Классовая борьба в России XVII в. - Тихомиров М.Н.

Автор: Тихомиров М.Н.

Теги: история феодализм классовая борьба

Год: 1969

Похожие

Хрестоматия классовой борьбы. Том 3. Революция в России

Крестьянские войны в России XVII—XVIII вв.

Профсоюзы и классовая борьба в ФРГ

Классовая борьба в Иудее и восстание против Рима

Текст

АКАДЕМИЯ НАУК СССР
ОТДЕЛЕНИЕ ИСТОРИИ
АРХЕОГРАФИЧЕСКАЯ КОМИССИЯ
АРХИВ АН СССР
8

М. Н. ТИХОМИРОВ
КЛАССОВАЯ БОРЬБА
в РОССИИ
XVII в.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «НАУКА»
Москва
19 6 9
Редколлегия:
|В. И. Шунков [ (ответственный редактор), В. А. Александров,
А. В. Арциховский, М. Т. Белявский, Ю. О. Бем, Ю. В. Бромлей,
Б. В. Левшин, С. О. Шмидт
Том подготовлен к печати
В. А. Александровым
1-6—4
47-48-69(1)
ОТ РЕДАКЦИИ
В обширном научном наследстве академика Михаила Нико-
лаевича Тихомирова начало нового периода истории России —
XVII век — занимает существенное место. Примечательно, что
исследования и публикации М. Н. Тихомирова, относящиеся к
этому времени, посвящены, как правило, народным движениям,
причем органически связаны со всеми направлениями его твор-
чества. Поэтому публикуемые в настоящем томе работы
М. Н. Тихомирова не только свидетельствуют об определенных
интересах ученого, но и позволяют судить о целенаправленно-
сти его творческой мысли. Один из биографов М. Н. Тихомиро-
ва В. И. Шунков писал: «Основной герой М. Н. Тихомирова —
трудовой народ. При всем многообразии тематики его трудов
главенствующим направлением его работ следует считать исто-
рию народных масс России периода феодализма. И в этой об-
ширной области на первое место следует поставить работы о
борьбе этих масс против своих и чужеземных угнетателей»1.
Изучение классовой борьбы в России XVII в. положило на-
чало научному пути М. Н. Тихомирова. Его дипломная работа
в Московском университете, написанная преимущественно на
основании архивных источников, была посвящена восстанию в
Пскове в 1650 г. Эта работа, очень высоко оцененная его науч-
ным руководителем С. В. Бахрушиным, в 1919 г. была опубли-
кована под названием «Псковский мятеж XVII века» в Москве
книгоиздательством «Практические знания». Сейчас эта книга
М. Н. Тихомирова представляет большой интерес с историогра-
фической точки зрения. Она была одним из первых советских
изданий о народных движениях в феодальной России и не мог-
ла не иметь политического звучания. В кратком предисловии
«От редакции» отмечалось, что раскрытый автором классовый 1
1 В. И. Шунков. К семидесятилетию академика М. Н. Тихомирова.— «Во-
просы истории», 1963, № 6, стр. 99.
к
антагонизм среди городского населения Пскова в далеком
XVII в. глубоко интересен и поучителен и для нашего времени.
В дальнейшем народные движения стали одной из основных
тем, к которой М. Н. Тихомиров постоянно возвращался на про-
тяжении своей долгой творческой жизни. В тесной связи с эко-
номикой, социальными отношениями, политическим развитием
и культурой Руси XI—XIII вв. М. Н. Тихомиров рассматривал
народные движения в своей книге «Крестьянские и городские
восстания на Руси. XI — XIII вв.», вышедшей в свет в 1955 г.
Борьба древнерусских городов за свои вольности, народные
движения в средневековой Москве (1382, 1480 гг.) описаны
М. Н. Тихомировым в книгах «Древнерусские города» (1956) и
«Средневековая Москва в XIV—XV веках» (1957) в органиче-
ской связи со всей богатой событиями жизнью русских городов.
Труды М. Н. Тихомирова о народных движениях в России
XVII в. завершают цикл его работ, посвященных проблеме
классовой борьбы. Ни одно крупнейшее народное движение в
этот период русской истории не было в той или иной степени
обойдено его вниманием. Создается впечатление, что именно
эти движения, а среди них прежде всего народные восстания
середины XVII в. интересовали М. Н. Тихомирова в наиболь-
шей степени.
В 1930-х годах М. Н. Тихомиров на основе работы, изданной
в 1919 г., написал и в 1935 г. издал монографию «Псковское
восстание 1650 г.» и одновременно подготовил другое исследо-
вание— «Новгородское восстание 1650 г.», увидевшее свет не-
сколько позднее — в 1940 г. Есть предположение, что опубли-
кованная им в 1955 г. статья «Псковские повести о крестьянской
войне в России начала XVII в.» по первичному замыслу должна
была войти в состав монографии «Псковское восстание 1650 г.».
Сохранив в основном старую структуру книги и лишь несколь-
ко ее расширив, М. Н. Тихомиров совершенно заново написал
«Псковское восстание 1650 г.» и обстоятельно пересмотрел не-
которые свои старые положения. В книге более полно были рас-
смотрены классовое расслоение горожан и внутрисословная
борьба на посаде, роль руководства восставших псковичей, осо-
бенно Гаврилы Демидова, последовательно проведена мысль о
том, что неудача восстания прежде всего объяснялась обостре-
нием классовой борьбы в самом Пскове. В этой же монографии
М. Н. Тихомиров обратил внимание на неразрывную связь клас-
совой борьбы в русских городах и сельских местностях и ее
обострение связывал с усилением крепостнических отношений
в деревне.
Таким образом, проблема классовой борьбы в России в пер-
вой половине и середине XVII в. в 1930-х годах в творчестве
М. Н. Тихомирова вполне очевидно заняла первостепенное
место.
6
Книга «Псковское восстание 1650 г.» появилась в продаже в
начале 1936 г. и тотчас обратила на себя внимание2. В откли-
ках на нее, появившихся в периодической печати, отразились
борьба мнений по основным вопросам истории классовой борь-
бы в России в XVII в. и общие представления о путях решения
проблемы. В них отмечался приоритет М. Н. Тихомирова в раз-
работке истории городских восстаний, указывалось на то, что
он доказал теоретическую ошибочность русской буржуазной
историографии, отрицавшей наличие социального антагонизма
в городах средневековой России. К. В. Базилевич и К. В. Сив-
ков основную ценность книги увидели в анализе социального
антагонизма между различными слоями городского населения и
в выявлении роли отдельных общественных элементов в восста-
нии. Упреки критики в адрес М. Н. Тихомирова представляют
большой интерес для истории разработки проблемы. Все рецен-
зенты считали необходимым характеризовать псковское восста-
ние в органической связи с другими восстаниями этого же вре-
мени и отсутствие такого сравнительно-обобщающего анализа
ставили автору в вину. Конечно, решение проблемы в целом не-
возможно без такого анализа. Однако, вспоминая историю ис-
следовательской мысли за последние 30 лет, такой упрек в то
время нельзя не признать явно преждевременным. Требователь-
ные упреки А. Н. Сперанского, отстаивавшего мнение
П. П. Смирнова о расстановке социальных сил в восстаниях
середины XVII в., в настоящее время могут иметь лишь узко-
историографическое значение.
В 1930-х годах М. Н. Тихомиров из-за неразработанности в
советской историографии этих проблем справедливо считал еще
нецелесообразным давать широкие обобщения. Тем не менее
история новгородского и псковского восстаний привлекала вни-
мание М. Н. Тихомирова отнюдь не отвлеченно, а в связи с
историей русских городов и социально-экономическим разви-
тием России XVII в.
Предпринимая исследования псковского и новгородского
восстаний, М. Н. Тихомиров, по всей вероятности, имел в виду
обратиться и к другим народным движениям, в частности на
юге, и даже начал предварительное ознакомление с материала-
ми Разрядного приказа первой половины XVII в. Одновремен-
но он предполагал издать два сборника документов, по истории
восстания 1650 г. в Новгороде и Пскове и по истории классовой
борьбы на южной окраине Русского государства в первой поло-
вине XVII в. Об этом можно судить по сохранившимся в архиве
М. Н. Тихомирова примерному содержанию сборника документов
а Рецензии: К. В. С и в к о в.— «История в школе», 1936, № 2; К. В. Б а з и л е-
вич. Ив истории городских восстаний XVII в.— «Кинга и пролетарская ре-
волюция», 1906, №6; А. Спер ански й. К вопросу о сущности и характере
псковского восстания 1650 года.—• «Историк-марксист», 1936, № 5.
' 7
по истории народных движений на юге Русского государства
(см. приложение к тому) и переписке с издательством. Другие
работы отвлекли М. Н. Тихомирова от этих замыслов. Только
спустя 20—25 лет важнейшие документы первого сборника
М. Н. Тихомиров опубликовал в «Историческом архиве» и сбор-
нике, посвященном 1100-летию Новгорода. В настоящем изда-
нии помимо этих документов публикуются также и другие цен-
ные материалы о восстании в Пскове и Новгороде, некогда вы-
явленные М. Н. Тихомировым в архиве и дополняющие первую
публикацию. Дальше предварительной подготовки второго сбор-
ника документов М. Н. Тихомиров не пошел. Тем не менее со-
хранившийся в его личном архиве примерный перечень мате-
риалов. для публикации..сохраняет известный интерес (см. при-
ложение к данному тому).
В дальнейшем М. Н. Тихомиров в своих работах, в лекци-
онных курсах и отдельных лекциях, посвященных классовой
борьбе XVII в., не раз давал обобщающую картину ее развития
и специфических черт отдельных ее этапов. В частности, о зна-
чении, придававшемся М. Н. Тихомировым истории классовой
борьбы в России в XVII в., свидетельствует его план-проспект
специального курса по истории России XVII в., прочитанного
на историческом факультете МГУ в начале 1950-х годов, в ко-
тором из семи лекций три были посвящены отдельным этапам
народных движений (см. приложение к данному тому). В этих
лекциях М. Н. Тихомиров определенно выделял специфичность
восстаний в Новгороде и Пскове. Он писал, что эти восстания —
«результат продолжения классовой борьбы. Образец восстания,
в котором особенно ярко проявилось классовое расслоение»3.
Та же мысль была им проведена в 1955 г.4 Говоря в целом о
народных движениях середины XVII в., М. Н. Тихомиров счи-
тал неверным называть их только «городскими восстаниями».
Об этом хорошо свидетельствуют проспект указанного спецкур-
са и обобщающая лекция по истории классовой борьбы в Рос-
сии в XVII в., прочитанная в 1956 г. во Владивостоке, план ко-
торой сохранился в личном архиве ученого и также публикуется
в приложении к данному тому.
В 1958 г. публикацией документов Земского собора 1650 г.
М. Н. Тихомиров значительно расширил данные о политике
царского правительства по отношению к восставшим пскови-
чам и особенно о размахе крестьянского движения в Псковской
земле. Наконец, в 1961 г. М. Н. Тихомиров в статье «Соборное
уложение и городские восстания середины XVII в.» счел воз-
можным подробно изложить свою точку зрения о городских
восстаниях 1648—1650 гг.
3 Архив АН ССОР, ф. 6Q3, on. 1, д. 117, л. 7.
4 «Очерки истории СССР. Период феодализма. XVII в.». М., 1956, стр. 249
и след.
8
Точка зрения М. Н. Тихомирова на народные движения на-
чала XVII в. отражена в проспекте «Основные проблемы т. II
„История СССР с древнейших времен до наших дней“»: «На-
родные движения начиная с восстания Хлопки и кончая со-
циальной борьбой после освобождения страны от интервентов
составляют в целом комплекс событий великой Крестьянской
войны в России начала XVII в., в котором восстание под руко-
водством Болотникова является кульминационным пунктом»5.
С именем М. Н. Тихомирова связана также находка ценней-
шего документа по истории Крестьянской войны под руковод-
ством И. Болотникова, опубликованного им в 1950 г.
Свои исследования М. Н. Тихомиров создавал после много-
летних изысканий в архивохранилищах и изучения самых раз-
нотипных источников (повести и сказания, записки частных лиц,
правительственные документы — грамоты и отписки, следствен-
ные дела, материалы Земского собора и т. п.). Обзору следствен-
ных дел о восстаниях и выступлениях против царской власти,
как типу актового материала, М. Н. Тихомиров посвятил от-
дельный раздел в своем курсе источниковедения СССР6. Пуб-
ликации многочисленных документов по истории народных дви-
жений в XVII в. не только существенно дополняли обширную
археографическую работу, проводившуюся М. Н. Тихомировым,
но и по своему научному значению заняли видное место в со-
ветской исторической литературе.
М. Н. Тихомиров всегда уделял большое внимание популя-
ризации исторических знаний. Его перу принадлежат разделы,
посвященные новгородским и псковским событиям 1650 г. в
«Очерках истории СССР XVII в.» (1955 г.) и восстанию в Мо-
скве в 1382 г.— в т. I «Истории Москвы» (1952 г.).
Исследованиям М. Н. Тихомирова по истории классовой
борьбы в феодальной России свойственны глубина и точность
исследования, свежесть и богатство материала, простая и до-
ступная широкому кругу читателей форма изложения. Публика-
ции источников весьма ценны для учебно-педагогической рабо-
ты высших учебных заведений, которую М. Н. Тихомиров всегда
считал важнейшей стороной деятельности ученого.
[*; * *
В состав настоящего тома вошли исследования и публика-
ции М. Н. Тихомирова по истории классовой борьбы в России в
XVII в., изданные на протяжении 1935—1962 гг., а также сохра-
нившиеся архивные материалы, характеризующие его работу
5 Архив АН СССР, ф. 693, он. 1, д. 288, л. 33 (Проспект составлен совместно
с В. И. Бугановым в 1964 г.).
6М. Н. Тихомиров. Источниковедение истории СССР, вып. !. М., 1962,
стр. 221—226.
9
по данной проблеме. К таким материалам относятся, в частно-
сти, документы о псковском восстании 1650 г., которыми попол-
нена публикация М. Н. Тихомирова «Документы Земского со-
бора 1650 г.» (1958 г.). Поэтому заглавие этой публикации
несколько изменено — «Документы псковского восстания и Зем-
ского собора 1650 г.». В качестве приложения к тому публику-
ется текст книги М. Н. Тихомирова «Псковский мятеж XVII в.»,
изданной в 1919 г. и представляющей сейчас библиографиче-
скую редкость.
При подготовке тома к печати была проведена археографи-
ческая унификация текста документов, а также научного аппа-
рата. Все примечания редакции помещаются в квадратных
скобках. Научно-вспомогательная работа по тому выполнена
Н. А. Саморуковой и И. Е. Тамм. Именной указатель составлен
Н. А. Саморуковой. Впервые публикуемые документы по исто-
рии псковского восстания сверены с оригиналами сотрудниками
Центрального Государственного архива древних актов, за что
редколлегия тома приносит им благодарность. В выявлении
публикуемых материалов личного архива М. Н. Тихомирова
большое участие приняла сотрудница Архива АН СССР
И. П. Староверова. Ею же была осуществлена выверка этих
материалов.
ПСКОВСКИЕ ПОВЕСТИ
О КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОЙНЕ В РОССИИ
НАЧАЛА XVII в.
Крестьянская война в России и последовавшая за ней швед-
ско-польская интервенция, естественно, привлекали внимание
многих историков. Начиная с Карамзина русские историки не-
однократно цитировали по этому вопросу произведения дворян-
ских авторов (Ивана Тимофеева, Авраамия Палицына, Хворо-
стинина).
Дворянские авторы со своих классовых позиций объясняли
причины Крестьянской войны стремлением крестьян и холопов
освободиться от своих господ и сваливали на народ все бедст-
вия интервенции. В крайне витиеватых и запутанных словесных
хитросплетениях Ивана Тимофеева, в красочных и в некоторых
случаях доходящих до откровенной порнографии описаниях
Авраамия Палицына ярко выступала их ненависть против вос-
ставших «рабов». И гипноз подобных произведений оказался
настолько сильным, что даже в советской исторической литера-
туре оставлены были без внимания сочинения, вышедшие из
кругов, враждебных феодалам, хотя эти произведения стали
достоянием печати уже больше столетия тому назад. Я имею в
виду три псковские повести о событиях первой половины
XVII в.
Пожалуй, самое любопытное в этих повестях то, что они от-
ражают различные взгляды; две из них дают точку зрения вос-
ставших крестьян и низов городского населения, одна — взгля-
ды господствующих феодальных кругов. Но и эта последняя
повесть была написана все-таки не феодалом, а каким-либо го-
рожанином.
Для появления таких повестей в Пскове были особые осно-
вания. «Новый период» в русской истории, начинающийся в
XVII в., как определял его В. И. Ленин, с особой остротой ска-
зался в русских городах. Кучке богатых людей, к которой при-
мыкали зажиточные круги ремесленников, противостояли в
Пскове многочисленные ремесленники, поденщики, стрельцы и
другие ратные люди «по прибору» (набранные из различных
кругов населения).
Ожесточенная классовая борьба разделяла в Пскове город-
ское население на два лагеря и нашла свой выход в непрекра-
щающихся восстаниях.
За восстаниями 1608—1612 гг. последовало великое восста-
ние 1650 г., когда Псков фактически полгода сопротивлялся
царским властям и имел свое правительство. В 1666 г. в Пскове
опять среди горожан было великое междоусобие.
Таким образом, в Пскове были особые условия, объясняю-
щие интерес горожан к событиям Крестьянской войны начала
XVII в.
Первая из псковских повестей, как, впрочем, и остальные,
дошла до нас в составе псковских летописей. В своей книге о
псковском восстании 1650 г. я назвал ее условно «Повестью о
псковском разорении»
«Повесть о разорении» вставлена в летописный текст и раз-
бита по годам. Сделано это было крайне неискусно, в силу чего
рассказ о событиях 1605 г. обрывается незаконченной фразой:
«царства царя Василья полчетверта лет». Те же слова повторе-
ны ниже, под 1606 г. («и бысть полчетверта года»), причем не-
ясно, к чему относится это хронологическое вычисление. Однако
эти слова станут понятными, если их соединить с дальнейшим
рассказом. Тогда будем иметь начало «Повести о разорении»:
«Царства Василия полчетверта лета царь Василей Шуйской
прошал денег с гостей». Полчетверта обозначает по старому
счету 3*/г. Значит рассказ начинается с четвертого года царст-
вования Шуйского, т. е. с 1608 г.
Кончается «Повесть о разорении» событиями 1611 г., словами
об удачном правлении дьяка Ивана Луговского (и последующем
разорении иноземцами] («Псковщину пусту сотвориша и город
поимаша»), после чего следуют мелкие летописные заметки1 2.
«Повесть о разорении» написана красочным и образным
языком. Автор ее точно хочет простым языком рассказать по-
томкам о «начальном развращении» в Пскове. События недав-
него времени стоят еще перед его глазами, волнуют, радуют
или возмущают. По своим литературным достоинствам эта по-
весть принадлежит к числу лучших русских сочинений XVII в.;
только по какому-то недоразумению она оставляется историка-
ми литературы вне изучения.
«Нелюбовное житие» в Пскове стало с того времени, как
царь Василий потребовал денег от псковских купцов, «гостей,
славных мужей и великих, мнящихся пред богом и человеки,
богатьством кипящих».. Купцы собрали 900 руб., «по роскладу»
1 [См. настоящий том, стр. 47—48]
2 Полное собрание русских летописей (далее — ПСРЛ), т. IV. СПб., 1848,
стр. 322—3'29.
12
не только между собой, но разложив их поровну на всех подат-
ных или тяглых людей, даже на вдовиц.
Отвозить деньги в Москву поехали люди, спорившие с гостя-
ми «о градском житии и строении и за бедных сирот». Среди
них были два ремесленника или мелких торговца (мясник и
сыромятник). Псковские власти ложно сообщили в Новгород,
через который должны были проезжать посланные с деньгами,
что они не хотят добра царю: «мелкие люди казны тебе не
дали».
В Москве псковских выборных посадили в тюрьму и хотели
казнить, но за них вступились бывшие в это время в Москве
псковские стрельцы, решительно заявив: «наши головы в их
головы».
Тем временем один из пяти псковских выборных, не внесен-
ный воеводою в списки предполагаемых изменников, успел вер-
нуться домой и сообщил о судьбе своих товарищей. «И с тех
мест .развращение бысть велие во Пскове, болшие на менших,
меншии на болших».
О настроении в городе в это время можно судить на основа-
нии известия о присылке царем Василием пленных людей из
Северских городов после подавления восстания Болотникова.
Таких людей набралось более 400. «И тех псковичи поили и
кормили и одевали и плакали на них смотря».
«Повесть о разорении» далее раесказывает о состоянии анар-
хии, водворившейся в Псковской земле. Автор ее стоит целиком
на стороне крестьян, разоряемых и их помещиками, и царскими
воеводами, и дьяками и ставленниками самозванных царей.
Крестьян брали в плен и пытали, вымогая у них деньги. Пово-
дом к вымогательствам служило требование целовать крест,
т. е. приносить присягу самозванцам. Воевода и дьяки, говорит
автор повести, на пытках спрашивали крестьян: «почто мужик
крест целовал. А сами же велели крест целовать своим крестья-
нам».
С поразительной четкостью автор повести делит все населе-
ние Псковской земли на два лагеря — феодалов и трудящихся:
«Стали люди двои псковские в размышлении всякие и во всех
чинех, болшие и меншие, и поселяне, чающе истины и от всех
злых избавления и от властелских всяких насилств».
В первый же день нового 7117 г. по старому летоисчислению,
т. е. 1 сентября 1608 г., в город был впущен воевода Лжедмит-
рия II, которого автор повести называет «таборским царем».
Летом 1609 г. «великое волнение в мире и развращение» достиг-
ли кульминационного пункта. «А с тех мест всякая несказанная
творилася во Пскове от несоветия: игумени и священники, и
болшие люди, дети боярские» объединились в один лагерь,
«ратные люди — стрельцы и казаки, и мелкие люди и поселяне»
выступили против них. «По заводу детей боярских и болших
13
людей» изменники хотели передать Псков сторонникам царя
Василия Шуйского.
Порядок, установившийся в это время в Пскове, можно оп-
ределить как своего рода республику. Впрочем, автор повести
явно избегает слова «вече» для определения собрания пскови-
чей, а пишет иносказательно: «звонили в один край в колокол и
соберутся всякие люди». Противников народного правления
пытали и казнили, не только бояр, но и священников. Во главе
правления стоял «простой мужик» Тимофей, по прозвищу Куде-
куша Трепец, вероятно, от слова трепать (понимается — лен
или коноплю). «И тому далося пуще всех, и воеводам указывал
и стоял крепко у пыток, и иные к нему таковии же присташа и
овладеша градом».
Так продолжалось до 18 августа 1609' г., пока у посадских
меньших людей не произошло столкновение со стрельцами, по-
кинувшими город и ушедшими в свою загородную слободу. Этим
воспользовались «большие все люди» и побили камнями Тимо-
фея Кудекушу и его товарищей, всего семь человек. В городе
воцарился террор больших людей. Особенно усердствовало ду-
ховенство: «сташа священники пытати на пытке накрепко». По-
лилась кровь мелких людей, 10 человек были казнены, в камен-
ной палате были заключены многие мелкие люди. В это время
держали в своих руках Псков «игумны и попы и болшие люди».
Они хотели соединиться с новгородскими воеводами и боярски-
ми людьми, дожидаясь подходящего времени, но «боящеся
стрелцов и мелких людей и казаков».
Зимой 1609 г. в Пакове получено было лживое известие о
разгроме самозванца. В Кремль тотчас же собрались боярские
дети, монастырские слуги, купцы, их помощники и хлебосоль-
ны. Они пели молебен за царя Василия, целовались, приветст-
вовали друг друга, хотели привести к присяге царю Василию и
мелких посадских людей и стрельцов. «Видевше же мелкие лю-
ди погибель свою и скорое их замышление ужасошася». Мел-
кие люди зазвонилй в колокол у церкви Козьмы и Демьяна в
Запсковье, сошлось множество людей, к Запсковью присоеди-
нились остальные части города. Дети боярские и купцы испу-
гались и покинули город. «А чтоб их воля сотворилася, быти
было крови много».
Повесть заканчивается рассказом о набеге Лисовского с его
разбойными «лисовчиками» на Псковскую землю.
Автор «Повести о разорении» чужд каких-либо общих рас-
суждений церковно-философского порядка. Во всем его произ-
ведении нет ни одной ссылки на церковные сочинения. Повесть
во всех отношениях светское произведение, и уже это резко и
выгодно отличает ее от творений Ивана Тимофеева, Авраамия
Палицына и других дворянских авторов XVII в. Вместе с тем
«Повесть о разорении» — одно из немногих сочинений, написан-
14
ных представителями антифеодальных кругов, выражающее
мысли и взгляды угнетенных слоев населения на события
крестьянской войны. И в этом отношении она стоит несравнен-
но выше «Временника» Ивана Тимофеева с его темными рас-
суждениями о первородном грехе Адама, об исконном подчи-
нении рабов своим господам и т. д. Еще выше «Повесть» стоит
философских рассуждений Авраамия Палицына, объясняющего
восстановление Российского государства только милостями бо-
городицы и молитвами Сергия Радонежского, основателя Трои-
це-Сергиевой лавры.
Для автора «Повести о разорении» все несчастья в России
произошли «от мнящихся верных, а злее неверных сотворших»,
т. е. от тех, которые выдавали себя за верных, а сделали хуже
неверных. К их числу автор относит больших людей, порой объ-
единяя под этим понятием и воевод, и богатых купцов («го-
стей»), и детей боярских, и игумнов, и священников со всеми
приспешниками.
Но было бы неправильно представлять, что автор повести
сам принадлежал к числу поселян или беднейших посадских
людей. Сочувствуя крестьянам, он в то же время называет
Тимофея Кудекушу «простым мужиком», иронически замечает,
что «тому далося пуще всех». Самозванцевых воевод впустили
в Псков «людишка худые стрельцы и подымщина». Подымщи-
на — это презрительное название сельских людей. Тимофея Ку-
декушу и его сторонников автор повести называет «кликуна-
ми»— прозвище, прочно утвердившееся в Пскове XVII в. для
обозначения смутьянов, мятежников, повстанцев.
Сам автор «Повести о разорении» выдает свое происхожде-
ние хорошим знанием быта ремесленников. Про Еремку Сыро-
мятника он рассказывает, что тот на воеводу «много всякого
рукоделья делал без найму», бесплатно. За это воевода и не
написал о нем в отписке, посланной в Новгород, как об измен-
нике. О том же воеводе Петре Шереметеве говорится, что Ше-
реметев надеялся на больших людей, «а мастеровые люди да-
ром делали на него всякое рукоделье».
Автор повести имел какое-то прикосновение к органу само-
управления посадских людей в Пскове — земской или всенарод-
ной избе. Он рассказывает, что «болшие люди во всегородную
не ходили, гнушалися и смеялися и дома укрывалися, а в совет
позывали, и оне не ходили, и давали волю мелким людей и
стрелцом и казаком и поселяном во всем».
Какое отношение автор «Повести о разорении» имел к дьяку
Ивану Луговскому? О нем он отзывается, как о добром муже
«в разуме и в сединах». Не вполне понятной апологией Лугов-
екого служат и заключительные слова повести о том, что Лу-
говюиой правил вместе с посадскими людьми («посацкие лю-
ди даны ему в помочь»). При нем иноземцы ни единым городом
15
псковским не овладели, а Псковщину иноземцы сделали пустой
тогда, как «воевод во Пскове умножило». Это замечание
имеет датирующее значение и указывает, что «Повесть о разо-
рении» была написана после 1613 г., когда в Пскове вновь по-
явились большие воеводы 3.
Таким образом, «Повесть о разорении Паков а» была напи-
сана вскоре после описываемых в ней событий, еще под свежим
впечатлением. Может быть, непосредственным поводом к ее со-
ставлению явился очередной царский «дозор» посадских тяглых
дворов, сопровождавшийся обычно стремлением и верхушки по-
садской общины разложить бремя податей и повинностей поров-
ну среди всех посадских тяглецов, не считаясь с их достатками.
По челобитной посадских людей 1619 г., непомерная дороговизна
хлеба в Пскове продолжалась семь лет, «и от того в Пскове ста-
ла конечная пустота» 4.
«Повесть о разорении Пскова», вышедшая из-под пера ка-
кого-либо псковского ремесленника, как мы видели, написана
просто и безыскусственно. Иной характер носит другое псковское
сказание. В подлиннике оно озаглавлено: «О бедах и скорбех и
напастех, иже бысть в велицей Росии». И эта повесть дошла до
нас в составе псковской летописи, но имеет ясно выраженное
начало и окончание. Нет никакого сомнения, что она и был!а
написана в виде особого сочинения, только позже включенного
в состав летописи наряду с другими статьями5.
«Повесть о бедах и скорбех»—произведение во многом за-
мечательное, а в некоторых отношениях исключительное в рус-
ской литературе. Автор ее пишет превыспренним языком, впро-
чем, достаточно понятным и никогда не доходящим до туман-
ных выражений Ивана Тимофеева. Автор — человек для своего
времени очень образованный, он знает различного рода приме-
ры из всеобщей и русской истории и умеет их применять. Собы-
тия, происходившие в России в начале XVII в., находят у него
аналогию с тем, что «сотворися древле на востоце» в Иеруса-
лимской стране, в Александрии, в Антиохии, в Константинопо-
ле. И там произошло «запустение и пленение градовом». Когда-
то Русская земля потерпела разорение от Батыя; но тогда Ве-
ликий Новгород вместе с северной стороной не были разорены.
Теперь хуже. «Веи оставшии» в живых люди знают, что от злых
бед и напастей осталась едва ли тысячная часть населения.
Где была тысяча человек, там остался один. И так творится не
только в Русской земле, но и в других странах («мню же тако
3 А. Барсуков. Списки городовых воевод и других лиц воеводского управле-
ния Московского государства XVII столетия. СПб., №02, стр. 133.
4 С. Б. Веселовский. Акты писцового дела. М., 191'3, стр. 121.
5 «Псковские летописи», выпуск первый. М.— Л., 194(1, стр. 132—il34. Раньше
в виде особого сказания «Повесть о бедах и скорбех» была напечатана в
т. V ПСРЛ, СПб., 1351.
16
Фото начала 20-х годов.
и во всей вселенней творится ныне»). Об этом из разных стран
«и сами свидетельствуют и пишут во всю вселенную».
В этих словах выразилась хорошая осведомленность автора
повести о том, что происходило в его время за рубежом. Ведь
повесть была написана во время Тридцатилетней войны, о ко-
торой знали в Пскове, связанном с торговыми городами При-
балтики.
Дав такое общее «предисловие» к своему труду, автор начи-
нает рассказ кратким обзором событий с воцарения Федора
Ивановича (в 1584 г.). После убийства Лжедмитрия воцарил-
ся Василий Шуйский. Он был избран одним Московским госу-
дарством, «а не всею землею», и .за это его многие не любили.
Первоначально Шуйский одержал несколько побед, но потом
под влиянием жены перестал заботиться о войске. Его племян-
ник Михаил Скопин-Шуйский одержал многие победы, но его
вскоре отравили царские родственники. «И оттоле возгореша-
ся злая горши первых в Руси».
Войска польского короля захватили Кремль и овладели Смо-
ленском. Москва была освобождена только после того, как
«некто от простых людей» Козьма Минин собрал множество де-
нег, нанял ратных людей и передал их под начальство Дмит-
рия Пожарского.
Рассказав об обстоятельствах возведения на царство Михаи-
ла Романова, автор замечает, что и новому царю «не без мяте-
жа удалось удержать в своих руках власть». «Повесть о бедах
и скорбех» заканчивается рассказом о смерти первой жены Ми-
хаила Федоровича царицы Марии Долгоруковой и замечанием,
что только избрание царя «от своих единоверных христиан»
спасло Русскую землю.
Повесть была написана, как мы видим, уже по смерти ца-
рицы Марии Владимировны, т. е. после 1625 г. Следовательно,
автор ее мог взглянуть на Крестьянскую войну, как на событие
относительно отдаленное, воспоминания о котором уже несколь-
ко потускнели. Поэтому, в отличие от «Повести о разорении»,
автор «Сказания о 'бедах и скорбех» мало говорит о событиях
Крестьянской войны. Он только вспоминает о многих самозван-
цах, принимавших на себя имена сыновей Ивана Грозного. Это
были люди, желавшие жить не в тишине, но в буйстве, в объеде-
нии, в пьянстве и разбойничестве. Главная тема повести — это
вопрос о роли бояр и боярских козней. Повесть проникнута анти-
боярскими настроениями и в этом отношении она является чрез-
вычайно интересным произведением, крайне редким, если не уни-
кальным, в русской письменности, как и «Повесть о разорении».
Бедствия, претерпеваемые Великой Россией, представляют-
ся автору результатом боярских насилий, люди «от сильных
градодержателей и лукавых человек продаеми и всяко насило-
ваны быша». Свержение царя Василия Шуйского произошло от
17
изменников «болярска роду». Польский гетман Жолкевский на-
чал замышлять, как бы обладать таким великим государством,
как Россия, «с русскими изменники з боляры».
И в дальнейшем бояре «паки по прежнему, кроме всей зем-
ли Рустей совету», т. е. желанию всей Русской земли, пытались
сделать царем шведского королевича Филиппа. «Злой бояр-
ский совет» не состоялся, и на престол был избран Михаил Ро-
манов, но боярские козни продолжались и дальше. Бояре заста-
вили царя Михаила обещать им не казнить их за преступления,
а посылать провинившихся в заточение. Землю же Русскую они
«разделивше по своей воле», овладев царскими селами.
Рассказывая о неудачном походе царских войск под Смо-
ленск в первые годы царствования Романова, автор «Повести о
бедах и скорбех» восклицает: «Сицево бе попечение боярско о
земли». То же восклицание он делает, говоря об осаде Пскова
шведскими войсками.
Но не только антибоярские настроения отражаются в «Пове-
сти о бедах и скорбех». Она крайне интересна стремлением дать
обоснование причин Крестьянской войны начала XVII в. Гово-
ря о постепенном восстановлении России после тяжких лет ра-
зорений и бедствий, автор повести пишет о новом наступлении.
«Владущие» снова стали порабощать православных. Как лю-
тые волки, они порабощали людей, возвращавшихся на свои
прежние земли, и «забыта свое прежнее безвремяние и наказа-
ние, что над ними господь за их насильство сотвори, от своих
раб разорени быша».
Автор «Повести о бедах и скорбех» обвиняет бояр в том, что
они изменнически разгромили «вольных людей», пришедших из
Поморья на помощь Пскову во время осады его шведским ко-
ролем Густавом-Адольфом. Речь, видимо, идет об одном из от-
рядов казаков, находившемся в Поморье. Бояре хотели «сия
вольный люди собе поработити, понеже наши рабьипреже быша».
Написанная, ярким, красочным языком, «Повесть о бедах и
скорбех» производит сильное впечатление. Не случайно направ-
ленностью этой повести остался в свое время крайне недоволен
С. Ф. Платонов, написавший о ней в одной из своих статей в
1906 г., следовательно в годы революционного подъема, такие
полупрезрительные строки? «Глубоко простонародное воззрение
на ход политической жизни, соединенное с незнанием действи-
тельной ее обстановки и проникнутое слепою ненавистью к
сильным мира сего, сообщает псковскому сказанию известный
историко-литературный интерес, но отнимает у него значение
исторического «источника» в специальном смысле этого тер-
мина»6.
6 С. Ф. Платонов. Московское правительство при первых Романовых.—
Сочинейия, т. I. СПб., 19112, стр. 364—365.
18
В этом высказывании все тенденциозно и несправедливо.
Оно и вызвано только предвзятым отношением к «глубоко про-
стонародному» сочинению неизвестного автора. Впрочем, по-
последнее замечание говорит еще и о невнимании Платонова к
содержанию самой «Повести о бедах и скорбех», так как это со-
держание как раз свидетельствует о незаурядных познаниях
автора повести и его умении пользоваться историческими анало-
гиями.
Замыслы Бориса Годунова против царевича Дмитрия Углиц-
кого автор сравнивает с действиями Святополка Окаянного про-
тив Бориса и Глеба; Василия Шуйского он приравнивает к им-
ператору Феодосию, ополчившемуся на Юлиана Отступника. Го-
воря о предполагаемом отравлении Скопина-Шуйского, автор
повести обвиняет в этом жену Дмитрия Шуйского Христину,
дочь Мал юты Скуратова, «иже бысть наперютник и злый совет-
ник и убийца при великом цари Иване». Резню, устроенную
польскими интервентами в Москве в марте 1611 г., автор при-
равнивает к Иерусалимскому пленению от царя Антиоха, очи-
щение Москвы от интервентов — к освобождению Константино-
поля от крестоносцев.
Все исторические примеры, приводимые автором «Повести о
бедах и скорбех», уместны и продуманны, более продуманны,
чем такие же примеры других русских авторов XVII столетия.
Автор повести — человек, очень осведомленный в рассказывае-
мых им событиях, только он говорит о них с точки зрения анти-
феодальных кругов.
Итак, «Повесть о бедах и скорбех» — весьма выдающееся
произведение русской публицистики XVII в. Кто же является ее
автором и где зародилось это произведение?
Псковское происхождение повести ясно видно из хорошей ос-
ведомленности автора о псковских и новгородских событиях
1608—1616 гг. Рассказывая об осаде Пскова королем Густавом-
Адольфом, автор повести дает одну любопытную деталь, обнару-
живающую в нем очевидца осады: в городе был сильный голод и
тогда покупали кадь хлеба за полтора рубля. Пскович чувству-
ется в терминологии повести, которая обозначает Китай-город и
Белый город в Москве псковским термином «Окольный город».
Антибоярская тенденция «Повести о бедах и скорбех» не
позволяет думать, что автором ее был представитель боярских
или дворянских кругов; нельзя его считать и духовным лицом,
так как церковный элемент повести крайне ограничен. «Повесть
о бедах и скорбех» — произведение светское, только в отдель-
ных случаях проявляется знакомство ее автора с церковными
памятниками.
Автор повести устанавливается только гадательно, но с
очень большим вероятием. В повести говорится, что бояре со-
бирали со всей Русской земли оброки и дани «и пятую часть
19
имения у тяглых людей». В последнем случае имеются в виду
только горожане — посадские тяглые люди. Особенное внимание
Проявляет автор к «земскому делу». Героем освобождения Моск-
вы по повести является Козьма Минин: «христолюбец Козма»
упросил казаков Трубецкого поддержать ратников второго опол-
чения в решительный час их борьбы за Москву.
Так в самом тексте «Повести о бедах и скорбех» обнаружи-
вается ее автор — посадский тяглый человек, пскович по проис-
хождению.
Но было бы упрощением представлять, что все посадские
люди одинаково проявляли антифеодальные тенденции. Среди
них существовала прослойка привилегированных торговцев и
ремесленников, которые выступали вместе с верхушкой посад-
ского мира в поддержку правящих феодальных кругов. Из этой
среды и вышла третья псковская повесть первой половины XVII
столетия — повесть «О смятении и междоусобии и отступлении
пскович от Московского государства».
«Повесть о смятении и междоусобии» непосредственно сле-
дует за «Повестью о бедах и скорбех» в списке псковской лето-
писи, но явно представляет собой особое сказание. После нее
добавлено несколько летописных известий, заканчивающихся
сообщением о поновлении иконы Дмитрия Селунского во. Гдове
иконописцем Авраамием Ивановичем в 1636 г.7
«Повесть о смятении и междоусобии» говорит о тех же
псковских событиях 1608—1612 гг., что и «Повесть о разорении».
Но какое кричащее различие между этими двумя произведения-
ми. Автор «Повести о смятении и междоусобии» ополчается
против восставших псковичей, называя их врагами креста хри-
стова, мучителями, убийцами, грабителями, предтечами анти-
христовыми. С ненавистью он говорит о самоначальниках,
кличниках, кровопивцах, похищающих «чюжая имения и не хо-
тящих под властми жити». Это «невегласы и смерды», это «буий
народ», чернь и стрельцы. Наоборот, феодалы — это страдаль-
цы и радетели за государство. Казненный стрельцами псковский
гость Алексей Хозин награждается прозвищем «праведного».
За него тщетно пытались заступиться некие «христолюбцы,
слышавше в рядех», т. е. купцы из городских торговых рядов.
Не щадя ругательных эпитетов для обозначения восставших
посадских людей и крестьян, автор «Повести о смятении и меж-
доусобии» тем не менее не может скрыть, что «буий народ не-
смысленнии и поселяне, яко скоти бессловеснии» в действитель-
ности умели разобраться в сложных вопросах защиты города от
врагов. Собрание восставших псковичей он даже обозначает,
как вече — «собрашася среде града и позвониша на вечь».
7 «Псковские летописи», выпуск первый, стр. 134—1140. См. также П-СРЛ, т. V,
стр. 66—73.
20
Впрочем, в своих высказываниях о событиях в Пскове и во
всей России автор «Повести о смятении междоусобии» не идет
дальше примитивных обвинений восставшего народа в желании
захватить чужое имение («чюжая имения грабити у нарочитых
людей»). В этом отношении «Повесть о смятении и междоусо-
бии» не дает какого-либо нового освещения событий, в основном
повторяя только то, что высказывали другие защитники фео-
дального строя в сочинениях первой половины XVII в.
Время составления повести неизвестно. Но ее нельзя отно-
сить к 1636 г., согласно приписке об обновлении образа Дмит-
рия Селунского в этом году, как я сделал это раньше в своей
книге о псковском восстании 1650 г.8 «Повесть о смятении и
междоусобии» составлена вскоре после описанных в ней собы-
тий. Последнее известие в ней—это казнь Ивана Заруцкого,
что произошла в 1614 г. Автор повести принадлежал к числу
привилегированных псковичей. В одном месте он пишет, что в
Пскове распространилась весть, «яко начальницы града и лут-
чие люди, дворяне и гости, чернцы и попы и все белые люди
хотят крест целовати и мстити за свою обиду».
С известной долей вероятия можно думать, что автор пове-
сти принадлежал к числу горожан, но горожан-беломестцев,
т. е. не плативших налоги вместе с посадскими тяглецами.
В таком случае наиболее вероятным ее составителем был ико-
нописец Авраамий Иванов, приписавший к повести рассказ об
обновлении погоревшей иконы Дмитрия Селунского. Иконопис-
цы во многих городах жили на белых дворах и не тянули тягло
с посадскими людьми. Написав повесть вскоре после 1614 г.,
может быть, в связи с тем, что в 1616 г. подо Псковом появились
казацкие отряды из Поморья, иконописец позже приписал к ней
известие о поновлении им образа Дмитрия. Такое предположе-
ние может разрешить вопрос об авторе «Повести о смятении и
междоусобии» с ее направленностью против «буего народа»,
против черни, стремившейся уничтожить привилегии беломест-
цев в русских городах того времени.
Три псковские повести, рассмотренные выше, — памятники
городской, «посадской» литературы XVII в. Они — явление но-
вое и в высокой степени показательное для истории России этого
времени. Посадские люди были главными деятелями в деле
создания второго ополчения, освободившего Россию от польско-
шведских интервентов. Совместно с крестьянами они несли на
себе основную тяжесть государственных доходов и повинностей.
Масса крестьян в подавляющем большинстве была безграмот-
ной. По-иному обстояло дело в среде посадских людей, где
многие категории торговцев и ремесленников были тесно связа-
ны с грамотностью даже своими промыслами. Теперь, когда в
8 [См. настоящий том, стр. 49.].
21
Новгороде и других русских городах открыты надписи на пред-
метах ремесленного, торгового и домашнего быта, относящихся
уже к XI—XII столетиям, трудно отрицать значительное рас-
пространение грамотности и письменности в городском населе-
нии XVII в. Итак, перед нами очень важное и новое явление —
создание нового вида литературы, литературы посадских людей.
По своей идеологической направленности, по своим философ-
ским воззрениям, по откровенному признанию существования
классовой борьбы и классовой розни, хотя сами эти понятия и
не были известны авторам псковских повестей, рассмотренные
произведения заслуживают глубочайшего внимания. Пора уже
покончить с реакционной характеристикой источников Крестьян-
ской войны и интервенции начала XVII в., сделанной некогда
С. Ф. Платоновым, и предоставить заслуженное место передовой
литературе и философии горожан XVII в., которая отражала со-
бой начало «нового периода» в русской истории.
ПСКОВСКОЕ ВОССТАНИЕ 1650 г.
Из истории классовой борьбы в Русском городе XVII в.
МОСКОВСКОЕ ГОСУДАРСТВО В ПОЛОВИНЕ XVII в.
И ВОССТАНИЕ 1648 г. В МОСКВЕ
В половине XVII в. Московское государство, несомненно, пе-
реживало тяжелый кризис. Глубокое недовольство московскими
порядками и новой династией охватывало широкие массы насе-
ления. Уже на Земском соборе 1642 г. слышатся горькие жало-
бы на московскую волокиту и разорение от неправедных судов.
Посадские люди говорят, что они «оскудели и обнищали от да-
точных людей, от подвод, что мы сироты твои, давали тебе го-
сударю в смоленскую службу, и от поворотных денег, и от го-
родового земляного дела, и от твоих государевых великих пода-
тей и от многих целовальничь служеб». Но так говорят не одни
посадские люди. Дворяне заявляют еще энергичнее свое недо-
вольство существующими порядками — «разорены мы, холопи
твои, пуще турских и крымских бусурманов московскою во-
локитою и от неправд и от неправедных судов». На Москве в это
время ходят слухи про бояр, «что боярам от земли быть поби-
тым». Об этом, например, сообщает своим родным нижегородец,
сын боярский Прохор Колбецкий. Он пишет о московских слу-
хах и предлагает подождать с обменом землями, потому что де-
ревня, предполагаемая к промену, поставлена на чужой земле
насильством и надо погодить до царского указа, «что на силь-
ных в Москве сделается, за то земля встала».
На Соборе 1642 г. выступала легальная оппозиция торговых
людей и дворян, тогда как письмо Колбецкого передавало слухи,
волновавшие широкие народные массы. Правление первого Ро-
манова было отмечено крайней слабостью царской власти и про-
изволом сильных людей. Известный Котошихин, бывший в свое
время подьячим Посольского приказа, и, таким образом, прек-
расно осведомленный о московских порядках, прямо пишет, что
«царь Михайло Федорович, хотя самодержцем писался, однако
без боярского совету не мог делати ничего». Это мнение Кото-
шихина подтверждается другими известиями. В 1625 г. на
съезде шведских и русских послов один из шведов открыто го-
ворил послам Московского государства: «ваш де государь не
владеет ничем, а владеют де у него чернцы и князи и бояря». Та-
23
ким безвольным и «безгосударным» казался царь Михаил Фе-
дорович иностранцам L
Вступление царя Алексея Михайловича на престол только
углубило общественное недовольство. В своем «Курсе русской
истории» В. О. Ключевский в лице царя Алексея рисует образ
добродушного, тихого человека, но и сам Ключевский признает,
что не знает «другого древнерусского человека, который произ-
водил бы более приятное впечатление — но только не на престо-
ле»1 2. Конечно, с портретом царя Алексея, нарисованным Клю-
чевским, трудно согласиться. Ключевский рисовал этот портрет
розовой краской. На самом деле царь Алексей отличался значи-
тельной долей не только самодурства, но и жестокости. К тому
же с первых дней своего воцарения Алексей показал себя мало-
способным правителем, отдавшим государство всецело на про-
извол своих фаворитов, вначале Морозова, позже патриарха Ни-
кона. Действительным правителем государства в первые годы
царствования Алексея Михайловича был боярин Борис Ивано-
вич Морозов. Несомненно, Морозов, был незаурядным челове-
ком. Он обладал тем ценным качеством, которое отсутствовало
у царя Алексея,— волей. Морозов необыкновенно цепко дер-
жался за власть, раздав все наиболее важные должности своим
приближенным. По дворцовым разрядам можно проследить воз-
вышения креатур Морозова, с именами которых нам придется
часто встречаться в истории восстания 1650 г. 1 октября 1645 г.
был пожалован окольничеством Н. С. Собакин, впоследствии
псковский воевода в 1648—1650 гг.; в 1649 г. был пожалован
в боярство князь И. Н. Хованский, в 1650 г. был пожалован в
окольничие князь И. А. Хилков, позже назначенный воеводою
в Новгород.
Возвышение Морозова вызвало крупное недовольство боль-
ших вельмож, отстраненных от дел правления или оттесненных
на задний план. Во главе этой партии больших людей стоял
царский дядя Н. И. Романов и князь Я. К. Черкасский. Оба они
обладали громадными богатствами. Романову принадлежали
1 О Земское соборе 1642 г. см. «Собрание государственных грамот и догово-
ров, хранящихся в государственной коллегии иностранных дел» (далее —
СГГД), т. III. М., 11822, стр. 378—400; Г. Котошихин. О России в царст-
вование Алексея Михайловича. СПб., 1906, стр. 126.
Слова шведа в 1625 г. см.: К. Якубов. Россия и Швеция в первой поло-
вине XVII в.— «Чтения в Обществе истории и древностей российских при Мо-
сковском университете» (далее — «Чтения ОИДР»). 1897, кн. 4, раздел I,
стр. 281. [Работа К. Якубова опубликована в «Чтениях ОИДР», 1897, кн. 3,
стр. X—>240; кн. 4, стр. 2411—288 и 1898, кн. 1, стр. 289—494 с сохранением
собственной нумерации страниц; М. Н. Тихомиров ссылается на нее просто —
Якубов].
Письмо Колбецкого см.: «Чтения ОИДР», 1894, кн. 2, раздел III,
стр. 13—20.
2 В. О. Ключевский. Курс русской истории, ч. III. М., 1908, стр. 422. [Со-
чинения, т. Ill, М., 1057, стр. 327].
24
целые слободы, заселенные беглыми людьми, спасавшимися под
высокую руку царского родственника. Насколько был непопу-
лярен Морозов, настолько в широких народных массах прослав-
лялось имя Н. И. Романова, который «праведному государю во
всем радеет и о земли болит». Конечно, это представление о
Никите Ивановиче как народном благодетеле было чрезвычайно
далеко от действительности. Романов и Черкасский находились
в оппозиции правительству, и это. окрашивало их в благоприят-
ные тона народных радетелей. На самом деле в лице Романова
и Черкасского противостояла Морозову группа крупных при-
дворных людей, обиженных владычеством фаворита.
Правление Морозова сопровождалось откровенным граби-
тельством. Тяжелое положение народных низов и их недоволь-
ство выразились в восстании 1648 г. История московского восста-
ния не входит в задачу моей работы, но оно было так тесно
связано с последующими событиями в Пскове, что на нем необ-
ходимо несколько остановиться. Восстание 1648 г. имеет целую
литературу и тем не менее до сих пор остается в достаточной
мере неясным. В особенности мало освещены те социальные
силы, которые выступили в этом восстании. Между тем наши
источники совсем недвусмысленно говорят об участниках вос-
стания. В одной летописи XVII в. сообщается, что на Л. Пле-
щеева и его заступников с Б. И. Морозовым во главе восстали
«всею землею». Летописец отождествляет понятие «всей земли»
с другим понятием — «мира», употребляя их рядом: «миром и
всею землею положили на ево государскую волю». Уже это на-
звание — «мир» показывает те круги, в которых зародиласыидея
восстания. Это была среда посадского люда, нередко объеди-
нявшегося понятием «мира», в данном случае мирского схода.
Псковская летопись говорит об участии посадских людей в вос-
стании 1648 г. еще более определенно: «боярина и околничего
посацкие люди обезчестили и платье на них ободрали». После
этого всякие люди пошли от дворца прочь «и учали разбивать
дворы боярские». Далее оказывается, что, кроме бояр, были
разграблены дворы некоторых гостей (например Василия Шо-
рина) и «всяких дворян грабили с сорок и болши». О разграб-
лении 36 купеческих домов рассказывает «Лейденская брошю-
ра». «Новый летописец» прямо говорит: «приходили посадские и
всякие черные люди скопом во дворец с великим невежеством».
Таким образом, движущей силой восстания были посадские
люди. В свете этих известий становится ясным, что восстание
было направлено не только против одних бояр и приказных лю-
дей, но и против всей привилегированной верхушки московского
общества половины XVII в., в первую очередь против гостей,
крупных торговых людей и дворян. Таким образом, восстание
1648 г. носило ярко классовый отпечаток. Шведский резидент
Поммерииг, упоминая в своем донесении от 6 июля 1648 г. о
25
«простом народе», оттеняет в то же время и роль стрельцов. По
его словам, стрельцы сказали, что «сражаться за бояр против
простого народа они не хотят, но готовы вместе с ним избавить
себя от их насилий и неправд». Отрывок из летописи, упомяну-
тый ранее, рассказывает о пожаловании стрельцов хлебным и
денежным жалованьем вдвое. Таким образом, рядом с посадски-
ми людьми как их союзники выступили стрельцы. Об этом гово-
рит и «Лейденская брошюра»: «стрельцы, жалованье которым
было убавлено., приняли сторону народа». Следовательно, по-
садские люди и стрельцы были движущими силами московского
восстания 1648 г. Этим объясняются перемены в управлении
Московским государством, проведенные во время восстания.
В Палате у дел стал сидеть боярин Н. И. Романов, а в Стрелец-
ком и Иноземном приказах и в Новой Чети — князь Я. К- Чер-
касский. Романов и Черкасский пользовались влиянием именно в
посадской и стрелецкой среде.
Восстание 1648 г. зародилось в среде посадских людей, вер-
нее, меньших и средних посадских людей, поддержанных в ре-
шительную минуту стрельцами. Но уже в это время заметны
были признаки того, что это движение не ограничится только
средой дворян и посадских людей. Есть известие, что в июне
1648 г. боярские холопы просили царя вернуть им свободу, после
чего 6 из них были обезглавлены, а 72 заключены под стражу.
Под угрозой нового восстания московское правительство
делает ряд уступок. Непосредственным следствием восстания
был созыв Земского собора, составившего Уложение 1649 года.
Выдачами жалованья задабриваются стрельцы и другие ратные
люди. Князь Черкасский играет роль народного любимца и в
сентябре 1648 г. угощает водкой стрельцов в своем доме. Вре-
менные уступки оказались крайне ненадежными. В октябре в
Москву возвращается Морозов, а в конце того же месяца Чер-
касскому «с двора в город съезжать не велено». В Москве про-
изводятся многочисленные аресты среди стрельцов и посадских
людей. Участников восстания 1648 г. сажают под арест и ссыла-
ют из Москвы под разными предлогами, обвиняя в продаже та-
бака или водки, игре в карты и в кости. В январе 1649 г. идут
слухи о новом заговоре против Морозова. Множество людей
гибнет на пытках при допросах. На площадях производятся от-
крытые казни. Рубят головы, отрезают языки, но толки о новом
восстании не прекращаются. Холопы не хотят сражаться за сво-
их господ. Стрельцы дерзко выступают против царя. Даже оби-
женные боярские дети открыто заявляют, что «они зделают еще
лутче летошнего». Закладчики грозятся также новым восстани-
ем: «пристанут к нам стрельцы и всякие люди»3.
3 Главными материалами по истории восстания служат: «Лейденская брошю-
ра» (К. Бестужев-Рюмин. Московский бунт 23 июня 1648 г.— «Исто-
рический вестник», 1880, т. I, стр. 68—73); «Летопись о многих мятежах»
(«Новый летописец») — «Временник Московского общества истории и древно-
26
Московские события 1648 г. не были изолированными.
В 1648—1650 гг. восстания и волнения охватывают ряд городов
Московского государства (Курск, Козлов, Устюг, Сольвыче-
годск и др.). Наибольшей же силы революционное движение до-
стигло в Пскове, который в продолжение 6 месяцев фактически
не подчинялся московскому правительству. Поэтому история
псковского восстания 1650 г. имеет право на определенное место
в истории революционных движений XVII в.
ПСКОВ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVII В.
Псков в первой половине XVII в. занимал особое положение
в Московском государстве. Географическая обособленность
Пскова, его порубежное положение и отдаленность от центра
создавали благоприятные условия для сохранения здесь осо-
бых порядков, восходивших еще к эпохе псковской «вольности».
Правительство Московского государства с особой осторожно-
стью относилось к Пскову. Псковский летописец в 1510 г. пря-
мо говорит, что Василий III не шел на Псков с войском, боясь,
что псковичи будут искать помощи в Литве.
Падение Пскова в 1510 г. сопровождалось сохранением не-
которых старинных привилегий. О них говорит сам великий
князь Василий Иванович, требуя выполнить его волю, уничто-
жить вече и принять двух наместников. Василий обещает соблю-
сти псковскую старину, обнадеживая псковичей словами: «вы
еще в старине проживете». В этом же году он дает псковичам
стей российских», кн. 17. М., 1853, стр. 193—194; А. Олеарий. Подробное
описание путешествия голштинского посольства в Московию. СПб., 1906;
«Летописец XVII века» (С. Ф. Платонов. Сочинения, т. I. Статьи по рус-
ской истории. СПб., 1912, стр. 69—74). Сводка данных о восстании 1648 г.
в статье с. В. Бахрушина «Московский мятеж 1648 года». («Сборник статей
в честь М. К. Любавского». Пг., 1917). В статье П. П. Смирнова «Челобит-
ные дворян и детей боярских всех городов...» («Чтения ОИДР», М., 191'5, кн. 3,
•раздел I, стр. 1—73) напечатана челобитная, поданная царю 2 июня 1648 г.
На основании этой челобитной П. П. Смирнов говорит, что «уже в самом
начале мятежа, в июне 1648 года, между служилыми и торговыми людьми
Москвы возникло то „единачество”, которое в октябре и ноябре месяцах
этого Года заставляло торговых людей вместе со служилыми бить челом о
конфискации и раздаче последним церковных земель, а служилых с торго-
выми— просить о конфискации к посадам белых слобод и выгонов под го-
родами». Но сам же П. П. Смирнов признает, что характер челобитной ука-
зывает на составление ее в бреде служилых людей. Напечатанная челобит-
ная была подана,, несомненно, позже 2 июня, так как уже в прошлом гово-
рит о «шатости» и «большой буре» в Москве и в других городах (стр. 55),
а о черных людях говорит (стр. 59) в третьем лице. Жалобу приносили, как
видно (стр. 59), московское и городовое дворянство, гости и торговые люди
(стр. 59). Вели говорить об «единачестве», то оно было между дворянами и
прожиточными торговыми людьми, напуганными восстанием, которым надо
приписать составление этой челобитной; Этим и объясняется сохранность че-
лобитной, не уничтоженной при ее подаче,
г?
уставную грамоту, как им «впредь жити». В чем заключалась
эта грамота, мы не знаем, но зато псковский летописец сообща-
ет нам о том, как организован был суд после взятия Пскова.
В суде с наместниками и тиунами сидели 12 городничих, 12 мо-
сковских старост и 12 псковичей, назначение которых было
«правды стеречи».
Слова о старине псковской нельзя рассматривать как про-
стую формальность. Режим в Пскове имел крупные отличия от
московских городов. Новгород и Псков имели уставные грамо-
ты, по которым они жили после уничтожения самостоятельности
и присоединения к Москве. В рассказе летописи о насилиях на-
местников над псковичами встречаем характерную фразу: «пско-
витин, кто молвит великого князя грамотою, почему от поруки
имати велено, и оне того убьют». Следовательно, в уставной гра-
моте давались Пскову определенные судебные льготы. Несом-
ненным возвращенйем к этим судебным льготам была грамота
псковичам 1541 г. «судити и пытати и казнити псковичем раз-
бойников и лихих людей».
Характерным пережитком псковской самостоятельности в
XVI в. был обычай московских великих князей вести переговоры
с некоторыми странами через псковских и новгородских наме-
стников. Еще в 1521 г. ливонские немцы заключали договоры с
Новгородом и Псковом, причем крест целовали выборные от
Пскова4.
В начале XVII в., при Василии Шуйском, Псков фактически
получил самостоятельность. В этот период времени главными
органами управления стали земская изба и мирской сход, кото-
рый назван в одном памятнике «вечем» по явному сходству с
вечем древнего Пскова.
Пережитки псковской вольности особенно ярко проявились в
органах самоуправления. Посадское население Пскова выбира-
ло старост и выборных людей во всегородную или земскую избу.
Всегородная изба особенное значение приобрела в эпоху боль-
ших восстаний начала XVII в. В это время она была настоящим
центром Пскова, заменив собой власть воеводы. Но и в мирное
время псковская всегородная изба обладала крупными правами.
Стоило только ослабнуть центральной власти, как всегородная
изба в Пскове и Новгороде выделялась на первое место.
Новгород и Псков сохраняли и другую особенность, восхо-
дившую к эпохе их самостоятельности,— самоуправление сотен
и улиц.
4 Об уставный грамотах в Пскове см. «Полное собрание русских летописей,
изданное Археографическою Комиссиею» (далее — ПСРЛ), т. IV. СПб., 118418,
стр. 285, 287, 297, 304 и 305; о договоре с немцами—там же, стр. 294. В на-
чале XVII в. Псков получил жалованную грамоту об отмене зазывных гра-
мот —* «Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическою
комиссиею» (далее — РИВ), т. 35. Пг„ 19)15, №424, стб. 845—847.
28
Сотни в Пскове носили ярко выраженный характер админист-
ративно-общественной единицы. В Петровском конце можно на-
считывать до 6, в Полоницком до 9 сотен. Название сотня воз-
вращает нас к очень отдаленным феодальным временам.
В XVII в. псковские сотни сохраняли еще значение мелких го-
родских единиц, группируясь вокруг приходских церквей. Ха-
рактерно, что рядом со старыми названиями сотен (Раковское
сто, Боловинское сто и т. д.) некоторые сотни прозывались по
своим приходским церквам (Никольское, Якиманское, Воскре-
сенское сто). У нас есть сведения о населении ряда псковских
сотен в первой половине XVII в. В Пятенном сте Петровского
конца было, например, 33 соседа, или «суседа». Из них извест-
ны промыслы 21 соседа. В Пятенном сте жило 6 солодовников,
4 мясника, 2 сусленника, 2 огородника, 2 бочара, 1 шапошник,
1 вершаник (верша — зерно), 1 сапожник, 1 замочник, 1 сыр-
ник. Получаем как будто очень пестрый состав, объединенный
только территориальным признаком соседства. На самом же
деле Пятенное сто носило довольно яркий производственный
характер. В нем жили главным образом люди, связанные с ква-
соварением и пивоварением. Из 21 соседа с этим промыслом
были связаны по крайней мере 10 человек (6 солодовников, 2
сусленника и 2 бочара).
Еще ярче основной производственный облик подчеркнут в
Кстовском сте того же Петровского конца, где жило 47 соседей
(из них 38 «суседей», занятия которых можно установить по их
прозвищам). В первой половине XVII в. в Кстовском сте жило
11 кожевников и 5 сапожников. Таким образом, основной спе-
циальностью этой сотни было кожевенно-сапожное дело. В Мо-
кролужском сте из 22 соседей, известных нам по прозвищам, 7
было кузнецами.
Даже эти отрывочные данные говорят нам, что псковские
сотни были не только административно-политическими едини-
цами, но носили на себе черты цехового строя: ведь и в сред-
невековом западноевропейском городе представители даже зам-
кнутых цехов не представляли всего населения отдельных го-
родских кварталов и улиц, определяя только их лицо своим
большинством.
Во главе сотни стоял сотский и при нем сотенный дьячок,
надо думать, бывший в то же время дьячком приходской
церкви.
В челобитных, составленных «всем Псковом», сотни высту-
пают как отдельные юридические лица, причем подпись сотен-
ного дьячка или другого доверенного лица заменяет подписи
всех граждан-соседей 5.
5 Состав псковских сотен выясняется в следственном деле о псковском вое-
воде кн. Д. М. Пожарском («Чтения ОИДР», 1870, кн. 1, раздел 5, стр. 1'—
179), где перечислены люди, опрошенные в обыске. О том, что люди каж-
29
Псков в первой половине XVII в. все еще принадлежал к
крупнейшим торговым городам Московского государства. Тор-
говое значение Пскова поддерживалось его географическим по-
ложением на двух рубежах, литовском и «свейском», или швед-
ском. В Псков вели дороги из северной Литвы, и съезжались
торговые люди из Полоцка, Орши, Себежа, Витебска и даже
Вильны и Могилева. Для литовских купцов Псков являлся
крупным рыночным местом. Они возили в Псков на продажу
главным образом пеньку, сало, воск и сукна, продавая их на
немецком гостином дворе, находившемся в Завеличье. Впрочем,
к половине XVII в. псковская торговля с литовскими городами
имела уже второстепенное значение и обращалась, главным об-
разом в сторону Ливонии и Швеции. Через Псков шел наиболее
удобный путь в Ливонию, по которому ездили не только псков-
ские, но и новгородские купцы. От Пскова до Риги считалось
270 верст, до Юрьева Ливонского—130 верст сухим путем и
120 верст водою, до Ревеля (Колывани)—около 280 верст и
до Ивангорода—180 верст. До Ивангорода существовал и вод-
ный путь. Дороги от Пскова на эти города хорошо были извест-
ны псковским торговым людям. В 1656 г. по случаю войны со-
ставлено было подробное описание водных и сухопутных дорог
в ливонские города.
Торговые сношения с Ливонией и Швецией были довольно
оживленными. Главными псковскими товарами являлись про-
дукты сельского хозяйства: лен, пенька, сало и кожи. Некото-
рое значение имела торговля зерном, но отпускные способности
Пскова по зерновым товарам были невелики. Сельскохозяйст-
венные продукты скапливались в Пскове не только из самой
псковской округи, но также из ближайших новгородских обла-
стей и даже из северной Литвы. К половине зимы готовили лес,
сухие снетки и рыбу, к весне — пеньку, сало, кожу. Ливонские
и шведские купцы, в свою очередь, привозили ткани, железные
и медные изделия и другие готовые товары. В половине XVII в.
торговые люди из Ливонии и Швеции определенно преоблада-
ли на псковском рынке. По признанию самих московских при-
казов, в половине XVII в. на гостином дворе в Пскове «опричь
свейских людей, торговать некому».
О псковской торговле с иноземцами дает представление вы-
писка из таможенных книг немецкого гостиного двора о торгов-
ле Пантелея Иванова, немца из Любека. Выпись относится к
осени 1631 г. Пантелей Иванов покупал кожи, топленое сало и
лен. О размерах продажи говорят такие цифры. Немчин купил
342 лосины стоимостью более чем в 1000 руб., 670 яловичных
того ремесла в XVI в. жили в Пскове особо, говорит Вундерер (В. О. Клю-
чевский. Сказания иностранцев о Московском государстве. Пг., 1918,
стр. 243),
30
кож ценою в 236 руб. и т. д. Сало и лен тот же немчин покупал
берковцами и также на значительную сумму.
В свою очередь, псковские торговые люди вели значитель-
ную заграничную торговлю, отправляясь с товарами в Ригу, Ре-
вель и даже в Стокгольм. На этой почве между ними и инозем-
ными купцами порою создавались прочные деловые связи,
скрепленные обменом дружественных писем и взаимными уго-
щениями. Например, торговый человек Федор Емельянов вел
дружбу с ругодивским немчином Арманом. Они писали «друг к
Другу братством» и обменивались взаимными гостинцами. На
такие сношения псковская администрация смотрела сквозь
пальцы, тогда как во многих других городах Московского го-
сударства они вызвали бы подозрения.
В переговорах между Швецией и Московским государством
в 1649 г. вопрос о псковской торговле занимал немаловажное
место. Шведское правительство старалось всячески укрепить
свое торговое положение в Пскове, требуя ряда льгот. В осо-
бенности шведское правительство добивалось согласия Москвы
на перенос торгового шведского двора с Завеличья в самый го-
род Псков. Однако этот перенос не состоялся, потому что мо-
сковское правительство с чрезвычайным подозрением относи-
лось к иностранцам, боясь от них измены. Шведское правитель-
ство добилось только одной уступки,— права для торговых лю-
дей ходить в Псков для челобитья6.
Торговое значение Пскова подчеркивалось значительным по-
садским населением. Посад Пскова в XVII в. отличался относи-
тельным многолюдством, в особенности по сравнению с Новго-
родом. Но порубежное положение Пскова наложило на него
свой отпечаток. Псков был не только торговым городом, но и
крупным военным пунктом.
6 О торговле Пскова дает интересные сведения «Книга царских доходов» с
Пскова, 1631 г. (Документы псковского музея, № 366). В 1631 г. учинился
недобор в таможенных сборах, который был объяснен так: «в прошлых де
годех приезжали во Псков из литовских городов: из Вилна и из Полоцка, из
Орша и из Могилева, и из Витебска, из Себежа литовские торговые люди
с пенькою и с салом и с веском и с сукнами и со всякими своими товарами
торговали во Пскове на гостине немецком дворе со псковичами, с приез-
жими торговыми и с иноземцы, с неметцкими людми». Заставы на рубеже
помешали торговле и учинился недобор.
Описание дорог в Ливонию см. в «Сборнике Московского архива мини-
стерства юстиции» (далее — «Сб. МАМЮ»), т. VI. М., 191*4, стр. 134—440.
Очень много о торговле со шведами говорится в наказе русским послам
в Швецию в 1649 г. (см. Якубов, стр. 96—139 и далее); о сношениях
Емельянова с иноземцами см. там же, стр. 349, см. также «Дополнения к
Актам историческим, собранные и изданные Археографическою комиссиею»
(далее —« ДАИ), т. V. СПб., 1853, стр. 1—3.
О торговле и ценах в Пскове интересные сведения читаем в статье в «Псков-
ских губернских ведомостях», 1864, № 16(17 апреля); см. также «Сборник
Русского исторического общества», т. 38. СПб., 1884, стр. 240.
31
Не только точную, но сколько-нибудь приблизительную циф-
ру населения Пскова установить нелегко, хотя по сравнению с
другими городами именно для Пскова имеются более полные
данные о количестве населения. По росписи 1626 г. в Пскове
было «ратных и всяких людей 2 660 человек». Роспись 1633 г.,
показывает примерно то же число (2 681 чел.).
В 1644 г. росписной список показывает уже несколько боль-
ше— 2 712 человек. Но эти цифры сами по себе еще мало гово-
рят о численности всего городского населения в Пскове, потому
что речь идет только о боеспособных людях. Поэтому рядом с
цифрой населения отдельно указывается, сколько человек мо-
жет выступить с тем или иным родом оружия, с самопалами^
копьями, бердышами или топорами. Не только женщины и дети,
но и такой весьма многочисленный общественный слой, как ду-
ховенство, не вошел в опись. Зато в нее попали дворяне и дети
боярские, которые в мирное время жили в своих поместьях.
Материал росписей чрезвычайно показателен для характе-
ристики социального состава псковского населения. Посадское
население уступает массе военных и прочих служилых людей.
По росписи 1626 г. показано всего 1 080 посадских людей из об-
щего числа в 2 660 человек, способных к ношению оружия,
в 1633 и 1644 гг. еще меньше — 997 и 747. Перед нами, таким
образом, типично военный, порубежный город, в котором слу-
жилые люди составляют чуть ли не половину боеспособного
населения.
Как и Новгород, Псков имел крупное административное
значение. В Пскове сидел воевода с дьяком. Псковская съез-
жая изба ведала всей Псковской землей. Все пригороды в нуж-
ных случаях должны были сноситься с псковским воеводою, кот
торому были подчинены воеводы в Гдове, Острове, Изборске и
Опочке.
Псков в XVII в. был центром епископии. С конца XVI в.
была образована особая псковская кафедра с архиепископом
во главе, носившим титул псковского и изборского. Но по срав-
нению с новгородскими митрополитами псковские архиеписко-
пы пользовались несравненно меньшим влиянием и богатством.
Троицкий дом был в Пскове явлением новым и имел гораздо
меньшее значение, чем Софийский дом в Новгороде.
Внешний облик Пскова в XVII в. носил яркие черты круп-
ного торгового и в то же время военного центра. Первое, что
бросалось в глаза путешественникам, были величественные ук-
репления Пскова, его стены и башни.
Псков был обнесен кольцом стен. Одной своей стороной го-
род примыкал к глубокой (до 18 м глубины) реке Великой,
а река Пскова делила его на две неравные части. Кругом горо-
да на протяжении нескольких километров шли каменные стены
Окольного города и Запсковья, сохранившиеся до нашего вре-
32
11
Немецкий
гостиный
двор
1 Власьевские ворота
2 Мстиславская башня
3 Спасские ворота
4 Георгиевские ворота
5 Покровская башня
о Свинусская башня
7 Великие ворота
8 Лужские ворота
9 Петровские ворота
10 Гремячья башня
И Варлаамские ворота
12 Трупеховские ворота
13 Место собраний мирского
схода у Рыбницкой башни
Схема Псковской крепости в 1650 г.
мени. Эти стены в XVII в. составляли главную твердыню Пско-
ва. В осаду 1581 и 1616 гг. войска осаждающих не продвину-
лись дальше некоторых участков Окольного города. Внутри по-
следнего находились более древние стены Середнего города,
а в центральных частях Пскова, на берегу реки Великой, стоял
Кремль, или Кром. Такам образом, Псков был укреплен тремя
рядами укреплений и представлял довольно внушительную
крепость.
Псковские стены укреплены были рядом башен, иногда
большой величины. Эти башни большей частью также сохрани-
лись до нашего времени. Особенной величиной отличались баш-
ни в местах, наиболее доступных для нападения. Ясное пред-
ставление о Псковской крепости дает роспись 1633 г.
Роспись начинает описание города с Кремля и Застенья, на-
ходившегося за Довмонтвзой стеной. Почти рядом с Довмонто-
вой стеной на реку Великую к плавучему мосту выходили
Власьевские ворота, имевшие важное значение в администра-
2 М. Н. Тихомиров 33
тивной и торговой жизни Пскова и соединявшие центр города с
Завеличьем. Через Власьевские ворота шел главный торговый
путь в Ливонию, «в немцы». На реку Великую далее к югу вы-
ходили Спасские ворота. От наугольной круглой Мстиславской,
или Кисловской, башни, стоящей на берегу Великой, начина-
лась стена Середнего города. В росписи 1633 г. эта башня не
упомянута совсем, она потеряла, по-видимому, свое прежнее
положение в связи с постройкой Окольного города. Укрепления
вдоль реки Великой кончались наугольной Покровской башней.
Отсюда стена Окольного города делала поворот и удалялась
от реки Великой. За Покровской башней следовали Свинарская
(Свинусская) башня и Великие ворота, где в 1633 г. стояли 5
пищалей, несомненно, ввиду крайней важности этого района в
военном отношении.
Стена Окольного города от реки Великой до Псковы имела
целый ряд сильно укрепленных ворот: Сокольские, Трупехов-
ские и Петровские ворота следуют одни за другими, завершаясь
Михайловской башней. У реки Псковы находилась Грановитая
башня (или Плоская). Стена Окольного города продолжалась
и за рекой Пековой. Здесь на берегу Псковы находилась гро-
мадная Гремячья башня, за которой следовал ряд башен и «за-
хабов». От Загряжской башни стена Окольного города завора-
чивала к реке Великой, завершаясь круглой Варлаамской баш-
ней. Отсюда стена опять шла вдоль реки Великой вплоть до
Власьевских ворот.
Укрепления Окольного города имели в XVII в. наибольшее
значение, а стены Середнего города сохраняли значение запас-
ной внутренней линии защиты.
Река Пскова, протекающая по городу, была защищена как
при своем вступлении в Псков, так и при впадении в реку Вели-
кую башнями и решетками.
Середний город срыт в настоящее время до основания,
но стены Окольного города сохранились сравнительно хорошо.
Стены Пскова и теперь производят внушительное впечатление,
но боевое их качество стояло невысоко, так как они сложены
были из рыхлого песчаника, легко разрушающегося под дейст-
вием даже примитивной артиллерии. Пушки Стефана Батория
продырявили стены и башни Пскова в один день. Очевидец оса-
ды из стана Батория восклицает по этому поводу: «Стены клу-
бились как дым; мы не думали, что они будут так непрочны».
Тем не менее Псков удачно защищался и заставил Батория
снять осаду. Главной защитой города являлись не стены, а вы-
годное стратегическое положение и крепкий гарнизон. — «Не
так крепки стены,— говорит тот же очевидец осады Батория,—
как твердость и способность обороняться, большая осторож-
ность и немалый достаток орудий, пороху, пуль и других боевых
материалов».
34
В XVII в. Псков делился на 5 главных районов: Кром, Се-
редний город, Окольный город, Запсковье и Завеличье. Наиме-
нее важной частью было неукрепленное Завеличье, находив-
шееся на левом берегу реки Великой и связанное с городом
плавучим мостом. Но в мирное время здесь жило довольно
многочисленное население. В Завеличье стояли два больших
каменных монастыря и несколько церквей. Здесь же находился
немецкий двор, так как по старым обычаям вход для инозем-
цев в самый город был запрещен. В Кроме и поблизости от
него были расположены правительственные учреждения — съез-
жая, или воеводская, изба и княжий двор. Тут же находился
двор архиепископа. Середний и Окольный город делились на
«концы». Под словом «конец» в XVII в. понимали не админи-
стративную, а территориальную единицу. В Окольном городе
нам известны Петровский и Полоницкий концы. Петровским
концом обозначалась часть Окольного города, примыкавшая к
реке Пскове. Полоницким концом называлась остальная часть
Окольного города, выходившая к реке Великой. Кроме того, тер-
мином Запсковский конец иногда обозначалось Запсковье.
«Любуемся Псковом. Господи, какой большой город! Точно
Париж»,— восклицает один из спутников Стефана Батория, лю-
бовавшийся городом издали. Оценка, безусловно, преувеличен-
ная, но все же отражающая впечатление, производимое Пско-
вом на иностранцев. Среди городов Московского государства,
за исключением самой Москвы, Псков был едва ли не самым
укрепленным и архитектурно оформленным городом. Особенно
поражало обилие каменных храмов, так резко выделявших
Псков среди других московских городов XVII в. с их деревян-
ными церквами. В XVII в. были уже и каменные гражданские
постройки, но они тонули в общей массе деревянных строений.
Псковичи, как и в других городах Московского государства,
жили отдельными дворами. Такой двор состоял из нескольких
деревянных строений, соединенных общими сенями.
Строения в Пскове XVII в. стояли разбросанно и в городе
было много пустующей земли, огородов, выгонов и даже «ржа-
ные нивы». Огороды и нивы продолжались тотчас за стенами
Пскова 7.
7 О количестве ратного населения и укреплениях Пскова дают понятие (рос-
писи, ‘напечатанные в «Сб. МАМЮ», т. VI: роспись 1626/27 гг. (стр. 22—
23); 1633 г. (стр. 40—153); 1644 г. (стр. 87—94); 1655 г. (стр. 124—Я32) и др.
Отзывы очевидца осады Пскова в 1561 г. см. О. Н. Милевский. Днев-
ник последнего похода Стефана Батория на Россию. Псков, 1862, стр. 91—
92 и др.
О внешнем виде Пскова говорят сочинения иностранцев (см. В. О. К л ю-
чевский. Оказания иностранцев о Московском государстве, стр. 242—
244). Описание псковского посадского двора взято из документов псков-
ского музея, № 70 (данная 1591 г.)
2*
35
КЛАССОВАЯ БОРЬБА В ПСКОВЕ
В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVII в.
В дореволюционной исторической литературе прочно держа-
лось мнение об отсутствии в Пскове классовой борьбы. «В Пско-
ве,— говорит Ключевский,— не заметно социального антагониз-
низма и партийной борьбы». На самом деле наблюдение Клю-
чевского в корне неверно, так как Псков уже в эпоху самостоя-
тельности был постоянной ареной классовой борьбы. Такая
борьба, например, разгорелась в Пскове в 1485 г. по делу о
смердах, когда на одной стороне стояли бояре и «житьи» люди,
а на другой — черные «молодшие» люди. И позже, уже в XVI в.,
мы читаем в летописи: «промеж собя брань была велика во
Пскове болшим людем с меншими» (1544 г.). Правда, летопись
рассказывает о таких событиях крайне скудно, но с таким же
недостатком известий приходится иметь дело при суждении и о
других сторонах псковской жизни.
Классовая борьба в Пскове с особенной силой проявилась в
эпоху крестьянских войн 1605—1613 гг. Начало борьбы летопи-
сец относит к определенному времени — к 1606 г. Славные и ве-
ликие мужи, «богатством кипящие», собрали 900 руб. со всего
Пскова «по раскладу», т. е. равными суммами как с богатых,
так и с бедных. Это положило начало открытой борьбе между
«лучшими» и «меньшими». Город разделился на две партии
и летописец дает нам четко понять, из кого эти партии состояли.
С одной стороны, были «игумени и священники, и болшие люди,
дети боярские», с другой — «ратные люди, стрельцы и казаки и
мелкие люди и поселяне». Под большими людьми, как дальше
видно, летописец понимал богатых посадских людей. Итак, с од-
ной стороны дворяне, богатые посадские люди, духовенство, вы-
ступавшие на стороне правительства Василия Шуйского, с дру-
гой стороны, наемные ратные люди (стрельцы и казаки), мел-
кие посадские люди и крестьяне. Летописец подчеркивает даль-
ше это классовое деление Пскова, говоря, что игумены и попы
и большие люди боялись стрельцов и мелких людей и казаков.
Мелкие люди и стрельцы в это время объединились вокруг
всегородной избы, а «болшие люди во всегородную не ходили,
гнушались и смеялися и дома укрывалися, а в совет позывали,
и оне не ходили, и давали волю мелким людем и стрельцом и
казаком и поселяном во всем».
Подробное изложение псковских событий 1606—1613 гг. не
входит в мою задачу. Скажу только, что деление Пскова, отме-
ченное летописцем, имело место и позже, во время восстания
1650 г., как это не один раз подчеркивается даже официальны-
ми московскими документами.
Ясно бросается в глаза резкое социальное деление псковско-
го общества половины XVII в. Основную массу псковского на-
36
селения составляли посадские люди и стрельцы, которые в
1650 г. дали опору восстанию. Но эта масса, как видно из даль-
нейшего, не была однородной.
Псковский посад в первой половине XVII в. еще принадле-
жал к числу одних из самых богатых и многонаселенных в Мо-
сковском государстве. «Государево тягло», с такой тяжестью
давившее во всех посадах Московского государства, с особен-
ной силой сказывалось в Пскове. Уже в 1619 г. посадские тяг-
лые люди подавали челобитную с жалобой, что они платят по-
дати и несут повинности по старым писцовым книгам 1586 г.
Посадские люди просили устроить новую перепись, так как с
1586 г. Псков сильно оскудел. Правительство дало приказ о но-
вой переписи. Однако дело мало изменилось: даже в 1650 г.
псковичи жаловались, что они платят в семь раз больше, чем
крестьяне в уезде и пригородах.
К тяжести государевых повинностей прибавлялись расходы
на содержание воеводы. Злоупотребления воевод повсеместно
были явлением обыденным. Воеводы заставляли ремесленников
работать на себя безденежно, брали в лавках товары и ничего
за них не платили. При своем отъезде воеводы и дьяки устраивали
организованный грабеж своих дворов, ремонт и содержание ко-
торых лежали на плечах посадских людей. Воеводские слуги
ломали у дверей петли, цепи и пробои, скобы, тяги и даже печ-
ные изразцы, продавая награбленную добычу тут же на база-
рах.
Посадские люди неоднократно начинали дело о воеводских
злоупотреблениях, устраивались сыски и повальные обыски, но
на место старого воеводы приезжал новый, и дело шло преж-
ним порядком. Тяжелое положение посада заставляло многих
людей стремиться к освобождению от тягла. Посадские люди
делаются стрельцами, пушкарями, закладываются за больших
людей, в особенности часто за псковского архиепископа.
В 1636 г. в тягло были возвращены 188 закладчиков, из них
44 человека были за монастырями, 36—за архиепископом, 102
сделались служилыми людьми, 5—церковными дьячками и 1—
площадным подьячим. Но за возращением одних в тягло тотчас
же следовала убыль других. Посадские люди «брели розно» или
продолжали закладываться за больших людей, «избывая по-
сацкого тягла». В самый год восстания в Пскове опять проис-
ходил сыск и возвращение в тягло бывших посадских людей.
В самой среде посадских людей классовая рознь к половине
XVII в. достигла крайних пределов. Основная масса псковского
населения — «молодшие» люди — явно противополагалась не-
большой кучке «лучших» людей.
Социальный антагонизм меньших и больших поддерживался
всей практикой Московского государства, в котором широко
практиковалась откупная система. Приводим несколько приме-
37
ров. В 1633 г. рыбный ряд в Пскове был отдан в откуп псков-
скому гостю Никуле Хозину, раньше тот же оброк брали с рыб-
ных торговцев. В 1648 г. всякие пошлины в Гдове отданы были
в откуп псковскому посадскому человеку Андрею Солодовнику
на 3 года. На откупе находились бани и кабаки. В 1648 г.
псковские кабаки держали кадашевец Филипп Савельев, Пан-
телей Золотов и патриарший крестьянин Леонтий Кострикин.
Откупная система вызывала крупное недовольство молодших
людей. Это недовольство нашло свое отражение в псковской ле-
тописи. Под 1628 годом в летописи записано: «на откуп дали
квасников и извощиков и дектярев, и банников, на оброк. И от
году во иной год с прибылью и с наддачею выше. И площадных
подьячих також».
Под следующим годом летописец говорит об откупе кабаков
и дорогой цене на вино. Особенное возмущение вызвала извест-
ная соляная пошлина, собираемая псковским торговым челове-
ком Федором Емельяновым и его подручным подьячим Филип-
пом Шемшаковым.
Система откупов открывала возможность к обогащению не-
многих и отягощала массы посадского населения. Правительст-
во с удивительным цинизмом проводило меры, направленные к
еще большему ограблению молодших людей. Разрешив «луч-
шим» и «середним» людям держать про себя питье, правительст-
во оговаривало далее: «а худым людем давати не велели потому,
чтоб от этого кабацкому сбору порухи... не было».
Откупная система способствовала накоплению капиталов в
руках немногих. О том, как скапливался капитал «лучших» по-
садских людей, рассказывает любопытный документ, относя
щийся к 1678 г.,— «Книги 1псковитина посадцкого торгового че-
ловека Сергея Иванова сына Поганкина». Книги эти были со-
ставлены самим Поганкиным и представляют собой списки с
купчих и других документов. Самые ранние документы помече-
ны в книгах 1644—1645 гг. Таким образом, к этим годам надо
отнести начало торговой деятельности Поганкина. Как всякие
купчие, и данные документы, записанные в книги, необыкновен-
но сухи, но даже по их сухим перечислениям можно составит!
себе представление о Поганкине как типичном хищнике, всеми
мерами сколачивавшем свой капитал. В ранних документах, от-
носящихся к 1644—1645 гг., Поганкин еще скромно именуется
«огородником». Но уже в это время он владел многими лавка-
ми и огородами, как это видно из приложенной к книгам вы-
писки из мерных книг 1645 г. С 1644 по 1676 г. Поганкин при-
обрел свыше 40 лавочных мест, клетей, нивок и огородов.
Кто же были главными продавцами этих клетей и чуланов?
Клиенты Поганкина разнообразны. Здесь больше всего посад-
ских людей, но есть помещики (6), попы (4), казаки (1), ворот-
ники (2), стрельцы (1), пущкари (1), кадашевцы (1), инозем-
38
Цы (1) ит. д. Нередко среди продавцов встречаются вдовы. Не-
которые документы говорят о причинах продажи. Посадский
человек Дмитрий Завелицкий поступился своими лавочными
местами «за свой долг кабалной, за десять рублев». «За свой
долг» поступился своей лавкой другой посадский человек Ни-
кифор Била. Можно думать, что и прочие лавки, лавочные ме-
ста, нивки и чуланы нередко попадали в руки Поганкина за
кабальные долги, так как никакой системы во всех этих много-
численных покупках установить нельзя. Поганкин скапливал
имущество, по-видимому, не брезгуя типично ростовщическими
приемами. Так вырастал типичный «мироед», крупный купец-ку-
лак, который «миром владеет» по своему произволу. Знамени-
тые «Паганкины палаты», сохранившиеся в Пскове, всей своей
внешностью показывают настоящее лицо своих бывших хозяев.
Перед нами громадное здание, расположенное в виде буквы Г.
Массивные стены (до 2 метров толщиной), окошечки с решет-
ками, подвалы рисуют нам мрачный быт псковского купца
XVII в., больше всего трепетавшего за свою личную безопас-
ность и за сохранность своего имущества.
Уже в XVI в. среди псковских торговых людей выделяется
фигура «большого гостя» Михаила Дедкова, который был рань-
ше приказчиком денежного двора ® Пскове. Позже начинает
возвышаться фамилия торговых людей Хозиных. Родоначаль-
ник Хозиных был казнен стрельцами в 1609 г. Во второй поло-
вине XVII в. Хозины владели уже вотчинами в Псковском уезде.
В половине XVII в. из посадских людей в Новгороде и
Пскове выделялись две фамилии: в Новгороде — братья Стоя-
новы, в Пскове — Федор Емельянов. Имена Стояновых и Емель-
янова нцредко встречаются и на страницах документов, относя-
щихся к восстаниям 1650 г. Это наиболее одиозные фигуры
для восставших. Торговая деятельность Емельянова особенно
развернулась в 40-х годах XVII в. Емельянов вел крупную за-
граничную торговлю пушниной и хлебом и поддерживал сноше-
ния с иноземными купцами в Юрьеве Ливонском и в Ревеле.
Емельянов скоро выдвинулся и получил ряд поручений от пра-
вительства. Он был также и у сбора пресловутой соляной пош-
лины и прославился своими злоупотреблениями. По словам
псковской челобитной 1650 г., Емельянов собирал двойные и
тройные пошлины. Он сделал «гонтарь» скупо и обвешивал по-
купателей, получая таким образом дополнительный доход. Тем
не менее Емельянов выполнял и далее ряд поручений от прави-
тельства, всегда с определенной выгодой для самого себя.
В 1649 г. он вел в Пскове какие-то таможенные дела, вызывая
недовольство шведских купцов. Псковские и новгородские воро-
тилы были в родстве. Жена Емельянова происходила из рода
новгородских Стояновых, а Поганкин находился в родстве с
Емельяновым.
39
Гости и большие торговые люди вызывали ненависть у ос-
тального посадского населения, которое было бессильно бо-
роться с ними. Псковская челобитная 1650 г. приписывала
Емельянову характерную фразу: «меня, Федора, самово всем
городом боятца и не зделают всем городом без меня ничево».
Такие же речи говорили Стояновы в Новгороде. Порой Емелья-
нов вступал в конфликт даже с отдельными «лучшими» людь-
ми. Но интересы «лучших» совпадали во многом с интересами
гостей и больших торговых людей. Оппозиция «лучших» и ча-
сти «средних» людей была типично бюргерской оп-
позицией, которую так ярко описал Ф. Энгельс, говоря о кре-
стьянской войне в Германии. «Бюргерская оппозиция, предше-
ственница наших нынешних либералов, охватывала богатых го-
рожан и горожан среднего достатка, а также большую или
меньшую часть — в зависимости от местных условий — мелких
бюргеров. Ее требования носили чисто конституционный харак-
тер» 8.
В решительную минуту «лучшие» люди целиком поддержи-
вали крупных дельцов типа Емельянова, вышедших из их же
среды. Из «лучших» формировались кадры откупщиков, от ко-
торых страдало все псковское население. В особенности часто
сталкивались «молодшие» и «лучшие» люди в делах о раскладке
податей и повинностей. На этой почве во всегородной избе воз-
никали бурные сцены и взаимные попреки. Дело обычно оканчи-
валось победой «лучших», на стороне которых оказывалась и
продажная администрация Московского государства 9.
8 К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, т. VII. М., 1956, стр. 353—354.
9 О борьбе «меньших» и «лучших» см. ПСРЛ, т. IV, стр. 306, 321—328.
Об откупах в Пскове дают представление. «Книга царских доходов и рас-
ходов» в Пскове за 1648 г. (Документы Псковского музея, № 367, на 39*3 лл.,
без начала, скорописью 4648 г.), а также ЦГАДА, ф. Приказные дела ста-
рых лет (далее—ПДСЛ), стб. 69 (7)150) 164(2 г. (Дело по челобитью Тимо-
фея Тарасова).
Рост имущества Поганкиных прослеживается по «Книгам псковитина, по-
садского торгового человека, Сергея Иванова сына Поганкина» (списал
К. Г. Елентьев. Псков, 1870; издание очень редкое и важное для внутрен-
ней истории Пскова в XVII в.); родство Емельянова с Поганкиными и Стоя-
новыми устанавливается по этим книгам (см. № 39).
О сыске посадских людей ом. Н. Д. Шаховская. Сыск посадских тяг-
лецов и закладчиков в первой половине XVII в.— «Журнал Министерства
народного просвещения» (далее — ЖМНП), 11914, октябрь.
О Н1асил1ьстве Хозиных см. документы псковского музея, № 103, выпись из
дела 1642 г. Из нее выясняется, что Никита Хозин «завладел насильством»
сенными покосами женского монастыря в Завеличье. Алексей Хозин был
убит стрельцами в 1610 г.
О держании вина «лучшими» людьми см. «Акты, собранные в библиотеках
и архивах Российской империи Археографическою экспедициею Акаде-
мии наук» (далее — ААЭ), т. III. СПб., 1836, № 143.
О посадских людях в Пскове XVI в. см. Н. Д. Чечулин. Города Мо-
сковского государства в XVI в. СПб., 1889.
О новом дозоре см. С. Б. Веселовский. Акты писцового дела («Чте-
ния ОИДР», 1916, кн. 3).
40
В непосредственной близости к интересам посадского насе-
ления стояли стрельцы.
По росписи 1647/48 г. в Пскове было 3 стрелецких приказа
с 1300 стрельцами. Во главе каждого приказа стоял стрелец-
кий голова. Приказы делились на сотни и полусотни с начальст-
вующими над ними лицами—сотниками и пятидесятниками.
Каждый десяток стрельцов имел своего десятника. Только стре-
лецкие головы и сотники по росписям не включались в общую
массу стрельцов, десятники же и пятидесятники входили в счет
общего числа ранее показанных 1300 стрельцов. Стрельцы по-
лучали денежное и хлебное жалованье, причем десятники и пя-
тидесятники выделялись от остальных стрельцов лишь незна-
чительной прибавкой. Например, новоприбо1рный стрелец полу-
чал 3 руб., десятник — 3 руб. с полтиною и пятидесятник—4 руб.
в год. Из общей массы стрельцов по своим окладам резко выде-
лялся лишь высший командный состав —сотники (10 руб. в год)
и стрелецкие головы (30 руб. в год), именами которых обычно
назывались стрелецкие приказы и сотни.
В среде рядовых стрельцов была своя аристократия. Разли-
чались старые и новоприборные стрельцы. Старые стрельцы за
службу получали столько же, сколько новоприборные пятидесят-
ники (по 4 руб.). Старые стрельцы получали свои оклады по-
жизненно, «за многие службы и за кровь», но количество их
было сравнительно невелико. В 1647/48 гг. в Пскове на общее
число в 1170 рядовых стрельцов насчитывалось всего 205 старых
стрельцов, получавших оклады «с прибавкою». Кроме стрель-
цов в Пскове были казаки, пушкари, воротники. По смете
1647/48 г. в Пскове было 100 казаков, получавших денежное и
хлебное жалованье. Все казаки оплачивались более высоко, чем
стрельцы, старые получали по 5 и новоприборные пс 4 руб. в год.
Московские приказы были озабочены вопросом, нельзя ли устро-
ить казаков землями, чтобы сократить им оклады. Казаки
были по преимуществу конным войском. По росписи 1644 г.,
кроме атамана и есаулов, в Пскове были 31 поместный казак,
47 беспоместных «верстаных» казаков и 48 беспоместных и «не-
верстаных», но получавших хлебное жалованье, или «кормо-
вых».
Пушкарей в Пскове насчитывалось 84 человека. Эта цифра
держалась очень прочно и соответствовала количеству пушек,
имеющихся в Пскове. Пушкари также различались по окладам
(от 5 до 3 руб. с полтиною в год). Они были расписаны по все-
му городу и прикреплены к своим пищалям, по два, по три и по
четыре человека. По городским воротам были расписаны ворот-
ники. В Пскове их насчитывалось 35 человек. Всего со стрель-
цами, казаками, пушкарями и воротниками в 1647/48 гг. в
Пскове, кроме дворян и детей боярских, насчитывалось 1718
ратных людей.
41
Но список служилых людей па этом не кончается. В 1644 г.
в Пскове было 7 недельщиков и рассыльщиков, «которые ходят
в съезжие избе», 16 сторожей в Кремле, в съезжей избе и в
дворцовом приказе, 5 казенных кузнецов. В смете 1647/48 г. ука-
заны еще 7 плотников и 3 житничных сторожа.
Весь этот ратный и просто служилый люд теснейшим обра-
зом был связан с Псковом. Для некоторых псковичей государева
служба была только дополнением к их постоянным занятиям.
В писцовой книге Пскова, составленной в конце XVI в., в числе
лавочных владельцев постоянно указываются стрельцы, казаки
и пушкари. По смете 1647/48 г. пушкари были лишены хлебного
жалованья, потому что они имели свои промыслы. Прозвища
стрельцов и других ратных людей ясно указывают на их занятия
(«Коновал», «Шапошник», «Рукавичник» и пр). Торговля не-
которых стрельцов достигала очень крупных размеров. В 1637 г.
в Старой Руссе производилось интересное дело о стрельцах, ко-
торые завели большие торги и промыслы. Посадский староста в
Старой Руссе от имени всех посадских людей подал жалобу на
пятерых стрельцов. Староста перечислял промыслы этих стрель-
цов. У одного из них, Аф. Небритикова, была соляная варница и
2 лавки, где торговали мягким товаром, куницами и лисицами.
Стоимость имущества Небритикова староста определял в
1000 руб. Другие стрельцы торговали в Старой Руссе в лавках
и отъезжим торгом. Посадские люди жаловались, что эти
стрельцы посадское тягло и подати не платили. Стрельцы были
по царскому указу записаны в посадские люди. Этот случай вы-
ходил из ряда обыденных. Но торговля стрельцов была делом
обычным. В 1631 г. среди продавцов кожи иноземцам встречаем
несколько стрельцов.
Стрелецкое войско и другие разряды ратных людей пополня-
лись главным образом за счет посадских людей Во время сыс-
ка 1636 г. были возвращены в тягло 102 служилых человека.
Всегородные старосты жаловались, что «многие посадские люди
и их дети и племянники стали в пушкари и в стрельцы». Побо-
ры и злоупотребления воевод и дьяков тяжело сказывались не
.только на посадских, но и на ратных людях. Денежное жало-
ванье ратным людям выдавалось с урезками и с задержкой.
Эти задержки и волокиту с выдачей окладов подтверждают да-
же официальные документы. В книге царских доходов и рас-
ходов по Пскову на 1648 г. записано: «сторожем государево де-
нежное жалованье впред давати потому же, почему давали на-
перед сего, без московские волокиты». Слова о «московской во-
локите» очень характерны. Они показывают, что этот термин
стал бытовым в половине XVII в. для обозначения бюрократиче-
ских порядков Московского государства. Система откупов так-
же вызывала крупное недовольство среди стрельцов, лишая их
возможности свободной торговли и промыслов.
42
Материальное положение различных разрядов ратных людей
было неодинаково. Наиболее необеспеченными были рядовые
стрельцы нового прибора. Эта часть стрельцов зо всем поддер-
живала молодших посадских людей, с которыми их связывали
общие интересы. Несколько другую позицию занимали старые
стрельцы, а также пятидесятники. Они представляли собой
стрелецкую аристократию, своего рода белую косте среди рядо-
вых стрельцов. К ним примыкали казаки и пушкари. Многие ка-
заки обладали мелкими имениями и, таким образом, были не-
большими помещиками. В среде стрелецкой аристократии, каза-
ков и пушкарей во время восстания 1650 г. создавались тайные
заговоры против революционного правительства, высказывалось
недовольство восстанием и борьбой против московских войск.
Что касается до стрелецких голов и сотников, го они целиком
были преданы царскому правительству.
Незначительной по количеству, но очень важной по своему
удельному весу была группа приказных людей. Сложный и гро-
моздкий аппарат Московского государства не мог обойтись без
многочисленных канцелярских служащих. В псковской съезжей
избе или в воеводской канцелярии «у государевых дел» служил
21 подьячий. Поражает невероятная пестрота окладов подьячих
в Пскове (от 30 до 1 руб.). Разница между самым высоким и
самым низким окладом подьячих была как 1 : 30. Подьячие по-
лучали очень высокие оклады, семеро из них свыше 10 руб., и
только пятеро меньше 5 руб. Оклады старших подьячих дости-
гали суммы в 30 руб. в год, и, таким образом, равнялись окла-
дам стрелецких голов. Подьячие в Пскове делились на 4 стола:
Разрядный, Денежный, Поместный и Судный. Должность подь-
ячего представлялась очень завидной как по высоким окладам,
так и по возможностям наживы на посулах и взятках от чело-
битчиков.
На государственную службу стремились попасть площадные
подьячие, писавшие челобитные и изветы на улицах и площадях
по заказам частных лиц. Зато «отставленые» подьячие, т. е.
уволенные со службы и лишившиеся прежних доходов, станови-
лись в резкую оппозицию к существующему строю. Подьячие
являлись в русском городе XVII в. своего рода юристами и ад-
вокатами, знавшими все тонкости сильно запутанной москов-
ской судебной практики.
В Пскове в 1644 г. было 25 площадных подьячих. Из их
среды вышли некоторые руководители восстания, тогда как
подьячие воеводской избы и других правительственных учреж-
дений почти поголовно были враждебны восстанию. Подьячие
воеводской избы изо всех сил тянулись, чтобы подавить восста-
ние. Из их среды шли бесчисленные изветы о непригожих речах
о государе. Вчерашний подьячий в непокорной всегородной из-
бе после подавления восстания оказывался самым ярым сто-
43
ронником правительства, который государю во всем рддел. и
«воров и заводчиков обличал» 1и.
Многочисленное духовенство составляло третью большую
группу псковского населения. Даже современный Псков поража-
ет обилием церквей. Но это только немногие остатки прежнего.
На плане Пскова, составленном Годовиковым в 1740 г., пока-
зано 62 церкви и монастыря. В XVI—XVII ©в. их было, несом-
ненно, значительно больше. Один из секретарей короля Стефана
Батория в 1581 г. сообщает, что в Пскове было 300 каменных
церквей. «Город чрезвычайно большой,— записывает он в свой
дневник, — какого нет но всей Польше, весь обнесен стеною, за
нею красуются церкви, как густой лес». Пусть приведенная циф-
ра преувеличена. Во ©сяком случае, в Пскове было едва ли
менее 100 церквей. При каждой церкви, как правило, был свой
причт, состоявший из попов, дьяконов и дьячков. В 1589 г. го-
родских и пригородских попов и дьяконов было «больши ста
человек, опричь грамотчиков и ружных попов и дьяконов». Та-
кова была армия псковских попов и дьяконов за вычетом руж-
ного, т. е. получавшего постоянное содержание, духовенства. Не
забудем, что это было вскоре после тяжелой осады Пскова Сте-
фаном Баторием, когда «городские попы и дьяконы многие по-
вымерли».
Псковские и новгородские попы и дьяконы были объедине-
ны в соборы. Уже в XVI в. (существовало 7 псковских соборов
во главе с поповскими старостами. Многие псковские церкви
обладали крупными земельными имуществами. Кроме того, ду-
ховенство имело ряд привилегий, за которые оно усердно цепля-
лось. Большой льготой считалось, например, право безъявочно
держать вино для своих нужд.
Попы и дьяконы составляли духовную аристократию. Под
ними стояли дьячки, пономари и сторожа. В 1677 г. в Пскове
церковных дьячков и пономарей, притом только способных к рат-
ному бою, считалось 99 человек. Дьячки и пономари, таким об-
разом, не освобождались от военной повинности. Однако и на
них распространялись некоторые льготы, (которыми пользова-
лось духовенство. Наравне с попами церковные дьячки, поно-
мари и сторожа не хотели быть в тягле и сопротивлялись «са-
мовольству» приказных и посадских людей, налагавших на них
всякие подати и повинности. В наказах псковским воеводам ре-
шительно, например, предписывалось «попов и дьяконов и
всяких церковных причетников не судить и ничем их не ведати».
И все-таки положение дьячков было непрочным и зависимым.
‘° Количество ратных людей в Пскове и подьячих устанавливается по роспи-
сям Пскова (см. пр-им. 7), а также по Актам приказа Новгородской четвер-
ти 1'647/1648 гг., напечатанным в ДАИ, т. III, СПб., 1848, № 36.
О промыслах стрельцов находим (интересные данные в ЦГАДА, ПДСЛ,
стб. 50 («Памя1И, государевы грамоты и пр. 7146 (1637) года», на 251 л.).
44
В 1636 г. наравне со служилыми людьми возвращено было в по-
садские люди 5 дьячков. Между тем дьячки были одним из обра-
зованных элементов феодального города. Церковные дьячки
нередко занимались перепиской многих рукописей. В частности,
основной список Псковской летописи переписан «богоявленским
дьячком из Бродов Андрюшкой Ильиным по реклу Коза».
Кроме белого, в Пскове было многочисленное черное духо-
венство — монахи и монастырские служки. Это была целая ар-
мия, хотя псковские монастыри никогда не отличались таким
богатством, как подмосковные обители типа Симонова монасты-
ря. Монашество не было единым. В то время как игумены и
старцы были подлинным оплотом самой безудержной реакции,
монастырские служки явно поддерживали интересы молодших
посадских людей, из среды которых они нередко выходили н.
Духовенство в общей массе, конечно, было элементом крайне
реакционным. Но отдельные личности, а также и небольшие
группы оказались на стороне восстания. В документах нередко
указываются попы, принимавшие участие даже в набегах пар-
тизан. Участие попов в восстании представляется на первый
взгляд очень странным. Но с таким же явлением мы встречаем-
ся и в Германии в эпоху Крестьянской войны XVI в. Ф. Энгельс
дает такую характеристику этим слоям духовенства: «Плебей-
ская часть духовенства состояла из сельских и городских свя-
щенников... Им как выходцам из бюргерства или плебса были
достаточно близки условия жизни массы, и потому, несмотря
на свое духовное звание, они разделяли настроения бюргеров
и плебеев. Участие в движениях того времени, являвшееся для
монахов исключением, для них было общим правилом. Из их
рядов выходили теоретики и идеологи движения, и многие из
них, выступив в качестве представителей плебеев и крестьян,
окончили из-за этого свою жизнь на эшафоте. Народная нена-
висть к попам обращалась против них лишь в единичных случа-
ях» 12. В средневековых городах между духовенством и купече-
ством возникали крепкие деловые связи. В Пскове издавна гро-
мадное значение имели прихожане. Фактическими распорядите-
лями церковных имуществ были не попы, а прихожане,
выбиравшие церковных приказчиков. Поэтому приходский причт
целиком зависел от при/хожан, большинство которых принад-
” О положении псковского духовенства см. Акты и приложения к сочинению
митрополита Евгения Болховитинова — «История княжества Псковского»,
ч. 2, Киев, 1831, № 13 и 15. В псковских документах часто упоминается о
церковных приказчиках. Приказчиком церкви Георгия с Болота был посад-
ский человек Федор Сороко алтын ов, часто упоминаемый во время восста-
ния (Документы Псковского музея, № 247, договорная запись 1645 г.). Во
всегородной избе сидел во время восстания Георгиевский с Болота поп
Яков, который приставал «ко всякому умыслу и заводу».
12 К. М а р к с и Ф. Э н г е л ьс. Сочинения, т. VII, стр. 352.
45
лежало к числу «средних» и «молодших» посадских людей.
Кроме того, власть архиепископа была в Пскове явлением но-
вым, наносным. Псковские попы были более независимы от ар-
хиепископа, чем от своих прихожан. При таких условиях приход-
ское духовенство невольно шло в поводу у своего прихода.
Посадские люди, ратные люди и духовенство составляли
основную массу псковского населения. В их среде развернулась
грандиозная борьба на протяжении восстания 1650 г. К ним
примыкали остальные круги населения, не учтенные в росписях
и переписях: холопы, дворники и разные зависимые люди.
В громадном большинстве этот зависимый люд был на стороне
восставших. Но удельный вес этих людей в восстании был срав-
нительно невелик, так как количественно уступал остальным
разрядам псковского населения.
Крупнейшую роль в восстании, правда отрицательного по-
рядка, сыграли дворяне и дети боярские. Большинство дворян
и детей боярских мало было связано с интересами городского
населения. Главное внимание их было обращено на поместья и
вотчины. Однако серьезные экономические интересы связывали
дворян с верхами посадского населения. Крупные капиталисты
Пскова вели постоянные торговые операции с дворянами и деть-
ми боярскими, скупая у них лен, сало, пеньку, хлеб и другие
продукты. На почве торговых операций создавались дружест-
венные отношения между «лучшими» торговыми людьми и поме-
щиками. Нередко возникали и конфликты. Например, в 1629 г.
псковский гость Никита Хозин подавал извет на помещика Гри<
горда Бешенцова, обвиняя его в сношениях с иноземцами. Ока<
залось, что извет был вызван личной местью Хозина. Бешен-
цов и Хозин вели подозрительные операции с хлебом и пере-
ссорились друг с другом. Вопрос шел о повышении цен на хлеб,
как и позже, в 1950 г. Экспертами в этом деле на торгу выступали
дворяне и дети боярские. Высокие цены на сельскохозяйствен-
ные продукты были выгодны для дворян и детей боярских, инте-
ресы которых, таким образом, становились в резкое противоре-
чие с интересами большей части городского населения.
Не случайно поэтому дворяне и дети боярские в решитель-
ный момент становятся на сторону «лучших» посадских людей
против «мелких людишек».
По росписи 1644 г. в Пскове было 197 дворян и детей бояр-
ских, кроме того, к Пскову были приписаны 60 пусторжевцев и
28 невлян. Этот список говорит только о количестве дворян и
детей боярских, приписанных к Пскову на случай военных дей-
ствий, «которым служити осадная служба». Большинство же
дворян жило в своих поместьях, хотя у многих были дворы в
самом Пскове. Тем не менее значительная часть дворян и детей
боярских не только в осадное время, но и постоянно жила в го-
роде. В этом нас убеждает челобитная 1638 г. на злоупотребле-
46
ния воевод псковских пригородов. В ней «бьют чело-м псковичи
всем городом», но челобитная подписана только дворянами и
детьми боярскими (до 60 подписей). Значительное число фами-
лий дворян и детей боярских обнаруживает их московское про-
исхождение. Таковы, например, были фамилии Татищевых, Кваш-
ниных, Воронцовых, Нащокиных, Вельяминовых и некоторые
другие. Все это были потомки переселенцев из других областей
Московского государства, переведенных на место прежних псков-
ских землевладельцев после захвата Пскова в 1510 в.13
Поперечный разрез «всяких чинов людей» и позволяет нам
сделать выводы, которые целиком сойдутся с характеристикой
классового расслоения в Пскове, намеченной псковским летопис-
цем. Псковское население явно делится на две враждебные со-
циальные группы. С одной стороны, «молодшие» посадские
люди, молодые стрельцы, монастырские служки, площадные
подьячие, некоторые попы и дьяконы из плебейских слоев духо-
венства, с другой — «лучшие» посадские люди, стрелецкая ари-
стократия, черное и отчасти белое духовенство, подьячие на го-
сударственной службе, дворяне и дети боярские. Посредине сто-
ят промежуточные группы: старые стрельцы, «середние» посад-
ские люди, казаки, пушкари и часть духовенства. Такое деление
дают сами царские грамоты, относящиеся к восстанию 1650 г.
Время, предшествующее восстанию, является эпохой оже-
сточенной классовой борьбы в Пскове, борьбы, о которой мы мо-
жем себе составить представление по литературным памятникам
того времени. Само собою разумеется, что в описании историче-
ских событий выражаются (взгляды различных социальных
групп. Главной темой для рассуждений служат события времен
Василия Шуйского, т. е. эпоха 1606—1610 гг. Такова, например,
«Повесть о псковском разорении», помещенная в Псковской ле-
тописи.
Характер повести совершенно ясен. В ней с чрезвычайной
яркостью отразились идеи, волновавшие «молодыих» людей. Ав-
тор разоблачает действия «славных мужей и великих, мнящихся
пред богом и человеки, богатством кипящих». Он показывает
жадность и ненасытность этих великих мужей, говорит о заводе
детей боярских и больших людей, хотевших предать Псков и
пролить неповинную кровь. С удивительной четкостью автор по-
вести погодных заметок говорит о разделении Пскова на
два лагеря. На одной стороне дети боярские и большие люди,
на другой — меньшие и поселяне, «чающе истины и от всех
злых избавления и от властительских всяких наспльств, в них
13 О количестве дворян и детей боярских, приписанных к Пскову, известно
по росписям (см. прим. 7). О взаимоотношениях дворян и торговых людей
дает понятие дело: ЦГАДА, Разряд, Приказной стол, стб. 65 (Извет гостя
Никиты Хозина на Григория Бешенцова).
47
же несть бога, грех ради наших». Автор с негодованием говорит
об усмирении меньших людей «озлоблением неправедным». Та-
ким образом, перед нами сочинение, написанное рукою сторон-
ника «молодших» людей.
Другим литературным памятником, написанным в Пскове,
является известное «Сказание о бедах и скорбех и папастех, иже
бысть в 1велищей Росии». В сказании ярко проявляется вражда
против бояр. Главную вину в разорениях и скорбях, постигших
^Московское государство, автор возлагает на «окаянных началь-
ников». Они быстро забыли «свое прежнее безвремяние и нака-
зание, что над ними господь за их насильство сотвори, от своих
раб разорени быша, и паки на тоже подвигошася». Автор сказа-
ния несколько раз с иронией упоминает о боярском правлении:
«сицево бе попечение боярско о земли Руской»,— восклицает он,
говоря об осаде Смоленска и голоде ратных людей. Все зло в
русской земле сотворилось «от злых чаровников и зверообраз-
ных человек». Противобоярские тенденции автора крайне харак-
терны для псковских посадских людей. Из их среды, несомненно,
вышел сам автор «Сказания о бедах и скорбех». Так, в сказа-
нии говорится о сборе дани и пятой деньги у тяглых людей. Из-
вестны те протесты и жалобы, которые вызвал сбор пятой день-
ги среди посадских людей.
Повести «О бедах и скорбех» и «О разорении Пскова» могут
быть сравниваемы еще с одним псковским памятником первой
половины XVII в., погодными записями I Псковской летописи за
1612—1645 гг. Эти записи являются непосредственным продол-
жением «Повести о разорении Пскова». Правда, автор погод-
ных заметок умалчивает о борьбе «молодших и больших», но все
изложение событий наполнено у него недвусмысленными проте-
стами против порядков, заведенных в Московском государстве
XVII в. Он пишет о невольной цене и нелюбовной купле, прото-
рях и убытках и разных бедствиях, которым подвергались пско-
вичи. И в этих записках сказывается определенная ненависть к
боярам, которым государевы села розданы в поместья. В отли-
чие от автора «Сказания о бедах и скорбех», автор погодных
записок, по-видимому, принадлежал к лицам, связанным с духо-
венством. В заметках несколько раз говорится об ущербе, нане-
сенном монастырям и церквам тем или иным действием прави-
тельства.
Нам остается теперь рассмотреть еще один памятник псков-
ской литературы, стоящий особняком от рассмотренных ранее.
Имеем в виду повесть «О смятении и междоусобии и отступле-
нии псковичь от Московского государства». По этой повести лег-
че всего проследить отражение классовой борьбы в Пскове пер-
вой половины XVII в. на литературном памятнике.
«Повесть о смятении» рассказывает о тех же событиях 1906 —
1610 гг., как и «Повесть о разорении». Но освещение событий
48
совершенно иное. Автор «Повести о смятении» целиком стоит
за нарочитых «лучших» людей. В них он видит «боголюбцев и
страдальцев», а в их противниках, «молодших людях»,— мучи-
телей, убийц и грабителей, которые «лихоимством разгорешася
на чуждее имение». Чернь и стрельцы грабят гостей и нарочи-
тых людей, затевают на них поклепы, «дабы имение их взяти».
Автор не находит ругательных слов для народа, собранного «на
вечь». Он называет меньших людей зверьми, бессловесными ско-
тами. Повесть составлена не ранее 1636 (144) г., когда была
вновь написана икона Дмитрия Солунского. Автор говорит, что
икону привезли из Гдова «ныне», что дает право отнести повесть
к 1636 г. Эта дата очень знаменательна. Ненависть автора к
«меньшим» людям так велика и непосредственна, jto не может
быть объяснена отдаленными 25-летними ‘воспоминаниями о со-
бытиях 1610 г. Автор повести имел перед собой более близкий
объект ненависти, отражая непрекр задающуюся борьбу больших
и меньших людей между собою.
Эта борьба и предчувствие тяжелых осложнений нашла от-
ражение даже в таком чисто церковном памятнике, как «чудеса
Никандра псковского», где говорится также о междоусобии
среди псковичей. Впрочем, «чудеса Никандра», может быть, бы-
ли написаны уже после восстания 1650 г.14
Московское восстание 1648 г. пробудило в Пскове большие
надежды среди «молодших людей» и стрельцов. В псковской
челобитной 1650 г. псковичи открыто выражают свою солидар-
14 «Повесть о разорении Пскова» напечатана в виде погодных заметок в
ПСРЛ, т. IV, стр. 321—328; «Сказание о бедах и скорбех» — там же, т. V.
СПб., 1851, стр. 55—66. Об этом сказании, как и о других псковских пове-
стях, ом. С. Ф. Платонов. Древнерусские сказания и повести о смутном
времени XVII века.— Сочинения, т. II. СПб., 1913, стр. 4*28—429. Более по-
дробно о «Сказании о бедах» Платонов говорит в статье «Московское пра-
вительство при первых Романовых» (Сочинения, т. I. СПб., 1912, стр. 359—
365); сказание «О смятении и междоусобии» напечатано—ПСРЛ, т. V,
стр. 66—73. Для характеристики Псковских летописей нелишне отметить,
что основной список летописи (АрхиВ|[ский]), доведенный до 1650 г., принад-
лежал стольнику В. Н. Собакину, сыну псковского воеводы в 1648—4650 гг.
Н. С. Собакина. На Василия Собакина и его брата в челобитной жалуются
псковичи, говоря, что они позорили жен и дочерей насильством. Летописец
переписан был трудами «богоявленского дьячка из Бродов Андрюшки Ильи-
на по реклу Пофы» (т. е. Козы). Другая рукопись того же летописца (Ар-
хивная] XXV) тоже принадлежала Василию Собакину и имеет надпись
«труды Козины». Приписка о Собакине и дьячке Андрюшке Козе находится
в Эрмитажном списке Псковской летописи, кончающейся 1645 г., известием
о смерти Михаила Федоровича и царицы Е'вдокии. По-видимому, здесь кон-
чался первоначальный описок псковской летописи, к которому позже были
приписаны выписки из дворцовых разрядов. Любопытно отметить, что Васи-
лию Собакину принадлежал также'список «Сказания о Мамаевом побоище»
(см. С. К. Шам б ин а г о. Повести о Мамаевом побоище. СПб., 1906,
стр. 190).
«Житие Ник.а'Н|Дри» напечатано у Н. И. Серебрянского в «Очерках по
истории монастырской жизни в Псковской земле» («Чтения ОИДР», 1908,
кн. 3, раздел III; кн. 4, раздел III).
49
ность со стрельцами, сосланными за участие в московском вос-
стании 1648 г. Следующий, 1649 год дал непосредственный повод
к псковскому восстанию.
Столбовский мир 1617 г. оставил за Швецией несколько об-
ластей с русским населением. Для всех желавших перейти на
русскую сторону дано было две недели сроку, после чего все ос-
тавшиеся в шведских пределах должны были считаться под-
данными Швеции. Кроме того, была принята статья, согласно
которой Московское государство и Швеция обязались выдавать
перебежчиков на обе стороны. В скором времени обнаружилось,
что последняя статья -клонилась исключительно в пользу шведов.
В то время как из Московского государства в Швецию перебега-
ли лишь немногие «причинные» люди, из уступленных шведам
областей потянулся целый поток русских выходцев. За 31 год, с
1618 по 1649 г., даже по московским исчислениям число пере-
бежчиков достигло внушительной цифры в 50 тыс. человек.
Шведское правительство было крайне недовольно таким положе-
нием дел. Устраивались съезды для взаимной выдачи перебеж-
чиков, посылались в Москву их списки и т. д., но все эти средст-
ва весьма мало помогали. В 1649 г. для окончательного решения
вопроса о перебежчиках и некоторых других дел московское
правительство отправило в Швецию посольство во главе
с Б. И. Пушкиным и дьяком Алмазом Ивановым. Перед москов-
ским правительством ясно стояли три выхода: воевать, выдать
перебежчиков или откупиться деньгами. Для Москвы, готовив-
шейся к войне с Польшей, не могло быть и разговора о войне со
Швецией. Не был приемлем и другой выход: выдать перебежчи-
ков. Послы договорились, что все перебежчики с 1618 г. по
1648 г. останутся за Московским государством, которое обяза-
лось уплатить за них 190 тыс. руб. Кроме того, в Москве обеща-
ли продать в Швецию 12 тыс. четей ржи по той цене, по какой
будут в это время покупать рожь на месте, в Пскове. Закупка
хлеба была вверена Федору Емельянову с поручением поднять
цены на хлеб на псковском рынке. Это обстоятельство и послу-
жило непосредственным поводом к началу восстания 15.
НАЧАЛО ВОССТАНИЯ В ПСКОВЕ
Царские грамоты, составленные в Посольском приказе, ри-
суют начало восстания в Пскове в таких словах: «Велено [было]
дати свейской королеве из наших житниц, в цену, десят тысяч
чети ржи, да за хлебную покупку, что по нашему указу велено
15 О |русско-шведских отношениях и переговорах о перебежчиках и населении
пограничных с Швецией областей в XVII в. (-Г664—11648 гг.) см. Н. В. Г о-
л и ц ы н. К истории русско-шведских отношений и населения пограничных
50
гостю Федору Омельянову хлеба купити две тысячи чети, для
того, чтоб цены приподнять, чтобы немцам по дорогой цене
продать... И псковичи, немногие воры, овейские королевы под-
данного, который по нашему указу отпущен с Москвы с денеж-
ною казною, взяли и его безчестили и пытали, и нашу казну у
него отняли и его отдали за приставы, и тем своим воровством
меж государств учинили ссору».
Таким образом, грамота связывает приезд Нумменса с нача-
лом восстания, придавая ему особое значение.
Замечательно, что эта официальная версия Посольского при-
каза оказалась очень живуча. Даже С. М. Соловьев, имевший
под руками подлинные документы, относящиеся к псковскому
восстанию 1650 г., заимствовал из нее многие подробности.
Между тем царская грамота оставляет много места для раз-
личного рода недоумений. Если вопрос шел только о временном
поднятии цен, то почему в городе началось восстание и всеобщее
смятение? И далее, каким образом «немногие» люди могли за-
держать Нумменса, если в городе был воевода, командовавший
крупными воинскими силами? Пользуясь только царскими гра-
мотами, мы никогда не получим ответа на эти вопросы.
Нумменс приехал в Псков и был задержан 2Ь февраля, но
события, подготовившие открытое восстание, начались значи-
тельно ранее и тесно были связаны с беззастенчивой спекуляци-
ей, начатой на псковском рынке Федором Емельяновым.
Исполняя приказ правительства, Федор Емельянов сделал
крупные закупки хлеба «по большой цене, по тридцати по шти
алтын по четыре деньги». Емельянов в своих показаниях уверя-
ет, что по такой и даже по большей цене покупали хлеб в Пско-
ве в течение всей зимы. Но в этом можно сомневаться. Обычная
цена на хлеб в Пскове была раза в два ниже. Так, в 1659 г. за
четверть ржи платили всего 19 алтын по «меньшей» цене. Можно
представить себе, какие громадные возможности предоставила
Емельянову крупная спекуляция на повышении хлебных цен в
неурожайный год.
В этой спекуляции заинтересован был ряд псковских поме-
щиков. В числе продавцов хлеба Емельянов называет помещи-
ков Ивана Нащокина с братом, Ивана Чиркина и Парамона Ту-
рова. Как раз в это время, по словам Емельянова, псковичи «по-
сацкие и всяких чинов люди уча ли про хлебную покупку на не-
во, Федора, гиль заводить». Случилось это еще до прибытия
царской грамоты Собакину с приказом отмерить i0 тыс. четей
ржи и ссыпать хлеб в амбары за рекой Великою. Между тем, эта
грамота была получена в Пскове только 24 февраля. Таким об-
с Швецией областей в XVII в. (1634—’1648) .-г- «Чтения ОИДР», 1903, кн. 4,
Смесь, стр. 1—12, а также у Якубова — из статейного списка послов 1649 г.,
стр. 157—>267; там же и акты о перебежчиках, -стр. 268—289; см. также
ААЭ, т. III, №№ 183, 127, 1265, 179 и др.
51
разом, получаем ценное свидетельство о том, что волнения в
Пскове начались, по крайней мере, за несколько дней до приез-
да Нумменса 16.
26 февраля «посадские и всяких чинов многие люди» прихо-
дили на двор к воеводе Собакину со словесным челобитьем, что-
бы он задержал отдачу хлеба. Челобитчики указывали, что «им,
псковичам, хлеба купить стало негде. Волен бог да государь,
станем де все у житниц сами, хотя де велит государь всех их
перевешать, а в Свейскую землю хлеба из -государевых, житниц
им не давывать». Как и следовало ожидать, воевода не принял
челобитья.
Большие события «развернулись на следующий день, 27 фев-
раля. Начало их носило еще вполне легальный характер. Толпа
псковичей «больши трехсот человек» пришла к архиепископу
Макарию с просьбой сказать Собакину, чтобы он не торопился
с отдачей хлеба. Макарий послал за Собакиным, и здесь между
псковичами и воеводой началась, по выражению архиепископ-
ской отписки, «выпрека большая», перебранка и взаимные по-
преки.
Воевода держался вызывающе и назвал пришедших «клику-
нами». Собакин велел подьячему переписать имена челобитчи-
ков и, действительно, сообщил несколько имен в своей отписке в
Посольский приказ. С удивительной близорукостью, свойствен-
ной московской администрации XVII в., Собакин даже не заме-
тил, что в этот список попали совсем не революционные элемен-
ты во главе со всегородными старостами Семеном Меньшиковым
и Иваном Подрезом.
Из толпы в 300 человек на сени к архиепископу поднялись
только человек 50 «лучших людей». Эти люди тотчас же побежа-
ли из кельи, когда воевода пригрозил переписать их имена. Бе-
жавшие с архиепископских сеней были настолько испуганы вое-
водской угрозой, что принялись упрекать остальных псковичей:
«околничей [т. е. Собакин] учнет на нас писать к государю, что
шумом приходили, и нам за то от государя будет опала».
Но настроение широких масс псковичей было уже совсем
иное, и с ним пришлось тотчас же познакомиться воеводе. На
площади перед соборной церковью многие посадские люди и
стрельцы кричали Собакину, что не позволят возить хлеб из
Кремля за город. Воевода принужден был отказаться от вывоза
хлеба, боясь «гилевщины и убойства». Весь день и всю ночь по
16 См. описание псковского восстания — С. М. Соловьев. История России
с древнейших времен, кн. 2, (тт. VI—X). СПб., 1911, стб. 1540—1541 [кн. V
(тт. 9-40), М., 1961, стр. 492^—516].
Царскую грамоту см. у Якубова, стр. 329—334.
О ценах на хлеб см. прим. 6; о хлебной спекуляции и вывозе хлеба—рас-
спросные речи Федора Емельянова (Якубов, стр. 308) и отписку Собакина
от 24 февраля (ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 15—17).
52
городу «учали ходить толпами, человек по двадцати и по три-
дцати и по пятидесяти и больши с ружьем». Таким образом, день
27 февраля подготовил уже события следующего дня.
Центральное место в событиях 28 февраля, безусловно, зани-
мает эпизод с Нумменсо-м. И замечательно, что именно этот эпи-
зод описывается с самыми противоречивыми подробностями.
Псковский дворянин А. Л. ОрдинчНащокин рисует нам такую
картину. 28 февраля у всегородной избы собрались многие лю-
ди писать государю челобитную о хлебе, «и как лутчие люди с
площади поразошлись, и тово же дни приезжали на площадь от
Петровских ворот, которые по Московской дороге, стрельцы, а
сказали, что де немчин Логин с Москвы везет денежную казну,
а поехал около города на немецкой гостии двор. И посадские
люди с площади скинулись, тово немчина заграбили на Вели-
кой реке у городовые стены, а с ним казну, которая дана ему на
Москве. И на Великой реке хотели ево ослопы убить, а иные
тенули, в прорубь хотели вкинуть. И учали его распрашивать,
как ему та казна на Москве дана». Нумменс просил дать ему
повидаться с Федором Емельяновым. Тогда раздались крики:
«пытать... немчина и Федора». Нумменс был отведен во всего-
родную избу, где его раздели донага и обыскали, а к Федору
послали за царской грамотой.
Во всем этом свидетельстве наиболее ценно показание Нащо-
кина о толпе, собравшейся на площади для составления челобит-
ной еще до приезда Нумменса.
Площадь находилась у Власьевских ворот, мимо которых
неминуемо должен был проехать Нумменс, чтобы попасть в За-
вел ичье.
Приезд Нумменса не был неожиданным. Новгородец Богдан
Арцыбашев говорит в своих показаниях: «только де новгородцы
тому удивляютца, как во Пскове учинилось еще до их стрелец-
кого приезду от извощиков, которые ездили во Псков под изво-
зом, везли на псковские кабаки у откупщиков с вином».
По-видимому, стрельцы, стоявшие у Петровских ворот, зара-
нее были осведомлены о приезде немчина с казною и тотчас же
подали весть о его приезде. Правда, Ордин-Нащокин, описывая
задержание Нумменса, дает картину народного буйства: одни
тянут немчина к проруби, раздаются крики «пытать», немчина
раздевают донага и т. д. Но сам Нащокин не был свидетелем со-
бытий 28 февраля и рассказывал о них с чужих слов. К тому же
он был заклятым врагом восставших псковичей.
В этом случае у нас есть более надежные свидетельства —
показания стрельцов, провожавших Нумменса в Псков и быв-
ших очевидцами событий.
Стрелец Ефим (Юшка) Васильев, командовавший остальны-
ми 1С стрельцами, показал, что у Власьевских ворот на реку
Великую вышло 3 или 5 тыс. человек. Псковичи остановили Нум-
53
менса и стали спрашивать, какая с ним прислана казна. «И они
де (псковичи, взяв тое денежную казну, проводили в город и по-
ставили перед съезжею избою, а свейского немчина поставили в
городе у всегородные, а их провожатых поставили у денежные
казны». Таким образом, не было никаких попыток бить «немца»
ослопами или бросить его в прорубь. О такой попытке не посмел
бы утаить Васильев, допрос которого производился в Посоль-
ском приказе.
Задержание Нумменса, по-видимому, не было случайным и
входило в задачи вождей восставшего Пскова. По крайней мере,
нас убеждает в этом дальнейшее. Провожатые, стрельцы, быв-
шие с Нумменсом у всегородной избы, рассказывают, что пско-
вичи «миром осматривали [Нумменса] и письма всякие у него
взяли». Со слов этих же стрельцов Васильев рассказывал, что
«немчина... раздевали донага и обыскивали писмы, и коробы с
товаром и всякою рухлядью, где было его платье, из возов вы-
ставливали и велели ему отмыкать и в тех коробьях пересмат-
ривали ж, и собрали всяких писм две шапки, из шапок же
письма собрали к себе в коробью... и, запечатав тое коробью
тремя печатьми, держали на площади». Здесь опять только кар-
тина обыска, необходимого для выяснения истины, и никаких
упоминаний о буйстве и попытках к грабежу и убийствам.
Остается только не вполне ясным, что происходило далее.
В отписках архиепископа Макария и Афанасия Ордин-Нащо-
кина говорится, что из всегородной избы посылали к Федору
Емельянову за грамотами и золотой казной. Жена Емельянова
отдала грамоту и казну, «а в то время Федор скрылся».
Царскую грамоту читали при всем народе. Но все это расска-
зы с ‘чужих слов, записи, составленные спустя несколько дней
после события.
Во всех этих рассказах заметен целый ряд противоречий и
преувеличений. Несомненно только, что тотчас же после обыска,
произведенного над Нумменсом во всегородной избе, архиепис-
коп и воевода уже к вечеру сделали попытку усмирить восста-
ние путем религиозного воздействия.
Архиепископ с троицкими соборными попами в сопровожде-
нии воеводы и дьяков выходил на площадь с образом Троицы
«уговаривать». Старое средство на этот раз не оправдало себя.
Архиепископ и воевода сами сознаются, что они «уговорить не
могли».
Нумменс вместе с казной и стрельцами был поставлен на
подворье 'Снетогорского монастыря. Казна была цела, целы бы-
ли и печати, осмотренные Нумменсом по требованию провожа-
тых стрельцов. При Нумменсе была стража от Пскова в составе
5 попов, 5 посадских людей и 20 человек стрельцов.
В этот день из «лучших» людей пострадал только один Федор
Емельянов, двор которого был разграблен. Но подробности это-
54
го события и размеры убытка описываются только самим Федо-
ром, которому выгодно было оттенить свои потери от «гилевщи-
ков», показав, как псковичи воруют, грабят, разбивают бочки с
вином, опиваясь до смерти, угрожают устроить пожар, «чтобы
грабить весь город».
Остальные источники, даже отписка архиепископа Макария,
у которого скрылся Емельянов, об этом умалчивают. Трудно от-
рицать возможность грабежа и покушений на убийство такой ро-
стовщической фигуры, какой был Емельянов, но остальное едва
ли не является плодом его досужей фантазии.
События следующего дня, 1 марта, должны были показать
воеводе и архиепископу, что речь на этот раз идет уже не о
простой «гилевщине», а о настоящем восстании.
Архиепископ в этот день служил обедню и молебен в соборе
и «говорил всякими мерами» псковичам, чтобы они отпустили
Нумменса. Уговоры оказались и на этот раз напрасными. В пя-
том часу того же дня на площади перед народом Нумменс был
допрошен и после допроса опять отведен на Снетогорское под-
ворье. Здесь же на площади переводчик читал и переводил не-
мецкие грамотки, привезенные Нумменсом. Этой драматической
сценой, в сущности, закончилась роль Нумменса.
После первого марта в Пскове начался период своего рода
двоевластия. Воевода выпустил из своих рук власть над городом.
Он находился еще на свободе, но отписки принужден был посы-
лать тайно, «чтоб из тех людей, которые тот гиль завели и смуту
учинили, никто не ведал».
Власть фактически перешла в руки всегородной избы. Одно
время, по-видимому, под сильным давлением восставших пско-
вичей староста земской избы Иван Федоров Подрез предлагал
архиепископу взять у воеводы даже городовые ключи. Архиепи-
скоп отказал Федорову, и ключи остались у Собакина.
В начале марта в Пскове воцарилось относительное спокой-
ствие, но это было временное затишье перед новой грозой. Псков
в это время являл поразительное зрелище, ясно и четко разде-
лившись на две партии,— бедных и богатых, угнетаемых и угне-
тателей, обездоленных и привилегированных.
На одной стороне были стрельцы, «средние» и «мелкие» по-
садские люди, на другой — дворяне, «лучшие» посадские люди,
стрелецкие сотники и пятидесятники. Это резкое классовое деле-
ние бросалось в глаза всем очевидцам восстания 1650 г. По сло-
вам Собакина, в событиях 28 февраля — 1 марта участвовали
«посадцкие люди и стрельцы, и казаки, и пушкари, и воротники
и всякие жилецкие черные люди, которые живут в городе и за
городом в слободах и на посадех, опроче поковичь лутчих, по-
садцких и прожиточных людей».
Посадский человек Прохор Мясник, присланный в Москву с
челобитной от Пскова, говорит также, что в восстании участво-
55
вали стрельцы, пушкари, затинщики и 'посадские «молодшие и
худые люди».
Разлад и резкие противоречия между «большими и меньши-
ми» ярко бросались в глаза. «Ныне попы и посадские люди и
стрельцы, которые к гилевщикам приставали, ходят в земскую
избу, а на площадь не збираются, потому что у многих меж себя
пошла рознь», — говорит один очевидец.
В этой розни с особой резкостью оказалась борьба между
«лучшими» и «молодшими» посадскими людьми. Называли ряд
лиц, которым угрожал грабеж и разгром дворов. На первом ме-
сте среди них был сам земский староста Семен Меньшиков, спря-
тавшийся в момент восстания 28 февраля — 1 марта у архиепис-
копа. Кроме того, упоминаются еще 7 посадских людей с Ива-
ном Устиновым и Михайлом Русиновым во главе, 4 попа, дворя-
не Нащокины, Чиркины и Бешенцовы, которым угрожали вос-
ставшие псковичи.
В громадном большинстве были в стороне от восстания и
стрельцы старого приказа, в то время как два новых приказа
стали в первые ряды восставших. Из старых стрельцов только
человек 20 примкнуло ко всегородной избе. Таким образом, с
самого начала восстания резко наметилось классовое деление
города 17.
В наших руках имеются, к сожалению, лишь отрывочные до-
кументы допросов, снятых в Посольском приказе с очевидцев
псковского восстания. Остается неясным, какие планы были в
это время у восставших, но уже в начале марта идет слух, что
«воровские люди, крепко говорят, будет от государя хто прислан,
а с ним ратные люди многие, и им во Псков [их] ье пустить, а
над псковичи лучшими людьми похваляютца в городе их по-
бить». И эти планы не были пустым бахвальством. В Пскове
уже составилось новое революционное правительство.
Среди «худых» и «молодших» людей сразу же выдвинулись
и взяли в свои руки власть несколько человек. Среди них на
первом месте упоминается староста площадных подьячих Томи-
ла Слепой. Участием подьячего в восстании объясняется особое
внимание и недоверие, которые псковичи проявили к бумагам
Нумменса и позже к царским грамотам. Ближайшим помощни-
ком Томилы был стрелец старого приказа Прокофий, или Прош-
17 О событиях 26—28 февраля и 1 марта дают Дредставление следующие до-
кументы: отписка воеводы Собакина от 1 марта (Якубов, стр. 303—306), ра’с-
спросные речи гонца Молвянинова (Якубов, стр. 306—307), расспросные
речи Ф. Емельянова 15 марта (Якубов, стр. 308—310), расспросные речи Ко-
пылова от 18 марта (Якубов, стр. 313—314), отписка архиепископа Мака-
рия от 8 марта (Якубов, стр. 320—323), показания стрельцов, провожатых
Нумменса, от 4 марта (ЦГАЦА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 3—13), расспросные
речи А. Ордин-Нащокина от 13 марта (там же, лл. 20—28), отписка вое-
воды Собакина от 27 февраля (там же, лл. ЗА—32).
56
ка Коза. К вождям восстания принадлежали также йосаДские
люди — Никита Леванисов, мясник, два брата серебряники Ма-
каровы, стрельцы — Никита Сорокоум, Муха, Демидко Воинов,
а также беглый человек боярина Бориса Ивановича Морозова,
бывший «лысковец», портной мастер Степанко. В этом списке
особенно бросается в глаза ведущая роль стрельцов, главным
образом нового приказа.
Контрреволюционные силы составились из коалиции помещи-
ков, стрелецких и казачьих голов, стрелецких сотников и пятиде-
сятников, попов и черного духовенства и «лучших» посадских
людей.
Гонцу Молвянинову бросилась в глаза странная картина.
Он заметил, что на народных собраниях в Пскове старые стрель-
цы и «лучшие» посадские люди стоят «в особых толпах», нахо-
дясь на площади, но оставаясь в бездействии. Между тем за этим
кажущимся бездействием скрывалась не только затаенная враж-
да, но и активная деятельность против восставших псковичей.
Тайно подготовлялась ликвидация восстания.
Выехавший из Пскова 7 марта сотник Копылов сообщает
уже, что во Пскове-«у многих меж себя пошла рознь, а в зем-
скую де избу ходят и збираютца для того, что хотят послати
ко государю челобитчиков».
Для составления челобитных были выбраны по два или по
три человека из каждого чина, т. е. отдельно от стрельцов, каза-
ков, попов, посадских людей и т. д. «Те выборные люди учали
мелких людей уговаривать, чтоб они от всякого дурна отстали,
и те де все люди, которые были в воровстве, ныне от всякого
дурна отстали и учали жить смирно».
Действительно, 9 марта из Пскова выехали выборные люди:
посадский человек Прохор (мясник) и стрелец Яшка или Юшка
Щербаков (сапожник). С ними был отправлен с дарами ново-
рожденной царевне Евдокии посадский человек Сысой Григорь-
ев. Челобитные, посланные с Прохором, до нас не дошли. Из-
вестно только, что их было три: первая с просьбой не отдавать
за рубеж хлеба, вторая с жалобами на Федора Емельянова,
третья о немчине и о казне.
В челобитчики были выбраны случайные люди. Прохор пое-
хал по найму: «нанял ево, Прохорка, в 'свое же место посадской
же человек Степашко Шепелин» желавший откупиться от этой
опасной чести. Сысой поехал вместо заболевшего отца и на до-
просе отмежевался от остальных челобитчиков: «до челобитчи-
ковых ни до каких дел ему дела нет, и от миру ему, опричь того
что поднести дары, иного ничего не приказано». Один Юшка
Щербаков мог представлять своей особой восставший Псков, но
как раз он был задержан в Новгороде воеводою кн. Хилковым.
Таким образом, это первое челобитье псковичей производит впе-
чатление случайной затеи. Как оказывается, она такой и была.
57
История с челобитными, Привезенными Прохором, была нб
чем иным, как своеобразной провокацией, затеянной контрре-
волюционными силами, работавшими на срыв восстания.
Показания А. Л. Ордин-Нащокин а вскрывают нам эти заку-
лисные действия дворян и богатых посадских людей.
3 марта, рассказывает Ордин-Нащокин, «поговори меж со-
бой, лутчие люди, и быв у меня Афонасья», решили предло-
жить восставшему Пскову заняться составлением челобитной к
государю. Это предложение было принято, и в начале марта
«все люди, которые были в воровстве, ныне от всякого дурна
отстали и учали жить смирно». Таким образом, Ордин-Нащо-
кин уже на первых порах своей карьеры показал себя великим
дипломатом. Псковское восстание 1650 г., по-видимому, было
тем трамплином, с которого он начал свою незаурядную карье-
ру. На тайном собрании у Ордин-Нащокина был выбран в че-
лобитчики Ульян Фадеев, «а с ним иные, ково пошлют и с ним,
Ульяном, о всем подлинно ведать будет на Москве». В стрельце
Ульяне Фадееве, таким образом, заранее был приготовлен шпи-
он. Ордин-Нащокин имел широко разветвленную агентуру и
теснейшим образом был связан с Федором Емельяновым.
Уже 27 февраля после известного прихода псковичей к архи-
епископу возникла угроза для самого Ордина-Нащокина. На
двор к нему прибежали стрелец Ульян Фадеев и площадной
подьячий Филька Шемшаков. Они сообщили Ордину-Нащокину
о событиях и обещали обо всем «уведом» наскоро давать.
Опасность была настолько близка, что Ордин-Нащокин выехал
из города в свою деревню, верстах в 10 от Пскова.
Отсюда он собирал сведения для доклада в Москву и руко-
водил тайными сговорами со старыми стрельцами и «лучшими»
людьми. 5 марта Ордин-Нащокин уехал в Москву, «чтоб объя-
вить государю про псковский мятеж и бунтованье, от чего и
какими обычеи то дурно учинилось».
Ордин-Нащокин был тесно связан с Емельяновым. В свою
очередь Емельянов был спасен архиепископом Макарием, спря-
тавшим его в своей келье. Боярский сын Михаил Туров вывез
Емельянова за город к Парамону Турову. Этот Парамон Туров
был клиентом Емельянова и продавал ему в начале восстания
хлеб. Емельянов покупал хлеб также у Ивана Нащокина, род-
ственника Афанасья Лаврентьевича. Таким образом, создается
целая цепь людей, связанных взаимными выгодами и интере-
сами 18.
18 О руководящей группе восставших ом. Якубов, стр. 314 и ЗИ(6; расспросные
речи челобитчиков от 21 марта см. там же, стр. 315—313.
58
ОДНОВРЕМЕННОЕ ВОССТАНИЕ В ПСКОВЕ И НОВГОРОДЕ
Первые известия о псковском восстании получены были в
ЛАоскве только около 10 марта. 13 марта приехал Ордин-Нащо-
кин, примчавшийся с целью объявить царю про псковский «мя-
теж и бунтованье». В тот же день прибыл гонец от воеводы Со-
бакина, а 15 марта доехал до Москвы Федор Емельянов.
Восстание застало правительство врасплох. Еще недавно в
Посольском приказе уверяли шведского посланника де-Родеса
в том, что Нумменс находится в полной безопасности. Теперь
дьяк Алмаз Иванов принужден был чрезвычайно осторожно и со
всяческими оговорками признать, что в Пскове произошли боль-
шие волнения. Алмаз Иванов, по словам Родеса, говорил об
этом чуть ли не с робостью. В это время фактическим главой
московского правительства был боярин Б. И. Морозов. Чрезвы-
чайно характерны те меры, которые были предприняты Моро-
зовым по отношению к восставшим псковичам.
Шведский резидент в Москве Карл Поммеринг сообщает в
своем донесении от 23 марта, что царь отправил в Псков «одно-
го князя и дьяка верно разузнать, как дело обстоит, чтобы помя-
нутые мятежники были надлежащим образом наказаны и все
приведено в порядок». О том, какой порядок предполагалось
ввести в Пскове, можно составить себе представление по доку-
ментам Посольского приказа 19. Среди них хранятся два черновых
списка с наказа князю Ф. Ф. Волконскому и дьяку Герасиму
Дохтурову, посланным 17 марта в Псков для сыска. Списки но-
сят на себе следы многих -поправок, дополнений и перечеркива-
ний. Наказ составлялся подробно и очень внимательно. Ясно
видно, что правительство предполагало произвести над восстав-
шими самую безжалостную расправу. Заранее давались указа-
ния, скольких человек надо казнить: «дву человек казнить
смертью, а четырех человек за городом повесить по дорогам...
а достальных воров по сыску, колко человек доведетца, велети
в торговые дни бити кнутом нещадно и посадить в тюрьму».
Во время сыска предлагалось широко применять пытку и жечь
огнем. Рядом с этим Волконский и Дохтуров должны были
прочитать во всеуслышание царские грамоты. В грамотах к дво-
рянам и боярским детям, а также к псковским казакам выска-
зывалась похвала за то, что они к «воровскому заводу» не при-
стали, и предлагалось всячески содействовать сыску.
Наказ предписывал Волконскому для чтения грамот собрать
к архиепископу на двор дворян и детей боярских, стрелецких и
казачьих голов и сотников, стрельцов, казаков, всегородных
19 О настроениях в кругах московского правительства дают представление до-
несения де-Родеса («Чтения ОИДР», 191’5, кн. 2, раздел II) и К. Помме-
ринга (Якубов, стр. 468—474).
59
земских старост и посадских «лучших» и «середних» людей.
В этом перечислении бросается в глаза отсутствие молодших по-
садских людей, против которых своим острием направлен был
сыск.
В делах сохранилась грамота к стрельцам и посадским лю-
дям, где также высказывается царская похвала за униманье
«воров». Впрочем, в бумагах сохранился проект и другой цар-
ской грамоты, одно место которой особенно поражает своим
бесстыдством. Рассказав о причинах выдачи денежной казны в
Швецию, грамота говорит, что псковичам «было за такую его го-
сударскую премногую милость и жаленье и за христианское из-
бавление благодарить бога и ему государю те убытки платить и
воздавать службами своими...» Таким образом, спекуляция с
хлебом в неурожайный год выставлялась настоящим царским
благодеянием.
Характерная фигура Волконского дополняет собой картину
предполагавшейся ipaionipaBbi. В одном из хронографов XVII в.
говорится, что в московское восстание 1648 г. «князя Федора
Федоровича Волконского чернь к себе поимаша». Следователь-
но, уже в 1648 г. Волконский был непопулярен среди черных мос-
ковских людей. Наказ о сыске добавляет еще одну характерную
черту. Волконскому и дьяку Дохтурову наказ угрожал опалой,
если сыск они «учнут делати с поноровкою для своей корысти».
По-видимому, поноровки или послаблений при сыске без корыст-
ных целей бояться было нечего.
Волконский и Дохтуров были отпущены в Псков 17 марта, а
еще ранее туда же поехал на смену Собакину новый воевода
князь В. П. Львов с дьяком Иваном Степановым.
По дороге Волконский и Дохтуров узнали о чрезвычайно важ-
ном событии. Гонец из Новгорода, встретившийся с ними в Кли-
пу, сообщил им, что 15 марта в Новгороде началось восстание20.
Новгородские события тотчас же стали известны в Пскове.
Еще 15 марта здесь было относительно спокойно. «Окольничей и
дьяк в съезжую избу ездят по-прежнему, а в земскую избу хо-
дят старосты, а земские люди для збору и гилем не прихо-
дят»,— доносит гонец Собакина в Посольском приказе. 17 марта
в Пскове разыгрываются крупные события.
В этот день архиепископ Макарий служил обедню по случаю
царских именин в Надолбине монастыре. В Рыбницких воротах
его задержали псковичи, требуя выдачи приказного человека
20 Наказ о сыске Волконского в черновиках сохранился в ЦГАДА, ПД|СЛ,
стб. 24, лл. 52—91, а также в стб. Г16. Эти черновики показывают, как тща-
тельно велась работа над наказом. Царские грамоты во Псков имеются в
ict6. 24, лл. 92—'132. Они составлены отдельно архиепископу Макарию,
дворянам, казакам, воеводе. О стрельцах в наказе говорится: Волконскому
«имати с собой старого приказу стрельцов, в Которых воровского заводу не
чаят» (там же, стб. 116, л. 31).
60
Михаила Турова, вывезшего Федора Емельянова за город. Ма-
карий отговаривался, -обещая сыскать и выдать Турова. Архие-
пископа будто бы посадили в богадельне на цепь, но через^час
отпустили домой. Так пишет об этом событии Волконский со
слов встретившегося ему на дороге пушкаря.
Но о событии 17 марта сохранился любопытный рассказ са-
мого Макария.
«В самую обедню, — пишет в своей отписке архиепископ,—
учал быть звон в сполошный колокол. И я in ссылал проведать для
чево тот звон. И мне сказали, что звонят, людей скопляют на
меня. И после обедни многое время мотчав, поволокся [я] в
Троицкий дом, и как буду блиско площади и по городовой стене
и по церковным и по жилетцким кровлям и на площади людей
безмерно много. И меня остановили и учали на меня всем миром
шуметь и каменье поднимать, а говорили мне оне вину: по твое-
му де письму в Новегороде князь Федор Андреевичь Хилков их
челобитчиков переимал и перековал и пытать хотел и к тебе, го-
сударю, тех челобитчиков послал де за приставы. И волочили
меня, богомольца твоего, по площади часа четыре»21.
Таким образом, временное затишье в Пскове кончилось. На-
чалась новая еще более яркая страница восстания. В Пскове те-
перь снова «по вся дни бьют в колокола, и круги, и советы».
В другой своей работе «Новгородское восстание 1650 года»
мне приходилось указывать на близкие сношения Новгорода и
Пскова во второй половине марта и первой половине апреля
1650 г.22 Восставшие новгородцы возлагали чрезвычайно боль-
шие надежды на Псков, видели в нем надежное пристанище в
случае неудачи.
Начало новгородского восстания кажется сколком с псков-
ских событий конца февраля — начала марта. Как и в Пскове,
дело там начинается с задержания «немца», далее следуют уг-
розы воеводе и митрополиту, вечером подвергаются разграблению
дворы «лучших» людей. Эта параллель, возможно, не случайная.
Несомненно, в новгородском восстании 15 марта сыграла громад-
ную роль агитация из Пскова.
В свою очередь, восстание в Новгороде громким эхом отда-
лось в Пскове. В уста восставших псковичей вкладывается ха-
рактерная фраза: «не одни мы то учинили, и новгородцы так
же зделали и топерво в том деле два городы».
21 Отписку архиепископа Макария об его аресте см. в ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 85,
лл. 94—4011. Она была. написана .после усмирения Пскова и получена в Мо-
скве 30 сентября 11650 г.
22 Названная работа предполагается к напечатанию в «Исторических сборни-
ках» Исторической комиссии Академии наук СССР. Изложение новгород-
ских [и псковских] событий дано у С. М. Соловьева в «Истории России с
Древнейших .времен», т. X, стб. 1540—il56ll [кн. V (тт. 9—40), стр. 492—516].
[Об издании исследования М. Н. Тихомирова «Новгородское восстание
1650 г.» см. ниже, стр. 452].
61
Около 20 марта в Пскове произошли решительные перемены
в составе всегородной избы. Прежние всенародные старосты
Семен Меньшиков и Иван Подрез отставлены от своих дел.
На их место восставшие псковичи избрали новых старост Гаври-
лу Демидова и Михаила Мошницына. Это избрание произошло
не позднее 23 марта, когда впервые встречаем упоминания о Де-
мидове как всегородном старосте.
Демидов и Мошницын были избранниками «молодших» лю-
дей и стрельцов. Староста Гаврила Демидов тотчас же занял
главенствующую роль во временном псковском правительстве.
В его лице псковичи получили настоящего вождя восстания, роль
которого во всем движении 1650 г. была чрезвычайно велика.
Ему приписывается весь «завод и воровской умысл». Он факти-
чески руководит с этого времени действиями восставших.
Конец марта был ознаменован окончательной ликвидацией
воеводской власти в Пскове. 25 марта в Псков приехал новый
воевода князь В. П. Львов. Он принял от Собакина городовые
ключи и запасы. Собакин предполагал после этого уехать в Моск-
ву. Но его отъезд совсем не входил в планы восставших. Всего-
родные старосты заявили Собакину, что они его не отпустят,
потому что он писал царю, что в Пскове хлеб дешев. Псковичи
не без ехидства предложили ему остаться с ними «на дешевом
хлебе». В челобитных к царю, впрочем, выдвигалась другая при-
чина. Псковичи обвиняли Собакина в раздаче из дворцовых жит-
ниц хлеба, в котором он не отчитался.
Впрочем, настоящая причина, по которой Собакин был за-
держан в Пскове, была иная. Правительство всегородной избы
рассматривало Собакина как заложника. Об этом у нас есть
точное показание новгородца Арцыбашева, бышего в это время
в Пскове: «будет только что сделается над их челобитчики на
Москве, то де здесь и окольничему Никифору Сергеевичу не
быть живу».
28 марта в съезжей избе разыгралась драматическая сцена.
Псковичи пришли к новому воеводе Львову и потребовали, что-
бы он выдал порох и свинец. Львов спросил пришедших: «На
что вам порох и свинец, али что из-за рубежа слышать». Тогда
воевода услышал неожиданный ответ: «из-за рубежа не слыхать,
боимся московского рубежа, слышали мы, что идут с Москвы к
нам во Псков многие служилые люди». Замечательно, что эта
фраза о московском рубеже повторяется в распросных речах
трех разных лиц, что придает ей большое вероятие. В своей от-
писке Львов прямо говорит, что псковичи ему заявили о своем
намерении сражаться против московских войск.
Львов отказал в выдаче пороха и свинца. Тогда раздались
крики: «с ружьем, с ружьем!» Воевода попал в съезжей избе в
осаду и был до смерти перепуган. Взяв икону, Львов обращался
к псковичам со словами: «какова вы изменника меня нашли го-
62
сударю». Под угрозой смерти он вынужден был передать горо-
довые ключи всегородным старостам, которые с этого времени
сделались настоящими хозяевами города 23. При таких условиях
сыск Волконского заранее был обречен на полную неудачу.
Волконский и Дохтуров приехали в Псков 30 марта. Для них
был отведен пустой двор Федора Емельянова. Это дало повод к
язвительным сопоставлениям: «изменник стал на изменничьем
же дворе».
Волконский очень скоро заметил, что не может быть и речи о
покорности восставших. Воевода Львов был бессилен, Собакин
находился на положении арестованного. Царский наказ преду-
сматривал все подробности сыска, но составители наказа не рас-
считывали на сопротивление восставших псковичей.
Всегородные старосты предложили Волконскому поехать в
земскую избу. Волконский отказался и поехал в собор к обедне.
Возможно, он хотел прочитать царский наказ в соборе под ох-
раной духовенства и церковных стен. Но на этот раз церковь
оказалась плохим убежищем. Псковичи пришли в собор и выве-
ли Волконского на площадь перед всегородной избой. Неудач-
ного следователя поставили на большой дощан (чан) и подверг-
ли допросу,— «с чем он в Псков прислан». Началось чтение цар-
ского наказа. Слова наказа о казни восставших, написанных по
именам, вызвали бурю возмущения, жертвой которого едва не
пал Волконский. Только вмешательство старост и выборных лю-
дей спасло его от смерти.
На ту же площадь был приведен бывший воевода Собакин
и так же допрошен на дощане. После этого Волконский и Соба-
кин были отданы под стражу. Так плачевно кончился грандиоз-
ный сыск и расправа, задуманная ib стенах Посольского (приказа.
Псковичи оказались «во всем царскому указу непослушны»24.
Конец марта и первая половина апреля представляются чрез-
вычайно интересным периодом в истории псковского восстания.
В это время идут усиленные сношения между Псковом и Новго-
23 23 марта староста Гаврила Демидов делал допросы в земской избе
(ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 7il, л. 3) Отписку воеводы Львова о принятии Пскова
см. там же, стб. 24, л. 186; отписка Собакина о том же — Якубов, стр. 319—
320. Об отобрании ключей у воеводы — Якубов, стр. 323—324, 325—329,
335—339 и 367—369. Об этом есть и отписка воеводы Львова (ЦГАДА,
ПДСЛ, стб. 63, лл. 5—8), ио она составлена после приезда епископа Ра-
фаила в Псков.
24 О приезде и аресте Волконского — Якубов, стр. 323—1324, 325—329 и 335—
339, 367—369, а также ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 114. В Хронографе [«ранящемся
в библиотеке ЦГАДА] говорится: «околничей же и дьяк приехали во Псков
в день Похвалы пречистыя богородицы на первом часу и внидоша в собор-
ную церковь Живоначальные троицы с государевым повелением и хотя им,
псковичом, государев указ объявите и прямой сыск учините. Они ж, окаянии,
научени быша вражиим советом, не хотя и слышати государеву указу и не
хотя сыску... приидоша со оружием и дрекольем, околничева... биша каждо
чем и многия кровавые раны ему дата».
63
родом. Инициатива идет все время от Пскова. Митрополит Ни-
кон определенно говорит, что 3 апреля в Новгород приехали чет-
веро псковичей, по слухам, для переговоров о соединенных дей-
ствиях против московского правительства. Об этом подробнее
говорит известный Федор Негодяев, заседавший в новгородской
земской избе вместе с Жегловым. По его словам, в начале апре-
ля из Пскова приехали два казака и двое монастырских служек.
Они привезли с собой грамоту с предложением «городу за город
стоять вместе». Псковские делегаты сообщили о переходе на
сторону восставших солдат, находившихся в Сумерской волости,
на границе со шведскими владениями.
Переговоры Пскова с Новгородом чрезвычайно симптоматич-
ны. Они показывают, что вожди восставшего Пскова не хотели
ограничиться обороной, а думали о распространении восстания
на другие города Московского государства. Конечной целью
восстания уже в этот ранний период намечается Москва.
Новгородский воевода Хилков, задержавший псковских
челобитчиков, нашел у них «смутное письмо», написанное Томи-
лой Слепым и его сыном Григорием. О характере этого письма
Хилков умалчивает, молчит он и об его адресатах. Но царская
грамота упоминает об этом письме в таких выражениях: «по-
слано изо Пскова воровское письмо, писано ко всякому воров-
скому заводу». По-видимому, речь должна идти о своего рода
открытом письме, написанном от имени восставшего Пскова.
Федор Емельянов и другие торговые люди придают еще бо-
лее определенный характер намерениям псковичей. «Псковичи
советовали,— пишет с их слов Хилков,— хотели посылать в Ве-
ликий Новгород и к Москве и в иные города для того, чтоб вся-
ких чинов людем приттить к тебе, государю, бити челом таким
же невежеством, как и преж сего на Москве учинилось».
Эти слова о намерениях псковичей вступить в сношения с
другими городами не являются чем-то неожиданным. Москов-
ское государство находилось в состоянии непрерывной лихорад-
ки. Возможность всеобщего восстания казалась опять чрезвы-
чайно близкой. «Видно,— говорит шведский посланник де-Ро-
дес,— что бунт распространяется и кажется, как огонь в одном
месте потушен, сейчас же снова загорается в другом. Это также
очень похоже на то, как будто здесь и там лежит под холодной
золой скрытый пыщущий жар».
Действительность скоро оправдала эти слова де-Родеса. По-
жар, потушенный в одном месте, вспыхнул зараз в нескольких
местах25.
25 О сношениях Пегова с Новгородом ом. ЦГАДА, Шведские дела, стб. 3,
л. 327 (расспросные речи Негодяева) и л. 287 (отписка митрополита Ни-
кона); подробнее—ib моей статье о новгородском восстании. Отписку вое-
воды Хилкова от 12 марта о намерениях псковичей см. ЦГАДА, ПДСЛ,
стб. 24, л. 141; о стрельце Щербакове — Якубов, стр. 3313—334.
64
БОЛЬШАЯ ПСКОВСКАЯ ЧЕЛОБИТНАЯ
Восстание в Новгороде поставило московское правительство
в крайне затруднительное положение. 20 марта, по новгородским
вестям, было решено послать против Новгорода карательный от-
ряд во главе с князем Иваном Никитичем Хованским. По отно-
шению к Пскову, однако, правительство Морозова все еще воз-
лагало большие надежды на обычные приказные меры воздей-
ствия. 22 марта из Москвы была отослана новая грамота Вол-
конскому с приказом ехать в Псков и вести сыск по-прежнему.
В работе «Новгородское восстание 1650 года» мне приходи-
лось уже более подробно останавливаться на действиях Хован-
ского против новгородцев. Здесь же надо только отметить, что
надежды московского правительства на скорое подавление вос-
стания в Новгороде очень быстро рухнули. Поход Хованского
затянулся почти на целый месяц. Только 13 апреля Хованский
вступил в Новгород.
Подавление новгородского восстания казалось чрезвычайно
удачным поводом для расправы с Псковом. Московское прави-
тельство, митрополит Никон, новгородский воевода Хилков и
сам Хованский приняли все меры, чтобы оповестить псковичей
с падении Новгорода.
Отписки и грамоты Хованского и Никона рассказывали в
стереотипных приказных фразах о том, как новгородцы «обрати-
лись на истинный путь и великому государю вины свои принесли
и милости просили».
Однако известие об усмирении Новгорода произвело в Пскове
совсем иное впечатление, чем думали Хованский и Никон.
В Пскове говорили о Хованском: «полно де и того, что обманул
Новгород и вшел в город, а их, пскович, не обмануть». Гонец
митрополита Никона был встречен в Пскове крайне недруже-
любно, закован в железа и отдан за пристава. Приведем рассказ
самого гонца Богдана Сназина: «Как приехал он, Богдан, во
Псков майя в 3 день в пятницу и ево де у городовых ворот ка-
раульщики взяли и привели во всегородную избу к выборным
людей, к посадцкому человеку к Гаврилу Демидову да к дво-
ренину к Ивану к Чиркину и ко всем выборным. И те де выбор-
ные люди во всегородной избе у него, Богдана, митрополичи
отписки взяли, которые посланы были с ним, Богданом, к архи-
епископу и к ним, ко псковичам. И те де отписки розпечатали и
роспечатав вычитали. А вычет де, те выборные люди велели
для народу бить в сполошный колокол. И как де учли бить и
народ к той избе сшелся и те митрополичи отписки, став на до-
щаны, в мир вычитали. И выслушав тех отписок псковичи вся-
ких чинов люди митрополита невежливыми словами всячески
бранили, и ево де мы отписок не слушаем: полно де ему, митро-
политу, и того, что де он Новгород обманул, что подали госуда-
3 М. Н. Тихомиров
65
рю новгородцы повинные челобитные. А мы де не новгородцы,
челобитных де нам повинных ко государю не посылывать.
А посланы де от нас из Пскова ко государю челобитчики и с
ними де посланы обо всем ко государю челобитные, а в тех де
челобитных подлинно обо всем написано, и что де нам по тем
нашим челобитным государев указ будет и того де нам и дожи-
дать».
Еще худший прием ожидал Андрея Сонина, присланного в
Псков с царскими грамотами и отпиской Хованского о взятии
Новгорода. Для большей убедительности вместе с Андреем Со-
ниным в начале мая в Псков были отправлены новгородские дво-
ряне и посадские люди. Во главе этой своеобразной делегации
стоял посадский человек Никифор Клетка, являвшийся предста-
вителем новгородских «молодших» людей на Соборе 1649 г.
Сонин с товарищами приехали в Псков и говорили по нака-
зу, чтобы псковичи помнили крестное целованье и от всякого
дурна отстали. Всенародные старосты и остальные псковичи дали
им решительный отпор, заявив, что у них «никаких воров и за-
водчиков нет, а стоят они за государево крестное целованье и
во всем ему, государю, прямят». Старосты предложили пере-
дать Хованскому, чтобы он не трудился присылать в Псков
людей с такими письмами. Псковичи называли присланных нов-
городцев изменниками, упрекая их в том, что они пустили Хо-
ванского в город. Андрей Сонин и делегаты были выпровожены
и шли из Пскова пешком 26.
Из расспросных речей Сназина видно, что восставшие пскови-
чи возлагали известные надежды на челобитную, посланную
к царю. Речь идет о новой псковской челобитной, которую как по
ее размерам, так и по значению можно назвать большой, в отли-
чие от трех мелких челобитных, составленных ранее.
Составление псковской большой челобитной падает на сере-
дину апреля. В половине апреля люди Семена Стрешнева, про-
вожавшие в Псков нового воеводу Львова, присутствовали на
чтении в земской избе челобитной, в которой говорилось о боя-
рине Н. И. Романове. «В те поры в земской избе сидели старо-
сты и выборные люди да дворяне Ондрей Окунев и иные». Это
известие проливает некоторый свет на способ составления чело-
битной. Она составлялась и, по-видимому, подвергалась обсуж-
дению в земской избе, где сидели выборные люди от разных чи-
нов, в том числе от дворян. Такое предположение подкрепляется
26 Грамоту Волконскому с приказом ехать в Псков по-прежнему — см. в
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, л. 465; рассказ Сназина — в ЦГАДА, Шведские
дела,, стб. 3, лл. 601^—602; об Андрее Сонине см. в ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24,
лл. 508—/5118 (расспросные речи Лугвещева, Никиты Клетки, Андрея Сонина
от 18 мая). Важные сведения о внутреннем положении в Пскове встречаем
в расспросных речах Селиванова и Лебедева от 15 мая (там же, стб. 24,
лл. 484—495).
66
я другим известием о той же челобитной: «складывали и писа-
ли тое челобитную у земские избы недели за две и руки прикла-
дывали всем городом».
Как старательно подбирались материалы для челобитной,—
указывает одно обстоятельство. В челобитной нередко встреча-
ются ссылки на показания различных людей, сделанные в Пско-
ве перед всем народом. При этом с необыкновенной точностью
отмечается лицо, давшее показание, и день, когда это показание
сделано. В делах о псковском восстании, действительно, встреча-
ем расспросные речи разных лиц, записанные в псковской зем-
ской избе при старосте Гавриле Демидове и выборных людях.
В громадном большинстве эти речи носят чисто фантастический
характер, передавая слухи и толки о предполагаемом нападении
немцев, измене боярина Б. И. Морозова и т. д. Но сама запись
этих расспросных речей показывает, с какой тщательностью со-
ставлялась большая псковская челобитная.
Автором челобитной царские грамоты называют Томилу
Слепого, отставного старосту площадных подьячих. Если это
указание верно, то в Томиле Слепом мы встречаемся с крупным
литературным талантом 27.
Большая псковская челобитная по содержанию делится на
две части. В первой части излагаются события, вызвавшие вос-
стание в Пскове, во второй — требования псковичей. Челобит-
ная отвергает все обвинения псковичей «в воровском заводе и
мятеже»: «о воровском, государь, ни о каком заводе ни у кого
совету не было и ныне нет же».
Все смятение началось с того времени, как пришла царская
грамота об отдаче шведам хлеба. Еще раньше приезжал немчин
полковник Александр и высматривал в Пскове крепость, а потом
вместе с русскими послами отправлялся в Стокгольм. Торговые
немцы тоже ходили в город к воеводе и к Федору Емельянову и
о чем-то с ними совещались; «а о чем он, Федор, с теми немцами
советовал, и того, государь, нам и всему граду неведомо». Да-
лее псковичи просили воеводу подождать с отдачей хлеба,
пока они пошл^от об этом в Москву челобитчиков, потому что во
Пскове «большая хлебная скудость и дороговь». Воевода в прось-
бе отказал и угрожал всему миру: «вы де, псковичи, изберите
лучших людей, ково из вас повесити».
Очень много места в челобитной уделяется эпизоду с Нум-
менсом. Немчин поехал вокруг города на Завеличье. На допросе
Нумменс сказал: «дал де нам твою государеву денежную каз-
ну на Москву твой государев боярин Б. И. Морозов без твоего
государева ведома, и с Москвы де его отпустил с тою казною в
27 О составлении псковской челобитной см. Якубов, стр. 338—339; расспросные
речи в земской избе см. ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 71; об авторстве Томилы Сле-
пого — Якубов, стр. 372—373.
3*
67
шестом часу ночи». Нумменс далее говорил, что шведская коро-
лева собирается идти войною против Новгорода и Пскова. Че-
лобитная добавляет, что «всем народом того немчина Логина не
обыскивали, и платье с него не снимывалщ и его не безчестили».
Далее челобитная переходит к жалобам на Федора Емель-
янова. Указываются его злоупотребления и дружба с немцами.
Никто Емельянова не грабил: «государева денежная казна,
которая к нему, Федору Емельянову, прислана на хлебную и
ефимочную покупку, и ево, Федоров, живот весь цел».
Узнав о сборах шведов под Псков на Троицын день, псковичи
просили у нового воеводы Львова пороху и свинцу. Львов отка-
зал, и тогда псковичи сами взяли у него городовые ключи «для
обереганья твоей государеве отчине городу Пскову и своих голов
православного христианства».
Очень много места в челобитной отводится различным слу-
хам о скором нападении на Псков. Челобитная передает рас-
спросные речи приезжих в Псков из других городов о сборах
немцев и обидах, наносимых царскому имени в порубежных
шведских городах.
При этом все время подчеркивается, что Псков — город по-
рубежный, а немцы — «изстари оманщики». Здесь челобитная
дает историческую справку о войнах с немцами Александра Нев-
ского и псковских князей Всеволода и Довмонта, а также преж-
них псковских посадников. «И многие, государь,— заявляется в
челобитной,— побоища около города Пскова в засадех и в при-
гороцких уездех ныне знать, где те побиенные почивают». На-
поминаниями об осаде Пскова польскими и шведскими войска-
ми кончается вводная часть.
Челобитная переходит далее к рассказу о псковских неустрой-
ствах. От имени всех псковских служилых людей челобитная
приносит жалобу на убавки жалованья. «Царю Ивану Василье-
вичу служили руские люди, а Литва и немцы у него не служи-
вали,. и сам он под многие государства и городы войною ходил
и государства и городы имал с рускими людми, а не с иноземцы,
а их, государь, жаловал своим, государевым царским полным
жалованьем без убавки». При царе же Иване воеводы и дьяки
со служилых людей посулов не брали. Теперь у служилых лю-
дей жалованье отнято наполовину, и иным и вовсе ничего не
дается. Кто должен получать хлебное жалованье, тем дают
вместо хлеба «в укол» деньгами.
Воеводы и дьяки берут со служилых людей посулы, в год
рублей по 500 и более, и стараются выдавать жалованье не в
указные сроки, а под праздники «наровя кабацким откупщи-
кам», чтобы деньги остались в кабаках. Служилые люди пока-
зывают воеводе и дьякам царские жалованные грамоты, а они
им отвечают: «добры де жалованные грамоты, да мы вам не
дадим, потому что исходит государева казна на Москве немцам».
68
Жалобы духовенства очень незначительны и сводятся только
к мелким частным вопросам. До большого пожара в Пскове
было 30 ружных храмов, построенных и содержимых на царские
деньги. Теперь осталось всего 14 церквей, которые без призренья
со стороны воеводы и архиепископа «валятся розно», а руга
причту выдается вполовину перед прежним, да и с той воеводы
и дьяки берут большие поминки.
С жалоб на несправедливости и притеснения властей начи-
нают и посадские люди. Псковичи указывают, что они для вое-
вод и дьяков строят всем городом дворы. Как только воеводы
и дьяки сменяются, то не оставляют после себя никаких вещей,
а либо увозят их с собой в Москву, либо продают тут же на ба-
заре. Тяглые посадские люди разоряются, перестраивая заново и
поправляя дворы для воевод и дьяков. Против воеводы Соба-
кина выдвигается обвинение в том, что он брал в рядах товары
безденежно и заставлял на себя работать, а денег не платил.
Сыновья его Василий и Григорий со своими дворовыми людьми
мужних жен и дочерей позорили насильством. Посадские люди
жалуются и на зазывные грамоты из Москвы. При царе Ми-
хаиле Федоровиче псковичам была выдана жалованная грамота
с разрешением судиться по всем делам, кроме разбоя и воров-
ства, в Пскове перед воеводой и дьяками. Теперь же эта гра-
мота нарушена и впредь псковичам «от тех зазывных грамот и
затейных продаж прожита невозможно».
Наконец, тяглые люди указывают на несправедливое обло-
жение. В 132 (1624) г. писец Иван Вельяминов записал Псков
в семи долях, а уезд и пригороды — в одной. Между тем по до-
зору 154 (1646) г. оказалось крестьян в уезде и в пригородах
раз в десять больше, чем посадских людей в Пскове.
Конец челобитной суммирует все жалобы псковичей и выдви-
гает ряд требований, которые в общем сводятся к следующему:
Г) не уменьшать в Пскове числа служилых людей и не брать их
на службу в Москву и замосковные города «на государевы бере-
говые службы»; 2) выдавать жалованье служилым людям
сполна и в указные сроки; 3) запретить воеводам брать посу-
лы, заставлять безденежно на себя работать и разорять при
отъезде отведенные им дворы; 4) отменить зазывные грамоты,
кроме дел по разбою и грабежу, и приказать «впредь твоим
окольничим и воеводам и дьяком во Пскове... во всяких делех
расправы чинить з земскими старосты и с выборными людьми
по правде, а не по мзде и не по посулам»; 5) платить подати не;
по писцовым, а по новым дозорным книгам; 6) строить ружные
храмы по-прежнему и выдавать духовенству ругу сполна, без
поминок воеводам и дьякам.
В заключение челобитная просила, чтобы царь не верил лож-
ным отпискам воеводы Собакина и архиепископа Макария, а
приказал учинить ответ по всем статьям «градцкого всемирного
69
челобитья». Псковская челобитная заканчивалась просьбой при-
слать в Псков для сыска «своего великого боярина Никиту Ива-
новича Романова», который «тебе, праведному государю, о всем
радеет и о земли болит».
Большая псковская челобитная была написана от имени
«всего города». В начале ее по обычаю перечислялись все чело-
битчики. Это прежде всего псковское духовенство — архиманд-
рит и игумены, старцы и старицы, соборный протопоп, священ-
ники и дьяконы. Далее упоминались в числе челобитчиков
«псковичи и пусторжевцы и невляне, дворяне и дети боярские»,
казаки, стрельцы, пушкари, казенные земские старосты, Гаврил-
ка Демидов, Сенька Артемьев и «все псковичи посадские тяглые
и всяких чинов жилецкие людишки города Пскова».
Таким образом, челобитная подается, действительно, от всего
города.
По обычаю на обороте челобитной находятся рукоприклад-
ства, просмотр которых может подтвердить список челобитчи-
ков, приведенный выше.
Здесь мы прежде всего встречаем рукоприкладства от черно-
го духовенства (архимандрита Снетогорского монастыря, игу-
менов Мирожского, Елизарова, Кожина, Крыпецкого и других
монастырей), большое количество подписей белого духовенства,
посадских людей, псковских помещиков, дворян и детей бояр-
ских (кн. Ивана Шаховского, Сумароковых, Суморотцких, Ива-
на Чиркина, Максима Нащокина, Григория Воронцова-Велья-
минова и других). Но рядом с прямыми указаниями рукопри-
кладств имеем и другие известия, совсем по-иному рисующие
картину единства псковичей.
Едва только помещик Воронцов-Вельяминов, посланный от
Пскова в числе челобитчиков, приехал в Москву, как тотчас же
заявил, что «дворяне ни о чем государю не челобитчики»23.
Заявление Воронцова-Вельяминова не случайно. Несомнен-
но, дворяне подписывали челобитную неволей. В этом нас убеж-
дает сама челобитная, где нет никакого намека на недовольство
или какие-либо жалобы со стороны дворян и детей боярских. Все
пункты челобитной говорят о нуждах только стрельцов, посад-
ских людей и отчасти духовенства. Впрочем, голос духовенства
слышится робко. Он выражается только в просьбе строить руж-
ные храмы по-прежнему. Как и дворяне, духовенство в громад- 28
28 Большая псковская челобитная напечатана (Якубов, стр. 341—306), но без
рукоприкладств на обороте челобитной. Вначале идут рукоприкладства ду-
ховных лиц, игуменов и полов, далее рукоприкладства следуют в беспоряд-
ке. Очень много подписей дворян, но есть подписи и отдельных посадских
людей, стрельцов и воротников. Материал рукоприкладств интересен са<м по
сёбе для характеристики довольно высокой грамотности псковичей.
Расспросные речи Григория Воронцов аЛВельяминов а см. Якубов,
стр. 366-—369.
70
ном большинстве было враждебно восстанию. Поэтому псков-
скую челобитную, в первую очередь, надо рассматривать как
петицию стрельцов и посадских людей.
Среди статей большой псковской челобитной мы встречаем
ряд пунктов, довольно обычных для городских челобитных
XVII в. Таковы просьбы о взимании податей по дозорным кни-
гам, просьбы о выдаче жалованья сполна и в указные сроки,
жалобы на злоупотребления воевод и дьяков.
Но три пункта псковской челобитной выходят далеко за пре-
делы обычных жалоб и требований посадских людей. Эти пунк-
ты следующие; 1) об освобождении служилых людей от госуда-
ревых береговых служб, 2) об отмене зазывных грамот и
3) о рассмотрении судебных дел воеводою вместе с земскими
старостами и выборными людьми.
Из этих пунктов наиболее приемлемым для московского пра-
вительства было требование об отмене зазывных грамот.
По существу просьба псковичей об отмене зазывных грамот
не заключала в себе ничего нового, а требовала только возвра-
щения к старым порядкам эпохи царя Михаила Федоровича.
Еще в 1633 г. московское правительство выдало псковским по-
садским тяглым людям жалованную грамоту. В ней говорилось
об отмене зазывных грамот и предлагалось судить посадских
людей по искам в Пскове «опричь татьбы и разбоя с поличным».
Зазывные грамоты были таким злом, против которого проте-
стовали уже и в предыдущее царствование. Требование об отме-
не зазывных грамот выдвинули, например, дворяне разных горо-
дов, подавшие царю челобитную в 1637 г. Дворяне жалуются,
что сильные люди путем зазывных грамот «продают напрасно»,
разоряя своих противников вызовами в Москву. Просьба судить
«по правде, а не по мзде и не по посулам» также высказыва-
лась постоянно и раньше. Особенно резко она была выражена
в дворянской челобитной 1641 г., которая категорически заяв-
ляет «и посулы б государь велел вывесть».
Просьба псковской челобитной об организации воеводского
суда совместно с земскими старостами и выборными тоже не
является чем-то исключительным. Этим пунктом кончается упо-
минавшаяся выше дворянская челобитная 1637 г.: «Вели, госу-
дарь, выбрать в городех из дворян и из земских людей и... су-
дить в городех по своему государеву указу и по своей государе-
вой уложенной судебной книге».
Такое же требование выдвигает московская челобитная, по-
данная во время восстания 1648 г. и дошедшая до нас в перево-
де на шведский язык. «Твое царское величество должен ука-
зать,— говорит челобитная,— всяким людям всех служащих и
судей назначать своими собственными средствами и для того
людей выбирать, которые бы их по старине и по правде ведать
могли и от сильных людей насилия оберегать».
71
Здесь мы видим ту же мысль, что и в псковской челобитной,
но выраженную в более прямой и общей форме.
Таким образом, псковская челобитная перекликалась в своем
основном пункте с требованиями, предъявленными правитель-
ству во время восстания 1648 г..
Введение совместного суда воеводы и земских старост воз-
вращало Псков к его давнему прошлому, по крайней мере, к пер-
вой половине XVI в. К той же эпохе ведет нас требование чело-
битной об отмене для псковских стрельцов государевых берего-
вых служб. Оба эти пункта челобитной, возможно, выросли на
местной псковской почве, еще пропитанной остатками древней
«вольности».
По крайней мере, эти требования так были поняты даже в
среде московского правительства. Упоминавшийся раньше Пом-
меринг пишет, например, в письме от 4 мая следующую фразу:
«Здесь снова начинают распространять слух, что псковичи не хо-
тят усмириться. Прибавляют, будто они требуют той свободы, ка-
кую они имели до времен царя Ивана Васильевича»29. Как мы
видим, московские слухи имели под собой прочное основание.
Для вручения челобитной царю Алексею были выбраны
люди от всех чинов: Григорий Воронцов-Вельяминов — от дво-
рян, чернец Снетогорского монастыря Пахомий и священник
Филипп — от духовенства, Никифор Тимофеев и Тимофей Ефи-
мов— от посадских людей, Иван Степанов, Федор Гурьев, Арте-
мий Петров — от трех стрелецких приказов. Такой состав чело-
битчиков перечисляет Артамон Матвеев, встретивший их по по-
ручению московского правительства в Твери. В расспросных
речах Григория Вельяминова упоминаются те же имена, но уже
не с отчествами, а с фамилиями, что может создать впечатление
иного состава челобитчиков. При отправлении челобитчиков
была соблюдена обычная формальность. Челобитная была пока-
зана князю Волконскому, который запечатал ее в особый стол-
бец и послал вместе со своей отпиской.
Челобитчики выехали из Пскова 24 или 25 апреля. Одновре-
менно из Пскова был послан тайным гонцом казак Мокей. Он
должен был вручить копию челобитной боярину Н. И. Романову,
на заступничество которого в Пскове возлагались большие на-
дежды 30.
29 Грамота царя Михаила Федоровича об отмене зазывных грамот напечатана
в РИБ, т. 36, № 424, стб. 845—847. Дворянские челобитья и челобитная
1648 г.— П. П. Смирнов. Челобитные дворян и детей боярских всех го-
родов в первой половине XVII в. («Чтения ОИДР», 1915, кн. 3, раздел I).
Отзыв Поммеринга — Якубов, стр. 474.
30 О составе челобитчиков — Якубов, стр. 366—360; отписка Артамона Мат-
веева от 9 мая, встретившего челобитчиков у Твери — ЦГАДА, ПДСЛ,
стб. 24, лл. 321—323. Псковичи подали еще челобитную на Федора Емелья-
нова, привезенную с отпиской воеводы Львова Воронцовым-Вельяминовым
(там же, лл. 346—349). На челобитной рукоприкладства попов, сотенных и
72
ПОХОД ХОВАНСКОГО НА ПСКОВ
12 мая псковские челобитчики приехали к Москве. Согласно
полученному наказу, Артамон Матвеев должен был отвезти
челобитчиков прямо в село Покровское, не заезжая в Москву.
Эта предосторожность была принята с явной целью помешать
распространению в Москве нежелательных толков о псков-
ском восстании.
В Москве среди челобитчиков тотчас же произошел раскол.
Дворянский представитель Григорий Воронцов-Вельяминов за-
явил, что он послан к царю «от своей братьи, от дворян и детей
боярских, бити челом о своей страдничьей вине, что к челобит-
ной руки приложили в неволю, потому что мирские люди захва-
тили их врознь поневелику». Воронцов-Вельяминов тут же по-
дал длинную роспись, где перечислял «пущих воров и заводчи-
ков» по именам. Кроме того, он добился своего назначения в
полк к Хованскому.
Примеру Воронцова-Вельяминова вскоре последовали 3 дру-
гих челобитчика: стрелец Федор Гурьев, по прозвищу Коновал,
Никифор Тимофеев Снякин и Тимофей Ефимов Рузувай. Эти
люди, по-видимому, были соблазнены посулами и обещаниями
царских милостей. По крайней мере, в их лице московское пра-
вительство завербовало себе тайных сторонников и даже шпио-
нов. Каким образом удалось переманить Федора Коновала и
его товарищей на сторону правительства, остается неизвест-
ным.
Совершенно непонятная история произошла с челобитчиком
от черного духовенства — Пахомием. 25 мая в Посольском при-
казе была получена царская грамота — послать на подводах за
чернецом, «который был изо Пскова прислан в челобитчиках,
а сказать ему, что велено его взяти на патриарший двор для
духовного дела». Грамота настоятельно приказывала гнаться
за чернецом до самого Пскова, чтоб его не допустить в город.
В особом письме к думному дьяку Волошенинову добавлялось,
чтобы гонцу было приказано ехать за чернецом наскоро день
и ночь.
По-видимому, чернец Пахомий был заподозрен в каком-то
важном политическом преступлении. Письмо предлагает Воло-
стрелецких дьячков. Челобитчики го<ворят, что Федор Емельянов на них по-
_ клепал, говоря о грабеже, и что золотая казна цела, хранится у московского
торгового человека Якова Чюваева, а имущество. Емельянова, в палате у
Троицы; Емельянов «недобрый человек, вор и изменник, преж сего тебе,
. государю, изменил с немецкими ж свитцкими людьми, подо Псковом вой-
ною на осад был». Там же, лл. 343—345—расспросные речи жены Емёлья-
гова Прасковьи, данные ею всегородным старостам,, что у ней ничего не
грабили. О времени отъезда челобитчиков — там же, лл. 350—351. О казаке
Мокее — Якубов, стр. 375 и ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, л. 493.
73
шенинову написать в грамоте «получше», чтобы чернеца- до
Пскова не допустить, а челобитчиков не ожесточить. Предосто-
рожности были напрасны. Пахомий опередил гонца и добрал-
ся до Пскова вместе с другими челобитчиками31.
Момент приезда псковских челобитчиков был выбран край-
не неудачно для успеха челобитной. Хованский крепко сидел в
Новгороде и чинил расправу над покоренным городом. Непос-
редственная зона восстания отодвинулась от Москвы к далеко-
му Пскову. Московское правительство могло питать надежды
на относительно скорую ликвидацию восстания.
Псковские челобитчики были приняты царем и отпущены
19 мая обратно в Псков. Вместе с ними была отослана царская
грамота с ответом на псковскую челобитную. Кроме того, чело-
битчикам дан был царский наказ, который они должны были
объявить в Пскове всему народу.
Царская грамота представляет собой очень своеобразный
документ. Давая ответ на псковскую челобитную, грамота
вступает в открытую полемику с восставшими псковичами.
В Пскове «никакого оскудения и голоду быть было не от
чего», заявляет, например, царская грамота. Тут же делается
выпад против псковичей: «Как вы для своих пожитков сами
хлеб продавали и полнились без нашего указу,— говорит гра-
мота,— и в те поры за то у вас никаково мятежу не бывало. А
как мы, великий государь,... изволили хлеба продать малое
число... и воры для воровства и грабежу мятеж учинили».
В нескольких местах грамота упоминает о «заводчиках мя-
тежа», в особенности часто возвращаясь к Томиле Слепому,
предполагаемому автору псковской челобитной. «В челобитной
вашей написано, будто вы к архиепископу... приходили бити
челом всем народом, а не одне те люди, которые у окольничего
у князя Федора Федоровича Волконского в сыскном наказе на-
писаны... И по тому вашему челобитью стало явно, что в чело-
битной пишут всех вас воры и заводчики, Томилко Слепой, да
Прошка Коза с товарищи, избывая своего воровства».
Для грамоты чрезвычайно характерно стремление избежать
прямого ответа на челобитье псковичей, ограничиваясь обеща-
ниями прислать царский указ после того, как псковичи прине-
сут повинную. В этом отношении московское правительство со-
вершенно точно следовало знаменитой формуле: «вначале успо-
31 Расспросные речи Григория Воронцова,-Вельяминова—i Якубов, стр. Збб—
369; его челобитная о назначении в полк к'Хованскому — ЦГАДА, ПДСЛ,
стб. 24, л. 439; челобитная Снякина и челобитная Федора Коновала —
ЦГАДА, Разряд, Новгородский стол, стб. 102, лл. 128—131; переписка о чер-
неце Пахомии— ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 473—480. В царской грамоте
Ивану Морозову говорится: «вы б послали наскоро на заводных подводах,
ково доведетца», а Иван Чиховьев пишет Волошенинову, «чтоб тово чернеца
до Пскова не допустить, а челобитчиков бы не ожесточить».
74
коение, а потом реформы». Прямой и недвусмысленный ответ
дан был только на основной пункт псковского челобитья, на
просьбу о совместном суде воевод с выборными. «Николи не
бывало, что мужикам з бояры и с околничими и воеводы у рос-
правных дел быть, и впредь того не будет»,— категорически за-
являла грамота от имени царя.
Для характеристики той борьбы, которая разыгралась в
среде московских правящих кругов, любопытны те места цар-
ской грамоты, где говорится о боярах Б. И. Морозове и
Н. И. Романове.
Грамота дает чрезвычайно высокий отзыв о Морозове и о
службе самого Бориса Ивановича и его предков. Морозов слу-
жил при царе неотступно в дядьках, продолжает и дальше слу-
жить верно.
Что касается Н. И. Романова, то о нем грамота упоминает
в необыкновенно резкой форме: «он, боярин, наш холоп и слу-
жит нам, великому государю, с своею братьею з бояры едино-
мышленно».
«А для своих дел,— говорилось дальше в грамоте,— мы, ве-
ликий государь, посылаем бояр наших, кого изволим, а вам о
том бити челом с указом не довелось». После этого царская
грамота упоминала о казаке «Мокейке», посланном псковича-
ми к боярину Романову. Судя по грамоте, Мокей добрался-таки
до Романова, который отвел казака с грамотами и челобитьем
к царю. «А велели вы тому казаку, идучи дорогою и на Москве,
говорить смутные речи, будто ваших градцких челобитчиков к
нам не допускают и челобитен к нам не доносят»,— возмущен-
но говорилось в царской грамоте.
Грамота кончалась призывом выдать вождей восстания и
угрожала карательной экспедицией «больших бояр и вое-
вод»02.
Одно время московские правительственные круги, действи-
тельно, собрались создать большой военный кулак против Пско-
ва. Командование военными силами предполагалось поручить
князьям А. Н. Трубецкому и М. П. Пронскому.
Уже 4 мая Поммеринг сообщает королеве Христине, что в
Псков отправляется кн. М. П. Пронский с сильным отрядом,
чтобы добром или силою подчинить Псков. По записи Дворцо-
вых разрядов, помеченной неясно «маем», государь указал быть
под Псковом с ратными людьми боярам и воеводам кн.
А. Н. Трубецкому и кн. М. П. Пронскому с товарищами, а вме-
сте с ними «стольникам, стряпчим и дворянам, и жильцам и
дворянам и детям боярским всех замосковных городов той поло-
вине, которые были в прошлом во 154 (1646) году на Ливнах и
32 Царская грамота напечатана в отрывках — Якубов, стр. 369—376, полно-
стью находится в ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 392—435.
75
в Белегороде». Кроме того, против Пскова должны были дви-
нуться московские стрельцы.
В делах о псковском восстании сохранилась память Михаи-
лу Юрьевичу (Волошенинову), которая позволяет точнее уста-
новить размер отряда, собираемого в поход на Псков.
В карательном отряде должны были участвовать 300 столь-
ников, стряпчих, московских дворян и жильцов, не считая дворян
и детей боярских, находящихся в полку у князя Хованского. Из
Москвы предполагалось послать 2 приказа стрельцов, которые
вместе с заонежскими драгунами составили бы внушительную
силу в 3 200 человек. Кроме того, около 1 000 стрельцов и дра-
гунов присоединились бы к основному отряду из Сумерской во-
лости, Торопца и Великих Лук.
Таким образом, численность карательного отряда достигла
бы внушительной цифры в 4—5 тыс. человек. Приказный доку-
мент, из которого нами заимствованы эти цифры, указывал
12 июля как срок для сбора ратных людей на Псков.
Длительный срок и большие военные силы, собранные про-
тив Пскова, показывают, что правительство серьезно думало
подавить восставший город вооруженной рукой. Об этом гово-
рит и автор заметки о псковском восстании, помещенной в од-
ной степенной книге. Он замечает, что царь, видя непослушание
псковичей и многое кровопролитие, хотел послать к Пскову
«больших бояр и воевод» со многою ратью. Угрозой «больших
бояр и воевод» пытается подействовать на псковичей и грамо-
та, посланная патриархом Иосифом архиепископу Макарию.
Но поход Трубецкого замедлился, а 3 июня Трубецкой с то-
варищами «по крымским вестям» получили назначение идти
для защиты южной окраины Московского государства. Двор-
цовые разряды объясняют отмену новой посылки Трубецкого
тем, что «вести переменились». Но можно дать и другое объяс-
нение. По-видимому, правительство просто находилось в нере-
шительности, что надо предпринять, и до времени скрывало
свой отказ от серьезных мер против Пскова.
Возможно, что сами московские стрельцы и служилые люди
не внушали правительству достаточно доверия после восстания
1648 г. Карательная экспедиция могла обернуться против ее
инициаторов83. Правительство возлагало теперь главные на-
дежды на экспедицию Хованского. 33 * * * * * * *
33 О посылке воевод под Псков см. «Дворцовые разряды», т. III. СПб., 1852,
стб. 164 и 179; переписка о военных силах, посылаемых во Псков,— ЦГАДА,
ПДСЛ, стб. 24, лл. 568—578 (царская грамота от 10 июня). Между прочим,
в ней есть такое место: «а которых воров учнут имати проходцев и лазут-
чиков с воровскими писымы, и вы б тех воров велели пытать и отсылать в
городы, которые ближе и в которых городах шатости нет». О «больших вое-
водах» — там же, лл. 583—584 (письмо Ивана Чиховьева думному дьяку
Волошенинову).
7 6
Между тем Хованский уже больше месяца производил в
Новгороде сыск и расправу. Первой жертвой сыска был посад-
ский человек Трофим Волк, оскорбивший датского посланника
Краббе. Волк был казнен. После этого 5 новгородцев, стоявших
во главе восстания, были также осуждены на смерть, но приго-
вор их временно не был приведен в исполнение. В результате
было сыскано и посажено в тюрьму около 300 новгородцев. Хо-
ванский давал как бы наглядный урок псковичам, показывая,
что их ожидает в случае покорности московскому правительст-
ву. В числе 300 узников было немало лиц, сидевших «и не в
больших винах». Сам митрополит Никон счел нужным всту-
питься за новгородцев. В своей отписке царю он пишет, что
псковичи из-за того больше и крепятся, что опасаются сыска
и казней, «а псковскому твоему делу, что здесь в Великом Нов-
городе смутные люди посажены по тюрьмам, помочи нет». Ни-
кон предлагал выпустить арестованных новгородцев на поруки.
Хованский принужден был последовать этому совету, так как в
противном случае он не мог тронуться против Пскова. Нельзя
же было оставить у себя в тылу озлобленный новгородский по-
сад.
Только 19 мая Хованский выступил из Новгорода. По доро-
ге из Дубровенского погоста он послал в Псков 12 дворян с
требованием пустить его в город. Из 12 человек обратно в полк
к Хованскому вернулось двое, и притом только 26 мая. Осталь-
ные 10 дворян были посажены в тюрьму. Псковское правитель-
ство не сочло даже нужным дать ответ.
28 мая Хованский подошел к Пскову и раскинул стан у Сне-
тогорского монастыря, закрывая дорогу к Псковскому озеру.
Теперь Хованский мог увидеть, что справиться с Псковом бу-
дет гораздо труднее, чем с Новгородом.
Псковичи приготовили Хованскому крепкий отпор. Первый
удар пришелся по обозу Хованского. Воспользовавшись тем, что
под Псковом были «на огородах прясла и деревенки и малой
поросняк и грязи», псковичи ударили на обоз и отбили не-
сколько телег, в том числе и шесть телег с имуществом самого
Хованского. В своей челобитной Хованский подробно исчисляет
отнятый у него скарб, общей ценой в 1045 руб. Невольно пора-
жает громадная стоимость походного имущества Хованского,
значительная часть которого едва ли не была награблена во
время усмирения Новгорода.
Враждебные действия между псковичами и правительствен-
ными войсками широко развернулись с первых же дней прихо-
да Хованского под Псков. Уже 28 мая карательный отряд по-
терял 3 человек убитыми и ранеными. 29 мая ранили 2 человек
и 1 лошадь. 31 мая «учинился бой большой». Из Варлаамских
ворот вышли многие пешие и конные люди и напали на людей
Хованского. Нападение было отбито, и псковичи отступили в
77
город. Военные действия под Псковом шли непрерывно, причем
Хованский в этих стычках обычно одерживал верх. Но его ус-
пехи все-таки были незначительны. Нечего было и думать о
правильной осаде Пскова, приходилось ограничиться лишь бло-
кадой. Став на Снетной горе, Хованский загородил путь по
реке Великой к Гдову. Особый отряд был выделен для заслона
на московской дороге и стоял в Любятинском монастыре. Меж-
ду Снетной горой и Любятинским монастырем был поставлен
острог, где засели стрельцы и 200 дворян. Таким образом,
Хованскому удалось отрезать Псков от некоторых волостей и
«засад».
Но плавучий мост через реку Великую и, таким образом,
связь Пскова с Завеличьем и всей западной частью Псковско-
го уезда остались вне досягаемости Хованского, который жа-
ловался на малое количество людей в отряде. Особенно беспо-
коили Хованского вести из деревень, где бродили по дорогам
«шиши» и «воровские люди». Запасов у Хованского было не-
много, а надежд на их пополнение мало. Хованский вынужден
был дать приказ о реквизиции в Псковском уезде ржи, овса и
мелкого скота. Кроме того, правительство псковской всегород-
ной избы вовсе не собиралось оставить Хованского в покое.
Из города выходили пешие и конные люди и нападали на ост-
рожки. Псковичи выступали из города в полном снаряжении, со
знаменами и барабанами. Наиболее опасным для Хованского
было партизанское движение, охватившее весь Псковский уезд.
Это движение руководилось непосредственно всегородным
старостой Гаврилой Демидовым. Он высылал на вылазки кон-
ных людей, на него, как на инициатора партизанского движе-
ния, указывают многие расспросные речи. Например, в мае пой-
манный крестьянин показал, что староста Гаврила Демидов по-
сылал из города «казака Ваську Скрябина, а с ним казаков и
стрельцов тридцать пять человек... а велел де им тот старо-
ста по дорогам людей побивать, а живот грабить». В тот же
день (31 мая) был пойман псковский стрелец Антипов, сказав-
ший в допросе, что их выслал Гаврилка Демидов «и память им
дал, что им ходить по дорогам и воровать». К отрядам стрель-
цов и посадских людей очень скоро стали присоединяться ок-
рестные крестьяне, и вскоре все дороги были заняты «шишами»
и «воровскими людьми», как называют партизан восставшего
Пскова официальные московские документы.
Хованский принужден был вести двойную борьбу, с одной
стороны, с восставшими псковичами, с другой — с партизан-
скими отрядами в тылу. Сохранилась «роспись дворянам и де-
тем боярским, которые подо Псковом на бою побиты до смер-
ти, а иные ранены и по дорогам от воровских людей до смерти
побиты, а иные во Псков взяты». По этой росписи (с 28 мая по
2 июня) можно проследить потери Хованского под Псковом.
78
28 и 29 мая несколько человек было побито в схватках под го-
родом, 30-го числа ранили троих, из них одного ранили «воры
и шиши». Под 31 мая встречаем уже ряд записей о побитых
на дороге: «ранили воровские люди по дороге новгородца но-
вокрещена Василья Уланова», побиты до смерти два Неплюева,
«а побиты оне на дороге от воровских людей и от шишей», на
дороге «сечен по голове топорком князь Семен Мещерский»,
«людей Неплюева трех человек убили до смерти на дороге во-
ровские люди и шиши»; «людей Охочина на дороге побили и
лошадей поймали». Такие же записи встречаем и под 1 и 2
июня. Всюду речь идет о партизанских набегах на мелкие отря-
ды Хованского34.
ВНУТРЕННЕЕ УСТРОЙСТВО ПСКОВА
В ПЕРИОД ВОССТАНИЯ
Поход Хованского порвал последние связи, соединявшие
Псков с остальными частями Московского государства. В тече-
ние почти трех месяцев (июнь — август) Псков находился в
состоянии открытой войны с московским правительством. Под
стенами города шли непрерывные схватки и бои. Восставшие
рассматривали людей Хованского как неприятелей, с которыми
необходимо вести упорную и непрерывную борьбу.
С устранением воеводской власти на сцену выступили ста-
ринные органы земского самоуправления: мирской сход и все-
городная или земская изба.
Окончательным распорядителем и судьей всех больших по-
литических вопросов в Пскове в это время был мирской сход
или «мир», как его нередко называют документы. Впрочем, про-
тивники восстания и официальные акты предпочитали употреб-
лять для обозначения мирского схода другое, презрительное
название — «скоп» или «сонмище».
34 О подготовке борыбы с князем Хованским см. расспросные речи Селиванова
и Лебедева от 15 маю (ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 484—495); «а от города
де псковичи вдаль ездят и по Загородью, человек по пяти и по шти; не
ходят, а блюдутца, чтобы не взял» (Хованский). Об инициативе Демидова
на вылазках см. там же, лл. 604—605; расспросные речи Исая Карпова и
Ивана Антипова от 31 мая — там же, лл. 601, 604; роспись людям, побитым
под Псковом — там же, лл. 616—621. О военных действиях под Псковом
в конце мая и в июне см. отписки Хованского и расспросные речи — Яку-
бов, стр. 376—384 и 386—387, а также ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, л л. 59*5, 627;
лл. 601—605 (Расспросные речи языков, взятых под Псковом). Василий Ива-
нов 29 мая Показал: «во, Пскове де во всяком воровском заводе всенарод-
ные старосты Гаврилко Демидов, Мишка Мошницын, да стрелец Прокофей-
ко Коза. Оне ис пушек по государевым людем велели стрелять и на вылоску
выходить»—там же, л. 601; расспросные речи выходцев из Пскова — там
же, лл. 608—615. Челобитная воеводы Хованского о потерянном имуществе
под Псковом — там же, лл. 632—633.
79
Мирской сход собирался на площади перед всегородной из-
бой, На Рыбницких воротах висел «сполошный колокол», зво-
ном которого собирали «мир». Звон «сполошного колокола» пе-
редавался многочисленными колокольнями, Андрей Сонин,
бывший в Пскове в половине мая, дает такую картину: «Как
он приехал ко Пскову и город от него заперли и стоял за горо-
дом часа з два, а в тое пору били в городе в сполошные коло-
кола по церквам и по башням». Звон в колокола производился
«всполошным обычаем», т. е. ударами в один край колокола,
как бьют в набат. Народные собрания отличались большим
многолюдством. Участники собрания и зрители размещались
по городской стене, на кровлях церквей и домов. Количество
собравшихся доходило до нескольких тысяч человек. Очевидцы
псковских собраний определяли численность мирского схода,
на глазок в 4—5 тыс. участников. Архиепископу Макарию, ко-
торого насильно привели на такое собрание, показалось, что на
нем присутствует «безмерно много» людей.
На площади стояли громадные дощатые чаны, или «доща-
ны», как называют их документы. Они заменяли собой помост.
С этих дощанов говорились речи и читались грамоты, на тех же
дощанах производились в случае надобности допросы. Мирской
сход отличался шумом, а иногда и буйством настоящего вече-
вого собрания. Люди приходили на сход вооруженные, с пи-
ками, топорами и даже пищалями. Нередко на площади произ-
водилась кровавая расправа, начиналось настоящее побоище.
Интересный рассказ о мирском сходе находим в челобитной
псковского казака Никифора Снякина. Казак Снякин ездил в
Москву челобитчиком от Пскова и тайно перешел на сторону
московского правительства. Он вернулся в Псков и попытался
внести разложение в ряды восставших: «И как буду я у земской
избы,— рассказывает Снякин,— и твой государев изустной сло-
весной приказ псковичам всяких чинов людем выговорил и
твою государеву грамоту земскому старосте Гаврилку Демидову
и всяких чинов выборным людем отдал. И как учели твою
государеву грамоту перед народом честь и до половины выч-
ли, а народ, все православный християне, молчали. И не выслу-
шав до конца твоей государевой грамоты, земской староста
Гаврилко Демидов и про тобя, великого государя... сказал неле-
пое слово, чево нам страшно и подумать. И я с своими товари-
щами, услыша у него, Гаврилки, такое нелепое слово и ево уче-
ли бита. И воры и мятежники, которые с ним, Гаврилкою, за
него, Гаврилку, стали, и меня били не на живот, на смерть, обу-
хами и пищальными стволами и тиннами и замертво меня, Ни-
кифорка, вкинули в тюрьму».
Подобные сцены нередко повторялись на мирском сходе. Во
время одного из таких собраний едва не погиб Волконский, а
позже псковский архиепископ Макарий. За Макарием пришли и
80
силою вывели из собора «всем городом с оружьем, с пищалями
и с копьи и с топоры»35.
Как и древнее вече, мирской сход нуждался в исполнитель-
ном органе. Таким органом была всегородная изба. Документы
безразлично называют ее то всегородной, то земской избой.
До восстания, как мы знаем, всегородная изба была центром
только для посадских людей и далека была от претензий на
власть. Теперь всегородная изба стала правительственным цен-
тром восставшего Пскова. Здесь, а не в воеводской избе, сидело
подлинное псковское правительство.
Компетенция всегородной избы была чрезвычайно велика.
Во всегородной избе составлялись челобитные в Москву и гра-
моты в псковские пригороды, присоединившиеся к восставшим.
Сюда приводили всех лиц, приехавших в Псков. У ворот Города
приезжих останавливали и допрашивали, с какой целью они
приехали в Псков. Подозрительных людей отводили во всего-
родную избу к старосте и выборным людям. Уже в мае все доку-
менты, посылаемые из Москвы на имя воеводы и других царских
чиновников, прочитывались во всегородной избе.
До нас дошли только незначительные отрывки делопроизвод-
ства земской избы во время восстания. Но даже эти отрывочные
материалы очень интересны. С 22 марта по 23 июня во всего-
родной избе производились допросы приезжих в Псков. Рас-
спросные речи этих лиц составлялись по обычной приказной
форме. Приведем начало одного из протоколов допроса: «158-го,
марта в 23 день, псковитин посадцкой человек Мирон Иванов
сын Сухоносов, пришед в земскую избу к земским старостам к
Гавриле Демидову и всяких чинов ко всему народу, сказал...»
Далее следует содержание допроса.
Во всегородной избе находились городские ключи от всех
кладовых и погребов с военными и съестными запасами. Раз-
дача денег, наем и прибор людей производился также всегород-
ной избой, которая таким образом исполняла функции ликви-
дированной воеводской власти.
Для выезда за город надо было получить nponyiCKM3 всегород-
ной избы. Одна из таких памятей случайно сохранилась в делах
о псковском восстании. Содержание ее очень коротко: «Память
35 О мирском сходе см. показания Андрея Сонина: «собирались многие люди
то городу и к воротам и в городе п*о улицам... и выведши из всегородной
Избы на площадь и поставили на тщане перед всеми людьми и просили госу-
даревых грамот и речь, что с ним приказано от государя, велели говорить»
(ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 6114—515). О колоколе воевода Львов говорит
в отписке: «а сполошной колокол с Рыбницкой башни велели снять и поста-
вить в зелейную палату» (там же, стб. 98, лл. 3—4, отрывок отписки без
даты, но не раньше сентября 1660 г.). Челобитная казака Снякина —
ЦГАДА, Разряд, Новгородский <стол, стб. 102, лл. 128—ФЗО; об отписке архи-
епископа Макария см. прим. 21.
81
Петровских Полских ворот караульщиком стрельцом и посад-
ским людем. Выпустить за город Семеновых трех человек Луть-
яновича Стрешнева с лошадми. Сей грамотки верте». На обо-
роте памяти написано: «К сей памяти вместо «сегородных ста-
росты (!) Гавыло (!) Демидова до Сенки Орьтеева (!), по их
велении, Якушько приимщик руку приложил»36. После ликви-
дации псковского восстания в земской избе были отобраны
«воровские печати», которыми скреплялись наказы и памяти
псковского правительства.
Во всегородной избе сидели земские старосты и выборные
люди. В руках земских старост сосредоточивалась громадная
власть. Старосты в значительной мере определяли политику
восставшего города. В начале восстания земскими старостами
были Иван Федоров Подрез и Семен Меньшиков. Оба, по-види-
мому, принадлежали к верхам посадского населения. В первые
дни восстания Меньшиков даже «ухоронился» к архиепископу,
весьма благоволившему к зажиточным псковичам. Такие старо-
сты не могли и не желали руководить восстанием. Не позднее
конца марта на их место были выбраны новые всенародные ста-
росты— Гаврила Демидов и Михаил Мошницын.
В лице Гаврилы Демидова на сцену выступил крупный чело-
век, судьба которого тесно связалась с судьбой восстания. Гав-
рила Демидов оставался всенародным старостой до августа,
когда на его смену пришли представители «лучших» людей,
жаждавших подавления восстания и мировой с московским пра-
вительством. В течение 4 месяцев (апрель — июль) Гаврила Де-
мидов стоял во главе временного псковского правительства и
занимал непримиримую позицию по отношению к Москве. По
сравнению с ним его товарищ Михаил Мошницын занимает вто-
ростепенное положение. К сожалению, никаких биографических
подробностей ни о том, ни о другом мы не имеем. Герои восста-
ния появляются на арене как бы внезапно и потом снова пропа-
дают. Известно только, что Гаврила Демидов был «хлебником»
по профессии. Одно, впрочем, малодостоверное известие при-
сваивает ему другую фамилию, называя не Демидовым, а Ле-
онтьевым. Гаврила Демидов был человеком грамотным. На
обороте большой челобитной имеется подпись: «к сей челобит-
ной Гаврилка Демидов сын руку приложил»37.
36 Память людям Стрешнева — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, л. 287. Расспросные
речи во всегородной избе — там же, стб. 711; о чтении царских грамот в зем-
ской избе и расспросных речах Селиванова — там же, стб. 24, лл. 484—489;
о «воровских печатях» в отписке Рафаила — там же, стб. 71, л. '1.
37 О старосте Семене Меньшикове— Якубов, стр. 314. «Хлебником» Гаврилу
Демидова называет челобитная стрелецкого головы С. Чалеева — ЦГАДА,
ПДСЛ, стб. 98, лл. 65—56 (Чалеев говорит: «мятеж учинился от Гаврилки-
хлебника»); рукоприкладство Демидова на обороте большой псковской че-
лобитной — там же, стб. 24, л. 380 об.
82
Кроме земских старост, во всегородной избе сидели выбор-
ные люди. На каких началах было организовано представитель-
ство во всегородной избе, об этом точных сведений не имеется.
Но есть намеки на сословный характер представительства.
Б конце апреля новгородские стрельцы, бывшие в Пскове, пока-
зывают: «во всегородной во Пскове сидят выборные люди изо
всяких чинов, из дворян, и ис посадцких людей и ис стрельцов
и ис казаков, по два человеки, з земским старостою з Гаврил-
ком Демидовым». Другие показания также упоминают о попах,
стрельцах и «всяких чинов людех», сидевших во всегородной
избе. Обыски и допросы производились обычно выборными от
попов, посадских людей и стрельцов. «Поп, да два человека
стрелецких пятидесятников, да шесть человек посадцких людей»
обыскивали Григория Лугвенева, посланного Хованским в Псков
с отпискою.
Наиболее подробный список выборных, сидевших в земской
избе, дает упоминавшийся выше Воронцов-Вельяминов. «А ныне
у них сидят во всегородной избе старосты Гаврилка Демидов
да Мишка Мошницын, стрелецкие пятидесятники Невольна Си-
доров, Парамошка Лукьянов, Федка Снырка, казаки Ивашка
Сахарной, Ивашко Хворой, Троицкой протопоп Офонасей, про-
звище Друган, да ключарь Деонисей... Да тут же сидит георги-
евский з Болота поп Яков... Да в земской же избе сидят по-
садцкие люди: Михайло Русинов, Иван Устинов, Анкидин Гдов-
ленин, Алексей Балаксин, Яков серебреник, Иван Мясков».
Такой состав имела всегородная изба во второй половине апре-
ля. В этом длинном списке ясно выступает сословный характер
состава земской избы: 3 представителя от трех стрелецких при-
казов, 2 казака, 3 попа от духовенства и многочисленные посад-
ские люди.
Воронцов-Вельяминов, впрочем, не упомянул еще об одной
сословной категории: дворянах и детях боярских. Между тем
дворяне и дети боярские также имели своих представителей во
всегородной избе. Это обстоятельство было хорошо известно в
Москве. В одной из грамот правительство бросало псковским
дворянам упрек в том, что они, «забыв наше государское крестное
целованье и свою природу, приставали к ворам и заводчиком»,
а раньше от них «никакие шатости и измены не бывало». Недо-
вольство московского правительства поведением дворян и детей
боярских было малообоснованным. Громадное большинство
дворян уклонялось от участия в восстании. Во всегородной избе
сидел только один дворянский делегат — Иван Чиркин.
Фигура Чиркина очень своеобразна. Многочисленный род
Чиркиных владел поместьями в Псковском уезде. Иван Чиркин
был замешан в хлебной спекуляции Емельянова. Каким же об-
разом попал он ©о всегородную избу? Некоторое представление
об этом дает челобитная Чиркина, поданная им на царское имя
83
в 1653 г. Из челобитной выясняется, что Иван Чиркин в 1650 г.
был в Пскове «у сыскнова дела», выводил в посад тяглых людей.
Во время восстания псковичи приводили его во всегородную
избу под стражей «за топорами», а потом посадили в тюрьму.
Но сиденье в земской избе настолько скомпрометировало Ива-
на Чиркина, что даже в 1653 г. он добился только записи в Раз-
ряд, а поместья обратно не получил.
Такими же случайными людьми, как и Чиркин, были выбор-
ные от духовенства. Упомянутые выше протопоп Афанасий и
ключарь Дионисий сидели во всегородной избе «по неволе» и к
«воровским словам» не приставали. Но среди попов нашлись
люди, примкнувшие к восстанию. Среди них отмечают, напри-
мер, Георгиевского с Болота попа Якова. О нем Воронцов-Вель-
яминов говорит прямо: «тот ко их ко всякому заводу и умыслу
приставает и думает с ними вместе».
Позже упоминается поп Фире как один из «заводчиков».
В лице этих попов приходится видеть недовольных людей из чис-
ла духовенства, сидевшего на бездоходных приходах при тех
самых церквах, которые, по выражению псковской челобитной,
«без архиепископского и воеводского призрения валятся розно».
Одна из царских грамот упрекала псковских попов в том, что
они участвовали в восстании, «соединены мятежником и вором».
Состав выборных во всегородной избе менялся довольно ча-
сто. Прочнее всех сидели земские старосты — Гаврила Демидов
и Михаил Мошницын. В документах о восстании земские старо-
сты всегда выступают на передний план. Они были не одиноки.
Кроме земских старост, выдвинулось еще несколько человек,
которых можно причислить к настоящим вождям восстания.
Некоторые из них принадлежали к числу выборных от всяких
чинов людей, другие сидели во всегородной избе силою обстоя-
тельств. Царские грамоты с их характерной терминологией на-
зывают таких людей «пущими ворами и заводчиками». Харак-
терно, что все они принадлежали к беднейшим кругам псковского
населения.
Царская грамота, посланная в Псков в июле, называет пять
«пущих воров»: Гаврилу Демидова, Михаила Мошницына, Дру-
жину Бородина, Прокофия Козу и Василия Копыто. Из этих
пяти «пущих воров» несколько позже выбрасывается имя Дру-
жины Бородина. Оставшиеся четыре человека пользовались
таким влиянием в Пскове, что митрополит Никон характеризо-
вал их значение в псковском правительстве такими словами:
«те четыре человека, воры, во Пскове владетельны, и во всем
их псковские воры слушают». Из перечисленных выше лиц
трое — Мошницын, Демидов и Бородин — были посадскими
людьми. Коза и Копыто принадлежали к стрельцам. Кроме них
в числе «пущих заводчиков» нередко упоминаются еще три
лица — староста площадных подьячих Томило Васильев Слепой,
84
стрельцы Сорокоалтынов и Максим Яга. Из них наиболее яркой
фигурой представляется Томило Слепой, перу которого принад-
лежала большая псковская челобитная.
Значение «заводчиков» было чрезвычайно велико. Именно
они были настоящими руководителями восстания, его подлин-
ными вождями, а не те люди, которые только сидели во всего-
родной избе и не участвовали в событиях. На бой 31 мая пско-
вичей «выслали те же Демидов и Мошницын и с ними стрельцы
Прокофей Коза, Василий Копыто, Максим Яга». «Всем городом
владеют Демидов, Мощницын и Коза»,— показывают в мае бег-
лецы из Пскова, «и что они приговорят, так и делают». Впрочем,
число «заводчиков» надо сильно увеличить. Псковские беглецы
Сергей и Фадей Ивановы дают нам такой список вождей вос-
ставшего Пскова: «во Пскове во всяком воровском заводе ста-
росты Гаврилка Демидов, Мишка Мошницын, да площадной
подьячей Томилко Слепой, да стрельцы Прокофейко Коза, Мак-
симко Яга, Федька Снырка, Ульянко Фадеев, да Ивана милости-
вого поп Евсевей, да Покровской поп Иван, да казак Лучка и
иные многие люди, такие ж воры».
Каждый раз в расспросных речах в числе «заводчиков» упо-
минаются новые лица. Некоторые из этих упоминаний случайны,
но почти все расспросные речи в числе вождей восставших назы-
вают Демидова, Мошницына, Прокофия Козу и Томилу Слепого.
Таким образом, руководящая группа правительства всегородной
избы состояла из «молодших» посадских людей и стрельцов38.
В целом устройство восставшего Пскова поражает своим
сходством с более ранним временем эпохи псковской самостоя-
тельности. В самом деле, мирской сход чрезвычайно напоминает
собой древнее «вече». Даже место для сполошного колокола
было выбрано на той же Рыбницкой башне, где когда-то висел
вечевой колокол. Всегородная изба имеет несомненное сходство
с псковской «господой» времен самостоятельности, а двое всего-
родных старост невольно напоминают двух псковских посадни-
ков. Такая параллель четко бросается в глаза. Это обстоятель-
ство свидетельствует о том, что представления о былой «воль-
ности» в известном смысле играли организующую роль в оформ-
лении некоторых групп восставшего Пскова.
38 О П1редставительстве «чинов» говорят показания 'стрельцов (ЦГАДА, ПДСЛ,
стб. 24, лл. 4, 6 и 41) расспросные речи Лутвенева (там же, лл. 610—514);
речи Воронцов а-Вельяминов а — Якубов, стр. 366—369; челобитная Чирки-
на —• ЦГАДА, Разряд, Новгородский стол, стб. 405, л. 144 (на обороте по-
мета: «16 генваря в 14 день государь пожаловал, велел им служить по
списку, ему Ивану городовую службу, и в список их в Розряде справить,
а в поместье отказать». Чиркин говорил в челобитной, что его брата с женой
и сыном убили, а племяннику голову отсекли). Отписка митрополита Ни-
кона от 1 августа—> ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 418—1*20. Царская грамота
с перечислением «заводчиков» — ДАИ, т. III. СПб., 4848, № 74. Расспросные
речи Ивановых от 16 июня — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 63, лл. 46—51.
85
ВОССТАНИЕ В ПСКОВСКИХ ПРИГОРОДАХ
За время своего правления в Пскове временное правительство
восставшего города развернуло кипучую деятельность. Перед
ним стояла первая и основная задача — оборона Пскова от на-
ступавших войск Хованского. Можно только поражаться той
необыкновенной тщательности, с какой всегородная изба во гла-
ве с Демидовым готовилась к обороне. Уже в половине мая по
городским стенам был расставлен и вычищен «наряд» — артил-
лерия, служилым людям был роздан свинец и порох, спешно
исправлялись старые укрепления и строились новые. Вокруг
города были поставлены рогатки, а у Петровских ворот заруб-
лены «тарасы», или стена из деревянных срубов, наполненных
камнями и землей. Как в военное время, были расставлены ка-
раулы, и к наряду расписаны пушкари, а на городовую стену
натаскали камней для сбрасывания их на нападающих во время
приступа. Кроме того, Гаврила Демидов стал нанимать в солда-
ты вольных и охочих людей, прибирая их на «убылые» места,
в казаки и ib стрельцы. Псков готовился к осаде так, как будто
речь шла не о московском войске, а о шведах или поляках. На
караулах у ворот стояли по 12 стрельцов и по 20 посадских
людей. Они осматривали и расспрашивали приезжих. Спешно
исправлялись бойницы у Петровских ворот, а в посаде Сольцы
на полдороге между Новгородом и Псковом делали колеса для
пушек.
В мае опочецкий воевода Татищев писал в Москву со слов
богомольцев, побывавших в Пскове с традиционным крестным
ходом из Печерского монастыря: «Во Пскове с наряду из ве-
стовых стреляли не по один након для того, что де про твоего
государева боярина [т. е. про Хованского] сказали, что идет из
Новгорода во Псков, и они де для того стреляли из наряду из
1вестовых, чтоб из уездов [и] ис пригородов бежали к ним во
Псков. И из уезду де бежат безпрестани всякие люди в город.
Да они ж во Пскове смечали хлеб и деньги в твоей государеве
казне, на сколки де им будет. Денег и хлеба ио Пскове на шесть
лет. И около де города рогатки поставили и по стенам каменью
набрано и наряд весь приправлен и на осад де совсем у них
изготовлено и люди де стоят день и ночь безпрестани на стены с
ружьем. А говорят, что де, как придет твой государев боярин
из Новагорода, и они де ево во Псков пустить не хотят. Да они
ж де прибирают вольных людей, а дают де им найму по рублю
по шти алтын по четыре денги, да по полуосьмины ржи, и изо
Псковского уезду ис пригородов идут во Псков вольные люди
безпрестани, и тюрьму де во Пскове хотели роспустить».
Слова опочецкого воеводы о хлебных запасах в Пскове были
несколько преувеличены. Однако запасы в Пскове всегда со-
хранялись в большом количестве. Хлеба должно было хватить
86
если не на 10 или 6 лет, как хвалились псковичи, так по край-
ней мере на 1—2 года. К тому же Псков обладал немалым ко-
личеством артиллерийских орудий и крупным гарнизоном. При
таких условиях шансы псковичей были вовсе не безнадежны.
В Пскове говорили: «Свейской король [т. е. Густав-Адольф] со
многими государствы и с силою подо Псков приходил, а ничево
не учинил, а ныне де хотя изволит государь многих бояр и со
многими ратными людми и с силою прислать, и им де ничего
не учинят же». Не следует эти речи рассматривать как пустую
похвальбу. В них заключалась, несомненно, значительная доля
истины. В свое время о стены Пскова, как известно, разбились
усилия Стефана Батория и Густава-Адольфа.
Грозная псковская крепость представляла собой совсем не
то, чем был обнищавший, незащищенный Новгород. Мысль о
возможности защиты против больших военных сил красной
нитью проходит в речах вождей восстания по поводу экспедиции
Хованского.
Конец мая и первая половина июня отмечены непрерывными
боями под Псковом. 18 июня псковичи сделали вылазку против
острожков, поставленных Хованским. Псковские войска потер-
пели крупную неудачу, потеряв примерно 300 человек убитыми
и ранеными, 26 псковичей попали в плен. Хованский торже-
ствующе сообщает, что в числе пленных взяты были «три чело-
века заводчиков, которые во Пскове всякой воровской завод
чинили с старостою с Гаврилком Демидовым». И все-таки Хо-
ванский нисколько не продвинулся в своих замыслах против
Пскова и не достиг даже полной блокады города.
Даже в начале июля Хованский не имел возможности поме-
шать сношениям Пскова с пригородами. Дорога на Завеличье
и далее в Печерский монастырь целиком принадлежала пскови-
чам. К этому присоединялся недостаток запасов. Люди Хован-
ского голодали и разбегались по домам. Трудно было думать
о покорении восставшего города вооруженной рукой. К тому же
восстание перешагнуло за рамки города и перекинулось в при-
городы 39. С начала восстания псковские пригороды жадно при-
слушивались к тому, что совершалось в Пскове. Из всех псков-
ских пригородов только Опочка осталась верной царскому пра-
вительству, все остальные перешли на сторону восставших.
К сожалению, о событиях в пригородах у нас имеются лишь
крайне отрывочные сведения, и только об Опочке можно сказать
более подробно.
39 О (подготовке к обороне Пскова подробнее всего (говорят расспросные речи
Лугвенева, Клетки и Сонина от )18 мая (ЦГАДА, ПДСЛ, (стб. 24, лл. 608—
31’7), Харламова и других от 26 мая (там же, лл. 559—562), Алексеева и
Венгрусова от 31 мая (там же, лл. 608—614), Лебедева от 15 мая (там же,
лл. 4’90—495) и отписка Татищева от начала июня (там же, лл. 642—645).
Отписка Хованского о бое 18 июня — Якубов, стр. 386.
87
Первые известия о событиях в Опочке находим в отписке
опочецкого воеводы Лариона Татищева, посланной им в Москву
в конце апреля. Воевода сообщает о тревожных симптомах.
В апреле в Опочку приезжали из псковской всегородной избы
казаки ъ погоню за Ордин-Нащокиным. Они привезли память,
написанную от имени воеводы, но составленную во всегородной
избе. Память была написана в обход Татищева непосредствен-
но стрелецкому голове и казачьему атаману с приказом гнаться
за Нащокиным, который, узнав об опасности, немедленно уехал
обратно в Москву.
В том же апреле из Пскова приехал в Опочку пристав с тре-
бованием взять стрелецкого голову Ломакова и двух стрельцов
в Псков. Татищев отослал только стрельцов, а Ломакова оста-
вил в Опочке. Пристав со своей стороны объяснил Татищеву,
что Ломакова и стрельцов требовали в Псков по изозету опочец-
кого стрельца Коношки Норицына, который «заворовав и учиня
на Опочке смуту и збежал во Псков, неведомо для какова
своего воровства».
Воевода постарался укрепить свое положение >в Опочке, со-
брав своего рода земский собор, на котором участвовало 15 по-
пов и дьяконов, 70 казаков и 7 посадских людей. Собравшиеся,
как и надеялся Татищев, сказали, что ни шуму, ни смуты в
Опочке нет и что они за государя «ради умереть». Тут же была
составлена челобитная царю с просьбой «во Пскове ни в чем
не ведать пока минет псковская смута». Челобитная была напи-
сана от имени попов и дьяконов, казаков, пушкарей, воротников
и всех опочан, посадских людишек, «опричь Гришки Логинова
з братьею». Татищев называет Логинова с товарищами «вора-
ми». Таким образом, оказывается, что в Опочке далеко не все
опочане изъявляли верность царскому престолу. По-видимому,
в особенности были подозрительны стрельцы, целый приказ ко-
торых находился в Опочке и о которых совершенно умалчивает
опочецкая челобитная.
Среди опочецких стрельцов было большое недовольство. Дру-
гой документ сообщает нам, что стрельцы в Опочке обеднели,
потому что им государева хлебного жалованья не дано, а выда-
ны деньги. Между тем в Опочке купить хлеба негде, стрельцы
«помирают голодною смертью».
Согласно помете на отписке Татищева, московское прави-
тельство приказало Опочку в Пскове не ведать, а посланных из
Пскова сажать в тюрьму. В таком духе была составлена и по-
слана в Опочку царская грамота.
Вскоре после первой челобитной жители Опочки составили
Н01вую, теперь уже и от имени стрельцов. Однако и в этот раз
всяких чинов люди подают челобитье от всего города, но «опро-
че вора Гришки Логинова з братьею». Далее выясняется, что
Григорий Логинов вместе с братом Лазарем убежал с Опочки
88
в Псков и там известил всегородную избу об инициаторах опо-
чецкой челобитной. Среди этих инициаторов указываются 2 попа,
1 казак, 1 воротник и 1 посадский человек. В Пскове вполне
основательно сложилось мнение, что опочецкую челобитную
«заводили... немногие люди, попы, и то де бу[д]то не все». Ве-
роятно, так было и на деле. В Опочке существовала сильная
партия, работавшая в пользу восставшего Пскова. Воевода
только с трудом удерживал в руках Опочку, жалуясь, что «вся-
ких чинов людем никаково подкрепления нет, чтоб они ко псков-
ской воровской смуте и к метежу не приставали и ни в чем с
ними не советовали, и во Псков к вором и к мятежником не бе-
жали».
Приход Хованского еще более осложнил положение, так как
в помощь ему пришлось отправить казаков и стрельцов с артил-
лерией. Вызов стрельцов из Опочки в полк Хованского оказал-
ся, однако, делом нелегким. Под Вороночем стрельцы встрети-
ли «воровских многих людей». Произошел бой, кончившийся
для восставших неудачно. С Вороноча стрелецкие головы пошли
со своими стрельцами к Острову. По дороге им пришлось биться
два дня беспрестанно. В 6 верстах под Островом разыгралось
большое сражение. С каким результатом окончилось это сра-
жение, наши источники ясно не говорят, но едва ли с большим
успехом для опочецких стрельцов, которые повернули обратно.
Войска восставших (преследовали их до Вороноча. Дальнейших
подробностей о событиях в Опочке мы не имеем. Сохранилась
лишь память опочецкого воеводы Татищева, данная им казаку
Секирину 1 июля. Из памяти видно, что Татищев был крайне
озабочен, «чтобы псковские и псковских уездов воры, пришед над
городом и над посадом и над людьми какова дурна не учинили».
Опочка, один из всех псковских пригородов, осталась верной
московскому правительству, все остальные пригороды перешли
на сторону восставших. Верность Опочки московскому прави-
тельству находит себе объяснение в социальном составе населе-
ния Опочки. Посадское население в Опочке было незначительно,
главное же значение имели ратные люди — стрельцы и казаки.
На 300 человек стрельцов в Опочке числилось от 70 до 100 ка-
заков. Воевода Татищев в своих действиях опирался на казаков
как на реальную силу и на попов как на агитаторов. Удален-
ность пригорода от Пскова помогала Татищеву в его стремле-
нии удержать Опочку от участия в восстании40.
40 Отписка Татищева от 29 апреля — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. ЗбР—363.
На л. 363 Татищев пишет: «присылают из всегородной избы, а в отписках
и в наказных памятех пишут имя окольничево' и воеводы и дъяка и печа-
тают твоею государевою псковскою печатью». Татищев посылает новую
челобитную (без стрельцов) опочан (там же, л. 364). На обороте рукопри-
кладства попов, казаков, 1 воротника и '1 посадского человека. Вторая чело-
битная опочан, написанная в мае или в начале июня — Якубов, стр. 384—
89
Первым из пригородов, примкнувших к восстанию, был Гдов,
важная крепость на Псковском озере. В конце мая помещик
Квашнин, владевший имением под Гдовом, донес Хованскому,
что псковичи написали в Гдов письмо с призывом присоединить-
ся к ним. Гдовский воевода Семен Крекшин будто бы ответил
в Псков, «что город худ, сидеть не в чем, а хлеба де во Гдове
много и о том, что ему псковичи укажут». Всегородная изба из-
вестила Гдов, что пришлет за хлебом.
В этом известии прежде всего поражает роль воеводы, якобы
присоединившегося к восставшим псковичам. В Москве были
крайне обеспокоены поведением Крекшина и предписали Хо-
ванскому послать в Гдов дворянина с тем, чтобы вызвать Крек-
шина в полк и учинить ему допрос.
Московское правительство беспокоилось совершенно напрас-
но. От имени Крекшина в Псков писали восставшие стрельцы и
посадские люди, предлагавшие свои услуги псковичам. Воевода
Семен Крекшин находился под арестом и «живот свой мучил,
на дворе был завален колодьем з женою и з детми». Всяких
чинов люди, т. е. стрельцы, пушкари и посадские люди, отняли
у воеводы городовые ключи и держали воеводу под стражей
до конца восстания. Впрочем, возможно, что ответ о хлебе дал
в Псков сам Крекшин, введенный в заблуждение грамотами из
Пскова. Ведь и опочецкий воевода Татищев жаловался, что
присылают «изо всегородной избы, а в отписках и в наказных
памятех пишут имя окольничево и 1воеводы и дьяка, и печатают
твоею государевою псковскою печатью», а ослушаться таких
грамот Татищев не смел, «потому что Опочка псковский при-
город».
Как бы там ни было, Гдов отложился от Москвы и перешел
на сторону восставшего Пскова. В июле гдовские стрельцы и
посадские люди открыли враждебные действия против дворян и
детей боярских, разоряя их дома и поместья. Одновременно в
Гдове приготовлялись к возможной осаде, солили мясо и гото-
вили всякие запасы. В начале августа новгородский воевода до-
носит о том, что из Гдова выходят многие люди и разоряют по-
местья. Дворяне жалуются, что гдовские стрельцы и посадские
люди не дали им возможности спрятать хлеб и скосить сено.
Вслед за Гдовом присоединился к Пскову Остров. Мы виде-
ли уже выше, как Остров сумел не только защититься от Опочец-
ких стрельцов, но и прогнать их обратно на Опочку. В июне или
3*815; третья — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 651—653; отписка Татищева об
этих челобитных^—там же, лл. 642—645'; царская «грамота с похвалой Тати-
щеву от 27 июня —- там же, лл. 656—659. О бое опочецких стрельцов говорит
челобитная Н. Бухвостова — ЦГАДА, Разряд, Новгородский стол, стб. 77,
л. 113; память Татищева Секирину— там же, стб. 1102; л. 224. В феврале
1651 г. Татищев сообщал, что «воры» посадские люди Гришка Логинов и
брат его Лазарка посажены в тюрьму — ПГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 173’—
174.
90
июле остравские стрельцы прислали в Псков двух своих дворян
во главе с Яковом Квашниным. Дворяне были посажены в Пско-
ве в тюрьму. Остров (поддерживал деятельные отношения с Пско-
вом до конца восстания. Совсем скудные |Сведения имеем мы о
событиях в Изборске и в Печерском монастыре.
В начале июля Хованский доносит царю, что «изборяня тебе,
государю, изменили и сложились со псковичи заодно». Таким
образом, Изборск определенно перешел на сторону Пскова. Пос-
лав в Печерский монастырь сотню казаков, Хованский приказал
им в Изборск даже не заезжать, а просто послать туда госуда-
реву грамоту.
Но и в Печерах дела сложились крайне невыгодно для Хо-
ванского. Еще в мае московское правительство послало в Пе-
черский монастырь накрачея Ивана Лебедева с царской гра-
мотой. Гаврила Демидов и Михаил Мошницын как всенародные
старосты задержали Лебедева в Пскове и прочитали грамоты
«во весь мир». В царской грамоте предписывалось архимандри-
ту Печерского монастыря проведать про псковские вести и
отписать в Москву. Всенародные старосты приказали архиманд-
риту приехать в Псков. Архимандрит, как и надо было думать,
отказался от поездки под предлогом, что ему не на кого оста-
вить монастырь, но обещал быть во Пскове, «как бывает (кре-
стный) ход ис Печер з Богородицею во Псков». Архимандрит,
действительно, пришел в Псков вместе с иконой и был посажен
в Николо-Песоцкий монастырь под арест, а икона осталась на
печерском подворье. Таким образом, Печерский монастырь был
лишен архимандрита.
В самом Печерском монастыре также было неспокойно. Если
обеспеченные «старцы» стояли за Москву, то монастырские
служки безусловно примкнули к восстанию. Из таких монастыр-
ских служек Елизарова, Троицкого, Спасского и Гремячего мо-
настырей были составлены отряды конных людей в самом Пско-
ве. Служки выходили из города на вылазки. В июле монастыр-
ские служки Печерского монастыря сообщили в Псков, что они
отказались выдать Хованскому хлеб, пушки, порох и свинец,
кроме того, они заявили: «только понадобитца им псковичем ка-
кой снаряд и зелейная казна, и латы, и копье, и оне б де к.ним
в Печеры прислали». Псковичи послали в Печерский монастырь
за латами и копьями. К служкам Печерского монастыря примк-
нули также местные стрельцы. Таким образом, важнейший фор-
пост Пскова на западной границе перешел на сторону восстав-
ших41.
41 О воеводе Крекшине см. расспросные речи Деденева — ЦГАДА, ПДСЛ,
стб. 24, лл. 532—5'33. Царская грамота от 4 июня *с приказом 'вызвать Крек-
нгина—«там же, лл. 536—5139. Челобитная Крекшина в выдержках — «Сб.
МАМЮ», т. VI, стр. 334—335. Об О'строве говорит память воеводы
91
Еще более опасной для московского правительства была по-
пытка псковичей расширить сферу восстания за пределы Псков-
ской земли, в первую очередь на Олонец и Сумерский погост.
Уже в начале апреля Хованский доносит в Москву, что псковичи
посылали на Олонец к драгунам с призывом прийти к ним в
Псков. Это известие вызвало крайнюю тревогу в кругах москов-
ского правительства, которое было испугано возможностью
волнений на Олонце, где стояли крупные военные силы. Царская
грамота предписывала воеводам Василию Чоглокову и Степану
Елагину призвать начальных людей и, обнадеживая государе-
вым милостивым жалованьем, предложить им тотчас же объяв-
лять, «где О|бъяв1итца новгородцы или псковичи воры худые люди
и учнут какие воровские мятежные речи говорить и к своему во-
ровскому заводу и мятежу учнут ково призывать». Воеводы,
согласно царской грамоте, призывали начальных людей и сол-
дат для чтения царского указа и удовлетворенно добавляли, что
«по ся мест (т. е. до 8 мая) в Заонежских погостех никакова
воровского заводу и мятежу не объявливалось». Характерно, что
Чоглоков и Елагин, как и везде, старались опереться на «луч-
ших» и «середних» людей, не доверяя «меньшим». Однако, отго-
лоски восстания докатились и до Олонца. В начале апреля оло-
нецкие старосты и солдаты приходили к воеводам и требовали
пороха и свинца. Об этом воевода писал в Москву, но отписки
в делах не сохранилось.
Более определенные вести шли о сношениях псковичей с су-
мерскими солдатами. Сумерский погост находился поблизости
от Гдова и, таким образом, почти в непосредственной сфере вос-
стания. Еще в начале апреля идет слух, что псковские земские
люди посылали к солдатам в Сумерскую волость отставленно-
го стрельца «неведомо для каких вестей». Сумерские солдаты
будто бы в свою очередь отписали в Псков и просили взять их
в город, донося о каких-то сборах ратных людей за рубежом.
В июне из Гдова пришел во всегородную избу стрелецкий пя-
тидесятник и говорил по поручению сумерских солдат, «будет
им оне надо|бны, и они солдаты к ним во Псков будут тот-
час». Об этом нам сообщают известные уже Ульян Фадеев и
Савва Сенин, прекрасно осведомленные в делах всегородной
избы.
Сумерские солдаты так и не появились в Пскове, но слухи
о них не были простой выдумкой. Сохранился ряд подлинных
бтписок начальника сумерских солдат Ивана Кайсарова, в ко-
Никифора Собакина от 9 октября 1660 г.— ЦГАДА, Разряд, Новго-
родский стол,. стб. 102, лл. 165—1166 и л. 160 (челобитная дворян).
О Печерском монастыре см. в расспросных речах Лебедева (см. выше прим.
39). и Пивоварова от 1'2 июля — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, л. 84. Отписка Хо-
ванского об Изборске— там же, стб. 63, лл. 125—126. Об изборянах — там
же, лл. 1'25—1126.
92
торых он пишет о событиях в погосте в июле и августе 1650 г.
21 июля на границе Сумерской волости у села Песье, в поместье
боярских детей Брыковых, появился партизанский отряд гдов-
цев. Кайсаров выслал против них солдат, после чего партизаны
разбежались. Отряд псковичей, как выясняется дальше, состо-
ял из стрельцов.
Временная победа не устранила опасности. Восставшие дер-
жали себя чрезвычайно уверенно. После дела при селе Песье
произошел такой случай. В Сумерскую волость явились двое
посадских людей из Гдова, желая взять с собой тело одного из
убитых во время нападения стрельцов, приходившегося им род-
ственником. Кайсаров ограничился лишь тем, что выслал их из
пределов Сумерской волости. После этого разоренный боярский
сын Брыков вместе с семьей выпросил разрешения остаться в
Сумерской волости для избавления «от воровских людей».
Нападения на Сумерскую волость продолжались и позже,
даже после замирения Пскова. Из отписок Кайсарова остается
неясным, были ли в Сумерской волости случаи открытого соп-
ротивления московскому правительству. Но в одной отписке
уже в сентябре он так говорит об этом: «а которые, государь, по-
казались в мятежное время худые люди, плутишки и непристой-
ные слова передо мною, холопом твоим, говорили и меж себя
вмещали слова ссорные, и я тех имена в книги записывал и чи-
нил им наказанье, в кнута место бил батогами». Наказанье кну-
том и батогами относится ко временам поздним, к сентябрю,
когда Псков уже подчинился московскому правительству, до
этого же времени Кайсаров только копил злобу, записывая име-
на недовольных в книгу42.
КРЕСТЬЯНСКОЕ ДВИЖЕНИЕ
В ПСКОВСКОЙ И НОВГОРОДСКОЙ ЗЕМЛЕ
Даже волнения в пригородах, на Олонце и в Сумерской во-
лости не были так опасны для московского правительства, как
начавшиеся крестьянские волнения. С начала восстания кресть-
яне чутко прислушиваются к событиям в Пскове, и симпатии их
сразу же склоняются в пользу восставших. Борьба «молодших»
людей против «лучших» тесно переплетается с борьбой кресть-
янства против дворян и детей боярских. И это тотчас находит
себе отклик в деревне. Крестьяне выражают открытые симпатий
42 Отписка Елагина от 24 мая — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 4169—472. О по-
ложении © Сумерской волости говорят отписки Кайсарова — там же, стб. 86,
лл. 10—15; о переговорах псковичей с сум ©рек им и солдатами — там же,
стб. 24 (лл. /195^—201—расспросные речи Мисюрева от 3 апреля), стб. 64
(лл. 82—86) и стб. <63 (лл. 119—.124—расспросные речи Ульяна Фадеева от
5 июля).
93
к восставшим псковичам. В этом смысле очень интересен рас-
сказ Федора Емельянова о его бегстве из Пскова. Боярский
сын архиепископа Михаил Туров вывез Емельянова из Пскова.
Ночевали они вместе верстах в 40 от города в деревне Луги-
шине у крестьянина Пашки. Утром Емельянов вдвоем с Пашкой
поехал к Никандровой пустыни. Верстах в 10 от деревни его дог-
нали 4 крестьянина из той же деревни и повезли назад, называя
изменником. Случайно Туров, заблудившись, попался им на-
встречу и отбил Федора Емельянова. Тогда за ними погнались
еще 10 человек крестьян из других деревень. Только после но-
вой схватки Туров и Емельянов добрались до Н|иканд|ровой пу-
стыни.
В мае 1650 г. в документах начинает часто мелькать имя Се-
мена Большака из деревни Зары Дубровенского погоста, при-
надлежавшей помещику Тимофею Еремееву. По извету Большака
псковичи выслали отряд для ареста стольника Никифора Нащо-
кина, собиравшего дворян Шелонской пятины в полк к Хован-
скому. Этот же крестьянин Семен Большак предупреждал
псковичей о возможной измене в самом городе: «такие люди
есть во Пскове, что городовые ворота ему (Хованскому) отво-
рят». Услуги Большака были настолько ценными, что всегород-
ные старосты выдавали ему на корм по 6 денег на день43.
Движение в деревне получило наиболее широкое развитие ко
времени похода Хованского на Псков. Толчок к этому движению
дал сам Гаврила Демидов с товарищами, высылая на вылазки
конных людей. Гаврила Демидов совершенно правильно возла-
гал большие надежды на действия партизан. Ему предписыва-
ется формирование партизанских отрядов. Он «по дорогам вы-
сылает (людей) и во Псковский уезд по селам и по деревням
посылает, дворянские дворы и животы грабить велит». В июне
весь Псковский уезд был охвачен крестьянскими волнениями.
В волостях «пахотные мужики» находились в сборе, и шли слу-
хи, что они скоро придут на помощь Пскову.
В половине июля пскович Пивоваров, взятый в плен в бою
под Псковом, показал Хованскому следующее: «приходил де в
Псков дворцовый крестьянин деревни Завелья Сергушкин сын,
а как имя того не ведает, и говорил псковичем, что он людей
заберет человек с пятисот, а собрав приведет в Псков и псковичи
де дали ему лошадь со всем оружьем да письмо, а велели ему
забирать людей, и тот де Сергушкин сын в Псков не бывал».
В июне и в июле крестьянские волнения приняли особенно
большой размах. Уже в первой половине июня опочецкий вое-
вода Татищев писал в Москву, что в «псковских засадех и в
43 О бегстве Федора Емельянова — Якубов, стр. -308—i3I10. О Семене Большаке
см. в расспросных речах Селиванова от Г5 мая — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24,
л. 487.
94
пригородех я в уездех збираясь, гворы, деревенские мужики, дво-
рянские дворы грабят и дворян и их жен и детей побивают до
смерти, и дворы жгут, и по дорогам от тех воров пройти и про-
ехать нельзя»44.
Хованский, блокировав Псков, сам оказался в блокаде со
стороны партизанских отрядов.
Попытка бояр и детей боярских проехать в полк к Хован-
скому нередко кончалась неудачей. Примерно в мае или июне
22 дворянина из Островского уезда двинулись к Хованскому. По
дороге на них напал партизанский отряд и осадил их в сельце
Немове. После двух дней осады дворяне выбились из сельца и
направились в Остров, так как в иное место не было возможно-
сти проехать. В Острове их ждал сюрприз. Дворяне были аре-
стованы восставшими стрельцами и отправлены в Псков.
Небольшие дворянские отряды нередко терпели поражения
и отступали перед партизанами. Большое количество партизан
скопилось в Ново-Усицкой волости, недалеко от Пскова. Сюда
отправились воинские отряды из Пскова, к которым присоеди-
нились уездные крестьяне «с огненным боем». Хованский отпра-
вил в Ново-Усицкую волость отряд во главе с головой Петром
Елагцным. Экспедиция вначале имела успех. Елагин напал в
Ново-Усицкой волости на кабак и разогнал скопившихся около
него крестьян и псковичей. Но успех тотчас же сменился круп-
ной неудачей. Партизаны дали весть в Псков, откуда получили
помощь. Елагин на обратном пути попал в засаду и был разбит.
В бою был убит сам голова Елагин и много ратных людей; 30
пленных были отведены в Псков.
В половине июля Хованский опять получил вести о том, что
в уезде собралось много партизан. По слухам, в псковских во-
лостях и засадах скопилось более 10 тыс. человек, собиравшихся
идти в Псков на помощь. Хованский жаловался в отписках на
малочисленность своего отряда и большую опасность, угрожав-
шую ему от нападения псковичей.
Но действительность была еще страшнее этих слухов. На
громадном протяжении от Пскова до Порхова и Новгорода про-
исходили непрерывные разгромы и пожары помещичьих усадеб.
Крестьянство мстило помещикам за долгие годы издевательств
и непосильной работы, Со всех сторон Хованский получал сооб-
щения о разгроме помещичьих усадеб. Дворяне боялись ехать в
полк к Хованскому, опасаясь оставить свои дворы и семейства
на произвол судьбы. Началось бегство дворян из полка Хован-
ского обратно в покинутые поместья.
В июле или августе дворяне, бывшие в полку у Хованского,
44 Расспросные речи Пивоварова от 12 июля —ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64,
лл. 82—86; расспросные речи Ульяна Фадеева—там же, стб. 63, л. 1*24 и
многие другие (см. прим. 39).
95
послали в Москву челобитную, дошедшую до нас без начала.
Челобитная рисует чрезвычайно безотрадную картину. Дворяне
жалуются, что псковичи «выпустили из города многих воров-
ских боевых людей на все дороги воровать и около острошков, где
мы стоим, из острошков нам и людишкам нашим с лошадьми
выступить не дадут, нас и людишек наших, подходя под стада,
побивают, и дороги Новгороцкого и Порховского уезду, ис ко-
торых мест ближе запасы к нам, покупаючи, привозить, и те до-
роги все позасели шиши». Дворяне жалуются на недостаток
пищевых запасов и на то, что никто к ним запасов и харчей не
подвозит, боясь нападения партизан. Людей в полку у Хованско-
го мало, и некому защитить новгородскую и порховскую дорогу.
Даже гонцов в Москву приходится провожать за 60 и более
верст. Но и этого мало. Из Пскова посланы «воры многие с уез-
ными шишами воровать, и дворян и детей боярских и всяких
жилецких людей села и деревне пожгли, матери и жены и дети
их позорили и замучили, и домы и животы их пограбили, и лю-
дей их побивают, а иные их многие люди и крестьяне от такова
разоренья в рознь разбрелись и ныне, государь, нам, ратным
людем, в полки запасов провести никакими мерами не можно».
Новгородские дворяне, владевшие поместьями под Гдовом,
подали особую челобитную. В ней они просили отпустить их «хо-
тя бы их кости (т. е. своих родственников, убитых крестьянами),
сыскав, похоронить». В этой челобитной дана яркая картина ра-
зорения помещичьих усадеб под Гдовом. «Твое государево жа-
лованье,— пишут дворяне в челобитной,— деревнишка наши в
Новгороцком уезде подо Гдовым. И без нас те наши домишки
разорены без остатку, матери наши и жены и дети мучены и жи-
вотишки наши без остатку пограблены и людишки без нас по-
биты. А которой хлеб ржаной и яровой был сеян на нынешней
на 158 год и нам тово хлеба спрятать и сена косить не дали,
взяли те воры гдовские стрельцы и посацкие люди и псковские
на себя во Гдов, а ко 159-му году ржи сеять не дали и нечем».
Для большей убедительности своего рассказа дворяне до-
бавляли: «и пусторжевцы и невляне, тебе, государю, тем же
разореньем били челом»45.
В Псковском уезде образовались большие партизанские от-
ряды, поставившие себе задачей уничтожение дворянских уса-
45 О положении в Островском уезде — ЦГАДА, Разряд, Новгородский стол,
стб. 102, л. 160. О Ново-Усицкой волости и положении под Псковом говорит
отписка Хованского от начала июля—।ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 63, лл. 133—<135
и 145—>147 и стб. 64, лл. 89—91. Челобитная дворян о разорении их поме-
стий напечатана в «Сб. МАМЮ», т. VI, стр. 95—99. Другая дворянская че-
лобитная, поданная 241 августа,— ЦГАДА, Разряд, Новгородский стол
стб. 87, лл. 6—7. В этом деле находятся и другие дворянские челобитные,
рисующие разорение от действия партизан; см. также ЦГАДА. ПДСЛ.
стб. 24, л л. 608—610 и стб. 63, лл. 419—424.
96
деб и разорение помещиков, против которых в своей основе было
направлено крестьянское движение. Небольшие группы парти-
зан быстро вырастали в крупные отряды, привлекая крестьян-
ские массы.
В делах о псковском восстании сохранился замечательный
документ, помеченный августом 1650 г.,— расспросные речи
«приводного вора» Марчки Михайлова сына Половинкина, из
крестьян помещика Богдана Нащокина. На допросе перед нов-
городским воеводой Марчко рассказал свои похождения. Жил
он в Пскове на дворе своего боярина Богдана Нащокина, сторо-
жил двор, в августе же пошел к своему зятю в деревню Зуево.
По дороге он встретил отряд в 36 стрельцов и казаков, шедший
из Пскова. Во главе отряда стояли казак Павелко да Посник,
человек Татищева. Партизаны взяли его с собой, сказав «толке
ты с нами не пойдешь и мы де тебя убьем, не бойся де ничево,
у нас де изо Пскова изо всегородной от старосты наказ». Марч-
ко пошел с ними, а отряд двинулся к Ржеве, не дойдя до кото-
рой, поворотил в Порховский уезд, «а в Порховский уезд при-
шод в Иваново поместье Косицкого на городок грабить, и за-
видя де он, Иван, от них побежал из дому своего к лесу з детьми,
з двемя сыновами, и они де погнав ево, и з детьми застрелили
ис пищалей и, убив их до смерти, двор ево разграбили совсем
до остатка». От поместья Косицкого отряд пошел к Порхову.
Здесь по дороге партизаны убили двух детей боярских, после
чего направились в Доворецкий погост, в поместье Овцыных.
«И оне де тут Овцыных, связав их, били и дом их разграбили,
да Шаблыкиных да Негановских грабили ж, и только в тех по-
местьях никово до смерти не убили». Отряд двинулся далее и
разгромил поместья Крапоткина и Барычеева в Любынском по-
госте, Змеева — в Солоницке. Отсюда партизаны пошли в Со-
лопск громить поместье Лутохина, но были разогнаны стрель-
цами. Во всех этих поместьях партизаны «никово до смерти не
убили». Всего за 6 дней похождений Марчка были, таким обра-
зом, разгромлены 6 поместий46.
Район партизанских действий был очень значителен.
В июле — августе он охватывал не только Псковский уезд со
всеми его пригородами, но перекатился в Порховский уезд.
В августе шли упорные слухи о намерении партизан сжечь ко-
лесную слободу Сольцы, важный пункт на половине дороги из
Новгорода в Псков, «для того, что государевым людем, которые
подо Псков и ис подо Пскова ездят, тут пристанище водою и бе-
46 Расспросные речи Марчка Половинкина и Якима Аристова от 16 августа —
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 167—173. В сентябре пойманные партизаны по-
казали: «как во Пскове было смятение и к ним де пришли изо Пскова псков-
ские стрелыцы человек с пятьдесят и велели им по селам и по деревням и по
дорогам воровать и в шишах ходить»,— там же, стб. 85, лл. 1—5.
4 М. Н. Тихомиров
97
регом». Сам Порхов находился под угрозой нападения, и в авгу-
сте новгородский воевода принужден был туда послать в под-
крепление 50 стрельцов. В Порхове скопились многочисленные
беженцы из дворянских поместий — женщины и дети. Партиза-
ны «от Порхова всего в дву верстах,— писали порховские цело-
вальники,— и дворян и детей боярских дворы жгут и животы их
грабят и людей их в полон емлют, а иных мучат всякими роз-
ными муками и зжгут, и пограбя живот и всякий скот выгнали
и с тем скотом ходят по деревням и по пустошам стоят и хлеб
всякой травят и пустошат».
Аграрные волнения распространились еще дальше, охватив
Вотскую и Шелонскую пятины. И здесь происходили те же яв-
ления, что и в Порховском уезде. Партизанские отряды пско-
вичей и восставших крестьян жгли поместья, забирали скот, не
давали жать и сеять хлеб. Об уничтожении дворянских поме-
стий идут вести даже из Лужского уезда. Это обстоятельство
заставило митрополита Никона написать царю: «твоя госуда-
рева отчина пустеет и посацкие людишка и крестьянишка бре-
дут врознь».
Движение в псковской деревне, как мы знаем, не ограничи-
лось только нападениями на дворянские усадьбы. Партизан-
ские отряды нападали на царские войска и нередко одержива-
ли крупные победы. В делах Новгородского стола сохранились
многочисленные челобитные дворян о пожаловании их за служ-
бу. Они говорят о настоящих боях правительственных войск с
партизанами. Хованский подает в Москву целые росписи дво-
рян и детей боярских, «которые на государеву службу ехали
подо Псков после (прихода) боярина князя И. Н. Хованского
и тех дворян и детей боярских псковские воры и шиши по до-
рогам ранили, а иные побивали до смерти».
Крестьянские волнения в пригородах и уездах получили та-
кой размах, что заставили московское правительство призаду-
маться. Революционное движение охватывало уже громадный
район от Опочки до Олонца и от шведской границы почти до
Новгорода. Псков, Опочка, Остров, Изборск, Гдов, Порхов,
Великие Луки, Новгород, Олонец в той или иной степени вош-
ли в сферу восстания, центром которого по-прежнему был
Псков47.
47 О событиях в Пор ко веком уезде — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 12'6—133
(отписка Буйносова-Ростовского от начала августа), стб. 816, л. 27
(челобитная целовальников порховского кабака, поданная 211 октября). Буй-
носов-Ростовский говорит: «а в Порхов де збежались... дворян и детей бояр-
ских матери и жены и дети, а в Порхове де служилых людей никово нет,
стрельцов было всего сорок человек и тех де взял половину в полки подо
Псков (Хованский)» (там же, стб. 64, лл. 129—11'30). См. также стб. 64,
лл. Ь18—120 (отписка Никона от начала августа); ЦГАДА, Разряд, Новго-
родский стол, стб. 77, лл. 1—14, 63, 80; стб. 115, лл. 38—41.
98
ВНУТРЕННЯЯ БОРЬБА В ПСКОВЕ
Осада Пскова и приход правительственных войск под стены
города пробудили надежды у всех противников восстания. Уже
в мае шли слухи о желании «лучших людей» пустить москов-
ские войска в Псков. Хованский возлагал большие надежды на
раскол и измену среди восставших. Возможность такой измены
была ясна для московского правительства и Хованского с са-
мого начала похода на Псков. Ведь путем измены (Жеглова)
Хованский в свое время без кровопролития взял Новгород.
Первым орудием для своей политики московское правитель-
ство выбрало псковских челобитчиков, отпущенных с царскими
грамотами и словесным государевым указом. О своих действиях
в Пскове рассказывают сами челобитчики Федор Коновал и Ни-
кифор Снякин. Попытка внести смуту в ряды восставших не
увенчалась успехом. Старосты арестовали изменивших челобит-
чиков и посадили их в тюрьму.
Главные надежды Хованский и правительство возлагали на
дворян, попов, «лучших» посадских людей и верхушку стрелец-
кого войска — старых стрельцов, десятников и пятидесятников.
Действительно, в этой среде не прекращались тайные заговоры
против восставших. В начале июня или в конце мая «добрые
люди в казаках и стрельцах и в посадских людях» составили по-
винную челобитную, хранившуюся у псковского подьячего Сидо-
ра Микитина. О подьячем ходил слух, что он собирается бежать
в полк к Хованскому. Эту повинную челобитную упоминает так-
же подьячий Захар Осипов, приписывая себе ее авторство. Че-
лобитная была отнята у Микитина и разодрана Гаврилой Де-
мидовым.
Теперь речь идет уже не просто о повинной челобитной, а о
прямом предательстве. Еще в половине мая, до выступления
Хованского из Новгорода, в Пскове ходил слух, что московские
люди, живущие в Пскове, хотят пустить Хованского в город
ночью и отворить городовые ворота. С особенной жадностью
прислушивался Хованский к слухам о раздорах среди восстав-
ших псковичей, в особенности о недовольстве «старых» стрель-
цов Полоницкого приказа. Так назывался стрелецкий приказ по
своему месту жительства в Полоницком конце. Во главе стрель-
цов стоял голова Степан Чалеев, вследствие чего сам приказ
иногда именовался Чалеевым.
В мае ходят упорные слухи, что стрельцы Чалеева, «приказ
целый», не хотят бороться против Хованского, «а на которой
городовой стороне и учнут стоять, а оне тое сторону очистят».
На стрельцов этого приказа, живших у Великих ворот, Хо-
ванский возлагал большие надежды. Он сообщил об этом в
Москву и тотчас же получил приказ: «А Полоняницкого (вместо
Полоницкого — характерная московская ошибка) приказу
4*
99
отписать, что государю ведомо, что оне к ворам и ко всякому
дурну не приставали. И они бы службу своя совершили и пско-
вичь наговаривали, чтоб от такова дурна отстали и вины свои
принесли, а им служба довершить, как придет боярин... ево в
город пустить». В июне дело дошло до открытых столкновений
между старыми и новыми стрельцами, которых поддерживали
«молодшие» посадские люди. Хованский переслал тайную отпи-
ску к стрельцам. Тогда в городе произошло междоусобие, и двое
стрельцов Полоницкого приказа были убиты.
Между тем в Москве замыслили новый план: если Жеглов
изменил восставшим новгородцам, то почему бы такое предатель-
ство не мог совершить Гаврила Демидов. В июне царская гра-
мота предписывает Хованскому написать тайно Демидову, «чтоб
он обратился и к нам вину свою принес, из города б ушел к
тебе в полк, и за то к нему наша государская милость будет».
На этот раз в Москве ошиблись. Гаврила Демидов не был
случайным человеком, как Иван Жеглов, а настоящим вождем
восстания. Гаврила Демидов остался совершенно равнодушным
к заманчивым посулам Хованского и продолжал руководить
обороной Пскова48.
Тайные происки Хованского все-таки не остались безрезуль-
татными. Правительство восставшего Пскова было поставлено
перед необходимостью бороться на два фронта, не только с Хо-
ванским, но и с внутренней контрреволюцией. В самой всегород-
ной избе сидели люди, тайно работавшие в пользу Хованского.
Один из этих людей, подьячий Захар Осипов, ведал во всегород-
ной избе канцелярией. Демидов взял Осипова во всегород-
ную избу «по наговору, заводом добрых людей». Осипов должен
был уведомлять этих «добрых людей» о замыслах Гаврилы Де-
мидова и его советников и через них уведомлять Хованского.
5 июля из Пскова бежали посадские люди Ульян Фадеев и
Савва Сенин. Они с большими подробностями рассказали о поло-
жении в Пскове. Об Ульяне Фадееве другие псковичи тут же со-
общили Хованскому, что Фадеев «з Гаврилком з Демидовым был
в думе и во всяком воровском заводе заодно, и Гаврилкову
44 О Никифоре Снякине и Федоре Коновале— прим. 31 и ЦГАДА, Разряд,
Новгородский стол, стб. 102, лл. 1(28—ИЗО; о повинной челобитной в расюпро-
сных речах Артамона Семенова от 2 июня — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24,
лл. 6,11—614 («а которые добрые люди есть в казаках и в стрельцах и в по-
садцких людех и те люди от воров отстали и есть де у них ко государю
повинная челобитная за руками, и та заручная челобитная у псковского
подьячего у Сидора Микитина, и только города не запрут и тот подьячий
Сид орк а с тою челобитной к боярину ко князю Ивану Никитичу быть хо-
тел»). Челобитная Захара Осипова — там же, стб. 93, лл. 194—‘199. О По-
ловником приказе — там же, стб. 24, лл. 518—521 (отписка Хованского от
26 мая и на ней помета). Царская грамота о Демидове от 6 июля — там же,
стб. 63, лл. 53—55.
100
мысль и думу всее тот Ульянка ведает». Напомню, что это тот
самый Фадеев, который еще в начале восстания обещал Ордин-
Нащокину давать «уведом» о делах в Пскове. Таким образом,
мы имеем дело с типичным провокатором и шпионом, который
сумел настолько удачно замаскироваться, что даже подозритель-
ный Гаврила Демидов не заметил его подлинного лица. Фадеев
до самого бегства к Хованскому продолжал числиться в «завод-
чиках» и «пущих ворах». В начале июля поведение провокатора
показалось, по-видимому, подозрительным. Тогда Фадеев бежал
из Пскова, «не хотя видеть смерти от вора, от Гаврилы Демидова
с товарищи».
В пользу Хованского внутри Пскова тайно работала большая
группа людей, которые передавали Хованскому вести из Пскова.
По этому поводу сделаем лишь несколько указаний. 29 мая в
полк к Хованскому пришел из Пскова Богданов, человек Нащо-
кина. Этот человек пришел не случайно, а для того, чтобы дать
показания о псковских событиях. После подавления восстания
псковские дворяне подали челобитную с жалобой на подьячего
Григория Артамонова в том, что он сидел в земской избе вместе
с Демидовым в качестве старого подьячего. Артамонов подал
ответную челобитную, в которой говорит, что «он для кормовые
скудости» посылал людям Хованского корм и тайно сносился
с Ордин-Нащокиным. Был произведен сыск, после которого Ар-
тамонов был оставлен на старом месте. Это является лучшим
доказательством того, что он говорил правду о своих сношениях
с Хованским и Нащокиным 49.
Действительно, в Пскове с самого начала восстания сущест-
вовала сильная партия, стремившаяся к соглашению с Москвой
и предательству восставших. Наиболее опасны были для прави-
тельства Гаврилы Демидова ратные люди, находившиеся в
Пскове,— дворяне и стрелецкая верхушка. От них в первую оче-
редь можно было ожидать измены. Поэтому Демидов с товари-
щами в первую очередь направил свой удар против дворян. Уже
в конце мая Гавриле Демидову приписываются слова, с которы-
ми он будто бы посылал на бой псковских ратных людей: «уви-
дим, как станете битца, и только станете битца худо, и всех де
побьем до смерти». Несмотря на угрозы, перебежчики из Пскова
пользовались вылазками и продолжали отъезжать в полк к Хо-
ванскому. Поэтому всегородная изба провела новую меру, взяв
под арест большинство дворян, находившихся в’ Пскове. Для
арестованных дворян была отведена «палата», по-видимому, ка-
кое-то большое каменное здание. Вместе с дворянами в тюрьме
49 О Захаре Осипове — прим. 48; расспросные речи Ульяна Фадеева — ЦГАДА,
ПДСЛ, стб. 63, лл. 119—124; расспросные речи человека Нащокина — там
же, стб. 24, л. '601; дело о подьячем Григории Артамонове — там же, стб. 98,
лл. 209—230.
101
сидели воеводы Собакин, Львов, Волконский. В июле Демидов
приходил к дворянам и предлагал им поцеловать крест с обе-
щанием «в городе никакие хитрости не учинить». Дворяне наот-
рез отказались.
12 июля под Псковом произошел крупный бой. Псковичи со
всей силой ударили на острожек, вновь поставленный Хованским
за рекой Великой. Хованский в этом сражении одержал верх
и прогнал восставших обратно в город, захватив часть артилле-
рии и знамена псковичей. Во время боя был убит стрелец Мак-
сим Яга, один из вождей восстания. Всего было убито до 300 че-
ловек псковичей, а 30 попали в плен. Неудача сражения вызва-
ла крайнее возбуждение в Пскове. Вина за поражение явно
ложилась на псковских дворян, которые должны были во время
боя руководить действиями псковичей. На следующий день в
Пскове были казнены 10 дворян. По словам псковских перебеж-
чиков, им «всем головы поотсекли». Из этого сообщения видно,
что дворяне были именно казнены, а не погибли от самосуда.
Таким образом, мы имеем дело не со внезапной вспышкой народ-
ного гнева, а с подлинной карой за измену. Имена 10 казнен-
ных дворян нам известны. Были казнены: Афанасий Вельями-
нов, Самсон Тюльнев, Воин Всеславин с сыном, Матвей Тима-
шов с сыном, Кирилл Горышкин, Петр Сумороцкий, Федор
Нащокин, Богдан Чиркин. Родичи Вельяминовых, Нащокиных,
Чиркиных и прочих не мало потрудились над подавлением вос-
стания. Официальные документы молчат о причинах казни дво-
рян, и в наших руках имеются только челобитные родственников
казненных дворян, поданные уже после восстания. Вдова Афа-
насия Вельяминова говорит, что ее мужа пытали, «а спрашивали
московских вестей, потому что муж мой перед их воровским
умыслом приехал с Москвы». Это известие показывает, что
Вельяминов был заподозрен в сношениях с Москвою. С большим
вероятием можно предполагать, что псковские дворяне вели
тайную агитацию за соглашение с Хованским. С этого времени в
Пскове устанавливается атмосфера террора. В челобитных, по-
данных после восстания, встречаем не раз жалобы на избиения,
которым будто бы подвергались в земской избе отдельные пско-
вичи. Перебежчики из Пскова жалуются также на побои, нане-
сенные членам их семей, женам и детям, говорят об угрозах
«смертных» со стороны Демидова и Мошницына с товарищами.
Сохранилось большое количество таких челобитных о пожалова-
нии за службу. В них говорится об избиениях, муках и угрозах
обычно с большими преувеличениями. Челобитчики имели пря-
мой интерес показать свое радение государю, «забыв страх жи-
вота своего».
Но массовый характер показаний об угрозах, допросах и
казнях дворян показывает нам, что нельзя говорить только о
преувеличениях в челобитных, В июне и в июле в Пскове идет
ЮЗ
ожесточенная внутренняя борьба. Всегородная изба во главе с
Гаврилой Демидовым ясно видит опасность, угрожающую от
тайных заговоров привилегированной верхушки псковского на-
селения. Возможность заговора дворян и «лучших» посадских
людей была настолько реальна, что псковское правительство
принуждено было принять свои меры. Всегородные старосты
вместе с выборными производят допросы дворян и «лучших»
посадских людей. Челобитные и расспросные речи говорят о пыт-
ках огнем, встрясках на дыбе и битье кнутом. Некоторых из дво-
рян демонстративно приводят к плахе, после чего сажают обрат-
но в тюрьму. Кроме 10 казненных дворян в Пскове было убито
еще несколько дворян и детей боярских, имена которых можно
установить по челобитным. Репрессии не ограничились только
дворянами и детьми боярскими, а коснулись и верхушки посад-
ского мира. 13 «лучших» посадских людей были заподозрены в
том, что они «тайным делом» уговаривали многих людей писать
повинную челобитную в Москву. Они были посажены в тюрьму,
а трое из них подвергнуты пытке, их жгли огнем в застенке.
Как мы теперь знаем, подозрения против «лучших» посадских
людей были вполне, обоснованны. Попытки составить повинную
челобитную делались несколько раз, но пока безрезультатно.
В городе оставался последний оплот московского прави-
тельства— Троицкий дом во главе с архиепископом Макарием.
В начале июля Макарий был отстранен от управления Троиц-
ким домом. «В Троицком дому,— заявили ему всегородные ста-
росты,— до людей и до лошадей и до хлеба и до денег впредь
тебе дела нет ни до чево, то все надобно городу»50.
В борьбе с московским правительством Гаврила Демидов
50 Об угрозах Демидова — ЦГАДА, ПД|СЛ, стб. 64, лл. 1107—408 (расспросные
речи Кузьминых). О бое 1'2 июля в отписке Хованского — там же, лл. 77—
80.
О сиденье в «палате» дворян есть много челобитных, в которых говорится
о положении дворян в Пскове в эпоху восстания. Голова Степан Чалеев
говорит, что его «кинули в палату, где сидели твои государевы окольничьи»
(ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 55—56). Вдова Макара Северова говорит:
«меня бедную з детишками взяли в земскую избу и на поимке меня били
и хотели меня казнить смертною казнью, а домишко наше сиротье разграби-
ли и разорили до основания» (стб. 98, лл. 76—82). Волконский с дьяком Дох-
туровым и «подьячие, которые с йими были присланы, сидели за приставы
на Запсковье на Омельянкове дворе Иванова» (ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 111,
л. 2); см. так же—ЦГАДА, Разряд, Новгородский стол, стб. 87, л. 12 (че-
лобитная Ивана Зубатого); там же, стб. 77, л. 42 (челобитная Волошени-
нова — «на пытках и на встрясках был и в тюрьме сидел девять недель»);
там же, л. 115 (челобитная Богдана Скрипицина — «мне... было восемдесят
ударов кнутом да две встряски»); там же, лл. 40—41.
Фамилии убитых дворян в расспросных речах Соболевых от 6 августа —
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 106—110'7, «Сб. МАМЮ», т. VI, стр. 101 (но
здесь показаны все дворяне, убитые под Псковом в разное время). Чело-
битная вдовы Вельяминова — ЦГАДА, Разряд, Новгородский стол, стб. 102,
л. 109.
103
вместе с товарищами решил прибегнуть к исключйтельной мере,
которая возвращает нас прямо к эпохе псковской самостоятель-
ности. Во всегородной избе сложилась крепкая партия, желав-
шая найти поддержку в Польше и Литве. История этой попытки
отложить Псков от Московского государства чрезвычайно ин-
тересна.
Идеи сепаратизма не были чужды восставшему Пскову.
В июне в расспросных речах выходцев из Пскова проскальзы-
вает известие о каких-то переговорах восставших с Литвой. Это
известие вызывает понятное беспокойство в Москве. С этого
времени во всех расспросных речах появляется вопрос, писали
ли псковичи к литовскому королю или нет. Ответы на этот воп-
рос крайне противоречивы. Посадские люди Сергей и Фадей
Ивановы рассказывают об этом событии так: «К королю литов-
скому о людях грамоту всегородной староста с товарищи писа-
ли и во весь мир ту грамоту чли, только миром отговорили и
грамоту в Литву послать не велели. А говорили, что навесть на
себя в том грсударев гнев». Царские грамоты определенно уко-
ряют псковичей в том, что они изменили и что у них написан
лист к польскому королю о помощи. Но псковичи с таким же
упорством отказывались признавать вину, говорили, что они
лист к польскому королю не писали.
Эти противоречия можно до известной степени объяснить.
Вопрос об обращении к польскому королю ставился в кругах,
близких ко всегородной избе, но был отвергнут. Инициатором
этой попытки был Гаврила Демидов. На него прямо указывают
беглецы из Пскова Ульян Фадеев и Савва Сенин — «в Литву о
людях послать затеял было вор Гаврилко, только миром отгово-
рили и в Литву не послали». Но у нас есть и прямое известие
о попытках Гаврилы Демидова вести переговоры с польским
королем. Об этом рассказывает площадной подьячий Захар
Осипов, работавший в всегородной избе «неволею, для письма».
Осипов был своего рода секретарем при всегородной избе. Прав-
да, не все в его рассказе достоверно, в особенности его споры с
Демидовым, которые Осипов так старательно выдвигает на пер-
вый план, показывая свое раденье государеву делу. Но сам рас-
сказ о попытке Гаврилы Демидова завязать сношения с Литвою
кажется правдоподобным. Вот этот рассказ: «Гаврило Демидов,
идучи сажать в полату твоего государева окольничего Федора
Федоровича Волконского, приказал мне, холопу твоему, поза-
быв божий страх и отлучився твоего крестного целования, писать
к литовскому королю лист о помочи ратных людей о пяти ты-
сячах... И услышав ево Гаврилкову такую измену к тебе велико-
му государю, и ему, Гаврилку, (добрые люди) говорили з боль-
шими угрозы смертными, чтоб он того злого своего умыслу и от
измены отстал. И он, Гаврилко, велел бить в сполошной колокол
и собрал своих советников, воров и многих людей, и став на
104
дшане, того своево злочестивого сонма спрашивал, к литовскому
королю лист писать ли о людех... А всего их в той измене, в думе,
было четыре человека, посацкие люди: он — Гаврилка, Ивашко
Устинов, Гришка Климов, Федька Сорокалтынов. Да тот же
Федька и на немецкий двор ходил к литовским приезжим людем
о той же измене...»
В связи с попыткой всегородной избы завязать переговоры
с Польшей становятся понятными те слухи, которые распростра-
нялись в Пскове в июне — июле. Слухи идут от приезжих в Псков
поляков и крестьян, побывавших на границе. Нити же их ведут,
несомненно, в Польшу. Замечательно, что все эти слухи и вести
тщательно собирались во всегородной избе, где составлялись
расспросные речи. Расспросным речам, снятым во всегородной
избе, придавалось в Пскове крупное значение. В июне расспрос-
ные речи заняты только вестями из Литвы. 12 июня крестьянин
Трофим Володимеров с товарищами показывает в земской избе,
что у Велья они встретили трех литвинов «с вялою рыбою».
Литвины им сказали: «вашево де государя... в Московском го-
сударстве нет, а ныне де он в Польше у литовского короля, а
выехал де он, государь, в Польшу сам-шест, тому недель с
тринадцать; и сами де оне царя видели, и король де ево жалует
и смотрят де на нево, что на красное солнце. И стояли бы де
оные псковичи против Хованского крепко, и от государя де будут
пожалованы, а государь де будет с казаками донскими и запо-
рожскими подо Псков на выручку вскоре». К этим вестям тот
же Трофимко прибавлял, что по слухам «пишет литовский
король к пану Гуту третий лист, который жил упреже сево в
Лужи, чтоб он забирал людей, а итти де им подо Псков на вы-
ручку». 18 июня другой крестьянин сообщает также, что царь
приехал в Литву. 23 июня новое свидетельство — царь, оказы-
вается, находится уже «в городе Аршеве» (Варшаве). Любопыт-
но, что наряду с этим полоцкие торговые люди заявляют прямо,
что король без царского согласия людей под Псков не даст.
Все эти сообщения показывают, с какой жадностью восстав-
ший Псков ловил вести из Литвы. Рассказ Захара Осипова
объясняет нам особый интерес, проявляемый Гаврилой Демидо-
вым и всегородной избой к расспросным речам. Путем расспрос-
ных речей и собирания «вестей» из-за рубежа общественное
мнение Пскова подготовлялось к сношениям с Литвой. Этим
объясняется и то обстоятельство, что поляки и литовцы пользо-
вались в Пскове во время восстания известным вниманием и
симпатией, несмотря на вековые порубежные стычки и войны.
Из всегородной избы идет ходячая фраза «у вас (Хованского)
де немцы, а им де, псковичам, какая будет немера и их выручат
поляки». В начале июня в Пскове распространяется весть от
поляков, бывших с товарами на немецком дворе, «что хотят
притти литовские люди... на помочь». Слухи о государе, скрыв-
105
шемся в Литве, были не только плодом досужей фантазии
выезжих поляков. Все эти странные рассказы о бегстве государя,
о взрывах и подкопах были своего рода пробными камнями.
Речь шла о новом «самозванце», который должен был начать
свою карьеру, может быть, с восставшего Пскова. Приняв такое
предположение, мы объясним себе странное, наполненное
архаизмами известие, помещенное в «Истории княжества
Псковского» Евгения Болховитинова. По-видимому, Евгений
заимствовал его из какого-то хронографа. По рассказу Евгения,
восставшие псковичи получили письмо от «вора», т. е. самозван-
ца. Кем был этот самозванец? Напомним только, что в Польше
в это время жил «самозванец» Тимошка Анкудинов, выдавав-
ший себя за сына Василия Шуйского. Слухи о государе, скрыв-
шемся в Польшу, должны были предшествовать появлению на
исторической арене нового претендента на московский престол.
Такие претенденты появляются в течение всего XVII в. Не слу-
чайны были и разговоры о запорожских казаках. Именно на
Украине и в Запорожском войске находилась та среда, где легко
возникали и на первых порах находили поддержку «самозванцы».
Анкудинов в это время жил у Хмельницкого. Товарищ и не-
изменный спутник Анкудинова Конюховский показывал позже
в своих расспросных речах: «Как был Тимошка у Хмельницкого
и послышал о псковском смятеньи, то начал просить гетмана,
чтобы отписать о нем к шведской королеве, и Хмельницкий от-
казал... А мыслил вор Тимошка упросить у королевы (чтоб ему
позволили жить в Швеции подле русской границы...) ссылаться
через них (немцев) с псковскими мятежниками». Это сообще-
ние объясняет нам противоречивость слухов и толков, привози-
мых в Псков из Литвы. В основе их лежал один бесспорный
факт, а именно попытка Анкудинова связаться с восставшим
Псковом.
Со своей стороны Гаврила Демидов видел в литовской по-
мощи и в Анкудинове возможность победы над Хованским51.
ЗЕМСКИЙ СОБОР 1650 г.
Политика суровых мер против восставших, проводимая
Б. И. Морозовым, потерпела явный крах. Угроза посылкой
«больших бояр и воевод» повисла в воздухе. Хованский стоял
под Псковом и писал плачевные отписки о скудости в запасах и
недостатке людей. В первой половине июня московское прави-
51 Расспросные речи Фадеева и челобитная Осипова — прим. 48 и 49; расспрос-
ные речи во всегородной избе — ЦГАДА, ПДСЛ. стб. 71; Е. Болхови-
тинов. История княжества Псковского, ч. I. Киев, 1831, стр. 285—287;
расспросные речи Конюховского — С. М. Соловьев. История России с
древнейших времен, т. X, стб. 11645—Ц648 [кн. V (тт. 9—10), стр. 607—610].
106
гельСтво опять сообщило Хованскому о боярах и воеводах, по-
сылаемых из Москвы со многими ратями. Однако вместо ожи-
даемых бояр в Псков были отосланы только 3 тыс. солдат из
Заонежских погостов во главе со Степаном Елагиным.
Недомолвки и неясности в царских грамотах отражали борь-
бу придворных партий в самой Москве.
13 июня в Посольском приказе была составлена память о
подводах для андроньевского архимандрита Селивестра и чер-
ниговского протопопа Михаила, которые посылались в Псков
«для государева дела наскоро». От июня сохранилась отписка
патриарха Иосифа, объясняющая нам, для какого именно дела
ехали Селивестр и Михаил. Иосиф сообщает, что он получил
царскую грамоту с повелением послать в Псков архимандрита
Селивестра и протопопа Михаила. Велено им, приехав в Псков,
«призвать псковичь в соборную церковь и говорить, чтоб они,
помня твое государево крестное целованье, от воровства и от
мятежа отстали и бояр твоих государевых и воеводы... во Псков
пустили и воров и заводчиков и мятежников отдали». Патриарх
должен был от себя отправить в Псков грамоту с угрозами от-
лучить восставших от церкви в случае их непокорства. Патриарх
сообщил об исполнении им царского указа, после чего неожидан-
но добавил: «А что против своей государевы грамоты в моей,
богомольца твоего, грамоте ко псковичем о том, чтоб они твоих
государевых бояр и воевод во Псков пустили и воров и мятеж-
ников, которые воровской мятеж завели, им отдали и отлучение
от церкви Божии и всякие святыни не написано, и в том государь
на меня, богомольца своего, своей государские кручины не поло-
жи: не писано, государь, ныне в моей грамоте к ним о том, по-
тому чтоб ныне их крестопреступников теми статьями в моло-
душие б не привести, покамест от них мятежников обращение
объявится андроньевскому архимандриту Селивестру и протопо-
пу Михаилу». Далее, опять оправдываясь в ослушании царскому
указу, патриарх обещал в случае непокорства псковичей «про-
клинати их и запрещати».
Противодействие патриарха, несомненно, исходило не только
лично от него, но и от других влиятельных лиц, стоявших за его
спиной. К их числу принадлежали боярин Н. И. Романов и
князь Я. К. Черкасский. Псковские события давали им удобный
повод свалить правителя Морозова, поэтому и Романов и Чер-
касский нередко фигурируют как народные радетели, которые
«о земле болят». В противовес крутым мерам Морозова они вы-
двигают проект мирного соглашения с восставшими. Наивно,
конечно, видеть в Романове и Черкасском истинных-ходатаев за
псковичей. Большие люди борются за власть и стоят в оппозиции
к правительству Морозова. Такую же роль играли в эпоху фрон-
ды французские принцы, блокировавшиеся с парижанами. Не-
которые из них пользовались большой популярностью в Париже,
107
хотя парижане для принцев были только орудием в борьбе про-
тив Мазарини.
Борьба придворных партий объясняет нам, по каким причи-
нам политика правительства во время псковского восстания
отличается крайней неустойчивостью. Правительство вечно ко-
леблется между намерениями подавить мятеж силою и попытка-
ми мирного соглашения с псковичами. Только в июне наметился
окончательный перелом в сторону мирного разрешения кон-
фликта, так как положение стало настолько тревожным, что за-
тягивать вопрос о ликвидации восстания было крайне опасно.
Еще в апреле шведский посланник де-Родес сообщает:
«в Москве живут в немалом страхе, так как этот мятеж, как
бегучее пламя, перешел в Новгород и очень боятся, что он рас-
пространится дальше сюда, что, однако, может совершенно лег-
ко случиться». В мае и в июне Москва живет в атмосфере слухов
и толков о псковском восстании. Шведский агент в Новгороде
Эбере сообщает, «что в Москве далеко не спокойно, там уже
многих казнили, били кнутами, отрезывали уши».
В мае 1650 г. сотский Ордынской сотни Ерофей Юрьев
«в своей слободе заказ учинил объездных не слушать и будет
ково на съезжей двор в какой вине учнут имать и за то объезд-
ных приказал бить ослопы». Юрьев наговаривал «по всем сло-
бодам» подавать челобитные на объездчиков и бесчестил их
бранью. Он же приказал десятским, «чтоб они по десятням сто-
рожей на сторожу не нарежали».
В середине июня правительство получило от боярина Ивана
Васильевича Морозова с товарищами «челобитье и скаски чер-
ных сотен и слобод сотцких и старост, что носитца де площед-
ная речь, бутто будет на Москве грабеж, а у них де во всех сот-
нях и в слободах про то никаких речей нет». По царской грамо-
те были собраны сказки от старост и стрельцов с заявлениями,
что «воров у нас нет и смутных затейных речей никаких ни от
кого не слыхали». На самом деле эти сказки только подтвержда-
ли, что в московских черных сотнях и стрелецких приказах
псковские события вызвали большое возбуждение. В июле пра-
вительство явно стоит перед угрозой повторения московских
событий 1648 г.: «Нельзя быть и часу спокойным перед возмож-
ностью мятежа»,— пишет в июле о положении в Москве тот же
Эбере. При таких настроениях в столице, при невозможности без
большого и длительного кровопролития подчинить Псков приш-
лось невольно думать о мирных путях к подавлению восстания.
В половине июня дело идет об отправке в Псков Селивестра и
Михаила, а в начале июля туда едет уже целая делегация из
духовенства и выборных52.
52 В памяти сказано, что Селивестр и черниговский протопоп Михаил «посла-
ны .для ,государева дела наскоро, велети отпустить тотчас» (ЦГАДА, ПДСЛ,
сТб. 24, л. 585). Отписка патриарха царю— «Сб. МАМЮ», т. VI, стр. 94—95.
108
Во главе делегации стоят «власти»: епископ коломенский
Рафаил, андроньевский архимандрит Селивестр и черниговский
протопоп Михаил. С ними ехали «разных чинов выборные люди»:
из стольников Иван Алферьев, из стряпчих Федор Рчинов, из
московских дворян Иван Еропкин, из городовых дворян каширя-
нин Алексей Барыков, смолянин Иван Ступишин, из московских
гостей Федор Юрьев, из гостиной сотни Дмитрий Федосеев, из
суконной сотни Потап Яковлев, из черных сотен Василий Евсиг-
неев, Федор Евсигнеев, Михаил Ермолаев и кадашевец Филипп
Савельев. Грамота к псковичам с извещением об отправке деле-
гации была помечена 4 июля. Царь требовал от псковичей по-
корности и угрожал, что он пойдет сам с войском и разорит их
вконец. Царь требовал также, чтобы восставшие пустили в
город князя Хованского и выдали заводчиков — старосту Деми-
дова, Мошницына, Бородина, Козу и Копыто. Патриарх со своей
стороны послал теперь грамоту, оканчивавшуюся угрозой от-
лучения от церкви и проклятия. Грамоты совершенно молчат,
когда и как была выбрана делегация, но это объясняет другой
документ, относящийся уже к концу июля.
26 июля в Москве происходил Земский собор. По сохранив-
шейся черновой записке, состав собора был следующий:
патриарх, власти, бояре, окольничие, думные и ближние люди,
стольники, стряпчие и дворяне московские, дворяне из городов
и дети боярские, московские гости, гостиной, суконной и черных
сотен торговые люди и стрельцы. «А быти из гостинных и из
суконных сотень,— говорит запись,— с старостами по пяти чело-
век, а из черных сотень по соцкому, а из стрельцов изо всякого
приказу по одному пятидесятнику».
Состав Собора 1650 г. напоминает Собор 1642 г. Здесь мы
видим также дворян из городов, тогда как посадские люди пред-
ставлены лишь москвичами. Можно предполагать, что на Соборе
1650 г. были выборные от дворян, приехавших на летние службы.
Так, в Соборе 1642 г. участвовали дворяне, «которые здесь на
Москве». Из чернового акта о соборе выясняется, что 26 июля
было уже второе заседание собора, тогда как первое было
4 июля, которым помечена и грамота об отправке Рафаила и
выборных в Псков. Таким образом, становится ясным, что деле-
гация была выбрана на первом заседании Земского собора
4 июля.
26 июля собор происходил в столовой избе. Собору был про-
читан царский указ, в котором сообщалось о сопротивлении
псковичей войскам и о разорении дворянских поместий. Указ
Положение в Москве освещено в статье: Г. В. Фо ретен. Сношения Шве-
ции с Россией во второй половине XVII века (ЖМНП, 1898, май). Доне-
сения де-додеса см. «Чтения ОИДР». М., 1915, кн. 2, раздел II. О спорах с
объездчиками и сказках черных людей и стрельцов — ЦГАДА, Разряд,
Приказной стол, стб. 272, лл. 183, 207—215.
109
кончался вопросом: «будет псковичи Рафаила, епископа коло-
менского, и выборных людей не послушают и вины своей ко
государю не принесут и креста не поцелуют, и с ними, псковичи,
что делать?». Этот вопрос стоял в прямой связи с отписками,
присланными Рафаилом с дороги.
Делегация от собора выехала из Москвы в начале июля,
а 18 июля в селе Медном Рафаил встретил псковских перебеж-
чиков и учинил им допрос. Здесь выяснились неутешительные
вести. Рафаил в отписке пишет: «а про меня, богомольца твоего,
и про выборных людей они же, псковичи, сказали, что де вам в
город без укрепленья въехать будет немочно, а будет де въедете
в город без укрепленья и твоему де государеву делу чает будет
поруха большая и над вами б какова дурна чево не учи (ни) ли,
а людей де ваших с вами в город они не пустят же». Далее
Рафаил писал о грабежах и о странной неясности в патриаршей
грамоте, где говорилось о выдаче заводчиков «пяти или четырех
человек».
Правительство отвечало, что от Новгорода до Пскова Рафаи-
ла будет провожать стрелецкий приказ, а вместо старых были
отосланы новые грамоты с указанием только четырех заводчиков.
Но главный вопрос о возможности отказа псковичей принять
Рафаила и выборных, оставался неразрешенным. Это обстоя-
тельство и вызвало новое заседание Земского собора, на котором
было прочтено о мятежных делах псковичей и поставлен вопрос
о том, что делать, если псковичи не принесут повинной. Собор-
ный ответ, к сожалению, в записи не указан, но смысл его до-
вольно ясен. Запись говорит, что на соборе было объявлено, что
как только псковичи вины свои принесут и крест поцелуют, Хо-
ванский с ратными людьми тотчас же отойдет от Пскова.
Причины правительственных уступок становятся очень ясны-
ми, когда читаешь следующую приписку к черновой записи о
соборе: «а после собору, того же часу по государеву указу при -
званы были черных сотен сотцкие в Посольский приказ и объ-
явлено им для подкрепленья в другоряд, да и о том говорено,
чтоб про всяких людей, которые учнут какие воровские речи
говорить или в народе вмещать, и про то б извещали государю
и его государевым боярам и приказным людем, а на себе того
не держали, чтоб вором и бунтовщиком воровских слов вмещать
было не повадно»53.
53 Царская и патриаршая грамоты о епископе Рафаиле и выборных от
4 июля — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 63, лл. 12—24 и 24—2'8; такая же грамота —
ДАИ, т. III, № 74.
Черновая запись о Соборе 26 июля — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 1—13.
Выпись говорит о псковских события|Х со слов псковских выходцев, глав-
ным образом со слов Ульяна Фадеева и Саввы Сенина, и [отписок] еписко-
па Рафаила, [присланных] из села Медного (там же, стб. 63, лл. 151—154);
царская грамота от 26 июля—'Там же, стб. 64, лл. 1’5—24. В царской гра-
110
Боязнь волнений в самой Москве толкала правительство на
уступки восставшему городу. Как и в 1648 г., правительство при-
бегло в трудную минуту к Земскому собору. Впрочем, ссылки
на «соборное уложение», которое «усоборовано всего Московско-
го государства всяких чинов с выборными людми, встречаются
еще раньше в царских грамотах, обращенных к псковичам.
Представительство Рафаила и выборных должно было опирать-
ся на авторитет Земского собора.
В состав делегации, посланной в Псков, входили лица, уча-
ствовавшие в Соборе 1648 г. или чем-нибудь связанные с Пско-
вом. Делегаты от духовенства — лица не новые в середине
XVII в. Имена Рафаила, Селивестра и Михаила встречаются в
деянии церковного Собора 1649 г., который был созван в Москве
для отмены введенного единогласия, потому что на Москве «учи-
нилась молва великая». Рафаил поставлен в епископы коломен-
ские и каширские еще в 1618 г. Он принимал участие в соборе
1648 г. и подписался под Уложеньем. Селивестр, архимандрит
Андронникова монастыря, тоже лицо очень известное в половине
XVII в. Подпись его также находим под Уложеньем. Селивестр
не раз был представлен царю в качестве кандидата на видные
кафедры, причем в списке кандидатов стоял на втором месте
после чудовского архимандрита Селивестра. В 1649 г. он был
кандидатом в архиепископы Пскова, а 10 января 1650 г. на ми-
трополичью кафедру в Казань. Впрочем, оба раза он назначе-
ния не получил.
Наиболее видными из выборных от дворян были Олферьев,
Еропкин и Рчинов. Служебная деятельность Ивана Олферьева
протекала всегда на виду. Он несколько раз был воеводою по
городам в Рыльске, Козлове, Вологде и дослужился до больших
чинов. В 1653 г. он был пожалован в окольничие и умер в 1655 г.
воеводою в Могилеве. В момент восстания 1650 г. Олферьев на-
ходился воеводою в Козлове, но еще 25 марта 1650 г. он «смот-
рел в кривой стол» при царском столе в Благовещеньев день.
Таким образом, Олферьев принадлежал к числу людей, близких
ко двору. Тот же характер носит и деятельность И. Ф. Еропкина,
начавшего с сеунщика и воеводства в Кадоме, побывавшего во-
еводою в ряде небольших городов и дослужившегося в 1655 г.
до думного дворянина. Менее заметен Рчинов, о котором узнаем
только как о стряпчем в 1639 г. Из дворянских кандидатов Ол-
ферьев и Еропкин были на Соборе 1648 г., вместо них расписы-
вался Андрей Бутурлин. На том же соборе был Алексей Бары-
моте Рафаилу от 1 августа говорится: «а будет почаете того, что тех преж-
них грамот и наказ для опасенья от воров провести нем очно, и вы б то все
сожгли или изодрали» (там же, л. 49). 2 августа был отослан новый наказ
без имен заводчиков и с обещанием, что Хованский отойдет от Пскова —
там же, лл. 34—48. Царские грамоты — ДАИ, т. III, № 74.
Ш
ков, вместо которого подписался Афанасий Уваров. Еропкин,
кроме того, участвовал в Соборе 1642 г. как выборный из дворян.
Таким образом, обнаруживается, что из 9 выборных от духо-
венства и дворян 5 человек принимали уже участие в Соборе
1649 г., обстоятельство, которое может указывать, что при из-
брании делегатов руководились их прежней деятельностью в
качестве участников земских соборов.
Что касается выборных от посадских людей, то из них Фи-
липп Савельев был связан с Псковом тесными торговыми узами.
Кадашевцы держали на откупе псковские кабаки. В 1642 г. ка-
дашевец Филипп Савельев вместе с псковским человеком Гор-
дюшиным откупал под Псковом кабаки и тамгу. Первые псков-
ские челобитчики захватили в Москву грамотку к Филиппу
Савельеву и Ивану Артемьеву с просьбой от одного псковского
посадского человека ссудить «по дружбе» челобитчиков день-
гами, если их не хватит. Однако надо отметить, что ни один из
выборных от посадских людей в Соборе 1648 г. не участвовал.
По крайней мере, соответственных подписей мы не находим на
подлиннике Уложения54.
ПРАВИТЕЛЬСТВЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ В ПСКОВЕ
Июль и август были ознаменованы еще большим обострени-
ем классовой борьбы в стенах самого Пскова. Блокада Пскова,
предпринятая Хованским, заставила правительство всегородной
избы принять меры против тайных врагов восстания. После
ареста воевод и дворян оставался на свободе только один от-
крытый приверженец царского правительства — архиепископ Ма-
карий. Царские грамоты высказывали архиепископу недоволь-
ство за его деятельность и ставили ему в пример Никона. Но
Макарий вовсе не был таким безвредным, как его рисовали
царские грамоты и отписки. Он тайком вел агитацию среди
псковских попов и укрывал у себя дворян и детей боярских.
В конце июля Макарий решил активно выступить против восста-
ния. 30 июля к нему приходили выборные люди для переговоров
о традиционном крестном ходе на реку, о так называемой
Иордани. Макарий предложил им написать царю повинную че-
54 Ссылку на Соборное уложение встречаем уже в наказе Волконскому, на
него же ссылается царская грамота с ответом псковичам (ЦГАДА, ПДСЛ,
стб. 24, л. 401; у Якубова пропущено).
О епископе Рафаиле — П. М. Строев. Списки русских иерархов. СПб.,
1877; подписи на Уложении в издании «Уложение государя царя и вел.
князя Алексея Михайловича» [б. м.], 10-13; о кандидатуре Селивестра —
«Чтения ОИДР», 1905, кн. 3, раздел IV, стр. 25; об Олферьеве, Рчино-
ве и Еропкине — «Дворцовые разряды», т. III, стб. 1'52, 169, 372, 384, 482,
489 и пр. От откупах Филиппом Савельевым рыбной ловли — ЦГАДА,
ПДСЛ, стб. 619, лл. 4—'5.
112
лобитную. Для большей убедительности он подыскал в Псков-
ском летописце место, где было написано «з большими клятва-
ми от своего государя в городе не запиратца и рук против своего
государя не поднимать». Макарий, несомненно, ссылался на из-
вестное место в летописи, где рассказывается под 1242 г. о победе
Александра Невского. По словам летописи, Александр «клятвою
извеща псковичем, глаголя: аще кто и напослед моих племенник
прибежит кто в печали, или так приедет к вам пожити, а не
приимете, не почьтете его, акы князы, то будете окаянни». Сло-
ва Макария вызвали негодование у выборных. Был созван мир-
ской сход, на котором речи архиепископа читались вслух. Участь
его была решена. 1 августа Макарий был отведен в богадельню
и посажен на цепь. По его словам, за ним шли «до богодельни
всем народом».
В июле всегородная изба поставлена была перед угрозой го-
лода среди маломощных псковичей. Уже в половине июля псков-
ские перебежчики говорят, что «у молодших» людей в хлебных
запасах скудость. «И те молотчие, приходя ко всегородным ста-
ростам, говорят, чтоб им дали хлеба из государевых житниц,
и старосты де им отказывают, хлеба из житниц не дают. И те
де молотчие люди бредут из города вон и ходят по уездом, до-
бываютца, а посидя в городе, чаят того, что повинную челобит-
ную ко государю принесут, потому что молотчих людей голод
изнимает». На голод и недовольство «молодших» людей тотчас
же стал возлагать большие надежды Хованский. Тогда всего-
родная изба приняла свои меры, резко подчеркивавшие классо-
вый характер правительства восставших. Оставив в неприкосно-
венности дворцовые житницы, всегородная изба переписала
хлеб, находившийся в дворянских житницах и дворах. Дворян-
ский хлеб пошел в раздачу стрельцам и другим ратным людям.
Таким образом, была изжита непосредственная угроза голода.
Вслед за этим последовали другие меры против дворян. По дво-
рам были собраны дворянские лошади и ружья и розданы за-
щитникам восстания. Дворы многих дворян и «лучших» посад-
ских людей были отобраны у владельцев. Кроме того, был про-
веден ряд конфискаций. В первую очередь пострадал Федор
Емельянов. Деньги, найденные во дворе у Емельянова, были
взяты в земскую избу. Большие запасы сала, заготовленные
Емельяновым, были проданы на немецком дворе. Кроме того,
у Федора Емельянова была забрана соль, 750 небольших мехов,
весом по 10—15 пудов каждый мех. Эта цифра нам рисует раз-
меры торговой деятельности Емельянова, державшего у себя,
таким образом, до 10 тыс. пудов соли. Большие запасы соли
были необходимы для Пскова на случай длительной осады.
Конфискации имущества и репрессии против дворянства и
верхушки посадского мира знаменовали собой дальнейшее
углубление классовой борьбы в Пскове. Расстановка сил в июле
ИЗ
и начале августа была совершенно отчетливой. С одной сторо-
ны стояла всегородная изба, поддерживаемая главным обра-
зом «молодшими» посадскими людьми и стрельцами, с другой —
правительственные войска, находившие тайную опору в приви-
легированных кругах псковского населения. Гаврила Демидов
с товарищами ясно понимали, что борьба с дворянами и «луч-
шими» посадскими людьми является одновременно и борьбой
с московским правительством. В этот период восстания до нас
доносятся речи, направленные против самого царя. В июле стре-
лец Сорокоалтынов в кругу близких людей говорит характерную
фразу: «хотя бы и сам государь был под городом Псковом, и то
бы (ему) пульку в брюхо ввязили». «Нелепые» речи, «о которых
и помыслить страшно», приписывались также и Гавриле Де-
мидову 55.
В условиях двойной борьбы против правительственных войск
и внутренних врагов правительство всегородной избы снова пы-
тается искать поддержку за рубежом. Главные надежды на-
правлялись в сторону Литвы, где находился в это время претен-
дент на московский престол Тимошка Анкудинов.
Версия о литовской помощи и о самом царе, бежавшем в
Литву, опять появляется на сцену. По-видимому, она отражала
собой действительные переговоры между вождями восстания и
некоторыми литовскими кругами. В половине июля в Пскове
появился какой-то литвин с тремя-четырьмя бочками пороха.
Литвин, как и другие торговые литовские люди, приезжавшие в
Псков и Печерский монастырь, поддерживал псковичей в убеж-
дении, что они стоят «за правду», что на Москве от бояр измена,
«а государь де ныне в Литве наймует людей и к вам псковичем
хочет с людми итти на помочь». Упомянутый ранее партизан
Марчко, из расспросных речей которого взяты эти сведения, до-
бавляет, что такая молва была давно, пока псковичи не услыша-
ли о приезде властей и выборных.
Но у нас есть другое более позднее и прямое свидетельство
о слухах, шедших из Литвы. 11 августа пойманный партизан Ан-
типко Максимов показал: «изо Пскова посылали псковичи .в
Литву стрельца наймовать литовских людей конных тысячу че-
ловек, и тот де стрелец Литвы нанял тысячу человек, и из Литвы
де ныне приходил ис Полоцка литвин, а сказал, что де Литва
пришла в Полоцк, и псковичи де послали с ним литвином стрел-
ца, чтоб та Литва шла наспех к ним псковичем для выручки».
55 Отписка архиепископа Макария — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 85, лл. 94—<10'1.
О раздаче хлеба и конфискациях у дворян — там же, стб. 63, лл. 119—124
(расспросные речи Ульяна Фадеева) и стб. 98, лл. 200—202 (челобитная
псковских дворян), см. также прим. 50.
Слова Федора Сорокоалтынова («в то число, которово дни покойново
пек о веков о помещика Афанасия Вельяминова пытали») —в извете Бороди-
на (ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 150—(151).
114
Датой посылки стрельца в Литву Максимов устанавливал конец
июля.
Итак, показание совершенно определенное и точное. Тот же
Максимов добавлял, что псковичи хотят сделать нападение на
вновь идущих под Псков ратных людей в 15—20 верстах от
Пскова, выбрав удобное место. Следовательно, предполагались
активные действия против царских войск. Таковы были планы
вождей восстания, но они были разрушены внутренним перево-
ротом. Чтобы понять его причины, надо заглянуть во внутрен-
нюю жизнь Пскова в июле и августе56.
Хованский со своим небольшим отрядом не мог нанести
Пскову окончательного и решающего удара, но блокада все-таки
отразилась крайне неблагоприятно на экономической жизни го-
рода. Прежде всего прекратились регулярные торговые связи
с Ливонией, так как шведское правительство, естественно, ожи-
дало результатов подавления восстания, в котором пострадал его
агент Нумменс. Поддерживалась только торговля с соседними
литовскими городами, да и то она носила случайный характер.
Блокада нанесла ущерб и ремесленникам (Пскова, задерживая
спрос на предметы их изделий. Многочисленные посадские люди,
стрельцы, казаки и пушкари если не потеряли, то лишились зна-
чительной доли своего заработка. Блокада, кроме того, принесла
прямой вред всему населению Пскова, так как лишила город
обычного выгона для скота. Этому обстоятельству сам Хован-
ский придавал большое значение. «И учинилась, государь, Пско-
ву,— писал он в Москву,— крепкая осада и большая теснота.
Не токмо что скотины какой выгнать из города, никакому чело-
веку никоторыми обычаи вытти из города было немочно, и учи-
нился б над городом промысл вскоре». Следует отметить, что
для русского города XVII в. выгон имел крупное значение, так
как почти каждый домохозяин имел свой скот.
Затруднения, созданные долгой блокадой, развязывали руки
контрреволюционным действиям «лучших» людей и их приспеш-
ников. В этот раз «лучшие» люди нашли себе опору в стрельцах
старого Полоницкого приказа. Уже в июле между старыми и но-
выми стрельцами произошла ссора. Новые стрельцы (Рогалев-
ского и Турова приказов) говорили полоницким, что «бутто
оне бьютца оплошно, и оне де (полоницкие стрельцы) им сказа-
ли: ни для чево де нам стоять за воров и кровь напрасная проли-
вать». Таким образом, между стрельцами образовалась опасная
трещина, начался раскол, который был так желателен москов-
скому правительству. В начале августа в Пскове усиленно деба-
тировался вопрос, принять или не принять епископа Рафаила и
выборных. Очевидец псковских событий в начале августа упомя-
56 PaconpoicHLie речи Марчки — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 106'—173; рас-
спросные речи Антона Максимова от 11 августа — там же, лл. 180—131.
115
|5| монастыри
I Хованский и Мещерский отряды
II отряды луцких казаков
III заонежские солдаты
Схема осады Пскова в 1650 г.
нутый раньше Марчко показывал, что в Пскове «от воровства
стало полехче, потому что прежним ворам Козе и Копыту с то-
варищи воли не самодают и слушают их на мале». «Лучшие»
люди, по-видимому, не брезговали обычным оружием политиче-
ской борьбы в Московском государстве — личной дискредитацией
вождей восстания. Тот же Марчко сообщает, что в конце июля
земский староста Гаврилка Леонтьев был посажен в тюрьму
всем городом за пьянство. В этом известии, несомненно, говорит-
ся о Гавриле Демидове, которого Марчко почему-то дважды име-
нует Леонтьевым. Марчко добавляет, что Гаврило сидел в тюрь-
ме всего дня с три, «и держав его выпустили и велели ему сидеть
во всегородной попрежнему»57.
Нельзя точно определить время перемен в правительстве все-
городной избы, но характер этих перемен остается для нас
ясным. Еще до приезда Рафаила и выборных под Псков прави-
тельство Гаврилы Демидова и «меньших» людей пало и было
заменено ставленниками «лучших». Во всегородной избе стали
теперь заседать старосты Михайло Русинов, Анкидин Гдовленин,
Левонтей Бочар и Федор Сапожник. С ними сидели выборные
от посадских людей Иван Устинов и три стрелецких пятидесят-
ника: Ефимий Сидоров сын Неволя, Абрам Гречин и Тимофей
Соснин. Были и другие выборные, но фамилий их ямской бобыль
57 О спорах стрельцов см. отписку Хованского от 18 августа — ЦГАДА, ПДСЛ,
стб. 64, лл. 194—199.
116
Осипов, со слов которого названы упомянутые раньше лица, ука-
зать не мог.
Впрочем, характер нового псковского правительства и без
того ясен. Михаил Русинов, Анкидин Гдовленин и Иван Устинов
принадлежали к числу тех посадских людей, которые с начала
восстания сидели в избе, но не проявляли никакой активности.
О них еще в начале мая псковский помещик Воронцов-Вельями-
нов дал аттестацию — «они к их (псковичей) воровству не при-
стают, а сидят молча». Устинов и Русинов принадлежали к числу
«лучших» посадских людей, принимавших участие в откупах. Во
всегородной избе во время восстания они сидели поневоле и до
поры до времени нейтрально отсиживались. Выбрав благоприят-
ную минуту, «болото» заговорило и свергло правительство Гав-
рилы Демидова. Михаил Русинов занял место всегородного ста-
росты. Напомним здесь, что он был представителем Пскова на
Уложенном соборе 1648 г. Авторитетом собора лишний раз при-
крывались действия правительства. По-видимому, от «меньших»
людей сидели в избе Леонтий Бочар и Федор Сапожник, имена
которых нам не говорят ничего, а прозвища указывают на их за-
нятия ремеслом.
В новой всегородной избе по-иному были представлены и
стрельцы. От них было три представителя, все трое — пятидесят-
ники, тот промежуточный слой стрелецкого войска, который
стоял между начальствующим составом и рядовыми стрельцами.
Среди стрелецких пятидесятников обращает на себя внимание
Ефимий Сидоров Неволя. Это тот самый Неволя Сидоров, кото-
рый вместе со своими товарищами-пятидесятниками в начале
восстания уговаривал «с большим страхом» ничего не делать
самовольством, а о хлебной скудости бить царю челом. В новом
правительстве всегородной избы Неволя Сидоров сделался «пер-
вым человеком», заменив собой по значению Гаврилу Демидова.
Между тем Неволя был не только определенным ставленником
«лучших», но и протеже злейшего врага восставших псковичей
А. Л. Ордин-Нащокина. Имя этого неутомимого и хитрейшего
человека еще раз всплывает на поверхность к концу псковского
восстания. Бежав из-под Опочки и Острова, Ордин-Нащокин не
переставал работать над усмирением Пскова. Он уговаривал
крестьян сидеть по домам и не приставать к партизанским отря-
дам. Он настолько успел в своих предприятиях, что даже Хован-
ский, довольно скупой на похвалы, принужден был отметить его
«службу и работу и во всяком деле раденье»58.
58 О составе нового правительства земской избы говорится в расспросных ре-
чах Панкрата Сухарева от 31 августа — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 2В8—
243; о Неволе Сидорове— там же, стб. 24, лл. 20—28 (расспросные речи
Ордин-Нащокина); о Михаиле Русинове — Якубов, стр. 367.
О службе Ордин-Нащокина см. в отписке Хованского в половине авгу-
ста — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 190—1193.
117
Внутренний переворот в Пскове ускорил и предрешил окон-
чательную развязку восстания. Между тем шансы восставших
в августе 1650 г. были очень высоки, так как никаких надежд на
скорое покорение Пскова у московского правительства не было.
В конце июля в Москве была получена отписка Хованского,
в которой он сообщал о победе над псковичами, одержанной им
12 июля. «Убито псковских воров,— победно писал Хованский,—
больши трехсот человек, а живых взято было в языках человек
с сорок, и от ран многие померли, а осталося в живых десять че-
ловек». Но тем же днем помечено получение в Москве другой
отписки Хованского.
На этот раз донесение Хованского с товарищами полно жа-
лоб и опасений. Обещанных подкреплений Хованский все еще не
получил. «И которые, государь, дворяне и дети боярские разных
городов на твою государеву службу подо Псков ко мне, холопу
твоему, пришли, и те дворяне и дети боярские с твоей государе-
вы службы многие разъехались, потому что в людцком и в кон-
ском корму скудость большая, и шиши по дорогам и по лесам
около острожков и обозу облегли, для людцкого и конского кор-
му выехать никоими делы не уметь, дворян и детей боярских по-
бивают, а запасы и лошади отнимают, а пехоты, государь, у меня,
холопа твоего, ноугородцких и луцких и опочетцких стрельцов и
казаков человек с восемьсот». Хованский ожидает нападения
псковичей на Снетную гору и на обоз и заранее боится неудачи.
Далее оказывается, что вся дорога от Пскова на Новгород заня-
та партизанскими отрядами, которые не пропускают гонцов и
телеги с запасами. Хованский принужден высылать гонцов вме-
сте с отрядами провожатых до самых Сольцов, «а малыми люд-
ми провожать и встречать гонцов никакими обычаи не уметь,
потому что многие воры и шиши дорогу облегли». Ходят слухи
также о готовящемся нападении людей из пригородов и воло-
стей. Отписка кончается таким расчетом: «а есть ли, государь,
нам, холопем твоим, помочь и город Псков осадить крепко и про-
мысл над городом чинить и дороги очистити, и пехоты, государь,
надобно тысячь з десять».
Такими же пессимистическими взглядами на возможность
скорой победы над Псковом проникнуты отписки новгородского
митрополита Никона. Он пишет царю, что по царскому указу
велено оказать милость и прощение всем псковичам «опричь че-
тырех человек пущих воров... А те, государь,— говорит дальше
Никон,— четыре человека, воры, во Пскове владетельны и во
всем их псковские воры слушают». Никои ожидает, что ради этих
четырех человек псковичи откажутся сдаться, и описывает разо-
рение Псковского и Новгородского уездов. Далее Никон перехо-
дит к описанию положения в самом Новгороде. Приводим цели-
ком это место: «Вели, государь, и тем четырем человеком пущим
ворам псковичем, вместо смерти, живот дать и в их страдничье
118
вине простить, чтоб твоей государеве отчине Великому Новуго-
роду и Новгородцкому уезду в конечном разорении и в запусте-
нии не быть. А которые, государь, и здесь в Великом Новегороде
в таком же воровском гилевстве сидят в тюрьме, а иные и пущие
воры, и тем вором твоя государьская милость есть, ис тюрьмы
свобожены. И тебе, праведному государю, и над теми* своя го-
сударьская милость показать, вместо смерти живот дать, ис
тюрьмы пожаловать, велеть освободить. А тем промыслом, го-
сударь, Пскова не взять, а которые люди подо Псковом и тех
будет и достольных потерять. А Новугороду, государь, от подвод
и от ратных людей будет запустеть. А я, богомолец твой, угова-
ривая новгородцов, дал им свое слово, что тебе государю за их
вину бита челом, и того ради твоей государеве отчине Великому
Новугороду и твоей государеве казне убытку и людем порухи
никаковы не учинилось. Да и впредь бы мне, твоему государе-
ву богомольцу, о всяких твоих государевых делах говорити с
новгородцы надежно и постоятельно. А как приехал в Великий
Новгород твой государев боярин князь Иван Никитич Хован-
ской с товарищи, >и он, князь Иван, им, новгородцем, божился
и всячески обещался, что им никакой жесточи за их вину не
учинит. А и псковичи, государь, ныне слышачи про тех воров,
что сидят в Великом Новегороде в тюрьме, боятся того ж и на
новгородских воров тюремных сидельцев и указывают, что де и
нам то ж будет. И августа в 4 день ведомо мне, твоему государе-
ву богомольцу, учинилось, что псковские воры, шиши, во Псков
скоту стада великие прогнали и на многих телегах грабленого
живота провезли и по се число беспрестанно по уезду воюют».
Как видим, Никон ярко описал тот режим, который воцарил-
ся IB Новгороде после «замирения» восстания. Но умиротвори-
тельные тенденции Никона вовсе не были бескорыстными, как
принято было изображать поведение митрополита во время вос-
стания 1650 г. Никон защищал интересы митрополичьего дома,
крестьянство которого было разорено поборами и подводной по-
винностью. Во всем Новгороде нельзя было нанять подводы до
Пскова дешевле, чем за 10 руб., плату совершенно невероятную
по тому времени. Новгородский воевода доносил, что Никон вме-
сте с духовенством, дворцовыми крестьянами и посадскими
людьми решительно заявил: «хотя де нас государь велит на пра-
вежи до смерти побить, и нам де под тот запас подвод взята не-
где, людей и лошадей нет и нанять не добыть».
Впрочем, отписки нового новгородского воеводы Буйносова-
Ростовского о положении в Новгороде были так же мало утеши-
тельны, как и донесение Никона. Посадские люди и крестьяне,
опираясь на авторитет митрополита, отказывались давать под-
воды под ратных людей. Положение еще более осложнилось,
когда в Новгород прибыли заонежские солдаты во главе со Сте-
паном Елагиным. Солдаты были настроены требовательно и
И9
добивались у воеводы поднод для перевозки запасов, мушкетов
и пик. «Бес подвод (они),— писал в Москву новгородский воево-
да,— итти на твою государеву службу не хотели». С большим
трудом Буйносов-Ростовский нашел подводы и отправил заонеж-
ских солдат под Псков.
Таким образом, Хованский, Никон и Буйносов-Ростовский
одинаково пессимистически смотрели на будущее. Этот песси-
мизм был в достаточной мере обоснован. Приближалась осень
с дождями и слякотью, а за ней угроза голодной зимы. Перед
правительством настоятельно возникал вопрос о замирении
Пскова, хотя бы путем уступок восставшим59.
Этого требовало и внутреннее положение Московского госу-
дарства. Псковское восстание отразилось громким эхом не толь-
ко в Москве, но и во многих городах Московского государства.
В июне — июле подавались изветы «о курском заводе», то есть
о возможности повторения курского восстания 1648 г., об Орле
и Царево-Алексееве городе. В августе в Переяславле Рязанском
обсуждают вопрос, будет ли «подвих» государю во Псков и при-
мут ли псковичи властей. Переяславский поп обвиняет посад-
ских людей в желании бить в колокола, указывая на какой-то
случай, происшедший в Переяславле в феврале 1650 г.
ПАДЕНИЕ ПСКОВА
«Власти и выборные», как называли в официальных доку-
ментах делегацию Земского собора, посланную в Псков, ехали
очень медленно. Только 1 августа Рафаил и выборные прибыли
в Новгород. Здесь между Рафаилом и новгородским воеводою
разыгрался характерный инцидент. Воевода предложил Рафаи-
лу и выборным ехать в Псков с олонецкими солдатами и детьми
боярскими, направлявшимися в полк к Хованскому, предполагая
оставить в Новгороде московских стрельцов, которые по цар-
скому распоряжению сопровождали Рафаила. Последний, а так-
же выборные люди решительно отказались от такого предло-
жения: «нам с солдаты и з детми боярскими без стрельцов мо-
сковского приказу не хаживать». Воевода писал в Москву, что
остался в Новгороде почти без служилых людей и что «в горо-
де с такими малыми людьми быть страшно».
4 августа власти и выборные выехали из Новгорода в Псков
под охраною стрелецкого приказа. В Москве с жадностью лови-
ли слухи о поездке Рафаила и выборных, предписывая новгород-
59 О тяжелом положении правительственных войск говорится в отписке Хо-
ванского (ЦГАДА, ПДСЛ, (стб. 64, лл. 891—•ОФ), а также в отписках Никона
(там же, лл. 118—120) и Буйносова-Ростовского (там же, лл. 144—1154).
Об изветах в Орле, Цареве-Алексееве, Переяславле Рязанском — ЦГАДА,
Разряд, Приказной стол. стб. 272.
120
скому воеводе немедленно сообщить в Москву, когда приедут
Рафаил и выборные под Псков. Из Сольцов Рафаил послал в
Псков гонца. В ответ приехал гонец из Пскова, заставший вла-
стей и выборных уже в погосте Дубровно. Псковский гонец, ока-
завшийся ямским бобылем Максимом Осиповым, привез отписки,
где сообщалось, что властей в Пскове ожидают и примут с че-
стью. О том же писал Рафаилу и выборным и гонец,
посланный ими. Тогда Рафаил и выборные решили оставить
стрельцов позади и поехали в Псков «наспех» без провожатых.
Эта необыкновенная спешка не объяснена Рафаилом в его от-
писках, потому что современникам были и без того ясны причины
поспешности Рафаила. По-видимому, Рафаил боялся упустить
благоприятный момент.
В Пскове в это время продолжали бороться две партии. По-
этому-то так противоречивы были слухи о настроениях пскови-
чей, передаваемые в расспросных речах. Одни показания говори-
ли, что «миру псковичи рады», что «властей ожидают в Пскове
с радостью и заводчиков всех выдадут». Другие передавали
совсем иные речи, например, что в Пскове креста целовать не
хотят, а говорят: «целовали мы государю крест одинова и за то
мы крестное целование и помираем». Слышатся также старые
речи о Хованском и о необходимости прихода под Псков самого
царя или боярина Н. И. Романова и т. п.
Положение было настолько неустойчивым, что Рафаил не
мог медлить и спешно двинулся в Псков. 17 августа московская
делегация подъехала к городу. Будучи в 10 верстах от Пскова,
Рафаил послал в город одного из выборных, торгового человека
Михаила Ермолаева, а сам с остальными выборными отправился
ему вослед. В трех верстах от Пскова Рафаил и выборные были
встречены вернувшимся из города Ермолаевым, с которым при-
ехали, как сообщает Рафаил, «псковичи всяких чинов люди нас
встретить».
Рафаила и выборных ожидала торжественная встреча. Всту-
пление их в город было обставлено целым рядом церковных це-
ремоний, цель которых заключалась в желании повлиять на умы
й воображение присутствующих. Навстречу Рафаилу в Петров-
ские ворота вышел крестный ход во главе с архиепископом Ма-
карием, освобожденным из богадельни за несколько дней до
приезда делегации. За ним шли игумены и священники, они нес-
ли образ Печерской богоматери, кресты и запрестольные иконы.
В воздухе носился колокольный звон. Рафаил со всем духовен-
ством и выборными прошли в собор и пели там молебны, после
чего, «для ради утеснения» вышли из церкви на паперть против
площади. Рафаил говорил на площади речь и передал псковичам
царскую грамоту. Здесь произошел первый инцидент, который
показал, как еще сильны были шансы Гаврилы Демидова и дру-
гих противников примирения с Москвой. Когда на площади были
121
прочитаны слова царской грамоты, говорившие, что псковичи пи-
сали литовскому королю, поднялся великий шум. Псковичи «всем
городом с «великим шумом кричали,— пишет Рафаил в своей от-
писке,— что де они такова листа не писали и не читали и (что
того) в уме их не бывало. И того дня они, псковичи, тебе, госу-
дарю, креста не целовали,— продолжает Рафаил,— а сказали
нам, чтоб им о твоем государеве крестном целованье всего го-
рода со всеми людьми поговорить».
В последующие два дня, 18 и 19 августа, события разверну-
лись еще шире. Торжественная встреча, оказанная Рафаилу,
была только пышным парадом, вовсе не обозначающим полного
единения и безусловной покорности царю со стороны псковичей.
Московское правительство недаром меняло редакцию царских
грамот и крестоцеловальных записей. Как раз вокруг этих гра-
мот и записей и развернулась борьба «лучших» и «меньших»
людей.
18 августа всегородные старосты заявили Рафаилу и выбор-
ным, что псковичи всем городом креста не поцелуют до тех пор,
пока в записи будет статья о листе к польскому королю. Кроме
того, старосты требовали, чтобы Хованский со всеми ратными
людьми отошел от города. Рафаил послал к Хованскому гонца
с земским старостой и тремя другими псковичами, предлагая за-
ключить перемирие и отойти от города. Хованский запретил сво-
им людям нападать на псковичей, но от города отойти отказался,
добиваясь крестного целования со стороны псковичей.
Между тем Михаил Русинов вместе с новым правительством
всегородной избы продолжал вести тайную линию на примире-
ние с Москвой. В тот же день, 18 августа, старосты послали во
все сотни и стрелецкие приказы особые памяти с тем, чтобы со-
ставить «о крестном целовании заручные скаски и теми бы за-
ручными скасками мятежников укрепить». Эта мера была про-
ведена, по-видимому, с согласия самого Рафаила и выборных.
Всегородные старосты, как рассказывают очевидцы, оказывали
Рафаилу и выборным великую честь, носили им кормы и беспре-
станно обо всем с ними советовались.
Тем не менее новые всегородные старосты старались скрывать
свои подлинные замыслы. Правда, Львов, Собакин и Волконский
были выпущены из палаты, но еще 19 августа дворяне и дети бо-
ярские оставались в той же палате под арестом. По-прежнему
находились люди, которые «пошумливали». Партия Гаврилы Де-
мидова не окончательно еще потеряла свое значение, и 19 августа
крестоцелование не состоялось, потому что «к нынешнему дню
они, псковичи, не изготовилися», как объясняли выборные ста-
росты. За этой фразой о неподготовленности к крестному цело-
ванию скрывалось, как мы увидим, гораздо большее. Дело шло
к открытому расколу между «меньшими» и «лучшими». Это
резко обнаружилось на следующий же день.
122
20 августа в соборной церкви целовали крест «старосты и вы-
борные всяких чинов люди, и поместные и кормовые казаки и
съезжие избы (и) из дворцовые (избы) подьячие». Одним сло-
вом, кроме самих старост и псковских выборных, согласились
принести крестное целование только немногие служилые люди,
гесно связанные с псковской администрацией и правительством.
Но даже и эти люди целовали крест, «кроме изменной статьи»
о листе литовскому королю. Такую присягу нельзя было назвать
крупной победой. В самом деле, 20 августа едва не рухнуло все
хитросплетенное здание Рафаила и новых всегородных старост.
«После обеда в стрельцах и в посацких и во всяких чинах в лю-
дех учинился великий мятеж и в колокол хотели бита, а старост
и выборных людей хотели убить». На этот раз поводом к возму-
щению послужили статьи крестоцеловальной записи о немчине
Логине, о грабеже Федора Емельянова и о грабежах и убийствах
дворян в уездах. Сами по себе эти статьи были только поводом,
но причина возмущения «меньших» лежала гораздо глубже.
Вожди восстания прекрасно понимали, что вслед за мирными
речами Рафаила последуют жестокие репрессии. Во главе дви-
жения опять встали Гаврила Демидов и Томила Слепой, а вме-
сте с ними поп Евсей. Евсея поддерживали некоторые другие
попы, отказавшиеся приложить руки к повинной челобитной.
Но главной опорой восстания по-прежнему оставались посадские
люди и стрельцы.
Об этом всеобщем смятении воевода Львов писал царю сле-
дующее: «оне ж изменники поп Евсей с попы да с старостою з
Гаврилкою да с Томилкою Слепым с товарищи говорили про
тебя, великого государя, и пренеоборимую твою государеву ски-
петро-державу, что и уму человеческому не вместимо и слышати
страшно, не токмо что к тебе, великому государю, писати».
Попытка нового восстания не увенчалась успехом. В тот же
день 120 казаков и 80 пушкарей принесли составленные на цар-
ское имя повинные челобитные. Так была сделана первая брешь
среди восставших. И все-таки присяга проходила негладко, «ме-
шали худые люди, воришки, ярыжки кобацкие», по выражению
гонца Панкратия Сухарева. По обычной терминологии Москов-
ского государства, в число худых людей включена была основ-
ная масса псковского населения. Зато «добрые всяких чинов
люди все слезно были ради». Раскол среди «молодших» и «луч-
ших» сказался на следующий же день.
21 августа было днем решительного поворота в истории вос-
стания. В этот день Рафаил послал к земским старостам с пред-
ложением принести именные списки, ,пО' которым должна была
производиться присяга. О дальнейшем предоставим место рас-
сказывать самому Рафаилу: «и как земские старосты принесли
к нам к соборной церкви имянные списки и с ними, земскими
старосты, пришли к соборной церкве псковичи всяких чинов
123
многие люди, и я и выборные люди им говорили, чтоб они, пско-
вичи, твой государев указ исполнили и крест тебе, государю,
целовали. И как у крестного целованья почали запись честь и
дошло до тех речей, что они, псковичи, своровали и во граде мя-
теж учинили, Логинка немчина били и пытали и домы грабили
и в уездах разоряли, дворян и детей боярских и их жен и детей
побивали, и о тех статьях учинили в соборной церкве шум вели-
кой и многие пошли из церкви вон». «Молодшие» посадские лю-
ди и стрельцы готовы были сорвать намечавшееся соглашение.
Тогда Рафаил прибегнул к хитрому маневру, предложив цело-
вать крест не по сотням, а «добрым людем, которые твоево госу-
дарева указу и нас слушают, чтоб мятеж утолить». Такие люди
тотчас нашлись и за ними,— пишет царю Рафаил,— «пошли к
твоему государеву крестному целованью и многие люди». К 24
августа к крестному целованью приведено было 3 тысячи чело-
век. К этому 'времени выпущены были дворяне, сидевшие под
арестом, и отпущены обратно в Печерский монастырь архиманд-
рит с соборными старцами. Единственно, чего добились пскови-
чи,— это отступления Хованского от города.
Так, после почти шестимесячного сопротивления произошло
падение Пскова. 24 августа с этой новостью Рафаил послал в
Москву боярского сына Панкратия Сухарева. В подробной
отписке Рафаил описал свои действия в Пскове. На радостях
царь пожаловал гонца, велел выдать ему 5 рублей денег, годо-
вой оклад заслуженного стрелецкого пятидесятника 60.
Рафаил и выборные оставались в Пскове до конца августа.
Восстание было подавлено, но корни его были не тронуты, так
как участники восстания оставались на свободе. Реставрация
воеводской власти производилась медленно, с большой осторож-
ностью. Правда, воевода Львов принимал участие в крестоце-
ловальной комедии, разыгравшейся в соборной церкви, но авто-
ритет его был явно подорван. Только 25 августа воевода мог
полностью вернуться к своим обязанностям. Земские старосты
Михаил Русинов и Анкидин Гдовленин вместе с посадскими
людьми принесли Львову городовые ключи. Передача ключей
была обставлена некоторой торжественностью. Она происходила
в соборной церкви, в присутствии Рафаила и выборных. Верные
своей предательской политике, Русинов и Гдовленин от имени
60 О действиях епископа Рафаила и выборных дают представление: отписка
Рафаила, (ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 1211—425), отписки Буй Косова-Ростов-
ского о пребывании епископа Рафаила в Новгороде (там же, лл. 126—*138)
и о прибытии олонецких солдат (там же, лл. 144—154), расспросные речи
Якова Косоговского от 17 августа (там же, лл. 174—1176).
В особенности важное значение имеет отписка епископа Рафаила от 24 ав-
густа (там же, лл. 21212—237), а также расспросные речи Панкрата Сухарева
от 31 августа (там же, лл. 238—-24*3) и расспросные речи извозчиков, во-
зивших Рафаила в Псков, от 24 августа (там же, лл. 212—217).
124
города признавали свою вину и просили Львова «в съезжую избу
ездить и твое государево дело делать и меж ими расправа чи-
нить». В ответ на отписку Львова, извещавшего об этом собы-
тии, пришла царская грамота с предложением Рафаилу собрать
псковичей и сказать им, чтобы они помимо ’воеводы никаких дел
не делали. Первым проявлением воеводской деятельности
Львова было восстановление связи с пригородами. Львов отпра-
вил в пригороды архимандритов и игуменов, поручив им приве-
сти население пригородов к крестному целованию61'.
Официальная версия, рассказывающая о замирении Пскова,
говорит о (полной покорности псковичей. На самом деле об этом
на первых порах не могло быть и речи. Подчинение Пскова было
оговорено условием об отводе войск Хованского. Между восстав-
шим городом и начальником правительственных войск было за-
ключено формальное перемирие. Псковские представители вы-
ехали в полк к Хованскому для переговоров о перемирии. Хован-
ский обещал отойти от города, как только псковичи поцелуют
крест. После принесения присяги Хованский был вынужден вы-
полнить это обещание и отошел от города, распустив по домам
дворян и детей боярских.
19 августа Хованский послал в Москву отписку о положении
дел в Пскове и под Псковом. Эта отписка в известной степени
объясняет нам, какие внешние причины действовали в пользу
примирения с Москвой. Хованский сообщает, что 15 августа
пришел под Псков Степан Елагин с заонежскими стрельцами.
Вместе с ним пришли те дворяне и дети боярские, которые ранее
находились в бегах. С этими подкреплениями Хованский занял
все дороги вокруг Пскова и прекратил доступ в Псков и оттуда
в пригороды. Таким образом, городу угрожала теснейшая бло-
када. В заключение Хованский говорил о своей усердной «рабо-
тишке» и об испуге псковичей.
Официальная версия Хованского о тяжелом положении
Пскова нашла себе широкое распространение. Олеарий и неко-
торые хронографы XVII в. объясняют падение Пскова именно
страхом псковичей перед царскими войсками. Сосредоточивание
большого количества сил под Псковом оказало несомненное вли-
яние на некоторые круги псковского населения. Но успех Рафа-
ила и выборных не был односторонней победой. Он был достиг-
нут компромиссом между требованиями восставших и царского
правительства. Ближайшее же время показало, каким гнилым
был этот компромисс62.
61 Донесения Львова об отправке духовенства в пригороды для приведения
к присяге — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 207—209 (от 21 августа); там же,
лл. 2(515—258 (от 23 августа).
62 Недовольство Хованского выражается в четырех отписках от 18—49 авгу-
ста (ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 186—201). Хованский задним числом вы-
сказывал «раденье» государю, позабыв о более ранних плачевных отписках.
125
ЛИКВИДАЦИЯ ВОССТАНИЯ
Рафаил и выборные находились во Пскове в течение двух
недель, до конца августа. За это время Рафаил усердно работал
над восстановлением в городе воеводской власти. Рафаил отоб-
рал у 'Псковичей из всегородной избы «воровские печати» и до-
бился выбора повинных челобитчиков в Москву. В челобитчики
были выбраны от посадских людей Анкидин Гдовленин, Федор
Сорокоалтынов и Иван Шамра, из стрельцов три пятидесятни-
ка— Неволя Сидоров, Абрам Григорьев и Тимофей Родионов,
от казаков Алексей Пахомов, от пушкарей Иван Стекольников.
Напомним, что трое из челобитчиков — Гдовленин, Сорокоалты-
нов и Неволя — упоминаются в числе выборных, сидевших во
всегородной избе после падения правительства Гаврилы Деми-
дова. Одновременно, но1 другою дорогою, не через Новгород, а
через Старую Руссу к Москве поехали с повинными челобитьями
дворяне, замешанные в восстании, во главе с Иваном Чиркиным.
31 августа Рафаил вместе с 'выборными людьми «выехал из Пско-
ва, предоставив распоряжаться в городе воеводе Львову63.
Падение Пскова праздновалось в Москве очень торжественно
1 октября, на Покров день. Царские подарки «за псковскую
службу» получили воеводы Собакин, Волконский, Хованский.
Дворяне были награждены прибавками к поместному окладу и
деньгами. В празднестве принимали участие власти и выборные,
ездившие в Псков с Рафаилом. При этом разыгрался характер-
ный инцидент. Псковский воевода Львов прислал донос на од-
ного из делегатов, стольника Ивана Олферьева. Львов доносил,
что Олферьев при вступлении делегации в Псков спрашивал
псковичей о здравии и в ответ на жалобы против Хованского
называл его врагом. Произведено было следствие, результат
которого оставляет неясное впечатление. Одни выборные под-
тверждали донос Львова, другие нет. Черниговский же протопоп
Михаил показал, что все выборные люди называли псковичей
братьями, православными христианами и спрашивали их о
здравии. Сам Олферьев утверждал, что на него наговаривают
другие выборные — Иван Еропкин и гость Федор Юрьев, а
Львов писал жалобу, «избывад вины своей». По словам Олферь-
ева, Львов не вышел к крестному ходу и у молебнов в соборе не
был. Через два дня, будучи в соборе, тот же Львов будто бы
спрашивал Олферьева, почему на царских грамотах написано
недавнее число, тогда как выборные выехали из Москвы тому
уже 572 недель. Олферьев и андроньевский архимандрит Сели-
вестр сказали Львову, что так говорить непригоже, услышат
псковичи и их побьют. Ведь и без того псковичи «многие госуда-
63 Отписка епископа Рафаила о приведении ко кресту и роспись челобитчиков
от 31 августа — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 85, лл. 281—282.
126
ревы грамоты лживйли». Показания Олферьева были подтверж-
дены Селивестром, но дело было решено в пользу Львова. По-
видимому, за псковского воеводу постояли влиятельные при-
дворные круги. На празднестве 1 октября Иван Олферьев не
был допущен к царской руке. Однако вина его была настолько
мала, а заслуги перед московским правительством настолько
явны, что в тот же день перед обедом он был допущен к руке и
получил приглашение к столу. Таким образом, инцидент кончил-
ся для него без последствий. Однако этот инцидент показывает,
насколько был чувствителен «тишайший» государь и его прибли-
женные ко всякому проявлению простых человеческих чувств по
отношению к восставшим псковичам.
8 октября состоялось последнее заседание Земского собора
с таким же составом, как и на заседаниях 4 и 26 июля. На со-
боре было объявлено о принесении псковичами «своей вины» и о
прощении этой вины царем. После этого состоялся прием псков-
ских челобитчиков, которые были допущены к царской руке64.
Впрочем, московские торжества справлялись несколько рано.
Положение в Пскове в течение сентября — октября продолжало
быть тревожным. В половине сентябре воевода Львов писал в
Москву о том, что к нему приходят многие люди с различного
рода изветами и что в Пскове открыто говорят различные «не-
пристойные» речи о царе и правительстве, но1 сделать он ничего
не может. «Нам, холопем твоим,—• пишет Львов в Москву,—
слыша их такие воровские слова, имать и приводить их к себе
нельзя, для того, что такие слова говорят многие люди, чтоб,
государь, к ним большие люди не пристали и за них не стали и
по прежнему мятежу не всчали. А велим к себе вызывать в съез-
жую избу и во дворы лучших всяких чинов людей и им говорить
что ты, государь, их за то пожалуешь, что оне тебе государю на
воров бьют челом и за них не стоят».
Действия Львова заключали в себе прямой вызов к доносам
и всякого рода изветам. Сохранилось немалое количество изве-
тов и челобитных, поданных псковскому воеводе в сентябре и
ноябре 1650 г. с доносами на отдельных псковичей и с хвастли-
выми заявлениями о «раденьи» и услугах, оказанных царскому
правительству. Многие из этих изветов были основаны на дейст-
вительных фактах и отражали крайне тревожную атмосферу, в
которой жил Псков в сентябре — ноябре 1650 г. Примирение с
правительством было основано на компромиссе. Псков после
долгого сопротивления добился только амнистии, а все порядки
64 О деле Олферьева см. отписку Львова и сыск — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 85,
лл. 37—87; о праздновании 1 октября — там же (а также запись в «Двор-
цовых раз-рядах», т. III, стб. 194); о соборе в октябре — ЦГАДА, ПДСЛ,
стб. 85, лл. 11315—1411. Царская грамота о «милости» в Псков «отдана ста-
росте Онкудину Гдовленину при Алмазе» (т. е. при дьяке Алмазе Ивано-
ве) — там же, лл. 142—144.
127
сохранились в полной неприкосновенности такими, какими они
были до восстания. Это прекрасно понимали как «лучшие», так
и «меньшие». Уже во время пребывания Рафаила в Пскове сре-
ди «добрых» людей можно было -слышать разговоры: «которые
де люди такое воровство завели и тех де им надобно изо Пско-
ва избыть».
Действительно, «избывание» беспокойных людей началось
тотчас же, как только воевода почувствовал в своих руках
настоящую власть. Но воевода не «решался произвести аресты
по своей инициативе. Поэтому инициатива «избывания» цели-
ком была возложена на «лучших» людей. Здесь по своему
усердию выступил на первое место новый всегородный ста-
роста Иван Давыдов Кр а сн огородец, по-видимому, заменивший
Анкидина Гдовленина, уехавшего в Москву челобитчиком.
Удар прежде всего был нанесен центральной фигуре вос-
стания— Гацриле Демидову. В половине сентября Гаврила Де-
мидов был арестован и заключен, в оковах во всегородную
избу. Ему ставили в вину, что во время восстания он велел
стрелять из пушек и, таким образом, истратил много пороха
и свинца, велел побивать по уездам дворян, давал наказные
памяти партизанским отрядам и распустил тюрьму. Таким
образом, сами усмирители подчеркнули ту громадную роль,
которую играл Гаврила Демидов в восстании.
Но сторонники Гаврилы Демидова не потеряли еще своего
значения в Пскове. В сентябре и октябре ’1650 г. воевода
Львов чувствует себя крайне непрочно. В особенности боль-
шую опасность «представляли стрельцы во главе с ПрокофиехМ
Козой и Иовом Копыто. Воевода приписывает им прямое
намерение завести «(прежний свой воровской завод», уверяя,
что они вместе с другими стрельцами «стали ходить в городе
и по улицам, днем и ночью, скопом и заговором, с ружьем, и
говорили псковичем всяких чинов людем всякие смутные преж-
ние свои воровские слова и научали их тот прежней мятеж,
наговаривали и хотели бить в сплошной колокол и в городе
учинить смуту».
В словах воеводы можно заподозрить определенную под-
тасовку фактов, но в наших руках есть другие свидетельства,
которые рисуют настроения псковичей после подавления вос-
стания. В конце октября помещик Андрей Окунев показывал
новгородскому воеводе с чужих слов, «что в Пскове по-
прежнему хотят дурно чинить». В Пскове с негодованием гово-
рили о нарушении мирных условий, согласно которым была
объявлена полная амнистия. Действия Львова и попытки сыска
над городским населением вызывали прямой отпор. «В том де
государь волен, а нам де по-прежнему бить в тарарыку, нечто
де государь изволит сам быть во Псков, и они де ему, государю,
все повинны головами своими».
128
Даже в конце октября в Пскове в торговых рядах проис-
ходила такая сцена. К посадскому человеку Киселеву приходи-
ли многие люди и называли его изменником: «в смутное де ты
время во Псков не ехал, а црожил все на Москве, а во Псков к
нам ни о чем не писал». Воевода получал мноточисленные изве-
ты о непригожих речах -против государя. Эти доносы только в
ничтожной мере отражали те речи, которые говорились в Пско-
ве о царе и .московском правительстве. За изветом следовал
сыск, кончавшийся жестокими наказаниями. Приведем только
два примера таких речей. Вдова Хавроньица говорила, что «го-
сударь млад и слушаетца бояр, стоит де за немец, а не за право-
славных крестьян, на что де было на царство садитца, и хлеб
хотел немцам выдать, и оне де псковичи стали за правду». За
эти речи /вдове «урезали» язык.
Посадский человек Григорий Тряси-Солома говорил непри-
гожие речи о царице, похваляясь взять ее за себя замуж. Тряси-
Солома был арестован и отправлен в Москву.
Непригожие речи о государе и его- семье отражали протест
против царя и его правительства, прорывавшийся, несмотря на
жестокие казни и пытки, ожидавшие виновных.
Несмотря на жестокие репрессии, ’нередко слышатся речи с
угрозами и против новых всегородных старост, поставленных
«лучшими» людьми. Посадский человек Богдан Головников
ругал старост за большой побор, разложенный на посадских
людей. Головников угрожал старостам: «будет де вам злее
того, как было в нынешней мятеж». Только в октябре воевода по-
чувствовал себя настолько сильным, чтобы нанести первый удар.
Он призвал в съезжую избу «всяких чинов людей» и добился от
них заявления, что «воры воровской завод и мятеж всчиняют со-
бою». Всяких чинов люди» будто бы просили царя «велети б о
тех ворех наш указ учинить и в Пскове тем ворем вперед не
быть». Московское правительство тотчас же послало в Псков
царский указ с милостивой похвалой. Вместе с тем царская гра-
мота предписывала воеводе отослать арестованных вождей вос-
стания с женами и детьми в Новгород.
Между тем еще до- получения царской грамоты в Пскове
разыгрывается последний акт драмы. Программа «избывания
заводчиков» восстания проведена была с большой последова-
тельностью. Для этой цели подыскивались различные предлоги
и устраивались доносы65. В первую голову были арестованы
упомянутые выше Прокофий Коза, Иов Копыто, Никита Соро-
коум, Иван Клобучков и некоторые другие стрельцы и посад-
65 О режиме в Пскове после восстания — ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98 (отписки
Львова: от начала ноября — лл. 26—27; от 4 ноября о Гавриле Демидове —
лл. 37—39; от половины ноября — л. 40). Извет на Хавроньицу от 5 нояб-
ря — там же, лл. 99—103; О Тряси-Соломе — там же, л. 169.
5 М. Н. Тихомиров
129
ские люди. Вслед за этим наступил черед Гаврилы Демидова,
находившегося 'под арестом в земской избе. Орудием «лучших»
людей и воеводы явился ночной сторож Андрей Шильцов, по-
давший Львову жалобу на Демидова. Шильцов уверял, что
бывший всегородный староста «вымучил» на нем во время вос-
стания кабалу в 50 руб. Львов послал к Демидову подьячего с
требованием вернуть кабалу обратно. Демидов будто бы ска-
зал, что «он кабалы на Ондрюшку не отдаст, а будет де у него
о том во всегородной избе скоп и того Ондрюшку ему пытать».
Тогда всенародные старосты подали извет против Демидова,
говоря, что «он такое воровство заводит своим умыслом».
В этой истории крайне характерен один -факт — боязнь воево-
ды перед новым восстанием. Впрочем, рассказу воеводы и ста-
рост о словах Демидова можно верить только с большими ого-
ворка-ми. Львов передавал их с чужих слов и принужден быч
признать, что Демидов «в том запирался». Тем не менее воево-
да не решился вмешаться в дела земской избы, и бывший всего-
родный староста вместе с Томилой Слепым остались под стра-
жей в земской избе.
Участие земской избы в аресте бывших вождей восстания
очень знаменательно. Оно показывает, что авторитет земской
избы стоял еще прочно, до известной степени являясь противо-
весом воеводской власти. Воевода принужден был мириться с
параллельным значением всегородной избы, тем самым делая
уступки новому порядку, созданному в Пскове во время восста-
ния. Новые всегородные старосты, в свою очередь, вынужденно
держали Демидова и Томилу Слепого в земской избе, не осме-
ливаясь передать их во власть воеводы. Настолько еще живы
были в умах широких масс псковичей представления о Демидо-
ве и Слепом, как о вождях восстания. Даже в ноябре воевода
Львов боится возможности нового восстания, прислушиваясь к
разговорам, ведущимся на площадях и базарах.
9 ноября воевода получил царскую грамоту с ответом на
псковскую повинную челобитную. Грамота эта в делах не со-
хранилась, но содержание ее ясно из отписки Львова. После
торжественных заверений о царском прощении и милостях гра-
мота требовала выдачи из земской избы Гаврилы Демидова и
Томилы Слепого. «Лучшие» люди заявили, что они государю
«служити во всем ради, а за воров, за Гаврилка Демидова и
за Томилка Слепова с товарищами не стояли... В винах де их ты,
великий государь, волен». После этого Демидов и Слепой были
выданы воеводе. 18 ноября Гаврила Демидов был отправлен в
Новгород с женою и детьми. 21-го за ним последовал Томила
Слепой. Воевода спешил с отсылкой старого подьячего, «чтоб
тот Томилко Слепой во Пскове, сидя за приставом, какова зло-
во своево умыслу и воровства не завел и смуты никакие не учи-
нил».
130
В Новгород же были отосланы, по особой росписи, аресто-
ванные стрельцы: «Прошка Коза с женою Парасковицею да з
детми с Васкою да с Федкою; Иевко Копытов с женою Пара-
сковицею; Никитка Сорокоум з женою Матренкою да з детми,
с сыном с Климком да с Федкою да з дочерью з девкою Мар-
фицею; Ивашка Клабучков з женою Офимицею; Бориско Ша-
почкин, жены у него нет, а дети служат во Пскове государеву
стрелетцкую службу и живут с ним в разделе; Офреско Ортемь-
ев Семяков з женою Овдотицею; посадской человек Ермолка
Васильев сын Кузнецов з женою Степанидкою да с сыном Сер-
гушкою». Неожиданно для воеводы и «лучших» людей проводы
участников восстания вылились в большую демонстрацию со-
лидарности с ними.
Об этом сообщал в Москву сам воевода Львов: «а как, го-
сударь, тех воров и заводчиков изо Пскова повезли и псковичи,
государь, многие люди, собрались з женами и з детми и их про-
вожали за город и говорили: во Пскове де ты, государь, каз-
нить их не велел, а велел их сослать в Новгород, и только де в
Новегороде ты, государь, велишь их казнить, и им де псковичем
и всем потому ж казненным и сосланым быть. И учали, госу-
дарь, псковичи быть в сумненье и ожидают из Новагорода про
них вести, что над ними учинитца»66.
23 ноября последовала очередь последнего из руководите-
лей восстания — Дружины Бородина. Против него всегородные
старосты выдвинули обвинение, что он «Дружинка к нам, по-
садцким людем, ныне приставливает воровски и продает нап-
расно. А он, Дружинка, ведомой вор и старой кликун и бит кну-
том за такое ж воровство». Кроме того, Бородину приписыва-
лись угрозы по адресу одного казака, отъехавшего в свое вре-
мя в полк к Хованскому.
Дружина Бородин был отдан за пристава и оставался под
арестом до 12 декабря. В этот день была сделана последняя,
на этот раз безуспешная попытка поднять если не восстание,
то волнение в Пскове. По царской грамоте воевода приказал
отправить в Москву на службу половину псковских и пригород-
ских стрельцов. Подводы под них обязаны были дать посад-
ские люди, ямские слободы и монастыри. По этому случаю в
земской избе был устроен сход, на который Дружина Бородин
через свою жену послал «воровское письмо». Письмо это пред-
ставляет собой замечательный документ, рисующий незауряд-
ную личность старого «кликуна». Приводим его полностью.
66 Об аресте Гаврилы Демидова с товарищами говорит царская грамота от
4 ноября (ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 1—7); грамота Буй Носову-Ростов-
скому о том же (там же, лл. 12—13); отписка Львова от 9 ноября (там
же, лл. 411—43); отписка Львова от 211' ноября о проводах .вождей восстания
и роспись посланным в Новгород (там же, лл. 86—89); отписка Львова о
Томиле Слепом от 21 ноября (там же, лл. 83—85).
5*
131
«Пскова города всем православным крестьянам посадцким
людем бьет челом и плачетца бедной и до конца разореной от
немилостивого разорителя Дружинка Бородин. О вашей, гос-
пода, милости был, господа, я от вас на Москве в прошлых го-
дех по 157 (1649) год в челобитчиках. И иссорено, господа,ден-
жонок моих, будучи на Москве в ваше мирское челобитье во
всякую иссорку тритцать три рубля, и по ся мест мне ваша ми-
лость третей год ничем не объявилась. Толке ныне пожаловал
меня, поискал земской староста Иван Давыдович Красногоро-
дец и государевым начальником на меня милостивое слово ска-
зал, назвал меня вором и поклепщиком и гилевщиком, бутто ся
я завожу старой воровской в мире мятеж. И по ево заступлению
государев окольничей и воевода и дьяк писали ко государю к
Москве. Я ныне за грех свой живот мучу в железах, ожидаю
под голову подушки или Гаврилки Демидова терема вечново.
А воровства, господа, я никакова, ни мятежу не заводил, крест
я целовал впрямь праведному государю на своей правде и ожи-
даю ныне к собе смертново часу. Милости вашие, господа, про-
шу. Помилуйте меня бедного, прикажите, господа, то мое си-
ротствишко отдать или кольке пожалуете, прикажите дать.
Есть сироты нечево, помираю голодом, мне на вас, напрасно
поклепав, взять на тот свет не несть. А и вам, господа, всем ми-
ром не обогатеть, что моево и не отдать. А от меду я на Москве
докладывался у Тимофея Вандина, что в гостинцы свесть, све-
зено не в посул, на новоселье. И вы, господа, помилуйте меня,
страдника, как вам господь изволит. Прикажите, государи, что-
нибудь дать на хлебы. Пад на землю со слезы вашие милости
прошу и челом бью, смилуйтеся, пожалуйте».
Письмо было перехвачено, и воевода Львов отослал Дружи-
ну Бородина в Новгород. На этом, можно сказать, закончилось
«избывание» участников восстания.
В Новгороде теперь сидели в тюрьме вожди как псковского,
так и новгородского восстания. Гаврила Демидов вместе с то-
варищами помещался в кандалах под башней, в большой же
тюрьме сидели Иван Жеглов вместе с новгородцами. Жены и
дети заключенных были розданы новгородцам «добрым, несмут-
ным людем». Под влиянием тягостей тюремной жизни Дружина
Бородин объявил за собой государево слово и подал извет на
Федора Сорокоалтынова. Донос имел успех. Бородин был вна-
чале отослан в Москву, а далее на озеро Байкал. В феврале —
марте 1650 г. вожди восстаний в Пскове и Новгороде были
присуждены к кнуту и разосланы в дальние концы Московско-
го государства 67.
67 О деле Бородина см. отписку воеводы Львова от 2 декабря — ЦГАДА,
ПДСЛ, стб. 98, лл. 109—1111. Письмо Дружины Бородина к псковичам —
там же, лл. 1'12—Ф13; о наказании Бородина см. царскую грамоту от 30 де-
кабря— там же, лл. Г1<4—<116. О наказаниях других участников восстания —
ЦГАДА, Шведские дела, стб. 3, л. 835.
132
Но псковское восстание имело продолжение. Широкое кре-
стьянское движение, начатое по всей Псковской земле, продол-
жало тревожить воеводу и московское правительство в тече-
ние всей зимы 1650—1651 г. В октябре 1650 г. в Порховском и
Ржевском уездах по-прежнему ходили партизанские отряды.
В Ржевском уезде отряд в 40 партизан нападал на дворы и
усадьбы дворян и детей боярских. Из этого отряда был пойман
монастырский крестьянин Анцыфоров и казачий крестьянин
Спирька. Воевода Львов сам писал в Москву, что после крест-
ного целованья и царского «милостивого» указа «во Пскове и в
уездах, учало быть по-прежнему воровство, убивство, татьбы,
грабежи».
Еще в феврале 1651 г. в Москву сообщалось, что «во Пскове
и в уездах и во псковских пригородех учало быть воровство
болшое, татьбы и разбой и убивства и смутные всякие затейные
воровские слова».
8 февраля стрельцы привели к воеводе пойманных «пущих
воров и убойцев» — Павла Печерянина с товарищами, всего 27
человек. Они были пойманы стрелецким сотником Федором Ко-
новалом. Как мы видим, бывший челобитчик успел сделать
карьеру. Партизаны были вооружены пищалями, топорами, ро-
гатинами, бердышами, вилами, ломами — обычным оружием
восставших крестьян. Воевода допрашивал Павла Печерянина
как атамана под пыткой. Тогда Печерянин рассказал воеводе
планы партизан. С партизанами были в заговоре некоторые по-
садские люди; «к весне де было им прибирать к себе многих
воровских людей и заводить было и делать так же, как и в
псковскую смуту было, а твои де государевы дворцовые и дво-
рян и детей боярских крестьяне и боярские люди многие гово-
рили, что оне с ними готовы, их не отстанут, как де было во
псковскую смуту, им так же делать, дворян и детей боярских по-
бивать з женами и з детми». Итак, под пыткой Печерянин и его
товарищи указывали на крестьян, ожидающих весны, чтобы
снова начать партизанскую борьбу с дворянами. Воевода пове-
сил Печерянина и нескольких других партизан, а 120 человек
бил нещадно кнутом.
Не лучше было и в пригородах, как показывает одно харак-
терное дело, разыгравшееся в Гдове в январе 1651 г. Новгород-
ский воевода Буйносов-Ростовский послал в Гдов Василия Не-
елова сыскивать имущество, отнятое у дворян Квашниных во
время восстания. Приехав в Гдов, Неелов наткнулся на сопро-
тивление. Стрельцы и посадские люди явились к сыщику с то-
порами и пищалями и хотели его убить «и загилевали было по-
прежнему». Один из пришедших заявил Неелову: «не знаешь
де тово, как по макову зерну разорвем или в тюрму вкинем».
Гдовский воевода, испуганный событиями, заявил, что ему
до пограбленного имущества дела нет. Буйносов-Ростовский
133
Карта восстаний 1650 г.
пожаловался на гдовлян в Москву, но оттуда была послана
грамота с запрещением до времени вести сыски о «грабленных
животах».
К сожалению, сыскные дела о восстаниях 1650 г. на этом
прерываются. Но и приведенные факты показывают, какие глу-
бокие корни имело восстание 1650 г.68
Восстание 1650 г. погибло с того момента, когда Псков был
обречен на оборону. Московское правительство торжествовало
68 О партизанском движении см. царскую грамоту от 4 ноября — ЦГАДА,
ПДСЛ, стб. 98, лл. 1—7; отписку Буйносова-Ростовского от 29 октября,
а также расспросные речи Андрея Окунева — там же, лл. 14—18. О событи-
ях в Гдове — ЦГАДА, Шведские дела, стб. 3, лл. 783—787.
134
победу над восставшими псковичами. Однако причина восста-
ния не была устранена казнями и ссылками «заводчиков». Че-
рез 15 лет в Пскове опять происходят «меж посадцкими людь-
ми великие вражды в их оскорблениях».
В 1666 г. Псков опять был близок к открытому восстанию.
Это обстоятельство лишний раз показывает, какая глубокая и
неустранимая для Московского государства XVII в. классовая
борьба лежала в основе восстания 1650 г.
ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА
ПО ИСТОРИИ ВОССТАНИЯ В ПСКОВЕ В 1650 г.
В дореволюционное время наиболее полное представление о
восстании 1650 г. дал в своей «Истории России с древнейших
времен» С. М. Соловьев (том X). Он пользовался подлинными
источниками и дал подробное изложение событий 1650 г. как в
Новгороде, так и в Пскове. Изложение Соловьева оказало вли-
яние на все работы, упоминавшие в той или иной степени о
псковском восстании. Показывая последовательный ход собы-
тий, Соловьев соединял известия разных лиц и разного характе-
ра в одно целое, не указывая, однако, происхождения приводи-
мых им сведений. В особенности важное значение историк при-
давал царским грамотам и другим официальным документам.
Соловьев не делал никакого анализа социальных сил, участво-
вавших в восстании, рассматривая его как своего рода преходя-
щий момент, «бунт» или «мятеж». Поэтому расстановка сил и
даже роль непосредственных руководителей восставших оста-
лись у него в тени, так же как и внутреннее управление и устрой-
ство Пскова во время восстания.
Такое затушевывание классовых черт восстания отразилось
на всей позднейшей литературе, где только случайно и коротко
упоминается о восстании 1650 г.
В 1897 г. в «Чтениях в Обществе истории и древностей рос-
сийских [кн. 3 и 4 и 1898 г. кн. 1] К. И. Якубов напечатал сбор-
ник документов под названием «Россия и Швеция в первой
половине XVII века» (стр. Х+493). В числе документов им были
изданы отрывки сыскного дела о восстании в Пскове в 1650 г.
(стр. 303—387). Якубов выбрал из дела очень интересные ма-
териалы, но некоторые из них издал не полностью, а часть не
менее интересных документов пропустил вовсе. Кроме того, вся
выборка документов кончалась маем 1650 г., и, таким образом,
история восстания в июне — августе оставалась незатронутой*
Такой характер издания объяснялся назначением всей книги,
ставившей себе задачей осветить сношения России и Швеции в
XVII в. Восстание 1650 г. было интересно Якубову только по
его связи с иностранными сношениями Московского государ-
ства.
135
Из работ, основанных на непосредственном изучении источ-
ников, я отмечу свою книжку (М. Н. Тихомиров, «Псковский
мятеж XVII в.», М., 1919 г.69). Работа была написана на изу-
чении архивного материала, но носила наполовину популярный
характер. Кроме того, в этой книжке автор уделял больше вни-
мания изложению внешних событий, не вскрывая в достаточной
мере социальный характер восстания. Само название книги
«мятеж» и ряд суждений о характере восстания должны быть
в настоящее время отвергнуты. В особенности было неправиль-
но представление о малом развитии партизанского движения и
причинах компромисса между Псковом и московским прави-
тельством. Впрочем, эту книжку постигла своеобразная судьба.
Издание погибло почти целиком, за исключением немногих эк-
земпляров, [сохранившихся] в библиотеках и у частных лиц.
Сведения о восстании 1650 г. имеются еще у Олеария
[в «Подробном описании путешествия голштинского посольства
в Московию и Персию...»] и митрополита Евгения Болховитинова
в «Истории княжества Псковского». Рассказ Олеария (кн. III,
гл. 17) носит явные черты какой-то официальной версии, однако
изобилует ошибками и ничего существенного не вносит. Так, он
говорит, что депутаты, посланные в Новгород псковичами, ве-
лели заковать воеводу в цепи и отослать в Москву к великому
князю, тогда как Хилков даже не был арестован. Логин Нум-
менс назван просто богатым купцом; посольство, отправленное
в Москву, будто бы состояло из купца, стрельца и казака и т. д.
Очень странное известие о восстании находим в «Истории
княжества Псковского» (ч. I, стр. 285—287). Архиепископ в нем
почему-то назван Левкием, который покинул псковскую архи-
епископию до 1'650 г., когда был поставлен в Пскове Макарий.
Рядом с этим мы встречаем вполне согласные с действитель-
ностью показания о казни 10 дворян 12 июля и пр. Наиболее
важное место в этом рассказе — «о самозванце» («В то же са-
мое время пришло во Псков из Польши письмо, писанное там,
от появившегося там нового самозванца Лжедмитрия, который
объявил себя псковичам единственным законным наследником
российского престола, увещевал народ упорно защищаться и
обещал сам скоро прибыть к ним с сильным войском»). Вернее
всего запись о восстании попала к Евгению из какой-нибудь
церковной заметки, связанной с поминовением убитых дворян,
установленным царским правительством. Имя архиепископа
было вставлено по догадке, так как в заметке могло просто
говориться «архиепископ» без обозначения имени.
Главным источником по истории восстания служат архив-
ные документы, хранящиеся в Государственном архиве фео-
дально-крепостной эпохи (быв. Московском древлехранилище)
69 (См. настоящий том, стр. 352—39Б.]
136
[Ныне Центральный государственный архив древних актов,
ф. Приказные дела старых лет]. Время от начала восстания до
конца июня охватывается столбцом 24.
Столбец 24 (Сыскное дело о бывшем бунте во Пскове, марта
с 9 числа по 27 июня 7158 (1650) г. на 671 лл.) начинается рас-
спросными речами 'Стрельцов, провожатых Нумменса, от 4 мар-
та, а кончается росписью дво-рян и детей боярских, расспроса-
ми «языков» под Псковом. Самый ранний документ в столбце
помечен не 9 марта, а 27 февраля (отписка Собакина о хлебе
на лл. 15—17), самый поздний — 27 июня (царская грамота
опочецкому воеводе Татищеву, на лл. 656—659). Часть доку-
ментов столбца была напечатана в упомянутой ранее работе
Якубова.
В том же фонде непосредственным продолжением столбца
24 являются:
Столбец 63 (Дело о посылке стрельцов во Псков, где сде-
лался мятеж между людьми), весьма поврежденный огнем (на
187 лл.). Документы в этом столбце не выдерживают хроноло-
гического порядка. В основном они охватывают июнь и июль
1650 г.; среди них мы встречаем отписку воеводы Львова, рас-
сказывающую о событиях конца марта, но написанную не ра-
нее приезда в Псков епископа Рафаила, т. е. после 19 августа.
Столбец 64 (Сыскное дело о бывшем в Пскове бунте, без
конца и с значительными пропусками; июля с 26 числа
7158 (1650) г. по 14 сентября 7159 (1650) г., на 288 лл.) почти
целиком заключает материал о поездке в Псков епископа Ра-
фаила и выборных и относится по времени к концу июля, авгу-
сту и началу сентября. Здесь на лл. 1—13 имеется черновая за-
пись о Земском соборе 1650 г.
Столбец 98 (Сыскное дело о бывшем бунте в Пскове, нояб-
ря с 4 по 16 число мая 7159 (1650/51) г., на 230 лл.) заключает в
себе главным образом отписки и делопроизводство воеводы
Львова, а также изветы и челобитные, поданные в съезжую
избу в сентябре — декабре 1650 г.
Четыре перечисленных выше столбца (24, 63, 64 и 98) со-
ставляют как бы костяк материалов о восстании, от его начала
до его ликвидации. Однако немаловажное значение имеют и
другие столбцы, сохранившиеся в том же фонде.
Столбец 85 (Сыскное дело о бывшей в Пскове смуте, сентяб-
ря с 21 по 2 ноября 7159 (1650) г., на 201 лл.) заключает в себе
расспросные речи, царские грамоты, отписки и пр. В этом
столбце помещен сыск об Иване Олферьеве и отписка архиепи-
скопа Макария о его аресте.
Столбец 71 (Дело о признании псковских возмутителей в
своем преступлении и о прошении от государя в оном своего
прощения, 21 сентября 7159(1650) г., на 18 лл.) заключает в себе
чрезвычайно важный материал — расспросные речи разных лиц
137
в псковской всегородной избе. Эти речи были отобраны 21 сен-
тября в Клину у псковских челобитчиков епископом Рафаилом
«для того, чтобы тех смутных писем оне, псковския (!) челобит-
чики, приехав к Москве, кроме тобя, государя, никому не (объ-
явили)» (л. 1).
Столбец 116 (Дело о сыске воров... 7158 (1650) г. без начала,
на 36 лл.) заключает в себе черновой список наказа Волкон-
скому о сыске в Пскове. Другой и тоже черновой список наказа
помещен в столбце 24 на лл. 52—91.
Столбец 86 (Челобитные разных служилых и других людей
Новгородской четверти, просящих о пожаловании за службу,
сентября с 25 числа 7158 (1649) г. по 30 августа 7159 (1651) г.,
на 374 лл.) в числе другого материала заключает в себе отписки
Ивана Кайсарова о событиях в Сумерской волости (лл. 10—15).
Столбец 111 (Выписка о посылке в Псков окольничего кня-
зя Ф. Ф. Волконского, на 7 лл.) дает некоторые сведения о си-
дении Волконского в Пскове под арестом.
Кроме Приказных дел старых лет интереснейший материал
о восстании 1650 г. в Пскове [содержится в том же архиве,
в фонде Разряда] в столбцах Новгородского стола. Из них наи-
большее значение имеют столбцы 77, 87, 102, 105. Столбцы за-
ключают в себе главным образом челобитные служилых людей
о пожаловании за службу, а также отписки Хованского.
Несомненное отношение к восстанию в Пскове имеют [мате-
риалы столбцов 2 и 3 фонда Шведские дела (1650 г.) того же
архива]. Столбец 3 подробно описан мною в статье о новгород-
ском восстании 1650 г.
НОВГОРОДСКОЕ ВОССТАНИЕ 1650 г.
Московское восстание 1648 г., как известно, не было одино-
ким. В том же 1648 г. поднялись восстания и в других городах
Московского государства — в Устюге и Сольвычегодске. Из
разных концов Московского государства шли вести о крупных
и мелких восстаниях, волнениях и открытом недовольстве мос-
ковскими порядками. Весь 1649 год прошел для московского пра-
вительства крайне тревожно. В начале января в Москве распро-
странился слух о намерении стрельцов убить боярина Морозо-
ва. В конце января говорили о готовящемся новом восстании,
более сильном, чем в 1648 г. В марте — апреле в Москве было
наказано кнутом 35 человек, толковавших о новом восстании,
а несколько сот стрельцов было сослано в Сибирь.
Но 1649 год прошел для московского правительства относи-
тельно благополучно. В следующем же, 1650 г., вспыхнуло вос-
стание в Пскове и Новгороде, охватившее всю северо-запад-
ную окраину Московского государства. Эти восстания сразу пе-
реросли границы чисто местного движения.
Уже в самом начале псковского восстания псковский вое-
вода Никифор Собакин писал в Москву, что псковичи хотят
посылать в Москву и в другие города всяких чинов людей
«биги челом [царю] таким же невежством, как и преж сего на
Москве учинилось». Речь шла о знаменитом эпизоде московско-
го восстания 1648 г., когда царь всенародно обещал удовлетво-
рить челобитье, поданное ему на площади, и клялся перед ико-
ной, что он исполнит свои обещания, кстати сказать, тотчас же
им нарушенные.
Позднее митрополит Никон приписывал Ивану Жеглову,
главе восставших новгородцев, такую же попытку поднять вос-
стание в Москве: будто бы он приказал новгородским челобит-
чикам, отправленным в Москву, «не объявяся нигде, преж объ-
явитца на Москве, на земском дворе, и смутить тако же» (т. е.
как в Новгороде). Как мы увидим дальше, сам Жеглов едва ли
139
имел это намерение, но среди восставших новгородцев, как и
среди псковичей, были люди, понимавшие необходимость реши-
тельных действий «всей землей» против московского правитель-
ства.
Новгородское восстание длилось сравнительно недолго —
около месяца. Но соседний Псков держался более полугода и
успешно боролся против военных сил князя Хованского, осаж-
давших город. В это время Псков был фактически самостоя-
тельным и имел свое правительство, не подчинявшееся прика-
зам Москвы. Восстание не ограничилось самим городом Пско-
вом и разлилось далеко за его пределы L
По сравнению с Псковом восстание в Новгороде рисуется
нам менее ярким и глубоким. Но в событиях 1650 г. новгород-
ское восстание сыграло крупную роль. Вместе с тем самый ха-
рактер восстаний в Новгороде и Пскове очень сходен. Восста-
ния в обоих городах носили резко классовый характер и были
направлены не только против московского правительства, но
и против всей верхушки московского общества XVII в. Эта
черта новгородского восстания 1650 г. придает ему особый ин-
терес.
Новгородское восстание освещено в исторической литерату-
ре очень слабо, а документы о нем до сих пор не опубликованы.
Наиболее полно новгородское восстание 1650 г. описано в «Ис-
тории России» С. М. Соловьева1 2.
Соловьев пользовался подлинными документами, но явно
придерживался официальной версии, изображавшей восстание
как внезапную вспышку, «мятеж» кучки недовольных. Поэтому
он и не пытался вскрыть социальные корни восстания. Во мно-
гих случаях Соловьев явно проявлял не только враждебное, но
прямо насмешливое отношение к восставшим новгородцам.
«Сполошный колокол заливался», пишет Соловьев о набатном
звоне, созывавшем восставших на площадь. «Стали опамяты-
ваться», говорит он в другом месте о наступившем в Новгороде
временном затишье и т. д. Такими выражениями пестрит рас-
сказ Соловьева о восстаниях 1650 г. Для него восстания 1650 г.
в Новгороде и Пскове — лишь случайный эпизод в истории
XVII в. Изложение Соловьева легло в основу всех дальнейших
работ о новгородском восстании 1650 г.
Конечно, и подлинные документы, рассказывающие о вос-
стании 1650 г., крайне односторонни. Они вдут из лагеря москов-
ского правительства, враждебного восставшим. Тем не менее
даже эти документы помогают нам многое выяснить в истории
новгородского воостани|Я 1650 г.
1 [См. настоящий том, стр. 134.]
2 С. М. Соловьев. История России с древнейших времен, кн. 2 (т. VI—X).
СПб., 1911, стб. 1540—115511), [кн. V (тт. 9—10). М., 1961, стр. 492—516].
140
* $ *
К середине XVII в. лучшие времена Великого Новгорода
отошли в безвозвратное прошлое. Софийская сторона была
выжжена во время шведской интервенции начала XVII в.
Только каменные церкви и детинец возвышались над деревян-
ными избами и развалинами прежних каменных палат. Коли-
чество посадских дворов уменьшилось в Новгороде с начала
XVI в. в десять раз. За городским валом, когда-то окружавшим
богатый и населенный город, теперь находились «многие сады
и огороды, и хмельники, и луга, и пустые места, а на лугах и по
пустым местам пасут животину»3 4.
Основная масса населения Новгорода состояла теперь не
только из посадских людей, но из стрельцов и различного рода
беломестцев, в первую очередь слуг новгородского митрополита
или Дома св. Софии. Общее число новгородских стрельцов до-
ходило до тысячи человек и значительно превышало количест-
во посадских людей. Поэтому в развернувшихся событиях
стрельцы играли решающую роль — без них, как признают оче-
видцы событий, посадские люди не могли бы поднять восстания.
Стрельцы являлись естественными союзниками посадских лю-
дей, так как были теснейшими узами связаны с посадом, а ряд
правительственных мероприятий 1647—1649 гг. тяжело ударил
по стрельцам. В наказах воеводам 1647 г., например, запреща-
лось прибирать новых стрельцов и казаков на «выбылые» ме-
ста. Это запрещение рассматривалось посадскими людьми и
стрельцами как большое стеснение. Прибор и пополнение стре-
лецких приказов шло прежде всего за счет подросших стрелец-
ких сыновей, детей и племянников, которые учитывались в рос-
писях ратных людей в возрасте 7—11 лет. В стрельцы и казаки
попали многие захудалые посадские люди. Между посадскими
людьми и стрельцами поддерживались дружеские и родствен-
ные связи, как и чисто торговые и деловые отношения. Таким
образом, интересы посада не были чужды стрелецкому войску.
По характеру своих повседневных занятий ремеслом и торгов-
лей, даже по своим земельным наделам в городе стрельпы
тоже были близки посадским людям. Уложение 1649 г. еще бо-
лее сблизило интересы стрельцов и посадских людей. Согласно
Уложению, стрельцы обязаны были платить таможенные пош-
лины с промыслов и оброк с лавок. Пушкари же, плотники и
кузнецы должны были нести тягло «с посадскими людми в ряд».
В результате интересы рядовых стрельцов тесно переплетались
с интересами посадских людей. Стрельцы поддерживали требо-
вания «меньших» посадских людей как своих естественных со-
3 П. П. С м и р « о в. Из истории классовой борьбы в городах Московского го-
сударства XVII в. «Исторический сборник», т. 3. Л., 1Ш4, стр. 85.
141
юзников, и только стрелецкая аристократия в лице пятидесят-
ников, сотников и голов тянула линию «лучших» людей.
В XVII в. новгородский посад был отягощен многочислен-
ными повинностями. Дворяне, монастыри и Софийский дом,
опираясь на свое привилегированное положение, стремились
переложить ряд «государевых» тягот на плечи посадского насе-
ления. Дети боярские Софийского дома владели лучшими тяг-
лами, дворами и садами, но никакого оброка не платили и тяг-
ла не тянули, читаем мы в извете на митрополита Киприана
(1633 г.). Двором гостя Истомы Демидова завладел софийский
дворянин Иван Жеглов, на другом таком же дворе жил митро-
поличий подьячий. Позднее раздавались такие же жалобы по
адресу гостя Ивана Стоянова, владевшего безоброчно или из
малого оброка многими дворовыми местами. Основная тяжесть
повинностей в Новгороде, как и в других городах Московского
государства, падала на ремесленников и мелких торговых лю-
дей. Многочисленные подати и поборы разоряли посадских лю-
дей, тянувших государево тягло. Жалобы посадских тяглецов
несутся из разных городов Московского государства. Порою
поборы становятся невыносимыми, и тогда посадские люди
«бегут розно».
Тяжелое положение посадского мира вызывало среди мно-
гих посадских людей стремление освободиться от тягла, «зало-
житься» хотя бы ценой потери личной самостоятельности. Сыск
посадских людей и возвращение их в тягло производился в
Новгороде в течение всей первой половины XVII в., но не всег-
да удачно. Например, в 1636 г. в Новгороде некто Куземко
Яковлев получил льготу на 27г года. Когда же его хотели поло-
жить в тягло, он заложился за Троицкий монастырь, «не хотя
с посадцкими людми тягла платить и государевых служеб слу-
жить». Уложение 1649 г., как известно, отменило закладничест-
во, но практически это мероприятие едва ли было проведено в
полной мере к 1650 г. По крайней мере еще в 1649 г. в Москве
шли разговоры о возможности восстания закладчиков.
На фоне общего обеднения новгородского посада еще резче
выступало значение крупных торговых воротил. В половине
XVII в. классовое расслоение новгородского посада достигло
высокой степени. Против массы ремесленников и мелких тор-
говцев, объединяемых общим названием «меньших» или «мо-
лодших», стояло несколько «лучших» людей — верхов посад-
ского мира. «Лучших» людей было сравнительно немного.
В 1649 г. под челобитной «лучших» людей подписалось всего
15 человек.
Но даже «лучшие» люди отступали далеко на задний план
перед богатым родом Стояновых — настоящих монополистов
новгородской торговли. Стояновы торгуют вместе, составляя
как бы единый торговый дом. По словам приказных документов,
142
«Семен (Стоянов) с ним, Иваном, живет не в розделе, в одном».
Вместе со Стояновыми торгуют их (племянники Петр Микляев
и Ивашко Коломской. Стояновы поддерживают близкие отно-
шения с известным псковским дельцом, посадским человеком,
а впоследствии гостем, Федором Емельяновым. На их близость
указывает псковская челобитная: «во всем у него, Федора,
дума с Семеном Стояновым». Действительно, Семен Стоянов
был одним из душеприказчиков жены Емельянова, Прасковьи.
Стояновы ведут большую торговлю с заграницей, по их поруче-
нию Петр Микляев в 1648 г. ездил с соболиными мехами в Лю-
бек; на Стояновых же лежали операции по покупке ефимков4;
они вывозили за границу сало и мясо.
Стояновы чувствовали себя настолько сильными, что не
очень считались даже с воеводами. Иван Стоянов оспаривал у
воеводы Хилкова право выбора верных целовальников, ссыла-
ясь на царские грамоты. В наказе, данном великим послам, от-
правленным в Стокгольм, говорилось, что Стояновы запретили
шведским торговым людям ездить с солью и железом на Тесо-
во, велев им ездить прямо на Новгород. Наказ разрешал отме-
нить это запрещение Стояновых и позволял шведским поддан-
ным торговать вольно и «без помешки», но ни одним словом не
осуждал действий Стояновых5.
Жалобы на Стояновых вызвали, наконец, назначение осо-
бой комиссии для расследования их действий. Начало сыска от-
носится к августу 1648 г., т. е. ко времени выборов на Земский
собор, на которых Стояновы ожесточенно боролись с «молод-
шими» людьми. Следствие вели дворянин Александр Леонтьев
и подьячий Ермола Клочков, приехавшие в Новгород 11 сен-
тября 1648 г. Следствие обнаружило, что у сбора соляной пош-
лины, кроме гостей Семена и Ивана Стояновых «и по их выбо-
ру целовальников, иных гостей никого не было». Подтверди-
лась и жалоба, что сборщики брали пошлины «многие напрас-
но боем и болшим правежем».
Но тут и обнаружилось бессилие следователей. Кабацкие
откупщики Василий Стоянов и Васька Колачник при всех с
насмешкой говорили дворянину, давшему неблагоприятные
для них показания: «Поди де ты на съезжей, там ваша оборона
приехала да и оборона де в[а]ша нам ничего] не зделает». В ок-
тябре Семен Стоянов приходил к следователям и говорил им
«невежливые слова», спрашивал у них царский наказ: «почему
вы де меня ведаете?» Пока производился сыск в Новгороде,
Иван Стоянов не медлил и подал в Москве челобитную с прось-
4 К. Якубов. Россия и Швеция в первой половине XVII в., — «Чтения
ОИДР», 1897, кн. 3, раздел I, стр. 13i8 (далее — Якубов) [см. прим. 1 на
стр. 24].
5 «Дополнения к Актам историческим, собранные и изданные Археографиче-
скою комиссиею» (далее — ДАИ), т. III. СПб., 1848, № 66, стр. (240—242.
143
бой об освобождении его и брата от сыска. В результате 30 но-
ября была дана грамота с приказом передать следствие по делу
Стояновых псковскому воеводе Собакину. Это означало поту-
шить дело, потому что Собакин явно мирволил Стояновым и их
псковскому собрату Федору Емельянову6. Впрочем, такое за-
вершение сыска о Стояновых не было чем-то неожиданным.
Оно целиком вытекало из привилегированного положения го-
стей как прямых приказчиков московского правительства.
В XVII в. Новгород еще сохранял крупное значение как ре-
зиденция новгородского владыки. Новгородский дом св. Софии,
как принято было в XVI и XVII вв. называть двор новгородско-
го митрополита, стряпчие и другие домовые слуги митрополита
составляли значительную часть населения Новгорода.
Порядки Софийского дома подробно изучены в специальной
работе Б. Д. Грекова «Новгородский дом св. Софии»7, посвя-
щенной митрополичьему двору в Новгороде. Для нас важно от-
метить, что софияне, или слуги Софийского дома, были тесней-
шим образом связаны с новгородским посадом. Извет на Кип-
риана упоминает в числе митрополичьих советников трех
посадских людей. Некоторые дети боярские Софийского дома вы-
шли, несомненно, из посадских людей. Извет на Киприана, на-
пример, говорит о боярском сыне Юрье Карпове, которого мит-
рополит взял из посадских людей. В Софийском доме у посад-
ских людей было много родственников и свояков.
Эта близость посадских людей к софиянам чрезвычайно
ярко сказалась во время восстания 1650 г. Дети боярские Со-
фийского дома сыграли в Новгородском восстании роковую
роль. Из их среды вышел глава восставших Иван Жеглов и его
помощник Федор Негодяев, в решающий момент передавшийся
на сторону московского правительства. Что касается дворян, то
интересы их были мало связаны с городом. В восстании 1650 г.
дворяне занимали пассивную позицию и «к смуте не пристава-
ли». Таково было внутреннее положение в Новгороде накануне
восстания.
Московское восстание 1648 г. еще более усилило классовый
антагонизм в Новгороде.
Возбуждение посадских людей тотчас же отразилось на вы-
борах в земские старосты. «Молодшие» люди выбрали из своей
среды новых «наемных» старост — Кривоносова и Никифора
Лаврентьева. Еще ярче эти же настроения посадских людей
сказались при выборе представителей на Земский собор 1648 г.
В начале августа посадские люди сошлись в земскую избу и
6 ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 60.
7 [Б. Д. Греков. Новгородский дом святой Софии. (Опыт изучения органи-
зации и внутренних отношений крупной церковной вотчины), ч. 1. СПб.,
1914].
144
выбрали своими представителями посадских людей Никифора
Клетку и Якова Шипулина. Это избрание вызвало протест
«лучших» людей во главе с гостем Семеном Стояновым. Под
челобитной, поданной ими в августе царю, подписалось всего
15 человек, среди них двое Стояновых. В своем протесте чело-
битчики указывали, что «молодшие» люди «окроме смуты ника-
ких дел не знают», выдвигая таким образом чисто политиче-
ское обвинение. На этот раз челобитная была не ко времени и
успеха в Москве не имела. Затем обе стороны пришли к извест-
ному соглашению, и на собор были избраны два представите-
ля— один из «лучших», другой от «молодших». По крайней
мере, отписка воеводы гласит об участии в избрании новгород-
ских гостей, пятиконецких старост и всех посадских людей.
Подписи обоих избранников, Андрея Шелковника и Никифора
Клетки, мы встречаем под Соборным уложением 8.
Тревога и волнение, охватившие посадское население Нов-
города, находили живой отклик среди новгородских стрельцов.
В июле 1648 г. стрелецкий голова Бестужев в связи со слухами
о московском восстании говорил о воровстве Назария Чистого
и «злоумышленных попытках» покушения на жизнь молодого
царя. Так говорили в верхах стрелецкого войска, в низах раз-
говоры должны были быть еще более откровенными. Стрельцы
также считали себя обиженными только что проведенным со-
кращением их содержания. Подготовлялась почва для общего
возмущения, направленного против московского правительства.
Тем не менее в 1648 г. московскому правительству удалось вре-
менно предупредить назревавший взрыв. Но это была только
отсрочка. Последовавшее через два года восстание в Пскове
всколыхнуло все недовольные элементы Новгорода.
* * *
Восстание в Новгороде началось 15 марта 1650 г.9, но слухи
и толки о событиях в Пскове и о закупке хлеба для шведов
поднялись гораздо раньше. На это указывает и новгородская че-
лобитная: «змолва учала быть еще до мятежу, когда по государе-
ву указу по торжкам стали бирючи кликать, чтобы русские люди
покупали бы хлеб про- себя не от велика, четвериками».
4 марта в Новгород вернулись стрельцы, провожавшие во
Псков шведского агента Логина Нумменса. Они были свидете-
лями первых дней псковского восстания и в съезжей избе дали
8 Подробнее о новгородских событиях 1648 г. см. М. А. Островская. К ис-
тории социальной борьбы в Новгороде XVII вока.—«Север». Вологда, 1924,
Ks 1, стр. 33—57.
9 Основной материал по истории новгородского восстания 1650 г. имеется в
ЦГАДА, Шведские дела, 1650 г., стб. 3. Дальнейшее изложение основано
на этих материалах.
145
воеводе Хилкову подробные показания о происшедших событи-
ях. Сообщить о псковском восстании могли не только стрельцы,
но и торговые люди, приезжавшие из Пскова в Новгород.
В начале марта Хилков писал в Москву, что в Великий Нов-
город приезжали псковичи, торговые и всякие люди, «и от них
были в разговорах многие смутные речи». Тот же Хилков в
письме к Борису Ивановичу Морозову прямо говорит: «смуту
большую в Новгороде завели от псковичей... потому что было в
Новгороде от них письмо, чтоб также учинить, как оне учи-
нили».
12 марта в новгородской съезжей избе были обысканы
псковские челобитчики стрелец Юшка Щербаков и посадский
человек Прохор Мясник. Воевода нашел у них «смутные пись-
ма», составленные псковским площадным подьячим Томилой Ва-
сильевым и его сыном Григорием. Томило Васильев был авто-
ром большой псковской челобитной 1650 г. и одним из вождей
псковского восстания.
Соловьев связывал начало восстания с приездом в Новго-
род датского посланника Иверта Краббе (следуя русским ис-
точникам, Соловьев называет его Грабом). Царские грамоты
также упрекали новгородцев в желании «меж государств учи-
нить ссору». Поэтому эпизоду с Краббе Соловьев, а вслед за
ним и другие историки уделяют большое место. Действительно,
в бумагах о новгородском восстании немало места отводится
слухам о приготовлениях шведов к походу на Новгород. Этими
слухами и псковичи и новгородцы старались оправдать перед
московским правительством необходимость восстания.
На другой же день после начала восстания, т. е. 16 марта,
новгородцы пришли на шведский двор и арестовали шведского
агента по закупке зерна Дионисия Эршвиллера, только что при-
ехавшего из Москвы. После допроса Эршвиллер был отдан
приставу и освобожден только через три недели 10.
По городу ходили слухи о близком нападении шведов. Ука-
зывали даже срок — светлую, или пасхальную, неделю, потому
что де в «то время пора питущая», по наивному объяснению
новгородцев. Этим слухам большое место отводилось в нов-
городских челобитных, где указывалось, что вместе с Краббе
приехал внук Ивана Аминева, «а Иван де был природной госу-
дарев человек, а ныне в измене и живет в Свее».
Но острие восстания было направлено все-таки не против
иноземцев. За исключением эпизода с избиением Краббе, о ко-
тором будет сказано далее, не слышно ни о погромах, ни о на-
силиях над иностранцами. Шведский агент в Новгороде Эверс
10 Г. В. Фо ретен. Сношения Швеции и России во второй половине XVII в.
(1648—1700).— «Журнал Министерства народного просвещения» (далее —
ЖМНП), 189'8, февраль.
146
мог спокойно писать в Стокгольм свои донесения • о новгород-
ских событиях.
Попробуем дать хронологическую канву первых дней восста-
ния в Новгороде. По-видимому, начало восстания было тесно
связано с собравшимся 15 марта мирским сходом у земской
избы, на котором следовало избрать целовальников для посылки
в Москву с дарами новорожденной царевне Евдокии и в Тихвин
на заставу.
Многочисленные показания указывают на земского старосту
Андрея Гаврилова Красильника как на инициатора сбора посад-
ских людей к земской избе. Андрей Гаврилов и сам не отрицал,
что он собрал у земской избы «многих посадских людей», но за
дальнейшие события слагал с себя всякую ответственность. Уча-
стие. Андрея Гаврилова в восстании было чисто случайным.
Меньше всего он годился для роли вождя восстания. После 15
марта Гаврилов, испугавшись последствий восстания, тщательно
«ухоранивался» от посадских людей. Инициатором восстания
был сапожник Елисей Лисица. По словам очевидцев, он ходил
по площади и кричал во всеуслышание, что гость Семен Стоянов
провозит за рубеж хлеб и мясо, а немцы «везут с Москвы мно-
гую денежную казну».
Дальнейшие события представляются в таком виде. На пло-
щади собралась большая толпа и двинулась в Каменный город.
Здесь восставшие опрокинули караулы у ворот и ударили в на-
батный, или сполошный», колокол. К посадским людям присо-
единились стрельцы. С этого .момента фактически начинается
новгородское .восстание.
Захват Каменного города означал переход власти в руки вос-
ставших. Только после этого произошел эпизод с посланником
Ивертом Краббе, выехавшим из Новгорода «за час до вечера».
Посланник был остановлен на дороге, отведен в земскую избу
и подвергнут допросу. В земской избе Иверта Краббе посади-
ли на скамью и стали заковывать в кандалы. Вот как рассказы-
вает об этом толмач Нечай Дрябин, сопровождавший Краббе:
«Посадцкой человек Трофимко Волченок с товарыщи того датц-
кого посланника бил по щекам и с руки перстень снял. А в ухе
де у него колцо золотое с алмазом и то колцо учил было у
него из уха рвать. И посланник де учал ему говорити с прошень-
ем, чтоб де велели ему голову отсечь, а уха бы у него не испор-
тили, и того де детину отвели иные земские люди. И тот же де
детина у посланника вынял из кармана часы боевые».
Весь этот эпизод производит впечатление случайного грабе-
жа. Сам Иверт Краббе представлял, по-видимому, мало интере-
са для новгородцев, так как тот же Дрябин говорит дальше, что
новгородцы разрешили посланнику ехать за рубеж, но Краббе
отказался и требовал отослать его обратно в Москву. Ни воево-
да Хилков, ни датский посланник не были главными объектами
147
ненависти восставших. Восстание было направлено против «луч-
ших» посадских людей и в первую очередь против новгородских
гостей Василия и Семена Стояновых.
Сохранилось письмо доверенного человека Стояновых Ти-
мошки Черкашенина, посланное им в Москву Василию Стояно-
ву. На нем помечен адрес: «дати ся грамотка на Москве у Пе-
чатно1ВО‘ двора Василыо Гаврилову сыну Стоя[нову]». Приводим
это письмо целиком.
«Государю моему Василью Гавриловичю Тимошка Черкаше-
нин челом бьет. Как тебя, государя моего, бог милует, а про нас
изволишь ведать, и мы в кручине своей одва живы. Да у тебя,
Василек Гаврилович, дом твой (розграбили стрелцы и казаки и
посадцкии люди весь, одва ушла Анна Максимовна с т[вои]ми
детми. Да у Семена Ивановича, да у Василья Микифорова, да
у Василья Проежалова, да у Михаилы Вязмы, да у Микиты
Тетерина, да у Ондрея Земского. И твоя семья, Василеи Гаври-
лович, в кручине одва жива, лежит у попа у Михаилы в таю, а
на свой двор жить иттить не смеет. А Васильева жена Микифо-
рова живет в подцерковьи у Ипатья в таю ж, а домой иттить
не смеет же. И хоромы все переломали. Да дай ведом Семену
Ивановичи), что сестры ево Палагеи ведома нету, взяли ее по-
садцкие люди и стрелцы, Лисица да Шмара с товарыщи, марта
седмое на десять число. А Стефанида в таю, ведает толки Сидор
Холшевник. Да молва итить в миру, что хотят грабить лавку и
на Городищи Семена Ивановича, а околничево хотят убить и
называют ево измеником. А немец посадцкие люди и стрелцы
перебили, который приехали со псковитином; послаников, ис-
ковав, держат в земской избы и грамоты и грамотки все отня-
ли и переводят с немецких грамот и грамоток в земской избы с
Иваном Жегловым да с Игнаш[кой] Молодожником, а за Семе-
ном послали в погоню, догонят ли или нет, тово не ведаю. А Ан-
ну твою хо[те]ли убить, одва ушла, а называют вас всех измени-
ками. А потом тебе челом бью» и.
Семен Стоянов успел скрыться и пытался пробраться в Моск-
ву, но был пойман по дороге и отвезен обратно в Новгород.
Стрельцы и казаки гнались за нами 300 верст с лишком. Ново-
торжец Наумка Иванов встретил по дороге стрельцов и каза-
ков, которые везли на дровнях связанного и избитого Семена
Стоянова. Кроме дворов Стояновых, были разгромлены дворы
их приспешников.
Среди них выделяются имена Василия Проезжалова и Васи-
лия Колачника. Оба они были в 1648 г. целовальниками по сбо-
ру соляной пошлины и брали многие «наметные пенные деньги».
Таким образом, восстание было направлено явно против вер-
хушки посадского мира.
11 [См. настоящий том, стр. 336—337.]
148
Волнения не утихли и на следующий день. 16 марта восстав-
шие новгородцы ворвались во двор к митрополиту и освободили
двух узников, сидевших на митрополичьем дворе, — Ивана Жег-
лова и Игнатия Молодожника. Освобождение Жеглова произ-
вело сильнейшее впечатление на митрополита и воеводу, так как
в Жеглове они видели «большого вора». 16 марта Никон и Хил-
ков пишут царю, что они опасаются большого «дурна», «потому
што в земскую избу взяли к тому своему воровскому умыслу,
сына боярскова, что бывал Софейскова дому митрополич Дво-
рецкой, Ивашко Жеглова, да посадцкова человека Игнашка
Молодошника». Действительно, Жеглов и Молодожник стали
во главе новгородской земской избы.
В первые же дни восстания воевода Хилков окончательно
растерялся и бежал на митрополичий двор, даже не помышляя
о сопротивлении восставшим. Сохранился замечательный доку-
мент, относящийся к 15 марта, к первому дню новгородского
восстания, — совместная отписка митрополита Никона, воево-
ды кн. Федора Андреевича Хилкова и дьяка Василия Сафонова.
Этот документ поражает крайней неряшливостью почерка и пра-
вописания, неряшливостью, совсем не обычной для отписки вое-
воды из большого города. Отписку второпях писал дьяк Сафо-
нов и, в извинение за небрежность, приписал в конце: «а пере-
писать, государь, начисто не успели, стало вскоре, а писал я хо-
лоп твой Васька». Сидевшие на митрополичьем дворе в осаде
воевода и дьяк бессвязно рассказывали о событиях первого дня,
заявляя в полной растерянности: «а что у нас, холопей твоих, на
дворишках делаетца, то неведомо и что впредь будет». Воево-
да и дьяк и позднее пребывали в полной растерянности. Все
отписки их неизменно заканчиваются просьбой об отставке:
«вели, государь, меня, холопа своего, переменить, а бью челом я
холоп твой,... чтоб их, новгородцов, злобы вскоре унелась».
В одной из отписок воевода и дьяк пишут: «убегая от своих до-
мов живем у твоево государева богомолца у Никона митрополи-
та, ожидаем себе смерти». Что это не пустые страхи, доказы-
вают донесения шведского агента Эверса, который утверждал,
что воевода ни на минуту не мог быть спокойным за свою жизнь.
* * *
Какие же социальные силы подняли восстание 15 марта?
Начальный успех восстания был обеспечен союзом посад-
ских людей и стрельцов, казаков и пушкарей. Как и во Пскове,
начало восстания было положено посадскими людьми, собрав-
шимися у земской избы. Но потом к ним тотчас же присоеди-
нились стрельцы и казаки. В толпе, ворвавшейся в Каменный
город, были «многие люди всяких чинов, от стрельцов и от
казаков и посадцкие, и все люди». Впрочем, совместная отписка
149
Никона и Хилкова отмечает отсутствие в толпе восставших вер-
хушки посадского мира. В дальнейшем богатеи посадского мира
по-прежнему чуждаются восстания и тайно ведут работу про-
тив него. Грабеж дворов приписывается кабацким голышам и
ярыжкам. Монастырский служка Иван Тарбеев, выехавший из
Новгорода 16 или 17 марта, так описывает порядки в городе:
«В Новегороде по всем улицам поставлены сторожи от гилев-
щиков, ото всяких чинов людей, для того, чтоб ничьех дворов
болши того не грабили. А которые де дворы и разграблены, и о
тех каютца, а грабили де те дворы ярыжки и кабацкие голыши
и стрелцы, которые голые же люди, гилюют де в земскую избу
ходят по-прежнему». К категории кабацких голышей Тарбеев,
подделываясь под язык московских приказов, причислил всех
«меньших» людей и стрельцов.
Подлинную силу восстанию придали своим участием стрель-
цы. По словам одного наблюдателя, «весь тот мятеж держат
стрелцы, а толко б де не стрелцы и посадских де людей немно-
го и делать было им нечего». На это же указывает воевода Хил-
ков в первой отписке о мятеже: «а от стрелцов болшая смута».
С переходом стрельцов на сторону восставших у посадских
людей сразу оказалась военная сила.
Против союза «меньших» посадских людей и стрельцов спло-
ченной массой выступал блок верхушки новгородского общест-
ва — дворяне, духовенство, стрелецкое начальство и «лучшие»
посадские люди. Существует мнение, будто успех московского
восстания 1648 г. объясняется участием в нем провинциального
дворянства. Нельзя отрицать, что среди дворянства были наст-
роения, оппозиционные московскому правительству. Но история
московского восстания 1648 г. еще недостаточно изучена, и мно-
гие его моменты остаются неясными. История же восстаний в
Пскове и Новгороде рисует нам явную враждебность дворян
к восставшим. Немногочисленные дворяне и дети боярские,
находившиеся в Новгороде, стоят в стороне от восстания как
бессильные зрители развертывающихся событий. Но отношение
их к восстанию определенно враждебно. Дворяне наотрез отка-
зались дать свои подписи под общую круговую запись, «чтоб им
с ними, мирскими, людми (стоять заодно». Они согласились под-
писаться лишь под челобитной о запрещении продажи хлеба за
границу. Однако челобитная (восставших была все-таки написана
от имени всего Великого Новгорода, в том ‘числе дворян и детей
боярских. Но в Москве отлично знали о непричастности дворян
к восстанию. В ответ на челобитную новгородцев царская грамо-
та указывала, что в начале челобитной прописаны дворяне и
дети боярские, а на обороте дворянских рукоприкладств нет.
Грамота резко замечала: «и то вы делаете воровством, пишете в
челобитных своих дворян и детей боярских заочно, воровски, и
оправдаете себя». Так официальным документом была установ-
лю
лена верность новгородских дворян и детей 'боярских московско-
му правительству.
Прямым пособником воеводы в подавлении восстания было
духовенство. Все сношения Хилкова и Никона с Москвой идут
через посредство духовных лиц, тайно принимающих отписки в
церквах во время богослужения. Но Никон не остановился на
этом и открыто вмешался в события, стараясь использовать ре-
лигию в помощь московскому самодержавию. Здесь сказалась
традиционная классовая природа русской церкви, так выпукло
выступившая во время восстаний XVII в. Всюду и всегда выс-
шая церковная иерархия выступала в защиту московских поряд-
ков. Так было в 1650 г. во Пскове и Новгороде, так повторилось
позже — в Астрахани при Разине.
Выступление Никона было обставлено необыкновенно тор-
жественно. В день царских именин, 17 марта, во время обедни
Никон предал проклятию Жеглова и всех восставших и освобо-
дил их от данной друг другу клятвы «стоять заодно». Прокля-
тие провозглашал с амвона ризничий старец Мисаил, а певчие
дьяки повторяли его на клиросах.
В ответ на проклятие последовало 1на1падение на Никона
19 марта. Позднее, во время ссоры с царем Алексеем, Никон на-
поминал царю о своих заслугах в деле усмирения восстания в
Пскове и Новгороде. В карьере Никона новгородские события
сыграли исключительную роль. Сохранилась подлинная отпис-
ка, отправленная Никоном в Москву, где излагаются подроб-
ности событий 19 марта. Отписка была адресована непосредст-
венно царскому семейству — царю, царице и царевнам. На обо-
роте находится помета «158-го (1650 года) апреля в 13 день
с митрополичим неделщиком с Ярофейком Офонасьевым пода-
на в Верх». Таким образом, перед нами не простая приказная
отписка, а письмо Никона, адресованное «в Верх», в терема, не-
посредственно царскому семейству. В этом смысле характерно
начало отписки, где перечисляются адресаты: царь Алексей Ми-
хайлович, царица Марья Ильинична, царевны Ирина, Анна и
Татьяна Михайловны и новорожденная царевна Евдокия Алек-
сеевна. Судя по отписке, уже в это время Никон был своим че-
ловеком в царском семействе.
По словам Никона, 17 марта, в день царских именин, он со-
вершил молебствие и «предал клятве» Ивана Жеглова с товари-
щами. 19 марта на Софийский двор пришел из числа отлученных
бывший пристав Гаврилка Нестерев, принося покаяние. «И я,—
рассказывает Никон,— ево велел поберечь, покамест пойду к
обедне, и по преданию святых апостол и святых отец хотел ево
разрешить и молитвы разрешалные проговорить». Об этом уз-
нал Иван Жеглов и велел ударить в набат. Толпа вломилась в
Софийский двор. Никон пытался уговорить ворвавшихся, но был
избит. «Меня бранили всякою непотребною бранью,— жалует-
151
ся Никон,— и ослопом в грудь торчма ударили и грудь розшиб-
ли и по бокам камением, держа «в руках, и кулаки били». Никона
повели было в земскую избу, но он отпросился посидеть у Зо-
лотых дверей, а потом получил разрешение отслужить в церкви
Знаменья обедню. Из церкви Никон вернулся совершенно боль-
ным.
Показания Никона значительно теряют в своей достоверно-
сти при сравнении их с расспросными речами других очевидцев
событий. Прежде всего самая история с приставом была совсем
не столь невинна, как ее описы1вает Никон. По словам софийско-
го служки Кузьмина, пристав Колча, «а имени не помнит», хо-
дил по Торговой стороне и называл Никона и Хилкова изменни-
ками. Воевода и митрополит приказали его- схватить, бить бато-
гами и посадить в тюрьму. Тогда в Земскую избу пришли родст-
венники Колчи и просили заступиться за него. Многие люди
бросились к митрополиту и потребовали освобождения Колчи.
Выпущенный воеводой и дьяком на свободу, Колча показал на-
роду свою спину, обезображенную батогами. Тогда-то толпа ста-
ла ломиться в Казенный двор и в переходы. Митрополит сам
вышел к толпе и был избит кулаками и шапками, «а в шапках
было каменье». Таким образом, «разрешальные молитвы», ко-
торые Никон, «по преданию святых апостол», дал приставу Кол-
че, на самом деле оказываются батогами. Нет никаких данных
не доверять словам софийского служки. Ведь этот же самый
Кузьмин привез отписку Никона в Москву, следовательно, он
пользовался достаточным доверием у митрополита 12.
Нам еще не раз придется отмечать разного рода несуразно-
сти, а порой и прямую ложь приказных отписок. Но отписка Ни-
кона имеет особый интерес. Она бросает яркий свет на личность
Никона, объясняя те способы, которыми он создал себе блестя-
щую карьеру, получив патриаршество1. Никон явно злоупотреб-
лял склонностью царского семейства к мистике, не стесняясь
выставлять себя чуть ли не святым мучеником. По словам Нико-
на, избиению предшествовали всякие знамения. Он пишет о них
совсем в стиле жития. Вот это знаменитое место, которое столь
часто цитировалось потом в различных исторических трудах.
18 марта Никон служил заутреню и сам читал псалмы и ка-
ноны, стоя перед образом Спаса (копии с увезенной Иваном
Грозным в Москву иконы «Златая Риза»). «И се внезапу я, бо-
гомолец .ваш, стоя на своем месте, увидел венец царский на
воздусе злат над Спасовою главою. И помалу тот венец стал
приближатися ко мне, и я, богомолец ваш, от великого страху,
аки забылся, точию своима очима на тот венец смотрю и свешу
перед Спасовым образом, как горит, вижу. И то в разуме помыс-
лил, как тот венец движится, и то в памяти есть, что тот венец
12 ЦГАДА, Шведские дела, стб. 3, лл. 167—169 (показания Ив. Кузьмина).
152
собою двигоя и пришед стал на моей главе грешной. И аз мало
от великого того страха пременився, чая чювственно и обойма ру-
кама происшедших в соборной церкви до 19 марта: казначей
Никандр, дьяк Парфений и иные многие люди слышали в со-
борной церкви «клопот и толку велику». Таким образом, вое
предвещало1 мучения Никона.
Между тем отписка Никона полна несообразностей. 18 марта
Никон имел видение, а 19-го его избили, но он все-таки пишет,
что с 18 марта до избиения, т. е. до следующего дня, стал слу-
жить «каждый» день обедни, тут же забывая всю сочиненную
им хронологию событий. Но еще замечательней самый тон по-
вествования Никона. Перед нами типичные обороты жития свя-
тых, наполненные характерными архаизмами, которые остались
в употреблении только в литературных памятниках XVII в. и
давно покинули столбцы московских приказов. Никон пишет:
«и се внезапу», «венец царский на воздусе злат», «своима очи-
ма», «обойма рукама» и т. д. Здесь же ссылки на очевидцев ви-
дения. Однако замечательно, что< никто, кроме самого Никона,
не говорит о видениях: молчат об этом воевода Хилков и дьяк,
молчат посланцы из Новгорода, молчит об этом и любимый
служка митрополита Иван Шушерин, написавший «Житие Ни-
кона». Знает об этом только Никон, вся цель которого выставить
себя героем, почти мучеником. Недаром отписка адресована все-
му царскому семейству, этому женскому синклиту теремных за-
творниц, царице и царевнам, досужим охотницам до сплетен, чу-
дес и всякой мистики.
* * *
С переходом Хилко-ва к митрополиту в Новгороде образова-
лось как бы два правительства: одно, номинальное на Софий-
ском дворе, где засели митрополит, воевода и дьяк, другое, фак-
тическое, в земской избе. Вся власть находилась в руках вос-
ставших. Сидя в Каменном городе, Хилков не мог даже открыто
сноситься с Москвой, ему приходилось отправлять свои отпис-
ки окольными путями, постоянно опасаясь, что они попадут в ру-
ки восставших. За первым же гонцом в Москву была послана
погоня до самого Торжка. Увидев пскавитина Марка Жиневле-
ва, пришедшего просить подорожную, воевода приказал ему на
словах передать Борису Ивановичу Морозову: «отписка послать
нелзе для того, что в городе по караулам везде заказано, велено
обыскивать». Одну из своих отписок Хилков тайно в соборе пе-
редал игумену Кириллова монастыря во время службы в день
царских именин, а игумен, в свою очередь, отослал ее с мона-
стырским служкой. Когда в Новгород приехал с царской грамо-
той Яков Соловцов, митрополит высказал ему свое удивление,
что он не был задержан »в земской избе: «диво де то, что он, Яков,
153
проехал, а никого мимо земские избы к нему митрополиту и к
околничему не пропускают».
С устранением воеводы власть в Новгороде перешла в руки
мирского схода и земской избы. Но восставшие так и не довели
дела до конца, оставив воеводу и митрополита на свободе, дав
им, таким образом, возможность сноситься с Москвой и интри-
говать в самом Новгороде.
Верховная власть перешла к мирскому сходу, т. е. собранию
новгородских жителей, в первую очередь посадских людей и
стрельцов. Восставшие собирались перед земской избой и, по
выражению документов, стояли «гилем». Шушерин запомнил,
что новгородцы во время восстания для сбора мирского схода
били в набат на городской великой башне или у соборной церк-
ви Николы чудотворца на Дворище, «что близ земской таможен-
ной избы, идеже их собрание первое бяше». Таким образом, од-
ним из мест собрания новгородцев была старинная площадь, где
некогда сходилось новгородское вече. Иногда мирское собрание
происходило у съезжей избы, в Каменном городе. На таких со-
браниях, естественно, могли решаться только общие вопросы.
Обычно же дела велись в земской избе, где сидело новгородское
правительство. Земская изба управляла всеми делами. Здесь
читались царские грамоты, допрашивались приезжие, выдава-
лись подорожные. Приводим как образец память, выданную
земской избой во время восстания. Память написана красивым
подьяческим почерком: «158-го (1650 года) марта в 20 день.
Память караулщиком Славенских ворот. Пропустить им за го-
род московского дворянина Семена Корсакова с сыном и с люд-
ми, а у него досматривать и тем ево не обесчестить, пропустить
не подержав».
Мирское собрание до известной степени напоминало древнее
вече, по звону колокола собиравшееся на площадь. Но слово
«вече» так и не было произнесено за все время восстаний в Нов-
городе и Пскове. Может быть, в новгородском управлении за
время восстания не было настоящего подражания древним ве-
чевым порядкам. Мирские собрания были совершенно сходны и
там, где не было никаких вечевых пережитков. После восста-
ния, когда Новгород вернулся к обычной жизни, воевода тотчас
написал, что земские старосты по-прежнему ходят в земскую
избу решать мирские дела. Земская изба и мирской сход верну-
лись к обычным своим делам. И тем не менее именно для Нов-
города нельзя отрицать возможности сохранения старых тради-
ций. Иван Жеглов в письме к князю Ивану Никитичу Хован-
скому выразил чрезвычайно характерную мысль: «впредь, госу-
дарь, жалуй, посылай в Великий Новгород новгородцев, а не
иногородних людей, потому что, государь, иногородные люди, не
ведая ничего, говорят многие прибавочные речи, а новгород-
ского извычая не знают».
154
В другой раз тот же Жеглов угрожал Семену Корсакову, что
велит его «с мосту скинуть»— наказание, от которого веет буй-
ной новгородской стариной. В отдельных замечаниях новгород-
цев проскальзывает их знакомство с прошлым родного города.
Говоря о Софийской церкви, новгородцы не забывали добавить,
что та церковь строена «по ангельскому благовестию». В чело-
битных новгородцы вспоминали былую славу Новгорода, в
разговорах — опалу на город при царе Иване. По-видимому, в
среде новгородцев жили еще воспоминания об особых «извыча-
ях» и «пошлинах», еще не стертые почти двухвековым владыче-
ством Москвы.
Очень интересен состав временного новгородского правитель-
ства, сидевшего в земской избе. Вместе с Жегловым в земской
избе сидели «другие великие воры» — посадские люди Игнатий
Солодовник (Молодожник) и Иван Оловяничник. Кроме них из
посадских людей упоминается еще Елисей Лисица, а из «луч-
ших»— Никифор Хамов. В земской избе сидел также псковский
стрелец Щербаков, посланный в Москву «в челобитчиках» от
Пскова, посаженный в тюрьму Хилковым и впоследствии осво-
божденный новгородцами. Что касается новгородских стрель-
цов, то в документах из стрельцов, сидевших в земской избе,
упоминаются пятидесятники с Киршей Дьяволовым во главе.
Официальными главами правительства были земские или все-
городные старосты. Есть известие, что старосты во время восста-
ния были избраны один «от нарочитых людей, а другой от смут-
ных». Такой порядок сильно напоминает выборы на Земский со-
бор 1649 г., когда от Новгорода были выбраны по одному пред-
ставителю от «лучших» и от «молодших» людей. Имя земского
старосты от «нарочитых» людей даже как следует не извест-
но. В документах только упоминается пятиконецкий староста
Иван Железный Колпак. Наоборот, староста от «смутных» лю-
дей упоминается во всех документах как один из вождей нов-
городского восстания — это Игнатий Молодожник. Большин-
ство показаний выделяют как вождей восстания Ивана Жегло-
ва, Игнатия Молодожника и Ивана Оловяничника —«трое их
болшую смуту чинят и всем миром владеют».
Документы особенно подчеркивают значение в новгородском
правительстве Ивана Жеглова. Составитель «Жития Никона»
(Шушерин) не сделал большой натяжки, когда назвал Жегло-
ва «воеводой» восставших. В земской избе Жеглов занимал пер-
вое, исключительное место. Новоторжец Наумко Иванов так
высказывался о значении Жеглова в земской избе: «А тот де
Ивашко Жеглов у них, земских людей, в началных людях. А че-
лобитчики де всякие люди о всяких делах о расправе бьют че-
лом, ему, Ивашке, да земскому старосте Игнашку с товарыщи
и проезжие памяти на земские избы дают они же, Ивашко с то-
варыщи». Пятиконецкие старосты не решались выполнять без
155
Жеглова сколько-нибудь важные дела. В одном известии гово-
рится, что в избе сидели Игнатий Молодожник и пятиконецкий
староста Иван Железный Колпак, «а после их пришол Ивашко
Жеглов а до него же, Ивашке, никаких отписок Игнашко Мо-
лодожник и пятиконецкие старосты не распечатывают; как же
он, Ивашко, пришол и тое боярскую отписку распечатал тотчас,
и велел честь».
Жеглов сыграл настолько роковую роль в исходе новгород-
ского восстания, что на его биографии следует несколько остано-
виться. Впервые о нем упоминается в известном деле о «неправ-
дах» и «непригожих речах» митрополита Киприана, как о род-
ственнике митрополита, на племяннице которого он был женат.
Ко времени прибытия Никона в Новгород Жеглов достиг
уже места дворецкого или приказного Софийского дома. Значе-
ние приказного хорошо выяснено в уже упомянутой работе
Б. Д. Грекова. Это был мажордом Софийского дома, первое
лицо после митрополита, в руках которого сходились все нити
управления Софийским домом. Для служилого человека Софий-
ского дома эта должность была завершением карьеры. Во вся-
ком случае, перед Никоном стояла крупная личность, человек,
сумевший снискать популярность во время восстания. Сам Ни-
кон признавался с каким-то суеверным страхом, что Жеглов с
Негодяевым «всех людей приворотили к себе своим коварством».
В лице Жеглова Никон наткнулся на человека своего же скла-
да и, конечно, с ним не поладил. К моменту восстания Жеглов
уже находился под стражей. Источники разноречиво говорят о
причинах его заключения. В одной отписке Никон глухо гово-
рит, что Жеглов сидел в тюрьме «в государевом великом деле».
В другой он подробнее объясняет, что это было за государево
дело. Никон еще в 1649 г. писал царю о Жеглове и о софийских
детях боярских Федоре и Макаре Негодяевых, что они люди не-
добрые и похваляются, будто знают, что «у царя и у короля в
полатех делается». У них была найдена «воровская книга и ключ
в тетрадех» (по-видимому, это была обычная гадательная кни-
га или тайнопись). Расспросные речи были отосланы в Москву,
а про дело было приказано сыскать самому Никону.
Новгородская челобитная, поданная во время восстания, ут-
верждает, что Никон держал Жеглова «в чепи и в железех», бил
его и мучил без вины и «вымучил на нем» триста рублей денег.
В сущности, новгородскую челобитную подтверждает и Шуше-
рин, замечая только, что Жеглов «за некую вину его посажен бе
во узилища и бысть цепь на выи его». Позднее в письме к кня-
зю Хованскому Жеглов жалуется на увечье.
Несчастия Жеглова создали ему популярность: он стал кан-
дидатом на пост главы временного новгородского правления.
Но бывший дворецкий Софийского дома выплыл на поверхность
восстания не по своей воле, а благодаря случаю, как одна из
156
жертв произвола митрополита и (воеводы. Еще «в начале восста-
ния ходили слухи, «что де Ивашко Жеглов и сам ныне каетца,
что такую беду завел».
Земские люди в присутствии Жеглова допрашивали Якова
Соловцова и говорили между собой, что Соловцов не царский
гонец, а холоп Бориса Ивановича Морозова. Жеглов первый за-
говорил об этом. Тогда Соловцов не выдержал и заявил в лицо
Жеглову, что ведь и он, Жеглов, его, Соловцова, знает: они не
раз встречались с ним на Москве—«У Федора Олябьева быва-
ли вместе не однова» (Федор Олябьев— московский дворянин).
Соловцов сознательно напоминает Жеглову о его московских
связях. После этой сцены Жеглов оставляет гонца у себя на
дворе и наедине заводит с ним беседу. Соловцов упрекает Жег-
лова за участие в восстании, Жеглов оправдывается тем, что
«то дело не он учинил, а он де сидит неволею, взяли его из
желез да и с чепи миром. А толко бы де его земские люди не
взяли, и в тое бы же время и злее того учинилось, потому что де
он унял смертное убийство».
Перед нами яркая картина двойной игры предателя и аван-
тюриста, который очутился в роли вождя восстания. Да и другие
члены временного новгородского правления были элементом в
большей или меньшей степени случайным. Посадский человек
Игнатий Молодожник был злейшим врагом Семена Стоянова;
во время восстания он завладел двором Стоянова и на нем жил.
Но еще в 1649 г. Игнатий Молодожник был связан со Стояно-
вым тесными узами. В это время он, «збору соляные пошлины
целовалник», вел какие-то таинственные переговоры с доверен-
ным человеком Стояновых Ивашкой Черкасовым, или Черка-
шенином. Спустя год Молодожник, разоренный Стояновыми,
сделался их злейшим врагом. По вине Стояновых он просидел
целую зиму в заключении—«на снегу»—под съезжей избой и
потерял все свое имущество.
Не совсем подходящим для роли руководителя восстания ка-
жется и «лучший посадский человек» Никифор Хамов, также
сидевший в земской избе. В 1646 г. он варил уксус на продажу,
причем 'сваренный им уксус — до 2000 ведер — был оценен «по
меньшей цене» в 60 рублей. В это время Никифор Хамов вел
большое тяжебное дело с новгородским воеводой Урусовым и
имел личные связи со слугами Софийского дома. Урусов обви-
нял Хамова в том, что он лечил у себя «телесную юность», о чем
знает весь митрополичий дом, а митрополит мирволит Хамову,
потому что свояк Хамова служит у него дьяком. Действительно,
на поручной записи по Хамове подписались казенный дьяк и
боярский сын Софийского дома.
Единственными подлинными представителями «меньших» по-
садских людей в земской избе, по-видимому, являются Иван
Оловяничник и сапожник Елисей Григорьев, по прозвищу
157
Лисица. Елисея Лисицу надо считать настоящим вождем «мень-
ших» посадских людей. Он первый поднял восстание и повел за
собой толпу в Каменный город. Лисица участвовал в разгроме
дворов Стоянова и других посадских богачей. Во главе отряда
из 300 стрельцов и казаков Лисица ездил по московской дороге
в поисках большой казны, отпущенной из Москвы. В конце вос-
стания тот же Лисица стоял за открытое сопротивление москов-
ским войскам и за установление сношений с восставшим Пско-
вом. Скромнее была роль Ивана Оловяничника, также взятого
из тюрьмы, как и Игнатий Молодожник. Но ни Лисица, ни Оло-
вяничник далеко не пользовались таким влиянием, как Жеглов
и Молодожник.
Гибельной для восстания оказалась и другая особенность
правления новгородской земской избы — малое участие в ней ря-
довых стрельцов. Представителями стрельцов являлись пятиде-
сятники, т. е. стрелецкие верхи.
Состав новгородской земской избы оказал сильное влияние
на успех восстания и наложил свой отпечаток на все действия
восставших, отмеченные нерешительностью. Жеглов старался не
столько углубить, сколько прекратить восстание. В этом смысле
представляют интерес новгородские челобитные, которые, каза-
лось бы, должны были отразить истинные намерения восстав-
ших. В конце марта восставшие новгородцы выбрали шесть че-
ловек: троих посадских людей, двух стрельцов и одного каза-
ка. Челобитчики приехали в Москву 11 апреля и были допроше-
ны в Посольском приказе. Здесь челобитчики показали, что «во-
ровской завод и мятеж» учинился от старосты Андрея Гаврилова
и Елисея Лисицы. К этому один из челобитчиков, Иов Красиль-
ник, добавил, что у них в Новгороде (по-видимому, у «лучших»
людей) «совет был, как приедет (Хованский) и им ево встретить
честью и заводчика Ивашка Жеглова да Игнатка Молодожника,
Лисицу и иных, которые тот воровской завод учинили, всех
сыскать, а сыскав выдать же». После таких заявлений трудно
видеть в челобитчиках истинных представителей восставшего
Новгорода.
Не менее странное впечатление оставляют и новгородские
челобитные. Новгородцы подали три челобитных — на Хилкова,
Никона и Стоянова. Соединенные вместе, они составили одно
общее челобитье, поданное царю от имени «всего Великого
Новгорода». Подобную челобитную подал несколько позднее
Псков. Чрезвычайно интересно сопоставить челобитные двух
восставших городов. Даже поверхностное знакомство с ними
позволяет заметить, что перед нами два глубоко различных по
значению документа. Псковская челобитная написана с большим
подъемом и уменьем. Описав события, предшествовавшие восста-
нию, псковская челобитная переходит к жалобам на тягости и
обиды и, наконец, кратко резюмирует требования восставших
158
псковичей. В сравнении с этим документом, написанным смелой
и опытной рукой, новгородская челобитная поражает своим
слабым, пониженным тоном.
Вот ’краткое содержание но|вгародакой челобитной. Новго-
родцы обвиняют Хилкова и Стоянова в продаже за границу
съестных при(пасо|в — хлеба, мяса и свиных полтей; воевода -за-
прещает осматривать на заставах возы, отправляющиеся за
границу. Это основное обвинение, к которому дважды возвра-
щается челобитная. Подобно псковичам, новгородцы возражают
против отдачи шведам денежной казны, ссылаясь на обманы и
вероломство шведов, захвативших исконные русские города —
Ямь, Копорье, Ивангород. Упоминается про слух о готовящемся
нападении шведов и о том, что воевода постоянно им «норовит».
Наряду с этим главным пунктом недовольства воеводой выстав-
лены еще два других: воевода запретил в холодное время топить
печи и подговорил митрополита анафемствовать мятежников.
Почти половина всех челобитных посвящена жалобам на Нико-
на. Больше всего новгородцы жалуются на акт проклятия,
которому он их цредал в соборе. Кроме анафемствования,
новгородцы ставят Никону в вину несправедливые притеснения,
причиненные им Жеглову, а также намерение сломать в собор-
ной церкви столпы. В челобитных новгородцы утверждают, что
никто Никона не бил, но «милостию божиею и молитвами пречи-
стые богородицы при всем народе митрополита Никона обличи-
ло, силою божиею ударило его и всего раздробило». По обычаю,
челобитная кончается кратким резюмированием всех требований,
которые сводятся к следующим трем пунктам: переменить воево-
ду Хилкова и поставить иного воеводу—«кому ты, государь, ука-
жешь», не отдавать денежной казны и не отсылать съестных
припасов в Швецию, не верить наговорам Никона и Хилкова.
Эти куцые три пункта весьма далеки от той широкой программы
требований, которую -выдвинули псковичи. По-видимому, новго-
родская челобитная должна была играть для восставших роль
оправдательного документа и отражала главным образом
личную неприязнь против Хилкова, Никона и Стоянова со сторо-
ны Жеглова и его товарищей.
Однако и в земской избе были люди, понимавшие необходи-
мость энергичных действий против московского правительства.
Уже вскоре после 15 марта в Новгороде начались разговоры о
необходимости всем новгородцам целовать крест и составить
круговую запись с тем, чтобы стоять крепко и никого не выда-
вать. Согласно одному сообщению, «земские старосты и всяких
чинов люди говорят, а хотят посылать в пятины по дворян
и по детей боярских, и хотят их всех ко кресту приводить».
Несколько позже (20 марта) Жеглов с товарищами призывали
новгородских дворян и детей боярских в земскую избу, предла-
гая рукоприкладствовать под записью, в которой дворяне долж-
159
ны дать обещание действовать с 1посадски1ми людьми заодно.
Дворяне отказались дать свои подписи.
Позднее снова говорили о записи между посадскими людьми.
Никон уверяет, что такая круговая запись была составлена и к
ней заставляли прикладывать руки «с великою нуждою з боем».
Однако замысел* с круговою записью, как далее говорит
Никон, не удался, потому что по наущенью Никона попы и мно-
гие люди бежали из города, чтобы не подписываться под
записью. Не удалось и вызвать на помощь восставшему Новго-
роду дворян и детей боярских из пятин. Однако, как в этом нас
убеждает один документ, такая, хотя и безрезультатная, попытка
действительно была сделана.
В Актах Археографической экспедиции напечатана память
стрельцу Арефке Иванову 13, посланному в Нагорную половину
Обонежской пятины. Память выдана от имени новгородского
воеводы кн. Хилкова и дьяка Василия Сафонова и найдена в
архиве Тихвинского Успенского монастыря. Память приказыва-
ет: «дворян и детей боярских и новеков и недорослей, всех без
выбору до одного человека выслать на государеву службу в
Великий Новгород тотчас... безо всякого ослушанья, не дожи-
даясь по себя из Великого Новгорода стрельцов на многих
подводах из прогонов».
Вызов дворян мотивируется слухами о сборах немецких
ратных людей, весть о чем дошла до Хилкова 28 марта. Издате-
ли актов поместили этот документ без всякого примечания,
по-видимому, не сомневаясь в его подлинности. Между тем
значение этой памяти совсем особое, и она никак не может
считаться подлинной воеводской памятью. Прежде всего такой
важный шаг, как вызов дворян из пятин, воевода едва ли осме-
лился бы сделать без согласия Москвы. Далее, 28 марта
Хилков сам еще находился под домашним арестом. Странно
также, что вызов дворян поручен простому стрельцу, да еще с
угрозами воздействия со стороны тех же стрельцов. Наконец,
и это самое главное, у нас есть точные сведения о вызове дворян
в полк к Хованскому 20 марта. По новгородским вестям, царь
указал идти в поход против Новгорода князю Ивану Никитичу
Хованскому, а в пятины послал стольников для сбора дворян и
детей боярских. В Обонежскую пятину послан был стольник
Василий Семенович Волынский. Общий сбор дворян из всех
пятин был назначен в Валдае. Таким образом, показания памяти
расходятся с разрядами. Память, напечатанная в Актах Архео-
графической экспедиции, была написана в земской избе и ото-
слана от имени воеводы, как это позже делалось и в Пскове. При
13 «Лкты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археогра-
фическою экспедицею Академии наук», т. IV. СПб., 1836, № 45, стр. 65—
66.
160
таком объяснении становится вполне понятной мотивировка
вызова дворян тревожными вестями из-за рубежа. Возможно,
что попытка вызвать дворян из пятин была сделана с особой
целью помешать им приехать в полк к Хованскому.
* * *
Известие о новгородском восстании было получено в Москве
20 марта, об этом говорит точная запись в дворцовых разрядах.
В тот же день правительство решило отправить против Новгоро-
да карательный отряд во главе с князем Хованским. Настроение
правительства в это время было чрезвычайно тревожным.
В Москве боялись дальнейшего распространения восстания,
пытались задержать его при помощи царских милостей. Об этом
свидетельствует один документ, сохранившийся в делах Посоль-
ского приказа. 22 марта из Москвы отослана грамота к воеводам
в Заонежье с приказом «жить с береженьем» от «воровских
людей». Другая грамота, помеченная тем же числом и получен-
ная в Заонежье 4 апреля, гласила: «по нашему указу велено
заонежан учить солдатской службе повседневно, а ныне мы, ве-
ликий государь, пожаловали велели им польготить и учить их
перед прежним с большою легостью в неделе день или два,
чтоб им от пашни и от промыслов своих не отбыть». Причины
новой заботы правительства ясно обнаруживаются в следующих
словах: «а что заонежаня против того учнут говорить, и что у вас
ныне делаетца, и вы бы о том к нам отписали».
Отсутствие материалов не позволяет представить себе ясную
картину московских настроений. Но уже в апреле в Москве опять
ходят толки о Борисе Ивановиче Морозове, говорят о его близо-
сти с киевлянами. Молва об измене Морозова широко распрост-
раняется под влиянием слухов, шедших из Новгорода и Пскова.
Богдан Ушаков, ехавший в Москву с отписками Хованского,
слышал на перевозе, недалеко от Клина, разговор об измене
Морозова и готовящемся нападении немцев. Говоривший об этом
клинский посадский человек Трунило добавил, что новгородцы и
псковичи «стали за правду». По доносу Ушакова Трунило был
схвачен и подвергнут допросу, причем у него особенно допыты-
вались «с иными людьми про то говорил ли, с кем имянем и на
Москве и в городах всяких чинов людем те речи вмещать
хотел ли».
Правительство чувствовало себя непрочно и избегало всего,
что могло бы напомнить московскому люду о волнениях в Новго-
роде и Пскове. Новгородские челобитчики были доставлены в
Посольский приказ ночью стрелецким головой Артамоном Мат-
веевым, а челобитчики из Пскова были отправлены непосредст-
венно к царю в Покровское, без заезда в Москву. Правительство
всячески старалось найти корни крамолы даже там, где их не
6 М. Н. Тихомиров 161
было. В одной из отписок Никон сообщил в Москву, что в Новго-
роде перед восстанием появились люди бывшего новгородского
воеводы Семена Урусова и живут «неведомо зачем, а слух тот
в мире есть, что де от них и смута болшая». Началось дело по
обвинению людей Урусова в причастности к новгородским собы-
тиям, закончившееся, однако, их оправданием.
Кто же стоял во главе московского правительства в марте —
апреле 1650 г.? Номинальный глава государства, царь Алексей
Михайлович, в это время находился в длительном путешествии
по подмосковным. Он ездил» в Калязин и успешно занимался со-
колиной охотой. Сохранилось несколько писем царя Алексея,
датированных апрелем — июнем 1650 г. Письма целиком посвяще-
ны деталям соколиной охоты и в них нет ни слова о событиях,
волновавших Московское государство в это время. Только
полной беспечностью и удивительным политическим невежеством
царя Алексея можно объяснить содержание его писем в те дни,
когда шаталось самое основание его престола. А между тем в
правительственных кругах Москвы великолепно понимали истин-
ное положение дела.
Шведский агент в Москве Поммеринг в своих донесениях
королеве Христине пишет об отношении московских политиче-
ских деятелей к восстанию. Государственный канцлер, как он
называет думного дьяка Михаила Волошенинова, пытался
представить перед ним восстание в Новгороде и Пскове как
«мятеж» простых несведущих людей и черни. Тот же Волошени-
нов ссылался и на то, что «бог и более значительные мятежи
допускает», упомянув о революции в Англии и волнениях в Тур-
ции. Поммеринг сообщил далее о слухах, обвинявших Морозова
в сношениях со шведами 14. Эти слухи были чрезвычайно симп-
томатичны, так как намекают нам на главное действующее лицо в
московском правительстве 1650 г. Морозов действительно вновь
руководил государственными делами, предоставив «тишайшему»
государю развлекаться соколиной охотой и поездками по окрест-
ным лесам. В делах о восстании 1650 г. сохранилось подлинное
письмо новгородского воеводы Хилкова «государю Борису Ива-
новичу». Письмо это крайне интересно, потому что оно рисует
картину искательства перед Морозовым даже такого видного
сановника, как Хилков. Замечательно уже начало письма: «Госу-
дарю Борису Ивановичю искатель твоего жалованья и скормле-
ник Федка Хилков челом бьет. Пожалуй, государь, вели ко мне
писать о своем многолетном сдоровье. А на милость, государь,
положишь про работника своего велишь спросить, и я на госуда-
реве Цареве и великого князя Алексея Михайловича всея Русин
службе zb Великом Новегороде марта в 17 день жив до воли
божии, а впредь уповаю на сотворшаго нас».
14 Якубов, стр. 468—474.
162
Письмо датировано 17 марта 15 и содержит подробный рас-
сказ о событиях первых двух дней новгородского восстания.
Заканчивается это письмо униженными словами: «Умилостивися,
государь милостивой Борис Иванович, заступи своею милостию,
как тебе, государь, бог известит, чтобы государеве вотчины по-
рухи какие напрасно не учинилось, а >мне б «ево государеву
холопу» безвинно' не погинуть в том. А потом тебе, государю,
рабски много от многа челом быо слезно в таких бедах».
Таким образом, во главе правительства опять стоял Борис
Иванович Морозов, имя которого сыграло большую роль в
московском восстании 1648 г. И в этот раз, как в 1648 г., москов-
ское правительство пыталось выиграть время и расколоть восста-
вших.
Уже 21 марта в Новгород поехал с царскими грамотами
дворянин Яков Соловцов. Но миссия Соловцова потерпела пол-
ную неудачу: требование выдать «воров и мятежников» вызвало
общее негодование. Мирской сход кричал Соловцову: «у нас
гилевщиков и воров никого нет». Характерно недоверие, с кото-
рым новгородцы отнеслись к царской грамоте. В земской избе
многие люди называли Соловцова не дворянином, а человеком
Морозова и не признавали подлинности царской грамоты:
«волно де вам ночью написать хотя сто столбцов». После неуда-
чи с миссией Соловцова правительство могло рассчитывать лишь
на военную силу. Во главе отряда, посланного против Новгоро-
да, был поставлен князь Иван Никитич Хованский. Перед Хован-
ским теперь встала трудная задача усмирения Новгорода. В его
распоряжении были очень незначительные силы. Главная
надежда была на дворян и детей боярских, которые должны
были съехаться по дороге из пятин. 23 марта Хованский нахо-
дился уже в пути. Из Новгорода шли плохие вести, и Хованский
колебался, как ему поступить,— ожидать ли ратных людей или
идти «наспех» с теми, кто подоспеет по дороге. Ответный приказ
из Москвы был — идти «наспех».
Царский указ намечал Хованскому окольную дорогу — на
Крестцы, Старую Руссу, Пшагу и Новгород с тем, чтобы отре-
зать Новгород от Пскова. Хованский изменил этот маршрут и
двинулся в Новгород большой дорогой. В Москве, основываясь
на тревожных вестях из Новгорода и Пскова, предполагали, что
восставшие окажут сильное сопротивление. Еще 15 апреля
царские грамоты приказывали Хованскому стоять под Новгоро-
дом, а 17 апреля угрожали новгородцам «большим разорением».
Но незаметно для новгородцев в их собственном лагере назре-
вала измена. Старая историческая литература как особую заслугу
приписывала усмирение восстания митрополиту Никону. Заслуги
Никона как бы подтверждаются царской грамотой с похвалами
]5 ЦГАДА, Шведские дела, стб. 3, л. 72,
6*
163
за «крепкое стояние и страдание». О своем участии в усмирении
новгородского восстания не раз говорит сам Никон в отписках
царю. На самом же деле Никон, как и Хилков, не пользовался
никаким влиянием на восставших новгородцев. Митрополит и
воевода в отписке рассказывают о сцене в съезжей избе при
чтении царской грамоты, привезенной Соловцовым: «и земской
избы пришли начальные люди з болшим невежеством с такими
же воры и нам холопем твоим и места не дали». Хилков под влия-
нием такого приема опять стал бить челом о своей «перемене».
Земские люди, несомненно под влиянием Жеглова, проявляли
по отношению к Никону особое озлобление. Тотчас после вступ-
ления Хованского в город пятиконецкие старосты подали ему
челобитную с жалобой, что Никон и Хилков «в мир пускают
словесную речь большую со устрастием, что будто вы в Вели-
кий Новгород едете по их отпискам нас без сыску очной ставки
вешать и пластать». Об этом такими же словами пишет Жеглов
в письме к Хованскому.
Несомненно, в этом озлоблении против Никона немалую роль
сыграли личные счеты. Жеглов и Негодяев принимали все меры,
чтобы опорочить Никона в глазах правительства и поссорить его
с Хованским. Никон же под влиянием личной неприязни не
замечал, что Жеглов и Негодяев, по его мнению «большие
воры», давно изменили восставшим и в любую минуту готовы
перейти на сторону московского правительства.
8 апреля товарищ Жеглова Федька Негодяев покинул Новго-
род и перебежал в полк к Хованскому. В Москве Негодяев
получил полное прощение—«царские очи видел и у руки был».
Жеглов тоже пытался бежать, но принужден был вернуться
обратно. Тогда он написал Хованскому письмо, в котором рас-
сказал о своем неудавшемся побеге. В письме, доставленном,
по-видимому, дворянином Ушаковым, ездившим от Хованского
с грамотой в земскую избу, Жеглов советует Хованскому поспе-
шить в Новгород «скорым обычаем», потому что его ожидают
мирские люди.
Вот это письмо:
«Государю моему милостивому кормилцу боярину князю
Ивану Никитичи) Ивашко Жеглов, пад на землю, рабски челом
бью.
Буди, государь мой князь Иван Никитичь на государьской
службе в путном шествии здрав и многодетен.
Милости, государь, у тобя прошу. Пожалуй меня, изволь,
государь, ко мне велеть отписать про свое многодетное здравие,
как тобя, государя моего, на государеве службе Христос мило-
стию своею сохраняет. А пожалуешь, государь мой, изволишь,
велишь про меня спросити, и я милостию божиею в Великом
Новегороде апреля по число дал бог з живущими вкупе пребы*
ваю, а впредь уповаю на его же, всещедраго бога, милость.
164
Милости у тобя, государя моего, прошу. Пожалуй меня, не
положи, государь, гневу на меня, что я до твоей милости не до-
волокся. Воистинно, государь, поволокся было с Парамоном с
Поскочиным к тебе, государю моему, и на реке на Волхове Олек-
сей Рожнов, едучи копать, испортил. А се ледом реку забило, а
пеш, государь, Вологда не мог, что ноги перебиты. И мы, госу-
дарь, назад в Великий Новгород воротилися, а твоего, госуда-
ря моего, здравия з государьскою милостию ожидают в Великий
Новгород.
А стречать тобя, государя моего, всяких чинов жилецкие
люди хотят за городом с хлебом да с со(лью].
Милости у тобя, государя, прошу, не в указ тебе, государю
моему, я бью челом и пишу, облегчися, государь, в Великий
Новгород скорым обычаем не со многими людми и милости-
во учини, а мирские, государь, люди государьской мило-
сти и тобя, государя моего, ожидают вскоре, а все, государь,
тебе скажут подлинно Богдан Лукьянович Ушаков. А впред,
государь, жалуй, посылай в Великий Новгород новгородцов,
а не иногородных людей, потому что, государь, иногородние
люди, не ведая ничего, говорят многие прибавочные речи,
а новгородцкого извычая не знают.
А новгородцкой Никон митрополит и околничей князь Федор
Андреевич Хилков в мир пускают словесную речь с устрастием
болшую, что бутто ты, государь, в Великий Новгород едеш по их
митрополичя и околничего отпискам православных християн
вешать и пластать без сыску и без очных ставок. И теми, госу-
дарь, они речми в миру чинят великое сумнение и смуту.
А я тебе, государю моему, пад на землю, рабски челом бью.
Здравствуй, государь мой, в нескончаемые веки»,6.
Как видно из письма, Жеглов даже не собирался отстаивать
город против Хованского и готов был сам бежать к нему в полк,
но ему помешал Алексей Рожнов.
Но одна измена Жеглова не может объяснить нам падение
Новгорода. Сам Жеглов ничего не добился бы, если бы он не
нашел опору в самом Новгороде. Надо заметить, что новгород-
ские события первой половины апреля 1650 г. освещены нашими
источниками очень слабо. Отписки объясняют падение Новго*
рода внезапным раскаянием восставших. Ту же официальную
версию поддерживает и Соловьев. Он говорит: «Нападение на
Никона было последнею вспышкою мятежа; начали простывать,
опамятываться и думать о следствиях своего дела»17. На самом
деле конец марта ознаменовался ожесточенной борьбой внутри
восставшего Новгорода. Сам Жеглов принужден был тщательно
скрывать свои замыслы от восставших новгородцев. Он говорил
16 ЦГАДА, Шведские дела, стб. 3, л. 301.
17 С. М. Соловьев. История России с древнейших времен, кн. 2 (т. VI—
• X), стб. 153-1 [кн. V (т. 9—ДО), стр. 497].
165
в земской избе дворянину Богдану Ушакову, присланному от
Хованского с грамотами: «придет Хованский с малыми людьми,
взяв не более 50 человек, и они его в город пустят, пускай при-
едет помолиться у Николы на Дворище, против земской избы».
Тайно от всех Жеглов отправил известное уже нам письмо с вы-
ражением покорности. Жеглов прекрасно знал настроение боль-
шинства посадских людей и стрельцов. Именно в это время о
«ссылке» со псковичами слышно из самых различных источни-
ков. Уже 22 марта псковитин Марк Жиневлев показывал в
Москве, что восставшие новгородцы «подо Псков хотят от себя
послати лутчих людей, чтоб им обеих городов всяких чинов лю-
дем стоять заодно». Это еще первый период восстания. Термин
«лучшие» люди нельзя понимать буквально. Под «лучшими»
людьми понимались вожди восстания.
Как и надо было ожидать, инициатива исходила от Пскова.
Воевода, как мы знаем, даже начало событий в Новгороде при-
писывал «смутному письму псковичей». В начале апреля, по
словам Федора Негодяева, псковичи прислали в Новгород двух
казаков и двух монастырских служек с заручной грамоткой,
в которой был призыв «городу за город стоять вместе». Далее
псковичи сообщали о переходе солдат Сумерского погоста на
сторону восставших. Известие это было преждевременным, но
псковичи действительно вели серьезные переговоры с сумерски-
ми солдатами, часть которых тайно склонялась на их сторону.
Восставшие новгородцы возлагали большие надежды на
Псков, который казался им последним убежищем в случае не-
удачи восстания. Если дела в Новгороде примут плохой оборот,
восставшие новгородцы, «взяв знамены и барабаны», немедлен-
но уйдут в Псков. Эти слова принадлежат Елисею Лисице, ко-
торый возглавлял группу новгородцев — сторонников упорного
сопротивления Хованскому и московскому правительству. Лиси-
ца заявлял в земской избе: «мы боярина князя Хованского в го-
род не пустим».
Восставшие вели приготовления к обороне против Хованско-
го. Новгородцы думали сидеть в осаде: нельзя будет сидеть в
Деревянном городе, так перейдут в Каменный город, а хлеб бу-
дут брать из царских и митрополичьих житниц. Наряду с этим
восставшие новгородцы возлагали большие надежды на свои че-
лобитные, посланные в Москву. «Как де челобитчики прибудут к
Москве,— показывает в расспросных речах Федор Негодяев,—
и в те де поры [новгородцы] чаят того, что государь пожа-
лует всех их, ничего над ними чинить не велит».
Это мнение, по-видимому, сознательно поддерживалось не
только сторонниками, но и многими противниками восстания,
чтобы усыпить бдительность восставших. Сам Никон писал царю
в отписке, что он новгородцев уговаривал и «в твоей милости
веру им давал, а только бы не так уговаривать, то бы все отчая*
166
ЛисЬ за свое плутовство и на болшое бы худо вдалися». Но одно-
временно при посредстве городских попов Никон вел агитацию
за прекращение восстания.
13 апреля Хованский вошел со своим отрядом в Новгород.
Восстание было подавлено. Что же вызвало такой скорый конец
восстания?
Главные старания Никона и Хованского заключались в стрем-
лении отколоть стрельцов от «меньших» посадских людей. По
всей видимости, этот маневр удался блестяще, может быть, не
без помощи стрелецких пятидесятников, сидевших в земской
избе вместе с Жегловым. В этом нас убеждает один документ.
16 апреля в земской избе был прочитан царский «милостивый.»
указ, в котором говорилось: «В Великом Новегороде учинился
мятеж от худых людей, а дворяне и дети боярские, и головы стре-
летцкие и казачьи, и атаман, и ^пятидесятники, и десятники,
и стрелцы, и казаки, и пятиконецкие старосты, и пасадские лут-
чие люди к такому воровскому заводу не пристали, и то они учи-
нили добро». В этом списке чинов, получивших царскую похва-
лу, перечисляется все население Великого Новгорода, за исклю-
чением одних посадских «меньших» людей. Следовательно, на
«меньших» людей падало тяжелое обвинение в восстании. Таков
был хитрый тактический прием Хованского, имевший целью
успокоить большинство и расправиться с «меньшими» посадски-
ми людьми, которых правительство не без основания считало
главными виновниками восстания.
Хованский уже 16 апреля мог уведомить царя о полном успо-
коении в Новгороде. В Новгороде, доносил он, «сходу и бунту
никакова нет и © земской избе за земскими твоими делами по-
прежнему сидят земские старосты». Между тем в Москве торопи-
ли с сыском, обвиняя Хованского в промедлении и советуя обо
всем договориться с Никоном. Правительство проявляло неве-
роятную нервность, посылая Хованскому грамоту за грамотой с
упреками в нерешительности. Однако причины, замедлявшие про-
изводство сыска, заключались вовсе не в медлительности и не-
способности Хованского; он был вынужден придерживаться сред-
ней линии поведения, так как готовился к дальнейшему походу
на Псков и в то же время боялся нового восстания в Новгороде,
у себя в тылу. Поэтому он не прочь был прикинуться перед нов-
городцами милостивым радетелем. В этой тактике Хованский
находил полную поддержку у Никона, который выступал теперь
в роли миротворца, заставив просить у себя прощение «всем
градом... не по один день».
Миролюбие Никона и Хованского вызывалось, конечно, не
милосердием, которого они в других случаях не проявляли, а про-
стым политическим расчетом. Хованскому приходилось выжи-
дать, так как сил у него было мало. Уже после вступления Хо-
ванского в город воевода Хилков все еще жалуется, что земские
167
люди по-прежнему его не слушают, что Хованский стоит в
Деревянном городе, а в Каменном городе на караулах стоят
новгородские стрельцы.
В отписке, полученной в Москве 17 мая, Никон объясняет
медленность сыска тем, что Хованский работает «тихим обы-
чаем», чтоб новгородцы «в чем не ожисточились». Это была, пов-
торяем, необходимая предосторожность, потому что силы Хован-
ского были очень незначительны. Если верить шведскому эмис-
сару в Новгороде Эверсу, в распоряжении Хованского при вступ-
лении в Новгород было только 100 дворян, 100 стрельцов и 100
слуг. Хованский тайно собирал из пятин дворян и только тогда
приступил к настоящему сыску, когда к нему собралось до 2 тыс.
человек.
Таким образом, Хованский приступил к сыску только через
11 дней по вступлении в Новгород. С 24 апреля по 7 мая произ-
водился сыск по росписи, составленной посадскими людьми. Все-
го из 190 человек за это время было сыскано тридцать. Хован-
ский по царскому указу хотел их посадить в тюрьму, но 13 мая
к соборной церкви пришли стрельцы с женами и детьми и про-
сили обвиняемых в тюрьму не сажать, а учинить им наказанье
и отпустить на поруки, «а если де тех всех людей посажать в
тюрьму, и они де и те все винные чают смерти да казни». Посо-
ветовавшись с Никоном, Хованский посадил «пущих воров» с
Жегловым в тюрьму, а остальных перевел из тюрьмы под стражу
на пустой двор Семена Стоянова.
Но этого было мало. По просьбе Никона Хованский 19 мая
приказал освободить еще 15 человек. В своих отписках Никон
откровенно объясняет мотивы, по которым он просит царя о по-
миловании восставших. «Уподобися милостивому и человеколю-
бивому богу,— пишет Никон,— как будут тебе о своих винах бита
челом, прости по премногу своея милости».
Никон особенно подчеркивал, что крутые меры против новго-
родцев вызовут ожесточение в Пскове. Действительность оправ-
дала слова Никона, и суровые меры против новгородцев побуди-
ли Псков к открытому сопротивлению против московских войск.
Весть о падении Новгорода скоро дошла до Пскова, но вы-
звала совсем не то действие, какого ожидало московское прави-
тельство. В ответ на отписку Хованского псковские всегородные
старосты отвечали, что они Хованского с ратными людьми в
город не пустят, так как он «в Новегороде многих людей велел
казнить, а иным наказанье учинил, а у них того во Пскове не
учинить».
3 мая в Псков приехал Богдан Сназин, посланный от митро-
полита Никона к псковскому архиепископу Макарию. Всегород-
ные старосты велели ударить в сполошный колокол и прочли всем
городским людям отписки митрополита. «И выслушав тех отпи-
сок, псковичи всяких чинов люди митрополита невежливыми сло-
168
вами всячески бранили, и ево де мы отписок не слушаем, полно
де ему митрополиту и того, что де он Новгород обманул, а мы де
не новгородцы, челобитных де нам повинных ко государю не по-
сылывать».
Падение Новгорода еще сильнее укрепило партию Гаврилы
Демидова, возглавлявшего псковское восстание. Больше того,
твердая позиция Пскова если не спасла новгородцев от сыска
и казней, то, по крайней мере, заставила московское правительст-
во умерить свой карательный пыл. Большинство участников вос-
стания в Новгороде было освобождено на волю после битья ба-
тогами и кнутом. Это было сделано «ради Пскова», со специаль-
ной целью показать милосердие правительства. Между тем вос-
стание в Пскове не только не уменьшалось, но даже имело тен-
денцию к расширению на окрестные области. Но тема о восста-
нии (в Пскове] уже выходит за пределы этой статьи.
СОБОРНОЕ УЛОЖЕНИЕ И ГОРОДСКИЕ ВОССТАНИЯ
СЕРЕДИНЫ XVII в.
Соборное уложение 1649 г. является крупнейшим законода-
тельным памятником России XVII в. До него основным юриди-
ческим руководством в России служили царские судебники 1497
и 1550 гг., представлявшие собой свод постановлений по преиму-
ществу процедурного характера1. В отличие от судебников Со-
борное уложение может быть названо настоящим сводом зако-
нов Российского государства XVII в. Разница между Соборным
уложением и царскими судебниками примерно такая же, как
между Судебником Казимира и Литовскими статутами. Подоб-
но Литовскому статуту, Соборное уложение 1649 г. как бы под-
водило итог предыдущей законодательной деятельности цар-
ской России XVI — XVII вв., отражая громадные сдвиги, кото-
рые произошли в экономике и политической жизни России в
«новый период» русской истории.
Работа над упорядочением и приведением в систему цар-
ских указов и приговоров Боярской думы велась в московских
приказах еще до Соборного уложения. В них составлялись кни-
ги для записи постановлений по отдельным делам. Известны
уставные или указные книги Холопьего, Разбойного, Земского
и Поместного приказов. Такие книги служили юридическим
основанием при решении тех или иных судебных дел, и у каж-
дого приказа существовала своя книга указов в добавление к
судебникам. «А это в свою очередь имело следствием, что за-
конодательный вопрос, уже решенный раз по докладу какого-
либо приказа, мог быть возбужден во второй раз и в третий
и т. д. другими приказами, которые ничего не знали об изданном
указе... Такой порядок неизбежно должен был привести к не-
согласию и даже прямому противоречию в указах»1 2.
1 «Судебники XV—XVI веков». Под общей редакцией акад. Б. Д. Грекова.
М.— Л., 1902.
2 М. Дьяконов. Очерки общественного и государственного строя древней
Руси. М.— Л., 19*26, стр. 174 (далее — Дьяконов).
170
Крайняя запутанность законодательства создавала благо-
приятные условия для разного рода канцелярских ухищрений и
длительной «московской волокиты», как сами царские указы
иногда называли московские судебные и административные по-
рядки с их медлительностью и порой нарочитой неповоротли-
востью. Отсюда проистекали многочисленные жалобы дворян и
посадских людей на «продажи и насильства» приказных людей.
Уже в 1637 г., следовательно, вскоре после окончания неудачной
Смоленской войны, дворяне и дети боярские разных городов по-
дали челобитную с просьбой судить «в городех», выбрав пред-
ставителей из дворян и земских людей. Суд, согласно этой чело-
битной, должен был производиться по «государеве уложенной
судебной книге». Таким образом, уже тогда ставился вопрос о
создании нового кодекса законов, которому дано было назва-
ние Уложения, или Уложенной книги.
Термин «уложение» не был новым. Он употреблялся в рус-
ских документах для обозначения законодательных постановле-
ний, уставов.
В 1641 ir. дворяне и дети боярские из городов вновь просили
дать им «суд и сыск». При этом выдвигалось требование су-
дить по- Судебнику царя Ивана Васильевича, вероятно, понимая
под судебником и дополнительные указы, применяемые в мо-
сковском судопроизводстве 3.
Вопрос об упорядочении судебных и административных по-
рядков был заново поднят на Земском соборе 1642 г. Собор про-
исходил в крайне тревожной обстановке, так как необходимо
было решить, что делать с Азовом, который донские казаки от-
няли у турок и держали в своих руках. Соборные представи-
тели не предлагали отдать Азов обратно туркам, но «сказки»
участников собора обнаружили явную невозможность предпри-
нимать новую и разорительную войну. «Сказка» дворян и детей
боярских разных городов: Суздаля, Юрьева-Польского, Переяс-
лавля-Залесского, Белой, Костромы, Смоленска, Галича, Арза-
маса, Великого Новгорода, Ржевы, Зубцова, Торопца, Ростова,
Пошехонья, Торжка, Гороховца — одним словом, многочислен-
ных городов и уездов, разбросанных по тогдашней центральной
России, резко говорила о злоупотреблениях приказных людей,
которые, «обогатев многим богатеством неправедным своим
мздоимством», купили многие вотчины и построили себе камен-
ные палаты 4.
3 П. П. Смирно в. Челобитные дворян и детей боярских всех городов в пер-
вой половине XVII в.—'«Чтения в Обществе истории и древностей россий-
ских при Московском университете» (далее—'«Чтения ОИДР»), 1915, кн. 3,
раздел I, стр. 1—73.
4 «Собрание государственных грамот и договоров, хранящихся в государствен-
ной коллегии иностранных дел», т. III. М., 1822, № 143, стр. 390.
171
* * *
Вопрос о составлении нового кодекса законов снова возник
и был разрешен в условиях «бунташных» событий 1648 г. Дей-
ствительно, Соборное уложение 1649 г. возникло под непосред-
ственным воздействием «городских восстаний», развернувшихся
в 1648—1649 гг., без изучения которых нельзя правильно понять
статьи Уложения как памятника, возникшего в определенной
классовой среде и с определенной классовой направленностью.
Вот почему историю Соборного уложения приходится начинать
не с Земского собора 1648—1649 гг., а с вызвавших его народ-
ных движений.
В настоящее время можно уже говорить о том, что в 1648 г.
волна народных восстаний прокатилась почти по всей России.
Наиболее крупным и опасным для правительства было москов-
ское восстание 1648 г. Но восстания охватили и другие мелкие
и крупные города: Великий Устюг и Солывычегодск на севере,
Курск, Воронеж, Козлов и другие города на юге. Волнения про-
исходили и в Новгороде. Главной действующей силой в город-
ских восстаниях середины XVII в. выступают посадские люди,
поддержанные крестьянами и стрельцами. В южных городах к
ним присоединяются некоторые категории провинциального дво-
рянства.
Этот размах «городских восстаний», как несколько узко обо-
значаются в нашей исторической литературе народные движе-
ния середины XVII в., справедливо подчеркивается в новейшем
очерке А. А. Новосельского.
Московское восстание 1648 г. в первую очередь было направ-
лено против правящей верхушки во главе с боярином Борисом
Ивановичем Морозовым, царским воспитателем, «дядькой», фак-
тическим правителем государства. Но общественное недоволь-
ство вызывалось не только, вернее не столько, самим Морозо-
вым и его приспешниками, а гораздо более глубокими причи-
нами, и в первую очередь углублением классовых противоречий
в русском обществе.
В первой половине XVII в. продолжалось непрерывное ухуд-
шение социального положения крестьян. Вопрос о крестьян-
ском выходе не получил окончательного решения, но дворянст-
во добивалось отмены «урочных лет» для сыска беглых кресть-
ян. В среде посадских людей усиливалось имущественное и со-
циальное расслоение. Небольшая верхушка «гостей» и «лучших»
посадских людей закабаляла посадских людей и захватывала
господствующее положение на городском рынке. Произвол го-
родских «мироедов» справедливо вызывал возмущение основ-
ных масс посадского населения. От них страдали не только по-
садские люди, но и стрельцы, пушкари, казаки, одним словом,
172
все ратные люди, служившие «по прибору», в отличие от дворян,
служивших потомственно, «по отечеству».
Стрельцы, казаки и другие ратные люди были тесно связаны
с городским ремеслом и рынком. Между тем правительство царя
Алексея Михайловича во главе с его «дядькой», боярином Бо-
рисом Ивановичем Морозовым, явно поддерживало гостей и
купцов в ущерб посаду и стрельцам. Большое недовольство
стрельцов и других ратных людей «по прибору» вызывало созда-
ние полков нового строя с их иноземными командирами, наде-
ленными высокими окладами. «Идет де твое государево жало-
ванье иноземцам, а вы де, природные, живите с травы и с воды,
и с кнута»,— жаловались в 1650 г. псковские стрельцы.
Глубокое недовольство различных кругов русского общества
нашло выражение в восстаниях середины XVII столетия. Пора-
зительнее всего то, что народные восстания охватили в 1648—
1650 гг. не только Россию, но и значительную часть других евро-
пейских стран. Незадолго до московского восстания началась
освободительная война украинского народа против панского
гнета, охватившая Украину и Белоруссию. В самой Польше в
это время происходили крестьянские восстания. Одновременно
мощные народные движения развертывались в Англии и Фран-
ции. После исследования Б. Ф. Поршнева «фронда» во Франции
не может уже рассматриваться как движение, порожденное
французскими принцами и поддерживающими их аристократа-
ми, которые в действительности только использовали обществен-
ное недовольство и народные волнения в столице и провин-
ции.
Было бы, конечно, неправильно представлять себе дело так,
будто между восстаниями в России и на Украине, с одной сто-
роны, английской буржуазной революцией и «фрондой» — с дру-
гой, была какая-то непосредственная связь. Но столь же непра-
вильно и полностью игнорировать значение того, что в 1648 г.
народные восстания охватили громадные пространства в Европе.
Ведь народные восстания сами по себе являются показателями
общественного кризиса.
Как видим, этот показатель был общим для многих стран
Европы, несмотря на все отличия между ними в экономическом
и социальном развитии.
Московские дипломаты тщательно следили за тем, что про-
исходило за рубежом. Так, события английской революции были
хорошо известны в России, и правительство Алексея Михайлови-
ча активно поддерживало английских Стюартов. Знало оно и о
волнениях в других странах. Когда шведский агент заговорил с
думным дьяком Посольского приказа Михаилом Волошенино-
вым о псковском восстании, дьяк вежливо, но решительно
заявил: «...в эти времена бог и более значительные мятежи по-
173
пускает», упомянув об Англии и Турции, как доносил об этом
шведский резидент в Москве5.
Конечно, то, что знал думный дьяк, не могло быть известно
широкому кругу людей, но события за рубежом в той или иной
версии становились известными торговым людям. И мы знаем,
как московские торговые люди пытались уничтожить конкурен-
цию английских купцов, требуя для них запрещения торговать
в русских городах на том основании, что англичане казнили
своего короля «Карлуса».
Начальной датой московского восстания 1648 г. надо считать
1 июня. В этот день царь Алексей Михайлович возвращался в
Москву из Троице-Сергиева монастыря. Навстречу царю вышел
«простой народ» и пытался передать ему челобитную с жалоба-
ми на судью Земского приказа Плещеева. Жалобы на Плещеева
сами по себе говорят, из кого состоял «простой народ», подавав-
ший челобитную. Земский приказ, или Земский двор, ведал
московскими черными людьми, основную массу которых состав-
ляли ремесленники и торговцы. В их кругах и начались москов-
ские волнения 1648 г.
Стрельцы разогнали народ, но волнения с новой силой возоб-
новились 2 июня, вылившись в форму открытого восстания про-
тив царской власти. Восставшие убили думного дьяка Назария
Чистого и разгромили дворы некоторых бояр, приказных людей
и купцов. Не все точно1 установлено в хронологии восстания,
но совершенно ясно, что правительство Алексея Михайловича
в эти первые дни восстания фактически потеряло1 власть над
городом.
Крупнейшим событием московского восстания было выступ-
ление московских посадских людей, поддержанных стрельцами,
против царя; 2 июня «приходили посадские и всякие черные
люди скопом во дворец с великим невежеством»6. Что это было
за «великое невежество», поясняют иностранные источники. «Не-
сколько тысяч человек», собравшихся на кремлевской площади,
требовали громкими криками окончательного решения по их че-
лобитьям. Попытка начать переговоры с восставшими при по-
средстве бояр успехом не увенчалась. Царь вынужден был сам
появиться на площади. Боярин Морозов велел стрельцам разо-
гнать народ, но стрельцы «обратились с речью к толпе и сказали,
что ей нечего бояться». Толпа вновь потребовала выдать ей Пле-
5 к. Якубов. Россия и Швеция в первой половине XVII в. «Чтения ОИДР»,
1898, кн. 1, стр. 470 (далее — Якубов).
6 С. Ф. Платонов. Московские волнения 1648 г.— Сочинения, т. I. СПб.,
1912, стр. 69—74.
174
щеева, он был выдан и погиб на площади, его убили, «как соба-
ку, ударами дубйны»7.
На следующий день, 3 июня, в Москве произошел пожар.
Сгорела половина города, по свидетельствам иностранцев, до
24 тыс. домов. Как часто бывало и раньше, виновниками этого
пожара в народе считали холопов знатных людей, в данном слу-
чае людей боярина Морозова. Нельзя положительно сказать,
были ли эти обвинения правильными. В летнее время пожары в
Москве возникали часто. Деревянные дома вспыхивали от не-
осторожного обращения с огнем. Москва нередко горела «от
Грошевой свечки». Безумная мысль сжечь город могла прийти и
кому-либо из боярских людей Морозова или Чистого. Во всяком
случае, народ обвинял Морозова и потребовал выдачи другого
ненавистного им человека — окольничего Траханиотова. Тот
бежал из Москвы, но его вернули в Москву и выдали восстав-
шим. Траханиотов был казнен на Земском дворе черными людь-
ми. Народ угрожал и самому боярину Борису Ивановичу Моро-
зову. Спасая своего «дядьку», царь ночью отослал его в Ново-
езерский монастырь на Белом озере8.
* * *
Этим событием С. В. Бахрушин заканчивает «горячие мо-
менты» московского восстания 1648 г. Однако окончание «горя-
чих моментов» вовсе не означало, что волнения улеглись. Наобо-
рот, лето 1648 г. ознаменовано многочисленными восстаниями в
городах. При этом, пожалуй, наиболее тревожным было положе-
ние на юге России. И это (понятно, так как южные города нахо-
дились в непосредственном соседстве с восставшей Украиной.
Уже 30 мая путивльский воевода сообщил в Москву о победе
Хмельницкого под Корсунью, одержанной казаками 16 мая
1648 г. Воевода задержался с сообщениями, вероятно, не вполне
доверяя слухам о казацких победах. Он осторожно называет
победителей «самовольными казаками» и опаса)ется от них всяко-
го рода осложнений. Вести о событиях, (подобных кровопролит-
ным битвам или народным восстаниям, как известно, с чрезвы-
чайной быстротой распространялись из деревни в деревню, из
города в город. Поэтому без какой-либо натяжки можно предпо-
ложить, что вести о восстании «самовольных казаков» и их побе-
де под Корсунью могли послужить одним из толчков к москов-
7 «Городские восстания в Московском государстве XVII века». М.— Л., 1936,
стр. 53—56 (далее — «Городские восстания»).
8 По сказанию о,б обретении мощей Кирилла Новоезерского «бысть убо во
царствующем граде Москве велие междоусобное смятение в людех, и нача-
та московстии народи видети некую крамолу царского синклита на бояри-
на именем Бориса по реклу Морозова» (ГБЛ, Собрание Ундольского,
№ 5327, л. 96 об.).
175
скому восстанию 2 июня. Времени для этого было достаточно —
две недели, а среди солдат драгунского полка Лазарева, при-
нявшего деятельное участие в московском восстании, было до-
вольно много украинцев (68 «черкас») 9.
Южные русские города — Путивль, Рыльск, Северск — жили
в непрерывном напряжении под влиянием вестей, приходивших
с Украины. Уже 8 июня 1648 г. Хмельницкий послал в Москву
к царю Алексею Михайловичу свой первый лист. В нем он сооб-
щает о победах казаков, о взятии в плен коронного гетмана и
разгроме кварцяного польского войска «до щадку».
Но если и можно сомневаться в связи московского восстания
с началом народно-освободительной войны на Украине, то ни-
как нельзя отрицать того, что сведения о событиях на Украине
были хорошо известны в южнорусских городах. Уже 23 июня
вяземский воевода сообщал со слов литовских купцов, ездивших
торговать табаком «под то войско», т. е. в армию Хмельницкого,
сражавшуюся под Корсунью, что «с теми черкасы и с татары
твои государевы русские люди казаки»10 11. В июле 1648 г. старо-
дубский подстароста прямо жалуется на бегство кабальных хо-
лопов «в землю его царского величества порознь». Кабальными
холопами подстароста, применяясь к московским понятиям, тут
называет украинских подневольных людей, крестьян и холопов.
Интересный материал о переселенцах с Украины в южнорус-
ские города дает в своей монографии А. К. Касименко11. Такова
переписка между болховским воеводой и Разрядным приказом
о принятии на службу беглеца с Украины, который был записан
в драгуны. Из документов видно, что еще раньше (до мая — июня
1648 г.) в болховские драгуны были поверстаны разом 15 пере-
селенцев с Украины. Но переселение с Украины в Россию нача-
лось еще раньше, и уже в начале 1648 г. бобрикский воевода
сообщил в Москву о испомещении в Бобриках переселенцев с
Украины.
Наибольшая onaiCHioicrrb восстания в южнорусских городах
для царского правительства заключалась в том, что главной дей-
ствующей силой в этих восстаниях были служилые люди, стрель-
цы и казаки. Среди «ведомых воров и заводчиков», как приказ-
ные документы обычно называли вожаков восстаний, были
стрельцы, полковые казаки и один сын боярский.
Восстания 1648 г. в южных русских городах сразу же приня-
ли крайне опасный оборот для правящих кругов.
9 П. П. Смирно в. Посадские люди и их классовая борьба до середины
XVII века, т. II. М.— Л., 1948, стр. 150—>15'7 (далее — П. П. Смирнов. По-
садские люди).
'° «Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы в трех томах»,
т. I, 1648—4651 гг. М., 1953, стр. 32—34, 54, 57.
11 О. К. К а с i м е н к о. Росшсько-украинсью взаемовщносини 1648 — почат-
ку 1651 р. КиТв, 1955, стр. 84—89.
176
В Козлове они развернулись 11 июня, являясь отголоском
московского восстания первых дней этого месяца. По следствен-
ному делу, волнения начались с того времени, «как приехали в
Козлов с Москвы козловцы... и во всех людях смуту и мятеж
учинили». Среди восставших был «иноземец» Самошка (Самой-
ло?) Семенов сын Белоус вместе с сыном Васькой. Из дальней-
шего видно, что иноземцев-немцев в Козлове не было. Имя и
прозвище Самошки, или Самойлы Белоуса, позволяет говорить,
что этот «иноземец» был украинцем12. Восстание в Козлове
своеобразно, и очень трудно дать его точную классовую харак-
теристику. Тем не менее оно само по себе является показателем
большого напряжения в южнорусских пародах.
То же самое можно сказать о восстании в Курске 5 июля
1648 г., когда был убит стрелецкий голова Константин Теглев.
Главными действующими лицами здесь были «новописаные
стрельцы да монастырские крестьяне». Участие «мужиков» все
время подчеркивается в документах. Восстанию в Курске посвя-
щена интересная монография Г. А. Новицкого 13 14.
Восстания в Козлове и Курске не были одиночными. В Чел-
навском остроге стрельцы поднялись против своих начальных
людей и до смерти избили одного «старого стрельца» и. Этот
стрелец пользовался своим положением, он своими действиями
«мир выел».
Волнения происходили также в Талецком остроге и в Чугуе-
ве. Впрочем, и в том и в другом городе, по-видимому, дело огра-
ничилось только попытками организовать выступления. В Талец-
ком остроге говорили о происходившем в Москве восстании,
в Чугуеве дело свелось к попыткам завести «завод», т. е. начать
какие-то противоправительственные выступления.
Серьезное положение создалось в Воронеже. Во главе завод-
чиков восстания стоял полковой казак, возвратившийся 17 июня
из Москвы и рассказавший о «большой смуте» в Москве. Вос-
ставшие намеревались убить воеводу, стрелецкого голову и
«лучших» посадских людей, как об этом сообщали воеводе по-
садские «лучшие» люди и священники. Воевода хотел арестовать
предводителей восстания, но казачьи и стрелецкие начальные
люди заявили, что они будут не в состоянии «унять» своих под-
чиненных, если начнутся волнения. Воевода и стрелецкий голова
бежали из города. Вскоре заводчики восстания были арестованы
сыном боярским и казацким человеком с помощью их сторон-
ников. Во время следствия выяснилось, что один из предводите-
12 «Городские восстания», стр. 93 и сл., в особенности стр. 99 и 107 (о немцах).
13 Г. А. Новицкий. Восстание в Курске в 1648 г,—«Историк-марксист»,
1934, т. 6(40), стр. 24—36.
14 В отличие от новоприборных, или ново'писных, «старые стрельцы» получа-
ли более высокие оклады.
177
лей восставших зачем-то ездил в Елец. Воронежскому восстанию
посвящены страницы интересной книги Е. В. Чистяковой о Во-
ронеже середины XVII в.15
Итак, восстания охватили такие южные русские города, как
Козлов, Курск, Воронеж, Челнавский острог, Талецкий острог.
Об этих городах можно говорить с полной уверенностью, как о
местах восстаний, волнений, агитации в пользу волнений. Но так
как подробного изучения волнений в южнорусских городах во
время «бунташного» 1648 г. пока не сделано, можно ждать но-
вых и замечательных открытий. Пока же с уверенностью сле-
дует говорить о том, что южная окраина России волновалась, а
ведь она примыкала к восставшей Украине. Царскому прави-
тельству и феодалам было чего бояться. Ведь восстания в южно-
русских городах охватили те же круги населения, какие подня-
лись на Украине.
Волнения охватили и крупнейшие северные города России —
Великий Устюг и Сольвычегодск. Здесь главными движущими
силами восстаний были посадские люди и черные крестьяне.
Таким образом, народное море бушевало в 1648 г. на громадном
пространстве от Львова на юге до Устюга на севере. Городские
и крестьянские восстания в городах России, конечно, не были
чем-то единым, в еще меньшей мере они были согласованы друг
с другом.
Для историков, изучающих городские восстания середины
XVII в., важнейшим вопросом является вопрос о движущих си-
лах восстания. От него в сущности зависит и характеристика
Соборного уложения 1649 г. как памятника определенной эпохи
и определенной классовой среды. По вопросу о движущих силах
городских восстаний имеются высказывания двух главных ис-
следователей городских восстаний середины XVII столетия —
С. В. Бахрушина и П. П. Смирнова. С. В. Бахрушин считает,
что московское восстание было движением «средних слоев» го-
родского населения, восстанием «тяглых посадских людей,
к которому примкнули стрелецкое войско и городовое дворян-
ство» 16.
Такую же схему расстановки классовых сил во время восста-
ния 1648 г. дает П. П. Смирнов. Однако он высказывает мысль
о «единачестве» дворян и посадских людей, согласными уси-
лиями которых был обеспечен созыв Земского собора 1648 г.
Для доказательства своей гипотезы П. П. Смирнов, в сущности,
выдвигает новые гипотезы. Так, он ссылается на челобитную,
15 Е. В. Чистякова. Воронеж в середине XVII века и восстание 1648 го-
да. Воронеж, 19'53.
13 С. В. Бахрушин. Московское восстание 1'648 года.— Научные труды,
II. М., 1954, стр. 78.
178
поданную царю 10 июня от московских черных людей и от по-
местной армии. Эта челобитная, как ее цитирует сам покойный
автор, была подана от имени «дворян московских, и жильцов,
и дворян, и детей боярских розных городов, и иноземцев, и го-
стей, и гостиные и суконные и всяких розных сотен и слобод
торговых людей». Совершенно непонятно, как такой крупный
исследователь истории русских городов, каким был П. П. Смир-
нов, мог не заметить того, что в челобитной как раз не упомя-
нуты «черные люди» (ведь обычно это делалось в челобитных,
подаваемых от имени московских посадских людей), а вместо
них стоят «торговые люди». Уже одно это обстоятельство застав-
ляет видеть в челобитной документ, поданный от верхушки по-
садского мира. Следовательно, на основании его можно говорить
не о «единачестве» московских черных людей с поместной ар-
мией, а только о «единачестве» гостей, торговых людей гости-
ной и суконной сотни, попросту говоря, верхушки посадского
мира, с дворянами.
Еще более произвольно у П. П. Смирнова толкование терми-
на «вся земля», который будто бы означает «совокупность» всех
городов, т. е. поместную армию дворян и детей боярских. Серь-
езных доказательств в пользу того, что «вся земля» обозначает
только поместную армию, П. П. Смирнов не приводит. Между
тем достаточно просмотреть подборку соответствующих выра-
жений в «Материалах для словаря древнерусского языка», что-
бы убедиться в значении слов «вся земля». Всей землей называ-
ли и страну, и народ в целом. Когда тушинский вор был убит в
Калуге, то из этого города прибыл гонец, сообщивший о гибели
вора, «а землею прислали, чтобы быти в соединение». В «Новом
летописце» эта же фраза сказана по-иному: гонца «прислаша
вси калужане, чтобы вы были с ними в соединении» 17. Почему
«всех» или «всяких» людей обязательно надо считать дворянами,
как это делает П. П. Смирнов, непонятно.
Крайне интересными в исследовании П. П. Смирнова являют-
ся те страницы, в которых рассказывается о присоединении к
восставшим драгунского полка Лазарева. Но совершенно непо-
нятно, почему драгуны, набранные из числа вольных людей,
оказываются служилыми людьми по отечеству, т. е. дворянами.
Ведь сам же П. П. Смирнов пишет: «немало поднялось также
идти в «вольные люди» холопов, бобылей и крестьян, а прове-
рить состояние вербовавшихся в «вольные люди», было не по
чему»18. Итак, доказательств «единачества» посадских людей
и дворян установить нельзя.
17 И. И. Срезневский. Материалы для словаря древнерусского языка,
т. I. СПб., 1893, стб. 972—974. См. также «Новый летописец по описку Обо-
ленского». М., 1855, стр. 127.
18 И. П. С м и р н о в. Посадские люди, т. II, стр. 138.
179
Между тем наши источники определенно говорят о восстании
именно «черных людей», поддержанных стрельцами и драгуна-
ми. В известном рассказе «Хронографа», изданном С. Ф. Плато-
новым, сообщается о возмущении всем «миром». Рассказ явно
написан каким-либо посадским человеком, для которого москов-
ская посадская община, «мир», стоит на первом месте. В Псков-
ской летописи также рассказывается о посадских людях, при-
шедших к царю с челобитьем: «за ним, государем, пришли по-
садские всяких чинов люди всею Москвою». В «Новом летопис-
це» по списку Оболенского виновниками восстания объявляются
черные люди: «....приходили посадские и всякие черные люди
скопом на дворец с великим невежеством». По летописи «О мно-
гих мятежах»: «восташа чернь на бояр, к ним же присташа и
служилые люди». По списку «Хронографа» третьей редакции,
челобитье царю подавало «всенародное множество людей» 19.
«Новгородский хронограф XVII века» говорит еще опреде-
леннее: «И стрельцы, и драгуны, и солдаты, и казаки и с чер-
нью за их боярские великие неправды возмутися во граде
Москве» 20.
Все эти показания давно уже известны и опубликованы. При-
бавим к ним другие менее известные сведения. В «Хронографе»
из собрания Исторического музея читаем: «... черные люди вос-
стали и мятеж велий починили»21.
В другом «Хронографе» из того же собрания о московском
восстании 1648 г. сообщается кратко, но выразительно: «...бысть
в Московском государстве смута в мире от бояр»22.
В Степенной книге XVII в., хранящейся в том же музее, чи-
таем о восстании 1648 г.: «В то же лето московский жители и
от иных градов мужики и чернь сотвориша мятеж и учиииша
челобитье на боляр и на судей»23.
Во всех этих разнообразных источниках говорится о выступ-
лениях «черни», а в Степенной книге упоминаются и волнения
не только московских жителей, но и мужиков иных городов.
19 П. П. Смирнов. Посадские люди, т. II, стр. 76; «Городские восстания»,
стр. 73—79.
20 М. Н. Тихомиров. Новгородский хронограф XVII в.— «Новгородский
исторический сборник», вып. 7. Новгород, 1940, стр. 80.
21 ГИМ, Музейное собрание, № 1150. «Хронограф», в лист, начала XVIII в.
В нем говорится о том, что после женитьбы боярина Морозова на царицы-
ной сестре «вознесесь болярин той Борис Иванович Морозов и сотвори себе
ризу багряну, подобну царстей багряницы, токмо различие учини от царския
багряницы: на оплечии своем у тоя ризы, яко на стихаре дияконьстем, учи-
ни четвероуголно высажено жемчюгом и камением драгим, яко оплечие
стихаря диаконского, кругом же тоя ризы по полам и по подолу жемчугом
же высажено. И восхоте быти, яко Иосиф во Египте, и не бысть, но народ-
наго ради волнения» (лл. 529 об.— 530).
22 ГИМ, Собрание Вахрамеева, № 123, л. 494.
23 ГИМ, Синодальное собрание, № 293, под 7156 г.
180
Однако, отвергая гипотезу о «единачестве» дворян и посад-
ских людей, будто бы сложившемся во время московского вос-
стания 1648 г., нельзя в то же время игнорировать роль дворян,
гостей и купцов в событиях этого1 времени. П. П. Смирнов спра-
ведливо придает большое значение совещанию дворян, гостей
и «всяких розных сотен и слобод торговых людей», которое со-
стоялось 10 июня 1648 г. Прямым следствием этого совещания
было падение правительства Б. И. Морозова и ссылка его в
Кириллов Новоезерский монастырь. Выше уже говорилось, что
совещание 10 июня было совещанием дворян, гостей и купцов.
Это доказывается тем, что на совещании предлагалось созвать
Земский собор «из стольников и из дворян московских и из
жильцов и из городовых дворян и детей боярских выборным
лучшим людем». Таким образом, совещание выдвигало на пер-
вый план представителей от дворян, совершенно забывая о по-
садских людях. Одно это характеризует совещание 10 июня как
дворянское, которое не учитывало представительство посадских
людей, даже от московских сотен.
Мероприятия нового правительства действительно пошли по
линии удовлетворения требований дворянства, как это прекрас-
но показывает в своем исследовании П. П. Смирнов, вопреки
его же теории о «единачестве» дворян и посадских людей.
В июле — августе 1648 г. в приказах составляются «десятой де-
нежной раздачи» и дворяне и дети боярские наделяются по госу-
даревым указам жалованьем и землей. Согласно требованиям
дворян, от имени Морозова выдаются грамоты о выдаче из мо-
розовских вотчин крестьян, бежавших туда из дворянских по-
местий. Дворяне получают обратно отнятые у них имения и де-
нежные награды по 14 и 20 рублей24.
Упомянув об этих льготах для дворянства, П. П. Смирнов
молчит о том, что же получили посадские люди. И это не слу-
чайно, так как никакого «единачества» дворян и посадских лю-
дей не было. Наоборот, создалось «единачество» между царским
правительством, дворянством, гостями и купцами в ущерб по-
садским людям и крестьянам. Поместная дворянская армия сде-
лалась опорой царского правительства и получила все выгоды от
своего господствующего положения в государстве.
Земский собор, созванный 16 июля 1648 г., соответствовал
требованиям совещания 10 июня. На нем преобладали дворяне,
а о посадских людях сказано только: «и всяких розных сотен и
слобод лутчие люди».
Мы имеем список лиц, подписавшихся под подлинным ориги-
налом Соборного уложения 1649 г. Из них на первом месте сто-
ит духовенство, «освященный собор», далее следуют представи-
тели боярства и думные люди. Они дали примерно 43 подписи.
24 П. П. С м и р н о в. Посадские люди, т. II, стр. 191—(196.
181
Следующие за этими подписи принадлежат дворянам и посад-
ским людям, но дворяне явно преобладают. В этом легко убе-
диться, взяв на выборку имена «новгородцев» и «псковитян».
В числе первых найдем Лариона Татищева, Ивана Хвостова,
Семена Путилова, Ивана Судакова, Федора Харламова, Лав-
рентия Хрипунова. Все это новгородские дворяне, известные и
по другим документам.
Из новгородских посадских людей подписались Андрей Шел-
ковник и Никифор Клим'ко. Никифор был «молодшим» челове-
ком, да и то избранным на' собор после долгой борьбы в земской
избе. Та же картина рисуется и по Пскову. Подписались под
Уложением Петр Елагин и посадский человек Михаил Русинов.
Елагин принадлежал к видному дворянскому роду, служившему
по Пскову, а Михаил Русинов — к псковским «лучшим» посад-
ским людям. Во время восстания 1650 г. он сыграл в Пскове
роль предателя.
Совершенно непонятно, как при таком составе Земского со-
бора П. П. Смирнов мог сделать вывод, «что правительство вы-
полнило обещание спросить совета у простого народа». Нельзя
же «лучших посадских людей», т. е. верхушку посадского мира,
отождествлять с посадскими «черными людьми».
Расхождения между «лучшими» посадскими людьми и мас-
сой черных людей очень ярко проявились в «самое смутное вре-
мя», по оценке самих же «гостей», когда посадские люди Када-
шевской и других слобод Москвы и «розных городов» били че-
лом о возвращении в сотни и слободы наиболее богатых тягле-
цов, взятых в гостиную и суконную сотни. Впоследствии гост?
жаловались, что они не могли выступать против «челобитья по-
садских людей» «в то смутное время за боязнью»25.
Если бы требования дворян, гостей и купцов были удовлет-
ворены, то при созыве Земского собора 1648 г. посадские люди
были бы целиком отстранены от участия в нем. Но так не про-
изошло потому, что в июне — августе волна народных восста-
ний не прекратилась, хотя на эти месяцы и падают расправы цар-
ского правительства с восставшими. Письма шведского агента
Поммеринга показывают, что волнения в Москве не прекрати-
лись. В одном месте он сообщает о позиции стрельцов, которые
«осмеливаются так дерзко (выступать против его царского вели-
чества». Положение осложнялось тем, что России угрожало на-
шествие крымских татар, и крымский хан требовал тройной
дани. Поместная армия была, следовательно, занята охраной
южных рубежей. Развертывалась освободительная война укра-
инского народа, а вместе с тем углублялись и классовые проти-
воречия на Украине. В этих условиях и был созван Уложенный
собор 1648 г.
25 Якубов, стр. 426—428.
182
К сожалению, о самом соборе и его заседаниях мы имеем не-
точные и, может быть, нарочито искаженные сведения. Записи
о соборе не сохранилось, а судя по существованию записей о не-
которых других земских соборах, такая запись должна была су-
ществовать. Исчезновение записи о соборе 1648 г., возможно, и
не случайность, так как на соборе должны были запрашивать
от его участников «сказки», как это было, например, на Земском
соборе 1642 г. Между тем в предисловии к Уложению о самих
заседаниях собора говорится как-то нарочито сбивчиво, хотя в
нем упоминается «общий совет», который постановил учинить в
государстве одинаковый суд и расправу для всех людей («и те
бы статьи потому же написати и изложити общим советом»).
Согласно предисловию к Уложению, решение о созыве Зем-
ского собора было вынесено 16 июля 1648 г. Об этом говорит и
память 16 июля из «приказа бояр» в Новгородскую четверть.
Состав собора был крайне своеобразным и отражал победу дво-
рянства. По памяти 16 июля, в соборе приняли участие «освя-
щенный собор» (духовенство), Боярская дума и дворяне, «да на
соборе ж были гости и гостиные, и суконные, и всяких розных
сотен и слобод лутчие люди».
Говоря о составе Земского собора 16 июля, П. П. Смирнов
делает вывод, что это был «небольшой Земский собор, выражав-
ший интересы и мнения дворянской армии и союзного с ней мос-
ковского черного мира» 26. Но этот вывод, как мы видим, не соот-
ветствует приведенному выше составу Земского собора 16 июля,
так как в нем участвовали только «лучшие» посадские люди,т. е.
верхушка посадского мира, а не все посадское население. К это-
му времени царское правительство успело овладеть положением
в столице и расправиться с восставшими. Так, шведский рези-
дент Поммеринг сообщает о выступлении боярских холопов,
которые 27 июня просили о своем освобождении. Шестеро из
них были обезглавлены 3 июля.
Положение тем не менее оставалось тревожным, и это вы-
звало созыв нового Земского собора в более расширенном соста-
ве, назначенного на 1 сентября 1649 г.
Земский собор состоялся 1 сентября 1649 г., как об этом го-
ворится в предисловии к Уложению. Поммеринг сообщает, что
в этот день царь «праздновал благополучно свой новый год» и
пригласил Поммеринга к своему столу, но это благополучие бы-
ло видимым. Так, в других своих письмах тот же Поммеринг со-
общает о раздаче правительством мушкетов по боярским дво-
рам и о бегстве населения из Москвы: «Народ каждый день бе-
жит и переселяется из Москвы, как из тюрьмы». К этому вре-
мени относится и другое сообщение Поммеринга (4 октября) о
26 П. П. С м и р н о в. Посадские люди, т. II, стр. 205—20*6,
183
том, что царь «ежедневно работает сам со своими сотрудника-
ми, чтобы устроить хорошие порядки, дабы народ, насколько
возможно, был удовлетворен»27. В новом своем письме (18 ок-
тября) он пишет уже прямо о работе комиссии, подготовлявшей
Уложение: «...здесь работают все еще прилежно над тем, чтобы
простолюдины и прочие были удовлетворены хорошими закона-
ми и свободою»28.
Таким образом, текст Соборного уложения продолжал до-
рабатываться и после 1 сентября 1649 г., причем в этой дора-
ботке принимал участие сам царь Алексей Михайлович.
* * *
Соборное уложение составлялось несколько месяцев. Во гла-
ве комиссии, которая составляла Уложение, стоял боярин князь
Никита Иванович Одоевский «с товарищи». Работа над ним
была начата вскоре после совещания 16 июля, а проект Уло-
жения слушался на соборе уже 3 октября, т. е. через 2*/з меся-
ца. Однако соборный столбец был закончен только 29 января
1649 г., как сказано в его печатном издании того же года: «Со-
вершена сия книга повелением великого государя лета 6157-го
генваря в 29 день». Слово «книга» показывает, что Соборное
уложение, написанное на столбцах (или свитках), предназнача-
лось для напечатания, что и было сделано.
Как и при составлении судебников, комиссия, работавшая
над составлением Соборного уложения, использовала самые раз-
нообразные источники. В этом случае руководящей нитью мо-
гут служить пометы на столбце Соборного уложения.
Источники Соборного уложения, судя по пометам, можно
разделить на такие основные группы: 1) Кормчую книгу, 2) Ли-
товский статут, 3) судебники, 4) царские указы, 5) боярские
приговоры и пр. Из Кормчей книги взяты постановления из
Моисеева закона, из второзакония, из Закона' градского. В сущ-
ности это скорее ссылки на основания, почему вводится то или
иное узаконение, опирающееся на авторитет Кормчей книги,
как общепризнанного в России церковно-юридического пособия.
В высокой степени любопытно, что особенно много ссылок сде-
лано на Градский закон с его жестокими византийскими нака-
заниями, несмотря на архаичность его постановлений, восходя-
щих к IX в.29
Из чужеземных источников значительное количество ссылок
сделано на Литовский статут («из Литовского»). Это заимство-
вание очень показательно для характеристики Уложения как
кодекса законов, утверждавших дворянское господство в госу-
27 Якубов, стр. 424.
23 Там же, стр. 4211—429.
29 М. Б е н ем а н с к и й. Закон градский. М., 19Г7, стр. 184—*228.
184
дарстве, так как Литовский статут возник в условиях победы
шляхетства в Речи Посполитой.
Некоторые статьи взяты были из «старого» судебника, то есть
Судебника 1550 г., и Стоглава. Но основными источниками яв-
лялись царские указы, «уложения» и т. д., обозначенные года-
ми: «в уложении 143 года написано», «в уложении 150 года на-
писано» и т. д., т. е. ссылками на постановления 1635, 1642 и
других годов.
Обширная литература', посвященная источникам Соборного
уложения 1649 г., доказала, что составители его широко исполь-
зовали записные книги различных приказов: Поместного, Зем-
ского, Разбойного и т. д.
В значительной мере были использованы царские указы и
боярские приговоры. Так, источником 66 ста'тьи XX главы Со-
борного уложения считают боярский приговор 1634 г., ряд ста-
тей XVI и XVII глав Уложения являются почти дословным пере-
ложением указов, внесенных в Поместную книгу, и пр. При этом
необходимые указы и приговоры выписывались для Соборного
уложения почти дословно, только с некоторыми поправками в
языке чисто литературного порядка («кто» вместо «хто», «третья-
го» вместо' «третьева» и пр.).
Таким образом, Соборное уложение 1649 г. явилось своего
рода сводкой правительственных указов и приговоров, следова*
тельно, отразило на себе предшествующую ему правительст-
венную практику, главным образом времени царствования Ми-
хаила Федоровича, хотя имеются ссылки и на Уложение 1648
(156) г.
На полях Уложения имеются и пометки о вновь составлен-
ных статьях: «вновь прибавлено». В действительности таких
вновь прибавленных статей было гораздо больше, чем отмечено.
Тревожная обстановка 1648 г. заставила правительство принять
во внимание неоднократные обращения выборных людей. Од-
нако эти обращения получили своеобразную приказную обра-
ботку, в силу чего даже известную XIX главу Соборного уложе-
ния, которую ряд исследователей признавал написанной заново
на основании челобитных посадских людей, выбранных на Уло-
женный собор, П. П. Смирнов признает составленной «на осно-
вании старого московского законодательства последнего десяти-
летия (1638—1648 гг.)»30.
Конечно, для правильного определения источников Соборно-
го уложения надо еще произвести большую работу, но и сейчас
уже можно говорить о сложности его состава и о господствую-
щем значении старого законодательства’, возникшего до 1648 г.
и наиболее полно отразившегося в Соборном уложении.
30 П. П. Смирнов. Посадские люди, т. II, стр. 293—294, см. также Дьяко-
нов, стр. 179—(137.
185
* * *
Соборное уложение состоит из 25 глав, разделенных на
статьи. Общее количество статей — 967. Для удобства главам
предшествует подробное оглавление, указывающее содержание
глав и статей («указ главам книги сия»).
Уложение начинается предисловием, в котором утверждает-
ся, что оно составлено «по его государеву указу общим сове-
том, чтобы Московского государства всяких чинов людем, от
большего и до меньшего чину, суд и pacnpatea была во всяких
делех всем ровна». Составление Уложения было поручено боя-
рину Никите Ивановичу Одоевскому, «а для того своего госу-
дарева и земского великого царственного дела» было постановле-
но выбрать «добрых и смышленых людей». 3 октября 1649 г.
царь вместе с Думой и духовенством слушал Уложение, а вы-
борным людям оно было «чтено». Со списка Уложения был
«списан список в книгу, слово в слово, и с тое книги напечатана
сия книга».
Первая глава Уложения («о богохульниках и церковных мя-
тежниках») рассматривает дела о преступлениях против церкви
(9 статей), в которых наказывается смертью «хула» против бо-
га и против богородицы, тюремным же заключением — бесчин-
юе поведение в церкви.
Глава вторая («о государьской чести и как его государьское
здоровье оберегать», 22 статьи) говорит о преступлениях против
царя и его властей, называя их «изменой». К ней примыкает
глава третья («о государеве дворе, чтоб на государеве дворе ни
от кото никакова бесчиньства и брани не было», 9 статей) со
строгими наказаниями за ношение оружия на царском дво-
ре и пр.
Глава четвертая («о подпищикех и которые печати подделы-
вают», 4 статьи) говорит о подделках документов и печатей, а
глава пятая — «о денежных мастерах, которые учнут делати
воровские денги» (2 статьи). В главе шестой (6 статей) сооб-
щается «о проезжих грамотах в и(ы)ные государьства».
Близко связаны с ними по содержанию следующие главы:
седьмая («о службе всяких ратных людей Московского госу-
дарьства», 32 статьи) и восьмая («о искуплении пленных»,
7 статей).
В девятой главе говорится «о мытах и о перевозех и о мос-
тах» (20 статей). Собственно, с 10 главы («о суде», 277 статей)
начинаются наиболее важные постановления. Уложения. К этой
главе примыкает глава И («суд о крестьянех», 34 статьи), гла-
ва 12 («о суде патриарших приказных, и дворовых всяких лю-
дей, и крестьян», 3 статьи), глава 13 («о монастырском прика-
зе», 7 статей), глава 14 («о крестном целовании», 10 статей),
глава 15 («о вершеных делах», 5 статей).
186
Глава 16 («о поместных землях», 69 статей), объединена об-
щей темой с главой 17 («о вотчинах», 55 статей). Глава 18 го-
ворит «о печатных пошлинах» (71 статья). 19 глава носит назва-
ние «О посадских людех» (40 статей). Глава 20 заключает «суд
о холопех» (119 статей), глава 21 говорит «о розбойных и тати-
ных делех» (104 статьи), 22 глава заключает в себе «указ, за
какие вины кому чинити смертная казнь и за какие вины смер-
тию не казнити, а чинити наказание» (26 статей). Последние
главы—23 («о стрельцах», 3 статьи), 24 («указ о атаманах и о
казакех», 3 статьи), 25 («указ о корчмах», 21 статья)—очень
кратки31.
* * *
Чьи же интересы отразило Соборное уложение? В первую
очередь интересы московского и провинциального дворянства,
именно его челобитья и положены были в основу многих глав
Уложения.
Так, Уложение не только не приняло во внимание интересы
наиболее многочисленного слоя населения России XVII в.—
крестьян, но даже ухудшило' его положение, окончательно офор-
мив крепостное право путем отмены «урочных лет». В 11 главе
(«суд о крестьянех») подробно рассматриваются случаи бегст-
ва крестьян и делается общее постановление о возвращении их
помещикам: «а отдавати беглых крестьян и бобылей из бегов по
писцовым книгам всяких чинов людем без урочных лет» (ста-
тья 2). Так было положено юридическое обоснование крестьян-
ской крепости, что означало в то же время победу дворянства,
оказавшего помощь царской власти в «бунташное время».
Соборное уложение 1649 г. и в других своих главах отразило
в первую очередь интересы победившего дворянства. Так, в об-
ширной 16 главе («о поместных землях») рассматриваются са-
мые разнообразные случаи передачи поместий из рук в руки.
Уже первые статьи этой главы устанавливают право помещиков
обмениваться поместьями, подавая об этом челобитные в Поме-
стный приказ. Этого права дворянство уже давно добивалось,
создавая тем самым предпосылки к тому, чтобы поместье сдела-
лось в конце концов наследственным владением служилого дво-
рянства, а не обеспечивалось обязательной службой в помест-
ном войске.
В какой-то мере в Уложении нашли свое отражение, но в
значительно меньшей степени интересы посадской общины. «Бе-
лые слободы», пользовавшиеся особыми правами, были отпи-
саны на государя, а также уничтожено право посадских людей
делаться «закладчиками», выходя из посадской общины и ста-
31 О языке Уложения см. П. Я. Ч ер н ы х. Язык Уложения 1649 года. М., 1963.
187
новясь в зависимость от феодалов. Но как эти, так и другие
статьи Уложения, как правильно отмечает Н. Л. Рубинштейн,
«были полностью использованы в своих интересах частью по-
садских верхов, за которой они фактически закрепляли экономи-
ческую и финансовую монополию»32.
Соборное уложение 1649 г. утвердило в России основные за-
коны, сочетавшие самодержавную власть царей с фактическим
классовым господством дворянства. И это объясняет необыкно-
венную живучесть Уложения, остававшегося основным законом
России вплоть до первой половины XIX в., когда только рост ка-
питалистических отношений заставит самодержавие отказаться
от кодекса законов 1649 г.
32 «История СССР», т. I. М., 1939, стр. 469.
«СТЕПАН РАЗИН»
(Рецензия на роман Ст. Злобина)
Имя Степана Тимофеевича Разина неразрывно связано с
Крестьянской войной 1670—1671 гг., охватившей громадные про-
странства’ Русского государства. Не только на Дону и в Нижнем
Поволжье, но и в районах Казани, Нижнего Новгорода, Пензы,
Арзамаса, Слободской Украины широко развертывалось кресть-
янское движение. В самой Москве и ее окрестностях было неспо-
койно. Разинские «прелестные» грамоты появлялись на улицах
столицы. Народные предания, устные легенды, повествующие о
крестьянском движении, запечатлели образ Степана Разина
Песни о Разине были сложены еще при его жизни. Они вошли в
песенные сборники уже в XVIII в. Поволжье и до сих пор пол-
но воспоминаниями о Разине: в одном месте показывают бугор
Степана Разина, в другом — протоку Волги, по которой двига-
лись разинские челны... До сих пор песни о Разине являются
любимыми народными песнями, которые можно услышать во
всех концах нашей великой Родины.
Фигура Разина нередко привлекала к себе внимание исто-
рических романистов. Читателям хорошо известно, например,
произведение Чапыгина, посвященное Разину. Большой интерес
вызывает и новый роман Ст. Злобина «Степан Разин»1.
Злобин уже не впервые выступает с книгами на исторические
темы. В «Острове Буяне» он повествует о московском и псков-
ском восстаниях 1648—1650 гг. Уже в этой вещи сказались ос-
новные особенности творчества Злобина как автора большого
масштаба, стремящегося дать развернутую, многоплановую
картину народного движения. Тема, выбранная Ст. Злобиным
для его нового романа, имеет большое историческое значение;
это тема благодарная и в то же время очень сложная. Стояв-
шая перед писателем задача была трудной, ответственной, но
выполнена она им вполне успешно. Роман от начала до конца
' Ст. Злобин. Степан Разин. М., 1951.
189
читается с громадным, неослабевающим интересом. Ст. Злобину
удалось представить народное восстание под предводительством
Разина во всей его широте. Эта особенность произведения поз-
воляет говорить о «Степане Разине» Злобина как о романе мас-
сового действия, главным героем которого является народ. Ра-
зин в романе Злобина воплощает народные чаяния.
Ст. Злобину удалось очень ярко показать и причины, вызвав-
шие массовое народное движение, безвыходное положение кре-
стьян в России XVII в. Особенно выразительно написана глава
«За хлеб и за волю», которой открывается вторая часть книги.
Молодой князь Одоевский приказывает косить незрелую ниву,
принадлежащую бежавшим крепостным. Крестьяне отказыва-
ются выполнить нелепое и жестокое приказание князя — ведь у
беглецов остались жены и дети. Приказ Одоевского обрекает их
всех на голодную смерть.
«Мы-то не звери — хлебную ниву на всходе ломать», — заяв-
ляет один из крестьян.
«Кто же хлебную ниву без времени косит. Гляди, поднялась
какова! Что добра-то губить», — поддерживают его другие.
Стихийно начинается крестьянский бунт в глухой боярской
вотчине, приводящий к разгрому боярской усадьбы.
В романе хорошо изображена эта стихийность крестьянского
мятежа, к которому присоединяется посадское население в
городах и стрельцы. Даже такие мощные крепости, как Астра-
хань с ее каменными укреплениями, переходили в руки восстав-
ших почти без сопротивления. Победной поступью двигаются
полки Разина. Царицын, Черный Яр, Астрахань, Саратов, Са-
мара переходят на сторону восставших. Астраханский вое-
вода князь Прозоровский чувствует себя бессильным в своей
каменной крепости. Стрельцы и пушкари перебегают на сторону
Разина.
Один из свидетелей событий в Астрахани, парусный мастер,
так передает слова Разина о целях восстания: «Я пришел дать
всем вам свободу и избавление, вы будете моими братьями и
детьми». В ответ на это люди из народа заявляли: «Многая лета
нашему батьке. Пусть он победит всех бояр, князей». Лозунги
Разина находили горячую поддержку в народных массах.
Ст. Злобин показывает движение Разина как прямой ответ
на угнетение народных масс феодалами. Глубокое впечатление
оставляют страницы, повествующие о мужестве молодого Ти-
мошки Кошачьи Усы, любимца Разина, вытерпевшего страшные
мучения от астраханского воеводы. В бессильной злобе воевода
глумится даже над трупом «разинского сынка», подвешенного
к мачте. Но это вызывает только сочувствие народа к молодому
повстанцу. Ратные люди снимают шапки, не скрывая от своих
начальников жалости к погибшему юноше. На фоне жестокостей
царских властей становятся понятными и те расправы, которые
190
Разин и его люди чинили над воеводами, приказными людьми и
стрелецкими головами.
Очень впечатляюще нарисован образ самого Разина. Перед
нами человек с громадной волей, прирожденный предводитель
восстания, «батька», «батюшка Степан Тимофеевич». При этом
писателем отнюдь не замалчиваются и те черты неорганизован-
ности, которые были присущи движению Степана Разина.
Крестьянская война в романе вполне правильно изображена
как движение русского народа и угнетенных народностей цар-
ской России. Идея дружбы народов проведена в книге очень
четко и глубоко. Молодой Разин получает свою боевую закал-
ку на Украине. Донские казаки поддерживают украинцев в их
борьбе против гнета панской Польши. В свою очередь, в вой-
сках Разина действует отряд украинцев. Это вполне соответст-
вует исторической действительности. Донские и запорожские
казаки нередко участвовали в совместных операциях не толь-
ко во время народных восстаний на Украине, но и против крым-
ских татар, султанской Турции. В восстании Разина принимали
участие марийцы, чуваши, удмурты, мордвины, татары. Угне-
тенные народы Поволжья совместно со всеми народами России
боролись против феодального гнета. Не случайно особенно
большое количество ясашных людей собиралось в глухих лесах
Ядринского, Курмышского, Цивильского и Чебоксарского уез-
дов. Там, в лесах, вырастали целые городки и засеки с бревен-
чатыми стенами, земляными насыпями и рвами.
Писатель хорошо рассказывает о мужестве восставших, бо-
ровшихся с царскими войсками. «Когда не оставалось ни поро-
ха, ни свинца, уходили в свои селения, дрались на огородах, на
гумнах, в домах, изламывалась ли сабля или пика, дрались ко-
сой, кололись вилами, рубились топорами до самого последнего
издыхания, не веря в милость, в пощаду, не умоляя о них, не
желая ни милости, ни спасения...».
Неудача, которую потерпел Степан Разин под Симбирском,
ни в какой мере не являлась концом Крестьянской войны. Гла-
ва «Москва зашаталась» говорит о широком размахе крестьян-
ского движения уже после Симбирска. Разин появляется тут как
воплощение народного гнева.
Глава «Волчье логово» посвящена событиям в Арзамасе,
район которого сделался одним из центров крестьянского вос-
стания. «Спасаясь от Разина... начали прибегать воеводы окре-
стных городов со своими товарищами, с приказными людьми и
с воеводскими семьями; так же с семьями бежали сюда из своих
горящих восстаниями уездов ближние дворяне, купцы, устра-
шившиеся разорения от мятежников, духовенство, ратные на-
чальные люди, стрельцы».
Воеводы торжественно празднуют отступление Разина от
Симбирска. Князь Долгорукий беспокоится теперь о том, чтобы
191
скорее захватить «скоп воровской» под Нижним Новгородом,
пока «все по домам не ушли». Ночью он внезапно получает из-
вестие, что восставшие крестьяне идут несметными силами на
Арзамас. Уже взяты ими Саранск, Верхний и Нижний Ломов,
Шацк и Кадом... Все это нашло в романе исторически верное,
художественно убедительное отображение.
Последняя часть романа «Подбитые крылья» говорит о пора-
жении восставших и жестокой расправе с ними феодалов.
Неудача восстания была закономерным явлением, ибо отдель-
ные крестьянские бунты не могут привести к успеху.
В таком большом, талантливом и правдивом произведении,
каким является книга Ст. Злобина, не обошлось и без некото-
рых неудач. Так, образы ряда сподвижников Разина остались не
вполне раскрытыми. Незаслуженно мало страниц, например,
уделено атаману Василию Усу.
Непропорциональное место заняли в произведении некото-
рые личные переживания Разина. История любви стрельчихи
Марьи и Разина в сущности является вставным эпизодом и мало
что прибавляет к характеристике Степана Тимофеевича. Между
тем Марья неоднократно описывается в романе, даже в таких
главах, которые имеют принципиально важное значение для ха-
рактеристики народного движения.
При дальнейшей работе писателю необходимо пересмотреть
в какой-то мере и словарный материал романа. Автор сжился
со своими персонажами и иногда забывает, что читатель мо-
жет не знать, что такое накры, сопели, есаульные суда и т. д.
и т. п. Впрочем, таких непонятных слов в романе сравнительно
немного. Ст. Злобину в общем удалось избежать засорения язы-
ка архаизмами. В этом отношении его роман выгодно отлича-
ется от многих других исторических произведений, в которых
много архаических терминов и церковнославянизмов, совсем не
типичных для русского языка.
Роман Злобина' отличается высокими художественными до-
стоинствами. Писатель избежал ненужной стилизации. В то же
время некоторые страницы его произведения невольно заставля-
ют вспоминать замечательные народные предания о Разине, в
которых воспеваются его походы, беззаветная удаль самого Ра-
зина и его соратников.
Посвященный великой эпопее народной борьбы против фео-
дальнего гнета, новый роман Ст. Злобина является ценным
вкладом в нашу литературу. Народное восстание второй поло-
вины XVII в. и его вождь Степан Разин описаны в книге прав-
диво и выразительно.
Произведение воспитывает у молодежи ненависть к угнета-
телям, гордость за великое прошлое русского народа.
Фото 1953 г.
ПУБЛИКАЦИИ
НОВЫЙ ИСТОЧНИК ПО ИСТОРИИ ВОССТАНИЯ
БОЛОТНИКОВА
Восстание [И. И.] Болотникова занимает большое место в ис-
тории СССР. И. И. Смирнов правильно указывает, что это вос-
стание «является наиболее крупной как по масштабам, так и по
значению крестьянской войной в России» L И действительно,
размах восстания Болотникова и территория, им охваченная,
были совершенно исключительными. Тем более следует пожа-
леть, что это величайшее крестьянское восстание средневековья
сравнительно слабо отражено в наших источниках. Так назы-
ваемые «сказания о смутном времени» рассказывают о восста-
нии Болотникова суммарно и противоречиво. Для Ивана Тимо-
феева, Авраамия Палицына и других историков Крестьянской
войны и интервенции первой половины XVII в. восстание Бо-
лотникова смешивалось уже с другими событиями. Они не могли
и не хотели правильно осветить размеры и характер Крестьян-
ской войны под руководством Болотникова. К тому же громад-
ное большинство известных нам «сказаний» было составлено
^спустя много лет после описываемых в них событий, по воспо-
минаниям и письменным записям. Поэтому восстание Болотни-
кова в этих произведениях представляется только одним из эпи-
зодов «лихолетья», а не явлением первостепенной важности,
грозившим самим основаниям феодального строя в Русском го-
сударстве XVII в. Иван Тимофеев, Хворостинин и Шаховский
вовсе умалчивают о восстании Болотникова, а Катырев-Ростов-
ский и Авраамий Палицын говорят о восстании как об эпизоде
борьбы против Василия Шуйского.
Наиболее близкой по времени к восстанию Болотникова яв-
ляется так называемая «Повесть 1606 г.», вошедшая в состав
«Иного сказания»1 2, но и эта повесть в сущности оканчивается
на том месте, с которого начинается история восстания Болот-
1 И. И. Смирнов. Восстание Болотникова. (1606—1607). Л., 1949, стр. 491.
2 «Русская историческая библиотека, издаваемая Археографическою ко-
миссиею» (далее — РИБ), т. 13. СПб., 1909, стб. 1—|М4.
7 М. Н. Тихомиров 193
никова. Что касается статей, продолжающих «Повесть 1606 г.»
в «Ином сказании», то и эти статьи очень мало говорят о вос-
стании Болотникова. То же следует сказать о «Повести, како
восхити неправдою на Москве царский престол Борис Годунов».
Таким образом, эти два произведения прерываются на прологе
к событиям, сопровождавшим само восстание.
Наиболее точные сведения о восстании Болотникова нахо-
дим в разрядных записях и другом актовом материале, относя-
щемся к началу XVII в. Однако подобного рода источники при
всей их точности отличаются обычной сухостью и не дают пред-
ставления о программе и намерениях восставших. Особое место
занимают иностранные источники, которые относятся целиком
к «памятникам повествовательного характера», как их опреде-
лил И. И. Смирнов. В них мы обычно находим отражение тех
официальных и неофициальных версий о восстании Болотнико-
ва, которые чужеземцы получали из русских правящих кругов.
Отсюда — определенная оценка событий, не говоря уж о неиз-
менных искажениях и путанице имен и географических назва-
ний, свойственных самым ценным иностранным известиям.
Тем большее значение имеет публикуемый нами памятник,
который сохранил черты произведения, возникшего в непосред-
ственной близости к восстанию Болотникова, по нашему пред-
положению, не позднее 1611 —1612 гг. В нем мы находим новые
сведения о Крестьянской войне под руководством Болотникова
и о польско-шведской интервенции. Это произведение, которое
мы условно назовем «Казанским сказанием», найдено нами в
рукописи Государственного исторического музея 3, причем в ру-
кописи, которая была известна уже П. Строеву, вошла в его
описание рукописей Царского и тем не менее осталась вне науч-
ного изучения.
«Сказание» вставлено в более позднюю компиляцию середи-
ны XVII в. и начинается известным «Плачем о пленении, о конеч-
ном разорении превысокого и пресветлейшаго Московского госу-
дарства». Сходство «Сказания» с «Плачем» прослеживается до
рассказа о появлении Лжедмитрия в Северских городах, после
чего следует неизвестный до сих пор текст «Сказания», в кото-
ром говорится о походе Лжедмитрия на Москву. Этот текст пре-
рывается на рассказе об убийстве Лжедмитрия и отсылке
Марины и ее отца, Сандомирского воеводы, в ссылку в замосков-
ные города. После этого следует текст грамоты Василия Шуй-
ского в Казань, подобный тому, какой напечатан в «Ином ска-
зании» (впрочем, с некоторыми отличиями), после чего начина-
ется текст «видения некоему духовному мужу». Непосредствен-
ным продолжением «видения» является «Казанское сказание»,
в конце которого опять находим вставки из «Плача о пленении».
3 ГИМ Рукописный отдел. Уваровское собрание, № 593, лл. 226 об.— 287.
194
Как видим, «Сказание» дошло до нас в виде двух больших
отрывков, довольно искусно соединенных с другими произведе-
ниями. Однако редактор не избежал некоторых шероховатостей,
выразившихся прежде всего в повторении одних и тех же извес-
тий, а также в некоторой хронологической путанице. О времени
составления нашей компиляции будет сказано ниже, а теперь
обратимся к самому «Сказанию» и посмотрим, что оно дает но-
вого по сравнению с другими произведениями, относящимися к
Крестьянской войне и интервенции начала XVII в.
Связь между двумя отрывками «Сказания» устанавливается
общностью их стиля. Так, и в первом, и во втором отрывке нахо-
дим употребление слова «франт» для обозначения самозванцев,
эпитетов «слепни вожи», «зверообразнии» для обозначения вос-
ставших и т. д.
Начало «Сказания», по-видимому, не сохранилось, так как
текст его в нашей компиляции начинается словами: «Егда убо
сей окаянный франт Гришка прииде со многими вой в пределы
Северныя». Следовательно, надо предполагать, что- «Сказание»
имело начало, в котором говорилось о появлении Лжедмитрия и
которое по какой-то причине было заменено «Плачем о пле-
нении».
В «Сказании» весьма обстоятельно рассказывается о похо-
де Лжедмитрия в Северскую землю. Этот рассказ написан под
явным впечатлением недавних успехов Лжедмитрия и находит
себе подтверждение в польских источниках, в так называемом
дневнике похода царевича Дмитрия4. Однако рассказ «Казан-
ского сказания» возник вне связи с иностранными источниками
и показывает хорошее знакомство- автора «Сказания» с Север-
скими городами. Так, автор указывает, что город в Новгороде
Северском был построен «от древ», и поляки пытались его за-
жечь «горячками», что битва под городом происходила 21 де-
кабря, и <в ней принимал участие «двор царев». Упоминается о
двух московских изменниках Ивашке Арцыбашеве и Матюшке
Челюсткине, наконец, говорится о трех городках «в Камарицкой
земле» и о том, что эта земля дала Лжедмитрию 120 тыс. дани
(неизвестно — рублей или денег). «Сказание» отмечает, что «Пу-
тимль» был «град велик и преизобилен и множество людей в
нем». В полном соответствии с разрядными записями говорится
о вызове в Москву из-под Кром князей Федора Мстиславского,
Василия и Дмитрия Шуйских, начальником под Кромами остал-
ся князь Андрей Телятевский с другими. На подступах к Москве
для Лжедмитрия был построен «град изряден и украшен и ве-
лик зело и дивен, сотворен от тряпиц хитростию», что сходится
с польскими известиями о построении для Лжедмитрия в виде
крепости шатров с четырьмя башнями и воротами5. Первый от-
4 РИБ, т. 1. СПб., 1872, стб. 367 и сл.
5 Там же, стр. 397.
7*
195
рывок «Сказания» заканчивается рассказом об убийстве Лже-
дмитрия и воцарении Василия Шуйского.
Второй отрывок начинается словами: «Грех же ради наших
всего правосла1внаго христьяньства вост а ин враг, именуя себя
царевичем Петрушка». Следует отметить, что буква «г» в слове
«грех» — большая, черная, как ставится в начале новых статей.
На призывы Петрушки откликнулись люди в Северской земле,
«в украиных городех и на Резани». К Петру пришли из Астраха-
ни «зверообразни гултаи». Петр «посла пред собою из Путимля
под Москву Ивашка Исаева сына' Болотникова». Отметим здесь
же, что, несмотря на уменьшительное имя «Ивашка», впервые в
русских источниках находим его отчество — «Исаев сын», Исае-
вич, по иностранным источникам. Воинство Болотникова, по
«Сказанию», включало 187 тыс. человек. На помощь Шуйскому
пришел Иван Колычев со смоленскими воинами. В битве под
Москвой было убито 1000 восставших и 21 тыс. взята в плен.
Далее следует рассказ об осаде Калуги войсками Василия Шуй-
ского. Восставшие пытались прорваться в Калугу в количестве
26 тыс., чтобы оказать помощь сидящим в осаде, но были разби-
ты. Затем следуют рассказы о битве на Пчельне, битвах под
Брянском и осаде Тулы. «Сказание» отмечает, что после прихо-
да Василия Шуйского в Серпухов восставшие послали Андрея
Телятевского с 38 тыс., чтобы внезапно, «ошед убо царев полк,
да возмут царьствующий град Москву». Битва на Осме поблизо-
сти от Каширы помешала восставшим подойти к Москве, они
были разбиты и потеряли 16 тыс. конников и 3600 пеших воинов.
На подступах к Туле произошел бой между войсками Василия
Шуйского и восставшими. Восставшие потерпели поражение,
бежали в город и едва сумели затворить ворота. Из Тулы в Ста-
родуб-Северский был послан новый самозванец, избранный из
казаков, впоследствии прозванный тушинским вором. Тяжелое
положение осажденных привело к тому, что они выдали царю
Василию вождей восстания — Петра Горчакова6 и Ивана Бо-
лотникова.
Далее в «Сказании» рассказывается о приходе в Тушино но-
вого самозванца и походе Скопина-Шуйского на Великий Нов-
город, «а с ним изо всех чинов мужей изрядных, числом яко 40».
Скопин-Шуйский пришел к Москве со шведскими войсками во
главе с Яковом Пунтусовым. По прибытии в Москву «великий
ратоборец» Скопин-Шуйский умер, и король, отошедший от
Смоленска на 30 поприщ, вернулся к городу. На помощь Смолен-
ску двинулся Дмитрий Шуйский, который «не бысть ратоборец
нигде же». Под Клушином гетман Жолкевский сговорился с
Яковом Пунтусовым о разделе сфер влияния — «да не внидут
6 В «Сказании» он именуется просто Петрушкой.
196
поляки в Великий Новгород». Шведская помощь осталась на ме-
сте, а русские войска побежали. Царь Василий был свергнут с
престола и пострижен в монахи.
Конец «Сказания» опять имеет некоторое сходство с «Пла-
чем о пленении», но в «Сказании» имеются сведения, отсутст-
вующие в «Плаче». Так, в нем говорится о попытке князя Ива-
на Никитича Одоевского и патриа'рха Гермогена оказать сопро-
тивление полякам при занятии ими Москвы. «Сказание» окан-
чивается словами об избиении москвичей во вторник страстной
недели великого поста. Речь идет об известном московском вос-
стании 19 марта 1611 г. По «Летописи о многих, мятежах», это
избиение москвичей также происходило во вторник в великий
пост.
Наш краткий обзор не дает, конечно, полного представления
о всех известиях, помещенных в «Сказании». Ряд известий нам
уже знаком по иным источникам, другие покажутся сомнитель-
ными. Дело исторической критики — выявить достоверность
того или иного свидетельства «Сказания». Однако бросается в
глаза большая осведомленность автора. Едва ли мы ошибемся,
если скажем, что впервые мы получаем цифры для обозначения
количества войск восставших и их потерь. Заново рисуется и
хронология событий, а также их последовательный ход и связь.
В этом смысле замечательны указания на второй поход на Мо-
скву, предпринятый восставшими во время движения войск Ва-
силия Шуйского под Тулу, а также рассказ о битве под Тулой.
Но в «Сказании» есть еще одна драгоценная черта, показы-
вающая его близость к описываемым событиям. Это —классо-
вая характеристика восстания. Автор «Сказания» не оставляет
никакого сомнения в том, что восстание Болотникова было на-
правлено против «доброродных», как он называет представите-
лей господствовавшего феодального класса. В Путивль к Пет-
ру «поведоша из градов державных вельмож, бояр, и воевод, и
стратигов, и тысещников, и воем начальных». Петр «начальных
и доброродных воинов имения их в разграбление повеле расхи-
щать». Лозунгом Болотникова во время похода на Москву бы-
ло: «идем... и потребим живущих в ней и обладаем ею и разде-
лим домы вельможь и сильных». Во время второго похода вос-
ставших на Москву они «разделиша себе и домы вельмож, ко-
иждо себе». Яростный враг восставших крестьян и холопов, ав-
тор «Сказания» тем не менее подчеркивает всенародность вос-
стания Болотникова: «и изыдоша множества народу с ним и не
осташася во странах тех, ни во градех, ни в селех, никто же,
но токмо женский пол осташа». С поразительной силой рисуется
воодушевление восставших. Под Калугой, видя свою гибель,
они взорвали порох и погибли в числе 3 тыс. человек. Это со-
противление восставших стоит сопоставить с действиями брян-
ских «благородных» воинов, которые покинули своих жен и де-
197
тей в селах и прибежали *в Москву, «токмо телеса и души своя
принесоша», следовательно, отчаявшись в возможности сопро-
тивления народному гневу.
Автор «Сказания» рисует и другую важную черту восстания
Болотникова. Он подчеркивает, что восстание развертывалось
без всякой иноземной помощи. Это в достаточной мере опровер-
гает попытки связать восстание Болотникова с польской интер-
венцией. Рассказывая о битве на Пчельне, автор замечает:
«не бысть бо тогда на той брани ни единаго иновернаго, но все
едина Русь межь собою побишася».
Автор «Сказания» видел в восстании Болотникова самую
большую опасность для господствующих классов населения:
«сия же горкая скорбь не бысть такова николи же от начала
века». Для него восставшие крестьяне и холопы — «зверообраз-
ные вой», «злонравные», «злосмрадные». В этих эпитетах ярко
проявилась звериная ненависть представителя господствующих
классов против крестьян и холопов, поднявшихся на защиту
своих человеческих прав. Заметим тут же, что подобные идеи
развивают и другие авторы XVII в., писавшие о восстании Бо-
лотникова, но никто, как автор «Сказания», так ярко не пока-
зал, что борьба «доброродных» и их холопов была классовой
борьбой, развертывавшейся без иностранного вмешательства.
Кто же был автор «Сказания», в котором мы находим в
сущности единственный связный рассказ о восстании Болотни-
кова, написанный русским? Прежде всего, перед нами прямой
свидетель описываемых событий, современник восстания Болот-
никова. Это ясно вытекает из следующих слов «Сказания»: «мне
убо, грешному, видевшу своима очима таковое падение в Рус-
кой земли крестьянского народа, яко числом изрещи невозмож-
но». Автор был, несомненно, начитанным человеком. На него
громадное впечатление произвело сказание об Иудейской войне
Иосифа Флавия, хорошо известное в русском переводе на Руси
XVII в. Автор чутьем ощутил какую-то аналогию между собы-
тиями в Иерусалиме и в Русском государстве, между страшны-
ми внутренними и внешними потрясениями на Руси начала
XVII в. и неслыханной междоусобной бранью в Иерусалиме,
осажденном войсками Тита. Но события в Иерусалиме кажутся
русскому автору незначительными по сравнению с происходя-
щими в Русском государстве: там они были «во едином граде,
зде же по многим градом и по местом». И он возвращается к
своей мысли, что «николи же бысть, нигде же не описано тако-
ваго межусобна'го разделения». Из Иосифа Флавия взяты и не-
которые образы: «овны», «стенобитныя» в применении к осад-
ным орудиям. Но таких образов немного, язык нашего автора
прост и ярок в своей простоте. Зато в этом языке встречаются
некоторые особенности, не вполне обычные для московских
авторов начала XVII в. Так, нас поражает слово «франт», кото-
198
рое автор употребляет в применении к самозванцам. Это слово
не характерно для русского языка XVII .в., оно кажется нам за-
имствованным из украинского или польского языка, как и дру-
гое слово—«гултяи». Нас удивляет и то обстоятельство, что ав-
тор особенно хорошо осведомлен о событиях в западной части
Русского государства XVII в. Он называет три городка в Кома-
рицкой земле (волости), он знает топографию Новгорода Се-
верского и Путивля, Царева Займища. Одним словом, его инте-
ресы направлены в сторону Северских и Смоленских городов.
Это в сочетании с некоторыми особенностями языка позволяет
заключить, что автор был выходцем из западных или юго-за-
падных областей Русского государства, возможно, из Смолен-
ска или Северских городов. Любовь к нравоучительным сентен-
циям, прозвание себя «грешным», особое внимание к церковным
деталям заставляют думать, что автор «Сказания» принадлежал
к духовенству. О западнорусском происхождении автора гово-
рит и то обстоятельство, что в самом сборнике, где помещено
«Сказание», находим статьи западнорусского происхождения.
Наконец, нельзя не отметить и некоторых языковых особенно-
стей, сохранившихся в «Сказании». Так, в нем дважды находим
слово «прамо» вместо «прямо», как в западнорусских говорах.
Чтобы выяснить дальнейшую судьбу «Сказания» и проис-
хождение всей компиляции и сборника, в котором она помещена,
нам следует обратиться к описанию рукописи.
Сборник Уваровского собрания под № 593, где помещено
«Казанское сказание», был описан дважды. В описании рукопи-
сей Царского, составленном П. Строевым, он назван сборником
XVII в.7 В числе статей этого сборника Строев отметил «Лето-
писец, из разряда Московских кратких, от Олега и Игоря до
низведения с престола Василия Шуйского, времена последние
описаны подробно». Это описание буквально было повторено
Леонидом8.
Включение «Сказания» под рубрику «летописец» и было при-
чиной того, что этот памятник остался неизвестным в науке,
несмотря на отметку Археографической комиссии на оборотной
корке переплета: «Отметка Арх. Комиссии. Приб. I. М. Царск.
VII».
Описываемый нами сборник представляет собой небольшую
рукопись в четверку, на 367 листах, впереди один ненумерован-
ный лист бумаги XIX в., на котором написано краткое оглавле-
ние рукописи. Водяные знаки остальной бумаги относятся к
первой половине XVII в.
7 П. Строев. Рукописи славянские и российские, принадлежащие Ивану Ни-
китичу Царскому. М., 1848, стр. 476—477, № 399.
8 Леонид. Систематическое описание славяно-российских рукописей собра-
ния графа А. С. Уварова, ч. 1. М., 1894, стр. 168, Я» 1842.
199
1. Щит под короной, увенчанной лилией, — лл. 129, 139, 148,
149, 153, 155, 318, 339, 340; у Тромонина № 638—1644 г.
2. Щит с лилией, увенчанный короной иного типа,— л. 108;
у Тромонина № 536—1644 г.
3. Дом, увенчанный крестом, обвитым змеей, — лл. 333, 356,
358, 360, 364, 366; у Тромонина № 1174— 1638 г.
4. Кувшин с двумя ручками, увенчанный лилией, — лл. 193,
207, 248—249. Точного знака не найдено, подобная лилия встре-
чается в знаках 1638 г.
Рукопись написана полууставными почерками первой поло-
вины XVII в., причем больших отличий в почерках нет, так что
рукопись может оставить впечатление, будто она написана од-
ним лицом. В рукописи вместо киновари употребляется иногда
сурик. Переплет рукописи — XVII в., с оборванными застежка-
ми. На л. 112 скорописью XIX в. написано: «Сия книга Москов-
ской округи економической Карачаровской волости крестьянина
Казмы Иванова Соколова»; на обороте л. 112: «Сия книга гла-
големая хранаграф деревни Алексеева крестьянина Казмы Ива-
нова Сакалова 1820-го года ноября»; на обороте последнего ли-
ста скорописью XIX в. написано. «Из книг Ивана Ивановича
Салова».
По содержанию рукопись представляет собой сборник ста-
тей, причем явно делится на две части, разделенные чистыми
страницами.
Первая часть помещена на лл. 1—287. Начало этой части
написано вязью и киноварью. Статьи первой части следуют в
таком порядке: на лл. 1—26 — мучение отроков в Ефесе; на лл.
26 об.— 27 об.— краткое оглавление, написанное другим почер-
ком, чем остальная рукопись (скорописью второй половины
XVII в.); на л. 28 имеем новое заглавие, сделанное вязью и ки-
новарью: «выписано из Римского летописца», после чего следу-
ют разнообразные статьи: о Ноеве ковчеге и различных людях
(л,. 28), о папе Селивестре-еретике (л. 33), о философах при ко-
роле Людовике (л. 34), о папе Венедикте (л. 35), о безумных
людях в граде Медиолане (л. 36), о папе Урбане и других па-
пах (л. 37), о Мартине Люторе (л. 39), о чешских и польских
князьях (л. 39 об.), о различных знамениях (л. 44 об.), о тур-
ской вере и обычае (л. 45 об.), о лживом их пророке Магмете
(л. 53), о цыганах (л. 55), о небесных знамениях и небесных ди-
вах (л. 36 об.), о Бельских князьях и другие мелкие выписки
(л. 62 об.), о десяти Сивиллах (л. 65 об.), о Марии Магдалине
(л. 75), о лживом пророкеМагмете (л. 76об.), о болгарах (л. 82),
о царстве Египетском (л. 84 об.), о Соломоновом царстве и дру-
гие выписки из хронографа (л. 85).
Все эти выписки заканчиваются на л. 92 уголком, внизу ко-
торого поставлен черный крест, а л. 92 об. оставлен чистым. На
лл. 93—112 помещена статья «об узком и широком пути». Она
200
также заканчивается уголком, после чего оборот листа оставлен
чистым.
На л. 113 без всякого заголовка, но красной буквой начина-
ется русский летописец: «В лето 6415. Идет Олег на Греки». Ле-
тописец занимает лл. ИЗ—226 об. По своему характеру это
краткий летописец московского происхождения, который дает
более полный текст для XVI в. Он заканчивается словами о
царствовании Федора Борисовича («царь же Федор Борисович
после отца своего царя Бориса на Московском государстве цар-
ствовал только два месяца и по наученью того вора еретика
ростриги Гришки и с матерью его задушили их в царских их
полатах»).
На лл. 226 об. — 287 помещено издаваемое нами «Сказа-
ние». Оно заканчивается уголком, после чего оборот листа ос-
тавлен чистым.
На лл. 288—318 помещен «список с списка с уставные кни-
ги, слово в слово, каков прислан в Казань, к боярину и воево-
дам, к Ивану Васильевичу Морозову, ко князю Миките Мики-
тичю Гагрину, к дияком, к Микифору Талызину, к Леонтию
Полуехтову, в 146-м году февраля в 7 день» (это список с книги
Разбойного приказа более полный чем в ААЭ9 и в АИ10 11). Пос-
ле окончания списка оставлены чистыми л. 318 об. и л. 319 об.
На лл. 320—349 помещен отрывок из Судебника 1550 г. с до-
полнительными к нему указами. В нем всего 155 глав. Дополне-
ния доведены до 1561 (7069) г., но они расположены не хроно-
логически; кончается уголком, и л. 349 об. оставлен чистым.
На лл. 350—367 об. помещен список статейного списка по
дворянским челобитьям 1642 г.11 (последний приговор не напе-
чатан). Самый последний документ представляет челобитье
дворян о крестьянах, бежавших в Казань и Казанский уезд, от-
носящееся Ко второй четверти XVII в.
Из описания сборника ясно вытекает, что он был составлен
в Казани .в середине XVII в., примерно в 1644—1650 гг. Среда,
в которой был составлен сборник, вероятно, была приказная, су-
дя по спискам с Уставной книги Разбойного приказа и Судеб-
нику с дополнениями. Но первая часть сборника носит явно
иное происхождение, чем его вторая часть.
В первых статьях чувствуется большое западнорусское влия-
ние. На л. 33 об. находим перевод ряда имен: «Томас — Хома,
Ян — Иван» и т. д; «кляштыр — сиречь игумен, Шандарберг —
Александр». Обращает внимание и статья о происхождении
князей Бельских. Если мы вспомним, что Богдан Яковлевич
9 «Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Архео-
графическою экспедициею Академии наук», т. II, ОПб., 1836, № 225.
10 «Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссиею»
(далее —АИ), т. III. СПб., 11844, № 167.
11 Там же, стр. 109—111.
201
Бельский (хотя и не князь) был воеводой в Казани, где и был
убит в 1611 г., то найдем объяснение, почему эта статья попала
в сборник, а также странному сочетанию западнорусского соста-
ва первой части сборника с его второй половиной, относящейся
к Казани.
История сборника представляется нам в таком виде. Первая
его часть кончая листом 287 являлась особым произведением.
В середине XVII в. она была переписана и дополнена в Казани.
Кроме статьи о Бельских, в первой части находим упоминание
о великом «адаманте» патриархе Гермогене, который был ранее
казанским митрополитом. И Бельский и Гермоген были сторон-
никами Василия Шуйского. По нашему мнению, вся первая
часть сборника возникла примерно в 1611—1612 гг. в Казани.
Этому не противоречит хронология тех памятников, из которых
составилась эта компиляция. В нее вошли «Плач о пленении» и
«видение некоему духовну мужу», а также кое-какие документы,
присланные в Казань, в соединении со «сказаниями» неизвест-
ного.
Автор уже знает о взятии Смоленска польским королем, что
произошло в июне 1611 г., но нет и намеков на смерть Гермоге-
на и на приход к Москве первого ополчения. Возможно, что и
все «Сказание», под свежим впечатлением событий в Москве,
заканчивалось словами об избиении москвичей во вторую неде-
лю поста в 1611 г. Напомню, что Бельский был ярым противни-
ком Тушинского вора и королевича Владислава. Он был убит в
Казани в декабре 1611 г.12
Получилась сложная компиляция, которая не обратила на
себя внимания П. Строева, описавшего рукописи Царского,
именно потому, что она была компиляцией. Теперь это забытое
произведение впервые делается достоянием науки. Его классо-
вая направленность не может скрыть перед нами значения сооб-
щаемых им сведений о восстании Болотникова, для изучения
которого нам, советским историкам, драгоценна каждая строч-
ка, каждое новое известие.
12 Н. М. Карамзин. История государства Российского, т. XII. СПб., 1829,
стр. 169—170 и примечания к ним.
«КАЗАНСКОЕ СКАЗАНИЕ»
Плач* о пленении, о конечном р а з о р е н и и л. 226
превысокого и пресветлейшаго Московского об-
государьства, изложен в пользу и в наказа-
ние слышащим*.
Откуды начнем плаката, увы, // коликаго падения пре- л. 227
славныя и ясносияющия превеликия Росии, которым ли на-
чалом воздвигнем пучину слез рыдания нашего и стенания?
О, коликих бед и горестей сподобилося видети око наше. Мо-
лим слушающих со вниманием. О, христоименитии людие,
сынове света, чада церковная, порождени банею бытия раз-
верзите чювственныя и умныя слухи ваша и вкупе разпро-
страним арган словесный, вострубим трубою плачевною, во-
зопием к живущему в неприступьнем. свете, к царю царьст-
вующих и господу господьствующих, к серафимскому вла-
дыце, с жалостию сердец наших в первый ** биюще и
глаголюще: ох, увы, горе // како падеся толикий престол бла-л-227
гочестия, како разорися богом насяжденный виноград, его °°*
же ветвие многолиственою славою до облак вознесошася и
грозд зрелый всем в сладость неизчерпаемое вино подавая.
Кто от пра[во]верных не восплачет или кто рыдания не ис-
полнится, видев пагубу и конечное падение толикого много
тмам численаго народного государьства, христьяньскою ве-
рою святаго греческаго от бога даннаго закона исполнения
и, яко солнце, на тверди небесней сияющаго и светом илект-
ра подобящагося, и многими леты основанно, вскоре прия//т л. 228
разорение, и всеядным огнем погоре весь благоприятный о
Христе народ. Весте бо высоту и славу великия Росии, како
возвысися и колик страх бысть бесерменом и германом и
прочим языком, на толикую великую и преславную вещь зря-
*-* Слова плач... слышащим написаны киноварью. Слово слышащим напи-
сано на полях внизу под значком вставки.
** Так в рукописи, в других списках в перси биюще.
203
щим. Яко же бысть утворенна великая кафолическая собор-
ная церковь, в ней же живописанныя святыя иконы, к сему
же и столпи благочестия великие святителие, и по успении
реки чюдес от святых их и многоцелебных мощей православ-
ным християном изливахуся. И колики быша царьския вели-
кия и многоценный полаты, внутрь златом и иными драгими
л. 225 Вещьми у//крашенни и шары доброцветущими устроенны.
’ Колько же сокровищь чюдных и царьских диадим, и пресвет-
лых багряниц, и порфир, и камении предрагаго бисера много-
ценнаго бысть преисполнено, какови же и домы благородных,
двоекровныя и троекровныя, и ина многа богатеством и че-
стию кипящи. Се же пресветлое и предивное государьство
преславно бе, в нем же велици царие * и благороднии князи
величашася. И во всем, дерзновенно рещи, толикого учрежь-
дения бысть преисполнено и светом и славою превзыде, яко
л. 229 невеста на** пресла//вны брак жениху уготованна.
Начну же сице беседовати вкратце богом избранному ста-
ду и словесным овцам безслобиваго пастыря спаса Христа,
чесо ради падеся превысокая и великая Росия и разорися
толикий твердый столп. Сущии бо живущии в ней цари вме-
сто истинь возлюбиша лесть и вместо лествицы к богу, воз-
водящий спасительных словесь, иже ражаютца от книгород-
ных дохматов, прияша богоненавистныя бесовския козни,
волшбу и чарования, и вместо духовных людей, сынове света,
возлюбиша чад сатаниных, иже отводят от бога и от неблаз-
л. 229ненаго света во тму. И не даша места умному своему слуху//
видети словеси правдива, но клевету на благородных, не-
нависти ради ясно послушающе, и крови многочисленаго на-
рода того ради, яко реки излияшася, и вместо непобедимаго
жезла богоподражательныя кротости и правды гордость и
злобу возлюбиша, ея же ради, иже преже бысть пресветел,
яко денница, и превысочайшаго небесе спаде и аггельския
светлости и славы отпаде. К сему же от великих и благород-
ных, от премудрых и до простых, и, вкратце реку, от главы и
до ногу, вси неисцельными струпы обязашася, и Содома и
л. 230 Гомора и протчих безсчисленых бесовских язв исполнишася. //
И того ради прежде гладом востягновения, ради от бога на-
казани быша и нимало взыдоша от пути погибели на путь
спасения, потом толикое наказание и гнев воздвиже, еже не
малому удивлению и паче же и слезам достойно. Ни едина
бо книга богословец, ниже жития святых и ни филосов-
ския ***, ни цесарьственыя книги, ни хранаграф и истори
римския, ни прочая повестных книги произнесоша нам тако-
* В рукописи щрие, с титлом над словом,
** В рукописи но.
*** В рукописи филосовския.
204
ваго наказания ни на едину монархию, ниже за царьства и
княжения', иже случися над предвысочайшею Росиею.
Воста предтеча богоборнаго антихриста, сын тьмы и срод- * 230
ник погибели, от чина иноческаго // и дияконьского, и преж- ' об.
де пресветлы и аггельский чин поверже и отторгнувся от ча-
сти християньской, яко Июда от пресветлаго апостольскаго
лика. И избежав в Полшу, и тамо безчисленных, а богомерз-
ских ересей скрыжали сердца своего наполнил и тмообраз-
ную свою душу паки предал в руце сатанины и, вместо свя-
тыя крестьянский веры греческаго закона, лютурскую тре-
окаянную веру возлюбил. И безстудне нарек себя царевичем
Дмитрием, приснопамятнаго царя Ивана сыном, глаголя:
яко избех от рук убийственных. И испроси помощь у литов-
ского короля, еже итьти ему с воиньством * на великую Ро-
сию л 231
Королю же польскому и паном раде и кардиналом и** ар- ‘
цыбискупом, бискупом, вельми о том** радующеся, яко мечь
на кровь християньскую воздвижеся, понеже николи прича-
стия несть тме к свету, ни Велияру ко Христу, и вдаша сему
окаянному в помощь много воиньства литовского. И дерзнув
безстудне во область Московского государьства во грады Се-
верный, именова себе царевичем Дмитреем. Живущии же
людие во странах тех осуетишася помышлением и обьюроде-
ша умом и малодушьством мнози обязашася и, яко воистин-
не царя, прияша его и воздвигоша мечь противу братии своей
христовых воин***. Ови же глаголюще, яко несть царевичь, л 231
сих убо многими муками // и темницами претяше и убивающе
братию свою и сродник без милости, изливая кровь непо-
винных.
Егда убо сей окаянный франт Гришка прииде со многими
вой в пределы Северный страны, именуя себя царевичем
Дмитреем, и взят грады тоие страны Моровеск и Чернигов.
В лето 7113-го [1604] ноября в 9 день прииде под Новго-
род Северской окоянного того Гришки строящи вой Сандо-
марски13. В Нове же убо граде готовящимся на супротивныя
воем чиноначальники вельможи от полаты царевы, князь Ми-
кита Трубецкой и подданый ему стратиг Петр Басманов, той
добре храбрствоваше и строяша твердо градныя // стены и л 232
храняше град. Он же, окаянный Гришка, уверяся злонраст-
* В рукописи с воиньство.
**-** Слова и арцыбискупом, бискупом, вельми о том приписаны на полях
вверху под значком вставки.
*** Здесь оканчивается сходство текста «Сказания» с «Плачем о плене-
нии».
13 Сандомирский воевода Юрий Мнишек, отец Марины Мнишек, был
начальником польского отряда, вступившего в русские пределы вме-
сте с Лжедмитрием I (РИБ, т. 1, стб. 265—366).
205
вию помысла своего и поощрялся и глаголя: аще убо прйиму
град сеи, то убо и всеми повинно будет. И поставиша овны и
стенобитныя против града, яко двадесят сажен. Град же убо
создан от древ, и бияше по граду и суровством приступаху ко
граду. Многую же тесноту сотвориша граду, зажигающе го-
рячьками14. Посланный же от царя Бориса Федоровича и
вельможие его, боярин князь Федор Мстиславский, князь
л. 232 Дмитрей Шуйский, князь Ондрей Телятовской *, и многия
об' воем чиноначальники стратиги, со множе//ством вой, бе бо
и двор царев ту, и приидоша на нь Новгороде** Северский.
И воздвигошася множество вой на брань, и бысть сеча вели-
ка с поляки декабря в 21 день, на память Петра митрополита
и чюдотворца московского. Такова же убо сеча не бысть ни-
коли же, начася убо брань от восхожения солнечнаго, елико
хотя восходити, даже до весь день до захождения, нощь убо
разлучи межь полков, обоих же стран убиенных телесами по-
крыся земля на множество поприщь. Во другий же день от-
ступиша руския полки, яко 12 поприщ, и сташа ту. Он же
255 окаянный прежереченный франт // мняше, яко убояшася отъ-
идоша. Тогда же приидоша к нему окаянному от московских
вой два от воин, измениша царю Борису, Ивашко Арцыба-
шев *** да Матюшько Челюстькин зовомый, олексиньцы, и
сказующя ему прельщающася, яко многи от благородных
хотят тя. Он же окаянный устремляющися и помышляше до-
стигнута. Сандомирьской же сия слышание я веры **** и
возвратися в Польшу, бездельна его остави, яко злодея, взя
у него вся стенобитныя и елико имеяше он 15.
По отшествии же Сандамирьского, вскоре, яко трем днем
л. 255 минувшим, приидоша, к нему из Литвы запорожских // каза-
ков 18 и привезоша с собою 9 стенобитных. От поляков же
мало отстася *****, токмо един полковник, а с ним 9 человек.
Он же окаянный от Новагорода отъиде в Камарицкую землю
и ста в Сельском городке, бе бо в той землице три городки:
Сельской, Радогощь, Бросовской. И взяв с тое волости дань
120 000 и отда и своим скверным воем. Не по мнозех же днех
приидоша воем руским начальники, и ста за 15 поприщ в
Добруни. Тогда убо прииде с Москвы боярин князь Василей
14 При осаде Новгорода Северского поляки шли с «приметом», т. е. с
хворостом и соломой, чтобы поджечь деревянные стены крепости
(РИБ, т. 1, стб. 372—373).
* В рукописи второе т написано неясно и может быть принято за п.
** Так в рукописи.
15 После битвы под Новгородом Северским польский отряд во главе с
Юрием Мнишек ушел в Польшу, не получив денег и отчаявшись в
предприятии Лжедмитрия (РИБ, т. 1, стб. 381—383).
*** В рукописи Арцыбашел.
**** Так в рукописи.
***** Так в рукописи.
206
Ивановичь Шуйской, потом же и царь бысть, со образом
пречистые богородицы Владимер.ские иконы, по благослове- л. 234
нию пресвятейшаго патриарха Иева Москов//ского и всеа
Русии, на помощь и заступление от находящих, и хотящим
разорите правосиятельную християньскую веру. Господь бог
вседерьжитель, всесущный творец и обладатель всея вселен-
ный, и заступлением пречистыя его богоматери, не до конца и
не вскоре изливая на нас чашу * гнева своего, но милостив
человеколюбец, ожидая нашего покаяния, подавает победу
на враги. И яко же снидошася на брань и устремишася, и
бысть сеча велика, и погибоша внезапу вси противляющеися,
не могоша бо стати противу руских полков, заступлением пре-
чистые богородицы, они убо погибоша, яко прах пред лицем
ветру.
Он же, окаянный Гришка, // едва избеже в Путимль, л. 234
оставших же ся мало с ним от многих тысящ, такова убо °°*
бысть сеча пребольши первыя. Живущии в Путимльле граде
не разумевающе, яко злодей, но мняще, яко истинна бысть,
и прияша его и промышляюще о нем. Бе убо Путимль град
велик и преизобилен и множество людей в нем. но зане же
неблагодарьни осуетиша бо ** ся помыслы, и приложишася
инии грады к нему, и умножишася люди Северный страны.
Тогда же вельможа и стратеги с вой идоша под град реко- л 235
мый Кромы и ту стояша, хотя взяти его. И бысть // многим л'
бранем и кровопролития безчислено, яко реки протекоша
кровей и покрышася в реках вода кровми под градом тем,
малое убо ото многих ото обоих вой остася. Глаголю, яко ни-
коли же бысть, нигде же не описано таковаго межусобнаго
разделения на ся и схождения бранем и сеча и кровопроли-
тия, яко же наведе бог ныне на ны грех ради наших, толиких
убо тысещь тьмы побишася меж собою людие Московского
государьства. Мне убо, грешному, видевшу своима очима та-
ковое падение в Русской земли крестьянского *** народа, яко
числом изрещи невозможно. Егда убо во Иерусалиме в при-
ше//ствие Титове, Иерусалимляном побивающимся межь со-л. 235
бою, много падоша трупие и наполнишася кровьми притвор об'
церковный и по улицам не бе погребающих. Но убо во еди-
ном граде, зде же по многим **** градом и по местом безчис-
леныя тмы падоша телеса межусобною бранью и пролия-
шася кровь, яко вода, на многи лета. Развратиша бо ся друг
друга, не пощаде убо отец чада, ни чада родителей, и не уми-
* В рукописи чащу.
** В рукописи было осуетишагося, но буква г другими чернилами пере-
правлена на букву б.
*** В слове крестьянского букза к переправлена другими чернилами на
букву х.
**** В рукописи подногим через выносное д.
207
лосердися ближний, ни южики, не сотвориша милости нихто
никому, но вся развращенна бысть. Возвраща же ся на пер-
вое, и ничто же оставлю, еже вем.
л. 236 Стояша убо москов//стии вельможи и стратиги с вой под
Кромами время, яко четыре месяца, и ди я вол им наветом
бысть в них развращение. Тогда же повелением от Москвы
князя Федора Мстиславского, да князя Василья да князя
Дмитрея Шуйских из под Кром отпустиша к Москве 16, воем
же начальницы осташася князь Ондрей Телятевской, иныя
многия. Минувши же зиме и наста лето, возмутишася под
Кромами вельможи начальный воем и соблазнишася от них
вой мнози, глаголя, помышляюще и мняще поистинне быти
его, царевича Дмитрея, и глаголя: взыщем убо его и перь-
венство -приимем. Инии же от вельможь, не хотя его прияти, //
Л'об36 тех побита, а иных бита и имения их в расхищение
предаша. И оттоле дата ему обещание, яко царю Дмитрею
служити. Избра же межь собя от вельможь первый нарочи-
тых князя Василья Голицына и Петра Босманова и изо всех
чинов доброобразных, и послаша их в Путимль просити его
на приятие Москве и всех градов Московского государьства.
Он же убо, окаянный, видел сия радостен быв, зане исполних
желание свое, и ни мало устыдеся родителей своих, ни мно-
гих знающих его, но, яко незнаем, творяшеся и безстудно
идяше к Москве, строением шествие свое испольняя, урежая
л-237 полки, яко же // бранем достоит, и сам мудроваше многими
делы, уверяяся народом, яко видяще имя во устроение иду-
ща, и возглаголют вси на мя, яко природен есть царем, бе
убо злокознен человек и испольнен всякия льсти. Вси же убо
от первых вельможь от Москвы изыдоша ему в стретение и
воздаша ему честь, яко же и прочим царем, и привезоша ему
л. 237
об.
во стретение от сокровищ царьских много и поставиша ему
на речьке Московке град изряден и украшен и велик зело и
дивен, сотворен от тряпиц* хитростию. Он же, окаянный,
изыскав себе подручьников таковых, яко же и сам, // и огра-
див села теми и не уклонився ни мало на волю божию, но о
себе мудрствуя, и посла пред собою к Москве и убийцев и по-
веле убити царицу Марью и сына ея царевича Феодора Бо-
рисовича. Они же, окаяннии, поведенное им сотвориша, злой
смерти неповиннаго предаша.
16 По разрядным книгам, после смерти Бориса Годунова князья Федор
Мстиславский, Василий и Дмитрий Шуйские были вызваны из-под Кром
в Москву (С. Белокуров. Разрядные записи в Смутное время,—
«Чтения ОИДР», 1907, кн. 2, раздел I, стр. 29).
* Так в рукописи; вероятно, надо читать из тряпиц, так как, по польским
известиям, для Лжедмитрия недалеко от Москвы были разбиты «в виде
крепости шатры» с четырьмя башнями и воротами (РИБ, т. 1. стб. 397).
208
И привде окаянный Розстрига к Москве того же лета
7113 [/605] году, и прияша его вси с подобляющею честию*.
Но грех ради наших божий превеликий гнев разлияся, и
несть ничто же супротивно праведным судьбам его, и царьст-
вовати сему окаянному в велицей Росии попустив. Егда же
прият скифетр и власть // цесарьского престола, и мнози от л. 235
сожителей царьствующаго града и окрестных градов и ве-
сей ** прамо познаша его, яко враг креста христова ростри-
га Гришака*** Отрепьев, а не царевичь Дмитрей, но страха
ради безчисленных смертоносных мучений не смеюще обли-
чите его, но тайно о нем в слухи християньские произносяще.
Той же окаянный, коликих бед и злобьств**** велицей Ро-
сии не излиял, святителей отцем начальствующих с престо-
лов сверх, многих пастырей и наставников от паств отлучил
и безчисленыя крови християньския излиял, и не прияв в сы-
тость сицеваго бесовского яда, // прияв себе жену люторские л,об 8
веры, невесту Маринку, и, не устыдевся ни мало, ни же убо-
явся безсмертнаго бога, ввел ея некрещену в соборную апо-
стольскую церков пречистыя богородица и венчан бе царь-
ским венцем. И потом хотел разорите православную хри-
стияньскую веру и святыя церкви, учинити костелы латынь-
ская и лютурскую веру устроити. Премилостивый же бог
нашь троица не до конца сему врагу попусти всезлобный яд
излияти, но вскоре разсыпа бесовския его козни, и душа его
зле от него исторгнулася, и срамною смертью от рук право-
верных скончася.
По его же, окаяннаго, смерти вси//и живущии людие в ве- л-
лицей Росии того надеялися, что не токмо в нынешних родех
таковые соблазны искоренятся, но и в будущих предътекущих
людех, слышав от писания, о сих зело удивятся, и таковых
врагов соблазны отнюд не явятся*****. По скончании же
того окаянного еретика и богоотступника, розстриги Гришки,
избранием и умолением всех людей Московского государст-
ва, того же лета прият царьствующий богохранимый град
Москву и благочестивый и богом избранный и святым елеом
помазанный царь и великий князь Василей Иванович Шуй-
ской, иже бысть от корении святаго благовер//наго великого 239
князя Александра Ярославича Невсково, и венчася царьским об-
венцем. Грех же ради наших, после того окаяннаго растриги
остася на Москве корень злострастию, жена его Гришкина
Маринка и отец ея Сандамирский, со многими полскими и
* Отсюда опять следует сходство с «Плачем о пленении» (см. РИБ,
т. 13, СПб., 1891, стб. 226—227).
** В рукописи всей.
*** Так в рукописи.
**** В рукописи злобъствелицеи, причем в образует вместе с т лигатуру.
***** Здесь кончается сходство с «Плачем о пленении».
209
литовскими людми. Царь же и великий князь Василей Ива-
новичь всеа Русии повеле Маринку и Сандамирьского и с
ним всех польских и литовских полковников и ротмистров
разослати Замосковныя грады и повеле им давати доволныя
кормы со всякими покои и в зяпросы *.//
л.240 И** потом благочестивый государь царь и великий
князь Василей Иванович Шуйской и повеле в Казань грамо-
ту писати к бояром своим и воеводам про тово нового ере-
тика и богоотступника про ростригу, про Гришку Отрепие-
ва, иже называл себе царевичем Дмитреем. А в ней пишет
сице **.
От царя и великого князя Василья Ивановича всеа Русии
в нашу отчину в Казань боярину и воеводам нашим Степану
Олександровичу Волоскому, да князю Михаилу Самсонови-
чю Туренину, да дьяком нашим Ивану Зубову, да Офонасью
л. 240 Овдокимову. Писали есмя // к вам *** на перед сего, что бо-
об. жиим праведным судом, за грех всего православново хри-
стияньства, страдник, ведомой вор, богоотступник, еретик,
рострига Гришка Богданов сын Отрепьев, отступа **** от
бога и по совету дияволю и лихих людей, которые всегда
Московскому] государьству хотят разоренья и кровопроли-
тия, а назвал себя государя царя и великого князя Ивана
Васильевича всеа Русии сыном царевичем Дмитреем Ивано-
вичем, и в Польше и в Литве короля и многих людей панов и
служилых людей и своим ведовством и чернокнижьством
л. 241 прельстил, не токмо что в Полше, // но и в Московском госу-
дарьстве многих людей и прельстил, а чаяли его, вора, пра-
мым царевичем Дмитреем. И тот вор богоотступник, по свое-
му бесовскому умышленью и по совету польским королем и
паны радами, в Московском государьстве многую смуту и
разорение учинили и церкви божии осквернили и многих пра-
вославных християн, которые его знали и злодейство ведали
и его обличали, злой смерти предал. И понял за себя воеводы
Сендамирскаго дочь латыньские веры и, не крестив ея, в со-
борной церкви пречистые богородицы веньчал, и польских и
л. 241 литовских людей для крестьянского разорения многих к
об. Москве // привел и церкви божии и святыя иконы обру-
гал *****, и немець и римлян и поляков и розных верь мно-
гих еретик в ****** церковь пущати велел со оружием.
А иных скверных дел и писати не вместилось, какое злое по-
* Так в рукописи; по-видимому, надо читать запросы.
**-** Слова И потом... сице в рукописи написаны киноварью. Далее
следует текст грамоты, образец которой помещен в «Ином сказа-
нии» (РИ Б, т. 13, стб. 73—88).
*** В рукописи нам.
**** Так в рукописи.
***** В рукописи обручал.
****** В рукописи а.
210
ругайие крестьянской вере чинил и православным крестьяиом
многое насильство и кроворозлитие учинил, жен у мужей
отнимал и нестерпимый грубости чинил и поносы. А послед-
нее по совету с польскими и литовскими людьми изменным
обычаем хотел бояр и дворян, и приказных людей, и гостей,
и всяких лутчих побить, а Московское государьство хотел до л 242
основания разорите, крестьянскую // веру * попрати и царь-
ской ** разорите, а в то место костелы римские устроити.
И милосердь и в троицы славимый бог наш по своей святой
милости над нами, надо всеми, православным крестьянством,
милость свою показал, умысл их злодейской всем людем
объявил и гнев свой от православных крестьян отовратил, и
святых божиих церквей и православные крестьянские веры до
конца в разорение и православных крестьян в расхищение и
в работе не дал, и против его злых и скаредных дел возмез-
дие ему воздал, и злой смерти его предал. А умысл его зло- л. 242
дейской таков был: по смерти*** того вора взято в его//хо- об.
ромех лист утверженной того вора, разстриги Гришка с вое-
водою Сендамирьским, что было ему отдать воеводе Сенда-
мирскому, да его дочери и их роду городы: Новгород и Псков
с пригороды и со всеми людьми и с уезды. И владети было
теми городы и уезды воеводе Суньдимирскому з дочерью, и
монастыри и костелы устроивать римские, а тому было вору
теми городы не владети. И как было им разорити истинная
православная **** вера крестьянская, а учините во всем
Московском государьстве римская вера. Да тут же взято в
хоромех римскаго папы кардиналовы езовитцкие листы о
крест//яньской же вере, о разорении и о утвержении римской л' 243
веры. И на том на всем тот вор, рострига Гришка Отрепьев
в Литве воеводе Сеньдамирскому при многих панех и при
папиных посланникех присегал, и крест целовал, и ту отвер-
жельную запись им с клятвою на себя дал за своею рукою, а
писал тот лист воевода Сендамирьской.
И по нашему указу бояря наши Сендамирского про тот
воровской утверженной лист допрашивали, его ли писмо тот
лист, и каким обычаем у них такой злой совет на крестьянь-
ское разорение был. И воевода Сендамирской, смотря *****
того листу, бояром нашим в роспросе // сказал, что он такой л. 243
утверженной лист с вором ростригою писал, а писмо его
рука, а были у них такие листы по противням. А прельстил
ево тот вор ведовством и Оманом, и крест целовал тот вор
ему на всем на том, что было ему то все делати, что в том
* В рукописи ве.
** Так в рукописи.
*** В рукописи смесмерти.
**** В рукописи православнная.
***** q рукописи смотрят, буква т выносная.
211
листу написано. Да сверх того писма хотел ему тот вор от-
дати Смоленск и Северу вся со всеми людми, и казну многую
польскому королю и ему, воеводе, обещался тот вор давати,
иную многую казну денежную и суды золотые, иную многую
казну и наряды всякие ему дал. И о вере де с ним Сенда-
л. 244 мирьским тот вор говорил, чтобы ему по своему // обещанию
учинити в Руском государьстве римская вера и костелы по-
ставити, и иные многие статьи хотел учинити. И он де Сенда-
мирской и сам то узнал, что он не прямой царевичь Дмитрей;
потому что он о Московском государьстве все говорит * о ра-
зорении и вперед себе Московскаго государьства не проча.
И своими приятели он Сендамирьской о том часто говари-
ван, и от того с кручины он много болен был, и то де и боя-
ром нашим ведомо было. И над тем де вором и над ним, над
Сендамирским, учинилось божие наказание по их винам, что
они мыслили о крестьянской вере о разоренье. И в том де он,
л-244 Сендамирской, пред богом и пред нами, ве//ликим госуда-
°6, рем, и предо всеми людьми Московского государьства вино-
ват. Да бояром же нашим сказывал в роспросе Станислав
да Ян Бучинские**, которые жили у того у вора Гришки в
Верху, у тайные его думы и у всяких у тайных его дел. Ка-
нун де того дни в пятницу, майя в 16 день [1606 г.], как того
ростригу убили, говорил тот рострига на одине со князем
Костянтином Вишневетцким, а они были туто же: время де
мне своим делом промышляти, чтобы государьство свое укре-
пите и веру костела римскаго распространите. А начальное
де дело то, что бояр побити де бояр, и мне де самому от них
л. 245 были у//биту. А только де побью бояр, и яз де, что хочю, то
учиню. А Вышневецкой де и они, Бычиньские, молыли: да
только ему побити бояр, и за них землею станут. И рострига
Гришка молыл: то де уже у меня умышлено тем обычаем,
велел де я вывести за город наряд весь, будто для потехи, и в
сю неделю, майя в 18 день, велел туто выехати за город, буд-
то стрельбы смотрити, воеводе Сендамирьскому и сыну ево
старосте Сендатцкому, и Тарлом и Стадницким и ротмистру
Доморятцкому, и с ними всем поляком и литве в збруе во
всей и со оружием. И как я выеду на стрельбу, за мною бу-
л. 245 дут бояре все и дворяне, // и как учнут из наряду стреляти,
об. и в ту пору поляком всем ударитися на бояр и на дворян и
их побивати. А то де есми указал же, кому на ково, на бояр
приехати и убита: князя Федора Мстиславского ***, сына его,
убита Михаилу Ратомскому, а Шуйских Тарлу да Стадниц-
ким, а про иных бояр также приказано, кому кого убита.
А убити де есми велел бояр, которые здесь владеет, дватца-
* В рукописи всеговопит, через выносное т.
** В рукописи бучинксии.
*** В рукописи Мстислав.
212
ти человек. И как де их побыю, и во всем де будет моя воля.
И они де, Бучиньские, молыли: Московское государьство ве-
ликое, станут за бояр всем государьством и поляков и литву
всех самих побиют. И рострига Гришка говорил: поляки // де л. 246
и Литва выедут в зборе и скопе и со всем боем. Да извычено
де у меня тот уложен, что на потехи со мною часто выезжает
роты вооружены, урядяся, как на битву. Был де есми на де
земе *, и со мною де был ротмистр Доморятцкой со всею
ротою во всей ратной збруе, да и здеся ко мне приезж[и]вал,
урядяся как на битву. И то де будет уже никому не примет-
но, что выедут ныне со мною поляки и литва в збруе. И бояря
де и дворяне ездят за мною простым обычаем, и им де безо
оружья что учинити. А как де тех бояр побьют, и досталные
де все устрашатся, ещо де иные де на них // же приидут. л- 24^
И они де, Бучиньские, молыли: великое де то дело надобе на- об'
чати да и совершити, а толико де не совершитца, ино и са-
мим нам будет худо. И рострига де Гришка говорил: верте
де мне однолично, то совершитца, яз де уже такие статьи
видел. Сего де году в великий пост поговорили про меня не-
многие стрельцы, что я веру их разоряю, и мне де тот час
сказали, и яз де тех стрельцов велел сыскати и приказал
быти на дворец всех приказов стрельцом. И тех, которые го-
ворили, туто же велел привести и учал де есми вину их и из-
мену всем стрельцом сказывати, а // у меня де уже говорено л- 247
з Григорием Микулиным, и как ему туто говорити и то над
теми стрельцы учинити. И как я измену их объявил, и Гри-
горей де учал говорити: освободи де, государь, мне, я де у
тех твоих изменников не токмо что головы поскусаю. Да миг-
нем де на них Григоре стрельцом, и стрельцы де, блюдяся от
меня, и тех моих изменников в мегновении ока иссекли на
малые части, мало де и сами не пересеклися, секучи их. А то
де чаю также будет: я ково де только укажу, что изменник
мой, и тот де уже не пробудет, все де от меня блюдяся, дела-
ют, что велю. И они де, Бычинские, // молыли: таких ты бояр л. 247
велишь побити, да кому де у тобя в государьстве уряжати и об-
кому в приказех быти. И Гришка де рострига говорил: И то
де уже меня умышлено: ныне де у меня здеся готовы воево-
да Сендамирьской и староста Сенадцкой да ты, Вышневец-
кой, да Тарлы да Станицкие, да вы же, Бучиньские, и иные
ваши приятели. А по иных поляков в Литву пошлю, и мне де
уже будет надежно, и государьство мое будет без опасения,
и в римскую де веру вскоре всех приведу, а то де уже здеся
видел, хотя ково безвинно велю убити, а никто ни за ково и
слова не молвит. И // они де, Бучиньские, говорили: слыша- л. 248
ли де есмя здеся у многих, что за веру здеся и так нас не
* В рукописи нлдеземе, причем л написано неясно; в «Ином сказании» —
на Вязьме.
213
любят, а только стать Неволею приводить, и за то станут
всем народом. И рострига де Гришка говорил: видели де есте
сами, что здеся делается, нароком де есми приказал поляком
и всяких розных верь людем ходити здесь в большую их цер-
ковь и по всем им церквам в саблях и как хто ходит. И они
де кабы сперва поговаривали межь себя тайно, а ныне де
ужь и то ни за что, и яз де велел поляком носити кресты у
поясов и ниже гораздо пояса и назади, а они де тому кланя-
ются и держат иконы и кресты в великой // чести. И поляки
л. 248 де и люторы и кольвинцы и в церкви так' ходили, и за то де
об- и их то никаков человек ни у какова слова не молыл. А как
де я венчался, и у меня де в ту пору большое опасение по
тому было, что по их крестьянскому закону первое крестив,
да тоже ввести в церковь, а не крестив никому иных вер в
церкви их не входити. И яз де велел нарочно быти в ту пору
в церковь люторем, и кольвинцом, и иных всяких вер людем,
и они де в церкове их были, и слышал де есми, что образом
изругалися и смеяли и в церкве иные и сидели в обедню, и
иные спали на образы прислоняся, и за то де // никаков че-
л. 249 ловек не смел слова молвити. А болыни де есми всево боял-
ся, что цесарева моя римские веры, нечто митрополиты их и
архиепискупы и епископы упрямятся, не благословят и ми-
ром не помажут и во многолетье поминати не станут. И как
де есми вшол венчатися в церковь, и я де что хотел, то зде-
лал. Все делалось по моему хотению и воле: и в церкве де
миром помазывали и во многолетье пели во всех церквах
благоверною цесаревою. А и сами де они то знат, что по ся
места, опричь римские веры, в греческой вере цесаря не бы-
вало. А которые де митрополиты, и архиепископы, и еписко-
пы, и протопопы учали было преже // сего о том * поговари-
вати, и яз де их порозослал, и ныне де никаков человек не
л. 249 посмеет слова молвит, и во всем волю мою творят. И гово-
об- рил де туто Гришка рострига с клятвою, что однолично бы в
неделю майя в 18 день на стрельбе бояр Мстиславского и
Шуйских и иных бояр и дворян лутчих, и детей боярских, и
голов, и сотников, и стрельцов, и черных людей, и которые за
них любо станут, побити всех. А совершив то, тотчас велю
костелы римские ставити, а в церквах же русских пети не
велю, и то де все совершу, на чом де есми присегал папе и
кардиналом, и арцыбискупом, и бискупом, и как де есми вое-
л 250 Еоде // П°Д клятвою в писме своем написал, да и Вишневец-
кому де приказал, чтобы к недели со всеми своими людми
был готов и промышлял бы неоплошно. И мы слышаша **
такова злодея и богоотступника еретика черньца Гришки
злые умыслы в разоренье на крестьянское государство, на
* Слова о том в рукописи написаны на полях.
** В рукописи слышаашл.
214
православную веру, ужаснулися, как такой злодей и помыс-
лил на такое злое дело, и встал на бога богов, и хотел до
основания крестьянское государьство разорите, и стадо хри-
стовых овец в конечную погибель привести.
А как милосердый бог призря своею милостию на Росий-
ское государьство, не дав в разорение и в расхищение кресть-
янского роду, и не попустил на долгое время того // вора л-%50
богоотступника, но вскоре злодейную его душу испровергл, 0
а на Росийское государьство изобрал нась, великого госуда-
ря царя и великого князя Василья Ивановича всеа Русии са-
модержца, и мы, великий государь, за помочью великого бога
принял скипетр Росийского государьства в прародитель-
ской * нашей царьской степени и по моленью патриярха, и
митрополитов, и архиепископов, и епискупов, и всего свя-
щенново собора за челобитьем царей, и царевичей, и многих
государьских детей, которые служат в Московском] госу-
дарьстве, и бояр наших, и окольничих, и дворян, и детей
боярьских, и всяких служилых людей, и гостей, и торговых,
и всяких людей Московского государьства, говори//ли есмя л. 25.Z
митрополитом, и архиепископом, и всему освященному собо-
ру, и бояром, и дворяном, и всему православному християнь-
ству, что в прошлом 99-м [1591] году за грех всего православ-
ного крестьянства великого государя царя и великого князя
Ивана Васильевича всеа Русии сын благоверной царевичь
князь Дмитрей Ивановичь всеа Русии, по зависти Бориса Го-
дунова, яко агня незлобивое заклан**, и святая его правед-
ная и непорочная душа отъиде в вечное блаженьство, в не-
бесное царство, а тело его погребено на Углече и много ис-
целения подает всяким одержимым различною болезнью, и
явно, и болящим приходя себе оказует и милостиво свое ис-
целение подает // на уверение всем православным крестья- л 2si
ном, и многие про его чюдеса свидетельствуют и на соборе об.
нам про то извещали. А злодеем его и убойцом бог милосер-
дый, по своей святой воли, мстя неповинную кровь*** пра-
веднаго, воздал месть по их делу, злой смерти предал и для
их злодейсково умысла и на Росийское царство послал свой
праведный гнев и познанию истинны, проявляя терпение и
злострадание страстотерпца своего. И нам бы мощи благо-
вернаго царевича князя Дмитрея Ивановича принести в цар-
ствующий град к Москве. И поговоря о том со всем священ-
ным собором, послали есмя // на Углеч по мощи царевича л. 252
Дмитрея Ивановича всеа Русии Московсково митрополита
Филарета, да Астороханьсково епискупа Феодосия, да Спа-
* В рукописи врародительской.
** Так в рукописи.
*** В рукописи кров, после в стоит паерок.
215
сково архимарита Сергия, да Ондроньевсково * архимарита
Аврамия, да бояр князя Ивана Михайловича Воротиньского,
да Петра Микитича Шереметева, да Григорья Федоровича,
да Ондрея Александровича Нагих.
И майя в 18 день писали к нам с Углеча богомолицы
наши, Ростовской митрополит и Астороханьской епископ и
архимариты, и бояре наши, что они мощи благовернаго Ha-
д. 252 ревича князя Дмитрея Ивановича подняли** и осматривали.
об. И в ту де пору от гроба весь // храм наполнися благоухания
и мощи благовернаго царевича Дмитрия Ивановича целы и
ничим нерушимы, а в ыных местех часты земьли отдана, а на
лице плоть и на главе власы целы чермны и на костях плоть
цела, а ожерелейцо низано жемчюжное с пугвицы все цело и
в левой руке шириночка тавтана шита золотом и серебром
цела же, и саван на нем весь цел, а покрыт кавтанцом кам-
чатым на белых хребтех, нашивка серебряна з золотом, а са-
пошки на нем целы же, толко подошвы у носков *** отстали.
л. 253 Да на царевичевых же мощех положено орехов с пригорщи,
а сказывают: как он тешился, // и в ту де пору те орехи ку-
шал, и как ево убили, и те орехи кровью его обагрилися.
И для того те орехи на нем во гроб положили, и те орехи на
царевичевых моща **** целы. Да которые люди одержимы
были розными болезньми и исцелели от царевича Дмитриева
гроба в прошлых годех и в нынешнем во 114-м [1606\ году
до их приезду, и те люди принесли к ним писмо, и то писмо
они к Москве привезли. Июня в 3 день мощи благовернаго
царевича князя Дмитрия Ивановича к Москве привезли.
И мы, великий государь царь и великий князь Василей
л. 253 Ивановичь всеа Русии и мати царевича Дмитрия Ивановича,
об. царица и великая княгиня инока Марфа Федоровна // всеа
Русии, с митрополиты и со архиепископы и епископы и со
всем освященным собором, и з бояры и з дворяны и со вся-
кими людми Московского государьства, мощи благовернаго
царевича, князя Дмитрия Ивановича, встретили со кресты за
Каменным городом. И его мощей и передо всем освященным
собором и передо всеми людьми яз и мати его, царица инока
Марфа Федоровна всеа Русии, смотрили и всем людем пока-
зывати велели. И его целбоносные мощи и ризы все целы,
истленью непричасны. И мы видяли сами такое неизреченное
божие милосердие с радостными слезами, всемильному и в
л. 254 троице славимому богу и его страстотерпцу // благоверному
царевичю князю Дмитрию Ивановичу хвалу воздали и ми-
лости у него и прощения просили. И как понесли мощи его в
* В рукописи ондроневсково, после в стоит паерок.
** В рукописи поднами.
*** В рукописи носнов.
**** Так в рукописи.
216
город, и от его мощей многие болные различными болезньми
получили исцеление. И как его поставили в церкве архангела
Михаила, и от его целбоносных мощей пролились реки ми-
лосердия, многие болные различными болезньми исцеление
получили. В первый день исцелил всякими различными бо-
лезньми 13 человек. А в другой день июня в 4 день и до се-
годня непрестанно исцеляет и всем приходящим с верою не-
оскудно милость свою подает.
А на принесение мощей благовернагс // царевича князя л. 254
Цмитрия Ивановича царица и великая княгиня инока Мафра об-
в церкве у архангела Михаила перед митрополиты, и архи-
епископы, и епископы, и предо всем освященным собором, и
перед бояры, и перед дворяны, и передо всеми людми била
челом нам, великому государю царю и великому князю На-
силью Ивановичю всеа Русии, что она перед нами, и перед
освященным собором, и передо всеми людми Московского
государьства и всеа Русии виновата. А больши всего вино-
вата * перед новым мучеником, перед сыном своим цареви-
чем Дмитрием, терпела вору ростриге, явному злому ерети-
ку черноризцу же, не обличила его долго, а много кровь
крестьянская // от того богоотступника лилась, и разоренье 255
крестьянской вере хотело учинитца. А делалось то от бедно-
сти, по тому как убили сына ее царевича Дмитрия по Бори-
сову веленью Годунова, а ее после того держали в великой
нуже, и род ее весь по далным городам разослан был, и в
конечной злой нуже жили. И она по грехом обрадовал[а]ся
от великие неистерпимеие ** тое нужи, вскоре не известила.
А как он с нею увиделся, и он ей запретил злым прещением,
чтобы она того не говорила ни с кем. И нам бы ее в том ***
пожаловати, и всему освященному собору и всему народу
Московского государьства простити велети, что она в грехе и
в проклятстве ото всего мира // не была. И мы, великий го-л«255
сударь царь и великий князь Василей Ивановичь всеа Русии, об'
по своему царьскому милосердному обычаю и для великого
государя царя и великого князя Ивана Васильевича всеа Ру-
сии и для благоверного страстотерпца царевича Дмитрия
Ивановича чесных его и многочюдесных мощей, и царицу
иноку Марфу во всем простили. А митрополитов, и архиепи-
скопов, и епискупов, и всего освященного собора, и всего
православного крестьянства молили, чтобы они все вкупе о
царице Марфе молили бога и пречистую богородицу и всех
святых, чтобы бог милость свою показал и от такова злаго
греха душу ее // свободил. л. 256
* В рукописи виновате.
** Так в рукописи.
*** В рукописи слова в том написаны на полях сбоку.
217
А как к вам ся наша грамота придет, и вы бы велели быти
в соборную церковь Благовещение пречистыя богородицы
архимаритом, и игуменом, и протопопом, и всему освященно-
му собору, и дворяном, и детем боярским, и всяким служи-
вым людем, и гостем, и всяким торговым людем. А как сойдут -
ца, и вы бы сю нашу грамоту велели вычести всем людем
вслух, и буде все люди во церковь не вместятся, и вы бы им
велели вычести пред церковью на просторном месте, что ми-
лость бо>кия и пречистые богородицы и великих чюдотворцов
заступление, но и паче же великаго святителника страс-
л. 256 то//терпца благоверного царевича князя Дмитрия Ивановича
об‘ преславные чюдеса всем людем были ведомы, и о таком бы
есте неизреченным милосердии божии воздали хвалу всесиль-
ному в троице славимому богу, что нас и во правословноих
крестиян не предал в руце врагу и богоотступнику и еретику
в расхищение, и в разорение, и в работу, и наша истинная
православна крестияньская вера не порушалась, и церкви
божии лепоту свою прияли. Так же о том, чтобы явил дивна-
го в чюдесех нового страстотерпца благоверного царевича
князя Дмитрия Ивановича, иже преславными своими чюдесы
л. 257 весь мир просве//тил и неверных поляков и всяких инов’ерн-
цов неверная их сердца в веру превратил. И о нашем бы есте
многодетном здравее молили бога, чтобы нам и всему право-
славному крестьяньству устроил бог вся благая и полезная и
чтобы над царицею и великою княгинею инокою Марфою Фе-
доровною всеа Русии бог милость свою пока[за]л, для сына
ее благоверного царевича князя Дмитрия Ивановича душу ее
свободил от греха * и ото всемирного проклятьства, что она
страшася смерти женьскою немощию одержима долго время
такова великого богомерского дела не обявися **, и великого
л.257 страстотерпца, великого мученика, сына своего благове//рного
об. царевича князя Дмитрия Ивановича, и много чюдесы сего
мощи в забвение и без памети учинила. И суть вверженные
грамоты ростриги Гришки Отрепьева***, что дал на себя
крепость за своею рукою воеводе Сендамирскому и с папиных
и с кардиналовых воровских ссылочьных грамот, что писаны о
крестияньском разорении и о городех, которых поступилъся
Сандамирскому и его дочере, и о римской вере списав списки
послали есмя к вам. И вы бы те списки по тому же велели
бы есте честь всем людем въслух и не в одном месте, чтобы их
л. 258 воровской умысл всем людем был ведом, и того бо есте//вора
и еретика и богоотступника ростригу Гришку Отрепева ****
и его советников, которые на крестьянское разорение и на
* В рукописи хреха.
** В слове обявися после буквы б стоит паерок.
*** В слове Отрепьева после буквы п стоит паерок.
**** Так в рукописи.
218
попрание православные веры с ним советовали, вечному про-
клятию предали и вперед проклинати велели, ежегод вместе
сь еретики. Писан на Москве лета 7114 [1696 г.] июня в
20 день 17.
При * сем же благочестивом царе Василье за четыре годы
явления окаяннаго сего еретика розстриги Гришки Отрепиева
видеся видение некоему духовному мужу в лета 7115-го [1606]
году октября в 16 день. Сия повесть чтена на Москве во свя-
той апостольской церкви Успения пресвятыя богородицы и
честнаго ея Благовещения царю и патриарху пред всеми князи, л
и бояры, и дворя//ны, и гостьми, и торговыми людьми, и пред ' об.
всеми православными крестьяны всего Московского государ-
ства *,
Повесть сия есть дивна и зело полезна нынешнему роду
лукавому и непокорливому, и отбегшему от божия милости,
и уклонившемуся от заповедей его святых, и впадшему в сети
дияволя многоразличный. Поведа мне многогрешному некто
свять** мужь, ему же имя бог весть. Молящу ми много его
сего света о ползе душевней и о нынешних скорбех, нашедших
на нас неудобно, он же послушах моего смиреннаго к нему
моления и сказа ми по тонку вся, доже у него воспрошах.
И к сему и // се прирече мы грешному: Видех, рече, брате, л. 259
чюдное видение и зело ужаса исполнено; во едину убо нощь
молящу ми ся господу богу и спасу нашему Исусу Христу и
пречистой его матере, заступнице нашей богородице Марие,
о мире всего мира и о ненышних лютых на нас нашедших на-
пастех, дабы господь бог отвратил праведный гнев свой и по-
слал бы милость свою на люди своя. И по молитве, яко в полу-
нощи, и возлегъшу ми на одре моем, и егда внидох в тонок
сон, и се услышах много звон велик, якобы в той большой
колокол звонят, его же при Борисе царе слили повелением 259
его. И зело ми во сне том дивящуся о велицем том // звуку, об.
и глаголющу ми во уме своем, что се звон велий, |яко несть
ныне празника. И укрывшему оконьца мало и видех, яко днев-
ны свет, и зело мы дивящуся и глаголющу, коли нощь преиде,
яко мало ми спящу. И се видех человека грядуща ко мне, иже
бе знаем мне, и вопрошах его: брате, что сий звон велий. Он
же рече ми: скоро иди, господине, во святую апостольскую
церковь божия матери честнаго ея Успения, тамо бо узриши
преславно видение. Аз грешный востах скоро и текох по ули-
цам к церквам божии матери, и мнев себе, что убо путь сии
17 Далее в «Ином сказании» помещены названные в грамоте записи
Лжедмитрия (РИБ, т. 13, стб. 88—95).
В рукописи слова при сем же... государьства написаны киноварью. Да-
лее следует текст повести, помещенной в «Ином сказании» (РИБ,
т. 13, стб. 101—105).
** В рукописи сть без титла.
219
гладок, яко ныне належаще осени, дождем многим на землю
л. 260 изливающимся, //, а мне сухпуть. И егда преидох близ тоя свя-
тыя Беликия церкви, и видех ю укружену светом неизречен-
ный * и стоях надолзе и чюдихся тому неизреченному виде-
нию. И абие предста «ми той же предреченный мужь, иже
знаем бе мне, и рече ми: поиди, господине мой, к западным
дверем от патриярша двора, тамо узриши чюдное видение.
Аз же текох тамо и приидох к дверем церковным и поклонился
до земля и востах от земля и видех врата церковная отверста
и господа бога моего седяща на (престоле, аггелы обстоима,
и пречисту богородицу, надежду нашу и заступницу, одесную
престола стоящу, и предотечю крестителя господня Иоанна
Л*об° Q левУю И ‘стояща в лик святых пророк и апостол и мученик
и святителей и преподобный и праведный и жен святых, иже
аз недостойный и знаю на образех их святых зря. И видех свя-
т\ю богородицу, молящуся сыну своему и богу нашему и кла-
няющуся ей до земля. Аз же недостойный от того ужаснаго
видения в велицем страсе и трепете пребых и ко единой стране
церковных врат преклонихъся **. Глас умильный пречистая
богородица к сыну своему глаголющи: о, сыну мой и боже
мой, и приими молитву матери твоея, пощади познавших тебе,
истиннаго бога, и мене, матерь твою, сыне мой и вселюбезный,
л. 261 и не ходивших в пути твоя и не со//творивших воля твоея, но
ныне мнози бо от них воспоминают грехи своя и хотят приити
на покаяние. Отврати от них праведный гнев свой и помилуй
их ради своея милости многия. И слышах глас он преславный
владыки бога моего к матери своей глаголющ: о, мати моя
вселюбезная, многажды бо твоих ради молитв отвращах пра-
ведный свой гнев от них, а они зело стужают ми злобами
своими и лукавыми своими нравы, понеже бо церковь мою
оскверняют злыми своими детельми и празными беседами и
мне ругатели бывают паче поганых язык, скверный бо и мерз-
л.261 с кия их восприяли суть, // брады убо своя постригают и со-
06 - домския дела творят и неправедный суд судят и праведным
убо насилуют, грабят чюжая имения и многя их скверцяя дела
творят, иже ненавидит дух мой святый.
Надежда наша, пречистая богородица, преклоньшися к
пречестныма ногама его и слезы точащи, и святый предтеча, с
нею же поклонися, тако же и вси святии с ними, вопиюще:
помилуй, владыко, род християньский, и да негли обратятся
и престанит *** от злоб своих и в покаяние приидут, к тому
не творити их. Ты **** бо, владыко, щедр и милостив, при-
имаеши кающихся. И возрев убо на матерь свою милостив-
* Так в рукописи.
* * Здесь в тексте пропуск (см. РИБ, т. 13, стб. 181).
* ** Так в рукописи.
* *** В рукописи тя.
220
ным // своим оком, на пречистую богородицу и на вся свя- л ^в2
тоя *, испусти глас свой пресладкий: о, мати моя, не стужай
ми, и ты, друже мой, крестителю Иванне, и вси мои святии,
не рех ли вам, яко несть истины в царех и в патриарсех, ни
во священном чину, ни во всех мирьских чинех, яко не ходят
по предании моем и заповедей моих не сохраняют. Многажды
бо хотел помиловати их, о, мати моя, твоих ради молитв, но
раздражают утробу мою всещедрыи своими окаянными и
студными делы. И сего ради, мати моя, изыди от места
сего ** и вси святыи с тобою. Аз же предам их кровоядцем,
немилостивым разбойником, да накажутся малодушный //
и приидут в чювство, и тогда пощажу их. Тогда убо глагола Ao6.
мати его, госпожа наша пречистая богородица: ужели презре
матери своея прошение, о сыну мой прекрасный, свете мой.
И абие тихим гласом рече к ней: тебе ради, мати моя, поща-
жу их, аще покаются; аще ли не покаются, то не имат ми-
лость сотворити над ними. Тогда бо*** от предстоящих ту
един пришел и рече ми: слышиши ли, рабе божий, господня
милости и матери его, нашея царицы богородицы, молитвы
и прошение за **** весь род християньский. Но иди убо, по-
ведай, угодниче христов, яже видел еси и слышал, ему же сам
веси и не утаи от сих ничто же. Аз же, окаянный, от ужасна
бо сего // и страшнаго видения трепетен бых и едва в себе л. 263
пришед, и убудихся на одре моем, трясыйся, не могий прогла-
голати. И тебе сия поведаю пользи ради, да провести царю
же и патриарху и всем людем, яже слышал еси от мене недо-
стойнаго. И божиим именем заклинаю тя, да не явиши имени
моего никому доньдеже бог благоволит о мне*****.
Царь же и ‘патриарх и весь царьский сигклит не вняша
сему ни мало, инии же мнози невегласи чи 'посмеяшася сему, и
по сих не по мнозех летех и збысться видение сие над Мос-
ковским государьством, понеже от злоб своих московстии
людие не обратишася и за то от бога месть восприяШа. //
Грех****** же ради наших всего православнаго христьянь- л. 263
ства воста ин враг, именуя себя царевичем Петрушка. Прииде об.
из Астрахани з Доньскими и с Волъскими казаками в Пу-
тимль и нача пагубныя беды сотворяти, именуя себя внуком
великого государя царя и великого князя Федора Ивановича.
Людие же в той в Северной стране, и в украиных городех, и
на Резани осуетишася помыслы и забыша судеб божиих, еще
не исполнишася сердца их пролития кровей неповинных,
* Так в рукописи.
* * В рукописи се, далее стерто.
* ** В рукописи тогда бога.
* *** В рукописи да.
* **** Здесь кончается сходство с текстом, помещенным в «Ином сказа-
нии».
****** В слове грех буква г черная большая, выделена, как заглавная.
221
чающе его тако быти. И поведоша из градов державных вель-
мож, бояр и воевод, и стратегов, и тысещников, и воем началь-
л-264: ных к нему -в Путимль, искаху богатых // и доброродных. Он
же, окаянный Петрушка, не знаше бога и повеле избивати их
пред собою на подромех, числом на день по семидесять чело-
век. И паки начальных и доброродных воинов имения их в
разграбление повеле расхищать, и жены и тщеря их блудом
повеле оскверняти. Зла убо сия беда и скорбь взыде на хри-
стияньский род, гнев божии, и пролияшася многия крови пра-
ведных, овых мечем скончевая, овых возводя и меташа с вы-
соты з градных стен на землю, и розбивашеся телеса их, иных
же разстрилявшающе и за ноги повешающе и распинаше. Тако
и многими разноличными муками погибляюще, не возмогу
об У^о, ’не токмо изрещи, но ни воспо//мянути таковыя злокрут-
ныя скорби, на шедший на ны, грех ради наших. Он убо, пре-
жереченый вор, Гришка Богданов сын Отрепьев, прият первее
иноческий аггельский образ и бысть в Чюдове монастыре в
дияконех, потом же взя * его патриарх Пев к себе, потребы
ради книжнего писания. Он же, окаянный, видев свет и из-
бежа во' тму, в Польшу, и многа зла сотвори вере Христове.
Сей же проклятый наследник его, Петрушка, безделен, и нич-
то же в нем разума, но яко свиния в тинении валяяся. Но тин
же приидоша с ним из Астарахани зверообразна гултаи, по-
л-^5осщряшася на зловредный своя мысли, и бысть ско//рбь,
плачь, кровопролитие, горши первыя беды и нахождения.
Первая убо бысть бранем строением сшедшимся, овии пре-
одолеша и паки разыдошася по местом, Сия же горкая скорбь,
не бысть такова николи же от начала века, ни во градех, ни в
весех **, нигде никто не уклонишася, ни в дебрях, ни в горах.
Грех ради наших вся явна бысть, вся обнаженна, истор-
гающе, яко класы от нив, убивающе и безчисленно изливая
праведную кровь, к телесем убо многих виде, яко многа дни
лежа ничто же вреди их от теплоты и ни зверь, ни птица,
ни лаина 18 не прикоснулся. Той*** же окапанный Петрушка
л. 265 посла пред собою из Путимля под Москву // Ивашка Исаева
сына Болотникова, и возмутишася во странах тех и во градех
людие, глаголя: идем вси и приимем Москву и потребим жи-
вущих в ней и обладаем ею, и разделим домы вельможь и
сильных, и благородный жены их и тщери приимем о жены
себе. И изыдоша множества народу с ним и не осташася во
странах тех, ни во градех, ни в селех, никто же, но токмо жен-
* В рукописи вся.
* * В рукописи ни всех.
18 Лаино или лайно — кирпич, но здесь, по-видимому, употребляется
в смысле — собака, от слова лай. По В. Далю, лайка, лаюшка — собака.
(В. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка, т. II. М.,
1956, стр. 241).
*** В слове той буква т большая, черная.
222
ский пол осташа. И приидоша под Москву многочисленно бе
убо, яко 187.000, и оступиша по странам, стояша в Коломень-
ском и в Заборье * и во многих местех. В то убо время прииде
к царю на помощь из Смоленьска Иван Колычев, а с ним
приидо-ша смоленьския вой. И // зыдоша же из града Москвы л, 266
вельможи и воинии, и бысть брань велика и сеча зла. И бо-
жиею милостию московский воини преодолен!а и много по-
бита, бе убо плененых 21 000, побиенных же множае, яко
1000, и тако разсыпася злое их умышление и совещание. По-
том же прииде той проклятый Петрушка на Ту[лу], с ним же
и слепни вожи его, водяще его и сами ослепоша. Ров изры,
ископаша яму и впадошася в ню окаяннии. Князь же Ондрей
Телятевский, князь Григорей Шаховской, седяше в Колуге
посаде, не 1преста|я творя пагубный свой грех и кровопролитие.
Под градом же Колугою стояше вельможи московстии, княз // л. 266
Федор Мстиславской, и со многими вельможами и множеством об-
вой твердо держа град. Поставит а овны, и дела великия сте-
нобитный ** над градом поставляя, и огненный великия пи-
щали, и розбивающе град и дворы зажигающе. Наведоша же
на град и гору древдну, и мало избы град от взятия. Потом же
приидоша на помочь сидящим в Колуге и хотя проити множе-
ство град зверообразных вой, числом 26 000. Изыдоша же во
стретение им от московских вельможь боярин Иван Никитичь
Романов с воиньством и стрете их за пять поприщ от града
на речьке завомой на Вырке. Они же окаянный узреша мос-
ков//ские полки и возъяришася и оградишася санми, бе бо л. 267
зима настоящи, и связаша кони и сани друг за друга, дабы
нихто от них не избег, мняше себя проити во град, и тако
сплетошася вси. Московские же полки наскочиша на них, яко
крилати, и бысть сеча в и ***, избита всех, последний же ви~
девше свою конечьную погибель зажгоша многия полки зелья
и сами ту изгореша, яко 3.000.
Как **** на Пчелне побили руских людей московских *****
Той***** же окаянный Петрушка с помрачеными прелесники,
своими слугами, умыслив и посла с Тулы множество вой, не-
милостивых кровопролцятелей, и повеле им // итти под Колугу л. 267
на московских вельможь. Слышавше же сия московстии вель- об-
можи, князь Федор Иванович с товарищи, и посоветовав
с ними, посылает в стретение идущим с Тулы от себя князя
Бернса Петровича Татева со многим воиньством. Им же со-
шедшимся на Пчельне с тульскими ворами, и бысть сеча межь
ими вельми зла, и с обою стран падоша безчислено мертвых,
* В рукописи забоерь.
** В рукописи после стено стертое место.
*** В рукописи сеча ви.
****-**** Слова как ...московских написаны киноварью.
***** В слове той буква т киноварная.
223
яко и великому полю покрыться мертвыми телесы единовер-
ными, не бысть бо тогда на той брани ни единаго иновернаго,
но все едина Русь межь собою побишася. Ту же и воем на-
л. 268 чальнаго1 князя // Бориса Петровича убили, за истинную пра-
вославную веру мученически * пострада. Врученный же ему
пособники паки под Колугу к военачальником своим возвра-
тишася з жалостию и горестию великою. Военачальник же
московский князь Федор Ивановичь и вси бояря, видя толико
падение вой своих от воров, оставиша град Колугу и вся стено-
битныя своя составы под градом повергоша, а сами к Москве
прибегоша. Тульские же воры приведоша со Пчелныи плене-
ных живых в Тулу множество много московских вой. Той же
окаянный Петрушка повеле их на всяк день числом человек //
л. 268 по десети и больши посекати, а иных повеле зверем живых
об- на снедение давати, и тако окаянный с скверными своими слу-
гами по вся дни без милости проливая крови, яко воды.
О Бр|Я)Ныске **.
И *** по сих той же окаянный во'[р] пришед -к Брянску и ста
под Брянским. Во граде же Брянске седяше воевода, боярин
князь Михаиле Кашин, со' многи воиньствы. Он же Старо-
дубьский вор соделаше седящим во граде Брянске людем беду
и скорбь и тесноту велику. Гладу же у них велику во граде
Бряньске належащу, они же крепко во граде седяще и с Мос-
квы от царя Василья помощи ожидающе. Царь же великий
л. 269 князь Василей // посла боярина своего кндая Ивана Семенова
Куракина да князя Василья Федоровича Масальсково со мно-
гими вой на очищение, на помощь седящим во граде Бряньску.
Князь же Иван и кцязь Василей пришед ко Брянску с вой
своими, и постоявшу мало, и ничто же успе, и ни мало во граде
седящим пользи сотвориша и отоидоша в Карачев, и пре-
бысть тамо и во пришествия князя Дмитрия Ивановича Шуй-
сково в Волхов. Воини же благороднии от тех стран и градов
мало больши тысечи, но не согласящеся, един по единому, со-
блюдошася от смерти, прибегнуша к Москве, токмо телеса и
л. 269 души свои принесоша, оскорбляющеся гладом Ц и наготою,
оставиша матери своей и жены и дети в домех и в селах своих.
Раби же их служа имъ и озлонравишася зверообразием, наси-
лующе, господей своих побиваша, и пояша в жены себе госпо-
дей своих жены и тщери. Такова убо беда бысть и скорбь в
роде нашем, не бысть бо такова николи же от века. Царь же
великий князь Василей воем тем оскорбленым вдаваше яде-
кця и пища, и утешая их, и наставляя их истинной правде и
терпению, еже и до конца претерпети, и повелевает им пред
своею царьскою трапезою насыщаться. И вда их вельможам
* В рукописи мчнки под титлом.
** Слова о бряньске написаны киноварью.
*** Слово и написано киноварью.
224
чиноначальным над вой и заповеда спусти * // их с любовию. л. 270
Егда убо бывает сшедшимся межусобным бранем, их же по-
ставляют в соблюдение полков и по отнятие, бе бо храбрии
зело и не щадяше себе ни мало, но, яко львы, за божию по-
мочью изходя на брань и побежающе сопротивных, и не мо-
гуще те окаяннии многочислении стати противу их малочис-
леных десети тысящь. Слышавше же то царь и великий князь
Василей, яко злосмрадной той Петрушка и слепни вожи его
на Туле не престающе сеча, проливающе крови неповинных,
царь же благ совет глаголет святейшему патриарху Ермогену
мольбу сотворити богу и пречистой богородицы, и шествие
свое царь глаголет: много убо с плачем // претерпе мое чело- л.^0
веколюбие, ожидая их обращения, они же ни мало возврати- 0 ’
шася, не** больши радуюся и проливают крови и насилуют.
В лета 7115 [1607] году царь и великий князь Василей, моляся
богу, и пречистой богородицы, и великим чюдотворцем Петру
и Алексею и Ионе, и целова святыя мощи, приходит же к свя-
тейшему патриарху Ермагену, прося благословения. И глаго-
лет царь патриарху: молити бога о круплении воиньства его
и о пособии, еже на врагов. И тако прия благословение, иде
в Серпухов. И пришед ту мало постой, и абие приидоша к
нему вестники с Тулы и глаголют. Услышаша убо окаянний,
иже на Туле, яко царь, оставя Москву, при//шол в Серпухов л, 271
и совещаша, и послаша князя Андрея Телятевского и с ними
множество злонравных вой, бе числом их 38.000, и повелевают
им инем путем итти, ошед убо царев полк, да возмут царь-
ствующий град Москву, и разделиша себе и домы вельмож,
коиждо себе. И господь бог вседержитель, видя суровсгво их
и ярость, разоряетца гордыня их и совет их ни во что же по-
ставляется. Царь же Василей услышал то и нача молебен пети
со (слезами и глаголет: суди, господи, людем сим и возбрани
борющимся со мною же, изоостриша оружие свое на церковь
святую твою и на град державы твоея; господи, не дай же в
расхищение место святое // твое. И посылает вельмож своих л. 271
во стретение им князи Ондрея Голицына да князя Бориса Ми- об.
хайловича Лыкова с воиньством В то же время идущи с
Резани и царю Василью на помочь Прокопей Лепунов с резан-
скими бои ***, еще же ему не дошедшу царева полку, царь же
повелевает ему с вельможами итти во стретение вором. И тако
снидошася с ними на брань царевы вельможи близ Коширы на
Осме реке, и бысть сеча велика, и божиею милостию победита
врагов много, побита конников 16.003, пеших же 3000 и 600.
И прислаша вельможи к царю с радостию, царь же убо с ра-
достию скорбяше и глаголю: **** все убо народ крестьяньский
* Так в рукописи.
* * Так в рукописи.
* ** Так в рукописи.
* *** Так в рукописи.
8 М. Н. Тихомиров 225
л. 272 погибоша // всуе, невесту иныя земля никоей же, но токмо рус-
кие люди крестьянский веры. И повеле тем вельможам царь
итти к Туле. От себя же царь и великий князь Василей Ива-
новичь посылает к Туле вельможу своего чиноначальнаго
воем, строяща брань стратега и великого ратоборца князя
Михаила Васильевича Шуйского, и с ним повелевает вельмо-
жам всем быти. Преплавшу * же великую реку Оку вскоре и
приде к Туле. Изыдоша же скверноядцы, еще убо неповинная
кровь кишите во устех их, и бысть брань велика за пять поп-
рищь от града, в первый день и во вторый, в третий же день
л. 272 преодолеша врагов своих, наведе на них бог дождь // и не воз-
об’ могоша стати, знамение на них бысть. И таково бывающе до
стен градных и во град внидоша побивающе, мало от них
сстася, и едва успеша затворите град Туле.
Князь же Михайло Васильевич ста под градом и твердо
стрежаху того окаяннаго Петрушку, дабы не избег. Он же
окаянный и вводящий его в погибель князь Григорей Шахов-
ской, зле умысля, испустиша из града ночью Засекиных кцязей
и наполниша их смертоноснаго яда, повелевает в Северским
Стародубе сказати. И посла с ними некоею наустав вора, изо-
брав ис казаков, яко жив и той прежереченный Гришка От-
Л'273 репьев, иже именова себя царевичем // Дмитреем, сей убо и
ни мало не приличен ** прежнему, токмо молод. И тое страны
людие обольстишася, и бысть последняя их лесть горши пер-
вый, тою убо лестию достигше и Москву разорите. По тому
вскоре царь Василей прииде к Туле со множество вой и воз-
веде воду на град Тулу некоторою хитростию и потопиша град
и все еже в нем. Седящим же во граде, видя свою конечную
погибель от воды, и отдаша царю Василью град Тулу и воров
Петрушку, и князя Телятевского, и Шеховсково, Ивашка Бо-
лотникова, и многих воров. Царь же принял Тулу и поиде к
Москве. Слыша убо царь, яко льстят Стародубе царевичем
л. 273 Димитрием, и посла // царь боярина своего князи Михаила
об' Кашина в ту страну, и вой с ним, и ничесо же сотвориша. Той
же вор собираше воя себе, и прииде к нему из Литвы полков-
ник Руженской. И потом много сообрашася к Стародубскому
вору польских, и литовских, и руских людей. Паки *** о Брян-
ске. В *** лета 7116-го [1607/8] году царь и великий князь Ва-
силей Ивановичь посылает сродника князя Дмитрея Ивано-
вича Шуйского на встретение Стародубскому вору. Князь же
Дмитрей Шуйской пришед с вельможами, и много вой стояша
в Волхове, бе бо зима крепко стоящи. Окаянный же той вор
л. 274 Брянеск оставив и пришед ста на Орле граде // и по селам,
ожидающи минутися зиме. Пройде убо зима и наста лето ****,
* Так, в рукописи.
** В рукописи сперва было причинен, здесь на поле стоит крестик.
***-*** Слова паки о брянске в написаны киноварью.
**** В рукописи это, здесь на поле стоит крестик.
226
он же, окаянный, устремися на брань *, и вооружися на пра-
всднаго. Грех же ради наших воздвигошася полки москов-
ский и побегоша. Он же, окаянный, прииде под Москву и
ста в Тушине за дванадесять поприща от Москвы. Воини же
Замосковных градов не восхотеша царю Василью служите,
глаголя: не хотим умрети на Москве, пойдем во своя грады.
И тако избегоша от Москвы и тамо погибоша, токмо остася
во царьствующем граде Москве синклит царьскаго ** вели-
чества и прежереченьнии воини украиных и северных городов. л 274
Той же прежереченный франт, сто{я // под Москвою и тво- об
ряху Москве скорбь и тесноту, отъяша бо проходныя пути и
избиваше на путех купцов и всякого грядущего во град и из
града. Царь же и патриарх призва царьский и синклит***
и всех живущих па Москве, сотвориша совет, занеже в немощи
сила исходит, и совещаша помощи просите у немецкого ко-
роля. И посылает от сродник своих вельможу, изрядна суща и
преукрашенна правдою, благовернаго и великого ратоборца
князя Михаиле Васильевича Шуйского-Скопина в Великий
Новгород, а с ним изо всех чинов мужей изрядных, числом
яко 40. Благоверный же князь Михайло идяше в Великий ****
Новъград и оттоле по // ела к немецкому королю вой на по- л. 275
мочь просите. Царь же Василей седяше на Москве. Бысть же
в то время во царьствующем граде Москве глад крепок на-
стоящь, супостаты же творя брани по вся дни, приходя к сте-
нам градным, приступаху биющася и стояхупод градом Злета.
Потом же прииде великий ратоборец***** князь Михайло
Васильевичь и с ним немецкого короля урядник. Яков Пун-
тусов с немецкими вой. И шествием своим князь Михайло
Васильевичь собра руския вой и многие грады взя и утверди
их стояти непрестанно ******, сам же прииде в Олександрову 275
слободу, пришествием его свободней Сергеев монастыр. // об.
Потом же и той окаянный вор ис Тушина побеже *******
в Калугу, царьствующий же град свободися. Слышав же зве-
рообразный польской король пришествие князя Михаила Ва-
сильевича к Москове и отступиша от Смоленска, яко 30
поприщь, зело бо устрашися. Грех******** же ради наших
господь бог хотя нашего покаяния, иногда убо наказуя нас
скорбьми и бедами, иногда же показует радости, сего убо
показа нам великого ратоборца, яко финик процветающь,
занеже от рождения его пожив на земли мало больши дваде-
* В рукописи бран, но после н стоит паерок.
** В рукописи царь псаго.
*** Так в рукописи.
**** В рукописи велии.
***** В рукописи борец, но на полях стоит крестик и приписано рато.
****** В рукописи непрестаноно, на полях стоит крестик.
******* в рукописи полеже.
******** в слове грех буква г большая, черная.
8*
237
сяти лет князь Михайло Васильевичь и отходит от земныя
л.276 жизни в небесное царьствие, оставляет нас сирых. Како //
могу изглаголати с таковом или какою похвалу написати
ему возмогу, господь бог устрояше его десницею своею. Не
во мнозех убо летех * князь Михайло Васильевич отоиде к
богу, со многою добродетелью устроенье ** от бога на земли,
яко и во всю вселенную произыде слово именованья и рато-
борства его. Слыша *** убо король польский Жигимант о
преставлении князя Михаила и паки возвратишася, ста под
Смоленским того же лета и посла от санатарей своих гетма-
на Желковского со многими злоярыстными вой с лестью под
Москву. Царь же Василей посла во стретение брата своего
л. 276 князя Дмитрея Шуйского, но убо царь посла, // ведаше убо
об- царь, яко не строяшася им рати и не бысть ратоборец нигде
же, но сам восхоте итти во стретение польским воем. Князь
же Дмитрий пришед в Можаеск и вскоре посла пред собою
во стретение гетману князя Федора Елецкого, стратега избран-
на и храбростию воем стройна, и повеле ему в Цареве Зай-
мище стати, ту убо проходно и путь тесен, и стояше ту. Вскоре
же пришед гетман польской, и бысть сеча велия, и пройде и
отступиша руских во граде и стрежа крепко. И поставиша со
все страны 7 оград и утверди польскими вой крепко, яко
л. 277 невозможно московским изыти из града. // И бысть глад кре-
пок седящим со князем Федором Елетцким, не токмо глад
хлебу, но и воды мало, и едяше коньские мяса. Слыша ****
убо князь Дмитрей, яко скорбь зла седящим в Цареве Зай-
мище, и вскоре иде на помощь к ***** Цареву Займищу со
многими вой, и с ним же полк князя Михаила Васильевича
Шуйского и Яков ****** Пунтосов с немцы, иже приидоша
на помощь от короля немецкого к Москве со князем Ми-
хаилом, немец убо числом яко 13.000. И пришед князь Дмит-
рей и Яков******* Пунтосов за двадесять поприщ, и ту стре-
те их гетман Желковской, и бысть битва ********,
брань ********* велика зело, со обою стран многа телеса па-
доша. Видев же гетман польской, яко велика брань належа-
л.277 ще, // немцы же крепко стояше, биющеся по истинне, не ща-
°б- дяще себя, яко убо пламень много исходящь от оружия их
на поляков. Злообразный тот Желковский посла единаго от
полковников своих тайно к Якову Пунтосову, и, совещаша,
глаголя, дабы отступил от полков руских. И обещает ему
* В рукописи сетех.
* * В рукописи устронен, но после н стоит паерок.
* ** В слове слыша буква с большая, черная.
* *** В рукописи слыша буква с большая черная.
* **** В рукописи и.
* ***** q рукописи и яко.
* ****** Q рукописи нияков.
* ******* & рукописи оитва.
* ******** q рукописи бран, но после н стоит паерок.
228
итти в Великий Новград и в Навгородцкия городы. И тако
положиша слово межь собою твердо, да не внидут поляки в
Великий Новгород, ни во область Новогородцкую, токмо во *
едину Москву поляком итти. Яков же Фунтусов во смятении
ума своего помыслом колеблеся, и на много час еще стояше,
бе убо немецким ротам стояше утвердився тырчь//ми со обою л27$
стран пути прихода их. Суровии же поляцы нападоша на не-
мецкий роты, и пробишася между рот немецких польския
роты, яко сквозе пламень велик огнен прошед, и ту много
падоша поляков добрых, и нападоша поляки на руския по;
ки, и побегоша вси руския вой. Яков же ** Пунтос и немец
кия вой стояще на единем месте, ни мало отступив, ни с места
преиде, но на едином месте стоя, ожидая, да возвратятця
руския вой, они же побегоша и не возвратишася ни един от
них. Потом же князь Дмитрей побеже иным путем. Потом же
гетман утвердився сь Яковом Пунтосом, и отоиде Яков под
Великий Новгород, а гетман возвратився // и ста под Царе-
ным Займищем. Седящии же в Цареве Займище изгибающе 0 *
гладом*** и жаждою и едяше коньские мяса. Князь**** же
Дмитрей прибежа к Москве. В то же уже время совеща-
шася злии на царя и великого князя Василья Ивановича и
совлекоша его с престола царьского и возложиша на него
ризы в чернеческия. Слышав ***** же то гетман и начальсти
ти ****** глаголя: повеленье королево, да возьмут себе на
Московское государьство королевича, прельщая и умоляя
люди, хотя искусити и предати в попрание веру христову и
люди боожия, развратися, [я]ко же в писании глаголет, анти-
христова пришестия, тако же и сей окаянный Желковской,
сатане угодник. Сам убо // преди целова святый и животво- л. 279
рящий крест христов на том: единаго дать королевича и кре-
стите его святым крещением в крестьянскую веру греческаго
закона и отоити королю и гетману и всем польским и литов-
ским людем из городов Московского государства и границам
бысть по прежнему, яко же и при прежних царех. Сеи убо
треклятый и помраченный бес, оболстив люди божия, они
убо люди веры святыя христовы чающе истинне быти, не
уразумеша того, яко ему злодею преступите крестное цело-
ванье, и обещашася ему и вручиша ему Москву. В то же время
польски король к царю и великому князю Василию Ивано-
вичи) // послов своих прислал просити, да бы отпустил Санда- л. 279
мирского и Маринку, дочь его, и поляков, оставшихся в раз- об.
стригино убиство, числом 3000, седящих в заточенья в градех.
* В рукописи по.
* * В рукописи яко же.
* ** В рукописи градом.
* *** В рукописи нзь под титлом, но оставлено для буквы к место.
* **** В рукописи лышав, но оставлено место для буквы с.
****** Так в рукописи.
229
Царь же повелевает, собрав их, и отпусти™ х королю с
честью, и даша им дары довольный. Они же вси обещашася
царю, яко к тому же не воеватися и короля увещавати, дабы
не нарушил мирнаго поставленья и крестнаго целованья. И по-
веле царь проводите их с честию своему князю боярину Во-
лодимеру Долгорукому со многими воины. Услышав же той
окаянный вор, яко отпущен Сандамирь'ской и с Маринкою,
л. 280 посла из Тушина много // вой своих и взяша Маринку идущу *
по пути в Литву и глаголя ей: яко азъ царь Дмитрей. И тако
обладаша ею, блудницею, яко женою. Она же, окаянная блуд-
ница, соблазниря, прияше его, яко и перваго вора Гришку
разстригу, и тем соблазнишася мнози малоумнии.
О ** другом приходе Стародубского вора *** под Москву.
По**** убиении же перваго вора Гришки Отрепьева, иже
царем Дмитреем себя именова, и по взятии же на Туле вора
Петрушки, иже царевичем себя именова, и по пришествии
благоверного князя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского
к Москве с немцы, тогда побеже Стародубской вор из Ту-
л. 280 шина ***** в Колугу //, не по мнозе же убо времени сия сотво-
об. ришася, како убо возмогу изглаголати таковую скорбь. Слы-
ша убо окаянный Стародубской и Тушиньской вор преставле-
ние великого ратоборца благовернаго князя Михаила Ва-
сильвича Скопина-Шуйского, бе боизвыдоша к нему с Москвы
некий крестопреступники в Колугу к вору, и возвестиша ему,
яко гетман Желковской наступиша на полки ****** князя
Дмитрея Шуйского и преодолеша, и прибежа князь Дмитрей
к Москве, и о седящих в Цареве Займищи в осяде, яко твердо
стрежаху их гетман, и паки воздвижеся ис Колуги вор, иже
л. 281 себя царем Дмитреем // именуя, и тое страны малоумных и
безумных, пияньством одержимых людей прельсти и тое же
первописанную блудницу Мариньку на ложу к себе прият, и
собрав воинство на богоизбраннаго и святым елеом помазан-
ного царя и великого князя Василья Ивановича всеа Русии,
иже бысть от корени святаго благовернаго и великого князя
Олександра Ярославича Невского. К его же злочестивому со-
вету приста король Литовской. И посла бесояросное воинь-
ство свое, и многия грады и веси разори, и святые великия
лавры разруши, и нетленна и пречеснейша по успении теле-
л 281 еа святых от благочиние устроенных рак изверг, и коне // чно-
об. му обратанию предал, и безчисленно православных мечюпре-
* В рукописи идушу.
** Буква о большая, киноварная.
*** В рукописи слова приходе стародубского вора написаны кино-
варью-, на полях добавлено киноварью и Тушинского.
**** В слове по буква п написана киноварью.
***** В рукописи из стушина.
****** £лова на полки написаны дважды
23Q
дани быша, и крове источницы пролияшася. Бе бо и * не еди-
ным сим несытным кровопролителем великая державная
Росия в погибель впаде, но и мнози воздвигошася врази,
тмочисленное излияся лукавство, мнози от грабитель и несыт-
ных кровоядцев царьми именоваша себя и различьныя имена
на ся возложиша. Ин наречеся Петр, ин Иван наречеся, ин
Аигуст, ин Лаврентий, ин Гу рей, и от них тако же многия
крови разлияшася и безсчисленно благородных мечем окон-
чашася, их же всех превысокая божия десница победи // и 232
мимо текущая их пребедная слава, аки дым разлияся и яко
прах разсыпася. Но единако оскудеша мнози гради и веси и
безчисленно избиеннии предобрии христов** воини.
В те же времена воста на православную христьянскую веру
нечестивой литовской король Жигимант и велику ярость и
злобу воздвиже. Преже убо многих от себ|Я воинств посла, по-
том же и сам прииде во область Московского государства под
град Смоленеск и многи грады и села разори и церкви и мона-
стыри разруши*. В*** то же убо время держа град Смоле-
неск вельможа боярин Михаиле Борисович Шеин и добре л 282
храбрствоваше // и строяше град ***. Живущии же людие во об.
граде Смоленску благочестивии мученическими страданьми
ьосхютеша лутче смерть восприяти, нежели в луторскую веру
уклонитися. И тако сконьчашася гладом и нужною смертию,
и тако град нечестивому королю восхитившу. Кто не наполнит-
ца слез и жалости о толиком падении. Много бо святых церк-
вей и монастырей разорися и не откровенных лица и не поряг-
ших ко общение дел от беззаконных мнози растлешася и в
плен восхищении. Егда же сему несытному крове//желателю л. 283
польскому и литовскому королю еще стоящу под градом Смо-
ленском, тому же окаянному вору пришедшу ис Колуги и стоя-
щу под царстующим градом Москвою с проклятою Литвою,
бе убо у Литвы злоярорно их воем начальник Сапега молодой.
Мнози же с ним и от руских людей слабострастия и лихоима-
ни|Я ради и грабительства уклонишася, и тако же кровь кре-
стьянскую, яко воду, проливаша.
К нему же **** воста на православную крестьянскую веру,
домашний врази, от синклита царска Михаиле Салтыков да
ст рода купетцка Фетка Ондронников и инии с ними, их же
множества ради и писати их прекратих. И ради мимошед- Л283
шия ***** суетныя сея славы они ли//шиша себе будущего об.
** Так, в рукописи.
*-* Слова и не единым сим ...монастыри разруши имеются и в «.Плаче
о пленении и разорении» (см. РИБ, т. 13, стб. 228).
***-*** Слова в то же убо время ... и строяше град отсутствуют в
«Плаче».
**** В рукописи слово же повторено.
***** В рукописи момошедшия.
231
превечнаго живота и безконечнаго веселия и устроиша себя
посланниками и злочестивому королю, аки от царствующаго
всего Московского государства просити на великою Росию
державствовати сына королева. И зол совет устроиша и епи-
столи|Я1ми королевскими -и своими злохищными глаголы цар-
ствующий град Москву прельстиша, обещавая королевича
дата во крещение и царствовати на великую Росию. И злояро-
снаго и бесодерзоснаго гетмана Жолковского с воиньствохм
от короля 'подвигнута (под Москву и крови крестиянския много
излиялии под царствующий град Москву с ним приидоша. Пю-
следовател же сто//пам * антихристовым, вор, иже себе царем
Дмитреем именова, по лукавому совету треклятаго воинь-
ства литовскаго, нача з другую страну под царьствующим
градом многия места всеядным огнем истребляти и насилие
великое царьствующему граду творити. Людие же живущим в
велицей Росии не уразумеша враждебнаго королевского лу-
кавства, восхотеша прияти королевича на Московское госу-
дарство царьствовати, и простотою, несовершеньством ума,
богоизбраннаго ** царя с престола свергнули и от царства
отлучили и во иноческий чин насилием облекли и х королю
год Смоленеск отослали, и гетмана польскаго и литовского с
воиньством его пустили внутрь царьствующего града Москвы.
л.284 Прежде // реченный*** же вор отъиде от царьствующего
об • града в Колугу, по лукавному совету гетмана Желковского.
Егда же окаянный гетман хотя внити во царьствующий град,
и тогда от вельможь князь Иван Микитичь Одоевской и мало
избранных с ним от лутчих вой возглаголаша всем бояром и
воем Московского государьства, глаголя: вразумитеся, о, лю-
дие, яко лестью сею гетман идет, егда убо целова святый
крест возвратитися было из Московского государства королю
и тем **** польским и литовским людем свою польскую и ли-
товскую землю. Ныне же видит*****, яко лестью идет во
царьствующий град и вручает его себе. Идем убо и мы вси
л. 285 единодушно и положим Ц телеса своя на стенах градных.
Лутче есть нам ныне умрети за веру свою и за образ чюдо-
творныя иконы пречистыя богородицы и за святыя божии
церкви и за святыя чюдотворныя мощи, нежели живым сущи
зла возприяти. Сия убо глаголы возвестиша святейшему
Ермогену патриярху. Он же убо, твердый адамант и непоко-
лебимый столп, святейший патриарх Ермоген Московский и
всеа Русии, слыша сия и возлюби совет их и глаголя ******
* В рукописи стояпам.
** В рукописи бого избранного, но буква и может быть прочитана,
как о.
*** В рукописи прежереченным.
**** В рукописи мем.
***** В рукописи в слове видит после т выскоблена одна буква.
****** В рукописи глгля под титлом.
32
со слезами: воистинну, сынове, света, изыде на градния сте[ны]
и возбраните им, да не внидут во царствующий град волцы
и не восхитят о[в]ца христовы и постойте мало во утвержде-
нии крепости своей и узрите // милость божию совершенну. л, 285
Аще ли же не послушаете совета нашего и внидут сии окаян- °6,
нии во град Москву, то злая восприимете. Мнозии же не по-
слушаша совета их, но и глаголаша * на них вельможам, се-
дящим со урядники королевскими. И оскорбиша их вельмо-
жи, мало не смертию едва избыша. Первое убо сие зло сотво-
риша, окаянный гетман вшед во царьствующий град и отъя
у вельмож сильно и у лутчих, и у начальных, и у старейших
градцких дворы их, и ста ту множество воиньство польское.
Потом же вручиша себе грады Московския и начаша творити
по воли своей и не повелеша // на патриархов ** двор никого л- 286
же пускати, и воем своим повеле твердо стрещи врат его, да
никто же не внидет к нему.
Не по мнозех же днех гетман утвердив Москву польскими
вой, сам же иде 'под Смоленск х королю, взяв с собою и царя
Василья и братию его, князя Дмитрея и князя Ивана. Град
же царствующий повеле держати злояростным врагом, Олек-
сандру Гасевскому да крестопреступным врагом и гонителем
веру христову, Михаилу Глебову Салтыкову да Фетке Ондро-
никову. Твердый же адамант святейший патриарх Ермоген
Московский седяше в заточении и тайно писаше писания на
Резань и во многия грады христо // именитым людем, якол-2<?6
вручи себе Москву король польский прелестью и взя из царь- об-
ствующаго града вся сокровища царьская и извезоша в Пол-
шу, а хочет Москву предати конечному разоренью. Злояроснии
же те и немилостивии кровопролители умыслиша изгнати
воиньство Московских вой из Моско'вы по1 градом, и повеле
остатися ни единому от воин, окроме совета их кровоядцев,
и синклит цесарский бе ту и многочисленно крестьяньскаго
народа. Грех же ради наших чаша праведнаго гнева божия из-
лия на нас не вся и не до конца, но милостивно наказуя и по-
каза нам ярость праведнаго своего гнева, приводя нас // на л. 287
путь спасеный. Они же начаша творити окаяннии, яко же вос-
хотеша, и внезапу, яко татие украдоша, воздвигнушася внутрь
царьствующаго града вся уготованныя злояросныя воиньства
их, и обнажиша мечи свои и пролияша крови, яко реки во- свя-
тую четыредесятницу великого поста, седмицы же во вторник
святыя великия и спасеныя страсти господа бога нашего Исуса
Христа.
* В рукописи глглаш.
♦* В рикописи на путь иярхов.
ДОКУМЕНТЫ ПСКОВСКОГО ВОССТАНИЯ
И ЗЕМСКОГО СОБОРА 1650 Г.
История земских соборов в России XVI—XVII вв. пред-
ставляет огромный (интерес как история сословно-представи-
тельных учреждений, решавших в иных случаях вопросы боль-
шой ’политической важности. Несмотря на это, в буржуазной
исторической литературе создавалось приниженное представ-
ление об их значении. Многие крупные историки пытались
подогнать устройство земских соборов под схему парламен-
тарных буржуазных учреждений. Поэтому они поднимали воп-
рос о так называемых «правильно» организованных сословно-
представительных собраниях и неправильно организованных,
т. е. подводили под схему XIX в. то, что было чуждо нашему
средневековью.
Тем не менее работы В. Н. Латкина, М. А. Дьяконова,
В. О. Ключевского внесли много нового в фактическую исто-
рию земских соборов. К сожалению, за последнее время на эту
тему не появлялось сколько-нибудь значительных работ.
Даже в таком сводном издании, каким являются «Очерки
истории СССР. Период феодализма XVII в.», в увесистом томе
мы находим лишь небольшую статью, в которой история зем-
ских соборов XVII столетия занимает всего 6 страниц1. При
этом некоторые вопросы в данной статье освещаются явно не-
верно. В статье говорится, например, о том, что среди участни-
ков земских соборов XVII в. мы видим определенный перевес
провинциальных представителей над столичными. Между тем
стоит только познакомиться с составом земских соборов
XVII в., чтобы понять, насколько неправилен этот взгляд,
основанный, кажется, на анализе представительства так на-
зываемого Уложенного собора 1648 г. Роль земских соборов
в этой статье явно принижена, а ее легко выяснить, рассмот-
рев, какие вопросы решались на земских соборах XVI в. Так,
1 «Очерки истории СССР. Период феодализма. XVII в.», М., 1955,
стр. 360—366.
234
первый предполагаемый Земский собор, о котором у нас есть
статья С. О. Шмидта 2, так называемый «Собор примирения»
1549 г., состоялся в обстановке реформ середины XVI в. Со-
бор 1566 г. решал вопрос о Ливонской войне, т. е. вопрос круп-
нейшего государственного значения.
Земские соборы принимают важнейшие учредительные
акты, связанные с утверждением на российском престоле но-
вых династий. Таковы земские соборы об избрании на царство
Бориса Годунова, Михаила Романова, Петра и Иоанна.
На земских соборах XVII в. решались важнейшие вопросы,
определявшие внешнюю политику России. Таковыми были
Земский собор об Азове 1642 г., Собор 1653 г. о воссоединении
Украины с Россией. Земские соборы влияли и на внутреннюю
политику, подобно Уложенному собору 1648 г., утвердившему
основной кодекс законов Российского государства XVII в.—
Соборное уложение. Не будем говорить о других соборах
XVII в., так как историки давно уже доказали, что соборы пер-
вой половины XVII в., особенно первой его четверти, практи-
чески являлись решителдми важнейших вопросов, связанных
с государственным устройством, финансами, распределением
податей и т. д.
Изучение истории земских соборов основывается главным
образом на соборных актах или записях об этих актах и раз-
личного рода документах. Однако на основании таких актов
порой очень трудно сделать ясное представление о самих
соборах. Возьмем хотя бы Земский собор 1653 г. о воссоеди-
нении Украины с Россией. Мы знаем, кто был на этом Соборе,
но как он проходил, насколько большое значение ему прида-
валось, всю механику этого Собора мы восстанавливаеАм с
большим трудом 3.
То же самое можно сказать об Уложенном соборе 1648 г.
Даже время его заседаний устанавливается на основании та-
ких документов, как «памяти». Точных сведений о Соборе мы
не имеем, если не считать явно подправленного сообщения о
нем в подлинном соборном столбце с подписями и в печатном
издании Соборного уложения 1649 г. Таким образом, наши
сведения о крупнейшем Соборе XVII в. практически очень
скудны. А между тем некоторые документы показывают, что
выборы на Собор 1648 г. проходили весьма бурно. По край-
ней мере мы знаем о том, что происходило в Новгороде, где
от «молодших» людей был избран Никифор Клетка, позже
один из вождей новгородского восстания 1650 г.
2 С. О. Шмидт. Правительственная деятельность А. Ф. Адашева.— «Уче-
ные записки МГУ», вып. 167. М., 1954.
3 А. И. Козаченко. Земский собор 1653 года.— «Вопросы истории», 1957,
№ 5, стр. 151—158; его же. К истории Земского собора 1653 г.— «Исто-
рический архив», 1957, № 4, стр. 223—227.
235
Все эти предварительные замечания сделаны для того, что-
бы выяснить, «почему темой для нашей публикации избраны
документы Земского собора 1650 г, Собор этот почти неизве-
стен в литературе. О нем впервые написал С. М. Соловьев 4.
Позже я сообщил об этом Соборе дополнительные сведения
в книге о псковском восстании 1650 г., выпущенной более
26 лет тому назад 5. Но и после выхода в свет этой книги не-
которые историки с удивительным упорством и консерватиз-
мом практически не признают значения Собора 1650 г., тогда
как документы именно этого Собора особенно интересны тем,
что по ним можно проследить историю Собора и выполнение
соборных постановлений. Прежде всего устанавливается, что
было по крайней мере три заседания Собора. Происходили
они в Столовой избе в Кремле: первое — 4 июля, второе —
26 июля, третье — 8 октября.
Собор был созван в связи с тем, что весною 1650 г. в стране
вспыхнули большие волнения, явившиеся продолжением .мос-
ковского восстания 1648 г. и восстаний того же года в южных
и северных городах. В 1650 г. крупные восстания произошли
в двух значительных городах на северо-западе России: 27—
28 февраля.» они вспыхнули в Пскове, 15 марта —в Новгороде.
Новгородцы и псковичи объединились в борьбе против цар-
ского правительства.
Обычно восстание 1650 г. историки изображают как вспыш-
ку народного гнева, не имевшую большого значения. В дейст-
вительности же оно было чрезвычайно опасным для прави-
тельства Алексея Михайловича. Достаточно сказать, что и в
Новгороде, и в Пскове посадские люди и стрельцы образовали
самостоятельные правительства в земских избах, которые
свергли царских воевод и организовали свою вооруженную
силу. В самой Москве в это время также происходили круп-
ные волнения. В (мае и в июне 1650 г. московские приказы вы-
зывали старост московских слобод и брали от них сведения
о «худых», «воровских» речах в Москве (см. док. № 5, 6).
Эбере, шведский резидент в Москве, в своих письмах сооб-
щал, что летом 1650 г. в Москве действительно происходили
большие волнения и с часу на час в ней ждали такого же вос-
стания, какое произошло в 1648 г.6
События развернулись настолько серьезно, что царское
правительство вынуждено было послать в Новгород и Псков
4 [С. М. С о л о в ь е в. История России с древнейших времен, кн. V (т. 9—
10). М., 1961, стр. 512].
6 См. настоящий том, стр. 106—112.
6 Г. В. Ф о р с т е н. Сношения Швеции и России во второй половине XVII в.
(1648—1700).— «Журнал Министерства народного просвещения», 1898,
май.
236
карательную экспедицию под 'командой князя И. Н. Хован-
ского. Новгородцы сдались Хованскому, но псковичи отказа-
лись сдаться. В июне 1650 г. в Псковском уезде развернулось
сильное партизанское движение. Восставшие стали собирать-
ся в окрестностях Пскова и разорять дворянские усадьбы.
В таких условиях в московских правительственных кругах
возник вопрос о переговорах с восставшими. В Псков пред-
полагалось послать делегацию в составе андроньевского архи-
мандрита Селивестра и черниговского протопопа Михаила.
Сохранилась и «память» от 13 июня 1650 г. о подводах для
Селивестра и Михаила 7. Новые угрожающие известия о вос-
стании в псковских пригородах заставили правительство при-
бегнуть к созыву Земского собора, который должен был ре-
шить вопрос о том, что делать с псковичами.
Черновой акт этого Собора, сохранившийся до нашего вре-
мени 8, показывает, что он состоялся в Кремле в Столовой избе
4 июля 1650 г. Соборного постановления от 4 июля не сохра-
нилось, но зато сохранилась запись о соборном заседании
26 июля (см. док. № 12) и документы, относящиеся к этому
заседанию, которые позволяют установить, что происходило
в Столовой избе 4 июля.
Уже в этот день было решено' послать в Псков соборную
делегацию во главе с коломенскшм епископом Рафаилом,
андроньевским архимандритом Селивестром и черниговским
протопопом Михаилом. Сохранилась в двух вариантах и цар-
ская грамота, данная Рафаилу 9 июля9. Оба варианта чер-
новые, но один представляет собой отпуск, с которого была
переписана царская грамота псковичам, другой — черновик
отпуска, в силу чего мы можем установить те изменения, кото-
рые внесены были в черновик грамоты, что, конечно, очень
интересно.
Делегация выехала из Москвы, по-видимому, 9 июля» а
19 июля по дороге в Новгород из села Медного Рафаил послал
в Москву отписку, в которой сообщал, что из Пскова идут
плохие вести (см. док. № 11).
К этому же времени относится отписка Хованского, кото-
рый с царским войском блокировал Псков. 12 июля под Пско-
вом произошел бой. Хованский писал царю, что царские
войска разгромили псковичей, но из его же собственных отпи-
сок можно заключить, что этот бой привел только к дальней-
шему развитию восстания.
В Пскове руководители восставших, предводительствуемые
хлебником Гаврилой Демидовым, взяли власть в свои руки.
7 ЦГАДА, Приказные дела старых лет (далее — ПДСЛ), стб. 24, л. 585.
8 Там же, стб. 64, лл. 1—13.
9 Там же, стб. 63, лл. 12—^23 и 160—^177.
237
Это заставило царское правительство созвать 26 июля вто-
рое заседание Собора, на котором решался вопрос о том, что
делать, если псковичи откажутся выдать четырех «заводчи-
ков» — вождей восстания, о чем постановил Собор на своем
заседании 4 июля. На этот раз Собор постановил на выдаче
заводчиков не настаивать.
Прибытие выборных в Псков сопровождалось характерны-
ми инцидентами, показывающими то значение, какое восстав-
шие псковичи придавали делегации Земского собора. Для из-
вестия о приезде выборных епископ Рафаил послал в Псков
сына боярского Панкратия Сухарева. И тут произошел слу-
чай, показывающий, в каких условиях развернулась деятель-
ность делегации Земского собора. Псковичи приняли Суха-
рева с почетом и в свою очередь послали своего гонца к Ра-
фаилу (см. док. № 23). Деятельность делегации Земского
собора в Пскове представляет особый интерес, потому что
она стоит в резком противоречии с обычными представле-
ниями о Соборе, как собрании какой-то инертной массы,
только отвечающей «да» и «нет» в ответ на предложения пра-
вительства.
Главными деятелями замирения Пскова оказались москов-
ские выборные. Во время торжественной встречи делегации
стольник Олферьев обратился к псковичам со словами:
«братья, псковичи!», хотя в царском наказе говорилось о пско-
вичах, что они «заворовали», т. е. изменили царю.
Когда было назначено крестоцелование в псковском со-
боре, то звать псковичей в храм отправились московские вы-
борные, они же присутствовали при крестоцеловании (см.
док. № 23).
«Замирение» Пскова произошло без кровопролития, хотя
царское правительство позже обмануло псковичей и послало
«заводчиков» восстания в ссылку. Но это случилось значи-
тельно позже — не в августе, а в октябре — ноябре 1650 г.
1 октября, на Покров, в Москве торжественно празднова-
ли «замирение» со Псковом. Во дворце разыгрался характер-
ный инцидент. Псковский воевода Львов подал «извет» на
Олферьева в том, что Олферьев преступил царский указ и
называл псковичей «братьями» (см. док. № 2/). Но все вы-
борные показали, что и они называли псковичей «братьями»
(см. док. № 28). Тем не менее Олферьеву был вынесен выго-
вор от царя и было сказано, что он не будет допущен к цар-
ской руке. Однако после выговора его допустили и к царской
руке, и к царскому обеду. 8 октября состоялось последнее за-
седание Собора.
Земский собор 1650 г. имеет исключительное значение по-
тому, что он показывает высокий авторитет соборов у насе-
ления. Он свидетельствует о громадной силе сопротивления
238
народных масс XVII в. царским властям и о глубоком дове-
рии народа к своим выборным .
Характерно, что восставшие псковичи не подверглись реп-
рессиям и даже «заводчики» восстания были наказаны только
ссылкой, конечно, не потому, что царское правительство было
очень добрым, а потому, что ему приходилось считаться с на-
родными массами.
Публикуемые документы о Земском соборе 1650 г. хранят-
ся в Центральном государственном архиве древних актов
(ЦГАДА), в фонде Приказных дел старых лет за 1650—
1651 гг. Кроме того, в делах Разрядного приказа имеются до-
кументы, относящиеся к народному движению в Москве (При-
казной стол, стб. 272).
В подготовке публикации большое участие принимал
А. И. Рогов, помогавший в сверке документов с подлин-
никами.
№ 1
Отписка кн. И. Н. Хованского царю Алексею Михайловичу
из Новгорода о вестях из Пскова
Предположительно 23 апреля 1650 е.
Государю царю и великому князю Алексею Михайловичю Л, 288
всеа Русии холопи твои Ивашко Хованской, Микифорко Ме-
щерской, Анисимко Трофимов челом бьют. Пришед мы, холо-
пи твои, в Великий Новгород послали во Псцов проезжую
ста[нищу] ноугородца Василья Глебова с товарищи, пять че-
ловек, а велели им едучи дорогою проведывать, что во Пско-
ве делаетца и будет тихо, и ему велели ехать во Псков с от-
пискою к околничему, ко князю Вааилью Петровичю Львову.
А писали мы, холопи твои, к нему, чтоб он отписал к нам,
холопем твоим, нет ли какова мятежу во Пскове. А толко ему
скажут на дороге, что во Пскове мятеж и ему, проведав про
то подлинно и не доезжая Пскова, велели ехать назад.
И апреля, государь, в 21 день писал к нам со Пшаги Ва-
силей Глебов и прислал новгородца посадцкого человека
Ивашка Строкина. Воеводка он же. А сказал нам, холопем
твоим, был де он во Пскове с товаром и при нем Ивашке
околничего князя Федора Федоровича Волконского били, и
из двора не выезжает и твоих государевых дел не делает и <к
тебе, государю, отписать ему нелзе, потому что поставлен у
двора ево караул. А князь Василей Петровичи Лвов в сьез-
жую избу выезжает, а твои государевы дела делает ли или
нет, того он не ведает, а то он ведает: городовые ключи у
земских старост и у стрелцов в земской избе, а дворяня де и
239
л. 259дети боярские с зем // скими людми за одно, и выбирают про-
меж себя изо ©сяких hhihoib людей челобитчиков и хотят по-
слать к тебе, государю, к Москве, а по воротам де на карау-
ле поставлены стрелцы и посадцкие люди, а околничего Ми-
кифора Сергеевича Собакина изо Псков1а не пустят неведомо
для чево и караул у него поставлен же.
Да при нем же де, Ивашке, псковичи пытали Федорова че-
ловека Омельянова да дьячка да Пречистые богородицы Пе-
черского монастыря крестьянина, а как имены того не веда-
ет, а крестьянину прозвище Папко, а спрашивали у Федорова
человека, каким обычаем Федор Омельянов к Москве изо
Пскова уехал, и это ево свез и для какова дела поехал, а дьяч-
ка пытали за то, какие писма он Федору писал, а Печерского
монастыря крестьянина пытали, будто он в немцы возил хлеб
и мяса и продавал, и в том во всем тот крестьянин и пови-
нился.
Да апреля, государь, в 23 день шли из Пскова каргапол-
цы посадцкие люди Терешка Павлов, Тренька Родионов, а
сказали нам, холопем твоим, были де оне в Печерах и как
шли мимо Пскова- и во Пскове де, по воротам, на карауле
поставлены стрелцы и посадцкие люди, а околничие де князь
Федор Федоровичь и Микифор Сергеевичь из дворов не вы-
езжают и поставлены у них караулы. Да оне ж нам, холопем
твоим, сказали: посылали де изо Пскова всяких чинов люди
голову стрелетцкого, а с ним, выбрав из дворян, и ис посадц-
ких людей, и ис стрелцов, и ис пушкарей, и из монастырских
л. 290 служек и из ыных изо всяких чинов // людей, человек з двесте
в новгородцкой уезд в Шелонскую пятину и велели взять
столника Микифора Нащокина, который по твоему государе-
ву указу высылал в Великий Новгород дворян и детей бояр-
ских. И как де пошли изо Пскова оне и те де люди, которые
посыланы по столника по Микифора Нащокина, стретились
с ними верст за шестьдесят и столника Микифора Нащокина
самово друга везут с собою во Псков, а взяли де ево в Дуб-
ровенском погосте. Да при них же де пришел во Псков от
Свейской королевы гонец и того де гонца псковичи в город
не пустили и двора ему не дали, а который с ним был лист
и, тот де лист, взяв у него в земскую избу, переводили на
л. 291 РУекую // речь. Да и Софейской дьячок Ортюшка Федоров, ко-
торой был во Пскове, а пришел в Великий Новгород апреля
в 22 день сказал те ж речи, и что каргополцы, а впредь про
псковские вести что нам, холопем твоим, объявитца и о том к
тебе государю отпишем.
На обороте помета'. 158-го апреля в 30 день с новоторжцом с Ратманом
Свечиным.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 288—291.— Подлинник, (нумерация листов
перепутана, л. 290 должен предшествовать л. 291, край л. 288 — попорчен.
240
Датируем отписку 23 апреля, по последнему числу, в ней указанному. Гле-
бов во Псков не поехал, а 24 апреля вернулся к Хованскому и подал ему
доездную память, список с которой также был послан И. Н. Хованским в
Москву с Р. Свечиным; там же, лл. 292—293).
№ 2
Царская грамота во Псков стрельцам, казакам
и посадским людям с сообщением о том, что новгородцы
подчинились царским указам и с повелением быть
послушными князю Ф. Ф. Волконскому
1 мая 1650 г.
От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Ру-Л- 299
сии в нашу отчину во Псков 'всегородным земским старостам
и стрелцом, и казаком, и посадцким, и всяким жилецким
людем.
В нынешнем во 158-ом году, апреля в 17 день послана к
вам наша грамота со ihckobihthhom с Сысойком Григорьевым,
что по нашему указу посланы во Псков для сыскного дела
околничей наш князь Федор Федоровичь Волконской да диак
Гарасим Дохтуров, и вам в том сыскном деле по нашему ука-
зу велено быть послушным и околничего Никифора Сергее-
вича Собакина отпустить к нам к Москве. И что околничей
наш князь Федор Федоровичь Волконской в том сыскном
деле учинил, о том нам неведомо, а новгородцкие всяких чи-
нов люди нам, великому государю, в винах своих добили
челом // и по нашему государскому указу и повеленью во всем л. 300
учинились послушны. И как к вам ся наша грамота Придет,
и вы б однолично по нашему указу к околничему нашему кня-
зю Федору Федоровичи) Волконскому были послушны и
околничего нашего Микифора Сергеевича Собакина отпусти-
ли к нам к Москве тотчас безо всякого мотчанья. И окол-
ничего нашего и воеводы князя Василия Петровича Льво-
ва во всяких наших делех слушали *. А с сею нашею грамо-
тою послан к Вам дворянин Ондрей Сонин, и вы б его от-
пустили к Москве тотчас безо всякого задержанья.
Писан на Москве, лета 7158-го, мая в 1 день, за приписью
думного дьяка Михаила Волошенинова.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 299—300 — Отпуск.
* Далее зачеркнуто и свейского посланника товарещу Логину Нуммынсу
нашу денежную казну, что послана с ним за свейских перебещиков, дват-
цать тысяче рублев и рухлядь его и письма отдали, не дожидаясь иного
нашего указу и не наводя на себя в том нашие [?] государские большие
опалы.
241
№ 3
Царская грамота во Псков дворянам и детям боярским
с сообщением о том, что новгородцы подчинились царским
указам, и с повелением помогать в сыске кн. Волконскому
1 мая 1650 г,
л. 301 От и великого князя Алексея Михайловича всеа Ру-
син в нашу отчину во Псков дворяном и детем боярским пско-
вичам и пусторжевцом. По нашему указу посланы во Псков
для нашего сыскного дела околничей наш князь Федор Федо-
ровичь Волконской да дьяк Гараюим Дохтуров, а к вам
наша грамота с ними послана ж, велено вам у сыску быти
с ним, околничим нашим, со князем Федором Федоровичем.
Ныне ведомо нам учинилось, что вы, забыв наше государское
крестное целованье и свою природу, приставали * к вором и
заводчиком, а отцы и деды ваши предком нашим государским
великим государем царем и великим князем всеа Русии и отцу
нашему блаженные памяти великому государю царю и вели-
кому князю Михаилу Федоровичю всеа Русии и нам великому
государю служили верою и правдою, а к вором и гилевщи-
*•302 ком//не приставали и за нас, великих государей, головы свои
складывали, а к отцом вашим и к вам за ваши верные служ-
бы была наша государская милость, что от вас никакие ша-
то'сти и измены не бывало. И ныне послана наша грамота ко
псковским стрелцом, и казаком, и к земским, и ко всяким
жилетцким людем, чтоб они вины свои к нам, великому го-
сударю, принесли и к окольничему нашему ко князю Федо-
ру Федоровичю Волконскому к сыску шли и нашему государ-
ско’му указу и повеленью во всем были послушны. А новго-
родцы всяких чинов люди в винах своих нам, великому го-
сударю, добили челом и по нашему указу боярину нашему
князю Ивану Никитичи) Хованскому с товарыщи во всем учи-
л.ЗОЗ нились послушны. И как к вам ся наша грамота придет//и вы
б единолично по нашему указу были у сыску с околничим на-
шим со князем Федором Федоровичем Волконским, а от во-
ров отстали, а к воровскому заводу не приставали **.
Писан на Москве, лета 7158-го мая в 1 день, за приписью
думного диака Михаила Волошенинова.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 301—303.— Отпуск. (Грамоты такого же
содержания 1 мая, за приписью Мих. Волошенинова, были посланы псков-
скому воеводе Львову и Ф. Ф. Волконскому; там же, лл. 304—307).
* Зачеркнуто земским людем.
** На обороте — а вы дворяня и дети боярские, памятуя наше государское
крестное целованье к тем ворам и к их воровскому заводу не приставали.
242
№ 4
Царская грамота псковичам с ответом на их челобитную
(«большую»), поданную в Москве 12 мая 1650 г.
19 мая 1650 г.
От царя и великого князя Алексея Михайловича всея Ру- л.392
сии в нашу отчину во Псков всегородным земским старостам
и стрельцом, и казаком, и посадцким и всяким жилецким
лю дем.
В нынешнем во 158-м году мая во 12 день прислали есте
к нам великому государю о своих делех челобитчиков изо
всяких чинов людей, Федьку Коновала да Ивашка Колчина с
товарыщи семи человек, и хотя было за то, что вы нашему
указу учинились непослушны и воров из заводчиков не от-
дали, тем вашим челобитчиком наших царских очей и видеть
не довелось, и мы, великий государь, тем вашим челобитчи-
ком велели наши царские очи видеть, и те ваши челобитчики
били нам челом; о которых де делех к нам челобитчиков сво-
их посылаете, и тех де ваших челобитчиков, будто в городех
задерживают и к Москве их не допущают и челобитных ва-
ших до нас великого государя не доносят.//
И мы, великий государь, у тех ваших челобитчиков чело- л. 393
битную вашу выслушали, и на те на все ваши дела против
вашего челобитья во всех статьях велели наш государской
указ подписати и челобитчиков ваших с Москвы во Псков от-
пустить. И по нашему указу те ваши челобитчики с Москвы
во Псков отпущены и против вашего челобитья наш указ
послан вам с теми же челобитчики под сею нашею грамотою.
Писан на Москве лета 7158-го мая в 19 день.
В челобитной вашей написано:
В нынешнем во 158-м году в феврале месяце присланы во
Псков к окольничему и воеводе к Микифору Сергеевичю Соба-
кину да к диаком две наши грамоты, а велено во Пскове из на-
ших дворцовых житниц // посопного хлеба отмерити 10.000 л. 394
чети ржи, и отмеря вывесть за город за Великую реку и всы-
пати в житницы. Да псковскому гостю Федору Омельянову
указано купити во Пскове 2 000 чети ржи и отдати тот хлеб
свейским немцам, а наша грамота о хлебной покупке Федору
Омельянову велено держати у себя за печатью тайно, и от
того будто во Пскове учинилась молва и смятенье великое.
И как вы о том хлебе били челом богомольцу нашему Мака-
рию, архиепископу Псковскому, и окольничему воеводе Ми-
кифору Сергеевичю Собакину, чтоб они того посопного и по-
купного хлеба изо Пскова до нашего указу свейские земли
немцам не отдавали, покаместа к нам челобитье ваше будет,
и окольничей будто вам грозил ссылкою и смертною казнью,
243
a, 395 a XJieg хотел немцам отдать тотчас,//а на вас псковичь не на
многих людей имянно писал к нам, будто, ложно. А вы, пско-
вичи, били челом о том все, будто для хлебного недороду, а
его окольничего не бранивали и ничем не безчещивали, а к
богомольцу нашему к Макарию архиепископу и к окольни-
чему к Никифору Сергеевичю Собакину приходили де вы для
того же челобитья все, а не одне те люди, которые в сыскном
наказе окольничего князя Федора Федоровича Волконского
написаны.
И то в челобитной вашей написано ложно, укрывая воров
и заводчиков, а тот воровской завод завели и во граде мятеж
учинили из вас немногие люди, воры и заводчики, Томилко
Слепой, Прошка Коза, Ивашко Копыто, Микитка Сорокоум,
Ондрюшка Савостьянов з братом с Ваською, Ивашка Колчин,
Сенька Жагра, Добрынька баныцик, Прохорко мясник, Паш-
л.596 ка шапочник. // А хлеб свейской королеве указано дать во
Пскове из наших житниц 10 000 чети по нашему указу и по
ее королевину прошенью в цену, за деньги. А гостью нашему
Федору Омельянову по нашему указу велено было во Пскове
купити хлеба на наш обиход 2.000 чети для того, чтобы на
немец в хлебе цены прибавить, и того для ему и нашу грамо-
ту велено тайно держать, чтоб они не сведали. И в то число
сторговано хлеба у дворян у четырех человек и деньги не
плачены, а в торгу на хлебной площадке хлеба ничего не куп-
лено и вперед покупать не велено. И от того вам, градцким
людем, в хлебе никакова оскуденья и голоду быть было не от
чего, а хотя бы вам в хлебе и прямое оскуденье было, и о том
было вам бити челом нам, великому государю, и мы б указа-
ли к вам во Псков привести и из ыных городов. А про то нам,
великому государю, известно подлинно, что изо псковского
уезду всяких чинов люди свеянной хлеб продавали издавна
без нашего указу, и от того у вас голоду николи не бывало.
л.<?97 и как вы для // своих пожитков сами хлеб продавали и пол-
нились без нашего указу, и в те поры за то у вас никакова
мятежу не бывало. А как мы, великий государь, свейской ко-
ролеве за ее многим прошеньем изволили хлеба продать
малое число из наших житниц, а не из вашего градцкого по-
купного хлеба, купити самое мало число, и воры для воров-
ства и грабежу мятеж учинили и нашему указу противны
учинились, и за то было мятежу быть не для чего.
В челобитной вашей написано, что в то ж смятенье ехал
с Москвы свейской немчин Логин, и многие караулы и ворота
проехал наскоро, и как будет на Великой реке против Влась-
евских ворот, и те воры и заводчики вышед к нему спрашива-
ли его, с чем он Логин едет с Москвы. И тот немчин Логин
сказывал вам, будто розные речи и наших грамот о том у себя
не сказал <и грозил будто войною. И вы де все, будто з докладу
244
окольничего и воеводы, того немчина Логина и нашу казну
взяли во Псков, и поставили у съезжие избы, а ево // Логина у л. 398
земской избы.
И вам было того немчина ко всегородной избе имать и рос-
прашивать и обыскивать не довелось, те деньги ему Логину
даны на Москве из нашие казны по нашему государскому ука-
зу за перебещиков, и наши грамоты о том во Псков к окольни-
чему, и воеводе, и к диаку посланы, и пристав и провожатые
ему были даны. И из вас, воры и заводчики, Томилко Слепой
да Прошка Коза с товарыщи, которые выше сего написаны, во
граде мятеж учинили, собрався с ружьем того овеянина Логи-
на, как приехал во Псков с Москвы, и пристава его Марка Ти-
машова, и провожатых с нашею денежною казною взяли ко
всегородной избе и его роспрашивали, грамотки их немецкие
и письма всякие у него, Логина, взяли и чли, и платье с него
снимали и бесчестили и хотели пытать, а после того и на пытку
подымали и руки выломали и по ся места его держите за креп-
кою сторожею, и тем своим воровством те воры и заводчики
меж нас, великого государя, и свейские королевы учинили ве-
ликую ссору. // А хотя 'бы тот немчик какие непристойные речи л. 399
и говорил, и о том было вам сказать окольничему нашему и во-
еводе и диаку, а они б о том писали к нам к Москве, и от нас
бы о том указ наш был, а нашие было казны и грамот у него
не отнимать и его не безчестить, и не токмо его пытать и без-
честить не довелось, и воров, и заводчиков слушать 'было не
довелось же.
А как по нашему указу приехал во Псков про тот воровской
завод и смятенья для сыску окольничей князь Федор Федо-
рович Волконской да диак Гарасим Дохтуров, и из них воры и
заводчики Томилко Слепой да Прошка Коза с товарыщи, ко-
торые выше сего написаны, забыв божий страх и наше крест-
ное целованье окольничего князя Федора Федоровича Волкон-
ского безчестили и били и ко всегородной избе на площадь
приводили и на дчаны ставили и хотели убить до смерти, и
нашу грамоту и наказ у него отняли, и чли, и посадили его на
дворе, и ныне держите за // крепкою сторожею, противясь на- л. 400
шему государскому указу и повеленью.
Да те же воры и заводчики, собрався тилем, приходили в
съезжую избу к окольничему и воеводе ко князю Василью
Петровичю Львову и просили зелья и свинцу, и говорили, за-
теяв воровством, будто свейские немцы идут под Новгород и
подо Псков войною, и его окольничего безчестили и хотели
убить, и зелье и свинец из нашие казны взяли самовольствам,
и городовые ключи у него взяли к себе и имали его во всего-
родную избу, чего вам не довелось.
Да те же воры и заводчики окольничего нашего Микифора
Сергеевича Собакина выводили на площадь и на дчаны ста-
245
вили и безчестили и хотели его убить, и изо Пскова его не
отпустите и держите за приставы. А по нашему указу ве-
лено его отпустить к нам к Москве тотчас, и вы держите
его у себя воровством, противясь нашему указу и повеле-
нью.//
А целовали вы святый и животворящий крест господень на
том, что нам, великому государю, служить вам и прямить и до-
бра хотеть безо всякие хитрости и никакова лиха не мыслите,
а где уведаете или услышите в каких людех какой скоп и заго-
вор или иной какой злой умысл, и вам с теми б людьми бити-
ся и будет мочь сяжет и их переимав привести, а будет за ко-
торыми мерами тех людей поймать немочно, и вам про тот
скоп и заговор сказати нам, великому государю, или нашим
боя ром и ближним людем или в городех воеводам и приказ-
ным людем. А самим вам ни к какой воровской прелести не
приставать, так же самовольством и скопом и заговором ни на
кого не приходить и никого не грабить и не побивать. Да и в
новом нашем государоком указе и в Соборном уложенье, кото-
рое усоборовано всего московского государства всяких чинов
с выборными людьми написано, что самовольством, скопом и
заговором, на наших государевых бояр и окольничих и на
л. 402 думных и на ближних // людей и в городех и в полкех на
воевод и на приказных людей ни на кого никому не прихо-
дите и никого не грабити и не побивати. А кто учнет на наших
государевых бояр и окольничих и думных и ближних людей
и в городех и в полкех на воевод и на приказных людей или
на кого ни буди приходите скопом и заговором и учнут кого
грабити или побивати, и тех людей, хто так учинит, за то по-
тому же казнить смертью безо всякие пощады. И по ся места
тот наш государской указ и Соборное уложенье стоит крепко,
ничем не нарушено, а учинилось тому нашему государскому
указу и Соборному уложенью нарушенье во Пскове от воров
и мятежников, от немногих людей.
В челобитной же вашей написано: Как наши послы, околь-
ничей Борис Иванович Пушкин с товарыщи пришли из Свей
во Псков, и от тех послов во Пскове в народе пронеслось, что
они упословали, что будто королева наши городы и казну и пе-
л.403 ребещиков, которые из за свейюкого // рубежа перебежав жи-
вут в нашей стороне в Руси, отдает, а про денежную и хлебную
отдачю за немецкий рубеж ничего не сказывали. И те их по-
сольские слова вам учинились лживы, потому что нашу де-
нежную и хлебную казну и перебещмков отдают за рубеж
свейоыие земли немцам и государевыми городы они же владе-
ют. И о том у вас молва в людех, будто ювейские немцы хотят
итти войною под Новгород и подо Псков.
И то дело нестаточное, потому что меж нас, великим госу-
дарем и свейскою королевою, вечное докончанье, а вменяют
246
вам такую ссору немногие из вас худые людишка, не помня
нашего государева крестного (целованья для воровского заводу
и грабежу, а мы, великий государь, з божиею помощию ведаем,
как нам, великому государю, государство свое оберегать и
править.
А вечное докончанье учинил отец наш государев, блажен-
ные памяти великий государь царь и великой князь -Михаил
Федорович всея Русии, з Густавом королем свейским, уняв
меж государств всякие ссоры // и християнское 'кровопролитие л, 404
утолил, хотя привести в вечной покой и в тишину. И для того
он, великий государь, то вечное докончанье своею государскою
душею, крестным целованьем закрепил, что тому всему содер-
жану и нерушиму быти навеки неподвижно, и перебещиков на
обе стороны не принимать, а которые учнут перебегать, и тех
отдавать. И с свейские стороны в нашу сторону перебежали
многие люди и живут в нашей стороне за властьми, и за мона-
стыри, и за дворяны и за детьми боярскими, и за помещики,
и за вотчинники, и (всяких чинов за людьми. И свейской Густав
Адольф король, а после его дочь его свейская ж королева
Христина писали к отцу нашему государеву блаженные памя-
ти к великому государю, к его царьскому величеству и к нам,
великому государю, с послы и с посланники и з гонцы мно-
гижда, что от тех перебещиков им и их поданным починились
многие шкоды и убытки, и чтобы тех перебещиков всех сыскав
велети отдати // с нашие стороны в свейскую сторону, и .проси- л. 405
ли себе и подданым своим многих убытков и для того с свей-
ские стороны хотели вечное докончанье розорвать и войну
всчать. А довелось тех перебещиков православных христьян
в свейскую сторону отдать в люторскую веру с 50.000 душ.
И мы, великий государь, не хотя того вечного докончанья на-
рушить и чтоб меж ими, великим государем и свейскою коро-
левою и обоими великими государствы вечный покой и тишина
была, в прошлом во 157-м году посылали к свейской королеве
Христине послов наших, окольничего Бориса Ивановича Пуш-
кина с товарыщи, и велели то вечное докончанье с свейскою
королевою подкрепить, и за тех свейских перебещиков, кото-
рые в 31 год, перебежав с свейские стороны, живут в нашей
стороне, и довелись по крестному целованью и по вечному до-
кончанью отдать в свейскую сторону, и для избавленья тех
християнских душ, чтоб они // в люторской вере не были, ве- 406
ле ли из нашей казны дать деньги и по нашему указу те наши
послы то вечное докончанье и до конца совершенно подкрепи-
ли, и о перебещиках, о чем была ссора во всем полно договор
учинили, и за тех перебещиков приговорили дать из нашие
казны 190.000 рублев, и с свейские стороны вечному докончанью
нарушенья не будет, и вам бы вперед таких смутных речей не
слушать.
247
В 'челобитной вашей написано на полковника на Александ-
ра Краферта, будто он, едучи «с нашими послы, во Пскове го-
родовых всяких крепостей и наряду осматривал. //
л 407 И полковник Александр Краферт у нас, великого государя,
и в вечном холопстве, и служит нам верно, и подал нам чертеж,
какие во Пскове крепости и бой учинить в (городе и около го-
рода, а с нашими послы, он, Александр, отпущен был для сво-
их долгов, что ему довелось взяти на овеянех по кабалам.
В челобитной же вашей написано, будто вы к архиеписко-
пу Макарию и к окольничему и воеводе к Микифору Сергееви-
чи) Собакину приходили бити челом всем народом, а не одне
те люди, которые у окольничего у князя Федора Федоровича
Волконского в сыскном наказе написаны, и никаких трубных
л. 408 речей им не говаривали // и их не бесчестили.
И по тому вашему челобитью стало явно, что в челобитной
пишут всех вас воры и заводчики, Томилко Слепой да Прошка
Коза с товарыщи, избывая своего воровства, и руки вы при-
кладывали по неволе, боясь смертного убойства.
Да в челобитной же вашей написано:
Как псковской Макарий архиепископ у живоначальные
Троицы пел соборной молебен, и после того молебного пения
он, архиепископ, чол во весь народ крестоприводную запись,
по которой вы государю крест целовали, и прочет тое запись
говорил вам всему народу, чтоб вы, помня государево крест-
ное целованье, того немчина Логина изо Пскова з государевою
казною отпустили, и хлеб из государевых житниц ему отдали.
Да он же говорил вам, чтоб вы всем народом целовали крест,
л. 409 чтоб ф.едора Омельянова не убить, и он де вам Федора // объ-
явит, и держав ево у себя в келье тайно велел ево выпроводить
за город своему архиепископлю сыну боярскому Михаилу Ту-
рову. А окольничей и воевода и диак писали к нам, что вы его
Федора, хотели убить и двор его розграбить, а вы будто того
Федора спрашивали для государева земского великого дела,
а убить его не хотели и нашие казны, которая у него была, и
его животов не грабливали и пишете оправданье ложно, и
будто жена его Федорова сказала, что наша денежная и ефи-
мочная и золотая казна вся цела, неграблена, и ево Федоровы
животы в целе ж, и тое будто нашие казны вы псковичи с ево
Федоровою женою в съезжей избе при окольничем и воеводе
при князе Василье Петровиче Львове досматривали.
И богомолец наш Макарий архиепископ о том вам говорил
л. 410 1П0 делу // и запись вам чтена для того, чтоб вы помнили наше
крестное целованье, а Федору Омельянову от смертного убой-
ства как было не бежать. И ныне он у нас на Москве.
В челобитной же вашей написано на него же Федора
Омельянова, будто к нему, Федору, в город на двор немцы при-
езжают. А преже сего он же, Федор, за воровство был пытан
248
И у СОЛЯНОГО (ПОШЛИННОГО абору IC (Площадным ПОДЬЯЧИМ (С Филь-
кою Шем таковым будто наши соляные пошлины имал вдвое
и втрое и (впятеро и пенные деньги на всяких людех имал боль-
шие, и мирским людем затейным 1во-ров(ством чинил продажу,
и окольничим и воеводам и диаком на вас наносит, и по тем
ево наносным статьям от окольничих и воевод многие поис-
проданы, и ныне (будто на него Федора в неметщких приездех
и в (розтоворех доводит // тот площадной подьячей Филька, и л. 411
во всем де у него, Федора, дума с -Семеном Стояновым, а норо-
вят будто они Bice вместе немцом. Да он же будто, Федор, по-
хваляет неметцкую веру и о всяких вестях пишет в немцы, и
ево бы, Федора, велети прислати к вам во Псков на очную
ставку.
И то в челобитной написали воры и заводчики, и нам, ве-
ликому государю, указывать не довелось, холопи наши и си-
роты нам, великим государем, николи не указывали. И вам
было на него, Федора, бить челом до нынешняго смятенья и
потому бы вашему челобитью вам и наш указ был, а не са-
мим управливатца.
В челобитной же вашей написано: как присланы от нас
с Москвы богомольные грамоты к Макарию архиепископу о
рождении нашие государские дщери царевны и великие княж- л
ны // Евдокеи Алексеевны, и вы выбрав меж себя послали >к
нам к Москве з дары псковитина посадцкого человека Сы-
оойка Григорьева солодовника в челобитчиках, посадцкого
человека Прохорка мясника да стрельца Юшку Щербакова.
А с теми вашими челобитчики посланы три челобитные за-
ручные, и тех де ваших челобитчиков в Новегороде окольни-
чей князь Федор Ондреевич Хилков перенял, и велел их
обыскать и хотел их пытать, и посылал к ним на двор обы-
скивать людей своих, и те ваши заручные челобитные и иные
письма и деньги, которые посланы на дары, у них взяли к
нему окольничему, а челобитчиков ваших, Сысойка и Про-
хорка, сковав сослал из Новагорода, будто неведомо куда, а
стрельца Юшку Щербакова в Новегороде посадили под при-
каз в подполье.
И те ваши челобитчики, Прохорко мясник да Сысойка Гри-
горьев, присланы к нам //, (великому государю, к Москве, и
деньги привезли с собою, и хотя было тому Сысойку наших
царского величества очей видеть и не довелось, только мы,
великий государь, по всему государскому милостивому осмот-
ренью велели ему наши царские очи видеть, и велели его от-
пустить к вам во Псков, а даров у нево, Сысойка, принята не
довелось, потому что вы, псковичи всяких чинов люди, в тех
своих заручных челобитных вины своей к нам, великому госу-
дарю, не принесли, и воров и заводчиков не отдали, а писали
оправданье не делом.
249
И по нашему указу тот Сысойка отпущен к вам во Псков,
и наша грамота с ним послана и деньги ему отданы, а Прохор-
ко мясник оставлен на Москве для того, что у него вынято
воровское письмо и 6oroMeipicKHie волшебные 'книги.
В челобитной же вашей написано, (будто свейские немцы
л. 414 будуТ (ПОд Великий Новгород //на Христов день, подо Псков
на Николин или на Троицын день, на пьяных людей.
И про такие было воровские затейные речи тех людей, ко-
торые сказывали, довелося роспросить окольничему и воеводе,
и про то сыскав подлинно пмсати о том к нам. И то затевают
воры и заводчики на смуту, и того ничего не бывало и вперед
не будет.
В челобитной же вашей написано, 'будто в Новегороде у
немчина, которой приехал с Москвы, сыскали грамоту, как де
велено ему покупать хлеб дорогою ценою и провалить к Ар-
хангельскому городу, а оттолева за рубеж. Да тому ж будто
немчину велено покупать около Новагорода овес и сено, и со-
лому, и всякой обиход да за рубеж провадить. И как де наша
л. 415 казна с Москвы придет, и немцам // на те деньги наймовать
людей, а итти де под Великий Новгород и подо Псков на Хри-
стов день или на Николин день и кончае на Троицын день. И у
вас во Пскове во всем народе от таких смутных затейных ре-
чей учинился и болыии мятеж и молва, и, боясь от немец ноч-
ного приходу украдом, приходили вы всем народом к окольни-
чему нашему и воеводе ко князю Василью Петровичу Львову и
городовые ключи, будто для оберегания города, у него взяли.
И такие речи затеяли те же воры и мятежники, избывая
своего воровства, а немчину никакому риженмну нашие гра-
моты о (хлебной покупке и о конских кормех не давывано, и
челобитья к нам, великому государю, о хлебной покупке и о
конских кормех никакова немчина риженина не бывало, и где
такая грамота. А то явное дело, что замышляют воры и мя-
л. 416 тежники, Томилко Слепой с товарыщи, а солома // к чему год-
на, что ее за рубеж покупать. И вам было и самим то мочно
знать, что соломы покупать за рубеж не для чего, купить воз в
два алтына, а провозу дать рубль. И то явное воровство тех
заводчиков.
В челобитной же вашей написано, будто в Свейской земле
пишут листы по городом, а на тех листех на великого госуда-
ря пишут непристойным делом з бесчестьем и у городовых во-
рот те листы прибивают.
И вам было тех людей, которые такие смутные и непристой-
ные речи сказывали, довелось приводить к окольничему и во-
еводе и к диаку, а они бы, роспрося их и розведав про то под-
линно, писали к нам, великому государю, а вам было в чело-
битной своей таких непристойных затейных воровских речей
писать не довелось //.
250
В челобитной же вашей написано: 'будет свейская королева л. 417
воздвигнет какову брань и пойдет под наши государевы горо-
ды с неметцкими людьми воевать за нашу денежную и хлеб-
ную казну и за городы и за перебещиков, и вы против коро-
левы и свейских немец за нас, великого государя, ради сто-
ять и помереть все единодушно, помня наше крестное цело-
ванье.
И то у вас затевают воры и мятежники, Томилко Слепой
с товарыщи, не помня нашего крестного целованья, хотя кре-
стное целованье и вечное докончанье нарушить и вновь кро-
вопролНтие завесть.
В челобитной же вашей написано прежних псковичь 'рат-
ных людей службы и осадные сиденья в приход подо Псков
свейского короля.
И которые служилые в всяких чинов люди преж сего, пом-
ня наше крестное // целованье, предкам нашим, великим го- Л'
сударем, служили и за их, великих государей, головы свои
складывали, и те их государским многим жалованьем были
пожалованы и служба их незабытна и памятна была во веки,
а дурна от них такова и воровского заводу не бывало, что ны-
не у вас во Пскове от воров и от заводчиков учинилось.
В челобитной же вашей написаны многие непристойные
воровские слова, указываете нам, великому государю, каких
ратных служилых людей держати, и пишете воровством, буд-
то при прежних великих государех при прадеде нашем госуда-
ре при великом государе царе и великом князе Иване Василь-
евиче всеа Русин // иноземцы никакие не служивали. л'
И то затевают те воры и заводчики Томилко Слепой с то-
варыщи, воровски, а предкам нашим, великим государем, пра-
деду нашему государю царю и великому князю Ивану Василь-
евичу всеа Русии, и государю царю и великому князю Федо-
ру Ивановичи) всеа Русии, и отцу нашему блаженные памяти
Михаилу Федоровичю всеа Русии служили цари и царевичи
и король Арцымагнус и многие иноземцы розных государств,
и король Арцымагнус и городы Лифлянские многие поймал.
А то нам, великому государю, ведомо, что ту челобитную пи-
сал и складывал вор и составщик Томилко Слепой.
В челобитной же вашей написано, что при отце нашем, бла-
женные памяти при // государе царе и великом князе Михаиле Л'4^
Федоровиче всеа Русии, ратным людем давано его государе-
во жалованье без убавки, а ныне наше жалованье у стрельцов,
и у казаков, и у пушкарей, и у воротников, и у казенных куз-
нецов, и у плотников, и у сторожей, и у всяких служилых лю-
дей по половине отнято, а иным и не дают. А которым служи-
лым людем наше жалованье денежное и хлебное дают по жа-
лованным грамотам за хлеб по меньшой цене, и окольничие и
воеводы и дьяки то наше денежное и хлебное жалованье дают.
будто не против наших жалованных грамот, и от того нашего
жалованья с служилых со всех людей опричь пригородов ем-
лют посулов в году рубле© по пятисот и больши, и по наш!И1М
грамотам на указные .сроки денежного и хлебного жалованья
л>42^ из нашие казны // не выдают, а дают наше жалованье, норовя
кабацким откупщиком под празники, чтоб наше денежное и
хлебное жалованье ложилось у кабатцких откупщиков на ка-
бакех, и от того окольничие и воеводы и дьяки емлют себе
большие поминки, а которые заслужи наше денежное и хлеб-
ное жалованье помирают, и тем умершим нашего заслуженого
жалованья, чем их помянуть не выдают.
И вам наше жалованье дают по нашему указу, а о посу-
лах было вам бити челом не заводя мятежно во время, хто что
с кого взял, и по вашему бы челобитью о том сыск и указ был.
В челобитной же вашей написаны воровские смутные речи,
будто москвичи природные служилые и всяких чинов люди
л. 422 безвинно // с Москвы в Сибирь порозосланы и многие будто
помучены и палицами побиты и в воду потоплены, а иные в
Сибири межи гор в пропастех поустроены.
И такие воровские речи написаны воровством по заводу
вора и заводчика Томилка Слепова с товарыщи. А того ниче-
го не бывало, а затевают про то те воры, избывая вины своей,
а вором, и еретиком, и изменником, и татем, и разбойником, и
винопродавцом, и табатчиком смертная казнь и ссылка бывает,
а в воду не сажают и палками не побивают и в прол ости ни-
куды не посылают.
В челобитной же вашей написано о нашем жалованье руж-
ных церквей причетников, будто им наше жалованье ругу да-
ют ныне перед прежним в полы, и церкви без архиепископля
и воеводцкого призренья валятца розно.//
л. 423 И им попом дают наше жалованье по нашему указу против
того, как дают на Москве и в ыных городех, а вам было попом
о том ныне бить челом не довелось и детей своих духовных от
воровства унимать.
В челобитной же написано, что псковичи посадцкие
люди городом окольничих и воевод и дьячьи дворы строят,
и в те дворы столы и всякую деревяную посуду и мелкой за-
пас покупают, а ту всякую посуду розвозят. И о таких де-
лех довелось было нам бити челом до нынешнего воровского
мятежу, хто так делал.
В челобитной же вашей написано, будто будучи на вое-
водстве окольничей Никифор Сергеевич Собакин имал в ря-
дех из лавок всякие товары и ремесленых людей на себя //
л. 424 заставливал кореть, и всякие работы работать насильством.
А за те товары и работы денег он окольничей и воевода не
давал, и дети ево, Василей и Григорей будто многих вдов,
мужних жон и дочерей, перенимаючи по улицам и на реках
252
по портомойням с своими дворовыми людьми, насильством
позорили.
И о том было вам бита челом нам на него окольничего
до нынешняго воровского смятенья, и мы бы, великий госу-
дарь, велели про то сыскать, и по сыску бы вам наш указ
был. А как ныне вины свои к нам, великому государю, при-
несете и воров, Томилка с товарыщи, отдадите, и в то время
вам по нашему челобитью сыск и указ будет.//
В челобитной же вашей написано, что отца нашего, бла-л-^
женные памяти великого государя царя и великого князя
Михаила Федоровича всеа Русии жаловальная грамота при-
слана во Псков, зазывных грамот во Псков по всяких чинов
людей во всяких сыскех давати не велено, а велено во вся-
ких искех судить и росправа чинить во Пскове окольничим
и воеводам и дьяком в правду, опричь татиного и разбойно-
го дела с поличным. А ныне тот наш указ и грамота нару-
шена, и всяких чинов люди затейными статьями привозят во
всяких искех наши зазывные грамоты, и тем всяких чинов
жилецких людей города Пскова продают.
И о зазывных грамотах наш указ в нынешнем в Собор-
ном Уложенье написан подлинно, и мимо Соборного Уло-
женья делати ничего не велено.//
В челобитной написано, что Псков и с пригороды и с уез- л. 426
ды стал на московском и на неметцких рубежах, а присыла-
ют во Псков переводчиков некрещеных, и будучи те некре-
щеные переводчики ходят на Неметцкой Гостии двор и у не-
мец крестят дети и с своими женами и з детьми с немцами
пируют и сами безпрестанно по коморкам ходят, и о всяких
наших вестовых делах, что ни деетца в Росийском государ-
стве, будто розсказывают и за рубеж пишут и совет держат.
А хто имянем переводчики и в котором году немцам ве-
сти розсказывали и за рубеж писали, и того в челобитной
вашей имянно не написано, а только бы так переводчики де-
лали, и вам было довелось про таких переводчиков // ска- л.427
зывати окольничему и воеводе, а ему было про такое дело
сыскав писати к нам, и по нашему б указу переводчиком за
такое воровство наказанье или смертная казнь учинена бы
была. А крещеных неметцких переводчиков и на Москве нет
ни одного человека.
В челобитной же написано, что писцы Иван Вельяминов
посадцких людей перед дворцовыми и монастырьскими и
церковными и помещицкими крестьяны написали тяжело,
положили на вас посадцких тягла семь доль, а на дворцо-
вых и монастырских и церковных и помещицких крестьян
положили осмую долю.
А как были во Пскове и во псковском уезде дозорщики
Петр Очин Плещеев, и посадцких // и уездных и во псков- л. 428
253
ских засадех и в пригородех наших дворцовых и мона-
стырьских крестьян и их детей писали в дозорные книги.
И по их де письму и по сыску во псковских засадех, и в при-
городех, и в наших дворцовых, и монастырьских, и церков-
ных, и помещицких вотчинах, и в поместьях в жиле кресть-
ян перед посадцкими людьми в десятеро и больши, и у них
в засадех и в пригородех ныне многие крестьяне вновь се-
лятца, и много прожиточных людей, и в людех полность
большая. А во Пскове в посаде, которые лутчие и середние
л 429 люди были при писце Иване Вельяминове, и те будто мно-
л' * гие померли//, и после писцов Ивана Вельяминова дозор-
щиков во Пскове не бывало. А Петр Очин был переписчик,
а не дозорщик, а бить челом было вам о том не в нынешнее
время. А как вины свои принесете, и вам наш указ будет по
розсмотренью.
В челобитной же вашей написано: сказал вам в земской
избе новгородцкого уезда Шелонские пятины манастыря пре-
чистые богородицы Новых Печор с Посолотины крестьянин
Артемко Иванов, будто в Великом Новегороде в неметцкой
скаске написано, как де будут немцы подо Псков, и с Москвы
де быть было боярину нашему Борису Ивановичю Морозову
на выручку, и здать было ему Псков немцам без бою.
И то в челобитной вашей на боярина нашего на Бориса
Ивановича написано по затейному воровскому заводу воров
и заводчиков на смуту, а прадед, и дед, и отец его предкам
нашим великим государем служили верно, а в ызмене нико-
ли нигде не бывали. Такие и отцу нашему, блаженные па-
л. 430 Мяти великому государю царю и великому князю Михаилу
Федоровичю всеа Русии, дядя его // боярин наш Василей
Петровичь Морозов служил и в приход свейского короля во
Пскове в осаде сидел и от короля Псков отсидел. Тако же и
он боярин наш Борис Иванович отцу нашему, блаженные
памяти великому государю царю и великому князю Михаи-
лу Федоровичу всеа Русии служил верно же. И блаженные
памяти отец наш, великий государь царь и великий князь
Михаило Федорович всеа Русии, видя его, боярина нашего
Бориса Ивановича, верную службу, приказал ему у нас, ве-
ликого государя, быти в дядьках и наше государское здо-
ровье положил на нем. И он, боярин наш, будучи у нас,
великого государя, в дядьках отставя дом свой и приятелей,
был у нас безотступно, и нам служил и нашего государского
здоровья остерегал накрепко, да и посяместа нам служит
верно и о наших и земских делех радеет. И такие непристой-
ные речи про него, боярина нашего Бориса Ивановича, те
воры затеяли ложно.//
л. 431 В челобитной же написано, чтоб нам, великому госуда-
рю, для того подлинного делу и сыску прислати к вам во
254
Псков боярина нашего Никиту Ивановича Романова, кото-
рой нам, великому государю, о всем радеет и о земле болит.
И то вы написали по воровскому заводу и умышленью
воров, Томилка Слепова с товарыщи. А нам, великому госу-
дарю, он, боярин наш холоп, и служит нам, великому госу-
дарю, с своею братьею, з бояры единомышленно и в думе и
в пригородех в наших государских и в земских делех с сво-
ею братьею бояры вместе. В недоброхота нам, великому го-
сударю, из них бояр наших никого нет. А для своих дел мы,
великий государь, посылали бояр наших, кого изволим, а вам
о том бита челом с указом не довелось.
Да вы же, псковичи, прислали к нам к Москве псковско-
го казака Мокейка Карпова к боярину нашему, к Миките
Ивановичю Романову, тайным обычаем, а велили ему итти
проселочными дорогами, а с ним к боярину прислали // гра- л 432
моту да челобитную. И боярин наш Микита Ивановичь, видя
ваше воровство, того казака Мокейка к нам привел, и гра-
моту и челобитную принес, а велели тому казаку, идучи до-
рогою и на Москве, говорить смутные речи, будто ваших
градцких челобитчиков к нам не допускают и челобитен к
нам не доносят.
И тот казак Мокейко по вашему приказу в дороге и на
Москве говорил многие смутные речи.
И то вы делаете воровством, забыв наше государское
крестное целованье, а слушаете воров и заводчиков, Томил-
ка Слепова с товарыщи, и посылаете челобитные мимо нас
на смуту тайным обычаем. А которые ваши челобитчики
прежде сего к нам приезжали, и у тех челобитные взяты и
слушаны, и по нашему указу с Москвы они отпущены, и по
тем челобитным наш указ послан, чтоб вы вины свои при-
несли и воров и заводчиков отдали.//
В челобитной же написано, чтоб нам, великому госуда- л 433
рю, вперед во Пскове окольничим и воеводам нашим и диа-
ком во всяких делех велети вас судити и росправы чинити
против нашего государева указу и крестного целованья з
земскими старосты и с выборными людьми по правде, а не
по мзде, и не по посулам, и не велети б из вас, изо всяких
чинов людей изо Пскова, заводными статьями имати, а до
кого дойдет какое наше дело и вина, и тем бы людем велети
наш указ чинити во Пскове, хто чего доведетца, а не на
Москве.
И то написано по затейному и воровскому заводу завод-
чиков и воров, Томилка Слепова с товарыщи. И с указом к
нам, великому государю, не токмо что бить челом и мыслить
было о том не довелось. И того при предках наших, великих
государех, царех, николи не бывало, что мужиком з бояры
и с окольничими и воеводы у росправных дел быть, и впе-
255
ред того не будет. А бояром и окольничим и воеводам на-
шим велено росправу чинить в правду по нашему государ-
л. 434 скому указу // по Соборному уложенью.
И во всех статьях в челобитной вашей писано по заводу
воров и завотчиков, Томилка Слепово с товарищи, с оправ-
даньем и с указы, и вам было не токмо, что так бить челом,
и помыслить не довелось. И вам бы, памятуя наше крестное
целованье к нам, великому государю, вины свои принести и
от такова воровского заводу отстать, и воров и завотчиков,
Томилка Слепова, Прошку Козу, Ивашку Копыта, Микитку
Сорокоума, Ондрюшку Савостьянова з братом с Ваською,
Ивашка Колчина, Сеньку Жагру, Добрыньку баныцика,
Пашку шапочника отдати тотчас. А как вы вины свои к нам,
великому государю, принесете, и мы, великий государь, вас
пожалуем, вины ваши велим вам отдати. А будет вы вины
свои к нам не принесете, и от такова злого воровства не от-
станете, и воров и завотчиков не отдадите, и мы, великий
государь, за то ваше злое воровство и измену болыпи того
л. 435 терпети // и ни о чем посылати к вам не будем, а посылаем
для того во Псков больших наших бояр и воевод, князя
Алексея Никитича Трубецкого да князя Михаила Петрови-
ча Пронского с товарыщи со многими ратными людьми и с
нарядом, и вам бы однолично, не дожидаясь на себя нашие
государские большие опалы и разоренья, вины свои к нам
принести, и воров и заводчиков, Томилка Слепова с товары-
щи, отдать боярину нашему и воеводам князю Ивану Ни-
китичи) Хованскому с товарыщи.
Такова государева грамота за прицисью думного диака
Михаила Волошенинова отдана при государе псковским че-
лобитчиком в селе Покровском за глухою печатью.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 24, лл. 392—435.— Отпуск.
№ 5
Сказка сотских черных слобод и сотен Москвы о том,
что у них в слободах «смутных, воровских», речей
не слыхали*
18 июня 1650 г.
л. 215 В нынешнем во 158-ом году июня в 18 день били челом
государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всеа Русии и приходили в Столовою к бояром к Ивану Ва-
* Аналогичные «сказки» имеются по шести Конюшенным, Кадашевской,
Тверской, Константиновской и Хамовной слободам Москвы (см. ЦГАДА,
Разрядный приказ, Приказной стол, стб. 272, лл. 209—2/2).
256
сильевичю Морозову да к Василью Петровичю Шереметеву
да к окольничему к Борису Ивановичи) Пушкину да к дум-
ному дьяку к Михаилу Волошенинову черных сотен и слобод
соцкие: Стретенские сотни Василей Дмитреев, Ноугород-
цкой Кирило Исаев, Заяуские Тимофей Молчанов, Кузнец-
кой Перфирей Савельев, Покровской Иван Яковлев, Кажев-
ницкие Афонасей Петров, Мяснишные Фила[т] Микифоров,
Ардынские Ерофей Юрьев, Алексеевские Иван Юрьев, Ека-
терининские Степан Патрекеев, Гулутвинские Перфирей
Иванов, Никитцкой Иван Клементьев, что носитца площад-
ная речь на Москве, будто будет грабеж. И у них де в чер-
ных сотнях и в слободах никаких худых речей и никакова
заводу нет, все смирно, а ества бы де у них в слободах ка-
кие худые речи и завод был, и они бы тех людей имая при-
водили и на них извещали в приказех, а дурна и никакова
заводу у них в слободах нет, и впредь не будет. И государь
бы де их пожаловал, велел о том по слободам заказ учинить,
хто такое пустошное слово станет говорить, и тех бы людей
имая приводить в приказы.
На обороте помета: 158-го июня в 22 день государю чтена. ЦГАДА,
Разрядный приказ, Приказной стол, стб. 272, л. 215.— Подлинник.
№ 6
Царская грамота боярам И. В. Морозову и В. П. Шереметеву,
окольничему Б. И. Пушкину и думному дьяку Волошенинову
о волнении в Москве и о розыске его участников
24 июня 1650 г.
От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа^-^7
Русии бояром нашим Ивану Васильевичю Морозову да Ba-
силью Петровичю Шереметеву да думному нашему диаку
Михаилу Волошенинову.
Писали есте к нам и прислали челобитье и скаски чор-
ных сотен и слобод сотцких и старост, что носитца де пло-
щадная речь, бутто будет на Москве грабеж, а у них де во
все сотнях и в слободах про то никаких речей нет, и чтоб их
пожаловать, велеть во всех сотни и в черные и в стрелетцкие
слободы послать память: от ково худые речи услышат, и тех
бы людей имая приводить к вам бояром и в приказы.
И как к вам ся наша грамота придет, и вы б в сотни и в
Стрелетцкой, и в Ямской, и в ыные в приказы велели по-
слать памяти: будет в которых в сотнях и в слободах от ка-
ких людей услышат какие воровские на смуту речи, и они б,
сотцкие и старосты и всяких чинов люди, тех людей имая
9 М. Н. Тихомиров 257
приводили к вам бояром и в приказы, и велеть их про такие
воровские речи роспрашивать и сыскивать и будет дойдет
пытать. А что в роспросе и с пытки учнут сказывать, и вы б
о том к нам писали.
Писан на нашем стану на реке на Дубне лета 7158-го
июня в 24 день.
На обороте помета: Бояром нашим Ивану Васильевичу Морозову да
Василью Петровичю Шереметеву, да окольничему нашему Борису Иванови-
чи» Пушкину, да думному нашему диаку Михаилу Волошенинову.
Отметка о подаче: 158-го июня в 25 день с подьячим с Васкою Клюе-
вым. ЦГАДА, Разрядный приказ, Приказной стол, стб. 272, лл. 267—268. [?]
Отпуск.
л. 79
(190)
№ 7
Список выборных для посылки в восставший Псков
9 июля 1650 г.
Имена государевых розных чинов выборным людем, ко-
торым по государеву указу велено быти с Рафаилом еписко-
пом Коломенским и Коширским во псковской посылке.
Столник Иван Васильев сын Олферьев.
Стряпчей Федор Михайлов сын Рчинов.
Московской дворянин Иван Федоров сын Еропкин.
Из городов дворяне:
Коширянин Олексей Пуминов сын Борыков.
Смолнянин Иван Прокофьев сын Ступишин.
Московской гость Федор Юрьев.
Гостиные сотни Дмитрей Федосеев.
Суконные сотни Потап Яковлев.
Покровской сотни Василей Еунтропьев Коряковской.
Стретенские сотни Федор Евсигнеев.
Новгородцкой сотни Михайло Ермолаев.
Кадашовец Филип Савельев.
Да с Рафаилом же епископом и с выборными, столником
и дворяны послан для письма государевых дел Поместного
приказу подъячей Сергей Иванов.
На обороте помета: Таков наказ за прописью думного диака Михаила
Волошенинова отнесен к Рафаилу епископу июля в 9-й день *. ЦГАДА,
ПДСЛ, стб. 63, л. 179(190).— Подлинник.
* Список приложен к царскому наказу епископу Рафаилу и выборным
об их действиях в Пскове (см. док. № 13).
258
№ 8
Отписка кл,. И. Н. Хованского царю Алексею Михайловичу
об осаде Пскова и состоянии его войска.
Около 12 июля 1650 г.
Государю царю и великому князю Алексею Михайлови- л. 89
чу всеа Русии холопи твои Ивашко Хованской, Микифорко
Мещерской, Анисимко Трофимов челом бьют.
По твоему государеву цареву и великого князя Алексея
Михайловича всеа Русии указу велено со мною, холопом
твоим Ивашком, быти на твоей государеве службе подо
Псковом ноугородцом, лучаном, торопчаном и розных горо-
дов дворяном и детем боярским, да с Олонца и с Сумерские
волости салдатом, а ис Торапца и с Лук Великих стрелцом
и казаком. И которые, государь, дворяне и дети боярские
розных городов на твою государеву службу под Псков ко
мне, холопу твоему, пришли, и те дворяне и дети боярские с
твоей государевой службы многие разъехались, потому что
в людцком и в конском корму скудость болшая, и шиши по
дорогам и по лесом около // острожков и обозу облегли, для л. 90
людцкого и конского корму выехать никоими делы не уметь;
дворян и детей боярских побивают, а запасы и лошади от-
нимают, а пехоты, государь, у меня, холопа твоего, ноуго-
родцких, и лудцких, и опочетцких стрелцов и казаков чело-
век с восмсот, а с Олонца и из Сумерские волости солдаты,
и лутцкие и торопецкие стрелцы, и из Великого Новгорода
з запасом июля по число не бывали, и о том к тебе Госу-
дарь я, холоп твой Ивашко, писал и дворяном и детем бо-
ярским неты послал с новоторжцем с Ондреем Перским
преж сего.
А изо Пскова, государь, беспрестанные вылоски и бои
и чаем, государь, от псковских воров приходу к острожком
и к обозу на Снятную гору вскоре многими людми, и толко,
государь, псковские воры придут на острожки и на обоз к
Снятной горе многими людми и что над твоими государевы-
ми ратными людми от малолюдства учинитца, и мне б хо-
лопу твоему Ивашку от тебя, государя, в опале не быть.
А ноугородцкую, государь, дорогу ото Пскова псковские
воры и волосные деревеньские шиши заняли, гонцом к тебе,
государю, к Москве и с Москвы проехать никоторыми обы-
чаи нелзя //из запасы не пропускают, многих побивают, л. 91
а иных, поймав, отводят во Псков. И я, холоп твой Иваш-
ко, посылаю гонцов с отписки к тебе, государю, а за ними в
провожатых конных и пеших до Солцы; и покамест,
9*
259
государь, гонцов провожают до Солцы и назад идут с Солцы,
и мы, холопи твои, в обозе и в острожках оставаемся с ма-
лыми людми, а малыми людми провожать и встречать гон-
цов никакими обычаи не уметь, потому что многие воры и
шиши дорогу облегли; а ис полку, государь, многие люди
розъезжаютца, и что, государь, и над осталными людми
учинитца, что слышим от псковских выходцов и от языков,
хотят к обозу и к острожком приходить из города многими
людми ночною пору.
А ис пригородов и из засад волосные люди, которые у
них в зборе есть многие люди, и то хотят приходить с сторо-
ны, и какое худо учинитца над обозом и над острожками и
нам бы холопем твоим от тебя государя в опале не быть.
А есть ли, государь, нам, холопем твоим, помочь и город
Псков осадить крепко и промысл над городом чинить и до-
роги очистити, и пехоты, государь, надобно тысечь з десять.
На обороте л. 89 отметка о подаче: 1158-го июля в 31 день со ржевити-
ном с Митрофаном Хрипуновым.
Помета: Отписать о ратных людех и о запасех по прежнему государе-
ву указу, что ратные люди посланы, а иных указано выслать и запасы по-
сланы.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 89—91.— Подлинник. {Дата отписки услов-
ная. Она была написана до сражения с псковичами 12 июля 1650 г., но по-
слана одновременно с отпиской о сражении, которую также повез М. Хри-
пунов; см. док. № Р].
№9
Отписка кн. И. Н. Хованского царю Алексею Михайловичу
о битве с восставшими под Псковом 12 июля 1650 г.
Не ранее 12 июля 1650 г.
77 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всеа Русии холопи твои Ивашко Хованской, Микифорко Ме~
щерской, Анисимко Трофимов челом бьют.
Июля, государь, в 12 день выходили изо Пскова псков-
ские воры: стрельцы, и казаки, и посадцкие люди, и мона-
стырские служки всеми людми, которые и на караулех стояли
и тех всех выслали за Великую реку с полковыми и з затин-
ными пищалми, а хотели взять острожек, которой постав-
лен за Великою рекою и твоих государевых ратных людей по-
бить, а взяв острожек и побив твоих государевых ратных лю-
дей, хотели проходить к обозу к Снетной горе и нас, холопей
твоих, с твоими государевыми ратными людми с Снетные
горы збить же. И те псковские воры учали к острожку насту-
пать, и с сотнями, которые стояли на стороже, и с пехотою у
острожку битца. И нам, холопем твоим, учинилась весть, и я,
260
холоп твой Ивашко, видя в острож//ку малолюдство, велел у л- 18
обозу у Снетной горы быти головам князю Богдану Путятину
да Ивану Милюкову с сотнями, и дворяном, которым велено
быти в обозе и пехоте з дьяком с Онисимом Трофимовым; а
я, холоп твой Ивашко, с товарыщем и со всеми с твоими го-
сударевыми ратными людми перелезчи Великую реку по мо-
сту, которой мост зделан под обозом, и пришедчи к острожку,
послал сотен, чтоб сотням пособить, а от острожка псков-
ских воров отбить. И псковские воры многими людьми, кото-
рые ни сидят в городе, собравшись сотнями, и пехоте учини-
лись сильны. И я, холоп твой Ивашко, велел лутцким казаком
с лошадей сойти и с пехотою, с новгородцкими и с опочецки-
ми стрельцами и с казаками велел зайти от Великие реки.
И со псковскими воры учинился у твоих государевых ратных
людей у пехоты бой большой. И которые у меня, холопа твое-
во Ивашка, стояли сотни против псковских воров, велел
скочить головам с сотнями на псковских воров, на конных и
на пеших и учинился великой бой. И я, холоп твой Ивашко,
прося у бога милости, велел скочить на псковские воры то*
варыщу своему князю Микифору ис полку// со многими с л. 79
твоими государевыми ратными людми и воров псковских
сторкнули, и сам я, холоп твой Ивашко, з достальными люд-
ми на псковских воров прискочил. И милостию божиею и тво-
им государевым счастьем твои государевы все ратные люди,
свалясь конные и пешие, псковских воров, конных же и пе-
ших, побили и побивали до самого города, и живых многих
поймали, и снаряд и знамена отбили и поймали з знаменщи-
ками. И на том бою пущего вора и заводчика и по дорогам
и на нас, холопей твоих, и на твоих государевых ратных лю-
дей в шишах заводчика и промышленника Максимка, прозви-
ще Ягу, убили, и многих стрелецких пятидесятников и десят-
ников и рядовых стрелцов и всяких чинов людей побили; и
прилезчи псковских воровь на острожки, которые острожки
учинены были около монастырей, и достальных псковских во-
ровь из острожков выбили, а их воров побивали да самого
живого мосту, что против Власьевских ворот, и острожки,
которые поставлены были у псковских воров, и посады
пожгли. И от города я, холоп твой Ивашко, с товарыщем и с
твоими государевыми ратными людьми отошли, дал бог здо-
рово, а идучи велел сметить побитых людей, сколько побито
псковских воров. И по смете, // государь, убито псковских л. 80
воров болыпи трехсот человек, а живых взято было в языках
человек с сорок, и от ран многие померли, а осталося в живых
десять человек. И те языки роспрашиваны и пытаны, а что в
распросе и с пытки говорили и те роспросные и пыточные речи
послал я, холоп твой Ивашко, к тебе, ко государю, к Москве,
а отписку, государь, и роспросные пыточные речи велел, я,
261
холоп твой Ивашко, подать в Посольском приказе твоим го-
сударевым дьяком думного Михайлу Волошанинову да Ал-
мазу Иванову.
На обороте л. 77 помета: Указал государь послать свою государеву
грамоту к боярину и воеводам с своим государевыми милостивым словом и
с похвалою и ратных людей похвалить *.
Отметка о подаче: 158-го июля в 31 день со ржевитином с Митрофа-
ном Хрипуновым.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 77—80.— Подлинник.
10
Расспросные речи пленных, взятых кн. И. Н. Хованским
под Псковом 12 июля 1650 г.
Не ранее 12 июля 1650 г.
л. 82 Того же числа боярин князь Иван Никитичь Хованский, да
князь Микифор Федоровичь Мещерской, да дьяк Анисим Тро-
фимов языков, Петрушку Пивоварова с товарыщи, распраши-
вали порознь: псковичи всяких чинов люди вины к великому
государю принести и повинные челобитные и челобитчиков
послать ко государю к Москве хотят ли, или оне псковичи от
царьского величества отложились и Пскова города здать ко-
му не хотят ли, в Литву и в Немцы о людех не посылали ль,
и отколе себе помочи ожидают и хто у них в том воровском
умыслу воров и заводчиков и долго ль им сидеть.
И языки, знаменщик Петрушка Борисов сын Пивоваров с
товарыщи, в распросе сказали: во всяком воровском заводе
заводчики всегородные старосты Гаврилко Демидов, Мишка
Мощницын, Иевко Копытко, Максимко Яга, Прокопейко Коза
л. 83 да Томилко// Слепой, а с ними в заговоре стрелцы и казаки и
посадцкие молотчие люди. А которые добрые люди помнят го-
сударево крестное целованье, и те де люди против воров го-
ворить не смеют, а вины ко государю принесть и челобитчи-
ков посылать и в город боярина князя Ивана Никитича
* Царская грамота с «милостивым словом» Хованскому была послана 3 ав-
густа 1650 г. К ней приложена следующая роспись пленным, взятым
в бою под Псковом:
Роспись языком, которые взяты на бою за Великую рекою июля в 12
числе.
Взят язык Борисова приказу Хвостова знаменщик Петрушка Борисов
сын Пивоваров з знаменем, того ж приказу взят стрелец Тамилко Онд-
реев, из Емельянова приказу Логинова стрелец Якушко Ларионов, Сте-
панова приказу Челеева стрельцы: Ортюшка Григорьев, Ивашко Олек-
сеев, новоприбылой казак Куземко Дорофеев; всякие люди: Елезарко
Мартынов, Трофимко Нефедьев, Васка Павлов, Стефанова монастыря
служка Федка Федоров (ся ЦГАДА, ПДСЛ, стб, 64, лл. 81, 87—88).
262
Хованского с ратными людьми й йных никово бояр пустить и
здатца никому не хотят. А сели в городе на смерть, и в Лит-
ву, и в Немцы о людех не писывали и города здать никому и
от царского величества отложитца не хотят. А июля де в 12
число выслали их, псковичь всяких чинов людей, на бой из
города всех всегородные старосты Гаврилка и Мишка, а ве-
лели приступать к острожку, чтобы острожек взять и зажечь,
а государевых ратных людей побить, а взяв острожек велели
приступати к Снятной горе. А ис Сумерские волости салдаты
во Псков писали, чтоб оне их приняли к себе во Псков// на л- 84
помочь, и псковичи де к ним отписали: «будет захотят быти,
и оне б де были». А впрям ли к ним будут Сумерские воло-
сти солдаты или нет, того оне не ведают. Да к ним же де во
Псков писали ис Печер мирские служки, что прислал боярин
князь Иван Никитич Хованской к ним в Печеры з государе-
вою грамотою по зелейную казну, и по свинец, и по пушки, и
по хлеб, и оне де ему отказали, казны и пушек и хлеба не да-
ли; и только де понадобитца им, псковичем, какой снаряд, и
зелейная казна и латы и копье, и оне б де к ним в Печеры
прислали. И псковичи де послали в Печеры не от больших
людей, а велели ис Печер латы и копья взять. А что был
взрублен взруб и на том взрубе поставлена была пушка, и
как ис тое пушки стреляли по острожку и тое пушку разор-
вало, и псковичи де хотят иной снаряд волочить на взруб и
по острожком стрелять.//
И языки, знаменщик Петрушка Пивоваров, да Пиминко л- 8$
Онофреев, да Стеф айовского монастыря служка Федка Федо-
ров, у пытки роспрашиваны и испытаны накрепко, а в росп-
росе и с пытки говорили прежние свои речи. А сказали, что
псковичи всяких чинов люди сели на смерть, а вины ко госу-
дарю принесть и челобитчиков послать и боярина князя Ива-
на Никитича Хованского и иных никово бояр с ратными
людьми в город пустить не хотят, а в Литву и в Немцы о людех
не писывали и города здати никому и от царского величества
отложитца не хотят. А из Сумерские волости салдаты к ним
во Псков писали, чтоб они их приняли к себе в город на по-
мочь, для того прислали б к ним человек с пятьдесят стрел-
цов, и псковичи к ним приказали: захотят быть, и оне б к ним
были, а стрельцов к ним посылать неково не послали.
Да Петрушко сказал: приходил де во Псков дворцовой
крестьянин деревни Севелья Сергушкин сын, а как имя, того
не ведает, и говорил// псковичам, что он людей зберет чело- л-86
век с пятьсот, а собрав, приведет во Псков, и псковичи де
дали ему лошадь со всем ружьем да письмо, а велели ему
збирать людей, а собрав, велели быть во Псков, и тот де Се-
решкин сын во Псков не бывал, а скоро он будет и где ста-
нет збирать людей, того оне не ведает.
263
А Якушко Ларионов, Ортюшка Григорьев, Ивашко Олек-
сеев сын, Куземко Дорофеев, Елизарко Мартинов, Трофимко
Нефедов, Васька Павлов к пытке привожаны и роспрашива-
ны, а в роспросе говорили те же речи, что и Петрушка. А к
пытки не были за тем, что во многих местех ранены и за ра-
нами пытать было их немочно.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 82—86.— Подлинник.
№ 11
Отписка епископа Рафаила царю Алексею Михайловичу
о нежелании псковичей подчиниться царским указам
19 июля 1650 г.
л, 151 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всеа Русии богомолец твой государев Рафаил епископ Коло-
менской и Кощирской с товарыщи челом бьют.
По твоему государеву цареву и великого князя Алексея
Михайловича всея Русии указу велено мне богомольцу твое-
му и всем выборным людем ехать во Псков для твоего госу-
дарева дела. И июля в 18-й день встретили, государь, меня,
богомольца твоево, и выборных людей в Новоторжском уез-
де, живоначальные Троицы Сергиева монастыря в вотчине, в
селе Медном, перебещики, псковичи посацкие люди Ульянко
Фадеев да Савка Петров да ис полку от боярина князь Ивана
Никитича Хованского ноугородцкой казак Тимошка.
И я, богомолец, твой, и выборные люди, применяясь к твое-
му государеву указу, каков нам дан, и не сказывая им, пско-
вичем, государеву указу, что у меня, богомольца твоего, в
указе написано, например, о всех тех статьях, тех псковичь
роспрашивали, а в роспросе, государь, мне, богомольцу твое-
л.152 му//, и выборным людем они, псковичи посацкие люди, сказа-
ли: переехали де они изо Пскова тебе, государю, служить,
помня твое государево крестное целованье, а во Пскове де,
государь, всяких чинов люди твое государево крестное цело-
ванье забыли и челобитной повинной к тебе, государю, писать
не хотят, и воров и заводчиков у себя никово не сказывают и
выдать никово не хотят же. А прислана де была твоя госуда-
рева грамота к ним во Псков, а в твоей де государеве грамо-
те написано, чтоб они выдали воров и завотчиков, у себя ни-
ково не сказывают. А хто де, государь, привез к ним твою
государеву грамоту, и они де по них велели ис пушек бить.
А про меня, богомольца твоево, и про выборных людей они
же, псковичи, сказали, что де вам в город без укрепленья,
выехать будет немочно, а будет де въедете в город без укреп-
264
ленья, и твоему де государеву делу чаем будет поруха болшая,
и над вами б де какова дурна чево не учинили *, а людей де
ваших с вами в город они не пустят же. Да они ж, псковичи **
посацкие люди и гонец,// ис полку от боярина князя Ивана a 153
Никитича и наугоротцкой провожатой мне, богомольцу
твоему, и выборным людем сказали: промеж де Новагорода
и Пскова на дороге от псковичь воровство стало большое,
проехать де, государь, без больших провожатых пеших
людей немочно. А как де, государь, их посадцких людей и
гонца послал к тебе, государю, боярин князь Иван Никитичь,
а с ними де послано было провожатых триста человек кон-
ных, да пятьдесят человек пеших, воры де, государь, пскови-
чи провожатых многих на дороге переранили, а иных де и
побили.
А по твоему государеву цареву и великого князя Алексея
Михайловича всея Русии, указу велено мне, богомольцу твое-
му и выборным людем дать провожатых из Новагорода от-
ставленых дворян и детей боярских казаков толко пятьде-
сят человек, а пеших, государь, провожатых дать ничево не
указано, а отставленные, государь, дворяне и дети боярские
стары и увечны. Да в твоей, государеве, грамоте во Псков
и в твоем, государеве, указе мне, богомольцу твоему, и выбор-
ным людем написано: велено псковичем говорить, //чтоб л-154
они выдали воров и завотчиков пять человек. Да ко мне же
богомольцу твоему прислана отца нашего, великого господи-
на святейшаго патриарха Иосифа Московского и всеа Русии,
грамота во Псков и с той, государь, святительской грамоты в
списке у меня, богомольца твоего, чтоб псковичи *** выдали
воров и завотчиков пяти или и **** четырех человек. А пско-
вичи, государь, посацкие люди мне, богомольцу твоему, и
выборным людем сказали: твоя де государева грамота была
прислана к нам во Псков только о четырех человеках, и о
том, государь обо всем, богомольцу твоему, и выборным лю-
дем вели свой государев указ учинить. А я, богомолец твой,
и выборные люди ис Торжку пошли к Новугороду июля в
19 день, а твоево, государево, указу станем ожидать в Нове-
городе, а поспешить, государь, мне, богомольцу твоему, вы-
борным людем в Новгород немочно, что дожжи идут беспре-
станные и воды стали болшие. А с сею, государь, отпискою я,
богомолец твой, и выборные люди послали к тебе, государю,
своего сына боярского Понкратия Сухарева того же числа.
На обороте помета: 158-го июля в 22 день.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 63, лл. 151—154.— Подлинник. Документ обгорел.
* В тексте учили.
** В тексте здесь обгорело, слова псковичи нет.
*** В тексте здесь обгорело, осталось только пскови.
**** В тексте здесь обгорело, осталось только и.
265
№ 12
Запись о заседании Земского собора
по поводу восстания в Пскове
26 июля 1650 г.
л, 1 158-го июля в 26 день указал государь царь и великий
князь Алексей Михайлович всея Русии быти собору о псков-
ском воровском заводе.
А на соборе быти великому господину святейшему Иосифу
патриарху Московскому и всеа Русии, и властем, и бояром, и
околничим, и думным и ближним людем, и столником, и
стряпчим и дворяном московским, и из городов дворяном же
и детем боярским, и московским гостем, и гостинные и сукон-
ные и черных сотен торговым людем, и стрельцом.
А быти из гостинные и из суконные сотен с старостами по
пяти человек, а из черных сотень по соцкому, а из стелцов
изо всякого приказу по одному пятидесятнику.
И по тому государеву указу того числа святейший патри-
арх со властьми и бояры, и околничие, и всяких чинов люди
у государя в Столовой избе были и объявлено им на соборе
по сему письму://
2 Объявити при государе патриарху, и властем, и бояром,
и околничим, и столником, и стряпчим, и дворяном, и гостем,
и сотенным людем:
Великий господин святейший Иосиф патриарх Московский
и всеа Русии, и власти, и бояре, и окольничие, и ближние
люди, и стольники, и стряпчие, и дворяне, и жильцы, и гости, и
гостиные и суконные и черных сотен всяких чинов люди. Ве-
ликий государь царь и великий князь Алексей Михайлович
всеа Русии самодержец велел вам объявити:
В нынешнем во 158 году июля в 4 день по его, государеву
цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии,
л 3 указу тебе святейшему Иосифу патриарху,// и бояром, и окол-
ничим и всяких чинов людем объявлено про воровство пско-
вичь, всяких чинов людей, что они псковичи заворовали и го-
судареву указу и повеленью учинились противны и, отложив
божий страх и преступи его государево крестное целованье,
про него великого государя говорили непристойные речи, че-
го и помыслить страшно, и его государевых указов ни в чем
не слушают и ставят все в ложь и крови християнские про-
ливают.
И по государеву указу послан к ним во Псков для сыску
околничей князь Федор Федоровичь Волконской да диак
Гарасим Дохтуров без ратных людей. И они, псковичи, госу-
дарева указу не послушали, окольничего князя Федора Фе-
266
доровича Волконского безчестили и били обухами, и голову
испроломали, и держали его за приставы.
А окольничего Никифора Сергеевича Собакина безчести-
ли ж и хотели убить и держать за приставы ж//.
А у окольничего и воеводы князя Висилья Петровича л-4
Львова городовые ключи взяли, и из государевы казны зелье и
свинец емлют самовольством и ни в чем его не слушают. А лю-
дей у них, у окольничих, взяли и посадили в тюрьму.
И по государеву указу послан к ним во Псков з государе-
вою грамотою дворянин Ондрей Сонин, чтоб они, помня го-
сударево крестное целованье, обратились и вины свои к нему,
государю, принесли а он, государь, их пожалует, вины их ве-
лит им отдать, опричь четырех человек заводчиков.
И они, псковичи, государева указу не послушали и Онд-
рея Сонина отпустили без дела.
Да они ж, псковичи, присылали государю ото всего горо-
да изо всех чинов челобитчиков с челобитною своею, а в че-
лобитной своей писали з большим невежством чего и помыс-
лить страшно, а вины в челобитной своей не написали. И по
государскому милосердому осмотренью// те их челобитчики л. 5
отпущены во Псков от его государского пресветлого лица с
тем, чтобы они обратились и вины свои к нему, государю,
принесли и мятежников четырех человек отдали. А он, го-
сударь, их пожаловал: вины их все отдал и впред вины их не
воспомянутца. И против той их челобитной подо всеми ста-
тьями его государев указ подписан. И они, псковичи, и тому
не поверили, и поставили все в ложь, и государева указу не
послушали, и челобитчика своего пытали и замертво вкинули
в тюрму, а досталных посадили в тюрму ж. И как чли госу-
дареву грамоту и челобитную, и староста Гаврилко Демидов
говорил про государя непристойные речи, чего и помыслить
страшно.
И как на праздник пречистые богородицы принесли во
Псков чюдотворной ея образ, и они, псковичи, тот пречистые
богородицы чюдотворной образ изо Пскова в Печерской мо-
настырь не отпустили и печерского архимарита держат во
Пскове скована за приставом, для того что велено ему отпи-
сать ко государю, что во// Пскове делаетца. л $
И государь указал для сыску во Псков итти из Новагоро-
да боярину и воеводам князю Ивану Никитичю Хованскому
с товарыщи. А ратным людем с ним указано быть не для бою,
чтоб над ним не учинили такова ж безчестья, что и над околь-
ничим над князем Федором Федоровичем Волконским. А по
государеву указу боярин князь Иван Никитич Хованской на-
перед себя посылал к ним во Псков дворян и детей боярских
и новгородцов посадцких людей, и к ним писал, чтоб они от
такова дурна и волненья отстали и вины свои ко государю
267
принесли. И они государева указу не послушали и вины своей
ко государю не принесли, тех дворян, безчестя, выслали вон.
А как боярин князь Иван Никитич с товарыщи шол ко
Пскову и они, псковичи, забыв государское крестное цело-
ванье, из города по них, боярине и воеводах и по ратных лю-
дех, ис пушек и ис пищалей стреляли, и дворян и детей бояр-
л. 1 ских,// и ратных людей многих побили, и с коши поймали, и из
города выходят и кровь христианскую проливают, и во Псков-
ской и в пригородцкие уезды и в засады воров посылают, и
те воры многие домы разоряют, и дворян, и детей боярских, и
их жон, и детей, и людей и крестьян побивают до смерти и
животы их грабят и села и деревни жгут, а называют их из-
менниками. Да они ж, воры, написали лист к литовскому ко-
ролю о помочи и чли во весь мир, чтоб им на помочь присла-
ли людей, а они ему город отдадут. А тот лист староста Гав-
рилко Демидов и ныне держит у себя и во всяком воровстве
заводчик он.
Да по государеву указу боярин князь Иван Никитичь Хо-
ванской с товарыщи послали, их псковичь, от того дурна уго-
варивать дворян, Саву Бестужева с товарыщи, 12 человек.
И они из них 2 человек отпустили, лаяв и безчестя их. А Са-
ву Бестужева казнили, а досталных 9 человек держат по
л. 8 тюрмам и за приставы и впе// ред к себе присылать не веле-
ли, и доныне стоят непокорны и государскому указу против-
ны, отложив от себя божий страх и позабыв государево кре-
стное целованье. И которые дворяне и дети боярские пскови-
чи и пусторжевцы приезжают в полк к боярину ко князю Ива-
ну Никитичю Хованскому, и они, псковичи, выходя из города,
домы разоряют и жон и детей побивают, а над ними, дво-
ряны и детми боярскими, поругаютца: груди вспарывают и,
горла прорезав, языки вытаскивают, а которые выходят изо
Пскова к боярину и воеводам, и они во Пскове жон их и де-
тей побивают.
А июня в 20 день в государеве грамоте писано во Псков
ко всяких чинов людем, чтобы они б обратились и ко госуда-
рю вины свои принесли, и мятежников, которые их на вся-
кое дурное учат, отдали всего четырех человек. И псковичи
ту государеву грамоту взяли, а ответу ни о чем не учинили,
л. 9 А по государевых// людех, которые государеву грамоту при-
несли, велели ис пушек стрелять и из города по дорогам во-
ров и шишей многих розослали, и те воры шиши по дорогам
воруют и людей побивают до смерти...
И за такое их злое воровство и крестопреступное дело ука-
зал было государь послать на них своих государевых бояр и
воевод со многими ратми. А по своему государскому мило-
сердому обычаю, жалея об их християнских гиблющих ду-
шах, бояр и воевод с ратными людми посылать не велел, а
268
указал государь послати к ним во Псков с своею государевою
грамотою богомолца своего Рафаила, епископа Коломенского
и Коширского, и своих государевых из розных чинов выбор-
ных людей, а велел им говорити, чтоб они, помня его государ-
ское крестное целованье, от такого злого дела отстали и в
познанье пришли, и к нему великому государю вины свои при-
несли, и крест ему, великому государю, целовали, а о тех четы-
рех человеках мятежниках поло//жили б на государеву волю. л-10
А как они ко государю вины свои принесут и крест ему, го-
сударю, поцелуют, и по государеву указу велено боярину
князю Ивану Никитичи) Хованскому с товарыщи ото Пскова
отойти.
И июля в 5 день вышли изо Пскова в полки псковичи по-
садцкие люди Ульянко Адоев да Савка Сенин и присланы к
Москве, а в роспросе сказали, что де псковичи государской
милости не ради и его государевы грамоты не послушали
и поставили ни во что, и меж себя укрепились, что им в го-
роде сидеть. А которые де люди помнят государево крестное
целованье, и те говорить не смеют, потому что домы их гра-
бят, а их побивают на смерть.
И псковичь посадцких людей 13 человек у пытки в застен-
ке роспрашивали в том, будто сказывали им про них, что де
оне говорят тайным делом многим людем, чтоб миром писали
государю повинную челобитную, и то им воры поставили
в ызмену// и трех человек из них пытали и огнем жгли и дер- л. 11
жат их всех в тюрме.
А во псковские пригороды, и в засады, и в волости писали,
чтоб к ним, псковичам, всяких чинов люди, собрався пришли
во Псков, а как придут и они де хотят приходить з болшим
боем на полк и на острожки, а ныне, выходя из города, дво*
рян и детей боярских, и стрелцов, и казаков и всяких служи-
лых людей побивают до смерти и крови христианские про-
ливают.
Да псковичи ж посылают во Псковской уезд в поместья
дворян и детей боярских воров и изменников, и те воры в уез-
де побили дворян и детей боярских псковских помещиков:
Овдея Бешенцова и жену ево и детей побили до смерти и,
поругайся, всех сожгли; Григория Неклюдова, Трофима Но-
гина, да псковского гостя Никулу Хозина и иных многйх з
женами и з детьми побили до смерти ж и животы их розгра-
били, и домы их пожгли//, и иных псковичь, пусторжевцов дво- 12
рян и детей боярских з женами и з детьми побили до смерти
и домы их пожгли, Псковской и Пусторожевский уезды ра-
зорили и хотят для такова ж воровства и разоренья, и кро-
вопролития приходить выйные уезды.
Да они ж, псковичи, присылали многих людей в Сумер-
скую волость по сумерских солдат с воровским с мятежным
269
писмом. А пишут, чтоб салдаты государю изменили и шли к
ним во Псков и стояли с ними вместе, а воеводу и лутчих лю-
дей, которые к их измене не приложатца, хотели побить до
смерти и животы их розграбити.
И в Новгородцкой уезд в Шелонскую пятину в поместья
и вотчины дворян и детей боярских приходят и их жон и де-
тей побивают до смерти и животы грабят и домы их жгут//.
И ныне великий государь царь и великий князь Алексей
л. 13 Михайлович всеа Русии указал вам, великому господину свя-
тейшему патриарху Московскому и всеа Русии, и властем, и
бояром, и окольничим, и думным людем, и стольником, и
стряпчим, и дворяном, и гостем, и всяких чинов людем объя-
вить: будет псковичи Рафаила епископа Коломенского и вы-
борных людей не послушают, и вины своей ко государю
не принесут, креста не поцелуют, и с ними, псковичи, что
делать.
Да государь же указал вам объявить, что на тех воров
шишей указал он, великий государь, послать своих государе-
вых ратных людей, чтоб от тех воров шишей, которые в тех
уездех воруют и крови християнские проливают, те уезды за-
ступить и от воровского приходу оберегать, и над ними поиск
чинить, и болши б того вором шишем множитца не давать *//.
л. 14 А после собору того ж часу по государеву указу призваны
были черных сотен сотцкие в Посольской приказ и объявлено
им для подкрепленья в другоряд, да и о том говорено, чтоб
про всяких людей, которые учнут какие воровские речи гово-
рить или в народе вмещать, и про то б извещали государю и
его государевым бояром и приказным людем, а на себе того
не держали, чтоб вором и бунтовщиком воровских слов вме-
щать было неповадно.
Да при государе ж на соборе объявлено и про нынешнюю
посылку, что государев указ послан к епископу и к выборным
людем. И о том бы де против государева указу псковичи обра-
тятца, и вины свои принесут, и крест поцелуют, и боярину и
воеводам князь Ивану Никитичю Хованскому с товарыщи ото
Пскова с ратными людьми отойти велено; всем про то объ-
явлено уж.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 1—14.— Черновик соборного акта.
* На обороте л. 13 приписано: А ныне на тех воров шишей не послать не
уметь, потому чтоб они, воры, для воровства в ближние городы не под-
ходили и воров к себе не приимали и крови не проливали и розоренья
не делали.
270
№ 13
Царская грамота епископу Рафаилу и выборным
с наказом о их действиях по приезде в Псков
26 июля 1650 г.
От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Ру- л. 15
сии богомольцу нашему Рафаилу епископу Коломенскому и
Коширскому и выборным нашим всяких чинов людем.
Июля в 22 день писали есте к нам, что сказывали вам на-
медне псковичи посадцкие люди, которые изо Пскова перее-
хали, Ульянко Фадеев да Савка Петров, что во Пскове вся-
ких чинов люди наше крестное целованье забыли и челобит-
ной повинной к нам писать не хотят, и воров и заводчиков у
себя никого не сказывают, и выдать не хотят; и тебе де, бо-
гомольцу нашему Рафаилу епископу, и выборным людем в
город без укрепленья ехать будет немочно, и нашему делу
будет поруха, и чтоб де над вами какова дурна не учинили,
а людей де ваших в город отнюдь не пустят, и нам бы о том
велети указ учинить//. л. 16
И как к вам ся наша грамота придет и вы б ехали ко
Пскову наскоро, не мешкая ни часу. А приехав ко Пскову,
послали от себя во Псков, кого пригоже, а велели говорити
всяких чинов людем, что ты, богомолец наш Рафаило, епис-
коп Коломенской и Коширской, и выборные наши всяких чи-
нов люди присланы к ним во Псков с нашею государскою ми-
лостью, и чтоб вас пустили во Псков к живоначальной Троице
в соборную церковь молебен отпеть и нашу государскую ми-
лость им объявить. Да как вас псковичи в город пустят, и
ты б, богомолец наш, и все выбор// ные люди, быв в собор- Л, 17
ной церкве, велели к себе призвати псковичь всяких чинов
людей и говорили им по нашему указу и нашу грамоту им
отдали, и будет они, псковичи, учнут говорить, что у них во-
ров и заводчиков никого нет, а виноваты они перед нами, ве-
ликим государем, все, и вы б им сказали, что мы, великий
государь, их, пскович всяких чинов людей, пожаловали, вины
их им отдали и вперед вины их не воспомянутца, а мятежни-
ков положили бы они на нашу государскую// волю и крест л. 18
бы они нам целовали, потому что прежнее крестное целованье
нарушили. И будут псковичи учнут говорити, что они, слыша
такую нашу государскую милость, обратятца и вины свои к нам
принесут и крест поцелуют//, а боярин бы и воеводы князь л. /9
Иван Никитичи Хованской с ратными людьми ото Пскова ото-
шел и тесноты им никакие не чинил, и ты б, богомолец наш,
и выборные люди им говорили: как они обратятца и вины
свои к нам, великому государю, принесут и крест поцелуют, и
по нашему указу велено боярину нашему и воеводам князю
271
Ивану Никитичю Хованскому с товарыщи и с нашими рат-
ными людьми ис подо Пскова отойти в Новгород, и они б
однолично к нам вины свои принесли и крест нам
целовали.
Да как псковичи всяких чинов люди вины свои к нам при-
несут и крест поцелуют, и ты б, богомолец наш, и все выбор-
л. 20 ные наши люди псковичь всяких// чинов людей к нашему кре-
стному целованью привели по записи, какова послана с сею
нашею грамотою, а приведчи, их ко кресту, всех послали б
есте к боярину нашему и воеводам ко князю Ивану Никити-
чю Хованскому с товарыщи, чтоб они с нашими ратными
людьми ото Пскова отошли в Новгород, а наш указ о том к
ним послан. А как псковичи обратятца и вины свои к нам,
великому государю, принесут и крест поцелуют, и боярин наш
и воеводы князь Иван Никитичь с товарыщи со всеми людми
ото Пскова пойдут в Новгород, и вы б ехали к Москве, да о
том о всем отписали к нам подлинно напередь себя с нароч-
ным гончиком, а отписку велели отдати в Посольском прика-
зе диаком.
Писана на Москве лета 7158-го июля вь 26 день.
За приписью думного диака Михайла Волошенинова, пос-
лана с новоторжцом с Ондреем Перским.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 15—20.— Отпуск.
№ 14
Грамота патриарха Иосифа архиепископу Псковскому
и Изборскому Макарию о посылке в Псков
епископа Рафаила и выборных
26 июля 1650 г.
л-24 Благословение великого господина святейшаго Иосифа
патриарха Московского и всеа Русии о святем дусе сыну и
сослужебнику нашего смирения Макарию архиепископу
Псковскому и Изборскому.
Писано к тебе преж сего, и ныне ведомо нам учинилось,
что во Пскове меж народа всех православных христиан чи-
нится мятеж и ссора от некоторых воров и крамольников, не
от больших людей. И забыв бога и свою истинную христиан-
скую веру, и государево крестное целованье наруша, своею
дуростью и прежняго злее, чего страшно и помыслить, о том
писано подлинно в государевых грамотах и в прежней нашей
грамоте. И благоверный, и христолюбивый, и благочестивый
великий государь царь и великий князь Алексей Михайлович
272
всеа Русии о том зело кручинен и, жалеючи * об их христи-
янских гибнущих душах,// изволил он, великий государь, по- л'3^
слати во Псков к посадцким и всяких чинов людем о обраще- '
нии властей Рафаила епископа Коломенского и Коширского,
да Андроньева монастыря архимарита Селивестра, да черни-
говского протопопа Михаила и иных чинов людей с ними.
А велено им, псковичем всяких чинов людем, говорить, чтоб
они, помня государево крестное целованье, от такова злаго
дела отстали и ко государю вины свои принесли и его, госуда-
реву, указу и повелению во всем были послушны, и от такова
злаго начинания престали и в разум истинный пришли**.
И как к тебе ся наша грамота придет, и ты б, сыну, сь
епископом [Рафаилом] и посланными с ним до Пскова, при-
звав к себе в соборную церковь архимаритов, и игуменов, и
протопопов, и попов, и дьяконов, и пскович посадцких людей, л 27
и стрелцов, и казаков// и всяких чинов людей, и говорил бы/ (38)
сыну, со архимариты, и с ыгумены, и с протопопы и со всем
освященным собором псковичам посадцким и всяких чинов
людем, чтоб оне, помня государево крестное целованье, от
воровства и от мятежа отстали и учинили во всем повиновение
против государева указу, каков государев указ послан сь
епископом Рафаилом и посланными с ним, А будет псковичи
посадцкие люди, и стрельцы, и казаки и всяких чинов жилет-
цкие люди от воровства и от мятежу не отстанут... *** пско-
вичем всяких чинов людем запретил, и попов потому же велел
запретить детей своих духовных, и всякие святыи и християн-
ства отлучал. И которые попы и церковные причетники к
ним вором пристали или пристанут, и ты б, сыну, тем попом
потому ж запретил, и служить им не велел, и ото всякие цер- л 2S
ковные службы // отлучил, и имянем господа нашего Исуса
Христа и по правилом святых апостол и святых отец тех
попов и пскович всяких чинов людей за то их воровство и
крестопреступление проклинал и во всем учинил по своему
розсмотрению, смотря по тамошнему делу, покамест они в
чювство придут. И о всем подлинно против прежней **** и
сей нашей грамоты к нам отписал не замотчав. А милость
* Здесь текст оборван, осталось только жа.
** Далее зачеркнуто'. Изволил он, великий государь, послати во Псков
к посадским и ко всяких чинов людем о обращении властей Рафаила
епископа Коломенского и Коширского да Андроньева монастыря архи-
марита Селивестра да черниговского протопопа Михаила || и иных чи- л. 26
нов людей с ними, а велено ему псковичем всяких чинов людем гово- (37)
рить, чтоб они, помня государево крестное целованье, от такова злаго
дела отстали, и ко государю вины свои принесли и его, государеву,
указу и повеленью во всем были послушны, и от такова злаго начи-
нанья престали и в разум истинный пришли.
*** Текст оборван.
**** Здесь обгорело, осталось только преж.
273
божия, и пречистые богородицы, и великих святителей Петра
и Алексея и Ионы московских, и всеа Русии чюдотворцов мо-
литвы и нашего смирения благословение есть и будет с
твоим святительством ныне и во веки.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 63, лл. 24—28(34—39).— Отпуск.
№ 15
Царская грамота кн. И. Н. Хованскому, кн. Н. Ф. Мещерскому
и дьяку О. Трофимову об отходе царских войск
от Пскова после прекращения там восстания
26 июля 1656 г.
л. 21 От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Ру-
сии боярину нашему и воеводам князю Ивану Никитичи) Хо-
ванскому, да князю Микифору Федоровичу Мещерскому, да
диаку нашему Онисиму Трофимову.
По нашему указу посланы в Псков для унятья крови хри-
стианские Рафайло епископ Коломенской и Каширской и вы-
борные В1сяких чинов люди, а велено им псковичем говорить,
чтоб они обратились, вины свои к нам, великому государю,
принесли и крест нам, великому государю, целовали, а воров
и завотчиков положили на нашу государеву волю. А как они
обратятся, вины свои к нам, великому государю, принесут и
крест поцелуют, и мы указали Вам, боярину нашему и воево-
де- 22дам князю Ивану Никитичю с товарыщи, и с нашими//ратны-
ми людми ис подо Пскова отойти в Новгород.
И как к вам ся грамота придет, а богомолец наш Рафайло
епископ к вам пришлет с тем, что псковичи всяких чинов лю-
ди обратились к нам, великому государю, вины свои принесли
и крест нам целовали, и вы б с нашими ратными людьми шли
от Пскова к Великому Новугороду, а на воров и на шишей
посылали голов с сотнями и ратных людей и велели им над
ними промысел чинить, сколько им бог помочи подаст, а имая
тех воров и шишей, велели приводити к себе, да о том о всем
писали б есте к нам к Москве, и отписки велили б давать в
Посолском приказе диаком нашим думному Михаилу Воло-
шенинову да Алмазу Иванову.
Писан на Москве лета 7158 июля в 26 день.
За приписью думного диака Михаила Волошенинова по-
слана с новоторжцем Ондреем Перским.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 21—22.— Отпуск.
274
№ 16
Отписка митрополита Никона царю Алексею Михайловичу
о разорении Псковской и Новгородской земли и с прось-
бой о помиловании четырех «заводчиков» восстания
Не ранее 4 августа 1650 *
Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу л. 118
всеа Русии богомолец твой государев Новгородцкой Никон
митрополит бога молю и челом бью.
В нынешнем, государь, во 158-ом году, августа в 1 день,
по твоему государеву указу твой государев богомолец Коло-
менской епископ Рафаило да твой государев столник Иван
Васильевичь Олферьев с товарыщи и со всеми выборными
людьми в Великий Новгород приехали и сказывали мне, бо-
гомолцу твоему, что оне едут по твоему государеву указу во
Псков для уговору псковичь, и твоя государьская милость и
прощение всем псковичам в их воровской в вине и в гилев-
стве велено сказать, опричь четырех человек пущих воров, а
lex четырех человек псковичам велено выдать тебе, государю,
головами. А мне, богомолцу твоему государеву, ведомо учи-
нилось, что во Пскове у пскович учинено укрепленье великое
и крестное целованье было, что друг друга не подать и стоять
за одно, а те, государь, четыре человека воры во Пскове вла-
детельны, и во всем их псковские воры слушают. А нечто, го-
сударь, псковские воры за тех четырех человек пущих воров
станут, что их тебе, государю, по твоему государеву указу го-
ловами не выдадут, и для тех, государь, четырех человек
псковские воры тебе, государю, не здадутца и вины своей
тебе, государю, не принесут, а твоя государева вотчина около
Пскова, ив Новгородцком уезде в Шелонской и в Вотцкой
пятинах, и в Луцком уезде, и в Пустой Ржеве многие// люди, л. 119
дворяне и дети боярские и их жены и дети посечены, и жи-
воты их пограблены и села и деревни пожжены, а иные дво-
ряне, и дети боярские, и стрелцы, и казаки, и всяких чинов
люди на твоей государеве службе подо Псковом и по доро-
гам от псковских воров побиты. А я, твой государев богомо-
лец, со архимариты, и со игумены, и с новгородцы с посадц-
кими людьми, и с твоими государевыми дворцовыми крестья-
ны, подводы наймуючи дорогою ценою под ратных людей и
под запасы и под муку, в конец погибли. И твоя государева
отчина пустеет, и посадцкие людишка и крестьянишка бредут
врознь.
* Датируется по содержанию документа.
275
Милосердый государь царь и великий князь Алексей Ми-
хайлович всеа Русии, пожалуй меня, богомолца своего го-
сударева, и своих государевых богомольцев архимаритов, и
игуменов, и новгородцев посадцких людишек, и своих госу-
даревых дворцовых крестьянишек для своего государского
многодетного здравия и для моего, богомолца твоего госуда-
рева, челобитья и прошения. Вели, государь, и тем четырем
человеком пущим вором псковичем вместо смерти живот дать
и в их страдничье вине простить, чтоб твоей государеве отчине
Великому Новугороду и Новгородцкому уезду в конечном ра-
зорении и в запустении не быть. А которые, государь, и здесь
в Великом Новегороде в таком же воровском гилевстве сидят
1.120 в тюрьме, а иные и пущие воры, и тем вором// твоя государь-
ская милость есть, ис тюрьмы свобожены. И тебе праведному
государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всеа
Русии и над теми своя государьская милость показать, вме-
сто смерти живот дать, ис тюрьмы пожаловать, велеть сво-
бодить. А тем промыслом, государь, Пскова не взять, а кото-
рые люди подо Псковом и тех будет и достальных потерять.
А Новугороду, государь, от подвод и от ратных людей бу-
дет запустеть. А я, богомолец твой, уговаривая новгородцев,
дал им свое слово, что тебе, государю, за их вину бита челом,
и того ради твоей государеве отчине Великому Новугороду и
твоей государеве казне убытку и людем порухи никаковы не
учинилось. Да и впредь бы мне, твоему государеву богомол-
цу, о всяких твоих государевых делах говорити с новгородцы
надежно и постоятельно. А как приехал в Великий Новгород
твой государев боярин князь Иван Никитичь Хованской с то-
варыщи, и он, князь Иван, им новгородцем божился и вся-
чески обещался, что им никакой жесточи за их вину не учи-
нит. А и псковичи, государь, ныне слышачи про тех воров, что
сидят в Великом Новегороде в тюрьме, боятся тово же и раз-
говору никакову веры не хотят нять, и на новгородцких воров
тюремных сидельцов и указывают, что де и нам то же будет.
И августа в 4 день ведомо мне, твоему государеву богомол-
цу, учинилось, что псковские воры шиши во Псков скоту ста-
да великие прогнали и на многих телегах грабленого живо-
та провезли и по се число безпрестанно по уезду воюют.
На обороте л. 118 помета: Государю чтена.
Отметка о подаче: 158-го августа в 12 день с митропольим сыном бояр-
ским с Иваном Малгиным.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 118—120.— Подлинник.
276
№ 17
Отписка новгородского воеводы кн. Ю. П. Буйносова-
Ростовского о разорениях от псковичей и об отпуске
епископа Рафаила с выборными из Новгорода в Псков
Не ранее 17 августа 1650 г. *
Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу л.162
всеа Русии холоии твои Юшка Буйносов-Ростозской, Васка
Софонов челом бьют.
В нынешнем, государь, во 158-году июля в 31 день в твоей
государеве Цареве и великого князя Алексея Михайловича всеа
Русии грамоте за приписью твоего государева дьяка Алмаза
Иванова писано в Великой Новгород к нам, холопем твоим, по
отписке твоего государева богомолца Рафаила, епископа Ко-
ломенского и Коширокого, и твоих государевых выборных роз-
ных чинов людей, что по твоему государеву указу велено с
ними из Великого Новагорода до Пскова послати в провожа-
тых из отставных из дворян и из детей боярских и новогород-
цких же казаков пятьдесят человек для того, чтобы им от Ве-
ликого Новагорода до Пскова от воров и шишей и без пеших
людей не во многих людех проехать нельзе. И по твоему го-
судареву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа
Русии указу велено твоего государева богомольца Рафаила,
епископа и выборных людей из Великого Новгорода до Пскова
проводить московских стрельцов голове Богдану Булгакову и
стрелцом его приказу, которым указано быть на твоей госу-
дареве службе под Псковом в полку с боярином и воеводы со
князем Иваном Никитичем Хованским с товарыщи. И твоя го-
сударева грамота о том к нам, холопем твоим, ис Стрелецкого
приказу прислана. А проводить, государь, твоего государева
богомольца Рафаила, епископа Коломенского и Коширского,
и выборных розных чинов людей из Новагорода до Пскова го-
лове стрелецкому Богдану Булгакову с стрелцами, чтоб епис-
копу и выборным людем пройти было безстрашно.
А нам, холопем твоим, до ево Богданова в Новгороде при-
езду ото многих людей ведом был, что псковские воры и шиши
многие объявились в Новгородском уезде, во многих местах,
и по псковской дороге. А похваляютца, государь, идти в твою
государеву в колесную слободу в Солцу и хотят ее выжечь и
совсем разорить до основанья для того, что твоим государевым
ратным людем, которые подо Псков и ис подо Пскова ездят,
тут пристанище водою и берегом, и нам, государь, послать
ратных людей было неково, што новгородцких сгрелцов всего
* Датируется по док. № 18,19.
277
оставлено триста человек, а* все ратные люди подо Псковом.
И как приехал в Великий Новгород с Москвы голова стрелец-
кой Богдан Булгаков с своим приказом, и мы, холопи твои,
тех московских * стрелцов в Новегороде поставили на кара-
улах для обереганья от тех воров и шишей, послали из Вели-
кого Новагорода в твою государеву в колесную слободу в Сол-
цу сотника новго.родцкого да с ним двести человек стрелцов,
и велел им стояти в той же колесной слободе в Солце от во-
ров и шишей с великим опасеньем неоплошно, чтоб от них ни-
'какова дурна не учинилось.
Да к нам же, холопем твоим, писал ис Порхова Иван Лав-
ров, что де под Порховым объявились псковские изменники
многие.
И мы, холопи твои, тех воров дву человек, которых в Вели-
чий Новгород к нам, холопем твоим, сотник стрелецкой Яким
Аристов прислал с стрелцы, роспрашивали перед собою на-
крепко, а что, государь, нам, холопем твоим, те воры в роспро-
се сказали и как их зовут, и чьи они люди и те их роспросные
речи за моею, холопа твоего, Васкиною рукою послали к тебе
государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всеа
Русии к Москве ** с новгородцом с Яковом Касаговским //
под сею отпискою.
л. 164 д того псковского вора Марчка велели мы, холопи твои, до
твоего государева указу держати за приставом. А Лаврентие-
ва человека Негановского Ивашка до твоево ж государева
указу велели отдать на поруки.
Да в ыных, государь, во многих местех в Новгородцком
уезде объявились многие воровские люди и шиши, а нам, хо-
лопем твоим, из Новагорода за теми ворами и шиши посылать
неково, что в Новгороде твоих государевых служилых людей
никово нет, все служилые люди из Новагорода отпущены
подо Псков з боярином и воеводы со князем Иваном // Ники-
л. 165 тичем Хованским с товарыщи. А всего оставлено в Новегоро-
де служилых людей стрелцов триста человек. И как по твое-
му государеву указу приехал в Великий Новгород москов-
ской голова стрелецкой Богдан Булгаков с сотники и с стрел-
цы, и понадеясь мы, холопи твои, на тех московских стрел-
цов, послали из Новагорода в ту колесную слободу в Солцу
для обереганья от псковских воров и шишей того сотника
стрелецкого Якима Аристова да с ним новогородских стрел-
цов двесте человек, чтоб в Новгородцком уезде от тех псков-
ских воров и шишей какова дурна не учинилось. И как, госу-
дарь, велено по твоему ж государеву указу того московского
голову стрелецкого Богдана Булгакова с сотники и со всем
* В тексте моских.
** См. док. № 18.
278
приказом стрелцы из Новгорода отпустить ко Пскову с Коло-
менским епископом и с выборными людми, и ис той, государь,
колесной слободы ис Солцы в те поры велели мы, холопи
твои, в Новгород взять сто человек стрелцов, для того, что в
Новгороде и на караулех и во всяких в посылках быть неко-
му. А сотнику, государь, Якиму Аристову да с ним другой по-
ловине сту человеком стрелцом для обереганья от воровских
людей и шишей велели мы, холопи твои, стоять попрежнему
в той колесной слободе в Солце.
И о том о всем писали мы к тебе, государю, холопи твои,
•августа во 2 день с сыном 'боярским с Кваном Тотариновым в
Посолской и в Стрелецкой приказы, да с подьячим с Л арионом
Пашиным писали о том же в Разряд августа в 10 день.
И впредь, государь, для тех воров и шишей, где объявятца в
Новгородском уезде, посылать из Новагорода нам, холопем
твоим, неново.
Да того ж, государь, числа со псковской дороги прислал в
Великий Новгород к нам, холопем твоим, воевода Степан Ела-
гин отписку к тебе, государю. И мы, холопи твои, ту его, Сте-
панову, отписку послали тебе государю царю и великому князю
Алексею Михайловичу всеа Русии к Москве с сею ж своею от-
пискою с ним же Яковом того ж числа.
На обороте л. 162 помета-. Государю чтена и бояром.
Отметка о подаче-. 458-го августа в 21 день с новгородцом сыном бояр-
ским с Яковом Косаговским.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 162—165.— Подлинник.
№ 18
Расспросные речи восставших псковичей, взятых в плен,
о разорении ими дворянских поместий
16 августа 1650 г.
158<о августа в 16 день перед боярином и воеводою перед Л,166
князем Юрьем Петровичем Буйносовым-Ростовским, да перед
дьяком перед Василье/м Софоновым тот приводный вор, кото-
рый прислан ис Солцы от сотника стрелецкого от Яки;ма Ари-
стова, роспрашиван накрепко и пытан, какой он человек, и
сколь давно изо Пскова, и много ли их выслано по дорогам, и
-где ходя розбивали, и своей ли оне охотою в воровстве ходили
или их псковичи высылают и людей побивать и домы грабить
велят, и где ково убили и пограбили, и какая во Пскове при
них у псковичь мысль была.
А в роспросе и с пытки сказал: родом псковитин Богданов
человек Иванова сына Нащокина, Марчкою зовут, Михайлов,
279
прозвище Половинкин, жил во Пскове на дворе боярина сво-
его Богдана Нащокина с своею братьею, сам шесть. И боярин
де их Богдан Нащокина в полках у боярина и воевод у князя
Ивана Никитича Хованского с товарыщи, а людей с ним, Бог-
даном, и с ево Богдановым братом на службе сем (человек, а
л. 167 оне де во Пскове//оставлены (были на ево, Богданове, дворе
для береженья. И один де из них Галахтионко Евтихеев во
Пскове стал в казаки, а он де, Марчко, ныне ходил изо Пскова
в августе месяце к зятю своему Домантове сгене к церковно-
му к рожественскому крестьянину к Якиму Михайлову, ото
Пскова тритцать верст по Ржевской дороге в деревню в Зуева,
и жил де у того Якимка с неделю, сено косил. И пошел было
от него, Якимка, опять назад во Псков, и как де оттоль, от той
деревни Зуева, версты з две, и тут де ево встретили на дороге
псковские воры, шиши, тритцать шесть человек, стрелцы да
казаки, а идут ото Пскова; а началные де у них люди и вожи
казак Павелко, да Ларивоновской человек Татищева Поснич-
ко, да Якушко псковитян, да Силка, а чее дети, тово он не ве-
дает, а иным тож имян не ведает. И взяли ево оне с собою си-
лою и говорили ему: толке де ты с нами не пойдешь, и мы де
тобя убьем, не бойся де ничево, у нас де изо Пскова изо все-
городной от старосты наказ. И взяв его, Марчка, пошли ко
Ржевы и, не дошед Ржовы, поворотили в Порховской уезд, а
шли на Славковичи через Псковской уезд, а в Порховской
уезд пришод в Иваново поместье Костицкого на городок гра-
бить, и, завидя, де он, Иван, от них побежал из дому своего к
лесу з детми, з двемя сыновами. И они де, нагнав ево и з дет-
ми, застреляли ис пищалей и, убив их до смерти, двор ево роз-
грабили совсем до остатка. И от того де Иванова поместья по-
шли к Порхову и, не дошод Порхова за тритцать верст, убили
детей боярских двух человек, а ково имяны и чьи словут, того
л. 168 не ведает, и как той деревни урочищо //, где их убили, тож не
ведает. И от тово де места пришод в Доворетцкой погост, и
тут де взяли неволею в вожах в Григорьевском поместье Нега-
новского малово, а как зовут и чей сын, того он не ведает.
А велели де тому малому вести себя по дворянским поместь-
ям, и он де первое привел их к Овцыным, и оне де тут Овцы-
ных, связав их, били и дом их розграбили, да Шаблыкиных да
Негановюк'их грабили ж, только в тех поместьях никово до
смерти не убили, и з дороге де тот малой у них ушол. А из До-
веренного де погоста были в Любвенском погосте и в том по-
госте грабили в князь Данилове поместье Кропоткина да в
Иванове поместье Баранчеева, и в тех де поместьях тож нико-
во до смерти не убили. А из Любынского де погоста были в
Солонинке и тут грабили в поместье Фадея Змеева, а от Соло-
нинка шли через Коростынской да Буреской погосты в по-
местье Савы Лутохина в деревню Солопско грабить, а подво-
280
дил де их иод то Савино поместье мужик, а чей тот мужик,
тово он не ведает, а взяли тово мужика в дороге, едучи в де-
ревне, а в чьей деревни того мужика взяли и чей он крестья-
нин, тово де он не ведает же. И как де оне в Савино поместье
Лутохина пришли в Солопско, и туто де их новгородские
стрелцы розогнали и пограбить тут не успели, и из них вора
ево, Марчка, одново поймали, а иные де воры все разбежа-
лись. А с ворами де он, Марико, ездячи, никово не убил и на-
перед того с ыными ворами не бывал, а всего де он с теми во-
рами был шесть дней. А как де он и вышол изо Пскова//» зятю л. 169
своему и с ворами ходил, тому де ныне всего недели сполторы.
А как бы де стрелцы их в Солопске не розогнали, и те де воры,
с которыми он, Марчко, был, и на колесную слободу Солцу
похвалялись, хотели выжечь и до основанья разорить.
Де он же, Марчко, сказал: во Пскове при нем во всегород-
ной избе сидели прежние воры, староста Гаврилка Левонтиев
с товарыщи, и про властей де, что идут во Псков при нем,
Марике, ведом был, и то де во Пскове говорили, что тех вла-
стей в город пустить хотели, будет де власти боярина и воевод
князь Ивана Никитича Хованского с товарыщи и с ратными
людми прочь отошлют. И о том де всем городом поговарива-
ют, и от прежнего де у них воровства стало полехче, потому
что прежним вором Козы и Копыту с товарыщи воли не само-
дают и слушают их намале и говорят, за воров де нам стоять
не для чево. А как де у них был бой, на котором бою убили
Иева Нащокина да Петра Арцыбашева с товарыщи, и после
того у них была во Пскове у стрелцов у Рогалевских да у
Туровых с Полонитцкими стрелЦы брань, и говорили Поло-
нитцким, что бутто оне бьютца оплошно, и оне де им сказали,
ни для чево де нам стоять за воров и кровь напрасная проли-
вать. А тот * де и говорят во Пскове промеж собой, что бутто
тово государю неведомо, что делаетца подо Псковом.
А псковского де архиепископа Макария при нем посадили
вдрипь ** в монастырь, а в которой монастырь, того он не ве-
дает; а посадили *** де ево за то, что он не шол на водосвя-
щение августа в 1 день.
Да и старосту де Гаврилку Леонтиева сажали в тюрму за
пьяство//всем городом попреже архиепископа. А сидел де он, л. 170
Гаврилка, в тюрме всево дни с три и, держав ево, выпустили и
велели ему сидеть во всегородной по прежнему. А околничий
де Мииифор Сергеевичь Собакин да князь Федор Федорович
Волконской посажены в полату, а про князя Васчлья Петрови-
ча Львова сказал, где он посажен, того он не ведает. А люди
* Так в тексте.
** Так в тексте.
*** В тексте посади.
281
де их все напросте, тол ко де Два человеки Микифора Серге-
евича Собакина посажены в тюрму за то, что друга меж себя
попрекались, что бутто один ведает думу у боярина своего.
А которые де псковичи всяких чинов люди выходят из го-
рода на выласку битца, и тем де людем старосты дают из дво-
рянских житниц по пяти четвериков хлеба человеку на месец,
а из государевых де житниц по се число ничево не давали, и
зелья и свинец дают из государевы казны, а у которых де лю-
дей ружья нет и тем людем оружье дают изо всегородной.
А людей де псковичь побито на всех бо-ex, сказывают, человек
з двесте и болши, а государевых людей в полку у боярина
сколко побито, тово он не ведает.
И воров и шишей изо Пскова по дорогам числом много ли
выслано, про то он не ведает же. А как де тех воров по доро-
гам изо Пскова выслали сперва, и в то де время им приказы-
вали дворянские домы грабить, и дворян по дорогам и в домех
побивать, а иных живых и животы их велели привозить во
Псков к себе. А как де оне, псковичи, заслышали про властей,
л. 171 что идут к ним //, и с тех де мест оне из города по дорогам
воров в шишеванье не посылывали, а прежних воров шишей з
дорог в город к себе при нем, Марчке, никово не имывали.
А те воры, которые ныне ево, Марчка, на дороге поймав, с со-
бою возили, изо Пскова нарочно ль посланы или сами вышли
и сколь давно вышли, того де он не ведает.
Да он же, Марчко, сказал: недели де тому с три, как при-
ехав во Псков, литвин продает зелье, а тово де зелья у него
привезено бочки три или четыре, впрямь де он, Марчко, про то
не ведает, сколко того зелья привезено. А как де того литвина
зовут, того он не ведает же. И говорит де тот литвин и иные
торговые литовские люди, которые приезжают с вином и со
всякими товары во Псков и в Печеры, говорят псковичам, что
де вы стоите за правду, а в правду оне им псковичем вменяют
то, что де на Москве от бояр измена: полно де вы за то худо
стоите и оплошно бьетесь, а государь де ныне в Литве наймует
людей и к вам, псковичем, хочет с людми итти на помочь: толь-
ко де та молва была давно, пока псковичи не заслышили про
властей.
А как де заслышили про властей, что идут к ним, и с тех
ре мест та молва и поднялась и тем их литовским и иным во-
ровским людем речам верят ныне мало, а ожидают властей и
чаят де от них ко государю обращенья; нарочитые де люди,
которые не воры, хотят государю вину свою привести, и мно-
гие де воры их избивают. А ссылки де у псковичь с литовски-
ми людми при нем не слыхать было, и в Литву ново псковичь
л. 172 посылали ль, или нет, того он не ведает //.
Того ж числа другой человек, которой с ним, Марчком, от
сотника от Якима Аристова с стрелцы прислан, роспрашиван
282
накрепко и пытан, а в роспросе и с пытки сказал, что он Лав-
рентев человек Негановакого, Ивашком зовут Маркелов, про-
звище Кожан Новгородского уезду Шелонское пятины До-
ворецкого погоста. И в нынешнем де во 158-ом году в августе
месяце, а в 'котором числе, тово он не знает, приехав в то Лав-
рентиево поместье Негановского в Доворец псковские воры
шиши человек с сорок ночью и что де ево, Ивашка, взяли не-
волею в вожах для дороги. И как де ево взяли и у него спра-
шивали, дома ль де хто ваших бояр. И он де им сказал, что
бояре его подо Псковом, и оне де и поехали ис тс го Лавренть-
ева поместья Негановского. И как приехали к поместью Ивана
да Петра Овцыных и туто де спросили у него, Ивашка, чье де
то поместье, и он де, Ивашка, им сказал, что де то поместье
Овцыных, толко де их дома нет, один де брат под Паковом,
а другой в Новегороде, а иные меншие братья дома, а тово де
им он, Ивашко, не сказывал, что те братья Овцыны все дома.
И те де воры, на тот их двор приехав, учали грабить лошади и
иной всякой живот, а взяли де у них лошадей з десять и их де,
Ивана и Петра Овцыных, поймали те воры и били обухами, а
оне де от тех воров одва отплакались, чтоб их до смерти не
убили, и покинули де их замертва. А он де, Ивашко, в те поры
тут же был, как их, Ивана и Петра Овцыных, били и грабили
двор их, и в те поры де // он, Ивашко, стоял за двором, тех л. 173
воров и шишей держал лошадей их. А пограбя они тот двор и
велели де ему те воры и шиши вести себя в Любинской погост,
и он де, Ивашко, их до деревни Оболхи до князь Даниловых
крестьян Кропоткина поневоле вел, и ис той де деревни он,
Ивашко, от них воров ушол. И в те поры де его, Ивашка,
встретили на дороге стрелцы, которые за ними ворами шли в
погоню из Солцы, и его де, Ивашка, те стрелцы взяли с собою
за ними в погоню. И стрелцы де тех воров дошли в Бурежском
погосте в Савельеве поместье Лутохина в Солопске, и те де
воры в те поры от тех стрелцов розбежались, и поймали де
тут ис тех воров стрелцы одного вора и ево, Ивашка, привели
в Великий Новгород. А как де он, Ивашко, от тех воров из де-
ревни из Оболхи ушол, и в те поры де увел с собою у тех во-
ров две лошади своих, которые были у тех воров взяты в Лав-
рентиеве поместье Her ан овс кого.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 166—173.— Подлинник.
№ 19
Расспросные речи Якова Косаговского о вестях 'из Пскова
17 августа 1650 г.
158-го августа в 17 день приехал в Великий Новгород со
Псковские дороге из деревне ис Ручьей новгородец Деревские
пятины Яков Алексеев сын Касаговакой, а по государеву ука-
зу посылай был до Пскова за властми для проведыванья на-
рочно; пустят ли их, властей, в город псковичи, п как их при-
мут, и про то проведав, велено ему Якову вскоре назад воро-
титца.
И в съезжей избе боярину и воеводе князю Юрью Петро-
вичю Буйносову-Ростовско/му да дьяку Василью Софонову
Яков Касаговской в роспросе сказал: ехал де он за властьми
до .Псковского * уезду до деревни Ручьев, и Пскова не доехал
тритцати пяти верст для того, что от шишей назад одному про-
ехать нелзе, и власти де от него остались тут в Ручьях, авгу-
ста в 15 день в обед, и из Ручьев при нем ко Пскову ещо не
пошли, а пойдут ли оне тот день или нет, тово он не ведает,
потому что поехал от них назад к Новугороду. А гонца де з
дороги послали власти во Псков ис Солцы, и против де того
изо Пскова прислали псковичи ко властем своего гонца на
Дубровно от стрелцов и от казаков и от посадцких и ото вся-
ких жилетцких людей с отпискою, и от гонца, которово власти
послали ис Солцы во Псков, привез отписку ж ко властем.
А в тех де отписках писано, что во Паков властей ожидают и
л. /76примут их с честью, а гонец де их, которово посылали // ис
Солцы, писал к ним ко властем тож, что их ожидают во Псков
с радостию, а его де приняли тож с честью и корм ему дают, а
назад де к ним не поехал, что проехать за шишами немочно.
А изо Пскова де приезжал ко властем в гонцах ямщик, а как
ево зовут, тово де он не ведает, и поехал де тот гонец с ними
и до города, потому что взяли ево власти с собою в вожах.
И едучи де дорогою, слышил он, Яков, от того ямщика, что
властей де примут в город честно, и встреча де им будет с
хлебом и с солью с Новгородцкой дороге в Петровских воро-
тех, и корм де им в городе изготовлен, и дары и дворы отведе-
ны, где кому стоять. Да и то де тот ямщик говорил властем, да
и он, Яков, от нево слышил, что во Пскове креста целовать не
хотят, а говорят де: целовали де мы государю крест одинова
и за то де мы крестное целованье и помираем. Да он же, Яков,
сказал, что сказывал ему то же их гонец, как де отошлют вла-
сти боярина и воевод князя Ивана Никитича Хованского с то-
варыщи и с ратными людми ото Пскова, и у псковичь де со
властьми и зтовор всйоре будет,
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 175—176.— Подлинник.
* В тексте пского.
284
№ 20
Отписка кн. И. Н. Хованского «с товарищи»
царю Алексею Михайловичу о приезде к нему
выборных из Пскова
fie ранее 18 август 1650 е. *
Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу л. 186
всеа Русии холопи твои Ивашко Хованской, Микифорко Ме-
щерской, Анисимко Трофимов челом бьют.
В твоей государеве Цареве и великого князя Алексея Ми-
хайловича всеа Русии грамоте, какова прислана за приписью
твоево государева думного дьяка Михайла Волошенинова
августа ib 17 день с гонцом со ржевитином с Митрофаном Хри-
пуновым писано ко мне, холопу твоему: по твоему государеву
цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии
указу посланы во Псков Рафайло епископ Коломенской и Ка-
ширской и выборные всяких чинов люди псковичем всяких
чинов людем сказати твою государскую милость, чтоб они
обратились и вины свои к тебе, великому государю, принесли
и крест целовали. И ты, великий государь, их пскович вся-
ких чинов людей пожаловал //, вины их всем им отдал, а как л. 187
оне обратятца, вины свои к тебе, великому государю, прине-
сут и крест поцелуют, и ты указал, государь, мне, холопу
своему Ивашку, с товарыщи и с твоими государевыми рат-
ными людми ис подо Пскова отойти в Новгород. И как Ра-
файло епископ и выборные люди изо Пскова ко мне, холопу
твоему, пришлют с тем, что псковичи всяких чинов люди
обратились к тебе, великому государю, вины свои принесли и
крест целовали, и мне, холопу твоему, с твоими государевы-
ми ратными людми ото Пскова отойти к Великому Новгоро-
ду, да о том о всем писати к тебе, государю.
И августа, государь, в 17 день по твоему государеву царе-
ву и великого князя Алексея Михайловича всея Русии указу
твой государев богомолец Рафайла, епископ Коломенской и
Коширской, и выборные люди во Псков пришли, и псковичи,
государь, всяких чинов люди приняли их с честью. А как, го-
сударь, Рафайло, епископ Коломенской и Коширской, и вы-
борные люди во Псков // пришли, и мы, холопи твои, того же л. 188
числа твоим государевым ратным людем учинили заказ креп-
кой, чтоб никоторыми делы со псковичи задору никакова не
чинили и в загон не ездили.
И августа, государь, в 18 день писали ко мне, холопу твое-
му Ивашку с товарыщи, Рафайло, епископ Коломенской и Ко-
ширской, и выборные люди, а с тою отпискою присланы ко
* Датируется по содержанию документа.
285
мне, холопу твоему, епископль (сын боярской Панкратий Су-
харев да выборной человек Василей Кораковской, а с ними
псковичи выборные ж люди, стрелетцкой пятидесятник Ва-
силей Федоров да посадцкой человек Тимофей Иванов. А в
отписке, государь, их писано к нам, чтоб твои государевы рат-
ные люди подо Псковом и во Псковском уезде псковичь не по-
бивали и тесноты никоторые не чинили. И я, холоп твой, к
твоему государеву богомолцу Рафайлу епископу и к выбор-
ным людем и ко псковским ко всяких чинов людем писал, чтоб
псковичи всяких чинов люди обратились и вины к тебе, вели-
л. 189 кому государю //, принесли и крест целовали, и с повинными
челобитными послали б к тебе, государю, челобитчиков. А твои
государевы ратные люди им, псковичем и градцким и уездным
людем, никакие тесноты чинить не станут. И дали мы, холопи
твои, им, псковичем, срок на три дня. А как оне, псковичи вся-
ких чинов люди, обратятца и вины к тебе, государю, принесут
и крест поцелуют и к тебе, государю, с повинными челобит-
ными челобитчиков пошлют, и о том твой государев богомо-
лец Рафайло епископ и выборные люди к нам, холопем твоим,
отпишут, и я, холоп твой, с товарыщем и с твоими з государе-
выми ратными людми ото Пскова отойду тотчас.
Да и то я, холоп твой Ивашко, говорил псковичем .выбор-
ным людем, пятидесятнику Василью и посадцкому человеку
Тимофею, чтоб оне во Псковский уезд и в пригороды писали,
которые от них из города посланы в шишах, и тех бы воров и
шишей оне от воровства уняли, а есть ли оне не уймут, и нам
холопем твоим твой государев указ есть, велено за шишами
посылать твоих государевых ратных людей.
На обороте л. 186 помета: Государю чтена и бояром.
Отметка о подаче: 158-го августа в 27 день с новгородцом с Васильем
Шамшевым.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 186—189.— Подлинник.
№ 21
Отписка кн. И. Н. Хованского царю Алексею Михайловичу
о блокаде Пскова царскими войсками и приезде в Псков
епископа Рафаила и выборных
19 августа >1650 р.
л. 194 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всеа Русии холоп твой Ивашко Хованской челом бьет.
По твоему государеву цареву и великого князя Алексея
Михайловича всея Русии указу велено быти со мною, холопом
твоим, на твоей государеве службе подо Псковом из Заонеж-
ских погостов Степану Елагину с полковником и с началными
286
людми, а с ними три тысячи человек салдат. И августа, го-
сударь, по 15 число Степан Елагин с полковником и с начал-
ными людми и с салдаты на твою государеву службу подо
Псковом не бывал. И я, холоп твой, стоял подо Псковом с
твоими государевыми ратными малыми людми, что многие
твои государевы ратные люди розных городов дворяне, и дети
боярские, и новокрещены, и стрелцы, и казаки с твоей госу-
даревой службы збежали, и где поставлены острожки и на ко-
торых местех поставлены были сотни и сторожи против псков-
ских изменников, и я, холоп твой, с твоими государевыми рат-
ными людми стоял беспеременно, сторожи денные и ночные
безпрестани я, холоп твой, дозирал, чтоб теми местами, кото-
рые заступлены, нихто в город и из города не вышел и не про-
шол, а из засад, государь, приходили шиши и под острожки,
и я, холоп твой, посылал за шишами посылки; а из города бес-
престанные вылоски, и я, холоп твой, прося у бога милости,со
псковскими изменники бился, и которые места около Пскова
города заступлены, и те места были крепки, а которые ме-
ста // были не заступлены, и заступити было некем, и теми л-195
местами псковские изменники из города и в город проходили
и всякое воровство чинили.
И августа, государь, в 15 день Степан Елагин с полковни-
ком с Мартыном Кормихелем и с наличными людми, а с ними
тысяча триста человек салдат, на твою государеву службу
подо Псков ко мне, холопу твоему, пришли, и которые дворя-
не и дети боярские с твоей государевы службы бегали, и те
дворяне, и дети боярские, и новокрещены, и казаки и стрелцы
ко мне, холопу твоему, в полк пришли ж. И я, холоп твой
Ивашко, работая тебе, государю, всячески, выпрашав у дво-
рян, чтоб Псков накрепко осадить и розъедя и расмотря места,
которые места и дороги меж Великие реки и Псковы от псков-
ских изменников не заступлены были и твоими государевыми
ратными людьми, которые ко мне, холопу твоему, на твою го-
судареву службу съехались, и с полковником и с салдатами
около Пскова все места занял, никоторыми обычаи псковским
изменником пройти в город и из города немочно, разве малым
проходом, двем или трем человеком пройти, ночною порою
промеж сторож прократца. И выпуски лошадиные и животин-
ной выгон отнят, и в город из засад, и из волостей и изо псков-
ских пригородов ни с какими запасы сухим и водяным путем
пройти немочно, потому что стою я, холоп твой, с твоими го-
сударевыми ратными людми у Великие реки на Снетной горе,
а от Снетной горы занято Николы чюдотворца до Любяшина
монастыря Вдовская дорога и из засад многие дороги; а за
Великою рекою до Великой же и до Мирожи реки // занята л. 196
вся Завелитцкая засада острожками и сотнями, и лупцкими
казачьи атаманы и казаками. А от Великой реки от берега
287
против Мирожи реки от Никитинского монастыря до Неруко-
творенного образа поставлены Степан Елагин да полковник
Мартын Кормихель, и теми людми салдатцкого строю от Ве-
ликие реки от Образа заставлена Порховская, и Печерская и
Московская болшая дорога, и под Любятиным монастырем
другая Московская и Клинская дорога, и Староруская, и Лут-
цкая и Торопецкая дороги, и все псковские засады и псков-
ских пригородов дороги. И учинилась, государь, Пскову креп-
кая осада и болтая теснота, не токмо что скотины какой вы-
гнать из города, никакому человеку никоторыми обычаи выт-
ти из города было немочно, и учинился б над городом промы-
сел вскоре.
И августа, государь, в 17 день прислана твоя государева
царева и (великого князя Алексея Михайловича всея Русии
грамота з гонцом с Митрофаном Хрипуновым, как придут
власти во Псков и мне, холопу твоему, велено, проведав, отпи-
сать к тебе, государю, к Москве. И власти, государь, пришли
во Псков августа в 17 ж числе и я, холоп твой, того же числа
послал в салдатские полки и к сотенным головам в острож(ки,
чтоб тое ночи, как пришли власти в город, промыслить языка
для ведома властей, как их псковичи приняли. И тое ж ночи,
)<№ августа против 18 числа, ис Крестецкого острожку ноугородц-
*' ™ кие и опочатцкие стрелцы // изо Пскова у Власьевских ворот
на живом плаучем мосту поймали стрелца Степанова прика-
зу Челеева Тихонка Сидорова, и я, холоп твой, того стрелца
поспрашивал, а в роспросе передо мною, холопом твоим, ска-
зал, что псковичи всяких чинов люди властей стретили со
кресты, и приняли их с честью, и поставили на Печерском
подворье, и с хлебы к ним на двор приходили и твою госуда-
реву грамоту, какова прислана со властьми, приняв, чли и
твоей государской милости ради и, видячи на себя крепкую
осаду и болшую тесноту, хотят тебе, государю, повинную
принесть. А естьли бы де такой осады и ко псковичем бол-
ыой Тесноты не было, и им де вором повинной не принаши-
вать, что в городе умножилось воров и надежны на псковские
пригородки, а теперь де учинилась жестокая теснота, не ток-
мо скоту, и людем нелзя вытти из города.
Да я ж, холоп твой, работая тебе, государю, написав Пско-
ву чертеж, как Псков осажен и в которых местех около Пско-
ва поставлены острожки и твои государевы ратные люди сто-
ят; и как моя, холопа твоего, к тебе, госудраю, работишка
естьли бы было воры вины к тебе, государю, не принесут, и как
ко Пскову приступать, и которым местом Псков взять, написав
л. 198 тайным обычаем один, послал к тебе, государю, к Москве // с
наугородцом с Васильем Шамшевым, чтоб гебе, государю,
было ведомо. А воры, государь, видя тесноту большую и осаду
от меня, холопа твоего, один бог мне, холопу твоему, помочь
288
в твоем государеве деле, и денно и ночно тебе, государю, рабо-
тая, испужався смерти, присылают ко мне, холопу твоему,
псковичи всяких чинов люди, чтоб я, холоп твой, с твоими го-
сударевыми ратными людми ото Пскова отступил, а как от-
ступлю и оне крест тебе, государю, хотят целовать. И я, холоп
твой, им отказал, покамест оне тебе, государю, креста не по-
целуют, и до тех мест от города не отступлю, и дав им сроку
в приступе, августа со 18 числа августа ж по 21 число на три
дня, чтоб оне, меж себя утвердясь и чистыми сердцы тебе, го-
сударю, крест целовали, а как оне вины тебе, государю, прине-
сут и крест поцелуют, и я, холоп твой, по твоему государеву
указу со всеми с твоими государевыми ратными людми отступ-
лю в Великий Новгород; а про псковские пригорсдки, которые
тебе, государю изменили, то им, псковичем, которые приходи-
ли ко мне, холопу твоему, на Снетную гору, говорил и во
Псков к всяких чинов людем приказывал и сроку им дал на
том, чтоб и псковских пригородков люди тебе, государю, вины
принесли и крест целовали б за них, что им впредь в измене не
быть и тебе, государю, работать.
И августа, государь, в 19 день впрям я, холоп твой, прове-
дал, что псковичем целовать было крест тебе, государю, авгу-
ста 19 числа, и того дни не успели, и целовати псковичем крест
августа // в 20-ом числе, а, целовав крест, послаги к тебе, го- л. 199
сударю, челобитчиков с повинными челобитными и властей и
твоих государевых околничих князь Федора Федоровича Вол-
конского и Микифора Сергеевича Сабакина отпустить с че-
стью. А как, государь, псковичи крест тебе, государю, поцелу-
ют и челобитчиков с повинными челобитными к тебе, госуда-
рю, пошлют, и я, холоп твой, по твоему государеву указу с тво-
ими государевыми ратными людми ото Пскова отойду в Вели-
кий Новгород. А иное я, холоп твой, приказал к тебе, госуда-
рю, з гонцом с Васильем Шамшевым слово против же моей,
холопа твоего, отписки.
На обороте л. 194 помета: Государю чтена.
Отметка о подаче: 158-го августа в 27 день с новгородцом с Васильем
Шамшевым.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 194—199.— Подлинник.
№ 22
Расспросные речи извозчиков, возивших в Псков
епископа Рафаила и выборных
23 августа 1650 г.
158-го августа в 23 день приехали в Великий Новгород изо 212
Пскова извощики: новгородцы посадцкие люди Ивашко Фло-
ров, да Мирошко Ковалев, да Онисимко Ратманов, да новго-
10М. Н. Тихомиров
289
родцкие ямщики Новинские и Заполские слободы Бориско
Трофимов, Михалка Перфильев, Ивашко Ондреев, Прошка
Лазорев, Ортюшко Иванов, Васка Иванов. А ездили оне под
Коломенским епископом да под выборными людми в подводах
от Новгородцкого посада да от монастырей.
И боярин и воевода князь Юрьи Петровичь Буйносов-Ро-
стовской да дьяк Василей Сафонов велели их роопросить: Ко-
ломенского епископа и выборных людей при них в город во
Псков приняли ль, и в котором числе, и честно ль приняли, и
что при них во Пскове началось делатца.
А в роспросе извощики Ивашко Флоров да ямщики Бориско
л. 213 Трофимов с товарыщи, девять человек, сказали, что Коло-
мен//ско1го епископа Рафаила и с выборными людми приняли
августа в 17 день в суботу в обед и встречали их за городом со
кресты, выходили архиепископ Макарей со всем собором от
города с полверсты и болши в Дмитровском монастыре. И тут
Коломенской епископ, облачась в ризы, и в город за кресты
пошол. А в город пришод, в соборной церкви у Гроицы живо-
начальной пели молебны, и после молебнов чли государевы
грамоты. И выслушав те государевы грамоты, вину свою ко
государю принесли. И после того епископа поставили на Пе-
черском подворье, а выборных людей на чьих дворех постави-
ли, тово оне не ведают. И к епископу и к выборным людем
начали носить кормы и питья большие. А наутрие в воскре-
сенье государевы грамоты у собору в другие чли для того, ко-
торые люди в первой день не слышали. И в воскресенье ж и
людей во Пскове начали х крестному целованью перепиюывати.
И к боярину и воеводам ко князю Ивану Никитичю Хованско-
му с товарыщи того ж дни из города ездили земской староста
л- 214 да с ним три человеки всяких чинов людей//да и от епископа
тож ездил сын боярской, а как их зовут, того оне не ведают; а
ездили для того, чтоб ратным людем дратца не велел. И бо-
ярин тот же день по всем острошкам велел заказ учинить.
И августа ж де в 19 день в понедельник после обедни и Трои-
цы начали в колокол благовестить для збору к крестному це-
лованью, а оне де Ивашко и Бориско в то время с товарыщи
своими из города и поехали. А околничей князь Федор Федо-
рович Волконской выпущен и под нево де из земской избы
приходили их ямщики наймовать. А Никифор Сергеевич Со-
бакин и князь Василей Петрович Лвов выпущены ль или нет
и где оне, тово де им не ведомо. А архиепископ де Макарей
выпущен до Коломенского епископа и до выборных людей, а
посажен был в богадельню и сидел пять недель. А которые де
уездные люди были в городе в осаде, и те де люди при них из
города многие пошли по домам, и лошадей де из города и вся-
кую животину в поля выпущать при них начали, и хлеб выхо-
дя жнут. А которые дворяне и дети боярские и иных всяких
296
чинов ровных городов люди посажены // в тюрмы и в полаты, л. 215
и те де люди при них ещо не .выпущены, а выпущать их хотели.
А чают де оне тово, что тово дни их и выпустят, которого дни
оне изо Пскова поехали. А которые де и есть немногие люди
пошумливают, и тем де воли не дают, и кабаке все запечата-
ны, и к епискому и к выборным людем честь держат болшую
и кормы носят беспрестанно и на доклад о всем к ним ходят
беспрестанни ж. А воры и заводчики, от которых смута учи-
нилась, посажены ль у них вкреп, того оне не ведают и не слы-
хали. А в городе оне во Пскове были два дни да две ночи, а,
дорогою едучи к Новугороду, воров и шишей никово не видали.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 212—215.— Подлинник.
На обороте лл. 213—215 помета: К сим своим роспросным речам Ар-
тешка Иванов и в товарыщех своих, в Борисково, и в Прошкино, и Вас-
кино, и в Ывэшково место, по их веленью руку приложил *,
№ 23
Отписка епископа Рафаила и выборных
царю Алексею Михайловичу о приезде их в Псков
и принесении псковичами крестного целования
24 августа ,1650 г.
Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу л. 222
всеа Русии богомолцы твои государевы Рафаил епископ Ко-
ломенской и Коширской, андроньевской архимарит Селивестр,
черниговский протопоп Михайло и выборные люди холопи и
сироты твои челом бьют.
По твоему государеву цареву и великого князя Алексею
Михайловича всея Русии указу велено нам, богомолцом тво-
им и всяких твоих государевых чинов выборным людем, ехати
во Псков ко псковичем всяких чинов людем, а из Великого
Новагорода велено нас до Пскова проводить московскому
стрелецкому голове Богдану Булгакову с приказом, и наперед
себя велено нам послати во Псков в гонцех, кого пригож.
А велети б нам говорите псковичем всяких чинов людем, что
мы, богомолцы твои государевы всяких чинов выборные люди,
присланы к ним во Псков с твоею государевою j! грамотою и л.223
с милостивым указом, и они бы, псковичи, в город нас пусти-
ли. И каж псковичи в город нас пустят, и нам бы итти в собор-
ную церковь к живоначальной Троице и петь молебен, и по
твоему государеву указу речь им говорите, и твою государеву
* Слова руку приложил написаны другим почерком.
10*
291
превеликую милость им сказати, и грамоту отдати и к твоему
государеву цареву и великого князя Алексея Михайловича
всеа Русии крестному целованью всех псковичь всяких чинов
людей привести. А как псковичи вины свои к себе, велико-
му (государю, принесут и крест господень поцелуют и нам, го-
сударь, велено отписать к боярину ко князю Ивану Никитичю
Хованскому с товарыщи, что он, боярин, с твоими государевы-
л. 224 ми ратными людми ото Пскова // отшел. И как боярин и вое-
вода князь Иван Никитичь Хованской с товарыщи и со всеми
ратными людми ото Пскова пойдут, и нам бы ехати к Москве,
да о том о всем к тебе, великому государю, опписати подлин-
но наперед себя с нарочным гонцом.
И по твоему государеву цареву и великого князя Алексея
Михайловича всея Русии указу я, богомолец твой, и твои го-
сударевы выборные люди из Новгородцкого уезду с Солцы
л. 225 послали наперед себя во Псков с отпискою // о своем приезде
нашего домового сына боярского Понкратья Сухарева авгу-
ста в 8 день. И августа ж в 14 день прислали к нам, богомол-
цом твоим, и к выборным людем псковичи с отпискою ямско-
го бобыля Максимка Осипова в Новгородцкой уезд в село
Дубровну, а в отписке, государь, их написано, ч?со они пскови-
чи нас, богомолцов твоих и выборных людей, в городе ожида-
ют, а о ямском бобыле пишут они, что с ним послали отписку
тихим обычаем проселочными дорогами для ради салдатов,
а нашего сына боярского Понкратья они, псковичи, оставили
в городе. И я, богомолец твой, и выборные люди того Мак-
симка роспрашивали, хто ныне в городе во всегородной избе
л. 226 старосты // и выборные люди. И он нам в роспросе сказал:
во всегородной избе старосты Михайло Русинов, да Анкиндин
Гдовленин, да Левонтей Бочар, да Федор Сапожник, да вы-
борных людей ис посадцких Иван Устинов, стрелецкой пяти-
десятник Еуфимей Сидоров сын, прозвище Неволя, пятиде-
сятник Аврам Гречин, пятидесятник Тимофей Соснин, а иных
не упомнит. Да он же, Максимко, сказывал нам, богомолцам
твоим, и выборным людем про твоего государева богомолца,
про архиепископа Макария, что псковичи ево, архиепископа
Макария, сажали в багаделне на чепь, и как де гонец пригнал
от вас с отпискою, и псковичи де того ж дни архиепископа из
багаделны с чепи выпустили, и ныне де архиепископ в своем
дому.
И мы, богюмолцы твои государевы, и все выборные люди,
слыша то, что они, псковичи, нам в город ожидают, оставя го-
л.227 лову стрелецкого с приказом, пошли ко Пскову // наспех бес
провожатых. И пришод подо Псков за десять верст, послали
в город с вестью о своем приезде из выборных людей торгово-
го человека Михайла Ермолаева. И Михайло Ермолаев, при-
ехав к нам из города за три версты, и сказал нам, что пско-
292
бичи твоей государской 'милости ради. А с ним, Михайлом,
приехали псковичи всяких чинов люди нас встретить. И как
мы, богомолцы твои и все выборные люди, приехали к городу
августа в 17 день, и богомолец твой государев, архиепископ
Макарей, встретили нас в Петровских воротех со кресты и с
чюдотворным образом пречистые Богородицы Печерского мо-
настыря и со всеми запрестолными иконами, а с «ими власти,
и священники, и всего города всяких чинов люди. И после
евангелия пошли со кресты в соборную церковь и, соверша
архиепиской отпуск, разоблачился.
И я, богомолец твой государев, и архимариг Селивестр и
протопоп Михайло облачилися в ризы // и пели молебны на л, 228
три статьи и воду святили и, соверша молебны и благословя
народ, разоблачилися, и для ради утеснения вышли из церк-
ви на паперть против площади. И по твоему государеву указу
я, богомолец твой, речь им говорил, и о твоих государевых
околничих говорил же, чтоб их отпустили к тебе, государю, а,
изговоря речь, твою государеву грамоту им, псковичем, отда-
ли. И они псковичи, приняв твою государеву грамоту, велели
честь при нас, богомолцех твоих, и при выборных людех всем
людем вслух и, (выслушав твою государеву грамоту и речь, и
твоей государской милости они, псковичи, обрадовались, что
ты, государь, милостию своею их пожаловал, что всем вину им
отдал. А что, государь, в твоей государеве грамоте и в речи
написано, что они, псковичи, королю литовскому лист писали
о помочи и всем людем вслух чли, и о том, государь, листу
они, псковичи, все городом с великим шумом кричали, что де
они такова листа не писали и не читали и в уме их не бывало.
И того // дни они, псковичи, тебе, государю, креста не цело- л. 229
вали, а сказали нам, чтоб им о твоем государеве крестном
целованье всего города со всеми людми поговорить.
И августа в 18 день посылал я, богомолец твой, и все вы-
борные люди во всегородную избу к старостам и всяких чи-
нов выборным людем, чтоб они шли в соборную церковь к
твоему государеву крестному целованью, и старосты и выбор-
ные люди, приплод к нам, сказали, что де написано в госуда-
реве грамоте и в речи, бутто мы, псковичи, писали лист коро-
лю и во весь мир чли, и тол ко де о том листу написано будет
в крестоцеловалной записи, и псковичи де всем городом кре-
ста целовать не хотят. Да всем же де миром говорят: пока-
места боярин князь Иван Никитичь Хованской со всеми рат-
ными людми от города не отойдет, и они де, псковичи, креста
целовать не хотят же. А боярина князя Ивана Никитича ево
полку ратные люди и ныне псковичь побивают и всякую тес-
ноту чинят. И я, богомолец твой, и все выборные люди в кня-
зе Иванове отходе Никитича // с ратными людми ималися ду- л. 230
шами своими и головы свои на том им, псковичем, дали, как
293
они, псковичи, крест станут целовать, и боярин князь Иван
Никитичь со .всеми ратными людми по твоему государеву ука-
зу и по нашей отписке тотчас пойдет от города прочь, А к боя-
рину и воеводе ко князю Ивану Никитичю Хованскому с това-
рыщи я, богомолец твой, и выборные люди писали, чтоб они
ратным людем заказ учинили, чтоб ратные люди псковичь не
побивали, и стад не отгоняли и никакой тесноты им не чини-
ли, чтоб твоему государеву делу ib том поруки не учинить.
Да они же, псковичи, старосты и выборные люди сказали
нам, что они нынешнее число посылают во все приказы и во
все сотни ко всяких чинов людем о твоем государеве крест-
ном целованье памяти для утверждения, чтобы взяти ото
всяких чинов людей о крестном целовании заручные скаски и
л. 231 теми бы де заручными скасками мятежников // укрепить.
И августа в 19 день я, богомолец твоей, с архимаритом и
с протопопом и все выборные люди пришли в соборную цер-
ковь живоначальной Троице и послали московских выборных
людей к ним, псковичем, во всегородную избу, чтоб они, пско-
вичи, твой государев указ исполнили и шли бы к твоему го-
судареву крестному целованью. И псковичи старосты и выбор-
ные люди, пришед к нам, сказали, что де псковичи всяких
чинов люди приносят о твоем государеве крестном целованье
заручные скаски, что тебе, государю, крест целовать хотят,
л. 252 кроме той статьи, что на нас взведена измена // к литовскому
королю, и били челом тебе, государю, а ко мне, богомолцу
твоему, и к выборным людем принесли челобитную, а в че-
лобитной их написано, что бы ты, государь, их, псковичь, по-
жаловал, велел бы ту статью изменную о королевском листу
и крестоцеловалной записи оставити, что де та статья взведе-
на на них ложно, и чтобы ты, государь, пожаловал, велел о
той статье свой государев праведной сыск дать, а к государе-
ву крестному целованью к нынешнему дни они, псковичи, не
изготовились, а станем де, государь, крест целовать завтро,
кроме той наносной изменной статьи.
И августа, государь, в 20 день на первом часу дни, я, бо-
гомолец твой, и все выборные люди пришли в соборную цер-
ковь, а ко псковичем во всегородную избу послали из мос-
ковских выборных человека, а велели говорить, чтоб они,
псковичи, шли в соборную церковь к твоему государеву крест-
ному целованью. И псковичи старосты и выборные всяких чи-
нов люди, и поместные и кормовые казаки, и пушкари и съез-
жие избы и дворцовые подьячие того числа в соборной церк-
ве тебе, великому государю, крест целовали по той твоей госу-
л. 233 дареве кресто//целовалной записи, кроме изменной статьи ли-
товскому королю. И слыша, государь, в то время псковичи
всяких чинов люди запись, что в ней написано о немчине Ло-
гинке и о госте Федоре Омельянове и что де они, псковичи,
294
побивали в уездех дворян и детей боярских и их жон и детей,
и за те, государь, статьи того ж дни после обеда в стрелпах,
и в лосацких и во всяких чинех в людех чинился великой мя-
теж и в колокол хотели бити, а старост и выборных людей
хотели убить, для де чего вы против тех статей крест цело-
вали, а хто де немчина Логинка -бил и пытал и Федора Омель-
янова двор грабил и в уездех дворян и детей боярских и их
жон и детей побивал и грабил, тот бы де в toai и крест це-
ловал.
И августа, государь, в 21 день я, богомолец твой, и выбор-
ные люди поехав в соборную церковь, а во всегсродную избу
послали к земским людем и к стрелцом, чтоб они шли к твое-
му государеву крестному целованью, и чтобы земские старо-
сты принесли к нам имянные списки всяких чинов служилым
и лосадцким людем. И как, государь, земские старосты при-
несли к нам к соборной церкве имянные списки //, и с ними, л-234:
земскими старосты, пришли к соборной церкве псковичи вся-
ких чинов многие люди, и я, богомолец твой, и выборные лю-
ди им говорили, чтоб они, псковичи, твой государев указ ис-
полнили и крест тебе, государю, целовали. И как у крестного
целованья почали запись честь и дошло до тех речей, что они,
псковичи, своровали и во граде мятеж учинили, Логинка нем-
чина били и пытали, и домы грабили и в уездех разоряли,
дворян и детей боярских и их жон и детей побивали, и о тех
статьях учинили в соборной церкве шум великой и многие
пошли из церкви вон. И я, богомолец твой, и архимарит Се-
ливестр, и протопоп Михайло, и все твои государевы выбор-
ные люди всякими мерами уговаривали, да и о том, государь,
им говорили, что твои государевы грамоты к ним присыпаны,
чтобы они воров // и мятежников тебе, государю, выдали, и л-235
они тогда сказывали, что воров и завотчиков у них нет, а ви-
новаты де мы все перед тобою, государем, а ныне вы, пско-
вичи, у крестного целованья в тех статьях запираетеся и ска-
зываете, хто де так воровал, тот де бы в том и крест целовал;
и одва, государь, мы их уговорили. И велели им тебе, госуда-
рю, крест целовать не по сотням, изо всех сотен всяких чинов
добрым людем, которые твоево государева указу и нас слу-
шают, чтоб мятеж утолить. И как повыбрались изо всех сотен
всяких чинов добрые люди и крест тебе, государю, целовали,
и за ними пошли к твоему государеву крестному целованью
и многие люди. И по твоему государеву царя и великого князя
Алексея Михайловича всеа Русии указу твоих государевых
околничих Никифора Сергеевича Собакина и князя Федора
Федоровича Волконского земские люди // к тебе, государю, к л, 236
Москве отпустили. А Печерского, государь, монастыря архи-
марита, и уставщика, и соборных старцев, и которые головы
стрелецкие, и сотники, и дворяне и дети боярские сидели в
295
городе по тюрмам и за приставы, и те все ис тюрем и из-за
приставов свобожены. А которые, государь, боярина князь
Ивана Никитича Хованского полку дворяне и дети боярские
были в городе по тюрмам и за приставы и те, государь, все ис
тюрем и из-за приставов свобождены ж и отпущены в полк к
боярину ко князю Ивану Никитичи) Хованскому с товарыщи.
И августа, государь, по 24 число к твоему государеву кре-
стному целованью приведено псковичь всяких чинов людей с
три тысячи человек, а достальных, государь, всяких чинов
людей ко кресту приводим. И по твоему государеву
пареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русин
указу к твоему государеву боярину ко князю Ивану Никити-
чи) Хованскому с товарыщи писали, что бы он, боярин, и вое-
вода с товарыщи и со всеми твоими государевыми ратными
л. 237 людми ото Пскова отшол, чтоб псковичем в том сомне//ния не
было. А псковичи, государь, изо всяких чинов людей посыла-
ют к тебе, государю, с повинною челобитчиков. А с сею, го-
сударь, отпискою послали к тебе, государю, сына боярского
Понкратья Сухорева августа в 24 день, а отписку, государь,
велели подать твоим государевым дьяком думному Михайлу
Волошенинову да Алмазу Иванову.
На обороте л. 222 помета: Государю чтена и бояром.
А гонца пожаловал государь, велел ему дати своего государева жало-
ванья в приказ 5 рублей из Новгородцкие чети.
Отметка о подаче: 158-го августа в 31 день Коломенского архиеписку-
па с сыном боярским с Понкратьем Сухоревым.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 222—237.— Подлинник.
№ 24
Отписка кн. В. П. Львова царю Алексею Михайловичу
о приведении псковичей к целованию
Не ранее 25 августа 1650 г. *
л. 255 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всеа Русии холоп твой Васка Лвов челом бьет.
Нынешнего, государь, 158 году августа в 21 день писал к
тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайлови-
чу всеа Русин, я, холоп твой, с изборским воеводою с Мер-
кульем Якимовым, что твой государев богомолец Рафайло
епископ Коломенской и Коширской и я, холоп твой, и выбор-
ные люди псковичь всяких чинов людей к твоему государеву
цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии
крестному целованию привел, а про псковские, государь, при-
* Датируется по содержанию документа.
296
городы и засады о крестном целованье твоего государева ука-
зу у епископа Рафаила нет и ко мне, холопу твоему, и о том
не писано ж. И я, холоп твой, твоему государеву богомолцу
Рафаилу епископу и выборным людем говорил, чтоб, госу-
дарь, в пригороды и в засады крестному целованью при-
весть послать, потому что тех пригородов и засад служилые
люди и посадцкие и всякие жилецкие люди и твои государе- л 256
вы дворцовые, и помещицкие, и вотчиниковы, и монастырские
крестьяне, преступи // твое государево царево и великого кня-
зя Алексея Михайловича всеа Русии крестное целование, со
псковичи вместе воровали в Новгородцком, и во Псковском,
и в Порховско'М, и во Ржевском, и в ыных пригородех и уез-
дах, дворян и детей боярских, и жен и детей их, и всяких
жилецких людей, которые, твое государево крестное цело-
ванье помня, к тому их воровскому мятежу не приставали, их
били и в тюрму и за приставы сажали. И твой, государь, бо-
гомолец Рафайло епископ и выборные люди в пригороды в
Ызборск, и в Печеры, во Гдов, в Остров, и в засады послать
хотели и к твоему государеву крестному целованью всяких
чинов людей привести.
И августа, государь, в 23 день говорил я, холоп твой, Ра-
фаилу епископу и выборным людем, чтоб в те пригороды и
в засады для крестного целованья послать нам вскоре. И епи-
скоп Рафайло и выборные люди мне, холопу твоему, сказали,
что у них о тех пригородах и о засадех про то твое государево
крестное целованье твоего государева указу нет. И я, холоп
твой, посылал в пригороды и в засады архимаритов // и игу- л-267
менов и к воеводам и к приказным людем писал, чтоб оне к
твоему государеву цареву и великого князя Алексея Михай-
ловича всеа Русии крестному целованью против своей госу-
даревы крестоцеловальной записи приводили, а твою госуда-
реву цареву и великого князя Алексея Михайловича всеа Ру-
сии милость сказать им велел, что ты, великий государь, их
пожаловал, вины их им отдал. А не послать я, холоп твой,
тебя государя *, не смел, потому, чтоб оне от мятежу и ото
всякого воровства престали, чтоб псковичи иные воры и ко-
торые выпущены ис тюрем тати и разбойники иного какова
воровства и заводу не завели. А как, государь, в пригородех
и в засадех к твоему государеву крестному целованью приве-
дут и крестоцеловалные книги привезут, и я, холоп твой, к
тебе, государю, о том отпишу и книги за их руками пришлю.
А по твому государеву указу твой государев боярин и вое-
вода князь Иван Никитичь Хованской с товарищи ото Пско-
ва с твоими государевыми ратными людми пошол в Новгород
августа в 24 день.
* [Так в тексте].
297
Да августа ж, государь, в 25 день (приходили в соборную
церковь пречистые Троицы псковские стрелцы и псковичи,
земские старосты Мишка Русинов, Анкудишко Гдовлянин и
л. 258
посадцкие всяких чин люди, и -принесли той государевы горо-
довые и зелейные полаты ключи, и били челом тебе, государю //
царю и великому князю Алексею Михайловичу всеа Русии,
а мне, холопу твоему, при твоем государеве богомолие, при
епископе Рафаиле, и при выборных людех говорили, что они
перед тобою, государем, виноваты, меня, холопа твоего, в
съезжей избе убить хотели и ключи отняли, чтоб городовые
и казенные ключи у них взять мне, холопу твоему, и в съез-
жую избу ездить, и твое государево дело делать, и меж ими
расправа чинить.
И я, холоп твой, им говорил, что ты, великий государь, их
пожаловал, вины им всем отдал; и городовые и казенные
ключи у них взял, и твои государевы дела в съезжей избе
учну делать по твоему государеву указу.
А сколько оне твоей государевы денежные, пороховые и
свинцовые казны и всяких пушечных запасов взяли воровски
самоволством, и скол ко народу от стрелбы перепортили и на
выласках у них поймали, и я, холоп твой, к тебе, государю, о
том отпишу.
А какову, государь, псковичи повинную челобитную тебе,
государю, написали, и я с той челобитной список послал к
тебе, государю.
На обороте л. 225 помета'. Государю чтена и бояром.
Отметка о подаче: 159-го сентября в 3 день з головою псковских стрел-
ков з Борисом Бухвостовым.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 255—258.— Подлинник.
№25
Расспросные речи боярского сына Панкратия Сухарева
31 августа 1650 г,
А на Москве Коломенского епископа Рафаила сын бояр-
л. 238 ской Панкратей Сухарев в роспросе оказал:
Послал де ево во Псков епископ от себя с отпискою с
Солцы в пятницу, августа в 9 ден. И как де он приехал ко
Пскову, и его взяли в город во всегородную избу ко всего -
родным старостам, а первой у них человек патидесятник стре-
лецкой, Неволкою зовут. И отписку у него взяли и о том его
роспрашивали, откуды ево епископ во Псков послал и сколь-
ко идет с епискупом людей. И, вычетчи отписку, ему сказали,
что де они государской милости ради, а для подлинного ведо-
298
ма послали к епискупу от себя с отпискою Загорского яму
ямщика. И ожидали епископа неделю, а в то время, не веря
тому, что он прислал от епископа, учали было волноватца и
его Панкратья отдали за пристава и хотели было пытать, а
называли его лазутчиком. И как де августа в 17 день, в субо-
ту, приехал от епископа выборный человек Михайло Ермо-
лаев с тем, что епископ едет ко Пскову, всего за 12 верст, и
ево де, Михаила, послал к ним о приезде своем объявить и они
де его, Панкратья, отпустили к епископу навстречю с Михай-
лом вместе.
И Псковской архиепископ Макарей и все градцкие люди л> 239
встретили епископа со кресты за посадом, и епископ де шол
за кресты с архиепископом вместе в соборную церковь и
пели молебен. И после молебна епископ, вышед перед двер-
ми, велел честь государев указ во весь народ, а потом их
подьячей чол государеву грамоту 'всем вслух И псковичи де
всяких чинов люди, выслушав государеву грамоту, сказали,
что де они все государской милости ради, а о крестном де це-
лованье говорили епископу и выборным людем, чтоб они в
том им дали сроку, покаместа они о том меж себя подумают.
И ис церкви епископа отпустили на Печерское подворье, а
выборных людей поставили блиско ж епископа на дворец и
корм им принесли.
И в неделю де и в понеделник епископ к ним о крестном
целованье посылал, и они де просили сроку. А во вторник
де принесли повинные челобитные за руками, сперва принес-
ли казаки 120 человек, а после казаков пушкари 80 человек
и крест государю целовали //.
А стрелцы де и посадцкие люди повинные челобитные за л. 240
руками ж принесли в среду, августа в 21 день и крест госу-
дарю целовали того дни и в четверг и в пятницу.
А отпустил де ево епископ ко государю с отпискою изо
Пскова в суботу, августа в 24 день. А что де дни с три про-
мешкали псковичи о крестном целованье и то де мешали ху-
дые люди воришка, ярыжки кабатцкие, а добрые де всяких
чинов люди все слезно были ради.
А при нем ворота все были заперты, а сказывали де ему,
что заперты ворота для того, чтоб всех людей привести х кре-
стному // целованью и чтоб нихто до тех мест из города не л. 241
вышел, да и для того ворота заперты, чтоб из города нихто к
боярину в полки не выходил, также и ис полков ратные люди
в город не ходили б, чтоб ни от кого ссоры не учинилось. Да
и городовые де ключи ещо у старост во всегородной избе,
а околничему не отданы.
А как де с приезду епископ и все выборные люди пскови-
чам государскую милость сказали и в грамоте вины им вы-
читаны, и псковичи де всяких // чинов люди против всех ста- л. 242
299
тей, что в речи говорили и в грамоте написаны, винились.
А говорили, что де они в том во всем перед государем вино-
ваты и вину свою к нему, государю, принесли чистым
сердцем.
Да он же де, Панкратей, слышал в разговорех, что пскови-
чи всяких чинов добрые люди меж себя говорят, которые де
люди такое воровство завели и тех де им надобно изо Пско-
ва избыть.
А про немчина де Логина епископ и выборные люди пско-
вичам об отпуске его не говорили.
А как де он, Панкратей, изо Пскова ехал к Новугороду,
и от боярина де ис полку многие ратные люди роспущены, и
дорогою едут к Новугороду дворяне и дети боярские и нов-
л. 243 городцкие стрелцы и казаки. А москов//ские де стрелцы отпу-
щены ли, того он не ведает.
А салдаты де стоят подо Псковом в острожке. А которые
де приказы с Москвы отпущены к боярину, и те де стрелцы
идут к Новугороду, иные к Бронницам, а иные верст за 60
до Новагорода.
А Рылюкой де встретился с ним по ту сторону Твери -верст
за 10.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 238—243.— Подлинник.
№ 26
Царская грамота епископу Рафаилу и выборным людям
об отъезде из Пскова
2 сентября 1650 г.
л. 244 От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Ру-
сии богомолцу нашему, Рафаилу, епископу Коломенскому и
Коширскому, и выборным нашим всяких чинов людем.
Писали есте к нам, что вы по нашему указу, обослався со
псковичи всяких чинов людми, приехали ко Пскову августа
в 17 день, и богомолец наш, епископ Макарей, встретил вас
в Петровских воротах со кресты и с чюдотворным образом
Пречистые Богородицы Печерские всего города всяких чинов
с людми. И вы, пришед в соборную церковь, пели молебны и
воду святили и соверша молебны, вышед из церкви на па-
перть, ты, богомолец наш, речью им говорил, и нашу грамоту
им, псковичем, отдали, и псковичи нашей государской мило-
сти обрадовались. И августа в 20 день псковичи старосты и
л. 245 выборные всяких чинов // люди, казаки и пушкари, и подья-
чие в соборной церкве нам, великому государю, крест целова-
ли, а о приписной статье псковичи всяких чинов люди креста
300
целовать было не хотели, и зато у них был шум болшой и хо-
тели бить в колокол и мятеж чинить, а старост и выборных лю-
дей хотели убить. И ты, богомолец наш, и все выборные
наши люди им говорили, чтоб они вины свои к нам принесли
и нашему государскому указу были послушны. И они, пско-
вичи, крест нам целовали августа по 24 число многие люди,
а досталных всяких чинов людей ко кресту приводите, а Пе-
черского монастыря архимарит и старцы, и головы стрелец-
кие, и сотники, и дворяне, и дети боярские, которые сидели в
городе по тюрмам и за приставы, и те все свобожены, и к
боярину и воеводам нашим ко // князю Ивану Никитичи) Хо-Л'246
ванскому с товарыщи писали есте по нашему указу, чтоб они
со всеми нашими ратными людми ото Пскова отошли, а ньрне
от нас, великого государя, послана к ним другая наша гра-
мота, чтоб они ото Пскова отошли и дворян, и детей бояр-
ских, и казаков, и стрелцов, и солдат, и всяких служилых
людей роспустили. А голове Богдану Булгакову с приказом
с московскими стрелцы по нашему указу велено быть с Лво-
вым до зимнего пути для того, что им ныне поднятца не
на чом.
И 1как к вам ся наша грамота придет, и вы б псковичь
всяких чинов людей велели к себе призвати и сказали им,
чтоб они наше государское крестное целованье во всем испол-
няли, и околничего нашего и воеводы князя Василья Петро-
вича Львова во всяких наших делах слушали, и мимо воево-
ды никаких наших дел не делали, а сами б есте ехали к нам
к Москве.
Писан на Москве. Лета 7159-ого сентября в 2 день.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 64, лл. 244—246.— Отпуск.
№ 27
Изветная челобитная кн. В. П. Львова на выборного
Ивана Олферьева в том, что он псковичей называл братьями
18 сентября 1650 г. *
Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу л. 37
всеа Русии холоп твой Васка Лвов челом бьет.
В прошлом, государь, во 158-ом году, августа в 17 день
по твоему государеву цареву и великого князя Алексея Ми-
хайловича всеа Руси указу, как пришол во Псков твой госу-
дарев богомолец Рафайло, епископ Коломенской и Кошир-
ской, и выборные люди и ево, государь, епископа твой госу-
дарев богомолец, Макарей архиепископ Псковской и Избор-
* Дата поступления челобитной в Москву.
301
окон, и псковичи всяких чинов жилецкие люди встретили за
городом со кресты; и в ту пору Иван Олферьев псковичь спра-
шивал о здоровье и говорил им: как вас, братцы, бог милует,
здорово ль живете? И ему, Ивану, псковичи жаловалися на
твоего государева боярина на князя Ивана Никитича Хован-
ского, будто он подо Псков с ратными людми пришол изме-
ною, а не по твоему государеву указу. И Иван Олферьев
л 38 твоего государева боярина князя Ивана Никитича лаял и
° называл ево врагом // и по них тужил: какие де он враг, зло-
дей, над вами беды многие поделал. А то, государь, слышали
выборные люди, которые присланы во Псков от тебя, госуда-
ря, и ему говорили, что они присланы не о здоровье их спра-
шивать. А то де он, Иван, делает не гораздо, чго их о здо-
ровье спрашивал и боярина лает.
И псковичи, государь, слыша от него, Ивана, такие речи,
говорили поп Евсей с своими завотчики: слушайте де, пскови-
чи, как по нас тужат, прямо де он, Иван, говорит, что розорит
нас боярин изменою, и впредь де нам то ж будет.
И выслушав твою государеву грамоту в соборной церкве,
твоей государской милости многие обрадовались. А поп Евсей
с своими завотчики, с ворами говорили во все люди, чтоб
тебе, государю, креста не целовать, и от тех, государь, ево
Евсевьевых речей было великое смятение и в сполошные коло-
39 кола бить хотели и тех людей, которые // тебе государю крест
целовали наперед, хотели побить. Да оне же, изменники, поп
Евсей с попы, да с старостою з Гаврилкою да с Томилкою
Слепым с товарыщи, говорили про тебя, великого государя, и
пренеоборимую твою государеву скипетродержаву, что и уму
человеческому не вместимо, и слышати страшно, не токмо что
к тебе, великому государю, писати. И к повинной, государь,
челобитной поп Евсей с своими товарыщи с попы рук не при-
ложили.
Да Иван же Олферьев наговаривал псковичь выборных и
всяких чинов людей, чтоб оне били челом на меня тебе, го-
сударю, чтоб мне, холопу твоему, по твоей государеве грамо-
те у крестного целованья не стоять и во Пскове не быть; какой
де я, холоп твой, им доброхот и мстить де им стану и твою
государеву грамоту держал у себя три дни и отдать не хотел,
и выборным, государь, людем говорил, что ему та твоя госу-
дарева грамота у себя утаить, а мне не отдать. И выборные,
государь, люди ему, Ивану, сказали, что той твоей государевы
грамоты им мне, холопу твоему, не отдать нелзе. И меня, хо-
лопа твоего, и родителей моих лаял и бесчестил.
На обороте л. 37 отметка о подаче: 159-го сентября в 18 день со пско-
витином с Иваном Нагиным.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 85, лл. 37—39.— Подлинник.
302
№ 28
Расспросные речи епископа Рафаила и выборных по извету
кн. В. П. Львова о их пребывании в Пскове и приказная
запись по делу Ивана Олферьева
Позднее 18 сентября 1650 г. *
Расспросные речи Ивана Олферьева
...Как де архиепископ и псковичи всяких чинов люди епи- л 40
скопа и выборных людей встретили со кресты, и у городовых
де ворот архиепископ Псковской велел петь молебен, и в то
де время епископ Рафайло псковичем говорил: братья де пра-
вославные християне, видя к себе такую государскую премно-
гую милость, обратитесь и вины свои ко государю принесите.
И он де, Иван, говорил такие ж слова и братьями их называл,
чтоб они обратились и вины свои ко государю принесли //.
А о здоровье де их не спрашивал, да и спрашивать де л. 41
было их неколи, потому что от народу было утесненье болшое.
И в то де время ис полку боярина князя Ивана Никитича
подъехали было смотрить ратные люди, и псковичи де, уви-
дев з города и с сторон, закричали: епископ де и выборные
люди пришли их уговаривать обманом, а ис полку де от
боярина от князя Ивана Никитича ратные люди хотят их по-
бивать. И со кресты хотели было поворотитца в город. И они
де, выборные люди, одва их уговорили, а говорили, что то
дело незбытное, что князь Ивановым полчаном Никитича по-
бивать, а они пришли к ним з государскою милостью.
А о приезде того ото псковичь в то время на боярина ника-
кие жалобы не слыхал и боярина князя Ивана Никитича он,
Иван, не лаивал и ничем не без//чесщивал, и врагом не назы- л. 42
вал, и о псковичах он не туживал. Да и безчестить де было
ему боярина не для чево, потому что он послан по государеву
указу и государю служил, и голод, и тесноту и всякую нужу
с ратными людми терпел. И от попа Евсевья будто он пскови-
чам говорил: слушайте де, как по нас тужат, он, Иван, не
слыхал.
И в соборной де церкве поп Евсевей с своими товарыщи
во все люди говорили, чтоб государю креста не целовать, та-
ких речей он, Иван, не слыхал. А как у них государево дело
делалось, и что в которой день было, и как было за новопри-
писную статью креста целовать не хотели, и о том де о всем
писано ко государю.
А, будучи де он в Пскове, государю служил: псковичам,
которые к ним прихаживали, говорил, чтобы они // обрати- л. 43
* Датируется по док. № 27.
303
лись и вины свои ко государю принесли, и у себя их кормил,
чтоб их к доброму делу привести, да и власти де их корми-
ли ж. А про государя царя и великого князя Алексея Михай-
ловича всеа Русии ото псковичь никаких непристойных речей
он не слыхал, а только б де какие непристойные речи про го-
сударя от кого не услышал, и он бы сам за то не утерпел, и
писали б о том к нему, государю.
А псковичь де о том, чтоб околничему у крестного цело-
ванья не стоять и во Пскове не быть он, Иван, не наговари-
вал, а писал де то все околничей неправдою, да и наговари-
вать де было ему не для чево, потому что ему, Ивану, с окол-
ничим в товарыщах быть не указано.
А государевы де грамоты у него, Ивана, никакие не быва-
ли, а бывали все у епископа. И околничего де и родителей
л- 44 его ничем он не лаивал // и не безчещивал, и никакой де брани
с околничим у него не бывало. А ссорил его с околничим
Иван Еропкин да гость Федор Юрьев. И во Пскове Иван
Еропкин с ним, околничим, со князем Васильем Петровичем
съезжались, и Федор де Юрьев у околничево бывал же.
А околничей де писал о том ко государю, избывая вины
своей: как де епископ и выборные люди за кресты шли в го-
род, и против его двора со кресты стояли, и ждали его мно-
гое время и чаяли того, что он обрадуетца государской мило-
сти и ко крестом 'выдет. И он де из дворы своего ко крестом
и в соборную церковь к молебном не вышел и у молебнов не
был, а приехал к соборной церкве в понедельник, а вшодчи
в соборную церковь и говорил ему, Ивану: сказывают де они,
что как они с Москвы отпущены и тому полшесты недели //,
л. 45 а в государеве де грамоте, которую они к нему прислали, на-
писано число недавное. И он де, Иван, говорил ему князю Ва-
силию тихим делом, что таких речей говорить ему непригоже:
как то услышат псковичи, и государеву делу учинитца пору-
ха, а их побьют, и до них де псковичи многие государевы гра-
моты лживили. И, услышав де от него, князь Василья, такие
речи, андроньевской архимарит вышел из олтаря и говорил
ему то ж, чтоб он тех речей говорить перестал, чтоб за то ото
псковичь какое дурно не учинилось.
Расспросные речи епископа Рафаила
л. 46 Коломенской епископ Рафайло против отписки сказал:
Как де архиепископ Макарей и псковичи всяких чинов
люди встретили его со кресты, и в ту де пору он, епископ Ра-
файло, к образом прикладывался и после того с архиеписко-
пом о хресте целование учинили, и шол в соборную церковь,
и совершал пение молебное, и воду святил и псковичь, всяких
чинов людей, крестом благословлял и святою водою кропил,
304
и после того псковичам всяких чинов людем государев указ
объявил, и грамоту отдал и исправлял во всем по государ-
скому указу.
А Иван де Олферьев на встрече псковичь о здоровье спра-
шивал ли, и по них тужил ли, и боярина князя Ивана Ники-
тича безчестил ли, и на околничего на князя Василья Петро-
вича Львова выборных и всяких чинов людей бити челом,
чтоб ему у крестного цело//ванья не стоять и во Пскове не 47
быть, наговаривал ли, и государеву грамоту у себя три дни
держал ли, и у себя утаить хотел ли, и околничего князя Ва-
силья Петровича и родителей его лаял ли и безчестил ли,
того де он, епископ, не слыхал и ни про што не ведает.
А как де он с архиепископом о бозе учинил целование,
и он де шол с архиепископом и, с ним идучи, говорил и в пе-
чалех его утешал.
А как де псковичи выборные люди до крестного целованья
прихаживали к нему, епископу, /три выборных людех, и он де,
епископ, и выборные люди для того, чтоб их от мятежю уго-
ворить, говаривали им, чтоб они, братья православные хри-
стияне, от мятежу отстали и государю крест целовали.
Расспросные речи архимандрита Селивестра
Архимарит Селивестр сказал: л. 48
как де псковичи всяких чинов люди встретили епископа и
их выборных людей, и Иван де Олферьев псковичь о здоровье
спрашивал ли, того де он не слыхал. А псковичи де им на
боярина на князя Ивана Никитича и на ратных людей жало-
вались, а говорили, что де им боярин и ратные люди тесноту
чинят, а того же слова ото псковичи, что боярин пришол изме-
ною, а не по государеву указу, он не слыхал.
А Иван де Олферьев боярина не лаивал и врагом не назы-
вал и по них, псковичах, тужил ли, про то де он не слыхал.
И выборные люди ему, Ивану, о том, что он делает негораздо,
спрашивает псковичь о здоровье, а они присланы к ним не о
здоровье спрашивать, говорил ли или нет, того де он не ве-
дает //.
А братьями де их псковичь епископ и они, выборные люди, л. 49
в уговорных речах называли и все, и говорили, чтоб они,
братья православные христиане, от мятежю престали и вины
свои ко государю принесли, а не на встрече.
А как де епископ и они, выборные люди, соверша госуда-
рево дело, поехали изо Пскова ко государю к Москве, и, при-
ехав на Пшагу, сошлися к епископу писати ко государю
отписку о том, что они изо Пскова едут, и в то де время у
Ивана Олферьева с Иваном Еропкиным меж их учинился
розговор. в отеческом деле. И Иван де Еропкин говорил Ивану
305
Олферьеву: и то де не дело, что он, Иван, псковичь братца-
ми называл и о здоровье спрашивал, а опричь де того иных
речей меж ними не слыхал //.
л. 50 А на встрече де против Ивановых речей Олфьерьева поп
Евсевей такие речи, что слушайте, псковичи, как по вас тужат,
прямо де Иван говорил, что боярин разорил нас изменою и
впредь де тож будет, говорили или нет, того он не слыхал.
И в соборной церкве поп же Евсевей с своими товарыщи та-
кие речи, чтоб государю креста не целовать, говорил ли, и
от тех его речей великое смятение было ль, того он не слыхал.
А было де смятение у псковичь во всегородной избе во
вторник, как учали государю крест целовать, сперва за их во-
ровство за новоприписную статью, и в колокол бить хотели
и тех людей, которые государю крест целовали наперед по
той записи и с новоприписною статьею, хотели побить. И те
51 де люди приходили к ним и говорили, что их // за то хотят
побить. А от попа ли де Евсевья то дело всчалось, того он не
ведает.
А про государя и великого князя Алексея Михайловича
всеа Русии ото псковичь ни от кого никаких непристойных
речей не слыхал. А для чево поп Евсевей с товарыщи своими
попы к повинной своей челобитной рук не приложили, того де
он не ведает.
И Иван Олферьев псковичь о том, чтоб околничему у кре-
стного целованья не стоять и во Пскове не быть, наговаривал
ли, того де он не ведает.
А государеву де грамоту к околничему послали они на
завтрее своего приезду в воскресенье с выборным человеком
с Михайлом Ермолаевым. А была де та государева грамота
л. 52 у епископа //. А Иван де Олферьев о том выборным людем,
чтоб та государева грамота околничему не отдать, говорили,
и выборке люди о том ему, Ивану, что тое государевы грамо-
ты околничему не отдать нелзе, говорили ль, того он не слы-
хал.
А околничего де князя Василья Петровича и родителей
его Иван Олферьев лаял ли и безчестил ли, того де он не
слыхал же. А то де он слышал в соборной церкве у околни-
чего у князя Василья Петровича с Иваном Олферьевым был
меж ними розговор и шум. Говорил де Иван Олферьев: пожа-
луй де князь Василей Петровичи, помолчи о той статье. И он
де, архимарит, о том спросил околничего князя Василья Пет-
ровича, о чом у них шум. И околничей де говорил, вы де ска-
зываете, что с Москвы вам шестая неделя, а в государеве
л. 53 де ГраМоте, //какову они к нему прислали, написано августа
1 число. И он де, архимарит, призвав ево к епископу, гово-
рил, чтоб ему о том помолчать, чтоб тем во псковичех и пуще
мятежю не учинить. А для де чево то учинено, и они ему о
306
том скажут впредь, и он бы тем государеву делу помешки не
учинил. И после того про то ему розсказали, что та государе-
ва грамота прислана к ним в дорогу на Солцу.
Расспросные речи черниговского протопопа Михаила
Черниговской протопоп Михаил сказал: л. 54
как де епископ и они выборные люди пришли подо Псков,
и на встречу де вышли псковичи всяких чинов люди от горо-
да с версту, конные и пешие. А сказывали им, что де идет
встретить их со кресты архиепископ Макарей, и псковичи де
им кланялись. И в то де время Иван Олферьев им говорил:
братья де православные християне, как бог милует, и как они
такое смятенье учинили. Да и все де они выборные люди
псковичь братею и православными християны называли и о
здоровье спрашивали.
И псковичи де в те поры жаловались на боярина на князя
Ивана Никитича, что он тесноту чинил. А про то де ему и
ведомо, что епископ к ним в город гонца прислал, что они
идут к ним з государскою милостью, а он де, боярин, от кро-
ви не уйметца. И Иван де Олферьев против того им, пскови-
чам, говорил будет де он про епископа и про выборных людей
подлинно ведает, что они к ним з государскою милостью
идут, а им тесноту чинит и от крови не уйметца, и ему де бог л
судит//. А боярина лаял ли, и врагом называл ли, и о пскови- л‘
чах тужил ли, того де он не слыхал. А как он, Иван, псковичь
о здоровье спрашивал, и выборные люди того ему, Ивану,
говорили ль, что он, Иван, делает негораздо и о здоровье
спрашивает, того де он не слыхал же.
А поп Евсевей псковичам говорил ли, слушайте де пскови-
чи, как по нас тужат, того не слыхал и попа Евсевья не знает.
А как епископ и выборные люди государеву грамоту пско-
вичам отдали и государскую милость им объявили, и пскови-
чи де меж себя шумели, а говорили, что де на них измена
написана, будто они грамоту писали к литовскому королю, и
того де у них не бывало. Да и у крестного де целованья был
у них шум о том же и о новоприписной статье. И на тех лю- л 5
дей, // которые государю крест целовали наперед по записи с л'
новоприписною статьею шумели, и будто и побить хотели.
А поп ли Евсевей с своими заводчики то дело всчал и с
ворами во все люди о том говорил ли, того де он не ведает,
потому что меж ими был шум большой, и попа Евсевья он не
знает.
А про государя царя и великого князя Алексея Михайло-
вича всеа Русии непристойные речи говорил стрелец Муха,
про то де он сам слышел. А те непристойные речи писаны в
том писме, каково взято у нынешних псковских челобитчиков
807
б дороге и послайо к государю в поход. И он де, протопоп,
того Муху бранил и говорил ему, что он такие непристойные
речи про великого государя, помазанника божия, говорит,
позабыв свою голову. И он де говорил, от кого де я такие
л. 57 реЧИ слышел, и те де у нас живы. И тот де вор//стрелец
Муха многое время креста целовать не хотел.
Да с тем же де вором, Мухою, у крестного целованья шу-
мел стрелец Иевко Копытко и креста целовать так же не хо-
тел многое время, а говорил, государю де мы крест целуем, а
против де Хованского битца им до смерти, потому что де он
послан не от государя. И он де, протопоп, на тех воров шумел,
и бранил, и вины их им выговаривал, и ко кресту их привел.
А опричь де стрелца Мухи от иных ни от кого про государя
непристойных речей не слыхал.
А о том де Иван Олферьев говорил псковичам при еписко-
пе и при выборных людех: по государеву де указу велено
быти у крестного целованья околничему князю Василью Пет-
ровичи), и он де, околничей, им псковичам надобен ли. И пско-
58 бичи де выборные люди Неволя с товарыщи говорили, // в
том де волен бог да государь; кому по его государеву указу
велено быть, тому они и ради.
А про то де он слышел, что государеву грамоту, какова
послана к околничему, отослал епископ к нему в понеделник.
А он де протопоп в те поры не был. А говорил ли де он, Иван,
выборным людем, чтоб тое государевы грамоты к околниче-
му не отсылали, и что ему против того выборные люди гово-
рили, и псковичам о том, чтоб околничему во Пскове не быть,
наговаривал ли, того он не слыхал. А околничего де и роди-
телей его Иван Олферьев лаял ли и бесчестил ли, того де
он не слыхал же.
Расспросные речи Ивана Еропкина
л< 59 Иван Ерапкин сказал:
как де псковичи их встретили и епископу и выборным лю-
дем кланялись, Иван де Олферьев, неведомо убоясь и сторо-
нясь, говорил псковичам: братцы государи, как вас бог ми-
лует, здорово ль живете. И псковичи де жаловались на бояри-
на на князя Ивана Никитича и на ратных людей, что де он
им тесноту болшую чинит. И Иван де Олферьев против их ре-
чей молвил про боярина про князя Ивана Никитича: он враг,
как так делает противе де государскому величеству. И он де,
Иван Ерапкин, слыша от него такие речи, говорил архимари-
ту, чтобы де он, архимарит, Ивану Олферьеву поговорил, чтоб
он, Иван, то слово урвал, о здоровье де их спрашивать недо-
ведетца. А протопопу де он, Иван Ерапкин, говорил: Иван
Олферьев дурно так делает, что о здоровье спрашивает //.
308
А епископу де про то не сказывал, потому что он, епископ,
шол напереди, а они де шли назади.
А про боярина де, опроче того слова, что он его назвал вра-
гом, ничего не говаривал.
А таких речей от попа Евсевья и ото псковичь от его заго-
ворщиков говорил ли он псковичам, слушайте де, псковичи,
как по нас тужат, что разорил де нас боярин изменою и впе-
реди де нам то же будет, и таких речей от Евсевья попа и ото
псковичь он не слыхал.
А государеву грамоту епископ и они выборные люди отда-
ли псковичам у соборные церкви на паперти. А тот поп Евсе-
вей с своими завотчиками с ворами такие речи, чтоб государю
креста не целовать, говорил ли или нет, того он не слыхал //.
А мятеж де и шум у псковичь меж ими был у всегород- bl
ные избы после того, как грамоту и речь выслушали, за ново-
приписную статью, что они прежнее государево крестное це-
лованье преступили и в колокол бить хотели. А от попа ли
Евсевья и от его товарыщи такие речи всчалися, или не от
них, про то де он не ведает.
И присылали де псковичи к епископу и к выборным людем
своих выборных людей Неволю с товарыщи, чтоб епископ и
выборные люди себя и их, которые государю крест целовали,
поберегли и ту новоприписную статью оставили и велели б
крест целовать по прежней крестоприводной записи. А впрям
ли тех людей, которые наперед государю крест целовали, по-
бить хотели, или нет, про то де он не ведает.
А про государя и великого князя Алексея Михайловича
всеа Русии поп Евсевей с попами и старостою // з Гаврилком 62
да с Томилком Слепым с товарыщи, какие непристойные речи
говорили ль и для ли того к повинной своей челобитной они,
попы, рук не приложили, того де он, Иван, не ведает...
А как де они псковичам объявили государеву грамоту, что
прислана к околничему и воеводе ко князю Василью Петро-
вичу Львову, что ему околничему велено у крестного цело-
ванья быть тут же, и Иван де Олферьев псковичам говорил:
надобен ли де вам околничей у крестного целованья или нет.
И псковичи де сказали, что де ево государева воля, кому // л. 63
по его государеву указу велено быть, те и будь. А государева
грамота, которая прислана ко околничему, отослана к нему в
третей день. А дела де все были у архимарита. А хто ту го-
судареву грамоту задержал, архимарит или Иван, и того де он
не ведает. А им де выборным людем говорил Иван Олферьев,
чтоб ту государеву грамоту околничему не отдавать. И он де,
Иван, о том, что государевы грамоты околничему не отдать
нелзе, ему, Ивану Олферьеву, говорил, и епископу де о том
говорил, что тое государеву грамоту околничему доведеца
отослать.
309
А околпичево де князя Василья Петровича и его родите*
лей Иван Олферьев лаял ли и безчестил ли, того де он не ве-
дает.
Расспросные речи Федора Рчинова
л. 64 Федор Рчинов сказал:
как де псковичи епископа и выборных людей встречали
за городом, конные и пешие, и им кланялись и говорили: дай
де господи здорово были. И Иван де Олферьев против того
им говорил: братцы де государи, как вас бог милует, здорово
ли живете. И псковичи де на боярина на князя Ивана Ники-
тича жаловались в его утесненье и разоренье. И Иван де
Олферьев к тем их речем про боярина говорил: Ах, враг, как
так делает. А лай де он никакие опричь того про боярина от
него не слыхал. И Иван де Еропкин говорил о том архимари-
ту, что де он, Иван, псковичь о здоровье спрашивает рано.
Да и ему де, Федору, Иван Еропкин о том говорил.
А поп де Евсевей с товарыщи псковичем, чтоб они слыша-
ли, как по них тужил, такие речи говорил ли, того он не слы-
л. 65 хал //. И в соборной де церкви тот же поп Евсевей во все
люди такие речи, чтоб государю креста не целовать, говорил
ли, того де он не слыхал.
А после де их приезду на третий или на четвертой день у
псковичь меж себя .смятенье и шум был болшой не по один
день. И выборные де люди псковичи к епискому и к ним при-
ходили, а говорили, будто их выборных людей, которые госу-
дарю наперед крест целовали, псковичи побить хотят за то:
крест де целовали псковичи, а боярин от города не идет.
А про государя царя и великого князя Алексея Михайло-
вича всеа Русии ото псковичь никаких непристойных речей и
ни от кого не слыхал //.
л. 66 А государева де грамота, какова послана с ними к околни-
чему, отослана на третей день, и псковичам про тое государе-
ву грамоту объявлено.
А Иван де Олферьев в то время псковичем выборным лю-
дем говорил: околничей де князь Василий Петрович вам
псковичам надобен ли. И псковичи де говорили: в том де во-
лен бог да государь, они де государеву указу непротивны.
А о том, чтоб ему, околничему, во Пскове не быть, Иван
Олферьев псковичь наговаривал ли, того де не ведает //.
л- 67 А дорогою де едучи, Иван Олферьев говорил архимариту:
х какой де мере околничему у крестного целованья тут же
быть. И он де, Федор, ево встретил: ту де государеву грамо-
ту, что с ними послана ко околничему, где вам деть и как ее
не отдать. И Иван де молвил, что мочно миновать.
А околничего де и родителей его Иван Олферьев лаял ли
и безчестил ли, и того де он не слыхал.
310
Расспросные речи Федора Юрьева
Гость Федор Юрьев сказал: л- 68
как де псковичи епископа и выборных людей встречали за
городом и им кланялись, и Иван де Олферьев говорил им:
братцы, как вас милует, здорово ли живете. И псковичи го-
ворили ему, что разорил их Хованской. И Иван де Олферьев
к тому слову говорил: ах, де враг, как он так делает. И Иван
де Еропкин учал говорить протопопу, что де они не о том при-
сланы, что о здоровье спрашивать: ещо де у них государева
дела не бывало, а он, Иван, о здоровье спрашивает. И про
то де ему Иван Еропкин сказывал, что де он и архимариту
про то говорил.
А поп Евсевей псковичам говорил ли такие речи: слушайте
де как по нас тужит, того он не слыхал. А в соборной де церк-
ве поп Евсевей псковичам во все люди такие речи, чтобы
государю креста не целовать, говорил ли, // того де он не $9
ведает.
А как де выборные люди крест поцеловали, и у них пско-
вичь за то меж себя был шум болшой, и выборные люди ко
властем и к ним, выборным людем, приходили, а говорили,
будто их за то хотят побить, и в сполошной колокол бить, и
шумели про запись и про боярина, чтоб ему отойти, и они б
де в том себя и их поберегли.
А про царя государя и великого князя Алексея Михайло-
вича всеа Русии ото псковичь никаких непристойных речей
ни от кого не слыхал.
А грамота де, какова послана к околничему ко князю Ва-
силью Петровичю, отослана к нему на третей день. И в то де
время Иван Олферьев говорил псковичахМ выборным людем:
околничей де князь Василей Петрович им надобен ли. И пско-
вичи де сказали: в том де // волен бог да государь, кому де W
государь указал быть, тому они и ради. А та де грамота была
у епископа.
А околничего де и родителей его Иван Олферьев лаял ли
и безчестил ли, того де он не ведает.
Расспросные речи Алексея Борыкова
Коширенин Алексей Борыков сказал: л. 71
на встрече де Иван Олферьев псковичь о здоровье спра-
шивал ли и такие им речи, как вас, братцы, бог милует, здо-
рово ль живете, говорил ли, и псковичи на боярина ему жа-
ловались ли, и он, Иван, боярина князя Ивана Никитича лаял
ли, и врагом ево называл ли, и о псковичах тужил ли, и что
против того ему, Ивану, государевы выборные люди говори-
ли, и поп Евсевей с своими заводчики на встрече и в соборной
311
церкве какие речи говорил ли, и от тех его речей великое смя-
тение было ль, и в сполошные колокола бить и тех людей, ко-
торые государю наперед крест целовали, побить хотели ль,
про то де он про все ничево не слыхал //.
л' А мятеж де учинился было от того, что пришол во Псков
из боярского полку вольной человек и сказал псковичем: слы-
шал де он в полке, что боярин князь Иван Никитичь ото
Пскова отойти не хочет. И псковичи де выборные люди к епи-
скопу приходили и говорили, что де они крест государю це-
ловали на том, что было боярину отойти ото Пскова прочь, а
боярин де ото Пскова не идет, и чтоб де от того какова дурна
не учинилось.
А Иван де Олферьев псковичь выборных и всяких чинов
людей о том, чтоб они били челом государю на околничего на
73 князя Василья // Петровича, чтоб ему у крестного целованья
не стоять и во Пскове не быть наговаривал ли, и государеву
грамоту ему, околничему, отдать не хотел ли, и выборным
людем такие речи, что ему та государева грамота у себя
утаить, говорил ли, и что ему против того выборные люди го-
ворили, и околничего и родителей его он же, Иван, лаял ли
и бесчестил ли, про то де про все он, Олексей, не ведает.
А государева де грамота была у епископа, и отослал ее
епископ к околничему в понедельник с выборным человеком с
Михайлом Ермолаевым.
Расспросные речи Ивана Ступишина
л. 74 Смолнянин Иван Ступишин сказал:
государева де грамота была у епископа, а отослана к
околничему в понеделник, потому что приехали в соботу, и
епископ де з дороги заскорбел. А на встрече де Иван Олферь-
ев о здоровье спрашивал ли, и на боярина на князя Ивана
Никитича псковичи в то время жаловались ли, и Иван Ол-
ферьев ево боярина лаял ли, и врагом называл ли, и по них
тужил ли, и такие речи, какие де он враг злодей над ними
многие беды поделал, говорил ли, и выборные люди против
тех ево речей, что ему Ивану говорили ль, и поп Евсевей с
товарыщи своими на встрече и в соборной церкве какие речи
говорил ли, и тех людей, которые государю наперед крест
л- 76 целовали, побить хотели ль, и поп ж // Евсевей с старостою
Гаврилком и с Томилком Слепым с товарыщи про государя
царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии ка-
кие непригожие речи говорили ль и к повинной челобитной
рук не приложили ль, и Иван Олферьев псковичь выборных
и всяких чинов людей о том, чтоб они били челом государю
на околничего, чтоб ему у крестного целованья не стоять и
во Пскове не быть, наговаривал ли, и государеву грамоту
312
околничему отдать не хотел ли, и выборным людем такие
речи, что ему та государева грамота у себя утаить, говорил
ли, и что ему против того выборные люди говорили и околни-
чего и родителей ево он же, Иван, лаял ли и бесчестил ли, и
про то де про все он, Иван, не ведает.
Расспросные речи Дмитрия Федосеева
Гостиные сотни Дмитрей Федосеев сказал:
на встрече де псковичи всяких чинов люди епископу и
всем выборным людем кланились и говорили: как де их бог
милует. А они де против их речей им кланялись и говорили:
братья, как вас бог милует. А Иван де Олферьев говорил те
ж речи: братья, как бог милует; а здорово ль живете, и того
де он не слыхал.
А боярина де князя Ивана Никитича Иван Олферьев лаял
ли, и врагом называл ли, и по псковичах де он, Иван, тужил
ли, того де он, Дмитрей не слыхал //.
А поп де Евсевей с товарыщи на встрече говорил ли, что л- 77
по них тужат и в соборной церкви о том, чтоб государю кре-
ста не целовать говорил ли, и того де он не слыхал и попа
не знает.
А про государя царя и великого князя Алексея Михайло-
вича всеа Русии ото псковичь ни от кого непристойных речей
он не слыхал, а толко б де он от кого про государя непри-
стойные речи слышал и он бы де, Дмитрей, за то и сам не
потерпел.
А к повинной де челобитной поп Евсевей с товарыщи //
руки приложили ль или не приложили, про то де он не слыхал. л- 78
А мятеж де было учинился от того, что выборные и иные
многие люди псковичи крест целовали и епископ де и все вы-
борные люди к боярину о том писали, чтоб он от города ото-
шол прочь и боярин де от города прочь не идет, а сказал,
как де все крест поцелуют, тогда де он прочь от города отой-
дет. И псковичи де выборные люди к епископу приходили, а
говорили, что они, псковичи, крест целуют, а ратные люди
прибывают, и чтоб в том пущие смуты не учинить //.
А Иван де Олферьев о том псковичь, чтоб околничему л‘ 79
по государеве грамоте у крестного целованья не стоять и во
Пскове не быть, наговаривал ли, того он не слыхал.
А государева грамота была у епископа, а отослана к окол-
ничему в неделю или в понеделник. А у Ивана де он такова
слова, чтоб государева грамота не отсылать и у себя ее
утаить, не слыхал.
А околничево де и его родителей Иван Олферьев лаял ли
и безчестил ли, и того де он не слыхал же.
313
Расспросные речи Потапа Яковлева
л. 80 Суконные сотни Потап Яковлев сказал:
на встрече де псковичь Иван Олферьев о здоровье спра-
шивал ли и такие речи: братцы, как вас бог милует, здорово
ли живете, говорил ли, и боярина князя Ивана Никитича
лаял ли и врагом называл ли, того де он не слыхал.
А псковичи де на боярина жаловались всем им, а не одно-
му Ивану, что их разоряет и монастыри выжег. И Иван де
Олферьев против тех речей псковичем говорил: бог де ему
судит, что он так делает, ведая про то, что к ним власти идут
з государскою милостью.
А поп де Евсевей на встрече псковичем такие речи: слу-
шайте, псковичи, как по нас тужат, говорил ли, и того де он
не слыхал. А в соборной де церкви тот же поп Евсевей с свои-
л. 81 ми заговорщики такие // речи, чтобы государю креста не це-
ловать, говорили ль и к повинной челобитной руки приложи-
ли ль или нет, того не ведает и попа Евсевья не знает.
А смятенье де было и слышали де они ото псковичь от
выборных людей, что псковичи тех людей, которые государю
наперед крест целовали, и их государевых выборных людей
всех хотели побить за то, что боярин ото Пскова не идет, и
в колокол бить хотели. А розговаривал де от того мятежу
пятидесятник Неволя Сидоров.
А про государя царя и великого князя Алексея Михайло-
вича всеа Русии ото псковичь ни от кого никаких непристой-
ных речей он не слыхал.
И Иван де Олферьев псковичь выборных и всяких чинов
людей о том, чтоб они били челом государю на околничего на
князя Василья Петровича, чтоб ему у крестного целованья не
л. 82 стоять и во Пскове // не быть, наговаривал ли, того де он не
слыхал.
А государева де грамота была у епископа, и отослал ее
к околничему в понеделник с товарыщем их выборным чело-
веком с Михайлом Ермолаевым.
А околничего и родителей его Иван Олферьев лаял ли и
безчестил ли, того де он не слыхал. Да и безчестить де его
было неколи: толко де они сошлись в соборной церкве в поне-
делник, а до тех де мест они во Пскове и не видались.
Расспросные речи Федора Евстигнеева, Василия Коряковского,
Филиппа Савельева и Михаила Ермолаева
л, 83 А сотенные выборные люди Федор Евстегнеев, Василей
Коряковской, Филип Савельев, Михайло Ермолаев сказали:
на встрече де псковичи властем и выборным людем кла-
нялись всем, а они де им кланялись. И псковичи де говорили:
314
как их бог милует. И Иван де Олферьев против того им го-
ворил: как их бог милует. А того де они слова от Ивана, что
здорово ли, братья, живете, не слыхали. А государеву де
грамоту власти и выборные люди отослали к околничему в
понеделник с ним, Михайлом. Да и они де все выборные люди
псковичам против их речей говорили, как их бог милует. А на
боярина де на князя Ивана Никитича в то время жаловались
ли //, и Иван Олферьев его боярина лаял ли и врагом его л. 84
называл ли, и по них тужил ли, и такие речи, какие де он,
враг, злодей, над ними многие беды поделал, говорил ли, и
выборные люди против тех его речей, что ему, Ивану, гово-
рили ль, и поп Евсевей с товарыщи своими на встрече и в со-
борной церкве какие речи говорил ли, и тех людей, которые
государю наперед крест целовали, побить хотели ль, и поп
же Евсевей с старостою Гаврилком и с Томилком Слепым с
товарыщи про государя царя и великого князя Алексея Ми-
хайловича всеа Русии какие непригожие речи говорили ль и
к повинной челобитной рук не приложили ль, и Иван Олферь-
ев псковичь выборных и всяких чинов людей о том, чтоб они
били челом государю на околничего, чтоб ему у крестного //
целованья не стоять и во Пскове не быть, наговаривал ли, и л- 55
государеву грамоту околничему отдать не хотел ли, и выбор-
ным людем такие речи, что ему та государева грамота у себя
утаить, говорил ли, и что ему против того выборные люди
говорили ль, и околничего и родителей ево он же, Иван, лаял
ли и безчестил ли, и про то де про все они не ведают и не слы-
хали.
Да Федор же и Михайло в речех своих прибавили:
как де целовали крест сперва выборные люди, и те де
псковичи выборные люди приходили на двор ко властем и к
выборным людем и говорили им, чтоб они их и себя поберег-
ли, мятеж де учинился от того, что многие псковичи крест по-
целовали, а боярин де ото Пскова не идет, а ратных людей
прибывает, и от того б де не учинилось какое дурно.
П риказная запись по делу Ивана Олферьева
И у государя царя и великого князя Алексея Михайловича л' 86
всеа Русии у руки епископ, и архимарит, и протопоп, и выбор-
ные люди, опричь Ивана Олферьева, были октября в 1 день,
и у стола они были того ж дни.
А Иван Олферьев у государя у руки ® то время не был.
А выговаривано ему при государе, что по государеву указу
посылай он, Иван, псковичь всяких чинов людей уговаривать,
чтоб они обратились, от мятежу престали и вины свои ко го-
сударю принесли. И он, Иван, делал не по государеву указу:
на встрече псковичь спрашивал о здоровье, чего ему не нака-
315
зано, и по них тужил, а боярина князя Ивана Никитича Хо*
ванского безчестил и называл ево врагом и злодеем, и про
околничего князя Василья Петровича Львова псковичам го-
л- 87 ворил: надобен ли // он, околничей, им, псковичем. И то он
все делал самоволством, и за то он, Иван, у государевы мило-
сти у руки быть не достоин.
А как был у государя стол, и в то время при государе ему,
Ивану, о том выговаривано ж, что он, Иван, то все делал не
по государеву указу, самоволством и государевы милости за
то было не достоин.
И великий государь царь и великий князь Алексей Михай-
лович всеа Русии по своему государскому милосердому нраву
положил то на милость и пожаловал ево, вины его велел ему
отдати и у своей государевы милости у руки ему, Ивану, быти
государь велел и пожаловал государь велел ему, Ивану,
есть.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 85, лл. 40—87.— Подлинник.
№ 29
Отписка епископа Рафаила царю Алексею Михайловичу
о том, что им отобраны у псковских челобитчиков
смутные письма и отосланы в Москву
21 сентября 1650 г.
л- 1 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичю
всеа Русии богомолец твой Коломенский епископ Рафаил
бога молю и челом бью.
В нынешнем, государь, во 159-м году сентября в 21 день
в Клинском уезде в селе у Спаса в Заулках андроньевский
архимарит Селивестр и твой государев столник Иван Олферь-
ев принесли ко мне, богомолцу твоему, писма заручныя да с
повинныя челобитныя список, а те де, государь, писма и спи-
сок с челобитныя взяли они того же числа у псковских чело-
битчиков, который едут к Москве к тебе, государю, с по-
винною.
А те бы де, государь, смутные писма послать мне, бого-
молцу твоему, к тебе, государю, к Москве для того, чтобы тех
смутных писем оне, псковские челобитчики, приехов * к
Москве, кроме тобя, государя, никому не объявили.
И я, богомолец твой государев, те заручныя смутныя
писма и список с повинной челобитной послал к тебе, госуда-
рю, к Москве с сею отпискою за своею печатью, а заручных,
государь, сказок двенатцать склеены.
* Так в рукописи.
316
А где, государь, псковским челобитчиком, приехав к
Москве, быть, и о том мне, богомолцу. твоему, и выборным
людем, вели, государь, свой государев указ учинить. А с сею,
государь, отпискою и с писмы послал я к тебе, государю,
своего сынчишка боярского Понкрушку Сухарева.
На обороте. Отписка Коломенского епископа Рафаила и смутные пись-
ма псковские.
Отметка о подаче: 159-го сентября в 22 день Коломенского епископа
Рафаила с сыном боярским с Понкратьем Сухоревым.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 71, л. 1.— Подлинник.
№ 30
Из записи о заключительном заседании Земского собора
по поводу восстания в Пскове
8 октября 1650 г.
Объявлено при государе патриарху и властем, и бояром, и л. 135
околничим, и столником, и стряпчим, и дворяном, и гостем, и
сотенным людем октября в 8 день:
Великий господин святейший Иосиф патриарх Московский
и всеа Русии и власти, и бояре, и околничие, и думные люди,
и столники, и стряпчие, и дворяне, и жилцы, и гости, и гости-
ные и суконные и черных сотен и всяких чинов люди.
Великий государь царь и великий князь Алексей Михай-
лович всеа Русии самодержец велел вам объявити, сказано
вам наперед сего.
В прошлом во 158-ом году*...
...И псковичи всяких чинов люди, видя к себе такую госу- л. 138
дарскую превеликую милость, обрадовались и вины свои к
нему великому госудраю принесли и крест целовали, // при- л. 139
слали ко государю з заручною челобитною о винах своих бита
челом челобитчиков своих старосту Онкудинка Гдовленина с
товарыщи семи человек, чтоб государь их пожаловал, // вины л. 140
их велел им отдати и вместо смерти дать им живот.
И великий государь царь и великий князь Алексей Михай-
лович всеа Русии, выслушав их повинную челобитную, их
псковичь всяких чинов людей пожаловал, вины их всем им
велел отдати и челобитчиком их велел государь видети свои
государские очи и пожаловал велел их отпустить во Псков ко
псковичам всяких чинов людем с своею государскою ми-
лостью //...
* Далее повторяется изложение событий, о которых говорится в записи
о заседании Собора 26 июля (см. док. №12).
317
л* 141 ...А после того, как думной диак объявил и государь пожа-
ловал челобитчиков к руке. И государева грамота послана
такова.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 85, лл. 135, 138—141.— Подлинник.
№ 31
Расспросные речи дворянина А. П. Окунева
о продолжающихся волнениях в Псковском уезде
29 октября 1650 г.
л- 15 159-го октября в 29 день приехал в Великий Новгород
псковской помещик Ондрей Прокофьев сын Окунев.
И в съезжей избе боярину и воеводе князю Юрью Петро-
вичи) Буйносову-Ростовскому да дьяку Василью Сафонову
Ондрей Окунев в роспросе сказал. Как государю царю и ве-
ликому князю Алексею Михайловичу всеа Русии псковичи
вину свою принесли, и боярин и воеводы князь Иван Ники-
тичь Хованской с товарыщи и с ратными людми ото Пскова
пошел, и ему де, Ондрею велел с новгородцы, и со псковичи и
с невляны з дворяны и з детми боярскими быти в Порхове го-
ловою, и наказ ему, Ондрею, и дворяном и детем боярским
под наказом список дан дьячьею приписью, и Порховской уезд
от воров от шишей оберегать, и за шишами ходить, и над
ними промышлять, и ото всякого дурна оберегать.
И он де, Ондрей, приехав в Порхов, на третей день послал
псковичь Исака да Софонтия Квашниных с товарыщи во
4. 16 Псковской уезд // в Дубки на заставу и для сыску воров ши-
шей. И они де прислали к нему в Порхов воров дву человек,
казака С петого рского монастыря крестьянина Павелка
Анцыфорова, да казачья крестьянина Спирка. И он де,
Ондрей, тех воров роспрашивал. А в роспросе Павелко Анцы-
форов сказал, что де ходило их в шишах сорок человек изо
Пскова во Ржевском уезде после крестного целованья, как
псковичи государю крест целовали, и ходячи убили во Ржев-
ском уезде вдову Иванову Маткустовых, да во Псковском
уезде выжгли двор псковитина Третьяка Чиркина и иных
дворян и детей боярских домы жгли и грабили. И он де,
Ондрей, того Павелка Анцыфорова велел ис Порхова Ивану
Лаврову послать в Великий Новгород, а казачья крестьянина
Спирка до государева указу дал поруки, потому что по рос-
просу и по обыском пооправился.
И стоял де он, Ондрей, в Порхове прошлого 158-го году
августа с 16-го числа до ныняшнего 159-го году по октябрь
месяц и дворяне новгородцы, и псковичи и невляне, которые
318
с йим были нйпйсайы, рбзъехались, а ему де, Ондрею, в Пор-
хове ведом учинился, что во Пскове по-прежнему хотят дур-
но // чинить. И октября ж де в 24 день приезжал в Порхов- л. 17
ской уезд в Карачюницкой погост изо Пскова успенской поп
Тарасей Федоров к тестю своему к попу ж х Кирилу, и он де
ему, Андрею, сказывал: которые де воры прежние заводчики
во Пскове сысканы, и околничему и воеводе князю Василию
Петровичу Львову отданы и в тюрьмы посажены, и те де воры
прежние заводчики до поимки говорили и к ним приходят
ныне к тюрьмам многие псковичи, думают по-прежнему тож
дурно чинить и смуту заводить и говорят: государь де нас
простил во всем, а околничей и воевода князь Василей Пет-
рович Львов сыскивал, сажает в тюрьму и чинит наказанье,
бьет кнутом. А наши де челобитчики, которые посланы ко го-
сударю к Москве с повинными челобитными, назад не бывали
и в том де государь волен, а нам де по-прежнему бить в та-
рарыку, нечто де государь изволит сам быть во Псков, и они
де ему, государю, все повинны головами своими. А будет де
государь пришлет к ним во Псков бояр с ратными людми и
велит их, //псковичь, нечто вывесть и они де жен своих и де- л- 18
тей всех побьют, а сами де на зелье все хотят помереть. Да
ему ж де, Ондрею, порховитин посадцкой человек Федоско
Дудин сказывал те ж речи, и он де, Ондрей, услыша от них
такие смутные речи, в Новгород тотчас и поехал, чтоб те
речи в Великом Новегороде ведомы были боярину и воеводе
князю Юрью Петровичю Буйносову-Ростовскому да диаку
Василию Софонову, а ко государю к Москве он, Ондрей, без
государева указу ехати не смел *.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 15—18.— Подлинник.
№ 32
Царская грамота во Псков кн. В. П. Львову об отправке
в Новгород «заводчика» Гаврилы Демидова с семьей
4 ноября 1650 г.
От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа л. 5
Русии в нашу отчину во Псков околничему и воеводе нашему
князю Василью Петровичю Львову да дьяку нашему Ивану
Степанову.
В прошлом во 158-ом году, как во Пскове был мятеж, и в
то де время псковичи староста Гаврилко Демидов с товарыщи
* В деле имеется извет А. П. Окунева, повторяющий содержание его рас-
спросных речей (см. там же, лл. 19—20).
писали лист о помочи о ратных людех к Литовскому королю
и во весь мир чли. А как по нашему указу посыланы к ним во
Псков с нашим государским милостивым словом богомолец
наш, Рафайло, епископ Коломенской и Коширской, и выбор-
ные люди и во Пскове наш государской милостивой указ им
объявили и речи говорили, и они, псковичи, к нам, великому
государю, вины свои принесли, а о той статье, что к Литовско-
му королю о помочи лист писали, они, псковичи, всем городом
говорили, что де они листа не писывали, и не читали, и в уме у
них того не бывало, и принесли о том к епископу и к выбор-
л. 9 ным людем челобитную, чтоб нам, // великому государю, их
пожаловати, велети б ту изменную статью о королевском листу
ис крестоприводные записи отставить, что де та статья взведе-
на них ложно, и велети б им о той статье дата сыск.
А как присланы к нам были псковские челобитчики, ста-
роста Анкудин Гдовленин с товарыщи, с повинною челобит-
ною, и они били нам челом о том же, что де они к полскому ко-
ролю никакова листа не писали, а взведено то на них, ложно, и
чтоб нам их, псковичь, пожаловати, велети про то сыскати.
И ныне писали есте к нам и прислали под отписками извет-
ные челобитные псковичь площадного подьячего Захара
Осипова да посадцкого человека Якушка Серебреника. А в че-
лобитной подьячего Захарка Осипова написано, что де во
Пскове в мятежное время староста Гаврилко Демидов взял
его Захарка для писма к земскую избу, и держал неволею, и
велел де ему писати лист к Литовскому королю о помочи,
л. 10 о ратных о людех о пяти тысячах, // а всего де их в той изме-
не в думе было посадских людей четыре человека.
А в Якушкове челобитной написано, что староста Гаврил-
ко Демидов площадного подьячего Захарка Осипова к Литов-
скому королю лист о помочи ратных людей писать заставли-
вал. А как псковичи всяких чинов люди при епископе и выбор-
ных людех крест нам целовали и в тож время, поцеловав
крест, прежней староста Гаврилко Демидов то наше крестное
целованье и нарушил, учинил мятеж, бил стрелца при всех
выборных людех. И мы указали того вора и заводчика, преж-
няго старосту Гаврилка Демидова, изо Пскова з женою и з
детми вывести в Великий Новгород.
И как к 'вам ся наша грамота придет, и вы б того вора и
заводчика прежняго старосту Гаврилка Демидова з женою и
з детми и со всеми животы велели (выслати в Великий Новгород
л. и с приста//вом и с провожатыми и велели ево, Гаврила, вести,
сковав крепко, с большим береженьем, чтоб он с дороги не
ушол и дурна никакова не учинил. Также и жену ево и детей
велети вести с бережением, а провожатых им посылать ис
псковских казаков, сколко человек пригодно, смотря по та-
мошнему делу, и о том от себя отписали в Новгород к бояри-
320
ну и воеводе нашему ко князю Юрье Петровичу Буйносову-
Ростовскому да к дьяку к Василью Софонаву, а наш указ к
ним послан же.
А как их изо Пскова в Новгород и с кем имянем приста-
вом, и сколко человек провожатых пошлете, и вы б о том от-
писали к нам в Москву, а отписку велели отдать в Новгород-
цкой чети диаком нашим думному Михайлу Волошенинову, да
Алмазу Иванову, да Ондрею Немирову.
Писан на Москве лета 7159-го ноября в 4 день за приписью
дьяка Алмаза Иванова.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 5, 9—11.— Отпуск.
№ 33
Царская грамота в Псков кн. В. П. Львову о высылке
в Новгород «заводчиков» восстания
4 ноября 1650 г.
От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Ру- л.1
сии в нашу отчину во Псков околничему и воеводе нашему
князю Василью Петровичу Львову, да диаку нашему Ивану
Степановичу.
Писали есте к нам, что после отъезду изо Пскова богомол-
ца нашего, Рафаила, епископа Коломенского и Каширского, и
выборных людей во Пскове и во псковских пригородех и в
уездех учало быть воровство, и убивство, и татьба, и грабеж
и вы о том учинили заказ крепкой, чтоб всяких чинов люди
от воровства унялися, а по тех воров посылали стрелцов, и
казаков, и пушкарей и велели их, имая, приводить во Псков.
А которые воры пойманы и к вам во Псков приведены, и вы
тем вором велели учинить наказанье.
И видя то, прежние воры и заводчики псковские стрелцы
Прошка Коза, Иевко Копытов, Микишка Сорокоум, Ивашко
Клобучков с товарыщи завели прежней свой воровской завод
и стали ходить в городе и по улицам днем и ночью скопом и
заговбром с ружьем и говорили псковичем всяких чинов лю-
дем всякие смутные прежние свои воровские слова и науча-
ли их на тот прежней // мятеж, наговаривали и хотели бить
в сполошной колокол и в городе учинить смуту, и вы, сведав
про то, призывали к себе в съезжую избу всяких чинов людей
и им о том говорили, что мы, великий государь, их пожалова-
ли вины их все им отдали, а ныне прежние воры и мятежни-
ки, Прошка Коза с товарыщи, преступи наше государское
крестное целованье заводят гиль и мятеж по-прежнему.
И псковичи всяких чинов люди сказали, что те воры воров-
11 М. Н. Тихомиров
132
ской завод и мятеж всчинают собою, и били нам челом, чтоб
нам их, псковичь всяких чинов людей, пожаловати, велети б
о тех ворех наш указ учинить и во Псков тем вором вперед не
быть и подали вам на воров челобитные и скаски за своими
руками, а тех воров, Прошку Козу с товарыщи, сыскав, при-
вели в съезжую избу. И вы, взяв у них те их челобитные и
Лл в скаски, прислали к нам к Москве, а тех // воров отдали за
приставы и велели их беречь до нашего указу.
И как к вам ся наша грамота придет, и вы б псковичь вся-
ких чинов людей велели призвати к себе в съезжую избу и
сказали им наш государской милостивый указ, что они били
челом нам, великому государю, на воров и челобитные за ру-
ками принесли и то они делают, помня наше государево крест-
ное цело1ванье, и мы, великий государь, за то их, псковичь
всяких чинов людей, милостиво похваляем, а они б на нашу
государскую милость впредь были надежны. А про то б есте
им объявили, что мы, великий государь, тех воров и завотчи-
ков, Прошку Козу с товарыщи, на которых они ныне били нам
челом, указали изо Пскова вывести в Великий Новгород з же-
нами и з детми. И они б впредь таких воров у себя не укры-
вали и на них извещали, чтоб добрые люди от воров были
знатны, а воры б потому же были явны.
А, сказав им наш указ, тех воров и завотчиков, Прошку
7 Козу с товарыщи, послали изо Пскова // в Великий Новгород з
женами и з детми с приставы и с провожатыми, а в провожа-
тых послали есте за ними псковских конных казаков дватцать
человек или болше, смотря по тамошнему делу, чтоб их до
Новагорода довести в целе.
И велели их самих вести, сковав крепко с болшим бере-
женьем, чтоб они з дороги не ушли и дурна какова не учини-
ли; также и жон их и детей вести з береженьем; и о том от
себя отписали в Новгород к боярину и воеводе нашему ко
князю Юрью Петровичю Буйносову-Ростовскому, да к дьяку
к Василью Софонову. А наш указ о том к ним послан же.
А как их изо Пскова в Новгород и с кем имянем с приставы
и сколко человек провожатых за ними пошлете, и вы б о том
отписали к нам к Москве, а отписку велели отдать в Новго-
родцкой чети диаком нашим думному Михайлу Волошени-
нову, да Алмазу Иванову, да Андрею Немирову.
Писан на Москве лета 7159-го ноября в 4 день за припи-
сью диака Алмаза Иванова.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 1—2, 6—7. (Листы стб. 98 в начале
перепутаны, на л. 5 помещена другая царская грамота, а на лл. 3—4 конец
отписки Львова, сохранившейся в сильно дефектном виде).
322
№ 34
Царская грамота новгородскому воеводе
кн. Ю. П. Буйносову-Ростовскому
о приеме высылаемых из Пскова «заводчиков» восстания
4 ноября 1650 г.
От царя и великого князя Алексея Михайловича всеа Ру-Л-
сии в нашу отчину в Великий Новгород боярину нашему и
воеводе князю Юрью Петровичю Буйносову-Ростовскому, да
диаку нашему Василью Софонову.
Указали есмя по челобитью псковичь всяких чинов людей:
вывести в Великий Новгород изо Пскова воров и заводчиков,
на которых они, псковичи, били челом, стрельцов Прошку
Козу, Иевка Копытова, Микишку Сорокоума, Ивашка Клобуч-
кова с товарыщи, з женами и детми, да за воровство ж земско-
го старосту Гаврилка Демидова з женою и з детми. . И наш
указ о том во Псков к околничему и воеводе ко князю Васи-
лью Петровичю Львову и к диаку Ивану Степанову послан.
И как к вам ся наша грамота придет, а изо Пскова // околни- л. 13
чей и воевода князь Василей Петровичи Львов и диак Иван
Степанов тех воров и заводчиков, земского старосту Гаврил-
ка Демидова и Прошку Козу с товарыщи с женами и детми,
к вам Великий Новгород пришлют, и вы б их всех велели
взяти и самих их посадити в тюрму, а в тюрме велели б есте
их держати скованных з болшим береженьем, чтоб они
никуды не ушли и дурна над собою никакова не учинили и ни
хто б к ним не подходил и ни о чем с ними не разговаривал.
А жон их и детей велели б есте в Новегороде поставити на
дворех, где пригоже, и береженье к ним потому ж держать,
чтоб они из Новагорода никуды не ушли. А которого числа
их в Новгород привезут и как их в тюрму посадят, и вы б о
том к нам отписали с нарочным гончиком. А отписку веле-
ли отдати в Новгородцкой четверти диаком нашим думному
Михайлу Волошенинову, да Алмазу Иванову, да Ондрею Не-
мирову.
Писан на Москве лета 7159-го ноября в 4 день за приписью
диака Алмаза Иванова; посланы те государевы грамоты со
псковским помещиком с Иваном Ногиным.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 12—13.— Отпуск.
11*
323
№ 35
Отрывок отписки кн. В. П. Львова
царю Алексею Михайловичу о снятии всполошного колокола
с Рыбницкой башни
4 ноября 1950 г. *
л- 3 ...[чело] битные и скаски и сыск велели подать и ему яви-
тесь в Стрелетцком приказе твоему государеву боярину
Илье Даниловичу Милославскому, да дьяком Дмитрею
[Ж]еребилову да Григорью Куна[кову]. А тех воров, Прошку
Козу с товарыщи, стрелцы всех приказов, сыскав, тотчас к
нам, холопем твоим, привели в съезжую избу, и мы, холопи
твои, отдали их за приставы и велели их беречь накрепко //
4 4 до твоего государева указу, а всполошной, государь, колокол
с Рыбницкой башни велели снять и поставить в Зелейную
полату. И о тех ворах, о Прошке Козе с товарыщи, нам,
холопем твоим, что ты, государь, укажешь.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 3—4.
№ 36
Отписка кн. В. П. Львова царю Алексею Михайловичу
об отдаче земскими старостами
руководителей восстания в Пскове
Гаврилы Демидова и Томилы Слепого в съезжую избу
И ноября 1650 г.
л. 41 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всеа Русии холопи твои Васка Лвов, Ивашко Степанов челом
бьют.
Нынешняго, государь, 159-го году ноября в 9 день в тво-
ей государеве Цареве и великого князя Алексея Михайло-
вича всеа Русии грамоте писано к нам, холопем твоим, с чело-
битчики с Анкидинком Гдовлянином с товарыщи, а велено,
государь, нам псковичь всяких чинов людей призвати к
съезжей избе и твою государеву милость им сказати, что ты,
великий государь, повинную их челобитную выслушал, по
своему государьскому милосердому нраву положил на ми-
лость, вины их всем отдал и велел вместо смерти живот
* От документа сохранился лишь конец, даты нет, как и имени отправите-
ля, но это явно отписка псковского воеводы кн. В. П. Львова и ее мож-
но датировать 4 ноября, когда по другим сведениям был арестован Про-
хор Доза.
324
дать и челобитчиком их велел видети свои государьские
пресветлые очи, и они б, псковичи всяких чинов люди, помня
твое государево крестное целованье, тебе, великому госуда-
рю, служили и вины свои покрывали службами своими, а хто
вперед учнет такое воровство всчинать и таким воровством
похвалятца или какие смутные речи говорить, и они б тех
людей имали и приводили в съезжую избу.
И того же, государь, числа по твоему государеву цареву
и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу мы,
холопи твои, призвав к себе земских старост и всяких чинов
лутчих людей, и твою государеву милость им сказали, чтоб
они, видя к себе твою государеву милость и твое государево
крестное целованье помня, своей братье всяких чинов людем
твою государеву милость сказывали, а которые прежние
воры и завотчики и гилевщики после твоей государевы мило-
сти к ним и крестного целованья Гаврилка Демидов, Томилка
Слепой и стрелцы Прошка Коза с товарыщи завели было
воровской прежней завод и злой умысл хотели воздвигнуть
мятеж по-прежнему, и они б за тех воров не стояли и Гаврил-
ка б Демидова и Томилка Слепова привели // в съезжую л' '
избу и отдали бы нам, холопем твоим, для того, что Гаврилка
Демидов после твоего государева крестного целованья у со-
борные церкви пресвятей Троицы в паперти бил псковского
стрелца за то, что он воровство его обличал. Да ноября,
государь, в 5 день он же Гаврилка говорил в земской избе
съезжие избы подьячему Титку Максимову, которого мы,
холопи твои, посылали к нему по челобитью сторо-
жа Андрюшки Шильцова для записи, которую он на него
вымучил в смутное время в пятидесяти рублех; и Гаврилко
ему, Титку, говорил, что он записи ему не отдаст, а того де
Ондрюшку ему, Гаврилку, пытать. А Томилко Слепой прихо-
дил к стрелцу к Игнашку Мухе и говорили, чтоб им завести
мятеж и кровопролитие по-прежнему.
И лутчие, государь, люди нам, холопем твоим, сказали,
что оне, видя к себе твою государеву милость и твое госу-
дарево крестное целованье помня, тебе великому государю
служите ради и своей братьи говорити о том, чтоб за воров
не стояли, и велели быть всяких чинов людем к съезжей
избе тотчас.
И того ж, государь, числа пришли к нам, холопем твоим,
к съезжей избе псковичи всяких чинов люди, и мы, холопи
твои, твою государеву цареву и великого князя Алексея
Михайловича всеа Русии милость и жалованье им потому ж
сказали, что ты, великий государь, их пожаловал, вины их им
отдал и твою государеву грамоту велели вычесть. И пскови-
чи, государь, всяких чинов люди, слыша к себе твою госу-
дарьскую великую милость и жалованье, обрадовались и со
325
слезами на твоей государьской милости били челом и гово-
рили, что ты, великий государь, их пожаловал, вины их им
отдал и велел им вместо смерти живот дать, и они де тебе,
великому государю, по твоему государеву цареву и великого
князя Алексея Михайловича всеа Русии крестному цело-
ме 43 ванью // служити во всем ради, а за воров, за Гаврилка Де-
мидова и за Томилка Слепова с товарыщи, не стоят. И тех
воров, Гаврилка Демидова из земской избы и Томилка Сле-
пова, отдали нам, холопем твоим, в съежую избу и говорили:
в винах де их ты, великий государь, волен. А которые де, го-
сударь, люди вперед учнут такое воровство всчинать и таким
воровством похвалятца или какие смутные речи говорить, и
оне де, помня твое государево крестное целованье, потому ж
учнут их имать и приводить к нам, холопем твоим, в съезжую
избу. И мы, холопи твои, тех воров Гаврилка и Томилка ве-
лели беречь накрепко до твоего государева указу.
Да того же, государь, числа псковичи всяких чинов люди,
обрадовався твоей государьской великой милости, ходили к
архиепископу, чтоб он в соборе о твоем государеве многолет-
нем здоровье бога молил и молебны пел. И архиепископ о
твоем государеве Цареве и великого князя Алексея Михайло-
вича всеа Русии многолетном здоровье в соборе бога молил и
молебны пели з звоны, и по приходным, государь, церквам
молебны пели з звоны ж. А с сею, государь, отпискою посла-
ли к тебе государю царю и великому князю Алексею Михай-
ловича всеа Русии мы, холопи твои, Матвея Сандетцкого
ноября в 11 день. А о Гаврилке, государь, Демидове и о То-
милке Слепом, и о Мухе, и о Прошке Козе с товарыщи нам,
холопем своим, что ты, государь, укажешь.
На обороте л. 41 отметка о подаче'. 159-го ноября в 24 день с столни-
ком с Матвеем Сандецким.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 41—43.— Подлинник.
№ 37
Отписка кн. В. П. Львова царю Алексею Михайловичу
о повинных челобитных из Гдова, Острова
и Печерского монастыря
Середина ноября 1650 г.
л. 40 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всеа Русии холопи твои Васка Львов, Ивашко Степанов че-
лом бьют.
Нынешняго, государь, 159-го году в розных числех писали
во Псков к нам, холопем твоим: изо Гдова Семен Крекшин,
326
из Острова Сергей Перетрутов, ис Печерского монастыря ке-
ларь старец Иона да Максим Ушаков, и прислали пригородц-
ких и Печерского монастыря всяких служилых и жилецких
людей к тебе, государю царю и великому князю Алексею Ми-
хайловичу всея Русии, повинные челобитные за руками. Да
ис Печерского ж, государь, монастыря прислали нетчиком,
которые тебе, государю, наперед сего креста не целовали, а
были в монастырских в отъезжих службах и для торгового
промыслу за неметцким рубежом, а ныне тебе, государю,
крест целовали, крестоприводные книги за руками ж.
И мы, холопи твои, те повинные челобитные и книги, я,
холоп твой Васка, запечатав в лист твоею государевою псков-
ской печатью за моею, холопа твоего Ивашкою, приписью к
тебе, государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всея Русии, послали с сею отпискою, а отписку, государь, и че-
лобитные и книги велели в Посолском приказе подать твоим
государевым дьяком думному Михайлу Волошенинову да
Алмазу Иванову.
На обороте помета: Государю чтена и бояром.
Отметка о подаче: 159-го ноября в 24 день с столником с Матвеем Сан-
децким.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, л. 49.— Подлинник.
№ 35
Отписка кн. В. П. Львова царю Алексею Михайловичу
о «воровском письме» Дружины Бородина
Между 20 и 28 декабря 1650 г.
Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу л. ю9
всеа Русии холопи твои, Васка Львов, Ивашко Степанов,
челом бьют.
Нынешняго, государь, 159-го году декабря в 2 день писали
к тебе государю царю и великому князю Алексею Михайло-
вичу всеа Русии мы, холопи твои, с псковитином с Иваном
Рубцовым на посадцкого человека на Дружинку Бородина в
воровских ево заводных статьях и что до твоего государеву
указу дан за пристава.
И декабря, государь, в 12 день прислана к нам, холопем
твоим, твоя государева царева и великого князя Алексея Ми-
хайловича всея Русии грамота ис Стрелецкого приказу за
приписью диака Григорья Кумакова. А велено, государь, на
твою государеву службу к Москве выслать псковских и при-
городцких стрелцов половину; а подводы под них велено
взять во Пскове с ямских слобод и посадцких людей и мона-
327
стырей. И мы, холопи твои, о тех подводах в земскую избу
к старостам послали память и велели подводы собрать, не
мотчав. И старосты, государь, и посадцкие люди, и мона-
стырские служки, и ямщики о подводах в земской избе учи-
l НО нили сход и тот вор и злому делу начи//натель Дружинка,
проведав, что в земскую избу посадцкие люди для подвод
собрались, послал тайно з женою своею Матренкою к ста-
ростам и к посадцким людем воровское письмо своей руки,
чтобы ему тем воровским писмом прежней мятеж учинить.
И мы, холопи твои, проведав про то ево воровское писмо,
по всегородных старост послали и то ево воровское писмо
в съезжую избу велели принести тотчас. И старосты, госу-
дарь, Ивашко Красногородец да Петрушка Яблочников
Дружинкино воровское писмо в съезжую избу к нам, холо-
пем твоим, принесли того ж часу, а сказали принесла де к
ним в земскую избу то писмо Дружинкина жена Матренка,
и они де, взяв у нее писмо хотели несть в съезжую избу к
нам, холопем твоим. И мы, холопи твои, того вора Дружинку
распрашивали с пристрастием, по какому он заводу и по
чьему умыслу такое воровское писмо писал и хто с ним иных
людей в думе есть и нет ли у них какова воровского прежне-
го заводу и злово умыслу. И Дружинка Бородин в роспросе
сказал, что он таково писмо писал и з женою своею в зем-
скую избу посылал один и перед тобою, государем царем //
^ 7// и великим князем Алексеем Михайловичем всеа Русии в том
виноват. И мы, холопи твои, ево, Дружинку, з женою и з
детми, з двемя сыны с Филкою да с Еремкою, по прежнему
твоему указу изо Пскова послали в Великий Новгород де-
кабря в 20 день с стрелецким пятидесятником с Юркою Гри-
горьевым и с провожатыми для того, что, государь, во Пскове
в посадцких людех воров добре много, чтоб с ним, Дружин-
кою, те воры какова воровства не завели. И к твоему госуда-
реву боярину ко князю Юрыо Петровичю Буйносову-Ростов-
скому да к диаку Василью Софонову, писали, чтоб оне до
твоего государева указу того вора велели держать в крепи.
А воровское ево писмо* послали к тебе, государю царю и
великому князю Алексею Михайловичу всеа Русии, под сею
отпискою с Елисеем Веревкиным и велели подать в Науго-
родцкой чети твоим государевым дьяком думному Михайлу
Волошенинову да Алмазу Иванову да Ондрею Немирову.
На обороте л. 109 помета: Указал государь отписать в Новгород к боя-
рину и воеводе и к диаку велеть тому вору Дружинке Бородину учинить
такое же наказанье, как указано и в Новгороде, а учинив наказанье, при-
слать к Москве.
Отметка о подаче: 159-го декабря в 28 день с Елисеем Веревкиным.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 109—111.— Подлинник.
* См. док. № 39.
328
№ 39
«Воровское письмо» Дружины Бородина
Середина декабря 1650 г.
Пскова города всем православным крестьяном, посацким л-113
людем бьет челом и плачетца бедной и до конца разореной
от немилостивого разорителя Дружинка Бородин.
О вашей, господа, милости был, господа, я от вас на
Москве в прошлых годех по 157 год в челобитчиках и иссо-
рено, господа, денжонок моих, будучи на Москве, в ваше мир-
ское челобитье во всякую иссорку тритцать три рубли. И по
ся мест мне ваша милость третей год ничем не объявилась,
толке ныне пожаловал меня, поискал земской староста
Иван Давыдовичь Красногородец и государевым начальни-
кам на меня милостивое слово сказал, назвал меня вором и
поклепщиком и гилевщиком, бутто ся я завожу старой во-
ровской в мире мятеж. И по ево заступлению государев
околничей и воевода и дьяк писали ко государю к Москве.
Я ныне за грех свой живот мучу в железах, ожидаю под го-
лову подушки или Гаврилки Демидова терема вечново,
а воровства, господа, я никакова ни мятежу не заводил,
крест я целовал впрямь праведному государю на своей прав-
де и ожидаю ныне к собе смертново часу.
Милости вашие, господа, прошу, помилуйте меня беднаго,
прикажите, господа, то мое сиротствишко отдать или колке
пожалуете, прикажете дать, есть сироты нечево, помираю
голодом, мне, на вас напрасно поклепав, взять на тот свет
не несть. А и вам, господа, всем миром не обогатеть, что
моево и не одать, а от меду [?] я на Москве докладывался у
Тимофея Вандина, что в гостинцы свесть свезено не в посул,
на новаселье, и вы, господа, помилуйте меня страдника, как
вам господь изволит, прикажите, государи, что-нибудь да на
хлебы. Пад на землю со слезы, вашие милости прошу и че-
лом бью. Смилуйтеся, пожалуйте.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 113.— Подлинник.
329
№ 40
Отписка кн. В. П. Львова царю Алексею Михайловичу
о продолжении партизанского движения
в Псковском уезде
Не ранее 17 февраля 1651 г.
л. 184 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всеа Русии холопи твои Васка Львов, Ивашко Степанов че-
лом бьют.
Нынешняго, государь, 159-го году октября в 30 день пи-
сали к тебе, государю царю и великому князю Алексею
Михайловичу всеа Русии, мы, холопи твои, со псковским
казаком с Олешкою Обросимовым; после твоего государева
ко псковичам жалованья и милостивого указу и крестного
целованья во Пскове и в уездех учало быть по-прежнему
воровство, убивство, татьбы, грабежу. И мы, холопи твои,
заказ учинили крепкой, чтоб всяких чинов люди жили смир-
но и от воровства унялися, а которые после твоей государовы
милости крестного целованья в уездех воровали, дворян и
детей боярских и жен их и детей побивали до смерти и
всякое воровство чинили и мы, холопи твои, по тех воров по-
сылали сотников стрелетцких, а с ними стрелцов и казаков и
велели их имать; и пойманы, государь, прежние воры и тати
оставленые псковские стрелцы Пашка Печерянин с товарыщи
тритцать человек. И мы, холопи твои, тем ворам велели
учинить наказанье жестокое, биты на козле у съезжие избы
и по торгам водя кнутом бес пощады.
И ныне, государь, во Пскове и в уездех и во псковских
пригородех учало быть воровство болшое, татбы и разбой
и убивство и смутные всякие затейные воровские слова гово-
рить по-прежнему. И мы, холопи твои, велели учинить пото-
му ж заказ крепкой, и биричю велели кликать в торговые,
по многие дни, чтоб всякие люди жили смирно, а татбы и
разбоев и убивств не было и затейных и смутных и непри-
стойных воровских слов не говорили. А в уезды послали сот-
ников с стрелцами и воровство всякое велели, государь,
сыскивать, а воров и татей и разбойников велели имать и
приводить к себе. А хто учнет укрывать и, ведав про то, нам,
холопем твоим, извещать не учнут, и тем людем от тебя, го-
сударя, быть в жестоком наказанье и в казни бес пощады.
И февраля, государь, в 8 день псковские стрелецкие сот-
ники Федор Коновал с товарыщи с стрелцами привели ста-
рых пущих воров и убойцов Пашку Печерянина, Петрушку
л. 185 Моторку //, Игнашка Возмилку, Невлева крестьянина Заха-
рова Лучку Игнатьева, монастырского крестьянина Мишку
Климентьева с товарыщи дватцати семи человек с розбой-
330
пою и с татийою рухлядью и с пх воровскою, с пищалми,
с топоры, с рогатины, з бердыши, с ломы, с пилами, с напари,
а поймали, государь, оне тех воров на разбое.
И мы, холопи твои, их воров, Пашку Печерянина с това-
рыщи, роспрашивали: после твоего государева крестного
целованья сколь давно оне воруют и ково крали и розбивали,
и ково людей побили, и хто с ними иных воров в заговоре и в
думе, и какой у них воровской завод и умысел, и с кем и хто
у них то воровство ведает и х кому у них приезд был.
И Пашко Печерянин и товарыщи ево дватцать семь чело-
век в распросе нам, холопем твоим, сказали: ворует де он
Пашка и с товарыщи после твоего государева крестного
целованья, как он во Пскове за воровство бит кнутом, и в том
де оне перед тобою, государем царем и великим князем Алек-
сеем Михайловичем всеа Русии, виноваты, после твоего госу-
дарева крестного целованья воровали, в уездех крали и роз-
бивали и людей до смерти побивали. А февраля де, государь,
против 8-го числа разбили оне печерскую деревню Бердово,
и их де сотник Федор с товарыщи и с стрелцами тут переима-
ли. Да с ними ж де в заговоре волной человек Микитка Орел
да посадцкие люди Гришка Жугряй, Антипко Жолобов с то-
варыщи дватцать пять человек. А к весне де было, государь,
им прибирать к себе многих воровских людей и заводить
было и делать так же как и в псковскую смуту было. А твои
де государевы дворцовые и дворян и детей боярских крестья-
не и боярские люди многие говорили, что оне с ними готовы,
их не отстанут, как де было во псковскую смуту, им так же
делать, дворян и детей боярских побить з женами и з детми.
И мы, холопи твои, велели их пытать накрепко, хто имя-
ны и которых волостей и засад, и чье боярские люди про та-
кое воровство с ними говорили, и ис стрелцов и из ыных лю-
дей с ними хто в думе есте, и с пытки, // государь, Пашка с 186
товарыщи говорили: во всех де дворцовых волостях, и в за-
садех, и в пригородех всякие люди то говорят: дождався де,
государь, весны, будет у них по-прежнему, как было во
Пскове в смутное время, а ото псковских де стрелцов и от
иных людей ни от ково про то не слыхали и с ними в думе
нет. А приставали де, государь, оне во всех засадех и в при-
городех, а во псковскую, государь, смуту Пашко Печерянин
с товарыщи в Новгородцком, государь, в Порховском и во
Псковском во Гдовском уездех дворян и детей боярских
и жен их и детей до смерти многих побили и над дворянски-
ми жены и над детми делали всякие скверные ругательства,
а Пашка у воров был атаман.
И февраля, государь, в 17 день по твоему государеву царя
и великого князя Алексея Михайловича всеа Русии указу
и по Соборной уложенной книге мы, холопи твои, воров
331
Пашка Печерянина, Петрушку Моторку, Игиашка Возмилку,
сказав им вины при многих людех, велели повесить, а Луч-
ку и Мишку казнить смертью. А которые, государь, воры
дворцовые крестьяне и монастырские и дворян и детей бояр-
ских смутные воровские речи говорят по-прежнему, и мы,
холопи твои, велим их сыскивать и приводить к себе, и тех
воров сыскано, которые воровские прежние смутные слова
говорили, сто дватцать человек. И тех, государь, воров веле-
ли мы, холопи твои, у съезжие избы бить кнутом и по тор-
гом водя нещадно человек по дватцать и болши на день,
чтоб, государь, на то смотря иные воры от воровства унялися
и смутных затейных воровских непристойных слов не говори-
ли. А Пашкиным, государь, товарищем Микитке Орлу с това-
рыщи по твоему государеву указу по тому ж учиним, а во
псковские, государь, засады и в пригороды послали мы, хо-
лопи твои, для сыску воров дворян, а с ними сотников с
стрелцами, чтоб, государь, воровство вывести и досталных пе-
реимать. А что у нас, холопей твоих, впредь учнет делатца, и
мы к тебе, государю, отпишем. А ото псковских, государь,
стрелцов дурна и воровства никакова нет и воров у себя не
таят и нам, холопем твоим, про них сказывают и в съезжую
избу их приводят, а куды мы, холопи твои, их, стрелцов, для
сыску воров посылаем, и оне тебе, государю, служат, и во-
ров сыскивают, и к нам, холопем твоим, приводят.
На обороте л. 184 отметка о подаче: 159-го марта в 19 день со пскови-
тином с Ульяном Фадеевым.
ЦГАДА, ПДСЛ, стб. 98, лл. 184—186.— Подлинник.
ДОКУМЕНТЫ
О НОВГОРОДСКОМ ВОССТАНИИ 1650 Г.
Выдающимся событием в истории Новгорода было вос-
стание 1650 г. Оно вспыхнуло в Новгороде 15 марта 1650 г.,
спустя две недели после начавшегося восстания в Пско-
ве. Против воеводы кн. Хилкова и митрополита Никона
(впоследствии патриарха) поднялись посадские люди, в ос-
новном ремесленники и поденщики, поддержанные стрель-
цами.
Поводом к восстанию явился приезд в Новгород датского
посланника Краббе, которого новгородцы задержали на пло-
щади и обыскали, приняв его за шведского агента. В это
время в Новгороде ходили слухи о том, что царское прави-
тельство предполагает продать в Швецию большую партию
зерна, несмотря на неурожай и недостаток хлеба в Новгоро-
де и Пскове, что соответствовало действительности.
Однако как в Новгороде, так и во Пскове народное вос-
стание было направлено не против иноземцев, а против своих
угнетателей, против боярской клики во главе с Борисом Ива-
новичем Морозовым, фактическим правителем государства в
первые годы царствования молодого царя Алексея Михайло-
вича, против крупных купцов («гостей») и высшего духовен-
ства. Таким образом, новгородское восстание имело резко
классовую направленность, как и другие городские восста-
ния середины XVII столетия.
Новгородцы организовали свое правительство в земской
избе, в обычное время ведавшей только делами посадских
людей, в котором видную роль играл Иван Жеглов, бояр-
ский сын новгородского митрополита, отставленный Никоном
от дел.
Восстание было подавлено войсками кн. Ивана Никитича
Хованского, занявшими Новгород 16 апреля без сопротивле-
ния со стороны новгородцев. Таким образом, в течение меся-
ца новгородцы управлялись без воеводы и воеводской кан-
целярии.
333
Новгородскому восстанию 1650 г. посвящена статья
М. Н. Тихомирова1. Здесь публикуются документы, рису-
ющие восстание 1650 г., этот замечательный эпизод из рево-
люционной истории Новгорода.
Документы хранятся в Центральном государственном ар-
хиве древних актов в Москве, в. фонде Посольского приказа
(ф. 96), Шведские дела, 1650 г., стб. 3. В скобках поставле-
ны слова и буквы, недостающие в подлинниках.
№ 1
Отписка митрополита Никона, воеводы Ф. А. Хилкова
и дьяка В. Сафонова о восстании в Новгороде
16 марта 1650 г.
69 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
ссеа Русии богомолец твои Никон митрополит да холопи твои
Фетка Хилков, Васка Софонов челом бьют.
В нынешнем, государь, во 158-м году марта в 15 день пи-
сали к тебе, государю, я, богомолец твой, и мы, холопи твои,
с Семеном Лялиным, что в Новегороде учинилося смятение
великое.
И марта ж, государь, по 16 день в Новегороде смятение
по-прежнему великое от стрелцов и от казаков и от посацких
и от черных и ото всяких людей, опроче лутчих посацких
людей.
А мы, холопи твои, убегая от своих домов, живем у твое-
во государева богомолца у Никона митрополита, ожидаем
себе смерти.
И сего же, государь, числа были городовые ворота запер-
ты, и те многие воровские люди пришли к воротам и хотели
городовые ворота высечь.
И мы, холопи твои, городовые ворота велели отпереть и
впредь, государь, чаем от тех воров болшова дурна, потому
што в земскую избу взяли к себе к тому своему воровскому
умыслу сына боярскова, что бывал Софеискова дому митро-
полич Дворецкой Ивашка Жеглова да посацкова человека
Игнашка Молодошника. А взяли те воры тово Ивашка да
Игнашка своим воровством из-за пристава силна без нашева,
холопей твоих, веленья.
Да с ними же в земской избе Микифорко Хамов да Иваш-
ка Оловяничник, а тово Ивашка те же воры самоволством
взяли ис тюрмы. И приходят к нам те их завотчики со многи-
ми людми и нам уграживают и хотят побить до смерти.
1 (См. настоящий том, стр. 139—169].
334
Да те же воровские люди псковсково стрелца Юшку, ко-
торой поехал было изо Пскова к тебе, государю, к Москве,
бутто в челобитчикех, и ево и иных воров ис тюрмы выпусти-
ли и к себе их приняли в свои воровской совет, без нашева,
холопей твоих, ведома.
А Елисейка сапожника послал[и] по Московской дороге,
да с ним же послали стрелцов и казаков и новокрещенов че-
ловек с триста и болши навстречю, что де идет от тебя, госу-
даря, казна болшая и чтобы та казна в Немцы не пропустить
и розграбить.
А как мы, холопи твои, отпущали к тебе, государю, Семена
Лялина и ему приказали накрепко, как он ту твою государеву
казну стретит в Торшку или во Твери и ему бы тут ее удер-
жать и в Новгород ехать не велеть //. л, 70
И они голов стрелецких не послушали, а сотника стрелец-
кова хотели с башни скинуть. А в то время те * они же ходи-
ли дуростью на Любской двор и немец взяли в земскую избу.
А что, государь, с теми немцы пришло их рухледи с
Москвы на пети возех и те многие люди своею дуростью без
нашева, холопей твоих, ведома привезли в город и сильно
поставили на пушечном дворе, а сказывают, бутто в тех во-
зех твоя государева многая казна идет в Немцы.
А в другом часу ночи пошли посацких дворов грабить **,
что розграбили Семенов да Васильев дворы Стояновых ***, а
иные многие дворы.
А которые помнят твое государево крестное целованье,
дворяне и головы стрелецкие и пятидесятники стрелецкие, и
те никто не смеют для подлиннова ведома, итить к ним не
смеют, боятца ****, что убьют.
А мы, холопи твои, ныне у твоево государева богомолца
Никона митрополита на дворе, а что у нас, холопей твоих,
на дворишек делаетца, то не ведомо и что впред будет.
А город мы, холопи твои, с великою нужею велели запе-
реть, чтобы твоей государевы порухи какие не учинили, а
что вперед***** нат твоею государевой казною и над нами,
холопами твоими ******, ради отсидетца тово не веда[ем] и
учинить [ка]к.
И мы станем к тебе государю писать и будет, государь,
изволишь смута унять, а свою государеву вотчину оберечь,
ино, государь, из городов и ис петин прислать дворян.
* Здесь зачеркнуто: многие люди ходили от себя, посылали своей.
** Здесь зачеркнуто: а слухом, государь, слышали, в подлиннике —
слугом.
*** Здесь зачеркнуто: да иные многие дворы, а подлинные проведать
не с кем.
**** Здесь зачеркнуто: смертнова убойства.
***** Здесь зачеркнуто: будет.
****** Здесь не дописано.
335
На обороте л. 69 помета: 158-го марта в 26 день с монастырским Ки-
рилова Новгородцкого монастыря с слушкою с Ывашком Тарбеевым.
Шведские дела, 1650 г., стб. 3, лл. 69—70.
В своих расспросных речах служка Тарбеев говорит, что он получил
эту отписку от Хилкова в соборе в день царских именин, 17 марта, сле-
довательно, она была написана раньше 17 марта. В Москву Тарбеев при-
ехал только 26 мая, чем объясняется позднее получение отписки.
№ 2
Письмо Тимошки Черкашенина
Василию Гавриловичу Стоянову
о грабеже его двора и других дворов в Новгороде
Не позднее 17—18 марта 1659 е.
л. 40 Государю моему Василью Гавриловичю Тимошка Черка-
шенин челом бьет.
Как тебя, государя моего, бог милует, а про нас изволишь
ведать, и мы в кручине своей одва живы. Да у тебя, Васи-
леи Гаврилович, дом твой розграбили стрелцы и казаки и
посадцкии люди весь, одва ушла Анна Максимовна с т[вои]-
ми детми.
Да у Семена Ивановича, да у Василья Микифорова, да у
Василья Проежалова, да у Михаилы Вязмы, да у Микиты
Тетерина, да у Ондрея Земского.
И твоя семья, Василеи Гаврилович, в кручине одва жива,
лежит у попа у Михаилы в таю, а на свой двор жить иттить
не смеет.
А Васильева жена Микифорова живет в подцерковьи у
Ипатья в таю ж, а домой иттить не смеет же. И хоромы все
переломали.
Да дай ведом Семену Ивановичю, что сестры ево Пала-
геи ведома нету, взяли ее посадцкие люди и стрелцы, Лисица
да Шмара с товарыщи, марта седмое на десять число. А
Стефанида в таю, ведает толки Сидор Холшевник. Да мол-
ва итить в миру, что хотят грабить лавку и на Городищи Се-
мена Ивановича, а околничево хотят убить и называют ево
измеником. А немец посадцкие люди и стрелцы перебили,
который приехали со псковитином; послаников, исковав, дер-
жат в земской избы и грамоты и грамотки все отняли и пере-
водят с немецких грамот и грамоток в земской избы с Ива-
ном Жегловым да с Игнаш[кой] Молодожником, а за Семе-
ном послали в погоню, догонят ли или нет, тово не ведаю
А Анну твою хо[те]ли убить, одва ушла, а называют
вас всех измениками.
А потом тебе челом бью.
336
На письме надпись: дати ся грамотка на Москве у Печатново двора
Василью Гаврилову сыну Стоя([нову].
Шведские дела, 1650 г., стб. 3, л. 40.
Письмо было написано едва ли позднее 17—18 марта, так как достав-
лено в Москву было около 22 марта.
№ 3
Письмо новгородского воеводы кн. Ф. А. 'Хилкова
боярину Борису Ивановичу Морозову
Не позднее 17 марта 1650 г.
Государю Борису Ивановичю искатель твоего жалованья л- 72
и скормленик Федка Хилков челом бьет.
Пожалуй, государь, вели ко мне писать о своем много-
детном сдоровье. А на милость, государь, положишь про ра-
ботника своего велишь спросить, и я на государеве Цареве и
великого князя Алексея Михайловича всеа Русии службе в
Великом Новегороде марта в 17 день жив до воли божии, а
впредь уповаю на сотворшаго нас.
По грехом, государь, в Новегороде учинилась смута бол-
тая. Да в том, государь, опасаюсь, что пристали к той же
смуты болшие воры, бывшей митрополич Дворецкой Ивашко
Жеглов и смыслил, государь, все да приобщился к воровст-
ву, да два человеки посадцких людей Игнашко Солодовник,
Ивашко Оловяничник, трое их, болшую смуту чинят и всем
миром владеют. А тот Игнашко и Ивашко выняты ис тюр-
мы, взяли их миром же, которые воры их советники.
И хотят, государь, мир весь в Новегороде приводить ко
кресту, чтоб с ними быть в соединении всем и друг друга не
продавать. И хотят сложитца со псковичи заодно. А и сму-
ту, государь, болшую в Новегороде завели ото пскович же,
потому что было в Новгород от них писмо, чтоб также учи-
нить, как оне учинили.
А за то, государь, в них злоба и вкоренилась, чтоб казны
и хлеба в Немцы не пропустить. И я, видя их такое непослу-
шанье государеву указу и суровство, забыв страх и смерть,
им за то не молчу, чтоб оне от такие дурости перестали.
И оне приходя народом говорят слова непригожие // что 73
бутто государь об них не радеет, денгами подмогает и хлебом
кормит Немецкие земли.
И меня, государь, хотят убить за то, что за государское
здоровье стою и их в таких суровствах и хулах обличаю и
беспрестанно говорю: рад за государское многолетное здо-
ровье и до смерти стоять. А будет государево изволенье, что
их воровство смирить, и здесь, государь, в Новегороде их
337
смирить неким, всякие жилецкие люди новгородцы сопчи-
лись и воруют единодушно, развее государь изволить велит
прислать из иных городов дворян и детей боярских и здеш-
них новгородцов ис пятин выслать.
А ныне, государь, от них воров выслано на московскую
дорогу для государевы казны, сказывают, человек с пятсот.
А первая, государь, от них дурость объявилась марта в 15
день. Приехал с Москвы в Новгород датцкой посланик сам
сем. И того ж, государь, числа по государеву указу того по-
сланника отпустили было мы во Псков. И как он поехал го-
родом, собрався многое множество новгородцев всяких чинов
людей того посланника и немець, изымав на дороге, били и
всячески ево бесчестили и бив отвели его со всеми его люд-
ми в земскую избу. И до сево, государь, числа тот посланник
и с людми сидит у них в земской избы, и меня в том не слу-
шают, их, немец, не отпущают.
А для, государь, всенародного збору били в сполошной
колокол самовластно по два дни, и гостя Семена Стоянова и
иных посадцких лутчих людей дома их розграбили без остат-
ку и жен их позорили, и впредь, государь, тем же дурном
похваляютца.
Умилостивися, государь милостивой Борис Иванович, за-
ступи своею милостию, как тебе государь бог известит, чтоб
государеве вотчины порухи какие напрасно не учинилось, а
мне б ево государеву холопу безвинно не погинуть в том.
А потом тебе, государю, рабски много от многа челом бью
слезно в таких бедах.
На обороте л. 72 адрес: государю Борису Ивановичю.
Шведские дела, 1650 г., стб. 3, лл. 72—73.
Пометы о времени получения письма в Москве нет; судя по тексту,
письмо было составлено не позднее 17 марта.
№ 4
Расспросные речи гонца из Пскова Марка Жиневлева
о положении в Пскове и Новгороде.
22 марта 1650 г.
л- 22 23 158-го марта в 22 день прислан ко государю изо Пскова с
отпискою псковитин Марко Жиневлев, а на Москве в роспро-
се сказал:
Поехал де он изо Пскова марта в 15 день в пятницу.
И во Пскове де ныне мятежа нет и околничей де и дияк в
сьезжую избу ездят по прежнему, а в земскую де избу ходят
старосты, а земские люди для збору и гилем не проходят.
338
А как де он ехал мимо Новагорода марта в 17 дейь
и в Новегороде городовые ворота отперты и ехал всквозь
город.
А как де он будет против земские избы, и его де переняли
земские -старосты и писехМ обыскивали, и отписку псковскую
в лист за печатью и грамотки у него имали, и, посмот-ря, от-
дали ему назад за теми же печатьми и велели его проводить
за город новгороцкому казаку. А в те де поры у земские // 24
избы, в зборе у них были многие люди, изо всяких чинов
стоят гилем.
И по воротам везде у них сторожи поставлены и проез-
жих всяких людей лереимают и их обыскивают. А толко де
и говорят: нет ли у кого грамоток к Семену Стоянову да к
Федору Омельянову.
Как де он, Марко, приехав в Новегород, ходил о подводах
с подорожною к околничему и воеводе ко князю Федору
Ондреевичю Хилкову, и околничей де в то время был у мит-
рополита в соборной церкве. И князь Федор Ондреевич при-
казывал с ним речью, чтоб он объявил боярину Борису Ива-
новичю, что ныне в Новегороде учинился мятеж и гиль вели-
кой взволновался, всяких чинов люди розграбили лутчих
людей шесть дворов: Семена Стоянова, Ондрея Земского, Ва-
силья Колачника и иных. А про то де он, Марко, подлинно
ведает, что к околничему ко князю Федору Ондреевичю ко
двору гилем не прихаживали и город отперт.
А где ныне датцкой посланник и про то де ему слышать
не лучилось, потому что он // из Новагорода отпущен вскоре. 25
А околничего де князя Федора Федоровича Волконского
встретил он в селе на Городне в среду, часу в пятом дни.
Да с ним же де, Марком, по сю сторону встретилися от
Новагорода верст с 300 новгородцкие казаки, и стрелцы, и
ямщики человек с 10 и больше, которые гонялись из Новаго-
рода за Семеном Стояновым и, поймав, везут его скована
назад в Новгород.
А в Великом де Новегороде слышал он в разговорех, что
земские старосты и всяких чинов люди говорят, а хотят по-
сылать в пятины по дворян и по- детей боярских и хотят их
всех ко кресту приводить и меж себя крест всем целовать на
том, будет де государь пришлет кого в Новгород обыскивать
или казнить кого смертью, и им де всем обыски давать и
стоять за одно и казни никого не отдать, будет казнить ве-
лит государь всех, а пожалует всех же.
Да и во Псков де хотят от себя лослати лутчих людей,
чтоб им обеих городов всяких чинов людем стоять за одно //.
А во- Пскове де пущие заводчики подьячей Томилко Сле- х 26
пой и стрелец Коза ходят напрости, а за пристава не отданы
и на поруки не даны ж.//
339
л' & А в Великом <де Новегороде у околничего и воеводы у кня-
зя Федора Ондреевича он был в соборное церкви. А прика-
зывал де с ним околничей князь Федор Ондреевич словом,
что ему с ним к государю к Москве отписка послать нелзе
для того, что в городе по караулом везде заказано, велено
обыскивать. И будет у кого какое писмо сыщут, и тех веле-
но приводить в земскую избу.
А которого де гонца наперед того послали из Новагорода
и ва тем де гонцом была погоня. А он де, Марко, тех погон-
щиков встретил по ту сторону за Торжком верст за 50, а
едут они назад к Новугороду. А во Пскове де как околничей
Микифор Сергеевич Собакин давал стрелцом государево
жалованье полугодовые денги, и он де стрелцом говорил,
чтоб они тех воров, которые гиль заводили, сыскали //.
л. 25 И стрелцы де ему сказали: коли де будет о том государев
указ с Москвы, и в то де время тех воров и сыскать учнут.
Шведские дела, 1650 г., стб. 3, лл. 23—28.
№ 5
Отписка новгородского митрополита Никона
царю и царской семье
После 18 марта 1650 г.
л. 124 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всеа Русии и государыне благоверной царице и великой кня-
гине Марии Ильичне, и государыне благоверной царевне и
великой княжне Ирине Михайловне, и государыне благовер-
ной царевне и великой княжне Анне Михайловне, и госуда-
рыне благоверной царевне и великой княжне Татияне Ми-
хайловне, и государыне благоверной царевне и великой княж-
не Евдокеи Алексеевне богомолец ваш государев, новго-
родцкой грешной Никон митрополит бога молю и челом бью.
В нынешнем, государи, во 158-м году грех ради наших в
вотчине вашей в Великом Новегороде марта в 15 день стало
нестроение болшое меж всяких чинов людей. И я, богомолец
вашь, им розговаривал многажды, и оне не послушали, а
отчего нестроение стало, и я, богомолец ваш, да околничей и
воевода князь Федор Андреевич к вам, государем, преж сего
многажды писали.
Да они же у меня, богомолца вашего, взяли из-за приста-
ва ведомого вора бывшего софейского приказного человека
Ивашка Жеглова и учинили себе ево началником. И он злым
своим советом на всяко дурно их учит и хотел всех право-
340
славных христиан к крестному целованью привести своим во-
ровским умыслом, неведомо в чем.
И я, богомолець вашь, марта в 17-е собрался со всем свя-
щенным собором, молив бога за ваше государево многолет-
ное здравие, а ево Ивашка, изменника твоего государева пре-
дал клятве, и тоя ради клятвы у них крестное целование
разрешил. И ныне написали они меж собя воровскую запись,
что им друг за друга стоять и никого в своем воровстве тебе,
государю, не выдавать. И велят властем и священником и
всяких чинов людем со всякою угрозою, быочи, руки к той
воровской записе прикладывать, а .ко[то]рые рук не приложат,
и оне тех хотят побить и посечь.
Да марта ж в ’18 день был я, богомолець вашь, в собор-
ной церкви у заутрени и после пол у нотницы по своему обы-
чаю ексапсалмы сам говорил, а после ексапсалмов в тай
себе говорил канон Исусу сладкому на первой кафизме.
И после первые статьи на другой кафизме стал я, богомо-
лець вашь, и молитву Исусову творя, взирая на Спасов об-
раз местной, что стоит пред нашим местом, списан с тово
образа, который взял к Москве блаженные памяти государь
царь и великий князь Иван Васильевичь всеа Русии из Вели-
кого Новаграда и поставлен на Москве в соборной апостоль-
ской церкви, которая именуется Златая Риза, от него же и
чюдо было Мануилу Греческому царю.
И се внезапу я, богомолець вашь, стоя на своем месте,
увидел венец царский на воздусе злат над Спасовою главою.
И помалу тот венець стал приближатися ко мне, и я, богомо-
лець вашь, от великого страху, аки забылся, точию своим а
очима на тот венець смотрю и свещу пред Спасовым обра-
зом, как горит, вижу. И то в разуме помыслил, как тот ве-
нець движится, и то в памяти есть, что тот венець собою
двигся, и пришед стал на моей главе грешной. И аз мало от
великого того страха пременився, чая чювствено и обойма ру-
кама на своей главе осязал, и от того времени тот венець не-
видим бысть.
И пришед из церкви от заутрени и твоему государеву
околничему и воеводе князь Федору Андреевичи) и дьяком и
домашним своим такое страшное видение сказывал, и от
того времени почал ожидать иного себе посещения, и по вся
дни литоргию бож[ию] служил и отцу своему духовному ис-
поведался.
И марта в 19 день, во втором часу дни пришол на Софей-
ской двор Ивашка Жоглова единомысленников отлученых
отставленой пристав Гаврилко Нестеров, бутто в своей вине
покояние принеся. И я ево велел поберечь, покамест пойду к
обедне, и по преданию святых апостол и святых отец хотел
ево разрешить и молитвы разрешалные проговорить. И в том
341
л. часу ведом учиниюн изменнику твоему // государеву
Ивашку Жоглову, и велел бить в набат на Торговой сторо-
не. И собрав ,многих людей ;и посла ко- мне, богомолцу твое-
му, на Софейской двор и того пристава взял. И ко мне
на сени почали ломитца и проходные двери у Рожества
Христова почали ломати и на Казенной двор ворота выло-
мили.
И я, богомолец ваш, вышел к ним и почал их розговари-
вать. И оне меня ухватили со всяким безчинием, и в те поры
меня бранили всякою неподобною бранью и ослопом в грудь
торчма ударили и грудь розшибли и по бокам камением,
держа в руках, и кулаки били.
И софейского казначея старца Никандра и детей бояр-
ских, которые за мной были, били ж. И повели было меня в
земскую избу к изменнику твоему государеву к [И]вашку
Жоглову.
И как довели до церкви, и хотел в церковь итти в перед-
ние двери, и оне меня в церковь в те поры не пустили. И со-
борной дьякон Яков церковь отворил, и оне и ево били ж.
И повели меня мимо пе|редних дверей в земскую избу, и как
довели против Золотых дверей, и я, от их бою изнемогши,
отпросился посидеть у Златых дверей пред церковью на
лавке. И им почал говорить, чтоб меня отпустили со кре-
сты к Знамению пречистыя богородицы, что готовился я,
грешной, святую литоргию служить, и оне едва на то прекло-
нились.
И я, богомолец твой, велел благовестить и собрався с со-
борными и с ыными с невеликими священники одва добрел
с великою нуждею до- Знамения пречистыя богородицы.
И тамо час, стоя и седя, слушал и святую литоргию с вели-
кой нуждею и спехом служил и назад болен, в санях взва-
лясь, приволокся.
И ныне лежу в конце живота и кашлею кровью и живот
весь запух и чая себе скорой смерти святым маслом соборо-
вался. А того не ведаю, надолго ли моего живота продолжит-
ца и буду ли жив.
А будет не будет легче, пожалуйте меня, богомолца сво-
его, простите и велите мне посхимитца, а буде вскоре твоего
государева указу ко мне не будет, и мне впредь не учнет лег-
чить, и аз, не дождався вашего государева указу, хочю пос-
химитца.
Да того ж дни в соборной церкви софейской казначей
старець Никандр слышал клопот и голку велику и, ходя
по церкви, обсматривал, от кого та голка, и того не сыс-
халосе.
Да и за церковью за олтарем казенной дьяк Парфеней
Иванов, да и иные (многие слышали голку необычную.
342
На обороте написаны адресаты: государю, царице и царевнам (см. на-
чало отписки) и сделана отметка о получении в Москве: 158 апреля в 13
день с митрополичим неделщиком с Ярофейком Офонасьевым, подана
в Верх.
Шведские дела, 1650 г., стб. 3, лл. 124—125.
Дата получения отписки указывает на то, что она была составлена
сравнительно поздно, после рассказываемых в ней событий, не раньше кон-
ца марта.
№ 6
Расспросные речи в Москве Семена Корсакова
и Афанасия Арцыбашева о их пребывании в Новгороде.
29 марта 1650 г.
158 года марта в 29 день допрашивая в Посольском при-
казе Семен Корсаков, как он, Семен, ехал к Москве из Ве-
ликого Новагорода и сьехался с окольничим со князем Федо-
ром Федоровичем Волконским, и у него были ли для чего
отписки ко государю у окольничего у князя Федора Федоро-
вича не взял.
И Семен Корсаков сказал:
Поехал де он из Новагорода в среду марта в 20 день, а
как де он был в Новегороде и, о подводах подорожную у
окольничего у князя Федора Ондреевича взяв, посылал к ям-
щикам и говорил им, чтоб они по подорожной подводы ему
дали. И ямщики де сказали ему, что без памяти из земской
избы подвод ему дати не смеют. И он де, Семен, посылал
в земскую избу земским людем говорити, чтоб они по подо-
рожной подводы велели ему дати. И земские де люди сказа-
ли ему: будет де он // у митрополита и у окольничего письма л. 105
никакова не возьмет и к ним не поедет, и они де ему подвод
дати велят, а будет де он в город поедет и у митрополита,
и у окольничего о чем-нибудь письма возьмет, и они де подвод
ему не дадут, и из Новагорода не отпустят, и велят его Семе-
на с мосту скинуть. А говорил де то митрополичь сын бояр-
ской Ивашко Жеглов.
А лутчие де люди о том тужат и говорят со слезами:
болшое де нам за нынешнюю смуту, навести на себя такую
же беду, как было при царе Иване.//
А с окольничим де со князем Федором Федоровичем Вол- л.юб
хонским встретился он в пятницу марта в 22 день от Новаго-
рода за 170 верст и говорил де ему окольничей, чтоб он
дождал у него отписок, и в то время он, окольничей, на двор
взьезжает, а он де ехал мимо. А что делалось в Новегороде
и о чем его окольничей спрашивал, и он ему про то про все
сказывал. А отписок де у окольничего не взял, а сказал ему,
что сь его же вестьми да его же посылает, а он де едет к Мо-
343
скве, и приехав объявит про то сам, а се де у него подводы
худы и люди де шли пеши. Да он же де, Семен, говорил
окольничему князю Федору Федоровичю, что де он слышал
от «его, Семена каких вестей и он бы о том писал с своим
гонцом, и гонец будет на Москве скорее его, а у него де под-
л 107 ВОДЬ1 худь1-//
А на окольничего де на князя Федора Андреевича в Нове-
городе в земских людех шум большой за то, что де он псков-
ских челобитчиков задержал в Новегороде долгое время,
а говорят: уже де нам и челобитчиков своих ко государю
послать нельзя, здесь не пропускают, а на Москве в казенку
сажают.
А про немец сказывали ему ямщики, что их земские люди
из Новагорода отпускают, и немцы де не едут за тем, что
датцкой посланник умирает, а что де у них взято, и то все им
отдали.
Да он же де, Семен, слышал, что те немцы и датцкой по-
сланник земским людем давали на себя письмо в том, что
они их били и безчестили, и им о том государю царю и вели-
кому князю Алексею Михайловичи) всеа Русии и своим госу-
л. 108 дарем на них // не бита челом, а взяли ль де на них такие
письма или нет, и про то ему слышать не лучилось. А иных
де никаких речей, опричь того, что он сказывал боярину
князю Ивану Никитичю, у него, Семена, нет.
Того же числа жилец Офонасей Матвеев сын Арцыбашев
сказал:
Был де он в Новегороде по старине и ездил помолитца,
а из Новагорода поехал в среду марта в 20 день часу в девя-
том дни после Семена Корсакова. Того же де дни диак Васи-
лей Софонов принес к нему на двор две отписки ко государю
от митрополита да от окольничего, и он де те отписки, зашив
в подушку, и выслал с человеком своим иною дорогою.
А ехал де он, Офонасей, на своих лошадех, потому: хто де
едет на подводах, и за теми гоняют и обыскивают. И он де
проезжую память имал в земской избе и грамотки у него //
л ^имали и все вычитали Ивашко Жеглов, Игнашко Солодож-
ник, Микифорко Хамов, Елисейко Лисица, Степанко Трегуп
красильник, и иные заводчики, а говорили де ему он, Иваш-
ко, с товарыщи, чтоб он не имал у митрополита и у окольни-
чего отписок и тем бы с миром не ссорился, а в воротах де
его осматривали ж.
Да говорил ему Ивашко Жеглов, чтоб он к записи руку
приложил, которая запись меж ими написана, а сказал:
запись де у них написана, что> бити челом государю вместе
всем заодно о том, чтоб в Немцы казны и хлеба не отпускать,
и породы, которые за Немцы, Иван-город и иные, поворотить,
а они де станут битца. И он де, Офонасей, сказал, что к этой
344
записи руки приложить ему нелзе, потому что он человек
московской и до той записи дела ему нет. И Ивашко де Жег-
лов сказал земским людем: ему де руки приложить // нелзе, л. 110
что он человек московской.
А в миру де молва такая есть, что запись у них такая, что
им стоять всем вместе за один и к наказанью ни х какому не
даватца, а бояр де всех называют изменниками.
А как де в Новего|роде марта в 20-м же числе ход был
со кресты к Николе чюдотворцу на Дворища, ходили архима-
риты и игумены молебствовать, и в те де поры за дворяны и
за детми боярскими земские люди, и стрельцы, и казаки го-
нялись, и имали их в земскую избу для того, чтоб к записи
руки прикладывать. И они де упросили у них сроку, а гово-
рили, что они соберутца все и придут к ним в земскую избу
и посмотрят записи, и будеть запись по них, и они хотели
руки прикладывать, а к воровской де записи рук приклады-
вать не станут.
А о митрополите Никоне, как к нему воры приходили и во-
рота выломили, и двери высекли и его били, и бесчестили,
и к земской избе вести хотели, и о том о всем слышал он от
окольничего от князя Федора Ондреевича, что про то в отпи-
ске ко государю писано.
Шведские дела, 1650 г., стб. 3, лл. 104—110.
№ 7
Новгородская челобитная
Конец марта 1650 г.
Государю царю и великому князю Алексею Михайлови- л. 255
чу всеа Русии бьют челом твое государевы вотчины Великого
Новагорода холопи твои государевы, дворяне и дети боярские,
и новгородцы пятиконецкие старосты, и таможенные головы,
и десятники, и все посацкие люди, и стрелецкие пятидесятни-
ки и десятники, и все рядовые стрелцы и атаманы, и ясаулы,
и все казаки, и пушкари, и затинщики, и всякие твои госуда-
ревы служивые люди, и твои государевы богомолцы, прото-
попы, и попы, и дьяконы, и все церковные причетники, и вся-
ких чинов жилецкие люди всего Великого Новагорода.
По твоему государеву цареву и великого князя Алексея
Михайловича всеа Русии указу и по грамотам из Великого
Новагорода в Немецкую С венскую землю хлеба и мяс, и сви-
ных полтей отпускать не велено. И твой государев околничей
и воевода князь Федор Андреевич Хилков твоего государева
указу и грамот не слушал, из Великого Новагорода ib Свей-
345
скую землю твоих государевых торговых людей и немецких
с хлебом, и с мясами, и свиными полтми, и со всякими
сьестомыми запасы отпускал по ночем для своей безделкой
корысти. И на заставу к заставным головам и к стрелцам
л. 256 и х казакам околничей писал // памяти, чтоб на заставах
ни у кого товаров не осматривали в возах. А которые головы
и стрелцы учнут осматривать и не пропускать и тех людей
околничей бил кнутьем и батоги нещадно. И мы, государь,
в Великом Новегороде и в Новгородцком уезде всяких чинов
люди от того все обедняли, а <в твоей государевы казны в жит-
ницах хлеба никакова и у нас нету.
Да он же, околничей, в Великом Новегороде у нас у вся-
ких чинов людей в ызбах печи печатал и в холодные дни то-
пить изб не давал, и в то, государь, время у нас малые дети
перезябли и померли.
Да в нынешнем, государь, во' 158-м году он же, околничей,
князь Федор Хилков наговорил повтородцкого Никона митро-
л. 257 поли//та, чтоб Никон митрополит на твой государев ангел
на Алексеев день человека божия нас всяких чинов людей
весь Великий Новгород проклинал.
И по ево околничево наговору новгородцкой Никон митро-
полит к твоему государеву ангелу в церкви к Алексею чело-
веку божию к вечерни, ни к заутрени, ни к обедни не был
и за тобя государя на твой государев ангел на Алексеев
день человека божия в соборной церкви в Софеи премудро-
сти божии »в неделю на обедни проклинание по входе перед
апостолом велел кликати на анбоне ризничему своему стар-
цу Мисаилу, так же, как и на зборное воскресенье, и нас по
имяном и безымянно всех православных християн всего Ве-
ликого Новагорода всяких чинов людей проклинать велел.
И на тот день на твой государев ангел на Алексеев день че-
ловека божия нас всех православных христиан весь Великий
Новгород по околничево^ наговору новгородцкой Никон мит-
рополит проклинал, и на крылосех певчие дьяки по их ве-
ленью проклятие пели, и назвал нас всех еретиками без тво-
его государева указу и без патреарша и безо всего освящен-
ного' собора.
И священников всех и отцев наших духовных запрещает
и рук к нашим мирским делам и к челобитной прикладывать
не в грамотных людех место не велит.
А в нас, государь, во всячих чинов людех измены и ника-
кова еретичества нет. И от того, государь, митро-полича
проклятия и от ложных митрополичьих и околничего отписок
л. 258 у нас в Великом Новгороде в мире во всяких чинех // людех
учинилося великое смятение.
И после, государь, того твоего государева ангела Алексея
человека божия и в третей день подал на него Никона митро-
346
полита явку площадной подьячей Нестерко Микулин Тороп-
чанин. И заслыша, государь, тое явку, Никон митрополит
с околничим ухватили ево, Нестеркова сына, Гаврилку, Ни-
кон митрополит с околничим били и мучили ослопы и полень-
ем на митрополичье дворе.
И мы, государь, всяких чинов люди всем Великим Новым-
городом про то сведали, что на митрополиче дворе мучат
безвинны напрасно за то, что отец ево подал явку. И мы, го-
сударь, стоя на площади у крылца били челом ему, митропо-
литу, чтоб он в дому Софеи премудрости божии скверно-
сти не учинил, безвинного напрасно до смерти убить не
велел. И того Гаврилку митрополит нам отдал убита за-
мертва.
И умысля Никон митрополит с околничим писал на нас
к тебе, ко государю, к Москве ложно, бутто мы приходили
к митрополиту г.илем и разбоем. И того же, государь, дни,
после того времяни, Никон митрополит ходил со кресты к
чюдотвюрному образу к Знамению пресвятые богородицы на
Ильину улицу и в церкви у Знамения пречистыя богородицы
за такое ево митрополиче великое неистовство и проклятие,
что он на твой государев ангел Великого Новагорода нас,
православных християн всех, проклинал на паремьях в часы
на кажении, как он почал кадить с преосвященною свещею
и говорить свет христов просвещает всех, и в то, государь,
время милостию божиею и // молитвами пречистые богороди-
цы при всем народе Никона митрополита обличило силою
божиею, ударило ево и всего роздробило.
И после того на завтрее он, митрополит, со кресты молит-
ца к Николы чудотворцу на Дворища не ходил, что он, мит-
рополит, собою не владеет, а ходил со кресты за тобя, госуда-
ря, и за все православное хрестиянство бога молить [с] архи-
мариты и с соборам со свеем.
И после, государь, того он Никон митрополит с околни-
чим умысля писали к тебе, государю, на нас, бутто се мы
Никона митрополита убили.
Да он же, новгородцкой Никон митрополит, на память
блаженные памяти отца твоего государева государя царя и
великого князя Михаила Федоровича всеа Руссии и на память
матери твоей государеве блаженные памяти государыни цари-
цы и великие княгини Евдокеи Лукьяновны всяких чинов лю-
дей и чернцов на своем митрополиче дворе бил на правежи
и батоги и ослопьем на смерть. И как тебе, государь, бог по-
даровал государыню нашу благоверную царевну и великую
княжню Евдокею Алексеевну, и он, Никон митрополит, на тот
день, как с твоею государьскою радостию в Великии Новго-
род гонец пригнал, и на молебнах заключеных людей государя,
которые у него были посажены за приставы и в тюрму, и он,
347
Никон митрополит, из-за приставов и ис тюрмы никого не
свободил.
Да он же, Никон митрополит, как по твоему государеву
указу приехал в Великии Новгород митрополитом, и он взял
себе каменщиков, Фетку с товарыщи, и хотел соборную цер-
л 260 ковь Софею Премудрость божию рушить и столпы ломать.
А та, государь церковь состроена по // ангельскому благове-
стию. И мы, всяких чинов жилецкие люди, о том ему, митро-
политу, били челом и соборные церкви рушить и столпов
ломать не дали.
И он, Никон митрополит, рняся тому, пишет всякие отпи-
ски к тебе, государю, на нас, затеваючи ложно, и хочет он нас
тем погубить напрасно.
Да он же, Никон митрополит, держал за приставом в чепи
и в железех бывшего своего приказново Ивана Жеглова мно-
гое время и на правежи его по многие дни, возячи на дровнях,
бил и мучил ослопьем на смерть в лежачь, и вымучил на нем
денег триста рублев. И после того тож ево, Ивана, за приста-
вом битого держал и мучил многое время без вины. И многие
он, Никон митрополит, неистовства и смуту в миру чинит
великую, и от тое ево смуты ставитца в миру смятение.
Да по договору, государь, твоих государевых великих пос-
лов Бориса Ивановича Пушкина с товарыщи свейские коро-
левы з думными людми, везут из твоего государева Москов-
ского государства в Свейскую землю твою государеву денеж^
ную казну по дватцети и по сороку тысечь розными дороги.
Да в нынешнем, государь, во 158-м году в великий мясоед
приехал в Великий Новгород москвитин торговый человек го-
стиной сотни Моисей Облезов. И в Новегороде и в новгород-
цком уезде закупал хлеб рожь, а вести тот хлеб в немецкие
в свейские городы, а нам никому хлеба купить не дал. И мы,
261 государь, все от того обедняли и оголодали, а ныне, государь,
л' 1 мы слышим // ото многих твоих государевых торговых людей,
которые в немецкие городы ездят, и от стрелцов, и от казаков,
которые стоят на заставах, и они слышат от руских от зару-
беских людей и от немец, что, государь, те твои государевы
недруги, свейские немцы, умышляют, взяв твою государеву
казну, денги и хлеб, и тою твоею государевою казною и хле-
бом наймовать им с собою иных орд немец и иттить на твою
государеву отчину на Великий Новгород и на Псков и тех го-
родов на пригороды. И хотят твою государеву вотчину по
прежнему разорить и церкви божии осквернить и нас право-
славных християн вконец погубить.
А мы, холопи твои государевы и всяких чинов жилецкие
люди, тебе, государю царю и великому князю Алексею Мю
хайловичу всеа Русии, крест целовали, что нам за тобя, госу-
дарь, и за благочестие и за церкви божии и за все православ-
348
ное християнство против твоих государевых недругов, Свей"
ских немец и против всяких иноземцев стояти накрепко и
битися до смерти. А преже, государь, сего те твои государевы
недруги, Свейские земли немецкие люди, через мирной дого-
вор взяли Великий Новгород и новгородцкие пригороды,
Ивангород и Яму и Копорье и Орешок и Корелу, после нов-
гороцкого взятья. А те городы взяли за крестным целованьем,
что было им, немецким людем, в тех городех церкви божии
нс осквернить и крестьянской веры //. л
И как, государь, в прошлом во 125-м году стался мирной
договор на Столбове блаженные памяти при отце твоем госу-
дареве при государе царе и великом князе Михаиле Федоро-
виче вееа Русии на том, что было тех городов всяких чинов
жилецкие люди, которые похотят итти на ваше царьское имя,
и им писатца в выход. И в выход многие люди писалися, и
они, государь, тех людей отсылали за море, а иных городов
в тех городех задержали, а выпустили они немногих людей
и тех пограбив. А мирной, государь, договор и крестное цело-
ванье они во всем нарушили и православную християнскую
веру У русских у зарубеских людей отняли и церкви божии
осквернили и попов на Руси ставить не дают, а крестьян-
ских детей крестят своими немецкими попы в своих немецких
кирках, а не в церквах божиих.
Да околничей князь Федор Андреевич Хилков послал
ныне на заставы на рубеж из Великого Новагорода стрелцов
и казаков триста человек, а для сберегания пороху и свинцу
им ничево не дал. И то, государь, знатно, что околничей свей-
ским людем норовит, а твоих государевых людей, нас, холо-
пей твоих, губит напрасно.
Да из Великого ж, государь, Новагорода по совету с ним,
околничим, гость Семен Стоянов ездит в Свойскую землю по
многие годы. И в нынешнем, государь, в 158-м году летом в
карбасех, а зимой в возех к немцам рожь, и мяса, и свиные
полти, и всякие сьестомые запасы. // И немецких людей кор- л-263
мят и с ними советуют, а нас всех православных християн го-
лодом морят и в конец губят.
Да он же, Семен Стоянов, с немецкими свейскими людми
и иных орд, которые приезжают в Великий Новгород, пьет и
ест заодно и в дом к себе приводит, и ночи с ними у себя
прюсеживают и за город их провожает с питьем.
Да он же, Семен Стоянов, договорился с немчином с Пет-
ром с Френчюженином, как он Петр ехал к Москве по денеж-
ную казну, что ему, Семену, поставить свиных мяс за рубежем
в Ругодиве на восмсот рублев. И он, Семен, те мяса провез
за рубеж в Ругодив и денги восмсот рублев взял.
А мы, государь, холопи твои и всякие жилецкие люди, за
твое государево царево и великого князя Алексея Михайлови-
349
ча всеа Русии имя, и за твои государевы городы, и за церкви
божии, и за вся православную християнскую веру ради поме-
реть, как ты, государь, укажешь.
Милосердый государь царь и великий князь Алексей Ми-
хайлович всеа Русии, призри, государь, свою государеву вот-
чину своею государьскою милостию, пожалуй нас, холопей
своих государевых и всяких чинов жилецких людей, вели,
государь, из Великого Новагорода околничево князя Федора
Андреевича Хилкова переменить, вели, государь, в Великом
Новегороде на ево место быть иному воеводе, кому ты, госу-
дарь, укажешь. И не вели, государь, из своего государства,
л. ^Московского государства, своей государеве казны // денеж-
ной в Свейскую землю к немцам хлеба, и мяс, и свиных пол-
тей, и муки, и иных никаких сьестомых запасов за рубеж
отпускати. И не вели, государь, новгородцкого Никона митро-
полита и околничево их ложным отпискам поверить. И вели,
государь, против сего нашего челобитья новгородцкого
Никона митрополита в проклятии, что он митрополит по окол-
ничево наговору на пресветлыи день на твои государев ангел
на Алексеев день человека божия нас, всех православных
христян, проклинал, всяких чинов людей, весь Великий Нов-
город, в том во всем свой государев указ учинить. И вели, го-
сударь, нам дата свою государеву грамоту в Великий Новго-
род, что, государь, твоя государева вотчина, Великий Новго-
род и новгородской уезд, в конечном запустении не стал, и
нам бы, холопям твоим и всяким жилецким людем, в конец
погинуть.
Царь государь, смилуйся, пожалуй.
Шведские дела, 1650 г., стб. 3, лл. 255—264.
Челобитная была написана между 22—25 марта, так как 4 апреля нов-
городские челобитчики были уже в Москве.
№ 8
Отписка И. А. Хованского с товарищами о том,
что новгородцы принесли списки принимавших участие
в восстании.
И мая 1650 г.
л. 530 Государю царю и великому князю Алексею Михайловичу
всеа Русии холоп твой, Ивашко Хованский, с товарыщи челом
бьет. По твоему государеву указу велено нам, холопем твоим,
итти в Великий Новгород и сыскать воров и заводчиков, от ko-
bo мятеж и воровской завод учинился. И как принесли к тебе
государю вины новгородцы всяких чинов люди, и к нам, холо-
пам твоим, приехали к Спасу на Хутыню и учинилися по мо-
350
ей, холо-па твоего Ивашка, по многим присылкам, чтоб оне
были в твоих государских волях и оне де, всяких чинов люди,
узнав свои вины и помня твое государево крестное целованье,
учинились все в твоих государских волях.
И как мы, холопи твои, пришли в Великий Новгород, и
которых воров по твоему государеву указу велено нам, холо-
пам твоим, взять и мы, холопи твои, тех воров взяли и иных
многих воров сверх тех сыскали, и во всяких их винах роспра-
шивали, и дали им очные ставки с теми людми, которые на
них говорили. И призвав к себе в сьезжую избу всяких чинов
людей, и те всяких // чинов люди уличили их, воров, во всяких л. 531
воровствах. И говорили мы, холопи твои, им, всяких чинов
людем, что оне, помня твое государево крестное целованье,
воров никого не утаить и не укрысть, а естли хто вора утаит
и укроет и вперед, после сего твоево государева указу и ны-
нешнего сыску, воры, которые объявятца и учнут похвалятца,
хто их укрыл, и тем людем без милости будет смертная казнь.
И всяких чинов люди стрелцы и казаки и посадцкие люди,
слыша от нас, холопей твоих, твой государев жестокой указ,
принесли к нам, холопам твоим, мая в 7 числе скаски и рос-
писи за своими руками, хто в какой вине объявился, хотя и в
малой вине х какому дурну хто причинен. И мы, холопи твои,
тем вором и завотчиком и их воровству, хто в какой вине объ-
явился, учим я им всем росписи, послали мы, холопи твои, к
тебе, государю, к Москве майя в 11 день.
На обороте помета: 158 майя в Гб день с новоторжцем Петром Све-
янным.
Шведские дела, стб. 3, лл. 530—531.
В ответ на отписку была послана 18 мая царская грамота с похвалою
за меры, принятые по сыску (Шведские дела, 1650 г., стб. 3, лл. 537—538).
ПРИЛОЖЕНИЯ
ПСКОВСКИЙ МЯТЕЖ XVII в.
ИЗ ИСТОРИИ БОРЬБЫ ОБЩЕСТВЕННЫХ КЛАССОВ
В РОССИИ
ПСКОВ ПЕРЕД СМУТОЙ 1650 Г.
В то время как жизнь Пскова периода самостоятельности ри-
суется нам почти в идиллических красках внутреннего мира и
согласия, Псков XVII в. волнуется в ожесточенной внутренней
борьбе. Начало этой борьбы падает еще на XVI столетие;
в Псковском летописце под 1544 годом мы встречаем краткую
заметку: «а промежь себя брань была велика во Пскове болшим
людем с меншими...» С этих пор, то на долгое время скрываясь,
то вновь неожиданно вспыхивая, более чем столетие тянется тя-
желая распря «больших» и «меньших», т. е. состоятельных и ма-
ломочных псковичей.
К сожалению, причины этой внутренней борьбы можно выяс-
нить только в общих чертах.
Псков XVII в. был одним из важных центров тогдашней
Руси, где крупная торговля получила особенное развитие: даже
современный Псков поражает большим количеством древних ка-
менных домов XVII в. Это все остатки прежнего величия многих
торговых фамилий, «богатством кипящих», вроде знаменитых
Поганкиных, Трубиных и Ямских. Но рядом с крупными вороти-
лами влачили жалкое существование мелкие торговцы, старав-
шиеся поправить дело быстротой оборотов. Они тайно поряжа-
лись с иноземцами, брали у них деньги в кредит и сбивали цены
с товаров. Отсюда в конце XVII в. в среде московского прави-
тельства даже возникла своеобразная мысль расписать всех ма-
ломочных торговых людей между богатыми, чтобы они могли
брать денежные ссуды и «цены русским товаром не низили бы».
Соперничество в торговле развивалось в настоящую распрю,
когда дело доходило до сбора податей, бремя которых «лучшие»
люди всячески старались перевалить на плечи остального посад-
ского населения. Летописец под 1606 г. укоризненно рассказы-
вает, что «гости» собирали деньги для царя Василия «со своего
Пскова, с болших и с менших и со вдовиц, по раскладу». Лет
шестьдесят спустя (1667 г.) маломочные люди жаловались царю,
352
что «прожиточные люди накладывают в ровностях на нас, сирот
твоих, оклады болшие не по прожитком нашим, своим насиль-
ством». Особые льготы, предоставленные гостям от правитель-
ства (право судиться в Москве, свобода постоев и др.), еще силь-
нее возбуждали к ним неприязнь маломочных людей, которые к
тому же в тяжбах с богачами с трудом могли доискаться спра-
ведливости. Насколько велика была взаимная ненависть «луч-
ших» и «меньших» псковичей, показывают события смутного
времени 1606—1613 гг. Тогда весь город разделился на сторон-
ников царя Василия Шуйского и друзей Тушинского вора; за
первого крепко держались лучшие посадские люди и духовен-
ство, за второго — стрельцы и мелкие люди. Ожесточенная борь-
ба и успехи каждой стороны сопровождались бесконечными
пытками и казнями над побежденными. В это время, по выра-
жению летописца, «всякая несказанная творилася во Пскове от
несоветия».
Невероятное разорение Московского государства в лихолетье
1605—1613 гг. еще усилило внутреннюю борьбу во Пскове.
Попытки правительства пополнить опустошенную государст-
венную казну ложились тяжким бременем на плечи всего насе-
ления. Псковский летописец плачется на сбор пятинной деньги,
«бысть тяжко велми псковичем», но и коренные московские люди
на Земском соборе 1642 г. жалуются на свое оскудение от того
же пятинного сбора.
Рядом с податным бременем постоянная недостача у прави-
тельства денег заставляет его прибегать к монополиям и отку-
пам. Во Пскове особенное недовольство вызывала льняная моно-
полия, введенная в 1637 г., по поводу которой летописец заметил:
«цена неволная и купля нелюбовная, и во всем скорбь великая
и вражда несказанная, и всей земли связь, ни купить, ни продати
не сметь никому же помимо». Несколько ранее (в 1627 г.) были
введены откупа на различные промыслы: квасной, извозщичий,
дегтярный, банный, даже на промысел площадных подьячих,
кормившихся писанием на площадях различных частных актов
и записей. Через два года были устроены винные откупа, причем
псковские кабаки попали в руки москвичей, установивших на
вино новые цены.
Отягощение посадских людей шло и с другой стороны. Нель-
зя забывать, что в начале XVII в. торговля попала в руки ино-
земцев. Во Пскове немало волновались по случаю разрешения
иноземцам торговать внутри города, тогда как раньше им запре-
щалось туда даже входить.
Одновременно начинается постепенное вторжение иноземцев
в войска, сопровождаемое большими тратами на их содержание
и обидным забвением природных войск. Недаром псковская че-
лобитная 1650 г. повторяла ходячие слова, которые будто бы
бояре, окольничие и дьяки говорили на жалобы стрельцов:
12 М. Н. Тихомиров
353
«идет... государево болшое жалованье на Москве немцам, а вы,
природные, служите государю с травы, и с воды, и с кнута». Вот,
может быть, где лежит причина удивительной ненависти и бес-
численных жалоб на немцев, с которыми нам придется познако-
миться в мятеже 1650 г.
Старое и вечно новое зло Московского государства — граби-
тельство воевод и приказных, венчало здание многочисленных
бедствий псковичей. О псковских воеводах можно только ска-
зать, что они были не лучше и не хуже других своих товарищей.
Собственное обогащение было главной заботой их службы, и в
этом за ними послушно следовали дьяки, подьячие и всякая мел-
кая сошка съезжей ((воеводской) избы.
Тяжелые условия псковской жизни XVII в. возбуждали по-
нятное и тяжкое чувство против московского правительства. Тон
Псковской летописи XVII в. напоминает заметки оппозиционной
газеты, недовольной почти всяким действием правительства.
Почти каждый год наполнен какой-либо жалобой на бедствия
и разорения псковичей. Порой в словах летописца чувствуются
даже какие-то отголоски местных традиций древнего вольного
города. Псковский летописец в XVII в. все еще говорит о мо-
сковских ратных людях, о «первой подати», наложенной на мо-
настыри царем, о «москвичах», откупивших на Москве псковские
кабаки. В этих мелочных замечаниях и в общем духе Псковской
летописи XVII в., может быть, все еще мерцает тусклая память
о местных интересах Пскова, не вполне слившихся с интересами
Москвы. Недаром другой летописец XVII в., враждебно настро-
енный к бедному люду, насмешливо говорил, что в смутное время
псковичи собирались «на вечь». Значит, даже это затерянное
слово все еще оставалось в памяти более чем столетие спустя
после падения псковской вольности.
К середине XVII в. тон летописи становится еще более мрач-
ным. Несколько годов наполнено повествованиями о чудесных
явлениях, предвещающих грозные времена. Трудно сказать без
внимательного исследования, встречаемся ли мы здесь с проро-
ческим даром предвидения или просто с очевидцем 1650 г., под-
гонявшим свои пророчества к недавним волнениям; во всяком
случае, уже приближалось время, когда скрытое недовольство
превратится в открытый и опасный мятеж.
К 1650 г. на Псков свалилось зараз несколько новых тягот.
1649 год был на редкость неурожайным, и хлеб дошел до высокой
цены в 30 с лишним алтын за четверть ржи. Дороговизна еще
более увеличивалась спекуляцией дворян и крестьян, ожидавших
нового поднятия цен и не подвозивших хлеб на торги. А незадол-
го до этого тяжкого (времени правительство вздумало навести
экономию и убавило у стрелецких пятидесятников и десятников
жалованье. Убавки были очень незначительны, но грошовая эко-
номия могла показаться особенно неуместной в неурожайные
354
годы. К тому же убавка коснулась только «новоприборных»
стрельцов, оставив в стороне стрельцов «старых», получавших
за свои «службы и кровь» повышенное содержание.
Внешние обстоятельства дали последний и решительный тол-
чок к волнениям. По Столбовскому миру 1617 г. к Швеции ото-
шли северные русские владения, прилегавшие к Финскому за-
ливу и Неве. Столбовский мир выговорил для православного
населения свободу вероисповедания, но это условие плохо испол-
нялось шведами, которые повели в новых владениях оживлен-
ную проповедь протестантизма. Тогда из этих областей началось
бегство православных, искавших спасения не только от чужезем-
ной веры, но и от своих новых господ. Тяга была так велика, что
за 30 лет накопилось несколько десятков тысяч перебежчиков в
Московскую сторону. Шведское правительство усиленно требо-
вало их выдачи, но в Москве всячески старались обойти этот
неприятный вопрос. Ведь в случае выдачи перебежчиков надо
было затронуть и всех новых владельцев перебежавших кресть-
ян; да и в силу религиозных соображений московское правитель-
ство не могло отдать православных под иноверную власть.
Но к 1649 г. положение так обострилось, что шведы начали
угрожать войной. Тогда в Стокгольм явились московские послы
и весьма удачно покончили запутанный вопрос, обязавшись вы-
платить Швеции 190 тыс. рублей. В зачет суммы московское
правительство дало шведам 20 тыс. четвертей ржи, по той цене,
по которой рожь будет продаваться во Пскове на торгу. Для
приема хлеба из Москвы отправился шведский купец Логин
Нумменс с деньгами в сопровождении стрельцов.
Условие о цене показалось соблазнительным, и правитель-
ство нашло способ несколько уменьшить свои убытки. С этой
целью решено было скупить в Пскове хлеб, чтоб таким образом
поднять на него рыночную цену. Правительство поручило испол-
нение этой операции торговому человеку Федору Емельянову,
который и без того пользовался в Пскове определенной славой
«мирского губителя». Он отличился еще во времена ненавистной
соляной монополии, когда собирал с псковичей двойные пошли-
ны за соль и обвешивал на неверных весах.
ПЕРВЫЕ ДНИ СМУТЫ
Царская грамота о закупке хлеба пришла к Емельянову
16 февраля. Емельянов ретиво принялся за дело и в короткое
время успел закупить 1200 четвертей ржи, подняв и без того вы-
сокие цены на хлеб. В результате емельяновских операций хлеб
исчез с рынка, и маломочные псковичи очутились в крайне бед-
ственном положении. Теперь по кабакам, обычным клубам на-
родных низов, пошли разговоры, что Емельянов не даст пскови-
1Г 355
нам купить в торгу и одного четверика; поплелись тайные и тре-
вожные слухи о боярских изменах и обманах. В конце февраля
к воеводе Никифору Сергеевичу Собакину тоже пришла царская
грамота с приказом вывезти на посад 10 тыс. четвертей ржи
для отдачи Нумменсу. Воевода подыскал амбары и приказал
псковским целовальникам возить хлеб. Вскоре извозчики, при-
ехавшие из Новгорода с вином для псковских кабаков, рас-
сказали, что едет сам «немец» и через несколько дней будет
в Пскове.
27 февраля на двор к архиепископу Макарию собралась тол-
па псковичей, человек с триста. Настроение было мирное; часть
из них — «лучшие» — поднялась к архиепискому на сени, а осталь-
ные стали дожидаться во дворе. Псковичи били челом Макарию,
чтобы он сказал воеводе подождать с отдачей хлеба, потому что
об этом деле они пошлют к царю челобитные. Макарий послал
своего приказного за воеводой и дьяками, не замедлившими
вскоре приехать. На слова архиепископа о челобитье псковичей
воевода Собакин показал царскую грамоту и велел позвать
псковичей в келью. Вошло человек двадцать-тридцать. Воевода
начал их укорять, что они приходят к архиепископу «с шумом»,
и ради большего внушения обозвал их «кликунами», словом,
очень обидным в Пскове со времени смуты, обозначавшим мя-
тежников-горланов. Псковичи не остались в долгу и упрекнули
воеводу в том, что он пускал немцев в город на пир к Федору
Емельянову. Началась перебранка; наконец воевода крикнул
подьячему переписывать имена челобитчиков. Псковичи в испуге
хлынули из кельи и стали кричать на оставшихся во дворе: «Вы
нас привели на такой шум, бить челом, а околничей учнет на нас
писать к государю, что шумом приходили; и нам за то от госу-
даря будет опала».
Но начавшееся волнение трудно было успокоить одной на-
чальственной угрозой. Когда Собакин пошел от архиепископа в
собор (была первая неделя поста), по дороге стрельцы и посад-
ские люди «невежливо» кричали ему, что не дадут возить хлеб
за город. Собакин был сильно смущен такими выкриками и, со-
общая в тот же день о событиях 27 февраля, добавил, что «боясь
за тот хлеб гилевщины и убойства», до нового царского указа
не смеет вывозить хлеб за город. Волнение не прекращалось всю
ночь, по городу ходили вооруженные шайки и грозились разгра-
бить дом Емельянова.
На следующий день (28 февраля) множество псковичей со-
шлось к земской избе; разговор касался волновавших «весь
мир» вопросов: хлебной скудости и отдачи хлеба немцам. Со-
бравшиеся разделились на две стороны: одни говорили, что хле-
ба немцам ни в коем случае не давать, другие, «лучшие» люди,
всячески убеждали ничего не делать самовольством, а о скудо-
сти бить челом царю.
356
Уговоры их увенчались успехом, и, наконец, все порешили на
этот день разойтись по домам, а назавтра, собравшись «немно-
гими людьми», писать к царю челобитные. «Лучшие» люди так
и поступили и начали расходиться с площади. В это время от
Петровских ворот, выходящих на московскую дорогу, примча-
лись караульные стрельцы с криками, что едет немец. В самом
деле, Нумменс с денежною казною и провожатыми стрельцами
ехал по загородью, направляясь на Немецкий Гостиный двор в
Завеличье. Когда он уже подъезжал к плавучему мосту через
реку Великую, из Власьевских ворот вышла огромная толпа
стрельцов и посадских людей, остановила его и повезла в город.
Здесь Нумменса поставили перед земской избой, а казну и про-
вожатых— перед съезжей; в то же время ударили по всем церк-
вам в колокола, созывая народ на площадь.
На шум и колокольный звон приехал воевода Собакин, взял
у Нумменса отписки и заявил псковичам, что это царские гра-
моты и до них псковичам нет никакого дела. Но воеводу уже не
желали слушать, и Собакин, захватив отписки, поехал совето-
ваться к архиепископу. Через час из собора вышел архиепископ
с крестным ходом и образом Живоначальной Троицы в сопро-
вождении воеводы и немногих дворян. Псковичи пропустили кре-
стный ход и занялись опять своим делом. На площади Нумменса
раздели донага и обыскали, разломали короб с письмами и на-
брали их три шапки. Потом стали допрашивать, по чьему указу
Нумменс едет и что с собой везет. Испуганный купец пытался
было скрыть настоящую цель своей поездки и сказал, что едет
по торговым делам, везет бочку соболей, а затем сослался на
Федора Емельянова. Ненавистное имя сразу усилило подозрения
псковичей, послышались голоса: пытать Федора, пытать немца.
К Емельянову отправили людей и отобрали все присланные к
нему царские грамоты и наказы. На конце одной из грамот
была приписка: «а сего б нашего указу никто у вас не ведал».
Как только при чтении дошло до этого места, толпа еще более
заволновалась. «К Федору прислана грамота тайная,— загово-
рили в народе,— а государю про то неведомо». Большая толпа
под предводительством площадного подьячего Томилки Слепо-
го бросилась на двор к Емельянову, но хозяина уже не застали
дома; он спрятался между житницами соседнего Клементовского
подворья. Тогда схватили его жену и племянника, сковали их и
отвели в земскую избу, избили заодно емельяновского подруч-
ного Фильку Шемшакова и начисто разграбили дом Емельяно-
ва. Затем на радостях выкатили из погребов бочки и началось
безобразное пьянство.
Между тем Нумменса только к вечеру оставили в покое и
отвели на Снетогорское подворье; сюда же привезли денежную
казну, приставив к ней сторожами пятерых попов, пятерых по-
садских людей и двадцать человек стрельцов. Казну для боль-
357
шей верности, поверх печатей Нумменса, запечатали еще «на
три статьи» (т. е. своими печатями) попы, посадские люди
и стрельцы.
Утром следующего дня архиепископ Макарий служил моле-
бен по случаю рождения царевны Евдокии. После молебна он
прочитал псковичам крестоприводную запись и говорил речь,
чтобы они от мятежа отстали и Нумменса отпустили. Псковичи
сказали, что они Нумменса допросят вторично, а потом опять
будут совещаться между собою. После этого зазвонили в «спо-
лошной» колокол и выкатили на площадь три огромных чана.
На них поставили Нумменса и начали допрашивать. Рядом с
ним стояли два палача с плетьми. Подьячий записывал его
речи, а переводчик читал и переводил привезенные Нумменсом
немецкие письма. Впрочем, на этот раз не дошло до пытки, после
допроса Нумменса отвели опять на Снетогорское подворье. На
том же мирском сходе, по словам некоторых источников, мятеж-
ники выбрали начальных людей — площадного подьячего То-
милку Слепого и стрельцов Сорокоумка, Копыто и Прошку
Козу.
После 1 марта волнение начало постепенно стихать и уже
спустя неделю архиепископ Макарий писал царю, что с 4 марта
«учало во граде быти тихо». Но это было только кажущееся
спокойствие, в городе начиналась теперь внутренняя борьба,
вскоре разделившая его на две неравные части.
Впоследствии мятежникам очень хотелось представить собы-
тия 28 февраля делом единодушного порыва псковичей, которые
«всем народом» поднялись за царя против немцев и изменни-
ков-бояр. Но действительность далеко не отвечала словам об
их единодушии. Целые слои псковского населения отнеслись к
начавшейся смуте определенно враждебно, это были прежде
всего верхи Пскова: дворяне и «лучшие» посадские люди. Воево-
да Собакин определенно сообщал в Москву, что Нумменса за-
держали всяких чинов люди, «опроче пскович лутчих посадцких
и прожиточных людей»; то же самое единогласно подтверждают
и остальные наши источники. Во вражде к смуте к ним примы-
кали еще стрельцы староприборного Полоницкого приказа.
«Лучшие» люди и старые стрельцы заняли выжидательное по-
ложение и пока ограничивались только ролью враждебно на-
строенного зрителя. По словам очевидца, «как в смятение мя-
тежники сойдутся и те старые стрельцы, и лучшие посадские
люди стоят в особных толпах». Основной кадр мятежников со-
ставился из малообеспеченных новых стрельцов и мелких посад-
ских людей. Союз между ними был настолько тесен, что просто
невозможно сказать, кто более потрудился в смуте, посадские
люди или стрельцы. В огромном большинстве к ним присоеди-
нился еще один разряд псковского населения, а именно духовен-
ство, из числа которого вышли два ярких заводчика мятежа,
358
попы Евсей и Яков Заплева. Одна из царских грамот довольно
язвительно заметила о псковских попах, что они, «позабыв Бо-
жий страх и месть будущаго воздаяния, учинились вместо учи-
телей, соединены мятежником и вором». Впрочем, некоторые от-
дельные личности в среде духовенства явно тянули к Москве.
По-видимому, ряд духовенства, точно так же естественно делил-
ся на два слоя: обеспеченный тянул к «лучшим» посадским лю-
дям и вместе с ними к Москве, более бедный примыкал к мятеж-
никам.
В грубой схеме весь Псков разделился на две неравные пар-
тии — богатых и бедных, или, пользуясь терминами того време-
ни, «лучших» и «меньших» людей. В сущности, это были почти
те же партии, которые в смутное время боролись за обладание
Псковом. Как и тогда, внутренняя псковская неурядица соедини-
лась с борьбой мятежников против Москвы, сторонниками кото-
рой являлись «лучшие» люди.
Поэтому всякая победа московского правительства знамено-
вала собой победу «лучших» людей и наоборот.
Разлад между мятежниками и «лучшими» людьми обнару-
жился уже в первые дни смуты. Заводчики мятежа ясно чувст-
вовали шаткость своего положения и думали укрепить его, при-
нудив всех псковичей целовать крест в том, что они друг друга
не выдадут. Но мирской сход постановил креста на этом не цело-
вать, чтобы не было порухи прежней присяги царю. Мятежникам
не удавалось даже составить общую, от всего города, челобит-
ную к царю, потому что «лучшие» люди думали о составлении
какой-то своей челобитной, с которой хотели послать стрельца
Ульянку Фадеева. Во главе «лучших» в это время стоял псков-
ский дворянин Афанасий Лаврентьевич Нащокин, впоследствии
прославленный деятель Руси XVII в. Но дело почему-то рас-
строилось, и сам Нащокин уехал в Москву. Среди «лучших» по-
садских людей ходили в это время самые тревожные слухи;
Нащокин утверждал, что «воровские люди над псковичи лучши-
ми людьми похваляют в городе их побить». В конце концов угро-
зы подействовали, и «лучшим» людям пришлось давать свои под-
писи под общую челобитную, по выражению архиепископа Ма-
кария, «бояся грабежу и убийства и чтоб унялася крамола и
мятеж». Наконец были составлены три челобитных к царю:
о хлебе, Федоре Емельянове и Нумменсе. В челобитчики выбра-
ли двух посадских людей — Семена Шелепина и Сысойку Гри-
горьева, да стрельца Юшку Щербакова. Шелепин тогда же
поспешил избавиться от этой опасной чести и нанял за себя в
челобитчики мясника Прохора Перфильева. Псковичи отдали
челобитные Прохору, а Сысойке поручили 100 рублей мирских
денег, на которые он должен был купить подарки новорожден-
ной царевне. Наконец 9 марта псковские челобитчики трону-
лись в свой опасный путь.
359
МОСКОВСКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО И МЯТЕЖ.
СМУТА В НОВГОРОДЕ. СМУТНЫЙ МАРТ В ПСКОВЕ
В Москве о псковских событиях узнали довольно поздно;
только 13 марта приехал Аф. Нащокин, наскоро примчавшийся
с особой целью объявить царю про псковский мятеж и «бунто-
ванье». В тот же день прибыл гонец от воеводы Собакина,
а 15 марта добрался до Москвы злополучный Федор Емельянов.
Мятеж застал правительство врасплох и вызвал в Москве пол-
ную растерянность. Еще недавно на указания шведского послан-
ника де-Родеса, что Нумменс везет большую сумму денег и дол-
жен находиться под царской охраной, в Посольском приказе
ответили, что это вовсе неопасное путешествие. Теперь попыта-
лись было скрыть происшедшее от того же Родеса, но наконец
объявили и ему. Дьяк Алмаз Иванов весьма осторожно и со вся-
ческими оговорками сказал, что в Пскове народом произведена
большая смута. Все это, по словам Родеса, выходило у него
(Алмаза) чуть ли не с какой-то робостью. Несомненно, воспо-
минание о московских и северных мятежах1 сильно тревожило
правительство. Тот же Родес так описывает свои впечатления
о московских мятежах. «Видно,— говорит он,— что бунт распро-
страняется и кажется, как огонь, в одном месте потушен, сейчас
же снова загорается в другом; это также очень похоже на то, как
будто здесь и там лежит под холодной золой скрытый пышущий
жар». В этот период растерянности правительство приняло толь-
ко одну запоздалую меру; в Псков был отправлен гонец с цар-
ской грамотой, в которой приказывалось в порубежных городах
более не закупать хлеба на царское имя. Однако полученные
вскоре успокоительные вести напомнили правительству о при-
вычном пути сыска с его пытками, кнутом и смертной казнью.
С этой целью в Псков был отправлен окольничий князь Фе-
дор Федорович Волконский и дьяк Герасим Дохтуров. В руко-
водство они получили обширный наказ с подробным перечисле-
нием наказаний, угрожавших за мятеж. Для устрашения буду-
щих поколений двух человек было предназначено казнить перед
земской избой, четырех других повесить по дорогам и держать
по пяти-шести дней на виселицах, остальных же мятежников, «по
сыску толко человек доведетца», в торговые дни бить кнутом
на торговых площадях.
Между тем пока в Москве на мятежный город собиралась
приказная гроза, псковская смута опять начинала усиливаться.
Сильное возбуждение вызвали в Пскове слухи о приеме псков-
ских челобитчиков новгородским воеводой кн. Хилковым, кото-
рый приказал их обыскать, отобрать у них письма и двоих от-
правил под строгим присмотром в Москву, а третьего (Юшку
1 «Бунташного» 1648 г.
360
Щербакова) бросил ib тюрьму. После этого первое случайное со-
бытие вызвало в Пскове новую вспышку мятежа. 17 марта в
Псков прибыл гонец, привезший царскую грамоту к Федору
Емельянову. Гонец ехал из Москвы со скоростью почти невидан-
ной и успел добраться до Пскова уже на шестой день, тогда как
обычно, даже при большой спешке, приезжали только на вось-
мой. При склонности всюду видеть обман и измену псковичи
заподозрили гонца в том, что он приехал с грамотой «воров-
ской». Вдобавок у привезенной грамоты не было дьячей при-
писи, а печать была сломана прочитавшим ее новгородским во-
еводой. Псковичи обыскали гонца и нашли у него два письма
новгородского гостя Семена Стоянова: одно — к Нумменсу о
золотых, другое — к жене Федора Емельянова, да еще письмо
кн. Хилкова к архиепископу о здоровье. На этом основании пско-
вичи почему-то решили, что Макарий писал новгородскому во-
еводе о задержании псковских челобитчиков. Ударили в коло-
кола, и народ стал сбегаться на площадь. В этот день по случаю
государева ангела архиепископ служил обедню в церкви Алек-
сея Божьего человека в Запсковье. Во время службы он услы-
шал звон и послал узнать, в чем дело, ему доложили, что это
собирают людей на него самого. «И после, государь, обедни,—
писал он впоследствии царю,— многое время мотчав, поволокся
я в Троицкой дом, и как буду блиско площади, и по городовой,
государь, стене, и по церковным и по жилецким кровлям и на
площади людей безмерно много. И меня, богомольца твоего,
остановили, и учали на меня всем миром шуметь и каменье под-
нимать, и говорили мне они вину: по твоему де писму в Нове-
городе князь Федор Андреевич Хилков их челобитчиков пере-
имал, и перековал, и пытать хотел, и к тебе, государю, тех чело-
битчиков послал де за приставы. И волочили меня, богомолца
твоего, по площади часа четыре». После Макария схватили
воеводу Собакина и тоже таскали по площади, допрашивали,
бывают ли царские грамоты без приписи дьяка. Собакин объ-
яснил, что грамоты на одном листе посылают иногда и без дья-
чьей приписи, но воеводе, видимо, не поверили. Больше всего по-
платился усердный гонец, которого псковичи отдали за приста-
ва2, приказав выдавать ему на корм в день по полуденежной
сайке. На следующий день волнение несколько стихло, но нена-
долго; вскоре случилось событие, сразу сильным толчком дви-
нувшее псковскую смуту вперед: 20 марта вспыхнул мятеж в
Новгороде.
Когда в Пскове случились описанные ранее события, Новго-
род сохранял еще полное спокойствие. Но при близких сноше-
ниях двух братских городов новгородцы не могли остаться без-
участными свидетелями псковской смуты, слишком близки и
2 Т. е. под стражу.
361
слишком понятны были новгородцам причины, поднявшие Псков.
Сами псковичи постарались перетянуть Новгород на свою сто-
рону, посылали «воровские письма» и вели сношения со своими
единомышленниками; есть даже известие, что псковичи отпра-
вили семерых человек поднимать Новгород. Впоследствии нов-
городский митрополит Никон вспоминал о мятеже 1650 г.: «Да
ко мне ж псковичи писали, чтоб мне пристать к их злому совету
и из иных многих городов присылали двойников и воровския
писма, чтоб мне стоять с бунтовщики за одно, и я к их зло-
мыслию ни к какому не приставал, и те изменные их писма за
руками великому государю подносил сам».
Было что-то общее в настроении псковской и новгородской
толпы. В Новгороде мятеж тоже начался с приезда «немца»,
заподозренного в провозе денег из царской казны, и закончился
в первый день грабежом домов богатых гостей. Только копия
вышла, пожалуй, ярче оригинала. Так, в Пскове Нумменса толь-
ко допрашивали, а здесь «немца» избили, там разграбили дом
одного Емельянова, здесь пятерых гостей, наконец, в Новгороде
избили и владыку, до чего псковичи еще не успели додуматься.
Новгородцы опередили псковичей еще и в другом отношении;
псковичи только обвиняли бояр в измене, а новгородцы расска-
зывали уже весь изменничий план. Это была обычная базарная
басня, нелепая для потомков и достоверная, волнующая для
современников.
В Новгороде говорили, что бояре продали шведам Псков и
Новгород. Поэтому велено было в Новгороде «богатым людем
вина курить, и пива варить, и меды ставить безъявочно и без-
пенно, а маломочных людей поить было из государевы казны
до воли, до пьяна, на Христов день, а тем де было немцам итти
на пьяных людей под Новгород, а Псков де было имать на Трои-
цын день». В случае неудачи на выручку шведам должен был
прийти царский боярин Борис Иванович Морозов с войском.
Псковичи легко поверили новгородским слухам и чрезвычай-
но заволновались. Теперь вспомнили, что у них за стражей сидит
«немец» и потащили Нумменса на допрос. На этот раз несчаст-
ного держали с полчаса на дыбе, желая узнать правду о немец-
ком нашествии. На пытке у Нумменса вывихнули руки, но ничего
не добились.
Рассказы о близком нападении шведов послужили мятеж-
никам для расправы с воеводой. Теперь им пришлось иметь дело
с новым воеводой князем Васильем Петровичем Львовым, сме-
нившим Собакина. Львов приехал 23 марта, а 25-го принял все
городские дела и запасы. Собакин собирался было уезжать в
Москву, но псковичи его не пустили. Они видели в Собакине
заложника, которого всегда выгодно держать при себе на всякий
случай. В Пскове определенно говорили: «Что сделается над их
челобитчики на Москве, то де здесь и окольничему Никифору
362
Сергеевичу не быть живу». 27 марта к новому воеводе пришла
толпа псковичей с требованием выдать им пороху и свинцу.
Львов попросил у них сроку до следующего дня: он посмотрит
в старых наказах, как делали до него прежние .воеводы в таких
случаях.
На другой день псковичи опять пришли в съезжую избу.
Воевода спросил их, для чего им нужен порох и свинец, разве
что слышно за рубежом. Псковичи откровенно сознались, что
они боятся московского рубежа, идут воеводы с ратными людь-
ми и хотят разорить Псков. Тогда воевода решительно отказал:
«Пороху и свинцу вам не дам, разве уж, задавив вам меня, и
снять печать и ключи казенные». Псковичи ушли из съезжей
избы и ударили по церквам в колокола. Стрельцы и посадские
люди окружили съезжую избу, целились в окна из пищалей,
словно примериваясь убить воеводу, и вопили: «С ружьем!
С ружьем!». Львов схватил со стены образ Спасителя и в страхе
говорил: «Православные християне, какова вы изменника меня
нашли государю. Вот вам на то Спасов образ, что яз не измен-
ник государю: а имать вам порох и свинец, и вы емлите сильно,
а я вам не дам». Псковичи тогда сами отняли у него ключи от
военных запасов и роздали порох и свинец. При раздаче произо-
шел любопытный случай, ярко рисующий возбуждение пскови-
чей. Воевода приказал стрелецким головам пойти самим раз-
дать порох и свинец. Но голова новоприборного приказа Борис
Бухвостов, недовольный самовольством мятежников, пошел
вместо этого к себе домой. На дороге его перехватили стрельцы
и посадские люди и начали избивать. Другие стрельцы отняли
Бухвостова и отнесли в стрелецкую избу. Но мятежники отпра-
вились за ними, выломали в запертой избе окна, вытащили Бу-
хвостова и снова избили его до полусмерти. Воеводу Львова
тоже таскали целый день по площади и, приведя в земскую избу,
допрашивали, не прислан ли он «изменою» от боярина Б. И. Мо-
розова; наконец у него отняли городовые ключи, посажали его
слуг в тюрьму, а самого отвели на воеводский двор, приставив
к нему сторожей.
Между тем кн. Волконский и Дохтуров медленно приближа-
лись к Пскову, ничего не зная о происходивших там событиях.
У Клина встретился им гонец, посланный Хилковым в Москву
с известием о новгородском мятеже. Несмотря на это, прави-
тельство отправило к ним новую грамоту, приказывая ехать в
Псков наскоро и чинить сыск по царскому наказу.
30 марта Волконский и Дохтуров прибыли в Псков, где весь-
ма недружелюбно были встречены земскими старостами, кото-
рые отвели им разоренный двор Федора Емельянова. Псковичи
глядели на них уже с явным недоброжелательством и в народе
пошел опасный разговор: «Изменник стал на изменичьем дворе».
Волконский остался недоволен отведенным помещением и ска-
363
зал земским старостам, что ему на том дворе стоять непригоже.
Старосты сообщили об этом в земскую избу и там стали кри-
чать, что надо допросить Волконского, для чего он приехал.
Почуяв грозу (утром 31 марта), Волконский поехал скорее в
Троицкий собор. Но ему не дали достоять обедни, вытащили из
собора и повели к съезжей избе, избивая по дороге, чем попало:
кирпичами, камнями и обухами топоров. На площади Волкон-
ского поставили на чан и стали допрашивать. Потом велели
подьячему читать вслух привезенные им грамоты и наказ. Ког-
да прочитали о строгих наказаниях, угрожавших мятежникам,
в толпе завопили: «Государь прислал казнить нас, и мы здесь
скорее казним того, который прислан нас казнить». Псковичи
бросились на Волконского с топорами и пищалями и хотели его
убить, но выборные люди их удержали. Тогда же притащили
смененного воеводу Собакина, поставили на чан и угрожали
смертью. Наконец Волконского и Собакина развели по домам,
приставив к ним караульщиков.
ПСКОВСКАЯ ЧЕЛОБИТНАЯ
После бурных дней конца марта в апреле наступило некото-
рое успокоение. По-видимому, крайняя напряженность мартов-
ской смуты невольно понизила настроение псковичей. В то же
время мятежники ожидали результатов своего посольства, от-
правленного еще в начале марта, может быть, возлагая на него
преувеличенные надежды.
Плачевная участь ожидала псковских челобитчиков. В Нов-
городе одного из них схватил воевода Хилков и бросил в тюрь-
му. В Москве стряслась беда с другим челобитчиком, мясником
Прохором Перфильевым, у которого нашли зернометные кости
и гадательную книгу. Тщетно Прохорко покорно уверял, что он
«книжицы» не читал и никакого гаданья не знает; его отдали
вначале за пристава, а через несколько месяцев бросили в
тюрьму.
Царь Алексей принял только последнего челобитчика Сы-
сойку Григорьева, но даров от ослушных его воле псковичей не
принял. В Москве холодно отнеслись к псковским жалобам и в
ответ отправили с Сысойкой царскую грамоту, в которой пра-
вительство обвиняло псковичей в желании вызвать мятеж и бун-
тованье. Сысойка благополучно доставил грамоту в Псков, но
там она не произвела желанного впечатления. Мирской сход
просто решил, что это грамота воровская, не от государя, а от
бояр.
Псковичи ожидали теперь результатов нового челобитья, ко-
торое они постарались обставить как можно торжественнее.
Особые представители были выбраны от всех «чинов» населе-
364
ния: один от дворян, двое от духовенства, двое от посадских
людей и трое от стрельцов всех приказов. От имени iBcero города
была составлена длинная челобитная, оборотная сторона кото-
рой была заполнена многочисленными подписями. По москов-
ским сведениям, автором челобитной был староста площадных
подьячих Томилко Слепой, сумевший бойким пером описать
бедствия и надежды псковичей.
Первая часть челобитной посвящена рассказу о событиях
мятежа. Это последовательная и горячая защита всех действий
псковичей, написанная, пожалуй, слишком пристрастно.
Челобитная начинается с рассказа о присылке к Федору
Емельянову царской грамоты о закупке хлеба. Еще раньше при-
езжал немчин полковник Александр и высматривал в Пскове
крепость, после чего отправился с русскими послами ® Сток-
гольм. Торговые немцы тоже ходили в город к воеводе и Федо-
ру Емельянову и о чем-то с ними совещались. Узнав об отдаче
хлеба, псковичи пошли просить воеводу подождать, пока они
пошлют в Москву челобитчиков, потому что в прошлом году
был неурожай и они сами помирают голодной смертью. Воевода
отказал и даже пригрозил: «Изберите лучших людей, ково из
вас повесить». Когда же приехал Нумменс, псковичи задержали
его и допросили, но ничем не бесчестили. Псковичи не совеща-
лись убить и Федора Емельянова, который прежде их обманы-
вал при продаже соли и теперь во всем советуется с немцами.
Когда приезжие из Новгорода люди рассказали, что немцы бу-
дут под Псков на Троицын день, псковичи просили у воеводы
Львова пороху и свинцу, а он им отказал. Тогда псковичи сами
взяли у него ключи «для обереганья твоей государеве отчине
городу Пскову и своих голов православнаго християнства». Да-
лее псковичи передавали рассказы о листах в шведских владе-
ниях, на которых русский царь изображен склонившимся перед
королевой, и напоминали о своей извечной борьбе с немцами,
начиная с древних посадников вплоть до последнего Литовского
похода.
Здесь начинается вторая часть челобитной, посвященная соб-
ственно жалобам и требованиям псковичей. Первыми выступают
служилые люди: стрельцы, казаки, воротники, пушкари, кузнецы
и казенные плотники. Они начинают с жалоб на господство ино-
земцев. При царе Иване Васильевиче, говорят челобитчики, слу-
жили русские люди, а не иноземцы, и царь Иван вместе с ними
в поход ходил и многие государства и города брал. При царе
же Иване служилым людям давали жалованье без убавки, и
воеводы и дьяки с них посулов не брали. Теперь у служилых лю-
дей жалованье отнято наполовину, а иным и совсем ничего не
дается; кто должен получать и хлебное жалованье, тем дают
вместо хлеба «в укол» деньгами. Воеводы и дьяки дерут с них
посулов в год рублей по пятьсот и более, да еще стараются вы-
365
давать жалованье не в указные сроки, а под праздники, «норовя
кабацким откупщиком», чтобы деньги оставались в кабаках.
Служилые люди жалуются воеводе и дьякам и показывают им
царские жалованные грамоты, а воеводы и дьяки отвечают:
«Добры де жалованные грамоты, да мы вам не дадим, потому
что исходит государева казна на Москве немцам». «И по ся
мест мы, холопи твои, не смели бита челом»,— деликатно напо-
минают псковичи о московском мятеже 1648 г. «Боимся, госу-
дарь, таких же ссылок, как, государь, природные твои государе-
вы люди москвичи и служилые разных чинов с Москвы в те
ссылки порозосланы, и многие християнские души помучены, и
палицами побиты, а иные в воду потоплены».
За служилыми людьми приносит жалобы духовенство: попы
и дьяконы. До большого пожара в Пскове было 30 «ружных»
храмов, построенные и содержимых на царские деньги. Теперь
осталось всего 14 церквей, да и те без призренья архиепископа
и воеводы «валятся розно». Жалованье причту выдается в по-
ловину перед прежним и с того воеводы и дьяки берут большие
поминки.
Посадские люди тоже начинают с жалоб на несправедливо-
сти и притеснения властей. Они плачутся в челобитной, что
строят для воевод и дьяков всем городом дворы и покупают для
них всякий мелкий запас: столы, стекла, бочки, кадки, ушаты,
ведра, сита и решёта. Когда же приезжает новый воевода и дьяк,
то старые не оставляют после себя никаких вещей, а либо уво-
зят их в Москву, либо продают тут же на базаре; в хоромах
люди прежнего воеводы выламывают все мелкие вещички: пет-
ли, цепи, пробои, скобы у окон, вплоть до печных изразцов.
Псковичам приходится разоряться, заново перестраивая и по-
правляя дворы для воевод и дьяков. Воевода Собакин отличился
еще более; псковичи жалуются, что он даром брал в рядах то-
вары и заставлял на себя ремесленников работать, но денег не
платил. Его сыновья, Василий и Григорий, с дворовыми людьми,
перенимая по улицам и на реках по портомойням мужних жен
и дочерей, позорили насильством. Тяглые псковичи жалуются
далее на «зазывные» грамоты, которые присылают из Москвы
с вызовом на суд. При царе Михаиле Федоровиче псковичам
была выдана жалованная грамота судиться по всем делам, кро-
ме разбоя и воровства, в Пскове перед воеводой и дьяками. Те-
перь эта грамота нарушена, «и впредь, государь, нам от тех
зазывных грамот и затейных продаж прожити невозможно».
Наконец, тяглые люди жалуются на несправедливость обложе-
ния. В 1624 г. писец Иван Вельяминов записал Псков в семи
долях, а уезд и пригороды в одной. Между тем в 1646 г. по сыску
дозорщиков оказалось крестьян в уезде и ® пригородах раз в
десять больше, чем посадских людей в Пскове.
В конце челобитной псковичи выставляли такие требования:
366
I) не уменьшать в Пскове числа служилых людей и не брать
их на службы в Москву и замосковные города, потому что Псков
стоит на Литовском и Немецком рубежах;
2) выдавать жалованье сполна и в указные сроки;
3) запретить воеводам и дьякам брать посулы, заставлять на
себя безденежно работать и опустошать при отъезде отведенные
им дворы;
4) отменить зазывные грамоты, кроме дел по разбою и гра-
бежу, и приказать и во всяких делах расправы чинить «земски-
ми старосты и с выборными людьми по правде, а не по мзде
и не по посулом»;
5) платить подати по новым дозорным книгам;
6) строить ружные храмы по-прежнему и выдавать духовен-
ству жалованье сполна, без поминок воеводам и дьякам.
В заключение псковичи просили царя не верить ложным от-
пискам Собакина и Макария, ответить по всем статьям чело-
битья и велеть прочесть себе псковскую челобитную от начала
до конца: «И вели, праведная надежа, государь царь и великий
князь Алексей Михайлович всеа Русии сю нашу челобитную
перед собою сначалу и до конца всю вычесть, чтоб тебе, вели-
кому государю, ...се наше челобитье было ведомо».
Псковская челобитная выставила ряд решительных и опре-
деленных требований, но в них мало было нового. Некоторые из
этих требований уже были высказаны на Земском соборе 1642 г.
Тогда даже дворяне жаловались на воевод и приказных: «разо-
рены мы пуще турскихъ и крымских бусурманов московскою во-
локитою и от неправд и от неправедных судов».
На том же соборе посадские люди просили, чтобы в их го-
родах «ведали губные старосты, а посадские люди судилися
промежь себя, а воевод в городех не было». Таким образом,
выборные люди на Соборе 1642 г. в своих желаниях шли куда
далее псковичей, просивших только о совместном суде воевод и
старост. Только в требовании о невыводе из Пскова стрельцов
на другую службу было что-то заведомо негосударственное и
неприемлемое. Но, по-видимому, этим требованием псковичи
просто хотели обеспечить себя от возможной замены верных
стрельцов другими ненадежными для них войсками.
В остальном псковичи едва ли далеко заходили в своих же-
ланиях, вовсе не задавались целью заново перестроить государ-
ственную жизнь, а только просили уничтожить наиболее вопию-
щие несправедливости московских порядков. Но в Москве по-
смотрели на дело иначе и, отстраняя неприятные и тяжелые
вопросы, нуждавшиеся в скором и справедливом разрешении,
увидели или захотели увидеть в псковских жалобах только
«скоп» и «заговор».
Псковские челобитчики приехали в Москву в самое неудач-
ное для них [время]. После первой растерянности правительство
367
было обрадовано крупным успехом: 20 апреля новгородцы изъ-
явили покорность и впустили в город кн. Хованского, который
с небольшим отрядом незадолго до этого был отправлен для
усмирения мятежа.
В Москве сильно надеялись на моральное впечатление от
неудачи новгородского мятежа и тотчас же послали в Псков
дворянина Андрея Сонина с царскими грамотами, извещавшими,
что «новгородцкие всяких чинов люди нам, великому государю,
добили челом и нашему государскому указу и повеленью во
всем учинились послушны».
Неожиданный успех придал теперь московскому правитель-
ству надлежащую твердость в переговорах с псковичами. Но в
Москве еще думали привести псковичей к покорности с помощью
дипломатии и постарались оказать псковским челобитчикам
приличный прием. Навстречу к ним выехал стрелецкий голова
Артамон Матвеев, которому было приказано отвезти челобит-
чиков прямо к царю, в село Покровское, не заезжая в Москву;
вероятно, правительство боялось опасных толков и пересудов
среди простого народа. Царь Алексей принял псковичей и вы-
слушал их челобитье, а через некоторое время они были отпу-
щены домой, получив царскую грамоту за глухою печатью.
В грамоте давался ответ по всем статьям псковского челобитья,
но этот ответ вовсе не мог удовлетворить псковичей. Во всей
обширной грамоте нет ни одного благоприятного для псковской
челобитной ответа. Иногда правительство просто отделывалось
незначащими словами: «и вам о том довелось нам, великому
государю, бита челом ранее». В других случаях давался резкий
ответ, порой с любопытной мотивировкой. Например, на прось-
бу прислать для расследования боярина Никиту Ивановичу Ро-
манова дан был ответ: «Нам, великому государю, он, боярин
наш, холоп и служит нам, великому государю, с своею братьею
з бояры единомышлено... а для своих дел мы, великий государь,
посылаем бояр наших, кого изволим, а вам о том бита челом с
указом не довелось». Но самый резкий и самый необоснованный
ответ вызвала просьба псковичей об участии в воеводском суде
земских старост и выборных людей. Правительство решительно
отказало в этом псковичам: «Того при предках наших, великих
государях царех, николи не бывало, что мужикам с бояры и
околничими и воеводы у расправных дел быть, и впредь того
не будет; а бояром и околничим и воеводам нашим велено рас-
праву чинити вправду по нашему государскому указу и по Со-
борному Уложенью». В Москве, должно быть, совсем позабыли,
как сравнительно еще недавно «мужики» судились без всяких
воевод. Грамота оканчивалась призывом выдать тотчас же де-
сять заводчиков и обещанием полного прощения остальным.
Впрочем, в Москве вовсе не желали вызвать среди мятежных
псковичей новый взрыв озлобления. После отъезда челобитчи-
3^8
ков в Москве почему-то решили задержать одного из них, чер-
неца Пахомия; в то же время во всей приказной переписке, воз-
никшей по этому поводу, предписывалось дело вести так, чтобы
«псковских челобитчиков не ожесточить».
Правительство все еще надеялось на покорность псковичей
и приказывало Хованскому посылать в Псков людей для пере-
говоров, а заодно и для разведки. Но псковичи решительно от-
казывались вступать с ним в какие-нибудь сношения и послам
Хованского оказывали самый недружелюбный прием. Хованский
жаловался царю, что псковичи его «скверными лаями лают» и
называют изменником и обманщиком, «хотят тело мое в котле
варить да есть».
Известие об усмирении новгородцев встречено было в Пско-
ве с большим недоверием. Рассказавшим об этом новгородским
стрельцам псковичи ответили: «То вы нам сказываете басни, де-
лаете вы в Новегороде слабо». Но скоро уже нельзя было сомне-
ваться в печальной истине, и псковичи с негодованием загово-
рили об «изменниках»-новгородцах. Успех Хованского пробудил
в Пскове сторонников примирения с Москвой; по-прежнему они
опирались на стрельцов старого Полоницкого приказа. В Москве
одно время возлагали на этих полоницких стрельцов большие
надежды, думая уговорить их открыть ночью ворота войскам
Хованского.
Некто, площадной подьячий Сидорка Осипов, настрочил даже
царю повинную челобитную от имени «добрых людей». Осипов
предполагал (выйти ночью к Хованскому и передать ему эту че-
лобитную. Но дело получило огласку, и мятежники, предвари-
тельно избив Осипова, отобрали у него челобитную. Последний
не угомонился и написал новую, но и эту постигла участь пер-
вой. Неумелый заговор принес только вред делу Хованского.
Теперь нашлись разоблачители, пустившие в общий оборот слу-
хи об измене «московских людей», которые тайно хотят впустить
Хованского в город. Громадное большинство псковичей решило
готовиться к встрече с ним, как с врагом.
Немалое (влияние на это решение оказали опять-таки толки
и пересуды о казнях, совершенных в Новгороде; указывалась
даже точная цифра — в полтораста казненных и пятьсот битых
кнутом новгородцев. Псковичи принялись решительно готовить-
ся к будущей осаде. Вычистили «наряд», т. е. артиллерию, и рас-
ставили в опасных местах, расписав пушкарей, где кому стоять;
на стены натащили камней, чтобы отбивать идущие на приступ
войска; у Петровских ворот «зарубали тарасы», т. е. делали сте-
ны из плотно приставленных друг к другу и наполненных землей
деревянных срубов; на другом конце города, у Власьевских во-
рот, выходящих на реку Великую, поставили острожек. У город-
ских ворот стояли крепкие караулы из стрельцов и посадских
людей и забирали в город всех проезжавших мимо Пскова.
369
Одновременно земские старосты и выборные подсчитали воен-
ные и продовольственные запасы. В городе всегда в большом
количестве на случай осады хранились хлеб и запасы пороха и
свинца; по хвастливому подсчету псковичей, хлеба им должно
было хватить лет на десять. Запасов пороха и свинца оказалось
тоже в достаточном количестве; еще в марте земские старосты
роздали всем по фунту пороха и свинца.
Особенную заботу проявили псковичи об усилении числен-
ного состава гарнизона. В противность царскому указу земские
старосты на места умерших стрельцов начали принимать новых,
давая им по рублю и шести алтын и по полуосьмине ржи в год
найму. Наконец, по монастырям собрали служек и, посадив их
на коней, создали свою конницу.
Среди этих воинственных приготовлений обратный приезд
псковских челобитчиков прошел почти незаметно. Царскую гра-
моту прочитали во всеуслышание на мирском сходе и, так как
она никого не удовлетворила, решили, что эта грамота воров-
ская; одного из челобитчиков, Федьку Коновала, заподозрили
даже в измене и подвергли пытке.
ПРАВИТЕЛЬСТВО МЯТЕЖНОГО ПСКОВА
Переход власти в руки мятежников совершился так просто
и так легко, что воевода с первых же дней мятежа очутился на
положении пленника. Но псковичи еще не думали окончательно
разрывать с правительством царя Алексея. Наружно они выка-
зывали полное повиновение царю, неоднократно выражая готов-
ность сложить за него головы. Между псковичами и правитель-
ством шла как бы своеобразная словесная игра; из Москвы
псковичей укоряли в измене царю, в нарушении присяги, а пско-
вичи упорно твердили в ответ, что они в государевом крестном
целовании крепки, государю во всем радеют и ни в чем ему не
ослушны. Напрасно было бы видеть в этом только лицемерие
псковичей, попытку сложить с себя упрек в неповиновении царю.
В общей массе народ твердо верил, что царь Алексей ничего не
знает о происходящем во Пскове, а за его спиной всеми делами
ворочают изменники-бояре во главе с Б. И. Морозовым. Много-
численные показания взятых под Псковом псковичей дышат
этой твердой уверенностью в боярской измене. Среди псковичей
возникла даже мысль тайно уведомить царя о псковских собы-
тиях и вручить ему челобитную через царского дядю боярина
Никиту Ивановича Романова. В Москву окольными путями до-
брался некий казак Мокейка, вручивший Никите Ивановичу че-
лобитную от имени псковичей. Боярин отвез Мокейку с челобит-
ной к царю. Не берусь сказать, какова была дальнейшая судьба
тайного посланника псковичей, но в Псков он, по-видимому, уже
не вернулся.
370
Эта своеобразная мысль о неведении царя позволяла в то
же время псковичам отвергать все неугодные для них грамоты;
стоило только кому-нибудь из главарей намекнуть, что приве-
зенная в Псков грамота «воровская», не от государя, от бояр,
как народная толпа единодушно готова была поддержать их
своим криком. И псковичи, действительно, систематически «лжи-
вили» царские грамоты.
Своеобразно сложились отношения и с той случайной трои-
цей окольничих, по милости псковичей застрявших в городе.
Кн. Волконский и Собакин сидели за стражей; одно время ходи-
ли слухи, что псковичи хотят Собакина казнить смертью, а Вол-
конского отпустить в Москву. Воевода Львов пользовался отно-
сительно большей свободой и, по некоторым сведениям, ездил
даже в съезжую избу делать государевы дела, хотя и трудно
понять, о каких делах идет речь. Пр-видимому, псковичи все-
таки видели во Львове и Волконском представителей правитель-
ства. Например, посылая в Москву своих челобитчиков, псковичи
взяли у них сопроводительные отписки, как это делалось в обыч-
ное время. Но в руках воеводы и его случайных товарищей не
было уже никакой действительной власти. Мятежники отняли у
воеводы ключи от города и военных запасов, распоряжаясь ими
самовольно.
Они очень искусно пользовались в то же время властью вое-
вод по отношению к уезду, рассылая по пригородам от имени
Львова памяти и наказы и скрепляя их отнятою у него печатью.
С устранением воеводы выдвинулись вперед давние органы
земского самоуправления — мирской сход и земская изба, где
сидели выборные люди и земские старосты. К мирскому сходу
обращались за решением всех важнейших дел; «весь мир», по-
добно древнему вечу, был настоящим властелином Пскова.
Мирской сход собирался на площади перед земской (всего-
родной) избой; на этом месте и теперь находится часовня, по-
ставленная в XVII в. в память солдат и дворян, убитых мятеж-
никами. На площади стояли три огромных чана, заменивших
собою древнюю степень (помост). С этих любопытных подмо-
стков говорились речи: сюда ставили напоказ народу царских
гонцов; на этих чанах побывали самые различные люди, на-
чиная с Нумменса и кончая важным окольничим кн. Волкон-
ским.
На Рыбницкой башне висел «всполошный» колокол, в кото-
рый звонили «всполошным обычаем», созывая народ на сходку.
Должно быть, воспоминание о вечевом колоколе все еще сохра-
нялось в памяти псковичей. Такой же колокол висел на площади
и в смуту 1613 г. «Звонили в один край в колокол,— говорит ле-
тописец,— и соберутся всякие люди». Ударят в один край — это
и значит звонить набатным, по-тогдашнему — всполошным обы-
чаем. Иногда, впрочем, ударяли во все колокола по приходским
371
церквам, наполняя весь город оглушительным трезвоном. На
звон колокола народ сходился на площадь и занимал место где
кому угодно, одни влезали на городские стены, другие на кры-
ши церквей и домов. В этом мирском сходе, как родной брат
напоминающем древнее вече, не было никакого определенного
голосования и обсуждения дел, собравшиеся больше «шумели
всем миром» и часто просто шли за своими вожаками. Толпу,
пришедшую на площадь, легко было возбудить ко всякому буй-
ству. Когда до архиепископа Макария дошла страшная весть,
что на него на площади скопляют людей, он долго сидел в ма-
ленькой церкви в Запсковье, где служил в этот день литургию,
не решаясь вернуться в Троицкий дом.
Исполнительным органом мятежного Пскова была земская
или всегородная изба, где сидело псковское правительство в
лице земских старост и выборных людей. Стрелец Аникиев, про-
вожавший в апреле челобитчика Сысойку Григорьева, так опи-
сывает правительство мятежного города: «Во всегородной во
Пскове сидят выборные люди изо всяких чинов, ис дворян, и ис
попов, и ис посадцких людей, и ис стрелцов, и ис казаков по два
человеки з земским старостою з Гаврилком Демидовым». Не-
сколько по-другому описывает псковское правительство Гри-
горий Вельяминов, челобитчик и невольный участник мятежа.
«Ныне,— говорит он,— у них сидят во всегородной избе старо-
сты Гаврилка Демидов да Михалко Мошницын, стрелетцкие
пятидесятники Невольна Сидоров, Порамошко Лукьянов, Фед-
ка Снырка, казаки Ивашко Сахарной, Ивашко Хворой, Троиц-
кой протопоп Офонасей, прозвище Друган, да ключарь Деони-
сей; только те протопоп и ключарь сидят поневоле и к воровским
словам не приставают. Да тут же сидит Георгиевский з Болота
поп Яков, и тот ко их всякому заводу и умыслу приставает и
думает с ними вместе. Да в земской же избе сидят посадцкие
люди: Михайло Русинов, Иван Устинов, Анкидин Гдовленин,
Алексей Балаксин, Яков Серебреник, Иван Мясков и иные мно-
гые посадцкие люди, толко де они к их воровству не приставают,
а сидят молча». Если теперь попробуем расположить всех выбор-
ных в земской избе по отдельным слоям населения, то придем
к следующему выводу: из 16 человек, перечисленных Вельями-
новым, трое принадлежали к духовенству, трое, по числу стре-
лецких приказов,— к стрельцам, двое — к казакам и восемь
остальных, в том числе и земские старосты,— к посадским лю-
дям. Но кроме них Вельяминов говорит еще о «многих» посад-
ских людях, нарушая, таким образом, возможность более точ-
ного подсчета. Но все-таки даже из приведенных выше цифр
видно, что в земской избе сидело более всего посадских людей.
Мне кажется, это легко объясняется тем, что земская изба и
ранее была объединительным центром для посадского населе-
ния. Мятеж не переменил основного состава выборных, к ним
372
были только добавлены выборные от остальных слоев населения,
участвовавших в смуте: духовенства, стрельцов и казаков.
Вероятно, по этой-то причине в составе земской избы оста-
валось много «лучших» посадских людей, которые не сочувство-
вали смуте и сидели молча. Но мятежные псковичи отлично
управлялись и с таким случайным правительством. Дело в том,
что на долю земской избы не была отведена какая-нибудь опре-
деленная область управления; кроме того, многие дела вершили
единолично земские старосты, которые всегда могли обратиться
за поддержкой к мирскому сходу. Так, например, поступил Гав-
рилко Демидов, когда в земской избе его отговаривали не по-
сылать к литовскому королю о помощи; он собрал мирской сход
и спрашивал, посылать ли «лист» или нет, но и здесь не нашел
сочувствия своей затее. Вот эта постоянная угроза обратиться
к «миру» и поддерживала сторонников смуты, и людям, желав-
шим примирения с /Москвой, ничего не оставалось, как сидеть
в земской избе молча.
Выборные участвовали в решении всех псковских дел, но на-
стоящими главами Пскова были земские старосты. В начале
мятежа земские старосты Иван Подрез и Семен Меныциков
волею судеб выдвинулись на первое место. Но они совсем не
подходили для роли народных вождей, Семен Меньшиков даже
жалостно уговаривал псковичей не грабить двор Емельянова.
Впоследствии оба легко оправдались в своих действиях перед
царским правительством. Конечно, не такие люди нужны были
мятежным псковичам. Уже в двадцатых числах марта псковичи
выбрали новых старост Гаврилку Демидова и Мишку Мошни-
цына, в лице которых нашлись люди, всецело связавшие себя с
судьбами мятежа. Положение, занятое в Пскове старостами, по
моему мнению, лучше всего сравнить с положением древних по-
садников. Всякое дело так или иначе решалось при их участии,
иногда даже ими единолично, перед ними в земской избе про-
изводились всякого рода допросы, от их имени выдавались гра-
мотки и наказы, которые мятежные псковичи давали разбой-
ничьим шайкам шишей, как своего рода разрешительные гра-
мотки для грабежа дворянских поместий. Гаврилка Демидов
прибирал людей для псковского гарнизона и высылал псковичей
на вылазки с особым внушением хорошо биться. Земские же
старосты, по некоторым известиям, первые велели палить из
пушек по войскам Хованского.
Общий облик псковского устройства за время мятежа, ду-
мается, все-таки довольно близко подходит к устройству древ-
него Пскова. Не надо особенных натяжек, чтобы приравнять
мирской сход к вечу, земских старост к древним посадникам.
Но не следует в то же время слишком увлекаться таким сход-
ством, видеть в этом сознательную попытку возродить устрой-
ство древнего Пскова. Смута 1650 г. не создавала каких-либо
373
новых органов управления; она воспользовалась существовав-
шими учреждениями в виде мирского схода и земской избы, не-
обычайно расширив круг их действий. Это был только прямой
вывод из отказа псковичей повиноваться общегосударственной
власти, когда им пришлось решать дела, далеко 1выходившие
за пределы чисто местных отношений. В свою очередь, оконча-
ние мятежа не потребовало каких-либо ломок органов местного
управления, которые только лишились своих расширенных пол-
номочий и вернулись в прежнее состояние.
ПСКОВ В ОСАДЕ
Неудачная попытка добиться от псковичей покорности путем
переговоров заставила правительство вспомнить о военной силе.
Усмирив Новгород, Хованский в начале мая двинулся с неболь-
шим отрядом к Пскову. Ему предстояло решить трудную зада-
чу— взять сильную крепость, гарнизон которой значительно
превышал его отряд. По росписи 1649 г. в Пскове насчитывалось
1300 стрельцов и 200 казаков и пушкарей, не считая многих по-
садских, людей, годных к защите, тогда как у Хованского было
не более 1900 человек!
Хованский пришел под Псков 29 мая и направился в обход
города к Снетогорскому монастырю, где он собирался устроить
свою стоянку. В тот же день он потерпел небольшую, но очень
обидную лично для него неудачу. В те времена к северу от Иль-
инских ворот, за городскими стенами, тянулись небольшие де-
ревеньки, мелкий поросняк и огороды, перегороженные плетнями
и заборами; здесь завалились псковичи, ожидая прихода Хован-
ского. Когда уже прошел большой полк и потащились кошевые
обозные телеги, внезапно из засады (выскочили псковичи и от-
били несколько телег. Часть из них удалось отнять подоспевшим
стрельцам, но шесть телег, нагруженных разным добром самого
Хованского, остались у псковичей, которые отвезли их в город
и начисто разграбили. Хованский в горестной отписке исчислял
царю убытки в 1045 рублей.
После первой неудачи Хованский не начинал решительных
действий и ограничился блокадой мятежного города. По совету
псковских дворян, находившихся в его отряде, он занял крепкий
Снетогорский монастырь в трех верстах к северо-западу от го-
рода, в 1616 г. служивший базой для шведского короля Густа-
ва-Адольфа, осаждавшего Псков. Товарищ воеводы кн. Мещер-
ский засел в Любятинском монастыре, к юго-востоку от города,
а посредине этих двух монастырей был поставлен острожек.
Таким образом, линия блокады растянулась приблизительно
верст на десять, заступив псковичам дорогу на Гдо<в, откуда они
ожидали подвоза хлеба. Но осадив Псков, Хованский и сам по-
о74
пал в осаду, у него совсем не было пушек и чувствовался недо-
статок в порохе, свинце и особенно в провианте. С пожитками
и скотом в ближайших деревнях жителей почти не осталось, а
посылать за провиантом далеко было опасно, потому что по до-
рогам ходили разбойничьи шайки шишей. С благочестием древ-
нерусского человека Хованский сообщал царю Алексею, что
мелкие дети боярские, казаки и стрельцы «и в постные дни едят
мясо».
Хованский с тревогой описывал свое положение под Пско-
вом. «Стою, государь, на Снетной горе насилу. Ратные люди
тебе, государю, бьют челом, а мне, холопу твоему, докучают, что
запасов нет, и купить, и добыть негде, верст по дватцати и по
тритцати; а вылазки, государь, где мы стоим, на твои госуда-
ревы люди частые, и уездные люди со псковичи заодно воруют,
по дорогам стоят, и имают и во Псков отводят, а хлеб свой вся-
кий по лесам похоронили, а ратным людем никоторыми обычаи
кормов добыть не мочно, учинился голод великий. И будут при-
дут на нас, холопей твоих, и на твоих государевых ратных людей
псковичи со снарядом на Снетную гору и что учинитца над твои-
ми государевыми ратными людми, и на нас бы, холопей твоих,
твоею государевой опалы не было».
Опасность положения увеличивалась еще тем, что псковичи
вовсе не хотели сидеть спокойно и ожидать начала действий со
стороны Хованского; выходцы и языки, захваченные под горо-
дом, то и дело сообщали, что псковичи хотят идти против Снет-
ной горы с большим отрядом. Псковичи, действительно, делали
беспрестанные вылазки и мешали наводить мост через реку Ве-
ликую. Однако Хованскому все же удалось построить за Вели-
кой, напротив Снетной горы, острожек. Решительное нападение
псковичи совершали 31 мая. Множество пеших людей вышло
за Великую реку и сожгло острожек и несколько деревень, в то
же время другие напали на острожек, поставленный между Лю-
бятинским монастырем и Снетной горой; Хованский пришел
на помощь и отбил нападение. После неудачи 31 мая пскови-
чи несколько приутихли, хотя по-прежнему делали вылазки
и угрожали сбить Хованского со Снетной горы. Хованский
успел за это время еще расширить линию блокады, поставив но-
вый острожек у Московской дороги, напротив Петровских
ворот.
18 июня псковичи выступили снова, часть их пошла за Вели-
кую реку, откуда они стреляли из «волконеек»3 и пищалей по
Снетной горе; другие обрушились на острожки, а остальные
заслоняли к ним дорогу. Хованский немедленно выступил и со-
вершенно разгромил псковичей, царские войска преследовали
3 Испорченное — фальконеты, род пушек.
375
их до самого города, пока не были остановлены стрельбой с
башен и стен.
В дальнейшем Хованский достиг еще более крупных успехов.
Он навел через Великую мост и поставил острожек напротив
самого города; вследствие этого псковичи лишились прямых
сношений с Изборским и Печерским монастырями. Но сам Хо-
ванский мрачно смотрел на будущее и в начале июля жаловал-
ся царю, что пехоты у него только восемьсот человек, обещанные
солдаты с Олонца и Сумерской волости все еще не пришли, а
дворяне и дети боярские разъезжаются, потому что в людском
и конском корме большая скудость. Хованский опять с опаскою
писал: «А изо Пскова, государь, безпрестанные вылоски и бои,
и чаем, государь, от псковских воров приходу к острожкам и к
обозу на Снетную гору вскоре многими людми и толко, государь,
псковские воры придут, и что над твоими государевыми ратными.
людми от малолютства учинитца, и мне б холопу твоему Ивашку,
от тебя, государя, в опале не быть». Далее Хованский рассказы-
вал, что из пригородов и засад «волостные» люди4 хотят на-
пасть с тыла, и кончал таким расчетом: «есть ли, государь, нам
помочь и город Псков осадить крепко и промысл над городом
чинить и дороги очистити, и пехоты, государь, надобно тысечь з
десять».
Однако мрачные ожидания Хованского не оправдались, и но-
вое нападение псковичей принесло ему большой успех. Собрав-
шись со всеми силами, 12 июля псковичи напали на острожек,
поставленный за рекой Великой. Извещенный о нападении, Хо-
ванский перешел по сделанному у Снетной горы мосту и бросил-
ся на псковичей. Начался сильный бой, в котором царские вой-
ска, «свалясь конные и пешие» со псковичами, наконец их опро-
кинули и побивали до самого горада. В этом сражении псковичи,
по подсчету Хованского, потеряли знамя, две пушки, 300 человек
убитыми и взятыми в плен. Это был самый последний и самый
решительный бой за всю осаду.
В столкновении 12 июля сказался решительный перевес Хо-
ванского над псковичами. Неудачи последних тем более удиви-
тельны, что они бились с крайним ожесточением, порой прояв-
лявшимся в самом отвратительном зверстве над врагами. Все
горе псковичей заключалось в том, что им не хватало общего
руководства. В рядах мятежников не нашлось выдающихся
предводителей вроде Хмельницкого и Разина, именами которых
окрестили целые движения. Но с другой стороны, и сам Хован-1
ский не был в состоянии взять Псков, не получая никакой помо-
щи от правительства.
Во внутренней жизни Пскова поход Хованского почти не
вызвал перемен, там по-прежнему господствовали сторонники
4 Сельские люди.
376
мятежа. Трудно сказать, какими надеждами руководились пско-
вичи в своем упорном сопротивлении войскам правительства, в
данном случае наши источники, как все официальные документы,
имеют способность замалчивать главное. Если верить самим
псковичам, то они добивались только прихода в Псков царя
Алексея или его дяди Н. И. Романова. По поводу слухов о
царском приезде псковская челобитная выражает свою радость:
«И ты б праведная надежа, великий государь,... сам свою госу-
дареву отчину, город Псков, досмотрел и нашу бедность и всякие
обиды сведал». Пленные, взятые под Псковом, тоже утверждали,
что псковичи тотчас покорились бы, если бы в Псков приехал
царь или был прислан Н. И. Романов.
Но, по-видимому, среди псковичей уже были люди, которые
в своих надеждах шли куда далее подобных наивных упований.
Карл Поммеринг, шведский резидент в Москве, еще в начале
мая писал королеве Христине: «Здесь снова начинают распрост-
ранять слухи, что псковичи не хотят усмириться, прибавляют,
будто они требуют той свободы, какую они имели до времен
царя Ивана Васильевича». Конечно, Поммеринг повторял толь-
ко слух, ходивший по городу, но замечательна даже возможность
такого слуха для Москвы XVII в. Правительство, действительно,
боялось, что псковичи попробуют отложиться от государства.
Пленным псковичам предлагался и такой вопрос: «Челобитчи-
ков послать ко государю к Москве хотят ли или оне, псковичи,
от царьского величества отложились и Пскова города здать
кому не хотят ли; в Литву и в Немцы о людех не посылали ли
и отколе себе помочи ожидают?» Тревога правительства была
вполне основательной, потому что среди псковичей действитель-
но была сильная партия, стоявшая за отложение от Москвы и
присоединение к Польше. О сношениях Пскова с Польшей со-
хранились две совершенно противоречивые версии. Правительст-
во вполне определенно утверждало, что псковичи посылали к
литовскому королю лист о помощи. Псковичи, в свою очередь,
не менее определенно отрицали справедливость обвинения. Рас-
спросные речи псковских выходцев действительно опровергают
версию о прямых сношениях с Литвой, но в то же время под-
тверждают, что среди псковичей шел об этом разговор. 30 мая
один пойманный крестьянин заявляет: «К Литовскому королю
писали было, чтоб им дал на помочь людей, толко миром отгово-
рили, грамоты в Литву не послали». Через несколько дней дру-
гой крестьянин столь же решительно говорит другое: «В Литву
и в Немцы не посылывали и в мысле у них тово нет, что от госу-
даря отложитца». Может быть, пришлось бы идти ненадежным
путем догадок, если бы в наши руки не попала челобитная одного
из очевидцев псковской смуты, подьячего Захарки Осипова.
Правда, эта челобитная написана явно пристрастно, но в то же
время она дает так много чисто бытовых и мелких деталей, что
377
исключает всякое подозрение в выдумке5. Мысль о литовской
помощи возникла, по-видимому, в связи с рассказами о больших
силах и жестоких намерениях Хованского. К тому же слухи о
«немецкой» помощи, обещанной Хованскому, могли оправдать
в глазах псковичей их обращение в Литву. Псковичи так и гово-
рили дворянам, присланным к ним для переговоров: «У вас
немцы, а им, псковичем, какая немера будет, и у них будут по-
ляки для выручки». За словами последовало дело. Гаврилка
Демидов, повествует подьячий Захарко Осипов, «идучи сажать
в полату окольничего Федора Федоровича Волконского, прика-
зал мне, позабыв божий страх и отлучився твоего государева
крестного целованья, писать к Литовскому королю лист о помочи
ратных людей, о пяти тысячах. И за то я учинил с ним, Гаврил-
кою, преку и обличал ево измену с посадским человеком с Яко-
вом Серебряником и за то меня он, Гаврилка, бил на смерть
оконною закладкою. И идучи приказал: как придет, посадя
околничего в полату, и лист бы был готов. И без него, Гаврилка,
я обличал ево измену добрым людем... И он, Гаврилко, велел
бить в сполошной колокол и собрал своих советников воров и
многих людей, и, став на дшане, того своево злочестиваго сонма
спрашивал, к Литовскому королю лист писать ли о людех».
Мирской сход постановил в Литву о помощи не посылать и из-
бавил Псков от явной измены Московскому государству.
Попытка Гаврилки Демидова и его единомышленников не
удалась, но смысл ее вполне ясен. Просить помощи у Литвы
против царских войск — значило открыто идти на разрыв с
Москвой. Замечательна эта живучесть местных традиций в том
государстве, все части которого так охотно рисуются совсем при-
давленными центральной властью. Казалось, полуторавековой
период московского господства должен был навсегда вытравить
у псковичей даже память о былой самостоятельности, но вот
вспыхивает мятеж, и сразу уже находятся люди, думающие об
отложении от Москвы. Несморя на первую неудачу, друзья Гав-
рилки Демидова не оставляли совсем думы о литовской помощи.
Здесь опять приходится вступить на зыбкую почву темных и
тревожных слухов, волновавших псковичей в июне мятежного
года. Эти слухи прошли через своеобразное, но все же последо-
вательное развитие. В начале смуты темно говорили о боярской
измене, затем в лице «немцев» нашли и людей, ради которых
изменили бояре; теперь стали определенно передавать, что на
самого государя был заговор, и он, спасаясь от него, бежал из
Москвы. Народное воображение легко превратило молодого
6 О сношениях Пскова с Литвой говорит патриарх Никон, описывая царю,
как он новогородцам «со псковичи советовать... не дал... а они, воры и
бунтовщики, посылали к Полскому и к Свейскому королям о подданст-
ве». («Записки отделения русской и славянской археологии Русского ар-
хеологического общества», т. II. СПб., 1861, стр. 505).
378
царя в героя какой-то сказки о бедном королевиче и завистни-
ках вельможах. В июне приехал из Ругодива посадский человек
Никита Горшков и рассказал со слов ругодивцев, что государя
в Москве нет; под его палату подкатили зелья (порох) да только
спасла Морозова жена.
Но самые удивительные вести упорно шли с литовского ру-
бежа. Крестьяне, ездившие на озеро Белье, встретили там двух
литвинов с «вялою» рыбою. Литвины стали им говорить, что
они, псковичи, стоят за правду, а царя в Москве уже нет, он
уехал в Польшу: «Сами оне, Литва, государя царя видели, и
король ево жалует и смотрит на нево, что на красное солнце».
Другой крестьянин в конце июня со слов литовских людей сооб-
щал в земской избе, что царь живет теперь в Польше, «в городе
Аршаве».
Как не кажутся, на наш взгляд, нелепы слухи о бегстве царя
Алексея в Польшу, большинство псковичей твердо им верило.
Языки, взятые в плен под городом, прямо утверждали, что царь
теперь живет в Литве. Замечательно, что поляки старательно
поддерживали такие слухи, утверждая, что царь скоро придет
псковичам на помощь. Упорство нелепых слухов, шедших из
Литовской стороны, невольно заставляет думать о какой-то
тайной направляющей руке. Ведь приблизительно такие же слу-
хи шли по южной окраине Московского государства перед по-
явлением первого самозванца. Правда, тогда против случайного
выскочки Бориса Годунова выступал человек, принявший имя
законного наследника государей. Теперь трудно было найти
такого же бесспорного претендента на престол, да и сама новая
династия успела уже укрепиться на царском месте. Но в конце
концов самозванец был только знаменем, которое собирало
вокруг себя всех недовольных существующим порядком. Такое
знамя всегда старались держать при себе поляки, чтобы в удоб-
ное время развернуть его против московского правительства. Как
раз в это время в Польше жил один из виднейших самозванцев
XVII в. Тимошка Анкудинов. Может быть, таинственные слухи
о злоключениях и бедствиях молодого царя должны были только
предшествовать появлению нового самозванца. Разумеется, все
сказанное остается в области догадок, но за его вероятность го-
ворит одно свидетельство: митрополит Евгений в «Истории кня-
жества Псковского» прямо утверждает, что мятежные псковичи
получили письмо от «вора». Правда, рассказ Евгения о мятеже
1650 г. грешит ошибками, но в то же время нет никаких сомне-
ний, что он пользовался какими-то местными источниками.
Литва вообще пользовалась в Пскове большим почетом; двое
поляков привезли две бочки пороху и свинцу и распродавали
псковичам. Гаврилка Демидов со своими друзьями ходил даже
к ним на Гостиный двор советоваться о каких-то делах. Не по-
кидали совсем надежды и на помощь короля. В Литву послали
379
стрельца с приказом набрать там 1000 ратных людей, на наем
которых собирались обратить деньги, забранные у Нумменса.
Скоро кто-то сообщил, якобы от имени этого стрельца, что люди
наняты и вскоре будут под Псковом. Конечно, никаких литов-
ских людей псковичи так и не дождались до конца смуты. Это
была одна из неоправдавшихся надежд псковичей, которые по-
рой питались прямо странными и вздорными упованиями. Одно
время, например, они с угрозой говорили о какой-то «Соловей-
пушке», ядра которой должны были разгромить за целых три
версты Снетогорский монастырь. «Соловей-пушку» поставили на
особый взруб, но ее постигла участь всех технических чудищ
той эпохи — разорвало после первых же выстрелов.
Во внутренней жизни Пскова по-прежнему продолжались не-
урядицы и раздоры. Мятежники, захватив власть в свои руки,
круто расправлялись с противниками. Особенно подозрительно
относились мятежники к немногим оставшимся в городе дворя-
нам, часть которых была посажена в палату к Волконскому,
часть оставлена на свободе. Мятежники провели против дворян
карательную меру: конфисковали дворянские житницы и разда-
вали из них хлеб вольным людям, прибранным Гаврилкой Де-
мидовым на место стрельцов. Положение дворян было очень опас-
но потому, что мятежники видели в них своих тайных врагов.
В июле дошло до настоящего избиения дворян. К сожалению,
об этом событии пе осталось достаточно полных сведений. По-
видимому, дело происходило так. Когда 12 июля псковичи потер-
пели от Хованского поражение, всю вину за него они свалили на
дворян. На другой день несколько дворян притащили на площадь
перед земской избой и здесь им отсекли головы.
Среди других лиц, против которых направлялись притесне-
ния мятежников, был и архиепископ Макарий. Судьба русских
иерархов, невольно захваченных народными волнениями, была
довольно печальна; они считали своим долгом выступать
перед мятежниками с речами о покорности царю, за что
жестоко платились. Никон в Новгороде, Иосиф в Астрахани (при
Разине), Макарий в Пскове могут служить этому наглядным
примером. Но в то время как Никон навсегда прославился в
роли миротворца, Макарий, подобно всем небольшим людям,
остался в тени. В самый разгар мятежа патриарх даже прислал
ему грамоту с укоризной за малодушие и с указанием на добле-
стное поведение Никона. А между тем и Макарий немало прило-
жил стараний к умиротворению псковичей, и не его была вина,
если увещания не произвели желанного действия. Со времени
известных событий 17 марта Макарий жил на положении плен-
ника, которому запрещалось иметь с кем-либо сношения. Пско-
вичи особенно ставили ему в вину и попрекали его спасением
Федора Емельянова. На пятой неделе поста, в марте, псковичи
приходили даже в собор, кричали и хотели вытащить Макария
380
на площадь; он спрятался в алтарь и сидел там до ночи. Но Ма-
карий не терял присутствия духа и даже пытался тайно мешать
мятежникам, запрещая своим детям боярским выходить на бой
с царскими войсками. Об этом (2 июля) в земскую избу донесли
«молодые» дети боярские, братья Ноздрины. В тот же день к
Макарию пришли земские старосты в сопровождении огромной
толпы псковичей и заявили от лица всего города: «В Троицком
дому до людей, и до лошадей, и до хлеба, и до денег впредь тебе
дела нет ни до чево: то все надобно городу». Должно быть, в
целях большего устрашения в тот же день псковичи палили по
хоромам архиепископа из ружей. Но Макарий все еще оставался
на свободе, решительное столкновение последовало позднее.
30 июля к архиепископу пришел из земской избы Федька Сорок-
алтынов звать его к водоосвящению, которое всегда совершает-
ся 1 августа. Архиепископ почему-то счел на этот раз необходи-
мым напомнить псковичам об их верноподданнических обязан-
ностях перед царем, подыскав для этого случая статью в Псков-
ском летописце, где было с большими клятвами написано: от
своего государя не запираться и рук против него не поднимать.
Сорокалтынов вернулся в земскую избу и там велел записать
речи архиепископа, вероятно, еще более их приукрасив цветами
собственного воображения. Зазвонили в колокол и собравшему-
ся народу прочитали эти речи: псковичи всей толпой двинулись
к Соборной церкви, вытащили из нее Макария, надели на него
цепь и, провожая всем народом, в таком позорном виде отвели
в богадельню и посадили на цепь. Оттуда Макарий был выпущен
только через две недели.
«А каторые, государь, вседневные мои напасти,— писал впо-
следствии Макарий царю,— подробну не могу написати, по вся
дни претили смерти и приходити было ко мне никакову человеку
не сметь».
Если так обращались с первым лицом в городе, то с просты-
ми людьми расправа была коротка. Избиения иногда сопровож-
дались разграблением домов, особенно усердствовал Гаврилка
Демидов, пользовавшийся оконной закладкой как своеобраз-
ным орудием для внушения надлежащей дисциплины. Бывали
даже случаи совершенно ненужного, бессмысленного зверства.
,В Петров пост сподвижник Демидова Микулка Бородин стал
допрашивать жену Федора Емельянова, пишет ли он ей письма.
Затем Бородин приказал ее пытать, схватил за волосы и кричал
бить нещадно: несчастной женщине дали 56 ударов кнутом и
после бросили в тюрьму.
Но все-таки на основании таких случаев не следует слишком
мрачно смотреть на господство мятежников. В Пскове никогда
не происходило знакомых сцен Хмельнитчины и Разиновщины с
их массовыми убийствами и грабежом. Наоборот, в иных случаях
псковичи строго следили за порядком и наказывали виновных.
381
В апреле к одному подьячему ворвались для грабежа «кабац-
кие ярыжки» и забрали две чарки с медом, подьячий в испуге
выскочил в окно и разбился. Грабителей поймали и учинили им
наказание, били кнутом в проводку. В июле наказанию подверг-
ся сам земский староста Гаврилка Демидов, псковичи всем
городом посадили его на несколько дней в тюрьму «за пьянство».
В койце концов печальные зрелища псковского мятежа, вроде
казни дворян и оскорблений, нанесенных архиепископу, больше
всего объясняются настроением толпы. Да и потом кто бы мог
указать хотя бы один мятеж, который не сопровождался бы бес-
порядками и нередко бесцельными убийствами. По общему
своему характеру псковский мятеж был одним из самых сдер-
жанных народных выступлений.
СМУТА В ПРИГОРОДАХ И ДЕРЕВНЯХ
До сих пор в своем рассказе о мятеже нам почти совершенно
не приходилось выступать за пределы городских стен Пскова.
В самом деле, все нити смуты в нем и сосредоточились, это был
настоящий очаг, откуда мятежное пламя разбегалось по окрест-
ным областям. Но сама смута естественно вышла за пределы
одного города, захватив все прилегающие к Пскову местности,
весь его «уезд». Можно только пожалеть, что в наших руках
находятся слишком отрывочные сведения, не позволяющие со-
ставить полную картину уездной смуты.
В начале псковского мятежа был момент, когда можно было
серьезно думать, что пламя смуты, захватывая по дороге города
и посады, дойдет до Москвы; это было время присоединения к
мятежникам новгородцев. Однако удачный поход Хованского
вскоре расшатал преувеличенные надежды псковичей. Усмире-
ние Новгорода положило решительный предел распространению
мятежа, вся область которого ограничилась только небольшой
областью древнего Псковского государства. Но даже и в таких
незначительных границах мятежники не могли похвастаться
единодушием, в стороне от движения осталась Опочка, важный
пригород на юге Псковской земли.
О событиях в ближних пригородах, Изборске и Острове, поч-
ти не сохранилось никаких известий. По-видимому, здесь с
московскими властями, воеводами, справились еще легче, чем в
самом Пскове. В Изборске воеводу Меркулова мятежники про-
сто доставили в Псков, где он был посажен в палату к Собаки-
ну и Волконскому.
Приблизительно с начала мая ко Пскову присоединился
Печерский монастырь, крайний оплот русских владений на гра-
нице с Ливонией. Правительство надеялось на верность мона-
стырских властей и даже отправило печерскому архимандриту
382
грамоту, в которой приказывало разузнать о псковских делах
и послать донесение в Москву. Но псковичи переняли гонца на
дороге и велели архимандриту немедленно приехать в Псков.
Архимандрит отказал и пришел туда только с крестным ходом,
сопровождающим каждую весну чудотворный образ Печерской
богородицы. Псковичи задержали архимандрита и соборных
старцев, заточив их в монастырь на послушание; хозяевами в
Печерах остались монастырские служки, преданные мятежу.
Теперь все попытки Хованского завести сношения с монастырем
остались безуспешными; келарь и приказный человек ответили
его посланцам обычным заявлением, что Хованский пришел под
Псков без царского указа.
К северу от Пскова на сторону мятежников перешел важный
пригород Гдов. Мятежники посылали от имени гдовского воево-
ды Семена Крекшина отписки и даже ввели в заблуждение
правительство, которое предписало Хованскому разузнать об
измене Крекшина. Но гдовцы не надеялись на свои силы и писа-
ли псковичам, что город у них худ, выдержать осаду трудно и
предлагали вывезти в Псков хлебные запасы.
Гдовцы делали усиленные попытки перетянуть на свою сто-
рону солдат, стоявших в соседней Сумерской волости. Уже в
начале марта в Пскове пошли разговоры, что сумерские солдаты
знают о скором нашествии «немцев» и готовы порадеть за госу-
даря, прийти псковичам на помощь.
В июле разнеслись слухи, будто сумерские солдаты «вместе
со псковичами» отказались идти под Псков к Хованскому. В са-
мом деле, положение Сумерской волости было тревожное и не-
определенное. Среди солдат нашлось порядочно «плутишек»,
которые ссылались с мятежниками и заявляли: «Будут им оне
надобны, и оне, солдаты, к ним во Псков будут тотчас». Но в
конце концов дело ограничилось несколькими побегами, которые
совершили соседние гдовцы. В конце августа воевода Иван Кай-
саров уже мог сообщить, что худые люди, которые непристой-
ные слова говорили, все переписаны и наказаны батогами.
Пожалуй, всего любопытнее обстоятельства сложились на
Опочке, единственном псковском, пригороде, оставшемся верным
правительству. Известия о мятеже проникли на Опочку в очень
непродолжительное время и сильно смутили опочан. В апреле
воевода Ларион Татищев собрал в съезжей избе 70 казаков,
15 попов и дьяконов, 7 посадских людей и допрашивал их, нет
ли на Опочке какой смуты. Собравшиеся ответили, что они госу-
дарю верны и готовы за него постоять. Но тем не менее поло-
жение воеводы нельзя было назвать прочным, потому что на Опоч-
ке была сильная партия сторонников смуты, во главе с неким
Гришкой Логиновым. По-видимому, и на Опочке мятежники опи-
рались на стрельцов и посадских людей; отчасти на это указы-
вает самый состав лиц, участвовавших в совещании с Татище-
383
вым, в числе которых было только 7 посадских людей и ни одно-
то стрельца. Логинов даже доносил псковичам, что с воеводою
Татищевым заводили ко государю челобитную «немногие люди,
попы, и то не все, да с попами немногие люди».
Мятежники опирались в своих действиях на Псков, откуда
якобы от лица псковского воеводы присылали наказы и гра-
мотки, ставившие Татищева в тупик. В апреле Логинов и стре-
лец Норицын донесли в псковской земской избе на казацкого го-
лову Ермолая Ломакова и двух стрельцов. Псковичи послали на
Опочку от имени Львова отписку и пристава с приказом взять
Ломакова и стрельцов. Татищев просто не знал, что ему делать,
и наконец отдал стрельцов, а голову Ломакова оставил на Опоч-
ке до царского указа. Это крайне неудобная зависимость от
мятежного Пскова побудила Татищева и верных царю опочан
обратиться в Москву с особой челобитной, в которой они проси-
ли царя пожаловать их, приказать ни в чем в Пскове не ведать,
«пока минет псковская смута». Из Москвы ответили полным со-
гласием и похвалой воеводе Татищеву и опочанам за верность.
Псковские мятежники в свою очередь открыто называли
опочан изменниками и собирались послать к ним большую по-
сылку, чтобы взять воеводу в Псков. Поход Хованского отвлек
внимание псковичей и в то же время принес Опочке новые не-
взгоды и опасности; Хованский, отыскивая повсюду подкрепле-
ния своему незначительному отряду, вызвал к себе из Опочки
стрельцов. Между тем кругом Опочки бродили шайки шишей,
угрожая самому городку, а из окрестных деревень сбегались
туда напуганные теми же шишами дворяне, боярские дети и
волостные крестьяне. В довершение беды незадолго до этого на
Опочке выгорел острог (крепостица), и некуда было поместить
собравшийся люд. Опочане послали по этому поводу в Москву
слезную челобитную и просили вернуть стрельцов на Опочку.
Между прочим, в челобитной встречается и такое место, несколь-
ко напоминающее челобитную самих псковичей: «опочецкие
стрельцы меж тое смуты обеднели, потому что им твоего госуда-
рева хлебнаго жалованья хлебом не дано, а дано им по дешевой
же цене денгами, а на Опочки хлеба купить негде, помирают
голодною смертью». Правительство пошло опять навстречу опо-
чанам и приказало Хованскому отправить опочецких стрельцов
домой. Впрочем, скорое замирение Пскова положило конец стра-
хам и тревогам опочан. В конце августа Татищев уже доносил,
что «воры» перехвачены и засажены в тюрьму.
Обратимся теперь от смуты пригородской к смуте деревен-
ской. Нельзя похвастаться и в этом случае обилием данных.
Причина все та же: главные события совершались в Пскове, и
на него было обращено главное внимание, а пригороды и дерев-
ни оставались в тени. В Москве обратили внимание на деревню
только тогда, когда «шишеванье» дошло до больших размеров.
384
Вначале, впрочем, псковский мятеж и не вызвал особого под-
ражания в деревне. Но все-таки крестьяне в большинстве, по-
видимому, были настроены в пользу мятежников. С этим настро-
ением пришлось познакомиться Федору Емельянову.
Когда Федор Емельянов тайно выехал из Пскова с боярским
сыном архиепископа Михаилом Туровым, они заночевали вер-
стах в сорока от города, в деревне Лутшиной. На следующий
день попутчики расстались: Емельянов поехал в Никандрову
пустынь, а Туров в Сладковичи, вотчину архиепископа. Но ока-
залось, что слава Емельянова далеко вышла за пределы города:
четыре мужика из Лутшиной погнались за ним, схватили и по-
везли обратно. Емельянову помог счастливый случай: на дороге
им встретился заблудившийся Туров и отбил его у мужиков.
Тогда за ними погнались мужики окрестных деревень, но бегле-
цы отбили новое нападение и наконец вместе добрались до Ни-
кандровой пустыни. Приведу и другой случай, показывающий
настроение крестьян. В Шелонскую пятину приехал стольник
Никифор Нащокин для сбора дворян в полк к Хованскому и
остановился в погосте Дубровно (теперь на шоссе между Пско-
вом и Новгородом). Немедленно во Псков отправился некий
крестьянин Сенька Большак и донес о прибытии Нащокина.
Псковичи отправили посылку в Дубровно и привезли Нащокина
в город. В том же погосте мужики хотели связать казака Вась-
ку Орешка, присланного к Нащокину с отпискою от новгород-
ского воеводы, и отправить его в Псков; от этого намерения их
едва отговорил дубровский поп. Крестьянин Сенька Большак
вскоре совсем перебрался в Псков и там сумел разоблачить
новую измену; по его словам, в Пскове были люди, собиравшие-
ся ночью открыть Хованскому ворота. За такие услуги псковичи
назначили ему определенное содержание, по шести денег в день.
Но все-таки крестьяне поднимались туго и первый толчок был
дан из города. Земские старосты Демидов и Мошницын уже в
мае начали высылать из города разбойничьи шайки шишей,
снабжая их письменным наказом о побивании дворян и грабеже
их поместий. В этом деле псковичи счастливо для себя соедини-
ли политическую месть противникам смуты, дворянам, и военную
необходимость помешать им являться в полк к Хованскому.
Действительно, Хованский насчитал в «нетях» до 500 дворян, да
и приехавшие в полк разъезжались обратно.
К небольшим отрядам, высылаемым из Пскова, отчасти по
собственной охоте, отчасти неволею примыкали мужики, и таким
образом создавались громадные шайки. В шиши охотно шли
самые различные люди. Здесь были «пахотные мужики», казаки,
стрельцы, посадские люди, были попы, из которых особенно про-
славился некий поп Фире; были, наконец, соседние латыши,
перебегавшие из Ливонии. Программа действий у шишей была
довольно однообразна; в конце концов все сводилось к убийст-
13 М. Н. Тихомиров 385
вам, избиениям, грабежу и пожарам. Шиши хватали какого-
нибудь встречного крестьянина и приказывали ему вести их по
дворянским поместьям, стараясь застать владельцев дома; здесь
они грабили и зажигали двор, хозяев избивали, а иногда даже
приканчивали насмерть. Не обходилось и без зверств, постоян-
ных спутников всякого грабежа и насилия — дворянина Бешен-
цова шиши убили вместе с женой и детьми и потом всех сожгли.
Для более наглядного представления о деяниях шишей я
расскажу похождения некоего Марчка, человека Богдана Нащо-
кина. Марчко почти всю смуту прожил в Пскове, сторожа двор
Нащокина. В августе он ушел к своему зятю в деревню Зуево
и прожил там с неделю, косил сено. На обратном пути ему встре-
тилась шайка шишей в 36 человек стрельцов и казаков. Шиши,
по словам Марчка, взяли его с собою насильно и сказали:
«только де ты с нами не пойдешь, и мы тобя убьем, не бойся
ничево, у нас изо Пскова изо всегородной от старосты наказ».
Вся шайка двинулась в Порховский уезд, в поместье Косиц-
кого; хозяева, Иван Косицкий и два его сына, завидев страшных
гостей, побежали из дому в лес, но шиши их догнали и застре-
лили из пищалей насмерть. После этого, разграбив двор Косиц-
ких, поехали к Порхову и по дороге убили двух детей боярских.
Затем, захватив в проводники встречного мужика, шиши разгра-
били еще несколько поместий: Овцыных, Шаблихиных, Неганов-
ских, Крапоткина, Баранчеевых, Змеева, но на этот раз никого
не убили. Отсюда они отправились к Сольцам грабить в Соло-
ницке у Лутохина, но тут их разогнали новгородские стрельцы
и двоих, в том числе Марчка, взяли в плен.
Таких шаек под Псковом расплодилось очень большое число,
по дорогам не было безопасного проезда. Хованский из страха
перед шишами принужден был отправлять гонцов с отписками к
царю в сопровождении большого отряда до Сольцов, иначе их
могли перехватить по дороге. Некоторые шайки шишей принима-
ли вид регулярных отрядов; в августе олонецкие стрельцы Ела-
гина под Сольцами разбили шишей, шедших под знаменем и с
барабаном. Хованский, преувеличивая силы псковских мятежни-
ков, даже опасался, что на его тыл нападут «волостные люди».
Область, захваченная разбойничеством шишей, была довольно
велика и в иных местах заходила за пределы Псковской земли;
шиши царили в Порховщине, появлялись в Шелонской и Вод-
ской пятинах и в Луцком уезде.
Но все-таки псковичам не удалось поднять настоящее мятеж-
ное движение среди крестьян, деревня не пошла за городом.
Правда, в шайках шишей принимали участие «пахотные мужи-
ки», но основной их кадр составился из псковичей-горожан.
И понятно, почему деревня плохо шла навстречу мятежным
псковичам. Бунт, поднятый последними, как был, так и остался
движением чисто городским. В псковской челобитной излагают
386
свои жалобы городской служилый люд, городские попы, посад-
ские люди, и только в одном месте говорится о крестьянах, да и
то только затем, чтобы свалить на них часть податного бремени.
Псковичи сами плохо чувствовали нужды деревни, а деревня не
хотела поступаться для города своими интересами. Например,
когда Хованский подходил к Пскову, мятежники стали сгонять
крестьян окрестных деревень в город, желая создать Хованско-
му затруднение с продовольствием. Крестьяне, в свою очередь,
попрятались с семьями и пожитками по лесам и не хотели си-
деть в осаде. Хованский с помощью А. Л. Нащокина собрал их
по лесам и, приведя к крестному целованью, приказал жить на
прежних местах; всего таких крестьян в июле насчитывалось
уже 300 человек.
В деревне было много горючего материала, но псковским мя-
тежникам не суждено было его зажечь6. Смутные, но волную-
щие вести о Стеньке Разине и Емельке Пугачеве более значили
для деревни, чем все наказы земских старост, Гаврилки Деми-
дова и Мишки Мошницына.
ЗЕМСКИЙ СОБОР. КОНЕЦ СМУТЫ
Прошло почти три месяца с начала осады, а мятежный го-
род по-прежнему крепко держался против царских войск. После
всех своих успехов Хованский не был даже в состоянии окру-
жить Псков полным кольцом блокады, и псковичи спокойно пе-
редвигались из города и в город. Несмотря на жалобы Хован-
ского, правительство медлило с посылкой подкреплений и для
этой медленности были свои основания. В июне в Москве реши-
тельно готовились отправить под Псков большие силы, воевода-
ми которых были назначены бояре кн. Алексей Никитич Тру-
бецкой и кн. Михаил Петрович Пронский, окольничие Тимофей
Федорович Бутурлин и Богдан Матвеевич Хитрово. Вместе с
ними должны были двинуться 150 стольников, стряпчих и мос-
ковских дворян, 150 жильцов, 2 стрелецких приказа, 3 000 сол-
дат из Заонежья, 200 из Сумерской волости, по 300 стрельцов с
Зоропца и Великих Лук.
Одновременно Хованский, сдав команду, должен был вер-
нуться в Москву. Таким образом, вместе с его войсками соста-
вился бы довольно внушительный по тому времени отряд в 5—
6 тыс. человек. Но задуманный план был расстроен внешними
осложнениями; с юга пришло известие о нападении крымских
татар, против которых пришлось отослать отряд, собранный для
6 Любопытные толки о псковском мятеже происходили на перевозе в Тверских
пределах в 1650 г. М._Островская. К вопросу о брожении 1650 г.—
«Чтения в Обществе истории и древностей российских при Московском уни-
верситете», М., 1911, кн. 4, смесь, 37—41,
13*
387
псковского похода. Почему-то были задержаны также Торопец-
кие и луцкие стрельцы и сумерские солдаты, но заонежские сол-
даты были двинуты к Пскову под начальством воеводы
С. П. Елагина. Однако двигались они медленно и только 25 июля
на своих судах приехали в Великий Новгород. Солдаты держа-
ли себя очень независимо, отлично сознавая всю важность своей
помощи. Они потребовали у нового новгородского воеводы
кн. Ю. П. Буйносова-Ростовского подвод для мушкетов и пик,
в противном случае отказываясь идти под Псков. Воевода при-
нужден был исполнить требование и «по нуже» приказал кресть-
янам, отвозившим хлеб для Хованского, опорожнить 150 подвод
и отдать их солдатам.
3 августа Елагин тронулся из Новгорода, разбил по дороге
шайку шишей, разграбившую погост Дубровно, и 15 августа при-
шел к Пскову. Но долгожданная помощь пришла слишком позд-
но; мятеж явно близился к мирному концу. Неудача с отправ-
кой под Псков «больших воевод», «Трубецкого с товарищами»,
заставила правительство вспомнить о примирительной полити-
ке по отношению к мятежникам. Впоследствии правительству
очень хотелось объяснить свое миролюбие кротостью царя Алек-
сея, который жалел о гибнущих душах и не желал напрасно
кровопролития. Но рядом с такими идеальными мотивами здесь,
вероятно, говорила простая невозможность одолеть мятежный
Псков грубой силой. Ведь о мирной политике в Москве вспомни-
ли только тогда, когда крымские татары отвлекли на себя ка-
рательный отряд, предназначенный для усмирения мятежников.
Для мирных переговоров с Псковом была составлена особая
мирная делегация, во главе которой были поставлены коломен-
ский епископ Рафаил, андроньевский архимандрит Селивестр
и черниговский протопоп Михаил.
С ними были посланы «выборные» люди: стольник И. В. Ол-
ферьев, стряпчий Ф. М. Рчинов, московский дворянин И. Ф. Ероп-
кин; дворяне из городов — каширянин А. П. Барыков и смольня-
нин И. П. Ступишин; московский гость Федор Юрьев, из гостиной
сотни Дм. Федосеев, из суконной Потап Яковлев, из черных со-
тен: покровской — В. Коряковский, сретенской — Ф. Естигнеев,
новгородской — М. Ермолаев и кадашовец Ф. Савельев.
Рафаил и выборные получили соответствующий наказ и гра-
моты к псковичам от царя и патриарха. В наказе предписыва-
лось Рафаилу и выборным послать с дороги в Псков извещение
с своем приезде. Когда псковичи их примут, Рафаил должен был
держать по наказу речь, которая оканчивалась призывом
пустить Хованского с войском в город и выдать пятерых завод-
чиков смуты: старосту Гаврилку Демидова, Мишку Мошницына,
Дружинку Бородина, Прошку Козу и Ваську Копыто.
Мирная делегация выехала приблизительно в начале июля.
Но уже с дороги Рафаил высказывал сомнения в успехе дела и
388
просил прислать отряд для охраны от шишей. Правительство
предписало Рафаилу ехать в Псков, а для охраны отправило
догонять мирное посольство стрелецкий приказ Булгакова.
Мы перечислили отдельных членов мирного посольства, но,
к сожалению, наши источники совершенно молчат, на каких
началах был основан именно такой состав делегации. Здесь мож-
но только основываться на некоторых предположениях. «Выбор-
ные» люди выехали из Москвы приблизительно 26 июля; в Моск-
ве был собран Земский собор. По сохранившейся черновой за-
писи состав собора был следующий: патриарх, власти, бояре,
окольничие, думные и ближние люди, стольники, стряпчие и дво-
ряне московские, дворяне из городов и дети боярские, москов-
ские гости, гостиные, суконные и черных сотен торговые люди и
стрельцы. «А быти,— говорит запись,— из гостинные и из сукон-
ные сотен с старостами по пяти человек, а из черных сотен по
соцкому, а из стрелцов изо всякого приказу по одному пятиде-
сятнику».
Запись говорит только о соборном заседании 26 июля, но есть
основания думать, что они были и раньше — может быть,
4 июля — дата на царских грамотах к псковичам, посланных с
Рафаилом. По нашему мнению, на этом более раннем совеща-
нии и было выбрано мирное посольство, состав которого чрезвы-
чайно сходен с перечисленным составом собора.
На заседании 26 июля собору было прочтено о всех мятеж-
ных действиях псковичей: избиении Волконского, задержании
Собакина, ослушании царской грамоты и т. д. Наконец, по рас-
спросным речам псковских выходцев было рассказано о «ши-
шеванье» псковичей и убийствах дворян и детей боярских. Речь
к собору кончалась таким заявлением: «будет псковичи Рафаи-
ла, епископа Коломенского, и выборных людей не послушают,
и вины своей ко государю не принесут, и креста не поцелуют,
и с ними, псковичи, что делать?» Однако ответ собора в нашем
документе не приведен, неизвестно почему. Но вскоре к Рафаи-
лу были посланы новый наказ и грамоты, в которых правитель-
ство отказалось от требования выдать четырех заводчиков и
обещало, что Хованский от Пскова отойдет, как только псковичи
поцелуют крест на верность государю. Латкин новые грамоты
ставил в прямую связь с не дошедшим до нас ответом собора7.
Однако это очень заманчивое объяснение несколько не вяжет-
ся с нашими источниками. Дело в том, что в записи о соборе в
конце говорится: «да при государе ж на соборе объявлено и про
нынешнюю посылку, что государев указ послан к епископу и к
выборным людем, и о том бы де против государева указу, пско-
7 [В. Н. Латкин. Земские соборы Древней Руси, их история и организация
сравнительно с за1ладноевропейски1ми представительными учреждениями.
СПб., 1885.]
389
вичи обратятца, и вины свои принесут, и крест поцелуют, и боя-
рину и воеводам князь Ивану Никитичу Хованскому с товарыщи
ото Пскова с ратными людми отойти велено, всем про то объяв-
лено ж». Выходит, что примирительная политика исходила не от
собора, а от самого правительства; собср же только выслушал
сообщение о новых грамотах и принял их к сведению. Может
быть, даже самый собор был рассчитан не только на внешнее,
но и на внутреннее впечатление; необходимо было действиям
правительства придать особую торжественность в глазах всех,
и в том числе москвичей. Правительство серьезно опасалось вол-
нений черного люда; после собора в Посольский приказ были
призваны сотские черных сотен и им было велено тотчас же из-
вещать «про всяких людей, которые учнут какие воровские речи
говорить или в народе вмещать».
Мирное посольство выехало в самое подходящее время. На-
строение мятежников тоже начинает сказываться в пользу при-
мирения с Москвой; оживают сторонники мирного соглашения и
постепенно перетягивают к себе все элементы, утомленные затя-
нувшейся смутой. Упорная блокада Пскова сыграла здесь не-
малую роль. Уже в июне приходят известия, что в Пскове «мо-
лодчих людей голод изнимает». «Молодшие» люди расходились
из города и «добывались» по уездам, т. е. попросту грабили в
качестве шишей. Правда, земские старосты захватили дворян-
ские житницы, но выдавали из них только участникам вылазок
по пяти четвериков на месяц. Несмотря на все требования «мо-
лодших» людей, земские старосты до конца смуты так и не ос-
мелились коснуться дворцовых житниц.
Будущее точно так же не сулило псковичам новой надежды
на успех. Наоборот, пришли вести, что из Заонежья идут сол-
даты, а царские грамоты угрожали посылкой еще большего вой-
ска. Скорый приезд мирного посольства теперь начинает зани-
мать умы псковичей гораздо более, чем ожидаемая помощь
Литвы. Шиш Марчко, поведав о рассказах литовцев, откровен-
но добавил: «только та молва была давно, пока псковичи не за-
слышали про властей». Но на путь примирения с Москвой не
пускали сторонники Гаврилки Демидова, тянувшие в сторону
союза с Литвой. Если бы они удержались у власти, посольство
Рафаила было бы обречено на верную неудачу. Но приезду Ра-
фаила предшествовал внутренний переворот, в результате кото-
рого у власти стали ярые противники смуты. Это были, по сло-
вам присланного к Рафаилу гонца псковичей, Михаил Русинов,
Анкиндин Гдовленин, Лев Бочар, Федор Сапожник, Иван Усти-
нов и стрелецкие пятидесятники Евтифей Сидоров, по прозвищу
Неволя, Аврам Гречин и Тимофей Соснин. Трое из них — Руси-
нов, Гдовленин и Устинов — еще во время мятежа сидели в зем-
ской избе, но участия в делах не принимали, не сочувствуя сму-
те. Но самим видным лицом в новом псковском правительстве
390
был Неволя Сидоров, еще в начале смуты выступавший с угово-
рами ничего не делать самовольством.
Переворот, происшедший в Пскове, сразу поставил дело Ра-
фаила на твердую почву. Но мятежники тоже не потеряли при-
сутствия духа, и пребывание Рафаила в Пскове ознаменовалось
беспрерывной борьбой.
3 августа Рафаил и выборные выехали из Новгорода и мед-
ленно продвигались к Пскову. Из Сольцов они послали туда
боярского сына Панкратия Сухарева с извещением о скором
приезде. Псковичи встретили Сухарева с большой радостью и
немедленно отправили гонца к Рафаилу, уведомляя, что они
ждут. Рафаил, узнав от гонца о переменах, происшедших в горо-
де, оставил позади себя стрелецкий приказ Булгакова, а сам с
выборными наскоро поспешил в Псков. 17 августа, приехав к
Пскову, Рафаил послал известить о своем приезде выборного
/Михаила Ермолаева. Псковичи тотчас же послали нескольких
человек навстречу посольству и стали готовиться к торжест-
венному приему.
За три версты до Пскова, в Дмитриевском монастыре, Ра-
фаил облачился и медленно двинулся к городу. Навстречу ему
вышел архиепископ Макарий и все духовенство с крестным хо-
дом и чудотворным образом Печерской богородицы, вместе с
ними шла громадная толпа псковичей; торжественный звон ко-
локолов носился над городом.
Совершив молебен, Рафаил с Макарием пошли в Троицкий
собор, где опять служили молебны. Потом Рафаил вышел на
паперть, прочитал по наказу речь и отдал грамоты земским ста-
ростам. Но уже первый день пребывания посольства ознамено-
вался выступлением мятежников. Когда стали читать царскую
грамоту и дошли до места об обращении псковичей за помощью
в Литву, на площади закричали, что такого листа псковичи не
писали. Это было вступление к новой борьбе мятежников против
примирения с Москвой.
В этот день псковичи отказались целовать крест на верность
государю, решив об этом деле поговорить всем городом. Но
большинство псковичей все-таки старалось показать Рафаилу
свои симпатии; псковичи разместили выборных по домам и це-
лый день носили им кушанья и напитки; целый день в городе не
смолкал перезвон колоколов. Несмотря на это, посольству пред-
стояли впереди еще многие трудности и опасности. В царской
грамоте находилось много мест, которые при желании могли по-
служить поводами для разрыва мирных переговоров. Этим очень
удачно воспользовались мятежники, во главе которых теперь
упоминаются старые «заводчики» и «пущие воры» поп Евсевей
и стрелец Сорокалтынов.
Борьба началась уже на следующий день по приезде Рафаи-
ла. Земские старосты заявили ему, что псковичи поцелуют крест,
391
если в крестоприводной записи не будет «изменной» статьи об
обращении псковичей в Литву за помощью, а Хованский не
отойдет немедленно от города. Рафаил послал к Хованскому вы-
борного Василия Коряковского и двух псковичей с просьбой
приказать правительственным войскам не трогать псковичей. Хо-
ванский исполнил эту просьбу и в то же время решительно по-
требовал от псковичей скорой присяги царю, дав им три дня
сроку. Уладили дело и с «изменной» статьей, позволив пско-
вичам креста на ней не целовать. Наконец, 20 августа новые
земские старосты, псковские выборные, казаки и подьячие из
съезжей избы принесли в соборе присягу. Но в тот же день за-
волновались посадские люди и стрельцы и начали кричать на
присягнувших, зачем они целовали крест на тех статьях, которые
гласили об Емельянове, Нумменсе и шишах.
Мятежники собирались звонить в колокол и перебить при-
сягнувших. Но на этот раз новая смута не удалась, и 21 августа
Рафаил опять послал к земским старостам звать псковичей к
присяге. Старосты пришли в сопровождении многих псковичей
и принесли с собою именные списки. Но, когда при чтении кресто-
приводной записи дошли до избиения Нумменса и шишевания
псковичей, поднялся страшный шум, и многие люди пошли вон
из собора. Рафаил с выборными стали их уговаривать и, видя
сильное противодействие, стали звать ко кресту не по сотням,
а просто людей, желавших окончания смуты. «Добрые» люди
пошли ко кресту, а за ними тронулись и остальные. Уже к
24 августа накопилось [..?] присягнувших, и стало ясно, что мя-
теж окончился.
Теперь началось постепенное возвращение Пскова к поряд-
кам мирного времени, царившим там до мятежа. Первым вы-
пустили воеводу кн. Львова и он принял участие в приведении
псковичей к кресту. Затем последовало освобождение кн. Вол-
конского, Собакина и дворян, сидевших вместе с ними в палате.
Тогда был выпущен Нумменс и отослан в Москву. Вскоре после-
довало восстановление воеводской власти; псковичи отдали
Львову ключи с особой повинной речью, а Рафаилу «воровския»
печати, которые прикладывались в смутное время к наказам,
рассылаемым по пригородам. Тогда же, исполняя обещание пра-
вительства, Хованский с отрядом двинулся к Новгороду. Нако-
нец, окончив все дела своего успешного посольства, Рафаил и
выборные отправились в Москву; с ними ехали псковские чело-
битчики, отвозившие царю новую, на этот раз уже повинную
челобитную. 8 октября был опять созван Земский собор, на ко-
тором дьяк объявил, что псковичи, «видя к себе такую государ-
скую превеликую милость, обрадовались и вины свои к нему,
великому государю, принесли и крест целовали». После этого
псковские челобитчики были допущены к царской руке.
392
РАСПРАВА ПРАВИТЕЛЬСТВА С ПСКОВИЧАМИ
Замирение Пскова было достигнуто взаимными уступками,
но обе враждующие стороны готовы были каждую минуту опро-
кинуть водворившийся мир. Некоторый намек на истинные на-
мерения правительства дает любопытное дело стольника
И. Олферьева, одного из участников мирного посольства Ра-
фаила. Псковский воевода Львов послал в Москву жалобу на
Олферьева, обвиняя его в том, что Олферьев в разговоре с
псковичами называл их братьями, а кн. Хованского обругал
вором и злодеем. По этой жалобе возникло обширное приказ-
ное дело с допросами всех участников посольства. Сам Олферь-
ев отрицал свою вину и взваливал на Львова встречное обвине-
ние, но в Москве приняли сторону последнего и подвеогли Оль-
ферьева небольшому, но обидному наказанию. 1 октября
Рафаил и выборные люди были допущены к царской руке и к
столу, за исключением одного Олферьева.
Впрочем, после выговора за проступок он тоже был допущен
к руке и столу.
Правительство только ожидало удобной минуты для распра-
вы с псковичами, и такие намерения встречали себе поддержку
в самом Пскове. «Лучшие» люди, одержавшие победу, отлично
сознавали опасность пребывания в Пскове вождей мятежа. Пан-
кратий Сухарев, присланный от Рафаила гонцом к царю, рас-
сказывал в Москве, что «добрые люди меж себя говорят, кото-
рые люди такое воровство завели, и тех им надобно изо Пскова
избыть». В последующие за августом месяцы и начинается по-
степенное «избывание» всех главнейших заводчиков мятежа.
Заводчики тоже понимали всю непрочность московского проще-
ния и старались возбудить народ к новой смуте. Но воевода
Львов старательно избегал резких столкновений с мятежника-
ми. В начале сентября [он] приказал было губным старостам
ловить воров, распущенных из тюрьмы Гаврилкой Демидовым
во время мятежа, или требовать их поимки от поручителей.
Но поручители, а в числе их заводчики Прошка Коза и Васька
Копыто, стали говорить, что «воров» они искать не будут. Воево-
да тотчас же изменил свое приказание и велел ловить только
тех «воров», которые будут налицо. Псков по-прежнему пере-
живал тревожное время. На площадях слышались взаимные
упреки сторонников и противников смуты, по улицам ходили с
оружием в руках толпы народа. Казалось, того и гляди начнется
новая смута. Но на этот раз волнения только помогли воеводе
расправиться с заводчиками, Козой, Копытом, Сорокоумом и
Клобучковым. Дело удалось подстроить так, что псковичи сами
попросили, чтобы «во Пскове тем вором вперед не быть». Тогда
Львов посадил заводчиков под стражу, а из Москвы пришел
указ отвезти их под достаточным конвоем в Новгород. Затем
393
были захвачены главные герои мятежа: Гаврилка Демидов и
Томилка Слепой, о которых от правительства последовал такой
же указ.
К чести псковичей, они не остались совершенно равнодушны-
ми свидетелями расправы с их вождями. В Пскове началось
опять глухое брожение в народе, стали говорить, что царь про-
стил, а Львов сажает в тюрьму и сыскивает; опять послышались
разговоры, что надо добиваться приезда самого царя, а до тех
пор «по прежнему бить в тарарыку». К тюрьме, где сидели за-
водчики, стал собираться народ, и дело явно принимало опас-
ный оборот. Но до открытых волнений не дошло, а 21 ноября
заводчики были отведены в Новгород. Громадная толпа пскови-
чей с женами и детьми провожала их при выходе из Пскова.
Теперь во Пскове началось тяжкое время расплаты с вос-
ставшим народом. В Москву полетели многочисленные челобит-
ные с изветами на участников мятежа и выпрашиваниями раз-
личных наград за радение царю. Некоторые подавали изветы
просто с целью обелить самих себя, другие сводили счеты с про-
тивниками. В сентябре земский староста Иван Красногородец
повздорил с посадским человеком Головниковым, который уп-
рекал старост в том, что они разложили на посадских людей
«большой побор». Красногородец передал воеводе, будто Голов-
ников угрожал им еще злейшим мятежом, но последнему уда-'
лось оправдаться.
Воевода внимательно прислушивался к изветам и писал о
них © Москву, а оттуда приходили грамоты, назначавшие самые
строгие и не соизмеримые с виной наказания. Например, некая
вдова Хавроныица изрекла крылатую фразу: «Государь млад и
слушаетца бояр, стоит за немец, а не за православных хрестьян,
на что было на царство садитца». Из Москвы шлют указ бабе
Хавроньице урезать язык. Такое же наказанье терпит пьяница
Тряси Солома за нелепые слова. Сидя в кабаке, он расхвастался
и сказал: «Преже сего были за мной княгини и боярыни, да и
королевна за мной была, а ныне я возьму за себя государыню
царицу и великую княгиню Марью Ильинишну».
Но как старательно ни искоренял воевода неблагонадежные
личности, работа его плохо удавалась. В декабре он сам сознал-
ся, что «в Пскове в посадцких людех воров добре много». В де-
кабре же была сделана последняя и опять неудачная попытка
поднять мятеж.
12 декабря в Псков пришла грамота с приказом отослать в
Москву на царскую службу половину псковских стрельцов. Зем-
ские старосты, посадские люди, монастырские служки и ямщики
сошлись в земскую избу на сход обсуждать тяжелый вопрос о
подводах для стрельцов. В это время за стражей сидел заводчик
Дружинка Бородин, ожидая отсылки в Новгород. Узнав о сходе,
он послал в земскую избу свою жену с «воровским» письмом к
394
старостам и посадским людям. В письме Дружинка не делал
прямых призывов к мятежу и просил только вернуть ему деньги,
ранее истраченные на мирские дела, но тон письма далеко вы-
ходил за пределы скромной просьбы и должен был напомнить
псковичам недавние события. «Ныне пожаловал,— писал Дру-
жинка,— поискал земской староста Иван Давыдович Красного-
родец и государевым началникам на меня милостивое слово
сказал; назвал меня вором и поклепщиком, будто ся я завожу
старой воровской в мире мятеж. И по ево заступлению госуда-
рев околничей и воевода и дьяк писали ко государю к Москве.
Я ныне за грех свой живот мучу в железах, ожидаю под голову
подушки или Гаврилки Демидова терема вечново. А воровства,
господа, я никакова, ни мятежу, не заводил; крест я целовал
впрямь праведному государю на своей правде и ожидаю ныне
к собе смертново часу». Но письмо Дружинки попало в руки
воеводы, а вскоре и сам Дружинка был отослан в Новгород.
О дальнейшей судьбе главарей псковского мятежа точных
известий не осталось; но, по-видимому, большинство их кончило
жизнь на плахе, а остальные были сосланы в Сибирь. Между
прочим, в числе последних был Дружинка Бородин, подавший в
Новгород извет на стрельца Сорокалтынова и сосланный на
дальнее озеро Байкал.
С этого времени в Пскове постепенно водворяется спокойст-
вие. В феврале Львов с большой похвалой пишет о псковских
стрельцах, что от них «дурна и воровства никакова нет и воров
у себя не таят».
Зато в уезде по-прежнему гуляли шайки шишей, и продол-
жались грабежи и убийства. В феврале псковские стрельцы под
начальством бывшего челобитчика Федора Коновала разбили
шайку шишей из отставленных стрельцов с атаманом Пашкой
Печерянином и привели их в город. Шиши показали, что к весне
они собирались прибирать людей и завести новую смуту. По их
словам, о том же думают всякие люди по волостям и пригоро-
дам: «дождався де весны, будет у них по-прежнему, как бывало
во Пскове в смутное время». Но мрачные предсказания не оп-
равдались, и мятежная весна 1650 г. уже не повторилась в
Пскове.
Псковский мятеж продолжался почти полгода, но не принес
для псковичей каких-либо плодов. Вместе с замирением в Псков
вернулись и старые порядки, вызвавшие мятеж. В октябре
псковские дворяне и дети боярские жаловались, что подьячий
съезжей избы Самойлов волочит их челобитья и берет великие
посулы. Таким образом, едва прошло два месяца после псков-
ского замирения, как приказные опять принялись за прежние
проделки и грабительства.
В чем же была причина неудачи псковского мятежа? Здесь
прежде всего приходится сослаться на характер движения, но-
395
сивший узкоместный характер. Правда, глухое брожение суще-
ствовало и в других городах. В этом смысле псковский мятеж
не может считаться чем-то исключительным в середине XVII в.;
серьезные мятежи, начиная с московских волнений 1648 гг., в те-
чение двух лет возникали в Устюге, Сольвычегодске, Новгороде,
но это были разрозненные и непродолжительные вспышки на-
родного недовольства. Даже одновременный мятеж в Новгороде
не принес Пскову большой помощи и окончился в один месяц.
Рано или поздно, одиноко стоя против остального Московского
государства, Псков должен был уступить и подчиниться. Это
отлично понимали друзья Гаврилки Демидова, обращая взоры
за помощью к Польше. Отказавшись открыто встать под защи-
ту Польши, псковичи заранее отказались от всякой надежды на
успех. Да, впрочем, и Польша, занятая Хмельнитчиной, не в со-
стоянии была оказать им действительную помощь. Внутренняя
неурядица и примирительная политика Москвы только прибли-
зили конец мятежа. Но замечательно, что внутренняя распря,
раздиравшая Псков, вражда богатых и бедных, как и в смутное
время 1608—1613 гг., пережила мятеж 1650 г. В 1666 г. А. Л. На-
щокин писал о Пскове: «увидел я меж посацкими великия враж-
ды в их оскорблениях». Но попытки Нащокина излечить внут-
реннюю язву псковской жизни остались безрезультатными.
Примечания. Основным материалом для моей работы
послужили бумаги Посольского приказа, хранящиеся в Москов-
ском главном архиве министерства иностранных дел.— Приказ-
ные дела старых лет:
Стб. 24 — Сыскное дело о бывшем бунте в Пскове, марта с
9 числа по 27 июня 1650 г. (671 л.);
Стб. 116 — Дело о сыске воров... 1650 г.
Стб. 98 — Сыскное дело о бывшем бунте в Пскове — ноября
с 4 числа 1650 г. по 16 мая 1651 г. (на 230 л.).
Стб. 85 — Сыскное дело о бывшей в Пскове смуте — сентября
с 21 по 25' число 1650 г.
Стб. 63 — Дело о посылке стрельцов в Псков... 1650 г.
Стб. 71—Дело о признании псковских возмутителей, 1650 г.
21 сентября.
Стб. 64 — Сыскное дело о бывшем в Пскове бунте — июля с
26 числа по 14 сентября 1650 г.
Также стб. 36, 111 и несколько первых листов стб. 86.
Важнейшая часть стб. 24 напечатана в книге Якубова «Рос-
сия и Швеция в первой половине XVII в.».
[ПИСЬМО В ИЗДАТЕЛЬСТВО
В СВЯЗИ С ПОДГОТОВКОЙ СБОРНИКА ДОКУМЕНТОВ
ПО ИСТОРИИ ВОССТАНИЯ 1650 Г.
В НОВГОРОДЕ И ПСКОВЕ]
[Не позднее 1934 г.]
В сборник предполагается включить материалы, хранящиеся
главным образом в Московском древлехранилище. Количество
таких материалов очень велико. Они имеются в самых различ-
ных фондах, представляя собой в основном разрозненные части
большого следственного дела, производившегося в Посольском
приказе.
Полное собрание всех материалов едва ли бы вместилось
в несколько больших томов. Но среди них можно произвести
выборку, так как ценность сохранившихся документов не оди-
накова.
Наиболее ценными представляются расспросные речи, чело-
битные городов, дневники военных действий, воеводские отписки,
а также некоторые царские грамоты. Другие официальные доку-
менты (памяти, царские грамоты, изветы, челобитные о службе
и пр.) изобилуют частыми повторениями. Эти документы могут
быть изданы в выдержках с пропуском отдельных мест.
Список наиболее ценных документов, предполагаемых к из-
данию, приводится ниже. Конечно, в процессе работы этот спи-
сок пополнится еще рядом документов. Порядок издания может
быть хронологическим. Подразделение на типы документов и
описание фондов предполагается сделать в предисловии или до-
полнениях. Способы издания — общепринятые Историко-архео-
графическим институтом. Основной материал собран и имеется
уже в копиях, которые только требуют проверки по подлин-
никам.
Срок выполнения работы ориентировочно 1 декабря или, вер-
нее было бы, 1 января 1935 г., принимая во внимание летний пе-
рерыв.
План материалов:
1) Вводная статья от Историко-археографического инсти-
тута.
2) Вводная статья от составителя материалов.
3) Документы.
4) Указатель и дополнения.
Кроме перечисленных ниже документов имеется еще большое
количество изветов и челобитных, поданных после псковского
восстания. Некоторые заключают в себе очень интересный мате-
риал и могут быть изданы в выдержках.
397
(СОДЕРЖАНИЕ (ПРИМЕРНОЕ)
«СБОРНИКА МАТЕРИАЛОВ
ПО ИСТОРИИ КЛАССОВОЙ БОРЬБЫ
НА ЮГЕ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА
В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVII В.»]
Стрельцы, казаки и другие ратные люди
1. 1629—30 гг. Белев. Столкновение стрельцов и казаков с
дворянами (Московский стол, стб. 46 [1], 4, [лл. 302—306]).
2. 1629—30 гг. Елец. Избиение стрельцами головы (Москов-
ский стол, стб. 46, [1], 8, [лл. 222—223]).
3. [1929]—30 гг. Калуга [Мосальск]. Насилия калужских дво-
рян [и детей боярских] над [мосальскими] беломестными ка-
заками (Московский стол, стб. 54, [столпик 2], 13, [лл. 286—
298]).
4. [1629]—30 гг. Севск. Побег стрельца за рубеж (Москов-
ский стол, стб. 54, [столпик 2], 17, [лл. 264—272]).
5. 1627—28 гг. Борисов. Своеволие [нескольких] казаков, не-
довольных [вновь избранным] есаулом (Владимирский стол, стб.
33, I, 2 [л. 428]).
6. 1622—23 гг. Шацк. Непослушание казаков воеводе [Непо-
слушание воеводе беломестных казаков] (Белгородский стол,
стб. 10, 1, 9, [лл. 508—509; 5'37]).
7. 1629—31 гг. [Елец]. Отказ стрельцов и казаков платить
явочные [с вина и товаров пошлины] (Московский стол,, стб. 60,
[1], 7, [лл. 115—118; 226—272; 185—188]).
8. 1630—31 гг. Воронеж. Своеволие казаков и стрелецкого
головы [Приготовления к осаде, своеволие стрелецкого и казачь-
его головы] (Московский стол, стб. 58, [1], 13, [лл. 486—487]).
9. 1635 г. Новосиль. Челобитье новосильских казаков на вое-
воду [Челобитье новосильских казаков на притеснения воеводы
и казачьего головы] (Белгородский стол, стб. 67, лл. 1—3).
10. 1635—36 гг. Пронск. Неповиновение воеводе [отставных
детей боярских Каменского стана], стрельцов и казаков (Мос-
ковский стол, стб. 115', [1], 32 [лл. 387—390]).
11. 1638—39 гг. Яблоков. Земельный спор между корочан[ц]-
ами, детьми боярскими и [корочанскими черкасами ], казаками,
стрельцами и пушкарями (Белгородский стол, стб. 107, I, 9, [лл.
157—158]).
398
12. 1639—40 гг. Усерд. Челобитье казаков на «насильства
[и налогу]» пятидесятников и десятников (Белгородский стол,
стб. 121, I, 6 [лл. 261—262]).
13. 1642—43 гг. Короча. Неповиновение стрельцов и казаков
сотнику (Белгородский стол, стб. 15'8, I, 5, [лл. 151, 154]).
14. 1647 г. Чернавок. Сыск об обидах стрельцам и казакам
от стрелецкого пятидесятника [Сыск об «обидах и продажах»
стрельцам, казакам и пушкарям со стороны стрелецкого пяти-
десятника Тимофея Соловья с товарищи] (Белгородский стол,
стб. 251, лл. 1[—57]).
15. 1636—41 гг. Кромы. Отказ пушкарей и рассылыциков от
службы, [посылка сметной росписи] (Владимирский стол, стб.
60, I, 13 [лл. 257—261]).
16. 1647—50 гг. Сокольск. Бунт драгун [против воеводы и
сержантов] (Белгородский стол, [стб. 264], III, 1, [лл. 394—395]).
17. 1650 г. [Бобрик]. Дело о злоупотреблениях воеводы и бун-
те детей боярских. [Дело (расспросные речи служилых и жилец-
ких людей города Бобрика) об обвинении: 1) бобриковского вое-
воды Кирилла Ушакова бобриковцами в обидах, продажах, со-
держании кабака, корчемной продаже и ссорах с литовскими
людьми, 2) бобриковских детей боярских Род. Курского, Бор. и
Ив. Долженковых и Гр. Петрищева и рыльского Пречистенского
священника Василия в буйстве и бесчинстве в приказной избе,
заговоре и в возмутительных речах] (Белгородский стол, стб.
316 [222 листа]).
Посадские люди
1. 1620—23 гг. [Курск]. Бесчинства посадских людей [Гр. Бе-
лугина с товарищи] (Белгородский стол, стб. 9, 1, 7, [лл. 556]—
560).
2. 1626—27 гг. Москва. Непослушание старост Новой слобо-
ды объезжим головам [Отсутствие сторожей в Новой слободе,
непослушание старосты этой слободы и некоторых из ее обы-
вателей объезжим головам]. (Владимирский стол, стб. 28, III,
[л. 601]).
3. 1626—30 гг. Москва. Нанесение побоев объездчику. [Сыск
о нанесении побоев объездчику дьяку Никите Постникову него
сыну Федору жителями переулка за Златоустовым монастырем]
(Белгородский стол, стб. 32, лл. 164—199).
4. 1627—28 гг. Белоозеро. Неповиновение жителей воеводе.
(Новгородский стол. стб. 12, III, 2, [л. 46]).
5. 1627—28 гг. Галич. Неповиновение жителей воеводе. (Нов-
городский стол, стб. 12, III, 4, [лл. 39—40]).
6. 1627—1628 гг. Коломна. Отказ посадских людей стоять на
караулах (Владимирский стол, стб. 31, III, 5', [л. 599]).
7. 1627—1628 гг. Коломна. Челобитье посадских людей на во-
еводу и на враждебность епископа [Челобитье посадских людей
39Э
на притеснения их воеводою и на враждебность к ним епископа]
(Владимирский стол, стб. 31, III, 5, [лл. 629—630]).
8. 1629—31 гг. Устюжна [Железопольская]. Распри между
служилыми и посадскими людьми. (Новгородский стол, стб, 18,
[V], 22, [л. 376]).
9. 1640—44 гг. Галич. Отказ посадских людей от караульной
службы (Владимирский стол, стб. 117, [II], 2, [лл. 74—75]).
10. 1643—44 гг. Коломна. Буйство посадских людей (Москов-
ский стол, стб. 190, [IV], 9, [лл. 204—209; 250—251]).
11. 1641—44 гг. Новгород. Челобитье новгородцев о назначе-
нии одного дьяка, а не двух [Челобитье новгородских служилых
людей и пятиконецкого старосты «во всех посадских людей мес-
то», чтобы быть в Новгороде одному дьяку, а не двоим] (Новго-
родский стол, стб. 316, II, 2 [лл. 570—574; 714—715]).
12. 1627—28 гг. Чернь; [Шуя]. Бунт посадских людей (Вла-
димирский стол, стб. 33, [1], 31, [32, лл. 324—330]).
Служилые люди
1. 1622—31 [1630—31] гг. Калуга. Непослушание дворян [и де-
тей боярских] воеводе (Московский стол, стб. 68, [столпик /], 4,
[лл. 72—73]).
2. 1627—28 гг. Белев. Ослушание [неслужилых] детей бояр-
ских, [которым велено быть у «острожного дела»] (Владимир-
ский стол, стб. 33, I, 5, [лл. 416—418].
3. 1627—28 гг. Дедилов. Самовольный отказ от службы слу-
жилых людей [Самовольный отъезд всех служилых людей, быв-
ших с С. Хрущовым] (Владимирский стол, стб. 33, II, 1, [л. 193]).
4. 1627—28 гг. Кашира. Буйство детей боярских (Владимир-
ский стол, стб. 31, III, 4, [лл. 489—491; 500—508; 538—5’55]).
5. 1630—31 гг. [Тула]. Неповиновение детей боярских воеводе
[Неповиновение Новосильцев, детей боярских, отказавшихся про-
вожать государеву казну и крымских послов] (Московский стол,
стб. 5'8, [1], 47, [лл. 29—30]).
6. 1635’—36 гг. Михайлов. Буйство служилых людей (Москов-
ский стол, стб. 115, [1], 24, [лл. 595—609]).
7. 1628—29 гг. Курск. Ссора подьячих [съезжей избы] и де-
тей боярских (Московский стол, стб. 40, [1], 18, [лл. 481, 549—
559]).
8. 1629—30 гг. Ряжск. Непослушание воеводе служилых лю-
дей (Московский стол, стб. 46, [1], 22, [лл. 417—418]).
9. 1629—30 гг. Алатырь. Съезд мордвы и черемисов для
мольбы [Съезд мордвы и черемис в дер. Чукалах в семик «для
мольбы над родители»]. Московский стол, стб. 54, [столпик 2], 1,
[лл. 74—80].
10. 1625—30 гг. Документы о служилых людях и о перевезе-
нии в Москву тела царицынского воеводы Акинфова, убитого
400
при самозванце «Ивашке» [Документы о 'служилых людях мос-
ковских чинов: 1—128, 129, 243 (перевезение в Москву тела ца-
рицынского воеводы Акинфова, убитого при самозванце «Иваш-
ке»), 130—242, 244—471] (Московский стол, стб. 56, [471 лист]).
* * *
[Далее в бумагах М. Н. Тихомирова сразу же следует перечень
ссылок на документы о народных волнениях по столам Разряд-
ного приказа. Большинство этих документов упомянуто в выше-
приведенном списке и поэтому опущено].
Московский стол Разряда
Стб. 11. Разные дела 1622 г. (II, лл. 19—23 и пр. о попытке
записать детей боярских в крестьяне, челоб[итная] кн. Белое
[ельского] на племянника—«вольного человека»),
[II. Документы о служилых людях: 19—23, 35, 57—59, 76 (че-
лобитная детей боярских Рогачевых на кн. Григ. Тюфякина, ста-
рающегося записать их за собою в крестьянство), 115—120, 145,
146, 185—186 (челобитная кн. Мих. Белосельского на племянни-
ка его кн. Якова, находящегося в бегах под именем «вольного че-
ловека Безчастного»), 192—194, 262—266, 272—273, 288—300,
312—318, 330].
Стб. 13. 1620—22 гг. [I. 1) Брянск]. Подговор крестьянином]
Котом [брянских жителей] к переселению за рубеж [лл. 135—
137].
Стб. 58. 1630—31 гг. [I]. 41 [Рыльск]. Ослушание воеводе [при-
казчика и] крестьян Ивановой слободы [лл. 647—649];
45) [Севск]. Непослушание крестьян Комарицкой волости и
челобитье гулящих людей. [Непослушание крестьян Комарицкой
волости, отказавшихся ставить в городе дворы и клети для осад-
ного времени, лл. 311—319; ... неповиновение воеводе головы
крестьян Комарицкой волости лл. 560—570; нарушение кресть-
янами Комарицкой волости государева указа, запрещающего
держать «безъявочно» приезжих из других городов, лл. 571—
578; ... челобитье гулящих людей о написании их в службу наря-
ду с рыльскими беломестными и жилыми казаками, лл. 590—
595; 597—598].
Стб. 68. 1622—31 гг. [Столпик 1. 1630—31 гг.]. 4) Калуга. Не-
послушание воеводе дворян. [Непослушание дворян и детей бояр-
ских воеводе, лл. 72—73]. Ст[олпик] 2. 1631 г. [4). Вязьма]. Сыск
беглых крестьян [лл. 41—44].
Стб. 74. 1631—32 гг. Ст\рлпик}. 1. 2) [Великие Луки]. Ссылка
крестьян в Сибирь [Высылка в Москву жен и детей крестьян,
приговоренных к ссылке в Сибирь, лл. 98—105, ПО—115]; 15) Ус-
401
тюжна Железопольская. Непослушание крестьян, [привлеченных
к суду за самоуправство, лл. 19—21].
Стб. 109. 1634—35 гг. [I], 31) [Чернь]. Буйство казаков [лл
458—459].
Стб. 134. 1638—39 гг. [IV], 26) Мосальск. Убийство крестьяни-
ном жены помещика [лл. 648—683].
42) Тула. Покушение крестьянина] на убийство помещика
[лл. 627—629].
Стб. 173. 1642—43 гг. V, 2) [Борисов]. Подговор казака за-
писаться в холопы. [Подговор помещиком казачьего сына запи-
саться в холопы, л. 387].
Стб. 206. 1646—48 гг. III. Дела о неповиновении воеводе [3)
Кашира. Оскорбление воеводы, лл. 456—457...; 7) Пронск. Не-
повиновение воеводе, лл. 239—240; 8) Шацк. Неповиновение вое-
воде, лл. 466—467].
Стб. 209. 1646 —47 гг. III, 3) Епифань. Неповиновение воево-
де [л л. 117—124].
Стб. 226. 1642—51 гг. [IV], 8) Тула. Грабеж [лл. 153—169;
200; 339].
Владимирский стол Разряда
Стб. 7. 1617—19 гг. [II] 3) Донков. Отказ крестьян он пост-
роения острога [Ослушание служилых людей, лебедянцев, ко-
торым велено быть в Донкове, отказ крестьян от постройки остро-
га, недостаток в лошадях после черкасского разоренья, лл. 85—
86; 134—135; 154—155].
Стб. 9. 1624—25 гг. [III]. 3) Ливны. Высылка в Москву казака
и крестьян по извету [лл. 5—11].
Стб. 31. 1627—28 гг. III, 2) Елец. Дело о казаках, которых
дворяне [и дети боярские] называли своими людьми [и крестьяна-
ми, лл. 98—111].
Стб. 32. 1627—28 гг. и 1631 г. I, 1) Владимир. Убийство бояр-
ского сына [Василия Подлесова] его холопом и крестьянином
[лл. 1—14]. 4) Свияжск. Розыск о ложном доносе, [сделанном] на
кн. [Афанасия Васильевича] Лобанова-Ростовского его холопом
[лл. 136—152].
Стб. 33. 1627—28 гг. I, 1) Арзамас. Отказ городовых дворян
[и детей боярских] ездить «для всяких [поместных и сыскных] дел »
[лл. 302—303]. 19) Мещовск. Злоупотребления кабацкого откуп-
щика [лл. 334—337].
Стб. 58. 1633—34 гг. II, 32) Одоев. Взятие незаконное] сы-
новей боярских заемной кабалы на 2 крестьянах [Взятие незакон-
ное сыном боярским Данилой Батавиным на двоих крестьянах
заемной и служилой записей, лл. 38—41]. 45) Севск. Ограбление
дворянами, детьми боярскими и казаками крестьян Комарицкой
волости [лл. 254—257; 567—570].
402
Стб. 62. 1617—62 гг. V. Документы о крестьянах и холопах
[лл. 1—24; 92—111]; дело 156 г. [лл. 139—156]; насильства думных
и московских чинов (лл. 157—179].
Стб. 89. 1639 г. [б], 4) Рязань. Сопротивление дворцовых кре-
стьян переписи [Сопротивление крестьян рязанских дворцовых
сел Белоомута, Ловец, Любуни и дер. Белых Песков посланному
по государеву указу для их переписи, лл. 1 —13; 14—17].
Стб. 117. 1640—44 гг. [II], 16) Чухлома. [Незаконный] захват
губным старостой жены крестьянина [Гавр. Островского, л. 405].
Стб. 131. 1647—48 гг. I. Козлов. Разграбление церкви и
дворов в с[еле] Дубовском [Козловского уезда, лл. 1—2] и проч,
документы. Лл. 442—450—удаление воеводы [Ром. Фед. Бобо-
рыкина] из Козлова вследствие несогласия с козловцами...
Стб. 137. 1649—50 гг. Ill, 1) Елец. Челобитчик посадский че-
ловек [отпуск в Москву, л. 30]. [2) Ефремов]. Самовольный уход
со службы служилых людей [л. 14]; самовольный съезд в Москву
детей боярских (л. 149].
Стб. 138. 1646—51 гг. I, [2) Гремячий]. Несогласие воеводы с
казачьим головой [лл. 354—356] с [городским] духовенством
[лл. 409—410]. 8) Пронск. Непристойные речи крестьянина о го-
сударе [Наказание крестьянина за «непристойные речи» о госу-
даре, лл. 62—74].
Столбцы Новгородского сюла
Стб. 72. 1629—1640 гг. IV, 2) [Гдов]. Извет на воеводу в убий-
стве им своего холопа [лл. 313—414].
Стб. 96. 1648—49 гг. III, 3) Вязьма. Отмена застав [у города]
по челобитной посадских [торговых] людей [лл. 367—369].
10) Ярославль. Буйство в съезжей избе [л. 240].
Столбцы Белгородского стола
Стб. 1. [Неизв. года], 1600, 1642—43 гг. II. Роспись XVI в.
(лл. 1—42) дорогам на Украине [с указанием расстояния между
украинными городами].
Стб. 78. 1637—65 гг. III, 6) Карпов, л. 107 [—НО]—бунт про-
тив воеводы [уничтожение государевой десятинной пашни, бунт
против воеводы стрельцов, требовавших раздачи им всей земли,
бывшей под десятинной пашней].
Стб. 130. 1639—41 гг. II, 9) Кромы. Бунт крестьян Ст. Объедо-
ва [и отказ воеводы дать орловскому губному старосте Стрельцов
для сыска о бунте, л. 37—38]. 16) Оскол. Самовольное выселение
служилых людей из города в уезд [лл. 108—109; 229—233].
Стб. 157. 1642—44 гг. I, 10) Лихвин. Неповиновение детей
боярских воеводе [лл. 55, 65—69, 79].
403
II. Документы] о служил[ых людях]. Верстание крепостного
[человека] в дети боярские [под именем белевца Фомы Гр. Сту-
пишина, лл. 54, 59—64].
Стб. 167. 1641—56 гг. Ст(олпик] 1. 5) Воронеж. Смуты между
служилыми людьми [под влиянием полученных из Москвы вестей
о бунте 156 года]. 1648 г. (лл*. 40—42, 55—59].
Стб. 174. 1638—47 гг. I. 2) Арзамас. Обвинение служилых
московских чинов в насильстве. [Присылка по челобитью дворян
и детей боярских судимой грамоты, по которой дела по обвине-
нию служилых людей думных и московских чинов ...« в земляных
насильствах... и во всяких обидах» сделались подсудными вое*
воде, лл. 105—107].
Стб. 199. 1644—47 гг. II. 14) Рыльск. Убийство помещика
крестьянами [л. 63].
Стб. 226. 1648—51 гг. I. 3) Валки. Роспись заводчиков курско-
го бунта 1648 г. (Роспись «убойцов и заводчиков» убийства в
156 г. курского стрелецкого и казачьего головы Константина
Теглева, живущих «в Курску по-прежнему», предьявленная в
158 г. курскими казаками, сосланными за это же убийство в
Валки, лл. 228—234].
Стб. 270. 1647—49 гг. VII. 2) Волхов. Розыск про скоп и круги.
[Розыск мценского воеводы про «скоп и воровские круги», уст-
роенные посадским старостой Фед. Минаковым, лл. 627—643].
Стб. 274. 1647—49 гг I. 5) Короча. Бунт корочанцев. [Устрой-
ство земляного вала, отказ корочанцев от работ, производство
яблоновским воеводою Фед. Леонтьевым сыска про бунт коро-
чанцев против воеводы Никифора Воейкова, лл. 88—95, 169—172,
213—214, 234—243, 270—272, 280—283, 289—299, 326—327, 333—
339, 432—433, 446].
Стб. 283. 1644—49 гг. 12) Ливны. [I] Непослушание воеводе
детей боярских и сыск о подранных в мятежное время докумен-
тах. [Челобитье Петра Протасьева о поверке его семейных до-
кументов, которые были «подраны и попорчены» в мятежное
время на разграбленном народом дворе дьяка Гр. Ларионова,
и о выдаче ему новых документов из разных приказов, лл. 272—
273]. II. 8) Можайск. Бунт ружан, посадских людей. [Сыск про
бунт ружан—посадских людей против стольника Игнатия Степ.
Корсакова, присланного в Рузу для сыска обводной порозжей
земли, лл. 266—271].
Стб. 291. 1648—52 гг. II. Москва. Сыск о человеке Стрешнева,
зад[ержанного] 5 апреля 1548 г. [Сыск про человека бояр. Лукья-
на Степ. Стрешнева Осипа Горностаева, задержанного 5 апреля
156 года на «царицыной каменной лестнице», лл. 458—468].
[КОНСПЕКТ ЛЕКЦИЙ ПО ИСТОРИИ
РУССКОГО ГОСУДАРСТВА XVII В.]
Лекция 1
Экономический и социальный строй Русского государства
в XVII в.
«Новый период» в русской истории (В. И. Ленин). В св[оей]
раб[оте] «Что такое „друзья народа" и как они (воюют против
социал-демократов?», напис[анной] в 1894 г., когда Лен[ину]
б[ыло] 24 года, Владимир] И[льич] указывает, что о националь-
ных связях в собственном смысле слова едва ли можно было
говорить в то время, и что «только новый период русской исто-
рии (примерно с 17 века) характеризуется действительно фак-
тическим слиянием всех таких областей, земель и княжеств в
одно целое» [В. И. Ленин. Поли. собр. соч., т. 1, стр. 153—154].
Чем же объяснить] такое слияние отдельных] областей, зе-
мель] и княж[еств] в одно целое? Возражая антинаучной схеме
Михайловского, Лен[ин] дает яркое объяснение] эт[ому] процес-
су: «Слияние это вызвано было не родовыми связями, почтен-
нейший г. Михайловский, и даже не их продолжением и обоб-
щением: оно вызывалось усиливающимся обменом между обла-
стями, постепенно растущим товарным обращением, концентри-
рованием небольших местных рынков в один всероссийский
рынок. Так как руководителями и хозяевами этого процесса
были капиталисты-купцы, то создание этих национальных свя-
зей было не чем иным, как созданием связей буржуазных» [там
же, стр. 154].
Итак, примерно] с XVII в. создается] всероссийский рынок,
усиливается обмен между областями], растет товарное] обраще-
ние]. А это приводит к фактическому] слиянию отдельных] об-
л[астей], зем[ель] и княжеств в одно целое.
Конечно, так[ой] проц[есс] происхедил] медленно. Нач[ало]
его восход[ит] к б[олее] раннему] врем[ени]. Громадн[ые] сдвиги,
происшедшие] в экономике Русского] государства, нашли отра-
жение] IB сам[ых] различных] областях] ее хоз[яйственной] жиз-
ни. Но они обязательно] сказывались] пр[ежде] всего] в крепо-
стном] хозяйстве. Креп[остное] хозяйство как осн[ова] экономиче-
ской] жизни России в XVII в.
Феодальные] вотч[ины] и их разм[еры]. Московская] при-
дв[орная] знать сост[ояла] из нов[ых] родов, выдвинувшихся] на
405
место ст[арой] зн[ати] в опричн;[ину] и в нач[але] XVII в. (интер-
венция). В сер[едине] 17 в. Б. И. Морозов — 6 тыс. дв[оров],
Я. К. Черкасский — 5 тыс., Н. И. Романов — 7 тыс., Ф. И. Шере-
метев— 2 791 дв. и пр. Чрезвычайно] вел|[ико] б[ыло] церк[овное]
землевладение]. По переп[исным] кн[игам] 1678 г., за патриар-
хом] числ[илось] 8610 дв[оров]. (Вес., 443) [С. Б. Весел овский.
Феодальное землевладение в Северо-Восточной Руси, т. I. М.— Л.,
1947, стр. 443]. Громадн[ые] вотч[ины] принадлежали] Троицко-
му] монастырю, Кир[ило]-Бел[озерскому] и др[угим] монастырям.
Нар[яду] с вотч[инами] непрер[ывно] росло поместное землевла-
дение]. Поместн[ое] и вотч[инное] право. Стремление] помещи-
ков] удержать] помОстные] земли в своем постоянном] владении.
Общность хозяйственного] строя поместий] и вотч[ин]. Их раз-
личие в юридическом] смысле. Постепенное] превращение]
поместий в вотчины. Внешн[ий] вид вотч[ин] и поместий]. Село,
деревни, пустоши, селища. Барск[ая] усадьба в селе и ряд[ом]
стоящая церк[овь] (церковное строение вотчинников или мир-
[ских] людей). Хозяйственный] характер] барской] усадьбы.
Село Кузьмин Усад в Арзамас, у. Двор боярской, а на дворе хо-
ром: «горница на жилом подклете, перед нею повалуша о трех
житьях, промеж ими сени». «Горенка отхожая на взрубе, против
ее сенцы». Погреб, ледник, 2 анбарца, отхожее сушило о двух
житьях, конюшня, банишко с предбаньем, в огороде анбар и со-
лодовня. Двор огорожен забором, ворота створные. Во дв(оре]
жил прикащик. Сад или ог,[ород] с фрукт[овыми] деревьями] у
бар[ских] дворов. В селе «в остроге» стояло 11 житниц. Бояр-
ское] хозяйство велось в широк[их] размерах]. В житниц[ах]
хранилось] «старово хлеба, которой хлеб пахан на боярской па-
хоте, прошлых лет»: ржи — 298 ч[етвертей], овса— 1311 четвер-
тей], «да прошлого года»: ржи — 112 ч[етвертей], овса — 104 чет-
верти], ячменю — 9 ч[етвертей], семени конопляного — 8 четвер-
тей]. Московская четверть весила 6 пуд. зерна или 5 пуд. муки,
окело] 1 центнера (98 кг.).
Бояр[ское] хозяйство частично] держ[алось] на делов[ых] или
страдн[ых] людях. Но основу] его составляла] эксплоат[ация]
крестьян.
Бояр[ская] земля обрабатывалась] барщ[инным] трудом.
Указ. об. [?] «в котором селе пашут боярские пахоты». Др[угие]
повинн[ости] крестьян]: обработать], засеять, собр[ать] в одонья,
смолотить хлеб. Возить лес и дрова на барское] строенье], по-
могать в бараком] строеньи. Мелкие поборы: венечная, выводная
куница и новоженная куница, явка, довод и пр. Кроме «тягла»
или барщины — оброк: в с. Кузьмин Усад — по 2 пуд. свин[ого]
мяса, по гусю, по утке, по поросенку, по 8 кур, по 100 яиц с выти.
Да с дыма плат[ить] по куренку сушеному, по гривенке масла
коровьего и 3 яйца. С выти по 30 холстов. (Выть— 15 двор[ов],
несколько] больше (или] меньше).
406
Поручные * по крестьянам говорят о том, что они д[олжны]
делать: «земля пахати, и огороды городити, и двор починивати,
и сделье монастырское делати, и подати всякие платити и мона-
стырской оброк по книгам платить» (А. Ю., 294) *. [«Акты юри-
дические, или собрание форм старинного делопроизводства»,
СПб, 1838, стр. 294, № 290].
Отягощенные подат[ями] и повинностями] крестьяне] быстро
нищали. В вотч[инах] Морозова бедн[ым] крестьянам] б[ыло]
роздано в 1667 г. «в займех» — 807 ч. ржи, овса и ячменю
(208—11) [?]. Усиление крестьянской] эксплоат[ации]. Дальней-
шее] закрепощение] крестьян. Рутинность креп[остного] хозяй-
ства. Постоян[ные] недор[оды] и деревен[ские] голодовки. Слабое
развитие] техники. Книги ужина и умолота и их сведения.
Нажим на крестьянское] хозяйство. Распоряж[ение] «пере-
дового]» помещика Б. И. Морозова], июнь 1652 г. «От Бориса
Ивановича память Алексею Дементьеву. Как к тебе ся память
придет, и тебе б тотчас велеть изловить 4 стерледи середних, да
4 леща... а изловить щук сколько и каковы 'бог ни пошлет, хотя
голову, да 01куней и карасей... и велеть беречь, чтоб была вся
жива». К цар[скому] проезду (78) [«Хозяйство крупного феодала-
крепостника XVII в.», вып. 1. Л, 1933, стр. 78, № 91]. В авизуете]
1652 г. в Павловское отпущены 10 чел[овек] «деловых», «и тебе б
их заставить работать. А хлеб бы тебе с ноль прятать не мешкая,
чтоб ненасье не захватило» (85). [Там же, стр. 85, № 102)]. В ав-
густе] 1652 г. в Павл[ов1ское]: «Прислать бы тебе утре павловских
слуг, (Которые не у дела... которые гуляют, прислать всех утре ж»
(86). [Там же, стр. 86, № 104]. В июле 1652 г. Б. И. [Морозов] пи-
сал приказчику с. Ивановского] в Коломенском] у.: 800 копен
сена проставлено], «а сено де не красное», а у крестьян — (Крас-
ное. Бояр[ская] рожь не была сжата, крестьянин Игн. Романов
отказал, «и ты бы и опричь его, крестьян ево заставил рожь мою
жать, а ево долю оставить» (чтобы лотом на нем доправить за
рожь). В окт[ябре] 1659 г. он пишет при1казч[ику] села Бурцова
в Кур'мыш(аком] у. с выговором за то, что не засеяна земля: «и
то ты... дурак, делаешь негораздо, хуже малова ребенка, коли то
ведетца, что боярскую землю пусту покинуть... все велю на тебе...
дураке, доправить» (98). [Там же, стр. 98, № 119]. Такой** же,
м[ожет] ,б[ыть] еще более мелочный характер имело наблюдение]
за крестьянами] в монастырских вотчинах. Дело Ант[ониево-Сий-
ск[ого] монастыря и Ни1к[оло]-Корел [? Коряжемского] в Архан-
гельске] с XVI в. по нач[ало] XX в. В монастырских вотчинах до-
полнительно] след[или] еще за посещ[ением] церковных] служб
и за соблюдением] постов и пр. Роспись денег с крестьян (АЮ,
стр. 396, [№ 374]) **.
*-* [Вставлено автором позднее.]
*♦-** [Вставлено автором позднее.]
407
Соб(орное] улож[ение] 1649 г. отменило] сроки для сыска
бетл[ых] крестьян. Этим практически] было сделано дальнейшее]
углубление] креп[остнических] отношений, хотя это и непра-
вильно] считается официальным] установлением] креп[остного]
права. На самом деле бегство крестьян] продолжалось] и даль-
ше, но все более было затруднено] до мере разв[ития] самодер-
жавия] и полицейского] сыска.
Крестьянские]* надежды на отмену урочн[ых] лет сыска и
заповедных] лет. Непр1игож[ие] речи крестьян. Положение] чер-
ных крестьян (АЮ, 398) *.
Тем не менОе] и креп[оетное] хозяйство не оставалось] неиз-
менным. В него В1рывал[ись] уже нов[ые] явл(ения] в связи с раз-
витием] внутреннего] рынка, товарного] производства] и това-
рообмена. Болып[ие] гор[ода] потребляли] значительное] коли-
чество] хлебн[ых] продуктов. В 1723 г. в М[оскве] б[ыло] продано
350 тыс. пуд. хлСба] (почти 45 тыс. четв.). Во всех русск[их] горо-
дах] существовала] значительная] торговля] съестн[ыми] припа-
сами. Показателем] повышенного] спроса на [сельскохозяйст-
венные] прод[укты] являлась] стремление] к расп[ашке] новой
пашни в юреп[остном] хозяйстве. Развилась торговля хлебом,
особенно] в Окском бассЯйне]. Отсюда рост городов — Калуги,
Орла, Коломны. Сильно ловыс|[илось] и количество] непашен-
ных] крестьян] и бобылей. Появились целые слободки, населен-
ные] непашенн[ыми] крестьянами]. Помещикам Раевским при-
надлежала] Рыбная слоб[ода] под Серпуховом] — «крестьяне их
по торгам и по промыслом». Вопр[ос] о бобылях. Дьяконов счи-
тал] типичными бобылей непашенных и нетяглых, имевших соб-
ственную усадебную оседлость. Дьяк[онов] относительно] обло-
жения] бобылей к XVII в., что указывает] на повышение] ко-
личества] бобылей в государстве. Б. Д. Креков о бобылях XVII в.
Происходил] непрерывный] рост торгов и ярмарок, начав-
шейся] уже в XVI в. Отдельные] помещики заводят предприятия
по выработке] поташа, золы, канатн[ые] фабрики и т. д. На мо-
розов[ских] вотчинах добывался] поташ. В 1662 г. в Архан-
гельск] было отправлЯно] на продажу 940 пуд., стоимостью]
прим[ерно] в 24 тыс. (400 тыс. р. прибыли). Появ[ление] промыс-
ловых] сел — Павлово, Лысково, Мурашкино и др.
Развитие] крестьянских] домашГних] промыслов. Центра-
ми их б(1ыли] слободки, на земле монастырей] и кр[упных] вот-
чинников. Вокруг Бежецка в деревнях Тр[оице] — СЬргиева]
монастыря жили, напр[имер], непашЬнные] бобыли. Они дела-
ли серпы, косы, топ|[о1ры]. Выделыв[али] кожи и овчины, «к Мос-
кве под извоз наймуется». Так, с. Дунилово Суздальского] у. Под
Мостфвой]—каменщ[ики] в Мячкове, котельники в Быкове. Село
Климентьевское под Тр[оицким] монастырем] —иконописцы],
* [Вставлено автором позднее.]
408
серебр[яники], резцы, иэразечн[ые] мастера[?]. В к[онце] 17 в. в
Клим[ентьевском]—1060 дв. В тумск[их] и др[угих] лесн[ых] де-
ревнях— дерево к экип[ажам1, Холуй и пр.
Отхож[ие] пром[ыслы]. В Колом[енской] кн[иге] 1678 г.—
крест [?]. «живет на Коломне, а кормится плотничеством».
Боб[ыли] [села] Красного Горохов[ского] у. «пашню пашут и на
суда наймуются». Дворц[овые] владельческие] крестьяне] живут
в гор[одах] и заним[аются] ремесл[ом] и торговлей]. Дворники в
осадн[ых] дворах.
Появл[ение] ярмар[ок] и торгов. В с. Яковлев[ых]— Гарях
Ростовского] у.— «торг, а торгуют съезжаясь тутошние и сторон-
ние люди в неделю один день в пятницу, а на торгу семь лавок
без затвору». (А. Ю., [№ 376], стр. 398;— как расходовались мир-
ские деньги).
Явления эти возникли и ранее, в XVI в., но они получ[или]
значительное] развитие в XVII в., показывая большие сдвиги в
хозяйственной] жизни Р[оссии] XVII в. Это еще нагл[яднее] будет
видно на прим[ере] ремесла, мануф[актур] и торговли].
Лекция 2
Ремесло и мануфактуры. Образование всероссийского рынка
Средневековый] характер] ремесла, его дробность и обилие
рем[есленных] специальностей. В 1666 г. в Пскове считалось]
40 рем[есленных] специальностей: мельник, хлебники, блинник,
калачники, пряничник, квасники, солодовники, пивовар, мясни-
ки, рыбники, луковник, сырник, огородники, сапожники, овчин-
ник, рукавичник, портные, шапошники, ременники, кожевники,
сумочник, седельник, щетинники, кузнецы, серебряники, замоч-
ники, котельник, медник, дорожный мастер, бочары, тележники,
драничник, плотники, пролубщик, гребенщик, вощенник, свечник,
шелковник, красильники, мясник. Таможенная] кн[ига] 1671 г.
показ[ывает] разв[итие] специальности салоего [?] дела «хазы»
(подошвенная кожа), юфти — кожа красная, опойки (телячьи
кожи) [?]. О сале «своего мясницкого бою» и пр. Ремесл[енники]
в б[олыпих] городах б[ыли] тесно связ[аны] с рынком, где насчи-
тывалось] б[ольшое] колич[ество] различных] рядов. Особен-
ностью] рем[есла] явл[ялась] его связанность] с др[угими]
пром[ыслами]—огор[одничеством] и сел[ьским] хозяйством]. В го-
рОдах] имелись нивы и огор[оды], принадлежавшие] ремесленни-
кам. «...Ремесленник появляется на рынке, хотя и не с тем про-
дуктом, который он производит. Естественно, что, придя раз в
соприкосновение с рынком, он переходит со временем и к про-
изводству на рынок, т. е. делается товаропроизводителем»
409
[В. И. Лени н. Развитие капитализма в России.— Поли. собр.
соч., т. 3, стр. 331].
Нов[ым] и важн[ым] явлением] в производстве] 17 в. б[ыло]
появление] мануфактур, связанных] с примен[ением] вод[яных]
двигат[елей] и разделением] труда. Лен[ин] приводит слова Марк-
са о первоначальной] мануфактуре: «„По отношению к самому
способу производства мануфактура, напр., отличается в своем
зачаточном виде от цехового ремесленного производства едва ли
чем другим, кроме большего числа одновременно занятых одним
и тем же капиталом рабочих. Мастерская цехового мастера
только расширена1* („Das Kapital**, I, S. 329)...». [Там же,
стр. 354]. Им[енно] в таком виде предст[ают[ перед нами перв[ые]
мануфактуры, представлявшие] собственно] б[ольшие] мастер-
ские. Разделение] труда в так[их] первичн[ых] мастерских ману-
фактурного] типа можно набл[юдать] на примере тульск[их] ору-
жейников] нач. 17 в. В 1629 г. 25 тул[ьских] кузнецов, ствольни-
ков, замочников и ложечников, 25 ч[еловек] делали «государево
самопальное дело день и ночь беспрестанно»; они тянули и
посад[ское] тягло. Перед нами первоначальная] мануф[актура]
по производству] ружей. Процесс производственного] разделе-
ния] уже между кузн[ецами] (сборщиками), производителями
ствол[ов], лож (дер[евянных]) и зам-ков для ружей. Так[им]
обр[азом], раздел[ение] труда б[ыло] изв[естно] в Туле зад[олго]
до появл[ения] мануфактуры Виниуса. Но зд[есь] еще нет нали-
чия] б[ольшого] колич[ества] рабоч[их]. «...Употребление больше-
го числа рабочих неизбежно ведет к последовательным измене-
ниям и в самом производстве, к постепенному преобразованию
производства. При ручной первобытной технике различия между
отдельными работниками (по силе, ловкости, искусству и пр.)
всегда бывают очень велики; уже по одной этой причине положе-
ние мелкого промышленника делается крайне шатким; его за-
висимость от рыночных колебаний приобретает самые тяжелые
формы. При наличности же нескольких рабочих в заведении ин-
дивидуальные различия между ними сглаживаются уже в самой
мастерской...» [Там же, стр. 354—355].
Крупн[ые] мануфактуры возн[икали] в железоделательной]
промышленности. В 1632 г. Виниус осн[овал] перв[ый] тульск[ий]
завод (позже в комп[ании] с Б. И. Морозовым]). Позже возник-
ли] заводы кашир[ские] и алексин[ские], все на местн[ой] руде.
В 17 в. жел[езоделательные] зав[оды] группировались]: 1) Тула
и Каш[ира], 2) Малоярославец] и Боровск, 3) подмоск[овные]
зав[оды], 4) Олонецк[ие], 5) Урал, 6) Воронеж. В к[онце] 17 в.
можно насчитать] 21 зав[од]. Организация] заводов на тул[ьских]
и каш[ирских] зав[одах] б[ыла] такая. На 7 зав[одах] были 2 дом-
ны, 8 молотовых мастерских с 9 молот[ами], 14 кричн[ых] горнов,
30 вод[яных] колес, дерев[янные] меха. Выс[ота] домн[ы] 4 саж.,
производительность 50 т[ыс.] пуд. чугуна, 33 т[ыс.] п[уд.] жел[еза].
410
Железоделательные] зав[оды] устраивались] не только ино-
стр[анными], но и русск[ими] предпринимателями]. Павловский
зав[од] стоял на Белой, прит[оке] Истры (Б. И. Морозова]).
В 1660 г. основ[ал] Олонецк[ий] зав[од] гость Сем. Гавр[илов].
В М[оскве] б[ыло] кр[упное] предприятие] — Московский] Пу-
шечный] двор, где работало] 134 чел. По св[оему] типу железо-
делательные] заведи] 17 в. были мануфактурами с разделением]
труда, особ[ыми] мастерскими и цехами. По словам русск[их]
маст[еров] 1701 г.— «и та же работа ручной работы гораздо
лехче и поспешнее». Производ[ились] ружья, пушки, прутовое и
связное железо. По ак[адемику] Струмилину, общая продукция]
чугуна в 1670 г. составляла] 150 т[ыс.] пуд. [С. Г. С т р у м и л и н.
Черная металлургия в России и в СССР. М.—Л., 1935].
Кроме железных] известны мануфактуры кожевенные],
бумажные], стекольн[ые], шелковые. Наряду с кр[упными]
предприятиями] существевали] мелкие. Кожевенный двор
Поганкина в ПскОве] в 1655 г. состеял] из 4 изб. Тот же
Пог[анкин] завел произведство] котлов для «фетильной за-
варки».
Организ[ация] заводов удешевл[яла] стоимость. Марсел[ис]
брал за дощатое железо] 90 коп., а привозное стоило 1 р. 20—
50 к. за пуд. Природа русск[их] мануфактур 17 в. Попытки сде-
л[ать] мануфактуру 17 в. капиталистической].
Но это определение] не подх[одит] к русскей] мануфактуре
крепостного] времени].
Желез[ные] мануфактуры возникали] в услов[иях] крепост-
ного] хозяйства. Они обеспечивались] землею и монопольными]
правами. Жал[ованная] гр[амота] 1644 г. Марселису и Акеме ос-
вобожд[ала] их от упл[аты] на 20 лет оброка в казну, запрещ[а-
ла] строить др[угие] зав[оды]. В усл[овиях] крепостного] хозяй-
ства рассч[итывать] на рынок с вольнонаемной] рабИчей] силой
б[ыло] нельзя. Указание] на то, что «большинство» рабИчих]
были вольнонаем[ными] (Каф., 32) [Б. Б. К а ф е н г а у з. Исто-
рия хозяйства Демидовых в XVIII—XIX вв. Опыт исследования
по истории уральской металлургии, т. I. М.—Л., 1949, стр. 32]
основ[ано] на недоразумНнии]. Это — раб. производственники —
ствольщики, кузнецы и пр. В 1680 г. на зав[оде] Марс[елиса] рус-
ск[их] мастНров] было 47 ч. (66%), иноземцев — 24 ч. (34%).
Подсобные] работы] производились] приписными] крестьяна-
ми] — подвоз и доб[ыча] руды, дров, земл[яные] рабНты] и пр.
Сем. Гавр[илов] применял] на ОлонНцком] завОде] труд по
найму, но поздн[ее] владНлец] получ[ил] приписных] крестьян].
К тульск[им] и каш[ирским] завод[ам] Марселиса б[ыла] припи-
сана] Соломенская волость (5 сел, 34 дер., в них 734 дв. и
2466 душ). Одних дров они должны] б[ыли] заготовлять] 900 саж.
Барщина на завод занимала] времени: «работать им на себя
5 недель, а 6-ую неделю работать на заводах».
Крестьяне] уп[орно] сопротивлялись] завод[ским] повинно-
стям. В 1672—73 гг. крестьяне] Дедилов[ских] рудников отказа-
лись] возить руду. Упорно сопротивлялись] приписные] крестья-
не] Киж[ского] пог[оста] к Олон[ецкому] зав[оду]. Зав[одчик]
Бутенант нашел свое отражение] в преданиях Ол[онецкого]
края — «мужики работают у етого Бутмана зиму и лето, с года
на круг: зимой возят уголье, руду, летом уголь жгут и руду сды-
мают и рыбу ловят, и озеро тут над верхом». По преданию,
Петр I казнит Бутмана за сопротивление]. Мануфактуры созда-
вались] в усл[овиях] креп[остного] строя и поэт[ому] носили ха-
рактер] крепостных] мануфактур, на кот[орых] господствовал]
принудительный] труд крестьян. Так[им] обр[азом], они не со-
здавали] еще услов[ий] для капитализма, так как в России] 17 в.
рабОчие] еще не выступ[али] как товар, не б[ыло] еще системы]
эксплоат[ации] наемн[ых] рабочих капиталистами.
Крупн[ым] явлением] б[ыло] образование] всероссийского]
рынка. Складывание] его прох[одило] медленно], путем слияния
отдельных] рынков в ед[иный] всероссийский]. Например, Псков
17 в. (Чистякова, Псковский торг в сер. 17 в.) [Е. В. Ч и с т я к о-
в а. Псковский торг в середине XVII в.— «Исторические запис-
ки», т. 34, 1950, стр. 198—235] поддерж[ивал] связи с 40 горОда-
ми]. НаибОлее] отдаленные] из них: Новгород], Смол[енск],
Ярославль], Каргополь и пр. Москва связ[ана] еще слабо с
Псковом] (ок. 300 р., Догда] к[ак] Яросл[авль] — 3,5 тыс. оборо-
та). «Псков, как и другие города Русского государства, в сере-
дине XVII в., втягивался в систему формирующегося всероссий-
ского рынка» (ГЕ. В.] Чистякова, Отр.] 211).
Сношения] ПскЬва] с Яр[ославлем], МоДквой], Угл[ичем], Ко-
стромой], Н. Новг[ородом], Белгородом]. Смоленском], Сузда-
лем] и пр. Появляется] целый ряд товаров, носящ[их] обозначе-
ние] на рынке: московОкое], кадашОвское] полотно, холмогОр-
ские] кумганы и пр., серпухОвский] «уклад» (сталь), троиц[кие]
ложки и пр. НаибОлее] заметные сдв[иги] в созд[ании] всерос-
сийского] рынка набл[юдались] в М[оскве]. В МОскве] потреб-
лялись] и продавались] различное] промышленное] сырье и
предмОты], привезенные из др[угих] районов. В 1693 г. новДород-
цы] Кошкины прод[али] московским] кузн[ецам] более 1 т[ыс.]
п(уд.] желОза]. Кожу в 1694 г. привОзли] из 48 горОдов] и
уГездов]. Пушн[ина] из Сиб[ири] шла через МОскву]. В 1694 г
б[ыло] привОзено] 20 т[ыс.] шкурок Ооболей], 39 хвостов собО-
лей], 8 т[ыс.1 лисиц, 14 т[ыс.] песцов, 339 т[ыс.] белок. Центрами]
московской] продажи] б[ыли] многочисленные] ряды. Арбат
(Б. Смол, ул.) б[ыл] обстрОен] Мясным, Постным, Прянишн[ым]
и др. рядами. Tv же карДину] наблюдГаем! в дрОгих! русскГих]
горОдах]. Крупнейшие] из них: Яр[ославль], Н. НовДород], Во-
лОгда], Архангельск], Казань, Астрахань], Смоленск], Новго-
род], Псков и пр.
412
Прям[ым] следствием складывания] всероссийского] рынка
б[ыла] усилившаяся] дифференциация] торговых] людей. Выде-
лились] кр[упные] купцы. Московский] гость Филатьев в 1652 г.
послал в С. [?] товара на 2 т[ыс.] р[уб.]. Вас. Шорин через Вер-
хот[урскую] заст[аву] провез в Сибирь «русских товаров» на
6,3 т[ыс.] р[уб.]. Изв[естны] в Новгороде] Стояновы, в Пск[ове]
Емельянов] и Пог[анкин], в Вол[огде] Грудцыны. Памятником]
Никитниковых в М[оскве] явл[яется] Церковь] «в Никитниках» в
Китай-городе.
Шир[окое] разв[итие] получ[ила] и торговля с иЦоземными]
государствами. Обычное положение, что Р[оссия] ввоз[ила] про-
мышленные] тов[ары] и отпусЦала] сырье, опровергается] уже
для XVI в. (Фехнер) [М. В. Ф е х н е р. Торговля Русского госу-
дарства со странами Востока в XVI веке. М., 1952]. Из ТурЦии],
ЗаЦавказья], и Ср. Аз[ии] ввоз[ились] ковры, некот[орые] ткани,
оружие. ПостуЦали] и деш[евые] ткани — бязь. Вывоз[ились]
оружие, обработанные] кожи, утварь, металлы и изд[елия] из
них и т. д.
Посредниками торговли] с Закавказьем] и Турцией б[ыли]
армяне, основ[авшие] в Астрахани] колоЦию]. Есть изв[естие]
о заключении] дог[овора] с армянскими] купцами о торговле]
шелком-сырцом. В 1667 г. был закл[ючен] Армянской Торговой]
комЦанией] с Р[оссией] договор с правом для армян торговли]
в Астрахани], М[оскве], Смоленске], Новгороде], Архангельске]
шелком, вербл[южьей] шерстью, красками. Его иниЦиатором]
был ар[мянский] куЦец] Закар Саградян. Дог[овор] подЦисан]
на арм[янском] яз[ыке]. ШелЦовый] дог[овор] 1673 г. Посоль-
ства] в Ургенч Стар[ый] узЦали] о богатствах Средней] Аз[ии].
Иностранная] торговля] с ЗаЦадом] велась через Архангельск]
(Англия, Голландия), с Швецией] — Новгород] и ПсЦов], чер[ез]
СмолЯнск] — с Польшей. Старение] западноевропейских] госу-
дарств снизить участие] руЦских] купцов. Громадное] значение]
торговли] с РОссией] для Евр[опы]. РуссЦий] хлеб в [ годы]
ТридцаЦилетней] войны и его заЦаз] Швецией (Поршнев).
[Б. Ф. Поршнев. Русские субсидии Швеции во время Тридца-
тилетней войны.— «Известия АН СССР. Серия истории и фило-
софии», 1945, т. II, № 5, стр. 319—340; его же. Московское го-
сударство и вступление Швеции в Тридцатилетнюю войну.—
«Исторический журнал», 1945, № 3, стр. 1—20] «Лечебник, как
лечить иноземцев». «А буде болят ноги взять из под саней полоз,
варить в соломяном сусле трои сутки и тем немецкие ноги па-
рить и приговаривать слова: как таскались санные полозья,
также бы таскались немецкие ноги». Аф. Лавр. Ордин-Нащокин.
Его выдвижение] в 1650 г., дипломатическая] кар[ьера]. Заклю-
чение] Андрусов[ского] перемирия (1667). «Царственные боль-
шие печати оберегатель». Элементы меркантилизма. «Лишь
торговыми промыслами государства богатеют» — письмо пол[ь-
413
ским] послам. Стремление] к захвату прибалтийских] гаваней.
Постр[ойка] флота в Кокенгаузене на Двине. Кор[абль] Орел в
Дединове (1671 г. погиб). Реф[орма] 1665—66 гг. в Пск[ове].
Желание опереться] на «лучших» (12 чел.). Торговые компа-
нии] и твердые цены. Ярмарка. Неуд[ача] реф[ормы]. Новоторго-
вый устав 1667 г., протекционизм. Свободный] проезд [провоз?]
товаров. Оттесн[ение] зап[адных] купцов и оставление] своб[оды]
для восточных. Запрещ[ение] иностр[анцам] торговать] между
собою в Р[оссии]. Таможенными] делами ведают сами гости и
купцы. Установление о] прод[лении] ярм[арки] в Арх[ангельске]
с 1 апр. (15 мая) до 1 сент.
Лекция 3
Классовая борьба и народные восстания середины XVII в.
Б[олыпие] сдвиги в экономике] и обострение] класс[овой]
борьбы. В. И. Ленин о самодерж[авии]. 17 в.— монархия] «с бо-
ярской думой и боярской аристократией». Усиление крепостни-
ческой] эксплуатации] и треб[ование] отменить давность сыска
для крест[ьян]. Обеспеч[ение] служ[илых] людей креп[остными]
крест[ьянами]. Знач[ение] населенности] дв[оров], «живущая чет-
верть» — колич[ество] крест[ьянских] и боб[ыльских] дв[оров] в
платежной] единице (первая четверть 17в.). Треб[ование] считать
с дворов, а не с земли. Смоленский поход: беспоместным — 25 р.,
до 15 кр[естьянских] дв[оров] — 20 руб., больше — не давать.
Неудача Смоленской войны 1633—34 гг. Сманиван[ие] кре-
стьян. Срок сыска беглых кр[естьян] в 1642 г.— 10 лет. Непре-
рывные] побеги кр[естьян] в Пов[олжье], на Юг, в Сибирь. Ха-
рактеристика] правительства Филарета и господство тушинцев.
Его смерть (1633 г.). Мих[аил] Фед[орович] — «скорбен нож-
ками».
Усил[ение] класс[овой] борьбы в русск[ом] гор[оде]. Выделе-
ние] «мироедов». Шорины в М[оскве] и их слияние с приказн[ой]
верхушкой. «Московская волокита». Г[осударе]во тягло и споры
в зем[ской] (всегор[одной]) избе. Белом[естцы] и посад[ские]
люди. Выступления] против белом[естцев]. П. П. См[ирнов] и
взгл[яд] на борьбу с белом[естцами] как на класс[овую] борьбу.
Представление] о единстве посада. Расслоен[ие] посада. «Мень-
шие» и «большие» в посадах. Связь гор[ода] с деревн[ей]. Невер-
ное] назв[ание] — «гор[одские] восстания»] сер[едины] 17 в.
(Маркс и Энгельс — все большие нар[одные] движения проис-
х[одили] в деревне). [«Все крупные восстания средневековья ис-
ходили из деревни...» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Немецкая
идеология. — Сочинения, т. 3, изд, 2, стр. 52.]
414
Нарастание классовой] борьбы. Вопр[ос] об Азове, захвачен-
ном] каз[аками] в 1637 г. Дворяне подают челобитные об отм[ене]
урочных лет. И июля 1641 г. они «с большим шумом» ломились
во дворец, накануне] цар[ских] именин. Прохор Колбецкий, сын
боярский, пис[ал] отцу 15 июня 1641 г. о мировой молве, «что
боярам от земли быть побитым». Зем[ский] соб[ор] 1642 г. и
оставл[ение] Азова. Жал[оба] двор[ян] гор[одов]: «а разорены мы
холопи твои, пуще турских и крымских бусурманов московскою
волокитою и от неправедных судов».
Еще бельшее] отягощение] при Алексее] Мих[айловиче]
(1645) и Мор[озове]. Покровительство] кр[упным] куп[цам] и пе-
ревод их в гостиную и суконную сотни (1646). Д[ьяк] Наз[арий1
Чистой (Посельский] пр[иказ.]) — яросл[авский] торговый] ч[е-
лове]к. Мороз[овские] ставле[нни]ки. Соляной налог 1646 г.,
1 гривна с пуда (1646). Убавка стрелецкого] жалов[анья]. Новые
и стар[ые] стрельцы.
Волнение] на Тотьме (1646—47). В дек[абре] 1647 г. госуда-
ревы посадские люди Тотьмы «во дворех заперлися, к съезжему
двору на правеж не пошли». Сборщик Микулин добавлял: «а в
рожу я, холоп твой, и людишка мои и дворник тех людей не
узнали, потому что ночь гораздо темна была».
Московское] восстание] 1648 г.— крупнейшее] по св[оему]
значению]. Начело] восстания] 1 июня при возвр[ащении] Алек-
сея] Михайловича] с богомолья в Тр[оицком] м[онастыре]. Че-
лобитная] на Леонт[ия] Плещеева, вед[авшего] Земеким] прика-
зом. Столкновение] с охраной, камни в царекий] поезд. 2 июня
Срет[ение] Владимирской] иконы, крестный] ход в Сретенский]
мон[астырь]. Челоб[итчики] на Кр[асной] площ[ади]. Присоедине-
ние] к восставшим] стрельцов. Разгром дворов: Морозова, Наз[а-
рия] Чистого, Вас[илия] Шорина, убийство Чистого. Патриарх
и Н. И. Романов на Лобном месте. Назначение Траханиотова в
Устюжну Железопольскую, казнь его 5 июня на Лобном месте —
«убили его всем народом каменьем и палками до смерти». Раз-
гром] 40 бояреких] и двор[янских] дворов. Пожар М[осквы].
Приход ко дворцу — «невежливым обычаем пришли к государе-
ву двору и на дворе шумели». 5 июня казнен на Кр[асной] пл[о-
щади] Траханиотов «за измену и за московский пожог».
Состав восставших]. «Единачество» московских черных людей
и -поместной армии. (П. П. Смирнов. Посадские люди, т. II,
стр. 175). Ссылка на чел[обитную] 10 июня от «дворян москов-
ских и жильцов и дворян и детей боярских розных городов, и
иноземцев и гостей, и гостиные и суконные и всяких розных со-
тен и слобод торговых людей» о соз[ыве] Зем[ского] соб[ора].
Отсутствие классового] един[ства]. Состав челобитчиков: дворя-
не и верхушка посада. В Новгородском] хронографе XVII в.—
«и стрельцы и драгуны и солдаты и казаки с чернью за их бо-
ярские великие неправды возмутися во граде Москве». В Новом
415
летописце — приходили «посадские и всякие черные люди скопом
на дворец с великим невежеством». Участие стрельцов в раз-
громе] дворов.
К.ласс[овый] характер московского] восстания]. Поммеринг
о холопах (27 июня) — «боярские холопы просили о том, чтобы
им дана была свобода».
Распространение] восстания] на др[угие] гор[ода]. В Козло-
ве — 11 июня — «учинилось мятежное время» (чел[обитная] сына
бояр[ского] Ивана Северова). Воев[ода] писал: «И те дети бояр-
ские тебе, государю, служили». Курское восстание] 5 июля (ра-
бота Г. А. Новицкого) — «воровской завод учинился... мужики
скопом и заговором к приказной избе приходили», убили голову
Константина] Теглева. В Устюге Великом — 9 июля. Били в ко-
локола на Верхнем посаде — «был мятеж». Волн[ения] в Сольвы-
чегодске, в Новгороде, в Пскове.
Связь с восстанием] Хмельн[ицкого] и его побед[ой] при Кор-
суне и Белой церкви в мае 1648 г.
Соз[ыв] Зем[ского] соб[ора] 1 Сентября] 1648 г. Борьба на
выб[орах] в 3[емский] с[обор] пос[адских] людей Новгорода. На
соборе 150 чел[овек] от провинциального дворянства, 15 посад-
ских] людей от М[осквы] и 80 от провинциальных] гор[одов].
Уложенный соб[ор] и сост[ав] Уложения (к 29 янв[аря] 1649 г.),
7 апр[еля] по 20 мая Ул[ожение] напеч[атано]. Подлинный стол-
бец Ул[ожения] с подписями. Улож[ение] как памятник], закре-
пившей] положение] дворян и верх[ушки] посада. 25 глав,
967 статей. Усиление] абсолютизма и введение] наказ[аний] за
выступление] против власти. «Скоп» и «заговор» против бояр —
«а кто учнет приходити скопом и заговором, учнут кого грабити
или побивати, и тех людей, кто так учинит, за то потому же каз-
нити смертию безо всякия пощады». Запрещение] бесчинства и
драк в цар[ском] дв[оре]. Улож[ение] окончательно] оформ[ило]
креп[остное] право. Суд о крестьянах в XI гл.— «отдавати из бе-
гов тем людем, из-за кого они выбежат по переписным книгам
без урочных лет, а впредь отнюдь никому чюжих крестьян не
приимати и за собою не держати». В главе 19 «о посадских лю-
дях» говорилось] о переходе в тягло беломестцев и слобод, в ко-
торых «живут торговые и ремесленные люди и всякими торго-
выми промыслами промышляют и лавками владеют». Кресть-
яне] в Ул[ожении] рассматриваются] уже как креп[остные] люди.
Улож[ениё]— памятник классового] господства дворян и вер-
хушки посада.
Его недостатки для крестьянских] и гор[одских] низов.
Восстания] в Новгороде] и Пск[ове] как результат продол-
жения] классовой] борьбы. Образец восстания], в кот[ором]
особенно] ярко проявилось] классовое] рассл[оение]. Их связь с
крестьянскими] восстаниями]. Непосредственный] повод к вос-
станию] — спекуляция] хлебом ФедЬром] Емельяновым], «чтоб
416
цены приподнять». Приход к арх[иепископу] Макарию (27 февра-
ля) — «выпрека большая». Приезд от швед[ского] правительства
Нумменса (28 февраля). Захват Нумм[енса] и его обыск. Раз-
гром] дв[ора] Фед[ора] Емельянова]. 1 марта допрос Н[умменса]
на площади. Резкое классовое] рассл[оение]. В восстании] при-
нимали] участие «посадские люди и стрельцы и казаки и пуш-
кари и воротники и всякие жилецкие черные люди... опроче
псковичь лутчих посацких и прожиточных людей». Выделение]
руководства] восстанием]. Стар[ый] площ[адной] подьяч[ий] То-
мило Слепой и стр[елец] Прохор Коза. Ордин-Нащокин ед[ет] в
Москву, связь с Емельяновым.
Восстание] в Новгороде] 15 марта. Изб[иение] дат[ского]
посл[а] Краббе. Арест шв[едского] аг[ента] Эршвиллера (16 мар-
та) . Пос[адские] люди и стрельцы. Сапожник Елисей Лисица —
руков[одитель]. Бегство Стоянова, стрОльцы] и каз[аки] гнались
за ним более 300 в[ерст]. Растерянность] воевОды] Хилкова и
митрОполита] Никона — «неведомо, что и впредь будет». Вос-
ставшие] против арх[иепископа] Макария в Пск[ове] 17 марта.
«Не одни то мы учинили, и новгородцы так же сделали, и топ[е]-
рево в том деле два городы». Требования] пскОвичей] в б[ольшой]
челоб[итной]. Требование] «во всяких делех росправы чинить с
земскими старостами по правде, а не по мзде и не по посулам»,
карательный] похОд] Ив[ана] Никитича] Хованского. Изм[ена]
Ив[ана] Жеглова в НовгОроде]. Сдача Новгорода] (13 апреля)
и расправа над новгородцами. Правит[ельство] молодш[их] лю-
дей в ПскОве]. Земская изба. Всегор[одные] старосты. Хлебник
Гаврила Демидов. Смеш[анный] состав всегорОдной] избы. «Всем
городом владеют Демидов, Мошницын и Коза». Памяти из все-
горОдной] избы. Организ[ация] отпора. Перепись хлеба и его
разд[ача]. Обыски. Непригожие речи о царице Марии Ильинич-
не, царю «пульку ввязили». Измена дворян 12 июля в бою под
Пск[овом]. Восстание] в дер[евнях]. Восстание] в Гдове, Печере.
ВолнОния] в Сумерском пог[осте] (солдаты). Восст[ание] «пахот-
ных мужиков». «Деревенские мужики дворянские дворы грабят
и дворян и их жен и детей побивают до смерти и дворы жгут и
по дорогам от тех дворов пройти и проехать нельзя». Неуд[ачи]
Хован[ского] — «в котле хотят варить и есть». Зем(ский] соб[ор] в
М[оскве]4 и 26 июля 1650 г. Опасность распространения] восста-
ния] — «нельзя быть и часу спокойным перед возможностью мяте-
жа» (Эбере). Выб[орные] люди с колом[енским] еп[ископом] Ра-
фаилом, из 9 выборных] 5 принимали] уч[астие] в соб[оре]1648 г.
Встр[еча] Раф[аила] 17 августа. Крестн[ое] цел[ование]. Пере-
ворот в Пск[ове]. Нов[ые] зем[ские] стар[осты] Мих[аил] Русинов
и Анкидин Гдовл[енин]. Ссылка Дем[идова], Том[илы] Сл[епого]
и др. Чел[обитная] гр[амота] Дружинки Бородина —«я ныне за
грех свой живот мучу в железах, ожидаю под голову подушки
или Гаврилки Демидова терема вечново».
14 М. Н. Тихомиров
417
Продолжение] крестьянского] движения] в 1651 г. Неустан-
ная классовая] борьба. Медный бунт 1662 г. и его классовая]
подоплека. Подготовка] движения] под водительством] Степана
Разина.
Лекции 4, 5
Присоединение Украины к России
Украина и Белоруссия в составе ЛитовОкого] вел[икого] кня-
жества. Люблинская] уния и перОход] Укр[аины] под власть ко-
роны в 1569 г. (Люблинская] уния). Экономическое] положе-
ние] Укр[аины] и Белоруссии]. Рост кр[упного] землевладения].
Наступление] пол[ьских] магн[атов] на Брацлавщину и Подне-
провье. Рост фольварков с барщинным] хозяйством. Захв[ат]
крестьянских] земель] и их сокращение] на Волыни во вт[орой]
полОвине] XVI в. на 50—60%. ВишневОчкие], КалиновОкие],
КонецпОльские], ОстрожОкие], Замойские, Пот[оцкие] и др. на
Укр[аине]. Раздача земель «в вечность» королем с 1590 г. «Во-
дочная помера» в Белоруссии]. Фольварки и их обработка] бар-
щинным] трудом. В Белоруссии] — 6 дней барщины. «Толоки» и
«гвалты». Отягощение] крестьян] др[угими] побОрами] и повин-
[ностями]. ТрОтий] литовОкий] статут 1588 г. и оформление]
крепОстного] права. «Быдло» — скот. Юрисдикция магн[атов] и
дворян. Виселица. Казнь крестьян Анны Ходкевич, не расступив-
шихся перед магнатОкой] каретой, (нач. XVII в.). Тягостн[ое]
положение] крестьян] и в соседнОй] Польше. ТягостнОе] поло-
жение] горожан], несмОтря] на общее развитие] горОдов]
XVII в. Разв[итие] горОда] Гданска — главного] порНового] го-
рОда]. В 1560 г. чер[ез] Гд[анск] прошло из Укр[аины] окОло]
1,2 млн. пудов. Крестьянские] ярм[арки] и пр. Цехи. Подмастерья
и «молоденячки» (Белоруссия]), организация] подмастерий «гос-
поды». Купеческая] верх[ушка] захватывала] город[скую] «раду».
Усиление дворянства. Привилегии] дворянства. Сеймики.
Борьба с магнатством. ОбщнОсть] интересов! магн[атов] и дво-
рянства]. Сочет[ание] классового] гнета с национ[альным]. Пол[ь-
ский] яз[ык], католические] иезуитОкие] школы (коллегии).
Верхушка ополячена и окатоличена. Братства и их борьба.
Стремление] к захвату зем[ель] на Укр[аине] пол[ьскими] магна-
тами. Брест[ская] церНовная] уния 1596 г. Переход высшОго]
духовенства в унию. Провал плана ликвидации] православной]
церк[ви]. ЗначОние] церИовного] вопроса для дальнейшего] уси-
ления] нац[иональной и] креНостной] эксплуатации].
Бегство крестьян] и засел[ение] Укр[аины]. Относительно]
льготНое] их положение]. «Шляхетные казаки» из обедневшей]
418
шл[яхты]. Заседание] Полтавщ(ины]. Заседание] Слоб[одской]
Украины. Связи с Россией. Каз[аки] на государственной] службе
(перв[ый] реестр в 1572 г. — 300 каз[аков]). Образец] Запорож-
ской] Сечи (сечь — засека) возникает с сер[едины] XVI в. на
остр[ове] за днепров[скими] пор[огами]. Гетман, полк, сотни, де-
сятки. Выборн[ые]. «Старшие казаки». Конфликты] в Сечи. Во-
ен[ная] сила — артилл[ерия], чайки. Экипаж 50—70 чел. Постоян-
ная] связь с дон[скими] каз[аками]. Пох[оды] на Кр[ым] и Тур-
цию]. Пох[од] 1589 г. на Крым (Козлов). Вз[ятие] Синопа в
1616 г. Вз[ятие] Трапезонда в 1615 г., каз[ачий] флот под Стамбу-
лом. Пер. диаметрум.
Усиление феодального] и национального] гнета и отпор укра-
инцев] и бел[оруссов]. В нач[але] 17 в. львов[ские] мещане жало-
вались], что пол[ьские] паны «без меча, але горей неж мечем с
потомств выгубляют, заборонивши нам пожитков и ремесл, обхо-
дов вшеляких, чим бы толко человек жив быти могл, того не
волен русин на прирожоной земли своей руской уживати в том
то руском Львове». Первое восстание] на Укр[аине] 1591 г. Гет-
ман реестровых] каз[аков] Косинский, из шляхты. Вз[ятие]
Богуслава и Белой Церкви, наЦадение] на киев[ский] замок. По-
ражение] восстания] в 1593 г. Обращение] каз[аков] к Царю]
Фед[ору] Ивановичу] и его согласие. Продолжение] восст[ания]
в 1594 г. (Григ. Лобода). Северин Наливайко из нереест(ровых]
каз[аков]. ПохОд] Нал[ивайко] в Молд[авию] и Венгр[ию] пр[отив]
турок. Крестьянское] восст[ание] на Укр[аине]. Распространение]
восст[ания] на Белоруссию] и Литву. Налив[айко] берет Слуцк
(Ходкевича). Вз[ятие] Могилева штурмом, казнили «бояр, людей
учтивых побили, порубали». ДвухнедельЦая] оборона Могиле-
ва], уход Нал[ивайко] и разгрОм] Могилева шляхОтским] вой-
ском. Возвращение] Нал[ивайко] на Волынь. ОтступлОние] к
Лубнам. УкреплОнный] лагерь на р. Солонице. Голод. Убийство
ЛобОды]. Капитуляция] и выдача Нал[ивай]ко. ЖолкевОкий]
режет восставших], несмОтря] на обепЦание] (1596). Казнь На-
лив[айко] и легенды об этом.
Интервенция в РОссию]. Гетман Петр Сагайдачный. В 1620 г.
восстановление правосл[авной] митрополии в Киеве. Битва под
Хотином 1621 г. и участие каз[аков] (20 тыс.). Восстание] Жмай-
ло против пол[ьских] войск во гл[аве] с Конецпольским. Бой у
Круковского оз. (1626). Право избирать гетмана, 6 т[ыс.] ре-
естровых] казаков. Усиление] паЦской] эксплуатации]. Восста-
ние] Тараса Фед[оровича] (Гоголь) — 1630—32 гг. Победы под
Корсунем и Переяславлем. Переясл[авское] соглашение] —
8 т[ыс.] реестровых] каз[аков]. Гибель Тараса. В 1637 г. восста-
ние] Сулимы, 1637 г.— Павлюка. В 1638 — Якова Острянина.
Переход 1 т[ыс.] казаков с Остряниным в СлобОдскую] Укр[а-
ину] и пострОйка] Чугуева. Лагерь оставшихся восст[авших] при
устьи Сулы под ком[андой] Гуни. Бегство Гуни на Дон. Непре-
14*
419
р[ывные] каз[ачьи] восстания], связь с восстанием] в Молд(авии).
«Ординация войска запорожского реестрового» (1638 г.). «Золо-
той покой». Усиление] феодальной] эксплуатации]. Состояние]
постоянного] граб[ежа] и войн между магнатами] и шляхтой.
Жолнеры. Креп[ость] Кодак.
Нач[ало] освоб[одительной] войны и крестьянское] движение]
в Р[оссии]. Английская] революция]. Фронда во Фр[анции]. Вос-
стание] Мазаниелло в Неап[оле], 1647; смуты в Турции и пр.
Богдан Хмельницкий (род. ок. 1595 г. Пер., Богдан-Федор-Зино-
вий Хм[ельницкий], уч[ился] в коллегии иезуитов во Льв[ове]
или др.); в 1620 г. попал в турецк[ий] плен, хутор Субботово,
войск[овой] писарь, после ординации пониж[ен] в чигирин[ского]
сотника). Нападение] Чаплинского. Приказ Конецп[ольского]
«наступати на здоровье Хмельницкого». Бегство Хм[ельницкого]
в Сечь и занятие ее вооруженным] отр[ядом] Хм[ельницкого].
Незаурядность] личн[ости] Хм[ельницкого], взгл[яды] Хмель-
ницкого]. Созн[ание] силы украинских] каз[аков]. Подъем укра-
инского] нарЯда]. Павел] Алеп[пский] об Укр[аине] и всеобщей]
тяге к просвещению] Киевск. Хмельн[ицкий] — гетман Запорож-
ской] Сечи. Союз с Ислам-Гиреем, его вынужденность. Опасность
эт[ого] союза. ПохЯд] Потоцкого и похЯд] Хмельн[ицкого]. Вос-
стание] «на волости». Обход Кодака. Первое] столкновение]
19 апрОля] 1648 г. Разгром] Стеф. Потоцкого (младшЯго]) под
Желт[ыми] Вод[ами] 6 мая. «Чи * не той то хмель, що коло тичин
вьется? Гей той, то Хмельницкий, що з ляхами бьется. Гей, noi-
хав Хмельницкий i к Жовтому Броду, гей, не один лях лежит
головою в воду»*. Победа над гетм[аном] Потоцким] 16 мая
(травня) при Корсуне. ГерОйский] поступок казака. Потоцк[ий]
и КалиновОкий] в плену. Всеобщий] подъем на Укр[аине]. Са-
мовидец]— «и так народ посполитый на Украине, послышавши
о знесенню войск коронных и гетманов, зараз почали ся купити
в полки, не толко тие, которые козаками бывали, але кто и негды
козацство не знал». Сношения] Хмельницкого] с Россией, по-
сольство полковника] Мужиловского (1649). РаспрЯстранение]
восстания]. «Все хлопство на Украини поднялось до восстания
и нет такого места, которое стало бы обороняться против Хмель-
ницкого» (весть в пол[ьском] лагере). Иеремия ВишневЯдкий].
«Огнем и мечом» Сенк[евича]. Зверства Вишневецкого]. Максим
Кривонос («Перебийнос») побеждает] Вишневецкого]. Взятие
Бараключа к Подолии. Песни о Перебийносе. Бескоролевье
(смерть Владислава] в мае 1648 г.). Войско под ком[андой]
перины (Дом. Заслав[ский]), латыны (Ник Остророг) и «дыты-
ны» молЯдой] Конецпольский). Ссора Заславского] и Вишне-
в[ецкого]. Бой под Пилявцами (13 сект.— вересня). ПаничЯское]
бегство. РаспрЯстранение] восстания] в Белоруссии]. Восст[а-
*-* [Вставлено автором позднее.]
420
ние] ремесл[енников] в Пинске (1648). Обор[она] Пинска и ги-
бель 14 т[ыс.] восставших]. Горкуша осажд[ает] Быхов. Восста-
ние] в Гал[иции] и Польше (у Варшавы 3000 крестьян] [?]).
Женщины-развед[чицы] Кривоноса под Краковом. Зима и весною
продолжение] войны. Оборона Збаража Вишневецким. Наступ-
ление] Радзивилла на Киев. «Посполитое рушение». Ян-Казимир.
Битва под Зборовым (5 авг.— серпня 1649 г.) и Зборовский мир
(8 авг.). Киев[ское], Черниг[овское] и Брацл[авское] воев[одства].
Реестровые] каз[аки] — 40 т[ыс.]. Гетман и генеральные старши-
ны. Полки. 40 тыс. реестр. каз[аков]. Резкое рассл[оение] в среде
восст[авших]. Разорение] Укр[аины] татарами. Политика стар-
шины.
Наступление] пол[ьских] войск на Укр[аине] (в февр. — лютом
1651 г.). Нападение на Красный и гибель Нечая — «ой nxoi ро-
зийшлась по всьому свиу Нечаенкова слова».
Восстание] Костки Напьерского в Польше. Битва под Бере-
стечком (20 червня — июня). Бегство татар. Богун переходит
после 10 днОй] болото, утрата части артиллерии], Белоцерков-
ский мир (18 вересня — сент. 1651 г.). Осталось Киев[ское] во-
ев[одство] и 20 т[ыс.] реестревых] каз[аков]. Но борьба продол-
ж[алась]. В Подолии под Батогом Хмельницкий] разбил поль-
скую] арм[ию] (1652). Убито бЬлее] 10 т[ыс.] немецких]
наемников. Богун на Правобережье]. Илья Голота в Бел[орус-
сии] (1649). Небаба в Белоруссии] и др. Требование] каз[ацкой]
старшины о переходе в русское подданство. ЗемОкий] соб[ор]
1653 г. об Укр[аине], Бутурлин] в Пер[еяславле]; 8 янв. 1654 г.
в ПерОяславле] «рада». Турц[ия], Польша и Укр[аина]. «Волим
под царя восточного православного».
Речь Хмельницкого на Переяславской] раде: «Панове пол-
ковники, ясаулы, сотники и все войско запорожское и вси право-
славные христиане. Ведомо то вам всем, как нас бог свободил
из рук врагов, гонящих церковь божию и озлобляющих все хри-
стианство нашего православия восточного, что уже шесть лет
живем без пана в нашей земле... Для того ныне собрали есмя
раду явную всему народу, чтоб есте себе с нами обрали пана из
четырех, которого вы хощете: первый царь есть турской, который
. многижды через панов своих призывал нас под свою область,
второй — хан Крымской, третий — король польский, который,
буде сами похочем, и теперь нас еще в прежнюю ласку принята
может, четвертый есть православный великия России царь вос-
точный, которого мы уже шесть лет беспрестанными молении
нашими себе за царя и пана просим... Царь Турской есть бусур-
ман, всем вам ведомо, как братия наша православные христиане,
греки, беду терпят и в* каком суть от безбожных утеснении.
Крымский хан тож бусурман, которого мы по нужде и в дружбу
принявши, каковые нестерпимые беды приняли есмя, какое плене-
ние, какое нещадное пролитие крови христианской. От польских
421
панов утеснения никому вам сказывать не надобеть, сами вы
ведаете, что лучше... и пса, нежели христианина нашего брата
почитали... Кроме его царския высокия руки благотишнейшего
пристанища не обращем. А будет кто с нами не советует теперь,
нужды хощет вольная дорога». Постановление] «чтобы есми во-
веки вси единодушно были». Самов[идец] «по усей Украине увесь
народ з охотою тое учинил».
Шк[ола] Грушевского] о присоед[инении] Укр[аины], Крипяке-
вич о державе ХмОльницкого). Порочные взгляды], наход[ящие]
поддержку у украинских] националистов. Лжив[ость] теорий о
бескласс[овости] в украинском] народе. Выдел[ение] старшины.
«Перед Украиной стояла тогда альтернатива — либо быть погло-
щенной панской Польшей и султанской Турцией, либо перейти
под власть России... Вторая перспектива была все же наимень-
шим злом». (Жюри правит, комиссии). Статьи об автономии,
60 т[ыс.] реестровых] каз[аков] («учинить списковаго 60 000 всег-
да полное»). Устройство] украинских] 30 полков (1649) Гетм[ан]
и рада. ГосподОтво] старшины. «Та немае лучше, та немае кра-
ше, як у нас на Вкраини, та немае ляха, та немае пана».
Война за Укр[аину] и Белоруссию] (1654—1667). Подготов-
ка] к воен[ным] действ[иям]. Вз[ятие] Смоленска, Полоцка (1654).
Вз[ятие] Минска, Вильно, Гродно (1655). «Селяне» (в Белорус-
сии] заодно с Москвой. ШвОдские] войска в Польше. Распад
Польши. Карл X. Русско-швед[ская] война (1956—1661). Кардис-
ский мир. Смерть Хм[ельницкого] (1657). Ив. Выговский вым. за
1 кобылу Хмельницкому у татар при Жел. Водах (1657-9).
Его измена. Обращ[ение] крест[ьян] в крепостные. Нар[одное]
восстание] на Укр[аине]. ГадячОкий] догОвор] (1658). Юр[ий]
ХмОльницкий] (1659-63). Брюховецкий (1663-4). «Черная рада»
в Нежине (1663). Андрусовское перемирие на 13V2 лет (1667).
Орд[ин] Нащ[екин]. Белоруссия] и правоб[ережная] Укр[аина]
остается в Речи ПоспОлитой], левобОрежная] в РОссии].
Знач. объединения] русского] народа с украинским. Орденом
Богд[ана] ХмОльницкого] награжд[аются] командиры и бойцы
Кр[асной] Арм[ии] и Военно-Мор[ского] флота, руководители пар-
тиз[анских] отрядов и партизаны, проявившие особ[ую] реши-
тОльно]сть и уменье в операциях по разгрОму] врага (10 окт.
1943 г.).
Лекция 6
Обострение классовых противоречий
и восстание Степана Разина
Война за Укр[аину] и Белоруссию] вызв[ала] бол[ьшое] на-
пряжОние] в РОссии] и способствовала] дальнейшему] углуб-
л[ению] классовой] борьбы. Одн[им] из ее проявлОний] б[ыл]
422
раскол, начавшийся] внач[але] как борьба церк[овных] кругов»
Патр[иарх] Никон — «собинный друг». «Великий государь».
Взгл[яды] Никона на патр[иаршество] — «папизм». Исправление
книг. Неуд[ачные] исправления] и протест церк[овных] кр[угов].
Аввакум. Насильств[енные] действ[ия] Никона. Суг[убая] и тре-
губая] алл[илуия]. Единый «аз». Начало раскола. Класс[овая]
сущн[ость] раскола: «Если эта классовая борьба протекала тогда
под знаком религии, если интересы, нужды и требования отдель-
ных классов скрывались под религиозной оболочкой, то это ни-
сколько не меняет дела и легко объясняется условиями времени».
[Ф. Энгельс. Крестьянская война в Германии.— К. Маркс
и Ф. Энгельс. Сочинения, изд. 2, т. 7, стр. 360). Раскол, ут-
вержденный] в посадском и крестьянском обществе. Соловец-
кое] восстание] 1666 г.
Проявление класс[овой] борьбы в медном бунте 1662. Мед-
н[ые] деньги (1658 г.). Выд[ача] жалов[анья] медн[ыми] деньгами.
В 1659 г. дав[ались] 104 медн[ых] копейки] на рубль, в 1663 г.—
1500. Появление] «воровских денег». «Воровское» письмо
(25 июля 1662 г.). Толпа в Коломенском], обещ[ание] царя «учи-
нить сыск и указ». Разгром дворов (Вас. Шорина и др.). При-
бытие войск и избиение; 7 т[ысяч] убитых и арестованных,
100 утонуло в реке. Пыточное дело, «буки» на щеке. «Были в том
смятении люди торговые, и их дети, и хлебники и мясники и пи-
рожники, и деревенские и гулящие и боярские люди, а поляков
и иных иноземцев, хотя на Москве множество живет, не сыскано
в том деле ни единого человека, кроме русских» (Кот[ошихин]).
Наиболее ярким проявлением] классовой] борьбы в XVII в.
б[ыло] восстание] Степана Разина, охват[ившее] гром[адные]
пространства. Р[азинское] движение] возникло] на Дону, но рас-
пространилось] на др[угие] районы Р[оссии] — в осн[овном] кре-
стьяне] Среднего] и Нижн[его] Поволжья], Воронежа, вплоть до
Тулы. Креп[остное] хозяйство получ[ило] особое] развитие в эт[их]
районах. В Среднем] Поволжье встречаем] мы и ряд промысло-
вых] сел: Лысково, Павлово, Ворсма и пр. Разв[итие] крупного]
землевладения] и эксплуатация] крестьян]. Бол[ьшое] количе-
ство] др[угих] народов в раз[инском] движении] — мордва, чува-
ши, татары, удмурты, марийцы. Захват мордОвских] и др[угих]
земель русск[ими] помещиками — «а лес ему сечи хороший и
дровяной в мордовских ухожаях, которые по его поместью».
ПоложОние] на Дону. Верхн[ие] и нижн[ие] городки. 52 город-
ка. Мигулин у Коротояка на севере], Черкасский горедок] на
юге. Глевные] промыслы — охота, рыболов[ство] и пчеловедст-
во]. Проникневение] земледелия] и его запрет. «Дюжие казаки»
и «молотчие казаки». Степан Разин у Злобина и изобр[ажение]
классевого] расслеения] казаков. Близкее] соответетвие] этему]
делению на верховых и низовых казаков. Разл[ичные] интересы]
и стремления] казаков. Происхеждение] Разина из верховего]
423
городка Зимовейской станицы. Отец его Тимофей Разя умер
перед поездкой в Соловецкий монастырь. Сообщение] о том, что
посад[ские] люди Воронежа ссудили деньгами Ст[епана] Разина,
как он пошел на Волгу. «Названный сын» атам[ана] Корнея
Яковлева.
Нач[ало] движения]. Голодовка. В мае 1667 г. по показанию]
цариц[ынского] воеводы — «в Донские городки пришли с Украи-
ны беглые боярские люди и крестьяне с женами и детьми, и от
того де ныне на Дону голод большой». Отряд Раз[ина] в мае
1667 г. ст[оял] у Паньшина городка. В мае Раз[ин] выех[ал] из
Камышенки в Волгу и овлад[ел] торговым] караваном Г. Шори-
на с патриарш[ими] стругами. На струге ехали ссыльные люди.
Они расправ[ились] со стражей «пуще прямых донских каза-
ков». Начальник] ссыльн[ых] был выброш[ен] голышом на песок
с казной. «А его де, Кузму Керейтова с женою и с детьми и со
всеми людьми, пограбя весь живот и запасы, сняли платье до
нага, оставили с государевою казною на песку».
Царицын не сопротивлялся]. Разбил отряд астраханского]
воев[оды] и двинулся на Яик. По вестям о нач[але] движения]
на Дону царь назнач[ил] воеводой в Астрахань] кн. И. С. Про-
зоровского. Сам царь делал смотр войскам Прозоровского] под
Симоновым] монастырем (июль 1667 г.). В марте 1668 г. нач[ал-
ся] персидский] поход. Блест[ящее] военно-мор[ское] предприя-
тие]. Взятие Решта и Фарабада. Бой у Свиного остр[ова]. «При-
ходили на них кизилбашские люди в семидесять судех и с ними
был бой, и на том бою взяли они казаки ханова сына, а досталь-
ных шаховых людей побили и взяли наряду тридцать три пуш-
ки». Стан Разина под Астраханью]. Перебежч[ики]. Разин отка-
зался] выдать — «того у казаков не повелось, чтоб беглых людей
выдавать».
Нач[ало] крестьянской] войны 1670—71 гг. Зимовка в Ка-
гальнике на Дону. Появление] на Волге у Цариц[ына] (13 апр.
1670 г.), у Раз[ина] 7 тыс. войска. Начальник стругов Василий
Ус. Сдача Царицына. Вспомогательный] стрел[ецкий] полк Ло-
патина разбит. Присоединение] 40 стругов, бывших ранее под
командованием] Львова. Прозоровский] готов[ится] к осаде
Астрахани]. Сдача стрельцов и вз[ятие] Астрахани] 22 июня.
Распр[ава] с воев[одой]. Казац[кое] устройство] Астрахани] по
десяткам с выборными]. Уничтож[ение] приказн[ого] делопро-
изводства]. Вас. Ус и Фед. Шелудяк в Астрахани].
Нач[ало широкОго] крест[ьянского] движ[ения]. Сд[ача] Сара-
това] и Сам[ары], Симбирск. 5 сент. бой с Барятинским под
Симб[ирском], где сидел воев[одой] Милослав[ский]. Вз[ятие]
симб[ирского] острога. Распр[ава] восставших]. Атам[ан] Мих.
ХаритонОв] взял Корсунь, Атемар, Инсар, Саранск и Пензу. Ата-
ман] Вас. Федоров занял Наровчат, Ниж. и Верх. Ломов, Керенск.
Ат[аман] Максим Осипов взял Алатырь, Курмыш и Мурашкино
424
К Раз[ину] присоединяются] угнетенные] нар[оды]. По отп[искам]
воевод, «Разин собрався с ворами с донскими казаки и с
астраханскими и царицынскими и саратовскими и с самарскими
ворами и с изменниками с синбирскими по черте изо всех горо-
дов с ворами и розных городов с татары и с чювашею и с чере-
мисою и с мордвою» пошел на Симб[ирск]. Из Курмыша часть
отряда пошла на Ядрин и Кузьмодемьянск. Волнение распрост-
ранилось] на Шацкий у. «Воровские» люди появились] в Кадом-
[ском] у., поблизости уже к подмосковным] районам. Объезжие
слоб[оды] в М[оскве]. В Слоб[одской] Укр[аине] и на Дону во
гл[аве] движ[ения] стоял Фрол Разин, брат Степана.
Обращение] Р[азина] к черни — «и кобальныя и опальныя
шли бы в полк к моим казакам». Восстание] б[ыло] направлено]
против помещ[иков]. Из Гал[ичского] у. сообщ[али], «во многих
вотчинах приказчиков почали убивать, и помещиковых, и вот-
чинниковых и иных приказных людей крестьяне держат у себя
в чепях и в железах и во всяких крепостях». В городах движе-
ние] б[ыло] напр[авлено] против «лучших посадских людей». Ца-
ристский] характер движ[ения]. Самозванец Алексей Алексе-
евич] (Царевич умер 1 сент. 1667 г.), поминовение] за него и
патр[иарха] Никона. Участ[ие] национальностей] Пов[олжья] —
«и вам бы, чернь, тех дворян и детей боярских и мурз и татар и
чернь не тронуть и домов их не разорять». Причины неудачи вос-
стания]. Слаб[ость] связей с расколом. Одабривание воевод.
КРУГ [?]• Уничтожение] крепостн[ых] документов. Размах движе-
ния]. Среди разинцев крестьяне Московекого], Коломен[ского],
Костр[омского], Тотем[ского], Устюж[ского], Одоев[ского] у.
В ПроНском] у. крест[ьянин] сказал: «где де вам Стеньку Разина
разбить». В Ельце, Курске, Вен[еве], Брян[ске], МцеНске], Рыль-
ске. ПартизаНские] отряды в Оск[оле], Ябл[онове], Воронеж-
еком] у.
Мобилизация] дворяИских] полков в М[оскве] 1 авг. 1670 г.
Ромод[ановский] под Симб[ирском]. 1 окт.— 3 окт. бой под Сим-
бирском]. Маневр Барят[инского] на струги [?] «Страхование»
Разина. Вылазка Мстисл[авского] из кремля. Разин пробивался
в небольших стругах. Острог под Симб[ирском], где сидели ра-
зницы, был сожжен. Бои с крестьянами]. Расправа. «Крестьян-
ская дочь», Алена старица б[ыла] сожж[ена] в срубе. Расправа
продолж[алась] в 1671—73 гг. Разин в февр. 1671 на Дону.
В 1671 г. Раз[ина] выгнали из Кагальника, кот[орый] б[ыл] сож-
жен]. Разин «здався и из города вышел» (14 апр.). Верховые
атам[аны] выд[али] Фрола. Опис[ание] их казни в столице (6 июня
казнен).
Прод[олжение] восст[ания] в Астр[ахани]; 3 авг. в Астр[ахани]
митроПолита] Иосифа вз[яли] под арест. В мае казн[или] митро-
полита (с раската), астрах[анского] голову и 2 пос[адских] лю-
дей. Василий Ус — «идтить им вверх к Москве и побивать и
425
выводить изменников бояр». Шелудяк потерп[ел] пораж[ение] пол
Симб[ирском] (июнь 1671). Астрахань] взята цар[скими] войска-
ми 27 ноября 1671 г.
Международные] откл[ики] о восстании] Р[азина]. «Голланд-
ский Меркурий». Порт[рет] Раз[ина]— 12 изд. (10 т. экз.). Песни
и фольклор. Значение] восстания].
Лекция 7
Культура России в XVII в.
Новый п[ериод] в рус[ской] ист[ории] и его отражение] в
культ[уре]. Неправильное] представление] о неподвижности]
русского] общества и космополитические] воззрения] на него.
Представители] — Пирлинг и Валишев[ский]. Быстр[ый] рост
рус[ской] культуры] 17 в. Состояние] просвещения]. Грамот-
ность] в двор[цовых] и пос[адских] кр[угах]. Мнен[ие] Соб[ора].
Записи на кн[игах] и подп[иси] на челоб[итных]. Характер] обра-
зования]. Подольский] прик[аз] и его перв [?]. Библиотека]
патриарха. Греческие] кн[иги]. Латинские] перевОды]. Библиоте-
ки при монастырях, их характер]. Устройство] Слав[яно]-гр[еко]-
л[атинской] акадОмии] (1687), ее предметы]. Уч[ителя] бр[атья]
Лихуды и их столкновения] с духовенством. МосковОкая] типо-
графия]. Первые гражданские] изд[ания]. Типография] «на
верху». Типография] в Киеве, Чернигове] и др. украинских] го-
рОдах]. Два направления] в обществе. Алексей] Михайлович] и
заморОкие] вещи. Царь Фед[ор] Алексеевич]. УкраинОко]-поль-
ск[ое] направление]. СимОон] ПолОдкий] и его вирши. ВысшОе]
духОвенство] и преследование] иноземн[ого]. Прич[ина] этого.
Происки папы и Крижанич. Дело Котоших[ина].
СтарОе] и новОе] в архитектуре]. ПятикупОльные] собОры] и
посад[ские] церкви. Резьба в камОнных] формах, церковь] в Ос-
танкино], нОрковь] в Пыжах, крыльцо в Останкино]. Гонение на
шатрОвые] дОркви]. Восьмигранные] дОркви]. Их св[язь] с Укра-
иной]. Фили. Шеремет[ьевская] ц[ерковь]. Высотн[ая] архитекту-
ра, возобновление] русОких] традиций]. Строители] граждан-
ской] архитектуры]. СимОнов] и Троицк[ий] монастыри. Тип дома
с лавкОй]. Петров[ский] монастырь. Дом КоробОва] в Кал[уге].
ПсковОкие] постр[ойки]: Поганк[ины] палаты, дом Сутоцк[их]
Солод, и др. Тип русскОго] горОда] в 17 в.
Живоп[ись]. Сохранение] стар[ых] форм. Царск[ие] живо-
писцы]. Появление] нов[ых] тем. Росп[ись] Новосп[асского] мона-
стыря и мудрецы на стенах. Сивиллы. Фряж[ская] шк[ола] живо-
писцев. Симон Ушаков. Росп[ись] ярославских] церквОй], их
особенности]. Аввакум о эт[ой] росп[иси]. Портретная] живо-
426
пись. Неправильное] представление] о реф[орме] Петра I, как
о введении] в русск[ую] действительность иноземн[ой] культ[уры].
Новшества] в быту посад[ских] люд[ей] и дворян. Польские]
кост[юмы]. Часы. Зеркала и пр. Появление] карт и таб[ака].
Распр[авы] за них. Раск[ольничьи] старцы о дьявол[ьском] зелии.
Чай.
Литература. Борьба демократического] и феодального] ла-
герей]. Ив. Тим[офеев], Авр[аамий] Пал[ицын], Кат[ырев]-Рос-
т[овский]. Казанское] сказ[ание]. Псков[ские] повести и их демо-
кратическое] направление]. Посад[ские] авторы и посад[ская]
литература. Аввак[ум] — крупн[ый] писат[ель] 17 в. Сатириче-
ские] произведения]. Письма рус[ских] людей. Никон и АлОксей]
Михайлович]. Записи старост и проч.
ВОПРОСЫ ИЗУЧЕНИЯ КЛАССОВОЙ БОРЬБЫ
И НАРОДНЫХ ВОССТАНИЙ В XVII В.
Значение изучения классовой борьбы в период феодализма.
Классовая борьба — постоянный спутник классового общества
и классового антагонизма. XVII в. в России, как период непре-
рывных народных восстаний, «век мятежей» в буржуазной ли-
тературе, «бунташное время» в XVII в. В. И. Ленин о народных
движениях. Отдельные вопросы, вызывающие ист. восстаний [?].
Причина восстаний — дальнейшее расслоение классового обще-
ства. Новый период, крепостное хозяйство, новые явления, усиле-
ние торгового обращения, мануфактуры.
Усиление классовой борьбы в начале XVII ст., нашедшее выс-
шее выражение в т. н. восстании Болотникова и в Крестьянской
войне нач[ала] XVII в. Широкий размах движения, охвативший
территорию центральных и южных частей России. Правилен ли
взгляд И. И. Смирнова на это восстание, как крупнейшее в исто-
рии России. Особенности этого восстания, как восстания и про-
тив классового гнета царского государства с одной стороны, и
против иностранных интервентов. Вопрос о классовой структуре
восстания. Крестьяне или холопы. Неправильно смещать центр
тяжести с крестьян на холопов. Так называемые служилые холо-
пы XVII в. и крестьяне-землепашцы, их близость. Крестьянские
движения в центральных районах и малочисленность холопов.
Движение народов России. Мордва и чуваши в районе Нижнего
Новгорода. События во Пскове и резкое классовое деление в
псковском посаде: посадские люди, стрельцы, поселяне, с дру-
гой стороны — гости, дети боярские, попы. Оценка классовой
структуры восстания Болотникова в Каз[анском] сказ[ании] —
одни только русские люди, сравнение с Иудейской войной.
Восстание Болотникова — высший подъем движения, которое
продолжалось и дальше. Трагедия казацких отрядов. Авантю-
рист Заруцкий. Казаки вначале сторонятся Минина и Пожар-
ского. Особые лагери. Бой под Москвой и решающий удар ка-
заков.
428
Правительство Романовых, как правительство компромисса.
Земские соборы и их постепенное затухание. Требование дворян
и церковных феодалов. Установление десятилетней давности сыс-
ка беглых крестьян. Непрерывное бегство крестьян на юг и в
Поволжье. Выделение посадской верхушки гостей. Борьба поса-
да против беломестцев и своих мироедов. Непрерывное движение
крестьян, посадских людей. Стрельцы и казаки — попутчики вос-
ставших. Отражение классовой борьбы в непригожих речах, са-
мозванцы, Борис Годунов и служилые люди, бычок и царевич.
Земский собор 1642 г. и московская волокита. Новое царствова-
ние Алексея Михайловича (1645) и его дядька Борис Иванович
Морозов. Усиление эксплуатации. Морозовские вотчины и их
управление («Задуруй» и пр.). Налог на соль, стрелецкое жало-
ванье и пр.
Городские восстания 1648—1650 гг. Их размах. Московское
восстание 1648 г. (июнь), восстания в южных городах (Курск,
Козлов, Воронеж и др.), восстания в северных городах (В. Устюг,
Сольвычегодск), волнение в Новгороде. Вопрос о движущей силе
восстаний. П. П. Смирнов и «единачестве» посадских людей и
дворян. Неподтверждение этой гипотезы. Посадские люди, хо-
лопы, стрельцы, в южных городах — мелкие дворяне, казаки и
крестьяне. Стычка правительства с дворянским войском. Земский
собор 1648 г. и Соборное уложение 1649 г. как памятник победы
феодалов. Отмена урочных лет. Восстание в феврале 1650 г. в
Пскове, 15 марта в Новгороде, «два города» в «единач[естве]».
Карательная] экспедиция Хованского и занятие Новгорода. Дви-
жущие силы псковского восстания. Земская изба, Гаврила Деми-
дов, хлебник. Земский собор 1650 г. и мирное прекращение вос-
стания. Расправа над псковичами. Продолжение восстания в
деревне. «Остров Буян». Неправильное название «городскими»
восстаний 1648—1650 гг. Городские восстания и восстания на
Украине в 1648 г. Английская революция и казнь Карла I в
1649 г., фронда во Франции. Дьяк Волошенинов о положении в
Европе и Турции. Победа феодалов и дальнейшее усиление гне-
та. «Медный бунт» 1662 г., как продолжение городских восста-
ний. Частичное удовлетворение требований посадских людей, ре-
формы Ордин-Нащокина в Пскове и угроза нового «смутного
времени». Нарастание классовой борьбы и отказ правительства
от земских соборов (после 1653 г.).
Начало восстания Разина и его походы. Различие между ка-
зацкими походами и крестьянским движением. Неразрывая
связь между ними, невозможность противопоставлений движения
казацкой голытьбы, по существу беглых крестьян, крестьянам
вообще. Неправильное противопоставление Разина атаману Ва-
силию Усу у Злобина, песни. Сочувствие крестьян и посадских
людей в Астрахани, Саратове, Самаре. Бой под Симбирском.
Независимо от победы Разина разворот движения в Среднем
429
Поволжье и прилегающих центральных уездах. Движение в
Лыскове, в Алатыре, в Мордве, отголоски восстания в Москве и
подмосковных уездах. 1670 г. как кульминационный пункт вос-
стания и его спад. Победа феодалов. Отражение восстания Ра-
зина в Соловецком движении..
Раскол как общественное движение. Усиление раскола после
неудачи восстания под водительством Разина. Отчаяние населе-
ния. Бегство в леса. Скиты и самосожжение.
Общие итоги. Неудача восстания, как всякого крестьянского
восстания в условиях феодализма, громадное значение классовой
борьбы. В. И. Ленин о восстании Разина.
КОММЕНТАРИИ
ПСКОВСКИЕ ПОВЕСТИ О КРЕСТЬЯНСКОЙ ВОЙНЕ
В РОССИИ НАЧАЛА XVII В.
Оригинал не сохранился. Статья была опубликована в книге «Из истории
социально-политических идей. Сборник статей к семидесятилетию академика
Вячеслава Петровича Волгина». М.» 1955, стр. 181—189.
ПСКОВСКОЕ ВОССТАНИЕ 1650 Г.
Из истории классовой борьбы в русском городе XVII в.
Оригинал не сохранился. Книга была опубликована Издательством АН
СССР в 1935 г. Об отзывах в печати на книгу см. в предисловии к данному
тому.
Вопрос о связи между псковским восстанием и освободительной борьбой
на Украине (см. стр. 75—76 настоящего издания) М. Н. Тихомиров затрагивал
и в других своих работах. В частности, в книге «Псковский мятеж» (см ниже,
стр. 387—388) М. Н. Тихомиров, говоря о рати А. Н. Трубецкого, писал более
определенно: «Но задуманный план был расстроен внешними осложнениями; с
юга пришло известие о нападении крымских татар, против которых пришлось
отослать отряд, собранный для псковского похода». В дальнейшем к этой
мысли М. Н. Тихомиров вернулся в 1950-х годах. В своем отзыве на диссерта-
цию Ф. П. Шевченко «Политические и экономические связи России с Украи-
ной в середине XVII столетия» М. Н. Тихомиров упрекал диссертанта в не-
достаточном изучении политического положения в самой России, имевшего,
по его словам, громадное значение для истории воссоединения Украины с
Россией. Он писал: «Насколько события в России переплетались с обшей об-
становкой на юге Восточной Европы, видно из следующего события. Когда
в 1650 г. произошло восстание в Пскове, царское правительство хотело по-
давить его силой и стало собирать большое войско. Но дворянская моби-
лизация была отставлена по вестям с юга. Пришло сообщение, что крымский
хан предполагает напасть на южные области России, значит, в первую оче-
редь на Слободскую Украину. Поэтому дворянские полки направлены были
к Белгороду и стояли здесь летом 1650 г.
Интересно было бы точнее выяснить причины белгородской операции рус-
ских войск. В самом же мятежном Пскове это рассматривалось как прямая
помощь восставшим со стороны Хмельницкого, что и зафиксировано в соот-
ветствующих документах» (Архив АН СССР, ф. 693, on. 1, д. 264, л. 3). Та же
мысль развивалась М. Н. Тихомировым (совместно с А. Н. Мальцевым) в ре-
цензии на книгу Ф. П. Шевченко «Полпичн! та економ!чш зв’язки УкраТни
з Pocieio в середин! XVII ст.» (Ки*1в, 1959): «... даже такие отдаленные от
Украины территории, как Новгород и Псков, были охвачены волнениями и
431
надеялись на приход Хмельницкого... События 1648 г. в Москве, Карпове и
других городах, позднее в Пскове и Новгороде вполне определенно свидетель-
ствуют о наличии известной связи между антикрепостнической борьбой на-
родных масс в России и освободительной войной на Украине» («Вопросы
истории», 1962, № 1, стр. 151—152).
НОВГОРОДСКОЕ ВОССТАНИЕ 1650 Г.
В Архиве АН СССР в фонде М. Н. Тихомирова сохранился автограф
и машинописный подлинник исследования, п^чти идентичный опубликованному
тексту (ф. 693, on. 1, д. 8).
Исследование, судя по указанию самого М. Н. Тихомирова (см. сноску 22
к «Псковскому восстанию 1650 г.»), было закончено к 1935 г.
Опубликовано оно было позднее — в «Исторических записках», т. 7, 1940,
стр. 91—114.
В Архиве АН СССР (ф. 693, on. 1, д. 6) сохранилось также довольно
большое дело (автограф и машинопись на 26 л.) с первоначальными черно-
выми набросками, которые М. Н. Тихомиров делал, работая над историей
новгородского восстания 1650 г. В некоторых из них более подробно осве-
щаются отдельные эпизоды восстания (например, смена воеводы С. А. Уру-
сова и замена митрополита Афанасия в январе 1649 г. Никоном — лл. 4 об.,
16); в этих же набросках М. Н. Тихомиров подробнее, чем в исследовании,
характеризовал живучесть воспоминаний в Новгороде о временах его само-
стоятельности и остатки этих вольностей (лл. 6, 17 об.— 18).
В целом заметны колебания автора в процессе исследования при оценке
новгородского восстания. М. Н. Тихомиров связывал его с бурными общест-
венными явлениями 1640-х гг. в России, но в то же время думал и о чисто
местных интересах восставших (лл. 10 об., 12). М. Н. Тихомиров писал:
«Мне придется еще разбирать, насколько типично псковско-новгородскими
были некоторые требования челобитных восставших городов... но все-таки
трудно думать, что Новгород XVII века уже окончательно порвал со старой
самостоятельностью» (ссылка на роль пятиконецких старост, живучесть ста-
рых, веками сложившихся, мелких союзов горожан, восходящих еще к ули-
цам и сотням новгородской вольницы; л. 18 об.). Большое внимание как
движущей силе восстания он отводил в набросках посадской общине и писал
о стрельцах и казаках, как о «военной силе» восставших (л. 20 об.).
СОБОРНОЕ УЛОЖЕНИЕ И ГОРОДСКИЕ ВОССТАНИЯ
СЕРЕДИНЫ XVII В.
Оригинал не сохранился. Статья была опубликована в учебном пособии
для высшей школы — «Соборное уложение 1649 года», изд. МГУ, М., 1961,
слр. 5—26.
«СТЕПАН РАЗИН»
(Рецензия на роман Ст. Злобина).
Оригинал не сохранился. Впервые статья опубликована в газете «Ком-
сомольская правда», 21 марта 1952 г.
НОВЫЙ ИСТОЧНИК ПО ИСТОРИИ ВОССТАНИЯ БОЛОТНИКОВА
Публикация была издана в «Историческом архиве», т. VI, М.— Л., 1951,
сгр. 81—131.
В Архиве АН СССР в фонде М. Н. Тихомирова хранится протокол засе-
дания сектора истории СССР до XIX в. Института истории АН СССР (№ 20.
432
от 25 мая 1950 г.), на котором был заслушан доклад М. Н. Тихомирова об
открытом им новом источнике по истории восстания Болотникова. Краткое
изложение доклада и развернувшихся прений было помещено в «Вестнике
АН СССР», 1950 г., № 9, стр. 91—92.
ДОКУМЕНТЫ ПСКОВСКОГО ВОССТАНИЯ
И ЗЕМСКОГО СОБОРА 1650 Г.
Первоначально 30 документов были опубликованы в «Историческом архи-
ве» в 1958 г., № 4 (стр. 141—156), № 5 (стр. 129—145), № 6 (стр. 139—154) под
заглавием «Документы Земского собора 1650 г.» (в настоящем издании № 5—
7, 9—25, 27, 28, 30, 31, 35—40). В Архиве АН СССР (ф. 693, on. 1, д. 155)
сохранились копии документов, снятые М. Н. Тихомировым при работе над
историей псковского восстания. Наиболее интересные из них включены редак-
цией в настоящее издание и таким образом публикуются впервые: № 1—3 — о
начале борьбы царского правительства с восставшими; № 4 — царский ответ
на Большую псковскую челобитную (выдержки из царской грамоты были
опубликованы К. Якубовым, указ, соч., стр. 369—376); № 8 — свидетельство
кн. И. Н. Хованского о трудностях осады Пскова; № 26, 29, 32—34 — о подав-
лении восстания и расправе с его руководителями.
ДОКУМЕНТЫ О НОВГОРОДСКОМ ВОССТАНИИ 1650 Г.
Материалы опубликованы в сборнике «Новгород. К 1100-летию города».
М, 1964.
Данная публикация содержит наиболее существенные документы, выяв-
ленные М. Н. Тихомировым в ЦГАДА во время работы над историей восста-
ния в Новгороде, и таким образом является дополнением к помещенному в на-
стоящем томе его исследованию «Новгородское восстание 1650 г.».
ПСКОВСКИЙ МЯТЕЖ XVII в.
Из истории борьбы общественных классов в России
В приложении как дополнение к книге «Псковское восстание 1650 г.»
публикуется текст книги М. Н. Тихомирова «Псковский мятеж XVII в. Из ис-
тории борьбы общественных классов в России», изданной книгоиздательством
«Практические знания» в Москве в 1919 г. Издание данной книги осущест-
влялось в то время, когда М. Н. Тихомирова не было в Москве, что безуслов-
но отразилось на качестве подготовки текста к печати. Все издание книги
1919 г. оказалось дефектным. В экземплярах, известных редакции и храня-
щихся в Государственной публичной исторической библиотеке в Москве
(два экземпляра), Фундаментальной библиотеке по общественным наукам
АН СССР им. В. П. Волгина (один экземпляр), а также в Государственной
публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (в Ленинграде), ссылки
на научный аппарат, которые, судя по сплошной нумерации, должны были
быть, обрываются на начале второй главы. То же самое наблюдается и в мик-
рофильме данной книги, хранящемся в Государственной библиотеке СССР
им. В. И. Ленина. Довольно часты опечатки технического порядка, исправ-
ленные в настоящем издании. В настоящем издании сохранившиеся несколько
ссылок (в основном на Полное собрание русских летописей, т. IV), не раскры-
вающие существа творческой работы автора, не приводятся.
433
[ПИСЬМО В ИЗДАТЕЛЬСТВО в связи с подготовкой
СБОРНИКА ДОКУМЕНТОВ ИЗ ИСТОРИИ ВОССТАНИИ 1650 Г.
В НОВГОРОДЕ И ПСКОВЕ]
Сохранившийся в Архиве АН СССР в фонде М. Н. Тихомирова план сбор-
ника документов по истории восстаний 1650 г. в Новгороде и Пскове (ф. 693,
on. 1, д. 4), составленный не позднее 1934 г., свидетельствует о том, что од-
новременно с созданием своих исследований по истории указанных восста-
ний М. Н. Тихомиров сразу же хотел подготовить и издать выявленные им
наиболее ценные документы. Кроме того, по-видимому, тогда же, в 1'930-х гг.,
М. Н. Тихомиров предполагал подготовить другой сборник документов по
истории классовой борьбы в России в XVII в. Об этом свидетельствуют пуб-
ликуемые в настоящем томе подобранные М. Н. Тихомировым материалы о
классовой борьбе на юге Русского государства в первой половине XVII в.
М. Н. Тихомиров не осуществил этих замыслов. Только в 1950-х гг. он под-
готовил и опубликовал документы по истории восстаний в Пскове и Новго-
роде в 1650 г. (см. настоящий том, стр. 234—351).
[СОДЕРЖАНИЕ (ПРИМЕРНОЕ) «СБОРНИКА МАТЕРИАЛОВ
ПО ИСТОРИИ КЛАССОВОЙ БОРЬБЫ НА ЮГЕ РУССКОГО
ГОСУДАРСТВА В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XVII В.»]
Автограф хранится в Архиве АН СССР (ф. 693, on. 1, д. 5).
М. Н. Тихомиров для составления этого списка использовал кн. 11 и 12
«Описания документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве мини-
стерства юстиции» (М., 1899, 1901), содержащие опись документов Разряд-
ного приказа (ныне ЦГАДА, ф. 210). При характеристике материалов того
или иного столбца М. Н. Тихомиров ссылается, как правило, на название
стола приказа, архивный номер столбца и его рубрикацию. Поэтому в настоя-
щем издании номера листов столбца заключены в квадратные скобки, как
и некоторые другие слова или полные формулировки, имеющиеся в «Описа-
нии», но опущенные М. Н. Тихомировым.
[КОНСПЕКТ ЛЕКЦИЙ ПО ИСТОРИИ РУССКОГО ГОСУДАРСТВА
XVII В.]
Оригинал (машинопись с разновременными рукописными вставками ав-
тора) хранится в Архиве АН СССР (ф. 693, on. 1, д. 117). Данные лекции под
общим названием «Россия в XVII в.» представляют собой специальный
курс, читанный М. Н. Тихомировым, по-видимому, на историческом факульте-
те МГУ в начале 1950-х годов (ориентировочно— 1953 г.). Многочисленные
сокращения в тексте, допущенные М. Н. Тихомировым, раскрыты редакцией
и помещены в квадратных скобках.
ВОПРОСЫ ИЗУЧЕНИЯ КЛАССОВОЙ БОРЬБЫ
И НАРОДНЫХ ВОССТАНИЙ В XVII В.
Автограф хранится в Архиве АН СССР (ф. 693, on. 1, д. 119). Данная
публикация содержит конспект обзорной лекции по истории классовой борьбы
в России XVII в., которую М. Н. Тихомиров прочитал 2 октября 1956 г. перед
слушателями областной партийной школы в г. Владивостоке.
ОТ РЕДКОЛЛЕГИИ
В работу покойного М. Н. Тихомирова «Философия Киевской
Руси», опубликованную в томе «Русская культура X—XVIII вв.»,
вкралась ошибка.
Работа публиковалась по тексту, ^хранящемуся в Архиве Ака-
демии наук. Однако текст предварительно подвергался редактиро-
ванию редколлегией многотомного издания «История философии».
В процессе редактирования в разделе о переводных философских
произведениях были включены семь страниц, написанных покой-
ным проф. М. В. Соколовым.
Последнее обстоятельство стало известно редколлегии настоя-
щего издания лишь после выхода тома.
ИМЕННОЙ УКАЗАТЕЛЬ
Аввакум, протопоп, писатель 423,
426—427
Авраамий, архимандрит Андроньев-
ского монастыря 216
Аврамий Иванович, иконописец 20—
21
Адашев Алексей Федорович, окольни-
чий 235
Адоев Иван, посадский 269
Александр, полковник 67, 365
Алексеев 87
Алексей Михайлович (Романов), царь
24, 72, 112, 151, 162, 173—174, 176,
184, 239, 259, 265—266, 272, 274—
278, 285—286, 288, 291—292, 296—
298, 301, 304—305, 309, 316—317,
324—326, 330—333, 340, 350, <364,
368, 370, 377, 379, 415, 426—429
Алферьев Иван — см. Олферьев
Алеппский Павел, писатель 420
Аминев Иван 146
Аникеев, стрелец 372
Анкудинов Тимошка, самозванец, вы-
дававший себя за царя Василия
Шуйского <106, 114, 379
Анна Максимовна, жена Стоянова
В. Г. 336
Анна Михайловна, царевна 151, 340
Антипов Иван, стрелец 78
Анцифоров Павел, монастырский кре-
стьянин 133, 138
Аристов Яким, стрелецкий сотник 97,
278—279, 282
Арман, «ругодивский немец» 31
Артамонов Григорий, подьячий 101
Артемьев Иван 112
Артемьев Семен, всегородный старо-
ста 70
Арцыбашев Афанасий 343—344
Арцыбашев Богдан, новгородец 53, 62
Арцыбашев Иван 195, 206
436
Арцымагнус см. Магнус
Афанасий, протопоп (прозвище Дра-
гун) 83—84, 372
Афанасий, митрополит 432
Базилевич К. В. 7
Балаксин Алексей, посадский 83, 372
Барсуков А. П. 16
Барыков Алексей, дворянин 109, 111,
388
Барятинский 424—425
Басманов Петр Федорович, воевода
205, 208
Батовин Данила, сын боярский 402
Баторий Стефан, польский король
34—35, 44—45, 87
Бахрушин С. В. 5, 27, 175, 178
Белокуров С. А. 208
Бельский Богдан Яковлевич, боярин,
оружничий 202
Бельский Михаил, князь 401
Бельский Яков, князь 401
Бенеманский М. 184
Бестужев Сава, дворянин 268
Бестужев-Рюмин К. Н. 26
Бешенцов Григорий, псковский поме-
щик 46—47
Бешенцов Овдей, псковский помещик
269
Била Никифор, посадский 39
Богун, украинский политический дея-
тель 421
Богданов Григорий, думный дьяк 101
Болотников Иван Исаевич, руководи-
тель крестьянского восстания 193,
196, 222, 226, 428, 433
Болховитинов Евгений, митрополит,
историк 45, 106, 136
Большак Семен, крестьянин 94, 385
Бородин Дружинка, посадский 84
131—132,327—329, 388,394-^395,417
Бородин Микулка, сподвижник Деми-
дова Г. 381
Борыков Алексей Пуминов, дворянин
258, 311
Бочар Лев, староста 116—117, 292,
390
Брыковы, бояре 93
Брюховецкий И. М., гетман Украины,
422
Буйносов-Ростовский Юрий Петро-
вич, новгородский воевода 98, 119—
120, 124, 133—134, 277, 279, 284, 290,
318—319, 321—323, 328, 388
Булгаков Богдан, московский стре-
лецкий голова 277—278, 291, 299,
389
Бутурлин Андрей, писец 111
Бутурлин Василий Васильевич, околь-
ничий 421
Бутурлин Тимофей Федорович, околь-
ничий 387
Бухвостов Борис, голова псковских
стрельцов 298, 363
Бучинский Станислав, шляхтич 212
Бучинский Ян, шляхтич 212
Валишевский 426
Вандин Тимофей 132, 329
Василий, священник 399
Василий III Иванович, великий князь
Московский 27
Васильев Ефим (Юшка), стрелец 53,
54, 130
Венгрусов 87
Вельяминов Афанасий, дворянин
102—103, 114
Вельяминов Григорий см. Воронцов-
Вельяминов
Вельяминов Иван, писец 69, 253—
254, 366
Веревкин Елисей 328
Веселовский С. Б. 16, 40, 406
Вишневецкий Константин, князь 212
Вишневецкий Иеремия Михаил, ук-
раинский магнат 420—421
Воейков Никифор, воевода 404
Возмилка Игнашка 330, 332
Воинов Демидко, стрелец 57
Волгин В. П. 431
Волк Трофим, посадский 77, 147
Волконский Федор Федорович, князь,
окольничий, псковский воевода 59—
60, 63, 72, 74, 101, 104, 122, 126, 138,
240—242, 244—245, 248, 266—267,
281, 289—290, 295, 339, 343, 360,
363—364, 371, 378, 392
Волоский Степан Александрович, боя-
рин, воевода в Казани 210
Володимеров Трофим, крестьянин 105
Волошенинов Михаил Юрьевич, дум-
ный дьяк Посольского приказа 73,
76, 162, 173, 242, 266, 257—258, 262,
272, 274, 285, 296, 321(323, 327, 429
Волынский Василий Семенович,
стольник 1160
Воронцов-Вельяминов Григорий,
князь, псковский помещик 70, 72—
73, 83—84, 117, 372
Воротынский Иван Михайлович,
князь, боярин 216
Всеволод, псковский князь 68
Всеславин Воин, дворянин 102
Выговский Иван, гетман Украины 422
Вязма Михаил 336
Гаврилов Андрей см. Красильник
Андрей Гаврилов
Гаврилов Семен, владелец Олонецко-
го завода 41:1
Гагрин Никита Никитович, князь 201
Гасевский Олександр см. Гонсевский
Александр
Гдовленин Анкиндин, посадский, зем-
ский староста 83, 116—117, 124—
126, 128, 292, 298, 317, 320, 324, 372,
390
Гермоген, патриарх Московский и
всея Руси 197, 202, 225, 232
Глебов Василий, новгородец 239
Годунов Борис Федорович, царь 19,
206, 215, 217, 279
Голицын Андрей Иванович, князь,
боярин 225
Голицын Василий Васильевич, князь,
боярин, воевода 208
Голицын Н. В. 50
Головников Богдан, посадский 129,
394
Голота Илья, руководитель освободи-
тельной борьбы в Белоруссии 421
Гонсевский Александр, польский гет-
ман 233
Горшков Никита, посадский 379
Горчаков Петр, руководитель кре-
стьянского восстания 196
Горышкин Кирилл, дворянин 102
Греков Б. Д. 144, 156, 170, 408
Гречин Аврам, стрелецкий пятидесят-
ник 116, 390
Григорьев Абрам, стрелецкий пятиде-
сятник 126, 292
Григорьев Елисей, посадский человек
147, 155, 157—158, 166, 336, 344, 417
Григорьев Ортюшка, стрелец 264
Григорьев Сысой, посадский 57, 241,
249—250, 359, 372
Григорьев Юрка, стрелецкий пятиде-
сятник 328
437
Грушевский М. С. 422
Гуня Дмитро Тимофеевич, руково-
дитель освободительной борьбы на
Украине 419
Гурьев Федор см. Коновал
Густав-Адольф, шведский король
18—19, 87, 247, 374
Даль В. И. 222
Деденев 91
Дедков Михаил, псковский торговый
человек 39
Делагарди Яков Пунтос, наместник
шведского короля в Новгороде
196—197, 227—229
Дементьев Алексей, крестьянин 407
Демидов Гавриил, земский староста
62-463, 65, 67, 70, 78, 80—87, 91, 94,
99-406, 109, 114, 116—117, 121—
123, 128—132, 169, 237, 262, 267—
268, 281, 302, 309, 312, 319—320,
323—326, 329, 372—373, 378—382,
385, 387—388, 395, 417, 429
Демидов Истома, новгородский гость
142
Дионисей, ключарь 83—84, 372
Дмитриев Василий, сотский 257
Дмитрий Иванович, князь Углицкий,
сын Ивана III Васильевича 19,
215—218
Довмонт, псковский князь 68
Долгорукова Мария Владимировна,
первая жена царя Михаила Федо-
ровича Романова 17
Долгорукий Владимир, боярин, князь
Долженковы Борис и Иван, дети
боярские 399
Доморятцкий, ротмистр 213
Дорофеев Куземко, казак 264
Дохтуров Герасим, дьяк 59—60, 63,
241—242, 245, 266, 360, 363
Дрябин Нечай, толмач 447
Дудин Федор, посадский человек 319
Дьяволов Кирша, пятидесятник 155
Дьяконов М. А. 170, 234, 408
Евдокия Алексеевна, царевна и вели-
кая княжна 49, 57, 151, 249, 347
Евсей (Евсевей), поп 123, 302—303,
305—306, 309—315, 358—359
Евстигнеев Василий, дворянин 109
Евстигнеев Федор, дворянин 109, 258,
314, 388
Евстихеев Галахтионко 280
Елагин Петр 95, 182
Елагин Степан Петрович, воевода 92,
107, 119, 125, 279, 286—288, ЗЯ8
438
Емельянов Федор, псковский гость 31,
38—40, 50—53, 55—59, 61, 64, 67—
68, 94, 113, 123, 143—144, 240, 243—
244, 248—249, 294—295, 339, 355—
357, 359—361, 365, 380, 385, 416—417
Еремеев Тимофей, помещик 94
Ермоген см. Гермоген
Ермолаев Михаил, дворянин, торго-
вый человек 109, 121, 258, 292, 299,
305, 312, 314, 388, 391
Еропкин Иван Федорович, москов-
ский дворянин 109, 111—112, 126,
258, 304—305, 308, 310—311, 388
Ефимов (Рузувай) Тимофей, посад-
ский человек 72—73
Жагра Сенька 244, 256
Жеглов Иван, новгородский дворянин
64, 100, 132, 139—140, 142, 144, 149,
151, 154—159, 164—166, 333—334,
336—337, 340—344, 348, 417
Жеребилов Дмитрий, дьяк 324
Жигимант см. Сигизмунд III
Жиневлев Марк 153, 166, 338
Жмайло 419
Жолкевский С., польский гетман 196,
228, 230, 232, 419
Жолобов Антипко, посадский человек
331
Жугряй Григорий, посадский человек
331
Завелицкий Дмитрий, посадский чело-
век 39
Заплева Яков, поп 359
Заруцкий Иван 21, 428
Засекины, князья 226
Заславский 420
Земской Ондрей 336, 339
Злобин С. П. 189—190, 192, 429
Золотов Пантелей 38
Зубатый Иван 103
Зубов Иван, дьяк 210
Иван (прозвище Железный колпак),
юродивый 155
Иван, поп Покровский 85
Иван IV Васильевич (Грозный), царь
251, 365
Иванов Алмаз, думный дьяк 50, 59,
127, 262, 274, 296, 321—323, 327—
328, 360
Иванов Артамон Иванович (Арефка)
160
Иванов Василий, ямщик 290
Иванов Наумка, новоторжец 148,
155
Иванов Ортюшко (Артемко), кре-
стьянин, ямщик 254, 290—291
Иванов Пантелей, купец, немец из
Любека 30
Иванов Сергей, посадский, подьячий
85, 104, 258
Иванов Тимофей, посадский 286
Иванов Перфирей, сотский 257
Иванов Фадей, посадский 85, 104
Ильин Андрюшка, дьяк 49
Иов, митрополит Московский 207, 222
Иосиф, патриарх 76, 107, 265—266,
272, 425
Иона, келарь Печерского монастыря
327
Ирина Михайловна, царевна 151, 340
Исаев Кирило, соцкий 257
Ислам-Гирей 420
Кайсаров Иван, воевода 92—93, 138,
383
Карамзин Н. М. 11, 202
Карл I 429
Карл X 422
Карпов Мокейка, псковский казак 255
Карпов Юрий, посадский человек 144
Катырев-Ростовский, князь, писатель-
историк 427
Кафенгауз Б. Б. 411
Квашин Софонтий 318
Квашин Яков, дворянин 90—91
Керейтов Кузьма 424
Киприан, митрополит Новгородский
442
Киселев, посадский 129
Клементьев Иван, сотский 257
Клементьев Мишка, монастырский
крестьянин 330
Клетка Никифор, посадский 66, 87,
145, 235
Климко Никифор, посадский 182
Климов Гришка, посадский 105
Клобучков Иван, стрелец 129—130,
321, 323, 393
Клочков Ермола, подьячий 143
Клюев Васка, подьячий 258
Ключевский В. О. 24, 30, 35—36, 234
Ковалев Мирошко, посадский 289
Коза Прокопейко см. Прокофий Коза
Козаченко А. И. 235
Колбецкий Прохор, нижегородец, сын
боярский 23—24, 415
Колачник Василий, целовальник 143,
148, 339
Коломской Ивашко 143
Колча 152
Колычев Иван 223
Колчин Иван 243—244, 256
Коновал Федор, псковский стрелецкий
сотник 72, 73, 99—100, 133, 243, 330,
370, 395
Конюховский 106
Копылов, сотник 57
Копыто Василий 84—85, 109, 116, 128,
388, 393
Копыто Иов, всегородный староста,
стрелец 129—130, 144, 256, 262, 308,
321, 323
Корсаков Семен, московский дворя-
нин 154—155, 343, 344
Корсаков Игнатий Степанович, столь-
ник, 404
Коряковский Василий Еунтропьев,
дворянин 258, 286, 314, 388, 392
Кормихель Мартын, полковник 287—
288
Косаговский Яков Алексеевич, сын
боярский 124, 278—279, 284
Косицкий Иван, помещик 385
Кострикин Леонтий, патриарший кре-
стьянин 38
Котошихин Г., подьячий Посольского
приказа 23—24, 423, 426
Краббе Иверт, датский посланник 77,
146—147, 333, 417
Красильник Андрей Гаврилов, зем-
ский староста 147, 158
Красногородец Иван Давыдович, зем-
ский староста 128, 132, 328—329,
394—н395
Краферт Александр, полковник 248
Крекшин Семен, воевода Гдовский
90—91, 326, 383
Кривонос Максим 420
Кривоносов, посадский 144
Крипякевич И. П. 422
Крижанич Юрий 426
Кудекуша Тимофей (Трепец) 14—45
Кузьмин Иван, софийский служка
152
Кунаков Григорий, дьяк 324—325
Куракин Иван Семенов, князь, боярин
224
Курский Род, сын боярский 399
Лаврентьев Никифор, посадский че-
ловек 144
Лавров Иван 278, 318
Лазорев Прошка, ямщик 290
Ларионов Гр., дьяк 404
Ларионов Якушко 264
Латкин В. Н. 234, 289
Лебедев Иван 66, 87, 91—92
Леванисов Никита, посадский человек
57
Ленин В. И. 11, 405, 410, 414, 428, 430
Леонид (Кавелин Лев Александро-
вич) 199
439
Леонтьев Александр, дворянин 143
Леонтьев Гаврилко см. Демидов Гав-
риил
Леонтьев Фед., воевода 404
Лжедмитрий I, самозванец 17, 194—
196, 205—207, 209—214, 218—219,
222, 226, 230
Лисица Елисей см. Григорьев Елисей
Лисовский 14
Литвин 114
Лобанов-Ростовский Афанасий Ва-
сильевич, князь 402
Логинов Гришка 88, 383—384
Логинов Лазарь 88
Ломаков Ермолай, стрелецкий голо-
ва 88, 384
Лугвенев Григорий 66, 83, 85, 87
Луговский Иван, дьяк 12, 15
Лукьянов Парамошко, стрелецкий пя-
тидесятник 83, 372
Лучка, казак 85
Лыков Борис Михайлович, ’князь 225
Львов Василий Петрович, князь,
псковский воевода, окольничий 60,
62, 68, 81, 101, 122—128, 130, 132—
133, 137, 238—239, 241, 245, 248, 250,
267, 281, 290, 296, 301, 303—305,
308—312, 316, 318, 321, 323—324,
326—327, 330, 362, 365, 393
Любавский М. К. 27
Лялин Семен 334—335
Ляпунов Прокофий 225
Магнус, ливонский король 251
Мазарини 108
Макарий, архиепископ Псковский и
Изборский 52, 54—55, 58, 60—61,
69, 76, 80—81, 103, 112—114, 168,
244, 248, 272, 281, 290, 292, 299, 301,
304, 306, 356, 358—359, 361, 367, 372,
380—381, 391, 417
Макаровы, посадские люди, серебря-
ники 57
Максим Яга см. Яга Максим
Максимов Антипко, партизан 114—
115
Максимов Титка, подьячий 325
Малгин Иван, сын боярский 276
Мальцев А. Н. 431
Марина (Мнишек) 494, 209—210,
229—230
Мария Ильинична, царица 151, 340
Маркс К. 40, 45, 414, 423
Мартынов Елезарко 264
Марфа Федоровна, царица 216—218
Марчк см. Половинкин Марчк Ми-
хайлов
Масальский Василий Федорович,
князь 224
440
Матвеев Артамон Сергеевич, боярин
72—73, 161, 368
Меньшиков Семен, всегородный ста-
роста 52, 56, 62, 82, 373
Михайловский 405
Мещерский Никифор Федорович,
князь 239, 259—260, 262, 274, 285
Мещерский Семен, князь 79
Микляев Петр 143
Микитин Сидор, псковский подьячий
99—-100
Микулин Григорий 213
Милевский О. Н. 35
Милославский Илья Данилович, боя-
рин 324
Милославский, воевода в Симбирске
425
Милюков Иван 261
Минин Козьма 17, 20, 428
Мисюрев 93
Михаил, черниговский протопоп 107—
109, 111, 126, 237, 273, 291, 293, 295,
306, 388
Михаил Федорович (Романов), царь
117, 23—24, 49, 69, 242, 247, 253—
254, 349, 366, 414
Мнишек Юрий, воевода 205—206
Молодожник Игнатий см. Солодовник
Игнатий
Молчанов Тимофей, сотский 257
Молвянинов, гонец 56—57
Морозов Борис Иванович, боярин
24—25, 57, 59, 67, 75, 146, 153, 157,
161—163, 172—175, 180—181, 254,
333, 337—338, 362, 370, 406—407,
410—411, 415, 429
Морозов Василий Петрович, боярин
254
Морозов Иван Васильевич, боярин,
воевода 108, 201, 257—259
Моторка Петр 330, 332
Мошницын Михаил, всегородный ста-
роста 62, 82—85, 91, 262, 372—373,
385, 387—388
Мстиславский Федор Иванович,
князь, боярин 195, 208, 212, 223—
224, 425
Муха, стрелец 57, 306—307, 325
Мясков Иван, посадский человек 83,
372
Нагой Андрей Александрович, князь,
боярин 216
Нагой Григорий Федорович, князь,
боярин 216
Напьерский Костка 421
Наливайко Северин, руководитель
народного восстания на Украине
419
Нащокин Афанасий Лаврентьевич см.
Ордин-Нащокин Афанасий Лав-
рентьевич
Нащокин Богдан, помещик 97, 102,
280, 386
Нащокин Иван, помещик 51, 58, 281
Нащокин Максим 70
Нащокин Никифор, стольник 240, 385
Нащокин Федор, дворянин 102
Нащокины, дворяне 56
Небаба 421
Небритиков Афанасий, стрелец 42
Неволя Ефимий Сидоров, стрелецкий
пятидесятник 83, 116—117, 126, 292,
308—309, 314, 372, 390—391
Невский Александр Ярославич, вели-
кий кянзь 68, 209, 230
Негановские, помещики 97
Негодяев Федор, боярский сын 64,
144, 156, 164, 166
Неелов Василий 133, 156
Неклюдов Григорий, псковский поме-
щик 269
Немиров Ондрей, дьяк 321—323, 328
Неплюевы 79
Нестеров Гаврилка, отставной при-
став 151, 341
Нефедов Трофимко 264
Никон, патриарх, митрополит 24, 64—
65, 77, 84, 98, 118, 120, 139, 149—
153, 156, 163—168, 275, 333—334,
340, 345—348, 350, 362, 380, 417, 423,
425, 427, 432
Новицкий Г. А. 177, 416
Новосельский А. А. 172
Ногин Трофим, псковский помещик
269, 323
Норицын Кокошка, стрелец 88, 384
Нумменс Логин — шведский послан-
ник!—54,58,67—68, 1'23—1'24, Г36,
145, 241, 244—245, 248, 294—295,
300, 356—362, 365, 371, 380, 392, 417
Объедов Станислав, дворянин 403
Облезов Моисей, торговый человек
348
Обросимов Олешка, псковский казак
330
Овдокимов Офонасий, дьяк 210
Овцыны, помещики 97, 283
Одоевский Иван Никитич, князь, боя-
рин 232
Одоевский Никита Иванович, князь,
боярин 184, 186, 197
Окунев Андрей Прокофьев, псковский
помещик 66, 128, 133, 318—319
Олеарий Адоли 27, 125
Оловяничник Иван 155, 157—158, 334,
337
Олферьев Иван Васильевич, стольник
109, 111—112, 126—127, 238, 258,
>275, 301—303, 305—316, 388, 392
Олябьев Федор, московский дворянин
157
Ондреев Ивашко, ямщик 290
Ондронников Федор (Фетка), купец
231, 233
Онуфреев Пиминко 263
Ордин-Нащокин Афанасий Лаврен-
тьевич, боярин 53—54, 56, 58, 117,
359—360, 387, 396, 413, 417, 422, 429
Орел Микитка, вольный человек 331 —
332
Осипов Захар, площадной подьячий
'99—fl 00, 104—106, 320, 378
Осипов Максимка, ямской бобыль
117, 121, 292
Осипов Сидорка, площадной подья-
чий 369
Островская М. А. 145, 387
Отрепьев Григорий Богданович см.
Лжедмитрий I
Офонасей см. Афанасий, протопоп
Очин Петр, переписчик 253—254
Павлов Василий 264
Павлов Терешка, посадский человек
240
Палицын Авраамий 11, 14—15, 193,
427
Патрекеев Степан, сотский 257
Пахомий, чернец Снетогорского мона-
стыря 72—74
Пахомов Алексей, казак 126
Перетрутов Сергей 327
Перфильев Михалка, ямщик 290
Перфильев Прохор см. Прохор Мяс-
ник
Петр I Алексеевич, царь 427
Петров Артемий, дьяк 72
Петров Афанасий, сотский 257
Петров Савка, посадский 264, 271
Перский Ондрей, новоторжец 259, 272,
274
Печерянин Павел, псковский стрелец
133, 330—332, 395
Пивоваров, пскович 92, 94—95
Пивоваров Петрушка Борисов, зна-
менщик 262—263
Пирлинг 426
Платонов С. Ф. 18, 22, 27, 49, 174, 180
Плещеев Леонтий, судья Земского
приказа 25, 174
Поганкин Сергей Иванович, псков-
ский купец 38, 39
Подлесов Василий, боярский сын 402
Подрез Иван Федоров, всегородный
староста 52, 55, 62, 82, 373
441
Пожарский Д. М., князь, псковский
воевода 17, 29, 428
Половинкин Марчк Михайлов, кре-
стьянин 97, 114—417, 278, 280—282,
386, 390
Полуехтов Никифор, дьяк 201
Поммеринг Карл, шведский резидент в
Москве 25, 59, 75, 162, 182, 183, 377,
416
Поршнев Б. Ф. 173, 413
Постников Никита, дьяк 399
Потоцкий Стефан 420
Проезжалов Василий, целовальник
148, 336
Прозоровский Иван Семенович, князь,
боярин 424
Прокофий или Прошка Коза, стрелец
56, 74, 84—85, 109, 116, 128—130,
244-^245, 248, 256, 262, 301', 326,
339
Пронский Михаил Петрович, князь
75, 256, 387
Прохор Мясник 55, 57—58, 146, 249,
359, 364
Пугачев Емельян, руководитель кре-
стьянского восстания 387
Пунтосов Яков см. Делагарди Яков
Пунтос
Путилов Семен, дворянин 182
Путятин Богдан, князь 261
Пушкин Борис Иванович, окольничий
50, 246—247, 257—258, 348, 358, 388,
393, 417
Радзивилл 421
Радонежский Сергий см. Сергий Ра-
донежский
Разин Степан Тимофеевич, руководи-
тель крестьянского восстания 189—
191, 387, 417, 423—425, 429—430
Разин Тимофей (Разя), отец Разина
Степана Тимофеевича 424
Ратманов Онисимко, посадский 289
Ратомский Михаил 212
Рафаил, епископ Коломенский и Ка-
ширский 109—111, 115, 120—127,
137—138, 238, 258, 264, 269—275,
277, 285—286, 289—291, 296—298,
300—301, 303—304, 316—317, 388—
393
Родес де, шведский посланник 59, 64,
1108—109, 360
Родионов Тимофей, стрелецкий пяти-
десятник 126
Родионов Тренька, посадский 240
Рожнов Алексей 165
Рогов А. И. 239
Романов Иван Никитич, дядя царя
Михаила Федоровича 223
442
Романов Никита Иванович, боярин
24—26, 66, 70, 72, 74, 107, 121, 255,
368, 370, 377, 406, 415
Ромодановский Григорий Григорье-
вич, князь 425
Рубинштейн Н. Л. 188
Рубцов Иван 327
Руженский, литовский полковник 226
Русинов Михайло (Михаил), посад-
ский, земский староста 56, 83, 116—
117, 122, 124, 182, 292, 298, 372, 390
Рчинов Федор Михайлов, стряпчий
109, 111—112, 310, 388
Савостьянов Андрей 224, 256
Савельев Порфирий, сотский 257
Савельев Филипп, дворянин 109, 258,
314, 388
Савельев Филипп, посадский 38, 112
Сагайдачный Петр, гетман Украины
419
Саградян Закар, армянский купец 413
Салов Иван Иванович 200
Сандецкий Матвей, стольник 326—327
Сапожник Федор, староста 116—117,
292, 390
Сафонов Василий, дьяк 149, 160
Сахарной Ивашка, казак 83, 372
Свечин Ратман, новоторжец 240—241,
351
Северов Иван, сын боярский 416
Селиванов 66, 94
Селивестр, архимандрит Андроньев-
ского монастыря 107—109, 111,
126-4127, 237, 273, 291, 293, 295, 305,
316, 388
Семенов Артамон 100
Сенин Савва, стрелец, посадский 92,
100, 104, ПО, 169
Сенкевич 420
Серебреник Яков, посадский 320, 372,
378
Серебрянский Н. И. 49
Сивков К. В. 7
Сигизмунд III, польский король 228,
231
Сидоров Ефимей см. Неволя Ефимий
Сидоров
Скопин-Шуйский Михаил Василье-
вич, князь, племянник царя Васи-
лия Шуйского 17, 196, 226—230, 233
Скрипицын Богдан 103
Скрябин Васька, казак 78
Слепой (Слепов) Томило Васильев,
площадной подьячий 56, 64, 67, 74,
84—85, 123, 130, 146, 244—245, 248,
250—253, 255—256, 262, 302, 309,
312, 324—326, 339, 357—358, 365.
394, 417
Смирнов И. И. 193—194
Смирнов П. П. 7, 27, 141, 171, 176,
178—183, 185, 414—415, 429
Сназин Богдан 65—66, 168
Снякин Никифор Тимофеев, посад-
ский 72—73, 80—81, 99—100
Снырка Федка, стрелецкий пятидесят-
ник 83, 85, 372
Собакин Василий Никифорович,
стольник, сын псковского воеводы
49, 69, 252, 366
Собакин Григорий Никифорович 69,
252, 366
Собакин Никифор Сергеевич, псков-
ский воевода, окольничий 24, 49, 52,
56, 60, 62, 92, 101, 122, 126, 137, 139,
144, 240-^241, 243—245, 248, 252,
267, 281—282, 289-^290, 295, 340,
356, 360—362, 364, 366—367, 371,
392
Соколов Кузьма Иванович, крестья-
нин 200
Соловцов Яков, монастырский служ-
ка 153, 157, 163—164
Соловьев С. М. 51—52, 61, 106, 135,
140, 146, 165, 236
Солодовник Андрей, посадский 38
Солодовник (Молодожник) Игнатий,
посадский 149, 155—158, 334, 336—
337, 344
Сонин Андрей, дворянин 66, 80—81,
87, 241, 267, 368
Сорокоалтынов Федька, посадский
105, 126, 132
Сорокоалтынов, стрелец 85, 114, 395
Сорокоум Никита, стрелец 57, 129—
130, 244, 256, 321, 323, 358, 393
Соснин Тимофей, стрелецкий пятиде-
сятник ill6, 292, 390
Софонов Василий, дьяк 277, 279, 284,
290, 318-319, 321—323, 328, 334,344
Сперанский' А. Н. 7
Спирька, крестьянин 133
Срезневский И. И. 179
Стадницкие, польские шляхтичи 212
Степанко, беглый человек 57
Степанов Иван, дьяк 60, 72, 319, 323—
325, 327, 330
Стокольников Иван, пушкарь 126
Стоянов Василий Гаврилович, новго-
родский купец 143, 336—337
Стоянов Иван, новгородский купец
142—143, 148
Стоянов Семен, новгородский купец
143, 145, 147—148, 157, 249, 338—
339, 349, 361
Стояновы 39—40, 142—144
Стрешнев Семен 66
Строев П. М. 112, 192, 199, 202
Строкин Ивашка, посадский 239
Струмилин С. Г. 411
Ступишин Иван Прокофьев, дворянин
109, 258, 312, 388
Судаков Иван, дворянин 182
Сумароковы, князья 70
Суморотцкие, князья 70
Сумороцкий Петр, дворянин 102
Сухарев Панкратий, сын боярский
117, 123—124, 238, 265, 285, 292, 296,
298—300, 317, 391, 393
Сухоносов Мирон Иванов, посадский
81
Сыромятник Еремка 12, 15
Талызин Никифор, дьяк 201
Тарасов Тимофей 40
Тарбеев Иван, монастырский служка
150, 336
Тарл, поляк 212
Татев Борис Петрович, князь 223—
224
Татищев Ларион, дворянин, воевода
87—89, 94, 137, 182, 383—384
Татьяна Михайловна, царевна 151,
340
Теглев Константин, стрелецкий голова
1177, 404
Телятевский Андрей, князь 195—196,
206, 208, 223, 225—226
Тимашов Матвей, дворянин 102
Тимофеев Иван 11, 14—16, 193, 427
Тимофеев Никифор см. Снякин Ники-
фор Тимофеев
Тихомиров М. Н. 24, 61, 136, 180, 334,
401, 431—434
Тотаринов Иван, сын боярский 279
Траханиотов Петр Тихонович, околь-
ничий 175, 415
Тромонин 200
Трофимов Бориско, ямщик 290
Трофимов Онисим, дьяк 239, 259—262,
274, 285
Трубецкой Алексей Никитич, князь
75—76, 387
Трубецкой Никита, князь 205—206
Трунило, посадский 161
Тряси-Солома Григорий, посадский
129
Туренин Михаил Самсонович, князь
210
Туров Парамон, сын боярский, поме-
щик 51, 58
Туров Михаил, приказной человек,
сын боярский 58, 61, 94, 248,
285
Тюльнев Самсон, дворянин 102
Тюфякин Григорий, князь 401
443
Уваров Афанасий 112
Уланов Василий 79
Урусов Семен, новгородский воевода
162, 432
Урусов Петр Семенович, князь, боя-
рин, воевода 157
Ус Василий, атаман 192, 424—425
Устинов Иван, посадский 56, 83, 105,
116—117, 292, 372, 390
Ушаков Богдан Лукьянович, дворя-
нин 161, 164—165
Ушаков Кирилл, воевода 399
Ушаков Максим 327
Ушаков Симон 426
Фадеев Ульян, стрелец, посадский 58,
85, 92—93, 95, 100—101, 104, 106,
ПО, 114, 264, 271, 332, 359
Федор Алексеевич, царевич 426
Федор Борисович, царь 201
Федор Иванович, царь 17, 419
Федоров Василий, стрелецкий пятиде-
сятник 286, 424
Федоров Федка, служка Стефановско-
го монастыря 263
Федоров Ортюшка, дьячок 240
Федоров Тарас, поп 318
Федосеев Дмитрей, дворянин 109, 313,
388
Феодосий, епископ Астраханский 215
Фехнер М. В. 413
Филарет, митрополит Московский 215,
414
Филатьев, московский гость 413
Филипп, священник 72
Фире, поп 84, 385
Флавий Иосиф, античный писатель
198
Флоров Ивашко, посадский 289—290
Форстен Г. В. 109, 446, 236
Хамов Никифор 155, 157, 334, 344
Харитонов Мих., атаман 424
Харламов Федор, дворянин 87, 182
Хворой Ивашко, казак 83, 372
Хворостинин 11, 193
Хвостов Иван, дворянин 182
Хилков И. А., воевода в Новгороде
24, 57, 64—65, 146, 159—160, 162,
164, 333, 360—361
Хилков Федор Андреевич, князь 61,
149—151, 165, 249, 334, 337, 339—
341, 343—346, 349—350, 361
Хитрово Богдан Матвеев, окольничий
387
Хмельницкий Богдан, гетман Г06,
-175—^176, 420, 422
Хованский Иван Андреевич, князь,
боярин, 350
444
Хованский Иван Никитич, князь, боя-
рин 24, 65, 77—78, 87, 90—92, 95—
96, 98—100, 105, 109, 112—113, 115,
117, 119—121, 125—126, 154, 160—
161, 163—164, 167—168, 236—237,
239, 241—242, 256, 259-Я60, 262—
265, 267—272, 274, 276—278, 280—
281, 284—285, 290, 292—294, 296—
297, 301—303, 305—306, 308, 310,
312—314, 316, 318, 333, 344, 368—
369, 377—379, 383, 385, 387, 389—
390, 392, 417, 429
Ховроньица 129
Хозин Алексей, псковский гость 20, 40
Хозин Никула, псковский гость 38, 40,
46—47, 269
Хозины 39—40
Хрипунов Лаврентий, дворянин 482
Хрипунов Митрофан 260, 262, 285,
288
Христина, шведская королева 75, 162,
247, 377
Христина {Екатерина], дочь Малюты
Скуратова, жена Дмитрия Шуйско-
го 19
Чалеев Степан, стрелецкий голова 82,
99, 103
Чаплинский 420
Челеев Тихон Сидоров, стрелец 288
Челюсткин Матюшка 195, 206
Черкасский Яков Кудепетович князь,
боярин 24—26, 107, 406
Черкашенин Тимошка (Черкасов), до-
веренный человек Стояновых 148,
157, 336
Черных П. Я. 187
Чечулин Н. Д. 40
Чиркин Иван, князь 83—84
Чиркин Богдан, дворянин 102
Чиркин Иван, помещик 51, 65, 70, 85,
126
Чиркин Третьяк 318
Чиркины, дворяне 56
Чистякова Е. В. 178, 412
Чистый Назарий, думный дьяк 145,
174, 415
Чиховьев Иван 76
Чуваев Яков, торговый человек 92
Шаблыкины, помещики 97
Шамишев Василий 286, 288—289
Шамбинаго С. К. 49
Шапочкин Бориско 130
Шаховская Н. Д. 40
Шаховский 193
Шаховской Иван, князь 70
Шаховский Григорий, князь 223, 226
Шевченко Ф. П. 431
Шеин Михаил Борисович, боярин 231
Шелепин Семен, посадский 359
Шелковник Андрей, посадский 145,
182
Шелудяк Фед. 424
Шемшаков Филипп, площадной
подьячий 38, 58, 249, 357
Шепелин Степашко, посадский 57
Шереметев Василий Петрович, боярин
257—258
Шереметев Петр Никитович, воевода
15, 216
Шереметев Ф. И. 406
Шильцов Андрей, сторож 130, 325
Шипулин Яков, посадский 145
Шмара Иван 336
Шмидт С. О. 235
Шорин Василий, московский гость
25, 413, 415, 423
Шорин Г. 424
Шуйский Василий Иванович, князь,
боярин 12—14, 17, 27, 36, 47, 95,
196—197, 202, 206, 208, 215, 217,
224—226, 228—230, 233, 253
Шуйский Дмитрий Иванович, князь
195—196, 208, 224, 226, 228, 230
Шуйский Михаил Васильевич см.
Скопин-Шуйский
Шунков В. И. 5
Шушерин Иван, служка митрополита,
написавший «Житие Никона» 153,
155—156
Щербаков Яшка (Юшка), псковский
стрелец 57, 64, 146, 455, 249, 359—
360
Эверс (Эбере), шведский резидент в
Москве 146, 168, 236
Энгельс Ф. 40, 45, 414, 423
Эршвиллер Дионисий, шведский агент
146, 417
Юрьев Ерофей, сотский 108, 257
Юрьев Иван, сотский 257
Юрьев Федор, московский гость 109,
126, 258, 304, 311, 388
Яблочников Петрушка, староста 328
Яга Максим, стрелец 85, 102, 261—262
Якимов Меркулий, воевода 296
Яков, поп 83—84, 372
Яков, серебреник 83
Яковлев Иван, сотский 257
Яковлев Корней 424
Яковлев Куземко 142
Яковлев Потап, дворянин 109, 314,
388
Якубов К- И. 24, 31, 51—52, 56, 58, 85,
87, 89, 94, 133, 143, 174, 182, 184
396, 433
Ян-Казимир 421

СОДЕРЖАНИЕ
От редакции 5
Псковские повести о крестьянской войне в России
начала XVII в. Н
Псковское восстание 1650 г. 23
Новгородское восстание 1650 г. 139
Соборное уложение и городские восстания середины
XVII в. 170
«Степан Разин» (Рецензия на роман Ст. Злобина) 189
Публикации
Новый источник по истории восстания Болотникова 193
Документы псковского восстания и Земского собора
1650 г. 234
Документы о новгородском восстании 1650 г. 333
Приложения
Псковский мятеж XVII в. 352
План [сборника] «Документы по истории восстания
1650 г. в Новгороде и Пскове» 397
Содержание (примерное) «Сборника материалов по
истории классовой борьбы в первой половине XVII в.» 398
Конспект лекций по истории Русского государства
XVII в. 405
Вопросы изучения классовой борьбы и народных вос-
станий в XVII в. 428
Комментарии 431
Именной указатель
436
Михаил Николаевич Тихомиров
Классовая борьба в России XVII в.
Утверждено к печати
Отделением истории Академии наук СССР
Редактор Н. А. Долдобанова
Редактор издательства И. С. Косов
Технический редактор Р. Г. Грузинова
Сдано в набор 6/Ш-1969 г.
Подписано к печати 11/VI-1969 г. Формат 60 X 90716
Бумага № 2. Усл. печ. л. 28,37. Уч.-изд. л. 28,7
Тираж 3500 экз. Т-06793 Тип. зак. 5592
Цена 1 р. 95 к.
Издательство «Наука».
Москва, К-62, Подсосенский пер., д. 21
2-я типография Издательства «Наука»
Москва Г-99, Шубинский пер., 10
ОПЕЧАТКИ И ИСПРАВЛЕНИЯ
стр. строка напечатано должно быть
21 2 св. смятении междоусобии смятении и междоусобии
126 8 св. Шамра Шмара
153 2—3 св. рукама происшедших рукама на своей главе осязал...» Никон приво- дит свидетелей странных явлений, якобы проис- шедших
М, Н. Тихомиров,