Похожие
Текст
ВСЕМИРНАЯ ИСТОРИЯ
ЕВРЕЙСКОГО НАРОДА
от древнейших времен до
настоящего
ЗАПАДНЫЙ ПЕРИОД
ИСТОРИЯ ЕВРЕЕВ В ЕВРОПЕ
С.М. ДУБНОВ
Коллекция Швадрона.
Еврейская национальная
и университетская библиотека.
Иерусалим
ПАМЯТНИКИ ЕВРЕЙСКОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ МЫСЛИ
С.М.ДУБНОВ
ИСТОРИЯ ЕВРЕЕВ
В ЕВРОПЕ
от начала их поселения
до конца XVIII века
Т0М 1
Средние века
до конца крестовых
походов
ГЕШАРИМ ИЕРУСАЛИМ 5764
МОСТЫ КУЛЬТУРЫ
МОСКВА 2003
УДК 323.1+93
ББК 63.3(0=Евр)
ПАМЯТНИКИ ЕВРЕЙСКОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ МЫСЛИ
Текст печатается по изданию:
С.М. ДУБНОВ. ИСТОРИЯ ЕВРЕЕВ В ЕВРОПЕ от начала их
поселения до конца XVIII века : в 4 т. — Рига : Изд-во «Dzive un
kultura». 1936.— Т. I. Средние века до конца крестовых походов. —
М.: Мосты культуры, 2003 — 416 с.
Предисловие В. Кельнера, послесловие А. Гринбаума.
Книга издана при поддержке Благотворительного
Фонда «РОССИЙСКИЙ ЕВРЕЙСКИЙ КОНГРЕСС»
Издатель М. Гринберг
Зав. редакцией И. Аблина (Москва)
М. Яглом (Иерусалим)
Мосты культуры, Москва
Тел./факс: (095) 284-3751
e-mail: gesharim@e-slovo.ru
Gesharim, Jerusalem
Tel./fax:(972)-2-624-2527
Fax: (972)-2-624-2532
e-mail:house@gesharim.org
© Оформление. Гешарим / Мосты культуры, 2003
ISBN 5-93273-131-1
ОТ ИСТОРИИ К ПОЛИТИКЕ
В. Кельнер
На протяжении всей своей жизни С.М. Дубнов выступал в каче¬
стве политического деятеля, публициста и теоретика еврейского на¬
ционального движения. Не только личный темперамент и превратно¬
сти судьбы русского еврейства привели ученого на политическую
арену: сама история сформировала Дубнова-политика. Научное ис¬
следование порождало политическую теорию, историческая концеп¬
ция диктовала идеологическую платформу, теория воплощалась в
практике политической борьбы.
Взаимосвязь научной и политической концепций Дубнова оста¬
ется важнейшей исследовательской проблемой. Исторические взгля¬
ды Дубнова никогда не были застывшей догмой, но результатом ин¬
тенсивной работы мысли, живой реакцией на все политические пере¬
мены и интеллектуальные тенденции эпохи.
Дубнову-историку посвящено несколько крупных исследований.
Дубнов-политик и теоретик еврейской национальной идеи также при¬
влекал внимание специалистов. Первым интерпретатором и пропаган¬
дистом взглядов Дубнова, еще при его жизни, стал И. Фридлендер 1.
К наиболее интересным современным исследованиям относятся в
первую очередь статьи Н. Ротенштрайха и Я. Лещинского 2 и преди¬
словие Дж. Франкеля к книге С. Дубновой-Эрлих о ее отце 3, а также
работы Р. Зельтцера 4.
1 Fridlender I. Dubnov’s Theory of Jewish Nationalism, New York, 1905.
2 Rotenstreich N. History, Sociology and Ideology // Steinberg A. (ed.), Simon
Dubnow: The Man and His Work, Paris, 1963. Letschinsky J. Dubnow’s Avtonomism
and His «Letter on Old and New Judaism» // Steinberg A. (ed.), Simon Dubnow: The
Man and His Work, Paris, 1963.
3 Frankel J. S.M. Dubnow: Historian and Ideologist // The Life and Work of
S.M. Dubnow: Diaspora Nationalism and Jewish History, by S. Dubnow-Erlich,
Bloomington, 1991.
4 Setzer R.M. Coming Home: The Personal Basis of Simon Dubnow’s Ideology //
Association for Jewish Studies Review, 1, (1976). Setzer R.M. Culture Nationalism:
Ahad Ha-am and Simon Dubnow // Jewish People, Jewish Thought: The Jewish
Experience in History, New York, London, 1980. Setzer R.M. Jewish Liberalism in
Late Tsarist Russia // Contemporary Jewry, 1 (9), 1987-1988.
II
Хотя творчество и личность Дубнова привлекали и привлекают
внимание исследователей, осмысление роли этого ученого и полити¬
ка в истории еврейского народа требует обращения к обновленной
базе источников. Фигура Дубнова не может оцениваться однозначно,
вне развития, вне понимания интеллектуальных процессов, проис¬
ходивших как среди российского еврейства, так и в самой России с
80-х гг. XIX в. до 20-х гг. XX в. Значительным импульсом для новой
интерпретации историографического и публицистического наследия
Дубнова стали открытия ранее неизвестных и недоступных материа¬
лов в архивах России.
Философия истории Дубнова формировалась в период господ¬
ства в России позитивизма и рационализма, торжества идей Джона
Стюарта Милля, Герберта Спенсера, Огюста Конта. В области ев¬
рейской истории глубокое впечатление произвели на него труды Ген¬
риха Греца. Оставаясь верным идеям позитивизма, Дубнов при ис¬
следовании истории евреев сталкивался с неподдающимися рацио¬
нальным оценкам, часто глубоко мистическими явлениями, опреде¬
лявшими или корректировавшими судьбу народа. В этом противо¬
стоянии рационализма и мистицизма корни дубновского романтизма,
его внимания к таким широким народным движениям как, например,
хасидизм или течения, связанные с деятельностью Шабтая Цви и
Якова Франка. Собственно и вошел Дубнов в историографию с ра¬
ботой по истории этих движений, опубликовав в начале 80-х гг.
XIX в. в журнале Восход серию статей о Шабтае Цви, Якове Фран¬
ке и зарождении хасидизма.
Одним из источников интереса Дубнова к стихийным народным
движениям стали идеи народничества, определявшие духовную атмос¬
феру России во времена интеллектуального становления будущего ис¬
торика. В центре его внимания находились творчество Н.К. Михай¬
ловского, публицистика и критика, появлявшиеся на страницах та¬
ких народнических изданий, как Отечественные записки и Дело. С на¬
родниками Дубнова сближало некое идейное родство. Народники
стремились рассматривать русское крестьянство вне общепринятых
схем, отстаивали самобытность его судьбы - Дубнов анализировал
историю евреев, народа, чья судьба не укладывалась ни в какие су¬
ществовавшие теории исторического развития. Особую историческую
судьбу предрекали России народники - особую историческую роль в
мировой истории отводил евреям Дубнов. В работе Что такое еврей¬
ская история? и позднее в Письмах о старом и новом еврействе 5 он
говорил, что природа исторического пути евреев не только в испол¬
5 Дубнов С. Что такое еврейская история? Опыт философской характери¬
стики // Восход, 10/12, 1893. Дубнов С. Письма о старом и новом еврействе, СПб,
1907.
III
нении Божественной воли, но и в том, что в евреях как в нации за¬
ложено глубокое духовное начало. В то же время Дубнов, как пози¬
тивист и рационалист, отвергал теологическую концепцию, рассмат¬
ривавшую евреев исключительно в качестве религиозной группы. Он
видел в своем народе нацию, которая в условиях многовекового га¬
лута стремилась сохранять свой духовный мир и национальную са¬
мобытность с помощью автономных форм самоуправления. Эти идеи
становятся краеугольным камнем его теории национальных центров
как ключевых вех еврейской истории. Формы автономии он находит
в синодах Вавилонии и общинах Испании, в Кагалах и Ваадах
Польши и Литвы. Дубнов первым из историков секуляризировал ев¬
рейскую историю. Евреи для него не только и не столько носители
особой религии, но народ, обладающий особой духовной энергией,
богатством и своеобразием всех аспектов культурной, социально-эко¬
номической и политической жизни. Свою теорию Дубнов создавал в
дискуссии с другим выдающимся еврейским мыслителем - Ахад Га¬
амом6. В противовес ему историк видел в евреях нацию не только
исключительно духовную, но народ, обладающий всеми формами
культуры и быта и живущий в полноценном социально-экономичес¬
ком мире. Ученый выработал собственный метод, назвав его биосо¬
циологическим, понимая под «био» - жизнь. Он искал и находил в
прошлом еврейского народа истоки его необыкновенной духовной и
жизненной силы. Народ Израиля для него — это органическое един¬
ство, обладающее коллективной душой.
В своей Всемирной истории евреев он стремился доказать, что
еврейский народ уникален «во всех поколениях», среди всех народов
мира и во все времена. В этом отношении показательна история раз¬
мышлений Дубнова о названии своего десятитомного труда. Ведь
название Всемирная история в отношении к истории одного народа
представляется несколько нелогичным. Сам автор вспоминал о своих
сомнениях в правомерности такого названия, о том, как он совето¬
вался со своими друзьями-философами Давидом Койгеном и Аароном
Штейнбергом: «...после некоторых колебаний, - писал Дубнов, - мы
пришли к выводу, что этот термин оправдан в контексте истории
евреев, рассеянных по всему миру, особенно в том смысле, очень
важном для меня, что народ этот не привязан к некоей особой терри¬
тории».
Для Дубнова евреи и в галуте оставались народом самодоста¬
точным, народом, составлявшим целый мир: таким образом, история
одного народа становится всемирной историей. Ученый восстановил
6 Дубнов С. Утверждение Галуса. По поводу «отрицания Галуса» Ахад
Гаама // Еврейский мир, 5, 1909.
IV
многовековую историю жизни евреев как особого духовного и соци¬
ального сообщества в «центрах духовной гегемонии». В трактовке
еврейской истории есть у Дубнова некий мистицизм, убежденность в
предопределенности исторической судьбы евреев. Вся еврейская исто¬
рия с ее патриархами, Исходом, обретением Закона на горе Синай
воспринимается им как чудо, как Божий промысел, сохранивший его
народ на всем его пути из Израиля в Рим, из Германии в Польшу, из
Испании в Турцию, из Европы в Америку. Можно сказать, что, со¬
здавая свою нерелигиозную историю евреев, Дубнов в отношении
исторической судьбы еврейского народа оставался человеком глубо¬
ко верующим.
Согласно концепции Дубнова, в мировой истории есть три типа
наций: нация-клан, племя, самая примитивная форма соединения су¬
деб; нация территориально-политическая, сформированная совмест¬
ным государственным существованием; и третий тип - нация духов¬
ная. Он считал, что первые две формы - клановую и территориаль¬
но-национальную - евреи, опережая все исторические сроки, уже дав¬
но миновали. После 70 года, когда Иудея потеряла самостоятель¬
ность и народ оказался в рассеянии, евреи формировались исключи¬
тельно как нация духовная: воля к национальному самосохранению
проявлялась в стремлении защитить не свою территорию, но свой
духовный мир.
Всемирную историю евреев Дубнов рассматривал в контексте
всемирной истории человечества, историю еврейских общин в раз¬
личных странах восстанавливал в контексте истории этих стран и
государств. Особенно наглядно это видно на примере его исследова¬
ний по истории евреев в России.
В 1891 г. С.М. Дубнов заявил, что у российского еврейства нет
ни историографии, ни исторического самосознания. Он утверждал:
«[...] мы, русские евреи, в деле исторического самопознания еще не
вышли из состояния младенчества, ибо мы почти вовсе не знаем сво¬
ей истории на земле, обитаемой нами уже восемь веков [,..]»7. Конеч¬
но, эта оценка слишком категорична. Еще в 70-е гг. XIX в. появи¬
лись работы И. Оршанского и С. Бершадского. Но в центре их ис¬
следований находилась лишь специфическая часть истории - история
государственного законодательства в отношении евреев.
В 1891 г. С.М. Дубнов опубликовал работу, совершившую на¬
стоящий переворот в деле изучения истории евреев в России. Имен¬
но в 1891 г., с выходом в свет книги Об изучении истории русских ев¬
реев, зарождается современная историография российского еврейства.
Прежде всего, он призвал к объединению разрозненных сил истори¬
7 Дубнов С. Об изучении истории русских евреев, СПб, 1891, с. 1.
V
ков, как любителей, так и профессионалов, в деле создания прочно¬
го фундамента исторической науки - собирания и изучения источни¬
ков. Определен и круг этих источников: пинкасы (т. е. общинные
книги), личная переписка, народные сказания, надгробные надписи.
Для сохранения и изучения этих документов Дубнов призвал создать
собственное научное общество и исторический журнал. Он писал:
«Воссоздать историю нашей восьмивековой жизни на земле, на коей,
волею судеб, живем поныне, есть одна из наших священнейших на¬
циональных обязанностей». Этот призыв был услышан. В течение
десятилетий по всей Российской империи шел сбор документов, орга¬
низовывались этнографические и фольклорные экспедиции, основы¬
вались исторические общества и музеи, издавались специальные жур¬
налы, такие как Еврейская старина и Пережитое.
Дубнов, в отличие от историков предыдущего поколения, впер¬
вые представил евреев не пассивным объектом истории, а коллектив¬
ным ее субъектом. Именно историю хотел он сделать основой совре¬
менного светского самосознания еврейского народа. Как никто дру¬
гой Дубнов культивировал в национальной среде историческое чув¬
ство. Его слова: «Знание и понимание своих исторических судеб -
вот мерило сознательной жизни народа»8, - стали девизом целого по¬
коления еврейских историков.* В условиях конца XIX - начала XX в.
Дубнов отождествлял историческое сознание с национальной идеей.
Для него история - общность исторических судеб, определяющий
компонент в системе других факторов, позволивших евреям сохра¬
нить себя на вековом пути. Такова, согласно Дубнову, формула ев¬
рейской истории: «Это беспрерывная цепь фактов внутренней, обще¬
ственной и духовной жизни нации, осененной терновым венком му¬
ченичества. Это единственная история без внешних войн, без госу¬
дарственных переворотов, без политики и дипломатии, словом - без
всего того, что наполняет историю других народов».
Формирование политических воззрений Дубнова шло парал¬
лельно с эволюцией его научных взглядов. И в то же время полити¬
ческая теория являлась продолжением его исторической концепции в
отношении российского еврейства.
Взгляды Дубнова на историю евреев России отразили и его
личный опыт, и трагедию целого поколения еврейской интеллиген¬
ции - крах иллюзий о возможности интеграции евреев в России, пос¬
ледовавший после погромов 1881-1882 гг. и ужесточения антиеврей¬
ского законодательства, в том числе сокращения пределов черты
оседлости, выселения из Москвы, введения процентной нормы для
поступающих в высшие учебные заведения и профессиональных
8 Дубнов С. Об изучении истории русских евреев, с. 3.
VI
ограничений. Все это заставило его с особым вниманием подойти к
российскому этапу еврейской истории. Рассматривая историю евреев
в России в контексте всемирной еврейской истории, Дубнов утверж¬
дал, что именно российское еврейство стало достойным наследником
традиций великих еврейских общин древнего Израиля, Вавилонии и
средневековой Испании. По его мнению, к началу XX в. евреи За¬
падной Европы, добившись определенных успехов в деле эмансипа¬
ции, принесли в жертву ассимиляции свое национальное самосозна¬
ние. И только евреи России сохранили общинную организацию и
национальную духовную жизнь. Дубнов постоянно противопостав¬
лял состояние еврейских общин в странах Западной Европы и в Рос¬
сии. Он утверждал, что «[...] на Западе кризис общины выразился в
сокращении объема ее самоуправления, в тенденции свести ее к си¬
нагогальному приходу». Он связывал этот кризис с попыткой при¬
способить «былую автономию к новому строю, к эмансипации»
(выд. С.Д.). Иную природу функционирования еврейской общины он
находил в России, где «община должна была приспособляться к гос¬
подствующему режиму гражданского бесправия»9. Другим важным
научным открытием Дубнова стало его утверждение о неразрывной
связи истории евреев Польши и Литвы с современным российским
еврейством. Он писал: «...отделить историю евреев России от исто¬
рии их в Польше и Литве - невозможно, потому что евреи всех этих
стран составляют, при всем различии местных оттенков, одну куль¬
турно-бытовую единицу, имеют одно общее прошедшее... испытали
и испытывают одни и те же судьбы».
Дубнов первым разработал периодизацию истории российского
еврейства как части всемирной истории евреев. По его мнению, нача¬
ло было положено в конце XI в., когда первые крестовые походы вы¬
нудили значительную группу евреев из Германии перебраться в
Польшу и юго-западную Русь. По словам Дубнова, российское еврей¬
ство целиком «вышло из той немецко-польской еврейской массы, что
за 800 лет создала оригинальную культуру, жила исторической жиз¬
нью, так как имела собственные общественные устройства, нравы и
обычаи, занимала особое социально-экономическое место в жизни на¬
родов, среди которых она жила, и отличалась необыкновенной глуби¬
ной духовного, умственного развития».
Ученый выделил пять основных этапов истории российского
еврейства:
Первый этап (1096—1264) — переселение из Германии в Польшу
в связи с погромами начала крестовых походов. Создание общины
9 Дубнов С. Проблема общины в новейшей истории еврейства // Вестник
еврейской общины, 1, 1913, с. 10.
VII
и получение от короля Болеслава «привилегий», ставших на несколь¬
ко веков правовым обоснованием еврейской жизни в Польше.
Второй этап (1264-1506) - время от получения привилегий до
вступления на престол Сигизмунда I Августа. В это время произошел
значительный численный рост общины, евреи стали важным звеном
экономического быта энергично развивавшегося государства; бога¬
тая духовная жизнь еврейства проявилась, в частности, в создании
общинной организации.
Третий этап (1506-1648) - от прихода к власти Сигизмунда I до нача¬
ла украинской катастрофы - «хмельничнины». «Золотой век» польско-ли¬
товского еврейства. Евреи пользовались самоуправлением, укрепили свое
экономическое положение. Ваад управлял всей национальной жизнью.
Четвертый этап (1648-1772) - гибель евреев Украины во время
восстания Хмельницкого и во время других восстаний украинского
казачества и войн между Речью Посполитой и Россией, бегство во
внутренние районы Польши и экономический кризис.
Пятый этап (1772-1795) - потеря Польшей политической неза¬
висимости, раздел Польши. Польские евреи, проживавшие на ото¬
шедших к России землях, становятся российскими подданными.
С.М. Дубнов подчеркивал, что именно с 1795 г., с появления черты
оседлости, начинается собственно история евреев России.
В своей периодизации, разработанной в 1893 г., ученый не учи¬
тывал историю ранних русско-еврейских контактов времен Киевской
Руси, не рассматривал теорию о хазарском происхождении евреев до¬
ашкеназской эпохи. Он считал эти теории лишь гипотезами, не под¬
крепленными данными археологии и письменными источниками.
Дубнов ограничился периодизацией истории польско-литовского ев¬
рейства до его вхождения в состав Российской империи, остановив¬
шись на 1795 г.: прежде всего, Дубнов в начале 90-х гг. XIX в. еще не
приступил к всеобъемлющему исследованию истории евреев текуще¬
го столетия; а возможно, были на то и политические причины, ибо
многие проблемы недавнего прошлого еще остро дебатировались в
еврейской общественной жизни.
Лишь спустя 15 лет ученый вновь вернулся к разработке перио¬
дизации. В 1911 г. в статье Главные процессы в новейшей истории ев¬
реев он определил общие тенденции истории евреев в XIX в. По его
мнению, они характеризовались регулярной сменой эпох: эпоха пер¬
вой эмансипации сменялась первой реакцией, эпоха второй эманси¬
пации - второй реакцией. Дубнов тесно связал ход еврейской исто¬
рии в странах Западной и Восточной Европы с развитием политичес¬
ких процессов, с демократическими революциями и контрреволюция¬
ми, подъемом национальных движений, распадом одних и созданием
других государств, на территориях которых проживало европейское
VIII
еврейство. Он довел историю российского еврейства до 1914 г. В мно¬
готомных трудах Всеобщая история евреев, Новейшая история еврей¬
ского народа, в статьях, эссе и документальных публикациях он по¬
стоянно подчеркивал неразрывную связь истории евреев России с ис¬
торией евреев других стран и историей народов, среди которых ев¬
реи жили. Дубнов первый из историков предпринял комплексное ис¬
следование экономической, социальной, политической и культурной
жизни народа. Конечно, сегодня можно отметить и недостатки в его
работах. Например, некоторую политическую ангажированность,
субъективные оценки отдельных событий и личностей, сглаживание
внутренних разногласий в еврейской среде. Но нужно помнить, что
ученый работал в условиях расцвета антисемитизма и в годы обо¬
стрившегося политического противостояния, как в российском обще¬
стве, так и в еврейском.
Связь между историческими исследованиями Дубнова и его по¬
литической теорией прослеживается особенно отчетливо при сравни¬
тельном анализе дубновской интерпретации истории Кагала и со¬
зданной им теории автономизации.
Апофеозом национального строительства в польско-русской ди¬
аспоре XVII - первых десятилетий XIX в. Дубнов считал Кагал и
видел в нем проявление «широкого внутреннего самоуправления, [...]
которое делает нам честь». Ибо, по его убеждению, «пользоваться
внутренним самоуправлением и известной общественной независимо¬
стью могут только народы более или менее культурные, одаренные
самобытными духовными качествами и умеющие сами устраивать
свою жизнь на собственных началах». Кагал для него - это социаль¬
но-политический институт, основанный на национальном инстинкте
самосохранения. Он «всею силою своей власти отстаивал интересы
евреев и те ничтожные человеческие права, которые из милости или
за деньги, были дарованы им разными властями»10.
В 1891 г. Дубнов предпринял попытку реабилитировать Кагал.
Без восстановления исторической справедливости в отношении этого
главного общинного органа не могла быть воссоздана объективная
картина еврейской жизни. Как известно, в работах антисемитской
направленности Кагал подвергался особенно яростным нападкам.
После опубликования Я. Брафманом знаменитой Книги Кагала даже
некоторые еврейские историки выступили с критикой этого института.
Дубнов, напротив, стремился дать этому явлению научное объяснение,
опираясь на подлинные Книги Кагала - пинкасы. Полемизируя со сво¬
ими противниками-евреями, он писал: «И знаете ли, чем вызвано
такое предубеждение? Опасением, что обнародование старины, пре¬
10 Дубнов С. Об изучении истории русских евреев, 54.
IX
имущественно катальных пинкасов, побудит юдофобскую печать уси¬
лить свои крики о кагале, о еврейском status in statu [...] И так дума¬
ют многие, от которых зависит святое дело спасения от забвения на¬
шего прошедшего»11.
Дубнов рассматривал Кагал как символ сохранения традиции
солидарности, без которой евреи не могли бы выжить в эпоху сред¬
невековья. При этом он был далек от идеализации этого института,
считая, что в годы правления Николая I государственная антиеврей¬
ская политика «извратила сущность Кагала и он из органа служения
обществу был превращен в орган господствующий над ним, угнета¬
ющий его орудиями грубой полицейской власти»12. В массовом со¬
знании неприятие государственной политики (рекрутский набор, мас¬
совые выселения из сельской местности, попытки насильственной ас¬
симиляции с помощью реформы системы еврейского образования и
т. д.) автоматически экстраполировалось на Кагал, как на инстру¬
мент, на невольного проводника этих мероприятий.
Политические потрясения начала XX в. потребовали переос¬
мысления роли и значения общины - наследницы Кагала. И теперь,
по мнению Дубнова, общество созрело до понимания «[...] неотъем¬
лемого исторического права устраивать свою внутреннюю общин¬
ную жизнь, растить нашу национальную культуру, организовываться
в союзы сообразно нашим потребностям, и, конечно, требованиям
времени»13. Так из исторической концепции рождалась политическая
теория.
В начале XX в. С.М. Дубнов говорил: «Сущность историзма в
том, чтобы прошлое воспринимать с живостью текущего момента, а
современность мыслить исторически». Дубнова-историка нельзя от¬
делить от Дубнова-политика. В 1880-е гг. XIX в. его политические
взгляды, главным образом, выражались во множестве публицистичес¬
ких выступлений на страницах еврейской печати. Это, в первую оче¬
редь, статьи, направленные против набиравшего силу палестино¬
фильства и эмиграционного движения14, против ужесточения антиев¬
рейского законодательства и новых тенденций в теории русского ан¬
тисемитизма15. Первыми попытками Дубнова выработать собствен¬
ное отношение к политическим и идейным процессам в еврейской
11 Ibid., 52.
12 Ibid.
13 Ibid., 11.
14 Дубнов С. Вопрос дня (об эмиграции в Америку) // Рассвет, 34, 35,
1881. Дубнов С. Палестинофильство и его проповедник: Смоленский // Восход,
7, 1883.
15 Дубнов С. О «временных правилах» 3 мая // Рассвет, 20,1882. Дубнов С.
Последнее слово подсудимого еврейства // Восход, 1,5, 11, 12, 1884. Дубнов С.
И.С. Аксаков и евреи // Восход, 2, 1887.
X
среде и определить место евреев в общероссийском либеральном и
демократическом движении, стали работа Какая самоэмансипация
нужна евреям? и критический анализ народнических идей X. Жит¬
ловского, палестинофильских призывов П. Смоленского и устарев¬
ших форм «маскилизма» М. Моргулиса 16. Ничем иным кроме как
политическими выступлениями нельзя назвать и его известную борь¬
бу против административного террора в отношении евреев Мстис¬
лавля в 1890 г. и участие в знаменитых дискуссиях о реформе еврей¬
ского образования в 1899-1901 гг.17.
Следуя необходимости «современность мыслить исторически»,
на рубеже веков, параллельно с занятиями наукой, Дубнов активно
включился в политическую деятельность. Как политик он энергично
действовал в самые острые моменты российской истории, в годы ре¬
волюций 1905-1907 гг., в период антиеврейских гонений, связанных с
Первой мировой войной и в период с февраля по ноябрь 1917 г. В
своей политической деятельности он опирался на собственную тео¬
рию автономизма и духовного национализма. Политическая деятель¬
ность ученого была спровоцирована такими современными ему со¬
бытиями, как появление сионизма, создание в России еврейской со¬
циал-демократической партии Бунд и общим оживлением еврейской
общественной жизни, которая постепенно приходила в себя после
погромов начала 1880-х гг. и крушения надежд на возможность нор¬
мального, равноправного участия евреев в жизни России.
Крупным теоретическим обоснованием политических взглядов
Дубнова стали публикации в журнале Восход с 1897 г. писем из цик¬
ла Письма о старом и новом еврействе. Эти письма обращены к но¬
вому поколению русско-еврейской интеллигенции, в ту пору активно
входившему в политическую жизнь России. Ученый надеялся пробу¬
дить национальное самосознание, сформировать национальную иде¬
ологию молодого поколения. В создании своей политической теории
Дубнов исходил из того, что большинство еврейского народа обрече¬
но жить в галуте. «Ассимиляторы, - говорил он, - считают евреев
нацией прошлого, сионисты - нацией будущего»18. Он же призывал
16 Дубнов С. Какая самоэмансипация нужна евреям? // Восход, 5-8, 1883.
Дубнов С. Остатки литературной жатвы 1887 г. // Восход, 12, 1887. Дубнов С.
П. Смоленский как романист и публицист// Восход, 9,1887; Дубнов С. Прежде и
теперь (Моргулис. Вопросы еврейской жизни) // Восход, 1, 2,1890.
17 Дубнов С.М. Книга жизни. Материалы для истории моего времени. Вос¬
поминания и размышления, СПб, 1998, с. 147-148. Дубнов С. Национальное вос¬
питание перед судом Одесского собрания // Восход, 23-26, 1902. Keiner V.
Dubnows Konzeption jüdischer Erziehung // Judaica. Beitrüge zum Verstehen des
Judentums, 2 (58), 2002.
18 Дубнов С. M. Письма о старом и новом еврействе, СПб, 1907, с. 181. В 1907 г.
в переработанном и дополненном виде эта работа была издана отдельной книгой.
XI
рассматривать евреев как нацию настоящего. Дубнов создает нацио¬
нальную программу - теорию автономизма. Имелась в виду автоно¬
мия не государственно-территориальная, а духовная. Ее основу дол¬
жна была составить секуляризированная община, обладающая раз¬
вернутой системой национальных институтов - культурных, школь¬
ных, филантропических, социальных учреждений и обществ. Созда¬
ние и существование подобных обществ опиралось на вековую наци¬
ональную традицию. В России действовали тысячи подобных орга¬
низаций. Дубнов хотел скоординировать их деятельность, объеди¬
нить их под руководством единой автономной общины, единого со¬
юза. Затем предлагалось создать еврейское представительство, как в
отдельных странах, так и во всемирном масштабе в лице всемирного
еврейского конгресса. Рассматривая еврейство как нацию духовную
или, по определению самого Дубнова, «культурно-историческую на¬
цию среди наций политических», он призывал использовать систему
автономии для борьбы за гражданские и национальные права и
«внутреннее возрождение еврейства в диаспоре». В этом сказывалась
вера Дубнова, человека XIX в., в торжество гуманизма, в европеиза¬
цию России. По своим политическим убеждениям, несмотря на увле¬
чение народничеством, он был либералом - противником радикализ¬
ма и социализма. Письма о старом и новом еврействе, содержавшие
квинтэссенцию политических взглядов историка, публиковались на
протяжении нескольких лет и были непосредственной реакцией уче¬
ного на быстро меняющийся политический ландшафт. Если первое
письмо создавалось в 1897 г. на заре еврейского политического дви¬
жения, то последующие явились ответом на такие события, как Ки¬
шиневский погром 1903 г., кровавая волна массовых убийств в ок¬
тябре 1905-го, выборы и начало работы Государственной думы, со¬
здание еврейских политических партий. Новая политическая ситуа¬
ция, сложившаяся в России и в еврейском национальном движении в
результате событий 1905-1906 гг., нашла отражение в последнем цик¬
ле писем, названном Уроки страшных дней. Их пафос направлен про¬
тив забвения евреями национальных требований в угоду участию в
общероссийской политике и общим классовым лозунгам. Дубнов
писал позднее: «Я возмущался тем, что еврейский революционный
протест терялся в общерусском, что в нем не слышался гнев наибо¬
лее униженной и оскорбленной нации»19. Дубнов называл подобное
поведение евреев «рабством в революции». Он резко критиковал ев¬
реев - социал-демократов и заявлял, что «вожди преследуемой нации
не имеют права вести классовую политику». По его мнению, «сразу
вести и политическую, и социальную революцию - значит погубить
19 Дубнов С. М. Книга жизни, с. 271.
XII
обе вместе». При этом, полемизируя со своими противниками - эсе¬
ром С. Ан-ским (Партия социалистов-революционеров) и особенно с
лидерами Бунда, Дубнов отнюдь не отрицал наличия в еврейской
среде специфических классовых противоречий. Однако он требовал
безусловного «подчинения классовой политики верховному критерию
национальной, как подчиняются все классы других народов общена¬
родной политике “спасения отечества” в критические моменты» 20.
Дубнов был убежден, что евреи - лидеры революционных
партий «это последовательные ассимиляторы, в силу своих партий¬
ных и интернациональных убеждений. Их народ - русский, а не ев¬
рейский народ, ибо понятие “народ” для них политически-террито¬
риальное, а не культурно-историческое. Шесть миллионов евреев, за¬
стрявших в русском государственном организме, являются для них
россиянами, до поры до времени приписанными к еврейству»21. Все
свои политические прогнозы он строил в расчете на длительный пе¬
риод мирной эволюции России к демократии. Дубнов понимал, что
идеи национальной автономии могут воплотиться в жизнь только в
условиях победы демократии. Поэтому в практической работе он от¬
стаивал равноправный союз и взаимную поддержку между общерос¬
сийским либеральным и еврейским национальным движениями.
С начала XX в. Дубнов «разрывался» между задачами по про¬
должению своих исторических исследований и необходимостью при¬
нять непосредственное участие в политической борьбе. Весной 1905 г.,
в условиях небывалого подъема общественного и национального
движения в России, в Вильно собрался фактически первый в России
легальный съезд представителей различных еврейских течений 22. На
нем учредили «Союз для достижения полноправия еврейского наро¬
да в России». Дубнов не только деятельно участвовал в практичес¬
кой деятельности Союза, но и по существу, сформулировал основные
его политические принципы. Достаточно сравнить документы, при¬
нятые Союзом, с его выступлениями на съездах и текстом Писем о
старом и новом еврействе. Союз ставил задачу «осуществления в пол¬
ной мере гражданских, политических и национальных прав еврейско¬
го народа»23. Согласно взглядам Дубнова Союз заявил о желании
бороться за «свободу национально-культурного самоопределения во
всех его проявлениях, в том числе - широкой автономии общины,
20 Дубнов С. М. Письма о старом и новом еврействе, с. 334.
21 Ibid., с. 302.
22 Кельнер Ст. Союз для достижения полноправия еврейского народа в Рос¬
сии и еврейское национальное представительство в Государственной думе // Ве¬
стник еврейского университета в Москве, 3 (16), 1997.
23 Протоколы съезда еврейских общественных деятелей. Союз для дости¬
жения полноправия еврейского народа в России, Вильна, 1906.
XIII
свободы языка и школьного обучения». Накануне второго съезда
этой организации в ноябре 1905 г. Дубнов в работе Уроки страшных
дней уточнил основные задачи Союза: «I. превратить Союз в еврейс¬
кую политическую организацию, призванную бороться за полнопра¬
вие еврейского народа путем объединения наших сил в избиратель¬
ной кампании, создание национальной фракции в общерусском со¬
брании народных представителей [...] II. подготовить почву для со¬
здания параллельной общинно автономной организации, в виде “со¬
юза всех еврейских общин в России” и его центрального исполни¬
тельного органа, ведущего все внутренние дела евреев - общинные,
культурные, школьные - и призванного осуществить принцип нашей
национально-культурной автономии» 24.
В этой статье, основываясь на своей философии еврейской исто¬
рии и анализе сложившейся политической ситуации, он ставил перед
Союзом следующие задачи: «Главное поле деятельности - избира¬
тельная кампания, общегосударственный парламент и провинциаль¬
ные сеймы, политическая пресса [...] Тактика - воздействие на зако¬
нодательство и общественное мнение в видах достижения полнопра¬
вия и осуществления достигнутого. До упрочения конституционно¬
демократического строя Союз участвует в общей освободительной
борьбе в коалиции однородных партий, высоко держа при этом свое
национальное знамя и защищая еврейские интересы всеми доступны¬
ми ему способами. В избирательной кампании отстаивать путем
предвыборных соглашений пропорциональное представительство ев¬
реев, а в парламенте организует избранных еврейских представителей
в сплоченную народную фракцию. Общий принцип Союза - вести
еврейскую народную политику и стоять на страже еврейских интере¬
сов среди равнодушного или враждебного “внешнего мира”».25
Дубнов требовал от Союза взять на себя организацию внутрен¬
ней национально-культурной жизни, общинного самоуправления и
институтов, «[...] которые поддерживают свободу языка, школьного
обучения и прочих видов культурной автономии». В своем обраще¬
нии ко 2-му съезду Союза он заявлял: «Для всех, стоящих на твердой
почве истории и политической действительности, ясно, какая автоно¬
мия возможна в диаспоре для евреев. Это - автономия не территори¬
ально-политическая, а национально-культурная. Основа ее - самоуп¬
равление общин, свобода языка, школы и общественных учреждений.
На этой основе должна быть воздвигнута широкая общинная орга¬
низация, объединяющая все отрасли внутреннего самоуправления»26.
24 Дубнов С. Уроки страшных дней // Восход, 47-50, 1905. Дубнов С. Пись¬
ма о старом и новом еврействе.
25 Цит. по: Дубнов С. Письма о старом и новом еврействе, с. 313-314.
26 Ibid., 314.
XIV
Второй съезд Союза, проходивший в ноябре 1905 г., стал важ¬
нейшим событием в его истории. Если первый съезд совпал с обще¬
российским подъемом борьбы против самодержавия, всеобщим увле¬
чением демократическими лозунгами и расцветом иллюзий в отноше¬
нии возможностей русской демократии, то второй съезд собрался
сразу же после невиданной кровавой волны еврейских погромов,
прокатившихся по стране в октябре 1905 г., Дубнов полагал, что не¬
обходимо скорректировать тактику Союза в свете этих событий, точ¬
нее, сосредоточить всю его деятельность на защите национальных
интересов. В своем выступлении он призвал «вести еврейскую наци¬
ональную политику. Мы до сих пор вели общую политику, - утвер¬
ждал он, - как наши либеральные, так и революционные партии сли¬
вали свои интересы с общими; наш еврейский протест всегда тонул в
общем протесте и потому пропадал для внешнего мира. Этим мы
приобретали не столько уважение, сколько, наоборот, теряли уваже¬
ние в глазах других народов. В то время как поляки, армяне вели
национальную политику, мы прятались за спинами других или шли
впереди их, маскируя наши национальные народные требования; то,
что нас душило, болело, - то пропадало» 27.
Анализируя революционные события 1905 г. и роль в них евре¬
ев и еврейских партий, Дубнов доказывал, что «известное подчине¬
ние окружающим элементам проявилось в большинстве случаев во
всех достижениях - проявилось и в том революционном движении,
которое происходит теперь на наших глазах. Не говорю уже о тех,
которые примкнули к революционным партиям, [...] даже Бунд напи¬
сал на своем знамени как бы еврейский девиз; даже эта партия, в
сущности, не есть еврейская национальная партия [...]»28
Дубнов утверждал, что деятельность еврейских революционных
партий «противоречит еврейской истории»: «Кто стоит на точке зре¬
ния национальной — не может вести классовую политику; он не мо¬
жет поставить в основание классовый принцип. Раз он выступает
только от одной части народа и отрицает совершенно интересы дру¬
гой части народа, этим самым он разрушает единство народа»29.
Дубнов потребовал от съезда поставить в центр обсуждения пробле¬
му участия евреев в общероссийском революционном движении и
политики классового антагонизма, проводимой Бундом, и сформули¬
ровать единую позицию по этим вопросам. Но его поддержали толь¬
ко присутствовавшие на съезде сионисты М. Усышкин и В. Жаботин¬
ский. Даже председательствовавший на заседаниях лидер Партии
27 Российская Национальная библиотека. Отдел рукописей, Фонд 332, еди¬
ница хранения 82, л. 15.
28 Ibid., л. 16.
29 Ibid., л. 21.
XV
конституционных демократов (кадетов) М. Винавер выступил в за¬
щиту Бунда. Традиционное преклонение либералов-интеллигентов
перед революционерами-практиками, вставшими на борьбу с оружи¬
ем в руках, совмещалось в его речи с упованиями на прочность гума¬
нитарных ценностей народов России и общую готовность страны к
демократии 30.
Не встретив поддержки на съезде, Дубнов, вновь взяв слово,
пророчески говорил: «Создать политический союз из всех партий
невозможно [...] разлад пойдет по линии революционные партии и
оппозиционные партии. Люди, которые соткали классовую борьбу
со всем, что им свято и дорого, не могут участвовать в организации,
которая поставила на своем знамени национальное объединение»31.
Исходя из этого, он предложил «[...] встать на конституционно-де¬
мократическую точку зрения, но не делаться партией». По его мне¬
нию: «[...] на этой платформе сойдутся все те, которые, по крайней
мере в настоящий момент, стоят под этим знаменем [...] Мы должны
реорганизовать наш союз. Этот союз охватывает далеко не все инте¬
ресы еврейского народа; он имеет только целью организовать поли¬
тическую борьбу сообразно с тем принципом, который начертали на
его знамени [...]»32. В развитие своих идей он внес еще одно концеп¬
туальное дополнение, заявив о необходимости создать одновременно
две организации: «Политический союз, для политической борьбы за
наше равноправие и внутренний общееврейский союз, в котором бу¬
дут представлены все элементы нашего народа». Основанием внут¬
реннего союза он видел «национальную общину, сменившую религи¬
озную общину» 33.
На втором съезде Союза Дубнов и его единомышленники сфор¬
мулировали и успешно провели резолюцию о подготовке к созыву
Еврейского Национального собрания, на котором планировалось
выработать основные требования еврейского народа накануне от¬
крытия Государственной думы.
30 О дискуссии в рядах Союза по этому вопросу см. подробнее: Кельнер Ст.
«Союз для достижения полноправия еврейского народа в России» и еврейское
национальное представительство в Государственной думе // Вестник еврейского
университета в Москве, 3(16), 1997. Фирин X. (publ.). Так говорил Жаботинский.
Из протоколов съезда Союза для достижения полноправия еврейского народа
в России // Вестник еврейского университета в Москве, 4, 1993, с. 180-189. По¬
знер С. В. Борьба за равноправие // М. Винавер и русская общественность, Па¬
риж, 1934, с. 177.
31 Российская Национальная библиотека. Отдел рукописей, фонд 332, еди¬
ница хранения 82, л. 56.
32 Ibid., л. 57.
33 Ibid., л. 58.
XVI
В политических выступлениях на съезде Дубнов оставался уче¬
ным, опирался на свои знания хода мировой истории. Так, он расце¬
нивал заявления своих оппонентов из всевозможных революционных
социалистических партий о скорой победе их идей в России как «[...]
следствие политического замешательства» и говорил о том, что они
отбрасывают вековой опыт общественных движений в странах За¬
падной Европы и «[...] смотрят через головы многих поколений, хо¬
тят перескочить через все исторические барьеры и не признают исто¬
рические законы»34. На втором съезде, как и на первом, Дубнов
вновь был избран в Центральное Бюро Союза.
Спустя три месяца, в феврале 1906 г., состоялся третий съезд
Союза. На нем обсуждались проблемы парламентской деятельности.
Дубнов в категорической форме требовал не отказываться от участия
в выборах в Государственную думу, как это предлагали левые орга¬
низации, включая Бунд. Ближайшего союзника он видел в Партии
конституционных демократов (кадеты) 35.
Дубнов настаивал на выработке съездом некоего «кодекса пове¬
дения» для кандидатов в Государственную думу, идущих на выборы
от Союза. Предполагалось, что кандидаты-евреи обязаны: «1) При¬
знавать платформу Союза’, 2) Образовать национальную парламент¬
скую фракцию. Неевреи, поддерживаемые на выборах Союзом долж¬
ны: 1) выразить согласие на проведение “полноправия”. 2) признать
это неотложной задачей и добиваться включения требований пол¬
ноправия евреев в первые статьи основных законов»36. Евреям, про¬
шедшим в Государственную думу, надлежало сформировать нацио¬
нальную группу и «выступать коллегиально исключительно по воп¬
росам, касающимся еврейской жизни. Лишь в этой сфере депутаты
должны подчиняться дисциплине своей группы. По остальным воп¬
росам каждый свободен примыкать к разным партиям. Недопустимо
одно: чтобы еврейские депутаты входили в какую-либо посторон¬
нюю национальную группу» 37.
Предложения Дубнова вызвали негодование со стороны пред¬
ставителей левых сил. Историка обвинили в том, что он и его сто¬
ронники «заразились язвой национализма» и превратились, по ана¬
логии с черносотенцами, в неких «истинно-еврейских людей»38. Под¬
держали Дубнова в этом вопросе, в основном, сионисты. Совместно
с В. Жаботинским и Д. Бруцкисом Дубнов предложил съезду принять
34 Ibid., л. 57.
35 Протоколы III съезда Союза за достижение полноправия евреев в России,
Санкт-Петербург 1906, с. 6, 16.
36 Ibid., с. 69.
37 Ibid., с. 88.
38 Ibid., с. 95-96.
XVII
специальную резолюцию о создании в Думе еврейской национальной
группы39, но большинство делегатов отвергло и этот проект. Про¬
шла резолюция, предложенная известным публицистом, юристом и
политиком, одним из основателей Социалистической еврейской рабо¬
чей партии М. Ратнером, которая не требовала создания собственной
национальной группы, а лишь рекомендовала депутатам эпизодичес¬
ки собираться «для обсуждения вопросов, касающихся евреев»40.
Несмотря на то, что большинство высказанных на этом съезде пред¬
ложений Дубнова были отвергнуты, при выборах в Центральное
бюро Союза он получил 30 голосов (из 44) и стал третьим, вслед за
М. Винавером и Г. Слиозбергом.
В 1906 г., создавая программу Еврейской народной партии
(«Volkspartei»), Дубнов еще оставался в рамках, обозначенных «Со¬
юзом для достижения полноправия евреев в России». Рассматривая
Союз исключительно как внепартийное объединение, прокламирую¬
щее общую борьбу народа за политические, гражданские и нацио¬
нальные права, он видел в его программе идеи, созвучные требова¬
ниям, как сионистов, так и части национально настроенных сторон¬
ников социалистических партий. Объединительным фактором явля¬
лась выработанная им теория национально-культурной автономии 41.
Выступая на третьем съезде Союза, он настаивал на создании парал¬
лельных структур: национально-политической и национально-куль¬
турной. Первая была призвана создать Всероссийское еврейское на¬
циональное собрание на основе всеобщего и равного избирательного
права для определения форм национального самоопределения, а вто¬
рая, опираясь на автономию - общинные организации, приступить к
решению национально-культурных задач 42.
Отстаивая политическую самостоятельность «еврейской револю¬
ции», Дубнов резко полемизировал со своими идейными противника¬
ми. Создавая Еврейскую народную партию, он признавал ближай¬
шим ее союзником в общероссийском политическом лагере Партию
конституционных демократов. Но при этом постоянно напоминал о
необходимости сохранения «суверенитета». Он предлагал «бороться
рядом с русскими “кадетами” [...] как особый легион, под своим наци¬
ональным знаменем — за основы демократической конституции, без
которой нет гарантий равноправия» 43.
39 Ibid., с.104-105.
40 Ibid., с. 106-107.
41 Дубнов С. М. Письма о старом и новом еврействе, 342.
42 Российская Национальная библиотека. Отдел рукописей, фонд 332, еди¬
ница хранения 82.
43 Дубнов С. М. Письма о старом и новом еврействе, с. 333.
XVIII
В 1910 г., умудренный горьким опытом политического общения
с лидерами ряда общероссийских демократических и либеральных
партий и организаций, Дубнов в работе Национальные стремления
евреев в России, наряду с рассмотрением основных теоретических по¬
ложений еврейских политических объединений (сионистов, Еврей¬
ской демократической группы, сионистов-социалистов, «Поалей-цио¬
на», Бунда, сеймовцев), подверг критическому анализу отношение к
национальным требованиям евреев со стороны таких партий, как
«Союз 17 октября» (октябристы), Конституционные демократы,
«Трудовая группа», Партия социалистов-революционеров, Российс¬
кая социал-демократическая партия. Выводы были пессимистичны:
во всех этих партиях господствовали, в большей или меньшей степе¬
ни, ассимиляционные настроения 44.
Поражение общероссийского освободительного и еврейского
национального движений в ходе революции 1905-1907 гг. выразилось
не только в ограничении конституционных свобод, череде погромов,
усилении антиеврейской государственной политики, но и дальнейшей
поляризации политических сил: от безудержного левого экстремизма
до нарастания ассимиляционных процессов. Судьба миллионов евре¬
ев в России оказалась в полной зависимости от тактической конъюн¬
ктуры политического момента.
В этих условиях С. Дубнов на некоторое время отошел от не¬
посредственной политической борьбы. В годы Первой мировой вой¬
ны, когда положение еврейского населения значительно осложни¬
лось, он присоединился к тем евреям - политическим деятелям, кото¬
рые создали специальные структуры для выработки общенациональ¬
ной позиции и поисков выхода из сложившегося положения. Свои
взгляды на национальную тактику в новых условиях войны Дубнов
изложил в сериях статей Inter arma и De profundis 45. В них он, поле¬
мизируя со сторонниками отказа от национальных требований в уго¬
ду пресловутому общероссийскому единству, доказывал необходи¬
мость и в этой ситуации прежде всего защищать интересы своего
народа. В этот период Дубнов участвовал в работе так называемых
«Политического Бюро» и «Политического совещания» 46.
44 Дубнов С. М. Отношение русских и польских политических партий к
национальным требованиям евреев // Кастелянский А. И. (ed.). Формы нацио¬
нального движения в современных государствах, СПб, 1910, с. 420-422.
45 Новый восход, 52,1914, Ibid., 1, 6, 10-11, 1915. Еврейская неделя, 4,14, 31-
32, 1915.
46 Подробнее об этом см.: Дубнов С. М. Книга жизни, с. 377-364; Zipperstein
S. J. The Politics of Relief. The Transformation of Russian Jewish Communal Life
during The First World War // Studies in Contemporary Jewry, 4, 1998. Lohr E. The
Russian Army and the Jews. Mass Deportation, Hostages, and Violence during World
War I // The Russian Review, 60 (Juli), 2001.
XIX
Новый этап активной политической деятельности наступил для
Дубнова сразу же после свержения монархии. Ликвидация антиеврей¬
ского законодательства, стремительные демократические преобразо¬
вания вновь заставили ученого окунуться в водоворот политической
борьбы 47. Он вспоминал: «Начались совещания по реорганизации
“Фолкспартей” и подготовка всероссийского еврейского съезда с
программой национального учредительного собрания»48. Однако
дальнейшие события разочаровали его. Обострились разногласия
между различными еврейскими политическими партиями. Дубнов
принадлежал к скромной по численности политической организации,
но обладал огромным авторитетом как историк и публицист. Мно¬
гие газеты и журналы приглашали его высказать свою точку зрения.
Несколько раз он участвовал и в массовых митингах. Так, 8 июня
1917 г. на митинге, где кроме него участвовали и такие видные дея¬
тели, как М. Винавер и Г. Слиозберг, Дубнов подверг резкой крити¬
ке участие евреев в левых политических партиях, от всякого рода
анархистов до большевиков. Он говорил о таких деятелях: «Они вы¬
ступают под русскими псевдонимами, стыдясь своего еврейского
происхождения, но скорее псевдонимами являются их еврейские име¬
на: в нашем народе они корней не имеют [...]»49.
Вскоре Дубнов принимает окончательное решение сосредото¬
чить все свои силы на научной работе, оставив более молодым сво¬
им товарищам перипетии повседневной политической борьбы. Но,
уходя от непосредственной политической деятельности, он изложил
свои идеи в программной работе Чего хотят евреи, явно обращен¬
ной к готовившемуся Еврейскому Национальному съезду и Всерос¬
сийскому Учредительному собранию. Следуя своей излюбленной ме¬
тодике, он предваряет теоретическую часть кратким экскурсом в ис¬
торию еврейского народа в России. Наученный опытом составления
программных документов «Народной партии» 1906 г., Дубнов адре¬
совал эту брошюру не только евреям, но и представителям другим
национальностей. Он понимал, что еврейский народ не должен ос¬
таться в изоляции, борясь за свои национальные интересы. По его
замыслу, автономия еврейских общин осуществима лишь при прове¬
дении широкой национальной демократической реформы. В кратком
обзоре истории евреев в России Дубнов знакомит читателя с основными
47 В своем дневнике 22 марта 1917 г. он оставил следующую запись: «Зна¬
менательный день: сегодня опубликован акт Временного правительства об от¬
мене всех национальных и вероисповедальных ограничений, т. е. акт еврейской
эмансипации в России. Осуществилась мечта целой жизни, цель страданий и
борьбы четырех десятилетий». (Дубнов С. М. Книга жизни, с. 379).
48 Дубнов С. М. Книга жизни, с. 375, 380-381.
49 Ibid., с. 382-383.
XX
политическими тенденциями в еврейской среде. Он приходит к зак¬
лючению, что «нет еврейских масс только на двух крайних флангах
русской политической жизни: среди правых, монархических партий
[...] и среди большевиков-анархистов слева»50. На первый взгляд ут¬
верждение об отсутствии евреев среди большевиков абсурдно, так
как уже тогда в печати горячо обсуждалось засилье евреев среди руко¬
водства этой партии. А имена Троцкого, Зиновьева, Каменева и Стек¬
лова были широко известны, и их псевдонимы давно разоблачены.
Дело в том, что Дубнов был абсолютно убежден, что, став большеви¬
ком, еврей теряет право на национальность, так как подменяет борь¬
бу за национальное освобождение классовой борьбой. Для Дубнова
разделение общества не на национальности, а на классы вело к асси¬
миляции. Ученый выражал уверенность в том, что подавляющее боль¬
шинство еврейского населения России является сторонниками демок¬
ратии. Он писал: «Участвуя в общей работе обновления России, еврей¬
ское общество озабочено также переустройством своей внутренней
жизни. Наравне с другими народами, еврейство готовится представить
Учредительному Собранию свои требования, основанные на самоопре¬
делении наций, то есть на праве каждого народа устраивать по-своему
свою внутреннюю, общественную и духовную жизнь» 51.
От имени «Народной партии» Дубнов делает важное заявление:
«евреи, - говорит он, - стоят за целость и неразделенность России;
они признают право больших национальных областей — Украины,
Литвы, Кавказа на автономию, [...] но при условии, чтобы все мень¬
шие народности в данной области также пользовались свободой уп¬
равления во внутренних своих делах»52. И тут же он стремится успо¬
коить гипотетического читателя своей программы - не еврея, подчер¬
кивая, что «для себя евреи не могут требовать областной автономии,
ибо они нигде не занимают сплошь целой области и даже нигде не
составляют большинства населения [...] Следовательно, они могут
претендовать только на самоуправление в пределах своих общин» 53.
Политическая программа Чего хотят евреи развивает положе¬
ния, выработанные Дубновым в 1905-1907 гг. Теперь, когда в ре¬
зультате демократической революции евреи получили гражданское
равноправие, на первый план вышли требования равноправия наци¬
онального. Представляя программу «Народной партии», Дубнов под¬
черкивает, что если раньше ее деятельность заключалась в обществен¬
ной и литературной пропаганде еврейской национальной идеи, в борь¬
бе с ассимиляцией и национальным отчуждением части общества, то
50 Дубнов С. М. Чего хотят евреи, СПб, 1917, с. 11.
51 Ibid., с. 12.
52 Ibid.
53 Ibid.
XXI
теперь появилась возможность объединить вокруг этой партии ши¬
рокие еврейские массы. От имени своей партии Дубнов требует:
1) признания евреев нацией наравне с другими народами России, об¬
ладающей всеми национальными, гражданскими и политическими
правами; 2) согласия на предоставление евреям общинной автономии
в форме самоуправления (право других народов России на област¬
ную автономию поддерживается при условии, что во всех нацио¬
нальных автономных областях будет обеспечено право еврейского
меньшинства на самостоятельную внутреннюю жизнь, включая упот¬
ребление еврейского языка в школе и в гражданской жизни). Дубнов
формулирует принципы общинной автономии: прежде всего, евреи,
проживающие на определенной территории, объединяются в общину -
не по религиозному признаку (не только те, кто посещает синагогу),
а по национальному, на условиях полной добровольности. Каждой
национальной общиной руководит избираемый демократическим пу¬
тем Общинный Совет. Еврейские общины автономных областей
объединяются в Союз общин, во главе которого стоит Областной
совет и, наконец, вся еврейская община России объединяется во Все¬
российский Союз еврейских общин, который руководит националь¬
ной жизнью евреев с помощью двух органов - периодически созыва¬
емого национального собрания - Ваада, состоящего из депутатов от
общин и избираемого Ваадом Исполнительного комитета. Местное
общинное управление руководит народным просвещением и религи¬
озными учреждениями, организациями социальной взаимопомощи и
благотворительными обществами. Это же местное управление являет¬
ся посредником между еврейским населением и местной властью 54.
Программа создавалась накануне выборов делегатов на Всерос¬
сийский Еврейский съезд, который должен был предъявить требова¬
ния народа Учредительному Собранию. Однако приход к власти
большевиков и Гражданская война сделали эту политическую про¬
грамму невыполнимой. Все же часть идей Дубнова нашла свое при¬
менение в 20-е гг. на Украине и в Белоруссии, в местах компактного
проживания евреев, и в независимой Литве в первые годы существо¬
вания республики.
Дубнов категорически не принял октябрьский переворот. В пер¬
вые же дни после захвата власти в стране большевиками он предрек
российскому еврейству, захваченному водоворотом событий, трагичес¬
кую участь. Опасения историка основывались на знании судьбы евре¬
ев во времена многочисленных европейских революций. Особенно
настойчиво он выступал против непосредственной вовлеченности в
эти события евреев - членов российских политических партий. Он не
54 Ibid., с. 22-29.
XXII
без основания опасался, что их участие в революции, забвение ими
национальных интересов еврейства приведут, в конечном итоге,
лишь к новой трагедии еврейского народа 55.
В 20-30 гг. Дубнов фактически не возвращался к активной по¬
литической деятельности. Однако европейская реальность не позво¬
ляла ему окончательно отрешиться от мира политики, и это не мог¬
ло не сказаться на последних трудах ученого. Если в конце XIX-
начале XX вв. историческая концепция диктовала его политические
убеждения, то при подготовке к изданию последних томов Всемирной
истории Дубнов-историк учитывал и политическую реальность, и
собственный политический опыт.
Известно, как дорожил Дубнов своим статусом историка. Но
как политик, он, кажется, был лишен малейших амбиций. Полити¬
канство, борьба за власть претили ему. Лишь один год (1905-1906)
он входил в состав Центрального Бюро Союза за достижение пол¬
ноправия евреев. Даже в основанной им Еврейской народной партии
он не занимал официальных должностей. Его вполне удовлетворяла
роль теоретика партии. Отметим еще одну его черту, присущую да¬
леко не многим политикам того времени. Дубнов старался быть пре¬
дельно толерантным по отношению к тем, кто не разделял его взгля¬
ды. В тактических и даже стратегических расхождениях со многими
лидерами, как еврейского национального, так и общероссийского
освободительного движения (конечно, если речь не шла об основопо¬
лагающих принципах равноправия), он не прибегал ни к грубым на¬
падкам на оппонентов, ни к громким демонстративным разрывам.
Постоянно полемизируя с «духовным сионистом» Ахад Гаамом, эсе¬
ром Ан-ским, кадетом М. Винавером, он сохранял с ними дружеские,
уважительные отношения. Его сын Яков придерживался социал-де¬
мократических взглядов. Старшая дочь Софья была активным чле¬
ном Бунда. Главным для Дубнова была их неизменная преданность
делу национального освобождения. И в этом желании объединить
все здоровые силы еврейского народа для достижения единой цели
он выступал скорее как ученый-историк, а не политик.
Дубнов - человек, воспитанный на гуманитарных, либеральных
идеях, не мог себе представить в начале XX в. тех изменений, той
моральной деградации, которые приведут к физическому уничтоже¬
нию евреев Европы и духовному кризису еврейской жизни в СССР.
Дубнов-политик пережил крах своих идей, став свидетелем распада и
угасания еврейского центра в СССР. Дубнов-историк стал последним
летописцем и жертвой одной из самых жестоких страниц еврейской
истории.
55 Дубнов С. М. Книга жизни, 382-383; 391-394.
Отдел первый
ПЕРИОД КОЛОНИЗАЦИИ ЕВРОПЫ
до завоевания Испании арабами в 711 году
§ 1. Общий обзор
Коренные обитатели азиатского побережья Средиземного
моря, евреи появились на европейском его берегу после того, как
завоевания греков и римлян стерли грань между Востоком и Запа¬
дом. Медленно совершался процесс колонизации евреев в Европе.
После завоеваний Александра Македонского ширилась иудео-
эллинская диаспора в близких к Палестине странах: Египте, Сирии
и Малой Азии, а когда на Востоке утвердилось римское владыче¬
ство, часть иудейской эмиграции направилась на Запад. Покори¬
тель Иудеи Помпей (63 г. до христианской эры) проложил ее не¬
вольным выходцам путь в Рим и в прочие города Италии; спустя
130 лет туда же повлек за собою пленных иудеев разрушитель
Иерусалима, Тит. Неудачное восстание Бар-Кохбы вызвало во II
веке христианской эры новую эмиграцию из Палестины в запад¬
ные колонии Римской империи. Но больше, чем завоевания и по¬
литические кризисы, заселению Европы евреями содействовал есте¬
ственный экономический рост восточной диаспоры в первые века
христианской эры. Жители крупных центров Востока, Алек¬
сандрии и других портов азиатско-африканского побережья были
связаны торговыми сношениями с населением европейских берегов
Средиземного и Черного морей, а при оживленном товарном об¬
мене был неизбежен и обмен человеческим материалом. По мере
своего расширения иудео-эллинская диаспора Востока пускала да¬
лекие разветвления на Запад, где открывались и свежие источники
сельскохозяйственных продуктов для вывоза, и новые рынки для
сбыта восточных товаров. В первые семь веков христианской эры
6
Европа являлась для старых центров цивилизации Азии и Афри¬
ки тем заморским «новым светом», каким позже стала для Евро¬
пы заокеанская Америка.
Старейшими гнездами еврейской колонизации были три
южных полуострова Европы: Балканский, Апеннинский и
Пиренейский, т. е. Греция, Италия и Испания. Главным цен¬
тром пришельцев была Италия. На берегах Тибра росла при пер¬
вых римских цезарях большая и хорошо организованная ев¬
рейская община (как видно из многочисленных памятников
римских катакомб), и город Рим готовился занять в диаспоре
место древней Александрии. Сетью еврейских поселений были
покрыты Южная и отчасти Верхняя Италия, где встречались и
евреи-землевладельцы. Отсюда шли ветви диаспоры в Галлию.
Из древних еврейских поселений в Греции и Малой Азии шли
ветви на северные берега Черного моря: в Тавриду или Крым.
В этот нормальный ход колонизации ворвались мировые собы¬
тия IV и V веков: распространение христианства в качестве
государственной религии Римско-Византийской империи, рас¬
падение западной половины империи под напором великого
переселения народов, образование новых государств готов,
франков и других «варваров» в бывших римских провинциях:
Испании, Галлии, Германии, и даже в самой метрополии -
Италии. Суровый режим христианского Рима и Византии гнал
еврейских переселенцев в те провинции, где церковь еще не
торжествовала, но скоро воинствующая церковь проникала и
туда. Готы принимали христианство сначала в арианской фор¬
ме и постепенно переходили к католическому правоверию,
франки прямо обратились в католичество. В процессе креще¬
ния Европы оставались непреклонными одни только евреи,
носители древней религии, свысока смотревшие на толпы
язычников, которые обращались к единому Богу, но единому в
трех лицах. Это упорство евреев смущало одних, раздражало
других. И вот соплеменники Христа, отвергающие христианс¬
кого Бога, объявляются врагами господствующей церкви. Если
их нельзя крестить силою, то нужно унижать, изолировать этих
опасных людей, и к этой цели направлен железный законода¬
тельный аппарат христианского Рима. Новые государства
Южной и Центральной Европы принимают от Рима и Визан¬
7
тии одновременно Евангелие и Кодекс Феодосия, религию и рим¬
ское право в его последней церковной редакции. Государство
строится на фундаменте церкви. Везде рядом с королями законода¬
тельствует духовенство в своих соборах. Многочисленные церков¬
ные соборы римской Галлии, Франкского государства и особенно
вестготской Испании принимают жестокие полицейские меры про¬
тив «еврейской опасности». Епископы и короли соперничают в бо¬
гоугодном деле искоренения неверующих. Местами, особенно в ве¬
стготской Испании, дело доходит до насильственных крещений и
массовых изгнаний. На этой закваске религиозного фанатизма за¬
рождается цивилизация христианской Европы. На заре Средне¬
вековья появляются тени, предвещающие его черную ночь.
В начале VIII века внутренняя «еврейская опасность» ослож¬
няется внешнею - мусульманскою. Восточный халифат Омейадов в
своем победном шествии из Азии в Африку двигается дальше, к
берегам Испании, угрожая и Центральной Европе. Вестготская Ис¬
пания попадает в 711 году под власть арабов, несущих освобожде¬
ние гонимому еврейству. Здесь поворотный пункт еврейской исто¬
рии в Европе. Кончается колонизационный период и начинается
организационный. В Испании возникает автономный центр еврей¬
ства, сначала питающийся соками далекого вавилонского центра,
а затем перетягивающий к себе национальную гегемонию. В Сред¬
ней Европе, отчасти под влиянием арабской опасности, народы
объединяются в империи Карла Великого, и вопреки стеснениям
здесь идет быстрый рост организованных еврейских общин. Скоро
западная диаспора перестанет быть колонией восточных центров и
сделается метрополией рассеянной нации.
§ 2. Ранние еврейские поселения в Италии
В тот момент, когда вслед за легионами Помпея из Иудеи
двинулись в Рим вольные и невольные переселенцы*, заложено
было основание еврейской колонизации в Италии. Уже первое
поколение еврейских переселенцев в Риме стремилось создать
там свою общинную организацию. Они добились у Юлия Цеза¬
ря разрешения устраивать свои общинные собрания в то время,
когда в Риме запрещались всякие собрания восточных выходцев.
* См. Дубнов. Всемирная история еврейского народа, восточный пе¬
риод, том II, § 64.
8
При императоре Августе еврейская колония в Риме откликалась
на политические волнения родины. Она подверглась гонениям
в царствование Тиверия, а император Клавдий ограничил сво¬
боду собраний ее членов ввиду начавшейся тогда в Риме иудео-
христианской пропаганды*, но римская община все-таки росла
и привлекала в свою среду немало прозелитов из язычников.
После падения Иерусалима в Риме обосновались многие из
иудейских военнопленных, впоследствии выпущенных на сво¬
боду или выкупленных соплеменниками. А в следующие века,
до того, как рядом со старым Римом стал новый - Константи¬
нополь, еврейская община на берегах Тибра размножалась и
пользовалась широким самоуправлением, о чем свидетельству¬
ют сохранившиеся надписи на могильных памятниках.
Первоначальным местом поселения евреев в Риме было
Трастевере, часть города за Тибром, на низком его берегу, где и
позже, в средние и новые века, находилось еврейское гетто.
Здесь была в древности сосредоточена торговля привозными то¬
варами, производившаяся греками-корабельщиками, к которым
потом примкнули иудеи; здесь ютилась преимущественно город¬
ская беднота: лавочники, разносчики товаров, мелкие ремеслен¬
ники. Уже при императоре Августе здесь образовался значи¬
тельный еврейский квартал, о котором Филон Александрийс¬
кий, посетивший вскоре Рим в качестве участника посольства к
Калигуле, писал следующее**: «Ему (Августу) было небезызвес¬
тно, что евреи занимают в городе Риме большой участок за ре¬
кою Тибром... Он знал, что у них имеются синагоги, где они соби¬
раются особенно по субботам и получают наставления в духе муд¬
рого учения предков. Он знал, что они собирают священные день¬
ги через старейшин и отсылают в Иерусалим для жертвоприноше¬
ний (в храме)». В этот густо населенный квартал ходили любопыт¬
ные римляне, в том числе и писатели «золотого века» (Гораций,
Ювенал), чтобы смотреть, как евреи проводят субботу и соблюда¬
ют свои «странные» обычаи. С течением времени, особенно пос¬
ле привода пленников из разрушенного Иерусалима, евреи рас¬
селились и в других частях города, преимущественно на окраи¬
нах: по знаменитой Аппиевой дороге (Via Appia), в районе Мар¬
сова Поля (Campus Martius), в бойкой торговой части Субуры
* Там же, § 95.
** Legatio ad Cajum, § 23.
9
(Subura), а также в предместье за Каленскими воротами (Porta
Capena). Численность их в первые века христианской эры была
весьма значительна; некоторые исследователи полагают, что она
доходила до тридцати тысяч. Разбросанные по различным час¬
тям города, римские евреи разделялись на столько общин,
сколько было таких участков или синагогальных приходов, ибо
каждый участок имел свой молитвенный дом. Религиозная об¬
щина называлась по-гречески «Synagoge», а молитвенный дом -
«Proseuche». В густо населенном квартале Трастевере находи¬
лись две или три молельни. Общины-приходы («синагоги») на¬
зывались обыкновенно по имени квартала: «синагога кампесий¬
цев» - жителей Кампуса или Марсова Поля, «синагога субур¬
сийцев» - жителей Субуры. Некоторые назывались по имени
императора Августа и его советника Марка Агриппы: синагоги
«августийцев», «агриппийцев». Иногда название прихода обо¬
значало ту земляческую группу, которую он объединял: «сина¬
гога родосцев». Община «эбраитов» (Ebreon) состояла, по-види¬
мому, из палестинских выходцев, которые, в отличие от эллини¬
зованных евреев диаспоры, еще пользовались древним нацио¬
нальным языком в литургии и письменности или арамейским
его диалектом в устной речи.
О самоуправлении римских религиозных общин, составляв¬
ших вместе одну большую национальную общину, сохранились
сведения в многочисленных надписях на местных надгробных па¬
мятниках, относящихся к первым шести векам христианской эры.
Здесь обозначены титулы покойных деятелей общины, а подчас и
учреждения, где они работали. На первом месте стоял начальник
совета старейшин или «герусии» - герусиарх. Вследствие раз¬
дробленности римской общины на «синагоги» каждая синагога
имела свой совет и своего герусиарха, при титуле которого
иногда обозначается и его район («герусиарх синагоги августий¬
цев»). Общей герусии для всей совокупности римских «синагог»,
по-видимому, не было, и в этом отношении еврейское самоуп¬
равление здесь отличалось от ранее установившегося в Алексан¬
дрии, где управление огромной еврейской общины было центра¬
лизовано в одной герусии с этнархом во главе. Второе место в
иерархии общественных деятелей занимали «архонты» - члены
правления герусии, избиравшиеся на срок или пожизненно для
исполнения определенных административных функций. Архон¬
ты, по-видимому, делились на разряды; в надписях встречается
10
титул «Archon alti ordinis» - архонт высшего разряда (или высше¬
го совета). Ближе к организации религиозного культа стоял «ар¬
хисинагог» (archisynagogos), наблюдавший за порядком богослу¬
жения в молитвенных домах. Встречались также титулы «отец си¬
нагоги» и «мать синагоги» (pater synagogae, mater synagogae), ко¬
торые давались патронам данного прихода или молельни. Нако¬
нец, важную роль в общинном управлении играл писец, или «гра¬
мотей» (grammateus), соответствующий еврейскому «Sofer», кото¬
рый переписывал свитки Торы, писал брачные договоры, развод¬
ные листы и всякого рода официальные акты, состоял секретарем
герусии или судебной коллегии; эти функции могли распределять¬
ся между несколькими «грамотеями» в каждой общине. В древ¬
них надписях не встречается особого титула для еврейского судьи
и судебной коллегии, но из всей истории автономной иудео-эл¬
линской диаспоры известно, что евреи имели свой суд для разбо¬
ра внутренних споров. В Риме судьи назначались, вероятно, из
среды архонтов, «грамотеев» или ученых, которые иногда обо¬
значались эпитетом «законовед» (nomomathes). Вообще самоуп¬
равление еврейских общин в Риме и других городах Италии было
основано на тех же началах автономии, которые были усвоены
всей восточной иудео-эллинской диаспорой: те же «герусии» или
«буле» в роли общинных советов, с архонтами, герусиархами и
прочими коммунальными чинами.
Еврейские кладбища в Риме находились в различные эпохи на
различных окраинах города. Старейшее кладбище находилось близ
Тибра, в районе пристани или порта (Porta Portese), и служило мес¬
том погребения для жителей главного, еврейского квартала, Трасте-
вере. Другие кладбища находились в разных пунктах Аппиевой до¬
роги. Все эти места погребения сохранились в подземных ходах, или
«катакомбах», столь прославивших древнюю христианскую общину
Рима*. В подземных ходах, по обеим сторонам длинного коридора,
находились выдолбленные в стенах ниши, где хоронились тела
* Первая еврейская катакомба в Риме была открыта в районе пор¬
та в 1602 г. Антонием Бозио, автором книги о подземном Риме («Roma
soterranea», 1632). Вторая катакомба была найдена вблизи Via Appia в
1859 г. иезуитом Garrucci, а вслед за тем были обнаружены еще две ка¬
такомбы. Последнюю катакомбу открыл в 1904 г. германский ученый
Николай Мюллер, близ холма Монтеверде в районе порта, возле глав¬
ного кладбища, некогда открытого Бозио. Надписи этой находки были
исследованы и изданы только в последнее время (1912 и 1919 гг.). См. в
конце настоящего тома, приложение № 2 и Библиографию.
11
умерших. Еврейские катакомбы отличались от христианских
только надписями и эмблемами на камнях наружных стенок
ниш. На еврейских могилах изображались обыкновенно пред¬
меты синагогальной обстановки: подсвечник или лампада для
семи фитилей (семисвечная «менора»), кивот для Торы, паль¬
мовая ветвь и райское яблоко (lulab, ethrog) - принадлежности
богослужения в праздник Сукот, бараний рог, или «шофар»,
для трубных звуков Рош-га-Шаны, короб с плодами и головы
домашних животных или птиц - символы древнего жертвоприно¬
шения в иерусалимском храме. Текст надписей-эпитафий обык¬
новенно краток, например: «Здесь лежит Саббатис, бывший
дважды архонтом, жил 35 лет, да покоится он в мире», или:
«Аврелий Флавий, своей заслуженной супруге, воздвиг это
(надгробие) Ионат, достопочтенный архонт». К несчастью, в
надписях не обозначены даты смерти, и древность памятника
приходится определять лишь приблизительно, по внешним при¬
знакам, характеру письмен или по формам языка. В общем мож¬
но установить, что эпитафии на греческом языке, составляю¬
щие около двух третей всех надписей, относятся преимуществен¬
но к первым трем векам христианской эры, а латинские эпита¬
фии преобладают начиная с IV века. Только на некоторых памят¬
никах встречаются надписи на еврейском языке или части над¬
писей, в виде заключительных слов (например שלום - мир) к гре¬
ко-латинским надписям. Это показывает, что долгое время римс¬
кие евреи говорили и писали на международном языке Римской
империи - греческом, и только позже начался процесс латиниза¬
ции еврейских колоний в Риме и других городах Италии. Еврей¬
ский же язык, который в самой Палестине был вытеснен в разго¬
воре арамейским и греческим, употреблялся лишь в редких пись¬
менных актах. Сохранившиеся на этом языке немногие надписи
или части их принадлежали, вероятно, членам вышеупомянутой
«синагоги гебраистов», которые старались в подобных случаях
пользоваться национальными письменами. На процесс внешней
ассимиляции указывает и преобладание греческих и еще больше
римских имен среди евреев. Эпитафии пестрят такими мужскими
и женскими именами: Алипий-Тиберий, Аврелий и Аврелия,
Марцелл и Марцелла, Юлия-Афродисия, «Криспипа, дочь Про¬
копия», Эвдоксий, Теодот, Никодем, Квирин, Зосим, Сабина,
Флавия-Антонина, Лукреция. Из еврейских имен встречаются в
греческой транскрипции следующие: Яков, Иуда (Joudas), Иосе
12
(Joses), Самуэль, Бениамин, Ионата(н), Саббатай, Тубий, Манассе
(Манациус), Сарра, Реббека, Анна, Эстер (Aster) и некоторые другие.
Попадаются еврейские и чужие имена, в таких сочетаниях: Аппидия-
Лея; Кокотия, он же Иуда; «Бетурия-Паула, как прозелитка названа
Сарра». Последний пример заставляет думать, что такие двойные
имена носили вообще новообращенные, принявшие иудейство.
Все эти признаки наружной ассимиляции, типичные для
греко-римской диаспоры, не ослабили, однако, внутренней са¬
мобытности еврейских масс. Римские писатели единогласно
свидетельствуют о строгой приверженности евреев к своим
обычаям и обрядам. Ревнители иудейства вели даже сильную
религиозную пропаганду среди язычников, что возбуждало
гнев правительства и таких писателей, как Сенека, Ювенал и
Тацит*. В эпитафиях катакомб отмечено несколько фактов об¬
ращения. О вышеупомянутой Бетурии-Пауле, получившей ев¬
рейское имя Сарра, говорится, что она жила всего 86 лет, из
них 16 лет в иудействе, то есть приняла новую веру в семиде¬
сятилетием возрасте; в еврейской общине, к которой она при¬
соединилась, она была так популярна, что получила почетный
титул «мать синагоги». К прозелитам относятся, по-видимому,
такие похвалы в надписях, как «хорошо жила в иудействе»,
«правильно соблюдал закон». О том, что евреи сохранили чис¬
тоту семейной жизни среди римского разврата, свидетельствует
даже их враг, историк Тацит. В эпитафиях имена покойных со¬
провождаются нежнейшими эпитетами - дань любви и уважения
со стороны оставшихся в живых членов семьи. «Праведная
душа, друг всех людей, трудолюбивая и почитавшая Закон, це¬
ломудренная, любившая мужа» - такие и еще более простые
ласковые слова на гробовой доске свидетельствуют о крепости
семейных уз. Судя по некоторым указаниям в надписях, девуш¬
ки выходили замуж на 15-м или 16-м году от роду. Только в
редких случаях указывается профессия покойного (попадаются
«живописец», «мясник»), но тщательно отмечается положение
его в общине, его чин в самоуправлении. Титул «архонта» ка¬
зался столь заманчивым, что родители величали им в эпитафи¬
ях своих умерших младенцев как кандидатов на это почетное
звание (archon nepios, melarchon). Отмечались также ученость,
знание Закона: didascalos, nomomathes, mathetes sofon (последнее
* См. Дубнов. Всемирная история еврейского народа, восточный пе¬
риод, том II, § 95 и том III, §§ 2 и 15.
13
означает «ученик мудрых» и составляет буквальный перевод
талмудического выражения «talmid chacham»).
Кроме Рима, евреи с первых веков христианства жили и в
городах Южной Италии, которая была связана торговлей с
мировым портом, греко-еврейской Александрией. В древней¬
шей торговой гавани Италии, в городе Путеоли (ныне Puzzuoli
в Кампании) существовала еврейская община еще во времена
Ирода I и его наследников, о чем упоминает писавший в Риме
историк Иосиф Флавий*. На одной из найденных там надпи¬
сей значится «Клавдия-Астер, иерусалимская пленница»
(hierosolymitana captiva). В следующие века еврейские поселе¬
ния появились в Апулии и Калабрии, а к концу IV века евреи
этих провинций занимали почетные должности в городском
управлении. Отказ многих евреев нести эту куриальную повин¬
ность, сопряженную с большими издержками и нарушением
субботнего покоя, был отмечен в указе императоров Аркадия и
Гонория (398 г.) как причина расстройства городских дел в
некоторых городах**. В апулийском городе Веноза, а также в
Неаполе, Таренте и Капуе существовали в то время значитель¬
ные еврейские общины, о чем свидетельствуют надгробные над¬
писи и христианские летописи. Еврейские катакомбы, наподобие
римских, найденные в Венозе, сохранили много эпитафий от VI
и следующих столетий на еврейском, латинском и греческом язы¬
ках. Число надписей или частей их на еврейском языке здесь го¬
раздо больше, чем в Риме, что свидетельствует о меньшей степе¬
ни ассимиляции южноитальянских евреев. Характерна одна из
еврейских надписей по сочетанию в ней национального языка и
обычных религиозных формул с нееврейскими именами: «место
упокоения Бета, сына Фаустина, мир душе его, пусть дух его
приобщится к жизни вечной» (משכבו של ביטה בן פאוםטינום נוח נפש).
Следы еврейских поселений IV-VI веков сохранились и в глав¬
ных городах Сицилии: Сиракузах, Палермо и Агригенте. О ев¬
рейских поселениях в больших городах Верхней Италии -
Милане, Равенне, Генуе - упоминается в литературных памят¬
никах VI века, после падения Западно-Римской империи, когда
политический центр передвинулся в Ломбардию, но начало
этих поселений относится, несомненно, к более ранней эпохе.
* Иудейская война II, 7,1; Древности XVII, 12, 1.
** Кодекс Феодосия XII, 1, 158.
14
Таким образом, заселение евреями Италии, начавшись нака¬
нуне христианской эры, продолжалось в течение всего «колониза¬
ционного периода». К началу VIII века еврейские общины, боль¬
шие или малые, существовали во всех значительных городах Апе¬
ннинского полуострова.
§ 3. Италия в эпоху падения империи, владычества
остготов и лангобардов
IV век, век утверждения христианства как государственной
религии Римской империи, внес тревогу в жизнь евреев. Анти¬
еврейское законодательство сверху и уличные нападения толпы
снизу дали им почувствовать всю тяжесть совершившегося кризи¬
са. Когда после гибели Юлиана Отступника, покровителя языче¬
ства, началась расправа с язычниками в Риме, она коснулась и
еврейской общины. Торжествующие христиане закрывали язычес¬
кие храмы, разрушали алтари и статуи, фанатические епископы и
монахи своими проповедями настраивали толпу враждебно про¬
тив «еретиков, язычников и иудеев». Во время борьбы узурпато¬
ра Максима с императором Феодосием I толпа христиан разру¬
шила одну синагогу в Риме (ок. 387 г.); Максим приказал пре¬
дать суду зачинщиков погрома и восстановить синагогу, но ког¬
да он вскоре погиб в войне с императором, народу внушили, что
христианский Бог по заслугам покарал покровителя иудеев. Сам
Феодосий, как известно, должен был уступить давлению таких
«отцов церкви», как епископ Амвросий Миланский, и смягчить
строгость закона против разрушителей синагог*. Разделение Рим¬
ской империи в 395 году между сыновьями Феодосия политичес¬
ки отделило Италию с западной половиной империи от восточ¬
ной половины - Византии, но репрессивные законы против евре¬
ев на первых порах издавались совместно наследниками «велико¬
го» императора, Гонорием и Аркадием.
В первые годы своего царствования западноримский импера¬
тор Гонорий пытался ограничить самоуправление еврейских общин
и в 398 г. издал вместе с восточным императором Аркадием извест¬
ный декрет, обязывавший евреев судиться в государственном суде, а
не в своем автономном суде. В следующем году он сепаратным
* Всемирная история еврейского народа, восточный период, том
III, § 34.
15
декретом запретил «апостолам» еврейского патриарха в Палести¬
не сбор денег среди итальянских евреев, которых он хотел от¬
влечь от их духовной метрополии, входившей в состав восточной
половины империи; однако в 404 г. ему пришлось отменить этот
запрет*. В смутные годы начала V века, когда орды готов врыва¬
лись в Италию и на время захватили даже город Рим, правитель¬
ство Гонория стало благосклоннее относиться к евреям, не желая,
вероятно, создать себе внутренних врагов в опасный для империи
момент. В эти годы был издан ряд льготных декретов. Было
предписано не привлекать евреев к общественным работам и не
вызывать их в суд «в священный для них день субботы». Был
подтвержден закон о неприкосновенности синагог и иудейского
богослужения. Евреям разрешалось заниматься адвокатской прак¬
тикой. Было отменено запрещение евреям держать рабов-христи¬
ан, и хозяев обязывали только не мешать этим рабам в исполне¬
нии церковных обрядов**.
Царствование Гонория ознаменовалось вторжениями герман¬
ских «варваров» в Италию и в подвластные Риму области Галлии
и Испании. В 410 году вождь готов, Аларих, вступил в Рим и
отдал его на разграбление своим воинам, причем пострадали и
евреи. Отцы церкви Иероним и Августин оплакивали падение
«вечного города», метрополии христианства, заимствуя элегиче¬
ские образы из библейских Иеремиад, где оплакивалось разруше¬
ние Иерусалима. «Яркий светоч земного круга погас! - восклицал
живший в Палестине святой Иероним. - Покорился город, поко¬
ривший всю землю (capitur urbs, quae totum cepit orbem)». Скоро
совершился последний акт трагедии. Ослабленная дурным управ¬
лением неспособных преемников Гонория и борьбою разных пре¬
тендентов за власть, Италия не могла противостоять затопившей
Европу волне «великого переселения народов» и стала добычею
варваров. Гунны Аттилы, «бича Божьего», опустошали в 452
году Верхнюю Италию. В 455 г. вандалы под предводительством
Гензериха, призванные одной из борющихся за власть партий,
разграбили город Рим. Среди доставшихся Гензериху сокровищ
были остатки добычи, некогда вывезенной римлянами из раз¬
рушенного Иерусалима. Священные сосуды, похищенные Титом из
* Там же, § 36.
** Кодекс Феодосия II, 8, 26 и XVI, 8, 20 (декреты 409 и 412 г.); XVI, 8,
24 (418 г.); XVI, 9, 3(415 г.).
16
иерусалимского храма и увезенные в качестве трофеев в Рим,
были теперь увезены Гензерихом вместе с языческими статуями
в Карфаген, столицу Вандальского царства в Африке. В тече¬
ние двадцати лет после нашествия вандалов длилась агония
императорского Рима. Вожди армии из готов и галлов ставили
там своих, быстро сменявшихся императоров, пока наконец не
был низложен последний из этих эфемерных правителей, «ма¬
ленький Август» Ромул-Августул. В 476 году, через четыре столе¬
тия после падения иудейского государства, был положен конец
Римской империи. Вождь варваров из пестрой смеси германских
племен, Одоакр, провозгласил себя королем Италии. Он управлял
разоренной страной 17 лет из своей резиденции в Равенне, пока
не был свергнут королем остготов Теодорихом Великим в 493 г.
В Италии установилось владычество остготов, уже приобщив¬
шихся к христианству и римской цивилизации.
Как большинство готов, Теодорих исповедовал христиан¬
ство в арианской форме, признававшей лишь богоподобность,
а не полную божественность Христа, и поэтому являлся ерети¬
ком для правоверных католиков. Этим отчасти объяснялась
его терпимость к евреям, которых римский закон приравнивал
к еретикам. В общем оставался в силе строгий Кодекс Феодо¬
сия, но в практическом его применении относились с уважени¬
ем к автономии еврейских общин. Была расширена юрисдик¬
ция еврейского суда. «Так как евреи живут по своим законам,
то для разбора своих споров они должны иметь своих судей,
которые у них являются религиозными наставниками», - гово¬
рится в эдикте короля Теодориха. Это вытекало из общего по¬
ложения, в силу которого и готы сохранили свой особый суд
наряду с римским, государственным. По просьбе евреев города
Генуи король подтвердил их давние привилегии, заявив, что
«охотно соглашается на сохранение древних прав». Однако и в
приказах Теодориха часто проявлялось присущее той эпохе
стремление к крещению евреев. Декреты этого короля обыкно¬
венно писались его ученым советником, римским сенатором
Кассиодором, ревностным христианином, который в последние
годы жизни сделался монахом. Этот сановник снабжал иногда
королевские приказы теологической приправой. На просьбу ге¬
нуэзских евреев о разрешении ремонтировать старую синагогу
последовал ответ Кассиодора от имени короля (507 и 511 г.):
17
«Зачем вы желаете того, чего должны были бы избегать? Мы даем вам
разрешение, но порицаем ваше желание, вытекающее из заблуждения.
Впрочем, религию мы не можем навязывать приказом, ибо никого
нельзя заставить верить против своей воли». По этим мотивам стро¬
го соблюдался прежний Феодосиев закон, запрещавший строить но¬
вые синагоги и дозволявший ремонтировать только старые, пришед¬
шие в ветхость, не расширяя их и не прибавляя в них новых укра¬
шений. В другой концессии короля прибавлено рукою его набожно¬
го советника такое полемическое примечание: «Удовлетворяем хода¬
тайство, но зачем ты, проситель-иудей, добиваешься временного по¬
коя, если не можешь достигнуть покоя вечного?»
Несмотря на свое искреннее желание видеть торжество церкви
на развалинах синагоги, Теодорих энергично пресекал всякую по¬
пытку со стороны христианской черни и католического духовенства
закрывать или громить синагоги, что вошло в обычай в тот век
разрушения античной культуры. Около 510 г. в Риме произошел
такой случай. Рабы-христиане, служившие в семье богатых евреев,
убили своих хозяев, и по распоряжению властей виновные были
подвергнуты наказанию. Тогда христианская чернь, желая ото¬
мстить за наказанных убийц, принялась избивать проходивших по
улице евреев и сожгла одну синагогу. Когда об этом было до¬
ведено до сведения Теодориха, жившего обыкновенно в Равенне
или Вероне, он возмутился и в решительных выражениях предписал
римскому сенату расследовать дело и строго наказать зачинщиков,
ибо недопустимо, чтобы толпа расправлялась таким образом с теми,
которых она считает виновными. По-видимому, сам король скло¬
нялся к мысли, что евреи в Риме нарушили закон, запрещавший
им держать рабов-христиан, но осуждал самосуд в этом деле. Око¬
ло того же времени (519 г.) в королевской резиденции Равенне толпа
христиан, раздраженная «насмешками евреев» над церковными об¬
рядами, подожгла местные синагоги. Евреи послали депутацию к
королю в Верону с Просьбой о заступничестве, и Теодорих прика¬
зал, чтобы все живущие в городе римляне (готы-ариане в погроме,
по-видимому, не участвовали) отстроили синагоги своими сред¬
ствами, под угрозой наказания плетьми для ослушников. И в
данном случае заступничество Теодориха за евреев объяснялось
не особенным расположением к ним, а только желанием охра¬
нять порядок в стране и обуздать фанатизм католиков, относив¬
18
шихся неприязненно и к самому королю как арианину. Кроме то¬
го, государственные люди того времени еще утешались надеждой,
что еврейское упорство в делах веры можно преодолеть словом
убеждения, проповедью. Министр Теодориха, ставший монахом,
Кассиодор, писал на старости комментарии к псалмам, в кото¬
рых открывал явные намеки на Христа и уличал евреев в непони¬
мании своих же священных книг. Как прежде в декретах, он
полемизирует здесь в таком тоне: «Слушайте, иудеи, внемлите,
жестоковыйные, что псалмопевец Асаф говорит о пришествии
Христа! Что же вы почитаете, если не знаете даже слов ваших
пророков? Идите к католическим пастырям: они откроют ваши
уши, и вы с Божьей помощью спасетесь от вечной глухоты!» Та¬
кие доводы чередуются в писаниях Кассиодора с простыми руга¬
тельствами: он называет евреев «скорпионами», «дикими ослами»
и «собаками».
Церковные проповеди и обличения мало трогали евреев, а так
как на деле государство обеспечивало им безопасность, свободу
промыслов и общинную автономию, то они чувствовали себя недур¬
но под властью остготов. В это время выросли еврейские общины
Милана, Равенны, Вероны, Генуи и других городов Верхней Ита¬
лии, куда переместился политический центр страны. Сильно раз¬
вились более древние еврейские поселения юга - в Неаполе и го¬
родах Сицилии. Вот почему, когда династия остготов стала кло¬
ниться к упадку и грозный византийский император Юстиниан стал
наступать на Италию с целью изгнать оттуда готских еретиков, ев¬
реев охватила тревога. Их страшила перспектива жить под властью
Византии, которая при Юстиниане усиленно упражнялась в офици¬
альной юдофобии. Во время двадцатилетних войн между Италией и
Византией (535-555) евреи различных городов обыкновенно стояли
на стороне готов, а латиняне и греки - на стороне византийцев. Ак¬
тивное участие в борьбе приняли в самом начале войны евреи Неапо¬
ля. Знаменитый византийский полководец Велизарий, разрушив аф¬
риканское царство вандалов, повел свою армию в Италию, которую
Юстиниан решил воссоединить с своей восточной империей. В 535
году византийцами была занята Сицилия, а в следующем году они
уже стояли под стенами Неаполя. В городе было большое еврейское
население, которое решило противодействовать намерению гречес¬
ких жителей сдать город неприятелю. Евреи, занимавшиеся хлебной
19
торговлей, снабдили город запасом продовольствия, достаточным
для выдержания продолжительной осады, и соединились с мест¬
ными патриотами-христианами для решительной обороны Неапо¬
ля. Об их сопротивление разбились на первых порах все усилия
Велизария. Евреи мужественно защищали приморскую часть го¬
рода, и только после трехнедельной осады воинам Велизария
удалось проникнуть в город через водопровод. Жители, кроме
изменников-греков, подверглись беспощадной резне. Погибло и
немало еврейских борцов. Участь Южной Италии была решена:
она стала провинцией Византийской империи. В конце 536 г. Ве¬
лизарий занял Рим, сдавшийся без сопротивления, но вслед за
тем он был заперт в городе осадившей его снаружи армией го¬
тов. Прорвавшись оттуда в Равенну, византийцы стали завоевы¬
вать Верхнюю Италию, а в это время героический вождь готов,
Тотила, отвоевал у них южную часть страны и, между прочим,
Неаполь. В течение двух десятилетий Рим и другие города Ита¬
лии переходили из рук в руки, пока наконец усилиями византий¬
ского полководца Нарсеса Италия была покорена и воссоединена
с империей Юстиниана. Евреи претерпели немало во время этих
войн, превративших цветущую страну в пустыню, а впереди их
ожидала печальная участь под гнетом Византии.
К счастью, одна часть Италии, в которой имелись значитель¬
ные еврейские поселения, была скоро отторгнута от византийских
владений новыми завоевателями из германских «варваров» -
лангобардами. После взятия Павии и Милана лангобардским
королем Альбоином (568-572) власть этого племени утвердилась
на два столетия в Северной Италии, получившей от новых за¬
воевателей свое позднейшее имя «Ломбардия». Под властью лан¬
гобардов, бывших вначале арианами и впоследствии обратив¬
шихся в католичество, еврейские общины Северной Италии, по¬
видимому, не испытывали никакого исключительного гнета; по
крайней мере в лангобардских законах нет особых статей о евре¬
ях. Сохранилось только смутное известие о принудительном кре¬
щении евреев и избиении не желавших креститься при двух лан¬
гобардских правителях в округе Павии и Милана, в середине VII
века. Византийские императоры удержали под своей властью
Среднюю и Южную Италию, управляя этими провинциями через
наместника-экзарха, резиденция которого находилась в Равенне
20
(Равеннский экзархат), но и здесь не могла вполне развернуть¬
ся деспотическая власть Константинополя, так как византий¬
цам приходилось делить свою власть с высшим католическим
духовенством, особенно же с римскими епископами - папами,
которые в эту эпоху получили сильное влияние на дела госу¬
дарственного управления.
Медленно, но прочно утверждался Рим церковный на месте
Рима императорского, папизм - на месте цезаризма. После дол¬
гих лет раздробления Италии и смены различных иноплеменных
властей почувствовалась тоска по единой власти, всеми признан¬
ной, стоящей выше земной борьбы, а такой властью казалась
тогда западноримская церковь, еще не погрузившаяся в тину
политических страстей подобно церкви византийской. Старший
епископ Рима, легендарный преемник евангельского апостола
Петра, папа часто являлся примирителем борющихся политичес¬
ких сил в века смуты, раздиравшей Италию. Даже по отношению
к иноверцам, в частности к евреям, первые римские папы обык¬
новенно не держались агрессивной политики, не натравливали на
них ни правителей, ни христианских масс. Папы проявляли, ко¬
нечно, большое рвение в деле миссионерской пропаганды среди
последователей Ветхого Завета, но к насильственному крещению
евреев они в Италии не призывали; они только бдительно следи¬
ли, чтобы еврейская религиозная пропаганда не проникала в па¬
ству верующих, еще не твердых в догматах церкви. Типичным
для этих первосвященников первого периода папства был Григо¬
рий I Великий (590-604), действовавший вскоре после того, как
Италия была поделена между византийцами и лангобардами.
В своих многочисленных пастырских посланиях папа Григо¬
рий I часто касался «еврейского вопроса», и по ним можно
составить себе довольно ясное представление о социальном по¬
ложении евреев в тогдашней Италии. Правовое положение евреев
в христианском государстве этот основатель папской власти
формулировал так: «Если, с одной стороны, евреям не следует дозво¬
лять в их общинах присваивать себе права сверх дозволенного зако¬
ном, то с другой, нельзя умалять те права, которые им уже пре¬
доставлены*... Мы запрещаем отягощать и стеснять евреев вопре¬
* Эта вступительная фраза послания Григория I включалась в поздней¬
шее время во все льготные буллы, которые папы издавали в пользу евре¬
21
ки установившемуся порядку, дозволяем им жить наравне с римля¬
нами и беспрепятственно распоряжаться своим имуществом, толь¬
ко рабов-христиан им держать нельзя». Папа защищал также сво¬
боду общинного самоуправления евреев. Не все представители
христианского духовенства разделяли взгляд Григория на евреев
как на римских граждан и часто причиняли много зла еврейским
общинам в провинции. В таких случаях общины жаловались папе,
и он за них заступался. В одном из городов Кампаньи, Террачине,
епископ Петр прогнал евреев из их синагоги под тем предлогом,
что она очень близка к церкви и громкие еврейские молитвы ме¬
шают христианскому богослужению. Вследствие жалоб евреев
папа назначил комиссию для расследования дела и приказал, в
случае если еврейское богослужение действительно мешает христи¬
анскому, отвести другое место для постройки синагоги. Неугомон¬
ному епископу-фанатику папа строго внушил не препятствовать
евреям в отправлении их религиозных обязанностей (591). Другой
епископ, Виктор из Палермо, отнял у местных евреев их синагогу
и школы вместе с обстановкой и книгами, с целью обратить эти
здания в церкви. Палермские евреи сообщили об этом своим со¬
племенникам в Риме, и по их жалобе папа приказал разобрать
дело в третейском суде из представителей обеих сторон. Но епис¬
коп-ревнитель поспешил освятить отнятые здания как церкви и
тем поставил папу перед совершившимся фактом, ибо вернуть ев¬
реям церковь считалось кощунством. Тогда Григорий I обязал
епископа уплатить еврейской общине стоимость отчужденных зда¬
ний и забранного в них имущества (598). В послании к епископу
Сардинии папа резко осуждает поступок одного низкого ренегата
из евреев в городе Кальяри (Cagliari), который на другой день пос¬
ле своего крещения ворвался в синагогу и поставил там крест, ико¬
ны Иисуса и Марии; папа приказал немедленно удалить из си¬
нагоги эти предметы, оскорбляющие религиозное чувство евреев.
Когда в Неаполе фанатики-христиане стали мешать еврейскому
богослужению в праздничные дни, Григорий предписал епископу
Пасхалию, чтобы он принял меры против нарушителей издавна
предоставленной евреям свободы вероисповедания.
Это противодействие гонителям еврейства имело связь с об¬
щей церковной политикой Григория I. Папа, разумеется, не
ев. Отсюда и название этих булл: «Sicut non» (по начальным словам: «Sicut
judaeis non debet esse licentia in synagogis suis»).
22
питал никаких симпатий к иудейству, которое он в своих посла¬
ниях называет «суеверием, погибелью, обманом» (superstitio,
perditio, perfidia), но он был уверен, что «остаток Израиля» мож¬
но постепенно приобщить к церкви путем мирной пропаганды,
между тем как насилием и гонениями можно только ожесточить
евреев и сделать их ярыми врагами церкви. Он предлагал духов¬
ным и светским властям привлекать евреев к христианству даже
разными льготами и материальными выгодами, как, например,
понижением податей на одну треть и выдачей пособий новообра¬
щенным. Узнав, что в городе Агригенте (Сицилия) группа евреев
изъявила готовность принять крещение, папа распорядился, что¬
бы им выдали денежное пособие и поскорее окрестили, «дабы
вследствие промедления не изменилось их намерение». Он по¬
нимал, что на такие приманки могут пойти люди неискренние,
но полагал, что потомки этих неофитов станут уже хорошими
христианами, так что церковь «выиграет либо их самих, либо
их сыновей». Вместе с тем он решительно предостерегал про¬
тив насильственных крещений, раздражающих еврейское насе¬
ление. Следует отметить, что при обращении язычников Гри¬
горий I не останавливался и перед крутыми мерами, как, на¬
пример, обременение тяжелыми податями крестьян, не желав¬
ших принять крещение.
С другой стороны, папа ревностно охранял свою паству от «за¬
разы иудейства». Он проявлял чрезвычайную строгость в соблюдении
установленного еще при императоре Константине и затем усиленного
при Юстиниане запрета евреям держать рабов-христиан. В те века
переселения народов и непрерывных войн сильно развилась торгов¬
ля рабами, преимущественно военнопленными из «варваров», которых
богатые землевладельцы покупали для сельскохозяйственных работ.
Евреи, рассеянные по разным странам, являлись посредниками в
этой торговле, которая тогда считалась столь же нормальной, как
позже в дореформенной России - торговля крепостными крестья¬
нами. Римский папа также не осуждал этой профессии, но его
беспокоило религиозное влияние евреев на рабов-христиан. Если
такой раб примет иудейство, то это - обида для церкви, гибель
христианской души; если же раб останется в своей вере, то будет
нарушено каноническое правило, в силу которого иудей не мо¬
жет занимать положение, дающее ему власть над христианином.
23
В таких случаях Григорий I был беспощаден. Он требовал немед¬
ленного освобождения христианских рабов без выкупа, что обрека¬
ло рабовладельцев на полное разорение, ибо многие рабы-язычники
принимали крещение только для того, чтобы получить свободу. В
Сицилии, где особенно был развит этот промысел среди евреев и
греков, меры римского папы поощряли работорговцев-греков и ус¬
траняли их еврейских конкурентов, от чего несомненно выиграли
интересы отдельных христиан, но едва ли интересы христианства.
Даже вне пределов Италии папа следил за всеми случаями наруше¬
ния дорогого его сердцу запрета и посылал королям франков и ве¬
стготов строгие предостережения в этом смысле.
Стеснение евреев в праве владеть рабами причиняло им гро¬
мадный хозяйственный ущерб. Евреи приобретали тогда рабов не
только для торговых целей, но и для исполнения сельскохозяйствен¬
ных работ в собственных или арендованных имениях. Что они зани¬
мались в то время сельским хозяйством, видно из той же переписки
папы Григория I. В Сицилии жило много еврейских «колонов» в об¬
ширных поместьях римской церкви, и этим-то поселянам папа пред¬
лагал понизить арендную плату на одну четверть или треть, чтобы
привлечь их к крещению. Таких сельских хозяев было, вероятно,
немало и в других местах Италии. В начале V века (около 415 г.)
языческий поэт из галлов -Рутилий Намациан, путешествуя
по Италии, встретил на острове Фалерия еврея-фермера, кото¬
рый не понравился поэту-юдофобу за то, что он слишком обере¬
гал свой прелестный сад с прудом, куда ворвалась гуляющая ве¬
селая компания. Встреча со строгим еврейским садовником наве¬
ла Рутилия на размышления обо всем его «скверном племени»,
которое исповедует «холодную религию», совершает «бесстыд¬
ный» обряд обрезания и «проводит в лености один из семи дней
в неделю, подражая своему утомившемуся Богу». Одинаково не¬
навидя иудейство и христианство как источник гибели античного
Рима, Намациан выражает сожаление о том, что Рим присоеди¬
нил некогда Иудею к своим владениям и тем ввел иудеев в Ита¬
лию. «О, - восклицает он (в поэме «De reditu suo»), - если бы
никогда Иудея не была покорена воинами Помпея и оружием
Тита! Вырванная с корнем зараза еще шире распространяется, и
победителей своих давит побежденная нация» (victores suos natio
victa premit). Последняя фраза напоминает относящийся также к
24
иудеям возглас Сенеки о побежденных, навязавших победителям
свои законы*. В данном случае негодование автора вызвано тор¬
жеством христианства, в котором рыцарь паганизма видел лишь
ветвь иудейства. Последний язычник, оплакивавший гибель ан¬
тичного Рима, не знал, что Рим церковный унаследует от своего
предшественника неприязнь к иудаизму и позже значительно при¬
умножит это наследие.
§ 4. Римская Галлия и власть вестготов
Во время существования Иудейского государства оттуда при¬
были в далекую Галлию два знатных изгнанника, сыновья царя
Ирода I: этнарх Иудеи Архелай, сосланный императором Ав¬
густом в Виенну на Роне в 6 году христианской эры, и тетрарх Га¬
лилеи Ирод-Антипа, сосланный в Лугдунум (Лион) в 39 году им¬
ператором Каем Калигулой**. Были ли эти изгнанники единствен¬
ными иудейскими поселенцами римской Галлии в ту раннюю
пору? Не появились ли уже тогда добровольные иудейские выход¬
цы на нынешнем французском побережье Средиземного моря? На
последний вопрос можно ответить утвердительно. Еще раньше, во
времена республиканского Рима, в Южную Галлию направлялись
греческие колонисты из Греции, Малой Азии, эллинизированных
Сирии и Египта, то есть преимущественно из стран еврейской ди¬
аспоры, откуда вслед за греками шли обыкновенно еврейские пере¬
селенцы. Древнейший портовый город Массилия (Марсель) имел
постоянные торговые сношения с иудео-эллинской Александрией.
В первые века христианской эры в приморских городах Южной
Франции распространялась греческая культура. С IV века появля¬
ются еврейские поселения в городах Нарбонна с его округом
(Gallia Narbonensis), Арль (Arelate), Авиньон, Бордо и в других
местах Южной Галлии. Вслед за выходцами из восточной диас¬
поры туда направляются купцы-евреи из соседней Италии. Под уп¬
равлением наместников языческого Рима в Галлии мирно ужи¬
вались туземцы-кельты, римляне, греки и евреи, но с распростране¬
нием христианства кое-где возникают столкновения. В 177 году, в
царствование Марка Аврелия, пали от рук язычников первые
мученики из христианской общины в Лионе. Но в следующую
* Всемирная история еврейского народа, восточный период, том II, § 95.
** Там же, §§ 58 и 71.
25
эпоху христианство все более распространялось в Галлии, и в IV
веке роли переменились: официальная религия Рима, христианство,
ведет наступательную войну с паганизмом. Армия миссионеров, мо¬
нахов и епископов насаждает в Галлии христианство при поддерж¬
ке светской власти. Сама власть с этого времени раздваивается:
епископ управляет своим церковным округом («диоцез») так же ши¬
роко, как римский префект - своей провинцией (civitas), не ограни¬
чиваясь рамками духовной власти. Гнет духовенства вызывает мес¬
тами среди населения бунты, в которых иногда участвуют и евреи.
Так, в Авиньоне большая толпа евреев примкнула в 390 г. к восста¬
нию, поднятому туземцами против епископа Стефана.
Проникнутое церковными тенденциями римско-византийское
законодательство вводится и в Галлии. В 425 г. галльскому пре¬
фекту Амацию был послан для руководства известный декрет им¬
ператоров Феодосия II и Валентиниана III, запрещавший евреям и
язычникам занимать судебные и административные должности, со
следующим объяснением: «Мы не желаем, чтобы люди христиан¬
ского закона служили евреям и под влиянием своих господ
пренебрегали соблюдением правил своей религии». Скоро, однако,
в Риме иссяк источник законодательной власти: западная полови¬
на империи стояла на краю гибели, дважды разоренный нашестви¬
ем готов и вандалов Рим не мог повелевать провинциями. Сама
Галлия в это время наводнялась пришельцами: готами, франками
и бургундами, которые в течение V века внедрялись в туземное
галло-римское население, принимая христианство то в арианской,
то в католической форме. В это время безначалия все более креп¬
нет авторитет церкви. Христианское духовенство берет в свои
руки законодательную власть, выпавшую из рук обессиленного
государства. Соборы епископов и митрополитов превращаются в
законодательные палаты. В 465 году местный церковный собор в
городе Ванне (Vannes в Бретани), устанавливая ряд правил, или
«канонов», для духовенства и мирян, постановил запретить «клери¬
кам», т.е. людям духовного звания, обедать у евреев или пригла¬
шать их к себе на обед, ибо пока евреи не употребляют дозволенной
христианам пищи, считал ее нечистой, было бы недостойно и оскор¬
бительно для церкви, если бы христианские «клерики» принимали
от них пищу, ибо тогда «выходило бы, что клерики ниже евреев».
26
Из этого постановления, за которым потом последовал ряд
других, направленных к обособлению христиан от евреев, вид¬
но, что в то время не только миряне, но и духовные особы
жили дружно с евреями, посещали их дома и приглашали их в
гости к себе. Даже столпы церкви, епископы, имели «своих евре¬
ев» и пользовались их деловыми услугами. Известный государ¬
ственный деятель и писатель, клермонский епископ Сидоний
Аполлинарий рекомендует в 472 году епископу города Турнэ
своего еврейского агента, оправдываясь тем, что не следует от¬
вергать услуги еврея, ибо он еще может обратиться к истинной
вере и тем искупить свое заблуждение; вдобавок - прибавляет
Сидоний в письме - эти люди ведут обыкновенно дело честно
(solent hujusmodi homines honestas habere causas), а потому его
друг-епископ может заступиться за еврея-труженика (laboriosi),
осуждая вместе с тем его неверие. В душе самого Сидония боро¬
лись католический епископ и образованный галло-римский пат¬
риций. Духовный сан обязывал его к осторожности по отноше¬
нию к иноверцам. Для переписки с Сидонием префект Галлии
Феликс пользовался услугами своего клиента - еврея Гозолы,
которого рекомендовал с наилучшей стороны; епископ, прини¬
мая рекомендацию, считает нужным в ответном письме сделать
только следующую официальную оговорку: «Гозола, еврей по
национальности и клиент твоего высочества, был бы по своей
личности и мне по сердцу, если бы не принадлежал к презрен¬
ной секте». В другом письме он пишет: «Это послание опять
передаст ваш Гозола - дай Бог, чтобы он стал и нашим (хрис¬
тианином)». Эта неутолимая страсть миссионера иногда удов¬
летворялась приводом в лоно церкви какого-нибудь зависимого
клиента, и в таких случаях раздавались клики торжества. В
письме к нантскому епископу Сидоний выражает свою радость
по поводу того, что проповеди этого епископа повлияли нако¬
нец на еврея Промота, который теперь «сделался нашим» и
стремится «обрести гражданское право в царстве небесном,
предпочитая животворящий дух мертвой букве» (ок. 474 г.).
Деятельность Сидония Аполлинария протекала в те годы, когда
совершался раздел римской Галлии между вестготами, бургундами
и франками. При вестготском короле Эйрихе, утвердившемся в
466 году в Южной Галлии (Прованс и Септимания), там ужива¬
лись рядом галло-римляне, готы и евреи, обособленные друг от
27друга бытом и религией. Браки между готами-арианами и римляна¬
ми-католиками не допускались. В стране действовали для римского
населения законы Феодосия, из кодекса которого был выкроен осо¬
бый свод законов при сыне Эйриха, Аларихе II (Lex romana Visigot¬
horum, Breviarium Alarici, около 506 г.). Эта южная провинция ско¬
ро слилась с вестготской Испанией (см. дальше, § 6). В средней по¬
лосе Галлии (округ Лиона и Виенны) утвердились бургунды. Их
король Гундобальд ввел в жизнь свой римско-бургундский кодекс
(Lex romana Burgundiorum, около 500 г.). Здесь был повторен за¬
имствованный из Феодосиева кодекса закон, запрещающий браки
между христианами и евреями, что было естественно при запрещении
браков даже между арианами и католиками. Другой закон бургунд¬
ского кодекса устанавливает, что еврей, «наложивший руку» на
христианина, должен лишиться руки, если не заплатит пени; за
нападение же на священника полагается смертная казнь без замены
штрафом. В то же время церковные власти продолжали творить свое
законодательство, проникнутое духом миссионерства, с одной сторо¬
ны, и более резкого обособления иноверцев - с другой. В 506 году
собор 35 епископов в Агде (близ Нарбонны) распространил со свя¬
щенников на мирян вышеупомянутое запрещение есть у евреев, по¬
вторив тот же мотив. Вместе с тем этот собор установил новое пра¬
вило: так как иудеи, обращаясь в католичество, часто отпадают в
свою прежнюю веру, то желающих креститься нужно держать
предварительно восемь месяцев в разряде испытуемых, «катехуме¬
нов», пока не выяснится искренность их намерений; однако если во
время этого испытания они опасно заболеют, то их нужно немед¬
ленно окрестить - вероятно, потому, что опасность отпадения для
умирающего уже не существует и его душа может прямо попасть в
христианский рай. Председателем этого собора был архиепископ
города Арля, Цезарий, которому вскоре пришлось иметь столкно¬
вение с евреями при политическом кризисе в Галлии.
В конце V века в Северной Галлии утвердилось племя
франков под главенством своего воинственного короля Хлодвига.
Духовенству удалось окрестить этого полуварвара сразу в католи¬
ческую веру и подвинуть его против вестготов Южной Галлии, ис¬
поведовавших христианство по арианскому толку. В 508 году фран¬
ки вместе с бургундами осаждали город Арль. Готы и евреи энер¬
28
гично защищали город, зная, что им несдобровать в случае побе¬
ды католиков. Местный же архиепископ Цезарий и католическое
меньшинство населения в душе желали победы франков, но скры¬
вали свои предательские симпатии из опасения мести со стороны
защитников Арля. Скоро, однако, обнаружилось, что епископс¬
кая партия тайно поддерживает сношения с неприятелем. Какой-
то священник, родственник Цезария, выбрался из города ночью и
перешел в неприятельский лагерь. Тогда готы и евреи обвинили
Цезария в измене, и он был арестован. Чтобы спасти своего епис¬
копа, католики в осажденном Арле старались свалить вину на
евреев. Близ городской стены найдено было привязанное к кам¬
ню письмо, переброшенное к неприятелю одним из оборонявших
город еврейских воинов; в этом письме предлагалось осаждав¬
шим пробраться ночью к указанному месту крепостного вала,
где расположен еврейский отряд, и там их впустят в город с
условием, что они пощадят еврейских жителей, их дома и иму¬
щество. Подброшенное письмо с указанием имени писавшего
было прочитано на рыночной площади, виновный был схвачен
и казнен, а католический епископ был спасен. Что Цезарий был
не совсем чист в этом деле, видно из того, что спустя некоторое
время его призвал для допроса остготский король Италии Теодо¬
рих, покровитель вестготской Галлии. Благодаря вмешательству
Теодориха франкам не удалось тогда отобрать у вестготов все их
южные владения.
§ 5. Франкское государство при Меровингах
В середине VI века, когда Византийская империя достигла
могущества при Юстиниане и поглотила большую часть Италии,
в Средней Европе окрепло большое галло-германское государство
франков под властью преемников Хлодвига, Меровингов. От се¬
верных берегов Рейна простиралось это государство до южного
берега Средиземного моря. Полному объединению разноплеменно¬
го государства мешала введенная первыми Меровингами система
уделов: страна делилась между членами династии преимуществен¬
но по племенному признаку, и после долгих междоусобиц намети¬
лись в Франкском государстве четыре части: романская Нейстрия
со столицей Парижем, германская Австразия, затем Бургундия и
Аквитания на юге. Тем не менее общий строй государства был
29
одинаков во всех частях, и отличительной его чертой было двое¬
властие короля и церкви - черта византийского строя. Евреи как
народ с определенной религией находились под опекой гос¬
подствующей церкви. А церковь и руководимые ею правители
были тогда одержимы одним стремлением: окрестить все язычес¬
кое население, которое было еще очень велико. Неутолима была
жажда обращения иноверцев в век повального крещения Евро¬
пы. Необычайная религиозная стойкость евреев являлась при
этом резким диссонансом, который портил ревнителям церкви
радость победы над язычниками. Опасным казалось соседство
евреев с массами новообращенных язычников, не окрепших еще
в христианской вере. И вот католическое духовенство принимает
ряд мер, чтобы, с одной стороны, оградить новых христиан от
влияния иудейства, а с другой - привлечь или даже насильно та¬
щить самих евреев в лоно церкви.
VI век изобилует поместными церковными соборами, или
«синодами», во Франкском государстве. Семь таких соборов
занимались между прочим и еврейскими делами. В Бургундии,
правители которой переходили тогда от арианской ереси к
католическому православию, Эпаонский собор 517 года запретил
православным священникам сидеть за общей трапезой с духовны¬
ми особами из еретиков (ариан), с евреями же не должен разделять
трапезу и мирянин. Орлеанский собор 533 года запретил браки
между христианами и евреями под страхом отлучения христианина
от церкви впредь до расторжения недозволенного брака. Повторяя
спустя два года это постановление, которое, по-видимому, часто
нарушалось, собор в Клермоне добавил еще один запрет: нельзя
назначать евреев судьями в делах, касающихся христиан. Против
нарушения запрета смешанных браков должен был снова высту¬
пить Орлеанский собор 538 года. По решению этого синода и сле¬
дующего за ним (541 г.), не подлежали выдаче хозяевам-евреям
христианские рабы, убегавшие от них в церковь или в дом хри¬
стианина: таких рабов хозяева обязаны были отпускать за опреде¬
ленный выкуп. Без выкупа освобождались рабы, обращенные сво¬
ими хозяевами в иудейство, причем собор предусмотрительно при¬
бавил, что, если сам хозяин отпустит такого раба на волю под ус¬
ловием, чтобы он остался в иудействе, раб не признается сво¬
бодным, «ибо несправедливо, чтобы тот пользовался свободой, кто,
30
происходя от христианских родителей, хочет следовать иудейским
обрядам». Еще одно характерное решение принял собор 538 года:
«Так как мы по милости Бога находимся под властью католи¬
ческих королей, то постановляем, чтобы иудеи в течение четырех
дней, от дня Божией трапезы (четверга Страстной недели) до вто¬
рого дня Пасхи, не появлялись среди христиан и не смешивались с
католическим населением нигде и ни в каком случае». Это рас¬
поряжение было подтверждено королем Хильдебертом и позже
повторено в канонах собора в Маконе (581 г.) с пояснением, что
евреи в святые христианские дни не должны гулять на улицах или
на рынке «как бы для насмешки». При встрече со священниками
они должны кланяться и не садиться в их присутствии без позво¬
ления. Страхом перед влиянием иудейства продиктовано запре¬
щение евреям посещать женские монастыри и говорить с монахи¬
нями с глазу на глаз. Тот же собор запретил евреям быть судьями
или сборщиками пошлин среди христиан. Ввиду жалоб на евреев в
разных городах, что они не хотят отпустить своих рабов-христиан
даже за выкуп, собор постановил, что каждый христианин может
принудительно выкупить таких рабов по 12 солидов за каждого
«доброго раба, дабы те, кого Господь Христос искупил своей кро¬
вью, не остались в цепях преследователей».
Для привлечения евреев в лоно церкви пускались в ход и
приманки, и угрозы, а иногда и прямые насилия. О епископе
Ферреоле из Юзеса (в Лангедоке) рассказывают, что сначала он
дружил с евреями, ел и пил с ними и таким образом ему удалось
некоторых склонить к крещению; однако король Хильдеберт, уз¬
нав о нарушении епископом запрета дружить с иноверцами, со¬
слал его на три года в Париж. Вернувшись в свою епархию,
епископ изменил свое поведение. Он пригласил всех евреев горо¬
да Юзеса в церковь и увещевал их принять крещение, подкрепляя
увещание угрозами; некоторые согласились, другие были изгнаны
из города и всей епархии за упорство в неверии (558 г.).
Проповедь «христианской любви» иногда приводила к разгро¬
му целых еврейских общин. В Клермоне, где находилась большая
еврейская община, епископ Авит долго увещевал евреев прийти в
объятия церкви. Его проповеди не имели успеха; только один ев¬
рей принял крещение в праздник Пасхи. Этот вероотступник на¬
влек на себя общую ненависть своих прежних единоверцев. Од¬
31
нажды, когда он шел по улице в религиозной процессии, какой-
то еврей вылил ему на голову вонючее масло. Тогда, в день
Вознесения, разъяренная толпа христиан, в присутствии епископа,
разрушила синагогу до основания и грозила перебить всех евре¬
ев. На другой день епископ призвал к себе клермонских евреев и
предложил им: либо принять крещение, либо покинуть город. Пос¬
ле трехдневных колебаний около пятисот евреев согласились - ко¬
нечно, притворно - принять крещение, а прочие бежали в Марсель
(576). Католики торжествовали, и тогдашний поэт Венанций Фор¬
тунат воспел подвиг клермонского епископа в латинских гекзамет¬
рах. Следующие строки этой поэмы дают яркую характеристику
тогдашних способов пропаганды:
«Что делаете вы, о евреи! - воскликнул он (Авит). - Что делаешь
ты, народ столь же неразумный, сколь древний! Если хочешь возро¬
диться, научись хоть на старости верить. Не стыдитесь, старцы, отка¬
заться от своих заблуждений хоть и поздно. Закон древних веков нас
учит, что есть Бог тройственный и единый, три лица в одном Боге:
Отец, Сын, Святой Дух - все это лишь один и тот же Бог. Это повто¬
ряет и ваш законодатель, в это верил ваш истинный предок, патриарх
Авраам: он верил в то, во что мы верим. Он увидел возле себя трех
мужей и, однако, обратился к ним с просьбой в единственном числе
(Быт. 18, 3)... Мы с вами имеем общего Отца, общего Создателя, мы
все - создания Бога в трех лицах. Мы овцы одного пастыря - почему
же вы удаляетесь от нас? Помните, что один отпрыск произошел от
ствола Божия, что одна дева его родила, что он был пригвожден ко
кресту, но его плоть не разложилась в гробу и на третий день он вы¬
шел из гроба, чтобы исцелить наши язвы: он вознесся на небо, как
доказывает сегодняшний наш праздник... Ну, я довольно уже говорил
вам, а времени у нас мало. Послушайтесь меня или покиньте это мес¬
то! Мы вас ни к чему не принуждаем, уходите добровольно куда хоти¬
те. Либо оставайтесь с нами и живите по-нашему, либо убирайтесь
поскорей. Освободите для нас эту землю, где вы чужие. Избавьте нас
от вашего соседства или, если остаетесь здесь, примите нашу веру!»
Религиозное усердие духовенства сообщается и светской вла¬
сти. Короли-Меровинги часто утверждают решения церковных со¬
боров, возводя эти решения на степень государственных законов.
Иногда короли принимают непосредственное участие в деле обра¬
щения евреев. Даже такой сомнительный в религиозном отноше¬
нии король, как Хильперик, прозванный франкским Нероном или
32
Иродом, проявил большое усердие в деле крещения евреев. Тут
сказалось влияние тогдашнего епископа Григория Турского,
влиятельнейшего церковного деятеля того времени. Следующий
эпизод, рассказанный Григорием Турским в своей «Истории
франков» (под 582 годом), проливает свет на тогдашние отноше¬
ния к евреям во Франкском государстве.
Финансовым агентом или поставщиком товаров при дворе
Хильперика в Париже был еврей Приск, человек богатый и для
того круга образованный. Король очень ценил Приска и часто
советовался с ним о важных делах, но не мог мириться с мыслью,
что этот человек исповедует «лжеучение иудейское». Все увеща¬
ния короля и епископа Григория не могли заставить придворно¬
го еврея отречься от веры отцов. Однажды, когда Приск и епис¬
коп были в Ножане (Nogent sur Marne) у короля, последний шутя
взял Приска за голову и, наклонив ее, сказал епископу: «Приди,
служитель Божий, и возложи на него руки!» Еврей с ужасом ук¬
лонился от акта, который был для него символом отречения от
веры. Раздраженный король воскликнул: «О неверное племя, не
признающее Сына Божьего, возвещенного через пророков!» На
это Приск ответил: «Бог никогда не вступал в брак и не мог
иметь сына. Он ни с кем не разделяет власти. Он сам сказал ус¬
тами Моисея: Я есмь Бог, и нет иного кроме меня!» Завязался
горячий религиозный спор между Приском и Григорием Турс¬
ким. Епископ доказывал истинность христианской догмы истол¬
кованием разных библейских текстов, а еврей возражал доводами
разума. «Не может быть, - говорил он, - чтобы Бог сделался че¬
ловеком, родился от женщины, претерпевал муки и был предан
смерти. Да и зачем ему было унижаться и сделаться плотью? Раз¬
ве он не мог послать новых пророков или апостолов, чтобы на¬
вести человека на путь спасения?» При таком упорном рациона¬
лизме Приска епископ, конечно, не мог убедить его никакими
мистическими внушениями и искусными толкованиями текстов.
Король отпустил Приска, но не переставал думать о том, как
привлечь упорных евреев в лоно церкви (581).
В следующем году Хильперик, находясь в Париже, принял
ряд мер к принудительному крещению евреев. Многие из страха
давали себя крестить, и сам король был восприемником их из ку¬
пели. Но, приняв крещение притворно или, как выражается епис¬
33
коп Григорий, «выкупав только тело, а не душу», новообращен¬
ные скоро опять отпадали в иудейство; многие праздновали и
субботу, и воскресенье. Приск был в числе тех, которые остались
стойкими и не хотели даже притворно изменить своей религии.
Разгневанный король воскликнул: «Если еврей не может уверо¬
вать добровольно, я силою заставлю его верить!» - и велел При¬
ска посадить в тюрьму. Положение было опасное, и заключенный
прибег к хитрости: он попросил короля отпустить его на время в
Марсель, на свадьбу своего сына, и обещал потом подумать о
крещении. Приска освободили, но он и по возвращении из Марсе¬
ля продолжал исповедовать иудейство, забыв о своем вынужден¬
ном обещании. Однажды в субботу, когда Приск, облаченный в
молитвенную ризу (Talith), шел в синагогу, находившуюся в
отдаленной части Парижа, на него напал выкрест из евреев, Фа-
тир, с вооруженными слугами и убил его. Фатир перед этим имел
спор с Приском, и злое дело, по-видимому, было результатом
мести или зависти отступника к соплеменнику, не опозорившему
себя изменой. Убийцы бежали в базилику св. Юлиана, возмущен¬
ная толпа окружила церковь и требовала их казни. Король велел
казнить слуг Фатира, но его самого, как своего крестника, поми¬
ловал и позволил ему уехать в царство короля Гунтрама, Бургун¬
дию. Там Фатира настигли родственники Приска и убили его, по
обычаю родовой кровной мести (582).
Не лучше, чем в Нейстрии, обстояли дела в Бургундии.
Здесь бывали случаи разрушения христианами синагог. Епис¬
коп Григорий Турский, с удовольствием отмечающий такие
подвиги христианского усердия, рассказывает, что однажды,
когда бургундский король Гунтрам приехал в Орлеан, его
встретила разноплеменная масса народа, причем слышались
приветствия на разных языках: латинском, сирийском и даже
еврейском. Орлеанские евреи особенно расточали похвалы ко¬
ролю, надеясь склонить его к восстановлению их синагоги,
разрушенной христианами, «но, - злорадно прибавляет летопи¬
сец, - король этого, Бог даст, никогда не сделает» (585).
В конце VI века насильственное крещение евреев в Франк¬
ском государстве приняло такие размеры, что римский папа Гри¬
горий I счел нужным вмешаться. Узнав от итальянских евреев, ез¬
дивших по торговым делам в Марсель, о страданиях их тамошних
34
соплеменников, папа написал епископам Арля и Марселя, что
лучше привлекать евреев к христианству проповедью, чем силой
(591). Папа считал необходимым только охранять христиан от
влияния иудейства, и тут он являлся строгим блюстителем
церковных канонов. Он резко упрекал королеву Брунгильду за
то, что она дозволяла евреям держать христианских слуг и рабов
(599). «Христос, - писал он, - есть голова церкви, а христиане
туловище ее: как же можно почитать голову и в то же время от¬
давать врагам на поругание части туловища?»
Папа мог быть спокоен: католическое духовенство стояло на
страже и не допускало нарушения соборных канонов в пользу ев¬
реев. В то время участились случаи назначения евреев на долж¬
ности финансовых агентов при королях и провинциальных адми¬
нистраторах, а история Приска была еще свежа в памяти. И вот
Парижский собор епископов в 614 году постановляет, чтобы ник¬
то из евреев не занимал государственную должность, дающую
ему власть над христианами, а если он уже состоит в должности,
то местный епископ вправе заставить его принять крещение со
всеми членами его семьи. Франкский король Хлотар II немедлен¬
но подтвердил это постановление собора.
В те годы начались жестокие гонения на евреев в вестготской
Испании (см. дальше, § 6). В 613 году бежали оттуда в земли фран¬
ков многие евреи, которые отказались подчиниться приказу испан¬
ского короля Сизебута о принудительном крещении. Сначала бег¬
лецы нашли приют среди своих братьев в Провансе и других ча¬
стях Франкского государства. Но позже, когда король Дагоберт
(628-639), сын Хлотара II, объединил под своей властью все части
государства, он стал преследовать укрывшихся в его владениях ис¬
панских изгнанников. Не желая уступать в религиозном усердии
вестготским королям, Дагоберт потребовал, чтобы еврейские пере¬
селенцы из Испании приняли крещение, а в противном случае уда¬
лились бы из страны. Смутное летописное известие гласит, что
король франков предъявил такое требование всем евреям своего
государства. Предание прибавляет, что Дагоберта толкнул на этот
шаг его союзник, византийский император Гераклий, который был
напуган предсказанием астрологов о предстоящем разрушении
христианской империи «обрезанным народом» и поэтому советовал
своему франкскому другу поскорее окрестить или изгнать евреев.
35
Легенда эта возникла в связи со вторжением арабов в восточные
провинции Византийской империи (632-640). Император Гераклий
мог сообщить своему франкскому союзнику о том, как он распра¬
вился с евреями в 629 году в Иерусалиме, отнятом тогда у персов,
и о новых бедствиях, наступивших вскоре для христиан Востока с
нашествием арабов*. Арабские победы вызвали в Европе нена¬
висть к семитической расе, и церковные фанатики Византии,
Франции и Испании могли этим воспользоваться для своей юдо¬
фобской агитации. Плодом такой агитации было, по-видимому,
распоряжение Дагоберта об изгнании всех евреев, не желающих
креститься. Но не известно, в какой мере осуществилось это распо¬
ряжение. Едва ли изгнание евреев из Франкского государства
было всеобщим; могли быть случаи массовых крещений, от кото¬
рых невольные выкресты после минования грозы отрекались, воз¬
вращаясь к открытому исповеданию иудейства.
После царствования Дагоберта евреи долгое время редко упо¬
минаются в официальных актах и летописях, но это объясняется
не отсутствием еврейского населения, а общим переходным состо¬
янием Франкского государства в столетний промежуток от смерти
Дагоберта до выступления Карла Великого. В это время власть
королей Меровингов была призрачной. Государством управляли
«майордомы», или начальники королевского двора, представители
сеньоров и магнатов всего королевства. Государство дробилось:
Нейстрия, Австразия, Бургундия имели каждая своих королей и
своих майордомов, соперничавших друг с другом. Майордомы
явно стремились к захвату верховной власти, и энергичнейшим из
них, вроде Пипина II и Карла Мартела, отразившего грозное
арабское нашествие (732), это впоследствии удалось. Европа сто¬
яла накануне образования империи Карла Великого. В этот пере¬
ходный период ни светские, ни церковные власти во Франкском
государстве не интересовались еврейским вопросом. Церковные
соборы, столь ревностно занимавшиеся евреями в VI веке, очень
редко созывались в следующие два столетия. В разлагавшемся
государстве власть осуществлял каждый сеньор в своем име¬
нии и епископ в своей епархии, а в каждом месте в отдель¬
* Всемирная история еврейского народа, восточный период, том III,
§39.
36
ности еврей составлял такую часть экономического механизма,
которую нельзя было удалить без порчи целого.
Из вышеизложенного отчасти уже выяснилась роль евреев в
хозяйственной жизни Франкского государства. Судя по офи¬
циальным актам и современным летописям (особенно Григория
Турского), евреи были преимущественно жителями городов; они
наиболее сосредоточены в южном приморском районе. В пор¬
товых городах (Марсель, Арль, Бордо) они вместе с греками
или «сирийцами» занимаются ввозом восточных товаров - пря¬
ностей, шелка, папируса, драгоценных металлов; там же произ¬
водится крупный торг рабами, рабочей силой, привозимой из
разных стран. Богатые евреи часто являются откупщиками ка¬
зенных пошлин (telonarii), состоят финансовыми агентами или
поставщиками товаров при королях и феодалах, светских и ду¬
ховных сановниках, занимаются кредитными операциями. Одна¬
ко в ту пору часть еврейского населения еще занималась и сель¬
ским хозяйством, владела на правах собственности или аренды
полями или виноградниками. В приморских городах и больших
речных пристанях встречались евреи-судовладельцы, работав¬
шие по перевозке пассажиров и товаров, подобно «навикуляри¬
ям» в Александрии*.
Вообще евреи уживались мирно с окружающим населением
там, где оно не натравливалось на «неверных» деятелями воин¬
ствующей церкви. В странах, где приходилось бороться с языче¬
ством поселян, с одной стороны, и арианской ересью - с другой,
евреи часто мешали успеху католических миссионеров. Убийствен¬
ны были их насмешки над церковным суеверием, верой в святых, в
чудотворные мощи или иконы, которыми попы легче покоряли ду¬
ши, чем религиозными догматами. Епископ Григорий Турский с
возмущением рассказывает такой случай. Один еврей в Бордо,
встретив местного пресвитера Лупа, шедшего в церковь св. Мар¬
тина, спросил его, зачем он туда идет. Луп ответил, что он уже
несколько дней страдает лихорадкой и надеется на исцеление от
прикосновения к мощам святого Мартина, которые считались чу¬
дотворными во всей Галлии. Еврей сказал: Мартин тебе не по¬
может, он покрыт землею и превратился в прах, мертвый не может
помочь живому. Для назидания епископ Григорий прибавляет, что
* Там же, том III, § 37.
37
от прикосновения к останкам Луп выздоровел, еврей же заболел
лихорадкой, которая мучила его целый год, но «и страдания не
могли исправить исковерканный ум». В другой раз еврею уда¬
лось соблазнить верующего. Архидиакон в городе Бурж долго
лечился у врачей, чтобы вернуть себе утраченное зрение, но
напрасно; тогда он ушел в церковь св. Мартина, постился и
молился три месяца, и наконец в день праздника этого святого
у слепого открылись глаза. Желая усилить свое все еще слабое
зрение, архидиакон, вернувшись домой, позвал к себе лекаря-
еврея, и тот поставил ему на плечи кровососные банки. После
этого несчастный снова ослеп, и тогда уже Мартин не помог
тому, кто «после Божией помощи обратился за помощью к ев¬
рею», поясняет Григорий Турский. Ревнители церкви чувствова¬
ли, как опасны евреи с их рационалистической догматикой для
культа чудотворцев, святых мощей и других остатков язычества,
которые служили главной приманкой для язычников, обращав¬
шихся в христианство.
Из четырех частей Франкского государства еврейские посе¬
ления наиболее распространились в эпоху Меровингов в городах
Нейстрии и Бургундии как центральных областях (города Париж,
Орлеан, Тур и др.). В Аквитании, кроме отошедшего к Испании
округа Нарбонны, сохранились перечисленные выше общины (Бор¬
до и др.), но очень мало известно о судьбе еврейства в Австра¬
зии - прирейнской области с преобладающим германским насе¬
лением. Здесь еще во времена римского владычества существова¬
ла в городе Кельне (Colonia) еврейская община, во главе ко¬
торой стояли выборные со званиями «иереев», «архисинаго¬
гов», «синагогальных старшин» (hierei, archisynagogi, patres
synagogarum). Первый император христианского Рима Констан¬
тин повелел в 321 году, на основании закона о декурионате, при¬
влекать состоятельных кельнских евреев к тяжелой муниципаль¬
ной службе (vocare ad curiam), освободив от нее только двух или
трех лиц духовного звания, которые раньше освобождались от этой
повинности. Но в следующие века, вплоть до эпохи Каролингов,
уже не упоминается о еврейских общинах ни в Кельне, ни в других
городах Германии, из чего можно заключить, что после великого
переселения народов еврейские поселения в этой стране долго не
возникали. По свойственному диаспоре стремлению к торговым или
политическим центрам еврейская колонизация должна была рань¬
38
ше развиться в романской Галлии, чем в отсталой Германии, где
преобладало еще натуральное хозяйство.
§ 6. Римская и вестготская Испания. Начало гонений при
королях-католиках
Одна из древнейших еврейских колоний в Европе находилась
на Пиренейском полуострове. Если даже отбросить народные пре¬
дания, относящие первоначальное поселение евреев в Испании к
далеким временам Израильского царства*, остается, однако, не¬
сомненным, что евреи жили здесь под римским владычеством с
первых веков христианской эры. Их занес сюда тот широкий раз¬
лив диаспоры в западном направлении, который после падения
Иудеи создал значительные еврейские колонии во всей Южной Ев¬
ропе. В Испанию еврейские переселенцы проникали главным об¬
разом из близких областей Северной Африки, через Гибралтар¬
ский пролив. В первые века христианства в римской Африке было
много еврейских общин. С общиной Карфагена воевал еще один
из первых отцов церкви, Тертулиан, в конце II века, а в следую¬
щие два столетия африканские отцы церкви, до св. Августина
включительно, напрягали все силы, чтобы ослабить быстрый рост
еврейства, который казался им опасным для пропаганды христиан¬
ства в этих областях**. Притесняемые римскими христианскими
властями, многие евреи переселялись из африканских городов в ис¬
панские, по ту сторону пролива: в порт Кадикс, в Картагену и во
внутренние города Пиренейского полуострова, где церковь еще не
окрепла настолько, чтобы успешно преследовать иноверцев.
* В позднейшую эпоху расцвета еврейского центра в Испании, приоб¬
ревшего гегемонию в диаспоре, придумывались разные легенды с целью
доказать глубокую древность этого центра. Говорили, что еще во времена
царя Соломона туда ездил его сборщик податей Адонирам, который умер в
Испании, и над его могилою в Сагунте будто бы красовался памятник с
надписью. Полагали, что названия некоторых испанских городов заимство¬
ваны из Иудеи (Ескалана, Иопес). Само название города Толедо (Urbs
Toletana в латинских документах, а по-еврейски и арабски Толетола) ука¬
зывало, по преданию, на те скитания (tiltulim), которые перенесли прибыв¬
шие в Испанию беглецы из Иудеи. В основе этих преданий лежит, вероятно,
смутное воспоминание о путешествиях жителей израильско-иудейской Па¬
лестины на испанское побережье вместе с финикийцами и их африканскими
сородичами - карфагенянами. Такие сношения были вполне возможны. Еще
Септуагинта и первые отцы церкви отождествляли библейский Таршиш с
Карфагеном.
** Всемирная история еврейского народа, восточный период, том Ш, §§
24, 25, 35, 37.
39
Первые документальные сведения об отношениях между
евреями и христианами в Испании относятся к началу IV века,
накануне объявления христианства государственной религией Рим¬
ской империи. Еще до вселенского собора в Никее был созван в
Иллиберии или Эльвире (Андалузия) в 306 году собор испанских
епископов во главе с епископом Кордовы (Кордуба). Большая
часть постановлений, или «канонов», этого собора относится к
борьбе с язычеством в Испании, к пропаганде христианства и
организации церкви, а четыре канона имеют непосредственное от¬
ношение к еврейству. Они гласят: «Следует напомнить землевла¬
дельцам (possessors), чтобы они не допускали иудеев благослов¬
лять плоды, полученные (от земли) по милости Божией, дабы они
(евреи) не ослабили действия нашего (христианского) благослове¬
ния; если кто-либо после этого запрещения нарушит его, он совер¬
шенно исключается из церкви (канон 49). Если какой-либо священ¬
ник или другой верующий (мирянин) совершает трапезы и с евре¬
ями, то его следует устранить от причастия, пока он не исправит¬
ся (канон 50). Католических девушек нельзя отдавать замуж ни за
иудеев, ни за еретиков, ибо не может быть общения верного с не¬
верным; нарушающие это родители должны быть отлучены (от
церкви) на пять лет (канон 16). Если правоверный, имея жену, со¬
вершит прелюбодеяние с иудейкой или язычницей, он подлежит
устранению от причастия» (канон 78).
Из этих решений собора видно, что в начале IV века евреи
уже составляли в Испании влиятельную часть населения. Земле¬
владельцы из язычников и даже новообращенных христиан
приглашали евреев (вероятно, духовного звания) для участия в
обряде освящения полей и садов или для благословения урожая.
Были еще в обычае смешанные браки между евреями и окружаю¬
щим населением, вероятно, при условии перехода иноверца в
иудейство (закон говорит о христианских девушках, выходящих
замуж за евреев, то есть о случаях, когда обращение в иудейство
не связано ни с какими обрядовыми затруднениями). Это влияние
евреев пугало деятелей церкви в Испании, как позже их собратов
в Галлии: оно затрудняло пропаганду христианства, подвергало
опасности стойкость новообращенных, подрывало доверие к хри¬
стианскому духовенству.
В борьбе с иудейством испанская церковь раньше других стала
переходить от обороны к наступлению. В начале V века на при¬
40
мыкающих к Испании Балеарских островах, Менорке и Майорке,
находились еврейские колонии. В городе Магона, на Менорке, во
главе еврейской общины стоял богатый человек Теодор, владев¬
ший плантациями на обоих островах и занимавший почетное ме¬
сто в городском управлении. Местный епископ Север задался
целью окрестить евреев Магоны и для этого воспользовался
происходившим на острове церковным праздником. В 418 году в
Магону были привезены откуда-то мнимые останки первого хрис¬
тианского мученика св. Стефана, убитого в Иудее вскоре после
смерти Христа. Со всех концов острова собирались толпы христи¬
ан, чтобы посмотреть на чудотворные мощи. Епископ Север и его
товарищи из духовенства разжигали фанатизм толпы призывами к
мести евреям за преступление их предков, убивших св. Стефана.
Было решено разрушить синагогу в Магоне, а евреев под страхом
смерти принудить к крещению. Евреи приготовились к обороне:
они укрепились в синагоге и ждали нападения. Епископ вызвал
подкрепление из христиан соседнего города, но и тогда погромщи¬
ки не решились приступить к делу, опасаясь, что евреи вооружены.
Тогда епископ Север хитростью заманил к себе некоторых евреев,
как будто для религиозного собеседования, и в беседе выведал все,
что ему нужно было о еврейской обороне. Узнав, что в синагоге
нет никакого оружия, он дал знак своим воинам: они бросились к
синагоге и подожгли ее, а евреев хватали и заставляли принимать
крещение под угрозой смерти. Многие уступили насилию: сам гла¬
ва общины Теодор подал пример отречения от веры отцов, но дру¬
гие сопротивлялись, особенно группа женщин, которые забрались
на высокий холм и бросали оттуда камни в насильников. О своем
подвиге, насильственном крещении 540 евреев, торжествующий
епископ оповестил «всю церковь» в длинном послании для поощре¬
ния духовенства в других местах к таким же подвигам. Хвастли¬
вый ревнитель церкви, может быть, преувеличил результаты сво¬
ей победы, но факт такого рода «пропаганды действием» был
обычен в те времена массовых крещений. Таким образом, еще на
заре истории испанского еврейства живыми символами грядуще¬
го появились два образа: законодательствующий церковный со¬
бор и воинствующий епископ.
Успехи вестготов-ариан в Испании в V веке на время поста¬
вили преграду шествию воинствующего католицизма. Одновременно
41
заняв многие области Галлии и Испании, вестготы к концу V
века прочно утвердились на Пиренейском полуострове. К этим
своим владениям они присоединили ту часть Южной Галлии,
Септиманию или округ Нарбонны, которая осталась в их руках
после того, как они были вытеснены франками из остальной Гал¬
лии (§ 4). В этом новом государстве резко обозначилось нацио¬
нальное и религиозное различие между частями населения: с од¬
ной стороны, римляне или романизованные туземцы, а с другой
- пришлые готы, ставшие хозяевами страны, затем римляне-ка¬
толики и вестготы-ариане, то есть еретики с точки зрения пра¬
воверия. Церковные каноны запрещали католикам иметь близ¬
кое общение и вступать в браки с арианами, а законы готских
королей долгое время запрещали заключение браков между го¬
тами и римлянами. Между этими враждебными элементами ев¬
рейство пользовалось спокойствием в течение целого столетия,
от конца V до конца VI века. Ревнителям католической церкви
приходилось защищаться от наступления господствующих «ере¬
тиков», и им было не до войны с иудейством. Вестготы же в ту
эпоху уживались хорошо с евреями, которые видели в них союз¬
ников в борьбе против католического духовенства. Еврейское
население Нарбоннской Галлии являлось твердым оплотом вес¬
тготской власти на границе Франкского государства; оно при¬
нимало деятельное участие в защите этих границ против втор¬
жения франков-католиков, которые в случае возвращения Нар¬
бонны завели бы там режим религиозной нетерпимости. Евреи
имели основание сочувствовать вестготам также в их борьбе с
юстиниановой Византией, грозившей царству еретиков со сторо¬
ны Африки.
Формально гражданское положение евреев в Испании
регулировалось кодексом первого вестготского короля Алариха II
(484-507), который обнародовал в 506 году извлечение из Феодосие¬
ва Кодекса для романского населения своего государства (Breviarium
Alarici). По Аларихову кодексу евреи юридически причисляются к
романской части населения, но для них сохранен ряд особых ог¬
раничений, заимствованных из римско-византийского источника
(в праве владеть рабами, занимать государственные должности,
строить новые синагоги без особого разрешения и т. п.). В действи¬
тельности, однако, эти ограничения редко соблюдались, так как
42
арианские правители были по отношению к евреям свободны от
религиозных предрассудков, продиктовавших католикам эти реп¬
рессии. Таким образом, еврейское население вестготской Испании
в течение почти всего VI века жило относительно спокойно и
пользовалось экономическим благосостоянием; еврейские общи¬
ны в столице Толедо и в других городах размножались, оживи¬
лись сношения с близкими и далекими центрами диаспоры, и
само испанское еврейство готовилось занять видное место среди
этих центров... В ту спокойную эпоху едва ли можно было пред¬
видеть, что скоро наступит время, когда вестготы окажутся для
еврейства хуже римлян, византийцев и франков, вместе взятых.
Это случилось в роковое для вестготской Испании царство¬
вание короля Рекареда I (586-601). Под влиянием католического
духовенства или тех политиков, которые стремились уничтожить
религиозный антагонизм между романским и готским населени¬
ем, Рекаред отрекся от арианского вероучения и дал обет утвер¬
дить единую католическую религию в стране. В мае 589 г. король
торжественно возвестил в заседании третьего церковного собора
в Толедо, что все ариане вслед за ним присоединяются к истин¬
ной вере, и призывал духовенство на помощь в «святом деле»
создания единой католической Испании. Собор принял двадцать
три формулы анафемы против ереси ариан и установил вместе с
королем ряд правил, регулирующих отношения между верующи¬
ми и иноверцами. По отношению к евреям приняты были следу¬
ющие решения: еврею запрещается иметь жену или конкубину
христианского вероисповедания; если от такого брака родились
дети, они должны быть окрещены; еврей не имеет права занимать
должность, связанную с карательной властью и начальствовани¬
ем над христианами; он не имеет права покупать рабов-христиан
для личных услуг, а если он таковых «запятнал иудейским обря¬
дом» (обрезанием), то обязан отпустить их на волю без выкупа и
возвратить их в общину христиан. В этих постановлениях не
было ничего нового против того, что существовало раньше в гот¬
ско-романском законодательстве; ново было то, что здесь впервые
официально соединились две власти, королевская и церковная, в
создании общего законодательного акта. Решения церковного со¬
бора, ранее обязательные для духовных чинов, получили здесь,
благодаря санкции короля, значение государственных законов, как
43
сам Толедский собор приобрел значение законодательной па¬
латы, работающей вместе с правительством. Протокол третье¬
го Толедского собора был подписан королем и 70 епископами.
В этом слиянии светской и духовной власти таился зародыш
будущей трагедии еврейства на Пиренейском полуострове.
Евреи скоро почувствовали гнет этого церковно-светского
законодательства. Ограничения в праве владения рабами в
эпоху, когда рабский труд был основой народного хозяйства,
грозили разорением евреям, занимавшимся сельским хозяй¬
ством и связанными с ним промыслами. Заинтересованные
лица обратились к Рекареду с просьбой отменить разоритель¬
ный для них запрет, продиктованный только церковными мо¬
тивами, и предлагали за это значительную сумму денег в
пользу казны, но король, связанный клятвою перед «святым»
собором, отказал евреям в их просьбе. За это он удостоился
получить от папы Григория I письмо, в котором римский пер¬
восвященник хвалил испанского короля за рвение в пользу
веры (599 г.).
В конце того же 589 года, когда состоялся общий собор в
Толедо, в Нарбонне происходил областной собор, также занимав¬
шийся еврейским вопросом. Всем жителям области - готам,
римлянам, сирийцам, грекам и евреям - собор вменил в обязан¬
ность соблюдать воскресный отдых; запрещалось в «день Господ¬
ний» запрягать волов для работы, под страхом денежного штра¬
фа для свободных людей и ста ударов плетью для раба. Специ¬
ально для евреев был установлен запрет петь псалмы при прово¬
дах покойников на кладбище и предписывалось соблюдать в та¬
ких случаях «старый обычай» молчаливых похорон. Нарбоннская
провинция, отличавшаяся пестрым составом населения, имела
своих законодателей в лице местных епископов и графов, и в по¬
зднейшее время нарбоннские евреи не всегда подчинялись режи¬
му, установленному по ту сторону Пиренеев.
Единство веры, которое стало заветной мечтой испанцев со
времени Рекареда, постепенно осуществлялось: готы сливались с
романским населением в едином католическом вероисповедании,
арианская ересь постепенно исчезала, от языческого культа сохра¬
нились лишь жалкие остатки в глухих сельских углах. Крепко дер¬
жалось только иудейство; синагога в каждом городе колола глаза
44
ревнителям церкви. При последовательном развитии идеи религи¬
озного единства государства решительное столкновение с еврей¬
ством было неизбежно. И оно произошло при одном из преемни¬
ков Рекареда, короле Сизебуте (612-620). Тотчас по вступлении на
престол Сизебут обратил внимание духовных и светских властей
на то, что законы Рекареда о запрещении евреям владеть рабами
из христиан не соблюдаются, и он издал обширный декрет о пол¬
ном увольнении таких рабов и даже об отпущении вольных
христианских слуг. Новым декретом этот частный вопрос был под¬
нят на высоту важной религиозно-политической проблемы: «Ведь
в том состоит слава правой веры, - говорится там, - что (в преде¬
лах ее господства) не может иметь никакой власти над христиана¬
ми проклятое неверие еврейское. Поэтому мы настоящим законом
подтверждаем на вечные времена, что с нынешнего благополучно¬
го первого года нашего царствования ни одному еврею не
дозволяется иметь у себя в услужении или под своей опекой хрис¬
тианина, свободного или раба, наемника и вообще подчиненного,
под каким бы то ни было титулом». Из этого общего принципа в
декрете сделаны решительные выводы: все христиане, находящие¬
ся в рабстве или в услужении у евреев, должны быть либо переда¬
ны хозяевам-христианам, либо отпущены на волю; еврей, обратив¬
ший своего раба в иудейство, наказывается смертью и конфиска¬
цией имущества в казну; если же кто-либо из детей наказанного
пожелает приютиться под крылом «святой веры», то он получает
свою долю наследства из числа подлежащих отчуждению рабов
его родителей; вообще, если еврей обратится в католическую веру
и «очистится в воде святой купели», то он освобождается от всех
правовых тягот. В конце своего декрета Сизебут заклинает своих
преемников, будущих королей Испании, следовать по этому пути
борьбы с неверием и грозит муками ада всем нарушителям декрета.
По всему тону декрета видно было, что это лишь официаль¬
ное вступление к более решительному политическому акту. Борьба
с еврейским рабовладением была только средством воздействия на
зажиточных евреев, которым грозило разорение от неимения рабо¬
чих рук, с целью склонить их к крещению и связанному с ним при¬
обретению всех благ земных. Так как средство не подействовало
или привлекло в лоно церкви очень немногих, то Сизебут решил
прибегнуть к простейшему способу, весьма распространенному в те
45
века насильственного крещения целых масс. Он отдал приказ (613 г.),
чтобы евреи, не желающие принять крещение, покинули Испанию.
Это было тяжкое испытание для испанских евреев. Значительная
часть их не принадлежала к торговому сословию, а была тесно
связана с землей, с плантациями, с разными видами сельского хо¬
зяйства; такие люди не могли бросить всю эту недвижимость и пу¬
ститься без средств в чужие края. И многие из них решились на
притворное отречение от своей веры: они приняли для виду креще¬
ние с твердым намерением тайно соблюдать законы своей религии
и открыто вернуться к ней, как только прекратятся гонения. Дру¬
гие же, духовно более крепкие или по своей профессии более под¬
вижные, покинули страну насилия и переселились большей частью
в соседнее Франкское государство, откуда их вскоре стал гнать
король Дагоберт (см. выше § 5). Часть эмигрантов направилась в
ближайшие области Северной Африки*.
Событие это имело роковые последствия для дальнейших су¬
деб испанского еврейства. Но в тот момент и в ближайшее за тем
время оно, по-видимому, не считалось столь фатальным. Люди,
принявшие крещение под угрозой изгнания, продолжали внутрен¬
не исповедовать прежнюю религию и ждали только удобного мо¬
мента, чтобы открыто сбросить навязанное вероисповедание. Та¬
кой момент скоро наступил. После недолгого царствования Сизе¬
бута власть перешла к храброму полководцу Свинтиле (621-631),
который заботился об интересах государства, а не воинствующей
церкви. Нужно было обеспечить политическую независимость Ис¬
пании от притязаний византийского императора Гераклия и устра¬
* Высший представитель тогдашнего испанского духовенства, Севиль¬
ский епископ Исидор (Hispalensis) так оценивает подвиг короля Сизебута:
«В начале своего царствования он проявил усердие в деле обращения евреев
в христианскую веру, но не по разуму, ибо он силою принуждал тех, кото¬
рых следовало привлечь духом веры. Однако ведь писано, что Христа воз¬
вещают либо по случаю, либо по истине» (Historia Gothorum, № 60). В по¬
следней оговорке содержится ссылка на слова апостола Павла в Послании к
Филиппийцам (1, 18): «Но что до того? Как бы не благовествовали Христа,
притворно или искренно, я и тому радуюсь». Глава христианской церкви в
Испании несомненно радовался совершившемуся факту. В его духе действовал
позже Толедский собор 633 года, в котором тот же Исидор председательство¬
вал (см. дальше, § 7). Характерно, что в своей «Хронике» Исидор Севильс¬
кий коротко отмечает: «Иудеев подданных своего царства он (Сизебут) обра¬
тил в веру Христа» (Chronica, № 416). В прибавлении к Исидоровой «Хро¬
нике» сказано, что «Сизебут обратил в Христову веру евреев, кроме тех,
которые спаслись бегством к франкам». См. в конце этого тома, в Библио¬
графии, к §§ 6-8.
46
нить неурядицы внутренние, вызванные борьбой интересов светских
и духовных сановников. Обе эти задачи начал с успехом выполнять
король Свинтила. Ему удалось несколько ослабить гнет католичес¬
кого духовенства, и невольные христиане получили возможность
исповедовать свою прежнюю религию. Угнетенные называли Свин¬
тилу «отцом отечества», но угнетателям он не нравился, и аристок¬
ратия при помощи духовенства свергла его. С тех пор на престоле
опять сидели люди, которые отождествляли интересы государства с
интересами церкви и упорно стремились к одной заветной цели -
утверждению единства веры в вестготской Испании.
§ 7. Бедствия евреев в Испании под властью церковных
соборов
Еще в XVIII веке Монтескье следующим образом определил
режим вестготской Испании*: «Епископы имели огромную власть
при дворе вестготских королей, самые важные дела решались цер¬
ковными соборами. Вестготскому кодексу мы обязаны всеми пра¬
вилами, принципами и воззрениями нынешней инквизиции**, и
позднейшие монахи только копировали законы, составленные про¬
тив евреев епископами тех времен... Законы вестготских королей -
изделия ребяческие, нелепые, идиотские». Эти идиотские законы не
были, однако, произведениями идиотов, а скорее мономанов, по¬
мешанных на принципе: единая религия в едином государстве.
Весь государственный строй тогдашней Испании был основан на
полном подчинении государства авторитету церкви. Короли были
выборные: их избирали светские и духовные сановники, а так как
графы, военные и гражданские чины, из среды которых избирался
король, делились на партии, имевшие каждая своего кандидата, то
побеждала обыкновенно та партия, на стороне которой стояло ка¬
толическое духовенство, единое в своей воле и стремлениях. Из¬
бранный король должен был опираться на духовенство, которому
был обязан короной. Высший совет церкви, собор епископов в То¬
ледо, стал парламентом государства. Там вновь избранный король
читал свою тронную речь, ставил на обсуждение законопроекты и
подписывал принятые решения вместе с епископами. Устанавли¬
вался твердый теократический режим, основанный на взаимности
* De l’esprit des lois, livre 28, chap. 1.
** В XVIII веке испанская инквизиция действовала еще официально.
47
услуг: король цеплялся за твердыню церкви, а церковь поддержива¬
ла тех королей, которые всецело проводили ее политику. Жертвой
этой политики были, главным образом, евреи.
В конце 633 года король Сизенант, бывший наброннский
наместник, которому вольнодумный Свинтила должен был усту¬
пить верховную власть, созвал четвертый собор в столице государ¬
ства, Толедо. В соборе участвовали 62 епископа под председатель¬
ством св. Исидора Севильского, летописца того времени. При от¬
крытии заседаний король благоговейно встал на колени перед
епископом и со слезами просил благословения; он просил также об
утверждении привилегий церкви и «древних канонов». Члены собо¬
ра, конечно, горячо откликнулись на призыв набожного короля и в
75 канонах установили полную конституцию теократии. На первом
месте стояло решение таких важных вопросов, как однократное или
трехкратное погружение в воду при крещении, подробности чина
богослужения и организации клира, а затем следовали десять кано¬
нов о евреях. Перед собором стоял серьезный вопрос: что делать с
теми насильно окрещенными при Сизебуте, которые при Свинтиле
вернулись к своей прежней вере? И благочестивые законодатели
разрешили вопрос очень хитро: «На будущее время никто из евреев
не должен быть принуждаем к принятию христианства... (Следуют
красноречивые доводы о необходимости привлекать в лоно церкви
не силой, а воздействием на свободную волю человека.) Однако те,
которые при благочестивейшем правителе Сизебуте принуждены
были креститься и были допущены к церковным таинствам, обяза¬
ны остаться христианами». Тут собор, только что осудивший на¬
силие над совестью верующих, декретирует ряд жестоких насилий
над совестью тех жертв насилия Сизебута, которые потом вернулись
к иудейской вере. Для этих, уже пострадавших, собор, с согласия
короля, установил целую систему инквизиционных мер: каждый
епископ имеет право требовать, чтобы они исповедовали христи¬
анскую веру; упорствующие караются конфискацией имущества;
если они совершили над своими сыновьями обряд обрезания, то
дети отбираются у них, а если обряд совершен над рабами, то пос¬
ледние отпускаются на волю. Вообще крещеные дети лиц, остав¬
шихся иудеями, должны быть отобраны у родителей и жить либо в
монастырях, либо в семьях добрых христиан, но вместе с тем они
сохраняют право на свою долю наследства после смерти родителей.
48
Еврей, женатый на христианке, обязан также креститься, а в про¬
тивном случае должен дать ей развод и отпустить вместе с деть¬
ми. В случаях сожительства евреек с христианами брак рас¬
торгается при нежелании жены креститься, и дети отходят к отцу.
Отпавшие от церкви выкресты лишаются права свидетельство¬
вать в суде, «ибо тот не может быть правдив с людьми, кто ока¬
зался изменником по отношению к Богу» - очевидно, христианс¬
кому, ибо предыдущая измена по отношению к еврейскому Богу
не опорочивала того же ренегата на суде. Всякое общение между
крещеными и некрещеными евреями воспрещается. По отноше¬
нию к некрещеным евреям остаются в силе прежние ограничения:
недопущение к общественным должностям, запрещение владеть
рабами-христианами и т. п. В заключительном постановлении со¬
бора духовенство закрепило свою политическую позицию на бу¬
дущее время: по смерти короля его преемник избирается «глава¬
рями народа вместе с епископами».
Таким образом, четвертый Толедский собор, который, подоб¬
но собору времени Рекареда, может быть назван конституцион¬
ным, установил отношения государства к двум категориям евреев:
1) настоящие евреи, никогда не менявшие своей веры, подлежат
обычным правоограничениям, имеющим целью обособить их от
христианского общества, 2) евреи же, имевшие несчастье под угро¬
зой насилия притворно принять крещение, подвергаются жестоким
гонениям уже не как евреи, а как отпавшие сыны церкви, совра¬
тившиеся в иудейство, judaizantes. Этих военнопленных воинствую¬
щей церкви собор закрепил за ней, сделал их невольниками като¬
лического духовенства, а косвенно - и данниками его. Ибо выход
из ужасного положения для порабощенных душ все-таки был: от¬
купиться у своих господ деньгами. Сребролюбивые епископы, свя¬
щенники и светские администраторы брали у зажиточных евреев
крупные дары и закрывали глаза на все их прегрешения против
соборных канонов. Тот самый Толедский собор, который устано¬
вил вышеприведенные каноны, заклеймил в одном из своих реше¬
ний поведение тех духовных и светских властей, которые «берут у
иудеев подарки и поддерживают их своим покровительством»; со¬
бор называет этих взяточников «антихристами» и грозит им отлуче¬
нием от церкви, «ибо нужно отсечь от тела Христа того, кто сделал¬
ся покровителем врагов Христа». Влиятельные взяточники, заседав-
49
шие в соборе, вероятно, искренно поддерживали это решение,
думая: нас от церкви не отлучат, но доходы нам доставят тем
большие, чем строже законы против евреев и чем больше риск
за покровительство им.
Руководитель четвертого Толедского собора, архиепископ
Севильский Исидор, пытался разгромить иудейство и в литера¬
турной полемике. Он написал книгу «Против иудеев» (De fide
catholica ex Vetere et Novo Testamento contra Judaeos), где обыч¬
ными толкованиями библейских текстов в духе отцов церкви до¬
казывал заблуждения иудаизма. В этой полемике слышится отго¬
лосок религиозных диспутов, которые происходили в тогдашней
Испании между евреями и христианами. Доказывая, что библей¬
ское пророчество «Не отнимется скипетр от Иуды» оправдалось
не в политическом смысле, а в церковном, Исидор опровергал
доводы еврейских оппонентов, которые указывали, что еще не¬
давно существовало самостоятельное еврейское государство на
крайнем Востоке, то есть эфемерное Химяритское царство в
Южной Аравии, разрушенное в VI веке эфиопами*.
Король Хинтила (636-640) начал свое царствование бого¬
угодным делом: преследованием «иудействующих». В своей речи
на шестом соборе в Толедо он обещался искоренить «вероломство
и предрассудки иудействующих из новохристиан» и выразил на¬
дежду, что со временем в государстве не останется ни одного нека¬
толика**. Это привело в восторг заседавших в соборе епископов,
которые наградили короля эпитетом «христианнейший князь»
(christianissimus princeps). Тут было единогласно постановлено, что
на будущее время всякий король при вступлении на престол должен
включить в свою присягу пункт о том, что он будет соблюдать все
направленные против иудейства соборные каноны. Нарушивший
эту присягу подлежит анафеме перед Богом и вечным мукам в
* Всемирная история еврейского народа, восточный период, том III,
§52.
** В этом именно смысле, т. е. как pium desiderium, следует понимать
3-й канон VI собора, где в связи с заявлением короля говорится: «Nec sini
degere in regno suo eum, qui non sit catholicus», - что понято было многими
как решение изгнать сейчас из страны всех некатоликов. Трудно допустить,
чтобы собор 638 года одобрил повторение сизебутовской меры насиль¬
ственного крещения евреев вообще, осужденной в принципе собором 633
года. Речь шла о новом нажиме на выкрестов, на «иудействующих», кото¬
рые в актах часто смешиваются с «иудеями». Это видно из поданного ими
королю «Placitum», о котором говорится дальше.
50
аду. В заключение собор подтвердил всю антиеврейскую кон¬
ституцию, принятую раньше четвертым Толедским собором.
Новые решения собора и короля привели в отчаяние крещен¬
ых евреев. И вот группа выкрестов, потеряв всякую надежду на
возврат к иудейству, решила купить себе покой ценой нового
обмана. Они подали королю и епископам официальное заявление,
в котором обещались впредь быть добрыми христианами. В этом
покаянном письме (Placitum) выкресты заявили, что они веруют в
Бога единого и святую Троицу, и, хотя они недавно вновь впали в
заблуждение, они теперь признают Иисуса Христа искупителем, о
котором возвестили Закон и Пророки; они готовы впредь, освобо¬
дившись от сетей дьявола, повиноваться законам и правилам церк¬
ви; они отвергают обряды и суеверия иудеев, как субботу и обре¬
зание, презирают синагогу и впредь будут жить и есть с христиа¬
нами, за исключением пищи, противной им не по религиозному
предубеждению, а по природному отвращению; они не будут
иметь никаких сношений с иудеями и не будут вступать в брак с
ними; они готовы представить собору все еврейские писания, как
«деутеры» (Мишна и Талмуд) и апокрифы; всякий нарушитель
этих обещаний будет передан ими в руки королевских чиновников,
судей или епископов.
Короткую передышку получили евреи в царствование Хиндас¬
винта (642-649), который добился власти после долгой гражданской
войны, против воли значительной части духовенства. Этот король
не заискивал перед церковным парламентом в Толедо и не давал
ему никаких клятвенных обещаний относительно искоренения ев¬
рейства. Он, по-видимому, не препятствовал насильно обращенным
вернуться в еврейскую общину, но строго карал тех, которые роди¬
лись христианами и затем переходили в еврейскую религию. По из¬
данному Хиндасвинтом закону «о иудействующих христианах», ро¬
дившийся от христиан, уличенный в совершении над собой опера¬
ции обрезания и в соблюдении иудейских законов, подлежит смерт¬
ной казни, ибо наказание должно соответствовать «ужасающему,
омерзительному преступлению». Это, вероятно, относилось также к
детям ранее крещенных евреев, родившимся в христианстве, так как
в то время уже выросло второе поколение тайных евреев, сыновья и
дочери обращенных в 613 году.
51
Угнетение евреев и преследование выкрестов были возведены в
систему при короле-фанатике Рецесвинте (649-672). В своей речи,
прочитанной в заседании восьмого Толедского собора (декабрь
653), новый король сказал следующее о евреях: «Доношу вам о
жизни и нравах иудеев, потому что мне известно, сколь запятнана
управляемая мной земля этой заразой... В то время как всемогу¬
щий Бог искоренил в нашей стране все ереси, осталось только од¬
но это позорное богохульство, которое может быть либо исправле¬
но стойкостью нашего благочестия, либо уничтожено жезлом мще¬
ния. Среди них (евреев) я вижу, как одни придерживаются заблуж¬
дений обветшалой традиции и законов неверия, а другие, искуп¬
ленные водой святого крещения, к моему прискорбию, так погру¬
зились в грех отпадения, что богохульство в них больше возмуща¬
ет, чем в тех, которые еще не очищены возрождающей святой во¬
дой. Поэтому, достопочтенные и блаженные, заклинаю вас, чтобы
вы вынесли искреннее и правдивое, Богу и вере моей подобающее
решение, не увлекаясь лицеприятием и какими-либо посулами с их
(евреев) стороны, во славу владыки и искупителя моего Иисуса
Христа. Пусть Бог, давший мне власть среди верующих, которыми
горжусь, сподобит меня извлечь пользу (для правой веры) из не¬
верных». Следствием этого красноречия было то, что восьмой со¬
бор подтвердил все драконовские меры четвертого против при¬
творных христиан, а последние, устрашенные предстоящими испы¬
таниями, опять подали королю покаянную исповедь с изъявлением
покорности церкви (март 654 г.).
Новое «Placitum», подписанное группой крещеных «из евреев
города Толедо» (ex hebraeis Toletanae civitatis; в другом тексте при¬
бавлено: atque Spaniae), содержит такие резкие самообличения,
которые дают возможность предполагать участие епископов в со¬
ставлении этого акта. «Наше упорное неверие и застарелые за¬
блуждения предков так овладели нами, что мы не могли истинно
верить в Господа Иисуса Христа и искренне придерживаться ка¬
толической религии. Теперь же мы добровольно даем обещание
за себя, жен и детей наших, что впредь не будем участвовать ни
в каких иудейских обрядах и обычаях, не будем иметь никаких
сношений с презренным сообществом некрещеных евреев, не будем
заключать по своему обычаю развратных браков с близкими по
крови до шестого колена, но будем соединяться брачными узами с
лицами обоего пола из христиан. Мы не будем обрезывать свою
52
плоть, не будем праздновать Пасху, субботу и прочие празд¬
ники по иудейскому обряду, не будем соблюдать правил о
различии в пище, - вообще не будем соблюдать ничего из
отвратительных обычаев иудеев, но с искренней верой, благо¬
дарной душой и благоговением будем почитать Христа, сына
Бога живого, и исповедовать все согласно преданиям евангель¬
ским и апостольским. Все же обычаи святой христианской рели¬
гии относительно праздников, браков и пищи мы будем добро¬
совестно соблюдать. Что же касается свиного мяса, то мы обе¬
щаем, если по привычке не будем в состоянии принять его, есть
все варенное с ним без брезгливости и страха». В заключение
подписавшие клянутся именем св. Троицы, что в случае наруше¬
ния этих обязательств виновный будет либо ими самими «унич¬
тожен огнем или камнями», либо предан для наказания в руки
королевских властей.
Не доверяя искренности этой исповеди, католическое
духовенство установило строгий надзор за выкрестами. Девятый
Толедский собор (655 г.) обязал всех крещеных евреев (baptizati)
присутствовать в церквах на епископском богослужении как в
христианские, так и в еврейские праздники. Епископ мог таким
образом лично следить, чтобы евреи соблюдали христианские
праздники и не соблюдали еврейских в синагоге. Выкрест, не
явившийся на поверку к епископу в такие дни, подвергался па¬
лочным ударам, или на него налагался пост для искупления гре¬
ха. Исполняли ли епископы и священники добросовестно свои
обязанности шпионов святой церкви? Можно сомневаться в этом,
как и в искренности обещаний невольников церкви, клявшихся
«именем св. Троицы». Сам клир часто нарушал соборные кано¬
ны, и десятому Толедскому собору (656) пришлось со скорбью
отметить, что священники продают рабов-христиан евреям вопре¬
ки основному закону христианского государства.
Верным остался своей клятве король Рецесвинт. Он решил
ввести в свод государственных законов все направленные против
евреев соборные каноны и постановления своих предшественни¬
ков. Этот «вестготский Юстиниан», заменивший прежний римский
кодекс (Lex romana Visigothorum) новым национальным (Lex Vi¬
sigothorum), отвел там особый обширный отдел (12-й) еретикам и
евреям. Как удары молота звучат короткие повелительные фразы
вступления к еврейской части кодекса: «Никто из евреев, приняв¬
53
ших купель святого крещения, пусть не оскверняет и не покида¬
ет святой христианской религии! Никто пусть не противобор¬
ствует ей ни словом, ни делом! Никто пусть не оскорбляет ее ни
тайно, ни явно! Никто пусть не стремится к уклонению от нее,
пользуясь для этого потаенными местами! Никто пусть не пита¬
ет надежды на повторение богохульства и возобновление заб¬
луждения! Никто решительно пусть не таит в сердце, не выразит
словами, не обнаружит действием ничего вероломного, никако¬
го учения, противного христианской религии! Никто не смеет
нарушить ничего из того, что в исповедях их (крещеных евреев)
написано и публичной подписью скреплено. Никто, зная о со¬
вершении обветшалых обрядов (еврейских) или о совершившем
их, пусть не пытается скрыть это. Никто пусть не замедлит
скрытое объявить, о подслушанной тайне донести». Далее идет
перечень запретов: не праздновать Пасхи с 14-го дня лунного
месяца (Нисана), не соблюдать никаких еврейских праздников, а
также субботних дней, не заключать браков в первых шести сте¬
пенях родства, не допускать обряда обрезания ни над свобод¬
ным, ни над рабом, не допускать делаемого евреями «мерзкого
различия» между чистыми и нечистыми родами пищи, ибо еще
апостол Павел сказал: «Для чистых все чисто, а для осквернен¬
ных и неверных нет ничего чистого»; не могут свидетельствовать
против христиан на суде евреи, крещеные и некрещеные, а тем
более в качестве судей налагать на них наказание, ибо «было
бы безбожно противопоставить верующим слово неверующего и
члены тела Христова (membra Christi) подвергать мучениям со
стороны его противников»; однако дети и потомки крещеных
допускаются в свидетели, если священник, король или судья
удостоверит их христианское благочестие. За нарушение какого-
либо из указанных запретов Рецесвинт грозит виновному
наказанием, установленным в обязательстве самих евреев,
вышеупомянутом «Placitum», то есть побиением камнями или
сожжением на костре; в случае освобождения виновного от
смертной казни он обращается в вечное рабство.
Следует заметить, что в законах Рецесвинта термин «judaeus»
употребляется для обозначения как правоверного еврея, так и
крещеного из евреев (напр.: Judaei sive baptizati sive non baptizati),
но надо полагать, что запрещение соблюдать правила иудейской
религии относилось только к выкрестам, как местами и оговорено.
54
Возможно, что настоящим евреям запрещалось только публичное
исполнение своих религиозных обрядов, как выкрестам - тайное
их соблюдение*. Но ввиду двусмысленной формулировки закона
некрещеным евреям также немало приходилось страдать от цер¬
ковного террора. Единственным спасением была подкупность вла¬
стей, духовных и светских: за деньги можно было покупать свобо¬
ду совести в различных долях. Но и тут закон бодрствовал. В зак¬
лючительной статье антиеврейской части кодекса всем носителям
власти строго запрещалось покровительствовать как евреям, пре¬
бывающим в своей «гнусной вере», так и крещеным, возвращаю¬
щимся к «лжеверию». Епископам, священникам и светским чинов¬
никам закон грозил за укрывательство таких еврейских «преступ¬
ников» лишением сана, отлучением от церкви и конфискацией чет¬
вертой части имущества. Всем ревнителям церкви рекомендуется
пример «божественной памяти короля Сизебута».
Ожесточенные всеми этими притеснениями, евреи приняли
участие в восстании против преемника Рецесвинта, короля Вамбы
(672-680). Вождь восставших, граф Гильдерих из Нима, призвал на
помощь евреев из округа Нарбонны и, по-видимому, дал здесь
приют гонимым собратьям их из коренных областей Испании.
К мятежникам примкнул высланный против них полководец Вам¬
бы - Павел. Между христианскими инсургентами и евреями
установилось братство по оружию, но восстание было через год
подавлено. Вамба взял город Нарбонну (673) и изгнал оттуда евре¬
ев. Вскоре, однако, древняя еврейская община в этом городе была
восстановлена, как видно из сохранившихся памятников.
§ 8. Последние вестготские короли и завоевание Испании
арабами (680-711)
Вамбу устранил от власти коварный византиец, граф Эрвиг
(680-687), напоив его дурманом, от которого старый король потерял
умственные способности. Заняв престол путем преступления, Эрвиг
старался искупить свой грех богоугодными гонениями на евреев
* Двусмысленность в формулировке законов Рецесвинта вызвала раз¬
норечие между историками: Грец (в монографии «Die westgothische Gesetz¬
gebung») полагает, что некрещеным евреям предоставлялась свобода куль¬
та, a Juster («Les Juifs sous les rois visigoths») считает, что иудейский культ
был для всех запрещен. Наше предположение о запрещении публичного
отправления культа может служить выходом из затруднения. Примеры это¬
му имеются в позднейшем средневековом законодательстве.
и иудействующих. В январе 681 года он открыл заседание две¬
надцатого Толедского собора, очередной сессии этого государ¬
ственного парламента, где председательствовал архиепископ То¬
ледский Юлиан. Было прочитано послание (tomus) короля с при¬
зывом к собору: быть верным стражем церкви и государства.
Наиболее яркая часть этого послания относится к евреям: «Вос¬
станьте, прошу вас, восстаньте! Разорвите сети нечестивых, ис¬
правьте нравы преступников, проявите рвение против веролом¬
ных и, что важнее всего, вырвите с корнем иудейскую заразу
(Judaeorum pestem radicitus extirpate)». Король просит членов со¬
бора рассмотреть со вниманием законы «против неверия иудеев»,
приготовленные им к опубликованию, и предостерегает их от из¬
лишней снисходительности к еврейству, дабы не нести перед Бо¬
гом ответственности за грехи этого народа.
Предложенные Эрвигом «новеллы» состояли из 28 статей,
подробно мотивированных и снабженных цитатами из Священно¬
го Писания. То был новый свод репрессий, составленный в стиле
теологического трактата. Главнейшая новость в этих «новеллах»
состояла в том, что в них совершенно исчезло различие между
законами о крещеных и некрещеных евреях и официально было
запрещено исповедовать иудейство - тайно для первых и откры¬
то для последних. Третья статья начинается ссылкой на слова
Евангелия: «Царство небесное силой берется, и употребляющие
силу восхищают его» (Мф. XI, 12). Из этого изречения законода¬
тель делает вывод, что допускается насилие над неверующими
ради приобщения их к «дару благодати». Этот вывод выливается
в следующий страшный закон: «Если кто-либо из иудеев (кото¬
рые до сих пор еще не окрещены или отложили крещение) не от¬
пускает своих сыновей или слуг к священнику для крещения и
если в течение года со времени издания настоящего закона он
сам не приобщится к благодати крещения, то такого преступни¬
ка нужно наказать ста ударами бича, декальвацией (выдергива¬
ние волос на голове) и, наконец, изгнанием из страны, а имуще¬
ство его отдается в распоряжение правителя». Таким образом Эр¬
виг решил узаконить то, что Сизебут некогда сделал без закона:
обратить всех евреев в христианство под угрозою изгнания несог¬
ласных после предварительного истязания и ограбления. Как реа¬
гировал на это Толедский собор? Раньше духовные отцы постоян¬
но подтверждали решение, принятое четвертым собором, который
56
осудил насильственное обращение евреев, но велел крепко дер¬
жать в лоне церкви уже обращенных. Теперь и епископы скло¬
нились к мысли о необходимости насильственного утверждения
единой веры в стране. Следующие стати Эрвигова кодекса не
различают между «уже крещенными» и «еще не крещенными»:
всем запрещается исполнение иудейских обрядов под страхом му¬
чительных наказаний. Варварские решения сопровождаются обя¬
зательными изречениями из Св. Писания. Еврейская Пасха запре¬
щена со ссылкой на изречение апостола Павла: «Пасха наша,
Христос заклан за нас». Обрезание запрещено на точном основа¬
нии слов пророка Иеремии: «Обрезывайтесь ради Господа, уда¬
лите наросты сердца вашего». Субботу и прочие праздники
нельзя соблюдать, потому что пророк Исаия сказал: «Ваши ново¬
месячия, суббота и праздники ненавистны душе моей». Отсюда
вытекает приговор: за соблюдение всех этих обрядов или празд¬
ников виновный подвергается декальвации, палочным ударам,
конфискации имущества, изгнанию. Женщине, позволившей со¬
вершить над сыном обрезание, приказано отрезать нос и ото¬
брать у нее имущество в пользу правителя: «Пусть, - прибавляет
закон, - оплакивает она свое преступление». Евреи обязаны
праздновать воскресные дни и другие христианские праздники -
Пасху, Рождество Христа, день его обрезания (новый год), день
Пресвятой Девы Марии и прочие «дни Господни» (dies dominicos).
Если какой-нибудь еврей или еврейка в такие дни будут обнару¬
жены за земледельческой работой (opus rurale), тканьем шерсти и
тому подобными работами на поле или в домах, то они подвер¬
гаются «стократным палочным ударам» и декальвации.
Такому же наказанию подлежат рабы и служанки, нарушив¬
шие праздничный покой, причем хозяева их уплачивают денеж¬
ный штраф. За отказ от христианской пищи крещеный еврей
наказывается тем же; снисхождение допускается только для
отказывающихся от свиного мяса, если отказ вызван природным
отвращением, и то при условии, если во всем остальном против¬
ник свинины ведет себя как добрый христианин, ибо - замечает
«гуманный» законодатель - «несправедливо было бы только за
отвержение одного рода пищи привлекать к ответу тех, которые
облагорожены исповеданием Христовой веры».
Все дальнейшее в кодексе Эрвига частью повторяет, частью до¬
полняет законы Рецесвинта. Предвидя обход законов со стороны
евреев путем подкупа церковных властей, король снова грозит
строгими карами тем начальникам, которые берут подарки у ев¬
реев и стараются смягчить их участь. Чтобы устрашить тех, ко¬
торые притворно принимают христианство, законодатель устана¬
вливает при обряде крещения строгие формулы исповедания веры
(professio) и присяги. В «professio» новообращенный отрекается
от всех заблуждений «иудейской секты» и от тех людей, которые
«презирают христианское учение». В длинной присяге он клянет¬
ся именами всех героев Ветхого и Нового Завета, святой Трои¬
цей, распятым и воскресшим Христом, всеми апостолами и
святыми, синайским откровением и евангельскими чудесами,
что будет соблюдать правила новой веры, причем заранее при¬
зывает на себя все перечисленные в Торе проклятия на случай,
если он отступит и впадет снова в «иудейское заблуждение».
Не полагаясь и на эти предосторожности, Эрвиг отдает всех
таких неофитов под надзор епископов, к которым они должны
являться в субботние и праздничные дни, как было установле¬
но раньше. Всякий приезжающий из другого города или про¬
винции обязан представиться местному епископу, священнику
или судье и в дальнейшем состоять под его наблюдением для
того, чтобы можно было следить, соблюдает ли приезжий ев¬
рейские праздники. Надо полагать, что приезжие из дальних
мест выдавали себя за неофитов, и поэтому был установлен
церковно-полицейский надзор.
Кодекс Эрвига полон внутренних противоречий. После уг¬
роз жестокими карами и изгнанием из страны по истечении одно¬
го года за соблюдение иудейского культа следуют такие законы из
прежних кодексов (запрещение держать христианскую прислугу,
занимать административные должности), которые предполагают
наличность в стране некрещеных евреев, открыто исповедующих
свою религию. Очевидно, сами законодатели мало верили в успех
своей новой бешеной атаки на еврейство. Как и раньше, толедс¬
кие правители были бессильны осуществить решение о поголов¬
ном изгнании евреев из всех провинций. Это зависело от согласия
феодалов, владевших обширными поместьями и заинтересованных
в хозяйственной деятельности евреев как арендаторов и торговых
посредников. Многократно повторенные в кодексе Эрвига напо¬
минания светским и духовным начальникам о том, чтобы они не
58
покровительствовали евреям, свидетельствуют, что и тогда эко¬
номические интересы были сильнее церковных. Епископ, возвра¬
щаясь из собора, где он голосовал за искоренение еврейства, часто
продолжал покровительствовать евреям своей епархии. И все же
соборная комедия соблюдалась. Двенадцатый Толедский собор
принял все законопроекты Эрвига. В последней статье принятого
кодекса была выражена воля короля, чтобы в каждом городе евре¬
ям объявили публично содержание этого кодекса, дабы они не
могли отговариваться незнанием закона; книга законов должна
быть прочитана епископом или священником созванным в церковь
евреям, в латинском тексте или в переводе на разговорный язык
(lectus vel traditus). Это было исполнено в Толедо через два дня по¬
сле окончания заседаний собора (27 января 681 г.).
Направляющая рука фанатика церкви чувствовалась в этом
новом походе против еврейства. Таким вдохновителем и руково¬
дителем кампании, стоявшим за спиною короля Эрвига, был его
друг, толедский архиепископ Юлиан, председатель последнего
собора. Это была незаурядная личность. Говорили, что Юлиан
происходил из еврейской семьи, может быть, одной из тех, кото¬
рых страх загнал в лоно церкви при короле Сизебуте. Судьбе
угодно было, чтобы этот человек стал самым ярым воителем цер¬
кви против еврейского народа. Выдающийся писатель-богослов,
он видел свое призвание в том, чтобы обратить евреев на «путь
истины». Несомненно, его перу принадлежат все те теологические
рассуждения, цитаты и обличения, которыми уснащен кодекс Эр¬
вига, но Юлиан не довольствовался полемикой в официальных
актах, где главный довод сводился в конце концов к «мечу зако¬
на». Он полемизировал с евреями и в литературных произведе¬
ниях. В 686 году он написал и посвятил королю трактат «О доказа¬
тельстве шестого периода - против иудеев» («De comprobatione
aetatis sextae»), где вновь обсуждается вечная мессианская про¬
блема. Стремясь доказать, что Иисус есть возвещенный проро¬
ками Мессия, Юлиан особенно горячо оспаривает смутное ев¬
рейское предание (нашедшее свое отражение и в талмудической
агаде), что действительный Мессия должен явиться на земле не
раньше шестого тысячелетия от сотворения мира, ибо по этому
расчету Иисус, родившийся к концу четвертого тысячелетия, не
мог бы быть Мессией. Он доказывает, что в религиозной термино-
логии под тысячелетиями подразумеваются исторические эпохи, ко¬
торых можно насчитать пять от Адама до Иисуса; вдобавок евреи,
по его мнению, нарочно исказили хронологию в своих текстах Биб¬
лии, дабы вредить христианской традиции, и в этом отношении за¬
служивает больше доверия принятый христианами греческий текст
Библии (Септуагинта), где в счете времени от Адама до Иисуса при¬
бавлено около тысячи лет. Переходя затем от обороны к наступ¬
лению, Юлиан видит ясное доказательство падения иудаизма в том,
что еврейский народ не имеет ни государства, ни храма, ни священ¬
ников и везде преследуем христианами. По этой логике выходило,
что чем больше христиане будут мучить евреев, тем яснее обнару¬
жится несостоятельность иудаизма. Юлиан, вероятно, сознавал, что
этой аргументацией, заимствованной у Иоанна Златоуста и других
отцов церкви, трудно убедить евреев, и поэтому в своем посвяще¬
нии королю писал: «Если еврея не исправит эта книга, то пусть хоть
христианин извлечет из нее пользу», ибо «ослепленные иудеи не
только сами падают в пропасть неверия, но и расшатывают убежде¬
ния верующих». Для исправления евреев Юлиан вместе с королем
сочиняли, как мы видели, еще другие доводы: угрозы изгнанием,
конфискацией, палочными ударами, изувечением. Эти доводы могли
увенчаться большим успехом, если бы этому не мешала доступность
властей доводам иного рода, указанным выше. Если бы достиг цели
страшный декрет 681 года о том, чтобы в течение года все евреи Ис¬
пании приняли крещение, не было бы надобности архиепископу
Юлиану, подписавшему этот декрет вместе с королем на Толедском
соборе, через пять лет спорить с евреями о сроке пришествия Мессии.
Во всяком случае, законы Эрвига и Толедского собора при¬
чинили евреям немало тревог. Многие переселялись по ту сто¬
рону пролива, в Северную Африку, где тогда началось уже дви¬
жение завоевателей-арабов по направлению к Пиренейскому по¬
луострову. Казалось, что арабы, избавившие африканских евре¬
ев от ига византийцев, могут избавить испанских евреев от вес¬
тготского фанатизма. Это, вероятно, побудило беглецов из Ис¬
пании, как и их африканских соплеменников, оказывать поддер¬
жку арабскому движению. Сочувствие иноземным завоевателям
усилилось в царствование Эгики (687-702), зятя короля Эрвига.
Эгика, начавший свое управление актом вероломства (перед
смертью Эрвига он дал клятву защищать его сыновей, а потом,
желая погубить их, выпросил у Толедского собора разрешение
60
от клятвы), пытался умножить число выкрестов путем выдачи на¬
град за вероотступничество. Всякому еврею, искренно принявшему
крещение, было обещано освобождение от всех общих и специаль¬
ных налогов («ибо было бы несправедливо обременять податью или
иудейскими налогами тех, которые возложили на себя приятное бре¬
мя Христа»), с тем чтобы происходящую отсюда убыль в казенных
доходах возмещали их братья, пребывающие в «проклятом неве¬
рии». Затем выкресты пользуются полной свободой торговли, при¬
чем христиане, покупающие у них товар, должны удостовериться,
действительно ли они хорошие католики; для этого достаточно,
если купец-выкрест прочтет перед свидетелем отрывок из Книги
апостолов, съест кусок свинины или другой «христианской пищи».
Евреи же, «упорно не желающие обратиться в католическую веру»,
лишаются доступа в гавань для заморской торговли и права заклю¬
чать торговые сделки с христианами; им дозволяется вести торгов¬
лю только со своими единоверцами; даже прежние их сделки анну¬
лируются, и они обязаны уступить казне по публичной оценке все
купленные ими у христиан постройки, земли, виноградники, оливко¬
вые рощи и всякую недвижимость, а также рабов. Еврей, который
появится в гавани для торговли, наказывается конфискацией всего
имущества, а торгующий с ним христианин - штрафом. Именем
того, «кровью которого мы искуплены», королевский декрет закли¬
нает христиан не торговать с евреями. Этот декрет был представлен
Эгикой на благоусмотрение шестнадцатого церковного собора в
Толедо (693 г.) и, разумеется, был одобрен епископами. Представляя
свою новеллу собору, король не обошелся без цитаты из еврейских
Псалмов: «Ведь я ненавижу ненавидящих Тебя, о Боже, и борюсь с
восставшими на Тебя» (Пс. 139, 21). В той же речи перед собором
Эгика, указывая на запущенность многих церквей, требует скорей¬
шего их ремонта, ибо «неверные иудеи смеются, говоря, что христи¬
анские базилики находятся в худшем состоянии, чем их запрещен¬
ные и полуразрушенные синагоги».
Закрытие испанских портов для евреев и вообще запре¬
щение свободной торговли могли привести к новым при¬
творным крещениям, но вместе с тем усилили эмиграцию в
Африку. Здесь эмигранты открыто примыкали к арабам, го¬
товившимся переплыть Гибралтарский пролив для завоева¬
ния Испании, и вели об этом переговоры с оставшимися на
родине братьями, томившимися под маской христианства.
Эгика узнал об участии евреев в арабских военных приготовлени¬
ях, и в 694 году он экстренно созвал свой парламент, семнадцатый
церковный собор в Толедо. Король напомнил собору о своих
«благодеяниях» для евреев, которым он обещал всякие льготы под
условием принятия крещения, и заявил, что теперь эти люди от¬
платили ему черной неблагодарностью: «Недавно узнали мы из
достоверных показаний, что они (испанские евреи) вступили в пе¬
реговоры с чужими евреями в заморских странах с целью высту¬
пить против рода христианского». Взволнованный этим известием,
собор вынес окончательный смертный приговор еврейству: «Так
как евреи (притворно крестившиеся) не только запятнали покров
веры, в который их облекла мать-церковь через купель крещения,
и продолжали соблюдать свои обряды вопреки обещаниям, но еще
дерзнули составить заговор с целью захватить государственную
власть», то они подлежат следующему наказанию: они объявляют¬
ся навсегда рабами государства; король имеет право раздать их в
собственность разным владельцам, которые обязаны следить за
тем, чтобы они не исполняли иудейских обрядов; дети их с семи¬
летнего возраста отнимаются у родителей и отдаются на воспита¬
ние христианам, а впоследствии должны быть соединены браком с
христианами же. Исключение было сделано для евреев, живущих в
галльской провинции Септимания (Нарбонна), которые состояли
под властью местного герцога и вдобавок участвовали в защите
границ от вторжения «иноземного племени» (франков), но и этих
оставили лишь под условием перехода их в христианство.
Что творилось в Испании после этого приговора, действи¬
тельно ли он исполнялся, или (что более вероятно) исполнение
его тормозилось местными феодалами - не известно. Смутное ле¬
тописное известие гласит, что соправитель Эгики и его преемник
Витица (до 710 г.) отменил все репрессии против евреев. Во вся¬
ком случае, законы Эгики и семнадцатого Толедского собора
были последними вспышками вестготского фанатизма. Государ¬
ство, потрясенное внутренними смутами, быстро клонилось к
упадку. Бесчеловечные гонения на евреев, составлявших значи¬
тельную и способнейшую часть населения Испании, были в чис¬
ле главных причин, ускоривших падение этого теократического
государства. На Пиренейский полуостров надвигалась из Север¬
ной Африки армия арабов и берберов. Если недовольная королем
группа испанских магнатов могла призвать мусульман в свою
страну, то не покажется удивительным, что главные жертвы
61
62
вестготского режима, евреи под христианской маской или без
нее, ждали завоевателей как избавителей. Ожидания сбылись в
июле 711 года. Под предводительством своего храброго полко¬
водца Тарика переправились берберы из Африки через Гибрал¬
тарский пролив в Андалузию после знаменитой битвы при Херес-
де-ла-Фронтера, завоевали большую часть Южной и Средней Ис¬
пании, положив там конец владычеству вестготов. В следующем
году завоевание было завершено главным правителем Африки,
Мусой. В рядах мусульманской армии сражался берберо-еврейс¬
кий отряд под начальством полководца с еврейским прозвищем.
То был Каулан ал-Ягуди, занявший часть Каталонии. Расска¬
зывают, что столица Толедо была сдана Тарику евреями в то
время, когда католическое население искало спасения в своих
церквах. В некоторых завоеванных городах - Кордове, Севилье,
Толедо - полководцы Тарик и Муса оставляли вооруженную ох¬
рану из местных евреев как надежных союзников и шли со свои¬
ми отрядами дальше. Еврейский оккупационный отряд в Толедо
был символом совершившегося исторического переворота. Евреи
вместе с мусульманами стали хозяевами того города, откуда в те¬
чение целого столетия исходили бесчеловечные приказы против
последователей ненавистной католикам религии. Для испанского
еврейства началась новая эпоха.
§ 9. Европейская Византия
Рядом с Апеннинским и Пиренейским полуостровами рано
утвердилась диаспора на Балканском полуострове, который со
времени разделения Римской империи (395) вошел в состав
восточной ее половины, Византии. До арабского завоевания в
VII веке под властью Византии находились и Палестина, и близ¬
кая к ней восточная диаспора*, но здесь нам предстоит обозре¬
вать ход еврейской колонизации в европейской Византии, то
есть на территории бывшей Греции и других эллинизированных
или романизированных частей Балканского полуострова.
Возникновение еврейских поселений на этой территории отно¬
сится к тому моменту, когда выходец из Македонии Александр Ве¬
ликий впервые связал Европу с Азией и Африкой и когда положено
было начало иудео-эллинской диаспоре. При преемниках Александ¬
* Всемирная история еврейского народа, восточный период, том III.
63
ра, сирийских Селевкидах, на Балканы проникли первые выход¬
цы из Сирии и Палестины. Во II веке дохристианской эры, в эпо¬
ху Хасмонейских войн, попадаются следы иудеев в святом горо¬
де греков Дельфи: в двух надписях, относящихся к 165-157 гг.,
говорится об отпущении на волю трех рабынь и одного раба «из
рода иудейского», вероятно, военнопленных, проданных в раб¬
ство во время восстания Иудеи против Селевикида Антиоха Эпи¬
фана. Предания «Первой Книги Маккавеев» (гл. 12, 14, 15) о со¬
юзных договорах хасмонейских вождей Ионатана и Симона с
жителями Спарты, вероятно, имеют связь с появившимися тогда
еврейскими колониями в Греции. Спустя 200 лет Филон Алексан¬
дрийский («Послание к Каю», § 36) уже определенно пишет о ев¬
рейских поселениях «в Фессалии, Беотии, Македонии, Этолии,
Аттике, Аргосе, Коринфе, в большей и лучшей части Пелопонне¬
са». Его младший современник, апостол Павел, проповедовал
новое учение в синагогах Фессалоник, Береи, Афин и Коринфа
(Деян. Апост. гл. 16-18). В нескольких городах Греции и Македо¬
нии сохранились древние надгробные надписи с еврейскими име¬
нами или религиозными эмблемами, свидетельствующие о суще¬
ствовании там еврейских общин (в Афинах, Коринфе, Фессалони¬
ке, Мантинее, Патрасе, Лариссе и др.)*.
С упадком Греции, которая в первые века христианства сама
сделалась страной эмиграции, еврейская колонизация не могла там
развиться. Только с IV века, когда «Новым Римом» империи сде¬
лался Byzantium, переименованный в Константинополь, город
Константина Великого и торжествующего христианства, греческая
часть империи оживилась и стала привлекать к себе переселенцев, в
том числе и евреев. Успешно соперничая с греками на главных уз¬
лах морских торговых путей, в Александрии и сиро-палестинских
портах, евреи немало содействовали соединению Константинополя с
этими узлами и превращению его в центр мировой торговли на гра¬
нице Востока и Запада. Существовавший в египетской Александрии
в IV веке союз еврейских «навикулариев», или судовладельцев, не¬
сомненно имел своих контрагентов и в Константинополе как пор¬
товом городе. Евреи занимали в Константинополе особый квартал
в центральной части города под названием Медный Рынок (Chalko¬
prateia), где в начале V века находилась и синагога общины. Рас¬
сказывают, что эта синагога была построена с разрешения префекта
* См. экскурс № 2 в конце этого тома.
64
столицы в то время, когда император Феодосий II был в отъез¬
де. Вернувшись, император распорядился, чтобы синагога, пост¬
роенная вопреки закону (новые синагоги, как известно, запреща¬
лось строить), была обращена в церковь имени Богородицы
(442). Позже евреи были выселены из центральной части города
и сосредоточились в предместье Стенон, или Станор, в особом
квартале (по всей вероятности, в районе нынешней Галаты).
Само собой разумеется, что и в европейской Византии евреи сто¬
нали под игом ограничительных законов, увековеченных в «Ко¬
дексе Феодосия» и приумноженных в «Кодексе» и «Новеллах»
Юстиниана. Общинная автономия евреев признавалась в извест¬
ных пределах, и выборные начальники общин, или «эфоры», иг¬
рали роль бургомистров в населенных евреями городских кварта¬
лах; но и тут оставался в силе позорный закон, символ торже¬
ствующей церкви, дозволявший поправлять только старые сина¬
гоги, а не строить новые. После известного декрета Юстиниана о
запрещении «Деутеросиса», или свободной синагогальной пропо¬
веди, византийские власти получили возможность вмешиваться и
в религиозную жизнь еврейских общин.
Церковно-соборное законодательство в Византии, разобщив¬
шее христианство с еврейством еще с IV века, со времени Никейско¬
го и Лаодикейского вселенских соборов, в следующие столетия мало
занималось еврейским вопросом. Эту функцию исполняла усердно
государственная власть, действуя вполне добросовестно в духе цер¬
кви. Византийские «синоды» были обыкновенно заняты разбором
догматических споров, раздиравших христианскую церковь и порой
разобщавших Константинополь с Римом. О евреях вспомнил Кон¬
стантинопольский собор 692 года. Каноном одиннадцатым этого со¬
бора всякому христианину, как мирянину, так и духовной особе,
запрещалось есть с евреями неквашеный пасхальный хлеб, лечиться
у них, купаться с ними в бане, вообще близко сходиться с ними; на¬
рушивший это запрещение священник лишается сана, а мирянин от¬
лучается от церкви. Возобновление мер против общения христиан с
евреями в конце VII века свидетельствует, что такое общение учас¬
тилось и возбуждало опасение. Не помогли, по-видимому, пере¬
городки в виде отдельных еврейских кварталов в столице и провин¬
циальных городах, ибо хозяйственная жизнь, особенно в торговых
пунктах, сближала людей даже таких различных типов, как ев¬
реи и греки. Позже, во время борьбы, вызванной «иконоборством»
65
в Византии, религиозные страсти разгорятся и пропасть между
последователями двух религий углубится.
§ 10. Черноморские колонии (Боспор, Крым)
С самого возникновения Византийской империи в состав ее
вошли греко-римские колонии северного побережья Черного
моря между Кавказом, Крымом и бассейном Нижнего Днепра.
Константинополь, расположенный на южной оконечности Черно¬
го моря, на точке смыкания Балканского полуострова с Малой
Азией, являлся естественным хозяином греческих колоний, распо¬
ложенных на противоположном северном берегу.
За много веков до выступления Византии на историческую
арену в землях скифов, сарматов и тавров, на берегах Понта Эв¬
ксипского и Меотиды (Черного и Азовского морей), там, где в
них впадали реки Бористен (Днепр), Тира (Днестр), Ипанис (Буг)
и Танаис (Дон), возникли многочисленные греческие колонии.
Все они группировались вокруг Тавриды, или Крымского полу¬
острова. Начиная с VII века дохристианской эры из Малой Азии,
затем из классической Греции, Афин и Спарты туда тянулись
колонизаторы, искавшие в полудикой хлебородной Скифии хлеба
для перенаселенных метрополий. Купцы вывозили из этого края,
кроме хлеба, рыбу и соль, которые давались туземцами в обмен
на привозные изделия промышленной Азии. Постепенно выраста¬
ют здесь значительные города: Ольвия в лимане Буга, между
нынешними Николаевом и Очаковом, Пантикапей (ныне
Керчь) на берегу Боспора Киммерийского (так назывался Кер¬
ченский пролив, в отличие от южного Боспора Фракийского,
гавани Константинополя), Феодосия и Херсонес (Севастополь)
на южном берегу Крыма, или Тавриды. Образовались свобод¬
ные городские республики древнегреческого типа, а местами -
объединения городов с царем во главе. Город Пантикапей стано¬
вится столицей Боспорского царства, в полосе сближения
Черного и Азовского морей. Эллинская культура непрерывно
вливает жизнь и движение в эти далекие колонии, а после рас¬
пространения греческого владычества в Азии туда, вероятно,
попадает и струя еврейской диаспоры через Малую Азию и Се¬
левкидскую Сирию. В последние века дохристианской эры коло¬
низатору-греку сопутствует еврей; оба они строят торговые фак¬
тории и организуют городские общины на северных берегах
66
Черного моря, на дальней окраине иудео-эллинской диаспоры.
Еврейская колонизация сосредоточивается главным образом в
Боспорском царстве, где в то время утверждалась эллино-скифс¬
кая династия Спартокидов. В I веке дохристианской эры это ма¬
ленькое царство пережило общий кризис тогдашнего эллинисти¬
ческого Востока. Около 80 года им завладел великий враг Рима,
царь Малоазийского Понта Митридат, соединивший Тавриду со
своим южным царством. Разбитый в Азии римским покорителем
Востока Помпеем, Митридат бежал в тавридский Боспор, но
здесь погиб вследствие измены своего сына Фарнака, перешедше¬
го на сторону Рима. Это было в тот памятный 63 год дохристи¬
анской эры, когда Помпей положил конец независимости Иудеи.
Таврида и Иудея одновременно попали под протекторат Рима.
Около четырех столетий длится протекторат Рима над Бос¬
порским царством. Во времена императорского Рима цари Бос¬
пора из туземно-греческих династий (Эвпаториды и др.) титулу¬
ются «друзьями кесаря и римлян», прибавляют к своему имени
римское династическое имя Тиберий-Юлий и чеканят монеты с
изображением императора. Пантикапей является резиденцией
этих римских вассалов, распространяющих свою власть на сосед¬
ние города - Феодосию, Фанагорию (Тамань), Горгиппию (Ана¬
па), а временами - на Херсонес и далекий Танаид (Азов), распо¬
ложенный при впадении Дона в Азовское море. Еврейские коло¬
нии существовали во всех этих городах. В своем перечислении
пунктов диаспоры Филон («Посольство к Каю», § 36) упомина¬
ет и об «отдаленной окраине Понта». Спустя полвека о Тавриде
и Боспоре как вассальных римских провинциях говорит еврейский
историк Иосиф Флавий («Иуд. Война» II, 16, 4). Сохранились и ве¬
щественные доказательства существования организованных ев¬
рейских общин в Боспорском царстве в I веке христианской эры.
На первом месте тут стоят найденные близ Керчи две греческие
надписи от 80-81 гг., в которых содержатся акты отпущения ра¬
бов на волю (manumissio). Одна из надписей гласит:
«В царствование царя Тиберия Юлия Рескупорида, друга ке¬
саря и друга римлян, благочестивого, в 377 году*... Я, Хреста, быв¬
шая жена Друза, отпускаю для молельни (proseuche) вскормленника
моего Геракла, объявляя его свободным навсегда, согласно моему
обету, незахватываемым и нетревожимым со стороны какого бы то
* По местной боспорской эре, соответствует 81 году христ. эры.
67
ни было наследника. Обращаться ему, где захочет, беспрепятствен¬
но, кроме обязанности являться в молельню для поклонения и по¬
стоянного присутствования. Сделано с одобрения наследников
моих, Гераклида к Эликониады, и с участием в опеке синагоги
иудеев (synepitropeuses tes synagoges ton joudaion)».
В таких письменных актах закреплялся факт отпущения ра¬
бов, совершавшийся, по обычаю, публично, в молитвенном доме,
которому вольноотпущенный как бы посвящался по обету, то есть
обязывался регулярно являться туда для богослужения. Подобная
форма отпущения рабов практиковалась и в языческой Греции, где
отпущенный уступался божеству и фиктивно становился храмовым
слугой. Это сходство в обычаях, греческий язык надписей и гречес¬
кие имена действующих лиц свидетельствуют, что община в Бос¬
поре состояла из эллинизированных евреев; однако эти ассимили¬
рованные колонисты поддерживали между собой тесную религиоз¬
ную связь, совершали юридические акты в своей молельне и фор¬
мально прикрепляли к ней отпущенных рабов. Сама же иудейская
община, названная характерным для иудео-эллинской диаспоры
термином «синагога» (собрание), обладала известным объемом
прав и внутренней автономии, ибо здесь она выступает как юри¬
дическое лицо с правом опеки и надзора.
Такие же организованные общины эллинизированных евре¬
ев, образовавшиеся из более ранних небольших колоний или тор¬
говых факторий, существовали в первые века христианской эры и
в других городах Черноморья и приазовского края. Надписи
Горгиппии и Танаиды свидетельствуют о распространении рели¬
гиозного синкретизма в греческом населении под влиянием
иудейства. Поскольку евреи заимствовали у греков их язык и
бытовые особенности, постольку же греки-язычники подверга¬
лись религиозному влиянию своих еврейских соседей. В этом
дальнем углу диаспоры сильно развилось то движение, которое в
первые века христианства наблюдалось в Малой Азии, Греции и
Риме: группы так называемых «почитателей всевышнего Бога»
(Sebomenoi theon hypsiston) среди язычников примыкали к ев¬
рейским общинам в качестве полуиудеев. Они посещали синаго¬
ги, соблюдали некоторые иудейские законы о пище и чистоте,
одновременно придерживаясь еще языческих обычаев. Апостол
Павел во время своего путешествия по Малой Азии и Греции раз¬
вил сильную христианскую пропаганду среди этих полумонотеис¬
68
тов и привлек многих к новой церкви, но иные «почитатели» дела¬
лись потом полными последователями иудейства. В Танаиде суще¬
ствовали союзы «почитателей всевышнего Бога» или «синоды»,
члены которых назывались «братьями» и выделяли из своей среды
целую иерархию чинов: «пресвитеров», «отцов собраний», «синаго¬
гов». Множество надписей посвящено культу этих союзов. Над¬
писи делались на каменных досках, «теламонах», и содержали спи¬
сок членов союза и его старшин. Вступительные формулы обыкно¬
венно писались так: «Богу всевышнему, в царствование царя Тибе¬
рия Юлия Рескупорида, друга кесара и друга римлян, благочести¬
вого, усыновленные братья (члены союза или братства), почи¬
тающие Бога всевышнего, поставили эту доску, вписав туда
свои имена, имея во главе пресвитера Гераклида, Аристона» и т. д.
(следует ряд таких же греческих имен). Последняя надпись отно¬
сится к 228 году - следовательно, еще в III веке христианской эры
существовал этот иудео-эллинский религиозный синкретизм в Тав¬
риде и Приазовье. Тут очевидны следы иудейской пропаганды.
Союзы или братства «почитателей всевышнего Бога», состоявшие
из греков или эллинизированных туземцев, примыкали к еврей¬
ским общинам на правах полупрозелитов, удерживая в своем быту
и религиозной практике еще многие греческие элементы. Когда же
в ту далекую окраину Римской империи проникли христианские
миссионеры, они с успехом вербовали последователей именно в
этих полуиудейских кружках, которые быстро восприняли учение,
составлявшее компромисс между монотеизмом и язычеством.
К концу III века христианство уже утвердилось в некото¬
рых пунктах Тавриды. Центром новой религии был Херсонес,
поддерживавший оживленные сношения с городом Бизантиу¬
мом, будущим Константинополем, на противоположном бере¬
гу Черного моря. Около 300 года в Херсонесе жили христиан¬
ские епископы Базилеус, Капитон и другие, которые прояви¬
ли там столько миссионерского усердия, что вызвали бунт
среди язычников и иудеев. В первом вселенском церковном
соборе в Никее (325 г.) присутствовал епископ Боспора, а в
соборе в Константинополе (381 г.) - епископ Херсонеса. После
раздела Римской империи Таврида вступает в новую полосу
своей истории: над нею официально властвует восточный Рим
на берегу противоположного Боспора - Константинополь,
близкий к ней и географически, и этнографически. На первых
69
порах византийская метрополия оставляет за колонией ее ши¬
рокую автономию, но позже, особенно со времени Юстиниана,
вводится непосредственное управление этой провинцией из цент¬
ра. Гнет над евреями в Византии гонит многих в Тавриду и дру¬
гие области Северного Черноморья, и число их растет. Византий¬
ский хронограф Феофан отмечает, что в 671 году на побережье
Черного моря, в Фанагории и окрестностях, находились многие
племена «около живших там евреев», - откуда видно, что евреи
составляли значительную часть населения. Об этом свидетель¬
ствуют найденные надгробные надписи, частью на греческом, ча¬
стью на еврейском языке, относящиеся к IV и следующим векам.
В надписях из некрополей Пантикапея встречаются уже, наряду с
греческими, чисто еврейские имена (Симон, Исаак, Самуил) и ев¬
рейские эмблемы: изображения семисвечника, пальмовой ветви
или трубного рога, как в римских катакомбах (см. выше, § 2).
Так сложился первый колонизационный центр еврейства в
Восточной Европе, столь же древний, как западные центры, но с
пре-обладанием в нем элементов греческой диаспоры над римс¬
кой. До VII века греческая культура еще господствовала на чер¬
номорском побережье, но в следующие века она была вытеснена
нашествиями восточных племен из Кавказа и Персии, среди кото¬
рых главное место займут хазары, вошедшие в сферу влияния
иудейства.
Отдел второй
ПЕРИОД ОРГАНИЗАЦИИ ЕВРОПЕЙСКОГО ЕВРЕЙСТВА
ДО КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ (711-1096)
§ 11. Общий обзор
Колонизационный период, период поселения и расселения ев¬
реев Западной Европы, завершился в VIII веке, когда там кончи¬
лось переходное время между падением Западно-Римской империи
и образованием империи Карла Великого. Как в общей жизни Ев¬
ропы, так и в еврейской началось сосредоточение сил, время
строительства. За колонизационным следует организационный
период европейского еврейства. Организовалось государство, сна¬
чала империалистское, потом распавшееся на несколько нацио¬
нальных государств с феодальным строем и сословными под¬
разделениями. Организовалось, приспособляясь к общему социаль¬
ному строю, и еврейство. Колонии превращаются в общины, ранее
существовавшие общины расширяют и упрочивают свое самоуправ¬
ление по образцу былого общинного устройства восточной диаспо¬
ры. В это время устанавливается тесная связь между европейскими
евреями и их братьями в больших национальных центрах Багдадс¬
кого халифата - Вавилонии, Палестине и Северной Африке. Торго¬
вые сношения между Востоком и Западом достигли тогда небывало¬
го оживления. Багдад, Басра, Дамаск, Акко, Рамле, Газа, Алек¬
сандрия, Константинополь, Марсель, порты Италии и Испании яв¬
ляются станциями одного великого торгового пути, на котором ки¬
пит работа греков, евреев, венецианцев и прочих деятелей мировой
торговли. В еврейские колонии Европы вливаются новые массы вы¬
ходцев из Азии и Африки, вносят туда навыки общинной автоно¬
мии и твердую дисциплину талмудического еврейства. Через
72
этих посредников поддерживают сношения с Востоком даже да¬
лекие «жители Рейна» (ansche Rhenus), обращаясь за разъяснени¬
ем законов к гаонам Суры и Пумбадиты или ректорам палестин¬
ских академий. Общины Южной Италии и Испании, где широко
разрослись ветви арабского халифата, находятся в непосредствен¬
ном общении с азиатско-африканскими метрополиями иудаизма.
Начальным моментом этого организационного периода
можно условно признать 711 год, год завоевания Южной Испа¬
нии арабами и берберами, которое проложило постоянный мост
между восточной и западной диаспорой, а конечной его датой -
1096 год, момент первого крестового похода, когда движение во¬
инствующих крестоносцев из Европы в Азию нанесло первый се¬
рьезный удар организованному еврейству Средней Европы.
В течение этих четырех веков консолидируется прежде всего
еврейское население Средней Европы - Франции и Германии.
Временное объединение обеих стран в империи Карла Великого
способствует укреплению союза франко-германских евреев, ко¬
торый в области национальной культуры сохраняется и после
расчленения империи. Из исторического тумана выступают
большие еврейские общины на Рейне, линии соприкосновения
Франции и Германии: Мец, Майнц, Вормс, Кельн. Лотарингия
является колыбелью еврейской науки в Средней Европе («лотар¬
ские ученые» в X и XI вв.). Здесь действует р. Гершом, «свети¬
ло диаспоры», этот Ликург франко-германских евреев, и дру¬
гой родоначальник раввинизма, Раши. На юге Франции цветут
старые общины Нарбонны, Тулузы, Марселя. Уже при ближай¬
ших преемниках Карла Великого евреи достигли такого значения
в общественной жизни страны, что христианское духовенство за¬
било тревогу о «еврейской опасности». Влиятельные епископы
Лиона, Агобард и Амулон, громят евреев с церковной кафедры и
в пастырских посланиях, требуя ограничения их гражданских
прав и внутренней автономии. В Северной Италии при Каро¬
лингах и германо-римских императорах, в Южной Италии при
господстве арабов и норманнов заметен культурный рост еврейс¬
ких общин и зреют первые ростки литературы. В Испании же,
после летаргии первых веков арабского владычества, загорается
очаг общечеловеческой и национальной культуры, греющий всю
западную диаспору. Политическое сотрудничество арабов и ев¬
реев в Кордовском халифате создает почву для нового арабско¬
73
еврейского ренессанса, влияющего на общее умственное разви¬
тие Европы. Все это приводит к постепенному перемещению ев¬
рейской национальной гегемонии с Востока на Запад, которое за¬
вершается в XI веке, после упадка вавилонского центра. Духов¬
ное наследие Палестины и Вавилонии переходит к испанскому и
франко-германскому центрам еврейства накануне печального
кризиса в судьбе второго из этих центров, незадолго до кресто¬
вых походов, что дает перевес испанской гегемонии в следующий
период Средневековья.
Колонизационный период, сменившийся организационным в
Западной Европе, продолжается в отсталой Восточной Европе.
Процесс колонизации происходит здесь с VIII века под влиянием
двух факторов: эмиграции из Византии времен иконоборства и
нашествия хазаров из прикаспийских степей. На территории позд¬
нейшей Южной Руси сошлись оба переселенческих потока, из Бал¬
канского полуострова и из Персии через Кавказ, и слились в
Тавриде с древними иудео-эллинскими поселениями. Хазарское
царство с иудейскими правителями во главе простирает свою
власть на земли Киевской Руси, собирая дань с киевских князей, и
разбрасывает среди славян Руси и Польши первые семена еврейс¬
кой диаспоры. Позже, с эпохи крестовых походов, в эту восточно¬
европейскую диаспору вольются элементы Запада. Из разгромлен¬
ных еврейских общин Германии двинутся странники в сторону
Польши и заложат там основу будущего национального центра.
ГЛАВА I
ВРЕМЯ КАРЛА ВЕЛИКОГО, КАРОЛИНГОВ И ФЕОДАЛИЗМА
В СРЕДНЕЙ ЕВРОПЕ
§ 12. Евреи при Карле Великом
В первой половине VIII века династия Меровингов, между чле¬
нами которой было поделено Франкское государство, окончательно
выродилась. Номинальные правители Нейстрии, Бургундии и Ав¬
стразии носили пустой титул королей, а фактически управляли го¬
сударством и порою назначали самих королей энергичные майор¬
домы, начальники дворца, власть которых также передавалась на¬
следственно. Две династии, номинальных и фактических правите¬
лей, не могли ужиться рядом, и наконец победила вторая. Майор-
дом Карл Мартелл, спасший Францию от нашествия арабов своей
74
победой при Пуатье (732), проложил своему потомству путь к
трону. Его сын Пипин Короткий провозглашается в 751 году ко¬
ролем франков и объединяет под своей властью провинции
Франкского государства. Римский папа ищет у него помощи про¬
тив лангобардов, правителей Верхней Италии, которые, не до¬
вольствуясь своей ломбардской столицей Павией, постоянно тя¬
нутся к Риму, и Пипин спасает святой престол с тем, чтобы укре¬
пить свой собственный. Сын Пипина, Карл Великий (768-814),
окончательно упраздняет власть лангобардов в Италии (774),
присоединяет Ломбардию к своим владениям и становится могу¬
щественным военным покровителем римского папы в той же
мере, в какой папа становится его духовным покровителем. От
этого союза светской и духовной власти рождается империя: папа
Лев III коронует Карла Великого в Риме и провозглашает его
императором, «благочестивейшим Августом» (800). Так рядом с
Византийской империей, европейским остатком прежнего Восточ¬
но-Римского государства, возродилась Западно-Римская империя
Италии и срединной Европы. Она имела свои светские столицы
во Франции и Германии, а духовную в Риме, центре христианс¬
кой теократии. Теократический элемент нового государственного
строя даст себя почувствовать еврейскому населению лишь впос¬
ледствии, когда папизм возьмет верх над цезаризмом; на первых
же порах евреи еще не чувствуют тяжелой руки церкви, которая
в лице своего римского первосвященника еще слишком зависима
от Карла Великого и его ближайших преемников, принявших ев¬
реев новой империи под свое покровительство.
Смутные легенды, христианские и еврейские, рисуют картину
добрых отношений между новой властью и евреями в Южной
Франции, в округе Нарбонны. Этот округ, ранее присоединенный
к вестготской Испании, подпал вместе с ней под власть арабов. Но
в 759 году армия франков под начальством короля Пипина осадила
Нарбонну и взяла ее при помощи христианских жителей, которые
перебили арабский гарнизон и сдали город Пипину. Позднейшая
легенда (в «Деяниях Карла Великого») приписывает евреям заслугу
сдачи города, причем покорителем Нарбонны выставляет не Пи¬
пина, а его сына Карла Великого. Евреи будто бы выслали депу¬
тацию из Нарбонны к осаждавшим город франкам и предложили
им свою помощь. Глава депутации Исаак заявил Карлу, что евреи,
готовые сдать город, не совершают измены по отношению к араб¬
75
скому правительству, так как еврейская община Нарбонны поль¬
зуется полным самоуправлением и имеет даже своего «короля»
из-рода Давидова, прибывшего из Багдада («Балдахи» в тексте
легенды). От имени этого еврейского правителя депутация пере¬
дала Карлу дар в 70 000 марок и изъявила ему покорность, под
условием сохранения прежней автономии общины. Карл согла¬
сился и, вступив в Нарбонну, отдал евреям одну треть городской
земли, над которою признал власть их «короля», другая треть
земли была отдана епископу, а последняя треть - графу Эммери¬
ху. Еврейское предание* также говорит о разделении Нарбонны
на три автономных участка, причем прибавляет, что еврейским
участком управлял ученый рабби Махир из потомков царского
рода Давида, вызванный Карлом Великим из Вавилонии и назна¬
ченный им на пост еврейского «наси», или патриарха. Из всех
этих преданий можно сделать тот исторический вывод, что осно¬
ватели династии Каролингов старались расположить к себе евре¬
ев Нарбонны, политическая ориентация которых имела важное
значение в борьбе франков с испанскими арабами за Южную
Францию. Этим объясняется факт сравнительного благополучия
южнофранцузских евреев и их широкой автономии.
Что евреи Нарбонны действительно пользовались особенны¬
ми привилегиями вскоре после отвоевания города у арабов, видно
из официального документа. Папа Стефан III обратился к нарбон¬
нскому архиепископу Ариберту с посланием (768-772), в котором
выразил свою скорбь по поводу предоставленных евреям прав зем¬
левладения и совместного жительства с христианами. «Мы были
охвачены скорбью и до смерти встревожены, - писал папа, - ког¬
да узнали от тебя же, что народ иудейский, всегда мятежный про¬
тив Бога и враждебный нашим обрядам, владеет на христианской
территории наравне с христианами наследственными свободными
поместьями (allodia) в городах и пригородах, на основании приви¬
легий, издавна данных королями франков. Христиане обра¬
батывают поля и виноградники еврейские, христиане и христианки
живут под одной крышей с этими предателями, загрязняя душу
словами богохульства днем и ночью; несчастные (христиане-слуги)
* В летописи Авраама Ибн-Дауда «Sepher ha’ Kabbala» (XII век): фраг¬
мент из позже открытого манускрипта (изд. Neubauer, т. I, с. 82); см. Биб¬
лиографию.
76
должны постоянно унижаться перед этими собаками, исполняя все¬
возможные прихоти их... Ведь справедливость требует, чтобы все
обещания, данные этим неверным и их преступным отцам, были
отменены в отомщение за смерть распятого Спасителя. Так имен¬
но поучает правоверные общины глава церкви*, говоря: «Возмож¬
но ли сочетать свет и тьму, Христа и Велиара, или открыть храм
одновременно Богу и идолам?» Гневное послание папы было, по¬
видимому, вызвано тем, что при вступлении Карла Великого в уп¬
равление государством нарбоннские евреи исходатайствовали у
него подтверждение своих прежних привилегий относительно сво¬
бодного владения землей и пользования наемным трудом, вопреки
канонам церковных соборов. Не осмеливаясь заявить свой протест
непосредственно королю, который тогда спасал Рим от лангобар¬
дов, Стефан III излил свое негодование в послании к духовенству.
Карл Великий имел настолько трезвые взгляды на задачи го¬
сударственного управления, что не мог подчиниться той узкой
церковной политике, слепыми орудиями которой были вестготс¬
кие короли Испании и некоторые из его предшественников-Меро¬
вингов. Он видел, какие важные услуги оказывало государству
энергичное, трезвое еврейское население. Евреи были тогда, в эпо¬
ху расцвета Багдадского халифата, главными двигателями миро¬
вой торговли, что объяснялось их международным положением и
постоянными сношениями, существовавшими между еврейскими
общинами Азии и Европы. По свидетельству арабского путеше¬
ственника IX века Ибн-Хордадбе, еврейские купцы из земли
франков («раданиты») постоянно ездили с товарами в Азию и
Африку. Он пишет в своей «Книге путей и царств» следующее:
«Вот путь купцов-евреев, именуемых раданитами. Эти купцы
говорят по-персидски, по-румски (гречески), по-арабски, на языке
франков, испанцев и славян. Они путешествуют с Запада на Во¬
сток и обратно то сушею, то морем. Они привозят с Запада евну¬
хов, рабынь, мальчиков, шелк, меха и мечи. Садятся они на ко¬
рабли в земле франков, на Западном (Средиземном) море, и на¬
правляются к Фараму (Пелусиум в Египте); там они нагружают
свои товары на спины верблюдов и отправляются сухим путем в
Кулзум (Суэц), проводя пять дней в пути. Из Кулзума едут на су¬
дах по Восточному (Красному) морю в Алджар и Джедду (Ара¬
вия), затем в Синд, Индию и Китай. На обратном пути они везут
* Апостол Павел во Втором Послании к Коринфянам, гл. VI, 14-16.
77
мускус, алоэ, камфару, корицу и другие продукты восточных стран, воз¬
вращаются в Кулзум, затем в Фараму, откуда опять отправляются по
Западному морю. Некоторые держат путь на Константинополь, чтобы
там продать свои товары, а другие возвращаются в землю франков».
В этой торговой деятельности евреи успешно соперничали с
греками-сирийцами, арабами и итальянцами, жившими в Южной
Франции. В богатом городе Арле находился главный склад това¬
ров, назначенных для вывоза на Восток. Товары нагружались в
Марселе и Нарбонне, центрах международной торговли с разно¬
племенным населением. Среди евреев было, как и в древности,
много судовладельцев, возивших товары и пассажиров во все
страны света. О первостепенной роли евреев-купцов в торговом
обороте свидетельствует обычное тогда выражение в актах:
«еврейские и прочие купцы» («negotiatores judaei et alii» в «Капи¬
туляриях» Каролингов). Среди этих «прочих купцов» был распро¬
странен один промысл, в котором евреи не могли с ними конку¬
рировать: пиратство, или морской разбой, которым тогда зани¬
мались многие мореплаватели из христиан и мусульман. Эти буй¬
ные промышленники захватывали в открытом море плохо защи¬
щенные корабли с людьми и вещами для продажи пленников в
рабство и для сбыта вещей на дальних рынках.
Торговый обмен с Востоком сблизил империю Карла Ве¬
ликого с мусульманской империей Багдадского халифата. Есте¬
ственно, что посредники этого обмена, евреи, играли некото¬
рую роль также в политических сношениях между обоими го¬
сударствами. Карл Великий лично пользовался услугами евреев
в своих сношениях с восточным халифатом. В составе известного
посольства, отправленного Карлом к багдадскому халифу Га¬
рун-ал-Рашиду, находился еврей по имени Исаак, который по
возвращении из Багдада был принят Карлом в Аахене в торже¬
ственной аудиенции и вручил ему подарок халифа (797-802). Уча¬
стие еврея в дипломатической миссии было вызвано, вероятно,
желанием Карла завязать более тесные коммерческие сношения с
Востоком, причем еврейский агент, как знаток арабского языка,
мог служить и толмачом при переговорах послов с халифом.
Тем не менее церковные каноны до некоторой степени и тогда
влияли на светское законодательство. В «Капитуляриях» Карла Ве¬
ликого и его преемников встречается ряд постановлений, несомненно
78
внушенных идеей христианской государственности. Строго карались
евреи, заставлявшие наемников-христиан работать в воскресные
дни, но сама работа христиан у евреев не запрещалась, вопреки ста¬
рым законам. Евреям-кредиторам запрещалось брать в залог цер¬
ковные вещи, под страхом лишения имущества и отсечения правой
руки. Судебные дела между евреями разбирались по их собственным
законам, но споры между ними и христианами решались в общем
суде. Здесь была установлена особая формула очистительной прися¬
ги для еврея, обвиняемого христианином в каком-нибудь преступле¬
нии. Обвиняемый должен был присягать, держа в правой руке
Пятикнижие Моисеево в еврейском подлиннике или в латинском пе¬
реводе, по следующей формуле: «Пусть Бог не поможет мне, тот
Бог, который дал Моисею закон на горе Синай, пусть проказа си¬
рийца Наамана поразит меня, пусть поглотит меня земля, как по¬
глотила Датана и Авирама, если я в этом деле учинил зло против
тебя». Эти выражения заимствованы из древних еврейских формул
присяги или отлучения, но церковная изобретательность прибавила
еще к устрашающим словам элемент унижения. Христианин, обви¬
няемый евреем в каком-либо преступлении, мог очиститься либо
присягою над святыми мощами, либо «судом Божиим» - прикосно¬
вением к раскаленному железу; обвиняемый же еврей должен был во
время присяги стоять, обвитый колючими терновыми ветвями вок¬
руг шеи, бедра и колен, и если он выдерживал эту пытку, то считал¬
ся невиновным. У историков нет полной уверенности, что «Капиту¬
лярии», где установлены эти церемонии, были изданы уже при Кар¬
ле Великом и его сыне Людовике Благочестивом (некоторые прави¬
ла противоречат законам Людовика; см. дальше); возможно, что это
позднейшие законы, внесенные в состав «Капитуляриев» великого
императора с целью придать им больший авторитет. Мы сейчас
увидим, как при преемнике Карла Великого велась борьба церкви
против либерального отношения светской власти к евреям и как
борьба эта оставалась безуспешной, пока евреи выполняли в импе¬
рии такие социально-экономические функции, без которых государ¬
ство не могло обойтись.
§ 13. Борьба духовенства против евреев при Людовике
Благочестивом
В эту эпоху возникает в Центральной Европе та система покро¬
вительственной опеки над евреями со стороны императора и высшей
79
государственной власти, которая позже утвердилась в средневеко¬
вой Германской империи. Император Людовик Благочестивый
(814-840) был первым христианским монархом, поставившим ев¬
реев под свою непосредственную опеку. Он выдавал представите¬
лям еврейских общин и отдельным влиятельным лицам особые
грамоты о том, что они находятся под защитой императора («sub
nostra defensione suscepimus ac retinemus»). Содержание этих при¬
вилегий сводится в главном к следующему: взятых под импера¬
торское покровительство евреев никто не смеет беспокоить неза¬
конными путями, клеветать на них, посягать на их законно при¬
обретенное имущество или требовать от них уплаты специальных
налогов; они могут жить по своим законам, но должны освобож¬
дать своих слуг-христиан от работ в воскресные и праздничные
дни; они могут покупать и продавать иноземных (мусульманских
и языческих) рабов в пределах страны, причем эти рабы не могут
быть окрещены посторонними без позволения хозяев; на суде ус¬
танавливается равноправие свидетелей-евреев и христиан; евреев
нельзя принуждать к обычному в то время «суду Божьему», то
есть к испытанию огнем, горячей водой и бичеванием, если это
не допускается еврейским законом; виновный в убийстве еврея
или в подстрекательстве к этому отвечает перед императором.
Для наблюдения за неприкосновенностью личных прав евреев и
их общинной автономии назначался особый чиновник с титулом
«магистра для евреев» (magister judaeorum).
Разнообразная промышленная деятельность евреев приводила их
часто в соприкосновение с христианами, которые в общем отно¬
сились к ним дружелюбно. Общение между представителями раз¬
личных исповеданий доходило до того, что иногда католики из выс¬
шего общества посещали синагоги во время богослужения и охотно
слушали речи еврейских проповедников. Это сближение, в связи с
высоким общественным положением многих евреев, крайне беспоко¬
ило вождей католического духовенства во Франции. Лионский архи¬
епископ Агобард стал энергично агитировать против нена¬
вистного ему народа. Сначала он пытался действовать на импера¬
тора через представителей клерикальной партии при дворе, убеждая
их исходатайствовать ограничение прав евреев в духе церковных
канонов. Особенно волновало епископа распоряжение императора,
запрещавшее обращать в христианство рабов-иноверцев без согла¬
сия их еврейских владельцев, которые добровольно не могли давать
80
такое согласие, лишавшее их права владения новообращенными
(закон об обязательном освобождении рабов, принявших креще¬
ние, оставался в силе). В своем письме к придворным священникам
(ок. 825 г.) Агобард выражает сомнение в том, чтобы «благочести¬
вейший и христианнейший император» мог издать такой указ,
противоречащий правилам церкви. «Желая, - говорит он, - следо¬
вать велениям церкви и вместе с тем боясь преступить император¬
ское предписание, мы находимся между двумя опасностями: если
соблюдем это предписание, пренебрегая церковными правилами,
мы оскорбим Бога, а если соблюдем последние, боимся гнева
императора, так как магистр неверных иудеев постоянно грозит
нам, что он привезет уполномоченных от двора (missi dominici),
которые привлекут нас к суду за такие дела». Единомышленники
Агобарда при дворе ничего, однако, не добились от императора.
Тогда лионский архиепископ начал возбуждать народ против евре¬
ев враждебными проповедями. Он объявил по своей епархии, что
все христиане обязаны повиноваться церковным канонам, а имен¬
но: избегать общения с евреями, не покупать у них мяса и вина и
не служить в их домах, где приходится по субботам отдыхать, а по
воскресеньям работать. Евреи пожаловались Людовику на само¬
вольного архиепископа и получили императорский приказ на имя
лионского графа, чтобы он принял меры к защите местного еврей¬
ского населения против воинствующего духовенства (835). Вскоре
в Лион прибыли еврейский магистр из христиан Эверард и двое
придворных чиновников, которые заявили Агобарду, что импера¬
тор очень недоволен его агитацией, и предъявили ему требование
подчиниться законам. Раздраженный архиепископ написал импера¬
тору, что он все еще не хочет верить, чтобы глава христианского
государства решился поддерживать интересы евреев, что ободрен¬
ные такой высокой поддержкой евреи совсем «обнаглели», пропо¬
ведуют христианам, во что верить и что соблюдать, и хулят перед
ними Спасителя... Из слов императорских чиновников, жалуется
Агобард, христиане выносят убеждение, что «иудеи не достойны
презрения, как многие думают, а дороги императору и даже отча¬
сти предпочитаются христианам».
Кроме этого послания, обнародованного впоследствии под
заглавием «О наглости иудеев» («De insolentia judaeorum»), Агобард
вместе с двумя другими епископами опубликовал более обширное
пастырское послание под названием «О иудейских суевериях» («De
81
judaicis superstitionibus»), в котором излагаются мнения отцов цер¬
кви, начиная с Амвросия Миланского, и каноны соборов о евреях.
В обоих посланиях содержится грозный обвинительный акт про¬
тив народа «антихриста». Евреи продают рабов-христиан в му¬
сульманскую Испанию, заставляют свою христианскую прислугу
нарушать церковные праздники и посты, продают христианам
мясо и вино, которые у них считаются нечистыми («terefa» и «jaïn
nesesch», запрещенные в силу еврейских законов о пище). Они буд¬
то бы ежедневно в своих молитвах проклинают христиан под име¬
нем «назареев», о чем «свидетельствовал еще блаженный Иеро¬
ним». С такими врагами Христа нельзя иметь общение в пище и
питье; необходимо соблюдать все церковные предписания, направ¬
ленные не против жизни или имущества евреев, а только к обособ¬
лению их от христиан. А между тем эти предписания нарушаются
в угоду евреям. Им разрешают строить новые синагоги, вопреки
закону, и соблазненные ими христиане говорят, что в синагогах
проповедуют лучше, чем в церквах. Чтобы дать евреям возмож¬
ность соблюдать субботний отдых, императорские чиновники от¬
менили рыночный торг в этот день, между тем как христианам
удобнее делать закупки по субботам для того, чтобы в воскресенье
присутствовать в церкви при богослужении и проповеди.
С полной откровенностью высказывает Агобард свое мне¬
ние по еврейскому вопросу в послании к духовному собрату,
нарбоннскому архиепископу Нибридию (828). В этом обширном
послании вырисовывается картина взаимоотношений евреев и
христиан той эпохи. Указывая на свое собственное затрудни¬
тельное положение и на грозящую церкви опасность, Агобард
пишет: «Я предписал всем верующим, чтобы они, если действи¬
тельно желают сохранить христианскую веру, прервали всякие
сношения с неверными, согласно закону Божьему и святым ка¬
нонам. Неверными же я называю не язычников, которых очень
мало среди нас, а евреев, населяющих в большом числе наш го¬
род и несколько соседних городов». Многочисленными цитата¬
ми из Св. Писания, посланий апостола Павла и творений отцов
церкви Агобард доказывает, что не может быть мирного сожи¬
тельства между церковью и синагогой: «Недостойно для нашей
веры, чтобы сыны света навлекали на себя тень общением с сы¬
нами тьмы. Непристойно, чтобы церковь Христова, которая дол¬
жна вступить в объятия своего небесного супруга без пятен и
82
морщин, была обезображена прикосновением грязной, ветхой, от¬
верженной синагоги. Странно видеть, как непорочная дева, обру¬
ченная с Христом, разделяет трапезу блудницы. Ведь некоторые
члены паствы Христовой, вследствие семейной близости с евреями,
празднуют их субботу, нарушают воскресный покой недозволен¬
ной работой и не соблюдают обязательных постов. Многие жен¬
щины живут у евреев в качестве домашней прислуги или работ¬
ниц, некоторые из них уже совращены (в иудейство), но все раз¬
вращены, удовлетворяя прихотям и страстям своих хозяев: сыны
дьявола их соблазняют, скрывая свою ненависть и расточая им
обманчивые ласки». Говоря о национальной гордыне евреев, Аго¬
бард пишет: «Они гордо объявляют себя потомством патриархов,
отпрысками праведников, потомками пророков, а несчастные (хри¬
стиане), слушая их, не знают, что эти же пророки постоянно обли¬
чали свой народ как людей, отягченных грехами, как племя негод¬
ное, как сынов нечестия: их отец - аморей, их мать хитийка, они -
отпрыск князей Содома и народа Гоморры*. Не знают также, что
Иоанн, предтеча Божий (Креститель), назвал их «порождением
ехидны» и что сам Господь обыкновенно говорит о них как о по¬
роде змеиной, коварной и развращенной. Люди из простонародья,
крестьяне слушают их и воображают, что евреи - единственный
народ Божий, и внушают другим людям того же круга, что имен¬
но у евреев соблюдается настоящая вера, более истинная, чем
наша. Зло распространяется среди народа, вверенного нашему по¬
печению, и растет изо дня в день с силой заразы. Мы употребляли
все усилия, чтобы направить заблудшие души на путь истины. За¬
кон Бога некогда запрещал заключать браки с идолопоклонника¬
ми, участвовать в их пирах и религиозных обрядах; мы также зап¬
ретили нашей пастве есть, пить, жить вместе с неверными иудеями,
дабы от соприкосновения с ними она не утратила своей христиан¬
ской простоты и, слушая басни еврейские, не втянулась в хитрос¬
плетенные сети заблуждения». Но король - жалуется дальше Аго¬
бард - упорно не желает утвердить эти предохранительные меры
церкви и допускает, чтобы евреи в государстве пользовались таки¬
ми же правами, как прочие подданные. «Чиновники (missi) и
Эверард, нынешний магистр евреев, прикрываясь импера¬
торскими приказами, пытались подкопаться под наше религиозное
дело и поколебать его. До сих пор мы им не уступили, полные ре¬
* См. Иезекиель 16, 3 и Исаия I, 10.
83
шимости твердо стоять за правду закона Божия и постановле¬
ний отцов церкви. Мы отказались следовать этим гибельным
приказам, убежденные, что веления, противные божескому зако¬
ну и святым канонам и опасные для блага церкви, не могли быть
обнародованы князем благочестивейшим и угодным Богу». И ли¬
онский архиепископ советует своему нарбоннскому товарищу де¬
лать то же самое: не слушаться распоряжений императорских чи¬
новников и подчинить евреев своей епархии строгим канонам
церковных соборов... Призыв воинствующей церкви звучит со¬
всем по-библейски: «О, отец блаженный, столп и свод дома Бо¬
жия, подымись и стой бесстрашно, непоколебимо на страже кам¬
ня церковного. Ты знаешь, достопочтенный отец, сколь отверже¬
ны последователи Моисеева закона. Пусть же они будут прокля¬
ты в городе и в поле, у входа и выхода, пусть будет проклят
плод их внутренностей!..»
Из всех этих документов видно, что христианское население
мирно уживалось с евреями и кое-где поддавалось их религиозно¬
му влиянию, но именно это пугало стражей церкви, и они пусти¬
ли в ход все средства, чтобы посеять раздор между последовате¬
лями двух религий, чтобы сделать евреев ненавистными, отвер¬
женными и обособить их от христиан. Что за клерикальными
тенденциями скрывались мотивы экономические, видно из са¬
мого характера борьбы. Агобард и его единомышленники боль¬
ше всего возмущались нарушением церковного канона, запрещав¬
шего евреям пользоваться трудом христианских рабов или крепо¬
стных. Без этого труда невозможно было сельское хозяйство ев¬
реев, рост которого сильно тревожил землевладельцев-христиан.
В эпоху усиления феодального строя и сосредоточения крупных
поместий в руках дворянства последнее не могло равнодушно
смотреть на соперничество евреев в этой области и при помощи
духовенства добивалось запрещения евреям владеть крепостными
земледельцами. Евреи вынуждены были привозить рабов-мусуль¬
ман и язычников из Испании и восточных стран, но католичес¬
кие миссионеры сулили этим рабам, в силу известного закона,
выход на волю, если они согласятся принять крещение; тогда ев¬
реи добились привилегии, лишавшей рабов права креститься без
согласия их владельцев, что возбудило гнев Агобарда и стоявше¬
го за ним дворянства. Борьба против еврейского рабовладения
была фактически борьбой против еврейского землевладения и
сельского хозяйства. Содействие заинтересованных кругов прида¬
84
вало Агобарду больше смелости. Сначала боявшийся императо¬
ра, архиепископ решил наконец объявить войну государственно¬
му либерализму. Созванный Агобардом в Лионе собор епископов
(829 г.), по-видимому, одобрил предложенный им план кампании.
Борьба велась нелегальными путями. Некоторую связь с ней име¬
ло, вероятно, участие Агобарда в заговоре сыновей Людовика
против своего отца. Архиепископ, по-видимому, ожидал полного
торжества своей церковной политики при новых правителях.
Людовик Благочестивый был последним правителем из дома
Каролингов, который стойко защищал евреев от нападений
фанатического духовенства. За год до своей смерти он, выдавая
трем евреям Септимании грамоту на владение поместьями, поло¬
жил такую резолюцию: «Хотя учение апостольское обязывает нас
делать добро приверженцам веры (христианской), оно все же не
запрещает облагодетельствовать и неверных, а напротив, велит
нам проникаться божественным милосердием и не делать различия
между верующими и неверующими». Император сохранил свою
благосклонность к евреям даже тогда, когда его любимый духов¬
ник диакон Бодон перешел в иудейскую веру, женился на еврейке
и удалился в Сарагоссу, в Испанию, приняв имя Элеазар (839 г.).
Благочестивый император скорбел об отпадении от церкви лучше¬
го ее сына, но не видел в этом повода воздвигнуть гонения на ев¬
реев, соседство которых, по мнению Агобарда, опасно для христи¬
анского правоверия. Духовенство же воспользовалось отступниче¬
ством Бодона для усиления своей юдофобской агитации. Преем¬
ник Агобарда по лионской кафедре, архиепископ Амулон, в
своем послании «Против евреев» (см. следующий §) разрисовал
этот эпизод трагическими красками: просвещенный, уважаемый и
любимый при дворе пастырь запутался в «дьявольских» сетях ев¬
реев, с которыми водил дружбу, и бросил двор, отечество, род¬
ных и христианское государство. «И ныне, - восклицает архи¬
епископ, - он живет в Испании, среди сарацинов, приобщившись
к евреям! Убежденный нечестивцами, он отвергает Христа сына
Божия, хулит благодать крещения. Став всецело иудеем по суеве¬
рию и образу жизни, он сидит, обросший бородой, в синагогах
сатаны и богохульствует с другими против Христа и церкви его».
В действительности Бодон в своих письмах к друзьям расска¬
зывал, что его оттолкнули от христианства сначала развратная и
безнравственная жизнь католического духовенства, а затем уже дог¬
85
матические сомнения. Перед своим обращением он совершил
поездку в Рим, но то, что он увидел в метрополии христиан¬
ства, только укрепило его решимость принять иудейскую веру.
Против такого напора иудейских идей христианское духовен¬
ство действительно должно было воздвигнуть плотину: пасты¬
ри боялись, что они останутся без паствы. Профессиональные
интересы в большей мере, чем религиозные, заставляли стра¬
жей церкви бороться с влиянием синагоги.
§ 14. Франция при Каролингах и первых Капетингах
Положение евреев в землях Карла Великого пошатнулось при
сыновьях Людовика Благочестивого, разделивших между собою
эти земли частию еще при жизни отца. По Верденскому договору
843 года большая часть Франции досталась сыну Людовика, Кар¬
лу Лысому; Италия, Лотарингия и часть Средней Франции - Лота¬
ру I, а Германия - Людовику Немецкому. Была раздроблена не
только территория империи, но и сама государственная власть
внутри каждой ее части, так как феодальная система все более
усиливалась, ослабляла власть королей и вела к децентрализации
управления. А между тем, пока светская власть раздроблялась, силы
духовенства сосредоточивались. Рядом с пестрой смесью королей,
графов и герцогов стояла дисциплинированная армия епископов,
послушная команде из папского Рима. И не трудно было предви¬
деть, на чьей стороне будет победа в этой борьбе двух властей.
В 848 г. был созван в Mo (Meaux близ Парижа) собор церков¬
ных сановников, который закончил свои работы в следующем
году в Париже. Собор решил восстановить ряд крайне стесни¬
тельных и унизительных для евреев законов, выработанных на
основании известных эдиктов византийских императоров и ре¬
шений соборов времен Меровингов. Королю Карлу Лысому
было предложено возвести эти каноны в ранг государственных
законов. Но французский король имел еще настолько государ¬
ственного такта, чтобы отклонить предложения фанатиков,
стремившихся подчинить весь гражданский строй своим касто¬
вым интересам. Карл вообще не был враждебен евреям. При¬
дворным врачом его был еврей Цедекия, на которого суеверная
толпа и монахи смотрели как на колдуна и чернокнижника. Пос¬
ле неудачных попыток Парижского собора духовенство, однако, не
успокоилось: оно не переставало подстрекать правителей и народ
86
против евреев, раздувало пламя религиозной вражды и готовило
кровавую жатву будущего.
Верный ученик и преемник Агобарда, лионский архиепископ
Амулон возобновил антиеврейскую агитацию. В 846 году он на¬
писал книгу «Contra judaeos», в которой яркими красками изо¬
бразил опасность, грозящую христианским народам и вере от ев¬
реев*. Книга состоит из двух элементов: богословской полемики
и политических обличений. Полемика воскрешает времена Юсти¬
на Мученика, Оригена и Иеронима. Арсенал цитат из Библии,
Евангелия, Посланий Апостолов и Апокалипсиса, сопровождае¬
мых надлежащими толкованиями, пущен в ход с целью нанести
удар страшному врагу, иудаизму. Народ еврейский - это апока¬
липтическая «синагога сатаны», богохульство - специальность
иудеев со времени появления Христа. Евреи постоянно насмеха¬
ются над догмой о «сыне Божьем», выставляют в нелепом виде
учение Христа и святых апостолов, называя последних «апостата¬
ми», вероотступниками; слово «Евангелие», которое по-гречески
обозначает «благую весть», они переделали в «Havon-galion»
(Aven-galion?), что означает «ложное откровение». Иисусу Хрис¬
ту евреи противопоставляют двух своих мессий (duos christos):
один из них, потомок царя Давида, родился в ночь разрушения
храма Титом и сидит с тех пор у ворот Рима в лохмотьях, покры¬
тый ранами, ожидая призыва свыше (тут Амулон ссылается па
палестинского аморая Иошую бен-Леви, от имени которого в
Талмуде рассказана легенда о страждущем мессии у ворот
Рима); другой мессия, из колена Эфраимова (Бен-Эфраим, или
Бен-Иосиф), будет участвовать в последней мировой войне с ди¬
кими народами Гог и Магог, погибнет в битве и будет оплакан
всем еврейским народом. Амулон сопоставляет эти еврейские
народные поверия (не догмы) о мессии с христианской догмой о
Сыне Божьем, чтобы показать различие между «псевдохриста¬
ми» и настоящим Христом. Повторяются рассказы, как евреи жда¬
ли своего мессию при императоре Юлиане Отступнике, а затем -
на острове Крите во время св. Иеронима и как жестоко об¬
манулись в своих ожиданиях. Эту зловредную иудейскую ересь пора,
* Долгое время этот полемический трактат считался произведением
тогдашнего майнцского архиепископа Раббана Мавра (Maurus), но потом
ошибка выяснилась. Книга обозначена в заголовке «посланием к королю
Карлу», но в тексте ее автор обращается не к королю, а к епископам. Нет
сомнения, однако, что книга была представлена автором и Карлу Лысому.
87
наконец, искоренить. Тут приводятся, как образцы для под¬
ражания, эдикты римских и византийских императоров и реше¬
ния церковных соборов против евреев. Амулон жалуется, что но¬
вые правители не следуют этим похвальным примерам, между
тем как зло растет и зараза иудейства все глубже внедряется в
организм христианства. Вопреки законам церкви, евреи имеют
постоянное общение с христианами, которые часто поддаются их
религиозной пропаганде, хвалят их проповедников больше, чем
христианских священников, «субботуют» (sabbatizant) вместе с
ними и нарушают свои праздники и посты. Речь идет, конечно, о
христианской прислуге в еврейских домах, участь которой так
волновала Агобарда. Амулон жалуется, что закон, запрещая ев¬
реям держать христианских рабов, дозволяет им держать в услу¬
жении свободных христиан (cum eis servos Christianos habere non
liceat, habent servientes liberos christianos). Автору передавали кре¬
щеные евреи, доносившие ему на прежних единоверцев, что сбор¬
щики пошлин из евреев в отдаленных местах притесняют бедных
христиан и отвлекают их от христианской веры. Евреи преследу¬
ют выкрестов из своей среды или же внушают им, чтобы они не
верили, «что Бог может иметь себе подобного». Своими рассуж¬
дениями об отношении Христа к Богу они расшатывают веру в
христианах. Такими рационалистическими суждениями они со¬
вратили даже ученого придворного диакона Бодона, о котором
говорилось выше.
«Вот почему, - рассказывает далее Амулон, - я в нынешнем
году, проклиная нечестие их (евреев) и желая отдалить от их за¬
разы вверенный нам Богом христианский народ, объявил публич¬
но троекратно, чтобы согласно церковным уставам все от них
отдалились, чтобы христиане им не служили ни в городах, ни в
деревнях, но чтобы они сами делали свои работы с помощью сво¬
их языческих рабов; затем я запретил отведать их пищу и питье. И
еще ряд строгих предписаний я издал, желая вырвать зло с корнем
и подражая примеру благочестивого пастыря, учителя и предше¬
ственника нашего (Агобарда), мужа испытанного и правоверного,
который много поработал и словом и письмом для устранения это¬
го зла в то время, когда в нашем государстве было еще спокойно.
Начатое им дело прервано смутным временем (династические распри
и раздел империи), и я боялся бы Божьего суда, если бы я пренебрег
этой задачей и не сделал бы все, что в моих силах, дабы моей бес¬
88
печности не приписывались порча, развращение и даже гибель
многих людей». И Амулон призывает всех епископов воздейство¬
вать на королей и князей, чтобы они следовали законам церкви и
римско-византийских императоров по отношению к евреям. Нуж¬
но напоминать правителям, что они отвечают перед Богом не
только за верующих сынов церкви, но и за неверных. Бог потре¬
бует от правителей отчета: что они сделали для исправления заб¬
луждающихся? Отчего они наказывают человека, испортившего
пашню своего соседа, и допускают евреев безнаказанно губить
ядовитыми посевами «пашню Божию», церковь Христову? Тех
правителей, которые считают долгом совести защищать своих
еврейских подданных от всяких обид, Амулон успокаивает следу¬
ющим софизмом: «Мы не должны предупредительностью, лаской
или заступничеством слишком обеспечивать покой этих погибаю¬
щих и гибели своей не замечающих людей, иудеев. Не будем по¬
ощрять заблуждений тех, кого мы обязаны исправлять (ne
quorum debemus esse correctores efficiamur deceptores)».
Результаты миссионерского усердия духовенства скоро
обнаружились. Сохранилось письмо одного анонимного еписко¬
па Средней Франции к императору (по-видимому, Лотару, со¬
хранившему этот титул), где выражается благодарность за под¬
держку в деле обращения евреев в христианство (ок. 850 г.).
Епископ сообщает, что ему удалось окрестить группу евреев
различного возраста и пола, а крещеные стали «просвещать»
своих бывших единоверцев; дети будто бы охотно принимали
крещение, так как монахи и священники каждую субботу про¬
поведовали им в синагоге «слово Божие»; родители стали по но¬
чам тайно увозить своих детей на юг, в город Арль, чтобы спа¬
сти их от влияния церковных миссионеров, но епископ, по указа¬
нию выкрестов, собрал оставшихся детей и поспешил окрестить
тех, которые сами просили об этом. Сообщая об этих подвигах,
епископ просил «благочестивого императора» распорядиться,
чтобы духовенству не чинили препятствий в его богоугодной дея¬
тельности и чтобы епископу Арльскому была дана возможность
приобщить к таинству крещения тех детей, которых родители
туда увезли из северных городов - Шалона, Масона и Вьенны.
Такие случаи являлись, конечно, единичными, да и тут торже¬
ство церкви едва ли досталось победителям так легко, как то
изображает хвастливый епископ, но агитация таких фанатиков,
89
как Агобард и Амулон, несомненно приносила свои плоды и кое-
где загоняла в лоно церкви нестойких или запуганных людей.
Особенную тревогу внушало юдофобам благополучие еврей¬
ского населения в двух южнофранцузских провинциях, Провансе
и Лангедоке, где процветали богатые общины Марселя, Арля,
Нарбонны, Тулузы, Безьера, Нима, Каркассона. Выше уже было
указано, как Агобард старался склонить на свою сторону нарбон¬
нского архиепископа. В житии святого Теодарда, архиепископа
Нарбонны, рассказывается следующая история. Евреи города
Тулузы жаловались королю на побои и оскорбления, которым
их подвергает местное христианское население в дни своих
праздников. Для разбора этих жалоб был созван церковный со¬
бор в Тулузе в 883 году, и тут выяснилось, что обычай бить евреев
в праздничные дни имеет политическое основание: тулузские евреи
некогда будто бы призвали в Галлию арабов (сарацинов), и по¬
этому Карл Великий приказал, чтобы три раза в год - в праздник
Рождества Христова, в пятницу Страстной недели и в праздник
Вознесения - какой-либо еврей из местной общины получал от
христианина пощечину. Евреи отрицали басню, изобретенную
попами для оправдания грубого обычая, но духовные отцы не
хотели от него отказаться. Нарбоннский архиепископ распоря¬
дился, чтобы обычай строго соблюдался и чтобы еврей, предназ¬
наченный для получения пощечины, трижды при этом восклицал:
«Справедливо, чтобы евреи гнули свою шею под ударами христи¬
ан, ибо они не хотели склониться перед Христом». Варварский
обычай соблюдался иногда еще в X и XI веке. Случалось, что
тулузский граф приглашал к себе в Страстную пятницу предста¬
вителя еврейской общины и давал ему пощечину, чтобы в его
лице напомнить еврейству о муках Христа. От этой предпасхаль¬
ной пощечины евреи потом откупались уплатой ежегодного де¬
нежного налога в пользу местной церкви. Вообще, поводом для
нападений толпы на евреев служили жуткие картины казни Иису¬
са в католических церквах накануне Пасхи, при чтении евангель¬
ской «истории страстей Господних», когда священники своими
речами еще разжигали народные страсти. В городе Безьер воз¬
бужденная такими проповедями толпа ежегодно перед Пасхой
бросалась на евреев, била их на улицах и бросала камни в окна
их домов. Бывали случаи вооруженного сопротивления со сторо¬
ны евреев, и тогда дело доходило до кровопролития. Но с течени¬
90
ем времени кулачная расправа и тут была заменена взиманием
особой ежегодной подати в пользу церкви от безьерских потом¬
ков иерусалимских «врагов Христа».
Эти проявления христианского благочестия не имели, одна¬
ко, существенных последствий для еврейского населения Южной
Франции. Евреи здесь давно заняли прочное положение в
хозяйственной жизни края: владели поместьями и плантациями,
занимались сельским хозяйством, вывозом и ввозом товаров. В
городах они обыкновенно жили тесными группами в особых
кварталах, не по принуждению, как в позднейшие времена, а в
силу естественного стремления членов автономной общины жить
вместе в районе своих синагог и других учреждений. Так образо¬
вался в Нарбонне, на западной окраине города, особый «еврейс¬
кий городок» (Villa judaica); к нему примыкали виноградники и
соляные копи зажиточных обитателей. Такие же еврейские квар¬
талы или пригороды под разными названиями (Terra judaica,
Guardia judaica, Podium judaicum) существовали в Безьере, Ниме,
Арле и других городах. В городах и в деревнях евреи были не
только временными поссесорами или арендаторами земель, но и
полными собственниками, которые имели все права помещиков,
«сеньоров». Только в царствование Людовика Простого (893—
922), короля бездарного и зависимого от духовенства, была сде¬
лана попытка стеснить еврейское землевладение. В одной из ко¬
ролевских привилегий духовенству говорится: «Все земли, дома и
виноградники, которые приобретены евреями в графстве Нарбон¬
нском и с которых церкви Божии взимали раньше десятину, ка¬
кими бы способами ни были приобретены эти владения, мы усту¬
паем в дар церкви нарбоннской». Сохранились еще три грамоты,
в которых тот же король разновременно подтверждал свой дар.
Такими актами известные земли, ранее обязанные платежем цер¬
ковной десятины и потом приобретенные евреями, отчуждались в
пользу церкви, но тут, по-видимому, имелось в виду не полное
отчуждение имущества, а лишь переход юрисдикции над данны¬
ми поместьями к церкви, которая могла взимать с владельцев
десятину и прочие налоги. Другие акты X и XI веков свидетель¬
ствуют, что в округе Нарбонны евреи продолжали покупать и
продавать на правах собственности всякого рода недвижимое
имущество: земли, дома, мельницы. При этом они являются не
посредниками при земельных сделках, а настоящими сельскими
91
хозяевами, извлекающими доход из своих поместий при помощи
личного и наемного труда.
По мере развития феодальной системы во Франции евреи
все более переходят из-под власти королей под непосредствен¬
ную власть феодальных владельцев, светских или духовных.
Граф или епископ - вот прямой начальник еврейского населе¬
ния в каждом графстве (comitatus, comte) и в каждой «диоцезе»,
или епархии. Иногда в пределах одного и того же округа юрис¬
дикция над евреями делится между графом и епископом. В Нар¬
бонне графская юрисдикция распространялась на евреев восточ¬
ной половины города, а епископская - на жителей западной
половины. Обе власти старались извлечь из своих подчиненных
побольше доходов путем обложения податями их недвижимости
и финансовых предприятий и всячески препятствовали претензи¬
ям королей на долю этих доходов. Чтобы быть в состоянии
платить такие подати, нужно было развить большую энергию в
деле эксплуатации естественных богатств страны. Многие евреи
достигли такого благосостояния, что могли финансировать сво¬
их сеньоров: графов, виконтов (Vice-comte или Vicomte - замес¬
титель графа) и архиепископов. Таким образом, между евреями
и феодальными властями установился союз на почве взаимных
услуг, что значительно смягчало национально-религиозный ан¬
тагонизм и предохраняло еврейское население от эксцессов со
стороны католических масс.
Нарбоннский виконт Беренгар оказал однажды большую ус¬
лугу евреям своего города. Около 1065 года отряды французских
добровольцев отправились к границам арабской Испании, чтобы
там во имя Христа сражаться с мусульманами. Проходя через
Южную Францию, эти банды нападали на встречавшиеся по пути
еврейские общины, грабя и убивая «врагов Христа». Но Беренгар
принял решительные меры, чтобы не допустить в Нарбонне разбоя
под знаменем креста, и здесь банды прошли, не причинив евреям
никакого вреда. Римский папа Александр II с своей стороны убеж¬
дал защитников церкви, проделывавших первую репетицию крес¬
товых походов, не отклоняться от своей прямой цели и не трогать
по пути евреев. Папа похвалил в письме поведение виконта Берен¬
гара: «Нам понравилось ваше благоразумие, выразившееся в том,
что вы защитили от смерти живущих под вашей властью евреев,
ибо не любит Бог пролития крови и не радуется гибели даже дур¬
92
ных людей». Папское человеколюбие не могло обойтись без за¬
ключительной оговорки, но римский первосвященник оказался
гуманистом в сравнении с нарбоннским архиепископом Гифре¬
дом, который в своих владениях не принял никаких мер к защи¬
те евреев во время прохождения христианских банд. Папа должен
был напомнить своему духовному собрату в особом послании,
что «и церковные, и светские законы запрещают пролитие крови
человеческой». Зато нарбоннский архиепископ очень усердно из¬
влекал выгоды из евреев своей епархии. Он провел на церковном
соборе в Жироне (1063) решение, обязывавшее евреев платить
десятину в пользу церкви данного прихода со всех земель, приоб¬
ретенных ими от христиан, «ибо несправедливо, чтобы церковь
теряла десятинную подать, которую она взимала до поселения ев¬
реев на этих землях». В 1078 г. другой поместный собор распро¬
странил эту податную обязанность на «все обрабатываемые евре¬
ями земли», даже наследственные. Но тут сталкивались интересы
светских и духовных феодалов, и евреи, вероятно, умели пользо¬
ваться покровительством графов там, где их слишком притесняли
епископы. Да и сами епископы, лично пользовавшиеся финансо¬
выми услугами евреев, часто предпочитали земные интересы не¬
бесным.
В Северной и Средней Франции, где с 987 года утвердилась
династия Капетингов, евреи пережили тревожное время при пер¬
вых правителях из этой династии. Началось с обычной юдофобс¬
кой агитации среди суеверных христианских масс. Прежде¬
временная смерть основателя династии, Гуго Капета (996 г.), по¬
дала повод к слухам, что его отравили еврейские врачи, подобно
тому как это было на сто лет раньше после неудачного лечения
Карла Лысого врачом Цедекием. При втором из Капетингов, ко¬
роле Роберте, поднялось в разных местах движение против евреев.
В 1007 году в Европу проникли слухи о безумном египетском ха¬
лифе Хакиме, который приказал разрушить все христианские цер¬
кви в подвластной ему Палестине*. Хотя этот фанатик ислама так
же жестоко преследовал и евреев в своем государстве, был пущен
во Франции слух, что евреи виновны в бедствиях палестинских
христиан. Рассказывали, будто европейские евреи, в частности
французские, своими письмами подстрекали мусульман в Святой
Земле к разрушению иерусалимской церкви Гроба Господня.
* Всемирная история еврейского народа, восточный период, том III, § 66.
93
Агитаторы достигли своей цели, и в некоторых городах Франции
начались гонения на евреев (между 1007 и 1010 годами). В Лиможе
епископ предложил евреям либо креститься, либо выселиться, и по¬
чти вся община пошла в изгнание. Еще худшая участь грозила об¬
щине Руана, в Нормандии, где местные власти разрешили толпе
убивать евреев, не желающих креститься. Уже пали первые муче¬
ники: некоторые подставили горло под нож «во имя Единого», не¬
сколько женщин утопились в реке, чтобы избегнуть крещения. Но
тут - говорит предание - появился энергичный человек, выходец из
Лотарингии, Яков бен-Иекутиель, и сказал властям: «Не вам при¬
надлежит право крестить евреев, а главе церкви в Риме; я поеду в
Рим, и как папа решит, так и будет». Власти дали отсрочку евреям
до получения ответа папы. Яков бен-Иекутиель, знавший хорошо
нравы папского двора, явился в Рим не только со слезной мольбой,
но и с порядочной суммой денег для подарков папе и кардиналам.
Вместе с тем он заручился содействием главарей еврейской общины
в Риме, которые поддержали его ходатайство при курии. После дол¬
гих колебаний папа (вероятно, Сергий IV) согласился отменить рас¬
поряжение французских властей о насильственном крещении евреев
и послал одного епископа для оповещения об этом духовенства во
всех городах, где эти репрессии начались. Так прекратились в нача¬
ле XI века гонения, которые вскоре повторились и кое-где в Герма¬
нии (см. дальше, § 15) и служили как бы репетицией к катастрофе
крестовых походов в конце того же века.
§ 15. Германия при Каролингах и римско-немецких
императорах
Еще при Карле Великом Германия заняла центральное место
в составе среднеевропейской империи. Император-воин, наложив¬
ший «иго Христа» на полуварваров-саксонцев, жил в Германии
больше, чем во Франции: Аахен, Майнц, Вормс были его любимы¬
ми резиденциями. После раздробления империи феодализм в
Германии шел об руку с политическим сепаратизмом. Герцоги и
епископы наперерыв стремились к самостоятельности, и попытки
некоторых германских Каролингов восстановить империю терпели
неудачу. В начале X века крупные феодалы выдвинули монарха-
объединителя из своей собственной среды: могущественный саксон¬
ский герцог Генрих I становится королем Германии (919-936), а его
сын Оттон I (936-973) возлагает на себя римскую императорскую
94
корону. Оттон побеждает партикуляризм герцогов, останавлива¬
ет натиск норманнов с севера, арабов с юга, мадьяр и славян с
востока и становится спасителем отечества. Идя по стопам Кар¬
ла Великого, он делает римского папу орудием своей политики,
присоединяет к своему государству Ломбардию и приобретает
влияние на дела всей Италии. Внутри Германии, с которой воссо¬
единилась Лотарингия, правители из саксонской династии умеют
ловко лавировать между светскими и духовными феодалами: гер¬
цогам и епископам они предоставляют широкие административ¬
ные и фискальные права, причем в больших городах епископы
пользуются всеми правами светских сановников. Еврейское насе¬
ление, как преимущественно городское, находится обыкновенно
под непосредственной властью епископов, и от этого оно много
выигрывает. Превращение епископов в администраторов было
наилучшим способом обезврежения высшего духовенства: пока
служители церкви находились в оппозиции к государственной
власти, они требовали угнетения евреев, но в роли государствен¬
ных чиновников они были заинтересованы в том, чтобы не при¬
теснять евреев, вносивших оживление в народное хозяйство и
обогащавших казну. Тут церковь как бы секуляризировалась, и ее
специфический яд религиозной ненависти нейтрализовался. Мы
видим, что в X и XI веках еврейские общины Германии, находив¬
шиеся под опекой епископов, наименее страдают от религиозных
гонений. Воинствующая церковь становится мирной, как только
она начинает извлекать выгоды из опекаемых ею евреев.
Наиболее крупные еврейские поселения находились в прирейн¬
ских епископальных городах: Мец, Трир, Кельн, Майнц, Вормс, за¬
тем в саксонских и баварских городах: Магдебург, Мерзебург и Ре¬
генсбург. При последних Каролингах духовенство пыталось еще со¬
блюдать антиеврейские каноны. Собор 888 года в Меце возобновил
запрет франкских синодов VI века: нельзя христианам есть и пить
вместе с евреями или принимать от них пищу, пока евреи по своим
законам брезгуют пищей христиан, ибо еще епископ Цезарий из
Арля сказал, что этим христиане ставят себя ниже евреев (см.
выше, § 4). При короле Генрихе I было оглашено на церковном
синоде в Эрфурте (932 г.) якобы полученное из Иерусалима
письмо, в котором сообщается, что в святом городе возгорелся
между евреями и христианами спор, который кончился бы плохо для
95
церкви, так как евреи деньгами привлекли на свою сторону му¬
сульман, но в это время в церкви Гроба Господня совершилось
какое-то чудо, произведшее такое глубокое впечатление на евре¬
ев, что они все крестились; поэтому авторы письма предлагают
германским правителям оповестить и своих евреев о иерусалимс¬
ком чуде и заставить их креститься, а нежелающих изгнать из
государства*. Это послание не вызвало, по-видимому, никаких
действий со стороны германских епископов и короля Генриха I.
Вероятно, в связи с возникшей тогда агитацией, майнцский архи¬
епископ Фридрих запросил папу Льва VII: лучше ли крестить ев¬
реев или изгнать их. Папа ответил, что евреев нельзя крестить
насильно, а нужно действовать увещаниями, проповедуя им «веру
святой Троицы и тайну Божьего воплощения», тех же, кто не уве¬
рует, можно изгнать из страны (ок. 937 г.). Однако и эта перепис¬
ка не имела практических последствий. В то время царствовал
уже Оттон I, который вовлек высшее духовенство в механизм го¬
сударственного управления и заставил епископов забыть о стро¬
гих церковных канонах.
Оттон I и его преемник, Оттон II, издали ряд декретов о
том, что юрисдикция над евреями в епископальных городах
принадлежит исключительно епископам. В Магдебурге, в силу
декрета 965 года, «евреи или прочие купцы» (judaei vel caeteri
negotiatores) должны были подчиняться местной церковной власти.
Через несколько лет было разъяснено, что все купцы, евреи и про¬
чие жители Магдебурга независимы от власти графа и его чинов¬
ников, а подчиняются градоначальнику (advocatus), поставленному
местным архиепископом (973 и 979 гг.). В это же время Оттон II
отдал в распоряжение епископства в Мерзебурге «все, что заклю¬
чается внутри городских стен вместе с евреями и торговцами»
(cum judaeis et mercatoribus). Это означало, что епископу принадле¬
жали все податные деньги, взимавшиеся с местных евреев и куп¬
цов. Такие же привилегии были даны епископам Вормса, Кельна,
Майнца и других городов. В некоторых городах акты отмечают ев¬
рейские кварталы (Judaeorum habitacula в Регенсбурге в начале XI
века, Porta judaeorum в Вормсе), и надо полагать, что и здесь евреи
* Имеются два варианта этого послания: один будто бы исходил от
константинопольского патриарха, а другой - от венецианского дожа, кото¬
рый вместе с патриархом и венецианскими епископами обратился к герман¬
скому королю Генриху I и майнцскому архиепископу с предложением окре¬
стить евреев. См.: Aronius. Regesten №№ 123 и 124, а также дальше, § 20.
96
добровольно селились в особых частях города, желая жить вместе,
вокруг своих учреждений. Что они во внутренних делах пользова¬
лись широким самоуправлением, видно частью из актов того вре¬
мени, частью из описаний ближайшей эпохи крестовых походов.
Императоры из саксонской династии относились к евреям
хорошо, и евреи в свою очередь были преданы им. Летописец-
христианин рассказывает, что в свите Оттона II во время его по¬
хода в Италию находился еврей Калонимос, который однажды
спас жизнь своего государя. В сражении с арабами при Котроне
(982) император, оставшись без солдат и без коня, неминуемо
погиб бы, если бы Калонимос не подал ему своего коня, на кото¬
ром Оттон ускакал. Тот же еврей дал ему возможность уехать из
опасного места на судне. Впоследствии Калонимос с семьей пе¬
реселился из итальянского города Лукка в Майнц, где потомки
его долгое время стояли во главе еврейской общины.
Только об одном случае гонений на евреев сообщают лето¬
писи. В 1012 году набожный император Генрих II Святой повелел
вдруг выселить из Майнца всех евреев, которые не пожелают
креститься. Изменили своей вере лишь немногие, а все прочие
были изгнаны. Однако в следующем году изгнанники были воз¬
вращены, благодаря ходатайству главы майнцской общины раб¬
би Симона бен-Исаака. В летописи не указана причина этого вре¬
менного изгнания. Полагают, что причиной послужил переход в
иудейство священника Вецелина, состоявшего духовником при
одном герцоге. Весть об этом сильно взволновала императора,
который мог приписать отпадение верного слуги церкви влиянию
иудейской пропаганды. Но есть более вероятное объяснение пе¬
чального события. Как рассказано выше (§ 14), за несколько лет
перед тем еврейские общины во Франции подвергались преследо¬
ваниям вследствие ложных слухов о том, что в Палестине евреи
подстрекают мусульман к разрушению христианских святынь.
Когда эти слухи проникли в Германию, набожный император в
припадке гнева велел и в своей стране расправиться с «врагами
Христа», хотя бы в одном городе, но потом отменил свой декрет,
уступая просьбам евреев. Возможно, что за гонимых заступился и
местный владелец-епископ, который лишился бы доходов с высе¬
лением евреев, причем он мог сослаться на отмену репрессий во
Франции самим папой.
97
Несмотря на кратковременность этого бедствия, оно оста¬
вило след в народной памяти как первое массовое гонение в
Германии, предшествовавшее крестовым походам. Полагают,
что именно к данному событию относятся некоторые синаго¬
гальные элегии, сочиненные упомянутым старшиной майнцс¬
кой общины, Симоном бен-Исааком, и его современником,
«просветителем диаспоры» раввином Гершомом, о котором
будет речь дальше. Рассказывают, что сын рабби Гершома был
в числе тех, которые по принуждению приняли христианство
во время изгнания евреев из Майнца; с прекращением гонений
новообращенные вернулись к прежней вере, но сын Гершома
не успел это сделать, ибо вскоре умер. Сокрушенный отец
справлял по умершему траур в течение 14 дней, вместо пред¬
писанных семи дней, ибо полагал, что сын его погиб не толь¬
ко в этом мире, но и в будущем. Свою скорбь о народной доле
раввин излил в ряде покаянных молитв (селихот). В одной из
них говорится: «Взводят на нас ложные наветы и отдают нас
на разграбление. Одно бедствие нагоняет другое, каждый сле¬
дующий день хуже предыдущего. Твоих избранников, Боже,
теснит враг, требуя, чтобы они заменили Тебя богом сотворен¬
ным. Доколе же буду я взывать из этой тесноты? Отвечай мне
на просторе: ведь Ты всемогущ». В другой элегии указана при¬
близительно ее дата: «Город прекраснейший, город верный
(Иерусалим), Ты держишь в опале уже 950 лет» (с прибавлени¬
ем сюда 70 лет, протекших от начала христианской эры до
разрушения Иерусалима Титом, получается 1020 год).
До конца XI века, т. е. до первого крестового похода, ката¬
строфы вроде майнцской имели только случайный характер и не
отражались на общем положении евреев в Германии. Во второй
половине XI века евреи играли видную экономическую роль на
всем юге Германии, от Лотарингии до Богемии. Они пользовались
свободой торговли, владели недвижимой собственностью, имели
своих выборных общинных начальников и судей, в отдельных ме¬
стах они пользовались специальными привилегиями. В 1084 году
владетель Шпейера, епископ Рюдигер, присоединив к этому го¬
роду соседнее селение, допустил туда евреев, так как это, по его
мнению, «может значительно увеличить славу местности». Он от¬
вел новым поселенцам особый квартал «вне общества и жилищ
98
прочих горожан», и окружил его стеной, дабы предохранить его
обитателей от «наглости» христианской черни. За отведенный
участок земли евреи должны были платить ежегодную подать в
епископскую казну. В статуте, изданном по этому случаю, епис¬
коп предоставляет евреям право торговать на всей городской тер¬
ритории и на пристани, держать христианских слуг и кормилиц;
еврейскому раввину или начальнику общины (archisynagogus) даны
были такие же административные и судебные полномочия, как
христианскому бургомистру: он должен разбирать тяжбы между
евреями, с правом апелляции к епископу или его камерарию. В
заключение епископ объявляет, что он готов предоставить еврей¬
скому народу (populus judaeorum) наибольшие льготы, какими
только евреи пользуются в каком-либо тевтонском городе. Жела¬
ние привлечь евреев и с их помощью создать на Рейне новый
промышленный центр заставляло сановника церкви давать вся¬
кие льготы тем, которые играли такую важную роль в развитии
городской культуры. И действительно, Шпейер скоро заселился
евреями, особенно выходцами из соседнего Майнца, и спустя 12
лет, к началу крестовых походов, имел уже значительную и орга¬
низованную еврейскую общину.
В 1090 году император Генрих IV, по ходатайству депутатов
от шпейерских и вормсских евреев, объявил, что принимает их под
свою защиту, и утвердил их права в особых статутах, которые, по¬
видимому, имели силу и для других еврейских общин Германии.
Согласно этим уставам, никто не вправе посягать на личность и
имущество евреев или принуждать их к крещению; если кто-либо
добровольно пожелает креститься, то ему дается трехдневный
срок, чтобы выяснить, насколько свободно и искренно его реше¬
ние; выкрест не может претендовать на свою долю наследства от
оставшихся в прежней вере родных; в тяжбах между евреем и
христианином каждая сторона может защищать свои интересы «по
своему закону» или обычаю (евреев, например, нельзя принуждать
к «суду Божию» или ордалиям, обычным тогда у христиан);
внутренние споры разрешаются главой еврейской общины, которо¬
го владетель-епископ утверждает в этом звании и который иногда
титулуется «еврейским епископом» (judaeorum episcopus)*.
* Некоторые историки подвергают сомнению подлинность этих двух
грамот Генриха IV и полагают, что в них сделаны позднейшие вставки в
интересах частью епископальной власти, частью еврейских общин. Однако
99
До Богемии и Польши, западных форпостов славянства,
доходила германо-еврейская диаспора. Западнославянские земли
привлекали тогда купцов разных национальностей, в том числе и
евреев, которые вывозили оттуда рабов, лошадей и разное сырье
(кожи, металлы, воск). По словам богемского летописца Козьмы,
декана церкви в Праге, в городе Праге и близлежащем Вышегра¬
де жили в конце XI века «евреи, богатые золотом и серебром, са¬
мые богатые из купцов всех народностей, состоятельнейшие монет¬
чики (чеканщики монет)». Если верить позднейшему акту богемс¬
кий герцог Вратислав II (1061-1092) уравнял евреев в пригороде
Праги с местными немцами в праве «жить и судиться по своим
законам», то есть предоставил им общинное самоуправление.
§ 16. Начало еврейской культуры во Франции и Германии
В эпоху, когда еврейские колонии Средней Европы превраща¬
лись в организованные автономные общины, здесь должны были
образоваться очаги национальной духовной культуры по образцу
тех, которые были созданы в гегемонических центрах Востока.
Этот рост самобытной культуры впервые выступает из историчес¬
кого тумана в образах деятелей X и XI веков, первых духовных
вождей европейского еврейства.
Выражение «самобытная культура» следует понимать, конеч¬
но, в ограниченном смысле: самобытно было внутреннее содержа¬
ние еврейской культуры, унаследованное от длинного ряда веков,
но не все внешние ее формы. Прежде всего, франко-германские
евреи, как и вся диаспора того времени, не имели своего особого
обиходного языка: они говорили между собой на языке страны,
французском или немецком, и только в письменных сношениях и в
литературе употребляли свой древний национальный язык. Во
Франции и рейнских провинциях Германии евреи говорили по-
французски, как видно из библейских комментариев XI века, где ав¬
торы переводили еврейские слова на тогдашний французский язык с
еврейской транскрипцией. Во внутренней Германии евреи до кре¬
стовых походов говорили по-французски с примесью немецких слов,
и только в следующие века французский говор был здесь вытеснен
немецким, который с течением времени воспринял много древнееврей¬
общее содержание этих привилегий, согласованных со шпейерской грамо¬
той епископа Рюдигера, едва ли может быть оспариваемо. (См.: Aronius,
Regesten № № 170-171).
100
ских слов и оборотов речи и превратился в позднейший еврейско-
немецкий («ивритайтш»), или «идиш». В описываемую эпоху, до
конца XI века, евреи Царфат и Ашкеназ (Франции и Герма¬
нии) составляли в культурном отношении одно целое. Главные
массы их группировались вокруг большой водной артерии Сред¬
ней Европы, Рейна и его притоков. От этого центра, который тог¬
да назывался «Lothringen» (в еврейской письменности «Lothar») и
обнимал все прирейнские области вместе с нынешним Эльзасом и
Лотарингией, расходились ветви французские (в провинциях Иль-
де-Франс, Шампаньи, Бургонь, Нормандия) и германские (Бава¬
рия, Саксония и др.). Особое положение занимала Южная Фран¬
ция, или Прованс, носившая и в еврейской письменности специ¬
альное название «Provincia», которое никогда не смешивалось с
названием Северной Франции «Zarfat», Еврейский Прованс, куда
входил и округ Нарбонны, тяготел больше к арабско-испанской,
чем к франко-германской, культуре.
Две легенды символизируют в образах отдельных лиц процесс
перемещения национальной культуры из старых центров диаспоры
в новые. Одна народная легенда заставляет Карла Великого пе¬
ревозить из Багдада в Нарбонну ученого рабби Махира, который
утверждает первую талмудическую школу на юге Франции и созда¬
ет династию еврейских «наси», патриархов или экзилархов в Про¬
вансе (см. выше, § 12). Другое предание утверждает, что Карл пере¬
местил ученого еврея Калонимоса из ломбардского города Лукка в
Майнц, где он и его потомки стояли долгое время во главе еврей¬
ской общины. Во второе предание историческая критика вносит
поправку, связывая его с позднейшим переселением итальянской се¬
мьи Калонимос из Италии в Майнц при германском императоре
Оттоне II, которому глава этой семьи оказал важную услугу (§ 15).
Как бы то ни было, в обоих сказаниях* правильно указаны те ре¬
зервуары, откуда духовная энергия народа передавалась франко-гер¬
манским колониям: талмудическая Вавилония, с одной стороны, и
колыбель западноеврейской культуры - Италия - с другой. Можно
указать еще третий источник: еврейско-арабскую Испанию, которая
непосредственно приняла духовное наследие восточного халифата
и наделила частью полученных богатств соседний Прованс.
* В недавно открытом прибавлении к хронике Ибн-Дауда «Sepher
ha’Kabbala» (изд. Neubauer I, 82), в хронике «Jochassin» Авраама Закуто и в
«Emek habacha» Иосифа Гакогена.
101
В Нарбонне и некоторых других городах Южной Франции
появились, по-видимому, первые сеятели просвещения среди
французских евреев. Здесь в X и XI веке широко развилась биб¬
лейская экзегетика в двух направлениях: проповеди и комментатор¬
ства, «darschanut» и «parschanut». Одни извлекали на библейского
текста материал для проповеди и поучения в духе талмудической
Агады и Мидраша; другие просто объясняли текст Библии грам¬
матически и логически, излагали более понятным языком
малоупотребительные выражения, а местами переводили трудные
еврейские слова на французский или латинский язык. Моисей
Гадаршан из Нарбонны, живший в конце X и начале XI века,
был представителем первой группы ученых. Он стоял во главе
нарбоннской талмудической школы, унаследовав этот пост от
своего отца, деда и прадеда; значит, три поколения до него уже
распространяли еврейскую науку в Провансе. Из его сочинений
уцелели только фрагменты или цитаты в книгах позднейших пи¬
сателей. Что сочинения Моисея Гадаршана в свое время пользо¬
вались большой известностью, видно из того, что их цитирует ве¬
личайший комментатор следующей эпохи, Раши. Судя по сохра¬
нившимся отрывкам, нарбоннский проповедник затрагивал выс¬
шие вопросы теологии: о сотворении мира и о божественном от¬
кровении, трактуя их в легендарно-символическом духе Мидра¬
ша. Сын его, Иегуда Гадаршан, продолжал его дело и распрост¬
ранял богословские знания в Нарбонне и соседней Тулузе. Уро¬
женцем этих мест был, по-видимому, и комментатор Библии
Менахем бар-Хельбо (около середины XI века), переселив¬
шийся потом в Северную Францию. Его книга «Объяснения»
(«Pitronim», буквально «разгадки») представляет собою один
из первых опытов грамматического и лексического толкования
Библии на Западе. Из этого обширного комментария сохрани¬
лись многие фрагменты, относящиеся к различным библейским
книгам, кроме Пятикнижия. «Объяснения» Менахема сохрани¬
лись в однородных сочинениях его племянника и ученика
Иосифа Кара, который был одновременно и учеником Раши;
сам Раши также цитирует толкования Менахема. В этих коммен¬
тариях впервые применен метод перевода библейских выражений
на европейские языки («laaz»), чаще на французский, местами на
латинский и немецкий, причем иностранные слова приводятся в
еврейской транскрипции. По всему видно, что всестороннее изуче¬
102
ние Библии составляло тогда основу школьного образования в
Провансе и что талмудическое законоведение стояло здесь на
втором месте.
Более интенсивную умственную деятельность, связанную с
общественной организацией еврейства, мы видим в Северной
Франции и Германии. На берегах Рейна зародилось мощное
стремление - пересадить из Палестины и Вавилонии в Европу
тот аппарат талмудической учености и законоведения, без кото¬
рого невозможно было широкое самоуправление новых общин.
Раньше «жители Рейна», «франки» и «ашкеназы», должны были
обращаться за разрешением вопросов религиозно-обрядовых и
юридических к авторитетным гаонам Пумбадиты и Суры. Еще в
конце X века такие запросы из Европы поступали к гаону Шери-
ре, а в начале следующего века - к его преемнику, последнему
вавилонскому гаону Гаю. Но тогда на Рейне уже предчувствова¬
ли, что «свет Востока» скоро погаснет и что нужно зажечь факел
знания в западных странах. В середине X века здесь прославился
законовед Иегуда бен-Меир по прозвищу Леонтин, решения ко¬
торого (pessakim) считались тогда авторитетными. Возможно, что
он был основателем той талмудической академии в Майнце
(Moguntia, еврейское Magenza), которая вскоре присвоила себе
роль высшей законодательной коллегии. В этом городе, куда по
вышеприведенному преданию переместилась семья итальянских
ученых, Калонимидов, была сделана первая попытка провозгла¬
сить независимость европейских колоний от азиатской метропо¬
лии. В конце X и начале XI века здесь появился свой авторитет¬
ный гаон, не носивший этого громкого титула и довольствовав¬
шийся скромным званием «рабби», раввина, но фактически осу¬
ществлявший власть гаона в Средней Европе. То был ученик раб¬
би Леонтина, Гершом бен-Иегуда (ок. 960-1030), получивший
от ближайших преемников титул «Меор га-гола», светоч или
просветитель диаспоры - поэтическое выражение для обычного в
Вавилонии титула «Рош га-гола», глава диаспоры или экзиларх.
Уроженец Лотарингии р. Гершом провел большую часть своей
жизни в Майнце, где стоял во главе талмудической академии. Для
правильной постановки изучения Талмуда он проверял различные
рукописные тексты этой огромной энциклопедии, тогда еще очень
редкие и не исследованные критически, и собственноручно переписал
103
для себя проверенный текст. Р. Гершом устно и письменно ком¬
ментировал Талмуд, но из его писаний сохранилось немногое.
Больше, чем теоретическим законоведением, занимался он
практическим законотолкованием. Общины Германии, Франции
и Италии обращались к нему за разъяснением спорных религиоз¬
но-правовых вопросов, и он посылал им свои «решения», кото¬
рые приобретали силу законодательных актов. Таким путем р.
Гершом избавил евреев этих стран от духовной опеки вавилонс¬
кого гаоната, последний представитель которого рав Гай дожи¬
вал тогда свои дни в Пумбадите. Наиболее важное общественное
значение имели известные конституционные законы, или «поста¬
новления» («Таконот»), р. Гершома, выработанные, вероятно,
при содействии раввинского собора. Одним из этих постановле¬
ний была запрещена полигамия. Древним законодательством
многоженство допускалось, но в жизни оно встречалось довольно
редко даже среди восточных евреев той эпохи; на Западе же по¬
лигамия не могла быть согласована с нравами европейских наро¬
дов. Постановлением р. Гершома она была и формально упразд¬
нена. Заботясь об упрочении семейных основ, р. Гершом устано¬
вил, что муж не имеет права вручить жене разводный лист без ее
согласия. Далее он запретил чтение чужих писем, что имело важ¬
ное житейское значение для того времени, когда письма пересы¬
лались через случайных проезжих. С целью искоренить обычное
искажение книг со стороны переписчиков, язву времени до книго¬
печатания, он запретил произвольное исправление рукописных
копий. Вероятно, в связи с упомянутой майнцской катастрофой
1012 года и семейной трагедией р. Гершома ему приписывается
постановление, что насильно или притворно принявших крещение
и затем вернувшихся в иудейство нельзя обижать напоминанием
об их временном отпадении. Нарушители всех этих запретов кара¬
лись отлучением от синагоги. Эта кара, «херем» или «нидуй»,
была единственным устрашающим орудием раввинской власти.
Угроза отлучением производила более внушительное действие, чем
страх физических наказаний, бывших в распоряжении светской
власти. Отлучение влекло за собою исключение из общества, из
национального союза, то есть ущерб не только духовный, но и ма¬
териальный. Только такими способами могла бороться власть, не
имевшая своей полиции и армии, со своеволием и своекорыстием
отдельных лиц. «Херемом рабби Гершома» пугали доносчиков,
104
а также недобросовестных конкурентов, которые выживали лю¬
дей из аренды недвижимости путем увеличения арендной платы.
Еще много подобных гарантий правильного общежития было,
по-видимому, установлено в ту эпоху.
С именем рабби Гершома связано представление о созда¬
нии еврейской конституции во франко-германских странах, о
вступлении западного еврейства в период общественной зрелос¬
ти и самостоятельности. Наиболее авторитетный отзыв об исто¬
рическом значении этого человека дал «ученик его учеников»
Раши, величайший духовный вождь следующего поколения:
«Рабби Гершом, блаженной памяти праведник и святой, просве¬
тил очи рассеянных, и его заветами мы живем, его учениками
являются представители диаспоры в Ашкеназ и Китим (Герма¬
ния и приморские страны)». «Он просветил очи рассеянных»
(heir ene ha-gola) - вот первоисточник прозвища «Meor ha-gola»,
данного потомством отцу европейского раввинизма.
§ 17. «Ученые Лотарингии» и школа Раши
Школа р. Гершома оживила умственную деятельность в рейн¬
ских провинциях Германии и Франции. «Ученые Лотарингии»
(chach-me Lothar) прославились во всех странах. Талмудическая
наука имела выдающихся представителей в Меце, Вормсе, Майнце
и других городах. Здесь действовали ученики р. Гершома: Иегуда
Гакоген и Элиезер Гагадол в Майнце, Яков бен-Якар и Исаак Га¬
леви в Вормсе, и ряд выдающихся раввинов в других городах.
Читая деловую переписку этих ученых по вопросам законоведения
(«Teschubot chachme Zarfat we’Lothar»), поражаешься сходством их
с «Ответами Гаонов» Вавилонии («Teschubot hageonim»): тот же
тонкий анализ юридических и религиозно-обрядовых вопросов, та
же обширная талмудическая эрудиция. Только еврейский язык в
раввинских писаниях гораздо чище, с меньшей примесью арамаиз¬
мов, чем в гаонских посланиях. В Средней Европе национальный
язык не имел в литературе конкурентов в других языках, как в
Вавилонии, где даже такие гаоны, как Саадия, Шерира и Гай,
чаще писали свои книги и послания по-арабски или арамейски.
Употребляя в житейских делах французский или немецкий язык,
евреи на Рейне не допускали этих языков в свою литературу, где
безраздельно царил национальный язык.
105
В глубь Франции проникла еврейская наука, и мы встречаем в
городе Лиможе одного выдающегося талмудиста, Иосифа Тоб-
Элем (прозвище есть буквальный перевод французского
Bonfils), который усердно собирает и систематизирует про¬
изведения восточных гаонов, чтобы с помощью этих лоцманов
проложить путь по безбрежному «морю Талмуда». Современник
р. Гершома, Тоб-Элем не заметил, что в Лотарингии уже образу¬
ются кадры смелых исследователей, которые станут независимы¬
ми от вавилонских гаонов; он не предвидел, что в той же Фран¬
ции скоро появится человек, призванный открыть сокровища
Талмуда для европейцев таким ключом, до какого не додумались
на родине Талмуда. То был Соломон бен-Ицхак, известный каж¬
дому еврейскому школьнику под сокращенным именем Раши, ко¬
торое содержит начальные буквы слов: рабби Шеломо Ицхаки.
Он родился в городе Труа (Troyes), в северофранцузской про¬
винции Шампань, в 1040 году. Труа был центром промышленности
в Шампани, местом больших ярмарок, но еврейская община бы¬
ла там не настолько значительна, чтобы завестись своей высшей
талмудической школой. И Раши должен был для получения выс¬
шего образования поехать в академические города Вормс и
Майнц. Он посещал школы «лотарингских ученых»; Яков бен-Якар
и Исаак Галеви в Вормсе и Исаак бен-Иегуда в Майнце были его
учителями. Около 1065 года возвратился он с большим запасом
знаний в свой родной город, занял здесь пост раввина и судьи и
основал свою талмудическую школу, первую в провинции Шам¬
пань. Занятия в различных «иешивах» под руководством круп¬
нейших ученых дали ему возможность познакомиться с различ¬
ными методами изучения Талмуда и выработать свой собствен¬
ный метод. Вскоре слава молодого ученого распространилась во
всей Франции и Германии; в нем увидели восходящую звезду, к
нему отовсюду обращались за разрешением вопросов талмудичес¬
кого права. Старый учитель Раши, Исаак Галеви из Вормса, пи¬
сал ему: «Не осиротело то поколение, к которому ты принадле¬
жишь; люди подобные тебе да размножатся во Израиле!» Из
школ «мудрецов Лотарингии» масса учеников устремилась в
школу Раши, в Труа.
Основная черта научного метода Раши заключалась в уясне¬
нии сложной талмудической казуистики. Стремление к ясности и
простоте сделало Раши величайшим популяризатором талмудиче¬
ской науки. Талмуд, вследствие крайней сложности своего содер¬
106
жания и трудностей формы, представлял собой книгу за семью
печатями для людей неподготовленных. В Вавилонии и Палести¬
не, где арамейский язык Гемары служил отчасти разговорным
языком, текст его был еще понятен, но в Европе еврей уже нуж¬
дался в переводе арамейских слов, особенно технических, на ев¬
рейский или разговорный язык. Кроме того, чрезвычайная труд¬
ность изложения требовала объяснения и толкования текста по
существу. Усвоение Талмуда без помощи опытных учителей было
невозможно. Раввины и «Роше-Иешива» играли роль жрецов,
посвящавших мирян в тайны «устного учения». К таким жрецам
должны были идти люди, жаждавшие знания, из отдаленнейших
мест; нужно было долго «скитаться по домам учения», прежде
чем стать сведущим талмудистом. Раши задался целью облегчить
изучение Талмуда и для этого снабдил его обстоятельным пись¬
менным комментарием. В своих комментариях к большинству
трактатов Вавилонского Талмуда он кратко, легким еврейским
языком объясняет как арамейские выражения текста, так и весь
запутанный ход мыслей древних диалектиков. Одним коротким
замечанием Раши часто устраняет величайшие трудности в пони¬
мании текста; он обладал как будто тайной упрощать сложное,
освещать темное и вносить повсюду порядок и ясность. Продол¬
жая дело р. Гершома, он часто устанавливает правильное чтение
талмудического текста, искаженного переписчиками. При состав¬
лении своего труда он пользовался писаными комментариями га¬
онов к отдельным частям Талмуда и устными толкованиями сво¬
их учителей из школы р. Гершома, но всеобъемлющий коммента¬
рий Раши затмил все предыдущие. Благодаря этому общедоступ¬
ному комментарию стало возможным изучать Талмуд почти без
помощи учителей и сделать его предметом преподавания даже в
элементарных школах. Справедливо говорили о Раши современ¬
ники, что «без него Вавилонский Талмуд пришел бы в забвение».
Благодаря ему Талмуд в последующие века сделался главным
орудием домашнего и школьного обучения, наряду с Библией.
Комментарии Раши сначала записывались его учениками на
полях соответствующих трактатов Талмуда, а затем были собра¬
ны в особых тетрадях («Contressim»), которые в списках распро¬
странялись по всей Европе. Отсюда первоначальное название
комментария Раши - «Контрес». Со времени возникновения книго¬
печатания его стали помещать почти во всех изданиях Талмуда,
107
параллельно с текстом. В настоящее время ни одно издание Ва¬
вилонского Талмуда не обходится без комментария Раши.
Неутомимый Раши составил также толковый комментарий к
Библии, подробный к Пятикнижию и сжатый к большинству
книг Пророков и «Писаний». Здесь он так же просто и удобопо¬
нятно объясняет смысл текста, указывает иногда грамматическое
происхождение слов, а многие термины переводит на французс¬
кий язык еврейскими буквами*. Однако, привыкши смотреть на
Библию сквозь призму Талмуда, Раши часто, вместо объяснения
прямого смысла текста, истолковывает его на основании Галахи
или вплетает туда нравоучительные пояснения и легенды, заим¬
ствованные из Агады и Мидраша. Легкость и привлекательная
форма этого комментария сделали его необходимейшим спутни¬
ком библейского текста. До последнего времени школьное изуче¬
ние Библии было основано на комментарии Раши, сопровождаю¬
щем все традиционные издания библейского текста.
Таким образом, Раши своими комментариями одновременно
содействовал распространению и библейских, и талмудических зна¬
ний в еврейской массе. Вместе с тем он занимался практическим
толкованием законов. Его раввинские решения по вопросам ритуала
и права («Teschubot») разбросаны в различных сборниках, составлен¬
ных его учениками («Hapardes», «Machsor Vitri» и др.). Решения
Раши по религиозным и судебным вопросам отличаются чрез¬
вычайной гуманностью и чуткостью к народным нуждам. Он был
очень снисходителен к тем несчастным, которые под угрозой изгна¬
ния или смерти принимали крещение для виду. На вопрос, можно
ли одолжить деньги в рост такому выкресту, он ответил, что нельзя,
ибо «хотя он согрешил, он все же остался евреем». Он разрешил
* Такие объяснительные слова на французском, а иногда на немецком
и латинском языках встречаются и в талмудическом комментарии Раши, но
в библейском их особенно много. Здесь местами попадаются целые фразы
на французском языке. В этих переводах на местный язык («laaz») Раши ча¬
сто ссылается на своих ученых современников («wejesch loazim»), из чего
можно заключить, что существовали особые вокабулярии для перевода ев¬
рейских слов на местные языки и обратно, а может быть, имелись переводы
отдельных библейских книг, впоследствии утерянные. Французские слова в
еврейской транскрипции заимствованы из тогдашнего наречия Северной
Франции (langue d’oil) и имеют большое значение для истории развития
французской речи. Приводя то или другое французское выражение, Раши
часто отмечает связанное с ним бытовое явление. Особенно много встреча¬
ется французских технических терминов по части виноделия, развитого в
Шампани, а также по части одежды и домашней утвари.
108
пить вино, изготовленное выкрестами, не опасаясь ритуального
запрета «языческого вина» (jaïn nessech). «Нельзя, - писал Раши, -
конфузить таких людей, ибо то, что они сделали, сделано под
лезвием меча, а тем, которые скоро отстали (от христианской
веры) и вернулись к нам, нельзя напоминать о прошлом». При
этом он ссылался на вышеупомянутое постановление р. Гершо¬
ма, вызванное майнцской катастрофой. Сам Раши дожил до го¬
раздо большей всенародной катастрофы: он был свидетелем
первого крестового похода и истребления еврейских общин на
берегах Рейна в 1096 году. «Мы не смеем роптать, - пишет он в
это страшное время, - на суд Божий, хотя против нас стоят еще
злодеи-притеснители. Долгое время мы как бы онемели от стра¬
ха, мы не могли далее заниматься спасительным делом изучения
Торы. Мучительна наша боль». Народная легенда гласит, будто
вождь французских крестоносцев, Готфрид Бульонский, прежде
чем отправиться на Восток, спросил Раши, как святого мужа, об
исходе задуманного предприятия и получил от еврейского муд¬
реца лаконическое предсказание: «Ты завоюешь Иерусалим,
процарствуешь там три дня, а на четвертый прогонят тебя му¬
сульмане, и ты вернешься сюда с тремя конями». Раздосадован¬
ный этим ответом, Готфрид пригрозил Раши жестокой распра¬
вой в том случае, если предсказание в точности не сбудется.
Через год герцог возвратился в сопровождении трех всадников
в Труа и хотел исполнить свою угрозу (так как он вернулся с
четырьмя конями). Но при вступлении в город сорвался боль¬
шой камень с городской стены и задавил одного всадника с ко¬
нем. В этом рыцари усмотрели знамение свыше и хотели пойти
на поклон к Раши, но тут они узнали, что великий раввин умер.
Народная легенда ошиблась в хронологии: Готфрид действи¬
тельно царствовал в Иерусалиме недолго, но умер там же рань¬
ше, чем Раши. Раши скончался в Труа, в 1105 году.
Рядом с талмудической наукой и комментаторством занимало
видное место в литературе поэтическое творчество особого рода.
Очень рано развилась здесь религиозная поэзия, преемница псалмов -
тот «Piut», который из Палестины и Вавилонии впервые, по-види¬
мому, проник в Италию (см. дальше, § 21) и оттуда был перенесен в
литературу франко-германских евреев. Тесная связь школы и сина¬
гоги сказалась в том, что раввины одновременно сочиняли законы
культа и богослужебные гимны. В гимнах, покаянных молитвах,
109
элегиях (piutim, selichot, kinot) состояла вся поэзия благочестив¬
цев. Сам р. Гершом, отец западного раввинизма, сочинял религи¬
озные гимны. Некоторые из них, как уже указано, были навеяны
майнцскими гонениями 1012 года. Эти гимны, большей частью,
вошли в состав ранней утренней литургии «дней покаяния», меж¬
ду кануном Рош-гашана и Иом-кипура. Глубокой национальной
скорбью дышит каждая строфа этих «селихот». В утверждении
новых центров западной диаспоры, вдали от восточной колыбели
нации р. Гершом видит лишь усугубление бедствий «голуса».
«Голус за голусом, вся Иудея в изгнании, больная, истощенная,
всеми позабытая. Ты, мощный избавитель, ради себя, освободи
нас! Смотри, ведь силы наши исчерпались; взгляни: погибли наши
праведники, и некому просить за нас. Вспомни обет, данный пра¬
отцам, пожалей избитых, истерзанных, за Тебя вседневно убивае¬
мых. Восстанови на наших глазах опустошенный храм, верни из
плена шатры Якова, спаси нас ради имени Твоего!» Товарищ Гер¬
шома по майнцским бедствиям, вождь общины Симон бен-Исаак,
также писал элегические молитвы, в которых продолжался этот
трогательный монолог, обращенный к Богу: «Всякий день нас уби¬
вают за Твое святое имя, и все-таки наше сердце не перестает бла¬
гословлять и славить Тебя. Мы преданы в руки жестоких притес¬
нителей... Они стыдят нас, говоря: нет вам надежды выйти из це¬
пей позора, суждена вам конечная гибель. Поспеши же, укрепи
меня, дабы Эдом (Рим) на сказал: я победил». В этих жалобах ска¬
залось предчувствие грядущих бедствий крестовых походов.
Самым плодовитым пайтаном того времени был Мешуллам
бен-Калонимос из переселившихся в Майнц итальянских Кало¬
нимидов. Литургия Иом-кипура наполнена его величественными
гимнами, порой достигающими красоты псалмов. В пасхальной
литургии имеются приписываемые Мешулламу гимны на мотив
Песни Песней, в которых ведется нежный диалог между покину¬
той дочерью Сиона и «другом ее юности», Богом; из них гимн
«Berach dodi» принадлежит к лучшим произведениям синагогаль¬
ной поэзии. Много еще пайтанов появилось в XI веке в Герма¬
нии и Франции. Некоторые гимны и «селихот» были написаны
самим Раши.
Книжная образованность евреев при крайнем невежестве и
безграмотности христианских масс того времени не способствова¬
ла улучшению отношений между последователями обеих религий.
110
Суеверная христианская масса считала евреев чернокнижниками,
колдунами, имеющими сношения с дьяволом. Их цель - гласила
народная молва - сводить христиан с пути истины; они разными
чарами портят монахов, заставляя их продать душу черту и
совершать разные кощунства. Впрочем, в чародействе и сношени¬
ях с сатаной обвиняли не только ученых евреев, но и христианс¬
ких еретиков, вольнодумцев. Католическое духовенство поддер¬
живало в народе это грубое суеверие, ибо попам выгодно было
выставлять всех свободомыслящих и иноверцев союзниками дья¬
вола. Чернокнижниками считались особенно врачи-евреи, и вся¬
кое несчастие с больным, которого лечил еврей, приписывалось
колдовству или злому умыслу врача, что подало повод к выше¬
упомянутым басням об отравлении еврейскими врачами француз¬
ских королей Карла Лысого и Гуго Капета.
ГЛАВА II
ИТАЛИЯ И ВИЗАНТИЯ (VIII-XI вв.)
§ 18. Рим и Северная Италия при Каролингах и германо¬
римских императорах
Темна и бедна событиями история евреев в Италии между
VIII и XI веками, как темна и хаотична общая история Италии
того времени. Апеннинский полуостров в те века представлял со¬
бой не государство, а географический термин, обозначавший пес¬
трую смесь политических группировок, непрерывно менявшихся.
В Риме и Ломбардии сначала царствуют Каролинги, с которыми
соперничают местные правители, герцоги и графы. С середины X
века суверенитет над Верхней Италией переходит к германским
королям из саксонской династии. От политического брака Герма¬
нии с Римом рождается германо-римская империя. Мечущийся
между разными властями римский папа возлагает императорскую
корону на голову Оттона I (962), как некогда на голову Карла Ве¬
ликого. Юг Италии, издавна находившийся под верховенством Ви¬
зантии, становится с IX века ареной борьбы между византийцами и
вторгающимися в страну африканскими арабами, или «сарацина¬
ми». Арабы, основавшие свое государство в Испании, стремятся к
тому же в Южной Италии. С 827 года они постепенно утверждают¬
ся на острове Сицилия, лежащем между европейским и африкан¬
111ским побережьем Средиземного моря, и оттуда производят набе¬
ги на материк Италии - на Апулию, Калабрию, Кампанию, доби¬
раясь иногда до самого Рима. С ними борются византийские импе¬
раторы, затем - германские Оттоны I и И. В середине XI века, не¬
задолго до крестовых походов, мусульмане вытесняются из Сици¬
лии и Южной Италии северными завоевателями - норманнами. В
центре смут стоит «вечный город» с его первосвященником - оба
униженные, жалкие, игрушки политических стихий. Лучшей уча¬
сти папы того времени не заслужили. Большей частью люди мел¬
кие, иногда порочные и продажные, они вели торговлю духовны¬
ми товарами, вступая в сделки с тем, кто дороже платил, и по их
стопам шло большинство духовенства. Строгий кардинал XI века
Петр Дамиани изобразил содомские нравы тогдашнего Рима в
книге, заглавие которой уже говорит за себя - «Книга о Гомор¬
ре» («Liber Gomorrhianus»). Только к концу эпохи выдвигается
сильная фигура Григория VII (Гильдебранда), поднявшего пап¬
ство из бездны унижения на небывалую высоту и положившего
начало власти пап над императорами и королями.
От времени Каролингов дошло до нас смутное известие о
том, будто король Людовик II повелел в 855 году изгнать из Верх¬
ней Италии всех евреев в короткий срок, до 1 октября того же
года. Однако это известие* не находит подтверждения в тогдаш¬
них летописях, и нет никаких сведений об исполнении такого
жестокого декрета. По-видимому, внушенный каким-нибудь
итальянским единомышленником Агобарда и Амулона декрет
был скоро отменен, как это было позже в некоторых местах
Франции и Германии. Евреи продолжали жить в больших го¬
родах Ломбардии: Павии, Вероне, Лукке и других. В Риме, где
граждане делились по национальности или профессии на раз¬
личные корпорации, «схолы», евреи составляли особую корпо¬
рацию среди инородных групп населения (scholae peregrinorum).
При короновании обоих императоров Оттонов в Риме слыша¬
лись приветствия и на еврейском языке от представителей ев¬
рейской «схолы», участвовавших в торжественном шествии к
Капитолию. Еврейская община в Риме поддерживала оживленные
сношения с общинами Германии и оказывала содействие депута¬
циям от них, приезжавшим в Рим искать защиты у папы против
* Оно мимоходом отмечено в «Капитуляриях» Каролингов (Monumenta
Germaniae, Legum I. 437).
112
репрессий того или другого епископа или светского правителя.
Спокойная жизнь евреев в Риме чаще нарушалась общими поли¬
тическими тревогами той эпохи, чем специальными бедствиями.
В 1020 году в городе разразился страшный ураган, от которого
погибло много людей. Так как это случилось в пятницу Страст¬
ной недели, когда в церквах демонстрируют перед верующими
«страсти Христовы», то нашелся фанатик из «греческой схолы»,
который донес папе Бенедикту VIII, будто евреи накануне катас¬
трофы надругались в синагоге над иконой Христа и поэтому гнев
Божий обрушился на город. Набожный христианский летописец
уверяет, что расследованием донос подтвердился, «виновные»
понесли наказание, и ураган тотчас утих.
Случаи ренегатства были редки среди евреев, живших под
крылом римского папы, но один такой случай, имевший политиче¬
ские последствия, сохранился в памяти народа. Один еврейский
банкир в Риме, имевший финансовые дела с папой, принял креще¬
ние под именем Бенедикта и породнился с христианской знатью.
Сын и внук выкреста, Леон и Петр, были родоначальниками
римской патрицианской семьи Пьерлеоне (итальянское сочета¬
ние имен Петра и Леона), которая дружила с папами и позже выд¬
винула даже одного папу из своей среды (см. дальше, § 51). С Ле¬
оном дружил тот папа Александр И, который в 1065 году счел
своим долгом напомнить властям Нарбонны о необходимости за¬
щищать евреев от ярости крестоносцев, шедших против испанских
мусульман (см. выше, § 14). Этот же папа упрекал князя Ландуль¬
фа в Беневенте за насильственное крещение евреев. «О нашем Гос¬
поде Иисусе Христе, - писал Александр II, - мы не слышали, чтобы
он принуждал кого-нибудь к служению ему; он привлекал людей
смиренными увещаниями и отвлек их от лжеверия тем, что сам
пролил свою кровь». Однако преемник Александра, знаменитый
папа Григорий VII, строго следил за исполнением антиеврейских
канонов церкви; он порицал кастильского короля Альфонса VI за
назначение евреев на высокие государственные должности (см.
дальше, § 26).
В Италии не было недостатка в усердных епископах и вообще
ревнителях церкви, стремящихся к искоренению иудейства, но, бу¬
дучи бессильны в области гражданского управления, которое именно
в стране папы сосредоточивалось тогда в руках светских властей, -
они обыкновенно ограничивались религиозными диспутами с еврей¬
113
скими учеными и обличением «иудейских заблуждений» в лите¬
ратуре. Еще в 800 году «министр просвещения» Карла Великого,
ученый Алкуин, сообщал, что в городе Павии при нем состоялся
диспут между христианским грамматиком Петром из Пизы и ев¬
реем Юлием, и диспут был записан в книге. Эта книга не дошла
до нас, но некоторые полемические произведения позднейшего
времени сохранились и свидетельствуют о том усердии, с каким
католическое духовенство расстраивало добрые соседские отно¬
шения между евреями и христианами. Веронский епископ X века
Ратерий (Ratherius), человек очень образованный для того време¬
ни, жалуется в своей книге («Qualitatis conjectura») на излишнюю
терпимость общества к евреям: христиане ведут с ними торговые
дела, уважают их и даже часто обедают за одним столом с этими
людьми, «презирающими нашу святую веру». «Еврей, - воскли¬
цает Ратерий, - не уважает моей религии, и если ж не могу из¬
бить его за это, то следует ли отсюда, что я должен с ним цело¬
ваться? Кто уважает еврея, не может считаться христианином,
ибо может ли он любить своего Бога, если любит врага Божия?
Кто не преследует человека, изменившего своему царю, есть сам
изменник. Довольно и того, что еврею дают жить в христианс¬
кой стране, зачем же еще позволять ему блаженствовать и на¬
слаждаться жизнью?» Ратерий с возмущением рассказывает об
одном случае в Вероне, когда в пылу спора подрались между
собой еврей и священник, после чего судья оштрафовал служи¬
теля Божия (вероятно, зачинщика драки), а еврея оправдал.
Очевидно, агитация фанатиков церкви в Италии не имела успе¬
ха: христианские души не были еще достаточно отравлены юдо¬
фобским ядом.
В это время появился апокриф под заглавием «Диспут между
христианами и иудеями, некогда состоявшийся в Риме в присут¬
ствии императора Константина». Участниками мнимого диспута
были папа IV века Сильвестр I (от которого сохранились фрагмен¬
ты полемического трактата против евреев) и двенадцать еврейских
ученых, которых прислал иудейский «первосвященник» (сан, уп¬
раздненный после разрушения храма). Сильвестр, разумеется, по¬
беждает в споре всех своих противников, которые выступают
один за другим с резкими обличениями христианства, но высшим
арбитром в споре оказался в конце концов... бык. Один из еврей¬
ских участников, старшина Замбрий, опытный чародей, заявил о
114
своем желании доказать истинность иудейства делом, а не пусто¬
словием: «Пусть, - сказал он, - приведут сюда быка, и я убью
его только произнесением тайного имени Бога, как делали неког¬
да первосвященники в иерусалимском храме при жертвоприноше¬
ниях». Привели быка. Замбрий шепнул ему на ухо заклинание
тайным именем Ягве, и животное повалилось мертвым. Христиа¬
не смутились, но тут папа Сильвестр совершил со своей стороны
чудо: помолившись Богу о победе над противниками, он воскре¬
сил быка и тем убедил всех в истинности христианства. Эта наи¬
вная легенда, и ранее распространенная в народе, послужила ос¬
нованием для названной выше апокрифической книги, сочинен¬
ной около X века.
Диспуты продолжались и в следующем столетии. Кардинал
Петр Дамиани со скорбью отмечает факт, что евреи часто побеж¬
дают на диспутах. К нему самому обращались священники с
просьбой дать им материал для опровержения иудейских дово¬
дов. Тогдашнее христианское духовенство в Италии, как уже
было сказано, отличалось большим невежеством. Когда француз¬
ские епископы выразили папскому легату недоумение по поводу
того, что иногда сами папы оказываются людьми необразованны¬
ми, легат с негодованием ответил: «Наместники и ученики Петра
не желают иметь своими наставниками Платона, Виргилия, Терен¬
ция и прочих философских скотов (pecudes philosophorum). Бог
делает своими вестниками не философов и ораторов, а людей
неученых и простых». При таком культе умственной «простоты»
среди пастырей церкви книжно образованные евреи действи¬
тельно могли иметь успех на богословских диспутах.
§ 19. Южная Италия под властью византийцев, арабов
и норманнов
Социальное положение евреев в Южной Италии было совер¬
шенно иным, чем на севере, тяготевшем в ту эпоху к франко-гер¬
мано-римской империи. На юге соперничали три религии и три
культуры: христианская, еврейская и арабская, и здесь, в пестрой
смеси народностей - греков, итальянцев, арабов и под конец нор¬
маннов, - еврейский элемент не выделялся так резко, как на севере.
На материке Южной Италии, в таких городах, как Неаполь, Са¬
лерно, Бари, Отранто, Беневент, чередовались у кормила правления
византийские наместники, арабские эмиры, германо-итальянские
115
герцоги; двери здесь были открыты на Восток и на Запад, и при¬
ток еврейских масс шел сюда одновременно по многим каналам.
Над тонким слоем старого еврейского населения, которое не мог¬
ло не поддаться влиянию окружающей среды, вырастали новые
пласты, которые придавали устойчивость прежним колониям и
усиливали в них национальную культуру. Характерным в этом
отношении является следующий признак. В Венозе и других
южноитальянских городах, где эпитафии на еврейских кладбищах
раньше писались по-гречески или по-латыни, с редкими вставка¬
ми еврейских слов (см. выше, § 2), они с IX века пишутся почти
исключительно по-еврейски и снабжаются датами по националь¬
ному летосчислению, от разрушения Иерусалима или от сотворе¬
ния мира*. Здесь сказалось культурное различие между колониза¬
ционным периодом и организационным: очевидно, еврейские об¬
щины уже окрепли благодаря притоку свежих сил и, продолжая
разговаривать на местных языках, не допускали их в ту область,
где полагалось пользоваться языком религиозной письменности.
Густые массы еврейства сосредоточивались и на острове
Сицилия, где два с половиной столетия (827-1071) властвовали
арабско-берберские эмиры, вассалы африканских султанов, а за¬
тем египетских халифов - Фатимидов. Здесь евреи чувствовали
себя как на родном Востоке. Еврейские общины в главных горо¬
дах Сицилии: Палермо, Мессина, Сиракузы, Катания пользова¬
лись самоуправлением, которое потом удержалось и при влады¬
честве норманнов. Связь Сицилии с Египтом и Северной Афри¬
кой, с одной стороны, и с византийской частью Италии, с дру¬
гой, делала местную еврейскую колонию посредницей между во¬
сточной и западной культурой, как и между промышленными
центрами трех частей Старого Света.
О тогдашней жизни евреев в Южной Италии дает нам
некоторые сведения недавно открытая семейная хроника, обнима¬
ющая время от IX до половины XI века**. В ней излагается исто¬
рия одной семьи, которая жила в подвластной византийцам Апулии,
в городе Ория, где находилась древняя еврейская община. Родона¬
* См. экскурс № 2 в конце тома.
** «Генеалогический список» или «Семейная Хроника Ахимааца»
(Megillat Jochassin, Megillat Achimaaz), написанная в 1055 г., сохранилась в
старинной рукописи в Толедо и впервые напечатана в сборнике средневеко¬
вых хроник Нейбауэра. (См. Библиографию.)
116
чальник семьи, Амитай, живший около 850 года, назван ученым
и «пайтаном», то есть сочинителем гимнов для синагогальной
литургии. У него было трое сыновей, из которых двое, Шефатия
и Хананель с их потомками, играли видную роль в политических
событиях своего времени. Глава общины в Ории, Шефатия, про¬
славился своей общественной деятельностью в византийской Ита¬
лии и тем, что своим влиянием при дворе императора Василия I
(867-886) в Константинополе он спас родную общину от участи,
постигшей прочие еврейские общины Византии (см. дальше, § 20).
При нем арабы из Сицилии продвигались в Калабрию и Апулию
и взяли важнейший порт Южной Италии, город Бари. Шефатия
был посредником при переговорах между византийским намест¬
ником и арабским полководцем. Скоро арабы покинули Апулию,
еврейские общины избавились от тревог военного времени, но
византийский гнет продолжался. Страсть христианского духовен¬
ства к ловле еврейских душ давала себя чувствовать и здесь. Брат
Шефатии, раввин Хананель, имел столкновение с епископом го¬
рода Ория. Однажды, во время религиозного диспута в епископ¬
ском дворце, епископ спросил Хананеля: в какой день и час на¬
ступит по твоему расчету ближайшее новолуние? Спрошенный
определил срок ошибочно. Епископ же, хорошо знавший кален¬
дарную науку, верно указал час «рождения луны» и в споре со
своим собеседником сказал: «Если оправдается мое определение,
ты должен принять мою веру, а если твой счет окажется верным,
я тебе отдам моего лучшего коня или его стоимость деньгами».
Условие было принято, и люди были поставлены на башнях, что¬
бы следить за появлением луны. Вернувшись домой, Хананель
убедился в своей ошибке и ужаснулся: ему предстояло отречься
от веры отцов. Заволновалась вся еврейская община. Несчаст¬
ный раввин все время молился. И Бог, рассказывает семейное
предание, внял молитве. Луна скрылась за густыми облаками в
тот момент, когда она по расчету епископа должна была по¬
явиться, и показалась лишь в следующий вечер, согласно опре¬
делению Хананеля. Праведник был спасен. Епископ призвал
его и сказал: «Ты сам знаешь, что мой расчет был верен, но
что же делать с тобой, любимцем Бога?» Он выдал Хананелю
триста золотых монет - стоимость коня, которые тот роздал
бедным.
Сын Шефатии, Амитай И, был также главой общины и ректо¬
ром иешивы в Ории. Он сочинял религиозные гимны и в особен¬
117
ности элегии, которые декламировались в случаях семейного
траура. Возможно, что он именно, а не его одноименный дед был
тем «пайтаном», произведения которого сохранились в синаго¬
гальной литургии*. Сын Хананеля, Хасадий, сделался жертвой
арабского набега на Орию в 925 году: когда город был взят
штурмом, он и еще девять почетных мужей были казнены завое¬
вателями, вероятно, за приверженность к византийской власти.
Политически более дальновидным оказался сын Хасадия, Палти¬
ель, который спустя четверть века перешел на сторону арабов,
относившихся к евреям гораздо терпимее, чем византийцы.
Это было в те годы, когда африканский имам Ал-Моизз го¬
товился завоевать Египет и утвердить там халифат Фатимидов
(ок. 960 г.). Во время своего похода в Южную Италию он встре¬
тился с Палтиелем, который «по звездам» предсказал Моиззу,
что он завоюет города Тарент, Отранто и Бари и станет сувере¬
ном Сицилии, где властвовали берберские эмиры. Завоеватель
оценил политическую преданность Палтиеля и повез его в свою
африканскую резиденцию Махдию, близ Кайрувана, в качестве
советника. Когда Моизз в 969 г. стал халифом Египта и перенес
свою столицу в Каир, он назначил своего еврейского фаворита
правителем дворца и придворным астрологом**. Палтиель по
своей должности принимал и представлял халифу иностранных
послов. Однажды в Каир прибыл посол из Константинополя с
дарами от византийского императора. Узнав, что на аудиенцию
нужно испросить дозволение еврейского сановника, греческий
посол заявил, что скорее вернется в Константинополь без ауди¬
енции, чем поклонится еврею. Палтиель распорядился, чтобы
чванливого грека не пустили во дворец и не оказывали ему по¬
чета, подобающего представителю великой державы. Наконец,
просидев десять дней в Каире, византийский посол одумался: он
явился к Палтиелю, просил извинения и был допущен во дво¬
рец. Еврейский сановник занимался, по-видимому, и делами
своих соплеменников на Востоке. При нем положено было проч¬
ное основание самоуправлению еврейских общин в Каире и дру¬
* В акростихе одного гимна («Ereelim u’malaachim» в литургии Шеми¬
ни-ацерет) указаны имя и отчество автора: Амитай бен Шефтия.
** Как известно, при кайруванском и затем каирском дворе Фатими¬
дов евреи нередко занимали должности лейб-медиков, советников и даже
визирей (см.: Всемирная история еврейского народа, восточный период, том
III, §66).
118
гих городах Египта: вскоре там появились свои экзилархи в
лице каирских «нагидов». Возможно, что сам Палтиель был
первым нагидом египетских евреев, хотя его имя в списках но¬
сителей этого титула не упоминается. Семейная хроника отме¬
чает его деятельность на пользу еврейских общин в Египте и
связанных с ним Палестине и Сицилии. Палтиель оставался
некоторое время на своем дипломатическом посту и при вто¬
ром фатимидском халифе, Ал-Азисе (с 975 года).
В то время как Палтиель действовал на Востоке, другие чле¬
ны даровитой семьи из Ории продолжали свою деятельность в
еврейских общинах Южной Италии, пользуясь поддержкой свое¬
го сановного родственника. После упомянутых арабско-византий¬
ских войн был заключен мир, по которому занятые мусульмана¬
ми города Апу-лии, в том числе и Ория, вновь перешли под
власть Византии. Так как во время войны Ория была разграбле¬
на и пострадали родные Палтиеля, то один из них, Хананель II,
поехал в Константинополь и получил там от императора грамо¬
ту, которой ему предоставлялось право разыскивать и отбирать
свое расхищенное фамильное имущество, где бы оно ни оказа¬
лось. Хананель нашел часть своих вещей, между ними - и древ¬
нюю рукопись Библии, в городе Бари, в руках евреев, выку¬
пивших у солдат добычу. После этих странствований он посе¬
лился в городе Беневент, а его сын Самуил - в близлежащей
Капуе, где занял должность сборщика государственных по¬
шлин. Во всех названных городах, как видно из семейной хро¬
ники, существовали тогда (в конце X и начале XI века) благо¬
устроенные еврейские общины. Автор семейной хроники, уче¬
ный и «пайтан» Ахимаац, был внуком Самуила и писал свою
книгу в Капуе и Ории в 1054 году, когда в Южной Италии
назревал новый политический кризис.
Еще в первой половине XI века начались набеги норман¬
нов с севера на Южную Италию и Сицилию. Римские папы и ви¬
зантийские императоры сначала входили в соглашение с норман¬
нскими воинами для борьбы с мусульманским господством на юге,
но впоследствии вожди норманнов стали отнимать для себя Сици¬
лию у арабов и южноитальянские области - у византийцев. Роберт
Гуискар и его брат Рожер завоевали в течение тридцати лет (1057—
1087) Апулию, Калабрию и Сицилию. С благословения римского
папы они утвердили здесь норманнскую династию, которая вскоре
119
объединила все эти три провинции в сильное королевство с
феодальным устройством. Уже в первые годы управления нор¬
маннов евреи оказались в тисках нового феодального строя, пе¬
ренесенного сюда из Средней Европы. Герцоги не трогали еврей¬
ских общин и оставляли за ними все права внутреннего самоуп¬
равления, но распоряжались евреями как своими крепостными,
отдавая еврейские «души» с правом взимания податей с них во
владение разным лицам и учреждениям. В 1086 году вдова герцо¬
га Роберта Гуискара отдаст во владение архиепископа города
Бари «всех евреев, живущих или имеющих право поселиться в го¬
роде, со всем принадлежащим им имуществом недвижимым и дви¬
жимым, которых господин и муж мой Роберт дал мне в приданое,
а также весь еврейский квартал (Judeca) с принадлежащими ему
землями и ранее уступленной мне самими евреями площадью сина¬
гоги, где построена церковь в честь святого Сильвестра и папы
Льва». Спустя три года та же набожная герцогиня уступила шес¬
тую часть своих доходов от евреев города Палермо местному ар¬
хиепископу в пользу церкви Марии с тем, чтобы после ее смерти
на ту же цель шли и остальные части дохода, ради спасения души
герцогини и ее семьи. Герцог Рожер I подарил салернскому архи¬
епископу «всю Иудею» (totam Judaeam), т. е. еврейский квартал го¬
рода Салерно со всеми жителями и их податями (1090). В Мельфи
он преподнес такой же дар местной церкви. В пользу церкви Ма¬
рии в Палермо Рожер отдал группу «сарацин», обязанных платить
ей дань деньгами и натурой, но среди этих сарацин встречаются
еврейские имена (Исаак, Моисей, Иосиф), принадлежавшие, веро¬
ятно, выходцам из Востока, говорившим по-арабски.
Таким образом, накануне крестовых походов евреи Южной
Италии, после многовековой зависимости от византийцев и ара¬
бов, очутились под властью новых правителей и были введены в
рамки того феодального строя, который утвердился тогда во всей
Западной Европе.
§ 20. Судьбы евреев в Византии
Неспокойно было в ту эпоху в Византийской империи. Нахо¬
дясь между двумя мирами, разраставшейся арабской Азией и рож¬
давшейся славянской Европой, старая империя испытывала непре¬
рывные толчки и справа, и слева, иногда грозившие самому ее суще¬
ствованию. Один такой удар обрушился на нее в начале VIII века,
120
когда арабы завоевали юг Пиренейского полуострова и устреми¬
лись к Балканскому полуострову. В 718 году огромная мусуль¬
манская армия стояла под стенами Константинополя. Арабский
флот и сухопутные войска со стороны Малой Азии держали сто¬
лицу в осаде, и казалось, что европейскую Византию постигнет
участь ее азиатских провинций. Однако грозу пронесло мимо.
Только что вступивший на престол император Лев III Исаврийс¬
кий (717-741) отразил нападение арабов при посредстве изобре¬
тенного тогда «греческого огня» и тем обеспечил Восточную Ев¬
ропу от арабской опасности, как в 732 Карл Мартелл обеспечил
от нее материк Западной Европы.
В связи с этим критическим моментом Византийской импе¬
рии находится загадочное мессианское движение, которое тогда
поднялось в Сирии вследствие агитации византийского выходца
Зонария (Серен), выступившего в первые годы царствования
Льва Исаврийского с призывом к возрождению еврейской Пале¬
стины*. Что тогда происходило среди византийских евреев, об
этом не говорят смутные намеки хронографов, но общий ход со¬
бытий можно себе представить приблизительно так: нашествие
арабов сначала возбудило среди византийских евреев надежды на
воссоединение с палестинскими братьями, которые находились
под властью дамасских халифов - Омайадов, но отражение ара¬
бов от Константинополя вызвало разочарование и бегство в
арабскую Сирию, где и развернул свою деятельность новый мес¬
сия. Бегству в Сирию могли содействовать гонения, воздвигнутые
вскоре на византийских евреев. В первые годы своего царствова¬
ния, еще до начала иконоборства, Лев III проявил чрезвычайное
рвение в деле обращения евреев и еретиков в православную веру.
Он отдал приказ, чтобы евреи и малоазийские сектанты-монтани¬
сты «жили по христианскому обряду», грозя ослушникам тяжелы¬
ми карами (723 г.). Этот декрет, по-видимому, не имел серьезных
последствий, как не имело их мессианское движение, выродивше¬
еся в сектантскую ересь. Вскоре внимание императора было от¬
влечено от еретиков и евреев внутренней борьбой в самой церк¬
ви между иконоборцами и иконопочитателями, в которой сам
император-иконоборец прослыл еретиком и иудействующим.
* См.: Всемирная история еврейского народа, восточный период, том
III, § 56.
121
Можно допустить, что иудейская идеология была причастна к
предпринятой императором и византийскими рационалистами
борьбе с пережитком язычества в христианстве - идолослужением
под видом иконопочитания; но сомнительно, чтобы к этому дви¬
жению были причастны евреи. Родом сириец, с юных лет жив¬
ший среди арабов и евреев, Лев III знал, какой вред причиняет
успехам христианства среди иноверцев иконопочитание, дающее
сильное орудие в руки противников церкви; отчасти с целью
вырвать это орудие из рук «внешних врагов» он решился на
опасную догматическую борьбу, потрясшую все государство. По¬
томки почитателей Аполлона и Венеры, византийские греки, не
могли простить главе государства, который уничтожал статуи и
образа Христа, Богородицы и святых, «нерукотворные» иконы и
святые мощи, культ которых был естественным продолжением
античного культа. Императора и его приверженцев клеймили
прозвищем «Иудействующие». «Евреи и самаритяне осуждают
иконы, следовательно, все противники икон суть иудеи», - заявил
один из крупнейших церковных деятелей той эпохи. Это, однако,
не смутило Льва III и его ближайших преемников, которые про¬
должали борьбу против иконопочитания и вместе с тем - против
духовенства, соперника неограниченной светской власти. Только
в 787 году созванный набожной императрицей Ириной в Никее
церковный собор восстановил почитание икон и мощей, предав
анафеме всех «обзывающих иконы идолами». Этот же вселенский
собор выработал следующий канон о евреях: «Евреи, которые
лишь для вида стали христианами, а тайно продолжают соблю¬
дать субботу и прочие иудейские обряды, не должны быть допус¬
каемы ни к причастию, ни к молитве. Недопустимо вообще, что¬
бы они посещали церковь. Их детей не следует крестить. Им зап¬
рещается покупать рабов (христианских) или владеть таковыми.
Если же еврей (семейный) искренно пожелает обратиться в хрис¬
тианство, то его следует принять и крестить вместе с его детьми».
По-видимому, в Византии и тогда существовали притворные хри¬
стиане из евреев, некогда обращенных путем насилия и поддер¬
живавших иконоборство, и собор решил удалить их из паствы
Христовой, видя в этом одну из мер искоренения иконоборческих
тенденций. Страх перед иудейской пропагандой пересилил даже
страсть церковников к обращению евреев.
Борьба между противниками и сторонниками иконопочитания
возобновилась в царствование Михаила II (820-829), бывшего на¬
122
чальника гвардии, уроженца Фригии, проведшего свои молодые
годы «среди еретиков, евреев и полуэллинизованных фригийцев».
Так как новый император был равнодушен к церкви, а его сын
Феофил встал на сторону иконоборцев, то их враги пустили слух,
что дед Михаила был крещеный еврей. Из летописи того време¬
ни можно извлечь сведения, объясняющие происхождение подоб¬
ных слухов. В родном фригийском городке Михаила, Амории
(отсюда название династии «Аморийская»), жило много иудей¬
ствующих христиан из секты Атинганов. Сектанты, признавая
святость крещения и отвергая обряд обрезания, соблюдали, одна¬
ко, многие из иудейских законов, в особенности субботу, а в сво¬
их домах они держали еврея или еврейку в качестве наблюдате¬
лей и наставников в делах религиозного культа. К этой секте при¬
надлежал в юности и будущий император Михаил. Этим объясня¬
лись и его церковный индифферентизм и покровительство евреям.
Шла молва, что император намеревался установить обязательный
субботний отдых, что он легко относился к догмам христианства,
а близких его сердцу евреев освобождал от уплаты податей или
недоимок. Из всех этих преувеличений можно только заключить,
что при Михаиле II и его сыне Феофиле (829-842) евреи в Визан¬
тии пользовались относительным спокойствием.
Бедственное время настало для них при вступлении во
власть Македонской династии в лице ее основателя Василия I
(867-886). Этот император задался целью обратить евреев в хри¬
стианство. Сначала он действовал миссионерскими способами:
устраивал религиозные диспуты с еврейскими учеными с целью
доказать им, что «Иисус есть вершина Закона и Пророков». Так
как диспуты ни к чему не привели, то император стал поощрять
евреев к переходу в христианство обещанием льгот и почетных
должностей. Когда и это не привело к желанной цели, начались
репрессии. В народе сохранилось смутное предание о том, что
Василий запретил исповедовать иудейскую веру; при нем из
тысячи еврейских общин во всей стране уцелело только пять.
Остаток Израиля в Византии был спасен будто бы только благо¬
даря заступничеству еврейского мудреца Шефатии, того главы
общины в Ории, который играл политическую роль во время
борьбы между арабами и византийцами в Южной Италии (см.
выше, § 19). В вышеупомянутой семейной хронике Ахимааца
это событие окутано покровом чудесных сказок. «В то время, -
123
говорится в хронике, - воцарился над эдомитами человек подлый
и кровожадный, и задумал он истребить потомство святых и пра¬
ведных. В 800 году со времени разрушения святого города и хра¬
ма* встал царь по имени Василий, решивший уничтожить оста¬
ток Израиля, отвлечь евреев от Торы и соблазнить их верой
Иисуса». Он разослал по всем городам гонцов с требованием,
чтобы все евреи готовились к крещению. Прибыв в город Орию,
гонцы показали главе еврейской общины Шефатии письмо за
императорской печатью, повелевающее ему приехать в Констан¬
тинополь. Шефатия исполнил приказ. В столице он представился
императору и повел с ним беседу по религиозным вопросам. Им¬
ператор, желая убедить еврейского ученого в величии христианс¬
кой религии, показал ему гордость своей столицы - великолепный
храм Святой Софии. При этом Василий спросил своего гостя, на
какой храм было употреблено больше золота - на древний иеру¬
салимский или на константинопольский. Шефатия вычислил по
Библии, что Соломонов храм поглотил гораздо больше золота и
серебра, чем Святая София. Убедившись в мудрости и святости
своего собеседника, Василий сказал: «У меня есть больная дочь,
мучимая бесом, и никто не мог ее излечить; помоги мне, излечи ее
от болезни». Шефатия согласился. По его требованию больную
переместили в одну из палат дворца Бокалеоне («Львиная пасть»),
где не было христианских икон. Там он стал заклинать демона
чудотворным именем Божиим, чтобы он покинул тело девушки.
Бес отозвался, что не пристало благочестивому еврею лечить дочь
злодея, гонителя еврейского народа; но заклинатель ответил, что
он делает это во славу Божию, дабы император убедился в силе
еврейского Бога. Тогда бес вышел из «одержимой», и она выздо¬
ровела. Император был счастлив, но все-таки в силу еврейского
Бога не уверовал, а напротив - убеждал Шефатию признать хрис¬
тианского Бога, что, конечно, было отвергнуто. Когда Василий
спросил, чем вознаградить его за спасение дочери, Шефатия от¬
ветил, что он просит пощады для гонимых соплеменников, по
крайней мере, для общины города Ория. Император вынужден
был исполнить просьбу, и еврейская община Ории получила
свободу вероисповедания. Зато в других местах декрет о запре¬
те иудейства применялся с крайней строгостью, и «солнце
* То есть в 870 году христианской эры, так как иерусалимский храм
был разрушен в 70 г. христ. эры.
124
закатилось» для евреев во все время царствования этого мрачно¬
го фанатика. Только сын и преемник его, Лев VI Философ (886—
911), прибавляет автор семейной хроники, дозволил евреям сво¬
бодно исповедовать свою веру.
В сводах имперских законов Византии, так называемых «Ба¬
зиликах», сохранились декреты Льва VI, в которых обеспечивает¬
ся неприкосновенность синагог, но сокращается самоуправление
еврейских общин: евреям вменяется в обязанность разбирать свои
споры в общих судах и подчиняться общегосударственным зако¬
нам о браке. Было даже возобновлено Юстинианово запрещение
«Deuterosis», то есть устного учения (Талмуда) и проповеди в си¬
нагогах, но едва ли такие ограничения в области духовной жиз¬
ни могли иметь успех. Для евреев была установлена унизительная
форма судебной присяги, подобная той, которая в то время была
введена в Средней Европе «Капитуляриями» Карла Великого (см.
выше, § 12). Присягающий должен был опоясываться ветвями
терновника и, держа в руке свиток Торы, произносить следую¬
щее: «Именем Господа Бога наших отцов, который сотворил
небо и землю и повел нас через Красное море и Обетованную
Землю, клянусь, что не вру. Если же я буду уличен во лжи, то
пусть Господь поразит меня проказою Геезии и Наамана и про¬
клятием священника Эли, и пусть откроет земля свою пасть и
поглотит меня живьем, как Датана и Абирама».
Смутное известие о насильственных крещениях дошло до
нас от времени византийского императора Романа Лекапена
(920-944), соправителя Константина Порфирородного. В от¬
крытом недавно фрагменте «Хазарского Послания» упоминает¬
ся о «Schemad (насильственное крещение) в дни злодея Рома-
носа». Имя этого императора названо также в упомянутом
выше (§ 15) письме из Венеции к императору Генриху I (ок.
932 г.), где сообщалось, что иерусалимский патриарх склонил
императора Романа окрестить всех евреев в Византии и что
многие будто бы добровольно приняли христианскую веру,
когда узнали о «чудесах» у Гроба Господня в Иерусалиме. По¬
видимому, евреи кое-где «добровольно», то есть под угрозою
изгнания, приняли для вида христианство, но о повальном кре¬
щении не могло быть речи, так как в случае репрессий евреи
имели выход: эмиграцию в Тавриду (Крым) и родственное по
вере Хазарское царство. Во второй половине X века, при им¬
ператорах Никифоре, Фоке и Иоанне Цимисхии (963-976), визан¬
125
тийцы одержали большие победы над арабами в Сирии, где взя¬
ли Антиохию и Алеппо, и палестинские евреи со страхом ждали
возвращения былого владычества «эдомитов» в Святой Земле.
Византийские войска действительно приближались к Палестине,
но грозу пронесло мимо. Только спустя 125 лет пришла в Иеру¬
салим армия крестоносцев, прошедшая через Византию.
Нужно вообще полагать, что случаи насильственных креще¬
ний или изгнаний в Византии сильно преувеличены и в христиан¬
ских и в еврейских преданиях. Были вспышки религиозного фа¬
натизма, от которых страдали и евреи, и христианские сектанты,
но между этими вспышками тянулись долгие промежутки относи¬
тельно спокойной жизни. Епископ секты несторианцев Илия из
Нисибина утверждал (ок. 1000 г.), что евреям живется в Византии
лучше, чем несторианцам. «Ромеи (византийцы) дают жить евре¬
ям в своих владениях, покровительствуют им, дозволяют им пуб¬
личное богослужение и постройку синагог. Еврей в этом государ¬
стве может открыто заявить: Я - иудей. Он исповедует свою ре¬
лигию, публично молится и за это не привлекается к ответ¬
ственности, ему не мешают исполнять свои религиозные обряды
и вообще не причиняют никаких затруднений». Затруднения и
порой даже серьезные обиды евреям, конечно, причинялись, но
такова была участь всех иноверцев и даже диссидентов внутри
господствующей церкви.
Ненависть к евреям сеяли христианские монахи, число кото¬
рых было велико в этой стране церквей и монастырей. В «Житии
святого Никона», жившего в конце X века, рассказано следующее.
В Спарте свирепствовала чума, и жители обратились к монаху Ни¬
кону с просьбой избавить город от эпидемии своими молитвами.
Монах согласился, но лишь под условием, чтобы оттуда были
изгнаны евреи, «оскверняющие город своими религиозными обы¬
чаями». Греки выселили евреев, и монах совершил свое «чудо» из¬
бавления Спарты. Один только грек, Арат, был возмущен поведе¬
нием Никона и заявил, что изгнать следовало бы монаха, а не ев¬
реев. Однажды Арат привел с собой в город мастера-еврея, кото¬
рый нужен был ему для исполнения работы по раскрашиванию
тканей. Раздраженный этим, фанатик Никон бросился на еврея с
дубиной в руках, но Арат оттолкнул монаха, и тот удалился, еще
более озлобленный против евреев и их защитников. В этом расска¬
зе есть символ: духовенство часто имело успех в своей юдофобской
126
агитации, но оно не могло расстроить тот экономический ук¬
лад, в котором евреи являлись важным фактором.
Несмотря на всякие препятствия, евреи жили во всех горо¬
дах Греции и прочих частей Балканского полуострова, а также в
византийских частях Малой Азии, занимались промышленнос¬
тью, в особенности фабрикацией шелковых тканей, и устраивали
свою общинную жизнь на автономных началах. Еврейский
путешественник XIII века, Вениамин Тудельский, нашел в Визан¬
тийской империи обширную сеть таких организованных общин с
трудовым, зажиточным населением (см. дальше, § 53).
§ 21. Духовная культура в Италии и Византии
В культурном отношении еврейские колонии обоих полуостро¬
вов Южной Европы составляли в эту эпоху как бы одно целое. На¬
ходившаяся под византийской властью Южная Италия была свя¬
зующим звеном между романской и греческой культурой. Еврей, го¬
воривший в Ломбардии и Риме по-итальянски, употреблял также
греческий язык в Апулии и арабский - в Сицилии и, конечно,
говорил по-гречески в Константинополе, в Македонии, Фессалии и
собственной Греции. Но при всем этом разноязычии в житейском
обиходе у евреев был один, объединяющий литературный язык -
еврейский. Выше уже было указано (§ 19) на переход к националь¬
ному языку в надгробных надписях Южной Италии, а теперь мы
увидим возрождение этого языка в живых памятниках литературы.
Это было вызвано притоком свежих сил из умственных центров
Востока. Путь из Палестины и Вавилонии в Западную Европу ле¬
жал через Италию и Византию, и эти страны, да еще Испания со
времен арабского завоевания, были непосредственными приемни¬
ками еврейской культуры на пути ее с Востока на Запад. Рано раз¬
вилась здесь академическая жизнь. В семейной хронике Ахимааца
упоминается о сети раввинских «иешив» в общинах Южной Ита¬
лии. Еще в XII веке во Франции цитировалась старая поговорка:
«Из Бари исходит учение, и слово Божие - из Отранто». Из лом¬
бардской Лукки, как уже сказано, переселилась в Германию ученая
семья Калонимидов и насаждала там еврейское знание. Однако та
чисто талмудическая наука законоведения, которая так пышно
разрослась во Франции и Германии, не привилась на почве Ита¬
лии и Византии. Обе эти страны были больше духовными до¬
черьми тогдашней Палестины, чем Вавилонии. Уступив галахиче-
127
ское наследие Вавилонии северным странам, итальяно-византий¬
ские колонии унаследовали от Палестины агадический элемент,
влечение к «Мидрашу», к синагогальной проповеди и связанному
с ней «Пиуту». Трудно определить, какие именно произведения
анонимной письменности Мидраша выросли на почве Италии и
Византии, но некоторые из таких творений носят на себе замет¬
ную печать этих стран.
К таким произведениям относится прекрасный Мидраш
«Tanna debe Eliahu» («Учитель из школы Илии», также «Seder
Eliahu», по имени Илии-пророка). По некоторым намекам в кни¬
ге можно заключить, что автор был странствующим проповедни¬
ком и жил в Италии или Византии во второй половине X века
(приведенные в тексте две даты - 900 лет со времени разрушения
храма и 4744-й год от сотворения мира - соответствуют 970 и 984
годам христианской эры). Откликами на гнет христианской сре¬
ды являются те места проповедей, где автор изливает свой гнев
на «злой Рим», «злодейское государство» («malchut hareschaa»).
Страстное ожидание Мессии и глубокая вера в близость Божье¬
го суда над народами дают проповеднику возможность поддер¬
живать бодрость духа в слушателях. Он говорит обыкновенно
от имени странствующего Илии-пророка, предтечи Мессии, в
таком наивном стиле: «Однажды я ходил с места на место и
встретил одного старца. Он спросил меня: будут ли существо¬
вать иноверцы в дни Сына Давидова (Мессии)? И я ответил: все
народы и государства, мучившие евреев и притеснявшие их, бу¬
дут свидетелями их радости, будут этим крайне огорчены и за¬
тем обратятся в прах; те же, которые не мучили и не притесня¬
ли евреев, будут в ту радостную пору служить им в качестве
землепашцев и виноделов» («Eliahu Rabba»,* глава 22). «Боже
мой в небесах! - восклицает автор с тоской. - Ведь известно,
что Ты ждешь наступления дней, когда Израиль удостоится при¬
шествия Сына Давидова. Ты тогда найдешь во Израиле и знато¬
ков Писания, и ученых в Мишне, и честных торговцев. Призы¬
ваю в свидетели небо и землю: Бог ждет Израиля (в Святой Зем¬
ле) с большим нетерпением, чем отец ждет сына или жена - мужа.
Он хочет, чтобы евреи покаялись для того, чтобы он мог освобо¬
дить их и построить для них храм, который никогда уж больше
* Книга делится на две части, большую и малую: «Eliahu Rabba» и
«Eliahu Zutta».
128
не будет разрушен» (глава 31). Иногда проповедь переходит у
автора в страстную молитву, которая должна была производить
потрясающее впечатление на слушателей: «Владыка мира, посмот¬
ри на наши бедствия, на обиды, ежечасно нам причиняемые!
Вспомни, сколько среди нас семейных людей, не имеющих зара¬
ботка и все-таки занимающихся Торой постоянно. Вспомни,
сколько бедняков во Израиле, с которых иноверцы сдирают кожу
(тяжелыми налогами) и которые все-таки занимаются Торой...
Отец мой, в небесах, не Ты ли сказал через пророка Иону: как не
пощадить великого города Ниневию, где больше двенадцати ми¬
риад людей и много скота! Как ты пожалел Ниневию, пожалей и
нас» (гл. 19). Автор не питает враждебных чувств к окружающим
народам и требует, чтобы евреи в деловых сношениях поступали
с иноверцем как с ближним, без кривды и обмана, но вместе с
тем предостерегает от семейного сближения с неевреями: нельзя
есть с ними за одним столом и дружить с ними, ибо этим подвер¬
гается опасности семейная жизнь еврея (гл. 8). В другом месте
(гл. 21) автор объясняет свои опасения следующим рассказом.
Отец одной еврейской девушки дружил с соседом-неевреем, пил,
ел и веселился с ним; однажды сосед попросил, чтобы еврей вы¬
дал за него дочь замуж, и отец согласился, но дочь не хотела это¬
го брака и, когда наступил день свадьбы, бросилась с крыши
дома вниз и разбилась насмерть. Если вспомнить о тех церков¬
ных канонах, которые запрещали христианам разделять трапезу и
дружить с евреями, а тем более вступать в брак с ними, то станет
ясно, что такие предостережения со стороны еврея вполне оправ¬
дывались условиями времени. В общем же этот «Мидраш Илии»
проникнут духом самой чистой и возвышенной морали, человеко¬
любия и глубокого сочувствия ко всему страждущему. Слово ав¬
тора проникает в душу. Читатель очарован всеми этими трога¬
тельными увещаниями, прекрасными притчами, рассказами таин¬
ственного странника о своих встречах и беседах с людьми. Нуж¬
но было быть не только моралистом, но и поэтом, чтобы гово¬
рить такие речи и написать такую книгу, лучшую жемчужину
мидрашитской литературы.
«Мидраш Илии» был, вероятно, не единственным произведе¬
нием той эпохи, выросшим на почве Италии или Византии. Пола¬
гают, что в этих странах и в ту же эпоху были составлены еще ано¬
нимный «Мидраш Псалмов» («Midrasch Tehillim» или «Schocher
129
Tob») и Мидраш к Пятикнижию, составленный Товией бен-Эли¬
езером под названием «Lekach-Tob» (известен также под именем
«Pesikta zutrata», Малая Песикта). Товия жил, по предпо¬
ложениям новейших исследователей, в Византии во второй поло¬
вине XI века и, может быть, еще дожил до первого крестового
похода.
Здесь, как и в Палестине, прямым продолжением мидра¬
шитской письменности была синагогальная поэзия, «Пиут».
«Пайтан» шел вслед за «даршаном». Из ранних пайтанов пре¬
дание называет Шефатию и Амитая, членов той славной
семьи из города Ории, которая играла такую видную роль в
истории евреев Южной Италии и Византии (§§ 19-20). Полага¬
ют, что по поводу тогдашних гонений императора Василия I, в
конце IX века, сочинена была Шефатией одна из его трога¬
тельных молитв покаяния, начинающаяся словами: «Israel
noscha» (в «Selichot» второго дня предновогодней недели):
Они стучатся в Твои двери, Боже, как нищие,
Услышь же их мольбу, Живущий в горних!
Они запуганы своими притеснителями и оскорбителями,
Не оставь же их Ты, Бог их предков!
Пусть спасение явится им, пред глазами всех,
Пусть прекратится владычество злодеев,
Пусть погибнет Сеир и его тесть*,
И пусть придут избавители к Сиону.
Здесь чувствуется уже дух франко-германской элегической
поэзии, перенесенный в X веке из Италии на берега Рейна. В
этом духе писал свои «селихот» римский поэт Соломон бен-
Иегуда Габавли (прозвище «Вавилонянин» здесь, вероятно,
означает «уроженец или житель Рима», так как в еврейской
письменности папский Рим иногда фигурирует под метафори¬
ческим именем Вавилон), живший около 950 года. Рим был
также родиной того даровитого пайтана Мешуллама из семьи
Калонимидов, который переселился в Германию в конце X
века и причислялся к майнцской группе писателей (§ 17), - жи¬
вой символ литературного единения Италии и Германии.
Пробудившееся в Италии литературное творчество коснулось и
той области, которая давно уже была запущена в еврейской
* Исав и Исмаил, легендарные предки римлян и арабов. (В цензуро¬
ванных «Селихот» этот стих изменен.)
130
письменности: историографии. До X века вне этой письменно¬
сти оставалось продолжение библейской истории, которое
заключалось в классических трудах Иосифа Флавия: «Иудейские
древности» и «Иудейская война». Написанные в Риме на гречес¬
ком языке галилейским вождем, перешедшим во время великой
национальной войны на сторону римлян, сочинения Иосифа зате¬
рялись в хаосе иудео-эллинской литературы, которой чуждались
правоверные евреи, враги «греческой мудрости». Еврейские чита¬
тели были, таким образом, обречены на полное невежество по
части истории последних веков иудейского государства, ибо тал¬
мудическая письменность сообщала об этой эпохе лишь скудные
легенды. Это понял еврейский писатель, живший, по-видимому,
в Риме во второй половине X века, и решил преподнести своему
народу описание его же забытой национальной истории. Ввиду
обширности и малодоступности греческого оригинала трудов
Иосифа Флавия он воспользовался латинской переделкой
«Иудейской войны», распространенной в раннее Средневековье
под именем Гегезипповой Книги (Hegesippus - латинизированная
форма имени Josephus). К этой переделке еврейский компилятор
прибавил извлечения из «Древностей» Иосифа, из «Книги Макка¬
веев» и некоторых общеисторических источников и изложил все
это на хорошем еврейском языке. Автором книги он назвал
Иосифа бен-Гориона, вместо настоящего еврейского имени Фла¬
вия - «Иосиф бен-Мататия» (компилятор, очевидно, смешал имя
историка с именем иерусалимского начальника, упомянутого в
оригинале «Иудейской войны», кн. II, гл. 20, § 3). Так получилась
книга, приобревшая вскоре большую популярность под именем
«Иосиппон» («Малый Иосиф»). Анонимный составитель довер¬
чиво следует древнему источнику даже в тенденциозных его
частях, например в отрицательной характеристике патриотов -
зелотов, которых он вслед за Иосифом называет бандитами
(parizim). В своих многочисленных вставках автор иногда вы¬
дает новейшее происхождение своей компиляции. В первых
главах, содержащих перечень народов и государств, бросаются
в глаза названия новых европейских стран и народов (франки, бур¬
гунды, аллеманы, хазары, болгары, венгры, руссы и т.п.). Особенное
внимание уделяется легендарной истории и топографии города
Рима, причем составитель явно пользуется появившимся в то
131
время «Описанием золотого города Рима» («Graphia aureae urbis
Romae»). Подробно описывается церемония коронования импера¬
торов в Риме в том виде, как она практиковалась при коронации
германо-римского императора Оттона I (962). Для обозначения
денежных единиц употребляются названия тогдашних итальянс¬
ких монет. Прекрасное изложение, легкий язык, красивые речи и
поучения, часто влагаемые компилятором в уста действующих
лиц, независимо от риторики Иосифа Флавия, - все это делало
чтение «Иосиппона» чрезвычайно увлекательным. Книга приоб¬
рела большую популярность. Уже в XI веке подвился арабский ее
перевод в Испании. Тотчас после изобретения книгопечатания
«Иосиппон» был напечатан в двух редакциях: краткой (Мантуя,
1480) и полной (Константинополь, 1510), а вскоре появились пе¬
реводы книги на еврейско-немецкий и другие языки.
Составитель «Иосиппона» принадлежал, по-видимому, к
небольшому в то время кругу образованных евреев Италии,
хорошо знакомых с греческой и римской литературой и со
светскими науками. Из этого круга вышел первый еврейский
философ на почве Европы, Саббатай Донноло (ок. 913-982).
Уроженец южноитальянского города Ория, он 12-летним маль¬
чиком попал вместе с родителями в плен к арабам, во время
набега их на этот город в 925 году. Родители были увезены в
Палермо и оттуда в Африку, а Саббатай был выкуплен из пле¬
на в городе Отранто и остался в «государстве римлян» (визан¬
тийцев). Здесь он предался изучению медицины, астрономии и
астрологии. Донноло, по его собственному выражению, «изу¬
чал книги греков и арабов, мудрость халдеев и индийцев». Не
найдя на родине людей, сведущих в науках, он скитался по
разным местам и занимался под руководством ученых. Он со¬
стоял врачом при византийском наместнике в Калабрии и, ма¬
териально обеспеченный, мог отдаться литературной деятель¬
ности. Донноло написал медицинское сочинение о приго¬
товлении лекарственных трав. Главным же его трудом призна¬
ется религиозно-философский трактат «Хакмони», изложенный
в виде комментария к мистической «Книге Творения». Здесь он
развивает мысль, что человек есть мир в малом виде, микро¬
косм, и видит в устройстве человеческого организма подобие
космоса: голова - подобие неба, череп - небесный свод, глаза -
светила небесные, кости - скалы, оживляющая весь организм
132
душа - подобие Бога. Человек есть в большей степени творение
духа Божия (в этом смысле автор толкует известное выражение:
«по образу и подобию Бога»), чем материи, или «праха земного»,
и эта духовность человеческого существа роднит его с невидимы¬
ми силами, управляющими Вселенной. Развивая учение старой
физики о четырех элементах (огонь, воздух, вода и земля), Дон¬
ноло показывает, как один элемент превращается в другой, как
бы предвосхищая тем закон о сохранении или превращении энер¬
гии. Везде он старается сблизить теологию с естествознанием, но
вместе с тем разделяет все астрологические предрассудки своего
времени и весьма склонен к той мистике буквенных сочетаний,
которая развита в каббалистической «Книге творения».
При всех своих мистических наклонностях еврейский ученый
смотрел, однако, гораздо трезвее на вещи, чем современные хри¬
стианские богословы. Донноло был знаком со своим ученым
земляком, монахом Нилом Младшим, который вел отшельничес¬
кую жизнь и был впоследствии причислен церковью к лику свя¬
тых. Однажды Донноло посетил Нила и, найдя его в очень болез¬
ненном состоянии, вызвался лечить его, но строгий монах отверг
услугу еврейского врача, не желая ввести в соблазн христиан,
которые могли бы сказать, что иудей вылечил благочестивого
пастыря церкви. Другой еврей, явившись однажды вместе с Дон¬
ноло к Нилу, пожелал вступить с ним в религиозный диспут, но
суровый монах предложил гостю простоять возле его кельи
столько дней, сколько пробыл Моисей на горе Синай, и все это
время читать книги Торы и Пророков, после чего он удостоится
собеседования по вопросам веры с благочестивым христианином.
Спутник Донноло, конечно, отверг это странное предложение.
Впрочем, немало суеверия было и среди евреев Италии и Ви¬
зантии. Написанная в середине XI века семейная хроника Ахима¬
аца наполнена описанием деяний раввинов-чудотворцев. Один из
героев хроники, Аарон из Багдада, совершает на каждом шагу
чудеса силою «Schem hameforasch», тайного неизреченного имени
Божия, употребляемого в заклинаниях. Прибыв из страны мисте¬
рий в Южную Италию, Аарон сразу обнаруживает в приморской
Гаэте оборотня - еврейского мальчика, обращенного ведьмой в
осла, преображает его в человека и возвращает отцу. В Беневенте,
где Аарон был приветливо принят еврейской общиной, он во время
133
богослужения в синагоге заметил, что молодой кантор при
возглашении молитвы «Borchu» пропустил в ней имя Бога.
Аарон понял, что стоявший у амвона кантор - мертвец, оживший
путем чародейства и поэтому не могущий произнести Божье имя,
ибо сказано: «Не мертвецам славить Бога». Он запретил кантору
служение, подверг его допросу и узнал его тайну. В ранней юно¬
сти этот кантор поехал со своим отцом на паломничество в
Иерусалим, и там отец узнал от одного святого старца, что
юноше суждено скоро умереть. Пораженный этим предсказани¬
ем, отец заявил старцу, что он не может вернуться домой без
сына, так как перед отъездом из дома поклялся жене вернуть
мальчика из путешествия невредимым. Старец уступил моль¬
бам отца и даровал жизнь обреченному на смерть юноше та¬
ким образом: сделал надрез на его теле и вложил туда записку
с начертанием «Шем», чудотворного имени Божия. Силой это¬
го имени умерший молодой человек ходил по земле много лет,
скрывая свою страшную тайну от окружающих. Обнаружив
эту тайну, Аарон вскрыл давно зажившее место надреза под
локтем, вынул оттуда записку, и тотчас перед собранием об¬
щины лежал бездыханный труп кантора.
Та же хроника рассказывает, что и глава общины в Ории,
Шефатия, прославленный во время гонений императора Василия,
силой тайного «имени» изгонял бесов из «одержимых», душевно¬
больных или эпилептиков, проходил в короткое время большие
пространства («Kefizat haderech») и творил еще подобные чудеса.
Достигший высокого положения при дворе Фатимидов в Египте,
итальянский выходец Палтиель был обязан своей карьерой отча¬
сти своим астрологическим познаниям и уменью предсказывать
будущее по звездам. Недаром последний великий гаон Вавило¬
нии, р. Гай, указал в одном из своих посланий, что «римские уче¬
ные», т. е. итальянские раввины, отличаются крайним суеверием,
ибо убеждены в возможности совершения чудес силой Божьего
имени и разных заклинаний. Здесь сказывалось действие христи¬
анской среды, где демонизм, заклинания и чародейство всякого
рода составляли сущность народной веры, а предсказания при¬
дворных астрологов часто являлись решающими в вопросах
внешней политики.
134
ГЛАВА III
КУЛЬТУРНЫЙ ЦЕНТР В АРАБСКОЙ ИСПАНИИ
§ 22. Темный промежуток еврейской истории (VIII—IX вв.)
Медленно складывается новый еврейский центр в арабской
Испании, пришедший на смену разрушенному центру вестготского
государства (§ 8). С момента завоевания южной части Пиреней¬
ского полуострова арабами прошло два века (711-912), которые
не внесли в еврейскую историю ни одного крупного события, не
выдвинули ни одной замечательной личности. После VII века,
этого бурного периода войны вестготского церковного государ¬
ства с евреями, тихо и бесследно проходят века VIII и IX, которые
могут считаться временем покоя для евреев Испании, поскольку
отсутствие «событий» подразумевает отсутствие катастроф.
В первые десятилетия завоеванная арабами Испания состав¬
ляла часть африканской провинции халифата Омайадов. Верхов¬
ным правителем считался великий восточный халиф из Дамаска,
следующим был эмир Северной Африки, имевший тогда свою
резиденцию в Кайруване, а непосредственно управлял испански¬
ми землями наместник эмира, живший обыкновенно в Кордове,
главном городе Южной Испании, или Андалузии. Не скоро уда¬
лось новым правителям водворить гражданский порядок в стра¬
не. Этому мешали, с одной стороны, порывы завоевателей к
дальнейшей экспансии в сторону Франции, которые после долгих
войн были остановлены победой Карла Мартелла (732), а с дру¬
гой стороны - типичные для арабских государств племенные
раздоры. В покоренной Испании не прекращалась борьба меж¬
ду вождями сирийских арабов и африканских берберов и между
старшинами более мелких родовых групп. Захватывал власть то
один, то другой вождь, соперники делили между собой террито¬
рию на мелкие кусочки, и от обилия правителей стонало местное
население. Каждый правитель, наместник африканского эмира
или самозванец, старался поскорее извлечь все выгоды из своего
положения и с большим усердием применял завет Корана:
брать как можно больше дани с покоренных иноверцев, христиан
135
и евреев, не желающих стать мусульманами. Особенно притесня¬
ли христиан, которые считались политическими врагами, ибо их
братья на севере продолжали борьбу с арабскими завоевателя¬
ми. С христиан арабские власти брали подушную и поземель¬
ную подать в таких размерах, что многие объявляли себя му¬
сульманами для того, чтобы избавиться от непосильной дани.
Это приращение общины правоверных радовало мусульманских
священников, но огорчало сборщиков податей, которые теряли
плательщиков. Вследствие подобных явлений в других частях
халифата был возбужден вопрос об отмене убыточной для каз¬
ны льготы за переход в «правую веру», но этому воспротивился
набожный халиф Омар II (ок. 720), произнесший свою знамени¬
тую фразу: «Аллах велел Мухаммеду быть пророком, а не сбор¬
щиком податей». В деле обложения завоеватели не щадили и ев¬
реев, своих недавних союзников, облегчивших им внутреннее
покорение страны. Евреи не отрекались от своей веры ради об¬
легчения себе податного бремени, но недовольство среди них
росло. Может быть, в связи с этим находится смутное известие
о возмущении, вспыхнувшем в 718 году. Вождь одного берберс¬
кого отряда Каулан Иудей (al-Jahudi) восстал против арабского
наместника, разорявшего население тяжелыми поборами; в вос¬
стании участвовали, по-видимому, и евреи. Мятеж был подав¬
лен, и Каулан был казнен. Вслед за этим в Испании распростра¬
нилось мессианское движение, вызванное в Сирии и Византии
агитацией лжемессии Зонария, или Серена (см. выше, § 20).
Многие испанские евреи, по свидетельству христианского лето¬
писца, побросали свое имущество и двинулись на восток, в
Обетованную Землю, а наместник африканского эмира Амбиза
воспользовался этим и конфисковал все имущество ушедших
(ок. 719-723).
Новая эра наступила для Испании с 756 года, когда вслед¬
ствие кризиса халифата на Востоке - перехода власти от Омай¬
адов к Аббасидам - в Испанию бежал член павшей династии Аб¬
дуррахман, провозглашенный здесь самостоятельным «эмиром
Кордовы и Испании». В стране постепенно устанавливается
относительный порядок, сокращаются, хотя не прекращаются,
племенные распри между арабами и берберами, налаживаются отно¬
шения с христианами внутри мусульманских владений и на северных
окраинах - в Астурии, Леоне и Наварре, где укрепились бывшие хри¬
136
стианские хозяева страны. Теперь масса христиан переходит в ис¬
лам не только с целью освободиться от специальных податей, но
и для того, чтобы занимать государственные должности в арабс¬
ких владениях. Арабы везде охотно принимали на государствен¬
ную службу иноверцев, признававших догму о пророческой мис¬
сии Мухаммеда, и овцы паствы Христовой, привлеченные казен¬
ным кормом, покорно шли в лагерь победителей. За первый век
арабского владычества в Испании образовался значительный
класс «mavali» (усыновленных), или ренегатов из христиан, из
которых многие оставались в душе верными своей старой рели¬
гии. Среди евреев это позорное явление наблюдалось, по-видимо¬
му, гораздо реже: люди, некогда притворно принимавшие креще¬
ние только под страхом смерти или изгнания, едва ли теперь
принимали ислам ради выгодной карьеры. Христиане под му¬
сульманской маской испытывали теперь, хотя в гораздо меньшей
степени, душевные муки тех евреев, которых их предки-вестготы
некогда насильственно загоняли в лоно церкви. Еще в одном от¬
ношении христиане были поставлены в положение прежних евре¬
ев. Как раньше по готским законам всякий принявший крещение
раб мог уйти на волю от своего хозяина-еврея, что при массовых
уходах гибельно отражалось на еврейском сельском хозяйстве и
промышленности, так теперь всякий раб или крепостной христи¬
анина, объявивший себя мусульманином, становился по арабско¬
му закону свободным и бросал своего хозяина, чем совершенно
разорялись дворянские поместья. Для приобретения права на на¬
емный труд, который тогда был возможен в форме рабства или
крепостничества, хозяева-христиане должны были сами принять
ислам, и многие действительно это делали. Если рабы отрекались
от христианской веры с целью освободиться, то господа делали
то же с целью удержать их в рабстве. Подобные безобразия едва
ли творились среди евреев раньше, когда они были при вестготах
в таком же положении, или теперь, когда в качестве иноверцев
подвергались тем же стеснениям.
При преемниках Абдуррахтиа I, Хишаме I и Хакиме I (788—
822), в стране усиливается влияние мусульманской клерикальной
партии «факихов», законоведов. Недовольные слишком либераль¬
ным управлением эмиров, эти фанатики ислама соединяются с
теми ренегатами из христиан, которые стремились показать свое
мусульманское правоверие, поднимают восстание против Хакима в
137
Кордове и других городах. Восстание было жестоко подавлено:
казнены были сотни и изгнаны из страны десятки тысяч инсур¬
гентов (814). Евреи стояли в стороне от всех этих междоусобиц. В
одном эпизоде, сообщаемом арабскими летописцами, следующим
образом отмечен этот нейтралитет евреев. Во время усмирения
мятежа один из факихов, Талу, наиболее агитировавший против
Хакима, скрывался в Кордове в доме одного еврея. Целый год
еврей давал у себя приют беглецу, рискуя своей жизнью и досто¬
янием в случае обнаружения этого государственного преступни¬
ка. Наконец Талу решил выйти из своего убежища и явиться к
визирю, своему бывшему ученику, надеясь через него добиться
помилования у эмира. Еврей отговаривал факиха и выразил го¬
товность укрывать его на будущее время, но тот все-таки ушел.
Визирь принял мятежника с притворной лаской, оставил в своем
доме и обещал похлопотать за него во дворце, а про себя решил
предать доверчивого учителя, чтобы подслужиться эмиру. На
другой день визирь явился к Хакиму и весело сказал: «Мне уда¬
лось поймать жирного барана, который год просидел за решет¬
кой». Эмир ответил, что он бы предпочел для убоя барана, кото¬
рый пасся на воле. Узнав, что речь идет о факихе Талу, Хаким
призвал его к себе. После страстных взаимных упреков Хаким
все-таки помиловал факиха. Под конец Хаким узнал, что на са¬
мом деле визирь не разыскал Талу, а тот сам доверчиво явился к
нему, как бывшему другу, из своего верного убежища в доме ев¬
рея. Тогда эмир обратился к присутствовавшему на аудиенции
визирю с гневными словами: «Вот еврей сумел оценить благоче¬
стие и ученость в человеке, исповедующем другую религию, и
дал ему убежище, рискуя своим достоянием и даже жизнью сво¬
ей, жены и детей. Ты же хотел через меня совершить злодейство,
о котором я бы потом пожалел. Вон с моих глаз!» Вероломный
визирь лишился должности, а еврей не пострадал за укрыватель¬
ство мятежника.
Следующее царствование Абдуррахмана II (822-852) ознаме¬
новалось гонениями на андалузских христиан, которые подозрева¬
лись в сочувствии своим единоверцам, воевавшим против арабов
на севере. Испанские христиане выделили наконец из своей сре¬
ды, наряду с ренегатами, и честных мучеников (кордовский
священник Евлогий и другие). Опять они очутились в положении,
в котором их предки держали, а их потомки будут держать евреев.
138
Страдания христиан в Кордове усилили пыл борьбы среди их
братьев в бывшей столице, Толедо, и в мелких христианских
княжествах севера. В то же время возобновились междоусобия
арабских и берберских племен, борьба честолюбивых военных
вождей за власть. Этот политический хаос длился при всех преем¬
никах Абдуррахмана И, вплоть до начала X века. Порядок водво¬
рился только в полувековое царствование великого цивилизатора
Испании, Абдуррахмана III (912-961), основателя Кордовского
халифата. Только с этого момента можно говорить об арабской
Испании как о культурном европейском государстве, которое
могло бы даже служить примером для соседей. С этого времени
выступает и еврейство Испании, как активная историческая сила.
Народ древнейшей культуры ожил, как рыба в воде, в свежей
культурной атмосфере, где ум ценился выше кулака. За двухвеко¬
вой летаргией еврейства последовало пробуждение.
§ 23. Кордовский халифат и Хасдай ибн-Шапрут
«В течение двадцати лет, - говорит один из историков ислама, -
Абдуррахман III успел превратить беспорядочную кучу мелких кня¬
жеств в могущественное и цветущее государство. Если затем араб¬
ская Испания в течение почти целого столетия стояла во главе ци¬
вилизованного мира, как по материальному благосостоянию населе¬
ния, так и по высокоразвитой культуре, то она обязана этим Абдур¬
рахману III. И недаром этот выдающийся правитель, пожелав по
образцу восточных халифов присоединить к своему имени еще про¬
звище, выбрал титул Ан-Насир, «спаситель», которым пользовался
с неменьшим правом, чем впоследствии великий Саладин». Конеч¬
но, не одна личность героя совершила это чудо возрождения Испа¬
нии. После долгих веков варварства и взаимоистребления людей
охватила жажда мира, спокойного труда, удовлетворения духов¬
ных запросов. Абдуррахман был орудием этого могучего внутрен¬
него устремления. Мудрым управлением он объединил распадав¬
шиеся провинции, умиротворил недовольных христиан внутри стра¬
ны и старался, хоть не всегда успешно, установить добрососедские
отношения с воинственными христианскими княжествами севера.
Объединенное государство Абдуррахмана III занимало весь юг и
центр Пиренейского полуострова, с главными городами: Кордо¬
ва, Севилья, Гранада, Лусена в Андалузии, и с морскими портами
Алмерия, Мурсия, Валенсия; сюда входила и старая столица
139
Толедо, которая до того была долгое время вольным городом с
преобладающим христианским населением. За этой чертой,
ограниченной реками Дуэро и Эбро, тянулись на севере Испании
христианские княжества: Астурия, Наварра, Арагон, Каталония.
В 929 году Абдуррахман мог с полным правом присвоить своему
государству название «халифат», а себя титуловать «халифом».
Этим европейский «глава правоверных» поставил себя рядом с
халифами-Аббасидами в Багдаде и стремившимися тогда к зва¬
нию халифов Фатимидами Северной Африки.
Арабская Испания стала влиятельным членом европейской
международной семьи. С ее правительством поддерживали
постоянные дипломатические сношения византийские и германо¬
римские императоры, французские короли и прочие правители
Запада. Кордова стала блестящим столичным городом: «краса
вселенной, юная чудная столица, гордая своей военной силой,
сияющая в изобилии всех благ земных» - в таких выражениях
отзывается о Кордове посетившая ее в середине X века германс¬
кая монахиня. В этом городе, окруженном многочисленными вил¬
лами на берегах Гвадалквивира, насчитывалось тогда около по¬
лумиллиона жителей всех национальностей. Абдуррахман тратил
значительную часть государственных доходов на украшение сто¬
лицы и ее пригородов роскошными зданиями, а также на разви¬
тие в ней промышленности и торговли. Полная терпимость хали¬
фа к иноверцам выразилась в том, что он, вопреки мусульманс¬
ким предрассудкам, назначил еврея своим ближайшим советни¬
ком и помощником в государственных делах. То был прославлен¬
ный еврейскими и арабскими писателями Хасдай ибн-Шапрут
(ок. 910-970).
Хасдай был членом богатой семьи в Кордове. Его отец Иса¬
ак занимал видное положение в еврейской общине и прослыл
меценатом, покровителем ученых и поэтов. Хасдай получил об¬
ширное для того времени светское образование: кроме еврейского
и арабского языков и романских наречий Испании он хорошо
знал литературный язык тогдашнего христианского мира - латин¬
ский, изучил медицину и изобрел какое-то универсальное средство
против болезней («ал-фарук»). Эти познания Хасдая в связи с его
практическим умом и энергией обратили на него внимание халифа
Абдуррахмана III. Приблизив его к себе сначала в качестве ме¬
дика, халиф затем доверил ему заведование государственными
140
финансами и, наконец, сделал его своим главным посредником в
дипломатических сношениях с другими монархами. На этом посту
Хасдай обнаружил талант превосходного министра иностранных
дел. Международные отношения Кордовского халифата были тогда
очень запутаны. Приходилось отбиваться от врагов на два фронта:
из Африки наступали Фатимиды, претендовавшие на верховенство в
Испании как бывшей африканской провинции, и великий султан
Моизз, вскоре ставший халифом Египта, посылал грозные флотилии
к испанским берегам; с севера же часто нападали христианские кня¬
зья Леона и Наварры, то боровшиеся между собой, то вместе или
порознь - против арабской Кордовы. Против африканской опасно¬
сти Хасдай заручился союзом с Византией, которой также угрожали
Фатимиды со стороны Сирии. Сближение между Константинополем
и Кордовой было закреплено в 949 году, когда византийский импе¬
ратор Константин VII отправил к Абдуррахману посольство с цен¬
ными подарками. Среди подарков находился экземпляр древнего
греческого сочинения Диоскорида о лечебных средствах, которое
очень интересовало халифа и его врача Хасдая. Так как в Кордове
не нашлось ученого, знающего по-гречески, то по просьбе халифа
был прислан из Константинополя монах Николай, который перело¬
жил книгу на латинский язык, а с латинского ее затем перевели на
арабский, при участии Хасдая. Это сочинение положило основание
для развития медицинских наук в Испании. Еврейский министр од¬
новременно делал политику и двигал науку.
Однажды Хасдаю удалось предотвратить конфликт между
Абдуррахманом и германским императором Оттоном I. Халиф
отправил посольство к Оттону и в письме к нему употребил не¬
вежливое выражение относительно христианства. Вследствие
этого кордовских послов заставили ждать очень долго, прежде
чем их допустили к императору, а затем Оттон со своей сторо¬
ны отправил к халифу посольство, под главенством аббата
Иоанна (ок. 959), которому вручил грамоту, содержавшую
обидные для мусульман выражения. Узнав стороною о содер¬
жании грамоты, халиф также заставил немецких послов долго
дожидаться аудиенции. Столкновение окончилось благополучно
благодаря вмешательству Хасдая, который при помощи Кордовско¬
го епископа уговорил аббата Иоанна истребовать от императора
новую грамоту к халифу, написанную в более приличном тоне.
Аббат, ближе узнав еврейского министра, выразился, что он
141
«никогда не видел человека с таким тонким умом, как еврей
Хасдай» (см. выше, § 19 - аналогичный рассказ о еврейском
дипломате Палтиеле в Египте).
Еврейскому дипломату удалось поднять престиж Кордовского
халифата успешным окончанием переговоров с беспокойными хри¬
стианскими соседями, правителями Леона и Наварры. Для этого
он ловко использовал внутренние междоусобицы среди самих хри¬
стиан. В Леоне происходила борьба между королем Санчо и его
вассалом, кастильским герцогом Фердинандом Гонзалесом. Под¬
стрекаемая герцогом аристократия низложила короля Санчо как
человека больного и неспособного к управлению (985 г.). Развен¬
чанный правитель бежал в город Памплону к своей бабке Тота,
королеве Наварры, прославившейся своей войной с Кордовским
халифатом. Тота решила восстановить внука на престоле при
помощи своего недавнего противника Абдуррахмана III. Она об¬
ратилась в Кордову с двойной просьбой: оказать несчастному
Санчо одновременно медицинскую и военную помощь. Для ис¬
полнения этой миссии как раз пригодился еврейский врач-дипло-
мат, умевший говорить с испанцами на их языке. По поручению
халифа Хасдай отправился в Памплону. Здесь он принялся за ле¬
чение Санчо и вместе с тем вел с ним переговоры об условиях
военной помощи со стороны халифата. Санчо согласился усту¬
пить Абдуррахману десять укрепленных городов на границе сво¬
его королевства, если его власть в Леоне будет восстановлена.
Затем Хасдай объявил старой наваррской королеве, что для ус¬
пешного окончания переговоров ей необходимо отправиться вме¬
сте с внуком в Кордову и лично побеседовать с Абдуррахманом.
Гордая христианская королева сначала не соглашалась на такое
унижение, но еврейский дипломат сумел «гладкой речью» скло¬
нить ее к этому шагу. И вот «мусульманская Испания увидела
странное зрелище: сопровождаемая свитой грандов и священни¬
ков, королева наваррская важно шествовала по направлению к
Кордове со своим сыном Гарсией и несчастным Санчо, который
шагал, опираясь на руку Хасдая». Любезно принятые халифом в
его великолепном дворце, на загородной вилле, христианские
правители получили от него требуемую поддержку на условиях,
выговоренных Хасдаем. При помощи мусульманских войск Санчо
вернул себе большую часть королевства Леона и был восстановлен
на престоле, а мятежный вассал Фердинанд Кастильский попал в
142
плен к наваррцам. Халиф получил обещанные крепости, и повсю¬
ду гремела слава Хасдая, виновника этой дипломатической побе¬
ды. Покровительствуемый Хасдаем еврейский поэт Дунаш бен-
Лабрат воспел своего мецената в торжественной оде, где коснул¬
ся и этого политического эпизода: «Венчай песней и славой вель¬
можу, реш-калла*, который совершенно уничтожил отряды чу¬
жих. Он облекся величьем и с помощью Божией отобрал у чуже¬
земцев десять крепостей. И много скосил он терновых кустов, и
привел сына Рамиро (Санчо) с его сановниками и священниками.
Вельможа царя-героя (Абдуррахмана), он привел его (Санчо) как
странника, опирающегося на посох, к враждебному народу (му¬
сульман). И увлек эту дуру, его бабку Тоту, которая носила коро¬
левскую мантию как мужчина, увлек хитроумием своим и глад¬
кой речью. Спешат народы, трепещут племена и падают духом
герои от страха перед ним. Дрожит царь (иноземный), спускает¬
ся с престола и несет к нему дары в Сефарад (Испанию)... На во¬
стоке и на западе его имя возвеличено, о его милосердии говорят
в домах Исава и Араба (христиан и мусульман)». При всех пре¬
увеличениях угодливого поэта эта характеристика дает, однако,
некоторое представление о популярности Хасдая.
Как высоко образованный человек, Хасдай ибн-Шапрут
оказался особенно полезным при дворе преемника Абдуррах¬
мана, Хакима II (961-976), который насаждение наук и ис¬
кусств поставил во главе своей государственной программы.
Поэт и любитель наук, Хаким стремился превратить Кордову в
умственный центр мира. Он тратил огромные средства на при¬
обретение книг; между Кордовой, Каиром и Багдадом сновали
его агенты и скупали списки всех сочинений, старых и новых.
Таким образом в Кордове составилась библиотека, не имевшая
равной себе в Европе; она состояла, как уверяют летописцы,
из четырехсот тысяч томов. Мусульманская академия в Кордо¬
ве, привлекавшая тысячи слушателей, распространяла в народе
знание, хотя и не свободное, скованное узами религиозной
догмы. Во всяком случае, в арабской Испании того времени
было больше образованных людей, чем в христианской Евро¬
пе. В этой просветительной работе Хасдай мог быть деятель¬
ным сотрудником образованного халифа. Еврейский сановник в
* «Реш-калла», академический титул (председатель ученых собраний),
содержит намек и на ученые заслуги Хасдая.
143
свою очередь поощрял развитие науки и литературы среди сво¬
их соплеменников: он положил основание тому умственному рас¬
цвету, который вскоре поставил испанское еврейство впереди
других соплеменных групп Запада. Свою дипломатическую дея¬
тельность Хасдай продолжал и при Хакиме И. Вероятно, этим
объясняется тот факт, что в посольстве халифа, отправленном из
Кордовы в Германию незадолго до 970 года, находился и член-
еврей Ибрагим ибн-Якуб. Полагают, что Ибрагим поехал в каче¬
стве врача, так как в своих путевых описаниях он упоминает о
болезнях, распространенных в посещенных им странах.
Был ли Хасдай доволен своим высоким положением, был ли
спокоен на вершинах власти, среди мусульманских сановников и
иноземных послов? Едва ли. Бывали и в восточном халифате мо¬
менты, когда тот или другой просвещенный правитель держал
иноверца на государственной службе, но это почти всегда воз¬
буждало зависть в правоверных сановниках и недовольство в
мусульманских массах. Судя по примерам позднейшего времени в
самой Испании, можно предположить, что и Хасдай не избег
этих колючих терний государственной деятельности и имел нема¬
ло врагов среди светских и духовных сановников Кордовы. Один
эпизод из жизни Хасдая показывает, что он тяготился своим по¬
ложением. Имея связи с представителями разных государств, ча¬
сто с гостями из дальних стран, еврейский министр старался с
их помощью установить сношения со своими соплеменниками в
различных частях диаспоры. Когда в Кордову являлись послы из
Византии и других государств Европы и Азии, Хасдай расспра¬
шивал их о положении евреев в их землях. Однажды послы из
Хорассана (Персия) сообщили ему, что в далеком Хазарском
царстве, на низовьях Волги и у берегов Каспийского моря, вла¬
ствуют цари, исповедующие иудейскую религию. Хасдай осведо¬
мился у послов Византии о достоверности этих известий, и те
ему подтвердили, что имя ныне царствующего правителя хазар
- Иосиф, а страна их хорошо известна грекам, которые вывозят
оттуда по Каспийскому и Черному морям рыбу, кожу и другие
продукты. Крайне заинтересовавшись всем слышанным, Хасдай
решил вступить в непосредственные сношения с государством,
где он надеялся напасть на след затерянных в Ассирии потом¬
ков десяти древнеизраильских колен, давно ставших героями
народной легенды. Он отправил через Константинополь особого
144
посла, по имени Исаак бен-Натан, и снабдил его письмом к ви¬
зантийскому императору с просьбой дать возможность этому по¬
слу проехать в страну хазар. Но император, по-видимому, не же¬
лал, чтобы между еврейским министром Кордовы и иудейским
царем Хазарии установились прямые сношения. Под разными
предлогами кордовского посла задерживали в Константинополе,
а через полгода отпустили назад к Хасдаю с ответом императора,
в котором сообщалось, что путешествие в Хазарию по берегам
Черного моря сопряжено с большими трудностями, так как при¬
ходится проезжать через страны, где разные племена воюют меж¬
ду собой. Огорченный этой неудачей, Хасдай вступил в перегово¬
ры с прибывшими в Кордову послами от «царя Гебалим» (сла¬
вян, вероятно болгар), среди которых были два еврея: мар-Саул и
мар-Иосиф. Последние согласились переслать письмо Хасдая к
хазарскому царю через «Болгарию и Русь».
В своем длинном послании на еврейском языке Хасдай
сообщает хазарскому царю сведения о положении евреев в Кор¬
довском халифате: «Мы, остатки Израиля в изгнании, сначала
жили здесь спокойно, но когда согрешили перед Богом, Он вну¬
шил правителям, чтобы они поставили над нами начальников для
вынуждения налогов, обременяли нас, стесняли и унижали. Ныне
же Бог, видя бедствия своего народа, привел меня к царю (ха¬
лифу Абдуррахману), который оказался милостивым ко мне.
Вследствие этого бедные овцы получили подкрепление, руки
притеснителей ослабли, и ярмо было снято. Название страны, в
которой мы живем, гласит по-еврейски Сефарад, а на языке ее
обитателей-исмаильтян - ал-Андалус (Андалузия). Название
столицы государства - Кортуба (Corduba, Кордова). Имя на¬
шего царя - Абд-ал-Рахман; он зовется «эмир ал-муминим»
(правитель верующих), имя его общеизвестно, и не было равного
ему между предшествовавшими царями. Земля наша жирная,
обильная источниками и водоемами, земля хлеба, вина и масла;
она богата плодами и сладостями, имеет огороды и сады, произво¬
дит все роды деревьев, плодоносных и шелконосных, оттого у нас
много шелку*. Купцы и торговцы стекаются к нам из всех стран
и дальних островов, из Египта и других стран. Привозят они бла¬
говония и драгоценные камни. Наш царь собирает сокровища
* Фабрикацией шелковых изделий в Испании часто занимались, как и
в других странах, евреи.
145
из золота, серебра и всяких драгоценностей. Ежегодные до¬
ходы его, поступающие ко мне, составляют сто тысяч червон¬
цев; это - доход только от одних иностранных купцов, чьи
торговые дела идут через меня и по моим распоряжениям. Цари
всего света, слыша о величии и могуществе нашего царя, присы¬
лают ему дары для снискания его расположения; таковы цари
Ашкеназа (Германии), Гебалим или ал-Саклаб (придунайских или
балканских славян), Константинии (Константинополь) и другие.
Все их дары проходят через мои руки».
Далее Хасдай рассказывает, как он расспрашивал инозем¬
ных послов, прибывающих в Кордову, о независимом царстве
«остатка Израиля», как он, наконец, узнал о стране ал-Хазар и
как искал людей для передачи своего послания. Он предлагает
хазарскому царю множество вопросов о положении его страны,
ее населении, государственном устройстве и в особенности о цар¬
ствующей в ней династии. «Мне хочется, - пишет он, - узнать
правду: действительно ли есть на земле место, где рассеянный
Израиль имеет свою власть, где он никому не подчинен. И если
бы я знал, что это правда, я отказался бы от всех моих почестей,
бросил бы свой высокий пост, оставил бы свою семью и шел бы
по горам и долинам, по суше и по морю, пока не пришел бы в то
место, где живет господин мой, царь (иудейский). Я увидел бы
его величие, его славу и окружающую его свиту, увидел бы, как
живет спокойно остаток Израиля. Еще просьба у меня: уведо¬
мить, есть ли у вас сведения о конечном чуде (пришествии Мес¬
сии), которого мы так долго ожидаем, скитаясь из страны в стра¬
ну. Лишенные чести, униженные в изгнании, мы ничего не можем
отвечать говорящим нам: у каждого народа есть царство, а у вас
нет на земле и следа царства».
Тоска еврейского странника звучит в этом письме испанского
министра. Очевидно, нелегко было положение еврея, который дол¬
жен был вести внешнюю политику мусульманского государства,
иметь дело с христианскими дипломатами и постоянно лавировать
между чуждыми настроениями. А зависть окружающей сановной
среды к талантливому министру-иноверцу и глухая враждебность
правоверных масс давали себя чувствовать на каждом шагу. Воз¬
можно, поэтому, что восклицание Хасдая о его готовности пройти
земли и моря, чтобы очутиться рядом с царем-евреем, вырвалось из
глубины наболевшей души. Он действительно охотно променял бы
146
свой высокий пост даже при таких халифах, как Абдуррахман III и
Хаким II, на пост министра при еврейском дворе, где не было бы
места двоедушию, где не давила бы со всех сторон чуждая стихия...
Эта мечта не могла уже осуществиться. Отправив свое письмо в Ха¬
зарию около 955 года, Хасдай через несколько лет получил ответ¬
ное послание тамошнего царя, или «хагана», Иосифа (см. дальше,
§ 29), который выразил готовность поручить ему все дело государ¬
ственного управления, если бы Хасдай пожелал переселиться в дале¬
кую страну у Каспийского моря. Но не суждено было сойтись ев¬
рейскому царю с еврейским министром. Вскоре в Испанию, вероят¬
но, проникли вести о грозных набегах «руссов» на Хазарское цар¬
ство, которому Киевская Русь раньше платила дань. Около 969 года
киевский князь Святослав разрушил приволжскую столицу Хазарии,
Итиль, и тем положил конец царской династии, исповедовавшей
иудейскую религию. Вслед за тем, под конец царствования Хаки¬
ма II, умер и сам Хасдай ибн-Шапрут (между 970 и 976 г.).
§ 24. Еврейское самоуправление в Кордовском халифате
На заре еврейской культуры в Европе один из крупнейших
ее деятелей предавался мечтам о «конечном чуде», о возвращении
на Восток, к колыбели нации, - а между тем ему суждено было
больше всего содействовать укреплению еврейского культурного
центра в западной стране, призванной на несколько веков стать
Палестиною диаспоры. Стремясь мечтой на Восток, Хасдай ибн-
Шапрут должен был на деле, по воле судеб, принимать самое
деятельное участие в противоположном историческом процес¬
се: в перемещении еврейской национальной гегемонии с Восто¬
ка на Запад. Важнейшая заслуга этого государственного деяте¬
ля состояла в том, что он, видя упадок старого еврейского
центра в Вавилонии, принял меры к созданию нового автоном¬
ного центра в Испании, стране, являвшейся по своему геогра¬
фическому и политическому положению естественным мостом
между Африкой, Азией и Европой. В тот век, когда юная Кор¬
дова заняла в мусульманском мире место одряхлевшего Багда¬
да, естественно было желание возродить в новой столице экзи¬
лархат, гаонат и академическую жизнь бывшей метрополии.
Это было время, когда конфликты между гаонами и экзиларха¬
ми расшатали оба устоя вавилонской гегемонии, когда после
смерти Саадии Гаона главная академия Суры закрылась, а ее
соперница в Пумбадите могла существовать только благодаря
материальной поддержке со стороны других частей диаспоры*.
На смену распадавшемуся гегемоническому центру являлись дру¬
гие, временные на Востоке и более прочные на Западе. Среди за¬
падных претендентов на гегемонию самым солидным было тогда
испанское еврейство. В лице Хасдая оно уже имело своего факти¬
ческого экзиларха и даже именовало его соответствующим титу¬
лом «наси». Надо было еще рядом с этим светским представите¬
лем автономии поставить духовных: людей с функциями гаонов,
руководителей академических коллегий. Эта задача была осуще¬
ствлена при содействии самого Хасдая. Сначала он, по старому
обычаю, посылал значительные суммы денег в Вавилонию на
поддержку тамошних талмудических академий, вел переписку с
гаонской коллегией и отдельными законоведами в Азии и Афри¬
ке. Но вскоре в самой Кордове образовался кружок ученых, на¬
шедших здесь удобное поле для своей деятельности под покрови¬
тельством просвещенного еврейского сановника**. В последние
десятилетия жизни Хасдая в Кордове возник рассадник талмудиз¬
ма, руководители которого назывались не «гаонами», а «равви¬
нами», но тем не менее исполняли функции гаонов по части зако¬
ноучения и законодательства.
Возникновение этого раввинского центра изображено испано¬
еврейским летописцем*** в легендарной форме. Оно связано с из¬
вестным преданием о четырех талмудистах с Востока, ехавших
морем через Италию и захваченных в пути пиратами или военны¬
ми каперами, а затем выкупленных из плена еврейскими община¬
ми Африки и Европы, где они стали раввинами**** *****. При внима¬
тельном рассмотрении летописного рассказа можно прийти к зак¬
* См. Всемирная история еврейского народа, восточный период, том
III, § 64.
** Кроме еврейских летописцев и современных поэтов, отмечающих
эту заслугу Хасдая, о ней говорит и арабский писатель Ибн-аби-Усайбиа:
«Хасдай бен-Исаак был один из лучших еврейских ученых, сведущих в за¬
коне. Своим единоверцам в Андалузии он раскрыл врата богословской на¬
уки и законоведения, хронологии и прочих знаний. До его времени они дол¬
жны были обращаться к евреям Багдада с вопросами о законах, обо всем,
относящемся к календарю и срокам праздников».
*** Авраам ибн-Дауд пз Толедо, в «Sefer hakabbala» (написана
около 1170 г.). Вследствие дефектности текста и его вариантов легенда,
имеющая несомненно историческое основание, недостаточно ясна, что
давало повод к многим произвольным заключениям.
***** Всемирная история еврейского народа, восточный период,
том III, § 68.
148
лючению, что Южная Италия была тем передаточным пунктом,
через который восточная ученость проникла в Испанию. Дело
было в середине X века, когда берберийские войска Фатимида
Ал-Моизза ворвались из Африки в Южную Италию и на время
отняли у византийцев ряд приморских городов - Тарент, Отран¬
то и важнейший порт Бари (см. выше, § 19). Противник Фатими¬
дов, кордовский халиф Абдуррахман III, послал в Средиземное
море свой флот, под начальством адмирала Ибн-Румахиса, с по¬
ручением захватывать подозрительные суда, плававшие между
берегами Италии и Византии. Однажды кордовский адмирал зах¬
ватил корабль, шедший из Бари в один из византийских портов.
Среди взятых в плен пассажиров оказалось четверо ученых евре¬
ев, разъезжавших в качестве уполномоченных для сбора пожерт¬
вований в пользу общественных учреждений. Судьба двух плен¬
ных известна преданию: они были выкуплены общинами египет¬
ской Александрии и Кайрувана и основали там рассадники тал¬
мудической науки, о третьем предание ничего не знает, четвер¬
тый же попал в Испанию при особенно трагических обстоя¬
тельствах. То был ученый Моисей бен-Ханох, взятый в плен
вместе со своей женой и малолетним сыном по имени Ханох.
Адмирал Ибн-Румахис, считая пленников своей собственностью,
вознамерился взять в свой гарем красивую жену Моисея. Дога¬
давшись о замысле араба еще во время плавания на корабле, мо¬
лодая женщина спросила своего мужа, удостоятся ли загробного
воскресенья утонувшие в море. «Конечно, - ответил ничего не
подозревавший муж, - Господь сказал: Я возвращу и из пучин
морских». Услышав это, молодая женщина бросилась с борта ко¬
рабля в море и утонула. Глубоко сокрушенный Моисей б. Ханох
был привезен с сыном в Кордову, где местная еврейская община
выкупила обоих пленников на волю (ок. 950).
Поселившись в Кордове, иноземный талмудист сначала не
обнаруживал своей учености, и только случай обратил на него
внимание общества. Однажды Моисей, в одежде бедного странни¬
ка, зашел в талмудическую школу, во главе которой стоял раввин-
судья («даян») по имени Натан. Судья читал лекцию и объяснял
один трудный вопрос законоведения. Моисей, скромно приютив¬
шийся у дверей, заметил, что лектор в одном месте ошибся в сво¬
их объяснениях; он не мог удержаться и сделал рабби Натану
некоторые замечания. Присутствующие с изумлением слушали
глубокомысленные замечания бедного странника и предложили
ему еще несколько трудных вопросов, которые он тут же разре¬
шил. Тем временем на улице дожидались люди, пришедшие к
судье для разбора своих дел. Выйдя из школы и увидя ожидаю¬
щих, р. Натан сказал им: «Отныне я вам не судья, это место
подобает тому бедно одетому страннику: он достоин быть дан¬
ном кордовской общины». Таким образом Моисей бен-Ханох
был избран на пост кордовского раввина и судьи, а затем встал
во главе самоуправления всех еврейских общин Кордовского ха¬
лифата. Узнав о роли своего бывшего пленника, адмирал Ибн-
Румахис пожалел, что уступил его еврейской общине слишком
дешево, и вознамерился уничтожить сделку с целью получить
больший выкуп. Но этого не допустил халиф Абдуррахман III,
который, по словам летописца, чрезвычайно обрадовался, узнав,
что евреи в его государстве отныне независимы от «жителей Ва¬
вилонии», страны Аббасидов, которые были соперниками ис¬
панских Омейадов.
Воля просвещенного халифа вполне совпала с желанием его ев¬
рейского министра. Хасдай давно стремился к созданию само¬
стоятельного духовного центра испанского еврейства и теперь мог
осуществить свою мысль. Началась усиленная работа по устройству
автономных общин и насаждению в них талмудической науки
как основы законодательства и самоуправления. Кордова была
центром этого внутреннего строительства. Под руководством раб¬
би Моисея кордовская талмудическая школа превратилась в выс¬
шую академию с ученой коллегией при ней. Для нужд учащихся
выписывались драгоценные списки Талмуда из Вавилонии. Кор¬
довская академия вскоре приобрела такую славу, что туда устре¬
милась масса любознательных учеников из разных городов Испа¬
нии и соседней Африки. Моисей б. Ханох пользовался авторите¬
том гаона, и, когда вскоре в Пумбадите возродился гаонат в лице
Шериры, испанская колония могла уже заговорить с вавилонской
метрополией как равная. Хасдай заботился не только о насаждении
талмудизма в Испании: он поощрял и развитие других отраслей ев¬
рейской науки, играя в своем кругу, подобно халифу Хакиму II,
роль покровителя ученых и поэтов. Он вызвал в Кордову двух
грамматиков: Менахема бен-Сарук и Дунаша бен-Лабрат, которые
положили начало еврейскому языковедению на Западе (см. дальше,
§ 27). Щедрый меценат получал хвалебные оды от состоявших
149
150
под его покровительством писателей, причем их взаимное
соперничество приводило к личным интригам; однако, при неиз¬
бежных отрицательных сторонах меценатства, достигалась и бла¬
гая цель: людям способным давалась материальная возможность
всецело посвятить себя своему литературному призванию.
Когда умер Моисей бен-Ханох (ок. 970), в Кордове возго¬
релась борьба из-за раввинского поста. Теперь не приходилось
дожидаться заезжих ученых для замещения таких постов, а нуж¬
но было делать выбор между местными кандидатами, частью
питомцами самой кордовской академии. В городе образовались
две партии: одни стояли за сына покойного раввина, Ханоха,
знатока Талмуда, а другие - за Иосифа ибн-Абитура (так¬
же ибн-Сатнас или Сантас), обладавшего разносторонним обра¬
зованием. Уроженец андалузского города Мериды, завершивший
свое талмудическое образование в кордовской академии, Абитур
был еще даровитым стихотворцем и писал религиозные гимны,
вошедшие в состав сефардской литургии. По поручению халифа
Хакима II, собиравшего в своем книгохранилище литературные
произведения всех народов, он изготовил арабский перевод или
краткое изложение Талмуда. Вообще Абитур представлял собой
новый тип светски образованного испанского раввина, между тем
как Ханох был представителем старого типа одностороннего ва¬
вилонского талмудиста. Так как Хасдай был более расположен к
Ханоху, то последний и был избран раввином Кордовы и вме¬
сте с тем - духовным главой всех еврейских общин Андалузита.
Но после смерти Хасдая борьба за раввинство в Кордове обо¬
стрилась. Партия Абитура открыто выступила против Ханоха, а
приверженцы последнего объявили Абитура отлученным от сина¬
гоги. Обе партии обратились к халифу Хакиму с просьбой ре¬
шить их спор. Ежедневно, по преувеличенному рассказу летопи¬
си, отправлялись из Кордовы в Ал-захру (Al-Zahra - город двор¬
цов и вилл близ столицы, где находился дворец халифа) сотни
карет с евреями, одетыми в роскошные арабские костюмы: то
были представители борющихся партий, каждая группа со сво¬
им раввином. Халиф, при всем своем расположении к образо¬
ванному Абитуру, должен был, однако, решить спор в пользу
Ханоха, на стороне которого стояло большинство кордовцев.
Ибн-Абитур попытался лично склонить халифа на свою сторону,
но Хаким ему ответил: «Если бы арабы пренебрегали мной
151
так, как тобой кордовские евреи, то я покинул бы свое государ¬
ство; советую и тебе оставить Кордову». Опальный ученый уда¬
лился сначала в один из приморских городов Испании, а затем в
Северную Африку.
Между тем дела в Кордове приняли для него благоприятный
оборот. Халиф Хаким умер (976), и государством долго управлял
его бывший министр Ибн-аби-Амир, прославившийся в испанс¬
ких сагах под именем Альмансур, или Альманзор (победитель).
Этот регент, опекун неспособного наследника престола Гишама,
старался всеми способами добывать деньги для своих походов
против христианских князей севера и поэтому искал поддержки у
богатых евреев. Своего фаворита, фабриканта шелковых изделий
Якова ибн-Джау (G’au), он назначил начальником еврейских об¬
щин Кордовского халифата, чем-то вроде «наси» или экзиларха.
Новому наси дано было право, которое раньше имел Хасдай:
назначать в общинах раввинов и судей и облагать евреев податя¬
ми, значительная часть которых предназначалась для регента.
Сановник из разбогатевших купцов получил в свое распоряжение
нарядно одетых слуг из дворца халифа и дворцовую карету и с
помпой разъезжал по улицам столицы. Подражая самодурству
своего покровителя, неистового Альманзора, Ибн-Джау разыг¬
рывал роль маленького деспота в своей среде. Он уведомил
раввина Ханоха, что если тот позволит себе разбирать судеб¬
ные дела без его позволения, то будет посажен в лодку без ве¬
сел и пущен в море. Давний сторонник Абитура в споре за рав¬
винат, Ибн-Джау решил отнять сан раввина у Ханоха и призвать
на эту должность его изгнанного соперника. По настоянию Ибн-
Джау кордовская община отправила лестное приглашение к Аби-
туру, находившемуся тогда в Африке. Но тут ученый изгнанник
выказал благородство характера: он отверг предложение кор¬
довцев, не желая принять сан раввина при содействии временщи¬
ка. Абитур продолжал скитаться. Из Африки он отправился в
Вавилонию и заехал в Пумбадиту, где рассчитывал на благо¬
склонный прием со стороны гаона Гая, но Гай, будучи стро¬
гим законником, отказался допустить к себе человека, некогда
отлученного от общины верующих. Скиталец удалился в Да¬
маск, где и умер.
Между тем пошатнулось положение эфемерного кордовского
«наси». Ибн-Джау не оправдал ожиданий своего покровителя Альман-
152
зора, который рассчитывал через него выжать много денег из ев¬
рейских общин. Вознесенный на высоту власти капризом регента,
Ибн-Джау был разжалован и заключен в тюрьму. Однажды мимо
тюрьмы проходил юный халиф Гишам в сопровождении Альман¬
зора. Ибн-Джау стал у дверей так, чтобы халиф мог его видеть.
Заметив узника, Гишам спросил регента о причине его ареста и
получил ответ, что еврейский начальник не уделяет двору халифа
достаточной доли от своих богатств. Гишам приказал освободить
заключенного и восстановить его в прежней должности. Однако,
при неприязненном отношении регента, Ибн-Джау не мог уже
вернуть себе прежнее влияние. Вскоре он умер. Эту весть поспе¬
шил передать Ханоху один из его родственников, надеясь обра¬
довать раввина известием о смерти его противника. Но Ханох
сильно разрыдался. Изумленный родственник воскликнул: я тебе
принес весть о смерти твоего врага, а ты его оплакиваешь как
друга! «Да, - ответил Ханох, - я плачу о судьбе тех бедняков, ко¬
торые кормились за столом этого богача. Что теперь станется с
ними? Ведь ни ты, ни я не можем их содержать». Летописец при¬
бавляет, что «Ханох по благочестию своему не хотел извлекать
выгоды из своей учености и поэтому жил постоянно в нужде».
Ханох долго занимал должность раввина в Кордове и умер в глу¬
бокой старости от несчастного случая. Когда он в праздник Сим¬
хат-Тора взошел в синагоге на кафедру, последняя от ветхости
рухнула, и старец, упав, сломал себе позвонок (1014). Это совпа¬
ло с общим политическим кризисом Кордовского халифата.
§ 25. Еврейская Гранада, Самуил Ганагид и его сын
Иосиф
Тяжелые дни наступили для Кордовского халифата после смер¬
ти регента Альманзора (1002). Воинственный правитель, втянувший
страну в непрерывные войны с христианскими княжествами Север¬
ной Испании, опирался главным образом на наемные войска бербе¬
рийских племен, привлеченные из Северной Африки, но эти бер¬
беры вскоре завоевали самый халифат. Широкой волной хлы¬
нули африканские орды в Андалузию, вытесняя арабских прави¬
телей и ставя на их место своих вождей. Началось дробление не¬
давно еще цветущего Кордовского халифата. Предводитель афри¬
канцев Сулейман вступил со своими дружинами в город Кордову
(апрель 1013 г.) и произвел в нем страшное опустошение. При этом
пострадали и евреи, верные законной династии. Их жилища и
153
товарные склады были разрушены, и многие семьи должны были
покинуть город. После ста лет культурного расцвета еврейскому
центру в Кордове был нанесен сокрушительный удар.
В следующие десятилетия Кордовский халифат совершенно
распался. Арабская Испания разделилась на несколько мелких
государств с отдельными эмирами в каждом из главных городов:
Севилья, Гранада, Малага, Альмерия, Сарагосса и другие.
Следствием этого было раздробление еврейских общин между
отдельными царствами; вместо одного крупного центра еврейс¬
кой автономии появилось несколько. Главным из них стал центр
в Гранаде, к которой временно перешла гегемония Кордовы в
Южной Испании. Многие евреи, бежавшие из Кордовы в смут¬
ное время, поселились в Гранаде, ставшей столицей самостоя¬
тельного царства африканской династии Зиридов. В округе Гра¬
нады жило много евреев; в городе Лусена (Aljasana по-арабски и
еврейски) они составляли большую часть населения. Сама Грана¬
да прослыла у мусульман «еврейским городом». Здесь во второй
четверти XI века появился еврейский сановник, который сделал¬
ся для своих соплеменников тем, чем был для них Хасдай ибн-
Шапрут в предыдущем столетии. Новый сановник и меценат был
Самуил Галеви ибн-Нагдела, известный также под именем
Самуил Ганагид (993-1055).
Уроженец Мериды, Самуил Галеви получил свое образова¬
ние в Кордове в последние годы ее расцвета. Изучив основатель¬
но талмудическую письменность в школе кордовского раввина
Ханоха, он в то же время усвоил весь курс светских наук того
времени. Он знал еврейскую и арабскую письменность и хорошо
писал на обоих языках, изучил «грамматику», или филологию,
логику и философию и обнаружил поэтическое дарование.
После разгрома Кордовы Самуил бежал оттуда вместе со мно¬
гими членами общины. Он поселился в Малаге и жил там
скромно: лавка для продажи пряностей доставляла ему сред¬
ства пропитания. Здесь совершенно случайно обратил на него
внимание визирь тогдашнего гранадского эмира Хаббуса, ибн-
Алариф. Лавка Самуила находилась в соседстве с домом визи¬
ря, семья которого проживала в Малаге. Служившая в этом
доме женщина упросила Самуила писать для нее письма к ее гос¬
подину в Гранаду. Эти письма, отличавшиеся изящным арабским
слогом и красивым почерком, заинтересовали Аларифа. При¬
154
ехав однажды в Малагу, он лично познакомился с Самуилом и
был удивлен, нашедши в скромном лавочнике человека с обшир¬
ным образованием. «Твое место, - сказал он Самуилу, - не в лав¬
ке, а при дворе эмира; отныне ты будешь работать со мной».
Визирь взял Самуила с собой в Гранаду в качестве секретаря. В
этой должности еврейский ученый обнаружил тонкое понимание
политических дел и способности дипломата. Поэтому, когда
вскоре Алариф заболел и ждал смерти, он рекомендовал эмиру
Самуила как советника в делах государственного управления.
Хаббус, которого чрезвычайно затруднял выбор визиря между
взаимно враждующими арабами и берберами, решил назначить
на этот пост человека нейтральной нации, еврея. Он поручил
Самуилу заведование важнейшими государственными делами на
правах «катиба», государственного секретаря, или визиря (1020).
В течение 35 лет (до 1055 г.) занимал Самуил высокий и от¬
ветственный пост визиря Гранадского царства. Он служил при
двух эмирах, Хаббусе и его сыне Бадисе. В то время борьбы меж¬
ду мелкими берберскими и арабскими правителями на юге Испа¬
нии нужно было много ума и такта, чтобы кое-как поддерживать
политическое равновесие. «Если государственный строй Гранады
после смерти Хаббуса, - говорит историк ислама, - не пришел в
расстройство, то это, несомненно, заслуга Самуила. Бадис
(1038-1073) был зловредный тиран. Как старший сын, он при
вступлении на престол воспользовался поддержкой Самуила,
когда влиятельная партия хотела оказать предпочтение друго¬
му принцу. Счастьем для страны было то, что таким образом
умный еврей мог иметь благодетельное влияние на нового эми¬
ра». Спор о престолонаследии действительно разрешился в
пользу Бадиса благодаря усилиям Самуила. Когда влиятельная
партия из берберов и евреев Гранады решила посадить на пре¬
стол младшего брата Бадиса, Бологина, и государству грозила
междоусобная война, Самуил употребил все усилия, чтобы заста¬
вить младшего брата отказаться от своих притязаний. Он дей¬
ствовал здесь, как патриот, также против сторонников претенден¬
та из еврейской знати, которым после неудачи их дела пришлось
бежать из Гранады. Среди бежавших в Севилью были члены
прославленных еврейских фамилий (Ибн-Мигаш и другие). Ба¬
дис не мог никогда забыть этой услуги Самуила, и последнему
потом часто удавалось укрощать буйный нрав своего властелина.
155
В эпоху набегов и междоусобиц еврейский визирь всячески
старался поддерживать политику мира и соглашений. Своим
мудрым управлением он поднял благосостояние страны, водво¬
рил в ней порядок и сделал ее первенствующей в ряду сосед¬
них маленьких государств.
У еврея, управлявшего мусульманской страной, было, конечно,
немало врагов и на верхах, и в низах народа. Берберская аристо¬
кратия старалась возбудить против него фанатизм правоверных, но
Самуил умел обезоруживать и таких противников своим мягким об¬
хождением и вниманием к чужим религиозным убеждениям. Свои
приказы и циркуляры он писал в стиле Корана, уснащая их свя¬
щенными для мусульман изречениями. Арабский современник Са¬
муила, фанатик-мусульманин, писал о нем: «Этот проклятый, хотя
Бог не открыл ему истинной веры, был замечателен по своим позна¬
ниям и по своей терпимости. С обширностью ума и любезностью
обхождения он соединял твердость характера. Он владел искусством
обезоруживать своих врагов и превращать их в друзей. Как он знал
в совершенстве языки и литературу обоих народов, как превосход¬
но писал он по-арабски! Сверх того, он отличался в математических
науках, превосходил своих современников в астрономии, знал в со¬
вершенстве геометрию и логику, а в полемике не имел себе равно¬
го. Говорил он мало, но чрезвычайно метко, и мысли его отлича¬
лись глубиной». Другой арабский поэт, восхваляя Самуила, дошел
до того, что советовал целовать, вместо черного камня в Мекке,
руки еврейского визиря, дающие счастье.
Прямой противоположностью Самуилу, сумевшему возвы¬
ситься над племенными и религиозными страстями, был его
коллега, визирь при эмире союзной Альмерии, богатый и вы¬
сокомерный араб Ибн-Аббас, «ненавидевший берберов и пре¬
зиравший евреев». Этот фанатик, кичившийся своим происхож¬
дением от сподвижников пророка Мухаммеда, не мог прими¬
риться с мыслью, что во главе союзного гранадского прави¬
тельства стоит еврей. Он задался целью свергнуть еврейского
сановника. Сначала он написал и распространил стихотворный
памфлет, полный ядовитой клеветы на Самуила и его сопле¬
менников. Затем Ибн-Аббас склонил своего эмира послать
Бадису письмо с требованием удалить еврея-визиря, под угрозой
расторжения союза между Альмерией и Гранадой. Бадис отве¬
тил на это правителю Альмерии: «Если я исполню твое жела¬
156
ние и выдам моего верного слугу, то буду изменником и сам по¬
падусь в руки врагов». Тогда Ибн-Аббас ворвался с отрядом
войск в Гранаду с целью произвести там насильственный перево¬
рот, но он попался в руки гранадцев и был убит по приказу Ба¬
диса. Самуил лично участвовал в этом сражении (1038) и воспел
его в большой поэме, в которой автор сравнивает падение Ибн-
Аббаса с избавлением евреев от своего врага Гамана.
Такие гаманы появлялись и в других местах. Всякий раз,
когда арабы соседних областей воевали с гранадцами, они
стремились придавать своему разбою характер священной войны
против «еврейского города». Севильский эмир Аббад ал-Мота¬
дид, до того воевавший с Бадисом, прославлялся арабскими по¬
этами в таких выражениях: «Твой меч свирепствовал среди наро¬
да, который исповедовал иудейскую веру, хотя и носил имя бер¬
беров». Это означало, что под управлением визиря-еврея мусуль¬
мане стали иудеями. Самуил сопровождал Бадиса во всех его по¬
ходах против севильского царя и его союзников и воспевал побе¬
ды гранадцев в псалмообразных стихах на еврейском языке (см.
дальше, § 27). С другой стороны, Самуил старался в то время
междоусобных войн укрощать ярость воителей и предотвращать
излишнее кровопролитие. В 1053 году, когда севильские арабы
захватили пограничные владения Гранады и вырезали там бер¬
берское население, Бадис решил отомстить врагам и истребить
все мирное арабское население, составлявшее меньшинство среди
берберов Гранадского царства. Но этому решительно воспроти¬
вился Самуил. В горячей убедительной речи он изобразил эмиру
все ужасные последствия такой дикой расправы, которая приве¬
дет к общей коалиции арабов против Гранады. Тайно Самуил
предупредил арабов о готовящейся резне. Благодаря всем этим
мерам ужасный план Бадиса не осуществился.
Добросовестно исполняя многосложные обязанности государ¬
ственного управления, Самуил в то же время ревностно служил
интересам родной нации. Он носил звание нагид, означающее то
же, что «наси». Официально он стоял во главе еврейских общин
Гранадской области, но его авторитет признавался во всех других
общинах Испании. Его покровительством пользовались, как свиде¬
тельствует летопись XII века, даже далекие общины Северной Аф¬
рики, Вавилонии и Святой Земли. Среди своих трудов по государ¬
ственному управлению ученый сановник находил время и для того,
157
чтобы читать лекции Талмуда любознательным слушателям и
разрешать вопросы еврейского права. Он поддерживал сношения
с выдающимися духовными представителями еврейства различ¬
ных стран, переписывался с вавилонским Гаоном Гаем и с после¬
дним экзилархом Хизкией. С африканским гаоном Нисимом из
Кайрувана он породнился, женив своего сына Иосифа на дочери
Нисима. Он посылал щедрые пожертвования в пользу талмуди¬
ческих школ и содержал на свой счет бедных ученых. Особенно
заботился Самуил о распространении в народе редких в то время
и малодоступных по своей дороговизне рукописных копий Биб¬
лии и Талмуда; он держал при себе специальных писцов для из¬
готовления таких копий, которые раздавались и рассылались бес¬
платно несостоятельным ученым и учащимся. В этом отношении
он продолжал дело, начатое Хасдаем ибн-Шапрутом. Но в отли¬
чие от своего предшественника, Самуил Ганагид имел сверх зас¬
луг общественного деятеля еще крупные литературные заслуги,
так как он был одним из зачинателей еврейского литературного
ренессанса в Испании, о чем будет рассказано дальше (§§ 27-28).
Самуил Ганагид умер в 1055 году. Преемником его в долж¬
ностях гранадского визиря и еврейского нагида был назначен
сын его, Иосиф. Полученное Иосифом светское и духовное
образование подготовило его к обеим этим должностям. Он
имел и личные приятные качества: был добр, и «никто не ухо¬
дил от него разочарованным», как свидетельствует арабский
писатель. Он покровительствовал ученым и, между прочим, лас¬
ково принял и приютил в Гранаде бежавших туда из Пумбади¬
ты сыновей последнего экзиларха-гаона, несчастного Хизкии*.
Однако Иосифу, занявшему пост «катиба» при эмире Бадисе в
молодом возрасте, недоставало тех свойственных его отцу черт
характера, без которых положение еврейского сановника в му¬
сульманском государстве не могло быть прочным. Воспитанный
в довольстве и в привычках власти, Иосиф Ганагид был чужд
благоразумной осторожности и скромности, какими отличался
его отец, прошедший суровую школу жизни. Он часто назначал
на государственные должности своих родственников и сопле¬
менников, не обращая внимания на ропот мусульман, которым
и без того трудно было мириться с мыслью, что еврей стоит во
главе управления. Враждебная Иосифу партия сильно агитировала
* Всемирная история еврейского народа, восточный период, том III, § 64.
158
против еврейского визиря. Фанатический арабский «факих» Абу-Ис¬
хак из Эльвиры, винивший Иосифа за свою неудавшуюся карьеру
при дворе, написал следующее зажигательное воззвание к эмиру и
народу, где ярко выступает тогдашнее политическое настроение:
«Иди, мой вестник, и передай всем Синхаджитам, великанам
нашего времени, львам пустыни, эти слова человека, который любит
их и не исполнил бы своего религиозного долга, если бы не дал им
этих спасительных советов. Ваш властитель (Бадис) совершил ошиб¬
ку на радость злонамеренным людям: имея возможность избрать ка¬
тиба среди верующих, он взял его из среды неверных. Благодаря это¬
му катибу евреи из презираемых людей превратились в важных гос¬
под, и ныне их гордость и заносчивость не имеют границ. О Бадис,
человек великой проницательности, неужели ты не видишь зла, при¬
чиняемого этими дьяволами, рога которых виднеются во всех твоих
владениях? Как можешь ты питать расположение к этим ублюдкам,
как мог ты слепо довериться преступнику и сделать его своим близ¬
ким другом? Обрати свои взоры на другие страны, и ты увидишь,
что везде обращаются с евреями, как с собаками, и держат их вдали
от общества!
Приехав в Гранаду, я увидел, что евреи там господствуют. Они
поделили между собой столицу и провинции: везде управляет кто-
либо из этих проклятых. Они взимают налоги, сладко едят, ве¬
ликолепно одеваются, между тем как ваша одежда, о мусульмане,
стара и поношена. Верующие плохо обедают на одну дирхему, евреи
же устраивают роскошные трапезы во дворцах. Начальник этих обе¬
зьян (Иосиф) обставил свое жилище богатыми мраморными украше¬
ниями, построил там фонтаны с чистой водой, и пока мы ожидаем у
его дверей, он смеется над нами и нашей религией. Боже, какое не¬
счастье! Поспешите же зарезать его, принесите его в жертву, этого
жирного барана! Не щадите его родных и близких: они тоже накопи¬
ли огромные сокровища. Берите их деньги, вы имеете на них боль¬
шее право. Не считайте бесчестным убивать их: бесчестно было бы
позволять им господствовать. Они нарушили договор с нами, и кто
же осудит вас, если вы накажете их за вероломство!»
Этот призыв фанатика не произвел впечатления на правите¬
ля Бадиса, который доверял своему визирю, но он действовал
зажигательно на берберские массы. Были пущены в ход злостные
слухи: еврейский визирь будто бы открыто насмехается над Кора¬
ном, называет верования мусульман нелепыми. Составился заговор
с целью свергнуть визиря и «господство евреев»; заговорщики жда¬
ли только удобного случая для учинения погрома. Случай предста¬
вился, когда правитель Альмерии, Мотасим, вступил с войском во
159
владения Гранады. Заговорщики распространили слух, будто сам
Иосиф призвал неприятеля в страну с целью отдать гранадский
престол правителю Альмерии. Молва о мнимой измене еврейско¬
го визиря дала его противникам искомый повод для осуществле¬
ния своего замысла. Возбужденная мусульманская чернь броси¬
лась к дворцу визиря, Иосиф спрятался в одном из задних поко¬
ев дворца, очернив себе лицо углем, чтобы его не узнали, но его
нашли, убили и повесили его труп у ворот Гранады (9 Тебета
1066 г.). Затем толпа с яростью напала на евреев, разгромила до
1500 семейств, которым пришлось бежать в другие города. Меж¬
ду спасенными были жена и сын Иосифа, бежавшие в Лусену.
Драгоценное книгохранилище Иосифа было частью уничтожено,
частью разрушено. Этот страшный погром отразился на судьбе
евреев всего Гранадского царства: они были вынуждены поки¬
нуть область, где в течение полувека пользовались спокойствием
и благосостоянием, и переселиться в другие арабские владения
Пиренейского полуострова. Гранадское царство Зиридов после
этой катастрофы просуществовало недолго: спустя двадцать лет
оно было завоевано нагрянувшими из Африки Альморавидами.
§ 26. Евреи в мусульманской Андалузии
и христианской Кастилии
Падение еврейского центра в Гранаде, как прежде в Кордове,
имело последствием дальнейшую децентрализацию испанского ев¬
рейства. Большая часть разгромленной гранадской общины
переселилась в Севилью, третий после Кордовы и Гранады
политический центр Андалузии. Во второй половине XI века Се¬
вильское царство, управляемое кадиями или эмирами из арабского
рода Бену-Аббад, оспаривало первенство у Гранады. Вышеупомяну¬
тый севильский эмир Мотадид (1042-1069) отрывал один кусок за
другим от территории своего соседа Бадиса. Стремясь по моде того
времени сделать свою столицу культурным центром для мусульман¬
ской Испании, просвещенный деспот Мотадид и его преемник Мо¬
тамид (1069-1091) также привлекали к своему двору даровитых лю¬
дей разных национальностей и религий. Близко к севильскому дво¬
ру стоял еврейский ученый Иосиф ибн-Мигаш, один из тех полити¬
ческих деятелей, которые вынуждены были эмигрировать из Грана¬
ды еще при Самуиле Ганагиде (§ 25). Он исполнял какие-то дип¬
ломатические поручения при Мотадиде или его преемнике, веро¬
ятно, в сношениях о христианскими правителями Северной Испа-
160
нии. Высокий пост по еврейскому самоуправлению занимал здесь
астроном и талмудист Исаак ибн-Албалия, уроженец Кор¬
довы (1035-1094). Друг несчастного Иосифа Ганагида, которому
он посвятил свое астрономическое сочинение («Sefer ha’ibbur»),
Ибн-Албалия гостил у него в Гранаде в день кровавого погрома
и только случайно избег гибели. Поселившись в Севилье, он
сблизился с принцем Мотамидом, поэтом и любителем наук, и,
когда тот стал эмиром, получил должность придворного астроло¬
га. Вместе с тем Исаак Албалия получил звание «наси», главы ев¬
рейских общин, подвластных севильскому эмиру, к которым при¬
соединилась и община Кордовы. Как выдающийся талмудист, ав¬
тор трактата по законоведению, он, по-видимому, исполнял обя¬
занности верховного раввина этого общинного союза.
Кроме Севильи, образованные евреи занимали видные посты
при некоторых других мусульманских правителях. Царь Сарагос¬
сы, Моктадир, имел при себе еврейского визиря по имени
Хасдай Абу-Фадль (1066). Абу-Фадль писал стихотворения на
изящном арабском языке. Один арабский писатель отозвался о
произведениях еврейского поэта следующим образом: «Когда
Абу-Фадль поет, переносишься в волшебное царство; он творит
не стихи, а чудеса». Его поэтическое творчество имело, однако,
большее значение для арабской литературы, чем для еврейской.
Арабские историки утверждают, будто Абу-Фадль принял ислам
вследствие страстной любви к девушке-мусульманке.
Административные и дипломатические способности евреев
были оценены даже там, где меньше всего можно было этого ожи¬
дать. Потомки королей вестготских, некогда бесчеловечно пресле¬
довавших евреев, стали прибегать к услугам еврейских государ¬
ственных мужей. Оставшиеся на севере Испании христианские коро¬
левства, обломки бывшего Вестготского царства, в XI веке усили¬
лись и стали стремиться к реставрации. После распадения Кордовс¬
кого халифата и раздробления Южной Испании мусульманские пра¬
вители не могли оказывать противодействия натиску христиан, а
напротив - своими взаимными раздорами еще более ослабляли
себя. Бывали случаи, когда христианские короли призывались на
помощь тем или другим из воюющих между собою арабских пра¬
вителей, вводили свои войска в союзную страну и, таким образом,
прокладывали себе путь в те области, откуда их предки, вестготы,
161
были некогда вытеснены. Особенно выдвинулось в XI веке коро¬
левство Кастилия, образовавшееся из соединения Леона и Кас¬
тилии при энергичном короле Фердинанде I. В течение одного
десятилетия (1055-1065) этот рыцарь христианства на севере, вос¬
пользовавшись раздроблением мусульманской Испании, подчи¬
нил себе и сделал своими данниками эмиров Сарагоссы, Толедо и
даже Севильи. Его преемник Альфонс VI (1075-1109) расширил и
укрепил христианское объединение на севере и в центре Испании.
Успех христианского оружия на Пиренейском полуострове снача¬
ла не причинил евреям никакого вреда. Хотя в Кастилии остава¬
лись еще в силе старые вестготские кодексы, узаконившие нетер¬
пимость к евреям, но их действие значительно ослаблялось но¬
вым, более справедливым законодательством, основанным не на
церковных канонах, а на обычном праве (fueros). По новым зако¬
нам христиане, мусульмане и евреи пользовались почти равными
гражданскими правами; тяжбы между евреями и христианами
разбирались смешанным судом, состоявшим из «алкалдов», тре¬
тейских судей со стороны обоих исповеданий; за убийство еврея,
дворянина и духовного лица полагалось одинаковое наказание.
При всех религиозных предрассудках нельзя было оспаривать
гражданственность евреев в такое время, когда они играли вид¬
ную роль в политической жизни Испании. Политическое положе¬
ние тогда было таково, что и христианские правители, подобно
мусульманским, должны были привлекать евреев к участию в го¬
сударственном управлении, главным образом, по части диплома¬
тических сношений.
Кастильский король Альфонс VI должен был постоянно лави¬
ровать между политическими интересами и интригами соперничав¬
ших мусульманских дворов, и здесь искусная дипломатия часто
была важнее, чем удачная военная кампания. Для исполнения же
дипломатических поручений не было более пригодного элемента,
чем евреи. Образованные евреи, политически нейтральные и вдо¬
бавок прекрасно знакомые с восточными и западными языками,
являлись естественными посредниками в переговорах между прави¬
тельствами. Это понял и король Альфонс. Врач-еврей Амрам
ибн-Шалбиб (или Шалиб) состоял при нем для сбора дани с му¬
сульманских вассалов и для разных дипломатических поручений;
другой ученый еврей, Сиделлус, был также доверенным лицом ко¬
роля. Это чуждое церковной нетерпимости отношение Альфонса к
162
евреям возбудило негодование всесильного римского папы Гри¬
гория VII, стремившегося подчинить авторитету церкви всех мо¬
нархов Европы. В то время папа возобновил на церковном собо¬
ре в Риме канон, запрещавший евреям начальствовать над
христианами (1078). Нарушение возобновленного запрета таким
ратоборцем христианства против мусульманства, как Альфонс
VI, было как бы вызовом, брошенным церкви. И Григорий пи¬
шет к кастильскому королю резкое послание (ок. 1080 г.), в кото¬
ром порицает его за предоставление евреям государственных дол¬
жностей, дающих им власть над христианами: «Увещеваем тебя
не допускать никоим образом, чтобы иудеи господствовали над
христианами или имели перед ними какое-либо преимущество.
Подчинять христиан иудеям или заставлять их повиноваться
иудейским судьям - не значит ли унижать церковь Божию и воз¬
вышать синагогу сатаны? Делая угодное врагам Христа, ты от¬
вергаешь тем самого Христа». Но король Альфонс не обратил
внимания на слова папы. Заботясь о политическом усилении сво¬
его государства, он не хотел религиозными притеснениями вос¬
становить против себя полезных ему еврейских граждан.
Вскоре услуги еврейских политиков понадобились кастильс¬
кому королю для одного очень серьезного поручения. Одержи¬
мый завоевательными стремлениями, Альфонс решил присоеди¬
нить к своим владениям Кордову, недавно захваченную севильс¬
ким эмиром Мотамидом. Так как Мотамид считался вассалом
кастильского короля, то Альфонс VI отправил к нему своего
дипломатического и финансового агента Ибн-Шалбиба с очень
смелым поручением: потребовать от имени короля уступки Ал-
Захры, бывшей резиденции халифов близ Кордовы (по другому
арабскому известию, требовалось и увеличение дани). Дипло¬
мат-еврей исполнил это опасное поручение. В сопровождении
кастильских рыцарей он прибыл в Севилью и передал царю
требование Альфонса. Мотамид пришел в такую ярость, что
приказал тут же убить Ибн-Шалбиба, а сопровождавших его
рыцарей бросить в темницу (1082 г.). Альфонс жестоко ото¬
мстил за это своему вассалу. В том же году войска его пронес¬
лись по Севильской области, опустошая все по пути и уводя жи¬
телей в плен. Вскоре осуществилась самая заветная мечта хри¬
стиан: они вернули себе бывшую вестготскую столицу Толедо.
Жалкий правитель этого города, зависимый от Альфонса султан
163
Кадир, уступил ему Толедо в обмен на другую территорию, и в
мае 1085 г. кастильский король совершил свой торжественный
въезд в древний христианский город.
Тут мусульманская Испания встрепенулась. Война с кастиль¬
цами была неизбежна, но у обессиленных раздорами мелких эми¬
ров и султанов не было сил для борьбы. Пришлось вызвать за¬
щитников ислама из Африки. В то время в Северной Африке
выдвинулся вождь фанатической берберской секты Альморави¬
дов, Юсуф ибн-Ташфин (или Тешуфин), основатель города Ма¬
ракеш (в Марокко). Под знаменем «священной войны» Альмора¬
виды покорили Фец, Тлемсен и еще многие города Магреба
вплоть до Танжера, против приморской границы Испании. Ис¬
панские мусульмане не без колебаний решились призвать на по¬
мощь африканцев, памятуя берберов Сулеймана, разгромивших
Кордовский халифат. Опасались, что пришельцы освободят Ан¬
далузию от христиан для утверждения в ней своего вла¬
дычества, как потом и случилось. Но севильский эмир Мота-
мид заявил: «Я предпочитаю быть погонщиком мулов в Афри¬
ке, чем свинопасом в подвластной христианам Андалузии» (на¬
мек на нечистых животных, разводимых христианами и против¬
ных евреям и мусульманам). Юсуф ибн-Ташфин со своей армией
переправился через пролив и вступил в Андалузию. Из Севильи
соединенные войска Юсуфа и местных правителей двинулись на
север, против Альфонса, который тогда осаждал Сарагосу. У Зал-
лака, близ Бадахоса, произошла кровопролитная битва между
христианами и союзниками. Мусульмане одержали победу (ок¬
тябрь 1086 г.). Если верить арабским летописным известиям, в
обеих армиях сражались также евреи, и поэтому день сраже¬
ния не мог быть назначен ни в пятницу, ни в субботу, ни в
воскресенье, так как пятница была днем покоя для мусульман,
суббота - для евреев, а воскресенье - для христиан. Во время
боя Мотамид Севильский часто требовал предсказаний по звез¬
дам от своего астролога, вероятно упомянутого Исаака ибн-Ал¬
балии. Победа Альморавидов, задержав рост христианских госу¬
дарств в Испании, не принесла, однако, пользы и туземным му¬
сульманским правителям, которых африканские пришельцы
вскоре превратили из союзников в подчиненных. Юсуф ибн-
Ташфин подчинил себе мелких арабских и берберских эмиров Ан¬
далузии и основал свою династию, которая господствовала здесь
164
больше полустолетия. Власть Альморавидов в Испании совпала
со временем первых крестовых походов в христианской Европе, о
чем будет рассказано в следующем отделе.
§ 27. Литературный ренессанс: век Самуила Ганагида
и Габироля
Совместная культурная деятельность арабов и евреев создала в
Испании эпоху «гуманизма», или ренессанса, за четыре столетия до
итальянского ренессанса. Новые веяния освежили область ум¬
ственного творчества. Оживились наука, философия, теология, по¬
эзия. Арабско-еврейское возрождение в Испании было продолже¬
нием начавшегося в IX веке умственного движения в Багдадском
халифате*. Оба эти движения связаны с древней иудео-эллинской
культурой в смысле исторической преемственности. Там было со¬
четание эллинизма и иудаизма, тут - сочетание эллино-иудейских и
эллино-арабских воззрений. Платон и Плотин, Аристотель и Филон,
Саадия Гаон, Альфараби и Авиценна - все слилось в новом творче¬
стве. Как некогда еврейские мыслители Александрии писали по-гре¬
чески, так теперь большая часть научных и философских про¬
изведений писалась по-арабски, на языке тогдашнего образованно¬
го мира, между тем как произведения поэтические - как религиозно¬
го, так и светского содержания - писались на еврейском языке. В
эту же эпоху, как мы видели, умственная деятельность пробудилась
и в еврейских колониях Франции и Германии, но там она шла по
старой узкой колее талмудизма, где впоследствии стала чрезвычай¬
но интенсивной, между тем как в Испании пробудившаяся еврейс¬
кая мысль развивалась экстенсивно, проявила небывалое разнообра¬
зие творчества, стремилась к сочетанию национального с универ¬
сальным. Подробное описание этого научно-литературного ренес¬
санса составляет задачу специальной истории литературы, здесь же
достаточно будет вкратце охарактеризовать главнейших деятелей,
поскольку их творчество отражало настроение передовых кругов
общества и намечало дальнейшие пути умственного развития.
Основой нового гуманистического образования была
грамматика, обнимавшая в Средние века всю область языковеде¬
ния. Пышно разрослась на почве Испании филологическая наука,
насажденная на Востоке поколением Саадии Гаона. Младшие со¬
* Всемирная история еврейского народа, восточный период, том
III, §§71-73.
165
временники Саадии, Менахем бен-Сарук и Донаш бен-
Лабрат (ок. 910-980), разрабатывали еврейскую грамматику и
лексикографию еще при Хасдае ибн-Шапруте и под его покрови¬
тельством. Менахем бен-Сарук, живший в бедности в христианс¬
кой Тортозе, был приглашен в Кордову сановным меценатом, ко¬
торый назначил его своим секретарем и обеспечил материально
для того, чтобы он мог всецело отдаться науке. Плодом много¬
летних исследований Менахема был словарь древнееврейского
языка под именем «Махберет», где все библейские слова разобра¬
ны на свои составные части - корни, приставки и окончания, а
труднейшие объяснены в связи с соответствующими местами биб¬
лейского текста. Этот труд, при всех его недостатках (автор не
знал еще основного закона еврейской грамматики о трехбуквен¬
ном корне), имел важное значение как первый аналитический
словарь еврейского языка, проложивший путь позднейшим фило¬
логам. Немалую заслугу Менахема составляло еще то, что он
писал свою книгу на еврейском, а не на арабском языке и тем
сделал ее доступной для евреев других европейских стран.
Немного радости принесло, однако, это сочинение своему
автору. Менахем нажил себе ожесточенного противника в лице
даровитого Адонима Галеви, известного под литературным име¬
нем Донаш бен-Лабрат. Донаш был родом из Феца и получил
свое образование в Багдаде, в эпоху Саадии Гаона. Наслышав¬
шись о просвещенном испанском меценате Хасдае, Донаш при¬
ехал к нему в Кордову. В то время он уже был известен своими
исследованиями по грамматике и в особенности тем, что он
ввел в еврейское стихосложение арабскую метрику. Он сам пи¬
сал стихи по правилам этой версификации. Когда появился
лексикон Менахема (ок. 955 г.), Донаш написал полемическое
сочинение в стихах и прозе, где осмеял многие грамматические
положения и вытекающие из них библейские толкования кор¬
довского ученого. Гнев критика был вызван, между прочим, тем,
что Менахем отступал в своей грамматике от метода Саадии, ос¬
нованного на сравнительном арабско-еврейском языковедении.
Свою критику Донаш посвятил покровителю наук Хасдаю, пред¬
послав ей хвалебную оду в честь кордовского сановника*. Тут
обнаружилась изнанка меценатства. Вследствие нападок Донаша и
* Это - цитированная выше (§ 23) ода, где воспеты заслуги Хасдая и
его дипломатическая победа над христианскими правителями Леона и На¬
варры.
166
происков его друзей, Менахем впал в немилость у Хасдая и даже
подвергся глубокому оскорблению: слуги еврейского министра
ворвались в дом бедного ученого и побили его. Ученики Менахе¬
ма впоследствии горячо заступились за своего учителя и в своих
посланиях разбивали доводы Донаша и его школы против
злополучного лексикона «Махберет», а им возражали ученики
Донаша. Эти споры возбудили сильный интерес к еврейскому
языковедению и много способствовали очищению прозаического
и стихотворного стиля, подготовляя тем почву для литературно¬
го расцвета XI века.
Выдающимся учеником Менахема б. Сарука, превзошедшим
учителя, был Иегуда Хаюдж, также переселившийся из Феца в
Кордову. Он внес новый свет в еврейское языкознание, устано¬
вив грамматическое правило, что корни библейских слов состо¬
ят обыкновенно из трех согласных букв. В трудах Хаюджа, на¬
писанных по-арабски, сделана классификация слов по их корне¬
вому составу, изложены правила пунктуации и другие основы
еврейской грамматики, необходимые для правильного понима¬
ния библейской письменности. Еще более смелым новатором в
этой области был Иона Маринус, или Ибн-Джанах (он же
Абульвалид Мерван), образованный врач и филолог. Одновре¬
менно с Самуилом Ганагидом Ибн-Джанах покинул Кордову
после катастрофы 1013 г. и поселился в Сарагосе, где занимал¬
ся врачебной практикой. Любимейшим же его занятием было
языкознание. Результатом его научных исследований были
грамматика и лексикон еврейского языка, с подробным изложе¬
нием правил синтаксиса и риторики (написаны до 1050 г.). Ибн-
Джанах пел дифирамбы науке о еврейском языке как «царице
всех наук», которая дает ключ к уразумению божественного сло¬
ва во всей его чистоте и святости. «Я работал, - говорит он, - с
большим прилежанием днем и ночью, так что я больше истратил
на масло (для освещения), чем другие на вино». Написанные по-
арабски, лексикон и грамматика Ибн-Джанаха были позже пере¬
ведены на еврейский язык («Сефер гашарашим» и «Гарикма»).
Этому главному творцу еврейской грамматики пришлось также
вступить в научный турнир с ученым министром Гранады, Са¬
муилом Ганагидом. Последний заступился за систему своего учи¬
теля Хаюджа, от которой Ибн-Джанах нередко отступал. Завяза¬
лась обычная для того времени литературная полемика. Ев¬
рейские ученые сражались между собой книгами и эпиграммами,
167
как арабские воины - шпагами, но в этом литературном бою со¬
блюдался рыцарский этикет. Сам Самуил Ганагид написал
обширный труд по языковедению, который не дошел до нас. Но
его главная литературная заслуга заключалась в другой области -
поэзии и изящной словесности, для которой тогда создавался но¬
вый еврейский стиль.
Самуил Ганагид является первым по времени еврейским
стихотворцем в Испании, писавшим на светские темы. В области
религиозной поэзии ему предшествовал вышеупомянутый Иосиф
ибн-Абитур, автор гимнов, вошедших в сефардскую литургию (§
24). Самуил мало писал в этом жанре «пайтанов»; его муза живо
откликалась на все, что волновало поэта в личной и политичес¬
кой жизни. Смерть последнего вавилонского гаона р. Гая (1038)
вдохновила Самуила на длинную элегию, в которой особенно
отмечено политическое значение этого события: прекращение на¬
циональной гегемонии в Вавилонии и «уравнение сынов Вавило¬
нии, Африки и Испании». Ряд стихотворений гранадского визиря
имеет прямое отношение к политическим событиям арабской Ис¬
пании, в центре которых он стоял. Одно из них написано в лаге¬
ре близ Лорки, в форме завещания сыну поэта, Иосифу (летом
1042 г.), накануне большого сражения между гранадцами и союз¬
ной армией севильских арабов. В этом завещании отец убеждал
юношу быть благочестивым, приобретать побольше знаний, от¬
носиться сердечно к людям, помогать нуждающимся, а главное -
стараться иметь собственные заслуги, не полагаясь на заслуги
отца. Удивительно было это спокойствие духа, позволявшее ми¬
нистру накануне грозной битвы писать предсмертное завещание в
стихах на национальном языке. Исход войны оказался счастли¬
вым для Гранады, и скоро Самуил мог уже сообщить сыну в но¬
вом стихотворном послании радостную весть о поражении непри¬
ятеля.
Самуил Ганагид писал еще стихотворения на разные случаи:
послания к родным и друзьям по поводу радостных или печаль¬
ных семейных событий. Из больших произведений Самуила извес¬
тны по имени три книги, написанные в подражание библейским
Псалмам, Притчам Соломоновым и Когелету (Ben-Tehillim, Ben-
Mischle, Ben-Kohelet). Из них дошли до нас только фрагменты, но
видевший эти книги поэт XII века Моисей ибн-Эзра отзывается о
них с большой похвалой, как о классических произведениях по изяще¬
168
ству стиля и богатству мыслей*. Он же, впрочем, сообщает, что
многие современные писатели резко критиковали сановного по¬
эта. Позднейший поэт-критик Алхаризи писал о Самуиле Ганаги¬
де: «Стихи его величественны и важны, содержание их смело и
ново, но большей частью строфы его слишком глубокомысленны
и трудны, так что нуждаются в комментариях». Действительно,
при всех усовершенствованиях стиля в сравнении с прежними
«пайтанами» есть еще много тяжелого и неуклюжего в стихотво¬
рениях Самуила Ганагида, который занимает в средневековой
еврейской поэзии приблизительно такое место, как в новейшее
время, например, Клопшток в немецкой или Державин в русской
поэзии. Как вслед за этими предвестниками появились Гете и
Пушкин, так вслед за Самуилом, и отчасти еще в его время, по¬
явились самые блестящие поэты еврейско-арабского ренессанса.
Историк той эпохи Авраам ибн-Дауд верно отметил эту посте¬
пенность литературного развития, сказав: «Во дни сановника
Хасдая поэты начали чирикать, а во дни Самуила Ганагида они
громко запели». В этом хоре певцов зазвучал вдруг нежный голос
соловья, истинного поэта - Ибн-Габироля.
Соломон ибн-Габироль (ок. 1020-1070) родился в Мала¬
ге, куда переселились его родители после падения Кордовы в 1013
году. Он рано лишился отца и матери. Эта утрата в связи с нуж¬
дой и бедствиями, выпавшими на долю осиротевшего отрока, на¬
ложили на его настроение печать грусти и скорбной сосредо¬
точенности. В 16 лет написал он свои первые элегические стихи:
«Моя песнь подталкивается заботой, моя радость - стоном. Когда
вижу улыбку, мое сердце плачет о моей погубленной жизни. Друг
мой, неужели подобает плакать о дне смерти шестнадцатилетнему
юноше, который должен увлекаться детскими забавами и сиять ру¬
мянцем щек?» В юности Габироля был один светлый промежуток.
Живя в Сарагосе, он нашел покровителя и друга в лице Иекутие¬
ля Хассана, образованного еврея, занимавшего почетное положе¬
ние при дворе сарагосского эмира. Габироль искренно привязался
к этому меценату и превозносил его в звучных одах. Но вскоре ему
пришлось уже оплакивать смерть своего благодетеля, который пал
* В новооткрытой коллекции рукописей найдены все эти три книги
почти в полном объеме. В одном "Ben-Tehillim" содержится 187 стихотворе¬
ний, из коих многие связаны с политическими событиями того времени.
Стихи были собраны сыном поэта, Иосифом, и снабжены его примечания¬
ми. Эта коллекция издана Д. С. Сасуном только в 1934 году, в Оксфорде.
169
жертвой какой-то дворцовой революции в Сарагосе (1039). Эта
смерть, по словам поэта, составляла тяжелую утрату для всего ев¬
рейства. В трогательной элегии Габироль заставляет еврейскую
нацию (Цион) горестно вопрошать: «Кто теперь поддержит меня
в годину бедствий, когда враги мои сговорятся и нападут на
меня? Кто сокрушит зубы разъяренных тигров, разинувших свою
пасть, чтобы поглотить уцелевших блуждающих овец?»
Испытанные неудачи оставили в душе поэта осадок горечи
и негодования. Габироль жаловался на людскую несправедли¬
вость, он нередко обличал в своих стихотворениях влиятельных
людей. Этим он нажил себе врагов среди представителей сарагос¬
ского общества, и ему пришлось покинуть Сарагосу. Разочаро¬
ванный поэт решил совсем оставить Испанию и переселиться на
Восток, но почему-то не осуществил своего намерения. В то вре¬
мя он нашел нового покровителя в лице Самуила Ганагида, кото¬
рый знал семью Габироля еще в Малаге. Отношения молодого
поэта к его сановному собрату по музам отличались непостоян¬
ством, свойственным характеру Габироля. Последний то прослав¬
ляет своего друга и покровителя, то в сознании своего превосход¬
ства пишет против него едкие стихи, сравнивая его холодную
поэзию с ледяной вершиной Хермона. Столкновения Габироля с
разными лицами вызывались еще, вероятно, его религиозно-фи¬
лософскими воззрениями, которые строгой ортодоксии могли ка¬
заться еретическими. Габироль слишком рано окончил свою бе¬
зотрадную, скитальческую жизнь: он умер в Валенсии приблизи¬
тельно в возрасте 48 лет*.
Гениальный человек, которому суждена была такая корот¬
кая жизнь, успел, однако, надолго вдохнуть жизнь в еврейскую
поэзию. Это первый поэт ренессанса, который был не рабом, а
властелином стиха, и он с полным правом мог сказать о себе
эти гордые слова:
Я владыка-певец**, и стих есть мой раб.
Я арфа для всех стихотворцев-певцов.
* Спор биографов о продолжительности жизни Габироля (по одним,
он жил между 1020 и 1052, по другим - между 1022 и 1070 годами) может
быть разрешен в пользу последнего мнения на основании одной даты в на¬
циональной элегии (Schnotenu Safu). Там сказано, что Исмаил (арабы) вла¬
ствуют в мире 461 год; эта дата Хиджри соответствует 1068 году христианс¬
кой эры. Следовательно, Габироль не мог умереть раньше этого года.
** Игра слов, Schar и Sar, означающих при разной пунктуации и
«певец», и «властелин».
170
Поэт следующего поколения, Моисей ибн-Эзра, называл Га¬
бироля «рыцарем стиля и мастером стиха», а позднейший критик
Алхаризи признал за новым Соломоном право на царский венец в
области еврейской поэзии: «Бог помазал его на царство в области
поэзии, и он создал песнь песней Соломона. Все последовавшие за
ним усвоили его вкус, и дух его музы почил на них».
Многочисленные лирические и национально-религиозные
стихотворения Габироля отличаются красотой формы и какой-то
особенной задушевностью. Никто из прежних «пайтанов» не умел
так трогательно выразить волнения верующей души, скорбь и
тоску гонимой нации, как этот грустный певец из Сарагосы. Его
гармонические гимны, вошедшие в синагогальную литургию,
были откровениями нового псалмопевца. В них слышится то бла¬
гоговейный восторг человеческой души, беседующей со своим
Творцом, то жалобы тоскующей еврейской нации, молящей о
пощаде, о возвращении в обетованную землю. Габироль первый
ввел в религиозную поэзию эту трогательную форму диалога
между еврейской нацией и Богом*:
Нация: «Бедная пленница в земле чужой стала рабыней, рабыней еги¬
петской. С того дня, как Ты, Боже, ее покинул, она ждет Тебя... Всему есть
конец, но нет конца моему горю; годы чередуются - и нет исцеления моей
ране. Живу в изгнании, тону в пучине, и никто не берет весла, чтобы вывес¬
ти тонущую ладью. Истерзанные, придавленные, несущие иго, ограбленные,
ощипанные, втоптанные в землю, - доколе, Боже, будем мы сетовать на оби¬
ды, на многолетнюю неволю? Исмаил (мусульмане) подобен льву, а Исав
(христианский мир) - коршуну: едва один нас оставит, другой нас схватит».
Бог: «Твой ли голос слышу, скиталец Ариель? Возрадуйся, дева Израиля,
ибо близится время, отмеченное в Книге Даниила. В то время поднимется Ми¬
хаил (Архангел) и возгласит на горе: пришел избавитель к Сиону!»
Иногда сам Бог заводит разговор с Израилем и получает ответ:
Бог: «Осиротелая, истощенная, отчего ты плачешь? Разве ты отчая¬
лась в том, чего ожидала?» - (Нация): «Затянулся час моего избавления, и
продлился мрак кругом». - (Бог). «Жди, бедняжка, еще недолго - и я по¬
шлю своего вестника, чтобы он проложил путь для меня, и на горе Цион
буду венчать царя моего (Мессию)».
Сила Габироля заключается больше всего в его чисто рели¬
гиозных гимнах, в страстных излияниях верующей души, всецело
сливающейся с Богом, источником жизни и вечности. Общее миро¬
созерцание поэта-философа нашло свое лучшее выражение в об¬
ширном гимне «Царский Венец» («Keter malchut»), вошедшем в со¬
став сефардской литургии. Тут в поэтических образах представле¬
* В серии гимнов «Geulot», вошедших в субботнюю литургию между Пас¬
хой и Шавуот. Они очень мелодичны, например: «Schevia anija, beerez nachrija...»
171
на метафизическая система Габироля, изложенная им в отвле¬
ченной форме в сочинении «Источник жизни» («Mekor chaim»).
Этот философский трактат, написанный первоначально по-араб¬
ски, был мало распространен среди евреев и впоследствии зате¬
рялся, но зато приобрел популярность в кругу средневековых
христианских богословов, которые пользовались латинским его
переводом («Fons vitae»). Имя автора в оригинале и в латинском
переводе было обозначено Авицеброн, и только в новейшее
время выяснилось тождество этого имени с Габиролем. В своей
философской системе Габироль стоит на почве метафизики нео¬
платоников и Филона Александрийского, но примешивает к ней
элементы аристотелизма, которые он усвоил, вероятно, по арабс¬
ким источникам. В этой системе установлена лестница творчес¬
ких сил в мире духовном и материальном: Бог, как чисто духов¬
ная субстанция; Воля, как первая эманация Бога (филоновский
Логос); затем Универсальная Материя и Универсальная Форма,
Мировой Разум и Мировая Душа, наконец, Универсальная Приро¬
да; из этих творческих сил развился путем излучения (irradiatio),
или эманации, весь видимый мир. Этому макрокосму соответствует
микрокосм - человеческий организм, где в миниатюре совмещены
материя, форма, воля, разум и душа. Отсюда - гармония высше¬
го и низшего миров. Тяготение к Божеству как «источнику жиз¬
ни» есть закон бытия человеческого, и чем сильнее это тяготение
души индивида к Мировой Душе, тем чище и духовнее человек.
Созерцание или мысленное слияние с Богом есть тот путь, кото¬
рый ведет человека от конечного к бесконечному.
Габироль не успел связать свою метафизику с учением
иудаизма, как это сделал раньше Саадия Гаон. Он только до¬
вел свою систему до границ этики. Вопросам этики посвящено
другое, более раннее его сочинение, написанное также по-араб¬
ски, но распространившееся в еврейском переводе, под назва¬
нием «Усовершенствование свойств души» («Tikkum midot
hanefesch»). Здесь Габироль устанавливает психофизическую
основу морали, выводя различные душевные наклонности че¬
ловека из пяти основных чувств. Каждое из пяти чувств по¬
рождает известные душевные наклонности, добродетельные
или порочные, в различных сочетаниях, образующих различ¬
ные темпераменты. Задача морали - утвердить строгий конт¬
роль разума над всеми этими естественными наклонностями. В
172
победе «разумной души» над «животной душой» заключается
усовершенствование человека, смысл и счастье его жизни.
Теософия Габироля-Авицеброна имела гораздо большее вли¬
яние на христианскую теологию Средних веков, чем на еврейс¬
кую. Альберт Магнус, Дунс Скот и другие схоластики черпали
немало из «Источника жизни» Авицеброна, не подозревая, что
автор - еврей. Еврейская же религиозная философия склонялась
тогда больше к аристотелевскому рационализму, ярким предста¬
вителем которого через сто лет после Габироля будет Маймонид.
Только в позднейшее время, после ослабления влияния Маймони¬
да, созерцательная система Габироля найдет отголосок в мисти¬
ческом учении Каббалы, также основанном на теории эманации.
Связать этику иудаизма с религией в одну стройную систему
выпало на долю другого еврейского мыслителя, современника и
отчасти единомышленника Габироля. То был Бахия ибн-Паку¬
да, судья (даян) в Сарагосе, автор популярной книги «Обязанно¬
сти сердец» («Chovot halevavot»), написанной по-арабски около
1040 г. и переведенной позже на еврейский язык. Бахия делит все
религиозные обязанности еврея на два разряда: 1) обязанности чле¬
нов тела, т.е. обряды и практические заповеди иудаизма и 2) обя¬
занности сердца, состоящие во внутренней вере и усовершенствова¬
нии душевных свойств. Талмудический строй жизни, выдвинув на
первый план внешние обрядовые обязанности, тем самым засло¬
нил «обязанности сердца», и поэтому Бахия старается восстано¬
вить значение последних, осмыслить религиозную практику. Его
обширный трактат состоит из десяти глав, в которых подроб¬
но анализируются следующие основные начала нравственной
теологии: сознание единства Божия, отношение к горестям и
благам жизни, богослужение, упование на Бога, сообразование
своих поступков с Божией волей, смирение, покаяние, «отчет
души», воздержание и любовь к Богу. В первых главах автор
дает философское обоснование своей религиозной этике, во
многом совпадающее с системой Габироля, но более ясное (на¬
пример, предпосылки бытия Бога: нет творения без творца, все
составное или органическое есть результат целесообразного акта
составителя, и т.п.). Но главная сила Бахии в тонком анализе ве¬
рующей души, в психическом самонаблюдении. Здесь у него мно¬
го точек соприкосновения с мусульманским «суфизмом» - те¬
орией аскетизма и созерцания как путей «слияния с Богом». В ев¬
173
рейской литературе мало книг, которые до такой степени спо¬
собны углублять религиозное мышление и облагораживать нра¬
вы, как «Обязанности сердца» Бахии ибн-Пакуды. Благодаря
этим качествам книга стала популярной, несмотря на ее сухое,
абстрактное изложение; в продолжение многих столетий она
составляла любимое чтение для людей, склонных к теологическо¬
му мышлению*. Подобно другим мыслителям той эпохи, Бахия
сочинял также религиозные гимны, в которые вплетал свои тео¬
софские идеи.
§ 28. Талмудическая наука
Занимая первенствующее положение в литературе франко¬
германских евреев, талмудическая наука была отодвинута на вто¬
рое место в Испании, где с нею соперничали светские знания, фи¬
лософия и поэзия. Однако и в эту самобытную область законове¬
дения проникли новые веяния. Исследователи стали больше обра¬
щать внимание на систематизацию запутанного материала Тал¬
муда. После того как пришельцы с Востока Моисей и Ханох пе¬
ресадили талмудическую науку на почву Испании, их ученик Са¬
муил Ганагид поставил себе задачей ввести историческую ясность
в эту область. Посреди своих государственных и литературных
занятий он нашел время для составления «Введения в Талмуд»
(«Mevo ha-talmud»), которое содержит историю и методологию
так называемого «устного учения». Трезвый ум политика уловил
несообразность фикции о многовековой устной передаче Мишны
и Гемары, и Самуил прямо высказал свое убеждение, что отдель¬
ные галахи и целые части Мишны записывались учеными еще
задолго до составления полной Мишны Иегудой Ганаси, а следо¬
вательно, и Гемара сохранялась таким же путем частичных запи¬
сей. Историческая часть «Введения» Самуила не дошла до нас,
но методологическая часть сохранилась и доныне перепечатыва¬
ется в полных изданиях Вавилонского Талмуда.
Дальнейший шаг в области систематизации Талмуда сделал
прямой преемник восточных гаонов Исаак Альфаси (1013—
1102). Уроженец города Феца или Фас в Африке (отсюда прозвище
* Под именем Бахии дошел до нас еще один этический трактат, недав¬
но открытый в арабском манускрипте: «Размышления о душе» (переведен
на еврейский язык под названием «Torot hanetesch», с введением И. Бройдо,
Париж, 1896). Трактат весьма сходен по содержанию и стилю с «Chovot
halevavot», но принадлежность его Бахии остается еще под сомнением.
174
Аль-Фаси, а также раввинское Риф - инициалы слов: Рабби
Ицхак Фаси), он получил свое талмудическое образование под
руководством кайруванских гаонов Ниссима и Хананеля. Все
силы своего острого, проницательного ума вложил Альфаси в
изучение талмудического законодательства, и плодом его занятий
было знаменитое сочинение «Галахот», справедливо названное
«Малым Талмудом». Альфаси поставил себе целью выбрать из
огромной и пестрой энциклопедии, именуемой Талмудом, всю
Галаху, т.е. юридическую и законодательную часть, а из нее - все
основные положения в связи с существенной их аргументацией,
устраняя излишние словопрения. То был до известной степени
корректив для устарелой протокольной редакции Гемары по ме¬
тоду Рав-Аши. В изложении Альфаси получилась Мишна с
сокращенной Гемарой и определенными выводами по многим
вопросам права, причем составитель руководствовался автори¬
тетными решениями гаонов. Этот огромный труд облегчил и
школьное изучение талмудической галахи, и применение ее к
практической жизни. «Малый Талмуд» Альфаси стали изучать и
комментировать параллельно с полным Талмудом Вавилонским.
Все промежуточные между этими двумя памятниками сочинения
потеряли свое прежнее значение.
Политические смуты и притеснения со стороны мусульман¬
ского правительства в Африке заставили Исаака Альфаси в ста¬
рости переселиться в Испанию (1088), где тогда утвердилось вла¬
дычество Альморавидов. Ближайшим поводом его переселения
был какой-то донос властям на деятельность Альфаси. 75-летний
старец занял место раввина в Лусене. Здесь он стал во главе
талмудической академии, куда стекались ученики со всех концов
Испании. Лусена стала новым духовным центром после Кордовы
и Гранады. Альфаси умер на 90-м году жизни. Еврейские общи¬
ны горячо оплакивали своего духовного вождя, пересадившего
талмудическую науку на Запад из ее последнего восточного убе¬
жища - Африки. Величайший поэт века Иегуда Галеви написал
следующую эпитафию на могиле Альфаси:
Горы в день Синая в честь твою гремели,
Божьи ангелы тебя повстречали
И начертали Тору на скрижалях твоего сердца,
И лучший венец свой на твою главу возложили.
175
В Лусене еще до приезда Альфаси состоял раввином писа¬
тель-талмудист Исаак ибн-Гиат (умер в 1089 г.). Друг обоих
«нагидов», Самуила и Иосифа, Ибн-Гиат обладал также значи¬
тельным образованием, усвоил многое из «греческой мудрости» и
писал религиозные гимны. Главная его работа сосредоточилась в
области Талмуда, но его сочинения, кроме небольших фрагмен¬
тов, не дошли до нас. Зато для потомства сохранилось лучшее,
что было в литературном творчестве Ибн-Гиата: его многочис¬
ленные «пиутим», вошедшие в состав сефардской литургии. Не¬
которые из его национальных элегий не уступают в силе и кра¬
соте произведениям Габироля.
Населенная преимущественно евреям Лусена была главным,
но не единственным рассадником талмудического знания. Был
еще один такой центр - в Севилье. Там действовал современник
Альфаси, упомянутый выше «наси» Исаак Албалия (§ 26). Кроме
названного астрономического сочинения, он написал исследова¬
ние трудных галах Талмуда с критическим их разбором и объяс¬
нениями («Kupat harochlim»). После захвата Севильи Альморави¬
дами Албалия лишился своего высокого положения и провел ос¬
таток жизни в Гранаде. В это время между ним и Альфаси воз¬
горелся спор, вызванный, вероятно, теоретическими разногласия¬
ми, и противники обменялись резкими словесными и письменны¬
ми объяснениями. Вскоре Исаак Албалия почувствовал прибли¬
жение смерти. Со скорбью думая об участи своего 17-летнего
сына Баруха, которого он должен был оставить без призора,
умирающий подозвал юношу к себе и сказал: «Иди в Лусену к
рабби Исааку Альфаси и скажи ему, что я ухожу из этого мира
и вступаю в иной мир, что я давно уже простил ему все резкие
слова, которые он говорил мне и в письме и лично, и прошу,
чтобы он так же поступил по отношению ко мне. Пусть он
тебя учит, а ты во всем слушайся его, ибо я знаю, что он сде¬
лает для тебя много добра и будет учить тебя от всего серд¬
ца». Осиротевший юноша отправился в Лусену и передал Аль¬
фаси предсмертные слова отца. Альфаси заплакал и, обняв
юношу, сказал: «Если умер твой отец, я буду тебе отцом, а ты
мне сыном». И Барух Албалия остался в доме Альфаси и сде¬
лался впоследствии знаменитым раввином (1094).
Из школы Альфаси вышла целая плеяда ученых, распростра¬
нивших талмудическое учение во всей Испании. Летописец того
176
времени Авраам Ибн-Дауд отмечает любопытное явление: три
светила тогдашнего раввинизма в Испании назывались Исаак
(Альфаси, Ибн-Гиат и Ибн-Албалия), а еще двое носителей этого
имени числились среди второстепенных ученых.
Могло казаться странным, что литература Агады и Мидраша,
развившаяся тогда в Италии и Южной Франции, почти отсутство¬
вала в испанском ренессансе, но в действительности эта отрасль ли¬
тературы не исчезла, а только преобразилась: Агада превратилась в
лирическую или дидактическую поэзию, а Мидраш - в религиозную
философию. В хаос легенд и притчей были внесены систематическое
мышление или ритмическая речь. Здесь сказалось влияние нового
просвещения, а еще ярче выступит это новое направление в следую¬
щую эпоху, в век Иегуды Галеви, Ибн-Эзры и Маймонида.
ГЛАВА IV
ЕВРЕЙСКИЕ КОЛОНИИ ВОСТОЧНОЙ ЕВРОПЫ
§ 29. Хазарское царство
Между тем как в истории евреев Западной Европы период
колонизации уже сменился периодом организации, в Восточной
Европе все еще продолжался процесс колонизации, так как там
еще не было закончено великое переселение народов. Переселе¬
ния происходили главным образом в районе Черного и Азовско¬
го морей, вокруг былых иудео-эллинских колоний Тавриды или
Крыма (см. выше, § 10). Северные черноморские колонии все
более втягивались в сферу влияния Византии, которая имела в
Крыму, среди преданного греческого населения, свою «фему»
(военное управление) и своих епископов-миссионеров, политичес¬
ких агентов Константинополя. Центром византийского округа был
город Херсонес (древнерусский Корсунь, близ Севастополя), где
издавна находилась резиденция епископа Тавриды. Церковные
«ловцы человеков» охотились не только на язычников и мусуль¬
ман в Крыму, но и на живших там евреев. Византийский хро¬
нограф Феофан упоминает в начале IX века о большой еврей¬
ской колонии в Фанагории (Тамань), вокруг которой живут и
«многие другие племена». Во второй половине того же века кон¬
стантинопольский патриарх Фотий пишет епископу Боспора
(Керчь) о той радости, которую он испытал, узнав об успехах
177
христианской миссии в тех местах, и прибавляет: «Если ты, как пи¬
шешь, и живущих там иудеев пленишь в послушание Христу и от
тьмы и (мертвой) буквы приведешь к познанию благодати, то я от
всей души буду приветствовать плоды таких прекрасных надежд».
Само византийское правительство заботилось об умножении
еврейского населения в Северном Черноморье. Гонения импе¬
ратора-иконоборца Льва Исаврийца (723 г.) заставили многих ев¬
реев бежать из Балканского на Крымский полуостров, куда вскоре
за ними потянулись и преследуемые христиане, иконопочитатели.
Большой «шемад» (насильственное крещение) при императоре Ва¬
силии Македонянине (867-886) также погнал массу евреев с юж¬
ных берегов Черного моря на северные (см. выше, § 20).
Но кроме этой принудительной эмиграции из Балканского
полуострова шла еще в Крым и в прилегающие области эмигра¬
ция, вызванная переселением народов с востока, со стороны Кав¬
каза и Персии. Еще во времена сасанидской Персии на окраи¬
не этого государства, примыкавшей к Армении и Кавказу, ко¬
чевало тюркское племя хазар, или козаров, которое соверша¬
ло набеги то на внутренние области Персии, то на владения ее
соперницы Византии. Кочуя по Кавказу в эпоху великого пере¬
селения народов, хазары могли воспринять значительную при¬
месь местных этнических элементов: армянских, грузинских и
еврейских. С евреями они сближались в Армении и Грузии, где
с древних времен существовали еврейские поселения (в округах
Вана и Тифлиса), и на кавказском побережье Черного моря, до
которого тянулись колонии иудео-эллинского Боспора или Пан¬
тикапея. Великие арабские завоевания VII века и создание все-
азиатского халифата усилили движение хазар с востока на за¬
пад - к берегам Волги и Дона, к черноморским колониям Тав¬
риды и южному району Днепра. Вдоль берегов Каспийского
моря, между Дербентом и нынешней Астраханью, образова¬
лось в VIII веке сильное Хазарское царство со столицей
Итиль, расположенной в районе впадения реки Волги в море
(Итиль - местное название Волги). Отсюда воинственное племя
совершало набеги на близкие и дальние славянские племена и де¬
лало их своими данниками. Хазары проникали и в соседний
Крым, вытесняя греков и представляя серьезную опасность для ви¬
зантийской власти в крае. Византийские императоры часто заклю¬
чали союзы с хазарскими царями, «хаганами», путем уступок или
178
платежа дани сдерживая напор варваров. В Константинополе меч¬
тали о великой победе церкви, которая была бы и победой визан¬
тийской политики, - об обращении хазар-язычников в христианс¬
кую веру. Для этой цели посылались миссионеры и ревностно ра¬
ботали епископы Тавриды, но задача оказалась очень трудной,
ибо у греческой церкви появился сильный соперник в лице иудей¬
ства, которому удалось одержать частичную победу в Хазарском
царстве.
Хазары-язычники подвергались одновременно влиянию трех
религий: мусульманской, совершавшей свое торжественное ше¬
ствие из Халифата; христианской, распространявшейся из Визан¬
тии по всему Черноморью, и иудейской, имевшей свои гнезда по¬
всеместно. Грекам и арабам удалось обратить некоторые группы
хазарского племени, но на долю иудейства выпал исключитель¬
ный успех: ему удалось покорить царский дом в Хазарии и пра¬
вящие классы. Все это, вероятно, было результатом длительного
процесса, совершавшегося во время передвижения хазарских ко¬
чевников среди последователей всех трех религий, на границе
Азии и Европы. Армянские, греческие, арабские и еврейские вли¬
яния постепенно раздробляли языческую массу на различные ве¬
роисповедные группы. Но в народных преданиях обращение выс¬
шего класса хазар в иудейство представляется в виде единовре¬
менного, весьма торжественного акта. Вот что рассказывает об
этом старое еврейское предание, подтверждаемое в самом суще¬
ственном и арабскими писателями.
Хазарский царь по имени Булан решил отказаться от
идолопоклонства, но не знал еще, какую религию избрать.
Послы от халифа уговаривали его принять ислам, византийс¬
кие послы склоняли его к христианству, а еврейские мудрецы
- к иудейству. Булан устроил в своем присутствии диспут
между представителями трех религий, но из их споров и про¬
тиворечий не мог вывести никакого определенного заключе¬
ния. Тогда царь прибег к очень хитрому опросу. Он призвал
к себе поодиночке сначала христианина, а потом мусульмани¬
на. У христианина он спросил: «Если бы тебе предоставили
выбор между иудейской и мусульманской религией, какую бы
ты избрал?» - «Разумеется, иудейскую, - ответил Христинин, -
ибо она была дана избранному Богом народу, который лишь
потом был отвергнут за грехи». Затем царь спросил у мусульма¬
нина, какую из двух религий, иудейскую или христианскую, вы-
179
брал бы он после своей собственной, и получил тот же ответ с
прибавлением, что христианская вера плоха, ибо дозволяет есть
нечистое (свинину) и молиться изделиям человеческих рук (ико¬
нам). После этого Булан опять велел всем собраться вместе и,
заставив их подтвердить сказанное, объявил: «Если христианин
и мусульманин сами признают, что древний закон Израиля хо¬
рош, то я предпочитаю его как закон (праотца) Авраама». Та¬
ким образом, хазарский царь принял иудейство, а многие из ха¬
зарской знати последовали его примеру. Еврейское предание
прибавляет, что один из потомков Булана, хаган Обадия, был
особенно ревностным последователем иудейства. Он приглашал
из других стран (Вавилонии?) еврейских ученых, велел обучать
народ Библии и даже Талмуду, основывал синагоги и упорядо¬
чил богослужение*.
Это предание, сохранившееся в ответном письме хазарского
царя Иосифа к Хасдаю ибн-Шапруту (см. выше, § 23), окрашено
определенной религиозной тенденцией. Но недавно был найден от¬
рывок из документа того же времени (X века), где об обращении
хазарского двора в иудейство рассказано без всяких прикрас. В
письме одного хазарского еврея из Константинополя** говорится,
что гонимые в разных странах евреи бежали в землю хазар, кото¬
рые тогда были еще идолопоклонниками. Пришельцы смешались
там с туземцами, вели войны сообща, но соблюдали обряд обреза¬
ния и субботы. В то время у хазар еще не было царя, а управлял
ими военачальник, отличавшийся в боях. Однажды правителем
страны был избран полководец-еврей из тех, что смешались с ха¬
зарами. Жена его и благочестивый тесть уговорили избранника
открыто исповедовать иудейскую религию. Узнав, что во главе
Хазарии стоит еврей, «цари Македонии (Византии) и Аравии (ха¬
лифы)», желавшие обратить хазар в христианство и мусульман¬
ство, отправили к ним послов со словами: «Неужели вы примете
веру евреев, порабощенных всеми народами?» Тогда еврейский
* Фактическое обращение хазарских правителей в иудейство, как вид¬
но из этого предания, началось при потомках легендарного Булана, Оба¬
дии и других, т.е. в конце VIII или начале IX века. Это совпало с распрост¬
ранением караимства в странах Багдадского халифата и соседних. Остается
неразрешенным вопрос: исповедовали ли хазарские правители иудейство в
его талмудической (раббанитской) форме или в караимской? Ближе к ре¬
альности было бы предположение, что они приняли более упрощенный ка¬
раимский обряд.
** См. экскурс № 3 в конце тома.
180
правитель пригласил на религиозный диспут «мудрецов» из евреев,
греков и арабов. Когда выступили в защиту христианства греки,
их дружно опровергали евреи и арабы, а арабов опровергали ев¬
реи и греки; когда же еврейские ученые стали излагать содержание
Библии от сотворения мира, противники не могли их опровергать,
ибо сами признавали истинность Св. Писания. Из какой-то пе¬
щеры были извлечены давно запрятанные книги Торы, которыми
евреи подтвердили свои доводы. Тогда хазары вместе с отпавшими
евреями всецело присоединились к иудейской религии. Затем в
Хазарию стали прибывать еще массы евреев из Багдада, Хорасса¬
на и Византии, которые укрепили туземцев в новой вере.
Это событие произошло в середине VIII века (около 740
года). С тех пор хазарские правители на два столетия утвердили
свою власть в юго-восточной полосе позднейшей европейской
России. Имея свой центр в нижнем бассейне Волги, Хазарское
государство распространилось постепенно далеко на запад и на
север, на побережье Черного моря и на области Нижнего Днепра.
В Крыму хазары владели территорией прежнего Боспорского
царства (область Керчи и Тамани) и сделались ближайшими сосе¬
дями византийцев в Херсонесе. Оттуда они делали набеги на сла¬
вянские племена Южного Днепра и сделали их своими данника¬
ми; эту дань славяне продолжали платить еще некоторое время
после появления варяго-руссов и создания Киевской Руси во вто¬
рой половине IX века. Большое хазарское государство между
Волгой и Днепром имело на восточной своей границе союзни¬
ков в лице сильного племени аланов, владевших тогда Кавка¬
зом, а на западе оно могло пользоваться силами славян и по¬
том руссов против Византии. Это давало ему возможность дер¬
жаться до тех пор, пока Южная Русь не была втянута в сферу
влияния Византии и в союзе с ней не обратилась против
«еврейского царства».
Под управлением царей иудейского исповедания Хаза¬
рия, как видно из современных арабских и еврейских источ¬
ников, усовершенствовала свой государственный строй. Офи¬
циальный титул царя был хаган (от туранского хакан или
хан, то есть князь); он считался верховным правителем и выс¬
шим судьей, а во главе войска стоял его соправитель (бек,
пех или «иша»). Все члены правительства и дворянство испо¬
ведовали иудейство, а в средних и низших классах были
181
распространены ислам, христианство и язычество. Несмотря на
то что привилегированные классы исповедовали иудейство, рав¬
ноправие религий не нарушалось. При хагане состояли семь су¬
дей, по двое для иудеев, христиан и мусульман и один для языч¬
ников (по другому описанию было девять судей для всех групп).
Страна достигла высокого уровня экономического благосостоя¬
ния благодаря своему положению между Востоком и Западом.
Через владения хазар шел один из больших торговых путей, со¬
единявших Азию с Европой. Арабский географ IX века Ибн-Хор¬
дадбе указывает в своей «Книге путей», что еврейские купцы ез¬
дили из Персии, Армении и Кавказа «через страну славян, около
столицы хазар» (на Волге), причем часть пути совершали «по
морю Джорджан» (Грузинское, т.е. Каспийское). Его современник
Ибн-Шарзи в своей «Книге стран» сообщает, что по дороге сла¬
вянских купцов, возивших меховые товары между «Хазарским и
Румским морем» (Каспийским и Черным), находился торговый
пункт, в «еврейском городе» Самкерш, на Таманском полуостро¬
ве, в районе прежнего Боспора и Пантикапея-Керчи. В этой меж¬
дународной торговле евреи, конечно, играли немаловажную роль,
так как они были рассеяны на всем пути между Персией, Кавка¬
зом, Крымом и Киевской Русью.
К концу IX века число евреев в Хазарии сильно возросло
вследствие притока эмигрантов из Византии, бежавших от
преследований императора Василия Македонянина. Беглецы,
спасавшиеся от насильственного крещения, вносили в сопле¬
менные колонии Хазарии дух возмущения против византийс¬
ких деспотов. Это должно было обострить антагонизм между
иудейскими правителями страны и константинопольским дво¬
ром. И действительно, вся первая половина X века проходит в
борьбе между Хазарией и Византией. Оба государства стара¬
ются заручиться союзниками: с одной стороны, в кавказской
Алании, а с другой - в Киевской Руси. И тут и там политика
ведется путем пропаганды христианства византийцами и
иудейства - евреями из Хазарии. В зависимости от состава та¬
ких коалиций успех клонился на сторону то одной, то другой
из воюющих сторон. Особенно ожесточенный характер приня¬
ла борьба между «иудейским» и христианским государством в
царствование византийского императора Романа I Лекапена,
который по наущению палестинского патриарха решил окрестить
182
всех евреев в своем государстве (ок. 932-940 г.). По сви¬
детельству арабского писателя Масуди, многие евреи удали¬
лись в это время из Византии в Хазарию, убегая от «императо¬
ра Армануса». Эти новые жертвы насилия возбудили сильное
волнение среди хазар, которые тогда находились в состоянии
перманентной войны с Византией. Упомянутый выше новоотк¬
рытый хазарский документ проливает некоторый свет на тог¬
дашнюю роль евреев в исторических событиях, имевших роко¬
вое значение для судеб Хазарского государства.
Современник этих событий рассказывает, что в первой
половине X века, при царях Вениамине и Аароне, хазары пере¬
живали тревожные моменты. «Греки и македонцы», т.е. визан¬
тийцы, переманили на свою сторону прежних союзников Хаза¬
рии, кавказских аланов, и с их помощью теснили хазар. Но ха-
ган Аарон вступил в союз с «царем Туркии» (вероятно, с одним
из тюркских султанов Средней Азии, номинально подчиненных
Багдадскому халифату) и при поддержке турецких наемных
войск победил грозных аланов, взяв в плен их царя. Тогда ала¬
ны возобновили свой союз с хазарами и царские дома обоих на¬
родов породнились между собой (часть аланов исповедовала
иудейство): сын хагана Аарона, Иосиф, женился на дочери
аланского царя. В царствование Иосифа (ок. 932-965) произо¬
шли решительные события. В самом начале его царствования
повторились те религиозные гонения на евреев в Византии, ви¬
новником которых был Роман I, и хазарский царь Иосиф, узнав
об этом от еврейских беглецов, предпринял соответствующие
репрессии против византийцев в своем царстве. Это послужило
новым поводом к войне между Византией и Хазарией. Импера¬
тор Роман послал большие дары «царю Руссов Олегу (Helgu)»,
то есть князю киевскому, каковым в действительности был тогда
сын Олега, Игорь (912-945), и уговорил его пойти против хазар.
Руссы вторгнулись в крымские владения Хазарии (в Самкерш, в
Тамани), но их вскоре отразил хазарский полководец Песах. Он
бросился на «города Романа» в Крыму, истреблял жителей и
наложил дань на крымскую столицу византийцев - Херсонес.
Расправившись с подстрекателями-греками, Песах пошел в зем¬
лю руссов и здесь усмирил восставшего данника, князя Игоря.
Русский князь оправдывался тем, что его уговорил воевать с ха¬
зарами император Роман, но Песах ему сказал: «Тогда иди против
183
Романа и воюй с ним, иначе буду мстить тебе». Русский князь
пошел морем на Константинополь, воевал там четыре месяца,
но потерпел поражение, так как византийцы отогнали его ко¬
рабли «греческим огнем». Он вернулся в Русь и продолжал
платить дань хазарам.
В этом рассказе хазарского еврея X века слышатся отголоски
бурных событий того времени. То, что здесь сообщается о войнах
руссов с византийцами, в общем соответствует фактам, изложен¬
ным в русских и византийских летописях. Действительно, в 941 г.
киевский князь Игорь отправился с войском на многочисленных
судах к Царьграду (Константинополь), но русские суда были унич¬
тожены «греческим огнем», и остаткам руссов пришлось бежать. В
944 г. совершился второй поход на Царьград, на этот раз более
удачный, кончившийся известным греко-русским договором. Че¬
рез 10-15 лет после этих событий мы слышим отклик самого
хазарского царя Иосифа. В ответ на послание испанского мини¬
стра Хасдая ибн-Шапрута, взволнованного слухами о существова¬
нии «еврейского царства» (см. выше, § 23), Иосиф отправил ему око¬
ло 960 года письмо, в котором изобразил положение хазар в про¬
шлом и настоящем. После вышеприведенного рассказа об обра¬
щении в иудейство царя Булана Иосиф перечисляет имена своих
предшественников, носивших с тех пор титул хагана: Обадия, Хиз¬
кия, Менаше, Ханука, Исаак, Зебулон, Моисей, Нисси, Вениамин,
Аарон и сам автор письма, Иосиф. Далее он сообщает: «Наша стра¬
на находится при реке (Итиль-Волга), близкой к морю Джорджан
(Каспийскому) и протекающей с востока на расстоянии четырех
месяцев пути*. При реке живет много народов в городах и дерев¬
нях, в открытых и укрепленных местах. Вот их названия: Буртас,
Булгар, Сувар, Арису, Цармис, Вентит, Север (северяне), Славиун
(славяне). Каждый из этих народов весьма многочислен, и все они
* В виде параллели приводим описание страны из фрагмента письма
хазарского еврея: «Наша страна называется Арканос (Гиркания - древнее
греческое название Прикаспийского края). Название царского города -
Козар. Река, протекающая по стране, называется Итиль и расположена
справа от моря той страны, через которую твои послы (послы Хасдая из
Кордовы) прошли в Константинию (Константинополь). Я думаю, что это
море тянется от Великого моря (Средиземного). Наша столица (medina) уда¬
лена от того моря на 2160 рис. Между нашим царством и Константинией
девять дней пути морем и 28 дней по суше. Пространство же царства моего
господина - 50 дней пути. А вот кто воюет с нами: Асия (византийцы Малой
Азии?), Баб-аль-Абваб (Дербент на Кавказе), Зебусы, Турки и Лузины».
184
платят мне дань. Оттуда граница направляется к Джорджану, и
все жители морского берега, живущие на расстоянии одного меся¬
ца пути, платят мне дань. С южной стороны находятся Семендер и
Бак-Тадлу до ворот Баб-аль-Абвава, на берегу моря. К западу на¬
ходятся: Шаркель, Самкерц, Керц, Сугдаи, Алус, Ламбат, Бартнит,
Алубика, Кут, Манкуп, Будак, Алма, Грузин* - все эти местности
расположены на берегу моря Константинии (Черного)... Я живу
при устье реки (Волги) и с помощью Всемогущего сторожу вход в
эту реку и не пускаю руссов, которые приезжают на кораблях с
тем, чтобы через море (Каспийское) переправиться и исмаильтянам
(арабам Багдадского халифата). Точно так же не пускаю врагов,
находящихся на суше, к воротам Баб-ал-Абваба. Я веду с ними
упорную борьбу, ибо если бы я их пустил хоть раз, они бы опус¬
тошили всю землю исмаильскую до самого Багдада».
Все эти фактические сообщения соответствуют показаниям
арабских и еврейских современников и общему политическому
состоянию той эпохи. Только конец письма царя Иосифа кажет¬
ся слишком литературным, сочиненным и составляет, вероятно,
прибавление позднейшего переписчика или редактора. В нем со¬
держится ответ на вышеприведенный мессианский вопрос Хасдая.
«Ты спрашиваешь меня, - пишет Иосиф, - о чудесном конце
(пришествии мессии). Наши очи обращены к Богу и к мудрецам
Израиля в академиях Иерусалима и Вавилонии. Вследствие гре¬
хов наших счеты запутались, и мы ничего не знаем. Да ускорит
Бог избавление наше и соберет наших изгнанников... Ты упоми¬
наешь в своем письме, что желаешь видеть меня, - я тоже желал
бы лицезреть тебя, видеть твою мудрость и величие. Если б это
исполнилось, ты был бы мне отцом, а я тебе сыном, и весь мой
народ следовал бы твоим советам».
Когда писалось это письмо, где только глухо указано на опас¬
ность, грозящую со стороны руссов, царь Иосиф еще не мог пред¬
видеть, что через несколько лет наступит конец великой Хазарии и
что ему суждено быть ее последним иудейским хаганом. Все силь¬
нее становился напор руссов из Киевского княжества, направ¬
ленный к побережьям Черного и Каспийского морей. В 966 году
киевский князь Святослав предпринял решительный поход против
* В этом перечне легко различить названия городов: Саркель, или Бе¬
лая Вежа на Дону, Керчь, Судак, Алушта, Алупка, Мангуп в Крыму и др.
185
хазар и их данников. Русские войска разрушили хазарскую кре¬
пость Саркел на Дону, а затем близкую к ней столицу Итиль на
Волге и Семендер на каспийском берегу. В течение трех лет (до
969 года) были, таким образом, разрушены главные города Хаза¬
рии, опорные пункты их власти на низовьях Волги и Дона и у
Каспийского моря. Уцелели еще хазарские владения в Крыму и
на берегах Азовского моря. Но и здесь хазары были сжаты меж¬
ду русскими, которые тогда завоевали область Тмутаракань
(Тамань), и византийцами из округа Херсонеса. Вскоре между
русскими и византийцами состоялось сближение, закрепленное
крещением киевского князя Владимира в 988 году. Византийско-
русский союз оказался гибельным для остатка Хазарского цар¬
ства. В 1016 году соединенные силы греков и русских (из войска
тмутараканского князя Мстислава, сына Владимира Святого)
разрушили последнее гнездо хазар на Крымском полуострове и
взяли в плен их хагана, который уже был христианином и назы¬
вался Георгием Цулу. Хазары рассеялись по Южной Руси и по¬
степенно растворились среди других народов. Оставшиеся в Кры¬
му хазары иудейского исповедания постепенно смешались с евре¬
ями, а позже с караимами, которые переселялись туда из Кон¬
стантинополя. Некоторые члены иудейского рода хаганов пересе¬
лились в Испанию. Летописец XII века Авраам ибн-Дауд видел
их потомков в Толедо и узнал от них, что оставшиеся в иудей¬
стве хазары исповедуют эту религию по раббанитскому, а не по
караимскому толку. Это предание едва ли вполне верно, ибо ха¬
зарам было легче примыкать к караимам, чем к талмудистам. В
описаниях еврейских путешественников следующих столетий
Крымский полуостров еще часто называется «Хазарией».
§ 30. Евреи в Киевской Руси
Хазарская волна рано занесла евреев с Востока в среду сла¬
вянских племен, обитавших на берегах Волги и Днепра. Возможно,
что еще раньше туда попадали странствующие торговцы из Визан¬
тии и ее крымских колоний, но из восточных центров халифата
впервые хлынул туда поток еврейских переселенцев через Кавказ
после упрочения полуиудейской Хазарии на берегах Каспия и
Волги. До образования Киевской Руси евреи ездили по торговым
делам в славянские земли, где главные племена, северяне и поляне
(будущая область Киева), платили дань хазарам и находились в
186
экономической с ними связи. Когда же во второй половине IX века
сложилась Киевская Русь, ее первые сильные князья из рода Рюри¬
ка - Олег (879-912) и Игорь (912-945) - не сразу освободились от
хазарского ига: оба князя то воевали с Хазарией, то платили ей
дань. Однако при всех условиях торговые сношения между страна¬
ми хагана и русского князя не прекращались. Купеческие караваны
и корабли шли постоянно между Багдадом, Арменией, Кавказом,
Хазарией и далекой столицей руссов на Днепре, Киевом*. В памяти
древних русских летописцев слились эти два понятия: «евреи» и «ха¬
зары», так как господствующий класс в Хазарии исповедовал
иудейство, а вместе с тем оттуда приходили евреи по национально¬
сти, выходцы из еврейской метрополии Вавилонии и других стран
Багдадского халифата. Так сложился в древнейшей русской летопи¬
си термин «жидове Козарстии». После разрушения Святославом
Игоревичем прикаспийского центра Хазарии (966-969) хазары, как
уже сказано, еще полвека удержали власть в некоторых местах
Крымского полуострова. В это время многие хазарские евреи и ха¬
зары-иудеи несомненно имели постоянное пребывание в Киеве, а
другие приезжали туда с юга, так как между русской столицей и
Крымом, где поблизости устроилась приазовская Тмутаракань, ус¬
тановились тесные сношения. Неудивительно поэтому, что к той
миссионерской агитации, которая поднялась вокруг Киева накануне
«крещения Руси» при князе Владимире, оказались причастными и
представители иудейской религии.
Византийские греки издавна стремились к крещению язычни¬
ков-славян, которое отдало бы всю Восточную Европу под духов¬
ную опеку Константинополя. То, что раньше не удалось с хазарами,
* О торговых сношениях русских в эпоху возникновения Киевской
Руси упомянутый арабский путешественник Ибн-Хордадбе (ок. 880 г.)
писал: «Русские, принадлежащие к славянскому племени, отправляются
из наиболее отдаленных мест славянской страны на берега Румского (Чер¬
ного) моря и продают там меха бобра и лисицы, а также мечи. Импера¬
тор (византийский) довольствуется получением десятины их товаров. Рус¬
ские купцы спускаются также по славянской реке (Волга), проходят ее
рукав, проходящий через город Хазар (область Астрахани), где прави¬
тель страны взимает с них десятину, затем вступают в море Джорджан
(Каспийское) и направляются в назначенное место. Иногда русские това¬
ры перевозятся на спинах верблюдов от города Джорджана (Дербента?)
до Багдада». Надо полагать, что среди этих «русских купцов» были и
профессионалы тогдашней международной торговли - евреи. Современ¬
ник Хордадбе, Ибн-Шарзи, повторяя его сообщение, прибавляет, что
славянские купцы заходили и в «еврейский Самкерш», т. е. в Тамань, и
таким образом соприкасались с гущей еврейского населения Крымского
полуострова и прилегающего черноморского побережья.
187
повторено было в X веке в больших размерах по отношению к
Киевской Руси. Поражение хазар при Святославе и усиление Руси
разожгли аппетит византийцев. Из Константинополя и Крымско¬
го Херсонеса шли ученые монахи-миссионеры в Киев, стараясь
поймать киевского князя Владимира в сети греческой церкви и
византийской политики. В прежнее время иудео-хазарские мисси¬
онеры составили бы грекам серьезную конкуренцию, но полити¬
ческий упадок Хазарии значительно уменьшил шансы иудейских
агитаторов: мог ли киевский князь-полуварвар отнестись с уваже¬
нием к иудейскому Богу, который не мог спасти покровитель¬
ствуемый им царский дом Хазарии? Тем не менее попытка конку¬
рировать с христианскими миссионерами могла быть сделана со
стороны «хазарских евреев» Крымского полуострова, из которых
многие жили в Киеве, и весьма правдоподобной представляется
сущность русского летописного предания об «испытании вер»
перед крещением Владимира Святого в 988 году. Так уже пове¬
лось в Восточной Европе, что правители-язычники перед своим
обращением в «истинную веру» устраивали конкурс трех рели¬
гий. Такой конкурс, некогда давший торжество иудейству в Хаза¬
рии, теперь кончился торжеством греческого православия. Лето¬
писец рассказывает, что, когда киевский князь Владимир решил
отречься от язычества, к нему наряду с христианскими и мусуль¬
манскими миссионерами явились и хазарские евреи («жидове ко¬
зарстии»). Они сказали: «Мы слышали, что приходили христиане
и проповедуют свою веру, но ведь они веруют в того, которого
мы распяли, а мы веруем в единого Бога Авраама, Исаака и Яко¬
ва». Владимир спросил евреев: «В чем же закон ваш?» - и полу¬
чил ответ: «Обрезываться, не есть свинины или дичи и хранить
субботу». - «А где земля ваша?» - спросил князь. «В Иерусали¬
ме», - ответили евреи. «А вы разве там живете?» - спросил он.
«Нет, - ответили евреи, - ибо разгневался Бог на предков наших
и рассеял нас по странам за грехи наши, отдав нашу землю хри¬
стианам». Тогда Владимир сказал: «Как же вы других учите, ког¬
да сами отвержены Богом и рассеяны? Если бы Бог любил вас,
то вы не были бы разбросаны по чужим землям. Разве вы и нам
думаете такое зло причинить?»
В этом тенденциозно-церковном рассказе, может быть, верен
только последний вывод: религия побежденного народа не могла
прельстить правителя молодого государства, желавшего присоеди¬
188
ниться к религии господствующих народов. Недавнее падение Ха¬
зарии было более убедительным для киевского князя доводом, чем
падение Древней Иудеи, выдвинутое летописцем-богословом.
Политический момент во всей этой истории играл гораздо боль¬
шую роль, чем церковный. Греческим дипломатам удалось одно¬
временно окрестить Владимира и женить его в Херсонесе (Кор¬
сунь) на принцессе из византийского императорского дома. «Через
византийскую царевну, - говорит церковный летописец, - Бог об¬
ратил русскую землю к покаянию, а греческую землю избавил от
лютой рати». Опека Византии над Русью была обеспечена. Она же
предрешила в будущем отношение крещеной Руси к евреям.
Византийское влияние сказалось прежде всего в отношениях
нового русского духовенства к еврейству. В церковные уставы
Руси стали проникать каноны соборов, направленные против
иноверцев (например, правило об отлучении от церкви за сожи¬
тельство с «бусурманкой или жидовкой» в уставе времен князя
Ярослава). Особенно показательной является та горячая полеми¬
ка против иудейства, которую вели проповедники и высшие
иерархи русской церкви XI века. Из тогдашних епископов толь¬
ко новгородский Лука Жидята (поставлен князем Ярославом в
1035 г.) не обличал евреев. Это объясняется тем предположением,
что он сам, как видно из его прозвища, происходил от евреев
(может быть, насильно окрещенный во время общего крещения
Руси при Владимире Святом), или же тем, что в Новгородской
земле вовсе не было евреев и «иудейской опасности». Киевские
же митрополиты ревностно боролись с влиянием иудейства. Мит¬
рополит Илларион, современник Луки Жидяты, в своем «Слове о
Законе Моисеевом и о благодати Иисуса Христа» (ок. 1050 г.)
опровергает иудаизм обычными приемами византийского мисси¬
онера: закон Моисеев - временный и несовершенный, годный
только до появления истинной благодати Христа, а за отвержение
христианства евреи рассеяны по всем странам и бедствуют. Илла¬
рион убеждает свою паству не обращать внимания на «иудейские
хуления» против Христа, то есть на отрицание божественности
Христа. Митрополит молит Бога, чтобы он не подверг русский
народ участи еврейского, не попустил стольному граду Киеву быть
в таком пленении, как Иерусалим, а русских людей быть пришель¬
цами в чужой стране. По всему тону проповедей киевского главы
церкви видно, что он тут боролся не с книжными соблазнами, а с
189
живой пропагандой иудейства, которая велась в Киеве и прочих
местах Южной Руси.
Прямое указание на такую пропаганду имеется в предани¬
ях о жизни святого Феодосия, игумена Печерского (ок. 1057—
1074). Этот монах поучал киевлян в своих проповедях жить в
мире с друзьями и врагами, «но со своими врагами, а не Божь¬
ими»; Божии же враги суть евреи и еретики, «держащие кривую
веру». В «Житии» Феодосия Печерского, составленном первым
русским летописцем Нестором, рассказывается, что этот суро¬
вый монах имел такое обыкновение: вставал ночью и тайно хо¬
дил к евреям, чтобы спорить с ними о Христе; он укорял их, на¬
зывая беззаконниками и отступниками, и нарочно раздражал,
ибо желал, чтобы они его убили «за исповедание Христа» и та¬
ким образом сделали бы его святым мучеником. Киевские евреи,
конечно, отказали монаху в этом удовольствии, но горячо спо¬
рили и пропагандировали свою религию. В послании к князю
Изяславу Ярославичу Феодосий отвечает на вопрос, можно ли в
воскресенье резать скот для приготовления пищи, следующим
рассуждением: крещение освобождает от соблюдения Моисеевых
законов, запрещающих варить пищу в субботу и требующих из¬
готовления ее накануне, «что доныне исполняют евреи»; вос¬
кресный же праздник, установленный в память Христа, ничего
общего с еврейской субботой не имеет; так как принявшие кре¬
щение суть чада Христа, а не Авраама, то нет никакого греха
резать и готовить в воскресенье. Монах прибавляет, что тот
человек, который ввел князя в сомнение на этот счет, говорил
не от Святого Писания (Нового Завета) и должен быть проклят.
Очевидно, что и здесь киевский ревнитель церкви искал еврея,
виновного в совращении князя.
Митрополит Иоанн II (1077-1088) является защитником со¬
борных канонов, в особенности того из них, который во Франции
времен Агобарда служил главным орудием в руках духовенства.
Он выступает против продажи рабов-христиан евреям: «Закон го¬
ворит: христианина нельзя продавать ни жидовину, ни еретику, а
кто продает жидам - беззаконик». Работорговля в то время была
особенно развита в славянских странах; туда приезжали с востока и
запада для покупки невольников, преимущественно из военноплен¬
ных, которые развозились по разным странам. Само слово «славяне»
стало в Европе нарицательным именем рабов (sclavi). Разумеется,
190
и евреи были причастны к этой торговле, но тут, как и на Западе,
в дело вмешалась церковь не во имя гуманности или отрицания
рабства, а только ради охраны христианского благочестия тех,
которые работают у евреев и могут «совратиться» в иудейство.
Зародыш антиеврейской агитации в Киевской Руси свидетель¬
ствует, что еврейские колонии там были значительны и играли
видную роль в хозяйственной жизни страны, насколько это было
возможно в условиях примитивного хозяйства. Что еврейское
население приобрело большое влияние в самом Киеве к концу XI
века и даже пользовалось покровительством князя, видно из того
народного движения, которое поднялось против них в начале
следующего века - вероятно, под влиянием подстрекателей из
среды ревнителей церкви (см. дальше, § 55).
§ 31. Первые еврейские поселения в Польше
Как еврейские колонии Древней Руси создавались преимуще¬
ственно выходцами из Юго-Восточной Европы, из Хазарского
царства, так ядро поселений в Польше составилось из западных
эмигрантов, преимущественно германских. Исторические условия
X и XI веков положили грань между восточными и западными
славянами. Киевская Русь вошла и сферу влияния Византии, а Боге¬
мия и Польша - в сферу влияния Германии; в первой утвердилась
греческая церковь, в обеих последних - латинская, и это произош¬
ло именно в век окончательного разделения церквей. За четверть ве¬
ка до крещения киевского князя Владимира греческими священника¬
ми и женитьбы его на византийской принцессе польский князь Ме¬
числав I (Мешко) становится вассалом германского императора
Оттона I, принимает христианство по латинскому обряду (966 г.) и
женится на дочери своего соседа, богемского князя, посредника
между германством и славянством. С этого момента, надо полагать,
германские евреи начинают селиться в Польше.
Случайные приезды евреев в славянские земли на берегах Вис¬
лы и Варты бывали, вероятно, и до X века. Еще Карл Великий в
конце VIII века, после похода на саксов, покорил соседних богемс¬
ких славян и стал близким соседом Польши. С тех пор в эту стра¬
ну могли заходить те странствующие еврейские купцы, которые
двигались по мировому торговому пути между Азией и Европой.
Могли приходить туда из восточнославянских земель и хазарские
евреи. С этими ранними поселениями связаны темные польские
191
легенды о евреях в дохристианской Польше. Одна из этих ле¬
генд связывает с именем еврея происхождение польской кня¬
жеской династии Пястов. В IX веке, после смерти князя Попе-
ля - рассказывает народное предание, - поляки собрались на
вече в Крушевице для избрания нового князя. Долго спорили и
все-таки не могли сойтись на выборе подходящего лица. Тогда
собрание порешило, что тот, кто первый вступит в город на
следующее утро, будет князем. Случилось, что первым пришел
в город на другое утро еврей Абрам Порховник (продавец по¬
роха еще до его изобретения!), его забрали и провозгласили
князем. Но он отклонил от себя эту честь и настоял на том,
чтобы князем был избран умный поляк Пяст, ставший родона¬
чальником династии Пястов. Другая легенда утверждает, будто
в конце XI века еврейские послы из Германии явились к
польскому князю Лешеку с ходатайством о допущении их со¬
племенников в Польшу - на что Лешек, после долгих рас¬
спросов о свойствах иудейской религии и морали, дал свое со¬
гласие; тогда евреи стали прибывать массами из Германии в
Польшу и получили здесь особые письменные привилегии, ко¬
торые впоследствии были затеряны или уничтожены. Эти тем¬
ные сказания, полные анахронизмов и явно сочиненные в по¬
зднейшее время, содержат в себе, однако, зерно исторической
правды в том смысле, что указывают на появление евреев в
языческой Польше и на их германское происхождение.
Но и о евреях в христианской Польше, от конца X века,
имеются очень скудные сведения. В летописях князей этой эпохи
- Мечислава I, Болеслава Храброго, Болеслава Смелого и Вла¬
дислава I - не упоминается о еврейских поселениях даже в кня¬
жеских резиденциях Познани, Гнезне, Кракове. Сохранившиеся
обрывки сведений заставляют, однако, думать, что в Польше
существовали тогда небольшие еврейские колонии, основанные
выходцами из Германии и Богемии, главным образом из горо¬
да Праги. В 906 году германские власти устанавливают тамо¬
женные сборы на баварско-славянской границе с «купцов-ев¬
реев и других купцов», отправляющихся на восток, причем
пошлины взимаются «с рабов и всяких других товаров». Бо¬
гемия, как известно, была одним из главных рынков для куп¬
ли и продажи славянских невольников, увозимых в Германию
и дальше на запад, и Польша также втянулась в эту сеть меж¬
дународной торговли. Церковь и здесь, как и в других странах,
192
выступала не против невольничества вообще, а только против ев¬
реев, владеющих рабами-христианами. В жизнеописании св. Адаль¬
берта (Войтеха) рассказано, что этот апостол христианства среди
славян и пруссов отказался от сана епископа в Праге, между про¬
чим, и по той причине, что ему не дали возможности выкупить на
волю христианских пленных и рабов, которых «еврей-купец заку¬
пил своим проклятым золотом» (989 г.). Чешская принцесса
Юдифь, жена польского князя Владислава I (1080-1102), тратила
много денег на выкуп христианских пленных и рабов из рук евре¬
ев. Судя по этим сведениям, - впрочем, односторонне подобран¬
ным церковными летописцами - в Польше торговали тогда не
столько оседлые, сколько странствующие еврейские купцы, кото¬
рые обыкновенно участвовали в торге невольниками наряду с гре¬
ками и арабами. В упомянутых источниках не говорится о евреях,
владеющих рабами или крепостными для земледельческих работ,
на что жаловались ревнители церкви в Испании и Франции. По¬
видимому, таких евреев-помещиков еще не было в тогдашней
Польше. Они появятся, наряду с лицами других профессий, в сле¬
дующую эпоху, когда купец-гость будет вытеснен купцом оседлым,
и тогда уж не слышно будет жалоб на работорговлю.
Вообще, до крестовых походов можно говорить только о
слабых зачатках польского еврейства. История евреев в Польше
начинается только с того момента, когда первый крестовый по¬
ход выгнал значительную массу их из Германии и Богемии в со¬
седние польские земли, а последовавшие затем систематические
гонения на евреев во всех странах Западной Европы усилили эту
еврейскую эмиграцию на восток. Польша еще долго останется
страной еврейской иммиграции и колонизации, убежищем гони¬
мых, пока она сама, укрепившись в церковно-сословном режи¬
ме, не усвоит себе общую юдофобскую политику средневековой
Европы.
Отдел третий
ЭПОХА КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ (1096-1215)
§ 32. Общий обзор
1096 год, образующий поворотный пункт в истории Средних ве¬
ков, составляет печальную эру и в истории еврейства. Первый кресто¬
вый поход положил начало массовому истреблению евреев. Призыв
церкви на бой с мусульманами на Востоке послужил сигналом к из¬
биению евреев на Западе. Начинается эпоха внешних и внутренних
религиозных войн. Три больших крестовых похода (1096, 1147, 1189)
знаменуют крестный путь еврейства в течение целого столетия. За
этими походами, при которых евреев били мимоходом, следуют внут¬
ренние крестовые походы, специально направленные против домаш¬
них еретиков и евреев (поход на альбигойцев и строгая изоляция ев¬
реев по церковным законам 1215 года). С XIII века идет самая
мрачная эпоха Средних веков, три последних ее столетия, которые
относятся уже к следующему отделу нашей «Истории».
К тому моменту, когда начались крестовые походы, социальный
строй средневекового государства вступил в фазу кристаллизации. Те
социальные силы, которые раньше находились в состоянии брожения
и борьбы, теперь крепнут, оформляются и своим взаимодей¬
ствием образуют прочный церковно-феодальный режим Запад¬
ной Европы. Еще накануне первого крестового похода происхо¬
дит решительная схватка между светской и духовной властью, в
лице Генриха IV и папы Григория VII, и она кончается победой пап¬
ства. Столетие крестовых походов до того укрепило власть римских пер¬
восвященников, что в начале XIII века князь церкви Иннокентий III
194
мог диктовать свою волю всем монархам и феодальным князьям
Европы. В эту же эпоху высшего торжества церкви достигает
полного расцвета и феодальная система, превращающая каждое
государство в ряд крупных и мелких монархий, основанных на
крепостном труде крестьян в деревне и на принципе сословных
перегородок в городе. В городах, находящихся под властью коро¬
лей, герцогов или епископов, крепнет сословно-цеховой строй,
устанавливающий резкие грани между различными слоями насе¬
ления. Феодализм выбрасывает евреев из сельского хозяйства,
так как с землевладением связана власть над людьми, над крепо¬
стными крестьянами, а власть иноверцев над христианами про¬
тивна канонам церкви. Христианский город резко отгораживает¬
ся от еврейского своими замкнутыми ремесленными цехами и
торговыми гильдиями. Режим гетто усиливается.
Эксцессы эпохи крестовых походов в Средней Европе
приводят к чрезвычайному усилению зависимости евреев от им¬
ператора, королей и феодальных князей, которые могли защи¬
щать своих еврейских данников лишь в меру выгодности этого
для своей казны. С усилением спроса на защиту повышается и
цена ее, и евреи становятся «каммеркнехтами» императора в Гер¬
мании, придворными слугами по поставке денег во Франции и в
Англии. Из вольных торговцев они превращаются в крепост¬
ных торговли и часто прикрепляются к наиболее опасному ее
виду - торговле деньгами. Жадные правители выжимают соки из
своих крепостных торговцев, а иногда прибегают к массовому
изгнанию евреев и конфискации их имущества (Филипп-Август в
Северной Франции в 1181 г.).
Этот порядок еще не успел утвердиться в описываемую эпоху
лишь в двух еврейских центрах Южной Европы: в Италии и в Ис¬
пании. В своем отечестве римские папы, как известно, не считались
пророками, и в самом Риме гнет церкви был гораздо слабее, чем в
странах, послушных престолу Св. Петра. Различные власти в го¬
родских республиках Италии и в феодальных владениях покрови¬
тельствовали евреям. В арабской Испании в XII веке длилась еще
борьба между самими мусульманами (Альморавиды и Альмохады),
а также между ними и христианами. Здесь евреи только в течение
двух лет терпели от эксцессов альмохадских фанатиков (1147-1148),
но в общем их политическое и социальное положение в обеих частях
полуострова, мусульманской и христианской, не было поколеблено.
195
Здесь еще продолжался и достиг полного блеска золотой век
арабско-еврейского ренессанса. Величайший поэт Средних веков
и величайший философ, Иегуда Галеви и Моисей Маймонид,
жили один в первую, а другой во вторую половину XII века.
Этот век выдвинул еще целый ряд творцов во всех областях ли¬
тературы. Национальное и универсальное тут сливались в разных
пропорциях: у Галеви универсальное окрашено в яркий нацио¬
нальный цвет, у Маймонида - наоборот. Тут замечался широкий
для того времени полет мысли, которой было бы тесно в замкну¬
той сфере талмудизма и раввинской схоластики, этом умственном
гетто франко-германских евреев.
В духовной жизни евреев Франции и Германии, которая с
самого начала пошла по этой узкой дороге, горизонт еще более
сузился после страшных переживаний эпохи крестовых походов.
Здесь вожди народа должны были использовать весь арсенал
талмудической номократии для защиты духовного единства на¬
ции против напора враждебной социальной среды, для борьбы с
моральными последствиями гнета и погромов, совершавшихся
под знаменем креста. Жизнь заставляла действовать в испытан¬
ном направлении: поднимать выше «ограду вокруг закона», уси¬
лить религиозно-обрядовую дисциплину путем умножения пра¬
вил, обособляющих быт евреев от быта окружающего населения.
Ум погружался в казуистику Талмуда, извилистая схоластика
«тосафистов» сменила ясное комментаторство Раши. Пережитые
ужасы бросили душу в темную бездну аскетизма и мистики.
«Книга благочестивых» Иегуды Хасида, плод смирившегося духа,
стоит тут как противовес «Путеводителю блуждающих» Маймо¬
нида, продукту гордого Разума, стремящегося утвердить свою
власть и в области веры. Позже столкновение между этими двумя
направлениями мысли станет неизбежным.
196
ГЛАВА I
СТОЛЕТИЕ КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ В СРЕДНЕЙ ЕВРОПЕ
(1096-1196)
§ 33. Первый крестовый поход (1096 г.)
В последние десятилетия XI века, с тех пор как турки-сельд¬
жуки заняли Иерусалим и большую часть Палестины (1071), сре¬
ди христиан Западной Европы упорно распространялись тревож¬
ные слухи о поругании мусульманами «гроба Господня» и других
христианских святынь в Святой Земле. Молва, пущенная с целью
подогреть религиозное чувство в христианской Европе, сильно
преувеличивала восточную опасность: она твердила о тысячах
жертв мусульманского и - прибавляли иные - иудейского фана¬
тизма, рисовала образы небывалых мучеников церкви и будила
жажду мести в сердцах верующих. Взволнованные такими слуха¬
ми, западные люди вспомнили о колыбели своей религии. Та тяга
на Восток, которая выражались раньше в паломничестве набож¬
ных христиан с целью помолиться у гроба Христа, теперь полу¬
чила политическую окраску: послышались призывы к крестовому
походу масс в Палестину с целью освобождения Святой Земли от
ига неверных. Громко раздался такой призыв и нашел сочув¬
ственный отклик на церковном соборе в Клермоне, во Франции
(1095), где папа Урбан II убеждал князей и рыцарей идти на под¬
виг освобождения Иерусалима, «средоточия земли, второго рая».
К этому же подвигу призывал благочестивый пустынник Петр
Амьенский, в яркой речи изобразивший страдания паломников-
христиан в святом городе. На зов католического духовенства от¬
кликнулись люди различных общественных положений: феодаль¬
ные князья, рыцари, горожане и крестьяне. Движение охватило
вскоре и прирейнские области Германии. Десятки тысяч людей
покидали свои дома, поля, усадьбы, пришивали себе кресты к
верхней одежде и шли воевать с «неверными».
В начале 1096 года составилось уже большое ополчение кре¬
стоносцев. В этом движении искреннее благочестие и религиозный
энтузиазм сочетались с практическим расчетом, личными или клас¬
197
совыми интересами и самыми низменными инстинктами. Духовен¬
ство стремилось путем подъема религиозного чувства укрепить
свою власть в государстве; феодальные рыцари жаждали военных
подвигов, богатой добычи и интересных приключений в мусуль¬
манских землях; крестьяне шли в ряды крестоносцев, чтобы полу¬
чить хотя бы временную свободу от крепостной зависимости, от
платежа долгов и податей, а набожных людей всех классов при¬
влекало туда обещанное духовенством отпущение грехов всякому
идущему на войну за веру. К этому народному ополчению приме¬
шалась толпа бродяг, авантюристов и преступников, шедших с
целью грабить и убивать*. Прежде чем князья, лотарингский гер¬
цог Готфрид из Бульона, нормандский герцог Роберт и другие,
успели сформировать регулярные отряды к дальнему походу - в
Швабии, Лотарингии и на обоих берегах Рейна появились беспо¬
рядочные шайки крестоносцев под главенством фанатических
попов и хищных рыцарей и стали грабить мирное население сел
и городов; евреев же не только грабили, но и убивали или угро¬
зами и насилиями принуждали к крещению. «Восстал, - рассказы¬
вает современный еврейский летописец, - народ дикий, отчаянный,
ожесточенный, сброд французов и германцев, и решили они идти в
святой город с целью изгнать оттуда туземцев-исмаелитов (мусуль¬
ман). Всякий, кто хотел идти туда, прикреплял к своей одежде знак
креста, и собралось таких людей великое множество - мужчин,
женщин и детей. Проходя через города, где жили евреи, они (кре¬
стоносы) говорили друг другу: “Вот мы идем отомстить исмаели¬
там, а тут перед нами евреи, предки которых распяли нашего Спа¬
сителя, - отомстим же прежде им! Пусть сотрется имя Израиля,
или же пусть они уподобятся нам и признают мессию Иисуса...”»
Когда во Франции собрались первые отряды крестоносцев,
один из них напал на евреев города Руана. Евреев потащили в
церковь и потребовали, чтобы они крестились, а тех, которые не хо¬
тели отречься от своей веры, тут же убивали. Встревоженные фран¬
цузские евреи поспешили уведомить о грозящей опасности своих со¬
племенников на германских берегах Рейна. Община города Майнца,
получив такое послание, установила пост и молитву в синаго¬
* Современник этих событий, христианский писатель Альберт из Аахе¬
на говорит о страшной распущенности этих шаек крестоносцев (Albertus
Aquentis, Historia hierosolymitanae expeditionis I, cap. 25). См. дальше, нача¬
ло § 56, примечание.
198
гах, и ее примеру последовали ближайшие общины. В своем
ответе французским братьям жители Майнца писали, что в обла¬
сти Рейна пока еще спокойно. Скоро, однако, толпы крестонос¬
цев хлынули из Франции, где евреи вне Руана мало пострадали,
и обрушились на германских евреев. Зловещие слухи ходили по
Лотарингии: говорили, что местный герцог Готфрид Бульонский,
один из организаторов крестового похода, поклялся, что не тро¬
нется в путь, пока не отомстит евреям за смерть Христа, «так,
чтобы не осталось ни одного носителя имени иудейского». Тогда
глава еврейской общины в Майнце, рабби Калонимос, отправил
посла к императору Генриху IV, находившемуся в Италии, с из¬
вещением об угрозе герцога. Император, возмущенный поведени¬
ем своего вассала, разослал всем герцогам и епископам приказ
защищать евреев против всяких насилий. Готфрид должен был
заявить, что он и не думал преследовать евреев. Он обещал кель¬
нской и майнцской общинам свою защиту, получив от них, впро¬
чем, солидный денежный дар. Другой вождь, Петр Амьенский,
проходя со своим отрядом крестоносцев через город Трир в дни
Пасхи, потребовал от местных евреев продовольствия для своей
армии и, получив требуемое, удалился. Но не так умеренны были
в своих требованиях самозваные предводители случайных банд,
которых больше привлекала расправа с иноверцами в родной
стране, чем на далеком Востоке. Прохождение этих банд через
тот или другой город распаляло религиозный фанатизм и низ¬
менные страсти местных горожан. Весна 1096 года оказалась ро¬
ковой для еврейских общин на Рейне: повсюду шел кровавый пир
«воинов Христа» и слышались вопли мучеников веры.
Один из первых погромов произошел в том самом городе
Шпейере, где молодая еврейская община незадолго до того по¬
лучила хартию на автономию от местного епископа и императора
(§ 15). В субботу 3 мая (8 Ияра) пришлые крестоносцы, сопро¬
вождаемые частью местных христиан, напали здесь на евреев и уби¬
ли 11 человек, отказавшихся принять крещение. Злодеи наме¬
ревались напасть на синагогу и там истребить всю общину, но ее
покровитель, шпейерский епископ Иоганн, выслал своих людей про¬
тив крестоносной шайки и разогнал ее, а некоторым убийцам из го¬
рожан велел отрубить руки. На случай новых нападений он дал ев¬
реям приют в своем замке и в окрестных укрепленных местах.
199
Услышав о происшествиях в Шпейере, многие евреи города
Вормса укрылись в замке епископа Аллебранда (или Адальберта),
а те, которые остались в своих домах, отдали более ценное иму¬
щество на хранение своим христианским соседям. Тут крестоносцы
распустили слух, что евреи убили одного христианина, и это
послужило поводом к погрому. Беззащитных евреев зверски убива¬
ли, грабили оставшееся у них имущество и уничтожали свитки
Торы в синагогах (18 мая, 23 Ияра). Лишь немногие спасли свою
жизнь притворным крещением, остальные шли на смерть за веру
или сами лишали себя жизни. Матери убивали своих детей, кото¬
рые не могли бы противиться насильственному крещению. Муче¬
ники умирали с возгласом: «Слушай, Израиль, Бог наш Един!»
Вслед затем дошла очередь до тех членов еврейской общины, ко¬
торые скрывались в замке вормсского епископа. Последний не мог
или не хотел их защищать и предложил им для спасения жизни
принять крещение. Евреи попросили, чтобы им дали время на раз¬
мышление. Перед епископским дворцом расположились крестонос¬
цы, готовясь вести евреев либо в церковь, либо на казнь. Когда
данный евреям срок прошел, епископ отворил двери помещения,
где они скрывались, и нашел их плавающими в крови: они реши¬
ли убить себя, чтобы не попасть в руки торжествующего врага.
Рассвирепевшие крестоносцы надругались над трупами мучеников
и частью перебили, частью насильно окрестили оставшихся в жи¬
вых вормсских евреев (25 мая, 1 Сивана). Один юноша, Симха
Коген, который лишился в этой резне своего отца и братьев, ре¬
шил. умереть, отомстив за свою погибшую семью: когда его приве¬
ли в церковь для крещения, он близ алтаря выхватил из-под одеж¬
ды кинжал и заколол племянника епископа и еще двух человек.
Симха был тут же растерзан толпой. Только по уходе крестонос¬
цев из Вормса тела еврейских мучеников были преданы земле. Все¬
го погибло там около 800 человек.
В эти же дни другая шайка крестоносцев, под предводительством
свирепого графа Эммериха или Эмихо, приближалась к Майнцу,
главному духовному центру еврейства Германии. Евреи, напуганные
вестям из Шпейера и Вормса, обратились за помощью к майнц¬
скому архиепископу Рутгарду. Получив от просителей крупную сум¬
му денег, архиепископ предоставил евреям убежище в своем под¬
ворье, охраняемом стражей, и обещал им свою защиту. Когда Эми¬
хо со своим отрядом подошел к Майнцу, он нашел городские во¬
рота запертыми, но через два дня единомышленники из горожан от¬
200
крыли ему ворота. Город был во власти разбойников. Евреи, на¬
ходившиеся в подворье архиепископа, взялись за оружие и, под ру¬
ководством начальника общины Калонимоса бен-Мешулама, гото¬
вились к защите при содействии дворцовой стражи; но в последнюю
минуту стража разбежалась, а трусливый или вероломный епископ
удалился, оставив несчастных на произвол их палачей. Видя беспо¬
лезность сопротивления, часть евреев сама себя лишила жизни, а
прочие приняли смерть от рук крестоносцев. В одной укрепленной
части дворца горсть евреев защищалась целый день, но, когда их
силы истощились, они покончили самоубийством (27 мая - 3 Сива¬
на). Только Калонимосу и полсотне членов общины удалось спря¬
таться в тайном месте церкви, где они остались незамеченными. От¬
туда они бежали и некоторое время скрывались в окрестностях
Майнца. Когда их убежище было обнаружено, епископ предложил
Калонимосу покориться своей участи и принять крещение. Глава ев¬
рейской общины с презрением отверг это предложение. Он и другие
беглецы погибли от рук поселян, примкнувших к крестоносцам. Те
немногие в Майнце, которые под страхом смерти приняли кре¬
щение, старались искупить свою вину. Члены общины, Мар-Исаак с
двумя детьми и его друг Урий, мучимые раскаянием, лишили себя
жизни при ужасной обстановке: Исаак зарезал сначала своих детей
и поджег свой дом, затем он сам и Урий сожгли себя в синагоге.
При этом пожаре сгорела значительная часть города. Число всех
погибших в Майнце евреев достигло 1100.
Современный летописец, Соломон бен-Симон из Майнца,
дает следующую потрясающую картину мученичества в своем
родном городе*:
«В третий день Сивана, некогда святой день очищения для Из¬
раиля пред синайским откровением, когда наш учитель Моисей ска¬
зал: «Будьте готовы через три дня», выдвинулись чистые и святые
души из общины Майнца и удостоились приобщиться к Богу... В
полдень пришел злодей Эмихо, ненавистник иудеев, со всем своим
войском, и горожане открыли ему ворота. Враги Божии говорили
друг другу: «смотрите, ворота открыты, теперь отомстим за кровь
Распятого». Когда увидели сыны священного завета эту несметную
толпу, они надели щиты и привязали к поясу оружие, и во главе
их - парнас Калонимос бен-Мешулам. Но от многих бедствий и
постов они так ослабели, что не могли противостоять врагам...
* Этот отрывок, цитируемый здесь с сокращениями, повторен в вари¬
антах в двух других летописях (Элиезера б. Натана и Анонима).
201
Во внутреннем дворе дома епископа вооруженные евреи подошли к
воротам, чтобы сразиться с бродягами (крестоносцами) и горожана¬
ми, и бой завязался у ворот, но за грехи наши одолели враги. Они
вошли во двор. Когда увидели сыны святого завета, что участь их ре¬
шена, они возопили все, старые и молодые, девушки, дети, слуги и
служанки, к Отцу своему небесному, оплакивая свою жизнь и оправ¬
дывая суд Божий. Они говорили друг другу: «Будемте сильны, чтобы
вынести то, что возложено на нас святой верой... Сейчас убьют нас
враги, но ведь меч - легчайший из четырех родов казни, зато души
наши уцелеют для вечного светлого рая. Благо тому, кто погибнет за
имя Единого и Вечного: он на том свете будет сидеть в одной обите¬
ли с праведниками рабби Акивой и его товарищами, погибшими за
имя Его...» Тогда все закричали: «Теперь ждать нечего. Враги при¬
ближаются. Принесем себя скорее в жертву Богу. У кого есть нож,
пусть осмотрит его, нет ли в нем щербины, и пусть зарежет нас во
имя святости Единого и Вечного, а потом пусть самому себе перере¬
жет горло или воткнет нож в живот...»
Когда враги вошли во двор, они увидели, как эти благочестив¬
цы с нашим рабби Исааком бен-Моше, окутанные в талесы с кистя¬
ми, сидят во дворе. Он (раввин) вытянул шею, и ему первому отру¬
били голову, а прочие сидели, готовые исполнить волю своего Твор¬
ца. Враги бросали в них камни и стрелы, но наши не бежали, и всех
их перебили. Видя это, находившиеся в комнатах предпочли принес¬
ти себя в жертву. Там женщины набрались мужества и зарезывали
своих сыновей и дочерей, а потом самих себя. Мужья зарезывали
жен и детей. Нежная мать убивала свое любимое дитя. Девушки, не¬
весты и женихи смотрели через окна и громко кричали: «Смотри,
Боже, что мы делаем ради Твоего святого имени!»... Жители Майн¬
ца выдержали испытание, которому подвергался праотец наш Авра¬
ам: они принесли в жертву своих детей, как Авраам приготовил к
жертве Исаака. Отец приносил в жертву сына, брат - сестру, мать -
свою дочь, сосед - соседа, жених - невесту. Каждый приносил жерт¬
ву и становился жертвой. И смешалась кровь родителей с кровью
детей, кровь братьев и сестер, учителей и учеников, женихов и не¬
вест, хазанов и соферов, грудных детей и кормилиц. Все они были
закланы за единство великого и страшного имени. Кто слышал и
видел подобное? Была ли со времен Адама такая массовая акеда -
тысяча сто жертвоприношений в один день?»
Вслед за Майнцем дошла очередь до Кельна, древнейшего
места поселения евреев в Германии. Объятые страхом кельнские
евреи умоляли местного епископа и мещан о защите. Из состра¬
дания многие христианские жители Кельна скрывали в своих до¬
мах соседей-евреев. Когда разъяренная толпа крестоносцев в
праздник Шавуот (30 мая) ворвалась в еврейские дома, она нашла их
202
пустыми и удовлетворилась тем, что разрушила эти дома и сина¬
гогу и уничтожила найденные там священные книги. Для охране¬
ния евреев на ближайшее время кельнский епископ, человеколю¬
бивый Герман III, тайно вывел многих из города и дал им при¬
ют в принадлежавших ему семи окрестных местечках и деревнях.
Три недели пробыли евреи во владениях епископа, проводя время
в посте и горячей молитве, но «врата милосердия были закры¬
ты». Крестоносцы нашли несчастных в их убежищах. В местечках
Нейсе, Вефлингофене и Ксантене были перебиты или насильно
окрещены найденные там кельнские беглецы. Повсюду евреи вы¬
казывали необыкновенную стойкость и мужественно шли на
смерть за веру. Число самоубийц было очень велико. Бросались
целыми семьями в Рейн, с криком «Слушай, Израиль!» - и тону¬
ли (июнь 1096).
Пощаженные в дни Пасхи, при прохождении отряда Петра
Амьенского, евреи Трира дождались своей участи спустя два
месяца. Услышав о приближении кровожадных шаек, некоторые
евреи убили себя и своих детей, чтобы не подвергнуться насиль¬
ственному крещению. Особенный героизм выказывали женщины:
они бросались в реку Мозель с грудными детьми на руках. Про¬
чие евреи упросили трирского архиепископа Эгильберта дать им
приют в своем укрепленном замке. Епископ пытался удержать
крестоносцев от резни, но этим только навлек их гнев на себя.
Воины Христа грозили убить своего пастыря, если он не выдаст
им евреев. Эгильберт объявил евреям, что он не может дольше их
защищать, и советовал им принять крещение: «Ведь вы видите, -
говорил он, - что во всей Лотарингии не осталось ни одной ев¬
рейской общины». Евреи ответили, что крещения они не примут:
«Если бы у каждого из нас было десять душ, мы бы их все отда¬
ли во имя Единства Божия и не допустили бы, чтобы враги нас
осквернили». Когда крестоносцы ворвались в замок, все скрывав¬
шиеся там исповедовались перед Богом и готовились к смерти.
Немногие «удостоились», по словам летописца, покончить с со¬
бой или пасть от рук врагов. Большую часть женщин не допусти¬
ли до самоубийства и насильно окрестили. Мужчины, после му¬
чительных колебаний, приняли для вида крещение. Ученый тал¬
мудист Миха крестился, воскликнув в припадке отчаяния: «Луч¬
ше принять христианскую веру, чем ежедневно дрожать за свое су¬
ществование!» - безумная форма протеста против Бога, допускаю¬
щего истребление своего народа...
203
Насильственные массовые крещения были и в большой об¬
щине Меца. В Регенсбурге (Бавария) вся еврейская община
была окрещена оригинальным способом: крестоносцы и горожа¬
не загнали евреев в Дунай и, положив на поверхность реки крест,
погрузили всех в воду. После ухода крестоносцев все эти неволь¬
ные неофиты, конечно, отпали от навязанной религии.
В течение мая, июня и июля 1096 года («от Ияра до Таму¬
за») свирепствовали банды крестоносцев между Рейном и Дуна¬
ем. В Богемию они вторгнулись в то время, когда князь Вратис¬
лав II был занят войной с Польшей, и буйству Христовых воинов
никто не мог препятствовать. Евреев Праги и других городов
насильно крестили, а сопротивлявшихся убивали. Увещания
пражского епископа Козьмы прекратить насилия оказались безус¬
пешными. Только в одном городе, которого летописец не называ¬
ет по имени, евреи оказали крестоносцам вооруженное сопротив¬
ление с помощью отряда, присланного местным князем, и заста¬
вили их отступить.
Общее число евреев, погибших в прирейнских областях во
время первого крестового похода, определяется в двенадцать ты¬
сяч человек; некоторые считают эту цифру преувеличенной и
сокращают ее до четырех тысяч. Евреи, насильно окрещенные в
это время, сбросили с себя маску тотчас после ухода крестоносцев
и возвратились к вере отцов. Когда император Генрих IV возвра¬
тился из Италии, он особым декретом признал полное право та¬
ких неофитов отречься от навязанной им веры (1097). Генрих IV
вообще заступался за евреев, пострадавших от нашествия кресто¬
носцев. Он, между прочим, приказал расследовать действия майн¬
цского архиепископа Рутгарда и его приближенных, присвоивших
себе имущество разгромленных в Майнце евреев.
Иначе поступил при таких же обстоятельствах богемский
князь Вратислав. Насильно окрещенные пражские евреи искали
убежища, где бы они могли свободно исповедовать свою прежнюю
веру. Многие задумали переселиться в соседнюю Польшу и Венг¬
рию*. Собрав свое имущество, они решили отправить его вперед
за границу, а самим двинуться вслед за этим обозом. Между тем воз¬
вратился из похода князь Вратислав. Узнав о намерениях евреев, он
велел расквартировать в их домах солдат. Затем княжеский каз¬
* Как видно из вновь открытого документа, группа еврейских бежен¬
цев из Германии проникла уже во второй половине 1096 г. в Византию, ве¬
роятно, через Венгрию. См. дальше § 53.
204
начей призвал к себе еврейских старшин и заявил им от имени
Братислава, чтобы они не смели вывозить свое имущество, ибо
оно по праву принадлежит государственной казне. «Ведь вы, -
говорил он евреям, - из своего Иерусалима никаких богатств не
привезли с собой в Богемию. Побежденные Веспасианом и про¬
данные в рабство, вы рассеялись по всем землям. Нагими пришли
вы в страну, нагими и уйти должны. Что же касается вашего
отпадения от церкви, то пусть с вами считается епископ Козьма».
Таким образом, пражские евреи были совершенно обобраны, им
оставили лишь самое необходимое для прокормления перед отъез¬
дом (1098). Что с ними потом сталось, неизвестно. Многие, по¬
видимому, эмигрировали, прочие поневоле остались в Богемии.
Ужасный удар, нанесенный еврейству первым крестовым по¬
ходом, оставил по себе глубокие следы. Впервые в Средней Евро¬
пе совершилось такое массовое мученичество евреев. Пропасть
между еврейским и христианским обществом углубилась. Крест
стал символом ужаса для тех, для которых его носители были па¬
лачами, губителями тела и души. Настроение евреев в Германии
надолго омрачилось. Отголоски этого мрачного настроения дош¬
ли до нас в целом ряде синагогальных элегий и покаянных мо¬
литв, над которыми еще долгие века плакала в синагогах обре¬
ченная на страдания нация.
§ 34. Второй крестовый поход (1146-1147)
Основанное крестоносцами в Палестине «Иерусалимское
Королевство» очутилось спустя несколько десятилетий в опаснос¬
ти вследствие военных успехов сирийских мусульман. Папа Евге¬
ний III и знаменитый французский аббат Бернард из Клерво при¬
зывали западных христиан к новому крестовому походу в Азию.
Французский король Людовик VII был главным организатором
этого похода, к которому потом примкнул германский император
Конрад III (1146-1147).
Чтобы облегчить вербовку добровольцев для нового похода,
папа Евгений III объявил в особой булле, что всякий доброволец ос¬
вобождается, между прочим, от уплаты процентов по долгам своим
кредиторам. Это распоряжение задевало главным образом интересы
евреев, которые в то время отсутствия кредитных учреждений в Гер¬
мании и Франции наиболее занимались ссудными операциями. По
словам еврейского летописца, французский король разрешил крес¬
205
тоносцам вовсе не платить долгов евреям. К более суровым ме¬
рам против евреев призывал один из самых ярых агитаторов
нового крестового похода, фанатический монах Петр из Клю¬
ньи (Петр Венерабилис). Петр хотел сделать из нового движе¬
ния орудие для систематического угнетения евреев. «К чему
нам, - писал он королю Франции, - искать врагов Христовых
в отдаленных странах, когда богохульные евреи, которые го¬
раздо хуже сарацинов, живут в нашей среде, безнаказанно ос¬
корбляя Христа и святыни церковные?.. Я не требую, чтобы
этих людей, над которыми тяготеет проклятие, предавали
смерти, ибо сказано в Писании: не убивай их! Бог не хочет,
чтобы их искоренили, а только чтобы они, подобно братоу¬
бийце Каину, продолжали существовать для великих мук и для
великого позора, так, чтобы жизнь была им горше смерти.
Они зависимы, жалки, придавлены, боязливы - и должны оста¬
ваться такими, пока не обратятся на путь спасения». Петр тре¬
бовал, чтобы король отнял у евреев их деньги и имущество
для покрытия издержек по крестовому походу, так как многие
евреи обогатились за счет христиан, не останавливаясь даже
перед скупкой церковной утвари. В защиту евреев выступил
Бернард Клервосский. Одобряя папскую буллу об освобожде¬
нии крестоносцев от уплаты процентов кредиторам, он, одна¬
ко, предостерегал против полной экспроприации евреев и вся¬
ких насилий над ними. В своем послании к жителям Восточной
Франции и Баварии, которых он приглашал участвовать в кре¬
стовом походе, благочестивый аббат убеждал их не преследо¬
вать евреев. Бог рассеял этот народ по всем странам, дабы он
искупил свой грех против Христа, но Израиль еще обратится
на путь истины, когда наступит закат мира и приблизится
Страшный суд. Если же евреев будут истреблять, то их потом¬
ство не дождется возвещенного спасения в конце времен.
Во Франции проповедь таких фанатиков, как Петр из Клюньи,
не могла тогда иметь успеха: ни король, ни его умные советники,
аббаты Сугерий и Бернард, не допустили бы насилий над мирным
еврейским населением. Не то было в Германии. Здесь император
Конрад III также оказывал покровительство евреям, но к ним от¬
носилась крайне враждебно немецкая народная масса, в которой
еще тлели искры фанатизма, распаленного первым крестовым похо¬
дом. Эти искры раздул в громадный пожар неистовый ревнитель
206
церкви, темный монах Рудольф (Радульф). Он самовольно оставил
свой монастырь и ходил из города в город, проповедуя, что новый
крестовый поход следует начать с обращения или истребления ев¬
реев. В окрестностях Кельна и Шпейера пали первые мученики но¬
вого крестового похода. Во многих местах, однако, евреи, на¬
ученные горьким опытом 1096 года, предупредили катастрофу: они
платили огромные деньги феодальным князьям и епископам за доз¬
воление укрыться временно в их укрепленных замках и усадьбах.
Сам император Конрад дал евреям убежище в своих наследствен¬
ных землях, в городе Нюрнберге и других крепостях. Кельнский
кардинал-епископ Арнольд отдал в распоряжение местных евреев,
за крупную сумму денег, крепость Волькенбург и разрешил им за¬
щищаться против нападений с оружием в руках. В таких укреплен¬
ных местах была еще обеспечена некоторая безопасность, но стоило
кому-нибудь выйти из своего убежища - он делался жертвой повсю¬
ду сновавших банд крестоносцев. Прекратилась безопасность до¬
рог, и в стране водворилась анархия.
Это состояние анархии заставило сановников церкви обра¬
тить внимание на опасные последствия проповеди монаха-под¬
стрекателя Рудольфа. По настоянию майнцского архиепископа
Бернард Клервосский, величайший церковный авторитет того
времени, обнародовал послание, в котором резко осуждал агита¬
цию Рудольфа, доказывая, что гонения на евреев противны духу
истинной церкви, которая должна уповать на грядущее обраще¬
ние Израиля ко Христу. Предприняв поездку в Германию с це¬
лью склонить Конрада III к ускорению похода на Восток, Бер¬
нард останавливался в прирейнских городах (ноябрь 1146). Здесь
он своими проповедями старался противодействовать агитации
Рудольфа. Встретив последнего в Майнце, Бернард резко упрекал
его за подстрекательства против евреев и убеждал его вернуться
в монастырь. Но толпе были понятнее злобные речи Рудольфа,
чем увещания Бернарда.
Страсти народа были уже возбуждены, и унять их было труд¬
но. Когда вскоре в окрестностях Вюрцбурга найден был изуро¬
дованный труп какого-то христианина, крестоносцы распустили
слух, будто евреи повинны в этом убийстве. В феврале 1147 г. (25
Адара) банда крестоносцев напала на вюрцбургских евреев и уби¬
ла свыше двадцати человек; между убитыми был и кроткий, чело¬
веколюбивый раввин Исаак бен-Элиаким, сраженный мечом в тот
207
момент, когда он сидел погруженный в чтение священной книги.
Вюрцбургский епископ разрешил похоронить изрубленные в кус¬
ки тела еврейских мучеников в своем саду, который позже был
куплен еврейской общиной и обращен в кладбище. Оставшиеся в
живых бежали в укрепленный замок за городом.
Весной 1147 года, когда соединенное немецко-французское кре¬
стовое воинство готовилось выступить в поход под предводитель¬
ством своих королей, погромы еврейских общин повторились и в
некоторых местностях Франции. В Карентане евреи, скопившись
на одном дворе, долго оборонялись против нападавших кресто¬
носцев, ранили и убили некоторых, но, наконец, пали все под
ударами ожесточенных врагов, проникших во двор сзади. В горо¬
де Рамерю чернь напала на евреев во второй день праздника
Шевуот. Погромщики ворвались в дом прославленного раввина
Якова Тама, главы еврейского духовенства во Франции, разгра¬
били его имущество, разорвали священные книги, а хозяина по¬
волокли в поле. Здесь они нанесли ему пять ран в голову, говоря:
«Ведь ты велик во Израиле, поэтому мы должны отомстить тебе
за муки нашею распятого Спасителя». Тем временем проезжал
полем какой-то рыцарь, знавший р. Якова. Раввин молил его о
помощи, обещая подарить ему дорогого коня. Рыцарь уговорил
толпу отдать ему раввина, уверяя, что постарается склонить его
принять крещение. Благодаря этой хитрости был спасен от смер¬
ти один из крупнейших духовных представителей тогдашнего ев¬
рейства. Только с уходом французских и немецких крестоносцев
на Восток евреи вздохнули свободнее: скрывавшиеся в замках и
крепостях стали выходить из своих убежищ, а насильно окрещен¬
ные возвращались к прежней вере (август 1147).
§ 35. Последствия крестовых походов во Франции.
Гонения при Филиппе-Августе
Смута крестовых походов застигла евреев Франции в ту эпоху,
когда в этой стране упрочился большой культурный центр ди¬
аспоры. Евреи были двигателями промышленности и торговли, вла¬
дели обширными поместьями, имели много домов в Париже и про¬
винциальных городах. Их общины были совершенно автономны.
Стоявший во главе каждой общины староста (prévôt) избирался ее
членами и утверждался в должности королем или феодальным ба¬
роном, которому принадлежал данный город. Староста заботился
208
об охране корпоративных прав общины и об исполнении ее
обязанностей по отношению к властям, а раввин регулировал
духовную жизнь. Раввины и ученые не избегали знакомства с
представителями христианского духовенства и часто, по обычаю
того времени, вели с ними религиозные диспуты. Во время таких
прений еврейские ученые держали себя свободно; отражая напад¬
ки на иудаизм, они часто переходили в наступление и остроумно
оспаривали главнейшие основы христологии.
Общий переворот, произведенный крестовыми походами в
социальной и духовной жизни народов Средней Европы, отра¬
зился и в жизни французских евреев. Сношения между Европой и
Азией участились и вовлекали массу христианских купцов в тор¬
говлю с Востоком, вытесняя оттуда евреев, пионеров междуна¬
родной торговли. В самой Европе, по мере развития городской
жизни, число купцов-христиан росло за счет евреев, которые все
более оттеснялись в область мелкого торга и денежных операций.
Евреи вынуждены были заниматься, особенно в Северной Фран¬
ции, тем промыслом, который церковными законами запрещался
христианам, а именно ссудой денег на проценты*. Это нередко
служило поводом к опасным столкновениям между должниками и
заимодавцами и впоследствии причинило неисчислимые бедствия
евреям. Мы уже видели, что во время второго крестового похода
велась сильная агитация против евреев на почве их кредитных
операций, и даже Бернард Клервосский называл ростовщиков-
христиан «крещеными евреями». При короле Людовике VII
(1137-1180), который слыл покровителем евреев, эта агитация
еще не привела к особым репрессиям. Освобождение крестонос¬
цев второго похода от уплаты процентов по займам было общей
мерой, которая вытекала из папской буллы и задевала также ин¬
тересы кредиторов-христиан, поскольку те пренебрегали церков¬
ными запретами. Но при преемниках Людовика VII вторжение
власти в хозяйственную жизнь евреев возводится уже в систему и
социальное их положение быстро ухудшается.
В основе юдофобии той эпохи преобладали, конечно, религиоз¬
ные мотивы, которые тогда давали окраску всем общественным от¬
ношениям. Возбуждение умов, вызванное крестовыми походами, и
* Второй и третий Латеранские соборы (1139 и 1179 гг.) строго запре¬
тили христианам заниматься ссудой денег в рост, под угрозою недопуще¬
ния к причастию и христианскому погребению.
209
страстный религиозный фанатизм, обуявший целые слои христиан¬
ского населения, поставили евреев на вулканическую почву. Евреи
должны были постоянно трепетать, каждый взрыв религиозных
страстей мог принести им гибель и разорение. Народное суеверие
питалось нелепыми слухами, выставлявшими евреев в самом
чудовищном виде. В это именно время впервые распространилось
в Европе лживое и возмутительное обвинение, которое с тех пор
сделалось одним из страшнейших орудий в руках врагов еврейско¬
го народа. Подобно тому как древние римляне во время империи
придумали против первых христиан обвинение в тайном убиении
язычников для употребления их крови при обряде причастия, так и
теперь потомки христиан стали подозревать евреев в подобном
преступлении. Темная молва гласила, будто евреи тайно убивают
христиан, особенно перед праздником Пасхи, и повторяют над
убитым акт распятия Христа. (Позже к этому прибавилась легенда
об употреблении евреями христианской крови при пасхальной тра¬
пезе.) Психологической основой таких обвинений служила потреб¬
ность толпы, опьяненной кровавыми подвигами крестоносцев, оп¬
равдать эти злодейства и выставлять их как справедливое возмез¬
дие за будто бы учиненные евреями преступления.
1171 год является в Европе эрой «кровавого обвинения», из¬
вращающего ум и совесть темных христианских масс вплоть до на¬
ших дней*. В то время в разных местах Франции стали распро¬
страняться слухи о найденных трупах христиан, замученных будто
бы евреями. Говорили, что тело одного из таких мнимых мучени¬
ков, погребенное при одной из парижских церквей, явило много чу¬
дес. На этой почве суеверных легенд выросла страшная трагедия
1171 года. В городе Блуа (Blois) слуга местного градоначальника
пошел однажды вечером к реке Луаре, чтобы напоить коня.
Встретив на берегу впотьмах еврея с полосой белой кожи в руках,
всадник испугался, а конь от испуга тоже отскочил. Суеверный слу¬
га явился к своему господину и рассказал, что видел, как неиз¬
вестный еврей бросил в реку труп христианского мальчика. Началь¬
ник города донес об этом областному графу Теобальду, или Тибо, из
* В Англии, как видно из дальнейшего (§ 36), ритуальное обвинение
возникло несколько раньше, в 1146 году, но оно имело лишь местное значе¬
ние и не получило огласки в других странах. Прототип таких обвинений в
Азии был связан с «праздником Гамана», или Пуримом, и известен нам из
происшествия 415 года близ Антиохии. (См. «Всемирная история еврейско¬
го народа», восточный период, том III, § 35.)
210
Шампани. Граф повелел заключить в тюрьму всех членов мест¬
ной еврейской общины. Осталась на свободе только еврейка Пуль-
целина, к которой граф издавна чувствовал особое расположение.
Эта умная и энергичная женщина пустила в ход все средства,
чтобы спасти своих неповинных соплеменников. Граф, убедив¬
шись, вероятно, во вздорности обвинения, готов был получить с
евреев большой выкуп и выпустить их на волю, о чем уже всту¬
пил в переговоры с одним из членов общины, но близкий к гра¬
фу фанатический священник уговорил его строже расследовать
дело. Следователи прибегли к обычному способу тогдашнего су¬
допроизводства - испытанию водой. Обвинителя-слугу бросили в
реку в лодке, наполненной «святой водою», и, когда лодка не
утонула, обвинение было признано доказанным. Заключенных ев¬
реев перевели в деревянную башню, возле которой разложили
громадный костер. На предложение креститься и тем получить
помилование они ответили отказом. Их бросили в костер и со¬
жгли (25 мая - 20 Сивана 1171). Евреи умерли мужественно, рас¬
певая синагогальный гимн «Олейну», этот гордый вызов языче¬
ству. Всех мучеников в Блуа было тридцать восемь, в том числе
и Пульцелина. Это происшествие произвело на всех французских
евреев потрясающее впечатление. Раввин Яков Там установил в
память мучеников ежегодный пост в день 20 Сивана, и пост этот
еще долго соблюдался в общинах Франции и прирейнских обла¬
стей. Современный летописец рассказывает, что представители
еврейской общины в Париже явились к королю Людовику VII с
жалобой на злодеяние в Блуа. Король выразил депутатам свое
сожаление и заявил им, что в своих собственных владениях не
допустит, чтобы по поводу каждого найденного трупа христиа¬
нина искали виновных среди евреев, ибо сам он не верит народ¬
ной молве. Король разослал своим чиновникам приказ охранять
жизнь и имущество евреев в подобных случаях.
Через девять лет после трагедии в Блуа Людовика VII сменил
на престоле юный Филипп II Август (1180-1223), отношение кото¬
рого к евреям было совершенно иное. В детстве Филипп наслышал¬
ся от своих воспитателей и товарищей о приписываемых евреям
преступлениях. Он знал страшные сказки о том, как евреи ежегодно,
на Страстной неделе, убивают в подземелье христианина, чтобы
надругаться над христианской религией; он слышал о чудотворных
мощах одного из таких мнимых мучеников в церкви св. Иннокентия в
211
Париже; он знал, что в Блуа «уличенных» в таком преступлении
евреев сожгли на костре. Вдобавок его уверили, что евреи очень
богаты, что половина парижских домов принадлежит им или
заложена у них, что священники закладывают у евреев-заимодав¬
цев золотые и серебряные церковные сосуды. При такой подго¬
товке юный король вступил в управление страной с чувством не¬
приязни к евреям, что в связи с самовластием и корыстолюбием
Филиппа сделало его тираном еврейского населения той области,
которая составляла королевскую вотчину (Парижский и Орлеан¬
ский округа, или Иль-де-Франс).
Нуждаясь в деньгах для расширения своей территории и
подчинения себе феодалов, Филипп-Август решил, что легче все¬
го пополнить свою кассу деньгами состоятельных евреев, и для
этой цели не останавливался перед грубейшим насилием. Тотчас
после своей коронации (март 1181 г.) он велел арестовать бога¬
тых евреев в Париже в субботний день, когда они молились в
синагогах, и конфисковать их деньги и одежду. «Он обобрал ев¬
реев, как некогда евреи обобрали египтян при исходе из Егип¬
та» - так славит Филиппа его современный биограф. Евреи со¬
брали значительную сумму (15 000 марок серебром) и поднесли
ее в виде выкупа королю, тогда арестованных выпустили на сво¬
боду. Спустя несколько месяцев Филипп-Август освободил хрис¬
тиан от уплаты долгов еврейским кредиторам под условием, что¬
бы должники отдавали пятую часть этих долгов в королевскую
казну. Один благочестивый пустынник из Венсена одобрил посту¬
пок короля, объявив, что отнимать у евреев их богатства есть дело
богоугодное. Вскоре жадный король прибег к еще более решитель¬
ной мере: он издал указ, чтобы все евреи, живущие в его личных
владениях, выселились оттуда в течение трех месяцев, от апреля до
июля 1182 г. Изгнанникам дозволялось брать с собой или прода¬
вать только свое движимое имущество, всю же недвижимую соб¬
ственность - дома, поля, виноградники, винные погреба и амбары -
король признал своею собственностью; синагоги были уступлены
католическому духовенству для обращения их в церкви*.
Королевский разбой не был одобрен большинством феодалов,
с которыми Филипп II вел неустанную борьбу. Поэтому когда
* Сохранился еще королевский акт от 1183 года о дозволении париж¬
скому архиепископу перестроить в церковь синагогу в Париже, где «раньше
обычно молились евреи».
212
изгнанники из королевских городов - Парижа, Орлеана, Буржа -
направились в соседние области, они нашли там приют во владе¬
ниях независимых графов. Большинство изгнанников устроилось
в соседнем графстве Шампань. Но и в чужих владениях иногда
настигала евреев властная рука короля, который всегда мог най¬
ти повод для вмешательства в дела своих вассалов. В городе
Брей (Bray sur Seine), в графстве Шампань, один христианин из
королевских подданных убил еврея. Родственники убитого
пожаловались графине и добились от нее казни преступника: пос¬
ледний был повешен в праздник Пурим, в памятный день паде¬
ния древнего юдофоба Гамана. Услужливые люди донесли об
этом королю, прибавив к правде вымыслы, вроде того, что евреи
связали преступнику руки, надели ему на голову терновый венец
и в таком виде волочили по улицам. Тогда «король-злодей» (как
называет Филиппа еврейский летописец) поспешил с войском в
Брей, оцепил дома евреев стражей и предложил им на выбор:
крещение или смерть. Евреи же поколебались в выборе. Ободряя
друг друга, они мужественно пошли на смерть. Около ста чело¬
век были сожжены живыми на кострах, пощажены были только
дети моложе 13 лет (март 1191).
Через 16 лет после изгнания евреев из Иль-де-Франса Фи¬
липп-Август, «вопреки общим ожиданиям и своему прежнему
эдикту», разрешил им вернуться на жительство в Париж и другие
города королевской области (1198). Это объяснялось не участием
к судьбе изгнанных или раскаянием в совершенных насилиях, а
желанием вернуть себе прежнюю доходную статью в виде боль¬
ших податей, взимавшихся с евреев за допущение их к различ¬
ным промыслам. Король стал получать определенный процент
со всех еврейских доходов и особенно ссудных операций
(«produits des juifs»). Теперь он изменил политику: не только
перестал гнать евреев, но старался удерживать их у себя, доро¬
жа ими, как своими крепостными. Он заключил с вассальными
графами договор, чтобы те не держали у себя «королевских
евреев», самовольно переселившихся в их графства, а выдавали
их королю для водворения на прежних местах жительства, и в
свою очередь обязался делать то же по отношению к «графс¬
ким евреям». Таким образом, евреи Северной Франции были
прикреплены к данной территории и к определенным промыс¬
лам. Король и графы покровительствовали этим «крепостным
213
торговли» ради эксплуатации их промышленного труда и финан¬
совой оборотливости.
Более отрадную картину представляло в XII веке положение
евреев в Южной Франции - в Лангедоке и Провансе*. Здесь
первый век крестовых походов не успел еще испортить отноше¬
ния между христианами и евреями, а феодальные правители ста¬
рались даже улучшить эти отношения и устранить некоторые без¬
образные явления предшествующей эпохи. Местные графы и
епископы стали обнаруживать в это время некоторый либера¬
лизм, результат свободных веяний в умственной жизни, занесен¬
ных из соседней арабско-еврейской Испании и приведших потом
к Альбигойскому движению. В начале XII века граф Тулузы
отменил дикий обычай угощать пощечиной представителя еврей¬
ской общины на Страстной неделе в память страданий Христа
(см. выше, § 14); взамен этой «натуральной повинности» установ¬
лена была денежная: община должна была уплачивать особый
ежегодный налог в пользу священников местной церкви. Устано¬
вившийся в Безьере обычай бросать в евреев камни и бить их в
пасхальные дни был запрещен виконтом Раймондом в 1160 г. с
согласия епископа, который заменил эту демонстрацию благоче¬
стия выкупом в виде ежегодной суммы, уплачиваемой еврейской
общиной на покупку украшений для церкви.
Перемена в обращении с евреями вызывалась тем влиянием,
которое они приобрели на юге Франции как крупная хозяйствен¬
ная и культурная сила. В Лангедоке и Провансе евреи еще не были
загнаны в область мелкой торговли и ссуды денег, как на севере.
Они по-прежнему занимались сельским хозяйством, владели боль¬
шими поместьями на правах собственности, аренды или ипотеки,
так как феодальные сеньоры часто закладывали свои имения у бо¬
гатых евреев для получения денег на военные походы и другие
рыцарские надобности. Нужда в деньгах заставляла часто графов
и виконтов отдавать евреям в аренду сбор податей и пошлин в
своих владениях, что давало откупщикам известные администра¬
тивные права в их податном округе. Отсюда уже недалеко было до
* Обыкновенно обе эти области обозначаются общим именем Про¬
ванс. В состав Лангедока входили внутренние города Южной Франции
между Гаронной и Роной; Тулуза, Безьер, Каркассон, Ним, Поскьер, Лю¬
нель, Монпелье и часто также Нарбонна; к Провансу в тесном смысле при¬
числялись более близкие к морю города: Марсель, Арль и др.
214
назначения образованных и способных евреев на администра¬
тивные посты по местному управлению. В некоторых местах
евреи занимают должности «байлей» (bailes) - земских началь¬
ников с судебными и нотариальными функциями. На такие по¬
четные должности назначали евреев виконты Безьера и Каркас¬
соны (Рожер II и Раймонд-Рожер) в последние десятилетия XII
века и в начале XIII. Виконт Раймонд-Рожер обращается в сво¬
ем приказе ко «всем своим bailes, как христианам, так и евреям»
(1203 г.). Конечно, не все сеньоры доходили до такого либера¬
лизма; владельцы города Монпелье, например, запрещали в ду¬
ховных завещаниях своим преемникам назначать евреев на пост
байлей или утверждать их в этой должности по выборам. В Нар¬
бонне древняя еврейская община пользовалась покровитель¬
ством местных виконтов и епископов. Только однажды она пе¬
режила тревожное время. После смерти виконта Эммериха II
(Aymeri) в 1134 г. городом управлял тулузский граф Альфонс на
правах опекуна над малолетними детьми виконта. Во время деся¬
тилетнего управления чужого феодала, когда в крае происходила
борьба между сторонниками и противниками регента, население
обременялось тяжелыми контрибуциями, от которых особенно
страдала еврейская община. Глава общины Тодрос Ганаси
старался облегчить положение бедствующих членов, но многим
все-таки пришлось покинуть Нарбонну и переселиться в Анжу,
Пуату и Северную Францию. Вследствие этого община Нарбон¬
ны, где раньше насчитывалось около 2000 членов-домохозяев,
сильно сократилась; к середине XII века там оставалось лишь
около 300 семейств.
Свидетельство очевидца о положении евреев в Южной
Франции того времени сохранилось в описании путешествия
Вениамина Тудельского, который около 1160 года объехал
главные города этого края. В Нарбонне он нашел благоуст¬
роенную еврейскую общину в 300 семейств под управлением
рабби Калонимоса, сына «великого наси» Тодроса; этот на¬
чальник общины «владел поместьями и землями, данными ему
правителями страны». В Безьере (еврейское Bederes) во главе
общины стояли ученые раввины. В Монпелье процветала
торговля, так как «туда приезжали христианские и мусульман¬
ские купцы из всех стран - из Альгарвы (Португалии), Лом¬
бардии, из царства великого Рима, из Египта, Палестины,
215
Греции, Франции, Испании и Англии; люди, говорящие на
всех языках, встречались здесь благодаря торговым сообщениям
генуэзцев и пизанцев». Община Люнеля (300 членов) славилась
своими учеными и талмудической академией. Такая же академия,
или «иешива», существовала в Поскьере. В Сен-Жилле (Saint-
Gilles) во главе общины стоял «наси» Абба-Мари, который был в
то же время чиновником графа Раймонда. В старой еврейской об¬
щине Арля (Арелат) числилось около 200 семейств, в Марселе -
300 семейств. Марсельская община состояла из двух частей: одна
находилась внизу, на берегу моря, а другая - в верхней части го¬
рода, возле крепости. Город вел оживленную торговлю с Италией,
особенно с Генуей. Генуэзцы, венецианцы и христианские купечес¬
кие корпорации других мест в значительной степени вытеснили
тогда евреев из области морской торговли, но в таких приморских
городах, как Марсель, их торговое значение еще сохранилось в
XII и XIII веках, до эпохи общих гонений на евреев во Франции.
§ 36. Евреи в Англии и третий крестовый поход (1189-1190)
В последние десятилетия XI века, накануне крестовых похо¬
дов, образовались значительные еврейские поселения в Англии. То
были ветви диаспоры континентальной Европы. Английское ев¬
рейство было первоначально колонией французского центра. Рели¬
гиозный гнет и материальная необеспеченность загоняли многих
евреев из Франции на соседний великий остров по ту сторону ка¬
нала. Сначала случайное, спорадическое, это переселенческое дви¬
жение сделалось массовым и систематическим со времени завоева¬
ния Англии норманнами (1066 г.). Первые группы еврейских пере¬
селенцев пришли туда вслед за Вильгельмом Завоевателем. Новый
социально-экономический строй Англии привлек туда предприим¬
чивых купцов и финансистов - представителей того среднего клас¬
са, которого недоставало этой стране феодалов-помещиков и кре¬
постных крестьян. Раздав земли саксов в ленное владение своим
норманнским сподвижникам, Вильгельм I был заинтересован в
том, чтобы его феодалы платили ему дань не натурой, а деньгами,
которые нужны были завоевателям для удержания власти, для стро¬
ения городов и крепостей. Без евреев же при превращении натураль¬
ного хозяйства в денежное трудно было обойтись. Первые норман¬
нские короли видели, как этот процесс совершался при помощи
евреев во Франции, и захотели иметь это могучее финансовое
216
орудие в своем новоустроенном государстве. Отсюда мотивы вза¬
имной выгоды, лежащие в основе еврейской колонизации в Анг¬
лии и придающие всей истории англо-еврейских отношений ха¬
рактер какой-то купли-продажи, борьбы за извлечение наиболь¬
ших выгод, в которой сильнейшая сторона, королевская власть,
успешнее эксплуатировала слабейшую.
Первые еврейские общины в Англии появились в двух культур¬
ных центрах страны, в городах Кембридже и Оксфорде (1073—
1075 гг.). В Лондоне евреи обосновались несколько позже, в на¬
чале XII века. Тревоги первого крестового похода, зародившегося
во Франции, дали сильный толчок эмиграции евреев в Англию.
Нормандия, в частности город Руан, где в 1096 г. произошел пер¬
вый учиненный крестоносцами погром, дала наибольшее число
эмигрантов*. Вообще Нормандия, вошедшая скоро в состав Анг¬
лии, была естественным мостом между этим государством и Фран¬
цией. По мере усиления иммиграции возникли еврейские общины
в новых местах (Норвич, Линкольн, Йорк, Линн, Соутгемптон и
другие города) и усиливались прежние общины, особенно лондон¬
ская. Во главе общин стояли выдающиеся французские раввины, а
также влиятельные при дворе люди. Правовое положение евреев в
Англии было впервые определено хартией короля Генриха I (1100—
1135), данной лондонским жителям. Евреям предоставлялась пол¬
ная свобода передвижения и поселения по всей стране; они могли
беспрепятственно и беспошлинно перевозить с места на место свое
движимое имущество, «как если б оно было королевской собствен¬
ностью» (sicut res propriae nostrae); кредиторам разрешалось брать
в залог недвижимости, купцам - покупать и продавать что угодно,
кроме церковных принадлежностей. Во внутренних своих делах они
пользовались самоуправлением, судились у своих начальников и
приводились к присяге на Пятикнижии. За это покровительство
король взимал с евреев большие суммы денег в виде постоянных
налогов и чрезвычайных поборов; при всякой торговой или кредит¬
ной сделке он получал определенную часть и от заимодавцев, и от
получивших ссуду. Капиталы еврейских финансистов должны были
быть постоянно к услугам короля, который мог брать из них взай¬
мы сколько ему угодно и на какой угодно срок.
* Это, по-видимому, дало повод английскому летописцу Вильяму
Мальмсбери утверждать, что сам Вильгельм Завоеватель привез с собой в
Англию евреев из Руана.
217
Будучи почти монополистами кредитных операций, англий¬
ские евреи наживали большие состояния. Их должниками были
феодальные бароны, епископы и горожане. Замки феодалов и
великолепные церкви часто строились на одолженные у евреев
деньги. Евреи стали фактическими хозяевами многих поместий,
заложенных у них рыцарями, которые нуждались в деньгах для
путешествия на Восток во время крестовых походов. Появились
еврейские богачи, строившие себе большие каменные дома, «по¬
добные дворцам», в Лондоне и других городах. Это возбуждало
зависть христианского населения, двойную ненависть к кредито¬
ру-иноверцу, обогощавшемуся при поддержке короля. А между
тем наибольшие выгоды из финансового труда еврея извлекал
его покровитель, сам король, который очень часто запускал руки
в еврейские капиталы, как в свои «res propriae». Сверх обычных
«законных» поборов, английские короли прибегали к произволь¬
ным штрафам и контрибуциям. Генрих I взыскал однажды с лон¬
донских евреев огромный штраф в две тысячи фунтов (по нынеш¬
ней стоимости денег - 80 тысяч фунтов) за то, что какой-то еврей¬
ский врач или знахарь неудачно лечил христианина и таким обра¬
зом «убил» его (1130 г.). Король Стефан (1135-1154) разорял
оксфордских евреев контрибуциями во время гражданской войны,
причем для острастки велел поджигать дома богатых членов об¬
щины. При Генрихе II (1154-1189) установилось правило, что по
смерти еврея-кредитора все причитающиеся ему долги поступают в
королевскую казну. Таким образом Генрих II овладел огромным
состоянием, оставшимся после смерти крупнейшего откупщика-
банкира того времени, Аарона из Линкольна, имевшего своих
агентов по всей стране. Бывали случаи, что коронованный наслед¬
ник ростовщиков оставлял свою долю в руках законных наслед¬
ников для дальнейших кредитных операций с целью приращения ка¬
питала, который в конце концов должен был поступить в королев¬
скую казну. Все это превращало евреев в финансовых агентов или
маклеров короля как настоящего хозяина всех ссудных операций.
Нуждавшийся постоянно в деньгах Генрих II не довольство¬
вался этими «законными» доходами и часто налагал на все еврейс¬
кое население чрезвычайные контрибуции. При заключении союза с
германским императором Фридрихом Барбароссой (1168) он велел
сослать в Нормандию в качестве заложников некоторых представи¬
телей еврейских общин, пока общины не уплатили ему чрезвычайную
218
подать. Во время сбора денег на третий крестовый поход (1188) с
христиан взималась десятая часть, а с евреев - четвертая часть
стоимости их недвижимого имущества, что составило сумму в 60
тысяч фунтов. Характерно, что в эпоху, когда обращение евреев
в христианство считалось святейшим долгом правителей, англий¬
ский король всячески мешал подобным стремлениям духовенства,
так как крещеный еврей переставал уже быть доходной статьей
для казны. Было установлено, что имущество еврея, перешедшего
в христианство, поступает в распоряжение короля на тех же осно¬
ваниях, как наследство умершего. Король вознаграждал себя та¬
ким образом за материальную потерю еврейской «души», приоб¬
ретенной христианской церковью. Это, конечно, затрудняло пере¬
ход в христианство и огорчало миссионеров, но влияние англий¬
ского духовенства на государственные дела было тогда еще
слишком слабо, чтобы оно могло противодействовать королевс¬
кой политике, которая мало считалась с интересами церкви.
Этой слабостью церковной власти объясняется то, что пер¬
вые два крестовых похода, в которых принимала участие и Анг¬
лия, не отразились непосредственно на судьбе евреев. В 1096 году
молодая еврейская колония в Англии не только не пострадала
при организации крестоносных отрядов, но могла еще дать убе¬
жище у себя беглецам из Руана и других французских провинций.
Второй крестовый поход также не имел прямых последствий для
английских евреев, но та юдофобская агитация, которая тогда
велась на континенте, нашла некоторый отклик по ту сторону
канала. В тот самый год (1146), когда во Франции и Германии
вели свою юдофобскую агитацию монахи Петр Веперабилис и
Рудольф, в английском городе Норвич возникло обвинение про¬
тив евреев в похищении христианского мальчика перед Пасхой
для умучения его в память распятия Христа. Местный начальник-
судья (шериф) нашел это обвинение столь мало обоснованным,
что даже не позволил евреям идти на суд епископа по этому
делу, да и сам епископ Норвича не верил в ритуальную легенду.
Но некоторые монахи местного монастыря усердно распростра¬
няли эту сказку, ссылаясь на свидетельство какого-то выкреста
из евреев, Теобальда из Кембриджа, который уверял, что евреи
ежегодно съезжаются в разных городах Европы и бросают жре¬
бий, кого из христианских детей «принести в жертву» перед
Пасхой. Таким образом, отсталая в церковной политике Англия
опередила даже архикатолическую Францию в деле изобретения
219
кровавой легенды, всплывшей в Блуа в процессе 1171 года. Тут,
впрочем, могло быть и взаимодействие французских и английс¬
ких клерикалов, вполне естественное в эпоху, когда значительная
часть французской территории (Нормандия, Анжу, Мэн, Бретань)
входила в состав владений английского короля Генриха II. Аги¬
тация норвичских монахов пришлась по вкусу той части местно¬
го христианского населения, которая завидовала благосостоянию
своих соседей-евреев. Несмотря на покровительство шерифа, ев¬
рейская община подверглась нападению: толпа убила нескольких
евреев, а прочие разбежались. Позже такие погромы на почве
нелепой церковной басни повторились в Глочестере (1168) и
Бэри-сент-Эдмундсе (1181). Случайно найденные трупы, которые
выдавались за тела мнимых христианских мучеников, погреба¬
лись в церквах и монастырях, куда монахи зазывали богомольцев
рассказами о чудотворных мощах, - и церковная лавка бойко
торговала.
Эти случайные вспышки религиозного фанатизма в связи
с экономической завистью не смущали, однако, английских ев¬
реев, которые были сильны покровительством короля, лично
заинтересованного в их благосостоянии. При всех экспроприа¬
циях со стороны короля еврейские богачи, его финансовые
агенты и товарищи в предприятиях, приумножали свои капита¬
лы. Еврейские кварталы Лондона и других городов украшались
новыми каменными дворцами, служившими для богачей и жиль¬
ем, и надежной крепостью на случай нападения. Пребывание в
Англии считалось до такой степени безопасным, что туда напра¬
вились многие из евреев, изгнанных в 1182 г. Филиппом II из
Северной Франции. Ничто не предвещало близости большой,
массовой катастрофы. А спустя семь лет эта катастрофа разрази¬
лась. Третий крестовый поход (1189-1190 гг.) заставил ан¬
глийских евреев испить ту горькую чашу, какую преподнесла
судьба их соплеменникам в Германии и Франции при первых
двух походах. И здесь дальнему походу против восточных му¬
сульман предшествовал домашний поход против «внутренних
врагов», которые при поддержке короля и феодальной знати за¬
няли такое высокое положение в государстве.
В 1187 году Европа была взволнована вестью о падении ос¬
нованного первыми крестоносцами Иерусалимского королевства,
уничтоженного великим объединителем Востока, египетским султа¬
ном Саладином. Жертвы двух первых крестовых походов пропали
220
даром: Иерусалим и святые места опять находились в руках му¬
сульман, которые, впрочем, гораздо человечнее относились к хри¬
стианам в Азии, чем христиане к евреям в Европе. Три европейс¬
ких монарха - Филипп-Август, Генрих II, Фридрих Барбаросса -
стали готовиться к новому крестовому походу, наиболее трудному,
ибо тут приходилось иметь дело с таким героем-завоевателем, как
Саладин. Английский король Генрих не дожил до похода: он умер
посреди приготовлений и завещал дело своему преемнику Ричарду I
Львиное Сердце (1189-1199). Ричард олицетворял в себе все досто¬
инства и все пороки типичного рыцаря-крестоносца. Он с жаром
готовился к походу, вербуя в стране отряды добровольцев, частью
на взятую у евреев контрибуцию. Прежде чем уйти на Восток, но¬
вый король устроил свое торжественное коронование в Вестмин¬
стерском аббатстве в Лондоне. Здесь-то и разразилась катастрофа.
Был воскресный день 3 сентября 1189 года. К Вестминстеру
собрались огромные толпы народа, горожане и пришлые кресто¬
носцы; многочисленные депутации явились для поздравления ко¬
ронующегося монарха. Среди них была депутация от английских
евреев, состоявшая из наиболее богатых и влиятельных предста¬
вителей разных общин. Депутаты явились с драгоценными дара¬
ми и намеревались просить Ричарда о подтверждении их прежних
прав и привилегий. В свите короля возникли сомнения относи¬
тельно того, можно ли допустить участие иноверцев в такой ре¬
лигиозной церемонии, как коронация, происходящая в церкви*.
Еврейских представителей не пропустили внутрь здания, и они
смешались с толпой, собравшейся за воротами. Двое из этих де¬
путатов, движимые любопытством, протиснулись через ворота во
двор, но были побиты и выброшены привратниками. В толпе
мигом разнесся слух, что сам король велел прогнать еврейских
депутатов и позволил бить евреев вообще. Лондонские горожане
вместе с собравшимися в городе крестоносцами набросились на
евреев и устроили страшный погром. Убивали людей, разрушали
дома, грабили и расхищали имущество. Богатые евреи заперлись
в своих высоких каменных домах, но погромщики поджигали эти
дома, а выбегавших оттуда жильцов убивали. Среди погибших в
тот день главарей общин был и раввин Яков из Орлеана, ученый
талмудист, прибывший из Франции. Об этих подвигах буйной
* Существует предположение, что евреев не хотели пропустить в цер¬
ковь из опасения «колдовства», ибо по такому же мотиву на коронацию не
были допущены и женщины.
221
толпы король узнал во время последовавшего за коронацией бан¬
кета. Он тотчас послал некоторых сановников из своей свиты с
поручением успокоить толпу и прекратить разбой, но разъярен¬
ные громилы никого не слушали, и королевские послы сами едва
спаслись от побоев. Погром длился целые сутки, от полудня в
воскресенье до двух часов следующего дня; ночью злодейства со¬
вершались при зареве горящих домов.
Ричард I был возмущен этой дикой расправой, омрачившей
праздник коронации. Он готов был наказать участников погро¬
ма, но они успели уже разойтись и разъехаться по разным мес¬
там. Были арестованы некоторые из них, но суд приговорил к
наказанию только троих, и то лишь за поджог и ограбление хри¬
стианских домов, стоявших рядом с еврейскими. Очевидно, и су¬
дьи были заражены юдофобией. Даже сам король, осуждая фор¬
му расправы с евреями, убыточную прежде всего для казны, со¬
чувствовал ее религиозным мотивам. Во время погрома был из¬
бит толпой один из прибывших на коронацию еврейских депута¬
тов, Бенедикт из Йорка. Чтобы спасти свою жизнь, Бенедикт
изъявил готовность принять крещение. Его повели в церковь и
окрестили. На другой день его позвали к королю. На вопрос ко¬
роля, искренно ли он принял христианство, Бенедикт ответил,
что сделал это лишь под страхом смерти и остается в душе евре¬
ем. Король спросил находившегося тут же архиепископа Кентер¬
берийского, что делать с новообращенным. Архиепископ гневно
ответил: «Если он не хочет быть служителем Бога, пусть будет
служителем дьявола!» - и еврею позволили исповедовать пре¬
жнюю веру. Бенедикт, однако, не перенес пережитых потрясений:
по дороге в родной город Йорк он умер.
Хотя от имени короля был разослан по стране приказ, запре¬
щавший нападения на евреев, тем не менее лондонские события
повторились в провинции. В ряде городов (Норвич, Стамфорд,
Линн и др.) в погроме участвовали местные люди и проходившие
шайки крестоносцев. Здесь больше выступал экономический мо¬
тив: месть богачам, желание ограбить, разорить, отнять у кредито¬
ров и уничтожить свои долговые обязательства, чтобы избавиться
от платежа. Последнее побуждение было особенно сильно у баро¬
нов и рыцарей, которые местами являлись подстрекателями громя¬
щей толпы. В некоторых городах евреи спасали свою жизнь тем,
что укрывались в укрепленных королевских или феодальных зам¬
ках; не успевших бежать убивали или заставляли креститься.
222Погромы возобновились с особенной силой после отъезда Ри¬
чарда I на континент для присоединения к союзной армии крестонос¬
цев (начало 1190 г.). Самое страшное произошло в Йорке, главном
городе Северной Англии. Здесь находилась значительная еврейская
община, пославшая на коронацию Ричарда двух депутатов - упо¬
мянутого Бенедикта и Иосце, богатейших людей в городе, жив¬
ших в каменных палатах. Бенедикт стал жертвой лондонского по¬
грома, а с его семьи начался погром в Йорке. Поджегши ряд
еврейских домов, злодеи бросились в дом Бенедикта, убили его
вдову, детей и друзей, которые скрывались в этом укрепленном
здании. Другой глава Йоркской общины, Иосце, упросил комен¬
данта королевского замка дать ему с семьей приют в замке, и гро¬
милам удалось только разрушить и разграбить дом еврейского
магната. Многие вслед за Иосце укрылись в королевском замке,
но скоро они узнали, что толпа собирается проникнуть в их убе¬
жище. Когда однажды комендант отлучился из замка в город по
делам и на другой день вернулся, перепуганные евреи отказались
впустить его: они подозревали коменданта в сношениях с врагами
и боялись предательства. Тогда местная милиция осадила замок, и
к ней присоединилась та толпа громил, которая раньше туда не
допускалась. Осада продолжалась несколько дней. Фанатические
монахи и задолжавшие у евреев дворяне подстрекали толпу к ме¬
сти. Какой-то монах, громко призывавший народ к истреблению
евреев, был убит камнем, брошенным с крепостной стены одним
из осажденных, и это еще более ожесточило нападавших. Между тем
запасы пищи в замке иссякли и надежда на спасение исчезла. Ста¬
рейшины совещались, что делать. Раввин Иомтов из Жуаньи
(Joigny) обратился к своей пастве со словами*: «Бог предков на¬
ших, очевидно, хочет, чтобы мы умерли за наше святое учение.
Смерть стоит перед глазами, и нам остается подумать, как погиб¬
нуть наиболее достойным способом. Если мы попадем в руки
наших врагов, наша смерть будет не только ужасна, но и позор¬
на. Они будут не только мучить нас, но и ругаться над нами.
Мой совет, поэтому, такой: Творец дал нам жизнь, и мы должны
возвратить ее ему собственными руками. Такой пример показали
нам многие славные мужи и целые общины в подобных случаях».
* Эта речь, приведенная старым английским летописцем, Вальтером,
вероятно, сочинена по образцу речи зелотского вождя Элеазара в Масаде, в
«Иудейской войне» Иосифа Флавия. Но она, во всяком случае, верно пере¬
дает настроение старейшин. Здесь приведено только извлечение из этой длин¬
ной речи.
223
Это означало, что надо последовать примеру мучеников-само¬
убийц во время первого крестового похода в Германии. Большин¬
ство осажденных одобрило совет раввина, но у остальных не хва¬
тило духа совершить самоубийство и убийство членов своих семей,
и раввин предоставил этим людям полную свободу действия. Те,
которые последовали призыву раввина, сначала сожгли свои вещи,
чтобы не доставить добычи врагам. Затем старшина Иосце перере¬
зал острым ножом горло своей жене Хане и двум детям, а сам удо¬
стоился принять смерть от рук раввина. Таким же способом лиши¬
ли себя жизни еще многие из осажденных. Это было в ночь нака¬
нуне «великой субботы» (16-17 марта 1190 г.). На другое утро,
когда враги подошли к башне замка с целью штурмовать ее, ос¬
тавшиеся в живых евреи, чаявшие еще спасения, изъявили готов¬
ность отворить ворота и принять крещение, но как только ворота
открылись, христиане набросились на уцелевших узников и, невзи¬
рая на их мольбы, перебили всех до единого. Оттуда толпа броси¬
лась к церкви и сожгла хранившиеся там долговые обязательства,
выданные христианами евреям. Канцлер и наместник короля Лон¬
шан (Longchamp) решил наказать участников погромов, но их
трудно было разыскать: крестоносцы разбрелись в разные сторо¬
ны, зачинщики из дворян бежали в Шотландию, а горожане свали¬
вали вину на пришлых крестоносцев.
Во время похода Ричарда I и его плена в Германии на обрат¬
ном пути английское правительство выжимало из разоренных ев¬
рейских общин чрезвычайные налоги. На сбор денег для выкупа
короля с евреев потребовали пять тысяч марок, т.е. втрое больше,
чем сумма сбора со всего населения Лондона. По возвращении
Ричарда политика вымогательства была возведена в систему. Ко¬
роль получал точные отчеты обо всех финансовых и кредитных
сделках евреев, которые должны были совершаться под контролем
чиновников, и взимал с каждой сделки в свою пользу определен¬
ную часть. Эта система привела впоследствии к печальным резуль¬
татам. Со времени третьего крестового похода английское еврей¬
ство приобщилось к страданиям своих братьев на континенте.
§ 37. Последствия крестовых походов в Германии
Мы видели, что первый крестовый поход обрушился всей
своей тяжестью на германских евреев. Уже после разгрома крупней¬
ших общин на Рейне пришел им на помощь император Генрих IV,
224
который во время ужасов находился в Италии. Он не мог вер¬
нуть к жизни убитых и замученных, но он спас многих от духов¬
ной смерти, разрешив тысячам насильно окрещенных вернуться к
вере отцов. К удару второго крестового похода евреи и их за¬
щитники оказались более подготовленными: большинство при¬
рейнских евреев нашло спасение в укрепленных замках императо¬
ра и феодалов. К третьему же крестовому походу, в котором гер¬
манский император Фридрих I Барбаросса (1152-1190) принял
самое деятельное участие, государственная власть оказалась на¬
столько сильной, что могла совершенно предупредить эксцессы.
Вот как характеризует положение дел в 1187-1189 гг. летопи¬
сец, переживший в юности тревоги второго крестового похода,
скрываясь в крепости Волькенбург, и доживший до третьего похо¬
да (Эфраим бен-Яков из Бонна): «Когда весть (о взятии Иерусали¬
ма Саладином) распространилась по всей стране Эдомской (в Гер¬
мании) среди народа Иисуса, они (христиане) восстали на народ
Божий, чтобы проглотить и уничтожить его. Но Бог сжалился над
своим народом и пробудил жалость к нему в сердцах тех, среди
которых он находится в плену. Бог внушил королю Фридриху,
чтобы он взял кое-что из еврейского добра, и то немного, а мона¬
хам и священникам приказал не лаять на них (не подстрекать про¬
тив евреев). Фридрих защищал нас всеми силами и дал нам воз¬
можность жить среди врагов, и никто не причинил зла евреям».
Другой современник* рассказывает, как волновалась майнцская
община, пережившая ужасы 1096 года, когда двинулись новые
банды крестоносцев с явным намерением громить или насильно
окрестить евреев. В Майнце постились и молились в синагогах, го¬
товились бежать в крепости и уже уложили свитки Торы, чтобы
спрятать их «от жадных волков» у соседей-христиан. Общины
Майнца, Шпейера, Страсбурга, Вормса и Вюрцбурга распределили
между собой укрепленные феодальные замки в своих округах, где
им предстояло скрываться при прохождении крестоносцев. Когда
отряды крестоносцев проходили через Майнц (март 1188), в горо¬
де осталось немного евреев: большинство бежало в соседнюю кре¬
пость; оставшиеся запирались в своих домах, не смея выйти на
улицу. Фридрих I и его сановники, стоявшие во главе крестонос¬
цев, старались подавить всякую попытку погрома. Местный
* Элеазер б. Иегуда из Майнца (может быть, тождественный с извест¬
ным автором «Рокеах», мистиком из Вормса) во фрагменте, опубликован¬
ном в сборнике «Hebräische Berichte über die Kreuzzüge». См. Библиографию.
225
маршал лично появлялся во всех местах скопления буянов и
разгонял их, когда они приближались к еврейскому кварталу.
Император приказал за убийство еврея казнить смертью, а за
причинение раны отрубить руку. Епископы грозили отлучением
от церкви всем погромщикам и заявляли, что таким людям не
поможет даже участие в священном походе. Благодаря этим ме¬
рам евреи успокоились, и в апреле майнцские беглецы уже воз¬
вращались из крепости домой.
«Все это стоило нам больших денег», - прибавляет второй
очевидец. Но не деньги, непосредственно данные правителям в
момент народного движения, избавили германских евреев от по¬
вторения катастрофы 1096 года. Безопасность личности и имуще¬
ства была обеспечена евреям той системой опеки над ними,
которая установилась в Германии в течение столетия, прошедше¬
го между первым и третьим крестовыми походами. Императоры
и феодальные князья прониклись убеждением, что их личная вы¬
года и экономические интересы государства страдают от разоре¬
ния еврейства, главного хозяйственного нерва городской жизни.
Уже Генрих IV, возвратившись из Италии и увидя произведенные
крестоносцами опустошения, собрал в Майнце своих феодалов и
принял вместе с ними торжественную присягу в том, чтобы со¬
блюдать в ближайшие годы «земский мир» (Landfrieden) для всех
сословий, в том числе и евреев (1103 г.). Еврейское население
вошло уже как необходимое звено в цепь средневекового строя,
выкованную церковностью и феодализмом, косной традицией,
крепостничеством и сословным духом; вынуть это звено значило
бы порвать всю цепь, а главное - отнять у правящего класса ис¬
точник дохода и финансового оборота. В Германии XII века евреи
не были еще в такой степени прикреплены к торговле деньгами, к
кредитным операциям, как их более богатые французские и анг¬
лийские братья. Среди них преобладали мелкие посредники по то¬
варной торговле и по ссуде денег. Скромные средства этих еврей¬
ских торговцев не могли разжигать аппетиты правителей, как
крупные богатства банкиров и податных откупщиков во Франции
и Англии. В Германии императоры еще не додумались до системы
выкачивания денег из населения через евреев и затем из самих ев¬
реев. Носители короны Священной Римской империи, властелины
не только Германии, но и значительной части Италии, они все-
таки не опускались до роли откровенных эксплуататоров, как
английский король Генрих II или французский Филипп-Август.
226
В Германии укоренилось легендарное представление, что гер¬
мано-римские императоры являются прямыми наследниками
древнеримских императоров, покорителей Иудеи, и от них унасле¬
довали право опеки над евреями*. Эта историческая роль опеку¬
нов и покровителей не вязалась с грубой системой эксплуатации,
какая применялась к евреям во Франции и Англии. Фридрих Бар¬
баросса, сам ставший героем германской легенды, считал себя при¬
званным «Божией милостью» осуществить это легендарное покро¬
вительство потомкам древнего народа. Если его предшественники
Генрих IV и Конрад III старались обеспечить в смутные времена
«земский мир» или «королевский мир» (Königsfrieden) евреям на¬
равне с другими частями населения, то Фридрих I придал этому
акту особенную торжественность. Это отношение провиденциаль¬
ного опекуна сказывалось в императорских грамотах, данных ев¬
рейским общинам в царствование Фридриха I. Уже в грамоте 1157
года, выданной вормсским евреям в подтверждение прежних приви¬
легий, объявляется, что император признает себя единственным ис¬
точником власти для евреев, «ибо они принадлежат нашей казне»
(cum ad cameram nostram attineant). Община получает свое самоуп¬
равление от императора, и в ее внутренние дела не могут вмеши¬
ваться ни епископ, ни граф, ни другие чины империи. Еще опреде¬
леннее выражено это отношение в привилегии евреям Регенсбурга
от 1182 года. В ней Фридрих I признает своим долгом заботиться
о защите прав всех своих подданных, «а не только исповедующих
христианскую религию», в частности же о правах «евреев, живу¬
щих в нашей империи, которые в силу прерогатив нашего сана
признаны принадлежащими имперской казне» (ad imperialem
cameram dinoscuntur pertinere). В силу своей регалии император
предоставляет регенсбургским евреям полную свободу торго¬
вать металлами и другими товарами «по привычным для них
способам». Официальная терминология тогда еще не обозначала,
что евреи признаются крепостными императорского двора,
Kammerknechte, как их позже называли, но она уже ясно опреде¬
ляла их исключительное правовое положение. Евреи состояли под
защитой не общегражданских законов, а специальных привиле¬
гий и под личной охраной императора. Всякий, посягающий на
личность или имущество еврея, посягал на собственность государя
* Это воззрение было формулировано в кодексах обычного права XIII
века - в «Саксонском Зеркале» и «Швабском Зеркале» (см. в следующем
томе этой «Истории»).
227
и потому должен был отвечать не перед обычным земским судом,
а перед судом придворным. За эту охрану евреи должны были уп¬
лачивать императору как постоянные покровительственные пода¬
ти, так и чрезвычайные налоги, часто очень обременительные.
Кроме податей в пользу императора, они должны были платить
значительные подати тем феодальным князьям и магистратам го¬
родов, на землях которых они жили; в некоторых местах они с не¬
движимой собственности платили также десятину в пользу церкви.
В XII веке германские императоры добросовестно исполняли
свою обязанность защиты евреев от эксцессов буйной толпы, что
особенно важно было в ту эпоху ложных обвинений на почве
христианского суеверия. При преемнике Фридриха I, Генрихе VI,
был такой случай. Перед Пасхой 1195 года в трех милях от
Шпейера нашли труп христианки, и темные жители города обви¬
нили евреев в убийстве. Они отомстили за это мнимое преступле¬
ние тем, что вырыли из могилы труп дочери раввина Исаака бен-
Ашера, повесили труп на базарной площади и издевались над
ним. Затем эти «люди Содома» (выражение летописца) ворвались
в дом раввина, убили его и еще восемь человек и подожгли ев¬
рейские дома. Евреи укрылись в верхнем этаже синагоги и защи¬
щались до ночи, а ночью покинули это убежище и ушли из горо¬
да. Погромщики сожгли синагогу, уничтожили свитки Торы и
священные книги и разграбили имущество беглецов. Местный
епископ ничего не сделал для защиты евреев. Тогда брат импера¬
тора герцог Оттон, получивший от евреев порядочную сумму де¬
нег, собрал войско, осадил город Шпейер и опустошил его окре¬
стности с принадлежавшими епископу полями и виноградниками.
Вслед за тем вернувшийся из Италии император Генрих VI велел
схватить зачинщиков погрома, заставил их возместить евреям все
убытки и восстановить за свой счет синагогу и разрушенные
дома. В мае того же года, когда Генрих VI стал готовиться к 4
крестовому походу в Палестину, некоторые шайки крестоносцев
попытались возобновить погромы на Рейне. В Боппарде кресто¬
носцы убили хазана синагоги и еще семь человек. Но герцог От¬
тон и сам император быстро подавили беспорядки, жестоко нака¬
зав зачинщиков, и благодаря этому приготовления к новому по¬
ходу прошли благополучно для рейнских евреев.
Не всегда, однако, покровительство императора служило щитом
для евреев против самоуправства массы и местных властей. В 1187
228
году в Нейсе, близ Кельна, один еврей в припадке буйного
помешательства зарезал на улице христианскую девушку. Разъя¬
ренные христиане схватили не только невменяемого преступника,
но и еще шесть членов еврейской общины и подвергли их мучи¬
тельной казни посредством колесования. В следующую субботу
были схвачены мать сумасшедшего виновника катастрофы и его
родственники; женщину пытали, склоняя к крещению, но она от¬
казалась переменить веру, и ее зарыли в землю живой. Все это
делалось с ведома местного архиепископа. На еврейскую общи¬
ну Нейса этот примерный владыка наложил штраф, а затем по¬
лучил с нее еще добавочную сумму за дозволение похоронить
тела мучеников. Казненных сняли с колес, отвезли в лодке вниз
по Рейну и похоронили в городе Ксантене, возле могил мучени¬
ков 1096 года.
Среди зловещего шума эпохи крестоносцев впервые выступа¬
ет на сцену еврейская колония в Австрии, тогдашнем маркгерцог¬
стве Германской империи. Первый и второй крестовый походы
загнали из прирейнских областей немало евреев-эмигрантов и в
Австрию, где тогда было еще относительно спокойно. В Вене, в
последней четверти XII века, существовала уже еврейская общи¬
на. При дворе герцога Леопольда V (до 1194 г.) состоял богатый
еврей Шлиом (Соломон), в качестве минц-мейстера (чеканщик
монет) и управляющего герцогскими имениями. Однако эта бли¬
зость к власти не спасла еврейского финансиста и филантропа от
своеволия буйной черни. Когда в Вене шли приготовления к чет¬
вертому крестовому походу (1196), один из христианских служи¬
телей Шлиома, вступив в ряды крестоносцев, счел себя вправе
обокрасть своего хозяина, и последний посадил его под арест.
Жена арестованного подняла в церкви шум, требуя от собрав¬
шихся там крестоносцев, чтобы они освободили своего товарища.
Толпа ворвалась в дом Шлиома, убила его и еще 15 евреев и ос¬
вободила слугу. Герцог Фридрих I (преемник Леопольда V), воз¬
мущенный этим своеволием, велел казнить двух зачинщиков на¬
падения, но прочих отпустил, ибо не хотел раздражать кресто¬
носцев, походу которых сам содействовал.
В славянской Богемии, на границе Германии, евреи в XII
веке особенно болезненно испытывали последствия крестовых
походов, которые впервые нарушили их покой в 1096-1098 гг. До
этой катастрофы в Праге, Вышеграде и некоторых других горо¬
дах находились еврейские общины, где было много состоятельных
229
людей, занимавшихся посредничеством в торговом обмене меж¬
ду славянскими и германскими странами (чешские летописи упо¬
минают о таких общинах в X и XI веках). Проходившие через
Прагу в 1096 г. банды крестоносцев отняли у евреев религию, за¬
ставив многих под угрозой смерти принять крещение, а спустя
два года богемский князь Вратислав II отнял имущество у тех,
которые готовились переселиться в Польшу и Венгрию (см.
выше, § 33). Оставшиеся в стране евреи старались впоследствии
восстановить свое положение. Навязанную им маску крещеных
они быстро сбросили, возвратившись в иудейство. Власти не пре¬
пятствовали отпадению новообращенных. Пражский епископ
Герман на смертном одре (1122 г.) каялся в том, что не удержи¬
вал уходящих в лоне церкви: «Горе мне, что я молчал, не возвра¬
щал отпадавший народ и не сражался мечом анафемы во имя
Христа! Отпавший народ - это евреи, которые по нашей небреж¬
ности после крещения снова обратились в иудаизм». Притворное
крещение приводило иногда к глубоким трагедиям. Один из вык¬
рестов, Яков Аппелес, остался в новой вере и благодаря своим
административным способностям сделался советником или дове¬
ренным (vicedominus) князя Владислава I (1110-1140), что крайне
возмущало христиан. Но однажды этот сановник-ренегат, почув¬
ствовав угрызения совести, решил отречься от христианства де¬
монстративно. Ночью он пробрался в синагогу, где в 1096 году
крестоносцы поставили церковный алтарь с мощами святых, раз¬
рушил алтарь, а мощи выбросил в нечистое место. Князь за¬
ключил святотатца в тюрьму, а все его богатства забрал себе. Ев¬
реи поднесли князю много серебра и золота, чтобы спасти Якова
от смертной казни (1124). С течением времени еврейские общины
в Богемии были восстановлены, и князья оказывали им обычное
покровительство, выдавая им, как и немцам, особые привилегии
по части самоуправления и суда. Во второй половине XII века
Прага была духовным центром чешского еврейства, откуда выш¬
ли некоторые раввинские знаменитости.
Богемские евреи, бежавшие после первого крестового похода
в Венгрию, застали там соплеменников-туземцев, поселившихся
еще до утверждения христианства в этой стране. По мере укреп¬
ления новой религии католическое духовенство старалось вво¬
дить церковные каноны в законодательство, регулировавшее
положение евреев среди мадьяр. Собор духовных и светских чинов в
230
Сабольче (1092 г.) запретил евреям держать христианских рабов
(что вытесняло евреев из сельского хозяйства), родниться с
христианами и работать в христианские праздники. Процесс
хозяйственного и бытового обособления еврейства совершался
здесь, как и в других странах. Что торговая деятельность значи¬
тельно развилась в этой стране, лежавшей на пути между Евро¬
пой и Азией, видно из того, что венгерский король Коломан
(1095-1114) счел нужным регулировать особым законом торговлю
евреев и в особенности их кредитные операции. Он установил
правило, что в судебном споре между евреем и христианином по
поводу денежной ссуды должны участвовать свидетели обоих ис¬
поведаний. С другой стороны, Коломан не допустил эксцессов во
время прохождения первых отрядов крестоносцев через Венгрию
в Святую Землю. Когда остатки тех банд, которые в 1096 году
вырезали еврейские общины на Рейне, появились в Венгрии и на¬
чали здесь бесчинствовать, Коломан уничтожил их как простых
разбойников. За это мадьяры прослыли в Западной Европе
«язычниками» и «иудеями». Как и в Германии, еврейские общи¬
ны образовались преимущественно в городах, управляемых епис¬
копами: в Офене, Пресбурге, Тирнау и других. Это заинтересовы¬
вало сановников церкви в защите своих данников-евреев.
§ 38. Еврейская община в христианском городе
Глубокое отчуждение от христианского мира было естествен¬
ным результатом крестовых походов во внутренней жизни еврей¬
ства. Массовое мученичество оставило неизгладимый след в душе
народа. Впервые со времени возникновения христианства, одно¬
временно во многих городах, вооруженные люди со знаком креста
на одежде стали врываться в мирные жилища с грозным кличем:
«Крещение или смерть!» Именно эта альтернатива заставляла це¬
лые семейства совершать над собою акт жертвоприношения («Аке¬
да», как летописцы выражались), боясь за себя и близких, чтобы
кто-нибудь не поддался минутной слабости и не отрекся от своего
Бога и народа ради спасения жизни. Символом ужаса стал крест
на еврейской улице - знак крови, насилия, издевательства над те¬
лом и душой тысяч людей. Глубоко затаившаяся в душе ненависть
мучеников проявлялась в новом отношении к христианству, под
знаком которого совершались эти ужасы. Никогда еще в еврей¬
ской письменности не встречались такие резкие выражения о догмах и
231
символах христианской религии, как в летописях очевидцев
первых крестовых походов. Люди, пережившие 1096 и 1147 годы,
изливали в своих писаниях тот гнев, который не мог найти себе
исхода в непосредственном противодействии мучителям. Для
католической церкви, всех ее догм и обрядов, и особенно для
крестоносцев, придумывались самые обидные эпитеты: «осквер¬
нили, погрузили в грязную воду» (крестили), «дом идолопоклон¬
ства» (церковь), «бродяги» и «волки степные» (крестоносцы) - и
другие ругательства, в которых отводили себе душу униженные и
оскорбленные. Ведь не было почти еврейского дома на Рейне, где
семья не оплакивала бы убитого или насильственно окрещенного,
«осквернившегося нечистой купелью».
Печальна была судьба этих невольных выкрестов, «анусим».
Большая их часть вернулась в иудейство, как только миновала
опасность, терзаясь в душе всю жизнь за допущенную минутную
слабость. Раввины строго запретили напоминать таким кающим¬
ся об их прошлом, чтобы не увеличить их страдания. Лишь не¬
многие оставались дольше в новой вере, дорожа теми выгодами,
которые им давало положение усыновленных в христианском об¬
ществе, но и те часто каялись потом и отрекались от навязанной
религии. Крайне редким явлением был тогда на еврейской улице
«мумар» или «мешумед», добровольный выкрест. Его избегали,
как чумы, родные и близкие, и ему, отверженному и озлобленно¬
му, оставалось только уходить всецело в христианское общество.
Один из таких отступников в XII веке, Иуда Герман, оставил
подробное описание своего перехода, бросающее свет на тог¬
дашние христианско-еврейские отношения.
Иуда, прозванный после крещения Германом, был чле¬
ном зажиточной еврейской семьи в Кельне. В детстве, вскоре
после первого крестового похода, он получил строгое религи¬
озное воспитание. Когда Иуде минуло двадцать лет, он стал
ездить с товарами в Майнц, «ибо все евреи занимаются тор¬
говлей» - поясняет он. В Майнце молодой коммерсант встре¬
тился с епископом Экбертом из Мюнстера. Епископ попросил
взаймы денег у Иуды, и тот охотно выдал их ему даже без за¬
лога, «вопреки обычаю евреев, брать под всякую ссуду залог
в двойном размере». Вернувшись домой, Иуда выслушал от
родных упрек в неосторожном обращении с деньгами; ему по¬
советовали поехать к епископу в Мюнстер и оставаться там,
232
пока епископ не возвратит ссуды. Для охраны молодого челове¬
ка в городе, где не было еврейской общины, с ним послали ком¬
паньона, некоего Баруха, который должен был следить за его по¬
ведением. В Мюнстере Иуде пришлось прожить 20 недель, так
как епископ все отсрочивал уплату долга. Во время этого неволь¬
ного досуга Иуда ходил по местным церквам и слушал пропове¬
ди Экберта. Ему понравились приемы толкования Библии в про¬
поведях епископа, который говорил, что христиане раскрывают
внутренний, тайный смысл Св. Писания, между тем как евреи,
подобно тварям неразумным, цепляются за внешность. Из мона¬
стырской школы юноша стал брать книги, научившись читать
по-латыни без помощи учителя. Окружавшие епископа священни¬
ки и монахи, заметив тайную склонность еврея, заводили с ним
религиозные беседы, пуская в ход весь свой миссионерский аппа¬
рат. Иуда все еще колебался: его смущали поклонение иконам и
другие отступления церкви от чистого единобожия. Но с другой
стороны, его неотступно преследовала мысль, что если бы хрис¬
тианство было ложно, то Бог не дал бы христианам власти во
всех государствах и не обрек бы евреев на скитание и рассеяние
между народами. С такими сомнениями в душе Иуда вернулся,
наконец в Кельн после получения долга от епископа. Здесь род¬
ные поспешили его женить, надеясь семейными заботами выбить
у него дурные мысли из головы. На несколько месяцев Иуда ус¬
покоился, но потом его опять стала мучить душевная раздвоен¬
ность между иудейством и христианством. Он снова стал посе¬
щать церкви в Кельне и Майнце. В Вормсе он зашел однажды в
синагогу, где застал людей за изучением Талмуда, и стал спорить
с ними, стараясь толковать Библию в духе христианства, но из
осторожности тут же заявил, что он лишь хотел ознакомить
своих с чужими доводами, которых сам не разделяет. Кельнс¬
кие евреи, однако, догадались о намерениях Иуды и послали
представителям общины в Майнце письмо с просьбой поймать
его и наказать по всей строгости законов об отступниках.
Иуда перехватил письмо у посланца, и это окончательно укре¬
пило в нем решимость принять крещение. Он похитил в Май¬
нце своего семилетнего брата и увез его в монастырь. Вскоре
и он, и брат были окрещены, причем Иуда принял имя Герман
и сделался монахом (1128 г.).
Евреи Майнца, Вормса и Кельна спустя тридцать лет после
первого крестового похода, когда здесь еще реяли тени мучеников,
233
не могли, конечно, хладнокровно смотреть на отступника,
переходящего в лагерь торжествующих. Но то, что укрепляло
национальную веру в народе как целом, могло поколебать ее в
единичных личностях, которые, подобно Герману, рассуждали:
если Бог любит евреев, почему он так мучит их и дает торже¬
ство враждебному «лжеучению»? Такие сомнения толкали сла¬
бых в объятия церкви. В Регенсбурге был такой случай. Сын
богатых евреев, решив креститься, похитил у отца много денег
и драгоценностей и отдал их на хранение местному архидиако¬
ну, который дал ему приют в своем доме для того, чтобы под¬
готовить его к переходу в новую веру. Жадный священник до¬
рожил, однако, больше хранимым богатством, чем охраняемым
будущим сыном церкви, которому должен был возвратить день¬
ги после крещения. Он все откладывал обряд крещения, а тем
временем завел переговоры с отцом юноши, предлагая выдать
ему беглого сына, с тем чтобы все похищенные деньги и драго¬
ценности остались у него, архидиакона. Сделка состоялась.
Отец пытался отговорить блудного сына от перемены веры, но
все его увещания были напрасны, и однажды он в припадке бе¬
шенства убил отступника. Труп убитого нашли в Дунае. Суд
постановил архидиакона сжечь, родители же убитого и их сооб¬
щники спаслись от наказания тем, что «уверовали в Христа»,
т.е. допустили совершить над собой крещение - казнь духовную
вместо телесной (1137 г.).
При таком обострении религиозного вопроса в повседнев¬
ной жизни диспуты о вере между евреями и христианами стали
обычным явлением. Часто сами евреи, уверенные в превосход¬
стве своего духовного оружия, вызывали на словесный бой
своих противников. Один из представителей христианского ду¬
ховенства пишет в 1166 году: «Мы в сочинениях доказываем
превосходство нашей религии для того, чтобы иудеи перестали
насмехаться над нами, считая нас невежественными. Они по¬
стоянно выступают и взывают к нам, подобно филистимляни¬
ну Голиафу: выставьте своего воина - и мы сразимся с ним!»
Католические священники часто доказывали истинность своей
веры такими способами, что евреям нетрудно было разобла¬
чать их. Например, один священник уверял, что церковные об¬
лачения не горят в огне, а еврей тут же взял эти облачения,
облил их уксусом и сжег дотла. Приходилось подготовлять более
234
искусных спорщиков со стороны церкви. Писались руководства
для диспутов с евреями. К этому делу привлекали выкрестов.
Архидиакон Вильгельм из Буржа, крещеный еврей, написал ком¬
ментарий к Библии в духе церкви и, кроме того, памфлет под на¬
званием «Война Господа против иудеев» («Bellum Domini contra
judaeos»). На недосягаемую для своего времени высоту стал зна¬
менитый французский схоластик Абеляр в своем «Диалоге между
философом, иудеем и христианином» (Dialogus inter philosophum,
judaeum et christianum, 1135). Этот гонимый церковью монах по¬
нял душу гонимых евреев и с явным сочувствием изображает их
горькую судьбу: «Величайшим врагам нашим, - жалуется иудей
в «Диалоге» Абеляра, - мы вынуждены вверять нашу жизнь».
Абеляр скорбит о тех тяжелых условиях, которые ограничива¬
ют евреев областью торговли и ссуды денег, что усиливает
нерасположение к ним со стороны окружающего населения.
Единственный выход из вековечного спора между религиями фи¬
лософ в «Диалоге» Абеляра видит в терпимости к чужим верова¬
ниям, поскольку они не противоречат велениям естественного ра¬
зума и нравственности. Этот голос из иного мира, разумеется,
прозвучал одиноко в век ярого религиозного фанатизма.
В условиях XII века обособление, которое естественно вызы¬
валось самобытным строем еврейской жизни, должно было
усиливаться под давлением внешней среды. Как стадо овец,
преследуемое волком, гонимые жались друг к другу, стараясь
жить вместе, подальше от враждебных соседей. Издавна суще¬
ствовавшие в большинстве городов особые еврейские кварта¬
лы становились в эту эпоху все более замкнутыми. Евреи удаля¬
лись из домов, расположенных в «христианских» частях города, а
христиане постепенно вытеснялись из еврейского квартала*. Ав¬
тономная община все более становится еврейским городком внут¬
ри христианского города. Общая опасность сплачивает членов
общины в один союз самозащиты. Самоуправление становится
самообороной. Отчетливее выступают в актах того времени фор¬
мы организации общины: «еврейский магистрат» (magistratus
judaeorum), его председатель или «Judenbischof» (episcopus
Judaeorum в Кельне, в еврейских актах - «парнас»), раввин, судьи
и различные синагогальные чины.
* В Кельне, например, идет в XIII веке усиленная скупка евреями домов,
принадлежащих христианам и расположенных в еврейском квартале (техни¬
ческий термин в актах «domus inter judaeos sita» (Aronius, Regesten, № 255-229).
235
Общины на Рейне и в Северной Франции, несмотря на
принадлежность к двум различным государствам, составляли как
бы одно целое, один общинный союз. Прежде всего евреи обоих
берегов Рейна, Сены и Луары объединены общностью разго¬
ворного языка. В Кельне, Майнце, Вормсе, как и в Париже и
Орлеане, говорят по-французски или на особом диалекте фран¬
цузского языка с примесью еврейских слов, а в германских про¬
винциях - еще с значительной примесью слов немецких. Во
внутренних областях Германии евреи говорили по-немецки,
также с примесью слов своего национальной языка (jüdisch¬
deutsch). Духовная гегемония сосредотачивалась тогда в общи¬
нах Северной Франции и прирейнской Германии, особенно в
Лотарингии с ее обилием ученых раввинов и талмудических ака¬
демий. Отсюда исходили попытки объединения, начало которому
положили в середине XII века раввинские съезды, или синоды
(waadim).
Три причины вызвали возникновение таких синодов: 1)
необходимость установить однообразный порядок самоуправ¬
ления для общин, определить обязанности и права раввинов и
духовных судов, или «бетдинов», решавших также гражданские
дела между членами общины; 2) необходимость приспособить
талмудические нормы права и ритуала, издавна выработанные
на Востоке, к изменившимся условиям еврейского быта в За¬
падной Европе среди христианских народностей; 3) необходи¬
мость коллегиального обсуждения чрезвычайных мер, которых
требовали обстоятельства эпохи крестовых походов. Первые си¬
ноды происходили между 1150 и 1170 годами, по-видимому в
Труа или Реймсе, под руководством главного раввинского авто¬
ритета того времени, р. Якова Тама, внука Раши. На одном из
этих съездов присутствовало около 150 раввинов из Парижа,
Реймса, Труа, Санса, Орлеана, Дижона, из областей Норман¬
дии, Анжу, Пуату и Лотарингии. Этот синод принял, между
прочим, решение, что споры и тяжбы между евреями должны
разбираться только в еврейском, а не в христианском суде; еврей,
обращающийся с жалобой на соплеменника в христианский суд,
подвергается «херему», исключению из общины, так как он по¬
сягнул на основу общинной автономии. Разбор дела в нееврейс¬
ком суде допускается только с согласия тяжущихся сторон, при
участии еврейских свидетелей. Запрещалось также прибегать к по¬
мощи нееврейских властей - «короля, сановника или судьи» - для
236
получения места старшины в еврейской общине или для «устраше¬
ния семи оптиматов города (scihvea tuve hair)», то есть для
воздействия извне на выборных членов общинной управы. Стро¬
го карались всякие доносы и попытки вызвать вмешательство
чужих властей во внутренние дела общины. «Даже пальцем гой
не должен коснуться (наших внутренних дел), и пусть чужой не
проникнет в наши ряды. Пусть все соблюдают святость и чисто¬
ту, удаляясь от скверны туземцев». На евреев, близких к прави¬
тельству, синод возлагает обязанность отстаивать неприкосновен¬
ность общинной автономии, так, «чтобы нарушители наших по¬
становлений карались даже через гоим». На других собраниях
французских раввинов, происходивших при участии р. Тама, был
принят ряд мер с целью упорядочения семейного и социального
быта. Были ограждены имущественные права женщин и пере¬
смотрены законы о разводе. Мужу запрещалось отлучаться в дру¬
гой город на продолжительное время без ведома жены и без со¬
гласия общинной управы. Одно постановление гласило: чтобы
еврей ни под каким видом не покупал для продажи и не брал в
залог церковной утвари - икон, облачений, сосудов, ибо это мо¬
жет привести к опасному возмущению христианской массы, подо¬
зревающей евреев в «осквернении» церковных принадлежностей.
Орудием устрашения против ослушников был в руках раввинов
«херем», т.е. тот же акт отлучения или «экскоммуникации», кото¬
рый практиковался и христианским духовенством.
Кроме раввинских синодов во Франции, имеется еще смут¬
ное известие о подобных же «ваадах» раввинов трех рейнских
общин - Шпейера, Вормса и Майнца, но более точные сведения
об этой организации появляются только в XIII веке.
§ 39. Школа тосафистов и развитие раввинской письменности
Талмудическая наука стояла в центре жизни общины. Она
была и орудием умственного воспитания, и лабораторией законов,
регулировавших религиозный, семейный и общественный быт ев¬
рейства. Предыдущая эпоха рабби Гершома и Раши (§§ 16-17) за¬
ложила фундамент талмудической науки, которая в XII веке до¬
стигла своего полного развития, особенно во Франции. Не было ни
одной значительной общины, которая не имела бы при синагоге
или в доме раввина своей высшей школы - «иешивы», помимо сети
низших и средних школ. С тех пор как великий Раши своим ком¬
237
ментарием дал ключ к Талмуду, последний стал главным предме¬
том школьного преподавания и научного исследования. Теорети¬
ческие и практические цели, изучение и толкование законов пере¬
плетались на Западе, как раньше на Востоке. Необходимость раз¬
ъяснения талмудической галахи для практических выводов поощ¬
ряла и теоретическое исследование, которое становилось живой
потребностью ума, лишенного другой пищи. При таких условиях
неизбежны были в дальнейшей разработке Талмуда те послед¬
ствия, которые появились при самом составлении его на Востоке:
крайнее развитие «пилпула», казуистики. Как некогда над Миш¬
ной строилась Гемара в виде комментария и дополнения к ней,
так теперь над Гемарой стал воздвигаться новый этаж «дополне¬
ний»: «Тосафот»*, где опять слились комментарий, вольное толко¬
вание и тонкая диалектика - продукт изощренного ума. Раввины,
составлявшие такие толкования к Талмуду, назывались тосафис¬
тами («baale Tossafot»). Эта раввинская схоластика особенно ши¬
роко развилась в тех странах Европы, где тогда процветала хри¬
стианская теологическая схоластика - во Франции и Германии.
Первые тосафисты вышли не только из школы Раши, но и
из самой его семьи. Дочери Раши вышли замуж за выдающихся
его учеников, из которых один, рабби Меир, считался первым
тосафистом. Но сыновья Меира превзошли отца в учености. Из
этих внуков Раши оставили глубокий след в раввинской письмен¬
ности двое: р. Самуил бен-Меир, называемый сокращенно Раш¬
бам, и р. Яков б. Меир Там или раббену-Там. Их деятельность
является, с одной стороны, продолжением комментаторской рабо¬
ты Раши, а с другой - началом тосафистской литературы.
Рашбам (ок. 1080-1150) с успехом продолжал и дополнял ве¬
ликую работу своего деда. Он закончил те части комментария к
Талмуду, которые Раши не успел дописать. В то же время Раш¬
бам поставил себе целью создать корректив к библейскому ком¬
ментарию Раши, основанному на талмудических толкованиях. Он
написал новый обширный комментарий к Пятикнижию по мето¬
ду «peschat» или толкования прямого смысла текста, не допуская
метода «derasch» или вольного толкования, имеющего целью
подкрепить ту или другую галахическую норму или агадическое
предание.
* Мы считаем правильным мнение Вейсса, что под этим термином под¬
разумеваются дополнения и разъяснения к самому тексту Талмуда, а не к
талмудическому комментарию Раши, как думает Грец.
238
Действительным главой французской школы тосафистов был
брат Рашбама, р. Яков Там, живший в городах Рамерю и Труа
(ок. 1100-1171). Человек богатый и влиятельный, стоявший близ¬
ко к правящим кругам Франции, р. Там представлял собой тип
еврейского епископа - смесь духовного и светского сановника.
Этот вождь французского еврейства обладал необыкновенной
талмудической эрудицией и острым аналитическим умом. «По
части диалектики (пилпул) он не имел себе равного со времени
заключения Талмуда», - говорит о р. Таме один из средневеко¬
вых раввинов (р. Исаак б. Шешет). Он умел разбираться в самых
сложных и запутанных вопросах законоведения, и за разрешени¬
ем спорных вопросов обращались к нему еврейские ученые не
только из Франции, но также из других стран. Его исследования
и решения собраны в его главном труде «Сефер гаяшар», а также
разбросаны в коллективных «Тосафот», приложенных к тракта¬
там Талмуда. В своих практических решениях р. Там считался с
требованиями времени и часто облегчал строгость закона ввиду
изменившихся условий хозяйственного быта. Он разрешал отда¬
вать деньги в рост неевреям, так как без этого невозможен торго¬
вый оборот: «Ведь мы, - писал он, - обременены налогами, взи¬
маемыми королем и вельможами, и нам жить нужно. Живя сре¬
ди других народов, мы не можем ничего зарабатывать, если не
будем вести торговлю с ними, а потому нельзя запретить взи¬
мание процентов». Сам р. Там жил доходами от кредитных
операций, которыми, по-видимому, занимался не сам, а через
посредство еврейских агентов. Он облегчал также строгости зако¬
нов о пище: разрешил, например, есть изготовленный неевреем
сыр и торговать вином, покупаемым у христианских виноделов.
В области же чисто религиозной он настаивал на точном соблю¬
дении обрядов и даже народных обычаев, так как признавал необ¬
ходимость «ограды вокруг Торы» для сохранений целости нации.
Р. Там всегда стоял на страже еврейской общинной автономии и
на упомянутых раввинских синодах провел ряд постановлений,
направленных против нарушителей общинной дисциплины. Раз¬
решив по необходимости ссуду денег, он, однако, заботился об
устранении поводов к излишним столкновениям на этой почве;
вероятно, по его инициативе синод принял вышеупомянутое ре¬
шение о запрещении ссуды под залог церковных вещей. Близкий к
правящим кругам Франции, р. Там не мог не знать об агитации, под¬
239
нятой католическим духовенством накануне второго крестового
похода по поводу кредитных операций евреев. Сам он, как уже
рассказано (§ 34), не избег нападения и был очень близок к гибе¬
ли во время прохождения крестоносцев через Рамерю. За не¬
сколько месяцев до его смерти разыгралась кровавая драма в
Блуа (§ 35), и потрясенный этим событием старец установил пост
в память павших мучеников.
После смерти раббену Тама во главе французских тосафис¬
тов стоял его племянник, Исаак бен-Самуил (Ri hasaken, т. е.
Исаак Старший), имевший свою иешиву в Дампьерре, близ Раме¬
рю. Рассказывают, что у него было 60 учеников, из коих каждый
знал наизусть один трактат Талмуда, и что посредством взаимно¬
го обмена мыслей они улаживали все разногласия и противоре¬
чия, встречающиеся в различных трактатах Талмуда. Из школ р.
Тама и Ри вышло новое многочисленное поколение тосафистов.
Они занимали места раввинов и «рош-иешив» во Франции, Гер¬
мания и Англии. Некоторые из них пали мучениками за веру в
конце XII века (напр., р. Яков Орлеанский и Иомтов из Жоа¬
ньи, погибшие в Англии во время третьего крестового похода).
В начале XIII века число тосафистов было очень значительно.
Труды этих ученых постепенно собирались в письменные кол¬
лекции и впоследствии прилагались к тексту Талмуда. Эти «То¬
сафот» доныне печатаются во всех изданиях Талмуда, в виде
колонн с одной стороны текста (другую сторону занимает ком¬
ментарий Раши).
В это время оживилось старое гнездо талмудизма в Южной
Франции. Путешественник Вениамин Тудельский, объезжавший
этот край ок. 1160 года, называет Нарбонну «древним городом
науки, откуда Тора распространяется по всем странам». Он видел
там во главе общины вышеупомянутого «наси» Калонимоса бен-
Тодроса, владельца обширных поместий, а во главе иешивы -
Авраама бен-Исаака, автора «Га-Эшкол», сборника галахических
исследований, основанных на трудах Альфаси и других ученых. В
Люнеле насаждали науку «великий раввин» Мешуллам и пяте¬
ро его сыновей. В люнельскую иешиву прибывали слушатели из
дальних мест, их всех содержали на общественный счет и обстав¬
ляли всеми удобствами для научных занятий.
Из талмудических писателей в Провансе и Лангедоке особен¬
но прославились двое: Зерахия Галеви из Героны (ум. в 1186 г.)
240
и Авраам бен-Давид из Поскьера (ум. в 1198 г.). Зерахия Га¬
леви переселился из Испании во Францию и занял видное место
в общине Люнеля. Остроумный казуист, он не мог мириться с
тем, что так называемый «Малый Талмуд» Альфаси, очищенный
от излишнего диалектического балласта Гемары, приобрел зна¬
чение руководства для ученых и раввинов. Зерахия хотел дока¬
зать, что компендиум Альфаси не может служить надежным ру¬
ководством для законоучителей, ибо изобилует неточностями и
неполнотами. Свои многочисленные критические замечания и до¬
полнения к труду Альфаси он изложил в сочинении под заглави¬
ем «Hamaor» («Светоч»), близком по своему методу к исследова¬
ниям тосафистов. В таком духе написаны также исследования
Авраама бен-Давида или Рабеда, рош-иешивы в Поскьере. Этот
ученый, отличавшийся крайним консерватизмом, приобрел изве¬
стность своей ожесточенной полемикой против раввинского ко¬
декса и философской системы своего современника, великого
Маймонида (см. дальше, § 49).
Французский талмудизм XII века был весь основан на ана¬
лизе, доведенном до крайней мелочности и часто терявшемся в
дебрях искусственной казуистики. Ему недоставало широкого об¬
общения, синтеза, стремления проложить ясные пути в лаби¬
ринте законоведения. Это синтетическое направление нашло сво¬
его гениального представителя в другой стране, где талмудист не
был монополистом знания, где область мысли была слишком
широка, чтобы уместиться в «четырех локтях галахи». Уроженец
Кордовы, Моисей Маймонид, был призван проложить новые
пути еврейской мысли.
§ 40. Моралисты и мистики
Не всех могла удовлетворять сухая талмудическая наука, да¬
вавшая пищу уму, а не сердцу. В ту эпоху гонений и тревог должна
была проявиться с особенной силой религиозно-нравственная эмо¬
ция. Раввинизм, основанный на принципе «ограждения закона», мог
служить орудием внешней дисциплины для коллектива, но закалять
дух отдельной личности, дать ей силу переносить страдания и ми¬
риться с печальной судьбой могли только личная мораль, востор¬
женная вера и глубокий пиетизм. В эту сторону уходила часть
духовного творчества XII века. Возникла нравоучительная литера¬
тура («mussar»), назначенная для всех слоев народа и отражавшая
241
в себе народные воззрения. Самой популярной книгой этого рода
сделалась «Книга благочестивых» («Сефер хасидим») р. Иегуды
Хасида из Регенсбурга.
Эта книга, считавшаяся прежде произведением одного чело¬
века, является на самом деле, как выяснили новейшие исследова¬
ния, продуктом коллективного творчества. Представители трех
поколений работали над ней от середины XII до начала XIII
века, на пространстве земли, обагренной кровью еврейских муче¬
ников, от Шпейера до Регенсбурга. Двое из составителей этого
сборника поучений, отец и сын, носили титул хасид - пиетист,
мистически настроенный человек. Отец, рабби Самуил Хасид
(ок. 1115 -1180) жил и занимался учительством в Шпейере, куда
семья его родителей бежала из разгромленного Майнца во время
первого крестового похода. Близкий к кругам тосафистов, Саму¬
ил не увлекся, однако, галахической диалектикой, а занимался
больше поучениями Агады и Мидраша и той «тайной наукой»
теософии, которую устно передал ему отец. «В нынешнем поколе¬
нии, - говорит он, - есть много людей, знающих Тору и всякие
науки, но от большой учености они слишком предаются пилпулу
талмудическому. Нужно поэтому делать то, чем другие не зани¬
маются». И р. Самуил пишет «Книгу страха Божия» («Sefer
hajiraa») и «Книгу покаяния» («Sefer hateschuva») как коммента¬
рии к молитвеннику. К тому же он приучил и своего сына Иегу¬
ду Хасида (ок. 1150-1217), который впоследствии переселил¬
ся в Регенсбург и стоял там во главе иешивы. Оба, отец и сын,
ставили в иудаизме на первом месте не знание, а веру, молит¬
ву, святость жизни и нравственное совершенство. Этот идеал
«хасида» они старались осуществить в своей личной жизни, и
народная легенда много рассказывает об их подвигах. Р. Саму¬
ил будто бы скитался по разным городам в качестве бедного
странника, скрывая свое имя, чтобы не пользоваться преиму¬
ществами ученого; выдавая себя за ремесленника, он однажды
гостил в доме сановного раввина Якова Тама, который только
окольными путями узнал, что его гость - прославленный
шпейерский праведник. О Иегуде Хасиде рассказывают, что,
проходя однажды мимо синагоги в Вормсе, он был прижат
проезжавшей телегой к стене синагоги, но в этот опасный мо¬
мент случилось чудо: в стене образовалось углубление, и пра¬
ведник спасся от верной гибели; легенда прибавляет, что эту нишу
242
можно еще поныне видеть в вормсской синагоге. Р. Иегуда
написал главную часть «Книги благочестивых», а его ученик -
известный мистик Элеазар из Вормса, названный по имени
своего сочинения Рокеах, дополнил труд своего учителя. Впо¬
следствии какой-то составитель включил в один сборник мораль¬
ные поучения р. Самуила, р. Иегуды и р. Элеазара и назвал его
«Книгой Хасидов».
Странную смесь представляет собой этот сборник поучений,
любимая книга средневекового читателя. Возвышенные религиоз¬
но-нравственные сентенции чередуются здесь с наивными поверь¬
ями простого народа, трезвая житейская мудрость - со сказками
о демонах и колдунах. Здесь определенно выступает миросозерца¬
ние еврея, подавленного не только преследованиями извне, но и
сознанием собственной греховности, видящего во всем козни са¬
таны, действия каких-то страшных таинственных сил, готовых
погубить человека на каждом шагу. И тут же рядом, в области
«отношений к ближнему», авторы обнаруживают такую высокую
степень человеколюбия и самоотверженности, какой не достиг ни
один из творцов моральных кодексов в жестокие времена Сред¬
невековья.
Отголоски крестовых походов слышатся в следующих сове¬
тах и указаниях: «Если враги скажут: выдайте нам одного чело¬
века, и мы его убьем, а иначе перебьем всех вас - пусть пере¬
бьют, но выдавать им еврейскую душу нельзя. Если враги ска¬
жут: выдайте нам одну женщину, и мы ее оскверним, а не то всех
обесчестим - пусть всех осквернят, но нельзя выдавать им еврей¬
скую женщину, даже незамужнюю». - «В одном городе евреям
поставили на выбор: отречься от веры или умереть, и местный
раввин разрешил всем членам общины отречься с тем, чтобы по¬
том вернуться. Все так сделали, и сам раввин в том числе, а за¬
тем они вновь стали евреями. Однако за то, что раввин всем раз¬
решил отречься, он потом ответит, ибо он всех ввел в грех». -
«Многие евреи были убиты во время катастрофы (крестового
похода), а другие готовились к смерти, но спаслись. Один из уби¬
тых явился во сне к своему знакомому и сказал: все, решившие
умереть за святость имени Божия (хотя бы потом спаслись), бу¬
дут сидеть вместе с нами в раю». - «Если на евреев нападают
скопища (крестоносцев), то нельзя выставлять в домах или при¬
креплять к одежде знаков их религии или ходить в их храмы с
целью казаться неевреями».
243
Характерно отношение «Книги благочестивых» к иноверцам.
Наряду с проповедью строгого обособления в религии и обычаях
еврею рекомендуется безусловная честность в деловых сношениях с
иноверцами. С одной стороны, устанавливаются строгие правила
вроде следующих: «Религиозный гимн, сочиненный иноверцем,
нельзя переложить на еврейский язык и употреблять в молитве,
хотя бы этот гимн казался очень хорошим. Нельзя петь ребенку
колыбельные песни иноверцев с целью унять его плач». А с другой
стороны, еврею внушается: «Ты обязан вести себя с иноверцем так
же честно, как со своим братом, евреем; если иноверец ошибся (в
какой-нибудь торговой сделке), предупреди его, дабы он не спо¬
хватился сам, и тогда опозорилось бы через тебя имя Божие, ибо
скажут: все евреи обманщики. - Нельзя обманывать иноверца, ибо
это унижает человека и не дает ему счастья. - Отдающие деньги в
рост, обрезывающие монеты, допускающие фальшь в мере и весе
при торговле - в конце концов разоряются, а дети их бедствуют
на чужбине и нуждаются в людской помощи».
В сфере личной религиозности проповедуются страх Божий
и смирение, хотя и без крайнего аскетизма. «Перед Богом в сина¬
гоге нужно стоять в страхе и трепете», однако не следует изну¬
рять себя постом сверх меры, ибо это мешает человеку работать.
Молитва должна идти от сердца, поэтому непонимающим по-
древнееврейски, особенно женщинам, лучше молиться на разго¬
ворном языке, ибо «если сердце не знает, что произносят уста,
какая же польза в молитве?». В деле воспитания детей рекоменду¬
ются следующие правила: «На улице мальчики должны играть
отдельно, а девочки отдельно. - Не позволяй ребенку брать пищу
из чашки, из которой все едят (за столом), ибо ребенок не соблю¬
дает опрятности и при совместной еде может внушить брезгли¬
вость взрослым. - Детей следует наказывать, чтобы они не по¬
шли по дурному пути, но нельзя вымещать на них свой гнев. -
Лучше всего говорить, детям: так, бывало, делал мой отец, и так
я делаю. - Человек обязан обучать и дочерей религиозным запо¬
ведям, дабы они знали, что можно и чего нельзя. Если мальчик
успевает в Библии, а не в Талмуде, не спеши учить его Талмуду,
а подожди, пока мальчику минет 15 лет; если же и тогда он ока¬
жется неспособным к Талмуду, приучай его к чтению свода зако¬
нов и Мидрашим».
Но вот мы вступаем в полосу мистицизма и темных народ¬
ных поверий. Многие поучения в «Книге благочестивых» навеяны
244
суеверным страхом и каким-то загробным настроением. «Пусть
юноши и девицы не сходятся и не играют друг с другом, ибо од¬
нажды ехал человек ночью при свете луны и увидел множество
больших возов, в которых сидели люди и в которые были также
запряжены люди, и когда последних спросили (почему они тащат
возы), они ответили: во время земной нашей жизни мы играли с
женщинами, а ныне мы искупаем свой грех таким способом».
Книга изобилует рассказами о появлении мертвецов, о привиде¬
ниях, нечистых силах. В ней впервые приводится народное пове¬
рие, будто в полночь мертвецы встают из могил и собираются в
пустых синагогах, где отправляют богослужение, а среди них сто¬
ят тени живых людей, которым предстоит умереть в ближайшие
дни. Подтверждается также поверие, что кто в ночь на «Гошана-
рабба» не увидит тени своей головы, тот обречен на смерть в те¬
чение года; но тут же сообщается случай, когда усиленный пост и
молитва спасли такого «обреченного» от смерти. Авторы верят в
заклинания против нечистых сил, но советуют поменьше возить¬
ся с чертовщиной и не иметь дел с колдунами. Врачебному зна¬
харству придается, однако, большое значение, и народная меди¬
цина со всеми ее наивными средствами не возбуждает никаких
сомнений.
«Книга благочестивых» была, как сказано выше, обработана
учеником Иегуды Хасида, раввином Элеазаром из Вормса, авто¬
ром известной книги «Рокеах» (ум. в 1238 г.). Элеазар принадле¬
жал к числу выдающихся тосафистов, но преимущественно зани¬
мался вопросами теософии и морали. Буря крестовых походов не
пощадила и тихой обители вормсского раввина. В одну осеннюю
ночь 1196 года, когда Элеазар сидел над рукописью комментария
к Пятикнижию, погруженный в свои думы, в его дом ворвались
два крестоносца. Злодеи убили его жену Дульце, которая своим
трудом прокармливала всю семью, и его двух дочерей, а ему само¬
му и сыну нанесли раны. С тех пор скорбь еще глубже укорени¬
лась в душе мыслителя-аскета. Он изливал свои чувства в синаго¬
гальных гимнах, углублялся в дебри теософии и мистицизма. Для
гонимого смирение является венцом всех добродетелей. В главном
сочинении р. Элеазара «Рокеах», состоящем из галахических и
нравоучительных отрывков, идея смирения и покаяния является
краеугольным камнем религиозной системы. «Наилучший венец, -
245
говорится там, - есть венец смирения, лучшая жертва - сокрушен¬
ное сердце, высшая добродетель - стыдливость. Смиренный че¬
ловек низок в своих глазах, скромен, мягкосердечен и сокрушен
духом. Когда выставляют его дурные дела, он благодарен Твор¬
цу за то, что мир узнал кое-что из его недостатков, что его нака¬
зывают или порицают, дабы он покаялся. Он прощает тому, кто
говорит о нем дурное, он говорит мало и тихим голосом, он по¬
стоянно думает о дне своей смерти. Случается ли с ним несчас¬
тье, теряет ли он детей или близких родных - он всегда прекло¬
няется перед справедливостью Провидения... Если во дни гоне¬
ний восстанут на тебя народы, чтобы заставить тебя отступиться
от твоей веры, то ты, подобно многим, пожертвуешь жизнью. Не
ропщи, глядя на благоденствие и могущество злодеев, ибо спаси¬
тельны пути Божии, хотя благодеяния Его по отношению к Изра¬
илю в данный момент скрыты от наших взоров».
Это - мораль униженных и оскорбленных, психология
пассивного сопротивления врагу, физически неодолимому. Та¬
кое настроение могло быть у людей, мысленно живших в «дру¬
гом мире», далеко от земной юдоли плача. Тут явилась почва
для мистицизма. Элеазар из Вормса был предтечей каббалис¬
тов, размножившихся в XIII веке.
§ 41. Религиозная поэзия, мартиролог и прочие виды
литературы
Поэзия франко-германских евреев XII века вся пропитана
духом эпохи мученичества. В синагогальных гимнах плач о
разрушении Иерусалима чередуется с плачем о гибели общин
Шпейера, Вормса, Майнца, о мучениках в Блуа, о страданиях
гонимой нации в землях «Эдома». Многие выдающиеся раввины
того времени писали такие элегии для чтения в синагогах в дни
поста и покаяния, и эти произведения вошли позже в литургию
разных общин Европы. Уступая по красоте стиля произведениям
тогдашней еврейско-испанской поэзии, эти гимны действовали на
молящуюся массу непосредственным чувством пережитого горя и
национального гнева. Первый крестовый поход исторг из груди
одного поэта следующие призывы к Богу*:
* «Elohim al dami ledami», с именем автора Давид бен-Мешуллам в
акростихе, в литургии поста 20 Сивана. Речь идет о самоубийствах в Майн¬
це, где родители стали «жрецами», принесшими в жертву своих детей.
246
О, Боже, не молчи за пролитую кровь,
Не попусти восставшим на меня,
Взыщи за эту кровь с губителей моих...
И пусть ее земля не скроет никогда!..
Шли дети и жены на жертву во имя Твое.
Не жалей нас! - говорили крошки нежным матерям:
С неба этой жертвы требуют от нас...
И жрецами разом стали жены и мужья...
Другой поэт* изображает момент появления крестоносцев после
Клермонского собора: «Собрались в Темном Рогу («Keren afela» -
иронический намек на название города Clair-mont, означающее Ясная
Гора), чтобы прославить имя Ноцри (Иисуса из Назарета), - и страш¬
ная тьма надвинулась на нас. Близко к дням Шавуот постигли меня
великие беды. В 56-м году (4856-й еврейской эры, т.е. 1096 год хрис¬
тианской) нанесена мне тяжкая рана. О, Боже, не молчи!»...
Замечательную элегию включил в литургию ежегодного на¬
ционального поста еще один поэт**:
Над трупами Ашпиры (Шпейера) я пролью потоки слез,
Над юношей-красавцем, над старцем величавым...
И горек будет плач над общиной Вармайзы (Вормс),
Над общиной святых, что дважды в муках смерти
Единство Бога сил пред миром освятила.
И вопль раздастся мой над жертвами Магенцы (Майнц),
Богатырями духа, что с быстротой орлов
И львиной мощью устремились душу за Бога отдать,
В день третий третьего месяца настало сугубое горе:
В день откровения Торы, источника нашего счастья,
Она возвратилась на небо, обратно в обитель свою,
Вместе с теми, что душу в нее погрузили всецело...
Сожжение мучеников в Блуа (§ 35) вдохновило двух современ¬
ных поэтов на длинные Селихот***, где в текст молитвы вплетено
потрясающее описание этого первого инквизиционного суда в Евро¬
пе. «Бог правосудья, смотри! - восклицает поэт. - Осуществи над
врагами суд, предсказанный пророками. Спусти их в долину Иоса¬
фатову (место Страшного суда)». То была апелляция к Богу, выс¬
шей инстанции, куда могли обращаться братья и сестры мучеников,
лишенных защиты в суде людском. Но все эти вопли и призывы не
находили отклика: Бог молчал, а преступный Содом торжествовал.
* «Elohai ekraacha», на субботу перед праздником Шавуот. Имя авто¬
ра в акростихе Самуил б. Иегуда.
** Калонимос бен-Иегуда в литургии на Тише-беав.
*** Автором первой («Lemi oj, lemi avoj») был известный летописец
Эфраим из Бонна. Вторая элегия («Emune Schlome Israel») помечена в акро¬
стихе именем Гилель б. Яков и включена в литургию польского ритуала.
247Тут иногда терял терпение и страстно верующий, и мы слышим в
некоторых «песнях плача» того времени ноты протеста, какие не¬
когда вырывались из груди страдальца Иова. Два поэта, писав¬
ших после второго крестового похода, перефразировали обычную
формулу гимна «Кто подобен Тебе, Боже, среди богов!» так:
«Кто подобен Тебе среди немых, о Боже! Гоим ворвались в Твой
храм - и Ты молчишь, мерзкие люди издеваются над Твоими
детьми - и Ты молчишь!»*. Может быть, такой безумный протест
против Бога бросил некоторых отчаявшихся в объятия церкви,
как, например, упомянутого выше ученого Миху из Трира (§ 33).
С одним подвигом мученичества, исторически неустановлен¬
ным, народная легенда связала возникновение торжественного
гимна Рош-гашана о ежегодном небесном суде над человечеством
(«Une-tane tokef»). В Майнце - гласит предание - жил богатый и
набожный еврей, рабби Амнон, которого местный епископ упор¬
но стремился обратить в христианство. Однажды, когда епископ
вновь пристал к Амнону со своим предложением, еврей имел нео¬
сторожность обещать, что через три дня даст ему окончательный
ответ. К назначенному сроку Амнон не явился. Епископ велел
привести его и потребовал ответа. Амнон ответил: «За то, что
своим словом я дал тебе повод думать, что я отрекусь от своей
веры, я заслуживаю, чтобы мне вырезали язык». Тогда возмущен¬
ный епископ воскликнул: «Не язык тебе отрежут, а ноги, которые
не пошли ко мне в обещанный день». Несчастному отрубили обе
ноги. Когда наступил день Рош-гашана, р. Амнон попросил, что¬
бы его отнесли в синагогу. Больного положили на скамью воз¬
ле ковчега. Во время богослужения р. Амнон прервал кантора и
начал петь свой величественный гимн о небесном суде над людь¬
ми в дни Рош-гашана и Иом-кипур. Он пел о грозном заседании
небесного суда с сонмом ангелов, о раскрытых перед судом кни¬
гах с записью всех поступков людей, о том, как тут решаются
судьбы каждого человека на предстоящий год: кому жить, кому
умереть и какой смертью - естественной или насильственной, от
меча, огня, воды, голода, чумы. Потрясенная община слушала
эти слова о том, что в ту пору волновало каждого. Больной
кончил гимн и с последним словом умер, а тело его исчезло. Спу¬
стя три дня покойник явился во сне к раввину, повторил свой
* Неизвестные р. Ицхак и Менахем б. Яков в элегиях, начинающихся
словами «En kamocho be’ilmim» и «Allaj li» («Sepher hademaot» Бернфельда,
том I, 217 и 237).
248
гимн и попросил разослать текст его по всем общинам. С тех пор
молитва «Unetane tokef» сделалась самой важной частью литургии
«страшных дней», вызывая слезы и вздохи ряда поколений.
Подобно поэзии, и летопись той эпохи занята изображением
народных бедствий. Летописцем первого крестового похода был
очевидец его, известный талмудист Элиезер бен-Натан из
Майнца. Его краткий «Кунтрос Татнав» рисует ужасную картину
резни 1096 года в прирейнских городах. Свой печальный рассказ
автор часто прерывает лирическими стихами в духе вышеприведен¬
ных иеремиад. Бедствия евреев в эпоху следующих крестовых по¬
ходов, между 1146 и 1196 гг., описал другой современник, р. Эф¬
раим из Бонна, сочинявший также синагогальные элегии. Ког¬
да Эфраиму было 13 лет, он скрывался вместе с родными в кре¬
пости Волькенбург, служившей для многих убежищем во время
второго крестового похода. Позже он пережил все тревоги смут¬
ного времени в Германии. Рассказы обоих летописцев вошли в
состав позднейших хроник (например, в «Emek habacha» Иосифа
Когена), отдельно же они были изданы в полном виде в новей¬
шее время. К концу XIX века были открыты в манускриптах и
изданы еще два мартиролога 1096 года, из которых один написан
современником Соломоном бар-Симоном из Майнца, а дру¬
гой - анонимом позднейшего времени. Мартиролог Соломона из
Майнца является самым полным и ярким описанием событий
1096 года. Неудивительно, что он остался в рукописи и после
изобретения книгопечатания: тон его так резок, его отзывы о ви¬
новниках катастрофы и христианстве вообще проникнуты такою
горечью, что ни одна христианская цензура не могла пропустить
такое произведение. Даже в старинном манускрипте книги, хра¬
нящемся в Оксфордской библиотеке, чересчур резкие выражения
оказались зачеркнутыми цензором давних времен. Следующие
фразы (с пропусками) могут служить образцом такого изложения
и психологическим его объяснением: «И были там в Майнце мно¬
гие женщины, которые освятили имя своего Творца до последне¬
го издыхания. Этих чистых женщин поволокли на двор идолослу¬
жения и упрашивали их, чтобы они омылись в грязной воде...
Когда они дошли до дома позора, они отказались войти в этот
дом идолов, их насильно втолкнули через порог, но они не хоте¬
ли подойти к идолам и нюхать запах противных кож (мощей свя¬
тых?). И когда бродяги (крестоносцы) увидели, что женщины
249
отвергают их скверну, они бросились на них и забили до смерти
топорами и молотами. Так погибли чистые за святость Имени».
В отступлениях посреди рассказа автор призывает месть Бога на
гонителей, «дабы они уразумели, что за Ничто они покрыли зем¬
лю нашими трупами, под влиянием обманчивых речей убили на¬
ших праведников, сгубили грудных младенцев»... Таковы были
плоды насилия над совестью. «Все знать - значит все простить»,
но можно «простить все» мученикам, а не мучителям.
Усиленная крестовыми походами страсть к путешествиям на
Восток увлекла в далекий путь и одного еврейского ученого из
Германии. Петахия из Регенсбурга объезжал Восточную Евро¬
пу и Западную Азию между 1170 и 1180 годами. Он предпринял
свой «обход земли» в то время, когда испанский его современник
Вениамин Тудельский уже кончал свое путешествие (см. дальше,
§ 47). По месту своего жительства на границе Восточной Европы,
Петахия должен был выбрать иной маршрут, чем странник из
Наварры. Петахия выехал из Регенсбурга в Прагу, оттуда - в
Польшу и дальше «в Киев, что на Руси», затем, переправившись
через Днепр, попал в Крым, в землю кочевых «кедаров» и в «Ха¬
зарию», на Кавказ и, наконец, в Месопотамию и Сирию. Только
здесь путешественник нашел благоустроенные еврейские общины -
в Моосуле, Багдаде, Дамаске, которые он описывает подробно.
Багдадский гаон Самуил бен-Али, игравший в то время и роль
экзиларха (см. дальше, § 59), дал Петахии письмо за своей печа¬
тью с повелением, чтобы путешественнику оказывали во всех ев¬
рейских общинах содействие при осмотре достопримечательнос¬
тей и чтобы его снабжали провожатыми по дорогам. Петахия по¬
сетил также и Палестину. Он был в Тивериаде, Иерусалиме, Хев¬
роне и других городах, но везде встречал мало евреев. Описание
«кругосветного путешествия» Петахии («Сибув га’олам») состав¬
лено, по-видимому, не им самим, а другим лицом с его слов или
по его записям, в сокращенном виде. Автор обнаруживает боль¬
шое легковерие; всякие ходячие народные предания он принима¬
ет за достоверные факты. Он верит в магическое действие святых
могил - пророка Иехезкеля близ Багдада и Эзры Софера близ
Суз. Вообще, могилы великих мужей древности подробнее описа¬
ны, чем быт живых людей в Палестине и Вавилонии, где, впро¬
чем, все величие еврейства было уже в прошлом. Петахия платил
дань суеверию своего времени: он верит в демонов и в силу
250
заклинаний и наивно рассказывает, что в Греции (Византии) есть
евреи, умеющие заклинать демонов и заставлять их прислуживать
себе, как рабов.
Светские науки - естествознание, философия, «грамматика» в
ее широком средневековом объеме - менее всего могли занимать
еврейские умы во Франции и Германии той мрачной эпохи. Все
умственные силы уходили в талмудическую схоластику, а религи¬
озно-нравственные эмоции находили себе полное удовлетворение
либо в старых Агаде и Мидраше, либо в новой письменности мо¬
ралистов-мистиков. Не было даже признаков светской поэзии: всю
лирику монополизировала синагога. Когда вождь французского
еврейства р. Яков Там попытался сочинять и светские стихи по
образцу испанских поэтов и поднес одно из своих стихотворений
приехавшему во Францию Аврааму ибн-Эзре, удивленный сефард¬
ский поэт ответил ему следующей эпиграммой:
Кто же ввел француза в обитель музы?
Как проник чужой в храм священный?
Пусть будет песнь Якова (р. Тама) сладка, как манна,
Я - солнце, а в лучах солнца манна тает.
Р. Там сочинил книгу по еврейской грамматике («Hachraot»),
где он старался примирить системы Менахема и Дунаша. Но вели¬
кий тосафист был более призван диалектически улаживать
противоречия в законоведении, чем в грамматике; отважный пло¬
вец по «морю талмудическому» оказывался слабым в чужой ему
стихии сефардской науки. Еврейская Испания сохранила за собой
первенство в области свободного умственного творчества. В XII
веке ее литературный ренессанс достиг полного расцвета.
ГЛАВА II
ЕВРЕИ В ИСПАНИИ В ПОСЛЕДНИЙ ВЕК МУСУЛЬМАНСКОГО
ГОСПОДСТВА
§ 42. Альморавиды и Альмохады
При глубоком различии политического и социального строя
в мусульманской Испании и христианской Средней Европе мож¬
но, однако, отметить одну черту сходства и их истории в XII веке:
господство религиозного начала в политических движениях века,
передвижение больших масс под лозунгом спасения веры. В одно и
то же время из Франции и Германии шли в Азию крестоносцы с
целью свергнуть иго ислама в Святой Земле, а из Северной Африки
251
шли в Испанию ревнители ислама, чтобы насадить строгое пра¬
воверие среди «испорченных» мусульман Андалузии и противодей¬
ствовать натиску христиан из Кастилии. Незадолго до первого
крестового похода из глубин африканского Магреба, гнезда
мусульманского фанатизма, двинулись в Испанию под знаком
«священной войны» властители Марокко, Альморавиды («Мо¬
рабиты» - благочестивцы, отшельники), и в течение двух десяти¬
летий покорили все мелкие государства эмиров на Пиренейском
полуострове (§ 26). А спустя полвека, в годы второго крестового
похода, из той же Африки двинулись более ярые фанатики исла¬
ма, Альмохады, и стали вытеснять из Испании Альморавидов
под тем же знаменем строгого правоверия. Дух века проявлялся в
обоих движениях, где знаменем религии прикрывались отнюдь не
святые цели. И там и здесь эти движения отражались на судьбе
евреев, хотя в различных формах и степенях.
В Испании, где евреи сжились с арабами и вместе с ними
творили культуру страны, трудно было поднять религиозное
движение против евреев. Первые африканские завоеватели пы¬
тались это сделать, но безуспешно. Рассказывают, что такую
попытку сделал первый вождь Альморавидов, Юсуф ибн-Таш¬
фин. После того как его войска покорили Севилью, Кордову,
Валенсию и другие важнейшие города Андалузии, он однажды
явился в Лусену (Алисана), которая была почти сплошь заселена
евреями, и предъявил жителям требование, чтобы они немедлен¬
но приняли ислам. Ученые факихи (богословы) из Кордовы, ска¬
зал завоеватель, нашли в древних писаниях предание, что евреи
некогда обещали нашему пророку Мухаммеду, что их потомки
примут мусульманскую веру, если через 500 лет после ее провоз¬
глашения не явится еврейский мессия; теперь срок прошел - и
вы должны исполнить обязательство*. Евреи, однако, сообрази¬
ли, что мнимое религиозное обязательство успешно может быть
заменено денежным выкупом, ибо на самом деле Юсуф хотел по¬
крыть свои большие военные расходы взиманием чрезвычайной
дани с богатой общины Лусены. Евреи попросили ученого кор¬
довского кади, известного Ибн-Хамдина, предложить такой выкуп
* Из того обстоятельства, что подобное требование со ссылкой на пре¬
дание приписано арабскими историками и египетскому халифу Ал-Хакиму
на сто лет раньше (Восточный период, том III, § 66), и альмохадскому хали¬
фу в Марокко Абдулмумину на полвека позже (дальше, § 61), видно, что мы
тут имеем дело с легендарным объяснением мусульманского летописца, по¬
вторяемым при изложении подобных фактов.
252
марокканскому завоевателю. Сделка состоялась: Юсуф полу¬
чил от евреев Лусены крупную сумму денег и оставил их в по¬
кое (ок. 1105 г.).
Второй халиф из династии Альморавидов, Али (1106-1143),
отличался чрезвычайной набожностью. Он находился всецело
под влиянием духовенства, и слово факиха было для него зако¬
ном. Тем не менее и он не мог обойтись без услуг образованных
евреев, которые состояли при дворе Али и его брата-соправителя
Тамима в качестве врачей и финансовых агентов. Еврейский врач
и поэт Соломон Альмуалем из Севильи состоял лейб-меди¬
ком при халифе Али и носил почетный титул визиря. О его сти¬
хотворениях позднейший поэт (Алхаризи) гиперболически гово¬
рит, что они могли бы «заставить петь глухонемых». Такое же
высокое положение при дворе Али занимал врач-еврей Авраам
ибн-Камниал из Сарагосы. Современный поэт (Моисей ибн-
Эзра) прославлял добродетели Ибн-Камниала и горячее участие,
которое он принимал в судьбе своих соплеменников: «В дни бед
он является щитом для своего народа; он живет в Испании, но
его милосердие простирается на Вавилонию и Египет». Надо по¬
лагать, что «дни бед» бывали в это неспокойное время, когда ис¬
панские города переходили из рук в руки, при борьбе трех сил - ту¬
земных эмиров, христианских королей и африканских завоевате¬
лей. В такое время еврейские сановники нередко спасали своих
соплеменников от многих неприятностей.
Положение ухудшилось в середине XII века, когда из Аф¬
рики явились непримиримые фанатики ислама, Альмохады.
Последователи нового «махди», или пророка-реформатора из
Марокко, Мухаммеда ибн-Тумарта, эти «исповедники единства»
(«Мовахиды», унитарии) стремились одновременно к двум це¬
лям: установлению чистой догмы единобожия среди мусульман
и единства веры в мусульманских владениях, то есть к насиль¬
ственному обращению иноверцев. Огнем и мечом насаждали
они такое «единство веры» в Марокко и других областях
Африки, где были разрушены старые еврейские общины: одни
бежали, другие притворно признавали Мухаммеда пророком
(см. дальше, § 61). Вытеснив Альморавидов из Африки, Альмо¬
хады под предводительством Абдулмумина устремились в Испа¬
нию. В тот самый год, когда франко-германские крестоносцы на¬
правились в Азию, африканские фанатики ислама взяли Севилью
253
(1147), а затем Кордову (1148), где разрушили все синагоги.
Были разгромлены также общины Лусены, Малаги и других го¬
родов Андалузии. Под непосредственной угрозой смерти многие
евреи принимали для вида мусульманскую веру с тем, чтобы при
первой возможности отречься от нее. Но большинство еврейско¬
го населения спасалось бегством.
О размерах бедствия, причиненного еврейским общинам Испа¬
нии нашествием Альмохадов, дает яркое представление тот поэтиче¬
ский вопль, который вырвался из груди великого писателя Авраама
ибн-Эзры, свидетеля всех этих ужасов (Элегия «Aha jarad ale sfarad»):
Увы, на Испанию обрушилось страшное бедствие с неба,
Мы плакать должны о Магребе*, где руки у всех опустились.
Плачут очи над Лусеной, где ютилась замкнуто «гола» (диаспора),
Община честных и правых, до лета тысяча семьдесят**.
Грозный день настал - и рассеян народ, и община стала вдовой,
Без Торы, без Мишны, Талмуда, без прежней духовной красы...
Дом молитв и славословий превращен в позорный храм,
И враждебной рукою порван свиток священных писаний...
Я волосы рву, слезы горькие лью над пленом Севильи прекрасной.
Над гордою знатью, над ее мудрецами, над пленными сынами
И нежными дочерьми, что отданы в веру чужую...
Как заброшена Кордова, город мудрых и могучих!
А в Хаэне, в Альмерии нет единого еврея.
В Майорке и в Малаге не осталося приюта
Для ограбленных евреев, для побитых, разоренных***...
Плачет нация, гонимая и теснимая рабыней****,
И трепещет, и все молит: Бог, воззри с небес!
Масса беженцев из разгромленных общин юга потянулась на
север, направляясь главным образом в Кастилию, где христианс¬
кие правители относились хорошо к евреям как союзникам в борь¬
бе с мусульманскими фанатиками. Еврейский летописец Авраам
ибн-Дауд, очевидец этих событий, говорит: «Восставшие в царстве
филистимлян (берберы-Альмохады) пришли из-за моря в Испанию
после того, как они не оставили Израилю ни одного гнезда, от Тан¬
жера до Ал-Махдии (в Африке). То же они хотели сделать во всех
* Слово «Маагаb» в тексте означает не Запад (Европы), а Магреб в
Африке, так как вслед за перечислением разрушенных Альмохадами испан¬
ских общин поэт называет и африканские.
** 1070 после падения Иерусалима, то есть 1140 г. христианской эры,
что в круглых цифрах соответствует времени нашествия Альмохадов,
выступивших в Африке в 1142 году.
*** Далее следуют названия разгромленных африканских общин: Ма¬
рокко, Фец, Тлемсен и др.
**** Арабы, потомки Исмаила, сына библейской рабыни Агари.
254
мусульманских владениях Испании, но Бог услышал здесь вопль
Израиля. Ибо, когда мятежники пришли, чтобы отвлечь евреев
от их Бога, все чтущие слово Божие убегали, спасая свою душу.
Одни отдались в руки сынам Эдома (христианам), дабы те их
увели из мусульманской страны; другие убегают нагие и босые,
разбивая ноги по темным горам, и дети их просят хлеба, которо¬
го никто им не дает. Однако Тот, который всегда подготовляет
лекарство до наступления болезни, внушил королю Альфонсу
(VII) назначить раввина-сановника Иегуду ибн-Эзру начальником
Калатравы, этого города-убежища, через который проходили из¬
гнанники. Рабби Иегуда освобождал пленных, кормил голодных,
поил жаждущих, одевал нагих и заботился обо всех нуждающих¬
ся, пока они не прибыли в область Толедо».
Во время нашествия Альмохадов бывали также случаи
вооруженного сопротивления им со стороны евреев. Еврейские
жители Гранады соединились с восставшими туземными мусуль¬
манами и христианами для освобождения города от ненавистных
завоевателей. Во главе восставших евреев стоял некий Ибн-Дах¬
ри. Предприятие, однако, не имело успеха, и евреи, вероятно, по¬
платились за свою смелость (1162 г.).
Так совершилось знаменательное передвижение еврейского
центра в Испании: с юга на север, из мусульманских владений в
христианские - в Кастилию, Арагон, Наварру. Четырьмя веками
раньше движение арабов из Африки в Испанию принесло евреям
избавление от ига вестготов, а теперь подобное же движение при¬
несло им горе и заставило их искать приюта во владениях по¬
томков вестготов...
§ 43. Рост еврейства в христианской Испании
Кастильские короли, стремившиеся к воссозданию христианс¬
кой Испании, давно понимали, как важно для них перетянуть на
свою сторону евреев, недовольных мусульманским режимом, и не
только давали у себя приют переселенцам с юга, но и допускали
выдающихся евреев на государственную службу. За это, как уже
рассказано (§ 26), король Альфонс VI получил от папы Григория
VII строгий выговор, но не обратил на него внимания. В освобож¬
денной им от арабов древней метрополии Толедо, ставшей столицей
Кастилии (1185), образовалась еврейская община, которая постоянно
увеличивалась притоком новых переселенцев из Андалузии. Чувствуя
255
себя гражданами, евреи становились патриотами нового госу¬
дарства. Еврейские отряды сражались в рядах кастильской армии
в знаменитой битве у Заллака, давшей победу Альморавидам
(1086). В 1108 г. евреи участвовали в сражении кастильцев с аль¬
моравидским войском при Уклесе, также окончившемся неудач¬
но. Этой неудачей воспользовалось христианское духовенство для
агитации против евреев. Толедский архиепископ Бернардо объя¬
вил, что сражение была проиграно из-за евреев, которые раньше
других частей армии поддались натиску неприятеля (еврейский
отряд находился на левом фланге и первый подвергся нападе¬
нию). Агитация имела успех: в Толедо чернь начала громить ев¬
реев, причем был убит еврейский сановник Соломон ибн-Фа¬
рисоль*. Такие же погромы произошли в некоторых провинци¬
альных городах. Альфонс VI приказал разыскать участников по¬
грома и строго наказать их, но воля короля не была исполнена
вследствие наступившей вскоре смерти его.
Юдофобская агитация духовенства не смутила, однако, прави¬
телей Кастилии, и новый король Альфонс VII, титуловавшийся «им¬
ператором» (1126-1157), продолжал покровительствовать евреям.
При нем совершилось нашествие Альмохадов на Андалузию,
загнавшее на север множество еврейских эмигрантов из Севильи,
Кордовы и других южных городов. Бедствующие переселенцы ско¬
пились в пограничной кастильской крепости Калатрава, и тут в них
принял горячее участие названный выше (§ 42) раввин-сановник,
или «наси», Иегуда ибн-Эзра, один из членов семьи, прославлен¬
ной в истории еврейской литературы. Выдающиеся административ¬
ные способности выдвинули Иегуду в ряды высших кастильских чи¬
новников того времени. После завоевания Калатравы в 1147 г. он
некоторое время занимал пост начальника этой крепости, а в 1149 г.
Альфонс VII назначил его своим «альмохарифом» (almojarife
* Первейший поэт того времени Иегуда Галеви оплакивает смерть
этого «вельможи» (Gevir) в длинном стихотворении, свидетельствующем о
важной общественной роли покойного: «К кому теперь будет прибегать
оставшаяся паства? Что сделает без тебя диаспора сефардская? Кто будет
пасти овец ее?» Поэт шлет проклятие виновникам убийства: «Пусть Бог
изольет поток гнева на дочь Эдома (христиан), пусть разрушит ее корень и
обрубит ветви! Пусть воздаст ей за осиротевших детей, за овдовевшую жену.
Пусть повергнет в прах всю ее чернь и ее идолов». В самом стихотворении
указана дата убийства (Ияр 4468 - май 1108) и возраст убитого (неполных
40 лет). Как толеданин, поэт был личным другом Фарисоля, и, в момент
получения вести о его смерти, писал ему дружеское стихотворное посла¬
ние (Schre Jehuda Halevi, ed. Harkavy I, 97).
256
mayor) - главным финансовым агентом. Этот влиятельный
чиновник более всего содействовал устройству еврейских общин
в Толедо и других городах Кастилии, где селились беженцы с
юга. Судя по его титулу «наси», он стоял также во главе общин¬
ного управления. В Толедо открылась талмудическая академия,
которой заведовал раввин Меир ибн-Миташ, переселившийся
туда из разрушенного ученого гнезда Лусены.
Иегуда ибн-Эзра поощрял насаждение раввинской науки в
Кастилии и стоял на страже правоверия. Когда в страну проник¬
ли караимы и пытались пропагандировать свое учение, наси
этому воспротивился. Еще при Альфонсе VI в Кастилии появи¬
лись группы караимов, переселившихся туда, по-видимому, из
Византии, где находился главный центр этой секты. Во главе ис¬
панских караимов стоял тогда образованный теолог Ибн-Альта¬
рас, а после его смерти (ок. 1100 г.) оракулом секты сделалась
его «ученая жена» (al-malima). В то время раббаниты добились
того, что король запретил караимам селиться повсеместно и от¬
вел им для жительства только один город. К такому же непох¬
вальному способу борьбы с иномыслящими прибег спустя полве¬
ка и Иегуда ибн-Эзра. С разрешения короля Альфонса VII он «зак¬
рыл еретикам рот (запретил пропаганду) во всей Кастилии, так
что они присмирели, не могут больше поднять голову и посте¬
пенно число их уменьшается». Так говорит современный летопи¬
сец, философ-рационалист Авраам ибн-Дауд, вменяющий еврей¬
скому сановнику в заслугу эту борьбу с караимством с помощью
властной руки.
Во второй половине XII века положение евреев в Кастилии
еще более упрочилось. Король Альфонс VIII (1166-1214) также
привлекал на государственную службу образованных евреев,
которые становились официальными вождями растущего еврейс¬
кого центра Кастилии. Из них прославились: Иосиф ибн-Шо¬
шан, альмохариф короля и щедрый меценат, воздвигший в Толе¬
до самую красивую синагогу, и Авраам ибн-Альфахар, ис¬
полнявший дипломатические поручения Альфонса при его сноше¬
ниях с альмохадскими халифами в Марокко. По словам испанс¬
ких летописцев, Альфонс VIII имел еще более «приближенное
лицо» из евреев - красивую фаворитку Рахиль, прозванную за
красоту Формозой. Король в нее влюбился и жил с ней откры¬
то семь лет, «забыв свою супругу, свой народ и свое государ¬
ство». Недовольная этим партия придворных составила заговор
257
против незаконной королевы. После поражения кастильцев в
битве с мусульманами у Аларкоса, когда враг подошел к самой
столице (1195), заговорщики сумели убедить взволнованное хри¬
стианское население, что Бог карает страну за грех короля. Тол¬
па бросилась к дому Формозы, убила ее и ее родственников. А
между тем кастильские евреи принимали тогда самое деятельное
участие в защите страны против бойцов ислама. Когда альмохад¬
ский халиф Якуб ал-Мансур (тот самый, который заставил при¬
творных мусульман из евреев носить безобразную одежду для
отличия от правоверных) ворвался со своей армией в пределы
Кастилии, евреи храбро сражались в рядах христианских войск.
Еврейские богачи давали значительные средства Альфонсу VIII
на ведение войны, но все усилия не привели к цели: в упомянутой
битве при Аларкосе кастильцы потерпели поражение, и вскоре у
них была отнята пограничная крепость Калатрава, приют еврей¬
ских беженцев с юга. Успех ободрил Мансура, и он приступил к
осаде Толедо. Евреи столицы храбро защищали город вместе с
другими гражданами до тех пор, пока тревожные слухи о восста¬
нии в Африке не заставили халифа отступить с войском и вер¬
нуться домой. Для обеспечения государства от дальнейших втор¬
жений Кастилия заключила союз с христианской Арагонией,
которая в то время усилилась и стремилась расширить свои вла¬
дения путем отторжения мусульманской территории.
Короли Арагонии, по примеру кастильских, также покровитель¬
ствовали евреям и предоставляли им широкое самоуправление в
общинах. В столице страны Сарагосе, отобранной у мусульман
арагонским королем Альфонсом I Воителем (Batallador, 1118 г.), су¬
ществовавшая издавна еврейская община оживилась свежим при¬
током переселенцев из Кордовы и других городов юга. Но глав¬
ным культурным центром еврейства была Барселона, столица
Каталонии, которая раньше находилась в вассальной зависимости
от Франции, а потом соединилась с Арагонией. Официальные акты
свидетельствуют, что в XI и XII веках евреи владели значительной
частью недвижимости в Барселоне, домами, садами и виноградни¬
ками, и составляли самую зажиточную часть городского населения.
Письменные договоры о разных сделках с христианами писались на
двух языках - латинском и еврейском*. Проехавший через Барселону
* Эти недавно опубликованные акты (см. Библиографию) состоят пре¬
имущественно из купчих крепостей и различных договоров, причем подписи
258
путешественник Вениамин Тудельский (ок. 1160 г.) рисует ее го¬
родом небольшим, но оживленным, расположенным на берегу
моря, «куда приезжают с товарами купцы из всяких мест: из Гре¬
ции (Византии), Пизы, Генуи, Сицилии, Александрии египетской,
Палестины и соседних областей». В городе тогда находилась
«святая община», во главе которой стояли мужи ученые и муд¬
рые, крупные сановники (nessiim), как рабби Шешет, р. Шеалти¬
ель, р. Соломон (Самуил) бен-Авраам б. Хасдай. Шешет Бенве¬
нисте (ок. 1130-1210) - врач, писатель и государственный дея¬
тель - состоял дипломатическим агентом при короле для сноше¬
ний с мусульманскими правителями Испании. Покровитель ев¬
рейских ученых и поэтов, он прославлялся ими в прозе и стихах.
Поэт Алхаризи называл его «главой меценатов», краеугольным
камнем еврейства в Испании. В другом городе Каталонии, Геро¬
не, находилась небольшая еврейская община, из которой вышло
много литературных знаменитостей, носивших прозвище Герон¬
ди (упомянутый выше талмудист Зерахия Галеви, переселивший¬
ся в Прованс, позже известный Нахманид и др.).
В соседнем королевстве Наварра, на границе Испании и
Франции, также размножались в XII веке еврейские общины.
Наваррские короли старались разными льготами и привилегиями
удерживать евреев в городах, отобранных у мавров. В городе
Тудела еврейская община получила от короля особую крепость
для самообороны на случай нападения (1170), так как город был
расположен на границе Наварры и Арагонии, где происходили
частые столкновения. Из этого города вышел знаменитый путе¬
шественник того времени Вениамин Тудельский.
Таким образом христианская Испания успела перетянуть
к себе с мусульманского юга главную массу еврейства к тому
моменту, когда после долгой анархии на юге наступил упа¬
док господства Альмохадов. Сын халифа Мансура, Мухаммед
ан-Насир (1199-1214), не оправдал своего названия («Насир»
означает «Спаситель»): он не спас своих испанских владений
от упорно наступавших кастильцев и арагонцев. Предприня¬
тый им большой поход против Кастилии окончился полным
поражением его армии при битве у Навас де-Толоса (1212).
После этого господство мусульман быстро сокращается на юге
договаривающихся лиц и свидетелей также сохранились в подлинниках на
обоих языках. Вместо обычного «judaeus» при имени еврея обыкновенно
значится эпитет «hebreus» в латинском тексте.
259
до пределов маленькой Гранадской области. XII век был после¬
дним веком мусульманского господства в Испании.
§ 44. Продолжение ренессанса. Национальная поэзия.
(Моисей ибн-Эзра и Иегуда Галеви)
Бедна внешними событиями, но богата духовным творче¬
ством история испанских евреев в ту эпоху, когда история их бра¬
тьев в Средней Европе обогатилась такими фатальными «внешни¬
ми событиями», которые крайне сузили там умственный кругозор.
Литературный ренессанс, начавшийся в арабско-еврейской Испа¬
нии XI века (§ 27), достиг полного своего блеска в следующее сто¬
летие. Умственное движение быстро развивалось в силу первона¬
чального толчка, несмотря на политические кризисы в Южной
Испании, главном центре арабско-еврейской культуры. С переме¬
щением больших еврейских общин на север, в христианские госу¬
дарства, туда перемещаются и духовные силы нации. В первую
половину XII века, в сравнительно спокойное время Альморави¬
дов, еще дозревают богатые умственные посевы прежней Андалу¬
зии (поэт Моисей ибн-Эзра в Гранаде и другие), но уже тогда
появляется в кастильской столице Толедо звезда первой величи¬
ны - Иегуда Галеви. Со второй же половины века с Кастилией и
соседними христианскими государствами связаны крупнейшие
имена еврейской литературы: Авраам ибн-Эзра, ибн-Дауд, Алха¬
ризи и другие. Только гигант мысли, завершивший в высшем
синтезе все творчество «золотого века», Маймонид стоит в му¬
сульманской среде на гранях мировой диаспоры, между родной
Кордовой и Фостатом-Каиром, символизируя связь западного и
восточного еврейства.
Никогда еще, с тех пор как замолкла библейская муза, не
было такого расцвета национальной поэзии, как в еврейской Ис¬
пании XII века. Непосредственным поэтическим преемником Га¬
бироля явился Моисей бен-Яков ибн-Эзра (ок. 1070-1138),
отпрыск знатной семьи в Гранаде. В юности он изучал Талмуд в
знаменитой иешиве Лусены, под руководством раввина-поэта Иса¬
ака ибн-Гиата, и усвоил также обязательное для образованного че¬
ловека того времени знание арабской литературы, в связи с литера¬
турой греко-римской и «философскими» науками. В своих ранних
стихотворениях, написанных на еврейском языке с арабскими формами
стихосложения, Моисей обнаруживал чисто лирические наклонности:
он воспевал природу, любовь, утехи и печали юности. Одно из этих
260
стихотворений, о весне, поражает богатством красок: «Сад одел¬
ся в пеструю ткань, в одежду с зеленым шитьем. Каждый цветок
обновился к новой весне и с улыбкой вышел ей навстречу. Но
впереди всех пошла роза, царица на троне высоком: прорвалась
сквозь ограду листьев и переменила одежду тюремную. Кто по
этому поводу не выпьет вина, совершит тяжкий грех». В юные
годы поэт еще мечтал о «лике прекрасном, о чаше вина, о саде с
пением птиц и тихо журчащим ручьем, о бальзаме страсти и тре¬
вожной радости, о бодрой песне». Но однажды его бодрая песнь
оборвалась и сменилась бесконечной элегией. Причиной этой пе¬
ремены была несчастная любовь: поэт полюбил свою племянницу
и хотел на ней жениться, девушка тоже его полюбила, но отец ее
воспротивился этому браку и выдал дочь замуж за другого. Это
надолго омрачило душу ибн-Эзры. Он покинул Гранаду и стал
вести скитальческую жизнь. Из Кастилии он писал своим род¬
ным, что из-за любимой девушки он «попал в сеть чужбины» и
стал «гостем Эдома» (христианской страны). Через некоторое
время он получил печальную весть из родины: любимая женщина
умерла от родов и перед смертью просила написать дяде-скиталь¬
цу, чтобы он ее простил за причиненные страдания: «Напиши
дяде: ведь из-за меня его сжигал огонь скитания. Пусть вспомнит
завет юности, и пусть любящая рука тихо постучит в дверь мое¬
го гроба». Этот замогильный привет потряс душу Моисея. Он
остался одиноким на всю жизнь. Его муза облеклась в вечный
траур. Он стал писать о тщете жизни, о старости и близости
смерти, о неверных друзьях и обманутых надеждах. «Человек
должен помнить всегда, что он находится на пути к смерти. Каж¬
дый день он делает часть этого пути, воображая, что находится в
покое. Он подобен едущему спокойно на корабле, не замечаю¬
щему, что он носится на крыльях ветра (к смерти)».
При таком настроении Моисей ибн-Эзра перешел в область
религиозной поэзии. Он сочинил несколько сот молитв и гим¬
нов, из которых многие вошли в сефардскую литургию, установ¬
ленную для Рош-гашана, Иом-кипура и других покаянных дней.
За эти «Селихот» Моисей ибн-Эзра был прозван «Гасалах», мас¬
тером покаянной молитвы. Религиозные гимны его рассеяны во
всех «махзорим» романских, греческих и африканских синагог. Все
же прочие его стихотворения сохранились в двух сборниках: «Taršiš»
или «Anak» (Ожерелье из песен) и «Diwan». Здесь видное место
261
занимает стихотворная переписка Моисея ибн-Эзры с его другом,
великим поэтом Иегудой Галеви, с которым он особенно сбли¬
зился во время пребывания в Кастилии. Самые высокие думы и
сокровенные чувства высказаны в этой лирической переписке
двух поэтов. Получив весть о смерти своего друга, Иегуда Гале¬
ви написал одну из лучших своих элегий («Ale kazot tiwkena
šaananot): «Гордый венец Испании - как упал он с головы!.. Мо¬
исей, Моисей, брат мой, мой светоч, моя путеводная звезда с ран¬
них лет! Боль моя усиливается при мысли, что больше не увижу
твоего образа».
Сочиняя свои стихи на еврейском языке, Моисей ибн-Эзра
писал в прозе по-арабски. На арабском языке написаны его трак¬
таты по философии (см. дальше, § 46) и по теории словесности и
поэтики («Širat Israel» в еврейском переводе). В последнем автор
обнаруживает обширную начитанность в произведениях арабской
и древних литератур. Он восхваляет арабскую стилистику и по¬
этику и указывает способы употребления тех же приемов в еврей¬
ской изящной словесности. В пятой главе дается оценка всех ев¬
рейских писателей в Испании от X века до времени автора, что
является важнейшим источником для истории тогдашней литера¬
туры. Из современников назван ряд поэтов, произведения кото¬
рых дошли до нас только в незначительных фрагментах (выше¬
упомянутый севильский лейб-медик Алмуалем, ибн-Сахл, философ
Иосиф ибн-Цадик из Кордовы и другие). Их поэтическое творче¬
ство побледнело и стушевалось, когда на горизонте показалось
солнце еврейской поэзии: Иегуда Галеви.
Иегуда бен-Самуил Галеви (арабское имя - Абул-Хассан)
родился в Толедо, около того времени, когда этот город был за¬
воеван христианской Кастилией (1085), но в ранней юности от¬
правился на юг, в арабскую Испанию. Здесь получил он свое ре¬
лигиозное и научно-философское образование. В Лусене он слу¬
шал талмудические лекции в школе Альфаси. В Гранаде он сбли¬
зился с семьей ибн-Эзра и в особенности привязался к симпатич¬
ному поэту Моисею. Очень рано пробудилось в Иегуде поэтичес¬
кое дарование. Одно из его юношеских стихотворений вызвало
восторженные похвалы Моисея ибн-Эзры. В арабской Испании
Иегуда Галеви изучил также медицину. Возвратившись в Толедо,
он женился и добывал себе пропитание врачебной практикой.
Позже мы его опять встречаем в арабской Испании, в Кордове.
262
Иегуда Галеви был не только стихотворцем-версификато¬
ром, но и поэтом в истинном смысле слова. Его прекрасные
изображения природы могут соперничать с лучшими произведе¬
ниями лириков всех времен. Таково, между прочим, его знамени¬
тое описание бурного моря, где и чудные образы, и музыка сти¬
ха воспроизводят перед читателем картину бушующей стихии.
Его эротические стихотворения, пестреющие яркими образами в
восточном вкусе, написаны большей частью в виде поздравлений
к свадьбам родных и друзей: при тогдашних строгих нравах ша¬
ловливый Эрос не мог выступать иначе, как под плащом Гименея.
Даровитый поэт часто тратил свой талант и на житейские мелочи:
писал хвалебные оды друзьям и меценатам, эпиграммы, шарады и
вообще случайные стихотворения. Но среди всех этих блужданий
музы пробивалось одно главное течение, исходившее из глубины
души поэта. Национальная элегия - вот область, где Галеви
был неподражаем. Она была продуктом вековечного еврейского
горя, но непосредственный толчок к творчеству в этом направле¬
нии дали поэту события XII века: крестовые походы, Святая Зем¬
ля в руках врагов еврейства, усиление гонений в мусульманских
странах. Преобладающий мотив поэтических жалоб Галеви - тяже¬
лое положение нации «между Эдомом и Исмаилом», христианс¬
ким и мусульманским миром. «Есть ли у нас на Востоке или на
Западе, - восклицает он, - хоть одно место, где мы бы могли быть
спокойны?» ... «Мой брат (христиане в образе потомков Исава,
брата Якова) и сын моей рабыни (мусульмане в лице своего леген¬
дарного предка Исмаила, сына Агари) взяли себе мое первенство»
... «Доколе, Боже, буду я в огне между Эдомом и Арабом, которых
ты назначил мне судьями?» ... «Живу между скорпионом и змеей:
Эдом стал гражданином в моих палатах (крестоносцы в Иеруса¬
лиме), а руки Араба орудуют во владениях Эдома (Испании)».
Под влиянием тогдашних мировых событий, сблизивших Запад с
Востоком, усилилась мессианская тоска. Надежда на скорое при¬
шествие мессии находилась также, по-видимому, в связи с рас¬
пространенным повернем, что через тысячу лет после разрушения
иерусалимского храма (около 1070 года) должно наступить «вре¬
мя избавления». В стихах Иегуди Галеви несколько раз повторя¬
ется вопрос, почему начало нового тысячелетия не принесло из¬
бавления измученной нации: «Она считала тысячу лет концом
своего срока (пребывания в голусе), но обманулась во всех
263
своих расчетах»*. И поэт непрестанно вопрошает Бога, когда же
будет конец рассеянию нации, которую он когда-то назвал своей
«избранницей»:
«На орлиных крыльях нес Ты голубицу (еврейскую нацию),
приютил ее некогда на своем лоне, скрывал ее в тихих покоях, - от¬
чего же Ты теперь ее покинул, чтобы она скиталась в лесах, где со
всех сторон расставлены ей сети? Чужие искушают ее другими бога¬
ми, а она втайне плачет об Избраннике своей юности... Отчего же
так далек от нее Друг небесный и так гнетет ее враг?»
Самыми сильными из национальных элегий Галеви являют¬
ся те, где поэт изливает свою страстную тоску по древней роди¬
не Израиля, по Святой Земле и разрушенном Сионе:
«О, чудный край, радость мира, град великого Царя! К тебе
рвется душа моя из крайнего Запада! Жгучая жалость наполняет меня,
когда вспомню о древнем величии твоем, ныне исчезнувшем, о твоем
приюте, ныне опустошенном. О, кто понес бы меня на орлиных кры¬
льях - и я напоил бы землю слезами своими, я обнимал и целовал бы
камни твои, и вкус твоих глыб был бы для меня слаще меда!»
«Мое сердце на Востоке, а я - на крайнем Западе, как
же могу чувствовать вкус в том, что я ем? Как исполню я свои обе¬
ты, пока Сион находится в оковах Эдома, а я - в цепях араба? Не
прельстили бы меня все блага Испании, если бы только я мог свои¬
ми глазами узреть прах разрушенного храма»**.
Эта страстная тоска по Сионе не была только поэтичес¬
ким порывом: она охватила все существо Иегуды Галеви, для
которого заветным желанием стало увидеть священные разва¬
лины и, созерцая их, перенестись мысленно в славное прошлое
израильского народа. Друзья старались удержать его от опас¬
ного путешествия в далекую страну, где господствуют кресто¬
носцы, и Галеви ответил им стихотворением («Ha’juchlu
pegarim»), поражающим глубиной чувства и дивной гармонией
стиха. Поэт не мог противиться «обету сердца». После смерти
жены он покинул свой приют в Испании, разлучился со своей
единственной дочерью и любимым внуком, с учениками и дру¬
зьями и предпринял далекое путешествие в Святую Землю (ок.
1140 г.). Будучи на корабле, Иегуда Галеви сочинил те прелест¬
ные стихотворения, в которых с такой художественной силой
* Такую же жалобу мы находим у другого современного поэта, Авра¬
ама ибн-Эзры, в его элегии на нашествие Альмохадов (см. выше, § 42) и в
стихотворении «Im oiwai jomru raa li».
** «Сион в оковах Эдома» означает Иерусалим в руках крестоносцев,
основателей Иерусалимского Королевства.
264
изображены бурное море и душевное состояние человека посреди
мощной водной стихии. Остановившись в Египте, поэт-пилигрим
жил некоторое время в Александрии, Каире и Дамиете. Здесь он
был окружен восторженными почитателями, между которыми
находился и глава («нагид») египетских евреев, Самуил абу-Ман¬
сур. Из Египта Иегуда Галеви направился в Палестину, и прежде
всего - к Иерусалиму, столице крестоносцев. Что сталось там с
поэтом - об этом история молчит; неизвестно даже, достиг ли он
Иерусалима, цели своих пламенных стремлений, где христианские
пришельцы запрещали жить потомкам иудеев. По-видимому, он
умер вскоре по прибытии в Палестину. Одна легенда рассказыва¬
ет, будто Галеви, дойдя до ворот Иерусалима и увидев издали
развалины святого града, разорвал в знак траура край своей
одежды и бросился на землю, орошая ее своими слезами. Тут
стал он восторженно петь свою знаменитую элегию, начинающу¬
юся словами: «Сион, ведь ты спросишь о судьбе твоих пленни¬
ков». В это время проезжал мимо какой-то всадник и, увидев рас¬
простертого на земле молящегося еврея, наехал на него и растоп¬
тал копытами своего коня. Если в этой легенде есть какая-нибудь
доля правды, то разве только в том, что дикий рыцарь из фран¬
ков-крестоносцев убил пилигрима-еврея, осмелившегося подойти
к христианским святым местам; но легенда говорит о всаднике-
арабе, который тогда не мог появиться в Иерусалиме и во вся¬
ком случае не мог ничего иметь против еврея, своего товарища
по страданиям в христианской Палестине.
Элегия, о которой говорится в легенде, была сочинена еще в
Испании или в Египте (см. дальше, § 60) и принадлежит к лучшим
«Сионидам» Иегуды Галеви, до сих пор читаемым в синагогах в
пост Девятого Ава. В этом привете Сиону от его рассеянных по
миру сынов слышится не только тоска, но и гордое возмущение
против исторической несправедливости («Zion, halo tišali...»):
«Сион, ведь ты спросишь о судьбе пленников, приветствующих
тебя и составляющих остатки твоей паствы. С запада и востока, се¬
вера и юга шлют тебе привет далекий и близкий. Прими привет и от
узника твоей любви, проливающего свои слезы, как росу хермонс¬
кую, и жаждущего излить их на твоих горах!.. О, как хотелось бы
мне излить свою душу в том месте, где дух Божий осенял твоих из¬
бранников! Ты, обитель царей, славный трон Божества, как теперь
воссели рабы на престолы твоих властителей? О, кто дал бы мне
бродить по местам, где Бог являлся твоим пророкам и послам?
Кто дал бы мне крылья, и я полетел бы к тебе далеко, я бросил
265
бы обломки моего сердца среди твоих развалин, я прильнул бы ли¬
цом к земле твоей, ласкал бы твои камни и обнимал бы прах твой.
Я стоял бы на могилах моих предков и дивился бы в Хевроне красе
твоих гробниц. Я прошелся бы по твоему лесу, твоему Кармелю,
остановился бы в Гилеаде и созерцал бы твою гору Аварим... Мне
приятно было бы бродить нагим и босым вокруг опустевших руин,
бывших некогда твоими дворцами!.. Могу ли я есть и пить, когда
вижу, как псы волочат тела твоих львов? Как могу я наслаждаться
светом солнечным, когда я вижу в клювах воронов трупы твоих ор¬
лов!.. Могут ли соперничать с тобою Шинеар и Патрос (Вавилон и
Египет), и разве их суеверие может сравниться с твоей вещей мудро¬
стью? Разве найдется что-либо, подобное твоим помазанникам и
пророкам, левитам и певцам?»
В этих страстных излияниях национального поэта слышатся
стон души, истерзанной в «голусе», и предчувствие новых бед.
Песня тоски была пропета накануне двух катастроф: разгрома ев¬
рейских общин в Африке и Андалузии фанатическими ордами
Альмохадов и эксцессов крестоносцев второго похода во Фран¬
ции и Германии (1142-1148 гг.).
§ 45. Поэты Авраам ибн-Эзра и Иегуда Алхаризи
Третий выдающийся поэт той эпохи, Авраам бен-Меир ибн-
Эзра (1092-1167), значительно уступает Иегуде Галеви по глубине по¬
этических эмоций и красоте формы. Мотивы его поэзии более интел¬
лектуальные, чем эмоциональные. Это был человек разносторонних
талантов: философ, экзегет-критик, грамматик, астроном, математик
и, между прочим, поэт. Авраам ибн-Эзра родился в Толедо, но по¬
добно Иегуде Галеви жил подолгу в Кордове и других местах араб¬
ской Испании. Обстоятельства его жизни сложились неудачно. Вне
писательства, которое поддерживалось случайными меценатами, он
не имел определенной профессии и часто бедствовал. Он сам рисует
себя неудачником в жизни. «За что бы я ни взялся, - жалуется он в
одном стихотворении, - ничто мне не удается, ибо моя несчастная звез¬
да (по гороскопу) испортила мой жизненный путь. Если бы я торговал
саванами, то, вероятно, за всю мою жизнь не умер бы ни один человек,
и если бы я продавал свечи, то солнце не заходило бы до дня моей
смерти». Вторая половина его жизни проходит в непрерывных скита¬
ниях по разным странам. Почти одновременно с Иегудой Галеви (ок.
1138 г.) Авраам ибн-Эзра отправился на Восток. Он посетил Египет,
Палестину, Вавилонию. С большим запасом наблюдений и новых
познаний возвратился он в Европу и поселился на продолжительное
266
время в Риме. Итальянские евреи пользовались в то время отно¬
сительным благосостоянием, но умственный уровень их был не
высок. Приезд ибн-Эзры оживил здесь интерес к литературе.
Нашлись богатые меценаты, которые приютили у себя испанско¬
го странника. Он и здесь не сидел на одном месте: в течение 15
лет он жил в разных городах Италии - в Риме, Салерно, Мантуе,
Лукке. Везде вокруг него собирались любознательные ученики,
которые с жадностью слушали научно-философские откровения
образованного «сефарда». В Италии Авраам ибн-Эзра написал
большую часть своего главного труда - комментария к Библии,
положившего начало научному исследованию библейской пись¬
менности. В 1155 г. он переселился из Италии на юг Франции, в
Прованс, где имел общение с местными еврейскими учеными. В
1158 г. мы видим его в Лондоне, где богатая еврейская колония
оказывает ему большой почет, а спустя два года он снова в Нар¬
бонне и других городах Южной Франции, где работает над усо¬
вершенствованием своего библейского комментария и пишет
грамматические исследования. Будучи уже в преклонных летах,
Авраам ибн-Эзра почувствовал влечение к родине и отправился в
Испанию, но в городе Калагора, между Наваррой и Кастилией,
настигла его смерть. Печальное событие омрачило последние
годы жизни писателя: его сын Исаак, одаренный поэтическим та¬
лантом, уехал в Багдад, сблизился там с одним образованным ев¬
реем, принявшим ислам, и также обратился в мусульманскую
веру. Семейное и национальное горе вырвало у потрясенного
отца глубокий поэтический стон: в двух стихотворениях он опла¬
кивает «смерть» сына - смерть духовную для родной семьи и для
своего народа (некоторые исследователи полагают, однако, что
здесь оплакивается действительная смерть сына).
Скиталец по свету, Авраам ибн-Эзра скитался по всем
отраслям литературы, но в трудные минуты жизни он обра¬
щался к поэзии, которая, в сущности, была эмоциональным
выражением его философии. Лирический элемент уступает ди¬
дактическому в его стихотворениях, состоящих большей час¬
тью из религиозных гимнов. Здесь поэт ведет с Богом беседу
о великих проблемах жизни и души человеческой, анализирует
свою веру, рвется в область непознаваемого. Это - размышления
в стихах. Индивидуальный элемент здесь гораздо сильнее на¬
ционального; вместо реальной тоски Иегуды Галеви о Сионе
здесь выступает отвлеченное устремление духа к Божеству,
267
к гармонии Израиля и Торы. Многие гимны ибн-Эзры представ¬
ляют собой стихотворные пересказы библейских событий. Места¬
ми у него также встречаются жалобы на тяжелое положение ев¬
рейства между христианским и мусульманским миром. На его
глазах совершились ужасы альмохадского нашествия, которые он
оплакивал в своей приведенной выше (§ 42) элегии. «Рукою Ис¬
маила мы ограблены, побежали мы в Эдом, но и там житья
нет», - жалуется поэт, намекая на бегство евреев из разгромлен¬
ных общин юга в христианскую Кастилию («Aje newuot newiim
kedumim?»). В общем же типичный гимн Ибн-Эзры - это ритми¬
ческий псалом, воспевающий величие Бога или разные моменты
священной истории Израиля. Об особом назначении еврейской
поэзии он говорит в своих афоризмах: «Исмаэлиты посвящают
свои стихи любви и страсти, эдомиты (романские народы) - вой¬
нам и подвигам мести, яваним (греки) - хитроумным выдумкам,
индийцы - притчам и загадкам, а евреи - гимнам, прославляю¬
щим Бога». Сам Ибн-Эзра написал, однако, немало и светских
стихотворений, более остроумных, чем поэтических. Эпиграммы
и «загадки» (chidot) составляют его любимый жанр. Он слыл пре¬
восходным версификатором, мастером стихотворного искусства.
Смутная легенда рассказывает, как Ибн-Эра однажды выручил из
затруднения великого поэта Иегуду Галеви. Последний писал
поэму в форме алфавитного акростиха, но, дойдя до строфы, на¬
чинающейся с буквы реш (р), остановился, ибо не мог приискать
подходящего начала. Он бросил перо и лег спать. Пока он отды¬
хал, в дом вошел какой-то странник и, увидев оставленную на
столе рукопись, вписал туда недостающую строфу. Когда Галеви
встал и прочел приписку, он в восхищении воскликнул: «Это мог
только сделать либо ангел, либо Авраам ибн-Эзра!» Рассказ
снабжен еще явно выдуманными подробностями, но народная
легенда по существу не ошиблась: в формальном искусстве сти¬
хосложения Ибн-Эзра не уступал Иегуде Галеви, и тем не менее
он не мог дойти ни до глубины лирического вдохновения творца
«Сионид», ни до чарующей красоты его образов.
Последним поэтом ренессанса был Иегуда Алхаризи
(жил около 1165-1225 гг.). Уроженец Испании (полагают, что он был
родом из Барселоны, куда родители его переселились из Севильи
после опустошения ее Альмохадами), он провел много лет жизни в
городах Южной Франции (Марсель, Люнель) и поэтому может
268
быть причислен к группе провансальских поэтов. Алхаризи начал
свою литературную деятельность с переводов: он переводил на
еврейский язык сочинения арабских и греческих писателей. Глав¬
ной его работою в этой области был перевод поэтических «Ма¬
кам», или новелл арабского поэта Харири. Позже Алхаризи со¬
ставил по образцу книги Харири свое собственное собрание «ма¬
кам», под заглавием «Тахкемони». В пятидесяти отделах этой
книги, где рифмованная проза чередуется со стихами, поэт увле¬
кательно и живо рассказывает о своих странствиях и приключе¬
ниях в разных странах, вплетая в свой рассказ то поэтические
вымыслы, то поучительные или юмористические характеристики
разных типов людей, то беседы о литературе. Между прочим, Ал¬
харизи дает меткие характеристики предшествовавшей ему блес¬
тящей плеяды поэтов - Габироля, Иегуды Галеви, Моисея ибн-
Эзры и других. Собственное его творчество знаменует собой на¬
чало упадка средневековой поэзии: он более стихотворец-стилист,
чем поэт. Он сам причисляет себя к эпигонам, собирающим кро¬
хи со стола великих предшественников. «После смерти Соломона
(Габироля), восседавшего на престоле поэзии, после ее князя Ав¬
раама (ибн-Эзры), ее полководца Иегуды (Галеви) и ее пророка
Моисея (ибн-Эзры) иссяк источник песни, миновала пора славы,
не показывается больше ангел Божий. Таких певцов и таких пе¬
сен больше не появилось. Мы же ныне только подбираем забы¬
тые ими колосья, бежим по их путям, но не можем их догнать.
Прежние поколения ели чистую муку, а нам оставили мякину»
(«Тахкемони», гл. 18). В другом месте (гл. 50) Алхаризи жалуется,
что нет даже прежних меценатов, покровительствовавших по¬
этам: «Соломон, Иегуда и Моисей находили щедрых людей, по¬
купавших их жемчужины, а я родился, когда все покровители
исчезли; они находили реки райские, я же - зной и сушь». Подоб¬
но Аврааму ибн-Эзре, Алхаризи много путешествовал. Он посе¬
тил Палестину, Египет, Сирию и Вавилонию, побывал в еврейс¬
ких общинах Александрии, Дамаска, Алеппо, Моссула и Багдада,
видел возрождающийся после изгнания крестоносцев Иерусалим
(1218 г.). Описание своего путешествия он вплел в ткань расска¬
зов «Тахкемони». Везде он отмечает ростки литературы и особен¬
но поэзии, но его отзывы о поэтах посещенных стран очень суро¬
вы. Эпигон золотого века еврейской поэзии в Испании, Алхари¬
зи все-таки стоял гораздо выше стихотворцев-любителей других
стран, которые только подражали сефардским образцам.
269
§ 46. Национальная и универсальная философия
В XI веке первый еврейский философ арабской Испании,
Ибн-Габироль, стоит почти одиноко в области философской мыс¬
ли, как в свое время были одиноки Филон в греческой Александ¬
рии и Саадия Гаон в восточном халифате. Но в XII веке замеча¬
ется небывалое движение в этой области: почти все перечисленные
выше поэты выступают со своими религиозно-философскими сис¬
темами, оригинальными или заимствованными. Тип поэта-фило¬
софа Габироля возрождается в Иегуде Галеви и в обоих Ибн-
Эзра. Повторяется и внешнее различие между обоими видами
творчества: одни и те же авторы пишут свои поэтические произве¬
дения на национальном языке, а философские трактаты - по-араб¬
ски. Это объясняется не только техническими удобствами: боль¬
шей приспособленностью универсального арабского языка к вы¬
ражению научных понятий, но и тем, что само философское дви¬
жение в еврействе того времени было тесно связано с подобным
же движением, поднявшимся в XII веке среди восточных и запад¬
ных арабов. В начале этого века умы были возбуждены идеями
багдадского мыслителя Ал-Газали, который после долгих блуж¬
даний от рационализма к скептицизму, а затем к мистическому
«суфизму», бросил наконец вызов всей философии в своей книге
«Ниспровержение философов». Газали возмутился против подчине¬
ния религиозных догматов контролю разума по системе Аристоте¬
ля; он ставил религиозную интуицию выше богословских умствова¬
ний и признавал лишь ту философию, которая подкрепляет боже¬
ственное откровение. Этот протест против рационалистов-мутази¬
литов из восточно-арабской школы Альфараби и Авицены вызвал
на бой представителей этой школы в Испании XII века - Ибн-Бад¬
жа, Ибн-Тофаиля и знаменитого Ибн-Рошда (Аверроэс), которые
защищали систему Аристотеля и утверждали, что она больше ук¬
репляет истинную «разумную» веру, чем слепая традиция или ми¬
стика. Возобновились давние споры о свободе воли или предопреде¬
лении, о вечности мира или его сотворенности (в еврейской филосо¬
фии «Kadmut» и «chidduš haolam»), об «антропоморфизмах» в Биб¬
лии и Коране, т.е. о тех местах, где Богу приписываются человечес¬
кие свойства. Эти теологические споры перепутывались с полити¬
ческими смутами той эпохи. Сами вожди Альмохадов, их пророк
Ибн-Тумарт и халиф Абдулмумин, выступали во имя рациона¬
листической доктрины «Таухид» или абсолютного монотеизма, а их
270
преемники покровительствовали то одной, то другой из борю¬
щихся богословских школ. Все это не могло остаться без вли¬
яния на образованные круга еврейского общества, которые, не¬
смотря на юдофобскую политику Альмохадов, не порвали еще
связей с арабской интеллигенцией. Еврейские мыслители вни¬
мательно прислушивались к тому, что говорилось в мусуль¬
манских философских школах Кордовы и Севильи, к тем тео¬
логическим спорам, которые волновали почитателей Торы не в
меньшей степени, чем последователей Корана.
И вот в XII веке еврейская философская мысль также
направляется по двум путям: рационализма и традиции. Одни
стремятся установить верховенство Разума в области веры, утвер¬
ждая, что чистая религия и чистый разум находятся в полной
гармонии; другие же отрицают эту гармонию и признают верхо¬
венство божественного Откровения, стремясь утвердить истины
веры на исторических и национальных эмоциях. Обозначаются
два течения в религиозной философии: универсальное и на¬
циональное. В первом преобладает аристотелизм в том виде,
как он применялся в средневековой теологии; второе течение
пользуется аристотелевскими или платоновскими методами (в
духе Габироля) лишь как орудиями в борьбе за национально-ис¬
торический иудаизм. Национальное направление имело своего
лучшего представителя в первую половину XII века в лице поэта
Иегуды Галеви, универсальное или рационалистическое направ¬
ление достигло полного развития во вторую половину века, и
высшим его выразителем был великий философ Маймонид.
Между 1130 и 1140 годами писал Иегуда Галеви свой фило¬
софский трактат, который в арабском подлиннике носит назва¬
ние «Книга доказательств для защиты униженной веры», а в
еврейском переводе - «Хазарская книга» (Сефер Кузари). Это
сочинение представляет собою диалог между хазарским царем
и одним ученым евреем о высших началах религии вообще и
иудаизма в частности. Автор воспользовался известной леген¬
дой о принятии хазарами иудейства, но видоизменил ее для
своего диалога. Хазарский царь, язычник, пожелал принять
наиболее истинную и разумную религию и сначала обратился
за советом к философу. Последний дал ему понятие о вере в
духе Платона и Аристотеля, но царь не был удовлетворен
этой философской системой, где Божество является отвлечен¬
271
ной силой, не имеющей ни воли, ни цели в мироздании, ни опре¬
деленного отношения к судьбам людей и к их нравственному по¬
ведению в земной жизни. Уже в изложение ответа философа ав¬
тор вложил уничтожающую религиозную критику: «У Творца нет
ни воли, ни страсти, ибо он выше всех желаний и стремлений. Он
выше частных явлений, которые меняются во времени. Он тебя
не знает, а тем более - твоих намерений и дел. Он не слышит
твоих молитв и не видит твоих движений. Если философы гово¬
рят, что Он тебя создал, то они понимают это как образ в том
смысле, что Он - причина в творении целого, а не в смысле на¬
меренного сотворения (отдельного лица)». Неудовлетворенный
этой холодной философской религией, хазарский царь обращает¬
ся к христианину и мусульманину. Христианин излагает сначала
библейское учение о сотворении мира в шесть дней и о постоян¬
ном вмешательстве Бога в человеческие судьбы, а потом раз¬
вивает догму Троицы. Хазарин находит, что эта догма проти¬
воречит естественному ходу вещей, и выслушивает мусульма¬
нина, который восхваляет «последнего пророка» и Коран. Но
царь не убеждается в том, что именно арабу Бог дал последнее
откровение. Наконец он обращается к еврею. Раньше царь не
хотел пригласить для беседы представителя «униженной на¬
ции», но потом решил, что постоянные ссылки христианина и
мусульманина на Библию как на первоисточник своих учений
обязывают его спросить представителя народа, создавшего эту
священную книгу. И тут еврейский ученый (chawer) излагает
хазарскому царю философию иудаизма.
Учение иудаизма основано не на философских умозрени¬
ях, которые могут быть ошибочны, а на реальных фактах от¬
кровения и на свидетельствах пророков, сохранившихся в Биб¬
лии. Оспаривать эти факты, очевидцами коих когда-то были
сотни тысяч людей, значило бы оспаривать достоверность ис¬
тории вообще. Историческая религия Откровения выше есте¬
ственной религии, до которой можно дойти путем разума. Бог
открылся впервые израильтянам, потому что они раньше дру¬
гих народов проявили способность к богопознанию. В этом
смысле евреи - избранный народ. Моисей говорит Фараону:
«Бог евреев послал меня к тебе», а не «Творец неба и земли
послал меня», ибо исторический факт более доказателен, чем
отвлеченная истина. По той же причине Израиль на Синае услы¬
шал слова: «Я - Бог твой, выведший тебя из земли Египетской».
272
Тора поэтому есть кодекс национальной религии. Если бы
Аристотель, подобно Моисею, имел прямое откровение от Бога,
ему не пришлось бы «утруждать свой разум» решением вопроса,
был ли мир создан Богом или существовал вечно. Все «законы
разума», лежащие в основе естественной религии, являются
только приготовительной ступенью к заповедям божественной
Торы. Законы морали просто нужны для человеческого обще¬
жития, между тем как законы о субботе, праздниках, обрезании
и вообще религиозно-национальные предписания Торы вытека¬
ют из сверхразумного источника и имеют более чем утилитар¬
ное значение. Отличие иудейства от ислама и христианства в
том, что для принятия тех двух религий достаточно признать на
словах тот или другой догмат веры, а иудей обязан в делах про¬
являть свою религию. Законы и обряды, смысл которых непос¬
тижим простому разуму, необходимы для освящения и одухот¬
ворения всех житейских актов путем включения их в сферу ре¬
лигии. Благодаря этой своеобразной духовной дисциплине ев¬
рейство могло устоять среди народов, в то время как другие
народы в их положении исчезли. Временные бедствия Израиля,
его рассеяние и невзгоды не могут служить доводом против ис¬
тинности иудаизма, а составляют необходимую часть той воспи¬
тательной программы, которую Бог начертал для избранного
народа. «Израиль среди народов - что сердце среди других чле¬
нов тела: сердце болеет за все тело и вместе с тем сильнее всех
членов тела. Недаром Бог сказал Израилю: “Я вас познал из
всех народов и поэтому с вас взыщу больше”». К еврейскому
народу Бог строже, чем к другим.
Апологет в «Кузари» умеет хорошо полемизировать. Когда ев¬
рейский собеседник хазарского царя сравнил священников иеру¬
салимского храма и древних пророков с головой и сердцем народа и
царь язвительно спросил: «Значит, вы теперь туловище без головы и
сердца?» - то иудей дал ему надлежащую отповедь: «Да, верно. Мы
даже не туловище, а разбросанные кости, вроде тех, что видел про¬
рок Иехезкель. И все же, царь хазарский эти кости, в которых со¬
хранилась жизненная сила и которые служили сосудами для мозга,
сердца, духа и разума, лучше изваяний из камня и извести с голо¬
вою, глазами, ушами и прочими членами, в которых не было и не
могло быть живой души. Мертвые нации, желавшие уподобиться
живой нации (еврейской), не пошли дальше внешнего уподобления».
273
Довод царя, что униженное положение евреев не подтверждает их
гордых притязаний, иудей немедленно отражает таким ударом:
«Ты, я вижу, стыдишь нас нашею бедностью и смирением, но
ведь этими качествами и гордятся главари этих наций (христиан¬
ских). Не они ли превозносят того, кто сказал: «Если тебя кто-
либо ударит по правой щеке, подставь ему и левую»? Сколько
унижений и мук претерпели сказавший это, его сподвижники и
последователи в течение столетий, а ведь они - краса своих наро¬
дов! Также и творцы учения Исмаила (ислама) и их сподвижники
немало выстрадали, пока победили, и этими именно людьми гор¬
дятся, а не нынешними всемогущими царями, повелителями боль¬
ших государств. Следовательно, наша близость к Богу теперь
больше, чем если бы мы обладали величием в сем мире».
Таким образом, «Книга Кузари» является апологией, защи¬
той «униженной веры» и еще более униженной нации. Нация
стоит в центре мировоззрения Иегуды Галеви. Это - иудеоцен¬
трическая система: еврейский народ, избранный носитель
первоначальной религии, непосредственно от Бога полученной,
составляет ось всемирной истории: вокруг него вертится духовная
жизнь человечества, он же сам остается неподвижным и неизмен¬
ным, сохраняя для себя ту тайну вечности, которая кроется в его
национальной религии. Эта религия устоит не только против на¬
тиска христианства и ислама, которых автор не удостаивает даже
серьезной полемики, но и против философской и естественной ре¬
лигии, соблазняющей свободомыслящих людей своими доводами
от разума. Откровение Аристотеля не может заменить откровение
Бога, «греческая мудрость» не может так организовать всю ду¬
ховную жизнь человека, как мудрость Торы. В одной из своих
поэм Иегуда Галеви выразил эту мысль двустишием:
Не соблазняйся мудростию греков:
В ней есть цветы, но нет плодов.
Эллинизм - красивый, но быстро опадающий цвет древа по¬
знания, иудаизм - питательный плод его, дающий силу жизни.
Разум вообще не является судьей в делах веры, по существу
сверхразумной. Тут Иегуда Галеви сходится с Газали, сочинение
которого «Ниспровержение философов» распространилось неза¬
долго до появления «Книги Кузари» и могло иметь влияние на ее
автора.
Современники Иегуды Галеви не проводили так резко это раз¬
личие между рационализмом и откровением, универсальной и нацио¬
274
нальной религией. Большинству еврейских, как и арабских теоло¬
гов казалось, что нужно пользоваться философией для укрепле¬
ния основ веры, что нельзя отвергать в этом отношении услуг
язычников Аристотеля и Платона, обоснователей естественной
или универсальной религии. В духе примирения философии с ре¬
лигией писали Моисей и Авраам ибн-Эзра. Поэт Моисей в своем
трактате «Сад» или «Грядка цветов» (по-арабски «Алхадика», в
еврейском переводе «Arugat habossem») занимается объяснением
библейских антропоморфизмов и указывает, что все человекоупо¬
добления Божества следует понимать только как образы, метафо¬
ры (al derech haabara), а не буквально. Он защищает свободу
воли против теории необходимости, или предопределения, несов¬
местимой с ответственностью человека за свои поступки и с дог¬
мой воздаяния, - вообще стремится в основных проблемах рели¬
гии найти путь соглашения между ней и философией. Авраам
ибн-Эзра (в книге «Iessod mora» и во многих местах своего биб¬
лейского комментария) пользуется смесью аристотелевских, пла¬
тоновских и пифагоровских идей для обоснования еврейской ре¬
лигиозной философии. Он делает частичную уступку рационализ¬
му в том отношении, что признает сотворение не материи, а фор¬
мы мира, а также в том, что провидение Божие проявляется в це¬
лом, в коллективе, а не в каждом отдельном индивиде. Свободу
воли он устанавливает таким образом: Бог знает все сущее как
часть своего бытия, но не предрешает будущего, и разумный че¬
ловек свободно творит свою судьбу по собственной воле. Впро¬
чем, свобода человеческой воли ограничивается влиянием звезд
на земные создания, составляющие часть космоса. При всем сво¬
ем свободомыслии Авраам ибн-Эзра был приверженцем астроло¬
гии; кроме того, он склонялся к мистическому пифагорейству и
верил в особое значение чисел.
Эклектизм составляет также особенность религиозно-философ¬
ской системы Иосифа ибн-Цадика (ум. в 1149 г.), кордовско¬
го «даяна» (судьи), написавшего небольшой трактат под названием
«Малый Мир» («Olam katan» в еврейском переводе с арабского ори¬
гинала). Элементы учений Аристотеля, Платона, Габироля и араб¬
ской богословской школы «чистых братьев» соединены в этом со¬
чинении. Человек, по мнению Ибн-Цадика, есть микрокосм, ма¬
лый мир, который путем философского созерцания может соеди¬
ниться с макрокосмом и его творцом. Человеческий микрокосм
275
состоит из материи и духа, т.е. преходящего и вечного, и задача
религии - усилить начало духовное над материальным. К этой
цели направлены заповеди иудаизма.
Решительным сторонником укрепления веры на фундаменте
Разума является толедский мыслитель Авраам ибн-Дауд (ок.
1110-1180). Его, по-видимому, возмущало пренебрежительное от¬
ношение Иегуды Галеви к рационализму и универсальной рели¬
гии. В такое время, когда среди образованных людей все увели¬
чивается число сомневающихся и колеблющихся в вере, опасно,
по его мнению, отвергать помощь позитивной Аристотелевой
философии. Бог говорил, что Тора должна показать народам
«мудрость» Израиля; это значит, что нееврейские мыслители дол¬
жны находить в Торе то, до чего они добрались своим философ¬
ским умом. Следовательно, мы со своей стороны должны всячес¬
ки приблизить Тору к философии, национальную религию - к
универсальной, подчинить веру контролю Разума.
В своем сочинении «Возвышенная вера» («Emuna rama» в
еврейском переводе с арабского подлинника), где само название
направлено против книги Иегуды Галеви «Об униженной вере»,
Ибн-Дауд говорит, что библейская заповедь «Познай Бога свое¬
го» налагает на человека обязанность разумного богопознания.
Научная философия вполне совместима с иудаизмом, основные
положения которого не боятся критики. Представление о Боге
как первопричине, без которой существование мира логически
немыслимо, одинаково присуще и иудаизму, и Аристотелевой фи¬
лософии. Против догматического взгляда Иегуды Галеви на биб¬
лейское откровение Ибн-Дауд выдвигает критический взгляд. От¬
кровение основано на пророчестве (Моисей - первый и высший
пророк), а пророчество есть не что иное, как высшая ступень че¬
ловеческого разума, приближающегося к своему источнику, Ми¬
ровому Разуму; это - богопознание, доведенное до ясновидения.
Цели философии и религии совпадают: они сводятся к достиже¬
нию нравственного усовершенствования личности, семьи и об¬
щества. Направленные к этой цели практические заповеди иуда¬
изма Ибн-Дауд разделяет на пять разрядов. К высшим разря¬
дам отнесены законы, имеющие цели напоминать о Боге как
творце и правителе мира (суббота, исторические праздники, мо¬
литва), совершенствовать душевные эмоции (любовь к ближнему,
сочувствие слабому) или укреплять правосознание и чувство
276справедливости (семейные и гражданские законы). К низшему
разряду отнесены ритуальные законы вроде древнего храмового
культа и законов о пище, которым библейские пророки также
отводили второстепенное место. В этом пункте Ибн-Дауд резко
расходится с Иегудой Галеви, который обрядовые законы ставит
выше социальных. Ибн-Дауд защищает реализм против симво¬
лизма, философскую критику - против подражателей Газали в
деле «ниспровержения философов». Основное воззрение Ибн-Да¬
уда, что иудаизм может и должен быть согласован с философией,
служит связующим звеном между предшествующей системой Са¬
адии Гаона и созревшею тогда системою Маймонида, где рацио¬
нализм нашел свое наивысшее выражение (см. дальше, § 50).
§ 47. Наука и литература в Испании и Провансе
В тесной связи с философией находились светские науки.
Аристотелева метафизика была основана на его физике и древней
астрономической теории небесных кругов; астрономия же нераз¬
лучна с математикой. Во всех этих областях XII век выдвинул
крупную силу из рядов испанского еврейства. Авраам бар-Хия
(ум. в 1136 г.), известный у христианских писателей под именем
«Abraham Judaeus», прославился своими сочинениями по математи¬
ке, астрономии и календаристике. О его жизни известно только,
что он занимал видный административный пост при дворе одно¬
го мусульманского правителя в Испании, а затем жил в Барсело¬
не, где носил титул «наси», или главы общины. Из его сочинений
дошли до нас: трактат об астрономии, под названием «Вид Зем¬
ли» («Zurat haarez», напечатан в еврейском оригинале с латинс¬
ким переводом некоторых частей в XVI веке), трактат о календа¬
ристике («Sefer haibbur») и книга о геометрии и землемерии («Sefer
hatišboret») с латинским переводом. Некоторые его книги сохрани¬
лись в манускриптах. Астрономия привела Авраама бар-Хию к
астрологии. Он написал «Свиток ясновидца» («Megillat hamegale»),
где развил догмат пришествия Мессии и на основании астрологиче¬
ских вычислений доказывал, что Мессия явится в 5118 году от со¬
творения мира, то есть в 1358 году христианской эры. Отсрочка ве¬
ликого события на два столетия избавила автора от разочарования:
назначенный срок спасения Израиля совпал с самым мрачным веком
еврейского мученичества. Тот же Авраам бар-Хия является трезвым
277мыслителем в своей системе нравственной философии, изло¬
женной в небольшом трактате «Размышления о душе» («Hegion
hanefesch»). Это ряд мыслей, заимствованных из «Этики» Ари¬
стотеля, платоновского «Федона», сочинений Габироля и Ба¬
хии и удачно сцепленных в виде проповедей на синагогальные
тексты из пророков (Haftarot). Автор классифицирует заповеди
и законы Торы и определяет назначение каждой группы для
нравственного усовершенствования людей на различных ступе¬
нях духовного и социального развития.
Математикой и астрономией усердно занимался также писа¬
тель-энциклопедист Авраам ибн-Эзра (в сочинении «Setter
hamispar» и других). Его увлечение астрологией выразилось в
составлении ряда книг по этой мнимой науке и отмечено даже в
его стихотворениях, где он часто говорит о влиянии звезд
(mazalot) на судьбу человека. Но излюбленной его областью вне
поэзии и философии было языкознание в связи с библейской
экзегетикой. После творцов еврейской грамматики Хаюджа и
Джанаха (§ 27) Ибн-Эзре оставалось только популяризировать
основы еврейского языкознания, и он это сделал в своих трудах
«Zachot», «Safa berura», «Moznaim» и других. Крупнейшая заслу¬
га его заключается в том, что он применил свое глубокое знание
духа языка к исследованию библейского текста в своих замеча¬
тельных комментариях к Торе и большей части книг Пророков и
Писаний. Главное значение этого труда заключается в его новом
критическом направлении. В предисловии автор осторожно пре¬
дупреждает, что он приступил к делу без предвзятых мнений: он
не включил в свои объяснения ни агадических толкований, по¬
добно Раши, ни философских выводов разных школ, а стремился
только выяснить прямой смысл текста. Действительно, путем
грамматического и логического анализа Ибн-Эзра часто раскры¬
вает смысл самых трудных мест библейского текста, но вместе с
тем не может удержаться от вольного рационалистического или
аллегорического толкования. Такие толкования он излагает лако¬
нически, с недомолвками, опасаясь обвинения в ереси. Так, на¬
пример, по поводу выражения и первом стихе Книги Бытия «Бог
сотворил» он указывает, что слово «bara» (сотворил) употребля¬
ется вообще в смысле создания формы путем обработки ма¬
териала, и тут же обрывает объяснение замечанием: «А разумный
поймет». Это значит, что Бог создал мир не ex nihilo, как утвер¬
278
ждает догма, а из первичной материи, которой он придал форму, -
мысль еретическая для правоверного. Многие законы Торы он
объясняет символически, особенно в культе жертвоприношений,
предупреждая, что он откроет читателю «тайну» (sod), тайный
смысл текста. Иногда он намекает на позднейшее происхождение
тех или иных частей Библии (например, второй части книги
Исайи, принадлежащей пророку эпохи вавилонского пленения).
Таким образом, Авраам ибн-Эзра является отчасти отцом биб¬
лейской критики (как его называет Спиноза). Крайняя сжатость и
недомолвки его библейского комментария побудили позднейших
ученых писать к нему суперкомментарии.
В совершенном пренебрежении оставалась по-прежнему одна
отрасль литературы: история или хронография. Единственным
«историком» того времени был упомянутый выше философ Авра¬
ам ибн-Дауд, да и он не имел в виду описать события своей эпо¬
хи, а совершенно другую цель. В то время в Испании возобно¬
вился литературный спор между караимами и раббанитами.
Караимы отрицали непрерывность религиозного предания у
приверженцев Талмуда и утверждали, что с падением гаоната
на Востоке талмудический иудаизм лишился своего законного
представительства. Авраам ибн-Дауд задался целью доказать
противное. Для этого он написал «Книгу предания» (Sefer
hakaballa), в которой дал хронологический перечень поколений
законоучителей и религиозных авторитетов от творцов Талмуда
на Востоке до последних европейских раввинов. При этом он ста¬
рательно проводит ту мысль, что духовная гегемония Востока
перешла к Западу, что испанские и франко-германские раввины
являются законными преемниками вавилонских гаонов как авто¬
ритетные толкователи талмудических законов. Эта преемствен¬
ность олицетворена в рассказе о четырех вавилонских пленниках,
из которых один (Моисей бен-Ханох) попал в Кордову при Хас¬
дае ибн-Шапруте и сделался родоначальником западного равви¬
ната. В связи с историей развития талмудических школ в Европе
автор сообщает сведения о некоторых событиях общественной
жизни евреев в Испании до середины XII века. Если соединить
его описание с рассказами арабских летописцев, можно отчасти
получить картину эпох Хасдая ибн-Шапрута и Самуила Ганаги¬
да. Позднейшие события изложены в «Книге Предания» слишком
кратко и беспорядочно, неясно описано даже перемещение раз-
279
громленных Альмохадами еврейских общин из мусульманской
Испании в христианскую, чему летописец, житель Толедо, был
свидетелем. Конец жизни самого летописца представляется исто¬
рической загадкой. Хронографы XV века (Ибн-Цадик II и Авра¬
ам Закута) утверждают, что Авраам ибн-Дауд погиб в Толедо
«ради освящения имени Божия», то есть умер мучеником за веру.
Неизвестно, чем была вызвана эта мученическая смерть в эпоху,
когда массовых гонений на евреев в Кастилии не было.
Рядом с единственным историком или хронографом того
времени стоит единственный среди испанских евреев путеше¬
ственник-этнограф, Вениамин из Туделы (Наварра). В 1160
году этот смелый человек предпринял продолжительное путеше¬
ствие по всему известному тогда свету. Он объехал значительную
часть Европы, Азии и Африки. Отправившись из Сарагосы, Вени¬
амин посетил Южную Францию и через Марсель отплыл в Ита¬
лию. Осмотрев города Италии и Византии (Рим, Константинополь
и др.), он вступил в Азию, где объехал Сирию, Палестину и Месо¬
потамию до Багдада, оттуда проник в Персию и Аравию и, нако¬
нец, через Северную Африку и Египет возвратился в Испанию в
1173 году, пробыв, таким образом, в пути около тринадцати лет.
Свои путевые впечатления Вениамин изложил в книге под именем
«Sefer hamassaot» (Книга путешествий) или «Massaot Benjamin».
Здесь путешественник рассказывает о посещенных им странах и
тамошних еврейских общинах; он часто дает сведения о числе
членов общины и ее виднейших представителях, о занятиях и
нравах жителей, о местных преданиях, постройках, памятниках
и т.п. Он сообщает не только о том, что сам видел, но также о
том, что слышал от других, и, как все средневековые путеше¬
ственники, он часто не отличает баснословных рассказов от до¬
стоверных фактов. Однако он не так легковерен, как его совре¬
менник Петахия Регенсбургский, путешествовавший по его сле¬
дам (§ 41), так как обладал более широким образованием и
знанием языков. Описания Вениамина Тудельского очень ценны
не только для истории евреев, но и для средневековой географии и
этнографии вообще. В этих описаниях можно найти сведения о
заброшенных углах диаспоры, как, например, о евреях в Азии и
Африке. Для европейских евреев сочинение Вениамина служи¬
ло главным источником сведений о жизни их братьев на да¬
леком Востоке в то смутное время, когда между Европой и Азией
280
носились полчища крестоносцев. Из описаний любознательного
путешественника они узнавали об организации еврейских общин
в Месопотамии, Сирии, Египте и об их упадке в Палестине под
властью крестоносцев. То был привет западному еврейству от
былых восточных центров. Начинал с XVI века сочинение Вени¬
амина Тудельского неоднократно переводилось на европейские
языки, и имя этого еврейского путешественника, на сто лет опе¬
редившего знаменитого венецианца Марко Поло в деле исследо¬
вания Азии, занимает видное место в истории землеведения.
Из Испании литературный ренессанс проник в Южную
Францию - Лангедок и Прованс. Политическая связь, суще¬
ствовавшая между Францией и северо-испанскими государствами
Кастилией и Наваррой, должна была сблизить и евреев этих
стран в ту эпоху, когда еврейские культурные центры перемеща¬
лись из мусульманской Испании в христианскую и отчасти - в
ближние провансальские города - Нарбонну, Люнель, Монпе¬
лье. Если в области талмудической науки евреи Прованса нахо¬
дились под влиянием северофранцузских тосафистов, то в обла¬
сти свободных наук и философии они питались богатыми запа¬
сами своих испанских соседей. Целая плеяда писателей работа¬
ла здесь над распространением научных и философских идей
испанской школы. В этой области выдвинулись две литератур¬
ные династии - Кимхиды и Тиббониды. Фамилия Кимхи пе¬
реселилась из Испании в Нарбону во время гонений Альмоха¬
дов. Иосиф Кимхи (ум. около 1170 г.) сочинял комментарии к
библейским книгам, перевел с арабского на еврейский язык си¬
стему морали Бахии ибн-Пакуды «Обязанности сердец», писал
религиозные гимны и занимался исследованиями по еврейской
грамматике. Ему приписывается один характерный для того вре¬
мени диалог между правоверным и крещеным евреем (Sefer
haberit). Деятельность Иосифа Кимхи продолжал в Нарбонне
его сын Давид, известный под сокращенным именем Радак
(Rabbi David Kimchi, 1160-1235). Он написал популярную ев¬
рейскую грамматику с лексиконом (Michlol) и ряд комментари¬
ев к различным книгам Библии, составленных по методу грам¬
матического и логического толкования. Из них особенно попу¬
лярен комментарий к Псалмам. Давид Кимхи прослыл автори¬
тетнейшим гебраистом Средних веков; его сочинениями поль¬
зовались в латинских переводах и христианские богословы, хотя в
281
своем комментарии к Псалмам он сильно полемизировал против
христианской догматики.
В то время как Кимхиды перерабатывали труды арабско-ис¬
панской школы, Тиббониды ревностно переводили на еврейский
язык многие из этих трудов, написанные по-арабски. Иегуда
ибн-Тиббон, бежавший от преследований Альмохадов из Испа¬
нии в Люнель (1120-1190), перевел с арабского книгу отца еврей¬
ской религиозной философии Саадии Гаона «Вероучение и
доказательства» («Emunot we’deot»), этику Габироля («Тикун ми¬
дог ганефеш»), моральный трактат Бахии «Обязанности сердец»
и «Кузари» Иегуды Галеви. Замечательно «Завещание», написан¬
ное им для своего сына Самуила. Иегуда советует сыну изучать
наряду с религиозной письменностью и светские науки, в осо¬
бенности медицину, и читать арабские философские произведе¬
ния. Он дает сыну указания относительно искусства перевода с
арабского на еврейский язык. В предисловии к переводу «Обязан¬
ности сердец» он указывает на трудности переложения философ¬
ских книг и рекомендует следующий способ: переводить подлин¬
ник сначала буквально, а потом пересмотреть перевод и испра¬
вить шероховатости стиля так, как если бы это было собственное
сочинение переводчика.
Самуил ибн-Тиббон (1150-1230) превосходил отца разно¬
сторонностью литературной деятельности. Он был медиком по
профессии и жил в Люнеле, Безьере, Арле, путешествовал по
Испании и Египту, а под конец жизни поселился в Марселе. Са¬
муил был восторженным поклонником Маймонида, с которым
вел литературную переписку. Он перевел с арабского на еврейс¬
кий язык философский труд Маймонида «Путеводитель блужда¬
ющих», часть его комментария к Мишне и некоторые мелкие его
сочинения. Эти переводные работы, сыгравшие важную роль в
истории еврейского просвещения, заслонили собою оригинальное
творчество Самуила по части экзегетики и философии. Своими
переводами с арабского Тиббониды создали своеобразный фило¬
софский стиль с довольно богатой терминологией, которая при¬
обрела право гражданства в еврейской литературе и в течение не¬
скольких столетий служила удобным орудием для выражения са¬
мых сложных философских понятий. Главная же заслуга Тиббо¬
нидов состояла в том, что благодаря их трудам классические
произведения ученых и философов Испании распространились во
всех странах и стали достоянием всего еврейства.
282
§ 48. Моисей бен-Маймон (Маймонид, Рамбам)
Завершителем всего умственного творчества XII века был
человек, которого народ увенчал титулом «второй Моисей». Этот
великий человек удостоился сравнения с первым творцом иудаиз¬
ма потому, что был не только философом или ученым: он был
также духовным организатором еврейства. Объединив в своей
«Второй Торе» элементы древней Торы и Талмуда, он стремился
завершить работу тысячелетий. Он отважился на нечто большее:
он хотел слить в иудаизме два миросозерцания - религиозное и
философское, примирить веру со знанием, укрепить нацию дис¬
циплиной сознательной веры и свободного мышления. Он пустил
в оборот идеи, которые будут волновать образованное общество
и делить его на партии в течение столетий.
Рабби Моисей бен-Маймон или Маймонид, более извест¬
ный в еврействе под инициалами РАМБАМ, родился в канун Пас¬
хи 1135 года в Кордове, где отец его Маймон, талмудист из шкоды
Альфаси, состоял раввином или «даяном». Детство Моисея про¬
текло в те годы, когда в Андалузии и Кастилии кипела умственная
работа и во главе армии философов и поэтов стояли такие вожди,
как оба Ибн-Эзры и Иегуда Галеви. В эти спокойные годы дарови¬
тый мальчик успел изучить многое как в еврейской, так и в араб¬
ской письменности. Но едва минуло Моисею 13 лет, как над Кор¬
довой разразилась катастрофа: город был завоеван фанатиками
Альмохадами, и несчастным еврейским жителям пришлось выби¬
рать между изгнанием и принятием ислама (1148). Семья Маймона
должна была покинуть родной город и вести скитальческую жизнь,
полную лишений. Во время этих странствований по разным горо¬
дам мусульманской и христианской Испании юный Моисей не пе¬
реставал ревностно трудиться над своим умственным развитием. Он
продолжал знакомиться с произведениями арабских философов и
усвоил себе массу сведений по астрономии, математике и естествен¬
ным наукам. В связи с естествознанием он изучал медицину, кото¬
рая сделалась потом его профессией. По арабским источникам он
изучил систему Аристотеля, верным последователем которой он ос¬
тался на всю жизнь. Но вместе с тем страдания, перенесенные в
юности во имя религии, толкали его ум в другую область и побуж¬
дали его работать для укрепления того здания иудаизма, против ко¬
торого отовсюду были направлены разрушительные силы. Моисей
283
Маймонид хотел прежде всего внести свет в область талмудическо¬
го иудаизма. Для этой цели он начал писать в 1158 г. обширный
комментарий к Мишне, который он закончил спустя 10 лет.
Около 1160 года Моисей переселился вместе с родительской
семьей в Северную Африку. Семья водворилась в Феце, близ сто¬
лицы альмохадских халифов. Здесь еще свирепствовал фанатизм
«единой веры», от которого евреи могли спасаться только тем,
что произносили публично мусульманскую формулу: «Мухаммед
есть пророк Аллаха». Неизвестно, избегла ли этой участи семья
Маймонида. Во всяком случае, Моисею дано было испытать
муки совести тех «anussim», невольников чужой веры, которые
вынуждены были притворно признать символ веры ислама. В то
время какой-то раввин-ревнитель обратился к африканским об¬
щинам с пастырским посланием, в котором заявил, что всякий
еврей, произнесший хотя бы притворно символ веры ислама, дол¬
жен считаться отступником от иудейства даже в том случае, если
он продолжает исполнять иудейские обряды. Это послание произ¬
вело удручающее впечатление на несчастных «ануссим». Моисею
бен-Маймону оно внушило опасение, что притворные отпадения
превратятся в действительные, если будут исключать этих людей
из еврейских общин. Он поэтому поспешил выступить с ответ¬
ным посланием - «Послание об отступничестве» («Iggeret
haschmad»), в котором порицал неразумного ревнителя, вздумав¬
шего отказать в принадлежности к еврейству людям, всей душой
преданным своему народу и только под страхом смерти вынуж¬
денным притворно признать догмат чуждой веры. «Это (притвор¬
ное) отступничество, - писал Маймонид, - не связано с отказом
от исполнения 613 заповедей нашей религии; нас принуждают не
исполнять обряд (ислама), а только произнести слово (о вере в
пророчество Мухаммеда), причем принуждающие знают, что мы
не верим в это слово и произносим его только для того, чтобы
избавиться от гнева султана». Маймонид далее доказывает, что
жертвовать жизнью за свои религиозные убеждения есть наивыс¬
ший подвиг, но если кто спросит, пойти ли ему на смерть или
признать на словах веру мусульман, то нужно ему советовать
признать и вместе с тем не оставаться в той стране, а уйти туда,
где можно открыто исповедовать свою веру.
Вскоре и самому Маймониду стала угрожать опасность со
стороны мусульманских фанатиков. Ему пришлось тайно бежать с
284
родными из Феца и отправиться на корабле в Палестину (весной
1165). Во время плавания по Средиземному морю поднялась та¬
кая сильная буря, что корабль едва не потерпел крушение. Мно¬
го тревог пережила несчастная семья, много слез было пролито в
горячих молитвах к Богу о спасении. Наконец, после месячного
плавания, корабль вступил в палестинскую гавань Акко. Здесь
путешественники прожили несколько месяцев и затем отправи¬
лись в Иерусалим, чтобы помолиться на том месте, где некогда
стоял храм. Оттуда они поехали в Хеврон, и здесь Моисей целый
день молился в пещере, где, по библейскому преданию, находят¬
ся гробницы патриархов. Затем странствующая семья ухала в
Египет. Она поселилась сначала в Александрии, а потом в ста¬
ром Каире (Фостат). Вскоре по прибытии в Египет умер отец
Моисея, престарелый Маймон (1166).
В Египте Моисей Маймонид на первых порах жил вместе с
своим братом Давидом. Они вели торговлю ювелирными издели¬
ями, которая обеспечивала семье приличное существование. В то
время как Давид ездил с товаром в далекие края, Моисей преда¬
вался своим научным занятиям. Но вскоре Давид погиб по пути
в Индию, во время кораблекрушения, и потерял все состояние.
Тогда Моисей, чтобы добывать себе средства к жизни, занялся
врачебной практикой. Он занял должность домашнего врача при
семье египетского султана Саладина и при его визире. В то же
время он стоял во главе еврейской общины в Каире, а затем был
официально признан «нагидом» египетских евреев. Влияние Май¬
монида росло на Востоке по мере того, как благодаря завоевани¬
ям Саладина Каир становился столицей Азии и Африки. Еврейс¬
кий «рас-ал-умма» (глава нации) имел радость видеть, как Иеру¬
салим был вырван у крестоносцев мечом Саладина и ворота свя¬
того города вновь открылись перед «пленниками Сиона» (см.
дальше, § 60). В это время к Маймониду уже обращались с запро¬
сами из разных общин Востока, и его ответные послания
(«Iggerot», «Tešubot») имели значение авторитетных решений.
§ 49. Систематизация иудаизма, кодекс «Мишне-Тора»
С первых шагов своей деятельности Маймонид поставил себе
целью внести порядок и систему в хаос талмудической письменности,
которую франко-германские тосафисты запутывали еще больше
своей схоластикой. В 1168 году он довел до конца начатый им еще
285
в юности капитальный труд Комментарий к Мишне (написан
по-арабски под названием «Китаб-ал-Сирадж», т.е. «Книга-Све¬
точ», и впоследствии переводился разными учеными на еврейский
язык). В предисловии он так определяет задачу своего труда:
дать учащимся возможность усвоить Мишну без казуистических
толкований Гемары и знать вытекающий из каждой галахи «пе¬
сак», т.е. практический вывод. Синтетический комментарий Май¬
монида должен был служить противовесом к аналитическому
комментарию вавилонских амораев, где анализ доведен до такой
мелочности, что затемняется сущность обсуждаемых галах. То
было стремление к уяснению и опрощению, противоположное
стремлению тосафистов к нагромождению новой Гемары над ста¬
рой в Вавилонском Талмуде.
Комментарию Маймонида предшествует обширное общее
введение, а к важнейшим отделам Мишны предпосланы особые
вступления. Здесь объяснены принципы талмудического законо¬
дательства и его связь с библейским, а также значение таких ос¬
нов веры, как откровение, пророчество и предание. Между про¬
чим, автор устанавливает важный принцип, что не все в «устном
учении» следует считать древним преданием, а лишь бесспорные
или основные положения Мишны. С особенным вниманием оста¬
навливается Маймонид на немногих главах Мишны, где излага¬
ются догматика и этика иудаизма. В комментарии к последней
главе трактата «Сангедрин», где говорится о загробной жизни и
воздаянии, Маймонид развивает свое учение о бессмертии души.
Он предостерегает от грубых представлений о загробной жизни,
которая в действительности имеет чисто духовный характер и со¬
стоит в наивысшем усовершенствовании духовного существа чело¬
века. Тут же Маймонид излагает свой знаменитый символ веры,
состоящий из 13 догматов и доныне читаемый в виде ряда формул
после утренней молитвы («Ani maamin»). Эти тринадцать догма¬
тов суть: 1) существование Бога как творца мира, 2) Его абсо¬
лютное единство, 3) Его бестелесность и неизменяемость, 4) Его
вечность и независимость от времени, 5) обязанность почитать
только Бога, 6) истинность библейского пророчества и 7) особен¬
но откровения, данного через Моисея, 8) вера в подлинность
Торы и 9) в ее неизменность, 10) вера во всеведение Творца и 11)
в Его справедливое воздаяние, 12) вера в пришествие Мессии, и
13) в воскресение мертвых. В своем вступлении к этическому
286
трактату Мишны «Пирке Абот», Маймонид излагает в восьми
главах («Шемона Пераким») свое замечательное учение о душе и
о нравственности. Он описывает свойства души, ее хорошие и
дурные наклонности, «болезни души» и способы исцеления их, и
глубокомысленно объясняет отношение свободы воли человечес¬
кой к божественному всеведению и предопределению.
Поселившись в Каире, Маймонид стал готовиться к осуществ¬
лению еще более важной задачи: он задумал составить полный
систематический свод еврейских законов, догматов и обрядов.
Талмуд, как продукт тысячелетней законодательной работы,
представлял собою бесконечный лабиринт, где хорошо себя чув¬
ствовали только отважные теоретические исследователи, любите¬
ли трудных умственных упражнений, но не люди, искавшие в нем
определенных выводов для применения на практике. И вот Май¬
монид задался целью превратить этот лабиринт в правильно рас¬
планированное здание, беспорядочный сборник мнений и словоп¬
рений - в систематический кодекс. Ему хотелось также избавить
книжных людей от несоразмерной траты умственной энергии на
изучение Талмуда и раввинской письменности, которое не остав¬
ляло времени для научно-философских занятий. «Я хотел бы, -
говорит Маймонид в предисловии к своему кодексу, - чтобы на¬
стоящее сочинение служило полным сводом устного учения со
всеми постановлениями, обычаями и законами, накопившимися
от времени нашего учителя Моисея до составления Гемары. Я на¬
звал эту книгу Мишне-Тора («Вторая Тора», «Второзаконие»)
в том предположении, что всякий человек, усвоив сначала пи¬
саное учение (Библию), будет в состоянии немедленно присту¬
пить к изучению настоящего свода, по которому он ознако¬
мится с устным учением, так что ему не придется читать меж¬
ду этими книгами ничего другого» (т. е. от Библии можно бу¬
дет перейти к своду Маймонида, минуя Талмуд).
Этот обширный свод законов, законченный автором в 1180 г.,
был написан не на арабском, а на еврейском языке, прекрасным
стилем Мишны. Он состоит из 14 книг, из коих первая, озаглав¬
ленная «Сефер га-Мада» («Книга познания») посвящена изложению
и философскому освещению всех догматов иудаизма. Это - полная
попытка систематически изложить еврейскую догматику, которой
талмудисты, занимавшиеся больше всего теорией или практикой
закона, совершенно пренебрегали. Маймонид представляет основы
287
еврейского вероучения в рационалистическом освещении. Изла¬
гая начала богопознания, он настаивает на исключении из этой
области всяких чувственных представлений. К заповедям этики
он относит заботы человека о своем духовном и даже физичес¬
ком усовершенствовании. Религиозный догмат о загробной жиз¬
ни он связывает с философским началом бессмертия души и
представляет загробную жизнь в форме чистодуховного, бестелес¬
ного существования, игнорируя все ходячие поверия об аде и рае
и телесном воскресении. С догмата пришествия Мессии он сорвал
мистический покров и представил его как чрезвычайный истори¬
ческий переворот, как осуществление пророческого идеала все¬
общего братства. В следующих 13 книгах Маймонид ясно и
последовательно излагает все религиозные, гражданские и се¬
мейные законы иудаизма на основании Торы и «устного уче¬
ния». Деление «Мишне-Тора» на 14 отделов подало повод к
тому, что книга получила еще второе название: «Jad hachazaka»
или «Сильная рука» (слово י״ד обозначает по-еврейски также
число 14).
В виде дополнения к своему кодексу «Мишне-Тора» Маймо¬
нид написал по-арабски особый трактат о 613 заповедях Библии,
разделенных им на 14 групп, по числу частей его главного кодек¬
са («Сефер га-мицвот» в еврейском переводе). Здесь он установил
принцип, что всякий талмудический вывод, доказываемый логи-
чески и в свое время вызывавший разногласие, не может считать¬
ся «устной традицией» (так как традиция не допускала бы споров),
а подлежит критике, как всякое толкование библейского текста.
Маймонид провел демаркационную линию между библейскими и
талмудическими предписаниями, между существенным и второсте¬
пенным, или - по его выражению - между «корнями и ветвями».
Маймонидов кодекс имел громадное влияние на дальнейшее
развитие иудаизма. Он привел к двум различным результатам: с од¬
ной стороны, способствовал разумному уяснению начал еврейского
вероучения и законодательства без специального изучения Талмуда,
с другой же - он закрепил в точных формулах законов многое из
того, что в Талмуде оставалось еще в стадии теорий. Своим твор¬
ческим прикосновением к хаосу Талмуда Маймонид спас от гибе¬
ли многие его элементы, многие «ветви» прикрепил к стволу иудаиз¬
ма, к «корням». Впрочем, консервативные раввины, как видно
из позднейших кодексов, стремились еще больше увеличить
288
число «ветвей» или охранительных законов и видели в труде
Маймонида тенденцию к сокращению закона.
Обнародование кодекса Маймонида произвело неодинако¬
вое впечатление в различных кругах общества. Одни увидели в
нем новый, более совершенный Талмуд, долженствующий слу¬
жить руководством для всякого раввина и законоведа; другие ус¬
мотрели в нем такой новый Талмуд, который может умалить ав¬
торитет старого, Вавилонского. Автора упрекали и в намерении
сократить изучение Талмуда, и в свободомыслии, выразившемся
в догматической первой книге кодекса, и, наконец, в произволь¬
ном решении вопросов, считавшихся в раввинской литературе
спорными. Эти упреки исходили из лагеря консерваторов, вроде
багдадского гаона Самуила бен-Али, который видел в Маймони¬
де своего соперника в духовной власти над общинами Востока
(см. дальше, § 59). В египетской Александрии раввинат протесто¬
вал против тенденции Маймонида толковать закон в облегчи¬
тельном смысле и «разрешать запрещенное». Ревнители веры по¬
зволяли себе резкие выражения против автора нового кодекса, но
каирский мудрец лишь изредка и в спокойном тоне возражал на
все эти обвинения и нападки.
Особенное разногласие вызвал кодекс Маймонида в Европе,
среди ученых Прованса. Одни восторженно приветствовали эту
феноменальную книгу и величали автора «великим учителем»,
«светилом диаспоры». Поэт Алхаризи писал: «Моисей (Маймо¬
нид) просеял весь Талмуд сквозь решето, отобрал чистую муку и
поднес готовое кушанье для людей, занятых мирскими делами».
Другие в этом очищении Талмуда видели грех Маймонидовой
«Второй Торы». Против нее выступил с резкой критикой предста¬
витель консервативной партии, поскьерский раввин Рабед (§ 39).
В своих «Возражениях» («Hasagot») Рабед обвинял Маймонида в
произвольных выводах из талмудического материала и в стремле¬
нии ввести в догматику философские воззрения. Форма полемики
была очень резкая; критик употреблял такие выражения, как «это
глупо, лживо, поддельно». Педантичный Рабед не мог оценить ни
той гармонии, которую внесла в талмудический хаос стройная
система Маймонида, ни той ясности, которую получила в этой
системе иудейская догматика. Но он был прав со своей точки зре¬
ния: деятельность каирского мыслителя действительно была опасна
для той мелочной казуистики в науке и слепой ортодоксальности в
289
религии, которые составляли идеал раввинизма во Франции и
Германии. Человек, произнесший фразу «Если бы я мог вместить
весь Талмуд в одной главе, я бы его не поместил в двух» (выра¬
жение Маймонида), не мог удовлетворить ученых буквоедов, ко¬
торые в расширении талмудической схоластики видели весь
смысл умственного воспитания. Борьба против Маймонида была
неизбежна; она началась после появления его кодекса и продол¬
жалась с особенным ожесточением после его философского от¬
кровения в «Путеводителе блуждающих».
§ 50. «Путеводитель блуждающих»
Венцом деятельности Маймонида был его третий капиталь¬
ный труд, заключающий в себе полную систему общей и еврейс¬
кой философии. Этот обширный труд, написанный около 1190
года на арабском языке, под заглавием «Dalalat al-hairin», был пе¬
реведен еще при жизни автора на еврейский язык под однознача¬
щим заглавием «More newuchim», т.е. «Путеводитель блуждаю¬
щих» или «Наставник смущенных». Автор предназначал это сочи¬
нение не для «начинающих в мышлении» и не для узких талмуди¬
стов, а для тех, которые, углубляясь в теологию и философию, на¬
ходят между ними противоречия и колеблются в своих воззрениях.
Подобно своему современнику и земляку, великому арабскому
философу Ибн-Рошду или Аверроэсу (род. в Кордове в 1126 г.,
ум. в Марокко в 1198 г.), Маймонид был глубоко проникнут духом
Аристотелевой философии, усвоенной им из арабских источников.
Эту свободную философию он противопоставлял схоластике тео¬
логов из школы Мутакалимов (Medabrim в еврейском переводе),
которая связывала мысль путами предания и суеверия. Для него
существовали два откровения: религиозное откровение Библии и
философское откровение Аристотеля, истина Веры и истина Разу¬
ма. Подобно Филону, он даже полагал, что вероучителю Моисею
было дано и метафизическое откровение наряду с религиозным.
Заветной мыслью Маймонида было примирить и гармонически
сочетать обе эти составные части своего миросозерцания: офило¬
софствовать иудаизм и иудаизировать философию. Он исполнил
свою задачу: он создал гениальную философскую комбинацию, но
при этом не обошлось без компромиссов, неизбежных в подобных
случаях. У Маймонида, в отличие от его предшественников, ком¬
промиссы больше клонились к философии, чем к религии. Он исхо¬
290
дил из мысли, что вера не только может, но и должна иметь свое
оправдание в философии, в Разуме, для того, чтобы быть оруди¬
ем ясного богопознания, а не слепой традиции, составляющей
удел умов низшего порядка.
Сущность метафизики Маймонида сводится к тому, что
существует «Перводвигатель», приведший в движение все мироз¬
дание. Бог есть сила «необходимосуществующая», в отличие от
вещей «возможносуществующих». Богу нельзя приписывать ника¬
ких атрибутов, ибо это привело бы - и приводит на деле - к че¬
ловекоуподоблениям, величайшей ереси, с точки зрения Маймо¬
нида. Антропоморфизмы Библии (выражения «Бог говорил», «ус¬
лышал» и т.п.) следует понимать только как образы или сравне¬
ния, ибо реальных представлений о Боге мы не имеем. Мы знаем
только, что Бог есть, а не что он такое. Богу можно приписы¬
вать не положительные, а лишь отрицательные атрибуты: Он не
имеет ни начала, ни конца, не связан с временем и простран¬
ством и т.п. Абсолютное единство Бога вытекает из того, что не
может быть больше одной «необходимо сущей» или самосущей
силы, ибо иначе она была бы лишь «возможно сущей», творени¬
ем другой силы, что противоречит допущению ее первичности.
Отсюда следует, что мир возник по творческой воле Бога из ни¬
чего (meain), что сама космическая материя сотворена и имеет
бытие только в пределах времени, ибо, допустив, что материя
имеет вечное и довременное бытие, мы ее приравниваем к бытию
самого Бога, т.е. допускаем бытие двух самосущих явлений и
опять впадаем в противоречие с основным тезисом. В этом пунк¬
те Маймонид отступает от учения Аристотеля о вечности миро¬
вой материи. Принимая с некоторыми вариациями «лестницу
творения» перипатетиков, он ставит между Богом и веществен¬
ным миром категорию чистых духов или «отделенных разумов»
(sechel hanivdal), называемых в традиции «ангелами» и составля¬
ющих эманацию божественного разума. Вещественный мир начи¬
нается с высших «звездных сфер», совершающих вечный кругово¬
рот в воздушном пространстве, и кончается низшим миром четы¬
рех стихий (огонь, вода, воздух, земля), где грубая материя пре¬
обладает над «формой» или животворной сущностью, где все
подвержено закону разложения и смерти.
В человеке соединены материя и форма, временное и вечное,
тело и душа. Душа состоит из двух начал: 1) индивидуальной жиз¬
291
денной силы данной личности и 2) универсального духа человече¬
ского, который путем мышления совершенствуется, становится
«приобретенным разумом» («sechel hanikne») и приобщается к
божественной эманации или категории «отделенного разума».
Душа (nefeš), как жизненная сила, исчезает вместе с телом, дух
(ruach) же или разум бессмертен. Полное бессмертие есть удел из¬
бранных людей, доведших до совершенства свою разумную, бо¬
жественную душу; люди низшего разряда достигают лишь час¬
тичного бессмертия, имеющего разные степени.
Переходя к основам библейского иудаизма, Маймонид
устанавливает, что «пророчество» есть результат приближения
человеческого разума к божественному и что в различных степе¬
нях всякий человек, мысль которого направлена к высшей цели,
может достигнуть пророческого дара или откровения. Наивыс¬
шей степени пророчества достиг Моисей, который имел с Богом
постоянное и непосредственное общение, а не только через слу¬
чайные «видения», подобно другим пророкам. Цель Торы Моисе¬
евой - усовершенствование человеческого тела и духа. Целый ряд
гигиенических правил и социальных законов регулирует жизнь
еврея как личности, члена семьи и общества. Говоря о заповедях
против идолопоклонства, Маймонид замечает, что культ жерт¬
воприношения в храме был только временной уступкой полуязы¬
ческим навыкам толпы и поэтому пророки относились к храмо¬
вому культу отрицательно. Законы о пище, ритуальной чистоте и
целомудрии должны приучать к гигиене и воздержанию. Празд¬
ники дают отдых телу и духу и закрепляют известные историчес¬
кие воспоминания. Законы о собственности и о помощи бедным
основаны на началах справедливости и человеколюбия.
Следует заметить, что Маймонид везде ставит умствен¬
ное совершенство выше нравственного. В заключительной
главе своей книги он различает четыре вида «приобретения»:
1) вещественные блага (богатство и т.п.) - самая низшая сту¬
пень, ибо они не влияют на улучшение натуры человека и,
кроме того, скоропреходящи, 2) здоровье физическое - благо,
общее у человека с низшими животными, 3) совершенство
нравственных качеств - высокое достижение, к которому на¬
правлена большая часть религиозных заповедей, но и оно не
есть самоцель, ибо нравственные качества важны в отношениях
человека к ближнему или обществу, а если представить себе
292
человека вне общежития, эти хорошие качества отпадают за
ненужностью; следовательно, есть еще более высокое и аб¬
солютное благо, а именно 4) совершенство умственных качеств, со¬
стоящее в познании Божества и мироздания путем постоянного
изучения и размышления. Пусть «толпа» ценит совершенства пер¬
вых трех родов - мудрец знает, что истинно ценна четвертая, выс¬
шая ступень. Умственное или познавательное совершенство есть
признак человека высшего типа, сверхчеловека, являющегося
объектом особенной заботливости Провидения и достигающего
полного бессмертия. Это верховенство интеллекта выражено, по
мнению Маймонида, в библейском стихе (Иеремия IX, 22): «Пусть
не хвалится умный своим умом (житейским), богатырь своей си¬
лой, богатый своим богатством, но тем пусть хвалится человек,
если он достиг мудрости и познал Меня - говорит Бог».
Таким образом - отличительной чертой религиозной фило¬
софии Маймонида является интеллектуализм, перевес ума над
чувством, познания над эмоцией, и вытекающий отсюда умствен¬
ный аристократизм. Маймонид стоит на светлых, но холодных
вершинах мысли, где незаметными становятся потребности души
человеческой, которым религия должна служить. Он упускает из
виду, что религия есть функция не только «духа» или высшего
Разума, но и души, что она должна давать не только свет, но и
тепло, не только объективную Истину, но и субъективную Прав¬
ду. Он игнорирует глубокое демократическое начало в этике
иудаизма, которая различает людей по степени нравственного со¬
вершенства, для всех достижимого, а не по степени умственного
развития, не всем одинаково доступного. Идеал «мыслящего
сверхчеловека» Маймонида более близок эллинскому миросозер¬
цанию, чем иудейскому. Да и в частностях своей системы Май¬
монид во многих пунктах поступается историческими началами
иудаизма ради Аристотелевых умозрений. У него, как и у всех
средневековых мыслителей, нет исторической перспективы, нет
представления об эволюции, а все сводится к цепи правильно
построенных силлогизмов и формальных умозаключений. Абст¬
рактный философизм здесь резко противопоставлен конкретному
историзму*.
* В своем комментарии к последней главе трактата «Сангедрин» Май¬
монид причисляет к «пустым занятиям» чтение «народных книг по исто¬
рии, рассказывающих об управлении царей» и т.п. «В таких книгах нет
пользы ни для ума, ни для тела, а чтение их - лишь пустая трата времени».
293
И тем не менее философская система, изложенная в «Путево¬
дителе блуждающих», произвела переворот в развитии еврейской
мысли. От нее в еврейскую умственную жизнь хлынул такой по¬
ток света, что многие испуганно закрыли глаза, ослепленные яр¬
кими лучами. Для одних книга Маймонида сделалась яркой путе¬
водной звездой, а для других - символом ереси и вольнодумства.
В борьбе за и против нее будут мобилизованы целые армии мыс¬
лителей; она сделается причиной умственного раскола ближай¬
шей эпохи.
За короткое время «Путеводитель блуждающих» приобрел
небывалую славу. Его изучали еврейские, мусульманские и
христианские богословы. Ортодоксальные мусульмане выражали
опасение, что написанная по-арабски книга Маймонида может
расплодить безбожников. Автора сравнивали с его арабским еди¬
номышленником Ибн-Рошдом, который в те же годы, по прика¬
зу альмохадского халифа Мансура, был объявлен разрушителем
Корана, а книги его уничтожались. Но с другой стороны, Май¬
монид имел восторженных поклонников. Наибольшее движение
вызвала книга Маймонида в образованных кругах еврейского
общества, где она распространялась с удивительной для того вре¬
мени быстротой. К автору обращались и единомышленники, и
противники с просьбами разъяснить те или другие пункты его док¬
трины. Некоторые требовали от Маймонида объяснения, почему
он, доказывая философски идею бессмертия души, умолчал о дог¬
мате воскресения мертвых. Маймонид ответил на это в особом
исследовании («Маамар технат гаметим» в еврейском переводе, ок.
1191 г.), что он действительно не находит философского оправда¬
ния для догмата телесного воскресения, но считает акт воскресения
одним из тех «предусмотренных чудес», какими Бог иногда нару¬
шает закономерный ход природы. Философа раздражали подобные
заподозривания его правоверия, а может быть, и невозможность от¬
крыто высказать свое мнение по некоторым вопросам догматики.
В своих письмах к близким он резко отзывался о «глупцах и ста¬
рухах», для которых свята всякая старая традиция, которые пред¬
ставляют себе Бога чуть ли не с глазами и ушами. Он предостере¬
гает своего сына от изучения книг французских талмудистов, неве¬
жественных по части философии, и рекомендует ему библейский
комментарий Авраама ибн-Эзры, который говорит правду, «ни¬
кого не боясь и никого не щадя». Когда марсельские ученые про¬
сили Маймонида высказать свое мнение об астрологии, они полу¬
294
чили от него послание, в котором решительно осуждалось «язы¬
ческое суеверие звездочетов», ничего общего не имеющее с науч¬
ной астрономией, основой метафизики (1194).
Из Марселя, Люнеля и других городов Прованса Маймо¬
нид получал восторженные отзывы. Как составителя «Мишне-
Тора», его сравнивали с Моисеем, рав-Аши и другими велики¬
ми строителями иудаизма. Поэт Алхаризи воспел его в таких
выражениях: «Многие мудрецы поднялись на высоты разума,
но Моисей (Маймонид) поднялся к Богу». Особенно преданно¬
го ученика нашел Маймонид в лице известного переводчика
Самуила ибн-Тиббона (§ 47), который переложил с арабского
на еврейский язык «Путеводитель блуждающих»*. Самуил пе¬
реводил эту книгу с благоговением, с каким переводят священ¬
ные тексты; он посылал автору рукопись перевода и просил о
разъяснении труднейших мест текста. Он выразил даже жела¬
ние предпринять далекое путешествие в Египет, чтобы лицез¬
реть своего дорогого учителя, но Маймонид отсоветовал ему
ехать, ссылаясь на свои многочисленные занятия, мешающие
ему уделять достаточно времени для бесед. Давая своему
переводчику указания относительно передачи текста, он реко¬
мендует ему читать книги Аристотеля в арабских переработках
Алфараби, Авиценны и Аверроэса.
Кроме названных сочинений, Маймонид написал еще по-
арабски ряд исследований по медицине. Придерживаясь общепри¬
нятой системы Галена, он делал в ней существенные дополнения.
Из этих трудов наиболее ценились средневековыми медиками
трактаты о ядах и «Афоризмы» по Галену («Pirke Mose» в еврей¬
ском переводе). По просьбе султана Ал-Афдаля, сына Саладина,
Маймонид составил руководство по гигиене («Hanhogat habriut»).
Из прочих сочинений Маймонида следует еще назвать его не¬
большой трактат о Логике, написанный им по-арабски в юнос¬
ти и впоследствии ставший популярным в еврейском переводе
Моисея ибн-Тиббона, под заглавием «Milot Higaion».
Непрерывная работа надломила организм великого мыслителя.
В последние годы жизни он часто болел и жаловался на усталость.
* Вскоре после появления этого перевода «Путеводитель» был вто¬
рично переведен на еврейский язык поэтом Алхаризи. Его перевод, отлича¬
ясь легкостью стиля, не так точно передает мысль подлинника, как тяже¬
лый, но добросовестный перевод Ибн-Тиббона.
295
Маймонид умер в Египте на 70-м году жизни, 20 Тебета
4965 года (13 декабря 1204 г. хр. эры)*.
ГЛАВА III
ИТАЛИЯ И ВИЗАНТИЯ, ПОЛЬША И РУСЬ В XII ВЕКЕ
§ 51. Евреи в Риме и Верхней Италии
Век крестовых походов, вызвавший столько перемен в жизни
евреев Средней Европы, наименее отразился в старейшей еврейс¬
кой колонии Европы - в Италии. В резиденции пап движение кре¬
стоносцев не вызывало такого религиозного фанатизма, как в дру¬
гих странах, где призыв из Рима разжигал ненависть к иноверцам.
Римские папы были тогда менее всего пророками в своем отече¬
стве. После временного торжества папства в лице Григория VII
над германским цезаризмом прошел еще целый век в борьбе этих
двух властей, которая осложнялась постоянными междоусобицами
в самом Риме. Выборы пап сопровождались здесь столкновениями
партий, доходившими до уличных сражений. Борьба шла между
различными группами патрициев, из которых каждая выдвигала
своего кандидата, а также между этой римской аристократией и
средним классом горожан, постепенно забиравшим здесь власть по
примеру других городских республик Италии. Некоторые папы
имели своих антипап. На апостольском престоле быстро сменялись
в XII веке разные фигуры: первосвященники венчались и тотчас
развенчивались, покидая Латеранский дворец для другого претен¬
дента, иногда скитаясь по разным местам до успокоения буйного
города. При таком положении в резиденции папы не могло быть
того преклонения пред авторитетом главы церкви, как в местах,
отдаленных от арены римских скандалов.
Христианский Рим, унаследовавший от своего языческого
предшественника страсть к зрелищам и парадам, строго соблю¬
дал декорум церковного цезаризма: чин чествования папы при
вступлении его на престол совершался со всеми установленными
церемониями. Одну из церемоний должны были по традиции испол¬
нять римские евреи. Во время торжественного шествия вновь избран¬
ного папы в Латеран депутация от еврейской общины, наряду с депу¬
тациями от других римских «схол» (см. выше § 18), встречала его по
* О последних годах жизни Маймонида в Египте см. дальше, § 61.
296
пути в определенном месте. Раввин преподносил папе пергамент¬
ный свиток Торы. В этот день, как и в дни Пасхи и Рождества,
еврейская община, подобно другим схолам, подносила папе
традиционную дань: 2 фунта корицы и один фунт перца, а вза¬
мен получала от папского казначея двадцать мелких монет. Кро¬
ме этой праздничной дани, символа покорности синагоги по от¬
ношению к главе церкви, папская казна получала более суще¬
ственные будничные подати от евреев как подданных римской
курии. Обстоятельства того времени заставляли евреев платить и
чрезвычайные контрибуции. Представители еврейской общины в
Риме, имевшие связи с папским двором, являлись естественными
ходатаями перед папой за своих соплеменников в различных
странах. Погромы в Германии или Франции, преследования со
стороны местных властей и вообще всякие несчастия, постигав¬
шие евреев, становились известными в Риме, куда пострадавшие
общины посылали уполномоченных к своим братьям с просьбой
исходатайствовать у папы авторитетное слово в защиту гонимых.
Римские евреи охотно исполняли такие поручения, а папская кан¬
целярия не скупилась на успокоительные слова от имени апосто¬
лического престола, поскольку ходатаи не скупились на дары.
Таково было, по-видимому, прозаическое происхождение папских
булл в защиту евреев, помимо тех политических или религиозных
мотивов, которыми вызывались эти акты. Ходатайствуя за своих
братьев в других странах, римские евреи обеспечивали подобны¬
ми актами и свое общественное положение, свои скудные «права
и привилегии», которые подтверждались каждым вновь избран¬
ным папой.
В XII веке положение римских и вообще итальянских ев¬
реев могло считаться завидным в сравнении с участью их гер¬
мано-французских соплеменников. Папы, часто сменявшие
друг друга после Григория VII и вдохновителя первого кресто¬
вого похода Урбана И, осуждали погромы и насильственные
крещения евреев со стороны крестоносцев, хотя и неохотно доз¬
воляли уже окрещенным возвращаться в прежнюю веру. Папа
Каликст II (1120-1124), которого еврейская депутация встречала
со свитком Торы в руках при его торжественном въезде в Рим,
издал буллу о необходимости охранять законные права евреев
и предупреждать всякие насилия над ними. При дворе Калик¬
ста II находился кардинал еврейского происхождения по име¬
ни Петр, из патрицианской семьи Пьерлеоне, родоначальни¬
297
ком которой был крещеный еврейский банкир (см. выше, § 18).
Этому отпрыску иудеев суждено было на короткое время занять
престол святого Петра. Когда после смерти преемника Каликста,
папы Гонория II (1130), в Риме началась обычная борьба за пап¬
скую тиару между кардиналами-претендентами, партия Пьерлео¬
не выдвинула кандидатуру кардинала Петра, между тем как
враждебная ей партия патрициев из рода Франджинани выстави¬
ла своего кандидата. Борющиеся партии устроили выборы в со¬
ставе различных коллегий кардиналов и граждан: в одной колле¬
гии, собравшейся тайно и в незаконном составе, был избран в
папы кандидат Франджинани, под именем Иннокентия II, а в
другом собрании, где участвовало большинство кардиналов и
знатных граждан, был избран Петр Пьерлеоне, получивший в ка¬
честве папы имя Анаклет II (1130-1138). В городе разгорелась
междоусобная война. Водворенный в Латеране папа Иннокентий
II вынужден был бежать оттуда и уступить место Анаклету,
партия которого взяла этот дворец приступом. В шумной процес¬
сии при чествовании нового папы шествовала и еврейская депу¬
тация, явившаяся с обычным приветствием и свитком Торы в ру¬
ках раввина. Враги Анаклета II, стараясь опорочить его, выстав¬
ляли на вид в особенности его еврейское происхождение и рас¬
пускали ложные слухи, будто он грабил церкви и продавал иуде¬
ям драгоценные иконы. Самый сильный из противников нового
папы, знаменитый французский аббат Бернард из Клерво, жало¬
вался в своем послании к германскому императору, что «на пре¬
столе святого Петра сидит потомок иудеев для посрамления Хри¬
ста», и требовал восстановления Иннокентия II в папском сане.
Но противникам удалось добиться этого лишь после смерти
Анаклета II. Восемь лет продержался на святом престоле папа из
евреев. В еврейской массе отдаленных стран слух о «еврейском
папе» породил различные фантастические легенды*.
* Надо полагать, что народная легенда о еврейском папе Элханане имеет
связь с историей Анаклета II. Еврейская легенда превращает папу в мученика и
относит это происшествие к более раннему времени. У славного раввина-пай¬
тана Симона бен-Исаака, жившего в XI веке в Майнце (§ 15) - гласит предание
- служившая в доме христианка похитила его малолетнего сына Элханана и
передала католическим монахам, которые мальчика окрестили и воспитывали
в монастыре. Привезенный в Рим, он, благодаря своим блестящим способнос¬
тям, достиг сана епископа, затем кардинала и, наконец, стал римским папой.
Семья его не знала, что стало с пропавшим ребенком. Сам же Элханан сильно
тосковал по родной семье. Желая увидеть своего престарелого отца, он прибег
к хитрости. Он велел майнцскому епископу усилить строгость стеснительных
298
После возвращения антипапы Иннокентия II в Рим еврейская
депутация, по старому обычаю, приветствовала его со свитком
Торы в руках, но ей пришлось выслушать суровый ответ: «Свя¬
щенное Писание, - сказал папа, - мы ценим и почитаем, как за¬
кон, данный всемогущим Богом через Моисея вашим предкам, но
ваши религиозные обряды и пустые толкования мы осуждаем, ибо
Спаситель, которого вы напрасно ожидаете, давно уже явился, по
учению нашей апостольской веры: это - Господь наш Иисус Хри¬
стос, который с Отцом и Святым Духом живет и как Бог царству¬
ет из века в век». Охранительную буллу Каликста II Иннокентий
не возобновил. Все это было возмездием за соперничество папы
из евреев. Однако стародавних прав еврейской общины в Риме не
нарушал ни Иннокентий II, ни его ближайшие преемники. Неко¬
торые из позднейших пап вели двойственную политику по отно¬
шению к евреям: лично они покровительствовали римской общи¬
не и особенно богачам из ее среды, оказывавшим папской курии
финансовые услуги, но в официальных актах, определявших поло¬
жение евреев в христианском мире вообще, они из политических
соображений считали нужным подтверждать антиеврейские ка¬
ноны. Таков был папа Александр III (1159-1181), имя которо¬
го связано с Третьим Латеранским собором 1179 года. Герой
политической драмы, в которой участвовали вместе с антипапа¬
ми император Фридрих Барбаросса и восставшие ломбардские го¬
рода, Александр III постоянно нуждался в деньгах и в опытных
финансовых агентах. Некоторые богатые члены еврейской об¬
щины Рима оказывали ему денежную помощь, один из них,
Иехиель (внук автора талмудического лексикона «Арух»), со¬
стоял при дворе папы в качестве доверенного лица по финан¬
совым делам. По ходатайству этих лиц Александр III подтвер¬
законов для местных евреев, полагая, что последние пошлют тогда с жало¬
бами в Рим депутатов, среди которых, вероятно, будет почтенный р. Си¬
мон. И действительно, Симон приехал в Рим, чтобы ходатайствовать пе¬
ред папой об отмене епископских репрессий. Папа узнал отца, но тот его
не узнал. После короткого религиозного диспута папа играл со стариком
в шахматы (оба любили шахматную игру) и, наконец, оставшись с ним
наедине, открыл свою тайну. Потрясенный р. Симон услышал от найден¬
ного сына признание о его намерении вернуться к еврейству. Раввин по¬
спешил в Майнц с папским декретом, отменяющим репрессии против ев¬
реев, и с радостной вестью о том, что пропавший сын нашелся. Через неко¬
торое время папа внезапно исчез из Рима. Он тайно приехал в Майнц, вновь
присоединился к вере предков и тихо жил в кругу родных. Другая версия
легенды гласит, будто раскаявшийся папа, желая искупить свое невольное
отступничество, бросился с башни храма св. Петра в Риме и разбился на¬
смерть. Об источниках см. в Библиографии к § 51 (книга Гидемана).
299
дил для римских евреев охранительную буллу, основанную на
известной формуле папы Григория Великого «Sicut non» (см. выше,
§ 3). Ссылаясь на примеры своих предшественников Каликста и
Евгения, Александр III запрещает принудительное обращение ев¬
реев в христианство, нападение на них, ограбление их имущества,
«избиение их палками или камнями в дни их праздников», разру¬
шение их кладбищ и выкапывание трупов ради отыскания денег и
драгоценностей (обычное явление в римских катакомбах). Все эти
запреты подкреплены угрозой отлучения от церкви для нарушите¬
лей. Если бы папская булла везде соблюдалась, пришлось бы в ту
эпоху отлучать от церкви тысячи крестоносцев, носителей знамени
церкви, творивших погромы в Средней Европе.
Однако, когда в Риме стали готовиться к созванному на 1179
год третьему вселенскому собору, который должен был опреде¬
лить и положение европейских евреев после первых крестовых
походов, в еврейских общинах царила тревога. Лаконическое из¬
вестие еврейской летописи* гласит, что, когда папа Александр III
решил «созвать своих епископов и священников из Франции и
Испании, все еврейские общины трепетали от страха и пости¬
лись три дня, но Бог смиловался над ними, и там (на соборе)
говорили только хорошее (о евреях)». Общины, по-видимому,
ожидали очень плохих результатов от съезда духовенства и по¬
этому обрадовались, когда наихудшие опасения не оправдались.
На самом же деле не «только хорошее» было в постановлениях
Латеранского собора 1179 года. Там нет новых репрессий про¬
тив еврейства: собор подтверждает только старые привилегии
церкви, но при этом повторяет и старую их мотивировку в юдо¬
фобском духе. Возобновлены древние каноны, запрещавшие ев¬
реям держать в своих домах слуг из христиан, строить новые
синагоги или украшать старые. Собор требует, чтобы на суде
принимались свидетельства христиан против евреев во всех делах,
так как и евреи выставляют своих свидетелей против христиан, -
требование справедливое, поскольку речь идет не о религиозных
процессах, возникавших на почве христианского суеверия, но оно
сопровождается следующей угрозой: «Подлежат анафеме те, ко¬
торые в таких делах окажут предпочтение евреям перед христиа¬
нами в то время, когда евреи должны стоять ниже христиан и
* Прибавление к хронике «Шевет Иегуда», из хроники Шемтова Сон¬
цоло (изд. Винера, с. 112), правильно анализированное Грецом в VI томе
его «Истории», приложение I.
300
пользоваться приютом только из человечности (pro sola humanitate
faveantur). Далее собор подтвердил старый канон, что крещеные
евреи не должны лишаться той доли имущества или наследства,
которая принадлежит им в родной семье, «ибо обратившиеся на
путь веры должны занимать лучшее положение, чем раньше».
При Александре III римская община приютила у себя
замечательного гостя, путешественника Вениамина Тудельского
(ок. 1160-1165 гг.). Проехав в Рим из Марселя через Геную, Пизу
и Лукку, Вениамин оставил потомству следующее краткое описа¬
ние этих мест, единственное подлинное свидетельство о тогдаш¬
них еврейских общинах Северной Италии: «Из Марселя отправ¬
ляются на кораблях в город Генуя, расположенный на берегу
моря, на расстоянии четырех дней пути. Там живут два еврея:
рабби Самуил бен-Килеам и его брат. Генуэзцы, властители
моря, строят лодки, называемые «галерами», отправляются во все
места за добычей и все добытое и награбленное (пиратами) при¬
возят в Геную. Они воюют с жителями Пизы. Между Генуей и
Пизой два дня пути. Пиза - большой город. Все пизанцы -
люди храбрые, но во главе их стоит не царь, не князь, а судьи
(консулы), ими же поставленные. В городе около двадцати евре¬
ев (глав семейств), старшины их - рабби Моисей, р. Хаим и р.
Иосиф. Город находится на расстоянии четырех миль от моря;
корабли выходят оттуда и возвращаются по реке, протекающей в
этой местности. Далее в четырех парасангах находится большой
город Лукка, где живет около сорока евреев; во главе их стоят
р. Давид, р. Самуил и р. Яков. Оттуда шесть дней пути до вели¬
кого города Рима, столицы Эдомского государства. Там живет
около 200 евреев (семейств) - все люди почтенные, которые нико¬
му не платят дани (?). Некоторые из них состоят на службе у
папы Александра, великого епископа и главы всей эдомской цер¬
кви. Там имеются очень образованные люди, из которых наибо¬
лее выдаются р. Даниил и р. Иехиель. Последний состоит на
службе у папы. Это молодой, прекрасный и умный человек, бы¬
вающий в доме папы и заведывающий всеми его имуществами.
Он - внук р. Натана, составителя книги «Арух» и комментариев.
Затем (в общине занимают видное место) рабби Иоав бен-Соло¬
мон, глава иешивы р. Менахем, р. Иехиель, живущий в Трастеве¬
ре, и р. Вениамин бен-Шабтай».
301
Далее путешественник описывает достопримечательности
Рима: собор св. Петра, Латеран, древние дворцы императоров. По¬
путно он приводит относящиеся к еврейству наивные рассказы жи¬
телей, водивших его по городу. Древний дворец императора Тита
находится за городом будто бы потому, что римские сенаторы были
недовольны Титом за то, что он завоевал Иерусалим лишь после
трехлетней осады. В капелле св. Иоанна в Латеране стоят две мед¬
ные колонны из Соломонова храма, и ежегодно в день 9-го Ава эти
колонны покрываются потом, который стекает с них ручьем. Здесь
же в пещере хранятся сосуды иерусалимского храма, привезенные
Титом. В другой пещере, на берегу Тибра, похоронены останки де¬
сяти еврейских мучеников, казненных по приказу императора Адри¬
ана... Народные сказания, слышанные путешественником в те часы,
когда он бродил по Риму, представляют лишь поэтический интерес,
но то немногое, что он сообщает о лично им виденном, может дать
некоторое представление о положении еврейских общин. Мы видим,
что в XII веке в итальянских республиках было еще очень мало ев¬
рейских жителей. В Геную еврейские купцы, по-видимому, приезжа¬
ли только по делам из Марселя и других портов Южной Франции,
но не селились там, вероятно, вследствие нежелания жителей иметь
у себя постоянных торговых конкурентов. Во время крестовых по¬
ходов три города Италии -Генуя, Пиза и Венеция - сильно разбога¬
тели от перевозки крестоносцев в Азию и беспошлинного ввоза от¬
туда восточных товаров и не хотели делить свою добычу с евреями.
Что же касается города Рима, то указанная путешественником циф¬
ра еврейских жителей (200 членов общины или глав семейств) не
могла тогда считаться незначительной. Римская община произвела
на Вениамина Тудельского отрадное впечатление своим относитель¬
ным благополучием: он видел перед собой людей зажиточных и ча¬
стью влиятельных, пользовавшихся покровительством самого «гла¬
вы эдомской церкви», а внутренний строй общины, с ее нотаблями,
раввинатом и талмудической иешивой усиливал это благоприятное
впечатление.
§ 52. Общины Южной Италии и Сицилии
Густые массы еврейского населения были сосредоточены в ту
эпоху, как и до крестовых походов, в Южной Италии: в Апулии,
Калабрии и Сицилии. Установившееся здесь господство норманнов
(§ 19) продолжалось до конца XII века, когда германский импе¬
ратор Генрих VI завоевал Южную Италию (1194) и установил в
302
ней власть Гогенштауфенов. Норманнские завоеватели Южной
Италии утвердили в ней феодально-крепостной строй, но вместе
с тем способствовали развитию торговли и промышленности. В
этом крае дан был полный простор самодеятельности трех групп
местного населения: греков, евреев и арабов. Признав себя из
политических соображений вассалом Рима и приняв от «еврейско¬
го папы» Анаклета II королевский титул, герцог Рожер II (1127—
1154) не насаждал, однако, церковных порядков в своем королев¬
стве, где это было и невозможно при пестроте национального и
вероисповедного состава населения. При нем процвели города
Апулии и Сицилии, ставшие крупными центрами промышленной
и умственной культуры. Амальфи и Палермо соперничали с се¬
верными портами Венецией и Генуей; Салерно славился своей
медицинской школой, а Неаполь и Амальфи - юридическими
школами. Постоянные сношения с Востоком, особенно с ближни¬
ми портами Северной Африки, давали возможность насаждать
здесь разнообразные отрасли производства. Так, например, при¬
везенное из Востока тутовое дерево положило основание разви¬
тию шелководства, которым особенно занимались греки и евреи.
Вообще, по своей численности и участию в хозяйственной жизни
евреи занимали и стране видное место. Вот как описывает поло¬
жение еврейских общин в Южной Италии Вениамин Тудельский,
отправившийся туда после посещения Рима:
«Оттуда (от Рима) четыре дня пути до Капуи, большого об¬
ластного города; в нем около 800 евреев, и среди них важные осо¬
бы, пользующиеся почетом в крае: старшина рабби Конпассо,
его брат р. Самуил, р. Закен, раввин Давид, носящий титул
«Principale»... Город Неаполь очень сильно укреплен, располо¬
жен на берегу моря, построен греками; в нем около 500 евреев,
среди них - рабби Хизкия, р. Шалом, р. Илия Гакоген и р. Иса¬
ак из Горы. Оттуда день пути до города Салерно, где находится
академия врачей для христиан; там около 600 евреев, среди кото¬
рых выдаются ученые: р. Иегуда бар-Исаак, р. Малки-Цедек - ве¬
ликий раввин, живший раньше в Сипонто, - р. Соломон Коген, р.
Илия из Греции, р. Авраам Нарбони и р. Гамоп. Город с суши ок¬
ружен стеною, которая доходит до морского берега, а крепость на
вершине горы очень сильная. Оттуда полдня пути до Амальфи, где
живет около 20 евреев, между ними врач р. Хананель, р. Элиша и
щедрый благотворитель Абу ал-Гид. Местные неевреи занима¬
303
ются торговлей и разъезжают с товарами; они не сеют (хлеба), а
покупают все за деньги, ибо живут среди высоких гор и на вер¬
шинах скал, но у них есть много плодов, так как земля произво¬
дит виноград и маслины и покрыта огородами и садами. И ник¬
то не может соперничать с ними в войне. После дня пути приез¬
жают в Беневенто, большой город, расположенный между мо¬
рем и одной горой. Там есть еврейская община из двухсот чле¬
нов приблизительно, во главе ее стоят р. Калонимос, р. Зорах
к р. Авраам. Далее на расстоянии двух дней пути находится
город Мельфи, в области Апулии; там около 200 евреев. От¬
сюда два дня пути до Трани на берегу моря, где собираются
все странники (паломники), отправляющиеся в Иерусалим, ибо
там есть благоустроенная гавань, «порт». Еврейская община в
этом городе насчитывает около 200 человек; это город хороший
и большой. После дневного пути приезжают в Сент-Николай де-
Бари, большой город, разрушенный королем Вильгельмом Си¬
цилийским, и нет там ныне никого из евреев, а также из других
народов. Оттуда полтора дня пути до города Тарента. Здесь на¬
чинается область Калабрия. Жители этого большого города -
греки, а среди них живут около 300 евреев. Во главе общины сто¬
ят ученые р. Мали, р. Натан и р. Израиль. Оттуда один день
пути до Бриндизы на берегу моря; там живет около десяти ев¬
реев-красильщиков. Через два дня прибывают в Отранто, на
берегу греческого моря; там около 500 евреев... Оттуда едут мо¬
рем два дня до острова Корфу, где находится один еврей, по
имени р. Иосиф. Здесь кончается королевство Сицилийское!»
Еврейский путешественник, отправляясь на Восток, про¬
ехал с южноитальянского берега морем прямо в Византию, не
побывав на острове Сицилия, но спустя несколько лет, возвра¬
щаясь из египетской Александрии в Европу, он посетил Сици¬
лию. Здесь он побывал в двух больших городах Мессина и
Палермо. В Мессине, также служившей гаванью для иеруса¬
лимских паломников, Вениамин нашел еврейскую общину из
двухсот семейств, а в столице острова, Палермо, оказалась са¬
мая большая из виденных в Италии еврейских общин: она на¬
считывала около 1500 членов. Город произвел на путешествен¬
ника сильное впечатление: там много «эдомитов и исмаелитов»,
христиан и мусульман, великолепные дворцы норманнских
королей с прудами для рыб, край богатый, изобилующий хле¬
бом и плодами. Кроме посещенных Вениамином двух сицилий¬
304
ских портов существовали значительные еврейские общины и в
других городах острова: Сиракузах, Трапани, Марсала, Катания -
как видно из официальных актов той эпохи.
При норманнском владычестве занимаемые евреями в горо¬
дах кварталы (Judeca) считались по-прежнему собственностью ко¬
ролей и герцогов, которые иногда уступали епископам юрисдик¬
цию над евреями и доходы от них. В 1121 г. герцог Вильгельм
объявил, что уступает салернскому архиепископу навсегда Judeca
города Салерно со всеми обитающими там евреями, с правом
суда над ними и взимания разных податей и пошлин. Благочести¬
вые правители дарили нередко евреек, наравне с мусульманскими
вилланами (крепостными крестьянами), различным церквам и мо¬
настырям. Несмотря на этот феодальный режим, евреи Южной
Италии и Сицилии представляли собой одну из четырех внутрен¬
не равноправных и автономных религиозно-национальных групп,
из которых состояло население всего королевства. «Латины, гре¬
ки, иудеи и сарацины судятся каждый по своим законам» - гласит
определение епископа Катании в привилегии, данной им жителям
этого города (1168). Это положение изменилось только при дина¬
стии Гогенштауфенов, в первой половине XIII века.
§ 53. Византия и греческие общины
Греческое еврейство, тесно связанное с латинским при бы¬
лом господстве византийцев в Южной Италии, становилось все
более обособленным в эпоху крестовых походов, которые вооб¬
ще изолировали Византию от активной европейской политики.
Христианский форпост на границе Европы и Азии, Константи¬
нополь утрачивал свое значение по мере того, как западные
крестоносцы внедрялись в Азию. Былая гегемония Византии над
христианским Востоком падает уже после первого крестового
похода, который был предпринят по инициативе римской, а не
греческой церкви, и не встретил надлежащей поддержки со сто¬
роны византийского императора. С основанием Иерусалимского
Королевства крестоносцев (1099) Византия совершенно теряет
свое влияние на Востоке, а к концу эпохи сам Константинополь
попадает в руки крестоносцев четвертого похода (1204). В этой
ослабленной Византии еврейство могло свободнее дышать, чем
в былой сильной деспотии, гнезде греко-христианской юдофо¬
бии. Императоры из династии Комненов, которые во время кре¬
стовых походов призывали даже мусульман на помощь против
305
латинских христиан, не имели основания преследовать евреев во
имя креста, причинившего столько неприятностей византийцам.
Об относительном благополучии евреев в Византии той эпохи
свидетельствует молчание летописцев, отмечающих случаи чрез¬
вычайных гонений; зато имеется свидетельство путешественника
XII века о росте еврейских общин в греческой империи.
Из дали веков доносится к нам глухой отголосок мессианс¬
кого движения, волновавшего византийских евреев в годы перво¬
го крестового похода*. Трудно определить, началось ли это дви¬
жение тотчас после первых слухов о походе западных христиан в
Палестину и об истреблении ими еврейских общин на Рейне
или после того, как беженцы-евреи из Германии («Ашкеиа¬
зим») и хлынувшие оттуда через Венгрию банды крестоносцев
явились в Византию живыми свидетелями начавшегося «све¬
топреставления». Во всяком случае, к концу лета 1096 года ев¬
рейские общины в Византии, особенно в портовых городах
Салоники и Константинополь, были охвачены сильнейшим вол¬
нением. Устремление крестоносцев к святым местам в Палестине
и первое кровавое шествие их через еврейские общины Запада
казались явными признаками «предмессианских страданий»
(chevle moschiach). А между тем из Германии прибывали толпы
испуганных беженцев и рассказывали своим братьям в Салониках
и Константинополе о пережитых ужасах и вместе с тем о грядущих
чудесах: по дороге (вероятно, через Венгрию) им говорили, что из-
за «темных гор» уже тронулись загадочные израильтяне из «деся¬
ти колен», а вслед за ними - семнадцать общин из «Ал-Хазарии»,
и, как только немецкие крестоносцы придут в Палестину и «на¬
полнится гумно», еврейская армия бросится на них и начнет «мо¬
лотить», во исполнение пророчества «Поднимись и молоти, дочь
Сиона!» (Миха 4, 13). Эти вести в связи с прежними смутными
ожиданиями византийских евреев воспламенили умы. В Салониках
говорили о каких-то знамениях свыше, о том, что в разных местах
уже показался Илия-пророк, предтеча Мессии, и что в него уверо¬
вали даже христиане. Сам епископ салоникский будто бы говорил
местным евреям: «Что ж вы сидите! Продайте дома и вещи и идите
(в Палестину), ибо мы верно слышали, что ваш Мессия уже высту¬
* Открытый в каирской Генизе фрагмент письма византийского ев¬
рея Менахема б. Илии, писавшего по всем признакам во второй полови¬
не 1096 года. Это открытие Нейбауэра (1896) было исследовано Д. Кауф¬
маном (1898) и И. Манном (1925). См. Библиографию.
306
пил, да и наш император поддержит вас». И вот люди забрасыва¬
ли свои дела и собирались в синагогах, чтобы проводить время в
посте и молитве, пока их не позовут в радостный путь. Духовный
глава еврейских общин в Македонии, салоникский раввин Товия
б. Элиэзер (автор мидраша «Леках тов»), также увлекся мессиан¬
ским движением и посылал «благие вести» в Константинополь.
Более трезвые представители общин обращались с письмами к
гаонам Палестины и Египта, спрашивая их, можно ли верить
слухам о близком освобождении Святой Земли. Ответ на все эти
мессианские чаяния скоро дали мировые события - страшный
ответ: летом 1099 года армия крестоносцев наконец достигла Па¬
лестины, ворвалась в Иерусалим и вырезала там всех евреев (см.
дальше, § 56).
Разочарованные в своих мессианских надеждах, византийс¬
кие евреи могли утешаться только тем, что их не постигла участь
братьев на берегах Рейна. Греки, вследствие антагонизма с
латинянами, не примкнули к крестоносцам, истреблявшим евреев
по пути к святым местам, а, напротив, сами оборонялись против
этих разбойничьих банд на Балканах и в Малой Азии. Роковой
для среднеевропейских евреев XII век был наиболее спокойным
для еврейских общин Византии, которые не испытывали массо¬
вых гонений и могли развить широкую промышленную деятель¬
ность на всем греческом побережье Средиземного моря. Об этом
свидетельствует посетивший Византию в 60-х годах этого века
путешественник Вениамин Тудельский, направившийся туда из
Италии. Его описание дает картину сравнительно мирной жиз¬
ни еврейских общин в царствование Мануила Комнена.
Достигши Отранто, крайнего порта Южной Италии, еще
оставшегося под византийской властью, путешественник отмечает,
что город находится на «берегу греческого моря» и что в нем имеет¬
ся благоустроенная еврейская община из 500 членов, с коллегией рав¬
винов во главе. В городе Арта (или Ларта), где «начинается корен¬
ная земля царя Мануила», Вениамин нашел около ста евреев; один
из главарей общины носил характерное греческое имя Гераклий.
В Патрасе оказалась община из 50 членов, в Лепанто - 100; в
Криссо у горы Парнас жили уединенно 200 евреев, занимавшихся
земледелием: «Они сеют и жнут в своих поместьях, на своей зем¬
ле» - отмечает он редкое явление. В Коринфе община состояла из
300 членов. Самая большая община в коренной Греции находилась в
307
Фивах (Thebes). «Это большой город, в котором живет около
2000 евреев. Они наилучшие мастера по изготовлению шелковой
и пурпуровой одежды во всей Греции. Среди них есть великие
ученые в Мишне и Талмуде, знаменитости нынешнего поколения.
Во главе общины стоят великий раввин Арон Кути, его брат р.
Моисей, р. Хия, р. Илия Тарентино и р. Иоктан. Таких ученых
нет во всей Греции, кроме Константинополя». Путешественник
указывает еще ряд общин средней величины в Негропонте (Ев¬
бея) и в некоторых малоизвестных городах на границе Валахии.
Полудикие валахи, по его словам, делают набеги на греческие
города, грабят и убивают христианских жителей, но евреев они
только грабят, а не убивают, ибо считают себя потомками иуде¬
ев. В приморском городе Армиросе, служившем гаванью для куп¬
цов из Венеции, Пизы, Генуи и других мест, существовала общи¬
на из 400 членов, во главе которой стояла коллегия из трех лиц:
раввин, «парнас» и «рош». Вообще, в обыкновенных еврейских
общинах Вениамин отмечает трехчленное правление, состоящее
из раввина и старшин, и лишь в крупных общинах фигурируют
коллегии с большим составом. В Салониках во главе общины из
500 членов стояли раввин Самуил, «начальник над евреями, нахо¬
дившийся в распоряжении царя» (вероятно, в звании «эфора»), и
еще трое старшин. Только в Салониках путешественник заме¬
тил большой гнет («голус») над евреями. Этим объясняется, поче¬
му именно здесь, во второй метрополии Византии, приняло такие
размеры вышеупомянутое мессианское движение.
Сильное впечатление произвела на еврейского путешествен¬
ника «столица императора Мануила», Константинополь, распо¬
ложенная на проливах, «идущих из двух морей: Русского (Чер¬
ное море) и Испанского (Средиземное)». Он поражен великоле¬
пием ее дворцов, красотой Св. Софии и других многочисленных
церквей, представлениями в цирке или ипподроме, оживленной
торговлей города, привлекающего купцов со всего мира, его
богатством и роскошью. Еврейская община Константинополя
состояла из двух тысяч членов и была «огорожена стеною» от
караимской общины (500 членов). Те и другие были, в свою
очередь, отделены от греческого населения, ибо жили вне горо¬
да, в предместье Пера, за «заливом Софии», так что могли со¬
общаться с центральными частями города только водой. Во
главе раббанитской общины стояла коллегия из пяти лиц:
308
раввина, «Парнаса» и трех «рошим». Среди евреев были мастера
по изготовлению шелковой одежды и много богатых купцов, но
законы страны не позволяли им блистать своим богатством. Ев¬
рею запрещалось ездить верхом на лошади; сделано было исклю¬
чение только для императорского лейб-медика Соломона Египет¬
ского. Этот влиятельный царедворец был очень полезен своим
соплеменникам, которые через него добивались облегчения стес¬
нительных законов и защиты против греков. Греки, по свидетель¬
ству путешественника, ненавидят евреев, угнетают их, бьют на
улицах и принуждают к тяжелым работам; особенно злобствуют
греки-кожевники, вероятно, из торговой конкуренции; промывая
кожу, они выливают грязную воду у дверей еврейских домов. Тем
не менее евреи богатеют и творят много добра, а «голус они пе¬
реносят со смирением». Значительные общины нашел Вениамин в
Родосто (400 членов) и Галлилоли (200), а также на греческих ос¬
тровах - Митилена, Хиос, Самос, Родос. На острове Кипре он
нашел несколько еврейских общин, среди них какую-то общину
сектантов-«еретиков», празднующих вечер на воскресенье вместо
субботнего вечера.
Из всех этих описаний видно, что византийские власти в то
время не преследовали евреев, хотя и требовали соблюдения уста¬
новленных для них ограничительных законов, но греческое
население больших городов, как Константинополь и Салоники,
сохранило старую юдофобию, которая усиливалась вследствие
торговой конкуренции. Природные торговцы, греки не могли не
сталкиваться с евреями в портовых городах. С другой стороны,
византийские евреи, в отличие от своих братьев в Средней Евро¬
пе, не были ограничены в своих профессиях: они занимались и
ремеслами, и широкой индустрией вроде обработки шелковых
тканей, а кое-где - и сельским хозяйством. На всех этих поприщах
труда были возможны конфликты с христианами, но так как госу¬
дарственная власть в ту пору не была заинтересована в поощрении
религиозно-национального антагонизма, то юдофобия не выходила
из рамок обычной неприязни и отчужденности, которые вызывали
соответственное обособление и со стороны евреев.
§ 54. Духовная жизнь в Италии и Византии
До XI века Италия служила передаточным пунктом, через
который еврейская духовная культура перемещалась с Востока на За¬
пад (§ 21). Когда процесс перемещения кончился, с эпохи крестовых
309
походов, еврейская Италия стала получать свое духовное питание
из двух гегмонических центров Запада: Франции и Испании.
Этот переходный момент проявился в деятельности одного римс¬
кого талмудиста, который стоял на грани XI и XII веков и чер¬
пал свои знания одновременно из вавилонских и французских
источников. Натан бен-Иехиель, член образованной семьи в
Риме, изучал в Сицилии талмудическую письменность под руко¬
водством местного «даяна», прибывшего из Вавилонии и слушав¬
шего еще лекции последнего гаона Гая в Пумбадите. Затем На¬
тан отправился в Нарбонну и там приобщился к старейшей груп¬
пе раввинов и «даршанов» - комментаторов, насаждавших в
Южной Франции восточную науку. Зная восточные и западные
языки, Натан решил приложить руку к тому делу популяризации
Талмуда, которое творил его современник, великий комментатор
Раши в Северной Франции. В 1101 году он закончил свой много¬
летний труд: лексикон «Арух», содержащий объяснение всех слов
трудного арамейского текста Талмуда, со сводкой цитат, относя¬
щихся к каждому термину, - своеобразную реальную энциклопе¬
дию, призванную облегчить изучение сложной талмудической
письменности. Автор объяснял арамейские слова не только соот¬
ветствующими еврейскими, но часто также переводил их на ита¬
льянский язык, а во многих словах указывал их корни в персид¬
ском, арабском, греческом и латинском языках. Это системати¬
ческое объяснение терминологии Талмуда и всей примыкающей к
нему письменности явилось существенным дополнением к ком¬
ментарию Раши и еще шире открыло Талмуду дорогу в школу,
подготовлявшую не только раввинов, но и мирян. В позднейшее
время «Арух», в различных переработках, сделался необходимым
пособием при изучении талмудической литературы.
Развитие раввинской науки в Италии было, таким обра¬
зом, обеспечено. В XII веке римская и другие итальянские об¬
щины насчитывали в своей среде немало выдающихся талму¬
дистов, которые поддерживали постоянные сношения с фран¬
цузскими тосафитами. В это время одностороннее влияние
французской школы было гораздо сильнее в Италии и в Ви¬
зантии, чем влияние испанского литературного ренессанса.
Когда один из творцов этого ренессанса, Авраам ибн-Эзра, ос¬
тановился в своих странствованиях на несколько лет (1140—
1145) в Италии, он был поражен односторонним образованием
310
своих соплеменников в этой стране. Великий исследователь Биб¬
лии жаловался, что библейской наукой совершенно пренебрегают
в Италии, а все внимание посвящают талмудическим умство¬
ваниям; иной знает все трактаты Талмуда и не в состоянии
объяснить как следует главу Библии, изучаемой в элементарной
школе; к образованным испанским писателям относятся пренеб¬
режительно, а уважают только приезжих талмудистов из Визан¬
тии: «В Эдоме (Италии), - пишет Ибн-Эзра, - нет почета учено¬
му, живущему в стране сынов Кедара (арабской Испании), зато
стоит залететь туда какой-нибудь греческой стрекозе, чтобы про¬
слыть великаном». Однако пятилетнее пребывание Авраама ибн-
Эзры в городах Италии (в Риме, Лукке, Мантуе, где он написал
часть своего библейского комментария и грамматическое иссле¬
дование «Мознаим») не прошло бесследно для местной литера¬
туры. Ибн-Эзра приохотил группу молодых ученых к библей¬
ской науке и даже повлиял на облагорожение поэтического
стиля в синагогальных гимнах. Новые сочинители гимнов и
элегий не писали уже трескучих виршей во вкусе Калира, жес¬
токо осмеянного испанским критиком, а подражали стилю се¬
фардских поэтов, к блестящей плеяде которых принадлежал
сам Ибн-Эзра. Писание покаянных и траурных гимнов, «сели¬
хот» и «кинот», значительно усовершенствовалось с тех пор
среди итальянских стихотворцев, особенно в Риме, куда доно¬
сились стоны и вопли терзаемой нации через приезжавших к
папе депутатов от еврейских общин различных стран.
В литературе византийских евреев отголоски крестовых
походов слышатся в проповедях р. Товия бен-Элиезера, автора
мидраша «Леках Тов» (см. выше § 21). Этот популярный раввин-
проповедник XI века, доживший до первого крестового похода,
увековечил мученичество своих рейнских братьев в следующих
словах: «Я записываю для памяти подвиг, совершенный святыми
угодниками в общине Майнца, которые пожертвовали жизнью
своей, своих жен, сыновей и дочерей в один день, накануне праз¬
дника Шевуот. Все они были зарезаны как один человек во имя
святости Бога Израиля в 4856 году от сотворения мира (1096),
когда жители страны поднялись, чтобы завоевать обители Все¬
вышнего» (в Палестине)*.
* См. «Мидраш Леках Тов», к отделу «Emor» и введение С. Бубера, с.
24 (Вильно, 1880).
311
Проповедник не упоминает о пережитом им мессианском
движении, связанном с крестовым походом: ему, вероятно, стыд¬
но было говорить об увлечении надеждой, которая не оправда¬
лась и оставила по себе тяжелое разочарование.
Судя по вышеприведенному отзыву Ибн-Эзры, еврейская ду¬
ховная культура в Византии во второй половине XII века стояла
на том же уровне, как в Италии. Поэт-критик Алхаризи, посетив¬
ший Грецию в начале XIII века, нашел там стихотворцев, писав¬
ших на еврейском языке, но он отзывается весьма нелестно об их
поэтическом таланте. «В греческих общинах, - говорит он в сво¬
ем «Тахкемони» (гл. 18), - есть люди ума, знаний и добрых нрав¬
ственных качеств, но стихотворения их некрасивы, тяжеловесны
как камень, нет в них ни вкуса, ни запаха». Только в стихах од¬
ного поэта, Михаила бен-Калеб, критик нашел «некоторую кра¬
соту» и объяснял это тем, что в юности поэт побывал в Испании
и кое-чему там научился. Выше других византийских стихотвор¬
цев Алхаризи ставит также некоего Моисея бен-Абталион. Все
эти стихотворения, по-видимому, относились к разряду литурги¬
ческих. Подобно итальянским поэтам, греческие писали гимны и
молитвы, вошедшие в состав особого ритуала византийских или
«романийских» синагог (Machsor Romania).
Замечательно, что при литературном застое у раббанитов у
византийских караимов обнаружилось некоторое оживление
литературной деятельности. В середине XII века в Константино¬
поле жил даровитый караимский писатель Иегуда Гадасси. В
своем обширном сочинении («Eškol hakofer») он дал системати¬
ческий свод законов, расположенных в десяти группах по поряд¬
ку десяти заповедей синайских; из каждой заповеди автор выво¬
дит соответствующие законы Торы в их караимском толковании.
Книга написана рифмованной прозой, и в изложение вплетено
множество преданий и богословских рассуждений, причем автор
попутно полемизирует с раббанитами. Эта своеобразная энцикло¬
педия караимского богословия и законоведения служила неисся¬
каемым источником для позднейших компиляторов. Кроме Га¬
дасси, писали еще комментарии к Пятикнижию византийские
караимы Яков бен-Реубен и Аарон б. Иосиф (XII и XIII век).
Последний, автор книги «Hamivchar», жил некоторое время в
Крыму, где караимская колония поддерживала постоянные сно¬
шения с учителями секты в Константинополе.
312
§ 55. Движение из Западной Европы в Восточную:
Польша и Русь
Первый крестовый поход, двинувший христианские массы
на азиатский Восток, погнал еврейские массы на восток Европы.
Первые группы эмигрантов, которые собрались после ужасов
1096 года в богемской Праге и готовились переселиться в
Польшу или Венгрию, были задержаны и ограблены богемским
князем Вратиславом (§ 33). Такие препятствия не могли, однако,
остановить движения еврейских переселенцев, направлявшихся из
Германии через Богемию в спокойную Польшу, которая еще не
успела приобщиться к крестоносной цивилизации. В течение всего
XII века шла эта эмиграция, получая характер бегства в моменты
новых крестовых походов или чрезвычайных гонений и сохраняя
черты экономического передвижения в более спокойные моменты.
Нет прямых сведений о ходе этого переселения, но о хождении ев¬
рейских купцов из Германии в славянские земли, Польшу и Русь,
упоминают некоторые тогдашние раввины и путешественники.
Результаты еврейской колонизации в Польше (§ 31) были
налицо уже во второй половине XII века: польским князьям
приходилось защищать евреев от уличных нападений - верный
признак того, что в некоторых местах существовали еврейские
общины или значительные поселения. Краковский князь Мечис¬
лав Старый (1173-1209), если верить польской летописи, запретил
всякие насилия против евреев, в особенности нападения буйных
христианских школьников, угрожая нарушителям большим де¬
нежным штрафом. Тот же князь и его современники из удельных
князей (Казимир Справедливый, Болеслав Кудрявый и Лешек Бе¬
лый) отдавали евреям в аренду одну из важнейших государствен¬
ных регалий - дело чеканки монет. Тогда, по-видимому, чекани¬
лись те «брактеаты» (бляхи), на которых еврейскими буквами
обозначались слова: «Meško krol polski» (Мешко или Мечислав,
король польский). В связи с чеканкой монет находились, несом¬
ненно, финансовые операции евреев, которыми пользовался Ме¬
числав Старый, ревностно заботившийся об умножении госу¬
дарственных доходов. Может быть, этим юдофильством Мечис¬
лава воспользовались его враги из светских и духовных санов¬
ников как одним из предлогов для свержения князя и замены
его братом, Казимиром Справедливым. Когда краковский епис¬
коп Гедеон публично укорял Мечислава за его систему управле¬
ния, направленную против вельмож, он мог поставить ему в
313
вину и покровительство иноверцам. Евреи селились в то время во
всех княжеских уделах: Великой и Малой Польше, Мазовии и
Куявии, а также в Силезии, находившейся тогда под властью осо¬
бой линии из польской династии Пястов. Около 1200 года евреи
владели целой деревней (villa) близ Бреславля.
Что еврейская колония, существовавшая в Киевской Руси
в XI веке (§ 30), продолжала развиваться и в начале следующего
столетия, по крайней мере в самом Киеве, - об этом сви¬
детельствует русская летопись. О евреях здесь упоминается в свя¬
зи с народным бунтом, происшедшим в Киеве во время коротко¬
го междуцарствия после смерти великого князя Святополка II
(1113). Киевляне пригласили на великокняжеский престол люби¬
мого народом князя Владимира Мономаха, но так как он коле¬
бался и медлил приездом, то в Киеве произошли беспорядки.
Буйная толпа разграбила дворы высших чиновников (тысяцких и
сотских) и евреев. Расправа грозила и вдове князя, боярам и даже
монастырям, но приезд нового князя положил конец бесчин¬
ствам. Из этого рассказа можно заключить, что еврейская коло¬
ния в Киеве занимала в то время видное общественное положе¬
ние. Великий князь покровительствовал ей, так как пользовался
финансовыми услугами богатейших ее членов, поручал им сбор
податей и товарных пошлин. После смерти Святополка восстав¬
ший народ мстил одновременно его чиновникам и его фискаль¬
ным агентам, евреям. Каковы были результаты этого первого по¬
грома для еврейской колонии в Киеве, неизвестно. Из русских ле¬
тописей видно, что в ближайшие десятилетия евреи продолжали
жить в Киеве. В 1124 г. они сильно пострадали от пожара, истре¬
бившего значительную часть города. В русских летописях того
времени (1146-1151) упоминаются «Жидовские ворота» в Киеве,
что свидетельствует о существовании особого еврейского кварта¬
ла. Киев привлекал к себе еврейских купцов как крупнейший
центр, через который шла торговля Западной Европы с Черно¬
морским краем и Азией. О нем упоминают оба путешественника
того времени: Вениамин Тудельский и Петахия Регенсбургский
(1160-1180). Первый говорит о «царстве Руси, простирающемся
от ворот Праги до ворот Киева, большого города на окраине
царства». Второй рассказывает, что, выехав из Регенсбурга, он
пошел оттуда в Прагу, столицу Богемии, из Праги пошел в
Польшу, оттуда - «в Киев, что на Руси», а затем шел шесть дней
314
по реке Днепр и, после трудного плавания, достиг побережья
Черного моря и Крыма. Здесь путешественник попал в «Землю
Кедаров», т.е. печенегов и половцев, тогдашних хозяев Крымского
полуострова, но он продолжает называть этот край Хазарией,
ибо еще свежа была там намять о недавнем Хазарском царстве.
В Хазарии Петахия встречал не настоящих евреев, а только «ми¬
неев», сектантов, которые не признают Талмуда и устных преда¬
ний, в субботу не выходят из домов и не зажигают свечей в суб¬
ботний вечер. По всем этим признакам легко узнать караимов,
которые издавна стали проникать в Крым из Кавказа и Византии
и находили благоприятную почву для своей религиозной пропа¬
ганды среди остатков хазар-иудеев. Так как в XII веке в Кон¬
стантинополе существовала организованная караимская община с
влиятельным духовным центром секты, то караимская община в
Крыму составляла как бы колонию византийской метрополии.
После первых крестовых походов, когда в Польше возникли
значительные еврейские колонии из германских выходцев, часть
этих выходцев попадала и в Киевскую Русь. Германские раввины
XII века упоминают в своих сочинениях о поездках немецких ев¬
реев с товарами в «Руссию» и «Склавонию» (Славония, славянс¬
кие земли). Сохранились сведения, что евреи Польши и Руси, не
имевшие своих авторитетных раввинов, обращались за нужными
указаниями к законоведам Германии или посылали на Запад лю¬
бознательных юношей для получения талмудического образова¬
ния. В еврейской письменности XII века упоминается имя равви¬
на Моисея из Киева (Moše mi’ Kiow), который однажды обра¬
тился с талмудическим вопросом к известному багдадскому гао¬
ну Самуилу бен-Али. Если это известие верно, то оно служило
бы лишним доказательством того, что, несмотря на сближение с
Западом, евреи Руси не порывали прежней культурной связи с
Востоком и сносились через Крым и Кавказ с временно возро¬
дившимся национальным центром в Вавилонии*.
* См. Познанский в Библиографии к настоящему §.
315
ГЛАВА IV
ЕВРЕЙСКИЙ ВОСТОК В ВЕК КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ
§ 56. Палестина и Сирия под властью крестоносцев
Путь первых крестоносцев от берегов Рейна до ворот
Иерусалима длился три года, от весны 1096 до лета 1099. Передо¬
вые отряды, в особенности буйные германские банды под
предводительством графа Эмихо, которые вырезали евреев на
Рейне, не дошли до Святой Земли, а погибли в пути. В самом
начале похода деморализованные убийствами и грабежом, эти
«воины креста» продолжали разбойничать и в тех странах, через
которые они проходили: в Венгрии и Болгарии, вплоть до Кон¬
стантинополя; но тут местное христианское население беспощад¬
но истребляло бандитов*. Дальше пробрались только пришедшие
позже регулярные отряды крестоносцев-«франков» под предводи¬
тельством Готфрида Бульонского. Они прошли через Византию
в Малую Азию и Сирию и там в течение двух лет воевали с
местными эмирами из турок-сельджуков и других мусульманс¬
ких династий. В Сирии франкам и норманнам удалось занять
древнейшую колыбель христианства Антиохию, монашеский
город Эдессу и еще ряд городов с значительным христианским
* Один из старейших христианских летописцев первого крестового по¬
хода, современник его Альберт из Аахена, видит в гибели первых кресто¬
носных отрядов, обагривших руки еврейской кровью, заслуженную кару
Божию. Описав резню на Рейне весною 1096 года, он говорит: «Так жестоко
были истреблены евреи. Лишь немногие успели бежать и немногие дали себя
окрестить, больше из страха смерти, чем из любви к христианской вере. И
вот нагруженные еврейской добычей Эмихо, Кларебольд, Томас и вся эта
негодная компания мужчин и женщин продолжали свой путь в Иерусалим.
Они шли по направлению к Венгрии, где всегда пропускали пилигримов (в
Палестину) по большой королевской дороге. Но когда эта толпа подошла к
королевской крепости Мезебург, защищенной Дунаем и Лейтой с ее боло¬
тами, они очутились перед запертыми мостами и воротами...» Венгерцы
перед тем перебили немецких крестоносцев из отряда священника Готшаль¬
ка, которые чинили разбои в стране, и поэтому боялись пустить новых по¬
громщиков. Тогда Эмихо и его товарищи начали опустошать окрестности
и уже грозили ворваться внутрь страны, но венгерские войска под началь¬
ством короля Коломана опрокинули в Дунай и уничтожили много кресто¬
носцев. «Во всем этом, - прибавляет совестливый летописец, - видна была
рука Бога против пилигримов, которые грешили против него развратом и
величайшими мерзостями и устроили - больше из корыстолюбия, чем из
благочестия - кровавую бойню бездомным евреям, хотя те и были врагами
Христа». См. указания в Библиографии.
316
населением. Только весной 1099 года крестоносцы прибыли в Па¬
лестину и в июне приблизились к главной цели своего похода, к
Иерусалиму.
Со страхом ждал грозных гостей с Запада святой город,
только что отнятый фатимидским египетским халифом у турок-
сельджуков. Еврейские жители имели основание беспокоиться,
так как до них уже дошли вести о зверствах крестоносцев в Ев¬
ропе. 15 июля 1099 года франки, после шестинедельной осады,
ворвались в город и, едва успев поклониться святым местам, при¬
нялись за истребление жителей-нехристиан. Мусульмане, сбе¬
жавшиеся в большую мечеть Акса, были перебиты: «До колен
всадников и до уздец лошадей текла кровь убитых и росли
горы трупов». Евреи укрылись в своей синагоге и три дня за¬
щищались там против напиравших франков. По одному извес¬
тию, франки сожгли синагогу вместе с находившимися в ней;
по другому, евреи сдались под условием свободного выхода из
города и затем отправились в Аскалон*. Имущество жителей
было разграблено рыцарями креста, вроде прославленного
Танкреда, который тотчас по вступлении в город бросился
грабить золото в храмах. Иерусалим стал христианским горо¬
дом, столицей Иерусалимского королевства. Королем был
провозглашен вождь крестоносцев Готфрид Бульонский, а пос¬
ле его скорой смерти - брат его Балдуин. Постепенно в состав
этого королевства вошли вся Иудея и Галилея вместе с их по¬
бережьем от Яффы до Тира. По мере успеха христианского
оружия из этих областей изгонялось еврейское население.
Нашествие крестоносцев нанесло смертельный удар еще не
окрепшему духовному центру еврейства в Палестине, который пре¬
тендовал на наследие вавилонской гегемонии. Еще при нашествии
сельджуков палестинскому гаону Абиатару пришлось переместиться
со своей академической коллегией из Иерусалима в Тир**. Около
1096 года мы видим его в другом палестинском порту, Триполи. Во¬
обще, в это смутное время остатки разбитого иудейско-галилейского
центра ютятся в приморских городах (кроме названных, держались
еще еврейские общины в Хайфе, Акко, Яффе и Аскалоне), пока и
* Из христианских летописцев только один упоминает о том, что ев¬
реи во время осады Иерусалима участвовали в обороне города против кре¬
стоносцев и затем погибли во время общей резни. См. Библиографию:
Michaud и Иосиф Гакоген.
** Восточный период, том III, § 67.
317
эти последние убежища не была взяты крестоносцами, между
1104 и 1123 годом. Эфемерная гегемония еврейской Палестины
потерпела крушение с появлением христианских гегемонов Свя¬
той Земли. Палестинские духовные вожди рассеялись: одни уда¬
лились в Египет, другие - в ту часть Сирии, которая оставалась
под властью мусульманских эмиров или «атабегов». Дамаск,
Моссул, Алеппо стали главными центрами иммиграции из Пале¬
стины. Особенно разрослись здесь еврейские общины после того,
как в Моссуле образовалось сильное мусульманское княжество
под управлением атабега Зенги (1127-1146) и его знаменитого
сына Нуреддина (1146-1179), двух грозных усмирителей кресто¬
носцев на Востоке. Мусульманская Сирия дала приют переме¬
щенным из Палестины еврейским академиям и другим нацио¬
нальным учреждениям, которые не могли развернуть свою дея¬
тельность на родине. Когда потухли первые вспышки христианс¬
кого фанатизма, правители Иерусалимского королевства из дина¬
стии Балдуинов стали проявлять некоторую терпимость к иновер¬
цам. Евреям дозволялось жить в Иерусалиме и других городах и
заниматься некоторыми промыслами, но они наравне с мусульма¬
нами были ограничены в праве приобретения недвижимости и об¬
лагались большими податями. О свободном самоуправлении и де¬
ятельности еврейского синедриона или академии не могло быть и
речи в стране воинствующей церкви и культа «Гроба Господня».
88 лет (до 1187 года) просуществовало Иерусалимское
королевство, и мы бы ничего не знали о судьбе тамошнего ев¬
рейства, если бы к концу той эпохи из Европы не отправился на
Восток отважный еврейский путешественник, который описал
жизнь своих братьев в посещенных им странах. Между 1170 и
1173 годами этот путешественник, Вениамин Тудельский из
Наварры, объезжал Сирию, Палестину и Месопотамию до Баг¬
дада, записывая все виденное и слышанное о политическом
строе каждой страны и о положении там евреев. В Палестине
Вениамин нашел малочисленные еврейские общины, а в неко¬
торых местах отмечал отсутствие таковых. Столица крестонос¬
цев, Иерусалим, представляла собой «небольшой город, укреп¬
ленный тремя стенами и населенный многими людьми из яко¬
битов (сирийских христиан), арамейцев (армян), греков, геор¬
гийцев (грузин), франков и других народов, говорящих на раз¬
личных языках». В городе находилось 200 еврейских семейств,
318
живших на окраине, под башнею Давида*. Они занимались про¬
фессией красильщиков, которая составляла как бы их монопо¬
лию; заведение для окраски тканей в Иерусалиме отдавалось ко¬
ролем в аренду евреям с тем, что никто, кроме них, этим делом
не вправе заниматься. Все исторические места в городе были за¬
няты христианскими церквами и часовнями, и только у западной
стены бывшего иудейского храма, где стояла раньше Омарова ме¬
четь, а при крестоносцах - «храм Господень» («templo Domino» по
испанскому названию у Вениамина), собирались евреи для молит¬
вы; это место называлось «Врата милосердия» (у евреев Šaar
harachamim, у мусульман - Bab al rahman).
Небольшие группы евреев встречал испанский странник в
других городах, имевших религиозное значение для христиан. В
Бетлехеме (Вифлеем) жило двое евреев-красильщиков. По ве¬
дущей в этот город дороге находилась традиционная «гроб¬
ница Рахили» с куполом и колоннадою, предмет поклонения
для евреев. Древний Хеврон лежал в развалинах, но легенда о
находящихся там гробницах Авраама и Сарры привлекала
туда массу пилигримов всех трех исповеданий. Недалеко отту¬
да, в местности, называвшейся крестоносцами «Башня рыца¬
рей» (Torreon de los caballeros), жило около 300 еврейских се¬
мейств. В бывшей же мусульманской столице Иудеи, Рамле, их
оказалось только трое. Это свидетельствует о сильном измене¬
нии состава населения в век христианского господства в Пале¬
стине. В приморской Яффе, ближайшем к Иерусалиму порте,
христиане терпели только одну семью еврея-красильщика. Зато
в Ново-Аскалоне, на берегу моря, существовали три общины:
евреев-раббанитов (около 200 членов), караимов (около 40 чле¬
нов) и самаритян (около 300). В галилейской Ципоре (Сепфо¬
рис) странник нашел только обширное кладбище, а в Тивериа¬
де еврейское население состояло из 50 семейств с тремя рав¬
винами во главе. Некоторое оживление замечалось на гали¬
лейско-финикийском побережье. В Новом Тире, богатом порто¬
вом городе, существовала еврейская община из 400 членов, с «да¬
яном», старшиной («roš hakahal») и учеными талмудистами во
* Посетивший Иерусалим приблизительно через десять лет Петахия
Регенсбургский нашел там только одного еврея-красильщика (т.е. одну се¬
мью), который платил королю большую дань за право жить в городе. Воз¬
можно, что в смутное время походов Саладина в Палестину христиане вы¬
селили из Иерусалима евреев как политически неблагонадежных.
319
главе. Были там богатые судовладельцы, отправлявшие торго¬
вые корабли по морю, были мастера по изготовлению прослав¬
ленного тирского стекла. В Акко или Акра (древняя Птолема¬
ида), главном порте крестоносцев, находилось около 200 еврейс¬
ких семейств. В Кесарии евреев было совсем мало, но много са¬
маритян. Самаритянами были населены внутри страны Сама¬
рия-Себаста и Сихем-Наблус, где евреев вовсе не было. В об¬
щем Палестина века крестоносцев, за исключением приморс¬
ких городов, представляется мертвой страной, страной святых
могил и бесчисленных церквей, куда двигались толпы пилигри¬
мов из Европы. Евреям не было места в этом стане торжествую¬
щей церкви, воинствующих князей и рыцарей, умевших драться,
грешить и замаливать грехи, но не строить государство.
Совсем иную картину рисует тот же путешественник, когда
он переходит из христианской Палестины в мусульманскую Си¬
рию. Здесь оживают былые заглохшие центры диаспоры, осве¬
женные притоком сил из Палестины. Если в некогда великой
Антиохии, завоеванной крестоносцами, остался всего десяток
еврейских семейств, то в свободном от знамени креста Дамаске
еврейская община разрослась до трех тысяч членов*. В этом
«большом городе, центре торговли для всех стран, с которого
начинается царство турецкого царя Нуреддина» (выражение Ве¬
ниамина Тудельского), поселились палестинские ученые и об¬
щественные деятели. Во главе общины стояли «рош-иешива»
Эзра, председатель суда Сар-Шалом, ряд лиц с титулом «рош-
седер» (старший академик), «даршан» (лектор или проповед¬
ник), «парнас» (староста) и один врач. Здесь был налицо весь
тот аппарат академической коллегии, который раньше сложил¬
ся в Палестине. Из Палестины переселились в Дамаск также
группы караимов и самаритян, образовавшие здесь особые общи¬
ны. Между этими тремя группами населения установились мир¬
ные отношения, но они не роднились друг с другом. По пути че¬
рез сирийскую пустыню, между Дамаском и Месопотамией, путе¬
шественник встретил в оазисе Пальмира (Тадмор) еврейское на¬
селение из 2000 воинственных людей, которые помогали своим
арабским соседям в борьбе с «эдомитами»-крестоносцами и
сдерживали напор бедуинов из Аравии. Вторая после Дамаска
* Около 1180 г. путешественник Петахия насчитал там уже десять ты¬
сяч, но эта цифра кажется преувеличенной.
320
большая община находилась в Алеппо (Халеб, Ахлаб, Арам-
Цоба), где тогда находилась резиденция султана Нуреддина. Во
главе общины, состоявшей из полуторы тысяч членов, стоял со¬
вет из трех лиц. В пограничных с Арменией городах Ракка и
Нисибин насчитывалось от 700 до 1000 еврейских жителей. Са¬
мая большая община (около 7000 членов) находилась в месопо¬
тамском городе Моссул, на берегу Тигра, близ развалин бывшей
ассирийской столицы Ниневии (отсюда его название у еврейских
путешественников: Ашур или «Новая Ниневия»). Городом управ¬
лял брат Нуреддина, Сейфеддин, при котором в качестве астро¬
лога состоял рабби Иосиф Гахозе с арабским прозвищем «Borhan
al-fuluk» («знаток небесного свода»), один из главарей еврейской
общины. Официальным же представителен моссульской общины
считался «наси» Заккай, «из потомков царя Давида», то есть из
рода вавилонских экзилархов. Близкий к Багдаду, Моссул был
связан с воскресшими тогда в Вавилонии экзилархатом и гаона¬
том. Это временное воскресение былой автономии в утратившем
гегемонию центре еврейства было вызвано общим ходом событий
на Востоке в XII столетии.
§ 57. Временное возрождение автономного центра в Багдаде
Натиск крестоносцев и династические междоусобицы в
мусульманской Азии настолько ослабили власть турок-сельджу¬
ков, что подчиненные турецким султанам багдадские халифы,
раньше низведенные до роли духовных сановников, могли вер¬
нуть себе светскую власть, хотя и на ограниченной территории. В
первой половине XII века этим потомкам Аббасидов удалось со¬
здать в Вавилонии (Ирак), в округе Багдада, небольшое государ¬
ство наподобие Папской Области в Италии, находившееся лишь
в номинальной зависимости от «великих султанов» Персии. Наи¬
большей самостоятельности достиг халиф Мухаммед ал-Муктафи
(1136-1160), который стремился восстановить былой блеск Баг¬
дадского халифата в тесных пределах своей области. Этот халиф
решил также вернуть вавилонским евреям ту внутреннюю автоно¬
мию, которой они пользовались в лучшие времена халифата. Ре¬
ставрация самоуправления приобрела особенную важность в мо¬
мент, когда усиленное переселение евреев из христианской Палес¬
тины увеличило состав вавилонских и соседних сирийских общин.
Казалось, что теснимое крестоносцами палестинское еврейство
опять перемещает национальную гегемонию на берега Евфрата и
321
Тигра, как некогда после водружения креста Константина Вели¬
кого в Святой Земле. Опять центростремительные силы толкают
обломки нации к объединению, к созданию автономного союза
общин с высшими органами светской и духовной власти. После
столетнего перерыва возрождается багдадский экзилархат, а ря¬
дом с ним - власть новых гаонов.
При халифе Муктафи появился первый экзиларх новой се¬
рии по имени Хасдай (по другой, менее точной версии - Соло¬
мон). То был, вероятно, отпрыск прежней династии «roše galut»,
ведшей свой род от царя Давида. Надо полагать, что при восста¬
новлении еврейского официального представительства халиф ру¬
ководился соображениями личной и государственной выгоды: эк¬
зиларх обеспечивал правильное поступление податей от еврейс¬
ких общин, а часто подносил и ценные дары «правителю право¬
верных» (Эмир ал-муминин). Предание гласит, что халиф очень
ценил экзиларха и с гордостью говорил: «Я потомок Мухаммеда,
а он потомок царя Давида». Сын и преемник Хасдая, Даниил
(около 1160-1174) распространил свою власть на еврейские общи¬
ны далеко за пределами Багдадского округа. Он жил с княжеской
пышностью и публично проявлял свою власть во вкусе восточ¬
ных сановников, что произвело сильное впечатление на еврейско¬
го туриста из Европы, посетившего в то время Багдад. Вениамин
Тудельский рассказывает следующее о деятельности и образе
жизни этого экзиларха:
«Во главе всех (начальников академий и представителей общин)
стоит рабби Даниил бен-Хасдай, называемый рош-галут (экзиларх)
и ведущий свое происхождение от царя Давида. Евреи называют его
«наш господин Рош га-гола», а мусульмане - «Саидна бен-Дауд» (благород¬
ный потомок Давида). И он имеет огромную власть над всеми еврейскими
общинами, находящимися во владениях главы мусульман, Эмира аль-муми¬
нин, ибо так заповедал Мухаммед* своему потомству. Халиф дал экзиларху
акт с печатью для утверждения его власти над всеми еврейскими община¬
ми. Он приказал также всем мусульманам, евреям и другим народам сво¬
его царства, чтобы каждый при появлении экзиларха вставал и при¬
ветствовал его, а кто не встанет перед ним, подвергнется ста ударам. Ког¬
да он (экзиларх) идет к великому царю (халифу), его сопровождают всад¬
ники из евреев и неевреев и выкрикивают на своем языке (арабском): дай¬
те дорогу нашему господину, сыну Давида! Он едет верхом на коне, оде¬
тый в шелковые вышитые ткани, с большим тюрбаном на голове, поверх
* В еврейском оригинале вместо имени пророка стоит его бранный
эпитет: «Mešuga», т.е. безумец.
322
которого накинут белый большой платок с шейной цепью и печатью
Мухаммеда. И властвует экзиларх над всеми общинами Шинеара
(Вавилонии), Персии, Хорасана, Сабы или Йемена, Диарбека (Ар¬
мения), всей страны Междуречья, Страны Кот (?) у гор Арарата,
горной области Алании (Кавказ)... затем над общинами Сикбии (?),
земли Тогармин (туркменов) и георгийцев (грузин), пребывающих в
христианстве, до ворот Самарканда, до Тибета и Индии...* Всем об¬
щинам в этих землях он разрешает назначать раввинов и хазанов, к
нему приходят за утверждением в этих должностях и приносят по¬
дарки со всех концов земли. Есть у него усадьбы с садами в Вави¬
лонии, а также наследственные поместья. От еврейских гостиниц, яр¬
марок и торговцев он получает определенную подать ежегодно. Он
очень богат и учен в Торе и Талмуде, за его столом ежедневно обе¬
дает много евреев. Во время утверждения экзиларха в его должности
он расходует много денег на подарки халифу, сановникам и их това¬
рищам; его сажают в царскую карету и везут из дворца великого
царя в его собственный дом с музыкой и пляской. Экзиларх, в свою
очередь, утверждает в должностях начальников академий».
В это же время в Багдаде пытались воскресить угасшую
академическую жизнь Суры и Пумбадиты. Около 1170 года на¬
званный путешественник насчитал в Багдаде десять иешив или
академий, из которых каждая имела своего начальника. Началь¬
ником главной иешивы был ученый Самуил бен-Али Галеви,
носивший титул «гаона». Гаон вместе с другими рош-иешивами
составляли духовную коллегию, которая заведовала внутренними
делами общин, разбирала судебные споры и давала компетент¬
ные разъяснения по религиозным вопросам. Судебная коллегия
составлялась из законоучителей десятой иешивы, которые зани¬
мались исключительно общественными делами. Обыкновенно
они сами разбирали дела, поступавшие из разных судебных окру¬
гов; но раз в неделю в их заседаниях участвовал гаон Самуил, и
тогда рассматривались, по-видимому, наиболее важные дела.
Еврейская община Багдада, ставшая метрополией восточной ди¬
аспоры, рисуется современниками в радужных красках. Она состояла
из тысячи семейств, среди которых было много богатых и ученых
людей. Двадцать восемь синагог было в городе и его окрестностях
* Территория власти экзиларха здесь, несомненно, фантастически рас¬
ширена; однако вполне возможно, что и в эту эпоху авторитет багдадского
сановника признавался в Персии, Армении и на Кавказе, где еврейские об¬
щины могли возобновить свои сношения с бывшей метрополией. Некото¬
рые преувеличения можно объяснить тем, что автор находился под впечат¬
лением старого описания экзилархата в сочинении Натана га-Бавли (Вос¬
точный период, § 60).
323
по обеим сторонам Тигра; синагога экзиларха отличалась осо¬
бенным великолепием. Багдад вообще был очень богат, так как
вел торговлю со всеми странами; в нем было много «мудрых фи¬
лософов, ученых всякого рода и магов, сведущих во всяком чаро¬
действе». В состав Багдадского округа входили общины бывших
академических городов Пумбадиты и Суры вместе с районом
бывшей Нагардеи. Большие еврейские поселения существовали в
Окбаре (близ Багдада), а также в приморской Басре, где жило
«много ученых и богатых евреев». Путешественники называют
часто по именам тех нотаблей, которые стояли во главе каждой
общины, и свидетельствуют о единообразии общинного самоуп¬
равления в Багдадском округе.
Особый отпечаток лежал на еврейских общинах двух отдален¬
ных областей, ранее входивших в состав Багдадского халифата:
Аравии и Персии. Это был какой-то особый мир, хотя и тяго¬
тевший к духовным авторитетам Багдада, но имевший свои
религиозные и национальные особенности. В городах Северной
Аравии (Теима, Хайбар и др.), откуда евреи были изгнаны при
самом возникновении ислама, оказались в XII веке большие ев¬
рейские общины, которые подчинялись особому «наси». Вениа¬
мин Тудельский, очевидно понаслышке, исчисляет еврейских жи¬
телей Аравии десятками и даже сотнями тысяч, отмечая среди
них ученых, богачей и «воинов-богатырей, воюющих с вавилоня¬
нами с севера и жителями Йемена (с юга)». В массе они занима¬
лись земледелием и скотоводством, но попадались к кочевники,
которые вели жизнь арабских бедуинов, что, однако, не мешало
им быть весьма религиозными. Среди аравийских евреев пу¬
тешественник нашел кружки аскетов и постников, «скорбящих о
Сионе и Иерусалиме», то есть ожидающих близкого пришествия
Мессии. В персидских провинциях бывшего Багдадского халифа¬
та находились большие еврейские общины в городах Сузы, Ама¬
дия, Хамадан, в резиденции персидского султана Испагань, в
Ширазе, в Самарканде и далее в Средней Азии. Здесь также встреча¬
лись «тоскующие по Сионе» и велась мессианская пропаганда, имев¬
шая, по-видимому, связь с завоеванием Палестины крестоносцами.
Персидским евреям, среди которых было много воинственных горцев,
нетрудно было внушить, что если пришельцам из далекого Запада
удалось захватить Иерусалим ради торжества христианства, то закон¬
ным наследникам Святой Земли следует, со своей стороны, применить
силу для ее освобождения. Эти освободительные стремления усили¬
324
лись после того, как мусульманские атабеги Сирии успели вытес¬
нить крестоносцев из их сирийской цитадели Эдессы, следствием
чего был неудачный для христиан второй крестовый поход 1147
года. На этой почве возникло мессианское движение, очаг которого
находился в Персии.
§ 58. Мессианские движения XII века
Между 1155 и 1160 годом в персидском городе Амадии по¬
явился один из таких выразителей освободительных чаяний диас¬
поры. Выступивший в роли «мессии» Давид Алруи (или Мена¬
хем Ал-рухи) принадлежал к образованным людям своего време¬
ни. В юности, во время управления экзиларха Хасдая, он учился
в багдадской академии под руководством гаона Али и приобрел
обширные познания в библейской и талмудической письменнос¬
ти; он был также сведущ в светских науках и арабской литерату¬
ре, а народная молва считала его еще знатоком тайной науки
магии. По-видимому, не столько мистические, сколько вышеупо¬
мянутые политические соображения побудили Давида поднять
знамя восстания во имя освобождения еврейства. Среди воин¬
ственных евреев-горцев Азербейджана раздался его призыв выс¬
тупить против персидского султана и отправить боевые дружины
в Палестину для завоевания Иерусалима. Себя Давид объявил
свыше призванным вождем восстания, имеющего целью осво¬
бодить еврейский народ от ига чужих народов. Многие пошли за
Давидом и признали его мессией. К нему приходили смелые люди
из Багдада, Моссула и других мест. Еврейские отряды вооружались,
готовясь выступить из Амадии в поход. Узнав об этих приготовле¬
ниях, персидский султан призвал к себе Давида Алруи и спросил,
действительно ли он стоит во главе восставших. Получив утверди¬
тельный ответ, он велел заключить «мессию» в тюрьму для государ¬
ственных преступников в Табаристане. Но Давиду скоро удалось
бежать из заключения. Молва гласила, что беглец-чародей внезапно
появился во дворце султана, проникши туда невидимкой. Когда сул¬
тан велел задержать Давида, слуги не могли этого сделать, ибо не
видели его, а только слышали его голос. Легковерные люди распро¬
странили весть о чудесах «мессии», и вера в него росла.
Пока мнимый мессия скрывался от персидских властей, два
обманщика в Багдаде воспользовались легковерием толпы для лов¬
кой мистификации. Они показали багдадским евреям присланное буд¬
то бы мессией письмо, в котором говорилось, что час освобождения
325
близок и что это совершится следующим чудесным образом: в
указанный час, около полуночи, евреи должны облечься в зеле¬
ные одежды, взобраться на крыши своих домов и там ждать до
тех пор, пока не поднимется сильный ветер и не унесет их прямо
в Иерусалим. Одураченная багдадская толпа передала обманщи¬
кам все свое имущество для раздачи бедным, а сама последовала
совету, преподанному в мнимом послании мессии. Только прож¬
дав с женами и детьми на крышах в течение целой ночи и не дож¬
давшись чудесного перелета, легковерные люди поняли свое заб¬
луждение. Обманщики же, забрав их имущество, скрылись. Багдад¬
цы шутливо назвали тот знаменательный год «годом перелета».
Этот комический эпизод не изменил трагического взгляда
персидских властей на еврейское мессианское движение. Персид¬
ский султан имел основание опасаться более серьезных послед¬
ствий затеянной евреями «войны со всеми народами». Он уведо¬
мил багдадского халифа о своих опасениях и просил его воздей¬
ствовать на экзиларха и гаона, чтобы они отговорили Давида от
его безумного предприятия, иначе султан грозил истребить всех
евреев в Персии. С мольбой о помощи обратились к еврейским
сановникам Багдада и представители персидских общин, встрево¬
женные ожидавшей их участью. Экзиларх и начальники багдадс¬
ких академий отправили Давиду письмо, в котором говорилось:
«Знай, что еще не пришло время избавления и нет на это знаме¬
ний свыше, силой же одолеть нельзя. Мы приказываем тебе пре¬
кратить подобные действия, в противном случае ты будешь отлу¬
чен от всего Израиля». Это требование подкрепили главари об¬
щины в Моссуле, вышеупомянутые наси Заккай и астролог
Иосиф Гахозе. Но Алруи не хотел и не мог отступиться от своей
заветной идеи и продолжал агитировать в народе. Тогда персид¬
ские власти решили избавиться от опасного мятежника обыч¬
ным на Востоке способом. Начальник города Амадия подку¬
пил большой суммой денег тестя Давида Алруи и убедил его
убить зятя, чтобы спасти всех евреев от беды. Мессия был
убит во время сна в постели. Народное движение после этого
улеглось, но персидский султан хотел вознаградить себя за пе¬
режитую тревогу и наложил тяжелую контрибуцию на подвла¬
стные ему еврейские общины. При посредничестве экзиларха
удалось собрать сто «кикаров» золота и этим подношением за¬
добрить разгневанного султана. Среди евреев Азербейджана
остались, однако, еще сектанты, которые продолжали чтить
326
память трагически погибшего мессии. Эти сектанты назывались
«менахемистами», по эпитету мессии «Менахем» (утешитель).
Мессианское движение, подавленное в Персии, повторилось
спустя некоторое время среди евреев Южной Аравии, в Йемене
или Темане. В этой колыбели ислама были тогда воздвигнуты
религиозные гонения на евреев; их обращали насильственно в ре¬
лигию Мухаммеда. Многие евреи притворно принимали эту рели¬
гию, продолжая тайно исповедовать свою (ок. 1175 г.). Бедствия
располагали к мессианским мечтам. В Йемене появился такой
мечтатель, вообразивший себя предтечей мессии и волновавший
народ своими предсказаниями. Переселившийся тогда в Египет
Моисей Маймонид получал от представителей еврейских общин
Аравии известия о происходящих там волнениях - и вот что рас¬
сказал впоследствии об этом великий мыслитель, судивший о та¬
ких явлениях с высоты своего философского Олимпа: «В Темане
появился человек, объявивший себя послом мессии, призванным
расчистить ему путь перед его пришествием. По его словам, мес¬
сия откроется миру в земле теманской. Вокруг него (пророка)
собирались многие люди, евреи и арабы. Он ходил по городам
и вводил людей в заблуждение, уговаривая их выступить с ним
навстречу мессии, пославшему его. Братья наши в Темане напи¬
сали мне обширное послание, извещая о поведении этого чело¬
века и его нововведениях по части молитв, а также о его пропо¬
веди и показанных им чудесах, которые они видели, и спросили
меня, как к этому относиться. Вникая в это дело, я понял, что
речь идет о человеке, бедном разумом, богобоязненном, но ли¬
шенном всякого знания. Все, что говорили о его действиях (чу¬
десных) или что казалось делом его рук, есть ложь и обман.
Меня беспокоила судьба тамошних евреев, и я написал им три
послания по вопросу о царе-мессии, его признаках и о знамени¬
ях времени, когда он может появиться, причем внушил им, что¬
бы они предостерегли этого человека, дабы он сам не погиб, а с
ним не пострадали бы общины. Кончилось все это тем, что че¬
рез год его (пророка) схватили, а все приверженцы его разбе¬
жались. Один из арабских царей, арестовавший пророка, ска¬
зал ему: «Что же ты наделал!» А тот ответил: «Господин мой,
царь, все это я сделал по слову Божию». - «Чем ты это дока¬
жешь?» - спросил царь. И пророк сказал: «Отруби мне голову,
а я тотчас оживу и встану в прежнем виде». - «О, это дей¬
ствительно большое чудо, - воскликнул царь, - и если ты его со¬
327
вершишь, то и я, и весь мир поверим, что твои слова истинны и
что наши предки завещали нам пустые, бесполезные верования»...
Царь повелел подать меч, этому несчастному отрубили голову, и
он погиб. Да будет его смерть искуплением для него и всего Из¬
раиля! Евреи же во многих местах были наказаны денежными
штрафами. Однако и теперь еще (спустя двадцать лет) там есть
неразумные люди, которые говорят, что он (пророк) скоро вос¬
креснет и встанет из гроба».
Мало помогло, по-видимому, пастырское послание Маймо¬
нида к теманцам, писанное в самый разгар мессианского движе¬
ния. В этом послании («Igeret Teman») он призывал к спокой¬
ствию и благоразумию, напоминал о тяжелом разочаровании как
неизбежном результате увлечения псевдомессиями и советовал «не
торопить конца», не форсировать мессию. Трудно было бороться с
мессианством в эпоху, когда вся общественная атмосфера была на¬
сыщена им, когда христианский и мусульманский фанатизм толкал
еврейскую диаспору на отчаянные попытки спасения. Вера в чуде¬
са, проявившаяся в мессианских движениях, была особенно сильна
среди восточных евреев. Эту черту часто отмечают тогдашние пу¬
тешественники. В еврейских массах Месопотамии царило глубокое
суеверие. От мусульман был заимствован обычай ходить на покло¬
нение могилам святых мужей древности, большей частью там, где
они вовсе не были похоронены. Десятки тысяч еврейских пилигри¬
мов из всех стран Азии толпились в тех местах, где, по сомнитель¬
ным преданиям, находились гробницы пророка Иехезкеля (недале¬
ко от Куфы), книжника Эзры и других великих мужей. Хождение
на гробницу Иехезкеля превратилось в народный культ, которому
подчинялись даже официальные вожди. Ежегодно, во время осен¬
них праздников, туда стекались от 60 до 80 тысяч пилигримов из
близких и далеких мест. Экзиларх и начальники академий также
нередко появлялись здесь. Паломники располагались в палатках на
берегах Евфрата. Над гробницей возвышался роскошный купол, а
поблизости находилась большая синагога. Здесь происходили и
торжественные религиозные церемонии, и веселые трапезы (в дни
праздника Сукот), и ярмарочный торг. У гробницы Иехезкеля
паломники молились об исцелении от разных болезней и от бес¬
плодия, давали обеты, жертвовали деньги на содержание мавзо¬
лея и синагоги. Много рассказов ходило в народе о чудотвор¬
ных свойствах святой могилы. Даже мусульмане паломничали
туда. Другим святым местом была мнимая гробница книжника
328
Эзры, который, будучи уроженцем Вавилонии, действовал в
Иудее и, вероятно, там был похоронен. Народное предание назна¬
чило гробу Эзры место где-то у реки Самарры, в Багдадском ок¬
руге. Туда гроб будто бы был перенесен из другого места, потому
что Эзра явился во сне одному пастуху, спавшему на его могиле,
и велел ему передать султану, чтобы тот велел евреям переместить
его останки на берег названной реки. Приказ был исполнен, и над
железным (по другой версии - мраморным) гробом в новом месте
воздвигся купол с синагогою с одной стороны и мечетью с дру¬
гой, ибо мусульмане тоже чтили эту могилу. Рассказывали, что
около полуночи столб огня появляется над могилою Эзры и све¬
тит путникам час или два. Ключи от зданий у гробницы находи¬
лись в руках евреев. Паломники оставляли этой страже денежные
пожертвования, которые употреблялись на поддержку сирот и
учащихся и на починку синагог в бедных общинах.
Общей святыней для евреев и мусульман была также мнимая
гробница пророка Даниила, которая находилась в персидской
провинции Хузистан, в древнем городе Шушане (Сузы). Кладби¬
ще, где покоились останки пророка, находилось в торговой час¬
ти города, где жили богатые евреи, и бедные жители окраин за
рекой жаловались на эту привилегию, приносящую счастье бога¬
чам. Наконец спорящие помирились на том, чтобы каждая часть
города хранила у себя гроб поочередно в течение одного года.
Но однажды прибывший в Сузы персидский султан Синджар-
Шах (ок. 1140 г.) указал жителям на неудобство постоянного пе¬
ремещения гроба из одной части города в другую и предложил
им повесить гроб на железных цепях над мостом, соединяющим
обе части города, и таким образом сделать его общим достояни¬
ем. В таком виде нашли эту достопримечательность западные ев¬
рейские туристы второй половины XII века.
§ 59. Гаон-экзиларх Самуил бен-Али в Багдаде
Во второй половине XII века в Багдаде властвовал вышеупомя¬
нутый гаон Самуил бен-Али, который после смерти бездетного экзи¬
ларха Даниила (1174) присвоил себе и его светскую власть. Двое род¬
ственников умершего Даниила, Давид и Самуил, жившие в Моссуле,
спорили там за сан экзиларха, но удовольствовались тем, что носили
титул и получали дань, каждый от своей партии. Действительным
же экзилархом был гаон Самуил бен-Али, и багдадский халиф
должен был признать это совершившееся слияние духовных и
329
светских функций в одном лице. «Во всей Ассирии (округ Моссу¬
ла), Дамаске, в городах Персии, Мидии и Вавилонии, - говорит
путешественник Петахия Регенсбургский, - у евреев нет ни одно¬
го даяна, который бы не был назначен гаоном рабби Самуилом,
главой иешивы в Багдаде. Он дает разрешение в каждом городе
судить и учить, свидетельства за его печатью имеют силу во всех
странах, даже в Палестине, и все боятся его. У него есть шестьде¬
сят рабов и слуг, которые бьют непослушных палками. Он носит
золототканую одежду, как царь, а палаты его убраны по-царски
шелковыми материями». Вместе с тем этот сановник «богат зна¬
ниями в писанной и устной Торе и во всей мудрости египетской
(в светских науках), и нет ничего скрытого от него; он даже зна¬
ет силу имен (заклинаний), и его спрашивают по части звездной
мудрости (астрологии)». Самуил бен-Али читал в академии лек¬
ции Талмуда только для слушателей, уже подготовленных други¬
ми учеными, и тем не менее его аудитория была очень велика:
постоянных слушателей у него было до 500. Читал он также как
«сановник»: в зале своего дворца, убранном коврами, сидел гаон
на высокой кафедре, а ученики сидели на полу. Он читал, обра¬
щаясь к стоявшему на кафедре «толкователю» («метургеман»),
который передавал его слова и объяснял их слушателям. С воп¬
росами ученики обращались к толкователю, который докладывал
их гаону в случае, если сам затруднялся отвечать. Названный путе¬
шественник сообщает, что у Самуила не было сыновей, а была
только дочь, очень сведущая в Библии и Талмуде. Она читала лек¬
ции младшим ученикам, сидя у открытого окна в верхнем этаже
дома, а ученики слушали, стоя внизу на дворе и не видя лектора.
Таким способом достигалась цель обучения без нарушения вошед¬
шего в еврейские нравы мусульманского обычая затворничества
женщин. Дочь гаона была замужем за одним из его учеников, пред¬
назначенным унаследовать его титул, но молодой человек умер при
жизни тестя. Поэт того времени прославлял в звучных еврейских
стихах редкие душевные качества ученой дочери Самуила.
Со времени падения гаоната после смерти Гая Самуил бен-Али
был первым (и, как скоро оказалось, последним) гаоном, авторитет
которого признавался в странах Востока и Запада. При нем возоб¬
новились гаонские послания: ответы на запросы по части законове¬
дения и религиозной практики. Как велика была слава Самуила
бен-Али в отдаленных местах, видно из того, что к нему обращался
330
с такими запросами ученый Моисей из Киева*. Около 1190 года
завязалась оживленная полемика между багдадским гаоном и
Моисеем Маймонидом, жившим тогда в Египте. К обоим духов¬
ным вождям обратились с запросом, можно ли в субботу ездить
на корабле по большой реке. Либеральный Маймонид ответил
положительно, консервативный же Самуил бен-Али дал отрица¬
тельный ответ, мотивированный сложными казуистическими до¬
водами. Вскоре к обоим ученым, багдадскому и каирскому, обра¬
тились из Йемена с более серьезным вопросом о том, как пони¬
мать догму воскресения мертвых, неясно формулированную в
появившемся тогда Маймонидовом кодексе. Багдадский гаон
разъяснил этот вопрос в смысле простонародной веры, допускаю¬
щей полное телесное воскресение, причем упрекнул Маймонида в
стремлении заслонить эту религиозную догму философской идеей
бессмертия души. Каирский мудрец ответил на это так, как отве¬
чал всем своим противникам из лагеря ортодоксов: иронической
оценкой их философского мышления (см. выше § 50). Маймонид
вообще относился пренебрежительно к тому официальному иуда¬
изму, представителем которого был багдадский гаон. Своему учени¬
ку Иосифу ибн-Акнину, который намеревался открыть талмудиче¬
скую школу в Багдаде, он советовал не связываться с тамошними
учеными, которые заставят его жертвовать независимостью мыс¬
ли. «Лучше тебе, - писал он, - зарабатывать одну драхму рабо¬
той ткача, портного или столяра, чем занимать пост (акаде¬
мический) под властью экзиларха».
Гаон-экзиларх Самуил бен-Али умер около 1200 года, и с тех
пор начинается постепенное угасание багдадского автономного оча¬
га. Сам халифат, воскресший в начале XII века, клонился теперь к
упадку. Энергичный халиф Ан-Насир (1180-1225) старался еще под¬
держать престиж своего небольшого государства, сжатого в тисках
воинственных соседей. Следуя традиции славного прошлого, он
выдал одному из преемников Самуила, Даниилу бен-Элеазару,
грамоту (1209 г.), в которой следующим образом определяются
объем власти гаона или «рош-иешива» и его отношения к об¬
щинам: «Ввиду того, что Даниил бен-Элеазар бен-Хибат Алла
просит нас поставить его на место рас-метиба (рош-иешива)
вместо умершего Элеазара бен-Гилеля, согласно прежним правилам
* Евреи Южной Руси сообщались тогда с Багдадом через Крым, Кав¬
каз и Персию. См. выше § 55.
331
и обычаям, его величество Ал-Насир-бидин-Алахи приказал: на¬
значить просителя на место рас-метиба, вместо упомянутого по¬
кой-ника (на тех же основаниях), как и Ибн-ал-Дастур (арабское
название Самуила бен-Али) занимал этот пост. Пусть обращают¬
ся к носителю этого титула из всех мест, которые, по обычаю,
подчинены его управлению. Ему дозволено отличаться своей
одеждой от себе подобных, как приличествует людям его ранга.
Еврейские общины и их судьи в Багдаде и во всех областях Ира¬
ка обязаны подчиняться его распоряжениям и руководствоваться
его решениями в своих спорах. Ему должны быть предоставлены
все права, какими пользовались его предшественники в этом
сане, во всех управляемых им местах, и никто не смеет ему проти¬
водействовать. Он же во всех своих делах и распоряжениях должен
сообразоваться с защитой интересов (соплеменников) и добросове¬
стно исполнять требования своего властелина (халифа)».
Однако официальные грамоты не могли уже поднять значе¬
ние гаоната, представители которого все мельчали. Сфера влия¬
ния Багдада все более суживалась. Крупные общины Сирии -
Моссул, Алеппо, Дамаск - имели своих вождей с титулами «рош-
иешива» и даже «наси», а в политическом отношении подчиня¬
лись независимым от халифа местным султанам. Палестина, по¬
степенно освобождавшаяся от крестоносцев при помощи Египта,
втягивалась в сферу влияния этого государства. Посетивший Баг¬
дад около 1220 года испанский поэт Алхаризи писал об этом го¬
роде как о бывшем центре: «Некогда краса всех стран, где из¬
древле были гаоны и мудрецы мира, он (Багдад) лишился своих
старцев, и остались там юнцы, исчезла мука и осталась мякина,
ушли благочестивцы и остались смутьяны, умерли львы и место
их заняли лисицы». В Алеппо и Дамаске этот турист отмечает
гораздо большее оживление, общественное и литературное. И
действительно, Багдадский халифат доживал уже последние годы.
Халиф Насир, желая избавиться от своих персидских и туркес¬
танских врагов, призвал на помощь монголов из орд Чингис¬
хана, а вскоре монгольская волна залила всю Азию. Последние
халифы находились в зависимости от этих варваров, а в 1250
году им сдался Багдад.
Кончился после пятивекового существования халифат Аббаси¬
дов, а с ним отошла в вечность яркая полоса еврейской истории.
Волна варварства, затопившая цивилизацию Багдадского халифата,
332
снесла и еврейские культурные гнезда в этих владениях ислама.
Оставались еще еврейские общины в разных углах Вавилонии,
Персии и Средней Азии, местами сохранился и прежний общин¬
ный строй с даяном и рош-иешивой во главе, кое-где (в Дамаске,
Алеппо) потомки экзилархов еще величали себя титулами «наси»
и «рош-гола» - но то были обломки прежней организации.
Вавилония погружается в состояние неподвижности. Движущие
силы восточного еврейства перемещаются на время в Египет.
§ 60. Египет и египетская Палестина до начала XIII века
Вытесненные крестоносцами из Иерусалимского Королев¬
ства, еврейские массы содействовали, с одной стороны, временно¬
му оживлению автономных центров в Сирии и Месопотамии, а
с другой - усилили давно сложившийся при Фатимидах центр в
Египте. Лишившись Палестины ранее при сельджуках (1071 г.), а
потом при крестоносцах (1099), Египет не скоро примирился с
этой потерей. В первые годы Иерусалимского Королевства хрис¬
тианская Палестина не раз видела на своем побережье военный
флот египтян, которые владели морской базой в Аскалоне и отту¬
да делали набеги внутрь страны. Потом Фатимиды оставили Па¬
лестину в покое, пока борьбу не возобновил герой Саладин
(Salah-eddin), основатель новой династии Эюбидов в Египте
(1171). В эту эпоху последних Фатимидов положение египетских
евреев было особенно благоприятно. Росли большие общины в
Каире-Фостате и Александрии, оживились общины в других горо¬
дах, расширялось самоуправление. Несмотря на возрождение эк¬
зилархата в Багдаде, Египет еще имел своего экзиларха в лице
особого «нагида»*. Во второй четверти XII века нагидом был
Самуил абу-Мансур, состоявший медиком при дворе фатимид¬
ского халифа Хафиза в Каире. Египетские летописцы рассказыва¬
ют следующее о причине возвышения этого еврейского сановника.
Между халифом и его сыном Хасаном возникла вражда из-за же¬
лания халифа завещать престол другому сыну, которого поддер¬
живали провинциальные эмиры. Перетянув на свою сторону
часть войска, Хасан хватал враждебных ему эмиров и предавал
их лютой казни, но, когда счастье в борьбе отвернулось от него,
эмиры потребовали казни жестокого принца. Вынужденный ис¬
полнить требование, Хафиз решил отравить сына быстродей¬
ствующим ядом и попросил своего придворного врача Абу-
* Восточный период, том III, § 67.
333
Мансура приготовить такой яд. Еврейский врач отказался испол¬
нить это поручение, поклявшись Торой, что он не знает секрета
приготовления такого яда (по другой версии, отказ был мотиви¬
рован тем, что врач не вправе прибегать к смертоносным сред¬
ствам). Тогда халиф поручил это дело своему арабскому врачу, и
тот охотно исполнил страшное поручение. Впоследствии халиф,
сожалея о гибели сына, велел казнить слишком услужливого ара¬
ба, а еврея Абу-Мансура назначил главным придворным врачом
и подарил ему конфискованное имущество казненного.
Пользуясь расположением Хафиза, Абу-Мансур мог широко
осуществлять свою власть «нагида» и упрочить дело еврейского
самоуправления в Египте. Имя этого сановника увековечено ца¬
рем еврейской поэзии Иегудой Галеви, который гостил у него в
Каире во время своей поездки на Восток (около 1140 г.). Когда
Абу-Мансур узнал, что великий поэт прибыл из Испании в Алек¬
сандрию, а затем - в порт Дамиетта, он послал ему приглашение
приехать в Каир. Поэт поехал туда по Нилу и был радушно при¬
нят Абу-Мансуром, который старался задержать славного гостя
подольше в своем доме. В Александрии Иегуда Галеви гостил у
местного даяна Арона ал-Омани, а в Дамиетте - у своего друга
Халфана Галеви. Везде он был окружен горячими почитателями и
мог убедиться, как высоко ценят в Египте литературный талант.
Но его тянуло в Палестину, в Иерусалим, и в стихотворных по¬
сланиях к своим египетским друзьям он изливал свою тоску по
Святой Земле в дивных строфах, которые еще доныне трудно чи¬
тать без волнения. Отвечая друзьям, старавшимся удержать его в
Египте, поэт писал: «Может ли вместить Египет душу, сотканную
с холмом Сиона? Ведь камни этого холма обожжены пламенем
моего сердца, а его пески смешаны с моими слезами. Ведь и сей¬
час, как только подумаю о дне, когда я с окутанной головой и
босыми ногами буду шагать по Сиону, мои слезы бегут быст¬
рее этих письмен, подталкиваемые глубокими вздохами». На
довод друзей, что и Египет связан с чудом явления Бога Мои¬
сею и юношескими воспоминаниями Израиля, Иегуда Галеви
отвечает: «Знаю, что тут (в Египте) временно гостил святой
дух, завернув туда, как путник под тень дерева, но в Салиме и
Сионе он туземец, ибо там Тора и величие (нации)». Плавая по
Нилу, поэт просит волну унести его мимо Мицраима, Красного
моря и пустыни, по пути Моисея, «в то прекрасное гнездо, откуда
334
изгнаны птенцы голубя и где осела стая ворон». В это воронье
гнездо, в царство крестоносцев, он спешил из гостеприимного
Египта. В последнюю минуту он как будто сам испугался сме¬
лости своего замысла. После отъезда из Александрии след поэта
теряется (см. выше, § 44).
Тридцать лет спустя посетивший Египет путешественник Ве¬
ниамин Тудельский дает обстоятельное описание главных еврей¬
ских общин этой страны. В Каире (Мицраим, Мисри) находи¬
лось около 2000 еврейских семейств. Община, сосредоточенная в
старой части города - Фостат, делилась на две группы: палестин¬
цев или сирийцев (по-арабски - ал-шамаин) и вавилонян (ал-ира¬
кин). Каждая группа имела свою синагогу и свои особенности в
чине богослужения: вавилоняне, например, проходили все Пяти¬
книжие в субботних чтениях в течение одного года, читая ежене¬
дельно один из пятидесяти отделов текста, между тем как палес¬
тинцы распределяли каждый отдел на три субботы, и круг чтения
всей Торы продолжался у них три года. В Каире как столице го¬
сударства жил нагид, официальный представитель египетского
еврейства. При посещении Вениамина Тудельского (ок. 1170 г.)
нагидом или «рош-гакегилот» (начальник общин) был преемник
врача Абу-Мансура по имени Натаниель (Хибат-Алла по-араб¬
ски), состоявший также ректором иешивы. «Он, - говорит путе¬
шественник, - является главой всех общин Египта, назначая в
них раввинов и хазанов; он же состоит на службе великого царя,
живущего во дворце Цаон-Мицраим (Каир), столицы всех ара¬
бов, которые признают главой правоверных потомка Али-Абута¬
либа (т.е. из рода Фатимы и Али)». Еврейская община Алексан¬
дрии (около 3000 человек) превосходила численностью каирс¬
кую. Здесь былой мировой центр торговли особенно оживился в
эпоху крестовых походов, когда установилась тесная экономичес¬
кая связь Европы с Азией и Африкой. Путешественник отмечает
28 европейских стран и провинций, оттуда регулярно ездили по
торговым делам в Александрию (Италия, Испания, Франция,
Германия, Англия, Византия, Россия (Russia), Венгрия и др., кро¬
ме стран Востока до Индии включительно). «В городе шумно от
торга, и купцы каждой нации имеют там свое подворье». Дру¬
гим коммерческим центром был известный из истории кресто¬
вых походов портовый город Дамиетта, где находилась ев¬
рейская община из двухсот членов. Большая община из трех
335
тысяч членов существовала тогда в городе Бельбейсе, в восточ¬
ной области Нила (библейский Гошен). Второстепенные общины
находились в других городах Нильской долины: Дамира, Сефит,
Махала, Фаюм. У египетских евреев было свое святое место для
паломничества: среди древних развалин близ Фостата показыва¬
ли синагогу имени библейского Моисея. Турист Вениамин нашел
там одного ученого старца, который обслуживал эту синагогу.
Еще в XIV веке, по свидетельству тогдашнего египетского исто¬
рика Макризи, к «Моисеевой синагоге» (указанной им в той же
местности недалеко от Каира) тянулись толпы еврейских пилиг¬
римов в праздник Шавуот или «провозглашения Торы», для че¬
ствования памяти творца Торы. Наряду с общинами раббанитов
в Каире, Александрии и других городах существовали общины
караимов и самаритян.
В те годы, когда Вениамин Тудельский возвращался через
Египет в Европу, в халифате Фатимидов совершился великий
кризис. Могущественный султан Алеппо и Дамаска Нуреддин
давно уже протягивал руку через христианскую Палестину к
Египту, где последние Фатимиды стали жалкими игрушками в
руках своих визирей. При малолетнем халифе Адиде (1160-1171)
в египетские дела вмешивались два соперника: сирийский султан
Нуреддин и иерусалимский король Амальрих. Несколько лет
Египет служил ареной борьбы сирийцев и франков, и во время
этих войн был сожжен старый еврейский Фостат, пригород сто¬
лицы (1168). Наконец победили сирийцы под начальством вели¬
кого полководца и будущего властителя Востока, Саладина. Он
положил конец власти Фатимидов и стал управлять страной
именем Нуреддина (1171), причем велел в мечетях молиться за
правоверных халифов-Аббасидов вместо Фатимидов. После
смерти Нуреддина (1174) Саладин овладел Дамаском и сделал¬
ся правителем Сирии и Египта. С этого момента перед ним
встала задача - упразднить расположенное между обеими стра¬
нами Иерусалимское Королевство, объединить Переднюю Азию
и доставить исламу полное торжество над христианством. Лик¬
видировать дело крестовых походов на Востоке - такова была
миссия Саладина, которую он по мере сил выполнил, хотя не
успел довести ее до конца. В 1187 г. объявленная Саладином
«священная война» увенчалась блестящим успехом: поражение
крестоносцев в битве близ Тивериады повело к завоеванию Сала¬
дином почти всей Палестины. Иерусалим сдался, и 2 октября того
336
же года совершился исход христиан из святого города после 88-
летнего господства в нем. Было завоевано палестинское побере¬
жье, и на христианские общины в Сирии надвигалась сокруши¬
тельная волна ислама. Дрогнула христианская Европа при вести
о падении оплота церкви на Востоке. Церковь, в свою очередь,
объявила священную войну. Начался третий крестовый поход
под главенством трех монархов: Фридриха Барбароссы, Ричарда
Львиное Сердце и Филиппа-Августа (1189-1192). Бой кипел на
сиро-палестинском побережье. Героические усилия огромных
христианских армий привели к взятию ими порта Акко и укреп¬
лению крестоносцев на береговой полосе до Яффы. По заключен¬
ному с Саладином миру в Рамле (1192) эта узкая приморская по¬
лоса осталась в руках христиан, которым еще дозволялось палом¬
ничать к «Гробу Господню» в Иерусалиме; вся же остальная Па¬
лестина вошла в состав великой монархии Саладина.
Результатом возвращения Иерусалима под власть мусульман
было возвращение евреев в святой город. Между 1175 и 1180 го¬
дами путешественник Петахия Регенсбургский нашел в Иерусали¬
ме только одного еврея-красильщика, жившего там по милости
христианского короля, а в 1190 году новый хозяин города Сала¬
дин разрешил евреям свободно селиться там. «Как только город
был завоеван исмаелитами, он населился израелитами», - гово¬
рит поэт Алхаризи, посетивший Иерусалим спустя четверть века.
В виде диалога с иерусалимцем («Тахкемони», глава 28) поэт
изображает тогдашнее настроение возвращенных. «Почему же ев¬
реи не селились здесь (в Иерусалиме), когда город был в руках
христиан? - Потому что они (христиане) говорили, что мы убили
их Бога и обидели их, и если бы они нас там поймали, то живь¬
ем съели бы... Но Бог поднял дух царя исмаильского (Саладина),
в 4950 году от сотворения мира (1190 г. хр. эры), внушив ему
мудрость и мужество; он пошел с войском из Египта, осадил
Иерусалим, и Бог отдал город в его руки. Тогда он кликнул клич
по всем городам: пусть всякий желающий из потомков Эфраима
вернется туда из Ашура и Мицраима (Месопотамии и Египта) и
всех мест, где они рассеяны». В течение двух-трех десятилетий в
Иерусалиме выросла значительная община, но поэт жалуется на
царившие в ней внутренние раздоры.
337
В самом Египте веротерпимость Саладина была только про¬
должением старой традиции каирского двора. Издавна здесь
установился обычай держать при дворах султанов еврейских
лейб-медиков и одному из них предоставлять роль нагида или
официального представителя всех еврейских общин халифата.
При Саладине эту двойную должность занимал не кто иной, как
Моисей Маймонид, личность которого придала особый блеск ев¬
рейскому автономному центру на берегах Нила. Судьбе угодно
было связать с Египтом имя третьего великого еврея после Фило¬
на и Саадии. Филон, живший и действовавший в иудео-эллинс¬
кой Александрии; Саадия, родившийся в Египте и завершивший
свою карьеру в Вавилонии; Маймонид, уроженец Испании, тво¬
ривший в Каире, - все они в своем философском творчестве в
различных формах сливали восточное миросозерцание с запад¬
ным и являлись универсальными мыслителями.
§ 61. Маймонид в Магребе и Египте
Маймонид, как сказано выше (§ 48), прибыл в Египет из со¬
седнего Магреба, где с середины XII века на голову евреев об¬
рушились тяжкие бедствия. Африканская Берберия (Марокко, Ту¬
нис) искони была гнездом мусульманского «махдизма», родиной
фанатических спасителей ислама, Махди, требовавших священной
войны с неверными. Новый Махди, марокканец Мухаммед ибн-
Тумарт (ок. 1120-1130 г.), выступил во всеоружии мусульманской
теологии, которую он изучил в школах Кордовы и Багдада: он
провозгласил догму «Таухид» - единства и отвлеченности Бога,
в противовес ортодоксам ислама, допускавшим человекообраз¬
ные представления о Божестве. Его последователи назывались
«исповедниками единства» - Ал-Мовахидин или Альмохады. С
этой богословской проповедью была связана тенденция панисла¬
мизма, который должен осуществиться путем насильственного об¬
ращения иноверцев в «истинную веру». Охватившее Северную
Африку движение Альмохадов проделало обычную в истории ис¬
лама метаморфозу: оно превратилось из религиозного движения в
политическое и повело к созданию новой династии, которая вы¬
теснила в Африке и в Испании прежнюю династию Альморавидов
(§ 42). Альмохады оказались последовательнее своих предшествен¬
ников в деле насаждения правоверия. Утвердившись в области Ма¬
рокко и Феца альмохадский правитель Абдулмумин (1130-1163)
поставил евреям и христианам на выбор: либо признать догму «един¬
338
ства» Бога и пророческой миссии Мухаммеда, либо выселиться
из страны*. Многие евреи переселились в Испанию и в другие
страны, другие же, искренно признавая догмат единства в его
чистой иудейской форме, притворно согласились признать Му¬
хаммеда пророком. Мусульмане обыкновенно довольствовались
таким формальным признанием, и «новообращенные» имели воз¬
можность в своих домах соблюдать законы своей веры. Однако
это двоеверие было чрезвычайно тягостно, тем более что иногда
приходилось для виду присутствовать при богослужении в мече¬
тях. Синагоги были закрыты, и за всякое открытое исполнение
обрядов грозила смерть. Создалась категория «ануссим», фор¬
мальных невольников ислама. Случаи действительного отпадения
от иудейства были очень редки. К ним относится ренегатство
марокканского ученого Самуила ибн-Аббаса, учившегося в
Вавилонии. В 1163 году он объявил, что к нему в чудном виде¬
нии явился сам Мухаммед и направил на путь истины. Самуил
утверждал, что евреи обладают Торой Эзры, а не Моисея, и под¬
чиняются законам, выдуманным талмудистами. В своем полеми¬
ческом сочинении на арабском языке «Обличение иудеев» (Ifham
al-jahud) он доказывал, что Иисус и Мухаммед отменили иудейс¬
кий закон по Божьему внушению. Свою догматическую полеми¬
ку он сопровождал злостными нападками и клеветой на бывших
единоверцев. Позже испанский юдофоб-католик перевел это сочи¬
нение на латинский язык, и оно под заглавием «Epistola Samuelis
Maroccani» усердно распространялось в католических странах.
В это время обстоятельства загнали в Фец странствую¬
щую семью Маймонида (1159-1160). Она попала из огня в
полымя, ибо Фец был тогда главным гнездом альмохадского
фанатизма. Новоприбывшим, вероятно, также пришлось ис¬
пытать муки религиозных преследований и скрывать свою
принадлежность к иудейству. Тут Моисей Маймонид счел
нужным опубликовать свое «Послание об отступничестве» (см.
выше, § 48), где он доказывал, что вынужденное заявление, не
обязывающее к активному нарушению основных заповедей иуда¬
изма, не может считаться отступничеством, но советовал при
малейшей возможности покинуть страну произвола и насилия.
Сам он удалился в Египет. Оставшимся в Магребе евреям
* Мусульманский летописец повторяет и здесь ходячее предание, что
от евреев требовалось признание пророчества Мухаммеда в силу обещания,
будто бы данного ими некогда самому пророку. См. выше, § 42, примечание.
339
пришлось еще долго страдать под игом Альмохадов. На уличен¬
ных в двоеверии воздвигались страшные гонения, как позже на
марранов в Испании. Халиф Якуб аль-Мансур (1184-1199) за¬
ставлял несчастных «ануссим» носить особую одежду: черную ту¬
нику и желтый головной убор, что могло натравить на них толпу.
До падения власти Альмохадов в середине XIII века продолжа¬
лись эти гонения, но и позже Магреб остался гнездом самого мрач¬
ного мусульманского фанатизма. Еврейские общины там уже давно
захирели, переселившись частью в Испанию, частью в Египет.
Прибыв в Египет, Маймонид сначала жил в Александрии,
где работал над своими начатыми еще в Испании сочинениями, а
затем поселился в Фостате-Каире. В то время, когда в Египте
упрочилась власть Саладина, Маймонид занимал уже видное
общественное положение. Он был избран раввином Каира и сто¬
ял там во главе «бетдина», судебной коллегии из девяти членов.
Вместе с тем он занимался своей профессией - медицинской
практикой. Эта профессия ввела его в придворные круги. Он со¬
стоял домашним врачом при Саладине и его визире Ал-Фадиле.
Маймонид получил официальный титул Раис ал-умма, «глава
нации», соответствовавший званию «реш-галута» в Азии и «На¬
гид» в Египте. В звании нагида Маймонид был, по-видимому,
преемником вышеупомянутого Натаниеля. Он ревностно заботил¬
ся об упорядочении автономии еврейских общин в Египте, Пале¬
стине и Сирии и отвечал на многочисленные запросы по делам
религиозным и общественным, поступавшим из различных мест.
Между прочим, он позаботился об урегулировании отношений
между раббанитами и караимами, которые имели свои организо¬
ванные общины в Каире, Александрии, Дамаске и других местах.
В одном из своих окружных посланий Маймонид рекомендует
своей пастве жить в мире с караимами, поскольку и те являются
добрыми соседями; он разрешает посещать их дома, поздравлять
или выражать соболезнование по поводу их семейных событий,
даже помогать им в совершении обряда обрезания и устройстве
похорон; только приобщить их к молитвенному собранию нельзя,
так как караимы не признают авторитета тех талмудистов, кото¬
рыми установлен чин молитвы.
Либерализм Маймонида не нравился староверам, и после
появления его классического кодекса «Мишне-Тора» у него явились
такие же противники в Египте, какими были гаон Самуил б. Али в
340
Багдаде и авторитетные раввины в Провансе. Недоволен был
свободомыслием Маймонида даян общины в Александрии,
Пинхас бен-Мешулам, выходец из Прованса. Он также обви¬
нил Маймонида в желании вытеснить своим кодексом изучение
Талмуда, которое само по себе составляет религиозную обя¬
занность для еврея. Но с другой стороны, великий мыслитель
имел и верных учеников, и восторженных поклонников. Спас¬
шийся от религиозных гонений в Магребе, Иосиф ибн-Акнин
прибыл в Египет и стал любимейшим учеником Маймонида, ко¬
торый посвятил ему свой «Путеводитель блуждающих». Врач,
математик и философ, Акнин распространял религиозно-фило¬
софские идеи своего учителя в Алеппо и Дамаске, куда он пе¬
реселился из Египта. К каирскому мудрецу приезжали для бе¬
сед и знаменитые арабские теологи (Абдаллатиф из Багдада и
другие).
О своей жизни в Каире сам Маймонид сообщал следующее в
одном из своих писем к друзьям в Европе, писанном около 1199
года: «Я живу в Мицраиме (Фостате), а царь (султан) в Каире
(новом), на расстоянии двух субботних дистанций (около трети
мили). Ежедневно по утрам я обязан являться к царю; если же за¬
болеет он сам или кто-нибудь из его детей или жен, то я прово¬
жу во дворце большую часть дня. Иногда мне приходится также
лечить заболевающих чиновников. Но и в те дни, когда все
благополучно, я могу возвращаться в Фостат только после полу¬
дня, уже проголодавшись. Там я застаю в прихожей своего дома
массу людей: мусульман и евреев, важных особ и простолюдинов,
судей и чиновников, друзей и врагов, дожидающихся моего воз¬
вращения. Я слезаю со своего осла, умываюсь и выхожу к ним,
извиняясь и прося их подождать, пока слегка закушу. Затем вы¬
хожу к больным, чтобы лечить их, пишу записочки и формулы
лекарств от их болезней. Так уходят и приходят ко мне люди до
вечера. Иной раз работаю до двух часов ночи... По субботам
приходят ко мне члены общины после молитвы, и я даю им на¬
ставления на всю неделю».
Когда писалось это письмо, Саладина уже не было в живых,
и речь тут шла об одном из его преемников, вероятно о султане
Адиле. Через несколько лет умер и Моисей Маймонид (1204). Ев¬
реи и мусульмане объединились в общем чувстве скорби при первой
вести о кончине мыслителя, которого арабы причисляли к предста-
341
вителям арабской литературы. В Иерусалиме еврейская община
установила пост и молитву по случаю смерти «главы нации».
Прах Маймонида был перевезен в Святую Землю и похоронен в
Тивериаде. Маймониду не суждено было жить и творить в Пале¬
стине, бывшей тогда ареной борьбы между христианами и
мусульманами, но нечто символическое было в том, что останки
великого пророка Разума приобщились к родной земле, где поко¬
ился прах древних пророков. Как в древнем профетизме, так и в
учении Маймонида национальное сливалось с универсальным,
хотя и в различных формах.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Обзор источников и литературы
№ 1. К ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЮ И МЕТОДОЛОГИИ
Первое тысячелетие еврейской истории в Европе разделено в
настоящем томе на три периода:
1. Период колонизации, от первых веков христианства
до начала VIII века, когда арабские завоеватели положили конец
церковной деспотии вестготов в Испании.
2. Период организации еврейства в Западной Европе, от
времен Карла Великого до крестовых походов (768-1096).
3. Век крестовых походов (1096-1215).
Свойства исторического материала для каждого из этих
периодов меняются в зависимости от количества и качества на¬
личных еврейских источников, от возможности сопоставлять их с
источниками нееврейскими и таким образом устанавливать сте¬
пень достоверности тех и других.
I. В период колонизации еврейские памятники в Европе
существуют только в виде эпиграфии, преимущественно над¬
гробных надписей на языках греческом, латинском и отчасти ев¬
рейском. Здесь историку приходится «двинуть Ахерон» и вопро¬
шать мертвецов подземного Рима о судьбе древнейших еврейских
обитателей. Многочисленные надписи в еврейских катакомбах
Рима и Южной Италии, а также редкие надписи в других местах
Европы дают возможность определить в общих чертах рост еврей¬
ской колонизации в европейском бассейне Средиземного и Черно¬
го морей в первые пять веков христианской эры*. Зато совершен¬
но отсутствуют в этот период еврейские литературные памят¬
ники: нет ни одной еврейской летописи, никаких документов или
книг, написанных евреем. Сведения о судьбе евреев в Италии вре-
* См. дальше, № 2.
346
мен остготов и лангобардов, во франкском государстве Меро¬
вингов и в вестготской Испании мы должны черпать либо из ак¬
тов церковных соборов (собраны в многотонном своде Mansi,
Sacrorum conciliorum Collectio, и систематизированы в «Conzilien-
geschichte» Hefele, тома I—VII, 1873-1890), либо из христианских
летописей, переписки и прочей литературы, собранной главным
образом в томах «Monumenta Germaniae Historica» (напр., «Variae»
Кассиодора, письма папы Григория I, «Historia Francorum» еписко¬
па Григория Турского и т.п.). В еврейской литературе не сохра¬
нилось от того времени никаких известий даже о трагической
судьбе большой еврейской колонии в вестготской Испании. Все
наши сведения о положении этой колонии при королях-арианах и
затем католиках мы черпаем из общих источников: из кодекса
римско-вестготских законов (Lex romana Visigothorum в издании
Hänel, 1847) и туземного гражданско-церковного кодекса (Leges
Visigothorum, в критическом издании Zeumer, в I томе серии
Legum из «Monumenta Germaniae Historica», Berlin, 1902)*. О на¬
строении испанских евреев той печальной эпохи мы вынуждены
вылавливать сведения из полемических писаний «Contra judaeos»
их противников, вроде епископов Исидора Севильского или
Юлиана Толедского (в творениях отцов церкви - Patrologia
Latina; см. дальше Библиографию к § 6-8). Ни одно еврейское
перо не увековечило даже самых крупных событий колонизаци¬
онного периода - признак еще не созревшей духовной культуры
в будущих западных центрах диаспоры.
II. Для первых веков организационного периода мы
тоже ограничены односторонними сведениями из христианских
источников. О положении евреев в империи Карла Великого нас
осведомляют главным образом французские отцы церкви Аго¬
бард и Амулон в своих антиеврейских книгах (Patrologia, тома
104 и 116), но к концу эпохи мы уже слышим и еврейские голоса.
В первых произведениях раввинской литературы эпохи р. Гершома,
Раши и «мудрецов Лотарингии», а частью в синагогальных эле¬
гиях, доносятся до нас смутные звуки из еврейских общин, густой
сетью покрывших оба берега Рейна, германский и французский.
Найденная в конце XIX века «Megillat Achimaaz» (см. Библиогра¬
* Известный исследователь Juster дал новый исторический коммента¬
рий к вестготскому законодательству о евреях в монографии: La condition
legale des Juifs sous les rois Visigoths (Paris 1912).
347
фию к § 19) приподняла край завесы с жизни евреев Южной Ита¬
лии в те века, когда там сменяли друг друга византийские, араб¬
ские и норманнские властители. Своеобразное явление в истори¬
ографии представляет собой арабская Испания. О положении ев¬
реев в течение двух столетий, от завоевания страны арабами до
возникновения Кордовского халифата (711-912), почти ничего не
говорят ни еврейские, ни арабские летописцы, так что в цепи
развития получается разрыв; только в первой половине X века,
во время халифа Абдуррахмана III и Хасдая ибн-Шапрута, перед
нами вдруг встает большой культурный центр еврейства на
Пиренейском полуострове. XI век является уже началом арабско-
еврейского ренессанса (Самуил Ганагид, Ибн-Габироль и др.), и
из литературных произведений можно извлечь данные для соци¬
альной истории. Ретроспективно освещается эпизод еврейско-
хазарского царства на юго-востоке Европы; показания арабс¬
ких путешественников и переписка Хасдая с хазарским царем
Иосифом получают подтверждение и корректив в недавно от¬
крытых документах*. Еще нет историографии и даже хроног¬
рафии, но уже появляется в еврейской литературе материал
для исторических построений.
III. В век крестовых походов рождается еврейская
хронография в Европе. Два очевидца ужасных событий 1096
года на Рейне, р. Элиэзер б. Натан и Соломон б. Симон из
Майнца увековечили их в потрясающих описаниях, из которых
второе было опубликовано с Оксфордской рукописи лишь в
новейшее время (см. дальше, в Библиографии к § 33). Эти под¬
линные источники тем более важны, что тогдашние христианс¬
кие летописцы крестовых походов почти замалчивают крова¬
вые подвиги крестоносцев на Рейне, и только один Альберт
Аахенский с возмущением рассказывает об истреблении евреев в
Кельне, Майнце и Вормсе, причем честно сознается, что первые
рейнские партии крестоносцев состояли из преступников и банди¬
тов (Albertus Aquensis, в новом немецком издании: Geschichte des
ersten Kreuzzuges, книга I, главы 25-28, Jena, 1923). Для эпохи вто¬
рого и третьего крестовых походов дают материал описания совре¬
менника Эфраима из Бонна (Библиография к § 34). Существенным
дополнением к краткому еврейскому описанию третьего кресто¬
вого похода служат рассказы английских летописцев, собран¬
ные в книге Jacobs, «The Jews of Angevin England» (Библио-
* См. дальше, № 3.
348
графия, § 36). О последствиях крестовых походов для француз¬
ских, германских и английских евреев мы имеем ряд официаль¬
ных актов, указанных дальше в Библиографии к §§ 35-37. Мате¬
риал о еврейском мартирологе того времени дают также сочинен¬
ные тогда синагогальные элегии, где иногда изображаются обсто¬
ятельства дела, давшего повод к литургической пьесе (см. § 41).
Испанское еврейство XII века оставило нам два историчес¬
ких памятника: Хронику Авраама ибн-Дауда «ספר הקבלה» и «Кни¬
гу путешествий» Вениамина Тудельского («ספר המסעות» - см. §
47). Хроника, составленная по схоластическому образцу «Посла¬
ния Шериры Гаона», трактует много о духовной жизни, но сооб¬
щает очень мало сведений о политическом и социальном положе¬
нии тогдашнего испанского еврейства; однако сообщаемый ей
материал большей частью доброкачественный и в сочетании с ос¬
тальной литературой той эпохи может дать представление о со¬
циальной роли евреев в мусульманских и христианских государ¬
ствах Испании. Гораздо важнее для истории всей еврейской диас¬
поры XII века «Книга путешествий» Вениамина Тудельского.
Впервые слышим мы здесь от очевидца более или менее точные
сообщения о еврейских общинах многих стран Европы, Азии и
Африки, об их численности, их представителях и учреждениях.
Путевые описания Вениамина Тудельского спасли от забвения
многие события еврейской истории в тех странах, о которых со-
всем забыли тогдашние летописцы: в Италии, Византии, Па¬
лестине, Сирии и Месопотамии. Дополнением к описаниям Вос¬
тока у Вениамина служит краткая книга его современника Пета¬
хии из Регенсбурга «41 §) «סיבוב העולם). Уступая испанскому
путешественнику в объеме и точности наблюдений, германский
странник дает более подробные сведения о Месопотамии, кото¬
рую он посетил при экзилархе-гаоне Самуиле бен-Али. Вторым
дополнением к классической книге Вениамина Тудельского слу¬
жат те главы «Тахкемони» Алхаризи, которые содержат полупо¬
этические описания наблюдений автора во время его поездки по
Византии и Передней Азии в начале XIII века. Для истории тог¬
дашнего Востока имеют еще важное значение письма и пастыр¬
ские послания Маймонида, в особенности אגרת השמד и אגרת תימן
(см. Библиографию к §§ 57-61).
Таково состояние источников для истории трех эпох, опи¬
санных в настоящей книге. Тернистый путь историка-социолога и
здесь немногим легче, чем раньше. Этот путь не так засорен ре¬
349
лигиозно-догматическими тенденциями, как многие полосы
предшествующей истории, но зато на нем часто попадаются со¬
всем пустые полосы, разрывы исторической цепи, причиняющие
историку душевную боль, как художнику - разрыв в полотне
большой картины. Прежние историки обыкновенно заполняли
такие пустоты литературным материалом, если он в данном мес¬
те и в данное время был налицо, забывая, что жизнь духовной
элиты не покрывает жизни народа. Много сделано для истории
нашей ранней средневековой литературы такими исследователя¬
ми, как С. И. Раппопорт (биография автора «Аруха», Натана
из Рима), Цунц (биография Раши, книги о синагогальной по¬
эзии), Вейсс (о школе тосафистов и раннем раввинизме), Мунк,
Гейгер, Иоэль, Яков Гутман, Бернфельд и Неймарк в их
исследованиях о философии эпохи испанского ренессанса. Для ис¬
тории тогдашней поэзии сделали многое критические издания ее
классиков под редакцией С. Д. Луццато, Гаркави, Броди, Бялика
и Равницкого. Меньше сделано, да и труднее было сделать, для
социальной истории. Грец в пятом и шестом томах своего труда
по своему обыкновению дает перевес литературной истории над
социальной и в самом распределении материала держится средне-
вековой классификации Ибн-Дауда («первая раввинская эпоха»,
«вторая раввинская эпоха» и т. д.). Эпиграфикой он совершенно
не пользовался, а многие новые материалы были открыты только
после его смерти (дополнительные хроники-мартирологи, «Мегил¬
лат Ахимаац», новое «хазарское письмо» и другие документы).
Много коррективов к Грецу дали позднейшие моно¬
графисты. Георг Каро в первом томе своей «Social- und
Wirtschaftsgeschichte der Juden im Mittelalter» (1908) дополнил
многое из того, что упущено Грецом даже по старым источни¬
кам. Для экономической истории собрал немало материалов М.
Гофман в своем этюде «Der Geldhandel der deutschen Juden während
des Mittelalters» (1910), где приведены регесты из респонсов того вре¬
мени*. Известный труд Гидемана «Geschichte des Erziehungswesen
und der Kultur der abendländischen Juden während des Mittelalters»
(1880) уже давно служит надежным руководством по истории сред¬
невековой еврейской культуры в Средней Европе и Италии. Труды
* В последнее время к этим трудам прибавилась обширная эко¬
номическая история евреев в Средние века И. Шиппера на идише
(4 (יידישע ווירטשאפטס־געשיכטע тома, Варшава, 1930).
350
Берлинера и Фогельштейн-Ригера (оба под заглавием
«Geschichte der Juden in Rom», 1893-1896 гг.) дают широкую картину
средневековой жизни евреев в Риме. У Берлинера материал мало
обработан, а у Фогельштейна и Ригера он более систематизирован
и подробнее изложен. Этюд С. Краусса (Studien zur byzantinisch¬
jüdischen Geschichte, 1914) пролил некоторый свет на темную исто¬
рию евреев в средневековой Византии, но все-таки многое остает¬
ся еще неясным в этой полосе истории, пока не будут открыты
новые материалы. Один документ, найденный Нейбауэром в
1896 г. и исследованный Кауфманом и Манном (см. Библио¬
графию к § 53), раскрыл перед нами тайну дотоле неизвестного
мессианского движения в Византии в первый год крестового по¬
хода (1096), но для выяснения этого замечательного эпизода и
его связи с появлением в Византии еврейских беженцев с Рейна
необходимы еще дополнительные материалы.
Для истории возрожденной еврейской автономии в новобаг¬
дадском халифате XII века много сделал С. Познанский в сво¬
ей монографии Babylonische Geonim im nachbabylonischen Zeitalter
(Berlin, 1914), основанной на архивном материале Генизы. Из той
же сокровищницы извлек недавно И. Манн интересный матери¬
ал для духовной истории евреев на Востоке в век крестовых по¬
ходов (The Jews in Egypt and Palestine under the Fatimids, два тома,
Oxford, 1920). К сожалению, этот материал прибавил лишь не¬
многое к тому, что мы раньше знали о политическом и социаль¬
ном положении палестинских евреев во время иерусалимского
королевства крестоносцев и о судьбе их при переходе Палестины
под власть новой египетской династии Эюбидов, так что мы и
здесь еще остаемся in tenebris.
Само собой разумеется, что результаты всех указанных но¬
вых исследований более или менее использованы в настоящем
томе нашей «Истории». Трудную работу еврейского историка в
пользовании крайне разбросанным документальным материалом
значительно облегчают появившиеся в последние десятилетия
сборники актов и регест, снабженных библиографическими и
критическими указаниями. Первое место среди этих сборников
занимает образцово составленный большой том Арониуса:
Regesten zur Geschichte der Juden im fränkischen und deutschen, Reiche
bis zum Jahre 1273 (Berlin, 1902). Нужно только пожалеть, что этот труд
не был продолжен для эпохи, следующей за 1273 годом. Дополнени-
351
ем к нему является также незаконченная географическая история
«Germania Judaica» Бранна и Фреймана, том I (1917). Литурги¬
ческий материал для истории крестовых походов собрал в первом
томе своей «Книги слез» С. Бернфельд (ספר הדמעות Берлин,
1924-1925). Этот сборник образцов мартирологической поэзии вмес¬
те с параллелями из летописей служит полезным историческим допол¬
нением к критико-библиографическим трудам Цунца, Ландсгута и
Эльбогена, цитируемым в Библиографии к настоящему тому. Для
истории евреев в Древней Руси в связи с византийским Крымом и
Хазарским царством необходимым пособием служит I том «Регест и
надписей», изданный в Петербурге в 1899 г. Хорошими пособия-
ми при изучении источников могут служить исторические хресто¬
матии Авраама Кагана ,ספרות ההיסטוריה הישראלית (Варшава,
1922) и Б. Динабурга ישראל בגולה (Иерусалим, 1926).
№ 2. ЭПИГРАФИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ ДЛЯ ИСТОРИИ
ЕВРЕЙСКОЙ КОЛОНИЗАЦИИ В ЕВРОПЕ
Эпиграфика в форме синагогальных или надгробных надпи¬
сей имеет для нас двоякое значение: 1) как показатель распро¬
странения еврейской колонизации в Европе в первые семь ве¬
ков христианской эры, названные нами «периодом колонизации»,
2) как показатель устройства и культурного уровня еврейских
колоний. Для первой цели достаточно выяснить приблизительно
древнейшую дату надписей, чтобы определить время возникнове¬
ния колонии, для второй цели необходимо искать в содержании
или форме надписи указаний на социальное и культурное состо¬
яние данной колонии. Эпиграфика призывает к себе на помощь
дипломатику в тех случаях, когда о данном месте упоминается в
официальных актах.
На основании всех до сих пор открытых эпиграфических
данных (источники и литературу см. дальше в Библиографии к §§
2, 3, 9, 10) можно составить следующий перечень значительных
городов и областей в Европе, где существовали еврейские поселе¬
ния между I и VII веком христианской эры:
Греция: Афины, Спарта, Коринф, Лариса, Дельфи, Патрас,
Аргос, Мантинея, остров Крит и ряд мест в западном Архипела¬
ге (Эвбея, Эгина, Делос).
352
Византия: Константинополь, Салоники (Thessalonike), Фи-
липпи и некоторые другие места Фракии и Македонии.
Греко-византийские колонии на северном берегу Чер¬
ного моря: Ольвия, Танаис, Пантикапей (Боспор Киммерийский),
Фанагория с округом, Горгипия и некоторые другие места в Ски¬
фии, Тавриде или Крыму и в приазовском крае.
Италия: Рим и некоторые другие места в Лациуме, Милан,
Феррара, Болонья, Равенна, Генуя, Брешия и еще некоторые ме¬
ста в области Венеции, Пола, Капуя, Неаполь, Путеоли, Салерно,
Веноза и Тарент (в областях Апулии и Калабрии).
Сицилия и Сардиния: Сиракузы, Катания, Мессина, Па¬
лермо, Агригент, Каралис, Сант-Антиоко и другие (часто упоми¬
наются в письмах папы Григория Великого в VI веке).
Испания: Иллиберия (Эльвира), Адра или Абдера, Мерида,
Толедо, Кордова, Тортоза, Магона (на острове Минорка).
Галлия и Франкское государство: Лион, Нарбонна,
Марсель, Арль, Авиньон, Бордо, Клермон-Ферран, Дижон, Орлеан,
Париж.
Германия: Кельн, Вормс, Регенсбург.
Нет сомнения, что дальнейшие раскопки в разных странах Ев¬
ропы обнаружат еще много следов былых еврейских поселений
«доисторического периода». Из собранного до сих пор эпиграфиче¬
ского материала особенно важны для определения культурного
уровня колоний и внутреннего их устройства многочисленные
эпитафии Рима и Южной Италии. Шюрер первый обратил на
это внимание в своей монографии «Die Gemeindeverfassung der
Juden in Rom in der Kaiserzeit nach den Inschriften» (со многими
образцами надписей, Лейпциг, 1879), а позже дополнил свои вы¬
воды на основании новых открытий в своем капитальном труде
«Geschichte des jüd, Volkes im Zeitalter Jesu Christi», том III, изд. 1909
г.). Авторы «Истории евреев в Риме» Фогельштейн и Ригер
частью обработали этот материал и дали обширные извлечения из
него (195 римских эпитафий в приложении к I тому). Специально
римскую часть работы завершил берлинский ученый Николай
Миллер, издавший в 1912 г. исследование о еврейской катакомбе
в Монтеверде, где многие надписи им вновь открыты и разобра¬
ны (Die jüd. Katakombe am Monteverde zu Rom), а в 1919 г. появился
его посмертный труд «Die Inschriften der jüdischen Katakombe zu Rom»
353
(с 173 снимками). Выше в тексте (§ 2) мы уже дали ряд общих
выводов из римских эпитафий относительно состава и устройства
еврейских общин в Риме и их культурного состояния, по призна¬
кам языка, имен и разных выражений в надписях. Но можно сде¬
лать еще немало специальных выводов из этого материала путем
сопоставления его с соответствующими данными эпиграфики и
допломатики в других местах (см. новейший труд Жюстерa: Les
Juifs dans I’empire romain, т. I, c. 121 сл. и passim в обоих томах;
Краусс: Synagogale Altertümer § 26 (Берлин, 1922).
Здесь считаем нужным, для характеристики культурного
состояния, прибавить статистику иудейских эпитафий в главной
римской катакомбе (Монтеверде) по признаку языка: из 169 ра¬
зобранных надписей 130 написаны на греческом языке гречески¬
ми буквами, 29 - на латинском языке латинскими буквами, 1 - на
латинском языке греческими буквами, 5 - на еврейском языке
еврейскими буквами, 3 - смешанные греко-латинские и 1 - гре¬
ко-еврейская. В меньшей катакомбе (Ранданини) найдено 62 гре¬
ческих и 22 латинских надписей, но ни одной на еврейском язы¬
ке (Миллер, Die jüd. Katakombe, с. 91-92). Но если язык надписей
указывает на бытовую ассимиляцию еврейской колонии в Риме,
то содержание часто обличает духовную самобытность писавших.
На многих надписях имеется заключительная еврейская формула:
«В мире да почиет он на ложе своем», или «Спокоен да будет сон
его!» (см. Иесаия 57,2), что гласит на греческом языке: «En eirene
е koimesis autou», часто сокращенно: En eirene, по-латински «in
расе», а иногда по-еврейски: שלום.
Даты на римских надписях отсутствуют, так как все эти
памятники относятся к первым пяти или шести векам христи¬
анской эры, когда еще не принято было обозначать даты на
эпитафиях. Здесь приходится определять время только при¬
близительно, по шрифту, орфографии, орнаментам, мате¬
риалу камня и другим археологическим признакам. Но вот в
Южной Италии, где сохранились иудейские эпитафии от VI
века и дальше, мы замечаем два явления национальной эво-
люции: во-первых, греческий и латинский языки постепенно
вытесняются еврейским, во-вторых, на памятниках все чаще
появляются даты по еврейскому летосчислению. В катакомбе
города Веноза в греческих и латинских надписях VI и VII ве¬
ков почти всегда в конце надписи фигурирует еврейское слово
354
«שלום» или выражения - שלום על ישראל - שלום על משכבו (Мир ложу
его, Мир Израилю), или же смешанные латинско-еврейские тек¬
сты (из 21 надписи 6 смешанных и одна на еврейском языке; см.
Асколи: Inscrizioni di antichi Sepolcri giudaici del Napolitano. Torino
et Roma, 1880). Мы приводим здесь образец одной смешанной ла¬
тинско-еврейской надписи на могиле девушки из знатной семьи
(К 20 у Асколи): Hic quiescit Faustina, filia Faustini Patris, annorum
quatuordecim mensium quinque, quae fuit unica parentum, cui dixerunt
trenus duo Apostoli et Rebbites, et satis grandem dolorem fecit parentibus
et lacrimas civitati. משכבה של פויסטינה נוח נפש שלום - quae fuit pronepos
Faustini patris, nepos Biti es Asselli, qui fuerunt majores civitatis*.
Сохранившиеся в Венозе, Бриндизи и Лавелло десять эпита¬
фий IX века написаны все на еврейском языке и снабжены датами
по двум национальным эрам: от разрушения второго храма и от
сотворения мира (Асколи, №№ 24-33). Первая дата помечена во
всех десяти эпитафиях, а вторая рядом с ней - только в двух. Вот
образец формулы этой двойной даты (№ 31): בשנת ארבעת וחמש מאות
ושמונים ושבע לבריאות עולם, מאות וחמשים ותשע לחורבן בית המקדש. Дан-
ная надпись относится к 827 году христианской эры, а прочие - к
разным годам первой половины IX века. В надписях употребляются
обычные траурные формулы: זכרונו לברכה, תהי נפשו צרורה בצרור החיים
(«блаженной памяти», «да будет душа его связана в узле вечной
жизни») и т.п. Знаменательно и то, что во всех этих эпитафиях
покойники обозначены не греко-римскими, а еврейскими имена-
ми (Иосиф, Натан, Даниил, Реввека, Малка и др.).
Все эти примеры показывают нам различие культурного состо¬
ния двух периодов: колонизационного и организационного. В первый
период приспособление евреев к окружающей новой среде выра¬
жается в усвоении ее языка и письменности даже в такой интимной
* Перевод: «Здесь покоится Фаустина, дочь Фаустина Patris (гла¬
вы общины), 14 лет и 5 месяцев, которая была единственной у своих
родителей, над которой произносили плач (молитвы плача) два апосто¬
ла (уполномоченные «Schelichim», или сборщики из Палестины) и два
реббита (рабби, раввины); она причинила (своей смертью) довольно
много горя своим родителям и много слез городу. Место успокоения
Фаустины, да успокоится ее душа в мире (подчеркнутые слова
обозначены еврейскими буквами). Она была правнучка Фаустина Patris
(вероятно, деда ее отца того же имени и титула), внучка Бити и Аселли,
которые были старейшинами в городе». Титул Pater, по-видимому, есть
сокращение от Pater Synagogae. См. выше в тексте, § 2.
355
области, как надгробные надписи; во второй период, с усиленным
притоком переселенцев с Востока, еврейские колонии все более
втягиваются в сферу влияния национальной культуры: в письмен¬
ности вводятся древний национальный язык и национальные даты;
греческие и римские имена лиц заменяются еврейскими. По всему
видно, что общинная жизнь начинает складываться по типу авто¬
номной организации восточных метрополий. Еврейская Европа го¬
товится принять национальную гегемонию, которая к концу
организационного периода переместится с Востока на Запад.
№ 3. ИТОГИ ХАЗАРСКОЙ ПРОБЛЕМЫ (к §§ 23 и 29)
Нынешнее состояние источников позволяет подвести итоги
хазарской проблеме, которая казалась одной из труднейших в
нашей историографии. Два рукописных фрагмента, извлеченные
в последнее время из залежей Генизы и Британского музея,
проливают свет на эту темную полосу нашей истории. Не входя в
подробности давних споров, мы здесь кратко формулируем сущ¬
ность проблемы и достигнутые результаты.
Первые сведения о хазарах в еврейской письменности, в по-
рядке появления их со времени книгопечатания, даны были дву¬
мя славными писателями XII века: поэтом Иегудой Галеви и
хронистом Авраамом ибн-Даудом. «Иегуда Галеви воспользовал¬
ся легендою о религиозном диспуте при обращении хазарского
царя в иудейство для своего философского диалога в книге «Ку¬
зари», написанной около 1140 г. и впервые напечатанной в Кон¬
стантинополе в 1506 г. Он не указал источника легенды, но из
вступления к книге видно, что автор уже имел перед глазами от¬
ветное письмо хазарского царя Иосифа к Хасдаю ибн-Шапруту
(он упоминает о вещих снах царя Булана и о порядке опроса
представителей трех религий). Авраам ибн-Дауд в своей хроног¬
рафии «ספר הקבלה», писанной около 1160 г. и напечатанной в
Константинополе в 1517 году, уже прямо ссылается на «письмо,
посланное царем их (хазар) к наси р. Хасдаю ибн-Шапруту», и
сообщает, что он сам видел в Толедо потомков хазар (Neubauer,
Chronicles I, 78-79).
Через 60-70 лет после появления в печати обеих книг из¬
вестный собиратель и издатель рукописей Исаак Акриш напечатал
356
сборник под заглавием קול מבשר (Константинополь, 1577), в кото-
ром рядом с другими историческими легендами поместил пере¬
писку Хасдая и царя Иосифа о хазарах. Эта переписка потом
много раз перепечатывалась отдельно и в приложении к «Куза¬
ри» Иегуды Галеви (также к латинскому изданию Буксторфа,
Базель, 1660). В новой научной литературе эти письма возбужда¬
ли сомнение уже по самому способу их опубликования: Акриш
поместил их в названном сборнике рядом с такими сомнительны¬
ми легендами, как рассказы о затерянных за Самбатионом коле¬
нах израильских. К этим рассказам Акриш присоединил хазарс¬
кие письма с целью доказать существование двух еврейских
царств после падения Иудеи и тем подкрепить мистико-мессиан¬
ские чаяния в сефардской диаспоре той эпохи. Еще в 1905 г.
Штейншнейдер - отличный библиограф, но плохой историк -
высказал мнение, что письмо царя Иосифа было «присочинено
значительно позже» (Die Geschichts-literatur der Juden, § 15); он,
очевидно, забыл, что еще в XII веке Ибн-Дауд считался с этим
письмом, как с историческим документом.
Конечно, в самом существовании Хазарского царства с
иудейскими хаганами во главе никто по мог сомневаться, так как
о ней упоминали, кроме названных еврейских писателей, и араб¬
ские географы X века, писавшие еще в ту эпоху, когда Хазария
была сильным государством (ибн-Даста, ибн-Фадлан, ал-Истар¬
хи, ал-Бекри и др.). Сомневались только в подлинности перепис¬
ки испанского министра с хазарским царем. Осторожные крити¬
ки подвергали сомнению не все содержание писем, а только их
литературные украшения, вступительные и заключительные сло¬
ва, где сквозила мессианская тенденция. Сомнения в точности
текста писем могли усилиться после того, как Гаркави нашел в
петербургской коллекции Фирковича и опубликовал более пол¬
ный вариант переписки, привезенный из Египта (в еврейском
оригинале в מאסף נדחים в приложении к еженедельнику המליץ, Пе¬
тербург, 1878; в немецком изложении - Russische Revue, Berlin,
1875, Bd. VI; в русском - в «Еврейской Библиотеке», тома VII-
VIII, Петербург, 1879-1880). Раз были варианты, значит, перепис¬
чики могли обрабатывать текст писем, которые таким образом пре¬
вращались из документов в вольные литературные произведения.
В таком состоянии находилось дело до 1912 года, когда
открыватель Каирской Генизы Шехтер опубликовал найденный
357
им среди дефектных актов этой коллекции тот важный фраг¬
мент*, содержание которого передано выше в тексте (§ 29; см.
Библиографию к этому §). Тут перед нами не простой вариант
письма царя Иосифа, а параллельный одновременный документ:
письмо, посланное около 950 года знатным хазарским евреем из
Константинополя к другому знатному еврею, послы которого на¬
ходились тогда в столице Византии: вероятно, к тому же Хасдаю
ибн-Шапруту. От письма Иосифа это послание отличается тем,
что поэтическая легенда об обращении хазарского царя в иудей¬
ство превращена в политическую реальность (вместо вещих
снов - факт избрания царем полководца-еврея) и ясно изложены
события русско-византийско-хазарской истории, предшествовав¬
шие падению Хазарии. Если бы фрагмент Генизы не был дефек¬
тен в начале и в конце, мы могли бы узнать об этих событиях го¬
раздо больше, как и о миссии автора в Константинополе. Но и в
нынешнем своем состоянии он дает подтверждение фактического
содержания ответа Иосифа, а косвенно - и запроса Хасдая, и
вместе с тем - существенный корректив к этой переписке, как
видно из параллелей, приведенных выше (§ 29) в тексте.
Для полной уверенности в подлинности существа наших
документов недоставало еще свидетельства писателя, который
стоял бы ближе ко времени их составления, чем Иегуда Галеви и
Ибн-Дауд. И вот недавно нашелся и такой свидетель. Иерусалим¬
ский исследователь р. Симха Асаф опубликовал недавно (в бер¬
линском журнале «Jeschurun» 1924 г., с. 113-117 еврейского отде¬
ла) фрагмент из манускрипта Британского музея, содержащий не¬
изданные част талмудического компендия ספר העתים - написанно¬
го испанским раввином Иегудой Албарцелони около 1100 года,
т.е. спустя 140 лет после хазарской переписки. Этот барселонский
раввин коснулся хазарских писем мимоходом, в ученом послании
по вопросу о дозволительности помогать иноверцам в их культе.
По поводу преданий о хазарско-иудейском царстве Албарцелони
пишет своему корреспонденту: «Я видел в некоторых списках пись¬
мо, писанное хазарским царем Иосифом, сыном кагана (хагана) Ааро¬
на, к р. Хисдаю б. Исааку, но я не знал, есть ли правда в этом письме
или нет. Если ты мне скажешь, что по существу верен факт обраще¬
* An unknown Khazar document (Jewish Quartely Review, N. S. vol. III,
Philadelphia, 1912).
358
ния тех хазар тюркского происхождения (מבני תוגרמא), то я тебе
возражу, что еще не выяснено, верно ли все в том письме, или
там есть и ложные слова, прибавления или ошибки переписчика.
Мы сочли нужным упомянуть об этом, так как я нашел копию дру¬
гого письма, написанного евреем на его языке в Константинополе о
царях константинопольских. Там упоминается о войнах, про¬
исходивших между этими царями и царем Аароном, а также меж¬
ду сыновьями тех нееврейских (византийских) царей и царем
Иосифом, сыном Аарона. Там также говорится, что хазары обра¬
тились в иудейство и что были у них цари обращенные. Я слы¬
шал, что обо всем этом написано и в книгах арабов, живших в
то время». Далее Албарцелони приводит отрывок из письма царя
Иосифа о вещих снах, приведших к обращению царя Булана,
причем цитата почти сходна с известным нам текстом, кроме не¬
которых отступлений в именах племен и царей.
Из этого документа можно сделать следующие выводы: 1) в
XI веке среди испанских евреев обращались в списках как пере¬
писка Хасдая с царем Иосифом, так и письмо хазарского еврея
из Константинополя, найденное Шехтером в Генизе и тожде¬
ственное по всем признакам с письмом, о котором упоминает Ал¬
барцелони («письмо еврея из Константинополя... о войнах между
константинопольскими царями и царем Аароном, а также между
их сыновьями и Иосифом, сыном Аарона» - точная передача
сущности письма из Генизы); 2) обращавшиеся в народе списки
ответа царя Иосифа возбуждали в барселонском раввине сомне¬
ния относительно их точности, так как он читал иное изложе¬
ние событий в параллельном письме из Константинополя, а ему
нужна была строгая точность свидетельских показаний для ре¬
шения вопроса религиозного права; 3) Албарцелони слышал,
что о хазарах писали и современные ему арабские писатели; 4)
сомнения раввина относились, по-видимому, к вопросу, были ли
иудеями все хазары или только их цари, ибо это ему важно
было знать для решения вопроса о соучастии евреев в культе с
иноверцами.
Историк, занимающийся недогматическими вопросами, мо¬
жет из самой наличности послания барселонского раввина-скептика
сделать положительные выводы. Да, не Акриш в XVI веке сочинил
«хазарскую переписку», а еще в XI веке она обращалась в списках
вместе с письмом из Константинополя и ей пользовались три
359
авторитета испанского еврейства: Албарцелони, Иегуда Галеви и
Авраам ибн-Дауд, из которых последний лично знал в Толедо по¬
томков хазар или даже хазарских царей (выражение в ספר הקבלה
допускает и то и другое понимание). Следовательно, все три
хазарских документа подлинны. Спорными кажутся на первый
взгляд только вступление и заключение в письме Хасдая, где
ярко выступает мессианская тоска, присущая XVI веку; но если
вспомнить, что в середине XI века в той же Испании поэт Габи¬
роль изливал свою мессианскую тоску в страстных лирических
стихах, то можно допустить такое же настроение и у Хасдая, ев¬
рейского министра предыдущего века.
Спорный вопрос о времени обращения хазарского царя в
иудейство может быть разрешен на основании следующих сооб¬
ражений. Иегуда Галеви говорит в своей книге «Кузари», напи¬
санной около 1140 г., об обращении хазар «400 лет тому назад»,
то есть около 740 года. С другой стороны, в письме царя Иосифа
говорится, что Булан принял иудейство после взятия Ардебиля в
Армении, которое произошло, по сведениям ориенталистов, в 731
году. Арабский писатель Масуди говорит, что иудейская религия
стала господствующей в стране хазар «со времени халифа ал-Ра¬
шида», т.е. с конца VIII века. Все эти сведения дают нам возмож¬
ность установить время утверждения иудейства в хазарском цар¬
стве во второй половине VIII века*.
* На основании рукописного варианта письма царя Иосифа, где гово¬
рится, что обращение хазар произошло за 340 лет до 960 года, Гаркави от¬
нес это событие к 620 году, но такая дата не согласуется ни с одним из на¬
ших источников. Тут явная ошибка варианта.
360
Библиография
Источники и литература
Алфавитный список сокращений в названиях книг, часто
цитируемых в Библиографии
ARONIUS, Regesten = Regesten zur Geschichte der Juden im fränkischen
und deutschen Reiche bis zum Jahre 1273, Berlin 1902.
BERLINER, Rom = Geschichte der Juden in Rom von den ältesten Zeiten
bis zur Gegenwart. I—II. Frankfurt 1893.
C A R О = Sozial- und Wirtschaftsgeschichte der Juden im Mittelalter, I-
II, Lpz. 1908, 1920.
CIG = Corpus inscriptionum graecarum, Berlin 1828.
С I L = Corpus inscriptionum latinarum, Berlin 1853.
GERMANIA JUDAICA = Brann und Freimann, Germania Judaica I, 1,
A-L, Frankfurt а. M. 1917.
GRAETZ V = Geschichte der Juden, Band V, Lpz. 1909 (4. Aufl.).
GÜDEMANN, Kultur = Geschichte des Erziehungswesens und der Kultur
der abendländischen Juden während des Mittelalters, Bd. I—III, Wien
1880-1888.
HEFELE = Conziliengeschichte. Bd. I-VII, Freiburg 1873-1890.
JEW. ENC. = Jewish Encyclopedia, vol. I-XII, New York 1901-1906.
JQR = Jewish quarterly review, London 1888-1908; New York 1910—
1936.
JUSTER = Les Juifs dans 1’empire romain, leur condition juridique,
economique et sociale, t. I—II, Paris 1914.
MGH = Monumenta Germaniae Historica, Berlin 1877-1908 (Auctores
antiquissimi, Epistolae, Legum, Rerum Merovingicarum).
MS = Monatsschrift fur Geschichte und Wissenschaft des Judentums,
Breslau 1852-1936.
NEUBAUER, Chronicles = Mediaeval Jewish chronicles, vol. I—II, Oxford
1888, 1895.
PG = Patrologia Graeca, ed. Migne, Paris 1857.
PL = Patrologia Latina, ed. Migne, Paris 1844-1861.
361
QUELLEN = Quellen zur Geschichte der Juden in Deutschland, Bd. I-
III, Berlin 1888-1892.
REJ = Revue des Etudes Juives, Paris 1880-1836.
STOBBE = Die Juden in Deutschland während des Mittelalters (1866).
VOGELSTEIN, Rom = Vogelstein und Rieger, Geschichte der Juden in
Rom, I-II, Berlin 1835.
ZUNZ, Syn. Poesie = Synagogale Poesie des Mittelalters, Berlin 1855.
ZGJD = Zeitschrift für die Geschichte der Juden in Deutschland, herausg.
von L. Geiger (1887-1892).
ספר הקבלה - хрониста XII века, Авраама ибн-Дауда (Neubauer,
Mediaeval Jewish chronicles, vol. I, pp. 47-81. Oxford 1888).
עמק הבכא - хрониста XVI века, Иосифа Гакогена (Лейпциг, 1858;
Краков, 1895; здесь цитируется последнее издание).
מגלת אחימעץ - семейная хроника XI века (Neubauer, Chronicles И,
111-132).
ספר המסעות - путешествия Вениамина Тудельского (XII в.) в раз¬
ных изданиях (см. Библиографию к § 47).
§ 2. Рим и Южная Италия
CIG, t. IV, Nr.Nr. 9894-9926; CIL, t. V, Nr.Nr. 4221, 4411, 6251,
6294, 7380, 8764; t. IX, 647, 648, 6195-6241, 6400-6402; t. X, 3492,
6299, 6397; Nik. Müller, Die jüdischen Katakomben am Monteverde
zu Rom, Lpz. 1912; idem, Die Inschriften der jüdischen Katakomben am
Monteverde zu Rom, Lpz. 1919; Berliner, Rom I, Kap. 1-6; Vogelstein,
Rom I, 36-75, 459-483; Ascoli, Inscrizioni inedite greche latine
ebraiche di antichi sepolcri giudaici del Napolitano, p. 51-64 (Venosa),
Roma 1880; Oehler, Epigraphische Beiträge (MS. 1909), S. 444-449;
Juster I, 180-183; Krauss, Synagogale Altertümer, 244-260 (Berlin,
1922); Ricci, Palaeography, Jew. Enc. t. IX, 471; Reinach, Diaspora,
Jew. Enc. IV. 562. - Schürer, Die Gemeindeverfassung der Juden in
Rom in der Kaiserzeit nach den Inschriften, Lpz. 1879; idem, Geschichte
des jüdichen Volkes im Zeitalter Christi, Bd. III, 57-68, 81-89 (Lpz.
1909); Neubauer, The early settlements of the Jews in southern Italy
(JQR IV, 609-625).
§ 3. Италия при остготах и лангобардах
Codex Theodosianus VIII, 8, 8, XVI, 8, 23-24; Edictum
Theodorici regis, cap. 143 (MGH, Legum liber V, 166); Cassiodorus,
362
Variae II, 27; IV, 33, 43; V, 37 (MGH, Auctor ant. t. ХП, Berlin 1894); idem,
Opera t. II, passim (ed. 1679); S. Gregorii papae Epistolae (MGH, t. I-II): lib.
I, Nr. 34, 45,47, 66; II, 6, 32, 36-38; III, 37, 38; IV, 9, 21, 31; V, 736; VI, 10, 29;
VII, 21; VIE, 23-25; IX, 36-40, 56, 104; Procopius, De bello Gothico, lib.
I, cap. 8, 9, 16; Rutilius Namatianus, De reditu suo (Reinach, Textes
d’auteurs grecs et romains, pp. 358-360); Graetz, V, 38-47; Vogelstein,
Rom I, 113-135; Carol, 35-36, 60-68; Güdemann, I, Кар. 1; Juster I,
466-469, 471-472; II, 25, 76-78, 296, 321- 322; Lagumina, Codice
diplomatico del Giudei di Sicilia I, Nr. 1-11 (Palermo 1884).
§ 4-5. Римская Галлия и Франкское государство
Aronius, Regesten Nr. 1-63; Gregorius Turonensis, Historia
Francorum IV, 12, 35; V, 6, И; VI, 5, 7, 17; VII, 23; VIII, 1 (MGH, Rer.
Meroving., t. I); Venantius Fortunatus, Carmina V, 5 (MGH Auct.
ant. t. IV); Hefele, Konziliengeschichte, II-III, 1875-1877 (Index s. v.
Juden); Regne, Les Juifs de Narbonne (REJ, t. LV, p. 106); Gross,
Gallia Judaica, passim (Paris 1897); Germania Judaica, s. v. Coin;
Stobbe, 3-5, 88; Caro I, 85-103, 466-467; Levi, France (Jew. Enc. V,
442-445); Lavisse, Histoire de France, t, I-II, Paris 1900-1903.
§ 6-8. Римская и вестготская Испания
Mansi, Sacrorum conciliorum collectio, vol. IX - XII (Paris 1901);
Hefele, Conziliengeschichte I, 162, 177-178, 190 III, 48-54, 79-103,
113-117, 315-319, 324-326, 349-354; St. Severus, De virtutibus ad
judaeorum conversionem in Minoricensi insula factis (PL, t. XX, p. 731-
746); Hänel, Lex romana Visigothorum (Breviarum Alaricianum), pp. 34,
74, 82, 248, 250, 256-258 (Berlin 1847); Zeumer, Leges Visigothorum
(MGH Legum. 11, pp. 410-456, 472-485, 491-492; Isidorus Hispalensis,
Historia Gothorum, cap. 60 (MGH Auct. ant. t. XI, p. 291; ibid. p. 480);
idem, De fide catholica contra Judaeos (PL, t. LXXXIII, 449-538);
Julianus Toletanus, Historia rebellionis Pauli adversus Vambam, cap. 5
(P L, t. XCVI, p. 766; MGH Rer. Merov., t. V, p. 504); idem. De
comprobatione aetatis sextae contra Judaeos (PL, t. XCVI, p. 537);
Aronius, Regesten Nr.Nr. 64-65; 17-20 עמק הבכא. - Graetz, Die
westgotische Gesetzgebung in betreff der Juden (Breslau 1858); idem,
Geschichte V, 60-71, 142-157; Caro I, 69-85; Regne, Les Juifs de Narbonne
(REJ, t. LV, p.7-12); Loeb, Notes sur les antiquites juives en Espagne
(REJ, II, 13-38); Juster, La condition legale des Juifs sous ler rois
Visigoths (Paris 1912); idem, Les Juifs dans l’empire romain I, 183-184;
II 200, 201, 262.
363
§ 9. Европейская Византия
Oehler, Epigraphische Beiträge (MS, 1900, p. 443-444); Schürer,
Gesch. III, 55-57; Krauss, Synagogale Altertümer, 241-244 (Berl. 1922);
idem, Studien zur byzantinisch-jüdischen Geschichte, 14-36 (Wien
1914); Hefele, Konziliengeschichte I, 770, 821; III, 332; Juster, I, 187,
188, 477; Ricci, Palaeography (Jew. Enc. IX, 472-473); 17-18 עמק הבכא.
§ 10. Черноморские колонии
Latyschew, Inscriptiones antiquae orae septentrionalis Ponti
Euxini, t. II, Nr.Nr. 52, 53, 400, 401, 449; 452, 454 (Petersburg 1890);
idem, t. IV, 404, 405 (Petersburg 1901); Schürer, Die Juden im
Bosporanischen Reiche (Sitzungsberichte der Akademie der
Wissenschaften zu Berlin, 1897, S. 200-225; русский сокращен¬
ный перевод в «Еврейской старине», 1916, стр.137 сл.); Krauss,
Synagogale Altertümer, 239-241; Mommsen, Römische Geschichte, V,
273, 285-294 (1885); Кулаковский, Прошлое Тавриды, Киев
1906; Harkavy, ושפת הסלבים היהודים, (Wilno 1867).
§ 12-13. Империя Карла Великого
Aronius, Regesten, Nr.Nr. 67-103; Capitularia, MGH, Legum I,
passim; Agobardus, Epistolae, PL, t CIV, pp. 70-114; idem, De insolentia
Judaeorum (MGH, Epist, t V); Ibn Khordadbe, Le livre des routes et des
provinces (Journal Asiatique 1865,t. V, 512-515);Hefele IV 69-72; Graetz
V, 230-245; Stobbe, 5-7, 197-199; Neubauer, Documents sur Narbonne
(REJ, t X, 99-105); Regne, Les Juifs de Narbonne (REJ, t. LV, pp. 13-36);
Reinach, Agobard et les Juifs (REJ 1905); Aronius, Karl der Grosse
und Kalonymus aus Lucca (ZGJD, Bd. I, 82-85); ספר הקבלה I, 82; Caro
I, 128-158, 470-474; Simonsen, Les marchands juifs appeles Radanites
(REJ, t. LIV, 141); Tangl, Zum Judenschutzrecht unter den Karolingern
(Neues Archiv für Geschichtskunde, 1907, XXXIII, 197-200).
§ 14. Франция при Каролингах
Amulonis Epistola contra Judaeos (PL, t. CXVI, pp. 141-184);
Hefele, Konzilien, IV, 114, 118, 544; Aronius, Regesten Nr.Nr. 105-
117, 142; Saige, Les Juifs de Languedoc anterieurement au XIV siede
(Paris 1881), pp. 9-13, 65-69, 77-80, 129; Regne, Les Juifs de Narbonne
(REJ, t. LV, pp. 221-243; t. LVIII, pp. 75-80, 200-205, 217-218); Levi,
Les Juifs en France du IX siede aux Croisades (REJ 1906, t. LII); idem,
Jew Enc. V, 447; Bernfeld, ספר הדמעות, I, 139-140 (Berlin 1924).
364
§ 15. Германия при Каролингах и саксонцах
Aronius, Regesten, Nr.Nr. 117-174; Germania Judaica I, s. v.
Böhmen, Köln, Halle; Vorarbeiten zur «Germania Judaica» II: Speyer etc.
(MS 1909, S. 90-107); Stobbe, 8-10, 183; idem, Die Judenprivilegien
Heinrichs IV fur Speyer u. Worms (ZGJDI, 205-215); Breslau, Zur den
Judenprivilegien Heinrichs IV (ibid. 152-159); Hoeniger, Zur Geschichte
der Juden im früheren Mittelalter (ZGJDI, 88-97, 135-151); Caro I, 159-199,
475-480; Hoffmann, Der Geldhandel der deutschen Juden bis zum J.
1350, Anhang, S. 125-145: Responsenliteratur (Lpz. 1910); Hahn, Wirtschaftliche
Tätigkeit der Juden im Fränkischen und Deutschen Reiehe bis zum 2.
Kreuzzug (Freib, 1911); Zunz, Literaturgesch. der Synag. Poesie,
235 ff.; Landshut, עמודי העבודה I, 57 (Berlin, 1857).
§ 16-17. Время p. Гершома и Раши
Güdemann, Kultur I, Кар. 1, 4, Note 3; Epstein, Moses ha-
Darschan aus Narbonne (Wien 1891); Berliner, Beiträge zur
Geschichte des Raschi-Kommentars (Berl. 1903); Liber, Raschi (REJ,
t. L. Paris 1905); Zunz, Literaturgeschichte der Synagog. Poesie, 235-
238; Elbogen, Der jüdische Gottesdienst (Leipzig 1913); ספר הקבלה
I, 83-84; Müller, תשובות חכמי צרפת ולותר (Wien 1881); Weiss,
דור דור ודורשיו IV, Кар. 29; idem, תולדות רש”י
§ 18-19. Италия в VIII-XI вв.
מגלת אחימעץ Neubauer, Chronicles II, 111-132; Berliner, Rom II,
6-8; Vogelstein, Rom I, 135-139, 159-163, 210-218; Gregorovius,
Geschichte der Stadt Rom, II, III; Müller, Der Islam im Morgen und
Abendlande, II, Berl. 1886; Kaufmann, Die Chronik des Achimaaz von
Oria, 850-1054, Frankf. 1896 (MS, XL); Mann, The Jews under the
Fatimids I, 16, 49, 252 (Oxford 1920); Ascoli, Inscrizioni di antichi
sepolcri giudaici del Napolitano, Nr.Nr. 22-38 (Roma 1880); Güdemann,
Kultur II, Кар. 1, 4, Noten 1, 18; Caro I, 193-194, 479; Zunz, Zur
Geschichte und Literatur, 484-486 (1845); Strauss, Die Juden im
Königreich Sizilien unter Normannen und Staufen (Heidelb. 1910).
§ 20. Византия в VIII-XI вв.
Theophanes, Chronographia (ed. Bonn), t. I, 617; Cedrenus,
Compendium, t. I, pp. 241-242, 793 (ed. Bonn); Isidor Pacensis,
Chronicon (Florez, Espana Sagrada, t. VIII, p. 298, Madrid 1754);
Hefele, III, 477; Aronius, Regesten Nr. 123-124; Schechter, An
365
unknown Khazar document, JQR, 1912, t. Ill, 208 f.; Munk, Palestine, p.
615 (1881); Neubauer, Aus der Petersburger Bibliothek, S. 12, 109
(Petersburg 1866); idem, Mediaeval Chronicles II, 115-118 («Megillat
Achimaaz»); Graetz V, 256-257; Caro I, 255, 259, 491; Krauss,
Studien zur byzantinisch-jüdischen Geschichte, 36-47, 62-67 (1914);
Herzberg, Geschichte der Byzantiner und des Osmanischen Reiches
(1884); Васильев, Лекции по истории Византии, 234, 238, 256,
307 (1917).
§ 21. Духовная культура в Италии и Византии
תנא דבי אליהו ed. Friedmann (Wien 1900); יוסיפון ed. Mantua
1480; מגלת אחימעץ (Neubauer, Chron. II, 115); Berliner, Rom II,
15-22; Zunz, Gottesdienstliche Vorträge, 119 ff. (1892); idem, Literatur-
geschichte d. Synag. Poesie, 4, 100-105, 232-35; Güdemann, Kultur
И, Kap. 1, Note 2; Vogelstein, Rom I, 174-209, 351-356; Krauss,
Studien etc. 114, 125, 126.
§ 22-24. Кордовский халифат
Aug. Müller, Der Islam II, Kap. 1-3 (1886); Dozy, Histoire
des Musulmans en Espagne (Leyde 1861), t. I, 224-227; t. II, 35-53,
78-84; t. III, 75, 83-86; Huart, Histoire des arabes, t. II, chap. 23-
24, Paris 1913; Aronius, Regesten Nr. 130-131; P. Luzzato, Notice
sur Hasdai ibn Schaprut, Paris 1852; Graetz V, 170, 327-329, 336-346,
360-368, 372-379, Note 21; Eppenstein, Beiträge zur Geschichte im
gaonäischen Zeitalter, Berlin 1913, S. 196-210; Mann, Jews under the
Fatimids I, 66-70; Jacob, An Inquiry into the sources of the history of
the Jews in Spain, London 1894; ספר הקבלה I, 67-71; Dunaä in
לקוטי קדמוניות ed. D. Kahana (Warschau 1894). О хазарском письме
см. ниже, в Библиографии к § 29.
§ 25-26. Арабская и христианская Испания
Dozy, op. cit., t. IV, 27-46, 98-101, 112-117; Huart, op. cit.,
chap. 25; Munk, Notice sur Aboulvalid ibn Djanach (Paris 1851);
ספר הקבלה I, 71-74; Zakuto, 143-146 ספר יוחסין (Wars. 1876);
Lindo, History of the jews of Spain and Portugal with complete
translation of the laws (London 1848); Гаркави, Самуил Ганагид,
Восход, 1883, кн. 5-6; idem, תולדות שמואל הנגיד (Petersburg 1902);
D. S. Sassoon, The Divan of Shemuel Hanagid (Oxford 1934).
366
§ 27-28. Литературный ренессанс
Munk, Notice sur Ibn Djanach etc. (Paris 1851); idem, Me¬
langes de philosophic juive et arabe, Paris 1857; Bacher, Hebräische
Sprachwissenschaft (Winter-Wünsche, Die jüdische Literatur, Bd. II);
Baumker, Avencebrolis Fons Vitae, ex arabico in latinum translatus
(Münster 1895); Kaufmann, Die Theologie des Bachja ibn Pakuda,
Wien 1874; D. Neumark, Geschichte der jüdischen Philosophie des
Mittelalters, Bd. I, 473 f., 523 f. (Berlin 1907); Sachs, Religiöse Poesie der
Juden in Spanien (Berlin 1845). שירת ישראל Моисея ибн-Эзры, гл. IV (пе¬
ревод с арабского Б. Галпера, Лейпциг 1924); ספר הקבלה (Neubauer,
Chron. I); Гаркави, זכרון לראשונים I—II (Петербург 1879); Sassoon,
Divan of Shemuel Hanagid (1934); שירי אבן־גבירול, изд. Бялика-Рав¬
ницкого (Тель-Авив 1924-1925); מקור חיים Ибн-Габироля в ев¬
рейском переводе Цифрони с введением Клаузнера (Иерусалим
1925); חובות הלבבות Бахии, еврейский перевод с арабского под ред.
Цифрони (Иерусалим 1928).
§ 29. Хазарское царство
О еврейских источниках см. выше, экскурс № 3 в приложе¬
нии. Регесты из арабских, византийских и русских источников - в
«Регестах и надписях» (свод материалов для истории рус¬
ских евреев, том I, Петерб. 1899), №№ 144-164. Еврейские
подлинники и переводы с арабского см. в хрестоматиях Кагана
ספרות ההיסטוריה הישראלית (Варшава 1922, с. 45-56) и Динабурга
תולדות ישראל בגולה (Иерусалим 1926), том. I, глава VI. Ср. Соло¬
вьев, История России I, 96, 98, 127 (Петерб. 1910); Дубнов,
Историческая тайна Крыма (Еврейская Старина 1914 г.);
Ю. Бруцкус, Письмо хазарского еврея (Берлин 1924).
§ 30. Киевская Русь
Регесты и надписи I, №№ 154-167 (из Русских Летописей);
Малышевский, Евреи в Южной России и в Киеве в Х-XII в.
(Киев 1878); Гаркави в «Восходе» 1881, кн. I, 71-80; Соловьев,
История России I, 116-117, 163-167; Барац, О еврейском элемен¬
те в древнерусской письменности, тома I—II, Берлин-Париж 1927.
§ 31. Первые поселения в Польше
Czacki, Rozprawa о zydach (Krakau 1860), 37-40; Maciejowski,
Zydzi w Polsce etc. (Warschau 1878), 7-12; Sternberg, Geschichte
367
der Juden in Polen unter den Piasten und Jagellonen, S. 1-14 (Lpz.
1878); Aronius, Regesten, Nr. Nr. 133, 137, 169; Schipper, Studya nad
stosunkami gospodarczymi zydow w Polsce podczas sredniowiecza,
Lemberg 1911.
§ 33. Первый крестовый поход
Albert von Aachen, Gesch. d. ersten Kreuzzuges, I, Kap. 25-28
(Jena 1920); Neubauer-Stern, Hebräische Berichte über die Judenver-
folgungen während der Kreuzzüge, Berlin 1892 (Quellen zur
Geschichte der Juden in Deutschland II); Salfeld, Das Martyrolo¬
gium des Nürnberger Memorbuches, Berl. 1898 (Quellen III); Aronius,
Regesten, Nr. Nr. 175-207; Graetz, VI, Kap. 4; Note 5; Caro I,
205-216; Sybel, Geschichte des ersten Kreuzzuges, 1881; Kugler,
Geschichte der Kreuzzüge, 2. Aufl., 1891; Lavisse et Rambaud,
Histoire des croisades, Paris 1896; 14-35 עמק הבכא; Bernfeld, הדמעות ספר
I, 143-209 (Berlin 1924).
§ 34. Второй крестовый поход
Neubauer-Stern, ibid. И, 58-66; Aronius, Regesten Nr.Nr.
232-249; 40-46 עמק הבכא; Bernfeld, ibid. 217-221; Caro I, 220-230,
484-485.
§ 35. Последствия крестовых походов во Франции
49-53 עמק הבכא; Neubauer-Stern, op. cit. (Quellen II, 31-35,
66-68, 70); Bouquet, Recueil des historiens de lа France, t. XVII,
p. 5, 8 (De rebus gestis Philippi); ibid. t. XIII, 315; Delisle, Catalogue
des actes de Philippe-Auguste, pp. 20-29, 38, 51, 58, 86, 135 (Paris
1856); Saige, Les Juifs de Languedoc, pp. 11-18, 78-80, 130-139
(Paris 1880); Regne, Narbonne (RE J, t. LVIII, pp. 80-81, 206-207).
§ 36. Евреи в Англии и третий крестовый поход
58-59 עמק הבכא; Jacobs, The Jews of Angevin England; do¬
cuments and records from Latin and Hebrew sources, London 1893;
idem, Aaron of Lincoln, JQR, Vol. X, 629-648 (1898); Hyamson, A
history of the Jews in England, London 1908, pp. 8-49; Hebräische
Berichte (Quellen II, 64, 69-70); Caro I, 313-344.
368
§ 37. Последствия крестовых походов в Германии
Aronius, Regesten Nr.Nr. 210—358; Quellen И, 69-78 (Hebräische
Berichte etc.); Stobbe, 8-15, 183-184; Höniger, Zur Geschichte der
Juden im früheren Mittelalter (ZGJD I, 65-97, 136-151); Caro I, 396-
404; Schwarz, Geschichte der Juden in Wien (Wien 1913); Friss,
Monumenta Hungariae judaica (Budapest 1903); Stein, Geschichte der
Juden in Böhmen, S. 1-9 (Brünn 1904); Germania Judaica, passim;
Güdemann, Kultur I, Kap. 5; Hoffmann, Der Geldhandel der
deutschen Juden; Responsenliteratur, S. 155-159 (Lpz. 1910); Schipper,
יידישע ווירטשאפט־געשיכטע I, Кар. 5 (Warschau 1930).
§ 38. Еврейская община в христианском городе
Neubauer-Stern, Hebräische Berichte (Quellen II, passim);
Hermanni, Opusculum de sua conversione (PL., t. CLXX, p. 805
sq.); Abelardi, Dialogus inter Philosophum, Judaeum et Chris¬
tianum (PL., t. CLXXVIII, pp. 1611-1685); Aronius, Hermann der
Prämonstratenser (ZGJD II. 217-231); idem, Regesten Nr. 223-226,
253, 255, 273, 277-306, 312-313; Höniger, ZGJD 1.67-76, 89-91;
Stobbe, 140 f.; Güdemann, Kultur I, Kap. 1 u. 5, Note 1; Neubauer,
Institutions de rabbins francais (REJ, t. XVII, 66-73).
§ 39. Тосафисты и раввинизм
Weiss, דור דור ודורשיו IV, 334-352 (Wien 1883); idem
תולדות רבנו תם (Bet Talmud, Bd. II, Wien 1882); Zunz, Zur
Geschichte und Literatur, S. 29-76 (Berlin 1845); Gross, Gallia
Judaica, 161-165, 226-238; Güdemann, Kultur I, Kap. 1.
§ 40. Моралисты и мистики
ספר חסידים - критическое издание Фреймана (Франкфурт
1924); Zunz, Zur Geschichte и. Literatur, 77-79, 125, 126, 131-142
(1845); Güdemann, Kultur I, Kap. 5-6, Note IV.
§ 41. Религиозная поэзия
Zunz, Die Synagogale Poesie des Mittelalters, 20 ff, 248-263
(Frankfurt 1920); idem, Literaturgeschichte Kap. 9-10; Bernfeld,
ספר הדמעות I, passim; Quellen II (Hebräische Berichte über die
Kreuzzüge); Steinschneider, Geschichtsliteratur der Juden, Nr. 24-
27, 34-38; Petachia Regenburg, סבוב העולם ed. Grünhut (Jerusalem
1904); Landshut עמודי העבודה I, 20, 25, 45-48, 81, 82, 190.
369
§ 42. Альморавиды и Альмохады
Dozy, Histoire des Musulmans en Espagne IV, 209-288 (1861);
Aug. Müller, Der Islam, Bd. II (1886); Huart, Histoire des arabes
II, 180-190 (Paris 1913); Aschbach, Geschichte Spaniens zur Zeit
der Almoraviden und Almohaden (Frankf. 1837); Amador de los
Rios, Historia de los Judios de España, t. I, cap. 7 (Madrid 1875).
§ 43. Христианская Испания
ספר הקבלה I, 79-81 (Neubauer Chronicles; ibid. 93-95); Aug.
Müller, Der Islam, II; Amador de los Rios, op. cit. I, cap. 8-9;
Kayserling, Geschichte dez Juden in Navarra, 11-15 (1861); Miret
et Schwab, Documents sur les Juifs Catalans aux XI, XII et XIII
siecles (REJ 1914, t. LXVIII); F. Baer, Die Juden im christlichen
Spanien I, Urkunden Nr. 15-79 (Berlin 1929).
§ 44-46. Поэзия и философия
Иегуда Галеви: קובץ שירים в критических изданиях Гаркави
(Варшава 1893-1895) и Броди (דיוואן, тома 1-4, Берлин 1901-1930);
ספר כוזרי в изд. Слуцкого (Варш. 1866) и Цифрони (1911); с немец-
ким переводом Касселя (Берлин 1869); Моисей ибн-Эзра: שירים
в изд. Бялика-Равницкого (Иерусалим 1928); שירת ישראל в перево¬
де Б. Гальпера (Лейпциг 1924); ערוגת הבושם - Фрагменты в сбор¬
нике «Zion» Крейцнаха 1841 г. Авраам ибн-Эзра: собрание
стихов דיוואן в изданиях Эгерса (Берлин 1886) и Д. Когана
(Варш. 1894). Авраам ибн-Дауд: האמונה הרמה с немецким пере¬
водом Вейля (Франкфурт 1852); Алхаризи: תחכמוני в изд. Камин¬
ка (Варш. 1899); X. Броди, Антология: מבחר השירה העברית (Лейп¬
циг 1922).
Zunz, Literaturgeschichte der synagogalen Poesie, Kap. 7; idem,
Synagogale Poesie, 228-238; Elbоgen, Der jüdische Gottesdienst,
347-353; Graetz, VI, Kap. 5-7; Dukes, Moses ibn Esra aus Gra¬
nada (1839); Sachs, Religiöse Poesie der Juden in Spanien 69-82,
276-286 (1845).
Munk, Melanges de Philosophie juive et arabe, Paris 1859; Neu-
mark, Geschichte der jüdischen Philosophie des Mittelalters, I, Berl. 1907;
Steinschneider, Hebräische Uebersetzungen des Mittelalters, §§ 211,
233, 238, 240 (Berl. 1893); Joel, Beiträge zur Geschichte der jüdischen
Philosophie, 1876; Guttmann, Die Religionsphilosophie des Abraham ibn
Daud (1879); Rosin, Die Religionsphilosophie des Abraham ibn Esra
370
(MS 1898—1899); Baneth, Jehuda Halevi und Gazzali (Korrespondenz-
blatt d. Akad. f. Wlss. d. Jüd., Nr. 4, Berl. 1924); S. Bernfeld, אלהים
דעת (История религиозной философии, Варшава 1897).
§ 47. Наука и литература
Н. Крохмаль, מורה נבוכי הזמן, глава XVII: фрагменты из фи¬
лософии Авр. ибн-Эзры (в новом издании Равидовича, Берлин
1924); Neubauer, Chronicles I, 47-84 (полный текст ספר הקבלה Ав¬
раама ибн-Дауда); ספר המסעות Вениамина из Туделы в четырех из¬
даниях: 1) Ашера с англ, переводом, Лондон 1840; 2) Марголи¬
на с русским переводом: «Три еврейских путешественника», Пе¬
тербург 1881; 3) Грингута с немец. переводом, Франкфурт 1904;
4) Адлера с новым англ, переводом исправленного текста, Лон-
дон 1907.
Bacher, Abraham ibn Esra als Grammatiker (1882); idem,
Abraham ibn Esras Einleitung zu seinem Pentateuch-Kommentar
(Wien 1876); Steinschneider, Geschichtsliteratur der Juden, Nr. Nr.
30 u. 32; Jew. Enc., t. VII, 494-495, и. VI, 544-549; Encyclopedia
Judaica IX s. v. Kimchi; Winter-Wünsche, Die jüdische Literatur, II,
191 f.; Güdemann, Jüdisches Unterrichtswesen während der spanisch-
arabischen Periode, 24-31 (Wien 1873).
§ 48-50. Маймонид
Сочинения Маймонида: משנה תורה с комментариями, четыре
тома, нов. изд. Вильно 1885; מורה נבוכים в переводе с арабского Ибн-
Тиббона и с комментариями, Варшава 1872; то же, арабский
текст с французским переводом С. Мунка (Guide des egares, Па¬
риж 1856-1866); Письма Маймонида אגרות הרמב”ם Лейпциг 1866.
Weiss, דור דור ודורשיו IV, Кар. 27; Bernfeld, דעת אלהים I, 217-331;
Achad-Haam, שלטון השכל (Al parasot drachim IV, 1—37); Dinaburg,
משה בן מימון, חייו וספריו (Tel Aviv 1935). Renan, Averroes et l’averroisme,
Paris 1861; Joel, Religionsphilosophie des Mose b. Maimon, Breslau 1876;
Neumark, Gesch. d. jüd, Philosophie, passim; Steinschneider,
Hebräische Uebersetzungen, §§ 241-254, 481-482; Guttmann u.a.
Moses ben Maimon, sein Leben, seine Werke und sein Einfluss, zum 700.
Todestag, herausg. v. d. Gesellschaft zur Förderung d. Wiss. d.
Judentums, Lpz. 1908-1910.
371
§ 51-52. Италия в XII веке
ספר המסעות Вениамина Тудельского, издания Ашера I, 6-15,
108-109; Gregorovius, Geschichte der Stadt Rom, Bd. IV und V;
Vogel stein, Rom I, 218 f.; Berliner, Rom II, 8-34; Aronius,
Regesten, Nr. 310-314; Hefele, Konzilien, Bd. V; Zunz, Zur Ge¬
schichte und Literatur, 484-488 (Berlin 1845); Lagumina, Codice
diplomatico dei Giudei di Sicilia, Nr. 12-15; Strauss, Die Juden im
Königreich Sizilien unter Normannen und Staufen (Heidelberg 1910);
Caro I, 244-254; Güdemann, Kultur II, Kap. 2.
§ 53. Византия (1096-1215)
ספר המסעות изд. Ашера, I, 15-25; Алхаризи, תחכמוני главы
18, 20, 24; Kaufmann, Eine unbekannte messianische Bewegung ums
Jahr 1096 (Gesam. Schriften II, 190-202); idem, Byzant. Zeitschrift
VIII; idem, in JQR t. X, 139-151 (ibidem, t. IX, 19-27); Krauss,
Studien zur byzantinisch-jüdischen Geschichte, 47-55, 70-86 (1914);
Caro I, 254-260; Mann, התנועות המשיחיות (в сборнике התקופה, том
23, 1925 г.).
§ 54. Духовная жизнь в Италии и Византии
С. И. Рапопорт, תולדות ר׳ נתן בעל הערוך (нов. изд., Варшава
1913); Güdemann, Kultur II, Кар. 2, Note 3; Zunz, Literatur-
geschichte der synagogalen Poesie, Kap. 9-10; Vogelstein, Rom I,
357 ff.; Berliner, Rom II, Kap. 4; Krauss, Byzantisch - jüdische
Geschichte, 109-117.
§ 55. Польша и Россия
סבוב העולם Петахии из Регенсбурга, с. 3-7 (в изд. Марголина,
СПб. 1881); Sternberg, Geschichte der Juden in Polen, S. 17 f.
(1878); Schipper, Studija nad stosunkami gospodarczymi w Polsce
podczas sredniowiecza, 29-31, 36-55 (Lemberg 1911); Poznanski,
Babylonische Geonim etc., S. 22-23, 54-56; Регесты и надписи I,
№ 168-175; Соловьев, История России I, 348 (1910).
§ 56. Палестина при крестоносцах
סבוב העולם ;26-52 ספר המסעות ;35 עמק הבכא в конце; Albert
von Aachen, Geschichte des ersten Kreuzzuges, VI, Kap. 20-21
(Jena 1923); Anonymi, Gesta Frankorum, ed. Hagenmeyer, p. 476-
477 (1889); Michaud, Bibliotheque des croisades, t. IV, p. 12; Munk,
Palestine, pp, 620-629 (Paris 1856); Huart, Histoire des arabs II,
372
chap. 19; Stevenson, The crusades in the East (Cambridge 1907);
Mann, The Jews in Egypt and Palestine under the Fatimides I, 199
f.; Wüstenfeld, Geschichte der Fatimiden, 1882.
§ 57-59. Временный центр в Багдаде
47 עמק הבכא ;סבוב העולם ;53-58 ספר המסעות; Маймонид,
אגרת תימן (изд. 1874, Вена); Poznanski, Babylouische Geonim im
nachgaonäischen Zeitalter, Berl. 1914; A. Müller, Der Islam im
Morgen - und Abendland, II (1886); Weil, Geschichte der Ghalifen,
Bd. III (1851).
§ 60-61. Палестина и Восток до XIII века
97-107 ספר המסעות; Алхаризи, תחכמוני, гл. 18, 28, 46-47; Иегу¬
да Галеви, קובץ שירים изд. Гаркави I, 146-164 (Варш. 1893);
Sambari, דברי יוסף (Neubauer, Chronicles I, 116 сл.); אגרת השמד
Маймонида в собрании אגרות הרמב״ם (Лейпциг 1866). Carmoly,
Itineraires de lа Terre Sainte (1847); Wüstenfeld, Geschichte der
Fatimiden (1882); A. Müller, Der Islam, Bd. II; Lane-Poole, History
of Egypt in the middle ages, pp. 168-170, 296, 300 f. (London 1901);
Mann, The Jews in Egypt and in Palestine under the Fatimid Caliphs,
Oxford 1920, vol. I, 220-280, и. II, 274-340, 363-374; Schreiner,
Samuel ibn-Abbas, MS, XLII-XLIII; Hirschfeld, Jew. Enc. I, 38 (S. V.
Abbas).
ИСТОРИК С.М. ДУБНОВ
(послесловие)
А. Гринбаум
Семен Маркович (Шимон) Дубнов (1860-1941) был величайшим
историком, вышедшим из среды русского еврейства. Его десятитом¬
ная Всемирная история еврейского народа, написанная в первой чет¬
верти двадцатого века - последняя попытка одного человека создать
научную историю еврейского народа от ее начала до современности
(для того времени это означало начало Первой мировой войны в
1914 г.). Дубнов также намеревался написать обширную историю ев¬
реев в Польше и России, но так и не смог найти для воплощения
этой идеи достаточно времени. В Соединенных Штатах, в английс¬
ком переводе с его рукописи на русском языке, была издана сравни¬
тельно краткая History of the Jews in Russia and Poland (Phila¬
delphia, 1916-1920). Это издание состояло из скомпонованных, исправ¬
ленных и дополненных фрагментов и отрывков, взятых из его Все¬
мирной истории. Однако издание явно не соответствовало тому за¬
мыслу, который он хотел исполнить, осознав свое жизненное пред¬
назначение в труде историка.
Дубнов родился в Мстиславле, Могилевской губернии (сейчас
это Белоруссия) в 1860 г.; в детстве получил традиционное еврей¬
ское образование, воспитывался дедом, раввином Бен Ционом Дуб¬
новым. То был уже знак нового времени. Старший Дубнов намере¬
вался послать мальчика в одну из школ, открытых для еврейских
детей царским правительством. И это несмотря на опасность, кото¬
рую означала учеба в подобных заведениях для религиозных взгля¬
дов учащихся. И действительно, молодой Дубнов скоро занял дос¬
таточно радикальную позицию в отношении иудаизма. В своих пер¬
вых работах он решительно настаивал на проведении обширных
реформ в еврейской жизни с целью ее интеграции в окружающую
культуру. И только в дальнейшем постепенно он изменил свой
взгляд и пришел к автономистской идеологии, которая и стала его
интеллектуальным кредо.
374
Дубнов приложил немало усилий для того, чтобы получить
университетское образование, однако все они оказались неудачными.
Ему даже не удалось стать обладателем аттестата зрелости. Сопут¬
ствовавшее невезение и политика официального антисемитизма так и
не позволили ему сделать это. Однако он смог создать для самого
себя «домашний университет». И здесь образцом для подражания
стал английский историк, которым был пленен тогда Дубнов, - Ген¬
ри Томас Бокль. В процессе самообразования Дубнов смог получить
лучшее образование, чем многие выпускники университетов. И тем
не менее отсутствие официальной степени серьезно мешало в его
дальнейшей карьере.
Завершив самообразование в родном городе, он безуспешно
пытался поселиться в столице империи Санкт-Петербурге, распо¬
ложенном за пределами черты оседлости и открытом для прожи¬
вания только некоторым привилегированным группам евреев. Не
имея возможности получить право жительства в столице, он посе¬
лился в Одессе, где прожил много лет (1890-1903). Там он оказал¬
ся в окружении «хахме Одесса» (одесских мудрецов): старейшего
писателя на языках иврит и идиш Менделе Мойхер Сфорима, еще
тогда молодого «национального поэта» Х.Н.Бялика, идеолога «ду¬
ховного сионизма» Ахад Гаама и других. В одесские годы Дубнов
пришел к решению, что сферой его занятий должна стать еврейс¬
кая история. Средства для жизни он получал от литературных за¬
нятий. В качестве литератора и рецензента он сотрудничал глав¬
ным образом в ежемесячнике Восход - ведущем еврейском журна¬
ле в России.
В 1891 г. Дубнов начал свою деятельность, которую позже он
обозначал как «миссионер истории». В обширной статье в журнале
Восход и значительно более краткой в ивритском сборнике Пардес
он составил обзор того, что сделано в сфере изучения русско-еврей¬
ской истории. По его мнению, было достигнуто не много. Дубнов
обратился к читателям с призывом собирать и копировать пинкасы и
другие документы общин - краеугольные камни для создания буду¬
щей еврейской историографии в России. Реакция на этот призыв пре¬
взошла все его ожидания. Его дом оказался слишком мал, чтобы
вместить все, что было послано. В то время еще не было создано
Еврейского исторического общества, власти дозволили организовать
только исторический архив. Не скрывающее своей откровенно анти¬
семитской политики, правительство не могло разрешить создание
подобного общества, которое оно расценило как открытое выраже¬
ние еврейского национализма.
После участия в работе еврейской комиссии по расследованию
кишиневского погрома (1903) Дубнов переехал в Вильну. Спустя не¬
375
сколько лет вновь отправился в Санкт-Петербург - центр еврейской
культуры на русском языке. В этом городе на многие годы он стал
ее ведущим творцом и выразителем. Однако и теперь его право жи¬
тельства в столице империи оставалось под вопросом. Узнав заранее
о том, когда полиция устраивает облаву на незаконно проживающих
в городе евреев, Дубнов был вынужден провести ночь в парке под
открытым небом. Так его собственная судьба напрямую оказалась
связанной с той бесперспективной ситуацией, в которой оказались
евреи в России.
Революция 1905 г. и приведшая к некоторой, хотя и ограничен¬
ной, либерализации в стране сделала возможным в 1908 г. основание
Еврейского историко-этнографического общества. Дубнов принял ак¬
тивное участие в работе общества. Вплоть до самого последнего вре¬
мени, когда Дубнов навсегда покинул Россию, он редактировал жур¬
нал этого общества - Еврейская старина.
Он так же занимался и иными еще более значимыми вопроса¬
ми. Большинство еврейского населения склонялось к сионизму, но
вместе с тем существовали антисионистские настроения. Они господ¬
ствовали среди ортодоксов, социалистов, территориалистов, а также
среди членов небольшой Фолькспартей (Еврейской народной
партии), основанной Дубновым и его сторонниками, опиравшейся на
его программу национальной автономии для евреев в различных
странах.
С 1905 г. вплоть до революций 1917 г. Дубнов разрывался меж¬
ду работой историка и участием в общественных делах. Ему удалось
найти возможности для того, чтобы распределить свое время между
этими занятиями.
Хотя Дубнов, несомненно, осознавал отличие научных трудов
по истории от исторической публицистики, он исходил из того, что
прошлое неизбежно связано с настоящим. Если история действитель¬
но является, как он говорил, «наставником жизни», она должна
иметь непосредственное отношение к современности. Этот взгляд по¬
зволял ему ощущать свое превосходство над такими учеными, как
А.А. Гаркави, которого он называл не иначе как «мумификатор», и
историком Генрихом Грецом - его великим предшественником, кото¬
рый сознательно подчеркивал пропасть, лежащую между его време¬
нем и временем, описываемым в трудах историка.
Революция весны 1917 г. принесла евреям равноправие и по¬
кончила с «чертой оседлости». Однако произошедший в том же
году большевистский переворот, Гражданская война и советский
режим со своей культурной революцией сделали жизнь историка,
занимавшего антимарксистскую позицию и разделявшего идеи
гражданской свободы, почерпнутые из школы Джона Стюарта
376
Милля, крайне сложной. Он нашел для себя возможным принять
жалованье от режима, который презирал, чтобы не умереть с го¬
лоду. С величайшим напряжением, в условиях голода и холода
Дубнов в Советской России продолжал работу историка, но в
1922 г. ему удалось выехать из страны.
Попытка Дубнова занять кафедру еврейской истории в уни¬
верситете столицы новообразованного литовского государства Ка¬
унасе оказалась неудачной либо из-за отсутствия академической
степени - такова была официальная причина отказа, или из-за ан¬
тисемитизма, имевшего место в университете. В результате он по¬
селился в Берлине, где в то время немало русско-еврейских интел¬
лектуалов нашли временное пристанище. Именно в то время гало¬
пирующая германская инфляция позволила издавать книги на
иностранных языках, особенно тем, кто имел доступ к иностран¬
ной валюте.
В Берлине Дубнов закончил и опубликовал в блестящем перево¬
де Аарона Штейнберга на немецком языке свою Всемирную историю
еврейского народа в 10 томах (1925-1929).
В 1933 г. Гитлер пришел к власти и «русская колония» быстро
распалась, семидесятилетний историк решил провести остаток жизни
в столице независимой Латвии - Риге. В качестве возможного места
жительства он рассматривал и Швейцарию. Очевидно, что Дубнов в
своих предпочтениях на первое место ставил спокойное и тихое мес¬
то, в котором он бы смог завершить труд своей жизни. Его дочь, а
позже и биограф Софья Дубнова-Эрлих в то время жила в Варшаве.
Сам Дубнов также поддерживал дружеские контакты с идишистским
Институтом еврейских исследований (ИВО) в Вильне, хотя и не счи¬
тал себя идишистом. Возможно, что он не захотел жить в этих горо¬
дах, дабы не оказаться вновь втянутым в водоворот еврейской поли¬
тической жизни.
Период с 1933 г. вплоть до начала Второй мировой войны
явился для историка временем жатвы. Он работал над ивритской ре¬
дакцией своей Всемирной истории, печатавшийся в Эрец Исраэль.
Дубнов переработал и издал там же на иврите свою новаторскую ра¬
боту по истории хасидизма, которую он несколькими десятилетиями
ранее публиковал в виде продолжающихся статей в Восходе. Он так¬
же переработал и свою Всемирную историю.
Наблюдая за тем, как Гитлер угрожал евреям Европы, а совет¬
ский режим уничтожал еврейскую культуру на территориях, находив¬
шихся под его контролем, Дубнов решил при жизни опубликовать
свои многотомные воспоминания (Книга жизни, 3 тома, 1934-1940).
Он опасался, что иначе в обстановке надвигающейся катастрофы они
могли быть утеряны.
377
Ему в самый последний момент удалось также издать свою
Всемирную историю на языке оригинала - русском языке в Риге
(1936-1939).
Между тем он не принимал во внимание нависшую над ним
смертельную опасность. На руках у него была американская виза, и
американский консул спрашивал его: «Как может человек, обладаю¬
щий американской визой, в нынешнее время не воспользоваться ей?»
Однако он отказывался, несмотря на требования друзей, даже пере¬
браться в Швецию. В возрасте восьмидесяти лет, оставшись без
умершей несколькими годами ранее, любимой жены Иды, он опасал¬
ся, что не переживет нового переезда, и принял решение разделить
судьбу общины.
Так оно и случилось. Восьмого декабря 1941 г. С.М. Дубнов
был убит, очевидно, латышским охранником во время начавшейся
депортации по дороге к машине, на которую пожилому и больному
ученому было тяжело взобраться. Существуют и другие версии его
гибели, по одной из которых он говорил еврею, шедшему с ним в
последний путь: «Записывайте все, что происходит». Впрочем,
этот рассказ вызвал недоверие у его дочери, нам он кажется так¬
же сомнительным.
Мы обозначили вехи жизненного пути величайшего еврейско¬
го историка ушедшего столетия, а сейчас обратимся к его научной
деятельности.
Для С.М. Дубнова занятия историей обрели форму почти ре¬
лигиозного служения. Он начал как автор изящных набросков, по¬
священных различным выдающимся еврейским деятелям. Факти¬
чески они представляли собой перефраз Греца, были написаны в
либеральном духе, противопоставлявший свет тьме, героев злоде¬
ям, рационалистов мистикам. В традиции Греца еврейский мисти¬
цизм трактовался как некое отклонение. И только когда Дубнов
обратился к изучению истории и написал историю хасидизма,
опубликовав отдельные очерки в Восходе (1888-1891), именно тог¬
да он обрел известность и имя. Проанализировав источники, Дуб¬
нов пришел к обоснованным заключениям, в результате которых
отказался от своего неприятия этого движения и его основателя
Баал Шем Това (Бешта).
В свое время, определяя свою теологическую точку зрения,
Грец, с одной стороны, негативно отнесся к мистицизму и религиоз¬
ной реформе - с другой. Идея провиденциализма редко выказывала
свое присутствие в его сочинениях.
Дубнов обрел интеллектуальную зрелость, разделяя взгляды по¬
зитивистской школы. Он считал, что современному историку следует
остерегаться метафизики и необходимо интерпретировать прошлое
378
иным образом. Была ли уникальной история сохранения еврейского
народа волей Всевышнего, является вопросом для богослова, а не
для историка.
Дубнов стал достаточно рано осознавать ограниченность Греца,
но, еще продолжая восхищаться своим предшественником, год спус¬
тя после его смерти дал обширную и детальную критику его труда в
очерке «Что такое еврейская история?» (Восход, 1893 г.), написанную
еще в значительной степени в духе пионера современной еврейской
науки Леопольда Цунца и его последователя Генриха Греца. Он
одобрительно цитировал известное положение Цунца: «Если мы на¬
зываем богатой литературу, в которой насчитывается несколько
классических трагедий, то какое же место подобает трагедии, кото¬
рая длится полторы тысячи лет, которая сочинена самими героями и
ими же разыгрывается?» Периодизация Дубнова еще оставалась
традиционной, основывающейся на литературе: Талмуд, гаоны и
т.д. Как он писал позже, этот очерк должен был стать введением
к русскому переводу Греца, который по различным причинам так
никогда и не был осуществлен.
Довольно скоро Дубнов отказался от своего подхода, нашедше¬
го выражение в этом очерке, но, по сути, оно пришло слишком по¬
здно. Во введении к немецкому переводу своей Всемирной истории он
объясняет, что, несмотря на то что он никогда не публиковал в виде
отдельного издания свой очерк 1893 г., значительно более поздние
публикации немецкого и английского переводов его работы были
сделаны тогда, когда он уже не разделял своих прежних взглядов.
Уже после гибели Дубнова этот очерк был также напечатан и в пе¬
реводе на иврит (1953) без какого-либо указания на то, что его автор
изменил свою позицию. Один раз напечатанное слово имеет свою
судьбу и не может принадлежать лишь его автору. Возможно, так же
и то, что «грецианский» Дубнов 1893 г. более всего опирался на свое
воображение в сравнении со зрелым Дубновым с его теориями еврей¬
ского национального существования.
Эти теории обрели реальное отражение в его Письмах о ста¬
ром и новом еврействе, публиковавшихся с 1897 г. в журнале Вос¬
ход и вышедших отдельным изданием в 1907 г. В своем первом
«письме» он отстаивал идею, которой он придерживался всю
жизнь, что евреи составляют нацию, а не религиозную общину.
Общность религии является лишь одним из признаков националь¬
ного существования еврейства. Здесь он еще использовал опреде¬
ление «духовно-историческая нация». Несмотря на то что когда-то
евреи лишились своей государственности, тем не менее нация, со¬
здавшая свои собственные автономные институты, не исчезла,
продолжала свое существование.
379
В дальнейшем он придерживался теории, которую называл со¬
циологической концепцией истории, отличную от социологического
метода. Наиболее ярко эта концепция нашла отражение в предисло¬
вии к его Всемирной истории, издававшейся в Берлине с 1925 по 1929
гг. на немецком языке, и частично также и по-русски в 1924 г.
Социологическая концепция здесь характеризовалась как «мысль о
том, что еврейский народ во все времена и во всех странах является
субъектом, творцом своей истории, не только духовной, но и соци¬
альной жизни».
В начале своей деятельности Дубнов собирался написать ра¬
боту, которую он рассматривал как некое приложение к труду
Греца, где прежде всего собирался обратить внимание на евреев
Польши и России, историей которых фактически пренебрег вели¬
кий немецко-еврейский историк. Но в дальнейшем Дубнов пришел
к выводу, что необходимо создание совершенно иного труда и при
написании еврейской истории исходить прежде всего из географи¬
ческого, а не хронологического принципа. Вместо того чтобы пе¬
рескакивать из одной страны к другой, необходимо, считал он,
попытаться соединить напрямую несвязанные события. Дубнов
приходит к идее о том, что для каждого периода диаспоральной
еврейской истории можно выделить «центр гегемонии», который
являлся доминантным для того или иного времени, начиная с Ва¬
вилона. В конце своей жизни он стал свидетелем заката польско-
еврейского центра. Он верно предвидел подъем двух новых цент¬
ров в США и Эрец Исраэль. Когда он довел немецкое издание до
1928 г., будущее Эрец Исраэль было еще туманным, а немецкому
еврейству с его ассимиляционной направленностью казалось мало
что угрожало. В 1938-1939 гг., когда, как он думал, из своего бе¬
зопасного укрытия в Риге Дубнов готовил к печати русскую и ив¬
ритскую редакцию Всемирной истории, он осознал, что немецкое
еврейство обречено, но три миллиона евреев США и 500 тысяч
евреев Эрец Исраэль, несомненно находящихся на пути к созда¬
нию государства, являются новыми центрами. Он полагал, что но¬
вая европейская война потребует много еврейских жертв, но ни
он, ни кто-либо еще не могли предвидеть систематического унич¬
тожения миллионов евреев Европы.
Дубнов был широко читаемым автором. Краткие редакции
его истории изданы на нескольких языках для школ и домашнего
чтения. Его книга по еврейской истории для детей - одна из не¬
многих работ Дубнова на идише - являлась учебником в идишис¬
тских школах, существовавших в Восточной Европе в период меж¬
ду двумя мировыми войнами. В течение ряда десятилетий ивритс¬
кая редакция его обширного исторического труда была общеприз-
380
нанной книгой для чтения в израильских средних школах. В пос¬
ледние годы труды и методология Дубнова все чаще рассматрива¬
лись применительно к той эпохе, в которой он жил и работал, его
работы стали скорее объектом историографических исследований,
а не книгами для чтения по истории. Об этом можно лишь сожа¬
леть, ибо С.М. Дубнов сообщает читателю, что происходило и
как, когда и, если возможно, почему. Далеко не всем историкам,
считающимися более изощренными специалистами в своей облас¬
ти, удается это сделать. Именно поэтому представляется особенно
важным решение издателя переиздать для нового поколения чита¬
телей значительную часть его Всемирной истории на том языке, на
котором она была создана.
Перевод Александра Локшина
Указатель
именной и предметный*
А
Аарон, хаган - 182.
Абдуррахман Ш, халиф - 138 сл.
Абеляр, теолог - 234.
Абитур, Иосиф ибн - 150 сл.
Абу-Мансур - см. Мансур
Аверроэс (ибн-Рошд) - 269, 289,
293.
Авиньон, город - 24, 25.
Авит, епископ - 30 сл.
Авицеброн - 171. См. Габироль.
Авраам бен-Давид (Рабед III) -
240, 288.
Авраам б. Исаак («Гаэшкол») - 239.
Авраам бар-Хия - 276 сл.
Авраам ибн-Дауд (Рабед I) - 253,
275 сл., 278.
Австрия - 228.
Автономия - 9, 16, 64, 97 сл.,
146 сл., 207 сл, 234 сл., 320 сл.,
339.
Агобард, епископ - 79 сл.
Академии («иешивы») - 102,
105, 126, 147, 236, 322.
Акко (Акра) - 319, 336.
Акнин, Иосиф - 330, 340.
Албалия, Исаак - 160, 163, 175.
* Названия предметов и стран
напечатаны вразрядку. - При именах
и терминах, отмечающих содержа¬
ние больше чем одной страницы, при
цифре страницы ставится сл. (следу¬
ющие).
Албарцелони, Иегуда - 357 сл.
Алгазали, араб. филос. - 269.
Александр II, папа - 91 сл., 112.
Александр III, папа - 298 сл.
Александрия, город - 5, 332 сл.
см. Египет.
Алеппо, гор. - 317 сл., 320.
Алруи, Давид - 324 сл.
Алхаризи, Иегуда - 267 сл., 288,
294, 311, 331, 336.
Альманзор (Кордова) - 151.
Альморавиды - 163, 251.
Альмохады - 251 сл., 258, 282,
337 сл.
Альмуалем, Соломон - 252.
Альфаси, Исаак - 173 сл.
Альфонс VI, кастильский - 161
сл., 254.
Альфонс VII - 255 сл.
Альфонс VIII - 256 сл.
Амадия, гор. - 324 сл.
Амвросий, епископ - 14.
Амитай, пайтан - 116, 117.
Амнон, мученик - 247.
Амулон, епископ - 84, 86 сл.
Анаклет, «еврейский папа» - 297.
Англия - 215 сл.
Андалузия - 39, 52, 134 сл.,
159 сл., 251 сл.
«Анусим» - 231 сл., 283, 338 сл.
См. Ислам, Крещение.
Арабы - 7, 60 сл., 72, 110 сл.,
115, 134 сл. См. Берберы.
Аравия - 323, 326.
382
Арагония - 257 сл.
Арианы, секта - 16, 27, 29, 41, 42.
Аристотелизм - 269 сл., 273,
275, 282, 289 сл.
Арль, город - 24, 27 сл., 215.
Армения - 177.
Архелай, этнарх - 24.
Архонт, архисинагог - 9, 10, 37,
98.
Ассимиляция - 12, 13, 67, 353 сл.
Астрономия, астрология - 276,
277, 293.
Афины - 63. См. Греция.
Африка, Северная - 7, 38, 59 сл.,
117, 134, 152, 251, 283, 337 сл.
См. Магреб.
Ахимаац (Хроника) - 115 сл., 118.
Ашкеназим, Ашкеназ - 100 сл.,
145, 305.
Б
Багдад - 75, 77, 146, 320 сл., 324,
328 сл., 331.
Бадис, эмир Гранады - 154 сл.
Балеарские острова - 40 (Ми¬
норка).
Балканский полуостров - см.
Византия.
Бари, город - 116, 118 сл., 126,
303.
Барселона - 257.
Бахия ибн-Пакуда - 172 сл,
Безьер (Бедерес), город - 89, 214.
Бенвенисте, Шешет - 258.
Беневент, город - 118, 303.
Берберы (мавры) - 61 сл., 134 сл.,
152 сл., 252 сл.
Бернард из Клерво - 205 сл.
Библия (комментарии) - 101,
107, 237, 293.
Блуа (Blois), процесс - 209 сл.
Богемия - 99, 191 сл., 203 сл.,
228 сл.
Бордо, город - 24, 36.
Боспор (Крым) - 65 сл., 176, 352.
Браки смешанные - 27, 29, 39,
41, 42, 48.
Булан, царь - 178 сл.
Бургундия - 27, 33.
В
Вавилония - 102, 140, 141, 320 сл.
(Ирак).
Вандалы - 15.
Василий I, визант. имп. - 116,
122 сл., 181.
Вена (Австрия) - 228.
Венгрия - 203, 229 сл., 315.
Вениамин Тудельский - 214, 279
сл., 300, 306, 317, 321, 334, 348.
Веноза (Италия) - 13, 115.
Вестготы - 25 сл., 38 сл., 46, 61.
Византия - 14, 18 сл., 52 сл.,
114 сл., 119 сл., 176, 304 сл., 352.
Владимир Святой, князь - 185,
187 сл.
Вормс, город - 94, 95, 199.
Восток - 72, 73, 77, 102, 196,
262 сл., 315 сл.
Вратислав, богемск. князь - 99,
203, 229.
Врачи еврейские - см. Медицина.
Вюрцбург - 206.
Г
Габироль, Соломон - 168 сл.,
259.
Гадасси, Иегуда - 311.
Гай, гаон - 151, 157, 167.
Галеви - см. Иегуда Галеви.
Галлия - 24 сл., 352. См. Нар-
бонна, Франки.
Галут - см. Диаспора.
Гаонат, гаоны - 322, 328 сл.
Гегемония, национальная - 7,
73, 146, 167, 278, 320, 355.
Гензерих, вандальск. князь - 15.
383
Генрих I (герм.) - 93 сл.
Генрих II (герм.) - 96.
Генрих IV, имп. - 98, 203, 223, 225.
Генрих VI, имп. - 227.
Генрих I, англ. король - 216.
Генрих II, англ. король - 217 сл.
Генуя - 16, 300, 301.
География - 279. См. Путеше¬
ствия.
Гераклий, виз. имп. - 35, 45.
Германия - 37, 72, 93 сл., 197 сл.,
205 сл., 223 сл., 352.
Герусия, герусиарх - 9.
Гершом, Меор-гагола - 97, 102 сл.,
109.
Гетто - см. Еврейский квартал.
Гонорий, рим. имп. - 14 сл.
Гиат, Исаак - 175.
Государственная служба -25,
37, 140 сл., 153 сл., 214, 255 сл.;
см. Дипломаты, Финансисты.
Готфрид Бульонский - 108, 197,
316.
Готы - 15, 25. См. Остготы, Вест¬
готы.
Грамматика - 149, 164 сл., 277,
280. См. Языкознание.
Гранада - 152 сл.
Греция - 52 сл., 351. См. Ви¬
зантия.
Григорий I, папа - 20 сл., 33 сл.
Григорий VII, папа - 111, 112, 162.
Григорий Турский - 32 сл., 36 сл.
Грузия (Георгия) - 177.
д
Дагоберт, меров. король - 34 сл.
Дамаск - 317 сл., 319, 331.
Даниил, пророк (гробница) -
328.
Даниил б. Хасдай, экзил. - 321 сл.
Денежная торговля - 194 сл.
См. Кредитные операции.
«Деутеросис» - 50, 64, 124.
Джанах, Иона - 166.
Джау, ибн - 151.
Диаспора - 5 сл., 38, 65, 71 сл.,
176 сл. См. Колонизация.
Дипломаты, евр.-77, 117,140 сл.,
161 сл., 256.
Диспуты, рел. - 32, 113 сл., 116,
131, 178, 233 сл. См. Полемика.
Догматика - 271 сл., 285 сл.,
293, 330. См. Иудаизм.
Донаш (Дунаш) б. Лабрат - 142,
149, 165.
Донноло, Саббатай - 131 сл.
Е
Евгений, папа - 204.
Еврейский квартал - 10, 64,
90, 95, 97, 119, 234, 304, 307,
334.
Европа - 5 сл. См. Диаспора
Египет - 117, 264, 284, 332 сл.
Епископы (юрисдикция) - 25,
46, 94, 97 сл. См. Церковные
соборы, Феодализм, Кресто¬
вые походы.
3
Землевладение - 23, 39, 60, 75,
83, 90. См. Сельское хозяй¬
ство.
Зерахия Галеви - 239.
Зонария (Серен) - 120, 135.
И
Ибн-Габироль - см. Габироль*.
Ибн-Дауд, Авраам - см. Авраам
ибн-Дауд.
Ибн-Тиббон - см. Тиббон.
* Все имена на Ибн, кроме
здесь указанных, нужно искать под
коренным прозвищем, например:
Габироль, Мигаш, Джанах и. т.п.
384
Ибн-Эзра, Авраам- 253, 265 сл.,
274, 277 сл., 293, 309 сл.
Ибн-Эзра, Иегуда - 254, 255 сл.
Ибн-Эзра, Моисей - 259 сл., 274.
Игорь, русск. князь - 182, 186.
Иегуда Галеви - 261 сл., 270 сл.,
333.
Иегуда Хасид - 241 сл.
Иемен (Теман) - 326. См. Ара¬
вия.
Иерусалим - 196, 220, 264, 284,
310 сл., 336.
Иехезкель, пророк (гробница) - 327.
Иехиель из Рима - 298, 800.
Иешивы - см. Академии.
Изгнания - 31, 34 сл., 45, 93,
97, 211. См. Крещения, Пре¬
следования.
Иконоборство - 120 сл.
Имена (чужие) - 11 сл., 67, 306,
353 сл.
Индустрия - 125, 126, 302, 307,
308, 318.
Иннокентий II, папа - 297 сл.
Интеллектуализм - 292. См.
Рационализм.
Иомтов из Жуанья - 222 сл., 239.
Йорк, город - 222 сл.
«Иосиппон» - 130 сл.
Иосиф Ганагид - 157 сл.
Иосиф, царь хазарский - 146, 183
сл., 355 сл.
Ирод-Антипа, тетрарх - 24.
Исидор Севильский - 45, 47, 49.
Ислам, исламизирование - 136,
252 сл., 283, 337 сл.
Испания - 38 сл., 72, 134 сл.,
250 сл., 346 сл., 352.
Историография - 130, 278,
292, 349 сл. См. Хроники.
Италия - 7сл., 72, 94, 110 сл.,
114 сл., 295 сл., 308 сл., 345,
352.
Итиль (Волга) - 177, 183.
Иудаизм - 271 сл., 273, 284 сл.
«Иудействующие» - 48 сл.,
121.
Иудофобия - см. Юдофобия.
К
Кавказ - 177, 180, 185.
Казуистика - см. Талмуд, Тоса-
фот.
Каир (Фостат) - 117, 284, 332 сл.,
339 сл.
Каликст II, папа - 296.
Калонимосы, семья (Майнц) -
96, 100, 200.
«Каммеркнехты» - 194, 226.
Каноны - см. Церковные кано¬
ны, Соборы.
Капетинги - 92.
Капуя - 13, 118, 302.
Кара, Иосиф - 101.
Караимы - 179 (прим.), 256,
278, 307, 311, 314, 318, 335, 339.
Карл Великий - 74 сл.
Каролинги - 85 сл., 93, 110 сл.
Кассиодор - 16 сл.
Кастилия - 161 сл., 254 сл.
Катакомбы (Рим и др.) - 10 сл.,
352 сл.
Каулан ал-Ягуди - 52, 135.
Кельн - 37, 95, 200 сл.
Кембридж - 216.
Киев, Киевская Русь - 185 сл.,
313 сл.
Кимхи, Давид - 280.
Кимхи, Иосиф - 280.
Клермон, город - 30, 196, 296.
«Книга благочестивых» - 241 сл.
Кодекс Маймонида - см. «Миш-
не-Тора».
Кодексы: Феодосия - 7, 27; Юсти¬
ниана - 64, 124; Алариха - 27,
41; Вестготский - 40, 52 сл.
385
Колонизация - 5 сл., 7 сл., 24 сл.,
38 сл., 62 сл., 65 сл., 176 сл.,
185 сл., 190 сл.
Комментарии - 101, 105 сл.,
237 сл., 277, 285. См. Библия,
Талмуд.
Константинополь - 63 сл., 120,
304 сл., 307 сл.
Кордова, город - 134 сл., 130,
142, 152, 253, 282.
Кордовский халифат - 138 сл.,
153.
Коринф (Греция) - 63, 306.
Корфу, остров - 303.
Кредитные операции - 36, 78,
194, 204 сл., 208, 212, 217 сл.,
230, 238.
Крестовые походы, кресто¬
носцы - 108, 193 сл., 196 сл.,
204 сл., 219 сл., 224, 246, 305 сл.,
310, 315 сл., 347.
Крещение (принудительное) -
6, 22, 27, 29 сл., 31, 32, 33, 40,
45, 47 сл., 88, 93, 97, 98, 103, 108,
122 сл., 125, 198 сл., 221 сл., 229.
См. Крестовые походы.
Крым (Таврида) - 65 сл., 176 сл.,
249, 311, 314, 352.
Культура - 99 сл., 126 сл., 146
сл., 259 сл., 308 сл., 329. См.
Язык, Литература.
Л
Лангедок - 89, 213. См. Прованс.
Лангобарды - 19 сл., 74.
Лев III Исавриец - 120 сл.
Лев VI Философ - 124.
Леон (Испания) - 135, 141 сл.,
161. См. Кастилия.
Леонтин, р. Иегуда - 102.
Летописи - см. Хроники.
Летосчисление - 97, 115, 123,
127, 353 сл.
Лимож, гор. - 93.
Лион, гор. - 24, 80 сл.
Литература - 101 сл., 127 сл.,
164 сл., 245 сл., 259 сл., 311.
См. Поэзия, Философия.
Литургия - 97, 109, 129, 170,
175, 245 сл., 260, 311.
Ломбардия - 19 сл., 94, 110.
Лондон - 216 сл., 220 сл., 266.
Лотарингия - 100, 104 («уче¬
ные Л.»).
Лукка (Италия) - 96, 126, 300.
Лусена (Испания) - 174, 251, 253.
Людовик Благочестивый - 79 сл.
Людовик VII, франц. король -
204 сл., 208 сл.
Люпель (Прованс) - 215.
М
Магдебург - 94, 95.
«Magister judaeorum» - 79 сл.
Магреб (Африка) - 251 сл., 253
(прим.), 283, 337 сл.
Маймонид, Моисей - 240, 282
сл., 326 сл., 330, 337, 339 сл.
Майнц - 94, 96 сл., 102, 197,
199 сл., 224.
Мансур, Самуил (нагид) - 332 сл.
Марокко - см. Магреб.
Марсель - 24, 31, 33, 215.
Мартирология - 198 сл., 222
сл., 228, 230, 245 сл. См. Крес¬
товые походы.
Математика - 276, 277.
Махир, р. (Нарбонна) - 75, 100.
Медицина - 85, 92, 110, 131,
139, 140, 282, 294, 339, 340.
Менахем б. Сарук - 149, 165.
Менахем б. Хельбо - 101.
Меровинги - 28 сл.
Мессианизм - 58 сл., 86 сл.,
262 сл., 276, 287, 323.
386
Мессианские движения - 120,
135, 305 сл., 324 сл.
Месопотамия - см. Вавилония.
Мец, гор. - 94, 104, 203.
Мечислав, Старый (Польша) -
312.
Мешулам б. Калонимос - 109, 129.
Мигаш, Иосиф - 159.
Мигаш, Меир - 256.
Мидраш - 101, 127, 176, 310.
Мистика - 195, 243 сл. См. Суе¬
верие.
Михаил II, виз. имп. - 121 сл.
«Мишне-Тора» - 286 сл., 339 сл.
См. Маймонид.
Моисей Гадаршан - 101.
Моисей б. Ханох, равв. - 148 сл.
Моисей из Киева - 314, 330.
Моралисты - 172, 240 сл. См.
Этика.
«Море Невухим» - 289 сл. См.
Маймонид.
Моссул (Месопотамия) - 317 сл.,
320, 325.
Мусульмане - см. Ислам.
Мученичество - см. Марти¬
рология, Крещение.
Н
Наварра - 135, 141 сл., 258.
«Нагид» - 118, 156, 332, 339.
Надписи - см. Эпиграфия.
Налоги - 90, 92, 135, 217 сл.
Намациан, Рут. - 23.
Нарбонна - 24, 41, 43, 54, 74 сл.,
90 сл., 100, 214.
«Наси» - 75, 147, 156.
Натан, автор «Арух» - 309.
Натаниель, нагид - 334.
Науки, светские - 131, 139, 250,
276 сл., 282.
Национализм - 273 сл.
Неаполь - 18 сл., 114, 302.
Нормандия - 93, 216.
Норманны - 111, 118 сл., 215 сл.
О
Обадия, царь хазар. - 179.
Обособление - 25 сл., 39, 64,
80 сл., 128, 230 сл., 243. См.
Евр. кварталы.
Общины - 9 сл., 67, 79, 207,
214, 230 сл. См. Автономия.
Оксфорд - 216.
Ольвия (Боспор) - 65.
Опека, система - 79, 194, 212,
225 сл.
Ория, город - 115 сл., 123, 131.
Орлеан, гор. - 33, 211.
Остготы - 16 сл. (Италия).
Отранто, гор. - 114 сл., 126, 303,
306.
Оттон I, герм. имп. - 93, 95, 110,
140.
Оттон II, герм. имп. - 96, 111.
П
Палермо (Сицилия) - 21, 119,
302, 303.
Палестина - 92, 94, 96, 196,
249, 262 сл., 284, 315 сл., 332 сл.
Палтиель, нагид - 117 сл., 141.
Пантикапей (Керчь) - 65 сл. См.
Боспор.
Папы, папство - 20 сл., 111
сл., 114, 193, 295 сл., 297.
Париж - 32 сл., 211.
Пасха (христ.) - 30, 89 (пощечи¬
на), 213.
Переселения - см. Изгнания,
Колонизация.
«Переселение народов» - 15 сл., 25.
Персия - 323 сл.
Петахия из Регенсбурга - 249 сл.,
279, 313 сл., 348.
Петр Амьенский - 196, 198.
Петр Венерабилис - 205.
387
Пиут, пайтаны - см. Литургия,
Поэзия.
Погромы - 152, 159, 219, 227
сл., 253, 313, 316. См. Кресто¬
вые походы.
Подати - 135. См. Налоги.
Полемика, религиозная - 49, 56,
58 сл., 80 сл., 86 сл., 270 сл.,
273, 338.
Полигамия - 103.
Польша - 73, 99, 190 сл., 203,
312 сл.
Поэзия - 167 сл., 245 сл., 259 сл.,
309, 310. См. Литургия.
Прага - 99, 191, 203, 228 сл.
Преследования - 34, 44 сл., 91,
96 сл., 251 сл. См. Изгнания,
Крестовые походы, Крещение,
Погромы, Церковные каноны.
Привилегии - 97, 98, 225 сл.
Приск из Парижа - 32 сл.
Присяга - 78, 124.
Прованс - 89, 100, 213 сл., 239
сл., 266, 280, 294.
Прозелиты («герим») - 8, 12,
67 сл., 84, 178 сл.
Прозелитизм (христ.) - см.
Крещение.
«Путеводитель блуждающих» -
289 сл.
Путешествия - 214, 249, 279,
300, 348.
Пьерлеоне, семья - 112, 296 сл.
Р
Рабовладение, работорговля -
15, 17, 20 сл., 22, 29 сл., 34,
43 сл.; 66 сл.; 79 сл., 136, 189,
191. См. Сельское хозяйство.
Равенна - 17.
Раввинизм, Раввинат - 102 сл.,
147 сл., 189, 191 сл., 278, 314,
329. См. Талмуд.
Рамбам - см. Маймонид.
Рационализм - 269 сл., 274 сл.,
289 сл.
Рашбам (Самуил б. Меир) - 237 сл.
Раши (р. Соломон Ицхаки) - 72,
105 сл., 237.
Регенсбург - 95, 203.
Реккаред, вестгот. кор. - 42 сл.
Религиозная философия - см.
Философия.
Ремесло - см. Индустрия.
Ренегаты - 30, 33, 136 сл., 231 сл.,
338.
Ренессанс, литер. - 164 сл.,
259 сл.
Респонсы раввинские - 107 сл.,
284, 329.
Реш-галута, Рош-гола - см.
Экзиларх.
Рим - 7 сл., 16, 111 сл., 266, 295 сл.,
300 сл., 352.
Ритуальные обвинения - 209 сл.,
218 сл.
Ричард I, англ. кор. - 220.
Рокеах, Элеазар р. - 242, 244.
Роман, виз. имя. - 124, 181 сл.
Руан, гор. - 93, 197.
Рудольф, монах - 206.
Русь, русские - 73, 182 сл., 185 сл.
(Киев), 313 сл.
С
Саладин, султан - 332 сл.
Салерно, гор. - 302, 304.
Салоники - 305, 307.
Самаритяне - 318, 319, 335.
Самоуправление - см. Автоно¬
мия.
Самуил бен-Али, гаон - 288, 322,
328 сл.
Самуил Ганагид - 153 сл., 167 сл.,
173.
Самуил б. Меир - см. Рашбам.
388
Самуил Хасид - 241 сл.
Сарагоса - 160, 168, 257.
Святополк II, князь - 184, 313.
Север, епископ - 40.
Севилья - 159 сл., 175, 253.
Сельское хозяйство - 22 сл.,
43, 45, 90, 92, 213.
Серен - см. Зонария.
Сефарад (Испания) - 142, 144.
Сизебут, вестгот. король - 44 сл.
Симон б. Исаак (Майнц) - 96 сл.,
297 прим.
Синагоги - 9, 14, 17, 21, 64, 67,
81, 334, 335.
Синагогальная поэзия - см.
Литургия.
Синоды раввинские - 235 сл.
Сионизм, «Сиониды» - 262,
264, 333.
Сирия - 120, 315, 317 сл.
Сицилия - 13, 18, 110, 115 сл.,
118 сл., 301 сл., 352.
Славяне - 189, 314. См. Боге¬
мия, Польша, Русь.
Соборы - см. Церковные собо¬
ры.
Соборы раввинские - см. Си¬
ноды.
Соломон Габавли - 129.
Соломон Ицхаки - см. Раши.
Соломон б. Симон (хронист) -
248.
Спарта - 125.
Суббота - 8, 23, 33, 81, 82, 80,
122 (субботники), 189.
Суд - 16, 78, 98, 161, 235 сл.,
304, 322.
«Суд Божий» - 78, 79, 98, 210.
Суеверие - 36, 110, 132 сл., 244,
327 сл.
Т
Таврида - 65 сл. См. Крым, Бос¬
пор.
Талмуд, талмудизм - 102 сл.,
105 сл., 147 сл., 157, 173 сл.,
236 сл., 284 сл., 309, 329. См.
Раввинизм.
Там, рабби Яков - 207, 210, 235,
238, сл., 250.
Тарент - 13.
Теодорих Великий - 16 сл.
Теология - см. Философия ре¬
лигиозная.
Тиббониды, Иегуда и Самуил -
280, 281, 294.
Тивериада - 318, 341.
Тир (Новый) - 316, 318.
Тоб-Элем, Иосиф - 105.
Товия б. Элиезер - 129, 306, 310.
Толедо - 38, 42 сл., 62, 139, 162,
254 сл.
Торговля - 71, 76 сл., 95, 144,
181, 185 сл., 190, 194, 207 сл.,
225, 243, 301, 302, 308, 313.
Тосафот, Тосафисты - 237 сл.
Трир, город - 198, 202.
Труа (Troyes) - 105.
Тулуза - 89, 213.
У
Универсализм - 270, 275, 289
сл.
Урбан II, папа - 196.
Ф
Фадл, Хасдай абу - 160.
«Факихи» арабские - 136 сл.,
158, 251.
Фариссоль, Солом. - 255.
Фатимиды - 117, 335.
Феодализм - 88, 91, 93, 119,
194, 212 сл., 215, 225, 302.
Феодосий I и II имп. - 14, 64.
См. Кодексы.
389
Феодосий Печерский - 189.
Филипп II, Август - 210 сл.
Философия, религиозная - 131,
164, 171 сл., 269 сл., 281, 289 сл.
Финансисты - 32, 34, 216 сл.,
298, 312, 313.
Флавий, Иосиф - 130.
Формоза, Рахиль - 256 сл.
Франки, Франкское государ¬
ство - 27, 28 сл., 45, 73 сл.
Франция - 73 сл., 196 сл., 207 сл.,
235, 280.
Фридрих I Барбаросса - 224 сл.
X
Хазары, Хазарское царство -
73, 143 сл., 176 сл., 270, 314,
355 сл.
Хаким II - 142 сл. (Кордова).
Халифат Кордовский - 138 сл.
См. Кордова.
Хананель р. (Италия) - 116, 118.
Ханох, раввин (Кордова) - 150 сл.
Хасдай, багдад. экзиларх - 321.
Хасдай ибн-Шапрут - 139 сл.,
183 сл., 355 сл.
«Хасиды» - см. Моралисты.
Хаюдж, Иегуда - 166.
Херем - 103, 235, 236.
Херсонес (Таврида) - 65, 68, 176.
Хизкия, экзиларх - 157.
Хильперик, король - 31 сл.
Хлодвиг, франк. кор. - 27 сл.
Хлотар II, король - 34.
Хозяйство - см. Экономическая
жизнь.
Христианство - 6, 14, 20 сл.,
46 сл., 273. См. Крещение, Цер¬
ковные каноны, Диспуты, По¬
лемика.
Хроники, хронографы - 248,
278, 347 сл.
ц
Цадик, Иосиф ибн - 274.
Царфат (Франция) - 100.
Цедекия, врач - 85, 92.
Цезарий, епископ - 27 сл.
Церковные Каноны - 7, 25 сл.,
29 сл., 39, 42 сл., 64, 79 сл., 94,
299.
Церковные соборы - 7, 25 сл.,
39, 46 сл., 346. См. Церковные
каноны.
Ш
Шалбиб, ибн - 161, 162.
Шапрут, ибн - см. Хасдай ибн-
Шапрут.
Шефатия из Ории - 116, 122 сл.,
129.
Школа - 107, 243. См. Акаде¬
мии, Талмуд.
«Шмад» - 198 сл., 283. См. Анус-
сим, Крещение, Ислам.
Шпейер, город - 97 сл., 199, 227.
Э
Эгика, вестгот. кор. - 59 сл.
Эзра Софер (гробница) - 327 сл.
Экзилархи - 321 сл., 325, 328.
Экономическая жизнь - 5,
36, 71 сл., 76 сл., 83, 144 сл.,
181, 194; 211; 349. См. Кредит¬
ные операции, Сельское хозяй¬
ство, Торговля, Индустрия.
Экспроприация - 211, 217 сл.
Эксцессы - 14, 17, 31, 91, 253,
312. См. Крестовые походы,
Погромы.
Элеазар из Вормса - см. Рокеах.
Элиезер б. Натан (хронист) -
200, 248.
Элханан (евр. папа) - 297 прим.
См. Анаклет.
390
Эмиграция - 35, 45, 60, 203 сл.
См. Изгнания.
Эпиграфия - 11 сл., 66 сл., 115,
345, 351 сл.
Эпитафии - см. Эпиграфия.
Эрвиг, вестгот. кор. - 54 сл.
Этика - 171 сл., 242 сл., 277,
286. См. Философия.
Эфраим из Бонна - 224, 248.
Ю
Юдофобия - 18, 31, 49, 58, 75,
79 сл., 113, 125, 208 сл., 298,
308. См. Крестовые походы.
Преследования, Церков., Ка¬
ноны.
Юлиан, епископ толед. - 58 сл.
Юсуф ибн-Ташфин - 163, 251.
Я
Языки:
Арабский - 126, 150, 164, 259 сл.,
270, 275, 281, 285, 289.
Греческий - 11 сл., 67, 115, 126,
353.
Древнееврейский - 9, 11, 13, 99 сл.,
104, 115, 126, 164 сл., 245 сл.,
257, 259 сл., 286, 312, 353 сл.
Идиш - 100, 235.
Итальянский - 126, 309.
Латинский - 11, 115, 171, 257,
276, 353 сл.
Немецкий - 99, 101, 104, 235.
Французский - 99, 101, 104, 107.
Языкознание - 149, 164 сл.,
277, 309.
Яков б. Иекутиель - 93.
Яков из Орлеана - 220, 239.
Яков Там - см. Там.
391
Оглавление
В. Кельнер. От истории к политике I
ОТДЕЛ ПЕРВЫЙ
ПЕРИОД КОЛОНИЗАЦИИ ЕВРОПЫ ДО ЗАВОЕВАНИЯ
ИСПАНИИ АРАБАМИ (в 711 году)
§ 1. Общий обзор 5
§ 2. Ранние еврейские поселения в Италии 7
§ 3. Италия в эпоху падения империи, владычества остготов и
лангобардов 14
§ 4. Римская Галлия и власть вестготов 24
§ 5. Франкское государство при Меровингах 28
§ 6. Римская и вестготская Испания. Начало гонений
при королях-католиках 38
§ 7. Бедствия евреев в Испании под властью церковных
соборов 46
§ 8. Последние вестготские короли и завоевание Испании
арабами (680-711) 54
§ 9. Европейская Византия 62
§ 10. Черноморские колонии (Боспор, Крым) 65
ОТДЕЛ ВТОРОЙ
ПЕРИОД ОРГАНИЗАЦИИ ЕВРОПЕЙСКОГО ЕВРЕЙСТВА ДО
КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ (711-1096)
§ 11. Общий обзор 71
Глава I. Время Карла Великого, Каролингов и феодализма в
Средней Европе
§ 12. Евреи при Карле Великом 73
§ 13. Борьба духовенства против евреев при Людовике
Благочестивом 78
§ 14. Франция при Каролингах и первых Капетингах 85
§ 15. Германия при Каролингах и римско-немецких
императорах 93
§ 16. Начало еврейской культуры во Франции и Германии 99
§ 17. «Ученые Лотарингии» и школа Раши 104
392
Глава II. Италия и Византия (VIII-XI вв.)
§18. Рим и Северная Италия при Каролингах и германо-римских
императорах 110
§ 19. Южная Италия под властью византийцев, арабов и
норманнов 114
§ 20. Судьбы евреев в Византии 119
§21. Духовная культура в Италии и Византии 126
Глава III. Культурный центр в арабской Испании
§ 22. Темный промежуток еврейской истории (VIII-IX вв.) 134
§ 23. Кордовский халифат и Хасдай ибн-Шапрут 138
§ 24. Еврейское самоуправление в Кордовском халифате 146
§ 25. Еврейская Гранада, Самуил Ганагид и его сын Иосиф 152
§ 26. Евреи в мусульманской Андалузии и христианской Кастилии 159
§ 27. Литературный ренессанс: век Самуила Ганагида и Габироля 164
§ 28. Талмудическая наука 173
Глава IV. Еврейские колонии Восточной Европы
§ 29. Хазарское царство 176
§ 30. Евреи в Киевской Руси 185
§31. Первые еврейские поселения в Польше 190
ОТДЕЛ ТРЕТИЙ
ЭПОХА КРЕСТОВЫХ ПОХОДОВ (1096-1215)
§ 32. Общий обзор 193
Глава I. Столетие крестовых походов
в Средней Европе (1096-1196)
§ 33. Первый крестовый поход (1096 г.) 196
§ 34. Второй крестовый поход (1146-1147) 204
§ 35. Последствия крестовых походов во Франции.
Гонения при Филиппе-Августе 207
§ 36. Евреи в Англии и третий крестовый поход (1189-1190) 215
§ 37. Последствия крестовых походов в Германии 223
§ 38. Еврейская община в христианском городе 230
§ 39. Школа тосафистов и развитие раввинской письменности .... 236
§ 40. Моралисты и мистики 240
§ 41. Религиозная поэзия, мартиролог и
прочие виды литературы 245
393
Глава II. Евреи в Испании в последний век
мусульманского господства
§ 42. Альморавиды и Альмохады 250
§ 43. Рост еврейства в христианской Испании 254
§ 44. Продолжение ренессанса. Национальная поэзия
(Моисей ибн-Эзра и Иегуда Галеви) 259
§ 45. Поэты Авраам ибн-Эзра и Иегуда Алхаризи 265
§ 46. Национальная и универсальная философия 269
§ 47. Наука и литература в Испании и Провансе 276
§ 48. Моисей бен-Маймон (Маймонид, Рамбам) 282
§ 49. Систематизация иудаизма, кодекс «Мишне-Тора» 284
§ 50. «Путеводитель блуждающих» 289
Глава III. Италия и Византия, Польша и Русь в XII веке
§51. Евреи в Риме и Верхней Италии 295
§ 52. Общины Южной Италии и Сицилии 301
§ 53. Византия и греческие общины 304
§ 54. Духовная жизнь в Италии и Византии 308
§ 55. Движение из Западной Европы в Восточную:
Польша и Русь 312
Глава IV. Еврейский Восток в век крестовых походов
§ 56. Палестина и Сирия под властью крестоносцев 315
§ 57. Временное возрождение автономного центра в Багдаде 320
§ 58. Мессианские движения XII века 324
§ 59. Гаон-экзиларх Самуил бен-Али в Багдаде 328
§ 60. Египет и египетская Палестина до начала XIII века 332
§ 61. Маймонид в Магребе и Египте 337
ПРИЛОЖЕНИЯ
Обзор источников и литературы
№ 1. К источниковедению и методологии 345
№ 2. Эпиграфические данные для истории
еврейской колонизации в Европе 351
№ 3. Итоги хазарской проблемы (к §§ 23 и 29) 355
БИБЛИОГРАФИЯ. Источники и литература 360
А. Гринбаум. Историк С.М. Дубнов (послесловие)
Перевод А. Локшина 373
УКАЗАТЕЛЬ именной и предметный 381