Текст
изъ тамуда
х-т
МИДРАША.
ОЧЕРКИ, ЛЕГЕНДЫ, РАЗСКАЗЫ и ИЗРЕЧЕНІЯ.
Вспомни дни древніе, помысли-
те о лотахъ прежнихъ родовъ; спро-
си отца своего, и онь возвѣститъ
тебѣ, старцевъ своихъ, и они ска-
жутъ теб-Ь. (Второзаконіе 32,7)
О человѣкъ! сказано тсбѣ, въ
чемъ добро, и чего трѳбуетъ отъ
тебя Господь: только дѣйствовать
справедливо, любить дѣла милосер-
дія и смиренномудро ходить предъ
.Богомъ твоимъ. (Мияса 6,7).
СОСТАВИЛЪ
л. «ж, г и ш
Угиты* 4-ге Ясхзсм. училища.
о^гцжзоо^.
Тип. Г. Некеля Почтовая ѵл . соб. домъ № 29.
1889. ’
ОГЛАВЛЕНІЕ
ПРЕДИСЛОВІЕ.......................................7
НЪСКОЛЬКО СЛОВЪ О ТАЛМУДЪ И МИДРАШЪ
(вмѣсто введенія).................................9
1. Возникновеніе и составленіе талмуда..........9
2. Талмудическія школві и ихъ представители...15
ОЧЕРКИ...........................................20
і. Шемая и Авталіонъ...........................20
П. ГИЛЛЕЛЬ И ПІАММАЙ...........................21
1. Терпѣніе Гиллеля..........................26
2. Кротость Гиллеля..........................27
3. Изреченія Гиллеля.........................29
III. іохананъ-бенъ-Заккай......................30
1. Послѣднее слово...........................34
IV. Р. Гамліель II Ямнійскій...................35
1. Благословеніе въ формѣ проклятія..........44
2. Общественная служба не барство, а рабство.44
V. Р. Эліезеръ-бенъ-Гирканъ...................45
VI. Р. ІОШУА-БЕНЪ-ХАНАНІЯ......................51
1. Мудрость и тѣлесная красота...............53
2. Тора для смертныхъ........................55
3. Бойся Бога и Царя.........................56
VII. Р. Акиба-бенъЛосифъ.......................57
1 Все къ добру..............................61
2. Люди — дѣти Божіи.........................62
3. Изреченія.................................62
VIII. Р. МЕИРЪ.................................63
1. Р. Меиръ и Элиша Ахеръ....................67
2. Басни р. Меира............................71
а] Лисица и Виноградникъ..................71
Ь] Лисица и Левъ..........................72
с] Лисица и Волкъ.........................73
3. Изреченія р. Меира........................74
ЛЕГЕНДЫ И АЛЛЕГОРІИ..............................75
1
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
I Библейскія.....................................75
1. Сотвореніе человѣка.........................75
2. Чадо милосердія.............................75
3 Первообразъ человтъка.......................76
4. Почему сотворенъ былъ только одинъ человѣкъ?.77
5. Сотвореніе первой женщины...................78
6. Адамово ребро...............................78
7. Адамъ и заходъ солнца.......................79
8. Каинъ и Авель...............................80
9. Погребеніе Авеля............................81
10. Раскаяніе Каина............................81
11. Рожденіе Авраама...........................82
12. Авраамъ и Нивродъ..........................83
13. Нравы Содома и Гоморы......................84
14. Жертвоприношеніе Авраама...................87
15. Странствованіе Авраама.....................88
16. Рожденіе Моисея............................89
17. Младенецъ Моисей...........................89
18. Моисей и Овечка............................91
19. Моисей на небѣ.............................91
20 Предложеніе св. Закона язычникамъ..........92
21. Споръ......................................93
22. Почему св. Законъ данъ былъ въ пустынѣ?....93
23. Гласъ Божій................................93
24. Богъ единъ.................................94
25. Смерть Аарона..............................94
26. Смерть Моисея..............................96
27. Могила Моисея..............................98
II. Историческія.................................99
28. Стыкованіе въ небесахъ.....................99
29. Ртьшеніе Бога — неизмѣнно..................99
30. Плачущій Сіонъ...........................102
31. Невинно пролитая кровь...................103
32 Смерть священниковъ.......................105
33. Александръ Македонскій и Симеонъ Праведный.106
34. Опровергнутыя притязанія.................107
35. Александръ Македонскій въ Храмѣ..........109
36. Александръ Македонскій и мудрецы юга.....109
37. Чудный глазъ...............................112
38. Рѣдкій процессъ..........................112
39. Осада Іерусалима Веспасіаномъ............114
2
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
40. Ужасы осаднаго времени......................120
41. Матъ и семъ сыновей.........................121
42. Камца и бенъ-Камца..........................124
43. Титъ........................................125
44. Разрушеніе Бетара...........................127
45. Великомученики..............................129
I. Р. Ханина б. Терадіонъ.....................129
II. Смерть р. Акибы...........................131
46. Страданія Израиля...........................132
47. Надежды Израиля.............................134
48. Утѣшеніе Израиля............................135
РАЗСКАЗЫ И ИЗРЕЧЕНІЯ.................................137
I. Религіозныя воззрѣнія...........................137
49. Богъ невидимъ...............................137
50. Промыслъ Божій..............................137
51 Адріанъ и философы..........................138
52. Богъ съ преслѣдуемыми, а не съ преслѣдующими.140
53. Ничтожество идоловъ и близость Бога къ людямъ.. 140
54. Пиръ для Бога...............................141
55. Престолъ Божій..............................142
56. Душа........................................142
57. Душа — Дочъ Бога............................143
58. Гиллелъ и гостъ.............................143
59. Душа и тѣло.................................144
60. Слѣпой и хромой.............................144
61. Чистота души................................145
62 Небесныя и земныя блага.................................................. 146
63. Трудись по силамъ...........................146
64. Вѣчныя пріобрѣтенія.........................146
65Превратныя понятія.............................147
66. Благоденствіе грѣшниковъ и страданіе праведниковъі48
67. Искуситель..................................148
68. Послѣдніе часы жизни........................149
69. Рай.........................................149
70. Воскресеніе мертвыхъ........................150
71. Избавленіе грѣшниковъ изъ ада...............150
72. Мессіанскія времена.........................151
73 Законы природы и грѣхи......................152
74. Утѣшеніе у гроба дитяти.....................153
75. Доблестная жена.............................153
3
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
76. Оружіе Израиля..........................155
77. Благоговѣніе при молитвѣ................155
78. Чистоплотность — религіозный долгъ......156
79. Ангелы субботы..........................157
80. Покайся за день предъ смертью твоею.....157
81. Значеніе покаянія и поста...............157
82. Самые вѣрные друзья.....................158
83. Упованіе на Бога........................159
84. Смиреніе................................165
85. Замѣчательная микстура..................165
86. Изреченія...............................167
РАЗСКАЗЫ И ИЗРЕЧЕНІЯ.............................171
II. Нравственныя воззрѣнія....................171
87. Храмъ и благотворительность.............171
88. Шествуй путемъ добрыхъ..................171
89. Законъ Моисея — наслѣдіе Якова..........174
90. Мудрое благословеніе....................175
91. Щедрый врачъ............................176
92. Сила правды.............................177
93. Охранители города.......................177
94. Уваженіе и любовь къ родителям..........178
95. Обязанности родителей...................179
96. Примѣрный благотворитель................179
97. Будь гибокъ какъ тростникъ, а не твердъ какъ кедръ181
98. Простота и честность нравовъ............183
99. Ложная присяга..........................184
100. Безъ вины виноватые....................185
101. Гость добрый и гостъ злой..............186
102. Поле ученыхъ...........................186
103. Наказанная зависть.....................187
104. Въ ожиданіи обѣда......................189
105. Воры и укрыватели......................190
106. Состраданіе къ животнымъ...............191
107. Лихоимство.............................191
108. Сердечныя отношенія къ людямъ..........192
109 Находка.................................193
110. Честность въ торговлѣ..................194
111. Добро за зло...........................194
112. Крадущій у вора — тотъ же воръ.........196
113. Сила благотворительности...............196
4
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
114. Наука дороже жемчуга.....................198
115. Не суди по первому впечатлѣнію...........199
116. Охраненіе чужой собственности............200
117. Трудный выборъ...........................200
118. Жизнь и смерть во власти языка...........201
119. Долгъ человѣколюбія — прежде всего.......203
120. Записная книга благотворительности.......204
121. Отвѣтъ написанъ..........................206
122. Не клянись...............................206
123. Важность присяги.........................207
124 Необыкновенная щедрость..................208
125. Суди ближняго съ хорошей стороны.........209
126. Гордость — гибель........................210
127. Языкъ....................................211
128. Клеветникъ и змѣя........................212
129. Самый драгоцѣнный товаръ.................212
130. Важность науки...........................213
131. Скряга...................................214
132. Вѣчное пріобрѣтеніе......................215
133. Супружеская любовь.......................216
134. Добрыя дѣла важнѣе обрядности............218
135. Прощай врагамъ своимъ....................219
136. Качества знаменующія невѣжду
и умнаго человека.............................220
137. Спѣши на помощь ближнему.................220
138. Сила добродѣтели.........................223
139. Сущность св. Писанія.....................223
140. Изреченія................................224
РАЗСКАЗЫ И ИЗРЕЧЕНІЯ...............................227
III. Гражданско-общественныя воззрѣнія..........227
141. Любовь Бога, ко всѣмъ тварямъ............227
142. Общія радости............................227
143. Одинаковые дары и различное пользованіе ими.228
144. Взглядъ раввиновъ на христіанское ученіе.228
145. Царство земное подобно царству небесному....229
146. Любовь къ родинѣ.........................231
147. Либо общество, либо смерть...............231
148. Уважай мѣстные обычаи....................234
149. Мысли о рабочемъ народѣ..................235
150. Не отступись отъ міра....................235
5
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
РАЗНЫЕ РАЗСКАЗЫ................................237
151. Мой братъ Ки-Товъ....................237
152. Насажденіе перваго виноградника......238
153. Пьяница..............................238
154. Ложъ и Втьтеръ.......................239
155. Три остроты..........................241
6
ПРЕДИСЛОВІЕ
У каждаго народа есть свои преданія старины, въ
которыхъ отражается его характеръ, бытъ, его отношеніе
къ Богу, къ человѣку, къ окружающей его природѣ, -
словомъ, все міровоззрѣніе его въ эпоху младенческаго
его состоянія. Такъ, у русскаго народа есть былины, у
грековъ — миѳы, у германцевъ — саги, и т. д. И у
еврейскаго народа есть свои преданія старины,
сохранившіяся въ Талмудѣ и Мидрашѣ. Это — Агада,
или Агадта, т. е. сказаніе, легенда.
Въ то время какъ былины, миѳы и саги, входя въ
курсъ ученія, знакомы евр. учащемуся юношеству даже
низшихъ спеціально-еврейскихъ училищъ, древнія
преданія евреевъ составляютъ для огромнаго
большинства его невѣдомую область. Въ предлагаемой
книгѣ мы имѣемъ въ виду познакомить евр. учащееся
юношество и съ преданіями своего народа, отнюдь не
преслѣдуя при этомъ какихъ либо узко-національныхъ
интересовъ. Мы полагаемъ только, что знакомство съ
преданіями своего народа должно быть для каждаго
человѣка не менѣе важно и интересно, чѣмъ знакомство
съ преданіями какого-либо другаго народа.
Правда, легенды и разсказы, помѣщенные въ
этой книгѣ, составляютъ каплю изъ моря Талмуда, но и
эта капля даетъ понятіе о міровоззрѣніи евр. народа въ
древнее время и представляетъ яркіе примѣры и
образцы изъ высоконравственной жизни
законоучителей, ихъ безграничной преданности религіи,
ихъ широкой любви къ человеку, безъ различія
національности и вѣроисповѣданія.
Въ виду всего вышеизложеннаго предлагамый
сборникъ статей религіозно-нравственнаго содержанія
предназначается служитъ, во первыхъ, книгою для
домашняго, внѣ-класснаго чтенія; во вторыхъ
7
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
пополняемые и
талмудическими
разсказами
иллюстрируемые
легендами и
изъ жизни
возбуждаютъ въ
полезнымъ пособіемъ при преподаваніи исторіи
еврейскаго народа и закона евр. вѣры въ тѣхъ учебныхъ
заведеніяхъ, въ которыхъ эти предметы входятъ въ
курсъ ученія. Нашъ многолѣтній учительскій опытъ
убѣдилъ насъ, что уроки исторіи евр. народа и закона
евр. вѣры,
подходящими
нравоучительными
законоучителей, оживляютъ классъ,
ученикахъ интересъ къ предмету и, вообще, благотворно
дѣйствуютъ на ихъ юныя впечатлительныя души, ибо,
какъ гласитъ одно раввинское изреченіе, «душа
нуждается въ морали, какъ земля въ дождѣ». Смѣемъ
думать, что не только учащееся юношество но и всякій
несвѣдущій въ еврейско-талмудической литературѣ
прочтетъ настоящую книгу не безъ интереса.
При составленіи настоящей книги мы
пользовались слѣдующими сочиненіями: «РагаЬеІн,
Ье§енсІеп ннсі Сесіанкен анз Тііаішнсі ннсі Місігазсіт»
Леви; «Зірнге Іезсіінгші» И. Марголиса; «СезсЫсІйе сіег
^йеп» т. III и IV. Греца; «Что такое Тадмудъ?» Дейтша;
«Міровоззрѣніе талмудистовъ» Л. О. Леванды, и
нѣкоторыми другими сочиненіями и журнальными
статьями.
8
ТАЛМУДЪ И МИДРАШЪ
(вмѣсто введенія)
1. Возникновеніе и составленіе талмуда
Родина Талмуда — поэтическій, чудесный
востокъ: Палестина и Вавилонъ. Время его
возникновенія — пять вѣковъ до Р. X., время
окончательнаго сформированія его — пять вѣковъ послѣ
Р. X. Творецъ его — лучшіе умы Израильскаго народа.
Въ теченіе слишкомъ тысячелѣтія многія
поколѣнія, одни за другими, медленно, но безпрерывно,
не смотря ни на какія превратности судьбы, создавали
это единственное въ своемъ родѣ литературное
произведеніе, не имѣющее, по своеобразности характера
и развитія, ничего подобнаго себѣ въ литературахъ
какого бы то ни было народа древняго и новаго времени.
Въ Талмудѣ, какъ въ зеркалѣ, отражается умъ и чувство,
вѣра и философія, заблужденія и страсти, страданія и
надежды, словомъ, вся жизнь народа въ теченіе цѣлаго
тысячелѣтія. Вмѣстѣ съ народомъ, создавшимъ его,
Талмудъ переживалъ и свѣтлыя и мрачныя эпохи; онъ
продолжаетъ жить и нынѣ и будетъ жить вѣчно вмѣстѣ
съ вѣчнымъ народомъ — %творцемъ его.
Эпоха созиданія Талмуда, начиная отъ
возникновенія его до заключенія, распадается на три
періода: соферовъ, таннаевъ и амораевъ.
Періодъ соферовъ. Семидесятилѣтнее
вавилонское плѣненіе имѣло самыя важныя послѣдствія
для Израильскаго народа. Эта краткая эпоха изгнанія
справедливо можетъ считаться эрою духовнаго
возрожденія народа. %Идолопоклонство, въ которое
евреи до тѣхъ поръ такъ часто впадали, теперь, по
9
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
возвращеніи въ отечество, потеряло для нихъ всякій
разумный смыслъ и не соблазняло ихъ больше.
Напротивъ того, на чужбинѣ, въ тиши полей и
виноградниковъ Вавилона, духъ народа сдѣлался чище и
возвышеннѣе. Израильскій народъ радикально
измѣнился. Онъ обратился къ своему Богу, и обратился
всецѣло, всѣмъ сердцемъ и всею душею, чтобы больше
уже не отвернуться отъ Него. Блестящая литература
пророковъ, на которую прежде, до изгнанія, едва
обращали вниманіе, теперь стала народу дороже всего на
свѣтѣ. Съ этого времени лучшіе умы народа обращаются
исключительно на эти священные, спасенные изъ огня,
памятники вѣры и исторіи. Книги св. Писанія дѣлаются
центромъ жизни еврейскаго народа.
Но времена настали другія. Общественный бытъ
измѣнился. Жизнь требовала новыхъ законовъ, новыхъ
предписаній: старыя формы не соотвѣтствовали болѣе
нарождавшимся потребностямъ. Многія постановленія
Моисеева Закона не гармонировали съ духомъ времени,
многіе вопросы жизни не находили яснаго и
опредѣленнаго отвѣта въ Моисеевомъ Законѣ. И вотъ
эта потребность въ новыхъ законахъ, которые отвѣчали
бы на всѣ вопросы многосложной и
вѣчноизмѣняющейся жизни, положила начало и дала
направленіе той дѣятельности народнаго духа, которая
выразилась въ созиданіи Талмуда.
Первыми толкователями Моисеева Закона были
соферы — книжники, писатели, — послѣдователи Эздры
и Нееміи. Жизнь и деятельность ихъ обнимаетъ періодъ
времени отъ возвращенія изъ Вавилонскаго плѣненія
приблизительно до 220 года до Р. X. Соферы издавали
новыя постановленія и предписанія въ дополненіе къ
Моисееву Закону, но главнымъ образомъ заботились
объ «огражденіи» Закона отъ упущеній. Они были
собирателями и оберегателями «традицій», которыя
устно переходили къ нимъ черезъ длинную цѣпь
поколѣній отъ самого Моисея, получившаго ихъ на
10
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Синаѣ, и продолжали потомъ такимъ же путемъ устно
переходить отъ нихъ къ слѣдующимъ поколѣніямъ. Къ
концу этого періода накопился большой запасъ
древнихъ традицій и толкованій Закона подъ общимъ
названіемъ «устное ученіе» — ТЬога зсЬЪаІ рѣе, —
который еще больше увеличился въ періодъ
слѣдующаго за соферами класса ученыхъ — таннаевъ.
Періодъ таннаевъ, учителей (220 до Р. X. — 220
по Р. X.). Традиціи и толкованія Закона,
унаслѣдованныя отъ соферовъ, въ этотъ періодъ
времени, получили еще болѣе широкое и глубокое
развитіе. Во многихъ мѣстахъ Палестины учреждались
школы и академіи, въ которыя стекались
многочисленные ученики со всѣхъ %концевъ
Палестины и Вавилоніи — слушать толкованіе и
объясненіе слова Божьяго изъ устъ знаменитыхъ
учителей. Никакія внѣшнія событія, никакія внутреннія
потрясенія государства не могли препятствовать
таннаямъ продолжать начатое дѣло. Іудея пала, храмъ
былъ сожженъ, Іерусалимъ разрушенъ, независимость
потеряна, воздвигнуты были гоненія на самихъ
законоучителей; но они съ самоотверженіемъ, съ
опасностью для своей жизни, продолжали развивать и
распространять устный законъ и завѣщали это дѣлать
слѣдующимъ за ними поколѣніямъ.
Послѣдній изъ таннаевъ, р. Іегуда Святой,
жившій въ концѣ 2-го столѣтія по Р. X., собралъ
накопившуюся массу устныхъ преданій,
законоположеній, мнѣній всѣхъ Талмудическихъ школъ,
привелъ ихъ въ систему и изъ всего этого составилъ
сводъ законовъ устнаго ученія, который получилъ
названіе «Мишна» — второученіе. Мишна въ такомъ
видѣ, въ какомъ она вышла изъ подъ редакціи р. Іегуды
Святаго, состоитъ изъ слѣдующихъ шести отдѣловъ
(седаримъ):
1) Зераимъ, (посѣвы) содержитъ узаконенія о
молитвахъ и славословіяхъ, о десятинахъ, о седьмомъ
11
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
или субботнемъ годѣ, о запрещенныхъ смѣсяхъ растеній,
животныхъ и тканей.
2) Моэдъ, (праздники) содержитъ постановленія
о субботнихъ, праздничныхъ и постныхъ дняхъ.
3) Нашимъ, (женщины) содержитъ узаконенія о
по молвкѣ, бракѣ и разводѣ.
4) Незикин, (убытки) — гражданское и уголовное
право евреевъ. Отдѣлъ этотъ кончается трактатомъ
«Авотъ», заключающимъ нравоучительныя изреченія.
5) Кодешимъ, (святыни): о жертвоприношеніяхъ,
объ убоѣ животныхъ, о первенцахъ и т. д.
6) Чистоты (тогаротъ) — гигіеническіе законы: о
левитахъ, о нечистыхъ предметахъ, о нечистыхъ лицахъ
ит. д.
Отдѣлы эти дѣлятся на трактаты (масехтотъ),
отъ 7-ми до 12 въ каждомъ; трактаты въ свою очередь
распадаются на главы (перакимъ), а главы — на статьи
(мишнаіотъ).
Съ заключеніемъ Мишны оканчивается періодъ
таннаевъ и начинается слѣдующій:
Періодъ амораевъ — толкователей (220 — 500).
Съ теченіемъ времени Мишна сдѣлалась
единственнымъ источникомъ духовной жизни народа.
Она отодвинула даже св. Писаніе на задній планъ и сама
заняла его мѣсто. Какъ нѣкогда св. Писаніе, такъ теперь
Мишна стала предметомъ изученія и изслѣдованія и
основаніемъ для дальнѣйшаго развитія устнаго ученія.
Какъ прежде изъ текста св. Писанія, такъ теперь изъ
текста Мишны, путемъ различныхъ пріемовъ,
выводились и развивались все новыя и новыя
постановленія, захватывавшія всю жизнь какъ
отдѣльнаго человѣка, такъ и всего народа: все въ нихъ
было предусмотрѣно, все предугадано, ничего не забыто.
Законоучители, занимавшіеся объясненіемъ и
толкованіемъ Мишны, назывались амораями —
толкователями. Результатомъ умственной дѣятельности
12
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
амораевъ въ теченіе трехъ столѣтій явилась Гемара т. е.
дополненіе къ Мишнѣ.
Такъ какъ амораи жили и учили не только въ
Палестинѣ, но и въ Вавилоніи, то и Гемара явилась
двойная: Іерусалимская, служащая выраженіемъ мнѣній
Іерусалимскихъ школъ и Вавилонская, служащая
выраженіемъ мнѣній Вавилонскихъ школъ. Кто былъ
собирателемъ и редакторомъ іерусалимской Гемары —
не извѣстно; она явилась къ концу 4-го столѣтія.
Вавилонская же Гемара была собрана и составлена подъ
редакціею р. Аши, а затѣмъ и р. Равины въ концѣ 5-го
столѣтія. Редакторы употребили на этотъ трудъ болѣе 30
лѣтъ. Мишна и г%емара составляютъ Талмудъ. Съ
заключеніемъ Гемары оканчивается періодъ амораевъ.
Талмудъ, въ томъ видѣ, въ какомъ онъ дошелъ до
насъ, состоитъ изъ 12-ти фоліантовъ, имѣющихъ вмѣстѣ
2947 листовъ іп Іоііо.1 Не сейчасъ по составленіи
Талмудъ былъ преданъ письму, а долгое время
продолжалъ сохраняться въ памяти ученыхъ. По
заключеніи его онъ однакоже не остановился въ своемъ
развитіи, а продолжалъ служить предметомъ научной
дѣятельности слѣдующихъ поколѣній — Сабуреевъ
(мыслителей, 500 — 740) и Гаоновъ (великихъ, 640 —
1040.)
По содержанію своему Талмудъ состоитъ изъ
двухъ элементов: Валахи и Агады. Галаха — или
религіозно-юридическая часть — имѣетъ своимъ
предметомъ законодательные отдѣлы св. Писанія,
развиваетъ изъ нихъ новыя законоположенія,
разрѣшаетъ трудности и противорѣчія и, какъ
результатъ многочисленныхъ дебатовъ и преній,
выражаетъ предписанія и правила религіозной и
гражданской жизни. Агада-это легенда, аллегорія,
сказка, притча, словомъ — поэтическая часть талмуда.
1 О трактатахъ Талмуда см. «Ист. Евр. Нар. ч.П. Л. стр. 125»
Б. Л. Сегаля.
13
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Въ Галахѣ выражается умъ, разсудокъ; въ Агадѣ —
чувство, фантазія.
Въ тѣсномъ смыслѣ слова, подъ Агадою
разумѣли свободное, иносказательное, болѣе духовное,
чѣмъ буквальное, толкованіе стиховъ библіи и
пророковъ. Она была вызвана въ жизнь установленіемъ
субботнихъ и праздничныхъ чтеній отрывковъ изъ св.
Писанія. Обиходный языкъ евреевъ мѣнялся такъ же
часто, какъ часто мѣнялась прихотливая ихъ судьба,
подвергавшая ихъ подъ владычество то одного, то
другаго народа; языкъ библіи и пророковъ дѣлался по
временамъ непонятенъ большинству массы.
Приходилось поэтому переводить библейскій текстъ на
обиходный языкъ, объяснять, толковать смыслъ
стиховъ. Въ этихъ то объясненіяхъ и толкованіяхъ
библейскаго текста заключался уже зародышъ Агады,
который, развиваясь все больше и больше, выросъ въ
роскошный, пышный цвѣтъ. Агада не стѣсняется
буквальнымъ смысломъ стиха, и, выходя изъ его рамокъ,
предлагаетъ свои притчи, легенды, сравненія, аллегоріи,
басни; приводитъ историческія событія, то вѣрныя
дѣйствительности, то разукрашенныя вымысломъ;
знакомитъ съ жизнію прежнихъ ученыхъ,
характеризируетъ ихъ ученіе, ихъ образъ мыслей и т. д.,
имѣя всегда и вездѣ только одну цѣль — поучать,
назидать и возвышать духъ человѣка. «Агада
превращаетъ Писаніе въ тысячи темъ для ея чудесныхъ
и капризныхъ варіацій. Библейскія лица, короли и
патріархи, герои и пророки, женщины и дѣти, ихъ
дѣйствія и чувства, ихъ радость и горе, ихъ мысли и все
ихъ бытіе — все это, не нарушая исторической
достовѣрности, въ формѣ аллегоріи, представлено въ
Агадѣ. О чемъ умалчиваетъ библейскій разсказъ, то
Агада дополняетъ самымъ разнообразнымъ образомъ.
Она пополняетъ эти пробѣлы, точно какой нибудь
пророкъ, прорицающій о прошедшемъ. Она объясняетъ
мотивы, разширяетъ разсказъ, находитъ связь между
14
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
самыми отдаленными странами и народами, нерѣдко съ
самымъ неоспоримымъ реализмомъ, и извлекаетъ,
сообразно своимъ исключительнымъ цѣлямъ,
возвышенныя поученія изъ самыхъ незначительныхъ
словъ и вещей». («Что такое Талмудъ?» Дейтша).
Послѣ заключенія Талмуда изъ Агады
постепенно сталъ возникать особый родъ раввинской
письменности подъ названіемъ «Мидрашъ».
Агадическія комментаріи на библію, поучительныя рѣчи
и проповѣди, произносившіяся учеными въ синагогахъ,
обыкновенно записывались ими отчасти въ особыхъ
свиткахъ, отчасти, въ видѣ замѣтокъ и примѣчаній, на
поляхъ свитковъ библіи. Весь этотъ матеріалъ
агадическаго толкованія библіи былъ собранъ вмѣстѣ
уже въ по-талмудическую эпоху сабу реями и гаонами,
которые привели его въ систематическій порядокъ,
распредѣлили его на отдѣлы, и такимъ образомъ
составили сборники подъ названіемъ «Мидрашимъ».
Главные сборники «Мидраша» суть слѣдующіе:
Мидрашъ-рабба — ко всѣмъ книгамъ Моисея и
пяти свиткамъ (мегилотъ). Онъ дѣлится, какъ и библія,
на 5 отдѣловъ, которые носятъ тѣ же названія:
Берешитъ -рабба, Шемо тъ -рабба, Ваикра -рабба,
Бамидбаръ-рабба, Дебаримъ-рабба. Мидрашимъ къ
«мегилотъ» также носятъ тѣ же названія: Эстеръ-рабба,
Руѳъ-рабба, и. т. д. Отдѣлы эти составлялись въ разные
времена, и Берешитъ рабба — есть древнѣйшій
сборникъ. Затѣмъ: Псикта, Танхума, Тана дебе Эліагу,
Пирке р. Эліезеръ, Ялкутъ и. др.
2. Талмудическія школы и ихъ представители
Еще за 80 лѣтъ до Р. X. Симонъ-бенъ-Шетахъ
ввелъ обязательное обученіе и учредилъ школы во всѣхъ
мѣстахъ Палестины. Существовали низшія и высшія
школы. Въ низшія принимались дѣти съ 6 лѣтняго
возраста. На каждые 25 учениковъ назначался особый
учитель, а если въ школѣ было 40 учениковъ, то учителю
15
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
придавали помощника. Предметомъ обученія въ
низшихъ школахъ служили книги св. Писанія. Ученіе
было безвозмездно. Шестнадцати лѣтъ мальчики
поступали въ высшія школы или академіи. Почти
каждый болѣе или менѣе выдающійся ученый (танна)
имѣлъ свою школу, которая посѣщалась
многочисленными учениками и слушателями изъ
публики. Каждый учитель высшей школы имѣлъ,
смотря по надобности, одного или нѣсколькихъ
помощниковъ (метургеминъ), которые за нѣсколько
недѣль до начала курса приготовляли учениковъ къ
слушанію лекцій. Лекціи же не читались учителями
предъ слушателями, какъ это водится теперь въ
университетахъ, а сами ученики подъ руководствомъ
профессора разрабатывали данный вопросъ со
всевозможныхъ точекъ зрѣнія. Предлагается вопросъ на
обсужденіе, и вотъ вся аудиторія приходитъ въ
движеніе, въ оживленіе: начинаются живыя пренія. На
вопросы отвѣчаютъ вопросами, отвѣты даются
сравненіями, притчами, на отвѣты дѣлаютъ возраженія,
въ возраженіяхъ находятъ противорѣчія, противорѣчія
стараются сглаживать доводами за и противъ. Всѣ
сердца взволнованы, всѣ умы возбуждены, всѣ
участвуютъ въ преніяхъ; и спорный вопросъ
разсматривается общими силами со всѣхъ сторонъ, пока
онъ весь не исчерпывается.
Члены этихъ своеобразныхъ академій не
составляли особаго привилегированнаго класса, а
всякій, безъ различія возраста и состоянія, пользовался
правомъ слушанія и могъ участвовать въ преніяхъ.
Исходя изъ принципа, высказаннаго р. Гиллелемъ: «кто
промышляетъ ученіемъ — погибаетъ», — учителя не
только ничего не получали за преподаваніе въ школахъ,
но состоятельные изъ нихъ на свой счетъ содержали
учениковъ. Бѣдные же учителя снискивали себѣ
пропитаніе тяжелымъ физическимъ трудомъ. Многіе
изъ лучшихъ и извѣстнѣйшихъ учителей были
16
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
ремесленниками и даже простыми поденщиками.
Самымъ высшимъ почетомъ въ народѣ пользовались эти
мудрецы (хахамимъ) и ученики мудрецовъ (талмиде
хахамимъ). Ученость давала имъ самое высокое
положеніе въ обществѣ, и незаконорожденный ученый
считался выше первосвященника невѣжды. И
неудивительно: эти ученые всегда оставались вѣрны
своему ученію, и дѣла ихъ никогда не расходились со
словами. Проповѣдывавшій любовь и кротость былъ
сама любовь, сама кротость; проповѣдывавшій трудъ —
трудился самъ въ потѣ лица своего. Ученые шли всегда
впереди своего народа, своею личною жизнью являя ему
примѣры высокой нравственности и человѣчности.
«Главными представителями и руководителями
богословско-юридическихъ занятій въ талмудическихъ
школахъ и академіяхъ были президенты (Наси, князь) и
вицепрезиденты (Абъ-бетъ-динъ, отецъ судилища)
высшаго судебнаго учрежденія Синедріона, которое
состояло изъ 71 члена, выбираемыхъ изъ среды
старшихъ священниковъ, родоначальниковъ и отцовъ
семействъ, законоучителей или правовѣдовъ. Сдѣлаться
членомъ этого верховнаго совѣта что нибудь да значило.
Соискатель долженъ былъ отличаться, какъ
нравственно такъ и физически. Онъ не долженъ былъ
быть ни очень старъ ни очень молодъ. Но прежде всего
онъ долженъ былъ быть опытнымъ въ знаніи «закона».
Слово: законъ — обозначаетъ всѣ отрасли знанія и
всякое знаніе въ отдѣльности, такъ какъ для полнаго
пониманія его необходимо было обладать всѣмъ и
всякимъ знаніемъ. Законы Моисеевы содержатъ
постановленія о пространствѣ, которое можно пройти въ
субботу: должно было, слѣдовательно, вычислять и
измѣрять это пространство, а для этого необходима
была математика. Болѣе или менѣе подробное изученіе
животныхъ и растеній также было необходимо, такъ
какъ законъ касается и ихъ; и вотъ вызвано было къ
жизни естествознаніе. Затѣмъ были параграфы чисто
17
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
гі%гіеническіе, для точнаго установленія которыхъ
необходимо было знаніе всей тогдашней медицины.
Времена года и праздники вычислялись по фазамъ
луны, вслѣдствіе чего необходимо было знать и
астрономію, по крайней мѣрѣ начальныя ея основанія. И
по мѣрѣ того, какъ евреи — правда, сначала противъ
всякаго желанія — приходили въ столкновеніе съ
Римомъ и Греціею, и исторія, географія и языки этихъ
народовъ стали входить въ составъ предметовъ
преподаванія, въ который уже прежде вошли исторія,
географія и языки Персіи и Вавилоніи. Народный языкъ
іудеевъ состоялъ изъ странной смѣси греческаго,
латинскаго, арамейскаго, сирійскаго и еврейскаго
языковъ. Членъ синедріона, поэтому, долженъ былъ
быть и хорошимъ лингвистомъ. Онъ не долженъ былъ
нуждаться въ переводчикѣ. Новообращенные, евнухи и
вольноотпущенные ни подъ какимъ видомъ не
допускались въ члены этого собранія; точно также и тѣ,
которые не могли явно доказать свое законное
происхожденіе отъ священниковъ, левитовъ или
евреевъ. Не могли также быть членами синедріона
игроки, любящіе пари, ростовщики и торгующіе
запрещенными производствами. Кромѣ извѣстнаго
возраста, который долженъ былъ имѣть сенаторъ для
того, чтобы онъ не былъ слишкомъ старъ, «дабы его
разсудокъ не былъ ослабленъ», и не очень молодъ,
«чтобы его сужденія не были незрѣлы и слишкомъ
поспѣшны», и ясныхъ доказательствъ его обширныхъ
теоретическихъ и практическихъ познаній, —
существовало еще психологически тонкое правило,
чтобы онъ былъ женатъ и имѣлъ дѣтей. Предъ судьей
излагалось глубокое семейное горе, а потому отъ него
требовалось, чтобы онъ понималъ это горе и
сочувствовалъ ему». («Что такое Талмудъ?» Дейтша).
Талмудъ имѣлъ громадное значеніе для
еврейскаго народа. Онъ былъ его воспитателемъ и
руководителемъ во времена древняго язычества,
18
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
сохранивъ его реигіозную и нравственную чистоту. Онъ
служилъ ему знаменемъ, оберегавшимъ разсѣянныя по
всей землѣ еврейскія общины отъ разложенія и
уничтоженія во время средневѣковыхъ гоненій и
преслѣдованій. Наконецъ онъ будилъ его умъ и
порождалъ въ немъ пламенное стремленіе къ наукѣ и
просвѣщенію въ новѣйшія времена. Въ настоящее время
евреи руководствуются Талмудомъ только въ своей
религіозно-семейной жизни, въ общественно-
государственной же подчиняются государственнымъ
законамъ той страны, въ которой они живутъ.
19
ОЧЕРКИ
I. Шемая и Авталіонъ.
Іудейское царство, послѣ взятія Іерусалима
Помпеемъ (69 г. до Р. X.), потеряло свое
самостоятельное политическое значеніе и пришло въ
зависимость отъ Римлянъ. Въ эту эпоху во главѣ
іерусалимскаго синедріона стояли два законоучителя:
Шемая и Авталіонъ. Преданіе говоритъ, что они были
потомки ассирійскаго царя Санхериба, перешедшіе въ
іудейство. Въ продолженіе своей 25 лѣтней
дѣятельности (60 — 35) они главнымъ образомъ
обращали вниманіе на внутреннія, духовныя стороны
народной жизни. Съ этою цѣлью они основали въ
Іерусалимѣ высшую талмудическую школу, въ которой
преподавали стекавшимся со всѣхъ сторонъ
любознательнымъ слушателямъ писанный и устный
законы. Этимъ путемъ они положили основаніе и дали
толчекъ новому направленію духовной жизни народа,
отвлекая его все болѣе и болѣе отъ политическихъ
интересовъ въ сторону внутреннихъ вопросовъ. «Люби
трудъ, ненавидь главенство надъ другими и не стремись
къ свѣтской власти», — училъ Шемая. «Ученые! будьте
осторожны въ вашихъ рѣчахъ, дабы вы не имѣли
пагубнаго вліянія на учениковъ вашихъ», — училъ
Авталіонъ. И такимъ образомъ они соединенными
силами внушали ученикамъ своимъ, а посредствомъ
нихъ и массѣ, отвращеніе отъ шумной и шаткой
политической жизни и любовь и интересъ къ духовной
дѣятельности.
Авторитетъ ихъ въ законѣ, въ особенности, въ
знаніи древнихъ «традицій» былъ такъ великъ, что даже
позднѣйшіе ученые при рѣшеніи спорныхъ вопросовъ
нерѣдко ссылались на ихъ толкованія и разъясненія
20
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
закона. Ихъ величали титуломъ «великіе сего
поколѣнія» (СесЫе-ЬасІог). Не смотря на свое языческое
происхожденіе, эти выдающіеся законоучители
пользовались высокимъ уваженіемъ въ народѣ и въ
средѣ ученыхъ, о чемъ свидѣтельствуетъ слѣдующая
легенда.
Въ день Всепрощенія первосвященникъ вышелъ
изъ храма въ сопровожденіи большой толпы народа.
Среди толпы, незамѣченные, шли также Шемая и
Авталіонъ. Но лишь только народъ увидѣлъ своихъ
любимыхъ и высокоуважаемыхъ учителей, какъ онъ
оставилъ первосвященника и пошелъ за ними.
Первосвященникъ почувствовалъ себя оскорбленнымъ,
и, когда Шемая и Авталіонъ подошли къ нему
поздравить его съ благополучнымъ исходомъ Суднаго
дня, послѣдній сказалъ имъ «пусть потомки язычніковъ
идутъ въ мирѣ!» На это оба законоучителя единогласно
отвѣтили: «да, потомки язычниковъ ходятъ въ мирѣ, ибо
они творятъ дѣла Аарона, любившаго миръ; но не такъ
поступаетъ потомокъ Аарона, творящій дѣла
язычниковъ.»
II. Гиллель и Шаммай.
Достойнымъ продолжателемъ дѣла, начатаго
Шемаей и Авталіономъ, былъ знаменитый ученикъ ихъ
— Гиллель, который глубокою ученостью и
превосходными качествами души пріобрѣлъ себѣ
безсмертое имя какъ у современниковъ, такъ и у
потомства вплоть до нашихъ дней.
Онъ родился около 75 лѣтъ до Р. X. въ Вавилоніи
и по матери происходилъ изъ дома Давидова. Отецъ его
былъ очень бѣденъ и снискивалъ себѣ пропитаніе
рубкою дровъ. До сорокалѣтняго возраста жилъ Гиллель
въ Вавилоніи, но жажда знаній побудила его оставить
родину и отправиться въ Іерусалимъ, куда привлекла
его знаменитая школа Шемаи и Авталіона. Здѣсь, въ
столицѣ, приходилось ему бороться съ неимовѣрною
21
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
нуждою и лишеніями. Черная поденная работа, которою
онъ занимался, доставляла ему столь незначительныя
средства, что онъ едва въ состояніи былъ прокормить
себя. Крайняя нужда не мѣшала однако ему заниматься
изученіемъ закона, которому онъ предался съ большимъ
рвеніемъ. Доступъ въ талмудическую академію былъ въ
то время не свободенъ: за слушаніе лекцій должны были
вносить каждый разъ привратнику академіи
незначительную плату. И Гиллель удѣлялъ половину
изъ ежедневно заработанныхъ грошей на плату
привратнику академіи, отказывая себѣ нерѣдко въ
самомъ необходимомъ. Однажды, наканунѣ субботы, —
это было зимою, въ сильный морозный день, — Гиллель
ничего не заработалъ, и не было у него чѣмъ заплатить
привратнику за входъ. Что дѣлать? Онъ пробовалъ было
упрашивать, обѣщалъ на другой день принести двойную
плату — напрасно! Привратникъ и слышать не хотѣлъ.
Тогда Гиллель взобрался на крышу школы, припалъ къ
слуховому окну и сталъ оттуда прислушиваться къ
объясненію закона изъ устъ мудрыхъ наставниковъ.
Обратившись весь во вниманіе, онъ не чувствовалъ,
какъ падавшій въ то время снѣгъ совершенно покрывалъ
его и какъ члены его коченѣли. Всю ночь провелъ онъ въ
этомъ положеніи, не будучи въ состояніи высвободиться
изъ-подъ снѣга, и чуть не поплатился своею жизнію.
На другое утро, въ субботу, когда Шемая и
Авталіонъ вошли въ школу, первый сказалъ второму:
«какъ здѣсь темно! должно быть, небо покрылось
тучами.» Когда же они взглянули вверхъ на слуховое
окно, то увидѣли, что въ немъ торчитъ какая-то
человѣческая фигура. «Ради спасенія человѣческой
жизни можно нарушить святость субботы», сказали они.
Почти совсѣмъ окоченѣвшаго, съ слабыми признаками
жизни, вытащили его изъ-подъ снѣга. Съ большими
усиліями, помощью согрѣвающихъ средствъ, удалось
наконецъ привести его въ чувство и снова призвать въ
жизнь. Когда причина этого печальнаго происшествія
22
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
выяснилась, законоучители позволили ему впредь
посѣщать академію безвозмездно. Нечего говорить, что
Гиллель почувствовалъ себя на верху блаженства. Съ
удвоеннымъ рвеніемъ принялся онъ за изученіе закона и
сдѣлалъ такіе быстрые успѣхи, что скоро превзошелъ въ
знаніи всѣхъ своихъ товарищей и получилъ титулъ
«раби» (ученый). Затѣмъ онъ единодушно былъ
выбранъ въ патріархи (Наси). Въ теченіе 40 лѣтъ, вплоть
до смерти, носилъ Гиллель этотъ почетный санъ,
который оставался наслѣдствѣннымъ въ его потомствѣ
до десятаго поколѣнія.
Въ развитіи устнаго ученія Гиллель занимаетъ
первое мѣсто, такъ что его справедливо называютъ
вторымъ Эздрой. «Когда Законъ пришелъ въ забвеніе, —
говорили ученые, — пришелъ Эздра изъ Вавилоніи и
возстановилъ его; когда Законъ снова пришелъ въ
забвеніе, пришелъ Гиллель изъ Вавилоніи и снова
вызвалъ его въ жизнь». И въ самомъ дѣлѣ, Гиллель
ввелъ особую систему преподаванія, которою внесъ
новый жизненный духъ въ изученіе Закона. До Гиллеля
традиціи шли какъ бы параллельно съ писаннымъ
закономъ, имѣя въ послѣднемъ поверхностныя, слабыя
точки опоры. Гиллель же ввелъ семь логическихъ
правилъ: заключеніе, сравненіе, выводъ изъ менѣе
важнаго къ болѣе важному, и наоборотъ, отъ общаго къ
частному, и наоборотъ, и. т. д., посредствомъ которыхъ
сдѣлалось возможнымъ не только находить твердую
«опору» для традицій, но и выводить изъ текста св.
Писанія все новые и новые законы, сообразно съ духомъ
и потребностями времени. Традиціи получили такую же
обязательную силу, какъ и библейскія предписанія.
Благодаря системѣ Гиллеля, устное ученіе явилось въ
совершенно другомъ свѣтѣ. Оно не имѣло больше
характера чего-то произвольнаго, а приняло печать
разумнаго, твердаго, прямо и логически вытекающаго
изъ св. Писанія. Его логическія правила, впослѣдствіи
разширенныя и умноженныя, открывали уму ученыхъ
23
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
широкое поле для остроумныхъ комбинацій и для
дальнѣйшаго развитія устнаго закона, не давая ему
застаиваться на одной точкѣ и сообщая ему
жизненность.
Въ одно время съ Гиллелемъ дѣйствовалъ другой
ученый — Шаммай, который по душевнымъ качествамъ
и характеру ученія составляетъ совершенную
противоположность съ Гиллелемъ. О его частной жизни
очень мало извѣстно. Онъ былъ родомъ изъ Палестины,
и потому, помимо религіозныхъ вопросовъ, близко
принималъ къ сердцу также политическіе интересы
своей родины. Въ то время какъ Гиллель обращалъ
вниманіе на духъ, на смыслъ библейскаго текста,
Шаммай придавалъ первое и преимущественное
значеніе самой буквѣ закона. Его религіозныя воззрѣнія
были строги до педантизма. Такъ, въ день Всепрощенія
онъ хотѣлъ подвергнуть строгому посту своего сына,
еще ребенка, и только товарищи успѣли отклонить его
отъ этого намѣренія въ виду опасности для здоровья
ребенка. Когда невѣстка его разрѣшилась отъ бремени
въ праздникъ кущей, то строго-религіозный Шаммай
велѣлъ проломать часть крыши и потолка, дабы изъ
комнаты, въ которой лежала мать съ новорожденнымъ,
сдѣлать нѣчто на подобіе кущи.
Эти два законоучителя — Гиллель и Шаммай —
образовали двѣ школы, которыя, какъ и главы ихъ,
различествовали по направленію и духу ученія.
Послѣдователи Гиллеля, которые назывались
«старѣйшіе изъ Гиллелевой школы» (8ікпе-ЬеШ-Ні11е1)
унаслѣдовали духъ своего великаго учителя: въ жизни и
въ ученіи они оставались также гуманны, миролюбивы,
скромны и уступчивы, какъ и Гиллель. Послѣдователи
Шаммая, въ свою очередь, оставались вѣрны
принципамъ своего учителя. Не довольствуясь
существующими запрещеніями, они прибавляли къ
нимъ все новыя и новыя, дѣлали «огражденія къ
огражденіямъ» и умножали затрудненія. Вообще
24
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Гиллелиты придерживались облегчающихъ,
примирительныхъ воззрѣній, а Шаммаиты, напротивъ
того, — строгихъ, затрудняющихъ, и потому въ преніяхъ
побѣда обыкновенно оставалась за школою Гиллеля.
Не смотря однако на различіе направленій,
школы эти жили въ согласіи и мирѣ, ибо какъ одна, такъ
и другая преслѣдовала% однѣ и тѣ же благородныя цѣли
— сохранять и утверждать живое слово Божье. Только,
когда Іудея подпала подъ власть римлянъ, и въ народѣ
образовались различныя партіи, тогда и отношенія
между школами Гиллеля и Шаммая принимаютъ болѣе
страстный характеръ. Гиллелиты остались вѣрны
принципамъ своего учителя и примкнули къ
миролюбивой партіи; Шаммаиты же пристали къ
воинственной партіи Зелотовъ.
Голубиная кротость, истинное человѣколюбіе,
невозмутимое спокойствіе духа при всякихъ
обстоятельствахъ жизни, безграничное терпѣніе, — вотъ
основныя черты характера Гиллеля, которыя дѣлали его
героемъ прекрасныхъ легендъ. Благотворительность его
не знала границъ. Разсказываютъ, что онъ
поддерживалъ одного обѣднѣвшаго человѣка знатнаго
рода въ такой степени, что тотъ не только не
чувствовалъ нужды, но могъ жить роскошно и богато
сообразно своей привычкѣ. Когда у того человѣка не
было раба, который, по обычаю того времени, бѣжалъ бы
передъ нимъ, то Гиллель самъ бѣжалъ предъ нимъ на
разстояніи трехъ миль, чтобы поддержать честь его.
Что бы ни случилось съ нимъ, онъ безропотно
переносилъ и также успѣлъ внушить членамъ своего
семейства покорность судьбѣ и упованіе на Бога до
такой степени, что, входя однажды въ городъ и
услышавъ откуда-то плачъ и рыданіе, онъ могъ съ
увѣренностью сказать: «этотъ плачъ не выходитъ изъ
моего дома, ибо мои умѣютъ покоряться волѣ Божьей и
уповать на Него». Гиллель умеръ 80 лѣтъ отъ роду (въ 5
г. по Р. X.), оплакиваемый всѣмъ народомъ.
25
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Легенды и разсказы о Гиллель.
1. Терпѣніе Гиллеля.
Одинъ вольнодумецъ выхвалялъ предъ другимъ
терпѣніе Гиллеля и увѣрялъ, что никогда не видалъ его
сердитымъ, и врядъ ли кто увидитъ его когда нибудь
таковымъ.
— Невозможнаго нѣтъ на свѣтѣ, отвѣчалъ другой:
— я берусь разсердить Гиллеля.
— Хорошо, отвѣтилъ первый: — если тебѣ
удастся разсердить Гиллеля, то я заплачу тебѣ 400
динаріевъ; если же нѣтъ, то ты заплатишь мнѣ эту
сумму.
Закладъ состоялся.
Наканунѣ субботы тотъ изъ двухъ
вольнодумцевъ, который былъ такъ увѣренъ въ томъ,
что разсердитъ Гиллеля, вбѣжалъ опрометью въ домъ
послѣдняго съ крикомъ: «гдѣ здѣсь Гиллель? гдѣ здѣсь
Гиллель?».
Раби-Гиллель въ это время приготовлялся взять
ванну. Услышавъ этотъ крикъ и увидѣвъ вбѣжавшаго къ
нему человѣка, онъ завернулся въ плащъ и обратился къ
вошедшему съ ласковымъ вопросомъ: «что тебѣ нужно,
сынъ мой?»
— Гиллель, разрѣши мнѣ вопросъ, сказалъ
вольнодумецъ.
— Хорошо, говори! отвѣчалъ раби.
— Скажи мнѣ, почему у Вавилонянъ сплюснутыя
головы?
— Потому, отвѣчалъ раби: — что у нихъ нѣтъ
искусныхъ повивальныхъ бабокъ.
Вопрошающій ушелъ; но черезъ нѣкоторое время
онъ вновь вбѣжалъ, крича во все горло: «гдѣ здѣсь
Гиллель? гдѣ здѣсь Гиллель?».
Раби опять завернулся въ плащъ и опять съ
кротостію спросилъ: «что тебѣ, сынъ мой, надобно?» —
26
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Скажи мнѣ, почему у Тармудянъ глаза красны и
постоянно гноятся?
— Потому что они живутъ въ песчаной странѣ.
Черезъ нѣкоторое время повторилась та же
исторія. Съ тѣми же криками вбѣжалъ шалунъ въ
жилище раби, и такъ же спокойно, какъ прежде,
облачившись въ плащъ, спросилъ мудрецъ гостя, что
ему нужно.
— Скажи мнѣ, почему Апаркайцы ходятъ такими
широкими шагами?
— Потому, отвѣчалъ раби, что они живутъ между
болотами.
Озадаченный этимъ невозмутимымъ
спокойствіемъ духа, вольнодумецъ сказалъ:
— Я хотѣлъ бы знать твое мнѣніе еще о многихъ
предметахъ, но боюсь спрашивать изъ опасенія, чтобы
ты не разсердился на меня.
Раби еще плотнѣе и еще спокойнѣе завернулся
въ свой плащъ и присѣлъ на землю.
— Спрашивай, сынъ мой, сказалъ онъ: — я тебя
слушаю.
— Ты ли тотъ Гиллель, которому евреи придаютъ
титулъ Наси?
— Я.
— Если такъ, то да не умножатся такіе раввины
въ Израилѣ!
Дерзость эта вызвала улыбку на лицѣ Гиллеля,
который добродушно спросилъ:
— Почему же такъ, сынъ мой?
— Потому что я, благодаря твоему терпѣнію,
проигралъ закладъ въ 400 динаріевъ!
— Много закладовъ можно проиграть, отвѣчалъ
раби хладнокровно, а Гиллель все таки не разсердится.
2. Кротость Гиллеля.
Одинъ еврей-острякъ обратился къ р. Шаммаю и
спросилъ:
27
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Изъ сколькихъ частей состоитъ законъ?
— Изъ двухъ, — гласилъ отвѣтъ: изъ писаннаго и
устнаго.
— Хорошо! сказалъ острякъ: научи меня одному
писанному закону, въ устный же я нисколько не вѣрю.
Шаммай съ гнѣвомъ прогналъ его отъ себя.
Этотъ же острякъ явился съ тѣмъ же предложеніемъ къ
р. Гиллелю. Гиллель ласково усадилъ его возлѣ себя,
раскрылъ еврейскій алфавитъ и, указывая на первую
букву алфавита, спросилъ: «какая это буква?» — Это
алефъ. — «Хорошо, а эта?» — Это бетъ, — «Хорошо, но
почему же ты знаешь, что это — алефъ, а это — бетъ?» —
Какъ же? это передали намъ наши предки. — «А, вотъ
что! сказалъ Гиллель: ты принимаешь на вѣру то, что
передали тебѣ предки; отчего же тебѣ не вѣрить и въ
устный законъ, который также унаслѣдованъ отъ
предковъ?» Еврей убѣдился, и увѣровалъ въ устное
ученіе.
Въ другой разъ, язычникъ, большой шутникъ,
пришелъ къ Шаммаю съ такимъ предложеніемъ:
— Научи меня, сказалъ онъ, всѣмъ законамъ
твоей религіи въ теченіе того промежутка времени,
какое я могу простоять на одной ногѣ, — и я перейду въ
іудейство.
— Прочь съ глазъ моихъ! закричалъ на него
грозно Шаммай.
Съ тѣмъ же страннымъ предложеніемъ язычникъ
этотъ пришелъ затѣмъ къ Гиллелю.
— Люби ближняго, какъ самого себя; чего не
хочешь, чтобы другіе тебѣ дѣлали, не дѣлай другимъ!
Вотъ основа всего іудаизма, остальное только
разъясненіе этой основы; ступай и обдумай это!
Въ трѣтій разъ, язычникъ, прельстясь высокимъ
почетомъ и уваженіемъ, какимъ пользовался
первосвященникъ, явился къ Шаммаю и сказалъ: «я
согласенъ перейти въ іудейство, только съ условіемъ,
чтобы мнѣ предоставили санъ первосвященника.»
28
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Шаммай прогналъ его, какъ и первыхъ двухъ.
Язычникъ этотъ явился и къ Гиллелю съ тѣмъ же
предложеніемъ.
— Прійми религію, сказалъ ему Гиллель, и если
самъ убѣдишься, что ты достоинъ этого высокаго сана,
то съ моей стороны препятствія не будетъ. Начнемъ же
знакомиться съ законами, касающимися
первосвященника: берущему на себя какую нибудь
должность необходимо напередъ знать всѣ ея
обязанности. И онъ сталъ читать съ нимъ тѣ книги
Моисея, въ которыхъ трактуется о правахъ и
обязанностяхъ первосвященника. Когда они дошли въ
чтеніи до мѣста, гдѣ говорится: «Мірянинъ,
приближающійся къ жертвеннику, умретъ», — Гиллель
кротко замѣтилъ, что даже царь Израильскій не можетъ
сдѣлаться первосвященникомъ, если онъ не
происходитъ изъ Ааронидовъ. «И такъ, никакой
израильтянинъ%, и даже самъ царь, — подумалъ
язычникъ, — не можетъ получить сана
первосвященника, не происходя изъ Ааронидовъ; а я,
глупый язычникъ, вздумалъ питать такія высокомѣрныя
надежды. О, благословенна твоя кротость, Гиллель: она
спасла меня!»
Когда, спустя нѣкоторое время, эти
новообращенные сошлись вмѣстѣ и разсказали другъ
другу о своихъ приключеніяхъ, то единогласно рѣшили:
<<гшъвъ Шаммая обрекъ бы насъ на вѣчную гибель,
кротость же Гиллеля спасла насъ».
3. Изреченія Гиллеля.
Люби миръ, ищи примиренія, люби людей,
приближай ихъ къ закону.
Тщеславіе губитъ славу; гдѣ нѣтъ прибыли, тамъ
ущербъ.
Если я самъ не позабочусь о себѣ, то кто обо мнѣ
будетъ заботиться? Если я только о себѣ, то что проку во
мнѣ? Если не теперь, то когда же?
29
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Не передавать своихъ познаній другимъ — грѣхъ
смертный. Злоупотребляющій тогою (саномъ) да
исчезнетъ.
Не отдѣляйся отъ общины; не вѣрь самому себѣ
по день смерти; не осуждай ближняго, пока самъ не
былъ въ его положеніи; не говори: нельзя понять этого
сейчасъ же, впослѣдствіи пойму, на досугѣ изложу
яснѣе, — можетъ быть, досуга не будетъ.
Простакъ не боится грѣха, невѣжда не можетъ
имѣть истиннаго благочестія; застѣнчивый — плохой
ученикъ; вспыльчивый — плохой учитель. Не тотъ
умнѣе, чья торговля обширнѣе. Гдѣ нѣтъ людей,
старайся самъ быть человѣкомъ. Плоти много — червей
много; богатства много — заботъ много; чѣмъ больше
женъ, тѣмъ больше чаръ; чѣмъ больше рабынь, тѣмъ
больше разврата; чѣмъ больше слугъ, тѣмъ больше
грабежа; но чѣмъ больше познаній, тѣмъ больше жизни;
чѣмъ больше училищъ, тѣмъ больше мудрости; чѣмъ
больше совѣщаній, тѣмъ больше разума; чѣмъ больше
благотворительности, тѣмъ прочнѣе миръ.
Пріобрѣтеніе себѣ добраго имени есть
пріобрѣтеніе существенное; усвоеніе себѣ знанія закона
есть пріобрѣтеніе жизни въ мірѣ грядущемъ.
Изреченія Шаммая: Сдѣлай изученіе закона
постояннымъ занятіемъ своимъ, говори мало, а дѣлай
много; принимай каждаго съ благорасположеніемъ.
III. Іохананъ-бенъ-Заккай
Съ паденіемъ іудейскаго царства, съ
разрушеніемъ Іерусалима и св. Храма — этой главной
опоры національнаго единства Израиля — наступилъ,
казалось, конецъ всему іудейству. Послѣ четырехлѣтней
энергичной, но такъ печально окончившейся борьбы съ
римлянами, Іудея стала безлюдна, безсильна,
безпомощна, и остатки Израиля, упавъ духомъ, не знали
что дѣлать. Іудейству угрожала опасность или совсѣмъ
исчезнуть съ лица земли, или распасться на
30
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
многочисленныя партіи и секты. Въ это-то печальное и
смутное время явился мужъ, который своимъ умомъ и
вліяніемъ съумѣлъ поднять упавшій духъ народа,
оживить его омертвѣвшіе члены и опять собрать во
единое цѣлое его разрозненныя части. Мужъ этотъ былъ
р. Іохананъ-бенъ-Заккай.
Изъ 80 учениковъ знаменитаго р. Гиллеля
Іохананъ былъ младшимъ. Гиллель пророчествовалъ
ему славную будущность. «Онъ будетъ %отцемъ
мудрости и носителемъ судебъ своего народа», говорилъ
о немъ учитель. И дѣйствительно, во время народныхъ
волненій и междоусобій въ Іерусалимѣ, Іохананъ
засѣдалъ въ Синедріонѣ, продолжая, подъ сѣнію храма,
дѣло своихъ славныхъ предшественниковъ. Будучи
ученикомъ Гиллелевой школы, онъ горячо и
неустрашимо проповѣдывалъ мирное соглашеніе съ
римлянами, но проповѣдь его не находила отголоска въ
ожесточенныхъ сердцахъ зелотовъ, и слышать не
хотѣвшихъ о мирѣ.
Р. Іохананъ сознавалъ, что сущность іудаизма —
не въ политическомъ значеніи Израиля среди
окружавшихъ его народовъ, а въ нравственныхъ и
умственныхъ началахъ его духовнаго ученія. Проникая
въ духъ времени, онъ понялъ, что вскорѣ мѣсто
священника долженъ будетъ занимать законоучитель, а
мѣсто храма — школа. Сохранить духовное наслѣдіе
своихъ предшественниковъ, толковать законъ согласно
съ духомъ времени, съ духомъ вѣчно измѣняющихся
условій жизни, утверждать и распространять его среди
народа своего, — вотъ что стало единственною и
главною цѣлью жизни этого ученаго.
Еще до паденія стѣнъ Іерусалима, р. Іохананъ съ
нѣсколькими своими приверженцами тайкомъ оставилъ
столицу (смотр. ниже легенду: № 39) и, съ позволенія
Веспасіана, основалъ талмудическую школу въ Ямніи
(Ябнэ), маленькомъ городкѣ на берегу Средиземнаго
моря. Сюда, послѣ паденія города, стекались остатки
31
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
лучшихъ силъ народа и учениковъ его. Когда вѣсть о
паденіи Іерусалима и сожженіи храма пришла въ Ямнію,
учитель и ученики разорвали на себѣ одежды, посыпали
головы свои пепломъ и подняли плачъ и рыданіе. Но р.
Іохананъ не давалъ имъ унывать. «Сущность іудаизма,
— говорилъ онъ, — не связана неразрывно съ храмомъ, и
гибель послѣдняго не повлечетъ еще гибели всего
народа.» Когда же ученики замѣтили съ горечью, что съ
разрушеніемъ храма нѣтъ больше мѣста для приношенія
жертвы во искупленіе грѣховъ, учитель отвѣтилъ имъ въ
утѣшеніе, что благотворительность можетъ вполнѣ
замѣнить жертвы, выводя свое положеніе изъ стиха св.
Писанія: «Благотворительность Мнѣ желательнѣе, чѣмъ
жертвы» (Осія 6,6).
Іохананъ-бенъ-Заккай ясно сознавалъ, что для
объединенія народныхъ массъ необходимо создать
новый центръ, который замѣнилъ бы прежній храмъ. Съ
этою цѣлію онъ учредилъ въ Ямніи Синедріонъ по
образцу существовавшаго прежде въ Іерусалимѣ,
присвоивъ ему тѣ же права въ общественно-
религіозныхъ вопросахъ, какими пользовался прежній,
Іерусалимскій. Такимъ образомъ, благодаря
энергической дѣятельности р. Іоханана, Ямнія съ
теченіемъ времени сдѣлалась для остатковъ Израиля
вторымъ Іерусалимомъ: сюда стекались самыя лучшія
силы разсѣяннаго народа. Тора стала выходить теперь
изъ Ямніи, какъ прежде она выходила изъ Сіона.
Р. Іохананъ-бенъ-Заккай считался въ свое время
живымъ носителемъ устнаго закона и традицій. Онъ
владѣлъ въ замѣчательной степени всѣми отраслями
устнаго ученія: галахою, мидрашомъ, талмудомъ и
агадою. Въ особенности агадою пользовался онъ
своеобразно, возвышая ее на степень философскаго
мышленія. Будучи ученикомъ Гиллеля, р. Іохананъ
училъ въ духѣ своего великаго учителя, въ духѣ
миролюбія, гуманности и терпимости. Много
постановленій прежнихъ законоучителей, оказавшихся
32
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
теперь, при отсутствіи храма, неудобоисполнимыми, онъ
вовсе отмѣнилъ; другія же онъ измѣнилъ сообразно духу
времени и условіямъ новой жизни. Вообще онъ
освѣщалъ, осмысливалъ законоположенія, связывая съ
ними общечеловѣческія истины. Такъ, стихъ
Второзаконія (26, 24), въ которомъ воспрещается
употреблять желѣзо при постройкѣ алтаря, онъ
объяснялъ въ такомъ смыслѣ: «Желѣзо, изъ котораго
куютъ печи и копья, есть символъ войны и раздора;
алтарь же, на которомъ приносятъ жертвы Богу въ
храмѣ, есть символъ мира и прощенія; поэтому желѣзо
— символъ войны и раздора — должно быть устранено
отъ алтаря — символа мира». Отсюда онъ выводилъ
заключеніе о великомъ значеніи мира и согласія между
мужемъ и женой, между однимъ семействомъ и другимъ,
между однимъ народомъ и другимъ. Нѣтъ поэтому
ничего удивительнаго, что онъ, подобно своему учителю
Гиллелю, относился къ язычникамъ мягко, сердечно и
дружелюбно. При встрѣчѣ съ ними, онъ всегда первый
привѣтствовалъ ихъ. Такое же отношеніе къ
язычникамъ и вообще къ людямъ, безъ различія
національности и религіи, онъ внушалъ и ученикамъ
своимъ и всему народу. Для этого онъ пользовался
стихами св. Писанія, въ которыхъ говорится о
язычникахъ, толкуя ихъ въ смыслѣ самаго широкаго и
истиннаго человѣколюбія.
Учениковъ своихъ онъ старался возбуждать къ
саморазмышленію, и съ этою цѣлью нерѣдко задавалъ
имъ различныя темы. «Размыслите, сказалъ онъ имъ
однажды: — какой путь для человѣка лучшѣ,
достоизбраннѣе?» Одинъ сказалъ: доброжелательство;
другой — доброе сосѣдство; третій — хорошее
товарищество; четвертый — предусмотрительность, а
пятый, р. Элеазаръ-бенъ-Арохъ, сказалъ: доброе сердце.
«Я предпочитаю мнѣніе р. Элеазара, потому что въ немъ
заключаются всѣ ваши», — замѣтилъ учитель. Въ другой
разъ онъ имъ сказалъ: «подите, обдумайте; что самое
33
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
худшее, его должно избѣгать?» Одинъ сказалъ:
завистливый глазъ; другой — дурное товарищество:
третій — дурное сосѣдство; четвертый — брать взаймы и
не отдавать, а пятый, р. Элеазаръ бенъ-Арохъ, сказалъ:
злое сердце. «Я предпочитаю отвѣтъ послѣдняго
вашимъ — замѣтилъ имъ учитель, — ибо въ его отвѣтѣ
заключаются всѣ ваши.»
Таковъ былъ мужъ, который своею энергіею,
человѣколюбіемъ вообще и любовью къ своему народу
въ особенности вдунулъ новую жизнь въ замиравшее
было тѣло Израильскаго народа, примѣромъ своей
собственной жизни доказавъ ему, что миссія народа не
въ бурной и шумной политической жизни, а въ мирной
духовной дѣятельности.
Р. Іохананъ-бенъ-Заккай умеръ въ глубокой
старости, на 120 году жизни, въ кругу своихъ
многочисленныхъ учениковъ.
1. Послѣднее слово
Р. Іохананъ-бенъ-Заккай лежалъ на смертномъ
одрѣ: дни его были сочтены. Ученики его пришли
навѣстить его. Молча приблизились они къ ложу
больнаго, взглянули ему въ лице% и — о удивленіе! —
все лице% его было въ слезахъ.
— Ты плачешь, учитель нашъ? Ты, свѣтъ
Израиля, ты, образецъ стойкости и святости, ты
проливаешь слезы при приближеніи смерти?
— Дѣти мои! отвѣчалъ тихо учитель, собравши
послѣднія силы: вообразите, что я долженъ предстать
предъ лице% смертнаго судіи. Я знаю, что такой судья
сегодня живъ, а завтра нѣтъ его; знаю, что гнѣвъ его —
гнѣвъ дня, приговоръ его, даже смертный, — приговоръ
не вѣчный; знаю, наконецъ, что такого судью можно
умилостивить мольбами и дарами. При всемъ томъ не
безъ страха и трепета приблизился бы я къ нему. Но я
долженъ предстать предъ лице% Судіи всѣхъ судей,
предъ лице% Творца всѣхъ тварей, предъ лице% Бога
34
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
святости и правосудія, гнѣвъ и приговоръ котораго
вѣчны и неподкупны. Предо мною двѣ стези, —
продолжалъ съ усиліемъ больной, послѣ небольшаго
молчанія: одна ведетъ къ вѣчному блаженству, другая —
къ вѣчному проклятію; по какой поведутъ меня — не
знаю. Не трепетать ли мнѣ? Не плакать ли мнѣ?
И охваченные священнымъ трепетомъ, ученики
воскликнули:
— Учитель! дай намъ твое благословенье, твое
послѣднее слово, да охраняетъ оно насъ на пути жизни!
Умирающій собралъ послѣднія силы, положилъ
свои руки на ихъ головы и сказалъ: «молюсь за вась, да
будетъ въ васъ страхъ предъ Богомъ такъ же силенъ,
какъ страхъ предъ людьми!»
— Какъ! только? неужели этого достаточно?
— Вполнѣ! отвѣтилъ учитель слабымъ голосомъ:
— желая совершить непристойное дѣло, человѣкъ
старается скрыть это отъ взора людей. Старайтесь же
скрывать грѣхи, которые намѣреваетесь совершать,
также отъ Бога, но Бога Всевидящаго и Вездѣсущаго, и
благо вамъ будетъ!
IV. Р. Гамліель II. Ямнійскій
Сѣмя, брошенное въ Ямнійскую почву р.
Іохананомъ, дало прекрасные плоды. Ямнія сдѣлалась
средоточіемъ духовной дѣятельности всего Израиля. Не
только изъ Іудеи, но и изъ Сиріи, Египта, Вавилоніи и
изъ прочихъ мѣстъ разсѣянія Израильтянъ стали
обращаться въ Ямнію за разрѣшеніемъ религіозно-
общественныхъ вопросовъ. Духовная дѣятельность
этого центра, со смертью основателя и главнаго
руководителя его, Іоханана-бенъ-Заккая, не только не
ослабѣла, но, напротивъ того, благодаря ревности
достойныхъ учениковъ его, стала еще разширяться и за
предѣлами Ямніи. Такъ, нѣкоторые изъ учениковъ его
удалились изъ Ямніи и основали свои школы въ
другихъ мѣстахъ. Далекіе отъ мысли возстановить
35
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
потерянную независимость, послѣдователи и ученики р.
Іоханана посвящали всѣ свои духовныя силы
единственно тому, чтобы продолжать дѣло своихъ
предшественниковъ — толковать и объяснять законъ,
развивать его вмѣстѣ съ вѣчно развивающейся жизнью.
Но на горіизонтѣ мирной дѣятельности
Ямнійскаго кружка ученыхъ показалось облачко,
грозившее превратиться въ черную тучу. Разногласія и
распри между различными, по духу и направленію,
Гиллелитскою и Шаммаитскою школами,
прекратившіяся было во время Іерусалимскихъ
волненій и въ первое время послѣ паденія государства,
— теперь опять стали возникать и съ новою силою
разрушать установившееся было единство. Разногласія
между этими противоположными школами дошли до
того, что дозволенное однимъ законоучителемъ
запрещалось другимъ, — допущенное въ одномъ городѣ
отвергалось въ другомъ.
У ладить эти разногласія, установить
единомысліе — составляло задачу жизни р. Гамліеля.
Онъ происходилъ изъ благороднаго и высокочтимаго
дома Гиллеля. Послѣ смерти р. Іоханана-бенъ-Заккая
онъ занялъ постъ патріарха, благодаря его глубокимъ
познаніямъ въ законѣ и свѣдѣніямъ въ свѣтской наукѣ,
въ особенности въ математикѣ, которая высоко
уважалась танаитами и была извѣстна у нихъ подъ
общимъ названіемъ «геометрія». Для опредѣленія
новолунія р. Гамліель уже тогда употреблялъ подзорную
трубу. Физически слабый, онъ однако обладалъ
сильною волею и твердостью духа, и для блага своего
народа не жалѣлъ ни физическихъ, ни умственныхъ
силъ.
Главная задача его дѣятельности, — какъ выше
было сказано, — состояла въ томъ, чтобы установить и
утвердить единомысліе между противоположными
школами. Съ этою цѣлью онъ старался возвысить
достоинство и значеніе патріарха, чтобы сдѣлать
36
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
авторитетъ его единственно рѣшающимъ голосомъ во
всѣхъ спорныхъ вопросахъ религіозно-общественной
жизни. Онъ постановилъ, чтобы никакая галаха,
никакое законоположеніе не получало права
гражданства, не стало руководящимъ началомъ безъ
санкціи самого патріарха. Далѣе, онъ сдѣлалъ
распоряженіе, чтобы въ академію не впускали всѣхъ
тѣхъ, которые заподозрѣны были въ не благонадежномъ
образѣ мыслей, и для этого поставилъ при входѣ
привратника.
Эти мѣропріятія возбудили противъ него
товарищей и учениковъ и вызвали среди нихъ
неудовольствіе и глухой ропотъ. Они полагали, что
рѣшать спорную галаху можетъ каждый изъ нихъ, на
основаніи личнаго убѣжденія, а доступъ въ академію
долженъ быть свободенъ для всѣхъ. Но стойкій и
послѣдовательный въ своихъ дѣйствіяхъ р. Гамліель не
устрашился ропота ихъ и, глубоко убѣжденный въ
правотѣ своего поведенія, въ необходимости и
цѣлесообразности своихъ мѣропріятій, онъ не уступалъ.
Чтобы удержать строптивыхъ и ослушниковъ въ
повиновеніи, онъ выдвинулъ противъ нихъ строгую
кару — отлученіе (ГНсІи], зсЬапгіа). Отлученіе въ то
время не отличалось такимъ мрачнымъ характеромъ,
какъ впослѣдствіи, а выражалось въ болѣе мягкой
формѣ. Отлученному было отказано въ общеніи съ
товарищами; во все время отлученія — по крайней мѣръ
въ первые 30 дней — онъ долженъ былъ носить трауръ.
Со всею строгостью сталъ р. Гамліель примѣнять
эту мѣру во всѣхъ случаяхъ, дававшихъ хоть малѣйшій
поводъ къ расколу и разъединенію. Онъ подвергалъ
отлученію самыхъ видныхъ учителей своего времени, не
стѣсняясь ихъ извѣстностью и популярностью. На
упреки товарищей за излишнюю строгость, граничащую
съ властолюбіемъ, онъ отвѣчалъ; «тебѣ, о Господи,
открыто, что я это дѣлаю не ради славы моихъ предковъ,
37
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
а ради славы имени Твоего, дабы Израилемъ не
овладѣвалъ духъ раскола и разъединенія».
Но дѣйствія р. Гамліеля не могли оставаться
долго безъ дурныхъ послѣдствій. Когда цѣль казалась
уже достигнутой, когда наступила, казалось, полная
гармонія между приверженцами различныхъ школъ, р.
Гамліель вдругъ встрѣтилъ сильнаго соперника въ лицѣ
такого человѣка, котораго онъ никогда не считалъ
способнымъ на серьезное и энергическое сопротивленіе.
Человѣкъ этотъ былъ — мягкій, уступчивый, видимо
безопасный р. Іошуа-бенъ-Хананія, который, какъ и
прочіе всѣ, давно былъ недоволенъ мѣропріятіями и
строгостью патріарха, и только, можетъ быть, всдѣдствіе
своего угнетеннаго бѣдностью положенія, до сихъ поръ
не рѣшался выступить открыто. Впрочемъ, поводъ къ
рѣшительному сопротивленію подалъ самъ патріархъ.
Въ то время календарная система не была еще
твердо установлена, и еврейскіе праздники
опредѣлялись по наблюденіямъ за фазами луны, на
основаніи показанія благонадежныхъ свидѣтелей. У р.
Гамліеля въ комнатѣ висѣли на стѣнѣ таблицы съ
изображеніями лунныхъ фазъ; по нимъ онъ провѣрялъ
показанія свидѣтелей о новолуніи. Однажды р. Гамліель
опредѣлилъ начало мѣсяца Тишри, отъ котораго
зависитъ установленіе всѣхъ важнѣйшихъ праздниковъ,
на основаніи показаній двухъ не совсѣмъ
благонадежныхъ свидѣтелей. Р. Іошуа, превосходившій
патріарха умомъ и астрономическими познаніями,
всенародно доказалъ ошибочность свидѣтельскихъ
показаній и предложилъ патріарху отмѣнить
назначенный уже имъ праздникъ Суднаго дня. Но р.
Гамліель, не терпѣвшій противорѣчій, остался при
своемъ мнѣніи и послалъ р. Іошуа слѣдующій приказъ:
«повелѣваю тебѣ явиться ко мнѣ въ будничномъ платьѣ,
съ палкою въ рукѣ, съ деньгами въ карманѣ въ тотъ
именно день, который по разсчету твоему, есть Судный
день». Это диктаторское требованіе сильно возмутило р.
38
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Іошуу. Онъ жаловался на это виднѣйшимъ ученымъ и,
казалось, былъ склоненъ къ со противленію и
ослушанію. Но товарищи уговорили его успокоиться и
покориться требованію патріарха. «Распоряженія главы
Синѣдріона, — говорили они, — должны быть
неоспоримы и, во избѣжаніе раскола, должно
подчиняться его авторитету. Миролюбивый р. Іошуа
далъ уговорить себя и подвергся требованію патріарха.
Въ будничномъ платьѣ, съ палкою въ рукъ и съ деньгами
въ карманѣ онъ явился къ р. Гамліелю. А между тѣмъ р.
Іошуа былъ правъ. Появленіе его наполнило сердце р.
Гамліеля радостью и удивленіемъ. Онъ вышелъ къ нему
на встрѣчу, обнялъ его, поцѣловалъ въ лобъ и
воскликнулъ: «прійди въ объятія мои, учитель и
ученикъ мой! Учитель — по знанію, ученикъ — по
послушанію. Благо времени, въ которое великіе
послушны малымъ!»
Примиреніе это не было однако продолжительно.
Униженіе, которому р. Гамліель подвергъ одного изъ
всѣми уважаемыхъ ученыхъ, и вообще, его строгое
управленіе патріаршествомъ возъимѣли скоро свои
послѣдствія. Среди членовъ Синедріона образовалась
противная патріарху партія. Р. Гамліель зналъ о ней и
имѣлъ ее въ виду при ученыхъ засѣданіяхъ.
Разсказываютъ, что съ тѣхъ поръ онъ открывалъ
засѣданія различнымъ образомъ; если среди
присутствующихъ не замѣчалъ противниковъ своихъ, то
говорилъ: «начинайте!» т. е. вызывалъ ихъ предлагать
спорные вопросы, подлежавшіе разсмотрѣнію; если же
среди присутствовавшихъ были и противники его, то не
требовалъ предлагать вопросовъ, а самъ поучалъ.
Очевидно, противники его, изъ нелюбви къ нему,
досаждали ему своими замысловатыми, хитроумными
вопросами и нерѣдко ставили его въ тупикъ.
Р. Гамліель имѣлъ основаніе считать Іошуу
душею противной партіи, и потому не упускалъ случая
всячески унижать его. Эти отношенія обострялись все
39
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
больше и больше и привели наконецъ къ полному
разрыву и перевороту въ самомъ Синедріонѣ. Поводъ къ
нему подалъ опять самъ р. Гамліель.
Въ присутствіи многочисленнаго собранія
ученыхъ, учениковъ и постороннихъ слушателей изъ
публики, р. Гамліель обвинилъ р. Іошуу въ отрицаніи
одной установленной и общепринятой галахи. Когда р.
Іошуа сталъ оправдываться, патріархъ гнѣвно
воскликнулъ: «встань, Іошуа! ты не достоинъ засѣдать
тамъ, гдѣ ученые засѣдаютъ; встань, и пусть свидѣтели
свидѣтельствуютъ противъ тебя!» Р. Іошуа послушно
всталъ, и патріархъ заставилъ его стоять во все время
засѣданія. Это возмутило наконецъ всѣхъ. И вотъ среди
собранія послушался глухой ропотъ, мало помалу
переходившій въ громкій шумъ и волненіе. Засѣданіе
сдѣлалось бурнымъ, и всѣ громко стали выражать свое
неудовольствіе. «Это тиранство! это жестокость! —
кричали со всѣхъ сторонъ — сколько разъ будешь ты
еще унижать р. Іошуу, и кто только не испыталъ на себѣ
твоего жестокаго нрава!» Засѣданіе закрылось. Коллегія
ученыхъ составила тутъ же совѣтъ, результатомъ
котораго было лишеніе р. Гамліеля патріаршаго сана.
Приступили къ избранію и назначенію новаго патріарха
Это оказалось однако не совсѣмъ легко. Одному не
доставало глубокаго и всесторонняго знанія, другому
знатности происхожденія. Надъ р. Эліезеромъ-бенъ-
Гирканъ, отличавшимся и тѣмъ и другимъ, тяготѣло
отлученіе, наложенное на того р. Гамліелемъ. Р. Іошуа,
главный соперникъ свергнутаго патріарха, правда, могъ
бы съ достоинствомъ занимать эту высокую должность,
но избраніе его оскорбило бы и безъ того оскорбленное
самолюбіе р. Гамліеля. Поэтому всѣ единогласно
остановились на молодомъ шестнадцатилѣтнемъ
Элеазарѣ-бенъ-Азарія, который, не смотря на свою
молодость, нисколько не уступалъ въ знаніи и разумѣ
старшимъ ученымъ, былъ знатнаго происхожденія, ведя
его отъ Эздры, владѣлъ громадными богатствами и,
40
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
сверхъ того, пользовался уваженіемъ римскаго
правительства.
Къ Элеазару-бенъ-Азарія была немедленно
отправлена депутація съ извѣщеніемъ объ избраніи его
въ патріархи. Р. Элеазаръ не тотчасъ однако принялъ
предложеніе, а захотѣлъ раньше посовѣтоваться съ
близкими родственниками. Тѣ стали его отговаривать,
напоміная ему о предстоящей борьбѣ съ различными
партіями и, главнымъ образомъ, объ участи р. Гамліеля,
которой и онъ можетъ подвергнуться. Послѣ нѣкотораго
колебанія р. Элеазаръ б. Азарія рѣшился однако
принять этотъ санъ и воскликнулъ: «Пользуйся
прекрасной вазой, — говоритъ пословица, — хоть одинъ
день, хотя бы она завтра разбилась. Я принимаю
предложеніе».
Сверженіе р. Гамліеля и избраніе новаго
патріарха имѣли столь важныя послѣдствія, что день, въ
который все это совершилось, сталъ памятенъ
потомкамъ подъ краткимъ, но многознаменательнымъ
названіемъ «бо-баіомъ» т. е. въ тотъ день. Вмѣстѣ съ
паденіемъ р. Гамліеля пали и его распоряженія.
Привратникъ при входѣ въ академію былъ устраненъ, и
входъ въ нее сдѣлался доступенъ каждому, безъ всякаго
ограниченія. Число слушателей, благодаря этой мѣрѣ,
увеличилось на цѣлыя сотни человѣкъ. Затѣмъ
приступлено было къ пересмотру всѣхъ спорныхъ
религіозно-юридическихъ законоположеній, причемъ
предложено было высказываться всенародно всякому,
кому извѣстны были способы рѣшенія данныхъ
вопросовъ по преданію отъ древнихъ авторитетовъ.
Разногласіе во мнѣніяхъ различныхъ школъ старались
примирять и не давали предпочтенія ни той, ни другой
школѣ. Сборникъ рѣшеній разсмотрѣнныхъ въ этомъ
засѣданіи вопросовъ извѣстенъ подъ названіемъ
«Эдуіотъ» т. е. свидѣтельскія показанія. Въ томъ же
засѣданіи была рѣшена участь двухъ книгъ св. писанія:
«Когелетъ» и «Ширъ-гаширимъ», приписываемыхъ
41
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
творчеству царя Соломона. Шаммаитская школа
полагала, что содержаніе этихъ книгъ не внушено
святымъ духомъ, и считала ихъ апокрифическими.
Т еперь же коллегія ученыхъ окончательно
канонизировала и эти книги, причисливъ ихъ къ библіи.
Всѣ эти и многія другія перемѣны, происшедшія
въ Синедріонѣ съ удаленіемъ р. Гамліеля, произвели на
послѣдняго тяжелое впечатлѣніе. Но нужно отдать дань
справедливости благородству его характера: не смотря
на всѣ причиненныя ему обиды, онъ не только не
оставилъ Синедріона, но продолжалъ участвовать въ
засѣданіяхъ и преніяхъ его не какъ патріархъ, конечно, а
въ качествѣ простаго члена. Ставя общее дѣло выше
всякихъ личныхъ интересовъ и счетовъ, р. Гамліель не
питалъ ни малѣйшаго чувства непріязни къ кому бы то
ни было изъ своихъ товарищей, содѣйствовавшихъ его
паденію. Напротивъ того, при видѣ огромной массы
слушателей, приливавшихъ теперь въ академію въ
большемъ, чѣмъ прежде, количествѣ, онъ почувствовалъ
угрызеніе совѣсти и раскаяніе въ томъ, что своими
мѣрами отстранялъ многихъ, жаждавшихъ свѣта знанія,
отъ источника этого знанія. Теперь онъ ясно сознавалъ,
что излишняя строгость его только отталкивала
товарищей отъ него, что мѣропріятія его, имѣвшія
цѣлью уничтожить рознь между учеными, сами
создавали именно эту рознь. Духъ его былъ сокрушенъ,
и онъ рѣшился примириться съ товарищами и просить у
нихъ прощенія. Когда онъ сь этою цѣлью зашелъ къ
главному своему противнику р. Іошуѣ, то засталъ
послѣдняго за наковальней съ молотомъ въ рукахъ, въ
небольшой темной комнатѣ съ почернѣвшими отъ
копоти стѣнами. (Р. Іошуа былъ кузнецомъ). Р.
Гамліель, взрощенный въ богатствѣ и роскоши, былъ
пораженъ при видѣ крайней бѣдности и тяжелаго труда
своего товарища и не могъ воздержаться отъ
восклицанія: «неужели, другъ, ты такъ снискиваешь
свое пропитаніе?» — «Очень плохо, — отвѣтилъ р.
42
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Іошуа, — что ты только теперь узналъ объ этомъ: горе
поколѣнію, котораго ты представитель, горе кораблю,
котораго ты управитель! Ты не знаешь страданій и
заботъ ученыхъ, ты не знаешь съ какимъ тяжелымъ
трудомъ они добываютъ свой хлѣбъ насущный». Р.
Гамліель просилъ забыть прошлое, простить его, если не
изъ уваженія къ его личнымъ заслугамъ, то изъ уваженія
къ его славному предку Гиллелю. Р. Іошуа охотно
простилъ его и даже обѣщался хлопотать въ Синедріонѣ
о возвращеніи ему патріаршаго сана.
Предстояло побудить новоизбраннаго патріарха,
р. Элеазара-бенъ-Азарія, уступить мѣсто р. Гамліелю.
Это удалось очень легко, такъ какъ благородный р.
Элеазаръ, лишь только узналъ о примиреніи р. Гамліеля
съ противниками, нисколько не противился. Р. Гамліеля
снова назначили патріархомъ, но чтобы не оскорбить и
р. Элеазара, ничѣмъ того не заслужившаго, рѣшили
назначить послѣдняго вицепрезидентомъ Синедріона.
Съ того времени занятіями въ Синедріонѣ и академіи
стали руководить они оба поочередно: р. Гамліель
каждыя двѣ недѣли, а р. Элеазаръ — каждую третью
недѣлю. Такимъ путемъ улеглись, наконецъ, въ
Синедріонѣ волненія. Прежнія несогласія и
неудовольствія были забыты, и между патріархомъ и его
коллегами установились добрыя и дружественныя
отношенія, которыя больше уже не нарушались.
Р. Гамліель умеръ въ началѣ 2-го столѣтія. Р.
Іошуа и р. Эліезаръ-бенъ-Гирканъ установили по немъ
глубокій трауръ. Въ то время былъ обычай хоронить
покойниковъ въ богатыхъ и пышныхъ одеждахъ,
устраивать роскошныя, дорого стоющія трапезы, что
было разорительно для бѣднаго класса. Р. Гамліель
положилъ этому конецъ, завѣщавъ предъ смертью
похоронить себя въ простомъ льняномъ саванѣ. Его
примѣру стали слѣдовать и другіе, такъ что съ тѣхъ поръ
установились простые похоронные обряды, доступные и
43
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
бѣдному классу. И за это потомство осталось ему
благодарно.
1. Благословеніе въ формѣ проклятія
Р. Гамліель выдалъ дочь свою замужъ.
— Благослови меня, отецъ! сказала дочь,
оставляя родительскій домъ.
— Дай Богъ тебѣ больше не возвращаться по этой
дорогѣ! пожелалъ ей отецъ.
Тяжелый вздохъ чуть не вырвался изъ груди
дочери послѣ такого благопожеланія. Спустя нѣкоторое
время дочь р. Гамліеля родила, и отецъ пришелъ
навѣстить ее.
— Благослови меня, отецъ! сказала дочь.
— Восклицаніе «увы!» да будетъ привычнымъ въ
устахъ твоихъ! пожелалъ ей отецъ. Тутъ уже дочь не
могла больше удержаться.
— За что же проклинаешь ты меня вотъ уже
второй разъ? воскликнула дочь съ громкимъ плачемъ:
чѣмъ согрѣшила я, чѣмъ провинилась предъ тобою?
— Ахъ ты глупая, неразумная! возразилъ съ
улыбкою отецъ: вникни и пойми, что не проклятіе, а
благословеніе я далъ тебѣ. Не возвращаться по этой
дорогѣ больше — пожелалъ я тебѣ, — т. е. не
возвращаться въ родительскій домъ послѣ замужества, а
находить миръ и счастіе въ домѣ супруга своего.
Восклицаніе «увы!» да будетъ привычнымъ въ устахъ
твоихъ, — это значитъ, чтобы дѣти, рождающіяся у тебя,
жили и возрастали: тогда ты часто будешь восклицать:
«увы!» — Увы! скажешь ты: мои дѣти еще не ѣли, увы!
мои дѣти еще не пили, увы! мои дѣти еще не
отправились въ школу.
2. Общественная служба не барство, а рабство
Р. Гамліель и р. Іошуа отправились однажды
вмѣстѣ на кораблѣ. Р. Гамліель запасся на дорогу
хлѣбомъ, а р. Іошуа взялъ еще сухарей. Когда у р.
44
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Гамліеля не достало затѣмъ хлѣба, онъ пользовался
сухарями р. Іошуи.
— Почему ты зналъ, — спросилъ первый, — что
мы будемъ задержаны такъ долго на пути, и запасся
сухарями?
— Есть одна звѣзда, — отвѣтилъ р. Іошуа, —
которая появляется на небѣ разъ въ семьдесятъ лѣтъ и
вводитъ въ заблужденіе моряковъ; отправляясь, я
подумалъ, не появится ли именно теперь эта звѣзда, и
взялъ больше запасовъ.
— Ты обладаешь большими познаніями! сказалъ
р. Гамліель.
— Вмѣсто меня ты бы лучше удивлялся двумъ
ученикамъ твоимъ, отвѣтилъ тотъ: р. Элеазару Хисмѣ и
Іоханану, сыну Гадгада, которые въ состояніи
вычислить, сколько капель въ морѣ, и которые, не
смотря на то, лишены даже куска насущнаго хлѣба.
Р. Гамліель принялъ это къ свѣдѣнію и задумалъ
дать имъ должности. Возвратившись, онъ послалъ за
ними, но они не явились; онъ вторично послалъ, и тогда
они явились.
— Вы полагаете, обратился къ нимъ р. Гамліель,
что я вамъ поручаю барство, — нѣтъ, рабство даю я вамъ,
ибо общественные дѣятели служатъ народу, обществу.
V. Р. Эліезеръ-бенъ-Гирканъ
Стремленіе къ знанію, къ наукѣ, къ духовному
развитію вообще — есть, можно сказать, національная
историческая черта Израильскаго народа. Ни бѣдность
своими лишеніями, ни богатство своимъ изобиліемъ не
могли служить препятствіемъ какъ юношамъ, такъ и
возмужалымъ, горѣвшимъ желаніемъ «грѣться у огня
мудрецовъ», къ посѣщенію духовныхъ академій. Свѣтъ
знанія привлекалъ одинаково и богатыхъ и бѣдныхъ, и
преимущественно даже бѣдныхъ. Не даромъ сложилась
въ народѣ поговорка: «обратите вниманіе на дѣтей
бѣдныхъ, ибо изъ ихъ среды выходитъ ученіе.» Въ лицѣ
45
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Гиллеля мы видѣли примѣръ того, какъ бѣдный,
лишенный всего необходимаго, юноша, сдѣлался потомъ
знаменитымъ учителемъ во Израилѣ и достигъ высокаго
сана Наси, благодаря лишь своимъ личнымъ заслугамъ:
трудолюбію, прилежанію и прекрасному характеру. Въ
лицѣ р. Эліезера мы видимъ уже богатаго юношу,
отрекающагося отъ спокойной и обезпеченной жизни
ради горькихъ корней, но сладкихъ плодовъ ученія.
Р. Эліезеръ былъ сынъ богатыхъ родителей.
Отецъ его, Гирканъ, владѣлъ огромною земельною
собственностью, многочисленными стадами и прочими
богатствами. Преданный тѣломъ и душею землѣ,
Гирканъ и дѣтямъ своимъ внушалъ любовь къ ней и
старался приготовить изъ нихъ дѣльныхъ и разумныхъ
земледѣльцевъ. Не смотря на множество рабовъ,
обрабатывавшихъ его поля, Гирканъ нерѣдко самъ
исполнялъ различныя полевыя работы и пріучалъ къ
нимъ и сыновей своихъ. Молодой Эліезеръ до 22
лѣтняго возраста занимался земледѣліемъ наравнѣ съ
отцомъ и братьями своими. Но отецъ сталъ замѣчать,
что Эліезеръ неохотно исполняетъ порученныя ему
работы и вообще относится съ пренебреженіемъ къ
земледѣлію. Не разъ онъ увѣщевалъ его, но все
напрасно. Однажды отецъ сказалъ ему: «сынъ мой!
отчего пренебрегаешь ты трудомъ, питающимъ насъ и
завѣщаннымъ намъ самимъ Богомъ? открой мнѣ
причину этого!» Но юноша въ отвѣтъ на эти слова
разразился горькими слезами и не могъ вымолвить
слова. «Можетъ быть, — продолжалъ отецъ мягко, —
порученная тебѣ работа тяжела для тебя, тогда я
перемѣню ее на болѣе легкую, скажи!» — «Ахъ, нѣтъ!
насилу выговорилъ сынъ: я хочу учиться!.» — «Учиться?
— вскричалъ отецъ удивленно, — вотъ дѣло! Тебѣ пора
жениться, а ты вздумалъ учиться! нѣтъ, выкинь эту дурь
изъ головы!»
Но Эліезеръ этой дури изъ головы выкинуть не
хотѣлъ, а въ одинъ прекрасный вечеръ, ни съ кѣмъ не
46
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
простившись, тайкомъ ушелъ изъ родительскаго дома и
поступилъ въ духовную академію р. Іоханана-бенъ-
Заккая. Здѣсь, благодаря изумительнымъ
способностямъ и необыкновенному прилежанію, онъ
оказалъ замѣчательные успѣхи и пріобрѣлъ любовь какъ
товарищей, такъ и самого учителя.
Между тѣмъ отецъ его, Гирканъ, ничего не
подозрѣвавшій, спустя нѣсколько лѣтъ послѣ бѣгства
сына, отправился въ Іерусалимъ, чтобы предъ %лицемъ
законоучителей лишить наслѣдства Эліезера, какъ сына
строптиваго, непослушнаго и безъ вѣсти пропавшаго.
Когда намѣреніе Гиркана стало извѣстно р. Іоханану,
послѣдній устроилъ такъ, чтобы Эліезеръ въ этотъ день
произнесъ проповѣдь предъ многочисленнымъ
собраніемъ ученыхъ и знатныхъ гражданъ Іерусалима.
Тутъ же, въ числѣ прочихъ приглашенныхъ, находился и
Гирканъ. Проповѣдь Эліезера, обнаружившая въ немъ
глубокое знаніе и остроуміе, вызвала среди слушателей
всеобщее одобреніе и восторгъ, а р. Іохананъ публично
похвалилъ и поцѣловалъ его въ лобъ. Какъ пораженный
стоялъ тутъ Гирканъ, узнавъ въ прославленномъ
молодомъ человѣкѣ своего пропавшаго безъ вѣсти сына,
котораго только что намѣревался лишить наслѣдства.
Отецъ обнималъ его, прижималъ къ груди и въ порывѣ
восторга изъявилъ готовность сдѣлать его
единственнымъ наслѣдникомъ своего громаднаго
имущества. Но благородный Эліезеръ не хотѣлъ
обогатить себя на счетъ своихъ братьевъ и отказался отъ
отцовскаго дара.
Эліезеръ сталъ великъ и знатенъ. О немъ
говорили: «если всѣ мудрецы Израиля будутъ на одной
чашѣ вѣсовъ, а р. Эліезеръ-бенъ-Гирканъ на другой, то
онъ перевѣситъ всѣхъ.» Значеніе его стало такъ велико,
что патріаршій домъ породнился съ нимъ; р. Эліезеръ
женился на сестрѣ патріарха р. Гамліеля — умной Имма-
Саломѣ.
47
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Послѣ смерти р. Іоханана-бенъ- Заккая, р.
Эліезеръ переселился изъ Ямніи въ Лидду, гдѣ основалъ
свою собственную школу, которая въ продолженіе
нѣсколькихъ столѣтій фигурировала какъ единственное
въ южной Іудеѣ убѣжище ученія. Школа его находилась
на томъ мѣстѣ, гдѣ нѣкогда красовалось греческое
ристалище для игръ. Здѣсь р. Эліезеръ сидитъ, бывало,
на камнѣ и поучаетъ многочисленныхъ учениковъ.
Одинъ изъ современниковъ его, р. Іошуа, изъ глубокаго
уваженія къ нему, называлъ этотъ камень «Синаемъ», а
самого р. Эліезера — «кивотомъ завѣта».
Хотя по учителю своему, р. Іоханану, р. Эліезеръ
стоялъ близко къ школѣ Гиллеля, но онъ тѣломъ и
душею принадлежалъ къ консервативной школѣ
Шаммая. Онъ не признавалъ дѣйствительными
«производныхъ» законоположеній, т. е. тѣхъ, которыя
помощью извѣстныхъ гиллелевыхъ логическихъ
формулъ производились изъ текста св. Писанія, а
считалъ обязательными только традиціонныя галахи,
перешедшія къ нему переемственно отъ древнихъ
авторитетныхъ учителей. Но за то весь запасъ традицій
онъ умѣлъ запечатлѣвать въ своей памяти до такой
степени, что изъ нея не изгладилось, по его
собственному выраженію, «ни одной пылинки.» Еще р.
Іохананъ, учитель его, намекая на его изумительную
память, сравнивалъ его съ «зацементированнымъ
колодцемъ, не пропускающимъ ни одной капли
попавшей въ него воды». Спорные галахитскіе вопросы
онъ всегда рѣшалъ согласно съ традиціями,
перешедшими къ нему отъ древнихъ авторитетовъ; если
же для даннаго вопроса не находилъ соотвѣтствующаго
рѣшенія въ своемъ запасѣ традицій, то прямо и открыто
говорилъ:»я этого не знаю, ибо не слышалъ отъ учителей
своихъ.»
Однажды ему случилось быть въ верхней
Галилеѣ, и ему предложили тамъ 30 вопросовъ на
разрѣшеніе. — «На 12 изъ нихъ я знаю отвѣтъ, ибо
48
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
слышалъ а на 18 — не знаю, ибо не слышалъ» — «Учитель!
сказали ему: развѣ ты учишь только по преданію?» —
«Вы вынуждаете меня, — отвѣтилъ р. Эліезеръ, —
сообщить вамъ то, чего я не слышалъ отъ учителей
моихъ; знайте же, что я никогда въ жизни своей не
училъ ни одного слова, котораго не слышалъ.»
Производныя галахи, какъ бы разумно и логически онѣ
не вытекали изъ буквы закона, онъ отвергалъ, отвѣчая
на всѣ разумные доводы лаконическимъ «Іо зсЬошагі» —
не слышалъ. Такое же отношеніе къ традиціямъ онъ
внушалъ и ученикамъ своимъ, постоянно повторяя имъ:
«берегите дѣтей вашихъ отъ умничанья.»
Какимъ глубокимъ уваженіемъ ни пользовался р.
Эліезеръ, этотъ живой архивъ древнихъ традицій, но его
строгій, консервативный образъ мыслей мало по малу
изолировалъ его отъ товарищей, большинство которыхъ
принадлежало къ прогрессивной гиллелитской школѣ.
Въ особенности обострялись отношенія между нимъ и
патріархомъ р. Гамліелемъ, такъ что столкновеніе между
ними было неизбѣжно. Воззрѣнія р. Эліезера,
опиравшагося во всѣхъ случаяхъ лишь на санкцію
старины, шли въ разрѣзъ съ стремленіями р. Гамліеля —
сдѣлать существующій въ каждую эпоху Синедріонъ
едінственнымъ авторитетомъ, которому должны
подчиняться всѣ школы. Столкновеніе дѣйствительно и
случилось. Поводомъ къ нему послужилъ споръ о
чистыхъ и нечистыхъ предметахъ. Въ спорѣ этомъ, въ
которомъ принимали участіе всѣ виднѣйшіе ученые того
времени, р. Эліезеръ очутился одинъ съ своимъ
единичнымъ мнѣніемъ противъ мнѣнія всей коллегіи
ученыхъ. Р. Эліезеръ не только упорствовалъ и не
хотѣлъ уступить большинству даже и теоретически, но
на практикѣ совершилъ дѣяніе по спорному вопросу,
которое показывало, что онъ и не думаетъ
руководствоваться мнѣніемъ большинства, а лишь
личнымъ убѣжденіемъ. Этого уже никакъ не могъ
допустить патріархъ, опасавшійся малѣйшаго повода къ
49
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
разномыслію и расколу, и потому онъ наложилъ на р.
Эліезера отлученіе. Увѣдомить его объ этомъ было
однако не легко, въ виду того глубокаго уваженія,
которымъ онъ пользовался среди современниковъ. Эту
тяжелую миссію возложили на р. Акибу, который умѣлъ
исполнять подобныя порученія съ особенною
деликатностью, не затрагивая самолюбія ближняго. Р.
Акиба облачился въ черную одежду, явился къ р.
Эліезеру и сказалъ ему: «другъ! мнѣ кажется, что
товарищи твои удалились отъ тебя». Р. Эліезеръ понялъ
намекъ, принялъ однако роковой ударъ безъ ропота и
удалился въ верхнюю Галилею, въ Цезарею.
Грустно и печально прожилъ р. Эліезеръ
остатокъ дней своихъ въ отлученіи, вдали отъ друзей,
безъ вліянія на ходъ жизни народа, безъ участія въ
дальнѣйшемъ развитіи закона. Съ того времени жизнь
его потекла никѣмъ незамѣченной и прошла такъ же
безслѣдно, какъ и консервативное направленіе его, не
находившее продолжателей и послѣдователей. Чтобы
понять мрачное настроеніе его духа и весь ужасъ его
положенія, достаточно припомнить сентенцію, которую
онъ высказывалъ въ то время. «Грѣйся, — говаривалъ
онъ, — у огня мудрецовъ, но остерегайся ихъ угольевъ,
чтобы не ожжечься, ибо укушеніе ихъ — укушеніе
шакала, ужаленіе ихъ — ужаленіе скорпіона, шипѣніе
ихъ — шипѣніе змѣи, и всѣ слова ихъ подобны
горящимъ угольямъ». Только при извѣстіи о близкой
смерти его, прежніе товарищи поспѣшили къ нему въ
Цезарею. Больной р. Эліезеръ очень обрадовался имъ,
но не могъ не упрекнуть ихъ въ томъ, что они его забыли
и не приходили навѣщать его въ его уединеніи. Онъ
выразилъ сожалѣніе о томъ, что никто изъ нихъ не
догадался воспользоваться его богатымъ запасомъ
древнихъ традицій, которыхъ онъ былъ единственнымъ
хранителемъ, и которыя вмѣстѣ съ нимъ должны сойти
въ могилу. Чтобы воспользоваться хотя короткимъ
временемъ, товарищи вступили съ нимъ въ ученую
50
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
бесѣду о различныхъ религіозныхъ вопросахъ,
преимущественно о чистыхъ и нечистыхъ предметахъ.
Они спрашивали его о древнихъ традиціяхъ, и онъ
отвѣчалъ на всѣ вопросы съ спокойною ясностью ума.
Казалось, что представившаяся ему возможность
сообщать ученымъ сокровеннѣйшія свои мысли
возвратила ему вновь жизненную силу. Онъ давалъ
отвѣтъ за отвѣтомъ, пока душа его не отлетѣла съ
послѣднимъ словомъ «чисто» — слово, которое
присутствующіе истолковали въ томъ смысле, что р.
Эліезеръ удостоенъ вѣчнаго блаженства. Ученые
разорвали на себѣ одежды въ знакъ печали, и р. Іошуа,
который послѣ смерти патріарха р. Гамліеля руководилъ
синедріономъ, снялъ съ покойнаго отлученіе,
провозгласивъ съ громкимъ рыданіемъ: «отлученіе
снято! отлученіе снято!» Трупъ р. Эліезера былъ
торжественно перевезенъ изъ Цезареи въ Лидду, мѣсто
его прежняго пребыванія. Р. Акиба произнесъ
надгробную рѣчь и, между прочимъ, сказалъ во хвалу
ему: «со смертью р. Эліезера похоронена книга
законовъ».
Со смертью р. Эліезера (118 г.) прекратилась
послѣдняя отрасль изъ школы Шаммая, которая въ
теченіе полутораста лѣтъ отстаивала свои права и
самостоятельность какъ въ политической, такъ и въ
духовной жизни Израильскаго народа.
VI. Р. Іошуа-бенъ-Хананія
Юношескіе годы свои р. Іошуа провелъ въ
Іерусалимѣ, гдѣ успѣлъ еще видѣть храмъ въ полномъ
его блескѣ и, какъ левитъ и хористъ, распѣвать въ
великолѣпныхъ палатахъ храма мелодическіе псалмы и
торжественные гимны. Въ свободное отъ храмовой
службы время онъ посѣщалъ школу р. Іоханана-бенъ-
Заккая, котораго онъ былъ ревностнымъ ученикомъ.
Впослѣдствіи, когда историческія событія приняли
бурный характеръ, р. Іошуа послѣдовалъ за учителемъ
51
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
своимъ, оставившимъ Іерусалимъ, и поселился съ нимъ
въ Ямніи, гдѣ оставался жить до смерти учителя. По
смерти же послѣдняго р. Іошуа, по примѣру прочихъ
учениковъ р. Іоханана-бенъ-Заккая, покинулъ Ямнію и
удалился въ Бекіинъ, гдѣ основалъ собственную школу.
Подобно большинству учителей того времени, онъ не
извлекалъ изъ учебной своей дѣятельности никакихъ
матеріальныхъ выгодъ, чтобы «не дѣлать изъ ученія
заступа», а снискивалъ себѣ бѣдное существованіе
тяжелымъ трудомъ кузнечнаго мастерства. Принадлежа
одной стороной своей дѣятельности, какъ глава школы,
ученому сословію, а другой стороной, какъ
ремесленникъ, — простому народу, р. Іошуа служилъ
посредствующимъ и связывающимъ звеномъ между
этими двумя сословіями, и больше чѣмъ кто либо изъ
современниковъ своихъ имѣлъ вліяніе на умы и сердца
массы. Р. Іошуа обладалъ чрезвычайно уродливою
наружностію, но за то прекрасныя качества души и
великій умъ сдѣлали его любимцемъ всѣхъ классовъ
народа. Своимъ мягкимъ, уступчивымъ, миролюбивымъ
характеромъ онъ представлялъ рѣзкую
противоположность съ упрямымъ и желѣзнымъ р.
Эліезеромъ. Благодаря этимъ чертамъ его характера, онъ
вышелъ цѣль и невредимъ изъ ссоры съ патріархомъ и
уберегъ себя отъ той печальной участи, которой
подвергся упрямый р. Эліезеръ.
Въ ученіи, какъ и въ жизни, р. Іошуа былъ
человѣкомъ любви, мира и здраваго образа мыслей.
Врагъ всякаго преувеличенія, аскетизма,
неестественности, онъ при рѣшеніи религіозныхъ
вопросовъ обращалъ должное вниманіе на условія
жизни, на природу человѣка. «Законы, говорилъ онъ,
даны не для ангеловъ, а для простыхъ смѣртныхъ,
одержимыхъ страстями и подчиненныхъ условіямъ
окружающей ихъ природы. Не слѣдуетъ поэтому
устанавливать законовъ, которые не подъ силу
большинству человѣческаго общества, ибо всегда и
52
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
вездѣ должно сообразоваться съ природою человѣка.»
Съ особеннымъ сарказмомъ нападалъ онъ на тѣхъ
благочестивыхъ зелотовъ, которые со времени
разрушенія храма стали воздерживаться отъ
употребленія мяса и вина па томъ основаніи, что изъ
этихъ продуктовъ больше не приносятъ жертвъ на
алтарѣ. «На томъ же основаніи, — говорилъ имъ р.
Іошуа, — вы должны вѣдь отказываться и отъ хлѣба, ибо
и отъ него удѣлялись дары въ храмѣ, и отъ воды, ибо и
она употреблялась при жертвоприношеніяхъ. Нѣтъ, вы
ошибаетесь: законы даны чтобы житъ ими, а не чтобы
умирать отъ нихъ». Точно также онъ сильно порицалъ
тягостныя «огражденія», извѣстныя подъ названіемъ
«18 опредѣленій», введенныя шаммаитскою школою
незадолго до разрушенія храма съ цѣлью затруднять
сношенія евреевъ съ язычниками. «Если въ сосудъ,
полный елея, — говорилъ онъ аллегорически, — вливать
воды, то чѣмъ больше войдетъ воды, тѣмъ больше
вытечетъ елея. Точно также сдѣлала шаммаитская
школа съ ученіемъ: чѣмъ больше огражденій, тѣмъ
больше существеннаго теряетъ ученіе».
Р. Іошуа пользовался уваженіемъ и довѣріемъ
при императорскомъ дворѣ, и служилъ посредникомъ
между угнетеннымъ Израилемъ и высокомѣрнымъ
Римомъ, побуждая перваго къ уступчивости и
повиновенію, а второй къ болѣе мягкому обращенію съ
покореннымъ народомъ. Не разъ удавалось ему, силою
своего ума и вліянія, удержать народъ въ предѣлахъ
благоразумія и не допускалъ его до неразумнаго
возстанія, которое подготовлялось уже въ его время, но
вспыхнуло лишь послѣ его смерти, когда не стало этой
разумной и задерживающей силы. Р. Іошуа умеръ въ 130
132 г. поР. X.
1. Мудрость и тѣлесная красота
Іошуа-бенъ-Хананія отличался чрезвычайно
некрасивою, почти уродливою внѣшностью, но за свой
53
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
глубокій умъ и прекрасныя свойства души пользовался
большимъ уваженіемъ при дворѣ императора Траяна,
который былъ къ нему весьма расположенъ.
Однажды дочь императора, встрѣтясь съ нимъ во
дворцѣ отца, воскликнула съ насмѣшкою: «столько
мудрости и въ такомъ безобразномъ сосудѣ!» Не
обнаруживая и тѣни неудовольствія и какъ бы
пропуская ея злую насмѣшку мимо ушей, р. Іошуа
завелъ съ нею бесѣду о домашнемъ хозяйствѣ и, между
прочимъ, спросилъ:
— Сударыня! въ какихъ сосудахъ сохраняете вы
вино?
— Въ глиняныхъ, отвѣтила принцесса.
— Какъ? удивился раби; въ глиняныхъ сосудахъ,
такъ же какъ и всѣ простые люди? Нѣтъ, это слишкомъ
обыкновенно, слишкомъ заурядно для царскаго дома: у
васъ должны быть для этого болѣе драгоцѣнные сосуды.
— Твоя правда, сказала она, и тотчасъ
распорядилась, чтобы перелили отцовское вино въ
серебряные и золотые сосуды.
Но вино скоро испортилось. Тогда принцесса
призвала р. Іошуу и сказала:
— Что за странный совѣтъ далъ ты мнѣ? вѣдь все
вино испортилось!
— Сударыня! отвѣтилъ мудрецъ: я далъ тебѣ
наглядный урокъ: мудрость рѣдко находится въ
соединеніи съ красотою. Мудрость, подобно вину,
сохраняется лучше въ простыхъ, некрасивыхъ сосудахъ.
— Но есть же мудрецы, отличающіеся притомъ и
красивою наружностью, возразила принцесса.
— О, да! — сказалъ р. Іошуа: но они были бы еще
мудрѣе, если бы были менѣе красивы, ибо красота
порождаетъ тщеславіе, которое не совмѣстно съ
мудростью.
54
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
2. Тора для смертныхъ
Въ талмудической академіи произошелъ горячій
диспутъ между р. Эліезеромъ-бенъ-Гирканъ съ одной
стороны и остальными учеными съ другой по поводу
законовъ о чистыхъ и нечистыхъ предметахъ.
Всѣ доводы, приведенные р. Эліезеромъ въ
защиту своего мнѣнія, были отвергнуты. Р. Эліезеръ
пришелъ въ сильную ярость.
— Пусть рожковое дерево, стоящее вблизи насъ,
докажетъ справедливость моего мнѣнія! воскликнулъ
онъ въ сильномъ гнѣвѣ.
И въ ту же минуту дерево вырвалось съ корнемъ
и стало на противоположное мѣсто.
— Въ спорѣ нашемъ дерево ничего доказать не
можетъ, сказали ученые.
— Пусть же ручей, протекающій вблизи насъ,
свидѣтельствуетъ за меня! воскликнулъ опять р.
Эліезеръ гнѣвно. И о чудо! рѣка потекла обратнымъ
теченіемъ.
— И обратное теченіе воды въ рѣкѣ; ничего въ
нашемъ спорѣ рѣшить не можетъ, сказали ученые.
— Въ такомъ случаѣ, пусть стѣны зданія
свидѣтельствуютъ за меня! воскликнулъ р. Эліезеръ въ
третій разъ.
При сихъ словахъ столбы пошатнулись и
согнулись, стѣны стали наклоняться и грозили
обрушиться. Тогда всталъ р Іошуа-бенъ-Хананія и
закричалъ: «стѣны, стѣны! въ спорѣ ученыхъ вамъ что за
дѣло?» И что же? изъ уваженія къ р. Іошуѣ стѣны не
обрушились, изъ уваженія къ р. Эліезеру онѣ не
выпрямились, и остались въ наклоненномъ положеніи.
— Пусть батъ-колъ (голосъ съ неба) разрѣшитъ
нашъ споръ! воскликнулъ р. Эліезеръ.
И вотъ раздалось батъ-колъ, возвѣщавшее: не
противорѣчьте р. Эліезеру: истина на его сторонѣ!
Тогда опять всталъ р. Іошуа и воскликнулъ: Тора
уже не на небѣ! Съ того времени какъ Богъ черезъ
55
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Моисея передалъ ее на землю, она исключительно
принадлежитъ людямъ; религіозные вопросы рѣшаются
по мнѣнію большинства. Нѣтъ, на батъ-колъ мы не
обращаемъ вниманія!
Когда, спустя нѣкоторое время, р. Натанъ
встрѣтился съ Ильею пророкомъ, который ему часто
являлся, то спросилъ его, что говорили на небѣ объ
этомъ важномъ диспутѣ. «Господь радовался, —
отвѣтилъ пророкъ, — и нѣсколько разъ повторилъ:
сыновья мои побѣдили меня, сыновья мои побѣдили
меня!»
3. Бойся Бога и Царя
Въ началѣ своего царствованія Адріанъ
относился благосклонно къ евреямъ и дозволилъ имъ
даже вновь построить храмъ. Обрадованные евреи
горячо принялись за дѣло; рѣкою потекли щедрыя
пожертвованія серебромъ и золотомъ со всѣхъ сторонъ.
Когда объ этомъ узнали Хутеи, вѣчные и
непримиримые враги евреевъ, то поспѣшили
воспрепятствовать имъ. Они явились къ Адріану и
оклеветали евреевъ. «Евреи, — сказали они, —
замышляютъ возстать противъ тебя, и подъ видомъ
храма они строятъ себѣ крѣпость, въ которой будутъ
защищаться противъ тебя же». Адріанъ повѣрилъ этой
клеветѣ.
— Какъ же быть, спросилъ онъ, вѣдь царское мое
слово имъ уже дано?
— Изволь, государь, — посовѣтовали коварные
хутеи, — приказать евреямъ строить храмъ въ другомъ
мѣстѣ или измѣнить его размѣры, тогда они сами
откажутся отъ постройки его. Адрѣанъ согласился.
Между тѣмъ евреи, ничего не подозрѣвая,
собрались въ долинѣ около Бетъ-Римона, чтобы
совѣщаться на счетъ постройки храма. Вдругъ прибыли
царскіе послы съ приказомъ построить храмъ въ
другомъ мѣстѣ или въ другихъ размѣрахъ. Это извѣстіе
56
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
поразило ихъ какъ громомъ. Цѣлый день никто не
отвѣдалъ пищи. Народъ сталъ волноваться сначала тихо,
потомъ все сильнѣе и громче, и наконецъ имъ овладѣлъ
духъ возмущенія, духъ возстанія: рѣшили не
подчиняться царскому приказу, а строить храмъ на
прежнемъ мѣстѣ и въ первоначальныхъ размѣрахъ.
Тогда, чтобы успокоить умы, выступилъ р. Іошуа-бенъ-
Хананія и обратился къ волнующемуся народу съ
слѣдующею притчею:
Левъ, ѣвши добычу, чуть костью не подавился.
Онъ страшно зарычалъ, и на рыкъ его прилетѣлъ
журавль. Понявъ положеніе льва, журавль всунулъ свой
длинный носъ въ пасть льву, и съ трудностью большою
кость вытащилъ и сталъ за трудъ просить.
— Прочь съ глазъ моихъ! заревѣлъ на него левъ:
будь доволенъ тѣмъ, что свой ты долгій носъ и съ глупой
головой изъ горла цгьлъ унесъ.
То же я и вамъ говорю, братья! заключилъ р.
Іошуа: благодарите Бога, что, подпавши подъ
владычество Рима, вы еще остались цѣлы и продолжаете
существовать. Бойтесь Бога, надѣйтесь на Него, и
противъ царя не возмущайтесь!
Эти разсудительныя слова успокоили
взволнованные умы, и готовое вспыхнуть возстаніе
сейчасъ же улеглось.
VII. Р. Акиба-бенъ-Іосифъ
У богатаго іерусалимлянина Калба-Шавуа,
одного изъ извѣстныхъ благотворителей, долгое время
служилъ, никѣмъ незамѣченный, никому неизвѣстный,
грубый и невѣжественный пастухъ. Пастухъ этотъ —
былъ Акиба, сдѣлавшійся впослѣдствіи однимъ изъ
замѣчательнѣйшихъ законовѣдовъ и выдающимся
политическимъ дѣятелемъ въ Баръ-Кохбитскомъ
возстаніи. Но тогда, во время службы пастухомъ у
Калба-Шавуа, Акиба, по собственному его признанію,
питалъ чувство ненависти и враждебности къ самому
57
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
сословію ученыхъ, и блестящія его умственныя
способности ничѣмъ и ни въ чемъ не могли еще
обнаруживаться. Онѣ такъ и заглохли бы, и Акиба, быть
можетъ, никогда не вышелъ бы изъ состоянія грубости и
невѣжества, если бы одно обстоятельство не измѣнило
всего строя его жизни и не опредѣлило всей его будущей
судьбы. Обстоятельство это — была любовь его къ
дочери хозяина, прекрасной Рахили, которая отвѣчала
ему взаимностью, съумѣвъ находить въ грубомъ и
невѣжественномъ, повидимому, Акибѣ прекрасную
душу и любвеобильное сердце. Рахиль поклялась выйти
за него %за-мужъ подъ тѣмъ однако непремѣннымъ
условіемъ, чтобы онъ посвятилъ себя наукѣ и сдѣлался
ученымъ. Акиба далъ слово исполнить ея желаніе, и они
обручились тайно отъ отца. Когда Калба-Шавуа узналъ
объ этомъ, то пришелъ въ сильную ярость и хотѣлъ
разстроить ихъ планы, но возлюбленные предупредили
его и поспѣшили обвѣнчаться. Въ порывѣ негодованія
Калба-Шавуа прогналъ дочь изъ дома своего и лишилъ
ее наслѣдства.
Вѣрный данному слову и побуждаемый любовью
къ своей женѣ, Акиба вступилъ въ тадмудическую
школу къ р. Нахуму-ишъ-Гамзу, а затѣмъ къ р. Эліезеру-
бенъ-Гирканъ, гдѣ, не смотря на свой сорокалѣтній
возрастъ, долженъ былъ начать, что называется, съ
азовъ. Но чего%, чего не достигнетъ человѣкъ при
добромъ желаніи и непреклонной волѣ! Выдающіяся
способности его стали быстро обнаруживаться, и онъ
скоро прославился какъ знаменитый ученый и привлекъ
къ себѣ множество учениковъ и послѣдователей. Между
тѣмъ жена его, Рахиль, прогнанная и лишенная
наслѣдства, жила въ большой нуждѣ и лишеніяхъ,
питаясь скудными заработками рукъ своихъ. Но Рахиль
не унывала, не теряла духа и своимъ мужествомъ
ободряла и Акибу продолжать ученіе. Когда же нужда
достигла крайнихъ предѣловъ, эта доблестная женщина,
не задумываясь, продала свои длинныя красивыя косы,
58
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
чтобы доставить мужу средства къ существованію.
Впослѣдствіи р. Акиба часто повторялъ ученикамъ
своимъ, что величіемъ своимъ и знаніемъ онъ обязанъ
единственно ей, его любимой Рахили, которая первая
толкнула его на путь ученія.
Р. Акиба значительно разшири лъ предѣлы
устнаго ученія, благодаря особенной, имъ впервые
введенной, системѣ толкованія св. писанія. Исходя изъ
того убѣжденія, что въ текстѣ св. писанія ничего нѣтъ
лишняго, а все существенно и важно, р. Акиба
придавалъ значеніе и смыслъ частицамъ, даже слогамъ,
буквамъ, вѣнчикамъ надъ буквами и пунктуаціи.
Особенный оборотъ рѣчи, фигуральное выраженіе,
вставочное слово, частица, буква, точка, — все это
служило ему исходной точкой для изслѣдованія и
толкованія закона, — все это заключало, по его
убѣжденію, указанія, намеки, которые онъ умѣлъ
разгадывать съ замѣчательною ясностью и логическою
послѣдовательностью. Своей системой р. Акиба
проложилъ новые пути въ развитіи устнаго ученія,
открылъ новыя точки зрѣнія и — что всего важнѣе —
создалъ твердую почву для «традицій».
Р. Акиба не только обогатилъ внутреннее
содержаніе устнаго ученія, но также внесъ строгій
порядокъ во внѣшнемъ распредѣленіи его матеріала. До
сихъ поръ галахи преподавались безъ всякой связи одна
съ другой, и потому усвоеніе ихъ требовало много
времени и представляло немаловажную трудность. Р.
Акиба облегчилъ изученіе законовъ тѣмъ, что
сгруппировалъ ихъ въ отдѣлы по содержанію, такъ что
законы о субботѣ, о бракѣ, разводѣ, о собственности и т.
п. составляли особые трактаты. Собраніе этихъ
трактатовъ извѣстно подъ названіемъ «Мишна раби
Акибы». Это собраніе послужило потомъ образцомъ и
легло въ основаніе свода устнаго ученія, составленнаго
впослѣдствіи р. Іегудою святымъ.
59
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Современники р. Акибы были поражены,
ослѣплены величіемъ и блескомъ его системы и платили
ему дань удивленія. «Кто оставляетъ его, — говорилъ о
немъ р. Тарфонъ, — тотъ оставляетъ жизнь. Что изъ
преданій было забыто, то р. Акиба своимъ способомъ
толкованія закона опять вызвалъ въ жизнь». Другой
ученый, р. Іошуа, восклицалъ: «О еслибы жилъ теперь р.
Іохананъ-бенъ-Заккай! онъ могъ бы убѣдиться, что
напрасны были его опасенія, будто традиціи, не имѣя
твердой опоры въ текстѣ св. писанія, могутъ быть
впослѣдствіи забыты: вѣдь вотъ пришелъ Акиба бенъ-
Іосифъ и утвердилъ ихъ на незыблемомъ фундаментѣ».
Современники были того убѣжденія, что еслибы р.
Акиба не ввелъ своей системы, то устное ученіе пришло
бы, если не въ совершенное забвеніе, то въ сильный
упадокъ. Когда р. Акиба отсутствовалъ въ академіи, то
безъ него затруднялись рѣшать спорные вопросы, и
тогда обыкновенно говорили: «галаха на улицѣ».
Р. Акиба проповѣдывалъ, — не на словахъ
только, а примѣромъ собственной жизни —
безграничную любовь къ Богу и человѣку, какъ
носителю образа Божьяго. «Заповѣдь — люби ближняго
какъ самого себя, училъ онъ: — есть величайшая изъ
всѣхъ заповѣдей. Горе% человѣку говорящему: я
униженъ, да будетъ и ближній мой униженъ, — я
проклятъ, да будетъ и ближній мой проклятъ. Пусть
человѣкъ проникнется мыслью, что ближній его носитъ
образъ божій, и унижать, проклинать ближняго — все
равно, что унижать, проклинать Творца». Такимъ
образомъ онъ разширилъ принципъ Гиллеля: «не діьлай
ближнему того, чего не желаешь, чтобы ближній тебѣ
дѣлалъ», — поучалъ не только не діълшпъ но и не желать
ближнему своему зла. Ближнимъ же р. Акиба считалъ
всякаго человѣка, безъ различія націи и религіи, ибо всѣ
люди созданы по образу и по подобію Божьему.
Въ царствованіе Адріана р. Акиба принималъ
дѣятельное участіе въ Баръ-Кохбитскомъ возстаніи, за
60
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
что и поплатился жизнью на кострѣ (135 г.). (О смерти
р. Акибы смотри легенду: № 45, II.)
1. Все къ добру
Р. Акиба всегда безропотно и покорно
переносилъ всякія превратности судьбы, будучи твердо
убѣжденъ, что все, что бы ни случилось въ жизни
человѣка, предусмотрѣно премудрымъ и всеблагимъ
Промысломъ и въ конечной цѣли ведетъ ко благу. «Все
къ добру!» было его обычной поговоркой.
Однажды случилось ему быть въ дорогѣ. Къ ночи
завернулъ онъ въ одно селеніе, въ надеждѣ найти тамъ
ночлегъ и отдыхъ послѣ утомительной дороги. Но увы!
Надежда обманула его: никто не открывалъ ему
гостепріимныхъ дверей. «Все, что творитъ Господь,
ведетъ къ добру: защита моя — Богъ мой!!» произнесъ
онъ и, нисколько не огорчась этимъ, спокойно вышелъ
изъ негостепріимнаго селенія и направился въ
ближайшій лѣсъ. При немъ были оселъ, дѣлившій съ
нимъ тягость дороги, пѣтухъ, служившій ему вмѣсто
часовъ и фонарь, чтобы разсѣять ночную тьму. Лишь
только онъ расположился подъ кустомъ, чтобы заснуть,
какъ подулъ вѣтеръ и потушилъ фонарь. —
«Благословенно будь имя Господне!» произнесъ р.
Акиба: «все, что Ты творишь, благо.» Не успѣлъ онъ
произнесть этихъ словъ, какъ прибѣжалъ левъ и
растерзалъ осла. «Пути Твои, о Господи, неисповѣдимы
и праведны!» произнесъ онъ благоговѣйно. Черезъ
минуту прибѣжала кошка и задушила пѣтуха. «И это къ
добру: да будетъ святая Твоя воля, о Господи!»
произнесъ раби и заснулъ.
Ночь прошла. Р. Акиба вышелъ изъ лѣсу, чтобы
продолжать свой путь. Первые попавшіеся ему на
встрѣчу люди были нѣсколько избитыхъ и израненныхъ
жителей того селенія.
— Что съ вами? спросилъ ихъ раби.
61
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Какъ! ты не знаешь? въ эту ночь на наше
селеніе напали разбойники, ограбили и избили всѣхъ, и
только мы какимъ то чудеснымъ образомъ спаслись.
— Боже Милосердый! произнесъ р. Акиба:
милость Твоя безконечна! Еслибы я остался ночевать въ
селеніи, то и я подвергся бы той же участи. Еслибы
свѣча не потухла, еслибы оселъ взревѣлъ, еслибы пѣтухъ
запѣлъ, то разбойники легко могли меня найти въ лѣсу,
и я сдѣлался бы жертвою грабежа и насилія. Не правъ
ли я, постоянно говоря: «все, что творитъ Господь,
ведетъ къ добру!»
2. Люди — дѣти Божіи
Тиній Руфъ однажды спросилъ р. Акибу:
— Если Богъ вашъ любитъ бѣдныхъ, то почему
Онъ не заботится объ ихъ содержаніи?
— Для того, — отвѣчалъ Акиба, — чтобы мы
имѣли случай добрыми дѣлами освободиться отъ мукъ
ада.
— Напротивъ, — говоритъ Тиній. — этими
дѣлами вы на себя навлечете эти муки. Если царь
исполненъ гнѣва на одного изъ своихъ рабовъ и
ввергаетъ его въ темницу съ цѣлью заморить его
голодомъ и жаждой, — то не сдѣлается ли достойнымъ
наказанія тотъ, кто осмѣлится доставить ему пищу и
питье?
— Но представь себѣ, — говоритъ Акиба, — что
царь разгнѣвался на сына своего по поводу
совершеннаго имъ проступка и заключаетъ его въ
темницу, оставляя его безъ пищи и питья. Накажетъ ли
онъ того, кто ему доставитъ пищу и питье сь цѣлью
спасти его отъ мукъ голодной смерти? Конечно, нѣтъ! А
люди — дѣти Божіи.
3. Изреченія
Празднуй субботу по будничному, но не
прибѣгай къ помощи людей.
62
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Искушеніе похоже сначала на паутинную нить,
впослѣдствіи же оно превращается какъ бы въ
корабельную снасть.
Кто проливаетъ кровь человѣка, уничтожаетъ
подобіе Божіе.
Кто не навѣщаетъ больныхъ, какъ бы проліваетъ
кровь.
Синедріонъ, произнеся смертный приговоръ,
долженъ воздержаться отъ пищи въ этотъ день.
VIII. Р. Меиръ
Послѣ Баръ-Кохбитскаго возстанія и разрушенія
крѣпости Бетара въ Іудеѣ наступило такое же печальное
время, какъ послѣ разрушенія Іерусалима и храма.
Много значительныхъ и цвѣтущихъ городовъ
превратились въ пустыни, большая часть населенія ихъ
была истреблена войною, а оставшееся (населеніе) въ
живыхъ влачило самое жалкое существованіе и
изнемогало подъ тяжкимъ бременемъ Адріановскихъ
жестокихъ законовъ. Духовная дѣятельность ученыхъ
пріостановилась, прекратилась. Семь учениковъ р.
Акибы, счастливымъ образомъ уцѣлѣвшихъ отъ
преслѣдованія, нашли убѣжище въ Низибіи и Нагардѣ,
гдѣ ожидали наступленія болѣе благопріятнаго момента
для своей дѣятельности. И дѣйствительно, измѣнчивая
судьба евреевъ опять улыбнулась имъ: преемникъ
Адріана, Антонинъ Пій, отмѣнилъ строгіе эдикты своего
предшественника и разрѣшилъ евреямъ свободно
заниматься ученіемъ и исполнять религіозные обряды.
Бѣглецы не замедлили воспользоваться наступившимъ
благопріятнымъ временемъ, прибыли въ Ушу, гдѣ еще
до Баръ-Вохбитскаго возстанія имѣлъ мѣстопребываніе
Синедріонъ, и сдѣдали воззваніе ко всѣмъ оставшимся
въ живыхъ законоучителямъ собраться въ Ушу. Когда
всѣ явились, то выбрали въ патріархи р. Симона, сына р.
Гамліеля Ямнійскаго, послѣ смерти котораго мѣсто
патріарха осталосъ вакантнымъ. Съ новою силою и
63
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
возрастающимъ рвеніемъ принялись ученые
продолжать дѣло предшественниковъ, завѣщанное имъ
какъ самое дорогое наслѣдіе, — продолжать святое дѣло
духовнаго развитія своего народа.
Самою выдающеюся, самою оригинальною
личностью этого кружка ученыхъ былъ р. Меиръ.
Настоящее, дѣйствительное имя его Міаша, а Меиръ
есть метафорическое названіе его, означающее
«просвѣтитель». Онъ былъ родомъ изъ Азіи и
снискивалъ себѣ пропитаніе каллиграфіею и
переписываніемъ священныхъ книгъ для чего и
изобрѣлъ особый составъ чернилъ, придававшихъ
письму блескъ и прочность. Изъ недѣльнаго заработка
въ три сикеля онъ только два расходовалъ на содержаніе
своего семейства, а одинъ жертвовалъ на поддержаніе
бѣдныхъ учениковъ.
Будучи ученикомъ р. Акибы, онъ усвоилъ его
систему изслѣдованія закона и развилъ ее до
совершенства. Еще юношей онъ удостоился посвященія
въ санъ «раби» (титулъ, который давался только
выдающимся ученымъ) учителемъ своимъ р. Акибой, но
другіе не хотѣли признать его самостоятельнымъ
ученымъ за его молодость. Такой педантизмъ со
стороны старшихъ возмущалъ его, и онъ колко и
язвительно бичевалъ ихъ за то, что оказывали уваженіе
больше возрасту, чѣмъ заслугамъ. «Не обращайте
вниманія на сосудъ, — говаривалъ онъ, — а на
содержимое, ибо бываетъ новый сосудъ, полный стараго
вина, и много есть старыхъ сосудовъ, въ которыхъ нѣтъ
даже свѣжаго вина». Около р. Меира собрался
значительный кружокъ учениковъ, которые увлекались
его живымъ, остроумнымъ и нагляднымъ способомъ
преподаванія. Сухой матеріалъ галахи онъ умѣлъ
оживлять поэтическими легендами, остроумными
баснями, составлять которыя онъ былъ большой
мастеръ.
64
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Въ жизни онъ отличался скромностью,
кротостью и покорностью волѣ божіей. Современники
его не могли нахвалиться его мудростью и
благородствомъ его характера. Р. Іосе, одинъ изъ
членовъ Синедріона, изобразилъ его предъ своими
земляками, жителями Сенфориса, какъ человѣка
благочестиваго, строго нравственнаго и святаго; а масса
говорила: достаточно прикоснуться къ палкѣ р. Меира,
чтобы стать мудрымъ.
Р. Меиръ также не могъ избѣгнуть столкновенія
съ патріархомъ р. Симономъ, которое едва не имѣло
такихъ же печальныхъ послѣдствій для Синедріона,
какъ и ссора р. Іошуи съ патріархомъ р. Гамліелемъ. По
существовавшему съ древнихъ временъ обычаю, при
появленіи въ засѣданіе Синедріона патріарха или
ближайшихъ помощниковъ его, главнаго судьи (Абъ-
бетъ-дина) и перваго совѣтника (хахама), — всѣ
присутствовавшіе въ залѣ вставали съ мѣстъ своихъ и
оставались стоять до тѣхъ поръ, пока не дано было знака
сѣсть. Р. Симонъ, стремившійся, подобно отцу своему,
возвысить санъ патріарха и окружить себя ореоломъ
внѣшняго величія, постановилъ, чтобы такой порядокъ
чествованія соблюдался только при входѣ патріарха;
при входѣ же Абъ-бетъ-дипа повелѣло было вставать
первымъ двумъ рядамъ, а Хахама — только первому
ряду. Это нововведеніе не поправилось р. Меиру,
занимавшему должность Хахама, и р. Натану — Або-
бето-дииу. Они усмотрѣли въ этомъ не столько желаніе
патріарха возвысить свой санъ, сколько желаніе унизить
ихъ въ глазахъ народа, и потому они сговорились
свергнуть его. Были и другія, болѣе глубокія причины,
побудившія этихъ ученыхъ рѣшиться на такой
поступокъ: патріархъ въ знаніи закона не стоялъ на
высотѣ своего знанія. Р. Меиръ и р. Патанъ условились
поколебать авторитетъ патріарха въ общественномъ
мнѣніи и приготовить почву для его сверженія. Планъ
ихъ состоялъ въ томъ, чтобы во время публичнаго
65
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
засѣданія попросить патріарха объяснить трактатъ
Окцинъ (о корешкахъ плодовъ), въ которомъ, какъ имъ
было извѣстно, онъ мало или вовсе не былъ свѣдущъ.
Затѣмъ они полагали склонить большинство членовъ на
свою сторону — не терпѣть во главѣ Синедріона
человѣка, мало свѣдущаго во всѣхъ областяхъ закона.
Но заговоръ этотъ былъ открытъ р. Симономъ, и по его
настоянію р. Меиръ и р. Натанъ были исключены изъ
членовъ Синедріона. Отсутствіе ихъ стало однако
ощутительно въ Синедріонѣ, гдѣ безъ нихъ
затруднялись рѣшать важные вопросы. Тогда одинъ изъ
членовъ Синедріона, р. Іосе, предложилъ призвать ихъ
обратно, говоря: «мы въ академіи, а галаха внѣ ея». Они
были дѣйствительно допущены вновь, но съ того
времени мнѣнія ихъ вносились въ протоколы и
обнародовались безъ обозначенія ихъ именъ; такъ,
вмѣсто: р. Натанъ говоритъ — произносили: одни
говорятъ, а вмѣсто р. Меиръ говоритъ — другіе говорятъ.
Между тѣмъ какъ р. Натанъ скоро помирился съ
патріархомъ, р. Меиръ оставался въ оппозиціи и
прододжалъ смущать его своими глубокомысленными и
остроумными вопросами, на которые тотъ не находилъ
отвѣтовъ. Выведенный, наконецъ, изъ терпѣнія, р.
Симонъ сталъ угрожать ему отлученіемъ, но р. Меиръ не
устрашился угрозы. «Я не признаю отлученія, — сказалъ
онъ съ гордостью и самоувѣренностью, — и не
подчинюсь ему до тѣхъ поръ, пока не будетъ мнѣ
доказано, почему, на какомъ основаніи и на какихъ
условіяхъ оно будетъ наложено на меня». Отлученіе
такъ и не было наложено на него, но съ тѣхъ поръ онъ
пересталъ участвовать въ засѣданіяхъ Синедріона и
навсегда удалился въ Малую Азію, гдѣ и умеръ. Въ
гордомъ самосознаніи своего достоинства, онъ предъ
смертью произнесъ слѣдующія слова: «возвѣстите
сынамъ святой земли: вашъ учитель умеръ на чужбинѣ».
Тѣло его, согласно его завѣщанію, было опущено въ
море въ закрытомъ ящикѣ.
66
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
1. Р. Меиръ и Элиша Ахеръ
Абуя былъ одинъ изъ богатѣйшихъ жителей
Іерусалима. Первый родившійся у него, давно
желанный, ребенокъ былъ мальчикъ. Съ особою
торжественностью и пышностью праздновалъ богачь
Абуя обрядъ обрѣзанія этого мальчика. Лучшее
общество столицы, знатнѣйшіе мужи, въ томъ числѣ и
два извѣстныхъ законоучителя, принимали участіе въ
этомъ великолѣпномъ пиршествѣ, которое отличалось
обиліемъ роскошнѣйшихъ яствъ и питій. Для увеселенія
гостей, по окончаніи пира, были приглашены пѣвцы и
танцоры%, которые старались превосходить другъ друга
въ искусствѣ и ловкости. Въ то время какъ всѣ
веселились и предавались мірскимъ удовольствіямъ, оба
законоучителя, никѣмъ незамѣченные, удалились въ
особую комнату, гдѣ вступили въ религіозно-научную
бесѣду. И вотъ вдругъ снисходитъ огонь съ неба,
окружаетъ ученыхъ и наполняетъ комнату, въ которой
они сидѣли, пламенемъ. Свѣтъ отъ огня проникъ отсюда
и въ залу, гдѣ веселились гости. Хозяинъ, не зная чѣмъ
объяснить себѣ это явленіе, страшно перепуганный,
прибѣжалъ въ комнату, откуда шелъ свѣтъ, и, увидя
здѣсь законоучителей, вскричалъ: «что вы здѣсь
дѣлаете? не хотите ли вы сжечь мой домъ?» Ученые,
ничего до сихъ поръ не замѣтившіе, оглянулись и
догадались, что это за свѣтъ. «Здѣсь нѣтъ ни огня, ни
пламени, — отвѣтили они, — мы углубились въ бесѣду о
священномъ законѣ, нашемъ, который, будучи данъ
посреди грома и молній, распространяетъ кругомъ насъ
свѣтъ; не безпокойся: это — свѣтъ религіи, свѣтъ закона,
свѣтъ истины.» — «О, если сила закона такова, —
воскликнулъ Абуя, — то да сохранитъ мнѣ Господь
моего новорожденнаго сына, и я его посвящу закону».
Когда мальчикъ, котораго назвали Элишей,
подросъ, отецъ разсказалъ ему о чудѣ, совершившемся
при его рожденіи и о своемъ обѣтѣ, — посвятить, его
наукѣ. Мальчикъ ревностно принялся за ученіе и,
67
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
поднимаясь со ступени на ступень, сдѣлался извѣстенъ
срѣди ученыхъ. Помня чудо, сопровождавшее первые
дни появленія его на свѣтъ, онъ возмечталъ о себѣ и
возмнилъ, что онъ призванъ къ чему-то великому,
чудесному. Не довольствуясь скромною ролью изученія
закона, онъ хотѣлъ проникнуть въ сокровеннѣшія тайны
бытія. Съ дерзновеннымъ святотатствомъ подвергалъ
онъ слова и дѣянія Господа критикѣ и испытующему
изслѣдованію своего ограниченнаго разсудка. Не будучи
въ состояніи объяснить себѣ законовъ и
неисповѣдимыхъ путей Промысла, Элиша впалъ въ
сильное сомнѣніе. Однажды видѣлъ онъ, какъ одинъ
еврей взлѣзъ въ субботу на дерево, досталъ гнѣздо,
вынулъ изъ него мать вмѣстѣ съ птенцами и унесъ съ
собою. Еврея этого не постигло никакой кары небесной,
и онъ цѣлъ и невредимъ продолжалъ свой путь, хотя
совершилъ дѣяніе, противное Моисееву закону. На
слѣдующій день видѣлъ онъ, какъ другой еврей взлѣзъ
на дерево, досталъ гнѣздо и, по предписанію закона,
взялъ только птенцовъ, а мать отпустилъ на свободу.
Однако этотъ еврей, слѣзая съ дерева, упалъ, былъ
ужаленъ змѣею, отъ чего и умеръ. При видѣ этого,
Элиша громко разсмѣялся и сказалъ: «законъ обѣщаетъ
долголѣтіе тому, кто его вѣрно исполняетъ, а между
тѣмъ предъ моими глазами совершилось какъ разъ
обратное». Несчастный! онъ не зналъ, что обѣщанное
долголѣтіе — вѣчное блаженство будущей жизни.
Въ другой разъ ему случилось видѣть, какъ
собаки пожирали языкъ славнаго законоучителя,
великомученика за святую вѣру. «Нѣтъ Провидѣнія,
нѣтъ справедливости», воскликнулъ онъ съ горечью,
«если съ языкомъ, никогда ничего кромѣ словъ Божіихъ
не произносившимъ, такъ поступлено! Въ мірѣ есть два
начала, — заключилъ онъ, — одно — начало добра, другое
— начало зла.»
Это злосчастное заключеніе повергло его на край
гибели. Онъ отрекся отъ религіи, объявилъ себя врагомъ
68
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
товарищей-законоучителей и всецѣло предался пороку.
Съ того времени онъ получилъ прозваніе — Ахеръ, т. е.
другой, измѣнившійся. Законоучители и ученики его
отступились отъ него, какъ отъ отщепенца. Одинъ
только р. Меиръ, который также былъ ученикомъ его, не
оставилъ его и съ любовью слѣдовалъ за нимъ всюду,
продолжая поучаться отъ него. Когда ученые упрекали
р. Меира въ томъ, что онъ продолжаетъ «пить воду изъ
нечистаго источника», онъ имъ отвѣчалъ: «я нашелъ
рѣдкое гранатовое яблоко: сладкое ядро я беру, а
негодную скорлупу бросаю.» Р. Меиръ не терялъ
надежды нѣжностью и любовью обратить когда нибудь
заблудшею на путь истины и вернуть его въ лоно
отцовской вѣры. Но этой надеждѣ его не суждено было
осуществиться.
Однажды, въ субботній день, Элиша-Ахеръ
ѣхалъ верхомъ на лошади, а р. Меиръ слѣдовалъ за нимъ
пѣшкомъ. По обыкновенію, онъ велъ съ учителемъ
бесѣду о религіозныхъ предметахъ. Когда они прошли
нѣкоторое разстояніе за городомъ, Ахеръ обратился къ
р. Меиру и сказалъ:
— Возвратись, сынъ мой, по шагамъ моей лошади
я знаю, что здѣсь техумъ (конецъ пространству, которое
дозволяется пройти въ субботу.)
— Возвратись же и ты, о учитель мой!
воскликнулъ р. Меиръ сь чувствомъ: возвратись къ
братьямъ своимъ, къ вѣрѣ предковъ своихъ.
— Развѣ есть еще путь къ возвращенію? не
поздно ли, сынъ мой? сказалъ Ахеръ тронутый.
— О, нѣтъ, не поздно! Не ты ли самъ поучалъ
меня, что раскаиваться никогда не поздно. Милость
Божья безпредѣльна! Никто не можетъ быть отринутъ
навѣки.
— Нѣтъ! воскликнулъ отступникъ съ горечью; я
погибъ на вѣки. Я слышалъ голосъ, возвѣщавшій съ
неба: «Всѣ кающіеся будутъ помилованы; одинъ только
69
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
грѣшникъ Элиша-бенъ-Абуя, познавшій Меня и
отступившій отъ Меня, помилованъ не будетъ!»
Р. Меиръ предложилъ ему для развлеченія
посѣтить вмѣстѣ съ нимъ нѣсколько школъ. «Быть
можетъ, — думалъ про себя р. Меиръ — тамъ, въ школѣ,
при видѣ дѣтей, въ немъ воскреснутъ воспоминанія о
свѣтломъ прошломъ; эти воспоминанія благотворно
подѣйствуютъ на его душу и раскроютъ сердце его къ
раскаянію.» Ахеръ согласился, и они зашли въ
ближайшую школу. Къ первому встрѣтившемуся имъ
мальчику Ахеръ обратился: «скажи мнѣ какой нибудь
стихъ св. писанія!» Мальчикъ, не долго думая,
произнесъ: «Нѣтъ мира нечестивымъ, говоритъ Богъ
Мой». (Исаія 57, 21). Встревоженный вышелъ онъ изъ
этой школы, зашелъ въ другую и тамъ сдѣлалъ то же
предложеніе одному мальчику. — «Хотя бы ты умылъ
себя щелокомъ и много употребилъ на себя мыла,
нечестіе твое все останется пятномъ предо Мною,
говоритъ Господь Богъ» (Іеремія 2, 22) — отвѣтилъ
спрошенный мальчикъ.
Такъ переходилъ онъ изъ школы въ школу, и
вездѣ богоотступникъ слышалъ одно только проклятіе
себѣ. Мрачный какъ ночь, вышелъ онъ изъ послѣдней
школы, гдѣ спрошенный мальчикъ бросилъ ему упрекъ
стихомъ изъ псалмовъ: «Нечестивому же сказалъ Богъ:
что ты толкуешь о Моихъ уставахъ и носишь завѣтъ
Мой въ устахъ твоихъ?» (Пс. 50, 16.)
Спустя короткое время послѣ этого, Элиша-
Ахеръ опасно заболѣлъ. Извѣстили объ этомъ р. Меира.
Послѣдній поспѣшилъ къ нему съ тайною надеждою,
если еще не поздно, примирить его съ Богомъ.
— Учитель! сказалъ онъ ему со слезами на
глазахъ: молись Богу въ послѣдній часъ, и Онъ
услышитъ тебя; смирись духомъ и обрѣтешь вѣчное
блаженство.
— Не поздно ли? вздохнулъ больной.
70
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Не поздно, не поздно! воскликнулъ съ
одушевленіемъ р. Меиръ: за минуту до смерти покаяться
можно!
Элиша горько заплакалъ, и среди плача и слезъ
испустилъ духъ.
Неподвижно и безмолвно стоялъ р. Меиръ у
трупа своего любимаго учителя, наконецъ произнесъ:
«да, сомнѣнія нѣтъ: онъ умеръ въ раскаяніи». Р. Меиръ
проводилъ бренные останки своего учителя въ жилище
вѣчнаго покоя.
Но лишь только онъ возвратился домой, какъ его
извѣстили, что изъ могилы только что похороненнаго
Элиши выходитъ дымъ и пламя. Р. Меиръ поспѣшилъ
къ могилѣ, бросилъ на нее свой плащъ и торжественно
воскликнулъ: «Клянусь, я не буду участвовать въ
радостяхъ будущей жизни безъ моего учителя! Я не
отойду отсюда, пока душа покойнаго не найдетъ
милости и прощенія у престола Бога милосердія! Элиша
долженъ быть помилованъ за заслуги его великихъ
познаній!»
Пламя тотчасъ исчезло.
2. Басни р. Меира
а] Лисица и Виноградникъ
Гдѣ то былъ виноградникъ, въ которомъ кисти
сочныя какъ яхонты горіъли. Ужъ какого винограда тамъ
не было: и чернаго, и бѣлаго, и пахучаго, и сладкаго.
Охотниковъ полакомиться было много, да то плохо, что
кругомъ виноградникъ обнесенъ былъ стѣною, черезъ
которую ни пролѣзть, ни перелѣзть. Кума-лиса не разъ
ходила кругомъ стѣнъ, пока наконецъ не пронюхала
дыры. То-то радость! Да вотъ бѣда: дыра то не велика, а
кумушка и жирна, и упитана, никакъ не пролѣзетъ.
— Погоди, сказала лиса самой себѣ: попощу
денекъ, спадетъ жиръ, авось пройду!
71
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Попостила день лиса; сунулась къ дырѣ, — не
тутъ то было, тѣсна дыра; а винограду-то ей поѣсть
смерть какъ хочется!
— Погоди, говоритъ она снова: постила день,
попощу другой; жиру спадетъ побольше: авось пройду.
Постила лиса и другой день; къ дырѣ, — куда
тебѣ! мала!
— Ну ужъ, говоритъ лиса, два дня постила,
попощу и третій, а винограду во что бы то ни стало да
наѣмся.
Исхудала, истощала лиса, а на третій день таки
пробралась въ виниградникъ. То-то раздолье! Ъшъ — не
наѣшься! Погуляла въ виноградникѣ лиса, наѣлась до
сыта, не лѣзетъ больше. Пора и домой! куда тебѣ!
разнесло ее, — дыра опять мала!
— Вотъ тебѣ на, подумала лиса, домой вѣдь
надобно! Подумала, подумала, да и нагадала: какъ
вошла, такъ и уйду, говоритъ; и давай постить еще три
дня.
На третій день лиса еле-еле пробралась черезъ
дыру: совсемъ отощала бѣдная кума; добралась по добру
по здорову домой, да и говоритъ: виноградникъ-то
хорошъ, да толку мало въ немъ!
Участь человѣка подобна участи этой лисы: нагъ
пришелъ онъ на землю, нагъ и изыдетъ.
Ъ] Лисица и Левъ
Лисица, которая чуть не попалась въ когти льву,
начала его уговаривать:
— Посмотри, говоритъ она: я вовсе не такого
роста, чтобы могла утолить твой голодъ, но я могу тебя
повести къ человѣку жирному, тучному, которымъ ты
вполнѣ насытишься.
Левъ согласился, пошелъ за лисицей, которая
повела его къ краю закрытой сверху ямы. На
противоположной сторонѣ ея сидѣлъ человѣкъ, на
72
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
котораго напасть можно было, сдѣлавъ прыжокъ черезъ
яму. Но левъ, взглянувъ на человѣка, немного струсилъ.
— Я боюсь, говорилъ онъ, его молитвы: она
можетъ мнѣ повредить.
Лисица же его ободряетъ библейскимъ стихомъ,
гласящимъ: «твои грѣхи вѣдь будутъ искуплены лишь
дѣтьми и внуками». Левъ, одуренный этимъ
ободреніемъ, бросился черезъ яму и упалъ въ нее.
Лисица заглянула въ яму ко льву, а тотъ кричитъ оттуда:
— Какъ, развѣ ты не сказала мнѣ, что наказаніе
постигнетъ не меня, а внука?
— Такъ же оно и есть, — отвѣтила ему лисица: —
твой дѣдушка уже согрѣшилъ, а потому ты теперь
долженъ искупить его грѣхи.
Тогда левъ вскрикнулъ: — Отцы іьдятъ кислый
виноградъ, а у дняней оскомина набивается.
— Объ этомъ, — сказала лисица, — тебѣ
слѣдовало подумать въ самомъ началѣ.
с] Лисица и Волкъ
Лисица разъ повела волка къ колодцу, у котораго
было коромысло съ двумя бадьями. Она быстро
прыгнула въ одну изъ нихъ и опустилась въ колодецъ,
послѣ чего другая бадья поднялась вверхъ.
— Что такое тамъ у тебя внизу? спросилъ
любопытный волкъ.
— Мясо и сыръ въ обиліи, отвѣчаетъ лисица, и въ
доказательство показала ему на отраженіе въ водѣ луны,
которая казалась большимъ кругомъ сыра. Голодный
волкъ быстро вскочилъ на другую бадью и опустился въ
глубь, вслѣдствіе чего поднялась другая бадья съ
лисицей. Волкъ, понявъ обманъ, кричитъ оттуда:
— Какъ бы добраться вверхъ?
Лисица же отвѣтила:
— Праведникъ избѣгаетъ бѣды, а нечестивецъ
заступаетъ его мѣсто. Справедливые вѣсы —
справедливыя гири.
73
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
3. Изреченія р. Меира
Кто занимается наукой ради ея самой (не имѣя
при этомъ никакой посторонней цѣли), тотъ сподобится
многихъ благъ; мало того, міръ долженъ былъ бы
существовать изъ-за него одного. Такого человѣка
повсемѣстно именуютъ другомъ, онъ всѣмъ милъ и
любезенъ, онъ любитъ Бога и людей, онъ услада для
Бога и утѣха для людей. Наука украшаетъ его
смиреніемъ и богобоязнью и дѣлаетъ его
благочестивымъ, праведнымъ, искреннимъ и вѣрнымъ,
удаляетъ его отъ грѣха и приводитъ къ добродѣтели.
Онъ руководитъ людей своими благими совѣтами, они
извлекаютъ пользу изъ его мудрости и опытности, какъ
сказано: «У Меня совѣтъ и помощь. Я мудрость и у
Меня сила.» Наука вездѣ даетъ ему преобладающее
вліяніе и быстроту соображеній и посвящаеть его въ
таинство закона. Онъ какъ неизсякаемый родникъ и
какъ постоянно увеличивающаяся рѣка, однако
скроменъ, терпѣливъ, необидчивъ, ибо ученіе
поднимаетъ его выше уровня общественнаго.
74
ЛЕГЕНДЫ И АЛЛЕГОРІИ
I Библейскія
1. Сотвореніе человѣка.
Въ первый день сотворилъ Господь небо и землю.
Во второй день сотворилъ Онъ сводъ небесный} въ третій
- растенія на землгъ. Въ четвертый день Онъ сотворилъ
снова на небіъ — свѣтила; въ пятый опять на землгъ — все
живущее, наполняющее сушу, воды и воздухъ.
Въ шестой день Онъ хотѣлъ сотворить человѣка;
но если бы Онъ сотворилъ его всего изъ земли, или
всего изъ неба, то нарушилась бы гармонія творенія.
Поэтому Богъ вдунулъ въ земное тѣло небесную душу, и
человѣкъ, царь земли, стоитъ на рубежѣ между землею и
небомъ.
2. Чадо милосердія.
Когда Всемогущій, въ безпредѣльной благости
своей, рѣшилъ создать человѣка, Онъ созвалъ на совѣтъ
верховныхъ ангеловъ.
Не твори его! такъ говорилъ ангелъ
справедливости: онъ будетъ несправедливъ къ братьямъ
своимъ и немилосердъ, и станетъ жестоко поступать съ
слабѣйшимъ себя.
Не твори его! вѣщалъ ангелъ мира: онъ
напоитъ землю человѣческою кровью; перворожденный
въ родѣ его будетъ убійцею своего брата.
Онъ ложью осквернитъ святилище Твое,
говорилъ ангелъ Правды, — хотя Ты на лицѣ его
напечатлѣлъ образъ Твой, печать вѣрности.
Еще не окончилъ онъ рѣчи, какъ Милосердіе,
самое младшее и любезнѣйшее чадо вѣчнаго Отца,
предстало предъ престоломъ Его и обняло Его колѣни.
75
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Сотвори его по образу Твоему, сотвори его
любимцемъ благости Твоей. Когда всѣ слуги Твои
оставятъ его, я отыщу его, помогу ему съ любовью и
самые недостатки его обращу къ добру. Сердце слабаго я
обращу къ сострадательности и побужду его
милосердствовать къ слабѣйшему. Если въ заблужденіи
своемъ онъ уклонится отъ пути мира, отъ пути истины,
если оскорбитъ справедливость и вѣрность, то самыя
послѣдствія его заблужденій да обратятъ его на путь
правды и исправятъ его съ любовью.
Отецъ вселенной создалъ человѣка. Созданіе —
блудно-слабое; но и въ самомъ заблужденіи своемъ —
воспитанникъ Его благости, сынъ милосердія, сынъ
любви, которая всегда исправляя, никогда не оставляетъ
его.
Если ты жестокъ и несправедливъ, о человѣкъ! то
вспомни о своемъ происхожденіи. Изъ всѣхъ
божественныхъ свойствъ одно Милосердіе вызвало тебя
къ бытію, и въ самой жизни только благость и любовь
насыщаютъ тебя материнскою грудью своею.
3 Первообразъ человѣка
Довершивъ созданіе безсловесныхъ тварей,
Высшій въ безпредѣльной благости, въ ликѣ ангеловъ,
повелителей стихій, съ горнихъ% небесъ, посѣтилъ
земной эдемъ.
Онъ воззвалъ къ персти, и со всѣхъ %концевъ
новосозданной земли слетѣлись былинки. И Ангелъ
земли вѣщалъ: вотъ образуется смертное твореніе: не
избѣгнетъ оно смерти, гдѣ бы на землѣ не обрѣталось.
Изъ земли созданное въ землю обратится.
Всемогущій призвалъ небесное облако: оно
оросило персть(% так в книги), и изъ скучившейся
глины образовались своды, наполненные внутренними
органами и извилистыми переходами. И ангелъ воды
вѣщалъ: ты будешь нуждаться въ пищѣ, искусственное
76
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
созданіе; голодъ и жажда станутъ главными
двигателями жизни твоей.
Внутри образовались каналы и жилы; снаружи
различные члены; и ангелъ жизни изрекъ: ты будешь
подверженъ разнымъ вожделѣніямъ, прелестное
созданіе.
Тутъ Господь съ дочерьми своими, Любовью и
Мудростью, приблизился къ новому созданію; съ
отеческою снисходительностью приподнялъ его и
поцѣлуемъ сообщилъ ему свой безсмертный духъ.
Величественъ стоялъ человѣкъ и удивленными глазами
смотрѣлъ вокругъ себя. И вотъ изрекъ Господь: всѣ
растенія, всѣхъ животныхъ полей далъ я тебѣ. Вся земля
— отечество твое — принадлежитъ тебѣ, и ты владѣй ею.
Но самъ ты принадлежишь мнѣ: твой духъ есть
собственность моя; я отыму его, когда ударитъ твой
часъ.
Дщери божіи, Мудрость и Любовь, остались при
человѣкѣ, новомъ повелителѣ земли. Онѣ наставили его
и научили распознавать знаки животныхъ; онѣ, какъ
товарищи, бесѣдовали съ нимъ и находили удовольствіе
въ обращеніи съ человѣческимъ родомъ.
Такъ проживаетъ человѣкъ на землѣ вѣкъ свой.
Когда же ударяетъ часъ разрушенія, онъ отдаетъ тѣло
той стихіи, изъ которой сотворенъ, а духъ свой —
отеческій поцѣлуй Создателя — возвращаетъ своему
любящему Отцу.
Блаженъ достойный сынъ любви, возвращающій
Богу душу свою въ первоначальной незапятнанной
чистотѣ.
4. Почему сотворенъ былъ только одинъ человѣкъ?
Сотворенъ былъ одинъ человѣкъ, одинъ отецъ
всего рода людскаго, чтобы поучать насъ, что кто
убиваетъ одного человѣка, разрушаетъ цѣлый міръ; кто
спасаетъ одного человѣка, спасаетъ цѣлый міръ.
77
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Сотворенъ былъ одинъ только человѣкъ ради
мира всего человѣческаго общества, чтобы одинъ родъ
не могъ говорить другому: мой отецъ знатнѣе твоего.
Сотворенъ былъ одинъ только человѣкъ, чтобы
предупреждать заблужденія невѣждъ, которые могли бы
увѣровать въ бытіе двухъ Создателей.
5. Сотвореніе первой женщины
«И Господь образовалъ Еву изъ ребра Адама»
(Бытіе 2, 22) — не изъ головы его, дабы она въ безуміи
своемъ не возгордилась; не изъ глазъ его, дабы вглядъ ея
не былъ наглъ и обольстителенъ; не изъ уха его, дабы не
была любопытна; не изъ рта его, чтобы не была
болтлива; также не изъ сердца его, чтобы чужда была
зависти и ревности; также не изъ рукъ его, чтобы не
была слишкомъ дѣятельной; и не изъ ногъ его, чтобы не
была вѣтренной и праздношатающейся; — а сотворилъ
ее единственно только изъ ребра его, которое, какъ
скрытая и скромная часть тѣла, служитъ вѣрнымъ
символомъ цѣломудрія, этой первой и
преимущественной добродѣтели всего пола женскаго.
6. Адамово ребро
— Вашъ Богъ — воръ, сказалъ одинъ языческій
вельможа раби Гамліелю, ибо Онъ навелъ на Адама
глубокій сонъ, во время котораго укралъ у него ребро.
— Позволь мнѣ, отецъ, отвѣчать вмѣсто тебя,
сказала дочь р. Гамліеля, присутствовавшая тутъ. Отецъ
позволилъ.
— Сударь! обратилась она къ вельможѣ: прежде
чѣмъ отвѣтить тебѣ, я прошу тебя о правосудіи:
прошлую ночь въ мою комнату пробрался воръ,
похитилъ у меня серебряный кубокъ и вмѣсто него
оставилъ золотой.
— О, я желалъ бы, чтобы всѣ воры были таковы!
воскликнулъ вельможа съ улыбкою.
78
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Если такъ, продолжала дѣвушка, то Богъ нашъ
— не воръ, какъ ты изволилъ о Немъ выразиться, ибо
вмѣсто ребра, взятаго у Адама, Онъ подарилъ ему жену
— подругу жизни.
— Но я утверждаю нѣчто совершенно другое,
возразилъ вельможа: зачѣмъ понадобилось Богу навести
на Адама сонъ, отчего Онъ не взялъ у него ребра, когда
тотъ бодрствовалъ?
Въ отвѣтъ на это умная дочь р. Гамліеля взяла
кусокъ сыраго мяса и, не обмывъ его, тутъ же, въ
присутствіи вельможи, положила его на горячіе уголья.
Когда мясо достаточно поджарилось, она предложила
вельможѣ кушать его. Но вельможа отвернулся съ
отвращеніемъ, говоря: «нѣтъ, не могу кушать этого мяса,
послѣ того какъ видѣлъ его приготовленіе.»
— Точно такъ, — заключила дѣвушка, — и Ева
казалась бы отвратительной Адаму, еслибы онъ
бодрствовалъ и присутствовалъ при томъ, какъ Богъ
творилъ ее изъ его ребра.
7. Адамъ и заходъ солнца
Выгнанные изъ прелестнаго сада Эдема, Адамъ и
Ева печально, съ поникшими головами, бродили по
пустыннымъ полямъ земли. Солнце склонилось къ
западу. Провинившаяся чета со страхомъ смотрѣла на
поблѣднѣвшее свѣтило и чувствовала въ душѣ своей
ужасъ одиночества и смерти.
Небесное свѣтило блѣднѣло все больше и
больше. Несчастные остановились въ отчаяніи, не смѣя
ступить шага, не будучи въ состояніи вымолвить слова.
И вдругъ все погрузилось во тьму. Въ безсиліи они пали
на землю и думали, что божій гнѣвъ грозитъ опять
превратить все въ хаосъ за порушеніе ими Его заповѣди.
И всю долгую ночь провели они въ слезахъ и раскаяніи.
Когда же на другое утро первый лучъ солнца
опять заблестѣлъ, они ободрились, поднялись съ земли
и молитвою и жертвоприношеніемъ возблагодарили
79
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Бога за возвращеніе небеснаго свѣтила «Нашъ страхъ
былъ напрасенъ», — сказали они другъ другу — это не
болѣе, какъ обыкновенный ходъ вещей въ природѣ».
8. Каинъ и Авель
Каинъ и Авель, первые и единственные еще тогда
братья на землѣ, не жили однако въ мирѣ и согласіи.
Зависть и честолюбіе уже тогда овладѣли человѣческою
душою. Болѣе спокойный и благоразумный Авель
предложилъ брату всякія взаимныя несогласія
разбирать и рѣшать мирнымъ путемъ. «Мы — хозяева
земли», сказалъ онъ брату: «раздѣлимъ между собою всѣ
предметы на землѣ, и пусть каждый изъ насъ мирно
владѣетъ своимъ удѣломъ». Каину пришлось это
предложеніе по сердцу, и братья сейчасъ же приступили
къ раздѣлу. Каинъ взялъ себѣ всю землю, а на долю
Авеля выпало все движущееся на землѣ.
Но зависть, какъ червь, продолжала точить
сердце Каина и не давала ему покоя. Побуждаемый этой
злою страстью, Каинъ набросился однажды на брата съ
свирѣпостью дикаго звѣря, крича: «куда ставишь ты
ноги твои! на мои владѣнія? не смѣй: земля моя; прочь!
прочь съ земли моей!» Это неожиданное и нелѣпое
требованіе Каина поражаетъ Авеля до глубины души, но
онъ отвѣчаетъ съ кротостью: «братъ мой, подумай
только: вѣдь одежда, которая на тебѣ, изъ шерсти моихъ
овецъ, а я противъ этого ничего не имѣю». — «Прочь,
прочь съ земли моей!» кричитъ съ бѣшенствомъ Каинъ,
не слушая справедливыхъ доводовъ брата. Отъ
свирѣпаго звѣрскаго лица Каина Авель убѣгаетъ на
холмъ, но Каинъ преслѣдуетъ его и тамъ и кричитъ:
«прочь съ холма! не смѣешь и здѣсь: земля моя!» Авель
взбирается на гору. «И съ горы прочь! моя земля!»
Авелю некуда больше спасаться отъ грознаго брата;
Каинъ настигаетъ его и убиваетъ.
80
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
9. Погребеніе Авеля
Бездыханное тѣло Авеля лежало на землѣ; возлѣ
него бодрствовала вѣрная собака и охраняла трупъ отъ
хищныхъ звѣрей.
Адамъ и Ева, не знавшіе еще, что такое смерть,
безмолвно и неподвижно стояли у трупа сына,
дожидаясь пробужденія его отъ мнимаго сна.
Но сынъ не пробуждался, часы проходили, и
бѣдные родители все еще стояли, не зная что дѣлать и
что думать.
Воронъ былъ зрителемъ этой печальной
картины и думалъ про себя: несчастные! они не знаютъ,
что дѣлать съ трупомъ; я научу ихъ. Онъ взялъ другаго
недавно издохшаго ворона, поднесъ къ нимъ, предъ ихъ
глазами принялся разгребать землю до тѣхъ поръ, пока
не образовалась яма, и въ эту яму положилъ издохшаго
товарища.
Адамъ и Ева поняли этотъ печальный урокъ.
Они выкопали яму и похоронили дорогіе останки сына.
10. Раскаяніе Каина
Господь проклялъ Каина и приговорилъ его къ
страшнымъ терзаніямъ. Но Каинъ искренно
раскаивался, и милосердый Господь простилъ его,
напечатлѣвъ на челѣ его знакъ прощенія.
Когда Адамъ увидѣлъ Каина и замѣтилъ на челѣ
его этотъ знакъ, онъ спросилъ удивленно:
— Сынъ мой! чѣмъ умилостивилъ ты Божій
гнѣвъ?
— Отецъ! отвѣтилъ Каинъ: я призналъ вину
свою, искренно раскаялся и молилъ Бога о прощеніи.
— Горе мнѣ! — воскликнулъ Адамъ: — сила
раскаянія такъ велика, а я этого не зналъ. Быть можетъ,
раскаяніемъ и я могъ бы отмѣнить произнесенный надо
мною приговоръ!
81
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
11. Рожденіе Авраама
Была ясная безоблачная ночь. Въ домѣ Ѳераха
собралось много знатныхъ мужей и мудрецовъ востока,
чтобы участвовать въ его семейномъ торжествѣ по
случаю рожденія его сына Авраама. Уже было далеко за
полночь, когда пиръ окончился и гости стали
расходиться.
Возвращаясь домой по тихимъ, соннымъ
улицамъ и восхищаясь торжественностью ночнаго неба,
усѣяннаго миріадами блестящихъ звѣздъ, мудрецы были
вдругъ поражены необычайнымъ явленіемъ,
открывшимся ихъ взорамъ. На востокѣ — замѣчаютъ
они — восходитъ невиданная дотолѣ планета огромной
величины и блескомъ своимъ затмѣваетъ все звѣздное
небо. «Это чудесное явленіе есть великое предзнаменіе»,
сказали другъ другу мудрецы, привыкшіе наблюдать
теченіе небесныхъ свѣтилъ и предугадывать по нимъ
будущее: «не имѣетъ ли оно связи съ только что
родившимся у Ѳераха сыномъ? Да, непремѣнно имѣетъ,
и вотъ что оно означаетъ: младенецъ, родившійся у
Ѳераха, нѣкогда освѣтитъ міръ своимъ духомъ и,
подобно этому великому свѣтилу, затмитъ и разсѣетъ
язычество. Намъ нужно предупредить царя, чтобы
заблаговременно принять мѣры противъ угрожающей
всему язычеству опасности».
Такъ рѣшили мудрецы, и на слѣдующее утро
явились къ царю, разсказали ему о видѣнномъ ими
необычайномъ явленіи и о значеніи его и совѣтовали
ему немедленно убить сына Ѳераха. Ослѣпленный
суевѣріемъ своего вѣка, Нимвродъ съ благоговѣніемъ
выслушалъ разсказъ своихъ мудрецовъ и согласился на
ихъ предложеніе — убить новорожденнаго у Ѳераха
младенца. Но Ѳерахъ узнавъ объ этомъ, поспѣшилъ
скрыть Авраама вмѣстѣ съ мамкой въ одной пещерѣ, гдѣ
онъ оставался впродолженіе десяти лѣтъ, до тѣхъ поръ,
пока Нимвродъ о немъ совсѣмъ забылъ.
82
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
12. Авраамъ и Нивродъ
Ѳерахъ, отецъ Авраама, былъ язычникъ и велъ
торговлю идолами. Разъ, отлучившись по дѣламъ изъ
дому, онъ поручилъ продажу идоловъ сыну своему
Аврааму, тогда еще отроку.
Приходитъ язычникъ купить идолъ.
— Скажи на милость, сколько тебѣ лѣтъ?
спрашиваетъ его Авраамъ дружелюбно и учтиво:
— Пятьдесятъ или шестьдесятъ, отвѣчаетъ
язычникъ.
— И такой старикъ покланяется, словно Богу,
вещи, продолжительность которой день? — О, слѣпота!
о, глупость! восклицаетъ отрокъ съ жаромъ. Покупатель
уходитъ въ раздумьѣ.
Въ другой разъ, также во время отсутствія отца,
одна женщина принесла въ даръ богамъ полную миску
муки.
По уходѣ женщины, Авраамъ взялъ палку,
разбилъ всѣхъ идоловъ, оставивъ нетронутымъ только
самаго большаго, которому всунулъ въ руки палку.
Приходитъ отецъ и ужасается при видѣ этого зрѣлища.
— Что случилось? кто это сдѣлалъ? кричитъ онъ
въ сильной ярости.
— Слушай, отецъ, и дивись! — говоритъ сынъ:
пришла одна женщина и принесла въ даръ богамъ
полную миску муки, которую я поставилъ къ ногамъ
идоловъ. Вдругъ началась между ними страшная драка;
каждый идолъ хотѣлъ присвоить себѣ даръ. И въ то
время, какъ всѣ ссорились и дрались, самый большой
изъ нихъ схватилъ палку и... вотъ видишь: всѣ разбиты.
— Негодный! — закричалъ на него отецъ: развѣ
идолы могутъ говорить, слышать, ссориться, драться?
— Отецъ, отецъ! какія слова говоришь ты? святая
истина въ нихъ!
— Что?! — заревѣлъ на него отецъ: учить меня
вздумалъ? Пойдемъ! и отецъ потащилъ его къ
Нимвроду.
83
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Нимвродъ устремилъ на отрока гнѣвный взглядъ
и проговорилъ громко:
— Вотъ огонь! поклонись нашему божеству!
— Государь, отвѣчалъ Авраамъ неустрашимо: не
слѣдуетъ ли мнѣ скорѣе поклоняться водѣ, которая
тушитъ огонь?
— Пусть по твоему: поклонись водѣ!
— Но могу ли я оказать несправедливость
облакамъ, питающимъ водою моря и рѣки?
— Хорошо! поклонись облакамъ!
— Но что облака въ сравненіи съ вѣтромъ,
который разноситъ ихъ?
— Поклонись же вѣтру!
— Ахъ, вѣтру? Но что скажетъ человѣкъ, который
управляетъ и огнемъ, и водою, и вѣтромъ?
— Негодный! — вскричалъ на него Нимвродъ: я
заставлю тебя поклоняться огню! увидимъ, какъ
поможетъ тебѣ Богъ твой!
Съ этими словами Нимвродъ велѣлъ бросить
Авраама въ горящую печь; но въ эту минуту слетѣлъ
ангелъ съ неба и вытащилъ его цѣлымъ и невредимымъ
изъ огня.
13. Нравы Содома и Гоморы.
Въ этихъ городахъ существовалъ безчеловѣчный
обычай, запрещавшій, подъ страхомъ строгой казни,
давать нищимъ и странникамъ пищу и кровъ какъ за
деньги, такъ и даромъ. Нищіе и странники, случайно
забредшіе въ эти города, были обречены на голодную
смерть у всѣхъ на виду. Въ четырехъ частяхъ города
были устроены ночлежные дома, но горе% страннику, по
невѣдѣнію попавшему въ одинъ изъ этихъ
разбойничьихъ притоновъ съ надеждою найти тамъ
пріютъ! Не пріютъ, не отдыхъ обрѣталъ онъ тамъ, а
мученическую, звѣрскую смерть. Въ домахъ этихъ
стояли кровати, на которыхъ укладывали попавшихся
сюда странниковъ, и если кровать оказалась короче
84
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
роста человѣка, то съ звѣрскою жестокостью сжимали и
стискивали ему члены; если же кровать была длиннѣе
его роста, то вытягивали его члены съ тою же
жестокостью. Въ обоихъ случаяхъ странника мучили до
тѣхъ поръ, пока онъ въ страшныхъ страданіяхъ не
испускалъ духа.
Среди этого безчеловѣчнаго общества, въ городѣ
Содомѣ, жила одна добрая дѣвушка Тирца. Однажды
встрѣтила она въ близлежащемъ лѣсу больнаго старика,
еле влачившаго свои дряхлыя ноги.
— Откуда идешь ты и куда? спросила его Тирца,
тронутая его жалкимъ видомъ: — не знаешь развѣ, что
дорога эта ведетъ въ Содомъ, въ который никакой
странникъ не вступалъ еще безнаказанно?
При словѣ: «Содомъ» старикъ поблѣднѣлъ, какъ
мертвецъ.
— Содомъ? въ Содомъ ведетъ эта дорога,
говоришь ты? О, я несчастный! воскликнулъ старикъ съ
горечью: не зная дороги, я заблудился въ этомъ густомъ
лѣсу и принужденъ былъ провести ночь тамъ, подъ тѣмъ
деревомъ. Напрасно искалъ я какого нибудь лѣснаго
плода, чтобы утолить пожирающій меня голодъ. Ахъ,
какъ мучитъ онъ меня, ослабѣвшія ноги отказываются
носить меня, и скоро — боюсь я — лишусь послѣднихъ
силъ!
— Добрый старикъ! сказала Тирца со слезами:
жители нашего края злые люди, грѣшныя дѣла ихъ
вопіютъ къ небу о мщеніи; но мой отецъ, служившій
долгое время пастухомъ у благочестиваго Авраама, не
таковъ: отъ господина своего онъ научился быть
сострадательнымъ и добрымъ ко всѣмъ; и я, дочь его,
подражаю ему во всемъ. Возьми же, добрый старикъ,
вотъ этотъ кусокъ хлѣба, который я взяла себѣ на
завтракъ, возьми, утоли свой голодъ, только скорѣй,
чтобы неосторожностью не навлечь на насъ бѣды.
Сказавъ это, Тирца всунула ему въ руки свой
хлѣбъ, и поспѣшно стала удаляться, точно совершила не
85
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
человѣколюбивое дѣло, а злѣйшее преступленіе. Но едва
она успѣла сдѣлать нѣсколько шаговъ, какъ была
схвачена подкараулившимъ ее шпіономъ, слѣдившимъ
давно за нею. Онъ потащилъ ее вмѣстѣ съ злосчастнымъ
старикомъ въ городъ. Никакія мольбы, никакія слезы не
подѣйствовали: онъ ихъ передалъ въ руки содомскаго
правосудія.
— Какъ! — накинулся судья на бѣдную дѣвушку:
ты осмѣлилась, вопреки существующему запрещенію,
давать пищу страннику? Сознайся, преступница, когда и
какъ это было?
— Да! отвѣтила Тирца смѣло: — сознаюсь
откровенно: я отдала сегодня утромъ этому больному
старику мой хлѣбъ. Я молода и крѣпка, легко могла
сдержать свой голодъ до полудня; но этотъ дряхлый
старикъ, едва не умершій съ голоду предъ моими
глазами, возбудилъ во мнѣ чувство состраданія, и —
знаетъ Богъ — я иначе не могла поступить.
— Что за состраданіе? что за сожалѣніе?
вскричалъ съ бѣшенствомъ судья: слабость одна,
лишняя чувствительность! Постой, негодная, за твое
ослушаніе получишь должное наказаніе! А ты кто?
обратился онъ къ старику.
— Я Пэлэгъ, — отвѣчалъ старикъ дребезжащимъ
отъ дряхлости голосомъ: — сто двадцать лѣтъ мнѣ отъ
роду. Ноги мои трясутся, руки дрожатъ, глаза почти
ослѣпли. Не способный больше къ труду, я намѣренъ
былъ идти къ благочестивому и гостепріимному
Аврааму, домъ котораго открытъ для всѣхъ
нуждающихся, чтобы провести тамъ остатокъ дней
моихъ, но....
— Молчи, старый болтунъ! прервалъ его
свирѣпый судья: кто спрашиваетъ тебя о благочестіи и
гостепріимствѣ другихъ? Ты дерзко нарушилъ мѣстный
законъ, и будешь казненъ рукою палача.
Услышавъ то, дрожащая отъ ужаса дѣвушка
бросилась къ ногамъ тирана и душу раздирающимъ
86
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
плачемъ умоляла: «Сжалься, судья, сжалься надъ этимъ
старикомъ! возьми и мою жизнь: я виновна! я сама, изъ
собственнаго побужденія, дала ему хлѣбъ; пусть же моя
кровь будетъ пролита, но этого невиннаго старика
оставь!
— О, нѣтъ, нѣтъ! — взмолился сѣдой старикъ: —
только мою жизнь возьмите: все равно мнѣ уже не долго
жить. Мучьте меня, терзайте мое тѣло тысячью пытокъ,
убейте меня, если ваши законы такъ жаждутъ
человѣческой крови, но пощадите невинную молодую
жизнь, которая на утрѣ дней своихъ не успѣла еще
разцвѣсть!
Тиранъ остался глухъ и нѣмъ къ отчаяннымъ
воплямъ этихъ двухъ человѣческихъ душъ. «Нѣтъ!»
вскричалъ онъ: «не будетъ вамъ пощады! Вы оба
топтали ногами святой законъ нашей страны и оба
будете казнены.»
Несчастный сто двадцатилѣтній старикъ былъ
преданъ мучительной смерти: его живымъ закопали въ
землю. Съ благочестивой Тирцей поступили иначе:
раздѣли ее до нага, привязали къ столбу, вымазали ея
тѣло медомъ и напустили на нее цѣлый рой пчелъ.
Никто не обращалъ вниманія на ея отчаянные вопли,
когда пчелы вонзали свои острыя жала въ ея голое тѣло,
и въ страшныхъ мученіяхъ отдала она Богу душу.
14. Жертвоприношеніе Авраама
И всталъ Авраамъ рано утромъ и пошелъ. На
дорогѣ предсталъ предъ нимъ сатана въ образѣ старца и
говоритъ ему:
— Авраамъ, куда направляешь ты шаги свои?
— Я иду помолиться Богу, былъ отвѣтъ.
— Къ чему же тебѣ дрова, огонь и ножъ?
— Я полагаю помѣшкать въ дорогѣ, и вотъ я
взялъ все это, чтобы печь и варить.
— Зачѣмъ же обманываешь меня, Авраамъ? развѣ
я не знаю, что хочешь ты дѣлать сыну своему
87
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
возлюбленному? Не дѣлай этого, дабы не прекратился
родъ твой на землѣ.
— Прочь, возмутитель, да постигнетъ тебя гнѣвъ
Божій! крикнулъ на него Авраамъ.
Сатана исчезъ и явился Исааку въ образѣ
юноши, говоря; Исаакъ, Исаакъ! куда направляешь
стопы твои?
— Иду съ %отцемъ, отвѣтилъ Исаакъ, учиться
мудрости и добродѣтели.
— Когда же? при жизни или послѣ смерти: вѣдь
отецъ заколетъ тебя на одной изъ горъ.
— Воля отца — воля Божья, былъ кроткій отвѣтъ
Исаака.
Тогда сатана явился къ Сарѣ, чтобы смущать ея
сердце огорченіями. Но и она прогнала его, говоря:
прочь, возмутитель, такова воля Всемогущаго!
15. Странствованіе Авраама
И сказалъ Господь Аврааму: «выйди изъ родины
твоей!»
— О Боже! — отвѣчалъ Авраамъ съ грустью: —
какъ мнѣ оставить старика отца? Не оскверню ли я
этимъ поступкомъ святое имя Твое? Ибо народы будутъ
говорить: тотъ, который проповѣдывалъ намъ имя
Божье, покинулъ отца своего на старости лѣтъ.
Но Господь сказалъ: «не безпокойся, Авраамъ, я
избавлю тебя отъ этото огорченя». И прежде, чѣмъ
Авраамъ оставилъ родину свою, умеръ отецъ его.
И пошелъ Авраамъ странствовать по
Месопотаміи. Присматриваясь къ образу жизни
месопотамскихъ жителей, Авраамъ замѣтилъ, что они
предаются праздности и порокамъ. «О, я не желалъ бы
имѣть удѣлъ въ этой землѣ!» воскликнулъ онъ съ
ужасомъ. Продолжая странствовать, онъ дошелъ до
предѣловъ Тира. Здѣсь онъ съ удовольствіемъ увидѣлъ,
что жители прилежно занимаются земледѣліемъ. «О,
88
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
какъ желалъ бы я имѣть удѣлъ въ этой землѣ!»
воскликнулъ онъ съ радостью.
И сказалъ ему Господь: «эта земля будетъ
принадлежать потомкамъ твоимъ».
16. Рожденіе Моисея
Еще задолго до появленія Моисея на свѣтъ
Божій, сестра его Мирьямъ пророчествовала матери о
томъ, что отъ нея родится Избавитель Израиля. Въ тотъ
часъ, когда Моисей узрѣлъ свѣтъ, вся комната, въ
которой онъ родился, озарилась небеснымъ сіяніемъ.
Восхищенный этимъ чудеснымъ явленіемъ, отецъ
поцѣловалъ дочь въ лобъ и сказалъ: «Смотри, дочь,
пророчество твое начинаетъ вѣдь сбываться».
Когда же отецъ принужденъ былъ, въ силу
царскаго указа, бросить младенца въ Нилъ, огорченная
мать мрачно взглянула на дочь и сказала: «Смотри, дочь,
какъ пророчество твое оканчивается!» Но Мирьямъ, не
потерявшая вѣры въ божественное обѣщаніе,
послѣдовала за младенцемъ къ Нилу и осталась тамъ
ждать, увѣренная, что младенецъ будетъ спасенъ.
17. Младенецъ Моисей
Нѣжно, какъ мать, заботилась Битія, дочь
Фараона, о бѣдномъ сынѣ Израилевомъ, о Моисеѣ,
котораго она такъ чудесно спасла отъ смерти. Не по
днямъ, а по часамъ росъ и развивался младенецъ,
прекрасный какъ Божій день. Утѣха всего царскаго
дома, онъ не разъ вызывалъ своимъ дѣтскимъ лепетомъ
улыбку на лицѣ Фараона и своими ласками не разъ
прогонялъ черныя тучи, собиравшіяся на его челѣ.
Однажды, сидя на колѣняхъ царя, Моисей
рученками захватывалъ то одну, то другую изъ
бездѣлушекъ, украшавшихъ царское одѣяніе; наконецъ,
онъ ухватился за корону и сорвалъ ее съ головы царя;
корона вырвалась изъ рукъ ребенка, покатилась съ
трескомъ на полъ и разбилась.
89
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Суевѣрный Фараонъ поблѣднѣлъ: въ этомъ
ничтожномъ событіи онъ увидѣлъ грозное
предзнаменованіе для себя. Вмигъ былъ созванъ
верховный совѣтъ, и предъ смущеннаго повелителя
предстали три волхва. «Что сдѣлать съ этимъ
ребенкомъ, — спросилъ Фараонъ, — дерзнувшимъ
сорвать съ головы моей корону?»
Одинъ изъ лже-жрецовъ отвѣтилъ: «казнить его
смертію».
Но другой, Ітро, который въ звѣздѣ этого
мдаденца увидѣлъ звѣзду будущаго величія
собственнаго дома, сказалъ: «Государь! какую пользу
принесетъ тебѣ казнь этого ребенка, который не въ
состояніи еще отличить зла отъ добра? Прикажите,
Государь, принести двѣ жаровни; одну пусть наполнятъ
золотомъ до верху, другую горящими угольями. Если
ребенокъ простретъ руку къ золоту, то да исполнится
надъ нимъ приговоръ перваго судьи; если же онъ
протянетъ руку къ угольямъ, то это да будетъ знакомъ
того, что онъ не имѣетъ собственнаго сужденія, и,
слѣдовательно, не виноватъ въ поступкѣ своемъ».
Тотчасъ же былъ исполненъ совѣтъ Ітро;
принесли двѣ жаровни; одну съ золотомъ, другую съ
пылающими угольями, и поставили ихъ предъ
Моисеемъ. Блескъ золота плѣнилъ ребенка; уже онъ
протянулъ было руку за коварнымъ металломъ, какъ
вдругъ невидимый ангелъ обратилъ его взоры на болѣе
блестящій огонь. Съ улыбкою ребенокъ погрузилъ свою
руку въ жаровню, и, къ удивленію всѣхъ, вытащилъ ее
невредимою; снова погрузилъ онъ ее въ огонь, вытащилъ
жарко-пылавшій уголь и съ дѣтскимъ смѣхомъ взялъ его
въ ротъ.
Невинность ребенка была такимъ образомъ
доказана, но съ тѣхъ поръ, — такъ гласитъ преданіе, —
Моисей остался косноязычнымъ.
90
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
18. Моисей и Овечка
Моисей пасъ стада тестя своего Ітро. Кочуя
однажды со своими стадами по пустынямъ Мидіанской
земли и отыскивая удобныя пастбища, онъ замѣтилъ,
что одна овечка отдѣлилась отъ стада и куда-то
побѣжала. Моисей погнался за нею, но овечка бѣжала
все впередъ, перескакивая черезъ рытвины и овраги.
Наконецъ овечка остановилась у ручья и съ жадностью
стала пить. Тогда Моисей подошелъ и, съ
соболѣзнованіемъ глядя на нее, сказалъ: «О, бѣдное
созданіе! тебя мучила жажда, и ты бѣжала къ ручью
утолить ее, а я этого не зналъ. О бѣдняжка! ты, должно
быть, очень измучилась, устала, и хочется тебѣ
возвратиться къ подружкамъ твоимъ!» Когда овечка
перестала пить, Моисей взялъ ее на руки и понесъ къ
стаду. И въ то время, какъ Моисей съ ношею на рукахъ
возвращался къ стаду своему, раздался голосъ съ неба,
возвѣщавшій: «Ты, который обнаруживаешь столько
любви и состраданія къ стадамъ овецъ, ты вполнѣ
достоинъ призванія быть пастыремъ стада Божьяго».
19. Моисей на небѣ
Едва Моисей вступилъ въ преддверіе неба, какъ
между вѣчными небожителями поднялся шумъ и
волненіе. «Господи, Господи!» взывали взволнованные
ангелы: «рожденный женщиной, смертный, еще
живущй, дерзаетъ вступать въ наше общество. Какое
дерзновеніе! жакое оскверненіе святыни!»
— Сей сынъ человѣческій явился сюда получить
священный Законъ, чтобы унести его на землю,
возгласилъ богъ.
— «О ужасъ!» вскричали въ отчаяніи вѣчныя
существа: «унести святой законъ на землю! унести это
сокровище, проявившееся въ Твоей божественной идеѣ,
этотъ кладъ, съ начала вѣчности составляющій Твою
отраду! Законъ этотъ отданъ существу изъ плоти и
91
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
крови! О, нѣтъ, нѣтъ! сохрани его, оставь его, о Господи,
для неба!»
И обратился Господь къ Моисею и сказалъ:
возрази противникамъ твоимъ, Моисей!
«О Боже!» возопилъ Моисей: «боюсь: своимъ
огненнымъ дыханіемъ они превратятъ меня въ прахъ.»
— Положи руку на Превѣчный Престолъ Мой, и
говори свободно и безопасно.
И излилъ Господь на голову Моисея одинъ изъ
лучей Его вѣчной Славы, и почувствовалъ себя Моисей
свободнымъ и твердымъ, и началъ такъ:
— Священный Законъ, который Ты, о Господи,
обѣщалъ дать мнѣ, запрещаетъ покланяться идоламъ. А
развѣ вы, ангелы, пребываете среди языческихъ
народовъ? Законъ повелѣваетъ субботній отдыхъ; а вы,
безсмертные, развѣ работаете, необходимъ ли вамъ
отдыхъ? «Чти отца и матерь твою! — гласитъ Законъ; а
развѣ у васъ есть отецъ и мать? «Не убивай! не кради!»
— говорится далѣе въ законѣ; но имѣютъ ли мѣсто въ
небтѣ зависть, желанія, страсти, пороки?
При сихъ словахъ ангелы успокоились: они
убѣдились, что Священный Законъ окажется пригоднѣе
и цѣлесообразнѣе на землѣ, чѣмъ на небѣ. И радостно и
единодушно дали они свое одобреніе на унесеніе св.
Закона съ неба на землю.
20 Предложеніе св. Закона язычникамъ
Прежде чѣмъ Господь далъ священный Законъ
Израильтянамъ, Онъ явился къ другимъ племенамъ
земли и предлагалъ имъ его.
Потомки Исава спрашивали, что въ немъ
написано. «Законъ этотъ запрещаетъ убивать», былъ
отвѣтъ. Потомки Исава отклонили его, говоря: «Жизнь
наша — въ мечѣ, мечемъ же жилъ и праотецъ нашъ
Исавъ. Нѣтъ, не хотимъ этого закона.»
Измаильтяне также спрашивали, что въ законѣ
написано. «Запрещается грабить», гласилъ отвѣтъ. Они
92
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
также отвергли его, говоря: «наша жизнь — въ добычѣ,
добычею и войною жилъ и праотецъ нашъ Измаилъ.»
Такъ спрашивали и такъ отвѣчали всѣ языческія
племена и отказались отъ св. Закона.
21. Споръ
Едва извѣстна стала божественная идея объ
откровеніи св. Закона на вершинѣ горы, какъ всѣ горы
земли заспорили между собою. Каждая говорила: «я
призвана къ этому!» Тогда голосъ съ неба возвѣстилъ:
«Вы, прочія горы, вы — запятнаны: на вершинахъ
вашихъ возвышались языческіе жертвенники и курился
ѳиміамъ идоламъ. Только Синай не запятнанъ, только
на немъ провозглашено будетъ слово Божье!»
22. Почему св. Законъ данъ былъ въ пустынѣ?
Еслибы Господь открылъ Израильтянамъ Свой
Законъ въ какой нибудь обитаемой странѣ, то страна эта
возгордилась бы надъ всѣми странами земли. Поэтому
Господь далъ Законъ въ пустынѣ.
Онъ далъ Законъ въ пустынѣ для того, чтобы
показать, что сыны Закона свободны, какъ сыны
пустыни.
Онъ далъ Законъ въ пустынѣ, которая
принадлежитъ всѣмъ, чтобы показать, что и Законъ есть
достояніе всѣхъ.
23. Гласъ Божій
Гласъ Божій, раздававшійся на Синаѣ во время
Откровенія, проявлялъ великія знаменія и чудеса при
каждомъ звукѣ. Гласъ этотъ слышался по всей землѣ.
Для слуха Израильтянъ онъ гремѣлъ со всѣхъ четырехъ
сторонъ; съ востока, запада, сѣвера и юга; онъ звучалъ съ
неба, онъ звучалъ съ земли. Израильтяне не знали, куда
обернуться, не знали, съ какой стороны услышатъ они
святыя божественныя слова.
Когда раздавался гласъ Божій, все въ природѣ
замолкало: птицы не щебетали, не шевелили крыльями:
93
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
овцы не блеяли; быки не мычали; серафимы не
двигались; небесные хоры затихали; и всѣ человѣческія
племена безмолвствовали.
24. Богъ единъ
Когда гласъ Божій раздавался на Синаѣ отъ
сферы къ сферѣ, отъ неба къ небу, тогда небеса
разверзлись, и глазамъ вѣрующихъ открылся одинъ
Богъ, одно Величіе Его, наполнявшее всѣ небеса.
Восхищенный Израиль такъ сказалъ: «Господи,
Господи! для меня не существуетъ въ небесахъ ничего
другаго, кромѣ Величія Твоего. Ты для меня одинъ въ
небесахъ и одинъ на землѣ; другаго Бога, кромѣ Тебя, я
не ищу на небѣ; другаго Бога, кромѣ Тебя, я не желаю на
землѣ. И каждый день, собравшись въ молитвенные
дома, я буду свидѣтельствовать о Твоемъ единствѣ и
буду говорить: «Внемли, Израиль, Господь Богъ нашъ —
Богъ единый».
25. Смерть Аарона
Глубокая скорбь наполняла душу Моисея, когда
онъ долженъ былъ, по повелѣнію Бога, возвѣстить брату
о послѣднемъ часѣ его. Всю ночь провелъ онъ безъ сна, и
едва утро разсвѣтало, онъ всталъ въ сильномъ волненіи
и пошелъ къ Аарону. Ааронъ удивился столь раннему
приходу брата и спросилъ его о причинѣ. «Всю ночь, —
отвѣчалъ Моисей, — я не могъ сомкнуть очей: я
размышлялъ о нѣкоторыхъ трудныхъ мѣстахъ св.
Писанія и вотъ пришелъ я къ тебѣ обсудить ихъ
вмѣстѣ».
Братья открыли святую Книгу Закона и стали
читать съ самаго начала. На каждомъ мѣстѣ они
прерывали чтеніе и восклицали: «Это свято, это велико,
это справедливо!» Когда они прочли о грѣхопаденіи
Адама, Моисей погрузился въ размышленія; потомъ
воскликнулъ со скорбью: «О, Адамъ, зачѣмъ принесъ ты
міру смерть!»
94
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Къ чему скорбѣть? сказалъ Ааронъ: не ведетъ
ли смерть къ вѣчному блаженству, къ высшимъ
радостямъ эдема?
— «Все же смерть ужасна; и намъ съ тобою не
вѣчно жить!» сказалъ Моисей съ горечью: «какъ
полагаешь, братъ, сколько тебѣ еще осталось жить?»
— Полагаю — лѣтъ двадцать.
— «О, гораздо меньше», возразилъ Моисей.
— Быть можетъ, пятнадцать.
— «И того меньше!»
Ааронъ все сбавлялъ цифру предполагаемыхъ
лѣтъ жизни и получалъ все тотъ же отвѣтъ: «еще
меньше». Тревожная мысль вкралась въ душу Аарона и
сильно взволновала его.
— «Любезный братъ!» продолжалъ между тѣмъ
Моисей: «еслибы Богъ извѣстилъ тебя, что умрешь
черезъ сто лѣтъ, что сказалъ бы ты?»
— Я сказалъ бы, что Господь справедливъ.
— «А если Онъ извѣстилъ бы тебя, что ты
долженъ умереть сейчасъ, теперь же?»
— Я сказалъ бы, что Превѣчный справедливъ и
печется о благѣ моемъ.
— «Ты, я вижу, охотно принимаешь смерть;
слѣдуй же за мною».
И въ этотъ часъ видѣли Моисея, Аарона и сына
послѣдняго, Елеазара, восходящими на гору. На
вершинѣ горы открылась передъ ними чудеснымъ
образомъ пещера. Они вошли туда и нашли тамъ
приготовленный гробъ. Ааронъ легъ въ гробъ и сталъ
готовиться къ смерти.
— «Горе мнѣ!» воскликнулъ Моисей съ горечью;
«при смерти сестры нашей мы оба присутствовали, при
твоей — я; кто же будетъ присутствовать при моей
смерти?»
И послышался голосъ съ неба: Превѣчный самъ
будетъ присутствовать при смерти твоей!
95
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Моисей и Елеазаръ поцѣловали умирающаго въ
лобъ и принялись разоблачать его. И по мѣрѣ того какъ
члены Аарона обнажались, ихъ окружало и покрывало
чудесное небесное облако. Воцарилась глубокая
тишина, и Ааронъ, казалось, погружался въ сладкій
сонъ.
— «Что чувствуешь, братъ?» обратился къ нему
Моисей.
— Чувствую, что эфирное облако окружаетъ
меня. — «Что чувствуешь теперь, Ааронъ»? спросилъ
Моисей, спустя немного.
— Чувствую, какъ чудесное облако наполняетъ
меня небесною отрадою.
Когда душа Аарона воспрянула къ небу, Моисей
еще разъ спросил: «братъ, что ощущаешь ты»?
— Ощущаю такую радость, что сожалѣю, зачѣмъ
смерть не пришла раньше.
— «О, счастливецъ, о сладкая смерть!»
воскликнулъ Моисей: «о, еслибы такова была и моя
смерть!»
Моисей и Елеазаръ одни сошли съ горы. Народъ
скорбѣлъ по Ааронѣ. И вдругъ открылась пещера, и
вознесся изъ нея гробъ Аарона къ небу, и ангелы
сопровождали его и пѣли: «Уста его возвѣщали всегда
законъ истины». Народъ видѣлъ это, плакалъ и
утѣшился.
26. Смерть Моисея
Когда пробилъ послѣдній часъ Моисея, Богъ
призвалъ ангела Гавріила и сказалъ: «Пойди, принеси на
небо душу Моисея!»
— Боже, Боже! — возопилъ ангелъ: я не дерзаю
принесть смерть человѣку, равнаго которому нѣтъ среди
всего рода человѣческаго.
И призвалъ Господь ангела Михаила и сказалъ
ему: «Пойди ты, принеси на небо душу Моисея!»
96
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
И вострепеталъ ангелъ и взмолился: «Боже
Превѣчный! Я былъ его учителемъ, онъ — ученикомъ
моимъ. Ахъ, не могу я видѣть смерти его!»
И призвалъ Господь Самоила, ангела
уничтоженія, ангела смерти, и сказалъ: «Пойди ты,
принеси душу Моисея на небо».
И возсіялъ ангелъ смерти кровожадной
радостью, и ополчился онъ гнѣвомъ, и опоясался
смертоносными орудіями, и помчался къ святому мужу.
Моисей въ это время писалъ послѣднія строки
Священнаго Писанія, и ореолъ Божественнаго сіянія
окружалъ лице его. Ангелъ смерти смутился и
содрогнулся. «Нѣтъ, — думалъ онъ про себя, — этотъ
человѣкъ подобенъ ангелу, и никакой ангелъ ему смерти
принести не можетъ».
— «Чего хочешь и чего ищешь ты»? обратился къ
нему божественный мужъ.
— Я посланъ за душею твоею, отвѣтилъ съ
трепетомъ ангелъ: всѣ смертные подвластны мнѣ.
— «Но не я!» воскликнулъ Моисей: «не я,
исполнитель божественныхъ чудесъ, распространитель
святой истины на землѣ, — я не долженъ, не могу
поручить тебѣ души моей!» Ангелъ смерти исчезъ.
И воззвалъ таинственный голосъ съ неба: —
Моисей, Моисей, твой часъ насталъ, ты долженъ
умереть!
— «Боже, Боже!» возопилъ Моисей: «сколько
разъ былъ я принятъ въ небесныхъ сферахъ, сколько
разъ былъ я допущенъ къ божественному поцѣлую, —
ахъ, не довѣряй, о Господи, души моей ангелу смерти!»
И снова возвѣстилъ голосъ съ неба: «Успокойся,
Моисей! Я самъ приду за душею твоею и самъ учиню
тебѣ погребеніе.»
И Моисей, чистый какъ серафимъ, сталъ
готовиться къ смерти.
97
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Съ %горнихъ небесъ сошелъ Господь въ
сопровожденіи трехъ ангеловъ: Гавріила, Михаила и
Самоила. Ангелы приготовили гробъ.
И сказалъ Господь Моисею: «Сомкни вѣжди
твои!» И сомкнулъ Моисей вѣжди. — «Положи руки на
грудь!» И положилъ онъ руки на грудь. — «Выпрями
ноги!» И выпрямилъ онъ ноги.
— «Святая душа, дочь моя!» сказалъ Господь:
«сто двадцать лѣтъ одухотворяла ты это чистое жилище
изъ праха. Насталъ твой часъ: выйди и вознесись на
небо!»
И отвѣчала душа трепетно: «я люблю это чистое
незапятнанное тѣло, — ахъ, силъ нѣтъ разстаться съ
нимъ!»
— «Дочь моя, выйди! Я помѣщу тебя въ высшихъ
небесахъ, у Превѣчнаго Престола Моего, среди
серафимовъ и херувимовъ».
Душа колебалась. Тогда Господь напечатлѣлъ на
лобъ Моисея поцѣлуй, и въ поцѣлуѣ семъ душа Моисея
вознеслась на небо.
И печальное облако покрыло небо, и съ неба
раздались слова: «Кто останется на землѣ, чтобы
разсѣять заблужденія?». И земля восплакала; «Я
потеряла святаго». И Израиль рыдалъ: «Мы лишились
пастыря». И хоръ ангеловъ воспѣлъ: «Гряди, о святой,
гряди въ божественныя объятія!»
27. Могила Моисея
Сыщики однажды хотѣля найти могилу
божественнаго мужа Моисея, они стояли уже на
вершинѣ горы Небо, но когда окинули глазами
разстилавшуюся внизу долину, то имъ показалось, что
могила Моисея тамъ. Тогда они раздѣлились на двѣ
группы; одна осталась на горѣ, другая отправилась на
поиски въ долину. Стоявшимъ на горѣ казалось, что
могила въ долинѣ; ходившимъ по долинѣ, — что она на
горѣ. Такимъ образомъ могила Моисея осталась
98
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
навсегда неотысканною, согласно рѣшенію
божественнаго Промысла.
II. Историческія
28. Сѣтованіе въ небесахъ
Когда приговоръ о гибели и разрушеніи
Іерусалима и св. храма былъ начертанъ и печатью
закрѣпленъ въ книгахъ божественнаго неумолимаго
правосудія, тогда раздался сѣтующій гласъ въ небесахъ,
говорившій такъ:
— О Ангелы, о блаженные! когда царь земной
оплакиваетъ смерть сына, то чѣмъ, какимъ внѣшнимъ
образомъ выражаетъ онъ внутреннюю печаль свою?
— «Онъ покрываетъ двери дворца своего
вретищами», отвѣчали ангелы.
И голосъ произнесъ: «да свершится такъ и въ
небесахъ!»
И небо покрылось и омрачилось черными
тучами. И продолжалъ голосъ: «чѣмъ еще выражаетъ
земной царь свою скорбь по сынѣ своемъ?»
— «Онъ окружаетъ себя тьмою и удаляетъ отъ
себя все блестящее и свѣтящее».
— «Да свершится то же въ небесахъ!» произнесъ
голосъ. И померкъ свѣтъ солнца, и потускнѣла луна, и
звѣзды перестали сіять.
Ангелы: «въ царскихъ покояхъ — смятеніе и
безпорядокъ».
Голосъ: «да свершится такъ и въ небесахъ!»
И превѣчные троны праведниковъ обрушились и
пришли въ безпорядокъ.
Ангелы: «самъ царь уединяется». И Величіе
Господне уединилосъ.
29. Рѣшеніе Бога — неизмѣнно
Храмъ лежалъ въ пеплѣ, Іерусалимъ и вся святая
земля — въ развалинахъ, Израиль — въ изгнаніи.
99
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
И скорбный голосъ съ неба возглашалъ: «О, гдѣ
ты, св. Храмъ Мой! гдѣ вы, жрецы мои? гдѣ вы, дѣти
мои? Увы! тщетны были увѣщеванія пророковъ Моихъ:
вы пребывали въ грѣхахъ своихъ! Предостерегалъ я
васъ, но вы не вернулись ко мнѣ! Іеремія, Іеремія! Иди и
возвѣсти патріархамъ о горѣ народа твоего, вызови ихъ
изъ могилъ, пусть поднимутъ плачъ и сѣтованіе, ибо они
умѣютъ плакать и молиться».
Вздыхая блуждаетъ печальный пророкъ по
берегамъ Іордана и, обращая взоры къ гробницамъ
патріарховъ, взываетъ: «Отцы, отцы! возстаньте изъ
гробовъ вашихъ, явитесь къ Превѣчному, плачьте и
молитесь!»
Встревоженные изъ гробницъ своихъ, отцы
спрашивають въ ужасѣ: «Какую печальную вѣсть
приносишь ты, пророкъ?» Но горе сдавливаетъ грудь
пророка, слезы душатъ его, и слово нѣмѣетъ на устахъ
его. Продолжая путь свой, пророкъ вдругъ
останавливается и взываетъ: «О Моисей, о сынъ
Амрама! возстань изъ гроба твоего, воззри на стадо твое,
ибо домъ Якова опустошенъ, Израиль разграбленъ».
И спрашиваетъ Моисей въ трепетѣ: «какую
печальную вѣсть приносишь ты?»
Но пророкъ молчитъ, проливая горькія слезы.
Со страхомъ въ душѣ летитъ Моисей къ
ангеламъ и спрашиваетъ ихъ: «что за несчастіе
случилось на землѣ?»
— «Несчастный»! говорятъ ему ангелы: «развѣ
ты не знаешь: храмъ разрушенъ, Израиль — въ
изгнаніи».
Крикъ ужаса и скорби вырывается изъ груди
Моисея, и спѣшитъ онъ сообщить эту скорбную вѣсть
патріархамъ.
И собравшись, садятся всѣ они на пепелъ храма,
плачутъ и сѣтуютъ, и небо покрывается печалью.
Со слезами на глазахъ, въ разодранной одеждѣ,
съ пепломъ на головѣ, является Авраамъ предъ Богомъ и
100
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
молитъ: «Боже Великій! за что пріуготовилъ Ты дѣтямъ
моимъ столько страданій и позора»? И вмѣстѣ съ
Авраамомъ сѣтуютъ сонмы ангеловъ и говорятъ:
«Господи, Господи! стези, ведущія къ святилищу
Твоему, опустошены; Сіонъ, который Ты благословлялъ
и столько любилъ, проклятъ; союзъ, о которомъ клялся
ты Аврааму, нарушенъ. Онъ первый провозглашалъ имя
Твое, онъ вѣдь первый основалъ царство Твое на
землѣ!»
И съ Предвѣчнаго Престола раздался голосъ:
«Сыновья твои, Авраамъ, согрѣшили; они нарушили св.
Законъ мой. Да свидѣтельствуетъ противъ нихъ сама
Тора.
И явилась Тора предъ вѣчнымъ Престоломъ.
— «Дочь моя!» сказалъ Авраамъ: «вспомни:
отверженная всѣми племенами земли, ты была принята
только моими дѣтьми. Можешь ли ты теперь, въ дни ихъ
печали и скорби, свидѣтельствовать противъ нихъ?»
Тора безмолвствовала.
— «Пусть прійдутъ буквы Торы
свидѣтельствовать противъ сыновей твоихъ»! возразилъ
Господь.
Явилась Алефъ
Авраамъ воскликнулъ: «Тобою начинется первое
слово заповѣдей, данныхъ на Синаѣ, — слово,
провозглашающее единство Божіе. Всѣ народы
презрѣли это слово, и только дѣти мои приняли его. И
можешь ты теперь свидѣтельствовать противъ нихъ?»
Алефа молчала. Явились Бетъ,
Авраамъ воскликнулъ: «Тобою начинается та
святая книга, которая почитается единственно только
моими дѣтьми, и можешь ли ты свидѣтельствовать
противъ нихъ?»
Бетъ молчала. И молчали всѣ буквы Св. Писанія.
И продолжалъ Авраамъ и сказалъ: «Владыка міра!
вспомни тотъ день, когда я самъ, собственными руками
связалъ сына своего единственнаго, самъ положилъ его
101
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
на жертвенникъ, поднялъ ножъ, чтобы заколоть его.... О,
вспомни это и сжалься надъ дѣтьми моими!»
Исаакъ сѣтовалъ: «Боже! по велѣнію отца моего
я безропотно склонилъ голову, подставилъ выю подъ
ножъ... О, вспомни это и сжалься надъ дѣтьми моими!»
Яковъ вопіялъ: «Жестокія страданія
перетерпѣвалъ я въ домѣ Лавана; братъ мой Исавъ
угрожалъ мнѣ смертью; вся жизнь моя была полна
страданія и горя. Но все переносилъ я ради блага дѣтей
моихъ, которыхъ оберегалъ, какъ птицы оберегаютъ
птенцовъ своихъ, съ любовью и нѣжностью. А теперь
любимыя дѣти мои изгнаны изъ страны своей, преданы
мечу. Вспомни, о Боже, все, что я переносилъ изъ-за
нихъ, и сжалься надъ ними!»
Моисей взмолился: «Господи! сорокъ лѣтъ былъ
я, по водѣ Твоей, отцемъ и пастыремъ этого народа;
сорокъ лѣтъ блуждалъ я, подобно коню, въ пустынѣ, и на
порогѣ обѣтованной земли, послушный голосу Твоему,
я, прекратилъ земное существованіе; а теперь народъ
этотъ разсѣянъ, опозоренъ и посрамленъ!...»
И свыше раздались слова: «Судъ Превѣчнаго
неизмѣнимъ, уповайте на будущее!»
30. Плачущій Сіонъ
Вхожу я однажды въ Іерусалимъ —
разсказываетъ пророкъ Іеремія, — и вотъ вижу я: на
вершинѣ горы Сіона сидитъ женщина съ распущенными
волосами, вся облаченная въ черное, плачетъ и сѣтуетъ и
такъ говоритъ: «Горе мнѣ, горе! кто утѣшитъ меня, кто
пожалѣетъ меня? Несчастіе мое какъ море велико!».
Отъ этого плача сердце мое разрывалось на
части, изъ глазъ моихъ неудержимо потекли слезы, и,
глубоко сочувствуя ея горю, поднялся я на гору,
приблизился къ ней и сказалъ: «Кто ты, рыдающая, кто
ты, несчастная? Дочь ли ты смертнаго, подобнаго мнѣ,
или ты — дочь неба»?
102
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— «Ахъ, я несчастная! ахъ, я безутѣшная!»
сказала женщина сквозь рыданія, истерзавшія душу
мою: «не знаешь ты развѣ горя моего? Семерыхъ
сыновей родила я мужу моему, и ушелъ онъ съ ними въ
далекую страну. Многіе годы сидѣла я одинокая, съ
томленіемъ сердца ожидая возвращенія ихъ, но увы!
мертвые не возвращаются. Домъ обрушился на
семерыхъ сыновей моихъ, которыхъ холила и берегла,
какъ зеницу ока моего; смертію низкихъ умерли они,
трупы ихъ валяются, какъ падаль, на землѣ. О, не
утѣшай меня, оставь меня въ печали моей! Дай мнѣ
выплакать горе мое, дай мнѣ изливать потоки слезъ!
Море слезъ изолью я, ибо какъ море велико несчастіе
мое!»
— Но развѣ участь Сіона — матери городовъ
Израильскихъ — лучше твоей? отвѣтилъ я ей въ
утѣшеніе: Іерусалимъ превращенъ въ пустыню, трупы
людей валяются на всѣхъ площадяхъ и улицахъ,
знатнѣйшіе юноши и красивѣйшія дще%дочери Сіона
взяты въ плѣнъ и проданы въ рабство.
— «О, сынъ мой!» воскликнула женщина,
всплеснувъ руками: «не узнаешь ты меня? Сіонъ — вѣдь
это я, я, плачущая и сѣтующая о потерѣ сыновей
своихъ!»
31. Невинно пролитая кровь
По взятіи Іерусалима Навуходносоромъ,
главный военачальникъ его Навузарадонъ вступилъ въ
храмъ, вошелъ въ палату священниковъ и, замѣтивъ на
полу кровь, кипѣвшую подобно горячей водѣ въ котлѣ,
обратился къ стоявшимъ тутъ священникамъ и
спросилъ: «что это за чудесная кровь, не перестающая
кипѣть?»
— «Это жертвенная кровь воловъ, барановъ и
овецъ», отвѣчали священники. Навузарадонъ велѣлъ
принести себѣ жертвенной крови изъ храма, но
принесенная кровь не походила на ту, которая
103
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
безостановочно кипѣла на полу. Онъ воспылалъ
гнѣвомъ и закричалъ: «скажете ли вы мнѣ, что это за
кровь, или я сдеру съ васъ мясо желѣзными гребнями и
трупы брошу на съѣденіе хищнымъ птицамъ!»
— «Помилуй, государь нашъ!» взмолились
священники: «откроемъ тебѣ всю истину: жилъ среди
насъ священникъ и пророкъ Божій, Захарія. Онъ
пророчествовалъ народу печальный конецъ, угрожалъ
ему пожарами, моровой язвой, уничтоженіемъ
государства, рабствомъ; увѣщевалъ творить добро и
истину и призывалъ къ покаянію. Но встали злодѣи-
возмутители, убили его въ храмѣ Божіемъ, предъ
алтаремъ, въ то самое время, какъ онъ произносилъ одну
изъ своихъ громовыхъ проповѣдей. И вотъ съ тѣхъ поръ
невинно пролитая кровь истиннаго пророка Божьяго
кипитъ и вопіетъ къ небу о мщеніи и обвиняетъ убійцъ
предъ праведнымъ престоломъ Господа».
«Если такъ», сказалъ разгнѣванный
Навузарадонъ, «то я умиротворю, искуплю и успокою
ее».
— Онъ велѣлъ привести всѣхъ членовъ большаго
и малаго синедріоновъ и зарѣзалъ ихъ надъ кипящею
кровью пророка; но кровь его продолжала кипѣть и не
успокоилась. Тогда онъ собралъ тысячи
прелестнѣйшихъ юношей и дѣвицъ, зарѣзалъ ихъ на
одномъ камнѣ, кровь ихъ смѣшалась съ кровъю пророка,
а она все таки не угомонилась и не переставала кипѣть.
Наконецъ велѣлъ онъ зарѣзать на томъ же мѣстѣ
множество ни въ чемъ неповинныхъ дѣтей, учениковъ
школъ, но все напрасно: кровь пророка продолжала
кипѣть. «Захарія! Захарія!» воскликнулъ тиранъ: «ты
еще не удовлетворенъ? твой возмущенный духъ еще не
умиротворенъ? хочешь ли ты, чтобы я уничтожилъ всю
Іудею — я это сдѣлаю!» Мгновенно кровь угомонилась и
перестала кипѣть.
Теперь только Навузарадонъ очнулся отъ
опьянѣнія кровопролитіемъ; спавшая совѣсть
104
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
пробудилась въ сердцѣ его, и, раскаявшись въ этомъ
черномъ дѣлѣ, онъ сказалъ: «горе мнѣ! если за кровь
одного человѣка Іудея должна была столько выстрадать,
то какая участь ожидаетъ меня, проливавшаго кровь
столькихъ тысячъ людей!»
Скоро послѣ того Навузарадонъ отрекся отъ
своего сана и отъ всѣхъ почестей, перешелъ въ іудейство
и прожилъ остатокъ дней своихъ въ искреннемъ
раскаяніи.
32 Смерть священниковъ
Солнце садилось. Изъ храма Божія пробивалась
уже яркое пламя. Утомленные боемъ, упоенные
кровавою побѣдою, суровые воины Вавилона отдыхали.
Все кругомъ погрузилось въ сонъ; — спала и смерть,
спало и горе.
Все тише и тише становилось кругомъ. Замолкли
улицы Сіона, только изрѣдка раздавался тяжкій стонъ
какого нибудь страдальца, отдававшаго Богу
многогрѣшную душу.
Но не спали во храмѣ. Раскрылась кровля его, и
на верхъ вышли попарно священники, облаченные въ
бѣлую одежду. У одного въ рукахъ была курильница,
изъ которой вѣчно возносился ѳиміамъ; у другаго —
священная лира; у третьяго — ножъ, которымъ
закалывались жертвы; у четвертаго — рогъ свободы;
однимъ словомъ, каждый имѣлъ въ рукахъ то, что
долженъ былъ носить во время служенія. Но сладкій
ѳиміамъ не курится въ кадилѣ, молчитъ свящѣнная
лира, и звуки замираютъ въ рогѣ, нѣкогда
возвѣщавшемъ о свободѣ.
Но вотъ изъ ихъ среды выходитъ старецъ —
первосвященникъ; онъ въ полномъ облаченіи: уримъ и
шумимъ блестятъ на груди его; медленно, тихо
приближается онъ къ краю кровли и говоритъ: «Господь
вселенной! Ты ниспослалъ огонь на храмъ Твой; безъ
Твоей воли никто не былъ бы въ силахъ сдѣлать этого!
105
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
уже пламя пробивается вверхъ; мы почти задыхаемся въ
дыму. Благодаримъ Тебя, Господи, за то, что Ты не далъ
намъ дожить до того, чтобы на томъ мѣстѣ, гдѣ стоялъ
Т вой кивотъ, совершалось служеніе идоламъ
вавилонскимъ. Мы — священники — теперь не нужны.
Кому же, Господи, если не Тебѣ, вручу я знакъ своего
достоинства, который Ты мнѣ передалъ въ лучшіе дни?
Вотъ онъ, — передаю его достойнѣйшему впослѣдствіи
мужу».
Съ этими словами старецъ вынулъ изъ-подъ
своей одежды ключъ, которымъ онъ только что
замкнулъ кивотъ. Высоко къ небу поднялъ онъ золотой
ключъ, ярко заблиставшій въ заревѣ пожара. Вдругъ
изъ-за тучъ протянулась рука, схватила ключъ и
положила его предъ престолъ Божій.
Въ это самое мгновеніе первосвященникъ, а за
нимъ и всѣ священники ринулись въ пламя, вслѣдъ за
тѣмъ обрушился и храмъ, покрывъ собою останки
вѣрныхъ служителей Бога.
33. Александръ Македонскій и Симеонъ
Праведный
25-ый день мѣсяца Тевеса есть день
праздничный, въ который нельзя поститься. Въ этотъ
день хутеи2 просили у Александра позволенія
разрушить Іерусалимскій храмъ, и онъ позволилъ имъ
это. Дали знать Симеону праведному. Что же сдѣлалъ
онъ? Онъ облекся въ священныя одежды и взялъ съ
собою знатнѣйшихъ лицъ Іерусалима; въ рукахъ у него
2 Хутеи, или самаритяне — отпавшая отъ Іудаизма секта.
Первое основаніе этой секты положили иноземцы, поселившіеся въ
Палестинѣ, по приказанію ассирійскаго царя Санхериба (см. 2 кн.
Царствъ, гл. 17). Они приняли еврейскій законъ, смѣшавъ его съ
языческими вѣрованіями. Находясь въ постоянной враждѣ съ
евреями, которые считали ихъ язычниками и не хотѣли съ ними
смѣшиваться, они постоянно клеветали на нихъ предъ персидскими
царями, и особенно старались не допускать ихъ выстроить храмъ, что
и удалось имъ нѣсколько разъ.
106
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
были факелы; они шли цѣлую ночь и къ разсвѣту
встрѣтились съ Александромъ у Антипароса. «Кто эти
люди?» спросилъ царь. — «Это іудеи, непокорные тебѣ»,
отвѣтили ему хутеи. Когда царь увидѣлъ Симеона, онъ
сошелъ съ колесницы и поклонился ему. «Такой царь,
какъ ты, кланяется этому Іудею?» спросили его. «Когда
я иду на войну, ангелъ, имѣющій видъ этого человѣка,
помогаетъ мнѣ одерживать побѣды надъ врагами
моими», отвѣчалъ Александръ. Затѣмъ онъ спросилъ
Іудеевъ: «зачѣмъ пришли вы?» — «Храмъ», отвѣчали
они, «въ которомъ мы молимъ Бога о тебѣ и о царствѣ
твоемъ, — да не разрушится оно во вѣки, — храмъ этотъ
долженъ ли быть разрушенъ, по навѣту этихъ людей!» —
«Кто они?» спросилъ Александръ, — «Вотъ эти хутеи,
стоящіе передъ тобой». — «Они въ вашей власти»,
сказалъ царь.
34. Опровергнутыя притязанія
Въ 24-ый день мѣсяца Нисана съ евреевъ сняты
были извѣты ихъ враговъ. Въ этотъ день африканцы
судились съ евреями предъ Александромъ
Македонскимъ. — «Палестина, говорили они,
принадлежитъ намъ, ибо она вездѣ въ Библіи
называется страной Ханаанъ, а мы потомки Ханаана,
сына Хамова». Тогда Гевига-бенъ-Песиса, еврейскій
мудрецъ, горбатый уродъ, сказалъ мудрецамъ: пустите
меня судиться съ ними предъ царемъ; если они
побѣдятъ, то скажете: «вы одержали побѣду надъ
идіотомъ»; если же я одержу побѣду, то скажете: «Тора
нашего учителя Моисея одержала верхъ». Ему
позволили, и онъ предсталъ предъ царемъ. Когда
африканцы начали излагать свои притязанія, онъ
отвѣчалъ: «Откуда приводите вы ваши доказательства —
изъ Торы? изъ нея же я докажу вамъ нашу правоту. Въ
Библіи (книга Бытія гл. 9) сказано: и сказалъ онъ (Ной):
проклятъ Ханаанъ: рабомъ да будетъ онъ своимъ
братьямъ! Имущество же, пріобрѣтенное рабомъ, кому
107
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
принадлежитъ: развѣ не его господину? (т. е. — намъ
потомкамъ Сима и царю Александру, потомку Яфета.)
Къ тому же, столько уже времени вы не служили намъ!
Услышавъ его слова, царь сказалъ африканцамъ:
«отвѣчайте ему!» — «Царь!» сказали они, «дай намъ
срокъ три дня». Онъ далъ имъ время. Но три дня
прошли, а отвѣта они не могли придумать. Тогда они
убѣжали, бросивъ засѣянныя поля и засаженные
виноградники.
Въ другой разъ, египтяне судились съ евреями
предъ Адександромъ. — «Возвратите намъ золото,
серебро и дорогую одежду, которыя вы забрали у насъ,
выходя изъ нашей страны, какъ сказано въ Библіи.» (кн.
Исхода, гл. 12) Опять пошелъ судиться съ ними Гевига-
бенъ-Песиса. — «Вы приводите доказательства изъ
Торы?», сказалъ онъ, «я также изъ нея приведу
доказательства нашей правоты. Сказано въ ней, что
евреи сидѣли въ Египтѣ 430 лѣтъ. Заплатите же намъ за
600,000 человѣкъ (столько евреевъ Библія считаетъ по
выходѣ изъ Египта), работавшихъ у васъ 430 лѣтъ». —
«Отвѣчайте ему», сказалъ царь египтянамъ. Они
отправились на три дня. Когда эти дни прошли, а отвѣта
не было наготовѣ, они убѣжали, бросивъ засѣянныя
поля и засаженные виноградники.
Въ третій разъ евреи судились предъ
Александромъ съ сыновьями Измаила (арабами). —
«Половина Палестины принадлежитъ намъ», говорили
они, «ибо предокъ нашъ Измаилъ былъ сыномъ
Авраама, которому Богъ далъ Палестину, такъ же какъ
Исаакъ». Опять пошелъ судиться съ ними Гевига-бенъ-
Песиса. — «Вы основываете ваши притязанія на словахъ
Торы; изъ нея же я докажу вамъ ихъ несправедливость.
Сказано въ ней (кн. Бытія, гл. 25): и отдалъ Авраамъ все
свое имущество Исааку; дѣтямъ же своихъ наложницъ
(къ которымъ относится и Агарь, мать Измаила)
Авраамъ далъ подарки и отослалъ ихъ отъ себя. Если же
отецъ при жизни раздѣлилъ своихъ дѣтей, то развѣ
108
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
могутъ они потомъ имѣть притязанія другъ къ другу?»
Такъ говорилъ Гевига-бенъ Песиса — «Отвѣчайте ему!»
сказалъ царь арабамъ. Они попросили сроку три дня, но
дни эти прошли, отвѣта они не давали; а затѣмъ они
также убѣжали, бросивъ засѣянныя поля и засаженные
виноградники.
35. Александръ Македонскій въ Храмѣ
И сказали хутеи Александру: «Берегись, евреи
тебя обманутъ и не пустять тебя во внутренность храма,
въ Святую Святыхъ» Когда Гевига-бенъ-Песиса узналъ
объ этомъ, то страшась, чтобы царь не настоялъ на томъ,
чтобы его впустили въ Св. Святыхъ (а это запрещено
моисеевымъ закономъ), онъ сдѣлалъ для царя
драгоцѣнныя сандаліи, украшенныя еще боліе
драгоцѣнными каменьями. Когда царь, въ
сопровожденіи его осмотрѣвъ Іерусалимъ, приблизился
къ святой горѣ, на которой стоялъ храмъ Божій, Гевига
обратился къ нему и сказалъ:
— «О царь, надѣнь эти сандаліи» (для того, чтобы
не поскользнуться на гладкомъ полу, которымъ былъ
вымощенъ храмъ). Царь осмотрѣлъ весь храмъ. Когда же
они подошли къ Святой Святыхъ, Гевига бенъ Песиса
сказалъ ему:
«До сихъ поръ мы могли вести тебя, — дальше
мы не смѣемъ проникать». — Раздосадованный царь
отвѣтилъ ему:
«Когда я выйду отсюда, я выровню тебѣ твой
горбъ» (Гевига былъ горбатъ) — «Если сдѣлаешь это»,
шутливо отвѣтилъ Гевига бенъ Песиса, «то ты получишь
большую плату и прослывешь великимъ мастеромъ».
36. Александръ Македонскій и мудрецы юга
Десять вопросовъ предложилъ Александръ
Македонскій мудрецамъ юга т. е. южной части
Палестины — Іудеи.
109
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
1) «Что дальше, земля ли отъ неба, или востокъ
отъ запада?» спросилъ онъ ихъ. — «Востокъ отъ запада»,
отвѣчали они, «ибо когда солнце находится на востокѣ
или на западѣ, мы можемъ смотрѣть на него — значитъ,
оно тогда далеко отъ насъ; когда же оно находится надъ
нашими головами, мы не можемъ смотрѣть на его блескъ
— значитъ, оно тогда ближе къ намъ».
2) «Что сотворено было прежде — небо или
земля?» — «Небо, ибо сказано въ писаніи: въ началѣ
сотворилъ Богъ небо и землю.»
3) «Что сотворено прежде: свѣтъ или тьма?» —
«На это нѣтъ отвѣта», сказали мудрецы.
4) «Кто можетъ назваться мудрымъ?» —
«Предвидящій будущее.»
5) «Кто можетъ назваться героемъ?» —
«Удерживающій свои страсти.»
6) «Кто можетъ назваться богатымъ?» —
«Довольный своею участью.»
7) «Что долженъ человѣкъ дѣлать, чтобы жить
счастливо?» — «Пусть убиваетъ себя т. е. воздержится
отъ излишествъ.
8) «Что долженъ человѣкъ дѣлать для того,
чтобы умереть?» — «Пусть живетъ т. е. роскошно,
широко.»
9) «Что долженъ человѣкъ дѣлать для того чтобы
снискать благоволеніе людей?»
— «Пусть удаляется отъ почестей власти.» — «А
мой совѣтъ» — сказалъ Александръ — «лучше вашего:
пусть добивается власти и почестей, чтобы
благодѣтельствовать людямъ.»
10) «Гдѣ лучше жить: на морѣ или на сушѣ?» —
«На сушѣ, ибо мы видимъ, что всѣ мореходцы не
успокаиваются, пока не выйдутъ на сушу.»
— «Кто изъ васъ умнѣе?» спросилъ царь
мудрецовъ. — «Мы всѣ равны», отвѣтили они: «ты
видишь, что всѣ мы одинаково отвѣчали тебѣ на твои
вопросы.» — «Отчего вы мнѣ воспротивились?»
110
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
(Александръ замѣтилъ тонкія укоризны его поведенію
въ нѣкоторыхъ отвѣтахъ мудрецовъ: что такое
геройство, мудрость, богатство, чѣмъ заслужить любовь
людей?) — «Духъ противорѣчія одолѣлъ», отвѣчали
мудрецы. — «Но я велю казнить васъ». — «Власть въ
рукахъ царя, — но не приличествуетъ царю лгать; ты
обѣщалъ намъ безнаказанность за отвѣты». Тогда царь
велѣлъ одѣть ихъ въ пурпурныя мантіи и возложить на
нихъ золотыя цѣпи.
И сказалъ царь мудрецамъ: «Я хочу идти въ
страну африканскую» — «Но ты не можешь идти туда»,
сказали они, «потому что на дорогѣ стоятъ горы Тьмы,
которыхъ нельзя перейти».
— «Но я долженъ непремѣнно идти туда, и я
спрашиваю у васъ совѣта».
— «Возьми ливійскихъ ословъ, привыкшихъ
ходить въ темнотѣ, и перевези на нихъ свое войско. Въ
томъ мѣстѣ, гдѣ начинаются горы Тьмы, привяжи
веревку и тяни ее до тѣхъ поръ, пока минешь царство
Тьмы, для того чтобы потомъ по слѣду веревки
воротиться назадъ».
Царь послушался ихъ, и пришелъ онъ такимъ
образомъ въ страну, которая была населена однѣми
женщинами. Захотѣлъ онъ воевать съ ними. И сказали
онѣ ему: «для чего тебѣ воевать съ нами: если ты
одержишь побѣду надъ нами, то скажутъ: онъ побѣдилъ
женщинъ! если же мы побѣдимъ тебя, то скажутъ: о,
герой, побѣжденный женщинами!»
— «Такъ вынесите же мнѣ хлѣбъ, въ знакъ
покорности», сказалъ царь. Онѣ вынесли ему золотые
хлѣбы на золотыхъ столахъ.
— «Развѣ ѣдятъ люди золотой хлѣбъ?» спросилъ
царь — «А если ты хочешь простаго хлѣба, то развѣ его
нѣтъ въ твоей странѣ, что ты пошелъ такъ далеко искать
его?»
Когда царь вышелъ изъ города, онъ написалъ на
воротахъ его: «Я, Александръ Македонскій, былъ всю
Ш
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
жизнь глупцомъ, пока пришелъ въ африканскую страну,
страну женщинъ, и научился у нихъ мудрости».
37. Чудный глазъ
Во время шествія своего по африканской странѣ,
Александръ Македонскій сѣлъ разъ у источника живой
воды для трапезы. Были у него соленныя рыбки; когда
ихъ начали омывать въ живой водѣ, то они ожили и
уплыли съ теченіемъ.
— «Значитъ, этотъ источникъ идетъ изъ рая»,
сказалъ царь и пошелъ вверхъ, пока не пришелъ къ
вратамъ рая. Началъ онъ стучаться и кричать: «отворите
мнѣ!» Тогда раздался голосъ: «это врата божіи, въ нихъ
войдутъ только праведники! (псалмы, 118) — «Но я
царь, имя мое славно на всей землѣ, дайте мнѣ что
нибудь на память, что я былъ здѣсь.» Дали ему
человѣческій глазъ. Взялъ царь этотъ глазъ съ собою, и
когда онъ возвратился въ свою страну, онъ спросилъ
мудрецовъ, чтб бы это значило, что ему дали простой
глазъ, и на что это указываетъ? — «Глазъ этотъ» —
отвѣчали мудрецы — «есть символъ ненасытнаго
корыстолюбія и властолюбія твоего, которыя стараются
подчинить себѣ все, что только завидятъ. Если не
хочешь намъ вѣрить, возьми и свѣсь этотъ глазъ противъ
всѣхъ твоихъ богатствъ».
Царь велѣлъ положить на одну чашку вѣсовъ
чудный глазъ, а на другую все свое золото и серебро — и
чтожъ? Чудный глазъ перевѣсилъ всѣ несмѣтныя
царскія сокровища! — «Теперь — сказали мудрецы
изумленному царю — «положи на этотъ глазъ немного
земли». Царь велѣлъ это сдѣлать — и чашка съ глазомъ
тотчасъ упала. Смерть уноситъ всю алчность и жадность
человѣка.
38. Рѣдкій процессъ
Александръ Македонскій пришелъ въ одну
страну, называющуюся Африкой. Жители этой страны
112
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
вышли встрѣтить его съ золотымъ хлѣбомъ, золотыми
яблоками и золотыми гранатами.
— «Развѣ у васъ ѣдятъ золото? спросилъ ихъ
царь. — «Нѣтъ», отвѣчали они, но если ты хочешь
простаго хлѣба, то развѣ его нѣтъ въ твоей странѣ, что
ты пошелъ такъ далеко искать его?» — «Я пришелъ
видѣть, какъ вы судитесь», отвѣчалъ Александръ.
Между тѣмъ какъ они сидѣли и говорили такимъ
образомъ, двое людей пришли судиться предъ царемъ
этой страны.
— «Государь», началъ одинъ изъ нихъ, «я купилъ
вотъ у этого человѣка, который пришелъ со мной,
пустошь. Началъ я рыть въ ней землю и нашелъ кладъ.
Говорю я ему: возьми себѣ свой кладъ, вѣдь я купилъ
себѣ только землю, но не кладъ! Не правъ ли я, великій
государь! Вели ему взять кладъ».
Но лишь только этотъ окончилъ свою рѣчь, какъ
другой началъ говорить. — «Праведный царь»! сказалъ
онъ: «я такъ же, какъ и этотъ человѣкъ, боюсь присвоить
себѣ чужое добро. Вели ему, о государь, взять себѣ
кладъ, вѣдь я продалъ ему пустошь и все, что въ ней
находится».
Подумавъ немного, царь позвалъ одного изъ
нихъ.
— Есть ли у тебя сынъ? спросилъ онъ его.
— Есть, отвѣчалъ онъ.
— А у тебя есть дочь? спросилъ онъ другаго.
— Есть, великій государь, отвѣчалъ тотъ. — Ну
такъ жените ихъ другъ на другѣ, и пусть найденный
кладъ будетъ ихъ приданнымъ.
Тяжущіеся ушли довольные и счастливые.
Александръ не могъ скрыть своего удивденія.
— А развѣ я не хорошо разсудилъ ихъ? спросилъ
его царь. Какъ бы рѣшили подобное дѣло въ вашей
странѣ?
— У насъ, отвѣчалъ Александръ, убили бы того и
другаго, а кладъ былъ бы взятъ въ царскую казну.
ИЗ
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Царь поднялъ глаза къ небу. — Великій Боже! —
произнесъ онъ: — а свѣтитъ солнце въ вашей странѣ? —
Свѣтитъ — И дождъ идетъ? — Идетъ. — Такъ, вѣроятно,
у васъ есть животныя, ради которыхъ солнце свѣтитъ и
дождь идетъ! Ибо люди, столь грѣшные и
неправосудные, недостойны небесной благодати.
39. Осада Іерусалима Веспасіаномъ
Три съ половиною года осаждалъ Веспасіанъ
Іерусалимъ. Въ городѣ образовалось нѣсколько партій,
приведшихъ его на край гибели своими внутренними
раздорами и междоусобіями. Самою могущественною
была партія зелотовъ (ревнителей), захватившая власть
въ свои руки и державшая въ страхѣ всѣхъ жителей
города.
Эта партія возбуждала народъ къ войнѣ и
безпощадно избивала всѣхъ тѣхъ, которые стремились
вступить въ мирные переговоры съ римлянами. Зелоты
не щадили даже священнослужителей, знатнѣйшихъ и
именитѣйшихъ гражданъ Іерусалима, святотатственно
вторгались въ храмъ, оскверняли его кровопролитіемъ
злодѣйствами и среди этого всеобщаго смятенія четыре
человѣка выдавались своею безграничною любовью къ
народу, благородствомъ души и добрыми дѣлами. Это
были: — Бенъ-Цицисъ, Бенъ-Гурьонъ, Бенъ-Накдимонъ
и Бенъ-Калба-Шавуа. Сундуки ихъ ломались отъ
серебра и золота, магазины ихъ были полны хлѣбомъ, и
каждый изъ нихъ въ состояніи былъ прокармливать
осажденный городъ въ продолженіе десяти лѣтъ.
Во главѣ зелотовъ стоялъ Аба-Сикра,
племянникъ р. Іоханана-бенъ-Заккая. Но онъ только для
виду держалъ сторону зелотовъ, опасаясь въ
противномъ случаѣ сдѣлаться жертвою ихъ свирѣпости,
подобно другимъ знатнымъ мужамъ Израиля. Въ душѣ
же онъ сочувствовалъ дядѣ своему р. Іоханану и
другимъ друзьямъ народа, тѣломъ и душею
стремившимся къ миру. По настоянію зелотовъ Аба-
114
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Сикра вынужденъ былъ однажды сжечь всѣ
продовольственные магазины, дабы голодомъ довести
гражданъ до отчаянія и вынудить ихъ взяться за оружіе.
Когда, на третій день по совершеніи этого
мерзкаго дѣла, Бенъ-Заккай вышелъ въ городъ, то
видѣлъ, что граждане варили солому въ водѣ и воду эту
пили, чтобы утолять свой голодъ. Сердце его обливалось
кровью, волосы на головѣ становились дыбомъ при видѣ
умирающихъ на улицахъ съ голоду. «О, какъ оглупѣли
эти возмутители, уничтоживъ всѣ съѣстные припасы»!
подумалъ онъ въ сердцѣ своемъ: «развѣ эти слабые,
голодные и изможденные люди могутъ противостоять
римлянамъ, ѣдящимъ мясо и пьющимъ вино? Видно,
Господь Богъ излилъ свою ярость на Израиля; мудрецы
его потеряли мудрость, и совѣтники его лишились
разсудка».
Въ ту же ночь Іохананъ-бенъ-Заккай призвалъ къ
себѣ племянника своего Абу-Сикру для тайнаго
совѣщанія.
— «Я полагалъ — началъ Бенъ-Заккай, — что мы
будемъ спасены, благодаря твоему уму и вліянію на
зелотовъ; но теперь, послѣ того какъ всѣ средства къ
жизни уничтожены ими, мы стоимъ на краю гибели.
Намъ необходимо кое-что придумать».
— Ты знаешь, — отвѣчалъ Аба-Сикра, — какъ я
боролся съ зелотами и какъ сопротивлялся ихъ затѣямъ.
Но тебѣ также извѣстно ихъ жестокое упрямство, и
немногаго не достаетъ, чтобы они заподозрили меня въ
измѣнѣ, и тогда не миновать мнѣ смерти отъ руки
тайнаго убійцы. Нѣтъ, не знаю что и придумать.
— «За то я знаю, что нужно для спасенія
погибающаго народа: мнѣ необходимо во что-бы-то ни
стало выбраться изъ стѣнъ города, но какъ? — вотъ
вопросъ. Я за этимъ и призвалъ тебя сюда».
— Способъ для этого найденъ, — сказалъ,
подумавъ немного, Аба-Сикра: ложись въ кровать и
притворись больнымъ, а я и друзья наши распустимъ
115
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
молву — сначала, что ты опасно боленъ, а потомъ — что
ты умеръ; тогда зелоты дадутъ вынести тебя въ гробѣ
для погребенія внѣ стѣнъ города.
Планъ этотъ понравился Іоханану.
Нѣсколько дней спустя, по улицамъ Іерусалима
двигалось похоронное шествіе. Это р. Эліезеръ и р.
Іошуа въ сопровожденіи еще нѣсколькихъ учениковъ
несли въ могилу своего дорогаго учителя, Іоханана-
бенъ-Заккая. Впереди процессіи шелъ племянникъ его
Аба-Сикра. Когда процессія приблизилась къ
городскимъ воротамъ, зелоты хотѣли проколоть
копьемъ гробъ, чтобы убѣдиться, не лежитъ ли внутри
живой человѣкъ. Но Аба Сикра остановилъ ихъ, говоря:
«не дѣлайте этого: враги наши увидятъ окровавленный
трупъ и скажутъ, что мы убили учителя своего; и мы
сдѣлаемся посмѣшищемъ въ глазахъ ихъ». Слова его
подѣйствовали: зелоты отворили ворота и
безпрепятственно пропустили процессію. Такимъ
образомъ, не смотря на бдительность зелотовъ, Іоханану
б. Заккаю удалось выбраться изъ стѣнъ города и
безопасно проникнуть въ римскій лагерь.
Очутившись внѣ города, онъ скоро попался въ
руки римскихъ воиновъ, которые отвели его къ
Веспасіану.
— «Да здравствуетъ императоръ Веспасіанъ!»
привѣтствовалъ онъ его. — «Ты заслуживаешь смертной
казни», отвѣчалъ Веспасіанъ, «ибо величаешь меня
императоромъ, а я только римскій полководецъ».
— «Открою тебѣ великую тайну», сказалъ ему на
это Іохананъ: «ты возсядешь на римскій престолъ и
будешь царствовать надъ всею землею. Еще пророкъ
Исаія пророчествовалъ объ этомъ».
Какъ ни пріятно было Веспасіану слушать это
пророчество изъ устъ стараго учителя, тѣмъ не менѣе
онъ велѣлъ заковать его въ оковы и посадить въ
темницу. Его помѣстили въ темную пещеру, куда ни
одинъ лучъ свѣта никогда не проникалъ. Однако Бенъ-
116
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Заккай умѣлъ опредѣлять тамъ время и различать день
отъ ночи.
Спустя три дня, Веспасіанъ пошелъ купаться въ
рѣкѣ Гафнѣ. Едва только онъ вышелъ изъ рѣки и надѣлъ
одинъ башмакъ на ногу, какъ извѣстили его, что
императоръ Неронъ умеръ, а черезъ минуту прибѣжало
войско и восклицаніями: «да здравствуетъ императоръ
Веспасіанъ!» провозгласило его императоромъ. Когда
онъ хотѣлъ надѣть другой башмакъ, то не могъ: башмакъ
оказался тѣснымъ. Въ это время Веспасіанъ вспомнилъ
о Бенъ-Заккаѣ и приказалъ привести его. — «Добрую
вѣсть слышалъ ты, — сказалъ Бенъ-Заккай, — и кости
твои пожирнѣли». — «Что же дѣлать, чтобы онѣ опять
отощали?» спросилъ Веспасіанъ. — «Когда пройдетъ
мимо тебя человѣкъ, котораго ты ненавидишь, на
котораго не можешь смотрѣть безъ омерзѣнія, тогда
кости опять отощаютъ, и ты сможешь надѣть другой
башмакъ». Такъ и было.
Въ тотъ же день Веспасіанъ собралъ своихъ
полководцевъ на совѣтъ, чтобы рѣшить участь Іудеи и
Іерусалима. На этомъ совѣтѣ присутствовалъ также и
Іохананъ-бенъ-Заккай. И началъ одинъ полководецъ и
сказалъ: «Ехидна (зелоты) поселилась въ кувшинѣ съ
виномъ (храмѣ), что дѣлать съ кувшиномъ»? —
«Кувшинъ слѣдуетъ разбить, и ехидна сама собою
уничтожится», сказалъ Пингаръ, на мѣстникъ
аравійскій. — «нѣтъ, — отвѣчалъ Бенъ-Заккай —
благоразумнѣе выгнать ехидну, а кувшинъ оставить
цѣлымъ». Потомъ обратился онъ къ Пингару и сказалъ:
«Доколѣ, Пингаръ, будешь ты всячески обвинять
Іудеевъ — сосѣдей твоихъ, и почему бы тебѣ не быть ихъ
защитникомъ, какъ это подобаетъ такому близкому
сосѣду, какъ ты?» — «Я вѣдь требую блага іудеевъ, —
отвѣчалъ Пингаръ лукаво: тебѣ извѣстно, что эти
злодѣи-зелоты превратили храмъ въ крѣпость и Св.
Святыхъ въ арсеналъ для оружія. Разрушится храмъ, —
и зелоты потеряютъ всякую силу. Іудея бу дѣтъ легко
117
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
покорена, и всѣ народы, собравшіеся подъ знаменемъ
римскаго вдадычества для осады Іерусалима, сдѣлаются
свободными и разойдутся по домамъ, и не будетъ
больше у насъ основанія ненавидѣть васъ — іудеевъ».
Когда Бенъ-Заккай увиѣлъ, чго самъ Императоръ и всѣ
вельможи и полководцы рѣшили единодушно
разрушить храмъ до основанія, онъ глубоко вздохнулъ и
сказаль: «Тебѣ, о Господи, открыты всѣ тайны! Къ добру
ли, къ худу ли, — да будетъ святая Твоя Воля! «
— «Проси чего хочешь: желаніе твое будетъ
исполнено!» сказалъ Веспасіанъ Іоханану предъ
вступленіемъ въ Іерусалимъ.
— «Пощади, о Государь, святыню и передай мечу
только возмутителей-зелотовъ, возбуждавшихъ народъ
къ войнѣ и отвергавшихъ миръ».
— «Ты просишь невозможнаго», сказалъ
императоръ: «римляне — народъ жестокій, а моя власть
надъ ними еще нова и не тверда: боюсь, не послушаютъ
они меня.»
— «Въ такомъ случаѣ, пощади западныя ворота и
всю дорогу, идущую въ Лидъ, на разстояніи
четырехчасоваго пути». — «Проси еще чего нибудь, и
желаніе твое будетъ исполнено.» сказалъ Веспасіанъ. —
«Даруй, о Государь, жизнь жителямъ Ябнэ (Ямніи) и
дозволь мнѣ устроить тамъ школу».
— «Еще одна просьба твоя можетъ быть
исполнена: проси!» продолжалъ Веспасіанъ. —
«Сохрани жизнь молодаго Гамліеля, дабы не погасъ
свѣтильникъ изъ дома Давидова, и позволь мнѣ вывести
изъ города больнаго р. Цадока».Всѣ эти просьбы Бенъ-
Заккая были дѣйсгвительно исполнены.
Когда привели р. Цадока, р. Іохананъ побѣжалъ
ему на встрѣчу, привѣтствовалъ почтительно и вообще
оказывалъ ему всякія почести.
— «Вѣдь этотъ старикъ едва живъ и на человѣка
не похожъ, отчего ты такъ объ немъ безпокоился?»
спросилъ р. Іоханана Веспасіанъ.
118
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— «Клянусь Богомъ, сотворившимъ эту святую
душу, — отвѣчалъ р. Іохананъ, — что во всемъ городѣ не
найдешь человѣка, съ которымъ можно было бы его
сравнить; и будь у тебя въ тысячу разъ столько войска,
сколько теперь имѣешь, ты не могъ бы взять города,
еслибы въ немъ жили два такіе праведника, какъ онъ».
— «Въ чемъ же заключается сила его?» спросилъ
Веспасіанъ.
— «Онъ денно и нощно занимается словомъ
Божіимъ, и всякія удовольствія жизни — омерзительны
душѣ его».
— «Почему онъ такъ худъ и тощъ?» спросилъ
Веспасіанъ.
— «Онъ постился во всѣ дни осады города».
Веспасіанъ приказалъ своимъ врачамъ вылечить
р. Цадока. Когда къ нему вернулись силы, сынъ его
Елеазаръ сказалъ ему: «слѣдуетъ тебѣ, отецъ, заплатить
врачамъ за то, что они возстановили твое здоровье.» И р.
Цадокъ научилъ ихъ опредѣленію мѣръ тяжести и
способу умноженія посредствомъ пальцевъ.
Оставивъ Іерусалимъ, Веспасіанъ взялъ съ собою
для тріумфальнаго вступленія въ Римъ много знатныхъ
юношей и дочерей Сіона и посадилъ ихъ на трехъ
корабляхъ. По дорогѣ встали юноши и сказали: «Горе
намъ! мало того, что мы грѣшили на родинѣ, насъ враги
заставятъ на чужбинѣ позорить святое имя Господне.
Братья и сестры! не лучше ли намъ броситься въ море?»
И вотъ забушевало море, заходили, зашумѣли волны, и
въ шумѣ ихъ слышались слова: «Рекъ Господь: изъ
Башана, изъ глубины моря возвращу ихъ, изъ пасти
львовъ и леопардовъ вырву Я ихъ, говоритъ Господь». И
собрались всѣ юноши и дѣвицы вмѣстѣ, и выстроились
въ ряды по группамъ. И встала первая группа и сказала:
«Не забудемъ имени Господа нашего и не простремъ мы
рукъ къ чужимъ богамъ», и говоря это бросилась въ
море. И встала вторая группа и сказала: «Ради святаго
имени Твоего, о Господи умираемъ мы теперь!» и говоря
119
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
это бросилась въ море. Потомъ встала третья группа и
сказала: «Тебѣ, Господи, открыты тайны сердца», и
говоря это ринулась въ море. Море мигомъ утихло, и
пронесся надъ нимъ плачущій стонъ, и въ стонѣ томъ
слышались слова: «объ этомъ-то сѣтую я!»
40. Ужасы осаднаго времени
I. Во время осады въ Іерусалимѣ жила одна очень
богатая женщина, которая привыкла ко всѣмъ
утонченностямъ и роскоши восточной жизни. Дышала
она всегда воздухомъ, пропитаннымъ тончайшими
ароматами и ступала она по мягкимъ, дорогимъ
коврамъ. Въ то время въ святомъ городѣ сталъ сильно
ощущаться недостатокъ въ съѣстныхъ припасахъ, но
богатая женщина, надѣясь на свои несмѣтныя
сокровища, мало обращала на то вниманія. Разъ даетъ
она служанкѣ своей полную горсть монетъ и говорить:
«пойди, купи мнѣ хлѣба изъ тончайшей муки».
Служанка пошла, но скоро возвратилась, говоря:
«требуемаго хлѣба нѣтъ уже, а есть немного худшаго
качества». — «Принеси этого хлѣба», сказала госпожа со
вздохомъ. Служанка пошла, но скоро принесла отвѣтъ,
что требуемый хлѣбъ весь распроданъ, но что есть хлѣбъ
самаго низкаго сорта. — «Пусть будетъ какой есть!»
воскликнула госпожа съ плачемъ. На этотъ разъ
служанка возвратилась опять съ пустыми руками и
объявила, что въ продажѣ нѣтъ уже никакого хлѣба.
Какъ громомъ пораженная, вскочила несчастная
женщина съ своего мѣста. — «Сама пойду, достану
какого ни есть хлѣба!» сказала она и пошла. Но едва
ноги ея, при выкшія къ мягкимъ коврамъ, ступили на
жесткую мостовую, какъ силы оставили ее и,
изнеможенная, упала на землю. Когда ее привели домой,
она велѣла выбросить на улицу все свое золото и
драгоцѣнности, говоря: «къ чему эти суетныя
сокровища? они всѣ не въ состояніи доставить мнѣ даже
куска хлѣба».
120
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
II. Нѣкій Доегъ, человѣкъ очень богатый, умеръ
въ молодыхъ еще лѣтахъ, оставивъ жену и малолѣтняго
сына. Все счастіе, всѣ радости вдова сосредоточила на
этомъ сынѣ, въ которомъ она души не чаяла. Объ немъ
только она за ботилась, на него только возлагала самыя
розовыя надежды. Чтобы вымаливать ему у неба
долголѣтіе, она ежегодно, ко дню его рожденія,
жертвовала въ храмъ столько именно золота, сколько
имѣлъ вѣсу ея сынъ.
И этого любимаго сына мать зарѣзала
собственными руками и мясо его употребила въ пищу,
когда во время осады голодомъ доведена была до
сумашествія.
41. Мать и семь сыновей
Между многочисленными жертвами, кровью
своею искупившими приверженность къ вѣрѣ
прародительской, во время гоненія, воздвигнутаго на
евреевъ Веспасіаномъ, была благочестивая жена
Мирьямъ-Батъ-Нахтомъ. Воспитанная въ страхѣ
Божіемъ, она и семерыхъ сыновей своихъ воспитала въ
правилахъ истинной вѣры и добродѣтели.
Благочестіе, кротость, мудрость этого семейства
и явная ненависть къ римскому владычеству, которую
неоднократно выказывали мать и дѣти, — навлекли и на
нихъ негодованіе римлянъ, и въ одно утро, Мирьямъ,
схваченная сателлитами Веспасіана, была вмѣстѣ съ
сыновьями брошена въ темницу. Веспасіанъ которому
дали знать, что семейство это болѣе всѣхъ другихъ
евреевъ, пострадавшихъ за вѣру отцевъ, отличается
своею набожностью и непоколебимою твердостью,
рѣшился лично испытать, какъ велика была въ
дѣйствительности твердость ихъ убѣжденій.
По приказанію его къ нему привели старшаго изъ
сыновей, уже посѣдѣвшаго въ трудахъ.
— Поклонись моимъ богамъ, сказалъ ему
Веспасіанъ.
121
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Не поклонюсь, отвѣчалъ тотъ: — ибо законъ
нашъ гласитъ: «Я Господь Богъ Твой».
Голова ослушника покатилась на плахѣ. Вслѣдъ
за этою казнью привели и втораго сына къ Веспасіану.
— Поклонись моимъ богамъ, приказывалъ
военачальникъ.
— Приказанія твоего, отвѣчалъ еврей, не
исполнилъ братъ мой и заплатилъ за то жизнію; не
исполню и я его, потому что въ законѣ нашемъ сказано:
«Да не будетъ у тебя другаго Бога, кромѣ меня».
Пронзенный копьемъ онъ палъ бездыханенъ.
Третій отвѣчалъ: «да не поклонишься другимъ богамъ»;
четвертый: «кто поклоняется другимъ богамъ, тотъ да по
гибнетъ»; пятый: «услыши, Израиль, Господь нашъ
Богъ, Господь единый»; шестой: «Господь — вашъ Богъ
— между вами; онъ могучій и страшный». И за это
ослушаніе тирану, каждый, одинъ за однимъю,
заплатилъ жизнію.
Безмолвно стояла тутъ же Мирьямъ-батъ-
Нахтомъ; безмолвно взирала она на то, какъ мечъ палача
уносилъ одну ея надежду за другою; но ни одна слеза не
скатилась по ея блѣдному лицу, ни одинъ стонъ не
изобличилъ ея внутренняго, страшнаго горя.
Наконецъ привели къ Веспасіану ея седьмаго,
самаго меньшаго сына. Это былъ прекрасный, едва
лепетавшій ребенокъ. Дѣтская радость играла на лицѣ
его, и съ самоувѣренностью, свойственной только
праведнымъ, предсталъ онъ предъ грознаго властителя
Рима, и спросилъ: «чего желаешь ты отъ меня,
повелитель?»
— Дитя мое, сказалъ Веспасіанъ: поклонись
моимъ бо гамъ!
— Ни за что, отвѣчалъ ребенокъ. — Законъ нашъ
гласитъ: «Господь единъ на небесахъ и на сушѣ; и
другаго нѣтъ кромѣ Него». Мы клялись Богу не
измѣнять Ему; клятву эту сдержу и я.
122
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
При видѣ этого ребенка, столь неустрашимо
высказавшаго свои убѣжденія, въ закаленномъ и
черствомъ сердцѣ Веспасіана заговорило что-то похожее
на состраданіе.
— Дитя мое, сказалъ онъ опять: если братья твои
искупили смертью свое ослушаніе, то они, испытавшіе
уже все въ жизни, могли и не жалѣть о ней. Ты же такъ
молодъ и съ жизнью еще не знакомъ. Поклонись моимъ
богамъ: я осыплю тебя всѣми благами земными,
возвращу тебя твоей матери.
— Дары твои, даже самая жизнь меня не
прельщаютъ: они не имѣютъ для меня цѣны. Блага
земныя преходящи, и жизнь моя въ рукахъ Того, кто
мнѣ ее далъ. Идоламъ твоимъ я не поклонюсь.
— Ребенокъ, сказалъ снова Веспасіанъ: — ты не
хочешь исполнить того, что противно твоему
убѣжденію, — хорошо. Но я не могу же сдѣлаться
посмѣшищемъ толпы; не хочу, чтобы говорили: «дитя
побѣдило могучаго властителя Рима, ослушалось его
приказанія.» Я брошу перстень свой предъ истуканомъ,
подними его.
— Если ты, о, повелитель, отвѣчалъ ребенокъ: —
боишься суда своихъ рабовъ, то какъ же мнѣ,
ничтожному созданію, не страшіться суда Всемогущаго
и Вездѣсущаго Судіи?!
Сердце Веспасіана вскипѣло гнѣвомъ, и въ
порывѣ ярости онъ повелѣлъ увлечь ребенка на казнь.
Въ это самое мгновеніе Мирьямъ-батъ-Нахтомъ
приблизилась къ Веспасіану и, павши на колѣни,
умоляла, что бы ей позволено было еще разъ, предъ
смертью, обнять меньшаго сына.
Просьбу ея исполнили.
— Сынъ мой, сказала она: еще мгновеніе — и ты
предстанешь предъ твоимъ Творцемъ. Тамъ, въ ликѣ
праведныхъ, увидишь ты праотца Авраама. Скажи ему
такъ: «мать моя поручила мнѣ сказать тебѣ: не гордись:
ты нѣкогда воздвигъ жертвенникъ и готовился принесть
123
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
на немъ въ жертву Богу одного сына; мать же моя въ
одинъ день воздвигла семь жертвенниковъ и принесла
Ему въ жертву семерыхъ сыновей».
И съ этими словами, удрученная горемъ, она
пала безжизненная къ ногамъ палача.
42. Камца и бенъ-Камца
Нрав ы жителей Іеру сали ма, незадолго до
разрушенія его римлянами, были до крайности
испорчены. Роскошь и изнѣженность были общимъ
порокомъ; жили въ великолѣп ныхъ дворцахъ,
одѣвались въ драгоцѣннѣйшія ткани; спали на
кроватяхъ изъ слоновой кости; время проводили въ
роскошныхъ пиршествахъ, на которыхъ подавались
изысканнѣйшія блюда, и вино лилось рѣкой. Порча
нравовъ дошла до того, что училища не посѣщались
учениками, и юношество безпрепятственно и открыто
предавалось порокамъ и дурнымъ страстямъ. Лучшіе
люди, священники и ученые, Предвидѣли гибель своего
народа, но значеніе ихъ въ то время было такъ
ничтожно, что своимъ личнымъ примѣромъ трудоваго и
простаго образа жизни и частыми громогласными
увѣщеваніями они не могли удержать народъ отъ
нравственнаго паденія.
Въ это то смутное время одинъ изъ видныхъ и
богатыхъ жителей Іерусалима задалъ пиръ, на который
пригласилъ много знатныхъ людей. Въ числѣ прочихъ
онъ приказалъ слугѣ своему позвать на пиръ друга
своего Камцу; но слуга, по ошибкѣ, вмѣсто него
пригласилъ врага его Бенъ-Камцу. Когда хозяинъ пира
замѣтилъ его среди гостей, онъ пришелъ въ сильную
ярость и закричалъ на незваннаго гостя: «Зачѣмъ
пришелъ ты, врагъ мой, на пиръ, на который я тебя не
звалъ? Выйди изъ дома моего!»
— «Господинъ мой!» взмолился гость: «не срами
меня въ присутствіи всего почтеннаго собранія; за все,
124
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
что буду ѣсть и пить, заплачу тебѣ, — только изъ дома не
гони меня.»
«И слышать не хочу!» заревѣлъ на него хозяинъ
пира, побагровѣвъ отъ злости: «выйди изъ дома моего!»
— «Удержи свой гнѣвъ!» умолялъ непрошенный
гость, «ни ѣсть, ни пить ничего не буду, позволь мнѣ
только сидѣть здѣсь до конца пира».
«Выйди изъ дома моего, а не то силою выведу!»
загремѣлъ на него хозяинъ.
— «Не гони, не срами меня!» продолжалъ
умолять Бенъ-Камца: «заплачу тебѣ всѣ расходы пира
твоего, только не гони меня».
Но никакія мольбы не смягчали жестокаго
сердца хозяина: онъ не хотѣлъ щадить своего врага и
силою выгналъ его изъ дома.
Оскорбленный и возмущенный до глубины
души, Бенъ-Камца оставилъ домъ врага своего и затаилъ
въ душѣ своей чувство мести не только къ оскорбителю
своему, но и ко всему великолѣпному обществу, среди
котораго не нашлось ни одного человѣка, который
защитилъ бы его, заступился бы за него.
Бенъ-Камца отправился къ римскому
императору, обвинилъ народъ свой въ заговорѣ противъ
римскаго владычества, чѣмъ ускорилъ осаду и
разрушеніе Іерусалима.
43. Титъ
Взявъ Іерусалимъ и вступивъ побѣдителемъ въ
св. храмъ, Титъ возгордился и сталъ поносить Бога
Израилева и издѣваться надъ религіозными чувствами
побѣжденнаго народа. Дерзновенно вторгнулся онъ въ
Св. Святыхъ, куда могъ войти одинъ только
первосвященникъ въ день прощенія, сорвалъ золотую
завѣсу съ кивота, вынулъ свитокъ закона, бросилъ его на
землю, топталъ его ногами и говорилъ надменно такъ:
«Гдѣ Богъ Израилевъ, на котораго они уповаютъ? Гдѣ
125
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Его могущество? Въ домѣ Его я воевалъ съ нимъ и
побѣдилъ Его!»
Собравъ всѣ сокровища и священные сосуды
храма, Тить%ъ нагрузилъ ими корабль и отправился въ
Римъ торжествовать побѣду. Сначала ясная погода и
попутный вѣтеръ благопріятствовали его путешествію;
но вотъ поднялась сильная буря, которая стала бросать
кораблемъ то вверхъ, то въ самую бездну. Кораблю
грозило крушеніе. Титъ заскрежеталъ отъ досады
зубами и воскликнулъ: «Видно, Богъ Іудеевъ силенъ
лишь на морѣ: нечестивое поколѣніе Ноя покаралъ Онъ
водою; Фараона, угнетателя народа своего, Сисару съ
войскомъ Онъ также покаралъ водою; и мнѣ,
разрушителю храма Его, грозитъ Онъ также водою,
Нѣтъ, если Онъ всемогущъ, то пусть покажетъ свою
силу и на сушѣ!» — «Близорукій, ничтожный червь!»
раздался вдругъ голосъ свыше: какъ дерзаешь ты
говорить такъ высокомѣрно противъ Творца твоего!
Смотри, спущу на тебя ничтожнѣйшую изъ тварей
Моихъ, и земному величію твоему настанетъ конецъ».
Буря улеглась, и корабль благополучно достигъ
берега. Но едва Титъ ступилъ ногою на твердую почву,
какъ въ ноздри ему влетѣлъ комаръ, который засѣлъ въ
головѣ его и въ продолженіе семи лѣтъ точилъ его мозгъ,
причиняя ему страшныя страданія. Никакія средства
искуснѣйшихъ врачей не были въ состояніи ни извлечь
оттуда комара, ни облегчить его страданія.
Разъ, проходя мимо кузницы, Титъ
почувствовалъ, что комаръ, какъ бы оглушенный
ударами молотовъ, пересталъ точить его мозгъ. Съ тѣхъ
поръ Титъ заставилъ кузнеца постоянно бить молотомъ
о наковальню въ его комнатѣ. Но комаръ скоро привыкъ
къ этому стуку и принялся снова безостановочно точить
его мозгъ до конца его жизни. Такова была участь
дерзкаго хулителя Творца и осквернителя святыни Его.
126
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
44. Разрушеніе Бетара
Богатъ и многолюденъ былъ городъ Бетаръ. Въ
немъ насчитывалось до пятисотъ школь, въ наименьшей
изъ которыхъ обучалось до 300 учениковъ. Жители его
были всѣ искусны въ военномъ дѣлѣ. Въ рядахъ войска
стояло 200,000 человѣкъ, вооруженныхъ съ головы до
ногъ воодушевленныхъ любовью къ родинѣ и готовыхъ
жертвовать имуществомъ и жизнью ради спасенія
своего роднаго города. Во главѣ войска стоялъ Баръ-
Кохба, къ которому р. Акиба относилъ слова пророка:
«И выступитъ звѣзда отъ Якова и встанетъ властитель
отъ Израиля». Баръ-Кохба отличался богатырскою
силою и своими пламенными рѣчами и личною
храбростью такъ воодушевилъ народъ, что даже юноши,
посѣщавшіе школы, оставили ученіе и взялись за
оружіе.
Но не въ силѣ Богъ, а въ правдѣ.
Три съ половиною года осаждалъ Адріанъ городъ
Бетаръ и все безуспѣшно. Дядя Баръ-Кохбы, р. Элеазаръ
Модійск%ий, человѣкъ весьма праведный, постился во
всѣ дни осады, одѣвался во вретище и ежедневно
возносилъ горячія молитвы къ Богу, говоря: «Не суди, о
Господи, сегодня народа Твоего». И внималъ Господь
его молитвѣ и не давалъ Адріану взять городъ. Адріанъ
хотѣлъ уже снять осаду, какъ къ нему явился какой то
хутей и сказалъ:
— Государь! Не торопись снимать осаду. Не
возьмешь ты города, доколѣ въ немъ будетъ жить р.
Элеазаръ Модійски%й. Онъ, правда, изсохъ весь какъ
щепка отъ постояннаго пощенія, но вся сила его
заключается въ молитвѣ. Этотъ праведный мужъ одною
молитвою своею охраняетъ городъ отъ вторженія
непріятелей. Но если ты, государь, позволишь мнѣ
устранить его, уничтожить, то легко овладѣешь
городомъ. Адріанъ далъ на это свое согласіе.
Въ тотъ же день хутей тайкомъ пробрался въ
городъ и явился къ Элеазару Модійскому. Послѣдній въ
127
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
это время былъ весь погруженъ въ свою обычную
молитву. Хутей приблизился, наклонился къ нему и
сталъ ему что-то шептать на ухо, дѣлая видъ, что
передаетъ ему важныя политическія тайны. Затѣмъ онъ
быстро вышелъ изъ дома и убѣжалъ. Тотчасъ извѣстили
Баръ-Кохбу, что какой-то неизвѣстный человѣкъ,
повидимому, шпіонъ изъ римскаго лагеря, былъ у дяди
его, Элеазара и передалъ ему какія-то важныя тайны.
Встревоженный этимъ извѣстіемъ, Баръ-Кохба послалъ
догнать шпіона и схватить его: онъ заподозрилъ дядю
своего въ тайныхъ сношеніяхъ съ римлянами.
— Кто ты и какую тайну сообщилъ ты Элеазару?
вскричалъ Баръ-Кохба грозно на хутея, котораго
привели къ нему.
— Скажу, не скажу — меня одинаково ожидаетъ
смерть, отвѣтилъ лукаво хутей: скажу — провинюсь
предъ царемъ моимъ, не скажу — провинюсь предъ
тобой; такъ лучше останусь вѣренъ повелителю моему и
тайны тебѣ не открою. Эти слова окончательно
утвердили въ Баръ-Кохбъ ложное убѣжденіе, что
Элеазаръ замыслилъ заговоръ противъ него. Онъ
призвалъ Элеазара.
— «Именемъ Бога Израилева, именемъ всего
народа нашего повелѣваю тебѣ открыть мнѣ тайну,
которую сообщилъ тебѣ хутей!» обратился къ нему
строго Баръ-Кохба.
Элеазаръ молчалъ, ибо не зналъ что отвѣтить.
Ослѣпленный подозрѣніемъ, Баръ-Кохба взбѣсился,
толкнулъ его отъ себя такъ, что слабый, изнеможенный
Элеазаръ упалъ мертвый къ ногамъ его. Со смертью
этого праведника исчезла сила, охранявшая до сихъ
поръ городъ. Стѣны Бетара въ тотъ же день пали предъ
легіонами Адріана.
128
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
45. Великомученики
I. Р. Ханина б. Терадіонъ
Одинъ изъ знаменітѣйшихъ учителей
еврейскихъ, жившихъ въ Римѣ, р. Іоси лежалъ больной;
однажды посѣтилъ его р. Ханина бенъ Терадіонъ,
которому р. Іоси сказалъ:
— «Братъ, не видишь развѣ ты, что этому
могучему народу (римлянамъ) дано владычество
свыше? Они разрушили храмъ, увлекли въ рабство
благороднѣйшіихъ сыновъ Израиля, умертвили
лучшихъ учителей его, а между тѣмъ сила и власть ихъ
не ослабли; и не смотря на все это, мнѣ сказали, что ты
вопреки запретамъ, публично поучаешь народъ, имѣя
предь собою свитокъ закона?» Ханина отвѣтилъ: — Не
безпокойся, раби, я надѣюсь, что Господь смилуется
надъ нами!
— «На разумныя рѣчи, сказалъ раби Іоси,
отвтѣчаешь ты одними надеждами. Удивляюсь, какъ
римляне до сихъ поръ не повлекли тебя на костеръ и не
сожгли тебя вмѣстѣ съ священнымъ свиткомъ.?»
Въ отвѣтъ на это Ханина спросилъ его;
— «Что думаешь ты, учитель, суждено мнѣ въ
жизни будущей?»
— «Развѣ тебѣ встрѣтилось что нибудь въ жизни,
что возмутило твою совѣсть, или подало тебѣ поводъ къ
тяжкому сомнѣни%ю?»
— Однажды, отвѣтилъ Ханина, я по
неосторожности сложилъ деньги, которыя были
назначены мною для увеселеній на праздникъ
«Пуримъ», вмѣстѣ съ деньгами, которыя были поручены
мнѣ для раздачи бѣднымъ. Не зная, сколько было денегъ
моихъ и сколько въ кассѣ бѣдныхъ, я раздалъ имъ тѣ и
Другія.
— «Благо тебѣ, отвѣтилъ р. Іоси: — я желалъ бы,
чтобы и моя участь была подобно твоей!»
129
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Вскорѣ послѣ того раби Іоси скончался, и всѣ
благородные и лучшіе граждане Рима проводили тѣло
учителя. Возвращаясь съ похоронъ домой, они
встрѣтили Ханину сына Терадіона: онъ сидѣлъ, держа на
колѣняхъ свитокъ закона, углубленный въ изученіе его.
Вмигъ сыщики схватили его, обвили ему свитокъ закона
кругомъ тѣла и повлекли на костеръ; но для того, чтобы
продлить мученія этого праведника, чтобы не дать ему
умереть вдругъ, они положили ему на грудь мокрую
шерсть.
— Горе мнѣ, родитель, воскликнула дочь Ханина,
горе мнѣ, что я должна видѣть тебя такъ!
— «Велико, нестерпимо было бы мое горе, если
бы злодѣи сожгли меня одного; но въ безуміи своемъ
они не пощадили и священнаго свитка: я увѣренъ, что
тотъ, кто не оставитъ безнаказаннымъ подобное
беззаконіе, воздастъ и за зло, мнѣ причиненное.»
— Раби, спросили его вслѣдъ затѣмъ ученики, что
ты видишь?
— «Вижу, отвѣтилъ онъ, какъ пергаментъ ярко
горитъ, буквы же, которыя на немъ, улетаютъ на небо! «
— Такъ раскрой и ты уста свои, отвѣтили они,
тогда тѣло твое скорѣе сожжется, а душа отлетитъ къ
вѣчному отцу.
— «Нѣтъ, отвѣтилъ Ханина, только тотъ можетъ
ее взять, кто мнѣ далъ ее; я самъ на себя не могу
наложить руку.»
Тогда палачъ, подправлявшій огонь въ кострѣ,
спросилъ его: Раби, если я усилю огонь и съ груди твоей
сниму шерть, то поможешь ли ты мнѣ достигнуть
царствія небеснаго?
— «Помогу», отвѣтилъ раби.
— Такъ поклянись мнѣ въ этомъ! — И раби
поклялся.
Палачъ усилилъ огонь и снялъ шерсть съ груди
раби, который въ ту же минуту отдалъ свою чистую
непорочную душу Богу. Видя раби мертвымъ, палачъ
130
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
бросился самъ въ огонь. Въ тоже мгновеніе роздался
голосъ съ неба: «Ханина сынъ Терадіона и его палачъ
обрѣли оба царствіе небесное».
II. Смерть р. Акибы
Не смотря на строжайшее запрещеніе Адріана
поучать народъ, р. Акиба собиралъ вокругъ себя толпы
учениковъ и публично говорилъ противъ жестокаго
управленія римлянъ. Одинъ изъ друзей его, Папусъ-
бенъ-Іегуда, спросилъ его однажды:
— «Учитель, развѣ не знаешь, какой ты
опасности подвергаешься, преступая повелѣнія
римлянъ?»
— Знаю, — отвѣчалъ тотъ:но тѣмъ не менѣе до
тѣхъ поръ, пока у меня будетъ еще капля крови, я буду
поучать народъ.
— «Что же побуждаетъ тебя къ тому?» спросилъ
опять Папусъ.
Въ отвѣтъ раби Акиба разсказалъ ему
слѣдующую басню:
— «Въ большой, изобиловавшей рыбою рѣкѣ,
этимъ послѣднимъ не было спасенія отъ рыбачьихъ
крючковъ и сѣтей. Не зная что дѣлать, они обратились
къ лисицѣ за совѣтомъ. «Къ намъ, къ намъ на сушу»,
отвѣтила имъ лисица: «тамъ вы будете безопасны.» —
«Какъ! возразили рыбы: — если мы здѣсь, въ нашей
жизненной стихіи, подвергаемся тысячѣ опасностей, то
сколькимъ же мы будемъ подвергаться на сушѣ, гдѣ мы
и безъ того умираемъ?»
— Какъ же хочешь ты, Папусъ, заключилъ раби
Акиба — чтобы я оставилъ свою жизненную стихію и
обратился къ жизни грѣшниковъ?
Вскорѣ послѣ того р. Акиба былъ схваченъ и
брошенъ въ тюрьму, куда черезъ нѣсколько дней
привели и Папуса. «Ты какимъ образомъ попалъ сюда?»
спросилъ его Акиба.
131
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Ахъ, отвѣчалъ тотъ, я завидую твоему счастью:
тебя довела до тюрьмы приверженность къ закону, а
меня суетность мірская.
Раби Акиба и въ тюрьмѣ оставался вѣренъ
своему призвани%ю; ученики, посѣщавшіе его,
находили и въ заключенномъ Акибѣ прежняго славнаго
учителя.
Столѣтній старецъ былъ подверженъ пыткѣ.
Среди страшныхъ истязаній онъ не потерялъ ни разу
терпѣнія и присутствія духа и ни однимъ стономъ не
изобличилъ своихъ страданій. Мысленно повторялъ онъ
обыденныя молитвы, и, дошедши до извѣстной
Формулы: «Шема Израиль», онъ произнесъ ее громко и
съ лицемъ, сіявшимъ небесною улыбкою; Т. Анній Руфъ,
исполнявшій тогда обязанность римскаго палача въ
Іудеѣ, грозно взглянулъ на него и сказалъ:
— «Что означаетъ твоя улыбка, Акиба? или
чувства твои совершенно притупились, или ты своею
строптивостью хочешь вызвать еще сильнѣйшія
истязанія?»
— Ни то, ни другое, отвѣчалъ мученикъ. — Мнѣ
достался въ удѣлъ прекраснѣйшій жребій — исполнять
вполнѣ ежедневно нами повторяемый стихъ Писанія:
«Ты возлюбишь Господа Бога твоего всѣмъ сердцемъ,
всею душею, всѣмъ достояніемъ». Изъ любви къ Нему я
потерялъ все, что было дорого и мило моему сердцу; изъ
любви къ Нему я пожертвовалъ достояніемъ; мнѣ
недоставало только пожертвовать и жизнью своею.
Радуюсь, что Онъ послалъ мнѣ и это испытаніе, — и,
повѣрь, римлянинъ, я перенесу его!
46. Страданія Израиля
Исполненіе священныхъ обрядовъ нерѣдко
служило причиною печали и скорби для несчастнаго
Израиля и давало поводъ римлянамъ къ новымъ
тяжкимъ преслѣдованіямъ и гоненіямъ на евреевъ.
132
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Была скорбная годовщина паденія храма. Евреи
одѣли траурныя одежды и подняли въ домахъ своихъ
плачъ и сѣтованіе. Въ тотъ же самый день жена
римскаго намѣстника родила давно желаннаго сына.
Она ликовала. Ей донесли, что въ день ея великаго
торжества евреи плачутъ и сѣтуютъ. За это она сильно
ихъ возненавидѣла.
Спустя нѣкоторое время ребенокъ заболѣлъ и
умеръ. Это случилось какъ разъ въ тотъ день, когда
евреи собирались праздновать Хануку — годовщину
Маккавеевыхъ побѣдъ и освященія храма, въ память
чего должны были иллюминовать свои дома и синагоги.
Наученные опытомъ, евреи теперь не знали на что
рѣшиться: зажигать ли, согласно обряду, свѣчи въ
домахъ и синагогахъ, или нѣтъ? Послѣ долгихъ споровъ
и колебаній рѣшили праздновать, — будь что будетъ.
Жена намѣстника, которой праздникъ этотъ и
обрядъ зажиганія свѣчей въ домахъ былъ извѣстенъ,
тѣмъ не менѣе воспылала гнѣвомъ на евреевъ и сказала
мужу; «Какъ можешь ты терпѣть, чтобы подданные твои
радовались во время нашей скорби и плакали въ день
нашего торжества?»
Послѣдствіемъ этого было страшное
кровопролитіе въ средѣ Израильтянъ.
Случилось и такъ, что евреи безъ всякаго повода
съ своей стороны были жестоко преслѣдуемы.
Одинъ еврей, встрѣтившись однажды съ
императоромъ Адріаномъ, поклонился ему. — «Кто ты?»
спросилъ императоръ. — Еврей. — «Еврей? и ты
посмѣлъ кланяться мнѣ, какъ простому знакомому!
Умертвить его!» приказалъ императоръ. Въ другой разъ,
другой еврей, знавшій объ этомъ происшествіи, прошелъ
мимо Адріана и не поклонился ему, — «Кто ты?»
спросилъ Адріанъ — Еврей. — «Еврей? какъ! ты, еврей,
дерзнулъ пройти мимо меня и не поклониться?
Умертвить его!» приказалъ онъ.
133
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Приближенные императора выразили свое
удивленіе по этому поводу. Но онъ имъ отвѣтилъ: «Я
ненавижу ихъ, а этого достаточно, чтобы я пользовался
всякимъ удобнымъ случаемъ для скорѣйшаго ихъ
истребленія».
47. Надежды Израиля
I. Р. Гамліель, р. Эліезеръ-б.-Азаріа, р. Іошуа и р.
Акиба были однажды въ дорогѣ. Вдругъ до слуха ихъ
донеслись гулъ и шумъ движенія со стороны Рима. И
заплакали первые три, а р. Акиба смѣялся.
— Акиба! радость твоя что означаетъ?
— А вы плачете зачѣмъ?
— Какъ намъ не плакать? Народы,
поклоняющіеся идоламъ, воскуряющіе чужимъ богамъ,
живуть безпечно на своихъ земляхъ, наслаждаются
спокойствіемъ и довольствомъ; а Израиль разсѣянъ,
храмъ Божій въ развалинахъ.
— То-то меня и радуетъ, отвѣчалъ Акиба: если
таковъ удѣлъ преступающихъ волю Его, то какой же
ожидаетъ исполняющихъ ее?
Когда вошли въ Іерусалимъ, то всѣ разорвали на
себя одежды. Подошедши къ тому мѣсту, гдѣ нѣкогда
красовался храмъ, они увидѣли, что оттуда выбѣжала
лисица. И заплакали первые три, а р. Акиба смѣялся.
— Акиба! радость твоя что означаетъ?
— А вы плачете зачѣмъ?
— Какъ намъ не плакать? — мѣсто, гдѣ стояла
святыня, сдѣдалось обиталищемъ дикаго звѣря.
— То-то меня и радуетъ, отвѣчалъ р. Акиба: это
доказываетъ, что пророчество Исаіи вѣрно и истинно и
непремѣнно исполнится. Исаія говорилъ: «И я взялъ
себѣ вѣрныхъ свидѣтелей: Урію, священника, и Захарію,
сына Варахіина». Первый изъ нихъ свидѣтельствовалъ:
«Сіонъ вспаханъ какъ поле»; а второй: — «опять старцы
и старицы будутъ сидѣтъ на улицахъ въ Іерусалимѣ».
Первое пророчество сбылось, ибо на мѣстѣ храма
134
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
живетъ дикій звѣрь, какъ на вспаханномъ полѣ; значитъ,
и второе пророчество сбудется, — какъ же мнѣ не
радоваться?
— О, ты утѣшилъ насъ, Акиба, утѣшилъ. Да
утѣшитъ тѣбя Господь! воскликнули всѣ трое.
II. Страшныя гоненія, воздвигнутыя на евреевъ
послѣ паденія втораго храма, и, въ особенности,
мученическая смерть р. Акибы произвели на душу р.
Іоси сильное, гнетущее впечатлѣніе. Отказавшись отъ
всѣхъ земныхъ удовольствій, онъ посвятилъ всѣ свои
помыслы только Богу, цѣлые дни и ночи проводилъ въ
молитвѣ о приближеніи дня пришествія Мессіи и о
возстановленіи Іерусалима и св. храма. Однажды, когда
онъ, по обыкновенію, погруженъ былъ въ свою молитву,
явился къ нему въ видѣніи Илія пророкъ и сказалъ:
«Доколѣ будешь ты роптать на Бога? Такому
праведному мужу, какъ ты, подобаетъ терпѣть и уповать
на Бога, что Онъ пришлетъ избавителя въ концѣ дней».
И отвѣтилъ на это р. Іоси: «не ропщу я на Бога, а
молю Его только о приближеніи этого времени».
— Знай же, сказалъ Илья, что время изгнанія
весьма и весьма продолжительно, путь страшно дологъ,
многочислены препятствія на немъ, а ты стоишь только
въ началѣ пути. Зачѣмъ же молиться о томъ, что имѣетъ
совершиться въ весьма, весьма далекомъ будущемъ.
Молись лучше о томъ, чтобы Богъ далъ Израилю силы
переносить всѣ трудности этого долгаго и тяжелаго
пути. Крѣпись и мужайся! уповай на Бога и вѣруй, что
день избавленія непремѣнно придетъ, хотя и
замедлится, а придетъ.
48. Утѣшеніе Израиля
Царь обручился съ одною очень красивою
дѣвушкой и затѣмъ уѣхалъ въ далекое путешествіе.
Проходятъ дни, мѣсяцы, годы, а царя нѣтъ какъ
нѣтъ. Подруги невѣсты злорадствуютъ и съ
притворнымъ состраданіемъ говорятъ ей: «Бѣдная!
135
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
женихъ забылъ тебя и больше къ тебѣ не возвратится».
До глубины души оскорбленная колкостями подругъ,
несчастная дѣвушка удаляется въ свои покои, чтобы въ
уединеніи облегчить свое горе слезами. Тутъ
вспоминаетъ она о письмѣ жениха, въ которомъ онъ
обѣщалъ ей корону и царство; она беретъ письмо, еще
разъ перечитываетъ его, и дѣлается ей на душѣ легко, ея
подозрѣнія исчезаютъ, и къ ней возвращается прежняя
веселость и ясность.
Наконецъ царь возвращается и говоритъ ей:
«какъ могла ты такъ долго сохранять ко мнѣ вѣрность?»
— Государь! отвѣчаетъ дѣвушка: у меня было твое
письмо: царское слово не обманчиво.
Такъ народы земли говорятъ съ насмѣшкою
Израилю:
«Вашъ Богъ забылъ васъ». А Израиль со скорбью
и плачемъ собирается въ храмы и молитвенные дома,
читаетъ въ божественныхъ книгахъ обѣщаніе объ
искупленіи, утѣшается и укрѣпляется новыми силами.
Когда наступитъ день искупленія, Богъ скажетъ
Израилю: «Какъ могъ ты такъ долго сохранять ко мнѣ
вѣрность?» Израиль отвѣтитъ:
«Твой Законъ былъ мнѣ залогомъ».
136
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
РАЗСКАЗЫ И ИЗРЕЧЕНІЯ
I. Религіозныя воззрѣнія
49. Богъ невидимъ
Ученіе ваше, сказалъ однажды императоръ
Траянъ р. Іошуѣ, гласитъ, что Богъ вездѣсущъ и что Онъ
живетъ среди вашего народа. Я бы желалъ узрѣть Его
хоть однажды!
Господь, отвѣтилъ раби, присущъ вездѣ и
всюду; но ни одно человѣческое око не можетъ узрѣть
Его величія.
Не удовольствовавшись этимъ отвѣтомъ,
императоръ настаивалъ однако на своемъ.
Хорошо, сказалъ тогда раби Іошуа;
постараемся увидѣть прежде одного изъ его
посланниковъ.
Императоръ согласился. Тогда раби Іошуа, въ
полдень вывелъ его въ поле и попросилъ его посмотрѣть
на солнце, сіявшее полнымъ своимъ блескомъ.
Этого я не могу сдѣлать; свѣтъ его меня
ослѣпляетъ, воскликнулъ Траянъ.
Ты не въ состояніи, отвѣчалъ тогда раби,
перенести свѣта одного изъ созданій Божіихъ и хочешь
узрѣть свѣтъ Его величія? развѣ ты не страшишься,
чтобы онъ уничтожилъ тебя тотчасъ же?
50. Промыслъ Божій
Р. Елеазаръ, р. Іошуа и р. Цадокъ были
приглашены на пиръ къ сыну р. Гамліеля, и р. Гамліель
самъ стоялъ и прислуживалъ имъ. Когда р. Гамліель
поднесъ имъ кубки, то р. Елеазаръ не принялъ, а р.
Іошуа принялъ.
137
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Что это такое? сказалъ р. Элеазаръ р. Іошуѣ:
мы сидимъ, а р. Гамліель стоитъ и прислуживаетъ намъ!
— Такъ что такое? — возразилъ р. Іошуа. Мы
находимъ, что особа поважнѣе р. Гамліеля тоже
прислуживала своимъ гостямъ, а именно Авраамъ,
патріархъ нашъ, о которомъ говорится: «Онъ самъ
стоялъ предъ ними» (Бытіе 18, 8).
Онъ же не подозрѣвалъ, что они ангелы, а
принялъ ихъ за простыхъ арабовъ —
путешественниковъ. Почему же р. Гамліелю не
подносить намъ кубковъ? Тутъ вмѣшался въ разговоръ
р. Цадокъ. Вы распространяетесь о славѣ людей, —
сказалъ онъ, — совершенно забывая о славѣ Творца!
Всесвятой Самъ наноситъ вѣтры, поднимаетъ облака,
ниспосылаетъ дожди, за ставляетъ землю производить
растенія и приготовляетъ столъ для всѣхъ и каждаго;
почему же р. Гамліелю не подносить намъ кубковъ.
51 Адріанъ и философы
Радостный, упоенный побѣдами, возвращался
императоръ Адріанъ въ свою столицу. Кругомъ себя онъ
слышалъ только похвалы и лесть; его возносили до неба,
и чуть ли не воздавали ему божескихъ почестей.
Однажды сказалъ онъ льстецамъ царедворцамъ,
окру жавшимъ его: «Славою моею, побѣдами моими
исполнена вся вселенная; признайте меня Богомъ!»
Но тѣ въ отвѣтъ: — Государь, ты не владѣешь еще
Его храмомъ и градомъ; они, хотя и разрушены, но все
еще принадлежатъ Ему.
Снова снаряжается Адріань, разрушаетъ до тла
Іерусалимъ, и жалкіе остатки древняго народа увлекаетъ
въ рабство.
Онъ возращается въ столицу и говоритъ: «И то,
чего вы желали, совершилъ я; не признаете ли вы теперь
меня Богомъ?»
138
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Никто не осмѣлился прекословить императору,
только три философа, бывшіе при немъ, не захотѣли
исполнить его воли.
Одинъ изъ нихъ сказалъ: — Ни одинъ поданный
не возмутился еще въ чертогѣ своего повелителя. Ты,
Государь, еще въ чертогѣ Господа: сводъ небесный,
необозримую твердь воззвалъ Онъ къ бытію. Оставь
сперва Его чертогъ, и тогда мы признаемъ тебя Богомъ.
Другой сказалъ: — Напрасно, Государь, мыслитъ
ты быть Богомъ; давно сказалъ Онъ своему пророку:
Боги, не создавшіе земли и неба, исчезнутъ какъ прахъ.
Третій сказалъ: — Государь, корабль, мнѣ
принадлежащій, на которомъ все мое достояніе, борется
съ волнами, онъ не можетъ войти въ гавань; я боюсь,
чтобы онъ не претѣрпѣлъ крушенія. Помоги, государь,
моему горю.
— Корабли, легіоны послать на его спасеніе,
сказалъ Адріанъ.
— Къ чему, Государь, отвѣтилъ Философъ, такія
приготовленія? Пошли немного попутнаго вѣтра; онъ
скорѣе поможетъ горю.
— Ты знаешь самъ, что это не въ моей власти,
отвѣтилъ Адріанъ.
— Если ты не можешь исполнить этого, то какъ
же ты хочешь, чтобы мы признали тебя Богомъ? О Немъ
сказалъ пророкъ: Онъ небо розостлалъ какъ шатеръ, и
твердь земную какъ коверъ, и духъ живой вселилъ во
все, что на ней.
Огорченный императоръ отправился во
внутренніе покои. Нѣжная супруга его, видя омраченное
чело любимаго мужа, пристала къ нему съ просьбою:
скажи, что тебя огорчаетъ? Послѣ долгихъ просьбъ, онъ
наконецъ сообщилъ ей, въ чемъ дѣло.
— Какъ, сказала императрица, эти дерзкіе
философы осмѣлились не признать тебя Богомъ? они,
вѣроятно, не въ своемъ умѣ! Ты могучъ, всесиленъ,
владычествуешь надъ огромнымъ царствомъ! Сдѣлай
139
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
одно, о чемъ попрошу, и я, жена твоя, признаю тебя
Богомъ: возврати Ему залогъ, который онъ вручилъ
тебѣ!
— Какой залогъ? спросилъ Адріанъ.
— Душу, отвѣтила императрица.
— Душу?! А я то что безъ нея?
— Какъ? ты не можешь обойтись безъ души? Не
вла стенъ надъ своею жизнію? Не можешь отвратить отъ
себя смерти, и хочешь быть Богомъ?
52. Богъ съ преслѣдуемыми, а не съ
преслѣдующими
Авель былъ преслѣдуемъ братомъ своимъ
Каиномъ, и Господь предпочелъ его даръ дару Каинову.
Ной былъ преслѣдуемъ современниками своими, и
Господь спасъ его одного отъ потопа. Авраамъ былъ
приговоренъ къ смерти Нимродомъ, и Господь назвалъ
его «другомъ своимъ». Яковъ былъ ненавидимъ
Исавомъ, и Господь возлюбилъ его. Давидъ служилъ
мишенью для гнѣва Саула, и Господь возвелъ его на
престолъ. Такъ Господь поступаетъ всегда съ преслѣдуе
мыми и гонимыми.
53. Ничтожество идоловъ и близость Бога къ
людямъ
Боги язычниковъ, кажется, близки къ людямъ, а
въ дѣйствительности какъ они далеки отъ нихъ!
Идолопоклонники имѣютъ при себѣ своихъ боговъ,
носятъ ихъ съ собою повсюду, но могутъ кричать къ
нимъ до хрипоты, до изнеможенія: боги эти не услышатъ
ихъ и не помогутъ имъ.
Совсѣмъ другое у Израиля. Его Богъ, кажется,
неизмѣримо далекъ отъ него, а между тѣмъ какъ близокъ
Онъ къ нему! Отъ земли до тверди небесной разстояніе
въ 500 лѣтъ, такое же разстояніе отъ одного неба до
другаго, и отъ послѣдняго до небеснаго жилища Бога;
столько же отъ небеснаго жилища Его до Божественнаго
Престола. Какое неизмѣримое разстояніе отъ Бога до
140
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
народа Его! А между тѣмъ, если вѣрующій тихо шепчетъ
свою молитву гдѣ нибудь въ уголку храма, то Господь
услышитъ его и поможетъ ему.
54. Пиръ для Бога
Какой то глупый язычникъ сказалъ одному
мудрецу:
— Я хочу задать Богу вашему большой пиръ.
— Напрасный трудъ! возразилъ мудрецъ: ты не
будешъ въ состояніи это сдѣлать.
— А почему такъ? спросилъ глупецъ недовольно.
— Потому что свита Его велика и приготовить
пиръ для такого сонма невозможно.
— Мой пиръ хватитъ для всей Его свиты.
Посовѣтуй только, гдѣ бы мнѣ устроить его!
— Устрой его на берегу моря, отвѣтилъ мудрецъ
послѣ нѣкотораго раздумья.
Глупецъ немедленно приступилъ къ дѣлу: въ
продолженіе шести мѣсяцевъ слуги его неустанно
работали. Наконецъ все было готово, и столы съ
богатыми яствами бы ли разставлены на большомъ
протяженіи у морскаго берега. Но вдругъ нагрянула
страшная буря, и все приготовленное для пира
сдѣлалось жертвой морскихъ волнъ.
Глупецъ однако не отсталъ отъ своей
безразсудной за тѣи. Опять шесть мѣсяцевъ
непрерывной работы и опять все готово на берегу
морскомъ. Но вотъ вихрь пуще прежняго забушевалъ,
заревѣлъ, волны поднялись выше горъ, съ пѣною
ударили о берегъ и съ быстротою молніи поглотили все,
что стояло на берегу.
— Что же это? что же мнѣ теперь дѣлать?
спросилъ съ отчаяніемъ хозяинъ этого чудовищнаго
пира.
— Понимаю, отвѣтилъ мудрецъ: тѣ вѣтры, тѣ
волны — это только слуги Господни; они свою долю уже
141
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
съѣли. Теперь предстоитъ тебѣ приготовить и для
несмѣтныхъ сонмовъ Господнихъ, для свиты Его.
Глупецъ понялъ наконецъ невозможность
исполненія своей затѣи и оставилъ свое безумное
предпріятіе.
55. Престолъ Божій
Когда ангелы нисходятъ на землю исполнятъ
волю Господню; то они — молніи и вѣтры; у небеснаго
Престола Его они всѣ — огонь.
Божественный Престолъ окруженъ со всѣхъ
сторонъ несмѣтными сонмами ангеловъ: справа сонмы
Михаила, слѣва — Гавріила, спереди — Аріеля, сзади —
Рафаиля. И всѣ они безпрерывно славословятъ святое
имя Господне.
На святомъ высокомъ Престолѣ невидимо
почіетъ Величіе Господне въ таинственномъ вѣнцѣ, на
которомъ начертаны святыя буквы непроизносимаго
имени — Божяго. Одесную Величія Божьяго — жизнь,
ошуюю его — смерть. Въ десницѣ — огненный скиптръ.
Взоръ Его обнимаетъ всю вселенную. И таинственная
завѣса покрываетъ Превѣчный Престолъ Божій.
56. Душа
Душа наполняетъ тѣло подобно, тому, какъ Богъ
наполняетъ вселенную. Она, какъ и Богъ, видитъ и
невидима.
Она управляетъ тѣломъ, какъ Богъ управляетъ
міром. Она чиста, какъ Богъ чистъ. Она, какъ и Богъ,
находится въ совровеннѣйшей обители.
Душа, сама по себѣ, существуетъ съ самаго
начала, и всѣ души, которыя когда либо соединятся, съ
тѣломъ, всѣ онѣ сотворены уже разъ навсегда — въ
первый моментъ творенія — и находятся подъ крѣпкою
охраною у Престола Божія. Какъ твореніямъ самыхъ
высшихъ сферъ — имъ все извѣстно, предъ ними ничто
не скрыто, но въ тотъ часъ, когда онѣ переходятъ въ
142
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
человѣческое тѣло, ангелъ дотрагивается къ устамъ
рождающагося дитяти, которое забываетъ все что было.
57. Душа — Дочь Бога
«Душа человѣка ненасытима», говоритъ
Соломонъ (Екклез. 6, 7).
Дочь царя обручена съ однимъ богатымъ
гражданиномъ. Женихъ не жалѣетъ никакихъ средствъ,
чтобы доставить своей невѣстѣ всевозможныя
удовольствія: онъ строитъ ей великолѣпные дворцы,
даетъ въ честь ея роскошные пиры, даритъ ей
богатѣйшіе подарки. Но невѣста никакого вниманія не
обращаетъ на все это. Почему? потому что она дочь
царя. Точно также земля доставляетъ душѣ всѣ
сокровища своихъ благъ, но она вѣчно ненасытима.
Почему? потому что она — дочь Бога.
58. Гиллель и гость
Когда благочестивый Гиллель уходилъ изъ
академіи домой, то обыкновенно его окружала толпа
учениковъ. Каждый почиталъ за счастіе услышать изъ
устъ любимаго учителя еще слово поученія; каждый
старался услужить тому, кто для нихъ былъ живымъ
олицетвореніемъ любви.
При разставаньи ученики Гиллеля обыкновенно
спрашивали его: «раби, куда лежитъ твой путь?» на что
Гиллель отвѣчалъ: «спѣшу домой; надобно посмотрѣть,
что дѣлаетъ бѣдный гость мой».
Когда бы ученики его не спрашивали его: — раби
куда идешь ты? они всегда получали одинъ и тотъ же
отвѣтъ.
Не понимая словъ учителя, ученики однажды
сказали ему: «раби, ты, вѣроятно, смѣешься надъ нами,
вѣчно говоря о какомъ-то гостѣ?»
— Вы не вѣрите словамъ моимъ? отвѣтилъ раби:
не вѣрите тому, что я ежедневно долженъ заботиться о
своемъ гостѣ? Развѣ не вѣдаете вы, что душа, это — гость
143
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
въ нашемъ тѣлѣ, — гость, который завтра же можетъ
оставить свое бренное жилище? И не правъ ли я, говоря,
что мнѣ нужно за ботиться о немъ каждый день?
59. Душа и тѣло
Невѣжественный крестьянинъ и ученый
придворный въ одно и то же время нарушили царскій
законъ. Крестьянина царь помиловалъ, а придворнаго
онъ подвергъ тяжкому наказанію. Приближенные царя,
удивленные этимъ, спросили его о причинѣ
снисхожденія къ одному, и строгаго отношенія къ
другому.
Царь отвѣтилъ: «Можетъ ли простой,
невѣжественный крестьянинъ знать мои законы? нѣтъ,
онъ не знаетъ, что творитъ. Но придворный, который
постоянно находится при мнѣ, знаетъ и понимаетъ ихъ,
и если при всемъ томъ онъ ихъ нарушилъ, то долженъ
нести строгое наказаніе».
Господь такъ говоритъ: тѣло — прахъ; но ты,
душа, ты, дочь неба, ты вѣдь знаешь законы, — ты одна
должна нести кару за нарушеніе ихъ.
60. Слѣпой и хромой
Былъ царь, у котораго былъ вертоградъ съ
прекрасными плодами. Царь назначилъ туда въ сторожа
хромаго и слѣпаго, приказавъ имъ тщательно оберегать
прекрасные плоды. Черезъ нѣкоторое время хромой
говоритъ слѣпому:
— Прекрасны плоды въ вертоградѣ.
— «Принеси и будемъ ѣсть», сказалъ слѣпой.
— Развѣ я могу ходить? спросилъ хромой.
— «А развѣ я могу видѣть?» спросилъ слѣпой.
Хромой сѣлъ верхомъ на слѣпца, и они оба
наѣлись плодовъ.
Нѣкоторое время спустя, царь зашелъ въ
вертоградъ и спрашиваетъ: — гдѣ эти прекрасные
плоды? — «Царь-государь, — отвѣтилъ слѣпой, — развѣ
144
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
я могу видѣть?» — «Царь государь, — отвѣтилъ хромой,
— развѣ я могу ходить?» Что же дѣлалъ царь, который
былъ человѣкъ умный? Онъ посадилъ хромаго на
слѣпаго и сталъ водить ихъ, приговаривая: вотъ какъ вы
дѣлали и съѣли плоды.
Такъ будетъ и въ будущемъ мірѣ. Всесвятой
спроситъ у души: — Зачѣмъ ты грѣшила предо Мною? —
«Владыка все ленной, отвѣтитъ душа: — не я грѣшила, а
тѣло грѣшило; съ того часа, какъ я вышла изъ него, я,
какъ чистая птица, витаю въ воздухѣ. Могла ли я
грѣшить предъ Тобою?» Тогда Онъ спроситъ у тѣла —
Зачѣмъ ты грѣшило предо Мною? — «Владыка
вселенной, — отвѣтитъ тѣло, — не я грѣшило, а душа
грѣшила; съ того часа, какъ она вышла изъ меня, лежу
какъ камень, брошенный на землю». Что же сдѣлаетъ
Всесвятой? Онъ возьметъ душу и впуститъ ее въ тѣло и
будетъ судить ихъ вмѣстѣ, какъ сказано: «Онъ
призываетъ небеса свыше (душу) и землю снизу (тѣло),
чтобы судить народъ свой». (Пс. 50, 4).
61. Чистота души
Возврати Господу душу твою въ такой же
чистотѣ, въ какой она дана тебѣ.
Какой то царь подарилъ слугамъ своимъ
прекрасныя одежды. Благоразумные изъ нихъ берегли
царскій подарокъ, а глупые надѣвали ихъ и въ
праздничные и въ будніе дни.
Спустя нѣкоторое время, царь призываетъ всѣхъ
ихъ и говоритъ: «Я хочу видѣть одежды, которыя я вамъ
подарилъ». И что же? Одежды благоразумныхъ
оказались чистыми, безъ одной складки, безъ одного
пятнышка; одежды же неряшливыхъ окязались
запятнанными и помятыми. Царь сказалъ строго: Вы,
благоразумные, унесите домой ваши одежды и живите
съ миромъ, а вы, глупцы, передайте ваши одежды огню
для очищенія.»
145
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Такъ Господь принимаетъ незапятнанныя души
праведниковъ, а душамъ грѣшниковъ Онъ говоритъ:
идите, омойте ваши пятна.
62 Небесныя и земныя блага
Раби Хія былъ приглашенъ на обѣдъ къ одному
язычнику. На столъ были поданы самыя дорогія и
изысканныя произведенія природы. Когда обѣдъ
кончился, хозяинъ пира обратился къ мудрецу и
сказалъ: «что болѣе дорогаго, чѣмъ этотъ обѣдъ, можетъ
дать вамъ на небѣ Богъ вашъ? «
— О, большая разница, другъ мой, — отвѣтилъ
мудрецъ: твой пиръ уже оконченъ, небесному же пиру
конца не будетъ.
63. Трудись по силамъ
Въ саду нѣкоего царя находилась неизмѣримо
глубокая яма, до дна которой не могъ проникнуть
человѣческій взоръ.
Разъ царь пригласилъ рабочихъ и велѣлъ
засыпать ее землею. Пришли одни, взглянули въ яму и,
ужаснувшись страшной глубины ея, отказались отъ
работы и, отходя, проговорили въ своемъ безуміи: «нѣтъ
никакой возможности наполнить эту бездонную
пропасть». Другіе, болѣе разумные рабочіе, сказали:
«намъ какое дѣло, что яма глубока? мы получаемъ
поденную плату; за дѣло, братцы! будемъ исполнять
ежедневно нашу обязанность, а когда яма наполнится —
объ этомъ намъ нечего думать».
Человѣкъ не долженъ говорить: О, какъ
неизмѣримъ божественный законъ! Онъ глубже моря!
Сколько предписаній! Возможно ли выполнять все?
Богъ говоритъ человѣку: ты получаешь поденную плату:
дѣлай эту работу и не думай пока о другой.
64. Вѣчныя пріобрѣтенія
Раби Іохананъ гулялъ однажды съ учениками
своими въ полѣ. Вдругъ онъ остановился и, указывая на
146
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
красивый виноградникъ, сказалъ: «Этотъ виноградникъ
принадлежалъ нѣкогда мнѣ, но я его продалъ въ пользу
бѣдныхъ, чтобы не быть занятымъ свѣтскими дѣлами и
всецѣло отдаваться изученію Закона.
Продолжая путь, онъ опять остановился и
указалъ ученикамъ на великолѣпную поляну. «И эта
поляна была моя, — сказалъ учитель, — но я продалъ ее,
чтобы не отвлекаться отъ ученыхъ занятій». Еще дальше
онъ указалъ на другую поляну и прибавилъ: «Видите эту
поляну? это было мое послѣднее достояніе, и отъ него я
отрекся, чтобы, кромѣ Закона, ни о чемъ больше не
думать».
— Что же оставилъ ты себѣ на старость?
спросили ученики съ выраженіемъ грусти на лицѣ.
— О, не огорчайтесь, — сказалъ учитель съ
улыбкою, — я сдѣлалъ очень выгодное дѣло: я отказался
отъ предметовъ, данныхъ мнѣ на короткое только время,
ради пріобрѣтенія вѣчныхъ благъ будущаго міра.
65 Превратныя понятія
По морю плывутъ два судна: одно изъ гавани,
другое въ гавань.
Друзья устраиваютъ торжество и празднество въ
честь отплывающаго судна, приплывающее же
встрѣчаютъ молчаніемъ. Случившійся при этомъ
мудрецъ сказалъ имъ: «Какія у васъ превратныя
понятія! Глупцы, ликуйте лучше по поводу прибытія
судна, которое цѣло и невредимо совершило путь,
полный препятствій и опасностей; а плачемъ
провожайте то судно, которое отправляется на встрѣчу
бурямъ обманчиваго и непостояннаго моря.
Точно такъ, когда человѣкъ рождается, всѣ
радуются, а когда умираетъ — плачутъ. Но такъ ли быть
должно? Нѣтъ, должно скорѣе плакать, когда человѣкъ
рождается, ибо неизвѣстно, съумѣеть ли онъ
преодолѣвать всѣ опасности и искушенія жизни; а
радоваться должно, когда онъ умираетъ и оставляетъ
147
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
свѣтъ съ добрымъ именемъ. Когда человѣкъ рождается,
онъ записывается въ книгу смерти, а когда умираетъ,
онъ записывается въ книгу вѣчной жизни.
66. Благоденствіе грѣшниковъ и страданіе
праведниковъ
«Вотъ я предложилъ тебѣ жизнь и смерть» —
сказалъ Моисей Израилю (Второзак. 30, 19).
Да не подумаетъ однако человѣкъ, что онъ
воленъ выбирать путь, который ему лучше нравится,
ибо Моисей тутъ же прибавляетъ: «выбери жизнь.»
Человѣкъ стоялъ на распутьи двухъ дорогъ, изъ
которыхъ одна, сначала гладкая, вела къ мѣстности,
заросшей терніями; другая, наоборотъ, сначала
тернистая, вела на восхитительную равнину. Человѣкъ,
стоявшій на перекресткѣ, останавливалъ прохожихъ и
предостерегалъ ихъ. «Да не обманываетъ васъ, —
говорилъ онъ, — внѣшній видъ этихъ дорогъ. Вотъ эта
дорога — точно гладкая, но въ концѣ концовъ по ней
попадете въ дикое мѣсто, заросшее терніями. Подите
лучше по другой: она, хотя сначала терниста, но зато
выведетъ васъ къ прелестному мѣсту.»
Мужъ, стоявшій на перекресткѣ, — это Моисей.
Онъ увѣщеваетъ Израильтянъ и говоритъ: «Вы видите,
что грѣшники блаженствуютъ въ семъ мірѣ; знайте же,
что блаженство ихъ не надолго и конецъ ихъ — темнота
и скорбь. Вы видите опять, что праведники страдаютъ въ
мірѣ семъ; знайте же, что страданіе ихъ не надолго и
впослѣдствіи узрятъ они великій свѣтъ и вѣчное
блаженство».
67. Искуситель
Въ будущемъ мірѣ Всесвятой приведетъ злаго
искусителя и зарѣжетъ его въ присутствіи праведныхъ и
преступныхъ. Праведнымъ покажется онъ высокою
горою, преступнымъ же — волоскомъ. Какъ тѣ, такъ и
другіе восплачутъ. Праведники восплачутъ, говоря: какъ
148
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
мы могли преодолѣть такую гору! Преступники же
восплачутъ, говоря: какъ же мы не могли преодолѣть
такого тонкаго волоска!.
68. Послѣдніе часы жизни
Въ послѣдніе часы жизни, предъ духовными
очами умирающаго проходятъ всѣ его поступки, какіе
онъ совершалъ въ прододженіе его земной жизни, и
говорятъ ему: «вспоминаешь ли ты насъ, о человѣкъ?
вспоминаешь ли ты часъ и мѣсто, когда и гдѣ ты
совершилъ то-то и то-то?» Умирающій отвѣчаетъ: «да, я
все помню».
— «Запиши же самъ твои вспоминанія и
подтверди ихъ своею подписью», говорятъ ему
поступки. И онъ записываетъ и подтверждаетъ
подписью и, выслушавъ приговоръ, говоритъ:
«Благословенъ праведный Судія».
69. Рай
Двое большихъ діамантовыхъ воротъ,
охраняемыхъ тысячами свѣтозарныхъ ангеловъ, ведутъ
въ Эдемъ.
Когда появляется праведникъ, къ нему на
встрѣчу выходятъ ангелы, снимаютъ съ него саванъ,
облекаютъ въ одежду изъ чистаго эфира, надѣваютъ ему
на голову два вѣнца — одинъ изъ драгоцѣнныхъ камней,
другой изъ чистаго золота, даютъ ему въ руки восемь
миртовыхъ вѣтвей и поютъ ему такъ: «войди, о
блаженная душа, войди и съ отрадою наслаждайся
плодами трудовъ твоихъ».
Затѣмъ ангелы приводятъ его къ прелестному
мѣсту, орошаемому чистыми и свѣтлыми ручейками и
окруженному множествомъ розъ и миртъ. Каждый
праведникъ сидитъ подъ блестящимъ балдахиномъ,
надъ которымъ развѣвается золотая, усѣянная
бриліантами, виноградная лоза. Праведникъ сидитъ за
столомъ изъ чистаго золота и сотни ангеловъ окружаютъ
149
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
его и поютъ: «наслаждайся съ отрадою медомъ
священнаго Закона, которому ты оставался вѣренъ.»
Вдоль Эдема зеленѣютъ милліоны и милліоны
милліоновъ великолѣпнѣйшихъ и прелестнѣйшихъ
деревьевъ; въ каждомъ углу сада поютъ ангелы въ
сладчайшей гармоніи. Въ самой серединѣ Эдема
возвышается дерево жизни, которое далеко
распространяетъ свои вѣтви и въ плодахъ своихъ
соединяетъ тысячи разнообразнѣйшихъ вкусовъ и
благоуханій. Надъ нимъ парятъ семь облаковъ изъ
чистаго эфира, и тихое дуновеніе легко колышетъ вѣтви
его и далеко разноситъ его благоуханіе. Въ тѣни его
сидятъ мудрецы священнаго Закона, имѣя надъ собою
два балдахина — одинъ изъ звѣздъ, другой — изъ солнцъ.
Другихъ радостей Эдема ничей духъ
человѣческій никогда постигнуть не могъ.
Въ царствѣ небесномъ нѣтъ ни ѣды, ни питья, ни
любовныхъ, ни торговыхъ сношеній, ни ненависти, ни
зависти, ни соперничества; только праведники стоятъ съ
вѣнцами на головахъ и наслаждаются созерцаніемъ
облика Всесвятаго.
70. Воскресеніе мертвыхъ
«О, вы, глупцы!» сказалъ невѣрующій одному
ученому: «вы вѣрите, что настанетъ день, когда мертвые
воскреснутъ! Удивительно однако: живущіе умираютъ, а
мертвые оживутъ! Возможно ли это? «
«Глупцы вы» — отвѣтилъ ученый: «вы,
которые не вѣрите въ воскресеніе мертвыхъ. Вникни и
пойми: не существовавшій — живетъ, тѣмъ паче
существовавшій снова ожить можетъ».
71. Избавленіе грѣшниковъ изъ ада
Въ мессіанскія времена возсядетъ Господь на
Превѣчный Престолъ свой, окруженный всѣми
150
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
небесными ми; солнце и планеты будутъ одесную Его,
мѣсяцъ и звѣзды ошуюю.
И раздастся гласъ Господній и оповѣститъ
наступленіе мессіанскаго закона. И встанетъ пророкъ
Зерубавель и провозгласитъ: «Благословенно да будетъ
святое имя Господне!» Этотъ возгласъ раздастся отъ
одного конца вселенной до другаго его конца. И всѣ
смертные отвѣтятъ «аминь!» И также грѣшники изъ
Израильтянъ, и также благочестивые изъ язычниковъ,
не искупившіе еще грѣховъ своихъ, отозвутся на
возгласъ этотъ и отвѣтятъ «аминь!». И это «аминь!»
поднимется изъ глубины ада и вознесется къ Престолу
Превѣчнаго. И изречетъ Господь: «Эти несчастные
довольно страдали: грѣхи ихъ — плодъ злаго
искушенія».
И вручитъ Господь ангеламъ Гавріилу и
Михаилу ключи отъ ада, и помчатся они на крыльяхъ
вѣтра и отопрутъ всѣ 3000 воротъ ада, выведутъ
грѣшниковъ — какъ Израильтянъ, такъ и язычниковъ, —
омоютъ ихъ, очистятъ, облекутъ въ чистыя,
незапятнанныя одежды и поведутъ и представятъ предъ
Богомъ и сонмами блаженныхъ. И изречетъ Господь:
«пусть придутъ они и созерцаютъ Величіе Мое». И всѣ
падутъ ницъ предъ Превѣчнымъ Престоломъ Его и
будутъ славословить святое имя Его.
72. Мессіанскія времена
Десять перемѣнъ отличатъ мессіанское время отъ
настоящаго.
Свѣтъ солнца увеличится во сто разъ. — Вода
іерусалимскихъ потоковъ будетъ служить источникомъ
здоровья и силы для всѣхъ. — Растенія произведутъ
тысячекратные плоды. — Всѣ развалины міра вновь
возстановятся. — Іерусалимъ будетъ вновь выстроенъ
изъ блестящихъ сапфировъ. — Миръ между дикими
звѣрями. — Согласіе между всѣми народами земли и
Израилемъ. — Не будетъ больше слезъ и вздоховъ въ
151
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
мірѣ. — Смерть будетъ побѣждена. — Повсемѣстный
миръ.
За три дня до пришествія Мессіи, на
возвышенности святой земли взойдетъ пророкъ Илія и
провозгласитъ, въ первый день: «Грядетъ миръ міра,
грядетъ миръ міра! и грѣшники радуются». — Во второй
день: «грядетъ счастіе земли, грядетъ счастіе земли, и
грѣшни%ики ликуютъ!» — Въ третій день: «грядетъ
спасеніе міра, грядетъ спасеніе міра! И грѣшники
торжествуютъ! Сіонъ, да царствуетъ Богъ твой!»
73 Законы природы и грѣхи
Какой-то языческій философ сказалъ однажды
раби Гамліелю:
— «Вашъ Богъ называетъ себя Богомъ
ревнителемъ, Богомъ, не терпящимъ, кромѣ себя,
никакихъ другихъ боговъ. Отчего же Онъ не обращаетъ
всего гнѣва своего противъ самихъ языческихъ боговъ,
вмѣсто того чтобы изливать ярость и проклятія на
идолопоклонниковъ?»
— У одного владыки, — отвѣчалъ на это р.
Гамліель притчею, — былъ крайне испорченный сынъ,
который осмѣлился назвать свою собаку именемъ отца.
Отецъ, взбѣшенный такой дерзостью непочтительнаго
сына, пришелъ въ сильную ярость — противъ кого же:
противъ собаки или противъ сына?
— «Но уничтожь Богъ всѣ плоды, — продолжалъ
философъ, — не существовало бы соблазна для
заблужденія».
— Все это прекрасно, — возразилъ р. Гамліель, —
еслибы язычники покланялись предметамъ, не
имѣющимъ сами по себѣ никакого значенія; но
предметами ихъ обоготворенія служатъ: рѣки, воздухъ,
огонь, солнце, мѣсяцъ, звѣзды. Неужели изъ-за
заблужденія язычниковъ Господь долженъ уничтожить
свои прекрасныя творенія? Неужели краденныя и
брошенныя въ почву сѣмена не должны давать ростковъ
152
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
потому только, что они крадены? Нѣтъ, природа
слѣдуетъ законамъ вѣчнымъ, разъ навсегда
установленнымъ Творцемъ, а если невѣжды
злоупотребляютъ ими, то они отдадутъ отчетъ въ своихъ
дѣлахъ.
74. Утѣшеніе у гроба дитяти
Когда у раби Іоханана-бенъ-Заккая умеръ сынъ,
пришли къ нему нѣсколько ученыхъ утѣшать его въ его
великой скорби. Одинъ привелъ ему въ примѣръ Адама,
другой — Аарона, третій — Іова, каждый изъ которыхъ
испытывалъ въ своей жизни подобныя потери, однако
не оставался безъутѣшнымъ. Но р. Іохананъ отвергъ всѣ
эти утѣшенія, говоря: «Мало вамъ моего горя, и вы
пршли напомнить мнѣ еще о горѣ такихъ великихъ
людей; нѣтъ, ваши слова еще больше растравляютъ мою
душевную рану».
Тогда всталъ р. Элеазаръ-б. Арохъ и сказалъ:
«Приведу тебѣ притчу: какой то князь вручилъ своему
слугѣ на сохраненіе драгоцѣнную вещь. По прошествіи
нѣкотораго времени, князь потребовалъ отъ слуги
возвращенія драгоцѣнной вещи. И что же? Слуга не
только не огорчился, но былъ чрезвычайно радъ и
счастливъ, что могъ возвратить драгоцѣнную вещь въ
цѣлости и что освободился отъ лежавшей до сихъ поръ
на немъ отвѣтственности. Точно то же случилось съ
тобою, — продолжалъ Элеазаръ. Богъ ввѣрилъ тебѣ
сына, но вотъ онъ разстался съ міромъ этимъ, чистый и
безгрѣшный. Нужно ли тебѣ лучшаго утѣшенія, чѣмъ то,
что ты возвратилъ хозяину его драгоцѣнность въ
цѣлости?»
— О, ты утѣшилъ меня, Элеазаръ, утѣшилъ!
воскликнулъ р. Іохананъ.
75. Доблестная жена
О, кто обрѣтетъ доблестную жену! Она дороже
драгоцѣннаго перла.
153
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Такую драгоцѣнность обрѣлъ раби Меиръ,
знаменитый учитель. Однажды въ субботу, между тѣмъ
какъ онъ всенародно объяснялъ слово Божье, умерли
отъ заразы два его сына: оба прекрасные наружностію и
озаренные свѣтомъ закона Божія. Жена его понесла ихъ
въ свой теремъ, положила на брачное свое ложе и
покрыла трупы ихъ бѣлымъ покрываломъ. Вечеромъ,
возвратившись домой, р. Меиръ пожелалъ видѣть дѣтей
своихъ, чтобы дать имъ свое благословеніе.
— Они пошли въ синагогу, отвѣтила ему жена.
— Я смотрѣлъ во всѣ стороны и нигдѣ ихъ не
замѣтилъ, возразилъ онъ.
Она подала ему кубокъ, наполненный виномъ.
Раби восхвалилъ Господа, прочелъ молитву, вкусилъ
священный напитокъ изъ поднесенной нѣжною
супругою чаши и въ другой разъ спросилъ:
— Гдѣ же мои дѣти? пусть прійдутъ и вкусятъ
отъ чаши благословенія!
— Они вѣрно не далеко отсюда, отвѣчала она, и
уставила столъ приготовленнымъ кушаньемъ.
Весело провелъ раби въ бесѣдѣ съ любимою
супругою священныя минуты отходящей субботы.
Выслушавъ послѣднюю молитву, доблесная жена
сказала:
— Раби, позволь мнѣ предложить тебѣ вопросъ:
— Говори, драгоцѣннѣйшая изъ женъ, отвѣтилъ
онъ.
— За нѣсколько времени предъ симъ, нѣкто далъ
мнѣ для сохраненія драгоцѣнныя вещи; теперь онъ
требуетъ ихъ обратно; возвратить ли ему ихъ?
— Какъ? возразилъ раби Меиръ. — И жена моя
предлагаетъ мнѣ такой вопросъ! Неужели ты одну
минуту могла колебаться возвратить владѣльцу его
собственность?
— О, нѣтъ, отвѣчала она. — Но и возвратить не
смѣла безъ твоего вѣдома.
154
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Вслѣдъ за симъ она повела его въ теремъ,
приблизилась къ ложу и сняла покрывало съ труповъ.
— Увы, дѣти мои! воскликнулъ пораженный
внезапно отецъ: — дѣти мои и наставники. Я произвелъ
васъ на свѣтъ, но вы просвѣтили глаза мои въ законѣ.
Жена отвернулась въ сторону и плакала, не
будучи въ состояніи спокойно переносить скорбь, столь
сильно овладѣвшую ея мужемъ. Наконецъ,
ободрившись, взяла его за руку и сказала:
— Раби, не училъ ли ты меня, что не должно
колебаться возвратить то, что поручено намъ для
сохраненія? Не Господь ли далъ, не Господь ли взялъ?
Да будетъ имя Его благословенно!
— Да будетъ имя Его благословенно! возгласилъ
и мужъ. Истинно вѣщаетъ Писаніе: «Жену доблестную
кто обрѣтетъ! Она дороже драгоцѣннаго каменья!»
76. Оружіе Израиля
Оружіе Израиля — молитва. Это оружіе Израиль
унаслѣдовалъ отъ предковъ своихъ, которые всегда
пользовались имъ. Патріархи и Моисей во время
величайшихъ опасностей всегда прибѣгали къ молитвѣ,
какъ къ вѣрнѣйшему средству спасенія. Противъ
вооруженнаго съ ногъ до головы Гольяѳа Давидъ
выступилъ вооруженный лишь именемъ Бога.
Поколѣнія, происшедшія отъ Исава, гордились своей
физическою силою и искусствомъ владѣть мечемъ;
Израиль же находитъ спасеніе только въ молитвѣ.
77. Благоговѣніе при молитвѣ
Одинъ благочестивый мужъ, находясь однажды
въ дорогѣ, весь погрузился въ молитву. Къ нему въ это
время подошелъ какой-то сановникъ и привѣтствовалъ
его; но благочестивый мужъ не отвѣтилъ на привѣтствіе
и продолжалъ молиться. Сановникъ пришелъ въ
сильное негодованіе, сдержалъ однако свой гнѣвъ, пока
тотъ окончилъ молитву, потомъ сказалъ: «Невѣжа! ты
155
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
преступилъ твой же законъ, который повелѣваетъ
охранять собственную жизнь. Не отвѣтивъ мнѣ на
привѣтствіе, ты вѣдь подвергъ свою жизнь опасности: я
могъ бы отсѣчь мечемъ твою голову, и никто не
потребовалъ бы отъ меня отвѣта за кровь твою.»
— Удержи свой гнѣвъ, сударь, и выслушай меня,
— отвѣчалъ на это благочестивый мужъ. Вообрази, что
стоишь предъ своимъ повелителемъ и бесѣдуешь съ
нимъ; въ это время мимо тебя проходитъ твой знакомый
и привѣтствуетъ тебя. Дерзнешь ли ты прервать бесѣду
съ твоимъ повелителемъ, чтобы отвѣчать на привѣтствіе
знакомаго?
— «Горе мнѣ, еслибы я такъ поступилъ!»
— Теперь подумай, — продолжалъ благочестивый
мужъ: — если съ такимъ благоговѣніемъ слѣдуетъ стоять
предъ царемъ изъ плоти и крови, который сегодня здѣсь,
а завтра въ могилѣ, то съ какимъ благоговѣніемъ я
долженъ былъ стоять предъ Царемъ Царей!
Сановникъ смягчилъ свой гнѣвъ и отпустилъ
благочестиваго мужа съ миромъ.
78. Чистоплотность — религіозный долгъ
Окончивъ поученія и простившись съ
учениками, раби Гиллель вышелъ изъ академіи.
Ученики, по обыкновенію, послѣдовали за нимъ
и, по дорогѣ, спросили его; куда онъ отправляется.
— Иду совершить важный религіозный долгъ,
отвѣтилъ учитель.
— «А какой именно?» полюбопытствовали
ученики.
— Иду въ баню.
— «Въ баню?» изумились ученики: «а развѣ это
религіозный долгъ?»
— Конечно, — отвѣтилъ учитель: — не замѣчали
ли вы, въ какой безукоризненной чистотѣ и опрятности
содержатся статуи и бюсты знаменитыхъ людей,
выставленные на площадяхъ и въ общественныхъ
156
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
мѣстахъ. А человѣкъ? не долженъ ли онъ содержать въ
такой же чистотѣ свое тѣло, которое есть образъ и
подобіе Божіе!.
79. Ангелы субботы
Въ ночь наканунѣ субботы, два ангела, одинъ —
ангелъ добра, другой — зла, провожаютъ правовѣрнаго
еврея, когда онъ возвращается изъ храма по совершеніи
молитвы домой, и вмѣстѣ съ нимъ они вступаютъ въ его
жилище.
О, великолѣпное зрѣлище! субботнія лампады
зажжены и сіяютъ привѣтливымъ свѣтомъ, столъ
убранъ, все въ домѣ улыбается празднично.
Ангелъ добра ликуетъ и радостно восклицаетъ:
«да сіяетъ домъ твой въ радости и блескѣ еще многія и
многія субботы!» И ангелъ зла волей неволей отвѣчаетъ:
«аминь!»
Когда же въ домѣ свѣчи не зажжены и кругомъ
царствуетъ безпорядокъ, тогда ликуетъ ангелъ зла и
восклицаетъ: «такія субботы да будутъ у тебя всегда!» И
ангелъ добра волей неволей отвѣчаетъ: «аминь!»
80. Покайся за день предъ смертью твоею
Однажды король пригласилъ всѣхъ слугъ на
великолѣпный пиръ, но не назначилъ часа, въ который
этотъ пиръ начнется. Одни пошли домой, одѣли лучшія
платья и стали у дверей дворца, другіе же говорили:
время еще терпитъ; король дастъ намъ заранѣе знать. Но
король внезапно объявилъ, что пиръ начинается.
Благоразумные, которые одѣлись въ лучшія свои
платья, были хорошо приняты. Неблагоразумные же,
которые были еще въ своей обыкновенной одеждѣ, не
были вовсе допускаемы: поэтому, покайся уже сегодня,
ибо ты завтра можешь быть призванъ.
81. Значеніе покаянія и поста
Кто говоритъ: буду грѣшить и буду каяться, еще
разъ буду грѣшить и опять буду каяться, — тотъ не
157
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
удостаивается прощенія божественной
справедливостью. Кто думаетъ: буду грѣшить, и постъ
суднаго дня искупитъ грѣхи мои, грѣхи того не
искупляются постомъ суднаго дня. Покаяніе искупаетъ
поступки человѣка въ отношеніи къ Богу; проступковъ
же человѣка въ отношеніи къ ближнему покаяніе не
искупляетъ до тѣхъ поръ, пока ближній не
удовлетворенъ.
Кто кается въ грѣхахъ, молится и плачетъ и въ то
же время не оставляетъ плодовъ грѣховъ своихъ,
уподобляется человѣку, очищающемуся во многихъ
водахъ и держащему въ рукахъ гада: онъ не очистится,
пока не броситъ гада.
Въ день поста старѣйшина общины читаетъ
предъ всѣмъ обществомъ назидательныя рѣчи и
говоритъ: «Братья, не постомъ и вретищемъ
испрашивается милосердіе Божье, а искреннимъ
раскаяніемъ и добрыми дѣлами. Такъ Господь простилъ
Ниневитянъ не за постъ и вретище, а за раскаяніе».
82. Самые вѣрные друзья
Человѣкъ имѣетъ троякаго рода друзей: дѣтей,
богатство и добродѣтели.
Когда наступаетъ послѣдній часъ, человѣкъ
призываетъ дѣтей и говоритъ: «дѣти мои, дѣти, спасите
меня отъ смерти! «
Дѣти, полныя скорби и печали, отвѣчаютъ:
«Отецъ! не знаешь развѣ ты, что сильнѣе смерти нѣтъ
ничего на свѣтѣ: ни другъ, ни братъ, — никто не въ
состояніи откупить тебя отъ нея. Божественное слово
гласитъ: Отойди къ своему концу, и будешь покоиться, и
возстанешь для полученія своего жребія въ концѣ
времени! (Даніель гл. 12, 13). О, да поможетъ тебѣ
милосердіе Божье!»
Тогда человѣкъ обращаетъ свои взоры на
скопленныя богатства и взываетъ: «Спасите вы меня отъ
смертнаго чада!»
158
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
И сокровища отвѣчаютъ: «Богатство не
принесетъ пользы въ день гнѣва» (Притчи гл. 11, 3).
Умирающій призываетъ наконецъ свои добрыя
дѣла:
«О, спасите меня отъ страшнаго суда!»
И добрыя дѣла отвѣчаютъ: «Ступай съ миромъ, о
человѣкъ! Прежде чѣмъ ты предстанешь на судѣ, мы,
добрыя дѣла твои, будемъ уже тамъ.»
83. Упованіе на Бога
Крѣпко и непоколебимо было упованіе Нахума-
Ишъ-Гамзу на провидѣніе Божіе. Никакое искушеніе не
было для него слишкомъ жестоко, никакая опасность
столь грозна, чтобы могла поколебать его благочестивое
упованіе. Съ непоколебимостью онъ часто видѣлъ
носящуюся надъ нимъ грозу бѣдстви%й, не однимъ
ударомъ прихотливой судьбы былъ онъ уже пораженъ;
но мужество его никогда не упадало. Сбывшееся
бѣдствіе онъ всегда почиталъ только средствомъ къ
имѣющему произойти изъ него счастливому
послѣдствію. Изъ шиповъ выростаютъ розы;
жалоносная пчела доставляетъ намъ вкусный медъ. «И
это къ добру», приговаривалъ онъ при всякой
встрѣтившейся ему непріятности. Онъ страдалъ,
терпѣлъ съ постоянствомъ, выжидалъ лучшаго, и оттого
бывалъ счастливъ и доволенъ.
И удивительно ли послѣ того, что такое терпѣніе,
такое упорное сопротивленіе, оказываемое самымъ
неодолимымъ препятствіямъ, часто вѣнчали желаемымъ
успѣхомъ даже и такія изъ его предпріятій, которыя
носили на себѣ отпечатокъ невозможности.
Чудотворецъ, — вотъ какъ называли его въ народѣ,
потому что жизнь его была исполнена чудесъ. Чудно
было его постоянство, а послѣдствія его часто еще
чуднѣе.
Однажды единовѣрцы его трепетали отъ страха,
наведеннаго на нихъ однимъ изъ тиранствующихъ
159
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
властителей востока. Гроза была близка, а спасенія не
откуда было ждать.
Евреи рѣшились наконецъ цѣною всего своего
достоянія купить у тирана жизнь свою и спокойствіе
своихъ очаговъ.
Собравши всѣ драгоцѣнности, какія только были
у нихъ, они отправились къ Нахуму и просили его быть
предстателемъ за нихъ у тирана. Они надѣялись, чго не
столько дары, сколько изобрѣтательный умъ Нахума
найдетъ средство умилостивить грознаго владыку.
Нахумъ не отказался отъ порученія. Усердно
помолившись Господу, сложивши всѣ порученныя ему
драгоцѣнности въ небольшой ларчикъ, онъ отправился
въ путь.
Вечерѣло уже, а Нахумъ до столицы тирана еще
не дошелъ. Продолжать путь ночью было опасно, а
потому онъ рѣшился остановиться на ночлегъ въ
первомъ каравансараѣ, который ему встрѣтится.
Не успѣлъ онъ еще принять это рѣшеніе, какъ,
глазамъ его представилась небольшая, чистая хижина,
манившая его на покой. Домохозяева встрѣтили его
радушно, накормили чѣмъ могли, и Нахумъ,
поблагодаривши Бога за спокойно проведенный день,
отправился на покой и вскорѣ заснулъ сномъ
праведника.
Во все время ужина домохозяева не спускали
глазъ съ Нахума, который подъ полою своего плаща
старался скрыть ларчикъ, въ которомъ были
порученныя ему драгоцѣнныя вещи.
— У нашего гостя въ ларцѣ, вѣроятно, хранятся
драгоцѣнности, если онъ такъ бережетъ его, сказала
жена мужу.
— Убѣдиться не трудно, отвѣтилъ мужъ. И
дѣйствительно, едва только Нахумъ заснулъ, какъ
преступная чета приблизилась къ спящему и тихонько
вытащила ларецъ, лежавшій подъ его изголовьемъ. Не
успѣли они открыть его, какъ изумленнымъ взорамъ ихъ
160
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
представились никогда не виданныя сокровища. Скрыть
ихъ и вмѣсто драгоцѣнныхъ камней положить земли и
щебню было дѣломъ одного мгновенія для лицъ,
которымъ похищеніе чужой собственности было не въ
новость.
Къ разсвѣту Нахумъ проснулся и, сотворивши
обычную молитву, хотѣлъ отправиться въ дальнѣйшій
путь. Но до ухода своего онъ хотѣлъ убѣдиться, цѣло ли
его сокровище, и украдкою отъ домохозяевъ отперъ свой
ларецъ. О ужасъ! драгоцѣнные камни исчезли: ихъ
замѣнили глыбы земли и щебню.
Въ какое отчаяніе не повергнулъ бы этотъ видъ
всякаго другаго! Богатство цѣлой націи, единственное
средство, которымъ она надѣялась сохранить свой
домашній кровъ, свою жизнь, и умилостивить гнѣвъ
тирана, — вся надежда исчезла вдругъ, исчезла по
вѣроятной винѣ одного человѣка! Но душа Нахума была
велика, непоколебимъ духъ его. Онъ ни на мгновеніе не
потерялся, остался спокойнымъ, какъ бы ничего не
случилось, и съ холодною разсудительностью сталъ
думать о томъ, что оставалось дѣлать. Онъ не
сомнѣвался, что сокровище ночью было украдено
домохозяевами, но укорять ихъ въ томъ считалъ
безполезнымъ и опаснымъ. Они будутъ отпираться;
свидѣтелей нѣтъ; драгоцѣнные камни легко можно
скрыть; они могутъ показать видъ, что обижаются
подозрѣніемъ, и это можетъ стоить ему жизни. Съ
пустыми руками воротиться къ землякамъ — казалось
ему еще безполезнѣе: они могли бы прійти въ отчаяніе и
отъ малодушія еще увеличить свое злополучіе. Что
дѣлать? Обыкновенная поговорка его: «и это къ
лучшему» вылетѣла изъ устъ его, и онъ рѣшился
продолжать путь свой съ ларчикомъ, такъ какъ онъ
былъ, прямо къ повелителю. Всеблагое Провидѣніе,
говорилъ онъ, уже будетъ знать какъ дать этому случаю
направленіе къ лучшему.
161
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Во имя Божіе пустился онъ въ путь, и, питая
надежду и утѣшеніе въ груди, продолжалъ свое шествіе.
Онъ явился предъ престоломъ владыки. —
Мощный государь — такъ началъ онъ рѣчь свою: —
вѣрный народъ, который уважаетъ тебя столько же,
сколько страшится твоей немилости, шлетъ тебѣ черезъ
меня, ничтожнаго раба, свой «саломъ» (привѣтствіе
мира) съ увѣреніемъ въ неизмѣнной вѣрности, и вмѣстѣ
съ тѣмъ проситъ о принятіи того, что содержится въ
этомъ ларцѣ. Всѣ сокровища свои пославшіе меня
положили туда предь моими глазами, и я, небо въ томъ
свидѣтель! ничего изъ него не убавилъ. Вотъ онъ,
удостой принятія!
Тиранъ взялъ ларецъ, открылъ его, и, о адъ и всѣ
силы геенны! Какъ молнія сверкнули яростные глаза
его; казалось, звѣрская пасть его открылась для того,
чтобы проглотить дерзкаго посла, а съ нимъ вмѣстѣ и
всѣхъ единовѣрцевъ его. Ярость задушила слова его;
предстоящіе придворные трепетали отъ страха; одинъ
только человѣкъ оставался спокоенъ, и этотъ одинъ —
былъ Нахумъ.
Разъяренный царь опомнился. У же
истребительное слово готово было сорваться съ языка
его, какъ вдругъ, — будто ангелъ божій, — изъ свиты его
выступилъ впередъ и осмѣлился унять гнѣвъ тирана и
подавить пламя прежде, чѣмъ оно разлилось
истребительнымъ пожаромъ.
— Повелитель! сказалъ выступившій: — умѣрь
гнѣвъ свой и удостой это обстоятельство зрѣлаго
обсужденія. Какъ! можешъ ли ты повѣрить, что
несчастный народъ, трепещущій при имени твоемъ,
осмѣлился ругаться надъ тобою, ругаться въ то самое
мгновеніе, когда умоляетъ о милости твоей! Тутъ
кроется что нибудь поважнѣе, чѣмъ кажется при
первомъ взглядѣ. Не такъ ли, государь? Золотомъ,
серебромъ и драгоцѣнными каменьями владѣешь ты въ
изобиліи; всѣ эти вещи чтущій тебя народъ почитаетъ
162
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
недостойнымъ твоего вниманія. Но этотъ прахъ, — кто
знаетъ какую цѣну онъ можетъ имѣть для тебя? Такъ!
припоминаю себѣ, я нѣкогда слышалъ, что
родоначальникъ этой націи, Авраамъ, который съ
четырьмя стами воиновъ поразилъ четырехъ сильныхъ
царей, владѣлъ нѣкотораго рода землею, имѣвшею
чудесную силу притуплять остріе мечей и стрѣлъ.
Можетъ быть, потомки его шлютъ тебѣ въ даръ частицу
этой безцѣнной земли...
Тиранъ изумился. Предположеніе это, казалось,
ему нравилось.
— Хорошо, сказалъ онъ. — Мы тотчасъ
произведемъ надъ этимъ подаркомъ опытъ: есть къ тому
случай. Между тѣмъ держите этого посла подъ крѣпкою
стражею.
Далеко на востокѣ жилъ малочисленный, но
храбрый народъ, который никакъ не хотѣлъ
подчиняться могуществу зтого тирана, и геройски
отражалъ всѣ его нападенія, такъ что послѣдній
почиталъ народъ этотъ непобѣдимымъ и отказался отъ
всякой надежды когда нибудь покорить его своей
власти. Теперь опять возродилась у него мысль —
испытать еще разъ силы свои надъ тѣмъ народцемъ, и
испытать ихъ съ помощью чудотворной земли,
заключавшейся въ ларцѣ Нахума. Каждому воину
роздано было по частицѣ той земли, и вооруженное
такимъ образомъ войско пошло на непріятеля. Подобно
повелителю всякій воинъ ощущалъ тайную надежду на
чудотворную землю; всякій пренебрегалъ опасностью и
съ львиннымъ мужествомъ, подъ тучей стрѣлъ и копій,
бросался на блестящіе мечи; борьба была
непродолжительна, и непріятель былъ побѣжденъ.
Упоенный побѣдою, тиранъ съ торжествомъ
возвратился въ столицу свою. Онъ велѣлъ позвать къ
себѣ Нахума и осыпалъ его почестями и милостями.
Онъ приказалъ на-полнить ларецъ, въ которомъ Нахумъ
принесъ чудотворную землю, драгоцѣнными камнями,
163
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
и, вручивъ его Нахуму съ увѣреніемъ царской своей
благосклонности, отпустилъ къ соотечественникамъ.
Нахумъ предпринялъ обратный путь, и съ
большею чѣмъ прежде предосторожностью остановился
на томъ самомъ ночлегѣ, гдѣ въ первый разъ каменья его
были превращены въ глыбы земли. Хозяева
остолбенѣли отъ удивленія, узнавъ какія почести были
оказаны владѣтелемъ ограбленному ими мудрецу; молва
объ нихъ дошла и до ихъ воровскаго притона.
Нахумъ разсказалъ имъ о чудесной силѣ земли,
которою былъ наполненъ его ларецъ; не скрылъ отъ
нихъ и того, что взамѣнъ ея получилъ отъ владѣтеля
драгоцѣнныя сокровища, и весело продолжалъ свой
путь, неся съ собою вѣсть о благоволеніи грознаго
повелителя къ его соотечественникамъ.
«И такъ, — сказали грабители, по удаденіи
Нахума, — и такъ, земля, которую мы положили въ его
ларецъ, соскобленная со стѣны нашей хижины, — эта
земля заключаетъ въ себѣ такую чудесную силу! Какое
счастіе, какое благо для насъ!» Тотчасъ разломали они
всю стѣну и весь мусоръ повезли къ тому же царю.
— Повелитель, сказали они: — важное открытіе
привело насъ къ престолу твоему. Знай, что чудотворная
земля, заключавшаяся въ ларцѣ израильтянина, отнюдь
не родилась на почвѣ его, а есть не что иное какъ прахъ
одной изъ стѣнъ хижины нашей. Собственною нашею
рукою вложили мы въ ларецъ этотъ прахъ. Теперь,
разломавши стѣну, мы привезли тебѣ весь мусоръ, дабы
ты посредствомъ чудной силы его завоевалъ весь свѣтъ.
Тиранъ изумился этому непонятному
произшествію.
— Трепещите! вскричалъ онъ: — трепещите, если
уста ваши произносять неправду! Я прикажу произвести
опытъ надъ этимъ мусоромъ.
Опытъ былъ произведенъ надъ преступными же
супругами. Послѣдствія отгадать не трудно: вмѣсто
164
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
ожидаемой великой награды, преступники получили
заслуженное наказаніе.
Какъ чудны пути Господа!
84. Смиреніе
Р. Абугу постигло несчастіе: у него умеръ
ребенокъ, и пришли р. Іона и р. Іосей утѣшать его. Они
нашли его скорбящимъ, но изъ благоговѣнія передъ
нимъ, не осмѣливались сказать ему что нибудь. Тогда
онъ самъ началъ:
— Мужи ученые, скажите поучительное слово.
— Мы это предоставляемъ нашему учителю, —
отвѣтили они.
И Абуга началъ:
Существуетъ постановленіе: по совершеніи
смертнаго приговора, родственники казненнаго
являются къ судьямъ и свидѣтелямъ съ привѣтствіемъ,
дабы тѣмъ заявить, что они ничего противъ нихъ не
имѣютъ, что приговоръ ихъ справедливъ. Если мы
обязаны такою покорностью земной власти, которая
можетъ допускать ложь, неправду, ошибки, лицепріятіе
и подкупъ, и которая скоропреходяща, — то не съ
вящшимъ ли смиреніемъ должны мы принимать
приговоры власти небесной, у которой не имѣетъ мѣста
ни ложь, ни неправда, ни ошибка, ни лицепріятіе, ни
подкупъ, и которая существуетъ во вѣки вѣковъ?
85. Замѣчательная микстура
Однажды случилось, что какой-то придворный
врачъ чѣмъ то навлекъ на себя гнѣвъ своего государя.
Государь приказалъ снять съ него дорогія одежды его,
одѣть его въ арестантскую одежду и, заковавъ въ цѣпи,
бросить въ темницу. Въ пищу онъ назначилъ ему
ежедневную порцію ячменнаго хлѣба, ложку соли и
кружку воды. Надзирателямъ и смотрителямъ тюрьмы
государь велѣлъ передавать ему всякое слово,
произнесенное арестантомъ. Врачъ этотъ былъ
165
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
необыкновенно уменъ и все, что онъ ни говорилъ, всегда
обличало великую мудрость. Но прошло много времени
и надзиратели не услышали отъ него ни одного слова.
Государь, желая послушать его мудрости, приказалъ
наконецъ родственникамъ и друзьямъ врача навѣщать
его въ темницѣ, — можетъ быть, онъ заговоритъ съ ними.
Когда тѣ вошли къ нему въ темницу и нашли его, не
смотря на его страданія, по прежнему бодрымъ и
здоровымъ, то чрезвычайно удивились и спросили его,
что бы это значило, что его страданія не подѣйствовали
на него и нисколько не повредили ему? Въ отвѣтъ на
этотъ вопросъ онъ имъ сказалъ, что у него есть
микстура, составленная изъ семи разныхъ матеріаловъ,
которую онъ ежедневно принимаетъ по нѣсколько
капель, и онѣ то укрѣпляютъ его душевно и тѣлесно.
Они попросили его сказать имъ эти матеріалы, чтобы, въ
случаѣ нужды, они% могли тоже приготовить себѣ такое
средство, и онъ имъ сказалъ: Первый матеріалъ это —
упованіе на Бога, что Онъ можетъ избавлять меня отъ
многихъ тяжкихъ бѣдъ и также избавитъ меня отъ моего
государя, ибо «Сердце царя въ рукѣ Божіей, какъ ручей:
Онъ направляетъ его по желанію!» (Пр. Сол. 21, 1)
Второй — надежда, служащая всякому человѣку опорою
въ бѣдѣ, чтобы онъ не изнемогалъ подъ бременемъ
страданій. Третій — сознаніе мое, что я виновникъ моего
несчастія и за свои грѣхи подвергся бѣдѣ, и никакимъ
образомъ не смѣю роптать на Бога и жаловаться на мою
судьбу, — какъ сказано: «Ибо грѣхи ваши произвели
раздѣленіе между вами и Богомъ вашимъ» (Исаія 58, 2).
Четвертый — сознаніе моей слабости, что я не въ
состояніи сопротивляться Богу; и если Онъ
приговорилъ меня къ ранней смерти, то смерть моя
неминуема, и мнѣ ничего не остается, какъ надѣяться на
Него. Пятый — знаніе, что Богъ караетъ меня ради моего
блага; Своими наказаніями Онъ меня очищаетъ отъ
грѣховъ, чтобы сдѣлать меня достойнымъ блаженства въ
будущей жизни, ибо сказано: «Благо человѣку, котораго
166
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Ты наказываешь» (Пс. 94, 12); и поэтому-то я радъ Его
наказанію. Шестой — довольство мое своею участью; я
благодарю Бога за нее. И дѣйствительно, не долженъ ли
я радоваться, что не подвергся еще большимъ
наказаніямъ, что не бьютъ меня, что не морятъ меня
голодомъ и холодомъ? Седьмой — увѣренность моя, что
Богъ пошлетъ мнѣ спасеніе нечаянно и неожиданно, ибо
Онъ добръ и милосердъ и осмотрителенъ при
опредѣленіи чего-либо недобраго, и навѣрное спасетъ
меня оть всѣхъ бѣдъ и несчастій.
86. Изреченія
1. Спросили: кто можетъ разсчитывать на
загробную жизнь? — Отвѣчали: кроткій, смиренный,
входящій нагнувшись и выходящій нагнувшись,
занимающійся постоянно ученіемъ и не вмѣняющій себѣ
это въ достоинство.
2. Антигонъ Сохоскій говаривалъ: Не будьте
какъ рабы, служащіе господину своему въ видахъ
полученія платы; но будьте какъ рабы, служащіе
господину своему безъ разсчета на полученіе платы, и да
будетъ вамъ присущъ страхъ Неба.
3. Р. Іосей говоритъ: Всѣ дѣянія твои да будутъ
во имя Бога.
4. Іуда, сынъ Темы, училъ: При исполненіи воли
Отца твоего небеснаго будь смѣлъ какъ тигръ, легокъ
какъ орелъ, быстръ какъ олень, и силенъ какъ левъ.
5. Р. Эліезеръ великій говорить: Кто, имѣя хлѣбъ
въ корзинѣ, спрашиваетъ: что я буду ѣсть завтра? тотъ
принадлежитъ къ маловѣрующимъ.
6. Сперва долженъ человѣкъ выяснить себѣ о
чемъ ему молиться, а потомъ пусть молится.
7. Кто дѣлаетъ изъ молитвы своей привычку,
того молитва не искренна.
8 Кто читаетъ молитву вслухъ, принадлежитъ къ
маловѣрующимъ; кто читаетъ ее очень громко,
принадлежитъ къ числу лжепророковъ; кто при молитвѣ
167
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
производитъ от-рыжку или зѣваетъ, принадлежитъ къ
невѣжамъ, а кто плюетъ во время молитвы, то все равно,
какъ бы плевалъ въ присутствіи царя.
9. Аббая сказалъ: Человѣкъ долженъ молиться не
только за себя, но и за все человѣческое общество.
10. Каждый разъ, когда р. Іохананъ оканчивалъ
книгу Іова, онъ произносилъ слѣдующее: «Конецъ
человѣка — смерть, конецъ скота — закланіе, и все
предназначено для смерти. Блаженъ, кто выросъ въ
ученіи и, занимаясь имъ, дѣлаетъ угодное Творцу и
оставляетъ свѣтъ съ добрымъ именемъ. Про такого
человѣка и сказалъ Соломонъ: (Еккл.6, 1) «Имя лучше
дорогаго елея и день смерти — дня рожденія».
11. Р. Іицхакъ говорилъ: Сначала грѣхъ
приходитъ въ домъ въ качествѣ гостя, но потомъ онъ
дѣлается въ немъ хозяиномъ.
12. Когда человѣкъ повторяетъ какой нибудь
грѣхъ два раза, тогда послѣдній начинаетъ казаться ему
какъ бы позволительнымъ.
13. Р. Абунъ говоритъ: кто даетъ волю страстямъ
своимъ въ молодости, дѣлается рабомъ ихъ на старости.
14 Бенъ-Азай учитъ: Стремись къ исполненію
даже маловажной заповѣди и бѣги отъ проступка, ибо
исполненіе одной заповѣди вызываетъ исполненіе
другой, и одинъ проступокъ влечетъ за собою другой,
такъ что добродѣтель сама себѣ награда, а наказаніе
порока — самъ порокъ.
15. Доброе намѣреніе Всесвятой засчитываетъ за
доброе дѣло, а злаго намѣренія Онъ не засчитываетъ за
злое дѣло.
16. Р. Іаковъ говаривалъ: Одинъ часъ,
проведенный въ раскаяніи и добродѣтели въ мірѣ семъ,
лучше всей жизни въ мірѣ будущемъ; а одинъ часъ
духовнаго блаженства въ мірѣ будущемъ лучше всей
жизни въ мірѣ семъ.
17. Три вещи отмѣняютъ, тягчайшій приговоръ:
покаяніе, молитва и милостыня.
168
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
18. О томъ, что выше тебя, не разсуждай; въ то,
что не по силамъ тебѣ, не углубляйся; непостижимымъ
для тебя не занимайся; о томъ, что сокрыто для тебя, не
спрашивай. Размышляй только о томъ, что дозволено,
до тайны же тебѣ дѣла нѣтъ.
19. Лучше было бы совсѣмъ не родиться тому,
кто вникаеть въ слѣдующіе четыре предмета: что выше
небесъ, что ниже земли, что было прежде и что будетъ
послѣ. Кому не дорога честь его Творца, тому не
слѣдовали бы родиться.
20. Раби говоритъ: вникни въ три вещи и ты не
впадешь въ грѣхъ. Знай, что надъ тобою око всевидящее,
ухо всеслыщащее, и что всѣ дѣянія твои записываются
въ книгу.
21. Р. Іохананъ говоритъ: три ключа находятся
непосредственно въ рукѣ Всесвятаго и никогда не
поручаются посланнику. Они суть: ключъ отъ дождя,
ключъ отъ родовъ и ключъ воскресенья мертвыхъ.
22. Семь лѣтъ бываетъ язва, а человѣкъ не въ
свой часъ не умираетъ.
23. Р. Іаковъ говоритъ: сей міръ уподобляется
передней предъ будущимъ міромъ: приготовься въ
передней, что бы ты могъ войти во внутренность
чертога.
24. Р. Эліезеръ Кипрскій говаривалъ:
Рождающіеся предназначены для смерти, а умершіе для
жизни, живые — для суда, пониманія, объявленія и
убѣжденія, что Онъ — Богъ, Онъ же Творецъ и
Создатель, Онъ же вразумитель, судья и свидѣтель. Онъ
же истецъ и исполнитель. Благословенъ Онъ, что у него
нѣтъ ни несправедливости, ни забвенія, ни лицепріятія,
ни лихоимства. Знай же, что все идетъ по вѣрному счету;
и да не обнадеживаютъ тебя твои помыслы, что гробъ
есть убѣжище для тебя. Ибо, вопреки волѣ твоей ты
созданъ, и вопреки волѣ твоей ты родился, вопреки волѣ
твоей ты живешь, и вопреки волѣ твоей ты умираешь,
вопреки же волѣ твоей ты долженъ отдавать отчетъ
169
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Царю Царей, Всесвятому, да будетъ благословенно имя
Его.
170
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
РАЗСКАЗЫ И ИЗРЕЧЕНІЯ
II. Нравственныя воззрѣнія
87. Храмъ и благотворительность
Р. Іохананъ, сынъ Заккая, вышелъ разъ изъ
Іерусалима въ сопровожденіи р. Іошуи, когда храмъ
лежалъ уже въ развалинахъ, послѣдній отозвался: «Горе
намъ! мѣсто, гдѣ приносили жертвы во искупленіе
грѣховъ Израиля, не существуетъ больше!»
«Не отчаивайся, сынъ мой, сказалъ первый,
намъ осталось другое искупленіе, равносильное
первому, это — благотворительность, ибо сказано:
«Благотворенія Я желаю, а не жертвы» (Осея 6, 6).
* * *
Симеонъ Праведный — одинъ изъ послѣднихъ
членовъВеликаго Собора — говаривалъ: на трехъ вещахъ
держится свѣтъ на ученіи, богослуженіи и
благотворительности.
88. Шествуй путемъ добрыхъ
Однажды Рабба, возвратившись изъ
тадмудической школы, услышалъ въ домѣ своемъ
необыкновенный шумъ и крикъ.
«Что случилось?» спросилъ онъ. Въ отвѣтъ
слуги его повели его въ погребъ и указали на разбитую
бочку вина. — «Кто это сдѣлалъ? кто причинилъ мнѣ
этотъ ущербъ?» обратился онъ грозно къ слугамъ. Слуги
указали ему на рабочихъ, которые въ это время
безмолвно и неподвижно стояли въ углу погреба.
Рабочіе имѣли исправить кое-что въ бочкахъ, но изъ
неумѣлости ли, изъ небрежности, или просто изъ злаго
умысла разбили одну бочку съ виномъ.
171
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Бросивъ въ ихъ сторону сердитый взглядъ и
замѣтивъ на лицахъ ихъ какъ бы злорадную улыбку,
Рабба вспылилъ и вскричалъ: «Какъ! вы причинили мнѣ
убытокъ и еще злорадствуете! хорошо же, я взыщу съ
васъ этотъ убытокъ, и если кромѣ той одежды, которая
вонъ тамъ валяется, ничего у васъ нѣтъ, то я и ее
заберу!» И тутъ же приказалъ слугамъ забрать ихъ
одежду.
Когда рабочіе увидѣли, что онъ не шутя
намѣревается взыскать съ нихъ за убытокъ, то стали
оправдываться, извиняться, умолять о прощеніи; но
Рабба, заподозрившій ихъ въ злорадствѣ, остался
непреклоненъ. Дѣлать было нечего. Рабочіе, понуривъ
голову, ушли во свояси.
На другой день, когда первый пылъ гнѣва улегся,
Рабба рѣшилъ ограничиться небольшимъ штрафомъ съ
виновниковъ его убытка и возвратить имъ одежду. Не
успѣлъ онъ однако привести въ исполненіе это рѣшеніе,
какъ его потребовали къ судьѣ. Судьею въ томъ участкѣ
былъ Равъ, пользовавшійся всеобщимъ уваженіемъ и
любовью за то, что часто смягчалъ строгость судебныхъ
законовъ. Ничего не подозрѣвая, Рабба не замедлилъ
явиться въ камеру судьи; но каково же было его
удивленіе, когда нашелъ тамъ тѣхъ рабочихъ,
виновниковъ его убытка, которые, какъ не трудно было
догадаться, пришли жаловаться судьѣ на его дѣйствія. —
«Какъ! — думалъ про себя Рабба — эти люди смѣютъ
еще жаловаться на меня? Хорошо! со всею строгостью
буду защищать свои интересы и заставлю ихъ
вознаградить меня за весь причиненный убытокъ».
Судья, давнишній другъ и пріятель Раббы,
принялъ его съ подобающей серьезностью, ничѣмъ не
обнаруживая своей пріязненности къ нему. Судъ
открылся. Рабочіе стали оправдываться, утверждая, что
причиненный ими убытокъ произошелъ безъ всякаго съ
ихъ стороны злаго умысла. Рабба же утверждалъ
противное и требовалъ соотвѣтствующаго оштрафованія
172
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
ихъ. Внимательно выслушавъ доводы обѣихъ сторонъ,
судья обратился къ Раббѣ и сказалъ:
— Другъ! возврати имъ ихъ одежду.
— Какъ! возразилъ Рабба: развѣ ихъ злой
умыселъ% не доказанъ ясно? развѣ справедливость
требуетъ, чтобы я одинъ терпѣлъ весь убытокъ?
— Нѣтъ, — отвѣтилъ судья любезно:
справедливость, можетъ быть, этого и не требуетъ, но
этого требуетъ законъ любви, тотъ законъ, который
повелѣваетъ «шествовать путемъ добрыхъ» (Притчи 2,
20); возврати же имъ одежды.
— Этому закону я охотно повинуюсь, произнесъ
Рабба съ покорностью.
Судья объявилъ рабочимъ, что дѣло рѣшено въ
ихъ пользу и что они могутъ идти. Но рабочіе не
тронулись съ мѣста, дѣлая видъ, что имѣютъ еще о чемъ-
то заявить суду.
— Что вамъ угодно еще? не довольны ли вы
рѣшеніемъ? обратился къ нимъ судья.
— Сударь, — отвѣтили рабочіе, — мы бѣдные
поденщики и кормимся тѣмъ, что ежедневно
заработываемъ. Сегодня же, вслѣдствіе судебнаго
разбирательства, мы прогуляли день и лишились
дневнаго заработка: не имѣемъ на что купить хлѣба.
— Другъ! обратился судья къ Рабѣ: твой долгъ —
вознаградить ихъ за прогульный день.
— Какъ! воскликнулъ пораженный Рабба: —
неужели и это повелѣваетъ мнѣ справедливость?
— Нѣтъ, не справедливость, а опять таки законъ
любви, повелѣвающій «соблюдать стезю праведныхъ»,
сказалъ судья съ кротостью.
* * *
«Вотъ Богъ мой, и наряжусь подобно Ему!»
[Исх.15, 2].Развѣ возможно одѣваться подобно творцу?
Да, отвѣчаетъАба-Саулъ, — постарайся уподобляться
Ему качествами: какъ Онъ милосердъ и снисходителенъ,
такъ и ты будь милосердъ и снисходителенъ.
173
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
89. Законъ Моисея — наслѣдіе Якова
Раби Янай встрѣтилъ однажды человѣка,
прилично одѣтаго, наружность котораго внушала
уваженіе. Полагая, что видитъ предъ собою какую то
важную особу, р. Янай вступилъ съ нимъ въ разговоръ и
пригласилъ его къ себѣ на обѣдъ.
Во время обѣда раби завелъ съ нимъ рѣчь о наукѣ
и религіи, но гость, не имѣвшій о предметѣ разговора ни
малѣйшаго понятія, хранилъ краснорѣчивое молчаніе.
По окончаніи обѣда, р. Янай подаетъ гостю кубокъ съ
виномъ и приглашаетъ его прочитать послѣобѣденную
молитву. Но гость отказывается отъ этой чести, говоря:
«я не знаю словъ молитвы, читайте сами!» — «Но
можешь вѣдь ты повторить за мною слова?» — Могу! —
«Ну, говори: собака ѣла хлѣбъ Яная».
Услышавъ эти слова, гость, какъ ужаленный,
вскочилъ съ своего мѣста и кричитъ; «Отдай мнѣ мое
наслѣдство, отдай наслѣдство мое!»
Какое наслѣдство? удивился р. Янай: кажется, я
у тебя ничего не забралъ.
— «Какъ! А законъ Моисея? Разъ прошелъ я
мимо одной школы, откуда донеслись до моего слуха
дѣтскіе голоса, повторявшіе: Законъ Моисея-насліъдіе
Якова (5 кн. Моисея 33, 4). Законъ не принадлежитъ ни
Янаю, ни кому-либо другому, а всему Израилю. Ты
обладаешь закономъ — твой долгъ научить ему и меня».
Эти справедливыя слова такъ подѣйствовали на
раби Яная, что онъ искренно раскаялся въ нанесеніи
оскробленія гостю. Въ особенности р. Янай чувствовалъ
угрызеніе совѣсти, когда узналъ что гость былъ
человѣкъ весьма благородный, никогда никого не
оскроблялъ, никогда не произносилъ дурнаго слова, и
всегда старался чинить миръ между враждующими.
— Ахъ. — сказалъ онъ со вздохомъ, — я обозвалъ
собакой человѣка, который совершаетъ такія добрыя
дѣла. И р. Янай никогда не могъ простить себѣ этого.
174
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
* * *
Р. Іохананъ, сынъ Заккая, говоритъ: прійди и
посмотри какъ важна людская честь. За уводъ вола,
который самъ ходитъ, воръ платитъ впятеро, за уводъ же
теленка, котораго нужно таскать на плечахъ (что
составляетъ для вора униженіе) только вчетверо.
Р. Кетина говорітъ: кто издѣвается, тотъ
потерпитъ убыль въ своихъ средствахъ къ пропитанію.
90. Мудрое благословеніе
— «Благослови меня!» сказалъ р. Нахманъ
мудрецу и почтенному другу своему р. Исааку-бенъ-
Пинхасу, когда онъ простился съ нимъ послѣ
дружественной бесѣды.
— Благословить тебя? хорошо! — отвѣчалъ р.
Исаакъ. Вообрази себѣ путника, блуждающаго въ
пустынѣ, усталаго, голоднаго и томимаго жаждой.
Вдругъ — о счастіе! — замѣчаетъ онъ дерево, отягчаемое
сочными плодами, орошаемое бьющимъ изъ земли
студенымъ ключемъ и распространяющее вокругъ себя
прохладную тѣнь. Изнеможенный путникъ утоляетъ
голодъ плодами отъ дерева, жажду — ключевой водой,
отдыхаетъ подъ тѣнью его. Чувствуя возвращеніе силъ,
онъ встаетъ и, уходя, говоритъ дереву: «О, дорогое
дерево! что я могу пожелать тебѣ? чтобы плоды твои
были усладительны? — они усладительны; чтобы тѣнь
твоя доставляла отраду? — и это есть; чтобы у ногъ
твоихъ струился источникъ чистой воды? — и онъ есть.
А, вотъ что пожелаю тебѣ: — чтобы всѣ отпрыски твои
были подобны тебѣ!» Тоже самое — заключилъ р.
Исаакъ — могу сказать тебѣ, о, другъ мой! Какое
благословеніе дать тебѣ? Чтобы ты былъ великъ въ
наукѣ? — она украшаетъ тебя; пожелать тебѣ почестей?
— ты ихъ имѣешь; богатства? — Богъ благословилъ имъ
тебя; многочисленнаго семейства? — и имъ ты
осчастливленъ. А, вотъ что пожелаю тебѣ: — чтобы всѣ
потомки твои были во всемъ тебѣ подобны!
175
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
* * *
Три вѣнца существуетъ на свѣтѣ: вѣнецъ закона,
вѣнецъ священниковъ и вѣнецъ царскій. Но цѣннѣе ихъ
всѣхъ вѣнецъ добраго имени.
91. Щедрый врачъ
Абба былъ извѣстенъ какъ искусный врачъ и
достопочтенный, честный человѣкъ. Домъ его постоянно
посѣщался множествомъ людей, приходившихъ искать у
него совѣта и исцѣленія. Для приходящихъ были у него
двѣ комнаты: одна для мужчинъ, другая для женщинъ.
Къ дверямъ предъ входомъ въ его комнату была прибита
кружка, въ которую приходящіе опускали гонораръ,
каждый по своему желанію и состоянію, такъ что
никому не приходилось краснѣть Бѣднымъ же онъ самъ
давалъ деньги на лекарства.
Однажды нѣкоторые ученые сговорились
испытать его. Съ этою цѣлью они пошли навѣстить его.
Врачъ принялъ ихъ съ обычнымъ радушіемъ, угостилъ
богато и обильно и на ночь уложилъ ихъ спать на
дорогихъ мягкихъ коврахъ. Утромъ гости встали,
забрали дорогіе ковры и, не говоря ни слова хозяину,
унесли ихъ на рынокъ. Встрѣтившись съ Аббою на
рынкѣ, они подошли къ нему и, показывая ковры,
сказали: «сколько далъ бы ты за эти ковры?»
Посмотрѣвъ на ковры, Абба предложилъ цѣну. — «Ты
слишкомъ мало даешь». — «Извините, я за столько
именно купилъ ихъ.» — «Ахъ да! ковры вѣдь твои: мы
забрали ихъ у тебя; скажи же, въ чемъ ты насъ
подозрѣвалъ?» спросили ученые. — «Я полагалъ, —
отвѣчалъ Абба, — чтр вамъ встрѣтилась надобность въ
деньгахъ для выкула плѣнныхъ и стыдились сказать
мнѣ». — «Теперь возвращаемъ тебѣ твои ковры, возьми
ихъ» — «Нѣтъ, отвѣтилъ Абба, съ той минуты какъ вы
забрали ихъ у меня, я отказался отъ нихъ въ пользу
благотворительности.»
* * *
176
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Милостыня и благоворительность равны по
значенію своему всѣмъ заповѣдямъ св. ученія, съ тою
только разницею, что милостыня распространяется на
живыхъ, а благотворительность на живыхъ и мертвыхъ;
милостыня распрострняется на бѣдныхъ, а
благотворительность на бѣдныхъ и богатыхъ
92. Сила правды
Равва сказалъ: я обыкновенно думалъ, что нѣтъ
правды на свѣтѣ, но одинъ изъ ученыхъ разсказалъ мнѣ
слѣдующее:
Случилось мнѣ разъ быть въ одномъ мѣстѣ, по
имени Кутта (Правда); тамъ никто не измѣняетъ своему
слову и никто не умираетъ преждевременно. Я тамъ
женился и прижилъ съ моей женою двухъ сыновей.
Разъ, когда жена моя сидѣла и чесала себѣ голову,
пришла сосѣдка и постучалась въ дверь. Думая, что
неприлично, чтобы застали жену въ такомъ положеніи, я
сказалъ, что жены нѣтъ дома, — и мои оба сына умерли.
Тогда пришли ко мнѣ жители этого мѣста и спросили
меня: что такое случилось? Я имъ разсказалъ, какъ дѣло
было; тогда они сказали мнѣ: просимъ тебя, убирайся
изъ нашего города, дабы не накликать на жителей ангела
смерти.
93. Охранители города
Президентъ академіи послалъ однажды
нѣсколькихъ ученыхъ учреждать училища въ тѣхъ
мѣстахъ, гдѣ таковыхъ еще не было. Посланные пришли
въ одинъ городъ, гдѣ не было слѣда ни школъ, ни
учителей.
— «Приведите къ намъ охранителей города»,
сказали ученые гражданамъ.
Скоро къ ученымъ явился магистратъ города въ
полномъ составѣ.
— «Нѣтъ, это не тѣ охранители, о которыхъ мы
думаемъ,» сказали ученые.
177
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— «А какихъ же вамъ нужно?» — спросили съ
удивленіемъ граждане.
— «Охранители города, о которыхъ мы думаемъ,
— это учителя школъ».
* * *
Решъ-Лакишъ говоритъ: Вотъ что дошло до меня
по преданію отъ предковъ моихъ: городъ, въ которомъ
дѣти не посѣщаютъ школъ, долженъ быть преданъ
проклятію.
Р. Гамнуна сказалъ: Іерусалимъ былъ разрушенъ
только потому, что въ немъ дѣти не посѣщали школъ.
94. Уваженіе и любовь къ родителям
1. Измаилъ былъ одинъ изъ величайшихъ
знатоковъ закона. Однажды мать его пришла къ
ученымъ и сказала:
— «Прошу васъ, мудрецы, вразумите моего сына:
онъ не оказываетъ мнѣ должнаго уваженія». Ученые
ужаснулись.
— Въ чемъ же выражается его неуваженіе къ тебѣ
спросили ее ученые, съ удивленіемъ переглянувшись
другъ съ другомъ.
— «Когда сынъ мой, — отвѣчала женщина, —
возвращается домой послѣ своихъ ученыхъ занятій въ
академіи, я хотѣла бы обмывать ему ноги водою, и воду
эту пить, но онъ не даетъ мнѣ дѣлать этого».
Тогда законоучители рѣшили: «Воля матери —
долгъ сына».
2. «Какой я счастливецъ!» сказалъ р. Абуга: «у
моего сына пять сыновей, и всѣ они пользуются
любовью и уваженіемъ за ученость и добродѣтель. Когда
я прихожу въ домъ моего сына, то всѣ внуки мои
наперерывъ спѣшатъ растворить предо мною двери,
чтобы встрѣчать меня. Но сынъ мой никогда не
допускаетъ, чтобы дѣти опередили его, и самъ спѣшитъ
оказать мнѣ уваженіе и любовь».
178
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
3. Дѣти любятъ мать больше, чѣмъ отца, потому
что чаще пользуются ея ласками. Одинъ ученый,
заслышавши шаги приближающейся матери, встаетъ
бывало и говоритъ: «встаю предъ приближающимся
Величіемъ Божіимъ!»
95. Обязанности родителей
Одинъ ученый встрѣтилъ однажды друга своего,
вышедшаго въ чрезвычайно небрежномъ одѣяніи
отвести сына въ школу.
— «Чего ты такъ спѣшишь и почему ты такъ
небрежно одѣтъ?» спросилъ его ученый.
— «Потому», отвѣтилъ другъ, «что обязанность
обученія дѣтей должна предшествовать всякой другой
заботѣ».
Съ тѣхъ поръ тотъ, наученный примѣромъ друга,
никогда не принималъ пищи раньше, чѣмъ отводилъ
сына въ школу.
Другой ученый имѣлъ обыкновеніе не принимать
пищи до тѣхъ поръ, пока предварительно не заставитъ
сына повторить вчерашній урокъ и не задастъ новаго.
96. Примѣрный благотворитель
1. Въ сосѣдствѣ Маръ-Укбы жилъ одинъ очень
почтенный, но очень бѣдный человѣкъ, которому
терпѣть нужду и лишенія было пріятнѣе и легче, чѣмъ
протягивать руку за подаяніемъ. Чтобы сколько нибудь
поддерживать этого почтеннаго бѣдняка, Маръ-Укба
ежедневно тайкомъ подкрадывался къ его бѣдной
хижинѣ, бросалъ туда черезъ дверную щель нѣсколько
монетъ и затѣмъ незамѣтно и поспѣшно уходилъ.
Бѣднякъ, довольный этими постоянными
даяніями, возъимѣлъ однажды непреодолимое желаніе
увидѣть въ лице своего таинственнаго благодѣтеля и
рѣшился подкараулить его.
Въ тотъ день Маръ-Укба засидѣлся въ школѣ
долѣе обыкновеннаго, и жена его, не дождавшись
179
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
своевременнаго возвращенія мужа, пошла звать его. На
обратномъ пути, пройдя мимо хижины бѣдняка, Маръ-
Укба съ женою на цыпочкахъ подошли къ двери и, по
обыкновенію, бросили въ хижину нѣсколько монетъ.
Лишь только они это сдѣлали, какъ подкараулившій ихъ
бѣднякъ быстро растворилъ дверь чтобы открыть ихъ,
но тѣ обратились въ бѣгство. Бѣднякъ пустился за ними
въ догонку. Тѣ ускоряютъ шаги, бѣднякъ не думаетъ
отставать. Наконецъ, чтобы скрыться отъ въ ровъ
преслѣдовавшаго ихъ бѣдняка, Маръ-Укба съ женою
вбѣжали въ какой то домъ, гдѣ спрятались въ только что
вытопленной печи.
— Зачѣмъ столько усилій скрываться? спросили
ихъ.
— Затѣмъ, отвѣтилъ Маръ-Укба, что для
человѣка лучше броситься въ раскаленную печь, чѣмъ
публично пристыдить своего ближняго.
2. Другому бѣдняку, жившему также въ
сосѣдствѣ съ нимъ, Маръ-Укба имѣлъ обыкновеніе
посылать ежегодно, въ канунъ дня всепрощенія,
значительную сумму денегъ. Однажды онъ послалъ эту
сумму черезъ сына своего. Сынъ возвратился домой
взволнованный.
— «Отецъ, сказалъ онъ, человѣкъ этотъ
проматываетъ твои деньги: лишь только я вручилъ ему
деньги, онъ сдѣлалъ распоряженіе, чтобы купили для
него стараго вина и дорогихъ лакомствъ».
— «Несчастный!» воскликнулъ отецъ: «какъ
видно, онъ человѣкъ изнѣженный и привыкъ къ
утонченному образу жизни, а я этого не зналъ».
Съ тѣхъ поръ Маръ-Укба сталъ присылать ему
удвоенную сумму.
3. Находясь при смерти, Маръ-Укба сказалъ:
«принесите мнѣ счеты по милостынѣ». Онъ нашелъ, что
въ нихъ отмѣчены 7000 динаріевъ. «Такія ничтожныя
приготовленія и такой далекій путь!» воскликнулъ онъ
и велѣлъ раздать половину своего состоянія.
180
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
* * *
Р. Эліезеръ Модеянинъ говоритъ: кто
заставляетъ краснѣть своего ближняго публично, тотъ,
обладай онъ даже ученостью и добродѣтелями,
лишается удѣла въ загробной жизни.
Дающій милостыни втайнѣ — выше Моисея.
97. Будь гибокъ какъ тростникъ, а не твердъ какъ
кедръ
Раби Эліезеръ-бенъ-Симеонъ возращался изъ
академіи Мигдалъ-Гедура. Онъ только что окончилъ
тамъ свое ученіе, пріобрѣлъ себѣ общее удивленіе и
получилъ заслуженное почетное титло раби.
Исполненный юношескаго самодовольствія, радуясь
своему успѣху, а вмѣстѣ съ тѣмъ гордясь своими
познаніями, пріобрѣтенными въ академіи, онъ ѣхалъ
верхомъ на лошади вдоль большой дороги, наслаждаясь
прелестью мѣстоположенія. «Привѣтствую тебя, раби!»
послышалось ему изъ-подъ тѣни густаго дерева.
Молодой раби обернулся и увидѣлъ предъ собою
необыкновенно безобразнаго человѣка.
Не отвѣтствуя на привѣтъ, ученый выразилъ
удивленіе свое при видѣ такого безобразія вопросомъ:
«всѣ ли жители этого мѣста такъ отвратительны на видъ,
какъ ты?»
— Не знаю, отвѣчалъ оскорбленный прохожій —
Ступай къ художнику, давшему мнѣ мой образъ, и
порицай его за безобразное твореніе, которое онъ
создалъ.
Въ то самое мгновеніе раби почувствовалъ всю
предосудительность своего поступка, соскочилъ съ
лошади, и, смиренно упавъ на колѣни предъ
оскорбленнымъ, просилъ у него прощенія.
— Я не прощу тебя, повторилъ странникъ. —
Пойди и спроси художника, къ чему онъ произвелъ на
свѣтъ столь гадкое твореніе.
181
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Затѣмъ онъ продолжалъ свой путь,
сопровождаемый молодымъ раби, который слѣдовалъ за
нимъ печальный и сокрушенный раскаяніемъ. Не
доходя до города, они увидѣли толпы жителей, шедшихъ
навстрѣчу молодаго ученаго и изъявившихъ
удовольствіе свое въ неумолкаемыхъ привѣтствіяхъ.
— Да благословенно будетъ прибытіе твое, раби!
Привѣтствуемъ тебя, достойный учитель! раздавалось
со всѣхъ концовъ.
— Кому расточаете вы свои привѣтствія?
спросилъ предшествовавшій странникъ.
— Тому, кто идетъ вслѣдъ за тобою.
— Ну, если такъ, то да будетъ такихъ
наставниковъ мало во Израилѣ!
— Почему же? спросили удивленные горожане.
Тутъ согражданинъ ихъ разсказалъ про обиду,
причиненную ему раввиномъ.
— Прости, прости ему! воскликнули всѣ; —
сдѣлай это ради отличныхъ его познаній.
— Хорошо, сказалъ обиженный. — Для васъ
только я прощу его; пусть бережется только, чтобы не
впасть вторично въ подобное прегрѣшеніе.
Лишь только раби прибылъ въ городъ, то
всенародно началъ свое ученіе этимъ предложеніемъ:
«Будь гибокъ какъ тростникъ, а не твердъ какъ кедръ»,
разумѣя подъ этимъ, что сдѣлавъ ошибку, не слѣдуетъ
упорно придерживаться ея, лишь бы показать свою
твердость, такъ же точно, какъ не слѣдуетъ, для
выказыванія той же твердости, отказывать въ прощеніи
своему провинившемуся ближнему.
* * *
Р. Симеонъ, с. Лакиша, говоритъ: кто глумится
надъ ближнимъ, попадетъ въ адъ.
Р. Эліезеръ, сынъ Гиркана, говаривалъ: да будетъ
честь ближняго твоего такъ же дорога для тебя, какъ
твоя собственная.
182
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
98. Простота и честность нравовъ
Абба-Хилькія былъ внукъ Онія Гамеагола. Когда
нуждались въ дождѣ, то обыкновенно отправляли къ
нему ученыхъ, чтобы онъ помолился, вслѣдствіе чего и
падалъ дождь. Разъ страна нуждалась въ дождѣ, и
ученые отправили къ нему двоихъ отъ себя, чтобы онъ
помолился о дождѣ. Тѣ отправились къ нему на домъ, но
не нашли его тамъ: пошли они въ лѣсъ и застали его
оравшимъ землю. Они поздоровались съ нимъ, но онъ не
обернулся къ нимъ. Вечеромъ собралъ онъ щепокъ, и
взялъ щепки и топоръ подъ одну мышку, а хитонъ подъ
другую. Во всю дорогу не надѣвалъ онъ своихъ
башмаковъ, а надѣлъ ихъ когда подошелъ къ рѣчкѣ;
когда подошелъ къ тернистому мѣсту, то поднялъ свой
хитонъ. Когда онъ вошелъ въ городъ, вышла къ нему
жена на встрѣчу разряженной; когда подошелъ къ дому
своему, то жена его вошла первая, потомъ онъ, а послѣ
ученые. Онъ сѣлъ ужинать и раздѣлилъ ужинъ между
дѣтьми такъ: старшему далъ одну порцію, а младшему
двѣ. Потомъ сказалъ женѣ своей: знаю, что ученые
пришли по поводу дождя; пойдемъ на верхъ и
помолимся, авось, Господь Богъ умилостивится и
пошлетъ дождь, и мы избѣгнемъ благодарности. Онъ
сталъ въ одномъ углу, а она въ другомъ, и появилась
туча прежде со стороны того угла, въ которомъ стояла
его жена. Сошедши внизъ, онъ спросилъ ученыхъ: чему
я обязанъ приходу ученыхъ?
— Ученые, отвѣчали они, послали насъ къ тебѣ,
сударь, чтобы ты помолился о дождѣ.
— Благословенъ Вездѣсущій, — сказалъ онъ, —
что не далъ намъ нуждаться въ Аббѣ-Хилькіи.
— Знаемъ, возразили они, что дождь по милости
твоей падаетъ; но благоволи объяснить намъ то, что
удивляетъ насъ; почему, когда мы поздоровались съ
тобою, ты и не обернулся къ намъ?
— Я былъ поденщикомъ, и потому подумалъ, что
мнѣ некогда.
183
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Почему взялъ ты щепки подъ одну мышку, а
хитонъ подъ другую?
— Потому что хитонъ былъ взятъ мною на
прокатъ; на одно былъ взятъ, а на другое нѣтъ.
— Почему всю дорогу ты не надѣвалъ своихъ
башмаковъ, подходя же къ рѣчкѣ, надѣлъ ихъ?
— Потому что, что на дорогѣ я вижу, а что въ
водѣ не вижу.
— Почему поднялъ ты свои одежды, когда
пошелъ къ тернистому мѣсту?
— Потому что израненное тѣло излечимо, а
разорванное платье непоправимо.
— Почему, когда ты вошелъ въ городъ, вышла къ
тебѣ жена разряженной?
— Для того, чтобы я не смотрѣлъ на жену
другаго.
— Почему вошла жена первая, потомъ ты, а послѣ
мы?
— Потому что вы мнѣ незнакомы.
— Почему, когда ты сѣлъ ужинать, ты не
попросилъ насъ ужинать?
— Потому что ужинъ былъ скудный, и я не
хотѣлъ получить отъ ученыхъ незаслуженной
благодарности.
— Почему далъ ты старшему сыну одну
порци%ю, а младшему двѣ порціи?
— Потому что первый постоянно дома, а
послѣдній ходитъ въ училище.
— Почему появилась туча съ той стороны, гдѣ
стояла твоя жена?
— Потому что жена моя, находясь постоянно
дома, кормитъ бѣдныхъ и скорѣе удовлетворяетъ ихъ
потребностямъ.
99. Ложная присяга
Одинъ добрый человѣкъ далъ на храненіе
нѣкоему Баръ-Талміону сто динаріевъ. Когда, спустя
184
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
нѣкоторое время, тотъ потребовалъ свои деньги, Баръ-
Талміонъ утверждалъ, что онъ ихъ ему уже отдалъ.
Бѣдный человѣкъ проситъ, умоляетъ, заклинаетъ его
возвратить ему данныя на храненіе деньги, — напрасно!
Баръ-Талміонъ твердо стоитъ на своемъ: возвратилъ да
и только. Что тутъ дѣлать? Бѣдный истецъ прибѣгаетъ
наконецъ къ послѣднему въ по добныхъ случаяхъ
средству. «Присягни!» сказалъ онъ обманщику. Но
плутъ не задумывается. Онъ взялъ палку, выдолбилъ ее
внутри, вложилъ туда деньги и, опираясь на нее, пошелъ
съ истцемъ въ храмъ присягнуть. Предъ совершеніемъ
присяги Баръ-Талміонъ обращается къ истцу и
говоритъ: «подержи, пожалуйста, палку въ то время,
какъ присягну тебѣ». Когда тотъ взялъ палку, Б.-
Талміонъ произнесъ формулу присяги и сказалъ:
«Клянусь предъ Богомъ въ Его святомъ храмѣ, что
возвратилъ тебѣ все, что ты далъ мнѣ на храненіе.»
Истецъ, взбѣшенный наглостью и кощунствомъ этого
плута, пришелъ въ ярость и такъ сильно бросилъ палку
о землю, что она разломалась, и изъ нея стали сыпаться
золотыя монеты.
Истецъ бросился ихъ подбирать, а
пристыженный и уличенный плутъ приговаривалъ:
«подбирай, подбирай, деньги твои, а мнѣ остается
позоръ и наказаніе».
* * *
Лютые звѣри нападаютъ на страну за ложную
присягу.
100. Безъ вины виноватые
Къ р. Нееміи зашелъ однажды усталый
странникъ и просилъ пріюта и пищи.
— Какую пищу употребляешь ты обыкновенно,
спросилъ его раби.
— Моя обыкновенная пища — жирное мясо и
старое вино, отвѣтилъ странникъ.
185
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Бѣдняжка! сказалъ ученый: мой обѣдъ гораздо
скромнѣе; онъ состоитъ изъ одной чечевичной похлебки.
Дѣлать нечего, чѣмъ богатъ, тѣмъ и радъ: пойдемъ, дѣли
со мною обѣдъ.
Мучимый голодомъ, странникъ принялъ
предложеніе и съ жадностью набросился на
незатѣйливое блюдо. Но непривычная пища, принятая
къ тому еще на отощавшій же лудокъ, причинила ему
страшныя боли. Несчастный заболѣлъ и скоро отдалъ
Богу душу.
Р. Неемія во всю свою жизнь не могъ забыть
этого прискорбнаго случая и постоянно твердилъ: «увы!
я убилъ человѣка!» Но друзья утѣшали его, говоря: «не
ты виноватъ, а виноватъ самъ странникъ, пріучившій
себя къ слишкомъ утонченному образу жизни».
* * *
Іосе, сынъ Іоханана изъ Іерусалима, говаривалъ:
Домъ твой да будетъ настежь открытъ для всѣхъ и
каждаго, нищіе да будутъ твоими домочадцами.
101. Гость добрый и гость злой
Бенъ-Зома говаривалъ: гость добрый что
говоритъ? — «Сколько хлопотъ имѣлъ хозяинъ изъ за
меня! сколько мяса, сколько вина, сколько пироговъ онъ
мнѣ подносилъ! всѣ хлопоты хозяина были единственно
изъ за меня». Но гость злой что говоритъ? — «Какія
хлопоты имѣлъ для меня хозяинъ? Всего я только одну
булку съѣлъ, одну порцію съѣлъ, одинъ стаканъ выпилъ;
— всѣ хлопоты хозяина были ради его же жены и дѣтей».
102. Поле ученыхъ
Раби Гидель велъ переговоры о покупкѣ какого-
то поля, но прежде чѣмъ онъ довелъ покупку до конца,
пришелъ р. Абба и купилъ это самое поле.
Р. Гидель пожаловался на него ученымъ. Тѣ
совѣтовали ему молчать объ этомъ до ближайшаго
праздника, когда всѣ они, въ томъ числѣ и р. Абба,
186
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
соберутся на ученыя засѣданія. Наступили праздники, и
ученыя засѣданія открылись. Тутъ ученые предложили
р. Аббѣ, между прочимъ, такой вопросъ: «Какой то
бѣднякъ пекъ себѣ сухарь, пришелъ человѣкъ и отнялъ
его у него — каковъ этотъ человѣкъ по твоему мнѣнію?»
— Этотъ человѣкъ злодѣй, отвѣтилъ р. Абба не
задумавшись.
— Не поступилъ ли ты подобнымъ же образомъ,
лишивъ р. Гиделя возможности пріобрѣсть поле, о
которомъ онъ давно уже хлопоталъ?
Р. Абба сталъ увѣрять, что онъ вовсе не зналъ о
переговорахъ Гиделя относительно покупки того поля,
что ему очень и очень прискорбно быть невольною
причиною огорченія своего ближняго.
— Но теперь ты можешь уступить ему поле?
спросили ученые.
— Я готовъ уступить ему поле только въ видѣ
подарка, потому что продать впервые пріобрѣтенное
мною поле считаю дурнымъ предзнаменованіемъ для
себя.
Но благородный Гидель, не любившій принимать
подарковъ, отказался отъ этого предложенія.
Между тѣмъ ни р. Абба, ни р. Гидель не вступалъ
во владѣніе полемъ, — первый потому, что Гидель
хлопоталъ о немъ; — второй потому, что по принципу не
признавалъ подарковъ.
Такимъ образомъ оно досталось ученымъ и
получило названіе «поле ученыхъ».
103. Наказанная зависть
Гуляя однажды по окрестностямъ Тиверіады,
Адріанъ увидѣлъ старика, сажавшаго смоковницу, и
подошелъ къ нему.
— «Старикъ!» сказалъ Адріанъ, «когда ты
трудился въ молодости — я понімаю — ты хотѣлъ
обезпечить свою старость, но теперь? не мечтаешь ли ты
еще воспользоваться плодами своихъ трудовъ?»
187
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Государь, отвѣтилъ старикъ, я привыкъ
трудиться; трудился въ молодости, тружусь и теперь. А
воспользуюсь ли плодами отъ этого дерева, или нѣтъ, —
объ этомъ я не думаю; на это какъ будетъ святая воля
Господня.
— «Сколько тебѣ лѣтъ?»
— Сто.
— «Сто лѣтъ? И въ такіе годы сажать дерево!
Неужели ты въ самомъ дѣлѣ надѣешься вкушать плоды
отъ него?»
— Кто знаетъ? на Божью милость надѣяться
можно!
— «Хорошо!» сказалъ Адріанъ: «смотри же,
старикъ, если доживешь до того счастливаго дня —
извѣсти меня».
Прошло нѣсколько лѣтъ. Старикъ еще живъ.
Деревцо приноситъ плоды. «Теперь врѣмя, — думаетъ
старикъ — извѣстить государя». Беретъ онъ корзину,
наполняетъ ее смоквами и отправляется во дворецъ.
— «Кто ты и зачѣмъ?» спросилъ его Адріанъ.
Старикъ припомнилъ государю ту встрѣчу и
бесѣду съ нимъ. «Вотъ и корзина со смоквами отъ того
дерева», прибавилъ онъ, поднеся ему корзину.
Адріанъ очень обрадовался ему, посадилъ его на
почетное мѣсто, принялъ смоквы и велѣлъ наполнить
его корзину золотыми монетами.
— Государь! — сказали придворные съ
укоризною: зачѣмъ столько чести старому
Израильтянину.
— «Не я оказываю ему честь, а Творецъ его,
столько продлившій вѣкъ его», отвѣтилъ Адріанъ
недовольнымъ приближеннымъ.
Въ сосѣдствѣ этого столѣтняго старика жила
одна злая, завистливая женщина. Узнавъ о
случившемся, она сказала мужу: «Глупъ же ты будешь,
если не сдѣлаешь того же, что дѣлалъ нашъ сосѣдъ-
188
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
старикъ. Шутка ли? корзина монетъ за корзину смоквъ!
Собери ты также смоквы и отнеси государю».
Глупый мужъ послушался жены и пошелъ во
дворецъ. «Я слышалъ, — говоритъ онъ, — что Государь
нашъ большой охотникъ до смоквъ; вотъ я и принесъ
полную корзину».
Придворные осмѣяли его, а Адріанъ велѣлъ
привязать его къ дверямъ и бросать ему въ лице смоквы
одну за Другою.
Со стыдомъ приходитъ этотъ глупецъ къ женѣ и
го воритъ: «Славный же ты дала мнѣ совѣтъ! великую
честь оказали мнѣ — нечего сказать, все изъ за тебя». И
онъ разсказалъ ей все, какъ съ нимъ поступили.
— Дуракъ! возразила жена: благодари Бога, что
понесъ смоквы, а не гранаты, а то пришлось-бы тебѣ
гораздо хуже.
* * *
Р. Іошуа говаривалъ: завистливый глазъ, дурныя
страсти и ненависть къ людямъ укорачиваютъ жизнь
человѣческую.
104. Въ ожиданіи обѣда
Раби Гиллель пригласилъ однажды къ себѣ на
обѣдъ своего друга и по этому случаю приказалъ женѣ
приготовить роскошный обѣдъ. Въ опредѣленный часъ
пришелъ гость. Хозяинъ съ гостемъ садятся за
накрытый столъ и, въ ожиданіи блюдъ, заводятъ бесѣду
о научныхъ и религіозныхъ предметахъ. Между тѣмъ
время проходитъ, а на столъ ничего не подаютъ. Р.
Гиллель думаетъ про себя: «жена все не является —
вѣрно есть у нея причина тому».
Ученая бесѣда продолжается, часы проходятъ, а
кушанья все еще не подаются.
Наконецъ является жена р. Гиллеля, вся
смущенная, и велитъ подавать къ столу.
— Любезная, почему такое замедленіе? развѣ
обѣдъ не былъ готовъ? спросилъ ее супругъ кротко.
189
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Ахъ, нѣтъ! отвѣтила жена, обѣдъ во время
былъ готовъ, и я хотѣла было уже подавать къ столу,
какъ вдругъ ко мнѣ зашелъ какой-то молодой человѣкъ
и со слезами на глазахъ разсказалъ мнѣ, что сегодня
день его бракосочетанія, но у него нечѣмъ устроить
свадебный пиръ. Я отдала ему все, что было
приготовлено для васъ, и сейчасъ же распорядилась о
приготовленіи новыхъ блюдъ. Развѣ я дурно поступила?
— Ты поступила такъ, какъ разумной и
богобоязненной женщинѣ поступать надлежить, сказалъ
раби Гиллель, весь сіяя отъ радости.
* * *
Р Элеазаръ сказалъ: кто отъ трапезы своей не
оставляетъ на столѣ крохи для бѣдныхъ, — никогда не
удостоится благодати.
105. Воры и укрыватели
Какой-то властитель при отправленіи правосудія
придерживался такого образа дѣйствія: къ ворамъ
относился мягко и снисходительно, но за то къ
укрывателямъ примѣнялъ самыя строгія мѣры. Народъ
считалъ такой образъ дѣйствій не совсѣмъ
справедливымъ и сталъ громко роптать. Чтобы доказать
всю неосновательность народнаго недовольства,
властитель придумалъ слѣдующій умный способъ.
Сдѣлавъ предварительныя приготовленія въ
циркъ, онъ велѣлъ собраться туда всему народу. Въ
назначенный день народная толпа не замедлила явиться
туда. И что же она видитъ? Въ серединѣ цирка кучами
разбросано множество всякихъ яствъ. Народъ смотритъ
и недоумѣваетъ, что то будетъ дальше. Вдругъ откуда не
возьмись, выбѣгаютъ множество мышей, набрасываются
на яства и уносятъ ихъ съ собою въ норы, находящіяся
по краямъ барьера. Этимъ представленіе въ циркѣ
окончилось. Народъ расходится, недоумѣвая и толкуя о
непонятномъ зрѣлищѣ вкривь и вкось. На другой день
опять повелѣніе отъ властителя собраться всѣмъ въ
190
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
циркъ. На этотъ разъ взорамъ зрителей представляется
то же зрѣлище, что и въ первый разъ: мыши опять
бросаются къ яствамъ, чтобы утащить ихъ въ свои норы,
но не тутъ то было, — норы оказываются закрытыми.
Бѣдныя мыши бѣгаютъ, какъ шальныя, суетятся и,
уставши наконецъ, оставляютъ добычу на мѣстѣ.
И такъ, не мышь воръ, а нора воръ. Укрыватели
виновнѣе воровъ.
106. Состраданіе къ животнымъ
Раби Іегуда Святой, гуляя однажды по улицѣ,
чуть не былъ сбитъ съ ногъ отчаянно ревѣвшимъ
теленкомъ, котораго вели на закланіе. — «Прочь, прочь!»
воскликнулъ раби сурово, оттолкнувъ его отъ себя, «ты
на это обреченъ свыше».
Тогда раздался голосъ съ неба: «Ты не имѣешь
состраданія къ тварямъ Моимъ, самъ того не
заслуживаешь ».
Съ того самаго дня тѣло ученаго покрылось
язвами.
Въ другой разъ служанка раби мела комнату и
стала швырять котятъ, которые лежали на полу. —
«Бѣдныя созданія!» сказалъ раби, «не трогай ихъ, пусть
себѣ лежатъ».
Тогда вторично раздался голосъ съ неба: «Ты
имѣешь состраданіе къ тварямъ Моимъ, — самъ
заслуживаешь состраданія».
Съ того самаго дня р. Іегуда исцѣлился.
* * *
Воспрещается человѣку отвѣдать что нибудь
прежде, чѣмъ даетъ корму своему животному.
107. Лихоимство
Все въ природѣ — гармонія; всюду — обмѣнъ
взаимныхъ услугъ Лѣтній день заимствуетъ у ночи,
зимняя ночь у дня; луна — у солнца, солнце у свѣта;
191
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
разумъ заимствуетъ у знанія; знаніе — у разума;
милосердіе — у правосудія, правосудіе — у милосердія.
Одинъ только человѣкъ одалживаетъ ближнему
своему съ своекорыстной цѣлью.
Лихоимцы говорятъ Богу: Ты орошаешь для
человѣка землю, оплодотворяешь поля, посылаешь
свѣтъ и теплоту, даешь ему самую жизнь: отчего же не
требуешь платы за всѣ эти одолженія?
Богъ говоритъ: Смотрите, какія одолженія Я
дѣлаю человѣку, и ничего за это не требую. А вы? Горе
тому, кто даетъ въ ростъ и беретъ лихву; можетъ ли
такой жить? (Езекіель 18, 13).
Нѣкій государь позволилъ своему пріятелю
свободно распоряжаться въ своемъ государствѣ. Что же
дѣлаетъ пріятель? онъ угнетаетъ бѣдныхъ, умерщвляетъ
вдовъ и сиротъ, распространяетъ всюду смерть и
опустошеніе. Такъ точно поступаютъ лихоимцы,
которымъ Богъ открываетъ богатыя сокровища: они
приносятъ всюду смерть и опустошеніе.
* * *
Р. Симонъ бенъ Еліезеръ говоритъ: лихоимцы
отрицаютъ главное основаніе религіи; они считаютъ Св.
Писаніе сказкою, а Моисея — простофилей, какъ бы
говоря: еслибы Моисей зналъ, какъ мы зарабатываемъ,
то онъ бы этого не написалъ.
108. Сердечныя отношенія къ людямъ
Ученики спросили раби Нехунію: какія
совершалъ ты преимущественно добродѣтели, за
которыя дано тебѣ долголѣтіе?
Учитель отвѣтствовалъ имъ: никогда въ жизни
своей я не старался возвышаться на счетъ униженія
ближняго своего; никогда не отходилъ ко сну, не
простивъ прежде въ сердцѣ своемъ оскорбителей моихъ;
всегда бывалъ щедръ въ раздачѣ нуждающимся
имущества моего. Первую добродѣтель я заимствовалъ
отъ р. Гуны. Онъ однажды возвращался домой изъ лѣсу
192
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
съ топоромъ на плечахъ. Шедшій съ нимъ р. Хана-бенъ-
Ханилаи хотѣлъ услужить ему и взять у него топоръ; но
р. Гуна не далъ, говоря: если ты привыкъ носить
подобную ношу, то я еще могу допустить это; но если
нѣтъ, то не хочу купить себѣ чести цѣною твоего
униженія. — Вторую добродѣтель я заимствовалъ у
друга моего Маръ-Зутры, который каждый вечеръ,
предъ отходомъ ко сну, молился такъ: «Боже! прости
всѣмъ, при чинившимъ мнѣ зло въ этотъ день.» —
Третьей добродѣтели я научился у Іова, который
рабочимъ своимъ всегда прибавлялъ что нибудь сверхъ
условленной платы.
109 Находка
Въ то время, когда р. Самуилъ, сынъ Сусартія,
прибылъ въ Римъ, царица потеряла свои драгоцѣнности,
и онъ нашелъ ихъ. Объявлено было по имперіи: «кто
возвратитъ потерю въ теченіе тридцати дней, получитъ
столько-то вознагражденія, послѣ же тридцати дней,
будетъ обезглавленъ».
Во все продолженіе тридцати дней онъ не
возвращалъ; по истеченіи же оныхъ возвратилъ.
— Тебя не было въ имперіи? спросила его
царица.
— Нѣтъ, я былъ — отвѣтилъ онъ.
— Или не слышалъ ли ты о томъ, что было
объявлено?
— Слышалъ, — отвѣчалъ онъ.
— Что же было объявлено?
— Кто возвратитъ въ теченіе тридцати дней,
получитъ столько то въ вознагражденіе, по истеченіи же
тридцати дней, онъ будетъ обезглавленъ.
— Если такъ, то почему же ты не возвратилъ въ
теченіе тридцати дней?
— Дабы показать, что я сдѣлалъ это не изъ страха
предъ тобою, а изъ страха предъ Богомъ.
193
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Да будетъ благословенъ Богъ іудеевъ! сказала
она.
110. Честность въ торговлѣ
Р. Сафра хотѣлъ продать драгоцѣнный камень.
Пришли купцы и предложили за него пять золотыхъ
монетъ, но р. Сафра требовалъ десять, и продажа не
состоялась. По уходѣ купцевъ, р. Сафра рѣшилъ у себя
продать камень за предложенную цѣну. День спустя,
пришли къ нему тѣ же купцы и застали его за молитвой.
— Сударь! сказали они, покончимъ нашъ торгъ,
возьми предложенную нами вчера цѣну. Р. Сафра
молчалъ.
— Ну, не сердись, прибавимъ еще двѣ монеты.
Сафра молчалъ.
— Ну, быть по твоему: получай всѣ десять
монетъ, какъ ты хотѣлъ.
Окончивъ молитву, р. Сафра обратился къ
купцамъ и сказалъ: Господа! я молился и не хотѣлъ
прервать. Что касается драгоцѣннаго камня, то я еще
вчера, сейчасъ по вашемъ уходѣ, рѣшилъ продать его за
предложенную вами первоначально цѣну. Дайте мнѣ
только пять монетъ, и камень — вашъ.
111. Добро за зло
Жена раби Іосе Галилейскаго была злая и
сварливая женщина. Мужу она ровно никакого
уваженія не оказывала, отравляя ему жизнь своими
непочтительными выходками и грубыми скандалами. То
перерывала она его во время занятій, то поносила и
оскорбляла его въ присутствіи учениковъ его. Крайне
возмущенные подобнымъ обхожденіемъ, ученики
однажды откровенно высказали учителю свое
негодованіе противъ его злой жены и совѣтовали ему
развестись съ нею. Сначала онъ старался умалять въ ихъ
глазахъ ея недостатки и извинять ее, но потомъ самъ
согласился, что лучшаго исхода нѣтъ.
194
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Однако исполнить это оказалось не совсѣмъ
легко. Р. Іосе былъ бѣденъ, а жена его принесла за собою
кой-какое приданное, которое, въ случаѣ развода,
слѣдовало ей возвратить. Но ученики его, движимые
чувствомъ состраданія къ своему учителю, собрали
между собою нужную сумму и побудили его развестись.
Жена разсталась съ нимъ совершенно равнодушно и
скоро вышла за мужъ за городскаго сторожа.
Спустя нѣкторое время, городской сторожъ
заболѣлъ и ослѣпъ, вслѣдствіе чего потерялъ свою
должность. Лишенный всякихъ средствъ къ
пропитани%ю, онъ принужденъ былъ взяться за
нищенскій посохъ. Несчастная жена должна была
водить его каждый день по всѣмъ улицамъ города изъ
дома въ домъ. Улицу же, на которой жилъ ея прежній
мужъ р. Іосе, она всячески старалась миновать. Но
слѣпой — знавшій хорошо всѣ улицы города, сталъ
настаивать, чтобы она повела его и въ ту улицу, гдѣ онъ
расчитывалъ получить щедрыя подаянія. Жена всякій
разъ отказывалась. «Тамъ живетъ мой прежній мужъ, и
я сгорю со стыда при встрѣѣ съ нимъ», объясняла она.
Но слѣпой этимъ не удовольствовался. «Поведи меня
туда, поведи!» настаивалъ онъ каждый день.
Однажды, во время обычныхъ хожденій по
городу, когда они были вблизи роковой улицы, слѣпой
настойчиво потребовалъ, чтобы жена повела его туда.
Когда же на его требованіе жена отвѣтила
рѣшительнымъ отказомъ, то онъ бросился на нее и сталъ
безпощадно бить. На крикъ ея сбѣжались люди со всей
улицы, въ томъ числѣ и р. Іосе Галилейскій. Узнавъ въ
ней свою прежнюю сожительницу, онъ сжалился надъ
нею, принялъ ее вмѣстѣ съ мужемъ къ себѣ въ домъ,
отдалъ имъ у себя особое помѣщеніе и доставлялъ имъ
пропитаніе во всю жизнь.
* * *
Р. Іохананъ сказалъ: есть шесть предметовъ,
плодами которыхъ пользуются въ мірѣ семъ, а фондъ
195
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
сохраняется для міра будущаго; вотъ они:
гостепріимство, навѣщаніе больныхъ, внимательность
при молитвѣ, утреннее посѣщеніе дома ученія,
воспитаніе дѣтей на богоученіи и сужденіе о ближнемъ,
съ хорошей стороны.
112. Крадущій у вора — тотъ же воръ
Раби Гуна былъ очень богатъ. Однажды онъ
потерпѣлъ громадные убытки: у него скисло четыреста
бочекъ вина. Въ интимной бесѣдѣ съ друзьями,
пришедшими утѣшать его по этому случаю, зашла рѣчь
о томъ, какъ слѣдуетъ смотрѣть на земныя страданія.
Друзья его высказались въ томъ смыслѣ, что несчастія
суть послѣдствія человѣческихъ прегрѣшеній, —
наказаніе, ниспосылаемое свыше за грѣхи.
Р. Гуна остался недоволенъ этимъ мнѣніемъ, въ
которомъ слышалъ какъ бы упрекъ себѣ.
— «Въ такомъ случаѣ», сказалъ онъ съ нѣкоторою
горечью въ голосѣ, «вы подозрѣваете меня въ какомъ то
тяжкомъ прегрѣшеніи, за которое и постигло меня
несчастіе. Не стѣсняйтесь, выскажите мнѣ откровенно, и
я постараюсь исправиться.»
— Сколько намъ извѣстно, ты во всемъ правъ, —
отвѣчали друзья, — въ одномъ только прегрѣшеніи мы
обвиняемъ тебя: собирая виноградъ съ виноградника
твоего, ты не оставляешь слугѣ принадлежащей ему, по
предписанію закона, части.
— «А о томъ вы не знаете, что слуга мой крадетъ
больше, чѣмъ по закону слѣдуетъ ему оставлять»,
сказалъ улыбаясь р. Гуна.
— Согласны! но это не оправданіе. Пословица
гласитъ: «крадущій у вора — тотъ же воръ».
113. Сила благотворительности
Была страшная засуха. Полевая трава завяла,
деревья стояли обнаженныя, рѣки и ручьи высохли.
Люди и скотъ умирали отъ жажды. Былъ учрежденъ
196
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
строгій постъ, даже грудныхъ дѣтей лишали пищи.
Молитвенные дома переполнялись молящимся
народомъ; вопль изнывавшихъ больныхъ, плачъ
голодныхъ дѣтей и стариковъ возносились къ небу.
Раввины и знатные граждане, одѣтые во вретища, съ
пепломъ на головахъ, исповѣдовались въ грѣхахъ и
молили небо о милосердіи. Но все тщетно! Небо
оставалось мѣднымъ, а земля железною.
Въ это время скорби и отчаянія въ одной изъ
синагогъ проповѣдывалъ раби Танхума о раскаяніи и
значеніи поста; онъ увѣщевалъ народъ, что не въ постѣ и
воздержаніи, не въ облаченіи себя вретищемъ и
посыпаніи главы пепломъ находитъ Господь
благоволеніе, а въ искреннемъ раскаяніи, милосердіи къ
ближнему и благотворительности. «Омойтесь,
очиститесь, — заключилъ онъ проповѣдь словами
пророка Исаіи, — удалите злыя дѣла ваши, научитесь
творить добро, стремитесь къ правосудію, заступитесь за
сиротъ, защитите вдовъ!»
Проповѣдь произвела сильное впечатлѣніе на
слушателей. Всѣ, какъ одинъ человѣкъ, принялись
раздавать щедрыя подаянія и совершать богоугодныя
дѣла. Все собраніе превратилось какъ бы въ одно
большое благотворительное общество, члены котораго
спѣшили превосходить другъ друга въ благотвореніи.
На другой день, когда р. Танхума собрался было
произнесть обычную проповѣдь, въ синагогу прибѣжало
нѣсколько невѣжественныхъ фанатиковъ. «Раби!
сказали они, едва переводя дыханіе; — мы нашли корень
всего зла, нашли слѣдъ безбожнаго грѣха, за который
всѣ несемъ кару. Одинъ изъ нашихъ согражданъ —
израильтянинъ, публично бесѣдо валъ сегодня утромъ
съ своею прежнею женою, съ которою недавно развелся,
и также богато надѣлилъ ее деньгами. Правда, —
прибавили они, — женщина эта въ крайней нуждѣ, она
не имѣетъ никакихъ средствъ къ существованію, и тѣло
ея прикрыто жалкими лохмотьями; но... слыханное ли
197
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
дѣло, чтобы благочестивый еврей позволилъ себѣ
бесѣдовать, да притомъ еще публично, съ разведенной
женой? О, этотъ грѣшникъ долженъ быть достойно
наказанъ, чтобы умилостивить справедливый гнѣвъ
Божій.
Р. Танхума выслушалъ всю эту тираду съ
нескрываемою ироническою улыбкою на устахъ.
— О, глупые ревнители! воскликнулъ онъ, — не
есть ли благотвореніе одна изъ священнѣйшихъ
обязанностей нашихъ, и долженъ ли благотворящій
дѣлать различіе между людьми?
Затѣмъ р. Танхума подошелъ къ кивоту,
раскрылъ его и такъ помолился: «Владыка вселенной!
Если человѣкъ изъ плоти и крови сжалился надь
отверженною имъ женою, то тѣмъ паче Ты, Всеблагій
Отецъ нашъ, сжалишься надъ нами, дѣтьми Твоими, и
не дашь намъ умереть съ голоду».
И внялъ Господь его молитвѣ, и кроткій дождь
освѣжилъ жаждавшую землю.
114. Наука дороже жемчуга
Раби Іосе, сынъ Кисма, разсказывалъ: Однажды,
идучи дорогой, я встрѣтился съ однимъ человѣкомъ,
который привѣтствовалъ меня и спросилъ: «раби,
откуда ты?» — Изъ большаго города, славящагося
многими мудрецами и учеными — былъ мой отвѣтъ.
Тогда онъ сказалъ мнѣ: «Не согласишься ли ты, раби,
поселиться въ нашей странѣ, за что я дамъ тебѣ тысячи
тысячъ золотыхъ динаріевъ, множество драгоцѣнныхъ
камней и жемчуговъ.».Я отвѣчалъ ему: если даже дашь
мнѣ золото и серебро, драгоцѣнные камни и жемчугъ
всего міра, то я предпочту, однако, жить тамъ, гдѣ
процвѣтаютъ науки. Такъ и написано въ псалтири
Давида, царя Израильскаго: «законъ устъ Твоихъ для
меня лучше, нежели тысячи золота и серебра». Мало
того, развѣ человѣкъ, при отшествіи своемъ отъ міра
сего, беретъ съ собою серебро, золото, драгоцѣнные
198
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
камни и жемчугъ? Одни только духовныя сокровища
сопутствуютъ ему и переходятъ съ нимъ въ загробную
жизнь.
* * *
Самуилъ сынъ Онія, сказалъ: Ученіе важнѣе
жертвоприношеній.
Р. Іосей говорилъ: Старайся изучать науку, ибо
въ наслѣдство ея не получитъ.
115. Не суди по первому впечатлѣнію
Двое ученыхъ собирали однажды пожертвованія
въ пользу бѣдныхъ учениковъ. Въ надеждѣ на щедрое
подаяніе зашли они къ извѣстному благотворителю
Баръ-Бугейну, но за дверьми невольно услышали голосъ
сына, спрашивавшаго отца: что заказать сегодня на
обѣдъ? — Пусть приготовятъ обѣдъ изъ самой дешевой
зелени, былъ отвѣтъ.
Ученые ушли, говоря другъ другу: «Этотъ
человѣкъ, должно быть, большой скряга и намъ ничего
не дастъ, пойдемъ лучше дальше».
Спустя нѣсколько дней, когда ученые обошли
уже всѣхъ, они на всякій случай еще разъ завернули къ
Баръ-Бугейну. Послѣднй принялъ ихъ весьма радушно.
Ученые объявили о цѣли своего прихода.
— Обратитесь къ моей женѣ, сказалъ имъ
хозяинъ любезно, она занимается раздачей милостыни;
скажите ей отъ моего имени, пусть отмѣритъ она вамъ
полную мѣрку динаріевъ.
Ученые удивленно переглянулись, какъ бы не
вѣря ушамъ своимъ. Они пошли къ женѣ хозяина и
передали ей слова мужа.
— Какъ сказалъ вамъ мужъ мой, спросила она:
мѣрку съ верхомъ или гладкую?
— Онъ намъ не пояснилъ какую.
— Въ такомъ случаѣ, сказала женщина, я отмѣрю
вамъ мѣрку съ верхомъ, а если мужь мой полагалъ дать
гладкую, то излишекъ беру на свою отвѣтственность.
199
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Восхищенные столь щедрымъ подаяніемъ,
ученые вернулись къ хозяину, поблагодарили его и
разсказали о возникшемъ сомнѣніи на счетъ полноты
мѣрки и о томъ, какъ жена его разрѣшила это сомнѣніе.
— Клянусь честью, воскликнулъ хозяинъ
радостно, она поняла и слова точно: я столько и думалъ
дать. Но скажите, любезные, отчего вы не зашли ко мнѣ
прежде, чѣмъ къ другимъ, какъ это вы дѣлали
обыкновенно?
Ученые простодушно разсказали ему о невольно
подслушанномъ ими разговорѣ его съ сыномъ и
откровенно сознались, что не ожидали встрѣтить въ его
лицѣ такого щедраго благотворителя.
— Для себя и семейства своего я могу быть
скупымъ, но для ближняго моего я никогда ничего не
жалѣю, отвѣтилъ мнимый скряга.
116. Охраненіе чужой собственности
Р. Пинхасъ-бенъ-Яиръ оказалъ въ своемъ домѣ
гостепріимство двумъ пріѣзжимъ, которые однажды
положили у него на храненіе двѣ мѣры ячменя и,
уѣзжая, забыли о нихъ.
Долго р. Пинхасъ не зналъ, что дѣлать съ
забытымъ ячменемъ, но потомъ засѣялъ его и получилъ
хорошій урожай. Такъ поступалъ онъ въ прододженіе
семи лѣтъ и собраннымъ ячменемъ наполнилъ
нѣсколько амбаровъ. По истеченіи семи лѣтъ,
незнакомцы возвратились изъ далекаго путешествія,
явились къ р. Пинхасу и потребовали забытаго ячменя.
Р. Пинхасъ повелъ ихъ въ амбары, наполненные до
верху ячменемъ, и сказалъ: «все это ваше».
117. Трудный выборъ
«Учитель!» сказалъ нѣкто р. Раббѣ, «что мнѣ
дѣлать? Начальникъ города повелѣваетъ мнѣ убить
врага его, а если я не исполню его приказанія, то самъ
подвергнусь смертной казни. Долженъ ли я ради
200
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
спасенія своей собственной жизни совершить
убійство?»
— О нѣтъ, умри лучше! отвѣтилъ строго Рабба.
Ты хочешь спасти свою жизнь? Не воображаешь ли ты,
что въ жилахъ твоихъ течетъ болѣе красная кровь, чѣмъ
въ жилахъ твоего ближняго? Прійми лучше смерть отъ
руки другаго, а самъ не налагай руки на ближняго
твоего.
* * *
Р. Акиба сказалъ: кто проливаетъ кровь
человѣка, уничтожаетъ подобіе Божіе.
118. Жизнь и смерть во власти языка
Какой то персидскій царь опасно заболѣлъ.
Врачи, пользовавшіе его, нашли, что единственнымъ
спасительнымъ средствомъ отъ неминуемой смерти
можетъ служить молоко отъ молодой львицы. Но гдѣ
его достать? Царь велѣлъ объявить, что тотъ, кто
доставитъ ему этого молока, будетъ награжденъ
поцарски и за того онъ отдастъ свою дочь. Одинъ изъ
придворныхъ, прельстившись царскою наградой,
вызвался добыть требуемаго молока. Онъ взялъ съ
собою нѣсколько козъ и отправился на поиски. Долго
искалъ онъ, наконецъ нашелъ логовище, въ которомъ
жила молодая львица, кормившая молокомъ дѣтенышей
своихъ. Ставъ въ нѣкоторомъ отдаленіи отъ логовища,
онъ бросилъ туда одну козу, и она мигомъ была съѣдена.
На другой день онъ подошелъ на нѣсколько шаговъ
ближе къ логовищу и опять бросилъ туда одну козу,
которую постигла та же участь. Такъ поступалъ онъ
нѣсколько дней сряду, пока львица до того привыкла къ
нему, что допустила его къ себѣ, и онъ могъ безопасно
надоить ея молока.
Счастливый успѣхомъ, возвращается онъ назадъ
съ драгоцѣнной добычей въ рукахъ. На полупути онъ
усталъ, легъ подъ деревомъ и заснулъ. И вотъ видитъ
201
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
онъ странный сонъ, будто члены его тѣла заспорили
между собою.
— Какіе члены тѣла могутъ сравняться въ чемъ
съ нами? — сказали ноги: — не будь насъ, онъ не дошелъ
бы до львинаго логовища.
— Неправда! — откликнулись руки, — все
спасеніе въ насъ только: могъ ли онъ безъ насъ надоить
молока?
— Что бы вы дѣлали однако, — возразила голова,
— если бы я не придумала способа достать молока?
Языкъ, который до сихъ порь хранилъ молчаніе,
вдругъ высунулся и залепеталъ: а если бы я не говорилъ,
то...
— Молчи, лживый языкъ! накинулись на него
всѣ члены: знай лежи себѣ въ своей темницѣ да не смѣй
равняться въ чемъ съ нами; въ этомъ дѣлѣ значеніе твое
равно нулю.
Языкъ замолчалъ, но затаилъ жажду мести.
«Постойте же, подумалъ онъ про себя, покажу я вамъ
свою силу, даромъ что заключенъ въ тюрьмѣ».
И что же? Когда придворный подошелъ къ царю,
чтобы подать молоко, съ языка его сорвались слѣдующія
слова: «Возьми, великій государь, собачье молоко,
которое я принесъ тебѣ». Царь пришелъ въ сильную
ярость и велѣлъ повѣсить дерзкаго придворнаго. Когда
его повели къ висѣлицѣ, всѣ члены его подняли плачъ.
— Видите, сказалъ имъ языкъ ликуя, какая у
меня сила: захотѣлъ — казнилъ васъ, захочу — помилую.
Признайте же мою власть надъ вами!
— Да здравствуетъ языкъ! да здравствуетъ языкъ,
спаситель нашъ! воскликнули всѣ члены въ одинъ
голосъ.
Когда придворный былъ уже у висѣлицы, онъ
сказалъ палачамъ: «поведите меня обратно къ царю,
быть можетъ, онъ помилуетъ меня». Его повели къ царю.
202
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Государь! сказалъ придворный: да благоугодно
будетъ твоей царской милости сказать мнѣ, за что ты
приказалъ повѣсить меня.
— За нарушеніе моего повелѣнія, — отвѣчалъ
царь: тебѣ повелѣно было добыть молока львицы, а ты
принесъ собачьяго.
— Великій государь! продолжалъ придворный, —
не все ли равно какое молоко: пусть государь мой пьетъ
и онъ будетъ жить.
Когда принесли молоко, то увидѣли, что оно
было требуемое. Придворнаго помиловали и наградили.
119. Долгъ человѣколюбія — прежде всего
Абба Тахна былъ человѣкъ крайне набожный и
исполнялъ всѣ предписанія закона съ величайшею
строгостью. Однажды, наканунѣ субботы, возвращаясь
домой изъ лѣсу со связкою дровъ на плечахъ, онъ
увидѣлъ старика, лежавшаго на дорогѣ въ
безчувственномъ почти состояніи.
— Смилуйся надо мною, — взывалъ больной
старикъ — понеси меня въ городъ и не дай мнѣ умереть
здѣсь, на дорогѣ.
«Что дѣлать?» недоумѣвалъ Абба Тахна:
«понести старика, а дрова оставить здѣсь, чтобы
воротиться за ними потомъ, — будетъ поздно, и я
нарушу святость субботы; — оставить здѣсь старика —
еще хуже: я заслужу смертный грѣхъ».Онъ постоялъ съ
минуту въ раздумьѣ, потомъ рѣшительно сбросилъ съ
плечъ связку дровъ, поднялъ старика и понесъ его въ
городъ. Затѣмъ онъ воротился за дровами. Когда онъ
вошелъ въ городъ со связкою дровъ на плечахъ, солнце
уже было за горизонтомъ, и всѣ спѣшили уже въ
синагогу. Встрѣчавшіе его удивленно глядѣли на него и
говорили: «Такъ-то! вотъ каковъ нашъ набожный мужъ,
онъ тащитъ ношу въ субботній часъ!»
203
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Бѣдный Абба Тахна шелъ впередъ, ничего не
отвѣчая на упреки. Вдругъ — о чудо! — солнце засіяло съ
прежней силой и разсѣяло подозрѣніе людей.
* * *
Р. Іохананъ говоритъ: разрѣшается принимать
какія-бы то ни было мѣры въ день субботній, когда дѣло
идеть о спасеніи жизни человѣческой или объ
общественныхъ нуждахъ.
120. Записная книга благотворительности
Одинъ благочестивый, нѣкогда богатый
человѣкъ, вслѣдствіе постигшаго его несчастія,
обѣднѣлъ до того, что принужденъ былъ сдѣлаться
поденщикомъ, чтобы прокормить себя и семейство свое.
Однажды, когда этотъ человѣкъ, обливаемый
крупными каплями пота, пахалъ въ полѣ своего хозяина,
явился ему Илья-пророкъ въ образѣ аравитянина и
говоритъ: «Другъ! тебѣ назначены шесть лѣть
благопоаучія. Хочешь ли ты, чтобы эти годы наступили
сейчасъ, или же при концѣ жизни твоей: выбирай!»
— Волшебникъ ты, что ли? Убирайся прочь и не
дури меня! отвѣтилъ благочестивый мужъ, и съ
прежнимъ усердіемъ принялся пахать.
Аравитянинъ ушелъ, но спустя короткое время
явился снова и дѣлаетъ ему то же предложеніе. Тотъ
опять прогналъ его. Аравитянинъ однако не унимается и
приходитъ въ третій разъ. Настойчивость и
неотвязчивость незнакомца наскучили наконецъ
бѣдному труженику. «Пойду, спрошу жену», сказалъ
онъ аравитянину и побѣжалъ домой.
Выслушавъ эту невѣроятную исторію, жена
сказала: «скажи аравитянину: пусть благополучные
годы начнутся теперь».
Мужъ воротился въ поле, гдѣ аравитянинъ
ждалъ его, и передалъ ему отвѣтъ жены.
— «Хорошо!» сказалъ незнакомецъ, «будетъ по
моему обѣщани%ю».
204
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Въ то время какъ они здѣсь говорили, дѣти
благочестиваго мужа, игравшіе на дворѣ, нашли въ
мусорѣ кладъ.
Внѣ себя отъ радости, они побѣжали сообщить
объ этомъ родителямъ.
Мужъ и жена чрезвычайно обрадовались и
возблагодарили Бога за ниспосланное имъ счастіе. «Мы
должны благоразумно пользоваться ниспосланною намъ
Божьей благодатью», рѣшила жена. И широкою,
щедрою рукою стала она ежедневно раздавать
милостыню и совершать благотворительныя дѣла. Она
завела записную книгу, въ которую велѣла сыну своему
записывать все то, что она каждый день дѣлала для
благотворительныхъ цѣлей.
По истеченіи шести лѣтъ, Илья-пророкъ
пришелъ къ мужу и говоритъ: «Мой другъ! назначенный
срокъ кончился, возврати мнѣ богатство».
— Ты правъ, — возразилъ мужъ, — но я взялъ у
тебя богатство съ вѣдома жены, безъ ея вѣдома не могу и
возвратить.
Оба пошли къ женѣ. Та взяла записную книгу, въ
которой были обозначены расходы ея по
благотворительнымъ дѣламъ за всѣ шесть лѣтъ и,
показывая ее старику, сказала: «Если полагаешь, что мы
не оправдали твоего довѣрія, то возьми свое богатство
назадъ; но если находишь что мы сдѣлали изъ него
хорошее употребленіе, то оставь его намъ».
— Лучшаго употребленія изъ богатства,
порученнаго мною вамъ, сдѣлать нельзя было, а потому
пусть будетъ по вашему: оставляю вамъ богатство на
всю жизнь вашу, — сказалъ пророкъ и исчезъ.
* * *
Дающій много, но неохотно — даетъ мало.
Дающій мало и охотно — даетъ много.
Четыре способа бываютъ у дающихъ милостыню:
одинъ даетъ охотно, но не хочетъ, чтобы другіе давали,
— это завистливый; иной хочетъ, чтобы другіе давали, но
205
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
радъ, когда его самого оставляютъ въ покоѣ — это
скупой; кто и самъ даетъ охотно и желаетъ, чтобы и
другіе давали — благочестивъ; кто самъ не даетъ и
мѣшаетъ другимъ давать — безбожникъ.
121. Отвѣтъ написанъ
Р. Исмаилъ былъ однажды въ дорогѣ. Встрѣтилъ
его одинъ человѣкъ и привѣтствовалъ его. Раби
Исмаилъ сказалъ ему: «отвѣтъ тебѣ написанъ». Онъ
пошелъ дальше, и встрѣтилъ его другой человѣкъ,
который проклиналъ его. Раби Исмаилъ сказалъ и ему:
«отвѣтъ тебѣ, написанъ».
— Раби, спросили его ученики, шедшіе съ нимъ,
отчего ты и привѣтствовавшему и проклинавшему тебя
отвѣчалъ одно и тоже?
— Я имъ отвѣтилъ словами Св. Писанія, гдѣ
сказано: «благословляющіе тебя — благословенны
будутъ, а проклинающіе — прокляты будут.
122. Не клянись
1. Одна бѣдная женщина, не имѣя дома дровъ,
пошла къ сосѣдкѣ испечь свой хлѣбъ. У этой женщины
было три серебряныхъ динарія. Когда она мѣсила тѣсто
свое, монеты эти выпали въ муку, и женщина, не
замѣтивъ этого, вмѣсила ихъ въ хлѣбы. Пришедши
домой, она спохватилась и, не найдя денегъ, побѣжала
къ сосѣдкѣ спросить, не нашла ли та ея денегъ. У
сосѣдки было три сына. И поклялась сосѣдка, говоря:
«да похороню я одного изъ сыновей моихъ, если деньги
твои въ моемъ домѣ». Одинъ из ея сыновей въ тотъ же
день умеръ.
— «Должно быть ложно поклялась сосѣдка»,
подумала про себя женщина, узнавъ о смерти ея сына. И
она еще разъ пошла къ сосѣдкѣ спросить, не нашла ли
она ея денегъ. Соседка поняла, что женщина сильно ее
подозрѣваетъ. Но чувствуя себя невинной, она во
второй разъ поклялась, говоря: «да похороню я двухъ
206
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
оставшихся у меня сыновей, если деньги твои у меня въ
домъ». И умерли и эти два сына ея.
Узнавъ объ этомъ, женщина, потерявшая деньги,
зашла къ сосѣдкѣ утѣшать ее и, по обычаю, ѣсть съ нею
хлѣбъ. Когда же она разломала хлѣбъ на двое, изъ него
выпали деньги. Женщина ужаснулась и содрогнулась
всѣмъ тѣломъ. «Теперь понятны мнѣ слова мудрецовъ,
гласящія: клятва именемъ Господнимъ причиняетъ
бѣдствіе», подумала она.
2. Одна добродѣтельная женщина въ голодный
годъ пекла хлѣбъ и раздавала его бѣднымъ и голоднымъ.
Разъ пришелъ къ ней нищій и отдалъ ей на храненіе
золотой сиклъ. Такъ какъ въ данную минуту женщина
была занята ряздачею хлѣба бѣднымъ, то впопыхахъ
сунула сиклъ въ близстоящи%й горшокъ съ мукою, съ
тѣмъ чтобы послѣ положить его въ болѣе сохранное
мѣсто. Но послѣ она со всѣмъ забыла о немъ. Когда
запасъ печеннаго хлѣба истощился, она вынула муку изъ
того горшка, замѣсила тѣсто и въ тѣстѣ незамѣтнымъ
образомъ вмѣсила золотой сиклъ. Раздавая затѣмъ
хлѣбъ пришедшимъ бѣднякамъ, она одному изъ нихъ
отдала и тоть хлѣбъ, въ которомъ заключался сиклъ.
Спустя нѣкоторое время, пришелъ владѣлецъ сикла и
потребовалъ его. «Да поразитъ Господь сына моего, —
поклялась жешцина, — если у меня есть что нибудь
принадлежащее тебѣ». Въ тотъ же день сынъ ея умеръ
внезапною смертью. Когда ученые узнали объ этомъ, —
то сказали: «если клянущемуся правдиво такое
наказаніе, то какое же клянущемуся ложно?»
123. Важность присяги
Судебная присяга произносится на какомъ
угодно языкѣ. Присягающему говорятъ: «Знай, что весь
міръ затрепеталъ когда Всесвятой изрекъ на Синаѣ: «Не
произноси имени Превѣчнаго во лжи»; что при всѣхъ
грѣхахъ, предусмотрѣнныхъ св. Писаніемъ, говорится о
прощеніи, а о присягѣ сказано: «И не оставитъ безъ
207
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
наказанія»; что за всѣ грѣхи, предусмотрѣнные св.
Писаніемъ, взыскиваютъ лишь съ преступника, а за
присягу взыскиваютъ съ него и съ его родни; что при
всѣхъ грѣхахъ, предусмотрѣнныхъ св. Писаніемъ, если
преступникъ имѣетъ заслуги, отсрачиваютъ ему
наказаніе на два, на три поколѣнія, а за присягу
взыскиваютъ съ него сейчасъ. Если онъ говоритъ: «я не
клянусь», то отпускаютъ его сейчасъ; но если онъ
говоритъ: «я клянусь», то присутствующіе говорятъ
другъ другу: «Отойди отъ шатровъ нечестивыхъ людей
сихъ». И когда его приводятъ къ присягѣ, говорятъ ему:
«знай, что не по желанію твоему приводятъ тебя къ
присягѣ, но по повелѣнію Вездѣсущаго и суда».
124 Необыкновенная щедрость
Р. Элеазаръ изъ Бартоты былъ большой
благотворитель и въ своей щедрости не зналъ границъ.
Для благотворительныхъ цѣлей онъ нерѣдко отдавалъ
все, что было у него, и всегда больше, чѣмъ позволяли
ему средства. Когда собиратели милостыни встрѣчались
съ нимъ, то всегда избѣгали его, такъ какъ знали, что онъ
отдаетъ послѣднее; не принимать же у него — значило
глубоко и жестоко оскорбить его.
Однажды, когда раби Элеазаръ вышелъ на базаръ
закупить приданное своей дочери, собиратели
милостыни увидѣли его издали и, по обыкновенію,
бросились бѣжать отъ него; но онъ ихъ уже замѣтилъ,
догналъ и спросилъ, для какой цѣли они теперь
собираютъ. «Собираемъ на приданное для сиротъ»,
отвѣтили тѣ. — «Какъ Богъ святъ! — воскликнулъ съ
чувствомъ р. Элеазаръ, — сироты имѣютъ преимущество
предъ моею дочерью: у нихъ отца нѣтъ, а я еще живу для
своихъ дѣтей». И онъ принудилъ ихъ забрать все, что
было у него.
208
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
125. Суди ближняго съ хорошей стороны
Бѣдный земледѣлецъ нанялся у одного богатаго
землевладѣльца на три года. Вполнѣ увѣренный въ
честности и добросовѣстности своего хозяина, котораго
давно зналъ, нашъ наемникъ въ продолженіе всѣхъ
трехъ лѣтъ никогда ничего не требовалъ изъ
условленной платы, надѣясь получить ее разомъ въ
концѣ срока. По истеченіи трехъ лѣть, наемникъ
говоритъ хозяину своему: наступила пора пожинать мнѣ
плоды долгихъ трудовъ; дома ожидаютъ меня жена и
дѣти; дай мнѣ кровью и потомъ заработанную плату и
отпусти меня домой».
— О, добрый человѣкъ, отвѣтилъ со вздохомъ
хозяинъ, — нѣтъ денегъ у меня.
— «Такъ заплати мнѣ хлѣбомъ».
— И хлѣба нѣтъ.
— «Въ такомъ случаѣ, дай скотину».
— И скотины нѣтъ.
— «Ну, такъ дай земли!»
— И земли нѣтъ.
— «Такъ заплати мнѣ домашнимъ скарбомъ».
— Ахъ, у меня ничего нѣтъ! вскричалъ хозяинъ
съ горечью. Дѣлать было нечего. Наемникъ собралъ свои
пожитки и, простившись съ хозяиномъ, съ
сокрушеннымъ сердцемъ поплелся домой.
Спустя нѣсколько дней, къ наемнику является
хозяинъ въ сопровожденіи нѣсколькихъ возовъ,
нагруженныхъ всякимъ добромъ. Добрый человѣкъ
принялъ своего прежняго хозяина весьма радушно и
угостилъ, чѣмъ Богъ послалъ. Во время обѣда хозяинъ
спрашиваетъ наемника: «Скажи, другъ мой, когда я
объявилъ тебѣ, что у меня денегъ нѣтъ, — въ чемъ ты
тогда заподозрилъ меня?»
— Ни въ чемъ! я полагалъ, что ты истратилъ всѣ
свои деньги, какія только были у тебя.
— «А когда я сказалъ, что и скотины не имѣю, —
какое возъимѣлъ ты подозрѣніе?»
209
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Никакого! Я подумалъ: «возможно, что онъ
отдалъ ее въ наемъ другимъ».
— «А когдая сказалъ, что нѣтъ у меня земли, — въ
чемъ ты тогда заподозрилъ меня?»
— Ни въ чемъ! «быть можетъ — думалъ я, — онъ
отдалъ ее въ аренду».
— «Когда же я, наконецъ, объявилъ тебѣ, что у
меня ничего нѣть, даже домашняго скарба, — въ тебѣ и
тогда не поколебалась вѣра въ мою честность?»
— Нисколько! Я полагалъ только, что ты
посвятилъ все имущество Богу.
— «Клянусь! вскричалъ радостно хозяинъ: ты
нисколько не ошибся. Въ пылу гнѣва противъ сына
своего за дурное его поведеніе, я хотѣлъ лишить его
наслѣдства и посвятилъ все имущество свое Богу. Но
законоучители разрѣшили меня отъ слишкомъ
поспѣшнаго и необдуманнаго обѣта. И вотъ тебѣ все то
добро, которое я привезъ съ собою, въ награду за твои
труды. Да судитъ о тебѣ Всевышній такъ же хорошо,
какъ ты судилъ обо мнѣ».
* * *
Нѣтъ болѣе знатнаго происхожденія, чѣмъ
благонравіе, и нѣтъ лучшаго наслѣдствія, чѣмъ
честность.
Іошуа, сынъ Перахія, говаривалъ: старайся имѣть
наставника, обрѣти сотоварища и суди о всякомъ
человѣкѣ съ лучшей стороны.
126. Гордость — гибель
То самое, что служитъ предметомъ гордости для
человѣка, Богъ обращаетъ въ орудіе для наказанія его.
Поколѣніе, жившее во время потопа, хотѣло
расторгнуть союзъ съ Богомъ, говоря: «что больше,
кромѣ дождя, даетъ намъ Богъ, мы не нуждаемся въ
немъ: для насъ достаточно воды изъ рѣкъ и озеръ».
И потопъ воды истребилъ этотъ нечестивый родъ
людской.
210
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Содомъ и Гомора, гордившіеся неистощимою
плодородностью своей почвы, хотѣли образовать
особый міръ и отдѣлиться отъ прочихъ людей.
Богъ сказалъ: «на опустошенную и проклятую
почву вашу не ступитъ нога человѣческая».
Гордость Фараона составляли его
многочисленныя колесницы, которыми онъ угрожалъ
Израильтянамъ, и эти же тяжелыя колесницы потащили
за собою въ глубину моря все войско египетское.
Непомѣрно длинные волосы Ависалома,
составлявшіе предметъ его гордости, служили
причиною его гибели.
127. Языкъ
— Принеси мнѣ кусокъ самой лучшей говядины,
какой только найдешь въ мясной лавкѣ, сказалъ р.
Симеонъ бенъ Гамліель слугѣ своему Товіи. Слуга
принесъ ему языкъ.
— Принеси мнѣ кусокъ самой худшей говядины
изъ мясной лавки, сказалъ р. Симеонъ своему слугѣ въ
другой разъ. Слуга и въ этотъ разъ принесъ языкъ.
— Что это означаетъ? спросилъ удивленный
раби.
— «Видишь ли, отвѣтилъ умный слуга, — языкъ
— это въ одно и то же время и самое лучшее и самое
худшее въ мірѣ. Если онъ добръ, то нѣтъ ничего
лучшаго; если же онъ золъ, клеветливъ, то нѣтъ ничего
худшаго. «Жизнь и смерть во власти языка» сказалъ еще
премудрый Соломонъ.
* * *
Клеветливый языкъ губитъ троихъ: разсказчика,
слушателя и пересказчика.
Р. Іеремія с. Ады сказалъ: четыре категоріи
людей не удостоиваются лицезрѣнія Всесвятаго;
насмѣшники, ханжа, лъжецы и тѣ, которые злословятъ.
211
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
128. Клеветникъ и змѣя
Спросили у змѣи: отчего ты то и дѣло ползаешь и
уязвляешь жаломъ своимъ? — «Язычекъ мой этого
требуетъ», — отвѣтила она. — Но какая польза тебѣ отъ
ужаленія? Вотъ левъ терзаетъ для того, чтобы жрать, —
какую же пользу имѣешь ты? — «Развѣ, — отвѣтила она,
— змѣя жалитъ безъ наговора? Еслибы мнѣ не
приказано было съ небесъ: жаль! я не жалила бы». — Но
почему, — спросили дальше, — жало твое, проникая въ
одинъ изъ членовъ, дѣлается ощутительнымъ для всѣхъ
прочихъ членовъ? — «И вы это спрашиваете у меня?
спросите лучше у клеветника: онъ говоритъ здѣсь, а
наноситъ ударъ въ Римѣ; говоритъ въ Римѣ, а наноситъ
ударъ въ Сиріи».
129. Самый драгоцѣнный товаръ
Одинъ ученый и богобоязненный человѣкъ
странствовалъ по далекимъ странамъ и островамъ съ
цѣлью проповѣдывать слово Божье невѣдущимъ и
заблудшихъ обращать на путь истины. Однажды онъ
сѣлъ на корабль, на которомъ нѣсколько богатыхъ
купцовъ везли драгоцѣнные товары для продажи въ
чужихъ краяхъ. Увидѣвъ его на кораблѣ, купцы стали
надъ нимъ шутить и насмѣхаться. «По наружности
твоей, — сказали они ему, — мы узнали въ тебѣ купца.
Покажи-ка намъ свой товаръ; можетъ быть, понравится,
— купимъ. Не бойся насъ, мы купцы честные».
— Правда, — отвѣтилъ имъ ученый спокойно. —
Вы купцы богатые, товары ваши драгоцѣнны; но знайте,
что мой товаръ во много разъ дороже вашего, и ни на
какія деньги не купите его.
Купцы еще больше стали смѣяться надъ нимъ и
сочли его сумашедшимъ.
Но вотъ морскіе разбойники напали на корабль,
ограбили его до чиста, и только благодаря увѣщеваніямъ
и заступничеству бѣдняка-ученаго жизнь купцовъ была
пощажена. Когда корабль присталъ къ берегу, бѣднякъ-
212
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
ученый вошелъ въ городъ, явился въ синагогу и
произнесъ блистательную проповѣдь. Удивился народъ
его глубокой учености и мудрости, оказалъ ему большой
почетъ и одарилъ его богатыми подарками, серебромъ и
золотомъ. Спустя нѣсколько дней, ученый отыскалъ
ограбленныхъ купцовъ, оставшихся безъ всякихъ
средствъ, и далъ имъ часть своихъ денегъ, чтобы они
могли возвратиться домой.
— Да, признались теперь купцы, — ты правду
говорилъ: товаръ твой дороже всего на свѣтѣ, ибо онъ въ
огнѣ не горитъ, въ водѣ не тонетъ и отъ грабежа
застрахованъ».
— Еще Соломонъ премудрый сказалъ, —
прибавилъ съ своей стороны ученый: — «Никакія
сокровища въ мірѣ не могутъ сравняться съ ученостью.»
130. Важность науки
Законъ Господень% краше первосвященства и
власти, ибо власть пріобрѣтается тридцатью качествами,
Законъ же — сорока восемью, кои суть: прилежаніе,
внимательность, отчетливый выговоръ, вниканіе,
богочестіе, богобоязнь, кротость, веселый нравъ,
нравственная чистота, общеніе съ мудрецами,
разборчивость въ товарищахъ, пренія учащихся,
степенность, основательное знаніе священнаго Писанія,
надлежащее знакомство съ Мишною, умѣренное участіе
въ торговыхъ дѣлахъ и вообще въ дѣлахъ житейскихъ,
отчужденіе отъ мірскихъ забавъ и развлеченій,
воздержность во снѣ, въ разговорѣ и въ смѣхѣ,
терпѣливость, добросердечіе, довѣріе къ мудрецамъ,
безропотность въ страданіяхъ, сознаніе своего
положенія, довольство собственною участью,
малорѣчивость, смиренномудріе, привѣтливость,
боголюбіе, человѣколюбіе, добролюбіе, правдолюбіе,
кроткое перенесеніе укоризнъ, равнодушіе къ
почестямъ, отсутсвіе самоуслажденія своими
совершенствами, отсутствіе чванливости своими
213
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
мнѣніями, состраданіе къ ближнему, доброе мнѣніе о
немъ, наставленіе его въ истинѣ, споспѣшествованіе къ
миру, строгая систематичность въ преподаваніи;
умѣстность вопросовъ и отвѣтовъ, любознательность и
расширеніе своихъ познаній для передачи другимъ и
для примѣненія къ собственной жизни, остроуміе
вопросовъ, наводящихъ учителя на новыя изслѣдованія
и размышленія, запоминаніе слышаннаго отъ него и
указаніе источниковъ, откуда взято передаваемое.
131. Скряга
У одного человѣка было большое поле, которое
онъ обработывалъ съ усердіемъ и любовью. Господь
благословлялъ его, и поле приносило ежегодно тысячу
мѣръ. Слѣдуя предписанію закона, онъ каждый годъ съ
точностью отдѣлялъ десятину въ пользу священниковъ,
остальное же служило пропитаніемъ для него и всего его
семейства.
Почувствовавъ близость смерти, онъ позвалъ
сына своего и сказалъ ему: «Сынъ мой! оставляю тебѣ
поле, какъ единственное наслѣдство. Завѣщаю тебѣ
отдѣлять отъ произведеній его десятины, какъ я это
дѣлалъ всегда, и оно будетъ приносить тебѣ такую же
богатую жатву, какъ мнѣ приносило.»
Первый годъ сынъ точно исполнилъ завѣтъ отца:
изъ тысячи мѣръ, которыя произвело поле, онъ
отдѣлилъ сто для десятины. Но на второй годъ имъ
овладѣло чувство любо стяжанія, и онъ отдѣлилъ для
десятины менѣе на десять мѣръ. Тогда поле принесло
меньше, чѣмъ въ прежніе годы, на сто мѣръ. На третій
годъ онъ опять уменьшилъ десятину еще на десять мѣръ,
тогда и поле въ свою очередь дало ему еще меньше на
сто мѣръ. Словомъ, чѣмъ больше онъ уменьшалъ
десятины, тѣмъ меньше дохода сталъ онъ получать съ
своего поля, такъ что въ концѣ концевъ оно принесло
ему только сто мѣръ — столько именно, сколько онъ въ
первый годъ отдѣлилъ для десятины.
214
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Когда родственники его узнали объ этомъ, то
нарядились въ праздничныя одежды, пришли къ нему,
какъ будто съ тѣмъ, чтобы поздравить его съ чѣмъ то.
— «Чего вы пришли ко мнѣ? радоваться моему
горю?» — встрѣтилъ ихъ хозяинъ съ упрекомъ
— Боже упаси! не смѣяться надъ тобой пришли
мы, а поздравить тебя съ новою почестью, которую
оказалъ тебѣ Господь. Прежде ты былъ хозяиномъ поля,
а Богъ — священникомъ, теперь же Богъ сдѣлался
хозяиномъ, а ты священникомъ, ибо получаешь столько
именно, сколько прежде отдѣлялъ священникамъ.
132. Вѣчное пріобрѣтеніе
Р. Тарфонъ вручилъ однажды р. Акибѣ
значительную сумму денегъ и сказалъ ему: «другъ мой!
на эти деньги купи участокъ земли, доходы съ котораго
обезпечили-бы нашу старость». Р. Акиба принялъ
деньги, но вмѣсто того, чтобы купить на нихъ земли,
раздалъ ихъ бѣднымъ. Спустя нѣкоторое время, р.
Тарфонъ встрѣтилъ р. Акибу и спрашиваетъ его: «что,
другъ, купилъ ты земли, какъ я просилъ тебя?»
— Купилъ.
— «А какова она? плодородна ли и много ли
доходовъ приноситъ она?»
— О, да! — отвѣтилъ р. Акиба; земля прекрасна и
доходы отъ нея неисчислимы.
— «А купчую на нее имѣешь?» продолжалъ
любопытствовать р. Тарфонъ.
— Конечно имѣю, да еще какую, написанную
рукою самого царя Давида! отвѣтилъ р. Акиба съ
торжественностью, и съ этими словами онъ раскрылъ
книгу псалмовъ Давида и прочелъ стихъ: «кто щедро
раздаетъ бѣднымъ, заслуги того вѣчны».
— Дорогой другъ и наставникъ мой! воскликнулъ
р. Тарфонъ сь чувствомъ, обнимая и цѣлуя друга, — еще
многому должно мнѣ у тебя поучиться!
215
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
133. Супружеская любовь
Въ Сидонѣ жилъ Израильтянинъ съ своею
прекрасною и доброю женою много лѣтъ во взаимной
любви и согласіи. Но семейное счастіе ихъ было не
полно; жена была без плодна. Долго крѣпился мужъ,
наконецъ рѣшился развестись съ женою, не смотря на
свою любовь къ ней.
Въ одно прекрасное утро предсталъ онъ съ нею
предъ раби Симеономъ б. Іохаи.
— Раби! — сказалъ онъ со слезами на глазахъ и
дрожащимъ отъ волненія голосомъ, — женщина эта была
мнѣ всегда вѣрною и любимою женою. Но Господь, за
грѣхи наши, не благословилъ наше супружество
потомствомъ. Теперь-же, по истеченіи десяти лѣтъ
счастливой семейной жизни, я хочу развестись съ нею,
чтобы вступить во второй бракъ.
Въ то время какъ мужъ говорилъ это, жена,
блѣдная, какъ смерть, дѣлала усилія возражать, но
душившія ее слезы не давали ей произиосить ни слова.
— Жена! — обратился къ ней мужъ, замѣтивъ ея
душевныя муки и желая хоть сколько нибудь облегчить
ихъ, — вѣрь мнѣ, любезная, что я не меньше тебя
страдаю. Но что дѣлать? Такова уже наша судьба. О,
еслибы я могъ хоть чѣмъ нибудь вознаградить тебя!
Слушай, милая, — продолжалъ онъ съ паѳосомъ, —
самое дорогое, самое милое сердцу твоему въ домѣ
нашемъ возьми себѣ, — это твое. Грустное, весьма
грустное впечатлѣніе произвела эта сцена на р. Симеона,
который понялъ, что въ голвѣ сидонянина слишкомъ
крѣпко засѣла мысль о разводѣ такъ что поколебать ее
не предвидѣлось никакой возможности.
— Дѣти мои! — обратился къ нимъ раби послѣ
нѣкотораго раздумья, — я васъ искренно и глубоко
жалѣю, и, для облегченія вашего разлученія, совѣтую
вамъ предварительно устроить пиръ, созвать друзей и
родственниковъ и веселиться какъ въ тотъ день, когда
вы вступили въ бракъ.
216
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
«Быть можетъ, — думалъ про себя раби, — этотъ
пиръ вызоветъ въ сердцѣ мужа дорогія воспоминанія о
свадебномъ пирѣ и внушитъ ему другія намѣренія.»
Лучъ надежды вкрался въ душу несчастной
женщины. Пришедши домой, она тотчасъ
распорядилась о приготовленіи роскошнаго пира. Пиръ
былъ веселый. Яствамъ и питіямъ не было мѣры. Пили и
напивались. Самъ хозяинъ веселился и пилъ больше
всѣхъ, и когда гости разошлись, онъ повалился какъ
снопъ и заснулъ крѣпкимъ сномъ. Едва жена замѣтила
это, какъ приказала слугамъ своимъ отнести его,
спящаго, въ домъ ея родителей и бережно положить на
мягкую постель.
— Гдѣ я? какъ я сюда попалъ? — вскричалъ мужъ,
пробудившись отъ сна и оглядываясь кругомъ себя
удивленными глазами.
— Успокойся, милый, — сказала жена, сидѣвшая
все время возлѣ него и съ замираніемъ сердца
ожидавшая этого момента, — успокойся: ты въ домѣ
отца моего. Не ты ли самъ въ присутствіи раби далъ мнѣ
позволеніе унести съ собою изъ дома твоего самое
лучшее, самое дорогое и милое сердцу моему? Но въ
домѣ твоемъ я не нашла ничего цѣннѣе, ничего милѣе,
кромѣ тебя одного, котораго я не промѣню ни на какія
блага въ мірѣ. Теперь — ты мой!
Съ тѣхъ поръ мужъ пересталъ думать о разводѣ
съ женою, и жизнь ихъ потекла по прежнему мирно и
безмятежно.
* * *
Люби жену твою какъ самого себя, почитай ее
больше самого себя.
Только черезъ жену Богъ ниспосылаетъ
благодать свою на домъ.
Тотъ, кто женится изъ-за денегъ, тому дѣти его
будутъ проклятіемъ.
217
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
134. Добрыя дѣла важнѣе обрядности
Среди густой и многочисленной толпы,
стекавшейся на базарную площадь въ Лафетѣ, шелъ,
погруженный въ свои думы, раби Берока изъ Хузаи.
Увлекаемый толпой, онъ продолжалъ ходить, никого и
ничего не замѣчая изъ всего того, что происходило
предъ его глазами. Наконецъ онъ остановился: предъ
нимъ предсталъ Илья-пророкъ, который часто ему
являлся.
— Пророкъ, обратился къ нему раби, — кто изъ
суетящейся здѣсь кругомъ насъ толпы удостоится
вѣчнаго блаженства?
— Никто изъ нея, гласилъ отвѣтъ.
— Никто? удивился раби, — никто изъ столькихъ
богачей, столькихъ знатныхъ и мудрыхъ, которымъ всѣ
удивляются?
Между тѣмъ мимо нихъ промелькнулъ человѣкъ,
обутый по образцу язычниковъ, и на кафтанѣ котораго
не видать было нитей видѣнія (цицитъ)
— Вотъ этотъ удостоится вѣчнаго блаженства,
произнесъ пророкъ, указавъ на него.
— Этотъ? опять удивился раби, — этотъ, который
явно нарушаетъ предписаніе закона, не имѣя на кафтанѣ
своемъ цицитъ?
— Да, этотъ! отвѣтилъ пророкъ: старайся узнать
его и ты убѣдишься въ справедливости моихъ словъ.
Раби Берока поспѣшилъ за незнакомцемъ и вотъ
что узналъ отъ него.
— Я, сказалъ незнакомецъ, — тюремщикъ, но
исполняю свою обязанность со всевозможнымъ
человѣколюбіемъ и кротостью, всѣми силами стараюсь
облегчить участь несча стныхъ узниковъ, доставляя имъ
необходимое содержаніе въ достаточномъ количествѣ и
утѣшая ихъ религіозными бесѣдами.
«Да, этотъ удостоится вѣчнаго блаженства», —
подумалъ про себя р. Берока и побрелъ дальше. Не
успѣлъ онъ сдѣлать нѣсколько шаговъ, какъ мимо него
218
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
прошли два человѣка, весело болтая другъ съ другомъ и
громко смѣясь. Ничего выдающагося не замѣтно было
ни на ихъ лицахъ, ни въ ихъ одеждѣ, и никто не
обращалъ на нихъ вниманія.
— «И эти будутъ спасены!» произнесъ пророкъ,
указывая на нихъ. Подстрекаемый любопытствомъ, р.
Берока остановилъ ихъ и спросилъ о родѣ ихъ занятій.
— Мы кормимся трудами рукъ своихъ, —
отвѣчали спрошенные, — мы люди веселаго нрава, вѣчно
смѣемся и заставляемъ смѣяться другихъ. Нерѣдко
случается намъ своими шутками развеселять унылыхъ,
смѣхомъ прогонять печаль ихъ сердца скорбящихъ. Но
главная цѣль нашей жизни — творить миръ между
враждующими. Если узнаемъ о ссорѣ и враждѣ между
ближними, то мы вмѣшиваемся въ ихъ дѣло и до тѣхъ
поръ не отстаемъ, пока не возстановляемъ между ними
добраго согласія и мира. Вотъ наша жизнь.
«Такъ вотъ какъ, — подумалъ про себя раби
Берока, — добрыми, человѣколюбивыми дѣлами можно
пріобрѣсть вѣчное блаженство и безъ внѣшнихъ
признаковъ набожности».
135. Прощай врагамъ своимъ
Въ сосѣдствѣ р. Меира жили нѣкоторые злые
люди, — враги его, — которые не упускали случая
отравлять ему жизнь и причинять ему всякія огорченія.
Долго переносилъ р. Меиръ эти оскорбленія безропотно,
но и его безграничному терпѣнію насталъ конецъ.
Однажды, когда онъ возвращался изъ синагоги
домой, враги его напали на него на улицѣ и осыпали его
дерзкими ругательствами и жестокими оскорбленіями.
Полный гнѣва, вошелъ онъ въ домъ свой и сталъ
молиться Богу о ниспосыланіи на враговъ его кары
небесной.
— Что ты дѣлаешь, дорогой мужъ мой?
остановила его благочестивая жена Берурія,
исполненная высокихъ чувствъ любви къ ближнему.
219
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Тебѣ ли, мудрецу и ученому во Израилѣ, взывать къ
Богу о мщеніи врагамъ? Нѣтъ, твоя молитва противна
святымъ законамъ нашимъ, повелѣвающимъ прощать и
враговъ, истреблять нечестіе, а не нечестивцевъ. Не
сказалъ ли вѣнценосный псалмопѣвецъ: «да исчезнетъ
беззаконіе, — грѣшниковъ какъ небывало». И такъ,
молись объ исправленіи враговъ своихъ, а не объ
истребленіи ихъ.
* * *
Будь ты проклинаемымъ, а не проклинающимъ.
Будь ты изъ тѣхъ, которые преслѣдуются, а не изъ тѣхъ,
которые сами преслѣдуютъ. Бери примѣръ съ св.
Писанія. Ни одной птицѣ ловцы такъ не страшны, какъ
голубю, а между тѣмъ Господь его избралъ, какъ
достойнаго быть принесеннымъ въ жертву на его алтарѣ.
Волъ преслѣдуется львомъ, овца — волкомъ, коза —
тигромъ. А Господь сказалъ: «принесите мнѣ въ жертву
не тѣхъ, которые преслѣдуютъ, а тѣхъ, которые
преслѣдуются».
136. Качества знаменующія невѣжду и умнаго
человека
Семь качествъ знаменуютъ невѣжду и семь
умнаго человѣка. Мудрый никогда не говоритъ прежде
того, кто богаче познаніями и старше лѣтами; не
перебиваетъ своего товарища; надлежащимъ образомъ
обдумываетъ то, что хочетъ говорить; спрашиваетъ и
отвѣчаетъ кстати; соблюдаетъ постепенность въ
разговорѣ, сознается, когда чего нибудь не знаетъ, и
всегда говоритъ правду. Все противоположное
замѣчается у неуча.
137. Спѣши на помощь ближнему
Нахумъ Ишъ-Гамзу, извѣстный своею
покорностью волѣ Божіей при всякихъ превратностяхъ
судьбы, въ послѣдніе годы своей жизни страдалъ такъ
220
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
много, что жизнь его была похожа на жизнь
многострадальнаго Іова.
Въ ветхой полуразвалившейся хижинѣ,
открытой холоду и вѣтру, лежалъ Нахумъ-Ишъ-Гамзу
съ парализованными руками и ногами, лишенный
зрѣнія и покрытый на всемъ тѣлѣ язвами и гнойными
ранами. Вѣрные ученики его, неотлучно находившіеся
при немъ, оплакивали его несчастіе, но облегчить его
страданія не могли. Да и самъ Нахумъ отказывался отъ
всякой помощи, клонившейся къ облегченію его
страдальческаго положенія. Казалось, страданія были
ему пріятны, и выносилъ онъ ихъ не только съ
безпредѣльною покорностью, но съ чувствомъ великаго
удовольствія.
Однажды ученики его замѣтили, что хижина его,
еле державшаяся, вотъ-вотъ должна обрушиться. —
«Раби! — сказали они ему: — жизнь твоя подвержена
явной опасности, хижина грозитъ каждую минуту
обрушиться и схоронить тебя подъ своими развалинами.
Позволь намъ, и мы вынесемъ тебя на рукахъ въ
безопасное мѣсто».
— Не заботьтесь обо мнѣ, — успокоилъ ихъ
терпѣливый страдалецъ, — вынесите прежде всѣ вещи
изъ хижины, а потомъ меня, ибо — я увѣренъ въ Божьей
помощи — пока тѣло мое находится подъ кровомъ этого
дома, онъ не обрушится. Дѣлайте же, какъ я вамъ
говорю.
Послушные ученики такъ и сдѣлали: вынесли
прежде всѣ вещи изъ хижины, а потомъ его самого, и — о
чудо! — какъ только они съ дорогою ношею на рукахъ
переступили черезъ порогъ хижины, она обрушилась
предъ ихъ глазами. Ученики были поражены. «Раби! —
воскликнули они, — ты — великій праведникъ, ты —
любимецъ Бога, ибо Онъ сотворилъ ради тебя чудо
предъ нашими глазами. Объясни же намъ, дорогой
учитель нашъ, за что постигли тебя такія страданія?
Объясни намъ эту загадку, дабы мы не согрѣшили
221
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
легкомысленными сужденіями о неисповѣдимыхъ
путяхъ Господнихъ.»
— Дѣти мои! отвѣчалъ учитель, не удивляйтесь: я
самъ испросилъ себѣ эти страданія у неба.
— Какъ? почему? воскликнули еще больше
пораженные ученики.
— Все къ лучшему, все ведетъ къ добру!
Слушайте и не удивляйтесь! — началъ учитель.
Однажды отправился я къ тестю моему въ гости. Со
мною были три осла, изъ которыхъ одинъ былъ
навьюченъ плодами, другой — напитками, третій —
яствами. Идя такимъ образомъ дорогою, снабженный
всякимъ добромъ въ изобиліи, я встрѣтилъ бѣдняка, на
лицѣ котораго можно было прочесть крайнюю степень
отчаянія. Его блѣдныя, впалыя щеки, безжизненный
взглядъ его померкшихъ глазъ, нетвердая поступь, и въ
особенности, слабые, едва слышные звуки, которыми
онъ произнесъ: «раби, подай мнѣ кусокъ хлѣба, я
умираю съ голоду» — все это произвело на меня
страшное впечатлѣніе. «Подожди!» сказалъ я ему,
подожди, пока я развьючу осла. Слышите! я сказалъ
«подожди!» въ то время, какъ отъ малѣйшаго
промедленія зависѣла жизнь человѣческая.
Преспокойно слѣзъ я съ осла, чтобы развязать ношу, но
не успѣлъ я это сдѣлать, какъ бѣднякъ упалъ къ ногамъ
моимъ и испу стилъ духъ. Полный отчаянія, бросился я
на бездыханное тѣло, омочилъ его горючими слезами, и
въ страшномъ душевномъ терзаніи произнесъ я такое
проклятіе самому себѣ: «да померкнетъ свѣтъ очей
моихъ, не воззрѣвшихъ съ состраданіемъ на этого
бѣдняка; руки и ноги мои, медлившія на помощь
ближнему, да отсохнутъ; тѣло мое, оставшееся
безчувственнымъ къ страданіямъ ближняго, да
покроется язвами». Такъ я умолялъ небо каждый день и
не находилъ душевнаго успокоенія до тѣхъ поръ, пока
Всеправедный Богъ не внялъ моимъ горячимъ
молитвамъ, ниспославъ на меня страданія, въ которыхъ
222
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
вы меня теперь видите. И за нихъ я ежечасно восхваляю
Праведнаго Судію.
— Горе намъ! воскликнули со скорбью ученики,
— горе намъ, что мы должны видѣть тебя въ такомъ
положеніи.
— Не говорите этого, — отвѣтилъ покорный
страдалецъ, — горе мое было бы во много разъ хуже,
еслибы я не нахо дился въ этомъ положеніи. О, не
скорбите, дѣти мои! Все віъдъ къ лучшему. Эти страданія
только временны, и кончатся они вмѣстѣ съ жизнію
моею. Эти страданія искупляютъ мои грѣхи и
примиряютъ меня съ моимъ Богомъ, — да будетъ
благословенно имя Его!
138. Сила добродѣтели
Желѣзо дробитъ камень, огонь плавитъ желѣзо;
вода тушитъ огонь, облака пожираютъ воду; вѣтеръ
гонитъ облако, тѣло человѣческое побѣждаетъ вѣтеръ;
страхъ обезсиливаетъ тѣло, вино разгоняетъ страхъ;
сонъ уничтожаетъ дѣйствіе вина, смерть побѣждаетъ все.
Добродѣтель же спасаетъ отъ смерти.
139. Сущность св. Писанія
Законодатель Моисей предписалъ
израильтянамъ шестьсотъ тринадцать велѣній. Царь
Давидъ обобщилъ всѣ эти велѣнія въ одиннадцать, въ
15-мъ псалмѣ:
«Господи! кто можетъ пребывать въ шатрѣ
твоемъ? кто можетъ обитать на святой горѣ Твоей? —
Тотъ, кто поступаетъ непорочно, творитъ правду, и
говоритъ истину въ сердцѣ своемъ; кто не клевещетъ
языкомъ своимъ, не дѣлаетъ другому зла и не
произноситъ злословія на ближняго своего; тоть, въ
глазахъ коего презрѣнъ низкій, и кто боящихся Господа
уважаетъ: кто клянется, хотя бы во вредъ себѣ, и не
измѣняетъ; кто серебра своего не отдаетъ въ ростъ, и
даровъ противъ невиннаго не принимаетъ»
223
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Пророкъ Исаія обобщилъ ихъ въ шесть:
«Кто ходитъ праведно и говоритъ правду,
презираетъ прибыль отъ грабежа, отнимаетъ руки свои
отъ взятокъ, затыкаетъ уши свои, чтобы не слышать о
кровопролитіи, и закрываетъ глаза свои, чтобы не
видѣть зла». (Исаія 33, 15).
Пророкъ Миха свелъ ихъ къ тремъ:
«О, человѣкъ! сказать тебѣ, въ чемъ добро, и чего
требуетъ отъ тебя Господь: только дѣйствовать
справедливо, любить дѣла милосердія и смиренномудро
ходить предъ Богомъ твоимъ (Миха 6, 8).
Исаія въ другомъ мѣстѣ свелъ ихъ только къ
двумъ: «охраняйте право и творите справедливость!»
(56, 1).
Пророкъ Амосъ свелъ ихъ только къ одному:
«Такъ говоритъ Господь дому Израилеву: «ищите Меня
и живите» (5, 4).
Одинъ ученый замѣчаетъ: «слова пророка Амоса
слѣдуетъ понимать такъ: Бога должно искать черезъ
соблюденіе всего Его закона».
140. Изреченія
1. Р. Гамліель, сынъ р. Іегуды патріарха,
говоритъ: ученость, не соединенная съ ремесломъ,
несостоятельна и ведетъ къ пороку.
2. Равъ обратился однажды къ р. Каганѣ: лучше
подбирай мертвечину, чѣмъ красныя слова; наймісь на
базаръ содрать кожу съ околѣвшей скотины, а не говори:
я священнослужитель, я знатный мужъ, и мнѣ это
непристойно.
3. Лучше наниматься на самую унизительную
работу, чѣмъ просить одолженія у людей.
4. Мастеровые во время работы не должны
вставать предъ учеными.
5. Человѣкъ, лишенный поземельной
собственности, не можетъ быть названъ человѣкомъ.
224
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
6. Р. Ахаія, сынъ Іошія, говоритъ: кто покупаетъ
зерновой хлѣбъ на базарѣ, того можно уподобить
осиротѣвшему грудному ребенку: многія кормилицы
кормятъ его, но ребенокъ все таки голодаетъ; кто же
потребляетъ собственный хлѣбъ, тотъ подобенъ ребенку,
вскармливаемому грудью материнской».
7. Р. Папа говорилъ: обработывай землю, и не
торгуй: хотя то и другое, повидимому, одинаково, но
первое все таки лучше, потому что благословляется
людьми.
8. Рава говорилъ: семь лѣтъ продолжается
голодъ, но за порогъ ремесленника не перешелъ.
9. Р. Леви сказалъ: грѣхъ употребленія ложныхъ
мѣръ хуже грѣха прелюбодѣйства: отъ послѣдняго
можно очистить ся покаяніемъ, первому же и покаяніе
не помогаетъ.
10. Самуилъ сказалъ: нельзя вводить людей въ
обманъ, даже язычниковъ.
11. Р. Элеазаръ сказалъ: общество, въ которомъ
существуетъ ханжество, въ концѣ концовъ подвергнется
изгнанію
12. Р. Симонъ сказалъ: привѣтствующій учителя
— все равно, что привѣтствуетъ ликъ Всесвятаго.
13. Р. Ами сказалъ: въ школѣ — по степени
учености; въ собраніи — по старшинству лѣтъ.
14. Р. Веселіилъ сказалъ: слова ученія тогда
пренебрегаются чернію, когда обладающіе ими сами ихъ
пренебрегають.
15. Р. Іошуа, сынъ Леви, сказалъ своимъ
сыновьямъ: будьте внимательны къ старцу, хотя бы онъ
за старостью и забылъ свое ученіе, ибо мы слышали, что
разбитыя скрижали наравнѣ съ новыми хранились въ
ковчегѣ.
16. Существуетъ поговорка: если ты пріобрѣлъ
благонравіе, то чего тебѣ недостаетъ? — если же тебѣ
недостаетъ благонравія, то что ты пріобрѣлъ?
225
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
17. Праведные говорятъ мало и дѣлаютъ много, а
грѣшники говорятъ много и не дѣлаютъ даже мало.
18 Р. Іегуда, сынъ Тема, сказалъ: если ты сдѣлалъ
другу своему немного зла, — считай, что это много:
сдѣлалъ ты много добра, — считай, что мало; если другъ
твой сдѣлалъ тебѣ добра мало, — считай, чго это много;
— зла много, — считай, что мало.
19. Р. Диме говоритъ: молодость — вѣнокъ изъ
розъ, старость — вѣнокъ изъ терніевъ.
20 Р. Іошуа с. Карха говоритъ: украшеніе лица —
борода, радость сердца — жена; наслѣдіе Божье —
сыновья.
21. Сновидѣнія не помогаютъ и не вредятъ.
22. Въ колодезь%, изъ котораго ты воду пьешь, не
бросай грязи.
23. Въ пустой кружкѣ полушка — большая
болтушка.
24. Не тотъ уменъ, кто умѣетъ отличать добро
отъ зла, а тотъ, кто умѣетъ изъ, двухъ золъ выбирать
меньшее.
25. За кѣмъ нѣтъ личныхъ заслугъ, тому не
помогутъ заслуги другихъ.
226
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
РАЗСКАЗЫ И ИЗРЕЧЕНІЯ
III. Гражданско-общественныя воззрѣнія
141. Любовь Бога, ко всѣмъ тварямъ
Когда Египтяне потонули въ Чермномъ морѣ,
ангелы собрались было возликовать и воспѣть
Всевышнему побѣдный гимнъ. Тогда Господь сказалъ
имъ гнѣвно: «тварищи мои погибли въ морѣ, а вы
готовитесь ликовать?»
Господь такъ говорилъ Моисею: Израильтянинъ
и язычникъ, мужщина и женщина, свободный и рабъ -
всѣ равны предо мною, всѣ мнѣ одинаково дороги.
142. Общія радости
Язычникъ сказалъ однажды р. Іошуѣ-бенъ-
Кархи: «Ваши праздники — не наши, а въ нашихъ
праздникахъ вы не участвуете. Когда же у насъ будутъ
общіе праздники, общія радости?»
- Радости, общія для всѣхъ людей, — отвѣтилъ
ученый, — наступаютъ каждый разъ тогда, когда
оплодотворенная земля надѣляетъ насъ своими
произведеніями. Къ пользованію, земными благами
Богомъ призваны не одни священники, левиты,
израильтяне, а весь родъ человѣческій, весь людъ
земной. Тогда и общій праздникъ.
* * *
Р. Акиба говоритъ: «любимъ Богомъ человѣкъ,
ибо онъ созданъ по Его образу» (Аботъ 3, 14). Слова эти
относятся ко всѣмъ людямъ, и р. Акиба внушаетъ намъ,
что всѣ люди, къ какому бы народу они не
принадлежали, милы Богу и любимы Имъ.
227
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
143. Одинаковые дары и различное пользованіе
ими
Всѣ дары, которыми Господь
облагодѣтельствовалъ Из раильтянъ, были даны также
язычникамъ. Пророки были посланы какъ однимъ, такъ
и другимъ. Моисей — великій пророкъ у Израильтянъ,
Вилеамъ — великій пророкъ у языч виковъ. Соломонъ —
богатый и могущественный царь у Израильтянъ,
Навуходносоръ — такой же у язычниковъ.
Но тѣ и другіе различнымъ образомъ
пользовались Божьими дарами. Израильскіе пророки
проповѣдывали любовь и милосердіе ко всѣмъ людямъ,
даже къ язычникамъ, а Вилеамъ злоумышлялъ противъ
евреевъ. Соломонъ воздвигъ храмъ и молилъ Бога
внимать молитвамъ всѣхъ приходящихъ въ этотъ храмъ,
будь онъ Израильтянинъ или инородецъ. «Если
чужеземецъ, — молился Соломонъ, — который не изъ
твоего израильскаго народа, придетъ изъ далекой земли
и станетъ молиться въ этомъ домѣ, услышь его тогда,
Господи, съ неба, съ мѣста пребыванія Твоего, и сдѣлай
все, о чемъ чужестранецъ будетъ взывать къ Тебѣ».
Навуходносоръ же разрушилъ этотъ храмъ.
* * *
Семьдесять тельцовъ Израильтяне приносили въ
жертву въ праздникъ кущей за семьдесятъ народовъ
земли. (Древніе еврейскіе ученые полагали, что число
всѣхъ сушествующихъ на земномъ шарѣ народовъ — 70).
144. Взглядъ раввиновъ на христіанское ученіе
Христіанское ученіе налагаетъ на своихъ
послѣдователей еще болѣе строгія обязанности, чѣмъ
ученіе Моисеево на евреевъ. Есть вещи, которыя
евреямъ дозволены, а христіанамъ онѣ запрещены. Такъ
у нихъ запрещено двоеженство, вступленіе въ бракъ съ
жениной сестрою, даже по смерти первой, и съ
родственницами нѣкоторыхъ другихъ степеней родства,
что нашимъ закономъ дозволвно. У христіанъ много
228
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
похвальныхъ поученій и правилъ высокой
нравственности. Имъ предписано воздерживаться отъ
всякой клятвы, даже справедливой (Еванг. Матѳ. 5, 34-
37), отъ малѣйшей тѣни присвоенія чужой
собственности, отъ мести и злопамятства; имъ
предписано творить добро даже врагамъ своимъ (тамъ
же, 4, 4).
Р. Іохананъ сказалъ: всякое собраніе,
состоявшееся во имя Бога, будетъ долговѣчно, а которое
не во имя Бога, существовать не будетъ (Аботъ 4, 14).
Христіанство дѣйствительно существуетъ во имя Бога.
Разсѣявъ густой мракъ идолопоклонства, оно озарило
почти всю землю свѣтомъ богопознанія, оно
провозгласило, что Господь — единый правитель неба и
земли, что Онъ — промыслитель, награждающій и
карающій, что Онъ вдохновляеть праведныхъ и святыхъ
мужей и, открываясь имъ, давалъ черезъ нихъ
человѣчеству законы и постановленія правые.
Народы, исповѣдующіе зту религію, проникнуты
благонравіемъ и живуть по правиламъ честности и
справедливости. За все это они и благіе ихъ помыслы
пріятны и угодны Господу Богу, который смотритъ
лишь на чистоту сердца.
145. Царство земное подобно царству небесному
Раби Шешетъ былъ слѣпъ. Однажды ожидали
прибытія государя. Въ необозримо-громадной толпѣ,
стекавшейся на площадь лицезрѣть государя, былъ
также р. Шешетъ. Какой-то саддукей, желая издѣваться
надъ талмудистомъ, по дошелъ къ нему и сказалъ съ
насмѣшкою; «кувшины опускаютъ въ колодцы, чтобы
начерпать ими, но черепки къ чему?» Саддукей хотѣлъ
посмѣяться надъ слѣпымъ раби, присутствіе котораго
при встрѣчѣ государя, казалось, было совершенно
лишне. Но раби Шешетъ, нисколько не обидѣвшись,
отвѣтилъ спокойно: «пойдемъ вмѣстѣ, и я докажу тебѣ,
229
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
что я, слѣпой, вижу лучше тебя зрячаго». Они стали
рядомъ.
Прошелъ первый отрядъ съ большимъ шумомъ —
«Раби! — воскликнулъ саддукей: вотъ идетъ государь!»
— Боже упаси! не въ этомъ отрядѣ государь,
сказалъ спокойно раби.
Пронесся второй отрядъ еще съ большимъ
шумомъ и трескомъ. — «Раби! широко раскрой глаза:
государь!» кричитъ саддукей.
— Неправда! и въ этомъ отрядѣ нѣтъ государя,
сказалъ увѣренно слѣпой
Наконецъ проходитъ третій отрядъ. Воцарилась
благоговѣйная тишина.
— Вотъ теперь, — воскликнулъ слѣпой раби, —
идетъ го сударь!
— Какъ же ты это могъ знать? спросилъ
удивденно саддукей.
— Видишь ли, отвѣтилъ раби, о появленіи
Божьяго Ве личія пророкъ разсказываетъ такъ:
«Пришелъ больной и сильный вѣтеръ, разрушающій
горы, сокрушающій скалы, но не въ вѣтрѣ — Богъ. Послѣ
вѣтра — землетрясеніе, и не въ землетрясеніи — Богъ,
после землетрясенія — огонь, и не въ огнѣ Богъ. Послѣ
огня — тихое вѣяніе, и въ этомъ тихомъ вѣяніи Богъ» (1
кн. царствъ 19, 11, 12). Я же зналь, что царство земное
есть вѣрное отраженіе царства небеснаго.
Когда государь приблизился, р. Шешетъ
произнесъ слѣдующую молитву: «Благословенъ
Господь, удѣлившій отъ своего величества созданію изъ
плоти и крови».
* * *
Кто позволяетъ себѣ что нибудь неприличное въ
отно шеніи царя, равняется богохульнику.
Р. Ханина, намѣстникъ первосвященника,
говоритъ: молись за благополучіе верховной власти, ибо,
еслибъ не страхъ предъ нею, люди живьемъ
проглатывали бы другъ друга.
230
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Посланникъ царскій — тоже, что царь.
Законъ царскій — тоже, что законъ божій.
146. Любовь къ родинѣ
Божественное провидѣніе вложило въ сердце
человѣка таинственную привязанность и любовь къ
мѣсту рожденія.
На большой и прекрасной площади предъ
Тиверіадой р. Симеонъ-бенъ-Лакшъ поучалъ народъ. Въ
это время, двѣ женщины, возвращавшіяся изъ
Тиверіады къ себѣ на родину и проходившія черезъ
площадь, говорили одна другой: «на конецъ то мы
оставляемъ это гадкое мѣсто съ его испорченнымъ
воздухомъ». Услышавъ эти слова, р. Симеонъ спросилъ
ихъ изъ любопытства, изъ какой онѣ мѣстности». —
«Мы изъ Мазги», свѣтили женщины. — «Я знаю эту
мѣстность, обратился учитель къ ученикамъ: — «это
отвратительнѣйшая изъ всѣхъ, какія только встрѣчалось
мнѣ видѣть на свѣтѣ. Смотрите же, какова сила любви
къ мѣсторожденію!»
147. Либо общество, либо смерть
Погруженный въ свои глубокія думы, бродилъ р.
Хонія-Гамеагелъ одинъ въ окрестностяхъ своего роднаго
города. Онъ размышлялъ объ удивительныхъ,
непостижимыхъ законахъ Промысла, которыми
управляется міръ; въ сравненіи съ ними, какими
ничтожными, какими смѣшными казались ему законы
человѣческіе! Но вотъ нить его размышленій
прервалась: взглядъ его вдругъ остановился на
согбенномъ подъ бременемъ лѣтъ старикѣ, сажавшемъ
въ полѣ рожковое дерево съ выраженіемъ того
удовольствія на лицѣ, которое можетъ только испытать
человѣкъ, надѣющійся въ скоромъ времени вкушать
плоды своихъ трудовъ.
— Бѣдный старикъ! сказалъ онъ ему: какая
обманчивая мечта побуждаетъ тебя сажать дерево,
231
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
которое приноситъ плоды лишь черезъ семьдесятъ
лѣтъ? Неужели надѣешься ты еще прожить столько
лѣтъ?
— Учитель, — отвѣтилъ старикъ, — когда я
родился, я за сталъ на этихъ поляхъ рожковыя деревья,
приносившія уже плоды; предки мои сажали ихъ для
меня, я же сажаю ихъ для потомковъ моихъ.
«Ослѣпленные люди!» — думалъ про себя Хонія,
уходя отъ старика, — жизнь наша такъ коротка, такъ
эфемерна, а мы беремся еще обезпечить будущность
тѣхъ, которые придутъ послѣ насъ. Заблужденіе, полное
заблужденіе! намъ ли заботиться о земномъ нашемъ
удѣлѣ? Нѣть, назначеніе наше для небесной жизни!»
Солнце склонилось къ закату. На недалекомъ
разстояніи отъ того мѣста, гдѣ старикъ сажалъ дерево,
Хонія сѣлъ на траву, вынулъ кусокъ хлѣба изъ сумки,
поѣлъ, затѣмъ легъ вздремнуть и заснулъ. Протекла
ночь, прошелъ и день, протекли еще много дней и ночей,
а Хонія все еще спитъ непробуднымъ сномъ. Чудеснымъ
образомъ образовалась кругомъ него каменная ограда,
скрывавшая его отъ взоровъ людей. Годы проходили,
поколѣнія смѣнялись, тысячи перемѣнъ и измѣненій
совершались въ мірѣ, а Хони%ія все еще погруженъ въ
глубокій сонъ. Прошло семьдесятъ лѣть. Каменная
ограда исчезла такимъ же чудеснымъ образомъ, какъ и
явилась. Хоній просыпается, поднимается съ земли и
восклицаетъ: «Какъ долго однако спалъ я! еще не было
вечера, когда я легъ спать, а теперь уже полдень!»
Оглядываясь кругомъ, онъ замѣчаетъ то мѣсто, гдѣ
старикъ садилъ дерево. Но Боже! какая перемѣна; на
этомъ мѣстѣ красуется дерево, отягчаемое плодами, и
мальчикъ срываетъ ихъ. Хонія подошелъ къ мальчику.
— Кто посадилъ это дерево? спросилъ онъ его.
— Не я, конечно, — отвѣтилъ мальчикъ, развѣ ты
не знаешь, что много, много лѣтъ требуется, чтобы
дождаться отъ этого дерева плодовъ. Отецъ мой
увѣряетъ, что оно посажено моимъ дѣдомъ.
232
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— О Боже! воскликнулъ съ испугомъ Хонія:
стало быть, я спалъ семьдесятъ лѣтъ.
Эта мысль повергла его въ сильное безпокойство.
Смущенный, ошеломленный отправляется онъ въ свой
родной городъ. Но едва онъ отошелъ на небольшое
разстояніе отъ дерева, какъ остановился въ недоумѣніи:
прежняя, старая дорога исчезла; исчезли также деревья,
дома, стоявшіе вдоль дороги; все измѣнилось, все
приняло совершенно другой видъ. Напрасно искалъ онъ
знакомаго предмета, на которомъ могъ бы остановить
свой блуждающій взоръ. Все кругомъ такъ незнакомо,
такъ ново! Наконецъ послѣ долгихъ блужданій онъ
случайно попалъ на дорогу, ведущую въ его родной
городъ.
Всѣ улицы и площади кишѣли народомъ. Тщетно
старался Хонія находить въ этой толпѣ какое нибудь
знакомое лицо, какого нибудь стараго друга. Никто не
протягиваетъ ему дружественной руки, никто не
замѣчаетъ его, никто не заговариваетъ съ нимъ. Чуждъ,
одинокъ стоитъ онъ среди толпы, какъ въ пустынѣ.
Эта отчужденность ложилась тяжелымъ гнетомъ
на сердце бѣднаго Хоніи. «Нѣтъ у меня здѣсь ни
знакомыхъ, ни друзей, — вздыхалъ онъ, — пойду въ домъ
свой, не найдется ли тамъ кого-либо изъ
родственниковъ.»
Съ сердечнымъ трепетомъ вступилъ онъ въ домъ
свой. Глазамъ его представилась умилительная картина:
хозяинъ дома, человѣкъ почтенныхъ уже лѣтъ, стоитъ за
верстакомъ и работаетъ, возлѣ него жена прядетъ
шерсть, кругомъ нихъ весело и шумливо рѣзвятся дѣти
ихъ — благословенье Божье. Когда Хонія вошелъ въ
домъ, работа взрослыхъ и игры дѣтей пріостановились,
и взоры всѣхъ вопросительно устремились на
вошедшаго.
— Не могу ли я видѣть здѣсь сына Хоніи?
Обратился Хонія къ хозяину.
233
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— О, нѣтъ! — отвѣтилъ хозяинъ, сынъ Хоніи
давно, давно уже умеръ.
— Кто же ты.
— Я его внукъ,
— А я твой дѣдь, я самъ Хонія! воскликнулъ
Хонія и простеръ было свои объятія, чтобы прижать
внука къ своей груди, но тотъ отклонилъ его объятія,
говоря: «я тебя никогда не видалъ, никогда не зналъ;
нѣтъ, я не вѣрю. Въ пріютѣ, пожалуй, мы тебѣ не
откажемъ, но признать тебя роднымъ не можемъ.»
Чуждъ, одинокъ остался Хонія среди своихъ
родныхъ, не признавшихъ его. Съ поникшею головою
отправился онъ въ академію ученыхъ, гдѣ въ былое
время расточали ему похвалы и оказывали великія
почести. «Неужели и здѣсь — думалъ онъ, — гдѣ
проходили лучшіе, счастливѣйшіе годы моей жизни,
ничье сердце не раскроется мнѣ, никто не признаетъ
меня?»
Вошедши въ академію, Хонія услышалъ, какъ въ
ученыхъ спорахъ многократно повторялось его имя:
«такое-то мнѣніе высказывалъ Хонія, такое-то
положеніе установилъ Хонія, такой-то примѣръ
приводилъ Хонія». О немъ говорили, какъ о давно
умершемъ. — «Хонія — это я»! воскликнулъ онъ. Но
ученые остались глухи къ его увѣреніямъ, они ему не
повѣрили и не оказали подобающихъ почестей.
«И такъ, я чуждъ всему міру, я одинокъ на всемъ
бѣломъ свѣтѣ!» сказалъ онъ, выходя изъ академіи.
«Нѣтъ, такъ жить нельзя. Боже, Боже! — возопилъ онъ,
— дай мнѣ либо общество, либо смерть!»
Господь сжалился надъ нимъ и, спустя
нѣсколько дней, призвалъ его къ себѣ.
148. Уважай мѣстные обычаи
Человѣкъ долженъ придерживаться обычаевъ и
нравовъ того общества, среди котораго онъ живетъ.
Такъ, когда Моисей взошелъ на небо, то онъ оставался
234
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
тамъ сорокъ дней и сорокъ ночей безъ пищи,
уподобляясь въ этомъ ангеламъ. Когда же ангелы
посѣтили Авраама, то они ѣли и пили, подобно людямъ.
* * *
Р. Танхумъ говорилъ; вступилъ въ городъ, вступи
въ его норовъ.
149. Мысли о рабочемъ народѣ
Бенъ-Зома, увидѣвъ однажды толпу рабочаго
народа на склонахъ храмовой горы, воскликнулъ:
Благословенъ Ты, Боже таинствъ, создавшій столько
людей, готовыхъ къ моимъ услугамъ! — Онъ же
говорилъ: сколько трудностей долженъ былъ
преодолѣть первый человѣкъ Адамъ, чтобы добыть себѣ
хлѣба: онъ долженъ былъ пахать, сѣять, жать, молотить,
вѣять, прочистить, молоть, просѣять, мѣсить, печь и
тогда только вкушать; я же встаю утромъ и нахожу все
это готовымъ для себя. И сколько трудностей долженъ
былъ первый человѣкъ преодолѣть, чтобы приготовить
себѣ какое нибудь платье: стричь (шерсть), бѣлить,
расчесать, прясть, соткать и тогда только получилъ
платье, чтобы одѣваться; я же встаю утромъ и нахожу
все приготовленнымъ для себя.
150. Не отступись отъ міра
Горе тому, кто отстраняется отъ участія въ
общественныхъ бѣдствіяхъ. Горе тому, кто во время
всеобщей нужды говоритъ: «Что мнѣ до общаго
бѣдствія, оно меня не касается!». Преступленіе того
никогда не умилостивится.
Да не думаетъ такой измѣнникъ, что никто не
потребуетъ его на судъ, что никто не будетъ
свидѣтельствовать противъ него. Нѣтъ, стѣны его
собственнаго дома будутъ обвинять его; ангелы,
сопровождающіе человѣка, будутъ обличать его.
* * *
235
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Самуилъ говорилъ: человѣкъ никогда не
долженъ состовлять исключеніе изъ общаго правила.
236
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
РАЗНЫЕ РАЗСКАЗЫ
151. Мой братъ Ки-Товъ
Какой-то безнравственный человѣкъ содержалъ
постоялый дворъ, куда привлекалъ проѣзжающихъ
своею притворною учтивостью и
предупредительностью. Когда наступала ночь, онъ
убѣждалъ гостей продолжать путь, не опасаясь ночнаго
грабежа, и часто вызывался самъ быть ихъ
провожатымъ. Онъ ихъ дѣйствительно провожалъ, но
когда они выѣзжали далеко за городъ, на нихъ нападали
воры, бывшіе за одно съ хозяиномъ постоялаго двора,
грабили ихъ и потомъ дѣлились съ нимъ добычею,
Однажды въ этотъ постоялый дворъ заѣхалъ р.
Меиръ. Пробывъ день, онъ сложилъ свои вещи, чтобы
продолжать путь. Хозяинъ, по обыкновенію,
предложилъ себя ему въ проводники. Но р. Меиръ
замѣтилъ въ лицѣ хозяина что то недоброе, возъимѣлъ
противъ него подозрѣніе, и потому сказалъ: «подожди,
въ городѣ остановился мой братъ, съ нимъ я отправлюсь
дальше.»
- Твой братъ? какъ же зовутъ его и гдѣ онъ
остановился? полюбопытствовалъ хозяинъ, радуясь въ
душѣ, что вмѣсто одной жертвы къ нему въ руки
попадутъ двѣ.
- Его зовутъ — Ки-Товъ, и находится онъ въ
синагогѣ.
- Хорошо, сказалъ хозяинъ, я пойду позвать и
его, вмѣстѣ пойдемъ.
Хозяинъ немедленно пошелъ въ синагогу, сталъ
у входа и зоветъ: Ки-Товъ! Ки-Товъ! Но отвѣта нѣтъ. Въ
досадѣ возвратился онъ домой.
Между тѣмъ стало разсвѣтать. Р. Меиръ началъ
готовиться въ путь.
237
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— А брата твоего ты развѣ не подождешь?
спросилъ хозяинъ.
— Брата моего? Развѣ ты его не видишь?
отвѣтилъ р. Меиръ, мой братъ уже здѣсь: «И видѣлъ
Господь свіътъ — ки-товъ (что онъ хорошъ).»
152. Насажденіе перваго виноградника
Съ тяжелымъ желѣзомъ въ рукахъ, обливаемый
потомъ, Ной раскапывалъ землю, чтобы разводить
виноградникъ. Вдругъ предъ нимъ предсталъ сатана.
— Что дѣлаешь, Ной? спросилъ онъ.
— Сажаю виноградъ.
— Виноградъ, говоришь ты? — О, это
благородное растеніе! оно даетъ удивительные плоды,
веселящіе сердце человѣческое. Ты предпринялъ
великое дѣдо, Ной. Хочешь, я помогу тебѣ, и работа твоя
выйдетъ куда совершеннѣе.
— Хорошо! согласился Ной.
Сатана исчезъ, и вмигъ притащилъ ягненка, льва,
обезьяну и свинью, закололъ ихъ и кровью ихъ
окропилъ землю, на которой Ной разводилъ
виноградникъ, а затѣмъ опять исчезъ.
Ной потомъ только узналъ, какую службу
сослужилъ ему сатана. Когда Ной выпилъ первый
кубокъ вина, то возрадовалось сердце его, и сдѣлался
онъ кроткимъ, какъ невинный агнецъ. Когда онъ выпилъ
второй кубокъ вина, то оживились глаза его, взыграла въ
немъ кровь и почувствовалъ онъ себя сильнымъ и
бодрымъ, какъ левъ. Но выпивъ третій кубокъ, онъ сталъ
прыгать и кривляться, какъ обезьяна, и произносить
непотребныя слова. Выпивъ же четвертый кубокъ, онъ
окончательно опьянѣлъ, потерялъ сознаніе и сталъ
валяться въ грязи, какъ свинья.
153. Пьяница
Жилъ былъ нѣкій пьяница. Когда онъ
показывался на улицѣ, то его всегда обступали ватаги
238
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
уличныхъ мальчишекъ и сопровождали его насмѣшками
и руганью.
У этого пьяницы былъ благочестивый сынъ,
которому поведеніе отца причиняло не мало огорченія.
Просьбы, слезы, увѣщеванія сына ни къ чему не повели.
Однажды сынъ принесъ домой вина и говоритъ
отцу: «слушай, отецъ, я позабочусь о томъ, чтобы ты
каждый день имѣлъ вина вдоволь дома; не ходи только
въ питейные дома и не срами меня и себя». Отецъ былъ
радъ случаю выпить, выпилъ всю кружку, опьянѣлъ и
сейчасъ же заснулъ.
Между тъмъ сынъ пошелъ въ синагогу. По
дорогѣ увидѣлъ онъ пьяницу, валявшагося въ грязной
лужѣ въ пріятномъ сосѣдствѣ со свиньей. Видъ этого
пьяницы могъ произвести омерзительное впечатлѣніе
хоть на самаго загрубѣлаго человѣка. «Вотъ, — думаетъ
сынъ. — другой экземпляръ моего отца; въ немъ отецъ
мой могъ бы видѣть себя, какъ въ зеркалѣ. Прекрасная
мысль! Пойду, приведу его сюда, пусть полюбуется!»
Онъ воротился домой и разбудилъ отца.
— Пойдемъ, — сказалъ онъ: — покажу тебѣ
картину, которая, я думаю, отобьетъ у тебя всякую охоту
напиваться. И онъ повелъ отца къ тому мѣсту, гдѣ
пьяница обнимался со свиньей. Но едва отецъ его
увидѣлъ пьяницу, какъ узналъ въ немъ своего
собутыльника, съ которымъ не разъ пивалъ въ
питейныхъ домахъ, подбѣжалъ къ нему, растолкалъ, и
когда тотъ очнулся, воскликнулъ: «другъ мой! да скажи,
гдѣ это ты пилъ такое хорошее вино? поведи и меня
туда!»
Съ тѣхъ поръ сынъ навсегда отказался отъ мысли
отучить отца отъ пьянства.
154. Ложь и Вѣтеръ
Нечестивый родъ людской извратилъ путь свой
на землѣ, и Господь рѣшилъ истребить его съ лица земли
посредствомъ потопа.
239
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
Одинъ только благочестивый Ной съ
семействомъ своимъ былъ пощаженъ, и ему повелѣно
было пріютить въ своемъ ковчегѣ по парѣ отъ всего
живущаго «для сохраненія жизни на землѣ.» И вотъ,
побуждаемыя какою-то таинственною, непреодолимою
силою, бѣгутъ, ползутъ, летятъ къ Ною со всѣхъ концевъ
земли животныя по парѣ; и Ной, встрѣчая ихъ на порогѣ
ковчега, впускаетъ ихъ поочередно, наблюдая за тѣмъ,
чтобы всѣ вошли попарно.
Приплелась и Ложь. — «Впусти меня, отецъ
Ной!» взмолилась она.
— Ты съ кѣмъ, одна? Ступай своей дорогой:
впускаются приходящіе только попарно, — сказалъ ей
Ной, предъ самымъ носомъ ея притворивъ двери
ковчега.
Огорченная ушла Ложь отъ дверей ковчега и
помчалась въ пространство, гдѣ ее встрѣтилъ Вѣтеръ.
— Откуда, куда, зачѣмъ? и почему лице твое такъ
омрачено, сестрица? спросилъ ее Вѣтеръ скороговоркой.
— Ахъ, братецъ, у меня горе. Я только что отъ
Ноя. Онъ не хочеть впустить меня въ ковчегъ за то, что
пришла одна (тутъ Ложь впервые сказала правду), а иду
я искать сотоварища. Кстати, братъ, не хочешь ли ты
составить со мною пару?
— А что дашь? ты знаешь вѣдь, что я ничего
даромъ не дѣлаю.
— Все, что я ни пріобрѣту своимъ искусствомъ,
будетъ принадлежать тебѣ, предложила легкомысленная
Ложь.
— Хорошо, идетъ! согласился Вѣтеръ.
Ложь и Вѣтеръ заключили между собою тѣсный
союзъ. Когда они вдвоемъ пришли къ ковчегу и
постучались въ двери его, то Ной не могъ отказать имъ
въ пріемѣ.
Послѣ потопа земля опять стала населяться
людьми. Ложь ревностно принялась за дѣло. Разставляя
повсюду свои коварныя сѣти, она многихъ уловляла въ
240
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
нихъ и пріобрѣтала богатую добычу. Но каждый разъ
какъ она что нибудь пріобрѣтала, налеталъ Вѣтеръ и
уносилъ все на своихъ легкихъ крыльяхъ. Лжи стало
наконецъ досадно.
— Гдѣ плоды моихъ трудовъ? — плакалась она
Вѣтру: — я работаю, изъ кожи лѣзу, а въ результатѣ что
имѣю?
— Ахъ, сестра, сестра! упрекалъ ее Вѣтеръ, ты
забыла, видно, наше условіе: ты разставляешь сѣти и
уловляешь, а добыча принадлежитъ мнѣ.
Такой законъ остался на вѣки вѣчные: что Ложь
ни пріобрѣтаетъ, уносится легкокрылымъ Вѣтромъ въ
безпредѣльное пространство.
155. Три остроты
Богатый купецъ, именемъ Шемая, изъ
Іерусалима, весьма часто ѣздилъ по торговымъ дѣламъ
въ Пумпадетту, городъ, лежащій въ Вавилоніи, между
Тигромъ и Ефратомъ; тамъ останавливался онъ у
зажиточнаго горожанина, именемъ Тобія. Однажды,
находясь въ Пумпадеттѣ, Шемая заболѣлъ, и,
почувствовавши приближеніе своей кончины, призвалъ
своего домохозяина, вручилъ ему все свое состояніе съ
просьбою передать сыну, который долженъ былъ вскорѣ
прибыть. «Чтобы ты чужаго не принялъ за моего сына,
сказалъ умирающій, то надобно тебѣ знать, что сынъ
мой чрезвычайно остроуменъ: поэтому ты вручишь ему
его наслѣдство только тогда, когда онъ совершитъ три
остроумныя вещи.»
Вскорѣ завѣщатель умеръ и переданъ былъ землѣ
по обычаямъ предковъ.
Тобія считался человѣкомъ честнымъ и
справедливымъ; но честность его проистекала не изъ
принципа, а единственно изъ страха, чтобы не потерять
уваженія своихъ согражданъ. Когда же теперь
представился случай зашибить хорошій кушъ, безъ
ущерба доброму своему имени, онъ считалъ
241
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
возможнымъ имъ воспользоваться, мало заботясь о
своей совѣсти.
Про оставленное наслѣдство, какъ казалось
Тобіи, зналъ только онъ и сынъ покойника, а потому
Тобія рѣшился какъ нибудь отдѣлаться отъ незваннаго
гостя. «Пообождешь, мой другъ, разсуждалъ Тобія:
родитель заповѣдалъ тебѣ, прежде чѣмъ получить
наслѣдство, раскусить три орѣшка Посмотримъ какъ
обломаешь себѣ зубы о первый, такъ у тебя пройдетъ
охота взяться за остальные».
Тобія былъ членомъ Пумбадеттскаго сената, и
потому, недолго думая, предложилъ слѣдующій законъ:
чтобы никто изъ жителей Пумбадетты, подъ страхомъ
заключенія въ тюрьму, не смѣлъ указывать чужестранцу
жилища кого либо изъ именитыхъ гражданъ города.
Забавное приключеніе, случившееся не задолго до того
въ Пумбадеттѣ съ однимъ разбойничьимъ атаманомъ,
служило благовиднымъ предлогомъ къ подобному
нелѣпому закону, который и былъ принятъ сенатомъ,
вѣрившимъ отъ чистаго сердца въ патріотическія
чувства своего члена Тобіи. Послѣдній внутренно
радовался, что такъ ловко оградилъ себя отъ посѣщенія
претендента на наслѣдство.
Между тѣмъ молодой Шемая медленно
подвигался къ Пумпадеттѣ, въ полной увѣренности, что
состояніе его отца хранится у Тобіи, такъ какъ
послѣдній былъ торговый агентъ и другъ покойнаго.
Услышавъ еще на пути о странномъ законѣ, недавно
изданномъ въ Пумбадеттѣ, мододой наслѣдникъ
принялъ свои мѣры. Онъ переодѣлся въ платье, сшитое
по образцу Пумпадеттянъ, и спокойно пошелъ въ
городъ; а чтобы не обратить на себя вниманія зѣвакъ,
онъ шелъ, не оглядываясь, все прямо, разсчитывая, что
какой нибудь счастливый случай приведетъ его туда,
куда ему нужно было.
Дѣйствительно, на поворотѣ въ какую-то улицу
попался ему дровосѣкъ съ вязанкой дровъ.
242
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
— Купи дрова, господинъ!
— А что за нихъ?
— Не дорого: два зуза.
— Хорошо; отнеси ихъ ко мнѣ домой.
— А гдѣ-жъ ты живешь?
— Да въ домѣ сенатора Тобіи.
Дровосѣкъ пустился впередъ, а острякъ Шемая
весело пошелъ за нимъ, представляя себѣ кислую рожу,
которую сдѣлаетъ Тобія при встрѣчѣ съ нимъ. Вскорѣ
очутились они предъ красивымъ домомъ, въ дверяхъ
котораго стоялъ самъ почтенный Тобія.
У видѣвши дровосѣка, прямо ломившагося въ
двери, сенаторъ разгнѣвался.
— Куда ты прешь? вскричалъ онъ. — Что за дрова
такія? я ихъ не покупалъ... ступай себѣ!
— Не твоя милость, а вотъ этоть господинъ, что
живетъ у тебя въ домѣ, отвѣчалъ дровосѣкъ.
Тутъ молодой Шемая приблизился и, вѣжливо
поклонившись сенатору, сказалъ:
— Прости великодушно сыну твоего покойнаго
друга эту невинную хитрость: безъ нея я не имѣлъ бы
удовольствія видѣть тебя.
Невесело стало Тобіи, да дѣлать было нечего.
Скрѣпя сердце, обнялъ онъ Шемаю и ввелъ его въ домъ.
Хозяинъ всѣми силами старался развлечь своего
гостя, онъ доставлялъ ему всевозможныя удовольствія,
водилъ его повсюду, знакомилъ съ знатными
горожанами; словомъ, старался какъ нибудь отвлечь
молодаго Шемаю отъ истинной его цѣли. Но не тутъ-то
было; молодой человѣкъ былъ себѣ на умѣ, и разомъ
разрушилъ всѣ замыслы своего безсовѣстнаго
амфитріона.
Сѣвши однаджды за столъ, тобія объявилъ
своему гостю, что на этотъ разъ онъ долженъ всѣмъ
раздавать кушанье, что въ Вавилоніи считалось
великимъ признакомъ уваженія. Подали какое-то
изысканное блюдо на пяти тарелкахъ, которыя Шемая
243
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
распредѣлилъ слѣдующимъ образомъ: одну поставилъ
онъ предъ хозяиномъ и его женою, другую предъ обоими
сыновьями сенатора, третью предъ двумя его дочерьми,
а остальныя двѣ тарелки взялъ себѣ. Всѣ удивились
такому раздѣлу, и одинъ изъ сыновей, не вытерпѣвъ,
спросилъ у гостя: «что это значить?»
— Всѣ вы сидите попарно, отвѣчалъ Шемая.
Чтобы превратить васъ въ тройни, достаточно дать
каждой парѣ по тарелкѣ; такимъ образомъ пара и
тарелка составляютъ три. Я же не имѣю къ себѣ пары, а
потому долженъ былъ взять себѣ двѣ тарелки, чтобы и
тутъ вышло число три.
Тобія увидѣлъ, что молодой наслѣдникъ въ
другой разъ выказалъ свое остроуміе.
Къ концу обѣда подали жаренаго гуся. Шемая
разрѣзалъ его и раздалъ такъ: голову онъ положилъ
хозяину, сердце хозяйкѣ, каждому изъ сыновей онъ далъ
по ножкѣ, а каждой дочери по крылышку; все же
остальное онъ взялъ себѣ.
На вопросъ о причинѣ такого распредѣленія, по
которому лучшая часть гуся пришлась самому
распорядителю, Шемая отвѣчалъ:
— Хозяинъ — голова дома: ему и голова; хозяйка
— сердце дома: ей сердце; сыновья — подпора: имъ по
ногѣ; а дочери — залетныя птички, потому что по
замужествѣ онѣ вылетятъ изъ дому: имъ по крылу. Я же,
странникъ, прибывшій на кораблѣ, взялъ себѣ ту часть,
которая имѣетъ сходство съ кораблемъ. Я доказалъ,
продолжалъ Шемая, обратившись къ сенатору, что я
дѣйствительно сынъ моего отца, который вѣроятно, не
разъ выхвалялъ тебѣ, мою находчивость. Надѣюсь, что и
ты исполнишь свою обязанность.
Въ это самое время младшая дочь сенатора,
черноокая красавица, шепнула что то своему отцу.
— Моя дочь, сказалъ Тобія гостю, желаетъ
услышать одну изъ вашихъ Іерусалимскихъ пѣсенъ, о
244
Из Талмуда и Мидраша
Оглавленіе
которыхъ ей такъ много разсказывалъ твой покойный
отецъ.
Не заставляя себя долго просить, Шемая взялъ
арфу и спѣлъ пѣсню о прекраснѣйшей въ мірѣ странѣ, —
о чудесной землѣ Кенаанъ.
Звучный, прекрасный голосъ его плѣнилъ всѣхъ,
особенно же молодую Аглаю, сердце которой не устояло
предъ вліяніемъ магнитныхъ очей Шемая. Спустя
немного времени послѣ этого дня, молодой наслѣдникъ,
вмѣстѣ съ сокровищами отца, увезъ на родину и
красивую жену. У Тобіи по этому случаю былъ пиръ на
весь міръ.
245