...
И замолчал. А откуда золотой браслет, который был на ней
днем? Браслет, которого никогда он раньше не видел и кото¬
рый она тут же сняла, заметив, что он в комнате? Стив пода¬
рил? А если это так... Нет, не нужно об этом. Какой смысл?
Может быть, она лжет, а может быть, и нет. Все это больше
не имеет никакого значения, потому что он знает, что делать.
Она довела его до того, что он не чувствует больше никакой
жалости. Она заставила его преодолеть нерешительность.
Он отстранил ее и усадил в кресло. Она смиренно уселась и
закрыла лицо руками.
—	Ну вот, я скажу тебе, что сделаю. Завтра я отправляюсь в
Нью-Йорк и поговорю с Чарли Рейнсом. От места я откажусь.
А потом заеду к Биллу Макаллистеру.
Она быстро подняла голову:
—	Нет, Джон. Нет. Нет.
—	Я все ему расскажу. А дальше — либо он порекомендует
хорошего психиатра в этих краях, либо, — с трудом выговорил
он, — если ты не лжешь насчет Стива, мы переедем в Нью-Йорк,
и Билл сам займется тобой. Вот мои условия. Если они тебя не
устраивают, можешь убираться отсюда и заботиться о себе сама.
На ее лице все еще был страх; а еще появилось недоверие,
будто она не могла постигнуть, что у него наконец лопнуло
терпение.
403

—	Но, Джон, ты знаешь, я не пойду к врачу. Я предупреж¬
дала тебя.
—	Ты пойдешь к врачу, или между нами все кончено.
—	Но я не больна. Ты в своем уме? Я совершенно здорова!
Это ты' каждый раз давишь на меня, все переворачиваешь, что¬
бы принудить... — Она вскочила с места. Лицо — застывшая
упрямая маска. — Если ты й дальше будешь молоть всю эту
чепуху насчет доктора, я уйду навек. У меня припрятана бу¬
тылка. Тебе ее не найти. Я выпью ее до дна.
Это была ее последняя карта. Раньше она никогда не при¬
знавалась в том, что тайно пьет. Даже если бы он нашел спря¬
танную бутылку, она бы от нее отреклась. Спрятанная бутылка
всегда существовала как тайная угроза. А теперь она заговори-
. ла о ней в открытую. Она думала, что потрясет его и заставит
поступать так, как ей хочется. Жалкая попытка! Но что это те¬
перь меняет?
—	Отлично. Можешь выпить свою бутылку.
Как он и предвидел, она застыла на месте. Потом тяжело, по-
старушечьи упала в кресло.
—	Значит, ты не возьмешься за эту работу?
-■ Нет.
—	И не уедешь отсюда даже из-за Стива?
—	Я не верю насчет Стива.
—	Ах, вот что. Это смешно. — Она коротко, сухо рассмея¬
лась. — Ты мне не веришь!
—	И ты пойдешь к врачу. Здесь или в Нью-Йорке.
Она начала плакать. Тихо и безнадежно.
—	Хорошо, я-пойду. Сделаю все что угодно. Но ты не оста¬
вишь меня. Ты не можешь меня бросить. Куда я денусь? Что я
буду делать? О, ты не можешь....
Она бубнила что-то еще, но он не прислушивался к ее при¬
читаниям. Он ощутил, что сеть снова опутывает его. Он вовсе
не освободился: Ему почудилось, будто он выскользнул. Он
должен дать ей шанс. Пусть полечится. Иначе ее судьба не
даст ему покоя до смерти.
Во всяком случае, кое-чего он добился. Гораздо большего,
чем мог надеяться в самых оптимистических расчетах. Но ка¬
кой она будет завтра?
Усталость снова навалилась на него. В конце концов она при¬
молкла и, прлумертвая от изнеможения, откинулась в кресле. Он
помог ей подняться в спальню. Она разделась и отправилась в
ванную. Больше она не пила. Он был почти уверен в этом. Пока
он раздевался, она легла и тут же заснула. Он решил было уйти
404

спать в комнату для гостей. Раз уж ему все равно предстоит забо¬
титься о ней, хотелось обрести хоть немного независимости,
пусть даже иллюзорной. Но ее спящее лицо было так безмятеж¬
но, так беззащитно. Даже шишка под глазом выглядела смешно'
и невинно, как у ребенка, больного свинкой. Она так боится спать
в одиночестве. А если она проснется? Что ж...
Вернувшись из ванной, он скользнул под одеяло со своей
стороны кровати и погасил свет.
«Стив Риттер», — подумал он. Вспомнилась вдруг первая
встреча с Линдой. У Паркинсонов. Она шла сквозь толпу .гос¬
тей в. белом платье, волосы подхвачены сзади лошадиным хвос¬
том. Такая одинокая и застенчивая, но при этом свежая, как
весенний цветок, и такая непохожая на всех остальных.
г- Привет! Вам нравится здесь?
—	Не особенно.
—	А вам не кажется, что эти приемы ужасны? — И она се¬
рьезно посмотрела на него своими большими зелеными глаза¬
ми. — Не понимаю, почему только сюда ходят. Все так важ¬
ничают, ’ надуваются, стараются понравиться нужным людям!
Жизнь без этих приемов! Как это было бы чудесно.
Он повернулся на бок и долго не мог заснуть. Чтобы рассла¬
биться, начал думать о детях.
Глава 6
Поезд миновал Шеффилд около шести. Джон Гамильтон,
сидя рядом с Брэдом Кэри, решавшим кроссворд, смотрел в
окно на знакомый летний пейзаж Новой Англии. 'Выжженные
луга, пестревшие золотистой ястребинкой и ноготками, лесис¬
тые горы вдали, дощатые домики, рассыпанные в беспорядке.
Лужайки в тени сахарных кленов, кусты пионов, узкие клум¬
бы флоксов. Идиллический, спокойный, чуть печальный ве¬
черний пейзаж.
Теперь уже близко.
И Нью-Йорк казался уже таким далеким, если не считать,
конечно, связанных с ним огорчений.
Встреча с Чарли Рейнсом забылась совершенно. Все произо¬
шло просто и легко. Чарли — хороший малый.
— Я понял, что Линда слишком увлеклась, когда говорила со
мной. Конечно, Джонни, я все понимаю. Нам очень жаль. Мне
не нужно вам этого повторять. Но я желаю вам удачи.
Вот и все. И покончено с фирмой «Рейнс и Рейнс»
40S

Осталось легкое расстройство, да еще напряжение из-за того,
'что Брэд ехал с ним вместе туда и обратно. Остановились они
в одном отеле, и Брэд был таким дружелюбным, так беспоко¬
ился из-за «этого недоразумения» с Линдой, что Джона все вре¬
мя тянуло открыться ему и все рассказать, хотя он и знал, что
делать этого не следует.
И еще он был расстроен из^за Билла Макаллистера. Ожив¬
ленный голос медсестры сообщил, по телефону:
— Мне очень жаль, но доетор Макаллистер уехал отдыхать... в
Канаду... К сожалению, нет, не оставил адреса. Да у него и нет
адреса, он рыбачит где-то в лесах... О да, он вернется к концу
месяца.
Вечно так бывает. Когда выпадает случай изменить все к луч¬
шему, вмешивается другой случай, и ничего не выходит. А может,
ему удастся найти психиатра в Питсфилде? Просто с помощью
справочника.
«Я хочу, чтобы вы помогли моей жене. Она пьет. Конечно,
она этого не признает. Но это длится уже много лет...»
Он слишком устал и ни о чем другом уже не мог думать. Ско¬
ро он снова увидит ее. Теперь эта мысль засела у него в голове.
Какой она будет? Ведь прошло уже более тридцати шести часов с
тех пор, как она осталась совсем одна в доме. Была ли она дейст¬
вительно испугана его решением? Может быть, она в самом деле
дошла до такого состояния, что согласилась — пусть хоть как-то
попытаются помочь. Или все уже изменилось? И он вернется,_
чтобы обнаружить — она уже приготовилась воевать, снова при¬
думала кучу хитростей и уловок. Он снова ее враг?
Когда он уезжал, все было хорошо. Или так показалось ему,
ободренному тем, что, он наконец выработал план решитель¬
ных действий.
Кондуктор объявил:
—	Следующая остановка Большой Баррингтон.
Брэд оторвался от кроссворда и сказал:
—	Слава Богу, теперь уже скоро.
Джон в это время перебирал в цамяти все, что было со вче¬
рашнего утра до той минуты, пока он простился с лею.
Разбудила его Линда. Он почувствовал легкое прикосновение
к своему плечу и открыл глаза. Солнечный свет вливался в ком¬
нату через окно позади него. Не ней было аккуратное белое
платье и передник.
В руках она держала поднос и широко улыбалась:
—	Я принесла тебе завтрак. Думаю, что в кои-то веки тебя
можно и побаловать.
406

Еще не совсем проснувшись, Джон удивился — зачем она
надела черные очки. Потом вспомнил про синяк под глазом.
Она поставила поднос — трогательное предложение мира —
ему на колени. Делала она это очень тщательно, стараясь пока¬
зать, что руки у нее не дрожат.
—	Ну вот. Если тебе что-нибудь еще понадобится, позови
меня.
И, напевая что-то, вышла из комнаты. Чуть позже, когда он
одевался, зазвонил телефон. Брэд сообщил, что мистер Кэри
посылает его в Нью-Йорк как свое доверенное лицо.
—	Вы едете двухчасовым, Джон? Ну и отлично. Я тоже.
«Бьюик» я оставляю Вики. А где вы остановитесь в Нью-
Йорке?
—	Еще не знаю.
—	Давайте остановимся вместе в каком-нибудь отеле. Это
Вики пришла в голову вчера отличная идея. Мы удержим таким
Образом друг друга от искушений, сказала она, и, кроме того,
что гораздо важнее, я могу все расходы включить в счет своих
представительских денег. Только не говорите папе. — Он заго¬
ворщически засмеялся. — А как чувствует себя Линда? Не стра¬
дает от похмелья, надеюсь?
—	Как будто нет.
—	Ну и прекрасно. Встретимся в поезде. Вики, конечно,
передала бы привет, но она на озере, учит Лероя ловить оку¬
ней. Они встали на. рассвете. — Голос Брэда посерьезнел. —
Не беспокойтесь насчет Линды, Джон. Все уладится.
Джон положил трубку. Через окно он видел, как Линда скры¬
лась в старом коровнике, расположенном в цоколе мастерской.
Там были сложены дрова, и там же, после очередного увлече¬
ния садоводством, Линда хранила свои садовые инструменты.
Вскоре она появилась, таща пластиковый шланг к клумбе с
циниями, и стала их поливать.
Цветы росли на самом солнцепеке, и <жа вечно твердила, что
поливать их можно только вечером. Конечно же, понял он, она
прятала в коровнике еще одну бутылку.
Он подошел к ней. Оторвавшись от цветов, она улыбнулась
ему все той же широкой улыбкой.
—	Ты уже встал! Пожалуйста, будь ангелом, посиди'в мас¬
терской. Я собираюсь затеять в доме большую уборку: — Улыб¬
ка стала еще ослепительнее. — А может, ты предпочтешь по¬
гулять-с детьми? Мне нужно было позвонить миссис Джонс
насчет выкройки. Я давным-давно обещала ей помочь. Трубку
взяла Эмили. Она сказала, что они ждут тебя у ручья. Тыведь
407

точно обещал пойти с ними купаться — так она сказала. Но ты,
конечно, сам решай...
Значит, таким способом она сообщила о своей капитуля¬
ций? Никаких упреков. Даже никаких упоминаний о вчераш¬
нем. Сегодня — она жизнерадостная, обремененная заботами
домашняя хозяйка, внимательная соседка, образцовая помощ¬
ница,. Теперь он убедился, что она чуть выпила в коровнике.
Но это уже не имело значения. Раз уж она решила с ним не
ссориться, то ей необходим глоток вина для «бодрости».
Она перекрыла воду и бросила шланг.
—	А теперь — в гостиную. — И, направляясь к дому, обер¬
нулась и спросила с нарочитой небрежностью: — А ты собира¬
ешься в Нью-Йорк?
—	Да. Я еду.	ч
—	Понятно. Я только хотела узнать насчет ленча. Если от¬
правишься с детьми, возвращайся не позже половины первого.
Я покормлю тебя до поезда.
Она вошла в дом, а он отправился в мастерскую. Картины
были свалены у стен. Последняя его работа стояла на мольбер¬
те. Он постоял немного, глядя на нее. Она не вдохновила его,
и он понял, что пытаться сегодня работать бесполезно. Дети —
вспомнил он. Почему бы и нет? Все равно утро нужно занять
чем-то. Линда подала ему эту мысль, чтобы он не мешал ей. Она
боялась себя, боялась, что, если между ними снова случайно
возникнет ссора, все ее добрые намерения могут улетучиться.
Вернувшись в дом, он надел плавки, натянул брюки. Ему
было слышно, как Линда орудует в гостиной пылесосом. Крик¬
нув ей: «Я пошел купаться», — он через парадную дверь спус¬
тился вниз, по дороге.
Излучина ручья, которую дети облюбовали для купания, нат
ходилась в полумиле от его дома, в сторону Стоунвилля, в том
месте, где заброшенный выгон постепенно зарастал лесом.
Дойдя до конца луга, он заметил ребячьи велосипеды, при¬
слоненные к грубой каменной ограде, и, перебравшись через
нее, бредя в разросшейся по колено траве, услышал их крики,
доносившиеся снизу от ручья. Их голоса сразу сняли напряжен¬
ность, принесли ощущение беззаботности и покоя.
Кроме Лероя, все были в сборе. И все плескались в воде. Их
тела блестели, как у тюленей. И, конечно, Эмили первой заме¬
тила его, когда он спускался по тропинке между диких яблонь,
молодых сосенок и густо разросшихся побегов черемухи. Ско¬
ро и не скажешь, что эту землю готовили под пастбище. Эмили
вылезла на берег и побежала к нему.
408

—	Вы пришли, Джон! Я знала, что вы придете.
Она схватила его за руку и потащила к ручью. Он тут же влез
в воду. Несостоявшийся папаша! И если в этой колкости Лин¬
ды есть доля правды, то все эти сыновья и дочки — тоже несо-
стоявшиеся, ибо так или иначе они были лишены родительской
любви. Эмили и Энджел росли без отца, а их вечно озабочен¬
ная мать с утра до вечера занята на почте. Тимми — жертва
плохо скрытого безразличия Морлендов. Бак — пешка в вечных
родительских ссорах. Родители Лероя любят сына, но, будучи
слугами в чужом доме, не могут уделять ему достаточно много
времени. Вот и выходит, что они нуждаются в нем так же, как
он в них.
Вскоре после одиннадцати прибежал Лерой, на бегу сдирая
одежду, и тоже шлепнулся в воду. Он был в полном восторге от
успеха своей рыболовной экспедиции — поймал трех окуней, а
Вики — только одного.
—	Мы встали на рассвете. И я греб. И... вы бы видели рыби¬
ну, которую я чуть не поймал. Спорим, она была чуть не в три
фута длиной!
И, когда все дети с широко раскрытыми глазами сгрудились
вокруг него, Джон еще сильнее почувствовал, как его охваты¬
вает умиротворение.
Но перед его уходом все вдруг было испорчено. Эмили и
Энджел лежали и загорали рядом с ним на берегу. Вдруг Эми¬
ли объявила:
—	Я знаю, что я сделаю. Я открою Джону секрет.
—	Нет, — закричала Энджел, — ты не смеешь! — И она с
яростью бросилась на сестру, колошматя ее кулаками. — Это
.мой секрет! Мой!
—	Нет, он ничей.
—	Нет, мой.
Другие дети вылезли из воды и молча, столпились вокруг.
Джон оторвал девочку от сестры. Но она яростно вырывалась
из его рук. Круглое, пухленькое лицо исказилось от злобы.
—	Вы не узнаете, мы не расскажем вам наш секрет. Вы —
гадкий и низкий. Вы побили свою жену. ,
—	Энджел! — Эмили вскочила на ноги и попыталась добрать¬
ся до сестры, которую еще держал Джон. — Ты не смеешь!
—	Да, — крикнула Энджел, — он лупит свою жену. Мне Тим¬
ми рассказал. Она вчера вошла в гостиную с подбитым глазом и
так и объявила.
Подумав мрачно: «Ну вот, дошло уже и до детей», — Джон
опустил ее на землю и взглянул на Тимми. Тот съежился в при:
409

ступе замешательства, а потом отвернулся и побежал прочь по
высокой траве.
Эмили, верный защитник Джона, крикнула:
—	Это неправда! Я их ненавижу. Ненавижу Тимми, ненави¬
жу Энджел...
Джон пошел за Тимми. Тот лежал за сосной и плакал,
уткнувшись лицом в траву. Джон опустился рядом и положил
ему руку на плечо.
—	Все хорошо, Тимми.
—	Я не хотел. Я не хотел им говорить. А потом подумал, если
я скажу Энджел, что у меня тоже есть секрет, то она откроет
мне свой. И я спросил, а она говорит — расскажи сперва ты...
И я рассказал, а она мне нет. Но я не хотел...
—	Ладно, Тимми, Забудем это, пошли.
Но мальчик не хотел .возвращаться. Погруженный в мрачные
детские мысли о свершившемся предательстве, он лежал в тра¬
ве, плача й лягая ногами землю.
' Джон вернулся к остальным. Им всем было неловко, и лица
у них были пристыженные. Чары улетучились. Тень Линды на¬
висла над ними.
Вскоре он пошел домой. Линда была все такая же, весе¬
лая и оживленная. Она уже приготовила ему ленч, и, пока
он ел, сидела рядом. Сама она только курила одну сигарету
за другой, поглядывая на него сквозь темные очки и с какой-
то лихорадочной беспечностью болтая о пустяках. Поднялась
с ним в спальню й сидела там, пока он одевался и уклады¬
вался.
—	Ты не против того, чтобы самому вести машину до стан¬
ции? Все равно, пока тебя нет, машина мне не понадобится.
И потом... — Она поднесла руку к очкам. — Мне бы не хоте¬
лось показываться с этим в деревне.
Это было единственное упоминание о случившемся. И лишь
проводив его до машины, она вдруг заговорила:
—	Джон, прошу тебя, обещай мне... Я согласна насчет Бил¬
ла. Клянусь, я согласна. Я все сделаю, но только если это Билл.
Не обращайся ни к кому другому, прошу тебя...
' — Хорошо, — пообещал он.
—	И еще, Джон... Насчет Стива. Ты был прав. То, что я вче¬
ра сказала, неправда. Не знаю, что на меня нашло.
—	Ладно, Линда, все в порядке. Ну, до завтра!
—	До завтра!
Ойа стояла в дверях кухни и, улыбаясь, смотрела вслед, пока
он выезжал на дорогу.
410

Кондуктор объявил их станцию, и Брэд достал с полки че¬
моданы. Когда поезд остановился и они вышли, Джон увидел,
что его старая машина стоит там, где он ее оставил. Рядом в
«бьюике» сидела Вики. Они подошли, и она поцеловала обоих.
—	Ну как, Джон, дело сделано? — Она стиснула его руку.
-Да.
—	Линда поймет, я уверена. Если вам захочется, приезжайте
попозже к нам вместе. Папа ездил в Спрингфилд, а мама ноче¬
вала у меня — две осиротевшие женщины объединились. Но он
уже вернулся и увез ее. Так что приезжайте.
Джон поехал домой, стараясь не думать о Линде. Что толку
мучить себя? Он скоро все увидит сам.
Проезжая через деревню, Джон остановился у почты. Он
ждал очередного номера «Арт ревью» со статьями о его-выстав-
ке, а Линда без машины вряд ли забрала почту. Кое-кто из
жителей слонялся внутри. Проходя к своему.ящику, он кивнул:
—	Добрый вечер.
Никто не ответил. Его ящик был рядом с окошечком, где
миссис Джонс раскладывала марки в специальной папке. Доста¬
вая свои письма, он улыбнулся ей. Но она посмотрела как бы
сквозь него, затем отвернулась и сноба занялась марками. Толь¬
ко теперь Джон почувствовал, что общая атмосфера была даже
и не нейтральной, а враждебной. Значит, новости насчет'того
эпизода у Кэри разнеслись уже по деревне, одному Богу извест¬
но, в каком искаженном виде. И для Стоунвилля он уже не был
слегка забавным чужаком. Он был — кем же? Выродком, звер¬
ски избивающим жену?
Молчание, провожавшее его, когда он возвращался к маши¬
не, походило на угрозу. Все это не важно, уговаривал он себя.
Он не старался подружиться с обитателями деревни, так же как
и с компанией Кэри. Ему нужно только, чтобы его оставили i
покое.
Но пока он садился в машину и запускал мотор, сознание
того, как они отвергли его, все еще не отступало. Было в этом
что-то леденящее и даже зловещее, будто Линда невидимкою
проскользнула на свое место в машине рядом с ним. Это все
дело ее рук. Тот, кого они отвергли, был вовсе не он, настоя¬
щий Джон Гамильтон. Они его не знали. А это был образ Джо¬
на Гамильтона, созданного Линдой в их воображении.
Он вел машину через лес. Дорога спускалась с холма и затем
снова поднималась у поворота. Свернул, миновал деревянный
мост, с внезапно нахлынувшим ужасом думая о встрече с же-
«ной, въехал на дорогу к домику и остановился у дверей кухни.
411

Линды на кухне не было. Он вошел в дом и позвал ее. Ни¬
кто не ответил. Шагнул в гостиную и остолбенел. В комнате
царил хаос. Картины сорваны со стен, пластинки и коробки с
магнитофонными лентами выброшены из шкафов на пол. По¬
ловина пленок порвана, а картины разрезаны на кусочки, ва¬
лявшиеся кругом. Даже проигрыватель, усилитель и магнито¬
фон, выброшенные со своих полок, лежали, извергнув разбитые
детали.
И, пока Джон стоял, разглядывая следы жестокого погрома,
ему показалось, что все это было тут уже раньше. И представил
себе Линду, размахивающую ножом. Линду, топчущую пластин¬
ки, Линду с безумным, искаженным, бессмысленным лицом —
лицом сумасшедшей. Он почувствовал, как его охватывает ужас.
Он закрыл глаза, словно она стояла перед ним.
Лотом он вдруг ощутил ее присутствие в доме или, вернее,
присутствие ее безумия. Оно, казалось, висело в воздухе, отрав¬
ляло его, как ядовитый газ.
Где же она? Я должен найти ее!
И тут он заметил пишущую машинку. Обычно она хранилась
у него в мастерской, но сейчас стояла на краешке стола с зало¬
женным в нее листом бумаги. Сквозь обломки пластинок и об¬
рывки холстов он пробрался и взял в руки записку, целиком
отпечатанную на машинке, даже подпись.
«Ты никогда не верил, что я это сделаю, правда? Вот тут-то
ты и ошибся. Наконец у меня хватило решимости уйти. Так что
можешь поискать себе другую, которая будет так же расшибать¬
ся в лепешку ради тебя, другую, которую ты можешь так же
мучить. Найди другую, если удастся. Меня ты не найдешь — это
уж точно. Желаю тебе счастья. Прощай навсегда!
Линда».
Глава 7
Она ушла. Он стоял, глядя на записку, не реагируя на злоб¬
ные слова, а просто пытаясь осмыслить сам факт, что она его
броейла. Но, несмотря на потрясение, где-то в глубине созна¬
ния смутно продолжалась логическая работа мысли. Почему
свою записку она напечатала? Он не помнил, чтобы она ког¬
да-нибудь пользовалась машинкой. Он даже не знал, что она
умеет печатать. Зачем ей понадобилось тащить машинку из
мастерской и?.. И снова ему представилось, как она бродит па
412

комнате с ножом в руках — безумная, с бессмысленным иска¬
женным лицом. И подумал: «Нет, она не ушла. Эта записка —
просто очередной ее ход. Она все еще где-то здесь, в доме».
Юн с трудом пробрался через весь этот беспорядок на полу,
думая почти отрешенно: «Она уничтожила картины. Потом я
буду жестоким и злым». Сейчас же он не чувствовал гнева. Им
владел страх перед тем, что где-то, возможно наверху, прита¬
илось безумие, готовое в любую минуту развернуться как пру¬
жина.
Вошел в столовую. Никого. Поднялся по лестнице. Конеч¬
но, она в спальне — сверкнула мысль. Но и там он увидел, что
ее нет, а дверь в гардеробную нараспашку. Видны ее платья и
его костюмы, висящие там. В гардеробной никого. Он осмот¬
рел остальные комнаты. Внезапно вспомнил о картинах в мас¬
терской. Выбежал через кухонную дверь, перемахнул через лу¬
жайку, уже покрытую вечерними тенями от яблонь, и влетел в
мастерскую. Картины, сложенные у стен, нетронуты, цела и та,
что на мольберте. Но Линды и тут нет.
Значит, она действительно ушла. Без машины? Без всякой
одежды?
Он вернулся в спальню и стал просматривать вещи. Да, не
хватает ее нового зеленого платья, серого костюма и еще не¬
скольких платьев. И нет нового чемодана, который она храни¬
ла на верхней полке. Она ушла. Ушла.из дому пешком с чемо¬
даном в руках.
Он присел на кровать. Может, это он сошел с ума и все ему
померещилось?
Она стояла у машины, глядя ему прямо в глаза, искренне,
уверенно говорила, что все будет хорошо, что она согласна ле¬
читься. «Я сделаю все, что скажет Билл».^Она махала ему<вслед
рукой, когда он уезжал. Как мог произойти такой скачок — к
этому бешеному хаосу разрушения — там, внизу, и к этой за*
писке, с ее злобными выпадами? Даже если бы она выпила, все,
что было в доме, она бы никогда...
Поднявшись с кровати, он поспешил в гостиную. Бутылки
с джином по-прежнему стояли в баре. Содержимого в них не
убавилось. Он открутил крышки и глотнул из каждой. Нет, не
разбавлены. Где-то еще наверху у нее припрятана бутылка. Он
начал искать повсюду с яростной сосредоточенностью. Нако¬
нец в одном из бельевых шкафов, под стопкой покрывал, об¬
наружилось полбутылки джина. Значит, перед тем как уйти,
она хлебнула изрядно. Но у нее, кажется, была еще одна, в ко¬
ровнике?
413

'Он задумался, машинально глядя на бутылку, потом также
машинально нагнулся, чтобы водворить ее на то же место, и
вдруг заметил — что же это такое? — открытку, спрятанную
вместе с бутылкой. Поднял ее. На открытке — лесистые горы
и озеро. Канада, озеро Кроули в Манитобе. Адресована ему.
С трудом вникая в смысл, прочел:
«Вот это настоящая жизнь: Почему бы вам не бросить свои
кисти и не прилететь, хоть на несколько дней? Привет Линде.
Билл Макал*.
Билл Макаллистер. Не веря своим глазам, взглянул на штем¬
пель. Отправлена пять дней назад. Уже три дня, как получена.
Из-за того, что все, связанное с Биллом, вызывало у нее тай¬
ный невротический ужас, Линда, очевидно, спрятала открытку.
Значит, она знала, что Билла нет в Нью-Йорке. Знала, когда он
' думал, что ему удалось наконец одержать победу над ней, зна¬
ла, когда, провожая его, стояла у машины. «Обещай мне,
Джон... Я все сделаю, но только если это Билл, не обращайся
ни к кому другому...»
Вся ее капитуляция — обман. Еще одно из ее фантастически
мудрых предательств. Он вернулся в спальню, сел на край кро¬
вати, уронив открытку на пол. Он чувствовал, как силы посте¬
пенно покидают его. Она отправила его в Нью-Йорк, зная, что
это бесполезно, а теперь, когда он вернулся, то застал вот это.
Он облокотился на подушки. Закурил. Это — самый серьез¬
ный кризис за время их брака. И он понимал, что должен иметь
в запасе силы, и все же не мог преодолеть апатию.
Она ушла с чемоданом, пешком, без денег. Или они у нее
были?. Могла она планировать все это заранее и припрятывать
деньги? Но куда она отправилась? В Нью-Йорк? Если бы он
вернулся в «Рейнс и Рейнс» и получил кучу денег — тогда ко¬
нечно. Но не теперь! И уж конечно она не собиралась воз¬
вращаться в маленький городок в Висконсине, где родилась и
где пять лет назад умерли ее родители, вскоре после женить¬
бы его на ней... Так куда же она могла отправиться? Некуда
ей идти.
Ну, а если она сошла с ума? Если напряжение, в котором
она всегда находилась, в конце концов прорвалось? Уничто¬
жить картины, разбить пластинки, кинуться наверх, побросать
что-то в чемодан и выбежать из дома, чтобы пойти — куда?
Некуда. Только голосовать на дороге и сесть в первую прохо¬
дящую машину?
414

Образ безумной, бродящей по округе жены придал ему энер¬
гии. Он должен сообщить в полицию.
Но «полицией» в Стоунвилле был Стив Риттер. И снова он
как будто наткнулся на Линду. Она все испортила и сделала это
невозможным. Позвонить Стиву Риттеру и сообщить ему, а зна¬
чит, и всей деревне, что Линда уничтожила его картины и убе¬
жала, что она сошла с ума? Потом подумал вдруг: что это ср
мной? Конечно же она не исчезла таким образом. Она у кого-
нибудь из своих милых* милых друзей из этой компании Кэри.
Конечно, у них. Он туг же представил себе ее театральное по¬
явление у старых Кэри или у Морлендов.
—	О мои дорогие, я его бросила. Я больше не могла тер-'
петь...
Конечно же все это так. Она могла даже забрести к молодым
Кэри, пока Вики ездила на станцию. Он так в этом уверился,
что все как бы стало на свои места.
Сбежав вниз, позвонил молодым Кэри. Вики взял^ трубку.
—	Да, Джон. Мы вас ждем. Приезжайте оба.
. — Значит, Линда не у вас? — И сам удивился, что его голос
звучит так спокойно.
—	У нас? Нет. Я ее не видела с того вечера. По правде гово¬
ря, я собиралась позвонить, но так и не собралась. Ничего не
случилось?
Джон вспомнил, что их могут подслушать.
—	При встрече объясню. Вики, не сможете ли вы или Брэд
позвонить Морлендам и вашим родителям и узнать, не там ли
она? Мне не хотелось бы делать это самому после того вечера..
—	Сейчас же позвоню.
—	Спасибо, Вики. Я приеду.
Он положил трубку. Если ее нет -у Морлендов или у стары
Кэри, ему, конечно, придется рассказать Вики и Брэду всю
правду.- И, хотя с годами это стало привычным — покрывать
Линду, он понимал, что на сей раз дело зашло слишком дале¬
ко. А Вики и Брэд поймут его правильно. Во всяком случае,
они не отнесутся к этому как к непристойной сплетне, кото¬
рую надо разнести побыстрее. В этом он уверен. Может быть,
они смогут помочь разыскать Линду, прежде чем разразится
скандал, а если ее нет ни у Морлендов, ни у старых.Кэри...
«Но она должна быть там, — подумал он, выбегая к маши¬
не, — потому что если она не у Морлендов или не у старых
Кэри и не изливает им свои горести...» И снова ему предста¬
вилось — пустые, мертвые глаза, оцепенелая фигура, бредущая
куда-то с чемоданом. Он заставил себя прогнать это видение.
415

Выводя* машину на дорогу, подумал о Стиве Риттере. Могло
ли это все-таки оказаться правдой? Мыслимо ли, что она убе¬
жала с ним? Это как наваждение. Нет, она сама признала, что
это ложь — извращенное алкогольное вранье.
Но во всех случаях Стив Риттер — ее верный почитатель, так
же как и остальные обитатели деревни. Может быть, враждеб¬
ность, которую он ощутил там, на почте, была уже связана с ее
исчезновением?
Линда могла побояться, что компания Кэри не проглотит ее
новую легекду. И могла «найти убежище» у кого-нибудь из
жителей деревни, сделав их своими слушателями. Не слишком
вероятно, учитывая снобизм Линды и желание, чтобы ее не
только любили равные ей, но и уважали те, кого она почитает
ниже себя... Но как-то ведь она поступила. Возможно и так.
Вместо того чтобы ехать коротким путем мимо пустующего
дома Фишеров, вниз по холму через лес, он повернул налево,
на дорогу, ведущую в Стоунвилль. Не станет он так вот сразу
расспрашивать Стива — ситуация слишком деликатна. Ему ну¬
жен бензин. Надо завернуть на бензоколонку и посмотреть куда
дует ветер.
Стемнело. В кафе-мороженом, расположенном в полумиле
от деревни, уже зажглись неоновые светильники и слышались
завывания проигрывателя-автомата. Он остановился у колон¬
ки. Из-за перегородки вынырнула миссие Риттер — худенькая,
безвкусно одетая, растрепанные седеющие волосы свесились
на лоб. Бетти Риттер, обозленная и преждевременно постарев¬
шая из-за того, что муж не обращает на нее внимания, была
главной человеконенавистницей в деревне. И Бетти — един¬
ственная в деревне, кто не станет тут же подхватывать* сплет¬
ни. Она угрюмо включила помпу и накачала полный бак бен¬
зина. Но это была ее обычная угрюмость. Когда она подошла
к ветровому стеклу, чтобы протереть его пыльной тряпкой,
Джон спросил:
—	Стив дома?
—	Только что уехал по вызову. — Миссис Риттер фыркну¬
ла. — Стив Риттер — полицейский Стоунвилля! Меня всегда
смех берет. Если в Стоунвилле и есть кто-то, кого следует по¬
садить под замок, так это Стив Риттер. Записать на ваш счет,
мистер Гамильтон?
—	Да, пожалуйста. — Джон весь напрягся. — Его вызвали как
полицейского?
—	Не спрашивайте меня. Если Стив расскажет мне, чем он
занят, значит, волк в лесу околел. Прибегал Бак и болтал что-то
416

про свои ребячьи дела. Я занималась клиентом и не очень об¬
ращала внимание. Потом позвонили по телефону, и Стив тут же
укатил. Он взял с собой Бака, так что на этот раз, надеюсь, это
не какие-нибудь его шашни.
Бетти Риттер рассмеялась, а потом Замолчала и внимательно
поглядела на Джона сквозь стекло машины насмешливыми злы¬
ми глазами:
— Чего вы так нервничаете, мистер Гамильтон? Что стряс¬
лось? Может, у вас совесть нечиста? Что вы натворили? Жену
убили или еще что?
Глава 8
Джон ехал через деревню. В окнах магазина горел свет. Под
большими кленами около почты стояло несколько машин. Па¬
рень с девушкой сидели на крыльце одного из дощатых домов.
Кто-то курил сигарету рядом с церковью у входа в зал, где долж¬
но состояться общее собрание.. Когда? Завтра... Еще более обес¬
покоенный тем, что он услышал от миссис Риттер, Джон Ожи¬
дал увидеть необычную суматоху — свидетельство несчастья. Но
все было спокойно, как всегда.
Если кто-то встретил Линду на шоссе, уговаривал он себя,
Стив ни за что не взял бы с собою Бака. Этот вызов не мог
иметь отношения к Линде. Просто совпадение.
За церковью он свернул, въехал на холм, потом спустился.
Вскоре северный берег озера Шелдон заблестел справа от него,
призрачно серый в легком летнем сумраке. Квакали лягушки.
Смутно вАднелись мостки для нырянья. Озеро!..
«Меня ты не найдешь — это уж точно!» Эти слова из задич
ки, казалось, были написаны на ветровом стекле перед его гла¬
зами. А что, если она утопилась? Нет, не станет она топиться
с чемоданом. Что бы с ней ни случилось, как бы она ни обез¬
умела, не станет она укладывать чемодан, чтобы покончить с
собой. Или все-таки могла?.. Ведь не менее безумным было
уничтожить картины, раздавить пластинки, напечатать запис¬
ку на машинке — тем более что она никогда раньше не печа¬
тала. А для этого сходить за машинкой в мастерскую... Разве
он в состоянии теперь судить — что она могла, а чего не мог¬
ла сделать?
Постепенно притупляющие шок аргументы, которые.он до-
мысливал.в своей голове, улетучивались. И, поскольку его мес¬
то в машине приходилось над колесом, он почувствовал свое
14	П. Квентин «Ловушхя»
417

тело хрупким, как стекло, которое от беспокойства, раздирав¬
шего его, могло в любой момент разлететься на кусочки..
Чтобы успокоиться, он принялся уговаривать себя: Вики уже,
конечно, удалось разыскать Линду. Она дозвонилась и нашла
Линду у Морлендов или у старых Кэри, плачущую, полную рас¬
каяния теперь, когда истерическая вспышка миновала. «О, как
я могла так поступить с ним? Не знаю, что на меня нашло..>
Обогнув озеро, он въехал на покрытую гравием стоянку у
дома Кэри. В нижнем этаже зажжены все лампы. Дверь отво¬
рилась. На пороге стояла Вики. Подбежав к нему, взяла его за
руки.
—	Джон, дорогой, она не вернулась? Я звонила папе. У них
ее нет. А у Морлендов никто не отвечает. Они, верно, в кино.
Она повела Джона в дом. В холле взглянула на него, но тут
же отвела взгляд, как если бы то, что она увидела, было не для
посторонних глаз.
—	Вам надо выпить. — Она ввела его в гостиную. — Брэд,
приготовь Джону выпить.
Большие стеклянные двери гостиной были распахнуты. Брэд,
сменивший городской костюм на спортивную рубашку и брю¬
ки, стоял у бара. Он налил стакан, подал его Джону, и, посмот¬
рев на него, так же как Вики, отвел глаза. Разве его вид говорит
о многом? Должно быть, так. Вот и Бетти Риттер так же отво¬
дила глаза.
—	Садитесь, Джон, — сказал Брэд. — Вики звонила отцу и
Морлендам.
—	Джон знает, — заметила Вики.
Джон присел на длинный диван. Брэд примостился на вали¬
ке рядом.' Их забота о нем, отсутствие настойчивого любопыт¬
ства и желание помочь были очевидны. Это вернуло Джона к
реальности. Рядом с ним разумные, хорошие люди. И, если он
им все расскажет, этот кошмар рассеется.
—	Когда я приехал, ее не было дома. Она оставила записку...
Он все* время думал 6 том, как это прозвучит, когда он рас¬
скажет им, как все произошло. Он понимал, конечно, что че¬
рез пропасть между той Линдой, которую знает он, и какой её
представляли себе Кэри, нужно перекинуть мост. Но сперва он
просто выложил все: записка, изрезанные картины, разбитые
пластинки, исчезнувшие платья и чемодан...
Брэд высказался первым. В его тоне не было враждебности,
звучало лишь некоторое недоверие:
—	Линда написала такую записку, уничтожила ваши карти¬
ны? Нет, Лицда не могла этого сделать!
418

—	Она же такая добрая, — подала голос Вики. — Она и мухи
не обидит. И она... она так любит вас. В вас вся ее жизнь. И
ваши картины — это же просто святыня для нее. Она всегда это
повторяла.
—	Конечно, — вмешался Брэд. — Возможно, вы и не знаете.
Но она была просто вне себя. Она бьдла у нас в тот день, когда
пришли газеты с отзывами о вашей выставке. «К черту крити¬
ков, — заявила она. — Он будет великим художником!» Она..: Она
просто не могла...
Он замолчал. Джон посмотрел на них. Они не обвиняли его
во лжи. Они просто не могли поверить. И он вдруг представил
себе Линду, ту, которая не была ему знакома, Линду, которая
приезжает к Кэри, когда его нет, разыгрывая из себя возмущен¬
ную сторонницу непонятого гения, а потом ее же в роли любя¬
щей жены: «Джон -г это вся моя жизнь».
Конечно, они должны так реагировать. Для них поведение
Линды было так же невероятно, как если бы они увидели ста¬
рого мистера Кэри, да еще голого, отплясывающего мамбо
с Бетти Риттер на ступеньках церкви. И ощущение, что все
это — страшный сон, не проходило, а усиливалось.
Когда-нибудь ему придется начать. И он заговорил:
—	В тот день она не казалась такой уж влюбленной в меня,
верно?
—	Но вы поссорились... — Вики, не скрывая испуга, разгля¬
дывала его. — Это со всеми может случиться. Тем более что вал
пришлось принять такое серьезное решение. Такая ссора не ]
счет. И, кроме того, она выпила. Она сама призналась в этот
Она была просто не в себе. И потом она ужасно огорчалась, Ч1
столько наговорила. Все это заметили. — Она взглянула на
мужа. — Джон, только, пожалуйста, не думайте, что мы вам не
верим. Раз вы говорите, что это случилось, значит, так оно и
есть. Но, наверное, все было как-то не так.
А теперь, когда настало время все объяснить, у него возник¬
ло дурацкое чувство, что он — предатель. Так оно и выйдет,
когда они услышат его рассказ. И все будет кончено между
Линдой и компанией Кэри, будет кончено с надеждой на спо¬
койную жизнь в Стоунвилле. Какая-то частица его души, какая-
то свойственная ему преданность требовали — не делай этого.
Не лишай Линду того немногого, что у нее оставалось. Даже
если она добилась этого притворством. Но он понимал, что сей¬
час уже не имело смысла думать так. Все было кончено между
ними и Стоунвиллем. Все было кончено между ним и Линдой.
До сих пор он не отдавал себе в этом отчета. Но тут понял ясно.
419

После того, что она сделала с картинами, — что бы потом ни
* выяснилось, — разрыв неизбежен.
Он глотнул из стакана, не глядя на них. И начал:
—	Вы не знаете Линду. Никто, кроме меня, не знает ее. По
крайней мере, я так думаю. Я делал все, чтобы никто ничего
не знал. В тот вечер вы могли получить лишь некоторое пред¬
ставление о ней. Видите ли, у меня была и другая причина для
поездки в Нью-Йорк. Я должен был проконсультироваться с
врачом. Она больна. Уже давно, несколько лет.
Конечно, он рассказал не все, не касался интимных, самых
неприятных деталей. Он понимал, сказанное им далеко еще от
полной правдивой картины, но достаточно, чтобы они могли
понять. Это был рассказ о ее неустойчивости, вечном стрем¬
лении к соперничеству, рассказ о ее поражениях и о запоях,
становившихся все продолжительнее, о том призрачном мире,
который постепенно все больше и больше заслонял от нее ре¬
альность.
Сначала он боялся, как бы они не подумали, что он ищет у
них сочувствия, жалости, что он уж слишком выставляет себя
страдающей стороной — хороший, преданный муж, стольким
пожертвовавший и фактически ничего не добившийся. А они
сидели и слушали его с вежливыми лицами. И между ними не
было контакта.
Неужели так трудно понять весь сложный комплекс харак¬
тера алкоголика? Если, у них не было опыта общения с подоб¬
ной личностью или они знали подобную личность лишь так, как
Кэри знали Линду, то, возможно, внешне нормальное поведе¬
ние такой личности было для них более убедительно и реаль¬
но, чем истинная правда. И постепенно он стал говорить менее
уверенно, запинаясь, а затем, почувствовав, что пропасть меж¬
ду ними все ширится, — и вовсе замолчал.
На их лицах было лишь прежнее вежливое внимание. Ста¬
раясь не. смотреть друг на друга, они глядели на него с осто¬
рожным намерением быть справедливыми. И, хотя они всеми
силами старались не показать этого, он видел, что они в за¬
мешательстве, особенно Брэд. И понял, что они не верят.
- В лучшем случае, считают, что он постыдно преувеличивает и
попытается вдолбить им свою точку зрения, потому что отно¬
шения с Линдой не сложились, и теперь он боится того, что
могло произойти.
Брэд заговорил первым. Его голос чуточку изменился:
—	Значит, в тот вечер, когда она была здесь, вы вовсе не
ударили ее?
420

Про себя он подумал: «Я ударил ее потом». Но произнес:
—	Нет. Она упала и ударилась, потому что была пьяна. И имен¬
но это она изо всех сил старалась скрыть.
—	Но она призналась, что выпила.
—	Да, конечно, один стаканчик. Она же понимала, что вы за--
метите, что с ней неладно. Видите, какая сложная маскировка.
—	Значит, ради этого она готова была обвинить вас в том,
что вы ударили ее?
—	Именно. Это ее ни на минуту не остановило. («Осторож¬
нее, не надо так — звучит очень уж зло. Только вызовет про¬
тест!») А может быть, все было сложнее. Понимаете; когда она
начинала пить, она обычно старалась представить меня негодя¬
ем, а себя героиней. Ей нужно было, чтобы вы все меня возне¬
навидели.
После долгого молчания Вики спросила:
—	Значит, все, что мы знаем о ней, и все, что она говорила
или делала, — одно притворство.
—	Более или менее. Почти все, что она делает и говорит, —
притворство.
—	Может быть, и теперь все это притворство? Она сделала
вид, что убежала, чтобы напугать вас или наказать за .что-либо?
В голосе Вики Джон не услышал и тени сарказма, но ее во¬
прос сделал бессмысленным все то, что он пытался объяснить.
—	Если бы она осталась здесь — это было бы притворством.
Но теперь... Она никогда не доходила до такой ярости. Может
быть, согласившись на консультацию с психиатром, она впала
в панику. Она боялась... («Но она же знала, что Билла Макал¬
листера не будет на месте».) Может...
Усталость снова сковала его. Какое это теперь имеет зна¬
чение? Он вовсе не должен убеждать Кэри. Ему нужно найт
Линду.
—	Но если она уехала, — заговорила Вики, — то куда?
—	Насколько мне известно, ехать ей некуда.
Он не сказал ей о своих страхах — что она сошла с ума и по¬
кончила жизнь самоубийством. Так далеко он не зашел. И сей¬
час был доволен. Это он оставил на конец.
Брэд угрюмо выговорил:
—	Следовало бы сообщить в полицию.
—	А если это все разыграно? — Вики внимательно посмот¬
рела на Джона. — А если она, обезумев, испортила картины, а
потом испугалась и убежала в лес... Подумай, Брэд! Какой бу¬
дет скандал и чем это обернется для нее, если это так. Может,
мы сами найдем ее?
421

—	Ночью? — возразил Брэд. — В лесу? А ты представляешь
себе, сколько тысяч акров леса нас окружает? Даже днем нуж¬
ны поисковые партии.
Он встал, закурил и зашагал по комнате. Потом снова повер-
. нулся к Джону. То простое дружеское отношение, которое Джон
чувствовал с его стороны в Нью-Йорке и в поезде, исчезло. В
глазах Брэда угадывалась теперь не -только враждебность, но и
очевидное желание побыстрее' выпутаться из этой неприятной
ситуации.
' — Почему вы нё звоните домой? А вдруг она уже вернулась?
—	Да, вдруг она вернулась! — поддержала Вики.
—	Если же ее нет и если она не вернется к утру, надо вы¬
звать полицию.
—	Да, конечно, — вторила Вики. — Конечно.
Позвонил телефон. Брэд чуть ли не бегом бросился к нему.
—	Да... Да... Нет; ее здесь нет,, но Джон у нас. Хотите гово¬
рить с ним? Хорошо, минуточку. — Он обернулся, прикрыв
трубку рукой. — Это Гордон. Он звонил вам домой, там ни¬
кто не ответил, тогда он позвонил сюда.
—	А Линда?
—	Он ничего не сказал.
Джон подошел к телефону. Брэд, взволнованный и напря-
женный, остался рядом. Голос Гордона Морленда, высокий,
манерный, холодно и неприязненно спросил:
—	Это Джон? А Линда с вами?
—	Нет.
—	А где она?
Джон сжался.
—	Ее сейчас здесь нет.
—	Но вы знаете, где она? Вот что мы хотели бы выяснить.
—	Нет, — пришлось ему признаться. — Не знаю.
—	Тогда приезжайте-ка сюда побыстрее и присоединяйтесь
к нам, к нам и к Стиву Риттеру.
Полицейский вызов!
—	А где вы находитесь?
—	Я звоню из ближайшего дома, до которого добрался. А Стив
и Роз на деревенской свалке. Туда и приезжайте. Знаете, где это?
—	Знаю. Но в чем_дело, что случилось?
—	Увидите, когда приедете. Только Стив говорит, чтобы по¬
быстрее.
Джон услышал, как повесили трубку.
Когда он передал разговор супругам Кэри, Вики захотела от¬
правиться вместе с ним. Но он подумал, что это уж слишком.
422

Хватит с него и Стива Риттера с Морлендами. Достаточно того,
что Кэри полны сочувствия. Но, пожалуй, лучше бы они пря¬
мо выложили, что у них на уме. Брэд не пошел провожать его
до машины — это сделала Вики.
—	Сообщите, Джон, если мы вам будем нужны...
Если они будут ему нужны! Если Линда лежит там на
свалке...
Он отчаянно вывернул машину на дорогу. Свалка находилась
примерно в миле от озера, чуть вверх и в сторону от Шоссе. Все'
окружающее обратилось для него в страшный сон. Линда лежит
на свалке. «Что вы натворили? Жену убили или еще что?» Нет,
это невозможно. Не может Линда лежать там...
Приблизившись к повороту, он увидел впереди на обочине
дороги машины с зажженными габаритными огнями. Затормо¬
зил около них и выскочил из машины.
—	Джон... Джон...
Он услышал странно приглушенные детские голоса, зовущие
его, и две нелепыетени в тусклом свете сигнальных фар. Круг¬
лые, неуклюжие, увенчанные фантастическими пластиковыми
куполами, из которых торчали антенны. Это были Тимми и Бак
в своих новых скафандрах.
—	Мы нашли это, Джон,' — возбужденно выпалил Бак. — Мы
исследовали Землю...
—	В наших скафандрах, — вставил Тимми.
—	Мы были ученые с Марса, исследовали свалку и...
—	Джон? — Голос Стива Риттера, низкий и чуть угрожаю¬
щий, донесся откуда-то из темноты. — Это вы, Джон?
Он зашагал по дороге, а дети вприпрыжку сопровождали его.
Темнота поглотила их. Светлячки, мигающие в густой тени Д1
ревьев, усиливали ощущение фантастичности происходящего.
—	Это здесь, Джон, идите сюда.
Луч фонарика возник из темноты, высоко, под странным
углом. Джон повернул влево и споткнулся о жестянки и бу¬
тылки.
—	Поднимайтесь сюда, Джон.
Он стал карабкаться на кучу мусора, смутно различая стоя¬
щих наверху людей. В темноте светился кончик сигареты. Ког¬
да он поднялся, фонарик погас.
—	Ребятишки нашли это, Джон. — Голос Стива был угро¬
жающе непринужденным. — Тимми рассказал Морлендам,«а
Бак — мне. Потом мистер Морленд позвонил мне. Решил, что
надо бы это расследовать-«Судя по тому, что говорят дети, —
сказал он мне, — выглядит все это неладно».
423

—	Мы нашли это, — снова донесся сквозь пластик при¬
глушенный голос Бака. — Это клад. И мы нашли его — я и
Тимми.
—	Мы совершенно уверены в том, что это такое, — продолжал
Стив. — Во всяком случае, мистер Морленд уверен. Но только вы
можете опознать это и объяснить, как оно сюда попало.
И неожиданно луч фонарика высветил что-то на земле.
. Там, брошенный на гору мусора, лежал их новый чемодан.
Он был открыт. Первое, что бросилось в глаза Джону, — зеле¬
ное платье, новое платье Линды. Юбка в аккуратно заложенных
складках выпала и зацепилась за край ржавой жестянки из-под
масла.
Глава 9
Джон глядел вниз с чувством обреченности. Из темноты, от
тлеющего кончика сигареты прозвучал взволнованный голос Роз
Морленд:
—	Это новое платье Линды. Никаких сомнений. Она полу¬
чила его на прошлой неделе и сразу же приехала ко мне пока¬
зать. Линда была от него в восторге и ни за что на свете не
выбросила бы его. И ее серый костюм — все ее лучшие вещи!
Вот почему, когда Тимми стал их описывать, я тут же узнала...
—	Роз! — сдержанно оборвал ее Гордон. — Сейчас это уже
не наша забота. Здесь Стив. Это — его обязанности. Пусть он
разбирается.
—	Ну, Джон, — сказал Стив, — мы ждем. Вы опознаете эти
вещи и этот чемодан? Они принадлежат вашей жене?
Глаза Джона привыкли к темноте. Он мог разглядеть Стива
Риттера и даже видел слабый блеск его глаз, так же, как ощу¬
щал почти истерическую враждебность Морлендов, готовых об¬
винить его.
Опасность... Он так остро чувствовал ее, будто она стояла
рядом с ним — ещ$ одна странная, призрачная фигура. Сле¬
дует быть осторожным. Все изменилось, и изменилось к худ¬
шему.
—	Да, — выговорил он. — Это все вещи Линды.
—	Как-то забавно, верно? Выбросить красивые вещи, лучшие
платья и все прочее? Выбросить все на свалку?
—	Чепуха, — сказала Роз. — Ни за что на свете...
—	Роз, пожалуйста, — остановил ее Гордон.
Кислый запах отбросов щекотал им ноздри.
424

«Если чемодан здесь, значит, и Линда здесь». Эта мысль как
удар в голову поразила Джона. И теперь нельзя было избежать
всего, что предстояло. И он сказал:
—	Я не знаю, где сейчас моя жена.
—	Не знаете? — повторил Гордон.
—	Вы... — У Роз перехватило дыхание.
Стив Риттер медленно, без всякого выражения спросил:
—	Что вы этим хотите сказать, Джон?
—	Вчера я уехал в Нью-Йорк. Сегодня вечером вернулся
домой. Ее дома не оказалось, она оставила записку, что ухо¬
дит от меня.
—	Уходит? Куда? — спросил Гордон.
—	Боже! Неудивительно! воскликнула Роз.
—	Роз!
—	А ты что, удивлен? После той сцены? Когда он избил ее,
когда он...
—	Погодите немного, миссис Морленд, — резко оборвал ее
Стив.
—	У вас с Линдой была ссора, Джон? Вы уехали в Нью-Йорк,
и, пока вас не было, она ушла от вас? Так?
—	Да, пожалуй, что так. Пожалуй, примерно так.
—	Она взяла машину?
—	Нет. Машина стояла у станции, я приехал на ней.
—	Она ушла без машины? Но как? Пешком? Или голосовала,
на дороге?
—	Не знаю. Откуда мне знать?
Все замолчали. Светлячки беспорядочно носились в темно¬
те. Кончик сигареты Роз Морленд светился, круглый устойчи¬
вый светлячок. В воздухе стоял запах прокисших отбросов.
Внезапно Тимми испуганно заныл:
—	Мама! Хочу домой!
Стив сказал:
—	Ну, ладно. Миссис Морленд, может, вы возьмете ребяти¬
шек и подождете в машине?
—	Я хочу остаться, — подал голос Бак.
—	Ма-а, — ныл Тимми. — Хочу домой!
—	Уведите их, миссис Морленд.
—	Но, Стив... — воскликнула Роз, — вы же не думаете... Не
думаете, что Линда...
—	Посидите в машине, миссис Морленд. Отдохните, уведи¬
те детей...
Едва различимая в темноте, она спустилась с кучи мусора.
Зазвенели выскользнувшие из-под ног бутылки и консервные
42S

банки. Тимми захныкал. Его тихий жалобный плач донесся сни¬
зу, от дороги.
1— Вот что, — деловито сказал Стив, — у вас в машине есть
фонарик, Джон?
—	Нет.
—	У мистера Морленда есть. А вам тогда лучше держаться
рядом со мной. Вы, мистер Морленд, идите по правому краю,
а мы пойдем слева.
Гордон Морленд был поражен:
—= Но, Стив, дети здесь все обыскали. Так они и.чемодан
нашли. Если Линда... если...
—	Может, они куда-нибудь не заглянули. Может, где-нибудь
в бурьяне?
Гордон Морленд пошел вправо, вслед за лучом своего фо¬
наря. Стив Риттер постоял неподвижно. Джон слышал его спо¬
койное дыхание. Потом Стив зажег фонарик и направился
влево:
—	Что. ж, Джон, пошли.
Искали они — и Джон осознавал это — тело Линды. Они
уже примирились как с возможным фактом, что она мертва.
И хотя Джон был измучен и обессилен, он понимал также,
какие подозрения роятся в цепком писательском воображении
романиста Морленда. Это было очевидно — по возбужденнос¬
ти и резкости голоса Роз и по холодности Гордона. Они ду¬
мают..,. Он заставил себя отбросить эту мысль, не дать ей
оформиться, чтобы выдержать все ему предстоящее. «Я поме¬
шаюсь, если позволю себе думать об этом».
Идя рядом со Стивом, он внимательно вглядывался в то,
что выхватывает из темноты луч фонарика, — то старую же¬
лезную кровать, то чудом выросший здесь куст ириса, и полу¬
сгнившие картонные коробки, и разбросанные повсюду бутыл¬
ки и консервные банки, будто жители Стоунвилля все двадцать
четыре часа в сутки только и делают, что пьют и едят, едят и
пьют...
И пока они, тщательно осматривая все, двигались вперед
дюйм за дюймом, Стив не проронил ни звука. Джон никогда
еще не видел его таким официальным. В роли местного пред¬
ставителя закона Стив стал совсем другим. С него слетела вся
его обычная игривость.
Один раз, поскользнувшись, Джон чуть не упал на Стива и с
отвращением ощутил тепло его твердой руки. В памяти снова
всплывало Линдино признание: «Это Стив... Я не хотела... Но
это сильнее меня...»
426

Был Стив ее любовником — или не был? Теперь не узнать...
Это Линда виновата в том, что у него появилось чувство не¬
реальности. Это из-за нее возникла неуверенность. Стив был
ее любрвником или он не был им? Этого он никогда не узна¬
ет. А если это так, то лучше об этом и не думать.
Но постепенно стало легче. Ее здесь нет, убеждался он, буд¬
то Линда, где бы она ни находилась, каким-то своим особым,
безумным способом сообщила ему это. Все в порядке. Ничего
мы в бурьяне не обнаружим. Самая страшная минута, когда все
они оторвутся от того, что распростерто на земле, и посмотрят
на меня, не наступит.
И они не нашли ее. После сорока пяти минут неловких, не¬
уклюжих поисков Стив крикнул другому фонарику, веером об¬
шаривавшему свалку:
—' Что-нибудь нашли, мистер Морленд?
—	Нет, Стив.
—	Ладно, прекратим это. Похоже, здесь ничего нет.
Они вернулись к чемодану. Стив бережно сложил в него
платья, застегнул замки. Гордон Морленд встретил их у входа
на свалку. Все трое молча направились к дороге.
Тимми уже забыл, что ему страшно. Они с Баком, как насто¬
ящие марсиане, в скафандрах, крадучись, ходили по площадке,
освещенной сигнальными фарами машин.
Роз Морленд вылезла из «мерседеса». На ней были туфли на
очень высоких каблуках. В руке — длинный черепаховый мунд¬
штук. Элегантная, городская внешность, совершенно не соот¬
ветствующая обстоятельствам. Глаза ее жестко скользнули по
лицу Джона.
—	Ну что? — спросила она.
Муж приблизился к ней. Ее двойник. Аккуратный, утончеь
ный, холодные голубые глаза под рыжеватыми бровями и длин¬
ные, тщательно причесанные рыжеватые волосы..Эксцентричен
в пределах приличия. Известный писатель:
—	Мы ничего не нашли, дорогая. Да в темноте это и невоз¬
можно.
Роз повернулась к Стиву. Он стоял, большой, чуть расслабив¬
шийся, с чемоданом в руке.
—	Что же теперь делать? Как узнать, что с ней случилось?
Надо же что-то предпринимать.
«Но ведь Линда моя жена, — подумал Джон. — А они обра¬
щаются со мной так, будто я не существую».
—	Эй, Бак, послушай, — раздался голос Тимми. — Я больше
не марсианин, я снял шлем.
427

—	Не можем же мы бездействовать, — продолжала Роз. —
Если она исчезла из дома без машины, а чемодан оказался на
свалке...
—	Ладно, миссис Морленд. — Стив кивнул головой в сторо¬
ну машины. — Пожалуй, вам надо отвезти Тимми домой. Ему
давно пора спать. Ваш муж, я и Джон поедем ко мне и решим,
что делать.
—	Но ведь я тоже свидетель, — Роз обернулась, и ее сереб¬
ряные сережки блеснули, — если будет какой-нибудь разговор
с полицией...
«Ей хочется в этом участвовать, — подумал Джон с неожи¬
данной горькой иронией. — Она ни за что не пропустит спек¬
такль».
Стив Риттер быстро поставил ее на место:
—	Для этого будет уйма времени, миссис Морленд. Отвезите
Тимми домой. Я завезу вашего мужа попозже. Так что, мистер
Морленд, едем? — Он двинулся к машине. — Езжайте за нами,
Джон. Ко мне] Эй, Бак, хватит! В машину и домой.
Машина Стива тронулась. Джон последовал за ним. Роз, оби¬
женная, осталась около «мерседеса».
Джон успел к бензоколонке следом за первой машиной
и присоединился к остальным. В кафе-мороженом раздава¬
лась мамба. Они вошли. Бетти Риттер хлопотала за стойкой.
На высоких стульях восседали парень и две девицы — тяну¬
ли шипучку. Пожилой человек отдыхал в одиночестве за сто¬
лом, на котором стояла бутылка из-под кока-колы. Его лицо
показалось Джону смутно знакомым — секретарь местной
управы, что ли? Все обернулись,, чтобы поглядеть на во¬
шедших.
—	Привет, мама! — Стив улыбнулся жене и посетителям.. —
А вот и твой бродяга-марсианин. Быстро в постель, Бак. — Он
постоял с чемоданом в руке, покачивая бедрами в такт мамбе.
Это был.уже другой человек — не тот спокойный и уверенный,
что на свалке, а обычный Стив Риттер, знакомый деревенский
малый.
Одна из девиц, сидевших у стойки, засмеялась и спросила:
—	Хэлло, Стив, вы что, путешествовали?
—	Конечно, Эрлин! Обычное дурацкое путешествие. — Стив
обернулся к Джону и Гордону, глядя на них с обычной своей
скрытой насмешкой. — Ну, что, мальчики, как насчет мороже¬
ного? Я угощаю. Нет? Ну ладно, пошли.
«Вот как он отвлекает внимание деревни, — подумал Джон. —
Он знает свой Стоунвйлль. Знает, как тут расходятся сплет¬
428

ни — чуть ли не раньше, чем что-либо, произойдет». И, не же¬
лая того, почувствовал благодарность, будто Стив делал это ради
него.
Они.вошли в небольшую комнату'позади кафе. Стив плотно
закрыл двери. Это была контора, в которой Стив в конце меся¬
ца подбивал счета бензоколонки. В комнате — только письмен¬
ный стол с деревянным стулом, старый кабинетный диванчик.
На стене телефон.
—	Садитесь, мальчики. Располагайтесь поудобнее.
Стив поставил чемодан на пол и плюхнулся на диван. Гор¬
дон Морленд нерешительно топтался на месте. Джон присел на
стул. Стив закурил, зорко наблюдая за Джоном сквозь струйку
дыма. Что было в его глазах? Враждебность? Или он знает боль¬
ше, чем говорит? А может быть, не знает ничего?
—	Ну что ж, Джон. Послушаем вас. Не будем пока про дра¬
ку с Линдой. Расскажите, что было, когда вы вернулись из Нью-
Йорка?
Джон заставил себя повторить те факты, которые даже его
друзьям, молодым Кэри, показались.невероятными.
Когда он упомянул об изрезанных картинах, Гордон пере¬
бил его:
—	Линда уничтожила ваши картины? Но этого не может
быть. Линда из всех...
—	Никогда не знаешь, на что способна женщина, если ее ра¬
зозлить, — перебил его Стив. — Ну, Джон, продолжайте.
Он не отводил глаз от лица Джона, но тот, рассказывая, все
время ощущал жадное внимание Гордона Морленда. Ничего не
упустить. Все запомнить для Роз. Использовать это в книге.
Конечно, это не исторический роман. Почему не написать ра
в жизни книжку из современной жизни? Переменить манеру.
Джон чувствовал, как в нем, несмотря на усталость, накапли¬
вается гнев. Какое все это имеет отношение к Гордону Мор¬
ленду?
Когда он закончил, Стив Риттер, дотянувшись до пепельни1
цы, погасил сигарету:
—	О’кей, Джон. А сколько денег она взяла с собой?.
—	Я бы сказал, что практически ничего, если только у нее
не было денег, о которых я не знал.
—	А куда, по-вашему, она собиралась поехать? В Нью-Йорк?
Она вечно говорила про Нью-Йорк. У нее там как будто куча
друзей.
^ Нет, по правде говоря, в Нью-Йорке она ни с кем не
дружит.
429

—	Но это чепуха, — взорвался Гордон. — У нее множество
друзей в Нью-Йорке. Она постоянно о них рассказывала. Она
все*; знает. Паркинсонов, потом...
—	О’кей, мистер Морленд, — снова оборвал его Стив. — Вам
может казаться, что вы знаете Линду, и я тоже могу так думать.
Но Джон — он ведь муж ее, верно? — Он перевел взгляд на Джо¬
на. — Если не в Нью-Йорк, Джон, то, может, в Висконсин? Но
ее родные как будто уже умерли? Никакого смысла ехать туда.
—	Конечно, — ответил Джон, и подумал, что, оказывается,
Стив знает о ней и это. Все-таки она бывала с ним откровенна.
—	И у нее ни братьев, ни сестер. Она — единственный ребе¬
нок в семье. Вечно шутила на этот счет. — Стив присвистнул. —
Выходит, она просто испарилась?
—	Похоже на то, — ответил Джон.
—	Может, она*решила попугать вас? Не приходило в голо¬
ву? Хочет выиграть сражение таким образом?
—	Возможно и это.
—	А как же чемодан? — завопил Гордон Морленд. — Мы
нашли его на свалке. Какое значение имеет все остальное? Раз
чемодан валялся там, значит, с ней что-то случилось.
—	Конечно, конечно. — Стив поджал губы. — Боюсь, что это
так. Что бы она там' ни затевала, похоже, что-то произошло.
С ленивым изяществом он поднялся с дивана. *
—	Придется вызвать полицию. Мне с этим не справиться. Ре¬
гулировать движение во время уик-эндов, следить, чтобы церков¬
ные двери были заперты, помочь старому Биллу Дайри добраться
до дому, когда он хватит лишнюю бутылочку, — вот все, что в
моей власти... А может, еще окажется, что ничего серьезного? Ну
как, Джон? Как вы насчет того, что я позвоню капитану Грину?
—	Конечно, звоните. А что мы еще можем сделать?
—	А ничего такого нет, о чем вы нам не рассказали? Если
есть — сейчас самое время выложить это.
Джон встретился с ним глазами и подумал: может быть, он¬
то и есть мой смертельный враг? ,
—	Ну, ладно, Джон. Ладно. — С ласковой улыбочкой Стив
положил руку ему на плечо и взялся за телефонную трубку. —
Когда капитан Грин появится, мы отправимся к вам домой и
хорошенько все осмотрим. А может, еще лучше — договорюсь
встретиться с ним прямо там. Сплетни не так быстро разнесут¬
ся. — Он все еще смотрел в упор на Джона. — И не беспокой¬
тесь, Джон, приятель, мы ее найдем. Мы ведь все друзья Линды,
верно? Мы все без ума от. нее. И для нас все это так же тяжело,
как и для вас.
430

Глава 10
Гордон Морленд хотел встретить полицию вместе с ними, но
Стив заставил его позвонить жене, чтобы та заехала за ним. Роз
появилась еще до прибытия полицейских, и Морленды, несмот¬
ря на их признания в любви к Линде и заявления о том, как они
взволнованы, отбыли восвояси.
Когда они уехали, Стив сказал:
—	Джон, я так соображаю, что капитан Грин вот-вот явится.
Едем.
Он подхватил чемодан и, беззаботно помахав жене,, стояв¬
шей за стойкой, уселся в машину Джона. Пока они ехали че¬
рез темный, бесконечно растянувшийся лес, оба молчали.. Но
от Стива, сидевшего рядом, исходила, как казалось Джону, шь
стоянная угроза. Он не переставал ломать голову, что же слу¬
чилось с Линдой? Но, что бы ни случилось, ясно — произошло
нечто окончательное, непоправимое, и, думай не думай, теперь
ничего не изменишь.
Его мучила мысль о его собственном положении. И хотя
Джон не мог признаться в этом даже самому себе, он пони¬
мал, что готовы заподозрить Морленды, Стив и даже Кэри,
дай он им хоть малейшую зацепку. Нет, теперь действовала
уже не сама Линда. Это были сети, расставленные ею вокруг
него.
Когда они подъехали к дому и остановились у дверей кухни,
Стив не вышел из машины. Он не стал объяснять почему. Но
причины были понятны Джону: никто не должен был входить
в дом, пока капитан Грин, как представитель власти, не увидих
сам, что бы там ни предстояло увидеть.
Стив закурил и протянул пачку Джону. В этотмомент поли¬
цейская машина остановилась около них. Из нее вылезли трое
полицейских в форме. Один из них подошел к Стиву и протя¬
нул ему руку:
—	Привет, Стив. Что-то давно тебя не видать? Стареешь? —
Последовал тихий смешок, и затем совсем другим тоном: — Ну
что? Где этот тип? Он с тобой?
—	Со мной. Мистер Гамильтон — капитан Грин.-
В доме не было огня. И Джон с трудом различил массивную
фигуру капитана Грина, который не протянул ему руки.
—	О’кей, мистер. Пошли в дом.
Все направились к двери в кухню. Джон вступил первым и
зажег свет. Полицейские ввалились за ним — огромные, мол¬
чаливые, какие-то безликие из-за своей формы. Капитан Грин,
431

румяный, моложавый, с ярко-голубыми Глазами, обернулся к
Джону:
—	Пропала жена, да? Стив говорит, что она оставила запис¬
ку. Давайте поглядим.
Джон ввел их в гостиную, зажег свет.
Весь этот хаос, изрезанные холсты и растоптанные пластин¬
ки на полу, снова вызвал у него паническое ощущение прита¬
ившегося безумия, готового схватить его за горло. Невозмути¬
мые полицейские взирали на это без замечаний. Стив Риттер
присвистнул:
—	Ну и ну!
Капитан Грин спросил:
—	Это сделала ваша жена, мистер?
—	Да, — кивнул Джон.
—	Где записка?
Джон пробрался к столу, где рядом с машинкой оставил за¬
писку, принес ее и вложил в крупную грубую руку капитана.
Тот медленно и внимательно прочитал записку, затем оглядел
ёе и передал Стиву. Стив прочел, поднял брови и бросил бы¬
стрый взгляд на Джона, отчего у того еще усилилось нарастаю¬
щее ощущение опасности.
—	Ну, ладно. Вы, ребята, хорошенько осмотрите дом, —
ничего не выражающим официальным тоном человека, дела¬
ющего свое дело, распорядился капитан Грин. — Все осмот¬
рите. — Он обернулся к Джону. — Где бы нам присесть, мис¬
тер, где-нибудь, где нет такого разора.
Джо!! привел капитана Грина и Стива в столовую. Они усе¬
лись вокруг стола. Капитан Грин вынул из кармана записную
книжку и огрызок карандаша.
—	Опишите ее, мистер — рост, возраст, сложение, как одета.
На какое-то мгновение Джон не смог представить себе Лин¬
ду. Потом все восстановилось. Когда он описывал ее приме¬
ты, Стив Риттер поднялся из-за стола, поискал пепельницу и,
найдя ее, вернулся на прежнее место, воткнул свою сигарету
в эту пепельницу. Капитан Грин записал приметы и снова взял
в руки записку. Неловко, словно он не привык к таким вещам,
прочел вслух:
—	«Можешь поискать себе другую, которая будет так же рас¬
шибаться в лепешку ради тебя, другую, которую ты сможешь му¬
чить...» Похоже, отношения у вас были неважные. Довольно злая
записка. Она считает, что вы плохо с ней обращались.
Джон слышал тяжелые шаги полицейских наверху. Он оглядел
свои руки, лежащие на столе. Кожа на костяшках побелела.
432

—	Все это преувеличено. Сильно преувеличено. Видите ли,
моя жена не вполне нормальная. Она н<ервнобольная, алкого¬
личка, откровенно говоря. Она пьет много лет...
—	Эй, минуточку, Джон, приятель! Постойте минуточку. —
Стив Риттер разглядывал его через стол с насмешливым недо¬
верием. — Вы, по-моему, забыли кое о чем. Вы забыли, что мы
с Линдой друзья. Линда — пьяница? Ну и дела! Хотя вам вид-
-нее, конечно.
Капитан Грин переводил взор с одного на другого.
Джон объяснил:
—	Я пытаюсь ее покрывать, Стив. Вот почему вы того не
знаете. Она старается не показываться и не выходить из дома,
когда это начинается. Она...
Стив покачал головой:
—	Ну и ну! Поди знай! Чудеса да и только. Верно, Том? —
обратился он к капитану. А на лице — откровенный скепсис и
еще кое-что, промелькнувшее как важный сигнал капитану.
Но Грин, флегматичный, как и раньше, только проворчал:
—	Ну ладно! Она — пьяница, она — не пьяница... Но она
исчезла. Ее нет. В этом все дело, не так ли? — Он посмотрел
Джону прямо в глаза. — Ну хорошо, мистер. Похоже, между
вами была какая-то ссора. Из-за чего?
Джон рассказал им о письме Чарли Рейнса. И, пока он го¬
ворил, а две пары глаз в упор разглядывали его, он сам слышал
свои слова как бы чужими ушами и понимал, что звучало все
это совершенно бессмысленно. То есть бессмысленной казалась
его позиция. Человек, у которого почти нет средств, а газеты
единодушно объясняют, что его живопись никуда не годится,
отказывается от места, приносящего двадцать пять тысяч в год
—	Двадцать пять тысяч! — вновь присвистнул Стив Риттер. —
Ничего себе!
Он посмотрел на капитана, и на этот раз капитан Грин от¬
ветил ему широкой понимающей усмешкой:
—	Для того, чтобы раскипятиться из-за такого дела, жене
вовсе не надо быть ни алкоголичкой, ни нервнобольной, а,
Стив? Могу назвать женщин, способных сделать кое-что по¬
хуже, чем разрезать несколько картин и разбить пластинку-
другую. Вот так, сэр. — Усмешка быстро слетела с его губ,
когда он обратился к Джону. — Значит, из-за того, что вам
хочется рисовать эти картины, вы объявили жене, что откаже¬
тесь от места.
—	Да, именно так.
—	И она обозлилась?
433

—	Ну, это было куда хуже.
—	И она знала, что вы уезжаете в Нью-Йорк, чтобы отказать¬
ся от места?
—	Знала. Но дело не только в этом. Она знала также, что я
собираюсь проконсультироваться с психиатром относитель¬
но нее.
—	С психиатром? — Капитан Грин коротко засмеялся. —
Миссис нужен психиатр? Она такая нервнобольная — обозли¬
лась, что вы отказываетесь от двадцатипятитысячного места?
В душе Джона вспыхнул гнев. Но тут же он подумал: «Будь
терпеливым. Не надейся, что они поймут». И вслух произнес:
—	Все это гораздо сложнее. Она больна много лет. Она ни¬
когда не соглашалась обратиться к врачу. Наконец я уговорил
ее согласиться посоветоваться с моим старым нью-йоркским
другом Биллом Макаллистером.
—	И вы посетили этого Макаллистера, когда были в Нью-
Йорке?
—	Нет, он уехал отдыхать.
—	Вы не договорились заранее?
—	Нет...
Вошли полицейские. Один из них держал в руках бутылку
джина. Они стояли в дверях, пока капитан Грин не взглянул на
них. Тогда полицейский с бутылкой сказал:
—	Мы обнаружили ее наверху, капитан. Лежала в ящике, в
бельевом шкафу. Просто лежала там; Ящик был открыт.
—	Это бутылка, которую прятала жена, — пояснил Джон. —
Я нашел ее, когда приехал. Когда у нее начинается запой, она
всегда прячет бутылки.
Полицейский поставил бутылку на стол. Ни капитан, ни
Стив не произнесли ни слова.
—	А кроме того, — продолжал полицейский, — мы нашли вот
это, капитан. Валялось на полу в спальне. Может быть, и не
имеет никакого значения...
Он достал из кармана открытку,, открытку Билла Макал¬
листера. Капитан взял, прочитал ее и снова посмотрел на
Джона:
/	— Этот Билл — случайно, не тот доктор, Билл Макаллистер?
—	Да, это он, — ответил Джон.
На круглом лице капитана.Грина отразилось удовольствие от
собственных дедуктивных способностей.
—	На штемпеле указано, что открытка отправлена пять дней
назад. Так что пришла она до вашего отъезда в Нью-Йорк. Вы
знали, что доктора Макаллистера не будет на месте?
434

—	Нет, — сказал Джон. «Значит, и это надо вытаскивать
наружу». — Я не видел этой открытки. Нашел ее, когда вер¬
нулся. Она спрятала ее там же, где прятала бутылку с джином.
Ее всегда одолевает невротический страх из-за того, чтр свя¬
зано с Биллом, потому что он врач. Она, вероятно, получила
открытку на почте и...
Он слышал свой голос и чувствовал, что у него не хватит сил
пробить эту глухую стену непонимания.
—	Капитан! — заговорил младший из двух полицейских, гля¬
дя на Грина полными надежд глазами. («Новичок, — подумал
Джон, — и старательный!») Капитан, могу ли я показать вам
кое-что'в гостиной?
Капитан Грин неуклюже поднялся и вышел, из комнаты вслед
за полицейским. Джон снова ощутил присутствие Стива Ритте¬
ра, сидящего за столом напротив него. Невольно они встрети¬
лись глазами. Лицо Стива расплылось в улыбке.
—	Ну и ну! — сказал он. — Ну и ну!
Вскоре вернулся капитан Грин. Он больше не садился, а сто¬
ял у двери, заполняя собой все пространство.
—	Она напечатала свою записку, так, мистер?
-Да.
—	И никакой собственноручной подписи. Просто напечата¬
но и все.	^
—	Да, именно так.
• — Она много печатала на машинке?
«Осторожно, — подумал. Джон. — Не говори им о машинке».
Его снова охватил гнев. К черту всех. Почему они заставляют
его вести себя так, будто он в чем-то виноват? «Скажи им npai
ду. Только правда даст твердую позицию». Если он теперь со¬
врет, то начнется кошмар.
—	Нет, чтобы быть точным, это моя машинка. И она обыч¬
но находится в мастерской. Жена, видимо, принесла ее от-'
туда.
—	Значит, она пошла в мастерскую, принесла машинку и на¬
печатала на ней записку без собственноручной подписи? А меж¬
ду тем, как мне только что показал Джим, на столе рядом с
машинкой лежит ручка. Не проще ли было взять ручку и напи¬
сать записку от руки. Что вы на это скажете, мистер?
Только гнев оберегал Джона. Это была теперь единственная
его опора. И вдруг, желая утвердить себя и рассеять эти подо¬
зрения, он сказал:
—	Я этого не печатал. Если вы на это намекаете, почему бы
прямо не сказать? Я не печатал этой записки.
435

И тут же понял, что этого говорить не следовало, что, пыта¬
ясь разорвать сеть, он сделал ошибочный шаг. Он сам это ска¬
зал. До того, как кто-либо обвинил его напрямик, даже Мор¬
ленды.
Капитан Грин,-с которого слетала вся его официальная веж¬
ливость, подошел и пристально поглядел на Джона:
—	О’кей мистер. Где ваша жена?
—	Я не знаю.
—	Как это получилось, что чемодан нашли на свалке?
—Я не знаю.
—	Это вы напечатали записку?
—	Я уже сказал, что не я.
—. Это вььразбили эти пластинки?
—	Нет, не я.
—	Вы спрятали бутылку джина в ящик?
Град вопросов иссяк так же быстро, как и начался. Капитан
Грин постоял, глядя на него. Затем, что-то проворчав, вернул¬
ся к столу и снова взялся за свою записную книжку.
—	О’кей. Когда вы поехали в Нью-Йорк?
—	Вчера, дневным поездом. Брэд Кэри со мной, и вернулись
. мы тоже вместе.
—	Когда вы были в Нью-Йорке, вы виделись там с этим
субъектом, насчет работы?
’-Да.
—	Имя и адрес.
.Джон назвал их. Капитан Грин записал.
—	И вы ночевали в Нью-Йорке?
—	Да. В той же гостинице, что и Брэд Кэри. Спросите его,
если хотите.
Джон сказал, как называлась гостиница, и капитан Грин все
записал.
—	И вы вернулись сегодня вечером поездом?
—	Верно. Вместе с Брэдом.
—	Вы рассказали все, что вам известно?
—	Я уже это говорил.
—	Ну ладно, — Капитан Грин захлопнул записную книжку
и снова посмотрел на Стива. — Я сейчас же передам описание
по телетайпу. Если до утра ничего не прояснится, утром пусть
поисковые группы прочесывают лес. И озеро тоже. Нужно об¬
следовать озеро. Придется вам организовать это, Стив. Соберите
всех жителей деревни.
—	Уж конечно... — Стив все еще глядел на Джона с загадоч¬
ной лживой улыбочкой. — Недостатка в добровольцах не будет.
436

Нет, сэр. Мы все без ума от Линды здесь, в Стоунвилле. Все как
один!
—	Надо пораньше, Стив: Как можно пораньше.
—	Ладно, кэп.
Капитан Грин спрятал записную книжку в карман.
—	Ну что ж, торчать тут. дольше бесполезно. Нужно поско¬
рее добраться до телетайпа.
Он двинулся к кухне. Оба полицейских за ним. Следом —
Стив. Джон пошел за ними. Все столпились у дверей кухни. На
Джона не смотрел никто.
Вдруг капитан Грин вплотную придвинулся к нему. Голубые
глаза превратились в узкие блестящие щелочки.
—	Ну, мистер, скажите нам — -что вы сделали со своей
женой?
—	Да, Джон, приятель. — Лживая улыбка Стива превратилась
в возбужденную, садистскую усмешку Врага. — Признайтесь,
Джон. Подумайте, от скольких хлопот вы нас избавите и сколь¬
ко денег нам сохраните. Что вы сделали с Линдой до того, как
уехали в Нью-Йорк и устроили себе это алиби с Брэдом?
Четверо мужчин молча глядели на него. Они как бы потеряли
свою индивидуальность, слились в однородную глыбу насторо¬
женности, стали сворой, сплоченной предвзятой подозрительнос¬
тью к чужаку. Он виноват. Он не такой, как мы, значит, он вино-,
ват. Уничтожить его!
Потом должен был наступить момент — и тут сыграло роль
уже не то, что, возможно, будет найдено в водорослях, не блед¬
ная рука, набухшая от воды и высовывающаяся из озера Ше^
дон, — и только этот момент.
Гнев помог ему побороть их.
—	Выметайтесь отсюда, — сказал он спокойно. — Все... Уби¬
райтесь вон!
—	Вот те раз, Джон! — Глаза Стива раскрылись так, что об¬
наружились белки, окружавшие зрачок. — Что это вы так Обра¬
щаетесь с нами? Со своими друзьями?
Джон двинулся на него. Но капитан Грин тут же стал между
ними, величественно недоступный.
-1 Брось, Стив. Идем! Не доводи парня. Пошли.
Молоденький полицейский, держа в руках бутылку джина,
открыл дверь. Капитан Грин вышел, схватив Стива за руку.
Полицейские последовали за ними.
Стоя в дверях, Джон смотрел, как они уезжали. Когда поли¬
цейская машина тронулась, до него донесся громкий, насмеш¬
ливый смех Стива Риттера.
437

Глава 11
После ленча в Нью-Йорке он ничего не ел. И, хотя совсем
не был голоден, вспомнив об этом, выпил стакан молока. По¬
том из-за того, что сидеть без дела хуже всего, он пошел в гос¬
тиную привести в порядок весь этот разгром. Заставил себя
внимательно осматривать веши и воздерживаться от мыслей о
Линде, ее злобе и безумии. Холсты спасти было невозможно,
но в проигрывателе и магнитофоне повреждено лишь несколь¬
ко деталей. Часть пластинок уцелела. Он подобрал их и поста¬
вил в шкаф. Катушками с магнитофонной пленкой он особен¬
но дорожил. Магнитофон он купил недавно, и у него было не
больше семи или восьми, лент с музыкой, записанной по ра¬
дио. Он выудил их из кучи битых пластинок и обрывков холс¬
та. Все были тут, кроме самой последней записи — увертюры*
Мендельсона «Морская тишь и счастливое плавание». Веро¬
ятно, закатилась под диван или под кресло, но это не имело
значения. Они все равно уже не годились — все безнадежно
спутанные и порванные. Он снова отбросил их. Затем собрал
весь этот мусор в охапку и свалил у стенки мастерской.
Жизнь его так круто повернулась за последние несколько
часов, что он^не мог представить себе, каким он был до по¬
ездки в Нью-Йорк. Так же, как невозможно было больше раз¬
мышлять о Линде. Она ушла — и, уходя, устроила ему все это.
И только это и было реальным. Она породила этот кошмар,
достигший высшей точки, когда Стив и трое полицейских как
призраки таращились на него.
«Что вы сделали со своей женой?»
Он стоял у двери мастерской, уставясь на стволы яблонь,
смутно видневшихся в густой темноте, за которыми угадывал¬
ся лес. Крикнула сова в лесу — странный плачущий звук, по¬
хожий на крик человека. Однажды Джон его уже слышал. Он
вдруг понял, что не сможет вернуться в дом. В доме подстере¬
гала опасность, Линдино безумие.
Поднявшись в мастерскую, он стащил с себя одежду и в од¬
ном белье повалился на диван. В эту минуту телетайпы высту¬
кивали приметы Линды, думал он. И вспомнил о Стоунвилле,
ставшем врагом. Жители, конечно, не спят. Старухи шепчутся:
«Вы слышали?.!» Парней и девушек, разошедшихся по домам,
встречают их мамы и папы. «Вы слышали про миссис Гамиль¬
тон?» И в центре всего этого Стив Риттер со своей вкрадчивой
лживой улыбкой ходит из дома в дом, собирая добровольцев для
завтрашних поисковых партий:
438

—	Как насчет того, чтобы поохотиться не в сезон, приятель?
Будь уверен, настоящая охота — охота на Линду Гамильтон... А
вы не слыхали? Она сошла с ума, напилась и бродит где-то в
лесу. По крайней мере, так уверяет ее муж... Ладно, приятель,
не волнуйтесь! Джои Гамильтон убил ее? Этот тихий парень,
артистическая натура — убил жену?.. Не следует говорить это¬
го при полицейском офицере, приятель... Похоже на клевету...
Раз Джон уверяет, что она сошла с ума, напилась и бродит по
лесу... значит, так оно и есть...
Вскоре он заснул, и во сне Стив Риттер гнался за ним по
лесу, скакал на четвереньках, как охотничья собака.
Ему показалось, что кто-то зовет его. Он открыл глаза и по¬
тянулся навстречу солнцу.^ Некоторое время не мог сообразить,
где находится, потом понял — мастерская — и сразу все вспом¬
нил.
—	Эй, Джон! Джон, покажитесь, где вы? Джон, приятель!
Голос Стива Риттера, громкий и полный фальшивого юмо¬
ра, голос из его сна?
—	Эй, Джон, хотите, чтобы мы пришли вас будить?
Он скатился с дивана. В мастерской всегда висели синие
джинсы, в которых он работал. Но на гвозде их не оказалось.
Он вернулся к дивану, надел туфли и брюки от выходного кос¬
тюма и спустился на лужайку.
Группа мужчин — семь шпгвосемь человек в джинсах и рабо¬
чих рубашках — стояли спиной к нему, глядя на дом. В центре
виднелась широкая спина Стива Риттера.
С ними была собака, пушистый пес с длинным коричневым
хвостом. Заметив Джона, пес стал кидаться на него и пронзи¬
тельно лаять. Будто по команде, мужчины повернулись и мол¬
ча уставились на него.
Он еще не вполне очнулся от сна, и его вдруг охватил страх.
Линду нашли. Нашли мертвое тело и явились, чтобы схватить
его. Но тут же овладев собой, сообразил, ч*го это просто одна
из поисковых групп.
Мужчины все стояли на лужайке, Стив Риттер в середине
группы. Кое у кого были корзинки с завтраком. Когда Джон
подошел, ни один из них не шевельнулся. Стив Риттер ухмыль¬
нулся:
—	Привет, Джон. Спали в мастерской, да? В доме как-то
одиноко, верно? — То же было и во сне — угроза, прикрытая
вкрадчивой улыбочкой. — Так вот, Джон, думаю, весь этот на¬
род вам известен. — Стив кивнул на стоящих рядом мужчин,
среди которых мелькнули знакомые, лица. — Они были столь
439

любезны, что уделили нам свое время. Это лишь одна из по¬
исковых групп. Мы зашли за вами, Джон. Решили, что вы за-,
хотите пойти с нами вместе. Вам-то небось совсем худо и хо¬
телось бы поскорей отыскать Линду...
Один из мужчин сплюнул в сторону. На обветренных голу¬
боглазых лицах не было никакого выражения. Все они в упор
разглядывали Джона.
Он спросил:
—	Значит, пока никаких известий?
—	Нет, приятель. Боюсь, что нет. Совершенно никаких. —
Стив подтянул свои джинсы. — Ну что, пошли, ребята. Хотя
погодите минутку. Вы завтракали, Джон?
—	Не важно.
—	Как не важно? Очень важно. Не следует отправляться в
путь на пустой желудок, — Стив обернулся к остальным. —
Верно, ребята? Пусть выпьет чашку кофе или еще чего-нибудь.
Все усмехнулись. Кто-то громко засмеялся, но тут же за¬
молк.
—	Конечно, Стив, конечно. Пусть парень выпьет чашку кофе.
Стив подошел к Джону и обнял его за плечи:
—	Идите и приготовьте себе что-нибудь на скорую руку. О нас.
не беспокойтесь. Приведите себя в норму. В лес мы успеем. А на¬
счет нас не волнуйтесь. Мы обождем.
„ Собака вновь залаяла. Кто-то бросил ей веточку. Все еще
держа руку на плече Джона, Стив вел его к дому. Мужчины
смотрели им вслед. Когда они подошли к двери, Стив отпус¬
тил его. Мужчины улеглись на траве.
Джон сварил себе кофе и поджарил пару яиц. А почему бы и
Ает? Должен же он поесть. С лужайки доносились неясные го¬
лоса мужчин. Время от времени собака принималась лаять, и
кто-то кричал на нее, чтобы она заткнулась. Поев, он направил¬
ся к двери. Мужчины поднялись, сбиваясь в кучу.
—	Ну как, Джон, — спросил Стив, — заправились? Чувствуе¬
те себя получше?
—	Я готов.
—	Вот и молодец. Ну, а теперь ваше олово. В конце концов,
вы ведь здесь главный. Линда напилась и немножко заблуди¬
лась, так ведь вы говорите. Из дому ушла с чемоданом. Куда
она, по-вашему, могла пойти?
Сарказм в его голосе был скрыт, но участники поисковой
партии откликнулись нй него. Кто-то усмехнулся. Они сдвину¬
лись теснее. Поиски живой Линды казались им фарсом, но они
подыгрывали Стиву, старательно продолжая эту игру в кошки-
440

мышки, прислушиваясь к тому, что он произнесет. Но теперь
это был уже не тот Стив Риттер. И все это поняли.
—	Вы думаете, сюда? — И, указав на лес, видневшийся за
яблонями, Стив испытующе уставился голубыми глазами на
Джона. =- Или, может, сюда? — Он махнул рукой в сторону
дороги. — Конечно, раз чемодан оказался на свалке близ озе¬
ра, пожалуй, надо бы искать в тех краях.' Но там действует
другая поисковая группа. Может быть, все-таки по направ¬
лению к лесу, а? — Он обернулся, чтобы посоветоваться с
остальными. — Пошли туда, как вы считаете, ребята, а? Про¬
чешем лес?
—	Конечно, Стив. Пошли к лесу.
—	Будем искать, сколько выдержим, верно?
—	Как скажешь, Стив. Ты здесь за главного.
Один из мужчин отошел в сторону и, стоя около клумбы с
Линдиными цинниями, заглянул через открытую дверь в мас¬
терскую.
—	Вот это да! — сказал он. — Гляньте на эти картины! У него
их тут небось целые дюжины свалены.
—	Пошли, — скомандовал Стив. — Рассредоточьтесь. Вот
так.
И они двинулись мимо яблонь, вниз по скошенному лугу с
уже отросшей травой, через ручеек в лес.
Едва начались поиски, Стив сразу же стал серьезным и уме¬
лым, как настоящий полицейский офицер. Расставил людей на.
расстоянии друг от друга. И следил, чтобы они, медленно дви¬
гаясь вперед, осматривали каждый дюйм.
Лес тут не рубили много лет — огромные клены и буки вы¬
сились над молодым подростом, над мощными обнажениями
скал и полусгнившими стволами и ветками, сваленными зим¬
ними ветрами. Солнечный свет тут пробивался широкими лу¬
чами. Воздух был полон запахов леса — влажных, таинственных,
тех, которые Джон так любил и которые всегда ассоциировались
у него с детьми.
Все молчали. Джон, шедший самым крайним справа, то и дело
ловил на себе взгляды соседа и слышал хруст веток под ногами.
Но в остальном тишина была полная, и постепенно, пока он про¬
бирался под кустами, перелезал через упавшие стволы, в нем рос
страх. Боялся он не того, что они найдут Линду распростертой на
земле под скалой, около поваленного дерева в ярком пятне со¬
лнечного света. Нет, он боялся этих людей. Как будто его сон
вернулся. Будто искали они не живую Линду. И даже не мертвую.
Хуже — они искали тело Линды, убитой и едва забросанной зем¬
441

лей. И еще это была охота на него — он был частью всего этого
поиска, предрешенной жертвой.
«Что вы сделали со своей женой?»
Они обыскали все пространство со стороны дома — до до¬
роги на Арчертаун, затем пересекли дорогу и свернули в новый,
куда более обширный участок леса. На их пути попался лишь
один дом, маленький аккуратный дощатый домик, в котором
живут со своей матерью Эмили и Энджел. Все эти места хоро¬
шо знакомы Джону. Он знал, эти холмы, отвесные склоны, ру¬
чьи, крутые каменные обрывы, но раньше никогда так ясно не
сознавал, насколько они безлюдны и обширны.
Через несколько часов Стив Риттер объявил перерыв на за¬
втрак. Все собрались вместе, открыли свои корзинки. Ели поч¬
ти молча, обмениваясь лишь случайными отрывистыми замеча¬
ниями. А после' закурили и улеглись под деревьями.
Потом Стив скомандовал:
— Подъем, ребята!
И поиски начались снова. Уже около четырех они заверши¬
ли большой круг и снова вышли на дорогу в Арчертаун всего в
нескольких ярдах от дома Джона. Между домом и дорогой был
заросший луг, составлявший часть его собственности. Вместо
того чтобы выходить на дорогу, Стив повел их сквозь узкую
полоску зарослей на луг. Когда они пересекли его, держась те¬
перь ближе друг к другу, усталые, вспотевшие от жаркого после¬
полуденного солнца, Джон увидел впереди крышу дома. Как
будто эта часть ночного кошмара наконец кончается. Но, мо¬
жет быть, одна из поисковых групп или те, что ищут в озере,
уже... Когда они доберутся до дома, Стив позвонит, и они все
узнают, если есть, что узнавать.
Собака бежала впереди, скрываясь в густых травах так, что
виден был только смешной виляющий хвост. Теперь они шли
куда медленнее, отдыхая на ходу, спускаясь по склону к ру¬
чью, который отделял их от дома. Вдруг Джон увидел, что этот
хвост тревожно стал торчком. Послышался лай. Все бросились
туда. Джон бежал вместе со всеми, внутри у него все. похоло¬
дело. К собаке все подбежали одновременно. Стив Риттер про¬
брался вперед. Все столпились вокруг него.
Джон тоже заставил себя взглянуть. Воображение рисовало
ему ужасные картины. Но увидел он лишь небольшой кусок
выжженной травы. Что там обнюхивала собака. Что? Кусок .
ткани? Клок одежды?
Стив Риттер поднял загадочный предмет, и оказалось, что
это джинсы. Обе брючины обгорели до колен. Все осталь¬
442

ное невредимо, и хорошо различимы разноцветный пятна
краски.
Секундное облегчение, испытанное Джоном, тут же исчез¬
ло, как только он увидел — это его джинсы. Синие джинсы,
висевшие в мастерской. Те самые, которых он не нашел сего¬
дня утром. Это показалось невероятным. Неужели кто-то, же¬
лая причинить ему зло, подстроил это нарочно?
Мужчины, будто по команде, образовали круг, в центре ко¬
торого был Стив Риттер. Держа в руках джинсы, он смотрел
прямо в глаза Джону:
—	Кто-то жег джинсы на вашей земле, Джон.
Джон молчал, борясь с ужасом, возникшим из-за этой новой
мысли. «Не Линда, а?.. А кто?»
Стив оглядел джинсы:
—	Синие джинсы, испачканные красками, которыми поль¬
зуются художники. Что вы скажете, Джон? Кто мог сжигать на
вашей земле пару синих джинсов? И чьими они, по-вашему,
могут быть, испачканные краской, как не джинсами худож¬
ника?
Все круглые, красные, голубоглазые лица были обращены к
Джону.
Кольцо вокруг него становилось все уже.
—	Что вы думаете об этом, Джон, приятель? — Стив поднял
джинсы повыше. — Примерно ваш размер, как по-вашему?
Неожиданно новая мысль сверкнула у него в голове: «Что,
если все это было проделано не Линдрй, а...»
Стив замолчал, и воцарилась зловещая тишина. Потом один
из мужчин крикнул:
—	Пусть примерит их, Стив!
Остальные рассмеялись одобрительно.
Джон сказал:
—	Это мои джинсы. Я искал их сегодня утром в мастерской.
На месте их не было. Кто-то принес их сюда.
—	Но они ваши? — воскликнул Стив. — Вы признаете, что
они ваши?
—	Пусть примерит их, — снова закричали мужчины.— А как
иначе он будет знать, что они его? Может, у нас Зачелся другой^
художник, которому захотелось сжечь свои джинсы?/
Кольцо снова сжалось. Враждебность, напряжение и то чув¬
ственное возбуждение, что владело ими весь день, нарастали.
Стив посмотрел на Джона, потом на остальных и опять на Джо¬
на. Черты лица Стива стали мягче, как у лидера, чувствующе¬
го, что его контроль над людьми исчезает.
443

—	Эй, ребята, если парень говорит, что это его вещь...
—	Что такое,* мистер Гамильтон? Вы такой скромник, бои¬
тесь раздеться перед кучкой парней?
Один из мужчин внезапно подскочил и схватил Джона за
пояс. Джон обернулся к нему. Стив Риттер закричал. Но их
возбуждение прорвалось. Задыхаясь под их твердыми, потны¬
ми телами, он почувствовал, как чьи-то руки расстегивают ре¬
мень. Трое сидели на нем верхом, двое других снимали брюки
и натягивали джинсы. Кто-то подтянул их до талии, и тут же
все отступились. Он поднялся,, застегивая джинсы.
—	Годятся! — воскликнул кто-то. — В самый раз.
Все захохотали прерывистым злым смехом и снова замолчали.
С гневом й отвращением Джон взглянул на свои голени, тор¬
чавшие из обгорелых штанин. Затем при полном молчании ста¬
щил с себя джинсы и надел брюки.
Но возбуждение уже прошло. Мужчины неуклюже перемина¬
лись с ноги на ногу. Кто-то кашлянул. Стив Риттер с жестким от
досады лицом нагнулся и поднял джинсы. Раз мужчины не под¬
чинились его власти, он не хотел иметь больше с ними дела.
—	Ну вот что, ребята. — Глаза его блеснули, и он указал на
дорогу, в двадцати футах слева от них. — Баста! Поиски окон¬
чены! Можете разъезжаться по домам.
Пристыженные, они побрели через луг к дороге и дальше по
ней к тому месту, где оставили свои машины.
Стив Риттер все еще держал в руках джинсы. Потом повер¬
нулся к Джону:
—	Ладно, приятель. Эти джинсы я отвезу капитану Грину. Я уж
тут ни при чем, он — начальник. — Тень привычной, почти лас¬
ковой насмешки появилась в его глазах. — Сдается мне, он здо¬
рово заинтересуется, а, Джон? «Как случилось, что в тот же день,
когда исчезла ваша жена, тут на лугу каким-то образом сгорели
ваши джинсы? Зачем понадобилось их тут сжигать? — будет он
думать, -т Может, на них что-то было? Что-то, что лучше сжечь?»
Вот что он подумает. У них там в полиции есть лаборатория, не
то в Спрингфилде, не то еще где-то. С самым новейшим обору¬
дованием. Они найдут. Даже если на них окажутся самые крошеч¬
ные пятнышки...
Он вдруг замолчал, с вызовом глядя на Джона. Гнев жег
Джона как кислота. Кто-то это ему подстроил? Стив? «Я не хо¬
тела... Этр как болезнь...»
Выложить ему прямо в лицо. «Вы были любовником моей
жены. Вы убили ее. А пытаетесь повесить это на меня». Но все
это вранье. Не был Стив ее любовником. Это ложь, порожден¬

ная изощренной алкоголической злобой. И почему заводить
разговор об убийстве? И вообще, откуда взялось убийство? Что
это, как не предположение Врага? Какое-то холодное, отчаян¬
ное спокойствие охватило Джона. Главное — факты, то, что
было на самом деле. Держись фактов. Таково единственное
оружие, которым можно победить этот кошмар.
Он выговорил:
—	Я же сказал, что ничего не знаю об этих джинсах, кроме
того, что они взяты из моей мастерской. И о том/ что случи¬
лось с Линдой, я знаю столько же, сколько и вы.
—	Столько же, сколько и я? — Губы Стива раздвинулись в
улыбочке. — Может быть, может быть, вы знаете об этой ис¬
тории столько же, сколько я, или все эти парни, или капитан
Грин, или весь Стоунвилль. Может быть, мы все знаем одно
и то же. — Он легко тронул Джона за руку — Вот что, Джон,
приятель, сдается мне, капитан Грин сегодня не потревожит
вас. Вы же ничего такого не сделали, чтобы капитан Грин ис¬
кал вас. Вы ведь не сжигали этих джинсов. Вы утверждаете это.
Вы не знаете ничего, что могло бы помочь поискам. Нет, ка¬
питан Грин не будет вас беспокоить, если, конечно, какие-то
вести о Линде не придут по телетайпу или до тех пор, пока
лаборатория не сделает анализа. Тогда уж, конечно, имея в
виду, что джинсы — ваша собственность, думаю, капитан вас
известит. Приличие этого требует, верно? — Он слегка потре¬
пал Джона по руке: — Так что вы не расстраивайтесь, рисуйте
свои картины и побудьте дома. И не очень-то ломайте себе
голову, а то не успеешь оглянуться, придется к вам вызывать
психиатра. Мне сдается, что волноваться нет причин,.а как вы
считаете, Джон? Линда появится, а? Когда протрезвится, когда
весь газ из нее выйдет, — и вот она, тут как тут, как в сказке.
(Ах, Джон, милый, — передразнил он тоненьким гол орком, —
как я только могла написать эту ужасную записку, уничтожить
эти прекрасные картины — в пьяном угаре. Ах, Джон, люби¬
мый, прости меня...)
Все с той же усмешкой он повернулся и зашагал через луг,
помахивая обгорелыми джинсами.
Глава 12
Когда Джон вернулся домой, телефон прозвонил трижды. Не
подходи, говорил он себе. Кто бы ни звонил, он той же поро¬
ды, что Стив Риттер и эти красномордые типы там, на лугу. Не
445

имей с ними дела. Сделай вид, хотя бы на время, что их просто
не существует.
Телефон снова зазвонил тихонько. Охваченный внезапной
надеждой, он подбежал к телефону.
Мужской голос — гулкий, педантичный, такой знакомый, —
чей же это голос? — произнес:
—	Алло, мистер Гамильтон, говорит Джордж Кэри.
Вот неожиданность! Уж среди всех, для кого он нынче стал
парией, старый мистер'Кэри должен быть первым.
—	Я был страшно огорчен, услыхав насчет вашей жены. Все
это довольно странно. — Слова звучали как-то напряженно,
неловко, будто мистер Кэри считал необходимым из приличия
что-то сказать по этому поводу, но ему это крайне неприят¬
но. — Ее ищут, как я понимаю. Похоже, что делается все, что
возможно в таких случаях.
—	Да,отозвался Джон.
—	Я звоню, — продолжал мистер Кэри, — потому что, как
вы понимаете, сегодня в восемь часов собрание жителей де¬
ревни. Я понимаю, у вас не очень-то легкий момент. Но мис¬
сис Кэри и я надеемся, что вы, как здешний житель, хотели
бы сохранить Стоунвилль в его нынешнем виде. Ведь он так
много значит для всех нас. Борьба будет очень серьезной. Каж¬
дый голос на счету. — Мистер Кэри откашлялся. — На днях
между нами было маленькое недоразумение, Гамильтон. Но
ведь ничего серьезного. Вы с этим согласны? Мы оба, миссис
Кэри и я, уверены, что вы не изменили отношения к проекту
строительства отелей, и уверены, что вы придете сегодня ве¬
чером и скажете свое слово. То есть мы оба надеемся, что вы
явитесь и проголосуете против продажи северного берега озе¬
ра. Мы оба на это рассчитываем.
Сначала Джон был просто потрясен тем, что в этом мире,
который стал казаться ему совершенно безумным, мистер Кэри
все еще мог беспокоиться о том, построят или не построят
отель. Потом, слегка оправившись от потрясения, он возму¬
тился наглостью старика. «На днях между нами было маленькое
недоразумение, — циничный способ приносить извинения. —
Надо успокоить его. Может быть, то, что о нем говорят, —
правда. Может быть, он и убил свою жену. Но голосование есть
голосование».
Прежде чем он успел как-то ответить, мистер Кэри добавил:
г- Конечно, Гамильтон, мы не требуем от вас никаких обе¬
щаний. Я только хочу, чтобы вы знали — мы на вас рассчи¬
тываем.
446

И трубка там была повешена.
Джон побрел в гостиную и сел на диван. Попытался думать
о Линде? Где она? Что с ней случилось? Но в его душе не было
никаких чувств, и даже ее лицо расплывалось в памяти. Будто
она никогда не существовала, была какой-то условной фигурой,
придуманной для того, чтобы создать этот отвратительный мир
нереальности.
Апатия, нараставшая весь день, была даже сильнее гнева.
И он отлично понимал, что главный его враг — это чувство
безнадежности, даже обреченности. Что случилось, то служи¬
лось. Нужно подчиняться этому. Это была пораженческая пси¬
хология. Жители выбрали его жертвой, и это было словно
парализующая инъекция, которая лишила его возможности
действовать. А что тут можно сделать?-С tex пор, как он на¬
шел записку, сеть дюйм за дюймом опутывала его. Чемодан,
потом джинсы...
Известие о джинсах уже, конечно, разнеслось по деревне.
Юн убил ее. Это его джинсы. Он пытался их сжечь. Он сам со¬
чинил эту записку. Он сам разрезал свои картины. Ор сам сло¬
жил ее вещи в чемодан, чтобы сделать вид, будто^она уехала,
сам выбросил их* на свалку. Он отправился в Нью-Йорк вместе
с Брэдом Кэри, которого просто одурачил, чтобы устроить себе
алиби. Он пытался заставить полицию поверить, будто она была
чокнутая...»
Эти самые слова повторяют на почте, в магазине. Жители
толпятся на улице, под кленами... А это сборище, которое бу¬
дет сегодня в восемь. Соберется вся деревня. И внезапный
ужас перед толпой, толпой, состоящей из красных морд, пот¬
ных тел, таких же, как те, на лугу, только в большем количе¬
стве, охватил его. На минуту ему показалось, что они окружи¬
ли уже его...
Беги! Садись в машину и гони что есть сил! Пусть много-
много миль отделит тебя от этого кошмара. Расстояние, может
спасти.
И странно — на смену вспышке паники пришел гнев. И это
помогло ему. Они хотели бы, чтобы он побежал? Пускай жер¬
тва бежит. Вот тогда начнется охота. Но почему он должен
принимать их условия? Почему он должен принимать на себя
вину, которую они же и навесили на него? Он ничего дурного
не сделал. Неужели так трудно запомнить это? Стой на своем.
Не поддавайся им. Не убегай от собрания. Наоборот. Отправ¬
ляйся прямо туда.
Позвонил телефон. Почти успокоившись, он взял трубку.
447

—	Джон! Это Вики. — Ее спокойный голос так подходил к
обретенной им уверенности в себе, точно паники и не было. —
Джон, я просто возмущена. Я только что узнала, что сделал
папа. Правда, что он звонил вам? Он пытался заставить вас
пойти сегодня голосовать.
Джон подтвердил это.
—	Он расстраивается из-за истории с озером и даже не заду¬
мывается, что могут чувствовать в этот момент другие. Джон, я
приношу извинения от всей нашей семьи...
—	Я поеду на собрание, — внезапно решил Джон.
Он услыхал, как она испуганно вскрикнула.
—	Но вы понимаете, какие они сейчас?
—	Поэтому и поеду, — ответил Джон. — Мне нечего скры¬
вать. Почему я должен поступать так, будто бы я виновен?
—	Да, конечно. Я понимаю. Ну хорошо. Тогда едем вместе с
нами. Со мной и Брэдом. Должна же у вас быть хоть какая-то
поддержка.
Благодарность, признательность — вот что он почувст¬
вовал.
—	А что скажет Брэд?
—	Если вы решили идти, Брэд не захочет отпустить вас одно¬
го. Приезжайте, пообедаем и двинемся вместе.
Он постоял под душем, переоделся и поехал к дому Кэри.
И, когда улыбающийся Алонсо Филлипс провел его в большую
гостиную, он как бы снова вернулся в мир с его привычными
чертами. Ни Вики, ни Брэд не выказывали сочувствия, а вели
себя как всегда. Брэд приготовил мартини. Они выпили на
террасе. Побледневшее к вечеру солнце висело над верхушка¬
ми деревьев, над мерцающей гладью озера.
Джон понимал, что это — идея Вики. Брэд, как человек вос¬
питанный, просто следовал за ней. В нем слишком много от
отца. И воображение никогда не заносило его. Даже Вики не
то чтобы поддерживала его, Джона, пригласив к себе. Она тоже
его подозревала. Но для Вики Кэри главное — что он в беде,
нуждается в убежище. И нельзя осуждать человека, прежде чем
вина его'не доказана.
Они пили кофе в гостиной, когда из холла послышался го¬
лос Роз Морленд:
—	Привет, дорогие! Вы готовы? — И Роз Морленд, болтая,
появилась в дверях на пороге террасы. — Не канительтесь! Что
скажет старый папа Кэри, если его верная бригада опоздает
и... — Она заметила Джона и тут же замолчала, глядя на него
с испугом и каким-то неестественным отвращением. — О, я....
448

Мы с Гордоном думали, что поедем все вместе; Мы думали... —
И она выскочила из комнаты.
Джон поднялся:
—	Извините. Если вы собрались ехать вместе с Морлен¬
дами...
Брэд был явно расстроен. Вики заторопилась:
—	Не глупите. Мы ничего не планировали заранее. Они за¬
глянули случайно. Ох уж эта невозможная женщина!
Они не спеша допили кофе. Было уже больше восьми, когда
Брэд отставил чашку и, стараясь не встретиться глазами с Джо¬
ном, спросил:
—	Вы решили ехать, Джон?
—	Это будет самое лучшее решение.
—	О’кей. Тогда мы с вами.
Он обернулся к Вики:
—	Ты готова, дорогая?
—	Да.
-*■ Тогда пошли. Машина у дверей.
И они поехали по направлению к деревне.
Автомобили уже были припаркованы сбоку на дороге в не¬
скольких сотнях футов от церкви.
Когда они вышли из машины и под свисающими ветвями
вязов двигались в темноте к залу собраний, Джон заметил, что
народ уже повалил к двери. Небольшие группки еще стояли у
входа, кое-кто курил. Ничто не напоминало о его драме. Гул
голосов, случайный смешок, громкий голос, весело воскликнув¬
ший: «Здорово, Джо», — все это были привычные для летнего
деревенского вечера звуки. Даже оживление, вызванное тем, что
общество собралось выполнить свои демократические обязан¬
ности, не содержало в себе оттенка угрозы.
-Женщина в светлом платье быстро прошла мимо них.
—	Добрый вечер, миссис Сили, — окликнула ее Вики.
—	Добрый вечер, миссис Кэри. — И рассеянный взгляд жен¬
щины скользнул по ним.
И тем не менее, когда они выбрались из темноты поближе
к ейету, веером падавшему от дверей зала, напряжение начало
нарастать. Будто они вместе с семьей Кэри — тлеющий запал,
огонек которого дюйм за дюймом приближался к взрывчатке.
Вдруг в центре главной улицы Джон заметил высокую фигуру
регулировщика в форме. Стив Риттер.- В тот же момент они
подошли к ожидающим начала собрания людям. Брэд шел чуть
впереди всех троих. Один из ожидавших, смеясь, обернулся к
Брэду и сказал:
15	П. Квентин «Ловушка»
449

—	Здорово, Брэд! Как пожива...
Заметив Джона, он замолчал. Остальные тоже замолчали.
И бессознательно придвинулись ближе друг к другу, как те на
лугу. Стали полукругом, загораживая им дорогу. Их взбудора-
женность немедленно передавалась и другим, толпившимся у
дверей. Все замолчали, подошли поближе. Потом Джон услы¬
шал, как где-то сзади вскрикнула женщина и разнесся шепо¬
ток:
Это он... Это мистер Гамильтон... Мистер Гамильтон... Га¬
мильтон...
Все продолжалось не долее секунды. Брэд еще был впереди.
Вики — рядом. Брэд шагнул навстречу стоящим, и они рассту-
" пились перед ним.
—	Гамильтон... Гамильтон...
Шепот уже слышался сзади.
Взглянув на Джона, Брэд пробормотал:
—	Может, все-таки это не такая уж правильная идея?
—	Порядок, — ответил Джон.
—	Конечно, — поддержала Вики.
И они вошли в ярко освещенный вестибюль.
Глава 13
В первую секунду Джон увидел все как на полотне, со все¬
ми прописанными деталями: деревянные кабины для голосо¬
вания у дальней стены,.длинный стол, за которым на деревян¬
ных стульчиках вобседают представители власти — в костюмах
и галстуках, аккуратные, полные собственной значительности.
Лицом к ним столпились обитатели Стоунвилля — старики,
скрюченные, как древесные корни; здоровенные фермеры,
юноши, домохозяйки, девушки в ярких летних платьях. Они
заполняли центральную часть холла вокруг массивных дере-
вянных колонн.
Справа, вызывающе отчужденно, стояли мистер и миссис
Кэри, вместе с верными союзниками Морлендами. Секретарь
деревенской управы, суровый старик, сидевший вчера вечером
в кафе-мороженом, стоял, шелестя бумагами, и, запинаясь и
вглядываясь в них сквозь очки в стальной оправе, говорил о
чем-то. Мирная сценкЯ, типичная для Новой Англии, когда
искренние приверженцы и празднолюбопытствующие — все
собрались вместе, чтобы выполнить свои общественные обя¬
занности. В этой спокойной обстановке, казалось, не может
450

произойти ничего более драматического, чем напыщенная речь
мистера Кэри против нововведений.
Но те, кто остался на улице, толпились теперь позади нют,
подталкивая их вперед, внося с собой возбуждение.
Джона толкнули на девицу, которую он раньше не заметил.
Она обернулась. Глаза сузились от страха, и она вскрикнула.
Тут же все головы обернулись к ним. Возглас девицы был как
бы подхвачен всеми, словно таинственное, искаженное эхо.
Какое-то мгновение этот странный звук трепетал в воздухе,
затем наступила тишина. Не было слышно ни звука, кроме
бубнящего голоса секретаря управы. Погруженный в свои дела,
старик ничего не заметил. Он уткнулся в свои бумаги, и голос
его раздавался преувеличенно громко:
—	Итак, я полагаю, что почти все знают, зачем мы собрались.
Но, прежде чем начать голосование, мыхлкроем собрание, что¬
бы те, кому есть что сказать... то есть.,.
Он сбился и замолк, почувствовал что-то неладное в уста¬
новившейся тишине. Подняв глаза от бумаг, стал оглядывать¬
ся, не находя причины беспорядка. Наконец увидел Джона.
Челюсть у него отвалилась, а глаза сделались такими же, как у
всех остальных. Джону казалось: нет ничего, кроме этих глаз —
сверлящих его, жестких, угрожающих именно тем, что в них
отсутствовало всякое выражение.
Неожиданно он почувствовал себя уверенней, потому что
презирал их. Если бы он был «своим», одним из них, они бы
никогда не отнеслись так к нему. Все из-за того, что он — чу¬
жак, «сумасшедший художник», которого они всегда отверга¬
ли своим узким умишком. Брошенный ими вызов вернул ему
самоуважение.
Какой-то ребенок, неразличимый в толпе, нарушил тишину
Тонким писклявым голосом он спросил:
—	Мистер Гамильтон?
И снова будто эхо прозвучало в зале:
—	Гамильтон... Гамильтон...
Это было похоже на шепот, грозящий перейти в рев..
Оратор, придя в себя, постучал по столу председательским
молотком.
—	Итак, — продолжал он свою речь, —. я должен, как секре¬
тарь управы, объявить собрание открытым для любого обсуж¬
дения, которое вы захотите...
Мистер Кэри с боевым и важным видом поднял руку. Но,
прежде чем он открыл рот, какой-то мужчина у двери завопил:
—	У меня вопрос. Где миссис Гамильтон?
451

И немедленно рев вырвался на' свободу:
—	Где миссис Гамильтон? Где она? Где миссис Гамильтон?
Крик сливался с криком, пока все звуки не потонули в не¬
разборчивом, нечеловеческом гомоне. Секретарь управы стучал
председательским молотком. Два выборных члена упрайы, си¬
дящие по обе стороны от него, вскочили, призывая к поряд¬
ку. Но нисто не обращал на них никакого внимания. Среди
моря лиц, смотревших на Джона, мелькнуло лицо матери Эми¬
ли и Энджел. Миссис Джонс едва можно было узнать, ее гла¬
за сверкали тем же хищным блеском, что и у всех остальных.
Какой-то человек, слева от него, рядом с Вики, что-то заво¬
пил. Джон видел, как у него открывается рот, образуя широкое
О, но не Мог различить ни слова.
Он посмотрел на Вики и Брэда. Кожа вокруг носа у Брэда ста¬
ла бледно-серой. Вики встретилась глазами с Джоном и ободряю¬
ще улыбнулась. И это сразу помогло. Его охватило чувство гнева
и презрения к окружающим. Он справится. Он был уверен в этом.
И, как только рев чуть утих, Джон поднял обе руки вверх.
Эффект был потрясающим. Шум немедленно улегся, и сно¬
ва воцарилась тишина — та же, что и раньше, хрупкая, насто¬
роженная тишина. Секретарь снова стукнул молотком. Выбор¬
ные, оглядевшись, с важным видом уселись на свои места.
—	Ну так вот, — сказал Джон. — Я пришел сюда не для того,
чтобы отвечать на вопросы. А потому, что это общее собрание
и я имею право прийти сюда, как и все остальные. Но если кто-
то хочет задать мне вопросы касательно моей жены, ну что ж,
валяйте...
Ничего подобного они не ожидали. На какое-то время ими
овладело чувства неловкости, даже смущения. Мистер Кэри
гулким голосом начал:.
—	Это возмутительно! Мы цивилизованные люди. Мы собра¬
лись здесь...
Но стоящий у двери вожак снова закричал:
—	Где миссис Гамильтон?
И эти слова, заглушив голос мистера Кэри, вновь объедини¬
ли их и вернули к лихорадочной враждебности.
—■ Где она? Где миссис Гамильтон?
Женщина, стоявшая рядом е Джоном, вцепилась в его руку.
Он чувствовал, как ее ногти вонзаются в кожу.
—	Где миссис Гамильтон?
И снова тишина, тишина, полностью сконцентрированная на
Джоне. Он высвободил свою руку из когтей соседки.
—	Я не знаю, где она, — ответил он.
452

—	Он не знает... Он говорит, что не знает....
Молодой человек в желтой спортивной рубашке, перекрывая
шум, крикнул:
—	Почему чемодан оказался на свалке?
Джон обернулся к нему:
—	И этого я не знаю.
—	Зачем вы сжигали джинсы на лугу? — снова закричал тот,
первый мужчина. Его голос, громкий и насмешливый, будто
специально подстегивал безумие.
Шум снова стал неуправляемым. Джон попытался перекри¬
чать его:
—	Я не сжигал джинсы. Кто-то...
Но его крик потонул в общем гомоне. Он смутно чувствовал,
что не все были против него. Кто-то крикнул:
—	Оставьте его в покое!
Слова едва можно было разобрать. Образовались две враж¬
дебные группы. Мужчины толкали друг друга. Но то, что мне¬
ния разделились, только накаляло атмосферу. Женский голос,
тонкий и пронзительный, перекричал всех:
—	Мистер Гамильтон, вы убили свою жену?
Тут же все как с цепи сорвались. Мужчина, стоявший по
соседству с Джоном, бросился на него. Брэд успел ударить его
раньше Джона. Толпа превратилась в дёрущуюся, колышущую¬
ся, беспорядочную кучу. Вскрикнула женщина. Кто-тО тяже¬
ло, всем телом ударился о колонну.
Брэд схватил Джона за руку:
—	Надо выбираться отсюда.
Захваченный жестоким, злобным возбуждением,, Джон готов
был остаться и биться с ними всеми, но он понимал, что Брэд
прав. Он устоял перед ними. Показал, что не боится их. И он
повернул к двери. Вики была совсем рядом. Ее лицо всего в
нескольких дюймах от него. Со страшным усилием ей удалось
повернуться. Сосед снова схватил Джона. Джон отшвырнул его.
Брэд куда-то исчез. Вики пробивалась вперед к двери. Трое не¬
известных начали надвигаться на Джона. Вики моментально по¬
вернулась и прикрыла его собой.
Неуклюже держа Вики перед собой, Джон пробился к две¬
ри. И, когда они проталкивались мимо разгоряченных враждеб¬
ных тел, Джон заметил входящего с улицы Стива Риттера. Его
глаза сверкали из-под полицейской фуражки^ и он угрожаю¬
ще размахивал своей дубинкой. Его появление тут же возыме¬
ло свое действие. Почти сразу шум и крики позади ;них стали
утихать, и через несколько минут все успокоилось.
453

Он отпустил Вики. Вместе они пробились к Стиву, и тот
широко улыбнулся Джону:
—	Ну, что, Джон, приятель, надо было меня послушать и
посидеть дома!
Вики возмутилась:
—	Вы могли бы сдержать их. Почему вы не явились раньше?
Вам же все было слышно. — И, не дожидаясь ответа, она потя¬
нула Джона на освещенную площадку у двери. — Зверье, отвра¬
тительное зверье!
К ним подбежал Брэд. Воротник его рубашки был разорван.
Здесь, среди спокойствия деревенского вечера, рваный ворот¬
ник выглядел как-то неправдоподобно.
Вики предложила:
—	Я отвезу вас к нам.
В этот момент к ним поспешно приближались мистер и мис¬
сис Кэри.
—	Вики... Брэд...
Все трое обернулись в сторону стариков. Мистер Кэри запы¬
хался. Его лицо было багрово-красным. Не глядя на Джона, он
сверкнул глазами в сторону Брэда и Вики.
—	Что это вы оба себе позволяете? Почему не приехали к
нам, как было условлено?
—	Мы были с Джоном,ответила Вики. — И он оставил у
нас свою машину. Мы подвезем его к нашему дому.
—	И не будете голосовать? Вы в своем уме? Сейчас же вер-,
нитесь, оба! Останьтесь на голосование, я требую!
.— Требуете? К&кое право вы имеете что-то требовать? — воз¬
мутилась Вики. — Это вам понадобилось, чтобы Джон приехал.
Именно вы ответственны за всю эту отвратительную сцену.
Мистер Кэри уставился на нее ледяным взором и замер на
'секунду. Затем повернулся к сыну.
—	Брэд! — загрохотал он. — Вернись!
Грубая деспотичность, звучавшая в его голосе, была удиви¬
тельна. Джон никогда не видел, чтобы Кэри распустился до
такой степени. Посмотрев на Брэда, и увидев его побледнев¬
шие от волнения губы, он сказал:
-г Со мной все в порядке! Почему бы вам не вернуться?
—	Будь я проклята, если вернусь, — заявила Вики. — К чер¬
ту Стоунвилль. К черту озеро Шелдон. Пусть они построят
мотели на каждом квадратном метре. — Она взяла за руку Брэ¬
да. — Едем!
Но мистер Кэри тут же схватил Брэда за другую руку.
—	Брэд, я жду.
454

Миссис Кэри вмешалась взволнованно:
—	Джордж, Джордж, пожалуйста. Не устраивай сцен. Пусть
мальчик сам решает.
Минуту Брэд колебался. Затем, обернувшись к Вики, про¬
бормотал со слабой улыбкой:
—	Ну, детка, зачем уж так. Может, ты довезешь Джона...
Глаза Вики гневно блеснули. Отбросив руку мужа, она по¬
вернулась к нему спиной.
—	Но, детка, голосование сейчас начнется... И оно так мно¬
го значит для папы...
Брэд умолк. Медленно и смущенно побрел он за родителя¬
ми в зал. Вики без слов зашагала к своей машине. Джон дви¬
нулся за ней. Они сели, и Вики направилась домой.
Сначала оба молчали. Потом она взорвалась:
—	Иногда naiia доводит меня до сумасшествия. Я просто
убить его могу. — И добавила как бы в защиту мужа: — Это
не вина Брэда. Он под каблуком у отца и ничего с этим не мо¬
жет сделать. Так он воспитан — в поклонении перед ним, так
же, как поклоняется мужу его мать. Отвратительно бить же¬
ной папенькиного сыночка. На тебе жената лишь одна поло¬
вина мужа, другая принадлежит папеньке.
Она оторвалась от руля и взглянула на Джона. Конечно, она.
нарочно говорит все это, чтобы скрыть главную причину от¬
ступничества Брэда — он ведь защищал Джона не из веры в
него, а чтобы поддержать жену.
Если бы мы могли уехать! Ведь нам принадлежит полови¬
на всей этой проклятущей бумажной компании. Мы могли бы
продать свою часть, бросить все это и достойно, разумно жить
своей жизнью. Но Брэд никогда не согласится, до тех пор хотя
бы, пока жива его мать. «Не можем же мы возложить это бремя
на мою мать», — говорит он. Но он вовсе не считает, что его
отец — бремя. Он помешан на нем и на своем грандиозном
наследственном деле. Он... — Она прервала себя. — Простите,
Джон, сейчас не самый подходящий момент изливать свои го¬
рести. Но выбыли удивительны. По-настоящему'удивительны!
—	Нет. Я не смог сдержать их.
—	Трусы! И этот Стив Риттер! Он хуже их всех. Он винов¬
ник этой истории — шнырял повсюду, намекая, подстрекая,'
подстегивая. Почему? Почему он так против вас?
«Я не хотела, но это сильнее меня... Это как болезнь...»
—	Не знаю. Думаю,-они все против меня, так как не привы¬
кли к таким, как я. Что-то во мне кажется им подозрительным.
И потом, Линда...
455

И вдруг понял, что даже с Вики Кэри не может говорить о
Линде. И они ехали молча, пока не достигли дома.
Он предложил ей вернуться и все-таки проголосовать, но она
заупрямилась, все еще продолжая сражение со свекром и за¬
пуганным мужем. Ему не следует возвращаться домой одному,
заявила она. И настояла на том, чтобы* зайти к нему и выпить
по стаканчику. И только когда они сидели в гостиной, Джон
начал понимать, как много значит, что после всех ужасов этого
дня нашелся кто-то, кто может просто посидеть с ним, прини¬
мая его таким, каков он есть.
Оставалась она недолго.
—	Нам еще с бедным Брэдом достанется. Когда папа ведет
себя так, это его просто убивает. Он чувствует себя сокрушен¬
ным, загнанным в лодушку, опустошенным. Я его не виню.
Она протянула Джону руку, и ее- некрасивое лицо осветила
застенчивая, смущенная улыбка.
—	Можно мне сказать вам кое-что, Джон? Это звучит глу¬
по, Даже обидно. Но до того вечера, а при том, что папа и
Морленды и все кругом твердят все это... Я не была уверена.
Я была как Брэд. Какая-то часть моей души допускала: может,
они правы? Может, он всё-таки... — Она оборвала себя и от¬
няла руку. — Hq теперь все по-другому. Теперь я вам верю.
Она подошла к двери. И обернулась.
—	И насчет Линды тоже. Я верю, что она такая, как вы расска¬
зывали. Представляю, какая кошмарная жизнь у вас была. И вос¬
хищаюсь вами. У вас больше мужества, чем у меня. И, если что-
нибудь случится, я хочу сказать, что бы еще ни случилось, я с
вами. И если я вам понадоблюсь... Спокойной ночи, Джон.
—.Спокойной ночи, Бики.
Он смотрел ей вслед, пока она торопливо пересекала лужай¬
ку. И, когда она уехала, оборвав этим последнюю связь с миром,
ощущение кошмара снова начало сгущаться.
Он был один в доме, и огромная невидимая сеть полностью
опутала, окружила его.
Он погасил свет и поднялся в спальню. С тех пор как Линда
исчезла, он почти не заходил сюда. Стоял и смотрел на знако¬
мую кровать с мятым белым покрывалом/И тут мысль о Линде
пррбилась сквозь его неотступные думы о том переплете, в ко¬
торый он угодил. Она — та женщина, на которой он был женат
шесть лет, женщина, которую он любил. И вот она куда-то ис¬
чезла...
Снова ему явилось страшное видение — как она, обезумев,
кромсает ножом картины в гостиной, бежит по ступенькам на¬
45 6

верх, чтобы упаковать чемодан... А что.потом? Бросает чемодан
на свалке? Сделала ли она это? Сжигает на лугу его джинсы?
Могла ли она сделать и это?
Вот чего ему никак не понять: могла ли Линда все это сде¬
лать? Он никогда не мог решить этого. Или все было совсем
иначе — это сделал какой-то таинственный немыслимый Враг,
причем не только его Враг, но и Линды. Бросить чемодан на
свалке, где его обязательно найдут? Жечь джинсы на лугу возле
дома, где они неизбежно будут обнаружены? Но зачем? Пото¬
му что он конечно же убил ее.
Линда умерла. Эта уверенность заполнила его, как если бы в
комнате находился труп.
Он заглянул в ванную. Полотенце, которым он тогда днем
вытирался после душа, все еще валялоеь на полу. Он машиналь¬
но наклонился, чтобы поднять и повесить его.. Вот тут-то он и
взглянул на зубные щетки... Он заходил сюда еще раньше, как
он мог этого не заметить?!
Зубные щетки Линды располагались обычно слева от зерка¬
ла, а его собственные — справа. Все ее щетки были на месте.
Двух его щеток не было.
Значит, Линда не сама упаковывала чемодан. Кто-то другой —
Враг — поднялся в спальню, вытащил чемодан, сложил платья^
забежал в ванную комнату, схватил зубные щетки — все равно
какие... Значит, кто-то другой — не Линда — напечатал ту запис¬
ку, разрезал картины, растоптал пластинки...
Он присел на край ванны. Голова болела. Не все ли теперь
ясно? Разве такая незначительная деталь, как зубная щетка, не
доказывает окончательно, что Линда убита, а остальное лишь
подтасовка, хитро задуманный план, чтобы подозрение пало на
него? Постепенно, несмотря на сумятицу мыслей, он почувст¬
вовал, что вот наконец .найдена правильная линия поведения:
позвонить капитану Грину. Объяснить наконец, что те щетки
его, а эти Линдины. Это докажет его невиновность. Даже ка¬
питан Грин поймет, что он никогда бы не спутал свои зубные
щетки с ее щетками.
Но этот слабый луч надежды исчез так же быстро, как и по¬
явился. Как можно доказать, кому из них принадлежат щетки?
Он вспомнил об орущей, дерущейся толпе — ,они убеждены в
его виновности. И капитан Грин настроен так же. Для капита¬
на вся эта история со щетками — пустая болтовня.
Он не вернулся в спальню, а зашел в одну из безликих, хо¬
лодных комнат, предназначенных для гостей, которых так и не
было. Разделся и лег на кровать, пытаясь отделаться от новых
457

видений — ему представлялось, как Линда убегает от кого-то,
кричит, ее лицо искажено страхом...
‘ Попытался думать о Вики, но не мог. Стал думать о де¬
тях, но вспомнил, как Энджел Джонс вырывалась из его рук с
криком:
—	Вы бьете свою жену!
Ясно представил себе свои джинсы в полицейской лабора¬
тории. Мужчины в белом рассматривают их в микроскоп...
—	Даже если на них окажутся крошечные пятнышки... —
Снова Стив Риттер.
Когда#он наконец заснул, Стив опять охотился на него в
лесу, но на этот раз уже не один. Все население Стоунвилля с
шумом продиралось за ним сквозь кустарник, перекликаясь,
как гончие псы.
«Что вы сделали со своей женой?»
Глава 14
Проснулся он внезапно, показалось, что его зовет Линда.
Взглянул на часы. Десять минут одиннадцатого. Его охватило
беспокойство. Как он мог спать так долго? Ведь так много дел.
Но потом, когда все вспомнилось, им снова овладело безраз¬
личие. А что, собственно, он мог' сделать? Звонить капитану
Грину? Объяснить ему насчет зубных щеток? Но он уже и сам
понял, что это бесполезно. Капитан Грин решит только, 4fo
это новая, еще более неуклюжая попытка виновного отвер¬
теться.
—	Джон! — Кто-то звал его, откуда-то донесся этот слабый
женский голос. Все еще наполовину проснувшись, он подумал:
«Линда», — и вскочил с бьющимся сердцем.
—	Джон... Джон...
Подбежал к окну. Около куста сирени, росшего у двери в
кухню, стоял велосипед. Он прижался лицом к москитной сет¬
ке, вставленной в окно, и’увидел фигурку с длинной темной
косой у двери. Эмили Джонс.
С каким-то беспричинным удовольствием откликнулся:
—	Иду.
И побежал в спальню. Надел халат и спустился в кухню.
Потом открыл дверь и встретил Эмили на пороге. В руках у
нее была пачка писем. Вспыхнувшее лицо, блестящие глаза,
—	Я привезла вам письма. Мама не знает. Я пробралась на
почту, выудила их из вашего ящика и привезла.
458

—	Спасибо, Эмили.
Джон взял почту и положил ее на крышку газового шкафа,
стоящего у двери.
—	И потом... я приехала предупредить вас, чтобы вы не по¬
являлись в деревне. Вот из-за чего я приехала. — Она запыха¬
лась. Видимо, гнала изо всех сил. — Боб Сили и Джордж Хэтч
и все другие... говорят, что схватят вас, когда вы еще раз по¬
явитесь. «Надо было схватить его вчера!» Я только слышала,
как они это говорили. В магазине. Они не будут дожидаться
полиции. «Это не ее дело. И вообще, это касается только Сто-^
унвилля». Они говорят... — И.внезапно она бросилась к нему,
обняла и спрятала лицо у него на груди. — О, я их ненавижу,
ненавижу...
Худенькое тело вздрагивало. Он погладил ее по голове.
—	Ничего, Эмили, это всего лишь разговоры.
—	И Энджел — она такая же'плохая, как и все остальные.
Такая же гадкая, как и мама и как все. Она говорит, что вы это
сделали. Говорит, что вы убили миссис Гамильтон. — И Эмили
в отчаянии взглянула на него. — Но это же неправда? Я знаю,
это неправда!
—	Конечно, Эмили. Я. этого не делал. Я не имею цредстав-*
ления, где она.
—	А почему они так говорят? Почему они такие протйв-
ные?
Обняв ее одной рукой, он открыл двррь в кухню:
—	Войди и глотни чего-нибудь. Ты, верно, хочешь пить.
—	Нет*, нет, — отпрянула она от него, негромко всхлипнув. —
Не сейчас. Сейчас мне надо побыть одной. — Она побежала к ве¬
лосипеду, вытащила его из куста сирени, обернулась и взглянула
на него темными, полными боли глазами. — Когда:.. Когда это
пройдет, я... может быть... вернусь... и, если вы захотите, я буду
убирать и готовить, и... Но не сейчас.
И она снова всхлипнула. Потом, справившись с волнением,
вскочила на велосипед и умчалась, так нажимая на педаш, что
только темная косичка болталась у нее по спине.
Джон постоял немного, глядя ей вслед. Когда она скрылась, он
опустился на ступеньки и потянулся за пачкой сигарет. Но ее в
кармане не было. Он встал и направился в кухню, но вспомнил о
письмах и уселся с ними на ступеньках.
Первое, что ему бросилось в глаза, так это журнал «Арт ре-
вью». Наконец-то. Мнение критика из «Арт ревью» больше все¬
го интересовало era Разорвав обертку, стал искать статью. Она
оказалась большой, на целую колонку, и, читая ее, он, к своег
459

му удивлению и удовольствию, обнаружил, что она полна эн¬
тузиазма:
«Возможно, огромный шаг вперед, который мы отмечаем на
этой выставке, еще окончательно не закрепился. Но большин¬
ство полотен, увиденных критиком в этом году, в высшей сте¬
пени впечатляют. И кажется неизбежным, что вскоре наша
страна предстанет перед фактом — она обретет подлинно ве¬
ликого американского художника в лице Джона Гамильтона...»
На мгновение он забыл обо всем — так обрадовался. Но толь¬
ко на мгновение. До него тут же дошла вся ирония ситуации, и
радость омрачилась. Какое теперь имеет значение эта похваль¬
ная статья? Он бросил журнал и стал просматривать письма.
Был конец месяца — счета, счета... Счет из магазина, из
молочной, с бензоколонки Стива Риттера. Последние остатки
мгновенной радости померкли. Он взглянул на конверт и по¬
думал о Стиве Риттере, как тот, сидя в своей тесной конторе,
выписывал этот счет. Когда? Вчера? После поисков? Прежде
чем отправился регулировать движение у здания, где происхо¬
дило собрание?
Был еще счет из магазина стройматериалов в Питсфилде.
'Джон не помнил, чтобы когда-нибудь был в этом магазине.
Должно быть, Линда...
Разорвал конверт и вытащил счет. Сверху обозначено его имя
й адрес. Дальше следовало:
29 августа — три стофунтовых пакета готового цемента
по 1 доллару 95 центов 5-85
' 1 мастерок	79
Итого	6-64
Минуту он сидел, уставясь на счет. 29 августа! День его отъ¬
езда в Нью-Йорк, после дня рождения Вики. Но он не поку¬
пал никакого цемента. Или... Он почувствовал, как возвра¬
щается удушающее ощущение кошмара. Цемент! Куст сирени
перед ним задрожал и расплылся. Малиновка прыгала по га¬
зону: Казалось; она куда больше* чем на самом деле, и он, за¬
гипнотизированный, смотрел, как она что-то клюет в траве.
Вскочив с места, он вбежал в дом и принялся звонить в ма¬
газин стройматериалов. Ответил скучный женский голос.
Его руки дрожали. Он даже чувствовал, как трубка трется об
его ухо. Он сказал:	%
— .Говорит Джон Гамильтон из Стоунвилля. Я только что
получил счет на кое-какие предметы, которых не заказывал...
460

—	Минуточку, сэр. — Изменился у нее голос? Уж конечно
она, как и все остальные, знала это имя — Джон Гамильтон.
Он слышал ее удалявшиеся шаги. Звук казался гулким и та¬
ким же нереальным, как малиновка на газоне. Вот как это бы¬
вает, подумал он, когда начинаешь сходить с ума. Эта неудер¬
жимая дрожь, эта путаница...
Наконец ответил мужской голос.
—	Алло!
Он произнес:
—	Это Джон Гамильтон. Я получил счет на товар, который
не заказывал...
Последовала долгая пауза. Потом мужчина угрюмо сказал:
—	Извините, мистер Гамильтон, но счет правильный. Я сам
принимал заказ по телефону. Вы позвонили утром, что-то око-’
ло девяти.
—	Но я вам не звонил!
—	Джон Гамильтон из Стоунвилля. Вот какое имя. Джон
Гамильтон сказал, что ему нужен цемент — подремонтировать
плотину на ручье для детской купальни. Я предупредил, чтот
для этого лучше обычный цемент, но он настаивал, что нужен-
готовый к употреблению, и попросил доставить сразу же. Гру¬
зовик как раз ехал по соседству с вами. По вторникам он всег¬
да выходит в девять, так что я сразу же погрузил мешки. И вы,
то есть он, велели не останавливаться около дома, потому что
дома вас не будет, а выгрузить за домом, где ручей поворачи¬
вает, у дороги.
Сеть как бы стала видимой и висела над Джоном — темная,
спутанная, смертельно опасная, как паутица, от которой не
спастись. У поворота ручья. Это за домом, ближе к Фишерам.
Он не был там, с тех пор как вернулся из Нью-Йорка. Туда не
дошла поисковая группа. Все из-за того, что Стив разозлился
на мужчин и отослал их по домам.
Он смутно сознавал: необходимо что-то сказать — на том
конце провода таится опасность. Но не мог сказать ничего, что
изменило бы положение.
—	Это был не я, — выговорил он. — Если кто-то и звонил, на¬
звавшись Джоном Гамильтоном, это был кто-то другой. Я ниче¬
го не заказывал.
Он положил трубку. Телефон теперь ничего не значил. Все,
кроме поворота ручья, теперь не имело значения. Он взбежал
наверх, надел рубашку и брюки и выскочил из дома.
Клены бросали на пыльную дорогу перистые сине-серые тени.
Движущиеся, изменчивые, становящиеся то темнее, то светлее,
461

они казались ему тенями сетей. Место, где ручей изгибался у са¬
мой дороги, было ближе чем за сто ярдов от дома. До него донес^
лось свежее, веселое журчание ручья. Наконец показался и сам
ручей, делающий крутой поворот и снова уходящий в луга. Вы¬
сокая трава, росшая у дороги, была примята.. Он заметил это рань¬
ше, чем подошел. Паника его росла.
Добравшись до места, он увидел, что трава примята там, где
сбросили цемент с грузовика. Сломанные и поваленные стебли
увядали под горячим солнцем. Но мешков с цементом не было.
Ничего там не было.
Прошло несколько секунд, прежде чем он заметил след.
Глубокий след в сырой траве на берегу ручья. А увидев его,
уже не отрывал от него глаз. Один-единственный. След тач¬
ки. Он двинулся к нему. Тонкая белая линия тянулась на про¬
тяжении нескольких футов, потом исчезла^ Он нагнулся и тут
же понял: цемент. Цемент, высыпавшийся из разорвавшегося
мешка.
Разорвавшегося? Разорванного! Он был уверен в этом. След
цемента был так же заметен, как след тачки, — все подстроено
-специально. Это была часть всего кошмара, его кульминация:
отпечатанная записка, разрезанные картины, чемодан на свал¬
ке, джинсы...
Он шел по следу тачки через заросший луг. Если след ста¬
новился менее заметным, всегда находилось что-то еще, что
направляло его: сломанная веточка вишни, раздавленный по¬
бег золотой розги или вновь полоска цемента. Это был след,
который заметил бы и ребенок, и он* неумолимо уводил все
дальше и дальше от ручья к дому.
Внезапно, пока он шел по следу, ему стало казаться, что
больше уже не он сам, а кто-то другой — Враг, — присутст¬
вие которого он смутно ощущал, притаился в центре паутины.
Вот Враг выпрыгнул и схватил его. Все было так, словно он
сам звонил в магазин стройматериалов и заказывал цемент.
«Не останавливайтесь, около дома, меня не будет». Словно в
эту минуту он сам толкал тачку, груженную мешками с цемен¬
том, старательно обозначая свой след, ломая вишневую веточ¬
ку, пригибая травы, следя, чтобы струйка цемента сыпалась из
прорванного мешка. Иллюзия была сильна, как само прикос¬
новение к резиновым ручкам тачки, горячим и липким.
— Прекрати! — приказал он себе.
Задняя стена мастерской замаячила перед ним. Он так ред¬
ко бывал здесь, что амбар, увиденный с тыла, показался ему
незнакомым — какое-то здание, не имеющее отношения к его
462

жизни. Окна в задней стене блестели на солнце. Внизу мас¬
сивные деревянные двери, покосившиеся на осевших петлях,
вели в старый коровник.
Предательски-четкий след слегка изгибался влево — к поко¬
сившимся дверям. Напряжение в нем.достигло предела. Не об-
ращая внимания на след — какой смысл дальше придерживаться
его, он подбежал к дверям. Ржавый замок висел на засове. Он
сорвал его и, схватив одну из створок, с усилием распахнул
дверь. После яркого солнечного света внутри было темнр, как
в склепе. Он постоял на пороге, вдыхая влажный запах забро¬
шенности и гниения. Увидел старый холодильник, к которому
были прислонены Линдины садовые инструменты и пластико--
вый шланг, свернутый около водопроводного крана. За ним
виднелись деревянные стойла по обеим боковым стенкам. Ста¬
рое сено валялось на плотном земляном полу. Что-то светлое
привлекло его внимание. Что-то торчавшее изнутри одного из
стойл. Рукоятка тачки?
Он вбежал в полумрак. Да, там в стойле стояла его старая
тачка. Она была опрокинута набок и внутри вымазана цемен¬
том. Он смотрел на тачку, изо всех сил старался держать себя в
руках. Он не должен чувствовать ни гнева, ни страха,, ни чего-
либо против Линды. Ничего. Он должен действовать как меха¬
низм. Двигаясь медленно и.осторожно, он принялся осматри¬
вать стойла. Одно, другое, третье...
То, что искал, он нашел в последнем стойле справа. Пол в
нем был не из затвердевшей глины, как в других, а из затерто¬
го вровень с поверхностью цемента. Сверху были навалены дро¬
ва. Он не стал и пытаться вспоминать, как тут все выглядело
раньше. Несмотря на разбросанные вокруг куски коры, одного
взгляда на цемент было достаточно, чтобы увидеть —он совер¬
шенно свежий.
Когда он стоял там, ощущая себд какой-то мертвой вещью, как
и то, что неминуемо находилось под цементом, он вдруг услышал
нечто нарушавшее тишину — какой-то шелест, сухой, едва слыш¬
ный прерывистый звук, похожий на стук мышиных лапок.
Он взглянул на окно над кучей дров. Оно все было затянуто
грязно-серой паутиной. На окне — множество желтых бабочек.
Некоторые бабочки бились об оконную раму. Одни попадались
в паутину и судорожно трепыхали крылышками. Другие, мерт-1 “
вые, валялись на подоконнике, окутанные серым шелком пау¬
тины. От каких-то сохранились лишь остатки — кусочек жел¬
того крылышка, черный усик, жесткие ободранные тельца с
мохнатыми ножками, болтающимися в воздухе.
463

Его затошнило. ^
Он выбежал из коровника и поспешил в дом. Пересекая лу¬
жайку, услышал три коротких телефонных звонка — его вызы¬
вали.
Глава 15
Звонок телефона был так же ужасен, как то, что осталось
там, в коровнике. Телефон относился к тому же миру, кото¬
рый неистовствовал, чтобы схватить его. То, что находилось
там, в коровнике, — было окончательным «доказательством»
его вины. Концы сети соединились.
Он побежал через лужайку и вбежал в дом через дверь кух¬
ни, потому что дом теперь не казался ему таким угрожающим,
как коровник.
С сильно бьющимся сердцем он стоял в кухне. Телефон все
еще издавал короткие настойчивые звонки. Перестанет?.. Сей¬
час перестанет!. Лотом чувство самосохранения предостерегло:
если ты не откликнешься, они могут явиться сюда. А когда они
явятся, тб пойдут в коровник. Ответь. Ты ничего не потеряешь,
если ответишь.
Он поспешил из кухни. Испуг лишил его возможности ясно
соображать. Но он поднял трубку.
—	Да. — Он едва узнал собственный голос. — Да, да.
—	Джон? — То была Вики, и путаница в мыслях кое-как
улеглась. — Это вы? Слава Богу. Я звоню уже больше десяти
минут. Быстрее! Они поехали, чтобы схватить вас. Не полиция.
Стив — и все прочие. Вся деревня. Я звоню из магазина. Я ви¬
дела в окно, как съезжаются машины. Уже минут пять, как
они уехали. Вот-вот появятся... Джон, вам нельзя там оста¬
ваться, особенно если они так настроены. Приезжайте к нам.
Сейчас же! Уезжайте от них. Я еду домой. Если вы будете со
мной, им придется успокоиться. Они... Джон, вы меня слу¬
шаете?
Он смотрел на дорогу сквозь тонкие нейлоновые занавески
гостиной.
—	Да, Вики, слушаю.
—	Это из полиции. Они позвонили Стиву. На джинсах об¬
наружена кровь, следы цемента, а из какого-то магазина со¬
общили, что вы купили мешки с цементом. Вы замуровали
ее в подвале — вот что они твердят. Они взяли с собой ло¬
паты и...
464

Тут он услышал шум машин. Может быть, он слышал его и
раньше, слабое осиное гудение, как шум в голове. Но тут со¬
мнений не было. Гул становился все сильнее. Скрипнули тор¬
моза — они проезжают поворот около моста.
Кошмар снова надвинулся на него. Реальным оставался лишь
голос Вики.
Ничего не чувствуя, он сказал:
—	Спасибо, Вики, я приеду.
—	Скорее!
Он положил трубку. Внизу на дороге раздался ^автомобиль¬
ный гудок, его подхватил другой, третий, пока они не слились
в сплошной рев. На мгновение им полностью овладел страх,
парализовал, лишил способности действовать. Он только бес¬
смысленно вертел головой, стараясь избавиться от рева гудков.
До машины ему не добраться. Он это понимал. Он увидел себя
бегущим к гаражу, толкающим дверь, пытающимся выехать...
Нет, для этого не было времени. Значит, ничего сделать нель¬
зя. Придется остаться. Все было, как в том сне.
Первая машина блеснула на дороге за кустами. Это встрях¬
нуло его. Бежать через лес — к Вики! Это едва ли можно было
считать размышлениями, просто неосознанная инстинктивная
реакция. Добраться до Кэри. Казалось, это была единственная
цель. А что потом — не имеет значения.
И он побежал через, холл, потом через кухню и выбежал на
лужайку. Другой цели не было.	j
Когда он бежал через яблоневый сад к заросшему склону, -
ведшему в лес, позади него на дороге раздался пронзительный
вопль. Только тогда он догадался, что, пересекая лужайку, об¬
наружил себя — его заметили не из первой машины, а из тех,
что шли в хвосте. Берег там был пологий, и не было ни кустов,
ни деревьев, чтобы заслонить его.
За первым воплем раздался второй. Гудки смолкли. Ему было
слышно, как захлопали дверцы машин...
Он не оглядывался. Увидеть маленькие темные точки, бе¬
гущие через луг за ним, — значило вернуться к паническому
страху, сделать реальным тот сон, которого он больше всего
боялся, — сон об охотниках и преследуемых.
Но это и был тот самый сон. Он знал это, и снова ощущение
себя во сне исказило реальную картину вокруг него. Солнечный
свет казался желтее настоящего. Листья, травы, бабочки — все,
что он видел, пролетая через заросший луг, было пугающе ярким,
будто он никогда раньше этого не встречал, а сейчас смотрит глаГ-
зами раз в десять более зоркими, чем человеческие.
16	П. Кмитик «Ловушка»
465

СзаДй кто-то залаял, подражая гончей. Или это ему только
почудилось, как часть сна, в котором люди скакали за ним га¬
лопом на четвереньках?
Наконец показались молодые сосенки, росшие на опушке.
Он добежал и нырнул в заросли. Иголки хлестали его по ще¬
кам, как тонкие кнутики. Пробился сквозь них и оказался у
ручья, журчащего в своем каменистом ложе. Прыгая с камня на
камень, пересек его и оказался в лесу. Вокруг был неведомый
мир — огромные стволы, кусты, поваленные деревья, прони¬
кающий сюда солнечный свет. Сосны скрыли его. Теперь он
был вне поля их зрения. И это успокоило его и почти позволи¬
ло думать и чувствовать себя как человек. Не теряй головы! Ты
же знаешь этот лес. Ты знаешь точно, где надо повернуть влево
и спуститься к озеру, к Вики. Ты намного опередил их. Ты мо¬
жешь бежать так же быстро, как и они.
И тут он услышал крики сзади, из-за сосен. Может, опять
игра воображения? Не могли они так быстро добежать с даль¬
него поворота. Потом вдруг с ужасом догадался: те, в первых
машинах, что были около дома, заметили, как все остальные
кинулись через луг, и тоже бросились в погоню, от дома.
Его преимущество уменьшилось вдвое.
Впереди, между деревьями, за переплетами кустов ежевики,
виднелся ствол бука. Слепо повинуясь инстинкту, он прикинул:
туда, к буку. Это было в ложном направлении, к дому Джон¬
сов, но за буком —г крутой спуск вниз, в Небольшой овражек,
заросший болиголовом. Там можно спрятаться.
Побежал вперед, огибая кусты ежевики. Из-под самых ног
вылетела куропатка, оглушительно захлопав крыльями. Добрал¬
ся до бука и, сбегая по склону вниз, услышал крики, раздавшие¬
ся неожиданно близко. Что, если они услышали, как взлетела
куропатка? А что, если у них собака? Он вспомнил остроносо¬
го белого пса с пушистым коричневым хвостом.
Он достиг подножия склона и снова побежал, петляя влево
и вправо, судорожно переводя дыхание. Впереди виднелись за¬
росли болиголова, темная плотная стена, окаймляющая обнаже¬
ние скал. Ринулся к ним, но, прежде чем успел нырнуть под
прикрытие перистых ветвей, услышал, как кто-то издалека сразу
завопил:
— Вот Он!
Ветки болиголова переплелись между собой и были почти
непроходимы. Он об этом и не подумал. Они тянулись почти
до самой земли. Он оказался как в клетке из темных перистых
гибких ветвей. Споткнувшись на бегу, упал, поднялся снова,
466

столкнулся с решеткой из веток, такой же непроходимой, как
если бы она была железной. Бросился влево, упал на колени,
попытался протиснуться под низко нависшими ветвями, рва¬
нулся и только обессилел от напряжения! На какую-то долю
секунды страх перед болиголовом стал сильнее страха перед
преследователями. Тонкие закрученные прутья сплелись вокруг
него, зелень лезла в рот. В полном отчаянии он стал пробивать¬
ся вперед напролом и вдруг вывалился из зарослей в неясном
просвете — прямо у отвесной скалы. Упал и даже не пытался
удержаться на ногах. Лежал неподвижно вниз лицом и судорож-
ко, с рыданием глотал воздух.
Сзади раздались крики — слева и справа. Отвратительное
чувство, будто он дошел до последней чертыj снова навалилось
на него, будто он перестал быть личностью и стал чем-то неот¬
вратимо принадлежащим людям, преследующим его, их куклой,
их вещью, их собственностью.
Он поднялся, все еще тяжело дыша. Стал ощупью двигаться^
вдоль скалы, касаясь рукой холодной, словно бы успокаивающей
поверхности камня.
Каменная стена поворачивала вправо, а заросли болиголо¬
ва шли налево. Он тоже повернул и тут увидел перед собой
фигуру. В первое мгновение это была какая-то безликая и бес¬
форменная вещь, точно часть ужаса, который преследовал его.
Внутри его помертвело, и он затряс головой, точно стараясь
освободиться от всего, что его окружало. Потом он понял, что
это не просто фигура. Это — Эмили.
Она прижимала палец к губам, точно это был какой-то
странный ритуальный жест. И это еще более уверило его в не¬
реальности происходящего. Они стояли, не проронив ни зву¬
ка, глядя друг на друга. Потом она протянула руку. Он ма¬
шинально подал свою. Вокруг раздавались крики, но они
воспринимались им не более реально, чем рука Эмили или
даже его собственная рука. Она тихонько повела его вперед,
отклоняя ветви, выбирая дорогу. Он следовал за ней, механи¬
чески проделывая тоже самое. Она вела его вдоль каменной
стены, и, казалось; они шли туда, гдЪ кусты болиголова упи¬
рались в каменную стену. Подойдя к кустам, Эмили опусти¬
лась на четвереньки и исчезла среди веток. Он тоже присел й
снова оказался в клетке из веток. Смутно, как под водой, он
увидел перед собой Эмили. Она резко свернула вправо и ис¬
чезла — прямо в скале.
Он достиг того же места. Ее маленькая бледная рука высу¬
нулась из скалы. И тут он заметил полукруглую дыру — не боль-
467

ше двух футов в диаметре. Прижавшись к земле, он втиснулся
в отверстие и попал в какую-то мерцающую полутьму. Под ним
была сухая почва. Теперь, когда он пролез в дыру, рука Эмили
дернула его за рукав/Таким образом- она дала ему понять, что
можно встать на ноги.
Он поднялся на колени, потом встал во весь рост. Ее рука
тащила его вперед, глубже в пещеру. Теперь, когда его глаза
привыкли к темноте, он смог оглядеться вокруг. В пещере не
было полной тьмы, лишь полумрак. Взглянув вверх, он заметил
тонкую щель в каменном потолке.
— Здесь спокойно, Джон. ^Слабый шепот Эмили был похож
на шорох морской раковины. — Никто не знает про это местеч¬
ко. Никто, кроме Меня и Энджел. Это — тот самый секрет.
Глава 16
Он стоял рядом, будто в ней была его безопасность. Он дро¬
жал, но болезненное царапанье в груди уменьшилось. Крики
раздавались вокруг. Он слышал треск от пробиравшихся сквозь
заросли людей, словно их разделяла не каменная стена, а тон¬
чайший дисТоК бумаги/
—	Не бойтесь, — сказала Эмили. — Они нас не услышат. Мы
с Энджел проверяли. Тут какой-то фокус в этой пещере. Внут¬
ри можно кричать, а снаружи не слышно ни звука. Так что все
в порядке. Слышите, они уже уходят... — Крики и треск лома¬
ющихся веток становились все слабее. «Неужели? Они уходят
куда-то вправо».
—	Когда я уехала от вас, — продолжала она, — то пришла
сюда, чтобы ;побыть одной. И я услышала крики и как люди
бегут и поняла, что это значит. И нашла вас.
Напряжение ослабевало; и нарастала усталость. Он почувст¬
вовал, что у него подгибаются ноги. Эмили тронула его за руку:
—	Вы устали, вам нужно лечь. Сюда... на мою постель, не
на постель Энджел. Она никому не разрешит лежать на своей
постели. — Л Эмили потянула его за рукав. — Мы называем
это постелями, но тут просто одеяла, а под ними сосновые
иголки.
Он вытянулся, утонув в мягких сосновых иголках. Да, пре¬
следователи уходили вправо, спускались по оврагу.
—	У нас тут есть мебель, — сказала Эмили. — Ящики из-под
апельсинов, свечи и все прочее. Это наш дом. Мы приходим
сюда пойти каждую ночь, Мама! ничего не знает. Вылезаем че¬
468

рез окно и возвращаемся к рассвету. А Луиза, живет здесь все
время.
Эмили скользнула в сторону. Затем чиркнула спичкой. Он
обернулся и увидел, что она стоит с горящей свечкой, вставлен¬
ной в бутылку из-под кока-колы, и с большой старой куклой в
соломенной шляпке.
—	Это Луиза. Она...
—	Погаси свечу, Эмили.
—	Но все в порядке. Они ушли.
—	Могут и вернуться.
Она постояла, серьезно глядя на него, потом-задула свечу.
—	Ну вот. Это — Луиза. Она королева всех кукол Энджел.
Я-то считаю, что куклы чепуха, но не показываю виду. Пони¬
маете, это Энджел нашла пещеру. Я тогда соврала. Я хочу ска¬
зать, что это пещера Энджел, а она отдала ее Луизе. — Эмили
подошла и присела на корточки рядом с ним. — Так что, на¬
верное, это пещера Луизы.
Весь этот мир детской пещеры казался ему таким же нере¬
альным, как его паническое бегство через лес. Потрясение,
пережитое им там, в коровнике, кровоточило, словно рана. Он
едва мог что-то соображать. В данный момент он был в без¬
опасности. Только это он и понимал. Но постепенно он как-
то смутно и урывками стал думать о будущем. Итак, он бежал,
а бежав, как бы признал свою вину. Они истолкуют это имен¬
но так, потому что им хочется так истолковать. Того, что там
в коровнике, достаточно, чтобы погубить его. Что же ему де¬
лать? Попытаться добраться до Вики и спрятаться у них до
приезда полиции? А потом отдаться в ее руки? «Я не убегал.
Я лишь пытался добраться до Кэри, потому что боялся тех лю¬
дей... того, что они сделают...*
Массивное, непреклонное лицо капитана Грина, казалось,
незаметно наблюдает за ними из полумрака.
Возможно, ему надо так поступить. И не единственный ли
это выход из положения? Но'не теперь, когда этот сброд еще в
лесу и может вернуться в любую минуту. Расслабляющее чувст¬
во нерешительности охватило его. В данный момент предпри¬
нять что-либо было нельзя. Только лежать в темноте на мягкйх
сосновых иголках, каким-то чудесным образом избегая возмож¬
ности принять решение.
—	Джон! — донесся до него голос Эмили.
—	Да, Эмили?
—. Это были Стив и люди из деревни или же это была по¬
лиция?
469

—	Стив и люди из деревни.
Они подошли к вашему дому и вы убежали?
-Да.
—	Что они хотели с вами сделать?
—	Не знаю.
—	И вы убежали?
-Да.
—	Я их ненавижу! — воскликнула Эмили. — Ненавижу!
Придется все ей-рассказать. Между ними не должно быть не¬
ясностей. Ей следует знать все, прежде чем она решит, на чьей
она стороне.
—	Они обнаружили на джинсах цементные пятна, а кто-то, на¬
звавшись моим именем, звонил в магазин стройматериалов в
Питсфилд и заказал цемент. И велел сгрузить его у поворота ру¬
чья, за домом. Будто бы дл* плотины. Я был у поворота и увидел
следы тачки и цемента. Они вели к коровнику. И в коровнике...
Как говорить об этом ребенку? Внезапно вспомнилось, как
он вбегает в коровник... Он замолчал.
Эмили спросила:
—	И цемент был в коровнике?
—	Кто-то сделгщ из него пол в одном стойле, новый цемент¬
ный пол.
—	Значит, она там, — как нечто само собой разумеющееся
заключила Эмили. — Миссис Гамильтон там. Она мертва и
спрятана под цементным полом.
—	Думаю, что так, Эмили.
—	А кто это сделал?
—. Не знаю.
—	Но ведь кто-то это сделал, правда? Кто-то похоронил ее
там и хотел, чтобы подумали на вас?
-Да.
Он рассказал ей, но легче не стало. Только яснее показалось
ему то положение, в котором он очутился. Цемент на его джин¬
сах. Его голос заказывал мешки по телефону. Линда лежит там,
в его коровнике, под слоем цемента. Чудовищная иллюзия,
сфабрикованная Врагом. Но кто поверит этому? Капитан Грин?
Прокурор? Судья? Присяжные? Присяжные — двенадцать ру¬
мяных голубоглазых мужчин и женщин, сидящих в суде и смот¬
рящих на него так же, как вся деревня смотрела на собрании,
как те мужчины на лугу...
—	Джон? Что вы собираетесь делать, Джон?
—	Не знаю.
—	Джон, вы же не виноваты?
470

^ Нет.
—	Кто-то сделал это.
-Да.
—	Мне выйти? Посмотреть, не ушли ли они?
—	Не надо пока. Подожди немного.
—	Джон, хотите остаться здесь?
—	Не знаю.
—	Энджел может прийти в любой момент.
Он почти не слушал, отвечал ей механически, занятый сво¬
ими мыслями. Но тут он насторожился:
—	Энджел?
—	Да. Она должна прийти. Так она сказала. У нас пикник с
Луизой. И я боюсь...
Энджел — лягающаяся и вырывающаяся из его рук. «Вы не
узнаете наш секрет! Вы били свою' жену!*
—	Понимаете, тут все дело в секрете, — продолжала Эмили. —
Она будет беситься, что вы здесь. И потом другое. Она говорит
про вас, как мама и как все остальные. Она говорит, что вы это
сделали, и...
В этот момент где-то высоко над ними раздался слабый та¬
инственный крик совы. Эмили стиснула руку Джона. Крик по¬
вторился. Где-то раньше он слышал его. Конечно, сова кричала
за яблонями по ночам.
—	Это ЭндЖел. — Губы Эмили были прижаты к его уху. —
Наш сигнал. Она сейчас у окна. Она спускается. Мы всегда так
делаем. Кричим по-совиному и спускаемся сюда.
Джон вскочил на ноги. Эмили тоже.
—	Куда вы пойдете?
—	В лес.
—	Но они все еще там. Вам нельзя. И она все равно заме¬
тит, как вы уходите. Она...
Он двинулся к лазу в скале. Эмили побежала за ним и потя¬
нула его за рукав.
—	Нет, Джон, останьтесь. Я придумала. Все будет хорошо.
Мы все устроим. Все устроится с Энджел.
Он остановился в нерешительности.
—	Луиза! — воскликнула Эмили. — Поговорите с Луизой.
Она отбежала от него. Чиркнула спичкой и вернулась с за¬
жженной свечой. В колеблющемся свете он мог видеть на ящи¬
ке из-под апельсинов куклу в соломенной шляпке, прислонен¬
ную к стене пещеры.
—	Садитесь. Садитесь чрядом с Луизой. Когда она придет,
скажите, что Луиза пригласила вас.
411

—	Но она не поверит...
—	Ей придется сделать вид, будто она поверила. Из-за Луи¬
зы. И скажите, что я пришла позже и не поверила вам и гово¬
рю, что Луиза просто дурацкая кукла, которая никого не может
пригласить.
Эмили убежала в тень в дальний конец пещеры. Джон по¬
дождал минуту. Потом в голове его мелькнула неясная мысль:
«Неужели дело дошло до этого и я боюсь семилетнего ребен¬
ка больше, чем всех этих людей в лесу?» Джон сел на корточ¬
ки, не отрывая глаз от входа в пещеру. Свет свечи почти не
достигал входа. Послышался легкий шум. Заметил, как что-то
сунули в лаз. Бумажный мешок? Потом появилась маленькая
темная голова и толстенькое тело. Энджел поднялась на ноги
и стала старательно стряхивать пыль со своих джинсов. Потом
наклонилась и подняла бумажный мешок и, прижимая его к
себе, повернулась к свету. Увидела Джона, ее круглые черные
глаза и пухлое личико заблестели от огня.
—	Хэлло, .Энджел, — сказал Джон. — Я проходил мимо, и
Луиза пригласила меня войти. Надеюсь, ты не против? Эмили
вне себя. Она говорит...
—	Конечно, Луиза не приглашала его. — Эмили выбежала из
темноты навстречу Энджел. — Я увидела, что он здесь и делает
вид, будто Луиза может кого-нибудь пригласить. Она же про¬
сто старая дурацкая кукла:
Энджел, прижав к себе бумажный мешок, смотрела то на
Джона, то на Эмили. Потом зажмурилась:
—	В лесу много народу. Я слышала. Все эти люди — ищут
Джона.
—	Какое это имеет значение? — закричала Эмили. — Глав¬
ное — секрет! А.он говорит, что Луиза...
—	Он плохой, — строго сказала Энджел. —■ Он плохо обра¬
щался с миссис Гамильтон. Вот почему они его ищут.
—	Но это неправда, Энджел, — ответил Джон. — Все это
просто ошибка. Если ты не веришь мне, спроси Луизу.
—	Не знает она ничего, — язвительно вставила Эмили. — Что
может знать эта старая глупая кукла?
Энджел наклонилась и бережено поставила на пол бумажный
мешок. Потом повернулась к ним спиной и почтительно скло¬
нилась перед куклой:
-г Доброе утро, Луиза. Хорошо ли вы провели ночь? Прав¬
да ведь Эмили — гадкая дурочка? — После маленькой паузы
рна торжествующе обернулась к Эмили, с раскрасневшимся от
злорадства лицом. — Она говорит, что так и есть. — И снова
472

обратилась к кукле; — Вы правда пригласили сюда Джона,
Луиза? Вы пригласили его, а эти люди ошибаются. Миссис
Гамильтон — гадкая подлиза. Она говорила: — Дорогая Энд¬
жел, это наша тайна, не правда ли, и я подарю тебе такой же,
и говорила... — Замолчала и после паузы снова обернулась к
Эмили и высунула язык. — Балда ты, ничего-то ты не знаешь.
Луиза пригласила его, и Луиза говорит...
Вдруг Джон услышал, как там, снаружи, кто-то закричал. Он
оцепенел. Почти тут же откликнулся второй голос. По пещере
прокатилось эхо, точно невидимая летучая мышь махнула кры¬
льями в нескольких дюймах над головами.
Эмили посмотрела на Джона. Глаза ее блеснули, и она бро¬
силась к дыре в стене.
—	Я позову мужчин и скажу им, что Джон здесь...
—	Нет! — Энджел подбежала к сестре, схватила ее за косу,
стала бить ее кулаками. — Нет! Луиза не велит. Луиза не разре¬
шает.
Тот же голос снаружи крикнул:
—	Тут — никого! Фред, может, он вернулся на дорогу?
Джон стоял, вонзив ногти в ладонь. Он слышал каждый шаг,
хруст сухих веточек под ногами, медленное, хриплое дыхание.
Притворно хныкая, Эмили опустилась на пол’. Энджел усе¬
лась на нее верхом.
—	Значит... значит, Джон останется здесь? — спросила Эмили.
—	Да, да, да!
—	Насовсем, насколько захочет?
—	Да!
—	И мы будем помогать ему? Будем делать все, что ему нуж¬
но, потому что так хочет Луиза?
—	Да! — заявила Энджел.
Снаружи хрустнула сухая ветка. Джон затаил дыхание, при¬
слушиваясь, как шуршат ветки болиголова, кто-то продирает¬
ся... Энджел обернулась к нему с ослепительной улыбкой.
—	Здесь можно кричать, — пояснила она. — Можно орать
сколько угодно, а снаружи ничего не слышно.
Она раскрыла рот в форме буквы «О» и издала пронзитель¬
ный вопль, который заметался по пещере, отражаясь от стен.
Джон попытался глотнуть, но не смог. Энджел закрыла рот, и
постепенно шум смолк. Снаружи, чуть поодаль, мужской голос
позвал:
—	Ладно, Фред, вернемся на дорогу.
Джон почувствовал, как у него подкашиваются ноги. Он
схватился за стену, чтобы удержаться. Перед нйм, будто ста¬
473

туя святого в нише, восседала Луиза, освещенная свечкой. Ее
голова в соломенной шляпке слегка наклонилась вперед.
Энджел присела на пол около бумажного мешка.
— Ну а теперь у нас будет пикник, — объявила она. —
И Луиза велит, чтобы Джону дали половину твоей порции,
Эмили.
Глава 17
Она достала еду из мешка — коробку инжира, две бутыл¬
ки кока-колы, сандвичи, шоколадйый батончик. Старатель¬
но разложила все это на полу перед Луизой в три кучки —
одну.побольше для себя, и две поменьше — для Джона и
Эмили.
—	Луиза велит, чтобы Джону отдали вторую бутылку кока-
колы. А Эмили ничего не будет пйть.
Мужчины ушли. Невероятно, но он был спасен. Сознание,
освобожденное от напряжения, работало исключительно четко.
Это — случилось. Воспользуйся этим!
Эмили возилась в темноте, за кружком света от свечи. Он сел
на песчаный дол рядом с Энджел и стал есть.
«Миссис Гамильтон — гадкая подлиза, она говорит: Энджел,
это наша тайна...» — Энджел сказала это. Возможно, ничего
это и не означает, но она это сказала.-Может быть... Но глав¬
ное сейчас — мужчины подумали, что он вернулся из лесу на
дорогу. Вот что важно. Пусть они так думают. Нужно выиграть
время.
Он сказал лукаво:
—	Как любезно со стороны Луизы разрешить мне остаться
здесь;
Энджел принялась за шоколадный батончик:
—	Вы нравитесь Луизе. И мне вы тоже нравитесь. Может, я
даже люблю вас. Меня только бесит, что Эмили во все вмеши¬
вается.
—	Значит, Луиза хочет мне помочь? И она не против, чтобы
Эмили сделала для меня кое-что?
«Энджел доела батончик и вытирала губы оберткой от него.
—	Луиза велит, чтобы Эмили отправилась помогать вам, преж¬
де чем съест свой завтрак.
—	Но, Энджел... — начала Эмили.
Джон стремительно к ней обернулся.
—	Вы приехали сюда на велосипедах, верно? Где они?
474

—	Спрятаны в кустах.
—	Можешь ли ты?..
—* Если меня заставят... — захныкала она.
Ему показалось, что Эмили переигрывает, но Энджел этого
не заметила. Она объявила самодовольно: 4
—	Тебя заставят.
Джон объяснил:
—	Знаешь ту грунтовую -дорогу, Что ведет вниз от дома Фи¬
шеров? Поезжай туда на велосипеде, а оттуда спустись на шос*
се и оставь велосипед там. Постарайся, чтобы тебя никто не
заметил. Потом вернись сюда. А когда ты будешь в деревне,
расскажи им, что ехала по той дороге на велосипеде, а я подбе¬
жал и попросил одолжить велосипед. Они найдут его у шоссе и
подумают, что я сел на попутную машину.
Энджел внимательно смотрела на него:
—	Значит, вы хотите сделать вид, чтр уехали, а сами буде¬
те тут?
Джон все еще смотрел на Эмили:
—	Думаешь, тебе это удастся?
Она улыбнулась:
—	Конечно. Я сейчас же еду.
Она подбежала к лазу, нырнула в него и скрылась. Энджел
не повернула при.этом и головы. Какой-то момент она смотре¬
ла то на сандвич, то на инжир и выбрала инжир.
Должно получиться, подумал Джон. Если он кому и мог до¬
верять, так только Эмили. Если она оставит велосипед у шос¬
се, то он на некоторое время он введет их в заблуждение и
окажется в безопасности под защитой Луизы. Если бы он мог
остаться здесь! Лишь тогда, как признался ,оц себе, у нег<!
могла бы появиться надежда. Он не рассчитывал на это. Все
произошло само собой. Но раз уж так вышло. — не меньшее
ли это из двух зол? Он точно знал, что было бы, отдайся он
сам в руки властей. Даже если бы Вики удалось его защитить
до появления полиции, его. бы точно арестовали, и все улики
беспощадно обернулись бы против него. План, придуманный
его врагом, сработал бы так, как й было задумано: Но теперь,
при том, что он здесь и на свободе, нет ли возможности сра¬
зиться с врагом? Ведь кто-то из здешних все это подстроил.
Кто-то... Стив Риттер?
Голос Энджел донесся до него:
—	Эмили — рабыня, правда? Большая, жирная, глупая рабы¬
ня, которую топчут ногами.
Джон посмотрел на нее. Она захихикала.

—	Я все время говорю, что вы плохо обращались с миссис
Гамильтон. Я твержу это снова и снова. Ее это бесит. Вот по¬
чему я это твержу. Просто чтобы ее позлить.
Умерив надежду, которая была слишком хрупкой, он спро¬
сил:
—	Но ты сказала, что Линда тоже плохая?
Энджел стряхнула с пальцев крошки, посмотрела на сандвич
и принялась развертывать салфетку:
—	Миссис Гамильтон — плохая. Она плохая и гадкая.
—	Почему? Почему она гадкая?
—	Она прячется, — ответила Энджел. — Прячется в доме Фи¬
шеров, когда они уехали. А это дурно. Когда люди уезжают,
нельзя прятаться у них в доме. Это дурно.
При свече было видно, что ее круглое пухленькое личико ис¬
полнено неодобрения.
—	Ты видела, как она пряталась в доме Фишеров?
—	Она была там и с ней еще кто-то. Я шла по дороге, и
машина отъехала, а потом она вышла из дома и заметила меня.
И она подумала, что я ее не вижу* и хотела снова спрятаться
в доме, и я поняла, что это дурно, и подошла к ней и громко
сказала: «Хэлло, миссис Гамильтон!» И она уже не стала пря¬
таться, а вышла ко мне и начала улыбаться, улыбаться... О, она
такая гадкая и подлиза!
Энджел отправила остаток сандвича в рот и поднесла к гу¬
бам бутылку кока-колы. Джон смотрел на нее с бьющимся серд¬
цем. Линда была с кем-то в пустом доме Фишеров, можно ве¬
рить этому? Или это опять какая-нибудь злобная придумка
Энджел?
—	Когда это было, Энджел?
Она поглядела на него своими темными глазами:
—	Две недели и два дня тому назад. Я считаю.. Каждый день
я говорила.себе: сегодня она подарит мне это. Но она так и не
подарила. Две недели и два дня тому назад.
—	Что подарит?.
—	Браслет. — Й Энджел с важностью взмахнула рукой.
—	Золотой браслет с надписью «Энджел», каждая буковка
качается на маленькой золотой цепочке. «Э», и «Н», «Д» и «Ж»,
и «Е», и «Л».
—. Но почему она должна была аодарить тебе браслет?
—	Потому что у нее был такой. Она стояла там и улыбалась.
А я сказала: «Дурно ходить в чужой дом, когда хбзяев нету».
И она ответила: «Я знаю, что это дурно, Энджел. Но, пони¬
маешь ли, это не так уж дурно, потому что они просили меня
476

присмотреть за домом. Я это и делаю». Но я-то знала, что. она
только-говорит так, и это было неправдой. Ведь по тому, как
она смотрела и улыбалась, чтобы я подумала, какая она хоро¬
шая. И тут я увидела браслет и сказала: «Какой славненький
браслетик». И она позволила мне взглянуть на него. Он был
золотой, и на нем висели такие маленькие штучки, и на каж¬
дой штучке была «Л» и все остальные буквы, чтобы полу¬
чилось «Линда». А она поцеловала меня и спросила: «Тебе
нравится?» И я ответила: «Да». И она сказала: «Мы с тобой
друзья, правда?» И я ответила: «Не знаю». А она говорит: «Ко¬
нечно, мы друзья, и, если ты не расскажешь Джону и никому
другому, что ты видела, как я присматриваю за домом Фише¬
ров, я подарю тебе такой же браслет, на котором будет твое
имя». Я сказала: «Спасибо, миссис Гамильтон». И она ушла.
Но не подарила мне браслет. Я каждый день ждала, а она не
подарила, и прошло две недели и два дня. А я не хочу больше
ее вонючего браслета, и я теперь знаю, что она там делала, в
доме Фишеров. Она воровала. Она воровала еще вместе с кем-
то, и тот, другой, были не вы, потому что она тогда .бы не
просила: «Не рассказывай Джону». Так что все это на самом
деле гадко, и вы, наверное, об этом узнали и побили ее.
«Верить этому?» — подумал он. И постепенно им овладело
волнение. Пока только волнение. Линда, вызванная таким пу¬
тем из прошлого, не была для него реальной личностью — же¬
ной, которая к тому же могла быть неверна ему. Все это давно
уже кончилось. Но браслет существовал. Несомненно. Это тот
самый браслет, который она надела, когда вышла, чтобы при¬
нять Стива Риттера, и спрятала в карман, как только, увидел,
что муж в комнате. Значит, если Энджел говорит правду, брас¬
лет и тот мужчина связаны между собой. Линда надевала брас¬
лет во время своих встреч с ним в доме Фишеров. Это был его
подарок.
«Стив Риттер», — подумал он. Значит, это все-таки правда
насчет Стива Риттера? Стив тайком встречался с ней, иногда у
них в доме, а когда это бывало опасно, в доме Фишеров, кото¬
рый так удобно расположен поблизости и так кстати пуст.
Самодовольный донжуан, добавивший и Линду к числу сво¬
их побед и слишком поздно обнаруживший, что ухватил за хвост
тигра...
Призрачный враг принял наконец реальные очертания.
Кошмар постепенно рассеивался. Теперь Джон мог предста¬
вить себе все как логический план человека, доведенного до
убцй^ва и отчаянно пытавшегося обвинить во всем подстав¬
477

ную жертву. Наконец-то прояснилось что-то вещественное, с
чем можно и повоевать.
—	А ты не видела, кто был в той машине, Энджел?
—	Нет, но он тоже плохой. Правда? Оба они плохие. Из-за
этого она и сбежала, да? Из-за того, что воровала в доме Фи¬
шеров и знала, что ее поймают. Вот она и сбежала, а теперь все
говорят, что вы сделали с ней что-то нехорошее. Но они все
дураки...
Энджел сняла Луизу с ящика из-под апельсинов и стала неж¬
но убаюкивать ее на руках:
—	Ведь правда, Луиза? Луиза говорит, что миссис Гамильтон
плохая! А потому, что она не отдала браслета, Луиза говорит,
что осуждает ее на смерть.
Со все большим волнением Джон думал о браслете. Кроме
как случайно у Линды на руке, Джон ни разу его не видел. Где
она хранила его? Во всяком случае, не в доме. Он был уверен
в этом, не только потому, что ее шкатулка с немногими дра¬
гоценностями всегда стояла открытой на туалетном столике,
но еще и потому, что, хорошо зная Линду, понимал, — она
инстинктивно постарается спрятать подарок любовника. Она
должна была прятать его так же, как прятала бутылки с джи¬
ном и открытку от Билла Макаллистера. Кроме того, если есть
один подарок, могли быть и другие. А может быть, еще и
письма? Если были письма, если был тайник...
Энджел укачивала на руках Луизу, напевая колыбельную.
Разве это не было в духе Линды? Если Стив был ее любов¬
ником, разве она не постаралась бы устроить так, чтобы он
оказался в её власти? Несомненно, это должно быть именно
так, потому он и убил ее. Он должен был убить ее, если она
потребовала от него чего-то невозможного. А как она могла
лредъявить такие требования, не обладая каким-то очень уж
сильным оружием? Письма! Но, может быть, надежда заводит
его в область пустых фантазий? Конечно, даже если письма и
были, Стив мог уничтожить их после убийства. Нет. Она была
достаточно хитра, чтобы спрятать их понадежнее.
Тайник? Тайник, который, если только добраться до него,
сможет помочь разорвать сеть или, что еще лучше, поймать в
ловушку того, кто ее расставил? Здесь в пещере он был, в сущ¬
ности, пленником. Ему понадобится помощь, но...
Звук, донесшийся до него, из-за спины, заставил его обер¬
нуться. В отверстие в стене сначала протиснулась голова Эми¬
ли, а потом и ее плечи. Она влезла внутрь, подбежала к нему и
объявила энергично:
478

—	Я все сделала. Никто меня не видел. Я доехала на велоси¬
педе до шоссе и бросила его так, что его тут же заметят.
И он вдруг подумал:
«Дети! А почему бы и нет? Не только Эмили и внушающая
страх, склонная к крайностям Энджел, но все дети — мои со¬
юзники».
Решение было принято мгновенно. Он обратился к Эмили,
которая с аппетитом жевала сандвич, присев на корточки:
—	Как ты думаешь, могла бы ты привести сюда остальных
ребятишек?
Сказал это и тут же понял свою ошибку. Посмотрел на Энд¬
жел и увидел написанное на ее лице откровенное недовольств
во. Но прежде, чем сообразил как выйти из положения, Эмили
воскликнула в ужасе:
—	Привести их сюда, в пещеру? Но Луиза ни за что, ни за
что на свете не согласится!
—	Ничего подобного! — Энджел прижала к себе Луизу, и
голова девочки наклонилась вниз, точно она прислушивалась
к какому-то тайному голосу, исходившему от куклы в шляп¬
ке. Потом она сверкнула глазами в сторону Эмили: — Луиза
говорит — да! Луиза говорит, что Тимми может прийти в пе¬
щеру, и Лерой, и Бак. Луиза говорит, да, да, да.
—	Ну, тогда, — и Джон робко улыбнулся Энджел, — как ты
думаешь? Эмили может теперь вернуться в деревню и расска¬
зать всем о велосипеде, а потом привести сюда других ребят?
Энджел подошла к ящикам из-под апельсинов, бережно уса¬
дила Луизу и склонилась перед ней в поклоне: Лотом поверну¬
лась к Джону:
—	Мы отправляемся обе. Я поеду на велосипеде, а Эмили по¬
тащится пешком.
Эмили встретилась с ним глазами и дала понять, что все бу¬
дет в порядке.
—	Я расскажу им, что вы одолжили у меня велосипед, а пот
том мы вернемся с ребятами.
—	Разузнайте все, что сумеете.
—	Конечно, узнаем все.
Энджел подняла с пола маленькую веточку и хлестнула Эми¬
ли по ногам:
—	Вперед! Ты, раба, вылезай первая.
Эмили поспешила к отверстию в стене. Энджел было пошла
за ней, но тут же обратилась к Джону:
—	Зачем нужно, чтобы мы привели сюда Тимми, Бака и Ле¬
роя? Будет какая-то игра?
479

—	Да, — ответил Джон. — Будет игра.
—	Тогда я играю, — заявила Энджел. — Если это игра, я иг¬
раю. Но я должна быть главной. Так велит Луиза. Что бы там
ни было, я — главная, вожак, королева игры. — Она ухмыльну¬
лась. — А если этого не будет, знаете, что я устрою? Пойду к
тем людям и скажу: «Вы. хотите найти этого старого дурака
Джона Гамильтона. Да? Я знаю, где он, где этот старый глупый
дурень».
Она захихикала. Эмили уже выскользнула из пещеры. В ди¬
ком скачущем танце Энджел кинулась к лазу и исчезла следом
за сестрой.
Минуту Джон стоял неподвижно. Его руки повисли вдоль
тела. В колеблющемся свете свечи Луиза восседала на ящике из-
под апельсинов. Казалось, она угрожала ему, словно какой-то
языческий идол. Отвратное воспоминание о бабочках, запутав-
шихся в пыльной паутине на окне, под которым был новый
ужасный цементный пол, вдруг встало перед ним. Точно он
снова оказался в сырой й затхлой атмосфере коровника. Потом
вспомнил о людях, бегущих по склону от машин и издающих
дикий рев. Хихиканье Энджел все еще стояло в его ушах. И по¬
тому пещера стала казаться ему не убежищем, а ловушкой.
Он все еще мог сохранять контроль над своими чувствами,
но уже понимал, как в нем растет паника. И она может заста¬
вить его убежать, уйти из пещеры до того, как Энджел Джонс
выдаст его.
Но, думая об Эмили, он постепенно немного успокоился.
Эмили может контролировать Энджел. Не так ли? Может ли все
окончиться благополучно благодаря Эмили?
Усталость одолела его. Он упал на постель из сосновых игл.
Но поняв, что это постель Энджел, перебрался машинально на
место Эмили.
Придется ему остаться здесь. Что бы ни случилось, единст¬
венный путь к спасению — остаться, довериться Эмили, заста¬
вить себя поверить, что с помощью детей...
И он заснул, прежде чем додумал мысль до конца.
Глава 18
Он вздрогнул и проснулся. Свеча догорела. Дневной свет все
еще просачивался сквозь трещину в скале где-то высоко над
ним, делая темноту серой. Сколько он спал? Скоро ли придут
дети?
480

Подумав о детях, он вновь ощутил беспокойство. Не опро¬
метчиво ли? Теперь в их власти предать его. Возможно, и не
-умышленно.
Чтобы вернуть себе равновесие, стал думать о Линдином ве¬
роятном тайнике. Если ему удастся его обнаружить, все еще
можно будет выяснить. И как будто ответ был найден им во сне,
он подумал о коровнике. Если бы Линда хотела спрятать что-
то важное, секретное, то ни за что не стала бы прятать в доме.
А коровник, в который он никогда не заходил, в котором она
хранила свои садовые инструменты, — другое дело. Могло быть
такое? Тайник под видом кучи старого барахла в коровнике? Но
в каком же месте? Старый холодильник — единственный пред¬
мет, стоявший там. В холодильнике? А почему бы и нет? Ни¬
кто никогда им не пользовался. Стоит он у самой двери. Зачем
ей заботиться, искать другое место...
Послать кого-нибудь из ребятишек поискать? У дома, ко¬
нечно, расставлены полицейские. Но — ребенок! Когда станет
темно...
Да, ему нужны ребятишки, конечно нужны. С их помощью
может получиться.
Вскоре они появились. Он услышал шорох, когда они про¬
тискивались в лаз, и смутно различил их в темноте.
—	Джон! — позвал его тихий заговорщический голос Эмили.
—	Свеча догорела, — отозвался он.
Она скользнула мимо него в Глубь пещеры, и вскоре у него
за спиной зажегся огонек. Держа свечу в руке, она прошла к
другим ребятишкам, и он разглядел их. Энджел сидела на полу
около Луизиного ящика. Мальчишки стояли рядом — толсты?
краснощекий Бак, Тимми — гибкий, как ольховый прутик, Ле¬
рой — маленький, золотисто-коричневый, красивый. Сове;
шённо разные, но с одинаково круглыми глазами и выраже¬
нием благоговейного трепета на лицах.
—	Мы им все рассказали, — пояснила Эмили. — И застави¬
ли дать клятву. Повторите ее снова, клянитесь перед Джоном!
Лерой сверкнул ослепительно белыми зубами.
—	Клянемся... — начал он, и другие мальчики присоедини¬
лись.
—	Клянемся, а если мы нарушим клятву, то пусть нам пере¬
режут горло и мы сдохнем, что мы не колеблясь, до конца бу¬
дем верными Джону. Исполнять все его приказания и никому
ни о чем не рассказывать, если нас даже будут пытать всеми
известными человеку пытками. Энджел является вожаком на¬
шей шайки.
481

Энджел усадила Луизу к себе на колени и хитро взглянула на
Джона.
—	Я заставила их вставить в клятву, что я — вожак шайки!
Мальчики неловко переминались с ноги на ногу.
Лерой сказал:
—	Замечательная пещера. Замечательный секрет!
Бак восхитился:
—	Вот здорово! Они рыскали по всему лесу и не нашли вас.
—	Папа был с ними, — выпалил Тимми Морленд, и покрас¬
нел. — Папа бегал вместе с ними по лесу, и он звонил маме и
сказал, что вы удрали. Добрались до шоссе и сели в попутную
машину.
Джону представился Гордон Морленд — такой аккуратный,
воспитанный, проницательный, — гоняющий по лесу с этим
сбродом.
Эмили же сказала:
—	Все в порядке, Джон. Я рассказала, им о велосипеде. Так
ведь, Бак? Рассказала отцу Бака. Я сделала вид, что должна была
им об этом сообщить. А там были еще другие, около бензоко¬
лонки, и все вскочили в машины и поехали за моим велосипе¬
дом. Они найдут его, и все будет в порядке.
Энджел вскочила, прижав к- груди Луизу.
—	Они нашли миссис Гамильтон, — объявила она. — Выко¬
пали ее из цемента. — И девочка принялась изо всех сил ука¬
чивать Луизу.
Другие дети смотрели на нее, пораженные тем, что она ос¬
мелилась выговорить то, что они, несомненно, знали.
Энджел стала кружиться тихонько с Луизой в руках, а дети
уставились на нее блестящими, круглыми от ужаса глазами.
—	Они выкопали ее. Они выкопали ее. И она была страш-
ная-страшная...
—	И кровь... — вставил Бак, неловко, не желая отстать. —
Кровь везде. Все платье в крови. В крови...
—	Кровь, — пропищал Тимми с лицом, которое стало серо¬
белым.
—	Нет, — крикнула Энджел. — Нет! Нет! Не говорите этих
гадких вещей. Не надо!
Она упала на пол, прижав к себе Луизу, и игра на этом за¬
кончилась — это была игра, чтобы мурашки пошли по коже..
Дети выглядели испуганными. Им было не по себе.
Джон, для которого, в отличие от детей, ужас был настоя¬
щим, спросил у Эмили:
—	£е действительно нашли?
482

—	Да. Полиция приехала вслед за ними, и они искали в погре¬
бе, а потом заглянули в коровник, обнаружили там новый пол и...
Она замолчала. Джон уже много часов знал, что Линда мерт¬
ва. Знал почти наверняка, и это должно было смягчить удар, но
не смягчило. Она мертва. Она действительноумерла. Он попытал¬
ся вспомнить ее живой, но ничего не получилось, кроме образа,
созданного детьми, — страшные открытые глаза и кровь, все пла¬
тье в крови...
Мальчики сгрудились вокруг него. Эмили глядела на него за¬
ботливыми материнскими глазами. И он очнулся, вспомнил о
них и о том, что теперь необходимо сделать.
—	Они увезли ее, Эмили?
—	Не знаю.
—	Да, — вмешался Тимми. — Папа сказал, что они увезли
ее, они забрали ее в санитарной машине.
—	Но полиция осталась в доме?
—	Ну, я не знаю. Я...
Джон почувствовал, что кто-то легонько дергает его за рукав.
Оглянулся — Лерой.
—	Мистер Гамильтон, можно, я туда схожу? Можно, я по¬
дойду к дому и погляжу, есть там полицейские или нет? — Он
застенчиво опустил глаза. — А потом вернусь и все расскажу
вам, и вы будете знать.
—	Нет, я! — возбужденно перебил его Тимми. — Можно, я
пойду? Можно, я пойду?
Для них это была опять просто игра. Они не думали о том,
убил ли он Линду или нет. Никто из них даже не спросил об
этом. Для них подобных условий игры не существовало. Для
них это была просто игра, вроде тех, что он придумывал в лесу.
«Представь, что ты Зверь. И вдруг видишь — идет человек. Ть
задрожишь и крикнешь: Враг!» Ну что же, пусть игра. Руково¬
ди ею, как ты привык руководить играми. И он посмотрел пря¬
мо в лицо возбужденному и увлеченному Тимми:
—	Нет, Тимми, Лерой это придумал. Он и должен идти.
—	Но я хочу. Я хочу что-то делать. Я хочу...
—	Обязательно, Тимми. Но это идея Лероя.
—	Значит, мне можно пойти! — ослепительно улыбнулся
Лерой. — Я подкрадусь туда? Прямо сейчас?
—	Конечно, Лерой. ,Но будь осторожен. Смотри, чтобы тебя
не заметили.
—	Нет, нет, не заметят. Я вернусь и все вам расскажу.
Лерой двинулся к отверстию в стене. Но прежде чем он до¬
стиг его, Энджел крикнула:
483

—	Что вы это делаете? Вы не имеете права делать что-нибудь,
не-спросив меня! Ведь это я — вожак!
Лерой заколебался, глядя на Джона. Ну что ж, играй, как они
хотят. И Джон почтительно обратился к Энджел:
—	Энджел, как ты считаешь, можно послать Лероя к дому?
Энджел посмотрела на него с детским злорадством. Затем
кивнула:
—	Порядок. Пусть Лерой отправится к дому.
Лерой выскользнул из пещеры.
Тимми и Бак закричали:
—	А мне что делать? А мне?
Прежде всего он должен был внушить им, что главное в этой
игре — сохранить тайну.
—	Который час? — спросил он.
—	Половина пятого, — ответила Эмили.
—- Когда вы должны ужинать?
—	Мама говорит, что я должен приходить в полщестого, —
ответил Тимми, — чтобы умыться и все такое и еще полежать
перед ужином, потому что я нервный. Это мне помогает.
Эмили сказала:
—	Мы -с Энджел должны быть дома в шесть. Мама возвра¬
щается с почты, и к этому времени ужин должен быть готов.
Джон спросил:
—	Вы все понимаете, как важно сохранить это. в тайне?
—	Конечно, — отозвалась Эмили.. — Мы все это понимаем.
А Бак и Тимми добавили:
—	Да, да. Мы понимаем.
—	Это самое важное. И если лучше всего сохранить тайну,
ничего не делая, — значит, вы должны ничего не делать. J
Джон переводил глаза с одного серьезного, поблескивающе¬
го при свете свечи-лица на другое. После сообщения Лероя
один ИЗ; них должен будет пойти в коровник, который теперь
для них окутан страхом. Может ли он ожидать, чтобы ребенок
отправился туда, да еще в темноте? Но не есть ли. это всего
лишь представление взрослого человека о ребенке? Разве они
не показали, что для них все ужасы существуют как бы «по¬
нарошку»?
Он этого не знал, Но. это ничего и не значило, потому что
все равно должно быть сделано. Если он не будет отбиваться
единственным имеющимся в его распоряжении оружием, то
есть с помощью его команды, то его жизненное пространство в
пещере станет всего лишь ничего не значащей формой отсроч¬
ки неминуемого несчастья.
484

—	Кто из вас может удрать из дома после ужина; не вызывая
подозрений? Но если кто-нибудь поинтересуется, для чего это
вам нужно, то вам лучше остаться дома.
—	Я, — ответил Бак. — Никто никогда не беспокоится, где
я. Мама сидит за стойкой, а папа, как сегодня, занят своим
делом, и все такое...
—	Мы можем прийти, — сказала Эмили. — Мама возвраща¬
ется на почту между семью и восемью, и считается, что я долж¬
на уложить Энджел спать в восемь часов, а потом я просто сижу
и жду маму. Она возвращается, мы посидим немного вместе, а
потом ложимся спать, обычно в десять. Мама ведь рано встает.
Поэтому после десяти будет как раз. После десяти мы с Энд¬
жел почти каждую ночь удираем сюда и спим тут, а мама ниче¬
го не знает.
—	Наверное, я все-таки не смогу, — сказал Тимми. — Раз
вы говорите, что нельзя вызывать подозрений. Когда мы дома
и никуда не идем в гости, мы с папой после, ужина всегда слу¬
шаем пластинки, а когда я ложусь, мама читает мне книжки;
Так что пусть они заводят проигрыватель, пусть читают, а я
буду все время помнить, что храню тайну... делаю что-то очень
важное.
Позади них раздался шорох. Все обернулись и увидели, что
в пещеру влезает Лерой. Он подбежал к ним, сияя от гордос¬
ти. Его грудь под полосатой тенниской вздымалась и опуска¬
лась.
—	Я прокрался туда, и меня никто не видел. Там есть поли¬
цейский с машиной перед домом, и он в ней сидит, а потом
выходит и обходит вокруг дома. Но он там один.
Значит, они скушали все-таки историю с велосипедом. Они
не думают, что он может быть где-нибудь поблизости. Остави¬
ли для порядка лишь одного полицейского. Ну что ж, тем лег¬
че будет сделать то, что он задумал.
—	Спасибо, Лерой. Ты молодец!
Кого же из них послать? Тимми с его «нервами», которые
надо успокаивать перед едой, естественно, выпадает. Бака? Но
Бак — сын Стива Риттера. Остается Эмили, хотя это означает,
что придется отложить все до десяти часов.
Все дети, кроме Энджел, столпились и смотрели на него. Он
сказал:
—	О’кей. Все вы отправитесь сейчас же по домам ужинать и
не будете ничего делать до завтра. Вот только мне надо хоть что-
то поесть. — Он взглянул на Бака. — Ты можешь стянуть что-
нибудь в кафе?
48S

—	Конечно, конечно. Я могу принести все что угодно. Мне
разрешают есть все, что захочу... Они не обращают внимания.
Я могу принести кофе и сахар, кофе в термосе...
—	Прекрасно, Баю Когда ты поужинаешь и будешь свобо¬
ден... — И, обратившись к Эмили, Джон спросил: — А ты су¬
меешь выполнить одно очень важное поручение?
О, конечно, конечно!
—	Вернись сюда после того, как твоя мама ляжет спать. При¬
несете собой фонарик... Может быть, ты побоишься. Надо пой¬
ти в коровник.
—	В коровник? — Лицо Эмили исказилось. — В коровник,
где...
—	Да. Я думаю, что там может кое-что быть. Я хотел бы,
чтобы ты там это поискала.
Бак вмешался:
—	Давайте, я пойду. Ведь она девчонка. Позвольте мне.
—	Нет, Бак. У меня есть свои причины. Я хотел бы, чтобы
пошла именно Эмили. Ты пойдешь, Эмили?
Но тут вмешалась Энджеля Она бросила Луизу на пол, ее
лицо покраснело от гнева.
—	Я пойду! Я не разрешаю идти старухе Эмили. Пойду я.
Я пойду в коровник! Я — главарь шайки!
Она встала перед ним, расставив ноги, дерзко сверкая глазами.
Энджел! Надо все время помнить об Энджел с ее неумолимой
яростью — это угроза. Глядя на нее, он вдруг почувствовал, как
ускользает обретенная было уверенность в себе, и то, что он со¬
бирался сделать, показалось весьма далеким от исполнения.
Бессмысленный заговор с детьми никогда не принесет же-
чанных плодов; роковой конец неизбежен, как и всегда. Кого
н обманывает?
Дети глядели на Энджел. И Эмили вдруг, захныкала:
—	О, пожалуйста, Джон. Пусть пойдет Энджел. Пусть она пой¬
дет. Д боюсь. Там в коровнике будет так страшно и темно, идам
кругом кровь, на полу и везде, й там летучие мыши и призрак
миссис Гамильтон... Да, призрак миссис Гамильтон, слоняющий¬
ся вокруг, крадущийся по стенам, бледный, как бумага. У него
сцепленные руки и большие страшные глаза... И он медленно
крадется и заглядывает в углы и ждет, чтобы вдруг выпрыгнуть
оттуда. Он выпрыгивает и...
Энджел все еще стояла перед Джоном. Ее нижняя губа стала
оттопыриваться.
—	Призрак... — продолжала Эмили. — Пусть Энджел пойдет
к призраку, пусть белый, страшный, притаившийся призрак...
486

Энджел Начала вопить. Она подпрыгивала и топала толсты¬
ми ножками по полу:
—	Нет, нет, нет. Не пойду в старый гадкий коровник, — во¬
пила она. — Не хочу, не хочу! Пусть идет Эмили. Пусть Эмили
идет к призраку! — Она кинулась к своей постели, упала на нее,
продолжая неистово орать: — Эмили должна пойти!
На секунду Эмили встретилась глазами с Джоном и подмиг¬
нула ему. Подмигнула по-взрослому, открыто. Джон улыбнул¬
ся ей в ответ:
—	Ну хорошо. Значит, в коровник пойдет Эмили. Решено.
Тимми, Лерой, Бак! Вам тоже придется сделать кое-что важное,
но не сегодня. Приходите сюда завтра утром, пораньше. А сей¬
час — все по домам!
—	Повторите клятву, — перебила его Эмили. — Все повто¬
рите клятву.
И мальчишеские голоса зазвучали в унисон, отражаясь от
стен пещеры:
—	Клянемся... и пусть нам перережут горло, и мы сдохнем...
Пока они клялись нараспев, Джон подошел к Энджел и ос¬
торожно присел около нее:
—	Энджел.
—	Уходите...
—	Энджел, дорогая, ты можешь сделать мне большое одол¬
жение? Когда Эмили уйдет, мы с тобой побудем вдвоем. Ты
составишь мне компанию...
Лучше уж так. Нельзя, чтобы она одна оставалась дома, без
Эмили... Всякое может случиться.
Энджел заворочалась на постели и'взглянула на него искоса:
—	Вы и я вдвоем?
—	Ну да.
—	Без этой старухи Эмили? Эмили пусть идет в коровник.
И ее там сожрет призрак.
—	Все возможно.
—	Хорошо, я приду. И мы побудем здесь с Луизой. Ведь это
меня вы любите, правда ведь? — мурлыкала она как котенок.
—	Конечно.
—	Я и Луиза. Я и Луиза. — Энджел встала, отряхивая от су¬
хих иголок свои джинсы. — Да, я приду. А вы отошлите Эми¬
ли, и мы побудем вдвоем.
Эмили подошла к ним. Когда она приблизилась, Энджел
томно взглянула в сторону Джона.
—	Поднимите меня, Джон. Поднимите меня. — Он накло¬
нился и подхватил ее; Она обвила его щею руками и страстно
Ш

поцеловала в щеку. Но в то же время она искоса и со злобным
возбуждением наблюдала за Эмили.
—	Я люблю Джона, — заявила она. — Я люблю Джона, и он
любит меня. И он ненавидит Эмили. Скажите это, Джон. Ска¬
жите, что вы ненавидите Эмили.
Поверх ее маленькой темноволосой головки он посмотрел на
Эмили и удивился. Губы ее ревниво сжались.
—	Джон не ненавидит меня, — сказала она.
—	Нет, ненавидит, — возразила Энджел. — Скажите это,
Джон. Скажите!
—	Я ненавижу Эмили. — произнес он.
Он попытался встретиться с Эмили глазами, но, как только
эти слова прозвучали, она резко отвернулась.
Мальчики на четвереньках, один за другим, выскользнули из
пещеры. Не может Эмили поверить, что это правда, подумал он
с беспокойством. Она так ловко сама управлялась с Энджел,
совсем не по-детски. Должна же, должна она понять столь оче¬
видную уловку.
Он опустил Энджел на з.емлю.
—	Эмили... — начал он.
Но й она встала на четвереньки и выползла из пещеры.
—	Она же сумасшедшая, — хихикнула Энджел. — Здорово
сумасшедшая. Ненавидит меня и вас.
Энджел вприпрыжку подбежала к лазу и, прежде чем вылез¬
ти, помахала ему своей толстенькой ручкой:
—	До свидания, Джон. До свидания, милый, дорогой Джон.
Глава 19
Была уже половина седьмого, когда Бак принес еду. Вско¬
ре после того как дети ушли, Джон почувствовал, что пещера
невыносимо давит его. Он выскользнул наружу и, раздвинув
кусты болиголова, осторожно обследовал окружающую терри¬
торию. Прохладный вечерний воздух, вечерние лучи солнца,
пробивающиеся сквозь деревья и освещающие скалы и папо¬
ротник,, подбодрили его. Он лег на землю рядом со стеною
кустарника. Одинокий дрозд .пел где-то высоко над ним в вет¬
вях бука.
Внезапно он услышал тревожный крик бурундука, и сухая
веточка треснула под чьей-то ногой. Он нырнул в заросли, вы¬
глянул и увидел бегущего к нему Бака, нагруженного пакетами
и картонками.
488

—	Привет, Джон. Привет!
-*• Тише, Бак. Они могут услышать там, у дома.
—	Верно. Простите. — Бак понизил годос до шепота. —
Я спросил, можно, мы с Лероем устроим пикник. Лерой и я?
И сказал, что родители Лероя разрешили, а мама говорит: лад¬
но, возьми чего хочешь.
Он уселся на игольнике рядом с Джоном й начал раскрывать
пакеты.
—	Я принес мороженое, и земляничное и фисташковое, и
кофе для вас, и молоко, и пару шоколадных батончиков, и мы
можем поужинать вместе. У нас будет пикник... Сейчас же.
Я умираю от голода.
—	Конечно, — ответил Джон.
—	Про это написано в газете. — Бак начал картонной лож¬
кой черпать из стаканчика земляничное мороженое. — Прямо
на первой странице «Игл». Вам бы на это поглядеть. «Женщи¬
на из Стоунвилля найдена мертвой в коровнике. Муж-худож-
ник сбежал». И ваши приметы и все такое, и еще передают по
всем каналам: «Каждый, кто подвезет мужчину с такими-то
приметами...» И все это насчет общего собрания и насчет оте¬
ля, который хотят строить на берегу озера, — и только малень¬
кий кусочек про то, как старый мистер Кэри хотел, чтобы все
голосовали «против», а они все-таки проголосовали «за». А все
остальное про вас. «Неожиданное появление Джона Гамильто¬
на на общем собрании». Здорово! Папа просто с ума сходит!
Вы бы на него поглядели! Они все прямо взбесились в Стоун-
вилле, бегают, болтают. Какой-то сумасшедший дом!
Он взглянул на Джона из-за полной ложки мороженого, ц
его добродушное широкое лицо расплылось в улыбке:
—	Если бы они знали, что вы тут! Ух, что было бы!
—	А полицейский все еще около дома?
—	Папа говорит, что они обязаны держать его там. Такой
закон. Понимаете, они считают, что вы куда-то уехали. «Каж¬
дый, кто подвезет мужчину с такими-то приметами...»
Он бросил пустой стаканчик из-под мороженого и наклонил¬
ся к Джону.
—	Джон, если нужно найти что-то в коровнике, я схожу. Я лег¬
ко прокрадусь туда, а если меня даже заметят, я ведь знало всех
этих полицейских. Я могу запросто подойти к любому и сказать:
«Привет, Билл, как делишки? Ты не против, чтобы парень обсле¬
довал этот дом ужасов?» Ну, это же верное дело!
Слушая, Джон спрашивал себя — а почему бы и нет? Хотя,
конечно, понимал, что особенно заманчивым предложение Бака
489

казалось из-за собственного нетерпения и нервного напряже¬
ния. Но, может быть, все-таки в этом есть смысл? Бак, как сын
Стива, в привилегированном положении. И верно, он может
пройти туда под самым носом у полицейского... И почему он
должен церемониться со Стивом Риттером? И хотя предназна¬
чалось это задание для Эмили, ей же будет легче, если не при¬
дется идти одной в этот страшный поиск, да еще в темноте.
И он спросил:
—	Ты знаешь, где коровник? Под мастерской?
—	Конечно, знаю. Значит, можно?
—	Если ты уверен, что все можешь проделать незаметно.
—	Коровник! О нем было в газетах. «Женщина из Стоунвил-
ля найдена в коровнике мертвой».
—	Послушай, Бак. Мне нужно вот что. Около двери есть ста¬
рый холодильник...
Он объяснил мальчугану, что нужно искать. Скорее всего,
какую-нибудь коробку; а.если не коробку, то сверток. Словом,
все, что там могло быть спрятано. Но он объяснил ему про брас¬
лет — золотой браслет с брелочками, где выбито «Линда».
—	Возможно, это спрятано и не в холодильнике, Бак. Но
мне кажется, всё-таки там, Сначала посмотри в холодильни¬
ке, а потом, если не найдешь и у тебя останется время — обы¬
щи все кругом. Ну что, ты думаешь, тебе удастся?
—	Конечно. — Бак вскочил на ноги. — Не беспокойтесь,
считайте, что дело сделано:-Я с полицейскими накоротке. До
скорого, босс!
Он уже встал, чтобы отправиться в путь, но вспомнил о шо¬
коладном батончике. Взял его и побежал в лес.
Сначала, после того как он ушел, к Джону вернулось хоро¬
шее настроение. Все обойдется. Бак сумеет управиться с поли¬
цейским й Бак найдет то, что там спрятано. Возможно, через
несколько минут все и переменится.
Но, сидя около зарослей болиголова, слушая, как поет дрозд
и журчит ручей, он почувствовал, что его начинает одолевать
беспокойство. Его охватило волнение, и тяжелые подозрения
затеснились в голове. Ну, не дурень ли он — поверить сыну.
Стива Риттера? И что он, в сущности, знает о Баке? А если тот
уже все рассказал отцу и это всего лишь еще одна западня?
И он вспомнил, как за ним гнались через лес. Появилось не¬
преодолимое желание бежать, бросить эту бессмысленную, рис¬
кованную за^ею скрываться в.пещере. Ему нужно связаться с
Вики. Это самое разумное, что следует сделать. И почему он до
сих пор...

И, когда мучительная нерешительность достигла предела, по¬
явился Бак, беспечно шествующий между деревьями. Невероят¬
но, но он широко улыбался своей обычной простоватой улыбкой
итак же невероятно — нес под мышкой плоскую коробку из
красной кожи.
Мальчик подошел и протянул ему коробку с небрежностью
комического героя.
— Это то, что вам нужно? Было в холодильнике. Я сначала
не заметил. Всюду смотрел и ничего не заметил, кроме бутыл¬
ки джина. Потом увидел сверху какую-то металлическую полос¬
ку, а за ней щель. Я сунул туда руку и нащупал это. Браслет
здесь, будьте спокойны, браслет и еще куча всяких штучек. Ну,
это было совсем нетрудно. Полицейский сидел в машине. Это
был Джордж, мой приятель, старина Джорджи-Порджи. Он ужи¬
нал и меня даже не заметил. Я прошмыгнул прямехонько в ко¬
ровник. И эта штука была в холодильнике, как вы и сказали. —
Он провел рукой по своим колючим, стриженным ежиком во¬
лосам. — Раз, два — и готово. Да, сэр!
Джон взял коробку в руки. От нетерпения пальцы его плохо
слушались. Щелкнул золотой застежкой и приподнял крышку.
Первое, что он увидел, — браслет. Точно такой, каким описала*
его Энджел, — широкая золотая лента и пять маленьких золо¬
тых пластинок, свисающих с нее.. Некоторые были повернуты
лицевой стороной вверх. Видны буквы: «И»... «Д»... «А»... В ко¬
робке лежали и другие драгоценности: серьги, ожерелье, золо¬
тое кольцо с большим сверкающим камнем. Бриллиант? Но он
едва взглянул на них. Другая вещь привлекла его внимание —
катушка с магнитной лентой. Он вынул ее и перевернул. К ка¬
тушке приклеена бумажка, и на ней его собственным четким
почерком выведено: «Мендельсон. «Морская тишь и счастливое
плавание».
Какое-то время он смотрел на катушку, раздумывая: это та
пленка, которую я не нашел в гостиной. Потом постепенно им
овладело возбуждение. Это последняя, пленка, которую он за¬
писал. Рассчитана она на полчаса звучания. Мендельсон про¬
должается минут десять. Значит, в конце катушки оставалось
почти двадцать минут свободной пленки.
Зная Линду, он угадал почти точно. Не любовные письма, а
магнитофонная запись. Запись .чего? Какого-то компрометиру¬
ющего разговора? Вероятно. Даже наверняка... Когда он запи¬
сал Мендельсона? Примерно неделю назад. Выходит, где-то в
течение прошлой недели, после того как пришли отчеты о его
выставке...
491

—	Вот так номер! — донесся до него голос Бака. — А это что
за штуковина? Лента от пишущей машинки, что ли?
Не все ли теперь разъяснилось? У Линды — любовник. (Кто?
Стив Риттер? Считай пока, что Стив.) После провала выставки
Линда решает: «Джон не годится мне в мужья. Я нашла другого.
Он подходит мне больше, но мне надо суметь все устроить».
И Линда, будучи Линдой, подстраивает в гостиной компроме¬
тирующую сцену и украдкой включает магнитофон.
Успех достался ему так легко, что он прямо-таки обалдел от
нахлынувших мыслей. Вынул кольцо и ожерелья и стал рассмат¬
ривать. Камень — настоящий бриллиант? А жемчуг ожерелья
если не природный, то искусственный. Мог ли Стив позволить
себе такие подарки? И, если он был прав насчет Линды, разве
это мог быть Стив в любом случае? Разве Линда могла так глу¬
по обманывать себя, считая, что дорога к лучшей жизни откро¬
ется перед ней с помощью Стива Риттера?
Нет, конечно же ее любовником был не Стив Риттер. Теперь
он ясно это понял. Если бы и вправду Стив, она никогда бы не
призналась. Признание было ложью —: или полуложью. Подра¬
зумевалось, что любовник у нее есть, но этот любовник вовсе
не Стив.
' В таком случае — кто асе?. Кто-то из компании Кэри? Долж¬
но быть, так’ Если бы был кто-то другой, то он по крайней мере
должен был хоть как-то знать о нем. Брэд? Нет, это не Брэд.
Брэд был в Нью-Йорке в то время, когда произошло убийство.
Мистер Кэри? Но как это может быть, если в те месяцы, когда
роман должен был развиваться, мистер Кэри лежал в больни-
цё. Значит, Гордон Морленд?
Гордон Морленд — бегавший по лесу вместе с обитателями
деревни. Гордон Морленд, непримиримо враждебный, все боль¬
ше и больше отодвигавший в сторону Стива Риттера.
Возбуждение почти оцьянило Джона. Пленка была в его ру¬
ках. Все, что нужно было сделать, — достать магнитофон и про¬
крутить пленку. Тогда он все узнает. Где же можно прослушать
ее? У Фишеров? А почему бы и нет? Магнитофон испорчен, но
его можно починить. Да, утром он пошлет одного из ребятишек
в Питсфилд. И когда прослушает пленку, тогда узнает...
Все опасности, подстерегающие его, внезапно показались
ему мнимыми, ерундовыми, даже полицейский около дома.
—	Послушай, Бак, ты.сможешь уговорить полицейского пус¬
тить тебя в‘дом?
Лицо мальчика засияло от удовольствия.
—	Вы правда хотите, чтобы я снова пошел туда, прямо в дом?
492

—	Думаешь, тебе удастся его уговорить?
—	Шутите! Я могу уговорить старину Джорджи-Порджи ку¬
пить мой космический скафандр за двадцать пять долларов..; ког¬
да он стоит всего девятнадцать долларов семьдесят пять центов.
—	Тогда слушай. Сделай так, чтобы он пустил тебя в дом.
Увидишь магнитофон, в гостиной, рядом с проигрывателем.
Похож на переносной проигрыватель в кожаном футляре: Ты
сразу его заметишь. Открой окно в гостиной, то, что обра¬
щено к лесу, выброси магнитофон на клумбу й снова выходи
через парадную дверь. Потом уЛучиминутку, забери магнито¬
фон и принеси его сюда.
—	Здорово, — восхитился Бак. — Просто здорово! Вы толь¬
ко посидите и подождите. Вот и все.* А малыш Супер-Бак Рит¬
тер в момент выполнит свое задание.
Он улыбнулся, ударил себя в грудь и скрылся между де¬
ревьями.
Глава 20
Гордон Морленд. Ожидая Бака, Джон сидел на солнце око¬
ло кустов болиголова, раздумывая о своём возможном против¬
нике. Теперь он был уверен. ГЬрдбн Морленд всегда производил
на Линду сильное впечатление. Он был знаменитостью — тем,
чем Джон должен был стать и не стал. И кроме того, он был
связан с Роз вдвойне — как с женой и как с сотрудницей. Иде¬
альные условия для состязания. Линда, вероятно, ;была удовле¬
творена тем, что ей удалось увести мужа иэг этой шикарной
пары, проводящей целые зимы в фешенебельных уголках. Евро¬
пы. Это снова было повторением той же ситуации — с Паркин¬
сонами и Рейнсами: разъедающее душу стремление соперничать
с людьми другого, более аристократического круга. Линда, пой¬
мавшая в свои сети Гордона Морленда и выманивающая у него
подарки, Линда, для которой этот роман был той сокровенной
тайной, укреплявшей ее веру в себя после провала надежд на
быстрый успех Джона, решила: «Надо заставить Гордона же-.
питься на мне».
Теперь он сумел восстановить события. На днях, как раз
перед тем, как пришло письмо от Чарли Рейнса, Линда при¬
грозила Гордону магнитофонной записью. «Разведись с Роз и
женись на мне, а иначе,..» Это могло бы* повлиять на кого-то
другого, например на Брэда, но с Гордоном Морлендом не
вышло. Гордон Морленд — вроде старого Мистера Кэри,, сра¬
493

ботан из гранита. Нет, Линде не удалось принудить его, ради
нее, психопатичной, не имеющей гроша за душой женщины,
бросить жену, чья поддержка была его куском хлеба с маслом
и обеспечивала ему уютное респектабельное существование
в качестве кумира компании Кэри. На этом они столкнулись.
И он пЬпросил отсрочки? Вероятно, а потом... Конечно же!
Эффектное появление Линды на дне рождения Вики было за¬
думано не только для того, чтобы унизить его, Джона. Давно
уже следовало понять, что с его женой все обстоит куда слож¬
нее, чем кажется на первый взгляд. За этим продуманным
спектаклем Линда скрывала окончательную угрозу. И, пока она
рассказывала всей компании Кэри о его решении отказаться
от места, она обращалась прямо к Гордону Морленду:
— Видите?
Джон окончательно доказал, что .он мне не подходит. Ну и пре¬
красно: Если мне не удастся заставить его переменить решение,
то это конец. Так что будьте готовы!
И он приготовился. Линда во всеуслышание объявила, что у
них была ссора, когда Джон ее ударил, и что на следующее утро
он уезжает в Hbib-Йорк... Все это было выложено Гордону
Морленду. Таким образом, ему представлялся удобный случай.
Он-мог убить ее и свалить вину на Джона. Он мог заказать це¬
мент утром, когда Джон еще был в Стоунвилле, и,- следователь¬
но, имел физическую возможность совершитьпреступление, а
потом, после того, как он отправился в Нью-Йорк...
Вот как это и было. Все, что ему теперь нужно — достать и
починить магнитофон, и тогда все будет позади.
Меньше чем через полчаса, весело насвистывая, появился
Бак с магнитофоном. Спохватившись, он зашептал с виноватым
зидом:
■ — Ну и ловкач же я! Правда, правда. Старина Джорджи-По-
]щжи — он просто дуралей. Он там сидит в своей машине и
покуривает сигаретку. И я сказал: «Значит, вам приходится ох¬
ранять дом ужасов». А он говорит: «Придется здесь торчать до
полуночи, только тогда меня сменят». А я сказал: «Да ну, поду¬
мать только! А вы не боитесь — ее ведь здесь убили и все та¬
кое». А он говорит: «Что я, младенец, что. ли». А я сказал:
«Младенец-то не побоится». А он: «Ну и болтун же ты». А я
сказал: «Хотите пари, что я войду в.дом и обойду все комнаты
и не испугаюсь. Спорим на десять центов, старина Джорджи-
Лорджи». А он засмеялся и бросил мне ключ: «О’кей, ставлю
десять центов, что ты выскочишь оттуда меньше чем через
шестьдесят секунд». А я взял ключ....
494

Джон открыл магнитофон и стал заниматься с ним около ог¬
ромной сосны. И, пока Бак, захлебываясь* тараторил, внима¬
тельно осмотрел его. Не хватает трёх ламп. Но в остальном все
в порядке. Когда он убежал из дома, бумажник лежал у него в
кармане. Так что на лампы хватит. Завтра один из мальчиков
отправится в Питсфилд и купит их. Интересно, отключено ли
электричество от дома Фишеров? Не должно бы — ведь они
уехали в Калифорнию всего месяца на два. Дети смогут прове¬
рить и это. Да, если повезет, завтра он сможет прослушать плен¬
ку у Фишеров и тогда узнает все. А когда он будет знать...
—	...И я открыл окно, как вы говорили, выбросил магнито¬
фон, закрыл окно и вышел к Джорджи-Порджи через парад¬
ную дверь. Я сказал ему: «Так как, Джорджи-Порджи? Я там
оставался больше пяти минут. Так ведь? Я поднялся наверх и
все такое. Как насчет десяти центов?» Й он дал мне их. Это
то, что вы хотели иметь, Джон? Я принес это для вас. Прав¬
да? Хотите, чтобы я снова туда пошел, Джон? Я могу. Спорим,
могу! — Красное толстое лицо Бака расплылось в торжествую¬
щей улыбке.
—	Нет, Бак. Это все. — Джон взглянул на часы, было око¬
ло восьми. — Наверное, тебе пора домой. Не стоит рисковать.
Огромнейшее-тебе спасибо. Ты здорово все сделал. Потрясаю¬
ще! Но сейчас пора домой. Завтра утром увидимся. Принеси,
если сможешь, чего-нибудь поесть.
Теперь Эмили ему не нужна.
Попросить Бака забежать к Джонсонам и сказать, чтобы де¬
вочки не приходили? Нет. Пусть лучше придут. Гораздо без¬
опаснее, чтобы Энджел была на глазах. Тут он вспомнил, как
Эмили неожиданно убежала из пещеры. Нужно все уладить с
Эмили.
После того, как Бак ушел, Джон унес магнитофон и Линди¬
ну шкатулку в пещеру. Свеча догорела. Он поставил магнитол
фон и шкатулку в дальний угол и улегся в темноте.
Мысль о том, что придется ждать до завтра, пока он нала¬
дит магнитофон, казалась невыносимой. Но ничего не поде¬
лаешь. А когда он будет налажен... Но так ли все это? Первое
возбуждение прошло, и он теперь рассуждал гораздо трезвее.
Сможет ли он оправдать себя, предоставив полиции эту маг¬
нитофонную запись, притом, что все улики против него? И что
запись докажет? Что у Линды был роман с Гордоном?' Но не
будет ли все это, как и остальное, повернуто против него? Что
помешает капитану Грину расценить это как еще один повод
в пользу того, что Джон убил Линду? Он почувствовал, как к
495

нему снова возвращается тревога. Нет, дело совсем не так
близко подошло к концу, как ему показалось. Нужно приду¬
мать что-то еще гораздо более доказательное...
В его голове затеснились мысли, одна противоречивей дру¬
гой. Должен же быть выход. Но ничего не лезло в голову, и
мысли все еще крутились бесполезно, когда он услышал где-то
наверху слабый крик совы.
Через несколько минут у отверстия в стене раздался шорох,
и голос Энджел проворковал:
—	Джон? Вы здесь, милый наш Джон?
—	Я здесь.
Было уже совсем темно, и он не видел девочек.
Энджел произнесла:
—	Эмили, зажги свечу.
Эмили ничего не ответила.
—	Эмили! — Голос Энджел был нелепо высокомерным. —
Зажги свечу! Ты слышишь меня? Джон, и Луиза, и Микки, и
корова, и я — мы все хотим свечу! Ты, рабыня, зажги свечу!
Эмили так и не ответила, но Джон слышал, как она ощу¬
пью прошла мимо него в конец пещеры. Вскоре он услышал
чирканье спичек, и огонек свечи затеплился позади него. Энд¬
жел, моргая, стояла у входа. Под мышкой она держала потре¬
панного Микки Мауса, а к груди прижала большую игрушеч¬
ную корову, коричневую с белым. Она улыбнулась Джону и,
повернувшись к ящику из-под апельсинов, присела перед Луи¬
зой и посадила Микки Мауса и корову рядом с ней.
—	Мы пришли, чтобы провести ночь с. вами и Луизой —
Микки, корова и я. Мы здесь проведем ночь, а Эмили пой¬
дет, и ее съест призрак. — Она подбежала к Джону и поры¬
висто его обняла. — О, я так вас.люблю. Я люблю вас, я люб-
г.ю вас.
Подошла Эмили со свечой в бутылке из-под кока-колы; Она
нагнулась и поставила бутылку на пол. Джон с беспокойством
посмотрел на нее. Лицо — неподвижная, холодная маска. Она
- старательно избегала его взгляда. -
—	Вы хотите, чтобы я сейчас пошла в коровник? — спроси¬
ла она. — Я захватила с собой фонарик.
—	Да, отправляйся, — отозвалась Энджел. — Отправляйся
сейчас же!
Джон сказал:
—	Все уладилось, Эмили. Не нужно туда ходить. Бак принес
мне поесть, и оказалось, он знает полицейского. Я послал его,
и все устроилось.
496

Все еще не глядя на него, Эмили выговорила:
—	Но вы сказали, что пойду я?'
—	Я знаю. Ты уж прости меня, если тебе хотелось пойти. Но
я подумал, что тебе будет приятнее не ходить.
—	Но вы сказали, что я должна пойти. Вы меня выбрали.
—	Эмили, милая, — начал он.
—	Не называйте ее милой, — закричала Энджел. — Не смей¬
те, не смейте, не смейте!
—	Эмили...
—	Она не милая. Мы ее ненавидим. Мы все ее ненавидим.
И она не может пойти посмотреть на призрак, потому что она
слишком глупа. Она сделает все не так, правда, Джон? Вы по¬
тому выбрали Бака, что старуха Эмили слишком глупа.
И Энджел, вскочив с диким криком с места, принялась пля¬
сать.
Застывшее лицо Эмили внезапно исказилось, из глаз брыз¬
нули слезы.
—	Нс могу больше терпеть! — вырвалось у нее. — Я стара¬
юсь, стараюсь, но это уже слишком! Лучше умереть. — Она за¬
жала руками рот и ринулась к отверстию в стене, только косич¬
ка подпрыгнула.
—	Эмили...
Джон кинулся за ней. НО она мгновенно выскользнула из
пещеры, прежде чем он добежал до нее.
Энджел приплясывала:
—	Она смылась! Старуха Эмили смылась!
Он опустился на пол около лаза. За спиной Энджел угрожаю¬
ще подняла голос;
—	А вы не уходите! Вы не должны идти к Эмили. Если вы
пойдете к Эмили, я всем расскажу.
Не обращая на нее внимания,-он полез наружу.
—	Я расскажу. Я пойду к ним. Я скажу, что знаю, где прячется
злой гадкий Джон Гамильтон. Я закричу. Около дома полицей¬
ский. Я закричу, и он услышит. Я закричу, я заору. Я...
Ее голос оборвался, как только он вылез. В густых зарослях
было так же темно, как в пещере до того, как зажгли свечу.
Вытянув перед собой руки, он стал пробираться между ветвей.
Впереди слышалось слабое позвякивание велосипеда. Вело¬
сипед?
—	Эмили! — позвал он шепотом. — Эмили, подожди!
Неожиданно он выбрался из кустов. Впереди расстилался
лес, испещренный серебряными пятнами лунного света. Он за¬
метил тусклый металлический отблеск. Да, велосипед. Он по-
497
17 П. Квентин «Ловушка*

бежал вперед и ясно разглядел Эмили. Догнал ее и взял за
pyity. Она резко шарахнулась от него:
—* Не трогайте меня.
—	Эмили. Дорогая Эмили.
Он легонько'оторвал ее руки от велосипеда, уронил его
наземь.
—	Эмили, ты же знаешь, что этому нельзя верить. Ты же
знаешь, что я люблю тебя. Ты же знаешь, что я послал Бака
только потому, что так было лучше. Зачем ты обращаешь вни¬
мание на нее?
—	Вы ненавидите меня, — безутешно рыдала Эмили. — Вы
сами это сказали. А я хотела помочь. Я старалась все уладить...
Он крепче прижал ее к себе.
—	Ты же знаешь, почему я так сказал. Это из-за Энджел.
Приходится делать то, что она хочет. Разве ты не понимаешь?
Она же может выдать меня, и она знает это.
—	Я ненавижу ее. — Эмили прижалась лицом к его груди. —
Я знаю, что люблю ее, но и ненавижу ее тоже. Она все время
пристает ко мне. «Джон ненавидит тебя. Джон ненавидит тебя.
Глупая, толстая рабыня». Я ненавижу ее. Хочу убить ее.
—	Но это долго не продлится. Ну, пожалуйста, Эмили! Все
зависит от тебя. Пусть делает, что хочет. Завтра все кончится.
Конечно, она жалкое, противное, ревнивое отродье...
Он замолчал и обернулся, услышав, что сзади хрустнула вет¬
ка. Он смутно разглядел маленькую фигурку, крадущуюся к ним,
и, когда он отскочил от Эмили, раздался оглушительный пронзи¬
тельный вопль, многократно повторенный эхом среди окружаю¬
щих их деревьев.
Джон почувствовал, что от испуга у него на лбу выступила
испарина. Он бросился вперед, упал на Энджел и услышал, что
она глубоко вздохнула, собираясь снова кричать. Как раз вовре¬
мя он прикрыл ей рот. Она стала вырываться.
—	Скорее, Эмили, — скомандовал он. — Назад в пещеру.
—	Полицейский! Он же слышал!
—	Знаю. Но пещера...
Когда он поднял на-руки отбивающуюся Энджел, раздался
новый крик — долгий печальный крик совы, настолько похожий
на настоящий, что Джон не сразу понял, что кричала Эмили.
—	Ну вот, Джон. Теперь он услышит совиный крик и поду¬
мает, что это кролик и сова. Все в порядке, идите за мной в
пещеру.
У нее был радостный возбужденный голос. Ведь она спасла
его. Эмили снова стала такой же, как всегда. Он был так до¬
498

волен этим, что даЖе неистово вырывающаяся из рук Энджел
стала меньше страшить его. Эмили скрылась в зарослях. Он
последовал за ней. Она пролезла в лаз, потом высунула руку,
освещенную слабым светом свечи, горевшей сзади, и прошеп¬
тала:
—	Давайте сюда ее ноги. Закройте ей рот рукой. Я потащу
ее. А когда она окажется внутри, все будет в порядке.
Они втащили Энджел в пещеру. Джон полез за ней. Энджел
бросилась на Эмили с кулаками. Он оторвал ее от сестры, и она,
обернувшись, осыпала его градом ударов.
—	Я все слышала, неистово колошматила она его кулака¬
ми. — Я слышала, что вы про меня говорили! — Она бросилась
ничком на постель, в ярости пиная землю ногами. — Я слыша¬
ла. И Луиза слышала. Все слышали. Ну, погодите, завтра я все
расскажу. Вы меня не остановите. Я расскажу, что Эмили пря¬
чет в пещере Джона Гамильтона. Если я не вернусь домой, то
мама будет знать.
«Конечно, она это сделает, — думал Джон. — Никаких со¬
мнений в неумолимости этой детской ярости нет. Это было
похуже гнева Линды», Он навсегда восстановил Энджел про¬
тив себя. И он не может помешать ей выдать его4. Удержать ее
силой они не могут. Какую бы историю ни сочинила Эмили,
нельзя уговорить миссис Джонс примириться с исчезновени¬
ем семилетней дочери. Нет, вся эта затея с детьми была без¬
надежна. Завтра Энджел явится в деревню — и все будет кон¬
чено.
—	Я расскажу! — Голос Энджел все еще словно раздавался в
пещере.
Эмили притихла рядом с ним. Вдруг она взглянула на него и
с важным видом шагнула к Энджел.
—	Ты ничего не расскажешь, — заявила она. — Ты думаешь,
что ты очень умная, но ты ничего не расскажешь!
—	Расскажу, расскажу! — обратила.к ней Энджел опухшее,
заплаканное лицо. — И тебя посадят в тюрьму. Вас обоих. На
целые годы.
—	Нет, нас не посадят и в тюрьму.
Эмили засмеялась и подбежала к ящику из-под апельсинов.
Схватила Луизу, Микки и корову и сунула их в руку Джону:
—	Держите их при себе. Не давайте их ей.
—	Луиза! — вскочила на ноги Энджел.	(	""
Эмили кинулась к ней и вывернула ей руку за спину:
—	Завтра, когда станет светло, мы вернемся домой и ты ни¬
чего никому не расскажешь, потому что Луиза, Микки и ко-
499

рова останутся у Джона. И, если ты проговоришься, если ты
вымолвишь хоть словечко, Джон их казнит. Он разорвет их на
мелкио кусочки, раздавит их, вырвет им глаза. Он их казнит!
—	Нет! — Энджел пыталась освободиться, глаза ее были
полны ужаса. — Нет, нет! Отдайте мне Луизу! Отдайте мне
Луизу!
—	Он казнит их. Вот что он сделает. Клянись, клянись Луи¬
зой. Перекрестись и скажи: чтобы мне сдохнуть.
Энджел сделала последний отчаянный рывок, пытаясь вы¬
дернуть руку, и захныкала, поняв, что проиграла:
—	Клянусь! Чтоб мне сдохнуть, клянусь Луизой, что... что я
не расскажу.
—	Что никогда не расскажу.
—	Клянусь, что никогда не расскажу.
—	И ты оставишь Луизу, Микки и корову Джону. И будешь
помнить! Все время будешь помнить, что, если ты нарушишь
клятву, он казнит их.
—	Буду помнить! Буду помнить! — отчаянно всхлипывала
Энджел.
Эмили отпустила ее руку. Девочка кинулась на свою постель
и спрятала лицо в одеяле.
—	Ну вот! — Эмили обернулась к Джону. На ее лице сияла
ангельская улыбка удовольствия от мести. — Это удержит ее. А
теперь надо спать. Вы ложитесь около выхода — поперек. Тог¬
да она не сможет удрать.
Но Джон облегчения не чувствовал. И только посмотрев на
Эмили, ощутил, что напряжение отпускает его. Поразительно,
но Эмили удалось это! Он получит передышку. Починит маг¬
нитофон и, может быть, что-нибудь и придумает. Если бы уст¬
роить какую-нибудь ловушку...
—	Все хорошо? Теперь можно спать?
—	Конечно, Эмили.
—	Вы можете взять себе половину постели Энджел. Мы за¬
берем половину ее иголок.
—	Нет, — сказал Джон. — Мне и так хорошо.
—	Нет, вы возьмете их. — И Эмили, повернувшись спиной
к Энджел, произнесла важно: — Давай половину своих иголок.
Давай их сюда, чтобы у Джона была постель.
Кротко*посапывая, Энджел поднялась со своего ложа и ста¬
ла стаскивать с него одеяло.
«Пускай, — подумал Джон. — Пускай Эмили немного насла¬
дится победой, а Энджел чему-нибудь научит ее поражение».
Девочка подбежала к Энджел:
500

—	Я не этрго хотела. Пусть Джон ляжет на моей постели, а
мы с тобой можем спать вместе.	1
—	Но, Эмили...
Энджел взглянула на сестру полными слез глазами, порывис¬
то обняла ее и спрятала лицо у нее на плече:
—	Эмили, Эмили, он не причинит зла Луизе, кактысчит&е1п1й?
Конечно нет, детка, ведь ты никому не расскажешь.
—	Не расскажу, не расскажу. О, я так не хочу быть гадкой й
плохой!	*	■'
—	Ну хорошо, Энджел. Ложись. Я устрою постель Джбну и
приду к тебе.	' '	* ;
Энджел улеглась. Эмили подошла к другой постели, стянула
с нее одеяло и перенесла иголки ко входу в пещеру. Потом ска¬
зала Джону:
—	Вы все-таки придерживайте Луизу, Микки и корову. Сей7
час она старается быть хорошей, но ведь с ней никогда нс зна¬
ешь, что будет дальше.
Она отошла от входа и взяла свечку.
—	Порядок, Джон? Можно гасить?
—	Порядок.
В темноте Джон прилег на.сосновые иглы. Куклы были втис¬
нуты между ним и стеной. Все будет хорошо. Он что-нибудь,
придумает. Ловушку! Вот что нужно! Он придумает, как устро- ’
ить ловушку. Он почувствовал, что Эмили тихонько стоит око7
ло него. Он не видел ее, но чувствовал ее присутствие.
—	Джон, — прошептала она.
—	Да, Эмили?
Она присела рядом и нащупала его руку.
—	Простите меня, Джон. Я не хотела вести себя как малень¬
кая. Но я не могла. Мне было так плохо!
Он сжал ее руку:
—	Ты хорошая девочка!
—	Джон.
—	Да, Эмили.
—	Я люблю вас.
Глава 21
Его разбудила Эмили: Ее рука лежала на его плече.
— Уже светло. Выпустите нас, Джон, и держите покреп¬
че кукол. Не отдавайте их ей. Мы вернемся, как только смо¬
жем.

Й долго еще, после того как девочки ушли, он лежал, думая,
думая и не находя выхода.
Наконец он отложил кукол и выбрался из пещеры. В лесу все
ещё было холодно и серо, но уже чувствовалось приближение
рассвета, и воздух бодрил. Он пробрался сквозь заросли и,
осмелев, подошел к ручью умыться.
И тут его осенило. Для ловушки нужна приманка, а приман¬
ка у него есть. Конечно, Гордон Морленд мог считать, что он
уничтожил ту запись вместе со всеми остальными, там, в гос¬
тиной. Но, вероятнее всего' он боялся, что она где-то сущест¬
вует. Если ему11 намекнуть, где она находится,’ он постарается
добраться до нее. Значит, он должен узнать, что пленка суще¬
ствует. Каким образом... Как?
Собственное отражение глянуло на него из спокойной воды.
Лицо казалось изможденным и незнакомым, отросла и борода.
Следовало послать Бака за бритвой.
Бак — дети! Конечно же. Пусть Гордон узнает от детей. Пусть
Тимми выболтает, что дети нашли коробку с драгоценностями и
с чем-то еще, похожим на ленту от пишущей машинки. Тимми?
Снова отец й сын? Считаться с этим? Да, но...
За ручьем он вдруг заметил что-то белое, мелькнувшее меж¬
ду соснами. Он упал ничком среди папоротника. Выглянув че¬
рез листву, увидел Бака,, бегущего к ручью в джинсах и теннис¬
ке, с руками, полными свертков. Джон приподнялся и тихонько
окликнул мальчика. Тот подбежал, запыхавшись.
—	Привет, Джон. Я принес завтрак.
—	Что слышно?
—	Ну, это просто сумасшедший дом. Папа совсем взбесил¬
ся! А мистер Морленд[ Он звонил весь вечер: «Что нового?
Почему вы ничего не предпринимаете?» По-моему, их надо
всех связать. Если бы они только знали!
Джон обнаружил вдруг, что он страшно голоден, и принял¬
ся хватать что-то из пакетов.
Тимми расскажет, как дети нашли коробку? Но где? Может
быть, в доме Фишеров? Где-нибудь в гараже или под крыльцом?
Гордон и Ливда встречались в доме Фишеров. Гордон должен
поверить — это было в ее характере: устроить тайник не у себя...
Да, если Тимми скажет, что они нашли коробку, поняли, что
там ценные вещи, и не решились ее трогать, то Гордон бросит¬
ся к дому Фишеров, и, если Джон будет там, и не один, а со
свидетелем, ловушка захлопнется.
Свидетелем должна быть Вики. А почему бы и нет? Вики же
сама заявила, что она на его стороне. Он может послать к ней
502

кого-нибудь из мальчиков с запиской. Коробку надо спрятать
в заранее условленном месте как приманку. Конечно, не с той
пленкой, а...
Он обратился к Баку:
—	Ты помнишь эту пленку в'коробке? У стенки мастерской
свалена куча всякого мусора — разбитые пластинки, куски холс¬
тов. Среди прочего хлама валяется шесть или семь таких пле¬
нок. Можешь сбегать и принести одну, так, чтобы тебя не за¬
метили?	4	~
—	Конечно. Прямо сейчас?
-Да.
Улыбаясь, Бак вскочил и побежал в лес.
Нужно только тщательно рассчитать время. Раз самому при¬
дется пойти в дом Фишеров, не безопаснее ли отложить это до
ночи или хотя бы до вечера? Как раз и магнитофон будете поряд¬
ке. Он сможет сначала вместе с Виюгпрослушать пленку, они все
узнают, а потом, когда Гордон явится за пленкой, это будет ра¬
зоблачено вдвойне. Ему придется только подготовить Тимми, а
вечером, попозже, мальчик должен будет рассказать Гордону. Но
можно ли довериться Тимми с его нервами? Тимми, который вы¬
болтал свой «секрет» Энджел! Все зависит от Тимми.
За соснами резко хрустнула ветка. Бак? Нет, еще не мог
вернуться. Джон снова бросился наземь, и, глядя сквозь ветки
папоротника, увидел Лероя, спешащего к ручью со свертком
*	в руке. Джон поднялся, и Лерой, заметив его, ослепительно
улыбнулся и прыгнул через ручей.
—	Я здесь.
—	Да, Лерой.
—	Я опоздал, — объявил мальчик. — Хотя знаю, что опаз¬
дывать нехорошо. Но я зашел за Тимми, но он не смог пойти
сюда. Его мама сказала, что он останется дома, потому что он.
вчера перевозбудился. Так что он в постели. — Лерой опустил
длинные ресницы. — И она сказала, чтобы я зашел повидать
его около пяти, ему к тому времени станет лучше, и я .его раз¬
влеку. — Он протянул Джону пакет. — А это для вас. Сандви¬
чи с арахисовым маслом, и джем, и творог.
. На какой-то миг Джон испугался, но только на миг. Так,
пожалуй, и лучше. Неустойчивость Тимми и все эти этичес¬
кие проблемы, которые связаны с ним, таким образом исклю¬
чаются. Лерой сделает все, когда в пять часов пойдет к Тимми.
Он сможет рассказать приятелю эту историю насчет коробки
•	с драгоценностями и лентой в присутствии Гордона. Или нет,
лучше так...

Возбуждение снова охватило его. Маленькие пластинки на
браслете! Надо сказать так: дети не трогали драгоценностей, но
по ошибке сломали браслет и взяли себе пластинки поиграть.
И Лерой может принести Тимми его пластинку. Если Гордон
заметит, что Лерой отдает Тимми одну из них с предательски¬
ми буквами «Л», или «Н», или «Д»л он тут же постарается узнать,
где Лерой их взял. Можно устроить и так, что Тимми и не дол¬
жен присутствовать при этом. Это то, что. надо. Коробка с под¬
менной пленкой, Лерой отнесет приманки, а Вики...
—	Лерой, сегодня утром ты видел миссис Кэри?
Да, она уже встала и зашла на кухню. Она видела, как я де¬
лал сандвичи.
—	Не собиралась ли она куда-нибудь?
—	Она спросила, что я делаю, и я ответил, что иду в лес, а
она сказала: «Сколько энергии, Лерой! А я не в силах поше¬
велиться. Буду весь день сидеть и читать». Вот что она ска¬
зала...
Решено: Свидетельницей станет Вики.
Ловушка!
Вскоре вернулся Бак с пленкой и сообщил, что на посту у дома
новый полицейский, но он Бака не заметил. Они двинулись к пе¬
щере,^ через несколько минут явились Эмили и Энджел, каждая
со свертком провизии в коричневой бумаге. Энджел, молчаливая
и подавленная, сразу кинулась к куклам, отряхнула Луизину
юбку, усадила всех кукол на ящик из-под апельсинов и сама усе¬
лась рядом.
Теперь, когда Джон точно знал, что предстояло сделать, не¬
трудно было организовать детей. Он записал на клочке бумаги
номер магнитофонных ламп, дал Баку денег и отправил их с
Лероем в Питсфилд.
—	Просто отдай бумажку и скажи, что тебя послал отец.
Когда мальчишки ушли, он вынул пленку из красной коробки
и спрятал ее в карман. Эмили внимательно наблюдала за ним.
Потом он перемотал как можно аккуратнее спутанную пленку,
принесенную Баком, положил ее в коробку вместо той, с Мен¬
дельсоном, оторвал пять пластиночек от браслета и тоже сунул в
карман. Поддельный Линдин тайник должен быть расположен
снаружи дома Фишеров. Так будет убедительнее. Например, под
ступеньками заднего крыльца. Годится!
Устроить ловушку должна была Эмили, и он подробно объ¬
яснил, что она должна сделать — спрятать коробку под ступень¬
ками заднего крыльца, а дотом, каким-то образом проникнуть
в дом и выяснить, не отключено ли электричество.
504

Торжественно повторив его инструкции, она взяла коробку
и выскользнула из пещеры.
Пока другие дети были.тут, Энджел не обращала на него вни¬
мания. Но стоилq им остаться вдвоем, она бочком подкралась
к нему.
—	Вы не сердитесь на меня, правда?
—	Нет, Энджел, не сержусь.
—	Ведь я не руковожу игрой? Это Эмили? Так ведь?
—	Ты можешь руководить также, если захочешь.
—	Правда? Могу? — Ее лицо расплылось в улыбке. — Я могу
что-нибудь сделать? Как и другие? Все онй что-то делают.
—	Ты можешь составить мне компанию. Посиди со мной у
ручья. Мы подождем, когда вернутся остальные.
—	Конечно, конечно, — сказала она.
Они выползли из пещеры и сели на камень у ручья. Широ¬
кие лучи солнца проникли сквозь деревья. Энджел прижалась
к нему:
—	Я люблю вас, правда, правда.
—	Мне это приятно.	. *
—	И я ничего никому не сказала и вообще не возражаю, если
вы бросите Луизу, Микки и корову в грязь.
Окрыленный новым ощущением успеха, он готов был чув¬
ствовать нежность даже к Энджел. Он улыбнулся ей, ее малень¬
кой рожице, которая даже сейчас, в лучшую минуту, все-таки
не была искренней.
—	Джон, милый! А можно, я принесу сюда Луизу, Микки и
корову? Пусть они погреются на солнышке.
Она вскочила на ноги и побежала в пещеру. Мальчики вер¬
нутся к полудню, подумал он. Проинструктировать Лероя, *
потом... Когда? В четыре он пошлет Эмили с поручением к,
Вики, прося ее встретиться с ним у дома Фишеров. Он про¬
берется туда через лес с магнитофоном и будет ждать ее. За¬
тем Лерой отправится к Морлендам, чтобы сработала приман¬
ка. Жаль, что еще будет светло, но с детьми невозможно
оттягивать все допоздна. Сейчас это не важно. Никто, похо¬
же, не увидит его пробирающимся через лес.
Мысли его внезапно прервались. Он сообразил, что Энджел
не вернулась. Кинулся к пещере. Влез внутрь. Энджел не было,
кукол тоже.
Беспокойство обратилось в страх. Он вылез из пещеры и,
пробравшись сквозь заросли, побежал обратно к ручью. И тут
заметил Энджел, с куклами в руках бегущую между сосен, за
ручьем.
sos

С бьющимся сердцем он перемахнул через ручей и бросился
за ней. От полицейского, дежурящего у дома, его отделял лишь
заросший склон. Он пробежал сквозь сосны, не пытаясь пря¬
таться. Энджел была в нескольких ярдах впереди него и мчалась
вверх по склону к дому.
Через несколько секунд Джон поймал ее, но прежде, чем он
ее схватил, она пронзительно вскрикнула. Он поднял ее на руки
и зажал ей рот. Куклы упали. Она вырывалась,.но он побежал
обратно и вскоре, запыхавшийся и взмокший, оказался в пеще¬
ре вместе с ней.
Через несколько минут, когда он все еще пытался справить¬
ся с ней, вернулась Эмили.
—	Порядок. Свет горит. Я оставила окно открытым и все
сделала...
—	Эмили! Энджел пыталась удрать с куклами. Я поймал ее
уже на склоне возле дома, но она закричала. Полицейский,
наверное, слышал, и куклы остались там.
—	И вы ее отпустили! Но я же предупреждала!
—	Скорее, Эмили!'Забери кукол и, если полицейский там,
наплети ему что-нибудь, все равно что...
Она исчезла и минут через десять вернулась с куклами.
—	Порядок. Я забрала их. — Она презрительно швырнула их
на пол. Энджел вскрикнула. — Полицейский был там. Он сто¬
ял и смотрел на кукол и спросил: «Что это значит?» А я сказа¬
ла, что мы с Энджел подрались из-за кукол. Он поверил.
В половине первого мальчики привезли лампы. Джон вста¬
вил их'в магнитофон. «Все еще будет в порядке, несмотря ни
на что», — уговаривал он себя. Даже Энджел, угрюмо сидевшая
в углу, открытый враг в их лагере, больше ничего не значила.
Ее можно задержать тут, пока все не кончится.
Они позавтракали, и потом он подробно проинструктировал
1ероя. Ситуация такова, что все зависело от того, насколько
Лерой будет точен в деталях. Так что он особенно настойчиво
внушал Лерою, как они важны.
Эмили настояла на том, что должна остаться и сторожить
Энджел. Значит, к Вики нужно послать Бака. Джон все ему
объяснил и отправил его ровно в четыре часа.
Через несколько минут Джон поднял с пола магнитофон:
т- Ну лот, Эмили. Не спускай глаз с Энджел. И ты, Лерой,
знаешь, что должен делать. Отправляйся точно в четыре тридцать,
к пяти ты как раз попадешь к Морлендам. А если тебе откроет
миссис Морленд, а не мистер Морленд, скажи, что у тебя к мис¬
теру Морленду специальное поручение от мистера и миссис Кэри.
506

—	Пригласить их завтра на рыбную ловлю.
—	Правильно. И когда он выйдет и ты передашь ему при¬
глашение — тут-то и нужно вынуть пластинку и повертеть ее в
руках. Постарайся, чтобы он заметил. Держи ее в правой руке...
—	Порядок! — Лерой улыбнулся застенчиво и гордо, глядя
на.маленькую блестящую пластинку у себя на ладони. — Это же
самое главное, правда?
—	Да, да, Лерой.
Джон постоял, глядя на детей. Все в порядке? Не забыл ли
он о чем-нибудь? Не поручил ли он им что-нибудь, что выше
их возможностей?
Толкая перед собой магнитофон, он вылез из пещеры.
Когда он двинулся через лес, им овладели сомнения. Не слиш¬
ком ли точно он распределил время? Кэри жили ближе к Фише¬
рам, чем Морленды. Вики должна быть примерно на полчаса
раньше Гордона, даже если Гордон отправится'туда сразу же...'
Нет, со временем все в порядке. Он сможет заранее прослушать
пленку вместе с Вики. Уже одного этого будет достаточно, а уж
когда они поймают Гордона на месте..:
На то, чтобы добраться лесом до Фишеров, ушло много време¬
ни, больше, чем он рассчитывал. Когда он подошел, некошеный
газон и стоящий за ним дом показались ему такими заброшен¬
ными, будто Фишеры уехали Несколько лет назад. Он подошел к
крыльцу и заглянул под ступеньки. Коробка была там. Эмили
оставила открытым окно справа от гостиной, выходящее на зад¬
нее крыльцо. Оно было открыто почти на треть и легко поддалось.
Когда он влез в гостиную, его возбуждение достигло предела.
Вики еще нет, но все-таки он прослушает пленку. Окна фасада
выходили на грунтовую дорогу. Рискованно. Он мог обнаружит*
себя. Любой прохожий услышит музыку. Но надо рискнуть.
Он поставил магнитофон на рояль и воткнул вилку в штеп¬
сель. Вынул из кармана пленку, вставил ее и щелкнул выклю¬
чателем. Лампы засветились, пленка зашелестела.
Но звука не было.
Он чертыхнулся про себя. С лампами, видимо, порядок. Тог¬
да в чем дело? Усилитель? Он вытащил вилку, спустил аппарат
на пол и стал напряженно осматривать его. Видимо, при паде¬
нии где-то нарушился контакт. Понадобится отвертка.
Он поспешил в кухню, стараясь справиться с волнением.
Где они хранят инструменты? Вытащил ящики, открыл шка¬
фы. Ничего. Спустился в подвал. В конце концов обнаружил
ящик с инструментами. Схватил отвертку, плоскогубцы и бе¬
гом кинулся в гостиную.	»
507

Взглянул на часы. Пять пятнадцать. Вики вот-вот появит¬
ся. Ну, ничего не поделаешь. Если он не успеет вовремя... Ли¬
хорадочно взялся за работу. От волнения пальцы его не слу¬
шались.. Разбирая Магнитофон, он то и дело поглядывал на
часы. Пять двадцать пять. Пять тридцать. Лерой уже полчаса,
как расставил ловушку у Морлендов. А что случилось с Вики
и Баком? И что, если после разговора с Лероем Вики переду¬
мала и ушла куда-то?
Крупные капли пота выступили у него на лбу. Почему он за¬
ранее не условился с Вики? Без свидетелей ловушка не нужна.
А если Гордон явится раньше?
Без двадцати шесть он наконец обнаружил повреждение.
Ловко восстановил контакт и стал собирать аппарат. Теперь его
собственный план казался ему бессмысленным. А что, если
Вики перестала ему верить и тоже стала врагом? А потом, если
даже она явится, где они должны спрятаться, чтобы видеть Гор¬
дона, а он — не заметить их? Впрочем, ясно. За шторами, у
окна, выходящего на задний двор. Оттуда видно крыльцо. Но...
Без четверти шесть. С Вики неладно. Теперь в этом нет ни¬
какого сомнения.
Что-то случилось...
Далеко в лесу послышался какой-то звук. Вот — он донес¬
ся снова. Мужчина кричит? Он подбежал к окну. Да, теперь
яснее слышно. Где-то около дома кричит какой-то мужчина.
Ему отвечает другой.
Снова йся деревня? Стив? Снова проклятый сон?
—	Мистер Гамильтон! Мистер Гамильтон!
Раздался топот бегущих ног, и как раз в тот момент, когда
он нырнул за шторы, показался выбежавший из-за дома Лерой.
—	Мистер Гамильтон!
Джон выглянул из окна. Лерой кинулся к нему, запыхавший¬
ся, с расстроенным лицом.
—	Мистер Гамильтон, мистер Гамильтон, все пошло не так,
как надо.
Он стал карабкаться в окно. Джон взял его за руки и подтя¬
нул в комнату.
Лерой с трудом переводил дыхание.
—	Я пошел, как вц велели. Дверь открыла миссис Морленд.
Прежде чем я начал, она говорит: «Входи, входи, мы все в сбо¬
ре, у нас гости». Повела меня в гостиную. Тимми был там, и они
все тоже, мистер Кэри и миссис Кэри, и папа, и мама мистера
Кэри. Они все пили чай. И маленькая золотая штучка была у
меня в руке, как вы велели. Я не знал, что мне делать. А потом
508

решил, что нужно сказать, как мы условились. Я подошел к
Тимми, и мистер Морленд был рядом. Я отдал Тимми эту штуч¬
ку и сказал, что это для него и что мы нашли коробку под
крыльцом у Фишеров. И что там драгоценности и какая-то лен¬
та. Они все слушали, а Тимми взял эту золотую штучку, ужас¬
но взволновался и спросил: «Вы ее и правда нашли или'это
входит в игру?» — и потом вдруг выпалил: «Я исполнил свою
роль в игре. Я был дома и ничего никому не сказал. Я все де¬
лал, как приказал Джон...» А мистер Морленд сразу обернулся
и спросил: «Джон? Что это значит?» И Тимми испугался...
Лерой не сводил с Джона глаз, полных мучительного стыда.
—	Я не виноват. Я делал все, как вы велели. Честное слово.
Но Тимми испугался. Они все столпились вокруг него: «Джон?
Что это значит — Джон?» Тимми заплакал. А они все не отста¬
вали, и тогда он сказал: «Джон в пещере. В пещере Энджел».
И они все стали бегать по комнате, а старый мистер Кэри по¬
звонил папе Бака. Я слышал. Тимми плакал, а мистер Кэри
сказал по телефону: «Собирайте народ, немедленно. Джон Га¬
мильтон в лесу...» И я не стал ждать. Я сразу же убежал. Они
про меня забыли, и я убежал, сел на велосипед и приехал.
В лесу раздались крики. Да, ночной кошмар вернулся. На
Вики нечего рассчитывать. Стив и вся деревня были на пути к
пещере, там они найдут Энджел, а она — враг. Энджел напра¬
вит их прямо сюда, к дому Фишеров.
Но Гордон все слышал. И, конечно,.в этой суматохе он по¬
старается ускользнуть и приедет сюда. А теперь есть и свиде¬
тель. Лерой будет свидетелем.
Да, если Гордон явится, все еще может...
В лесу раздавались крики. Он опустился на пол и завинти*
последние винты в магнитофоне.
—	Мистер Гамильтон, я все сделал правильно?
—	Конечно, Лерой, это не твоя вина.
Он снова поставил магнитофон на рояль, наклонился, что¬
бы воткнуть вилку в штепсель и вдруг застыл на месте.
Приближалась машина.
Глава 22
Джон подбежал к окну вместе с Лероем и спрятал мальчика
за шторой.
— Внимательно смотри, что он будет делать, Лерой. Это
страшно важно!
509

Шум приближавшегося автомобиля стал сильнее. Потом и
сама машина выехала из-за кленов. Это был старый автомобиль
Кэри с открывающимся верхом. Из него выскочили Вики и Бак.
У Джона отлегло от сердца, и он выбежал навстречу через па¬
радную дверь.
—	Я разыскал ее, — заявил Бак. — Она была у Морлендов,
но я разыскал ее!
—	Джон! — с мучительным беспокойством воскликнула
Вики.
—	Скорее, — крикнул он. — Поставьте машину подальше,
чтобы ее не заметили, и тут же возвращайтесь.
Она вопросительно поглядела на него, потом поспешила
к машине и уехала. Джон вместе с мальчиками вернулся в
дом. Вскоре прибежала Вики, закрыв за собой парадную
дверь.
—	Я спрятала машину за деревьями. Джон, они кинулись к
.пещере.
—	Знаю, Лерой мне сказал:
—	И вы были там с детьми все время!
Он торопливо выложил ей все. Она не сводила с него глаз, а
шум облавы, разносившийся по лесу, приближался. Уже добра¬
лись до пещеры? И Энджел направила их сюда?
—	...Так что он придет за коробкой, Вики. И если вы будете
свидетельницей...
—	Гордон!
—Я думаю, что Гордон. И когда мы его засечем...
—	Слышите? — резко перебила она. — Машина!
Он тоже слышал...
—	Быстрее, Лерой, Бак! Спрячьтесь у окна, что выходит на
орогу. Старайтесь, чтобы он вас не заметил. Быстрее!
Они с Вики поспешили к окну, выходящему на заднее
крыльцо.
Вики пришла, И едет Гордон. Это помогло ему побороть па¬
нический страх перед облавой.
Еще несколько минут они слышали шум мотора. Потом он
смолк. Значит,-Гордон не подъедет на машине к самому дому?
Нет, конечно же нет. Он оставит машину на дороге, будто
приехал, чтобы присоединиться к облаве, а потом незаметно
ускользнет.
Они ждали, застыв у стены. Из-за тишины в доме шум в лесу
казался невыносимым.
—	Бак, — прошептал Джон. — Ты что-нибудь видишь?
—	Нет. Машина остановилась.
510
I

—	Вижу, — донесся высокий вибрирующий голос Лероя. —
Он там. Он подходит через лес, слева. О, больше я его не вижу.
Он завернул за угол.
Джон отошел от Вики к другому окну, тоже выходящему во
двор, и выглянул из-за занавески. Он ясно различал теперь это¬
го человека, подбегающего к дому через лужайку.
Но это был не Гордон. Это был Брэд.
Джону стало не по себе. Он снова подошел к Вики и обнял
ее за талию. Она улыбнулась ему. У него пересохло во рту. Он
обнял ее крепче. В этот момент Брэд показался перед окном,
всего в нескольких футах от них:.. Джон почувствовал, как Вики
напряглась. Брэд на какое-то мгновение заколебался, украдкой
оглянувшись направо и налево, потом решительно направился
к крыльцу, нагнулся и стал шарить под ступеньками. Достал
коробку. Стоя на виду., на солнце, открыл коробку и достал
подложную пленку, сунул ее в карман и, нагнувшись, снова
положил коробку на место.
Пока Джон в замешательстве наблюдал, как он все это про¬
делывает, Брэд кинулся бегом через лужайку в направлении
раздававшихся в лесу голосов.
«Брэд», — подумал Джон. Конечно же, все, что.он предпо¬
лагал относительно Линды и Гордона, вполне подходит, и даже
лучи^ к Линде и Брэду. Но Брэд ведь был все время с ним в
Нью-Йорке. Нет, это не Брэд, это...
Он обернулся к Вики, смущенный тем, что он с нею сде7
л ал. Она была потрясена. Казалась постаревшей и подавлен¬
ной. Мальчики подбежали к ним серьезные, растерянные.
Неожиданно Вики жестко сказала:
—	Включите пленку.
—	Но, Вики...
—	Включите пленку. И мы всё узнаем.
Он подошел к магнитофону, воткнул вилку в розетку и щелк¬
нул выключателем. Лампы зажглись, пленка зашуршала, и пер¬
вые ясные такты увертюры Мендельсона поплыли по комнате.
Мгновение он стоял, глядя Вики прямо в глаза, и вдруг Бак
крикнул, глядя в окно:
—	Они идут. Они все подходят к лужайке. Папа, мистер
Кэри, Джордж Хэтч... Вот это да! У них ружья. Они...
Джон хотел выключить магнитофон.
—	Нет, — остановила его Вики. — Пусть крутится.
Она схватила его за руку, и они бросились к окну, где сто¬
яли дети.. Пятнадцать или двадцать мужчин выбежали из леса
на лужайку. В этой группе Джон узнал Стива Риттера, старо-
511

го мистера Кэри и одного из фермеров. У всех троих были
ружья. За ними он заметил Гордона Морленда, Брэда и бегу¬
щую меж ними Эмили. Но все это больше не имело для него
никакого значения. Имела значение только его новая боль за
Вики. Теперь все мужчины высыпали на лужайку и выстро¬
ились фалангой позади Стива Риттера и мистера Кэри.
—	Джон Гамильтон! — выкрикнул Стив Риттер, и остальные
подхватили эхом, напоминая о ночном кошмаре. — Джон Га¬
мильтон... Джон Гамильтон...
Он сказал:
—	Я выйду.
—	Вы что, спятили? Они будут стрелять. Я пойду. Да, Джон,
вы оставайтесь здесь. А я выйду.
Пальцы Вики вцепились в его руку. Потом он увидел, как
распахнулась дверь и она подбежала к мужчинам. Сзади него
зазвучало соло флейты, ведущее оркестр к шумной центральной
части увертюры. Вики подошла прямо к Стиву и к своему све¬
кру. К ним торопливо присоединился Гордон Морленд и не¬
брежно, не слеша подощел Брэд.
—	Ой, Джон, — подал голос Бак. — Они вас схватят? Что нам
делать, Джон?
—	Все будет хорошо, Бак.
Вики торопливо говорила Стиву что-то. Тема «Счастливого
плавания» плыла из магнитофона. Наконец, глянув через пле¬
чо, Вики снова направилась к дому. Стив, мистер Кэри, Гор¬
дон Морленд, Брэд и несколько фермеров двинулись за ней.
Джон заметил Эмили, которая вся в тревоге подбежала ближе к
дому. Кинулась было следом за всеми, но кто-то схватил ее и
оттащил назад.
Вики и мужчины ввалились в комнату, наполненную музы¬
кой. Гордон Морленд, полный любопытства, старый мистер
Кэри с мрачным неодобрительным видом, Брэд с опущенны¬
ми глазами. Стив Риттер, все с той же своей лживой насмеш¬
ливой улыбочкой стоял, глядя на Джона.
—	Так вы нас одурачили — вы вместе с ребятишками! Поди
знай! — Он кивнул в сторону магнитофона. — Это та пленка, о
которой говорила Вики?
—	Да.
—	Д что это даст? Вики говорит, она доказывает, что не вы
убили Линду. Не понимаю. Какая-то музыка. Что музыка мо¬
жет доказать?
Загремели барабаны. Увертюра шла к финалу. Теперь в лю¬
бой момент... Джон взглянул на Вики. Сказала она насчет Брэ¬
512

да? Или он слишком многого захотел? Она ответила ему твер¬
дым сосредоточенным взглядом.
—	Подождем, — произнесла она. — Пусть крутится, Стив.
И мы все узнаем.
Вступил весь оркестр и перекрыл барабаны, потом все умол¬
кло, и снова возникла часть темы «Счастливого плавания». Джон
стоял, сжав кулаки так, что ногти вонзились в ладони. Но он ни¬
чего не замечал, кроме музыки и горящих настороженных глаз,
устремленных на него.
Музыка кончилась. Зашуршала пустая пленка. Джон обер¬
нулся к Брэду. Тот стоял у окна, его лицо было пепельно-бе¬
лым.
На какое-то мгновение установилась полная тишина, слыша¬
лось лишь шуршание пленки. И вдруг раздался тихий смех —
это был смех Линды, и потом Линдин мягкий, ласковый голос
произнес:
—	...Успокойся, любимый. Он не скоро вернется. Когда он гуляет
с детьми — он уходит надолго. Есть свои преимущества и в том,
когда муж вечно где-то застревает. О любимый, кольцо просто за¬
мечательное. Но тебе не следовало... Разве можно тратить такие
деньги. Ты просто с ума сошел!
Легкое потрескивание поцарапанной пленки й голос Брэда:
—	Ну, это же пустяки, ты же знаешь, Линда. Если это тебя
хоть чуточку радует... Боже, как подумаю, с чем тебе приходится
мириться.
—	Все не так плохо, Брэд, если бы ты знал, как ты мне нуженN
—	Не так сильно, как ты нужна мне.
—	Любимый, ты правда так думаешь?
—	Конечно, я так думаю...
Линда снова засмеялась. Эта убаюкивающая интимность быш
ужасна. Джон, старался не встретиться глазами с Вики, смотре/,
на Брэда.
—	...Но у тебя все по-другому. У тебя есть Вики...
—	Не говори о Вики.
—	Но как я могу удержаться — ты ведь женат на ней!
—	Линда, ну, пожалуйста! Я же объяснил тебе всю эту сделку
с Вики.
—	Ой, я знаю, я ужасно глупая. Но расскажи снова. Мне сразу
становится легче, когда ты рассказываешь, дорогой. Это прибав¬
ляет мне сил. Как, ты говоришь, все было на самом деле? Ты ее не
любишь?
—	Люблю ли я ее? И еще объяснять это тебе! Я никогда не
любил ее. С самого начала — совсем не любил, ни капельки. Это
513

все из-за папы. Фабрика была в отчаянном положении, вся в дол¬
гах,, Бог знает что еще. Папа прилагал все усилия, чтобы спасти
дело... А тут появилась Вики со своими деньгами. Он сказал, что
она .просто подарок Небес. Если я женюсь на ней, мы спасем фаб¬
рику. А если нет — мы, вероятно, оба. попадем за решетку. Лин¬
да, ты должна верить мне. Я ничего не имею против нее. Она
совершенно безобидна, и если это так важно...
Внезапно Вики кинулась к магнитофону и выключила его.
Круто обернулась. Глаза блестели на мертвенно-бледном ли¬
це. Она взглянула на Брэда, потом обернулась к Стиву Рит¬
теру:
—	Вы слышали! И теперь вы знаете, Джон устроил ловушку.
Подменил пленку, и он в эту ловушку попался. Я его видела.
Джон его видел. Он вытащил пленку из коробки.
Она подбежала к Брэду, сунула руку в карман его пиджака и
вынула оттуда подложную пленку.
—	Вот она, — и швырнула катушку Стиву Риттеру. — Теперь
вы знаете.
Глядя на них, Джон все ещё думал о Линде. Линда — это
людоед, проглотивший несчастного Брэда, как она пыталась
проглотить его самого. Без колебаний осуществила свой ковар¬
ный план — включила магнитофон и выманила у Брэда при¬
знание в нечестном ведении дел компании и еще более нечест¬
ной женитьбе. И это привязало бы к ней Брэда.
Все стояли ошеломленные и молчали, глядя то на Вики, то
на Брэда. Наконец Стив Риттер провел языком по сухим губам:
—	Значит, вы утверждаете, что дело обстоит так, Вики. Брэд
<емножко крутил с Линдой, потом совсем запутался, и когда все
зашло слишком далеко...
И .тут вмешался мистер Кэри. До этого он молчал. Теперь же
с грозным видом обратился к Стиву:
—	Вы слышали, она тут пыталась обвинить, но вы же пони¬
маете, что это чепуха. Каким образом мой сын мог убить мис¬
сис Гамильтон й спрятать труп под цементным полом? Утром?
Когда Гамильтон еще был дома? Абсурд. А после этого он уе¬
хал'в Нью-Йорк. Я сам послал его туда по делу. Он находился
там все время, и Гамильтон может это засвидетельствовать. —
Он посмотрел на Джона. — Правда ли это? Был Брэд с вами все
время?
Джон смотрел на Брэда, стоящего у окна, сгорбившегося, с
опущенными глазами...
—	Да, мистер Кэри, он был со мной в Нью-Йорке.
—	Но он вынул пленку!вырвалось у Вики.
514

—	И вы можете нам всем объяснить почему, -т с искажен¬
ным от злобы лицом повернулся к ней мистер Кэри. — Так,
Вики? Сами расскажете или хотите, чтобы это сделал я?
Они стояли, враждебно глядя друг на друга.
Потом Вики спокойно сказала:
—	Не имею ни малейшего представления о том, что вы го¬
ворите.
—	Конечно, конечно, вы же не знаете, что у Морлендов я все
шшшал. Я слышал, как вы отвели Брэда в сторону и приказа¬
ли: «Поезжай к Фишерам и забери коробку». И мистер Кэри
указал на Вики пальцем. — Вам, наверное, было приятно, долж¬
но быть, давало удовлетворение — не только убить женщину,
вставшую между вами и вашим мужем, но также, в конце кон¬
цов, когда рухнул ваш первый план, свалить обвинение в убий¬
стве на моего сына...
Среди шума, который последовал за этим, Джон ощутил,
как нарастает, пульсирует в нем волнение. Значит, все идет'
как надо.
Стив Риттер уставился на Вики. Она стояла неподвижно. На
лице се удивление и гнев.
—	Стив! — Когда Стив обернулся к нему, Джон сказал: —
Нам бы следовало с этим покончить.
. — Покончить? С Вики?..
—	Убийца — тот, кто звонил в магазин стройматериалов и
заказал цемент от моего имени, верно?
—	Конечно, конечно. Сдается, что так.
—	Он звонил в девять часов утра. Хозяин магазина отчет¬
ливо помнит время. Даже если вы верите, что Вики удалось
подделаться под мужской голос, она никак не могла заказать
этот цемент. В тот день они с Лероем с самого рассвета были
на озере — удили рыбу. Вернулись домой после десяти. — О*,
поискал глазами Лероя и увидел его и Бака, стоящими в не¬
решительности за спиной поджарого, настороженного Гордо¬
на Морленда. — Так ли это, Лерой?
—	Да, — ответил тот. — Мы рыбачили.
—	Ну и хватит об этом фантастическом, обвинении против
Вики. Но вы теперь знаете, верно? Теперь все знают. Теперь
уже нет никаких сомнений!
Неторопливо, наслаждаясь минутой, которая, несмотря ни на
что, все-таки пришла, Джон обратился к Брэду:
—	Неужели вы до такой степени у него под каблуком? Не¬
ужели вы так й будете молча , слушать, как он обвиняет Вики?
Линда решила выйти за вас замуж и потому сделала эту запись.
515

Она пригрозила вам, и вы испугались. Слишком испугались,
чтобы самому выпутаться из беды. И как всегда на помощь
пришел папочка. Он устроил вашу женитьбу на богатой — для
вас и для себя, а теперь папочка должен был вырвать вас из
лап Линды. Вы кинулись к нему, верно? После того, как Лин¬
да в последний раз пригрозила вам тогда, на дне рождения
Вики, у вас было долгое «деловое совещание» с папочкой. Вы
признались в том, что запутались. «Я попал в ужасную исто¬
рию. Это касается не только моих семейных дел. Это касается
компании. Я объяснил ей, что дела компании велись нечестно, мы
воспользовались деньгами Вики, чтобы вылезти из долгов...» Вы
были в ужасе, не так ли? Но папочка не испугался. «Положись
на меня, Брэд. Поезжай в Нью-Йорк, чтобы не стоять на доро¬
ге, а когда ты*вернешься...»
Гнев и презрение охватили его.
—	А потом — вы ничего не знали, верно? После того, как вер¬
нулись, вы не могли быть в чем-то уверены. Может быть, все-таки
я сделал это для вас? Может, каким-то чудом я сделал то, что вам
хотелось, и как раз в тот момент, когда вам это было нужно. Па¬
почка так вам все объяснил, не так ли? О, конечно же он ничего
не.делал. Он понятия не имел, что стало с Линдой. Но вы не были
уверены. Мог папочка действительно ликвидировать ее — безжа¬
лостно стереть с лица земли эту угрозу вашей семье и вашему се¬
мейному бизнесу. Мог папочка это сделать? А разве он не спосо¬
бен на это? А как насчет того звонка ко мне, чтобы заставить меня
прийти на голосование? Может, он надеялся, что меня линчуют
на этом собрании, и все будет кончено раньше, чем начнется
следствие? И вот сегодня у Морлендов вы наконец поняли.
Правда? Вы должны были понять.
Он шагнул через комнату и схватил Брэда за руку.
—	Скажите им. Говорите же! Если вы это не сделаете, одно-
:у Богу будет известно, что с вами может случиться. Но вы же
невиновны. В суде вы сможете доказать, что не имели к это¬
му никакого отношения. Вот так! Говорите! Скажите им — кто
послал вас от Морлендов забрать пленку из коробки?
Брэд поднял глаза. Его лицо было жалким и растерянным.
Он облизнул верхнюю губу.
—	Я не знаю, Джон. Честное слово, я не...
—	Брэд! — В хриплом голосе мистера Кэри еще была попыт¬
ка сохранить власть. — Брэд, не позволяй им...
—	Кто послал вас за коробкой?
Секунду глаза Брэда метались между отцом и Джоном. По¬
том он опустил голову и прошептал:
516

—	Это папа. Он меня послал. Ему нужно было дожидаться
Стива Риттера. Он сказал, что я должен пойти. Но я не знал...
Он не объяснил зачем. «Пойди й возьми эту коробку», — так
он сказал. Я...
Стив Риттер и фермеры окружили мистер>а Кэри. Брэд обер¬
нулся к жене и попытался протянуть ей руку.
—	Вики...
Но она отшатнулась от него, убежала к окну и повернулась
спиной ко всем.
Все кончилось, подумал Джон. После того, как в.суде демо¬
рализованный Брэд-даст свидетельские показания, мистер Кэри
будет так же обречен, как если бы сам во всем.признался.
Мужчины возбужденно толклись вокруг, но Джон был далек
от них. Он подошел к Вики. Она еще стояла у окна, глядя на
лес, не замечая ни толпящихся мужчин, ни нестриженого газо¬
на. Он осторожно положил руку ей на плечо и, когда она обер¬
нулась к нему, почувствовал, как в нем зарождаются, нарастают
нежность и жалость, превращаясь в ощущение близости. Лин¬
да... мистер Кэри... Он был жертвой чудовища. И Вики тоже.
Это было одинаково у обоих. А теперь...
—	Джон!
Чья-то рука дернула его за рубашку. Он оглянулся и увидел
Эмили, смотрящую на него темными, измученными глазами.
—	Энджел рассказала им. Я пыталась, но мне не удалось оста¬
новить ее. Когда они пришли, Энджел все рассказала. О, Джон,
неужели все уладилось?
Его рука все еще лежала у Вики на плече. Другой рукой он
притянул к себе Эмили.
—	Да, Эмили, — сказал он. — Все уладилось.

Послесловие
«Детективные произведения вообще отличаются удивительной жи¬
вучестью. Меня всегда поражало то обстоятельство, что в любой кон¬
кретно взятый момент в какой-то части света обязательно издается
какой-нибудь детектив, с момента первой публикации которого порой
прошло уже более полувека. Вне зависимости от того, сколь ценны эти
романы как литературные творения, они обладают одним особым и
довольно неожиданным достоинством — умением, подобно янтарной
смоле, сохранять в.себе события и явления многолетней давности».
Патрик Квентин. 1984 г.
В 1936 г. издательство «Саймон и Шустер» («Simon and Schuster») от¬
крыло новую серию детективных публикаций под названием «Тайное
святилище» («Inner Sanctum»), и первым в ней оказался роман «Голово-
ломка для дураков» («А Puzzle for Fools»), автором которого стал доселе
неизвестный Патрик Квентин, а его главным героем — детектив Питер
Дулич. И тот, и другой практически сразуже произвелпсамое благопри¬
ятное впечатление как на читателей, так и на критиков, а сам цикл пос¬
ле этого получил мощный импульс'для своего дальнейшего развития.
Когда годом позже в той же серии вышел роман К. Патрика «Смерть для
дорогой Клары» («Death for Dear Clara»); издатели пошли на довольно
нетипичный для них шаг и объявили на последней странице нового ро¬
мана, что за личиной уже знакомого читателям Патрика Квентина и но¬
воявленного К. Патрика на самом деле скрывается одна и та же пара
англичан — выпускников Гарварда. В этом заявлении, конечно, содер¬
жалась определенная правда — но не вся.
Впервые подпись «К. Патрик» появилась под романом «Зловещий
коттедж» («Cottage Sinister») — умело написанным повествованием о се¬
рии загадочных отравлений, имевших место в маленькой английской
деревушке. Тогда за этой подписью скрывались два реальных британ¬
ских писателя: Ричард Уилсон Уэбб и Марта Мотт Келли. Следующий их
роман стал не столь удачным — формально действие «Убийства в город¬
ском женском клубе» («Murder at the Woipen's City Club») развивалось в
маленьком городке неподалеку от Филадельфии, однако ни его сюжет,
518

ни главные действующие лица не оказались достаточно убедительными
и не производили впечатления по-настоящему американских реалий.
В «Убийстве С.С.» («SS Murder») Уэбб выступил в содружестве с но¬
вым соавтором — Мэри Луизой Эсуэлл. Вторым их романом стал «Кош¬
мар в Гриндле» («The Grindle Nightmare»). «Убийство в Кембридже» —
«Murder at Cambridge» — он написал уже полностью-самостоятельно.
Роман «Смерть ходит в школу» («Death Goes to School») стал зна¬
менательным стартом нового творческого содружества Уэбба — на сей
раз с Хьюгом Уилером, — и все последующие произведения, подпи¬
санные К. Патриком, явились творениями именно этого тандема. Вто¬
рым, после книги «Смерть ходит в школу», плодом сотрудничества
Уэбба и Уилера стал детектив, сюжетно настолько отличавшийся от
всего того, что носило подпись К. Патрика, что издатели предложили
изменить псевдоним — так на свет появился Патрик Квентин: Дейст¬
вие «Головоломки для дураков» разворачивается в роскошной психи¬
атрической клинике («эдаком фешенебельном дурдоме для людей...
утративших контроль над собой»), в котором уже знакомый нам Пи¬
тер Дулич, в прошлом удачливый бродвейский продюсер, проходил
курс лечения от алкоголизма. Коща же пациенты клиники начали один
за другим умирать от руки таинственного убийцы, в Дуличе проснул¬
ся талант детектива, а сам он, даже мучаясь от абстинентного синдро¬
ма, в итоге все же весьма умело разоблачил коварного убийцу.
Впоследствии Питер Дулич и его будущая жена Айрис, с которой
он, кстати, познакомился в той же больнице, успешно расследовали
преступления еще в семи романах и нескольких рассказах. Отличитель¬
ной чертой этих произведений является то обстоятельство, что Питер
и Айрис выискивают убийц отнюдь не в среде незнакомых им людей,
но являются центральными персонажами этих романов, а сюжеты пос¬
ледних развиваются на фоне важных событий в жизни этих героев.
Так, «Головоломка для пилигримов» («Puzzle for Pilgrims») и «Гонка за
смертью» («Run to Death») тесно связаны с кризисом в супружеских от¬
ношениях между Питером и Айрис и их дальнейшим упрочением.
В «Смерти для дорогой Клары» появляется новый персонаж: детек¬
тив нью-йоркской полиции, величественно элегантный выпускник При¬
нстонского университета лейтенант Тимоти Трэнт, в котором «им¬
пульсивное человеческое начало и проницательность криминалиста
неизменно выступают как единое целое». Впоследствии Трэнт появлял¬
ся также в «Смерти и девице» («Death and the Maiden») — возможно, про¬
веденное им там расследование оказалось наиболее запоминающимся, —
а также в серии коротких рассказов. После «Возвращения на сцену»
(«Return to the Scene»), действие которого разворачивается на Бермуд¬
ских островах, подпись К. Патрика появилась лишь под несколькими
рассказами, опубликованными в 40-х годах, а последний его роман —
«Опасность по-соседсгву» («Danger Next Door») — вышел в 1952 г. Вооб¬
ще же последним произведением, подписанным К. Патриком, стал от¬
нюдь не роман, а документальное повествование «Девушка на виселице»
(«The Girl on the Gallows»), в котором речь шла о расследовании реаль¬
ного убийства некоей Эдит Томпсон.
519

В 1952 г. Ричард Уилсон Уэбб решил прекратить данное литератур¬
ное сотрудничество, а потому вышедшие с тех лор за подписью Пат¬
рика Квентина книги -были написаны одним лишь Хьюгом Уилером.
Примечательно, что уже первый его сольный роман стал финалом тан¬
дема Питера и Айрис Дулич — в нем они выступали всего лишь в ка¬
честве второстепенных героев на фоне активности Тимоти Трэнта.
Центральной фигурой в романе «Мой сын... убийца?» («Му Son, The
Murderer») выступает брат Питера, Джейк Дулич, несокрушимо уверен¬
ный в невиновности своего сына, обвиненного в убийстве, — подсте¬
гиваемые его верой, Питер и Трэнт сообща находят истинного убийцу.
Трэнт также выступает главным действующим лицом в трех последу¬
ющих детективах — «Он и две*его жены» («The Man with Two Wives»),
«Тень вййл» («Shadow of GuUt») и «Семейные скелеты» («Family Skele¬
tons»). После этого Уилер окончательно прекратил работу над детек¬
тивными романами и переключился — кстати сказать, весьма успеш¬
но — на написание пьес и киносценариев.
Но вернемся ненадолго к тому самому переломному 1936 году. Как
выяснилось, дуэту Уэбба—Уилера для отражения их творчества показа¬
лось уже недостаточным наличие двух псевдонимов, а потому они выбра¬
ли себе третий — Джонатан Стейдж. Под этой подписью в период с 1936
по 1949 гг. вышли девять романов, в каждом из которых фигурирует
новый герой — доктор Хыог УэстлеЙк, практикующий врач широкого
профиля, работающий в маленьком провинциальном городке в Пенсиль¬
вании. С завидным постоянством Уэстлейк, а также его не по годам раз¬
витая дочь Дон оказываются в гуще самых невероятных перевоплоще¬
ний, таинственных смертей и секретовлалекого прошлого.
Помимо романов добрую честь К. Патрику и Патрику Квентину со¬
ставили также многочисленные рассказы. Коллекция этих коротких
произведений, вышедших под заголовком «Испытание миссис Сноу»
и другие рассказы» («The Ordeal of Mrs. Snow» and Other Stories»), вклю¬
чает в себя ряд произведений, ставших классикой жанра: «Завещание
мальчика» («А Boy's Will»), «Мама, можно мне пойти искупаться?»
(«Mother, May 1 Go Out to Swim?») и «К мисс Люси приходит любовь»
(«Love Comes to Miss Lucy»).
Энтони Бучер писал в газете «Нью-Йорк тайме»: «Патрик Квентин
является поистине великим творцом литературных произведений на
криминальные темы», а британский критик Фрэнсис Ильз (он же Эн-
они Беркли) утверждал: «Среди всех американских, авторов детектив-
шх романов для меня он является Писателем № 1».
Все произведения, вышедшие за подписями К. Патрика/Патрика
1вентина/Джонатана Стейджа, отличают хитроумные сюжеты, умно
поданные «зацепки» и поистине неожиданные для читателя развязки.

Библиография произведений
Патрика Квентина
A Puzzle for Fools.
Puzzle for Players.
Puzzle for Puppets.
Puzzle for Wantons.
Puzzle for Fiends.
Puzzle for Pilgrims.
Run to Death.
The Followey.
Романы
Black Widow.
My Son, The Murderer.
The Man with Two Wives.
The Man in the Net.
Suspicious Circumstances.
Shadow of Guilt.
The Green-Eyed Monster.
Family Skeletons.
Романы, опубликованные под Псевдонимом К. Патрик
Death Goes to Schooh	Death and the Maiden.
Death for Dear Clara.	Return to the Scene.
The File on Fenton and Farr.	Danger Next Door.
The File on Claudia Cragge.
Романы, написанные под псевдонимом Джонатан Стейдж
Murder Gone to Earth.
Murder or Mercy.
The Stars Spell Death.
Turn of the Table.
The Yellow Taxi.
The* Scarlet Circle.
Death My Darling Daughters.
Death's Old Sweet Song.
The Three Fears.
Рассказы
The Ordeal of Mrs. Snow and Other Stories.
521

Рассказы, опубликованные под псевдонимом К. Патрик
Murder on New Year’s Eve.
Another Man’s Poison.
Witness for the Prosecution.
The Plaster Gat.
White Carnations.
This Way Out.
Little Boy Lost.
The Corpse in the Closet.
Farewell Performance.
The Jack of Diamonds.
Thou Lord Seest Me.
Murder in One Scene.'
Girl Overboard.
Another Man’s Poiso.
Death Fright.
Who Killed the Mermaid?
Town Blonde, Country Blonde.
All the Way to the Moon.
This Looks Like Murder.
The Pigeon Woman.
Death on the Riviera.
Death on Saturday Night.
Woman of Ice.
The Laughing Man.
The Hated Woman.
The Red Balloon.
The Gl&morous Opening.
Death and Canasta.
The Predestined.
Death Before Breakfast.
On the Day of the Rose Show.
Going, Going, Gone!
Murder in the Alps.
Lioness vs. Panther.
This Will Kill You.
Романы Патрика Квентина, ранее опубликованные
в издательстве «Центрполиграф»
Возвращение на Бермуды	Мой сын... убийца?
Побег к смерти	Он и две его жены

СОДЕРЖАНИЕ
ШАРАДА ДЛЯ ИГРОКОВ
Роман
Перевод с английского
Г.П. Чемеринского, Н.С. Косенко
5
ШАРАДА ДЛЯ ЭКСЦЕНТРИЧНЫХ ЛЕДИ
' Роман
Перевод с английского ИВ. Рубцова
215
ЛОВУШКА
Роман
Перевод с английского ИВ. Рубцова
371
Послесловие
518
Библиография произведений
Патрика Квентина
521

Патрик Квентин
П20 Ловушка: Детективные романы/Послееловие. — Пер. с
англ. —' «Мастера остросюжетного детектива». — М.:
Центрполиграф, 1996. — 523 с.
ISBN' 5-218-00141-4
Имя Патрика Квентина хорошо известно любителям детективов. Его считают
«великим творцом произведений на криминальные темы». Романы, включенные
в сборник, являются классикой детективного жанра.

Литературно-художественное цдше
Патрик Квентин
ЛОВУШКА
Детективные романы
Редактор В.Ф. Турбина
Художественный редактор А. И. Моисеев
Технический редактор' В. Ф. Нефедова
Корректор В. С. Фадеева
ЛР № 064206 от 10.08.95 г.
Подписано к печати с готовых диапозитивов 31.05.96.
Формат 60*84'/,4. Бумага газетная. Гарнитура «Таймс».
Печать офсетная. Уел. печ. д. 30.69. Уч.-изд. д. 33.49.
ТИраж 15 000 экз. Заказ № 2418