ИСТОРИЯ
il
КИТАЯ


ИСТОРИЯ
КИТАЯ
С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО НАЧАЛА XXI ВЕКА
В десяти томах
Главный редактор академик РАН С.Л. Тихвинский
Главная редакционная коллегия
академик РАН М.Л. Титаренко (заместитель главного редактора), кандидат филологических наук С.М. Аникеева, член-корреспондент РАН В.М. Васильев， академик РАН Л.ГГ. академик РАН В.С. Мясников, академик РАН В.В. Наумкин, доктор исторических наук М.Ф. ГГопоба， академик РАН Б.Л. Рифтин


российская академия наук
Институт восточных рукописей (Азиатский Музей)
ИСТОРИЯ
КИТАЯ
С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО НАЧАЛА XXI ВЕКА
Том IV
ПЕРИОД ПЯТИ ДИНАСТИЙ， ИМПЕРИЯ СУН, ГОСУДАРСТВА АЯО,
ЦЗИНЬ，СИ ся
(907-1279)
Ответственный редактор доктор исторических наук И.Ф. Попоба
МОСКВА
Наука — Восточная литература 2016


УДК 94(510) ББК 63.3(5Кит) И90
Издание осуществлено при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда, проект № 16-01-16073
История Китая с древнейших времен до начала XXI века : в 10 т. / гл. ред. С.Л. Тихвинский. — 2013-. — ISBN 978-5-02-036530-8
T. IV. Период Пяти династий, империя Сун, государства Ляо, Цзинь, Си Ся (907-1279) / отв. ред. И.Ф. Попова ; Ин-т восточных рукописей РАН.— М. : Наука — Воет, лит, 2016. — 942 с.: ил. — ISBN 978-5-02-039761-3
Четвертый том «Истории Китая с древнейших времен до начала XXI века» посвящен длительному и непростому периоду в истории Китая, когда империя после полувекового периода раздробленности, начавшегося с падения династии Тан в 907 г., пыталась вернуть себе былую мощь. В 960 г. правитель государства Позднее Чжоу Чжао Куанъинь сумел вновь объединить Китай под властью провозглашенной им династии Сун (960-1279). Однако полностью восстановить былое имперское величие мешали возникшие у границ Китая мощные государственные образования киданей — Ляо (907-1279), чжурчжэней — Цзинь (1115-1234) и тангутов — Си Ся (982-1227). В результате постоянных войн с ними сун- ский Китай утратил значительную часть своих территорий на западе и северо-востоке. После уничтожения монголами государств тангутов, чжурчжэней и киданей Южная Сун, просуществовавшая с 1127 по 1279 г., оказалась один на один с новой мощной политической силой Азии и вскоре пала под натиском войск Хубилай-хана, основавшего династию Юань (1271-1368).
ISBN 978-5-02-036530-8 ISBN 978-5-02-039761-3 (т. IV)
© Институт восточных рукописей РАН, 2016 © Редакционно-издательское оформление. Наука — Восточная литература, 2016


К ЧИТАТЕЛЮ
Большие успехи Китайской Народной Республики за последние десятилетия в экономике, науке, технике, культуре, спорте, ее растущий международный авторитет обусловливают все возрастающий интерес российской общественности к современной жизни и истории нашего ближайшего соседа на Дальнем Востоке, с которым у Российской Федерации имеется общая граница протяженностью свыше 4000 км.
Более или менее регулярные отношения между двумя государствами возникли в середине XVII столетия. При Петре I в столице цинского Китая Пекине была основана Православная духовная миссия, члены которой своими трудами способствовали ознакомлению российской общественности с историей, культурой и современной жизнью жителей соседней страны. Во второй половине XIX в. в России началось научное изучение Китая, китайский язык и историю стали преподавать в Петербургском, Московском, Казанском университетах и в Восточном институте во Владивостоке.
Изучение Китая получило дальнейшее развитие в годы Советской власти, чему во многом способствовала добрососедская политика нашего государства и симпатии народов России к национально-освободительной борьбе китайского народа, страдавшего от феодально-милитаристского гнета, произвола и военной агрессии империалистических держав. Наибольшего расцвета отечественное китаеведение достигло в первые десятилетия наших отношений после провозглашения 1 октября 1949 г. Китайской Народной Республики и заключения 14 февраля 1950 г. Договора о дружбе, союзе и взаимопомощи между СССР и КНР.
Подписанный в Москве 16 июля 2001 г. руководителями двух государств Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между РФ и КНР стал основой дальнейшего развития отношений между странами-соседями и открыл новый этап в нашей совместной истории. В начале XXI в. обе стороны продолжают последовательно идти по этому пути. Между руководителями двух государств осуществляются регулярные контакты, принимаются решения, направленные на дальнейшее раз- витие стратегического партнерства, осуществляется координация действий в региональных и международных делах. Во время официального визита Председателя КНР Си Цзиньпина в Москву 22 марта 2013 г. им и Президентом РФ В.В.Путиным было подписано Совместное заявление о взаимовыгодном сотрудничестве и углублении отношений между обеими странами, а также принят план действий по реализации положений Договора о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве между РФ и КНР.
Из всех цивилизаций, возникавших в прошлом в разных частях мира, только китайская отличается непрерывностью своего многотысячелетнего развития. Шумерская, хеттская, ассиро-вавилонская, крито-микенская, древнеегипетская цивилизации, культуры инков, майя и многих других исчезли в результате внутренних междоусо¬


6
Введение
биц, вражеских нашествий, природных катаклизмов - вулканической деятельности, землетрясений, наводнений, засух и т.д.
Китайская цивилизация внесла заметный вклад в развитие всего человеческого общества. От Китая мир узнал технологию высококачественного литья бронзы, производства фарфора, шелка, чая, бумаги, изготовления пороха; оттуда же пришли к нам компас, сейсмограф, там впервые начали строить крупногабаритные морские суда, появился подвижный типографский шрифт и т.д. В различные исторические периоды Китай вел активную сухопутную и морскую торговлю не только со своими непосредственными соседями, но и с территориями, подвластными Персидской империи, правителям стран, завоеванных Александром Македонским, Кушанскому царству, Римской империи и Арабскому халифату, а также со странами Южной Азии и Восточной Африки. Особенно сильное воздействие политика и культура Китая оказывали на протяжении многих веков на соседние страны (Корею, Японию, Вьетнам, страны Юго-Восточной Азии).
До середины XVIII в. китайская цивилизация с большей или меньшей степенью успеха преодолевала многочисленные бедствия - чужеземные нашествия, гражданские войны, стихийные бедствия. Однако постепенно накапливавшееся отставание от ведущих мировых держав, вставших на путь промышленной революции, а затем вооруженное вторжение Великобритании и Франции в середине XIX в., милитаристской Японии с конца XIX в., как и интервенция восьми держав при подавлении восстания ихэтуаней, резко затормозили развитие Китая, превратив его в зависимую от иностранных государств полуколониальную, полуфеодальную страну.
Победа народно-демократической революции под руководством Коммунистической партии Китая привела 1 октября 1949 г. к созданию нового государства на китайской земле - Китайской Народной Республики. Народный Китай стал на путь строительства в стране социализма с китайской спецификой и более 30 последних лет успешно проводит политику реформ, модернизации и открытости для внешнего мира. В наши дни Китайская Народная Республика демонстрирует всему миру свои успехи в области экономики, науки, освоения атомной энергетики, космонавтики, ракетостроения, строительства скоростных железных дорог и автострад, а также в различных видах спорта.
Шеститомная энциклопедия《Духовная культура Китая» под редакцией академи- ка РАН М.Л.Титаренко (М., 2006-2010), созданная коллективом отечественных синологов, вызвала широкий отклик читателей и была отмечена Государственной премией РФ за 2010 г.
Неменьший интерес у российской общественности, без сомнения, вызовет предлагаемая читателю десятитомная «История Китая с древнейших времен до начала XXI века», над которой работали ученые различных академических институтов и университетов России (Институт Дальнего Востока РАН, Институт востоковедения РАН, Институт восточных рукописей РАН, Институт археологии и этнографии Сибирского отделения РАН, Институт стран Азии и Африки Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова, Санкт-Петербургский государственный университет и др.). Авторы, научные редакторы томов и члены Главной редколлегии, понимая всю сложность поставленной задачи вместить многотысячелетнюю историю китайской цивилизации в пределы десяти томов, попытались отразить основ¬


К читателю
7
ные события истории Китая - от палеолитических стоянок и первых неолитических поселений до современной КНР с ее общепризнанным международным авторитетом. В каждом томе в среднем около 60 а.л., предусмотрены хронологические таблицы, иллюстрации и карты, избранная библиография, указатели. При этом, по- скольку издание рассчитано на достаточно широкий круг читателей, авторы и редакторы томов постарались совместить научный уровень подачи материала с его популярным изложением.
История Китая в десяти томах разбита по хронологическим периодам.
T. I. Древнейшая и древняя история (по археологическим данным): от палеолита до V в. до н.э. Отв. редактор - акад. РАН А.П.Деревянко (Институт археологии и этнографии СО РАН, г. Новосибирск).
T. II. Эпоха Чжаньго, Цинь и Хань: V в. до н.э. - III в. н.э. Отв. редактор - д.и.н. Л.С.Переломов (Институт Дальнего Востока РАН, г. Москва).
T. III. Троецарствие, Цзинь, Южные и Северные династии, Суй, Тан: 220-907. Отв. редакторы - д.и.н. И.Ф.Попова (Институт восточных рукописей РАН, г. Санкт- Петербург), д.филол.н. М.Е.Кравцова (Санкт-Петербургский государственный университет).
T. IV. Период Пяти династий, империя Сун, государства Ляо, Цзинь, Си Ся: 907- 1279. Отв. редактор - д.и.н. И.Ф.Попова (Институт восточных рукописей РАН,
г. Санкт-Петербург).
T. V. Династии Юань и Мин: 1279-1644. Отв. редакторы - д.и.н. А.Ш.Кадырбаев,
д. 	и.н. А.А.Бокщанин (Институт востоковедения РАН, г. Москва).
T. VI. Династия Цин: 1644-1911. Отв. редактор - д.и.н. О.Е.Непомнин (Институт востоковедения РАН, г. Москва).
T. VII. Китайская Республика: 1912-1949. Отв. редактор - д.и.н. Н.Л.Мамаева (Институт Дальнего Востока РАН, г. Москва).
T. VIII. Китайская Народная Республика: 1949-1976. Отв. редакторы - д.и.н. Ю.М.Галенович (Институт Дальнего Востока РАН, г. Москва).
T. IX. Китайская Народная Республика: 1976-2009. Отв. редактор - д.полит.н. А.В.Виноградов (Институт Дальнего Востока РАН, г. Москва).
T. X. Тайвань, Сянган (Гонконг), Аомэнь (Макао), зарубежная китайская диаспора. Отв. редакторы - д.ю.н. Л.М.Гудошников, к.и.н. Г.А.Степанова (Институт Дальнего Востока РАН, г. Москва).
В предисловиях к томам наряду с изложением основного содержания тома приводятся сведения о значительных исторических событиях, имевших место в описываемый период в Азии, Европе и Америке. Подбор иллюстраций осуществлялся ав- торами и ответственными редакторами томов, а также акад. РАН Б.Л.Рифтиным.
Авторы и редакторы данного десятитомника выражают надежду на то, что пред- ставляемый труд позволит читателю ознакомиться с историей Китая, что будет способствовать развитию дальнейшего взаимопонимания и дружбы народов-соседей Российской Федерации и Китайской Народной Республики.
Академик РАН С.Л. Тихвинский, председатель Главной редакционной коллегии десятитомного издания «История Китая с древнейших времен до начала XXI века»


ВВЕДЕНИЕ
Настоящий том охватывает исторические периоды Пяти династий и Десяти царств (У дай ши го), сокращенно называемые Удай (эпоха Пяти династий), а также эпоху правления династии Суп, подразделяемой на Северную Сун (Бэй Сун, 960-1127) и Южную Сун (Нань Сун, 1127-1279).
Началом эпохи Пяти династий считается 907 г., когда военачальник Чжу Вэнь, низложив последнего императора прежде могущественной Тан (618-907), провозгласил себя основателем новой династии, получившей название Поздняя Лян. (Следует отметить, что определение «Поздняя» эта и последовавшие за ней династии обрели в дальнейшем.) В течение следующих шести десятилетий в бассейне среднего и нижнего течения Хуанхэ, именуемом в западной историогра- фии китайским хартлендом, сменялись государственные образования, за которыми закрепилось название Пяти династий (дай): Поздняя Лян (Хоу Лян, 907- 923), Поздняя Тан (Хоу Тан, 923-936), Поздняя Цзинь (Хоу Цзинь, 936-946), Поздняя Хань (Хоу Хань, 947-950) и Поздняя Чжоу (Хоу Чжоу, 951-960). Одновременно с ними на Юге (в районах среднего и нижнего течения Янцзы и к югу от них) существовали Десять государств (го). В научной литературе имеются различные варианты их датировок, проистекающие из традиционных китайских и более поздних версий и в зависимости от рассмотрения их либо в хронологическом порядке, либо исходя из географического расположения. Список Южных царств в порядке хронологии выглядит так: Раннее Шу (Цянь Шу, 891/902/7- 925); У (892/902/5-937); Чу (896/907-951); Наньпин (907-963); Уюэ (893/902- 978), Минь (893/909-945), Южное Хань (Нань Хань, 905/911-971), Южное Тан (Нань Тан, 937-975/6), Северное Хань (Бэй Хань, 951-979), Позднее Шу (Хоу Шу, 925/6-965). Сложившаяся классификация Северных и Южных государств как дай и го связана с тем, что Пять династий сменяли друг друга последовательно (дай означает также «период», «эпоха»). Южные же уделы на определенных этапах территориально сосуществовали друг с другом, поэтому за ними за- крепилось наименование «государство», «удел», связанное в большей мере с географическим разделением.
Довольно долго в традиционной китайской историографии эпоха Пяти династий рассматривалась как своего рода продолжение политической анархии конца правления династии Тан. Большое влияние на формирование современной концепции оценки периода Пяти династий - Сун оказал основатель киотоской школы историографии Найто Конан (1866-1934), который к 1922 г. разработал теорию «танско-сунской трансформации». Согласно этой теории, коренные из¬


Введение
9
менения в политике, социальной жизни, экономике, демографии, происходившие в Китае с середины VIII в. до начала Сун, знаменовали в китайской истории переход от средневековья (тю:сэй) к новому времени (кинсэй). Эту точку зрения помимо японских сразу же поддержали многие китайские ученые, а с начала 60-х годов XX в. она стала популярна и в западной историографии. Сегодня подавляющее большинство исследователей сходятся во мнении, что в период приблизительно от 700 до 1000 г. в Китае произошли глобальные социальные, эко- номические и интеллектуальные изменения, которые определили сущность китайской цивилизации в том виде, в каком она просуществовала до конца XIX в., т.е. до начала модернизации по западному образцу.
Первым императорам династии Сун, Тай-цзу (Чжао Куанъинь, 960-976) и Тай- цзуну (Чжао Гуанъи, 977-997), потребовалось около 40 лет, чтобы объединить Китай. Действуя достаточно осторожно, они в обновленном виде воссоздали модель имперского устройства, в которой аккумулировали административно-политический и хозяйственный опыт империи Тан в сочетании с социально-экономи- ческими новациями, вызревшими в региональных уделах и государствах смутного времени. Торжество централизованного управления сопровождалось невиданным прежде ростом властных полномочий гражданского чиновничества, при этом шаг за шагом модифицировалась военная система в центре и на местах. Были введены беспрецедентные по масштабу и разработанности системы образования и государственных экзаменов, объективно способствовавшие оживлению социальной мобильности, обновлению бюрократии и росту политической активности чиновничества среднего и низшего звена. Распространению образованности содействовало внедрение книгопечатания в технике ксилографии, сделавше- го доступными для массовой читающей аудитории прежде лишь рукописные книги, остававшиеся достоянием социальной элиты. К числу культурных достижений Северной Сун относится также рост числа государственных и частных образовательных учреждений. Численность их выпускников намного превышала кадровые потребности административного аппарата, что способствовало расширению слоя «чиновных семей» (шидафу, семей бывших чиновников, оставшихся жить по месту службы) и создавало условия для активной интеллектуальной жизни как в столице, так и на местах. В повсеместной обстановке творчества создавались шедевры литературы и искусства, сохранившиеся в веках.
В обстановке перемен, охвативших все сунское общество, появляется деление крестьянских дворов на «хозяйские» (поместные) и «пришлые» (арендаторские). Это способствовало укреплению позиций деревенской клановой верхуш- ки и создало стабильную основу для развития сельского хозяйства и улучшения условий жизни сельского населения. Жизнь сунского государства ознаменовалась также стремительным ростом торгового и производственного секторов, сопровождавшимся формированием торгово-промышленных форм, близких к ин- дустриальным (фабричные производства, купеческие гильдии, банковское дело), и качественно новым этапом процесса урбанизации. Численность населения нескольких городов сунского Китая превысила 1 млн. К началу XII в. население


10
Введение
Китая насчитывало примерно 100 млн человек (что, как и в настоящее время, составляло около V5 части всего населения земного шара).
Создание и дальнейшее существование империи Северной Сун проходило в крайне неблагоприятных для нее геополитических условиях. Значительную роль в событиях конца империи Тан и Пяти династий сыграли монголоязычные кочевники кидани, основавшие в 916 г. в северо-восточной приграничной зоне (современная пров. Ляонин) независимое государство Ляо (916-1125). Необходимо отметить, что именно кидани дали одно из названий Поднебесной - Китай. Начиная с XIII в. этот термин был известен на Ближнем Востоке в форме катай. Впоследствии данное название Срединного государства вошло в различные языки, в том числе во многие славянские и среди них в русский. К середине X в. могущественная держава киданей охватывала территории современных провинций Цзилинь, Хэйлуцзян и север Корейского полуострова. Они все более настойчиво вмешивались в события, происходившие на Великой Китайской рав- нине, вплоть до смены там правящих режимов. В итоге киданьская угроза стала одним из факторов, обеспечивших объединение Китая под властью династии Сун.
В X в. у северо-западных рубежей Китая (территория современных провинций Ганьсу и Шаньси) стало усиливаться еще одно этническое государство- Западное Ся (Си Ся, 1032-1227), основанное тангутами, народом тибето-бирманской группы. Войны сунского Китая с тангутами продолжались на протяжении всего XI в. Пытаясь остановить военные конфликты и предотвратить втор- жение соседей, власти Сун шли на заключение мирных договоров, по которым выплачивали Ляо и тангутам огромную дань.
Внешние выплаты, всевозрастающие расходы на армию и войны вели к стремительному ухудшению экономической ситуации в стране и5 как следствие, к нарастанию массовых волнений. В конце XI в. впервые в истории Китая проявила себя идейно-политическая традиция, называемая реформаторским движением. Инициатор реформ Ван Аньши (1021-1086) и его сторонники (как, впро- чем5 и противники) имели большой практический опыт службы на периферии и хорошо знали реальное положение дел в стране. В рамках сунского реформаторского движения произошел новый виток развития китайской экономической, общественной, военной и исторической мысли, были разработаны впечатляющие планы преобразований. Однако попытки проведения реформ, даже поддержанные правителями, из-за целого ряда причин, прежде всего внутриполитиче- ских, успеха не имели.
На рубеже XI-XII вв. активно заявила о себе новая военно-политическая сила - народность чжурчжэни. Объявив о создании собственного царства Цзинь («Золотое», 1115-1234), ее вожди в 1120 г. заключили договор с империей Сун, объединившись с нею в борьбе с киданями. К 1125 г. чжурчжэни полностью раз- громили Ляо и почти сразу же начали наступление на Китай. Весной 1127 г. они захватили столицу Сун (на месте современного г. Кайфэн), а затем оккупировали значительную часть территорий бассейна Хуанхэ. Империя, за кото¬


Введение
11
рой осталось прежнее название - Сун, переместилась на юг, потеряв две пятых прежней территории.
События 1127 г. разделили эпоху Сун на Северную и Южную. Однако такое деление окончательно утвердилось в китайских работах лишь на рубеже XIX- XX в. До XIV-XV вв. Северная и Южная Сун вообще считались в традиционной историографии единой исторической эпохой, связанной с правлением одного и того же правящего дома Чжао. Сочетание бэйсун (Северная Сун) употребляли, но факультативно и главным образом для определения культурных реалий X- XII вв.
К периоду Южной Сун хронологически относится и завоевание Дальнего Востока монголами. Начавшееся в первом десятилетии XIII в.5 оно завершилось в 1279 г. покорением всего Китая и уничтожением Южной Сун. Еще раньше монголами были уничтожены государства Си Ся (1227) и Цзинь (1234). Установление владычества монгольской династии Юань (1271-1368) в Китае, центре земледельческой цивилизации Дальнего Востока，можно назвать высшей побе_ дой в политической истории всего кочевого мира.
Первоначальная оценка периода Сун традиционной китайской историографией имела достаточно сдержанный характер. Отдавая должное высокому уровню развития науки этого времени, выдающийся мыслитель Ван Говэй (1877- 1927) скептически оценивал историческое значение сунских правителей: «Деяния самых мудрых из клана Тяньшуй (местность в пров. Ганьсу, где находилось родовое имение Чжао. - КП.) в отношении духовной культуры недостаточны, чтобы сравнить их с предшествующими Хань и Тан и последующими Юань и Мин. Что же касается современной науки, то многое в ней было заложено при Сун». Традиционалистские идеи цинских конфуцианцев в XX в. развил сянганско-тайваньский историк и философ Цянь Му (1895—1990)，который пришел к выводу, что сунская эпоха была《самым слабым звеном» китайской истории. Эту точку зрения (с постоянной оговоркой, что слабый в политическом и военном отношении сунский Китай отличался высокой культурой) вплоть до 1980-х годов разделяли и ученые КНР.
Характер такой оценки непосредственно связан с тем, что начиная с XIX в. периодизация собственной истории в Китае была ориентирована исключительно на национальные проблемы. Большое влияние имела относящаяся к 1901 г. периодизация Лян Цичао (1873-1929), который выделял, во-первых, древность (шатии), ведя ее от мифических правителей Китая до объединенной империи Цинь III в. до н.э.; во-вторых, средние века {чжунши), продолжавшиеся с III в. до н.э. до середины XVIII в. (конца правления цинского Цяньлуна); в-третьих, новое время (цзиныии), охватывающее весь последующий период. Свою периодизацию Лян Цичао связывал с этапами исторической самоидентификации китайского народа: «Китай как собственно Китай» (Чжунго чжи Чжунго) в древ- ности, «Китай как часть Азии» (Ячжоу чжи Чжунго) в средние века и «Китай как часть мира» {шицзе чжи Чжунго) в новое время.


12
Введение
Недооценку значения сунского периода в китайской истории можно объяснить тем беспрецедентно значительным влиянием, которое оказывали в это время на внутреннюю жизнь страны соседние неханьские народы. Высокоразвитый Китай никогда прежде не имел у своих границ столь сильных соседей, как в X- XIII вв. Тем не менее в сохранении своего культурного кода Китай преуспел, а многое воспринявшие от него и при этом самобытные кидани, тангуты и чжур- чжэни, сойдя с исторической сцены, оказались органически вплетены в историю Китая.
Современные аналитические оценки периода Сун в китайской и западной историографии сводятся к признанию его значительной роли в китайской истории. В фундаментальной четырехтомной《Истории китайской цивилизацию〉（ред. Юань Синпэй, 2004) периоды Тан и Сун именуются《двумя пиками» в ее разви- тии. Современный историк сунского Китая Ли Хуажуй отмечает, что итогом серьезной переоценки значения правления Сун за последние 100 лет стало признание большего по сравнению с периодом Тан прогресса в развитии сельского хозяйства, ремесла, а также культуры и искусства. При этом большинство китайских исследователей по-прежнему оговаривают, что в политическом отношении сунский Китай был слабым.
В Х-ХШ вв. наряду с Китаем влиятельнейшими цивилизационными центрами тогдашнего мира оставались Византийская империя и Арабский халифат.
К IX-X вв. относится наивысший расцвет арабской культуры, ее достижения в области философии, медицины, математики, астрономии, химии, истории, географических знаний в этот период значительно обогащают и европейскую цивилизацию, способствуя резкому подъему в развитии технологий и экономическо- му росту региона Европы. При этом продолжается начавшийся в IX в. процесс политического распада Халифата, на территории прежде входивших в него Ирана, Средней Азии, Закавказья, Египта образуются фактически самостоятельные государства, в которых правят местные династии. После захвата в 945 г. иранской династией Бундов (932-1062) Багдада аббасидские халифы (750-1258) лишаются политической власти, сохраняя за собой авторитет духовных глав сун- нитов, предоставляющих инвеституру светским правителям.
Возникшее в IV в. в результате распада Римской империи Византийское государство вплоть до конца XI в. остается могущественной средиземноморской державой. В 867 г. здесь приходит к власти Македонская династия, обеспечившая империи 150 лет процветания и могущества. Границы Византийской империи в это время расширяются до Евфрата и Тигра, совершаются успешные воен- ные походы против арабов глубоко в Сирию, на Западе византийские полководцы завоевывают юг Апеннинского полуострова. Однако усиление местных владетелей в провинциях империи постепенно привело к ослаблению Византийско- го государства и ухудшению его внешнеполитического положения. Территория на юге нынешней Италии была потеряна к середине XI в. под натиском скандинавских племен, совершивших с VIII по XI в. набеги на берега Европы. Церковный раскол (схизма) 1054 г. привел к резкому обострению отношений с Римом


Введение
13
и образованию двух основных ветвей христианской церкви - римско-католической в Западной Европе и православной в Восточной.
Активные процессы государствообразования протекают к XI в. в Центральной Азии, где на обширные территории Восточного Туркестана, Семиречья, Ферганы и Мавераннахра распространяется власть тюркской династии Караха- нидов (940-1212). Одновременно поднимаются тюрки-сельджуки, ветвь тюрок- огузов, обитавших в Хорасане на вассальных условиях от Газневидского государства (962-1186). Восстав против Газневидов, сельджуки к середине XI в. захватили Хорезм, почти весь Иран и Азербайджан, Армению и Курдистан. В 1071 г. войска сельджукского султана Али-Арслана нанесли сокрушительное поражение Византии в битве при Мацикерте (Армения), император Роман IV Диоген (1068-1071) был захвачен в плен. В руках сельджуков оказывается Палестина, и под предлогом возврата христианских святынь значительно усилившийся в это время в Европе папский престол организует первый крестовый по- ход 1096-1099 гг. На отвоеванных у сельджуков территориях образуется христианское государство - Иерусалимское королевство (1099-1291). Расцвет идеи крестовых походов приходится на XII в.
Поражение от крестоносцев и центробежные тенденции подточили могущество Сельджукской империи, которая к середине XII в.? понеся поражения от кара- китаев и хорезмшахов, сходит с исторической сцены. Одновременно Византия находит в себе силы восстановить былую военную, финансовую и территориальную мощь в период правления династии Комнинов (Комниновское возрождение, 1081-1180). Однако политический кризис в отношениях с Римом, центром Западной римской империи, усугубленный «резней латинов» в 1182 г., приводит к тому, что четвертый крестовый поход 1202-1204 гг. обращается вместо Палестины против Константинополя. После этого Византия распадается на ряд государств - Латинскую империю (1204-1261) и Ахейское княжество (1204-1432), созданные крестоносцами на захваченных ими территориях, и Никейскую (1204-1261), Тра- пезундскую (1204-1470) и Эпирскую империи, оставшиеся под контролем греков.
В Западной Европе в X в. происходит окончательный распад Каролингской империи. Наиболее могущественным из ее осколков оказалось Восточно-Франкское королевство, за которым в первой половине X в. закрепилось название королевства Германии. В 962 г. король Германии Оттон I Великий (912-973), одер- жав победу над итальянской знатью, сумел получить императорскую корону. Это стало датой образования Священной Римской империи, просуществовавшей до начала XIX в.? и обозначило окончательное обособление Восточно-Франкского королевства (Германии) от Западно-Франкского (Франции). На исторической карте Восточной Европы в XI-XII вв. появляются Польское и Чешское королевства, в XIII в. Великое княжество Литовское. Шведские и германские крестоносцы завершают завоевание Восточной Пруссии и Прибалтики и начинают на- тиск на Северную Русь - Новгород и Псков.
Существенной характеризующей тенденцией периода Х-ХШ вв. и в Европе, и в Азии было увеличение численности населения, а также повсеместный рост


14
Введение
городов, которые, будучи первоначально лишь административными и религиозными центрами или укрепленными пунктами, постепенно становятся центрами ремесла и товарного обращения. С развитием городов в Европе связано появление первых университетов. Во второй половине XIII в. торговые соглашения, заключенные между городами Северной Европы, закладывают основы Ганзейского союза во главе с городом Любек. Это создает условия для быстрого увеличения товарооборота за счет морской торговли.
В X в. продолжились процессы сплочения древнерусского этноса и территориального роста образовавшегося в IX в. Древнерусского государства с центром в Киеве. В 907 г. дружина великого князя Олега совершает поход морем на Константинополь. Согласно мирному договору с Византией (911 г.), русские купцы получают право торговать в Константинополе. Военные походы Святослава в 960-х годах заканчиваются подчинением Волжской Булгарин и разгромом Хазарского каганата. В 988 г. христианство становится государственной религией Руси. Крещение способствовало широкому распространению и быстрому развитию письменности и культуры. После крещения Руси из Византии пришли новые виды монументальной живописи - мозаика и фреска, а также станковая жи- вопись (иконопись). В среде горожан широко распространяется грамотность, князь Владимир Святославич (960-1015) организует первые школы. В XI в. появляется кодифицированный свод «Русская правда». В период княжения Ярослава Мудрого (1015-1054) и его внука Владимира Мономаха (1053-1125) Русь развивает политические, торговые и культурные отношения с многими государствами Европы, в том числе и через посредство династических браков. При этом по причинам политического (родовой принцип кгажеского престолонаследия, полагавший всех князей Рюриковичей родичами и совладельцами всей страны) и экономического характера (увеличение боярского землевладения) в Древнерусском государстве назревает внутренний кризис, завершившийся Любечским съездом князей 1097 г. и территориальным распадом государства ко второй четверти XII в. Это роковым образом ослабило Древнерусское государство, которое смогло отразить натиск шведов и немцев, однако в результате монгольского нашествия 1237-1240 гг. на два с лишним века оказалось под властью Золотой Орды.
Доктор исторических наукИ.Ф.Попова


Часть I
ОСНОВНЫЕ
ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Глава 1
Историописание периода Пяти династий и Десяти царств
Столь выразительно обозначенный в китайской традиционной исторической хронологии период Пяти династий и Десяти царств, несмотря на его относительную кратковременность, оставил весьма заметный след в историописании Поднебесной. Правда, едва ли не большая часть тогдашней литературы исторического содержания до наших дней не дошла. Но набранный к концу первого тысячелетия высокий потенциал летописания, а также смежных с ним сфер знания дал себя знать и в столь трагичную пору истории Китая. Одно из свидетельств тому - «Тан шу» («Книга о Тан»), созданная в 941-945 гг.? т.е. при Поздней Цзинь (третьей из Пяти династий), и вскоре возведенная в ранг нормативных династийных историй как «Цзю Тан шу» («Старая книга о [династии] Тан» или《Старая история [династии] Тан»). Весьма ценны как источник ин_ формации о жизни страны в лихолетье эпохи Пяти династий разножанровые материалы, рожденные писчей кистью современников либо их ближайших потомков. Такую информацию содержит, например, завершенный в 961 г.? т.е. уже на другой год после воцарения династии Сун, сводный труд Ван Пу (922-982) 《У дай хуэй яо» (《Изборник важнейших материалов Пяти династий»). Извест- но, что Ван Пу поступил на службу при четвертой династии - Поздней Хань (947-950), в империи Сун дослужился до высоких постов, а его сочинение было обнародовано по приказу основателя и первого монарха этой династии. «У дай хуэй яо», состоящее в дошедшем до нас варианте из 30 цзюаней, представляет собой как бы черновой набросок к полноценному историографическо¬


16 Часть L ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
му сочинению о Пяти династиях. Подготавливая его, Ван Пу базировался преимущественно на разного рода актовых источниках, рождавшихся в рамках местных Департаментов историописания, или Шигуань (это название в отечественных работах переводится также как «Палата историков», «Историографический институт»). Никоим образом не преувеличивая содержательную полноту данного свода (Ван Пу считал, например, будто у Поздней Лян, первой из Пяти династий, не было своего Шигуань), нельзя не отметить, что сам по себе факт столь быстрого - по сути, еще до окончания эпохи Пяти династий- появления такого масштабного труда может свидетельствовать о наличии в распоряжении Ван Пу каких-то «заготовок» и «заделов». Нельзя не принять во внимание и присутствие в 《У дай хуэй яо» специальной рубрики, посвященной тогдашним службам официального историопи- сания, их структурам и деятельности. Ван Пу принадлежит и еще один заметный труд -《Тан хуэй яо» (《Изборник важнейших материалов Тан» из 99 цзюаней. Завершенный чуть раньше (961 г.)，чем《У дай хуэй яо»，этот сборник является самым ранним сочинением всего жанра хуэйяо, совмещающего черты исторического труда и энциклопедического свода.
Анализ названных и других источников позволяет констатировать, что при дворах каждой из Пяти династий функционировали Департаменты историопи- сания, пусть даже они создавались не сразу по воцарении этих династий. Едва ли не наиболее структурированным и дееспособным предстает в источниках Департамент историописания Поздней Тан, второй из Пяти династий. Показательно, что всего за четыре года существования Поздней Хань ее Департамент историописания сумел дать о себе знать двумя сочинениями хроникального уровня шилу («подлинные записи», «правдивые хроники», «записи событий», «записи о текущих делах управления»), охватившими время царствования основателя этой династии и одиннадцатилетний период событий ее предшественницы (Поздняя Цзинь). Последний труд, правда, довести до конца не успели. Активно проявил себя за десять неполных лет и Департамент историописа- ния последней из Северных династий - Поздней Чжоу. Созданные там шилу отличаются необычной временной широтой: они охватывают не только царствования основателя Поздней Чжоу и его наследника, но и историю Поздней Лян, время правления обоих императоров Поздней Цзинь, а также основателя Поздней Хань.
Итак, официальное историописание при всех Пяти династиях - от Поздней Лян до Поздней Чжоу - было сосредоточено в его главном звене - Департаменте историописания. Реалии работы этой структуры не были свободны от разного
Современное издание «У дай хуэй яо»


Глава 1. Историописание периода Пяти династий и Десяти царств
17
рода сложностей, трудностей и сбоев, неизбежных в ту смутную пору. В то же время сам факт существования Шигуанъ красноречиво подтверждает стремление краткосрочных политических режимов апеллировать к реалиям истории для обоснования легитимности своих государственных образований и объяснения их названий.
Численность тогдашней когорты историков-профессионалов была довольно значительной. Наиболее видные из них - Ли Ци (871 - ок. 930), Си (Цюе) Инь- сян, Фэн Сицзя, Чжан Гунь, Цзин Сян (ум. 923) - начали службу еще в конце Тан, затем находились при дворе Поздней Лян, а некоторые и Поздней Тан. Их стараниям обязаны своим созданием такие творения исторической хронистики, как《Лян Тай-цзу шилу» (《Записи событий при Лянском Тай-цзу》）и《Да Лян бянь и лу» («Составленные в назидание потомкам записки о Великой Лян»). Эти произведения, посвященные царствованию Чжу Вэня (8527-912), основателя Поздней Лян, были утрачены к началу Сун, но фрагменты из них приведены в обеих «стандартных историях» об эпохе Пяти династий и в прославленном труде Сыма Гуана (1019-1086) «Цзы чжи тун цзянь» («Всепроницающее зерцало, управлению помогающее»).
Из следующей по времени плеяды ученых-историков Северных династий стоит особо отметить, наряду с уже упоминавшимися Ван Пу, двух - Фань Чжи (911-984) и Чжан Чжаоюаня (894-972). Первый из них, родившийся уже в правление Поздней Лян и поступивший на службу Поздней Тан после получения степени цзинъши в 933 г.? достиг карьерных высот при Поздней Чжоу и уже в качестве высокопоставленного деятеля лично содействовал государственному перевороту, приведшему к воцарению Сун. Он же стал одним из первых канцлеров (цзайсян, первый министр, первый советник, правительствующий сподвижник) нового режима. Впечатляют и его заслуги в ипостаси ученого историка, как создателя труда «Тун лу» («Всепроницающие записи»). Эта хроника, состоящая из 65 цзюаней, где прослежены события с момента возникновения Поздней Лян и на протяжении последующих четырех династий, позже послужила одним из главных источников для соответствующих глав труда Сыма Гуана.
Чжан Чжаоюань - автор и соавтор по меньшей мере семи разножанровых исторических трудов, включая «Цзю Тан шу» и погодичные жизнеописания (шилу) Ли Кэюна (856-908), объявшие период царствования основателя Поздней Тан и его преемника Ли Сыюаня (867-933), а также биографии знаменитых государственных мужей. Создавая эти труды, Чжан Чжаоюань, по его собственным словам, вдохновлялся и руководствовался убеждением, что «без знания истории взнуздать смуту невозможно». Родившийся в конце великой империи Тан, побывавший подданным каждой из Пяти династий, а затем и Сун, Чжан Чжаоюань явился как бы воплощением прямой преемственности китайского историописа- ния в промежутке от танского периода к сунскому. Впрочем, олицетворял эту преемственность не только он один.
Среди создателей исторических трудов эпохи были и Лю Вэньсоу (909-971), крупный ученый и государственный деятель, а также Цзя Вэй (X в.) - участник


18 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ X—XIII вв.
проекта по созданию «стандартной истории» {чжэн- иш) об империи Тан《Цзю Тан шу» и автор отдельной хроники в 65 цзюанях 《Тан нянь бу и лу》 （《До- полнительные погодичные записи о Тан, составленные в назидание потомкам»), которая освещала события с начала 840-х годов по конец империи. Это сочинение, как и книгу Гао Жочжо (первая половина X в.) «Хоу ши бу» («Дополнения к истории Поздних династий»), содержащую разного рода суждения о Пяти династиях, Десяти царствах и об империи Тан, также активно использовал Сыма Гуан.
В каждом из Десяти царств, с которыми так или иначе довелось сосуществовать Пяти династиям, были свои собственные службы историописания. Насколько можно сейчас судить, в «репертуаре» тво- рений историков из числа трудившихся в Десяти царствах преобладали сочинения в жанре шилу либо бывшие сродни им. Вместе с тем обращает на себя внимание намного большее, чем у Пяти династий, количество трудов, создававшихся вне рамок государственного, т.е. официального историописания. Наибольшее число таких трудов на счету у историков из царства У и особенно Южное Тан. Как нельзя уместнее назвать тут уче- ного и литератора Ван Жэньюя (880-956), коему довелось быть подданным и империи Тан, и царств Раннего и Позднего Шу, а затем и четырех из Пяти династий (кроме Поздней Лян). Один из крупнейших поэтов эпохи (собрание стихов в 100 цзюаней), он находится и в числе основоположников художественной прозы в жанре бицзи на исторические темы: его кисти принадлежит сборник 《Кай-юань Тянь-бао и ши» (《Древние деяния эр Кай-юань и Тянь-бао»).
В массиве исторических сочинений эпохи Пяти династий и Десяти царств заметен и пласт созданных в Раннем и Позднем Шу. Один из авторов, Ду Гуантин (850-933), в молодые годы успел послужить при танском дворе (875-885), в том числе в должности советника императора по религиозным вопросам. В 901 г. Ду Гуантин перебрался в Сычуань, где совмещал пребывание в даосской обители с деяниями духовно-культурного свойства на благо утверждавшемуся правящему режиму Раннего Шу. Будучи в первую очередь даосским ученым, Ду Гуантин стал автором трудов и историко-хронистического, и биографического со¬
Ду Гуантин в облике даосского наставника (современное живописное произведение)
держания.
Двум царствам Шу посвятили свои сочинения также крупные и влиятельные историки-мыслители Ян Цзюлин и Хэ Гуанъюань. Первый из них был составителем труда библиографической направленности «Цзин ши шу му» («Указатель книг канонических и по истории»). Напомним, что библиография, согласно традиционной китайской классификационной схеме, числилась по разряду «история», и этим своим трудом Ян Цзюлин продекларировал не просто соседство,


Глава 1. Историописание периода Пяти династий и Десяти царств
19
но, более того, сродство таких важнейших составляющих упомянутой четырехзвенной библиографической классификации, как «каноны»
(цзин) и «история» (ши). Нельзя не воздать должное Ян Цзюлину и как автору сочинения 《Чжэн ши цза лу» (《Разные заметки о нормативных историях»).
Из сочинений подданных царства Уюэ стоит особо отметить «Пи ши цзянь вэнь лу»
(«Заметки господина Пи о том, что видел и слышал»). Его автор Пи Гуанъе (888-954), сын знаменитого поэта IX в. Пи Жисю (ок.
834- ок. 888), в разгар гражданской смуты конца эпохи Тан вернулся в родные места (совр. пров. Цзянсу) и поступил на службу к властям местного царства, где в 948 г. дослужился до поста канцлера. В названном сочинении приведены обильные сведения о событиях 874-944 гг. не только в са- мом Уюэ, но и за его пределами.
Пусть в более узких временных рамках (рубеж IX-X вв.)? но тоже не в преде- лах лишь《своего» царства (в данном случае - Минь) представлена придворная жизнь в сочинении «Цзинь луань ми цзи» («Потаенные записи о золотых колокольчиках») Хань Во (У) (842-923/944). «Золотые колокольчики» - метафора приемных покоев государя (от названия танской дворцовой залы Цзиньлуань- дянь, «Чертог золотых колокольчиков»), т.е. заглавие сочинения означает «тайные записи о государевых чертогах». Примечательна и судьба самого Хань Во. Один из крупных поэтов и ученых конца эпохи Тан, он нашел приют в Минь, но, в отличие от Пи Гуанъе, предпочел официальной карьере духовное совершенствование и, уйдя в 923 г. в монастырь, стал известным буддийским наставником.
Из собственно историописаний, созданных в Минь и об этом царстве, но уже при поглотившем его Южном Тан, особо значимыми были труды (впоследствии, к сожалению, утраченные) Чэнь Чжиюна (X в.) «Минь ван ле чжуань» («Жизнеописания государей Минь») и «Минь ван ши цзи» («Записи о деяниях государей Минь»). Еще одна книга о царстве Минь, в которой описывались физико-геогра- фический облик этого государства，его природные ресурсы, жизнь《верхов»，дея_ ния тамошних приверженцев конфуцианства, буддизма и даосизма, принадлежала Цзян Вэньвэю (901-952). Уроженец местности на территории современной провинции Фуцзянь, он долгое время жил на Севере, где в 931 г. сдал экзамен на степень цзиньши в Поздней Тан, однако предпочел вернуться на юго-восток тогдаш- него Китая и добился немалого успеха на официальном поприще в Южном Тан.
В числе ученых и литераторов царства Цзиннань (Наньпин) следует назвать Сунь Гуансяня (8957-968) - автора литературного сборника в жанре бицзи «Бэй- мэн со янь» (《Краткие речения из Бэймэн»). По словам самого Сунь Гуансяня，
Современный памятник Хань Во (У) как буддийскому наставнику


Современное издание «Тан чжи янь»
он поставил перед собой задачу поведать о гибели империи Тан, ибо «редкие книги исчезли без следа... наступило безлюдье и безвестность, и некому было передавать память о славных деяниях при дворе и в провинции» (пер. И.А.Алимова). Кроме событий конца им- перии Тан в сборнике повествуется также о монархах, государственных деятелях и исторических эпизодах династий Поздняя Лян, Поздняя Тан, Поздняя Цзинь, Раннее Шу и Цзиннань. «Краткие речения» признаны полноценным историческим источником, освещающим и раскрывающим многие важные историко-политические детали конца эпохи Тан и начала периода У дай.
Ван Динбао (870-940) из Южного Хань с его «Тан чжиянь»(《ИзбранныеповествованияоТан»)в15цзюа- нях тоже являет собой выразительный пример ученого эпохи У дай, вышедшего из интеллектуальных кругов конца империи Тан и содействовавшего упрочению государства, возникшего в родных местах. Уроженец г. Наньчан (совр. пров. Цзянси), он еще в 900 г. сдал экзамен на степень цзинъши, затем бежал от смуты на Юг и присоединился к основателю Южного Хань. Из историков царства Чу назовем Цао Яня, который дожил до воцарения династии Сун, а потому считается ученым и литератором начала сунской эпохи, и Ши Вэньдэ (ум. ок. 943), автора труда《Байхуа еши дагуань» (《Тщательное рассмотрение истории в частном порядке и изложенное простым языком»), также породившего популярную в дальнейшем форму частных историописаний. Для фиксации истории Северного Хань важна деятельность Ван Баохэна, соз- давшего《Цзиньян яо лу» (《Записи о важнейших событиях Цзиньяна»).
Таким образом, «оголения» сферы историописания в Китае в лихолетье, последовавшее за падением империи Тан, не произошло. При каждой из тогдашних Пяти династий, равно как и во всех без исключения Десяти царствах созда- вались и официальные, и (в большей мере - в Южных царствах) неофициальные исторические произведения. Такой своей жизнестойкостью историописание Срединного государства было в значительной степени обязано достижениям традиционной китайской исторической науки к исходу 1тыс. Образовавшиеся при этом《кадровые ресурсы» определенно стимулировали общий крутой подъ- ем, которого она достигла на следующей стадии - в сунский период.
Глава 2
Базовые источники по истории Сун
20 Часть L ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
庸摭言
Основополагающими письменными источниками по истории Китая Х-ХШ вв., равно как и по другим эпохам имперского Китая, представленным в настоящем


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
21
многотомном издании, являются 《династийные истории» или《стандартные истории» 麵)• Наи- более ракиим произведением данного рода принято считать «Хань шу» («Книга о Хань» или «Цянь Хань шу»,《Книга о Ранней Хань») Бань Гу (32-92)，посвященную первой половине правленга династии Хань (Ранняя/Западная Хань, 206 г. до н.э. - 8 г. н.э.). Ей предшествовал знаменитый труд Сыма Цяня (145-87/86 гг. до н.э.) «Ши цзи» («Исторические записки»), который воспроизводил ис-
Сводное издание всех «стандартных историй»
торию с древнейших, как считали тогда китайцы, времен вплоть до современного автору столетия. Этими сочинениями были заложены подходы к освещению исторического процесса, легшие в «стандартные истории», и их композицион- ные принципы. Важно, что《стандартные истории» создавались только после гибели предшествующего государства, порой - через несколько столетий. Их генеральная цель состояла в том, чтобы выявить глубинные причины прихода к власти правящего режима и длительности (либо, наоборот, кратковременности) его бытия через освещение его достижений и изъянов, дабы представить действующему правительству положительные примеры и предостеречь его от роковых просчетов. Поэтому в подобных произведениях максимально скрупулезно воспроизводились не только историко-политические реалии, но и все стороны жизнедеятельности общества.
Всего за эпохи Лючао (Шесть династий, III-VI вв.) и Тан было создано 13 чжэн- ши. Немалый вклад в эволюцию официальной историографии внесли ученые Северных государств IV-VI вв., основанных этнически чужеродными правящими режимами на завоеванных территориях бассейна р. Хуанхэ. Они же вытеснили собственно китайскую государственность на Юг, в регионы бассейна Янцзы, где просуществовали, сменяя одна другую, несколько Южных династий (Нанъчао). Хотя обе региональные историографические субтрадиции опирались на опыт древнекитайской исторической мысли и историографии, они заметно различались по проблематике и пониманию закономерностей исторического процесса. Для ис- ториков-южан наиболее остро стояли проблемы причин несостоятельности местных правящих режимов, долговременного социально-политического кризиса (нескончаемая череда государственных и дворцовых переворотов), а также утра- ты значительной части территории страны (завоевание Севера《варварскими народностями»). Ученые-северяне, напротив, искали доказательства объективных закономерностей возникновения этнических государств и их права на потенциальное геополитическое и духовное равенство с китайскими империями.
二 5 1-1:
Г. t二—4J -.


22 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
Объединение региональных историографических традиций в начале правле- ния династии Тан намного расширило парадигму восприятия исторического процесса и арсенал формальных историографических приемов, введенных Сыма Цянем и Бань Гу. В эту эпоху окончательно сформировалась система видов и жанров официальных летописных и историографических трудов, которые создавались при действующей династии в качестве заведомо подготовительных материалов для будущей «стандартной истории». Исходными являлись «записи ежедневных деяний и речений» (цицзюйчжу), в которых в строго хронологическом порядке фиксировались повседневные свершения государя. Данный вид официальных записей дневникового характера восходит к I тыс. до н.э., причем они уже тогда имели назидательный смысл, поскольку должны были предостеречь правителя от неверных поступков, ибо он знал, что все они станут известны грядущим поколениям. При этом цицзюйчжу, практика ведения которых полностью оформилась при Тан, считались строго конфиденциальными документами и составлялись специально назначенными чиновниками из числа доверенных лиц императора. После смерти последнего текст цицзюйчжу утверждался его преемником и хранился в особом помещении, доступ куда дозволялся лишь избранным.
«Дневники» служили первоосновой для «подлинных записей» (или «правдивых хроник», шилу), к которым приступали тоже после кончины императора и по специальному указу его преемника. Этот вид официальных трудов летописной формы возник в IV в. в одном из Северных государств и вновь утвердился в системе государственного историописания при Тан.《Записи ежедневных дея- ний и речений» систематизировали и дополняли сведениями из другой государственной документации, готовый текст шилу подлежал утверждению правящим монархом. Официальная летописная и историографическая деятельность осуществлялась силами ученых, служивших в различных должностях при дворе и в специализированных ведомствах, главным из которых стал учрежденный в 630 г. Департамент историописания {Шигуанъ), название которого в отечественных работах переводится также как «Палата историков» или «Историографический институт».
Одновременно в императорских архивах накапливали официальные документы: августейшие указы и распоряжения, доклады трону и обращения на высочайшее имя, отчеты от начальников различных рангов, сочинения (трактаты- лунь), обсуждающие те или иные общественно значимые вопросы и предлагающие рекомендации по их разрешению, и тому подобные произведения. Все они, уместно заметить, относились в китайской гуманитарии к разряду высокой художественной словесности {вэнъ), а потому многие их образцы включались и в литературные собрания. Львиная доля таких документов касалась конкретных сиюминутных дел, и впоследствии их тоже задействовали в «стандартных историях».
Прочтение, систематизация и осмысление накопленных летописных материалов и официальной документации требовали коллективных усилий. И если вна¬


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
23
чале чжэнши были авторскими сочинениями, то затем над ними стали трудиться комиссии ученых-историков, утвержденные августейшим указом и подобранные из людей, состоявших на государственной службе. Разумеется, при отборе и трактовке фактических данных эти комиссии не могли сохранять полную историческую объективность, ибо неизбежно следовали современным им и тоже офици- ально принятым историографическим и идейным установкам.
В《классическом» формате, идущем от трудов Сыма Цяня и Бань Гу,《стан- дартная история» имеет трехчастную структуру. Первый из трех ее главных разделов составлен из жизнеописаний монархов и называется, вслед за «Ши цзи», «Бэнь цзи» («Основные записи») либо (одна из терминологических новаций «северной» историографии) «Ди цзи» («Записи о государях»). Второй раздел- «Чжи» («Трактаты») помещали либо после «Бэнь цзи» (от структурного шабло- на《Ши цзи» и《Хань шу»), либо в конце《стандартной истории», что идет от 《Хоу Хань шу» (《Книга о Поздней Хань» Фань Е，398-446). Этот раздел состоял из особого класса сочинений (трактаты-ч^сг/)? суммарно воспроизводивших сведения о различных сферах жизнедеятельности общества: религиозно-ритуальной деятельности, законодательстве, административно-территориальном устройстве страны, экономике и т.д. Базовый набор и названия трактатов относительно сте- реотипны, любые же вариации порядка их расположения и состава могли таить за собой, в чем мы убедимся далее, новации идейно-теоретического плана.
В третий раздел —《Ле чжуань» (букв.《Расположенные в порядке жизнеопи- сания», сокращенно《Жизнеописания») были собраны жизнеописания всех ис- торических личностей, круг которых был необыкновенно широк и разнообразен. В него входили, разумеется, члены правящего дома - жены (императрицы-хуан- хоу и наложницы), дети (сыновья и дочери) и другие ближайшие родственники монарха, сановники, военачальники и прочие видные государственные деятели. Заслуживающими включения в этот раздел《Жизнеописаний» могли быть со- чтены совершенно разные по социальному статусу и личным качествам люди, оказавшие, по мнению составителей «стандартной истории», то или иное (при этом не только положительное, но и отрицательное) влияние на историко-политическую и духовную жизнь страны. В связи с этим в «Ле чжуань» был преду- смотрен набор (число и оригинальные названия варьируются) подразделов (от- даленный аналог главы), сосредоточивающих биографии по социально-профес- сиональному и морально-этическому критериям:《Ученые»，《Литераторы»，《По- чтительные сыновья»,《Преданные чиновники»,《Удалившиеся от мира» (даос- ские и буддийские отшельники); были также главки о фаворитах и придворных евнухах (чаще всего, оказавших дурное влияние на монарха), неправедных сановниках и даже заговорщиках против трона и руководителях восстаний. В раз- дел《Ле чжуань» стереотипно включались и главы о соседних с Китаем народ- ностях и внешних (дипломатических, военных, торговых) контактах с разными этническими сообществами и государствами, порою предельно удаленными от Поднебесной，а также жизнеописания их правителей，например прославленных вождей. Но в основном текст носил описательный характер, а потому термин


24 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
飧在發
次文il 其各 人私柃 如柘灼 玉滋4
чжуанъ здесь был представлен в другом его принятом значении - «повествование».
托炊If
4«
考廬
Сюэ Цзюйчжэн
Еще одной важной особенностью «стандартных историй» (и китайской официальной историографии в целом) является летоисчисление, связанное с девизами правления императоров. Девиз правления (няньхао) представлял собой словесную формулу из двух (реже трех) иероглифов, относящихся, как правило, к терминам категориального ряда и кратко декларировавших принципы и задачи ближайших грядущих лет царствования. Девизы правления были введены в идейно-политическую прак- тику еще при Ранней Хань в 104 г. до н.э., и вскоре
их провозглашение превратилось в нормативный элемент процедуры вступления на трон. Кроме того, смена означала символическое《обновление» те-
кущего правления. Первоначально такое обновление предпринимали через равные временные интервалы (шесть лет, четыре года). При Поздней Хань (25- 220 гг. н.э.) смена девизов правления приобрела дополнительный религиознополитический смысл. Няньхао изменяли либо в кризисных ситуациях, как бы «начиная царствование сначала», либо, напротив, в ознаменование положительных для властей событий (появления благого знамения, судьбоносного военного триумфа и т.п.). Тогда же утвердилась практика ведения летоисчисления в официальных сочинениях и документах, исходя не из всего времени правления монарха, а из его няньхао: «в первый год под девизом...», «во второй год под де- визом...»; в отечественной востоковедной литературе для передачи подобных формулировок нередко употребляют термин «эра» («в первый год эры...», «события, произошедшие в эру...»). Следует иметь в виду, что правление каждого императора датируют с первого полного года на троне, а девиз правления нередко провозглашали не в момент реального прихода монарха к власти, а в процессе празднования ближайшего Нового года (Праздника весны, Чунъцзе). До этого момента, в «начальный срок» царствования {чу), продолжали использовать девиз предшествующего монарха. Изменение няньхао могли производить в любой ме- сяц года, и летоисчисление начиналось《заново». Вот почему встречаются столь многочисленные разночтения в датах правления императоров, годах жизни исторических лиц, а порою и времени существования самих государств (династий).
Для эпохи Пяти династий имеются две 《Цзю У дай ши» (《Старая
история Пяти династий») и «Синь У дай ши» («Новая история Пяти династий»). Первую, изначально известную как《У дай ши» (《История Пяти династий») и «Лян Тан Цзинь Хань Чжоу шу» («Книга [о династиях] Лян, Тан, Цзинь, Хань и Чжоу»), составила комиссия под руководством Сюэ Цзюйчжэна (912-981). Сюэ происходил из старинного чиновничьего семейства, жившего в местности Сюньсянь (в районе совр. Кайфэна, пров. Хэнань), примыкавшей в то время к столице. В 935 г. (при династии Поздняя Цзинь) он сдал экзамен на чиновничью


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
25
«Старая история Пяти династий» {современное издание)
должность, получил степень цзинъиш и был зачислен в Ведомство совершенствования словесности (Институт совершенствования словесности, Хунвэнъгуанъ) - один из самых престижных государственных органов гуманитарного плана (с научно-образовательными функциями), впервые учрежденный в империи Тан. При Поздней Чжоу Сюэ Цзюйчжэн дослужился до должности совет- никаимператора(《великогомужа-увещевателя,"зяньг/- дафу), в служебную обязанность которого входило постоянное сопровождение монарха на случай, если тому будет необходимо что-то разъяснить и в чем-то посодействовать, в частности доказать правильность или ошибочность тех или иных действий. Приняв сторону осно- вателя империи Сун, Сюэ Цзюйчжэн стал одним из вице-канцлеров (фуцзайсян), в 972 г. был назначен на пост канцлера (цзайсян), что прямо связывается с его руководством проектом по составлению «Цзю У дай ши». К работе над этим трудом приступили по специальному августейшему указу в 4-ю луну 6-го года правления Кай-бао (968-976), т.е. весной 972 г., а во вставную 10-ю луну следующего года рукопись представили трону.
Создание «Цзю У дай ши» стало первым масштабным гуманитарным проектом, осуществленным по инициативе властей империи Сун и реализованным, что важно, за несколько лет до полного торжества династии. Поэтому перед его участниками априори стояла задача обоснования легитимности нового правяще- го режима и его права на насильственное объединение страны. Объем《Цзю У дай ши» составил 150 цзюаней.《Цзюань» (букв.《свиток»，сокращенно《цз.»)- основная единица измерения книжного объема, ближайшим европейским аналогом которой является «часть» или «глава», поэтому в отечественных работах этот термин, как правило, приводится в женском роде. Быстрота создания столь масштабного памятника во многом объясняется использованием шилу, ведшихся при дворах всех Северных династий. Нам известно о существовании по меньшей мере 11 таких хроник общим объемом 240 цзюаней.
Для лучшего понимания своеобразия и значимости《Цзю У дай ши» необхо- димо пояснить, что в эпоху Тан практика создания《стандартных историй» пре- рвалась после составления серии чжэнши о государствах эпохи Лючао и об империи Суй (581-618), кратковременной предшественнице Тан. Все чжэнши при Тан создали по личной инициативе и в период правления второго императора династии Ли Шиминя (599-649, прав. 627-649), получившего официальный посмертный (храмовый) титул Тай-цзун. Первопроходцами в деле возрождения традиции официальных историописаний после падения династии Тан стали историки во главе с Лю Сюем (888-947), которые служили при дворе Поздней Цзинь, где им и поручили создать «стандартную историю» империи Тан. Их усилия в 941-945 гг. увенчались уже упоминавшимся памятником в 200 цзюаней,
五l^.tl


26 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
впоследствии озаглавленным《Цзю Тан шу» (《Старая книга о [династии] Тан»). Именно комиссия Лю Сюя впервые провела систематическую работу с подготовительными материалами, составлявшимися на протяжении эпохи Тан в Шигуанъ, и использовала шилу в качестве основы текста создаваемого памятника. Для организации материала ожидаемо применили «классическую» структурную модель, восходящую к 《Хань шу» Бань Гу и неоднократно апробированную в последующих 《стандартных историях». Однако такая мо- дель мало подходила для ситуации административно- территориальной раздробленности. Составители «Цзю У дай ши» взяли за образец, проявив тем самым немалую интеллектуальную смелость, периферийное для традиции чжэнши официальное историографическое сочинение конца III в. «Сань го чжи» («Трактат о Трех царствах») Чэнь Шоу (233-297). Оно повествует о периоде Саньго (Троецарствие, 220/222-265/280), когда на руинах империи Хань возникли три самостоятельных государства. Распад империи зримо воплощен на уровне композиции «Сань го чжи»: памятник состоит из трех разделов {чжи), каждый об одном из региональных государств, уже чжи под- разделены на «Бэнь цзи» и «Ле чжуань». Сходную композицию имеет и «Цзю У дай ши», которая распадается на пять, по числу Северных династий, главных разделов, названных в ней шу («Книга», «Документы»): «Лян шу» («Книга/До- кументы [о династии Поздняя] Лян»)，《Тан шу» (《Книга/Документы [о дина- стии Поздняя] Тан»)，《Цзинь шу» (《Книга/Документы [о династии Поздняя] Цзинь»)，《Хань шу» (《Книга/Документы [о династии Поздняя] Хань») и «Чжоу шу» (《Книга/Документы [о династии Поздняя] Чжоу»). Обращение авторов 《Цзю У дай ши» к《Трактату о Трех царствах» позволило им сразу провести прямую параллель между эпохой Пяти династий и периодом Троецарствия и, шире, между крахом империй (Хань и Тан соответственно) и наступившим «смутным временем».
Отдельного разговора заслуживают и терминологические новации «Цзю У дай ши». Обозначение ее разделов через категориальный термин шу, имеющий основное словарное значение «документ», отсылает просвещенного читателя к древнему конфуцианскому классическому сочинению《Шу цзин» (《Канон [ис- торических/документальных] писаний», другое название《Шан шу», «Древ- ние/Почтенные писания») - собранию преданий о древнейших периодах китайской истории и текстов документального характера (восходят к XI-X вв. до н.э.). Озаглавив разделы словом 零，авторы《Цзю У дай ши» имплицитно уведомляют читателя о том, что их первоочередная задача - сбор фактических данных об эпохе, а не их осмысление. Одновременно такое употребление термина шу, возможно, привело к его замене в названии \всего труда (что было типично для предшествующих《стандартных историй») на шг/ (《история»). Указанное терми-


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
27
МАТЕРИАЛЫ ПО ИСТОРИИ КОЧЕВЫХ НАРОДОВ В КИТАЕ Ш—V вв.
нологическое новшество восприняла последующая исто- риографическая традиция: озаглавленные《Ис¬
тория о "•» вместо «Книга о".».
Разделы гиу построены в «Цзю У дай ши» по той же схеме, что и чжи в «Трактате о Трех царствах». Вместе с тем в《Старой истории Пяти династий» кроме《Бэнь цзи» и《Ле чжуань» выделены《Хоу фэй ле чжуань» (《Жизнеописания императриц и наложниц») и 《Цзунши ле чжуань»
(«Жизнеописания [членов] правящего дома»), что позволило не только четко показать состав августейшего семейства и характер родственных взаимоотношений для каждой Северной династии, но и придать этим государствам ауру «имперской респектабельности». Вслед за пятью шу размещены два фактически самостоятельных раздела «Шиси ле чжуань» («Жизнеописания [глав] наследственных владений», цз. 132-133) и «Цзяньвэй ле чжуань» («Жизнеописания узурпаторов», цз. 134-136)， где собраны жизнеописания основателей и монархов Десяти царств. В первом из названных разделов сказано о государствах Наньпин, Чу, Уюэ, во втором - об У, Минь, Южном Хань, Раннем и Позднем Шу, а также о еще существовавших на тот момент Южном Тан и Северном Хань. Из назва- ний подразделов понятно, что для составителей《Цзю У дай ши» все правители Десяти царств были либо вассалами Северных династий, либо самозванцами. Всем им категорически отказывается в легитимности, а их государствам - в суверенитете. Такое их восприятие поддержано и названием памятника, которое, строго говоря，можно понять и как《У дай ши» (《История эпохи Пяти династий»). Однако вариант его первоначального заглавия «Лян Тан Цзинь Хань Чжоу шу» доказывает, что имелись в виду исключительно Северные династии, а не эпоха в целом. «Цзю У дай ши» решительно задает парадигму уничижительного отношения к Южным царствам и восприятия событий на Юге в ракурсе проти-
Издание переводов источников по истории дальневосточных народностей, включая киданей
воправной анархии, препятствующей восстановлению централизованной империи.
В следующем подразделе памятника -《Вай го ле чжуань» (《Повествования о внешних царствах», цз. 137-138) - особо ценна первая глава, где впервые для китайской историографии даны систематизированные сведения о киданях. С ней читатель может ознакомиться в переводе на русский язык, выполненном В.С.Таскиным (1917-1995). Замыкает《Цзю У дай ши» раздел (цз. 139- 150), состоящий из десяти трактатов (в «Сань го чжи» этот раздел отсутствует). Его местоположение намекает на《Хоу Хань шу»，усиливая параллель между гибелью империй Хань и Тан. Большинство трактатов стереотипны по названию (не считая обычных для чжэнши терминологических нюансов) и содержанию. Первый -《Тянь вэнь чжи» (《Трактат о небесных узорах»，цз. 139) воспроизво- дит астрономические записи с акцентом на небесные и атмосферные аномалии, в том числе солнечные и лунные затмения, появление комет, облаков необычно-


28 Часть L ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
го цвета, которые, по китайским представлениям, служили благими или зловещими предзнаменованиями. Потому записи обычно сопровождаются их толкованиями, зафиксированными в официальных документах (августейшие волеизъ- явления, доклады трону). Второй - «Ли чжи» («Трактат о календаре», цз. 140) содержит общий очерк истории китайского календаря и сведения о календарных системах Пяти династий. Третий - «У син чжи» («Трактат о пяти фазах», цз. 141) образован метеорологическими записями в их соотнесении с политическими эксцессами (мятежи, войны, смерть августейших особ и ведущих политических деятелей) и природно-социальными коллизиями (наводнения, засухи, эпидемии). Четвертый - «Ли чжи» («Трактат о ритуалах», цз. 142-143) повествует о государственной ритуально-церемониальной деятельности с характеристиками отдельных религиозных (различные жертвоприношения), обрядовых (свадебные, похоронные церемонии) и этикетных (церемонии восшествия на трон, гостевые и пиршественные церемонии) акций. Пятый -《Юэ чжи» (《Трак- тат о музыке», цз. 144-145) дополняет《Ли чжи» информацией об официальном песенно-музыкальном и танцевальном творчестве. Он распадается на три смысловые части. Вначале перечислены культовые (сопровождавшие ритуальные акции) музыкальные, песенные и танцевальные произведения, которые исполнялись при первых четырех Северных династиях, затем уточнены исполнительские нюансы (состав оркестрового сопровождения, число исполнителей), третья часть (цз. 145) посвящена культовому репертуару Поздней Чжоу как предшественницы Сун. Попутно поясним, что повышенное внимание к музыкальным видам искусства, свойственное официальной историографии и китайской гумани- тарии в целом, проистекает из древнейших воззрений на музыкальное творчество, наделявших его магическим свойством оказывать гармонизирующее воздействие на социокосмический универсум.
Обращает на себя внимание порядок расположения перечисленных трактатов в《Цзю У дай ши». В большинстве начиная с труда Бань Гу, набор от-
крывали сочинения на ритуальные и музыкальные темы, показывающие возможности и способы оказания правителем влияния на миропорядок. Поставив на первое место《Трактат о небесных узорах», авторы《Цзю У дай ши» указы- вают на подчиненность человеческого общества природным процессам и зависимость от высших сил, персонифицированных Небом. Подразумевается пере- дача Небесного мандата букв.《небесная воля»,《небесное предопре-
деление») от Тан к Сун, осуществленная через режимы Северных династий. Концепция тянъмин является одной из важнейших в китайской идеологии. Она возникла на рубеже XI-X вв. до н.э. как идейное оправдание завоевания народностью чжоу государства Инь (IXV-XI вв. до н.э.) и создания государства Чжоу. Согласно тянъмин, любая династия и каждый ее отдельный монарх правили страной, имея на то благое повеление Неба. Если же государь по каким-то причинам не мог должным образом справиться с державными функциями, вестниками чего служили природные бедствия, экономические коллизии, внутренние и внешние военные конфликты, то Небо лишало его самого и династию в целом


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
29
права на верховенство и передавало «мандат» своему новому «избраннику», коим в принципе мог быть любой житель Поднебесной и даже человек иных этнических кровей, представитель тех же «варварских народностей». Концепцию Небесного мандата активно использовали, привнося в нее все новые теоретические разработки, для легитимации большинства государственных переворотов начиная с I в. н.э. К ней апеллировали и Ван Ман (45 г. до н.э. - 23 г. н.э.), сместивший правивший в империи Хань дом Лю, и Гуан У-ди (прав. 25-57), реставрировавший династию, откуда и произошло разделение эпохи Хань на Раннюю/
Западную и Позднюю/Восточную, и Цао Пи (187-226), положивший конец империи Хань, за чем последовали распад страны и период Троецарствия. В IV-V вв. к концепции Небесного мандата постоянно прибегали как основатели Южных династий (все, заметим, были полководцами, выступившими против действующих правящих режимов), так и вожди чужеродных этнических сообществ, оправдывавшие таким образом захват китайских земель, строительство собственных государств и претензии на завоевание всего Китая. К эпохе Тан концепция Небесного мандата прочно укоренилась в общественном сознании китайцев.
Пять остальных трактатов《Цзю У дай ши» -《Ши хо чжи» (《Трактат о про- довольствии и товарах», цз. 146),《Син фа чжи» (《Трактат о наказаниях и зако- нах», цз. 147), «Сюань юй чжи» («Трактат о выборе достойных», цз. 148), «Чжи гуань чжи» («Трактат о рангах и чиновниках», цз. 149) и «Цзюнь сянь чжи» (《Трактат об областях и уездах», цз. 150)二 посвящены хозяйственно-экономи- ческой жизни, законодательству, бюрократическому аппарату и административно-территориальному устройству страны. Новым, по сравнению с предшествую- щими《стандартными историями», является《Сюань юй чжи», рассказывающий о системе экзаменов на чиновничью должность. Хотя эта система окончательно утвердилась в китайском обществе в эпоху Тан, в «Цзю Тан шу» отдельного места для ее описания не нашлось. Составители «Старой истории Пяти династий» также не вдаются в подробности происхождения экзаменационной системы, ограничившись перечислением эпизодов ее функционирования при Север- ных династиях.
«Новая история Пяти династий» является авторским творением Оуян Сю (1007—1072), давшего ему название《У дай ши цзи» (《Исторические записи о Пяти династиях»). Оуян Сю (второе имя Юншу, прозвания Цзуйвэн - «Старый бражник» -и Люи-цзюйши - «Отшельник Люи») принадлежит к когорте прославленных государственных деятелей, мыслителей и литераторов (он был поэтом, прозаиком, теоретиком литературы) Северной Сун. Предваряя сведения о нем, изложенные в различных разделах этой книги, кратко перечислим основные вехи его биографии. Считающийся потомственным уроженцем периферийного южного


30 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
Госпожа Чжэн обучает сына грамоте {традиционная книжная гравюра)
района Китая (совр. пров. Цзянси), он родился в области Мяньчжоу (Сычуань), где служил его отец. После смерти последнего в 1010 г. семью покойного взял на попечение его брат, который перевез трехлетнего Оуян Сю с матерью, госпожой Чжэн (Чжэн-ши5 981-1052), в область Суй- чжоу (пров. Хэнань), к месту собственной службы. Госпожа Чжэн сама занималась воспитанием сына и обвала его письменности, выводя знаки камышом на земле. В юные годы Оуян Сю испытал сильное влияние идей Хань Юя (768-824), мыслите¬
ля и литератора танского времени, ратовавшего за возвращение к древним духовным ценностям (теоретик литературно-философского течения «Движение за возвращение к древности», фугу юнъдун), В 1023 г.? сдав областные экзамены, Оуян Сю был направлен в столицу империи Сун, где его зачислили в одно из высших государственных учебных заведений. В 1030 г. он с блеском сдал столичный экзамен на степень цзинъши и получил должность в управлении наместника Западной столицы (Сицзин, тогдашнее название г. Лояна, на месте одно- именного современного города в пров. Хэнань). В 1034 г. Оуян Сю был вызван в столицу и назначен в императорское книгохранилище. Дальнейшая официальная карьера состояла из череды возвышений и опал.
К созданию «У дай ши цзи» Оуян Сю приступил в 1036-1039 гг. по личной, подчеркнем, инициативе и в один из самых драматических периодов своей жизни. Постоянная угроза вторжения киданей и нарастание напряженности в отношениях с тангутами, очевидная необходимость преобразований в стране и рав- нодушие властей к обостряющимся внутренним проблемам - все это оправданно вселяло в Оуян Сю тревогу за судьбу империи, усиленную переживаниями очередной опалы и ссылки. Нелишним будет отметить, что для представителей китайского чиновничества недооценка их способностей властями всегда служила основанием признавать за властвующими персонами неспособность разбираться в людях и привлекать на службу истинно достойных. Неудивительно потому пробуждение у Оуян Сю интереса к природе и причинам процессов, ведущих к падению империй и административно-территориальной раздробленности, тем более что эти проблемы будоражили все общество: в «У дай ши цзи» улавливаются отголоски ведшихся в то время дебатов по вопросам политико-идеологического курса августейшего дома и приграничных конфликтов.
Оуян Сю закончил «У дай ши цзи», по свидетельству его писем к друзьям, к 1053 г. Важно, что завершающий этап этой работы совпал с его участием в проекте (1044-1060 гг.) по составлению новой версии официальной истории


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
31
империи Тан -《Синь Тан шу》（《Новая книга о Тан》，
«Новая история [династии] Тан»). Оуян Сю формально был лишь одним из редакторов, курировавших данный проект, но его взгляды ученого-исто- рика и мыслителя оказали столь значительное влияние на готовящийся труд, что именно он признан его главным составителем.
Оуян Сю не скрывал своего скептического отношения к сочинению Сюэ Цзюйчжэна, резко критикуя его по многим пунктам. Разногласия между ними имели объективный характер. Сюэ Цзюйчжэн и его единомышленники, творя историю эпохи Пяти династий, были убеждены в прочности империи Сун и в том, что «смутное время» навсегда осталось Современный памятник в прошлом. Для Оуян Сю, воочию видевшего не- Оуян Сю
достатки текущего правления и осознававшего их потенциальную пагубность для империи, опасность повторения《лихолетья》была отнюдь не умозритель- ной. Поэтому для него во главе угла стояла задача понять природу «смутного времени» через осмысление конкретных процессов и событий. Оуян Сю посчитал, что для решения этой задачи необходимо основываться на опыте древнейших историологических воззрений, начавших складываться в рамках конфуци- анской теоретической мысли и, что особенно важно, в условиях необратимой тенденции к раздробленности страны в период Чуньцю (VIII-V вв. до н.э.). Ба- зовым теоретико-методологическим ориентиром он счел летопись《Чунь цю》 («Вёсны и осени») - погодичную хронику, ведшуюся в древнем царстве Лу (XI в. - 249 г. до н.э.) и охватывавшую события с 722 по 481/79 г. до н.э. Отредактированная, по преданию, лично Конфуцием, она вошла в состав канонического свода «У цзин» («Пятиканоние»). Оуян Сю досконально изучил летопись, создав к ней (и к ряду других конфуцианских классических книг) новый авторский комментарий. Влияние конфуцианских общественно-политических и морально-этических взглядов отчетливо видно на уровне текста «У дай ши цзи», который насыщен цитатами из классики, ссылками на высказывания Конфуция и пространными авторскими назидательными сентенциями, выдержанными в духе рассуждений древних мудрецов. Распространена точка зрения, что в «У дай ши цзи» Оуян Сю осуществил «литературную революцию» в китайской историографии, создав новый повествовательный стиль, основанный на «классическом языке „Вёсен и осеней66».
За структурный образец Оуян Сю принял труд Сыма Цяня, на что указывает и авторское название памятника. В противовес «Цзю У дай ши» Оуян Сю свел все жизнеописания монархов и прочих исторических лиц Пяти династий в два основных раздела: «Бэнь цзи» («Основные записи», цз. 1-12), распадающийся на главы по династиям, и《Чжуань》（《Жизнеописания»，цз. 13-56). При этом второй раздел труда Оуян Сю обладает усложненной композицией и состоит из 10 разно-


32 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
родных по содержанию и объему подразделов. Два первых - «Цзяжэнь чжуань» («Жизнеописания людей [правящего] дома», цз. 13-20) с биографиями императриц, наложниц и принцев кро- ви и «Чэнь чжуань» («Жизнеописания [сановных] слуг», цз. 21-31) с биографиями самых видных государственных деятелей - тоже построе- ны строго по хронологическому принципу, подкрепленному тематико-хронологическими рубриками: «Лян цзяжэнь чжуань» («Жизнеописания людей дома Лян»), «Лян чэнь чжуань» («Жизнеописания [сановных] слуг Лян») и т.д. Семь сле-
Ксилографическое издание дующих подразделов выделены по морально-этиловой истории Пяти династий» ческ〇му и статусн〇му КрИТериям. Три - «Сы цзе
чжуань» («Жизнеописание [тех, кто предпочел] умереть, оставшись непорочным», цз. 32), «Сы ши чжуань» («Жизнеописание [тех, кто] отдал жизнь [за свое] дело», цз. 33) и «И эр чжуань» («Жизнеописания достойных сыновей», цз. 36) - посвящены людям, сохранившим, несмотря на «смутные времена», верность традиционным (конфуцианским) духовным ценностям. Нельзя не отметить, что в кратком предисловии к первому из названных подразделов Оуян Сю подчеркивает, что он с немалым трудом отыскал всего несколько таких личностей, ибо гибель империи Тан повлекла за собой падение нравственности всего общества.
Исключительно важен подраздел «Тан лю чэнь чжуань» («Жизнеописания шести [верных] слуг [дома] Тан», цз. 35), куда включены жизнеописания сановников, подготовивших и проведших церемонию коронации последнего монарха империи Тан и являвшихся, по мысли Оуян Сю, последними хранителями регалий династии. Известно, что он ввел этот подраздел в свое сочинение одним из последних. В нем он прямо обвинил власти Поздней Лян в уничтожении империи Тан, что серьезно подрывало версию о легитимности всех Северных династий. Еще один подраздел, «Лингуань чжуань» («Жизнеописания [придворных] актеров», цз. 37), посвящен не столько профессиональной деятельности этих людей, сколько их участию, с одобрения или по прямому поручению государственных деятелей, в политических событиях, в чем Оуян Сю видел еще одно проявление деградации культурной и духовной жизни общества. В итоге указанные подразделы во всей своей совокупности передают однозначно отрицательное отношение автора «У дай ши цзи» к лицам, причастным к гибели Тан и, шире, к правящим режимам Северных династий.
Нельзя не заметить отсутствия в «У дай ши цзи» подразделов или хотя бы рубрик об ученых, литераторах и прочих типичных для Китая групп интеллектуально-творческих личностей. Такая лакуна усиливает атмосферу «общественной бездуховности» в описываемую эпоху, прежде всего при Северных дина- стиях. В то же время 10-й и самый пространный подраздел «У дай ши цзи» на¬


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
33
зван автором «Цза чжуань» («Смешанные жизнеописания» или «Жизнеописания различных [лиц]», цз. 39-57). Идей- но-статусную разнородность вютюченных в труд жизнеописаний сам Оуян Сю объясняет так: «Главным принципом расцвета и краха династий является, как нередко говорят, воля Неба (тянъмин). Но разве можно пренебрегать деяниями людей?» (цз. 37).
Композиция раздела чжуань внешне впечатляет своей стройностью и оригинальностью. Вместе с тем многочисленность подразделов и рубрик зачастую затрудняет поиск биографии того или иного человека. Иной раз трудно понять, почему искомый персонаж отнесен, скажем, не к сановникам, а включен в «Цза чжуань». Кроме того, композиционная дробность создает эффект повествовательной дискретности. Впрочем, не исключено, что Оуян Сю прогнозировал такой эффект ради того, чтобы читатель сразу ощутил хаос «смутного времени».
За чжуань расположены два сочинения с необычными для чжэнши названиями «Сы тянь као» («О ведении небом», цз. 58-59) и «Чжи фан као» («Об управлении землями», цз. 60). Оба должны были, о чем Оуян Сю предупреждает читателя в кратком предисловии к ним, заменить трактаты, ибо он посчитал излишним дублировать чжи из сочинения своих предшественников. Не есть ли это еще одно проявление неприязненного отношения Оуян Сю к «Цзю У дай ши»? Ведь в《0инь Тан шу» включены 12 трактатов, и никого из комиссии， включая самого Оуян Сю, не смутил тот факт, что большинство из них вторят чжи из «Цзю Тан шу».
Названия указанных сочинений непросты по смыслу. Термин као, имеющий значения «исследовать», «исследование», заимствован, скорее всего, из древнего и тоже принадлежащего к конфуцианской классике трактата «Као гун цзи» («Записи об исследовании ремесел»). Прочие сочетания восходят к названиям государственных учреждений империи Тан: обсерватории Сытяньтай (букв. «Терра- са Ведающих небом») и Чжифансы («Отдел управления окраинами») из Министерства военных дел (бинбу). Вопреки их специфическим названиям, отсылающим читателя и к конфуцианской классике, и к расцвету имперской государст- венности, содержание «Сы тянь као» и «Чжи фан као» вполне типично. Первое сочинение содержит сведения астрологического и календарного плана, дополненные сообщениями о ритуалах, во втором представлено, преимущественно в виде таблиц, административно-территориальное устройство Пяти династий и Десяти царств. Уместно добавить, что, используя терминологическое сочетание сыфан («прилегающие страны», «все страны»), Оуян Сю намекал, по всей
Современное издание «Новой истории Пяти династий»


34 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
видимости, на то, что в период раздробленности все государственные образования есть «окраинные земли».
Столь же нетривиальным по названию, хотя и обычным по содержанию является и раздел об иных народностях и странах - «Сы и фулу» («Приложение о четырех варварах》)，заключающий《У дай ши цзю> (цз. 71-74). Две первых его цзюани занимает очерк истории киданей и их взаимоотношений с китайскими властями, мало чем отличный от сказанного в «Цзю У дай ши», в чем нетрудно убедиться по его переводу на русский язык, выполненному В.С.Таскиным.
Жизнеописания правителей Десяти царств вынесены в раздел «Ши цзя» («Наследственные дома», цз. 61-70). Раздел под таким названием есть и в «Ши цзи»? в нем объединены сведения о правителях и истории региональных государств (княжествах и царствах) второй половины I тыс. до н.э. Следовательно, Оуян Сю был не столь уж категоричен в отрицании легитимности Южных царств, признавая через аналогию с древними региональными государствами их историческое право на суверенное существование. Об ином，чем у авторов《Цзю У дай ши», отношении Оуян Сю к Южным царствам свидетельствует и хронологическая таблица «Ши го ши цзя няньпу» («Погодичная хроника наследственных домов Десяти царств», цз. 71), которая в определенной степени уравнове- шивает объем событийной информации о Пяти династиях и Десяти царствах и служит первоочередным источником для всех научных вариантов хронологии эпохи Пяти династий.
Итак, уже на уровне терминологических и композиционных особенностей «У дай ши цзи» очевидно, что Оуян Сю считал источниками политической анархии как Северные династии, так и Южные царства. В связи с этим правомерна точка зрения, что его взгляд на Север и Юг является значительно более сбалансированным и объективным, чем в «Цзю у дай ши».
«У дай ши цзи» обнародовали по специальному решению двора через несколько лет после смерти Оуян Сю, в 1077 г.? и большинство современников расценили этот труд как выдающееся историографическое сочинение, сопоставимое по глубине осмысления исторического процесса и источниковедческой точности с творением Сыма Цяня. До начала XIII в. обе книги об эпохе Пяти династий пользовались приблизительно равным общественным авторитетом, получив свои окончательные названия: «Старая» и «Новая» история. Затем вторую признали единственно достойной быть «стандартной историей», а «Цзю У дай ши» предали забвению и по большей части утратили. К счастью, в составе многих памятников сохранились масштабные фрагменты и извлечения из «Старой истории», благодаря чему во второй половине XVIII в. (к 1775 г.) «Цзю У дай ши» удалось восстановить.
Оценки современных исследователей «Старой» и «Новой» истории серьезно разнятся. Одни солидарны с традицией в почитании труда Оуян Сю (показателен его перевод на английский язык, вышедший в 2004 г.)5 другие считают, что «Старая» история, уступая «Новой» в аналитическом компоненте, превосходит ту источниковедческой ценностью и содержит самые точные и полные сведения


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
35
о событиях на Севере. Есть и такие ученые, которые оспаривают тезисы о новаторстве «Синь У дай ши», ее исчерпывающем характере для понимания истории эпохи Пяти династий и ее существенных отличиях от 《Цзю У дай шю>. Они указывают на то, что， во-первых, Оуян Сю и Сюэ Цзюйчжэн преследовали общую цель доказать «объективную», через использование концепции Не- бесного мандата, закономерность прихода к власти Сун и ее духовную преемственность с империей Тан, что заставляло обоих прибегать к соответствующей интерпретации Молодой Сыма Гуан
исторических фактов и, следовательно, к их искажениям. В-вторых5 считают эти исследователи, использованные в обеих историях композиционные модели, заимствованные из предшествующей традиции, принципиально не позволяют адекватно воссоздать ситуацию административно-территориальной раздробленно- сти страны. Поэтому изучение политической истории эпохи Пяти династий осуществимо только при условии скрупулезного сопоставления обоих текстов и обращения к еще одному выдающемуся историографическому сочинению- «Цзы чжи тун цзянь» («Всепроницающее зерцало, управлению помогающее»), созданному коллективом авторов по инициативе и под руководством Сыма Гуана (1019-1086), тоже одного из крупнейших государственных деятелей и деятелей культуры Северной Сун.
Сыма Гуан (второе имя Цзюньши, прозвания Юйсоу- «Неуклюжий Старец» и Сушуй сяньшэн - «Наставник [из местности близ реки] Сушуй») по отцу происходил из правящего дома (Сыма) государства Цзинь (365^20), а тот, в свою очередь, восходил к клану Сыма эпохи Хань, к которому принадлежал и Сыма Цянь. На протяжении тысячелетия Сыма занимали видное место в историкополитической и духовной жизни китайского общества. По одной версии, местом происхождения Сыма Гуана считается волость Суйшуйсян в уезде Сясянь области Шэньчжоу, на юго-западе современной провинции Шаньси. Там, вблизи г. Юньчэн, также нередко называемого местом происхождения Сыма Гуана, ис- покон веков находились семейные владения клана. В действительности он появился на свет в области Гуанчжоу (совр. уезд Гуаншаньсянь на юге пров. Хэнань), где служил его отец. С блеском сдав столичный экзамен, Сыма Гуан еще до достижения 20 лет, в 1038 г. получил степень цзиныии. Затем приблизительно семь лет (до конца 1045 г.) он занимал провинциальные административные посты, после чего вошел в правительственные сферы. Состоял и в Академии Хань- линь (Ханьлиньюань, см. ниже).
Обладатель энциклопедических знаний и разносторонних дарований, Сыма Гуан создал почти 40 сочинений (до наших дней сохранились, и то не в полном объеме, лишь около 15). Он ярко проявил себя в качестве литератора (поэт, про¬


36 Часть L ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
заик) и теоретика литературы (несколько сочинений о темах и проблемах поэтики), интересовался музыкой, астрологией, медициной. Был, подобно Оуян Сю, великолепным знатоком древней литературы, создав комментарии к книгам конфуцианского и даосского ка- нонов (в том числе к знаменитому «Дао дэ цзину», основополагающему памятнику даосизма) и к ряду важнейших философских текстов эпохи Хань. В предложенных им толкованиях и разъяснениях к памятникам древней мысли изложены и его собственные натурфилософские, социополитичесгае и этичесгае воззрения. Показательно, что великий Чжу Си (1130-1200), главный представитель неоконфуцианства, относил Сыма Гуана к самым видным мыслителям Северной Сун， заложившим основы обновленного и преобразованного конфуцианства в его систематизированном облике.
При всей многогранности своего таланта наибольшую известность Сыма Гуан снискал как ученый-историк, инициатор и руководитель проекта по составлению «Цзы чжи тун цзянь». Начав подготовку к созданию памятника в конце 1050-х годов, к 1064 г. он составил анналы «Ли нянь ту» («Погодичные таблицы»), в которых заложил предварительный «остов» временного содержания будущего свода. В начале 1066 г. завершил сочинение «Тун чжи» («Всепрони- цающее обозрение»), где весьма подробно изложил в хронологической последовательности историю с 403 по 207 г. до н.э. Представленное двору, оно получило похвальные отзывы и впоследствии стало завязкой《Всепроницающего зерца- ла». Вдохновленный одобрением свыше, Сыма Гуан летом того же года собрал авторский коллектив для реализации задуманного им глобального проекта.
Работа над《Цзы чжи тун цзянь》продолжалась до конца 1084 г. Наиболее плодотворным периодом стали 15 лет (с мая 1071 г.)? когда Сыма Гуан, оказавшийся в очередной опале, был вынужден выехать в Восточную столицу (Лоян), где всецело сосредоточился на своем труде. ^Ядро коллектива историков наряду с ним составили Лю Бань (1023-1089), Лю Шу (1032-1078) и Фань Цзуюй (1041-1098). Первый из них, один из крупнейших литераторов (поэтов) и историков того времени, был автором нескольких сочинений по истории эпохи Хань и впоследствии утраченной хроники «У дай чунь цю» («Вёсны и осени Пяти династий»), состоявшей из 15 цзюаней. Второй, Лю Шу, был признанным знатоком конфуцианской классики и также видным ученым-историком, создавшим в том числе, как сказано в его жизнеописании, труды «У дай ши го цзи нянь» (《Погодные записи о Пяти династиях и Десяти царствах》）и《Ши лю го чунь цю» («Вёсны и осени Шестнадцати царств»). Третий, Фань Цзуюй, происходивший из еще одного древнего и знаменитого в интеллектуальной сфере семейства, активно занимался литературным творчеством и историописанием. Из его работ наиболее известна «Тан цзянь» («Зерцало Тан», 12 цзюаней). Помимо
Лю Бань
{современный памятник, провинция Цзянси)


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
37
этого, кисти Фань Цзуюя принадлежит ряд жизнеописаний и трактатов, затем вошедших в «стандартную историю» об эпохе Сун («Сун ши»).
Основной корпус «Всепроницающе- го зерцала» состоит из 294 цзюаней (свыше 3 млн иероглифов), охватывающих историю Поднебесной с 403 г. до н.э. по первый месяц 960 г.5 когда провозгласили Сун. В этом труде был использован качественно иной, нежели в «стан- дартных историях», метод повествования- исключительно по хронологическому принципу. Полностью разделяя Лю Шу
идею 臟抓雇《 и теэис об определяю- (животсте —изведение，эпоха Цш)
щей социально-дидактической функции историографии, Сыма Гуан считал главным предназначением своего труда «служить наставительным зерцалом» действующим властям. По его убеждению, именно хронистика, опирающаяся на древ- ний летописный опыт («Чунь цю»), является наиболее адекватной формой исто- риописания. Ведь хроники позволяют значительно проще и легче, чем «стандартные истории», где повествование расчленялось по нескольким разделам, усваивать познавательно-историческую информацию и, следовательно, извлекать из нее соответствующие уроки. Поэтому авторы «Всепроницающего зерцала» демонстративно отказались от композиционной структуры чжэнши, но в качестве «хронологической сетки» использовали все те же девизы правления, тем самым объединяя изложение произошедшего в периоды царствования монархов под определенным нянъхао. Это позволило им более системно, чем в официальных историях, изложить события и очертить магистральные историко-политические процессы. Важно и то, что памятник предлагает интерпретации истори- ческих реалий и характеристики персонажей, нередко в расхождении со «стандартными историями». Работая над текстом «Всепроницающего зерцала», составители использовали более 300 рукописных и ксилографических изданий (от государственной документации до поэтических произведений) и обильно привлекали находящиеся вне официальной историографии источники.
Одним из главных концептуальных стержней «Всепроницающего зерцала» является тема «смут», которая, по мысли Сыма Гуана, «проистекала от властелина». Самое пристальное внимание в памятнике уделено двум векам деградации и агонии Тан, а также эпохе Пяти династий. Им посвящены в общей сложности 77 цзюаней, или свыше четверти всего объема памятника. Непосредственно эпохе У дай уделены заключительные 29 цзюаней памятника (266-294), которые сведены в пять разделов, по названию вторящих «Шу» из «Старой истории Пяти династий»: «Хоу Лян цзи» («Записи [о династии] Поздняя Лян», цз. 266-271), «Хоу Тан цзи» («Записи [о династии] Поздняя Тан», цз. 272-279) и т.д.


38 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
Создание «Цзы чжи тун цзянь» вызвало к жизни целое направление в местной исторической науке - «школу „Всепроницающего зерцала55» (Тунцзянъсюэ). В рамках этой школы создавались комментарии и дополнения к труду Сыма Гуана, а также продолжения, подражания, реструктурированные разновидности. Тунцзянъсюэ возникла еще при жизни Сыма Гуана. Первые комментарии и глоссарии к «Всепроницающему зерцалу» составили сын Сыма Гуана- Сыма Кан (1050-1090), редактировавший по поручению отца текст памятника, и сын Лю Шу- Лю Сичжун (ок. 1059- ок. 1120). Дополнения и продолжения появились и при Южной Сун? одно из первых - «Сюй Цзы чжи тун цзянь чан бянь» («Развернутое продолжение ”Всепроницающего зерцала, управлению помогающего66») Ли Дао (1115-1184). Этот памятник объемом в 980 цзюаней охватил эпоху Северной Сун (с 960 по 1127 г.). Из более поздних подражаний «Всепро- ницающему зерцалу》уместно назвать《Сюй Цзы чжи тун цзянь》(《Продолже- ние „Всепроницающего зерцала, управлению помогающего46») Би Юаня (1730- 1797). Оно состоит из 210 цзюаней, посвященных периоду с 960 по 1368 г., т.е. событиям эпох Северной и Южной Сун, включая Ляо и Цзинь, а таьсже эпохи Юань.
Скрепленный временными соответствиями, материал истории в том виде, в каком он дан во《Всепроницающем зерцале», содержит достаточно надежные хронологические и пространственные координаты событий, однако понять их причинно-следственные связи затруднительно. Высказана даже точка зрения, что и структурная канва «Всепроницающего зерцала» не позволила воссоздать по-настоящему целостную историко-политическую картину эпохи Пяти династий. Таким образом, опыт самой китайской историографии свидетельствует об исключительной трудности воссоздания и осмысления политической истории Китая в эту эпоху. Исторический процесс оказывается насыщенным даже в большей степени, чем в предшествующие периоды, различными событиями, образующими множества самостоятельных сюжетов, связанных не только с бытием многочисленных государственных образований, но и с деятельностью огромного числа персонажей.
Письменные источники об эпохе Пяти династий, созданные при династии Сун, далеко не исчерпываются перечисленными памятниками. К названным выше сочинениям не лишним будет добавить, в частности，《У дай чунь цю》（《Вёсны и осени Пяти династий») Инь Чжу (1001-1047). Южным царствам были посвящены более 50 сочинений, почти все сохранились только во фрагментах. Их собрал и систематизировал У Жэньчэнь (1628-1689), который создал «Ши го чунь цю» («Вёсны и осени Десяти царств») из 116 цзюаней. Это самое авторитетное сочинение по истории Десяти царств состоит из 10 основных разделов, каждый об отдельном царстве, завершающие цзюани 109-116 содержат их обобщенную хронологию, информацию (в таблицах бяо) об их административном устройстве и родословное древо их правящих режимов.
Кроме того, формально вспомогательным (по отношению к историографическим памятникам), а по сути одним из важнейших источников по эпохе Удай яв¬


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
39
Ш0
Современное издание «Вёсен и осеней Десяти царств»
ляется сочинение «Синь бянь У дай ши пинхуа» («Заново составленное пинхуа по истории Пяти династий»), доступное читателю в переводе на русский язык, выполненном Л.К.Павловской (1926-2002). Оно было создано пред- положительно в середине XII в. и относится к своеобразному литературному жанру пинхуа («сказ»), находящемуся на стыке народной литературы (исходно - руко- писи или либретто сказителей) и историографической традиции. Установлено, что в нем были использованы материалы «Всепроницающего зерцала», обеих «Историй Пяти династий», а таьсже уникальные документы. Несмотря на анонимность сочинения, в нем даны авторские, самостоятельные трактовки многих историко-политических реалий и образов исторических лиц. «Заново составленное пинхуа» не просто знакомит читателя с историко-политическими событиями эпохи Пяти династий, но и позволяет ему проникнуться их драматизмом.
Эпохам Северной и Южной Сун посвящена единая «стандартная история» «Сун ши» («История Сун»). К работе над ней приступили вскоре после утверждения монгольской династии Юань по личному распоряжению ее основателя Хубилай-хана (кит. Хубиле, прав. 1260-1294). Завершил проект коллектив из 30 ученых, собранный по инициативе Токто (кит. Тото, 1314-1355), премьер-министра при последнем юаньском императоре Хуэй-цзуне (прав. 1333-1368). Коллектив, в который включили и потомка Оуян Сю - Оуян Сюаня (1274-1358), возглавил лично Токто, его и считают главным составителем памятника. «Сун ши»? завершенная в 1345 г., состоит из 496 цзюаней, намного превосходя по объему все прежние «стандартные истории». Использована композиционная схема «Синь Тан шу»: три нормативных раздела - «Бэнь цзи» (цз. 1-47), «Чжи» (цз. 48-209) и《Ле чжуань» дополнены четвертым —《Таблицы》(《Бяо》，цз. 210- 241). Особо ценна таблица цзайфу (терминологический синоним - цзайсян). Люди, занимавшие эту должность (нередко существовали одновременно несколько цзайфу), были в империи Сун высшими сановниками, исполнявшими функции главных помощников монарха, а в случае его малолетства и реальные регентские функции. В этой таблице перечислены все цзайфу обеих империй Сун, даны краткие биографические сведения о них и указан точный срок пребывания в должности, что позволяет надежно установить персональный состав, истоки комплектации и внутреннюю динамику сунского института канцлеров.
В раздел《Чжи» входят 15 сочинений，почти все они занимают по нескольку (до 28) цзюаней. Их набор в целом совпадает с трактатами из «Синь Тан шу»5 но порядок расположения явно идет от «Цзю У дай ши», лишний раз свидетельствуя о значимости этого сочинения для последующей традиции официальной историографии. Вначале расположены трактаты, воспроизводящие природные, выс-


40 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
шие по отношению к человеку, закономерности и их влияние на общество: «Трактат о небесных узорах» (цз. 48-60), «Трактат о пяти фазах» (цз. 61-67), «Люй ли чжи» («Трактат о музыкальных звуках и календаре», цз. 68-84). Следующий тематический блок образуют два сочинения об административно-территориальном устройстве и естественно-географических особенностях страны - «Ди ли чжи» («Трактат об устройстве земель», цз. 85-90) и «Хэ цюй чжи» («Трактат о реках и каналах», цз. 91-97), и лишь затем представлены трактаты на ритуально-церемониальные темы во главе с «Ли чжи» («Трактат о ритуалах», цз. 98-125) и «Трактатом о музыке» (цз. 126-142). Трактат «Ли чжи» структурирован, исходя из древней типологии ритуально-церемониальных акций у ли («пять ритуалов»), впервые употребленной в «Синь Тан шу» (прежде в «стандартных исто- риях» ее не использовали). Все религиозные, церемониально-этикетные и светские мероприятия распределены по пяти категориям: «благие ритуалы» (цзили)- собственно ритуальные акции; «счастливые ритуалы» (цзяли) - восхождение на трон, празднование дня рождения и т.д.; «гостевые ритуалы/церемонии» (бынъ- ли) - мероприятия придворно-этикетного характера, включая аудиенции, прием послов и пиршественные трапезы; «воинские церемонии» {цзюнълй), к которым кроме армейских ритуалов отнесены и различные виды охоты; «траурные ритуалы» (сюнли). В данный тематический блок входят также «И вэй чжи» («Трактат об эскорте при знатных особах», цз. 143-148) и «Юй фу чжи» («Трактат о колесницах и одеяниях», цз. 149-154). В первом (впервые появился в «Синь Тан шу») в деталях изложены правила охраны дворцовых покоев гвардейцами, численность лиц, сопровождающих императора, императрицу, принцев крови и других высокопоставленных персон при проведении различных придворных мероприятий, порядок следования кортежей. Второй трактат (из состава еще «Хань шу» Бань Гу) излагает сведения обо всех типах костюма, имевшего хождение в верхних эшелонах власти (в том числе торжественно-церемониальный, придворно-повседневный), и транспортных средствах ритуально-церемониального назначения.
Административно-бюрократическое устройство империи раскрывается в двух сочинениях, знакомых читателю по «Цзю У дай ши»: «Сюань юй чжи» («Трактат о выборе достойных», цз. 155-160), где, напомним, основное внимание уделено экзаменационной системе, и «Чжи гуань чжи» («Трактат о рангах и чинов- никах», цз. 161-172). Хозяйственной жизни страны посвящен «Ши хо чжи» («Трактат о продовольствии и товарах», цз. 173-186), где с небывалой прежде подробностью для одноименных сочинений из многих «стандартных историй» сказано о состоянии дел в аграрном секторе, включая систему землепользования, виды сельскохозяйственных культур и ареалы их выращивания, размеры частных пашенных угодий. Трактат содержит богатую информацию по многим другим отраслям китайской экономики, например добыче соли (цз. 181-183) и чаеводству (цз. 183-184).
Раздел завершают три трактата: «Бин чжи» («Трактат о военном деле», цз. 187- 198), тоже впервые введенный в «Синь Тан шу», шаблонный «Син фа чжи»


Глава 2. Базовые источники по истории Сун
41
(«Трактат о наказаниях и законах», цз. 199-201) и «И вэнь чжи» («Трактат о литературе [шести классов] искусств», цз. 202-209). В первом приведены подробные сведения о вооруженных силах страны: гвардии и региональных воинских соединениях (цз. 190-192), вооружении (цз. 197), экипировке и тактике боя кавалерии (цз. 198). Что касается последнего из перечисленных трактатов, то впервые чжи под таким названием присутствует в «Хань шу» Бань Гу. Это сочинение теоретико-библиографического характера, воспроизводящее книжное наследие прошлого. Поясним, что под «шестью классами искусств» подразумевается отнюдь не художественное творчество, а шесть обязательных для любого образованного человека, тем более претендующего на служебную карьеру, областей знаний, которые еще в древности были кодифицированы как «шесть искусств» (лю и): знания в области ритуально-церемониальной деятельности (ли), владение музыкальными видами искусства (/оэ夂 стрельба из лука (u/э), управле- ние колесницей (юй), умение читать и писать (шу) и математические знания (шу). В трактате из «Сун ши» перечислены все рукописные книги и печатные издания, существовавшие при Северной и Южной Сун.
Раздел «Ле чжуань», идущий за охарактеризованным выше разделом «Бяо», занимает 255 цзюаней (цз. 242^96) и включает жизнеописания более двух тысяч человек. Он вновь открывается биографиями императриц и наложниц- фавориток (цз. 242-243), принцев крови (цз. 244-247) и принцесс (цз. 248), причем к последним {гунчжу, «повелительница») отнесены не только дочери императора, но и другие его ближайшие женские родственницы (тетки по отцовской линии, сестры). В «Ле чжуань» присутствуют также подразделы о конфуцианских ученых - «Жу линь ле чжуань» («Жизнеописания [из] Леса образованных людей», цз. 431^38), о даосских деятелях - «Даосюэ ле чжуань» («Жизнеописания изучающих Дао», цз. 427^30). Примечательно включение во второй из них биографий создателей неоконфуцианства: Чжоу Дуньи (1017-1073), братьев Чэн Хао (1032-1085) и Чэн И (1033-1107), и самого Чжу Си. Значит, еще в эпоху Юань неоконфуцианство относили к даосской традиции.
В «Сун ши» есть и подразделы о литераторах - «Вэнь юань ле чжуань» («Жизнеописания [из] Сада художественной словесности», цз. 439^45); о положительных и отрицательных личностях, в том числе «Чжун и ле чжуань» («Жизнеописания честных и справедливых», цз. 446^55), «Сяо и ле чжуань» («Жизнеописания почтительных и справедливых, цз. 456), «Нин чэнь ле чжуань» («Жизнеописания сановников-льстецов», цз. 470), «Цзянь чэнь ле чжуань» («Жизнеописания порочных сановников/министров, цз. 471^-74) и «Пань чэнь ле чжуань» («Жизнеописания мятежных сановников», цз. 475^77). Отдельные главы посвящены родственникам императриц и евнухам - «Вай ци ле чжуань» («Жизнеописания внешних родственников», цз. 461-462) и «Хуаньчжэ ле чжуань» («Жизнеописания евнухов», цз. 466^69).
Еще один подраздел - «Ши цзя» («Наследственные дома», цз. 478^83) повествует, и даже более подробно, чем обе «Истории Пяти династий», о событиях начала Сун, связанных с покорением Южных царств.


42 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
Завершают «Сун ши» подразделы «Повествования о внешних государствах» (цз. 485^92) и «Повествования о [варварах] манъ и и» (цз. 493^96), которые четко разделяют соседние государства и этнические сообщества. В первый из них включены достаточно пространные рассказы о тангутском государстве Си Ся (цз. 485^86), названном там Ся-го (Государство Ся)5 а также (цз. 491) японском государстве (под названием Жибэнь). Заметим, что в «Сун ши» Япония впервые обозначена в качестве го, тогда как в «Цзю Тан шу» (цз. 199) и в «Синь Тан шу» (цз. 202) японцы фигурируют среди «восточных варваров» (дунъи). В «Истории Сун» представлено и самое полное описание этой страны, включая ее географические координаты, краткий очерк ее истории и дипломатических контактов с Китаем начиная с эпохи Суй.
События 1220-1270-х годов нашли отражение в «Юань ши» («История Юань»), созданной в 1368-1370 гг. Особенно важны жизнеописания (все в «Бэнь цзи», цз. 1^) Чингис-хана, почитаемого основоположником монгольской династии, и его преемников, участвовавших в завоевании Дальнего Востока: Угэдэя, Мун- кэ и Хубилая.
Глава 3
Источники по истории государств Ляо,
Цзинь и Западное Ся
Государство Ляо. О киданях, в отличие от многих других кочевников Азии, сохранилось достаточно сведений в средневековых китайских сочинениях. Кроме того, когда кидани стали создателями одной из династий на территории Китая, они тем самым вошли в анналы китайской историографии. Однако источни- ков на киданьском языке практически не осталось, поскольку, как мы знаем, сфера использования киданьской письменности была ограничена ритуальными текстами на стелах, памятными надписями и т.п. К этому вел и кочевой образ жизни правящей элиты, фактически до самого конца династии кидани не имели постоянной столицы, а императорский двор периодически перемещался между столицами и сезонными лагерями (набо). Свою роль сыграло и разделение государственного аппарата на две части, что обусловило отсутствие единых общегосударственных правил документооборота. Далеко не сразу (не ранее 991 г.) ки- дани стали по китайскому образцу фиксировать основные даты жизни и деятельности своих императоров, и только в конце X в. ими было создано специальное историографическое ведомство.
Так или иначе, главным источником по истории киданей является «Ляо ши» («История [династии] Ляо»), входящая в число 24 официальных династийных историй Китая. Она была создана тем же коллективом из 23 авторов под руководством Токто, что и «Сун ши», и включала 116 цзюаней, подразделяющихся на че¬


Глава 3. Источники по истории государств Аяо, Цзинь и Западное Ся 43
тыре традиционных для китайских чжэнши раздела. 1-30 цзюани составили первую часть, или «Бэнь- цзи» («Основные записи»), т.е. биографии императоров и описание политической истории, 31-62 цзюа- ни - вторую часть - «Чжи» («Трактаты»), в которых повествуется о различных сторонах жизни киданей, дается географическое описание страны, рассказывается о летоисчислении, государственном аппарате, церемониях, музыке и т.д. В третьей части - «Бяо»
(«Таблицы», цз. 63-70) дана информация о ранней истории киданей, приведены краткие сведения о членах императорской фамилии, о поездках правителей по стране, о сношениях с зависимыми народами и владениями. Четвертая часть - «Ле чжуань» («Жизнеописания», цз. 71- 114) содержит биографии императриц и наиболее знаменитых личностей. К ней примыкают также цзюань 115, содержащая сведения о государствах корейцев и тангутов, и 116, представляющая собой словарь киданьских имен и титулов.
Главная частьши» основана на《правдивых записях» которые
начали вести при киданьском дворе, как отмечалось, не ранее 991 г. Их компиляцию составил в 1105 г. Елюй Янь. После гибели в 1125 г. династии Ляо чжур- чжэньский император Си-цзун поручил написать историю царствовавшей прежде династии. Эту работу в семи частях и 75 цзюанях завершили в 1148 г. Елюй Гу и Сяо Юнци. Однако текст был сочтен неудовлетворительным, и чжурчжэнь- ским историографам в 1189 г. было поручено выполнить работу заново. Она часто прерывалась и была завершена Чэнь Дажэнем только в 1207 г. Окончательное же оформление «Ляо ши» получила, как уже говорилось, при монголах под руководством Токто - крупного политического деятеля юаньского государства на заключительном этапе его существования. Меркит по происхождению, Токто в 1343 г. возглавил специальный комитет по написанию историй династий Ляо и Цзинь. Работа над их текстом, скомпилированным из рукописей более раннего времени, была завершена менее чем за год. В 1636 г. по указу маньчжурского императора Абахая был начат перевод на маньчжурский язык летописей киданьского, чжурчжэньского и монгольского государств. В 1639 г. рабо- та была завершена, а еще через несколько лет, в 1644 г.5 рукописи были отпечатаны тиражом в 300 экземпляров и поднесены императору.
В XVIII в. цинские ученые Ли Э и Ян Фуцзи написали соответственно «Ляо ши ши и» («Подборка пропущенного в истории династии Ляо») и «Ляо ши ши и бу» («Дополнение к сочинению „Подборка пропущенного в истории династии Ляосс»)5 содержащие сведения из многочисленных китайских источников, не нашедшие отражения в «Ляо ши».
Другим важным источником по истории киданей является «Цидань го чжи» («История государства киданей»), написанная в 1180 г. южносунским сановником Е Лунли. Она представляет собой систематизированное описание истории,
Ксилографическое издание «Истории Ляо»


44 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
административного деления, обычаев и официальных праздничных церемоний киданьской империи, источником которому послужили сведения о киданях, в разрозненном виде содержащиеся в различных китайских сочинениях. В 1979 г. эта летопись была переведена на русский язык В.С. Таскиным.
Государство Цзинь. Основным источником по истории государства чжур- чжэней является «Цзинь ши» («История [династии] Цзинь»), созданная, как и «Ляо ши», в 1344 г. коллективом из 23 человек под руководством Токто.
Изначально историю завоеванной династии было решено написать уже после взятия Кайфэна в 1234 г., когда в руки к монголам попали цзиньские государственные архивы. Работа была поручена Юань Хаовэню, но данный проект не состоялся. Следующий раз вопрос встал в 1261 г. в связи с созданием Департамен- та историописания династии Юань. Однако после завоевания монголами Южной Сун при монгольском дворе возобладало мнение об исторической незаконности предшествующих династий киданей и чжурчжэней, поэтому непосредст- венная работа по отбору архивных и других источников началась только при последнем юаньском императоре Тогон-Тэмуре. Написание историй Ляо, Цзинь и Сун было возложено на Оуян Сюаня (потомка Оуян Сю, работавшего и над «Сун ши»).
Структура «Цзинь ши» достаточно традиционна для китайских хроник: 1- 19 цзюани составляют раздел «Бэньцзи», 20-58 цзюани - «Чжи», 59-62 цзюани - «Бяо» и 63-113 цзюани - раздел «Ле чжуань», в конце которого помещены описания государств Си Ся и Коре.
В последующие времена предпринимались попытки уточнения и дополнения «Цзинь ши». Так, минский историк Ян Сюньцзи составил «Цзинь сяо ши» («Малая история Цзинь») из восьми цзюаней. В 1781 г. по указу цинского правительства был сформирован особый комитет, которому было поручено исправить ошибки имен и названий на некитайских языках, которые имелись в «Ляо ши», «Цзинь ши» и «Юань ши». Результатом кропотливой работы стала публикация «Цзинь ши гоюй цзе» («Изъяснение [туземных] слов в истории государства Цзинь») в 12 цзюанях. Все некитайские слова были заново транскрибированы и уже в таком виде включены в последующие издания упомянутых династийных хроник.
Помимо «Цзинь ши» важнейшим источником по истории чжурчжэней являются эпиграфические памятники. Чжурчжэни хорошо усвоили пропагандистское значение стел, которые, по сути дела, выполняли те же функции, что и масс-медиа в индустриальном обществе. На них размещались различные сведения, которые информировали население страны о различных знаковых событиях, крупных военных победах, прославленных императорах, биографиях круп- ных государственных деятелей и т.д. При этом одноязычные чжурчжэньские надписи были достаточно редки (одним из примеров является «Стела из Янь- дай» с надписью о присуждении группе лиц степени цзинъши в 1224 г.)5 гораздо чаще встречаются билингвы. К их числу относятся, например, надпись из Цян- жоу (пров. Шаньси) на стене мавзолея одного из танских императоров, надпись в Фуюй на р. Лалинь в пров. Цзилинь, выбитая в 1185 г. Ши-цзуном в честь


Глава 3. Источники по истории государств Аяо, Цзинь и Западное Ся 45
会
г
金金i ‘
史史
t
史t免t
二 i;
8
ï * ^ A | ♦ »
::上 f A
f；
* " r ,
5 ; 1
i；
• • • !
i $*\
iV癱!
V
阳
1 i 1
金
A V ; i
Современное издание «Истории Цзинь»
победы Агуды над Ляо, надпись в Шанцзине на стеле в честь Ваньянь Сииня - завоевателя Кайфэна и создателя чжурчжэньской письменности (датируется примерно 1177 г.). Кроме билингв имеется большое коли- чество чжурчжэньских надписей на китайском языке.
Это эпитафии по случаю восхваления усопших военачальников, политических и религиозных деятелей, военных побед, строительства или реставрации храмов и т.д. В редких случаях встречаются эпитафии на ки- даньском языке, который еще использовался в письменной практике в годы царствования первых императоров Цзинь.
Заметим, что китайский язык на территории империи Цзинь вообще использовался гораздо чаще, чем язык титульного народа: в административной практике, повседневной переписке, на печатях, монетах и т.д. Кстати, печати и монеты являются важным эпиграфическим источником по истории чжурчжэней. Они позволяют датировать раз- личные археологические объекты, связать их с историческими и географическими названиями, а в некоторых случаях - уточнить важнейшие исторические факты.
Следующая существенная категория источников на китайском языке - это нарративные памятники цзиньского времени. Наиболее важный из них - труд Юйвэнь Маочжао «Да Цзинь го чжи» («История государства Великое Цзинь») в 40 цзюанях, где приводятся сведения об истории, быте и культуре чжурчжэней. Трактат был написан в Южной Сун и несколько отличается от официальных источников, что придает ему особую ценность.
На основе цзюани 36 (буддизм, даосизм, право, военные установления, облавные охоты) и цзюани 39 (природа Маньчжурии, одежда, брак, пища, напитки) «Да Цзинь го чжи» Юйвэнь Маочжао создал сочинение «Цзинь чжи» («Све- дения о Цзинь»), состоящее из 16 цзюаней. В нем содержится огромное количество информации о ранних этапах истории чжурчжэней, их обычаях и культуре, военном деле, религии и т.д. Данная работа еще в XIX в. была переведена на русский язык В.П.Васильевым.
В 1195 г. неизвестным автором было написано сочинение «Да Цзинь цзи ли» («Свод церемоний Великой Цзинь») объемом в 40 цзюаней (некоторые из них не сохранились). Труд представляет собой подробное описание разнообразных об¬
рядов и церемонии - от процедуры инаугурации до правил покроя одежды чиновников различных рангов.
Существует ряд источников, посвященных войнам между Цзинь и Сун, в том числе «Сун фу цзи» («Заметки сунского пленника»), «Нань чжэн лу» («Записки о покорении Юга») и «Цзинкан яо лу» («Важнейшие заметки о годе правления под девизом Цзин-кан»). Последнее сочинение из 16 цзюаней, автор которого неизвестен, описывает события 1126 г. в связи с осадой и взятием Кайфэна


46 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
чжурчжэнями. Некоторые интересные сведения о войне между Цзинь и Южной Сун в 1161-1164 гг. сообщаются в трактате «Чжунсин юйу лу» («Записки о противостоянии оскорблениям и о поддержке падающей династии»), состоящем из двух цзюаней. А небольшое сочинение объемом в один цзюань «Синьсы ци Ци лу» («Записки о горестном Ци[чжоу] [в год под циклическими знаками] синь- сы») Чжао Юйгуня посвящено одному из эпизодов войны между Цзинь и Южной Сун в 1221 г. Автор находился в период описываемых событий в Цичжоу и своими глазами наблюдал 25-дневную осаду города чжурчжэнями. В сочинении объемом в четыре цзюани «Да Цзинь дяофа лу» («Записки о карательных походах при Великой Цзинь») описаны отношения между Цзинь и Сун в период 1122-1130 гг., в него включена дипломатическая переписка, перечислены подарки, отправляемые с посольствами. Автор трактата и дата его написания неизвестны (возможно, он был издан после 1167 г.).
Ряд источников посвящен последним этапам истории чжурчжэньского государства. В сочинении Чжан Шияня «Нань цянь лу» («Записки о перенесении [столицы] на юг») объемом в одну цзюань описываются события 1214 г., когда столица империи Цзинь была перенесена в Бяньцзин (Кайфэн) из-за осады Янь- цзина (Пекина) монголами. Трактат Лю Ци «Гуй цянь чжи» («Сведения об уходе в безвестность») объемом в одну цзюань был составлен около 1234 г. и издан уже в юаньское время. В нем представлены воспоминания автора об осаде и взятии монголами Кайфэна в 1232 г. В сочинении Ван Э «Жунань иши» («Позабытые дела Жунани») рассказывается об осаде в 1233-1234 гг. Цайчжоу и гибели последнего чжурчжэньского императора Ай-цзуна.
Из других сунских источников несомненно важным является трактат Сюй Мэнсиня «Саньчао бэймэн хуэйбянь» («Собрание документов о сношениях с Северной ордой при трех императорах»). Текст состоит из 250 цзюаней и трех частей, посвященных разным периодам истории Сун 1117-1162 гг. Он ценен тем, что включает фрагменты многих утраченных документов из государственных архивов и отрывки из несохранившихся произведений. Цзюань 3 сочинения подробно описывает ранние этапы истории чжурчжэней, ее текст был переведен на русский язык Е.И.Кычановым и на английский - Г.Франке.
Сунскими дипломатами и чиновниками, оказавшимися по тем или иным причинам в чжурчжэньских землях, было оставлено достаточно много небольших сочинений, содержащих интересные факты по истории и культуре чжурчжэней. Сунский посол Хун Хао, который с 1129 по 1143 г. прожил около Верхней столицы Цзинь, составил доклад в двух цзюанях «Сунмо цзивэнь» («Воспоминание о Сунмо (Сунгари)» о положении дел в Маньчжурии и о культуре ранних чжурчжэней. Другой ценный источник по культуре чжурчжэней второй четверти XII в. - «Лу тин ши ши» («Достоверные факты о дворе варваров») - был составлен Вэнь Вэйцзянем. Данный источник был переведен на английский язык Г.Франке.
Для изучения истории чжурчжэней также важны《Фэнши синчэн лу》(《Заметки о маршруте посольства») Сюй Канцзуна, 《Бэйсин жилу» (《Дневник путе¬


Глава 3. Источники по истории государств Аяо, Цзинь и Западное Ся 47
шествия на Север») Лоу Яо, «Ланьпэй лу» («Записки с уздой в руках») Фань Чэнда, «Бэйюань лу» («Записки о Северном стане») Чжоу Чаня, «Ши Цзинь лу» («Записки о посольстве в Цзинь») Чэн Чжо. Источник «Фэнши синчэн лу» описывает первую поездку посольства сунского Китая в Верхнюю столицу чжур- чжэней, в нем приводится много интересных фактов о жизни в Цзинь первой четверти XII в. Сочинение было переведено на французский язык Э.Шаванном.
Следует также отметить небольшие записки китайских сановников, которые сопровождали плененного чжурчжэнями сунского императора Хуэй-цзуна в ссылку, «Бэйшоу цзяньвэнь лу» («Записки об увиденном и услышанном во время переезда [императоров] на Север») Цао Сюня и «Бэйшоу синлу» («Путевые заметки о выезде [императоров] на Север») Цай Тяо. Кроме того, имеются небольшие описания (в одну цзюань) территории Манчьжурии, созданные Ван Цзи, - «Ляодун синбу чжи» («Сведения об инспекционной поездке по Ляодуну») и «Яцзян синбу чжи» («Сведения об инспекционной поездке на р. Ялуцзян»).
Маньчжурские правители Китая из династии Цин позиционировали себя в немалой степени как наследники и продолжатели дела чжурчжэней, в связи с чем цинские источники также имеют существенное значение для изучения империи Цзинь. Так, в 1640-х годах по распоряжению маньчжурских властей, тогда еще лишь вынашивавших шшны по владычеству над всем Китаем，были созданы версии истории Ляо и Цзинь на маньчжурском языке: «Дайляо гуруни судури» и «Аньчунь Гурунь». Оба памятника под названиями «История Железной империи» и «История Золотой империи» соответственно переведены на русский язык. Другим важнейшим источником является «Айсин гурун исудури» («История Золотой династии») - маньчжурская версия истории чжурчжэней. Опубликованная в 1647 г., она несколько отличается от официальной «Цзинь ши», составленной, как уже было сказано, в юаньское время. «Основные записи» были переведены на французский язык Ш.Харле и позднее на русский Л.В.Тюрюминой.
Помимо данного источника в цинское время был создан труд «Маньчжоу юаньлю као» («Исследование о происхождении маньчжуров») из 20 цзюаней. В нем были суммированы сведения из более ранних источников о народах Маньчжурии и проведена идея исторической преемственности между маньчжурами и более ранними народами региона вплоть до сушэней. Другой важный коллективный труд «Шэнцзин тунчжи» («Общее описание провинции Шэнцзин»), составленный в 1778-1779 гг.5 состоит из 130 цзюаней, представляющих подробное описание провинций Цзилинь и Хэйлунцзян. В нем имеются исторические экскурсы в более ранние времена, в том числе в историю чжурчжэней. Нельзя не отметить и небольшой (в одну цзюань), но насыщенный важной географической и этнографической информацией трактат «Нингу- та цзилюэ» («Краткие записки о Нингуте»). Его автор У Чэньчэнь - сын ссыльного чиновника, много лет прожившего в Маньчжурии. Трактат был опубли- кован в 1722 г., а в XIX в. В.П.Васильев ввел его в научный оборот в переводе на русский язык.


48 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
Помимо источников на китайском языке некоторая информация о чжурчжэнях, особенно об их внешнеполитических отношениях, содержится в летописи «Коре са» («История Коре») из 137 цзюаней. Она была составлена корейским ученым Чон Инджи в 1445-1451 гг. по образцу «Исторических записок» Сыма Цяня.
Государство Западное Ся {Си Ся). Еще до начала 40-х годов XIV в.5 когда началось составление официальных историй государств, предшествовавших династии Юань, при монгольском дворе велись длительные споры о правомочности той или иной династии и, следовательно, о необходимости составления ее официальной истории. Споры завершились тем, что наряду с историей Сунской империи было признано необходимым составить истории киданьской династии Ляо и чжурчжэньской Цзинь, а историю тангутского государства, незначительного по размерам и считавшегося младшим по отношению к трем названным династиям, не составлять. В результате все сведения о тангутском государстве Си Ся, имевшиеся в распоряжении ученых, были помещены в крайне сокращенном виде среди описаний иноземных народов в «Сун ши», «Ляо ши» и «Цзинь ши». Следует заметить, что при этом не были использованы имевшиеся тан- гутские источники, хотя в составе коллектива историков, возглавляемого Токто, были тангуты по происхождению Во Юйлуньду и Юй Цюэ. Более того, не были полностью использованы даже сунские источники, составленные еще в период существования Си Ся и до наших дней являющиеся одним из главных пособий при изучении истории тангутского государства.
К числу этих источников, часть которых была охарактеризована выше, в первую очередь относится «Сюй Цзы чжи тун цзянь чан бянь». Его автор Ли Дао завершил свое сочинение в 1174 г., представив читателю многотомное собрание как официальных, так и неофициальных источников, предназначенное для подготовки династийной истории Северной Сун. Материал был размещен в хронологическом порядке. К сожалению, труд Ли Дао сохранился с большими лаку- нами. Позднее он был почти полностью включен в минскую энциклопедию «Юн-лэ да дянь» («Великий свод [годов] Юн-лэ») и в настоящее время не только является важнейшим источником по истории Северной Сун, но и содержит много очень важных сведений о тангутском государстве, особенно о его взаимоотношениях с Сун.
Весьма ценны сведения о Си Ся, изложенные в гл. 25 известного сочинения Шэнь Ко «Мэнси би тань» («Из бесед в Мэнси»). Шэнь Ко (1031-1095) был видным сунским сановником, сторонником Ван Аньши, участником китайских посольств в Ляо и переговоров с киданями. В конце 70-х - начале 80-х годов XI в. он занимал пост сунского пограничного военачальника в Яньчжоу (совр. Яньань), участвовал в войнах с Си Ся и часть сведений, возможно, собрал непосредственно на границах тангутского государства. Его сочинение, написанное, вероятно, после 1088 г., состоит из кратких очерков различного содержания. Сведения о Си Ся охватывают время правления трех тангутских государей- Юаньхао, Лянцзо и Бинчана - и особенно ценны тем, что содержат сообщения о жизни тангутского двора тех лет.


Глава 3. Источники по истории государств Аяо, Цзинь и Западное Ся 49
Богатые сведения о Си Ся имеются и в другом важном сунском источнике XII в. - труде Ван Чэна «Дун ду ши люе», представляющем собой полное изложение событий времен правления девяти северосунских императоров и составленное по образцу официальной династий- ной хроники. Тангутскому государству посвящены 127-128 цзюани. В них излагается история Си Ся с момента его возникновения до завоевания чжурчжэнями Северного Китая. Описание Си Ся, взятое из этого сочинения, издано отдельно под названием «Си Ся ши люе». Сведения о Си Ся можно найти и в таком сунском источнике (автором которого считают Цзэн Гуна), как «Лунпин цзи», где кратко изложены события, относящиеся ко времени правления пяти первых сунских императоров (до 1068 г.). Интересные и очень важные известия о тангутском государстве фрагментарно содержатся и во многих других сунских сочинениях, в частности в трудах известных государственных деятелей и военачальников Северной Сун, часто непосредственно причастных к сунской политике в отношении тангутского государства.
Таким образом, далеко не все сообщения о тангутах в известных нам сунских источниках были использованы при составлении описаний Си Ся в династийных историях Сун, Ляо и Цзинь. Тем не менее даже имеющиеся в этих сочинениях сведения о тангутском государстве являются весьма важными при рассмотрении его истории, так как авторы источников опирались в своей работе на китайские сочинения о Си Ся, которые позднее были утеряны. Это, прежде всего, «Ся го шу яо» Сунь Сюня, на которое ссылаются авторы описания Си Ся, помещенного в «Сун ши». В заключительной его части говорится: «Все записанное в этой истории - посмертные имена императоров, их храмовые имена и наименования их могил - отобрано из сочинения „Ся го шу яосс и других книг. Если же были
Е.И.Кычанов
(1932—2013)
несоответствия со старыми историями, то авторы в сомнительных местах оставляли пропуски, чтобы подождать тех, кто знает» (пер. Е.И.Кычанова). Краткая характеристика «Ся го шу яо» сохранилась и в сунской библиографии XII в. «Цзюнь чжай ду шу чжи» Чао Гунъу. Книга состояла из двух цзюаней и содержала важнейшие сведения о военных лагерях «мятежников Ся», о плодородных и бесплодных землях, о действующих и пересохших колодцах и источни- ках, о складах зерна, о знатных старшинских родах и семьях, о наименовании и статусе существующих органов управления, об исправных и неисправных городских стенах и рвах с водой, о нравах и обычаях тангутов. Об утрате столь ценного источника по истории Си Ся можно только сожалеть.
В старых каталогах упоминаются и другие сунские сочинения о Си Ся - «Си Ся сюй чжи», «Си Ся цза цзи», «Цидань Сячжоу ши цзи» и «Юань-ю фэнь цзян


50 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
лу». Все эти книги, вероятно, послужили источниками для составления описания Си Ся в «Сун ши», являющегося самым полным и с небольшими сокращениями доступного русскому читателю в переводе Н.Я.Бичурина.
Описание Си Ся в «Сун ши» имеет одну существенную особенность: оно повествует главным образом об отношениях С；и С；я и GyH, а по своей структуре представляет копию династийной истории. Значительную его часть занимает политическая история Си Ся? изложенная в хронологическом порядке - по времени правления государей, что соответствует разделу «Бэнь цзи» династийных историй. В конце, в разделе, соответствующем «Чжи» («Описаниям») династий- ных историй, приводятся краткие сведения о территории Си Ся, административном делении тангутского государства, о тангутской армии, обычаях и обря- дах тангутов，их жилищах. Обычные для династийных историй разделы《Био- графии» и «Таблицы» отсутствуют. Текст сопровождается авторскими введением и заключением, в которых в самой общей форме описываются взаимоотношения династии Сун с соседними народами, а также говорится о значении тан- гутского государства в истории Китая Х-ХП вв. и о его фактически самостоятельной роли.
Взаимоотношения тангутского государства с Ляо и Цзинь изложены в соответствующих разделах «Ляо ши» (цз. 115) и «Цзинь ши» (цз. 134). Оба эти опи- сания являются органическим дополнением описания истории Си Ся в《Сун ши», но содержат такие сведения, которые отсутствуют в других источниках. Особенно это относится к «Истории Ляо», в которой приведены важные свидетельства об обрядах и обычаях тангутов. Кроме того, между «Сун ши» и «Ляо ши» имеются некоторые расхождения в описании тех или иных событий истории Си Ся (например, в описании истории создания тангутского письма). При этом《Ляо ши»，написанная всего за 11 месяцев в 1343-1344 гг.，отличается боль- шой фрагментарностью; так, некоторые записи из раздела《Бэнь цзи» и описа- ния Си Ся в 115-й цзюани часто буквально совпадают. Возможно, в спешке бы- ли допущены некоторые неточности，но тем не менее《Ляо ши» содержит ориги- нальные, неизвестные из других источников характеристики тангутов, почерпнутые из более ранних материалов. Известно, что в государстве Ляо существовал запрет на вывоз книг за границу, поэтому их гибель в огне пожарищ чжурчжэньского завоевания была безвозвратной. Только те крохи, которые удалось собрать цзиньским авторам, и дошли частью до наших дней в изложении «Ляо ши».
В истории династии Цзинь, основывающейся на большом документальном материале, содержится весьма подробная характеристика взаимоотношений государства Си Ся и чжурчжэней, также, по-видимому, заслуживающая доверия. В этом описании имеются и некоторые сведения о внутренней жизни тангутского государства, не встречающиеся в других источниках. Значительные мате- риалы о Си Ся и тангутах имеются и в《Юань ши»: здесь следует указать не только на описание завоевания Си Ся монголами, но и на большое число жизнеописаний государственных деятелей монгольского времени, тангутов по проис¬


Глава 3. Источники по истории государств Ляо, Цзинь и Западное С1я 51
хождению. Эти биографии очень важны для изучения судеб тангутов после гибели Си Ся.
Отсутствие единой истории тангутского государства побудило китайских авторов последующих эпох создать произведения, в которых было бы представлено все, что знали тогда о Си Ся. Первые попытки были предприняты еще при династии Мин, однако работы того времени известны нам лишь по упоминаниям. Этот труд продолжили цинские ученые. В 1826 г. вышла в свет книга У Гуанчэна «Си Ся шу ши», в 42 главах которой автор расположил в строгом хронологическом порядке все, что смог найти в других источниках, к сожале- нию, не названных им. Тем не менее сличение текста《Си Ся шу ши» с более ранними китайскими источниками показывает полную достоверность и точность информации У Гуанчэна. Даже в том случае, когда для некоторых приводимых им данных о тангутском государстве трудно найти ранний источник информации, они подкрепляются другими сообщениями. Например, интереснейшие сведения об отправке тангутами во время западного похода Чингис-хана послов в Монголию с целью поднять восстание среди подвластных Чингис-хану племен подтверждаются материалами, которые мы находим у персоязычного автора XIII в. Джувейни.
Во второй половине XIX в. была издана новая работа о Си Ся -《Си Ся цзи ши бэнь мо»? в которой собранный материал был расположен иначе, по принципу бэнъмо («изложение хода каждого события от начала до конца»). Ее автор Чжан Цзянь добавил к своей истории хронологические таблицы и ценные карты Си Ся, одна из которых является воспроизведением древней сунской карты XI в.
В 1924 г.，после упорного десятилетнего труда Дай Сичжан издал свою рабо- ту《Си Ся цзи» (《История Си Ся»). 28 глав этой книги стали подлинной энцик- лопедией китайских знаний о тангутском государстве. В этом труде, включившем в качестве источника и две предыдущие работы, в хронологическом порядке изложено почти все, что известно по китайской литературе об истории тангутского государства. Книга содержит богатую библиографию (около 300 наименований). Эти три сочинения наряду с описаниями Си Ся в династийных историях и вышеуказанными сунскими источниками являются основными собраниями материалов о тангутском государстве.
К названным выше работам близко примыкает труд До Фучана《Сун ши Ся го чжуань цзи чжу», изданный в 1937 г. Книга представляет собой пространные дополнения к 485-й и 486-й цзюаням «Сун ши», составленные путем простого добавления цитат из других источников. В ней указана старая китайская литература, содержащая сведения о Си Ся (45 наименований), однако по своей полноте работа Ло Фучана уступает предыдущим.
Необходимо отметить, что «Си Ся шу ши», «Си Ся цзи ши бэнь мо»? «Си Ся цзи» и《Сун ши Ся го чжуань цзи чжу» являются трудами компилятивными, с завидной добросовестностью передающими буквально все, что написано о Си Ся в том или ином более раннем сочинении. Несмотря на позднее составление, эти своеобразные антологии могут быть отнесены к разряду китайских источ¬


52 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ Х-ХШ вв.
ников о Си Ся. Имеющиеся в них авторские комментарии вынесены за пределы основного информационного текста, воспроизводящего первоисточник.
Опубликованный Е.И.Кычановым в 1968 г. первый в мировой науке «Очерк истории тангутского государства» был основан почти исключительно на данных источников на китайском языке. Вместе с тем ценнейшим источником по истории цивилизации Западного Ся стали памятники письменности тангутов, обнаруженные П.К.Козловым в 1908 г. в мертвом городе Хара-Хото (Внутренняя Монголия, КНР). Ныне эти материалы составляют тангутский фонд Института восточных рукописей РАН и подразделяются на шесть групп: 1) оригинальные тангутские сочинения; 2) словари и фонетические таблицы тангутского языка; 3) календари и медицинские тексты; 4) памятники законодательства и документы; 5) переводы с китайского языка; 6) сочинения буддийского канона. Среди последних можно выделить переводы с китайского и тибетского языков, а также предполагаемые оригинальные сочинения тангутских буддистов.
В числе оригинальных тангутских сочинений следует назвать прежде всего 《Большие оды» (ксилограф，казенное издание 1185—1186 гг.). Памятник труден для перевода и осмысления, в нем много мифологии и, очевидно, есть отклики на современность. Переводы отрывков были сделаны Е.И.Кычановым и К.Б.Ке- пинг. Еще один ксилограф (без даты), «Вновь собранные драгоценные парные изречения», представляет собой образец тангутского паремического речетворче- ства, включающий подлинные пословицы.
Тангутская филологическая наука, базировавшаяся на достижениях китайской филологии, в частности лексикографии, оставила для нас бесценные памятники -разного рода словари родного языка. Один из них - тангутско-ки- тайский словарь «Фань-хань хэ ши чжан чжун чжу» («Жемчужина в руке, отвечающая запросам времени»). Составитель этого ксилографа 1190г.- тангут Гулэ Маоцай. Помимо этого словаря большое значение для дешифровки тангутского языка имеет словарь «Цзы хай» («Море письмен»), датируемый 1124-1131 гг. и составленный по образцу китайского словаря《Гуан юнь» (《Пространные риф- мы»): лексика в нем размещена по рифмам, словарная статья включает объяснение состава (структуры) знака, его значение и чтение по китайскому методу фанъце («рассечения»). Еще один словарь («Море письмен, смешанные категории») содержал лексику, которая не укладывалась в рифмы, слова в нем расположены по начальным согласным. Этот памятник переведен и издан в России (К.Б.Кепинг, В.С.Колоколов, Е.И.Кычанов, А.П.Терентьев-Катанский) и в Китае (Ши Цзиньбо, Бай Бинь, Хуан Чжэньхуа). Словарь омонимов «Гомофоны», составленный по девяти начальным фонемам с пояснением каждого знака или его синонимом, или знаком из бинома, в который входит поясняемый знак, или антонимом, издан в Китае (Ли Фаньвэнь). Благодаря изучению и публикации всех этих материалов стало возможным возвращение к жизни вышедшего из употребления тангутского языка и изучение оригинальных памятников тангутской письменности, важных для понимания политического значения государства Си Ся в Центральной Азии в средние века.


Глава 3. Источники по истории государств Ляо, Цзинь и Западное С；я 53
Безусловно, важнейшую часть тангутского фонда ИВР составляют памятники законодательства и собрания документов. Среди них прежде всего отметим «Яшмовое зеркало командования (войсками) годов царствования Чжэнь-гуань (1102-1114)»，текст и перевод которого опубликованы на немецком (Герберт Франке и Е.И.Кычанов), русском (Е.И.Кычанов) и китайском (Чэнь Бинъинь) языках. Другой памятник - «Измененный и заново утвержденный кодекс годов девиза царствования Тянь-шэн (1149-1169)» в 20 цзюанях - сохранился с лакунами, полностью отсутствует текст 15-й цзюани. Составление сводного текста и перевод на русский язык принадлежат Е.И.Кычанову. Наконец，《Новые зако- ны» (или《Новые законы года свиньи») представляют собой разновременные дополнения к основному кодексу Ся конца XII - первой четверти XIII в. Перевод и публикация этого памятника также осуществлены Е.И.Кычановым.
Сохранившиеся в тангутском фонде ИВР переводы с китайского являются хорошим средством сравнения текстов и пополнения запаса тангутской лексики. Китайская классика представлена переводами «Сяо цзин» («Трактат о сыновней почтительности»),《Лунь юя» (《Суждения и речения») и《Мэн-цзы». Есть среди рукописей из Хара-Хото и военные трактаты, переведенные с китайского языка. Среди них в первую очередь следует назвать «Военный трактат Сунь-цзы с тремя комментариями» (Цао Цао, Ли Цюаня и Ду Му). Этот текст переведен и опубликован К.Б.Кепинг (с приложением очерка грамматики тангутского язы- ка)，а также Линь Инцзинь. Два других перевода -《Лю тао» (《Шесть секретов»)， первая и вторая цзюани, и «Хуан Ши-гун сань люе» («Три тактики Хуан Ши-гуна»)，первая цзюань (с комментариями). С китайского переведены также еще несколько произведений. Первое из них -《Лэй линь» (《Лес категорий»)， цзюани 3-10. Их публикация и частичный перевод текста на русский язык выполнены К.Б.Кепинг, китайская публикация принадлежит Ши Цзиньбо. Второе произведение - «Вновь собранные записи о сыновней любви и почтительности» представляет собой перевод из сочинения Сыма Гуана《Цзя фань» (《Правила для семьи»). Перевод на русский язык и исследование сделаны К.Б.Кепинг. Тре- тий текст -(《Двенадцать царств») в двух цзюанях является собранием различ- ных исторических эпизодов из истории 12 удельных княжеств эпохи Чуньцю. Публикация текста и перевод на русский язык принадлежат К.Ю.Солонину. Четвертый памятник - «Чжэнь-гуань чжэн яо» («Основы управления [правления] Чжэнь-гуань»), автор У Цзин, династия Тан, цзюани 4-5. Наконец, пятый па- мятник-《О достойном поведении» - опубликован с переводом на китайский язык Не Хунъинем.
Таким образом, в тангутском фонде ИВР РАН сохранились образцы влияния китайской конфуцианской идеологии на некитайскую периферию, во-первых, в виде переводов конфуцианских канонов, во-вторых, живых, конкретных примеров из китайской жизни прохождения службы и поведения на службе, примеров из жизни семьи. Безусловно, это был круг изучения и чтения придворной элиты и чиновников, которые служили и в Эдзина-Хара-Хото. Кроме того, к концу XII в. на тангутский язык предположительно мог быть переведен весь буд-


54 Часть I. ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ X—XIII вв，
дийский канон. В Японии, Китае, некоторых других зарубежных странах есть образцы изданий буддийских текстов на тангутском языке, относящиеся к периоду монгольской династии Юань. У нас таких текстов нет, но можно утверждать, что все буддийские тексты тангутского фонда Института восточных рукописей - это тексты времени существования государства Ся. Среди тангут- ских буддийских памятников сохранились сутры циклов «бао цзин», «бо жо», «хуа-янъ», «небань», относящиеся к буддизму махаяны, сутры буддизма хиная- ны «А хань»，а также тексты винаи и《явных» (сянь и《тайных» (лш учений.
衆褒旅羹蠢廬驁 豫жж糞冁蠢簸教暴蠢嚢
一墨蠢衰蠢拿碧喜無
戚隹—s最囊蠢胤着—
Образец тангутской письменности


Часть II
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Глава 1
Эпоха Пяти династий и Десяти царств
Пролог: причины гибели и хроника агонии империи Тан
Согласно наиболее распространенной версии, конец существованию империи и эпохи Тан положил полководец Чжу Вэнь (852-911/2), который низложил последнего танского императора Ли Чжу (891-908/9, прав. 904-907, посмертные официальные титулы Ай-ди, Чжаосюань-цзун), возведенного им же самим на трон, и провозгласил государство Великое Лян (Да Лян), ставшее первой Северной династией. Вместе с тем традиционные и научные датировки столь, казалось бы, эпохального для истории Китая события заметно расходятся. Составители «Синь Тан шу» и Сыма Гуан уверенно датируют интронизацию Чжу Вэня 4-м месяцем 907 г. или, по традиционному летоисчислению, 4-й луной (юэ) 4-го года эры Тянь-ю (904-907). Эту дату признают наиболее адекватной и в на- учном сообществе, но с тем уточнением, что «четвертую луну» надо соотносить не с четвертым, по европейскому летоисчислению, месяцем, а с шестым, так как на эру Тянь-ю пришлись два високосных года со《вставными» луна-
ми, т.е. включающих в себя не 12, а 13 месяцев. В «Цзю Тан шу» утверждается, что Чжу Вэнь провозгласил собственную династию (в оригинальной терминологии -«основал государство», цзянъ го, его название опущено) в 3-ю луну 4-го года эры Тянь-ю, что соответствует，если принять во внимание високосные года, 5-му месяцу 907 г. А вот в «Цзю У дай ши» сказано, что Чжу Вэнь объявил о создании Великого Лян в 1-ю луну 1-го года эры Тянь-ю，т.е. когда он возвел на трон Ли Чжу. Тем самым составители «Старой истории Пяти династий»


56
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
стремились подчеркнуть фиктивность правления последнего танского монарха. В качестве даты завершения Тан и начала эпохи Пяти династий в научной литературе нередко фигурирует и 906 год, в течение которого Чжу Вэнь расправился с окружением Ли Чжу, включая его мать - императрицу Хэ (Хэ-хуанхоу). Убийство последней как бы поставило «завершающую точку» в подготовке Чжу Вэнем государственного переворота, и низложение Ли Чжу оказалось не более чем требуемой традицией формальностью. Есть и хронологическая версия, в которой предлагается различать даты гибели Тан и начала эпохи Пяти династий. Возникновение последней соотносят со временем появления в 892 г. (тоже далеко не бесспорная дата) южного царства У и продлевают ее существование до 980 г.? т.е. до покорения при Северной Сун последнего из Десяти царств (Северного Хань).
Разноголосица по поводу времени завершения эпохи Тан наглядно отражает политический хаос заключительных десятилетий IX в.? когда империи Тан в реальности уже не существовало. А значит, возлагать всю ответственность за гибель империи на одного Чжу Вэня исторически несправедливо. Равную с ним вину несут многие государственные деятели того времени. Еще более глубинную природу, нежели политические амбиции, историческая недальновидность и тому подобные личные качества отдельных лиц，имели причины крушения Тан- ской империи. Погубившие ее деструктивные процессы были вызваны целым комплексом политических и социально-экономических факторов, и они обозначились еще в первой половине VIII в.? т.е. в период царствования с 712 по 756 г. императора Сюань-цзуна，с которым в традиционной историографии соотносит- ся этап《расцвета Тан» (w/эн Ган)，о чем подробно рассказано в т. III《Истории Китая с древнейших времен до начала XXI в.».
К числу ключевых для гибели Тан факторов справедливо относить распространение системы цзеду - «военных губернаторств» или «генерал-губернаторств» (оба перевода оригинального термина условны). Такие военно-административные единицы, возглавляемые цзедуши - «военным губернатором» или «генерал-губернатором», стали создавать вдоль границ империи с начала VIII в. К 730-м годам учредили 10 цзеду: девять на северо-востоке (в районе совр. Пекина и в юж- ной части пров. Ляонин), севере (Шаньси) и северо-западе (Ганьсу, Синьцзян- Уйгурский АР, восток Цинхая), и одно - в Сычуани. В состав генерал-губернаторств ввели прежние военные округа {чжэнъ) и области (чжоу), а их глав на- делили широкими военными и гражданско-административными полномочия- ми. Не прошло и полувека с момента создания цзеду, как в империи началось центробежное движение. Зимой 755 г. мятеж поднял полководец Ань Лушань
Ли Чжу,
последний император Тан
{традиционный портрет)


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
57
(703-757), являвшийся к 751 г. главою трех цзеду на территории современных провинций Хэбэй, Ляонин и Шаньдун и получивший под свое начало войско, в котором было около 200 тыс. человек. Армия Ань Лушаня, объявившего себя 5 февраля 756 г. императором (хуанди) государства Великое Янь (Да Янь), в 6-м месяце захватила столицу империи - г. Чанъ- ань^ (на месте совр. г. Сиань, пров. Шэньси). Двор во главе с Сюань-цзуном бежал в Сычуань. Несмотря на гибель Ань Лушаня в 1-м месяце 757 г.? его сын, соратники и новые мятежные полководцы продолжали оказывать сопротивление правительственным силам. Окончательно расправились с бун- товщиками лишь в начале правления императора Дай-цзуна (прав. 763-779).
Почти десятилетняя рознь привела к экономическому хаосу, огромным людским потерям и разрушению центральных и местных административных структур. Особенно пострадали столичный и сопредельные с ним районы, ставшие эпицентром боевых действий. Пытаясь наладить управленческие механизмы, Дай-цзун, невзирая на грозный опыт восстания Ань Лушаня, не только не упразднил систему военных губернаторств, но и пошел на ее расширение. Перешедшим на сторону Тан мятежным генералам он пожаловал должности цзедуши, что официально закрепило за ними подвластные (чаще всего захваченные в ходе боевых действий) территории. Следствием этого стала почти полная утрата танским двором контроля над землями к северу и югу от Хуанхэ, где проживало около трети населения страны. Начались распри между цзедуши, и даже возникли прецеденты (с 775 г.) смещения военачальниками действующих и официально назначенных генерал-губернаторов. Власти потворст- вовали усилению военных губернаторств не только потому, что господствовав- шие там единоначалие и законы военного времени значительно стимулировали работу немногочисленного (по сравнению с прежде установленным из центра) местного аппарата, но и по той причине, что генерал-губернаторы добились определенной стабильности экономической ситуации, в числе сохранения налогового статус-кво в контролируемых ими землях.
Упрочению системы военных губернаторств способствовала также геополитическая ситуация. Мобилизация правительственных армий на борьбу с мятежниками в 755-763 гг. привела к тому, что возросла угроза со стороны западных, северных и северо-восточных соседей. Особо враждебно вели себя по отношению к Тан власти тибетского царства Тубо (618-842), нередко называемого тибетской империей. В конце 763 г. тибетские войска на 12 дней захватили Чанъ- ань, вынудив Дай-цзуна бежать. Столицу удалось вернуть, однако танская администрация была вынуждена идти на новые и новые территориальные уступки,
Танский генерал-губернатор
{обобщенный портрет по мотивам традиционной китайской живописи)


58
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
постепенно теряя все более обширные территории на западе (в Ганьсу и Нинся) и в Сычуани. Согласно мирному договору конца 781 - начала 782 г. новая граница между Тан и Тибетом прошла по горному хребту Хэланьшань (в современных Внутренней Монголии и Нинся-Хуэйском АР). В результате империя не только утрачивала свой международный авторитет, но и лишилась контроля нал Великим шелковым путем, а значит, важнейших для нее внешнеторговых связей. В сложившихся условиях, как казалось центру, генерал-губернаторства должны были стать его оплотом, однако цзедуши, руководствовавшиеся в первую очередь собственными военно-политическими интересами, с готовностью шли на сепаратные договоры даже с внешними врагами империи.
Сепаратистские настроения цзедуши косвенно повлияли на такой значимый процесс второй половины эпохи Тан, как усиление политических позиций придворных евнухов. Уместно пояснить, что первый эпизод превращения придворных скопцов в активную политическую силу пришелся на эпоху Поздняя Хань (25-220), когда те были уравнены во всех гражданских правах с представителями властной элиты общества. Именно тогда евнухам законодательно дозволили занимать руководящие административные и военные должности (вплоть до главнокомандующего вооруженными силами империи), получать аристократические титулы, обзаводиться приемными детьми и передавать им по наследству свои титулы и имущество.
Возвышение евнухов в Танской империи, как и создание системы цзеду, началось при Сюань-цзуне. Его преемник Су-цзун (прав. 756-761) в ходе противоборства с Ань Лушанем и его союзниками вверил инспектировать правительст- венную армию своему приближенному евнуху, явно доверяя ему больше, не¬


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
59
жели полководцам. Несколько позже скопцов стали регулярно назначать на посты инспекторов, проверявших региональные воинские соединения, вклю- чая армии военных губернаторств, чем они вызывали растущую неприязнь цзедуши. Недоверие Су- цзуна к армейской элите было настолько велико, что .он пошел на организацию состоявшей из скопцов Армии Божественной стратегии {Шэнъцэцзюнъ), которая постепенно заменила дворцовую гвардию.
В результате былая фракционная борьба между сановниками переросла в конфронтацию трех главных «партий»: евнухов, сановников и генерал-губернаторов. При Дай-цзуне партия сановников взяла было верх над придворными скопцами. Их лидеров казнили, Армию Божественной стратегии передали под командование обычных генералов. Но волна танский евнух-царедворец военных мятежей цзедуши вновь повысила в глазах (современное изображение) августейшего семейства репутацию евнухов как самых преданных монарху лиц. Ко времени царствования Сянь-цзуна (прав. 806- 820) они заняли все высшие командные должности. Для усиления своих позиций евнухи-царедворцы активно использовали практику усыновления, при этом они обзаводились множеством (порою до сотни и более) приемных сыновей и добивались их назначения на руководящие гражданские и военные должности в столице и провинциальных властных органах. Почти так же поступали и цзедуши, укреплявшие свою власть на местах и союзнические отношения с соседними военными губернаторами через усыновление своих подчиненных и брачные союзы. Таким образом, генерал-губернаторства все более приобретали клановый характер с тенденцией передачи власти по наследству.
В отчаянной надежде восстановить централизованное правление власти в 820 г. пошли на радикальное изменение административного устройства страны и обновление системы цзеду. На территории всей империи создали 48 военных губернаторств, включив в них и большинство областей, ранее имевших административную самостоятельность. Главами новых цзеду номинально стали столичные назначенцы, в том числе ближайшие родственники монарха, получившие статус《великих военных губернаторов» В лице назна-
чаемых из среды потомственных военных, представители партии сановников усматривали действенный противовес столичным военачальникам-евнухам.
В состав военных губернаторств входило от 3 до 15 областей, в каждом из них насчитывалось от 30 до 50 тыс. воинов. Генерал-губернаторы получили право самостоятельно комплектовать все управленческие органы, которые курировали хозяйственную деятельность (включая сбор налогов), и формировать мест- ные вооруженные силы. В них вербовали любых желающих - несостоявшихся (и обиженных на власти за провал на экзаменах) чиновников, отпрысков зажи¬


60
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
точных семейств, жаждущих приключений и славы, дезертиров из правительственных вооруженных сил, беглых крестьян и тому подобные деклассированные элементы. Такое воинство, равно как и его офицерский состав, не могло не испытывать чувство личной преданности своему главнокомандующему. Процесс трансформации цзеду в полуавтономные военно-административные образования тем самым принял необратимый характер. В них складывалась и общая для такого типа региональных военно-политических фракций организационная модель, основанная, повторим, прежде всего на личной преданности нижестоящих вышестоящему.
Военные губернаторства продолжали возникать и после 820 г. Показательна история создания Гуйицзюнь-цзеду. В 848 г. глава области Шачжоу (север совр. пров. Ганьсу) Чжан Ичао (799-872) поднял восстание против Тубо, под чей контроль эти земли попали после заключения мирного договора 781/2 г. При поддержке большинства местного населения под власть Чжан Ичао перешли 11 об- ластей на территории современных Синьцзяна, провинций Ганьсу и Цинхай. В 851 г. Чжан Ичао обратился к трону с просьбой вернуть эти земли в состав империи. Его просьба была удовлетворена, и он был официально назначен генерал-губернатором специально учрежденного Гуйицзюнь-цзеду. Формально вер- нув империи древний регион Хэси (букв.《К западу от [Хуан]хэ»), Чжан Ичао остался, понятно, его полновластным хозяином.
Создавая новую систему, власти уповали и на то, что генерал-губернаторы станут главными защитниками трона от низовых повстанческих движений, не- уклонно набиравших силу со времен восстания Ань Лушаня. Крестьянские выступления дополнились этническими восстаниями, бунтами горожан и солдатскими бунтами, иной раз охватывавшими даже элитные армейские подразделе- ния. В 756-874 гг., по данным источников, произошло около 125 солдатских бунтов, что, естественно, подтачивало дисциплину в правительственных вооруженных силах и делало их все менее надежными при подавлении мятежей, тем более что в армии служили в основном выходцы из деревни.
Разрастание мятежных настроений, охватывающих различные слои общества, имело еще один значимый аспект: массовое разочарование в правящем режиме означало падение его сакрального авторитета как обладателя Небесного мандата {тянъмин). Идея тянъмин служила не только концептуальным стержнем для китайской исторической науки (о чем говорилось в предшествующей части этой книги), но и мощным идейно-религиозным стимулом низовых восстаний, позволяя их вождям декларировать себя борцами с «порочным» режимом, утратившим покровительство Неба. Идею тянъмин использовали и мятежники из ре- гиональной военно-политической элиты: каждый потенциально мог счесть (и провозгласить) себя носителем тянъмин и в качестве оного претендовать на создание собственной династии. В результате перед военными губернаторами, равно как и перед другими местными начальниками (главами областей, уездов, крупных городов), все острее вставала проблема поведения в случае очередного восстания. Одни стремились сами справиться с бунтовщиками в надежде на награ¬


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
61
ды и повышение по службе, другие предпочитали занять выжидательную позицию, не гнушаясь затем примкнуть к любой из побеждающих сторон. Были и такие, кто негласно или открыто шел на сотрудничество с лидерами повстан- цев，порой искренне веря в их《избранничество» Небом и лелея надежду войти в ближайшее окружение нового монарха，а то и самим со временем возглавить антиправительственное движение с перспективой восхождения на трон. А многие под предлогом борьбы с мятежниками просто спешили захватывать новые владения (города, уезды, области), имея все основания рассчитывать на то, что власти узаконят их самоуправство через назначения на соответствующие посты. Такого рода двурушничество и конформизм представителей военно-политической элиты подогревали действия самих властей, все чаще предлагавших лидерам восстаний поступить на государственную службу, нередко в статусе тех же цзедуши. Так какой был резон для военных губернаторов неизвестно для чего рисковать собственной жизнью, жизнью преданного им окружения и своими вооруженными силами?
Указанные объективные и субъективные (ментально-психологического плана) свойства системы военных губернаторств со всей очевидностью дали о себе знать в ходе восстания Ван Сяньчжи, вспыхнувшего зимой 874 г. на востоке современной провинции Хэнань, т.е. в относительной близости от столицы, и последовавшего за ним самого крупного в истории Тан повстанческого движения, известного как «восстание Хуан Чао».
Хуан Чао (8477-884), уроженец востока Хэнани и выходец из семейства потомственных контрабандистов солью, вначале примкнул к Ван Сяньчжи, а после гибели последнего в 878 г. возглавил восстание. За 879-880 гг. его армия осуществила масштабные походы. Первый из них был направлен на юго-восток и завершился захватом зимой 879 г. г. Гуанчжоу (на месте современного Гуанчжоу), крупнейшего портового и внешнеторгового центра империи, где заканчивался морской путь в Китай из исламского мира (от Багдада). Затем последовал поход по южным (районы среднего течения Янцзы) территориям. Повсюду рушились правительственные административные структуры, взамен которых возникали механизмы местного самоуправления, в основном в лице самозваных военачальников. Зимой 880 г.5 форсировав Янцзы, Хуан Чао добрался до Лояна и, захватив 22 декабря этот город, стал угрожать наступлением на Чанъань. В ночь с 7 на 8 января 881 г. группа царедворцев спешно, словно вернулись времена мятежа Ань Лушаня, увезла юного императора Си-цзуна (прав. 874-888, личное имя Ли Сюань, 862-888) и его четверых братьев в Сычуань. 8 января в Чанъань вступил авангард повстанческой армии, который - немаловажный и показательный нюанс - был с ликованием встречен столичными жителями. 16 января Хуан Чао объявил себя императором династии Великая Ци (Да Ци). Он продержался в Чанъани до весны 883 г., когда оставшиеся верными трону полководцы консолидировались, нанесли несколько чувствительных поражений армии Хуан Чао, стремившейся вырваться за пределы метрополии, и, главное, перерезали пути доставки продовольствия в столицу. Оказавшись в блокаде，《правительство Be-


62
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ликой Ци» вместо попыток администрирования приступило к поголовным грабежам и уничтожению всех, кто имел хоть какое-то отношение к чиновничеству и зажиточным горожанам. Военные неудачи и патологическая жестокость правления Хуан Чао сеяли раздор между его соратниками и массовое разочарование у населения. Создались благоприятные условия для решающего наступления проправительственной коалиции.
Среди главных действующих лиц событий 883- 884 гг. источники единодушно называют Чжу Вэня и Ли Кэюна (856-908). Первый из них, согласно наиболее принятой версии, родился 9 декабря (по современному летоисчислению) 852 г. в деревне Угоу- ли области Сунчжоу (на территории совр. уезда Даншаньсянь в северной оконечности пров. Ань- хуэй). Он был младшим (третьим) сыном деревенского ученого-книжника Чжу Чэна (ум. 864 г.)? зарабатывавшего на жизнь обучением отпрысков состоятельных семей. Говорится, что среди его учеников побывал и Хуан Чао, некогда вознамерившийся сдать экзамен на чиновничью должность, дабы поступить на го- сударственную службу. После смерти Чжу Чэна его семья, по официальной версии, оказалась на грани нищеты, и вдова с тремя сыновьями-подростками (Чжу Вэню едва исполнилось 12 лет) была вынуждена покинуть родные места, перебраться в уезд Сяосянь (на территории области Сюйчжоу на западе совр. пров. Цзянсу) и поступить в услужение к богатым родственникам. Как говорится в источниках, старший из братьев, Чжу Цюаньюй (ум. 916), был малоприметной во всех отношениях личностью, тогда как Вэнь и средний брат Чжу Цунь (ум. 879) сызмальства отличались удалью и отвагой, снискав тем немалый авторитет среди местной молодежи. Впрочем, не исключено, что этому способствовало, помимо личных качеств братьев, общественное положение семейства Чжу: есть основание полагать, что на самом деле оно было связано брачными узами с самыми могущественными кланами Сюйчжоу. Приблизительно в середине 870-х годов Цунь и Вэнь организовали и возглавили собственный《отряд удаль- цов», в чем, по правде сказать, не было ничего столь уж необычного. Известно, что в 875-876 гг. в Сюйчжоу (точнее, во всем регионе между реками Хуайшуй и Хуанхэ) действовало множество подобных《повстанческих отрядов»，или， в официальной терминологии，《бандитских шаею>，большинство из них влива- лись в армию Хуан Чао по мере ее продвижения на юго-восток. Видимо, в 877 г. к ней примкнули со своим отрядом братья Чжу. Хуан Чао, признав в последних сыновей своего учителя, побратался с ними и ввел в свое ближайшее окружение, причем Чжу Вэнь возглавил его личную охрану. Цунь погиб во время «южного похода» (незадолго до падения Гуанчжоу), а Вэнь, оставаясь близким другом Хуан Чао, стал одним из лучших его полководцев. После захвата Чанъани и про-
Чжу Вэнь,
полководец Хуан Чао (современное изображение)


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
63
возглашения Великой Ци его назначили руководить областью Тунчжоу, прикрывавшей столицу с севера от наступления проправительственных сил, и доверили 200-тысячную армию, составлявшую приблизительно треть повстанческих вооруженных сил.
В конце 882 или в начале следующего года Чжу Вэнь явился в ставку главнокомандующего правительственной армии Ван До (ум. 884) и заявил ему о готовности перейти на сторону императора. В источниках его поступок объясняют по-разному. Согласно одной из версий, Чжу Вэнь затаил лютую обиду на Хуан Чао за то, что тот, пока его верный генерал сражался, отправился в его ставку и попытался соблазнить его жену. Возможно, что Чжу Вэнь действительно первым из соратников Хуан Чао осознал пагубность проводимой тем политики. Обращает на себя внимание беседа Чжу Вэня с посетившим его ученым Се Туном, приведенная в «Синь У дай ши». Мудрый книжник сказал ему следующее: «Дом Хуанов вознесся из сорных трав и болотных зарослей лишь потому, что империя Тан одряхлела и раздираема смутой，一 лишь воспользовался этими обстоятель- ствами и напал на нее. Но не обладает заслугами и благой силой, долженствовавшими для свершения деяний истинного Царя. Так как можно действовать совместно с ним? Ныне Сын Неба пребывает в Шу, но воины на всех территориях с каждым днем все прочнее объединяются, дабы восстановить правящую династию, -значит, люди еще не пресытились благой силой Тан». Таким образом, Се Тун апеллирует к концепции Небесного мандата, предусматривающей поддержку правящего режима народом, и доказывает Чжу Вэню, будто нарастающая массовая поддержка правящего режима означает, что тот не утратил своего права на державную власть. По Оуян Сю, Чжу Вэнь осознал, что на самом деле служит узурпатору.
Как бы то ни было, двор с ликованием воспринял весть о переходе Чжу Вэня на правительственную сторону. Специальным императорским указом ему пожаловали почетное имя Цюаньчжун, «Всецело преданный», под которым (Чжу Цюаньчжун) он нередко фигурирует в источниках и в научной литературе. Поддержали и рекомендацию Ван До назначить Чжу Вэня губернатором (цыши) Тунчжоу и сопредельной области Хуанчжоу, что позволило бывшему военачальнику повстанцев сохранить свои вооруженные силы. В 3-м месяце 883 г. Чжу Вэнь стал главой военного губернаторства Сюаньу и цыши местного административного центра- г. Бяньчжоу, находившегося на месте современного Кайфэна. Это губернаторство, состоявшее всего из трех областей，располагалось в центре Хэнаньдао («дао», или округ, как обычно переводят этот термин, - самая крупная административно-территориальная единица в Танской империи, 《Хэнань》означает《К югу от [Хуан]хэ》). Округ занимал почти всю территорию современной Хэнани, большую часть Шаньдунского полуострова и северные половины современных провинций Аньхуэй и Цзянсу. На западе с Хэнаньдао соседствовал округ Гуаньчжун (Шэньси и прилегающие к ней северные и западные местности), в восточной части которого как раз и располагалась Чанъань. Всю эту огромную область охватывала сеть транспортных артерий, что облегча-


64
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Ли Гочан (Чжусе Чисинь) как основатель правящего семейства династии Поздняя Тан
ло передвижение по ней, в случае необходимости, вооруженных сил. Само военное губернаторство служило местом дислокации Сюань- уской армии (Сюаньуцзюнь), одного из сильнейших армейских соединений империи. Сохранявшие в основной своей массе верность трону в период «царствования» Хуан Чао, офицеры и солдаты армии с готовностью признали командование августейше назначенного нового генерал-губернатора. Что касается Бяньчжоу, то этот город не только входил в число важнейших в стратегическом отношении населенных пунктов восточной части бассейна средне- го течения Хуанхэ, но и был процветающим торгово-ремесленным центром. Там, переименовав город через некоторое время в Далян (так мы будем именовать его и дальше), Чжу Вэнь устроил свою резиденцию. В 4-м месяце 883 г. он примкнул к коалиционным силам, осадившим Чанъань.
Другой видный деятель этого времени, Ли Кэюн, происходил из тюркского племенного союза чжусе, представителям которого еще в первой половине VII в.? после того как танская армия разгромила этот и родственные ему племенные союзы, было разрешено поселиться на территории империи. В начале IX в. один из вождей чжусе взял себе в качестве фамильного знака название пустыни Шато, вследствие чего за народностью закрепилось прозвание «тюрки шато». Славившиеся храбростью и воинским умением, «тюрки шато» охраняли границы империи и служили в правительственной армии. Сам Ли Кэюн родился 24 октября 856 г. в местности Ушэньчуань (в совр. районе Яньмэньгуань, у крайней северной заставы Великой Китайской стены). Его дед Чжусе Чжии был цы- ши приграничной области Шочжоу (северо-запад совр. пров. Шаньси, также у Великой Китайской стены), а в 869 г. его отправили в Тайюань - район, располагавшийся между Хуанхэ (после ее изгиба на север) и горной грядой Тайхан- шань; название Тайюань имел также местный административный центр. Чжии поручили возглавить войска трех обитавших в Хэдуне родовых объединений чжусе. Отец Ли Кэюна- Чжусе Чисинь (ум. 887) в 868-869 гг. руководил подавлением мощного солдатского бунта, во время которого повстанцы захватили внушительную территорию в бассейне среднего течения Янцзы (сопредельные части провинций Хубэй, Аньхуэй и Цзянсу) и перерезали канал, снабжавший столицу водой. За верность трону и личную храбрость Чжусе Чисиня удостоили фамилией правящего дома (Ли) и августейше дарованным именем Гочан. В 872 г. Ли Гочана назначили губернатором области Юньчжоу (район совр. г. Датунши на севере Шаньси), откуда он мог контролировать и Тайюань.


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
65
Тогда же наградили и сопровождавшего отца в походе 12-летнего Ли Кэюна, признав его членом августейшего семейства (по линии одного из принцев крови) и пригласив в Чанъань. В столице он провел (непонятно, в каком статусе) несколько лет. Приблизительно в 876 г.5 когда ему исполнилось 20 лет, его направили в Юньчжоу помогать отцу-губернатору. Обоим довелось немало повоевать, не только охраняя границу империи от обосновавшихся по соседству тангутов, но и отстаивая свои собственные позиции. Так, когда двор отказался в очередной раз подтвердить губернаторские полномочия Ли Гочана и отправил в Юньчжоу нового губернатора, Ли Кэюн выступил против того и фактически захва- тил область. Из Чанъани попытались было двинуть на Юньчжоу войска губернаторов близлежащих областей, но Ли Кэюн продолжал сопротивляться. Испугавшись разрастания военной розни в приграничье, власти сочли за лучшее ус- тупить своенравным вождям чжусе, после чего отец и сын постепенно взяли под свой контроль весь район к северу от Тайюаня (в г. Тайюань Ли Гочан устроил свою неофициальную резиденцию). Со временем Ли Кэюн снискал даже большую, чем отец, славу своими отвагой и воинским искусством. Он слыл отменным всадником и лучником, способным на полном скаку поразить любую ми- шень. Солдаты прозвали его «Ворон Ли» (Ли-яэр), «Летящий тигр» (Фэйхуцзы), а когда он потерял один глаз в сражении -《Одноглазым драконом》(Дуяньлун).
В 11-м месяце 882 г. Ли Кэюн во главе отряда из 17 тыс. воинов выступил на подмогу правительственной коалиции и в начале следующего года подошел к Тунчжоу. Повествуется，что весть о появлении войска《Ворона》привела в па- нику воинов Хуан Чао. Самому же ему приснилась бесчисленная стая воронов, налетевшая с северо-запада, после чего он разослал приказ своим полководцам всеми способами избегать сражений с Ли Кэюном. Но не в их силах было исполнить такое распоряжение. Вначале Ли Кэюн сокрушил брата Хуан Чао, в 3-м месяце 883 г. разбил крупное соединение под личным командованием вождя пов- станцев, попытавшегося пробиться через горные ущелья, и вынудил его вернуться в столицу. К Чанъани Ли Кэюн подоспел в разгар ее осады. Вначале битва развернулась у моста через р. Вэйхэ, и войско Хуан Чао, отступив, укрылось в огромном и хорошо укрепленном городе, занимавшем площадь в 84Д кв. км и имевшем городскую стену высотой более 5 м и толщиной у основания до 12 м. Штурмовать такую цитадель было почти безнадежно, однако Ли Кэюн смог прорваться в Чанъань через боковые ворота и начал внутригородские бои. 20 мая войско Хуан Чао, понеся огромные потери, оставило город и устремилось на восток, преследуемое несколькими правительственными полководцами.
Ли Кэюна признали главным победителем злодея и в 5-м месяце 883 г. напра- вили возглавить округ Хэдундао (букв.《К востоку от [Хуан]хэ»)，подкрепив его полномочия почетным назначением на пост генерал-губернатора Тайюань-цзеду (такого военного губернаторства в действительности не существовало). Хэдун занимал значительную часть современной провинции Шаньси и доминировал над всем северным регионом Китая. Естественный рельеф делал его труднодоступным для вторжения, развитое сельское хозяйство с сочетанием пашенного


66
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
земледелия и скотоводства обеспечивало надежную экономическую базу и в значительной степени хозяйственную самодостаточность. К тому же здесь располагалось одно из первых военных губернаторств, в состав которого в начале IX в. вошли 10 областей, что обеспечило Хэдундао развитой армейской инфраструктурой. Самым стратегически выгодным участком округа как раз и являлся район Тайюань. Ли Гочан в знак благодарности за подвиги сына стал главою (возможно, тоже почетным) Бэйдай-цзеду на северо-западе Хэдундао.
В начале 7-го месяца 883 г. Чжу Вэнь вернулся в свое генерал-губернаторство, где приступил к созданию собственного административного и армейского окружения. Под его командование постепенно перешла значительная часть ос- татков повстанческой армии. Хорошо обученные и имевшие богатейший боевой опыт, они значительно укрепили Сюаньускую армию. В своих вооруженных силах Чжу Вэнь ввел жесткую дисциплину, подкрепленную разветвленной системой контроля. Каждое подразделение курировал лично подобранный Чжу Вэнем эмиссар. Солдат помечали специальными татуировками, за гибель в бою офицера весь его отряд казнили.
Ли Кэюн тоже приступил к «обустройству» благоприобретенного владения. На самом деле ему еще предстояло укрепиться в Хэдуне и дипломатией либо силой подчинить себе местных военных лидеров. В конце того же года он приказал кузену Ли Кэсю (ум. 890) напасть на генерал-губернаторство Чжаои, распола- гавшееся в южной части Шаньси. Ли Кэсю захватил две входящие в Чжаои-цзеду области, его цзедуша, перепуганный неожиданным вторжением, бежал. Ли Кэсю расширил свой трофей, присоединив к нему еще три соседние области, и объявил себя военным губернатором Чжаои. Несколько позже Чжаои-цзеду официально передали под начало младшего брата Ли Кэюна - Ли Кэгуна (ум. 890).
Хуан Чао, под началом которого все еще оставалось не менее 150 тыс. человек, не просто продолжал сражаться, но и провел несколько успешных армейских операций. В первые месяцы 884 г. Чжу Вэнь и Ли Кэюн присоединились, каждый во главе собственных сил (последний привел 50-тысячное войско из Тайюаня), к боевым действиям против повстанцев. В начале 3-го месяца они оба участвовали в роковом для Хуан Чао сражении у переправы Ванманьду через Бяньхэ близ современного г. Чжэнчжоу (пров. Хэнань), на территории Сюанъу- цзеду, куда тот имел неосторожность вторгнуться. Чжу Вэнь, осуществлявший общее командование баталией, атаковал армию противника во время ее переправы, когда две ее части оказались на разных берегах Бяньхэ. Семь военачальников повстанцев сдались Чжу Вэню и стали его полководцами (впоследствии из них особенно прославились Гэ Цунчжоу и Пан Шигу), и лишь сам Хуан Чао с уцелевшими отрядами прорвался за Бяньхэ и устремился на северо-восток. Ли Кэюн, оставив основные силы в Сюанъу-цзеду, возглавил погоню за ним. Однако, устав от преследования (он со своими всадниками преодолевал до 100 км за сутки, скача без отдыха день и ночь) и не желая тратить силы на поиски беглецов, он повернул обратно, предоставив завершить дело другим генералам. 13 июля 884 г. Хуан Чао, загнанный в глухое место, покончил с собой.


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
67
В 14-й день 5-го месяца войско Ли Кэюна, возвращавшееся в Тайюань, остановилось на отдых близ резиденции Чжу Вэня, который пригласил соратника на пир, устроив его в гостевом дворце Шанъюаньи (близ Даляна). Захмелевший Ли Кэюн повел хвастливые речи, которые Чжу Вэнь счел для себя оскорбительными. Дождавшись окончания пиршественной трапезы, он приказал своим солдатам окружить дворец, где уложили спать мертвецки пьяного Ли Кэюна, перего- родить выход из него повозками и разжечь сигнальные огни, от которых занялся пожар. К счастью для Ли Кэюна, его охранники продолжали бодрствовать. Пока одни из них сошлись в рукопашной с нападающими, другие привели своего полководца в чувство, облив его холодной водой. Очнувшись и поняв, что происходит, он схватился за лук. Вокруг уже бушевали языки пламени, небо застилали клубы черного дыма. Пожар загасил неожиданно разразившийся грозовой ливень, Ли Кэюн и несколько его приближенных под сверкание молний перебрались через стену дворца и прорвались через окружение.
После возвращения в 7-м месяце в Тайюань Ли Кэюн обратился с петицией к трону, обвиняя Чжу Вэня в попытке покушения и требуя его сурово покарать. Си-цзун и его окружение, по-прежнему пребывавшие в Сычуани и явно опасавшиеся настроить против себя Чжу Вэня, ограничились словесными порицаниями генерал-губернатора Суюаньу и выражением сочувствия к потерпевшей стороне, подкрепив его посылкой Ли Кэюну щедрых подарков и дарованием ему аристократического титула (8-й месяц) Лунсицзюнь-вана. Следует напомнить, что ти- тул ван，в древности бывший монаршим и обозначавший《царь》，《правитель》， с эпохи Ранняя Хань предназначался для принцев крови, ближайших родственников императора по мужской линии (братьев, сыновей и старших внуков). Одновременно так титуловали правителей полуавтономных и автономных государ- ственных образований, включая региональные и этнические, признававших вассальную зависимость от империи. С IV в. н.э. такой титул неоднократно самочинно присваивали себе вожди народностей, что означало первый шаг на пути к обретению суверенитета создаваемых ими царств. Более того, ванами провозглашали себя и вожди повстанческих движений, как это сделал, например, Хуан Чао, объявивший себя в 4-м месяце 878 г. Хуан-ваном. Из-за такой политической семантики титул ван в случае пожалования его региональным военнополитическим лидерам не только максимально укреплял их властные позиции, но и таил в себе угрозу их последующих сепаратистских акций, в числе которых было провозглашение ими своих владений вначале как бы удельными царствами, а затем и независимыми государствами.
Эпизод ссоры Чжу Вэня с Ли Кэюном исключительно важен по нескольким причинам (не случайно традиционная историография приводит столь точную его датировку). Во-первых, с него обычно ведут отсчет противостояния между этими полководцами, ставшего доминантой не только событий конца империи Тан, но и первых десятилетий X в. Во-вторых, он символизирует новую фазу междоусобной смуты. Окончательное подавление восстания и гибель Хуан Чао, т.е. исчезновение общего для представителей военно-политической элиты врага,


68
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
неумолимо вели к усилению гражданской розни. Такой была закономерность, вытекавшая из предшествующей истории Китая, в первую очередь событий конца империи Поздняя Хань, последовавших за разгромом восстания Желтых повязок (184 г.). А ведь к концу 880-х годов на территории Танской империи уже имелось около 50 относительно самостоятельных военно-политических образований (военных губернаторств, а также мест дислокации гарнизонных войск и войск, оборонявших грани- цы и состоявших, как правило, из отрядов различного этнического состава), которые легко могли трансформироваться в очаги сепаратизма.
В 3-м месяце 885 г. император Си-цзун вернулся в Чанъань. Его сопровождала 54-тысячная Армия Божественной стратегии, сформированная в Сычуани из наспех набранных и плохо обученных наемников. Армию создал и возглавил евнух Тянь Линцзы (воспитатель Си- цзуна с малолетства), взявший теперь на себя и обязанности главного политического советника монарха. Попутно заметим, что молодость и неопытность Си-цзуна, вступившего на трон в девятилетием возрасте, послужили, по мнению многих исследователей, немаловажным фактором столь стремительного коллапса империи Тан. И действительно, первая же попытка давления вернувшихся «властей» на военных губер- наторов спровоцировала нападение на столицу глав ближайших к ней цзеду. Солдаты Армии Божественной стратегии в панике разбежались, едва столкнувшись с противником. В 10-м месяце того же года Си-цзун вновь бежал в Сычуань, а еще через год генерал-губернатор Фэнсян-цзеду, располагавшегося к западу от Чанъани, объявил о низложении Си-цзуна и провел церемонию интронизации его младшего брата, плененного во время бегства императора и его немногочисленной охраны по горным дорогам, ведшим в западную часть Сычуань- ской котловины. Этот мятеж, однако, не поддержали местные генералы, отрекшиеся от своего лидера, да и большинство представителей региональной военно-политической элиты пока еще склонны были защищать правящий режим, ибо фигура императора при всем его политическом ничтожестве сохраняла сакральный авторитет: те же генерал-губернаторы нуждались в легитимации своих политических претензий и территориальных приобретений посредством августей- ших назначений и пожалований. В 3-м месяце 887 г. Си-цзун опять вернулся из Сычуани, но не в столицу, а в дружественное ему теперь Фэнсян-цзеду. Там он тяжело заболел и, добравшись наконец в феврале 888 г. до Чанъани, через месяц умер в возрасте 27 лет, не оставив после себя дееспособного наследника. Партия евнухов, возглавляемая политическим преемником Тянь Линьцзы, возвела на трон одного из младших братьев усопшего монарха - 21-летнего Ли Е (Чжао- цзун, прав. 888/9-904). В результате противостояние проимператорских сил и


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
69
сепаратистски настроенных генерал-губернаторов усилилось очередным витком конфронтации сановников и евнухов.
Окружение Си-цзуна явно рассчитывало на помощь Чжу Вэня: еще в 9-м месяце 885 г.? в разгар противостояния между центральными властями и мятежными генерал-губернаторами, ему пожаловали аристократический титул Пэйцзюнь-хоу，а в 886 г.， когда, напомним, Си-цзун находился в Сычуани,
Чжу Вэня дважды повышали в титулах: в 3-м месяце пожаловали ему титул Лян-вана, в 12-м месяце - Усин-вана. За какие именно деяния он удостоился столь высоких наград, из источников понять затруднительно, равно как и то, насколько активно он Чжао-цзун
действовал в интересах трона. Значительно большее {традиционный портрет) внимание в историографической традиции уделено
войне Чжу Вэня с Цинь Цзунцюанем (ум. 889), относимой к ключевым эпизодам его биографии на пути к борьбе за престол.
Уроженец области Сюйчжоу центральной части современной Хэнани, Цинь Цзунцюань с юности посвятил себя военной карьере и дослужился до должности помощника командующего (яцзян) армейским соединением родной области. Оттуда его перевели в штаб генерал-губернаторства Чжунъу (в центральной части Хэнани). В 880 г.5 когда Хуан Чао вышел к северу от Янцзы, Цинь Цзунцюань был послан во главе 10-тысячного отряда на защиту г. Цайчжоу (на месте совр. г. Чжумадянь на юге Хэнани), административного центра военного губернаторства Хуайси, находившегося к югу от Чжунъу-цзеду (на южном берегу р. Хуай- шуй). Цинь Цзунцюань блестяще справился с этой миссией, и его оставили губернаторствовать в Цайчжоу. Он был среди тех немногих провинциальных властителей, кто выслал часть своих войск к Чанъани, и в мае 883 г. они участвова- ли в освобождении столицы. Но когда Хуан Чао атаковал Цайчжоу летом 883 г.5 Цинь Цзунцюань предпочел ему сдаться. Получив от вождя повстанцев пост военного губернатора округа Цайчжоу (переименованного в Хуайси-цзеду), он приступил к активным боевым действиям против правительственной коалиции, снискав себе репутацию одного из самых жестоких генералов-мятежников.
Во 2-м месяце 885 г. Цинь Цзунцюань провозгласил себя императором государства Великое Ци со столицей в г. Цайчжоу, и к концу года его полководцы захватили более 20 областей. Один из них - Цинь Янь (ум. 888), однофамилец «императора Великого Ци», овладел Хуайнань-цзеду, занимавшим почти всю южную часть современной провинции Цзянсу и прилегающие к ней районы провинции Аньхуэй; Цинь Сянь и Цинь Гао (братья Цинь Яня) заняли регион Цзяннани (районы среднего течения Янцзы, включая совр. пров. Хубэй). В результате в территорию Великого Ци вошли значительная часть южной половины Хэнани и прилегающие к ней местности Шаньдуна, провинций Цзянсу, Аньхуэй


70
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
и Хубэй. В следующем году Цинь Цзунцюань и его полководцы приступили к завоеванию северной половины Хэнани. В 7-м месяце 886 г. Цинь Цзунцюань овладел Сюйчжоу, последним крупным укрепленным пунктом на пути к Даляну. Особое значение здесь имели успехи армии под командованием Сунь Жу (ум. 892), которая за вторую половину 886 г. захватила области Чжэнчжоу (на месте совр. Чжэнчжоуши, административного центра пров. Хэнань) и Лочжоу, на территории которой располагался г. Лоян, издревле ассоциировавшийся с имперским стольным градом и почитавшийся при Тан Восточной столицей (Дунцзин). Овладение Лояном, как это было во времена мятежа Ань Лушаня и восстания Хуан Чао, служило весомым подтверждением в глазах современников правомерности претензий мятежного лидера на обладание Небесным мандатом и предвосхищало поход на Чанъань. По свидетельству «Цзю Тан шу», Цинь Цзунцю- ань отдал приказ о таком походе, после чего Сунь Жу стал решительно продвигаться на запад и покорил Танчжоу (Танхэ), Мэнчжоу (уезд Мэнсянь) и Шэнь- чжоу (район совр. г. Саньмэнься), т.е. весь район бассейна Хуанхэ на западе Хэнани, откуда открывался прямой путь на столицу. Одновременно Цинь Цзунцюань намеревался покончить с Чжу Вэнем. Тот, естественно, пытался остановить наступление Великого Ци на свои владения, но дважды - в 10-м месяце 885 г. (от Цянь Сяня) и в 5-м месяце 886 г. - терпел крупные поражения. В начале 887 г. соединения под командованием Лу Тана, Цинь Сяня и Чжан Чжи подошли к резиденции Чжу Вэня. Переманив на свою сторону глав четырех близлежащих от Даляна областей, они плотно обложили город.
Во 2-м месяце 887 г. Чжу Вэнь, запертый в резиденции с немногочисленным отрядом, отправил своего офицера Чжу Чжэня (в будущем известный полководец Поздней Лян) за подмогой. Через месяц Чжу Чжэнь вернулся во главе 10 тыс. пехотинцев и нескольких сотен конников. Они разогнали соединение Цинь Сяня и уничтожили четыре их форпоста, разбили соединение Лу Тана, а его самого утопили в Бяньхэ. Узнав о таком поражении, Цинь Цзунцюань лично привел к Даляну отряд из 700 лучших гвардейцев и приказал им заново укрепиться в северном предместье города. Но в 5-м месяце на подмогу Даляну по- доспели войска дальних родственников Чжу Вэня, братьев Чжу Цзиня (867-918) и Чжу Сюаня (ум. 897), глав областей Яньчжоу и Юньчжоу соответственно (обе на территории Шаньдунского полуострова). Оставив свох солдат в отдалении от города, они отправились на демонстративно устроенный для них пир. Музыка играла так громко, а гости так шумно развлекались, что пиршественное многоголосие доносилось до Цинь Цзунцюаня и его подчиненных. Между тем Чжу Вэнь под предлогом необходимости уединиться покинул пир, выскользнул из дворца через потайную дверь и во главе отряда поджидавших его конников нанес неожиданный и стремительный удар по соединению Чжан Чжи. К нему присоединилось войско братьев Чжу. Осаждавшие потерпели полное поражение, потеряв более 20 тыс. человек. Цинь Цзунцюань бежал в Цайчжоу, где стал собирать силы для реванша. Посланная им на Далян армия под началом того же Чжан Чжи вновь потерпела поражение. Стратегическая инициатива перешла в


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
71
руки Чжу Вэня. На его сторону один за другим стали переходить главы и полководцы завоеванных Великим Ци областей, включая Лочжоу. От сюзерена отступил и до тех пор преданный ему Сунь Жу. Цинь Цзунцюань послал его, одного из лучших своих военачальников, на подмогу своему брату Цинь Цзунхэну, возглавлявшему Хуайнань-цзеду. Вместо помощи Сунь Жу убил его в
11-м месяце и объявил о переходе на сторону Чжу Вэня, за что в скором времени получил пост главы этого военного губернаторства. В 5-м месяце 888 г. после стодневной осады Цайчжоу пал, Цинь Цзунцюань спасся бегст- вом, но в начале 889 г. его пленили и доставили в Далян, где и казнили. За уничтожение Великого Ци Чжу Вэнь еще раньше получил титул Дунпин-ван (букв. «Царь, усмиривший Восток»).
Разгромив Цинь Цзунцюаня, Чжу Вэнь надежно укрепился в центральной части Хэнаньдао, что отвечало, как казалось, интересам императорской партии. Более того,
Чжао-цзун и некоторые его ближайшие советники сочли, что пришло время обуздать генерал-губернаторов, и начать это, по их разумению, следовало с похода против Ли Кэюна, добившегося непререкаемого авторитета в среде региональной военно-политической элиты. Большинство царедворцев предостерегали Чжао-цзуна от конфликта с Ли Кэюном, однако за войну с Хэдуном ратовали министры Чжан Цзюнь и Кун Вэй, прямой потомок Конфуция в 40-м поколении, уже в силу своей родословной пользовавшийся особым уважением при дворе.
В 4-м месяце 890 г. провели мобилизацию и набрали 50-тысячное войско, однако вновь наспех и мало обученное. Главнокомандующим начатой в следующем месяце операции был назначен Чжан Цзюнь, под начало которого отдали четыре главных фронтовых соединения, наступавших на Хэдун. Чжу Вэню отвели руководство лишь юго-восточным театром боевых действий, что проистекало из стремления Чжан Цзюня ограничить действия Дунпин-вана военным сотрудничеством с правительственной армией и ни в коем случае не допустить расширения подвластных ему территорий. Это в корне противоречило планам Чжу Вэня завоевать хотя бы часть владений Ли Кэюна, поэтому он вообще отказался от личного участия в операции и отправил под начало Чжан Цзюня двухтысячный отряд. Подобные разногласия изначально ставили под угрозу сколько- нибудь успешный исход кампании.
Повествования о ней, изложенные в различных источниках, существенно разнятся. Очевидно лишь, что она состояла из лишенных общего стратегического замысла операций. К тому же, как и во время войны Чжу Вэня с Цинь Цзунцюанем, местные хэдунские полководцы то выступали на стороне Ли Кэюна, то выражали готовность сотрудничать с правительственными силами, а то просто захватывали те или иные области, что приводило к постоянным локальным стычкам.
Сунь Жу (с традиционной книжной гравюры)


72
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
В 7-м месяце 890 г. Чжан Цзюнь привел свои основные силы к г. Цзиньчжоу на юго-западе нынешней провинции Шаньси, где объединился с посланными в Хэдун войсками нескольких генерал-губернаторов. В 8-м месяце его армия была оттеснена на юг и подошла к заставе Иньдигуань близ современного г. Саньмэнься, откуда генерал Сунь Куй и императорский уполномоченный Хань Гуйфань вновь выступили на Цзиньчжоу, но попали в засаду, устроенную прославленным к тому времени и всей душою преданным Ли Кэюну полководцем Ли Цуньсяо (ум. 894). Их захватили и отправили в ставку Ли Кэюна. Тот предложил Сунь Кую служить в Хэдуне, но, услышав отказ, приказал его казнить. В 11-м месяце Чжан Цзюнь потерпел серьезное поражение под Иньдигуань и двинулся в сторону Шаньдунского полуострова, где в 12-м месяце был разгромлен в районе современного г. Цзинин на юго-западе Шаньдуна.
Еще в 10-м месяце Ли Кэюн отправил взятого им в плен Хань Гуйфаня в столицу доложить Чжао-цзуну о вековой преданности его семейства правящему дому, обвинить Чжан Цзюня и Чжу Вэня в преступном нападении на его владения и намеренном разжигании гражданской розни. Как бы в подтверждение своей преданности он обещал схватить обоих преступников и доставить их в Чанъ- ань для праведного суда, за чем скрывалась откровенная угроза похода на столицу. Чжао-цзун и его советники впали в смятение, тем более что из Хэдуна шли неутешительные для них известия. В 1-м месяце 891 г. Ли Кэюн опять обратился к императору, сетуя на нанесенные ему обиды. После этого Чжао-цзун сместил с высших государственных постов Чжан Цзюня (он к тому времени вернулся в Чанъань, бежав с поля боя) и Кун Вэя и послал их служить в отдаленные области. Власти подтвердили все прежние титулы, должности и властные полномочия Ли Кэюна. Так бесславно завершился поход правительственной армиинаХэдун.
Чжу Вэнь вновь подключился к боевым действиям летом 890 г.? воспользовавшись для этого локальным инцидентом. Во время военных действий против войск Чжан Цзюня Ли Кэюн намеревался проследовать через область Лучжоу (в районе совр. г. Чанчжи пров. Шаньси), по территории которой шел один из главных маршрутов из Тайюаня на юг Шэньси. Местные власти отказались его пропустить, и разгневанный Ли Кэюн отправил покарать непокорную область одного за другим своих братьев Ли Кэсю и Ли Кэгуна, которые оба там погибли. Губернатор Лучжоу, со своей стороны, воззвал о помощи к Чжу Вэню. В 7-м месяце тот послал на защиту области Гэ Цунчжоу, Ли Кэюн отправил против него полководца Кан Цзюньли (847-894), который вынудил Гэ Цунчжоу бежать в Хэян (на территории совр. уезда Мэнсянь пров. Хэнань). Обеспокоенный
Полководец Ли Цуньсяо


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
73
таким поворотом событий, Чжу Вэнь в 9-м месяце сам прибыл в Хэян и начал подготовку к вторжению в Хэдун. Власти полностью одобрили его инициативу через назначение на почетную должность генерал-губернатора не существовавшего в реальности Сюаньи-цзеду. В 10-м месяце Чжу Вэнь двинулся на область Хуачжоу (северная окраина Хэнани). От нее он планировал выйти к военному губернаторству Вэйбо, самому крупному военно-территориальному образованию на юге Шаньси. Пойди местные власти на сотрудничество с Чжу Вэнем, территория этого военного губернаторства и входивших в него областей Вэй- чжоу и Бочжоу стала бы надежным плацдармом для последующего наступления на Тайюань. Там же Чжу Вэнь рассчитывал пополнить запасы продовольствия. Но руководство названных областей и всего Вэйбо наотрез отказалось впустить армию Чжу Вэня, а тем более снабжать ее продовольствием. Тогда Чжу Вэнь развернул наступление на Вэйбо-цзеду. В 1-м месяце 891 г. он разбил войско Вэйчжоу в Нэйхуане (пригород совр. г. Аньян пров. Хэнань) и продолжил боевые действия, несмотря на радикальное изменение отношения двора к Ли Кэю11у. За 10-12-й месяцы Чжу Вэню покорились две соседние области Вэйбо. Однако в 1-м месяце следующего года потерпел поражение Чжу Ююй (870-904), старший сын Чжу Вэня, а затем и он сам. Тем не менее Чжу Вэнь продолжил военные действия и, воспользовавшись победой Чжу Ююя, зимой 892 г. овладевше- го областью Пучжоу (район совр. г. Пуян почти на границе Хэнани и Шэньси), направился в сторону Шаньдуна. Теперь он нацелился на еще недавно союзные ему области Яньчжоу и Юньчжоу. В 1-м месяце 894 г. Чжу Вэнь разбил Чжу Сюаня в предгорье Юйшань (район совр. г. Цинчэн, восток Шаньдуна), в 8-м месяце 895 г. нанес ему поражение в районе современного г. Цзинин.
Ни поражения, ни победы Чжу Вэня не повлияли сколько-нибудь существенно на события, развернувшиеся в столице. Вначале там обострилась борьба между партиями сановников и евнухов, спровоцированная самим же Чжао-цзуном, лелеявшим надежду вырваться из-под опеки возведших его на трон придворных скопцов. В 892 г. возник конфликт между лидером партии евнухов Ян Фугуном (ум. 894) и его приемным сыном, командовавшим наиболее сильной группировкой императорских войск вблизи столицы. Бежавшего из Чанъани Ян Фугу на схватили и казнили. В середине 893 г. Чжао-цзун, опираясь на партию сановников, возглавляемую Ду Жаннэном (841-893), предпринял отчаянную попытку избавиться от генералов-евнухов и усмирить глав ближайших к столице генерал- губернаторств. Назначив на командные воинские посты своих родственников, он направил армию против Ли Маочжэня (8567-924?), очередного властителя Фэнсян-цзеду. Следует пояснить, что глава этого военного губернаторства контролировал как северные от него территории, по которым проходили маршруты к《Ганьсускому коридору» (совр. Синьцзян-Уйгурский А#)，так и подходы к столице из Сычуани. Как и следовало ожидать, малочисленные и по-прежнему плохо подготовленные правительственные силы потерпели поражение. В 7-м месяце Ли Маочжэнь выступил на Чанъань. Под угрозой низложения Чжао-цзун выполнил все его требования: казнил Ду Жаннэна, подтвердил полномочия Ли


74
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
как цзедуши и передал под его начало 15 соседних областей. К 894 г. двор полностью утратил даже видимость самостоятельности, Чжао-цзун во всем подчинился воле Ли Маочжэня и его давне- го соратника Ван Синъюя (ум. 895), возглавлявшего соседнее с Фэнсян-цзелу генерал-губернаторство Биньнин.
Следующее ключевое для периода агонии Тан событие произошло в 5-м месяце 895 г.? когда Ван Синъюй и Ли Мао- чжэнь вознамерились то ли пленить, то ли умертвить Чжао-цзуна. Отряд из тысячи человек, состоявший из преданных людей обоих военных губернаторов во главе с Ван Синъюэ, братом Ван Синъюя, ворвался во дворец. Чжао-цзун чудом вырвался из Чанъани и в сопровождении нескольких телохранителей вновь бежал в сторону гор Циньлин. Поняв, что в Сычуань ему теперь не пробраться, он укрылся вначале в буддийском монастыре, а затем в гарнизонном городишке Шимэньчжэнь (вблизи от совр. г. Шан- ло на юго-востоке Шэньси). В 7-м месяце на помощь ему выступил Ли Кэюн во главе 150-тысячного войска. Разыскав монарха, он «почтительно пригласил» его вериться в столицу. В 11-м месяце Ли Кэюн расправился с Ван Синъюем, укрывшимся в столице своего генерал-губернаторства - г. Биньчжоу. Хотя Ван Синъюй сумел вырваться из осажденного города, он был пойман и убит своими же солдатами, которые торжественно доставили его голову победителю. В 12-м месяце Ли Кэюн получил титул Цзинь-вана, который и считается его основным прижизненным официальным титулом. Не менее, а возможно, и более существенным для Ли Кэюна, чем новый аристократический титул, было его назначение военным губернатором Лулун-цзеду. Находившееся в районе нынешнего Пекина, это генерал-губернаторство включало в себя развитые земледельческие районы и торгово-ремесленные центры, разбогатевшие на приграничной торговле. Контроль над Лулун-цзеду намного расширил политическое влияние Ли Кэ- юна и снабдил его каналами для связи с вождями северо-восточных народностей (в первую очередь киданей). Кроме того, Ли Кэюн перенаправил в Тайюань часть налоговых поступлений, собираемых в Лулуне.
События 895 г.? вслед за бесславной для центральных властей кампанией 891 г.? окончательно сделали Ли Кэюна полновластным хозяином Хэдуна. Возвышение полководцев тюркских кровей и взятие ими под свой контроль важнейших областей страны создали предпосылки для перерастания гражданской розни в межэтническую - между китайцами и представителями других народностей. С этого же момента, по наблюдениям современных исследователей, резко активизировались сепаратистские выступления представителей региональной военно-политической элиты, и процесс распада империи вступил в завершающую стадию.


Глава L Эпоха Пяти династий и Десяти царств
75
^ Война между Ли Кэюном и Чжу Вэнем продолжалась всю первую половину 896 г.
(аналогичные междоусобные конфликты происходили тогда почти во всех регионах империи). Главным плаодармом для последую- щих военных действий Чжу Вэня стала завоеванная им область Юньчжоу, во главе которой он поставил Пан Шигу. В 4-м месяце Ли Кэюн овладел Вэйбо и всеми шестью входившими в генерал-губернаторство областями. Для подготовки контрнаступления Чжу Вэнь отправил в Юньчжоу Гэ Цун- чжоу, однако тот потерпел поражение.
В 7-м месяце 896 г. войска Ли Маочжэня, не оставлявшего планов низложения Чжао-цзуна, вновь двинулись на Чанъань, вынудив императора к очередному бегству. На сей раз Чжао-цзун направился в Хэдун, надеясь на защиту Ли Кэюна, но по пути попал в плен к Хань Цзяню (855-912), главе Хуачжоу-цзеду - крохотного военного губернаторства, располагавшегося к северо-востоку от Чанъани (на территории совр. уезда Хуасянь). В 8-м месяце Ли Кэюн обратился к главам соседних с Хэдуном областей с предложением выслать войска для вызволения императора. Никто, однако, не спешил отозваться; более того, губернатор области Ючжоу (в северной части совр. пров. Хэбэй) позволил себе не толь- ко порвать письмо Ли Кэюна, но и бросить доставившего его посланца в тюрьму. Ли Кэюн выступил походом на Ючжоу, но по пути наткнулся на засаду. Поле битвы заволокло густым туманом, Ли Кэюн, потеряв из виду своих людей и оказавшись в одиночестве, укрылся в чаще, моля высшие силы лишь о том, чтобы его скакун не заржал. Враги его так и не нашли, и, вернувшись в Тайюань, Ли Кэюн предпочел предоставить Чжао-цзуна на волю судьбы.
В этой ситуации Чжу Вэнь решил действовать. В 9-м месяце 896 г.? согласно Сыма Гуану (иногда это событие относят к 898 г.)? он обратился с посланием на высочайшее имя, в котором предложил Чжао-цзуну сделать его резиденцией Лоян (город достался Чжу после победы над Цинь Цзунцюанем) и выразил готовность прислать в Хуачжоу для сопровождения монарха в новую столицу 20 тыс. всадников и отряд боевых колесниц. Император, по словам источников, вежливо, но твердо отклонил оба предложения.
За первые два месяца 897 г. из столицы Хуачжоу-цзеду было разослано несколько императорских указов. В одном обличались восемь ванов, ближайших родственников Чжао-цзуна, которых обвинили в развратном поведении, разжигании розни между императором и военными губернаторами и тому подобных кознях. В другом документе объявлялось о возведении в сан наследника трона старшего сына Чжао-цзуна Ли Юя, носившего титул Дэ-ван (его обычно именуют Дэ-ван Юй). Никакого отклика извне не последовало, о Чжао-цзуне словно забыли. Ли Кэюн и Чжу Вэнь по-прежнему были всецело заняты собственными
Цзинь-ван Ли Кэюн


76
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
делами. Последний занялся наведением порядка в захваченных им к тому времени 16 областях, распределив их по реорганизованным военным губернаторствам, во главе которых он поставил самых испытанных в сражениях и преданных ему людей: Гэ Цунчжоу получил Тайнин-цзеду (на юге Шаньдуна), Пан Шигу - Унин-цзеду (сопредельные районы Цзянсу и Аньхуэй), Чжу Ююй- Тайпин- цзеду (на востоке Шаньдуна с центром в Юньчжоу). Так Чжу Вэнь приступил к созданию сети вассальных и союзных генерал-губернаторств.
В 8-м месяце 897 г. глава Хуачжоу-цзеду Хань Цзянь, отчаявшись привлечь внимание других генерал-губернаторов к своему царственному «гостю», решил действовать самостоятельно и пошел на столицу. Предлогом послужило исполнение обвинительного указа в адрес ванов. Не встречая сколько-нибудь серьезного сопротивления, его войско вступило в Чанъань. Одни ваны пытались бе- жать, другие прикинулись буддийскими монахами. В ходе этой акции были убыты 11 членов императорского семейства, однако она не возымела эффекта. Нетрудно догадаться, что Хань Цзянь пробовал позиционировать себя защитником трона и готовился, в случае необходимости, возвести на престол Дэ-ван Юя. Однако его генерал-губернаторство было слишком маленьким и слабым, чтобы осуществить подобную миссию.
Между тем разнеслась весть, что Чжу Вэнь приступил к возведению в Лояне дворца. В 1-м месяце 898 г. не на шутку встревоженные Ли Маочжэнь и Хань Цзянь отправили Ли Кэюну послание, в котором предлагали объединиться, с тем чтобы вернуть императора в Чанъань. Тот согласился, и в 8-м месяце Чжао- цзуна торжественно доставили в столицу, в ознаменование чего он обновил девиз правления на Гуан-хуа (898-901) и удостоил высочайшей похвалы (в виде благодарственных декретов) и Ли Кэюна, и Чжу Вэня. Город Хуачжоу, где почти два года пробыл Чжао-цзун, был переименован в Синдэфу (Град распространения добродетелей), а глава Хуачжоу-цзеду удостоился почетного звания Пра- вителя Града распространения добродетелей (Синдэ-инь). Одним словом, получалось так, будто Чжао-цзун почтил своим посещением Хуачжоу и провел там почти два года исключительно по собственной воле и из желания уважить Хань Цзяня. Независимо от того, была ли эта трактовка предложена идеологами того времени или историками последующих поколений, она свидетельствует о стремлении традиционной историографии быть максимально почтительной по отношению к последним императорам Тан. Что же касается благодарственных декретов Ли Кэюну и Чжу Вэню, не исключено, что Чжао-цзун и его советники искренне надеялись их примирить.
Следующий (899) год начался с новых побед Чжу Вэня над Ли Кэюном. В 1-м месяце ему присягнул на верность генерал-губернатор Вэйбо Ло Шаовэй (877-910), в 3-м месяце два генерала Чжу Вэня, проведя свои войска через Вэй- бо, вторглись в Нэйхуан. Самым же значительным успехом стал захват области Цзэчжоу, по которой пролегали основные маршруты, ведшие из Тайюаня к Чанъани и Лояну. Взяв эти маршруты под свой контроль, Чжу Вэнь обезопасил Лоян от вторжений из Хэдуна.


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
77
Цуй Инь
{современное изображение)
,Новое роковое для династии Тан событие случилось зимой 900 г.5 когда Чжу Вэнь находился в военных походах. В день и-чоу 11-го месяца 900 г. евнухи Лю Цзишу и Ван Чжунсянь, командовавшие левым и правым крылом Армии Божественной стратегии, заточили Чжао-цзуна в отдаленных покоях, сместили его и провозгласили императором Дэ-ван Юя. В начале следующего года три других генерала Армии подняли свои отряды и в 20-х числах 1-го месяца восстановили Чжао-цзуна на троне, низложили Дэ- вана (он остался жив и в прежнем статусе) и казнили заговорщиков. Новую правительствующую группировку возглавил Цуй Инь (853-904), уже неоднократно (893-895, 895-896, 896-899) бывший первым министром и зарекомендовавший себя в качестве непримиримого оппонента партии евнухов. По его предложению во 2-м месяце 901 г. Чжу Вэню вновь пожаловали титул Лян-вана, который обычно и считают его основным аристократическим титулом эпохи Тан. В 4-м месяце в очередной раз изменили девиз правления (на Тянь-фу，901-904). В 6-м месяце в Чанъань прибыл Ли Маочжэнь, предложивший императору укрыться в Фэнсян-цзеду. В 10-м месяце евнухи, возглавляемые Хань Цюань- хуэем и Чжан Яньхуном, насильно, по утверждению источников, увезли Чжао- цзуна в Фэнсян. Чжу Вэнь, срочно вернувшийся в Лоян，начал их преследование. В начале 11-го месяца 901 г. (7 декабря по современному календарю) он подошел к Чанъани, и его беспрепятственно впустили в город по приказу Цуй Иня, единственного оставшегося в столице представителя высшего эшелона власти. Когда Чжу Вэнь захватил область Тунчжоу, Хань Цзянь поспешил добровольно перейти на его сторону. Состоялось и первое сражение с Ли Маочжэнем (в местности Угун вблизи от совр. г. Сяньян). Решающей победы никто не добился, но Ли Маочжэнь отступил, что позволило Чжу Вэню вторгнуться в его владения. В 12-м месяце он распорядился, чтобы Цуй Инь вместе со《ста чиновниками» (т.е. всем правительственным штатом) перебрался в Хуачжоу (Синдэфу), что и позволило говорить (общее место в научной литературе), что с 901 г. Чжу Вэнь установил полный контроль над двором.
Война в Гуаньчжуне продолжалась больше года, дав самую выразительную, пожалуй, картину охватившего CTpaiîy хаоса. Такое впечатление усиливает и разноголосица в датах и деталях.
Главными действующими лицами тех событий стали, кроме Чжу Вэня и его военачальников, местные полководцы и главы областей, которые с типичной для цзедуши беспринципностью переходили с одной стороны на другую. Ли Маочжэнь и Чжу Вэнь то сходились в кровавых баталиях, то замирялись. Первый возвращался в свою столицу, где пышно праздновал победу, второй завоевывал либо посредством дипломатии приобретал новые территории. Он несколько раз


78
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
подступал к Фэнсяну, сея панику среди местного населения, и отходил от него, мотивируя отказ штурмовать город нежеланием нанести ему урон и жалостью к мирному населению, за чем явно скрывалось опасение обескровить собственные силы. Цуй Инь, со своей стороны, не уставал напоминать ему в посланиях из Хуанчжоу о необходимости как можно быстрее вызволить монарха из рук Ли Маочжэня, ибо тот может увезти его в Сычуань, где укрепился Ван Цзянь (847?- 918), давний лютый недруг Чжу Вэня и «радетель» династии. В 7-м месяце 902 г. (по хронологической таблице из «Новой истории Пяти династий») произошло весьма неординарное для тогдашней ситуации событие. Ван Цзянь и еще два сильнейших на тот момент южных военно-политических лидера, Ян Синми (8427-905) и Цянь Лю (852-932), получили титул ванов: Шу-ван (Царь Шу), У-ван (Царь У) и Юэ-ван (Царь Юэ) соответственно. Кто именно и почему распорядился о таком пожаловании, в источниках не уточняется. Не исключено, что инициативу проявил Ли Маочжэнь, надеявшийся привлечь на свою сторону южан и побудить их вмешаться в войну в Гуаньчжуне. Последнего, однако, не произошло. Более того, в 12-м месяце Чжу Вэню сдался Ли Маосюнь, младший брат Ли Маочжэня, пытавшийся найти мирный исход войны. Он умертвил Хань Цюаньхуэя, Чжан Яньхуна и еще 22 (по другим источникам - 72) евнуха и отослал их головы Чжу Вэню.
В начале 1-го месяца 903 г. Ли Маочжэнь и Чжу Вэнь заключили мирный договор, по которому Чжао-цзуна отправили в Чанъань. В этом же месяце по приказу Чжу Вэня и Цуй Иня разом истребили более 800 придворных скопцов, после чего последовал приказ местным губернаторам умертвить евнухов-военных инспекторов, состоявших при их вооруженных силах. Так был положен конец почти столетнему военно-политическому господству евнухов, что отбыло возможность, как нередко говорят, формирования качественно новых властных структур.
Ровно через год, в 1-м месяце 904 г. Чжу Вэнь расправился и с Цуй Инем, обвинив его в заговорщицких замыслах. Схватить Цуй Иня и его ближайшее окружение он поручил своему сыну Чжу Юляну, всех арестованных предали казни. В 4-м месяце Чжу Вэнь объявил столицей Лоян и перевез туда Чжао- цзуна, закрепив это в 5-м месяце очередным обновлением девиза правления (Тянь-ю). К этому времени он устранил всех сколько-нибудь близких к монарху лиц, заменил его личных телохранителей и слуг преданными себе людьми. Ли Кэюн вновь попытался организовать коалицию против Чжу Вэня. В 6-м месяце он обратился с соответствующими посланиями ко многим генерал-губернаторам и главам областей. Ряд полководцев, включая Ли Маочжэня и новоиспеченных южных ванов, согласились и начали собирать войска для новой войны, а Ван Цзянь даже выразил готовность послать в Лоян к Чжу Вэню убийц. Считают, что именно угроза военного альянса Хэдуна с южанами подтолкнула Чжу Вэня к устранению Чжао-цзуна. В ночь с 11 на 12-е число 8-го месяца 904 г. императора убили. Чжу Вэнь, заблаговременно покинувший город, поручил осуществить цареубийство своему приемному сыну Чжу Югуну, фавориту Цзян Сюаньхуэю и генералу Ши Шуцуну, которого оставил наместником в столице. Согласно


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
79
«Цзю Тан шу»5 Цзян Сюаньхуэй отобрал сотню человек во главе с офицером стражи Ши Таем. Они столпились у ворот во внутренние покои, крича, что отряжены войсками для срочного доклада монарху. Их впустили. Чжао-цзун проснулся от шума, вскочил и в одном нижнем белье кинулся бежать, петляя между колоннами, однако Ши Тай догнал его и зарубил мечом.
То, что и убийство Чжао-цзуна, и последующее возведение на престол Ли Чжу было делом рук Чжу Вэня, ни у кого не вызывало ни малейших сомнений. К тому же налицо было немало других признаков подготавливаемого им государственного переворота. Так, еще во 2-м месяце 904 г. пять сыновей Чжу Вэня получили титул ван, а в 4-м (дополнительном) месяце он провел обряд поклонения в Храме августейших предков династии Тан. Обряд, состоявшийся в пригороде Чанъани, проходил в страшную непогоду, под ураганным ветром и пролив- ным дождем - знак, с точки зрения последующий историографии, неправедности замыслов и действий Чжу Вэня. И все же формально он оставался в неведении о происходившем в Лояне. Всеми последовавшими за убийством Чжао- цзуна акциями продолжал руководить Цзян Сюаньхуэй. Именно он якобы предложил в новые монархи девятого сына Чжао-цзуна Ли Чжу в обход его восьми живых на тот момент старших братьев. Его мать Хэ-хуанхоу почти до смерти Чжао-цзуна оставалась его наложницей, несмотря на то что родила ему первенца (Дэ-вана). Ее возвели в статус императрицы лишь по одному из указов, присланных из Хуачжоу, когда явно прорабатывали сценарий низложения Чжао- цзуна. Теперь же право престолонаследия Ли Чжу мотивировали тем, что он яв- лялся, не считая Дэ-вана, прежде замешанного в заговоре против отца, единст- венным сыном《законной» императрицы. Срочно провели церемонию возведе- ния тринадцатилетнего подростка в сан наследника престола. Сама интронизация состоялась в 26-й день 9-го месяца. Тогда же императрицу Хэ возвели в сан Вдовствующей императрицы (тайхоу), наделив ее регентскими полномочиями. При этом прежний девиз правления - уникальный для предшествующей политической истории случай - так и не изменили.
Согласно официальной версии, находившегося в очередном походе Чжу Вэня известили об убийстве Чжао-цзуна только в 10-м месяце 904 г. Получив такое сообщение, он спешился и, припав к крупу своего скакуна, долго рыдал, оплакивая погибшего монарха. Рассказывали, что огромное впечатление на Чжу Вэня произвело и одновременно произошедшее солнечное затмение. Все вместе заставило его поспешить в столицу. По возвращении в Лоян (в том же месяце) он приказал провести тщательное дознание. Главную вину возложили на Чжу Югуна, который был одним из командиров императорской гвардии и нес личную ответственность за безопасность августейшей особы, и Ши Шуцуна, обвиненного Чжу Вэнем в том, что он не справился с делами управления в столице. Обоих казнили. В 11-м месяце население страны содрогнулось от нового знамения -солнце в окружении сполохов. Невзирая на природные аномалии (либо, напротив, сочтя их благоприятными для себя знаками), Чжу Вэнь отбыл в Далян для подготовки очередного похода.


80
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Современный памятник
в честь договора Ли Кэюна и Абаоцзи (пров. Шаньси)
Пока Чжу Вэнь находился в центральной части современной провинции Аньхуэй, во 2-м месяце 905 г., вновь формально без его ведома, бы- ло совершено новое злодеяние. По инициативе Цзян Сюаньхуэя восемь старших сыновей Чжао- цзуна собрали на пир в честь обряда весеннего жертвоприношения и, допьяна напоив, убили, а тела утопили в озере, на берегу которого проходило торжество. На этот раз убийство даже не расследовали. В 11-м месяце Чжу Вэня сделали сянго (ана- лог канцлера),《даровали》титул Вэй-вана и удельное владение Вэй-го, в состав которого вошло 21 военное губернаторство, в том числе Сюанъу, Сюаньи, Тайпин, Унин, Чжаои. Считают, что уже
к 901 г. Чжу Вэнь контролировал 11 военных губернаторств и 28 областей, главами которых поставил доверенных ему лиц. Однако чем пространнее становились подконтрольные ему земли, тем сложнее оказывалось находить для руко- водства ими нужных людей и держать их под неустанным надзором. Главы областей и генерал-губернаторы, присягнувшие Чжу Вэню на верность и даже связанные с ним семейными узами через родственные браки, легко нарушали присягу. Из хроники деяний Чжу Вэня хорошо видно, что ему неоднократно приходилось завоевывать одни и те же местности. Так, руководство области Сучжоу (на северо-западе пров. Аньхуэй), покорившееся Чжу Вэню в 888 г., восстало против него менее чем через два года, и ему пришлось опять ее завоевывать.
«Дамокловым мечом» над Чжу Вэнем висела и угроза нападения из Хэдуна. В 901 и 902 гг. его генералы в очередной раз попытались туда вторгнуться и вновь потерпели поражение. Между тем Ли Кэюн в поисках союзников для борьбы против Чжу Вэня обратился к киданям. Согласно «Истории Лян», в 7-м месяце 905 г. Елюй Абаоцзи (872-926), ставший в 901 г. вождем одного из восьми киданьских кочевий (племенных союзов), получил от Ли Кэюна послание с предложением союза. Несмотря на то что Абаоцзи уже с 902 г. проводил опустошительные набеги (только за один из них кидани захватили 95 тыс. пленных и огромное количество скота) на приграничные территории Хэдуна и Хэбэя, Ли Кэюн рискнул вступить с ним в переговоры. Их личная встреча состоялась в том же месяце в г. Дунчэн приграничной области Юньчжоу (север Шаньси). Во время торжественного пира они побратались и договорились о проведении в конце года совместных действий против Чжу Вэня.
Союз Ли Кэюна с Абаоцзи сегодня оценивают по-разному. Одни полагают их встречу знаменательным событием, которое теоретически могло бы спасти Тайскую империю и уберечь Китай от административно-территориальной раздроб¬


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
81
ленности, другие считают, что именно договор Ли Кэюна с киданями вынудил Чжу Вэня совершить государственный переворот, ибо он понимал, что, только взяв верховную власть в свои руки, сможет создать государственные и военные структуры, необходимые для обороны страны от чужеземного нашествия. Обе версии не находят подтверждения в источниках. Во-первых, противоречивы сведения о времени встречи Ли Кэюна с Абаоцзи. В «Синь У дай ши» ее точная дата вообще не указана, составители《Цзю У дай шю> и Сыма Гуан относят ее к 907 г. Во-вторых, в той же《Новой истории Пяти династий》сказано, что Абао- цзи почти сразу нарушил договор и отправил посланника к Чжу Вэню с предложением установления дружественных отношений. А тот, в свою очередь, предложил совместно выступить против Хэдуна. Известие о переговорах Абаоцзи с Чжу Вэнем ввергло Ли Кэюна в тяжелую болезнь, приведшую к его скорой кончине (во 2-м месяце 908 г.). В-третьих, Абаоцзи в 904-906 гг. по-прежнему активно воевал с соседними народностями, и нет никаких свидетельств его подго- товки к военным действиям в Китае на той или другой стороне.
К государственному перевороту Чжу Вэня вполне могли подтолкнуть и внутренние события конца 906 г., а именно предательство Дин Хуэя (ум. 910) и заговор в Лояне. Дин Хуэй, некогда служивший в армии Хуан Чао, был одним из первых сторонников Чжу Вэня. Он помогал тому создавать вооруженные силы Сюанъу-цзеду и на первых порах был их главнокомандующим. Успешно воевал Дин Хуэй и в Хэдуне в 890-892 гг. Непоколебимо веря в его преданность, Чжу Вэнь доверил ему командование стратегически важными и с таким трудом отнятыми у Ли Кэюна областями Цзэчжоу и Лучжоу. Однако убийство Чжао-цзуна настолько потрясло Дин Хуэя, находившегося тогда в Лояне, что, по словам его биографов, он решился на измену и в 12-м, вставном месяце 906 г. сдал Ли Кэ- юну обе области, что позволило армии Хэдуна приблизиться на расстояние всего около 100 км к Лояну. Дин Хуэй укрылся в Тайюане, где его приняли с почетом, и скончался там от болезни только в 910 г. Организацию же заговора в Ло- яне приписывают (так ли было в реальности, мы не знаем) императрице Хэ, яко- бы намеревавшейся《восстановить Танский дом》.В донесении, направленном Чжу Вэню, среди участников заговора были названы такие прежде преданнейшие Чжу Вэню люди, как Цзян Сюаньхуэй и Люй Цань, участник расправы с Цуй Инем. Чжу Вэнь, вызванный этим донесением в Лоян, уничтожил их всех в том же 12-м вставном месяце 906 г.
Согласно «Синь Тан шу», в 3-м месяце 907 г. сановники обратились к Чжу Вэню, умоляя его принять державную власть. В Даляне провели гадание, давшее благоприятное для Чжу Вэня прорицание. Он не счел нужным лично присутствовать на церемонии отречения Ли Чжу, которую по его поручению провели Чжан Вэньвэй (ум. 908), Су Сюнь (рубеж IX-X вв.)5 Ян Шэ (рубеж IX-X вв.)5 Чжан Цэ (ум. 912), Сюэ Ицзюй (850-912) и Чжао Гуанфэн (ум. 928), причем двое последних отвечали за сохранность императорских регалий. В 16-й день 4-го месяца они в сопровождении 100 чиновников прибыли в Далян. Чжу Вэнь принял их в парадном зале своего дворца, восседая на троне в императорском


82
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
облачении. Чжан Вэньвэй и Су Сюнь преподнесли ему текст манифеста, остальные сановники- две, из нефрита и золота, государст- венные печати. В течение нескольких следующих дней Чжу Вэнь принял новое имя Хуан, совершил жертвоприношения Небу, Земле, на алтаре злаков и в святилище предков. После этого он объявил династию Великая Лян и собственный девиз правления Кай- пин (907—911). Наименование《Лян» он избрал, по мнению Сыма Гуана, исходя не из своего прежнего титула (Лян-ван), а из названия государства, существовавшего во второй половине I тыс. до н.э. в его родных мес- тах. Сочетание《Позднее Лян》ввели затем для различения государства Чжу Вэня и южнокитайской династии Лян (502- 557). Главной столицей нового государства провозгласили Далян, переименовав его в Кайфэн и утвердив за ним почетное название Восточная столица (Дун- цзин). Лоян нарекли Западной столицей (Сицзин), а Чанъань вычеркнули из списка столичных городов, дав бывшему стольному граду империи название Даань («Великое спокойствие»).
Ли Чжу низложили до Цзиинь-вана и отправили его жить в г. Цаочжоу (административный центр одноименной области, юго-запад Шаньдуна) под надзором младшего брата Ши Шуцуна. Распространена версия, что его умертвили в том же, 907 г. Однако в《Цзю Тан шу» сообщается, что Ли Чжу лишили жизни в воз- расте 17 лет и в 21-й день 2-го месяца 5-го года эры Тянь-ю (во многих местностях летоисчисление продолжали вести по прежнему календарю, исходя из девизов правления монархов Тан), т.е. в начале 908 (эта дата указана и в «Новой истории Пяти династий») или 909 г. Посмертный титул Ай-ди ему придумали во избежание употребления термина цзун, делавшего Ли Чжу полноценным императором Тан. Храмовый титул Чжаосюань-цзун (полная версия - Чжаосюань- гуанле-сяо-хуанди) был пожалован ему около 930 г.
Чжу Вэнь,
император династии Великая Лян
Южные царства: У (892/902/905—937)，
Уюэ (893/902/904—978)，Минь (893/909—945)， Южное Хань (905/911—971)，Чу (896/907—951)， Наньпин (907/924—963) и Раннее Шу (891/902/907-925)
Рассказ об эпохе Пяти династий принято начинать с Северных династий, однако мы отступим от этого правила, так как, во-первых, геополитическая конфигурация Юга начала складываться значительно раньше государственного пере¬


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
83
ворота Чжу Вэня, а во-вторых, многие реалии политической истории Севера не- понятны без знания событий, имевших место на Юге.
Южные царства рассматриваемой эпохи возникли в заключительных десятилетиях эпохи Тан и под определяющим (даже большим, чем на Севере) влиянием восстания Хуан Чао. Оно привело к появлению двух основных типов лиде- ров: первый представляли региональные военачальники и губернаторы империи Тан, усилившиеся в ходе борьбы с повстанцами, второй - те бывшие соратники Хуан Чао, которые, подобно Чжу Вэню, перешли на сторону властей и получили от них посты и титулы. Образованию каждого из Южных царств предшествовал этап междоусобной борьбы глав соседних генерал-губернаторств, округов, а порою и крупных населенных пунктов, поэтому история Юга в конце эпохи Тан оказывается еще более насыщенной различными событиями и действующими лицами, чем история Северных царств. Исключительно сложно определить конкретный эпизод, с которого можно было бы начать повествование. Правомерным выглядит выделение общего периода с 875 по 910 г., на протяжении кото- рого и произошла трансформация военно-политических фракций и откровенно «бандитских группировок» в государственные образования. Если же не углубляться во времена восстания Хуан Чао, то за отправную точку резонно принять 902 г., когда, напомним, три южных военно-политических лидера - Ван Цзянь, Цянь Лю и Ян Синми - получили титул ван. С этим пожалованием нередко как раз и соотносят дату возникновения основанных ими царств - Раннего Шу5 Уюэ и У соответственно. Но приходится коснуться и более ранних по времени историко-политических событий.
Царство У, прозванное также Южным У (Нань У) и У гаана Ян (Ян У), традиционно признают самым ранним из южных государств: раздел о нем открывает хронику «Вёсны и осени Десяти царств». Ян Синми обычно считается (хотя есть и другие версии его происхождения) уроженцем окрестностей г. Хэфэй, административного центра области Лучжоу (в центральной части совр. пров. Ань- хуэй), и выходцем из крестьянской семьи. Рано осиротевший и проведший детство в бедности, он вырос настоящим богатырем, был человеком высокого роста и мускулистым, легко поднимающим одной рукой вес более 50 кг. Когда еще только начинавшая складываться армия Хуан Чао вторглась в район между реками Хуанхэ и Хуайшуй, Ян Синми был заподозрен в содействии мятежникам и арестован. Узника заприметил за его внешность и силу местный губернатор и взял к себе на военную службу. Приблизительно через год Ян Синми попросился в приграничные войска в Шофан (в совр. Внутренней Монголии), где дослужился до командира подразделения и получил боевую закалку и командный (пусть на уровне младшего офицерского состава) опыт. Вернувшись в родную область, он продолжил воинскую службу в местных вооруженных силах.
В 883 г.5 когда губернатор Лучжоу, спасаясь от Хуан Чао, бежал, Ян взял на себя оборону области, за что официально получил статус ее цыгии. В том же году Би Шидо (ум. 888), полководец Хуан Чао, напал на военное губернаторство Хуайнань-цзеду, и его глава Гао Пянь (821-887) обратился к властям с просьбой


84
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
прислать ему на подмогу Ян Синми. Тот вышел из Лучжоу во главе тысячного отряда и вскоре потерпел от Би Шидо поражение. Хуайнань-цзеду взяли, но Ян Синми все же сумел укрепиться в Янчжоу (район совр. г. Янчжоу, юго-запад пров. Цзянсу), а затем в Лучжоу и Сюаньчжоу (район совр. г. Сюаньчэн, юго- восток пров. Аньхуэй), т.е. взял под свой контроль весьма обширные территории к юго-востоку от оз. Чаоху и сопредельный с ними район Цзянсу. Во время войны Чжу Вэня с Цинь Цзунцюанем Ян Синми находился на стороне первого, т.е. правительственных сил, что гарантировало ему официальное признание любых самочинных боевых действий. За 887-891 гг. он добавил к своим владениям Сучжоу, Чанчжоу, Жуньчжоу (все в Цзянсу), Хэчжоу (Аньхуэй), а также области, находившиеся на территории современных провинций Чжэцзян, Цзянси и Хубэй. В 892 г. он вступил в схватку за Хуайнань с Сунь Жу, который после убийства Цинь Цзунхэна претендовал на должность правителя Хуайнань-цзеду. Несмотря на получение от властей заветного поста цзедуши, Сунь Жу пришлось завоевывать свой округ силой. По рассказам, его армия, идя на Хуайнань, добывала себе провиант грабежами, т.е. мало чем отличалась от разбойнического воинства. Поэтому местные губернаторы и население охотно поддержали Ян Син- ми, Сунь Жу попал к нему в плен и был обезглавлен, а большинство его солдат добровольно сдались победителю. В 8-м месяце 892 г. Ян Синми официально назначили правителем Хуайнань-цзеду, из-за чего этот год тоже нередко считают датой возникновения царства У. К этому времени геополитические контуры царства почти полностью определились. Его столицей стал г. Янчжоу, переименованный в Гуанлин (фигурирует также под названием Цзяндуфу).
В 896 г. Чжу Вэнь вторгся в Хуайнань ив 11-м месяце этого года потерпел сокрушительное поражение под Цинкоу, небольшой крепостью на р. Фэйшуй. Хотя формальный статус Ян Синми не изменился, с этой его победой иногда соотносят возникновение царства У как суверенного государства и начало правления Ян Синми в качестве его монарха. Впрочем, более распространена дата начала его царствования с 902 г. Она оправдана уже тем, что в 3-м месяце этого года, т.е. еще до получения титула вана, Ян Синми объявил о введении собственного календаря, правда, по девизам правления танских императоров: Тянь- фу, затем Тянь-ю (второй действовал в царстве У до 5-го месяца 919 г.).
Ян Синми умер в 11-м месяце 905 г. По инициативе Чжу Вэня он получил от властей Тан посмертный титул Учжун-ван (《Воинственно-преданный царь》или «Преданный царь У»), чем Чжу Вэнь, видимо, рассчитывал подчеркнуть добрососедские отношения с новообразованным царством (Ян Синми и вправду воздерживался от военной конфронтации с Тан) и заручиться лояльным отношени- ем к себе его руководства. Названный титул преемники Ян Синми изменили на Сяоу-ван, а основателя царства в 920-х годах стали почитать под храмовым титулом У-хуанди. В историографической традиции Ян Синми фигурирует как Тай-цзу (Великий предок-основатель) царства У.
Старший сын Ян Синми, 19-летний Ян Во (886-908, Ле-цзун, прав. 905-908) формально воспринял от отца лишь должность военного губернатора Хуайнань-


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
85
цзеду, однако, согласно «Цзю У дай ши»? он принял титул царя Великого У (Дауго-ван), что и означало, по мнению Оуян Сю, объявление суверенности цар- ства (в хронологической таблице из《Синь У дай ши》появление царства У да— тировано 905 г.). Молодой и горячий, Ян Во грезил о новых завоеваниях, планируя масштабное вторжение в южные от У земли в современной провинции Цзянси. Попытки отговорить его от этой затеи заканчивались казнями. Сановников У раздражало, в дополнение к милитаристским грезам Ян Во, его пристрастие к веселому времяпрепровождению. Потенциально пагубным для царства они сочли и его категорическое нежелание признать Великую Лян и установить с ней дипломатические отношения. С весны 908 г. в Гуанлине зрел заговор, возглавляемый Чжан Хао (ум. 908) и Сюй Вэнем (8627-927). Последний, уроженец прибрежной области Хайчжоу (Цзянсу), принадлежал к кругу ранних и ближайших соратников Ян Синми, ценивших его и как знатока местных обычаев и нравов. В 6(7)-м месяце 908 г. Чжан Хао умертвил Ян Во, однако Сюй Вэнь, жаждавший политического верховенства в царстве, избавился от соратника по заговору и возвел на трон второго сына Ян Синми- 11-летнего Ян Лунъяня (897-920, Гао-цзу, прав. 908-920). Все последующие годы Сюй Вэнь оставался реальным правителем царства, и его властные позиции в 908 г. официально закрепили назначением на пост Великого канцлера У (У-дачэнсян). Сюй Вэнь проводил в целом конформистскую политику по отношению к Северным династиям, хотя еще в 910 г. Ян Лунъяня стали титуловать У-ван5 а в 919 г. он объявил собственный девиз правления. Возможно, стремление Ян Лунъяня к само- стоятельности побудило Сюй Вэня избавиться и от него. Тот умер в 5(6)-м месяце 920 г. в 24-летнем возрасте и при весьма странных обстоятельствах. После этого канцлер возвел на трон Ян Пу (900-938, Жуй-ди, прав. 920-937), четвертого сына Ян Синми. Именно Ян Пу провозгласил, после смерти всемогущего канцлера, подлинную независимость царства, приняв имперский титул: тянъ- цзы, т.е. Сын Неба, по версии «Старой истории Пяти династий», или хуанди, по свидетельству сочинения Оуян Сю.
Независимо от внутренних перипетий царство У оставалось одним из сильнейших в экономическом и военном отношении южных государств. В его территорию вошли пять прежних генерал-губернаторств, состоявших в общей сложности из 32 областей. Они относились к самым экономически процветающим регионам Юга с развитыми как аграрным (рисоводство), так и ремесленно-торговым секторами. В последнем определяющие позиции занимали шелкоткацкое производство, горнодобывающие и металлообрабатывающие отрасли. Царство У стало и первым из южных государств, где возобновили практику экзаменов для отбора управленческих кадров. Уже в 909 г. там ввели собственный (по сравнению с танским) вариант чиновничьей экзаменационной системы.
В результате 46-летнего существования царства У был заложен надежный во- енно-экономический потенциал и для царства Южное Тан, образовавшегося в результате государственного переворота (см. ниже).


86
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Основатель царства Уюэ Цянь Лю был уроженцем уезда Линьань области Ханчжоу (в левобережной зоне Ханчжоуского залива, пров. Чжэцзян) и выходцем из семейства крестьян и рыбаков. Прошедший через раннее сиротство, он, подобно юному Чжу Вэню, организовал собственный «разбойничий отряд», однако во время прохождения армии Хуан Чао через юго-восточный регион примкнул не к ней, а к силам Дун Чана (847-896), своего земляка и военного губернатора (с 887 г.) Чжэдун-цзеду (прибрежная часть Чжэцзяна, к югу от Хан- чжоуского залива). В 883 г. для противостояния Хуан Чао Дун Чан организовал кавалерийское соединение «Ханчжоу ба ду» («Восемь батальонов Ханчжоу») из отрядов, присланных главами восьми уездов Ханчжоу. В это соединение влился и отряд Цянь Лю. Оценив его храбрость и организационные способности, Дун Чан сначала назначил Цянь Лю губернатором Ханчжоу, а затем доверил ему руководство соединением «Восемь батальонов», с которыми тот начал наступление на север, в сторону современной провинции Цзянсу, где вступил в конфликт с Ян Синми за обладание районом оз. Тайху. Очередной вехой в карьере Цянь Лю стало назначение в 893 г. цзедуши военного округа Чжэньхайцзюнь, объединявшего 16 гражданских областей (юг Цзянсу и север Чжэцзян) с административным центром в г. Ханчжоу (на месте совр. Хуачжоуши пров. Чжэцзян). Этот год иногда считают датой возникновения Уюэ.
Окончательно Цянь Лю укрепился в Чжэцзяне благодаря борьбе с Дун Чаном, который во 2-м месяце 895 г. объявил себя императором независимого царства Великое Юэ (Да Юэ). Прикрываясь декларациями о верности танскому правящему дому, Цянь Лю выступил против бывшего сюзерена. Война продолжалась около двух лет из-за вмешательства Ян Синми, к которому Дун Чан воззвал о помощи. Войска хуайнаньского властителя неоднократно атаковали владения Цянь Лю, но у того хватило сил и для защиты, и для победы над Дун Чаном. Ле- том 896 г.《императора Великого Юэ》пленили и казнили. Теперь Цянь Лю по- лучил возможность присоединить к своим владениям значительную часть не только Чжэдун-цзеду, но и Чжэси-цзеду, расположенного к северу от ^Ханчжоу- ского залива (в левобережной зоне впадающей в него р. Чжэцзян). В 902 г. Цянь Лю пожаловали, напомним, титулом Юэ-ван, а в 904 г. - титулом царя У (У-ван), явно надеясь на обострение отношений между ним и Ян Синми, имевшим такой же титул. Обе даты тоже принимают за начало возникновения царства Уюэ. В 4-м месяце 907 г. вслед за своей интронизацией и среди прочих многочисленных пожалований Чжу Вэнь даровал Цянь Лю титул царя Уюэ (Уюэ-ван), в результате чего и возникло окончательное название этого царства. 907 г. является и наиболее распространенной датой его возникновения.
Формально Уюэ так и осталось на положении удельного царства. Ни сам Цянь Лю, ни его преемники не объявляли о суверенности своего государства. Официально они числились главами двух военных округов (Чжэньхайцзюнь и Чжэньдунцзюнь, переименованных и реорганизованных из Чжэси-цзеду и Чжэдун-цзеду), время от времени назначались на должности в «центральных ведомствах», регулярно выплачивали дань Северным династиям и получали от их мо¬


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
87
нархов подтверждение титула Уюэ-ван. Показательно, что в 《Цзю У дай ши» жизнеописания правите- лей клана Цянь помещены в раздел о главах наследственных владений, а не узурпаторов. Возможно, позиция правящего семейства Уюэ объясняется относительной слабостью царства. В его территорию вошли всего 12 областей, расположенных вдоль побережья Желтого и Восточно-Китайского морей - от южной части Цзянсу до северной оконечности Фу- цзяни. Вооруженные силы Уюэ, также доставшиеся от генерал-губернаторств, насчитывали около 30 тыс. человек. Вместе с тем Уюэ, как и У, находилось в экономически развитом регионе, в его хозяйстве успешно сочетались рисоводство, чаеводство, рыболовное дело и ремесленное производство, представленное прославленными гончарными и шелкоткацкими мастерскими. Круп- ным ремесленно-торговым центром был и столичный город Ханчжоу, получивший в ту пору название Сифу.
Немаловажным фактором долговременного существования Уюэ послужила и его внутренняя стабильность. Сам Цянь Лю (посмертные титулы Усу-ван, Тай- цзу) продержался у власти, если считать с 893 г., 39 лет и скончался в начале 5-го месяца 932 г. от болезни 81-летним старцем. Поистине уникальный для того времени прецедент политического и человеческого долгожительства. Ему наследовал его старший сын Цянь Юаньгуань (887-941, Ши-цзун, прав. 932-941), передавший трон своему шестому отпрыску Цянь Цзо (Цянь Хунцзо, 928-947, Чэн-цзун, прав. 941-947), ибо счел его отмеченным знаками свыше. Они оба умерли естественной смертью. В результате заговора свергли только одного (четвертого) правителя - брата Цянь Цзо Цянь Цзуна (Цянь Хунцзун, 929-973), который за полгода своего царствования (с 7-го месяца 947 г. по 2-й месяц 948 г.) проявил непозволительное, по мнению местных сановников, раболепство к пришедшему к власти монарху Поздней Хань и его покровителям киданям, согласившись называть себя их《слугой》. Цянь Цзуна низложили, но оставили за ним титул вана, и он благополучно дожил до начальных лет правления империи Сун, получив посмертный титул Чжунсюнь-ван. Правители Уюэ рисуются в историографический традиции просвещенными, хорошо образованными и наделенными литературными дарованиями личностями. Особых похвал удостоен последний монарх царства - Цянь Чу (Цянь Хунчу, 929-988; Чжунъи-ван, прав. 948-978). В исторической ретроспективе царство Уюэ видится «анклавом благополучия», резко контрастирующим с Северными династиями.
К югу от Уюэ (в политической географии танского времени, на территории округа Цзяннань-дундао) расположились царства Минь и Южное Хань.
История царства Минь восходит к 885 г.5 когда на юго-запад современной Фуцзяни вторгся пятитысячный отряд, возглавляемый Ван Сюем (ум. 886). По-
Цянь Лю,
монарх царства Уюэ


88
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
добно Ян Синми, Ван Сюй во времена походов Хуан Чао организовал оборону областей Шоучжоу (Ань- хуэй) и Гуанчжоу (в районе совр. г. Синьян на юго- востоке пров. Хэнань), а точнее, захватил их. Затем он получил пост губернатора Гуанчжоу от Цинь Цзунцюаня, а поссорившись с тем, решил уйти на юго-восточную периферию. Ван Сюя сопровождали три брата Ван: Ван Чао (Ван Шэньсинь, 846-897/8), Ван Шэньгуй (858-904) и Ван Шэньчжи (862-925), его соратники с 881 г. По одной версии, они были дальними родственниками Ван Сюя, по другой - его однофамильцами, имевшими чуть ли не аристократическое происхождение и получившими великолеп- Ван Чао ное образование. Отряд захватил область Тинчжоу
(современное изображеше награницеФуцзянииЦзянси，гдебратьяВаныиз- по мотивам традиционного бавились от Ван Сюя и вверили руководство старше- парадного портрета) му - Ван Чао. В 886 г. местный генерал-губернатор назначил его цыьии прибрежной области Цюаньчжоу. После смерти этого своего покровителя в 892 г. Ван Чао взял под свой контроль всю северную часть Фу- цзяни, включая стратегически важную область Фучжоу, в 5(6)-м месяце 893 г. объявил себя ее наместником, что является самой ранней из имеющихся датировок возникновения царства Минь. После смерти Ван Чао в 12-м месяце 897 г. (либо в начале следующего года) ему наследовал Ван Шэньчжи, которого чаще всего и признают основателем царства Минь (Тай-цзу, прав. 898-925). В этом случае за дату возникновения царства принимают начало 897 г. - вслед за официальным назначением Ван Шэньчжи (10/11-й месяц 896 г.) генерал-губернатором военного округа Вэйуцзюнь. В 5-м месяце 909 г. (иногда называют и 904 г.) Ван Шэньчжи получил от властей Поздней Лян титул царя Минь (Минь-ван), с чем также соотносят дату возникновения этого царства. Сам титул и название царства происходят от р. Миньцзян, главной водной артерии Фуцзяни.
Окончательно обосновавшись в г. Чанлэ (административный центр области Фучжоу в районе совр. г. Фучжоуши), Ван Шэньчжи предпринял, согласно «Синь У дай ши», немало усилий для обустройства своего государства. К числу его важнейших деяний относят, во-первых, создание гражданских управленческих структур, для работы в которых были привлечены известные для того времени ученые; во-вторых, учреждение государственной образовательной системы; в-третьих，налаживание морских торговых путей и связей с близлежащими《вар- варскими» государствами.
Район Фуцзяни, несмотря на малочисленность его населения, обладал достаточно развитыми хозяйственными традициями для обеспечения экономического благополучия новообразованного царства. Однако наследники Ван Шэньчжи, вместо того чтобы продолжать его внутриполитический курс, развязали междоусобную борьбу. Уместно заметить, что возникновению гражданских конфлик¬


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
89
тов косвенно способствовали естественно-географические особенности Фуцзяни, территория которой распадалась на несколько почти полностью изолированных географических районов, что позволяло укрепляться там мятежным принцам, полководцам и губернаторам.
Ван Шэньчжи умер в 12-м месяце 925 г. (наиболее принятая дата), ему наследовал его старший сын Ван Яньхань, которого в ночь с 14-го на 15-е число 1-го месяца 927 г. убили по наущению его младшего брата Ван Яньцзюня (ум. 935, Тай- цзун, прав. 927-935). Согласно преданию, узнав в начале 933 г. о кончине Цянь Лю, Ван Яньцзюнь провозгласил себя императором государства Be- Ван Шэньчжи
ликое Минь (Да Минь) и объявил собственный девиз правления (до этого в Минь вели летоисчисление по девизам правления монархов Северных династий). Против самого Ван Яньцзюня устроил заговор его собственный сын Ван Чан (Ван Цзипэн, ум. 939), поэтому кончина этого монарха в 11-м месяце 935 г. после тяжелого, около года, недуга заставляет подозревать насильственную смерть. Ван Чана (Кан-цзун, прав. 935-939), в свою оче- редь, в 7-м, вставном месяце 939 г. сместил его дядя (один из младших сыновей Ван Яньцзюня) Ван Яньси (ум. 944, Цзин-цзун, прав. 939-944), склонный, по словам Оуян Сю, к патологической жестокости. В 4-м месяце 943 г. против Ван Яньси поднял мятеж его брат Ван Яньчжэн (ум. 951), объявивший подвластную ему область Цзяньчжоу (северо-запад Фуцзяни) независимым государством Великое Инь (Да Инь), а себя - его императором. Через год, в 4-м месяце 944 г.5 царедворцы и столичный генералитет уничтожили Ван Яньси и всех его родственников и провозгласили монархом Минь полководца Чжу Вэньцзиня (Минь- го-ван, прав. 944-945). Однако часть провинциальных генералов остались верными дому Ванов и, объединившись, в начале 945 г. взяли Чанлэ и умертвили Чжу Вэньцзиня. В 8-м месяце того же года в царство Минь вторглась армия Южного Тан. Южнотанские войска захватили Цзяньчжоу и пленили Ван Янь- чжэна, которого и увезли в столицу победителей в качестве последнего монарха Минь (Гунъи-ван, прав. 943-945).
История царства Южное Хань тоже восходит к событиям 870-880-х годов на территории юго-восточного генерал-губернаторства Линнань-цзеду, занимавшего часть одноименного округа (Линнаньдао) или, в современной географии, южную окраину провинции Гуандун. Локальные восстания аборигенного (тайского) населения и временный захват г. Гуанчжоу (879 г.) армией Хуан Чао полностью дезорганизовали местные управленческие структуры. Властные полномо- чия взяли на себя отдельные лица, среди них некий Лю Цянь (или Лю Чжицянь, ум. 894 г.). По свидетельству обеих《Историй Пяти династий》，он вначале за— хватил небольшую область Фэнчжоу (к западу от Гуанчжоу), а затем сумел взять


90
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
под свой контроль восточную часть современного Гуанси-Чжуанского АР вплоть до Гуйчжоу (ныне Гуйлинь). За короткое время Лю Цянь навел относительный порядок на подвластной территории, чем снискал уважение местного населения, включая и недавних повстанцев. Это позволило ему создать боеспособные сухопутные (около 10 тыс. человек) и морские (более 100 судов) вооруженные силы. В традиционной историографии Лю Цяня считают этническим китайцем, уроженцем южной части современной Хэнани, однако не менее велика вероятность его происхождения из племенной аристократии одной из южнокитайских аборигенных народностей, которые фигурируют в источниках под общим названием «варваров» мань. Тогда становятся понятнее причины столь быстрого утверждения Лю Цяня в районе с преимущественно маньским населением. Существенную роль сыграл, видимо, и его брак (в период 860-873 гг.) с дочерью то- гдашнего генерал-губернатора Линнань-цзеду, который способствовал как офи- циальной карьере Лю, так и росту его популярности среди уже китайского насе- ления Гуандуна и Гуанси.
Подлинным основателем Южного Хань считают старшего сына Лю Цяня - Лю Иня (874-911), который и числится первым монархом царства (Сян-ди5 прав. 905-911). Отсчет его правлению ведут с начала 905 г.? когда из столицы пришел указ о назначении Лю Иня генерал-губернатором Линнань-цзеду, точнее, учрежденной вместо этого генерал-губернаторства военной области Цзинхай- цзюнь. Переворот Чжу Вэня не только не подтолкнул Лю Иня к новым шагам по обретению независимости, а напротив, упрочил его связи с правительством Великой Лян. В 907-908 гг. он получил ряд почетных званий и назначений, в том числе титул Наньхай-ван и полномочия наместника Аньнаня. Наместничество Аньнань (Аньнаньцзин), входившее в территорию округа Линнань и охватывавшее весь Северный Вьетнам, было учреждено еще в начале эпохи Тан. Несмотря на всю сложность и противоречивость взаимоотношений присланных из столицы наместников и местной знати, Аньнань до восстания Хуан Чао подчинялся китайским властям. Теперь же там полностью хозяйничала вьетская знать, но борьба различных ее группировок и лидеров давала китайским властям некоторый шанс на восстановление наместничества. На тот момент Лю Иня явно больше интересовали внутренние дела создаваемого им государства, чем делегированные ему полномочия. В источниках особо отмечается покровительство, оказываемое им образованным людям. Былые маршруты из Чанъани в Гуанчжоу (крупнейший торговый город эпохи Тан) облегчали прибытие туда (теперь-
Современный памятник Лю Цяню


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
91
в г. Синванфу) «северных» мигрантов-книжни- ков, спасавшихся от ужасов военного времени.
Двор Лю Иня приобретал все более《цивилизо- ванные» очертания. Несколько позже власти Южного Хань приступили к созданию образовательной системы, в 920 г. открыли высшее учебное учреждение, возобновили экзаменационные испытания на чиновничью должность.
Лю Иню наследовал его названый брат (приемный сын Лю Цяня) Лю Янь (Ле-цзун? Гао-цзу,
911-942), первоначально правивший в статусе генерал-губернатора области Цзинхайцзюнь. Именно он объявил в конце лета 917 г. о создании суверенного государства Великое Юэ (Да Юэ) и провозгласил себя его императором. Вслед за тем он осуществил все идейно-ритуальные мероприятия, традиционно сопровождавшие установление нового имперского режима: принял собственный девиз правления и канонизировал (через возведение в посмертные имперские титулы) три поколения своих предков по мужской линии - полулегендарного отца Лю Цяня, самого Лю Цяня и Лю Иня. Копируя имперскую погребальную обрядность, в их честь воздвигли три отдельных поминальных святилища. Через год Лю Янь осуществил жертвоприношение в Южном предместье (Наньцзяо) - ритуал в честь принятия Небесного мандата. Так правитель Великого Юэ всенародно объявил себя новым избранником Неба и будущим монархом всей Поднебесной. А так как «линнаньская» династия носила ту же фамилию, что и царствующий дом древней империи Хань, то в 12-м месяце 918 г. Великое Юэ переименовали в Хань. Название «Южное Хань» этому царству дали впоследствии.
В 930-х годах обострились взаимоотношения Южного Хань с вьетами. В 931- 932 гг. вьеты предприняли попытку вторжения из крайней южной части Ань- наня, объявленной независимым государством. В 938 г. Лю Янь организовал морской поход на Аньнань, но натолкнулся на сопротивление очередного лидера вьетов Нго Кюйена (кит. У Цюань, 898-944). Тот властвовал в прибрежной области Цзяочжоу (к востоку от совр. Ханоя) и успел подготовить войскам противника ловушку в морской бухте, где намечалась их высадка, вбив в ее дно множество кольев с железными наконечниками. Когда вода спала, китайские корабли застряли между этими кольями, многие перевернулись, утонуло больше половины экспедиционного корпуса. Столь бесславное поражение, похоже, навсегда отвратило Лю Яня от агрессивных военных действий. За исключением приведенного инцидента, он почти все годы своего весьма длительного и стабильного царствования занимался преимущественно отстройкой столицы и упрочением властных структур, в руководство которых он со временем стал назначать и собственных сыновей. Еще одной сферой деятельности Лю Яня, о ко-
Лю Янь
в облике даосского божества


92
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Дворец правителей Южного Хань в Синванфу (Гуанчжоу).
Реконструкция
торой, правда, очень скупо говорится в источниках, было увлечение даосизмом. Об этом свидетельствует его дополнительный посмертный титул《Небесный Августейший Великий владыка» (Тяньхуан-дади), уподобляющий его высшим персонажам даосского религиозного пантеона, среди которого Лю Янь почитался впоследствии.
Внутриполитическому благополучию способствовала экономическая стабильность Южного Хань. Его территория (из 60 прежних областей) занимала почти всю современную провинцию Гуандун, южную окраину Фуцзяни и большую часть Гуанси. Численность населения была сравнительно небольшой _ немногим более 170 тыс. дворов (по данным на 971 г.)5 против, например, 550 тыс. с лишним дворов в Уюэ. Но такой демографический уровень был типичным для периферийных юго-восточных и южных районов. При этом он оставлял простор для развития частного земледелия. Гуандун и Гуанси обладали богатыми залежами полезных ископаемых, в первую очередь золотыми месторождениями. В наследство от империи Тан царству достались широкая сеть сухопутных и водных (по рекам и озерам) транспортных артерий, созданных для перевозок грузов из Гуанчжоу в метрополию и другие регионы империи, и соответствующая социальная инфраструктура: наличие судостроителей и судовладельцев, матросов, содержателей и обслуживающего персонала гостиниц. А морские пу- ти из Гуанчжоу служили проверенными маршрутами для внешней торговли. Как и при Тан, Южное Хань имело возможность получать напрямую из Юго-Восточной Азии различные экзотические вещи и предметы роскоши. Торговые контакты стимулировали и дальнейшее развитие ремесленного сектора.
Благоденствие Южного Хань пошатнулось после смерти Лю Яня в 5(6)-м месяце 942 г. Его двадцатилетний сын и наследник Лю Бинь (920-943, Шан-ди,


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
93
прав. 942-943) был недалеким и легкомысленным человеком и, по оценке Оуян Сю, предпочитал государственным делам веселые застолья.
Забрезжила угроза мятежей. Весной 943 г. на дворцовый переворот отважился сводный брат незадачливого монарха Лю Шэн (Лю Хунси,
920-958). Лю Биня убили прямо во время очередного пира и мертвецки пьяного.
Неудивительно, что почти все 16 лет пребывания на троне Лю Шэн (Чжун-цзун, прав. 943- 958) больше всего опасался собственных братьев.
Его жизнеописание пестрит упоминаниями о расправах с ними. Так, в 948 г. он одновременно умертвил восьмерых своих братьев. Расправа ожидала и любого царедворца, прогневавшего мо- нарха. Вокруг него все теснее смыкались придворные евнухи, и все отчетливее проступала перспектива раскола двора на уже знакомые нам партии. Лю Шэну, скончавшемуся от болезни осенью 958 г.? наследовал его сын Лю Чан (Лю Цзисин, 942-980), тринадцатилетнее правление которого (Хоу-чжу, прав. 958-971) рисуется в источниках самым неудачным периодом в истории царства. Лю Чана шаблонно обвиняют в жестокости, подозрительности, доказывая, что он уничтожил многих подлинно талантливых военачальников и сановников царства. Также в вину ему, как и следовало ожидать, вменяют неуемную страсть к роскоши и равнодушие к государственным делам, что позволило восторжествовать в гражданском и военном руководстве евнухам. Тем не менее долговременность правления Лю Чана позволяет усомниться в правомерности традиционалистских характеристик. Рисуемый в них его образ является типичным для последних правителей государств, что в определенной степени оправдывает их гибель и обеляет завоевателей.
Царство Чу, оно же Южное Чу (Нань Чу) и Ma Чу (Чу клана Ma), занимало современную Хунань, часть Цзянси, Гуйчжоу и Гуандуна. Его основатель Ma Инь (852-930) был уроженцем области Сюйчжоу (в центральной части Хэнани) и выходцем тоже из низовых слоев населения. Не исключено, что он, как и Лю Цянь, происходил из иноэтнического или смешанных кровей семейства. В начале 880-х годов Ma Инь поступил на военную службу в армию Сунь Жу и достаточно быстро поднялся до командных постов. Он сопровождал Сунь Жу в похо- де на Хуайнань и, оставшись после его гибели во главе семитысячного отряда, прошел через Аньхуэй до середины Цзянси (до области Хунчжоу). Поняв, что со столь ничтожным воинством ему нечего делать в местах, где уже укрепились союзники Ян Синми, Ma Инь повернул на запад, преодолел горную местность на стыке Цзянси и Хунани и приблизительно в 894 г. вышел к области Таньчжоу (на северо-востоке Хунани). В этом регионе, в отличие от юго-востока, оказав¬
Лю Шэн
(современное изображение по мотивам традиционного парадного портрета)


94
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
шегося под властью Ян Синми, по-прежнему царили хаос и неразбериха. Губернатор Таньчжоу не имел ни собственных сил, ни надежных союзников для отражения нападения. К тому же Ma Инь пригрозил ему скорым подходом основ- ной, якобы 100-тысячной, армии. Обман удался, и защитники Таньчжоу предпочли добровольно сдаться. В 5-м месяце 896 г. Ma Иня официально назначили губернатором Таньчжоу и генерал-губернатором военного округа Уаньцзюнь (или Таньчжоу-цзеду), с чем нередко соотносят дату возникновения царства Чу и начала правления Ma Иня (Уму-ван, 896-930).
На самом деле Ma Иню потребовалось еще около двух лет, чтобы укрепиться в Хунани. Только к 899 г.? завоевав остальные шесть местных областей, он, по словам С!ыма Гуана, «умиротворил всю Хунань». Поэтому за дату возникнове- ния Чу более оправданно принимать 907 г.? когда Чжу Вэнь пожаловал Ma Иню титул царя Чу (Чу_ван). Титул, от которого и происходит название этого южного государства, напоминает о древнем (I тыс. до н.э.) царстве Чу, первоначальный ареал которого также располагался в Хунани.
В государство Ma Иня к моменту его расцвета помимо всей современной Хунани (14 областей) входили западная половина Цзянси, восточная окраина Гуйчжоу и юго-запад Гуандуна. Его столицей был г. Чанша. Хунань была и наибо- лее развитым экономическим районом царства, обладавшим древними хозяйственно-ремесленными традициями. Для регулирования хозяйственной жизни страны в Чу почти сразу же после воцарения Ma Иня ввели подушный налог, предусматривающий выплату как деньгами, так и сельскохозяйственной и нату- ральной продукцией (рисом, шелком). Налогом облагался каждый взрослый мужчина независимо от его социального положения, состава семьи и благосостояния. Для аграрного сектора самым прибыльным оказалось чаеводство. Также еще при жизни Ma Иня установили государственный контроль (через сеть специальных агентств, выплачивавших налоги) над производством чая и торговлей им, прежде всего экспортом на Север. Еще одну важную статью дохода составляли налоги с транзита грузов, перевозимых по издревле пролегавшим по Х\иа- ни сухопутным и речным (по р. Сянцзян и через озеро Дунтин) маршрутам.
Несмотря на относительное благополучие, по военно-экономическом>* потенциалу Чу вначале уступало соседним Уюэ и Южному Хань. Вторая половина царствования Ma Иня прошла в пограничных конфликтах и дипломатических переговорах, в первую очередь с Ян Синми. Возможно, поэтому он воздерживался от провозглашения полной независимости своего царства и позишюшфо- вал себя верным вассалом (вплоть до выплаты регулярной дани) Поздней Лян.
По-настоящему Ma Инь приступил к «строительству своего государства» с 927 г. (вновь сошлемся на мнение Сыма Гуана), когда власти динаспш Поздняя Тан не только подтвердили, но и расширили его державные no.iHONioqiDi через пожалование ему титула царя государства Чу (Чуго-ван). После этого в Чанша воздвигли новый дворцовый комплекс и восстановили ряд высших должностных постов, имевшихся в Танской империи: сыкун (Ведающий работами), сыту (Ведающий нравами)，《левого» и《правого» канцлеров (чэнслн, обо всех см. ни-


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
95
Вход
в поминальное святилище Ma Иня
же). Основали и высшее гуманитарное учреждение, копирующее знаменитую танскую Академию Ханълинъ (Ханьлиньюань). В ее штат вошли 18 ученых-книжни- ков, среди них и крупные лите- раторы. Показательно, что местные жители в течение многих веков почитали Ma Иня как выдающегося государственного деятеля и в 1413 г. возвели ему поминальное святилище.
Ma Инь умер в первые дни 12-го месяца 930 г. (наиболее принятая дата) в возрасте 79 лет, оставив после себя 35 сыновей. Все следующие монархи Чу, в чем нельзя не видеть наиболее специфическую черту правления клана Ma, являлись его отпрысками. Старший сын Ma Сичжэнь (ум. 930) еще в юности ушел в даосские монахи, поэтому Ma Иню с полным на то правом наследовал его второй сын Ma Сишэн (892-932, Хэнъян-ван, прав. 930-932). Он был умелым военачальником, но не имел опыта гражданского администрирования, да и не желал, видимо, особенно этим заниматься. Во всяком случае, за полтора с небольшим года своего правления (умер от болезни) Ma Сишэн, как особо отмечает Оуян Сю, не свершил сколько-нибудь значимых державных дел. Примечательно, что власти династии Поздней Тан не подтвердили его статус Чуго-вана, ограничившись назначением на посты генерал-губернатора Уаньцзюнь и еще нескольких местных военных губернаторств.
После смерти Ma Сишэна к власти пришел Ma Сифань (8997-947, Вэньчжао- ван? прав. 932-947), четвертый сын Ma Иня, прекрасно образованный и литературно одаренный человек (считается незаурядным поэтом). Хотя Оуян Сю критикует Ma Сифаня за склонность к застольям и излишне дружеские отношения с книжниками и литераторами Академии Ханълинъ, в его правление Чу достигло пика своего могущества и внешнего великолепия. Главным внешнеполитическим и военным деянием Ma Сифаня считают победу над объединенными силами вождей народностей, обитавших в соседних с Чу южных и юго-западных землях (совр. Гуйчжоу и Гуйлинь). Их войско в 5-м месяце 939 г. вторглось в Сичжоу (юго-запад Хунани), боевые действия продлились там до 2-го месяца 940 г. Вслед за военным поражением вожди признали себя вассалами Чу, что намного увеличило геополитический авторитет царства. В его столице по-прежнему возводили великолепные дворцы, среди них овеянный легендами тронный Зал девяти драконов (Цзюлундянь), на внутренних стенах которого разместили восемь огромных (длиной более 30 м каждая) фигур драконов, вырезанных из дерева и украшенных золотом и драгоценными минералами. Девятого дракона


96
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Современный памятник в честь победы Ma Сифаня в Сичжоу
олицетворял сам царь Чу, для чего в парадное облачение монарха ввели специ- альный головной убор с навершием в виде драконьего рога.
Ma Сифань умер в 5(6)-м месяце 947 г., не назначив преемника, что и спровоцировало рознь между его братьями. На трон под предлогом единоутробного родства с усопшим монархом вступил Ma Сигуан (ум. 951, Фэй-ван, прав. 947- 951), 35-й сын Ma Иня. Его право на державную власть оспорил Ma Сиэ (900- 953), демонстративно поселившийся в уединении на западном берегу оз. Дунтин, где вынашивал планы мятежа. Ему удалось привлечь на свою сторону племенных лидеров манъ и заручиться политической поддержкой Южного Тан. Гражданская война разразилась в конце 949 г.5 а через год, в 12-м месяце 950 г., армия Ma Сиэ, состоявшая в основном из мань, захватила Чанша. Город разграбили и почти полностью уничтожили, Ma Сигуана вынудили покончить с собой (1-й месяц 951 г.). Ma Сиэ, вступив на трон (Гун-ван, прав. 951), отправил посольство в Южное Тан с заверениями своей вассальной преданности. Однако сами же члены посольства обратились с просьбой к властям Южного Тан освободить Хунань от «царя-тирана», дав тем повод для похода на Чу. Несмотря на угрозу нападения извне, летом 951 г. в Чу вспыхнул новый конфликт, на этот раз между Ma Сиэ и его младшим братом и недавним союзником Ma Сичуном (912-?). Оба взывали к Южному Тан, обещая верноподданническую покорность. В 11-м месяце Ma Сичун пленил брата и вступил на трон, но в 12-м месяце 951 г. правитель Южного Тан повелел обоим братьям прибыть к своему двору. Так царство Чу, как принято считать, прекратило свое существование, хотя в «Синь У дай ши» официальное низложение Ma Сичуна датировано 956 г.
На территории царства Чу власти Южного Тан учредили военное г>юерна- торство Уань_цзеду. Занимавшее почти всю современную Хунань и находив- шееся на значительном удалении от метрополии, оно в скором времени превратилось в полуавтономное государственное образование, которое современники продолжали именовать Чу.


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
97
Царство Нанъпин (другие названия - Цзин- нань и Северное Чу, или Бэй Чу) образовалось из генерал-губернаторства Цзиннань, располагавшегося на юге современной провинции Хубэй.
В него входило всего семь областей, но три из них, к западу от ущелий Янцзы, имели очень важное стратегическое значение. Уже к середине 880-х годов Цзиннань-цзеду трансформировалось в относительно самостоятельное военно-политическое образование, в союзе с которым были заинтересованы как Чжу Вэнь, так и другие ре- гиональные лидеры. Под контроль Чжу Вэня Цзиннань-цзеду попало в ходе его противобор- Гао Цзисин
ства с Ян Синми, и в 907 г., уже будучи монар- {современное изображение)
хом Поздней Лян, Чжу назначил на пост его цзедуши Гао Цзисина (858-929), жизненный путь которого исключительно показателен с точки зрения степени интенсивности социальной мобильности и личностных возможностей людей в конце Тан. Еще мальчиком Гао попал в рабское услужение к некоему Ли Жану, богатому торговцу из Кайфэна. Судьбы самого Ли Жана и его слуги разительно изменились после назначения Чжу Вэня генерал-губернатором Сюаньу. За щедрую помощь финансами и продовольствием Чжу Вэнь усыновил Ли Жана, а Гао Цзисина взял к себе офицером и некоторое время спустя назначил губернатором пограничной с владениями Ян Синми области. Гао Цзисин настолько успешно справлялся со своими обязанностями, что Чжу Вэнь счел его вполне соответствующим статусу военного губернатора. Когда Гао Цзисин возглавил Цзиннань- цзеду, значительная часть генерал-губернаторства была отторгнута соседями, ему достался лишь район вокруг местного административного центра Цзинчжоу (на месте совр. г. Цзянлин). За 17 лет Гао Цзисин не только там укрепился, но и настолько значительно расширил свое владение, что власти Поздней Тан сочли за лучшее заключить с ним союзнические отношения, присвоив ему титул (924 г.) Наньпин-ван (царь, умиротворяющий Юг), т.е. признав его правителем пусть вассального, но полноценного царства. От этого титула происходит основное название этого государства, а начало его существования нередко соотносят именно с 927 г. В другой хронологической версии возникновение царства Нань- пин и начало правления Гао Цзисина (Усинь-ван, прав. 907/924-929) датируют все же 907 г.
Несмотря на крошечную территорию (всего три области с населением чуть больше 140 тыс. дворов), слабость вооруженных сил и отсутствие надежной экономической базы (транзит грузов по Янцзы, с которым было связано получение основных доходов, мог прерваться в любой момент), царство Наньпин просуществовало до 963 г. Такой длительности существования способствовала, во- первых, внутренняя стабильность. Оам Гао Цзисин процарствовал с момента его прибытия в Цзиннань-цзеду 22 года и скончался в начале 929 г. в возрасте 70


98
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
с лишним лет. Ему наследовал старший сын Гао Цинхуэй (891-948), проведший на троне 19 лет (Вэньсянь-ван, прав. 929-948). Спокойно прошло и правление третьего монарха царства - Гао Баожуна (920-960, Чжэньи-ван, прав. 948-960). Он был，по утверждению《Синь У дай ши», человеком недалекого ума и инфан- тильного характера, но нашел опору в младшем брате Гао Баосюе (924-962), с которым советовался по любому вопросу и которому завещал престол. Во- вторых, Гао оказались искусными дипломатами. Они с готовностью шли на подтверждение вассальной зависимости от любой из Северных династий, принимая пожалованные их властями титулы и должности, чем достаточно надежно гарантировали свое царство от их вторжения. Так, Гао Цинхуэй побывал Бохай- ваном (с 932 г.) и Наньпин-ваном (с 934 г.)? оба титула даровали ему разные монархи Поздней Тан. Гао Баожуна власти Северного Хань назначили военным губернатором Цзиннань-цзеду, а титул вана (Бохайцзюнь-ван и Наньпин-ван) ему вернули уже при Поздней Чжоу (назначения 951 и 954 гг. соответственно). С помощью дипломатии и взаимовыгодной торговли Гао сохраняли и мирные отношения со своими грозными соседями - Чу и Поздним (с 926 г.) Шу.
Основатель царства Раннее Шу Ван Цзянь относился к той же когорте самобытных и ярких личностей рубежа X-XI вв.? о которых говорилось выше, а его жизненный путь был тесно переплетен со многими ключевыми политическими событиями того времени. Сын пекаря и уроженец той же, что и Ma Инь, области Сюйчжоу, Ван Цзянь начал «завоевывать место под солнцем» с контрабанд- ной торговли солью и организации местного《разбойничьего отряда», который к 870-м годам действовал на территории всей Сюйчжоу. Примкнул ли его отряд к армии Хуан Чао, неизвестно. Во всяком случае, еще несколько лет он оставал- ся в Хэнани, продолжая заниматься главным образом солевой контрабандой. В 880 г. Ван Цзянь попросился на службу к Цинь Цзунцюаню, бывшему тогда генерал-губернатором Чжунъу-цзеду, в состав которого входила Сюйчжоу. Цинь Цзунцюань, находившийся в то время на стороне правительства, отдал отряд Ван Цзяня под командование одного из своих генералов, отправленного в Сычуань для пополнения срочно комплектовавшихся там правительственных вооруженных сил. Ван Цзянь возглавил одну из бригад (из тысячи человек) и уже в ранге старшего офицера перешел в Армию Божественной стратегии, созданную Тянь Линцзы. По рекомендации последнего Ван Цзяня взяли в элитное гвардейское подразделение, охранявшее Си-цзуна. Так он попал в Чанъань, где стал находиться при императоре, пользуясь его особым доверием. Ван Цзянь не просто сопровождал Си-цзуна во время бегства в Сычуань в 886 г., но и был хранителем (когда беглецы пробирались через горные уступы) императорской печати. На протяжении следующих двух лет он неоднократно получал назначения на губернаторские посты, оставаясь при этом неизменно верным Си-цзуну. В 888 г., после прихода к власти Чжао-цзуна, Ван Цзяня назначили генерал- губернатором учрежденного в западной части Сычуани военного губернаторства Юнпин. В него вошли четыре области, главы которых не имели ни малейшего желания кому-либо подчиняться, так что Ван Цзяню пришлось в полном смысле


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
99
этого слова завоевывать Сычуань. В 3-м месяце 889 г. он овладел областью Пэнчжоу (на севере совр. Сычуани), через которую открывался путь к г. Чэнду. Первая фаза победоносной для Ван Цзяня кампании продлилась до лета 891 г.
К 5-му месяцу этого года он овладел Чэнду и
12-ю областями, входившими в состав еще одного генерал-губернаторства, охватывавшего почти всю южную половину Сычуани. В 8(9)-м ме- сяце года Ван Цзянь, по одной версии, самочинно объявил себя наместником Сычуань-цзе- ! ду? по другой - получил этот пост официально, что, впрочем, не особо противоречит одно другому. Соответственно 891 г. нередко принимают за дату возникновения Раннего Шу и начала царствования Ван Цзяня (Гао-цзу, прав. 891/902/907-919).
К зиме 897 г. Ван Цзянь овладел северосычуаньским военным губернаторством Дунчуань. Получение им титула Шу-ван в 902 г. принимают, напомним, за еще одну дату возникновения Раннего Шу. Третья дата соотносится с объявлением Ван Цзянем себя императором государства Великое Шу (Да Шу)? что случилось в 9-м месяце 907 г. Оуян Сю в «Синь У дай ши» и Сыма Гуан приводят немало деталей, подсказывающих, что, с их точки зрения, само возведение Ван Цзяня в державный статус было по-своему закономерной политической реакци- ей на узурпацию трона Чжу Вэнем и даже подтверждением его верности низло- женной династии Тан. Так, Сыма Гуан подчеркивает, что Ван Цзянь вынес вопрос о принятии им императорского титула на совет своих главнокомандующих, которые единодушно его поддержали, мотивируя свое решение гибелью Великой Тан. Оуян Сю перечисляет множество благих знамений, в том числе явления желтого дракона (хуанлун), издревле служившего знаком грядущего прихода к власти нового Сына Неба, и прочих чудесных существ (феникса, легендарного белого оленя), указывающих на передачу Ван Цзяню Небесного мандата. Все эти сведения повторяет в《Вёснах и осенях Десяти царств» У Жэньчэнь. То, что Ван Цзянь осознавал (или позиционировал) себя носителем тянъмин, подтверждает исполнение им в 1-й месяц 908 г. жертвоприношения в Южном предместье. Тогда же он принял собственный девиз правления (У-чэн5 908-911).
В《Синь У дай ши» особо подчеркивается, что Ван Цзянь оказывал покрови- тельство образованным людям, бежавшим в Сычуань еще в конце Тан. По словам Оуян Сю, Ван Цзянь, вопреки его «разбойническому происхождению», оказался исключительно умным и проницательным человеком, с искренним уваже- нием относившимся к ученым-книжникам. И действительно, при дворе Ван Цзяня нашли надежное прибежище многие выдающиеся деятели культуры того времени, среди них Вэй Чжуан (8367-910), Гуаньсю (832-912) и названный выше Ду Гуантин, прославленный даосский мыслитель и ученый-историк. Вэй Чжуан, известный в первую очередь как поэт и выдающийся мастер лирики-г/ы?


100
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
вошел в круг главных политических советников Ван Цзяня, т.е. в руководящий эшелон нового государства, и во многом лично способствовал как формированию его административных структур по модели бюрократического аппарата Танской империи, так и развитию местной интеллектуально-творческой деятельности. Гуаньсю (мирское имя Цзянь Дэинь) был буддийским монашествующим и одним из крупнейших буддийских поэтов эпохи Тан. Прибыв в Сычуань еще в 903 г., он именно от Ван Цзяня получил свое знаменитое прозвание Чаньюэ-даши (《Великий наставник，созерцающий луну»). Сохранилась серия его поэтических произведений (всего известны 700 с лишним его стихов) о государственных торжествах в Великом Шу, воспевающих местный правящий режим. Есть и стихи, повествующие о посещении Ван Цзянем буддийских святи- лищ, в которых воспроизводятся буддийские социально-политические идеи, могущие служить идеологическим обоснованием светской верховной власти. Произведения Гуансю выступают важным свидетельством как покровительства, ко- торое Ван Цзянь оказывал буддистам, так и того, что они поддерживали монарха Великого Шу.
Привлечение к делам управления ученых было весьма полезным, поскольку ядро ближайшего окружения Ван Цзяня - рудимент организационной модели военных губернаторств - составляли члены еще «сюйчжоуской банды» и соратники по службе вначале в Армии Божественной стратегии, а затем по войне в Сычуани. Доказавшие свою преданность Ван Цзяню, они далеко не всегда обладали личными качествами и опытом, необходимыми для гражданских администраторов высшего ранга. Однако какие бы оплошности они ни допускали, общей успешности царствования Ван Цзяня объективно способствовал целый комплекс социально-политических и экономических факторов. Начнем с того, что Сычуань, избежавшая потрясений, вызванных продвижениями войск Хуан Чао, после возвращения Си-цзуна в Чанъань погрязла в междоусобных распрях. Местные губернаторы, вооружавшиеся сперва для борьбы с повстанцами, теперь принялись воевать друг с другом. Ван Цзянь, пусть и насильственным путем, объединил Сычуань, а потому его приход к власти стал для всего местного населения наступлением долгожданного мира и порядка. Природные богатства и торгово-ремесленные традиции Сычуани позволяли быстро восстановить благосос- тояние населения, к тому же Ван Цзянь проводил разумную экономическую политику. Он установил государственную монополию на шелкоткацкое производство и чаеводство, которые являлись самыми развитыми и прибыльными мест- ными хозяйственными отраслями (в Сычуани находились их древние и давно славившиеся во всем Китае центры). Военно-экономический потенциал Великого Шу был настолько велик, что уже в 910-х годах оно приступило к агрессивной внешней политике. К 915 г. были присоединены четыре области на террито- риях современных Шэньси и юга Ганьсу. Военные успехи армии Шу в немалой степени обеспечивала кавалерия. Сам прекрасный воин-конник, Ван Цзянь досконально знал способы и тактику ведения кавалерийского боя. Лошадей в Шу поставляли скотоводческие народности, проживавшие к западу от Шу, с ко¬


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
101
торыми монарх наладил торговые отношения - еще одно немаловажное достижение его правления. Военные триумфы дополнительно повышали державный и сакральный авторитет Ван Цзяня. В 11-й месяц 916 г. он изменил название государства на Да Хань (Великое Хань) и объявил девиз правления Тянь-хань (917-918), букв. «Небесное Хань», т.е. «Хань, находящееся под покровительством Неба». В этих акциях правомерно усмотреть намек на его планы по установлению своей власти во всей стране.
Кризисные тенденции, подточившие успех правления Ван Цзяня, таились внутри августейшего семейства, превратившегося в гигантский клан. Кроме 11 сыновей (от девяти наложниц-фавориток) Ван Цзянь, продолжив монартВ^Гк7го Шу практику усыновления, типичную для танских евнухов-
царедворцев и генерал-губернаторов, имел 120 с лишним, по утверждению Сыма Гуана, приемных сыновей. Неизбежные в таком клане внутренние трения усугублял характер отношения Ван Цзяня к домочадцам. Поддавшись уговорам своей фаворитки Чжан-гуйфэй, он возвел в начале 908 г. в сан наследника ее сына (своего второго отпрыска) 17-летнего Ван Цзунъина (892-913), лишив права престолонаследия первенца - Ван Цзунжэня (ум. 296?). Хотя Ван Цзянь поручил дальнейшее воспитание наследника великому Ду Гуантину, тот ничего не смог поделать с его врожденными недостатками - вспыльчивостью, заносчивостью, манерой публично оскорблять людей и наговаривать на них. Дальнейшая история с Ван Цзунъином заслуживает подробного изложения, так как высвечивает все нюансы взаимоотношений Ван Цзяня с сыновьями и внутри его ближайшего окружения. В 7-м месяце 913 г.? во время придворного пира в честь Празднества Седьмого дня седьмого месяца (традиционно почитаемый в Китае осенний праздник), Ван Цзунъин так высмеивал и обвинял отсутствовавших на пиру Ван Цзунханя, приемного сына и любимца отца, и нескольких военачальников, что Ван Цзянь, убоясь, как бы те и впрямь не взбунтовались, приказал генералу- фавориту Тан Си (ум. 913) усилить охрану столичной резиденции. Тан Си, в свое время побывавший телохранителем наследника и немало натерпевшийся от его дурного нрава, решил, что лучше взять под усиленное наблюдение самого Ван Цзунъина. Тот обвинил генерала в замысле его убить и, собрав своих гвардейцев, напал на Тан Си у северных городских ворот Шэньумэнь. Завязался бой, Тан Си погиб, а наследник бежал и поднял войска. Ван Цзянь направил против него еще одного приемного сына- Ван Цзунхэ. Потерпев поражение, Ван Цзунъин укрылся в деревенской глуши, но там его опознали местные жители и донесли в столицу. За беглецом Ван Цзянь отрядил Ван Цзунханя, но - то ли с его молчаливого согласия, то ли тот и вправду не поспел, - гвардейцы, остававшиеся с наследником, его убили. Разгневанный Ван Цзянь низложил Ван Цзунхага до простолюдина, а в статус наследника возвел своего младшего (11-го)


102
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Каменное изваяние над усыпальницей Ван Цзяня
сына Ван Цзунъяня (Ван Янь, 901-926), вновь по уговорам его матери и своей очередной фаворитки Сюй- сяньфэй (ок. 883 - ок. 926), впоследствии Вдовствующей императрицы Шуньшэн (Шуньшэн-хуантайхоу).
Ван Цзянь скончался 11-го числа 7-го месяца 918 г., успев до этого вернуть государству прежнее название (Шу). Ван Цзунъянь, вступивший на престол в возрасте 17 лет (Хоу-чжу, прав. 918-925), окружил себя, по уверению Оуян Сю, подхалимами и безудержно предавался увеселениям, ночи напролет пируя со своими лю- бимчиками и фаворитками. Личные пороки и изъяны царствования второго монарха Раннего Шу послужили, согласно традиционной историографии, основополагающей причиной гибели царства в 925 г. под ударами армии Поздней Тан.
При всех различиях политической истории Южных царств, охарактеризованной выше, уже на начальном этапе их бытия проявились общие тенденции. Они заключались прежде всего в стремлении местных властей к созданию режимов, ориентированных на модель имперского общества, предполагавшую активную государственную хозяйственно-экономическую политику. Введение четкой налоговой системы, поддержание ремесленной деятельности, установление внешних связей (между Южными царствами, между ними и Северными династиями и с соседними народностями и странами) - все это способствовало оживлению (после разрухи конца эпохи Тан) производственных центров, увеличению торгового обмена, расширению речного и морского судоходства. В аграрном секторе прямым следствием ослабления прежних местных властей и дробления крупного землевладения стало преобладание мелкого землевладения, основанного на труде арендаторов. Их кровная заинтересованность в росте производительности труда способствовала развитию аграрных технологий (в том числе освоению новых сортов риса), улучшению ирригации, возделыванию целинных земель. Таким образом, регионы Янцзы, в течение веков занимавшие периферийное, по отношению к Северу, место в хозяйственной жизни страны, снова превратились в экономически развитые районы. Налаживание хозяйственно-экономической деятельности, в свою очередь, требовало создания соответствующих административных структур, для чего в Южных царствах тоже использовали опыт Таиской империи. Эти структуры пополнялись как представителями прежнего чи- новничества, так и людьми, выдвинувшимися благодаря собственным способностям, создавая предпосылки для формирования новой социально-политической элиты.


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
103
Династия Поздняя Лян (907—923)
Властители Северных династий, начиная с Чжу Вэня (Тай-цзу, прав. 907—912), тоже старались в том или ином виде сохранить базовые для Танской эпохи правительственные органы и институты. Такое впечатление создается на основании материалов, представленных в《Трактате о рангах и чиновниках》из《Старой ис- тории Пяти династий». Но из него же явствует, что прежняя система гражданского администрирования так и не была воссоздана. В лучшем случае действовали ее отдельные звенья, причем при каждой династии предпринимали попыт- ки их реконструкции, включая переименования. Наиболее устойчивыми оказались, как о том говорилось ранее, Департамент историописания (Шигуань) и Академия Ханълинъ (Ханълинъюанъ) - центральное (с 738 г.) учреждение гуманитарно-академического характера, где, как и прежде, были сосредоточены ученые-книжники, в оригинальной терминологии Ханълинъ-сюэши (академики Ханълинъ).
Номинально высшими, после монарха, властными фигурами оставались Три гуна {саньгун, термин гун в данном случае нередко переводят как «князь» или 《верховник》).В эту троицу входили Великий защитник (тайвэй) _ первона- чально главнокомандующий вооруженными силами страны, затем координатор правительственной военно-административной сферы; Ведающий нравами (сыту, для различных исторических эпох термин переводят также как《Главный блю- ститель нравов», «Главный советник по делам воспитания и обучения»), некогда ведавший правильным использованием возделываемых земель и воспитанием (т.е. просвещением) народа; Ведающий работами (сылун，《Главный советник по общественным работам»), ответственный за проведение любых (ирригация, дорожное строение, возведение дворцов и храмов) строительных работ. Следует помнить, что уже при Тан санъгун стали превращаться в подобие высших почетных титулов без четких должностных обязанностей, и эта тенденция осталась в силе и при Северных династиях.
Сохранили и должность цзайсяна, тоже имеющую, как и обозначающий ее термин, давнюю историю. Хотя буквальное значение этого термина ближе всего к словам《правительствующий сподвижник》，его принято передавать по-иному: 《премьер-министр》，《первый министр》，《первый советник》и《канцлер》. По- следний термин представляется наиболее удачным, несмотря на определенные расхождения между китайским институтом цзайсянов и европейским канцлерством.
Высшими административными структурами, как и при Тан, были Три надзора (саныиэн). В их число входили Чжуншушэн (букв. «Надзор Срединных документов»), обычно именуемый в научной литературе Императорским секретариа- том, Мэньсяшэн - Привратный надзор (Императорская канцелярия) и Шаньиу- ъиэн - Правительствующий надзор, или Кабинет министров (о структуре, функциях данного ведомства и переводах его названия подробно см. ниже). В отличие от эпохи Тан, Императорский секретариат и Императорскую канцелярию теперь


104
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
порой объединяли в общую структуру Чжуншумэнься, м под таким названием она чаще всего фигурирует в «Цзю
У дай ши». Там же упомянуто о нескольких попытках восстановить Цензорат, в оригинальной терминологии Юйшитай, букв. «Терраса державных наблюдателей».
Сразу скажем, что Чжу Вэнь первым делом (в 4-м месяце 907 г.) восстановил Императорский секретариат и Императорскую канцелярию, поставив руководить ими Сюэ Ицзюя и Чжан Вэньвэя соответственно. Чжан Вэнь- вэй стал и первым цзайсяном Великой Лян, при этом без каких-либо специальных назначений: его оставили на той должности, которую он занял еще при Ай-ди.
Несмотря на внешнее подобие, реальное социально- политическое устройство Северных династий, начиная с Поздней Лян, качественно отличалось от империи Тан. В новых государствах монарх, прежде бывший полководцем, неизбежно назначал на руководящие посты всех уровней своих армейских соратников. Нареченные теперь монаршими эмиссарами {чайцянь), именно они возглавили 26 подлинно функционировавших центральных органов власти. Во главе структур, осуществлявших руководство правительством и двором, стояли эмиссары высшего ранга - нэйчжу-сыши («начальники по внутренним делам»). Наиболее властной фигурой среди них был начальник Палаты объявления отличий (сюаньхуэйюань-шй). Саму эту палату учредили при Тан в качестве органа, ведавшего личным составом и протоколом придворных евнухов, теперь же она трансформировалась в координационный административно-военный центр. Высшим военно-административным органом стала Шумиюанъ - придворная структура, учрежденная в 765 г. самими придворными евнухами для координации надзора за правительственными вооруженными силами. При Северных династиях Шумиюань, название которой оправ- данно передавать как Высшая военная палата, стала оплотом армейского командования. Ее руководитель - Ведающий делами Высшей военной палаты {цань- чжан-шуми-иш) наделялся исключительными гражданскими и военными руководящими полномочиями. Кроме того, ввели должность Ответственного за дела в шести армиях и всей гвардии {пань-люцзюнь-чжувэй-ши), которую занимали наиболее доверенные лица из окружения монарха, и под чьим началом находилась Дворцовая гвардия {дяньцяньцзюнь), самое элитное подразделение императорских вооруженных сил (яцзюнь). И наконец, для дополнительного августей- шего контроля за эмиссарами воссоздали корпус армейских инспекторов {цзянъ- цзюныии) и разъездных военных ревизоров {сюнъцзяныии). Подобная дробность военного администрирования и взаимный надзор соответствующих структур, с одной стороны, должны были воспрепятствовать концентрации военной вла-


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
105
сти в одних руках, с другой - создавали напряженность внутри высшего прави- тельственного эшелона и генералитета. Те же армейские инспектора и ревизоры использовали любую возможность для смещения действующих эмиссаров и замены их на преданных им лично людей.
Итак, есть все основания говорить, что административная структура при Северных династиях представляла собой своего рода расширенное военное губернаторство, которому гражданские сановники и ученые различных рангов лишь придавали определенную респектабельность. Из силы, некогда оппозиционной центральному правительству, военное губернаторство превратилось как бы в органическую часть системы государственного правления. Однако военно-политические режимы такого типа были обречены на скорый коллапс, что однозначно доказывал предшествующий исторический опыт Китая, связанный, например, с государствами, возникшими на руинах империи Хань, или этническими царствами IV в. Следовательно, режимы Северных династий для обеспечения долговечности непременно должны были трансформироваться в государства с граж- данскими принципами правления.
В дополнение ко всем указанным изъянам милитаристской модели правления монаршее положение Чжу Вэня усугублялось текущими внутри- и внешнеполитическими трудностями. Низложение правящего дома Тан означало не просто смену верховной власти. Чжу Вэню предстояло объединить вокруг себя представителей нескольких принципиально различных социально-политических групп - танской аристократии, военизированной элиты и гражданских лиц, выдвинувшихся благодаря своим знаниям и теперь могущих стать политическими и идеологическими советниками новых властей. Для решения этой задачи Чжу Вэню необходимо было прежде всего доказать легитимность своего прихода к власти, для чего он, как и следовало ожидать, использовал концепцию Небес- ного мандата. Его манифест о восшествии на трон начинается словами:《Я, ван, исполняя повеление Неба...» Записи о первых месяцах 907 г. насыщены упоминаниями о различных знамениях, призванных подтвердить обладание Чжу Вэнем тянъмин. Особое место было отведено произрастанию в дворцовых чертогах «волшебного гриба» (чжи) со шляпкой в форме цветка-фужуна (растение семейства лотосовых) и окутанного фиолетовой дымкой. Такое «чудо» принадлежит к разряду древнейших знамений, возвещающих об особом покровительстве высших сил над государем. К стереотипным религиозно-политическим акциям относилось также обнародование родословной Чжу Вэня, в которой он объявлялся прямым потомком (в 42-м поколении) легендарного сановника древности, советника совершенномудрого правителя Шуня. Осуществилось и возведение в посмертные августейшие титулы нескольких поколений предков Чжу Вэня по мужской и женской линии.
Несмотря на все эти действия, не вызывает особых сомнений, что современники в основной своей массе считали Чжу Вэня узурпатором. Показателен эпи- зод, приведенный во《Всепроницающем зерцале》，когда брат новоявленного монарха Чжу Цюаньюй осмелился бросить ему прямо в лицо: «Как ты осмелился


106
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
уничтожить правящий дом Тан и стать императором?!». Каким бы авторитетом Чжу Вэнь ни пользовался среди прежних соратников и союзников, для большинства он оставался пусть выдающимся, но не более чем полководцем. Представители же старой танской аристократии, безусловно, помнили его истинное происхождение и «разбойничье» прошлое.
Добейся Чжу Вэнь быстрых успехов в государственных делах, его державный авторитет несомненно бы укрепился (по аналогии хотя бы с успешным царствованием Ван Цзяня). Государство Лян имело весьма внушительную территорию - в нее вошли часть Хэбэя и Шаньдуна, на юго-западе она доходила до Сычуани, а на юге - до бассейна р. Хуайшуй (середины совр. пров. Аньхуэй). Но на северо-западе государство оставалось в границах Танской империи, и основной его ареал составили истерзанные многолетними войнами районы Великой Китайской равнины с давно уже истощенными почвами. Для налаживания там хозяйственной деятельности и подъема разрушенного аграрного сектора требовалось проведение масштабных мероприятий по освоению заброшенных земель, восстановлению ирригационных систем и строительству дамб, на что у новых властей не было ни финансов, ни людских резервов. Приоритет вынужденно отда- вали укреплению обороноспособности государства.
Главная угроза династии Поздняя Лян исходила от Хэдуна, превратившегося в самостоятельное государственное образование, иногда прямо именуемое Ранним Цзинь (Цянь Цзинь), во главе с Ли Кэюном, которого признавали монархом (титулы Тай-цзу и Гао-цзу). Его старший сын Ли Цуньсюй (885-926), он же новый Цзинь-ван, возглавивший клан Ли после смерти Ли Кэюна в 908 г., публично поклялся уничтожить Чжу Вэня и весь его род. Возрастало и могущество ки- даней. Абаоцзи, во 2-м месяце 907 г. избранный верховным вождем (каганом) всех восьми киданьских кочевий，принял титул Тянь-хуанди, означавший《Им- ператор, находящийся под покровительством Неба» (Тай-цзу, прав. 907-926). Теперь он был вправе вступить в коалицию с Хэдуном от лица всего своего государства, которое отныне именовали Ляо. Плацдармом для наступления на Лян могла послужить крайняя северо-восточная область Ючжоу (Хэбэй), тоже превратившаяся в автономный военно-политический анклав. Лояльное отношение к Лян со стороны Южных царств (кроме Раннего Шу) было непрочным и определялось в большей степени сосредоточенностью местных властей на текущих внутренних делах и их явным нежеланием ввязываться в крупные военные конфликты. Но любое нападение с Севера могло спровоцировать фатальное для Лян, учитывая протяженность границ с царствами У и Раннее Шу, вторжение с Юга.
Весь 907 г. Чжу Вэнь занимался помимо перечисленных выше акций формированием аристократической элиты династии (возведение в титулы знатности детей, родственников и соратников) и властных органов, тоже вводя в них родню и преданных себе лиц. В 908 г. возобновились локальные боевые действия в Хэдуне, причем вновь за область Лучжоу, захватить которую Чжу Вэнь приказал Ли Сыаню (ум. 912), участнику похода 899 г. на Тайюань. В 4-м месяце, однако, лянское войско потерпело сокрушительное поражение: погибли свыше сорока


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
107
генералов, солдаты в панике бежали, бросив оружие и продовольствие. Эта победа стала и первым впечатляющим воинским триумфом Ли Цуньсюя в статусе Цзинь-вана. В 1-м месяце следующего года Чжу Вэнь перенес столицу в Лоян, вероятной причиной чего послужило желание укрыться от возможного вторжения за военным губернаторством Вэйбо, власти которого по-прежнему оставались его союзниками. Кроме того, следует помнить, что перенос столицы считался в те времена эффективным способом магического поддержания правящего режима. О религиозной подоплеке этой акции косвенно свидетельствуют исполнение в том же месяце Чжу Вэнем обряда жертвоприношения в Южном предместье столицы и принятие им монаршего титула Шэньу-юаньшэн-сяо- хуанди, что можно перевести как «Божественный воитель и изначально совершенномудрый император». Вскоре в Лоян прибыли посольства из государства Бохай (Бохай-го, 698-926), созданного народностью тунгусо-маньчжурской группы мохэ на территории нынешней Маньчжурии, Приморского края и части Корейского полуострова, и от Абаоцзи, что в Лян сочли обнадеживающим знаком. В 6-м месяце наконец-то дождались победы в Хэдуне, пусть и эпизодической.
Ситуация резко ухудшилась с конца лета 910 г., когда по государству прокатилась волна солдатских бунтов, а Ли Цуньсюй атаковал области Цзиньчжоу и Цзянчжоу (обе на юго-западе Шаньси). Чжу Вэнь, как и в былые времена, лично возглавлял походы против непокорных губернаторов, а по возвращении в столицу карал нерадивых, по его мнению, сановников и постоянно менял руководящий состав государства. Год завершили очередное жертвоприношение в Южном предместье и указ о поиске по всей стране добродетельных и талантливых людей для привлечения их на государственную службу.
Следующий год (911) прошел в таких же внутренних и внешних коллизиях. Во 2-м месяце 912 г. Чжу Вэнь, руководивший очередным походом, тяжело заболел и по возвращении в Лоян впервые, наверное, задумался о преемнике. Его старший сын Чжу Ююй, показавший себя незаурядным военачальником и администратором и неоднократно назначавшийся для руководства областями и военными губернаторствами, погиб либо умер от болезни еще в 904 г. У Чжу Вэня оставалось еще восемь родных сыновей, но он предпочел им приемного - Чжу Ювэня (ум. 912), о котором очень лестно отозвался Оуян Сю как о человеке хорошо образованном, обладавшим редким даром красноречия и наделенном поэтическим талантом. В начале 7-го месяца Чжу Ювэня назначили наместником столицы, однако намерение отца завещать трон Чжу Ювэню разозлило двух его
Убийство Чжу Вэня


108
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв，
старших сыновей - Чжу Югуя (884-913) и Чжу Ючжэня (888-923). В середине того же месяца они убили Чжу Вэня и его любимца. На трон вступил Чжу Югуй (Ин-ван, прав. 912-913), в 3-м месяце следующего года его умертвили по приказу Чжу Ючжэня (Мо-ди, прав. 913-923).
Самым значительным событием правления Чжу Ючжэня называют возвращение (после интронизации) столицы в Кайфэн. Примечателен также факт восстановления экзаменов на чиновничью должность. Экзаменационные испытания провели дважды (в 920 и 923 гг.). По их результатам 79 человек получили высшую степень (цзиныии), и некоторые из них в дальнейшем стали видными государственными деятелями. Не исключено, что Чжу Ючжэнь взял курс на качест- венное обновление системы государственного правления.
Несмотря на убийство Чжу Вэня и узурпацию трона Чжу Ючжэнем, принято считать, что до 915 г. Поздняя Лян продолжала находиться в стадии упрочения нового режима, лишь осложненной борьбой с врагами, представленными прежде всего Хэдуном. Второй этап ее политической истории (915-923) ознамено- вался разгоравшимся внутренним кризисом и созданием нового《северного аль- янса». Предпосылки для этого возникли в 911 г. в связи с событиями, происходившими на пространстве Хэдуна. В 9-м месяце этого года губернатор области Ючжоу Лю Шоугуан (ум. 914), еще до того присвоивший титул Янь-ван, провозгласил себя императором государства Великое Янь (Да Янь). Против него выступил Ли Цуньсюй, окончательно покоривший Ючжоу в 914 г. Теперь единственным неподконтрольным ему районом в Хэдуне осталось военное губернаторство Вэйбо, которое, напомним, прикрывало Кайфэн и Лоян от вторжения с севера. В 3-м месяце 915 г. скончался его глава Ян Шихоу, назначенный на пост губернатора в 913 г. еще Чжу Югуем. Местные вооруженные силы и население, и без того недовольные происходившим в государстве Лян, взбунтовались и перешли на сторону властей Хэдуна. Война Ли Цуньсюя против Лян вступила в завершающую стадию. Принципиально важно, что, начиная с 913 г., Ли Цуньсюй действовал под лозунгом реставрации империи Тан. Об этом он всенародно объявил после взятия г. Ючжоу (административный центр одноименной области, на месте совр. Пекина), где и приступил к формированию будущих правительственных структур нового государства.
Подготовка к наступлению на Лян была прервана из-за очередного нападения киданей осенью 916 г. Оно было тем более неожиданным, что Ли Цуньсюй вступил в дипломатические переговоры с Абаоцзи, весной того же года провозгласившим себя монархом независимого государства Цидань-го. Кидане захватили несколько городов и осадили г. Ючжоу. Осада продолжалась свыше 100 дней. Ли Цуньсюй послал на выручку осажденным войско под командованием своего названого брата (приемного сына Ли Кэюна) Ли Сыюаня (867-933), который в конце 917 г. смог отбросить киданей.
Еще зимой 916 г. Ли Цуньсюй договорился о совместных действиях против Лян с властями царств У и Чу. За 918-919 гг. на сторону Хэдуна перешли еще несколько региональных лидеров. Продолжая военные действия против Лян,


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
109
Ли Цуньсюй принимал все новые идейно-политические шаги по обоснованию легитимности своих претензий на верховную власть. В 921 г. он приказал изготовить нефритовую инсигнию - некий предмет (что именно он собой представлял, в источниках не уточняется), который входил в легендарный набор восьми императорских регалий. По преданию, мастера Ли Цуньсюя сделали точную копию подлинной танской инсигнии, которую ему преподнес некий буддийский монах, спрятавший сокровище во времена захвата Чанъани Хуан Чао и затем хранивший его более 40 лет. Появилось и много других чудесных вещей, возвещающих о грядущем воцарении Ли Цуньсюя и подтверждающих его право на державную власть. Так, весной 922 г. крестьяне Ючжоу при вспашке поля нашли в земле золотую печать. Ровно через год монахи буддийского монастыря в г. Вэйчжоу (административный центр одноименной области, входившей в Вэйбо-цзеду), предъявили еще одну инсигнию с надписью, что она принадлежит исполняющему волю Неба. Подобные знамения вселяли уверенность в сторонников Ли Цуньсюя и оказывали деморализующее воздействие на противную сторону. Оправданна точка зрения, что подлинной причиной одержанных им за 918-923 гг. многочисленных и стремительных побед являлось не только и не столько полководческое искусство его самого и его военачальников, сколько растущая паника, охватившая правительственную и армей- скую элиту Лян.
13-го числа 5-го месяца 923 г. Ли Цуньсюй, находясь в Вэйчжоу, объявил себя императором возрожденной династии Тан (Чжуан-цзун, прав. 923-926). В ноябре его армия под руководством Ли Сыюаня подошла к Кайфэну. Не желая попасть в руки Ли Цуньсюя, Чжу Ючжэнь приказал себя убить. 19 ноября Ли Сыюань триумфально вошел в столицу Лян, на следующий день в город вступил и Ли Цуньсюй. Правительственные вооруженные силы Лян, численностью приблизительно в 50 тыс. человек, потенциально еще могли сопротивляться, но падение столицы и смерть монарха их окончательно сломили. Несколько сановни- ков Лян покончили с собой, 100 человек были публично казнены, но основная масса чиновников и военных различных рангов перешли на службу к новому правящему режиму, что в дальнейшем станет характерной чертой политической жизни Северных династий: сановники и военачальники погибшего государства становились подданными следующей династии.
Династия Поздняя Тан (923—937) и царство Позднее Шу (926/933/934—965)
Ли Цуньсюя нередко сравнивают с императором Гуан У-ди, восстановившим правление династии Хань, прерванное государственным переворотом Ван Мана, который основал собственную династию Синь (8-25). Такое сравнение проистекает не только из лозунга реставрации империи Тан. Лю Цуньсюй предпринял


110
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ряд религиозных и политических акций, почти точно повторивших соответствующие шаги Гуан У-ди. Тот также провозгласил себя императором не в столице, а в провинциальном г. Хао (на юго-востоке Шаньси), где впервые осуществил ритуал уведомления Неба о принятии державной власти. Ритуал провели на специально воздвигнутом для этого алтаре в семи ли к югу от Хао, с него и берет начало практика жертвоприношения в Южном предместье, о чем неоднократно упоминалось выше. Ли Цунь- сюй воздвиг алтарь к югу от городской стены Вэй- чжоу и исполнил указанное жертвоприношение. Там же, в Вэйчжоу, а не после занятия Кайфэна, он объявил и новый девиз правления (Тун-гуан? 923-926). «Новым» этот девиз был, так как летоисчисление в Хэдуне продолжали вести исходя из девиза правления танского Ай-ди. Главным стольным градом провозгласили Лоян, которому вернули название Восточная столица (Дунцзин). Другими столичными городами сделали Вэйчжоу - под названиями Западная столица (Сицзин) и Стольный град Е (Еду) - и Тайюань (Северный стольный град, Бэйду), превратившийся в подобие семейного культового центра. Там воздвигли поминальные святилища в честь Ли Кэюна, его деда и прадеда. Возвращение к устоям Танской империи ознаменовали отмена уголовно-юридического законодательства, введенного в 910 г. в Лян, и частичное воссоздание танского кодекса. Его новую версию из 130цзюаней нарекли «Тун-гуан синлюй» («Уложение [эры] Тун-гуан»).
Начало правления Ли Цуньсюя прошло относительно спокойно. С царствами У и Чу он продолжал поддерживать добрососедские отношения, в Раннем Шу после смерти Ван Цзяня уже было некому оспаривать его претензии на обладание Небесным мандатом, а Гао Цзисину, единственному из южных государей, кто искренне считал себя обязанным хранить верность дому Чжу, Ли Цуньсюй даровал титул Наньпин-ван (в источниках говорится, что пожалование было осуществлено, как только Лоян известили о планах мести Гао Цзисина за гибель Лян). Поэтому Ли Цуньсюй имел возможность полностью сосредоточиться на внутренней политике.
Распространена точка зрения, что Ли Цуньсюй, переняв ряд деталей танской государственной системы, пригласил на службу представителей старой аристократии. Правильнее, пожалуй, будет говорить о попытке создания им своеобразной «системы противовесов», рассчитанной на сдерживание региональных ли- деров. В состав Поздней Тан вошли 13 генерал-губернаторств и 50 областей, причем одни находились в Хэдуне, другие на бывшей территории Лян, условно обозначаемой как Хэнань. Объединив Хэдун и Хэнань, Ли Цуньсюй столкнулся с угрозой неповиновения как хэдунских，так и хэнаньских властителей. Первые，
Д宗蘇唐橡
Ли Цуньсюй,
основатель и первый монарх династии Поздняя Тан


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
111
в основном приемные сыновья Ли Кэюна и их родственники, могли потребовать новых щедрот от монарха за помощь в борьбе с Лян, вторые - вспомнить о вассальной верности дому Чжу. Для решения этой политической задачи Ли Цунь- сюй пригласил хэдунских цзедуиш ко двору, «посоветовав» им сделать своими временными наместниками оставшихся на местах помощников. Тем самым во- енных губернаторов отдалили от непосредственного командования находившимися под их началом армейскими соединениями. Наместники же, по мысли Ли Цуньсюя, должны были испытывать чувство благодарности к центральной власти за такое их возвышение и в случае необходимости выступить для подавления мятежей в Хэнани. Хэнаньских военных губернаторов (а все они выразили готовность подчиниться новому правящему режиму) оставили на прежних постах, рассчитывая, что в случае необходимости они подавят выступления в Хэ- дуне. Таким образом, Ли Цуньсюй предпринял первый за всю предшествующую историю решительный шаг по частичному разрушению системы цзеду и ее подчинению правительству. Но этим он приобрел и немало негласных врагов среди военной элиты. Собственные дружины Ли Цуньсюй превратил в правительственные армии, но заодно включил в них солдат и офицеров из соединений военных губернаторств Хэдуна и Хэнани. Старожилам и новичкам правительствен- ной армии вменялось следить друг за другом. Это, с одной стороны, способствовало повышению контроля над вооруженными силами, но, с другой, провоцировало в них внутренние конфликты и общее недоверие к монарху.
Столь же двойственные последствия имело и введение мер по дополнительному надзору за военными губернаторами и главами областей. Ли Цуньсюй использовал систему военных инспекторов, но в ее танском варианте, когда ин- спекторами были в основном евнухи, что привело к оживлению их политического авторитета. При дворе вновь возникли три основные фракции: евнухов, сановников из старой танской аристократии, влияние которых на самом деле было минимальным, и лиц, преданных Ли Цуньсюю. Последних возглавил Го Чунтао (ум. 926). Уроженец области Дайчжоу на северо-западе Шаньси, т.е. Хэдуна, он поступил на службу к клану Ли еще в конце эпохи Тан, когда и породнился с Ли Кэсю (кузеном Ли Кэюна). Позднее он вошел в ближайшее окружение Ли Цунь- сюя, а во время войны с Лян стал его политическим и военным советником. Назначенный на посты канцлера и руководителя Высшей военной палаты, он превратился в самого крупного государственного деятеля начала Поздней Тан. Ярый противник евнухов, Го Чунтао снискал популярность среди хэнаньских генерал-губернаторов, успевших за время правления Лян отвыкнуть от контроля скопцов. Он также слишком хорошо знал нравы и привычки хэдунских полководцев, что заставляло его относиться к тем с постоянной подозрительностью. Особенные опасения у него вызывал Ли Сыюань, сыгравший столь значительную роль в утверждении династии. Г о Чунтао добился удаления того из столицы посредством назначения главою периферийного северного генерал-губернаторства Чэндэ, а затем разработал и провел в жизнь самую масштабную при Поздней Тан военную операцию по завоеванию Раннего Шу.


112
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
В 9-м месяце 925 г. 60-тысячная армия под формальным руководством наследника престола и Великого защитника (тайвэй) Ли Цзицзи выступила на Сычуань. Ван Цзунъянь продолжал беспечное времяпрепровождение, прочие потомки Ван Цзяня (родные и приемные сыновья) так и не смогли объединиться для отпора врагу. По ходу продвижения танской армии по Сычуани местные области сдавались одна за другой. Ван Цзунъянь тоже добровольно сдался, его братья кто последовал примеру правителя, кто попал в плен. В 11-м месяце Чэнду пал. Бывшего монарха Раннего Шу и его родственников увезли в метрополию Поздней Тан и поселили на территории области Бочжоу，вблизи от Стольного града Е. В царской сокровищнице нашли несметные богатства: около 2 млн. связок монет, Ют золотых и серебряных слитков, 20тыс. предметов из нефрита, жемчуга, носорожьей и слоновьей кости, 500 тыс. штук различных шелков. Тан- ские вооруженные силы пополнились 30 тыс. воинов и 9500 боевыми котами. 64 области Раннего Шу вновь объединили в два генерал-губернаторства. Восточное (Дунчуань-цзеду) возглавил Дун Чжан (ум. 932), западное (Сичуань- цзеду) - Мэн Чжисян (874-934). Первый был полководцем еще при Чжу Вэне, второй происходил из Хэдуна и входил в окружение Ли Кэюна, удостоившись чести сочетаться браком с его племянницей.
Триумф обернулся трагедией как для Го Чунтао, так и для Ли Цуньсюя. Евнухи распустили слух, что Го Чунтао намеревается сам возглавить Сычуань и строит заговор с целью убийства наследника. Пока монарх отдавал приказы о проведении расследования, Го Чунтао вместе с двумя сыновьями был убит, предположительно в начале 926 г.，в ставке Ли Цзицзи. Прокатилась молва，что злодеяние совершили по распоряжению матери наследника Лю-хуанхоу (Шэнь- миньцзин-хуанхоу, ум. 926). Возведенная в 924 г. в статус императрицы по настоянию именно Го Чунтао, она ненавидела того за влияние на монарха и мечтала избавиться от каких-либо перед ним обязательств.
Как бы ни относились к канцлеру на местах, подлое убийство возмутило армию и провинциальных губернаторов, и без того презиравших Лю-хуанхоу за ее покровительство евнухам и пристрастие к роскоши, опустошавшее казну. В начале 2-го месяца 926 г. мятежи охватили военное губернаторство Вэйбо и прилегающие к нему области. Первым поднялся гарнизон в Бэйчжоу (на северо-западе совр. уезда Цинхэсянь, пров. Хэбэй), одной из пяти областей Вэйбо-цзеду. Он состоял в основном из солдат и офицеров, переведенных из приграничных земель Хэдуна и в свое время сражавшихся в Юньчжоу. Они избрали своим командиром Чжао Цзайли (882/886-947), уроженца северной области Чжучжоу (Хэбэй), прежде тоже воевавшего в приграничье и под Юньчжоу. Чжао Цзайли объявил себя наместником Вэйбо-цзеду и захватил Стольный град Е. Через несколько дней взбунтовался Чжао Тай, один из старших офицеров гарнизона области Синчжоу, расположенной к северу от Вэйбо. Против него послали главу военного губернаторства Унин - Ли Шаожуна. Исходя из того факта, что он и его брат Ли Шаохун (ум. 932), только что назначенный руководить Высшей военной палатой, в свое время были генералами Чжу Вэня, напрашивается пред¬


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
113
положение об их давней скрытой неприязни к Ли Цуньсюю. Несколько позже восстал Ди Цзянь, командующий вооруженными силами Бочжоу, которому приписывают расправу под находившимися в плену Ван Цзунъянем и его братьями. События в Вэйбо всколыхнули все области вдоль Хуанхэ: повсюду раздавались антиправительственные призывы и началось уничтожение инспекторов-евнухов. Быстрота распространения и масштаб протестных выступлений красноречиво продемонстрировали реальную степень авторитета Ли Цуньсюя и его режима. Ситуацию усугубил катастрофический недород после редкостно ненастной и дождливой осени, когда ливни, шедшие 75 дней подряд, затопили посевные угодья. Весной 926 г. продовольствия уже не хватало и для армии. Ли Цуньсюй приказал собрать в Хэнани разом весенний и осенний налоги, что привело к массовому голоду.
Тем временем Ли Шаожун расправился с Чжао Таем (его вместе с 21 ближайшими соратниками казнили в середине 3-го месяца), овладел Вэйчжоу и взял Еду, вытеснив оттуда Чжао Цзайли. К Стольному граду уже спешил срочно вызванный из Чэндэ-цзеду Ли Сыюань, однако и в его войске зрели мятежные настроения. Воинов будоражил якобы отданный из столицы приказ о поголовном уничтожении гарнизона Еду, а ведь там находилось немало их прежних сослуживцев и боевых товарищей, еще недавно сражавшихся за Ли Цуньсюя. Войско потребовало, чтобы Ли Сыюань вместо штурма Еду отправился в Тайюань и там возложил на себя державные полномочия. Ли Сыюань категорически отказался от совершения государственного переворота, но все же не стал и воевать в Вэйчжоу. Оставив там воинов, желавших примкнуть к местному гарнизону, он с верными ему отрядами направился в столицу, намереваясь, по преданию, повинить- ся перед монархом в невыполнении приказа о наказании мятежного генерал- губернаторства. Однако Ли Шаожун, замирившийся с Чжао Цзайли, которого давно знал, отправил Ли Цуньсюю донесение о бунте самого Ли Сыюаня. Монарх находился в Лояне, опасаясь вторжения в столичную область Ди Цзяня, и, получив известие от Ли Шаожуна, решил сам выступить на Вэйбо. По дороге он отправил к Ли Сыюаню его сына Ли Цунцзина с наказом уговорить отца подчиниться трону. Ли Шаожун перехватил и убил посланца, надеясь посеять смертельную вражду между императором и его названым братом. Но Ли Цуньсюй вновь обратился к Ли Сыюаню с предложением послать свое войско для обороны Кайфэна. Поручение вызвался исполнить Ши Цзинтан, полководец и доверенное лицо Ли Сыюаня, неоднократно уже уговаривавший того захватить сто- лицу. Взяв с собой отборное войско и заручившись поддержкой военного правителя области Бяньчжоу, Ши Цзинтан свободно вошел в Кайфэн и приготовился к встрече там своего сюзерена. Ли Сыюань прибыл в Кайфэн незадолго до появления в столичном предместье 25-тысячной армии Ли Цуньсюя. Узнав, что тот уже находится в столице, император приказал своему войску повернуть обратно. Более 10 тыс. солдат сразу же разбежались. Оставшимся он посулил скорую выплату щедрого жалованья, ибо вот-вот должен был прибыть из Сычуани наследник трона и привезти сокровища Раннего Шу. Но даже рядовые гвардейцы уже


114
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
понимали, что никакие богатства не помогут монарху изменить бедственную для него ситуацию.
Ли Цуньсюй вернулся в Лоян и в 1-й день 4-го месяца того же года собрался вновь выступить в поход. Неожиданно отряд гвардейцев во главе с Го Цунцянем, дядей Го Чунтао, атаковал ворота императорского дворца. Военачальники, готовившиеся сопровождать монарха, увели своих солдат в окрестный лес, ближайшие сановники и гвардейские командиры разбежались, сбросив с себя латы. Только 10 человек бросились на защиту императора, среди них был и молодой офицер Ван Цюаньбинь (908-976), в будущем прославленный полководец династии Поздняя Чжоу и империи Сун. Кто-то из нападавших выстрелом из лука смертельно ранил Ли Цуньсюя. Он скончался на руках слуги Шань Ю? единственного, кто до конца оставался со своим государем. Шань Ю обрядил усопшего и сжег его тело. Лю-хуанхоу, собрав в дорожный мешок золото и драгоценности, бежала вместе со своим давним любовником Ли Цуньво (5-й сын Ли Кэюна). Они намеревались найти убежище в Тайюане и почти добрались до него. В г. Цзиньян (район совр. Тайюаня) Ли Цуньво опознали и растерзали солдаты, а Лю-хуанхоу，выдав себя за монахиню，спряталась в буддийском монастыре. Люди, отправленные Ли Сыюанем на поиски беглецов, нашли ее там и убили. Ли Цзицзи，получив известие о смерти отца，бежал из Сычуани в Фэнсян，уповая на помощь местного генерал-губернатора. Его настиг Ли Цунси - некогда придворный евнух Позднего Шу, приставленный затем к Ли Цзицзи и донесший о якобы заговорщицких умыслах Г о Чунтао, - и насильно доставил в столицу, где бывший наследник престола вскоре умер, как говорили, от внезапной болезни.
Когда Ли Сыюаня известили о кончине Ли Цуньсюя, он поспешил в Лоян. По его приказу из пепла извлекли кости основателя династии Поздняя Тан и бережно уложили в гроб. Сановники умоляли Ли Сыюаня взойти на престол или хотя бы возложить на себя регентские полномочия, предлагали также основать собственную династию. От последнего Ли Сыюань категорически отказался, мотивируя это своей верной службой как императорам Тан, так и клану Ли Кэюна. Первым делом он счел необходимым покарать виновных в разыгравшейся трагедии, включая Ли Шаожуна и четырех из 11 сыновей и внуков погибшего монарха. Церемонию интронизации Ли Сыюаня провели в конце 4-го месяца зло- счастного 926 г.，совместив ее с траурной церемонией по Ли Цуньсюю. Новый монарх и все присутствующие были в траурных одеяниях, напротив трона стоял гроб с останками Чжуан-цзуна. Парадное императорское облачение Ли Сыюань надел лишь для заключительного действа, предполагавшего молитвенное обращение к Небу.
Ли Сыюань (Мин-цзун，прав. 926—933)，оказавшийся на троне в 60-летнем возрасте, не получил никакого образования и так и не овладел грамотой и письмом, что не помешало ему стать одним из самых успешных правителей эпохи Пяти династий. Его отказ основать собственную династию сыграл, возможно, роль одного из основных факторов, стабилизировавших общество. Региональные лидеры, знавшие его как боевого генерала, прежде далекого от придворных


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
115
интриг, охотно приняли его верховенство; сановники полагали, что легко подчинят своему влиянию неопытного в государственных делах и необразованного монарха. В любом случае волнения на удивление быстро затихли. Восстановлению внутренней стабильности способствовали и решительные действия Ли Сыюаня по ограничению расточительства двора и ущемлению позиций евнухов. Первыми же своими указами он сократил гарем до 100 наложниц, а число евнухов — до 30, значительно уменьшил состав свиты и прислуги, запретил ловлю диковинных птиц и зверей для увеселения двора. Все номинальные должности, занимаемые сановниками, были упразднены, бы- ли отменены летний и осенний налоги и подношения от военных губернаторов, служившие предлогом для грабежей местного населения, списали и часть недоимок, равную 2 млн. связок монет.
Ли Сыюань и дальше проводил целенаправленную государственную политику, осуществив за семь лет своего правления впечатляющие военные, политические и финансово-экономические преобразования. Военная реформа заключа- лась в максимальном усилении гвардии за счет включения в нее правительственных соединений: была создана «личная императорская армия», находившаяся под командованием сыновей и ближайших соратников монарха. Наличие такой армии намного уменьшило зависимость центральной власти от альянсов с региональными лидерами. Одновременно Ли Сыюань предпринимал все новые шаги по ограничению полномочий военных губернаторов. Он значительно уменьшил права их, как и областных губернаторов, по комплектации своей администрации; уезды и города были освобождены от выплаты дополнительных налогов, произвольно собираемых местными властями; удалось ввести практику постоянной ротации глав областей и цзеду, дополненную предписанием обязательного перевода к новому месту службы и всего руководства их военно-административных структур. Последнее должно было служить препоной для возникновения региональных военно-политических фракций. К 930 г. Ли Сыюань заменил почти всех прежних военных губернаторов на своих доверенных лиц.
Политические преобразования начались со смещения с государственных постов главных соратников Ли Цуньсюя и казни царедворцев, включая евнухов- инспекторов, вызывавших особую неприязнь на местах. Институт евнухов-ин- спекторов вообще ликвидировали, на соответствующие посты Ли Сыюань назначил своих давних знакомцев, вызвав их из провинции, чем значительно ослабил позиции партии придворных сановников. Имея 15 дочерей, он активно ис- пользовал брачные союзы для создания собственного окружения и новой правящей элиты: некоторые из его зятьев и родственников заняли важное место в общественно-политической жизни страны.
Современное научное издание о Ли Сыюане


116
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Мэн Чан, второй правитель царства Позднее Шу
В ходе финансово-экономических преобразований, во- первых, удалось качественно изменить структуру центральных органов, руководивших хозяйственной сферой. Вместо трех ведомств, отвечавших по отдельности за добычу соли и железа, ведение учета населения и бюджет, создали единый бюджетно-налоговый орган. Во-вторых, были упорядочены налоговые сборы и введен равный для всех налог на землю. Это совпало с наступлением урожайных лет, и уровень благосостояния населения, если верить источникам, заметно повысился. Второй монарх Поздней Тан всемерно поддерживал и образовательную систему. Так, в 932 г. он одобрил инициативу канцлера Фэн Дао (882-954), являвшегося, что показательно, крупным ученым и мыслителем, по печатанию конфуцианской канонической литературы для нужд столичных об- разовательных учреждений. Фэн Дао сумел, вопреки нескончаемым историкополитическим коллизиям, реализовать этот проект, завершив издание утвержденного канона в 953 г. (при Поздней Чжоу).
Главной проблемой правления Ли Сыюаня стала утрата Сычуани. Оба правивших в бывшем Раннем Шу генерал-губернатора, Мэн Чжисян и Дун Чжан, не имевшие с новым монархом личных связей, опасались смещения и договорились о совместной борьбе против центральной власти. Осенью 930 г. правительственные войска под командованием Ши Цзинтана попытались вторгнуться в Дун- чуань-цзеду. Генералы объединенными усилиями отбили атаку, но как только угроза вторжения миновала, Мэн Чжисян выступил против Дун Чжана. Война между ними продолжалась около полутора лет. В 4-м месяце 932 г. Дун Чжан потерпел поражение и погиб в битве при Эрцяньчжэне (район совр. Чэндуши). За следующие полгода Мэн Чжисян взял под свой контроль всю Сычуань. Ли Оыюань，взвесив все《за» и《против》，решил смириться с возникновением ново- го соседа и даровал Мэн Чжисяну титул Шу-вана. После смерти второго монарха Поздней Тан Мэн Чжисян объявил себя (в самом начале или во 2-м месяце 934 г.) императором независимого государства Великое Шу. Отсчет бытия этого государства, которое впоследствии и получило название Позднее Шу, и правления Мэн Чжисяна (Гао-цзу) ведут либо с его назначения генерал-губернатором (1(2)-й месяц 926 г.)? либо с 933 или 934 г.
Мэн Чжисян скончался (по одной из имеющихся версий) в конце лета 934 г., ему наследовал третий сын - Мэн Чан (919-965, Хоу-чжу, прав. 934-965). Оба его старших брата погибли в войне с Дун Чжаном, а младшие, судя по их жизнеописаниям, стали верно служить новому монарху. Проведший на троне 31 год, Мэн Чан по праву отнесен к когорте наиболее выдающихся государственных деятелей эпохи Пяти династий. При нем Шу вновь превратилось в самодоста¬


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
117
точное и процветающее государство с территорией в 46 областей и населением более полумиллиона дворов. Оно опять стало надежным пристанищем для бежавших из Северных династий чиновников, ученых, литераторов и художников, благодаря усилиям которых в Сычуани царил «дух танской культуры». Местные административная система и официальная ритуально-церемониальная деятельность вторили Танской империи. Чэнду, оставшийся столицей царства, перестроили наподобие Чанъани.
Ли Сыюань тяжело заболел в конце осени 933 г. После гибели своего первенца и любимого сына Ли Цунцзина он так и не назвал преемника. Его второй сын Ли Цунжун (904-933), в отличие от отца, был хорошо образованным и не лишенным литературных дарований человеком. Но Ли Сыюаня такое излишнее, на его взгляд, пристрастие к книжным знаниям пугало, как и легкомыслие сына и склонность к браваде. Поэтому, несмотря на уговоры советников, он ограничился дарованием Ли Цунжуну титула Цинь-вана и назначением его командиром одного из столичных гвардейских соединений. Последнее, возможно, его и подвело: узнав о недуге отца, Ли Цунжун во главе тысячного отряда пехоты и конницы поспешил из своей ставки вблизи столицы во дворец. С умирающим отцом он так и не увиделся, по дворцу прошел слух о готовящемся Ли Цунжу- ном штурме императорской резиденции. Предвосхищая мнимую атаку, на вооруженную свиту Ли Цунжуна напали дворцовые гвардейцы. Ли Цунжун погиб в схватке, и на следующий день его публично обвинили в мятеже, посмертно лишили всех титулов и низвели до простолюдина.
В столицу срочно вызвали третьего сына Ли Сыюаня - 20-летнего Ли Цунхоу (914-934), которому еще в 930 г. дали титул Сун-вана и отправили командовать генерал-губернаторством Чэндэ. В результате, когда в середине 12-го месяца 933 г. Ли Сыюань скончался, на трон вступил Ли Цунхоу (Минь-ди? прав. 933- 934), не имевший ни опыта государственного правления, ни надежной поддержки в столице. Искренне преданных Ли Сыюаню сановников к тому времени уже не было в живых, при дворе заправляли Чжу Хунчжао и Фэн Юнь, старавшиеся использовать нового монарха в своих политических интересах. Подлинные инициаторы гибели Ли Цунжуна, теперь они больше всего опасались двух деятелей - Ши Цзинтана, еще в 932 г. отправленного наместником в Хэдун, и Ли Цункэ (885-937), приемного сына Ли Сыюаня. Ли Сыюань некогда пленился его матерью и, сделав ее своей наложницей, не просто усыновил ее отпрыска, но и относился к тому, как к кровному ребенку. Ли Цункэ, выросшего в храброго полко- водца и решительного государственного деятеля, дворцовое окружение побаивалось и недолюбливало еще со времен второго монарха Поздней Тан. Носивший титул Лу-вана Ли Цункэ участвовал в подавлении мятежа в Вэйбо и с нача- ла 932 г. правил в Фэнсяне, военном губернаторстве, имевшем, напомним, очень важное военно-политическое значение.
Пытаясь поссорить двух ненавистных им деятелей, Чжу Хунчжао и Фэн Юнь решили перевести Ли Цункэ в Хэдун, а Ши Цзинтана назначить военным губернатором в Чэндэ. Лу-ван отказался исполнить присланный ему августейший указ


118
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
и распространил из Фэнсяна воззвание, в котором обвинял обоих сановников в покушении на трон и просил военной помощи, дабы «очистить окружение государя». Воззвания перехватили и, воспользовавшись тем, что на союз с Ли Цункэ согласился всего один областной губернатор, в 3-м месяце 934 г. послали на Фэнсян пять армейских соединений. Впрочем, один из командующих, Ян Сыцюань (875-943), перешел на сторону Ли Цункэ, убежденный в том, что Дувана поставили в безвыходное положение порочные сановники, а остальные четыре полководца предпочли в конфликт не вмешиваться. После этого армии Ли Цункэ и Ян Сыцюаня двинулись в сторону Чанъани. Когда они подошли к Шэньчэну (к западу от совр. г. Саньмэнься, пров. Хэнань), первому крупному населенному пункту на их пути, солдаты Лу-вана стали громко обличать непо- рядки при дворе. Воины местного гарнизона сложили оружие.
Двор охватила паника. Чжу Хунчжао покончил собой, Фэн Юня убил гвардейский офицер Ань Цунцзинь (ум. 942), который и отвез головы обоих сановников в ставку Лу-вана. Ли Цунхоу бежал в Вэйчжоу. В 5-м месяце Ли Цункэ вступил в окрестности Лояна, где навстречу ему устремились, выстроившись по рангам, сановники и чиновники. Ли Цункэ потребовал, чтобы его отвели к гробу приемного отца, после чего состоялся его приватный разговор с вдовствующей императрицей. На следующий день та подписала указ о низложении Ли Цунхоу и восхождении на трон Ли Цункэ (Mo-ди/Фэй-ди，прав. 934—937). Сколько бы ни клялся Ли Цункэ в любви к усопшему отцу и всему его семейству, он поостерегся оставить низложенного брата в живых. В том же месяце его посланец вначале попытался напоить Ли Цунхоу отравленным вином, а когда тот отказался, удавил его.
Правление Ли Цункэ имеет равное отношение к истории как Поздней Тан, так и следующей за ней династии Поздняя Цзинь.
Династии Поздняя Цзинь (936—947),
Поздняя Хань (947—951) и царство Южное Тан (937—976)
С 930-х годов на историю Северных династий прямо или косвенно влияли события, происходившие в государстве киданей. Придя к верховной власти, Абаоцзи продолжил политику по созданию государства имперского типа и курс на агрессивные войны. Его последним военным триумфом стало покорение (весной 926 г.) государства Бохай. Внутренняя политика Абаоцзи была направлена на создание «дуальной системы», при которой, с одной стороны, сохранялись этнокультурные традиции киданей, а с другой, все более активно использо- вался духовно-политический опыт китайской империи. К наиболее существенным культурным событиям указанного периода справедливо относить введение собственной письменности, причем в двух ее вариантах: основанной на китайской иероглифике (920 г.) и уйгурском алфавитном письме (925 г.). Первый ва¬


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
119
риант (совместно с собственно китайской письменностью) наиболее широко использовали в южных районах государства, где постоянно возрастала численность китайского населения. Второй вариант получил распространение в север- ных районах, продолжавших оставаться зоной племен.
Часть киданьской племенной знати, как было и прежде в истории некитайских государственных образований, требовала сохранения местных устоев и крайне настороженно относилась к китайским культурным и политическим заимствованиям. Этот раскол явственно проявился после смерти Абаоцзи, случившейся в 1-ю декаду 2-го месяца 927 г. Еще в 916 г. он вопреки выборной практике вождей и по настойчивой рекомендации находившихся при нем китайских советников установил линейную систему престолонаследия, объявив наследником сво- его старшего сына Елюй Туюя (Ицзун Бэй, 900-937). Этот принц, получивший китайское образование и искренне увлеченный китайской культурой, воплощал собой образ рафинированного аристократа: библиофил, собравший внушительную личную библиотеку, эстет, хорошо разбиравшийся в музыке и художественной словесности, незаурядный живописец. Однако подобные качества и увле- чения настроили против него не только знать, но и ближайших родственников. Сам Абаоцзи в дальнейшем сожалел о своем выборе, видя более достойным преемником младшего сына Елюй Дэгуана (902-947). Тоже образованный и склонный к искусствам (в частности, неплохой каллиграф), он тем не менее успел не один раз продемонстрировать способности военачальника и личное мужество, делавшие его подлинным военным вождем. Такого же мнения, как Абаоцзи, придерживалась его верная соратница и мать обоих принцев императрица Шулюй (Юэлидо, 876-951), которая еще при жизни мужа имела собственную армию и иной раз лично возглавляла походы против соседних народностей. После смерти царственного супруга, ссылаясь на юность и неопытность сыновей, императрица официально объявила себя регентшей (Чуньцинь-хуанхоу, прав. 926-927). После того как Туюй предпочел сам отказаться от трона в пользу младшего брата, тот воцарился в конце 927 г. (Тай-цзун, прав. 927-947). Назначенный наместником в землях Бохай, Туюй имел все основания опасаться за свою жизнь и в 930 г. вместе с 40 ближайшими друзьями бежал в Китай, где нашел радушный прием у Ли Сыюаня. Гостеприимство, оказанное беглецу властями Поздней Тан, кидани восприняли в качестве враждебного по отношению их государству акта и поклялись отомстить дому Ли.
Первые два года своего правления Елюй Дэгуан активизировал дипломатические контакты с Поздней Тан. Оба государства неоднократно обменивались посольствами, несколько раз кидани отправляли дары и дань. Но продолжались и регулярные набеги на китайские приграничные территории. Единой оборонительной тактики и стратегии не существовало, местные губернаторы воевали разрозненно и как умели. Когда новые власти области Ючжоу сумели организовать противодействие набегам киданей, те стали совершать рейды на территорию Юньчжоу. Опасаясь масштабного вторжения, Ли Сыюань посчитал необхо- димым создать в Хэдуне единое военное руководство и в конце 932 г. назначил


120
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Ши Цзинтана генерал-губернатором Хэдуна, а фактически -его наместником с полномочиями коман- дующего силами четырех приграничных областей.
Ши Цзинтана обычно считают выходцем из тюр- коъ-шато, однако есть сведения, что он происходил из аборигенной для Шаньси народности, этнически принадлежавшей к «западным варварам» (сии) и еще со времен империи Хань обитавшей в Тайюане. К племенному союзу чжусе эта народность примкнула после переселения тех на территорию Танской империи. Фамилию Ши («Камень») дал Цзинтану (и неизвестно почему, как оговаривает Оуян Сю) его отец, служивший у Ли Кэюна. С малых лет приученный к военному делу, Ши Цзинтан принимал участие во многих боевых действиях, в одном из сражений он спас жизнь Ли Сыюаню. В благодарность тот отдал ему в жены любимую дочь Юннин-гунчжу (ум. 950). Рассказы- вают，что она не ладила с Ли Цунжуном, и их конфликт послужил одной из при- чин перевода Ши Цзинтана в Хэдун, тем более что он сам не хотел служить под началом возможного наследника престола. Тем не менее он намеренно оставался в стороне от событий, произошедших в столице в 934 г., и внешне подчинился Ли Цункэ. Однако того все более тревожил рост авторитета Ши Цзинтана среди хэдунских вооруженных сил, и он сам спровоцировал конфликт.
Подозрения Ли Цункэ укрепились после событий 935 г., когда часть войск Ши Цзинтана провозгласила его императором. Последний предпочел «подавить мятеж», лично казнил его лидеров и уведомил о случившемся двор Поздней Тан. Юннин-гунчжу и другие домочадцы, оставшиеся в столице, постоянно держали Ши Цзинтана в курсе планов и настроений монарха. В начале 936 г. он приказал, ссылаясь на финансовые нужды своей армии, срочно увезти семейное имущество из Лояна в Тайюань. В этом не было ничего экстраординарного, так как генерал-губернаторы постоянно выплачивали жалованье местным войскам из лич- ных средств (затем возвращая потраченное за счет налоговых сборов). Тем не менее Ли Цункэ, предвидя возможность мятежа, повелел Ши Цзинтану покинуть Хэдун и занять должность губернатора маленькой восточной (на западе Шаньдуна) области Юньчжоу. В ответ Ши Цзинтан обратился с посланием на высочайшее имя, обнародованном по всей стране, в котором обвинил Ли Цункэ в узурпации державной власти и заявил о необходимости восстановления в августейшем доме прямой линии родства. Он имел в виду воцарение Ши Чжунси- ня (918-937), сына Юннин-гунчжу и, следовательно, родного внука Ли Сыюаня. Ши Цзинтана поддержали несколько губернаторов, и в очередной раз по Вэйбо прокатились мятежи. Сыграли свою роль и наличие в семье Ши Цзинтана «законного» потенциального претендента на престол, и его собственный авторитет военачальника. Тем не менее Ши Цзинтан медлил с открытым выступлением
Ши Цзинтан {портрет эпохи Цин)


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
121
против трона. В 7-м месяце 936 г. Ли Цункэ совершил роковой для династии поступок, казнив двух старших сыновей Ши Цзинтана (от наложниц), которые занимали высокие правительственные должности. Уязвленный этим, Ши Цзинтан обратился с письменным воззванием к Дэгуану, прося у него военной помощи и обещая в случае успеха признать старшинство киданьского государя и передать Ляо часть северных территорий.
В 8-м месяце Ли Цункэ послал войска в Хэдун, через месяц туда прибыл Дэ- гуан во главе 50-тысячного кавалерийского корпуса. При их личной встрече Ши Цзинтан подтвердил взятые на себя обязательства. Кидани совместно с хэдун- ской армией нанесли сокрушительное поражение армии Поздней Тан под Тайюанем. В конце 11-го месяца 936 г. в этом городе состоялась интронизация Ши Цзинтана, объявленного императором новой династии Цзинь (от Цзинь-ван, наследственного титула властителей Хэдуна). Тогда же Ши Цзинтан официально передал Ляо 16 северных и северо-восточных областей, включая Ючжоу. Коалиционным войскам потребовалось меньше месяца, чтобы дойти до Лояна. Ли Цункэ покончил с собой.
Свое царствование Ши Цзинтан начал с убийства Туюя. На протяжении 937 г. ему пришлось подавлять то там, то здесь вспыхивавшие мятежи. Дэгуан, остававшийся в Китае, предоставил своему ставленнику действовать самостоятельно, сославшись на то, что участие киданьских войск лишь дополнительно встревожит местное население. Впрочем, для «охраны» монарха в походах он выделил 5 тыс. конников. В 12-м месяце того же года, вполне удовлетворенный состоянием дел в китайском государстве, Дэгуан отбыл домой и, обновив девиз правления (на Хуэй-тун, 937-947), переименовал киданьское государство в Ляо. Это название происходит от топонима (р. Ляохэ), но имеет и собственное ело- варное значение «железо». Символический смысл «Ляо» в дальнейшем расшиф- ровывали так: «Государство Ляо взяло свое название от слова „железо^, так как оно прочное» (пер. Е.И.Кычанова).
С воцарением Ши Цзинтана в Китае впервые установился правящий режим, претендовавший быть империей, но признававший вассальную зависимость от соседнего чужеземного государства. То, что Ши Цзинтан пошел на подобный беспрецедентный шаг, объясняется, по мнению многих историков, его некитайским происхождением и искренней уверенностью в необходимости союза с Ляо для решения внутриполитических проблем. Вместе с тем его раболепство перед киданями было также беспрецедентным. Сохранилось благодарственное письмо, отправленное в Ляо в 8-м месяце 938 г. и адресованное Дэгуану и императрице Шулюй. В нем монарх Поздней Цзинь возвещает о своей полной вассальной преданности Ляо, поэтому приведем его текст (в версии «Синь бянь У дай ши пинхуа»): «Подданный Ши Цзинтан из государства Великого Цзинь представляет доклад с поздравлениями отцу-императору, его величеству кагану киданей: ваш покорный слуга не по заслугам удостоен высочайшей милости - вы согласились на отношение между нами, как между отцом и сыном... Величаю вас Славным доблестью и Совершенным в мудрости Верховным Владыкой, импе¬


122
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ратрицу-мать благоговейно называю Мудрой Великодушием и Прекрасной Милосердием Верховной Владычицей. Посылаю при сем докладе в подарок триста тысяч ляпов золота и триста тысяч штук шелка. С почтением приму Ваш высочайший указ. В пятый день седьмого месяца третьего года Тянь-фу, император Великого Цзинь, подданный Ши Цзинтан доложил» (пер. Л.К.Павловской). Примечательно, что это послание Ши Цзинтан отправил вскоре после смерти Ши Чжунсиня, окончательно прервавшей родственную связь нового режима как с августейшим домом Поздней Тан, так и с кланом Ли Кэюна и, шире, с правящей фамилией империи Тан. Получив от Дэгуана милостивый ответ с пожеланиями удачного правления, Ши Цзинтан осенью того же года перенес столицу в Кайфэн (Далян).
Известно, что и далее он помимо ежегодной отправки в Ляо «подарка» из 300 тыс. кусков шелка чуть ли не каждый день посылал в Ляо гонцов с различными драгоценностями и редкими вещицами, а в посланиях к Дэгуану именовал себя не иначе как «челобитным слугой». Кидани получили, разумеется, значительно более существенные геополитические выгоды, чем шелка и драгоценности. Важнее даже, чем вассальная зависимость Поздней Цзинь, было присоеди- нение к Ляо 16 китайских областей. Ведь там, не говоря уже о местных материальных и людских ресурсах, находились стратегические укрепления, защищавшие от вторжения с Севера, а также проходили основные маршруты, связывав- шие степь и равнины Хэбэя и ведшие к Хуанхэ. Наращивая геополитическое давление на Китай, Дэгуан основал в г. Ючжоу еще одну столицу, назвав ее Южной столицей (Наньцзин).
Дэгуан не то чтобы вмешивался во внутренние дела Поздней Цзинь, но жестко контролировал всю деятельность его властей. Если ему что-то приходилось не по душе, он направлял к Ши Цзинтану послов, и тот всегда стремился исполнить требуемое. Более того, монарх Поздней Цзинь испрашивал разрешение у Дэгуана на проведение государственно значимых мероприятий, включая перенос столицы из Лояна в Кайфэн. На территории Поздней Тан находились, возможно, и какие-то контингенты киданьских войск. Однако основной опорой ре- жима Ши Цзинтана на первых порах были преданные ему военные губернаторы.
Самоуничижение монарха перед киданями вызывало растущее возмущение в государстве Позднее Цзинь, хотя большинство представителей правительственной и региональной военно-политической элиты сохраняли убежденность в невозможности противиться Ляо. В 6-м месяце 941 г., однако, глава генерал-губер- наторства Чэндэ Ань Чжунжун осмелился пойти на конфликт с киданями. В начале этого года в Чэндэ прибыли более тысячи кочевий народности туюйхунъ, прежде обитавших в областях, отданных Ляо. Не в силах выносить алчность и жестокость новых властей, они решили стать подданными китайского государства, в чем их активно поддержал Ань Чжунжун. Разъяренный Дэгуан отправил посла к Ши Цзинтану с требованием изгнать туюйхуней в Ляо. Монарх вы- слал соответствующее распоряжение главе Чэндэ-цзеду. Вместо исполнения августейшего повеления Ань Чжунжун вначале публично оскорбил киданьского


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
123
посла, доставившего ему указ из Кайфэна, а затем, пленив его, направил легкую конницу на южные границы области Ючжоу, т.е. теперь на земли Ляо.
В Кайфэн же он направил доклад, в котором убеждал Ши Цзинтана встать на защиту собственных интересов, тем более что многие народности, жившие под гнетом киданей, были готовы восстать и выставить десятки тысяч воинов для совместного наступления на киданьское государство.
Впавшего в отчаяние Ши Цзинтана поддержали канцлер Сан Вэйхань (898-946) и наместник Еду Лю Чжиюань (895-948). Первый был этническим китайцем, выходцем из столичной лоянской знати и высокообразованным сановником, второй происходил из аристократии тюрков-шдто и считался хорошим полководцем. Но оба, не сговариваясь, убеждали монарха в безрассудности войны с кида- нями. В 8-м месяце 941 г. Ши Цзинтан, прибыв в Еду, отправил Ань Чжунжуну указ о немедленном подчинении трону. Тот же обратился к Ань Цунцзиню, некогда гвардейскому офицеру, расправившемуся с царедворцами Ли Цунхоу, а теперь главнокомандующему округом Шаньнань- дао (юг Хэнани). Зная о неприязненном отношении Ань Цунцзиня к самому Ши Цзинтану и о его недовольстве текущим правлением, Ань Чжунжун предложил ему действовать совместно. Эти планы чуть было не сорвались из-за предательства вождей туюйхуней, которые, получив из Кайфэна предупреждение о грозящей им каре, поспешили явиться с изъявлением покорности к Лю Чжиюаню. Тем не менее в 11-м месяце Ань Цунцзинь поднял войска. Против него выступил Ши Чжунгуй (914-974), племянник Ши Цзинтана от его давно умершего старшего брата. Ши Цзинтан взял того на воспитание в свою семью и, особенно после утраты трех старших сыновей, относился к нему как к родному.
Услышав о мятеже Ань Цунцзиня, Ань Чжунжун набрал на своей территории с десяток тысяч голодных простолюдинов и направился с ними к Еду, заявив, будто идет к императору повиниться. Ши Цзинтан не поверил и выслал ему навстречу соединение под командованием Ду Чжунвэя (ум. 948). Сражение между ними состоялось близ Цзунчэна (юго-запад пров. Хэбэй), и в нем за Ань Чжун- жуна бились явно не крестьяне. Потерпев поражение и потеряв более 20 тыс. воинов, Ань Чжунчжун укрылся в своей резиденции Чжэньчжоу (на территории совр. уезда Чжэндинсянь, пров. Хэбэй〇 и приготовился к обороне. В 1-м месяце 942 г. из-за предательства одного из генералов, открывшего ворота крепости для правительственных войск, Чжэньчжоу пал, Ань Чжунчжуна убили, его голову отослали императору, а тот с победной реляцией отправил ее в Ляо. Тем не менее Дэгуан выразил свое возмущение покровительством, оказанным властями Цзинь туюйхуням. От тревоги и волнений Ши Цзинтан заболел. Он распорядил¬
Генерал Лю Чжиюань (с традиционной книжной гравюры)


124
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ся объявить наследником своего малолетнего сына Ши Чжунжуя и передал его на попечение Фэн Дао, канцлера-ученого времен правления Ли Сыюаня, который вновь был цзайсяном и тоже ратовал за беспрекословное подчинение Ляо. В 7-м месяце Ши Цзинтан скончался. Фэн Дао совместно с командиром пешей и конной стражи Цзин Яньгуаном (892-947) созвали тайный совет. На нем решили, что в столь опасный для страны момент будет безумием возвести на цзиньский трон ребенка. Выбор остановили на Ши Чжунгуе, и в тот же день провели церемонию интронизации. Хотя живы были еще два родных сына Ши Цзинтана, никто не выступил в их пользу. Они, видимо, и не претендовали на престол и затем верно служили новому монарху Цзинь.
Ши Чжунгуй (Чу-ди/Шао-ди, прав. 942-947) с первых дней своего царствования дал понять, что намерен действовать самостоятельно. Он пренебрег предсмертным наказом дяди призвать ко двору в качестве советника Лю Чжиюаня и тем самым приобрел в нем врага. Камнем преткновения для Ши Чжунгуя стало составление доклада Дэгуану о восхождении на трон. Он категорически не желал именовать себя《челобитным слугой». Цзин Яньгуан посоветовал на- зваться «внуком киданьского императора». Так и поступили. Хотя доклад раз- гневал Дэгуана, он воздержался от немедленного наказания строптивца.
В заключительной четверти 943 г. произошли еще несколько событий, убедивших Ши Чжунгуя в своей правоте. В 8-м месяце верные ему полководцы осадили резиденцию Ань Цунцзиня (Сянчжоу, совр. Сянфань, пров. Хубэй), и тот, поняв бесполезность сопротивления, покончил с собой. Тогда же Чжао Яньшоу (ум. 948), губернатор подвластного киданям округа Лулун и приемный сын главы прежде находившегося там одноименного военного губернаторства, обратился к властям Ляо. Дэгуан ему отказал и продолжал поддерживать дипломатиче- ские отношения с Ши Чжунгуем. Однако длилось это недолго.
В 943 г. на Позднюю Цзинь обрушились природные бедствия. Всю весну и лето стояла засуха, осенью и зимой случались наводнения, дополненные нашествием саранчи. Невзирая на природные катаклизмы, двор объявил о сборе зернового налога. Тех, кто укрывал зерно, предавали смерти. Страну охватил голод, люди в панике бежали из родных мест. Уездные чиновники массово уходили со службы. Дэгуан счел, что наступило время действовать. Призвав Чжао Яньшоу, он пообещал ему 50 тыс. лучших конников и, в случае военного успеха, императорский трон. В начале 944 г. передовой отряд киданей во главе с Чжао Яньшоу вторгся в пределы Бэйчжоу. Первая фаза войны продолжалась до 945 г., дважды киданьская армия почти доходила до Хуанхэ, но каждый раз правительственным силам и местным властям удавалось сорвать их наступление. Это во многом объясняется типичной для киданей (равно как и для других исходно кочевых народностей) тактикой ведения боевых действий, которая предполагала стремительное вторжение и столь же быстрое возвращение на собственную территорию. Кроме того, кидани предпочитали воевать в осенне-зимний сезон, чтобы успеть завершить кампанию-набег до наступления летней жары. Весной 945 г. Ши Чжунгуй сам выступил на Ляо. В сражении в 3-м месяце к юго-западу от


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
125
Южной столицы Дэгуан понес болезненное поражение. Однако военные и людские ресурсы Поздней Цзинь уже были настолько истощены боевыми действиями и непрекращающимися природными бедствиями, что эта победа не изменила ситуацию к лучшему.
Весной 946 г. кидани развернули новое наступление, в 11-м месяце их конница прорвалась на Великую равнину и окружила Кайфэн. Ши Чжунгуй обратился к Дэгуану с мольбами о прощении. В 1-й день 1-го месяца 947 г. Дэгуан торжественно вступил в Кайфэн, при этом гражданские и военные чиновники Цзинь, облаченные в траурные одеяния, выстроились в шеренги вдоль северной стены города. В начале следующего месяца Дэгуан устроил специальную аудиенцию в резиденции цзиньских монархов, на которой провозгласил создание государства Великое Ляо (Да Ляо). Распространена версия, что он просто обновил название киданьского государства. Более оправданна, видимо, точка зрения, что таким образом Дэгуан объявил о создании объединенной киданьско-китай- ской державы. Он не стал (возможно, по совету китайских же царедворцев) возводить на трон своего очередного ставленника, а просто возложил на самого себя державные полномочия на Севере Китая. Все последующие акции Дэгуана подтверждают указанную точку зрения. Императорскую гвардию немедленно распустили, столицу (точнее сказать, административный центр «китайского анклава») перенесли в Лоян. Большинство глав областей и генерал-губернаторов, несмотря на их верноподданнические клятвы Дэгуану, заменили на киданьских полководцев (вождей кочевий). Тем же, кого оставили, строжайше запретили иметь собственные вооруженные силы и покупать боевых коней. А затем наступил черед разорения покоренных земель, типичный для набегов. Во все стороны отправили конные отряды, отнимавшие у населения деньги, ценности, шелка и транспортные средства, чтобы было на чем увезти награбленное в Ляо. Сам Дэгуан оставил для себя обитательниц императорского гарема и несколько тысяч дворцовых служанок, а также наиболее искусных ремесленников.
В 3-м месяце 947 г. Дэгуан отбыл домой, взяв с собой Ши Чжунгуя, получившего издевательский титул Фэньи-хоу, что означало «князь, нарушивший долг» или «неблагодарный князь», а также вдову Ши Цзинтана, бывшую Юн- нин-гунчжу и затем Ли-хуанхоу. Она скончалась от болезни в 950 г., а Ши Чжунгуй прожил на чужбине, по свидетельству эпитафии на его погребальной стеле (сегодня хранится в коллекции Музея провинции Ляонин), до 974 г.
В 5-м месяце 947 г., по пути домой, Дэгуан скончался. Между тем еще во время его пребывания в Китае некоторые представители региональной военно-политической элиты вынашивали планы борьбы с киданями. Они объединились во- круг Лю Чжиюаня, еще в 941 г. назначенного генерал-губернатором Хэдуна. Во 2-м месяце 947 г. он провозгласил себя в Тайюане императором династии Цзинь и преемником Ши Цзинтана, сохранив за собой его девиз правления. Не исключено, что именно известие о творящемся в Хэдуне подтолкнуло Дэгуана, не желавшего участвовать в новых боевых действиях, к скорому отъезду. Наместни- ком бывшей Цзинь он оставил сводного брата, который, видимо, тоже не хотел


126
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
обременять себя очередной войной. В результате через три месяца армия Лю Чжиюаня вступила в Лоян, где он, объявив себя прямым потомком 8-го сына императора Мин-ди эпохи Хань (прав. 57-75), провозгласил династию Хань. Столицу вернули в Кайфэн. В традиционной китайской историографии господству- ет мнение, что создание династии Поздняя Хань заставило киданьские власти строить планы нового втор- жения в Китай. Ее оспаривают многие современные исследователи, считающие, что, во-первых, после смерти Дэгуана в Ляо не появилось лидера, способного реализовать новую масштабную завоевательную кампанию; во-вторых, разоренная и опустошенная страна не очень-то манила завоевателей; в-третьих, этническая принадлежность Лю Чжиюаня благоприятствовала потенциальному союзу Поздней Хань с Ляо.
Лю Чжиюань (Гао-цзу, прав. 947-948) скончался в 3-м месяце 948 г. Его старший сын, 26-летний Лю Чэнсюнь, умер за два месяца до кончины отца. На трон вступил второй сын - Лю Чэнъю (932-951, Инь-ди, прав. 948-951). Перед смертью Лю Чжиюань поручил опекать 18-летнего монарха нескольким царедворцам, среди которых находился и Го Вэй (904-954). Он принадлежал к этнически китайскому военному клану коренных жителей Хэдуна (уроженцы облас- ти Синчжоу), представители которого служили у Ли Кэюна. Отец Го Вэя возглавлял одну из местных областей, но погиб, и его малолетнему сыну пришлось наняться в услужение к некоему семейству, проживавшему в близкой к его родным местам области Лучжоу. В 18-летнем возрасте он поступил в армию, дислоцировавшуюся в Лучжоу, которая затем участвовала в событиях времен при- хода к власти Поздней Тан. После воцарения Ли Цуньсюя ее подразделения влились в правительственную кавалерию, а Го Вэя приняли в императорскую гвардию, поставленную под начало Лю Чжиюаня. Будущий основатель Поздней Хань приблизил к себе молодого офицера и способствовал его быстрому продвижению по службе. Взойдя на престол, он назначил Го Вэя помощником руководителя Высшей военной палаты (Шумиюанъ), а через некоторое время сыту и канцлером. Перед смертью, по преданию, он завещал сыну во всем полагаться именно на Го Вэя, и тот вверил ему Шумиюанъ.
Через несколько месяцев Го Вэю пришлось на деле доказать свои способности военачальника и преданность трону. Подняли мятеж главы трех областей к западу от столицы, все попытки их усмирения закончились неудачей, и осенью 948 г. руководство экспедиционным корпусом поручили руководителю Высшей военной палаты. Ситуация осложнялась еще и тем, что правительственную армию вновь пополнили войсками, ранее подчинявшихся мятежным военным губернаторам. Считается, что именно тогда Го Вэй сумел завоевать подлинный авторитет в армии. Он смягчил излишне строгие правила армейской дисципли¬
Лю Чжиюань, император династии Поздняя Хань {портрет эпохи Цин)


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
127
ны, введенные при Поздней Хань, щедро раздавал награды, умело командовал подчиненными, что и послужило одним из главных факторов его блистательного успеха (949 г.). По возвращении в столицу Г о Вэй добился от императора не только поощрения офицеров и солдат, участвовавших в походе, но и амнистии и смягчения налогов для населения взбунтовавшихся областей.
В 4-м месяце 950 г. советники Лю Чэнъю рекомендовали тому для борьбы с киданями, по-прежнему нарушавшими границу, назначить Го Вэя наме- стником Еду (по совместительству с руководством Шумиюанъ), и в начале 5-го месяца он отбыл в Хэ- дун. Его возвышение претило многим царедворцам.
В 11-м месяце сановники, сплотившиеся вокруг Ли Е - брата императрицы Ли-хуанхоу (ум. 954, посмертный официальный титул Дэшэн-хуанхоу), вдовы Лю Чжиюаня и матери Лю Чэнъю, так оговорили Го Вэя, что монарх велел истребить всех его домочадцев, находившихся в столице, и уничтожить его самого. В Еду послали порученца с указом, предписывавшим офицерам Г о Вэя - Го Чунвэю и Цао Вэю - убить наместника и отослать его голову в столицу. Го Чунвэй арестовал императорского посланца и принес указ своему командиру. Они долго советовались, что делать, и пришли к выводу, что все зло исходит от кучки подлецов, попавших в окружение молодого императора, еще не умеющего разбираться в людях. А значит, надо идти на столицу, чтобы «истребить всю эту нечисть и навести при дворе порядок».
Оставив Еду на попечение своего приемного сына Г о Жуна, Г о Вэй выступил на Кайфэн. Головной отряд вел Го Чунвэй. По пути местные генерал-губернаторы сдавали ему свои крепости. Ли Чэнъю выслал для защиты столицы два армейских соединения. Одно, узнав о приближении Го Вэя, разбежалось буквально за ночь. Командир второго соединения Мужун Яньчао (ум. 952?) вывел свою легкую конницу на бой. Сражение состоялось 1 января 951 г., и правительственные войска после непродолжительного сопротивления предпочли перейти на сторону очевидного победителя. Лю Чэнъю, находившийся в походном лагере, попытался укрыться в столице. Когда он проезжал через северные ворота города, в него полетели стрелы. Испугавшись, он бежал в предместье и скрылся в крестьянском домишке. Там его нашли и убили солдаты. Го Вэй через центральные городские ворота вступил в Кайфэн.
На следующий день он утихомирил свое воинство, начавшее было грабить город, распорядился о подготовке похорон Лю Чэнъю как монарха и, облачившись в траурные одеяния, отправился к императрице-матери, чтобы обсудить с ней кандидатуру возможного преемника погибшего императора. Та перечислила несколько родственников Лю Чжиюаня, вынеся окончательный выбор на усмотрение Го Вэя и других сановников. Вначале Го Вэй и Ван Цзюнь (902-953), ру-
Го Вэй
{портрет эпохи Цин)


128
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ководитель придворной музыкально-церемониальной службы и официальный эксперт в области ритуалов, предложили короновать Лю Чэнсюня (ум. 951)- единственного оставшегося в живых сына Лю Чжиюаня, числившегося управляющим столичной областью. Вдруг выяснилось, что тот настолько недужен, что не способен самостоятельно передвигаться. Тогда сошлись на кандидатуре Лю Юня，племянника и приемного сына Лю Чжиюаня, возглавлявшего генерал- губернаторство Сюйчжоу-цзеду (западная часть Шаньдуна). К нему послали делегацию во главе с уже хорошо знакомым нам Фэн Дао. До прибытия Лю Юня руководство государственными делами официально возложили на Ли-хуанхоу, дополнительно наделив ее регентскими полномочиями. Реально же контроль над императорской гвардией, военными, административными и финансовыми структурами перешел в руки Го Вэя.
Через несколько дней из ряда северо-восточных областей поступили донесения о бесчинствах киданей в приграничье. Регентша распорядилась срочно по- слать туда войско под командованием Го Вэя. Они остановились на постой в г. Шэньчэн, где все воины, от рядовых солдат до генералов, пали ниц перед Го Вэем, умоляя его возложить на себя бремя державной власти, ибо дом Лю доказал свою несостоятельность. Го Вэй повернул обратно, но, как настаивают источники, по-прежнему колебался и отправил регентше несколько странное по- слание, в котором просил ее разрешения почитать храм предков дома Хань и служить ей самой как матери. Полководцы и сановники продолжали обращаться к нему с посланиями о вступлении на трон.
Между тем Лю Юнь прибыл в г. Сунчжоу (на месте совр. городского уезда Суйян). От имени регентши и Го Вэя туда прибыл Фэн Дао с наказом доставить потенциального монарха ко двору. Соратники Го Вэя (как говорят, втайне от него) отправили в Сунчжоу Го Чунвэя с 700 конниками, поручив ему любыми средствами задержать там Лю Юня. Последний не знал, что и делать. В еще более щекотливой для них ситуации оказались Фэн Дао и Го Чунвэй, не имевшие ни ма- лейшего желания вступать в конфликт друг с другом. Дело закончилось прибыти- ем еще одного посланца Ли-хуанхоу, привезшего указ о низложении Лю Юня (с пожалованием ему титула Сянъинь-гуна) и о назначении регентом Го Вэя. Как только Фэн Дао отбыл в столицу, Го Чунвэй переселил Лю Юня на окраину города, уничтожил всех его телохранителей и заставил испить отравленного вина.
В 13-й день 2-го месяца 951 г. императрица-мать обнародовала манифест о вручении регенту государственной печати. В тот же день, облачившись в парадное императорское одеяние, Го Вэй взошел на специально сооруженный для этого алтарь в Южном предместье столицы и возвестил Небо об исполнении его повеления. Название новой династии - Чжоу - выбрали, исходя из мифологизированной родословной семейства Го, в которой оно выдавалось за дальних по- томков легендарного Го Шу, младшего брата У-вана, основавшего древнюю ди- настаю Чжоу.
Пока Север терзали внутренние коллизии и войны с киданями, на Юге произошли политические изменения, создавшие предпосылки объединения этой


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
129
части страны. Речь идет о возникновении царства Южное Тан, предыстория которого восходит к правлению в царстве У всемогущего канцлера Сюй Вэня. Подобно многим сановникам и полководцам того времени, Сюй Вэнь имел не- сколько приемных сыновей и именно из них выбрал себе ближайшего помощника. Им стал Сюй Чжигао (888-943). Рожденный в семействе Ли, проживавшем в области Сюйчжоу, он рано осиротел, еще ребенком попал в дом Сюй Вэня и стал членом его клана. Устроив собственную резиденцию в г. Цзиньлин (на месте совр. Нанкина), великий канцлер отправил Сюй Чжигао к монаршему двору (в Гуанлин) с миссией держать под контролем возведенных им на трон правителей У и прочих царедворцев.
После смерти Сюй Вэня Сюй Чжигао уже располагал достаточными полити- ческими ресурсами для низложения дома Ян. Основным препятствием служили родные сыновья и бывшие подчиненные Сюй Вэня, которые опирались на военные круги, сформировавшиеся во времена борьбы Ян Синми за власть, тогда как Сюй Чжигао поддерживали представители гражданского чиновничества, массо- во пополнившегося за счет эмигрантов с Севера. Отрицательное отношение со- ратников Сюй Вэя к его приемному сыну объясняется, возможно, еще и тем, что Сюй Чжигао и сам предпочитал окружать себя образованными людьми.
В 931 г. Сюй Чжигао переехал в Цзиньлин, оставив в Гуанлине своего сына, и приступил к усилению своего политического влияния. Он присвоил себе преж- ние титулы приемного отца, включая титул Ци-ван, и занял его посты и должности, что позволило ему заполнить государственные административные структуры собственными выдвиженцами. По мнению Сыма Гуана, Сюй Чжигао гото- вился низложить дом Ян уже в 934 г., но по-прежнему опасался, что его не поддержит население царства. К решающему шагу его, несомненно, подтолкнула гибель Поздней Тан. Теперь не только не нужно было опасаться нарушения каких-либо договоров с властями Северных государств, напротив, исчезновение правящего дома, выдававшего себя за родственников августейшей Тан, позволило Сюй Чжигао использовать собственное происхождение. Он объявил себя дальним потомком 6-го сына танского императора Сюань-цзуна, который во времена мятежа Ань Лушаня возглавил четыре юго-восточных губернаторства и некоторое время жил в Гуанлине.
В 9-м месяце 937 г. последний монарх дома Ян подписал манифест об отре- чении от трона в пользу «потомка Тан». Но сперва Сюй Чжигао объявил о соз- дании государства под названием Великое Ци (Да Ци, от прежнего аристократического титула) и провозгласил Сюй Вэня его предком-основателем (И-цзу). В начале 939 г., официально вернув себе родную фамилию и исконное имя Бянь, он переименовал государство в Великое Тан. Его правление (Ле-цзу, прав. 937- 943) ушло на упрочение позиций нового правящего дома и внутренней стабильности государства, столицей которого стал Цзиньлин. Ли Бянь скончался в 3-м месяце 943 г., передав трон своему старшему сыну Ли Цзину (Ли Цзинтун, 916-961, Юань-цзун, прав. 943-961). Тот приступил к активной агрессивной внешней политике. При нем Южное Тан покорило, напомним, царства Минь


130
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
(945 г.) и Чу (951 г.). Несмотря на все еще относительно небольшую территорию (17 областей) и не столь уж многочисленное население (600 тыс. с лишним дворов), Южное Тан превратилось в могущественное по своему экономическому и военному потенциалу государство, претендовавшее на объединение под своей эгидой всего Юга.
Династия Поздняя Чжоу (951—960), царство Северное Хань (951—979) и основание империи Сун (960—1279)
Приход к власти в Кайфэне Го Вэя (Тай-цзу, прав. 951-954) спровоцировал новый раскол Севера. В 3-м месяце 951 г. младший брат Лю Чжиюаня Лю Чун (896-954/5), остававшийся в Хэдуне, провозгласил себя императором еще одного государства под названием Хань, впоследствии именуемого Северным или Восточным Хань (Дун Хань). Власти Ляо не замедлили его признать, даровав Лю Чуну титул Божественно-воинственного императора Великой Хань (Да Хань шэньу-хуанди). Верный сателлит Ляо и буфер между китайской и киданьской империями, Северное Хань потенциально могло стать либо самостоятельным (при содействии Ляо) военным противником Поздней Чжоу, либо плацдармом для киданьского вторжения. На первых порах, однако, его власти предпочитали поддерживать видимость добрососедских отношений с Поздней Чжоу. Так, в 952 г. они выдали Го Вэю бежавшего к ним Мужун Яньчао. Кроме того, несмотря на крохотные размеры и полную военно-политическую зависимость Северного Хань от Ляо, в нем сохранялась внутренняя стабильность. Сам Лю Чун, изменивший после интронизации свое имя на Минь (Лю Минь, Ши-цзу? прав. 951- 954), весной 954 г. отказался от власти в пользу старшего сына Лю Чэнцзюня (926—968, после интронизации — Лю Цзюнь). Причинами послужили и преклон- ный возраст, и, что, наверное, важнее，случившееся в это время поражение в битве с армией Поздней Чжоу. Умер основатель Северного Хань в конце того же
или в начале следующего года, но его преемник благополучно правил царством в течение 14 лет (Жуй- цзун, прав. 954-968).
В конце правления Го Вэя владения Поздней Чжоу уменьшились до 94 областей，государство находилось в еще более враждебном, чем Поздняя Лян, окружении. На юго-востоке оно граничило с Южным Тан, на юге (центральная часть южной границы) - с царством Наньпин, власти которого не имели никаких вассальных обязательств перед новым правящим режимом,
Лю Чун, основатель царства Северное Хань {с портрета эпохи Цин)


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
131
на юго-западе - с Поздним Шу? тоже могущим в любой момент нарушить границу. С севера Поздней Чжоу угрожало Северное Хань, с северо-востока - могущественная держава киданей. В 953 г. армия Ляо захватили область Динчжоу, где в 945 г. потерпели поражение от войск Поздней Цзинь. В 8-м месяце того же года Го Вэй тяжело заболел. Он назначил своим преемником приемного сына (брата жены) Го Жуна, и перед смертью (1/2-й месяц 954 г.) заставил своих генералов поклясться тому в верности. Го Жун, взойдя на престол (Ши-цзун, прав. 954-959), вернул себе прежнюю фамилию, поэтому в источниках и литературе по истории Китая его именуют то Го Жуном, то Чай Жуном.
Смена монархов в Поздней Чжоу сразу спровоцировала нападение Северного Хань. Весной 954 г. из юго-восточной части Хэдуна выступили 30 тыс. пехотинцев и кавалеристов и 10 тыс. киданьских всадников. Го Жун, собрав все имевшиеся у него силы, бросился наперерез наступающим. Противники встретились близ г. Гаопин (на месте одноименного совр. города в пров. Шаньси), где 24 апреля 954 г. состоялось решающее сражение. Обе стороны располагали приблизительно равными силами, однако из-за большей концентрации войск Лю Чуна у того создалась иллюзия о значительном численном превосходстве над силами Г о Жуна. К тому же он жаждал одержать победу самостоятельно, не прибегая к помощи союзника, дабы в случае воцарения киданьского государя в Китае быть меньше ему обязанным. Исходя из таких стратегических и политических сооб- раженнй, Лю Чун приказал киданъскому командующему не вступать в бой. Cpä_ жение началось не в пользу Г о Жуна: находившиеся на правом фланге его армии конники не выдержали натиска хэдунской кавалерии, стоявшие за ними пехотинцы кто бросился бежать, кто поспешил сдаться на милость врагу. Нельзя исключать и вероятность предварительного сговора некоторых командиров и офи- церов с Лю Чуном, что объяснило бы и его уверенность в неминуемом триумфе, и столь быстрый тактический успех. Но Го Жун, наблюдавший за ходом сражения с центральной позиции, лично бросился на разгромленный фланг и выстроил новую оборонительную линию из сопровождавших его гвардейцев. За линией сконцентрировался 4-тысячный кавалерийский отряд, которым руководил будущий император Чжао Куанъинь. Воспользовавшись удобным моментом, он стремительно атаковал войско Хань, и оно не выдержало. Паника передалась всей армии, бросившейся бежать. Их преследовал арьергардный кор- пус，опоздавший к основному сражению и теперь со свежими силами атаковавший остатки войск Северной Хань. Киданьская кавалерия покинула место боя, так и не приняв в нем участия.
Развивая успех при Гаопине, Го Жун начал поход на Хэдун. Кампания продлилась с мая по конец июля 954 г. и завершилась бесплодными попытка-
Чай Жун, император династии Поздняя Чжоу (с портрета эпохи Цин)


132
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ми взять г. Тайюань. Но Го Жун добился главного, хотя бы на время обеспечив безопасность своего государства от северных соседей. Более того, многие исследователи склонны считать победу при Гаопине поистине переломным эпизодом для истории Китая X в.? так как она позволила властям Поздней Чжоу при- ступить к наведению порядка в собственном государстве, что, в свою очередь, создало предпосылки для выведения всей страны из социально-политического хаоса.
Чтобы добиться этого, Го Жун активно продолжил экономические и армейские преобразования, начатые его предшественником. По свидетельству «Трактата о продовольствии и товарах» из «Старой истории Пяти династий», за девять лет правления обоих монархов в Позднем Чжоу были упорядочены и существенно снижены налоги, значительные площади казенных земель (включая военные поселения) были переданы крестьянам; власти приступили к рекультивации заброшенных земель, возобновили практику переписи населения для составления списков налогоплательщиков, активизировали работы по реконструкции и созданию новых ирригационных сооружений, приняли меры по устройству бездомных и беженцев. В интересах экономики страны государство прибегло даже к конфискации буддийского имущества. В 955 г. более 30 тыс. буддийских монастырей были упразднены, их земли отданы под пашенные угодья для увеличения численности налогоплательщиков, а колокола и бронзовые статуи пере- плавили на монеты. Особое внимание теперь уделяли и отбору лиц на чиновничьи должности, что привело к снижению коррупции. В результате Поздняя Чжоу оказалась единственной Северной династией, которой удалось добиться внутриполитической стабильности.
Растущие прочность правящего режима и внутренняя стабильность Поздней Чжоу привели Го Жуна к мысли о возможности объединения Китая. В начале 955 г. чжоуская армия под командованием Ван Цзина вторглась в Сычуань, но встретила там упорное сопротивление. Это побудило Го Жуна задуматься о необходимости выработки общей наступательной доктрины, к чему он привлек более 20 сановников и военачальников. Но разработку искомой генеральной стратегии приписывают Ван Пу (906-959), прежде адъютанту Го Вэя, а те- перь чиновнику из штата Шумиюанъ. Он изложил свои соображения в докладе, представленном трону в 4-м месяце 955 г. Текст документа, получившего назва- ние《Пин бянь цэ» (《Об усмирении границ»)，воспроизведен (с некоторыми раз- ночтениями) в жизнеописаниях Ван Пу в «Старой истории Пяти династий» и «Новой истории Пяти династий», во《Всепроницающем зерцале» и многих других источниках. Столь активное цитирование свидетельствует об исключительной значимости замысла Ван Пу, который, как следует из источников, предложил начать насильственное объединение Китая с покорения Южного Тан, за- тем завоевать Южное Хань и Позднее Шу? а после присоединения к себе Юга развернуть фронтальное наступление на Ляо. Как мы увидим далее, этот замысел был в целом реализован.


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
133
В 7-м месяце 955 г. ряд сановников принялись настойчиво убеждать монарха отозвать войска из Сычуани, ибо действия Ван Цзина не приводили к же- лаемому успеху，а регулярная доставка его войску продовольствия становилась все более затруднительной. В конце года Го Жун приказал свернуть операцию, довольствовавшись захватом четырех областей Позднего Шу, и перешел к реализации стратегического плана Ван Пу. Наступление на Южное Тан виделось тем более предпочтительным, что оно пережило катастрофические природные бедствия: в 953 г. на Юге установилась столь продолжительная и страшная засуха, что почти полностью обмелела (ее можно было теперь перейти вброд) прежде полноводная Хуайшуй.
На протяжении 956-958 гг. состоялись три похода на Южное Тан. По сухопутным вооруженным силам, вюзючая конницу, Поздняя Чжоу намного превосходила это царство, но то обладало сильной речной бое- традгщгюнной книжной вой флотилией. В 957 г.? после неудачной осады ря- гравюры)
да городов, располагавшихся в междуречье Янцзы и
Хуайшуй, Го Жун приказал возвести верфи на р. Бяньшуй, западнее Кайфэна. За удивительно короткий срок там построили более 100 боевых судов. Пл«. ценным морякам Тан приказали обучить чжоуских воинов искусству боя на воде. К концу года, если верить источникам, у Поздней Чжоу появился боевой флот, превосходящий флот противника. В 958 г. кампания против Южного Тан вступила в завершающую стадию. Весь регион к северу от Янцзы, включая район нижнего течения реки, - в общей сложности 14 областей, - перешел под владычество Поздней Чжоу. Цзиньлин оказался в приграничной зоне, людские потери (около 40 тыс. воинов) и утрата большей части флота необратимо подорвали военный потенциал Южного Тан.
Весной 959 г. главным направлением боевых действий стал северо-восток. Всего за два месяца армия Поздней Чжоу захватила две области из шестнадцати, отданных в свое время киданям, и приблизилась к Южной столице. В это время Го Жун, лично возглавлявший армейскую операцию, тяжело заболел. Вернувшись в Кайфэн, он скончался в конце 7-го месяца того же года, оставив наследником семилетнего сына Чай Цзунсюня (953-973, Гун-ди, прав. 959-960). Одна- ко государство, стремительно набиравшее военное и экономическое могущество (его территория за последние четыре года возросла до 118 областей), как никогда остро нуждалось в опытном и решительном лидере, подобном обоим монархам Го. Таким лидером, как доказывается в официальной историографической традиции, в это время мог стать только Чжао Куанъинь.
Чжао Куанъинь (927-976) происходил из северо-восточного военно-чиновничьего семейства уроженцев уезда Чжоцзюнь (район совр. г. Чжочжоу, к юго¬


134
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
западу от Пекина). В《Истории Сун» его родословная ведется с прапрадеда - Чжао Тяо (828-874), быв- шего главою {сянълин) трех уездов на территории современной провинции Хэбэй. Прадед будущего императора Чжао Тин (851-928) дослужился до должности помощника начальника цензората (местного отделения центрального контрольно-ревизионного органа) в генерал-губернаторстве Чжочжоу (в центральной части пров. Хэбэй, рядом с областью Ючжоу), дед - Чжао Цзин (872-933) побывал губернатором нескольких северо-восточных областей. В семейные традиции клана Чжао входило наряду с отменной военной подготовкой хорошее до- машнееобразование.ОтецКуанъиня-ЧжаоХунъ- инь (899-956) в 923 г. успешно выдержал столичный экзамен на чиновничью должность, восстановленный в Поздней Тан, и получил степень цзиныии, что открыло ему доступ к официальной карьере в столице. Его дальнейшему продвижению по службе во многом способствовал брак с представительницей влиятельного северо-восточного (из Динчжоу) клана Ду (Ду-ши). Официально име- нуемая Вдовствующей императрицей Ду (Ду-хуантайхоу, 901-961), она показа- на в официальном жизнеописании из «Сун ши» не только образцовой матерью, подарившей супругу пятерых сыновей и трех дочерей, но и очень мудрой женщиной, имевшей огромное влияние на своих детей.
Куанъинь, второй сын супругов Чжао, родился в столице (г. Лоян) в 21-й день 3-го месяца 927 г. Он получил великолепное образование и тоже удачно женился (944 г.). Его супруга, известная под своим посмертным титулом как императрица Хэ (Хэ-хуанхоу, 930-959, полный официальный титул Сяохуэй-Хэ-хуанхоу), происходила из высокопоставленного армейского клана Хэ (Хэ-ши), что упрочило связи будущего основателя империи со столичной воинской элитой. В 948 г. 22-летнего Куанъиня представили Г о Вэю, возглавившему Высший военный совет Поздней Хань. Судя по всему, молодой Чжао произвел благоприятное впечатление на сановного полководца: едва придя к власти, тот назначил его в императорскую гвардию. В 953 г. Куанъиня сделали помощником командующего гарнизоном области Вэньчжоу, расположенной в правобережной зоне среднего течения Хуанхэ (на востоке совр. Хэнани) и прикрывавшей столицу с северо-востока. Общее командование в этом районе было возложено на Го Жуна, и так они лично познакомились. После воцарения второго монарха Поздней Чжоу Чжао Куанъинь возглавил столичный кавалерийский корпус и уже в этой должности принял участие в битве при Гаопине, когда, напомним, проявив личное мужество и способности военачальника, во многом способствовал разгрому армии Северного Хань. В 954 г. он возглавил столичное Управление военных чинов (Дуюйхоу) и приступил к реорганизации императорской гвардии. Чины в императорской гвардии передавались по наследству, согласно рангам знатности, что затрудняло


Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств
135
приток в нее молодых офицеров, обладавших необходимыми личными качествами. Такая практика комплектации настолько ослаб- ляла императорскую гвардию, что та значительно уступала вооруженным силам генерал- губернаторов, препятствуя тем самым центра- лизации верховной власти. Убрав с ключевых постов многих из прежних командиров и заменив их на более достойных и преданных ему лично, Чжао Куанъинь не только повысил боеспособность гвардии, но и создал надежную опору для своих последующих действий.
Участие в кампаниях против Южного Тан упрочило репутацию Чжао Куанъиня как отважного и талантливого полководца, благодаря чему он выдвинулся в высшие эшелоны военного руководства страны. Го Жун доверил ему посты командующего объединенными пограничными войсками, главы стратегически важного для обороны столицы генерал-губернаторства Чжунъи-цзеду (на юге Хэнани) и командующего дворцовой охраной. Новый брак, заключенный в 959 г. (после смерти первой жены) с дочерью генерал-губернатора Чжандэ-цзеду (Хэнань) Ван Яо, принес ему новых союзников среди региональных лидеров. Впрочем, при за- юзючении нового брачного союза Куанъинь явно руководствовался не только меркантильными соображениями. 18-летняя девица Ван, будущая Ван-хуанхоу (941—963, Сяомин-Ван-хуанхоу)，славилась красотой，добродетелями, образован- ностью и искусством музыкантши.
Вокруг Чжао Куанъиня сплотились также члены созданного им, согласно легендам, еще при Поздней Хань сообщества «Десять братьев алтаря справедливости» (Ишэ ши сюнди). В сообщество помимо самого Чжао Куанъиня вошли Ян Гуанъи (род. ок. 920)，Лю Цинъи, Лю Шоучжун, Ван Чжэнчжун, Ван Шэньци (925-974), Лю Тинжан (917-970), Ли Цзисюнь (916-977), Хань Чжунбинь (ум. 967) и Ши Шоусинь (928-984). О первых четырех почти ничего не известно, их официальные жизнеописания отсутствуют, тогда как остальные пятеро оставили заметный след в политической истории конца эпохи Пяти династий и начала Северной Сун. Ши Шоусинь, Ван Шэньци и Хань Чжунбинь участвовали в подготовке и проведении совершенного Чжао Куанъинем переворота и активно помогали ему в упрочении нового правящего режима, Ли Цзисюнь и Лю Тинжан - будущие прославленные полководцы начала Северной Сун - возглавляли многие важнейшие военные операции 960-х годов. Кажется совершенно неправдоподобным, что молодой Чжао Куанъинь уже тогда вынашивал планы создания собственной династии. Вместе с тем факт остается фактом: ядро его сподвижников Pi руководящего состава империи Сун начало складываться почти за 10 лет до прихода Тай-цзу к власти.
К 959 г. единственным, кто мог противостоять Чжао Куанъиню среди знати Поздней Чжоу, был Чжан Юндэ (928-1000), зять Го Вэя и командир император¬


136
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ской гвардии. Но Го Жун перед походом на Ляо сместил его со всех должностей, заподозрив в изменнических замыслах. Находясь при смерти, монарх назначил командиром гвардии Чжао Куанъиня, т.е. фактически вверил ему всю полноту политической и военной власти. Узнав об этом, Чжан Юндэ воздержался от козней против Чжао, предпочтя стать его союзником.
Решающим событием, ознаменовавшим восхождение Чжао Куанъиня к державной власти называют военный переворот в Чэньцяо {Чэнъцяо бинъбянь), произошедший в 1-м месяце 960 г. В это время в Кайфэн прибыли посланцы губернаторов двух приграничных северо-восточных областей с известием о готовящемся вторжении армий Ляо и Северной Хань. Достоверность их донесения, по мнению как традиционных китайских историков, так и современных ученых, вызывает серьезные сомнения. Маловероятно, чтобы кидани, всего несколько месяцев назад потерпевшие болезненное поражение от Чай Жуна, решились на масштабное вторжение. От имени императора-ребенка командующим экспедиционным корпусом назначили Чжао Куанъиня. Жители столицы прониклись уверенностью, что они видят перед собой прелюдию государственного переворота. Ни для кого не были секретом настроения армейских кругов, возмущен- ных《женским правлением» (императрицы-регентши) при малолетнем монархе. Имеются сведения, что часть горожан предпочла заблаговременно покинуть город. Выступив на следующий день из Кайфэна, армия дошла до местечка Чэньцяо, приблизительно в 20 км к северо-востоку от столицы, где расположилась на ночлег. Командиры, среди которых находился и младший брат Куанъиня - Чжао Гуанъи (939-997), направили гонцов с наказом Ши Шоусиню и Ван Шэньци, возглавлявшим дворцовую гвардию, обеспечить бескровный переход города в руки верной Чжао Куанъиню армии. Распространена легенда о том, что Го Чун- вэй, один из соратников Го Вэя, ставший при Поздней Чжоу именитым полководцем, и еще несколько офицеров пробрались в шатер Чжао Куанъиня и облачили его, то ли крепко спящего, то ли мало что осознающего после застолья, в одеяние желтого, т.е. императорского, цвета. Так армия символически провозгласила его новым Сыном Неба. Через несколько дней экспедиционный корпус действительно беспрепятственно вошел в столицу, и малолетний монарх «добровольно» отказался от державной власти в поль- зу Чжао Куанъиня. Его самого и его мать оставили в живых, даровав им титулы Чжэн-вана и статус вдовствующей императрицы соответственно, и оба дожили до 974 г.
Современный памятник в честь переворота в Чэньцяо


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
137
Глава 2
Империя Северная Сун (960-1127)
Правление императора Тай-цзу (960—976)
Чжао Куанъинь вступил на престол, объявил о создании нового государства Сун и провозгласил собственный девиз правления (Цзянь-лун, 960—963) в 4-й день 2-го месяца 960 г. Он вошел в историю Китая под своим храмовым титулом Тай- цзу (прав. 960-976)，так мы будем именовать его далее. Название《Сун» Тай-цзу выбрал в память о древнем (I тыс. до н.э.) царстве Сун, находившемся на месте Гуйдэ-цзеду (в южной части Хэнани), пост генерал-губернатора которого был его последней официальной должностью. Одновременно в иероглифе «сун» усмотрели мистический смысл, проистекающий из натурфилософского учения о сме- не пяти мировых фаз (усда). Графемы，образующие этот иероглиф - «дерево》 под «крышей», - истолковали в качестве символа, передающего акт поглощения «дерева» - стихии, покровительствовавшей Поздней Чжоу.
Главной столицей (хуанду, августейший град) остался Бяньлян (или Бянь- цзин). Следуя принятой в отечественной китаеведной литературе норме, мы и дальше будем именовать этот город Кайфэном. Статус стольного града (цзинду) оставили и за Лояном, или, в топонимике того времени, Хэнаньфу. Кайфэн и Лоян по-прежнему было велено именовать Восточной столицей (Дунцзин) и Западной столицей (Сицзин) соответственно. В дальнейшем к Кайфэну и Лояну прибавили еще две столицы. В 1006 г. Северной столицей (Бэйцзин) объявили г. Дамин (Даминфу), располагавшийся на юге современного уезда Даминсянь (на стыке провинций Хэбэй, Хэнань и Шаньдун). В 1014 г. статус Южной столицы (Наньцзин) получил г. Интянь (Интяньфу, на месте совр. г. Шанцю, пров. Хэнань). Так к началу XI в. образовались Четыре великих стольных града (Сы да цзинду) Северной Сун.
Для легитимации государственного переворота Тай-цзу и его окружение активно использовали все ту же концепцию Небесного мандата. Появились легенды о чудесном рождении нового монарха, появление которого на свет якобы сопровождало дивное, неведомо откуда происходившее благоухание, продолжавшееся три дня.
Сунский Тай-цзу
(с посмертного официального портрета)


138
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Говорили и о том, что в момент выхода экспедиционного корпуса из Кайфэна перед переворотом в Чэньцяо на небе вдруг засветили два солнца, причем одно из них затмило другое, что истолковали в качестве знамения скорой смены державной власти. Образ основателя Сун, приближающийся к мифологизированным личностям прошлого, сформировался в официальных, полуофициальных документах и апокрифах в течение последующих десятилетий. Но вера самого Тай-цзу в свое избранничество Небом была，судя по всему，настолько сильна, что он искренне полагал, что никто и ничто не в состоянии причинить ему вреда. Через несколько дней после церемонии коронации основатель Сун осуществил ритуал жертвоприношения в Южном предместье на специально воздвигнутом для этого алтаре.
Как и прежде, концепция Небесного мандата сама по себе не могла обеспечить незыблемость политического авторитета Тай-цзу, тем более что среди военно-политических лидеров имелись и другие потенциальные претенденты на трон, включая дальних родственников бывшего правящего дома. Тем не менее на открытое неповиновение решились только генерал-губернаторы Ли Юнь (ум. 960) и Ли Чжунцзинь (ум. 960). Ли Юнь возглавлял Чжаои-цзеду, организованное на землях танской области Лучжоу (на юге совр. Шаньси), через территорию которой по-прежнему проходили основные маршруты из Хэдуна к Кай- фэну, что делало ее одним из форпостов на пути к метрополии с севера. Ли Чжунцзинь, приходившийся племянником по женской линии Г о Вэю, руководил новым генерал-губернаторством Хуайнань, учрежденным в левобережной части нижнего течения Янцзы, на землях, недавно отнятых у Южного Тан. Поэтому он имел все основания рассчитывать на поддержку властей этого царства, мечтавших о реванше, но те не решились на открытую конфронтацию с основателем Сун. Рухнул и стратегический план, предложенный Ли Чжунцзинем Ли Юню, о совместном выступлении и нанесении одновременного удара по столице с севера и с юго-востока. Ли Юнь, прекрасно понимавший, кто из них будет иметь в случае успеха больше шансов вступить на престол реставрированной династии Го, предпочел пойти на сепаратное соглашение с властями Северного Хань и склонить их к осуществлению стремительного марша на Кайфэн. Однако тамошние военачальники сочли такой замысел слишком рискованным. Тай-цзу, упреждая дальнейшие события, сначала выступил против Ли Юня. В 6-м месяце того же года Ли Юнь, проиграв все сражения, покончил с собой. Еще три месяца потребовалось на разгром Хуайнань-цзеду, завершившийся захватом его столицы (г. Янчжоу) и гибелью Ли Чжунцзиня.
Столь быстрая расправа с мятежными губернаторами произвела желаемое впечатление на других военно-политических лидеров. В ответ на их лояльность Тай-цзу оставил на прежних местах около четырех пятых губернаторского корпуса Поздней Чжоу (некоторые из губернаторов пребывали на своих постах уже порядка 40 лет). Вместе с тем император хорошо понимал необходимость быстрейшего уничтожения всей системы цзеду. Источники сохранили легенду о смещении им первых военных губернаторов, породившую крылатое выражение


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
139
«усмирение военной мощи чаркой вина» {бэйцзю ши бинъцюанъ). Сразу после вступления на трон Тай-цзу назначил главами шести важнейших в стратегическом плане генерал-губернаторств самых преданных своих сторонников, непосредственно участвовавших в перевороте в Чэньцяо, включая Ши Шоусиня и Ван Шэньци. Приблизительно через полтора года, в 9-й день 7-го месяца 961 г.， император пригласил их на придворное пиршество и во время застолья неожиданно поведал о своих опасениях по поводу верности прежних друзей и побратимов. Слишком уж велик соблазн для цзедуши, с печалью рассуждал Тай-цзу, поднять мятеж и попытаться завоевать трон. Чтобы развеять его сомнения и избежать подозрений в измене, на следующий день все шесть генерал-губернаторов обратились с доюзадом на высочайшее имя, в котором просили, ссылаясь на слабое здоровье, дозволить им сложить с себя командные полномочия и передать свои вооруженные силы в непосредственное подчинение императору. Их просьбы, разумеется, сразу удовлетворили. К такому же дипломатическому приему Тай-цзу прибег в 969 г., пригласив на пиршественную трапезу еще пятерых влиятельных генерал-губернаторов, одновременно занимавших высокие административные должности. На следующее утро они тоже обратились с прошением об отказе от армейских командных полномочий. Вскоре их примеру последо- вали и все остальные цзедугии.
Так, по легендам, Тай-цзу бескровно уничтожил систему генерал-губернаторств, просуществовавшую почти 300 лет и сыгравшую важную роль в полити- ческой истории империи Тан и Северных династий. Воздержимся от рассужде- ний по поводу исторической достоверности приведенных повествований. Достаточно и того, что они адекватно отражают, как считается в науке, степень державного авторитета и особенности характера Тай-цзу, показывая его виртуозом политических манипуляций и монархом, стремящимся к заблаговременному мирному урегулированию потенциально конфликтных ситуаций. Кроме того, Тай-цзу считают не просто выдающимся государственным деятелем, но и лидером харизматического типа, умевшим оказывать властное моральное и психологическое воздействие на людей.
От самого принципа существования региональных военно-административных единиц все же не отказались. Ими стали военные области (цзюнь), которые возглавляли тоже военные губернаторы (цзеду), но имевшие значительно меньше полномочий, чем их могущественные предшественники. Тем не менее созданная система способствовала не только строительству нового армейского порядка и объединению Китая, но и консолидации новой знати вокруг Тай-цзу. Для этого основатель Сун активно использовал и такой веками проверенный способ, как брачные узы, благо он был отцом шести дочерей и имел несколько сестер и племянниц. Первый династический брак заключили в 961 г.? когда третий брат императора Чжао Гуанмэй (947-984, он же Чжао Куанмэй, Цинь-ван Чжао Тинмэй) взял в жены дочь Чжан Линдо (911-970) - одного из авторитетнейших полководцев Позднего Чжоу, в чьей верности новому режиму у Тай-цзу имелись определенные основания сомневаться. Со временем (970-972) зятьями императора


140
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Сунский полководец в полном боевом облачении (с книжной гравюры XVIII-XIXвв.)
стали, например, сыновья Ван Шэньци и Ши Шоу- синя. В результате дом Чжао превращался во все более разветвленный клан, в который, помимо кровных родственников Тай-цзу, влились его давние соратники, что, безусловно, способствовало упрочению верхнего эшелона власти и всего правящего режима.
Ликвидация системы цзедуиш при всей исключительной важности этого деяния была лишь одним из эпизодов тех глобальных административ- но-политических, военных и экономических преобразований, которые Тай-цзу настойчиво проводил на протяжении своего правления. Завершил эти преобразования второй монарх династии.
В начале 960-х годов политическая ситуация значительно больше, чем во времена Поздней Чжоу, благоприятствовала решению задачи по объединению и централизации страны. Ни северные государства, ни уцелевшие Южные царства были не в состоянии соперничать с Сун. Правители Уюэ, Южного Тан и Южного Хань поспешили признать вассальную зависимость от Кайфэна, согласившись на регулярные даннические выплаты. Правитель Северного Хань Лю Чэнцзюнь, слывший большим приверженцем конфуцианских моральных ценностей, демонстративно предпочитал армейским делам занятия словесностью и каллиграфией и вполне довольствовался внутренней стабильностью своего государства. В Ляо правил старший сын Дэгуана - Шулюй (931-969, Му-цзун? прав. 951-969), сменивший своего кузена (племянника Дэгуана) Уюя (917/8-951, Ши-цзун? прав. 947-951). Рассказывают, что своими жестокостью, подозрительностью и необузданностью нрава Шулюй вызывал лютую ненависть даже у ближайших родственников. В начале 952 г. раскрыли заговор, готовившийся стар¬
шим сыном монарха, и с тех пор члены правящего семейства постоянно вынашивали планы устранения Шулюя, что усугубляло его подозрительность. Текст его жизнеописания в《Ляо ши» насыщен списками низложенных и казненных. К врожденным недостаткам монарха добавилось пристрастие к горячительным напиткам. Постоянно полусонный от пьянства, но частенько впадавший и в буйное состояние, он получил от китайцев ехидное прозвище «Спящий принц». Именно при нем кидани потерпели сокрушительное поражение от Чай Жуна, о котором говорилось в предыдущей главе. Китайцы не опасались, что кидань- ский деспот отважится на новое вторжение в их пределы.
Итак, перед Тай-цзу открывались равные перспективы наступления как в северном, так и в южном направлениях. Мнения его полководцев, однако, разделились. Одни, среди них особенно рьяно Чжан Юндэ, предлагали атаковать Се¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
141
верное Хань и затем отобрать отданные киданям территории, отныне образно именуемые Шестнадцать областей Янь-Юнь (Янь-Юнь шилю чжоу). В пользу «северной кампании» первоначально склонялся и сам Тай-цзу, поручив разработать ее план генералу Цао Ханю (924-992), обладавшему богатым опытом ведения приграничных боев. Противоположной точки зрения придерживался Чжао Пу, относившийся к плеяде ключевых государственных деятелей Поздней Чжоу и начала империи Сун (он также прославился как выдающийся ученый-историк). Являвшийся, как и семейство Чжао, уроженцем северо-востока (г. Цзи на месте Пекина), он в 950-х годах поочередно возглавлял несколько военных губернаторств, после смерти Чай Жуна решительно встал на сторону Чжао Куанъиня, участвовал в перевороте в Чэньцяо и вошел в когорту первых цзедуши, назначенных Тай-цзу. Присутствовал он и на знаменитой трапезе 961 г.? после которой, отказавшись от полномочий военного губернатора, взамен возглавил Выс- шую военную палату.
Рассматривая возможные риски в случае нападения на Северное Хань, Чжао Пу резонно опасался ответной реакции киданей. Кто бы ни находился на престоле Ляо, держава киданей, занимавшая значительно большую, чем Сун, территорию и имевшая надежную экономическую базу, располагала вооруженными силами, намного превосходящими армию Тай-цзу. Согласно «Ляо ши», не менее 60 тыс. конных воинов и более 200 тыс. взрослых мужчин, способных составить пехоту, находились в распоряжении племенной знати. Кроме того, власти Ляо могли призвать на помощь вассальные государства и племенные союзы из Азии. В момент же зарождения империи Сун ее вооруженные силы не превышали 150-160 тыс. всадников и пехотинцев. Конная армада неприятеля, о чем напоминало недавнее прошлое, легко прорвалась бы через Хэбэй и Хэдун по слишком хорошо известным киданям маршрутам к Кайфэну, находившемуся на рав- нинной местности и лишенному естественных (кроме Хуанхэ) оборонительных рубежей.
Зимой 962 г. Тай-цзу имел приватную беседу с Чжао Пу, во время которой тот изложил монарху доводы против наступления в северном направлении и предложил стратегию «вначале Юг, затем Север» {сянь Нань хоу Бэй). Завоевание Юга, что особенно подчеркивал Чжао Пу, кроме расширения территориальных владений Сун могло значительно увеличить ее материальные и людские ресурсы. Стратегия Чжао Пу фактически повторяла план Ван Пу, разработанный при Поздней Чжоу. Тай-цзу, понимавший, с одной стороны, опасность масштабной войны с Ляо, а с другой, значимость Шестнадцати областей для сохранения стабильности на северных рубежах империи, решил со временем выкупить утраченные территории и создал для накопления необходимых для этого средств Хранилище запечатанного столба (Фэнчжуанку).
Первым Тай-цзу планировал овладеть военным губернаторством Уань, созданным властями Южного Тан на территории поверженного ими царства Чу. Маршрут продвижения войска проложили по землям царства Наньпин, для чего же- лательно было либо договориться с его руководством, либо найти предлог для


142
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШвв.
его аннексии. Вскоре предлог был найден: в 11-м месяце 962 г. скончался от тяжелой болезни правитель царства Гао Баосюй, завещавший трон 11-летнему племяннику Гао Цзичуну (943-973), сыну своего предшественника и старшего брата Гао Баожуна. В связи с этим взбунтовался генерал Чжан Вэньбяо, и хотя с мятежом быстро справились внутренними силами, Тай-цзу в 12-м меся- це приказал главнокомандующему экспедиционным корпусом Мужун Яньчжао (913?—963/4)《покарать преступного генерала». Во 2-м месяце 963 г. сунская ар- мия подошла к Цзянлину, и Мужун Яньчжао, вступив в переговоры с Гао Цзи- чуном, предложил тому добровольно сдать город и подчиниться Сун. Царедворцы уговорили юного монарха организовать сопротивление захватчикам, но сделать это не удалось. Он тайно выбрался из осажденной столицы, но, увидев сол- дат и всадников, заполонивших пригороды, поспешил явиться с повинной к Мужун Яньчжао, принеся ему державные регалии дома Гао. В 3-м месяце Тай-цзу назначил Гао Цзичуна военным губернатором восстановленного Цзиннань-цзе- ду, с этой же датой соотносят гибель царства Наньпин. В 9-м месяце Гао Цзи- чуна пригласили в столицу для участия в государственных жертвоприношениях. Его сопровождала пышная свита из бывших местных сановников, генералов, свитских и различной челяди, всего 500 человек. Им было позволено взять с собой личные ценности и прочее добро. Больше на родину Гао Цзичун не вернулся, проведя оставшиеся 10 лет жизни в ранге губернатора области Унинц- зюнь (в сопредельных районах современных провинций Цзянсу и Аньхуэй). Державным посмертным титулом Гао Цзичуна, естественно, не удостоили. Но такового лишили и Гао Баосюя, дав ему посмертное звание Шичжун (Срединный служитель).
Тем временем армия Мужун Яньчжао продолжала победный поход и за 3-й месяц 963 г. полностью овладела землями царства Наньпин (Хубэй). В 5-м месяце взяли г. Чанша и полностью завоевали Уань-цзеду. Быстротечность и победоносность операции окончательно убедили Тай-цзу в правильности выбранной стратегии и в необратимости торжества его режима. В 6-м месяце того же года он приказал исполнять специальные жертвоприношения всем монархам древности и воздвигнуть памятные святилища основателю империи Поздняя (Восточная) Хань Гуан У-ди (прав. 25-57) и великому танскому императору Тай-цзуну (прав. 627-649). Тем самым Сун объявили духовной преемницей предшествующих могущественных империй. В 4-й день 12-го месяца того же года Тай-цзу заменил прежний девиз правления на Цянь-дэ (963-968), который означал «Начало утверждения благой силы», где цянь - первая из восьми триграмм {багуа) и 64-х гексаграмм《И цзина»，символизирующая мужское начало мироздания {ян), небо, солнце, весну (время года, символизирующее начало всех природных процессов) и самого государя, а Ээ - категориальный термин, издавна передававший благую силу как особые качества и способности монарха, дарованные ему свыше. Тем самым Тай-цзу возвещал о качественно новом этапе своего правления. Кампании 963 г. действительно высветили принципиальное изменение в его державных принципах. Продолжая участвовать в разработке армей¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
143
ских операций и пользуясь беспрекословным авторитетом в военных кругах, Тай-цзу, в отличие от подавляющего большинства правителей Северных династий, отныне навсегда устранился от личного командования боевыми действиями. Из военного вождя он окончательно превратился в самодержца.
Захват сунскими войсками среднего течения Янцзы изолировал Позднее Шу от других Южных царств. В 11-м месяце 964 г. его правитель Мэн Чан отправил секретную миссию в Северное Хань для заключения военного союза. О сепаратных переговорах донесли в Кайфэн, и Тай-цзу получил предлог для объявления войны царству Шу. Он жаждал уничтожить его еще и потому, что именно при дворе Мэн Чана наиболее яро оспаривали легитимность прихода к власти династии Сун, всячески доказывая ложность утверждения об обладании Чжао Куанъ- инем Небесным мандатом.
В 12-м месяце 964 г. на Сычуань выступили два армейских соединения, «северное» и «восточное», общей численностью 50 тыс. человек. «Северным», включавшим 10 тыс. пехотинцев и 20 тыс. всадников, командовали Ван Цюаньбинь и Цуй Яньцзинь, бывшие на тот момент главами военных областей. Первый, начавший воинскую карьеру еще при Поздней Тан (он, напомним, был среди 10 гвардейцев, пытавшихся защитить первого императора этой династии), входил в когорту авторитетных боевых генералов Поздней Чжоу и принимал участие в войне против Южного Тан. Цуй Яньцзинь (922-988), не имевший столь же славного полководческого прошлого, слыл искусным всадником, лучником и мастером в тактике ведения кавалерийского боя. К тому же они имели опыт совместного командования, руководя операциями по разгрому военных губернаторов Ли Юня и Ли Чжунцзиня, осмелившихся выступить против Тай-цзу в 960 г.
Соединив свои силы в Фэнчжоу (уезд Фэньсянь, крайний юго-запад Шэньси), полководцы быстрым маршем двинулись на юг по долине р. Цзялинцзян (левый приток Янцзы) и вторглись на территорию Шу. В первом же крупном сражении под г. Синчжоу (совр. Люэян на самом юго-западе Шэньси) 7-тысячный корпус шуских войск потерпел сокрушительное поражение. После этого «северное» соединение почти по прямой двигалось на Чэнду, победив еще в двух битвах и овладев в ходе наступления 12-ю крепостями. Туда же направлялось《восточ- ное» соединение под общим командованием Цао Биня (932-999), некогда родственника наложницы Го Вэя и тоже именитого полководца Поздней Чжоу. Его войска выступили из Цзянлина и поднялись на судах вверх по Янцзы, где разгромили боевой флот Шу (свыше 200 кораблей) и продолжили плыть в направлении Чэнду. Уже в 1-м месяце 965 г.? по информации «Истории Сун», Ван Цю- аньбинь подвел свои силы к столице Шу. Мэн Чан предпочел сдаться, и его царство прекратило свое существование. Во 2-м месяце Тай-цзу учредил в бывшей метрополии Позднего Шу городскую область Чэндуфу. Мэн Чану он даровал аристократический титул Циньго-гун и повелел ему жить в Кайфэне. Жить пришлось недолго: в 12-й день 7-го месяца 965 г. Мэн Чан внезапно скончался (вероятнее всего, был отравлен).


144
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв，
Мэн Чан
сдается Ван Цюаньбиню
(современное изображение по мотивам китайской книжной гравюры)
После захвата Шу солдаты Сун повели себя как настоящие каратели, массово убивая и грабя мирное население. Ван Цюаньбинь, ставший фактическим наместником Сычуани, тому попустительствовал: уроже¬
нец Тайюаня, впервые оказавшийся на юго-западе, он искренне воспринимал местное население как «варваров». В ответ вспыхнули народные волнения, в которые было вовлечено несколько сотен тысяч крестьян и бывших солдат армии Шу. Восстание приняло такие масштабы, что правительственные войска под командованием все того же Ван Цюаньбиня справились с ним только к концу 966 г. Говорят, что Тай-цзу очень разгневало поведение военного командования в Сычуани. В начале 967 г. он вызвал оттуда Ван Цюаньбиня и отослал его губернаторствовать в периферийную область. Явно рассчитывавший на повышение за свершенные деяния, Ван Цюаньбинь в том же году скончался от болезни, вызванной переживаниями от несбывшихся надежд и монаршей немилости. Должностей лишились и многие представители высшего офицерского корпуса. Гово- рят, что с той поры император тщательно следил за соблюдением дисциплины в экспедиционных войсках.
События в Сычуани на три года задержали агрессивные военные действия Сун на севере. Только в 968 г.? вновь обновив девиз правления (Кай-бао, 968- 976), Тай-цзу приступил к разработке операции по завоеванию Северного Хань. Как и при аннексии Наньпина, он воспользовался внутренним кризисом в царстве. В 7-м месяце 968 г. после тяжелой болезни скончался его многолетний правитель Лю Чэнцзюнь. На трон самочинно вступил его племянник (по сестрин- ской линии) Лю Цзиэнь (935-968), чье воцарение одобрили власти Ляо. Но властвовать ему довелось всего 60 дней. В 9-м месяце поднял мятеж канцлер Го Увэй (ум. 979), проводивший политику поддержания мирных отношений с Поздним Чжоу (возможно, он приходился дальним родственником его августейшего семейства Го) и затем с Сун. В 10-м месяце, устранив Лю Цзиэня, Го Увэй возвел на престол его младшего брата Лю Цзиюаня (ум. 991, прав. 968-979). Во 2-м месяце 969 г. Лю Цзиюань пригласил ляоского Му-цзуна посетить свое царство и устроил для него грандиозную охоту. Ночи проводили за пиршествами в походном дворце. Му-цзун, опьянев, бросался на собственных телохранителей. Те не выдержали и в одну из ночей убили монарха-тирана. Уверенный, что теперь Ляо не окажет существенной помощи своему сателлиту, Тай-цзу отдал


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
145
Отряды боевых слонов Южного Хань
{современное изображение)
приказ о наступлении на соседнее царство. Сунская армия под командованием Ли Цзисюня быстрым маршем дошла до Тайюаня и окружила город. Но Лю Цзиюань не собирался сдаваться. Осада столицы продолжалась три месяца, на стороне осажденных словно бы выступила сама природа: шли проливные дожди, солдат Сун косили болезни. К тому же Кайфэн уведомили, что из Ляо собираются выслать крупные силы на подмогу Лю Цзиюаню. Дело в том, что кидани восприняли весть о смерти Му-цзуна с искренней радостью. На трон возвели 20-летнего сына Ши-цзуна Елюй Минъи (948-982, Цзин- цзун, прав. 969-982), не собиравшегося оплакивать ненавистного ему дядю и готового защищать вассальное государство.
Не добившись успеха на севере, Тай-цзу счел за лучшее отозвать экспедиционный корпус и вернулся к оперативным планам по завоеванию юго-востока. Впрочем, к подготовке их реализации Тай-цзу приступил еще летом 963 г.? когда после овладения регионом среднего течения Янцзы приказал создать на территории бывшего военного губернаторства Уань специальный район для дислокации «южной» воинской группировки с центром в области Таньчжоу (юго-восток пров. Хунань). Впоследствии район расширили, включив в него еще две области, или всю западную часть бассейна р. Сянцзян. Уже в 965 г. начались столкновения между «южной» группировкой и приграничными силами Южного Хань. В 9-м месяце у этого царства отняли область Чэньчжоу (на юго-востоке Хунани), что позволило сунским войскам укрепиться в южной части бассейна Янцзы и создать плацдарм для развертывания наступления на Южное Хань через территорию Гуанси.
Генеральное наступление началось в заключительной декаде 9-го месяца 969 г. Общее руководство операцией осуществлял Ван Цзисюй (ум. 977), брат покойной к тому времени императрицы Ван и, что гораздо важнее, выходец из клана потомственных военачальников (его отец был генерал-губернатором) и представитель все того же поколения генералов, возмужавшего в Поздней Чжоу. За два месяца армия Сун, ведшая боевые действия несколькими соединениями, овладела тремя областями и их административными центрами: Чжаочжоу (совр. Пинлэ на востоке Гуанси), Гуйчжоу (Гуйлинь) и Ляньчжоу (совр. одноименный город на северо-западной оконечности пров. Гуандун). В 12-м месяце 969 г. сунские войска вторглись в хорошо укрепленную военную область Шаочжоу (совр. городской округ Шаогуань на севере пров. Гуандун) и в район горного массива Ляньхуашань (восточная часть пров. Гуандун). Там произошло одно из самых


146
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШвв.
Лю Чан (последний монарх Южного Хань и сановник начала Северной Сун)
крупных сражений всей кампании, в котором полководцы Южного Хань выставили на поле боя слонов - совершенно незнакомый для противника род войск. Но и это не уберегло их от поражения.
Весь следующий год соединения Сун с боями продвигались в сторону столицы царства - г. Синванфу (на месте совр. г. Гуанчжоу). Местные войска оказывали им ожесточенное сопротивление, некоторые населенные пункты по нескольку раз переходили из рук в руки. Накал сопротивления косвенно подтверждает неправомерность содержащихся в источниках исключительно отрицательных характеристик последнего правителя царства Лю Чана и утверждений о деградации при нем правительственных вооруженных сил. Длительность и тяжесть кампании для армии Сун были обусловлены еще и тем, что воинам приходилось терпеть жару, преодолевать горные массивы, форсировать множество рек и речушек, пробиваться через тропические леса и бамбуковые заросли. То, что они вообще смогли выдержать подобные испытания, объ- ясняется изначальной комплектацией «южной» группировки из местных жителей, привычных к таким климатическим условиям. Отправь Тай-цзу на завоевание Южного Хань уроженцев Севера, кто знает, когда бы и чем завершилась эта операция.
В 1-м месяце 971 г. армия Сун овладела несколькими стратегически важными местностями: Сюнчжоу (ныне городской округ Наньсюн на севере пров. Гуандун), Инчжоу (городской округ Индэ в центральной части пров. Гуандун) и районом гор Шуаннюйшань (совр. уезд Наньхайсянь). Последний прилегал к столице с юго-востока и служил местом дислокации отборных войск. Однако боевой дух армии Южного Хань уже иссяк; офицеры и солдаты массово переходили на сторону противника. Только в боях за Шуаннюйшань сдались около 30 тыс. человек. В начале 2-го месяца армия Сун осадила Гуанчжоу, на этом этапе операции к ее командованию присоединился Цао Бинь. В 5-м месяце 971 г. Лю Чан счел дальнейшее сопротивление бесполезным и сдался, его с почетом увезли в Кай- фэн, даровали аристократический титул Пэнчэнцзюнь-гун и даже назначили в командный состав императорской гвардии. При втором монархе Сун (см. далее) аристократический статус Лю Чана повысили, дав ему титул Вэйго-гун, и он дожил до 980 г.? умерев естественной смертью. Демонстративно великодушное отношение Тай-цзу к поверженным главам царств (их последующая смерть, даже если и была насильственной, не меняла публичной позиции императора) полностью соответствовало его стремлению продемонстрировать добродетельность своего режима, а себя показать мудрым и просвещенным монархом.
Следующей мишенью агрессии неизбежно должно было стать Южное Тан. Его правитель Ли Юй (937-978, Хоу-чжу, прав. 961-975/6), вступивший на трон


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
147
Ли Юй，
последний монарх царства Южное faH
уже после провозглашения Сун, давно свыкся с мыслью о несбыточности надежд на возрождение еще недавнего могущества царства. Обладавший яркими художественными талантами (литератор, каллиграф), любитель и тонкий ценитель поэзии и искусств, щедрый меценат, под- держивавший местных творческих личностей, он отлично осознавал свою неспособность противостоять Тай-цзу， а потому всеми доступными тогда идейными способами демонстрировал готовность быть вассалом Сун: ввел тамошнее летоисчисление (по девизам правления Тай-цзу), приравнял все поступавшие из Кайфэна распоряжения к августейшим эдиктам, высылал даннические дары.
В 11-м месяце 971 г. Тай-цзу впервые прибег к серьезному политическому давлению на Ли Юя, приказав ему переименовать свое государство в Цзяннань-го (Цзяннань- ское царство), а самому принять титул Цзяннань-чжу (Хозяин Цзяннаньского царства), т.е. официально признать себя главою не более чем удельного царства. Ли Юй пошел на такое унижение. Единственное, что он категорически отказывался сделать, так это прибыть в Кайфэн для личного выражения верноподданнических чувств. Тай-цзу дважды приказывал ему приехать в столицу, но Ли Юй максимально почтительно отклонял повеления, ссылаясь на слабое здоровье. Между тем полководцы Южного Тан срочно готовились к обороне. В Цайши (южный пригород совр. г. Мааньшань, пров. Аньхуэй) основали военно-речную базу, в судостроители и военные моряки вербовали местных жителей, издавна занимавшихся рыболовным делом и судоходством. Помимо закладки военных кораблей тренировали личный состав, обучая его взятию речных берегов и пехотному бою (прототип современного десанта), а также наведению понтонных мостов, что научились делать еще в эпоху Тан. Тай-цзу в 7-м месяце 973 г. приказал основать аналогичный военно-тренировочный центр в Цзиннани, где базировался речной флот еще царства Нань- пин, который власти Сун начиная с 964 г. преобразовывали в военную флоти-
士仁 朋椿и孢
ÏÂ掩 十化旄
忠功彬来
夭邊赞$ 下明 曹
Цзяньцзяо-тайфу Цао Бинь
лию.
В 9-м месяце 974 г. из Кайфэна в очередной раз приказали Ли Юю прибыть в столицу, но тот снова отказался. Теперь Тай-цзу объявил это знаком непови- новения, заслуживающим суровой кары, и отдал приказ о начале кампании по завоеванию Южного Тан. Разработку и общее командование операцией возложили на Цао Биня, который после опалы Ван Цюаньбиня был признан главным покорителем Позднего Шу и с 973 г. пребывал в статусе цзяньцзяо-тайфу (Великий наставник).


148
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШвв.
В 10-м месяце 974 г. боевой флот и сухопутные соединения Сун начали одновременное наступление. Флот, поднявшись вверх по Янцзы из Цзиннани к Цайши, разбил флотилию Южного Тан. По ее же понтонным мостам сухопутные отряды переправились через Янцзы. В 1-м месяце 975 г. объединенные силы Сун (флот по-прежнему плыл вверх по Янцзы) подошли к столице царства - г. Цзиньлин. На подмогу сунской армии пришел флот царства Уюэ, проплывший из Ханчжоу по участку Великого китайского канала к г. Жуньчжоу (совр. Чжэньцзян) и блокировавший подступы к осажденному Цзиньлину с востока. Столицу обороняли почти год, невзирая на многократные штурмы и усилившийся голод. Ли Юй капитулировал в 11-м месяце 975 г., но официально о победе над Южным Тан объявили в 1-й день 1-го месяца следующего года, и с этой датой обычно связывают завершение правления Ли Юя и гибель его государства.
Ли Юя увезли в Кайфэн, где он прожил около трех лет, ведя полунищенское существование на скудные средства, выделяемые двором, и вынужденный испрашивать специальное разрешение для встречи с ближайшими друзьями и родственниками. Он умер в день своего рождения, отравленный, по преданию, по приказу преемника Тай-цзу. Картины осады и падения Цзиньлина красочно запечатлены в поэтических произведениях Ли Юя, причисляемого к лучшим мастерам жанра цы эпохи Сун.
После завоевания Южного Тан правитель царства Уюэ Цянь Чу поспешил в Кайфэн с изъявлением полной покорности. Тай-цзу принял его как желанного гостя и вопреки протестам советников отпустил домой, удовольствовавшись обещанием выплачивать регулярную дань. Подобное поведение императора объясняется не только его благодарностью к Цянь Чу за военную помощь, оказанную при осаде Цзиньлина. Просто он готовился к новому наступлению на Север и не посчитал нужным тратить силы на овладение оставшимся в одиночестве Уюэ. Действительно, в сентябре 976 г. в поход на Тайюань выступили пять армейских соединений, но далеко продвинуться они не успели. В день гуй-чоу 11-й луны 9-го года эры Кай-бао Тай-цзу внезапно скончался в возрасте 49 лет, и на трон вступил его младший брат Чжао Гуанъи (Тай-цзун, прав. 976-997).
Правление
императора Тай-цзуна (976—997): завершение объединения Китая и обустройство новой империи
Традиционная историография настаивает на том, что при вступлении на престол Тай-цзун лишь исполнил наказ своей покойной матери - Вдовствующей императрицы Ду. Согласно источникам, вскоре после воцарения рода Чжао состоялся разговор императрицы с Тай-цзу (приведен в ее официальном жизнеописании), во время которого она указала сыну, что главной причиной несостоя¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
149
Вдовствующая императрица Ду
тельности Поздней Чжоу явилось возведение на трон ребенка. Дабы избежать аналогичной ошибки и обеспечить пребывание у власти Сун дееспособных монархов, она посоветовала Тай-цзу на- значить своим преемником следующего по старшинству брата. Незадолго до смерти Вдовствующая императрица Ду поручила Чжао Пу записать ее волю о порядке престолонаследия. Согласно этому завещанию, хранившемуся в позолоченном ларце, а потому известному как Договор золотого ларца {Цзинъгуй чжи мэн), наследниками Тай-цзу должны были последовательно стать Чжао Гуанъи и Чжао Гуанмэй и только затем - старший сын основателя династии.
Обстоятельства смерти Тай-цзу были туманны. Упоминается, что в последний вечер перед смертью он вызвал к себе брата, и они остались беседовать наедине. Глубоко за полночь Гуанъи покинул покои императора, а наутро того об- наружили мертвым. Неудивительна уверенность большинства современников в насильственной смерти основателя Сун. Вместе с тем нельзя не принимать во внимание тот факт, что Тай-цзу так и не возвел своего старшего сына в ранг наследника престола (тайцзы). Более того, Гуанъи постоянно занимал более высокое место в социальной иерархии, чем племянник. Все это косвенно указывает на предпочтение, отдаваемое Тай-цзу брату перед старшим сыном, что соответствует наказу их матери, взаимоотношениям братьев и роли Гуанъи в создании империи и текущей политической жизни. Именно его традиционно считают истинным инициатором и организатором переворота в Чэньцяо. С юности сра- жавшийся под началом отца，Гуанъи имел почти такой же，как и старший брат， авторитет в армии. Занимая при Сун руководящие правительственные должности, в том числе 15 лет находясь на посту главы столичного округа (Кайфэнфу), он приобрел богатейший опыт гражданского администрирования и надежную опору в лице многих соратников Тай-цзу, включая самого Чжао Пу. Таким образом, на момент смерти основателя Сун Чжао Гуанъи воспринимали в качестве лучшего кандидата в преемники Тай-цзу.
Церемонию интронизации Тай-цзуна провели сразу после оглашения известия о кончине первого императора Сун, собственный девиз правления - Тайпин- синго (977-984) он провозгласил, следуя имперской календарной традиции, через два месяца, в 14-й день 1-го месяца 977 г.? который считается формальной
датой начала его правления. До этого провели все прочие церемониальные мероприятия, регулярно сопровождавшие восхождение монарха на трон: объявление всеобщей амнистии, пожалование титулов знатности сыновьям и родствен- никам. Вопреки традиции, Тай-цзун не возвел в статус тайцзы никого из своих сыновей, но вместо этого нарек «августейшими сыновьями» (хуанцзы) Чжао Гуанмэя и старшего сына усопшего монарха Чжао Дэчжао (950-979). Дав им


150
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
равные шансы как кандидатам в свои преемники, Тай-цзун продемонстрировал готовность и дальше исполнять посмертную волю Вдовствующей императрицы Ду.
Продолжив внешнюю и внутреннюю политику основателя Сун, Тай-цзун за первые три года своего правления завершил объединение Китая. Конец царству Уюэ положили бескровно. В 3-й (или 6-й) месяц 978 г. Цянь Чу в очередной раз прибыл в Кайфэн и «добровольно» сложил с себя все августейшие полномочия, за что был назначен главой Кабинета министров {Шан- ьиуьиэн). В 10-м месяце следующего года он скончался, согласно легенде, по той же причине, что и другие бывшие правители царств.
К покорению Северного Хань Тай-цзун начал
^ ^ ^ готовиться в конце 977 г., когда приказал стяги-
Современныи памятник Ян Е w 5 г 产
вать войска в приграничные с царством области.
Само наступление развернулось во 2-м месяце 979 г. Учитывая прежние неудачи в противоборстве с Северным Хань, Тай-цзун двинул на территорию царства с различных направлений несколько крупных воинских соединений, а общее командование (в отличие от времен правления Тай-цзу) возложил на себя. Кампания оказалась быстротечной и очень кровопролитной. На протяжении 3-го и 4-го месяцев состоялось несколько масштабных сражений (все на территории совр. пров. Шаньси), в том числе битвы у городов Фэньчжоу (совр. Фэньян) и Ланьчжоу (на севере совр. уезда Ланьсянь). С жестокими боями сунцы прорвались через горные проходы Шилингуань (на юге совр. уезда Синьсянь) и Бай- малин (на севере уезда Юйсянь), где произошло столкновение с охранявшими их киданьскими отрядами. В начале 5-го месяца войско под командованием Тай- цзуна подступило к г. Тайюань. Император направил послание Лю Цзиюаню с требованием сдаться, но тот отказался, хотя многие сановники, среди них особенно активно Го Увэй, настаивали на капитуляции. Лю Цзиюань публично предал Го Увэя казни за предательство, однако, что было гораздо хуже, на сторону Сун начали переходить и местные военачальники. В их числе был полководец Ян Е (Ян Цзие, ум. 986), некогда непримиримый враг семейства Го, основавшего Позднюю Чжоу. Бежав во время переворота Го Вэя в Тайюань, он во многом способствовал созданию Северного Хань. Перейти на сторону Сун его могли побудить, во-первых, опасения, что Лю Цзиюань вновь призовет в Китай армию Ляо, а во-вторых, признание истинным монархом представителя клана Чжао, низложившего ненавистную ему династию. Популярна легенда, что Ян Е устремился навстречу войску Тай-цзуна, ведя за собой собственные (и немалые) воинские силы под развернутыми знаменами, на которых красовался его фа- мильный знак. Тай-цзун с радостью принял его в свои генералы. Примечательно,


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
151
что в историю Китая Ян Е вошел в качестве прославленного военачальника Северной Сун (он верно и доблестно служил империи вплоть до смерти) и патриота, помогшего национальной династии уничтожить сателлита чужеземного го- сударства Ляо. В конце 5-го или в начале 6-го месяца того же года Лю Цзиюань капитулировал.
Воодушевленный успехом, Тай-цзун, невзирая на единодушные возражения своего окружения, решил продолжить северный поход для возвращения Шестнадцати областей. Едва Лю Цзиюань капитулировал, как император повел свою армию из Тайюаня в сторону Ляо, рассчитывая на внутренние сложности ки- даньского государства. Елюй Минъи в это время тяжело болел, к власти рвалась придворная фракция во главе с его старшей супругой Сяо Чо (953-1009), в дальнейшем -Вдовствующей (Великой) императрицей Сяо (Сяо-хуантайхоу, Сяо- тайхоу, официальный посмертный титул Жуйчжи-хуанхоу). Всего за две с небольшим недели войско Тай-цзуна овладело областями Ичжоу и Чжочжоу, замаячила перспектива осады столицы Ляо, но путь преградили подоспевшие си- лы киданей. Исход кампании решило сражение (в 6-м месяце 979 г.) у р. Гаолян- хэ (вблизи Пекина). Тай-цзун потерпел сокрушительное поражение, был тяжело ранен, попал в окружение и в полном смысле слова чудом избежал плена.
Поражение при Гаолянхэ серьезно сказалось и на внутриполитической ситуации. В ночь после битвы по армии поползли слухи, что император убит, и сразу же заговорили о возведении на трон Чжао Дэчжао как старшего сына Тай-цзу. Не на шутку встревоженный, монарх по возвращении в столицу не удержался от резких выпадов в адрес племянника. Тот нашел мужество обратиться к императору с просьбой наградить генералов и офицеров за проявленное мужество, пусть и в проигранной кампании. Тай-цзун парировал, что пусть он награждает кого захочет, когда сам взойдет на престол. Испугавшись монаршего гнева, Чжао Дэчжао (такова, во всяком случае, официальная версия его смерти) покончил с собой. Через два года от внезапной болезни (вновь по официальной версии) умер его младший брат Чжао Дэфан (959-981). В 982 г. Тай-цзун избавился и от своего младшего брата, которого обвинили в подготовке заговора, низложили до статуса гун и сослали. Еще раз тщательно проверив родословную августейшего семейства, пришли к выводу, что Гуанмэй является сыном не официальной наложницы Чжао Хунъиня (каковым он считался), а одной из прислужниц, что позволило навсегда исключить его самого и всю его семью из императорского клана. Через два года он скончался, и завещание Вдовствующей императрицы Ду полностью утратило силу.
По-настоящему рубежным моментом правления Тай-цзуна стала новая кампания против киданей, прозванная Северным походом эры Юн-си (Юн-си бэй- фа), от очередного девиза правления (Юн-си, 984-988). Император Сун вновь воспользовался кризисной ситуацией в Ляо. В 10-м месяце 982 г. скончался Елюй Минъи (Цзин-цзун). Партия императрицы Сяо Чо возвела на трон его 11-летнего сына Елюй Вэньшуну (971-1031; Шэн-цзун, прав. 982-1031); сама Сяо Чо, которой едва исполнилось 30 лет, стала регентшей. Двор охватили фракционные


152
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
распри. Воспользовавшись этим, Тай-цзун в самом начале 986 г. выдвинул к границам киданьского государства три армейских соединения: «центральное» - под командованием самого монарха, «восточное» во главе с Цао Бинем и «западное», в руководство которого был включен Ян Е. В 5-м месяце «восточное» соединение одержало впечатляющую победу в битве у заставы Цигоугуань (на юго-западе от совр. г. Чжочжоуши, пров. Хэбэй). Она позволила китайской армии вторгнуться в область Чжочжоу, через которую открывался путь на столицу Ляо. «Западное» соединение, выступившее из Тайюаня, атаковало ляоскую приграничную область Инчжоу, откуда продолжило наступление на Юньчжоу (обе на севере совр. пров. Шаньси). Но в 8-м месяце погиб Ян Е, а в 11-м месяце ки- дани нанесли «западному» соединению чувствительное поражение. «Центральное» соединение тоже прорвалось в приграничные земли Ляо и там увязло в локальных боях. Война продолжалась весь следующий год с переменным успехом. Несогласованность действий сунских войск, несмотря на успехи в отдельных сражениях, обрекла на неудачу и эту кампанию. В 11-м месяце 988 г., понеся огромные людские потери, сунская армия повернула домой. Тай-цзун окончательно отказался от идеи возвращения Шестнадцати областей и, тем более, завоевания Ляо, и целиком сосредоточился на решении текущих внутренних во- просов и завершении преобразований, начатых Тай-цзу, по формированию центральных органов власти, управленческих структур и системы вооруженных сил страны.
Структуры управления
и административно-территориальное устройство
При Сун восстановили административно-политическое устройство империи Тан, привнеся в него немало качественных изменений. Законодательную базу новой империи составил кодекс, утвержденный в 960 г. и тоже базирующийся на Танском кодексе 737 г., который был дополнен рядом законов, принятых на протяжении эпохи Тан. Номинально высшими, после монарха, властными фигурами оставались Три гуна (санъгун) и Три наставника (саньши). О первой тройке было сказано выше, во вторую входили Великий наставник (тайши) - исходно глава наставников (воспитателей) наследника престола, Великий воспитатель (тайфу), контролировавший деятельность Трех гунов, и Великий опекун (тай- бао), функции которого не очень понятны.
Особое место в управленческой системе империи заняли канцлеры (мы по- прежнему будем использовать этот слово) цзайсян, нередко также обозначаемые термином цзайфу. При Сун (как и в Танской империи) одновременно функционировали, как правило, два цзайсяна - «правый» (юцзайсян) и «левый» {цзоцзай- сян). Но теперь их могло быть и четверо. Еще появились несколько вице- канцлеров {фуцзайсян или фусян) и младших канцлеров (шаоцзай). Все вместе они образовывали подобие коллегиального совещательного органа при импера-


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
153
торе. Цзайсяны регулярно встречались с монархом, такие совещания и заседания «совета канцлеров» проводили в строго определенном месте - в Зале управления государственными делами {Чжэнши- тан), находившемся на территории императорской резиденции. Канцлеры, вице-канцлеры и младшие канцлеры обычно занимали дополнительные должности в руководстве центральных административных структур, что позволяло им контролировать всю бюрократическую машину и распределять между собой исполнительную власть через посты в штатной администрации. Подразумевавшая коллегиальное управление, система цзайсянов допускала и единоличное верховенство. Иногда офици- ально имелся только один канцлер, чаще кто-то из
Вэй Жэньпу
«совета канцлеров» добивался политического верховенства, подобрав вице-канцлеров и руководителей центральных учреждений из числа верных себе людей. Вероятность такого рода прецедентов усиливалась в тех случаях, когда цзайсян исполнял регентские функции при малолетнем монархе и, что особенно важно, вступал в союз со вдовствующей императрицей (тайхоу), имевшей статус императрицы-регентши (бао-хуанхоу).
Сунский институт цзайсянов создал Тай-цзу, который через несколько дней после провозглашения новой династии сделал канцлерами Фань Чжи (911-964) и Ван Пу. В конце 960 г. к ним присоединился Вэй Жэньпу (911-969), и возник «совет канцлеров», просуществовавший в таком составе до 963 г. В 3-м месяце 964 г. Тай-цзу ввел и должность вице-канцлера. Все три первых канцлера империи Сун считаются непосредственными участниками переворота в Чэньцяо, доказавшими личную преданность Чжао Куанъиню. Одновременно они принадле- жали к высшему управленческому эшелону Поздней Чжоу. Более того, «совет канцлеров» 960-963 гг. фактически воспроизводил костяк правительства, определенного в 959 г. (незадолго до смерти) Чай Жуном, который назначил Вэй Жэньпу канцлером, а Фань Чжи и Ван Пу поставил во главе Высшей военной палаты. До этого Фань Чжи был сыту и тоже занимал пост цзайсяна Северного Чжоу. Ван Пу, помимо его деятельности как ученого-историка, служил канцлером еще в начале правления дома Го (назначен в 953 г. в невероятно молодом для такой должности возрасте - 32 года).
Итак, Тай-цзу, во-первых, доверил руководство создаваемой им империей не просто своим надежнейшим соратникам, но и людям, обладавшим огромным опытом государственного управления. Во-вторых, организованный им «канцлерский совет» во многом обеспечил прямую административно-политическую преемственность между Сун и предшествующим правящим режимом, что, безусловно, послужило немаловажным фактором сохранения стабильности в стране. Всего при Тай-цзу было шесть цзайсянов, при Тай-цзуне - девять, причем вто-


154
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
При дворе Тай-цзуна
{современное изображение по мотивам традиционной книжной гравюры)
рой монарх Сун продолжил курс на преемственность, оставив цзайсянами Сюэ Цзюйчжэна (руководителя проекта по составлению «Цзю У дай ши»), Шэнь Илуня (909-987) и Чжао Пу, который стал канцлером еще в 964 г.
Костяк высших административных структур составили уже знакомые нам Три надзора (санъшэн): Кабинет министров (Шаншушэн), Императорский секретариат (Чжуншушэн) и Императорская канцелярия (Мэнъсяшэн). Два последних формально функционировали самостоятельно, но фактически их объединили, как и при Северных династиях, в одну структуру, теперь предназначенную обеспечивать общую управленческую деятельность цзайсянов, которые нередко эти учреждения и возглавляли. Основное место в их штате занимали чиновники, выполнявшие обязанности секретарей, делопроизводителей, экспертов, консультантов и тому подобные функции, всех вместе их называли «знающие эдикты и речения» (чжичжигао). Сотрудников Мэнъсяшэна обозначали как «внешних составителей» (вайчжи), противополагая их «внутренним составителям» {нэй- чжи). Под последними имелись в виду ученые-книжники из Академии Ханълинъ (Ханьлиньюанъ), сохранившей при Сун статус центрального учреждения гуманитарно-академического характера. Эти ханълинъ-сюэши («ученые мужи Ханъ- линь» или «академики») делегировались из Академии ко двору для членства в отдельной, хотя отчасти и параллельной структуре - Институте ученых мужей из Ханълинъ {Ханълинъсюэгии-юанъ), Наследница танской «Академии дворца, где собраны достойные» Щзисянъдянъ-шуюанъ), входившей в состав Императорского секретариата, данная структура имела большие, чем при Тан, организационную независимость и общественную значимость. Недаром придворных


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
155
академиков (назовем их так) именовали не только «внутренними составителями», что подчеркивало их близость к монарху, но даже «внутренними сподвижниками» {нэйсян). Наличие в этом терминологическом биноме слова сян позво- ляет трактовать его и как «внутренние канцлеры». Они занимались по августейшему поручению исправлением, восстановлением и компилированием классических трудов и документов, проведением экспертизы докладов и литературных трудов, представленных трону, разработкой и реализацией различных гуманитарных проектов по составлению, например, энциклопедических сводов, а также курировали поиск по стране «талантливых людей». Очевидно, что придворные академики отчасти дублировали деятельность чиновников Императорской канцелярии, в чем и заключался подлинный смысл данной структуры. Представители Мэнъсяшэн и Ханълинъсюэши-юанъ могли по-разному оценивать поступав- шие снизу документы, что в определенной степени гарантировало и доведение их до сведения монарха, и объективность принимаемых по ним окончательных решений.
Кроме придворных академиков, имелось немало других должностей экспертно-консультативного характера. Таковыми были, в частности, руководители двух уровней Императорской канцелярии - два «срединных служителя» (шичжуна), принадлежавших к высшим сановникам империи, и помогающие им (их заместители) два «мастера-служителя» (шилан). Советникам («великим мужам-увеще- вателям», цзяньи-дафу), состоявшим в штате и Мэньсяшэна, и Чжуншушэна, вменялось в обязанность постоянно сопровождать монарха и по мере надобности давать ему разъяснения, в связи с чем они нередко могли оказывать огромное на него влияние. Две должности «блюстителей-увещевателей» {сыцзянъ)- «левый» (цзосыцзянъ) и «правый» (юсыцзянъ), одна входила в штат Император- ского секретариата, другая - Императорской канцелярии, - предназначались для лиц, коим доверялось проверять записи изречений монарха и исправлять (аргументируя свое мнение) вкравшиеся как в устную речь, так и в запись ошибки и погрешности. «Исправители словес» (чжэнъянь) проверяли бумаги, представляемые трону, и исходящие сверху документы на предмет соответствия их содержания и формы принятым стандартам. Эта должность также открывала дос- туп к монарху и высшим государственным чинам, позволяя высказывать собственное мнение по различным вопросам. Отдельного упоминания заслуживают придворные чтецы (шошу), составлявшие штат специфического структурного подразделения Академии Ханьлинь, именуемого Залом Почитания правильного {Чунчжэндянъ). Шошу были ученые-книжники, удостоенные чести наставлять монарха в изучении конфуцианской классики, что, с одной стороны, свидетельствовало об их высочайшем интеллектуальном авторитете, а с другой - вводило их в ближайшее окружение императора.
Обилие такого рода должностей консультативно-экспертного характера по- своему способствовало коллегиальности государственного правления, давая возможность императору и высшим сановникам (тем же цзайсянам) выслушивать и сравнивать различные точки зрения.


156
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Сунский двор (с картины эпохи Мин)
На том же, что и «совет канцлеров», иерархическом уровне находились еще три структуры, прямо подчинявшиеся монарху: Три ведомства {Санъсы), или Высшая финансовая комиссия, и также знакомые нам Высшая военная палата (Шумиюань) и Цензорат (Юйшитай).
Высшую финансовую комиссию учредил (точнее, восстановил) в 993 г. Тай- цзун, сделавший ее основным органом для помощи канцлерам в хозяйственноэкономической деятельности и одновременно для контроля всех важнейших бюджетных сфер. Первоначально она состояла из тех же самых, что и при Северных династиях, трех ведомств (сы): Ведомство монополий на соль и железо (Яньтесы), Ведомство сбора налогов (Дучжисы) и Ведомство переписи населения (Хубусы). Затем первые два были заменены на Ведомство транспортных налогов (Чжуаньюньсы) и Ведомство фонда стабилизации (Чанпинсы), что отра- жало динамику развития торгово-ремесленного сектора и рост налоговых поступлений с него. Еще позже каждое ведомство подразделили на несколько (от пяти до восьми) отделов (ань). Посты руководителя Финансовой комиссии {санъсыши) и его трех (по исходному набору ведомств) заместителей (фуши) первоначально занимали канцлер и вице-канцлеры соответственно. В дальнейшем Финансовая комиссия превратилась в относительно самостоятельный орган центральной администрации, и ее руководящие должности были почти столь же престижными, как и посты канцлеров.
Руководитель Высшей военной палаты, также унаследованной от Северных династий, отвечал за все вооруженные силы и общую военную стратегию страны, хотя главой этого ведомства обычно назначали гражданского сановника. Всех вместе канцлеров и Высшую военную палату обозначали как Две палаты (эр фу), что подчеркивало принципиальное разделение гражданской и военной сфер. Однако известны случаи, когда канцлер исполнял обязанности главы Шумиюань, что свидетельствовало об особом политическом влиянии данного исторического лица.


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
157
Цензорат, как и при Тан, был главным контрольно-ревизионным органом страны, своего рода коллективным «оком государевым». Вместе с тем деятельность сотрудников Юйшитай теперь не выходила за пределы столицы и состояла в надзоре за цзайсянами и чиновниками из руководящих звеньев всех цен- тральных учреждений и ведомств и выявлении лиц, пренебрегающих или злоупотребляющих своим служебным долгом и положением. В регулярном штате Цензората числилось всего около 12 человек, общими наименованиями для них были «чиновник-дознаватель» (чагуань) и «чиновник-увещеватель» {цзянъгуанъ). Малочисленность штата не помешала делению Юйшитай (вновь по образцу танского аналога) на три части: Собственное отделение {Тайюань), Дворцовое отделение (Дянъюанъ) и Отделение внешних расследований (Чаюанъ). После 1080-х годов Чаюанъ разбили, без существенного расширения штата, на шесть отделов внешнего расследования (чаань). В их юрисдикцию входил надзор над одним из шести министерств. Понятно, что каждый цензор обладал огромными полномочиями. Возможно, чтобы воспрепятствовать их объединению, власти лишили Цензорат единоначалия, предпочитая держать вакантной должность его официального главы - «великого мужа державного наблюдения» (юйши-дафу). Структурой руководили либо традиционный заместитель юйши-дафу - срединный помощник державного наблюдения (юйши-чжунчэн), либо ответственный за исполнение различных дел державного наблюдения (ши юйши чжи цза ши). И тот и другой не имели столь же высокого общественного авторитета, как «великий муж державного наблюдения», и, следовательно, не могли держать в полном повиновении подчиненных им цензоров.
Приблизительно в 1020 г. Юйшитай дополнило Бюро возражений (Цянь- юань), куда перевели часть чиновников из Императорского секретариата и Императорской канцелярии (с новым штатным расписанием). В 1032 г. Бюро получило собственное здание, и в дальнейшем его общественный авторитет неуклонно возрастал. Некоторые исследователи полагают, что перед сотрудниками Цянъ- юаня исходно ставилась первоочередная задача критической оценки действий канцлеров для ущемления их полномочий и усиления авторитарности правления. По замечанию современников, в 1040-1050-х годах цзайсяны превратились в подобие порученцев Цензората и Бюро возражений. Тем не менее на каждом определенном этапе истории Северной Сун степень авторитета института цзай- сянов зависела не столько от силы противодействия им Бюро возражений или Цензората, сколько от общего расклада сил в верхних эшелонах власти и от целеуказаний самого императора.
Кабинет министров (Шангиушэн) был главным координационным центром хозяйственно-управленческой деятельности имперского бюрократического аппарата, куда стекалась вся тематически расчлененная документация. Структура подразделялась на центральный руководящий орган - Правительственный зал (Дутан) и шесть профильных подразделений (лю бу, «шесть частей»). Их считают аналогами европейских министерств, что и обусловило перевод слов бу как «министерство» и Шангиушэн как «Кабинет министров» (еще один распростра¬


158
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ненный вариант передачи этого терминологического сочетания - Департамент государственных дел). Сунские шесть министерств по названиям и функциям почти полностью повторяют их танские аналоги. Перечислим их все.
Либу (Министерство чинов) отвечало за кадровый состав имперского бюрократического аппарата, проверку результатов деятельности служащих, пожалование наградных должностей и титулов знатности. Хубу, или Министерство на- селения, ведало учетом земельных владений («всех земель Поднебесной»), народонаселением, поступлениями в казну и общим порядком циркуляции зерновых и денежных масс, распределением дани и податей, что позволяет рассмат- ривать его в качестве Министерства финансов. Либу, или Министерство церемоний, ведало нормативными государственными церемониями религиозного (жертвоприношения) и придворно-церемониального разрядов, от разработки их сце- нариев и организации их музыкально-песенного и танцевального сопровождения до обеспечения, скажем, продовольствием, необходимым для приготовления жертвенных яств; это же ведомство надзирало за соблюдением этикета и правил благопристойности. Бинбу (Министерство военных дел) отвечало за финансовую сторону и делопроизводство вооруженных сил страны: учет численности всех правительственных войсковых соединений, включая составление списков их личного состава; ведение и проверку аттестационных бумаг (проведение аттестаций, присвоение очередных рангов военным чиновникам, выдача им удостоверений на должность); выдачу жалований военнослужащим и даже рассмотре- ние прошений об отпусках. Синбу (Министерство юстиции) отвечало за соблюдение уголовных и общеобязательных установлений, проверку проведенных расследований и утверждение приговоров, а также за контроль по содержанию осужденных. Гунбу (Министерство работ) являлось наиболее ответственным административно-хозяйственным учреждением. Оно отвечало за учет и использование природных ресурсов, за земледельческие поселения, лично свободных простолюдинов, призванных на общественные работы, казенных профессиональных мастеров и ремесленников, общественные постройки, строительство валов, рвов, ирригационных сооружений, ремонт дорог.
Очевидно, что функции некоторых министерств, в первую очередь Гунбу, пересекались с деятельностью ведомств Высшей финансовой комиссии, что полностью отвечало целеполагающей стратегии основателей империи Сун по поддержанию взаимного контроля одной правительственной структуры за другой и недопущению излишней концентрации властных полномочий, особенно в хозяйственно-экономической и военной сферах, в рамках одного ведомства.
Кабинет министров номинально возглавлял начальник Правительствующего надзора (шаншулин), но и в данном случае фактическое руководство осуществляли его заместители - «левый и правый помогающие сподвижники» {цзочэнсян и ючэнсян), нередко называемые также цзосян и юсян либо «левым и правым способствующими достижению» {цзопуе и юпуё). Им ассистировали помощники (чэн), тоже «левый» и «правый» {цзочэн и ючэн). Каждое министерство возглавлял «высший в делах» (шаншу, министр). При Сун министерства подразделялись


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
159
строго на три отдела (сы), в то время как при Тан их число варьировалось. Ими руководили директор {ланчжун, «срединный служитель») и два вице-директора (юаньвайлан, «приданный мастер/служитель»).
Помимо Трех надзоров в империи Сун, как и при Тан, существовал четвертый -Надзор потаенных документов (Мишушэн). За этим пафосным названием скрывалась Императорская библиотека. Уже само по себе созвучие ее названия с Тремя надзорами свидетельствует о высочайшем авторитете в имперском Китае книжного дела и всего, что с ним связано. Поэтому назначение в ее штат даже на самые незначительные должности, типа сверщика документов (цзяошулан) и правщика (чжэнцзы), всегда было почетным.
Отдельные структуры отвечали за обслуживание особы императора во время его работы и отдыха и обеспечивали функционирование официальной дворцовой жизни: проведение ритуальных и этикетных церемоний, включая трапезы, а также снабжение двора. Они были сведены в две группы учреждений: Девять Дворцовых приказов {цзю сы) и Шесть управлений (лю цзянъ). Все ведомства вновь частично дублировали и друг друга, и центральные учреждения. Из числа входивших в цзю сы Приказ великого постоянства {Тайчансы) отвечал за государственную ритуальную деятельность - организацию конкретных акций, включая хранение, подготовку жертвенных припасов и отбор жертвенных животных. К нему были приписаны придворные исполнители (музыканты, певцы, танцоры), а также гадатели и врачеватели. Охранный приказ (Вэйвэйсы) занимался хране- ним любых предметов, необходимых двору, начиная с императорских регалий и гвардейского вооружения и заканчивая музыкальными инструментами и всевозможной церемониальной утварью (украшенные перьями жезлы, циновки и т.д.). Приказ ритуалов (Хунлусы) представлял собой весьма специфическое учреждение, которое ведало общением государства с иными мирами - заграничным и загробным и отвечало за проведение как аудиенций для посольств и миссий, так и похоронных церемоний государственного масштаба. Приказ дел Императорского рода (Цзунчжэнсы) занимался ведением генеалогических списков императорского рода с точным разграничением отцовских и сыновних поколений (последнее считалось принципиально важным, так как предопределяло устройство поминальных святилищ и порядок проведения в них служб). Конюшенный приказ {Тайпусы) ведал конюшнями, пастбищами, транспортными средствами, обеспечением транспортом императорского кортежа. Приказ великих припасов {Тайфусы) распоряжался всем имуществом и ценностями, отвечал за их хранение (амбары, кладовые) и, кроме того, надзирал за торговлей, прежде всего столичными рынками, и налоговыми поступлениями, шедшими на выплату жало- ванья чиновникам. Пиршественный приказ {Гуанлусы) следил за надлежащим обеспечением дворцовых мероприятий винами, едой и деликатесными яствами. Земледельческий приказ (Сынунсы) нес ответственность за накопление зерна в государственных хранилищах (не только для дворцовых нужд, но и для создания стратегических запасов), натуральное жалованье чиновникам, а также за напитки и яства, используемые при ритуалах и дворцовых пиршественных цере-


160
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
мониях. Каждый Приказ возглавляли распорядитель (цин) и два или более младших распорядителя (шаоцин).
Из Шести управлений важнейшими были четыре: Управление малых припасов (Шаофуцзянъ), отвечавшее за казенные мастерские; Строительное управление {Цзяньцзоцзянь), ведавшее собственно строительными и земляными работа- ми; Управление армейским снаряжением (Цзюнъцицзянъ) и Астрологическое управление (Сытяньцзянъ). Управления возглавляли управители (цзянь), им ассистировали младшие управители (шаоцзянь).
Столь большая замкнутость деятельности административно-бюрократического аппарата на дворе и императоре, повторявшая систему дворцовых служб, существовавшую при Тан, имела не столько практическое, сколько идеологическое значение: подчеркивалось нахождение Сына Неба «в центре мира».
Существовали и женские придворные структуры, сведенные в Шесть Дворцовых служб (лю цзюй или лю шан), история которых восходит еще к первой китайской империи Цинь. Это были Общая дворцовая служба (Шангунцзюй), Работная служба (Шангунцзюй), Служба церемоний (Шаньицзюй), Служба одеяний {Шанфуцзюй), Служба продовольствия {Шаншицзюй) и Служба внутренних покоев {Шанциньцзюй). Каждая Служба состояла из нескольких отделов (сы). Например, в Работную службу, ведавшую распорядком и нормированием труда во внутренних покоях, изготовлением одеяний для державных персон и хранением драгоценностей, входили Отдел пошива одежды {Сычжи), Отдел драгоценностей (Сычжэнь) и Отдел шелков (Сыцай). Штат Служб составляли исклю- чительно женщины, при этом не только прислуга различного рода, но и обитательницы императорского гарема низших рангов. Все они в обязательном порядке занимались женскими ремеслами, наведением порядка в дворцовых апар- таментах, уходом за одеждой и украшениями, обслуживанием наложниц высшего ранга и т.д. Количественный состав женского обслуживающего персонала при дворе Северной Сун достигал двух-трех тысяч человек. В гареме некоторых монархов находилось до нескольких тысяч женщин, число фавориток могло превышать и сотню, некоторые достигали статуса, сопоставимого с императрицами. В «Сун ши» приведены жизнеописания 23 таких женщин, в основном имевших два высших из пяти гаремных титулов - «драгоценная госпожа» (гуй- фэй) и «добродетельная госпожа» (сяньфэй). Поэтому Службы являлись весьма многочисленными по штату структурами. Их возглавляли придворные дамы, занимавшие пост «высшая» (шан, «матрона»). Они имели женский служебный ранг, приравниваемый к пятому чиновничьему рангу. Руководительницы отделов -«ведающие» (сы, директриса) обозначались по названиям возглавляемых ими подразделов, например, директриса Отдела пошива одежды (сычжэньсы).
Нельзя не упомянуть и о женской части августейшего семейства. Сунская империя наследовала от Тан институт принцесс {гунчжу), к которым относили теток императора (по отцовской линии, полный титул - «старшая всеобщая повелительница», дачжан гунчжу), его старших и младших сестер (чжангунчжу) и дочерей (собственно гунчжу). Принцессы всех трех категорий пользовались


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
161
правом (введено в начале VIII в.) иметь собственные наделы {и) и штат для управления этими наделами.
Административно-территориальное устройство Сун, заложенное при Тай-цзу, гоже вторило делению империи Тан. Главными административными единицами по-прежнему являлись округа, для обозначения которых до 977 г. использовали термин дао, а с 977 г. - лу (букв, «дорога», в чем правомерно усмотреть косвенную связь с государственными транспортными артериями из 11 трактов, которые расходились в разные концы страны от Кайфэна). Вначале страну разделили на 15 округов, к концу Северной Сун их число возросло до 24. Особое место занимал столичный округ {цзинцзилу), на территории которого находились помимо столицы (Бяньлян/Кайфэн) три уезда: Кайфэнсянь, Сянфусянь (букв, «уезд Благих знамений») и Чэньлюсянь, где и располагались окружные управленческие структуры. Был и один военный округ - Юнсинцзюнь, охватывавший северные и северо-западные приграничные территории (части совр. провинций Гань- су и Шэньси). Округа подразделялись на области (чжоу), упомянутые выше военные области (цзюнь), сменившие при Сун генерал-губернаторства, и промысловые области (или «инспекции», цзянь), к которым первоначально отнесли районы, где были сосредоточены рудники и соляные прииски. Кроме того, в качестве самостоятельных административно-территориальных единиц выделили городские области {фу). К ним принадлежали местности со стольными городами (Даминфу, Интяньфу, Хэнаньфу) и наиболее крупными населенными пунктами, например Фэнсянфу (в Шэньси), Цзяннинфу (Цзянсу), Чэндуфу (Чэнду). Существовал и топоним Кайфэнфу, так при Северной Сун называли столичный округ или его часть, примыкающую к столице. Все области делились на уезды (сянь), установленные исходя из демографических параметров: в каждом насчитывалось от 10 до 15 тыс. человек. Области состояли из четырех-пяти уездов. К началу XII в. на территории Северной Сун существовали 300 областей и прибли- зительно 1500 уездов.
Руководство уездов составляло низшее звено административно-бюрократического аппарата. Его возглавлял уездный начальник (лин), в подчинении у которого находились несколько мелких чиновников (ли), распределенных по специа- лизированным отделам (цао), штат которых комплектовали из самых низких чинов. Для выполнения вспомогательных работ привлекались и лица из местного населения, но без выплаты жалованья. Области возглавляли начальники (цыши), коих с 963 г. назначали из столицы. С того же года деятельность цыши курировали столичные уполномоченные (тунпанъ). Они имели тот же чиновничий ранг, что и начальники областей, и наделялись ощутимыми надзорными и фискальными полномочиями, в том числе правом посылать конфиденциальные отчеты прямо монарху. Тунпань визировали все директивы начальников областей, а с 965 г. отвечали за сбор налогов и их отправку в столицу. В том же году все еще существовавшие цзедуши были лишены права подписывать какие-либо финансовые документы и распоряжаться налоговыми поступлениями с подвластных им территорий.


162
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Руководство округами было возложено на императорских эмиссаров {ши). С самого начала в один округ посылали несколько таких чиновников, наделенных различными полномочиями (барьер для установления в округе единоначалия), которых Тай-цзу лич- но выбирал из своего окружения. Постепенно сформировалась упорядоченная система окружного администрирования, получившая название Четыре управы {сыцзяньсы). Теперь руководство округом осуществляли четыре самостоятельные структуры: Военная управа (Шуайсы), Налоговая управа (Цаосы), Юридическая управа {Сяньсы) и Хозяйственная управа (Сансы). Первая отвечала за состояние местных вооруженных сил, но в приграничных округах ее начальник нередко координировал и деятельность граж- данской администрации, включая областное руководство. В ведении Налоговой управы находились контроль за сбором и распределением налогов, ее глава тоже нередко курировал и координировал все местное администрирование. Юридическая управа отвечала за судопроизводство и за областные и уездные тюрьмы. Хозяйственной управой руководили, как правило, несколько человек, что было обусловлено обширностью ее функций: Сансы отвечала за хранение и транспортировку зерна, ирригационные работы и другие мероприятия, способствовавшие усовершенствованию аграрного сектора, производственную деятельность, находящуюся в государственной монополии, и торговлю. Руководящих чиновников уездного и областного уровня пе- риодически (приблизительно раз в три года) переводили на новое место службы, чтобы предупредить сращивание с местной имущественной знатью.
При Сун продолжила существование и 9-ранговая чиновничья система (цзю- пинь), с подразделением рангов на две или четыре ступени. Всем чиновникам выплачивали денежное жалованье, размеры которого колоссально различались исходя из ранга и занимаемой должности: от 40 тыс. до 300 связок монет в месяц. Поясним, что номинал монеты (цянь), остававшейся главным государственным средством денежного обращения со II-I вв. до н.э.5 был настолько ничтожен, что она даже не являлась собственно денежной единицей. В качестве таковых использовались связки в 1000 или 500 цяней. Финансовые трудности низового, особенно в уездных администрациях, чиновничества создавали предпосылки для коррупции и сращивания бюрократических структур с имущественной знатью - крупными землевладельцами, представителями торгово-ремесленных кругов.
Все возраставшее дробление и дублирование служебных функций вело к непрерывному росту бюрократического аппарата. Общее число штатных служебных должностей составляло около 25 тыс., а чиновники исчислялись сотнями тысяч. Соответственно росла и потребность в расширении образовательной сис¬
Lh
...1」:
Областной чиновник эпохи Сун
{погребальная стенопись)


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
163
темы и упрочении системы экзаменов на чиновничью должность, которая служила надежным каналом для пополнения штата государственных служащих.
Образовательная и экзаменационная системы^ развитие книгопечатания и государственная культурная политика
Первые шаги по восстановлению государственной образовательной системы Тай-цзу проделал еще в начале своего правления. В 962 г. по его приказу воссоздали Управление обучением {Гоцзыцзянь, букв. «Управление сынов отечества»). Формально входившее в систему Шести управлений, оно обладало значи- тельно большей, чем остальные цзянь, организационной и статусной самостоятельностью, что подчеркнуто уже на уровне должностей его руководителей. Управление обучением возглавлял, вместо обычного управителя цзянь, «виночерпий жертвенного вина» {цзицзю). Эта должность имела глубинные ритуальные истоки, восходя к древнему пиршественному сценарию: так называли само- го уважаемого из гостей, кому поручали совершать возлияние наземь перед трапезой. При Хань цзицзю превратилась в специфическую должность, полагавшуюся в первую очередь высокообразованным людям. Первоначально ее ввели в штат высшего учебного заведения. В III-VI вв. такие должности имелись помимо центральных образовательных учреждений в различных административных структурах, включая аппараты принцев крови, а занимающие их лица по-прежнему проводили различного рода ритуальные церемонии. Сохранение названия цзицзю для должности руководителя Управления обучением было не просто данью традиции: виночерпий жертвенного вина действительно исполнял жертвоприношения Конфуцию и его ученикам, которые, как увидим ниже, оставались важным элементом образовательного процесса. Виночерпию жертвенного вина ассистировал его заместитель, занимавший тоже уникальную по названию должность ведающего занятиями (сые).
Гоцзыцзянь представляло собой структуру, объединявшую административную часть и столичные учебные заведения - сюэ, принятые переводы термина - «школа» или «училище». При Тан имелось шесть училищ (открыты в разное время). При Сун в первую очередь была восстановлена (совместно с самим Управлением) Гоцзысюэ (Школа сынов отечества), куда ввиду немногочисленности абитуриентов (в 960-х годах около 70 человек ежегодно) принимали всех желающих — так называемых《молодых талантов». Но уже в 975 г. пришлось вводить вступительные экзамены.
Отступив от хронологического принципа нашего повествования, расскажем и о дальнейшей эволюции образовательной системы при Северной Сун. В первой половине XI в. были восстановлены (в 1042 и 1045 гг. соответственно) Школа у четырех врат {Сымэнъсюэ), предназначенная для обучения студентов, не имеющих родословной, с целью их подготовки для поступления в Гоцзысюэ,


164
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Академия
Пещеры белого оленя
и Великое училище (Тай- сюэ\ ставшее, как и в прежние исторические эпохи, главным имперским высшим образовательным учреждением. Важнейший же этап развития столичного образования и всей образовательной системы соотносится с началом XII в. (см. далее).
Эпоха Северной Сун ознаменовалась и расцветом традиционной педагогики, когда к преподаванию в столичных образовательных заведениях привлекали известных ученых, в том числе Оуян Сю. Огромный вклад в формирование сун- ской педагогики внесли, как принято считать, Три наставника начала Сун {Сун чу сань сяныиэн): Сунь Фу (992-1057) и его ученики Ху Юань (993-1059) и Ши Цзе (1005-1045). Сунь Фу, уроженец восточной области Цзиньчжоу (в совр. пров. Шаньдун), рано осиротел, вырос в бедности и потерпел неудачу на столичном экзамене, после чего поселился отшельником в горах Тайшань (Шаньдун). Отшельническое уединение не помешало ему снискать репутацию выдаю- щегося знатока конфуцианской учености. В начале 1040-х годов лидеры «первой волны» реформаторского движения пригласили его на работу в Гоцзыцзянь, где он прославился преподаванием классического конфуцианства, или, в терминологии того времени, «в обучении гуманности, долгу, ритуалам и музыке». Кроме того, все трое названных лиц являлись известными мыслителями, с которыми связывают начало разработки «неоконфуцианства», и теоретиками общественно-политической мысли.
Система государственных образовательных учреждений (гуаньсюэ) постепенно распространилась на всю страну. При Тай-цзу и Тай-цзуне существовали только частные локальные учебные центры, которые финансировались буд- дийскими монастырями или местными меценатами. Но уже ко второй половине XI в. сформировалась разветвленная сеть окружных, областных и уездных образовательных центров. Она включала в себя как высшие учебные заведения (гргшг少ш/ь), так и《средние школы» (;иэнг少ш/ь), предназначенные для обучения детей. Росло и число частных школ (сысюэ), иногда поддерживаемых и местными властями. Они играли роль связующего звена между государством и региональной интеллектуальной элитой. Особое место в сунской образователь- ной системе отводят региональным академиям (шуюань), тоже выросшим в основном из частных школ, во множестве появившихся в конце Тан (сам термин шуюань восходит к VIII в.). Участие в открытии и финансировании регио-


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
165
Историко-культурный памятник Байлудун-шуюань
нальных академий принимали как центральное правительство, так и местные власти.
В источниках названы Четыре великие академии (Сы да шуюанъ), возникшие в Северной Сун и оставшиеся в качестве таковых в последующие исторические эпохи: Академия Пещеры белого оленя {Байлудун-шуюань), Сунъянская академия (Суньян-ьиуюань), Академия Юэлу (Юэлу-шуюань) и Интяньская академия (//腫抑-twjwawb). Первая, которая считается древнейшим учебным за_ ведением из четырех, ведет свою историю от частной школы, организованной на рубеже VIII-IX вв. ученым и литератором Ли Бо (773-831) и его братом. Они уединились в горах Лушань (совр. пров. Цзянси) и, задумав заняться частным преподаванием, использовали строение заброшенного буддийского монастыря, назвав по нему свою школу. В эпоху Пяти династий школа оказалась на территории царств У и затем Южного Тан. Власти по- следнего сделали ее Государственной школой Лушань (Лушанъ-госюэ). В 977 г. по решению лично Тш-цзу Лушань-госюэ признали государственной академией, закрепив за ней собственный земельный участок. Академия Пещеры белого оленя особо славилась, помимо своей древней истории, библиотекой, одной из богатейших для своего времени. Впоследствии постройки Байлудун-шуюань не- сколько раз сгорали, но их неизменно восстанавливали. Последний пожар произошел в 1912 г. В 1958 г. на месте академии возвели постройки в старом стиле, и теперь это известный историко-культурный памятник.
Историю Сунъянской академии возводят к буддийскому монастырю Сунъянсы, возвигнутому в 484 г. в горном массиве Суншань (пров. Хэнань). В эпоху Суй его превратили в даосское святилище, в 683 г. оно стало дворцом танских императоров во время их посещений гор Суншань. Архитектурный комплекс сохранялся на всем протяжении эпох Тан и Пяти династий, при Поздней Чжоу там впервые учредили собственно учебное заведение {Тайи-шуюанъ, Академия Тайи). С самого начала империи Сун оно считалось одним из главных конфуцианских образовательных центров, но статус академии и название Суньян-шуюань получило в 1035 г. Там обучались и преподавали выдающиеся мыслители и деятели Северной Сун (всего 24), включая братьев Чэн И и Чэн Хао (входят в число основоположников неоконфуцианства) и Сыма Гуана. Считают, что именно в стенах Сунъян- ской академии он сочинил несколько первых глав (9—21 цзюани)《Всепроницаю- щего зерцала». Суньян-шуюань и дальше пользовалась особым покровительством властей, достигнув своего расцвета в конце XVII - первой половине XVIII в. Архитектурный ансамбль академии раскинулся на площади около 1,5 кв. км, число студентов достигало 2 тыс. Сегодня это тоже историко-культурный памятник.


166
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Академии Юэлу и Интянь возникли в начале эпохи Сун. Первую создал в 976 г. начальник тогдашней области Таньчжоу, расположивший ее в гористой местности Юэлушань, на западном берегу р. Сянцзан (сегодня на территории г. Чанша). Хотя там обучалось всего 60 человек, в 996 г. власти признали за ней статус ьиуюань, свидетельством чего послужило разрешение иметь на терри- тории учебного заведения скульптурные изображения Конфуция и его учеников. Это учебное заведение тоже сохранилось, в 1926 г. на его базе создали Хунаньский университет {Хунань-дасюэ). Академия Интянь обязана своим возникновением местному богачу Цао Чэну, который в 1010 г. соорудил на собственные средства здания для частной школы и закупил для нее библиотеку в 1,5 тыс. цзюаней. Школу построили на берегу озера (сегодня юго- западный район г. Шанцю). Статус академии школа получила в 1014 г., одновременно с провозглашением Интяня Южной столицей. С 1026 по 1032 г. ее воз- главлял Янь Шу (991-1055). Сам бывший незаурядным литератором и мыслите- лем, он превратил академию в《питомник талантов», а в 1030-х и 1040-х годах занимая высокие правительственные посты - вице-канцлера и цзайсяна соответственно, неизменно протежировал ее выпускникам. В результате Интяньфу- шуюань тоже оказалась тесно связанной со многими выдающимися личностями той поры. Она просуществовала до начала XX в. и теперь также является памятником культурного наследия.
Несмотря на статусные различия, все сунские образовательные центры имели общие черты, делавшие их типологически сходными со средневековыми европейскими университетами и исламскими медресе. Во всех трех случаях, во- первых, учителя и ученики проживали совместно, а во-вторых, действовали оп- ределенные регламентации, основанные на культурных, социальных и идеологических нормах. В Китае роль базовой для образования мировоззренческой системы продолжало играть конфуцианство, главная же цель педагогического процесса состояла в передаче и интерпретация конфуцианского теоретического и книжного наследия. Это наложило печать и на архитектурные особенности образовательных центров. В них обязательно возводили кумирню Конфуция и его учеников и церемониальное здание - Палату великих свершений (Дачэн- дянь), название которой восходит к словам о Конфуции знаменитого древнего философа Мэн Кэ (Мэн-цзы, 372/71 или 390/89-289/305 гг. до н.э.), заявившего, что Учитель есть воплощение великих свершений (да чэн), обусловленных его совершенными качествами. Название Дачэндянь имеет и центральное здание в главном святилище Конфуция, находящемся в г. Цюйфу (Шаньдун). Занятия проводились в Зале просветленных рассуждений (Минлуньтан), расположенном строго перед Палатой великих свершений. На территории учебного заведения
Янь Шу


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
167
находились также библиотека, жилые помещения и, обязательно, садовый участок с павильонами и прудом. Включение последнего в архитектурный ансамбль служило намеком на легендарное учебное заведение, учрежденное Вэнь-ваном, основателем династии Чжоу (XI-III вв. до н.э.), который почитался в конфуцианской традиции как один из идеальных государей древности.
Государственные экзамены на чиновничью должность (кэцзюй) Тай-цзу ввел во 2-й месяц своего правления, и благодаря его личным стараниям эту систему полностью восстановили за 960-970-е годы. К концу правления Тай-цзуна около трети государственных должностей занимали люди, выдержавшие экзаменационные испытания. Экзамены проходили в три тура. Первый составляли квалификационные испытания (цзеьии), проводимые ежегодно (как правило, ранней осенью) в каждом областном административном центре. Успешно выдержавшие их лица рекомендовались для сдачи столичного экзамена, но могли и получать назначения на должности в областных административных структурах. Основной столичный экзамен (шэнши) тоже проводили ежегодно. Испытание, состоявшее в написании сочинения, обычно продолжалось три дня, еще неделю отводили на проверку сданных работ. Экзамены проводили по нескольким темам, на которые кандидаты записывались заранее (такое правило распространялось и на областные испытания): по конфуцианской классике, по историографической литературе, текстам ритуально-церемониального характера и правовым кодексам. Неза- висимо от темы экзамена, все успешно его выдержавшие кандидаты получали одинаковые степени, высшей из которых была, как и прежде, цзиными. Исходно означавшая не более чем признание литературных способностей человека, эта степень впоследствии указывала на равное владение им художественной словесностью, эрудированность в классической литературе и умение применять на практике знания, полученные из классических книг и историографической литературы. Таким образом, как и в прежние времена, основой основ образованности оставались гуманитарные знания. А наиболее авторитетной формой воплощения эрудированности человека служили поэтические произведения: в экзаменационные испытания на степень цзиными включали (практика, восходящая к концу VII в.) сочинение на заданную тему стихов (ши) и так называемых «регулярных од» (люйфу). Эти одические произведения должны были соответствовать строгим нормативам, в число которых входили употребление параллельных синтаксических конструкций (в рамках двустишия), соблюдение правил просодии (основанной на контрастности чередования тонов) и рифмы (с обязательной сменой «групп рифм»), а также построение по определенной композиционной схеме. Создание люйфу требовало от человека безукоризненного владения всеми формальными приемами стихотворной поэзии и высокой художественной словесности, а в ходе тренинга по их написанию обучались риторике и практическим навыкам составления деловых бумаг.
Третий экзаменационный тур - «дворцовый экзамен» (дяныии) был введен Тай-цзу в 975 г. с целью дополнительной проверки результатов столичного экзамена. Поводом послужили обвинения прежнего главы экзаменационной ко¬


168
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
миссии в предвзятости и протежировании уроженцев его родных мест. Экзамен предполагал (что неукоснительно соблюдалось при Тай-цзу) собеседование испытуемых с самим императором. Прошедшие «дворцовое тестирование» распределялись, согласно полученным результатам, по пяти категориям (уцзя). Лица, от- несенные к первым двум категориям,-"挪加（《выдержавшие с отличием») по_ лучали степень с отличием {цзиныии-цзиди, «лучшие цзиныии»). Отнесенные к третьей категории - чушэнъ (букв, «[подтвердившие] свое происхождение») считались заслужившими специальную рекомендацию на службу. Четвертая и пятая категории - тунчугиэнъ («тоже [подтвердившие] происхождение») давали право на чиновничий пост, но без каких-либо дополнительных льгот и привилегий.
Для усиления значимости экзаменов, а также для ограничения полномочий канцлеров по комплектации своего штата был создан и относительно новый механизм отбора и назначения чиновников. Если при Тан за проведение экзаменов отвечало Министерство ритуалов, а назначения на должности проводило Министерство чинов, то теперь была создана самостоятельная Экзаменационная комиссия (Чжигунцзюй), куда входили сановники, отобранные императором. По- следующие назначения, кроме самых высокопоставленных должностей, производили по решению тоже независимой Инспекции чиновников {Шэньгуанъюань).
На протяжении Северной Сун в экзаменационную систему постоянно вносили те или иные изменения. Важнейшим из них стало введение в 1067 г. трехгодичного экзаменационного цикла, когда столичный и дворцовый экзамены про- водили раз в три года, что намного увеличило число кандидатов. Известно, что в столицу съезжались по 20 тыс. и более человек. Степень цзиными при Сун получали в среднем до 200 человек за один столичный экзамен, что было значительно больше, чем при Тан. Если в VII-IX вв. экзамены поставляли, видимо, не более 15-20% необходимого количества чиновников, то при Сун доля выдержавших экзамены составляла около трети, а возможно, и половину.
Нельзя сказать, чтобы льготы и привилегии чиновничества претерпели сколько-нибудь принципиальное изменение по сравнению с эпохой Тан, однако о некоторых преимуществах, в основном общественно-правового характера, говорить можно. Не случайно именно с Северной Сун принято соотносить «золотой век» китайской- служилой интеллигенции. Не просто разрешалось, но и было введено в юридическую норму поступление сыновей и внуков высокопоставленных чиновников на государственную службу без сдачи экзаменов. Раз в три года (по случаю больших государственных торжеств, к коим относились день рождения императора и ритуальные мероприятия) они автоматически получали повышение по службе. При продвижении сановника все его многочисленные мужские родственники тоже получали повышение. По некоторым данным, контингент потомственного чиновничества в скором времени составил около 25% всех государственных служащих. Чтобы все-таки открыть доступ к служебной карьере и для выходцев из низов, начальникам на местах вменялось искать «талантливых отроков», брать их под свою опеку и помогать им в подготовке и сдаче экзаменов. Практиковалось даже их усыновление.


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
169
Оправданна точка зрения, что при Сун чиновничество приобрело клановый характер. Существенный контингент чиновников отбирался путем приглашения властями на службу《выдающихся лиц», рекомендации местными властями《доб- родетельных и талантливых людей», наследования чиновничьих должностей. В столичных и провинциальных государственных образовательных учреждениях тоже обучались преимущественно отпрыски тех же чиновничьих семейств. Поэтому экзаменационная система имела в действительности гораздо более ограниченные функции, чем ей приписывают. Вместе с тем, несмотря на все ее изъяны, эта система объективно способствовала социальной мобильности в сун- ском обществе, о чем свидетельствует, в частности, происхождение цзайсянов. На протяжении Северной Сун в этом статусе побывал в общей сложности 71 человек. Известно, что только треть из них были выходцами из семейства сановников, остальные же являлись потомками чиновников среднего (приблизительно 29%) и низшего рангов; 15 канцлеров выросли на периферии, преимущественно на Юге, где наиболее четко функционировала экзаменационная система. Степень цзиныии имели 65 канцлеров (около 92% их общего числа), а из 153 фуцзайсянов - 139 человек (около 91%). Кроме того, благодаря экзаменационной системе, во- первых, в образовательный процесс вовлекались выходцы из семейств зажиточных горожан (купцов, ремесленников) и аграрного населения. Во-вторых, про- должалось формирование относительно нового (зародилось еще в первых веках н.э.) для Китая социального сословия - неслужилых {гиэныии). Оно состояло из обладателей низших чиновничьих рангов, ученых степеней (и те и другие в определенные исторические моменты могли быть куплены), выпускников столичных и провинциальных (государственных и частных) учебных заведений, кото- рые по каким-то причинам не получили чиновничьих должностей. Располагавшие необходимым, а порой и весьма значительным материальным достатком (в основном доходами от земельных владений), гиэныии чем-то напоминали европейских рантье, но в отличие от последних имели собственные жизненные установки и поведенческие принципы. Формально не принимая участия в делах управления страною, гиэныии играли заметную роль в общественной и духовной жизни общества. Элита этого сословия, выступавшая рьяной защитницей императорской власти и конфуцианских государственно-политических устоев, служила одной из опор правящего режима. Вместе с тем гиэныии неизменно горди- лись своими родословными и образовательным уровнем, активно занимались коллекционированием, художественным творчеством, организацией частных школ - словом, создавали и поддерживали на местах особую культурную среду, которая способствовала дальнейшему распространению традиционных духовных ценностей и книжных знаний среди широких масс населения.
Тенденция к возрастанию социально-культурной мобильности была существенно поддержана распространением ксилографического (с деревянных досок- матриц) книгопечатания, а также появлением множества типографий. К разряду казенных относились не только императорские типографии, но и печатни местных административных управлений, более свободные в выборе издаваемой ли¬


170
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
тературы. Функционировали печатни при буддийских монастырях и частные печатни, сеть которых непрерывно разрасталась. Судя по информации колофонов, тиражи книг доходили до 20 тыс. экземпляров, что было достаточным для их распространения по всей стране. Развитие книгопечатания стимулировало возрастание числа книжных лавок, казенных и частных книжных собраний. Стало возможным создавать библиотеки и в различных учебных заведениях. Обязательным здесь был набор из классических книг, комментариев к ним, разнооб- разных справочно-энциклопедических изданий и пособий для учащихся - такие собрания способствовали повышению уровня образовательного процесса и приучали молодежь к чтению. Памятники высокой словесности, ранее доступные только представителям привилегированных сословий и интеллектуальной элиты, теперь стали доступными более широким слоям населения. В среде людей, считавших себя «культурными личностями» (те же шэныии), стало принятым печатать сборники своих стихов для подарков родственникам и друзьям. Печатали также политические трактаты и публицистические произведения, распространявшиеся не только в столице, но и далеко за ее пределами.
Покровительство книгопечатанию со стороны первых двух монархов Сун было одним из проявлений государственного курса, лучше всего сформулированного самим Тай-цзуном:《Истинный правитель хотя и добивается мира на основе во- енных заслуг, но к порядку приходит путем просвещения и добродетели». Сам он неукоснительно следовал этой формулировке и внес огромный личный вклад в совершенствование гражданского администрирования и пропаганду, как мы бы сказали сегодня, культурных ценностей. Источники рисуют его редкостно усердным и склонным к хозяйствованию правителем. Тай-цзун обычно работал до поздней ночи, лично читая все доклады на высочайшее имя и тщательно проверяя отчеты Финансовой комиссии, проводил собеседования с чиновниками центральных и местных аппаратов, следил за расследованием криминальных случа- ев в столице и коррупционных дел. Будучи сам образованным и не лишенным литературных и художественных способностей человеком, он хорошо разбирался в поэзии и искусстве, питал искреннее пристрастие к коллекционированию редкостей. По его инициативе в 992 г. был учрежден Кабинет редкостей (Мигэ) для собирания рукописей, произведений живописи и других раритетов. Среди сановников установилась практика подачи докладов монарху в форме поэтических произведений (своеобразное приложение навыков, полученных в ходе тренинга по написанию «регулярных од»), и талант поэта иной раз способствовал их продвижению по службе. Лично в заслугу Тай-цзуну ставят и возрождение искусства каллиграфии. Он не только пригласил ко двору лучших каллиграфов, но и учредил Академию каллиграфии (Юйшуюань), благодаря чему, по утверждению источников, «каллиграфия официальных документов настолько улучшилась, что стала столь же совершенной, как и при Тан» (пер. В.Г.БелОзеровой).
К числу важнейших гуманитарных деяний лично Тай-цзуна относится работа над тремя книжными проектами, имевшими непосредственное отношение к истории сунского книгопечатания. Речь идет о создании трех сводов класса лэйшу


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
171
(букв, «классифицированные книги»), представляющих собой собрания подлинных текстов источников (полных либо в выдержках), объединенных по темам. Источниками служило все предшествующее книжное на- следие всех видов и жанров (каноническая литература, официальные документы и деловые бумаги, философские сочинения, поэтические произведения, произведения художественной прозы и т.д.). Традиция лэйшу, в научной литературе называемых «энциклопедиями»
(«энциклопедическими сводами»), восходит к компендиуму «Хуан лань» («Августейшее обозрение»), к составлению которого приступили по приказу основате- ля государства Вэй (220-264/5) почти сразу после его воцарения. Эталонным для данного класса трудов считают «И вэнь лэй цзюй» («Собрание классифицированных по категориям [выдержек из] литературных про- изведений [шести классов] искусств»), созданный в самом начале (622-624) прав- ления династии Тан. В нем использована та же тематическая схема, что и в《Хуан лань»: каждый раздел охватывает определенную область знаний - от астрологии (раздел «О небе», цз. 1-2) и летоисчисления («О летах и сезонах», цз. 3-5) до костюма («Одеяния и головные уборы», цз. 67) и сведений об элементах ланд- шафта (горах, водоемах), фауне (все виды животных и птиц), флоре (деревья, цветы, травы), минералах, а также о благих и зловещих знамениях. Иными словами, лэйшу в деталях воспроизводили накопленные к моменту их создания представления о мире, естественно-научные знания и информацию обо всех важ- нейших областях жизни общества и человеческой деятельности. Помимо исключительной познавательной ценности, они имели и очень значимый идейнополитический смысл: восстановление и структурирование национального книж- ного наследия служило семантическим аналогом восстановления и организации имперской государственности, а также установления метафизической связи с предшествующими империями.
Три лэйшу периода правления Тай-цзуна? красноречиво именуемых «великими энциклопедиями эпохи Сун», создала комиссия (состав варьировался в каждом проекте от 12 до 16 ученых) под руководством Ли Фана (925-996), Ху Мэна (915-986), Сюй Сюаня (917-992) и Сун Бо (Бая) (936-1012). Первые двое снискали известность еще при Поздней Чжоу: они оба были академиками тамошней Ханълинъюанъ. Сюй Сюань был представителем ученой элиты царства Южное Тан, также состоя в штате местной Академии. Сун Бо, напротив, относился к молодому поколению ученых-книжников. Он получил степень цзинъши в 961 г. среди первых, прошедших экзаменационные испытания при Сун, и стал академиком Ханълинъюанъ в 983 г.? в ходе работы над проектом. Состав руководства комиссии наглядно демонстрирует стремление Тай-цзуна консолидировать интеллектуальные силы разных поколений и регионов страны.


172
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
В 3-м месяце 977 г. приступили к составлению первого свода - «Тай-пин гуан цзи» («Обширное обозрение эры Тай-пин»), который завершили уже в конце следующего года, а напечатали к 982 г. Свод состоит из 500 цзюаней, распределенных по 92 основным рубрикам и 150 подрубрикам, освещающим в общей слож- ности 400 с лишним тем. В отличие от прежних лэйшу, эта энциклопедия воспроизводит в основном даосские религиозные представления: в первых 70 главах собрана информация о персонажах мужского (55 цзюаней) и женского (15 цзюаней) пола, ставших бессмертными (сянями). Совместно с приоритетным изданием «Дао цзана» «Тай-пин гуан цзи» однозначно указывает на повышенный интерес основателей Сун к даосизму и особенно к даосским верованиям, наделявшим сяней сверхъестественными свойствами и способностями, что объясняется, возможно, осознанием братьями Чжао своей собственной избранности и исключительности. Вторую энциклопедию _《Тай-пин юй лань》(《Император- ское обозрение эры Тай-пин») создавали с 977 по 984 г., к печати приступили в 985 г. Она состоит из 1000 цзюаней, распределенных по 55 в целом типичным для прежних лэйшу тематическим разделам. В ней приведены и процитированы 17 тыс. произведений. Говорят, что Тай-цзун настолько увлекся текстом, что изучал его на протяжении целого года, читая по три цзюани в день в свободное от других государственных дел время. Третью энциклопедию,《Вэнь-юань ин- хуа» («Пышные цветы садов литературы»), также состоящую из 1000 цзюаней, составили за 982-987 гг. Она является художественно-литературным компендиумом, построенным по жанровому принципу: выделены 38 жанров и жанровых категорий художественной словесности во главе с одической (цз. 1-150) и лирической (цз. 15-330) поэзией. Эта лэйшу охватывает китайское литературное наследие приблизительно с начала VI в. и по конец эпохи Пяти династий. В ней представлены (приведены полностью или процитированы) около 22 тыс. произведений. Однако по ряду причин издание рукописи откладывали, в текст вносили все новые исправления и дополнения, и напечатали лишь около 1204 г.
Власти Сун сразу превратили книгопечатание в дело государственной важности. За 971-983 гг. по инициативе Тай-цзу, поддержанной после 976 г. Тай- цзуном, подготовили к изданию и напечатали многотомный свод даосского канона «Дао цзан». В 994 г., тоже по августейшему повелению, приступили к изданию полного собрания имевшихся на тот момент официальных династийных историй (чжэнши), этот проект был завершен уже в 1063 г. В 1019 г. был издан и буддийский канон «Трипитака» (кит. «Сань цзан»). Все этапы прохождения этих проектов находились под неусыпным контролем свыше. Специальными указами назначались комиссии исполнителей (переписчики, сверщики текстов, редакторы, резчики), за работой наблюдали особые императорские эмиссары, докладывавшие трону о состоянии реализации проекта. Завершение подготовки издания и его отправка в печать тоже оформлялись августейшими указами. Пусть такого рода государственные издания не были предназначены для массового читателя, сам факт высочайшего покровительства книгопечатанию стимулировал общественный авторитет и популярность печатной книги.


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
173
Периодом расцвета сунского книгопечатания можно считать вторую половину XI в. В это время активно работали, в частности, правительственные типографии, выпускавшие издания, одобренные монархом. Среди них находилась и литература, предназначенная для изучения в государственных учебных заведениях. В качестве примера можно сослаться на издание комментариев к «Чжуан-цзы» Люй Хуэйцина (1032-1111), довольно крупного в свое время ученого и государственного деятеля. Его труд был представлен на высочайшее рассмотрение и получил рекомендацию к печати в 1084 г., а был издан между 1094 и 1097 гг.
Повышенное внимание обоих первых монархов Сун к гражданской административной и гуманитарной сферам отнюдь не означало пренебрежения сферой военной.
Вооруженные силы империи
Характерными приметами сунской армейской системы считают, во-первых, усиление централизованного государственного контроля; во-вторых, опору на профессиональных военных (комплектация через рекрутские наборы, а не воинскую повинность); в-третьих, трехуровневую иерархию. Согласно «Сун ши», вооруженные силы страны подразделялись на правительственную армию {цзинъ- цзюнъ), «провинциальные войска» (JÏIÂ сянбин), «сельские войска» сян-
бин) и «пограничные войска» (фаньбин). Последние два типа соединений относились к низшему, или локальному, уровню, причем «сельские войска» трудно даже считать собственно регулярной армией. Это были, скорее, сельские отряды самообороны, которые комплектовались частично из наемников, частично - из волонтеров, причем и те и другие набирались из местных жителей. Формально «сельские войска», чьим предназначением было поддерживать порядок на местах и подавлять локальные бунты, находились в подчинении губернаторов, на деле же ими руководили местные земельные магнаты, собиравшие эти отряды и оказывавшие им финансовую поддержку.
Общее руководство вооруженными силами страны осуществлял, повторим, Высший военный совет, ответственность за реализацию его решений лежала на Министерстве военных дел, превратившемся, в отличие от предшествующих и последующих эпох, в сугубо исполнительный орган. Танская система Шестнадцати гвардий (шилювэй) с присущими ей высшими воинскими званиями (да- цзянцзюнь, главнокомандующий; цзянцзюнъ, генерал) сохранилась, но тоже номинально. Звания превратились в почетные титулы, которые предоставлялись членам императорской фамилии и другим высокопоставленным лицам.
Ядро правительственной армии составляли гвардия и столичные войска. Практика концентрации лучших вооруженных сил в метрополии, разумеется, существовала и прежде, но Тай-цзу довел ее, как считают, до совершенства с точки зрения балансов и противовесов. Столицу охраняли Четыре высшие армии (Шаи


174
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
сы цзюнъ), каждая до 30 тыс. человек. Две образовывали Дворцовое подразделение {Дянъцянъсы, букв. «Управление [войсками] перед [императорскими] палатами»), две - Столичное подразделение (Шивэйсы, букв. «Управление [войсками]， призванными охранять»), находившиеся под различным командованием. Дворцовое подразделение дислоцировалось внутри столицы, Столичное - на территории столичного округа. Там же находились войска Окружного гарнизона, способные противостоять, если понадобится, Столичному подразделению. При этом Столичное подразделение и Окружной гарнизон, даже выступив вместе, уступали бы силам Дворцового подразделения, способного автономно оборонять столицу. Будучи же объединенными, Четыре армии составляли мощную правительственную армейскую ^уппировку, готовую сокрушить любое из провинциальных воинских соединений в случае их бунта против властей.
Охраняла двор императора и Гвардия (Баньчжи), скомплектованная из лучших воинов Дворцового подразделения и постоянно находившаяся на территории резиденции, Внутреннего города (Нэйчэн, или Гунчэн, Дворцовый город). Потенциальным силовым противовесом ей служило Подразделение Августейшего города (Хуанчэнсы), дислоцированное в Августейшем городе (Хуанчэн)- кварталах столицы, где были сосредоточены правительственные учреждения. Им командовали отдельные военные чиновники и евнухи, которые в начале Сун продолжали занимать достаточно важное место в верхнем властном эшелоне: их по-прежнему назначали императорскими эмиссарами и на армейские командные должности. Тем не менее политический авторитет придворных скопцов в целом, по сравнению со второй половиной эпохи Тан и временами Северных династий, заметно уменьшился.
Из «провинциальных войск» создали сеть гарнизонов, каждый контролировался Военным эмиссаром (дучжи-хуэйши). Основной боевой единицей являлась армия (цзюнь) из 2,5 тыс. воинов. Армию составляли пять подразделений по 500 человек, которые, в свою очередь, распадались на отряды (дуй). Распределение гарнизонов по стране оказалось настолько удачным, а надзор за ними столь надежным, что на всем протяжении Северной Сун не произошло ни одного крупного мятежа, поднятого региональными военачальниками.
Общая численность вооруженных сил Северной Сун составила к 1020 г. около 1 млн, а к середине XI в. выросла до 1 млн 400 тыс., т.е. увеличилась по сравнению с начальными десятилетиями Сун приблизительно в восемь раз. Причи- нами такого разрастания армии послужили не только повстанческие движения и внешние войны, но практика их комплектации, введенная Тай-цзу и впоследствии названная «кормлением военной службой» (янбин). В армию массово на¬
Гвардеец эпохи Сун {погребальная каменная скульптура)


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
175
бирали разорившихся крестьян, неимущих горожан, беглых и прочий деклассированный люд, не имевший средств к существованию (при этом армейский набор сознательно расширяли по численности в неурожайные годы). Такая прак- тика, помогавшая властям предвосхищать вспышки недовольства, неизбежно вела к падению уровня профессиональной подготовки войск. Предвидя подобные отрицательные последствия системы янбин, Тай-цзу ввел для их предотвращения регулярную армейскую ротацию. Лучших воинов «провинциальных войск» переводили в Четыре высшие армии, откуда они могли попасть и в элитную Гвардию. В то же время солдат и офицеров Гвардии и Высших армий переводили в нижестоящие по статусу воинские подразделения, если они допускали какие-либо служебные промахи или просто достигали излишне преклонного для элитных подразделений возраста. Повзрослевшие офицеры, кстати, нередко становились наставниками и пестунами новобранцев. Перспектива блестящей армейской карьеры либо, напротив, опасность понижения по службе служили эф- фективными стимулами для совершенствования офицеров и рядовых в боевой подготовке. И все-таки ни практика ротации, ни другие меры не могли серьезно улучшить профессиональный уровень той армады, в которую превратились вооруженные силы Сун. Исчерпывающую характеристику их плачевного состояния дал Оуян Сю в докладе трону 1040 г.: «33 года мы пребываем в состоянии мира. Все солдаты, имевшие хоть какой-нибудь военный опыт, либо умерли, либо одряхлели. Новобранцы же не имеют представления о настоящей войне. Выросшие в мирные годы и имея все необходимое, они заносчивы и нерадивы» (пер. З.Г.Лапиной). А ведь на содержание этой армии уходило до пяти шестых всех государственных поступлений. Важно также отметить, что необходимость практики «кормления военной службой», приведшей к столь гигантскому возрастанию вооруженных сил, диктовалась не столько собственно военными нуждами, в первую очередь оборонными (защита от враждебных соседей), сколько состоянием дел в аграрном секторе.
Аграрная политика^ ухудшение положения населения и первые признаки деструктивных социально-политических тенденций
Политику в области сельского хозяйства власти Сун если и проводили, то откровенно менее интенсивно и эффективно, чем в культурной, административной и армейской сферах. Они приступили к освоению заброшенных и целинных земель, предоставляя переселенцам различные льготы к восстановлению и созданию новых ирригационных сооружений. Так, в начале XI в. только на сравни- тельно небольшом пространстве к востоку от р. Усунцзян (Цзянсу) на заливные земли переселили 26 тыс. крестьянских семей. Были начаты работы по реконструкции дамб на Хуанхэ, в которых удалось задействовать даже армейские части.


176
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Вместе с тем сунские власти не приняли никаких масштабных мер по наделению крестьянства землей. Поясним, что в империи Тан, а затем и во многих государствах, образовавшихся после ее падения, проводили аграрную реформу, предварительно создав фонд «казенных земель». Чаще всего использовали надельную систему {чжанътянь) в различных ее вариантах, суть которой состояла в закреплении за каждым работником права на получение участков определенных размеров и установлении фиксированных налогов. Крестьянин становился как бы бессрочным арендатором казенной земли, часть надела могли отдавать и в наследственную собственность. Размеры наделов исчисляли по числу взрослых работников, женщин, стариков и детей в семье, причем каждой возрастной и гендерной категории полагался определенный надел, порой весьма значи- тельный.
При Сун же сохранили и юридически закрепили во многом стихийно сложившуюся к концу эпохи Пяти династий систему землепользования. Казенный земельный фонд {гуаныпянь, «казенные поля») был создан, но его использовали преимущественно под государственное строительство, включая земельные участки для учебных заведений (сюэтянь, «школьные земли»), для раздачи должностных наделов чиновникам {чжитянъ, «служебные земли») в размере от 7 до 40 цин (1 цин равнялся примерно 6,6 га и делился на 100^) и для устройства военных и гражданских поселений. Сохранились также в очень небольшом количестве угодья (гунтянь, «общественные земли»), закрепленные за крестьянскими общинами и крестьянами-надельниками. Однако основную массу сель- скохозяйственного фонда империи составили частные владения (сытянь, «част- ные земли》), исходно распределенные по трем категориям: крупные (《высшие дворы», гианху), зажиточные («средние дворы», чжунху) и мелкие («низшие дворы», сяху) хозяйства. Хотя мелкокрестьянские хозяйства сильно разнились по размерам и могли достигать 40-50 и даже 90 му, преобладали участки в 1-10 му и еще мельче. По сугубо округленным расчетам, крестьяне, составлявшие 90% населения страны, владели лишь приблизительно 30% процентами общих посевных площадей. Независимо от размеров земельной собственности, все ее держатели были объединены в группу «хозяев» {чжуху), они же являлись налогоплательщиками. Вторую основную группу сунского сельского населения образовывали арендаторы («пришлые», кэху) - безземельные крестьяне, обрабаты- вавшие землю «хозяев» и включаемые в их налоговые списки. Так как государство не вмешивалось во взаимоотношения чжуху и кэху, все рентные обязательства последних зависели от работодателей. Они превышали, как правило, 50% собранного урожая, в случае же предоставления хозяином арендатору семян, тяглового скота, орудий труда, жилья и хозяйственных построек могли доходить до 80%. Кроме того, чжуху нередко вынуждали кэху вопреки закону выплачивать налоги и выполнять повинности.
Сунские власти отказались также от древней «триады повинностей» {санъшуй: земельный налог зерном, промысловая подать и трудовые повинности), предпочтя ей налоговую систему («двухразовый сбор», ляншуй), введенную во вто¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
177
рой половине Тан. Это был налог с имущества, взимаемый два раза в год (весной и осенью) и теоретически с любого имущества, что значительно расширяло круг налогоплательщиков. Суммарный объем ляншуй достигал в среднем 20% урожая, хотя власти старались дифференцировать налоговую ставку, исходя из кадастровых и естественно-климатических условий местности. Хуже, что перечень имущества, подлежащего налоговому обложению, всегда был непомерно большим и сложным, а состав податей мог варьироваться. То《основным》нало- гом считали зерно, которое позволялось полностью или частично заменять на иные выплаты натурой или деньгами, то, напротив, «главными» признавали денежные платежи («податные деньги»). В основе перерасчета натуральных выплат на денежные лежали рыночные цены на соответствующий продукт, и их колебания болезненно сказывались на налоговых выплатах, но еще болезненнее -на податном населении, зависевшем от махинаций местных чиновников, которые очень часто производили двойные перерасчеты: установленную сумму натурального платежа (например, тканями) исчисляли в денежном выражении, а затем переводили в какой-либо другой продукт, произвольно манипулируя при этом ценами. В результате налог мог возрастать до 10 раз по отношениию к нормативно установленной сумме. «Двухразовый сбор» дополняли различные косвенные поборы и повинности: крестьян заставляли доставлять податное зерно в установленный приемный пункт (повозная повинность); выплачивать «амбарное зерно» (для общественных зернохранилищ) в размере 10% и более от каждого из взносов по ляншуй и т.д. И наконец, мелкое крестьянство было чрезвычайно уязвимым для различных стихийных бедствий. Между тем за обе эпохи Сун зарегистрированы 193 наводнения, 183 засухи, 90 налетов саранчи и 77 землетрясений. Произошли 82 вспышки массового голода и 32 - эпидемий.
Таким образом, для хозяйственной жизни империи Сун с самого начала было характерно резкое социально-имущественное расслоение сельского населения. Более быстрый, чем в прежние исторические эпохи, рост крупного частного землевладения, происходивший в основном за счет поглощения мелкокрестьянских держаний, считают характерной и наиболее значимой чертой аграрного сектора на протяжении этой эпохи. Для расширения земельных владений использовали различные способы, включая противоправные. Функционировала законная покупка земли с оформлением сделки контрактом, но широко прибегали, при поддержке или попустительстве местного низового чиновничества, к насильственной скупке, составлению ложных контрактов, регистрации владений на чужое имя. Осмеливались и захватывать земли, причем не только пустоши, но и мелкокрестьянские держания и даже казенные земли, используя для этого «сельские отряды». Чем прочнее были финансовое положение и общественный статус земельного собственника, тем проще он выходил из-под налоговых вы- плат, давая ложные сведения о размере своего имущества и работающих на него арендаторах.
Собственниками в результате свободной купли и продажи земли становились не только выходцы из сельского населения, но и представители аристократиче¬


178
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ских и чиновничьих кланов («сановные семьи», гуаньху). Например, на месячное жалованье цзайсяна или члена Высшего военного совета можно было купить более му плодородной земли. Неудивительно, что среди сановников нередки были земельные магнаты, владения которых доходили до 6 с лишним тыс. цин земли, причем держания гуаньху имели налоговый иммунитет. Многие земельные магнаты имели по нескольку поместий, разбросанных в разных районах страны, которые сдавали мелкими участками в аренду. Подсчитано, что к 1020-м годам около трети всех «хозяйских дворов» приходилось на владения крупных и зажиточных земледельцев. Среди «низших дворов», формально составлявших две трети, преобладала крестьянская беднота. К середине XI в. в руках «сановных семей» находилось примерно 60% пахотных угодий империи, 35% крестьянского населения составляли арендаторы, казна не получала налогов с 60-70% пахотных земель. К концу столетия владельцы семи поместий из 10 не платили налогов.
Тай-цзун, надо отдать ему должное, принял немало мер для усиления государственного контроля над деревней. Ввели должности управляющего областью (чжичжоу) и управляющего уездом (чжисянь), на которые назначали исключительно из центра, в 991 г. усилили прокурорский надзор, лишив местные органы права по своему усмотрению комплектовать административные структуры. Однако эти меры не могли препятствовать усилению разрушительных для аграрного сектора социально-хозяйственных тенденций. Об их стремительном нараста- нии свидетельствуют протестные движения.
Весьма многочисленные локальные бунты с участием крестьянства и городской бедноты, пополнявшейся за счет обездоленных селян, произошли в 960- 990-х годах в различных районах страны. Велика вероятность, что некоторые из них, в первую очередь на юго-востоке и юге, имели не столько социально- экономическую, сколько политическую подоплеку. Местное население выражало так свое недовольство утратой недавнего государственного суверенитета и отрицательное отношение к центральной власти. К антиправительственным выступлениям относилось, по всей вероятности, восстание 985 г., поднятое в г. Ханчжоу буддийскими монашествующими. Информация об этом восстании крайне скудна, понять его цели и причины невозможно, и указанная его интерпретация проистекает из факта особого покровительства, оказываемого буддийской церкви властями царства Уюэ.
Самым грозным для империи событием стало восстание Ван Сяобо и Ли Шуня, разразившееся в Сычуани в 993-995 гг. Потенциально взрывоопасная ситуация наметилась там еще в конце правления царства Позднее Шу? когда, с одной стороны, массовые волны миграции на юго-запад неумолимо вели к дефи- циту сельскохозяйственных угодий, а с другой стороны, окрепли местные земельные магнаты. Все более интенсивный процесс обезземеливания крестьянства и формирования «разбойничьих отрядов» на некоторое время затормозил за- воевание Шу. Вместе с тем активное участие широких слоев населения в обороне царства и разгром антисунских выступлений привели к массовым людским


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
179
Ли Шунь
(современное
изображение)
потерям и гибели многих низовых вождей, что на некоторое время стабилизировало ситуацию в Сычуани.
Новый подъем повстанческих настроений спровоцировала деятельность столичных наместников, носившая откровенный колонизаторский характер. Показательным примером служит правление губернатора Чэндуфу У Юаньцзая. Представитель потомственной военной знати из Тайюаня, он за три года пребывания в Сычуани (991-994) настроил против себя местное население не только неоправданной жестокостью, но и попра- нием местных обычаев. Масла в огонь подлило введение на территории Сычуани государственной монополии на торговлю чаем, солью, тканями и некоторой дру- гой сельскохозяйственной и ремесленной продукцией.
Восстание вспыхнуло 24 февраля 993 г. в гористой местности к северо-западу от г. Чэнду, одном из крупнейших ареалов чаеводства. Взбунтовались чаеводы из деревни, где жил Ван Сяобо (ум. 993/4). Ему приписывают знаменательную фразу: «Мы страдаем из- за неравенства бедняков и богатеев, настало время их уравнять!», превратившуюся в главный лозунг повстанцев - «уравнение богатых и бедных». Право- мерно предположить, что этот лозунг исходил не столько от Ван Сяобо, сколько от социально-утопических идеалов, прочно укрепившихся в сознании местного населения еще в III-IV вв. благодаря деятельности даосских организаций, в первую очередь школы Небесных наставников (Тяньши-дао). Буквально за счита- ные дни Ван Сяобо и его соратники (вначале только около 100 человек) собрали несколько крупных отрядов и с боем овладели двумя уездными центрами. Претворяя в жизнь выдвинутый ими лозунг, повстанцы громили помещичьи владения, убивали их хозяев и государственных чиновников. Примечательно, что пер- воначальный очаг восстания находился в уезде Цинчэнсянь, входившем в состав военной области Юнканцзюнь. Там находились усиленные правительственные армейские подразделения, однако они оказались настолько плохо вооруженными и обученными, а также недисциплинированными, что не смогли подавить бунт. Говорят, что многие солдаты перешли на сторону Ван Сяобо, или, в терминологии того времени, «занялись грабежами». У Юаньцзая срочно отозвали, но восстание только разгоралось.
В конце 993 г. (по информации из «Сун ши», по другим версиям - в начале следующего года) Ван Сяобо погиб в бою. Лидером стал брат его жены Ли Шунь (ум. 994?), с самого начала восстания находившийся в рядах соратников Вана и теперь оказавшийся более способным, чем тот, вождем. Он сумел придать движению организованный характер, сплотить отряды и поднять их боеспособность. За 1-й месяц 994 г. армия Ли Шуня, возросшая до 100 тыс. человек, захватила еще две области и подошла к Чэнду. Взяв город после двукратного штурма, Ли Шунь объявил о создании царства Великое Шу (Да Шу), принял


180
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Монеты,
выпущенные властями Великого Шу
титул вана, провозгласил собственный девиз правления и приступил к созданию правительственных структур, взяв за образец имперскую администрацию. Прежде всего он учредил Высший военный совет, ставший генеральным штабом повстанческой армии, которую тоже постарались уподобить правительственным вооруженным силам. Организовали и гвардию, несшую охрану правителя и других руководителей Великого Шу. Наиболее активных, способных и образованных повстанцев назначили главами областей и уездов, вошедших в территорию самопровозглашенного государства.
Создание Великого Шу напоминает события первой половины IV в., когда в Сычуани возниюю царство Чэн (303/309-347), созданное выходцами из рода Ли, почитавшимися в религиозных даосских кругах и низовом населении как потомки Лао-цзы. Ли Шунь, очевидно, принадлежал к такому же типу даосских мессий, что объясняет причины его стремительного триумфа.
Повстанческие силы продолжали вести бои за расширение границ Великого Шу и к концу февраля овладели почти всей западной частью Сычуани. Основной ареной боевых действий теперь стала область Цзычжоу (к северо-востоку от Чэнду), где укрылись бежавшие из Чэндуфу чиновники и военачальники. Армия Великого Шу увеличилась с момента провозглашения царства почти вдвое, что позволяло вести наступление широким фронтом и несколькими колоннами.
Приблизительно в конце 1-го месяца 994 г. Тай-цзун созвал чрезвычайное совещание для обсуждения мер по усмирению восстания. Он приказал сформировать экспедиционный корпус для карательного похода и назначил его соруко- водителями Ли Цзилуна (950-1005), верного соратника еще Тай-цзу и талантливого полководца, прославившегося в том числе в сражениях против киданей, и генерала-евнуха Ван Цзиэня (ум. 999), тоже имевшего немалый командный авторитет и боевой опыт в подавлении мятежей. Составляя такой полководческий дуэт, Тай-цзун, видимо, рассчитывал, что они не вступят в сговор по при¬
чине давней взаимной ненависти полководцев и придворных скопцов и, следо- вательно, не повторится сценарий завоевания Раннего Шу при династии Поздняя Тан, когда его победители вышли из повиновения центральной власти. Ван Цзиэнь, фактически единолично руководивший походом, почти точно повторил операцию по завоеванию Позднего Шу. Правительственные силы продвигались двумя колоннами, их поддерживала флотилия, поднимавшаяся по Янцзы. В апреле Тай-цзун обнародовал манифест, в котором грозил жестоко покарать вож- дей《разбойников», но обещал снисхождение рядовым участникам восстания. За манифестом последовала серия указов о различных послаблениях (налоговых, юридических, прощение недоимок) для населения Сычуани. В 5-м месяце объявили амнистию всем, за исключением самых злостных преступников. Тогда же


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
181
экспедиционный корпус быстрым маршем прошел через горные заставы и, усиленный примкнувшими к нему местными формированиями, двинулся на Чэнду.
Город осадили в конце 5-го месяца, что нередко принимают за дату его падения. Однако осада Чэнду, где оставалось свыше 100 тыс. повстанцев, продолжалась, по некоторым данным, 109 дней. Когда город пал (через четыре месяца и не без предательства изнутри), остатки армии Ли Шуня отошли с боями. 30 тыс. человек, попавшие в плен к Ван Цзиэню, были жестоко казнены. О дальнейшей судьбе самого Ли Шуня рассказывается по-разному. По одним легендам, он героически сражался до последнего, попал в плен и был казнен; по другим - бежал из Сычуани на юго-восточную периферию (в Гуанчжоу), где прожил инкогнито еще 30 лет. Но и после взятия Чэнду и гибели (или бегства) Ли Шуня волнения продолжались. Их возглавил Чжан Юй (ум. 995), один из лучших полководцев Ли Шуня, под началом которого оставались около 10 тыс. человек. Отряд прорвался в восточную часть Сычуани и, перебравшись через Янцзы, про- должил «освобождать» регион под знаменами Великого Шу. За 12-й месяц 994 г. всевозрастающая армия Чжан Юя захватила восемь областей, в том числе четыре находившиеся на территории современного г. Чунцин. В начале 2-го месяца 995 г. Чжан Юй попал в плен в сражении за г. Цзячжоу (административный центр одноименной области на юго-западе Сычуани) и был обезглавлен. Дату его гибели и принято считать завершением восстания Ван Сяобо и Ли Шуня, хотя разрозненные отряды повстанцев продолжали действовать в Сычуани в течение еще двух с лишним лет.
Волнения в Сычуани произвели такое впечатление на Тай-цзуна, что после казни Чжан Юя он решил изменить девиз правления с Чунь-хуа (《Преображение к лучшему», 990-995) на Чжи-дао («Достижение совершенства», 995-998). Помимо тревожных для империи событий, Тай-цзуну за последние годы правления выпало пережить и серию семейных трагедий. Вначале скорбная история случилась с его первенцем Чжао Дэчуном (965-1027), Хань-ваном Юаньцзо. Сын его фаворитки-наложницы Ли-сяньфэй (943-977, посмертно возведена в статус императрицы под титулом Юаньдэ-Ли-хуанхоу), Дэчун, по утверждению «Сун ши», и внешне, и по характеру чрезвычайно походил на отца, а потому пользовался его особой любовью. Тай-цзун лично воспитывал сына и обучал его воинским искусствам. Но из всей родни сам Дэчун наибольшую симпатию питал не к от- цу-монарху, а к дяде - Чжао Гуанмэю. Он единственный фсмелился возражать против низложения и ссылки последнего, а узнав о его смерти, впал, как говорят, в состояние помешательства. В припадках безумия бросался с ножом на слуг, однажды ночью поджег собственные чертоги. Дабы полностью исключить возможность воцарения в будущем сына-безумца, Тай-цзун в 985 г. низложил его до простолюдина (ьиужэнъ) и поселил в уединенном месте. В наследники трона стали готовить второго сына монарха - Чжао Дэмина (966-992), он же Чжао Юаньси (от официального прижизненного титула Чэнь-ван Юаньси, посмерт- ный титул Чжаочэн-тайцзы Юаньси,《Наследник престола Юаньси》).В 11-м ме- сяце 992 г. Дэмин в муках скончался прямо на глазах у потрясенного отца от


182
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
внезапного приступа какой-то болезни (не исключено, что был отравлен). Два с лишним года после этого император, у которого оставалось еще семь сыновей, воздерживался от объявления нового наследника. Но все ухудшающееся здоровье заставило его внять уговорам советников, и в 8-м месяце 995 г. в статус наследника трона (тай-цзы) возвели третьего сына Тай-цзуна и единоутробного брата Дэчуна - Шоу-вана Юаньканя, личное имя Чжао Хэн (968-1022). Через полтора года после этого второй император Северной Сун скончался в день дин- мао 3-й луны 3-го года под девизом правления Чжи-дао (8-го числа 5-го месяца 997 г.).
Правление императора Чжэнь-цзуна (997-1022)
Интронизация Чжао Хэна (Чжэнь-цзун, прав. 997/8-1022) состоялась вскоре после кончины его отца, собственный девиз правления он объявил в 1-м месяце следующего года.
Чжэнь-цзун родился в 12-м месяце 968 г. и, следовательно, вступил на престол в возрасте почти 30 лет, т.е. полностью сложившейся личностью. Он впечатлял, по преданию, мужественной внешностью и владением воинскими искус- ствами. На самом деле он не имел ни достаточного опыта в государственных делах, ни, главное, желания ими заниматься. Его интронизации предшествовал малопонятный инцидент. Вдова Тай-цзуна Ли-хуантайхоу (960-1004, полный посмертный титул Миндэ-Ли-тайхоу) вопреки воле супруга вознамерилась возвести на трон безумного Чжао Дэчуна. В заговоре участвовали генерал-евнух Ван Цзиэнь (недавний победитель восстания в Сычуани) и вице-канцлер Ли Чан- лин (937-1008). Они обратились за поддержкой к канцлеру Люй Дуаню (935- 1000). Выходец из сановного семейства уроженцев северо-востока, Люй Дуань выдвинулся при Северной Чжоу и достиг пика официальной карьеры при Тай- цзуне, став цзайсяном в 995 г. С того времени он враждовал с Ван Цзиэнем и возглавляемой последним придворной кликой. Неудивительно, что Люй Дуань использовал все возможности, чтобы без лишней огла- ски, но решительно пресечь планы императрицы и ее наперсников. Те отделались кратковременной ссылкой, Ли-хуантайхоу - легким испугом. Единственное, чем отомстил ей Чжэнь-цзун, был указ о посмертном возведении своей родной матери (Ли- сяньфэй) в сан Вдовствующей императрицы. Так в анналах истории Северной Сун оказались две якобы старших супруги Тай-цзуна из рода Ли, причем жизнеописание Ли-сяньфэй в соответствующем раз-
Люй Дуань


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
183
деле «Сун ши», построенном по хронологическому принципу, помещено перед жизнеописанием подлинной императрицы. Старшему брату Чжэнь-цзун возвратил титул вана, но, убедившись, что тот остается душевнобольным, отказался от мысли вернуть его ко двору. Заговор Ли-хуантайхоу можно объяснить ее надеждами стать регентшей при недееспособном монархе, а участие в нем царедворца- евнуха и представителя «канцлерского совета» вполне типично для создания «регентских коалиций».
Столь фарсовая попытка низложения Чжэнь-цзуна словно бы предвосхитила многочисленные странности его царствования. Поначалу новый монарх, казалось бы, следовал примеру своих великих предшественников: руководил совещаниями «канцлерского совета», читал деловую документацию, присутствовал на «дворцовых экзаменах», инспектировал армейские подразделения. Однако в скором времени большая часть державных полномочий негласно перешла к его окружению. Чжэнь-цзун настолько (в отличие от дяди и отца) доверял людям, что попустительствовал приватным контактам высших должностных лиц, дозволяя им проводить деловые мероприятия в собственных резиденциях. Если что-то его и вправду интересовало, так это ритуально-церемониальная сфера. Хроника первых лет нового царствования пестрит упоминаниями о проведенных монархом жертвоприношениях, придворных торжествах, посещениях буддийских храмов.
Державная инертность Чжэнь-цзуна меньше всего соответствовала вызовам времени. Как сама по себе смена императоров в Сун, так и не очень внятное с государственной точки зрения поведение Чжэнь-цзуна не могли не спровоцировать власти Ляо на военную конфронтацию. Новое вторжение киданей произошло зимой 999 г. Они атаковали область Динчжоу и заставу Гаоянгуань, клю- чевой из северных оборонительных пунктов (все в центральной части пров. Хэбэй). В следующем году еще более серьезному нападению подверглись область Дэчжоу и г. Даминфу, находившиеся в правобережной зоне нижнего течения Хуанхэ (запад пров. Шаньдун). Чжэнь-цзун, горя желанием вступить в бой с неприятелем, лично возглавил экспедиционный корпус, но вражеская конница успела скрыться, и император вернулся в столицу предельно неудовлетворенным.
Новое наступление киданей началось зимой 1001 г. и сорвалось только из-за непогоды. Редкие для зимнего сезона проливные дожди вконец размыли дороги, сделав невозможным продвижение конницы. Вторжение возобновилось в 4-м месяце 1002 г. и завершилась осадой г. Динчжоу (административного центра одноименной области), продолжавшейся до осени 1003 г. В боях за город попал в плен командующий местными войсками Ван Цзичжун (ум. 1023), давний приближенный Чжэнь-цзуна, несколько лет прослуживший в его аппарате.
Осенью 1004 г. развернулось самое мощное с 946 г. наступление киданей. Вторгшаяся на территорию Сун 200-тысячная армия с легкостью преодолела приграничные оборонительные рубежи, стремительным маршем прошла через десять областей и к зиме вторглась на северо-восток современной Хэнани, откуда оставалось чуть больше 200 км до Кайфэна. Перед конницей простиралась


184
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
равнинная местность без серьезных фортификационных сооружений, обороняемая в основном пехотными формированиями. Ежедневно в Кайфэн поступали тревожные донесения, усугублявшие и без того паническое настроение руководства страны, ошеломленного стремительностью вторжения. Большинство царедворцев, всерьез опасавшихся повторения не так уж и давних событий 940-х годов, когда Кайфэн был захвачен Дэгуаном, уговаривали Чжэнь-цзуна бежать из города.
А ,^.. Надо отдать ему должное, он отверг призывы спасаться ! бегством и прислушался к канцлерам Би Шианю (938- 1005) и Коу Чжуню (961-1023), разрабатывавшим не Пр〇ст〇 оборонительную операцию, но план контрна- Коу Чжунь ступления. Памятуя о погодных капризах, Би Шиань
предложил выступить против киданей именно зимой, а Коу Чжунь - возглавить поход самому Чжэнь-цзуну. Император, приняв оба предложения, с энтузиазмом приступил к подготовке операции: занялся координацией деятельности задействованных в ней правительственных служб, лично распоряжался о дополнительных продовольственных поставках в воюющие части и о посылке наград для воинов.
В 11-м месяце 1004 г., после исполнения жертвоприношения Небу и Земле, армия, возглавляемая Чжэнь-цзуном, выступила в поход. Войска двинулись в направлении г. Шань(Чань)чжоу (или Шаньюань, на месте совр. Пуяна на северо-востоке пров. Хэнань), раскинувшегося на берегах неширокой реки Цинхэ. К Шаньчжоу продвигались и кидани. Обе армии подошли к городу почти одновременно, в 20-х числах того же месяца. Кидани встали лагерем на северном берегу Цинхэ, китайцы - на южном. Однако вооруженного столкновения не про- изошло. В научной литературе распространена точка зрения, что ни кидани, ни китайцы не были по-настоящему заинтересованы в продолжении войны. Кида- ням было важно, во-первых, безвозвратно закрепить Шестнадцать областей за Ляо для создания там надежной буферной зоны между двумя государствами, а во-вторых, добиться равноправных, в понимании дипломатии того времени, отношений с Сун. К тому же вторжение происходило не так уж триумфально для их армии. Продвигаясь на юг, кидани не смогли взять ни Динчжоу, ни еще одну приграничную и жизненно важную для обороны Сун крепость - Инчжоу (совр. г. Хэцзянь в центральной части пров. Хэбэй). Ближе к концу 1004 г. соединения из Динчжоу, Инчжоу, других областей и приграничных гарнизонов, оставшиеся в глубоком тылу противника, перешли к боевым действиям, то там, то здесь одерживая локальные победы и дерзко вторгаясь на территорию Ляо. Привыкших, напомним, к молниеносным набегам киданьских конников меньше всего прельщала перспектива зимовки в Китае. И наконец, уже под Шаньчжоу в случайной стычке погиб Сяо Далань, единственный, наверное, полководец, кто был способен довести вторжение до победного финала.


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
185
Встреча китайского и киданьского императоров (современная картина)
Таким образом, под Шаньчжоу сошлись уже достаточно уставшее, понесшее потери и внутренне готовое вернуться домой киданьское воинство и полная сил, вдохновленная присутствием монарха китайская армия. Так почему же Чжэнь- цзун и его полководцы вообще отказались от сражения с противником? Еще больше удивляет скудость сведений о переговорах в Шаньчжоу в официальных исторических сочинениях. В жизнеописаниях и Чжэнь-цзуна, и Шэн-цзуна лишь констатируется факт их прибытия к этому городу и заключения мирного соглашения с предельно лаконичным изложением его содержания. Согласно другим источникам и легендам, переговоры шли преимущественно через обмен посланиями между венценосными особами и продолжались около месяца. Само соглашение, названное впоследствии Шаньюаньским договором (Шаньюань чжи мэн), тоже не было зафиксировано в виде ратифицированного документа. Его заключили по образцу древних «клятвенных договоров», т.е. - в форме устной договоренности между китайским и киданьским монархами, скрепленной их клятвами перед высшими силами. Рассказывается, что Чжэнь-цзун со свитой под ликующие крики его солдат проследовал по мосту через Цинхэ в лагерь ки- даней, где его встретил Шэн-цзун. Обменявшись любезностями, они приступили к беседе.
Достигнутые монархами договоренности, тоже перелагаемые несколько по- разному, сводились к следующим основным положениям, якобы первоначально сформулированным и предложенным (в посланиях Чжэнь-цзуну) Ван Цзичжу- ном. Во-первых, между Сун и Ляо устанавливались отношения, которые должны были строиться по семейному принципу, как между братьями. На тот момент Шэн-цзун признал себя младшим братом Чжэнь-цзуна, в дальнейшем «братский» статус должен был соответствовать старшинству по возрасту. Следовательно,


186
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
при каждой смене монархов статусы государей могли меняться. Впоследствии китайские идеологи и дипломаты шли на любые ухищрения для доказательства 《старшинства» китайского императора，независимо от реального возраста мо- нарха.
Во-вторых, китайская сторона ежегодно обязывалась выплачивать Ляо дань («преподносить дары») в размере 10 тыс. лян (в то время мера веса, равная приблизительно 50 г) серебра и 24 тыс. штук шелковых тканей. Выплата дани серебром соответствовала денежной практике того времени - серебряные слитки {дин, отливались как малыми - весом в 150, 350, 700 и 1250 г, так и большими - в 2,5 кг) обычно использовались в качестве главного, наряду со связками монет, государственного денежного средства для внутренних и внешних платежей. По ценам того времени лян серебра приравнивался к штуке шелка: они стоили по связке монет. Таким образом, общий размер ежегодной выплаты равнялся 50 тыс. связок, что составляло не более 1-2% расходов только на одну военную кампанию и 0,3-0,4% общих государственных расходов. Даннические выплаты с лихвой окупились бы за счет доходов, получаемых с учрежденных по тому же со- глашению приграничных торговых пунктов. Внутренняя торговля, ежегодно приносившая в сунскую казну доход от 400 до 500 тыс. связок монет, с избытком восполняла и стоимость серебра, отправляемого в Ляо. Однако важны были, во-первых, сам по себе прецедент (согласие Сун выплачивать дань соседнему государству), а во-вторых - отдаленные последствия оттока серебра. Пройдет некоторое время, и дефицит серебра будут пытаться компенсировать повышением налогов.
Обе стороны также обязались признать нерушимость сложившейся границы, не возводить рядом с ней каких-либо новых фортификационных сооружений и не совершать набегов на приграничные территории. Китай сохранил за собой контроль над проходом Гаоянгуань, который кидани настойчиво требовали передать Ляо. И наконец, предусматривалась взаимная репатриация лиц, скрывающихся от закона.
Шаньюаньский договор в целом полностью удовлетворил политические при- тязания Ляо. А что обрела китайская сторона? Наступление мирной жизни, особенно в приграничных территориях, являлось безусловным достижением. Соглашение позволило также намного уменьшить численность войск в пригранич- ных районах, что благоприятно сказалось на экономике страны и в конечном счете на уровне жизни того же низового населения. Вместе с тем платой за полученные выгоды стали отказ от исконных владений и усиление риска нового киданьского вторжения из-за военного ослабления приграничной оборонительной системы, не говоря уже о национальном унижении. Очевидно, что при всех его положительных сторонах Шаньюаньский договор являлся неравноправным для Китая, и на соглашения такого типа обычно идут вынужденно. Имеющиеся факты свидетельствуют, однако, что военное давление киданей на Чжэнь-цзуна было если и не полностью мнимым, то далеко не безысходным. Что же побудило его пойти на столь неоднозначное соглашение? Искренняя ли уверенность.


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
187
Ли Цзицянь,
основатель тангутского государства Си Ся
что достижение мирной жизни является высшим благом для его страны? Непреходящая ли боязнь военного могущества Ляо и новых военных конфликтов? Или же личное психологическое состояние: усталость и отчаянное желание после долгой подготовки похода, командования армией и ведения переговоров спокойно вернуться домой? Однозначного ответа на эти вопросы нет.
О заключении мира с Ляо торжественно объявили в начале следующего года, вследствие чего Шань- юаньский договор нередко датируют 1005 г. Считающийся главным политическим деянием Чжэнь- цзуна, он открыл новую страницу в истории китай¬
ской внешней политики и дипломатии, ознаменовавшуюся развитием доктрины, кратко передаваемой формулой «удержание внутреннего, минимум внешнего» {шоу нэй сюй вай). Ее суть заключается в утверждении, что основная задача правителя -поддержание порядка в стране, а не внешняя экспансия. Концепция
«удержания внутреннего» имеет свои прототипы среди поистине неисчерпаемого кладезя китайских исторических прецедентов и концептов. Однако подобные масштабы «изоляционистский подход к варварам» впервые принял именно при Северной Сун. Влиянием той же доктрины можно объяснить и уступки Чжэнь- цзуна тангутам, которые в течение всего правления Ли Цзицяня продолжали расширять свою территорию за счет захвата прежних китайских владений. Только за 1002-1003 гг. они овладели городами Линчжоу (совр. Линъу, Нинся-Хуэй- ский автономный район) и Лянчжоу (совр. Увэй, пров. Ганьсу). Уже тогда власти Сун вместо принятия мер по сдерживанию экспансии молодого государства предпочли дать Ли Цзицяню должность военного-губернатора Диннань-цзеду, включив в него завоеванные им земли. Основатель Си Ся умер в 1-м месяце 1004 г., к власти пришел его старший сын 23-летний Ли Дэмин (Акоуи, 981- ЮЗ!, Тай-цзун, прав. 1004-1031). В 1005 г. власти Ляо пожаловали ему титул 《Правитель-умиротворитель Запада》(Сипин-ван). В 7-м месяце следующего го- да властитель Сун даровал ему этот же титул, но одновременно «назначил» и главой фиктивной военной области Диннаньцзюнь, что, с одной стороны, означало признание его державного статуса, а с другой - напоминало о его вассальной зависимости от китайской империи. Как от сюзерена вассалу ему от- правили и щедрый дар в 10 тыс. лян серебра и 10 тыс. штук шелка. Ли Дэмин,
приняв подарок, еще активнее продолжил агрессивную внешнюю политику своего предшественника. В 1006 г. ляосцы вновь его в том поощрили, признав ваном Великого государства Ся (Да Сяго-ван). Власти Сун признали и такой его статус и поспешили заключить с ним договор, закреплявший автономность и расширявшийся суверенитет складывающегося тангутского государства.


188
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Главным теоретиком и практиком концепции《удержания внутреннего» считают канцлера ßaH Даня (957— 1017), на протяжении более 10 лет игравшего лидирующую роль в политической жизни страны. Уроженец Даминфу и выходец из потомственного военного семейства, влившегося в столичное чиновничество в начале эпохи Сун, он в 980 г. (в возрасте 23 лет) получил степень цзиныии и назначение на пост главы уезда на северо-востоке современной Хунани, что позволило ему познакомиться с ситуацией в южных районах складывающейся империи. Проведя четверть века на периферии, Ван Дань стремительно поднялся в высший пра- вительственный эшелон и приобрел такое влияние на монарха, что смог добиться отстранения от власти Коу Чжуня, бывшего одним из немногих сановников, кто решительно возражал против и самих мирных переговоров, и содержания заключенных Чжэнь-цзуном договоренностей с киданями. В 1006 г. Чжэнь-цзун сместил Коу Чжуня с канцлерской должности, вначале назначив его руководить Министерством работ, а через год выслав на периферию. Ван Дань, дважды (1006-1007, 1011-1017) занимавший пост главного цзайсяна, при любых конфликтных ситуациях с Ляо и тангутами неукоснительно придерживался установки сохранять с ними мирные отношения, за что удостоился прозвания «цзайсян-миротвор^ц» (Тайпин-цзайсян).
Воздержимся от рассуждений по поводу политической адекватности такого курса. Общепризнано, что вторая половина правления Чжэнь-цзуна прошла на удивление спокойно, без внутренних потрясений и внешнеполитических коллизий. Эту стабильность можно поставить в заслугу как Ван Даню, так и другим сановникам, но только не монарху, все более отходившему от текущих государст- венных дел и погружавшемуся в религиозно-ритуальный мир. Дело в том, что с конца 1007 по 1012 г. императора, как говорили, неоднократно посещали ночные видения духов, возвещавших о грядущем явлении великого божества - Нефритового Августейшего (Юйхуан). Дух возвещал, что он является одним из Девяти Августейших (Цзю хуан, по даосской мифологии, первые правители мира и человеческого общества), а таьсже предком и божественным покровителем сунского правящего дома. На видение Чжэнь-цзуна шаблонно ссылаются при изучении истории культа Нефритового Императора (Юйди, Юйхуан-шанди), занявшего со временем центральное место в даосском пантеоне и в популярных верованиях.
Сведения о видениях Чжэнь-цзуна продолжают традицию вещих сновидений правителя, в которой они почитались одним из способов его общения с высшими силами (включая усопших предков). Эта религиозная традиция прослеживается со второй половины II тыс. до н.э., потом ее активно использовали в апо- крифической литературе. Очевидно также, что «сны Чжэнь-цзуна» отвечали потребности усиления авторитета правящей династии через ее сакрализацию. Вме¬
Цзайсян-ыяротвор&ц Ван Дань


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
189
сте с тем, памятуя о печальной судьбе старшего брата Чжэнь-цзуна, нельзя не задаться вопросом о психическом здоровье третьего монарха Сун. Что касается лиц из ближайшего окружения Чжэнь-цзуна, то они активно использовали августейшие сновидения не только для доказательства особого покровительства пра- вящей династии со стороны высших сил, но и в собственных полтических инте- ресах. К числу таких лиц правомерно отнести и Ван Даня, которого Чжэнь-цзун сразу же поставил в известность о своих видениях. Главным же глашатаем нового религиозно-политического курса стал Ван Циньжо (962-1025). Уроженец уезда Синьюй (Цзянси), он успешно прошел через областной экзаменационный тур, в 992 г. сдал столичный экзамен и получил назначение на пост туйгуаня в область Хаочжоу (север пров. Аньхуэй). Затем его перевели в столицу, где он вначале служил в Императорской библиотеке, а потом выдвинулся в руководстве Приказа великого постоянства (Тайчансы). Снискав себе репутацию знатока религиозных учений и практик, он вошел в ближайшее окружение Чжэнь- цзуна еще в первые годы правления, в статусе толкователя-астролога находился при нем и в Шаньюане. Именно по предложению Ван Циньжо в 1008 г., после первой серии чудесных сновидений, Чжэнь-цзун трижды (в 1-й, 4-й и 6-й месяцы) провел ритуалы Послания Небу. За этими акциями последовала грандиозная церемоний жертвоприношения фэншань (доел, «запечатывание» и «очищение»)- древнего и овеянного легендами действа, относимого к кругу важнейших государственных религиозных практик и включавшего в себя почитание Неба и Земли. Эту церемонию, в которой участвовали более 1200 местных «старейшин», провели в 10-м месяце 1008 г. у подножия горного массива Тайшань (в центре Шаньдунского полуострова), тоже издревле считавшегося священным местом. А уже летом 1010 г. приступили к подготовке еще одного старого и некогда предельно авторитетного жертвоприношения Владычице-Земле (Хоуту). Следуя былым религиозно-ритуальным нормативам, его полагалось проводить на берегах р. Фэньхэ (восток совр. пров. Шэньси), куда Чжэнь-цзун отбыл в 1011г. Но в 1014 г. он окончательно вернулся к почитанию Нефритового Августейшего: для жертвоприношений ему на территории императорской резиденции воздвигли специальный алтарь, что означало введение культа Юйхуана в государственную религиозную систему.
О том, что религиозные пристрастия Чжэнь-цзуна превратились в определяющий политический фактор, свидетельствует новый виток противостояния между Коу Чжунем и последователями Ван Даня. Опальный сановник известил Чжэнь-цзуна, что ему удалось найти некое раритетное религиозное даосское сочинение. В 1019 г. Коу Чжунь представил найденный манускрипт (скорее всего, сфабрикованный книжниками из его окружения) трону и вновь стал цзайсяном вместо Ван Циньжо, назначенного на эту должность после смерти Ван Даня, т.е. в 1017 г. Нельзя не отметить, что Ван Циньжо стал первым уроженцем Юга, занявшим этот пост в империи Сун. Хорошо известно, что Тай-цзу крайне отрицательно относился к «людям по ту сторону Янцзы», не доверяя им как жителям еще недавно самостоятельных государств. При нем и при Тай-цзуне все высшие


190
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв
Современный памятник Ван Циньжо как религиозно-даосскому деятелю
звенья в государственном аппарате занимали исключительно выходцы с Севера, к каковым относился v Коу Чжунь (уроженец области Хуачжоу пров. Шаньси). Ван Циньжо отправили губернаторствовать i Ханчжоу (Чжэцзян), однако противники Коу Чжуш вновь оказались сильнее и добились не просто егс отставки, но и мучительной ссылки. Его, абсолютно непривычного к климатическим условиям Юга, послали сначала в Лэйчжоу (Гуандун), а затем - в Хэн- чжоу (Хунань), где он скончался от тяжелой болезни.
Последние несколько лет своего царствованш Чжэнь-цзун оставался абсолютно немощным. Хотя i источниках характер его недуга не уточняется，ecu все основания предполагать острое психическое расстройство. От его именр правила императрица Лю Э (Лю-хуанхоу，969-1033, Чжансимин-Су-хуанхоу) женщина волевая, амбициозная и наделенная незаурядными политическими способностями. Дочь провинциального армейского начальника (уроженца Тай юаня), она осиротела в 10 лет и попала на воспитание в семью торговца из Сы чуани, который и дал ей фамилию Лю. Возможно, ее действительно звали Э и хотя многие полагают, что ее личное имя неизвестно, в современной литерату ре о ней нередко говорят как о Лю Э или императрице Лю Э? чтобы отличать ог многих других Лю-хуанхоу.
Когда Лю Э было 15 лет, ее приемная семья переехала в город, где находи лась резиденция Чжэнь-цзуна, в то время (988-994) Сян-вана. Девушка стала ег( любовницей, о чем сообщили Тай-цзуну，и он категорически запретил сыну аль ковные отношения с простолюдинкой. После интронизации, однако, Чжэнь-цзу! официально взял Лю Э в гарем, воспользовавшись древней практикой «отбор* красавиц», позволявшей стать императорской наложницей девушке практичесю любого происхождения. В 1008 г. скончалась старшая супруга Чжэнь-цзуна Го хуанхоу (Чжанму-Го-хуанхоу)? и император долго колебался в выборе ново! старшей супруги. В 1010 г. его случайная фаворитка, известная как придворная дама Ли (Ли-чэньфэй)，родила сына Чжао Чжэня (1010-1063, будущий четвер тый сунский император Жэнь-цзун). Несмотря на близость с монархом, Ли чэньфэй занимала низкое место в придворной иерархии, принадлежа, видимо даже не к собственно обитательницам гарема, а к дворцовой обслуге. Восполь зовавшись ее бесправным положением, Лю отобрала у нее новорожденного i выдала за собственного ребенка. Ли-чэньфэй прожила в безвестности до 1032 г. затем император все же узнал, кто его истинная мать.
В 1012 г. Чжэнь-цзун возвел Лю Э в сан хуанхоу. Столкнувшись с неприяз ненным к себе отношением со стороны многих могущественных царедворцев включая Коу Чжуня, новая императрица приступила к созданию собственно]


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
191
группировки. Туда вошли Дин Вэй (962-1033), уроженец юго-востока, попавший в окружение монарха тоже в качестве знатока даосской мистики и ритуалов; Цао Лиюн (ум. 1029), некоторое время возглавлявший Высшую военную палату; «академики» Цянь Вэйянь (962-1034) и Жэнь Чжунчжэн (рубеж X-XI вв.). Партию скрепляли и брачные узы: дочь Цянь Вэйяня вышла замуж за сына Дин Вэя, его младшая сестра — за названого старшего брата императрицы Лю. Так воз, никла первая в истории империи Сун политическая фракция, ознаменовавшая переход от самодержавного к бюрократическому правлению и властвованию придворных группировок. А присутствие в ней как северян, так и южан ознаменовало утверждение последних при дворе.
В 1020 г. Дин Вэй стал цзайсяном и исполняющим обязанности руководителя Высшей военной палаты, сконцентрировав в своих руках (и в руках своей политической фракции) огромные гражданские и военные властные полномочия. Руководящие посты в правительственной армии заняли названые братья императ- рицы Лю. Именно сторонники Лю-хуанхоу выбрали наследником Чжао Чжэня. Три его старших брата умерли в младенчестве, но двое, похоже (сведения о них крайне отрывочны и туманны), еще здравствовали, в том числе сын Го-хуанхоу. Об их правах на престол，однако, в источниках даже не упоминается. Чжэнь- цзун скончался в день 少-少 2-й луны начального года эры Цянь-син (1022—1023)， т.е. 23-го числа 3-го месяца 1022 г.
Правление императора Жэнь-цзуна (1022-1063)
Чжао Чжэнь (Жэнь-цзун? прав. 1022/3-1063) вступил на престол в возрасте 12 лет. Церемонию интронизации провели в день смерти его отца, новый девиз правления (Тянь-шэн? 1023-1032) объявили в конце 1-го месяца следующего года. Регентские полномочия возложила на себя императрица Лю Э, возведенная одно- временно с интронизацией Жэнь-цзуна в статус вдовствующей императрицы. Хотя император достиг совершеннолетия в 1028 г.5 Лю Э продолжала управлять империей вплоть до своей смерти (1033 г.). Единолично принимавшая решения. она умело манипулировала сановниками: если надо, с готовностью выслушивала их советы и даже 二опускала критические замечания в свой адрес (при >ъеренности в преданности критикующих ее персон). но безжалостно расправлялась с подлинными оппозиционерами. Лю Э достигла такой степени всевластия, что ее нередко сравнивают со знаменитой танской императрицей У Цзэтянь (624-705).
Император Жэнь-цзун
(с официального посмертного портрета)


192
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
После смерти императрицы-регентши высший правительственный эшелон возглавил Дюй Ицзянь (978/9- 1044). Родившийся в Шоучжоу (Аньхуэй), он происходил из именитого шаньдунского сановного клана, высоко продвинувшегося по службе в начале эпохи Сун. Наибольшего карьерного успеха достиг его дядя Люй Мэнчжэн (944-1011), один из первых сунских канцлеров и обладатель ранга сьипу. В 1000 г. Люй Ицзянь с блеском сдал столичный экзамен на степень цзинъиш и получил назначение на должность чиновника по расследо- ваниям и наказаниям (туйгуанъ) в администрации провинции Шаньси. Затем он служил заместителем главы Министерства юстиции и возглавлял административный аппарат Кайфэнфу, а в 1028 г. был включен в состав придворных ученых-книжников (ханълинъ-сюэиш), что позволило ему обратить на себя внимание императрицы Лю Э. В 1033 г. стал цзайсяном, с 1041 г. либо совмещал ^ этот пост с руководством Высшей военной палатой, ли-
Современный памятник g〇 д〇бивался назначения главою Шумиюань верных ему Юаньхао людей. Властные позиции Люй Ицзяня были настолько
сильны, что время его канцлерства (1033-1043) нередко выделяют в качестве отдельного периода вслед за регентством императрицы Лю Э.
Сегодня Люй Ицзяня можно назвать незаурядным государственным деятелем и теоретиком общественно-политической мысли. Современники же, особенно представители образованной элиты общества, боялись и ненавидели канцлера за властность, жесткость и консервативность взглядов, побуждавших его сурово пресекать любое, как ему виделось, инакомыслие. Его обвиняли в бесконтрольном властвовании над страной и даже посягательствах на узурпацию державных полномочий. Красноречива оценка его канцлерства, принадлежащая Оуян Сю: «Назначение Люй Ицзяня на пост цзайсяна навлекло нашествие варваров со всех сторон. Народ в стране страдал. Мудрый и глупый не занимал положенного им места. Устои государства рушилисъ... Злодеяния Люй Ицзяня переливались че_ рез край. Эти факты очевидны для всех» (пер. З.Г.Лапиной).
Говоря о «нашествии варваров», Оуян Сю имел в виду в первую очередь продолжение агрессивной политики по отношению к империи со стороны Си Ся. Осенью 1031 г. скончался Дэмин, ему наследовал старший сын Юаньхао (Вэйли, 1003—1049, Цзин-цзун, прав. 1031—1048), продолживший курс предшественника на строительство с\ верейного этнического государства. В начале 1032 г. он провозгласил собственный девиз правления (Сянь-дао? 1032-1034), введя в Си Ся местное летоисчисление, и приказал титуловать в официальных бумагах себя «Сын Голубого Неба» (Цин Тянь-цзы)? а китайского императора - «Сын Желтого Неба» (Хуан Тянь-цзы). Власти Сун вновь «не заметили» этих нововведений, равно как и общих преобразований Юаньхао, благодаря которым Си Ся превра¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
193
тилось в сильно милитаризованное государство, продолжавшее экспансионистские войны (на северо-западе) и набеги на сунские приграничные территории.
В 10-ю луну (11-й месяц) 1038 г. Юаньхао принял императорский титул и возвел в соответствующие августейшие титулы своих предков, т.е. заявил о сво- ем государстве как о равном империи Сун. Только теперь китайские власти от- крыто возмутились. В 1039 г. они разорвали дипломатические и торговые отношен™ с тангутами, в следующем году началась первая китайско-тангутская война, продолжавшаяся в общей сложности четыре года (1040-1044) и состоявшая из нескольких кампаний. Прелюдией послужило нападение в 11-м месяце 1039 г. 30-тысячного тангутского корпуса на военную область Баоаньцзюнь (район совр. уезда Чжидань, Шэньси), входившую в приграничный округ Фу- яньлу. Тангуты осадили крепость Чэнпинчжай, где находилась штаб-квартира главнокомандующего вооруженными силами округа. Но когда тот вырвался из окружения и собирался нанести ответный удар, конница противника скрылась за пограничным рубежом. Су неким войскам удалось лишь разрушить несколько тангутских форпостов, что в столице восприняли как знаменательную победу.
Большинство сановников советовали Жэнь-цзуну приказать полководцам срочно приступить к разработке военной стратегии，признав，что десятилетние усилия по обороне страны прошли даром. Однако весной 1040 г.5 опережая китайское наступление, тангуты атаковали 1фепость Цзиньминчжай (на территории той же области) и захватили в плен местного старшего офицера. Началась первая фаза войны, длившаяся до конца того же года. Боевые действия не вышли за пределы собственно китайских земель (районы современных провинций Шэньси, Ганьсу и Нинся-Хуэйского автономного района). Быстротечные успехи сменились тяжелыми поражениями, которые понесли все три китайских корпуса, выдвинувшихся на Си Ся с нескольких направлений. Вторая кампания заняла первую половину (с весны по лето) 1041 г. До ее начала тангуты обратились к властям Сун с предложением о мире, однако те заподозрили провокацию и развернули новое наступление, завершившееся катастрофическим поражением в сражении у р. Хаошуйчуань (вблизи совр. г. Лундэ на юге Нинся-Хуэйского АР). Потери составили более 6 тыс. солдат и офицеров.
Неудачи на фронте усугублялись природными катаклизмами, поставившими целые регионы на грань вымирания. Еще в 1039 г. голод охватил север Великой Китайской равнины, где около 2 млн человек нуждались в срочной помощи. В 1043 г. разразилась страшная засуха, добавившая 2?5 млн голодающего населения в левобережной зоне среднего течения Хуанхэ. Вспышки голода и эпидемий не прекращались также в самых благополучных с экономической точки зрения юго-западных (Сычуань) и южных районах. В 1041 г.5 одновременно с началом боевых действий, 15 ученых из Академии Ханълинъ были отправлены в инспекционные поездки по провинциям для уяснения истинного масштаба вызванных голодом проблем. Ознакомившись с их отчетами, Жэнь-цзун был вынужден пойти на двухгодичное снижение налогов, благо Финансовая комиссия, проведя ревизию казенных средств, обнаружила неучтенные ранее 4 млн связок


194
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
монет. Принятые правительством меры, однако, не могли притушить социальную напряженность. За 1040-1044 гг. произошло значительное число низовых выступлений, включая мятежи «армейских разбойников», т.е. солдатские бунты, которые были тем более опасны для режима, если происходили в приграничных областях.
Хронологию повстанческих движений времен правления Жэнь-цзуна следует вести, строго говоря, еще с 1032 г.? когда восстали крестьяне в предгорье Шан- шань (совр. уезд Шансянь на юго-востоке пров. Шэньси). Во главе восстания встал местный крестьянин Чжан Хай (ум. 1043), объединивший под своими знаменами не только сельское население, но и городскую бедноту и солдат, дезертировавших из правительственных вооруженных сил. В скором времени восста- ние охватило почти весь округ Цзинсилу (юго-восток пров. Шэньси и примыкающие к нему районы провинций Хэнань и Хубэй). Под давлением правительственной армии Чжан Хай, собиравшийся было направиться в сторону столицы (его войско в какой-то момент дошло почти до Лояна), стал отходить на юг? и восстание перекинулось на территорию современной провинции Хубэй. Его смогли подавить только в 1043 г.
Серию собственно солдатских бунтов открыли мятежи в Яньчжоу (1040 г.， Шаньдун) и на юго-востоке (Чжэцзян). Второй принял наиболее серьезные масштабы, распространившись на ряд областных гарнизонов на территориях Хунани, Фуцзяни и Гуандуна. В 1043 г. взбунтовался гарнизон граничащей с Ляо области Баочжоу (Хэбэй). Поводом послужили действия местного воинского начальства, урезавшего довольствие рядового состава. В ответ «армейские разбойники» захватили одноименный административный центр, перебили офицеров и? установив в городе строгую, но «справедливую» дисциплину, некоторое время его удерживали. Летом того же года разразилось восстание под руко- водством Ван Луня (ум. 1043), прозванное в официальных документах «великим внутренним бедствием». К поднявшим его солдатам гарнизона области Ичжоу (район совр. уезда Линьи на юго-востоке пров. Шаньдун) присоединилось местное сельское население, из которого происходил Ван Лунь. Истребив областное начальство, повстанцы провозгласили Ван Луня начальником области Ичжоу и? завладев еще двумя соседними областями, двинулись на юг. Форсировав Хуайхэ, они вначале вторглись в Чучжоу (район совр. Хуайаньши на севере центральной части пров. Цзянсу), а затем добрались до Хэчжоу (на границе совр. провинций Аньхуэй и Цзянсу). Только там, в 7-м месяце того же года, правительственные силы разгромили повстанцев, Ван Лунь погиб. И наконец, тоже с 1043 г. поднялась волна этнических волнений, прежде всего среди южных народностей (яо), к которым массово примыкала китайская беднота. Эти выступления вылились в еще одно крупное повстанческое движение, охватившее в 1043-1047 гг. Хубэй.
Подъем и разрастание низовых протестных выступлений однозначно свидетельствуют не только об ухудшении (по сравнению с начальными десятилетиями правления Сун) положения широких слоев населения, но и о массовом раз¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
195
очаровании в правлении если не самого Жэнь-цзуна，то уж точно Люй Ицзяня. Примечателен и всплеск антиправительственных настроений после вступления империи в войну с тангутами. Значит, власти не смогли консолидировать население страны для борьбы с внешним врагом.
В условиях разгоравшихся повстанческих движений и после военных неудач в кампангах 1041-1042 гг. правительство пришло к выводу о необходимости прекращения активных боевых действий и перехода к обороне границ. К тому же в тангуто-китайское противостояние вмешались кидани. В 3-м месяце 1042 г. в Кайфэн прибыла дипломатическая миссия Ляо, посланная преемником Шэн- цзуна Елюй Цзунчжэнем (Ибуцзинь, 1016-1055, Син-цзун, прав. 1031-1055). Она доставила ультиматум с требованием, под угрозой вторжения, отдать Ляо еще две области. В приграничных с Ляо районах принялись срочно возводить укреплен™ и усиливать местные формирован™. Но всем было ясно, что империя не выдержит войну на два фронта. Осенью того же года правительство вступило в переговоры с Ляо, подтвердив все взятые на себя по Шаньюаньскому договору обяза- тельства и пойдя на удвоение размера даннических выплат. В ответ киданьская сторона отказалась от новых территориальных притязаний и согласилась на признание Жэнь-цзуна «старшим братом» киданьского императора Син-цзуна. Параллельно переговорам с Ляо не прекращались и дебаты по стратегическим пла- нам войны против тангутов, однако те в очередной раз опередили китайское командование, начав в 9-й вставной месяц наступление 100-тысячной армии. Их первым и значительным успехом стало взятие крепости Динчуаньчжай (на юге Нин- ся-Хуэйского АР)? тем более болезненное для китайцев, что их силы здесь почти вдвое превосходили силы противника. Хотя тактическая инициатива продолжала оставаться у тангутов，сунские военачальники успели подтянуть в район прорыва новые и значительно более боеспособные соединение, да и опыт предыдущих кампаний принес свои плоды. Зимой 1042 г. Юаньхао был вынужден отступить.
Поняв, что людские и экономические ресурсы Ся иссякают, монарх Си Ся в начале 1043 г. обратился к Ляо с предложением о заключении союза против Сун. Кидани отказались в столь оскорбительной для Юаньхао форме, что тот объявил войну Ляо. Военный конфликт 1043-1044 гг. между Ляо и Ся плохо освещен в источниках, но очевидно, что боевые действия вошли в самую активную фазу в 1044 г. ? о чем свидетельствует прибытие в Кайфэн очередного киданьского посольства, требовавшего, чтобы Сун ни в коем случае не заключала мир с тангутами. Ссылаясь на то, что ни в одном из подписанных прежде между ними договоров нет пункта, предусматривавшего запрет на заключения соглашений китайской империи с какой-либо другой стороной, китайцы отвергли это требование и вступили в мирные переговоры с Ся. Переговоры начали вести еще в 1043 г.? но основным камнем преткновения служило категорическое нежелание Юаньхао отказаться от императорского титула и именовать себя в обращениях к Жэнь-цзуну его «вассалом» (чэнь).
Тангуто-киданьская война позволила Жэнь-цзуну сосредоточиться на внутренних проблемах. Повстанческие движения середины 1030-х - начала 1040-х годов


196
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Фань Чжунъянь
ярко высветили всю остроту кризисных тенденции в стране, а кампании 1040-1042 гг. столь же однозначно показали системные изъяны китайских вооруженных сил: исключительно слабую военную под- готовку солдат и офицеров и непрофессионализм армейского руководства, неспособного наладить координацию между формированиями и разработать грамотные оперативные планы. Если китайские войска и добивались успеха, то благодаря личным тактическим знаниям и отваге командующих среднего звена. Все эти угрозы, как и необходимость проведения качественных административно-бюрократических и экономических преобразований, представи- тели чиновничества и интеллектуальной элиты общества осознали еще в середине 1030-х годов, когда и произошло формирование политической оппозиции правительству Люй Ицзяня. За отправной эпизод в данном случае принимают акцию Фань Чжунъяня (989- 1052), отправившего трону в 5-м месяце 1036 г. четыре доклада-трактата (лунь).
Фань Чжунъянь, почитаемый главным идеологом и лидером «первой реформаторской волны» Северной Сун? принадлежал к старинному чиновничьему семейству уроженцев Северного Китая (пров. Шэньси). Предком этого семейства называют Фань Люйбина (ум. 689/90), сановника из ближайшего окружения императрицы У Цзэтянь, возвышенного ею до цзайсяна (685-688). Дед Чжунъяня во времена агонии Танской империи бежал в царство Уюэ и поселился в г. Сучжоу (на месте одноименного совр. города в пров. Цзянсу), ставшем с тех пор «родовым гнездом» семейства. Его отец Фань Юн (ум. 990) служил в Уюэ и после его гибели продолжил чиновничью карьеру в Сун? побывав на секретарских должностях в штате нескольких военных областей, среди них в Чэндэцзюнь (совр. уезд Чжэндинсянь в пров. Хэбэй), где и родился Фань Чжунъянь. После смерти Фань Юна его вдова госпожа Се (Се-фужэнь? ум. 1026) уехала с малень¬
кими сыновьями к дальним родственникам и осталась жить на положении приживалки в их имении (в уезде Чаншаньсянь, Шаньдун). Она же стала первым наставником и учителем Чжунъяня, привив ему любовь к знаниям и умение самоотверженно трудиться. Рассказывают, что он с детских лет мог заниматься дни и ночи напролет. В 1011 г. Фань Чжунъянь поступил в Интяньскую академию ив 1015 г. успешно выдержал столичный экзамен на степень цзиныии. Его отправили на секретарскую должность в администрацию военной области Гуан- дэцзюнь (совр. уезд Гуандэсянь, пров. Аньхуэй). Почти 20 лет после этого Фань Чжунъянь, как и многие его современники, служил на различных должностях на областном уровне, что позволило ему хорошо ознакомиться с жизнью страны. Осенью 1034 г. его перевели в столицу и? испытав в руководстве (на постах помощника глав) Министерства церемоний, Управления обучением и Высшей военной палаты, поставили во главе Кайфэнфу.


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
197
В упомянутых выше докладах трону Фань Чжунъянь изложил свои взгляды на социальнообщественное устройство и способы формирована бюрократического аппарата, которые в даль- нейшем легли в основание его реформаторской программы. На тот момент его особенно тревожила практика продвижения по службе и комплектации штата правительственных органов че- рез назначения, осуществляемые по разумению лично канцлера. В результате, по его мнению, Люй Ицзянь добивается постов исключительно для собственных протеже и даже сеет рознь между сановниками, а также между теми и монархом. Люй Ицзянь, сочтя возмутительной критику в свой адрес, обвинил Фань Чжунъяня в том, что он обсуждает дела, выходящие за рамки дозволенного. Канцлер апеллировал к принятым в то время регламентациям, согласно которым советы монарху по полити- ческим проблемам имели право высказывать лишь облеченные соответствующими обязанностями лица. Для дополнительного юридического подтверждения данных регламентаций он добился от Жэнь-цзуна издания указа, официально возбраняющего обсуждать дела, выходящие за рамки должностных функций.
Последовавшее вслед за этим решение о переводе Фань Чжунъяня на периферию вызвало широкий резонанс среди столичного чиновничества. Несколько сановников, среди них наиболее рьяно Оуян Сю? заместитель помощника главы Высшей военной палаты Юй Цзин (1000-1064) и придворный сюэши (он же крупный поэт) Инь Чжу (1001-1047), доказывали невиновность Фань Чжунъяня и настойчиво выдвигали его кандидатуру на новые государственные посты. Инь Чжу даже публично объявил себя учеником Фань Чжунъяня и выразил готовность последовать за своим учителем в любую ссылку. Люй Ицзянь обвинил их в попытке создания «клики», действующей вопреки интересам государства. По его наущению в Цензорате составили поименный список этой «клики» и вывесили его для всеобщего обозрения, что означало публичную дискредитацию Фань Чжунъяня и его сторонников. Несколько позже (1038 г.) на «организацию клик» тоже последовал официальный запрет - так Люй Ицзянь надеялся поставить заслон дальнейшему формированию оппозиции.
В конце лета 1036 г. «четырех мудрых мужей, выступивших против негодяя» (как нарекли их сочувствующие) выслали из столицы. Фань Чжунъяня отправили губернатором области Жаочжоу (Цзянси). В течение последующих лет он возглавлял еще несколько отдаленных южных и юго-восточных областей, в том числе Жуньчжоу (Цзянсу) и Юэчжоу (в правобережной зоне Ханчжоуского залива, Чжэцзян).
События начала китайско-тангутской войны заставили Жэнь-цзуна прислушаться к противникам Люй Ицзяня или по крайней мере дать им возможность


198
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв，
высказать свои соображения. Во 2-м месяце 1040 г. он разрешил чиновникам любых рангов направлять доклады трону относительно политических дел. Вновь высказался и Фань Чжунъянь, указавший, что одной из главных причин поражений правительственной армии послужила практика назначения командующих в зависимости от их рангов, а не способностей. Одновременно он выразил готовность служить в приграничье с Си Ся? ставшем ареной боевых действий. Осенью того же года его просьбу удовлетворили и назначили его правителем той самой области Яньчжоу，где китайцы недавно потерпели сокрушительное поражение от тангутов. Здесь Фань Чжунъянь и присланный ему в помощники Хань Ци (1008-1075) в полной мере проявили свои действительно незаурядные организационные способности. За сравнительно короткий срок в области возвели оборонительные сооружения и несколько небольших крепостей, приступили к столь интенсивному и эффективному обучению новобранцев - многие никогда не держали в руках боевой лук и не ездили верхом, - что сделали из них отборное по боевым качествам и моральному духу войско. Фань Чжунъянь показал себя истинным военачальником и во время кампаний 1042 г.5 после чего совместно с другими полководцами получил от императора большое денежное вознаграждение. Именно Фань и его прежние соратники, включая Юй Цзина, резко возражали против заключения мира с Си Ся, предложенного Юаньхао и поддержанного Люй Ицзянем, и требовали продолжения борьбы с тангутами.
Предвестником подлинного наступления оппозиции на Люй Ицзяня и начала собственно реформаторских преобразований считают доклад Инь Чжу，представленный императору осенью 1042 г., в котором содержался призыв радикального {ганъ, «революция») обновления правления. Такого рода воззвания по- настоящему возымели действие на Жэнь-цзуна в связи с разгоранием протестно- го движения. На протяжении первых двух месяцев 1043 г. с аналогичными обращениями выступили Оуян Сю? Юй Цзин и Сунь Мянь (996-1066), многолетний глава одного из отделов Цензората. В 3-м месяце Жэнь-цзун сместил Люй Ицзяня с поста канцлера, но оставил за ним почетную должность (и соответствующие привилегии) сыту, что позволило ему пусть частично, но сохранить свой политический авторитет. В 4-м месяце в столицу из приграничья срочно вызвали Фан Чжунъяня и Хань Ци? назначив их соруководителями Высшей военной палаты. Тяжело заболевший Люй Ицзянь сам обратился к Жэнь-цзуну с просьбой окончательно освободить его от каких-либо служебных обязанностей. В 5-м месяце Оуян Сю? Юй Цзина и Цай Сяна (1012-1067), выдающегося каллиграфа и тоже активного участника конфронтации с Люй Ицзянем 1036 г.? ввели в состав «великих мужей-увещевателей», причем Оуян Сю? воспользовавшись своим положением, рекомендовал на высшие государственные должности Фань Чжунъяня и его единомышленников. Хань Ци (1008-1075) и Пан Цзи (988-1063) стали цзайсянами, Фань Чжунъянь - вице-канцлером по совместительству с обязанностями главы Шумиюань, Фу Би (1004-1083) ввели в руководство Академии Ханълинъ, а Оуян Сю доверили общую координацию преобразований в качестве своего рода независимого эксперта. Так начались преобразования, названные Но¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
199
вой политикой эры Цин-ли {Цин- ли синь чжэн), от девиза правления Цин-ли (1041-1049). Победу сторонников реформ (правильнее будет сказать - противников Люй Ицзяня) с ликованием встретили, по многочисленным свидетельствам источников, не только в столице, но и по всей стране: в об- ластях чиновники поздравляли друг друга с грядущими переменами, литераторы воспевали это событие в специально посвященных ему поэтических произведе- ниях — достаточно сослаться на пафосный «Цин-ли шэн дэ сун» (《Гимн совершенной добродетели эры Цин-ли») Ши Цзе? одно из самых известных, заметим, его творений. На стороне реформаторов (без участия в их правительственной коалиции) находились и такие выдающиеся мыслители того времени, как Сыма Гуан и Ли Гоу (1009-1059), раз- рабатывавший собственную теорию государственного управления.
Политические взгляды членов «команды реформаторов» изложены во многих документах, включая два меморандума Хань Ци? в которых предлагалось повысить боеспособность армии, проводить более тщательный отбор кандидатов на чиновничьи должности на всех уровнях административно-бюрократического аппарата и снизить налоги. В наиболее развернутом и четком виде реформаторская программа была изложена в меморандуме Фань Чжунъяня и Фу Би? представленном трону в 9-м месяце 1043 г. и содержавшем 10 основных рекоменда- ций по политическим (четыре пункта) и экономическим (шесть пунктов) вопросам. К пунктам политического характера относились, в частности, ограничение привилегий знати и высокопоставленного чиновничества (прежде всего отмена продвижений по выслуге лет и назначений исходя из родственных связей) и меры по повышению объективности оценок кандидатов при сдаче чиновничьих экзаменов и по развитию провинциальной образовательной системы. По мысли реформаторов, такие преобразования должны были способствовать возрождению принципа отбора чиновников по личным качествам и способностям человека, а не исходя из его родословной и социального статуса. Экономический блок основывался на примате земледелия и предусматривал, во-первых, разработку и реализацию государственной программы ирригационных и мелиоративных работ; во-вторых, уменьшение трудовых повинностей крестьянского населения; в-третьих, восстановление института «военных поселений», означавшего совмещение воинской службы с аграрной деятельностью; в-четвертых, резкое сокращение низового административно-бюрократического аппарата; в-пятых, возвращение от денежного жалованья к системе «должностных земель», когда
Современный памятник Ли Гоу


200
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
чиновники получали полагающиеся им оклады в виде выплат с выделенных для этого крестьянских хозяйств.
Все пункты изложенной программы, за исключением восстановления «военных поселений», одобрили еще три цзайсяна, входивших наряду с реформаторами в «канцлерский совет». Особую поддержку Фань Чжунъяню оказал Ду Янь (978- 1057), прежде никогда не замеченный в симпатиях к реформаторам: показательно, что его служебная карьера резко пошла вверх именно после разгрома оппозиции в 1036 г. Программа приобрела законодательную силу, для успеха ее реализации Жэнь-цзун назначил Фань Чжунъяня цзай- сяном и, кроме того, наделил его и Фу Би исключительными государственными полномочиями.
В течение последующих восьми месяцев участники《команды реформаторов》 трудились над разработкой конкретных способов преобразований. Начать решили с политических пунктов программы, касающихся реформирования образовательной системы и практики комплектации чиновничьих кадров.
Сразу отметим, что реализация первого из этих пунктов прошла наиболее успешно. Весной 1044 г. в дополнение к столичному Управлению обучением {Гоцзыцзянь) учредили аналогичные структуры, включающие и образовательные учреждения, в Интяне (Южной столице), где такую структуру создали на базе местной академии, и в Лояне (Восточной столице). Объявили также об учреждении общедоступных школ в уездах, причем каждой из них давался участок казенной земли и была обещана библиотека из конфуцианских канонических книг. Развитие провинциальной образовательной системы и совершенствование критериев для экзаменационных испытаний в целом не вызывали противодействия среди чиновничества, так как они отвечали интересам широких слоев образованных людей.
Принципиально иная ситуация сложилась по отношению к преобразованиям в сфере администрирования. Фань Чжунъянь совместно с Ду Янем (главным противником чиновничьих привилегий) активно трудились над изменением принятой практики продвижения по службе. Они оставили без ответа многочисленные прошения членов августейшего семейства о назначениях на службу своих протеже, задержали обнародование более десятка декретов о предоставлении различных льгот. Рассказывают, что Фань Чжунъянь лично проверял все списки чиновников и безжалостно вычеркивал из них имена «неспособных». По настоянию его и Фу Би в провинцию отправили эмиссаров (все были из стана реформаторов) с поручением произвести ревизию местных кадров и выбрать из них чиновников, на деле подтвердивших свои способности к административной работе.


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
201
Нетрудно догадаться, что подобные ревизии встретили скрытый отпор у местного руководства, опасавшегося не только собственного смещения, но и раз- балансированности вверенных им звеньев бюрократического аппарата. Следует также иметь в виду, что открытое посягательство на чиновничьи привилегии угрожало благоденствию и карьерному успеху десятков тысяч отпрысков, родни и протеже крупных сановников, военачальников, царедворцев и евнухов. Да и любой из подчиненных связывал свое продвижение по службе с фавором начальства. О неотъемлемости для бюрократической системы практики родственного покровительства и протежирования свидетельствуют, кстати, и биографии самих реформаторов. Так, Фу Би смог получить образование и сдать столичный экзамен только потому, что его в свое время заприметил Фань Чжунъянь и упросил своего более именитого, чем он сам, знакомого усыновить талантливого юношу. Красноречив и эпизод протестов Фу Би против сокращения списка чиновников, производимого Фань Чжунъянем, ибо оно принесет огромное горе семьям уволенных со службы. Тот сурово ответил, что лучше пусть пострадает одна семья, чем целая провинция.
Менее чем за год общественное настроение по отношению к преобразованиям резко изменилось. В 4-м месяце 1044 г. Фань Чжунъяню, еще недавно уверявшему монарха в несомненной государственной пользе реформ, пришлось до- казывать на аудиенции у Жэнь-цзуна, что они не нанесут ущерба стране. Почувствовав перемены в настроениях и самих реформаторов, и среди правящей элиты, Люй Ицзянь, несмотря на болезнь, настолько активизировал свою деятельность при дворе, что Оуян Сю обратился к трону с просьбой «запретить Люй Ицзяню тайную подачу докладов». Все настойчивее сплачивавшиеся в борьбе против «партии реформаторов» сановники нашли себе лидера в лице Ван Гун- чэня (1012-1085), помощника главы Цензората и человека из окружения Люй Ицзяня. Наиболее активно помогали ему Чжан Фанпин (1007-1091), неоднократно подававший доюгады императору с просьбой об отставке реформаторов и прекращении преобразований, и Чжан Дэсян (978-1048), еще недавно числившийся в соратниках Фань Чжунъяня, а теперь совместно с Чэнь Чжичжуном (1010-1059) обвинявший его и Фу Би в «создании клики», т.е. в тяжком политическом преступлении.
В 6-м месяце 1044 г. Фань Чжунъяня сместили со всех постов и сослали губернатором области в Хэдун. Формально его служебная карьера продолжалась еще около 10 лет. В 1049 г. его даже вновь вызвали в столицу, последовательно назначив в руководство Министерства церемоний и Министерства населения, но зимой того же года опять и на этот раз окончательно отправили на периферию. Фань Чжунъянь скончался от болезни в середине 6-го месяца 1052 г. в возрасте 64 лет в родном для него юго-восточном регионе (в области Сюйчжоу). В память об его деяниях времен китайско-тангутской войны ему посмертно даровали должность главы Министерства военных дел. Следует пояснить, что практика посмертных служебных назначений относилась к древнейшим и наиболее ус- тойчивым политическим традициям имперского Китая. Для видных государст¬


202
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
венных деятелей обычно выбирали высшие руководящие должности (глав Кабинета министров, Императорского секретариата, Цензората и т.д.). Кроме того, по- смертное пожалование служило немаловажным показателем общественного авторитета человека и характера отношения к нему властей или лично царствующего монарха. Так, иногда опального сановника могли «навечно оставить» в должности мелкого чиновника областной администрации.
Вслед за Оань Чжунъянем с придворных должностей сняли Фу Би и Ши Цзе, после чего партия антире- форматоров ополчилась на Ду Яня. В Цензорате возбудили уголовное дело против его зятя Су Шуньциня (1008-1048), одного из прославленных литераторов того времени, за проведение якобы на казенные средства частного застолья. Всех на нем присутствовавших, среди которых был и Ду Янь, обвинили в соучастии в преступлении. Из государственных учреждений изгнали еще более десятка крупных сторонников «команды реформаторов». Самого Ду Яня вынудили подать в отставку в 1-м месяце 1045 г., с чем обычно и соотносят завершение Новой политики эры Цин-ли, хотя на самом деле она окончилась в середине 1044 г., когда был сослан Фань Чжунъ- янь. Одним из важнейших (если не самым значительным) результатов победы антиреформаторской партии справедливо считают подписание китайско-тангут- ского мирного договора, состоявшееся в 10-м (или 12-м) месяце 1044 г., о чем публично сообщили в начале 1045 г. Юаньхао согласился принять пожалованный ему китайскими властями титул «Государь Государства Ся» (Сяго-чжу) и называть себя《вассалом» (чэнб) императора. За такую идейно-политическую уступку власти Сун пошли на огромные даннические выплаты, что влекло за собой ощутимые бреши в государственном бюджете.
Не только унизительный, но и разорительный для империи мирный договор с тангутами не мог не спровоцировать новый всплеск волнений в стране. В 11-м месяце 1047 г. взбунтовался гарнизон в Бэйчжоу (Хэбэй). Повстанцы, во главе которых встал солдат Ван Цзэ (ум. 1048), захватили находившиеся в местном административном центре (одноименный город) оружейные склады и освободили заключенных из тюрем. В начале 1048 г. Ван Цзэ объявил область независимым государством Аньян (название можно понять как «Умиротворенное начало-ян»), а себя - его правителем под титулом Дунпинцзюнь-ван (Ван-усмиритель Востока). В «государстве» создали управленческие структуры, копирующие имперские правительственные учреждения, в том числе Высшую военную палату. Не исключено, что их организовали местные чиновники, перешедшие на сторону повстанцев. Восставшие продержались в Бэйчжоу более двух месяцев. Весной 1048 г. город взяли правительственные вой¬
Современный памятник Фань Чжунъяню


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
203
ска. И хотя это восстание было менее длительным и масштабным, чем многие другие повстанческие движения 1030-1040-х годов, оно особенно напугало власти и близостью к границам Ляо, и организованностью действий его ли- деров.
Из этнических волнений самым грозным для периода правления Жэнь-цзуна стало восстание Нун Чжигао (1025-1055). Поднятое южнокитайской народностью чжуан, оно проходило на фоне непростых отношений империи Сун с вьетским государством (королевством) Дайковьет (кит. Дацзюйюэ, 1009-1225, с 1054 г.- Дайвьет, Даюэ). Чжуанское политическое сообщество, возглавляемое родом Нун, сложилось на территории современной Гуанси еще в эпоху Пяти династий и к началу Сун представляло собой значительную силу, с которой были вынуждены считаться и китайские, и вьетские власти. Присущие этой народности воинственность и свободолюбие побуждали ее стремиться к независимости. Первая попытка обретения чжуанами суверенитета, тоже под руководством представителя рода Нун, относится к 1029 г.
Нун Чжигао поднял восстание в 1045 г. в Гуанси, уповая на слабость Сун после первой китайско-тангутской войны и поддержку со стороны вьетского государства. 8 октября 1049 г., после овладения двумя областями, Нун Чжигао объ- явил о создании Южного Небесного государства (Наньтянь-го). К первой половине 1052 г. его власть распространилась на довольно обширную территорию (12 областей), охватывавшую сопредельные районы провинций Гуанси и Гуандун. В 5-м месяце того же года Нун Чжигао изменил название своего государства на Великое Южное государство (Данань-го) и принял императорский титул. Его армия попыталась даже взять Гуанчжоу, но город выстоял. Все эти годы правительственные войска тщетно пытались уничтожить самопровозглашенное образование. Знаменательно, что в его ликвидации были заинтересованы и некоторые из вождей самой народности, и вьетские власти, уже испытавшие набеги чжуанов на собственную территорию. Король Дайковьета неоднократно обращался к Сун с предложением совместной карательной экспедиции и держал наготове 20-тысячное войско, с тем чтобы перебросить его на помощь китайцам по суше и по морю.
В начале 1053 г. китайская правительственная армия, сосредоточенная на юге, перешла к решительным действиям. Нун Чжигао понес первое серьезное поражение, чуть было не попал в плен, но спасся. С небольшим отрядом уцелевших соратников он прошел горными тропами до Юньнани, где нашел убежище в ме- стном государстве Далиго (937-1253). Там Нун Чжигао приступил к подготовке нового выступления против властей Сун, намереваясь привлечь на свою сторону население соседней Сычуани, где по-прежнему царили антиправительственные настроения. Не имея никаких известий о судьбе сына, его мать Анун (ум. 1055) вместе с младшим сыном и внуками собрала дружину в 3 тыс. , человек. В июле 1055 г. ее отряд разгромили (на стыке провинций Юньнань и Гуанси) карательные отряды, действовавшие в союзе с местными народностями (горными племенами из Гуйчжоу). Анун с родственниками попала в плен. Тогда же в Далиго


204
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
скончался Нун Чжигао, и как только в Кайфэне узнали об этом, всех его родных казнили. Продолжавшееся в общей сложности 10 лет (1045—1055)，восстание Нун Чжигао считают одним из самых значительных повстанческих движений во всей истории Китая.
В 1048 г., который начался со зловещего знамения (на небе появился ярко- красный солнечный диск), произошло еще одно событие, оказавшее на Жэнь- цзуна, наверное, даже большее, чем непрекращающиеся волнения, психологическое воздействие. В 1-м вставном месяце, через несколько дней после известия о подавлении бунта в Бэйчжоу, пятеро придворных во главе с Янь Сю ночью проникли в запретную часть резиденции - личные покои императора - и направились в его опочивальню. По пути они попытались устроить пожар. Тревогу поднял кто-то из евнухов, подоспевшие гвардейцы убили смутьянов. Какими бы мотивами ни руководствовались заговорщики (что так и осталось неизвестным), покушение на жизнь императора служило верным знаком недовольства его правлением в придворных кругах. Именно это, возможно, побудило Жэнь-цзуна вновь искать способы обновления внутренней политики. Хотя и при дворе, и в руководстве государственными структурами господствовали противники реформ, император предпринял видимые шаги для вовлечения в решение государственных дел представителей более широкого слоя чиновников. Во 2-м месяце 1048 г. он обратился к сановникам с запросом о состоянии границ, а затем предписал чиновникам высоких рангов подавать доклады трону с изложением собственного мнения о решении насущных для государства проблем. Многие про- винциальные администраторы с готовностью воспользовались этим, и на высочайшее имя стали оживленно поступать доклады с сообщениями о положении дел в деревне, о состоянии армии, о вопросах налогового обложения и обороны границ. Жэнь-цзун повелел внимательно изучить эти меморандумы и на их материале приступить к разработке мер по совершенствованрш управления. В 6-м месяце 1048 г. был издан указ об избрании (а не назначении исходя из рангов и связей) армейских командующих из чиновников, проявивших свои личные способности и имевших опыт военного администрирования. Требования персонального соответствия занимаемой должности распространили и на провинциальные бюрократические структуры. Через три года, в 5-м месяце 1051 г. сняли 16 уездных и областных глав, признав их непригодными к службе. Таким образом, Жэнь-цзун и его ближайшее окружение не то чтобы возвратились к мысли о коренных преобразованиях, но стали хотя бы частично реализовывать предложения о реструктуризации чиновничьих кадров, выдвинутые идеологами Новой политики эры Цин-ли.
Жэнь-цзун скончался в 30-й день 4-го месяца 1063 г. На трон вступил его приемный сын Чжао Шу (Чжао Цзунши, 1032-1067, Ин-цзун, прав. 1063/4- 1067).


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
205
Правление императоров Ин-цзуна (1063—1067) и Шэнь-цзуна (1067—1085)
Тот факт, что пятым монархом династии Чжао стал приемный сын (точнее, дальний родственник) усопшего императора, относится к числу семейных проблем правящего клана. За 40 лет своего пребывания на троне Жэнь-цзун сменил четырех императриц (две из них, в прошлом наложницы, временно побывали в таком статусе) и 12 наложниц-фавориток. Но почти все его дети - девять из 13 дочерей и все три сына скончались в детском возрасте, причем некоторые в младенчестве и даже нескольких дней от роду. Так, его первенец Чжао Фан, родившийся в 1037 г., прожил всего девять дней.
С середины 1030-х годов наибольшее влияние на императора имела императрица Цао (Цао-хуанхоу, 1016-1072, Цышэн-гуансянь-Цао-хуанхоу), возведенная в сан хуанхоу после низложения в 1034 г. первой старшей супруги Жэнь-цзуна - Го-хуанхоу (1012-1035). Дочь прославленного военачальника Цао Биня, умная и властная женщина, императрица Цао во многом напоминает императрицу Лю Э, хотя и изображается в источниках в заметно более доброжелательных тонах. Именно она тогда, когда Жэнь-цзун еще мог ожидать появления наследника, предложила усыновить кого-либо из членов императорского клана для передачи ему престола. Ее выбор пал на дальнего родственника монаршего семейства Чжао Цзунши (его личное имя изменили на Шу после интронизации), 13-го внука Тай-цзуна по побочной линии. В 1035 г. императрица Цао лично привезла трехлетнего мальчика (родился в середине февраля 1032 г.) в императорскую резиденцию и настояла на возведении его в ранг наследника (тайцзы). Как только у Жэнь-цзуна появился первенец (уже упомянутый Чжао Фан), император приказал отослать усыновленного ребенка в отчий дом, где тот и вырос. Повторно его возвели в статус тайцзы в конце 1062 г., когда император окончательно отчаялся дождаться появления здорового сына-наследника.
Пришедший к власти в 32-летнем возрасте Ин- цзун был человек не только тщедушного здоровья, но и совершенно не подготовленный для державного статуса. Насколько единодушно двор поддержал его восхождение на трон, в источниках (во всяком случае, в «Сун ши») не уточняется. Однако обращают на себя внимание некоторые детали его интронизации. Так, саму церемонию провели в 4-ю луну 1063 г., т.е. около месяца спустя после кончины Жэнь-цзуна. Между тем восшествие на трон Ин-цзуна было завещано усопшим монархом, что традиционно служило юридическим основанием для скорейшего возведения нового императора на престол (в течение нескольких дней после кончины предшественника). Девиз правления обнови-
Императрица Цао


206
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ли (с Цзя-ю на Чжи-пин, 1064-1068) в начале 1064 г. При этом нельзя не отметить активность действий императрицы Цао, получившей, также по воле покойного супруга, статус хуантайхоу, что позволило ей сразу воспользоваться пол- номочиями вдовствующей императрицы. Именно она специальным указом подтвердила право наследника воспринять державную власть и объявила о прове- дении церемонии интронизации. Следовательно, Ин-цзун на самом деле являлся креатурой императрицы Цао и ее партии, лидером которой был Хань Ци. Еще в 1057 г. Ханя не просто вернули в столицу, но и поставили во главе Высшей военной палаты - еще одно свидетельство поворота политических симпатий Жэнь-цзуна к сторонникам реформ. Тот же Хань Ци，заметим，наиболее активно ратовал за возвращение Чжао Шу статуса тайцзы.
Наделить вдовствующую императрицу еще и регентскими полномочиями было невозможно, однако она имела право действовать от имени Ин-цзуна в качестве его матери, исходя из официальной процедуры усыновления того Жэнь- цзуном. Кроме того, сановники с подачи Хань Ци? ставшего теперь цзайсяном и Вэйго-гуном, обратились к Цао-хуанхоу с просьбой быть соправительницей своего «сына», на что та, разумеется, «великодушно согласилась». Поэтому недолгое правление Ин-цзуна было, по сути, властвованием императрицы Цао и ее партии.
Ин-цзун скончался в день дин-сы 1-й луны 4-го года эры Чжи-пин (1067 г.). За три с половиной года его пребывания на троне в империи не произошло социальных потрясений, сопоставимых с прежними волнениями и бунтами, хотя природные аномалии (засухи, наводнения и т.п.) не прекращались и в борьбе с ними истощалась и без того скудная казна. Сразу после интронизации Ин-цзуну доложили, что от запасов, накопленных в государственных хранилищах за минувшее столетие, остались лишь списки. Государственные финансовые и продовольственные трудности заставили партию императрицы Цао разрешить широ- кое обсуждение этих проблем. Поток докладов трону возрос, местные власти все настойчивее предлагали сократить административный аппарат и даже урезать расходы на содержание двора. В правительстве стало принятым обсуждать поступающие доклады, поднятые в них вопросы и меры по их разрешению. Продолжив политический курс предшествующего десятилетия, императрица Цао протежировала многим участникам и сторонникам Нового курса эры Цин-ли. Высокое место при дворе занял Оуян Сю, в очередной раз возвращенный в столицу еще весной 1054 г. Пребывая теперь в статусе Великого мужа блистательного преуспеяния с золотой печатью и пурпурным шнуром (Цзиньцзы-гуанлу- дафу) - почетная должность, предусматривающая функции ближайшего помощника и советника монарха, - он, как и прежде, действовал совместно с Хань Ци. По рекомендации Оуян Сю весной 1063 г. главой Шумиюанъ назначили Фу Би. Их идейным единомышленником и политическим соратником оставался Сыма Гуан，также возвысившийся в последние годы правления Жэнь-цзуна. С 1063 г. он возглавлял Бюро возражений и занимал пост《правый великий муж- увещеватель» (юцзянъи-дафу), что делало его одним из главных консультантов


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
207
по любым государственным вопросам и позволяло выносить самые критические по ним суждения. Сошлемся на его известный доклад 1065 г.? в котором Сыма Гуан опротестовывал распоряжение правительства о вербовке новобранцев из столичного и нескольких провинциальных округов, доказывая, что приток в правительственную армию плохо обученных рекрутов лишь увеличит расходы казны.
Вместо этого следовало, как он полагал, более тщательно подбирать офицерский корпус, усовершенствовать военную подготовку уже имеющегося ря- дового состава и прекратить набор в личную охрану императора, куда отправляли, напомним, лучших воинов.
Одновременно императрица Цао привлекала на руководящие должности и бывших противников Фань Чжунъяня. Так, Министерство церемоний возглавил Чжан Фанпин. В итоге, несмотря на всю его кратковременность и внешнюю рутинность, период правления Ин-цзуна оказался своего рода подготовительным этапом новой фазы реформаторского движения, ознаменовавшись и началом очередного витка политических дебатов на правительственном уровне.
Есть еще один немаловажный результат царствования Ин-цзуна заключался в том, что он оказался на удивление хорошим семьянином, нежно относившимся
■И|" ш
ш
ш
Император Шэнь-цзун
к своей старшей жене - Гао-хуанхоу (1032-1093), чаще именуемой в научной литературе Сюаньжэнь-хуанхоу (от ее официального посмертного титула Сюань- жэнь-шэнле-Гао-хуанхоу). Именно она родила всех четырех его сыновей, достаточно здоровых и телесно (прожили около и более 40 лет), и психически. Императрица приходилась племянницей по женской линии Цао-хуанхоу, что мини- мизировало возможность в целом типичного для китайского двора конфликта между вдовствующей и действующей императрицами, а единоутробное родство сыновей монарха снижало вероятность розни между ними. Первенец Ин-цзуна Чжао Сюй (1048-1085) был достоин стать наследником по праву не только первородства, но и личных достоинств: он обладал решительностью характера, вдумчивостью, умом и тягой к знаниям. Его любовь к чтению была настолько велика, что отец посылал в его апартаменты евнуха с наказом уложить сына спать. Так что назначение Чжао Сюя наследником не вызывало возражений среди придворных, хотя в ранг тайцзы его официально возвели только в самом
конце 1066 г.
Чжао Сюй (Шэнь-цзун, прав. 1067/8-1085) вступил на трон через четыре дня после смерти отца. Собственный девиз правления Си-нин (1068-1077) он объявил в начале 2-го месяца следующего года, поэтому на сей раз разрыв между реальным и формальным началом его царствования составил больше года.


208
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Став монархом в возрасте всего 18 лет, Шэнь-цзун быстро дал понять своей властной бабушке и ее окружению, что намерен править самостоятельно, и первым делом выбрал себе в советники Фу Би. Затем он сократил расходы на строительство мавзолея отца, не убоявшись нарушить веками чтимый принцип сыновней почтительности, и урезал жалованье чиновникам. В 6-м месяце того же года Шэнь-цзун объявил о сокращении расходов на содержание двора и членов августейшей фамилии, строительство храмов и дворцов и предписал чиновникам на местах изыскать способы уменьшения повинностей. В 1-м месяце 1068 г. молодой монарх обязал цзайсянов и их помощников публично докладывать об изъянах правления, что в определенной степени соответствовало пунктам реформаторской программы Фань Чжунъяня.
В 4-м месяце 1068 г. Шэнь-цзун пригласил на аудиенцию Ван Аньши (1021- 1086), и эту дату правомерно считают началом новой фазы реформаторского движения, обозначаемого как реформы эры Си-нин (Си-нин бянъфа) или реформы Ван Аньши {Ван Аньши бяньфа). В европейской синологической литературе их чаще всего называют《Новой политикой»，однако предпочтительнее，думает- ся, использовать оригинальные термины для различения этой реформаторской фазы и Новой политики эры Цин-ли.
Яркого политика, мыслителя, талантливого литератора и теоретика литературы Ван Аньши относят к когорте выдающихся личностей всей истории Китая, а задуманные и проведенные им преобразования считают беспрецедентными по новаторской смелости и масштабности. Его образ и деяния привлекли пристальное внимание отечественных и европейских ученых еще в первой половине XX в. О нем, его теоретическом наследии и реформаторской деятельности с той или иной степенью подробности говорится в любой работе по политической истории и истории общественной мысли Китая и непосредственно эпохи Сун.
Ван Аньши (второе имя Цзефу，литературное прозвание Баньшань-лаожэнь， или《Старик с Уменьшенной вдвое горы》) происходил из низового чиновничье- го семейства уроженцев местечка Линьчуань области Фучжоу (район совр. г. Фучжоу, пров. Цзянси). Родился он в административном центре уезда Синь- ганьсянь (ныне Цинцзянсянь, пров. Цзянси), входившего в то время в военную область Линьцзянцзюнь, приписанную к округу Цзяннань-силу (южная часть пров. Аньхуэй). Его отец Ван И (ум. 1040) служил в администрации указанной военной области. Ван И неоднократно переводили по службе (без существенных повышений), его сын получил домашнее образование, воспитываясь на конфуцианской классике и в духе конфуцианских же духовных ценностей. Подобно многим другим выдающимся личностям тех времен, он рано проявил свои литературные дарования и прослыл среди родни и знакомых «дивным подростком». Говорят，что первым на него обратил внимание Оуян Сю, дальний родственник этого семейства по линии матери Ван Аньши.
В 1042 г. Ван Аньши сдал столичный экзамен на степень цзиныии и по рекомендации Оуян Сю (тот опять находился в столице и был включен в состав текущей экзаменационной комиссии) был зачислен в штат Императорской библио¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
209
Вэнь Яньбо
(с традиционной книжной гравюры)
теки. В конце того же года его направили паньгуанем 像 À 宽文 («чиновник, принимающий решения по текущим делам») в администрацию военной области Хуайнань- цзеду - весьма почетное назначение для 21-летнего и только-только вступившего на чиновничью стезю человека. С 1047 по 1050 г. Ван Аньши руководил уездом Иньсянь (район совр. г. Нинбо, восток пров. Чжэ- цзян). Там он восстановил разрушенные и построил новые ирригационные сооружения (на важность поддержания оросительной системы в этом районе указывал еще Фань Чжунъян), а также наладил выдачу зер- новых ссуд из казенных зернохранилищ для того, чтобы крестьяне могли провести посевную, не влезая в долги к ростовщикам. Период губернаторства в Инь- сяне считают очень существенной вехой в становлении Ван Аньши как администратора и теоретика реформ.
Энергичную и разумную деятельность уездного руководителя заприметил цзайсян Вэнь Яньбо (1006- 1097) - опытнейший администратор и военачальник (участник первой китайско- тангутской войны и командующий операцией по подавлению мятежа 1047— 1048 гг. в Бэйчжоу), который с 1047 г., когда он был назначен заместителем главы Шумиюань, неизменно находился в высшем властном эшелоне и пользовался огромным влиянием на императора. В 1050 г. Ван Аньши возвысили до помощника начальника Надзора дворцового обеспечения (Дяньчжушиэн) - реликтовой (от дворцовых служб Танской империи) структуры, существовавшей для расширения статусных должностей, и в качестве оного отправили (в начале осени 1051 г.) императорским уполномоченным (тунпань) в область Шучжоу (на границе совр. провинций Хэнань и Аньхуэй). С середины 1050-х годов официальная карьера Ван Аньши пошла вверх. В 1055 г. его вызвали в столицу, вверив руководство канцелярским отделом (Сыпанъгуанъ) Императорского секретариата, в 1057 г. ввели в ранге боши в штат Приказа Великого постоянства (Тайчан- сы) и назначили губернатором области Чанчжоу (пров. Цзянсу).
В 1058 г., находясь в должности специального уполномоченного по уголовным делам (тидянь-синъюэ-сыгунши) в администрации округа Цзяннань-дунлу (Цзянси), Ван Аньши направил трону меморандум, известный как «Вань янь шу》(《Документ в десять тысяч слов»)，в котором заявил о себе как о поборнике преобразований. Строго говоря, в этом документе не содержалось сколько-нибудь принципиально новых, по сравнению с идеями Фань Чжунъяня и его сторонников, положений. Ван Аньши выделял все те же «болевые точки» состояния империи - слабость вооруженных сил, уменьшение налоговых поступлений в казну, неповоротливость бюрократической машины и моральную деградацию общества - и доказывал, что их первопричиной является отход от древних принципов государственного управления. Во главу угла будущих преобразований он


210
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
тоже поставил совершенствование образования, экзаменационной системы и принцип отбора на службу по личным качествам и способностям. Меморандум получил широкую известность в придворных и столичных кругах. Не только Оуян Сю? но и Вэнь Яньбо, и «академик» Цзэн Гунлян (998/9-1078) - знаменитый мыслитель, теоретик военного дела и ученый- естествоиспытатель (занимавшийся в том числе усо- вершенствованием пороховой смеси) - убеждали монарха дать Ван Аньши 《хорошее место при дворе»， т.е. назначить его на руководящую должность государственного масштаба. Однако Ван Аньши не спешил воспользоваться протекцией высокопоставлен- ных покровителей, опасаясь, что излишне быстрый карьерный взлет может стать поводом для нападок его политических оппонентов, ибо он уже тогда предвидел нелегкую для себя борьбу за реформы. Он также понимал маловероятность того, чтобы престарелый и измученный недугами Жэнь-цзун вновь решился на какие-либо преобразования.
В 1061 г. Ван Аньши вернулся в столицу, заняв должность директора одного из трех отделов Министерства работ и одновременно войдя в штат Императорского секретариата в статусе чжичжигао. Затем он вынужденно покинул службу в связи с трауром по матери и в начале 1067 г., по окончании положенного срока уединения, вернулся на прежнюю должность в Министерстве работ.
Придя к власти, Шэнь-цзун, уже давно знакомый с предложениями Ван Аньши, вознамерился, по некоторым сведениям, сделать его цзайсяном. Против этого выступили несколько сановников, больше всего боявшихся появления нового фаворита монарха. Особенно резко возражал цзайсян У Куй (1010/11-1067/8), находившийся на вершине административной иерархии с 1059 г. (назначение ханълинъ-сюэши) и побывавший главою и Кайфэнфу, и Высшей военной палаты. Апеллируя к древним устоям, он доказывал, что монарха должны окружать лица, доказавшие свое умение служить трону, а не недавние выходцы из провинции, подобные Ван Аньши. Неопытность того в администрировании на правительственном уровне, утверждал цзайсян, ввергнет страну в беспорядок. У Куя поддержали Фу Би и Хань Ци, о причинах чего поговорим чуть ниже. Единствен- ным из близких к Шэнь-цзуну людей, кто выступил в защиту Ван Аньши, оказался Цзэн Гунлян, входивший в руководство Императорского секретариата. И Шэнь-цзун предпочел на время уступить цзайсянам и выполнить их предложение о назначении Ван Аньши главой городской области Цзяннинфу (Цзянсу).
В 8-м месяце 1067 г. в столичной области произошло землетрясение, что У Куй истолковал в качестве знамения, предостерегающего от возвышения при дворе сторонников реформ. Похоже, Шэнь-цзун, напротив, счел природную коллизию предупреждением о пагубности усиления позиций консерваторов. В 9-м ме¬
Цзэн Гунлян (с портрета эпохи Сун)


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
211
сяце Хань Ци и У Куя сняли с канцлерских постов, причем второго отправили руководить областью Цинчжоу (Шаньдун), где он вскоре умер. Ван Аньши сделали ханълинъ-сюэгии, такую же должность занимал Сыма Гуан. В 10-м месяце Сыма представил Шэнь-цзуну рукопись своего сочинения《Тун чжи» (《Всепро- ницающее обозрение»), содержащего，напомним，хронику событий с 403 по 207 г. до н.э. На тот момент важна была не столько историографическая, сколько идейная составляющая этого труда. Дело в том, что предложенные им преобра- зования Ван Аньши аргументировал ссылками на опыт обустройства государст- ва и создания административно-бюрократической системы, восходящий к деяниям основателей древнего государства Чжоу и зафиксированный в сочинении «Чжоу ли» («Ритуалы Чжоу»). В нем воспроизведено «идеальное» общественноадминистративное устройство страны и дано подробнейшее описание (включая названия конкретных должностей и перечисление функций занимающих их лиц) шести главных государственных учреждений (ведомств или министерств). История создания «Чжоу ли» весьма туманна (прослеживается только с начала нашей эры), и отношение к этому сочинению ученых-конфуцианцев было крайне неоднозначным. Одни разделяли версию о том, что его автором был Чжоу-гун - брат У-вана и регент при втором царе чжоуской династии. Однако уже в комментаторской традиции П-Ш вв. данная версия, равно как и факт создания «Чжоу ли» в начале эпохи Чжоу подвергались серьезным сомнениям. Скептиче- ски к《Чжоу ли» относился и Сыма Гуан，полагавший，что при обращении к опыту древности следует опираться на достоверные исторические прецеденты, зафиксированные в конфуцианской канонической литературе, в первую очередь в летописи «Чунь цю». Кроме того, познания Сыма Гуана в истории заставляли его вообще крайне настороженно относиться к радикальным административно- хозяйственным преобразованиям, которые в прошлом неоднократно приводили к социально-политическому и экономическому хаосу.
Шэнь-цзун, безусловно, разделял главную концепцию сочинения Сыма Гуана о необходимости постоянного нравственного совершенствования правителей и морального воздействия на них конфуцианских книжников. Но, выразив свое устное и письменное (в собственноручном предисловии к нему) восхищение 《Тун чжи»，монарх явно не обнаружил в нем злободневной конкретики. В бес- помощности противников новых реформаторов предложить насущные практические меры по выведению страны из кризисной ситуации император еще раз убедился при разговоре с Фу Би, состоявшемся перед аудиенцией Ван Аньши. На вопрос императора, что же надо делать, тот ответствовал, что самое насущ- ное - это сохранение полного спокойствия в стране. Поняв，что его《рекоменда- ция» не произвела желаемого впечатления на Шэнь-цзуна, Фу Би демонстративно покинул столицу в знак своего протеста против надвигающихся реформ.
Итак, реформаторское движение раскололось на два непримиримых лагеря. К одному принадлежали мыслители и политики, которые либо были в свое время непосредственными соратниками Фань Чжунъяня (Оуян Сю, Хань Ци, Фу Би) либо разделяли его идеи (Сыма Гуан). Отнюдь не отрицавшие необходи-


212
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
мости преобразований как таковых, они опасались излишне смелых и быстрых, с их точки зрения, нововведений. Второй лагерь, который справедливо называть неореформаторским, образовали Ван Аньши и его сторонники. В результате проведение хозяйственно-экономических преобразований шло в условиях жесточайших дебатов, усугубленных типичной для китайского императорского двора фракционной борьбой. Среди участников событий эры Си-нин находились и принципиальные противники любых преобразований, и люди, по тем или иным причинам менявшие свои взгляды либо преследовавшие исключительно корыстные цели продвижения по служебной лестнице через сотрудничество то с одним, то с другим лагерем. (с традиционной книжной Идейно-политические баталии сопровождались не- гравюры) скончаемыми изменениями персонального состава
властных структур. Лидеры обеих партий стремились добиться смещения оппонентов и назначения своих протеже, что усиливает впечатление сумбурности происходившего. Добавим и позицию мест- ных руководителей. Одни, сочувствовавшие неореформаторам, спешили порадовать их донесениями о реальных либо намеренно преувеличенных успехах нововведений, другие слали реляции об их неэффективности и неприятии населением, а потому восстановить и понять истинный ход преобразований весьма непросто.
Подробно расписывать события эры Си-нин на страницах этой книги, думается, излишне, достаточно остановиться на ключевых эпизодах. Весь 1068 год (после аудиенции Ван Аньши у Шэнь-цзуна) прошел в идейно-политических баталиях. Стан противников реформ возглавили Фу Би, вернувшийся к исполнению обязанностей цзайсяна, и Тан Цзе (1010-1069), ставший фуцзайсяном в 1-м месяце 1068 г. Стремясь укрепить свои позиции в《совете канцлеров», они предлагали на остававшийся вакантным пост фуцзайсяна Сыма Гуана или Люй Гунчжу (1018-1081), или Хань Вэя (1017-1098). Второй из них был сыном Люй Ицзяня и неизменно пребывал после смерти всемогущего отца среди столичных верхов, а третий, прежде ничем особо не проявивший себя на государственном поприще, приходился внуком «канцлеру-миротворцу» Ван Даню. Одновременно оппоненты неореформаторов инициировали посылку из различных правительственных ведомств докладов с критическими отзывами о Ван Аньши, однако чем активнее они выступали, тем больше Шэнь-цзун убеждался в правоте последнего.
Во 2-м месяце 1069 г. Ван Аньши был назначен не только вице-канцлером, но и《великим мужем-увещевателем»，что позволяло ему напрямую общаться с мо- нархом. В том же месяце Ван Аньши убедил Шэнь-цзуна в необходимости учредить кроме Высшей финансовой комиссии (Саньсы) ведомство Чжичжисанъсы-


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
213
тяолисы, называемое обычно Финансовым управлением, - формально для улучшения контроля над поступлениями и расходами казны, а по сути для того, чтобы стать координационным центром преобразований. Для срочной комплекта- ции его штата из своих сторонников Ван Аньши добился и распоряжения о возможности зачисления туда чиновников вне обычного порядка. По его рекомендации в Финансовое управление пришли Люй Хуэйцин, снискавший себе репу- тацию крупного ученого и последовательного сторонника реформ (прежде человек из окружения Оуян Сю и Цзэн Гунляна), Чэнь Шэнчжи (1011-1079), имевший солидный административный опыт в ранге областного руководителя и за- местителя главы Кабинета министров, и Чжан Дунь (1035/9-1100/5). Последний был относительно молодым человеком (сдал экзамен на степень цзиныии в 1057 г.), но успел проявить незаурядные административные, военные и дипломатические способности во время службы в южных регионах, населенных манями. Еще в 1066 г. он примкнул к окружению Оуян Сю, но в 1069 г., проникшись идеями Ван Аньши, выразил готовность быть его сторонником.
Вскоре после назначения Ван Аньши вице-канцлером в стране началась засуха, продлившаяся более двух месяцев. Бедствие достигло такого масштаба, что Шэнь-цзун, следуя древним религиозно-ритуальным предписаниям, удалился из парадных апартаментов резиденции, сократил число подаваемых ему кушаний и прекратил исполнение развлекательных представлений. Стихийным бедствием тут же воспользовались противники Ван Аньши: на аудиенции, созванной императором для обсуждения бедствия, Фу Би во всеуслышание заявил, что явлено новое предостережение свыше не допустить преобразований. Одновременно он назвал Ван Аньши и его соратников《кликой»，намекая на указ от 1038 г.，про- должавший иметь юридическую силу. Идею о запрете《клики» развил в своем докладе трону в 3-м месяце глава Кайфэнфу и ханълинъ-сюэгии Тэн Фу (1020- 1090). Его поддержали заместитель главы Цензората Ван Гунчэнь (1012-1085) и Люй Хуэй (1014-1071) - внук цзайсяна Люй Дуаня и член руководства Юйшитай, еще недавно громче всех ратовавший за возведение Шэнь-цзуна в статус наследника трона, а также Фань Чуньжэнь (1027-1101) и Чжэн Ся (1040- 1119). Последние двое не занимали высоких постов, но Фань Чуньжэнь входил в ближайшее окружение Сыма Гуана и, будучи сыном Фань Чжунъяня, пользовался огромным авторитетом среди столичных интеллектуалов, а Чжэн Ся имел влияние на придворные круги и августейшее семейство благодаря своему поэтическому таланту. Публичные, в присутствии монарха устные дебаты с Ван Аньши наиболее активно вел Тан Цзе. Согласно официальной историографической традиции, он заболел и умер «от отчаяния», что не в состоянии взять верх над своим красноречивым оппонентом.
Смерть Тан Цзе существенно изменила расклад сил в руководстве Импера- торского секретариата в пользу Ван Аньши，который тут же добился зачисления в штат этого ведомства своего ставленника Цзэн Бу (1035-1107). Южанин по происхождению (из местности Наньфэн, в пров. Цзянси), Цзэн Бу был представителем семейства, занявшего важное место в политической и культурной жиз-


214
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Современный памятник Ван Аньши как создателю Новых законов
ни общества второй половины Северной Сун. Цзэн Бу совместно с шестью его родственниками впоследствии прозвали «Семеро Цзэн из Наньфэна» (Наньфэн ци Цзэн). Тем не менее его служебная карьера (получил степень цзиныии в 1057 г.) пока не выходила за рамки уездного администрирования (дважды возглавлял уезды). Назначение в Императорский секретариат стало для него невиданным по тем временам карьерным взлетом, чем в действительности (а не идейными соображениями) и была обусловлена его абсолютная преданность Ван Аньши. Цзэн Бу занял должность, позволявшую ему контролировать все бумаги, поступавшие из Императорского секретариата монарху. Оппозиция внутри Чжуншушэна на время притихла, так как большинство его чиновников просто-напросто боялись выступать против вошедшего в силу лидера неореформаторов, зная к тому же, что их реляции не достигнут трона. Но при этом многие сановники продолжали сопротивляться. В 6-м месяце 1069 г. Люй Хуэй, воспользовавшись своими полномочиями члена Цензората, подал доклад монарху, в котором обвинил Ван Аньши в «десяти преступлениях», включая превышение полномочий фуцзай- сяна, выразившееся в увольнении нежелательных ему лиц. Люй Хуэй резко возражал также против учреждения Финансового управления, считая его совершенно ненужным по причине существования Высшей финансовой комиссии и потенциально вредным для страны органом. Шэнь-цзун не внял предупреждениям Люй Хуэя и уволил со службы его и Фань Чуньжэня. За ними покинул столицу и Лю Шу (1032-1078), известный ученый, разделявший взгляды Сыма Гуана, и тоже член Цензората. Давний личный друг Ван Аньши, он вначале решительно отверг его предложение войти в Финансовое управление, а затем публично поддержал доводы о ненужности этого учреждения.
В 17-й день 7-го месяца 1069 г. обнародовали Закон об уравнивании потерь (цзюныиуфа), открывающий свод «Синь фа» («Новые законы»). Это были законодательно оформленные основные положения реформаторской программы Ван Аньши, а Закон об уравнивании потерь занимал в них главенствующее место. Согласно этому закону, с которого, собственно говоря, и начались преобразования эры Си-нин, зерно, собираемое в качестве налогов, предписывалось свозить не в центр, как прежде, а в местные казенные зернохранилища. Местные же власти должны были продавать его по минимально возможным низким ценам (чтобы понизить уровень зерновых цен по всей стране). Вырученные деньги посту- пали тоже в местные казначейства и пускались в торговый оборот. На них закупались шелк и товары широкого потребления для продажи населению. Вырученные деньги шли на формирование бюджета данной административно-терри- ториальной единицы, который расходовался на ее же нужды.


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
215
Закон об уравнивании потерь и меры по его реализации разработали Люй Хуэйцин и Сюэ Сян (точные годы жизни неизвестны) - незаурядный и смелый хозяйственник, который задолго до начала реформ Ван Аньши единолично предпринял несколько региональных преобразований, в целом отвечавших характеру этих реформ. Так, еще в 1043-1054 гг. Сюэ Сян, занимая пост столичного уполномоченного по перевозкам {фаюныии) и отвечая за транспортировку на уровне округа казенных грузов, в первую очередь зерна, на Юге, ввел новую налоговую практику. В случае недорода в какой-либо местности он собирал там налог деньгами, а рис для отправки в центр закупал в том месте, где его продавали дешевле. Затем он, находясь в статусе уполномоченного по налоговым сборам (чжуаньюныии) в военном округе Юнсинцзюнь, во-первых, учредил соляной торг и, отказавшись от посредничества местных торговцев, ввел государственную монополию на продажу соли，а во-вторых, внедрил систему《взаимного контро- ля» перевозок зерновых налоговых поступлений. Чтобы пресечь злоупотребления чиновников, ссылавшихся на утруску зерна при его транспортировке, он предложил объединить казенные и частные транспортные средства. В результате чиновники и частные перевозчики стали контролировать друг друга, и потери при перевозках намного уменьшились. Известно, что Ван Аньши внимательно наблюдал за опытами Сюэ Сяна - еще одно свидетельство того, что при разработке реформаторской программы он не только опирался на книжные экономические теории и информацию о деяниях древности, но и вникал в современные ему хозяйственно-административные практики, стараясь уловить и осмыслить нововведения, предложенные на местах.
В 4-м месяце 1069 г.? едва в столице узнали о вызове ко двору Сюэ Сяна, на него обрушились обвинения в спекуляции. Фань Чуньжэнь и другие настаивали, что Сюэ Сян не более чем «низкий человечишка» и стоит только доверить ему финансы, как он отнимет доходы у «честных торговцев». Истина заключалась в том, что прежние эксперименты Сюэ Сяна и в еще большей степени часть «Новых законов», будучи направленными на защиту крестьянства и интересов казны, существенно ущемляли финансовые позиции купцов и связанных с ними чиновников. Несмотря на серьезность выдвигаемых против Сюэ Сяна обвинений, Ван Аньши смог защитить его от уголовного преследования и добиться назначения фаюныии шести округов - в основном на Юге (в том числе в Цзяннань- силу, Цзяннань-дунлу и Цзинху-наньлу), где планировали первоочередное введение в действие Закона об уравнивании потерь. Уже в 8-м месяце члены оппозиции заговорили, что Ван Аньши и Чэнь Шэнчжи наряду с узурпацией полно- мочий Финансового управления внушают страх народу и покушаются на «установления предков». Против цзюныиуфа выступили и ряд чиновников из Финансового управления, в ком Ван Аньши прежде видел своих единомышленников и друзей. Одновременно высланные из столицы сановники предпринимали максимум усилий, чтобы сорвать проведение реформы на местах. Так, Фань Чуньжэнь, ставший чжуаньюныии в Сычуани, запретил находившемуся в его подчи- нении областному и уездному руководству исполнять директивы из центра. Те-


216
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Полемика
о Законе о молодых ростках {современное изображение по мотивам традиционной китайской книжной гравюры)
перь обвинения и доводы оппозиции посеяли у Шэнь-цзуна сомнения в оправданности преоб- разований. Он приостановил действие указа, т.е. фактически отменил эту реформу. При этом ни Ван Аньши, ни Сюэ Сян, вопреки призывам их противников, не понесли никакого наказания. Напротив, император официально и словно бы назло оппозиции одобрил деятельность Сюэ Сяна, назначив его на очень высокую и почетную должность дайчжи в Палате небесных указов (Тянъчжангэ) - одном из структурных подразделений Академии Ханълинъ, отвечавшем за хранение августейших волеизъявлений. Однако эта должность не была связана с текущей политикой, и назначение на нее фактически означало отстранение от хозяйственно-экономической сферы.
События 1069 г. в целом показали тщетность усилий Ван Аньши по созданию единого координационного центра реформ. Тем не менее в 4-й день 9-го месяца был обнародован следующий законодательный акт - Закон о молодых ростках {цинмяофа), предусматривавший выдачу крестьянам для посева государственных зерновых займов на условии 20% годовых, тогда как частные ростовщики требовали 200-300%. Казенный долг надо было погашать дважды в год (вместе с уплатой налога) либо натурой, либо деньгами. В случае неурожая предусматривалась отсрочка погашения займа до следующего года. Закон разработали Люй Хуэйцин и Ван Аньши на основании собственных хозяйственных экспериментов в Иньсяни. Посредством этой реформы они намеревались «увеличить запасы, выровнять цену, чтобы земледельцы в страдную пору имели возможность спокойно трудиться, а ростовщики не смогли воспользоваться их затруднениями» (пер. З.Г.Лапиной). Обнародование закона осенью объясняется" тем, что для его реализации предстояло организовать специальные областные структуры, которые бы занимались кредитованием населения.
В связи с опубликованием цинмяофа внутри Финансового управления вновь развернулась жесткая полемика. О сути возражений против нового закона можно судить по содержанию доклада (от 2-го месяца 1070 г.) Сыма Гуана, развивавшего тезис о неизбежности существования и неразрывной связи зажиточных и неимущих слоев населения:《богатые дают бедным взаймы，чтобы разбогатеть， а бедные берут в долг у богатых, чтобы существовать. Хотя условия их жизни неодинаковы, они живут, поддерживая друг друга» (пер. З.Г.Лапиной). То, что


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
217
реформа грозит подорвать веками сложившиеся устои и, как следствие, основы государственной хозяйственно-экономической жизни, доказывали и многие другие мыслители. Шэнь-цзун вновь заколебался и приостановил введение закона в действие.
В 10-м месяце 1069 г. в очередной раз подал в отставку Фу Би? под предлогом плохого самочувствия часто не являвшийся на заседания Императорской канцелярии и тем вынудивший Шэнь-цзуна, не желавшего с ним расставаться, удовлетворить его прошение. Уход Фу Би на первый взгляд означал окончательное торжество Ван Аньши в борьбе за верховенство в Императорском секретариате. Он одержал верх и в споре за кандидатуру нового цзайсяна. Сам Фу Би рекомендовал себе в преемники Вэнь Яньбо, однако Ван Аньши уговорил императора сделать канцлером Чэнь Шэнчжи. Говорят, что Шэнь-цзун хотел, чтобы вме- сто Фу Би канцлером стал сам Ван Аньши, но тот отказался, полагая статус вице-канцлера вполне достаточным для продвижения реформ и опасаясь обременять себя дополнительными служебными обязанностями, связанными с должно- стью цзайсяна. Однако, став канцлером, Чэнь Шэнчжи постепенно перешел в противоположный лагерь, ибо, по мнению традиционных историков, на деле он никогда не разделял взглядов Ван Аньши, а лишь использовал близость к тому для собственного карьерного роста. Чэнь Шэнчжи вначале выступил с критикой цинмяофа, а затем потребовал ликвидировать Финансовое управление, деятельность которого, по его разумению, противоречила прерогативам цзайсянов. Ван Аньши с помощью ссылок на прецеденты древнего государственного правления удалось отстоять свое детище. Более того, на открывшееся в руководстве Финансового управления место он предложил Хань Цзяна (1012-1088), тоже обладавшего солидным административным опытом, включая работу в Кайфэнфу. Хань Цзян давно слыл сторонником преобразований, в высший правительственный эшелон его ввел Хань Ци, рекомендовавший пришедшему к власти Шэнь- цзуну назначить этого чиновника руководителем Высшей военной палаты. Хань Цзян твердо встал на сторону Ван Аньши, публично одобряя все его начинания.
Пока в столице велись дебаты по поводу цинмяофа, к трону обратился (в 9-м месяце 1069 г.) Ван Гуанлянь, о коем известно лишь то? что он служил уполномоченным по налоговым сборам в округах Хэбэй-дунлу и Хэбэй-силу (на террито- рии провинций Шаньси и Хэбэй). Ван Гуанлянь просил выделить казенные средства для ссуды населению названных округов, готовому, по его словам, воспользоваться займами даже под значительно более высокую (50% годовых), чем декларировалось в законе, ставку. Ван Аньши срочно вызвал Ван Гуанляня в столицу для доклада. Шэнь-цзун возобновил действе указа о цинмяофа, и в 11-м, вставном месяце Ван Аньши и его обновленная команда приступили к подготовке проведения этой реформы по всей стране, дополнив ее отдельным законом о поддержании и совершенствовании ирригационных сооружений {нун- тянъ-шуйли-фа, Закон о крестьянских полях и ирригационных системах).
В 1070 г. со стороны оппозиции начались нападки на Ван Гуанляня с обвинениями его в различных злоупотреблениях. Особый резонанс получил доклад


218
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
главы Министерства населения Ли Чана (1027-1090), сообщавшего, что на самом деле Ван Гуанлянь, стремясь угодить центральным властям, принуждал людей брать займы. Ван Гуанляня сослали начальствовать отдаленной областью, а оппозиция продолжила критику цинмяофа, взяв на вооружение тезис о недопустимости принудительных займов, хотя в самом законе специально оговаривалось исключительно добровольное взятие ссуды. Противники Ван Аньши, которых теперь возглавил Сыма Гуан, прибегали наряду со ссылками на древность к информации о якобы имевших место фактах. Особое значение они придавали сообщению начальника Чэньлюсянь (одного из трех уездов столичного округа, где располагались окружные управленческие структуры), что там не нашлось ни одного желающего получить ссуду. Действительно ли население уезда Чэньлюсянь было настроено против казенных займов или местное руководство препятствовало их выдаче, понять невозможно. Показательно, что, едва партия рефор- маторов инициировала в этом уезде соответствующую проверку, его начальник подал в отставку. Однако Сыма Гуан и другие члены оппозиции продолжали приводить уезд в пример как образец ситуации во всем столичном округе. К их доводам все внимательнее прислушивались до поры до времени хранившие нейтралитет сановники, в том числе Цзэн Гунлян, переход которого на сторону оппозиции усилил антиреформистские настроения при дворе.
С резкой критикой цинмяофа выступил Хань Ци, высланный из столицы ле- том 1068 г. и теперь пребывавший (《отвечающий за состояние дел»)
в Даминфу. Он прислал меморандум, в котором приводил новые факты отрицательного отношения населения к государственным займам, и доказывал, что цели реформы, провозглашенные в законе, - вспомоществование крестьянам и борьба с ростовщиками - на деле не достигаются, ибо государство само превращается в ростовщика. Смысл этого обвинения станет понятным, если учесть, что торговля и любые частные финансовые операции издревле считались «низким» занятием, недостойным сферы государственного правления. Таким образом, Хань Ци в очередной раз доказывал, что преобразования Ван Аньши подрывают хозяйственно-экономические и моральные устои страны.
Меморандум Хань Ци, поддержанный многими сановниками, в том числе Вэнь Яньбо, произвел огромное впечатление на Шэнь-цзуна, заставив его вновь усомниться в столь уж радикальных преобразованиях. Во 2-м месяце 1070 г. он приказал публично обсудить письмо Хань Ци на специальном совещании в Финансовом управлении. Ван Аньши, сказавшись больным, на него не явился. В его отсутствие Чэнь Шэнчжи и Цзэн Гунлян приняли решение об отмене цинмяофа, однако в защиту закона выступил Цзэн Бу, состоявший на тот момент в руководстве Земледельческого приказа {Сынунсы). Имея по службе доступ к информации о состоянии дел на местах, он с помощью конкретных фактов опроверг сведения, изложенные в меморандуме, и нашел убедительные для монарха контраргументы рассуждениям Хань Ци. Вернувшийся ко двору Ван Аньши настоял на посылке в район Даминфу своих сторонников，которые веко- ре сообщили, что население на самом деле одобряет выдачу ссуд и никто не на¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
219
рушает принцип добровольности их получения.
Тогда Сыма Гуан перевел дебаты вокруг цинмяофа в теоретическую плоскость. Он доказывал, что, во- первых, для осуществления управления хозяйственной жизнью страны вполне достаточно (как это было на протяжении веков) одного правительственного органа, а именно Высшей финансовой комиссии. Во-вторых, писал он, ни сановники ранга цзайсян, ни руководитель Высшей военной палаты не должны вмешиваться в финансовые проблемы и проводить преобразования хозяйственного толка, ибо их истинное предназначение - оказывать моральную поддержку монарху в державном правлении. В спор с ним вступили Люй Хуэйцин и сам Ван Аньши, который трижды обменивался посланиями с Сыма Гуаном на протяжении 3-го месяца (с традиционного портрета) 1070 г. В том же месяце несколько изменили экзаменационные испытания, ориентировав их на проверку знаний в вопросах политического характера.
Между тем местные руководители продолжали либо саботировать исполнение цинмяофа, либо извещать трон о протестах населения против закона. Подобные донесения приобрели столь массовый характер, что Шэнь-цзун предпи- сал провинциальным чиновникам, осуществлявшим прокурорский надзор, про- вести тщательную проверку каждого из таких инцидентов. Результаты рассле- дований оказались не в пользу оппозиции. В 4-м месяце 1070 г. произошли новые увольнения ее представителей, начиная с фуцзайсяна Чжао Бяня (1008-1084), занимавшего эту должность еще со времен правления Ин-цзуна，на чье место по настоянию Ван Аньши был назначен Хань Цзян. В 5-м месяце Ван Аньши счел уместным упразднить Финансовую комиссию, ее функции передали Земледельческому приказу под началом Цзэн Бу, отныне предназначенному стать главным координационным центром преобразований. Затем развернулась борьба за контроль над Цензоратом, тоже завершившаяся победой Ван Аньши. В штат Цензо- рата он ввел своих сторонников, пришедших из среды провинциального чиновничества и уже проявивших себя деятельными и новаторски настроенными хозяйственниками. Осенью подали в отставку Цзэн Гунлян и Чэнь Шэнчжи. В 9-м месяце ушел со службы (в связи с трауром по матери) Люй Хуэйцин, его сменил в стане реформаторов Цзэн Бу. В 12-м месяце 1070 г. Ван Аньши и Хань Цзян стали цзайсянами, что удостоверяет прочность достигнутых ими политических позиций и общее торжество стана неореформаторов. Об этом же свидетельствует возросшая интенсивность проведения реформ. В 9-м месяце рефор- маторы выдвинули предложение о замене трудовых повинностей на денежные взимания, соответствующий законодательный акт - Закон о замещении трудовой повинности (муифа), иначе: Закон об освобождении от повинностей (мянъ-


220
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ифа) или Закон о денежном налоге взамен повинностей (мяньсинцянь), официально ввели в 10-м месяце 1071 г. В 11-м месяце обнародовали Закон о семейных объединениях (баоцзяфа).
Закон о баоцзяофа восстанавливал систему организации низового населения (баоцзя), построенную на принципе взаимной ответственности (круговой поруке). Эту систему установили (и тоже в ходе масштабных реформ) в IV в. до н.э. Ее суть заключалась в объединении крестьянских семей в группы-б^о (в разные исторические эпохи такие территориальные объединения состояли из 5-10 дворов), члены которых (как и домочадцы в каждой отдельной семье) следили друг за другом и несли коллективную ответственность за любое совершенное представителем группы преступление. Если родственники или соседи преступника, зная о совершенном или готовящемся им злодеянии, не сообщали о том властям, все они подвергались наказанию; если же доносили на злоумышленника, то награждались. В программе Ван Аньши предусматривались бао из 10 дворов, главою каждого следовало ставить наиболее уважаемого жителя данного террито- риального объединения. Кроме того, систему баоцзя распространили и на городское население. Закон преследовал две основные цели: оживление среди низового населения традиции круговой поруки и создание ополчения, обе были на- правлены на противодействие как обыденным правонарушениям, так и протестным движениям. Так, членам бао, поймавшим вора, полагалась награда в 1 тыс. связок монет, особо опасного преступника - 3 тыс. связок, наградные деньги брались из имущества нарушителя закона. Знавшие о готовящемся правонарушении, но не донесшие о том, подвергались наказанию согласно действующему уголовному кодексу. Членам бао вменялось в обязанность сообщать властям и о любых подозрительных людях, появившихся на территории объединения, что, по мысли Ван Аньши, должно было стать источником информации о готовящихся бунтах. Он утверждал, что баоцзяфа в случае его принятия и успешного проведения прекратит «мятежи разбойников» и укрепит мощь государства. Понятно также, что подобная система круговой поруки служила надежным механизмом государственного надзора за всеми сферами деятельности населения, в том числе налоговыми сборами и выплатами тех же ссуд. С этой точки зрения баоцзяфа правомерно считать дополнением к базовым законам экономического блока.
Военный аспект баоцзяфа заключался в обязательной армейской подготовке населения. Она конкретизировалась в двух вспомогательных актах: Законе о вооружении семейных объединений {баоцзяфа) и Законе о лошадях в семейных объединениях баомафа, - введенных в 9-м месяце 1071 г. и в 5-м месяце 1072 г. соответственно. Согласно первому, мужская часть баоцзя (преимущественно сельское население) должна была в свободное от основных занятий время обучаться основам воинского дела, прежде всего стрельбе из лука. По второму закону каждый двор был обязан вырастить для армейских нужд хотя бы одну ло- шадь. Данное предписание было наиболее трудновыполнимым, так как в большинстве регионов Китая традиционно не занимались коневодством. Перечне-


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
221
ленные меры должны были привести к созданию самообороны населения от тех же《разбойников» и к подготовке резервистов, способных усилить регулярную армию в случае внешних войн. Наличие такого резерва позволило бы значительно сократить правительственные вооруженные силы и соответствующую статью бюджетных расходов.
Баоцзяфа, как и вспомогательные законопроекты, не отличался принципиальной новизной. Сама по себе круговая порука существовала, повторим, в Китае при различных правящих режимах, начиная с древности. На подготовке ополчения из селян настаивал в своих докладах еще Фань Чжунъянь. Мнение о том, что система баоцзя совместно с народным ополчением может стать действенным средством для борьбы с антиправительственными выступлениями, получило широкое распространение и в провинциальном руководстве. Оно изложено, например, в докладе чиновника Чжао Цзыцзи, который, как принято считать, и сформулировал основы баоцзяфа. Вот почему принятие этого закона не вызвало протестов и дискуссий.
Иначе обстояло дело с Законом о замещении трудовой повинности. Трудовые повинности включали различные строительные работы и гужевую повинность (перевозку грузов, в том числе армейских). При разработке этой реформы Ван Аньши исходил из того, что строительные работы проводились по стране неравномерно, в связи с чем было трудно заранее вычислить необходимые трудовые ресурсы. Замена же повинностей на денежные выплаты, во-первых, не должна была отвлекать население от его основных хозяйственных занятий; во-вторых, позволяла местным властям на полученные средства нанимать нужное число работников для конкретных заказов, что могло хотя бы частично решить проблему вовлечения в трудовую деятельность безземельного крестьянства и городского люмпенства; в-третьих, казна могла получить дополнительные денеж- ные доходы.
Сама по себе идея замены повинностей на денежные выплаты как для сельского, так и для городского населения не вызвала категорических возражений оппозиции, тем более что еще в древности (в империи Хань) разрешался откуп от повинностей богатым землевладельцам, ремесленникам и торговцам. Камнем преткновения стало предложение реформаторов о взимании денежных взносов {чжуицянъ, «деньги в помощь повинностям») с податных категорий населения, освобожденных от личной трудовой повинности: зажиточных горожан, к которым относились купечество и хозяева частных предприятий, крупных сановников и даже монашествующих. Сумма денежных взносов рассчитывалась с иму- щества каждого двора, для чего предполагалось провести его предварительную оценку. Должны были учитываться и местные особенности.
Оппозиция дружно встала на защиту неподатного населения, в первую очередь городского. Дебаты, начавшиеся еще в середине 1070 г.? не стихали всю первую половину следующего года. Аргументы противников реформы сводились к тому, что повинности традиционно исполнялись сельским населением, принудительное же изымание денежных средств у городских жителей (тех же


222
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
купцов и ремесленников) исключительно опасно как с морально-этической точки зрения, так и в плане государственной безопасности. Оппозиционеры напоминали о том, что горожане всегда, как бы далеко ни заглядывать в глубь веков, добровольно помогали народу и властям: давали средства голодающим, финансировали войско для обороны страны от внешних врагов и «разбойников». Поэтому если обложить регулярными денежными поборами городские зажиточные слои, то они не смогут оказать никакой финансовой помощи стране и народу в нужный момент.
По сути, оппозиция протестовала против усиления государственного контроля за торгово-ремесленным сектором и обложения его дополнительными налогами, что и стремился сделать Ван Аньши, намереваясь превратить этот сектор в главный, после аграрного, источник доходов казны. Показательно, что реализацию мяоифа, за которую отвечал Земледельческий приказ, начали со столичной области и именно с городского населения. Нельзя не отметить, что как раз такие (а не относительно сельского хозяйства) реформаторские планы наиболее соответствовали естественным хозяйственно-экономическим процессам, вступившим в активную фазу во второй половине XI в. Речь идет о стремительном росте торгового и производственного секторов и урбанизации. Оба процесса обозначились еще в империи Тан и отчетливо проявились в Южных царствах в X в. Тем- пы роста объема производства наглядно демонстрируют горнодобывающие и металлообрабатывающие отрасли. Число их центров увеличилось со 120 (при Тан) до 271. С середины IX в. до середины XI в. выплавка меди возросла в 30 раз, к концу XI в. - еще в три раза. Производство железа возросло в 12 раз, а к концу XI в. достигло, по некоторым данным, 150 тыс. т в год. В крупнейших для того времени рудниках и плавильнях (в Шаньдуне) трудилось 3^ тыс. наемных рабочих. Повысился и технологический уровень черной металлургии. Выпускались сплавы, в том числе чугун, позволявшие изготовлять крупногабаритные конструкции и художественное литье. Кроме того, активизировались добыча и производство серебра. В течение длительного времени основным центром добычи этого благородного металла оставался юго-восток страны (Фуцзянь), где имелись залежи серебряно-свинцовой руды (одна-две части серебра на 384 части свинца). Мы знаем, что в Фуцзяни работали 42 аффинажные мастерские, производившие до 800 кг серебра в год.
Ремесленное производство в эпоху Сун было отмечено дальнейшим ростом разделения труда, и, соответственно, увеличением числа ремесленных профессий и частных мастерских, формированием территориальной специализации и тенденцией к структурной упорядоченности. Торгово-ремесленные организации (рсан), появившиеся еще при Тан, все больше приобретали признаки корпоративной производственной ячейки, приближаясь к собственно цеховой организации. К концу XI в. только в Кайфэне насчитывалось 170 ханов, объединявших 6400 ремесленников. Наиболее показательны шелкоткацкое производство и оружейное дело, представленные как казенными, так и частными мастерскими. В последней трети XI в. столичные казенные ткацкие мастерские насчитывали более 400 стан¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
223
ков, которые обслуживали главным образом наемные мастера и подмастерья. В казенных оружейных мастерских было занято 8-9 тыс. ремесленников. Среди частных шелкоткацких мастерских тоже были мануфактуры в 200-400 станков. Сохранились сведения о некоем богаче на Юге, который был владельцем не то 500, не то 700 станков.
Рост товарно-денежных отношений был столь интенсивным, что привел к радикальному изменению в правилах торговых операций. Система замкнутых городских рынков-кварталов распалась. В столице и во многих других городах (тоже преимущественно на Юге) торговля стала вестись в любых удобных для этого местах: на некоторых улицах, при храмах, у городских ворот и т.д. Появились специализированные продуктовые и вещевые рынки (овощные, мясные, рыбные, шелковые и т.д.)? а также казенные рынки для продажи товаров, на выпуск которых сохранялась государственная монополия (соль, железные изделия). Действовали также ночные и сезонные рынки (ярмарки). Стала складываться прослойка бродячих торговцев, которые обслуживали мелкие города и сельскую местность. Увеличились межрегиональные торговые связи, чему способствовали расширение сети казенных дорог и предоставление чиновникам права беспошлинного провоза товаров через внутренние заставы. На стыке чиновничьих (вкладывавших личные средства в торговлю) и купеческих семейств взрастали крупные торговые дома, ставшие монополистами в ряде коммерческих областей, в том числе в торговле зерном. Например, в столице она была сосредоточена в руках 100 таких домов. Крупный союз торговцев (из 16 семейств) возник в Сычуани. Некоторые торговые дома были допущены к торговле казенными товарами (солью и чаем). Широкое распространение получила оптовая торговля через посредничество маклеров и многочисленных торговых контор. В результате общий объем торговли увеличился за вторую половину XI в. приблизительно на одну треть.
Следует заметить, что в эпоху Сун торговой пошлиной облагались почти все виды товаров и торговой деятельности (нормативная ставка 2% стоимости товара с перевозки и 3% - с продажи). Значительную прибыль приносила и внешняя торговля, хотя общий ареал внешних торговых связей намного сократился по сравнению с эпохой Тан: кидани перерезали сухопутные контакты Китая с Кореей, тангуты - с Центральной Азией, взяв под свой полный контроль Великий шелковый путь (в скором времени он практически полностью перестал функционировать). Тем не менее империя Сун вела интенсивную торговлю с Ляо, Си Ся, а также - по морским путям - с Кореей, Японией, странами Южных морей, прибрежными районами Индии и Ближним Востоком (Аравией). Внешняя торговля находилась под государственным контролем, но к ней допускались и частные торговцы, выплачивавшие дополнительные пошлины (от одной шестна- дцатой до одной десятой стоимости товара). Уже в начале XI в. пошлины на торговлю и ремесла приносили до 36% всех государственных доходов. Это была огромная цифра по сравнению с предшествующими эпохами, но слишком маленькая, чтобы покрыть недостачу от аграрного сектора, даннические выплаты,


224
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ ее
расходы на армию (к середине XI в. составляли до пяти шести всех государственных поступлений) и на н\ - жды двора, включая официальную ритуальную деятельность: в первые годы XI в. на проведение только ритуалов жертвоприношения Небу тратили приблизительно 6 млн. связок монет, к середине столетия - вдвое больше.
Итак, торгово-ремесленный сектор действительно был потенциально самым крупным источником государственных доходов, и поиск неореформаторами способов их повышения являлся объективной необходи- мостью. У оппозиции не было, да и не могло быть подлинно весомых доводов против введения муифа, помимо сетований на попрание вековых устоев и предсказания множества злоупотреблений (что, увы, отвечало действительности). В 4-м месяце 1071 г. Сыма Гуана отослали в Лоян, в 7-м месяце подал в отставку Ван Шао Оуян Сю, остававшийся одним из «столпов» оппози-
{с картины эпохи Цин) ции. Ему не суждено было вернуться к политической
жизни: по мистическому совпадению он скончался в своем имении ровно через год (в 23-й день 7-го месяца 1072 г.) в возрасте всего 66 лет.
После издания указа о мяоифа Ван Аньши продолжил преобразования по усилению государственного контроля над торгово-ремесленным сектором, сведенные в Закон о казенной торговле (шиифа), который был обнародован в 3-м месяце 1072 г. Суть этой реформы сводилась к учреждению казенной торговли через создание специальных органов для усиления государственного присутствия в торгово-ремесленном секторе вкупе с повышением бюджетной при- были от него. Искомым органом стало Казенное торговое управление (Шиисы). Идею его организации Ван Аньши почерпнул из меморандума Ван Шао (1030- 1081), поданного трону еще в 1068 г., когда тот был главнокомандующим войсками приграничного с Тибетом округа Циньфэнлу. В нем шла речь о различных аспектах взаимоотношений империи с соседними народностями, в числе кото- рых Ван Шао отметил интенсивные и выгодные торговые связи с ними, налаженные местными торговцами, и предложил передать право этой торговли казенному торговому приказу (шиишу). Неменьший интерес, по мнению исследо- вателей, представляет доклад простолюдина Вэй Цзинцзуна, в котором тоже говорилось о шиишу с выделением таких его главных функций, как ограничение деятельности крупных торговцев и установление государственной монополии на регулирование цен. По словам Вэй Цзинцзуна, «если товары дешевы, то государство, несколько увеличив цену по сравнению с рыночной, закупает их, чтобы помочь торговцам. Если товары дороги, то по несколько уменьшенной цене продает их, чтобы помочь народу». И тогда «рыночная цена не будет прыгать,


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
225
богатые люди не смогут по своему произволу продавать или придерживать товары; станут приезжать бродячие торговцы; народ будет доволен, а государственные финансы в достатке» (пер. З.Г.Лапиной).
Хотя никаких сведений о жизни и личности Вэй Цзинцзуна не сохранилось, его с полным основанием можно причислить к выдающимся экономистам того времени, а его рассуждения и практические предложения считать смысловым костяком гииифа. Разработку самого закона Ван Аньши поручил Люй Цзявэню, о котором тоже ничего толком не известно, кроме его происхождения с Юга (область Шоучжоу, Аньхуэй) и участия в реформах эры Си-нин. Люй Цзявэнь сформулировал 13 пунктов, касающихся деятельности Казенного торгового управления. Сохранился лишь один, гласящий, что Шиисы должен контролировать деятельность крупных купцов и подчиняться Высшему финансовому управлению. Приведенный пункт убрали из текста закона по приказанию Шэнь-цзуна, который, в свою очередь, был вынужден уступить очередным нападкам противников неореформаторов - важное свидетельство об исходном накале борьбы вокруг и этой реформы.
Прочие детали функционирования Казенного торгового управления и его филиалов -казенных торговых приказов (иногда их называют государственными ломбардами) можно восстановить по различным источникам. На Шиисы возлагалась задача надзирать за торговыми операциями, регулировать цены и осуществлять кредитование, приказам же поручалось предоставление ссуд мелким тор- говцам под 20% годовых, закупка у них малоликвидных товаров и предоставле- ние ходовых товаров в кредит (под заклад их имущества и при условии погашения стоимости товаров вместе с теми же 20% годовых). Очевидно, что Шиисы и его филиалы были прототипом банковской системы. Услугами казенных торговых приказов имели право воспользоваться как неимущие люди, так и представители чиновничества (разработчики закона учитывали их участие в торговом секторе). При этом первые должны были отдать в качестве залога имущество других членов своего территориального объединения (бао), а чиновники, занимавшие руководящие должности, обязаны были внести залог в виде их земельных владений или имущества. Служащие Шиисы и приказов тоже могли полу- чить кредит из расчета 20% годовых. К участию в работе Шиисы привлекли и представителей купеческих кругов, надеясь использовать их финансовый опыт и торговые связи. На следующий день после обнародования Закона о казенной торговле был издан указ о предоставлении Шиисы из казны 1 млн. связок монет для кредитных операций. Довольно быстро создали региональные филиалы Шиисы в наиболее развитых торговых районах, в том числе в Циньфэнлу, Чэн- дуфу, Гуанчжоу, где были поставлены под контроль внешнеторговые операции.
На протяжении 1072-1073 гг. придворные дебаты по поводу реформ несколько утихли, однако нарастало недовольство преобразованиями на местах. Возмущение и сельского, и городского населения вызывали новые денежные поборы, в качестве которых они воспринимали выплаты вместо трудовых повинностей и особенно чжуицянъ. К тому же, как и предупреждали Ван Аньши его против¬


226
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ники, оценку имущества и начисление суммы денежных сборов сопровождали массовые злоупотребления. Резко отрицательно воспринимали на местах и увеличение административных структур и численности чиновников, требовавшихся для проведения преобразований. Торговцы всех рангов выражали недовольство принудительным участем в финансовых операциях казенных торговых приказов, а крупное купечество - надзором со стороны Шиисы.
Не менее существенно, что преобразования проводились в условиях новой войны с Си Ся, случившейся в 1069-1072 гг. Ее предыстория восходит к гибели Юаньхао, которого в 1-м месяце 1048 г. убил его собственный сын в момент внезапно вспыхнувшей ссоры между ними. Отцеубийцу уничтожил его дядя, а новым монархом стал годовалый сын Юаньхао - Лянцзо (Нинлин-лянцзо, 1047-1068, И-цзун, прав. 1048-1068), регентшей - его мать Вэнь-хуанхоу (Сю- аньму-хуэйвэнь-хуанхоу, ум. 1056), происходившая из глубоко верующего буддийского семейства, имевшего тибетские корни. При дворе Си Ся, как и в китайских империях в аналогичных случаях, возобладали фаворитизм и фракци- онная борьба. В дополнение к внутренней нестабильности тангутское государство значительно ослабила вторая война с Ляо (1049-1053). Вот почему, достигнув совершеннолетия, Лянцзо предпочел проводить дружественную политику по отношению к империи Сун, тем более что ее власти с самого начала подтвердили его статус Сяго-чжу и продолжали выплачивать дань. Ситуацию обострили сами китайцы: в 1066 г. они захватили один из городов в приграничной (со стороны Си Ся) зоне. Воздержимся от догадок, был ли этот конфликт спровоцирован региональными китайскими военачальниками или произошел по негласной воле Шэнь-цзуна, желавшего продемонстрировать свою державную решимость. Масштабной войны тогда не случилось из-за болезненного состояния Лянцзо. Он получил тяжелое ранение в бою (1066 г.) и скончался, промучившись от ран, в 1-м месяце 1067 г. (в возрасте 21 года). Трон в Си Ся унаследовал его семилетний сын Бинчан (1061-1086, Хуэй-цзун, прав. 1068-1086), регентские полномочия возложила на себя мать нового монарха Лян-тайхоу (Гунсу-чжансянь-Лян- хуанхоу, ум. 1085). В надежде разжечь внутренний конфликт в Си Ся власти Сун пожаловали высокие титулы нескольким вождям народностей, проживавших на территории тангутского государства и враждебно настроенных к правящему режиму. В ответ тангутская армия перешла границу. Боевые действия шли, как и прежде, с переменным успехом, тангуты вновь обратились за помощью к Ляо. Сыма Гуан и Ван Аньши решительно возражали против продолжения войны (единственное, в чем они солидаризировались), но Шэнь-цзун, похо- же, продолжал уповать на лавры победителя. Ван Аньши удалось склонить его к заключению мира (еще один парадокс событий эры Си-нин) лишь после отставки Сыма Гуана. Замирились (без официального подписания договора, ограничившись взаимными дарами) в 7-м (вставном) месяце 1072 г.
После окончания войны Ван Аньши решился на проведение очередных (и заведомо еще более непопулярных) преобразований. В 8-м месяце 1072 г. был обнародован Закон о квадратных полях и выравнивании налога {фантянъ-цзюнъ-


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
227
шуй-фа), направленный на глобальную ревизию земельных ресурсов страны с целью выявить утаиваемые от налогового обложения частные земельные владения и ввести дифференцированный поземельный налог. Задумывалась колоссальная работа по обмеру пашенных угодий (единицей измерения стал квадрат стороной в 1 тыс. бу). Исходя из качества почвы, характера рельефа и прочих особенностей угодья планировалось ввести несколько налоговых ставок, что тоже грозило многим землевладельцам серьезным повышением налоговых выплат. Предусматривалось также ограничение купли-продажи земли через снижение полученных доходов от таких сделок на 20% (они шли в казну).
В 9-м месяце 1073 г. приняли Закон о замене денежными выплатами натуральных цеховых поставок (мяньханфа, мянъхан-ицянъ), разработанный, как и предыдущий, Люй Цзявэнем. Сумма определялась размером доходов хана. Поборы распространялись на всех его членов: они делились на несколько имущественных категорий, каждой предписывался определенный взнос. На полученные деньги казна должна была нанимать работников в императорские мас- терские и приобретать на рынке нужную для дворцовых служб ремесленную продукцию. Это нововведение, с одной стороны, обернулось истинным бедствием для мелких торговцев, поскольку теперь платить за свою профессиональную деятельность должны были разного рода коробейники, разносчики воды и чая, продавцы дешевых продуктов питания (типа рисовой каши), а с другой стороны, настроило против Ван Аньши буквально весь двор. Ведь сановники, евнухи и даже члены императорской фамилии либо имели долю в частных производствах, либо негласно покровительствовали ханам, получая от них щедрые «подарки». В доверительных беседах с Ван Аньши Шэнь-цзун жаловался, что боль- шинство окружающих его лиц, включая близких родственников, неустанно твердят ему о вреде реформ.
Весной 1074 г. страну вновь поразила засуха. Вновь заговорили, что это кара свыше за злодеяния неореформаторов и лично Ван Аньши. Такое обвинение наряду с фактами резкого ухудшения жизни из-за реформ содержалось и в докладе Чжэн Ся, высланного из столицы в 1069 г. и проведшего несколько лет в администрации Гуанчжоу. Когда в Императорском секретариате и Цензорате отказались принять этот доклад, ссылаясь на распоряжение Ван Аньши пресекать по- дачу трону критических по содержанию бумаг, Чжэн Ся решил трансформировать свой текст в серию рисунков, изображавших страдающих людей, а в подписях к ним изложил свои мысли по поводу преобразований. Эту серию (она со- хранилась в копиях) он передал Шэнь-цзуну через Управление Серебряной башни (Иныпайсы) - специальное отделение Императорской канцелярии (его здание находилось у Врат серебряной башни, ведших в императорскую резиденцию), уполномоченное передавать монарху конфиденциальные послания.
Ознакомившись с посланием Чжэн Ся, Шэнь-цзун приказал приостановить действие почти всех законов и провести расследование деятельности Шиисы, в том числе правильности взимания денег со столичных ханов. Сторонникам Ван Аньши, однако, удалось переубедить монарха. Эту заслугу приписывают


228
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Нищий люд (фрагменты картины Чжэн Ся)
Люй Хуэйцину и Дэн Ваню (1028-1086), некогда мелкому областному чиновнику, который привлек внимание Ван Аньши своими докладами с призывами активнее проводить преобразования и удостоился чести войти в его ближайшее окружение. Ван Аньши несколько раз поручал Дэн Ваню, введенному им в Цензорах, совершать инспекционные поездки для изучения жалоб, поступающих из провинции, и тот неизменно находил способы опровергнуть критику или «разоблачить» самого жалобщика. На этот раз Дэн Вань обвинил Чжэн Ся в злостном нарушении регламента подачи официальных бумаг, намекнув на то, что совершивший подобный поступок человек способен на любой обман.
К этому времени от Ван Аньши отвернулось большинство его недавних сторонников, верность делу преобразований, по его собственному признанию, хранили лишь Люй Хуэйцин и Цзэн Бу. Впрочем, и в последнем Ван Аньши ошиб- ся: тот вскоре подверг резкой критике деятельность Люй Цзявэня. Тревогу Ван Аньши, как и его царственного покровителя, не могла не усугублять тщетность ожидания роста доходов казны, ради чего и были затеяны реформы. Пока что лишь возрастали траты на их проведение: если в начале XI в. ежегодно отливалось 1,8 млн связок монет, то в 1073-1074 гг. пришлось выпустить 6 млн связок. В 4-м месяце 1074 г. Ван Аньши подал прошение об отставке, император его удовлетворил и отправил недавнего цзайсяна отвечать за положение дел в Цзян- нинфу (где тот уже побывал в 1067 г.).
Канцлером назначили Хань Цзяна, на его прежнее место фуцзайсяна - Люй Хуэйцина. Оппозиция оживилась и стала требовать помимо отмены реформ возвращения в столицу своих лидеров, в первую очередь Сыма Гуана, который даже находясь вдали от Кайфэна, продолжал посылать разоблачающие преобразования реляции. Хань Цзян и Люй Хуэйцин, вначале предпринявшие немало усилий по защите «Новых законов», вскоре сосредоточились на борьбе с противниками, из которых главным они считали Цзэн Бу. Люй Хуэйцин распорядился о проверке обвинений Цзэн Бу в адрес Люй Цзявэня и, когда обнаружи- лась их безосновательность, Цзэн Бу изгнали из Высшего финансового управления. Затем Люй Хуэйцин добился отставки вице-канцлера Фэн Цзина (1021-1094),


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
229
наиболее активно ратовавшего за отмену денежных поборов с ханов, и его ссылки губернатором периферийной области Хаочжоу (Аньхуэй). Одновременно из Кайфэна выслали Чжэн Ся.
Расправившись со своими политическими противниками и оказавшись на вершине сановной власти, Люй Хуэйцин, по версии официальной историографии, отныне не хотел возвращения Ван Аньши на прежний пост. Для отлучения того от двора он прибег к испытанному способу почетных назначений, рекомендовав его в 10-м месяце 1074 г. на должность цзедуши, давно утратившую реальный политический авторитет. Вредя Ван Аньши как толь- Люй Хуэйцин ко можно (опять по словам старых историков), новый
канцлер срочно вербовал себе сторонников и создал «клику» из восьми человек. По свидетельству Дэн Ваня, хранившего верность Ван Аньши, ближайшими лицами нового цзайсяна стали два его брата, прежде активные деятели партии неореформаторов, что и способствовало их карьерным успехам, и Чжан Дунь, теперь глава Высшего финансового управления. Последнего усомниться в реформах Ван Аньши заставило пребывание (с 1072 г.) в ранге столичного инспектора в регионе среднего течения Янцзы, где он воочию столкнулся с отрица- тельными последствиями преобразований. Из людей, способных по своему служебному статусу противостоять Люй Хуэйцину, у власти остался од：：н Хань Цзян, и он добился возвращения Ван Аньши ко двору. Тот прибыл в столицу в 3-м месяце 1075 г. и сразу вступил в схватку с《кликой» своего бывшего сорат- ника. Пытаясь его дискредитировать, Люй Хуэйцин предал гласности их частную переписку, содержащую немало фактов, которые скрывали не только от оппозиции, но и от самого императора. Тем не менее Шэнь-цзун в 8-м месяце восстановил Ван Аньши в должности цзайсяна и наказал его новых недругов. В 10-м месяце Люй Хуэйцина вынудили подать в отставку и сослали в приграничную военную область, где он лично участвовал в столкновениях с Си Ся. Оба его брата и Чжан Дунь тоже не по своей воле покинули Кайфэн. В том же месяце Люй Гунчжу и Чжан Фанпин, все еще остававшиеся в провинции, обратились к Шэнь-цзуну с докладами, выражая в них надежду на изменение политического курса и советуя монарху доверить руководящие должности членам антиреформаторского лагеря. В 11-м месяце обновили руководство Высшей военной палатой, введя в него противников Ван Аньши. В 10-м месяце 1076 г. Ван Аньши в очередной раз подал в отставку и, вновь посланный руководить Цзян- нинфу, поселился там в уединении.
Цзайсянами стали Ван Гуй (1019-1085) и У Чун (1021-1080), оба последовательные противники неореформаторов, занимавшие в начале 1070-х годов посты фуцзяйсяна и главы Высшей военной палаты. Между тем как раз в 1076 г. проявились первые осязаемые результаты реформ эры Си-нин: государственный доход составил 10,4 млн, а расходы - 6,4 млн связок монет. Пожалуй, впервые


230
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
бюджет имел такой гигантский, почти в 4 млн связок монет, профицит, причем надежным источником поступлений в казну стала кредитная система. Возможно, именно поэтому Шэнь-цзун воздержался от официальной отмены «Новых законов». Не стал он и менять девиз правления, продлив «реформаторский период» до 1078 г.5 а в но- вом девизе Юань-фэн (1078-1086), означавшем «Начало изобилия», словно отразились упования монарха на повышение материального благополучия страны после проведенных преобразований.
О том, что Шэнь-цзун какое-то время еще сохранял веру в возможность продолжения преобразований и надежду на возвращение Ван Аньши ко двору, свидетельствуют и некоторые другие факты. Так, в 1078 г. он предложил Ван Аньши стать цзопуе в Кабинете министров и даровал ему аристократический титул Шуго-гун, в 1080 г. предложил пост монаршего сов^тяиш-тэцзинь и пожаловал титул Цзинго-гун (от этого титула произошло еще одно прозвание Ван Аньши - Ван-цзингун). Тот, однако, предпочел остаться вне политики. В 1082 г. император вернул в правительственные круги нескольких участников реформ эры Си-нин5 продолжавших считаться (несмотря на отдельные расхождения с Ван Аньши) апологетами нео- реформаторского курса.
До сих пор не утихают споры, насколько эффективно Ван Аньши реализовать свою реформаторскую программу и как его преобразования сказались на состоянии хозяйственно-экономической жизни Северной Сун. Одни ученые полагают, что крах «Новых законов» был безусловным, другие настаивают на неод- нозначности сложившейся ситуации: ведь получили же в 1076 г. столь гигантский доход. Интригует и произошедший на рубеже XI-XII вв. рост населения с 25 млн человек в 1085 г. до 41 млн в 1100 г. Следовательно, либо реформы при¬
УЧун
(с традиционной книжной гравюры)
вели к выявлению огромного числа податного люда, прежде скрывавшегося от налогообложения, либо прежде неимущие и безземельные перешли в разряд прилежных налогоплательщиков, либо действительно произошел демографический «скачок», возможный только в условиях повышения общего благосостояния населения. Даже если верно последнее, реформы не смогли ликвидировать или приостановить одну крайне опасную для экономики страны тенденцию, связанную с разбалансированностью денежной системы. Для покрытия дефицита бюджета правительство постоянно шло на увеличение выпуска металлических денег (монетные дворы, монопольно принадлежавшие государству, исчислялись многими тысячами). Нарастанию инфляции способствовали, во-первых, снижение процента меди в монетном сплаве и выпуск железных цянь из-за нехватки необходимого сырья. Во-вторых, налицо был дефицит серебряных денег. На-


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
231
селение стремилось переводить свои накопления в серебряные слитки, курс монет по отношению к ним катастрофически падал, вызывая падение платежной стоимости цянъ. Вынужденное искать выход из создавшегося положения, правительство нашло его в выпуске бумажных денег. Опыт использования банковских бумаг - переводных чеков, обеспеченных железной монетой, - впервые предприняли в царстве Позднее Шу. В 1023 г. их признали государственным платежным средством в Сун, а с середины XI в. приступили к выпуску ассигнаций, появление которых тоже было связано с ксилографическим книгопечатанием: какая разница, что печатать с доски-матрицы - книжный текст или денежные купюры? Бумажные деньги имели неплохую защиту от подделок. Использовали особую бумагу с шелковыми ни-
Бумажная банкнота эпохи Северная Сун
тями, на которую с помощью нескольких отдельных клише наносили сложный рисунок и многоцветную (из шести тонов) окраску. Но экономические законы выпуска бумажных денег - необходимость их обеспечения государственным запасом драгоценных металлов (в данном случае все того же серебра) и недопустимость произвольного наращивания денежной массы - были неведомы фи- нансистам того времени. Власти не устояли перед искушением насытить внутренний денежный рынок предельно дешевыми по себестоимости ассигнациями. В результате в начале XII в.5 когда бумажная денежная масса достигла 70 млн купюр (приравненных к 1 тыс. денежных единиц каждая), страну захлестнула гиперинфляция.
Нарастанию инфляции способствовала и очередная китайско-тангутская война, продолжавшаяся с 1081 по 1086 г. Уже в конце 1070-х годов в Кайфэн пошли донесения об обострении внутреннего кризиса в Си Ся. Узнав о свержении Хуэй-цзуна, большинство сановников высказались за наступление на тангутское государство. Шэнь-цзун согласился, после чего снарядили пять экспедиционных корпусов общей численностью в 320 тыс. человек. Их сопровождали еще 155 тыс. носильщиков для транспортировки армейских грузов и провианта. Перед армией поставили оперативную задачу взять города Линчжоу и Сячжоу, что должно было привести, по мысли китайских стратегов, к капитуляции Си Ся. Сунские полководцы были настолько уверены в скором завершении кампании, что провизию запасли всего на месяц.
Военные действия начались в конце 1081 г. с побед китайской армии над тан- гутскими соединениями в 80 и 20 тыс. человек, что позволило захватить несколько стратегически важных оборонительных пунктов противника. Поражение еще одной тангутской армии из 30 тыс. человек открыло путь на Линчжоу. В Кайфэне крепла уверенность, что основные силы тангутов разгромлены и со¬


232
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
всем скоро состоится долгожданный триумф. Однако когда на 18-й день кампании два сунских экспедиционных корпуса подошли к Линчжоу, то обнаружили лишь залитый водою город: тангуты разрушили дамбу на протекающей рядом реке, вызвав рукотворное наводнение, и отступили. Китайцам не оставалось ничего другого, как повернуть обратно. Их примеру последовали и другие экспедиционные соединения, которые находились на пути к Линчжоу. Военные опе- рации 1081 г. наглядно продемонстрировали положительные изменения, которые претерпели вооруженные силы империи по сравнению с первой китайско- тангутской войной. Однако стратегическую задачу по сокрушению Си Ся решить не удалось, и армия Сун втянулась в долговременные позиционные бои, продолжавшиеся до 1086 г.
Безуспешность войны против Си Ся заставила Шэнь-цзуна окончательно потерять веру в эффективность реформ Ван Аньши. Осенью 1084 г. император, измученный тяжелой болезнью и предвидя скорый уход из жизни, заявил министрам, что его преемником должен стать тот из его детей, кого воспитает лично Сыма Гуан. У Шэнь-цзуна было 14 сыновей, но четверо умерли б младенчестве, еще четверо прожили от двух до пяти лет. Во 2-м месяце 1085 г. в статус наследника возвели восьмилетнего Чжао Сюя (1077-1100), старшего из живых на тот момент братьев.
Шэнь-цзун скончался в день у-сюй 3-й луны 8-го года эры Юань-фэн (1085 г.). Тогда же провели интронизацию Чжао Сюя (Чжэ-цзун, прав. 1085/6-1100), новый девиз правления (Юань-ю5 1086-1094) объявили в 18-й день 1-го месяца 1086 г. Регентшей малолетнего императора стала его бабушка императрица Гао.
Правление императора Чжэ-цзуна (1085-1100)
Выполняя волю скончавшегося монарха, императрица Гао вернула в правительство Сыма Гуана и его единомышленников, создавших при дворе подобие партии, известной как «фракция эры Юань-ю» (Юаньюдан), от первого девиза правления Чжэ-цзуна. Начальными их деяниями стал официальный запрет действия «Новых законов». За вторую половину 1085 г. они последовательно добились отмены законов о вооружении семейных объединений, о казенной торговле, о квадратных полях и выравнивании налога и о замещении трудовой повинности. Против фракции Сыма Гуана моментально сложилась оппозиция во главе с уже знакомым нам Чжан Дунем и Цай Цюэ (1037-1093). Первому из них после опалы 1075 г. довелось пережить несколько карьерных взлетов и неудач. В 1080 г.5 после непродолжительного эпизода фавора, когда он побывал «великим мужем- увещевателем» (цзяньи-дафу), его обвинили в государственных преступлениях и вновь сослали руководить областями. Всего он побывал начальником 45 областей, в основном на южной и юго-восточной периферии (Хубэй, Хунань, Гуандун), где ему довелось и бороться с народными волнениями (1077 г.). Несмотря


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
233
на личные разногласия с Ван Аньши (членство в《клике》Люй Хуэйцина), Чжан Дунь продолжал слыть убежденным сторонником реформ. В 1082 г. Шэнь-цзун вернул его в столицу и поставил во главе Императорской канцелярии, что означало статус вице-канцлера со старшинством над остальными фуцзайсянами.
Цай Цюэ, тоже южанин по происхождению, получил степень цзиныии в 1059 г. и затем служил в областных администрациях. В конце 1060-х годов попал на секретарскую должность в Отдел трех рангов {Саньбаньюань) Министерства чинов, где отвечал за назначения среднего и младшего состава. Благодаря своим служебным обязанностям он познакомился с полководцем Ван Шао, который и рекомендовал его Ван Аньши. По протекции последнего Цай Цюэ в 1073 г. стал заместителем главы Цензората и директором Земледельческого приказа. После отставки Ван Аньши в 1076 г. Цай Цюэ смирился с поражением неореформаторов и безропотно продолжил службу при цзайсяне У Чуне, что позволило ему избежать опалы. С 1082 по 1085 г. он занимал руководящие должности в Кабинете министров, соответствующие канцлерским полномочиям, а после прихода к власти Чжэ-цзуна возглавил Императорскую канцелярию, где не только наиболее резко противостоял отмене «Новых законов», но и обвинил императрицу Гао в намерении узурпировать державную власть по примеру тайской У Цзэтянь. По свидетельству официальной историографии, Цай Цюэ планировал даже заговор против регентши, намереваясь низложить Чжэ-цзуна и воз- вести на трон его младшего брата, вот почему его жизнеописание составители 《Истории Сун》поместили в подраздел《Цзянь чэнь ле чжуань》(《Жизнеописа- ния порочных сановников»). Разгневанная императрица Гао потребовала заточения Цай Цюэ в буддийский монастырь, но Сыма Гуан ограничил его наказание назначением на должность губернатора вначале в Хубэй, а затем - в Гуан- дун, где он и скончался. Чжан Дуня выслали в Жучжоу (Хэнань), относительно недалеко от столичного округа.
Во 2-м (вставном) месяце 1086 г. Сыма Гуан получил назначения на должности «левого способствующего в высших делах» (цзопуе) в Кабинете министров и гиилана в Императорской канцелярии, что позволило ему возглавить обе эти структуры. Недолгий срок его политического верховенства отмечен прежде всего переходом к мирной внешней политике, построенной на переговорах и уступках. Этот курс основывался на искренней убежденности великого историка в полном культурном превосходстве Китая над соседними народностями, что делало, по его мнению, совершенно ненужным применение насилия. Крайне отрицательно он также относился к личности Шэнь-цзуна, обвиняя того в самовозвеличивании и властолюбии. В политической реальности позиция Сыма Гуана выразилась в его стремлении быстрейшего замирения с Си Ся. Поздней весной 1086 г. в Кай- фэн прибыло тангутское посольство для мирных переговоров. Послы настаивали на возвращении территорий, захваченных в ходе кампаний 1081-1083 гг.5 в первую очередь районов Ланьчжоу и вдоль границы. Выполнение данного требования могло заметно ослабить контроль Сун над приграничным регионом, но Сыма Гуан считал благом поступиться текущими военно-тактическими интере¬


234
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
сами во имя перспективы долговременного мира. Вероятность заключения очередного мирного договора была тем более велика, что осенью (8-9-й месяцы) скончался император тангутов Бинчан, и на трон возвели его трехлетнего сына Цяньшуня (1083-1139, Чун-цзун, прав. 1086-1139), а регентшей стала его мать, еще одна императрица из семейства Лян - Лян-тайхоу (ум. 1099, Чжаоцзянь- вэньму-хуанхоу). Однако официально мирный договор подписать не успели: в 9-м месяце ушел из жизни Сыма Гуан, по прихоти судьбы через пять месяцев после кончины Ван Аньши.
Со смертью Сыма Гуана началась очередная фракционная распря, продолжавшаяся на протяжении всего периода эры Юань-ю. Традиционные историки, с которыми единодушны и современные исследователи, выделили три главные придворные фракции того времени: Шоскую» (Шодан), Лоскую (Лодан) и Шускую (Шудан). В первой, удерживавшей за собой верховенство на всем протяжении эры Юань-ю5 объединились самые убежденные противники реформ Ван Аньши. Большинство членов этой фракции происходили с северо-востока, на что и намекает ее название - от области Шочжоу, символизировавшей северо-восточный регион. Лидером Шодан признают Лю Чжи (1030-1098), который происходил из области Ичжоу (юг пров. Хэбэй), где он начал свою служебную карьеру в 1059 г. В столичные чиновники он попал в 1070 г. благодаря протекции Хань Ци - некогда единомышленника Фань Чжунъяня, а затем одного из вождей антиреформаторского лагеря. В 1072 г. Лю Чжи за свою преданность антиреформаторским взглядам и лично Хань Ци поплатился ссылкой в южную часть Хунани, однако вслед за триумфом противников Ван Аньши вернулся в столицу, где на первых порах (1078-1082) занимал относительно скромные должности. После новой опалы в 1083-1084 гг. его востребовал с периферии сам Сыма Гуан и определил (в 4-м месяце 1085 г.) в руководство Императорской библиотеки. Во 2-м месяце следующего года Лю Чжи стал заместителем главы Цензората. После кончины Сыма Гуана он на всем протяжении эры Юань-ю занимал различные командные должности в Кабинете министров, Императорском секретариате и Императорской канцелярии, что позволяло ему насыщать центральные государственные структуры своими единомышленниками.
Вокруг Лю Чжи консолидировались противники преобразований Ван Аньши, относившиеся ко «второму поколению» лагеря антиреформаторов, т.е. те, кто лишь понаслышке знали о Новой политике эры Цин-ли и деятельности Фань Чжунъяня. Среди них выделяют Лян Тао (1034-1097), Лю Аньши (1048-1125) и Ван Яньсоу (1043-1093). Лян Тао, происходивший из Юньчжоу (Шаньдун) и начавший служебную карьеру с получения степени цзиныии в 1060 г.5 при Сыма Гуане занял должность《великого мужа-увещевателя》，в 1089 г. стал за_ местителем главы Цензората, а в 1091 г. - фуцзайсяном. Лю Аньши, родом из Вэйчжоу (Хэбэй), в столицу был вызван тоже лично Сыма Гуаном, который определил его в Императорскую библиотеку. Затем он побывал придворным советником и на секретарской должности в Высшей военной палате, где сосредоточился на изучении теоретического наследия Сыма Гуана. В 1089 г., находясь


Глава 2. Империя Северная GyH (£Ю0—1127)
235
в штате Императорской библиотеки, приступил к комментированию «Цзычжи тунцзянь» и составлению его продолжения, став одним из основоположников «школы „Все- проницающего зерцала“》. Реноме признанного знатока и толкователя учения Сыма Гуана сделало Лю Аньши главным теоретиком Шос- кой фракции, а его членство там служило одним из доказательств претензий вождей Шодан быть единственными политическими пре- Каллиграфия Ван Яньсоу
емниками Сыма Гуана. Ван Янь-
соу, родившийся в г. Цинпин (Шаньдун), в 19 лет с блеском сдал экзамены уездного и провинциального уровней. В 1070 г. его представили Хань Ци, по рекомендации которого приняли в штат Управления обучением и Цензората. В эру Юань-ю он служил придворным историографом, считаясь экспертом в национальной истории, включая правление Шэнь-цзуна. Но по-настоящему Ван Яньсоу прославился и запомнился потомкам в качестве мастера каллиграфии.
Лоскую фракцию, ассоциируемую с г. Лоян, создал знаменитый мыслитель Чэн И, признанный впоследствии одним из основоположников неоконфуцианства, а в свое время считавшийся теоретиком даосского толка. Уроженцы Лояна и представители старинного сановного семейства, Чэн И и его старший брат Чэн Хао (скончался летом 1086 г.) еще в отрочестве (1046-1047) прошли обучение у знаменитого Чжоу Дуньи. Чэн Хао первым и в беспрецедентно юном возрасте сдал столичный экзамен (1052 г.). Чэн И, закончивший Великое училище в 1059 г., тоже успешно прошел столичные испытания, но потерпел неудачу на экзамене при дворе. В дальнейшем оба занимались философствованием и частным преподаванием; известно, что Чэн И несколько раз отклонял предлагаемые ему должности. Вместе с тем оба брата были активными участниками событий эры Си-нин5 находясь в стане критиков реформ Ван Аньши. С началом эры Юань-ю Чэн И, будучи уже в весьма зрелом возрасте (54 года), согласился занять скромный пост сверщика документов {цзяогиулан) в Императорской библиотеке, а в 3-м месяце 1086 г. стал чтецом (ьиошу). На эту должность его реко- мендовал Сыма Гуан, что лишний раз свидетельствует о его стремлении создать максимально широкую коалицию с привлечением различных интеллектуальных сил. Рассказывают, что Чэн И прочел Чжэ-цзуну цикл вдохновенных лекций по конфуцианской теоретической мысли. Хотя наставническая деятельность Чэн И продолжалась всего около полутора лет, этого вполне хватило, чтобы и без занятия сколько-нибудь значительных штатных должностей продолжать оставаться в центре придворных интеллектуально-политических баталий. Несколько более высокий официальный статус имели его ближайшие соратники - Чжу Гуантин
九人ни
起уб-表篁奏iùtàâ:^ 竹vtfe'î敢t,fàr Ф#重 #
，水女待老間


236
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
(1037-1094) и Цзя И (втор. пол. XI - нач. XII в.). Первого ввел в придворные круги тоже Сыма Гуан, лично рекомендовавший его на экспертносекретарскую должность исправителя словес (чжэнъянь). Находясь в этом статусе, Чжу Гуантин снискал себе репутацию столь ярого критика реформ Ван Аньши, что императрица Гао сочла его достойным должности блюстителя-увещевателя (сы- цзянь). Цзя И, получивший степень цзиныии в 1061 г. и с тех пор не достигший особых карьерных высот, в 1086 г. поступил на службу (не очень понятно, по чьей рекомендации) в Приказ Великого постоянства (Тайчансы), затем тоже стал сыцзянем. В конце эры Юань-ю они оба примкнули к Шуской фракции.
Шуская фракция обязана своим возникновениям братьям Су Ши (1036-1101) и Су Чэ (Су Чжэ, 1039-1112), относимых к когорте «Восемь великих литераторов эпох Тан и Сун» {Тан Суп ба да цзя). Су Ши, известный также под псевдонимом Су Дунпо (Су с Восточной дамбы, от исходного самопрозвания Дунпо- цзюйши, «Отшельник с Восточной дамбы»), традиционно почитается как один из величайших мыслителей и деятелей культуры (в том числе теоретик живописи и художественной словесности) Северной Сун и всей истории Китая. Братья происходили из области Мэйчжоу (Сычуань), чем и объясняется название фракции (Шу5 напомним, древнее и устойчивое название Сычуани), и были родом из именитого семейства: их отец Су Сюнь (1009-1066) тоже снискал себе широкое литературное признание среди современников. В историю национальной художественной словесности они вошли как «Три Су» {санъ Су).
Братья Су росли в атмосфере широких интеллектуальных интересов и увлеченности литературным творчеством, они получили великолепное домашнее образование, чему в немалой степени способствовала и их мать - женщина, прекрасно знавшая конфуцианскую классику и воспитывавшая сыновей в духе традиционных конфуцианских добродетелей. В 1056 г. отец отвез сыновей в столи- цу для сдачи экзаменов, на следующий год они оба с блеском выдержали испытания, причем особо отличился Су Чэ. Его сочинение счел весьма выдающимся сам Оуян Сю, возглавлявший в тот год экзаменационную комиссию. Однако приступить к чиновничьему служению братьям не довелось: они вернулись домой в связи со смертью матери и провели там три траурных года. По возвращении в столицу (1060) Су Ши получил назначение в штат Академии Ханьлинъ и в Министерство церемоний, где с приходом к власти Шэнь-цзуна возвысился до
Три Су
(современная картина)


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
237
т
f
Су Чэ
(картина эпохи Сун)
вице-директора {юаньвайлан) Отдела жертвоприношений.
В начале 1060 г. Су Чэ тоже получил служебное назначение, но лишь на секретарскую должность (чжубу) в уездной администрации. Сочтя ее слишком незначительной, он отказался и остался в столице. В 1065 г. Су Чэ по протекции Хань Ци5 который был в это время цзайсяном, получил должность чиновника по расследованиям и наказаниям (туйгуанъ) в администрации столичного округа. В 1067 г. умер (в Кайфэне) Су Сюнь, и братья опять уехали домой, где оставались до 1068 г. Они вернулись в столицу в разгар подготовки реформаторской программы Ван Аньши. Тот лично рекомендовал Су Чэ, прежде не раз выступавшего с требованием сокращения бюрократического аппарата и армии, в Финансовое управление, правда на относительно незначительный пост секретаря-редактора {цзяньсян-вэнь- цзы). А уже в 8-м месяце 1068 г. Су Чэ выступил со столь резкой критикой вводимого тогда Закона об уравнивании потерь, что сразу вошел в число самых непримиримых и стойких противников реформ. В 1070 г. Ван Аньши добился его отставки и высылки (в должности туйгуанъ) в администрацию Хэнаньфу (т.е. Лояна, или Западной столицы).
Оттуда Су Чэ продолжал посылать доклады трону, доказывая вредность и опасность деятельности неореформаторов и непосредственно Ван Аньши для страны. За это летом 1071 г. его выслали в область Чэньчжоу (на юго-востоке пров. Хэнань), где местный глава был готов устроить его преподавателем в областной школе. Но через три месяца Су Чэ отправили в Инчжоу (на месте совр. г. Фуян, пров. Аньхуэй), а в 1073 г. перевели в Цичжоу (на месте совр. г. Цзинань, Шаньдун). В столицу он вернулся лишь осенью 1076 г.5 согласившись ради этого стать сверщиком текстов в Императорской библиотеке. Впрочем, и на этой (самой низкой за всю его служебную карьеру) должности он тоже пробыл недолго, так как в конце того же года представил трону очередной доклад с критикой «Новых законов» и вновь вынужденно покинул столицу, оказавшись в администрации (по ходатайству друзей) Интяня (Южной столицы). Его старшего брата Су Ши из столицы удалили в 1072 г., назначив помощником области Ханчжоу (Чжэцзян), где он оставался три года. На протяжении следующих двух лет служил в управах трех юго-восточных областей, после чего в 1077-1079 гг. возглавлял области Сюйчжоу и Хучжоу (в провинциях Цзянсу и Чжэцзян соответственно). В 1079 г. за филиппики в адрес столичных сановников он был подвергнут аресту, содержанию в тюрьме и ссылке на поселение в Хуанчжоу (на юго-востоке пров. Хубэй). Там Су Ши прожил около четырех лет (со 2-го месяца 1080 по 4-й месяц 1084 г.). Су Чэ, обратившегося из Интяня с письмом на высочайшее имя, в котором заступался за брата, перевели в Юнь- чжоу (в северной части Цзянси). По истечении срока ссылки Су Ши поехал на


238
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
юго-восток. Часть путешествия он проделал вместе с присоединившимся к нему братом и в начале 1085 г. прибыл в Чанчжоу (Цзянсу, близ совр. Нанкина), где и намеревался жить на покое. Оттуда его срочно вызвал в столицу Сыма Гуан, до смерти которого Су Ши числился среди ключевых членов《фракции эры Юань-ю».
Итак, братья Су, как никто из участников придворной жизни эры Юань-ю5 имели личные основания ликовать по поводу торжества антиреформатор- ской коалиции и прилагать максимальные усилия для своего утверждения в новом правительстве. Для Су Ши, бесспорно бывшего самой яркой личностью Шуской фракции, дела на служебном поприще продолжали идти неоднозначно, о чем будет сказано чуть ниже. А вот Су Чэ добился впечатляющих успехов. Начав с должности сверщика текстов в Императорской библиотеке (по рекомендации Сыма Гуана), он за 1086-1091 гг. стремительно под- нялся по карьерной лестнице: глава (шаншу) Министерства чинов (1089 г.)5 срединный помощник державного наблюдения (юйши-чжунчэн), т.е. руководитель Цензората (1090 г.)5 правый помощник (ючэн) в Кабинете министров (1091 г.).
Ближайшими соратниками братьев Су считают их кузена Чао Бучжи (1053- 1110), Цинь Гуаня (1049-1100), Чжан Лэя (ок. 1054 - ок. 1114) и Хуан Тинцзяня (1045-1105). Все они были членами творческого содружества «Четверо ученых врат дома Су» (Су мэнь сы сюэши), сложившегося вокруг Су Ши во время его пребывания в Хучжоу, и учениками последнего, но не как государственного деятеля, а как мыслителя и теоретика литературы. В историю Китая они тоже вошли в качестве творческих личностей, прежде всего поэтов: Чао Бучжи - как незаурядный художник и выдающий мастер лирики в жанре цы, Цинь Гуань - как основоположник одного из направлений лирики цы, Чжан Лэй - как поэт, оставивший после себя более 2200 стихотворений (в жанрах ши и цы), ну а Хуан Тинцзянь - как основатель знаменитой Цзянсийской поэтической школы (цзян- си-шипай). Погруженные в творческую деятельность, они и прежде не выказывали особого рвения к служебной карьере. Если Хуан Тинцзянь прошел экзаменационные испытания (но без особого успеха) в 22 года (1067 г.)5 то Чао Бучжи получил степень цзиныии в 26 лет (1079 г.)5 а Цинь Гуань - только в 36 лет (1085 г.). Неудивительно, что и в эру Юань-ю они довольствовались скромными местами в служебной иерархии. Чао Бучжи и Цинь Гуань так и остались в должности правщиков (чжэнцзы) в Императорской библиотеке, на которую их определил Су Ши. Чжан Лэй и Хуан Тинцзянь, начавшие с той же должности, до- служились все-таки до помощников директора Библиотеки, что несколько повысило политический авторитет их самих и их фракции. В целом эта четверка играла роль, скорее, интеллектуально-творческого, нежели политического, окружения братьев Су. Впрочем, присутствие такого окружения тоже было немало¬
Цинь Гуань


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
239
важным фактом, учитывая, что Шуская фракция наиболее резко противостояла мыслителю Чэн И.
Начало конфронтации между Шуской и Доской фракциями возводят к эпизоду похорон Сыма Гуана, который одновременно высвечивает характер и суть полемик эры Юань-ю. Этот эпизод, равно как и многие другие моменты взаимоотношений между членами группировок и столкновений непосредственно Су Ши и Чэн И, рисуемых главными антагонистами, расцвечен в его литературных переложениях. По наиболее популярной версии, Чэн И, которому поручили разработать и провести сценарий похорон, постарался дотошно следовать древнейшим, запечатленным в конфуцианских классических книгах траурным нор- мативам. Су Ши, прежде чем присоединиться к похоронам, побывал на придворном мероприятии, которое сопровождалось исполнением музыкальных и песенных произведений. Узнав об этом, Чэн И категорически запретил ему входить в помещение, где проводили траурную церемонию, мотивировав свое решение ссылкой на высказывание из《Лунь юя》，что в траурные дни Учитель никогда не пел. Поясним, что Конфуций слыл великолепным мастером игры на цине (древний и прославленный струнный музыкальный инструмент) и исполнителем произведений под его аккомпанемент. Су Ши публично съязвил: «Я слышал, что порою не поют после вашего траура, но я никогда не слыхал, чтобы не впадали в траур после вашего пения». Окружающие дружно стали осмеивать Чэн И за столь замшелый консерватизм.
Нельзя отрицать, что представители фракций предлагали те или иные действия практического характера. Так, Чэн И, едва став ьиоьиу, выступил с идеей реорганизации Тайсюэ. Соответствующий меморандум относится к важнейшим его теоретическим сочинениям. Тем не менее на острие межфракционных баталий находились проблемы сугубо идеологического плана, проистекающие из различий мировоззренческого характера, присущих не только персонально лидерам фракций, но и региональным (северо-восток, регион Лояна и пров. Сычуань) направлениям северосунской теоретической мысли. Говоря кратко, члены Шос_ кой фракции, бывшие своего рода《политическими прагматиками», настаивали на необходимости рассмотрения государственного управления через призму исторических аналогий. Чэн И, теоретические разработки которого в настоящее время определяют как «учение о принципе» (лисюэ), был подлинным фанатиком идей древности. Взглядам Су Ши, которые, нельзя не признать, так и не выли- лись в сколько-нибудь стройную доктрину, был присущ《иконоборческий» ра- дикализм.
Останься полемика членов фракций исключительно в интеллектуальной плоскости, период эры Юань-ю мог бы составить, пожалуй, одну из самых красочных страниц в истории теоретической мысли Китая. Но, обвиняя друг друга в косности или, напротив, неоправданной новизне мышления, ложности мировоззренческих позиций, ошибочности понимания рассуждений и высказываний мудрецов древности и тому подобных теоретических прегрешениях и упущениях, все они, в первую очередь лидеры группировок, преследовали откровенно


240
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
политические цели, добиваясь смещения оппонентов с должностей и продвижения по карьерной лестнице самих себя и своих единомышленников. О перерастании идейного противостояния в политическое красноречиво свидетельствует еще один эпизод, связанный с деятельностью Су Ши. В 12-м месяце 1086 г. Чжу Гуантин, воспользовавшись своими цензорскими (состоял в штате Цензората) полномочиями, потребовал изгнания Су Ши из Академии Ханышнъ за якобы очернение памяти Жэнь-цзуна и Шэнь-цзуна в подготовленных им экзаменационных вопросах. В них экзаменующимся предлагалось порассуждать о правомерности сравнения тех с императорами эпохи Хань. Обвинения поддержали цензоры и придворные советники из Шоской фракции, включая Ван Яньсоу. Лицемерность нападок на Су ши тем более очевидна, если учесть, что для антиреформаторов было типичным характеризовать правление Шэнь-цзуна как время изъянов государственного правления и расцвета коррупции. В свою очередь, Су Ши и те же члены Шоской фракции объединились против Чэн И, сочтя, что преподавание молодому монарху недопустимо возвышает лидера Доской фракции и позволяет ему влиять на венценосного ученика. Под сомнение поставили качество лекций и педагогическое мастерство Чэн И. Представители трех фракций неизменно объединялись, позабыв о взаимных обвинениях, и в тех случаях, когда нужно было препятствовать появлению при дворе сторонников реформ эры Си-нин и добиваться выдворения сановников, заподозренных в негласных симпатиях к Ван Аньши и к пребывающим в ссылке его единомышленникам.
Персональный состав руководящих звеньев центральных государственных учреждений и Академии Ханълинь в это время постоянно менялся: людей переводили с одной должности на другую, то возвышая, то понижая по службе, высылали из столицы в областные администрации, откуда вскоре возвращали в Кайфэн. Причем нередки были случаи, когда опальный едва успевал доехать до нового места службы, как следовало повеление поворачивать обратно. Красноречивый пример дает «послужной список» того же Су Ши. В 3-м месяце 1089 г. его в очередной раз отправили в Ханчжоу, куда дорога из столицы занимала три месяца, а в начале 1091 г. назначили на должность главы Министерства чинов, извещение о чем направили в Ханчжоу. Получив циркуляр, Су Ши в 3-й месяц отбыл в столицу. Возмущенные появлением там в 5-м месяце заклятого недруга, Чэн И и Цзя И добились его отправки на юг, в Инчжоу (8-й месяц). Прибыв к месту назначения в 1-м месяце 1092 г., Су Ши обнаружил, что его уже успели перевести на восток, в Юньчжоу. Едва добравшись туда, он получил распоряжение (в 7-м месяце) о вызове в столицу на должность директора Министерства военных дел, тем более неожиданное, что Су Ши слабо разбирался в армейских делах. По прибытии в Кайфэн в 9-м месяце оказалось, что ему предстоит возглавить более отвечающее его знаниям и интересам Министерство церемоний. А в 6-м месяце следующего года Су Ши уже был на пути в северо- восточную (Хэбэй) область Динчжоу.
Карьерных перипетий не избежали даже такие «столпы отечества», как Лю Чжи, который в 1092 г. стараниями оппонентов лишился только что полученно¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
241
го поста заместителя («правого сподвижника») главы Кабинета министров. В результате к концу эры Юань-ю деятельность правительственных органов оказалась практически парализованной, что не могло не настраивать взрослеющего Чжэ-цзуна против членов фракций. В 9-м месяце 1093 г. скончалась императрица Гао, которую царственный внук настолько ненавидел за попустительство фракционным баталиям, что ни разу не навестил во время болезни. Получив возможность самостоятельного правления, Чжэ-цзун резко взял курс на реставрацию реформ эры Си-нин, найдя на первых порах опору в Чжэн Юне (1031-1098). Родом из столичного округа, тот после получения степени цзиныии (1057 г.) служил в администрации Кайфэнфу, а затем секретарствовал в аппаратах нескольких ванов. В 1088 г. его зачислили на секретарскую должность в Кабинете министров и одновременно ввели в свиту монарха, а в 1091 г. сделали юйши- чжунчэном. Возглавив Цензорат, он превратился в самостоятельную политическую фигуру, остававшуюся в стороне от фракционных баталий. Не связанный дружескими узами и карьерными обязательствами ни с одной из враждовавших партий и относясь ко всем трем с одинаковым неприятием, он развернул репрессии против их членов. В конце 1093 г. из столицы выслали 30 человек, в основном из Шоской и Шуской фракций. И это было только начало.
Во 2-м месяце 1094 г. Кабинет министров был отдан под контроль Ли Цин- чэня (1032-1102), участника правительственных верхов рубежа 1070-1080-х годов, тоже разделявшего взгляды неореформаторов. Воспользовавшись докладом трону, поданным чжэнъянем Чжан Шанъином (1043-1122), где клеймились дела минувших девяти лет правления, Ли Цинчэнь продолжил гонения на непосредственных членов фракций и их протеже, убирая их из высших эшелонов бюрократического аппарата всей метрополии. Опальных отправляли не только в об- ластные администрации，но и на поселение. Такая судьба постигла, в частности, братьев Су. Су Ши, с осени 1093 г. находившемуся в Динчжоу, на протяжении 1094 г. предписывали ехать все дальше на юго-восток: в Юаньчжоу (Аньхуэй), Юньчжоу (Цзянси), Хуэйчжоу (Гуандун), а в 1098 г. фактически изгнали из страны, определив ему для поселения о-в Хайнань. Су Чэ в 3-м месяце 1094 г. выслали руководить областью Жучжоу (Хэнань), а в 7-м месяце отправили на поселение в Юньчжоу, где некоторое время находился его старший брат.
Подлинное начало политического курса Чжэ-цзуна соотносят с 4-м месяцем 1094 г., когда вслед за впечатляющим астрономическим знамением - солнце в ярко-белом сиянии - он изменил девиз правления на Шао-шэн (1094-1098). Имеющее буквальное значение《Проникновение/Наследование совершенной муд- роста», это сочетание содержит прямой намек на Шэнь-цзуна, имевшего почет- ный посмертный титул (《Проникшийся
волею Небес, руководствующийся древностью, просвещенный, воинственный, гуманный, почтительный сын, августейший владыка»). В том же месяце в Кай- фэн после восьмилетнего вынужденного пребывания в провинции триумфально прибыл Чжан Дунь, возглавивший Правительственный зал {Дутая, центральный аппарат Кабинета министров). На руководящие посты в Цензорате и в Бюро


242
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв，
Цай Бянь
возражении он рекомендовал своих сторонников, среди них братьев Цай Цзина (1047-1126) и Цай Бяня (1048-1117).
Братья Цай (однофамильцы Цай Цюэ) были выходцами с юго-восточной периферии (уезд Сянью- сянь, район совр. г. Путянь, пров. Фуцзянь), цзинь- ши они стали в 1069 г. и с тех пор приблизительно одинаково продвигались по служебной лестнице. Карьере братьев в определенной степени способствовала женитьба Цай Бяня на дочери Ван Аньши. В семейное окружение великого реформатора он попал благодаря обучению в искусстве каллиграфии у Цай Сяна, единомышленника и близкого друга Оуян Сю, в свое время покровительствовавшего, напомним, Ван Аньши. Уместно добавить, что оба брата Цай стали не только государственными деятелями, но и выдающимися каллиграфами.
Цай Бянь, начав с секретарской должности в окружной администрации, в середине годов под девизом Юань-фэн вошел в штат Цензората. Цай Цзин прошел путь от пристава (вэй) в Цяньтане (на месте совр. г. Ханчжоу, Чжэцзян) до чиновника 5-го ранга в регулярном штате Императорской канцелярии. В начале эры Юань-ю оба брата получили почетные должности дайчжи в Палате драконовых письмен (Лунтугэ) - одном из архивных (для хранения официальных документов) отделов Императорской библиотеки, а затем Цай Бянь стал замести- телем главы Министерства церемоний, Цай Цзин - наместником Кайфэнфу. Находившийся вначале на стороне Цай Цюэ и даже в какой-то момент поддержавший его планы о смене монарха, Цай Цзин успел до разгрома оппозиции заслу- жить благосклонное внимание Сыма Гуана. Едва вышел указ об отмене Закона о замещении трудовой повинности, как он рапортовал Сыма Гуану, что в течение 15 дней восстановил на территории столичного окр)гга практику исполнения трудовых повинностей. Забегая вперед, отметим, что это было одно из первых проявлений беззастенчивой политической конъюнктурности Цай Цзина, что ему постоянно ставили в вину впоследствии. Попытка Цай Цзина выдать себя за противника неореформаторов сильно рассердила членов Шуской фракции и лично Су Чэ. Его стараниями Цай Цзина отправили руководить Чэнду фу, где тот и оставал- ся до 1089 г. Затем (и тоже стараниями членов придворных фракций) он побывал фаюнъши, начальником области Янчжоу и еще на нескольких провинциальных должностях. Цай Бяня тоже отправили на периферию (руководил несколькими областями). В результате братья приобрели репутацию лиц, пострадавших от фракционной борьбы эры Юань-ю. В связи с этим не приходится удивляться, что Чжан Дунь доверил Цай Цзину Министерство населения, всегда игравшего существенную роль при проведении хозяйственно-экономической политики. Цай Бянь возвысился несколько позже, став в 1097 г. цзочэнсяном Кабинета министров.


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
243
К середине 4-го месяца 1094 г., с назначением заместителем руководителя Высшей военной палаты «политического патриарха»
Цзэн Бу, правительство Чжан Дуня окончательно сложилось и приступило к активной деятельности, прозванной затем «реформами Шаошэн-Юаньфу» - от девизов правления Шао-шэн (1094-1098) и Юань-фу (1098- 1101). Провозгласили курс на возрождение 《Новых законов》и первым, по настоянию Цай Цзина, решили восстановить действие мяньифа. Выдвигая это предложение, Цай Цзин руководствовался, по уверению ис- Каллиграфия Цай Бяня
точников, не столько хозяйственно-экономической значимостью закона, сколько желанием окончательно реабилитироваться за то, что пресмыкался перед Сыма Гуаном в пору своего наместничества в Кай- фэнфу. Прочие министры поддержали его доводы, что население империи с энтузиазмом встретит освобождение от отбывания повинностей. Чжэ-цзун с ними согласился, но с условием снижения ставки денежных выплат. В 26-й день того же 4-го месяца вышел указ о возобновлении закона - беспрецедентно быстро для всей истории реформаторского движения. Впервые также введение преобразования не вызвало никакой полемики и не встретило протестов среди сановников. Вместе с тем есть веские основания подозревать, что реставрация мяньифа так и осталась декларацией. На провинциальном административном уровне соответствующий указ явно не выполнялся, о чем свидетельствует доклад Цай Цзина от 11-го месяца 1094 г., ставящий монарха в известность, что местные руководители столичного округа по-прежнему заставляют население выполнять трудовые повинности. Правительство приказало сотрудникам Цензората и Бюро возражений срочно заняться расследованием «правонарушений» и перешло к реставрации, вновь по инициативе Цай Цзина, Закона о молодых побегах. Цай Цзин возложил на себя и курирование ходом возрождения цинмяофа, изложив соответствующие соображения в докладе трону от 7-го месяца 1095 г. На этот раз доклад вызвал некоторую дискуссию, касавшуюся исключительно процентной ставки по ссуде. Договорились о 10%, и Чжэ-цзун в 9-м месяце того же года издал соответствующий указ. Ввиду отсутствия сколько-нибудь точных сведений о реакции на этот указ на местах, равно как и о налоговых сборах в период царствования Чжэ-цзуна, сделать какие-либо выводы о судьбе и этой реформы затруднительно. Третьим попытались восстановить Закон о казенной торговле, о чем заговорил сам Чжан Дунь еще в 7-м месяце 1094 г. Действие ьииифа возобновили указом от 12-го месяца 1097 г.? но подлинные результаты и этой реформы не поддаются установлению.
Значительно более «эффективно» новые реформаторы вели борьбу с деятелями эры Юань-ю. Идейно-политическая баталия разгорелась вокруг составлен¬
f 綷良^t^ll
■>:* 騸о
a^^tJi^ülî^r
fiVÄJ糸失 V 1
—й 名、à


244
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ных в первые годы регентства императрицы Гао《правдивых хроник》(ши/zy) о правлении Шэнь-цзуна, где《Реформы эры Си-нин》были представлены губи- тельными для страны, а их апологеты - порочными министрами, предавшими интересы трона во имя собственных амбиций. В 6-м месяце 1094 г. руководство Палаты истории государства (Гошиюань), официального историографического ведомства империи Северной Сун во главе с Фань Цзуюем и Хуан Тинцзянем, разогнали; а обоих историографов отправили в ссылку. Составленные ими «Правдивые хроники правления Шэнь-цзуна» велено было переписать с использованием (редкий случай для официальных летописных трудов такого статуса) част- ных дневников Ван Аньши. Вначале эту работу поручили Цай Бяню как наиболее близкому к лидеру неореформаторов человеку, несколько позже ее возложили на Цай Цзина, чья официальная карьера ощутимо замедлилась из-за его розни с Цзэн Бу. В конце 1097 г. его понизили (учитывая прежние должности) до статуса ханьлинь-сюэши. Находясь в оном, он представил трону очередной меморандум, в котором обвинил Сыма Гуана и его приверженцев в замыслах низло- жения Чжэ-цзуна еще в 1085 г. Этот эпизод, с одной стороны, свидетельствовал об очередном обострении борьбы внутри недавно казавшейся монолитной партии противников антиреформистов, а с другой - открыл новый виток репрессий против участников предшествующего правительства. В 1098 г. усилили наказания уже подвергнувшихся опале людей (такая участь постигла, напомним, Су Ши и Су Чэ). Приступили и к пересмотру всех документов и записей, относящихся к эре Юань-ю.
И наконец, словно бы в противовес внешней политике Сыма Гуана, новые сторонники реформ вернулись к планам военного противоборства с тангутами, вновь воспользовавшись сложившейся в Си Ся кризисной ситуацией. Боевые действия сунской армии продолжались на границе во время малолетства тангут- ского императора Цяньшуня, в основном в районе г. Ланьчжоу. Китайская тактика многочисленных малых нападений изматывала тангутов. Пользуясь их слабостью, активизировались соседи Си Ся дада (татары) и хотанские уйгуры. Стремясь замириться с империей, тангуты объявили, что «дарят» ей г. Ланьчжоу, утраченный китайцами 12 лет назад. Не довольствуясь этим, сторонники активной войны с Си Ся добились возобновления масштабных боевых действий, и в 10-м месяце 1096 г. армия Сун вторглась на территорию тангутского государства. В войну 1096-1099 гг. на стороне Китая оказались втянуты уйгуры, а тангут- ский двор вновь обратился за помощью к Ляо, но на тот момент кидани не смогли ее оказать. За осень 1097 - зиму 1098 г. китайцы создали в приграничных областях около 40 укрепленных пунктов, вернув империи господство над этими территориями. В конце 1098 г. развернулось контрнаступление тангутов, но военные действия, продолжавшиеся в течение следующего года, так и не принесли решающего перевеса ни одной из сторон, причем сунской армии даже не удалось отбить утраченные в прежних войнах Суйчжоу и Ланьчжоу. В 1099 г. оппозиция к клану Лян, давно уже зревшая в Си Ся, устранила Лян-тайхоу (ее отра- вили), что открыло возможность самостоятельного правления Цяньшуня и дало


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
245
повод для возобновления мирных переговоров с Китаем. К ним приступили в 3-м месяце при посредничестве киданей, договор подписали в 9-м месяце. Тан- гутское посольство, прибывшее в Кайфэн, официально принесло извинение империи Сун за прежние конфликты и просило возобновления договора 1044 г. Китайская сторона согласилась, удовольствовавшись моральным унижением Цяньшуня: в соответствующем документе к нему обратились под его личным именем.
Столь поспешное и невыгодное для китайской стороны подписание мирного договора с Си Ся отчасти объясняется тяжелой болезнью Чжэ-цзуна, позволившей еще остававшимся при дворе противникам реформ сплотиться вокруг императрицы Сян (Сян-хуанхоу, 1045-1101, Циньшэн-сяньсу-Сян-хуанхоу), вдовы Шэнь-цзуна. Она стала его старшей женой в 1066 г. (еще в его бытность ваном) и получила статус хуанхоу одновременно с его восхождением на трон. Но она оказалась бездетной, что не могло не принизить ее общественный авторитет. Впрочем, не исключено, что императрица Сян и сама избегала вмешиваться в государственные дела. После смерти Шэнь-цзуна ее официально признали вдовствующей императрицей (хуантайхоу), что инициировала, по всей вероятности, императрица Гао, которая, однако, вслед за интронизацией внука и получением регентских полномочий поспешила удалить Сян в уединенный дворец Циншо- угун. Ко двору императрица Сян вернулась лишь после кончины всемогущей свекрови. Остававшаяся в стороне от преобразований, ведшихся с 1094 г., теперь она поддержала сторонников мира с Си Ся.
Чжэ-цзун заболел в конце 1099 г., а скончался в день сы-мао 1-й луны 3-го года эры Юань-фу - 23 февраля 1100 г. Незадолго (в 9-м месяце того же года) умер в младенчестве его единственный сын, поэтому в государстве в очередной раз остро встала проблема престолонаследия, и решающий голос теперь принадлежал императрице Сян как старшей по женской линии в августейшем семействе. Едва узнав о кончине Чжэ-цзуна, она собрала совещание из предельно узкого круга лиц для обсуждения кандидатуры нового императора. Сохранилась его запись, которую вел Цзэн Бу как руководитель Высшей военной палаты. Первым высказался Чжан Дунь, предложивший кандидатуру Чжао Сы (1083-1106), единоутробного брата Чжэ-цзуна, имевшего титул Шэнь-ван. Императрица Сян возразила ему, что все сыновья ее августейшего супруга имеют равные права на престол независимо от того, кем была их мать. Что же касается Шэнь-вана, то он слаб зрением (серьезный физический недостаток правителя, согласно традиционным представлениям), поэтому более подходящей ей кажется кандидатура Дуань-вана. Такой титул имел 11-й сын Шэнь-цзуна Чжао Цзи (1082-1135). Сян- хуанхоу поддержали несколько других сановников, в том числе Цзэн Бу и Цай Бянь, тоже присутствовавший на этом совещании. Интронизация Чжао Цзи состоялась во 2-м месяце 1100 г., его первый девиз правления - Цзяньчжун-цзинго (1101—1102, букв.《Строительство умиротворения в стране》) провозгласили в на- чале следующего года.


246
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Правление императоров Хуэй-цзуна (1100—1126) и Цинь-цзуна (1126—1127)
Личность Хуэй-цзуна, фактически последнего императора Северной Сун, получила крайне неоднозначную оценку в традиционной историографии. Всегда отдавая должное его персональным творческим (живопись, каллиграфия) талантам и меценатству, его вместе с тем считали повинным в гибели Северной Сун. Для понимания личности Хуэй-цзуна необходимо учитывать условия его появления на свет и воспитания. Он был сыном второстепенной наложницы Шэнь- цзуна - Чэнь-сяньфэй (посмертный титул Циньсянь-хуанхоу Чэнь-ши, «Достойная статуса императрицы из рода Чэнь»), о которой известно лишь то, что она умерла через несколько лет после его рождения. Рос и воспитывался по правилам для тех членов августейшего семейства, которые заведомо не имели никаких перспектив получить власть. Для предотвращения их излишней политиче- ской активности (участия, скажем, во фракционной борьбе, что усилило бы одну из враждующих партий) в их среде намеренно культивировали светское времяпрепровождение (охота, пиры, альковные похождения) и интеллектуальнотворческие занятия. Сам Чжао Цзи сызмальства увлекался живописью и каллиграфией, на что особо повлияли его дяди (сыновья Ин-цзуна) Чжао Хао (1050- 1096), совмещавший страсть букиниста с мастерством каллиграфа и лучника, и Чжао Цзюнь (1056-1088). В 1099 г. Чжао Цзи женился на 16-летней красавице Ван (Ван-хуанхоу, 1084-1108, Сяньгун-Ван-хуанхоу), видимо по любви, так как она была дочерью скромного областного начальника. Жена подарила ему сына и дочь, но их семейное счастье продлилось недолго по причине влюбчивости Чжао Цзи - еще одна примечательная черта его характера, также давшая повод для последующих порицаний. Всего ему приписывают 143 наложниц-фавориток
и любовные связи с 500 женщинами из гаремной и дворцовой прислуги.
Итак, Хуэй-цзун вырос как страстный любитель《прекрасного» во всех его проявлениях - от искусства до женских прелестей, пребывая вдали от текущей политики и не ведая государственных забот. Поэтому неудивительно, что поначалу он предпочел действовать в союзе с императрицей Сян и ее партией. Рассказывают, что при первом же визите к Сян-хуанхоу после интронизации император почтительно попросил ее стать его соправительницей. Та согласилась, что было официально закреплено указом от 7-го месяца. Не исключено, что Хуэй-цзун в данном случае предпринял дальновидный политический шаг: признание верховенства Сян- хуанхоу создавало надежный, согласно тогдашним об- щественным устоям, моральный барьер для осознанно- Император Хуэй-цзун го или невольного противодействия новому императору


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
247
прочей августейшей родни: проявив неповиновение воле матриарха семейного клана, они бы злостно нарушили принцип «сыновней почтительности».
Первый год правления Хуэй-цзуна был отмечен весьма противоречивыми тенденциями, причем неясно, когда он поступал по согласованию с Сян-хуан- хоу, а когда по собственному почину и под влиянием советников, скептически относившихся к соправлению вдовствующей императрицы (из числа последних первоочередную роль отводят Цзэн Бу, ставшему цзайсяном). С одной стороны, были приняты меры по реабилитации противников неореформаторов. Так, в 5-м месяце 1100 г. Хуэй-цзун подтвердил посмертные почетные титулы 33 человек из их стана, включая Сыма Гуана, Вэнь Яньбо, Ван Гуя, Люй Гунчжу. Примечательно также введение в 10-м месяце звания боши по изучению летописи «Вёсны и осени» - еще один знак почтения в адрес Сыма Гуана. С другой стороны, налицо была попытка создания своего рода «двухпартийного» правительства, куда вошли представители обоих соперничавших лагерей. Так, в 4-м месяце на должность шаншу-юпуе с совмещением обязанностей руководителя Мэнъсяшэн был назначен Хань Чжунъянь (1038-1109). Старший сын Хань Ци, что автоматически относило его к лидерам стана антиреформаторов, в эру Юань-ю он занимал высокие посты вплоть до главы Высшей военной палаты (строго не относясь, правда, ни к одной из фракций). Вместе с тем действующим начальником Мэнъсяшэн стал Ли Цинчэнь, а Шумиюанъ возглавил Цзян Чжици (1031-1104), уроженец юго-востока (Цзянсу), слывший приверженцем Ван Аньши. Являясь в эру Син-нин уполномоченным по налоговым сборам в Фуцзя- ни, он активно поддержал введение Закона об освобождении от повинностей, при Ин-цзуне некоторое время находился в руководстве Цензората, вступил в полемику с Оуян Сю и по настоянию последнего был отправлен в провинцию.
За вторую половину 1100 г. расклад сил в правительственных кругах заметно изменился в пользу противников неореформаторов. Первая《знаковая》отстав- ка - смещение Цай Бяня - состоялась еще в 5-м месяце. В 10-м месяце отрешили от должности канцлера Чжан Дуня, которго сначала сослали на должность помощника главы (цзедуфуши) военной области Учанцзюнь (Хубэй), затем последовательно переводили на все более скромные должности в областных администрациях, а после смерти на- вечно оставили в ранге цзедуфуши. Суровость прижизненных и посмертного наказания Чжан Дуня заставляет заподозрить личную к нему неприязнь Хуэй- цзуна за поддержку Чжао Сы при обсуждении кандидатуры преемника Чжэ-цзуна. Одновременно они превратили этого государственного деятеля в «порочного министра», и такой образ Чжан Дуня закреплен в «Истории Сун»: его биография помещена в подраздел «Жизнеописания сановников-изменников». В том же,
10-м месяце Хань Чжунъяня повысили до ранга ьиан-
Цзян Чжици


248
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
шу-цзопуе, а лагерь его сторонников пополнил Фань Чунли (1031-1106), третий сын Фань Чжунъяня, возглавивший Кабинет министров в статусе шаншу-ючэн. За 1100 г. несколько понижений по службе претерпел и Цай Цзин, о чем сообщается в дополнительных по отношению к «Сун ши» источниках. Уже в 3-м месяце он был снят с должности ханълинъ-сюэиш и назначен начальником области Тайюань (несмотря, заметим, на просьбу императрицы Сян оставить его в столице для продолжения работы по составлению «правдивой хроники» правления Шэнь-цзуна). В 9-м месяце, вняв обвинениям в связях с евнухами, поступившим из Цензората, Цай Цзина перевели руководить областью Цзяннинфу (т.е. еще дальше от столицы); в 10-м месяце, одновременно со ссылкой Чжан Дуня, сделали помощником главы военного округа Юннинцзюнь (сугубо формальное назначение), а в самом конце года отправили в Ханчжоу.
В 1-м месяце 1101 г. скончалась императрица Сян, после чего несколько месяцев продолжались траурные мероприятия, включая ее возведение в посмертные титулы. Одновременно Хуэй-цзун пожаловал посмертный статус хуанхоу своей матери. С 7-го месяца начались перестановки в правительстве: Цзян Чжи- ци был назначен главой Высшей военной палаты, а Лу Дянь (1042-1102) введен в состав канцлеров. Второго из них, в свое время сторонника Ван Аньши (будучи тогда местным чиновником, он особенно приветствовал, введение Закона о молодых ростках), назначили в Кабинет министров сначала правым помощником главы {шаншу-ючэн), через некоторое время - левым помощником (шаншу- цзочэн). Указанные изменения могли быть результатом обычной фракционной борьбы между теми же Цзэн Бу и Хань Чжунъянем, но могли и возвещать выбор Хуэй-цзуном политического курса на возобновление преобразований в духе реформ эры Син-нин. Что заставило его склониться в пользу такого курса, не очень понятно. Существует точка зрения, что молодой монарх осознал бесперспективность функционирования «двухпартийного правительства», члены которого были не в состоянии прийти к согласию. Нельзя также исключать вероят- ности влияния на Хуэй-цзуна зловещих природных аномалий, чередой обрушившихся на страну в первой половине того года: снегопад (2-й месяц), солнечное затмение (4-й месяц), проливные дожди (5-й месяц). Нам еще предстоит убедиться в том, насколько остро Хуэй-цзун воспринимал такого рода катаклизмы и любые природные явления, относимые к разряду знамений.
Во 2-м месяце 1102 г. Хуэй-цзун официально заявил о своей новой политической позиции, изменив девиз правления на Чун-нин (1102-1106), означающий «Почитание периода Син-нин». В 5-м месяце он пригласил на аудиенцию Цай Цзина, которому и предстояло возглавить эту, уже третью по счету стадию нео- реформаторского движения. Сразу скажем, что именно Цай Цзина считают ключевым государственным деятелем (до 1120 г.) царствования Хуэй-цзуна и его 《злым гением», ответственным если не за все, то за ббльшую часть допущен- ных императором государственных просчетов. Такое мнение о нем возоблада- ло при Южной Сун (приблизительно с 1140-х годов, когда были составлены 《правдивые хроники» последнего императора Северной Сун)，а впоследствии


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
249
было закреплено в «Сун ши» через его причисление к《порочным сановникам》（жизнеописание в разделе «Цзянь чэнь ле чжуань»). Небезосновательна точка зрения, что большинство из предъявляемых ему обвинений проистекают из стереотипных для Китая представ- лений о «плохом первом министре», виновном даже в большей степени, чем сам монарх, за крушение династии. Реформаторская деятельность Цай Цзина долгое время находилась и вне пристального внимания исследователей, полагавших их «бледной копией» реформ эры Си-нин. Кроме того, как и на предшествующих этапах реформаторского движения, преобразования, задуманные Цай Цзином, проходили в условиях фракционной и идейно-политической борьбы, отягощенной из- менчивостью взглядов Хуэй-цзуна. Цай Цзина дважды отстраняли от власти, предложенные им начинания то спешно принимали, то отменяли, чтобы затем частично восстановить. Далеко не всегда наличествует и информация о степени претворения в жизнь и эффективности преобразований.
Существует несколько версий возвращения Цай Цзина во власть. Согласно самой популярной, это произошло благодаря заступничеству евнуха Тун Гуаня (1054-1126), любимого императором за его познания в искусстве. Во второй половине 1101 г. Хуэй-цзун послал его на юго-восток, знаменитый своими творческими традициями, для поиска художественных раритетов. Прибыв в Ханчжоу, Тун Гуань обратился за содействием к Цай Цзину, признанному эксперту, в дополнение к его собственному мастерству каллиграфа, в области искусства. Другие версии гласят, что возвращению Цай Цзина способствовали Хань Чжунъянь и Дэн Сюньу (1055-1119). Первый рассчитывал на его поддержку в противостоянии с Цзэн Бу, второй был давним соратником Цай Цзина и, воспользовавшись своим положением заместителя главы Министерства чинов, подал импера- тору доклад с рекомендацией назначить Цай Цзина как известного неореформатора цзайсяном. Примечательно и сообщение, что ханълинъ-сюэши Фань Чжи- сюй (ум. 1129) совместно с даосским проповедником Сюй Чжичаном (1069-1154), вхожим к вдове Чжэ-цзуна Лю-хуанхоу (личное имя Лю Цинцин, 1079—1113, официальный посмертный титул - Чжаохуай-хуанхоу), распространили среди обитательниц гарема и евнухов пророчество о назначении Цай Цзина великим канцлером. Значит, у того оставались приверженцы из ближайшего окружения членов августейшего семейства, которые тоже вполне могли замолвить о нем слово перед императором. Приведенные версии отнюдь не противоречат одна другой и, скорее, обозначают различные придворные силы, действовавшие в поддержку Цай Цзина. Как бы то ни было, во 2-м месяце 1102 г. он действительно вернулся ко двору в статусе ханълинъ-сюэши, а через два месяца с небольшим


250
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
состоялась его аудиенция у Хуэй-цзуна. Было это совпаденим или нет, но встрече императора с Цай Цзином предшествовало исключительно важное по астрологическим понятиям событие: вхождение Марса (звезда Инхо) в созвездие Большой Медведицы (Северного ковша, Бэйдоу) - знак нарушения в человеческом обществе ритуально-нравственных устоев.
Сразу после аудиенции Хуэй-цзун сместил Хань Чжунъяня с должности шаншу-цзочэна и назначил на нее Цай Цзина. Текст соответствующего указа открывала преамбула с идиллической характеристикой реформ эры Син-нин: ре- форматоры-де освободили крестьянство от повинностей, наладили образовательную систему на основании почитания конфуцианской классики и восстановили гармонию между долгом и выгодой, но их преобразования сорвали «вуль- гарные ученые», не понимающие «корней и ветвей» древней мудрости. Таким образом, вновь зазвучали обвинения в адрес противников Ван Аньши и их последователей. Эти обвинения напрямую коснулись и Хань Чжунъяня, которого сослали в Цычжоу (юго-запад пров. Хэбэй) на пост заместителя уполномоченного по тренировке местных отрядов (туаньляньфуши) и вообще лишили посмертного права числиться среди чиновников какого-либо ранга. Он был реабилити- рован только в 1226 г., как и еще 24 опальных сановника, чьи портреты поместили в одном из дворцовых залов.
В 7-м месяце был смещен с должности и сослан Цзэн Бу: вначале на поселение в Тайпинчжоу (совр. г. Данту, юго-восток пров. Аньхуэй), затем его несколько раз переводили из одной областной администрации в другую. Он скон- чался в Жуньчжоу (Цзянсу), был навечно определен в «старшие ученые» (да- сюэши) и причислен к «порочным министрам» (жизнеописание в «Сун ши»).
Место Цзэн Бу отдали Цай Цзину. В том же месяце по его предложению, и явно следуя примеру реформ эры Си-нин, Хуэй-цзун объявил об учреждении нового ведомства - Цзяньисы (Совещательное управление), - предназначение которого он определил в своем очередном указе. Среди перечисленных в нем семи самых губительных и нуждающихся в скорейшем исправлении государственных изъянов назывались: многочисленность августейшего семейства и тех его членов, кто никак не задействован на государственной службе (т.е. находится на иждивении); изобилие синекур в административном аппарате, что существенно снижает его работоспособность и возможность контроля над чиновниками; падение благосостояния населения, особенно деревенского, что препятствует развитию торговли («на дорогах редки странствующие торговцы»); падение нрав- ственности среди чиновников, большинство которых пекутся лишь о собственном процветании; господство фаворитизма и субъективизма при рекомендации на службу и проведении экзаменационных испытанрш; отсутствие налогообложения добычи и продажи соли - одной из самых распространенных хозяйственных отраслей; наконец, огромная величина излишних расходов, которые никто толком не определяет.
Для борьбы с этими изъянами новое ведомство должно было состоять из семи подразделений (или отделов, оригинальное терминологическое обозначение


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
251
в данном случае отсутствует): Цзунши (Отдел императорского семейства), Жун- гуанъ (Отдел штатных излишеств/синекур), Гоюн (Отдел государственных расходов), Цайфу (Отдел налогообложения), Шанлюй (Отдел странствующих торговцев), Янъцзэ (Отдел соледобычи) и Инъму (Отдел животноводства). В начале 8-го месяца начали заполнять штат Цзянъисы: в каждый отдел принимали по три «советника-эксперта» (цзяньтаогуань)，образующих его руководящее звено, и по семь «чиновников-консультантов» (цаньсянгуан). Уже само название должностей подсказывает, что Цзяньисы должен был стать «мозговым штабом» планируемых преобразований. Примечательно, что большинство из назначенных туда лиц, во-первых, были уроженцами Юга (включая Сычуань), что совпадает с региональной принадлежностью неореформаторов из стана Ван Аньши; во- вторых, прежде занимали настолько незначительные должности, что для некоторых неизвестны даже точные годы их жизни. Исключение составляли «совет- ники-эксперты» Чжан Шанъин (тот самый, кто в 1094 г., будучи чжэнъянем, ратовал за репрессии против членов правительственного эшелона эры Юань-ю) и У Цзюйхоу (1039-1114) - некогда непосредственный, хотя и второстепенный участник реформ эры Си-нин: первого перевели в Цзяньисы из ханълинъ- сюэши, второго - с должности руководителя Министерства населения. Остальные цзяньтаогуань пришли из среднего эшелона министерских и придворных чиновников. Например, Е Ди (рубеж XI-XII вв.) был начальником (ланчжун) Отдела зернохранилищ (Цанбу) Министерства населения, а Лю Гэн (рубеж XI- XII вв.) - одним из заместителей (ьиилан) главы Министерства юстиции. Ли Сюнь (получил степень цзиныии в 1070 г.) пришел с должности вице-ди- ректора одного из отделов (юайнъвайлан) в Министерстве чинов, Ван Хань- чжи (1054-1123) был прежде заместителем руководителя (шаоцин) Тайчансы. В группу «советников-экспертов» попал и Фань Чжисюй, состоявший придворным хронистом, ведшим «записи ежедневных деяний» {цицзюйчжу). Среди «чиновников-консультантов» преобладают лица, имевшие еще более низ- кие, чем цзяньтаогуань, служебные позиции (не выше 7-8 рангов). Многие выдвинулись с таких незначительных должностей, как «присутствующий на придворных собраниях, без регламентированных обязанностей» (чаосаньлан)- Ли Янь и Тао Цзефу; «участвующий в обсуждениях» (чэньилан) - У Чу и Цзя Аньго. Хотя возрастной состав этой «команды» точно определить невозможно, велика вероятность включения в нее наряду со зрелыми и опытными государственными деятелями (те же Чжан Шанъин и У Цзюйхоу) представителей молодого поколения, от которых Цай Цзин ожидал помимо беспрекословной себе преданности неординарности мышления. Одновременно он упрочил свое влияние и в высшем правительственном эшелоне. Кабинет министров возглавили Чжан Шанъин (в статусе шаншуючэна), совмещавший эту должность с пребыванием в Цзяньисы, и Чжао Тинчжи (1040-1107), некогда член партии Цай Цюэ, за что он поплатился ссылкой в 1089 г. и вернулся в столицу только после воцарения Хуэй-цзуна. Руководителем Высшей военной палаты стал Цай Бянь.


252
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв，
Свой план реформ Цай Цзин изложил в серии меморандумов второй половины 1102 г. В 1-м месяце следующего года Хуэй-цзун возвысил его до цзоцзайся- на и наделил почти диктаторскими полномочиями. На протяжении первого этапа его канцлерского правления (1103-1106) деятельность Цай Цзина не вызывала сколько-нибудь заметных оппозиционных выступлений, вероятными причи- нами чего послужили помимо монаршей увлеченности реформами действительная сплоченность верхнего правительственного эшелона (что, правда, не воспрепятствовало постоянным в нем перестановкам) и военные успехи. В начале
1104 г. удалось справиться с восстанием маней, бушевавшим в Аньхуа (Хунань) около двух лет. Победоносно для империи проходила и новая война с Си Ся, развязанная Сун согласно замыслам Цай Цзина, включившего поражение тан- гутского государства в свои перспективные планы (меморандум от 12-го месяца 1102 г.). Боевые действия продлились в общей сложности с 1103 по 1119 г.? и на 1103-1105 гг. пришлись наиболее успешные для Сун кампании. Главнокомандующим сунской армии назначили (по рекомендации Цай Цзина) Ван Хоу (ум. 1106), сына Ван Шао, полководца, известного нам по реформам эры Си-нин, а затем бывшего одно время главным военным консультантом Шэнь-цзуна. Ему в помощники Хуэй-цзун по какой-то причине определил своего любимца евнуха Тун Гуаня. Ван Хоу разработал стратегию одновременного вторжения в Си Ся с двух направлений: через равнинную местность Цинтан (район совр. г. Синин， пров. Цинхай), образовывавшую крайнюю западную зону китайско-тангутского приграничья, и предгорье Хэншань (север Шаньси), одолев которое армия должна была выйти к восточному участку границы с Си Ся. Наиболее успешно шла операция в Цинтане, где войска под командованием Ван Хоу и Тун Гуаня заняли ряд утраченных прежде стратегических пунктов и в 6-м месяце 1103 г. захватили города Шаньчжоу (на месте Синина), Хуанчжоу (на территории совр. уезда Лэду- сянь, западная оконечность пров. Цинхай) и около 10 примыкавших к ним крепостей. В результате Ван Хоу рапортовал о покорении территории общей площадью в 15 тыс. кв. ли (около 65 кв. км), где проживало 100 тыс. человек, в основ- ном принадлежавших к 20 с лишним аборигенным народностям. К концу 1104 г. сопротивление местных жителей было окончательно подавлено, сунской армии сдались правители этнических анклавов в Цинтане и Кочжоу (совр. уездГуй- дэсянь, пров. Цинхай). Под контроль империи попал весь регион, примыкавший к южной границе Си Ся, и порядка 700 населенных пунктов. Кроме того, в результате этой операции были перерезаны связи тангутов с Тибетом. В 1104—
1105 гг. тангутские вооруженные силы несколько раз пытались атаковать этот регион, но так и не смогли вытеснить сунскую армию из Цинтана. Лавры триумфатора достались Тун Гуаню, назначенному в 1-м месяце 1105 г. главнокомандующим всеми вооруженными силами военных округов, установленных в за- падном и северо-западном приграничье.
Боевые действия в предгорье Хэншань развернулись, вопреки изначальному стратегическому плану Ван Хоу, уже после завоевания Цинтана и в качестве ответной меры на действия тангутов. В 9-м месяце 1104 г. их войско вторглось на


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
253
территорию Циньфэнлу, истребляя мирное население в приграничных областях Чжэньжунцзюнь (район совр. г. Гуюань, на юге Нинся-Хуэйского АР) и Вэй- чжоу (совр. уезд Пинлянсянь, восток пров. Ганьсу). Цай Цзин срочно отправил туда главнокомандующим Тао Цзефу - тоже неожиданное и рискованное назначение, учитывая его предшествующую гражданскую службу. Тем не менее Тао Цзефу оказался талантливым военачальником. Под его руководством сунская армия сначала отстояла предгорье Хэншань от угрозы вторжения и воздвигла по северному периметру местности надежные фортификационные сооружения, затем вытеснила тангутов за пределы китайского приграничья, а весной 1105 г. захватила хорошо укрепленную и стратегически важную крепость Иньчжоу (совр. Иньчуань). Тангутский Чун-цзун запросил мира.
Реформаторская программа Цай Цзина состояла из трех основных блоков: социально-экономического, идейно-политического и образовательного. В рамках собственно экономического блока, во-первых, предусматривалось восстановление ряда «Новых законов», в том числе Закона о замене трудовых повинностей (в варианте мяньифа, принятом при Чжэ-цзуне с пониженной ставкой денежного налога, 1102 г.) и Закона о квадратных полях и выравнивании налога (1104 г.); возоб- новление действия последнего указывало на решимость нового правительства продолжить ревизию земельных угодий страны. Во-вторых, планировалось установление государственной монополии на добычу и продажу соли в юго-восточных регионах империи и совершенствование системы налогообложения на произ- водство и торговлю чаем, а в-третьих, расширение сети казенных торговых приказов. Примечательна серия социальных нововведений, ориентированных на широкую массу и беднейшие слои населения. Вначале (во второй половине 1102 г.) объ- явили о создании общедоступных медико-благотворительных учреждений (совмещавших югинику и приют). Согласно обнародованному законопроекту (Закон о проживании и пестовании, цзюйянфа), должны были открыть столичное Ведомство по оказанию помощи (Анъцзиюанъ), или Ведомство проживания и пестования (Цзюйяньюань), и благотворительные пункты {анъцзифан) в каждом областном и уездном административном центре. Нелишним будет заметить, что первый опыт организации таких социальных учреждений был предпринят еще в ходе преобразований при Чжэ-цзуне (1098 г.) по инициативе властей округа Хуайнань-дунлу. Таким образом, Цай Цзин и его окружение вслед за Ван Аньши учитывали опыт на местах. В анъцзифан наряду с болящими оказывали помощь сиротам, вдовам и одиноким старикам - словом, всем тем, кто объективно не мог себя прокормить. Создание этих пунктов должно было быть дополнено организацией кладбищ для нищих (лоуцзэюанъ), где хоронили бы за государственный счет, а также общедоступных аптек. А вот для сокращения бюджетных расходов на содержание императорского клана Цай Цзин намеревался построить специальные резиденции для совместного проживания дальних родственников монарха, что позволило бы уменьшить обслуживающий их персонал. Первые такие резиденции - для потомков Тай-цзу и Чжао Гуанмэя - планировалось создать, согласно меморандуму от 11-го месяца 1103 г., в Лояне и Интяньфу (Западной и Южной столицах).


254
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Идейно-политический блок программы заключался в пропаганде деяний неореформаторов и продолжении репрессий против их противников, за каковые были приняты в первую очередь придворные и сановники эры Юань-ю, в оригинальной терминологии члены «клики эры Юань-ю» (Юаньюдан). За 9-11-й месяцы 1102 г. были составлены (при участии лично Хуэй-цзуна) два списка уча- стников «клики», в один занесли 117 имен, во второй - 79 «злостных» (се) чиновников, 57 из которых подверглись дополнительным наказаниям. Самый пространный список - из 309 имен, среди которых фигурировали и 83 давно уже ушедших из жизни человека, - Хуэй-цзун обнародовал в 6-м месяце 1104 г., особо заклеймив в нем Су Ши и его последователей. Списки выгравировали на специальных каменных стелах. Усилили наказания пребывавших в ссылке членов Юаньюдан. Посмертные кары включали в себя лишение дарованных прежде посмертных же должностей и, для наиболее высокопоставленных государственных деятелей, изъятие их портретов из дворцовой «почетной галереи». Для действующих чиновников были запрещены (8-й месяц 1103 г.) браки с родственника- ми лиц, занесенных в《черные» списки.
Особое внимание уделили мерам по повышению авторитета Ван Аньши. Его статуи в том же, 6-м месяце 1104 г. было приказано в обязательном порядке ставить в конфуцианские святилища, причем сразу после скульптур Мэн-цзы, признанного вторым, после самого Конфуция, создателем конфуцианства. Управле- нию обучением предписывалось сделать живописные изображения скульптуры Ван Аньши, распечатать их и разослать по всей стране.
Образовательная реформа Цай Цзина видится самым масштабным и продуманным из всех его преобразований. Во-первых, качественно изменили структуру Тайсюэ, где на 1104 г. обучалось 3,8 тыс. студентов, построив ее по «клас- сам» (чжай) - отдаленный аналог современных образовательных программ, по которым и распределили студентов. Всего установили до 80 чжай: одни специализировались в изучении классической литературы, другие - в административных дисциплинах, что способствовало профессионализации и, следовательно, по- вышению подготовки обучающихся. Во-вторых, были институированы или заново открыты (в основном в 1104 г.) около 10 специализированных высших учебных заведений (часть существовала при Тан), среди них Школа права (Люйсюэ), Школа военного дела (Усюэ), Школа математики (Суаньсюэ), Школа каллиграфии (Шусюэ), Школа медицины (Исюэ) и Школа живописи (Хуасюэ). Все они состояли из нескольких факультетов, имевших собственные учебный план и набор образовательной литературы. Например, в Школе математики, планы по открытию которой строили еще в 1070-х годах, обучалось более 200 студентов на трех факультетах: математическом, астрономическом и астролого-календарном (последний специализировался в подготовке специалистов по составлению календаря и ведению календарных расчетов). Студенты (около 100 человек) Школы медицины, прототип которой возник (из соответствующего подразделения Тайчансы) в 1079 г., получали теоретическую, основанную на изучении древних медико-фармацевтических сочинений, и терапевтическую подготовку. Кроме


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
255
того, учебные заведения медицинского профиля собирались открыть в каждой области.
Возобновили таюке планы (по следам инициатив еще Фань Чжунъяня) по созданию государственных школ в каждом уезде и области и по универсализации системы трехступенчатого образования (саныиэ). Обучающиеся в провинциальных государственных учебных заведениях должны были обеспечиваться бесплатным жильем и пропитанием, на что предписывалось расходовать арендную плату от казенных земельных угодий, приписанных к школе. К 1109 г. насчитывалось более 167 тыс. учеников, на содержание которых уходили доходы с ЮООООг/w« земли. Образование действительно приблизилось к бесплатному, что сделало его по-настоящему общедоступным. Смысл системы саныиэ заключался в предоставлении возможности ученикам переходить по итогам выпускных экзаменов из учебного заведения одного уровня в учебное заведение более высокой ступени: из уездной школы - в областную, а затем в высшее образовательное учреждение. Такую систему предложил еще Ван Аньши, и ее ввели для поступления в Тайсюэ. Эксперимент повторили неореформаторы при Чжэ-цзуне (1099 г.). Забегая вперед, отметим, что систему саныиэ широко внедрили уже в 1107-1120 гг., что предполагало и ликвидацию прежних экзаменов на чиновничью должность. На государственную службу теперь могли попасть только лица, прошедшие через весь образовательный цикл. Выпускники столичных учебных заведений сразу сдавали «дворцовый экзамен», в случае же особых успехов в учебе могли назначаться на службу сразу после выпускного экзамена. Эту льготу получали ежегодно до 30 выпускников. Таким образом, впервые в истории Китая образовательная система и система отбора на официальную службу были объединены, а государство получило возможность держать под контролем весь процесс обучения будущих служащих и воспитывать надежные с идеологической точки зрения кадры.
Преобразования внешне проходили настолько успешно, что в середине 1104 г. Цай Цзин счел уместным ликвидировать Цзяньисы (тоже, заметим, следуя примеру Ван Аньши); его сотрудников перевели на руководящие должности в другие правительственные структуры, усилив там позиции сторонников Цай Цзина. С 1105 г. его ближайшим сподвижником стал Чжао Тинчжи, получивший статус цзайсяна. Параллельно с преобразованиями Цай Цзина Хуэй-цзун проводил реформы в сфере ритуально-церемониального музыкального творчества, положившись на придворного музыканта и одновременно даосского иерарха Вэй Хань- цзина. Последний предложил изменить базовый ладовый строй государственных музыкальных произведений через изменение устройства флейты (одного из эталонных музыкальных инструментов): отныне ее длина должна была равняться общей длине трех пальцев левой руки императора. Для определения эталонной звуковой высоты было решено выплавить по древним стандартам девять «музыкальных треножников» (дин). После их изготовления (7-й месяц 1105 г.) создали качественно новый ритуально-церемониальный музыкальный репертуар, получивший название Дашэ^ътоэ («Музыка великого сияния»).


256
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Девять музыкальных треножников (реконструкция)
Развивавшиеся столь успешно реформы были прерваны после того, как вечером дня у-сюй (5-е число) первого месяца 1106 г. в западной части неба появилась чудовищная по размерам комета, хвост которой, по словам «Сун ши», запо- лонил весь небосвод. Насмерть перепуганный Хуэй-цзун покинул парадные апартаменты и 10 дней провел в одиночестве. 12-го числа заместитель главы Высшей военной палаты Лю Куй (1061-1110) подал доклад, в котором истолковывал появление кометы в качестве знака гнева высших сил, вызванного страданиями народа от действий Цай Цзина. В тот же день Хуэй-цзун назначил Лю Куя главой Императорского секретариата, а руководителем Императорской канцелярии поставил У Цзюйхоу. Хотя оба прежде находились на стороне Цай Цзина, теперь не без их усилий Хуэй-цзин менее чем за две недели отменил значительную часть проведенных преобразований. Один за другим последовали указы о закрытии специализированных столичных высших учебных заведений, об отмене действия восстановленных «Новых законов», об уничтожении стел со списками членов «клики эры Юань-ю». На них распространилась и срочно объявленная всеобщая амнистия. Комета оставалась в небе до 26-го числа, а в 3-й день 2-го месяца Цай Цзина отправили в отставку, оставив, правда, на относительно невысокой придворной должности.
Хотя отставка Цай Цзина настойчиво связывается в источниках с реакцией Хуэй-цзуна на появление кометы, важен и рост оппозиции к нему, обозначившийся еще в 1105 г. Первым с критикой деятельности Цай Цзина выступил его недавний единомышленник Чжао Тинчжи, который протестовал против введения системы саныиэ, доказывая, что ее универсализация и последующая отмена экзаменов на чиновничью ложность категорически противоречат духу и букве реформ эры Си-нин. Он же и Люй Куй с отставкой Цай Цзина встали у руля правления. В 7-м месяце 1106 г. их правительство объявило о готовности приступить к переговорам с тангутами о заключении мирного договора, но столкну¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
257
лось с противодействием членов «фракции Цай Цзина»
(Цзиндан), которых еще немало осталось в высших придворных и правительственных кругах. Камнем преткновения послужила демаркация территорий, захваченных сунской армией за 1103-1105 гг. Тангутские дипломаты настаивали на возвращении под контроль Си Ся полностью или хотя бы частично района Цинтан. Против этого особенно решительно выступал Тао Цзефу, доказы- вавший необходимость возобновления решительных боевых действий, ибо единственный способ обезопасить границы империи и гарантировать себя от последующих вторжений заключался в предельном ослаблении Си Ся. Ему оппонировал Чжао Тинчжи, ссылавшийся на пагубность для страны новой масштабной войны, чего не хотел и сам император. В конце концов нашли компромиссное решение: Цинтан остался под контролем Сун, а крепость Иньчжоу и прилегающие к ней земли передали тангутам. Тао Цзефу отправили в отставку и выслали из столицы, что было серьезной политической победой противников Цай Цзина, тем не менее его партия оставалась достаточно сильной для борьбы за возвращение своего лидера. К тому же, во-первых, многих сановников раздражали амбициозность и властолюбие Лю Куя, а во-вторых, если верить легендам, Хуэй-цзун, отошедший от суеверного испуга, вызванного появлением кометы, в душе сожалел о столь бесславном завершении преобразований. Однако он остерегался афишировать свою позицию, боясь столкнуться с противодействием сановников и спровоцировать очередной всплеск фракционной борьбы. Тем не менее он поделился своими настроениями с очередной фавориткой Чжэн-чжаоюань (Блистательная красавица Чжэн, личное имя - Чжэн Мэйнян), та поведала о них сво- ему отцу Чжэн Шэню (ум. 1127), а Чжэн Шэнь - своему кузену Чжэн Цзюй- чжуну (1059-1123), состоявшему в руководстве Шумиюанъ и разделявшему политические взгляды Цзай Цзина. Совместно с Лю Чжэнфу (1062-1119), заместителем главы Министерства ритуалов, он добился аудиенции у Хуэй-цзуна и на ней изложил монарху якобы собственные доводы о необходимости возвращения Цай Цзина. Приятно удивленный столь полным совпадением мнения сановников с его личными чаяниями, Хуэй-цзун обещал обдумать это предложе- ние. Чжэн Цзюйчжуна поддержали цензоры Юй Шэнь (ок. 1050 - ИЗО) и Ши Гунби (1061-1115), которые, как принято считать, на тот момент находились в лагере Цзиндан, Они обратились к трону с обвинениями в адрес Лю Куя, в 12-м месяце 1106 г. тот был смещен с должности и сослан в Хаочжоу (Аньхуэй).
В первом месяце 1107 г. Хуэй-цзун, обновив девиз правления на Да-гуань (1107-1111), вернул Цай Цзина на канцлерскую должность. Сразу же последовали перестановки в правительстве, максимально укрепившие контроль цзайсяна над Кабинетом министров. Во главе Шаншушэн встал Хэ Чжичжун (1044-1118), бывший в 1105 г. шаншу-ючэном, его первыми заместителями (шаншу-цзочэн и
Чжэн Цзюйчжун


258
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
шаншу-ючэн) стали Дэн Сюньу, способствовавший приходу Цай Цзина во власть еще в 1102 г., и Лян Цзымэй (1046-1123). В 3-м месяце Цай Цзин добился не просто смещения Чжао Тинчжи, но и его занесения в список «клики эры Юань- ю», что должно было навсегда отлучить его от правительственной деятельности. За оставшиеся месяцы 1107 г. возобновили действие Закона о замене трудовых повинностей и деятельность всех столичных специальных высших учебных заведений, ввели некоторые уточнения в работу благотворительных учреждений, а также предприняли репрессии против отдельных лиц из «черных» списков. Самым же значительным нововведением второго периода канцлерства Цай Цзина (1107-1109) считают внедрение квалификационной системы басим («восемь путей совершенства»), предполагавшей нормативное соблюдение человеком, готовящим себя к государственной службе, следующих морально-этиче- ских принципов, основанных на конфуцианских установках: сыновняя почтительность (сяо), почтительное отношение к старшим братьям и любому старшему по возрасту и положению лицу (ти), стремление устанавливать и поддержи- вать дружеские отношения со всеми окружающими (му), соблюдение преданности семье и брачным узам (инь), верность в дружбе (жэнь), искреннее сострадание бедным и больным (сюй), верность государю и стране (чжун) и умение от- личать правильное от ошибочного (хэ). Молодые люди, отвечающие этим критериям, получали первоочередной допуск в высшие образовательные учреждения и привилегии в ходе обучения; нарушившие же указанные принципы под- вергались наказаниям вплоть до отчисления из учебного заведения. Введение такой квалификационной системы означало дальнейшие усилия Цай Цзина и его партии по ужесточению контроля в образовательной сфере.
Несмотря на кажущиеся успехи, деятельность Цай Цзина, в отличие от периода 1102-1105 гг., теперь вызывала все более резкие критические выступления. Вскоре после его возвращения во власть поступил доклад трону от Фан Чжэня (ок. 1100 - 1120). Помимо перечисления изъянов политики канцлера и таких его персональных недостатков, как манипуляция Императорским секретариатом, страсть к личному обогащению, разрушение соляной торговли под гнетом государственной монополии и репрессии против лиц, причисленных к «клике Юань-ю», Фан Чжэнь обвинил Цай Цзина в том, что он полностью подчинил своей воле императора, изолировал его от государственных дел и планирует узурпировать державную власть. Против Цай Цзина выступали и большин- ство цензоров, ведомые Ши Гунби, возглавившим Цензорат. В 3-м месяце 1108 г. Цай Цзин пошел на смягчение репрессий против членов «клики эры Юань-ю» и их последователей, внесенных в «черные» списки. 95 человек оттуда вычеркнули, многих амнистировали. Но оппозиция не унималась. Во 2-м месяце 1109 г. Цай Цзин, ссылаясь на свой преклонный возраст (ему как раз исполнилось 64 года) и ухудшающееся здоровье, подал в отставку, попросив оставить его в столице для завершения работы над «правдивыми записями» о правлении Шэнь- цзуна. Хуэй-цзун удовлетворил обе его просьбы и, более того, номинально оставил его на посту цзайсяна, что вновь возмутило оппозицию, причем особо ак¬


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
259
тивно выступали тот же Ши Гунби и цензор Мао Чжу. Огромный резонанс произвел представленный в 6-м месяце доклад студента Тайсюэ Чэнь Чаолао (1077- 1147), в котором всего в 14 строках постулировались узловые «злодеяния» Цай Цзина, в том числе профанация древних учений, подготовка тайного союза для свержения действующей власти, растрата казенных денег и ресурсов страны, изменение законов и стандартов, игнорирование августейших волеизъявлений. Но самое большое впечатление на Хуэй-цзуна произвел поступивший тогда же доклад Го Тяньсиня, штатного астролога из государственной обсерватории Сы- тянътай («Терраса Ведающих небом»). Некогда он предсказал, что «Дуань-ван утвердится во всей Поднебесной», и придя к власти, Хуэй-цзун неизменно относился с особым уважением к его пророчествам. Астролог сообщил о темных пятнах, появившихся на солнце. Через несколько дней после получения этого доклада Хуэй-цзун лишил Цай Цзина всех привилегий и сослал в Ханчжоу. Главным цзайсяном стал Хэ Чжичжун, через год его сменил Чжан Шанъин, убежденный сторонник преобразований, входивший прежде в руководство Цзяньи- сы. Он же стал одним из первых критиков Цай Цзина - не реформ, а его лично, за что поплатился ссылкой и внесением в «черные» списки. Почти 10 лет он прослужил в периферийных областях, пока во 2-м месяце 1110 г. его не призвали в столицу на должность придворного ученого, а всего через месяц возвысили до руководителя Императорского секретариата. Его назначению на пост цзайся- на предшествовало появление в 5-м месяце 1110 г. еще одной кометы, не столь чудовищной, как в 1106 г., но тоже изрядно напугавшей Хуэй-цзуна.
И Хэ Чжичжун, и Чжан Шанъин, каково бы ни было их отношение к самому Цай Цзину, старались продолжить преобразования, в основном варьируя детали внедряемой образовательной системы. Так, Хэ Чжичжун ввел дополнительные экзамены для выпускников провинциальных школ, желающих поступить в столичные учебные заведения, а в 3-м месяце 1100 г. вновь закрыл четыре столичные специализированные школы, включая Исюэ и Шусюэ. При Чжан Шанъине ввели экзамены для преподавателей всех государственных образовательных учреждений. Вместе с тем оба цзайсяна столкнулись с противодействием как оппозиции, так и недавних единомышленников. В частности, остро разгорелся конфликт между Чжан Шанъином и Чжэн Цзюйчжуном, возглавившим Высшую военную палату.
В 4-м месяце 1111г. Цай Цзин представил трону законченную им рукопись «Шэнь-цзун хуанди шилу», что дало повод Хуэй-цзуну вызвать его в столицу и сначала сделать младшим наставником (шаоши) наследника престола в 6-м месяце, а затем в 8-м месяце возвысить до старшего наставника (тайши). Одновременно император сместил Чжан Шанъина и отправил его наместником в Хэнаньфу, а еще через два месяца понизил до должности цзедуфуьии военной области Чунсиньцзюнь (на севере пров. Хубэй). Руководство страной оказалось в руках назначенных еще в конце 1110 г. Лю Чжэнфу (глава Императорского секретариата), У Цзюйхоу (глава Императорской канцелярии) и помощников главы Кабинета министров (шаншу-цзочэн и шаншу-юэчэн соответственно) Дэн


260
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Сюньжэня (старший брат Дэн Сюньу, доселе ничем особенно себя не проявивший) и Хоу Мэна (1054-1121). Последний с середины эры Чун-нин неизменно находился в верхнем властном эшелоне (руководитель Цензората, Министерства населения, Высшей военной палаты), что говорит о его нейтралитете по отношению как к лагерю Цзиндан, так и к противной стороне.
Подлинное возвращение Цай Цзина во власть состоялось в конце 1112г., когда наряду с канцлерскими полномочиями ему дали аристократический титул Луго-гун. Основного помощника он обрел в лице Хэ Чжичжуна, возглавившего по его рекомендации Императорскую канцелярию. Это очередное возвышение Цай Цзина та1сже нередко связывают с содействием Тун Гуаня: популярна версия, что тот, посланный с дипломатической миссией в Ляо (9-й месяц 1111 г.)5 по прибытии домой уведомил Хуэй-цзуна о якобы желании киданьских властей, чтобы канцлером в империи вновь стал Цай Цзин. Более правдоподобно, что с отставкой и ссылкой Чжан Шанъина и Ши Гунби оппозиция лишилась объединяющих ее лидеров, и, соответственно, укрепились позиции Цзиндан.
Третий период канцлерства Цай Цзина продлился до 6-го месяца 1120 г., когда этот тяжело больной сановник, перешагнувший 70-летний рубеж, сам подал в отставку. За этот период было предпринято немало преобразований, пусть значительно менее впечатляющих, чем реформы 1102-1105 гг. К их числу относится очередное возобновление Закона о квадратных полях и выравнивании налога, введение государственной монополии на чаеводство и чаеторговлю, изменение административных структур по сбору налогов. Вместе с тем указанный период знаменит в первую очередь реформами Хуэй-цзуна идейно-политического и религиозного характера. Главным его деянием в данной области традиционно считают создание новой государственной религии на основании Учения о Божест- венном небе (Шэньсяо), разработанном Линь Линсу (1076-1120) - в молодости, возможно, буддийским монахом, а затем даосским наставником (даоши), который формально не принадлежал ни к одной даосской школе, но зато был духовным наставником Хуэй-цзуна с 1115/6 по 1119 г. Исходно предназначенное для обоснования божественного статуса правящей династии и самого императора, это учение являло собой причудливое смешение собственно даосских и буддийских верований с древнекитайскими культами. В нем проповедовалось, что мир состоит из девяти небесных сфер, высшей из которых является сфера Божественного неба. Ею управляет великое божество Юйцин-ван (Царь Нефритовой чистоты), старший сын и наследник древнего бога Шан-ди (Высший владыка). Земной император есть воплощение Юйцин-вана и его наместник в мире людей, ниспосланный для установления там идеального (в духе даосско-утопических идей) правления.
Провозглашение Шэнъсяо государственной религией сопровождалось серией мер, направленных на повышение авторитета даосизма и уничижение буддийского монашества. К числу первых относились, в частности, подготовка нового издания даосского канонического свода «Дао цзан» и разработка новых сценариев даосских служб (часть песнопений для них также сочинил лично Хуэй-


Глава 2. Империя Суеверная GyH (960—1127)
261
цзун). Согласно вторым буддийские монастыри в 1117 г. были поставлены под контроль светской администрации и новой государственной религии, а в 1119 г. буддийских монахов приказали именовать даоьии и их одеяния полностью заменить на даосское облачение. Кроме того, повелели Будду титуловать Дацзюэ- цзиньсянь (Золотой Бессмертный Великого Пробуждения). Подобное уничижение буддизма было вызвано еще и тем, что буддийское вероисповедание к этому времени было принято в Ляо и Си Ся. Однако в 1120 г. под давлением придворных и буддийских иерархов Хуэй-цзун был вынужден отменить перечисленные нововведения. Всего за время правления Хуэй-цзуна было введено поистине гигантское число всевозможных установлений, которые составляют около 600 томов (цэ). В них вошли 240 глав (цзюаней), посвященных нововведениям в сцена- рии государственных ритуалов за период под девизом Чжэн-хэ (1111-1118), ритуально-церемониальный компендиум из 505 глав и т.д. Нельзя также не упомянуть об изменениях в области высших номенклатурных должностей, произве- денных осенью 1112 г. (незадолго до третьего возвращения Цай Цзина на канцлерство): оставив в качестве действующих руководящих должностей Трех вер- ховников (Трех гунов, санъгун), к ним добавили триаду помощников санъгу («Три сироты»), наделив всех в той или иной степени канцлерскими полномочиями. Кроме того, вместо прежних должностей в руководстве Кабинета министров и Императорского секретариата ввели должности «великого канцлера» {тайцзай) и «младшего канцлера» (шаоцзай). В итоге список лиц канцлерского статуса несколько расширился, причем из-за специфичности оговоренных изменений (включая терминологические тонкости) их состав для заключительного десятилетия правления Хуэй-цзуна обычно определяют по Таблице цзайфу из «Истории Сун».
К 1114-1119 гг. относится также заключительная стадия пятой китайско-тан- гутской войны. Еще в 1109 г., видя, что высший правительственный эшелон Сунской империи погружается во фракционные распри, тангуты возобновили споры по поводу демаркации участков границы между Северной Сун и Си Ся. В 1113 г. 5 раздраженный неуспехами своих дипломатов, тангутский монарх отдал приказ возводить фортификационные сооружения на спорных приграничных землях. Ситуацию еще больше осложнил союз Си Ся с одним из местных племенных вождей, который начал совершать набеги на Хуанчжоу. Для усиления своего военного присутствия в районе Хэншань тангуты построили в 1114 г. цитадель Цзандихэчэн в северной оконечности упомянутой выше военной об- ласти Баоаньцзюнь.《Милитаристское》крыло царедворцев Сун настаивало на возобновлении военных действий и убедило Хуэй-цзуна направить несколько сот тысяч солдат в северо-западное приграничье и дополнительно выделить на грядущую войну более 1 млн. связок монет. Главнокомандующим приграничными вооруженными силами император вновь назначил Тун Гуаня, который попытался повторить стратегию стремительного вторжения в Цинтан и предгорье Хэншаня, удавшуюся зимой 1114 г. Но теперь тангуты успели хорошо подготовиться, и наступление обернулось для сунской армии огромными людскими по¬


262
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
терями (более 100 тыс. человек). Тем не менее весной 1115 г. наступление возобновили силами двух соединений. Одним, численностью в 150 тыс. человек, командовал генерал Лю Фа (ум. 1119), участвовавший в победоносных кампаниях 1103-1105 гг. и продолживший службу в приграничье, снискав почетное прозвание 《Прославленный полководец западных областей» (Сичжоу-минцзян). Второе соединение из 50 тыс. человек вели военный наместник округа Цинь- фэнлу Лю Чжунъу и Ван Хоу, являвшийся разработчиком генеральной стратегии кампаний 1103-1105 гг. Лю Фа прорвался в местность Гугулун, на границе между Си Ся и Тибетом (на севере совр. уезда Лэдусянь, Цинхай), но потерпел там крупное поражение. Войско Лю Чжунъу и Ван Хоу смогло дойти до Цин- шуйхэ (северная оконечность Внутренней Монголии), однако, натолкнувшись на мощные фортификационные сооружения, повернуло обратно. Осенью, объединив свои силы, Лю Фа и Лю Чжунъу взяли крепость Цзандихэчэн, потеряв при этом около половины солдат. Общие же потери за 1115 г. были таковы, что все три соединения, приписанные к округу Циньфэнлу, утратили боеспособность.
После этого Ван Хоу обратился с докладом трону, в котором обвинял Тун Гуаня в некомпетентности. Столичные эксперты, внимательно проанализировав кампании минувших двух лет, вынуждены были с ним согласиться. Однако Хуэй-цзун больше верил своему любимцу, отправлявшему в столицу по- бедные реляции и посылавшему войска в новые наступления, которые либо не достигали планируемой цели, либо заканчивались поражениями и потерями. В 1116 г. погиб Ван Хоу. В 3-м месяце 1119 г. Тун Гуань приказал Лю Фа во главе 30-тысячного соединения вторгнуться в местность Шофан, входившую в территорию Си Ся (к юго-западу от совр. г. Линъу, север Нинся-Хуэйского АР). Измученное тяжелым маршем, недостатком провианта и воды, войско дошло до Тунъаньчэна (на территории совр. уезда Тунсиньсянь, в центральной части Нинся-Хуэйского АР), где его поджидали втрое превосходившие силы противника. Битва продолжалась семь дней, Лю Фа попал в плен и был обезглавлен, остатки его солдат в панике бежали. Тун Гуань, по информации из официального жизнеописания Хуэй-цзуна, возложил ответственность за разгром при Тунъаньчэне лично на Лю Фа и в течение следующих двух месяцев одержал несколько побед над тангутами, взяв при этом три вражеские крепости. Правдоподобность этих сообщений, по мнению многих старых историков и современных исследователей, сомнительна. Как бы то ни было, но летом того же года Си Ся и империя подписали очередной мирный договор. Значительные уступки китайской стороны -вплоть до обещания ликвидировать военную инфраструктуру шести приграничных областей - косвенно свидетельствуют об общей неудаче финальной стадии этой войны для Сунской империи. Вместе с тем Тун Гуань официально был признан победителем: в 7-м месяце 1119 г. его возвысили до Великого воспитателя (тайфу, одного из Трех верховников, бывших теперь, напомним, действующими высшими руководящими должностями). Наиболее же вероятными причинами прекращения войны послужила обеспокоенность как тангутов, так и китайцев, событиями, развивавшимися на северо-востоке.


Глава 2. Империя Суеверная GyH (960—1127)
263
К началу XII в. на Дальнем Востоке образовалась новая сила - чжурчжэни (кит. Нюйчжэнъ), которые вели происхождение от народности мохэ, населявшей в IV-V вв. территорию современной Маньчжурии. Основателем чжурчжэньско- го государства Цзинь считается Ваньянь Агуда (1068-1123, Тай-цзу, 1115-1123). Ваньянь - родовая фамилия его клана, происходившего из корейских пограничных земель и ведшего свою родословную, согласно «Цзинь шу»5 с X в. Согласно племенному обычаю наследования по боковой линии, Агуда стал преемником своего старшего брата Ваньянь Уяшу (1061-1113, прав. 1103-1113), с деятельностью которого связывают усиление клана Ваньянь и консолидацию вокруг него чжурчжэней. В 1113 г. на совете старейшин Агуда был провозглашен《вож- дем всех чжурчжэней», а в следующем году его войско, насчитывавшее всего несколько тысяч хорошо обученных конников, напало на Ляо, предельно ослабленное недавними волнениями и растущим недовольством правящим режимом. В 1-м месяце 1115 г. Агуда объявил о создании суверенного этнического государства чжурчжэней под названием «Золотое» (Цзинь) и продолжил завоевание Ляо. В 11-м месяце того же года он сумел нанести поражение огромной (по сведениям источников, до 700 тыс. человек) императорской армии киданей и захватил значительную часть Маньчжурии. В 1116 г. чжурчжэни овладели киданьской Восточной столицей (Дунцзин, Ляоянфу, на месте совр. г. Ляоян, пров. Ляонин), и члены правящего киданьского дома Елюй, возглавлявшие соседние округа, капитулировали. В 1117 г. армия Ляо, находившаяся на северо-востоке государства, рассеялась, так и не вступив в бой.
Сунский двор о возвышении чжурчжэней (в китайских источниках их приня- то называть 《цзиньцы») и их потенциальной возможности взять верх
над《одряхлевшим Ляо》был впервые предупрежден Тун Гуанем, возглавлявшим китайское посольство в Ляо осенью 1111 г. Несколько позже в Кайфэн прибыл бежавший из Ляо Ma Чжи (ум. 1126), этнический китаец в государстве киданей, ставший видным сановником. Он подтвердил неспособность киданьских властей дать отпор завоевателям и подал идею сунскому двору заключить союз с Агудой для совместных действий против Ляо, дабы в случае общей победы добиться, чтобы империи были возвращены захваченные киданями 16 областей.
Во 2-м месяце 1118г. Хуэй-цзун отправил в Цзинь официальное посольство во главе с Ma Чжи, ради чего ему пожаловали фамилию Чжао и новое имя - Лянсы. Посольство доехало до Дэнчжоу (совр. Пэнлай, Шаньдун), а оттуда добралось через Бохайский залив до Ляодуна и затем до Шанцзина. Переговоры шли долго и трудно, желаемое соглашение, получившее название《Договор по- еле прибытия по морю» (Хай ьиан чжи мэн), подписали только во 2-м месяце 1120 г. Условились действовать «на два фронта»: цзиньцы должны были овладеть ляоским Срединным стольным градом (Чжунцзин, Срединная столица или Дадинфу, на территории совр. уезда Нинчэнсянь, Внутренняя Монголия), а армия Сун - Стольным градом Янь (Яньцзин, или Южная столица, Нанцзин, на месте совр. Пекина), за что Агуда обязался отдать союзнику вожделенные 16 об- ластей. Хуэй-цзун отправил на северо-восток 200-тысячную армию под коман-


264
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Сун Цзян
(с иллюстрации к роману «Речные заводи», эпоха Мин)
дованием все того же Тун Гуаня. Он не только не смог взять Яньцзин, но и после первого же поражения от ки- даней поспешил вернуться домой. Впрочем, китайскому правительству в тот момент действительно было не до исполнения союзнических обязательств.
Не успели власти Сун замириться с тангутами, как в империи поднялась новая волна повстанческих движений. В середине 1119 г. вспыхнуло восстание Сун Цзяна (ум. 1124), которое произвело столь значительное впечатление на современников и настолько запомнилось потомкам, что послужило сюжетом для многих литературно-художественных произведений (повествовательная проза, драматургическая литература) XII-XIII вв. и для знаменитого романа《Шуй ху чжуань» (на русском языке известен под названием 《Речные заводи») Ши Найаня (1291-1370). В начале восстания Сун Цзян и его 36 «молодцов» укрылись в горах Ляншаньбо (на территории совр. уезда Ляншаньсянь, в центральной части Шаньдуна), откуда нападали на местных чиновников. Менее чем за полгода повстанцы создали на- стоящую армию и захватили более 10 областей, а также г. Цинчжоу (на месте современного одноименного города, Шаньдун) - административный центр округа Цзиндун-дунлу. В 12-м месяце 1119 г. против них выступили правительственные силы под командованием Хоу Мэна, но восстание продолжало разрас- таться. В начале 1121 г. оно вышло за пределы Шаньдунского полуострова и охватило северную часть Цзянсу. Повстанческую армию разбили в 5-м месяце того же года, но отдельные отряды продолжали сопротивляться. Сун Цзяна отравили его же соратники в 1124 г.
Почти одновременно с восстанием Сун Цзяна на юго-востоке страны началось восстание Фан Ла (ум. 1121). Личность Фан Ла окутана многочисленными легендами, в которых ему приписываются сверхъестественные способности: общение с высшими силами, чародейство. Велика вероятность связи этого восстания с деятельностью тайного общества Минцзяо (Светлое учение), возникшего на основе манихейства, проникшего на юго-восток с Ближнего Востока в VII в., предположительно по морским путям. Вместе с тем восстание имело и социально-экономическую подоплеку: недовольство владельцев плантаций лаковых деревьев и хозяев лаковых мастерских введением налога на промыслы, связанные с выращиванием пород ценных деревьев, и на ремесленную деятельность по обработке древесины. Какое бы отношение ни имел Фан Ла к религиозно-мистическим кругам, он был владельцем лаковой плантации. Восстание вспыхнуло в 10-м месяце 1120 г. на территории уезда Цинсисянь (на западе Чжэцзяна) и тоже стремительно превратилось из локального бунта в настоящую гражданскую
Е в и


Глава 2. Империя (Неверная GyH (960—1127)
265
войну. Приблизительно к середине 1121 г. оно охватило шесть областей (52 уезда) с населением около 150 тыс. человек (почти вся Чжэцзян и сопредельные с ней районы провинций Аньхуэй, Цзянсу и Цзянси). С повстанцами боролись несколько правительственных соединений общей численностью более 100 тыс. солдат под командованием двух участников недавних боевых действий с Си Ся5 Ван Юаня (ум. 1129) и Лю Яньцина (1068-1127), а также Хань Шичжуна (1089- 1151) и Тун Гуаня. Последнему приписывают генеральный план подавления восстания и руководство правительственными силами на заключительном этапе разгрома повстанцев (7-8-й месяцы 1121 г.). За это его наградили аристократическим титулом Чуго-гун. Остатки повстанцев (включая отряды сыновей Фан Ла) вели разрозненное сопротивление до лета следующего года.
Пока сунские власти боролись с восстаниями, чжурчжэни продолжали наступление и в начале 1122 г. захватили киданьский Срединный стольный град. Царствующий монарх Елюй Яньнин (1075-1128?, Тяньцзо-хуанди, прав. 1101- 1125) вместе с частью родни и сановников укрылись в горах Цзяшань (на севере Шаньси). Сановники и военачальники, продолжавшие оборонять Яньцзин, в 3-м месяце провозгласили государем (под титулом Янь-ван) остававшегося там Елюй Чуня (1062-1122). Через три месяца он погиб, после чего Хуэй-цзун возложил на Тун Гуаня полномочия военного наместника в обоих приграничных округах - Хэбэйлу и Хэдунлу с главной задачей взять Яньцзин. Уверенный в успехе этой операции, он уже в 9-м месяце отправил к Агуде новое посольство во главе с Чжао Лянсы, поручив ему вести переговоры с цзиньцами по итогам «общей победы». Китайцам существенно помог переход на их сторону нескольких ляоских полководцев, в первую очередь Г о Яоши, который впустил сунское войско в подконтрольные ему области (по словам источников, «вернул их Сун»). В 10-м месяце китайцы, по утверждению «Сун ши», взяли Яньцзин и сразу переименовали его в Яньшаньфу, но, продолжая сражаться с киданями, оставили город. В 12-м месяце в него вошли цзиньцы, и, как съязвил Агуда, «когда подоспел к Яньцзину, не увидел там ни одного пехотинца или конника Сун».
В 4-м месяце 1123 г. китайско-цзиньские переговоры завершились подписанием итогового соглашения. Агуда, прекрасно осведомленный о внутренних проблемах Сунской империи и действительном состоянии ее вооруженных сил, все более ужесточал свои требования. Ссылаясь на то, что его армии пришлось почти в одиночку бороться с общим врагом, он согласился передать китайцам лишь шесть областей, а шесть других, на самом деле наиболее важных для обороны Сун, включил в территорию Цзинь. Сунцы обязались также выплачивать Цзинь ежегодно 1 млн. связок монет, что составляло шестую часть налоговых поступлений от переданных империи областей. Для китайцев важнее, чем даннические выплаты чжурчжэням, было то, что договор определили не как «род- ственный» (по образцу Шаньюаньского), а как《дружеский». Такое различие скрывало за собой специфическую дипломатическую тонкость. При заключении «родственного союза» пришлось бы вновь договариваться о характере «родственных отношений» Агуды и Хуэй-цзуна. Так как чжуржэньский правитель был


266
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
на 14 лет старше китайского императора, послы больше всего опасались, что он откажется именовать себя《младшим братом». Вместе с тем《дружеский» дого- вор предполагал признание равного статуса обеих сторон. Поэтому есть веские основания говорить, что уже на раннем этапе сунско-цзиньских отношений чжурчжэньские лидеры добились больших успехов в утверждении своего равенства с Китаем, чем киданьские. В результате договор 1023 г. значительно ущемлял военно-стратегические интересы империи и принижал ее геополитический престиж, не говоря уже о дополнительном бремени на казну. Как и следовало ожидать, он, вслед за неудачами в войне с Си Ся и восстаниями, усилил массовое недовольство правительством.
Все эти годы Цай Цзин, формально сложив с себя полномочия канцлера, по- прежнему оставался при дворе, наделенный различными почетными должностями и привилегиями. Более того, в 1124 г. он вновь занял канцлерский пост, на этот раз явно номинально. Значительно более важные реальные позиции имел его сын Цай Ю (1077-1126), вошедший с начала 1122 г. в «канцлерский состав» в должности шаобао, т.е. «помощника» Великого опекуна {тайбао). В конце лета его направили заместителем Тун Гуаня как военного наместника Хэбэйлу и Хэдунлу, и после взятия Яньцзина он стал шоофу, т.е.《помощником» Велико- го воспитателя (тайфу), эмиссаром-наместником Яньшаньфу и получил аристократический титул Инго-гун, позже возвышенный до Яньго-гун. Тем не менее своим истинным политическим наследником Цай Цзин первоначально видел не его, а Ван Фу (1079-1126), своего давнего сторонника. Еще в 1111 г.5 во время пребывания Цай Цзина в Ханчжоу, тот всячески превозносил заслуги опального канцлера и находился среди наиболее активных оппонентов Чжан Шанъина. По прямой рекомендации Цай Цзина Ван Фу в начале 1119 г. назначили шаоцзаем с совмещением обязанностей руководителя Императорской канцелярии. Однако после отставки своего патрона Ван Фу стал проводить собственный политический курс, все более и более направленный против прежних преобразований. Он настоял, в частности, на прекращении действия Закона о квадратных полях и выравнивании налога, занимавшего ключевое место в экономической программе Цай Цзина, и на закрытии двух столичных школ: медицины и математики. Именно Ван Фу был истинным инициатором активных действий правительственной армии на северо-востоке в 1122 г.5 против чего возражали многие сановники, справедливо опасавшиеся, что военное участие в противоборстве чжур- чжэней с киданями не принесет желаемых результатов империи, а лишь ослабит ее собственную обороноспособность. Как говорит источник, «все четыре стороны света были едины в его порицаниях». Уместно сослаться на еще одну (третью) прокламацию Чэнь Чаолао, обнародованную в 1125 г., где впервые было сказано о «шести министрах-мерзавцах» (лю цзэй чэнь), К ним Чэнь Чаолао отнес Цай Цзина, Тун Гуаня, Ван Пу5 а также Ли Яня (ум. 1126?), Лян Шичэна (ум. 1126) и Чжу Мяня (1075-1126). Выступления Чэнь Чаолао, бывшего в то время уже не студентом, а преподавателем Тайсюэ, получили широкую известность, о чем свидетельствует его прозвание «Учитель трех рескриптов» {Сань-


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
267
чжао-сяныиэн). Формулировка лю цзэй чэнъ прочно вошла в политический лексикон уже при Южной Сун.
В 9-м месяце 1123 г. скончался Агуда, на трон вступил его младший брат Ваньянь Уцимай (1075- 1135, Тай-цзун, прав. 1123-1135). Он и довершил разгром киданей. В 3-м месяце 1125 г. (принятая дата гибели Ляо) Елюй Яньнин (император Тяньцзо) попал в плен и отрекся от власти. Его увезли в цзинь- ский Высший стольный град, где он скончался в 1128 г. (по некоторым данным, в 1156 г.). Под предлогом того, что власти Сун укрыли на своей территории ляоских генералов (например, того же Го Яоши),
Уцимай в начале 12-го месяца 7-го года эры Сюань- хэ (т.е. в начале 1126 г. по европейскому летоисчислению) развернул вторжение в империю силами Восточной (Дунлуцзюнь) и Западной (Силуцзюнь) армий.
Первой командовал младший сын Агуды, Ваньянь Цзунван (ум. 1127), больше известный как Волибу (или Волубу), второй - Ваньянь Цзунхань (1080-1137), чаще всего фигурирующий в источниках и в современной исследовательской литературе как Няньхань (китайский вариант его личного имени Няньмецзе). Буквально за считанные дни последний захватил Яньцзин и все северо-восточное и северное приграничье. Затем Западная армия чжурчжэней углубилась в Шаньси и окружила Тайюань, Восточная направилась в сторону Кайфэна. Часть придворных советовали Хуэй-цзуну немедленно перенести столицу куда-нибудь на Юг, другие - готовиться к сопротивлению. Го- ворят, что император склонялся к мысли о бегстве, но лица из его ближайшего окружения уговорили его вначале отречься от трона в пользу старшего сына Чжао Хуаня (1100-1156), что он и сделал. Приняв титул Великий Августейший Владыка Господин Дао (Даоцзюнь-тайшан-хуанди), наталкивающий на мысль, что Хуэй-цзун возомнил себя духовным иерархом, способным мистическим образом спасти страну, он поселился в даосском монастыре близ Кайфэна.
Наследовавший ему Чжао Хуань (Цинь-цзун, прав. 1126-1127) первым делом изгнал «шестерых министров-мерзавцев». Тун Гуаня сослали на поселение в Наньсюн (совр. пров. Гуандун), где местные власти казнили его в конце того же года по приказу из центра. Ван Фу вначале понизили до цзедуфуъии области Чунсиньцзюнь, а затем сослали (хотя приближенные Цинь-цзуна требовали его казни) в Юнчжоу (Хунань), по пути туда его также убили. А вот Цай Цзина ссылка на южную периферию, по рассказам, только обрадовала, ибо он получил возможность уехать подальше от столицы, грозящей превратиться в арену боевых действий. Он добрался до Таньчжоу (на месте совр. г. Чанша), где и умер естественной смертью в возрасте 80 лет. Своей «правой рукой» новый монарх сделал Цай Ю5 возведя его в статус Великого опекуна (тайбао) и вверив ему Высшую военную палату, которая отныне должна была обрести свои изначаль¬
Император Цинь-цзун
(современное изображение по мотивам портрета эпохи Сун)


268
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ные (как и при Северных династиях предыдущей эпохи) функции главного военно-стратегического координационного центра страны.
В конце 1-го месяца 1126 г. армия Волибу, без труда форсировав Хуанхэ, подошла к Кайфэну, ее авангард прорвался через западные ворота (Сишуймэнь или Сюаньцзэмэнь) внешней городской стены. Путь им преградил двухтысячный отряд под командованием Ли Гана (1083-1140), одного из «новобранцев» правительства Цинь-цзуна (прежде занимал скромную должность в Тайчансы), ставшего там главой Министерства военных дел и ючэном в руководстве Каби- Яо Пинчжун нета министров (еще один признак курса нового мо¬
нарха на военизацию правительства). После ожесточенной стычки цзиньцы отступили, Волибу приказал встать лагерем напротив Он и не собирался штурмовать хорошо укрепленный город, надеясь на подход Няньханя и одновременно справедливо полагая, что один только вид его воинства принудит сунские власти к новым переговорам и уступкам. Теперь чжурчжэни требовали, во-первых, выплаты «вознаграждения» своему войску в размере 5 млн лян золота, 50 млн лян серебра, по 10 млн кусков белого и пестрого шелка, а также в общей сложности 40 тыс. голов верховых животных (лошадей, верблюдов, мулов и ослов); во-вторых, возвращения в Цзинь всех бежав- ших в империю из Яньцзина; в-третьих, передачи Цзинь трех узловых для сун- ского приграничья военных областей - Тайюаньчжэнь (регион г. Тайюань), Чжуншаньчжэнь и Хэцзяньчжэнь (обе в Хэбэе).
Значительно более унизительными для китайцев были требования политического плана: признание китайским императором Уцимая «дядей по отцу», что автоматически означало принятие верховенства того по модели старшинства в семейной иерархии, и отправка в Цзинь (вначале - в лагерь Волибу) членов августейшего дома и главного цзайсяна. Последнее требование окончательно ставило Сун в положение вассала Цзинь, причем согласно китайским же геополитическим установлениям: китайские власти издавна требовали от монархов зависимых государств посылать к имперскому двору своих детей и родственников. Все эти требования закрепила подписанная китайской стороной «клятвенная грамота». 3 февраля 1126 г. (дата по европейскому летоисчислению) в лагерь Волибу выехал один из братьев Цинь-цзуна - Кан-ван Чжао Гоу (1107-1187), будущий основатель империи Южная Сун, а также Чжан Банчан (1081-1127), вошедший в канцлерский состав еще в 1121 г. и ставший при Цинь-цзуне тпай- цзаем с совмещением обязанностей руководителя Императорской канцелярии. Через две недели Чжао Гоу с согласия Волибу сменил пятый сын Хуэй-цзуна - Су-ван Чжао Шу (1103-1130). Тогда же Цинь-цзун разослал местным властям названных военных областей приказ подчиниться Цзинь, а финансовым структурам -приступить к сбору средств для выплаты контрибуции. Тем не менее


Глава 2. Империя Суеверная (Пун (960—1127)
269
большинство китайских военачальников пока сохраняли уверенность в возможности сопротивляться чжур- чжэням, тем более что гарнизоны продолжали упорно сопротивляться Няньханю. Таких позиций придерживались Ли Ган, У Минь (ум. ок. 1131) - исполняющий обязанности главы Высшей военной палаты в последние месяцы правления Хуэй-цзуна, и Чжун Шидао (1051-1126) - потомственный полководец, который, несмотря на почтенный возраст (за что солдаты про- звали его《Старцем Чжун», Лао-Чжун), лично принимал участие в боевых действиях 1122г. и в сопротив- лении нашествию чжурчжэней. Секретно спланированной ими вылазкой против лагеря чжурчжэней командо- Чжун Шидао
вал Яо Пинчжун, молодой гвардейский офицер, уже в
18 лет проявивший немалое мужество и воинское умение в битвах с тангутами. Вылазка состоялась в ночь с 24 на 25 февраля, однако о ней заранее узнали лазутчики Волибу, и цзиньцы без труда разгромили отряд Яо Пинчжуна. Тем не менее Волибу и теперь не пошел на обострение ситуации и довольствовался разъяснением китайских властей о самочинности акции гвардейского офицера и обещаниями покарать виновных. Нужно отдать должное Цинь-цзуну: никто из организаторов и оставшихся в живых участников нападения не пострадал. А да- бы《окончательно загладить свою вину» перед чжурчжэнями, 5 марта сунский император издал специальный указ о передаче Цзинь трех военных областей. В тот же день Волибу отступил от Кайфэна, так как наступал весенне-летний период, а чжурчжэни, привыкшие к холодному климату, плохо переносили летнюю жару. Кроме того, от нее портилось их вооружение (размягчался клей из рыбьих пузырей, скреплявший луки), а для боевых коней весной было трудно найти фураж. Поэтому чжурчжэни предпочитали с наступлением весеннего периода возвращаться в родные земли, отправляя скакунов на пастбища, и возобновлять войну осенью, после начала холодов и созревания урожая. Соответст- венно, китайцы считали наиболее благоприятным временем для борьбы с чжур- чжэнями разгар лета, т.е. 6-й месяц. Волибу увез с собой Чжан Банчана и Су- вана; последнему суждено было прожить несколько лет в Цзинь и скончаться на чужбине.
Едва цзиньцы отошли от Кайфэна, как в высшем правительственном эшелоне Сун вновь заговорили об аннулировании указа о территориальных уступках. 11 марта к Волибу отправили посла с поручением уговорить власти Цзинь согласиться вместо аннексии трех областей на контрибуцию, равную налоговым сборам с этих областей. Пока велись переговоры, Цинь-цзун разослал по гарнизонам Чжуншаньчжэнь, Тайюаньчжэнь и Хэцзяньчжэнь повеление «биться насмерть», а чуть позже направил туда свои войска, которые, впрочем, были раз- биты чжурчжэнями. Одновременно в Кайфэне разрабатывали иные варианты борьбы против чжурчжэней, в том числе создание ополчения. По-своему приме¬


270
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
чательны были акции идейно-политического характера, предпринятые Цинь- цзуном. Так, в 4-м месяце он настоял на возвращении отца в столицу, хотя между ними установились крайне напряженные взаимоотношения: они избегали личных встреч, а если такие встречи случались, предпочитали не разговаривать друг с другом. Кроме того, Цинь-цзун предпринял действия по почитанию реформаторов «первой волны» и их последователей: во 2-м месяце (вскоре после неудачного нападения на лагерь Волибу) Фань Чжунъяню посмертно даровали титул Вэйго-гун, Сыма Гуану и Чжан Шанъину - должности Великого наставника {тайши) и Великого опекуна (тайбао) соответственно. А их противники (неореформаторы нескольких поколений), напротив, вскоре подверглись символическим и реальным наказаниям, включая запрет трудов Ван Аньши и удаление его статуй из святилищ Конфуция и вынесение смертных приговоров со- сланным «министрам-мерзавцам». В 7-м месяце репрессиям подверглись и потомки Цай Цзина: 32 его сына и внука были отправлены на поселение в «отдаленные земли». Цай Ю, все еще остававшемуся во властном эшелоне, в 9-м ме- сяце назначили ссылку в Ваньаньцзюнь (на о-в Хайнань), а затем приговорили, вместе с Чжу Мянем, к смертной казни. Создается впечатление, что этими акциями Цинь-цзун выразил всю свою ненависть к неореформаторам, которые довели, по его (и не только его одного!) мнению, страну до катастрофы.
Смертный приговор своему государству Цинь-цзун и его советники подписали, когда попытались посеять рознь между чжурчжэнями и поступившими к ним на службу киданями. В середине лета от Няньханя, продолжавшего воевать в районе Тайюаня, в Кайфэн прибыл посланник Сяо Чжунгун (ум. ок. 1150), этнический кидань. Ему постарались внушить мысль о мести чжурчжэням за гибель Ляо и попросили отвезти подстрекательское послание к Елюй Юйду (ум. 1132), ставшему полководцем Цзинь. Вернувшись к Наньханю, Сяо Чжунгун уведомил его и Волибу о коварстве китайских властей, укрепив их в убеждении о «порочности» сунского правящего дома. В источниках приведены слова Наньханя, в ярости брошенные им китайскому посланнику: «Вот до какой степени Вы, южная династия Сун, лишились честности в поступках! Отныне, если будут прибывать от вас послания, я все равно не буду им верить, а если пришлете послов - не стану с ними встречаться» (пер. С.Н. Гончарова). Тогда же, вероятно, у властей Цзинь вызрел новый стратегический замысел по отношению к Сун: низложение ее правящего дома и, следовательно, уничтожение всей империи, включение в территорию собственного государства севера Китая и создание марионеточного китайского государства, которое бы контролировало юг страны. Этот план приобрел реальность после осенних побед чжурчжэней: падение Тайюаня (9-й месяц) и Чжэньдинфу (10-й месяц) позволило им взять под свой полный контроль территорию Хэдуна, через которую вели прямые пути к Кайфэну.
В 11-м (вставном) месяце 1126 г. армии Волибу и Наньханя окружили Кайфэн. Уцимай требовал немедленного захвата города, но оба полководца, учитывая трудность сезонной осады и штурма, вновь начали переговоры. 2 декабря


Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127)
271
они обратились к сунскому двору с требованием передачи Цзинь всех территорий к северу от Хуанхэ, а чуть позже предъявили ультиматум о выходе китайского императора из города для встречи с цзиньскими военачальниками и под- писания нового договора. Последнее условие было совершенно неприемлемым для китайской стороны, и при дворе предпочли согласиться с установлением границы между Сун и Цзинь по Хуанхэ. Цзиньцы продолжали настаивать на встрече с Цинь-цзуном в своем лагере и в какой-то момент даже потребовали выдать им в качестве заложника Хуэй-цзуна. Видимо, они рассчитывали, что обладание таким заложником послужит гарантией выполнения китайской стороной всех договоренностей. Двор продолжал предлагать вместо «отца-импера- тора» принцев крови и сановников. 9 января 1127 г. цзиньские войска пошли на штурм, но, захватив городскую стену, не стали спускаться в город, спокойно наблюдая за разворачивающейся там паникой. Дело заьсиючается не в миролюбии чжурчжэней. Не неся особых потерь, они держали город в непреходящем страхе. В тот же день Цинь-цзун отправил брата «просить пощады» у победителей. Тот вернулся с четырьмя посланцами, доставившими письмо на имя императора с требованием отправить к ним для переговоров лицо не ниже канцлера. В письме содержалось и предупреждение Цинь-цзуну о невозможности бежать из осажденного города. В ответных посланиях император продолжал молить о пощаде. 12 января Цинь-цзуну «милостиво разрешили》приехать в военный лагерь. 16 января там провели оскорбительную ритуальную церемонию признания китайским императором своего вассального статуса, после чего ему разрешили вернуться в Кайфэн. На следующий день двору сообщили о размерах но- вых даннических выплат: 10 млн. лян золота, 10 млн. лян серебря, 10 млн. кусков шелка и парчи и 10 млн. кусков простой ткани. В Кайфэне срочно стали собирать все драгоценности.
22 февраля Цинь-цзун вновь выехал в цзиньский лагерь, перед отъездом написав обращение к жителям Хэдуна и Хэбэя с призывом выступить против завоевателей. На следующий день цзиньцы известили двор, что император будет находиться у них, пока не соберут положенную выплату. Под руководством лично Хуэй-цзуна описывали имущество его родни, знати и богатых горожан. К 28 февраля финансовые ведомства доложили, что удалось собрать 169 тыс. лян золота и 2 млн. лян серебра. Скорее всего, цзиньцы просто тянули время, пока в Высшем стольном граде решали судьбу китайского императора и всей династии Чжао. 21 марта в Кайфэн доставили эдикт Уцимая, где помимо декларации о низложении рода Чжао содержалось требование о выезде из города Хуэй- цзуна. В роли главного переговорщика с цзиньцами выступил Сунь Фу (ум. 1128), последний в период правления Цинь-цзуна глава Высшей военной палаты, которому монарх поручил охранять своего десятилетнего сына-наследника Чжао Чэня (1117-?). Сунь Фу отправил несколько посланий, в которых вначале умолял власти Цзинь сохранить на престоле клан Чжао (не обязательно Цинь-цзуна или его сына, а хотя бы кого-нибудь из их родственников). Затем такие мольбы, на которые цзиньцы ответили категорическим отказом, сменились просьбой,


272
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
чтобы власти Цзинь сами избрали кандидата на трон будущего вассального им государства. Чжурчжэни намекнули (не называя его имени) на Чжан Банчана. 23 марта перед императорским дворцом вывесили эдикт Уцимая. На следующий день от Наньханя доставили документ с требованием к придворным чинам срочно предложить кандидатуру нового правителя. Одновременно из Кай- фэна увезли в военный лагерь малолетнего сына Цинь-цзуна. Ван Шиюн (ум. 1127), наместник Кайфэнфу, срочно созвал сановников для обсуждения вопроса о «выдвижении императора». Они сошлись на кандидатуре Чжан Банчана, коль скоро она уже одобрена цзиньцами. Но те потребовали проведения своего рода референдума среди столичных жителей, которые бы одобрили «коллективное представление» в пользу Чжан Банчана, причем потребовали подписи не только всех находившихся в столице чиновников, а также «воинов и простолюдинов», но даже буддийских и даосских монахов. Очевидно, что чжурчжэни хотели таким образом оградить себя от последующих выступлений про- тив их ставленника.
Подписание «коллективного представления» организовали Сюй Бинчжэ (ум. ок. 1127)，отвечавший за сбор в столице драгоценностей，и Фань Цюн (ум. 1129)， конвоировавший Хуэй-цзуна в цзиньский лагерь. Теперь предстояло еще уговорить Чжан Банчана, привезенного из Цзинь, воспринять державную власть. Всячески отказывающийся от «узурпации трона», он вынужден был уступить перед угрозами чжурчжэней истребить население столицы. В день дин-ю 3-й луны 2-го года эры Цзин-кан (20 апреля 1127 г.) провели церемонию интронизации Чжан Банчана, во время которой, встав на колени, он принял из рук цзиньского чиновника грамоту об инвеституре. Власти Цзинь определили его монархом государства Великое Чу (Да Чу), которое должно было отныне существовать на Юге. Его столицей должен был стать Цзиньлин, или Цзяннинфу (на месте совр. Нанкина). Границу между Да Чу и Цзинь провели по руслу Хуанхэ как «созданному Небом рву, отделяющему Юг от Севера». Всю северную часть Шаньси чжурчжэни отдали Си Ся, за что тангуты уступили тем две области так, чтобы граница и между этими государствами пролегла по Хуанхэ.
День, когда на трон взошел Чжан Банчан, в дальнейшем был прозван переворотом эры Цзин-кан {Цзин-кан чжи бянь) и считался датой гибели империи Северная Сун. Все последующие события, включая《царствование» Чжан Бан- чана, традиционно относятся к эпохе империи Южная Сун. В данном случае оговорим лишь, что 30 апреля Наньхань и Волибо отбыли в Цзинь, увозя более 2 тыс. человек: Хуэй-цзуна, Цинь-цзуна, их сыновей и наложниц, членов августейшей фамилии, а также свитских, дворцовую челядь, мастеровых из казенных мастерских. Известно, что в конце июня Хуэй-цзуна и Цинь-цзуна достави- ли в Яньцзин, оттуда переправили в Срединный стольный град (Дадинфу), а осенью 1128 г. переселили в Шанцзин, где они и прожили до своей кончины в 1135 и 1161 гг. соответственно.


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
273
Глава 3
Империя Южная Сун (1127-1279)
Реставрация династии Чжао и лихолетье начала правления императора Гао-цзуна (1127—1130)
За дату реставрации династии Чжао и возникновения империи Южная Сун принимают 16 июня 1127 г. (день гэн-инь 5-й луны 2-го года эры Цзин-кан), когда Кан-ван Чжао Гоу, находившийся в Интяньфу, провозгласил себя новым императором Сун (Гао-цзун, прав. 1127-1162). Его первый девиз правления Цзянь- янь (1127-1131), означающий «Строительство огня», выражал настрой на борьбу с чжурчжэнями и уверенность в победе над ними: «огонь плавит металл» (исход- ное значение иероглифа цзинь, составившего название империи чжурчжэней,- «металл»), или «огонь расплавит государство Цзинь». Но до ИЗО г. о существовании империи Южная Сун и правлении Гао-цзуна говорить не приходится. Для этого периода лучше всего подходит слово «лихолетье», и он заслуживает, думается, самого пристального внимания как время, когда китайцы ценой поистине неимоверных усилий предотвратили завоевание чжурчжэнями Юга и отстоя- ли осколок империи.
Чжао Гоу был девятым сыном Хуэй-цзуна. Его мать Вэй-сяньфэй (1080-1159, личное имя неизвестно) так и осталась в статусе наложницы (с некоторым повышением ее ранга), что свидетельствует о недолгой любви к ней венценосного супруга, и в качестве таковой вместе с другими обитательницами гарема была увезена в Цзинь. В официальном жизнеописании Чжао Гоу сколько-нибудь внятные сведения о его детстве и юности, как и о взаимоотношениях с отцом и братьями, отсутствуют. Титул Кан-ван он получил в 1121 г., но рассказ о его жизни фактически ведется с событий начала 1127 г. Таким образом, нам трудно проследить формирование личности Чжао Гоу и понять особенности его характера. Исходя из последующих событий, складывается впечатление, что он, подобно своему отцу, был человеком, в котором стойкость характера, личное му- жество и решимость сочетались с излишней доверчивостью, мечтательностью и изменчивостью взглядов, что проистекало из генетически присущей представителям клана Чжао склонности полагаться на мнение окружающих. Перечисленные черты личности Хуэй-цзуна в определенной степени усугубили катаст- рофу Сунской империи. Но распространена также точка зрения, что Гао-цзун, напротив, обладал политической интуицией и гибкостью, умением идти на тактический компромисс ради решения стратегических задач, благодаря чему оско¬


274
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
лок китайской империи все же выстоял и превратился в полноценное государство. Столь же неоднозначные, а порой и прямо противоположные характеристики даны в историографической традиции и в исследовательской литературе многим другим ключевым фигурам того времени.
Недолгое пребывание заложником навсегда поселило в душе Кан-вана, как принято считать, страх перед чжурчжэнями. Тем не менее Цинь-цзун решил отправить его послом в армию Волибу, двинувшуюся на Кайфэн. Выехав из столицы 31 ноября 1126 г.? Кан-ван и его свита разминулись с Восточной армией (они перебрались через Хуанхэ в разных местах), но продолжили путь на северо- восток, пока не добрались до г. Цычжоу (административный центр одноименной области на месте совр. г. Ханьдань, пров. Хэбэй). Их принял местный губернатор Цзун Цзэ (1060-1128), убеждавший Кан-вана ни в коем случае не пытаться выполнить возложенную на него миссию, что, как был уверен губернатор, неминуемо приведет к пленению посла. Цзун Цзэ даже спровоцировал «стихийное выступление» местных жителей, которые буквально разорвали на куски сопровождавшего Кан-вана сановника Ван Юня, который, напротив, уговаривал того следовать в ставку Волибу. 7 декабря Чжао Гоу покинул Цычжоу и отправился в Сянчжоу (на месте совр. г. Аньян, север Хэнани). Прибыв туда и узнав от губернатора Ван Бояня (1069-1141) о том, что цзиньцы установили контроль над всеми переправами через Хуанхэ, он приступил к сбору ополчения для помощи осажденной столице. Во 2-м месяце 1127 г. в Сянчжоу добрался посланец Цинь- цзуна, тайно привезший спрятанный в восковом шарике августейший указ о назначении Кан-вана «великим маршалом воинов и конников Хэбэй» (Хэбэй-бинма- даюаными). Звание даюаньши имело древнее происхождение, но редко употреблялось на практике, что подчеркивало беспрецедентность текущего момента. Через несколько дней был доставлен еще один указ, написанный под диктовку цзиньцев, в котором Кан-вану предписывалось воздержаться от каких-либо военных действий. Между тем в его ставку стекались многочисленные отряды из северо-восточных областей, разоренных, но еще не полностью захваченных чжурчжэнями. Среди них были и остатки правительственных сил, и ополченцы, и «разбойники», решившие теперь поддержать правящий режим. К началу марта 1127 г. собралось порядка 80 тыс. человек, готовых воевать с захватчиками. Кан- ван приступил к формированию регулярного войска, поставив командовать его подразделениями местных областных и уездных губернаторов. Так начали создаваться основы новой империи и складываться ближайшее окружение будущего основателя Южной Сун. Его главными помощниками стали Цзун Цзэ и Ван Боянь в ранге «вице-маршалов» (фуюаньшй).
С самого начала в окружении Кан-вана обозначились резкие разногласия по поводу дальнейшей стратегии. Одни, прежде всего Цзун Цзэ, ратовали за поход на Кайфэн ради спасения императора, другие, в том числе Ван Боянь и Гао Шицзэ (1080-1144), который как член клана императрицы Гао был на тот момент одним из наиболее знатных лиц из окружения Кан-вана, настаивали на продолжении накопления сил, полагая, что созданной армии явно недостаточно для


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279) 275
сопротивления чжурчжэням. Последние взяли верх, и Кан-ван повел свое войско в противоположную от Кайфэна сторону. Вначале они дошли до Даминфу, где к Кан-вану примкнули (со своими отрядами в несколько тысяч воинов) Чжан Цзюнь (1086-1154), Ян Ичжун (1102—1166)，Лю Гуанши (1086—1142)，Хань Шичжун (участник подавления восстания Фан Да) - все боевые генералы, имевшие опыт сопротивления чжурчжэням.
Затем Кан-ван перебрался со своим войском в г. Цзи- чжоу (Шаньдун) и там получил (в начале лета) известие о низложении рода Чжао и возведении на трон Чжан Банчана. Первым его решением было бежать за Янцзы и уже там попытаться организовать сопротивление чжурчжэням. Но против выступило большинство из его окружения, а также (что важнее) основная масса воинства: люди не хотели бросать родные места, угрожая даже вооруженными выступлениями против руководства. В результате по совету Цзун Цзэ Кан-ван от- Современный памятник правился в Интяньфу как Южную столицу и один из Хань Шичжуну главных политических центров империи.
Итак, на первых порах Кан-ван все-таки не сумел разработать действенные меры по защите либо реставрации правящего дома и собрать необходимые для этого силы. Не исключено, что он не смог бы и выстоять в противоборстве с Чжан Банчаном, если бы тот задался целью действительно создать новое государство. Такой вариант сценария событий был теоретически возможен по нескольким причинам. Во-первых, Чжан Банчану симпатизировали многие жители Кайфэна, видевшие в нем не предателя интересов Китая, а спасителя от неминуемой расправы. Во-вторых, чжурчжэни, кровно заинтересованные в поддержании порядка на Севере, тоже выражали готовность помогать своему сателлиту. Они согласились прекратить сбор серебра и золота в столице и предложили отдать часть награбленного правительству Чжан Банчана на создание вооруженных сил нового государства, а также официально отсрочили перенесение столи- цы в Цзиньлин на три года и отпустили некоторых плененных сановников.
Многое теперь зависело от самого Чжан Банчана, с одной стороны, тяготившегося долей «узурпатора», а с другой - легко поддававшегося внешнему влиянию. Его окружение разделилось на два противоположных лагеря. Один соста- вили люди, активно помогавшие цзиньцам и отныне бывшие поборниками курса на строительство нового китайского государства, в том числе уже знакомые нам Фань Цюн, Сюй Бинчжэ (его цзиньцы поставили наместником в столице) и Ван Шиюн. Многие из них происходили из низовых слоев населения: например, Ван Шиюн - из сычуаньских купцов, Фань Цюн - из солдат. В служении цзиньцам и Чжан Банчану они усмотрели уникальный для себя шанс подняться в верхний эшелон власти. Ко второму лагерю относились апологеты реставрации дома


276
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Чжао, оставшиеся с Чжан Банчаном под угрозой смерти, среди них были Люй Хаовэнь (1064-1131), внук Люй Гунчжу (одного из ярых противников Ван Аньши), и Фань Цзунъинь (1091-1139), Они, с одной стороны, взывали к традиционным морально- этическим ценностям, а с другой - грозили «импера- тору Чу» взрывом в стране после ухода цзиньцев.
В создавшейся остановке весьма примечательным стал отказ Чжан Банчана от военной помощи цзиньцев. Волибу и Няньхань предлагали оставить в подчинении нового правительства значительный армей- ский контингент. Решил ли то лично Чжан Банчан или он действовал под давлением своих советников, но руководство Да Чу отказалось от подобной «благотворительности». Цзиньские полководцы оставили (императрица Юанью) лишь два небольших отряда，из которых один дислоцировался напротив Кайфэна， чтобы в случае не- обходимости прийти на выручку Чжан Банчану, а другой - в Хэяне, неподалеку от Лояна. 1 мая 1127 г. основные силы чжурчжэней ушли от Кайфэна. Создается впечатление, что Чжан Банчан намеренно избавился от военного присутствия цзиньцев, желая показать своим подданным самостоятельность и миролюбие нового правящего режима. Он рассчитывал (возможно, совершенно искренне) обрести союзников среди полководцев и начальников соседних областей, к кому разослал посланцев. 20-21 мая в Кайфэн поступили доклады, из которых явствовало, что провинциальные чиновничество и армейские круги настроены резко против новой власти и лично государя Великого Чу. Очевидно, именно это известие окончательно склонило Чжан Банчана к мысли о необходимости реставрации дома Чжао.
Первый этап реставрации по предложению Люй Хаовэня осуществили весьма необычным способом, использовав императрицу Мэн (Мэн-хуанхоу, 1073-1131), некогда старшую супругу (в статусе хуанхоу) Чжэ-цзуна. Брак между ней и императором заключили по настоянию императрицы-регентши Гао, и едва та скончалась, Чжэ-цзун избавился от навязанной ему жены, низложив ее до простой 《госпожи Мэн»，но с разрешением проживать в столице. В 1096 г. в связи с тя- желой болезнью единственной дочери (та оставалась гунчжу) госпожа Мэн занялась целительством и поселилась (без принятия обета) в буддийском монастыре Сянгосы. О ее былой принадлежности к правящему дому все вокруг поза- были, что и спасло ее от увоза в Цзинь. 21 мая 1127 г. Чжан Банчан провозгласил госпожу Мэн императрицей Юанью-хуанхоу (по девизу правления Чжэ- цзуна) и через два дня передал ей бразды державного правления, заняв при ней пост первого министра. Таким образом, Великое Чу самоликвидировалось, просуществовав всего 33 дня, и трон вернулся к клану Чжао (через принадлежность к нему Мэн-хуанхоу).


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
277
7 июня 1127 г. Чжан Банчан прибыл в Интяньфу и получил от Кан-вана назначение на пост Великого опекуна {тайбао). Так номинально осуществили окончательную реставрацию династии Чжао, однако правомочность этой процедуры вызывала серьезные сомнения среди современников. Памятуя о том, что Цинь-цзун был низложен чжурчжэнями, а не отрекся от власти добровольно, многие полагали, что Чжао Гоу более приличествует «временно управлять делами государства» до возвращения старшего брата из плена и что он вступил на трон самочинно. Впоследствии традиционные историки доказывали его право на верховную власть посредством апелляции к знамениям, указывающим на обладание Чжао Гоу (Гао-цзуном) Небесным мандатом, и к различным легендам типа рассказа о чиновнике, бежавшем из плена и доставившем Чжао Гоу послание от Хуэй-цзуна，начертанное на куске материи，оторванном от одеяния《импера- тора-отца»: тот призывал сына вступить на престол ради вызволения родственников из плена и освобождения всей страны от чжурчжэней. Для легитимации своего царствования Гао-цзун прибег также к авторитету императрицы Юанью: ей выслали приглашение прибыть в Интяньфу со всем двором, что должно было придать Южной столице значение подлинно имперского стольного града. Юанью-хуанхоу официально передала бразды державного правления Гао-цзуну? а для повышения ее собственного статуса — от вдовы Чжэ-цзуна до «матриарха августейшего клана» - ее титул изменили на Лунъю-хуанхоу (но далее мы по- прежнему будем называть ее «императрицей Юанью»).
Проблемы легитимности прихода к власти Гао-цзуна намного осложнили его положение. Не меньшую трудность представлял и выбор дальнейшей военнополитической стратегии: воссоздавать ли централизованную систему государственного устройства, включая правительственные вооруженные силы, или поло- житься на ополчение. За первый вариант выступали Ван Боянь и Хуан Цяньшань (1078-1130). Второй из них, поступивший на службу в 1124 г.? побывал эмиссаром на периферии, затем поднялся до столичного чиновника и, вступив в конфликт с семейством Цай Цзина, был отправлен губернатором в Хэцзяньфу. Он с самого начала примкнул к Кан-вану и после его восхождения на трон возглавил Императорский секретариат (Гао-цзун восстановил эту и аналогичные структуры в своей ставке). Первым шагом на пути реализации их планов стало созда- ние Управления императорского военного лагеря {юйинсы), отдаленного аналога Высшей военной палаты времен эпохи Пяти династий, которому подчинили имеющиеся вооруженные силы, разделив их на пять армий. Затем последовало издание указа, предписывавшего ополченцам, прибывшим к Интяньфу, разойтись по домам. При этом Ван Боянь и Хуан Цяньшань ратовали за переговоры с цзиньцами. Последнему принадлежит предложение признать границу новой империи по руслу Хуанхэ, что означало отказ от претензий на возвращение территорий, аннексированных Цзинь. Более того, Гао-цзун принял решение о посылке посольства в Цзинь, и к 20 июня его сформировали.
Посчитав, что политический курс Ван Бояня и Хуан Цяньшаня ведет к передаче стратегической инициативы цзиньцам, часть соратников Гао-цзуна пред¬


278
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ложила выслушать Ли Гана, сторонника сопротивления чжурчжэням еще во времена первой осады Кайфэна. Йи Ган прибыл в Интяньфу в 8-м месяце 1127 г. и изложил императору свою военно-политическую программу, сведенную в 10 основным пунктам. Главным из них была опора на местные отряды самообороны, которые должны были действовать и в районах, уже захваченных чжурчжэнями. При этом, по мысли Ли Гана, следовало передавать в их полное распоряжение ту территорию, которую они могли отвоевать: если уезд — то уезд, если область- то область. Таким образом， в сущности， он предла- гал возродить систему цзедуши. Кроме того, Ли Ган был категорически против любых переговоров с Цзинь и призывал готовиться к отвоеванию Севера. В данном случае он руководствовался известиями о продол- жавшемся в Хздуне и Хэбзе сопротивлении чжурчжзням и о том，что многие местные военачальники, сумевшие отстоять вверенные им административные единицы, по-прежнему сохраняют верность империи. Ли Ган настаивал также на суровом наказании Чжан Банчана и служивших ему сановников. Этому совету Ли Гана сразу же вняли, Чжан Банчана сослали в г. Таньчжоу (Чанша), а затем, предъявив ему еще более тяжкие обвинения, вынудили покончить с собой.
Гао-цзун воспринял и все прочие пункты программы Ли Гана, назначенного канцлером. Первым делом он послал специальных уполномоченных в Хэдун и Хэбэй для налаживания связи с местным ополчением. Цзун Цзэ был сделан наместником столицы и по прибытии туда в середине августа 1127 г. стал активно претворять в жизнь замысел Ли Гана по созданию отрядов ополчения и поддержке сопротивления в чжурчжэньском тылу. Самым крупным из организованных по его инициативе таких отрядов (и наиболее опасным для цзиньцев, по их же собственному признанию) было семитысячное соединение под руководством Ван Яня (1090-1139). Действовавшее под восьмисловным лозунгом «с беззаветной преданностью защищай Отчизну，поклянись уничтожать цзинь- ских бандитов» (ни синь бао го, ши ша цзинь цзэй), оно получило прозвание Армия восьми слов (Бацзьщзюнь). Переправившись через Хуанхэ, это войско приступило к боевым действиям в районе горного массива Тайханшань (восток Шаньси).
Кроме отрядов, посланных Цзун Цзэ и формально принадлежавших к правительственным вооруженным силам, в тылу чжурчжэней возникали и самодеятельные очаги сопротивления. Отдельного упоминания заслуживает деятельность Ma Ко (ум. 1151), посланного в 1127 г. в Чжэньдин, и Синь-вана Чжао Чжэня (1111-1139, 18-й сын Хуэй-цзуна), умудрившегося бежать из-под конвоя, везшего его в Цзинь. Собрав вокруг себя около 100 тыс. человек, они в начале 1128 г. создали подлинный укрепленный район в горах Умашань (на севере совр. уезда Цзаньхуансянь, север пров. Хэбэй) и удерживали его без какой-либо по¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
279
мощи извне до осени 1128 г. Синь-ван вновь попал в плен, а Ma Ко, отступив на юг, еще некоторое время сопротивлялся в Цзинпине (совр. Линьцин- сянь, Шаньдун), а затем увел свое войско за Янцзы.
Уверенный в успехе своих начинаний, Ли Ган поставил перед дипломатической миссией Фу Фана, отправленной из Интяньфу к цзиньцам, задачу всего лишь осведомиться о здоровье плененных императоров. Фу Фан вез послание, в котором содержа- лась просьба отпустить тех из Цзинь, но отсутствовали какие-либо упоминания о передаче Цзинь земель к северу от Хуанхэ и о судьбе Чжан Банчана.
Одним словом, сам факт вручения этого послания должен был продемонстрировать чжурчжэням, что империя Сун возродилась, уничтожила их сателлита и намерена возвратить захваченные земли. Идя на такое обострение отношений с Цзинь, Ли Ган руководствовался своей убежденностью в готовности населения Хэдуна и Хэбэя подняться против чжурчжэней. Недопонимание истинного положения дел являлось одним из ключевых просчетов его военно-политической программы. Излишние смелость и самоуверенность Ли Гана вызывали растущее опасение и у самого Гао-цзуна, особенно с наступлением осенней поры, обычного времени нашествия чжурчжэней. В окружении Гао-цзуна все настойчивее звучали призывы, не дожидаясь неминуемого вторжения, перенести столицу в г. Янчжоу, располагавшийся относительно недалеко к югу от Интяньфу, но за р. Хуайшуй, издавна служившей естественным фортификационным рубежом. За переезд в Янчжоу активно ратовали Хуан Цяньшань (теперь канцлер-юся«), Ван Боянь (глава Шумиюань) и Чжан Цзюнь, который, облеченный полномочиями цензора, обвинял Ли Гана в самоуправстве и намеренном введении монарха в заблуждение. Отчаявшись противостоять оппозиции, Ли Ган осенью 1127 г. подал в отставку, и император удовлетворил его просьбу. После этого деятельность уполномоченных в Хэдуне и Хэбэе приостановили (неясно, правда, насколько успешно они там ее вели). Итак, потратив изрядное время на дебаты о военно-политической стратегии, правительство Гао-цзуна так и осталось на распутье между курсами на мирные переговоры и конфронтацию с чжурчжэнями и, главное, не предприняло никаких мер по отпору надвигающемуся вторжению. Между тем Волибу, Восточная армия которого осталась в Хэбэе (его ставка находилась в Яньцзине), по рекомендациям своих китайских советников вел весьма разумную политику по отношению к местному населению: цзиньским воинам запретили захватывать и убивать китайцев, добровольно сдавшихся на милость победителей, а попавших в плен выкупали и отпускали на свободу для занятия аграрной и ремесленной деятельностью; административные структуры формировали из чиновников, прежде служивших в Ляо и хорошо знавших особенности тамошних обычаев и хозяйственных условий; кроме того, отменили некоторые налоги и старались привлечь на свою сторону глав влиятель¬
Хуан Цяньшань


280
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ных кланов северо-востока, имевших, как правило, собственное ополчение. Есть основания утверждать, что Волибу отказался от типичной для набегов кочевников практики повальных грабежей, разрушения городов, истребления и угона населения и взял курс на стабилизацию политической и хозяйственной жизни в Хэбэе. За всеми этими заботами он словно бы позабыл о надзоре за событиями в Кайфэне либо же осознанно на них не реагировал, дожидаясь удобного для кары《бунтовщиков» времени года.
В 6-м месяце 1127 г. Волибу скончался, и функции главного наместника Уцимая в Китае перешли к Няньханю, который тоже оставался на севере Хэдуна, разместив свою ставку в Юньчжунчэне (на месте совр. г. Датун). Именно туда в конце 1127 г. (добирались с огромными трудностями) прибыла дипломатическая миссия, посланная Гао-цзуном. Как и следовало ожидать, послы не смогли ни убедить Няньханя, что Чжан Банчан отказался от трона совершенно добровольно, ни объяснить причины проникновения в Хэбэй и Хэдун сунских армейских отрядов. Послам вручили ответное послание, в котором Гао-цзуна резко упрекали в том, что он «не раскаялся в ошибках предков» и покусился на державную власть. Одновременно Уцимаю доложили о случившимся, и тот, страшно разгневавшись, по словам «Сун ши», отдал приказ о походе против Сун.
Новое вторжение чжурчжэней произошло в начале 1128 г. силами трех армий: Восточной, которая перешла под начало Ваньяня Цзунби (ум. 1148, он же- Ваньянь Учжу или просто Учжу, четвертый сын Агуды), Срединной (Чжунлу- цзюнъ), под общим командованием Няньханя и Ваньяня Цзунфу (1096-1135, он же Ваньянь Элидо, Элидо, третий сын Агуды), и Западной, под номинальным командованием тоже Няньханя. Перед ними была поставлена главная задача: разыскать и схватить Гао-цзуна. Цзиньцы не знали, что тот еще поздней осенью отправился в Янчжоу, куда прибыл 27 декабря 1127 г. Тщетно сторонники борьбы с чжурчжэнями взывали к нему приехать в Кайфэн и возглавить оборону города. За период с октября по март 1128 г. Цзун Цзэ послал ему 12 таких доьсиадов, тональность которых приобретала все более резкое звучание, вплоть до уподобления императора «преступнику Чжан Банчану». Среди тех, кто настаивал на отъезде в Янчжоу，по-прежнему находились Хуан Цяньшань и Ван Боянь, они же выдвинули и идейное обоснование перемещения столицы на Юг, взяв за основу геополитическую доктрину «удержания внутреннего, минимум внешнего» {шоу нэй сюй вай), восторжествовавшую во внешней политике Северной Сун во времена правления императора Чжэнь-цзуна. В текущих условиях, по их мнению, вначале нужно было навести порядок внутри (т.е. на территориях, номинально и фактически оставшихся под властью династии), а уж затем думать об отпоре врагу, для чего следовало как можно скорее «уехать подальше от цзиньцев».
Восточная армия прошла по Шаньдуну и довольно быстро, в преддверии наступления весеннего сезона, вернулась в Цзинь. Западная армия, переправившись через Хуанхэ, глубоко вторглась в пределы современной Шэньси, но после ее ухода в Хэдун в начале лета 1128 г. местные китайские войска вернулись в захваченные было чжурчжэнями населенные пункты. Главной ареной боевых


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
281
действий стал регион Кайфэна и Лояна, захваченного Няньханем. Тем не менее Цзун Цзэ с помощью ополчения (по некоторым данным, он собрал около 2 млн воинов) продолжал стойко оборонять столицу. По подсчетам традиционных китайских историков, под стенами города разыгралось 24 ожесточенных сражения. Части Срединной армии выдвинулись в районы Хэнани, простиравшиеся к югу от Хуанхэ и отданные в свое время Великому Чу. Занимая области, цзиньцы дотла сжигали населенные пункты, население угоняли в Хэдун и Хэбэй. В середине мая 1128 г. Няньхань тоже увел свое воинство на север, но теперь цзиньцы точно знали местонахождение Гао-цзуна и приступили к подготовке нового вторжения.
Между тем в Янчжоу, как бы не думая о надвигающейся опасности, занялись восстановлением《истинно имперских устоев». Обсуждали вопрос о том, имеют ли право родственники императрицы занимать высокие чиновничьи должности, предлагали составить списки чиновников, выдвинувшихся при Хуэй-цзуне, и репрессировать их, советовали реорганизовать саныиэн и учредить, согласно опыту древности, некую единую высшую административную структуру. На предпо- ложение о том, что Гао-цзун вообще не ведал о чжурчжэньском наступлении, наталкивает сообщение о разжаловании в 3-м месяце 1128 г. евнуха, обвинявшего Хуан Цяньшаня и Ван Бояня в том, что они утаили от императора факт нового вторжения. Одновременно Гао-цзун попытался наладить дипломатические контакты с Цзинь, отправив туда в конце 1127 г. и в 4-м месяце 1128 г. посольства во главе с Ван Лунем (1084-1144), уже снискавшим славу искусного дипломата, и с Юйвэнь Сюйчжуном (1079-1146), сановником из правительств еще Хуэй-цзуна и Цинь-цзуна. По свидетельству «Цзинь ши», Гао-цзун в посланиях Уцимаю теперь именовал себя Кан-ван и назывался《вассалом» (《челобитным слугой», чэнь), т.е. выражал полное согласие на зависимость от Цзинь. Во 2-м месяце того же года из Янчжоу отправили посольство и к тангутам, обещая им в случае установления мирных отношений признать равенство государственных статусов Си Ся и Сун. Тангутские власти притворно согласились, но их истинное отношение к китайской империи проявилось в инциденте во время возвращения посольства: сопровождавший его вооруженный отряд внезапно захватил китайский приграничный населенный пункт. Не имевшая никакого военно-стратегического смысла, эта акция была показной демонстрацией презрения тангу- тов к Гао-цзуну и непоколебимости их союзничества с цзиньцами.
В апреле 1128 г. Цзун Цзэ вновь обратился к Гао-цзуну с просьбами вернуться в Кайфэн и, воспользовавшись летней жарой, начать контрнаступление на Цзинь с перспективой вызволения из плена Хуэй-цзуна и Цинь-цзуна. Вполне вероятно, что Цзун Цзэ больше заботила необходимость задействовать в сражениях свое воинство и увести его от Кайфэна, где ощущался недостаток продовольствия. 1 августа, так и не дождавшись ответа из Янчжоу, Цзун Цзэ скончал- ся. Все его инициативы сразу предали забвению,《кайфэнская армия» постепен- но рассеялась, многие ополченцы превратились в《разбойников». Цзиньцы же, учитывая неудачи минувшей кампании (они не сумели даже приблизиться к став¬


282
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ке Гао-цзуна, сломить оборону Кайфэна, закрепиться в Шаньдуне и Шэньси), на этот раз подошли максимально серьезно к разработке стратегии нового наступления. Элидо и Няньхань, соперничавшие друг с другом за верховенство в Китае и влияние на своего монарха, предложили два принципиально различных плана. Няньхань предлагал нанести основной удар по западным землям (Шэньси), чтобы отрезать Сун от Си Ся и заодно дополнительно устрашить тангутов, показной лояльности которых цзиньцы не очень доверяли. Элидо стоял за объедине- ние всех имеющихся на территории Китая цзиньских сил для масштабного наступления на Юг. Выслушав их, Уцимай приказал обоим полководцам объединиться и идти на Янчжоу.
В 11-м месяце 1128 г. Восточная и Западная армии, встретившись близ г. Пу- чжоу (к северу от совр. г. Цзюаньчэн, Шаньдун), двинулись в южном направлении, захватывая по пути города и области. В 12-м месяце пал Даминфу, чем цзиньцы обеспечили относительное спокойствие в своем тылу. В 1-м месяце 1129г.? вдребезги разбив соединения Хань Шичжуна и Лю Гуанши, Няньхань захватил г. Сюйчжоу. Во 2-м месяце пали г. Чучжоу (на месте совр. г. Хуайань, Цзянсу) и военная область Тяньчанцзюнь (район совр. г. Тянчан на востоке пров. Аньхуэй), прикрывавшие Янчжоу с запада и северо-запада соответственно. К концу февраля цзиньцы приблизились к ставке Гао-цзуна на расстояние чуть больше 10 км, и Няньхань приказал выделить специальный отряд для стремительного броска на Янчжоу. Все это время Гао-цзун и его окружение, в первую очередь Хуан Цяньшань и Ван Боянь, продолжали уповать на благоприятный для них исход переговоров, которые должны были вести в Цзинь посланные туда дипломатические миссии. Рассказывают, что особую надежду в Гао-цзуна вселило сообщение о том, что Юйвэнь Сюйчжун поклялся оставаться в Цзинь, пока не добьется освобождения сунских императоров, - значит, как понял император, у того были реальные шансы договориться с цзиньскими властями о замирении. Он настолько уверовал в скорое разрешение конфликта, что пренебре- гал все более тревожными сообщениями о реальном положении дел. Только 3 марта Г ао-цзун издал указ, позволяющий жителям Янчжоу покинуть город, отправил своего малолетнего сына Чжао Фу (1127-1129) под охраной генерала Лю Чжэнъяня (ум. 1129) в Ханчжоу и отбыл из своей резиденции, намереваясь отправиться в путь к Янцзы на корабле (по Великому каналу).
5 марта, когда цзиньцы прорвались к Янчжоу, Г ао-цзун в сопровождении нескольких всадников помчался к Янцзы и пересек реку на простой джонке. На следующий день цзиньские конники, гнавшиеся за ним, достигли берега реки, через которую переправлялись несколько сот тысяч человек. По свидетельству источников, больше половины из них погибли в отчаянной попытке перебраться через полноводную и могучую реку вплавь, а берег Янцзы покрыли брошенные ими шелковые ткани, золото, серебро и драгоценности. Всадники врага подбирали трофеи, убивали мужчин и выхватывали из обезумевшей толпы женщин - знатных и простолюдинок, молодых и старух, все должны были стать полонянками. Сами форсировать Янцзы цзиньцы не стали, довольствуясь бегством Гао-


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
283
цзуна. Разграбив Янчжоу и разрушив окрестные города, 25 марта они повернули обратно и, вернувшись в Шаньдун, продолжили завоевание еще не покорившихся им городов. Для этого в Шаньдуне оставили, после ухода основных сил Няньханя и Элидо, войско, которым командовал Ваньянь Талань (Далань).
События начала марта 1129 г. признаны рубежным эпизодом в истории Юж- ной Сун не только по причине《Анчжоуской трагедии». Бегство Гао-цзуна за Янцзы рассматривают в качестве подлинного начала разделения страны на Север и Юг и возникновения Южной Сун. В самом окружении монарха, нашедшего временный приют в Чжэньцзяне, разгорелись споры, оставаться ли там или ехать дальше на юго-восток, в Ханчжоу - город (на месте совр. Ханчжоу), имевший статус городской области (фу) и бывший административным центром округа Лянчжэлу. Там же прежде существовала, напомним, столица южного царства Уюэ. На перенесении резиденции Гао-цзуна в Ханчжоу особо упорно настаивал командующий императорской гвардией Ван Юань (некогда участник подавления восстания Фан Да), в распоряжении которого находилось до 10 тыс. воинов, спасшихся при наступлении на Янчжоу, а также большинство придворных евнухов. Прежде чем отбыть в Ханчжоу, Гао-цзун отправил в отставку Хуан Цянь- шаня и Ван Бояня, которых все считали главными виновниками «Янчжоуской трагедии», а также издал указ, в котором каялся в своих ошибках и просил «ученых мужей» помочь ему мудрыми советами. В 4-м месяце в Цзинь снарядили очередное посольство, наказав ему молить чжурчжэней о прекращении военных действий. Чтобы хоть как-то уменьшить гнев Уцимая, Гао-цзун повелел посмертно реабилитировать Чжан Банчана и принять на службу его сосланных родственников (о чем послы также должны были доложить в Цзинь). Уместно добавить, что эта реабилитация не уберегла Чжан Банчана от причисления его в《Сун ши» к《предателям» Сун (его жизнеописание внесено в раздел《Пань чэнь ле чжуань»,《Жизнеописания мятежных сановников»).
В Ханчжоу Гао-цзун прибыл, по-видимому, в начале 20-х чисел марта, а 26-го числа подняли мятеж Лю Чжэнъянь и Мяо Фу, глава Управления императорского военного лагеря. Опираясь на преданных им гвардейцев (около 2 тыс. человек), они убили Ван Юаня и поддерживавших его евнухов, заставили Гао- цзуна отречься в пользу сына, а регентшей провозгласили также находившуюся в Ханчжоу императрицу Юанью. Главным цзайсяном оставили Чжу Шэнфэя (1082-1144), немало в свое время сделавшего для интронизации Кан-вана. Участники мятежа, в дальнейшем известного как Военный переворот Мяо и Лю (Мяо Лю бин бянъ) или Военный переворот эры Мин-шоу {Мин-шоу бин бянъ)- от девиза правления (Мин-шоу) Чжао Фу, - в свое оправдание указывали прежде всего на нелегитимность пребывания Гао-цзуна на троне. Истинная же причина мятежа заключалась в том, что его лидеры (в общем-то, совершенно справедливо) считали Гао-цзуна и его окружение принципиально неспособными разработать и проводить сколько-нибудь внятный военно-политический курс. Вместе с тем они ратовали отнюдь не за оборону страны, а за примирение с чжурчжэнями: известно об их намерении отправить в Цзинь от имени нового императора и импе-


284
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
I公手 —
ратрицы-регентши посольство с предложениями признать вассальный статус Сун, пойти на значительные территориальные уступки и выплатить контрибуцию. Отправке посольства помешал Чжу Шэнфэй, он же убедил Мяо Фу и Лю Чжэнъяня оставить Гао-цзуна в живых, низложив его до ранга《великого маршала» {даюанъши), дарованного, как мы помним, Кан-вану в 1127 г. Цинь-цзуном. С ведома того же Чжу Шэн- фэя Люй Ихао (1091-1139), губернатор Янчжоу, бежавший вместе с Гао-цзуном, и Чжан Цзюнь (один из первых соратников Кан-вана) обратились за помощью к полководцам Лю Гуанши, Хань Шичжуну и Чжан Цзюню (1097-1164) - последнего для разли- Полководец Чжан Цзюнь чения с сановником Чжан Цзюнем далее мы будем
(45КЗЛ /^ЭЮЗЛЬ ) тт т т
называть по его второму имени - Чжан Дэюань. Их войска подоспели к Ханчжоу в начале 5-го месяца, Мяо Фу и Лю Чжэнъяня казнили, Гао-цзуна восстановили на троне. Ему пришлось расстаться с Чжу Шэн- фэем, отправив его на достаточно престижную провинциальную должность. Место цзайсяна занял Люй Ихао, возвысились также Чжан Цзюнь и Фань Цзунъинь, которому долго не прощали службу у Чжан Банчана, хотя он покаялся и твердо встал на сторону Кан-вана еще в Интяньфу.
По предложению Люй Ихао в течение 5-го месяца 1129 г. провели первую серьезную реформу высшего административного аппарата: Три надзора (сань- шэн) объединили в структуру, за которой осталось название Кабинет министров (Шаншушэн). Ее возглавляли два сановника пинчжанши (дословный перевод этого термина - «упорядочивающий дела и приводящий их в надлежащее состояние»), оба с полномочиями прежних цзайсянов и подчинявшихся непосредственно и исключительно монарху. «Левый пинчжанши» (условный перевод - 《левый премьер-министр», полное название должности - чжуншумэнься-пинчжанши,《левый способствующий достижениям Кабинета министров с совмещением обязанностей упорядочивающего дела и приводящего их в надлежащее состояние Императорского секретариата и Императорской канцелярии») отвечал за все гражданское правление, «правый пинчжанши» («правый премьер-министр», шаншу-юпуе-тун-чжуншумэнъся-пинчжанши, «правый способствующий достижениям Кабинета министров с совмещением обязанностей упорядочивающего дела и приводящего их в надлежащее состояние Императорского секретариата и Императорской канцелярии») - за вооруженные силы империи. Несмотря на лексическую громоздкость названий самих должностей, эта реформа значительно упростила высшую административно-бюрократическую систему. Исключительно значимым на тот момент было и введение запрета придворным скопцам вмешиваться в политическую жизнь двора и государст- венные дела, ослушникам грозила кара по законам военного времени. Репрессии против евнухов тоже существенно обновили окружение Гао-цзуна.


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
285
Люй Ихао
Сразу же после проведения указанной реформы правительству пришлось столкнуться с проблемой престолонаследия, вызванной смертью Чжао Фу в 7-м месяце 1129 г. Ее злободневность усиливалась возможностью возвращения в Китай Цинь-цзуна или его наследника, которая продолжала висеть дамокловым мечом над Гао-цзуном независимо от того, появится у него новый сын или нет. По некоторым данным, сановники обратили внимание Гао-цзуна на эту проблему тоже в 1129 г., но он категорически отказался ее обсуждать. Приблизительно через год монарх к ней все же вернулся, приказав подобрать не- сколько мальчиков из августейшего семейства и воспитывать их в императорской резиденции для взращивания нескольких кандидатов в наследники. Позже императрица Юанью, Фань Цзунъинь и еще несколько сановников предложили ему готовить наследников исключительно из потомков Тай-цзу и Тай-цзуна. Говорят, что удалось отыскать 10 подходящих мальчиков.
Наиболее же значимым текущим последствием Военного переворота эры Мин-шоу справедливо считают перенос резиденции в Цзяннинфу для организации там центра по сопротивлению чжурчжэням, что Гао-цзун обещал сделать еще до бегства из Янчжоу. Выполняя теперь это обещание, он 9 мая покинул Ханчжоу и в конце того же месяца прибыл в Цзяннинфу. Особое внимание обычно обращают на переименование города в Цзянькан, усматривая в этом знак решимости императора продолжить борьбу с цзиньцами. Однако такое название имела и расположенная там столица Южных государств эпохи первой раздробленности Китая (IV-VI вв.), когда регионы бассейна Хуэнхэ оказались под властью этнических образований. В таком случае топоним Цзянькан имплицитно указывал на то, что Гао-цзун смирился с бытием своей империи на Юге и торжеством Цзинь на севере страны. Данное предположение полностью подтверждается отправкой на протяжении месяца с небольшим двух новых дипломатических миссий в Цзинь. Судя по дошедшим до нас посольским грамотам и некоторым другим документам, Гао-цзун действительно был готов пойти на любые унижения (вплоть до перехода на цзиньскую систему летоисчисления) и территориальные уступки, лишь бы чжурчжэни прекратили войну и допустили существование китайского государства южнее Янцзы. В Цзинь подобные мольбы и сами унизительные клятвы вполне обоснованно восприняли в качестве проявления военно-политической слабости китайцев.
Показательно, что, еще не зная о реакции цзиньцев на его послания, Гао-цзун не спешил с обустройством Цзянькана. Для него и сановников построили лишь 《временный дворец» (ошгун), типа《палаточного городка». Нет никаких свиде- тельств и подготовки Цзянькана к обороне. Зато, по информации источников, уже в середине 1129 г. в окружении Гао-цзуна активно повели дебаты, куда лучше


286
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
перенести столицу - вновь в Ханчжоу или в Сычуань. При этом спорщики исходили не столько из хозяйственно-экономических и геополитических преимуществ юго-восточного или юго-западного регионов, сколько из собственного происхождения. За Сычуань, например, больше всех ратовал Чжан Дэюань, бывший оттуда родом. Верх взяли, по причине их большинства, уроженцы юго- востока, и в 7-м месяце Гао-цзун официально принял решение в пользу Ханчжоу, переименовав его в Линьань (《Приближение к спокойствию»)，а 26 сентября 1129 г. покинул Цзянькан.
Второе вторжение цзиньцев на Юг началось в конце 7-го месяца 1129 г. по стратегическому плану, разработанному Учжу, силами уже четырех армий. Одна, которой командовал Ваньянь Лоуши, вторглась на запад (Шэньси), а другая под руководством Даланя возобновила активные боевые действия в Шаньдуне с целью захвата Хуайбэя (северо-восток пров. Аньхуэй). Ваньянь Балису, командовавший третьим соединением, получил приказ пленить императрицу Юанью, которую Гао-цзун выслал после мятежа в Наньчан (Цзянси). Цзиньцы добрались до Наньчана и, вымещая злость за ускользнувшую от них императрицу, разграбили и сам город, и соседние области, а затем вторглись в Хунань и, дойдя до Таньчжоу (Чанша), захватили город. Только после этого они вернулись на Север. Этот поход вдоль среднего течения Янцзы имел далеко идущие последствия. Полная дезорганизация местных управленческих структур и физическое уничтожение основной массы чиновников повлекли за собой самочинство низовых вождей и брошенных на произвол судьбы военных, что, в свою очередь, создало благоприятную почву для восстаний и создания «самопровозглашенных анклавов».
Основную задачу вторжения - пленение самого Гао-цзуна - возложили на четвертую армию под предводительством Учжу. В конце 1129 г. она, захватив несколько городов и разгромив сунские гарнизоны, вышла к Янцзы в районе Хэ- чжоу (Аньхуэй), к западу от Цзянькана. Цзиньцы форсировали Янцзы и разгромили подоспевшие к переправе силы Ду Чуна (ум. 1141), оставленные для обороны Цзянькана. Вдоль прибрежной зоны Янцзы располагались и другие сун- ские соединения, в том числе под командованием Хань Шичжуна. Однако они либо не смогли прийти на подмогу Ду Чуну, либо их командующие не захотели этого сделать, поскольку (традиционная историографическая версия) питали к нему сильнейшую неприязнь. В результате Ду Чун сдался цзиньцам, за что и его навечно занесли в «Сун ши» в список «предателей», содержащийся в разделе «Жизнеописания мятежных сановников».
В самом начале 1130 г. Учжу вступил в Цзянькан. Не исключено, что он планировал превратить город в цзиньский опорный пункт на Юге: есть сообщение о строительстве в его окрестностях двух военных лагерей и даже об устройстве неких《прохладных пещер» для укрытия чжурчжэньских воинов от летней жары. Из Цзянькана Учжу выступил походом на новую сунскую столицу и захватил ее. Гао-цзун покинул Линьань еще в конце ноября 1129 г., едва до него дошли вести об успешном продвижении цзиньцев на Юг. Вначале его《походная ставка» (са¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
287
новники и отряды императорской гвардии) переместилась в Юэчжоу (совр. Шаосинфу в центральной части пров. Чжэцзян). Затем они перебрались в Мин- чжоу (совр. Нинбо) и в конце января - в портовый Динхай (совр. Чжэньхай), откуда переплыли на мелких суденышках (через небольшой пролив) на о-в Чжоу- шаньдао, где пересели на морские корабли. Проплыв вдоль морского побережья, монарх и его свита в начале 2-го месяца 1130 г. высадились в Вэньчжоу (на юге прибрежной части Чжэцзян), откуда вскоре двинулись еще дальше на юго- восток.
Мобильные отряды Учжу гнались за Гао-цзуном по тому же маршруту. Они захватили Юэчжоу и в начале ИЗО г. осадили Минчжоу. Защищавший город Чжан Цзюнь дважды отбивал атаки цзиньцев, но туда подтянулись более крупные силы неприятеля, и Минчжоу тоже пал (16 февраля). Участники погони не только добрались до Чжоушаньдао, но и продолжили преследование по морю. Говорят, что их флотилия проплыла вслед за Гао-цзуном 300 ли.
Заключительная фаза второго вторжения цзиньцев на Юг началась в марте- апреле 1130 г., когда войска Учжу ушли из Минчжоу и Линьаня, предав разграблению оба города и близлежащие местности. От Линьаня цзиньцы вновь двинулись не только сухопутным, но и водным путем. Награбленное везли по Великому каналу на джонках - самом распространенном виде речного транспорта, такие суденышки имели плоское или слегка изогнутое дно без киля, что позволяло им передвигаться по мелководью, и обшитые досками борта. Продви- гавшиеся вдоль канала воины продолжали разрушать и разорять все вокруг. Как вспоминали очевидцы, в населенных пунктах не осталось целых строений, тела погибших плыли по реке, воду из которой уже невозможно было пить.
24 апреля войско Учжу вышло на южный берег Янцзы в районе г. Чжэньцзян (где весной минувшего года временно находилась《походная ставка» Гао-цзуна). Там его встретила сунская флотилия под командованием Хань Шичжуна, состоявшая из парусных судов. Учжу призвал на выручку отряды других цзиньских полководцев, в том числе Даланя, но Хань Шичжун не дал им переправиться через Янцзы. Учжу двинулся по южному берегу к Цзянькану, но китайские отряды непрерывно навязывали ему локальные бои. Тогда Учжу приказал расчистить русло местной речушки, превратив ее в канал, упирающийся обоими концами в Ян- цзы, по этой《петле» его джонки миновали китайскую флотилию и достигли Цзянь- кана, куда уже подтянулись дополнительные силы цзиньцев. По совету китайских генералов, перешедших к нему на службу,
Учжу навязал Хань Шичжуну водное сражение. Цзиньцев научили надстроить борта джонок и обложить их землей. Дождавшись безветрия, когда сунские парус-
Китайский парусный корабль


288
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ники утратили маневренность, цзиньские джонки подошли к ним на веслах и расстреляли их горящими стрелами. Войско Хань Шичжуна отступило, и цзинь- цы спокойно переправились через Янцзы, оставив гарнизон в Цзянькане. В 5-м месяце 1130 г. воины Учжу сожгли город, перебили жителей (до 100 тыс. человек) и тоже ушли, перебравшись через Янцзы.
За месяц до этого Гао-цзун вернулся в Юэчжоу, где и получил известие о боях между Учжу и Хань Шичжуном. Люй Ихао настаивал на посылке к Цзянька- ну императорской гвардии, однако большинство находившихся в императорской «походной ставке» военачальников воспротивились этому. Да и сам Гао-цзун опасался лишиться остатков своих вооруженных сил. В начале июня Люй Ихао подал в отставку.
Второе вторжение цзиньцев на Юг свидетельствует о том, что чжурчжэни овладели новыми видами боевого искусства, в частности научились форсировать любые реки, даже столь полноводные и могучие, как Янцзы. Факты погони за Гао-цзуном на судах (по реке, заметим, цзиньские отряды преследовали и императрицу Юанью), а также сплава награбленных грузов, как и разгром флотилии Хань Шичжуна, указывают на овладение чжурчжэнями если не самим мас- терством судовождения (они вполне могли использовать в качестве капитанов и матросов плененных китайцев), то способами использования водных транспортных средств, включая, подчеркнем, морские корабли. Нельзя не обратить внимание на то, что боевые действия велись на территории Юга, где (особенно в Цзянсу, Цзяньси и Хунани) даже зимой температура иной раз немного ниже, чем «летняя жара» на Великой Китайской равнине. Значит, чжурчжэни довольно быстро адаптировались к непривычным для них климатическим условиям и научились проводить военные операции в совершенно незнакомой им прежде естественно-географической обстановке. Все это, думается, создавало потенциал для завоевания чжурчжэнями Юга. Вместе с тем важен и тот факт, что, несмотря на весь драматизм ситуации, династия Чжао в лице Гао-цзуна все же выстояла, что создало предпосылки для дальнейшей консолидации сунцев и возрождения национального государства.
От борьбы за выживание
к заключению мирного договора с чжурчжэнями (ИЗО—1141)
Начиная с 1130 г. Уцимай и его окружение, включая Няньханя, перешли к реализации проекта по созданию нового государства-сателлита, которое взяло бы под свой контроль часть завоеванных и полузавоеванных чжурчжэнями северных китайских земель и стало либо плацдармом и союзником для нового вторжения на Юг, либо буфером между собственно Цзинь и Сунской империей, коль скоро ей все же будет суждено существовать. Для создания такого государства имелось несколько районов и кандидатов в монархи из числа сдавшихся


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
289
цзиньцам глав областей и городов. По настоянию Няньханя выбрали территорию Шаньдуна, где успел укрепиться Далань, и кандидатуру Лю Юя (1073- 1143/46). Так возникло царство Великое Ци (Да Ци), обычно называемое в источниках и китайской научной литературе Вэй Ци («Фальшивое Ци») или Фэй Ци («Низложенное Ци»).
Лю Юй был уроженцем Хэбэя (уезд Фучэнсянь) и происходил из семейства зажиточных крестьян (или крупных помещиков), что позволило ему в самом конце XI в. получить образование в Тайсюэ и сдать экзамен на степень цзинъши. Затем он служил в областных администрациях и в 1112 г. получил должность в Цензорате, что указывает на его неординарные способности. В 1124г.? после нескольких лет опалы, Лю Юй возглавил Управление обучением {гоцзьщзянъ) в Даминфу, а в 1126 г., видимо, самочинно бежал на Юг и прибыл в Янчжоу, где в то время находилась резиденция Гао-цзуна. Там он встретил знакомых по службе в Хэбэе, рекомендовавших его императору. Говорят, что Лю Юй питал надежду получить руководящую должность (на областном уровне) на Юге, но его направили губернатором в Цзинаньфу, один из крупнейших городов в Шаньдуне. В конце 1128 г., после падения Даминфу, цзиньцы подошли и к Цзинаньфу. Подчиненные Лю Юя, побывавшие в схватках с противником, стали уговаривать его сдать город, однако местные гарнизон и жители воспротивились, решив сражаться до конца. Тогда Лю Юй тайно бежал из города и, добравшись до цзинь- ской ставки, выразил готовность《верно служить» Цзинь. В 3-м месяце 1129 г. Далянь вверил ему руководство завоеванными цзиньцами округами Цзиндунлу (восточная часть Шаньдуна) и Хуайнань-дунлу (сопредельные территории современных провинций Шаньдун, Цзянсу, Хэнань и Аньхуэй) и городской областью Дунпинфу (территория совр. уезда Дунписянь на севере пров. Шаньдун), ставшей административным центром этого вновь создаваемого территориального конгломерата. Ему предстояло наладить сельскохозяйственную деятельность для обеспечения армии провиантом и фуражом и дать отпор《разбойникам», т.е. отрядам ополченцев и бывших солдат сунской регулярной армии, которые продолжали разрозненную борьбу с чжурчжэнями. Лю Юй весьма успешно справился с возложенными на него обязанностями, поэтому, когда цзиньцы решили создать новое государство-сателлит, Няньхань поддерживал его кандидатуру, войдя при этом в конфронтацию с Даланем, уже облюбовавшим Шаньдун в качестве собственной вотчины. Более того, уже тогда Далань предлагал Уци- маю прекратить войну, признать Сун и провести между ними границу южнее Шаньдуна и места соединения Хуанхэ с Хуайшуй. Тогда бы Сун отошли территории Хэнани и Шэньси, зато Далань оставил бы за собой Шаньдун. Наньхань отговорил Уцимая от принятия этого предложения.
В отличие от Чжан Банчана, Лю Юй был человеком амбициозным и решительным. Он осознанно стремился к державной власти, коль скоро ему выпал такой шанс, что, видимо, и настораживало Даланя. Лю Юй лично организовал сбор подписей под петицией о своем выдвижении в монархи (цзиньцы и в дан- ном случае предпочли использовать фарсовый сценарий《всенародного одобре-


290
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Лю Юй (с традиционной книжной гравюры)
ния»). В конце 7-го месяца 1130 г. Уцимай выслал из Шан- цзина грамоту об инвеституре, в которой устанавливались название государства (для этого использовали имя существовавшего в I тыс. до н.э. в Шаньдуне царства Ци)? его территори- альные пределы, столица и обязательства его монарха по отношению к Цзинь. Во владения Великого Ци? которые должны были быть равными территории, отведенной Великому Чу? первоначально включили весь Шаньдунский полуостров и сопредельные с ним местности (Хэнань, Аньхуэй, Цзянсу). Ста- тус монарха Ци определили как《императора-сына》(z/зы-х少 ди), т.е. младшего кровного родственника клана Ваньянь, и положили ему выплату дани в 360 тыс. связок монет ежегодно. Столицей Великого Ци должен был стать Даминфу. Но его жители, предупреждая прибытие «нового монарха», перебили стоявший там цзиньский гарнизон (красноречивый пример шаткости властвования цзиньцев в Шаньдуне) и приготовились к обороне. Лю Юй взял город штурмом, и в 9-й день 9-го месяца там провели церемонию его интронизации, после чего он предпочел перенести столицу в Дунпинфу, уже ставший его надежной вотчиной.
За менее чем восьмилетний срок своего правления Лю Юй наладил работу Кабинета министров и Шести министерств, отказавшись от прочих высших административных структур, что, безусловно, упростило механизм государственного правления. Руководство военными делами осуществлял специальный орган. Власть на местах (сохранилась система областей и уездов) осуществляли столичные эмиссары и командующие войсками, отвечавшие и за сбор налогов. Высший правительственный эшелон составили две главные группы сановников: одну - родственники и лично преданные Лю Юю люди, другую - этнические китайцы, рекомендованные чжурчжэнями. Конечно, можно считать такой состав признаком нежелания широких кругов сунского (китайского) чиновничества слу- жить в Ци. Действительно, первоначально так оно и было, что создавало труд- ности при комплектации штата правительствующих органов. Лю Юй отчасти решил эту проблему посредством приглашения на службу лиц, не имевших ученой степени или вообще не сдававших экзамены, и прежних чиновников из низовых звеньев провинциальных административных аппаратов. Для поощрения особо зарекомендовавших себя служащих предусматривалось повышение их статуса путем создания для них новых должностей. Позже увеличился приток в Ци китайских служивых различных рангов, бежавших из разоренных чжурчжэнями мест или (и) полностью разочаровавшихся в правлении Гао-цзуна и отчаявшихся дождаться полной реставрации империи. Одновременно Лю Юй ввел местную систему образования, включавшую столичные и провинциальные учебные заведения, и систему государственных экзаменов. Их провели два раза (в 1133


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
291
и 1136гг.)? при этом высшую степень получили в общей сложности 153 человека. Для сравнения скажем, что за первые пять лет существования великой империи Тан столичный тур экзамена успешно выдержали всего 30 человек. Ины- ми словами, образовательная и экзаменационная система Ци потенциально могла в скором времени полностью удовлетворить кадровые запросы местной администрации. Что же касается высшего руководства Ци? то родственные и лич- ные связи способствовали, думается, его внутренней сплоченности и подчинению принципам единоначалия, служа тем самым действенным препятствием для столь пагубной для китайской империи фракционной борьбы.
Лю Юй ввел и собственный вариант налоговой системы - «налог-десятину» (иши-шуйфа), одной из целей которой было стимулировать освоение заброшенных земель, которые считались государственным фондом и отдавались безземельным крестьянам на правах арендаторов. Известно, что с крестьянства Ци взимались различные экстренные поборы, существовали и многочисленные трудовые повинности, дополненные разрешением денежных выплат вместо их отбытия (рудимент «Новых законов» Ван Аньши). Для городского населения ос- новной налоговой выплатой тоже являлись «деньги за освобождение от принудительных цеховых поставок», которые распространили (в отличие от времен преобразований Ван Аньши) на ремесленно-торговую прослойку всего государства. Принято считать, что налоговые поборы в Ци были исключительно тяжкими для его населения. Известна история о том, что, когда Ци было упразднено, а его территории в Хэнани и Шэньси на некоторое время перешли к Южной Сун， эти поборы не только отменили, но и сожгли все относящиеся к ним документы. Вместе с тем свидетельства о положении низового населения в Ци сильно рас- ходятся. В одних сообщается о массовом голоде в Шаньдуне, тогда как согласно другим уже в 1130 г. в ряде местных областей было накоплено много зерна, а в местностях, не пострадавших от чжурчжэньского вторжения, народ жил по- прежнему спокойно. В 1134 г. один из сунских сановников докладывал трону, что Шаньдун богат и изобилен, как прежде, а в меморандуме от 1137 г. предложение сунскому правительству вторгнуться в первую очередь в Шаньдун мотивировалось тем, что Лю Юй успешно «поддерживает жизнь в своем государст- ве». Говорили таьсже и о том, что если бы Лю Юй отдал все собранное зерно цзиньцам，увеличив тем воинство чжурчжэней，то китайская империя могла бы потерпеть полное поражение.
Ци представляло собой и активный торгово-ремесленный центр, стимулируемый торговлей с Югом. Ее вели и легально, для чего Лю Юй установил таможни, и контрабандой (морскими путями), на что охотно шли южные судовладельцы и купцы. Наряду с зерном и шелком самым ходовым товаром было сырье для военной амуниции - древки стрел, клей из рыбьих пузырей, перья, лак, шкуры, кожи, сухожилия домашних животных. Стабильность хозяйственноэкономической сферы поддерживала и собственная денежная система: в Ци выпускались шесть видов медной монеты, железные деньги, а таьсже бумажные ас- сигнации (номиналом от одной до 100 связок монет).


292
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
К безусловным достижениям правления Лю Юя следует отнести и создание государственных вооруженных сил, что было сделать особенно сложно, учитывая, что в отличие от того же Чжан Банчана, в распоряжение которого цзиньцы отдали правительственную армию, Ци исходно не имело собственного воинства. Вооруженные силы Ци состояли из регулярной армии и ополчения. Первую комплектовали в основном из《военных разбойников» (гр/о«ьгрэй)，активно дей- ствовавших в новом приграничье Сун. Бывшими главарями «разбойников» были крупнейшие полководцы Ци - Ли Чэн, Кун Яньчжоу и Сюй Вэнь. Также по свидетельству сунских источников, отборное войско Ци составляло 50 тыс. человек. Элитное звено регулярной армии образовывали три гвардейских подразделения, выбранные лично Лю Юем из людей, так или иначе связанных с его родными местами и с местами его служебной карьеры. В ответ на соответствующий его указ в эти части сразу завербовалось несколько тысяч человек. Для создания ополчения Лю Юй использовал элементы традиционной китайской системы бао- цзя в сочетании с Законом о вооружении семейных объединений из реформаторской программы Ван Аньши и военно-племенной организации чжурчжэней. В каждой волости {сян) создали укрепленный лагерь (чжай), отвечавший за подготовку ополчения. Пять местных семей составляли бао, из пары тяглых одного записывали в армию, они проходили сборы два раза в месяц и экзаменовались в умении носить доспехи, мастерстве владения холодным оружием и стрельбе из лука. Из бао горожан один нес караульную службу ночью, двое учились военному делу. В действующую армию призывали представителя одной из семей бао, четыре прочих семьи обеспечивали расходы на одежду, оружие, провизию, внося деньги на них в управление своего чжай. Задокументирован прецедент мобилизации 155 тыс. человек только из 10 областей, а в 1137 г.5 готовясь к нападе- нию на Южную Сун, Лю Юй собрал 300-тысячную армию. Такое воинство было плохо подготовленным, но важен сам факт создания данной системы, каковую, кстати，так и не удалось организовать самим неореформаторам.
Создание Великого Ци позволило цзиньцам перегруппировать свои силы и сконцентрировать их для вспомоществования действующей на западном направлении (Шэньси) армии, которой командовал Ваньянь Лоуши. Весной 1129 г. эта армия смогла продвинуться севернее р. Вэйшуй (Вэйхэ) почти до границы с Си Ся. Но как только цзиньцы уходили, местное население брало сданные было города и крепости под свой контроль. По замыслу все того же Няньханя, особо настаивавшего на необходимости покорения данного региона, туда следовало направить возвратившуюся с Юга армию Учжу. По приказу Уцимая в 9-м месяце 1130 г. Учжу действительно выступил в западный поход и объединился с Лоуши. Против цзиньцев отправился (не исключено, что по собственной инициати- ве) Чжан Дэюань, назначенный еще в 5-м месяце 1129 г. главнокомандующим (тунчжи) Сычуани, районов в среднем течении Янцзы и всех пяти западных и северо-западных округов (в совр. пров. Шэньси и на юге Ганьсу). Имея под своим началом армию из 40 тыс. пехотинцев и 70 тыс. конников, он дошел до уезда Фупин (центральная часть пров. Шэньси), где состоялась битва с Учжу.


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
293
Современный памятник У Линю и У Цзе как героям сопротивления чжурчжэням
Потерпев в ней серьезное поражение，Чжан Дэюань отошел на юг Шэньси, к горам Циньлин, цзиньцы же развили наступление на запад, стремясь оккупировать все китайское приграничье с Си Ся. Их успеху способствовала капитуляция нескольких влиятельных местных военачальников. Узнав об этом, Чжан Дэюань покинул пределы Шэньси. Оборонять этот регион и горные проходы, ведущие в Сычуань, оста- лись несколько сунских полководцев (все участвовали в битвах в Фупине). Из них особую славу в скором времени снискали братья У Цзе (1093-1139) и У Линь (1102-1167), уроженцы северо-запада (Ганьсу), пытавшиеся дать отпор цзиньцам еще во время их втор¬
жения на запад в 1128 г.
Для Гао-цзуна и его окружения весьма важным было отсутствие нового вторжения цзиньцев на Юг (слухи о чем упорно ходили осенью 1130 г.). К тому же при дворе Южной Сун даже с облегчением восприняли весть о возникновении Великого Ци? уповая на то, его монарх займет максимально возможную дружественную позицию по отношению к Сун. Хотя далеко не все на Юге разделяли подобные чаяния, Гао-цзун предпринял некоторые шаги по установлению соседских отношений с Лю Юем: в 1131 г. сунским торговцам официально разрешили торговлю с Великим Ци? а оставшимся на Юге родственникам его сановников демонстративно «оказывали милости». Надежды на примирение с самими чжурчжэнями вселило и появление при дворе в начале зимы 1130 г. Цинь Гуя (1091-1155). Ставший цзинъши в 1115 г.? он стремительно поднялся по служебной лестнице, войдя в конце правления Хуэй-цзуна в руководство Цензо- ратом, а потому попал в свиту плененных императоров. Во время своего пребывания в Дадинфу Цинь-цзун, все еще лелеявший мечты о возможности договориться с властями Цзинь, поручил Цинь Гую вернуться в Яньцзин, добиться встречи с Няньханем и передать ему письмо, где излагались доводы в пользу восстановления династии Чжао. Судя по всему, Цинь Гуй выполнил это поручение. Послание Цинь-цзуна Няньхань обдумывать, естественно, не собирался, а его гонца «подарил» Даланю для сопровождения в качестве одного из советников и переводчиков. По одной версии, изложенной самим Цинь Гуем и подхваченной его будущими сторонниками (поборниками заключения мира с чжур- чжэнями любой ценой), он бежал из армии Даланя, пробрался в земли, остававшиеся под контролем китайцев, откуда его и переправили в ставку Гао-цзуна в Юэчжоу. По другой версии, неустанно пропагандируемой недругами Цинь Гуя (апологетами борьбы с чжурчжэнями и возвращения Севера), цзиньцы специально подослали его к Гао-цзуну. Сторонники этой версии ссылались, в частно-


294
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Цинь Гуй {современное скульптурное изображение)
сти? на его прибытие на Юг с женой, семьей, слугами и подозрительно богатым скарбом - не иначе как «подарками» от цзиньцев. Есть также сведения, что те неоднократ- но справлялись у сунских дипломатов о судьбе «перебежчика». Однако и в случае оправданности второй из этих версий Цинь Гуя явно отправили на Юг не собственно лазутчиком, а скорее переговорщиком, долженствовавшим склонить сунскую правящую элиту к проведению выгодного для Цзинь геополитического курса. Влиянию Цинь Гуя приписывают, кстати, и готовность Гао-цзуна к сотрудничеству с Великим Ци.
8 декабря 1130г.? т.е. приблизительно через месяц после «бегства» от Даланя, Цинь Гуй удостоился аудиенции у Гао-цзуна，на которой，по преданию，впервые озвучил давно уже вынашиваемую им доктрину «пусть Юг остается Югом, а Север - Севером». Показательно, что именно в начале 1131 г.? а не, скажем, после его реставрации на троне в Ханчжоу или завершения второго вторжения цзиньцев на Юг, Гао-цзун изменил девиз правления на Шао-син (1131-1163). Обратим вни- мание и на то, что этот девиз, в противоположность предыдущему, не содержал в себе и нотки античжурчжэньских призывов. Одновременно Юэчжоу переименовали в Шаосинфу, что тоже оправданно трактовать как намек на отказ от конфронтации с цзиньцами и претензий на возвращение Севера: новое правление должно было быть как бы сосредоточенным исключительно на внутренних делах. В том же, 1131 г. Гао-цзун упразднил Управление императорского военного лагеря. Конечно, мотивы этой акции могли быть различными, включая элементарное избавление от лишних административных структур. Однако в контексте отмеченных действий ликвидация Управления видится как еще один намек на готовность к прекращению военных действий (никаких «походных ставок» уже больше не будет). Безусловно, с ведома Гао-цзуна Цинь Гуй, возглавивший Министерство церемоний, затеял «политическую игру» в духе старинной практики сеяния розни среди «варваров»，что должно было ослабить противный лагерь изнутри и создать предпосылки для переговоров. По его инициативе, но от имени полководца Лю Гуанши Даланю отправили два послания, в которых тому предлагалось, во-первых, отвести армию из Шаньдуна, ибо боевые действия приносят самим же цзиньцам лишь потери и ущерб, а всю выгоду получает Лю Юй? которому ни в коем случае нельзя доверять; во-вторых, упразднить Великое Ци? передать земли к югу от Хуанхэ под контроль сунских властей и вновь провести границу по этой реке между Цзинь и Сун. Очевидно, что Цинь Гуй был прекрасно осведомлен об отношении Даланя к Великому Ци и о растущем раз- ладе между ним и Няньханем. То, что от цзиньцев не последовало《разъяренно- го》ответа на эти послания，не могло не служить для Гао-цзуна знаками неглас¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
295
ной поддержки руководством Цзинь (или хотя бы его частью) идеи о замирении. В начале 1132 г. он вернулся в Линьань как столицу Южной Сун.
Стремление Гао-цзуна к перемирию диктовалось и внутренними проблемами в Южной Сун. Главную опасность для складывающегося правящего режима, особенно в ситуации постоянной угрозы цзиньского вторжения, представляли «разбойники», наводнившие стихийно возникшее новое приграничье (главным образом левобережные районы среднего и нижнего течения Янцзы, включая соседние с Великим Ци). К ним помимо упомянутых выше «военных разбойников» относились «местные разбойники» {туцзэй) - в основном отряды самообо- роны во главе с руководителями местного ополчения, и «разбойники-отщепенцы» (яоцзэй), под которыми имелось в виду крестьянское население, отказывавшееся выплачивать налоги и исполнять повинности (вместе туцзэй и яоцзэй на- зывают также《региональными разбойниками»). При этом большинство《военных разбойников» относились к «бродячим шайкам» (люкоу), как называли разрозненные воинские отряды и целые соединения (до нескольких десятков тысяч воинов), которые либо бесконтрольно перемещались по стране, грабя население, либо стремились закрепить за собой постоянную территорию. Среди их начальников особенно выделялись трое: Ли Чэн, Кун Яньчжоу (будущие полководцы Великого Ци) и Цао Чэн (р. 1113), все они бежали на Юг с остатками разгромленных чжурчжэнями правительственных сил. Первый в ИЗО г. захватил шесть или семь областей на юго-западе современной провинции Аньхуэй, оттуда перебрался (1131 г.) через Янцзы и взял Цзянчжоу (район совр. Цзюцзяна на севере Цзянси). Цао Чэн, собравший чуть ли не 100-тысячное воинство, хозяйничал на северо- востоке Цзянси, намереваясь двинуться в сторону Таньчжоу (совр. Чанша). Кун Яньчжоу, бывший среди командующего состава Дунпинфу, увел подчиненные ему отряды в Хуайнань-силу, откуда весной 1132 г. вторгся в район Цзинчжоу (южная часть пров. Хубэй) и овладел областями Динчжоу (район совр. Чандэ) и Личжоу (Лисянь，обе на севере Хунани). Сунские полководцы，как мы увидим далее，в основном справились со всеми ними за 1132 г.
Из числа《разбойников-отщепенцев》наибольшую известность получили Чжун Сян (ум. 1132) и Ян Яо (1108-1135). Чжун Сян，уроженец г. Улин (на месте совр. г. Чандэ)，проповедуя характерные социально-утопические идеи (《уравнивание богатых и бедных», «уничтожение порочных чиновников»), первоначально собрал вокруг себя всего около 300 человек. В начале 1132 г. он провозгласил себя «Совершенным мудрецом Высочайших небес» (Митянь-дашэн) и правителем Чу (Чу-ван). Повстанцы захватили Динчжоу (Хунань)，истребив там чиновников， ученых и богатых горожан. «Процарствовать» Чжун Сяну довелось всего 35 дней: его столицу захватил вторгнувшийся в Хунань Кун Яньчжоу, который и убил «Совершенного мудреца». Его уцелевшие последователи во главе с Ян Яо укрылись в болотистой местности вокруг оз. Дунтин. Они построили там укрепленные пункты и речную флотилию, на которой плавали по озеру и многочисленным рекам, грабя проплывающих купцов. Окончательно уничтожить этот «разбойничий анклав» правительственные войска смогли только в 1135 г.


296
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Юэ Фэй и другие великие полководцы начала Южной Сун (с картины Лю Сунняня, ок. 1155 - 1218)
В разгроме перечисленных《бандитских шаек» самое действенное участие принимали Чжан Дэюань и Ян Ичжун, разбившие Ли Чэна, а также Ли Ган и Хань Шичжун, справившиеся с Цао Чэном. Но решающую роль в этих победах отводят Юэ Фэю (1103-1142), стремительно выдвинувшемуся в когорту прославленных военачальников и единодушно считающемуся среди них самым талантливым полководцем.
Юэ Фэй родился в крестьянской семье, обитавшей в деревушке уезда Танъ- иньсянь области Сянчжоу (близ совр. Аньяна, пров. Хэнань). В 15 лет, как тогда было принято на селе, он женился, в 17 стал отцом. Грамотой овладел самостоятельно и приблизительно тогда же. Вскоре после этого будущий полководец стал обучаться стрельбе из лука под наставничеством прославленного мастера воинских искусств Чжоу Туна (ум. 1122), о котором, впрочем, известно из апокрифических легенд о самом же Юэ Фэе. Завербовавшись в армию, Юэ Фэй был направлен в гарнизон военной области Пиндинцзюнь округа Хэдунлу，которая в скором времени первой испытала удары чжурчжэней. Когда его гарнизон был разбит, Юэ Фэй укрылся в родной деревне, но в 1126 г. 5 как только прошла весть о сборе ополчения, записался в отряд, скомплектованный в его области. Летом 1127 г.，поддавшись общей панике，он бежал на Юг，а когда вернулся домой в поисках родных (его жена так и затерялась в лихолетье), присоединился к воинству главнокомандующего округа Хэбэй-силу Чжан Со (ум. 1127), пробивавшемуся на подмогу Цзун Цзэ. Оказавшись в Кайфэне, Юэ Фэй вступил в армию Ван Яня，где，по-видимому，впервые и получил настоящее《боевое крещение». К слову сказать, всего, по подсчетам историков, он так или иначе сходился в схватках с чжурчжэнями более 100 раз. В 1128 г. Юэ Фэй участвовал в обороне Кайфэна во времена его осады Няньханем, а после смерти Цзун Цзэ поступил под начало Ду Чуна ив 1129 г. прибыл в составе его войска в Цзянькан. Когда именитый полководец сдался, Юэ Фэй укрылся в горах близ Цзянькана, откуда совершал дерзкие вылазки на врага. Отважного воина заприметили, и по возвращении Гао-цзуна в Юэчжоу он стал командиром отряда из 2 тыс. воинов и 300 конников. За участие в разгроме Ли Чэна Юэ Фэя возвысили до заместите¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
297
ля главнокомандующего гвардией. В этом статусе он сражался с Цао Чэном, загнав его в Хэчжоу (на востоке Гуанси). Рассказывают, что тогда же он впервые вел свое войско под знаменами с надписью «Предельно преданный Юэ Фэй» (Цзин чжун Юэ Фэй), чем сильно разгневал Гао-цзуна5 лишившего его каких- либо продвижений и наград за новую победу. Свой первый аристократический титул, Кайго-цзы5 он получил только в 1134 г. за подавление локального очага «разбойников».
Кроме расправы над «бандитскими шайками» правительство Гао-цзуна разработало план их мирного обуздания, суть которого состояла в легализации региональных «разбойничьих отрядов». Идея принадлежала еще Фань Цзунъиню, который и начал претворять эту стратегию в жизнь. Но полностью его план реа- лизовал Люй Ихао, возвращенный в 10-м месяце 1131 г. ко двору на прежнюю позицию левого цзайсяна. Вождей «региональных разбойников» официально признали правительственными военными уполномоченными (чжэнъфуши), возложив на них всю полноту военной и гражданской власти на реально контролируемых ими территориях (в среднем до двух областей). Чжэнъфугии вменялось также в обязанность наладить оборону своих владений как от «бродячих шаек», так и от цзиньцев. За 1130-1135 гг. были назначены 39 военных уполномоченных, чьи владения образовали протяженную «буферную зону» между Цзинь и Ци с одной стороны и Сун - с другой. При дворе стали предлагать расширить таким же способом контроль Сун над землями между реками Хуайшуй (Хуайхэ) и Янцзы, а затем и к северу от Хуайшуй.
Люй Ихао, давний и убежденный сторонник борьбы с чжурчжэнями, возглавил при дворе «партию войны», вставшую в оппозицию «партии мира», консолидировавшейся вокруг Цинь Гуя. Еще в конце 1131 г. Люй Ихао подал мемо- рандум с планом вторжения на Великую равнину, наметив начало этой операции на 1132 г. Тогда же Цинь Гуя вынудили подать в отставку. Причиной полагают не столько колебания самого Гао-цзуна, сколько достаточно случайное событие. Из Цзинь совершенно неожиданно отпустили посла Ван Луня, отправленного туда, напомним, еще в декабре 1127 г. с «покаянным письмом» от Гао-цзуна. Поскольку цзиньцы долго удерживали его, то «чудесное возвращение» посла многие сановники расценили как обнадеживающий для Сун результат «дипломатической игры» Цинь Гуя. Опасаясь, что такой успех усилит позиции его оппонента, Люй Ихао употребил все свое влияние на монарха, чтобы добиться от- ставки Цинь Гуя. Впрочем, для реального хода событий победа при дворе Гао- цзуна той или другой фракции не имела никакого значения, как, впрочем, и план вторжения на Великую равнину, разработанный Люй Ихао. Он был абсолютно утопичен, учитывая как внутриполитическую ситуацию (шла активная фаза борьбы с «военными разбойниками», в которой были задействованы и лучшие сунские военачальники), так и события, разворачивавшиеся на Севере.
В первой половине 1132 г. цзиньцы передали захваченные ими западные и северо-западные районы Сун под юрисдикцию Великого Ци? и по их настоянию Лю Юй в 4-м месяце перенес столицу в Кайфэн, переименовав его в Бяньцзин


298
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
(Стольный град Бянь). Само по себе такое расширение Великого Ци доставило его руководству множество новых проблем. Предстояло поднимать из руин разоренные войной земли (в бедственном положении находились не только западные районы, но и сама столичная область) и искать способы справиться с шэнь- сийскими генералами. Вместе с тем переезд в Кайфэн словно заново разжег политические амбиции Лю Юя? отныне грезившего о державной власти над всем Китаем и с одобрения Няньханя всячески подталкивавшего чжурчжэней к завоеванию Юга, предложив объединить силы Цзинь и Ци.
В конце 1132 г. цзиньцы возобновили боевые действия в Шэньси, пытаясь прорваться в Сычуань. Однако ни в 1133 г.? ни в 1134 г. им так и не удалось смять оборону У Цзе и У Линя. Вместе с тем победа братьев-полководцев имела и оборотную сторону. Отстояв Сычуань, они превратились в ее полноправных хозяев, взяв под свой контроль всю административную и финансовую власть, вплоть до того, что прекратили высылать в центр налоги，мотивируя необходи- мостью тратить их на содержание собственной армии. Таким образом，Сычуань де-факто вышла из подчинения властей Южной Сун? послужив первым предупреждением о нежелательных для государства последствиях усиления полководцев.
К 1133 г. правительство Сун получило через своих очередных посланников информацию о готовности цзиньцев, в частности Няньханя, приступить к переговорам о признании китайской империи. Однако Люй Ихао, воодушевленный успешным «обузданием разбойников», вернулся к планам «возвращения Севера». Судя по всему, он негласно одобрил действия чжэнъфуьии Ли Хэна, отве- чавшего за участок приграничья в районе Сянъяна (север совр. пров. Хубэй). Испытывая острый недостаток провизии, тот вознамерился разжиться добычей в Великом Ци и весной 1133 г. вторгся на его территорию. Его войско начало с захвата Чанфу (к востоку от совр. Сюйчана, пров. Хэнань) и за февраль - середину апреля заняло значительную часть южной половины Хэнани, дойдя до западных окрестностей Чжэнчжоу (на месте совр. г. Чжэнчжоу), откуда серьезно угрожало Кайфэну. Лю Юй обратился за помощью к цзиньцам. В конце апреля Учжу вместе с войском Ци разгромил Ли Хэна неподалеку от Кайфэна и вытеснил того из Хэнани. Лю Юй мечтал о развитии успеха, в чем его поддержал бежавший к нему с Юга в июне 1133 г. генерал и флотоводец Сюй Вэнь. Он пред- ложил напасть на Цзянькан с моря, о чем Лю Юй тут же сообщил цзиньцам. Но те скептически отнеслись к подобной операции，предпочтя завершить операцию в Шэньси.
В сентябре 1133 г. Лю Юй отправил очередную дипломатическую миссию в Цзинь с новым планом вторжения на Юг. В нем предусматривалось и создание еще одного «буферного государства» в междуречье Хуайшуй и Янцзы, которое выплачивало бы дань Цзинь и，что было, естественно, важнее для самого Лю Юя， защищало бы Ци от сунцев и служило плацдармом для нападений на Юг. Первоначально с этим планом ознакомили Няньханя и? получив его одобрение, представили на обсуждение высшему цзиньскому руководству. Там его поддер¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
299
жали лишь частично, отрядив только 50-тысячный корпус под командованием Даланя, да и то укомплектованный не чжурчжэньскими воинами, а мохэ (уроженцами Бохая) и северо-восточными китайцами. Тем не менее в начале 10-го месяца 1133 г. Лю Юй развернул наступление на Сун, предварительно объявив (в ука- зе о начале похода) о своем намерении покорить весь Юг. В середине месяца объединенные силы Даланя и Лю Юя переправились через Хуайшуй. Армии Хань Шичжуна，стоявшей в месте слияния Янцзы и Великого канала，пришлось отступить за Янцзы. На подмогу Хань Шичжуну отправили Лю Гуанши, который до этого из-за личной неприязни не спешил на помощь собрату по оружию. Теперь, отложив на время взаимные противоречия, они создали надежную линию обороны по правому берегу Янцзы. Войско Лю Юя и Даланя так и не решилось ее форсировать и в начале 1134 г.? опасаясь контрудара, отступило за Хуай- шуй. Немалую роль в пассивности Даланя сыграли и сунские посланники, убеждавшие чжурчжэньского полководца в ненужности существования Великого Ци и гарантировавшие ему в случае ликвидации последнего признание Гао-цзуном вассалитета от Цзинь и щедрые даннические выплаты. Далань не имел никаких полномочий как-либо ответить на эти предложения, но уговоры сунцев все больше настраивали его против Лю Юя.
Исключительно важную роль в развитии отношений между Цзинь и Южной Сун сыграла смена чжурчжэньских монархов. В 9-й день 2-го месяца 1135 г. скончался Уцимай, первоначально намеревавшийся по китайской имперской традиции и вопреки чжурчжэньским обычаям передать трон не племяннику - Вань- янь Хэла (китайское имя Дань，1119—1149)，а своему старшему сыну - Ваньянь Цзунпаню (Пулуху, ум. 1139). Против выступили представители потомственной чжурчжэньской знати и часть военачальников во главе с Няньханем. Они добились от Уцимая провозглашения наследником Ваньянь Даня, который и стал третьим цзиньским императором (Си-цзун，1135-1149). Няньхань рассчитывал и на то, что 15-летний Ваньянь Дань, в отличие от уже взрослого и властного Цзунпаня, полностью подчинится его влиянию. Но он глубоко ошибался: воспитанный китайскими книжниками и даже внешне больше походивший, по словам современников, на китайского, чем на чжурчжэньского юношу, Си-цзун намеревался уподобиться китайскому императору, для чего требовалось ослабить позиции Няньханя и его фракции. Главными союзниками монарха стали Далань и Цзунпань, занимавший в это время должности главы местного Кабинета министров и Великого опекуна (чжурчжэни к тому моменту имели все структуры и почетные должности, копирующие китайские). Императору избавление от Няньханя позволило бы ослабить коалицию потомственной чжурчжэньской знати, Цзунпаню - усилить свое влияние на юного императора, а Даланю - обрести наконец-то вожделенную вотчину в Шаньдуне. Одновременно они стали и《пар- тией мира», так как для исполнения их чаяний больше всего подходила внушенная Даляню Цинь Гуем стратегия мирного сосуществования Севера и Юга.
Через три дня после церемонии интронизации Си-цзун издал указ, отменяв- ший статус Лю Юя как《сына-императора» и переводивший его в《простые вас¬


300
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
салы». Несколько позже ему запретили использовать в официальных документах собственный девиз правления. Такое изменение отношения цзиньских властей к Великому Ци наряду с военными успехами минувшего года вновь вооду- шевило Гао-цзуна на грезы о возвращении Севера. В начале февраля 1135 г. (почти одновременно с воцарением Си-цзуна) он публично заявил о своем твердом намерении отвоевать захваченные земли и назначил левым премьер-министром (канцлером, отвечавшим за государственную военную сферу) Чжан Цзюня, до того некоторое время руководившего Высшей военной палатой и считавшегося главным организатором обороны от объединенных сил Лю Юя и Даланя. Для укрепления границы и создания плацдармов ради грядущего наступления Чжан Цзюнь еще в середине 1134 г. отменил систему чжэньфуши и объединил владения военных уполномоченных (грозившие перерасти в полуавтономные военно-политические анклавы) в «четыре гарнизона» (сы чан) - крупные военно-административные образования и одновременно региональные командные центры, отвечавшие как за оборону соответствующего участка границы, так и за внутреннее состояние всего примыкавшего к нему региона.
Во главе гарнизонов поставили ведущих на тот момент полководцев: Чжан Дэюаня, Хань Шичжуна, Лю Гуанши и Юэ Фэя. Последнему Чжан Цзюнь, покровительствовавший ему с 1129 г., доверил «гарнизон» в среднем течении Янцзы с центром в Сянъяне, в подчинение которого входили еще пять областей, охватывавших почти все междуречье Ханьшуй и Янцзы и северную прибрежную зону Ханьшуй (юго-восток совр. пров. Хэнань). Этот участок границы, как показали предшествующие боевые действия, являлся главным форпостом на пути возможного вторжения из Великого Ци и одновременно плацдармом для нападения на него. В 8-м месяце Юэ Фэй получил почетное звание Цинъюань- цзюнь-цзедуши, сделавшее его одним из самых именитых военачальников. Между тем ему тогда едва исполнилось 32 года, тогда как большинство из плеяды современных ему полководцев - те же Хань Шичжун, Лю Гуанши, да и сам Чжан Цзюнь - уже пересекли 50-летний рубеж. Понятно, что《убеленные седи- нами» генералы испытывали определенную неприязнь к столь юному собрату, да еще и выходцу из простонародья.
Помимо руководства гарнизоном Чжан Цзюнь именно Юэ Фэю поручил положить конец «бандитской шайке» Ян Яо. Ходили упорные слухи (по некоторым свидетельствам, их активно поддерживал, а то и распускал сам Юэ Фэй), что Ян Яо состоит в тайном сговоре с цзиньцами и цисцами и только и ждет их выступления, чтобы поднять массовое восстание и ударить в тыл сунской армии. К осени 1135 г. Юэ Фэй расправился с Ян Яо, за что получил аристократический титул Кайго-гун. Выходец из крестьян, он легко находил общий язык с просты- ми людьми, поэтому каждая его победа над《бандитами» увеличивала его собст- венное войско. Вот и теперь в него влились до 60 тыс. бывших «разбойников- отщепенцев» и воинов из отрядов прочих《бандитов». Надо сказать, что Юэ Фэй обладал особым умением превращать такого рода новобранцев в регулярные армейские подразделения. Считают, что его армия, достигшая общей численно¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
301
сти в 100 тыс. человек, была самой дисциплинированной и хорошо обученной в войсках Сун.
В середине 10-го месяца 1135 г. Чжан Цзюнь, до этого лично совершивший инспекционную поездку по гарнизону Юэ Фэя, доложил Гао-цзуну о восстановлении в Хунани полного порядка. 17 марта 1136 г., вновь лично проверив готовность армейских соединений вдоль Янцзы, он отдал приказ Чжан Дэюаню, Ян Ичжуну, Хань Шичжуну и Юэ Фэю о наступлении. За период с конца марта по конец сентября те провели несколько успешных операций на территории Ци, захватив ряд его городов. Наибольших успехов добился Юэ Фэй, овладевший к концу года всем районом междуречья Лошуй и Ишуй, создав плацдарм для нанесения удара по Кайфэну. По настоянию Чжан Цзюня Гао-цзун прибыл в Пин- цзянфу (район совр. Сучжоу, пров. Цзянсу), располагавшийся в относительной близости от Янцзы, для демонстрации готовности лично возглавить сунскую армию.
Лю Юй срочно отправил послов в Цзинь, моля о помощи. Прошение передали Цзунпаню, который, поддерживая Даланя в его желании владеть Шаньдуном, вынес на рассмотрение Си-цзуна следующее решение:《Титуловали [Лю] Юя, потому что хотели, чтобы он расширял территорию и охранял границу, а мы смогли бы дать покой народу и отдых войскам. Ныне же [Лю] Юй, наступая, не способен захватить, отступая - не способен защитить. Войны непрерывные, беды следуют одна за другой. Если согласиться и предоставить помощь, то [Лю] Юй получит выгоду, а мы понесем ущерб...» (пер. С.Н.Гончарова). Узнав о том, что Си-цзун согласился с этим решением, Лю Юй решил далее действовать самостоятельно и в ноябре 1136 г. двинул свою 300-тысячную армию тремя колоннами к Янцзы. Он был осведомлен о разногласиях между сунскими воена- чальниками и о состоянии их армий, а потому направлением главного удара избрал гарнизон с центром в Данту (совр. Дантусянь на востоке пров. Аньхуэй), который возглавлял Лю Гуанши, чья армия слыла самой недисциплинированной и небоеспособной. Ее и впрямь охватила паника уже от известия о приближении неприятеля, а недолюбливавшие Лю Гуанши полководцы-соседи оставили его без поддержки на флангах. Потребовалось вмешательство Чжан Цзюня, чтобы сунсьсие силы передислоцировались и заставили Лю Юя отступить. В том же месяце сунцы разбили основные силы Лю Юя в битве при Оутане (на юго-востоке совр. уезда Динъюаньсянь в центральной части пров. Аньхуэй).
Для успеха и нового генерального наступления на Ци, по мнению Чжан Цзюня, требовалось навести порядок в правительственных армиях. По его настоянию в апреле 1137 г. Лю Гуанши заставили уйти в отставку, а Гао-цзун прибыл в Цзянькан, чтобы《лично» руководить наступлением. Оно сорвалось из-за не- повиновения сунских же полководцев. Вначале Юэ Фэй, обидевшись на то, что Гао-цзун и Чжан Цзюнь не приняли разработанный им план, предусматривавший в трехлетний срок освобождение от чжурчжэней всего Севера, своевольно покинул командный пост под предлогом соблюдения траура по матери. Его воинство заявило, что никому другому подчиняться не станет, и Гао-цзуну при¬


302
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
шлось лично упрашивать полководца возвратиться. Гораздо более радикально поступили солдаты и офицеры армии Лю Гуанши, куда Чжан Цзюнь отправил гражданских чиновников для наведения там порядка. В 8-м месяце 1137 г. армия взбунтовалась и, перебив столичных эмиссаров, ушла в Ци. Бунтом руководил генерал Ли Цюн (1104-1153), опытный военачальник, командовавший подразделением еще в войске Цзун Цзэ. Численный состав перебежчиков в источниках разнится, исследователи полагают, что в Ци ушли не более 30 тыс. воинов, но за ними последовало множество (до 100 тыс.) их родни и другого люда, искавшего на стороне более легкой жизни, чем в Сун. После этого Чжан Цзюнь счел себя обязанным подать в отставку, а при дворе вновь усилились позиции Цинь Гуя, которого Гао-цзун, вопреки своим недавним клятвам никогда более не использовать его на государственной службе, вернул в правительственный эшелон еще в середине 1136 г. В очередной раз поколебать уверенность Гао-цзуна в необходимости продолжения войны с Цзинь ему помогло возвращение в феврале 1137 г. послов с письмом от Учжу. В нем сообщалась печальная для императора весть о смерти Хуэй-цзуна и его второй главной супруги Чжэн-хуанхоу (1079- 1131), больше известной как Ниндэ-хуанхоу (от названия ее дворцовых покоев) или, по посмертному титулу, Сяньсухуанхоу-Чжэн-ши. Для Гао-цзуна и Цинь Гуя принципиальное значение имел сам факт возвращения миссии, в чем они усмотрели очередной знак готовности цзиньцев к переговорам. Примечательно, что, едва получив известие о выезде этого посольства из Цзинь, сунцы организовали новую дипломатическую миссию во главе с Ван Лунем, которому поручили увидеться с Даланем и вновь убеждать его в выгоде для Цзинь и для него лично упразднения Ци и замирения с Сун.
Судьбу Ци предрешила смерть Няньханя. В конце лета 1137 г. Цзунпань и Далань добились по ложному обвинению казни его ближайшего помощника, и Няньхань, доведенный травлей до полного отчаяния (все время пьянствовал, по словам источников), 8 сентября скончался. Приблизительно в это же время (версии источников о дате расходятся) Юэ Фэй предпринял последнюю попытку убедить Гао-цзуна в необходимости усиления военных действий против Цзинь. Попросив приватной беседы, он зачитал императору «секретный доклад», в котором сообщалось, что цзиньцы доставили в Кайфэн старшего сына Цинь-цзуна (был ли он действительно жив к тому времени, неизвестно) и намерены возвести его на трон в Ци. В случае правдивости этого сообщения Гао-цзуну противостоял бы государь, имевший куда больше прав на державную власть в Южной Сун, нежели он сам. Кроме того, Юэ Фэй предложил императору срочно объявить имя своего собственного наследника, дабы пресечь «коварные замыслы» цзиньцев. Гао-цзун счел непозволительным вмешательство военачальника как в высшие государственные дела, так и в дела августейшего семейства и с этого мо- мента, по мнению ряда старых историков, стал испытывать острую личную неприязнь к Юэ Фэю.
Между тем Лю Юй, ободренный переходом на его сторону Ли Цюна, вновь стал просить цзиньцев о совместном наступлении на Юг. Те притворно согласи¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
303
лись, выдвинув условие, чтобы Лю Юй вывел свои войска на исходные рубежи для начала операции. Убедившись, что его основные силы ушли от Кайфэна, они разоружили армию под командованием сына Лю Юя, оставленную для защиты столицы, и в начале 11-го месяца 1137 г.
(1 января 1138 г. по европейскому летоисчислению) ворвались в город. Вслед за тем чжур- чжэньские войска заняли все основные города на территории Ци и объявили об упразднении этого государства. Находившемуся в Кайфэне Лю Юю дали титул Шу-вана и увезли в Цзинь; его жизнеописание присутствует только в «Сун ши»(вразделе《Жизнеописаниямятежныхса- новников»).
Вскоре Далань вызвал к себе Ван Луня и сообщил ему, во-первых, о согласии цзиньских властей отправить в Сун останки Хуэй-цзуна и Цинь-цзуна, а также отпустить из плена мать Гао-цзуна (госпожу Вэй), во-вторых, о готовности возвратить Сун земли Хэнани. На прощание он подчеркнул, что низложение Лю Юя устранило все препятствия для ведения мирных переговоров.
В начале марта 1138 г. Гао-цзун вновь отправил, по совету Цинь Гуя, Ван Луня в Цзинь. После этого сунский император отбыл из Цзянькана в Линьань, откуда отдал приказ военачальникам держать войска в боевой готовности для отпора в случае нападения цзиныдев, однако о нападении теперь не было и речи. 17 апреля Цинь Гуй был назначен правым премьер-министром, что стало началом непосредственной подготовки к переговорам. В конце весны - начале лета Ван Лунь прибыл в ставку Даланя в Цичжоу (Хэбэй), где состоялась их очередная беседа с глазу на глаз, во время которой цзиньский военачальник якобы получил богатые подарки и подтвердил свое согласие содействовать возвращению в Сун останков императоров и матери Гао-цзуна. Благодаря протекции Даланя Ван Луню удалось наконец-то добраться до Шанцзина и получить аудиенцию у Си-цзуна. Выразив от имени Гао-цзуна благодарность цзиньским властям за упразднение Ци, Ван Лунь изложил ему просьбы и предложения китайской стороны. Си-цзун, заранее обсудивший со своими сановниками возможность заключения мира с Сун, распорядился отправить ответную миссию в Китай для подготовки договора. Первый раунд переговоров состоялся летом в Линьани. Камнем преткновения стали требования цзиньцев о недопустимости вмешательства китайской стороны в решение вопроса о возвращаемых Сун территориях. Сунцы должны были довольствоваться тем, что цзиньские власти сочтут приемлемым им передать. Так как многие сановники империи возражали против этого пункта, Гао-цзун и Цинь Гуй решили перенести переговорный процесс
Великий дипломат Ван Лунь (современная картина)


304
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
в Цзинь, куда в конце июля опять отбыл Ван Лунь с официальным поручением встретить гроб с прахом императоров. Впрочем, ожесточенные дебаты по поводу мирного договора шли и в окружении Си-цзуна. Далань, Цзунпань и их сторонники теперь уже на официальном уровне отстаивали идею о передаче Сун земель Хэнани и Шэньси в обмен на признание китайцами своей вассальной зависимости от Цзинь. Их противники, среди которых находился и Учжу, возражали, упирая на то, что чжурчжэньские воины завоевывали эти земли совсем не для того, чтобы отдавать их недавнему противнику.
Заключительный раунд переговоров состоялся в Шанцзине в 10-м месяце
1138 г. Здесь окончательно договорились о проведении границы по руслу Хуанхэ (т.е. возврате Шэньси и Хэнани) в обмен на вассалитет: Гао-цзун обязался именовать себя «вассалом» («челобитным слугой», чэнъ) и нести даннические выплаты в размере 250 тыс. штук шелка и 250 тыс. лян серебра в год. Весной
1139 г. начали процедуру передачи земель, а в 5-м месяце наместником возвращенного Кайфэна номинально назначили Ван Луня в знак признательности за его дипломатическое искусство и усердие. Между тем договор продолжал вызывать резкие протесты и в Сун, и в Цзинь. В китайской империи лидером его противников стал Юэ Фэй. 5 февраля обнародовали Манифест об амнистии в ознаменование успешного завершения переговоров с цзиньскими послами. 《Поздравление» Юэ Фэя, по традиции направленное ко двору, представляло со- бой резкую филиппику, где он прямо говорил о позорности для страны договора, о жгучем стыде за него в воинской среде и завершал текст клятвой принудить «варваров» признать себя вассалами великой китайской империи. Он также демонстративно отказался от присвоенного ему по случаю заключения мира высо- кого командного звания. При цзиньском дворе《партия войны» тоже активизи- ровалась. Главный удар был направлен против Цзунпаня и Даланя. Первого из них по ложному доносу обвинили в заговоре против трона, взяли под стражу и казнили прямо во время аудиенции у Си-цзуна 30 июля 1139 г. Даланя лишили власти и выслали в Яньцзин, где ему предстояло членствовать в ничего не решающем местном военном совете. В скором времени перехватили сунского лазутчика, якобы везшего Даланю секретное послание от Цинь Гуя. Далань пытал- ся бежать в Сун, однако путь ему преградил Учжу. 5 сентября 1139 г. его поймали и предали казни. Учжу стал верховным главнокомандующим вооруженными силами Цзинь и добился от Си-цзуна денонсации мирных договоренностей.
В 5-м месяце 1140 г. Си-цзун официально объявил договор 1138 г. недействительным и отдал приказ вторгнуться в земли Хэнани и Шэньси. Воспользовавшись августейшим волеизъявлением, Учжу сразу ввел свое войско в Кайфэн, который сдался ему без боя, и разослал оттуда отряды, оповещающие жителей Хэнани о повелении чжурчжэньского императора оставить эти земли в юрисдикции Цзинь. Цзиньцам один за другим стали сдаваться главы местных областей и городов. В конце мая чжурчжэни захватили Интяньфу, в начале июня - Лоян, в июле - Чанъань. Однако в первой половине 6-го месяца в войне наступил перелом, начавшийся с победы генерала Лю Ци (1098-1162) под Шунь-


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
305
чаном (совр. Фуян на северо-западе пров. Аньхуэй) над самим Учжу. Лю Ци применил новую тактику боя пехоты с конницей противника: солдаты подрезали ноги скакунов пиками со специальными длинными и остро наточенными клинками. В заключительной декаде того же месяца Юэ Фэй совершил почти невероятный марш- бросок из Эчжоу (восток пров. Хубэй) к правобережью Хуанхэ, одно за другим выиграв сражения при Цай- чжоу (на месте совр. г. Чжумадянь),
Инчане (совр. Сюйчан), Яньчэне (оба
в центральной части Хэнани) и Чжэн- Современный памятник Юэ Фэю
чжоу, откуда он резко повернул на
запад и в 7-м месяце отбил Лоян, куда стремился и Лю Ци. Боевые действия приостановила начавшаяся осенняя распутица. В середине осени Учжу отбыл в Яньцзин, где встретился с прибывшим туда Си-цзуном, и, сумев за месяц расправиться с очередной противной ему фракцией, вернулся в свою армию. В начале следующего года цзиньцы, ведомые Учжу, захватили Лучжоу (в централь- ной части пров. Аньхуэй) и направились к Янцзы. Навстречу вышли объединенные силы нескольких полководцев, в том числе Лю Ци и Ян Ичжуна. Стороны сошлись в битве у Чжэгао (к северо-западу от совр. Чаоху, пров. Аньхуэй), Учжу потерпел поражение, а сунцы, преследуя противника, отвоевали Лучжоу и стали теснить цзиньцев все дальше на север. По пути Учжу осадил Хаочжоу (Аньхуэй), который в середине 4-го месяца 1141 г. пал. Попытки Ян Ичжуна и затем Хань Шичжуна отвоевать город закончились неудачей. К началу 5-го месяца су некие полководцы отошли за Янцзы, цзиньцы - за Хуайшуй. Фаза активных боевых действий завершилась.
Несмотря на взятие Учжу Хаочжоу, Си-цзун и его окружение пришли к заключению, что неудачи цзиньцев во второй половине 1140- начале 1141 г. свидетельствуют о принципиальной невозможности завоевать Сун, а значит, надо возвращаться к переговорному процессу. На этот раз к сторонникам мира присоединился и Учжу, проведший в Шанцзине около месяца в середине 1141 г. и вновь имевший приватную беседу с императором. Того же мнения придерживались при сунском дворе, тем более что за минувшие годы Цинь Гуй приобрел огромное влияние на Гао-цзуна и ввел в руководящие органы своих сторонников. Апологетов «партии войны» при сунском дворе практически не осталось. Но нельзя было не считаться с полководцами, способными с оружием в руках отстаивать свою позицию: ведь под началом одного только Юэ Фэя находилось около 200 тыс. воинов, закаленных в боях и всецело преданных своему командиру.


306
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
В 5-м месяце 1141 г. Юэ Фэя, Хань Шичжуна и Чжан Цзюня вызвали в столицу для вручения наград. Едва они покинули свои армии, как последовал указ об отрешении всех троих с командных постов и переводе в штат Высшей военной палаты на должности заместителей ее руководителя. В 6-м месяце Чжан Цзюня и Юэ Фэя отправили в Чучжоу для инспекции бывшей армии Хань Шичжуна, что входило в их должностные обязанности. Юэ Фэй позволил себе резкие высказывания о состоянии местного гарнизона, после чего из Цензората посыпались доклады с обвинениями его в своеволии, неподчинении августейшим приказам и распространении слухов, подрывающих обороноспособность страны. В 8-м месяце, вернувшись из Чучжоу, Юэ Фэй подал прошение об отставке, Гао-цзун его удовлетворил, но цензоры, подстрекаемые, как принято считать, Цинь Гуем, не унимались. Смогли найти и предателей в ближайшем окружении Юэ Фэя. Один из его офицеров донес, что генерал Чжан Сянь (ум. 1142), соратник Юэ Фэя, совместно с его сыном (тоже прославленным военачальником) Юэ Юнем (1119-1142) замыслили взбунтовать армию попавшего в опалу полководца. В 10-м месяце Юэ Фэя арестовали и заключили в темницу. В следующем месяце подписали Шаосинский мирный договор (или Мирный договор эры Шао-син, Шаосин-хэи), главное отличие которого от прежнего заключалось в демаркации границы. Теперь цзиньцы определили ее юго-восточный участок по руслу Хуайшуй, южный - по области Танчжоу (совр. уезд Танхэ, юг Хэнани), а юго-западный - по Дэнчжоу (южная часть совр. городского округа Наньян). Таким образом, граница прошла значительно южнее, чем по договору 1138 г.5 и Хэнань вместе с Кайфэном вошли в территорию Цзинь. В самом конце 12-й луны 11-го года эры Шао-син, или 27 января 1142 г.5 Юэ Фэя, Юэ Юня и Чжан Сяня казнили. 1-го числа 5-го месяца в Сун доставили гробы с прахом Хуэй-цзуна и Чжэн-хуанхоу, их сопровождала Вэй-сяньфэй, мать Гао-цзуна. Возведенная в статус императрицы (Вэй-хуанхоу), она прожила, окруженная почетом и заботами, еще 16 лет и скончалась в 89-летнем возрасте (посмертный титул Сяньжэнь-хуанхоу).
Двадцать дет мирной жизни (1142—1161)， китайско-чжурчжэньская война 1161 —1165 гг. и правление императора Сяо-цзуна (1162—1189)
После заключения Шаосинского мирного договора взгляды Г ао-цзуна на собственную роль принципиально изменились. В предшествующие годы он постоянно сравнивал себя с императором Гуан У-ди (прав. 25-57 гг. н.э.)5 реставриро- вавшим династию Хань, отныне же избрал примером для подражания знаменитого императора Ранней Хань У-ди (прав. 140-87 гг. до н.э.)5 точнее, второй период его правления, начавшийся после победоносных войн (121-101 гг. до н.э.) против сюнну (хунны, гунны) - самой могущественной на тот момент кочевой народности. В первом десятилетии I в. до н.э. У-ди5 прежде проведший глобаль¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
307
ные социально-экономические преобразования, сосредоточился на реформировании государственной религиозно-ритуальной системы. Его отход от активной хозяйственной политики прежних лет объявлялся в традиции следованием даосскому принципу «недеяния» (увэи), предполагавшему отказ от любой целенаправленной деятельности. В приложении к полити- ческой практике теория «управления недеянием» декларировала следование естественным социально-экономическим процессам. Постоянная апелляция Гао- цзуна к историческим аналогиям проистекает из его увлеченности историей и историографической литературой. Излюбленными его книгами были «Ши цзи»
Сыма Цяня и «Чунь цю»5 послужившая, напомним, теоретической основой для разработок Сыма Гуана и его опровержений деятельности неореформаторов. Существен для понимания политического курса Гао-цзуна и факт сопоставления им Шаосинского мирного договора с Шаньюаньским договором 1004 г. между Ляо и Сун, благодаря которому, по его мнению, Чжэнь-цзун смог обеспечить империи мирное существование и процветание. Следовательно, Гао-цзун полностью принял и геополитическую доктрину《удержания внутреннего»，сам же，явно следуя при- меру У-ди? сосредоточился на восстановлении и совершенствовании официальной религиозно-ритуальной деятельности. Все императорские регалии и церемониальные атрибуты Сун остались в Кайфэне и были утрачены. Первые шаги по воссозданию придворных ритуально-церемониальных нормативов предприняли еще в 1135 г.5 восстановив Палату обучения Щзяофан) - центральное ведомство, совмещавшее организацию и проведение ритуально-церемониальных постановок с обучением их исполнителей (музыкантов, певцов, танцовщиков). В его штат, несмотря на военное время и связанные с ним финансовые трудности, ввели 416 музыкантов и евнухов. После 1141 г. приступили к всеохватному воспроизведению религиозно-церемониальных сценариев и сопряженного с ними музыкально-танцевального репертуара. К 1146 г. завершили создание необходимых для соответствующих оркестровых групп музыкальных инструментов. В 1155 г. провели грандиозную церемонию празднования Нового года (Праздника Весны, Чунъцзё), в следующем году завершили реконструкцию имперских церемониальных атрибутов и регалий, включая «восемь сокровищ» (бабао) - восемь императорских печатей. В 1157 г. в Линьани воздвигли Храм императорских предков (Таймяо), в честь чего Гао-цзун лично сочинил текст под заглавием《С!яо цзин» (《Канон сы- новней почтительности»), использовав название конфуцианского канонического сочинения. Этот текст было приказано выбить на стелах для установления в областных административных центрах. К числу важнейших мероприятий церемониального характера относится также возобновление деятельности специального учебного заведения для воспитания отпрысков августейшего семейства.
Гао-цзун
во второй половине своего правления


308
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Руководство текущими государственными делами Гао-цзун доверил Цинь Гую, сделав его левым премьер-министром и, по совместительству, руководителем Высшей военной палаты, т.е. сосредоточив в его руках власть над обеими (гражданской и военной) сферами государственного правления. Высшие должностные позиции подкрепил аристократический титул Вэйго-гун (свой первый аристократический титул Цинь Гуй получил еще в 1140 г., вслед за мирными договоренностями 1139 г.). Очевидно, что Гао-цзун счел его главным《архитектором» Шаосинского Юэ кэ мирного договора и, следовательно, спасителем
Отечества. О том, насколько монаршее отношение к Цинь Гую совпадало с общим мнением о нем непосредственных современников, судить затруднительно. Однако в дальнейшем возобладало его вос- приятие как губителя великого полководца-патриота Юэ Фэя, образ которого неуклонно возвеличивался и мифологизировался. Немалую лепту в этот процесс внесли сочинения внука легендарного полководца Юэ Кэ (1183-1243), представленные трону в начале XIII в., когда Сун столкнулась с новыми угрозами извне. В них, помимо возвеличивания личности и деяний деда, Юэ Кэ настойчиво опровергал наличие разногласий между ним и Гао-цзуном, идеализируя их взаимоотношения и возлагая всю вину за гибель полководца на «интригана и предателя» Цинь Гуя, которого он называл《шпионом» чжурчжэней, заслан- ным для противодействия изнутри сунского двора победам китайских полководцев. Среди примеров негативной деятельности Цинь Гуя фигурирует и версия рассказа, согласно которому он осенью 1140 г., дабы помешать победоносно- му завершению прорыва Юэ Фэя к Лояну, убедил императора отозвать с фронта войска под предлогом, что их нельзя оставлять на вражеской территории. Стараниями Юэ Кэ и тех книжников Южной Сун, которые придерживались аналогичной точки зрения на деяния Юэ Фэя, Цинь Гуй окончательно превратился в《министра-негодяя», что и было закреплено включением его официального жизнеописания в «Сун ши» в раздел «Цзянь чэнь ле чжуань» («Жизнеописания порочных сановников»).
С таких же позиций впоследствии оценивали и период канцлерства Цинь Гуя (1141-1155). Считалось, что он правил в предельно авторитарном стиле, постоянно меняя помощников, которые, как правило, оставались на своих постах не больше года, после чего их либо переводили на почетные, но политически малозначительные должности, либо отправляли на периферию. Показательно, что, достигнув вершины власти, Цинь Гуй предпочел избавиться и от своих недавних единомышленников, например Ваньсы Се (1083-1157), выходца из тангутской знати, который немало помог ему в борьбе с Юэ Фэем. В эти годы Цинь Гуй создал своего рода «теневой кабинет», куда вошли в основном родственники его


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
309
главной жены госпожи Ван (Ван-ши, а с 1142г.- достопочтенная госпожа Вэйго, Вэйго-фужэнь). В отличие от супруга, происходившего из незначительного чиновничьего семейства (уроженцы Цзяннинфу), она приходилась внучкой Ван Гую, цзайсяну в правительстве Шэнь-цзуна после завершения «Новой политики», а также была приемной дочерью самого Тун Гуаня, что обеспечило ей высокое положение при дворе Хуэй-цзуна. Почти никто из членов ближайшего окружения Цинь Гуя не занимал сколько-нибудь ответственных постов, поэтому биографические сведения о них скудны, неизвестны даже точные годы жизни. Тем не менее в историографической традиции сложилась уверенность в существовании «клики» Цинь Гуя. К ней относят, во- первых, отца госпожи Ван - Ван Чжунваня (он же Ван Чжуншань), его младше- го брата Ван Чжунъи и ее кузена Чжэн Иняня, сына Чжэн Цзюйчжуна. Братья госпожи Ван сдались чжурчжэням в 1129 г.5 а Чжэн Инянь служил Чжан Бан- чану, однако Цинь Гуй добился их прощения и принятия при дворе Сун. Особое место отводят Цинь Си (1117-1161), племяннику госпожи Ван, усыновленному Цинь Гу ем. Он дополнительно упрочил семейные скрепы и общественный ста- тус《клики»: одна его супруга (госпожа Хэго, Хэго-фужэнь) была дочерью Чжэн Цзюйчжуна, другая (госпожа Яньго, Яньго-фужэнь) - внучкой в 6-м поколении Цао Биня, прославленного полководца начала Северной Сун, и дальней родственницей императрицы Цао (Цао-хуанхоу). Кроме того, Цинь Си отвечал за контроль над придворной идеологической сферой. Добившись упразднения еще в 1140 г. Гошиюанъ и закрепления функций историописания за Императорской библиотекой, Цинь Гуй ввел в 1142 г. приемного сына в ее руководство с пору- чением курировать составление w/胃 Гаоцзуна. Объемный труд (б 590 цзюаней) настолько впечатлил императора, что Цинь Си, удостоенный титула Фуго-ван, неизменно пребывал с тех пор в статусе члена Академии Ханълинъ и придворного ученого высшей категории. Еще в «теневой кабинет» входил бывший дипломат Ван Хуэй (ум. 1143), в свое время ведший переговоры с Даланем, лично знакомый с Ван Лунем и продолжавший поддерживать дружеские контакты с членами китайских посольств, снабжая Цинь Гуя секретной информацией о происходящем при дворе Цзинь и в вооруженных силах чжурчжэней, в том числе дислоцированных на захваченных китайских территориях. Кроме того, к ближайшему политическому окружению Цинь Гуя принадлежали евнух Чжан Цюйвэй, являвшийся главой Палаты лучезарного счастья Щзинфудянъ) - глав-
Цинь Гуй и госпожа Ван (с традиционной книжной гравюры)


310
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ной при Сун структуры по руководству придворными скопцами, и личный врач и любимец Гао-цзуна Ван Цзисянь (1098-1181). Они держали Цинь Гуя в курсе деталей интимной жизни монарха, докладывая о его потаенных настроениях и желаниях.
Для борьбы с оппозицией и инакомыслием Цинь Гуй широко использовал Цензорат, укомплектованный его протеже. К противникам правящего режима и лично Цинь Гуя относили всех, кто осмеливался критиковать Шаосинский договор и мирную политику по отношению к Цзинь. Уличенные в инакомыслии лица подвергались суду, ссылке и казням, родственники и соратники обвиненных также репрессировались. Считается, что Цинь Гуй установил при дворе и в столице режим настоящего террора, усиленного атмосферой всебщей подозрительности. Известно, что в 1155 г. он составил список из 53 лиц, которые должны были быть отправлены на плаху. От гибели их спасла смерть самого канцле- ра. Особо жестко Цинь Гуй преследовал последователей Ван Аньши, считая их повинными в политической катастрофе 1126-1127 гг.
Важнейшей составной частью политики Цинь Гуя было установление тотального идейного контроля над чиновничеством и образованными людьми, состоявшего в закреплении ведущего статуса Императорской библиотеки, а также в укреплении образовательной и экзаменационной систем. Официальное книжное собрание Северной Сун полностью погибло в Кайфэне, и Цинь Гуй проявил колоссальное рвение для хотя бы частичного восполнения утраты. В 1143 г. были установлены стандартные выплаты за копии пропавших книг, дабы побудить их владельцев передать хранящиеся у них раритеты в Императорскую библиотеку. Затем властям местного уровня поручили отыскивать книги в частных библиотеках и за казенный счет снимать с них копии. В 1146 г. установили специ- альные вознаграждения и чиновникам, отыскавшим книги, и их владельцам, согласившимся предоставить издания для копирования. Власти поддерживали и частное книгопечатание, центры которого переместились на юго-восток (Фуцзянь) и юго-запад (Сычуань). Владельцы печатен были обязаны посылать в Императорскую библиотеку экземпляры заново издаваемых книг. Все эти меры способствовали и цензурированию собираемого фонда Императорской библиотеки.
Возрождение при Южной Сун образовательной системы ведут с 1134г.? когда в Линьани вновь открыли Тайсюэ. В 1144 г. Гао-цзун лично приказал Цинь Гую принять дальнейшие меры по развитию системы государственного образования, тогда же приступили к расширению уже имевшейся на Юге сети областных учебных заведений, использовав в качестве основного источника финанси- рования их строительства и последующего обеспечения систему «школьных земель» {сюэтпянъ), которую несколько раз вводили еще при Северной Сун. При Южной Сун первым получило сюэтянь площадью в 1 тыс. му центральное областное учебное заведение в Цзянькане, причем произошло это в 1129 г.? т.е. к развитию местного провинциального образования власти приступили сразу же после фактического переноса китайского государства на Юг. К середине


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
311
1130-х годов, невзирая на продолжавшиеся военные действия, земельные владения этой школы увеличились почти вдвое. За 1140-1160-е годы сеть областных и уездных учебных заведений практически полностью была воссоздана, их материальная база укреплена. Власти, как и прежде, способствовали комплектации школьных библиотек (мера, направленная также на идеологическую стандартизацию образовательного процесса). В последние годы правления Гао-цзуна были осуществлены специальные издания всей классической литературы и историографических сочинений для нужд учебных заведений. Возросло также число частных школ и академий (шуюанъ), обучение в которых пользовалось особой популярностью в силу их относительной свободы от государственных образовательных регламентаций. К концу XII в. академии возникли в большинстве крупных городов юго-востока (Фуцзянь, Гуандун), юга (Цзянси, Хунань) и юго-за- пада (Сычуань), превратившихся и в наиболее развитые хозяйственно-экономические центры империи. На первых порах использовали систему саньшэ, позволявшую продолжить обучение в высших учебных заведениях без вступительных экзаменов и поступить на службу по итогам заключительных выпускных экзаменов. Однако уже к 1153 г. число выпускников провинциальных учебных заведений, желающих продолжить обучение в Тайсюэ, настолько возросло, что вве- ли «смешанное поступление» (хуньбу). Провинциальные власти получили квоты для рекомендации выпускников местных школ (по итогам местных выпускных экзаменов) к продолжению обучения, все прочие абитуриенты должны были выдержать вступительные испытания. Система экзаменов на чиновничью должность в полную силу заработала ко второй половине 1140-х годов. Число цзинъ- гии составляло на первых порах чуть более 300 человек, в 1170 г. возросло до 430. Примечательно, что большинство вышли из нечиновничьих семейств. Численный состав чиновничества тоже весьма быстро восстановился, составив к 1166 г. 25 тыс. человек, причем около 8 тыс. служили в столице.
Столь же быстро стабилизировалась и вступила на новый виток развития хозяйственно-экономическая жизнь страны, чему способствовало несколько факторов. Во-первых, Юг потерпел в период лихолетья значительно меньше бедст- вий, чем Север. Серьезно пострадали в основном местности, являвшиеся театром военных действий и теперь образовавшие приграничье между Южным Сун и Цзинь, прежде всего бывшие Хуайнань-дунлу и Хуайнань-силу. Во-вторых, Юг обладал надежной продовольственной рисоводческой базой, в которой к этому времени произошли настолько существенные изменения, что их нередко называют южной «аграрной революцией». Дело в том, что еще в эпоху Пяти дина- стий население Южных царств, принадлежавшее к аборигенным некитайским народностям, получило из Юго-Восточной Азии, в частности из Вьетнама, новые, скороспелые и высокоурожайные, сорта риса. На их основе постепенно вывели множество сортов, приспособленных к местным почвенным и климатиче- ским условиям, причем селекционная деятельность массово распространилась среди всего крестьянского населения, поколебав врожденный консерватизм. В практику широко вошли специальная обработка семян риса и предваритель¬


312
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ный их посев в особых парниках с хорошо удобренной и многократно взрыхленной почвой, последовательная продольная и поперечная вспашка полей. Подобные новшества тем более легко прижились, что они намного повысили уро- жай без коренных преобразований в традиционной технологии рисоводства и орудиях труда. В-третьих, именно на Юге наиболее интенсивно шли процессы урбанизации и развития торгово-ремесленного сектора. Положительной стороной для Юга обернулась даже массовая миграция населения из разоренных войной регионов Севера. Власти, имевшие немалый исторический опыт упорядочи- вания стихийных потоков беженцев, направили их в относительно малонаселенные районы - на юго-восточную (Фуцзянь, Гуандун) и южную (Гуанси) периферию, что в немалой степени способствовало стремительному экономическому подъему этих районов.
Главным дестабилизирующим фактором в начальные годы существования Южной Сун была экономическая децентрализация, неизбежная в условиях военного времени. Собранные на местах налоги приходилось оставлять в распоряжении местной же гражданской и военной администрации и использовать на нужды региональных армейских подразделений. К тому же перевозить зерно в центр нередко было опасно, так как транспортные маршруты пролегали по территориям, неподконтрольным властям. В то время основным источником налоговых поступлений стал юго-восток. Примечательно, что к ИЗО г. доход казны с этого региона составлял до 30 млн связок монет против 16 млн, которые получали власти Северной Сун в первые годы существования империи. К концу 1130-х годов государственный финансовый контроль распространили на значительную часть регионов к югу от Янцзы. Помимо аграрного сектора исключительно важную статью дохода на тот момент составляла государственная моно- полия на соль и чай, которую ввели без радикализма, свойственного реформаторам Северной Сун, но с гораздо большим положительным эффектом. Местную администрацию уполномочили продавать сертификаты на торговлю солью и чаем тем лицам, кто закупал их непосредственно у производителей и сам (без посред- ников-оптовиков) совершал последующие торговые операции. Установление государственной монополии над чаеторговлей было тем более существенно, что чай являлся стратегическим продуктом: он шел на закупку лошадей у соседних коневодческих народностей, употреблялся при расчетах с другими государствами.
В аграрном секторе основные усилия правительства были сосредоточены на расширении пахотных земель путем перераспределения государственного земельного фонда и освоения заброшенных и целинных земель, но тоже без каких- либо кардинальных нововведений и жестких принудительных мер. Напротив, за освоение залежей и целины предусматривалось временное освобождение от налогов. Государственные земли давали беженцам из занятых чжурчжэнями районов и бывшим солдатам, изъявившим желание вернуться к сельскому труду. Практиковалась и сдача земель в аренду, но с обещанием передачи ее со временем в частную собственность работавшему на ней крестьянину. Широко применяли ссуды зерном, сельскохозяйственным инвентарем и скотом, а также сред¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
313
ствами на их покупку. Для уволившихся солдат и беженцев с Севера предусматривалась льгота в виде безвозмездного получения такой помощи. Так как государственного земельного фонда не хватало для раздачи частных и арендных на- делов, то ввели систему «гарнизонных земель» (интянъ). Так обозначили пахотные земли в приграничье, отведенные под дислокацию армейских соединений и по той или иной причине конфискованные государством. Для их обработки нанимались гражданские лица, которые организовывали в бригады. В случае успешной работы член бригады имел право выкупить свой участок, а за особое рвение в труде даже получить его даром. Неудивительно, что такие хозяйства отличались слаженностью работы, а также высокой производительностью труда. Там, где гражданским лицам находиться было опасно, устраивали《военные по- селения» (туньтянь), где сельскохозяйственными работами занимались солдаты и члены их семей.
Для учета землевладений и упорядочивания поземельного налога ввели прак- тику《установления границ» объединявшую элементы кадастровой
съемки, геодезии и картографии. Первоначально ее применили к югу от р. Хуайхэ, где для организации приграничной инфраструктуры было необходимо ликвидировать все разрушения и восстановить транспортные артерии. Перед на- чальниками уездов была поставлена задача внимательно осмотреть местность и составить ее карту. Затем систему распространили и на другие районы, обязав каждого землевладельца составить точный план своего участка и его окрестностей и зарегистрировать этот план в местной администрации. В каждой области на основании представленных планов создали поистине гигантские карты, которые использовали и при создании ирригационных и оборонительных (в случае надобности) сооружений. Позднее ввели Закон об измерении границ (цзинцзефа), по которому местным властям предписывалось раз в три года обследовать и вновь регистрировать все обрабатываемые земли и пересчитывать взимаемые с них налоги.
К 1144 г. окончательно определилась административно-территориальная структура Южной Сун, основанная на прежней системе деления на округа (лу) и области: обычные {чжоу), городские {фу) и военные {цзюнъ). Установили 17 округов, 132 чжоу, 27 фу и 34 цзюнъ. Сразу отметим приблизительно равное число городских округов в обеих Сун (при Северной их было 38), что наглядно отражает бурное развитие на Юге городов. Столичный округ Линьань, население которого выросло с середины Северной Сун по 1165-1173 гг. с 202 816 до 261 692 семей (по подсчетам современных ученых, более 552 тыс. человек), отнюдь не являлся самым крупным. Три города: Эчжоу (на месте совр. г. Ухань, пров. Хубэй), Чэнду и Цюаньчжоу (пров. Фуцзянь) насчитывали от 100 тыс. до 500 тыс. семей. В 12 городах обитало от 10 до 50 тыс. семей, и внушительное число населенных пунктов имело от 1 до 5 тыс. домов. В ряде городов население возросло по сравнению с Северной Сун на 23-52%. Красноречивым примером служит Тинчжоу (совр. Чантин, пров. Фуцзянь), ставший городом (т.е. обнесенным стеной) в середине XI в. В те времена он состоял из нескольких кварталов,


314
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
общий периметр стен едва превышал 5 ли, и проживало в нем 5285 семей. К середине XIII в. его население возросло до 73 140 семей. Общее же население одноименной области увелтилось с 81 456 домов в 1078-1085 гг. до 218 750 в 1190 г., т.е. возросло за век на 168%. Впрочем, росло не только городское население. В 1160 г. все население Южной Сун составляло 19,2 млн, в 1189 г. - 25,5 млн, а в 1207 г. - 45,8 млн.
Ремесленная деятельность все больше тяготела к цеховой организации и ману- Южносунский фактурному производству. Так, в Линь-
морской торговый парусник ани насчитывалось 414 ханов — объеди¬
нений плотников, каменщиков, портных, башмачников, кузнецов, золотых и серебряных дел мастеров, резчиков по камню и т.д. Сформировались специализированные производственные зоны шелкоткачества (Сычуань), гончарного производства (Чжэцзян, Фуцзянь), где частично освоили секреты выпуска изделий в прославленных северосунских гончарных центрах, уничтоженных чжурчжэнями. В дополнение к собственно ремесленной деятельности сложилась сфера бытовых услуг, в которой работали настоящие специализированные предприятия. В Линьани функционировало предпргатие, занимав- шееся выпечкой и продажей лепешек, где были заняты 100-120 работников. Возникли и хозяйства пригородного типа - садовые, огородные, рыбоводческие. Все виды ремесленной деятельности и торговли облагались отдельными налогами.
Интенсификации внутренней торговли способствовало также наличие разветвленной сети водных (речных, по каналам и озерам) маршрутов, что, в свою очередь, привело к разрастанию речных торговых флотилий и соответствующих профессиональных групп населения (моряков, приказчиков, сопровождающих грузы). В Линьань ежегодно привозили до 116 тыс. т. риса. Для внешней торговли особое значение имели морские пути, ведшие от портовых городов Фуцзяни и Гуандуна. Китайские купцы ходили в Камбоджу, на Филиппинские о-ва и? огибая Индийский п-в, следовали через Индийский океан в Аденский залив, откуда попадали в страны Аравийского п-ова? Персидского залива (в т.ч. в районе совр. Ирана) и Африки (районы совр. Сомали, Берберы，Танзании).
Доходы казны от внешней морской торговли возросли вдвое по сравнению с Северной Сун (с 1 до 2 млн связок монет). К началу 1160-х годов общие ежегодные поступления в бюджет выросли до 80 млн так называемых «смешанных единиц», т.е. выплат зерном, шелком, монетами и серебром, которые сводились по определенному курсу в единое налоговое измерение. Нельзя также не оговорить, что Южная Сун (с начала, естественно, 1140-х годов) является единственной в истории Китая эпохой, когда не произошло ни одного сколько-


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
315
нибудь значительного низового выступления или мяте- ^
жа. Таким образом, какие бы политические претензии ни предъявляли к Цинь Гую, период его канцлерства оказался исключительно благоприятным для хозяйственноэкономической жизни страны.
Цинь Гуй скончался в ночь на 21-е число 10-го месяца 1155 г., вслед за (интригующая деталь) частным визитом к нему императора. После его смерти ситуация при дворе резко изменилась. В ссылку отправили родственников Цинь Гуя и лиц, так или иначе причастных к его «клике», вернули прежде репрессированных, а тех, кто погиб, реабилитировали посмертно. К пострадавшим во времена 《режима Цинь Гуя» относились и последние три канцлера времен правления Гао-цзуна: Тан Сытуй (1117—1164)， Чэнь Канбо
Чэнь Канбо (1097-1165) и Чжу Чжо (1086-1163).
Мирная жизнь прервалась в начале 60-х годов. Войну против китайской империи развязал новый чжурчжэньский правитель Дигунай (Ваньянь Лян, 1122- 1161，Хайлин-ван，прав. 1150-1161), внук Агуды и двоюродный брат Си-цзуна. Того свергла и убила《партия войны», так и не простившая ему замирения с ки- тайцами и не перестававшая обвинять его в нерешительности и мягкотелости. Дигунай и его окружение задались целью завоевать Юг, сокрушить Сун и создать единую чжурчжэне-китайскую державу. Во исполнение своих геополитических амбиций он в 1152 г. приступил к восстановлению Кайфэна (который в начале 1161 г. объявил, вопреки возражениям чжурчжэньской знати, Южной столицей Цзинь) и начал формирование огромной армии, рекрутируя в нее преимущественно этнических китайцев (жителей Севера), и строительство флота. В 5-м месяце 1161 г. он направил дипломатическую миссию в Линьань, предъявившую властям Сун обвинения в нарушении пунктов Шаосинского договора (прием беженцев с Севера, контрабанда цзиньских боевых коней), требования новой демаркации границы и пересмотра Шаосинского договора в пользу Цзинь. Гао-цзун попытался смягчить напряжение отправкой ко двору правителя чжур- чжэней дипломатов с поздравлениями в связи с переносом Южной столицы Цзинь в Кайфэн. Но тот отказался принять миссию.
Китайцы были прекрасно осведомлены об агрессивных планах Дигуная. Тревожные донесения шли и от дипломатов, пребывающих в Цзинь, и от начальников приграничных территорий. К подготовке отпора грядущему вторжению приступили в 1160 г. Однако Гао-цзун продолжал надеяться на то, что агрессивность цзиньцев исчерпается декларациями, и опасался спровоцировать тех активными военными приготовлениями. Поэтому за 1161 г. границу усилили лишь тремя новыми гарнизонами.
Вторжение началось в 9-м месяце 1161 г. силами четырех армий общей численностью, по некоторым источникам, до 1 млн человек. Цзиньцы определили три основных стратегических направления: западное (в южную часть Шэньси,


316
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
так и не покорившуюся цзиньцам), южное (по северу совр. провинций Хубэй и Ань- хуэй) и юго-восточное (в Цзянсу) с генеральной задачей взятия Линьани и пленения Гао-цзуна. Чтобы предотвратить возможность его бегства по морю (как это произошло в 1129-1130 гг.? вдоль побережья Жел- того и Восточно-Китайского морей отправили боевую флотилию. К концу 10-го месяца армия под началом лично Дигуная про- рвала защитные рубежи на хуайнаньском участке границы и форсировала Хуайшуй,
Современный памятник Юй Юньвэню а еЩе месяц дошла до Янцзы и при¬
готовилась форсировать ее в районе Цай- ши (к югу от совр. Мааньшань). Туда подоспела сунская боевая флотилия под командованием Юй Юньвэня (1110-1174), который, будучи гражданским сановником (его послали инспектировать местный гарнизон), взял на себя руководство обороной и проявил при этом недюжинные способности флотоводца и вое- начальника. Говорят, что именно он сумел объединить разрозненные и деморализованные сухопутные соединения в сплоченный армейский корпус (из 18 тыс. человек), а флотские отряды - во флотилию, без особого труда уничтожившую джонки, на которых цзиньцы переправлялись через Янцзы. Данные об их потерях в этом сражении существенно разнятся. По «Цзинь ши», они были в преде- лах тысячи воинов, в《Сун ши» утверждается，что погибли 24 тыс. солдат не- приятеля и около 500 попали в плен. Есть и версия, что Янцзы пересекли всего 20 джонок с 500 солдатами, и именно их убили или пленили сунцы. Судя по всему, в переправе действительно участвовало небольшое число войск, что объясняется плохой организацией операции. В одном из источников упоминается, что Дигунай приказал, выйдя к Янцзы, спешно делать джонки из подручных средств, использовав в основном деревянные конструкции сожженных домов. Этим занимались неделю, за столь короткий срок вряд ли можно было подгото- вить достаточное число транспортных средств для переправы основных сил. Та- кая версия подтверждается дальнейшим ходом боевых действий. У Дигуная хватило войск для прорыва в сторону Янчжоу, где он планировал предпринять следующую попытку форсировать Янцзы. Однако еще до взятия этого города его убили собственные офицеры. Наиболее вероятным мотивом путча могло быть полученное известие о совершенном в Кайфэне перевороте: еще в середине 10-го месяца, в разгар вторжения на Юг, двоюродный брат Дигуная - Ваньянь Улу (1123-1189) объявил о его низложении (чем и объясняется отсутствие у того посмертного императорского титула) и собственном восхождении на трон (Ши-цзун，1161-1189).
Победа под Цайши, переворот в Кайфэне и смерть Дигуная, казалось бы, должны были вдохновить Г ао-цзуна на дальнейшие действия, однако в 6-м ме¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
317
сяце 1162 г. он неожиданно отрекся от трона в пользу своего приемного сына Чжао Шэна (Чжао Юань, Чжао Боцзун, 1127-1194, Сяо- цзун, прав. 1162/63-1189). По собственному признанию Гао-цзуна，он слишком долго нес бремя державной власти и чувствовал себя человеком, не только уставшим от государственных дел, но и физически немощным и старым. Сетования на возраст проистекали сугубо из его личных ощущений: на самом деле Гао-цзуну было в то время всего 55 лет, и он прожил после этого еще 27 лет. Существует несколько возможных версий его отречения, и во всех преобладают персональные мотивы. Во-первых, вторжение чжурчжэней означало для Гао-цзуна крах всей его многолетней и поистине выстраданной мирной политики по отношению к Цзинь. Кроме того, он понимал свою вину за недостаточную подготовку обороны страны. Во-вторых, Гао-цзун испытывал столь непреодолимый ужас перед чжурчжэнями, что, как говорят, едва узнав о прорыве границы, он стал готовиться к бегству из Линьани. Третья версия опирается на предположение, что, достигнув указанного возраста, Гао-цзун окончательно утратил надежду на рождение сына. Исходя из того факта, что все его дети - Чжао Фу и пять дочерей -появились на свет еще в бытность его Кан-ваном, строят догадки, что во время событий 1129-1130 гг. он получил увечье либо душевную травму (одно не исключает другого), что навсегда лишило его мужской силы. Гао-цзун возлагал огромные надежды на целительство, чем и объясняется его покровительство Ван Цзисяню, настолько безоглядное, что тот превратился в могущественного государственного деятеля. Знаменательно, что отречению предшествовало удаление Ван Цзисяня от двора. Как бы то ни было, примечательно и то обстоятельство, что отречение состоялось все же после того, как угроза нашествия миновала.
Чжао Шэн был один из тех 10 потомков первых двух монархов Сун, кого Гао-цзун в ИЗО г. приказал разыскать и воспитывать в императорской резиденции. Он считался прямым потомком четвертого сына основателя династии Тай- цзу. Какими критериями руководствовались наставники при последующем отборе, неизвестно, но уже в 1135 г. Чжао Шэна стали воспитывать как возможного будущего монарха. О возведении его в ранг наследника ратовал в 1137 г. Юэ Фэй, чем и настроил против себя Гао-цзуна. В 1142 г. Чжао Шэн получил титул Пуаньцзюнь-ван? но тем дело и ограничилось. Много позже, в 1153 г.? с просьбами об официальном признании его наследником к Гао-цзуну обратился и Цинь Гуй, но император по-прежнему медлил - еще один признак неоднозначных в действительности отношений между императором и канцлером. Не исключено также, что Гао-цзун продолжал надеяться на рождение сына и? кроме того, колебался в выборе себе преемника между Чжао Шэном и Чжао Цюем (Чжао Боцзюй,


318
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
1130-1188), воспитанником одной из наложниц-фавориток, кандидатуру которого поддерживали многие высокопоставленные сановники, включая цзайсяна Чжао Дина (1085-1147), противника, заметим, Цинь Гуя, а также мать Гао-цзуна. В результате Чжао Шэн стал тайцзы только в 1160 г.
Одним из первых деяний Сяо-цзуна стала реабилитация в 7-м месяце 1162 г. Юэ Фэя. На протяжении последующих лет несколько раз повышали его посмертные титулы (последний - Э-ван? в память о знаменитом походе 1140 г. из Эчжоу) и почетные прозвания, остановившись на Чжунъу («Всецело преданный Воитель»). В столице ему воздвигли поминальное святилище《Юэ-ван мяо». Расположенное на берегу оз. Сиху, в исключительно живописной местности, оно существует до сих пор, входя в список культурных достопримечательностей Китая. Неоднократно перестроенное в последующие исторические эпохи, сегодня оно представляет собой грандиозный архитектурный ансамбль, включающий и могилу великого полководца, к которой ведет аллея с каменными статуя- ми. Святилища в честь Юэ Фэя (тоже известные культурно-исторические памятники) есть и в других районах, связанных с его победами (в том числе в Кайфэне и Ухане).
Реабилитация Юэ Фэя служила верным знаком воинственных намерений нового монарха по отношению к Цзинь. Еще в конце 1161 г. сунская армия вернула территории, утраченные за осеннее наступление чжурчжэней, и овладела об- ластями Хайчжоу (Цзянсу), Сычжоу (юго-восток совр. уезда Сысянь, Аньхуэй), Танчжоу и Дэнчжоу (Хэнань), отданными Цзинь по Шаосинскому договору. В начале следующего года армия под водительством У Линя (полководца, защищавшего в 1130-х годах Сычуань) вернула империи несколько областей в Шэньси, по ту сторону северо-западного участка границы. Эти победы подтолкнули Улу к началу переговоров, однако их первый раунд потерпел неудачу: китайская сторона категорически отказалась выполнить требование цзиньцев беспрекословно соблюдать все условия Шаосинского договора, особенно касающиеся установленной пограничной линии. Готовясь к продолжению военного конфликта, Сяо-цзун вернул ко двору нескольких сторонников борьбы с чжур- чжэнями, в первую очередь Чжан Дэюаня, сосланного Цинь Гуем в Сычуань. Ему был пожалован аристократический титул Вэйго-гун и даны огромные военные полномочР1я? связанные с назначением руководителем Высшей военной палаты и эмиссаром всех войск междуречья Хуайшуй и Янцзы. Против немедлен- ного начала военных действий выступил Ши Хао (1106-1194), наставник императора с юношеских лет, во многом способствовавший его воцарению. Убежденный противник войны, он требовал в первую очередь укрепить наиболее уязви- мые? как показало вторжение Дигуная, пункты на пути к Янцзы. Чжан Дэюань тоже не настаивал на немедленном наступлении на Цзинь, но полагал, что обороняться надо не на собственной территории, а в приобретенных областях. Его поддержали многие сановники, возражавшие и против возвращения Цзинь только что завоеванных территорий. Дебаты разгорелись и по проблеме беженцев, вновь хлынувших в земли Южной Сун. Их прием тоже возбранялся Шаосинским


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
319
договором, согласно которому беженцы, являвшиеся уроженцами Севера, рассматривались в качестве перебежчиков, подлежащих насильственному возвращению в «родное» государство. Китайские власти постоянно нарушали этот пункт, негласно допуская прием всех мигрантов. Цзиньские власти тоже оставляли проблему беженцев без особого внимания, но до тех пор, пока не возникала надобность обвинить сунцев в злонамеренном отходе от взятых на себя обязательств. Ши Хао? со своей стороны, был противником приема беженцев не столько из-за опасения создать конфликтную ситуацию с Цзинь, сколько из-за скопления слишком больших масс населения на Юге, что могло вызвать протесты его коренных жителей.
Итак, при дворе в очередной раз разгорелась борьба между партиями войны и мира. На первых порах Сяо- цзун оставался «над схваткой», давая противникам возможность высказаться. Он назначил Ши Хао правым канцлером, и тот в союзе с левым канцлером Чэнь Кан- Генерал Ли Сяньчжун бо, унаследованным Сяо-цзуном от его предшественника, мог сдерживать реализацию агрессивных планов Чжан Дэюаня. Между тем осенью 1162 г. в Цзинь провели мобилизацию, а весной 1163 г. цзиньский главнокомандующий предъявил Чжан Дэюаню как главному правительственному лицу, отвечавшему за военную сферу, ультиматум о возвращении захваченных областей. Пока шли переговоры, цзиньские войска, дислоцированные на севере современной провинции Аньхуэй, были приведены в боевую готовность. Чжан Дэюань решил опередить противника и в начале лета 1163 г. представил стратегический план кампании против Цзинь, который Сяо-цзун, вопреки протестам Ши Хао и Чэнь Канбо, одобрил и повелел приступить к его исполнению. Операцию назначили на середину лета, первой ее фазой должно было стать наступление 300-тысячной армии под началом Ли Сяньчжуна и Шао Хунъюаня, кото- рым поставили задачу захватить Сучжоу и Хунчжоу, с чем они блестяще справились за 10 дней. Рассказывали, что Ли Сяньчжун с отрядом из 200 конников вихрем ворвался в Хунчжоу и разбил там 5-тысячный кавалерийский корпус противника. За следующую неделю цзиньцев оттеснили еще дальше на север. Тем не менее Ши Хао продолжал выступать против боевых действий и настолько разгневал императора, что тот, несмотря на все свое уважение к наставнику, лишил его всех должностей и удалил из столицы.
Увы, Ши Хао оказался провидцем: менее чем через месяц после первоначального триумфа сунцы потерпели поражение в Сучжоу, причем основной причиной послужила даже не стремительность контратак цзиньцев, а соперничество между Ли Сяньчжуном и Шао Хунъюанем, из-за чего они так и не смогли скоординировать свои действия. Цзиньцы вернули себе Сучжоу и развернули


320
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
преследование отступающего противника, при этом множество сунских воинов пали на поле брани или утонули при переправе через Хуайшуй, других взяли в плен и казнили. Развивать успех цзиньцы не стали, опасаясь форсировать Хуай- шуй.
Чжан Дэюань, испытавший шок от поражения, подал в отставку. Сяо-цзун, потрясенный случившимся не меньше, чем полководец, удовлетворил его прошение лишь через месяц и только в той его части, которая касалась руководства Высшей военной палатой. Эмиссарские полномочия в междуречье Хуайшуй и Янцзы за ним сохранили: Сяо-цзун явно опасался нового вторжения туда цзинь- цев. Совпадение то было или нет, но сразу вслед за отставкой Чжан Дэюаня в Линьань из Цзинь доставили новый ультиматум, в котором к прежним требованиям было добавлено подтверждение Сяо-цзуном своего вассального статуса. На протяжении второй половины 1163 и всего 1164 г. стороны обменивались дипломатическим миссиями, стараясь согласовать условия мирного договора. Его подписание ускорили окончательная отставка и смерть Чжан Дэюаня осенью
1164 г.
Лунсинский договор (Лунси-хэи), от текущего девиза правления (Лун-син, 1162-1165), подписали в Линьани в 12-м месяце того же года. При его обсуждении китайские дипломаты добились впечатляющих, с точки зрения тогдашних геополитических представлений, успехов. Во-первых, в нем вместо определения китайского императора как «вассала» («челобитного слуги») была использована традиционная модель «дядя-племянник» (шу-чжи). Во-вторых, ежегодные выплаты уменьшили с 250 тыс. лян серебра и такого же количества кусков шелка до 200 тыс. по каждой позиции, и, что также имело принципиальное значение для тех времен, изменили их официальное наименование с «ежегодной дани» (суйгун) на «ежегодные выплаты» (суйби). В-третьих, китайская сторона обязалась вернуть всех военнопленных, но отстояла беженцев. Взамен пришлось все же удовлетворить требования Цзинь о возвращении к границе по Шаосинскому договору и отказаться от завоеванных областей. Последнее нередко считают новыми территориальными уступками Цзинь, за что Сяо-цзуна резко критиковали многие традиционные китайские историки и представители образованной элиты. (Утверждение, что при Сяо-цзуне Южная Сун окончательно лишилась Шэньси и юга Хэнани, можно встретить и в современной научной литературе.) В начале
1165 г. китайское посольство во главе с Вэй Ци (1120/21-1184/85), одним из «архитекторов» Лунсинского договора, доставило в Цзинь его текст для одобрения и ратификации Ши-цзуном, что тот и сделал. Поэтому заключение Лунсин- ского договора обычно датируют концом 1164 г., а завершение войны - началом 1165 г.
Серьезные уступки со стороны чжурчжэней, зафиксированные в договоре, отчасти объясняются, по мнению некоторых исследователей, неуспехом вторжения 1161 г., доказавшим иллюзорность планов покорения Юга. Обе стороны пришли к пониманию, что ни одна из них не в состоянии одержать верх, а потому лучше сохранять добрососедские отношения. Что касается Сяо-цзуна, то за-


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
321
Император Сяо-цзун (с традиционной книжной гравюры)
ключение Лунсинского договора открыло перед ним, по его собственному разумению, перспективу для усиления имперской власти. О вступлении его правления в новую фазу возвестил очередной девиз правления - Цянь-дао (1165-1174), имеющий значение《Твердый путь, предназначенный Небом (или естественными мировыми закономерностями)». Главным советником императора на этом «твердом пути», направленном на усиление властной вертикали через совершенствование центральных и периферийных административных органов, стал Ши Хао, возвращенный во властный эшелон. Он получил и прерогативу комплектовать по своему усмотрению штат центральных административных органов (рекомендация «талантливых людей»), что способствовало консолидации в правительстве и при дворе его сторонников и, шире, сторонников всего нового политическо- го курса Сяо-цзуна. Император по-прежнему безгранично доверял Ши Хао как государственному деятелю, но общение между ними, по наблюдениям современников, перешло в официальное русло, утратив прежнюю дружескую тональность. Последнее помогло Сяо-цзуну избавиться от личностного влияния на не- го Ши Хао и взвешенно относиться к его советам.
Следующий долговременный период правления Сяо-цзуна, вновь выделяемый по девизу правления (Чунь-си, 1174-1189), отмечен возрастающей тенденцией к абсолютизму. Удовлетворив просьбу 70-летнего Ши Хао об отставке по возрасту (он остался при дворе с сохранением всех привилегий и с почетным аристократическим титулом Вэйго-гун), Сяо-цзун отказался от поиска ему политического преемника. С 1175 по 1178 г. (уникальный для истории империи Сун период) место главного цзайсяна оставалось вакантным, т.е. Сяо-цзун возложил на себя обязанности и главного администратора страны. Он по-прежнему подбирал сановников из своих политических единомышленников, затушив тем самым фракционную борьбу, хотя критика отдельных сторон практической дея- тельности правительства и вынесение предложений по ее улучшению не возбранялись. Общее руководство вооруженными силами Сяо-цзун тоже сделал прерогативой монарха. Он лично назначал командный состав, обсуждая выбранные им кандидатуры исключительно с ближайшими советниками и без согласования
с начальниками той же Высшей военной палаты. Приказы, которые он отдавал армии, носили, по сути, конфиденциальный характер: их доставляли, в обход принятых официальных каналов, доверенные лица императора. Установление абсолютной власти монарха в данный период способствовало поддержанию внутренней стабильности в империи, тем более что позиции правящего режима на- дежно упрочило растущее благосостояние населения. Показательно, что составители «Сун ши» сочли Сяо-цзуна лучшим монархом Южной Сун, строго еле-


322
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
дующим конфуцианским морально-этическим ценностям и идеалам государственного правления.
Одновременно с усилением власти монарха возрастала твердость Сяо-цзуна по отношению к Цзинь. Красноречива его позиция по отношению к протоколу принятия китайским императором официальных посланий из Цзинь, что может показаться современному читателю второстепенной деталью, но в то время едва не привело к новому вооруженному конфликту между двумя государствами. По соответствующему пункту Лунсинского договора китайский монарх был обязан подойти к цзиньскому послу, спустившись с трона, и стоя принять от него документ. Сяо-цзун потребовал от цзиньской стороны пересмотра этой унизительной для китайской империи церемонии и под предлогом ожидания дальнейшего согласования отказал в аудиенции весной 1174 г. цзиньскому послу, привезшему поздравления с Новым годом. Аудиенция состоялась только по настоянию Гао- цзуна, продолжавшего оказывать огромное влияние на своего преемника. Посла по возвращении домой сурово покарали за《бесчестье Цзинь», а в Сун отправи- ли специальную миссию с требованием разъяснений. После нескольких раундов переговоров был найден протокольный компромисс: китайский император отныне лишь привставал с трона, приветствуя цзиньского посланника. Для тех времен это было впечатляющей дипломатической победой, показывающей цзиньцам политическую твердость китайских властей. Мирную дипломатию Сяо-цзун подкреплял демонстрацией военной мощи. Он довел вооруженные силы империи до 418 тыс. человек, увеличив их вдвое по сравнению с 1141 г. В императорской резиденции регулярно проводили состязания лучников, в том числе, следуя древним обычаям, перед пиршественными трапезами. К участию в них приглашали молодежь: студентов Тайсюэ и лиц, успешно сдавших экзамены на чиновничью должность. И те и другие получали специальные награды за воинское мастерство. И наконец, с негласного одобрения Сяо-цзуна местные власти и зажиточная знать (те же крупные землевладельцы) организовывали частные лагеря по военной подготовке широких слоев населения. Кроме того, в 1177 и 1185 гг. провели масштабные военные учения.
Отречение Сяо-цзуна от власти при этом кажется внезапным, хотя он явно принял решение об этом, в отличие от Гао-цзуна, не спонтанно, а взвешенно и обдуманно. В пользу сказанного свидетельствует тщательность подготовки им преемника, начавшейся после смерти Гао-цзуна (в 9-й день 11-го месяца 1187 г.). Не исключено, что кончина последнего как раз и побудила Сяо-цзуна задумать- ся о завершении своей《державной карьеры» и уходе на покой. Наследником должен был стать Чжао Дунь (1147-1200), третий и единственный оставшийся в живых из четырех отпрысков императора. Сяо-цзун давно уже выбрал его своим преемником: Чжао Дуня возвели в статус тайцзы еще в начале 1171 г., когда был жив его старший брат (второй сын Сяо-цзуна) Чжао Кай (1146-1180). Не исключено, что такое отношение к Чжао Дуню объясняется тем, что он был сыном первой супруги императора - Го-хуанхоу (1126-1156, посмертный титул Чэнму-хуанхоу-Го-ши), которую Сяо-цзун искренне любил и продолжал хранить


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
323
о ней трепетные воспоминания и после ее кончины.
Задолго до мыслей об отречении Сяо-цзун восстановил давно уже преданный забвению принцип подготовки потенциальных кандидатов на трон, введенный первыми монархами династии: те обязательно должны были пройти службу на руководящих постах в государстве. По настоянию императора Чжао Дунь некоторое время исполнял (видимо, все же номинально) обя- занности губернатора столичной области.
В начале 1188 г. Сяо-цзун учредил при дворе новую структуру - Ишитан (Зал для обсуждения государственных дел), предназначенную для проведения регулярных, раз в два дня, встреч и консультаций Чжао Дуня с сановниками, - так он рассчитывал ввести наследника в курс текущих государственных дел. Решение монарха вызвало протесты как сановников, так и самого Чжао Дуня. Первые опасались возникновения двоевластия, наследник же, перешагнувший 40-летний порог, категорически боялся державной ответственности - весьма показательная черта его личности. Сяо-цзун оставался непреклонным, а для пресечения уговоров обнародовал указ, в котором мотивировал желание отречься от державной власти необходимостью соблюсти трехлетний траур по Гао-цзуну. Его решение полностью поддержала и вдова усопшего монарха У-хуанхоу (1115-1197, официальный посмертный титул Сяньшэн-цыле-хуанхоу). Попав в гарем Гао-цзуна в начале 1130-х годов, она неуклонно восходила, несмотря на бездетность, по внутренней иерархической лестнице и достигла статуса хуанхоу в 1143 г., пользуясь с тех пор непоколебимым влиянием на супруга и авторитетом при дворе. При отречении Гао-цзуна ей был дарован статус Высочайшей императрицы (Тайшан-хуанхоу, полный титул Шоушэн-тайшан-хуанхоу), а с его смертью Сяо- цзун официально провозгласил ее Вдовствующей императрицей, наделив всеми соответствующими привилегиями и полномочиями.
В начале 1-го месяца 1189г.，после исполнения церемоний празднования Чуньцзе Сяо-цзун собрал «команду» помощников нового монарха. В нее вошли Чжоу Вида (1126-1204) и Лю Чжэн (1129-1206), ставшие левым и правым канцлерами соответственно, а также Ван Линь (ум. 1201), назначенный на должность 《участвующего в делах управления» близкую по служеб-
ным обязанностям и полномочиям к цзайсяну, а потому трактуемую как вицеканцлерство. Самым опытным из них являлся Чжоу Вида, выходец из семейства, бежавшего с Севера и поселившегося в уезде Лулин (на западе совр. пров. Чжэцзян). Его отец был боши в Тайсюэ, сам он стал цзиныии в 1151 г. До 1189 г. он побывал главой Министерства чинов и Высшей военной палаты, в 1197 г. стал правым канцлером. Кроме того, Чжоу Вида снискал себе славу литератора, поэта, каллиграфа и мыслителя, что делало его в глазах императора образцовым государственным деятелем, сочетавшим в себе способности администратора с эруди¬


324
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
рованностью и творческими дарованиями. Говорят, что именно с ним Сяо-цзун советовался в конце 1188 г. о деталях отречения, а выдвинуть его на роль главного помощника нового монарха посоветовала лично Вдовствующая императрица У. Лю Чжэн и Ван Линь получили степень цзиныии в 1160 и 1169 гг. соот- ветственно. Первый, имевший огромный опыт службы на периферии, после перевода в столицу высоко зарекомендовал себя в должности придворного ученого, ас 1186 г. входил в руководство Высшей военной палаты, второй некоторое время был главой Министерства чинов. Оба пользовались авторитетом в чиновничьей среде и входили в круг доверенных лиц императора.
В конце того же месяца Сяо-цзун избрал новым местом своего обитания дворец (в реальности целый архитектурный ансамбль, включавший в себя парковую зону) Дэшоугун, где прожил в уединении последние годы жизни Гао-цзун, и переименовал его в Чунхуагун. Церемонию отречения совместно с обнародованием манифеста провели в день жэнь-сюй 2-й луны 16-го года эры Чунь-си (18 фев- раля 1189 г.). Сяо-цзуна не остановило даже солнечное затмение, случившееся за несколько дней до этого. В день отречения состоялась и интронизация Чжао Дуня (Гуан-цзун, прав. 1189/90-1194).
Годы правления императоров Гуан-цзуна,
Нин-цзуна, Аи-цзуна и Ду-цзуна (1189-1274)
Правление Гуан-цзуна открывает последний этап в истории Южной Сун, который объединяют нестабильность политической жизни страны и нарастающая угроза монгольского завоевания.
Уверенность Сяо-цзуна в том, что Чжао Дунь, взойдя на трон, сумеет стать достойным монархом, а он сможет помогать сыну в державном правлении, как это делал Гао-цзун по отношению к нему самому, оказалась иллюзией. Сохранилось немало положительных характеристик Чжао Дуня. Очень высоко о нем
отзывался великий мыслитель Чжу Си, отмечавший незаурядные интеллектуальные способности нового монарха, его врожденный ум и прочие типичные для конфуцианского идеала личности добродетели. Нельзя не учесть и оценку Пэн Гуйняня (1142-1206), одного из непосредственных наставников Чжао Дуня, который особо отмечал его душевную чистоту и искреннюю готовность посвятить себя служению Отчизне. Противоположными качествами личности Чжао Дуня считали, во-первых, его слабохарактерность, усугубленную душевной привязанностью и излишней доверчивостью к лицам, окружавшим его Император Гуан-цзун с детства, а во-вторых, мнительность и неуверен-


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
325
ность в себе, проистекавшие из его слабого здоровья. Известно, что при нем постоянно находились врачи. Судя по намекам источников, он страдал сердечным заболеванием или общим физическим недомоганием, что потом повлекло за собой и психическое расстройство.
Первые признаки неадекватности психического состояния Гуан-цзуна проявились в конце 1190 г., когда императора охватила «мания чистоты»: он постоянно мыл руки и приказывал омываться наложницам и придворной челяди. Но- вый удар по его психическому состоянию нанесла смерть наложницы Хуан- гуйфэй в 11-м месяце 1191 г. Ее в свое время приставил к внуку Гао-цзун. Распространена точка зрения, что на Чжао Дуня подавляющее влияние оказывала его старшая жена Ли Фэннян (1144-1200, официальный посмертный титул Ции- хуанхоу), обладавшая деспотичным характером. Именно она стала матерью его обоих сыновей и трех дочерей, но, несмотря на ее способность к деторождению, Ли Фэннян своими властолюбием и алчностью настроила против себя всю царственную родню: Гао-цзуна, У-хуанхоу, Сяо-цзуна и его старшую супругу (с 1176 г.) императрицу Се (Се-хуанхоу, Се Суфан, 1132-1203, официальный посмертный титул Чэнсу-хуанхоу). По их настоянию Ли Фэннян так и оставалась в ранге не старшей супруги тайцзы, а лишь «почтенной госпожи» (последний ее титул Динго-фужэнь). Более того, в «Сун ши» отсутствует сообщение о ее возведении в статус хуанхоу одновременно с воцарением Чжао Дуня, хотя и там, и в других источниках, включая современную литературу, ее принято называть императрицей Ли (Ли-ши-хуанхоу, по тексту «Сун ши»). Современники были уверены, что Хуан-гуйфэй умертвила именно императрица Ли. Смерть возлюбленной, случилась она от рук жены или нет, привела Гуан-цзуна в невменяемое состояние: затворившись в личных покоях, он заливал горе вином. Если в первый год своего пребывания на троне Гуан-цзун, следуя обычаю, заведенному Сяо-цзуном, и исполняя все его наставления, регулярно проводил встречи с сановниками и лично читал поступающую на высочайшее имя документацию, то теперь это происходило редко. В 5-м месяце 1192 г. официально объявили о тяжелой болезни монарха.
При дворе вину за такое состояние Гуан-цзуна единодушно возложили на Ли Фэннян, которую все настойчивее сравнивали с «порочными» женщинами прошлого, особенно часто с танской У Цзэтянь. Неприязнь к императрице Ли со стороны Сяо-цзуна и императрицы Се настолько возросла, что они воспротивились возведению в сан тайцзы старшего рожденного ею сына Гуан-цзуна- Чжао Ко (1168-1124), удостоенного после интронизации отца лишь титула Цзя- ван. Защищая его права и собственные политические интересы, Ли Фэннян принялась за создание собственной фракции, доверившись при этом евнуху Чэнь Юаню. О поддержке сановников она особо и не думала, имея возможность действовать от имени императора. Императрица Ли поставила перед собой первоочередную задачу изолировать мужа от влияния отца, чего она в скором време- ни и добилась. Прежде регулярно посещавший отца в его резиденции, Гуан-цзун постепенно отказался от общения с ним. Вскоре императрица Ли предприняла


326
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
шаги, явно указывающие на ее державные претензии: в конце 1192 г. дали посмертные титулы ванов ее отцу, деду и прадеду, установив церемонию их отдельного почитания в Таймяо. Аристократические титулы получили также 26 ее здравствующих родственников.
Политические амбиции Ли Фэннян с самого начала серьезно ослабил отход от активной политики Чжоу Вида. Он подал прошение об отставке в 11-м месяце 1189 г., немало расстроив тем Гуан-цзуна. Император обвинил его даже в злонамеренном нежелании служить трону. В конце концов Чжоу Вида остался при дворе, но в должности «младшего опекуна» (шаобао), номинально предполагавшей членство в когорте наставников наследника, в реальности же бывшей почетной синекурой даже не первого ранга. В 3-м месяце 1192 г. подал в отставку Лю Чжэн. Бывшую «команду» помощников Гуан-цзуна во второй половине 1192- начале 1193 г. сменили престарелые и многоопытные Чэнь Гуй (ум. 1203), Гэ Би (1131-1196), видный ученый-конфуцианец, а также Ху Цзиньчэн (ум. 1193). Ко двору призвали даже 88-летнего Ши Хао. Считают, что новую коалицию разрушила смерть Ху Цзиньчэна, а сменивший его Гэ Би был слишком боязливым и осмотрительным царедворцем, чтобы вступить в конфронтацию с императрицей Ли. Однако, думается, подлинная специфика нового политического кризиса заключалась в том, что сановники не имели доступа к императору, а это принципиально противоречило всем традициям и правилам фракционной борьбы. Выход нашли Лю Чжэн, вернувшийся в 1194 г. ко двору, и Чжао Жуюй (1140-1196), возглавивший Высшую военную палату. Они выдвинули объективно единственно возможную для разрешения кризиса идею отречения Гуан- цзуна под предлогом его тяжелой болезни.
В день у-сюй 6-й луны 5-го года эры Шао-си (28 июня 1194 г.) после кратковременной тяжелой болезни скончался Сяо-цзун. Гуан-цзун категорически отказался (или просто не мог по состоянию здоровья) принять участие в траурной церемонии. Теперь уже многие сановники требовали его отречения, но «камнем преткновения» при этом оставалось отсутствие законного наследника. Единственной, кто мог возвести Чжао Ко в ранг тайцзы и затем издать манифест об отречении прежнего и восхождении нового монарха, была Вдовствующая императ- рица У, но ее еще предстояло уговорить на такой шаг, тем более что все контакты сановников с Вдовствующей императрицей У тоже прервались со смертью Сяо-цзуна, имевшего право общаться с ней как сын с матерью. Миссию по- средника взял на себя Хань Точжоу (1152-1207), потомок (в 16-м поколении) Хань Ци - одного из ключевых государственных деятелей и теоретиков реформ Фань Чжунъяня. Он приходился родственником обеим императрицам: его матушка была племянницей У-хуанхоу, а внучка - старшей женой Чжао Ко, будущей Хань-хуанхоу (1165-1200, официальный посмертный титул Гуншу-хуанхоу).


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
327
Кроме того, Хань Точжоу занимал должность «ответственного за двери в дворцовых палатах» (чжи- гэмэнь-ши), т.е. вместе со своими подчиненными контролировал вход и выход из дворцовых помещений, включая личные апартаменты монарха и женские покои императорской резиденции. По долгу службы он постоянно имел дело с евнухами, а потому мог найти среди них посредника для установления контакта с императрицами. Им вызвался стать Гуань Ли, любимец У-хуанхоу.
Получив известие о согласии Вдовствующей императрицы У содействовать отречению Гуан-цзуна,
Лю Чжэн в начале 7-го месяца 1194 г., сказавшись Император Нин-цзун больным, уехал из столицы, предоставив действовать там Чжао Жуюю. Дворцовый переворот, как его стали называть в дальнейшем, произошел 28 июля 1194 г. (в день цзя-цзы 7-й луны 5-го года эры Шао-си). Чжао Жуюй с несколькими доверенными гвардейцами увезли Гуан-цзуна в Чун- хуагун, срочно переименованный обратно в Дэшоугун. Там же и в тот же день провели церемонию интронизации Чжао Ко (Нин-цзун, прав. 1194/95-1224), не тратя времени на его возведение в сан тайцзы. Гуан-цзуна почтили титулом Тайшан-хуанди, императрицу Ли под титулом Шоужэнь-тайшан-хуанхоу поселили в уединенном Дворце Великого спокойствия (Тайаньгун).
Дворцовый переворот внес серьезный раскол в ряды его инициаторов. Часть сановников во главе с Лю Чжэном посчитали действия Чжао Жуюя совершенно неправомочными, ибо пренебрежение им возведением Чжао Ко в ранг тайцзы являлось, с их точки зрения, вопиющим нарушением имперских устоев и ставило под сомнение легитимность нового монарха. Чжао Жуюй и его соратники, в свою очередь, упрекали Лю Чжэна в том, что он в решающий момент покинул столицу, а значит, самоустранился от исполнения своих обязанностей по служению правящему дому. Нин-цзун был не в состоянии воспрепятствовать новой вспышке фракционной борьбы. Несмотря на свои 26 лет, он отличался инфантильностью и незрелостью характера, проистекавшими не столько из его природных качеств, сколько из особенностей воспитания. Постоянная ранняя смерть принцев династии Чжао побуждала членов августейшего семейства трепетно относиться к выжившим отпрыскам. В результате даже по достижении совершеннолетия Чжао Ко остался жить в императорской резиденции, где его продолжали опекать и баловать, как ребенка, сведя до минимума и его контакты с внешним миром. Он никогда не занимал, пусть даже номинально, никаких государственных должностей и не имел ни малейшего опыта государственного управления. Правда, с ним постоянно общались и Гао-цзун, и Сяо-цзун, но их беседы не могли компенсировать отсутствия подготовки Чжао Ко к роли монарха. В царствование Гуан-цзуна Чжао Ко невольно оказался в центре родственных распрей. Его пытались взять под свое влияние, с одной стороны, его мать


328
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Ли-хуанхоу, а с другой - дед и Вдовствующая императрица У, инициировавшая брак Чжао Ко с Хань-хуанхоу. Давление, оказываемое со стороны ближайших к нему людей, усугубляло врожденную робость Чжао Ко и его неуверенность в себе. А чем нерешительнее он становился, тем более возрастало пренебрежение к нему и его мнению со стороны той же родни. Показательно, что ни Вдовствующая императрица У, ни Чжао Жуюй, ни кто-либо другой из инициаторов низложения Гуан-цзуна вообще не сочли нужным предупредить Чжао Ко о готовящемся возведении его на трон, и он узнал о том, что ему предстоит стать императором, лишь когда началась процедура интронизации. В источниках говорится, что Чжао Жуюй без всяких на то объяснений привез Чжао Ко в Дэшо- угун, а когда тот все же попытался отказаться от воцарения, ссылаясь на свое нежелание нарушить принцип сыновней почтительности по отношению к отцу, его насильно обрядили в императорское облачение. Неудивительно, что и в дальнейшем сановники позволяли себе выступать от монаршего имени, не потрудившись предварительно проконсультироваться с Нин-цзуном или хотя бы поставить его в известность о принимаемых ими решениях.
Справедливости ради стоит отметить, что, взойдя на трон, Нин-цзун - сам ли, по совету ли своих доверенных лиц - предпринял попытку создания нового правительства. Большие надежды он возлагал на своих долговременных наставников Хуан Шана и Ло Дяня. Однако первый скончался в конце 1194 г., а второй - в начале следующего, хотя и были еще относительно молодыми (в 48-летнем и 44-летнем возрасте соответственно). Нин-цзун избрал было себе опорой Лю Чжэна, назначив его левым цзайсяном, но это вызвало негодование Чжао Жуюя. Через месяц он добился смещения своего соперника и должности правого цзай- сяна для самого себя. Возвышение Чжао Жуюя означало и упрочение позиций партии «внутреннего двора», т.е. женской части августейшего семейства вкупе с евнухами. Однако в скором времени Чжао Жуюй тоже оказался в ссылке. Его смерть (1196 г.) и кончина 83-летней Вдовствующей императрицы У (1197 г.) открыли путь для возвышения Хань Точжоу, который и стал доминирующей политической фигурой первого десятилетия правления Нин-цзуна. Немаловажную роль в его возвышении сыграла, возможно, Хань-хуанхоу, приходившаяся, напомним, ему племянницей.
Как и следовало ожидать, Хань Точжоу пришлось сразу же столкнуться с партией чиновников, представлявших интересы столичной бюрократии. Первой его победой на этом поприще стало изгнание Юй Дуаньли (1135-1201)- опытного сановника, видного ученого и человека, близкого к Чжао Жуюю и Вдовствующей императрице У, занявшего весной 1195 г. пост левого цзайсяна. Ровно через год Хань Точжоу вынудил его подать в отставку якобы по состоянию здоровья, что не помешало последующей ссылке опального канцлера. Противостояние Хань Точжоу с другим его противником - Цзин Таном (1138-1200), тоже крупным государственным деятелем, ученым и литератором (его поэтическое наследие составляет 9 цзюаней), продолжалось вплоть до смерти последнего. С самим Цзин Таном ему совладать так и не удалось: тот побывал левым и правым цзай-


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
329
сянсш, получил аристократический титул Иго-гун. Но Хань Точжоу все же сумел нанести ощутимый удар по оппозиции, инициировав кампанию《против клики эры Цин-юань» (Цин-юанъ дан цзинь, от девиза правления Цин-юань, 1195-1200). Под этой кликой понимались последователи неоконфуцианства (даосского учения в терминологии того времени). Преамбулой кампании послужил первый этап противостояния Хань Точжоу и Чжао Жуюя (1195 г.), когда Чжу Си и его единомышленники встали на защиту низложенного и сосланного канцлера. А своего апогея она достигла после обнародования во 2-м месяце 1197 г. очередного, по образцу времен Хуэй-цзуна, «черного» списка. В него внесли 59 имен, начиная с прежних (и ненавистных лично Хань Точжоу) канцлеров Чжоу Вида (тот был еще жив), Лю Чжэна и Чжао Жуюя, а также действующих лидеров неоконфуцианства: Чжу Си, объявленного《главарем ложного учения» (вэйс/оэ- куйшоу), Лоу Юэ (1137-1213) и Цай Юсюэ (1154-1217). Нельзя сказать, что кампания сопровождалась столь же массовыми и жестокими репрессиями, как при Цай Цзине. Из названных трех персонажей подлинную ссылку претерпел только Цай Юсюэ, один из ведущих ученых того времени, чье жизнеописание включено в «Сун ши», в раздел с биографиями конфуцианцев («Жу линь»). Чжу Си к этому времени уже и так покинул столицу (конец 1194 г.) и обитал в собственном имении. Лоу Юэ, тоже прежде входивший в окружение Чжао Жуюя, сам подал в отставку и предпочел уединенный образ жизни, продлившийся 13 лет. Для ряда лиц внесение в «черный» список обернулось «всего лишь» запретом на распространение их сочинений. Однако само по себе развертывание подобной кампании было весьма симптоматичным с точки зрения оживления идейнотеоретических дебатов как способа расправы с политическими противниками.
Торжество Хань Точжоу продолжалось недолго. Поздней осенью 1200 г. подал свою записку трону Люй Цзутай, прямой потомок (в 6-м поколении) канцлера Люй Ицзяня, ученик Чжу Си и двоюродный брат Люй Цзуцзяня (ум. 1196/98), одного из ярых критиков Хань Точжоу, за что поплатился ссылкой еще в самом начале кампании Цин-ю дан цзинь. Теперь Люй Цзутай обвинял Хань Точжоу в преступлениях против трона и требовал его наказания вплоть до смертной казни. Меморандум, видимо, произвел сильное впечатление на Нин- цзуна. О смещении, а тем более казни Хань Точжоу тогда не могло быть и речи, но репрессии полностью прекратили и постепенно начали реабилитировать пострадавших от них. Легкость подобного шага частично объясняется смертью нескольких наиболее знаковых личностей из «черного списка», в том числе Чжу Си, которого, как и Чжао Жуюя, в 1202 г. посмертно определили в придворные академики.
Позиции Хань Точжоу несомненно ослабили смерть в 1200 г. Хань-хуанхоу и возвышение Ян Мэйцзы (1162-1232). Она происходила из какого-то малоизвестного семейства и попала в императорский гарем в 1195 г. после смотрин девушек, отобранных по всей стране по их внешним прелестям и личным качест- вам, невзирая на происхождение. Примечательно, что Ян Мэйцзы на тот момент уже исполнилось 33 года, и, значит, она должна была обладать каким-то исклю¬


330
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
чительным обаянием. О ее облике источники умалчивают, зато хорошо известно о ее и впрямь незаурядных дарованиях как поэтессы, художницы и каллиграфа. Видимо, она сразу привлекла к себе благосклонное внимание Нин-цзуна, о чем свидетельствует получение ею в 1198 г. одного из высших гаремных титулов цзеюй. Тогда же ее объявили дальней родственницей видного сановника Ян Цы- шаня (1138-1219) и нарекли Гуйчжи («Ветвь коричного дерева»). В 1200 г. Ян- цзеюй родила сына (Чжао Цзэн, вскоре умер) и была возвышена до гуйфэй, что означало официальное ее признание императорской фавориткой. Не без оснований опасаясь независимого характера Ян-гуйфэй и ее влияния на венценосного супруга, Хань Точжоу попытался сделать ее соперницей свою протеже Цао- мэйжэнь. Гаремный раздор, максимально обострившийся после кончины Хань- хуанхоу, продолжался три года и завершился триумфом Ян-гуйфэй, в чем ей немало помогло рождение еще одного сына (Чжао Цзюн, тоже скончался в младенчестве). В 1203 г. Нин-цзун возвел ее в статус хуанхоу. О ненависти императ- рицы Ян (Ян-хуанхоу? посмертный титул Гуншэн-жэньле-хуанхоу-Ян-ши) к Хань Точжоу было прекрасно известно и ему лично, и всем при дворе.
Традиционные китайские историки и современные ученые сходятся во мнении, что очередная военная конфронтация с Цзинь была задумана Хань Точжоу для укрепления собственного политического авторитета. Первым сигналом подготовки к войне послужил доклад некоего чиновника, поданный в 5-м месяце 1202 г. и содержавший предложение пожаловать Хань Точжоу должность «упорядочивающего дела военной безопасности государства» (пинчжан-цзюньго- чжунши), по которой канцлер наделялся полным контролем над вооруженными силами страны и гражданской администрацией, включая налоговые органы. За всю историю Северной Сун такие полномочия получали всего четыре человека и исключительно в периоды войны. Сомнительно, чтобы рядовой чиновник мог выступить с подобным предложением по собственной инициативе. В том же году Хань Точжоу добился назначения своего протеже Су Шиданя (ум. 1207) на пост ответственного за документацию в Шумиюанъ, что дало ему возможность контролировать все армейские каналы связи. Также по его рекомендации губернатором области Синчжоу, важнейшей стратегической местности приграничного западного округа Личжоулу, откуда можно было выступить на Цзинь, сдела- ли У Си (1162-1207), представителя известного сычуаньского клана полководцев. У Си был внуком У Линя, прославившегося во время войны 1128-1129 гг. и военных действий зимы 1161 г.5 когда он и его старший сын (отец У Си) У Тин (1138-1193) защитили Сычуань от прорыва туда цзиньцев. Население Сычуани почитало полководцев У не только как своих защитников, но и как мудрых правителей, обеспечивавших там мир и процветание. Все это вызывало растущее опасение у центральных властей, чем объясняется и их отношение к У Си. Они сумели уговорить У Тина отправить сына в столицу, где тот и вырос, а затем получал престижные должности (в том числе губернатора), побывал и посланником в Цзинь (1086 г.)5 но всегда назначался в места, далекие от Сычуани. После кончины отца в 1193 г. У Си просил о службе в Сычуани, однако по решению


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
331
самого Сяо-цзуна военным эмиссаром в Сычуань с совмещением обязанностей губернатора Чэнду послали Чжао Жуюя, дабы пресечь «династическое правление» клана У. Хань Точжоу пренебрег подобными предупреждениями, сочтя У Си, напротив, лучшим кандидатом в полководцы на этом участке фронта.
Нельзя не признать, что агрессивные планы Хань Точжоу были продиктованы не только его политическими амбициями, но и обстановкой на Севере.
В 1203 г. в Линьани получили первую достоверную информацию (от очередного посла в Цзинь) о нависшей над чжурчжэнями опасности монгольского вторжения и о лихорадочных приготовлениях местных властей к обороне. Перед Сун возник искус попытаться вернуть исконные земли, и такого рода чаяния приобретали все большую популярность на Юге. К войне с чжурчжэнями за возвращение Севера пламенно призывал, например, знаменитый поэт Синь Цицзи (1140-1207). В Цзинь тоже шли донесения о приготовлениях китайской империи к войне. Однако цзиньский Чжан-цзун (прав. 1189-1208), понимавший всю потенциальную опасность для его государства масштабного конфликта с Сун, продолжал надеяться, что войну удастся предотвратить с помощью превентивных мер (укрепление границы) и дипломатии. С 1203 г. цзиньцы вели активные работы по укреплению пограничных рубежей не только на севере, но и на юге. Однако на публичном уровне Чжан-цзун опровергал все тревожные сообщения своих послов и лазутчиков，обвиняя тех в некомпетентности, паникерстве и даже в намерен- ной дезинформации. Такие заявления цзиньского императора разжигали воинст- венный пыл в Сун.
В 1205 г. войско Чингис-хана (Чингиз-хан, кит. Темучжэнь, 1162-1227) вторглось в пределы Си Ся и, захватив ряд приграничных местностей и цитаделей, зимой того же года атаковало и Цзинь. Стало ли это совпадением либо в Линьани очень оперативно получали информацию о событиях на Севере, но в 1-й луне 1205 г. Нин-цзун принял новый девиз правления (Кай-си, 1205-1208), а с лета ускорил приготовления к войне. В 7-м месяце Хань Точжоу официально назначили «упорядочивающим дела военной безопасности государства». По его наущению в приграничные земли соседа проникали формально самодеятельные вооруженные отряды, а сопровождавшие их лазутчики собирали информацию об армии противника. Сунские власти усилили и негласную поддержку партизанских, по сути, формирований, действовавших на территории Цзинь, особенно активно в Шаньдуне. Теперь они почти открыто провоцировали цзиньские власти выступить на их подавление - так в Сун хотели дополнительно проверить боеспособность цзиньских вооруженных сил.
吴家将
у美嫌||麟麯靄嫌衊食》
Современное исследование о полководцах клана У


332
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Война, названная впоследствии Северным походом эры Кай-си (Кай-си бэйфа), началась в 4-м месяце 1206 г. Разработанный в Линьани стратегический план, судя по всему, предусматривал две генеральные операции: выход в Шаньдун из округа Хуайнань-силу и наступление из Личжоулу в западном направлении, с про- рывом в долину р. Вэйшуй. На первых порах сунские войска одержали серию впечатляющих побед. Армия под командованием Би Цзайюя (1147-1217) стремительно заняла Сычжоу, ту самую область к северу от Хуайшуй, за которую бились еще в 1161 г. Затем сун- цы захватили южную часть округа Наньцзинлу (юг пров. Хэнань) и равнинную местность, примыкавшую к Личжоулу. Цзиньцы, однако, быстро пресекли все Би Цзайюй попытки сунцев пробиться в другие приграничные об¬
ласти, а в 10-м месяце сами вторглись на территорию империи, продвинувшись местами вглубь до 100 ли. Их сдержали войска Би Цзайюя и Чжао Фана (ум. 1221), командовавшего обороной центральной части границы. Положение на фронте усугублялось лихорадочной деятельностью потерявшего самообладание Хань Точжоу. По его настоянию одного за другим смещали генералов, сочтенных виновными в поражениях. Одних просто снимали с должности, других отправляли в ссылку. Хань Точжоу не пощадил даже своего преданнейшего союзника и помощника Су Шиданя, которого обвинили в стратегических просчетах всей кампании и сослали в Шаочжоу (Гуандун) с конфискацией семейного имущества. Действия Хань Точжоу не только дезорганизовывали действующую армию, но и настроили генералитет резко против него самого. В 11-м месяце 1206 г. при дворе (неясно, по инициативе Хань Точжоу, его противников или самого Нин-цзуна) решились на мирные переговоры, поручив провести их предварительную стадию главнокомандующим противостоящих фронтов. Цзиньцы отреагировали предельно жестко, потребовали признания Сун своего вассального статуса, увеличения даннических выплат и нака- зания виновных в развязывании войны. Тогда из Линьани последовал приказ опрекращениипереговоров.
В следующем году события приобрели еще более неожиданный для властей Сун и лично Хань Точжоу поворот. В начале года У Си объявил о переходе на сторону Цзинь, за что получил от Чжан-цзуна титул Шу-вана и соответствую- щие полномочия. Первым делом он провозгласил собственный девиз правления и объявил монаршей столицей свою резиденцию (г. Синчжоу), затем вступил в «официальные» переговоры с Цзинь, обещав им совместные боевые действия против Сун, и начал подготовку наступления на Сяньян (ключевой, напомним, стратегический пункт на центральном участке границы, в правобережной зоне Ханьшуй). Не вызывает сомнений, что цзиньцы заранее знали о мятежных планах У Си, о чем ярче всего свидетельствует малочисленность их армейского со¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
333
единения, стоявшего напротив Личжоулу. Там у них было около 45 тыс. чело- век, тогда как контратака на южном и юго-восточном участках границы осуществлялась силами в общей сложности 100-тысячной группировки. Китайский же генералитет, напротив, сосредоточил на западе основные силы - 90-тысячную хорошо подготовленную армию (60 тыс. из них отдали под командование самого У Си), почти оголив другие участки обороны (например, гарнизон в том же Сяньяне насчитывал всего 10 тыс. воинов). Не исключено, что именно обладание У Си столь значительными вооруженными силами послужило дополнительным стимулом его антиправительственного шага.
Очередное самостоятельное государство в Сычуани, однако, просуществовало всего 41 день. Быстро выяснилось, что У Си излишне понадеялся на исторические заслуги своего клана. Из-за долговременного отсутствия в Сычуани он не успел наладить надежные контакты с местными военачальниками, связанными в свое время вассальными обязательствами с кланом У. Так, от службы в《новом государстве» отказался Ань Бин (1148-1221), уроженец Сычуани и любимец У Тина, по рекомендации которого он стал командующим военным округом Да- аньцзюнь, расположенным всего в 30 км к югу от области Синчжоу. У Си просчитался и в своем противостоянии с Чэн Суном. Этого именитого военачальника, возглавившего Хуайнань-силу, еще в 1205 г. назначили военным эмиссаром Сычуани для контроля над У Си, но отдав под его начало вдвое меньшую, чем у губернатора Синчжоу, армию. У Си согласовал с Чэн Суном план «западного» наступления на Цзинь, и именно тот летом 1206 г. осуществил прорыв в долину р. Вэйшуй, где попал в окружение цзиньцев. В тщетном ожидании помощи от У Си Чэн отступил в Фэнчжоу (приграничная область на юго-западе пров. Шэньси), которую с трудом удерживал под натиском противника. Не имея возможности отступить вглубь Сычуани, он оказался перед выбором неизбежного плена или сотрудничества с У Си и предпочел второе, рассчитывая, видимо, на то, что сможет противодействовать Шу-вану изнутри его владения. Как только Чэн Сун прибыл в Синчжоу, У Си отдал приказ о его заточении и казни, что вызвало возмущение в его же окружении. Заговор возглавили полководцы Ян Цзюйюань и Ли Ихао, действовавшие, возможно, в сговоре с Ань Бином. В первой декаде 2-го месяца они с отрядом из 70 офицеров ночью проникли во дворец Шу- вана и убили того в его опочивальне. На следующий день голову Шу-вана выставили на прилюдное обозрение на рыночной площади. Предали казни и всю его семью.
Во время этих событий в Синчжоу гвардия Шу-вана? насчитывавшая несколько сот человек, бездействовала, как считают, следуя тайным инструкциям Ань Бина. Хотя о его роли в этом событии в источниках прямо не сообщается, обращают на себя внимание факт его дальнейшего возвышения по службе (вплоть до почетнейшей должности шаобао) и посмертные почести, включая пожалование титула Луго-гун. В то же время чудом оставшегося в живых Чэн Суна обвинили в неспособности предотвратить предательство У Си и сослали в Юньчжоу (Цзянси). Сообщается, что затем Чэн Сун служил в руководстве двух


334
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
периферийных военных областей и скончался в глухой южной области Бинь- чжоу (Гуанси)，когда именно - неизвестно.
В 3-м месяце 1207 г. Ли Хаои, самочинно возглавивший вооруженные силы Синчжоу, повел их в наступление и в скором времени вернул Фэнчжоу и соседние области, недавно захваченные цзиньцами или переданные им У Си. Однако его возвышение усилило раскол среди сычуаньских военно-политических лидеров. Партию против Ли Хаои возглавил генерал Ван Си, сумевший организовать его отравление летом 1207 г. Двор, тоже опасавшийся возвышения Ли Хаои, не только не наказал заговорщиков (они действовали достаточно открыто), но и поощрил Ван Си, поставив его командовать приграничным округом Цзинху-бэйлу (Хубэй), что, правда, позволило и убрать того из Сычуани. Дальнейшая судьба Ван Си не прослеживается.
Убийство У Си и ликвидация последствий его мятежа (возвращение приграничных территорий) позволили сунскому двору поздней весной 1207 г. возобновить мирные переговоры с Цзинь. Впервые за время этого конфликта в Кайфэн отправили официального посланника. Им стал Фан Синьжу (1177-1222), от которого власти Цзинь потребовали, помимо ожидаемых новых территориальных уступок и увеличения даннических выплат, казни Хань Точжоу как зачинщика войны с непременным доставлением в Кайфэн его головы. На протяжении лета и начала осени Фан Синьжу трижды побывал в Цзинь, но ультиматум чжурчжэ- ней не изменился. Полководцы, знавшие о содержании переговоров, посоветовали Фан Синьжу держать от Хань Точжоу втайне требования его казни. Последний, однако, узнал об условиях цзиньцев, пришел от них в ярость, сместил Фан Синьжу и потребовал прекратить переговоры. Опасаясь возобновления вой- ны, сановники сочли за благо устранить самого Хань Точжоу. Заговор возглавил Ши Миюань (1164-1233), третий сын Ши Хо, унаследовавший от отца властность и решительность вкупе с политической выдержкой и осмотрительностью. Появившийся в высшем властном эшелоне в качестве заместителя главы (ши- лан) Министерства церемоний, он еще раньше тонкими намеками дал понять окружающим свою неприязнь к Хань Точжоу и его политике. Показательным примером служит его меморандум от 1205 г.? в котором доказывалась необходимость укрепления пограничных рубежей. Хотя меморандум был, по сути, критическим выступлением в адрес Хань Точжоу, его текст был составлен настоль- ко иносказательно, что канцлер счел его лишь выражением беспокойства автора об обороноспособности страны.
Заговор завершился утром 24-го числа 11-го месяца 1207 г.? когда Хань Точжоу, проведший ночь в типичных для него развлечениях, был неожиданно вызван от монаршего имени во дворец. Там его ожидал командующий дворцовой гвардией Ся Чжэнь в сопровождении нескольких сотен гвардейцев. Ся Чжэнь уведомил Хань Точжоу о якобы подписанном указе о его смещении, после чего офицеры связали его и, переместив за пределы резиденции, умертвили в уединенном Саду нефритового брода {Юйцзинъюанъ). Решающую роль Ши Миюаня в этом заговоре можно считать неоспоримой. Достаточно единодушно его уча¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
335
стницей называют и императрицу Ян. А вот по поводу Нин-цзуна мнения расходятся от убежденности в его полной непричастности к убийству Хань Точжоу (заговорщики вполне могли действовать по собственному почину, вообще не поставив монарха в известность) до версии о существовании секретного указа, санкционировавшего физическое устранение канцлера.
С 1208 г. наступил новый этап правления Нин-цзуна, о чем возвестило очередное изменение девиза правления (Цзя-дин, 1208-1225). Первым делом возобновили мирные переговоры, начав их с отправки в Цзинь головы Хань Точжоу. Миссию главного переговорщика возложили на Ван Наня (1158-1213), внука Ван Луня, выдающегося (как бы ни относиться к Шаосинскому договору) дипломата начала Южной Сун. Ван Нань, во-первых, сумел отстоять территориальные интересы империи: вопреки прежнему требованию цзиньцев о новых территориальных уступках, подтвердили границу по Шаосинскому мирно- му договору. Во-вторых, пришлось подтвердить «родственные отношения» между чжурчжэньским и китайским императорами по модели «дядя-племянник». В-третьих, удалось добиться минимально возможного повышения даннических выплат (цзиньцы сперва требовали чуть ли не их удвоения): с 250 тыс. до 300 тыс. единиц для серебра и шелка. Соглашения, известные как Цзядинский мирный договор (Цзядин хэи, Мирный договор эры Цзя-дин), подписали в 3-м месяце 1208 г.
Первыми внутриполитическими шагами нового правительства - формально под руководством Цянь Сянцзу (1145-1211), так как Ши Миюань лишь возглавил Высшую военную палату, - стали гонения на лиц, либо входивших в ближайшее окружение Хань Точжоу, либо так или иначе связанных с ним. Су Ши- даня, находившегося в Шаочжоу, было велено там же публично казнить, его голову тоже отослали в Цзинь. Исключительно примечателен факт объявления наследника престола (4-я вставная луна), на чем настоял Ши Миюань. Нин-цзун был отцом девяти сыновей (двух первых родила Хань-хуанхоу), но все они, как и дети императрицы Ян, прожили недолго. Еще после смерти первенцев и в начале собственного правления Нин-цзун усыновил нескольких мальчиков, считавшихся потомками первых монархов династии. Последний его отпрыск ро- дился в 3-м месяце 1208 г. и умер через несколько недель, что дополнительно заставило Ши Миюаня поспешить с определением наследника. В статус тайцзы возвели Чжао Сюня (1192-1220)，чью родословную возводили к Чжао Дэчжао, старшему сыну Тай-цзу，одно время，напомним，числившемуся в кандидатах на трон и покончившему с собой, якобы убоявшись гнева вступившего на трон своего дяди (Тай-цзуна). Ши Миюань знал и опекал Чжао Сюня с детских лет и теперь возложил на себя заботу по воспитанию его как наследника трона. Помимо обучения книжным знаниям (Ши Миюань, будучи энциклопедически образованным человеком, выступал в роли его наставника) ввели за правило регулярное присутствие наследника на совещании сановников. В результате впервые за предшествующие десятилетия появилась твердая гарантия преемственности верховной власти и восхождения на престол при любых случайностях - тяже¬


336
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
лой, скажем, болезни, внезапной смерти или отречении Нин-цзуна - хорошо подготовленного к державным полномочиям монарха.
Единоличное «канцлерское правление» Ши Миюаня, формально установившееся с 12-го месяца 1208 г. (после отставки Цянь Сянцзу), продолжалось без перерывов 25 лет- беспрецедентно длительный срок для всей истории Сун. Нин-цзун разрешил ему всего на несколько месяцев (первая половина 1209 г.) отлучиться из столицы в связи с трауром по матери, оставив на это время вакантным пост цзайсяна. Таким образом, в противоположность недавним временам установился эффективный с государственной точки зрения союз бюрокра- тии с «внутренним двором».
Важнейшим идейно-политическим деянием Ши Миюаня считают реабилитацию неоконфуцианства. По его приказу издали свод классической конфуцианской литературы «Четверокнижие» с комментармми Чжу Си - «Сы шу цзи чжу» («Четыре книги с комментариями»). В 1220 г. были удостоены посмертных почестей основоположники этого идеологического направления Чжоу Дуньи, Чэн Хао и Чэн И，получившие аристократические титулы Чжоу-юаньгун，Чэн-чунгун и Чэн-чжэнгун соответственно. В 1127 г. Чжу Си почтили посмертным титулом Синьго-гун? несколько позже возвысив его до Хуэйго-гун. В эти же годы за неоконфуцианством утвердилось его терминологическое название лисюэ («Учение о принципе»). Такой пиетет к лисюэ подсказывает, что в условиях возрастающих внешних угроз Ши Миюань предпринял очередную попытку обновле- ния официальной идеологии. Вместе с тем он, подобно Цинь Гую, жестко взял под свой контроль высший правительственный эшелон и пресекал любые всплески фракционной борьбы, в чем ему активно содействовала императрица Ян, к которой тот относился с искренним уважением, отдавая должное ее способно- стям как политика. Однако ни Ши Миюань, ни императрица Ян и их окружение были не в силах противостоять подстерегавшим государство внутренним и внешним испытаниям.
За 1208-1220 гг. на империю Сун обрушилась череда природных бедствий. Одни районы подверглись жесточайшей засухе (1208，1214，1215 гг.)，другие- опустошительным наводнениям (1210, 1212, 1213, 1217 гг.). На протяжении 1216 г. в Сычуани трижды произошли землетрясения. Стихийные бедствия дополнили вспышки эпидемий (1208-1210，1215 гг.). В 1208，1211 и 1220 гг. в Линьани происходили чудовищные пожары, уничтожившие десятки тысяч частных до- мов и значительную часть императорского дворцового ансамбля. Помимо массовых человеческих жертв и колоссальных финансовых потерь, все эти бедствия крайне отрицательно сказались на общем социально-психологическом настрое, воспринимаясь населением в качестве знаков неправедности правящего режима и недовольства им Небом. По стране прокатилась волна восстаний, начавшаяся с мятежа Сюй Бу (ум. 1215?), вспыхнувшего в 12-м месяце 1208 г. в области Личжоу (совр. уезд Ханьюаньсянь на юге пров. Сычуань). В этой местности, населенной преимущественно народностями манъ и цян, и до того было неспокойно, о чем говорят крупные этнические волнения 1195 и 1206 гг.? подавление ко¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
337
торых затруднялось отсутствием там сколько-нибудь значительных правительственных войск, сосредоточенных в основном на севере Сычуани, в приграничной зоне. Восстание Сюй Бу, выходца из цянов, продолжалось шесть лет (до 2-го месяца 1215 г.)5 не выйдя, правда, далеко за пределы данного этнического анклава. В 1211 г. восстание разгорелось в Сюйчжоу (Цзянсу), в конце 1213 г.- в городском округе Цзядинфу (юг Сычуани). Череду волнений на юго-западе завершило восстание, поднятое весной (в 3-ю вставную луну) 1219 г. в военной области Синъюаньцзюнь (на севере пров. Сычуань) местными солдатами Чжан Фу и Mo Цзянем. Собрав под свое начало около 10 тыс. человек, они провозгласили себя «Красными повязками» (хунцзынь). Повстанцы захватили Личжоу, вынудив к бегству возглавившего оборону области столичного военного эмиссара Сычуани, а затем дошли до середины округа Тунчуаньфулу (к востоку от Чэн- ду), угрожая взятием местного административного центра (Тунчуаньфу). Там их окружила и уничтожила (в 6-м месяце) армия под командованием Ань Бина, срочно посланного в Сычуань. Несмотря на кратковременность восстания «Красных повязок», оно представляло собой даже большую опасность, чем долговременные этнические волнения. Бунт на севере Сычуани, т.е. в западной пригра- ничной зоне, таил в себе угрозу союза повстанцев с Цзинь и повторения сепаратистской акции У Си. Такое развитие событий было тем более вероятным, что цзиньцы постоянно вели боевые действия на этом участке границы. Зловеще звучало и самопрозвание повстанцев, бывшее откровенным намеком на восстание «Желтых повязок» {хуанцзинъ луанъ), погубившее империю Поздняя Хань. Разрастание антиправительственных настроений и низовых волнений подрывало внутренние силы империи в условиях усиления внешних угроз, связанных с монгольской экспансией.
Весной 1206 г. Чингис-хана провозгласили великим ханом (кит. дакэханъ) монголов на курултае у р. Орон, что и принимается за дату возникновения Монгольской империи и начала его собственного правления как предка-основателя китайско-монгольской династии Юань (Тай-цзу, прав. 1206-1127). В 1211 г. ведомое им монгольское воинство двинулось на Цзинь. В 10-м месяце этого года, разгромив крупное соединение цзиньцев, монголы получили доступ к стратегически важным горным проходам в собственно Китай и вторглись в Маньчжурию (северную часть территории Цзинь), но в начале следующего года вернулись в Монголию, покинув занятые ими местности, кроме горных проходов. Вторая кампания началась осенью 1212 г., когда монголы захватили значительную часть часть территории Северного Китая, в чем им помогли кидани, жившие в Цзинь. На этот раз монголов вынудило уйти ранение Чингис-хана, и они вновь покинули все захваченные ими районы. Осенью 1213 г. развернулась третья кампания, во время которой монголы осадили цзиньскую Среднюю столицу (Чжунду, г. Пекин). Хорошо укрепленный город стойко оборонялся, тогда монголы, отказавшись от его штурма, двинулись в сторону Шаньдуна и, через Шаньси, к Хуанхэ. К зиме 1214 г. они разграбили большую часть территорий Цзинь и вновь осадили Чжунду. Цзиньский Сюань-цзун (Удубу, прав. 1213-1224) после острых де¬


338
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
батов при дворе пошел на заключение мирного соглашения с Чингис-ханом и выплату ему богатых «даров», а затем перенес главную столицу своего государства в Кайфэн. Кидани, служившие в армии Сюань-цзуна, восстали и отправили к Чингис-хану послание с изъявлением готовности перейти в его подданст- во. Весной 1215 г. монголы вернулись и вновь осадили Чжунду. К монголам примкнули не только кидани, но и этнические китайцы, видевшие в тех освободителей от ненавистного им чжурчжэньского ига. В результате Чингис-хан получил возможность не только существенно пополнить свое воинство, но и при- обрести военачальников, имевших опыт в пехотной тактике и искусстве взятия городов. В начале лета 1215 г. Чжунду капитулировал, монгольская армия двинулась было в сторону Кайфэна (говорят, что она приблизилась к нему на расстояние менее 10 км), но затем вернулась в степь вслед за Чингис-ханом, поки- нувшим Китай еще до капитуляции Чжунду, чтобы разгромить остатки своих давних врагов из числа местных народностей. Управлять разграбленным Чжунду и завоеванными территориями Цзинь он оставил одного из своих военачальников, отдав под его начало 20-тысячный монгольский корпус и сводные части киданей, китайцев и чжурчжэней, перешедших на сторону монголов или добровольно сдавшихся им в плен. Первый этап монголо-чжурчжэньской войны закончился, что позволило цзиньцам приступить к разработке планов по выживанию.
С 1211 г. при сунском дворе велись жаркие споры о том, что следует делать в создавшейся обстановке. Одни сановники ратовали за установление дипломатических контактов с монголами с перспективой заключения с ними военного союза против Цзинь и предлагали немедленно прекратить выплату дани чжур- чжэням, другие хотели повременить и проследить за развитием дальнейших событий. Их сторону взял и Ши Миюань, опасавшийся новой войны с Цзинь. Китайские власти отказались от военного союза против чжурчжэней с тангутами, предложенного Си Ся весной 1214 г.，что до сих пор обсуждается в науке: не упустило ли правительство Ши Миюаня исторический шанс помочь укреплению Си Ся и вернуть себе исконные земли, и не мог ли такой союз сорвать или приостановить завоевание монголами Дальнего Востока? На официальном уровне лояльность Южной Сун империи Цзинь проявлялась, в первую очередь, в неукоснительном осуществлении платежей даже в том случае, если от Линьаня требовали выплат за несколько лет вперед, как это случилось после переноса столицы Цзинь в Кайфэн, когда цзиньское правительство срочно нуждалось в пополнении казны. Вместе с тем Ши Миюань продолжал негласно поддерживать как рейды на соседнюю территорию по линии границы вдоль Хуайшуй, так и действия повстанцев в Шаньдуне.
Среди лидеров шаньдунского повстанческого движения особо знаменит Ян Аньэр (ум. 1214). Этот выходец из семейства солеторговцев вначале укрепился в своем родном городе Иду, административном центре цзиньского округа Шань- дун-дунлу (восточная прибрежная часть Шаньдунского полуострова). Во время войны эры Кай-си он собрал вокруг себя отряды, прозванные чжурчжэнями «бандитами в красных катках» (хунъаоцзэй), а в китайских источниках именуе¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
339
мые «армией в красных куртках» (хунъаоцзюнь). Ао есть обозначение верхнего мужского костюма в виде длинной куртки (полухалата), обязательно на подкладке и для ношения преимущественно в холодное время года. Оба прозвания отрядов Ян Аньэра подсказывают, что он создал подобие регулярной армии, имевшей собственную униформу. После подписания Цзядинского мирного договора, отчаявшись силой справиться с «красными куртками», цзиньские власти пошли на легализацию верховенства Ян Аньэра в Шаньдун-дунлу взамен на его обещание верноподданнического поведения. В 1211 г. «красные куртки» вновь взбунтовались, и в течение следующих трех лет Ян Аньэр захватил Цайчжоу и Дэнчжоу (совр. уезды Исянь и Пэнлайсянь) - достаточную территорию для создания собственного государства, что он и намеревался сделать. Именно «красные куртки» оказали наиболее ожесточенное сопротивление монголам во время их первого вторжения в Шаньдун, не пропустив их к побережью. В 1214 г. Ян Аньэра убил некий лодочник, соблазнившись щедрой наградой, назначенной властями за голову вождя повстанцев. Его место заняла младшая сестра Ян Мяо- чжэнь, искусная лучница и всадница, снискавшая в народе ласковое прозвание «тетушка Ян» (Ян-гугу). Она вышла замуж за Ли Цюаня (ум. 1231), тоже повстанческого вождя, обещавшего, по легенде, мстить монголам за гибель матери и старшего брата. В скором времени эта супружеская пара собрала под свое начало до 50 тыс. человек. В отличие от Ян Аньэра, грезившего о независимом царствовании, Ли Цюань хотел возвращения Шаньдуна под эгиду Южной Сун, а потому поддерживал тесные связи с Линьанью.
В 4-м месяце 1217 г. Цзинь объявила войну Южной Сун, сославшись в качестве предлога на поддержку китайцами приграничных провокаций и деятельности «бандитов» в Шаньдуне. Настоящей целью Сюань-цзуна и его окружения был, возможно, захват Юга либо части его территорий для перенесения туда собственного государства в случае продолжения монгольской экспансии. Основные удары намеревались нанести, как и прежде, на центральном участке границы, включая район Сянъяна, и на западе для прорыва в Сычуань. За 1217 г. цзиньцы дважды пытались взять Цзаоян и Суйчжоу, расположенные на месте нынешних одноименных городов, - форпосты приграничного округа Цзинси- наньлу (север пров. Хубэй), прикрывавшие путь на Сянъян. Оба раза их остановили и затем вытеснили за пределы китайской территории Чжао Фан (главнокомандующий войсками округа) и его полководцы Мэн Цзунчжэн и Ху Цзайсин. Мэн Цзунчжэн был потомственным военачальником, его прадед и дед воевали еще под началом Юэ Фэя, сам он, как и Чжао Фан, доблестно бился в войне 1206-1208 гг., но пострадал от Хань Точжоу. Следует особо отметить, что, в отличие от своего предшественника, Ши Миюань предоставил всем полководцам действовать самостоятельно. Считают, что и здесь проявилась его политическая осторожность: в случае поражений на фронте центральные власти не несли за них никакой ответственности. Вместе с тем бездеятельность Ши Миюаня была кажущейся. Он всецело воспользовался цзиньской агрессией для легализации присутствия Сун в Шаньдуне и впервые открыто признал поддержку Линьанью


340
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
шаньдунских «бандитов». В 1-м месяце 1218 г. армию Ли Цюаня официально объявили частью сунских правительственных вооруженных сил, дав ей название «Армия, преисполненная верности» (Чжунъицзюнъ), а его самого назначили главнокомандующим Шаньдуна. Почти сразу же после этого цзиньцы предприняли массированное, силами 100-тысячной армии, наступление на Суйчжоу. Говорят, что за три месяца в районе этой крепости произошло порядка 70 сраже- ний, пока те же генералы не вынудили противника отступить. Битва за Суйчжоу оказалась генеральным сражением всей этой войны, после которой перевес окончательно склонился на сторону китайцев. Они без труда отбили и следующую атаку на Суйчжоу в начале 1219 г., а также наступление в том же году в районе р. Хуайшуй, проводимое, по утверждению источников, силами тоже 100-тысячной армии. На западе, где оборонялось сунское войско под общим командованием Ань Бина, цзиньцам удалось одержать несколько локальных побед, но они не имели существенного стратегического значения. Зато армия Ли Цюаня за 1218 г. совершила походы на север, заняв Инчжоу (Хубэй), и на юго-восток, овладев Мичжоу (юго-восток пров. Шаньдуна) и Хайчжоу (север пров. Цзянсу). В результате значительная часть Шаньдунского полуострова вышла из-под контроля цзиньских властей.
В конце 1218 г. из Кайфэна в Линьань прибыло посольство с мирными инициативами, однако и двор, и широкие круги населения теперь были настроены решительно против замирения с Цзинь. Рассказывают, что студенты Тайсюэ осыпали оскорблениями сановника, осмелившегося высказаться за прекращение войны. Ши Миюань, какова бы ни была его личная позиция, прогнал цзиньского посла. В 1219 г. рознь началась и при цзиньском дворе, в результате заговора низложили и казнили местного цзайсяна. Тем не менее весной 1221 г. цзиньцы предприняли новую (и последнюю в этой войне) попытку вторжения на Юг. Сосредоточив свои силы на одном направлении, они прорвались в глубь округа Хуайнань-силу на расстояние более 120 км и вышли к Цичжоу (центральная часть пров. Аньхуэй), почти к самой прибрежной зоне Янцзы. На этот раз победу над ними одержал Ху Цзайсин, на помощь которому из Шаньдуна привел свою армию Ли Цюань. В итоге война 1217-1221 гг. подорвала и внутреннее политическое единство, и обороноспособность чжурчжэней, создав дополнительные предпосылки для гибели их государства под ударами монголов.
Ликование сунских властей по поводу демонстрации военного могущества империи (впервые чжуржэни сами запросили мира, а китайцы вообще отказались их слушать) омрачила неожиданная смерть (в 8-м месяце 1220 г.) 28-лет- него наследника Чжао Сюня. Она не только расстроила политические планы Ши Миюаня и нанесла ему лично неизгладимую душевную травму, но и грозила обернуться очередным династическим кризисом. В отличие, скажем, от Гао- цзуна, предусмотрительно усыновившего сразу двух мальчиков, Нин-цзун счел достаточным обзавестись единственным наследником, и теперь предстояло срочно найти нового кандидата в его преемники. Считается, что потенциального наследника определил лично император, остановивший свой выбор на Чжао


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
341
Гуйхэ (ум. 1225), потомке Тай-цзу в восьмом поколении от его четвертого сына Чжао Дэфана. Чжао Гуйхэ, изменив его имя на Хун (так его принято называть в источниках и научной литературе), сразу же официально объявили августейшим сыном (хуанцзы), а в статус тайцзы возвели почти через год: в 6-м месяце 1221 г. Правомерно предположить, что его возвышение не обошлось без какой-то интриги, тем более что в источниках умалчивается о возможной роли Ши Миюаня и императрицы Ян. Создается впечатление, что Нин-цзун действительно выбрал Чжао Хуна самостоятельно и, возможно, в противовес канцлеру и императрице. Дело в том, что Чжао Хун, человек гордого и независимого характера, откровенно неприязненно относился к Ши Миюаню. Вскоре наложница, подосланная тем к новоиспеченному наследнику, донесла о замыслах Чжао Хуна сместить всемогущего канцлера и сослать его куда-нибудь подальше от столицы. Фиаско потерпела и попытка императрицы Ян повлиять на Чжао Хуна через его брак со своей внучатой племянницей, которая для этого покинула буддийский монастырь: наследник демонстративно избегал старшей супруги, предпочитая ей несколько фавориток. О его настроениях стало быстро известно при дворе и в сто- лице, и нет особых причин сомневаться в возникновении придворной фракции, оппозиционной Ши Миюаню. В ответ на это канцлер и императрица Ян, судя по всему, убедили Нин-цзуна усыновить в 9-м месяце 1121 г. Чжао Гуйчэна (1205- 1264), тоже потомка Тай-цзу, но от его второго сына Чжао Дэчжао. Одновременно с возведением Чжао Гуйчэна в титул вана его имя изменили на Юнь. Исходя из родословной, Чжао Юнь имел больше прав на престол, чем Чжао Хун, что не преминул подчеркнуть Ши Миюань: он лично приставил к молодому вану наставников. 19-летний красавец, обладавший изысканностью манер и одновременно серьезностью характера и стремлением к знаниям, Чжао Юнь тоже снискал себе немало сторонников среди царедворцев.
Негласное противостояние Чжао Хуна и Чжао Юня продолжалось около трех лет. В августе 1224 г. Нин-цзун тяжело заболел. Ши Миюань вынудил его, как говорят, подписать указ о возвышении Чжао Юня до статуса хуанцзы. Император скончался вечером 17 сентября (в день дин-ю 8-й вставной луны 17-го года эры Цзя-дин). Ночью Ши Миюань вначале огласил его посмертную волю, согласно которой трон завещался Чжао Юню. То, что текст завещания был написан рукою Ши Миюаня, соответствовало принятой при Сун практике подготовки канцлерами черновиков августейших волеизъявлений или их записи под диктовку монарха. Как гласит официальная версия, императрица Ян ничего не знала об из- менении престолонаследия и вознамерилась было воспрепятствовать воцарению Чжао Юня, но Ши Миюань уговорил ее согласиться с оглашенным им завещанием. Затем Чжао Юня под усиленной охраной привезли в императорский дворец и сразу же провели церемонию интронизации. Став монархом (Ли-цзун, прав. 1224-1264), Чжао Юнь первым делом пожаловал императрице Ян титул хуан- тайхоу. Пока все это происходило, во дворец Чжао Хуна прибыл посланный Ши Миюанем отряд под командованием Ся Чжэня, того самого, кто в свое время организовал убийство Хань Точжоу и по-прежнему оставался командующим


342
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
дворцовой гвардией. Его воины разоружили телохранителей Чжао Хуна, Ся Чжэнь зачитал ему указ (тоже от имени Нин-цзуна) о его низложении до Дивана, после чего недавнего наследника спешно увезли в г. Хучжоу, расположенный приблизительно в 60 км к северу от столицы, на южном берегу оз. Тайху.
Старые историки и современные исследователи в целом единодушны в том, что Ши Миюань совершил настоящий дворцовый переворот, заставив участвовать в нем и Ли-цзуна, и императрицу Ян, а потому говорят о фактической узурпации им державной власти. То, что Ли-цзуна возвели на престол почти насиль- ственно, не вызывает особых сомнений, тогда как в полное неведение императрицы Ян трудно поверить. Уж слишком сильным авторитетом она обладала при дворе и в политической жизни страны, чтобы Ши Миюань рискнул не поставить ее в известность о готовящемся перевороте. Показательно, что, несмотря на по- казное возмущение в ночь интронизации Ли-цзуна, императрица Ян не предприняла, насколько известно, никаких реальных шагов по противодействию Ши Миюаню и вплоть до его смерти в 1232 г. продолжала поддерживать с ним доверительные отношения и оставаться его надежным политическим союзником.
Если при дворе и в столице низложение Чжао Хуна поначалу восприняли совершенно спокойно - никто из сановников или представителей армейского руководства не подал голос в его защиту, - то ситуация резко изменилась в связи с событиями, вошедшими в историю как《переворот в Чжачжоу» чжи бянь), от древнего названия г. Хучжоу, о которых сообщается (с некото- рым разночтением в деталях) во многих источниках, начиная с《Истории Сун». В 1-м месяце начального года эры Бао-цин (по первому девизу правления Ли- цзуна, 1225-1128), т.е. в феврале 1225 г., три неких местных жителя - родные братья Пань Жэнь, Пань Бин и их кузен Пань Фу - явились с отрядом из 100 солдат местного гарнизона и рыбаков к начальнику области Хучжоу и потребовали возведения на престол Чжао Хуна. При этом братья Пань объявили, что их поддерживают некие армейские правительственные силы (200-тысячная армия) и шаньдунский полководец Ли Цюань, готовые выступить на столицу. Чжао Хун, едва услышав о бунтовщиках, скрылся из дома и спрятался в дренажной канаве, однако его отыскали и насильно облачили в императорское одеяние, что счита- лось символической интронизацией (вспомним о военном перевороте в Чэньцяо, когда офицеры облачили в императорское одеяние будущего основателя империи Сун). Узнав об этом, Ши Миюань послал в Хучжоу гвардейское соединение под командованием Пэн Жэня. Как они действовали по отношению к братьям Пань и их «воинству», в источниках не уточняется, а вот Чжао Хуна убили, исполнив, по догадкам, тайный наказ Ши Миюаня. Еще по одной версии, изложенной в «Сун ши», он скончался от внезапной болезни, и Пэн Жэнь даже пы- тался оказать ему помощь, послав личного медика, но тот опоздал. Ши Миюань велел похоронить Чжао Хуна под унизительным для бывшего наследника посмертным титулом Балинцзюнь-гун.
События в Чжачжоу, продлившиеся не более двух недель, остаются одним из самых загадочных инцидентов в истории и Южной Сун, и всей империи Сун.


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
343
Кто такие в действительности были братья Пань и почему они действовали столь решительно и смело? Откуда у них взялось императорское облачение? Почему начальник области Хучжоу и местное военное начальство не оказали им никакого противодействия? Действительно ли братья Пань имели контакты с Ли Цюанем и действовали с его одобрения? Ответы на эти вопросы тщетно старались найти поколения историков. Важнее то, что, вопреки его кажущейся трагикомичности, «переворот в Чжаочжоу» повлек весьма серьезные и негативные для империи внутри- и внешнеполитические последствия.
Именно после этих событий против Ши Миюаня выступили многие представители высших правительственных кругов и столичной образованной элиты, обвинявшие его не только в убийстве Чжао Хуна и оскорблении его памяти, что трактовали как презрение ко всему августейшему семейству, но и в превышении должностных полномочий и посягательстве на державную власть. Особен- но резко выступали Чжэнь Дэсю (1178-1235), Вэй Ляовэн (1178-1237) и Ху Мэнъюй (1185-1126) - все видные ученые и мыслители лисюэ. В 6-м месяце того же года Ли-цзун подтвердил канцлерские полномочия Ши Миюаня через назначение его правым цзайсяном с совмещением исполнения обязанностей руко- водителя Шумиюанъ и возвысил до Великого наставника {тайши) и Вэйго-гуна. В 9-м месяце Ши Миюань впервые за период своего канцлерства прибегнул к репрессиям против оппозиции. Чжэнь Дэсю, Вэй Ляовэн и Ху Мэнъюй были сосланы в отдаленные южные районы, последний - в Цзянси, где через год он умер от дизентерии. Трагическая смерть 41-летнего и прежде популярного в столичных кругах ученого вызвала новый шквал обвинений в адрес Ши Миюаня. Против него выступили даже такие давние его политические соратники, как Цяо Синцзянь (1156-1241), тоже, кстати, последователь лисюэ, и члены его семейного окружения. Так, Ши Мигун (11717-1250), двоюродный брат Ши Миюаня, публично требовал перезахоронить останки Чжао Хуна с почестями, соответствующими его статусу тайцзы, и объявить нового наследника из числа потомков основателей династии. Поясним, что за подобными требованиями скрывались осуждение дворцового переворота Ши Миюаня и сомнения в легитимности воцарения Ли-цзуна. Самого императора тоже постоянно упрекали в попустительстве убийству и посмертному унижению Чжао Хуна, чем ставили под сомнение его моральные качества как монарха. Ши Миюань не отважился на дальнейшие гонения оппозиции и в определенной степени пошел на уступки ей, выразившиеся, в том числе, в посмертном возвеличивании Чжу Си (1227 г.) и возвращении ко двору Чжэнь Дэсю и Вэй Ляовэна. Но было уже поздно: его противники, консолидировавшиеся на идеологической платформе лисюэ, добились изоляции канцлера от широкой поддержки образованных кругов, что обеспечивало успеш-


344
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ность его предшествовавшего правления. Отныне опорой Ши Миюаня оставалась лишь горстка его ближайших друзей.
Неправедность канцлерства Ши Миюаня и правления Ли-цзуна подтверждалась в глазах современников новой чередой природных бедствий и аномалий: наводнениями в обоих округах Хуайнани и пристоличном округе Лянчжэ-силу, землетрясением недалеко от Линьани (очень редкое явление для юго-востока Китая), постоянными падениями метеоритов и нарушением траектории движения Венеры (Цзиньсин). Тем не менее властвование Ши Миюаня продолжалось еще восемь лет и прошло без масштабных внутренних коллизий, которые, казалось бы, вот-вот должны были случиться. Поэтому, какие бы филиппики ни раз- давались в его адрес и как бы остро ни критиковали его в последующей исто- риографической традиции, нельзя не отдать должное его поистине уникальному искусству политика.
Внешнеполитическим последствием «переворота в Чжачжоу» стала конфронтация сунских властей с Ли Цюанем. Еще в 1222 г. он приступил к подчинению себе других шаньдунских повстанцев, в том чиле тех из них, кто скло- нялся или уже вступил в сотрудничество с монголами. Рост влияния Ли Цюаня вызывал все более серьезное беспокойство в Линьани, где не столько радовались усилению лояльного Сун полководца, сколько предвидели его сепаратистские настроения. Об этом двор предупреждали и многочисленные столичные эмиссары в регионе к северу от р. Хуайшуй, прежде всего Цзя Шэ (1178-1123), сам уроженец Шаньдуна (из Цзичжоу), назначенный инспектором «Армии, преисполненной верности». Ши Миюань разделял его опасения, но оба сочли за благо поддерживать доминирование там Ли Цюаня, нежели иметь дело с вождями разрозненных отрядов, а потому продолжали оказывать ему ощутимую финансовую помощь (до 60 тыс. связок монет в год) и снабжать продовольствием, спе- циально подвозя его с юга. Со смертью Цзя Шэ влияние двора на Ли Цюаня и в Шаньдуне существенно снизилось. Сюй Го (ум. 1225), ставший после смерти Цзя Шэ《куратором» Ли Цюаня, был убежден в его не просто неблагонадежно- сти, но и природном коварстве. Ли Цюань, прекрасно осведомленный об отношении к нему Сюй Го, предпочел от него избавиться, организовав приблизительно через месяц после событий в Хучжоу нападение на приграничный город Чучжоу (север Цзянсу), во время обороны которого Сюй Го погиб. Еще через несколько месяцев в том же Чучжоу опознали и задержали Пань Жэня, пытавшегося пробраться в Шаньдун. Его отправили в столицу, и перед казнью он якобы сознался в своих тайных связях с Ли Цюанем и в его участии в заговоре в пользу Чжао Хуна. Покарать шаньдунского полководца-предателя призывали и генералы, в том числе Чжао Фань (1183-1240) и Чжао Куй (1186-1266), сыновья Чжао Фана, участвовавшие вместе с отцом в войне 1217-1221 гг., и гражданские сановники, среди прочих Цяо Синцзянь, до этого последовательно рато- вавший за воздержание от внешних военных конфликтов. К ним присоединился Пэн Ибинь (ум. 1225), один из командующих в свое время《красными куртка- ми», назначенный Ли Цюанем быть его представителем при сунском дворе.


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
345
Между тем Ли Цюань внушал опасения и монгольским военачальникам, оставшимся на отнятом у чжурчжэней северо-востоке Китая. Весной 1226 г. монголы осадили его резиденцию в г. Иду. Осада длилась около года, что позволило сунцам привлечь на свою сторону находившиеся на юге Шаньдуна отряды Ли Цюаня. Теперь предстояло объединить прочих его противников, на что уполномочили Лю Чжо (ум. 1227), нового начальника области Чучжоу.
В ход событий, однако, вмешалась Ян Мяочжэнь, взявшая на себя командование соединениями «Армии, преисполненной верности», оставшимися вне Иду. Она напала на Чучжоу, Лю Чжо бежал, а городской гарнизон почти полностью перешел на сторону Ян Мяочжэнь. Ли Цюань в этих обстоятельствах счел за лучшее сдаться монго- лам и дать им клятву в верности, за что теперь уже монгольские власти назначи- ли его губернатором всего Шаньдуна. В ответ Ши Миюань назначил в Чучжоу Яо Чуна (ум. 1227), наказав ему приступить к решительным действиям против Ли Цюаня. Ян Мяочжэнь вновь сорвала планы сунского двора, взяв Чучжоу и вынудив Яо Чуна к бегству. В результате в руки шаньдунцев попал важнейший стратегический пункт на юго-восточном участке границы, находившийся всего в 60 км к югу от Янчжоу, в свою очередь прикрывавшего путь к Янцзы. В начале 1230 г. Ли Цюань выдвинулся в сторону Янчжоу, ведя за собой, по легендам, несколько сот тысяч воинов. На подступах к Янчжоу их встретила сунская армия под командованием Чжао Куя и Чжао Фаня. Ли Цюань потерпел сокрушительное поражение и 18 февраля того же года скончался, то ли не вынеся такого позора, то ли от полученных ран. Сунская армия двинулась на север, возвращая себе приграничные города, захваченные шаньдунцами. Ян Мяочжэнь увела остатки своего воинства в Шаньдун, выдержала несколько сражений с монголами и все же была вынуждена им сдаться (1232 г.). Окончательное исчезновение «Армии, преисполненной верности» означало и полное торжество монголов в Шаньдуне, хотя чаще встречается точка зрения, что они закрепились там еще в 1227 г. Историческая же значимость борьбы сунцев с Ли Цюанем определяется тем, что именно с ней соотносится первое серьезное столкновение геополитических интересов китайцев и монголов. Кроме того, судьба Ли Цюаня дает прецедент перехода прежде верного империи полководца, и при этом этнического ки- тайца, на службу к монголам.
Первую попытку установить дипломатические контакты с монголами в лице находившихся на северо-востоке военачальников сунские власти предприняли в 1221 г., в момент прорыва чжурчжэней в глубь округа Хуайнань-силу, надеясь, видимо, склонить их к совместным действиям против Цзинь. Переговоры велись и в 1225 г., перед выступлением монголов против Ли Цюаня. Более сунцы в диалог с монголами не вступали, от чего их, возможно, отвратил инцидент лета -
Полководец Чжао Фань


346
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
конца осени 1227 г., когда монголы, атакуя тангут- ское государство, развернули боевые действия всего в километре от границы Южной Сун, а когда в том возникла военная необходимость, зашли и в сун- ское приграничье (на территорию Синъюаньцзюнь и двух соседних областей). По одной из версий, монгольские военачальники просто не стали тратить время на поиск обходных путей, по другой - не разобрались в местной топонимике и сочли сунское приграничье тангутской или цзиньской (что для них было совершенно безразлично) территорией. Об инциденте все же сообщили Чингис-хану, но извинений сунской стороне не последовало. Китайские приграничные соединения благоразумно воздержались от ответных действий.
После смерти Чингис-хана (25 августа 1227 г.) и правления Толона (Толуй, кит. Толэй, 1192-1232, Жуй-цзун, прав. 1127-1229, четвертый сын Чингис-хана) на великоханский престол вступил Угэдэй (Огэдэй, кит. Окотай, Эгедеи, 1186- 1241, Тай-цзун, прав. 1229-1241, третий сын Чингис-хана). При нем поведение монголов претерпело решительные изменения. Если прежде они, следуя кочевым воинским традициям, совершали набеги, разоряя и грабя все вокруг, то те- перь начали《обживать» доставшиеся им владения. Огромный вклад в строи- тельство монголо-китайского государства внес кидань Елюй Чуцай (1190-1244), с немалым трудом убедивший Угэдэя и часть племенной знати приступить к организации собственной системы управления. Взяв за образец устройство китайской империи, Елюй Чуцай разделил захваченную к тому времени территорию Северного Китая на 10 округов (лу), ввел регулярные налоговые сборы (совместно с территориальными налоговыми управлениями) и учредил (1231 г.) высший гражданский административный орган Чжунгиугиэн, превратив его в аналог китайского Кабинета министров с теми же шестью министерствами. Став руководителем Кабинета министров и первым цзайсяном Угэдэя, Елюй Чуцай, возможно, посоветовал своему хану установить «цивилизованные» отношения с ки- тайской империей. Это совпало с окончанием войны монголов против Цзинь, которая в 1231 г. вступила в завершающую стадию. Готовя наступление на Кай- фэн, монгольские военачальники посчитали более разумным вести наступление на цзиньскую столицу с юга, чем с севера, из уже оккупированных районов Шаньси, чтобы избежать форсирования Хуанхэ. И в начале лета Угэдэй сам направил в Линьань посольство, поручив ему теперь уже вежливо попросить сун- ские власти пропустить монгольскую армию через Хуайнань. Ши Миюань отка- зал, вероятно из-за боязни повторения ошибки северосунских стратегов, когда стремление расправиться с киданьским государством Ляо в союзе с чжурчжэня- ми стоило империи утраты Севера. На обратном пути посольство уничтожили по приказу командующего войсками области Мяньчжоу (в районе совр. г. Мяньян,
Угэдэй


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
347
северо-восток Сычуани). Был ли на то тайный приказ от двора (что сомнительно) либо же в Мяньчжоу действовали по собственной инициативе, неизвестно. Возмущенные этим коварством монголы в августе вторглись в Синъюаньцзюнь и, овладев горным проходом Сяньжэньгуань, который в свое время отстоял полководец У Цзе, совершили стремительный рейд в глубь Сычуани более чем на 180 км. Хотя этот поход, продлившийся около месяца и стоивший жизни сотням тысяч мирных жителей, явно был акцией устрашения, а не началом собственно вторжения, его справедливо считать пусть отдаленной, но прелюдией завоевания монголами Юга. Китайскому же двору он наглядно показал превосходство монгольских конников над сунской армией, что дополнительно отвратило Ши Миюаня от потенциального союза с Угэдэем в борьбе с Цзинь. Правильнее было укреплять собственную обороноспособность.
Весной 1232 г. монголы окружили Кайфэн. Столкнувшись с упорным сопротивлением чжурчжэней, Угэдэй в конце года вновь обратился к властям китайской империи с предложением о совместных военных действиях. Роль перего- ворщика поручили цзиньскому ученому и литератору Ван Цзи, этническому китайцу, поступившему на службу к монголам. Переговоры состоялись в Сянъяне, их вело, по поручению Ши Миюаня, местное начальство под присмотром Мэн Гуна (1195-1246), сына Мэн Цзунчжэна, который занимал важное место в правительстве Ши Миюаня и был одним из его главных военно-политических советников. Детали переговоров в источниках не прослеживаются, но, по всей ви- димости, они не увенчались каким-либо соглашением. На словах выражая го- товность к сотрудничеству, китайская сторона, вероятно, по-прежнему опасалась брать на себя конкретные обязательства по союзу с монголами.
В середине лета 1233 г. последний цзиньский монарх, Ай-цзун (прав. 1224- 1234), бежал из Кайфэна в г. Цайчжоу, старинную и славную боевым прошлым китайскую цитадель, теперь находившуюся в 40 км от границы с Южной Сун. Цзиньский военачальник У Сянь (ум. 1234) разработал план бегства монарха в Сычуань и во исполнение этого замысла в 7-м месяце вторгся на территорию империи в районе приграничной (с цзиньской стороны) области Дэнчжоу (север Хэнани) и попытался атаковать Гуанхуацзюнь, форпостную военную область округа Сицзин-наньлу. Отбив атаку, Мэн Гун перешел в наступление и занял Дэнчжоу, а затем и находившуюся к востоку от нее область Шоучжоу (пров. Аньхуэй). Сунские войска получили плацдарм для возможного продвижения в Хэнань. Этот успех способствовал возобновлению переговоров с монголами. Ки_ тайская сторона обязалась поставить им продовольствие в объеме около 300 тыс. цзиней риса, срочно выслать на помощь 20-тысячный корпус и в скором времени присоединиться к осаде Цайчжоу. В обмен сунцы получили обещание безвозмездной передачи империи ряда территорий на севере Хэнани. В октябре монголы осадили Цайчжоу, в начале ноября туда выступила китайская армия под ко- мандованием Мэн Гуна. Несмотря на голод (отмечены даже случаи людоедства) и неоднократные штурмы, город оборонялся еще три с лишним месяца. Цайчжоу пал, по китайскому летоисчислению, в день у-шэнь 1-й луны начального


348
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
года эры Дуань-пин (по современному календарю - 9 февраля 1234 г.)5 Ай-цзун покончил с собой. Чжурчжэньское государство Цзинь прекратило свое существование. Мэн Гун с триумфом доставил к сунскому двору цзиньские императорские печати и часть расчлененного тела последнего чжурчжэньского монарха.
Ли-цзун изменил прежний девиз правления на Дуань-пин (1233-1237) отнюдь не в предвкушении краха чжурчжэньского государства. Для него подлинно новая эра его правления наступила после смерти Ши Миюаня в конце 10-го месяца 1233 г. Окрыленный возможностью царствовать самостоятельно и уверенный в прочности союзнических отношений с монголами, подкрепленных их бла- годарностью за содействие в разгроме Цзинь, он посчитал, что настало время для возвращения под эгиду Сун северных земель, по крайней мере исконно связанных с династией (район прежней метрополии). Приготовление к походу на север начали еще до гибели Цзинь, поставив стратегическую цель вернуть три стольных города Северной Сун - Кайфэн, Интянь и Лоян. Ли-цзуна, как и следовало ожидать, поддержало подавляющее большинство столичных и региональных полководцев, в том числе Мэн Гун, Чжао Фань и Чжао Куй, причем последний наиболее активно убеждал Ли-цзуна и правительство, что, во-первых, военную мощь монголов не следует преувеличивать, а во-вторых, сунская армия, вступив на северные земли, обязательно получит массовую поддержку со стороны местного населения, уставшего жить под гнетом чжурчжэней и теперь категорически не желавшего оказаться под игом монголов. Против похода выступи- ли члены нового《канцлерского кабинета» - Цяо Синцзянь, основной политиче- ский преемник Ши Миюаня, Цзэн Цунлун (1174-1236) и Чэнь Гуйи (1183-1234). Все они прежде занимали руководящие посты в Высшей военной палате, были хорошо осведомлены по долгу службы о положении дел как в правительственных вооруженных силах, так и на территории погибшего чжурчжэньского государства, и теперь единодушно считали, что посылать армию на север ни в коем случае нельзя. Чэнь Гуйи, отчаявшись отговорить монарха, подал в отставку. Об опасности северного похода предупреждали и многие другие гражданские сановники, указывавшие, в частности, на неизбежные трудности обеспечения войска продовольствием в разоренных войной местностях.
В конце лета 1234 г. власти Сун получили возможность отправить делегацию для совершения поминальных жертвоприношений в некрополях императоров Северной Сун (недалеко от Лояна). Рассказ членов делегации о том, в какое запустение и плачевное состояние пришло это священное для династии место за минувшее столетие, произвел настолько сильное впечатление на двор, что умолкли даже самые стойкие противники похода на север. Его начали в конце лета 1234 г. (в 6-м или 8-м месяце). Первым выступил 10-тысячный корпус под командованием Цюань Цзыцая, которому предстояло пройти от Лучжоу (на севере пров. Аньхуэй) до недавно сдавшегося монголам Кайфэна. Они прошли через Шоучжоу и Хаочжоу, где их ожидали руины городов с чудом выжившим немногочисленным населением и полностью обезлюдившие и порушенные села. В самом Кайфэне осталось не более 700 солдат, уцелела от силы тысяча домов


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
349
горожан. Еще год назад，при осаде Кайфэна, разрушили дамбы на Хуанхэ，и ру_ котворное наводнение затопило не только окрестности города, но и достигло Шоучжоу. Как и предсказывали противники похода, сунская армия осталась и без пополнения, и без провианта. Через некоторое время к Кайфэну подошел Чжао Куй во главе 50-тысячного войска. Стратегический план, разработанный в Линьани, предполагал, что, объединившись, сунские армии направятся на Ло- ян. Но из-за недостатка продовольствия решили отправить туда только 28 тыс. человек, снабдив их провизией на пять дней. В город войска вошли без труда, но обнаружили там еще большее, чем в Кайфэне, запустение. Конникам, чтобы выжить, пришлось убивать и есть своих лошадей. Монгольская армия, собиравшаяся было возвратиться на север, атаковала Лоян, армия Сун потеряла в сражении от 80 до 90% воинов. Еще худшая участь поджидала тех, кто остался в Кайфэне: вернувшиеся туда монголы вновь затопили город, и немногие сумели спастись. Единственное, что смогли сделать сунские военачальники, так это разместить гарнизоны в Дэнчжоу и тоже бывшей цзиньской приграничной области Танчжоу. Совместно с Шоучжоу они составили единственное территориальное приобретение империи.
Угэдэй счел поход су некой армии на север самоуправством и нарушением прежних договоренностей. С конца 1235 г. начались регулярные нападения монголов на Южную Сун, открывшие первый этап завоевания Юга. За 1236-1237 гг. монголы совершили рейды по провинциям Хубэй, Аньхуэй, Сычуань, захватили юг Шэньси. Во 2-м месяце 1238 г. в Линьань внешне неожиданно прибыло посольство от Угэдэя во главе с тем же Ван Цзи с предложением мира. В апреле власти Сун подписали мирное соглашение，по которому обязались выплачивать монголом ежегодную дань в размере 200 тыс. лян серебра и 200 тыс. кусков шелка. Но уже на следующий год монголы вторглись на восток Сычуани и дошли до местности Бадун (совр. уезд Бадунсянь на юго-западе пров. Хубэй). Панические настроения, охватившие Южную Сун, усиливали всевозможные ас- трономические аномалии, сочтенные зловещими знамениями. Ли-цзун чуть ли не каждый месяц приносил жертвы высшим силам (Небу, Земле, августейшим предкам), постоянно обновлял девизы правления (пять раз за 1237-1265 гг.) и лихорадочно менял состав правительства. Дольше всех на вершине властного эшелона оставался Ши Сунчжи (1189-1257), племянник Ши Миюаня, являвшийся канцлером с 1239 по 1244 г. При этом он оставил двор по собственному желанию (в связи с трауром по отцу), после чего предпочел уединенный образ жизни.
Сравнительная длительность пребывания Ши Сунчжи цзайсяном объясняется не столько его собственными достоинствами как государственного деятеля, сколько снижением активности монгольских нападений, причиной которых, в свою очередь, послужила распря между потомками Чингис-хана, вспыхнувшая со смертью Угэдэя 11 декабря 1241 г. В 7-м месяце 1251 г. на великоханский престол вступил Мункэ (Монкэ, кит. Мэнгэ, 1208-1259, Сянь-цзун, прав. 1251-1259), приступивший к стратегически более продуманному, чем тактика


350
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
рейдов, завоеванию Юга. В 1252-1253 гг., пройдя через Сычуань и районы среднего течения Янцзы, монгольские армии разгромили этническое царство Далиго в Юньнани и вторглись в северную часть Вьетнама. Над Южной Сун нависла угроза последующего наступления с севера и с юга, однако в 7-м месяце 1259 г. Мункэ, лично возглавлявший армию, умер от болезни или ранения. Вновь обострились распри между его родичами, что позволило Южной Сун в декабре того же года добиться нового мирного договора с монгольскими властями, по которому китайцы помимо выплаты дани признавали свою вассальную зависимость от великого хана. 5 мая 1260 г. прямой внук Чингис-хана и четвертый сын Толуя Хубилай (кит. Хубилэ, 1215-1294) провозгласил себя Великим каганом (дакэхань) в противовес своему брату, объявленному великим ханом на курултае Чингисидов в Каракоруме. Междоусобная война между потомками Чин- гис-хана продолжалась более четырех лет, приведя к распаду прежней Монгольской державы. Под властью Хубилая, почитаемого основателем китайско-монгольской империи Юань (Ши-цзу, прав. 1260-1294) оказался не только Север- ный Китай, но и Монголия, Восточный Туркестан и захваченная ранее Корея. В 9-м месяце 1264 г. он учредил собственную столицу Даду (Великая столица) на месте современного Пекина.
16 ноября того же года (в день дин-мао 10-й луны 5-го года эры Цзин-дин, 1260-1265) скончался Ли-цзун, вторая половина царствования которого омрачалась еще и отсутствием наследника. Бездетной осталась его старшая супруга императрица Се (Се-хуанхоу), ее обычно называют по личному имени Се Дао- цин (1210-1233) для различения с супругой Сяо-цзуна (Се Суфан). Главная фаворитка императора Цзя-гуйфэй (1213-1275) родила ему дочь, а четыре сына от второстепенных обитательниц внутреннего дворца скончались в младенчестве или детском возрасте. С середины 1240-х годов, когда Ли-цзун приблизился к своему 40-летию, царедворцы стали настаивать на усыновлении им потомка первых монархов династии. В 1253 г.5 в преддверии уже 50-летнего рубежа, он исполнил это требование, возведя в статус хуанцзы племянника Чжао Ци (1240- 1274), сына своего младшего единоутробного брата Чжао Юйжуя (1207-1287). Хотя усыновление императорами племянников случалось и прежде, выбор Ли- цзуна привел двор в замешательство. Знатоков и блюстителей генеалогии династии смущала неясность происхождения Чжао Ци: официально усыновленный старшей женой Чжао Юйжуя, он являлся отпрыском рядовой наложницы отца (впоследствии удостоена титула Циго-фужэнь Хуан-ши, госпожа Циго из рода Хуан), что ставило под сомнение его принадлежность к родословной линии Тай- цзу (официально считался его потомком в 11-м поколении). В итоге часть царедворцев во главе с цзайсяном У Цянем (1196-1262) потребовали от Ли-цзуна


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
351
низложить племянника и выбрать себе другого преемника. У Цянь настаивал и на том, что 13-летний Чжао Ци не обладает природными качествами, необходимыми для монарха. Явно по наущению канцлера, наставники хуанцзы хором заговорили о его безвольности и бесталанности. Выбор Ли- цзуна поддержали те царедворцы, кто опасался, что Чжоу Юйжуй выступит с оружием в руках, отстаивая права сына. Но были и те, кто относился к Чжао Ци с искренней симпатией, среди них Цзя Сыдао (1213-1275), брат Цзя-гуйфэй. Взяв на себя роль главного воспитателя юного наследника, он, став цзайсяном (1259 г.)5 способствовал его возведению в статус тайцзы (1260 г.)? а затем добился его интронизации (Ду-цзун5 прав. 1264-1274). Цзя
..身4,找久
Цзя Сыдао
Сыдао остался и основным
цзайсяном нового императора на весь срок его правления.
Это правление совпало по времени с усилиями Хубилая по упрочению позиций династии Юань в уже завоеванных землях Китая. Для традиционной историографии характерны обвинения в адрес Ду-цзуна и Цзя Сыдао в том, что они не сумели воспользоваться 10-летним перерывом в монгольской экспансии и, взяв близорукий курс на замирение с монголами, не приняли действенных мер по укреплению обороноспособности империи, хотя для этого неожиданно возникли весьма благоприятные условия: природные бедствия, столь долго терзавшие страну, словно бы по какой-то мистической причине почти прекратились, налоговые доходы возросли, а государственная казна, несмотря на колоссальные расходы, все еще не оскудела. Политическую недальновидность, равно как и другие государственные просчеты Ду-цзуна и его канцлера, трудно полностью отрицать. Возможно, они и вправду не относились к числу личностей, способных организовать противодействие нашествию. Тем не менее правительство все же предприняло немалые усилия по подготовке к новому этапу обороны от монголов. Следует также иметь в виду, что Цзя Сыдао (сын Цзя Шэ) являлся не только потомственным сановником, обладавшим немалым опытом гражданского и военного администрирования, но и талантливым военачальником, выдержавшим несколько сражений с монголами. Его возвышению при дворе способ- ствовала не только протекция сестры, но и (а возможно, в первую очередь) его роль в обороне Сянъяна зимой 1253 г. Поясним, что Сянъян и впоследствии оставался одной из основных мишеней для нападений монголов, понимавших его стратегическую значимость. Бои за этот город, во время которых он несколько раз переходил из рук в руки, шли с 1268 по 1273 г.5 и завоевание моно- голами самой цитадели и прилегающего к нему района намного ослабило обо- роноспособность всей Южной Сун.
Возвращаясь к деятельности Ду-цзуна и Цзя Сыдао, отметим, что, согласно «Сун ши»5 правительство Цзя Сыдао не скупилось в расходах на оборонитель-


352
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ные нужды, особенно в важнейших стратегических районах. За 1269-1273 гг. около 14 млн связок монет выделили на укрепление округа Цзинху-бэйлу и непосредственно Сянъяна, 10 млн послали в восточные районы Сычуани, остававшиеся под властью Сун, 4 млн - на возведение дополнительных рубежей по р. Хуайшуй. Эти средства предназначались для пополнения армии и строительства фортификационных сооружений. Предусматривались и средства для вознаграждения воинов, особенно защитников границы, что должно было повысить их моральный дух. Местные гражданские и военные руководители тоже активно готовились к обороне. Так, в Цзинчжоу (на юге пров. Хубэй) склады наполняли продовольствием и организовали военную подготовку всех трудоспособных мужчин. В близлежащей области Инчжоу (юго-восток пров. Хубэй), на южном берегу р. Ханьшуй в кратчайшие сроки построили новую цитадель, а вдоль самого берега посадили деревья, чтобы затруднить высадку противника. Во многих местах для увеличения продовольственных запасов к сельскохозяйственным работам привлекали армию. Дополнительные стены возвели вокруг столицы и императорской резиденции. Кроме того, региональные военачальники предприняли несколько успешных попыток вернуть захваченные монголами местности, в том числе район Тунчуаньфу (на западе Сычуани) и Жаочжоу (Цзянси). Все эти меры и акции свидетельствуют о том, что сунское правительство сохраняло решимость отстоять Юг.
Объективной и ключевой причиной победы монголов над Южной Сун по- служила, по мнению некоторых современных исследователей, не плохая подготовка китайской империи к обороне, а новый военно-политический курс Х\ би- лая, направленный на сотрудничество с этническими китайцами. Их активно приглашали на службу в армию, используя их боевой опыт и военно-технические знания, включая осаду и штурм городов. Не брезговали монголы и рейдами в приграничные территории для захвата воинов. В результате на заключи- тельной стадии монгольского завоевания Китая в некоторых соединениях китайских солдат и офицеров было в пять раз больше, чем монгольских. При этом монголы особенно ценили уроженцев Юга, всячески переманивая их на свою сторону. Такая политика позволила Хубилаю создать вооруженные силы, способные действовать в ютиматических и естественно-географических условиях Юга, и одновременно ослабила военный потенциал Южной Сун5 власти которой были вынуждены вербовать в солдаты как юношей (начиная с 15-летнегс возраста), так и людей, подлежащих по возрасту демобилизации. Например, губернатор Цзянлина с отчаянием уведомлял трон, что в его соединениях 20°/с составляют дети и старики. Пришлось также вооружать ополчение, набирав в него представителей многочисленных этнических меньшинств. Уже в начале 1270-х годов при дворе заговорили о ненадежности таких войск, готовых в любой момент либо дезертировать, либо, что еще хуже, взбунтоваться. Не исключено, что сунским властям следовало бы воспользоваться тактикой монголое и самим посылать отряды во вражеское приграничье для вербовки солдат, нс они этого не сделали.


1. Сунский сановник в парадном одеянии.
2. Дворцовый экзамен (с картины эпохи Мин)


3. Гао-цзу (Ши Цзинтан), император Поздней Цзинь (современная картина по мотивам традиционной китайской живописи). 4. Монеты, выпущенные в государстве Чу в царствование Ma Иня


5. Коллектив ученых-книжников, составивших великие энциклопедии Сун
(современная картина).
6. Лю Ваньсу (1120-1200) и 7. Ли Гао (1180-1251) — знаменитые медики ХП-ХШ вв.


':’;:;%’，麵


18. Вид озера Сиху. Ханчжоу.
19. Беседка в парке Ваншиюань. Сучжоу


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
353
Нельзя также не отметить, что в условиях надвигающейся угрозы завоевания сунский двор так и не смог сохранить единство, тогда как Хубилай, напротив, добился консолидации не только своего ближайшего окружения, но и всего подвластного ему населения Северного Китая. В конце 1271 г. он изменил название складывавшегося государства с Мэнгуго (Монгольское государство) на Юань (точнее, Да Юань, Великое Юань) и принял китайский императорский титул (хуанды), с этого момента ведут отсчет истории собственно империи Юань. Исключительно важно, что в качестве названия империи Хубилай использовал не фамилию, скажем, своего рода или какой-нибудь специфический монгольский этноним, топоним либо социально-политический термин, а одно из древнейших и базовых китайских категориальных понятий, передававшее идею чего-то изначального, в том числе пракосмического состояния, предшествовавшего упорядочиванию Вселенной. Нельзя не сослаться на эдикт Хубилая от 1260 г., в кото- ром он резко порицал практику использования для наименования государств этнонимов и топонимов, ибо это являлось, по его разумению, «уступкой простому люду», мешавшей новой династии подняться над, выражаясь современным языком, геополитической и этнической конкретикой. Назвав создаваемую им империю《Изначальная», Хубилай стремился подчеркнуть ее уникальность по сравнению с прежними китайскими империями, миропорождающий потенциал и, еще важнее, космополитизм. Проще говоря, он обещал равное покровительство правящего режима всем жителям империи, независимо от их этниче- ской принадлежности, что не могло не оказать психологическое воздействие и на его китайских подданных. Кроме того, он вновь использовал концепцию тяньмин, доказывая, что династия Чжао окончательно утратила права на державную власть и теперь он является обладателем Небесного мандата. Учитывая, с одной стороны, многочисленность природных бедствий и астрономических аномалий (зловещих знамений) на протяжении правления Нин-цзуна и Ли-цзуна, а с другой - успешность действий монгольских войск, можно не сомневаться, что вера в избранничество Хубилая Небом получила широкое распространение не только в Северном Китае, но и на Юге, что, к слову сказать, было немаловажным фактором перехода на сторону монголов китайских чиновников, генералов и простых солдат.
Ду-цзун неожиданно скончался 12 августа 1274 г. (в день дин-мао 10-й луны 5-го года эры Сянь-чунь, 1265-1275) в возрасте всего 35 лет. У него было девять сыновей от императрицы Цюань (Цюань-хуанхоу, 1241-1309) и нескольких наложниц. К моменту его кончины в живых оставались трое: Чжао Ши (1269-1278) от наложницы-фаворитки Ян-шуфэй (1244-1270), Чжао Сянь (1271—?) от Цюань- хуанхоу и Чжао Бин (1272-1279) от второстепенной наложницы Юй-сюжун (годы жизни неизвестны). Ду-цзун не возвел никого из своих сыновей в статус на- следника. Согласно《Сун ши»，он определился в пользу Чжао Сяня уже на смертном одре. Другие источники утверждают, что ни предсмертной, ни посмертной воли Ду-цзуна не было, а большинство сановников склонялись в пользу Чжао Ши по праву первородства. Однако Цзя Сыдао и императрица Се Дао-


354
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
цин поддержали кандидатуру сына официальной супруги усопшего монарха (Гун-цзун, прав. 1274-1275). На Се Даоцин, как на старшую по возрасту из хуан- хоу, возложили функции регентши. По ее решению и вопреки протестам оппозиции цзайсяном остался Цзя Сыдао.
Гибель Южной Сун (1274—1279)
Финальное наступление монголов на Южную Сун началось в первых числах октября 1274 г. Принято считать, что решение об уничтожении китайской империи Хубилай принял еще в марте того же года. Вместе с тем не вызывает особых сомнений, что смерть Ду-цзуна и возведение на трон трехлетнего ребенка, опекаемого пожилой, не слишком искушенной в политике женщиной и непопулярным при дворе и в народе канцлером, ускорили наступление конца. В оставшие- ся месяцы 1274 г. монголам повсеместно оказывали упорное сопротивление, и лишь весной следующего года, когда монгольская армия под командованием Баяня (Баян, Боянь, ум. 1340)- выходца из народности тюркского происхождения, вошедшего в ближайшее окружение Хубилая, двинулась из Эчжоу (с севера пров. Аньхуэй) на Линьань, ситуация изменилась. Конников и пехоту сопровождала боевая флотилия, поднимавшаяся по Янцзы (Хубилай приступил к созданию собственного флота с помощью китайцев еще в 1260-х годах). Большинство областей, лежащих на их пути, сдались без боя. В начале марта Цзя Сыдао отправил в лагерь Баяня миссию для мирных переговоров, но все его предложения (выплата дани и признание вассальной зависимости в обмен на существование Южной Сун) были отвергнуты. Во 2-й луне (19 марта) состоялось сражение в Динцзячжоу (местность на южном берегу Янцзы, в окрестностях совр. г. Уху, на юго-востоке пров. Аньхуэй). Сунский флот из 2500 боевых кораблей под началом Ся Гуя и 70-тысячная армия под командованием Цзя Сыдао и Сунь Хучэ- ня проивостояли воинам Баяня. Рассказывают, что Ся Гуй и Цзя Сыдао бежали, убоявшись схватки, и монголы уничтожили охваченное паникой войско Сунь Хучэня. При дворе требовали ареста и казни вернувшегося в столицу Цзя Сыдао. Не допустив немедленной расправы, императрица Се Даоцин была все же вынуждена не только сместить канцлера, но и отправить его в ссылку в район современного г. Чанша, где его и убили. В 6-м месяце 1275 г. сунские дипломаты, формально посланные уже новым правительством, вновь прибыли в лагерь Баяня, но речь по-прежнему вели о возможности сосуществования Юань и китайской империи.
Летом основная часть монгольского воинства, так и не привыкшего к южной жаре, вернулась на север, оставив многие захваченные города. Отбыл и Баянь, вызванный Хубилаем в Даду для обсуждения дальнейшего хода кампании. В результате Сун вернула себе полностью или частично важнейшие для обороны районы и города, включая Янчжоу, Чанчжоу и Пинцзянфу (совр. Сучжоу), а также некоторые южные области (в том числе Жаочжоу). Пытаясь поддержать


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
355
настрой на сопротивление врагу, власти объявили всеобщую амнистию, подразумевая прежде всего сдавшихся или бежавших местных гражданских и армей- ских руководителей, а также солдат-дезертиров. Однако амнистия не возымела никакого действия, равно как и изданный несколько позже указ о, напротив, наказании дезертиров.
Первостепенной необходимостью для обороны сто- лицы, как и во времена лихолетья Гао-цзуна, стало удержание г. Янчжоу. На его защиту отправили Чжан Шицзе (ум. 1279), одного из самых известных на тот момент военачальников, недавно умело бившегося в Цзинчжоу. В 7-м месяце 1275 г. он попытался еще раз поставить заслон монгольским флоту и сухопутным силам у холмистой местности Цзяошань, входящей в пригород современного г. Чжэньцзян. Янцзы перегородили большими кораблями, скрепив их несколькими рядами железных цепей, однако монгольская флотилия, состоявшая из небольших и маневренных судов, атаковала эти корабли и подожгла их стрелами, а пехота и конница разгромили сухопутные силы Чжан Шицзе, потери которого составили 60 тыс. убитыми, приблизительно столько же попало в плен. Монголам достался, по утвер- ждению источников, весь флот, стянутый к Цзяошани, - 700 боевых кораблей, пригодных и для морского плавания. Теперь они могли не только свободно подняться по Янцзы к Цзянькану (Нанкину), но и выйти в море, доплыть до Хан- чжоуского залива и нанести удар по Линьани со стороны побережья. В то же время вновь осажденный Янчжоу взять им так и не удалось. После месячной осады города монголы оставили его у себя в тылу, ибо в результате победы у Цзяошани он утратил стратегическую значимость. (Янчжоу сдался только вслед за капитуляцией властей Южной Сун.) Сунской же армии теперь предстояло сосредоточиться на обороне Пинцзянфу, куда отправили Вэнь Тяньсяна (1236-1283), ученого и поэта, показавшего себя энергичным и талантливым военным администратором на посту руководителя Министерства военных дел.
Между тем Хубилай и Баянь сошлись в том, что от Цзянькана к сунской столице следует идти по прямой - по линии Великого китайского канала. В конце года пал Чанчжоу, и Баянь для устрашения других городов приказал уничтожить всех его мирных жителей. Сдалась военная область Цзянъиньцзюнь, находившаяся в дельте Янцзы, приблизительно в 100 км к северо-востоку от Линьани, что открыло выход к Ханчжоускому заливу по суше. В столицу срочно вернули Вэнь Тяньсяна, что, возможно, облегчило монголам взятие Пинцзянфу, Уси и всего района близ оз. Тайху. К концу 1275 г. в Линьани оставалось не более 30 тыс. войск, что делало бессмысленным оборону города. Некоторые сановники предлагали бежать на юго-восточную периферию, другие поспешили покинуть столицу самовольно. Бежали, например, левый цзайсян Лю Мэнъянь (1219-
Вэнь Тяньсян


356
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
1295) и руководитель Министерства церемоний Ван Инлин (1223-1296), в недавнем прошлом, заметим, ярые противники Цзя Сыдао. Те из сановников, кто сохранил веру в возможность договориться с монголами, консолидировались вокруг многоопытного Ван Юэ (1219-1275) и Чэнь Ичжуна- относительно молодого государственного деятеля (получил степень цзиныии в 1263 г.), возвысившегося в качестве одного из лидеров противостояния Цзя Сыдао и ставшего правым цзайсяном после его отставки. На протяжении 12-го месяца 1275 г. в лагере Баяня шли переговоры, во время которых тот требовал безоговорочной капитуляции, а китайская сторона старалась отстоять хоть какие-то интересы пра- вящего дома. Устав от дипломатических ухищрений, Баянь приказал полностью окружить Линьань, что и было сделано: три соединения почти одновременно захватили окрестные города и к началу 1-го месяца 1276 г. вошли в пригороды столицы, где осталось не более 10 представителей высшего правительственного эшелона. Незадолго до полной блокады Линьани Вэнь Тяньсян и Чжан Шицзе, вернувшийся ко двору после разгрома у Цзяошани, убеждали императрицу Се Даоцин спасаться с маленьким императором по морю. Она отказалась, не желая бросать столицу, да и опасаясь, что они не выдержат такого пути.
3 февраля 1276 г. в походной ставке Баяня состоялась его конфиденциальная встреча с Чэнь Ичжуном, во время которой было принято принципиальное решение о капитуляции. Следующей ночью Чэнь Ичжун тайно покинул Линьань и направился в родной для него г. Вэньчжоу - административный центр одноименной области (на юге прибрежной части пров. Чжэцзян), где останавливался Гао-цзун во время его бегства от чжурчжэней весной ИЗО г. Наиболее распространена версия, что он бежал, убоявшись взять на себя ответственность за участие (в качестве цзайсяна) в подписании акта капитуляции и, следовательно, за гибель династии. Однако, как показывают дальнейшие события, не исключено, что Чэнь Ичжун действовал по поручению императрицы Се Даоцин. 5 февраля на должность правого канцлера с совмещением обязанностей главнокомандующего имперскими вооруженными силами срочно назначили Вэнь Тяньсяна. 6 февраля (по《Сун ши》，в день бга-с/ой 1-й луны 2-го года эры Дэ-ю, 1274-1276) он, У Цзянь (1213-1276), левый цзайсян с середины января, и Цзя Юйцин (ум. 1276), тоже спешно назначенный наместником столицы, прибыли к Баяню и официально объявили о капитуляции Линьани. Этим они спасли город от штурма и, кроме того, упросив монгольского полководца повременить со вступлением в Линьань, дали августейшему семейству и двору время для подготовки отбытия из столицы. Отсрочка была необходима и самому Баяню для уведомления Хубилая о капитуляции сунских властей и получения согласия на принятие их сдачи. В качестве заложника в лагере монголов по решению Баяня оставили Вэнь Тяньсяна. Указанный день справедливо принимают за фактическую дату сдачи столицы Южной Сун и гибели всего правящего режима.
Ночью 8 февраля по приказу императрицы Се Даоцин (и по совету, как счи- тается в традиционной историографии, Вэнь Тяньсяна) Чжао Ши и Чжао Бин, в срочном порядке назначенные на властные региональные должности, были


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
357
тайно вывезены из Линьани. С ними ехали их матери (Ян-шуфэй и Юй-сюжун соответственно) и несколько ближайших родственников, охранял их небольшой гвардейский отряд под командованием Ян Цзяня (1141-1226), отца Ян-шуфэй, больше известного в качестве ученого и мыслителя (представитель лисюэ). Беглецы пробрались к реке Цяньтанцзян, впадающей в Ханчжоуский залив, и на заранее подготовленном корабле поплыли вверх по течению, уводящему на юго- запад Чжэцзяна. Так и не замеченные врагами, они добрались до г. Учжоу (район совр. г. Цзиньхуа), а оттуда перебрались в г. Вэньчжоу, где их ожидали мор- ской флот и армейское соединение, подготовленные местными властями. По морю принцев, их свиту и складывающееся правительство доставили в г. Фучжоу, административный центр одноименной области (в районе совр. г. Фучжоу, в центральной части восточной прибрежной зоны пров. Чжэцзян).
22 февраля императрица Се Даоцин, остававшаяся в столице, уполномочила Цзя Юйцина, сменившего Вэнь Тяньсяна на посту правого канцлера, и У Цзяня провести официальную процедуру капитуляции. 22 марта (в 12-й день 3-й луны) Баянь впервые посетил Линьань, чтобы лично убедиться в готовности поверженного города к встрече победителей, а 28 марта уже триумфально въехал в него через центральные ворота. В обмен на добровольную капитуляцию Баянь от имени императора Великой Юань обещал, во-первых, не разрушать важнейшие китайские государственные святилища - алтари для жертвоприношений ду- ху-покровителю династии и божеству плодородия (шэцзи)\ во-вторых, сохранить культ предков рода Чжао через разрешение его живущим потомкам почитать основателей и усопших монархов династии; в-третьих, обеспечить непри- косновенность и достойное существование императрице Се Даоцин, императрице Цюань (вдове Ду-цзуна) и Чжао Сяню. Хубилай подтвердил и полностью выполнил эти обещания, о ряде принципиальных моментов которых он и Баянь договорились уже в ходе переговоров конца 1275- начала 1276 г. Чжао Сяня, низложенного до Инго-гуна, что уже само по себе обеспечило ему уважительное отношение со стороны монгольской знати как носителю аристократического титула, почти сразу увезли в Даду. Его сопровождал Чжао Юйжуй, которого императрица Се Даоцин вызвала в осажденную монголами Линьань, не исключено, по предварительному соглашению с Баянем, беспрепятственно пропустившим родного деда Чжао Сяня в столицу. Известно, что Чжао Сянь некоторое время прожил в Даду, а затем поселился (вероятнее всего, по собственной воле) в буддийском монастыре, предположительно в районе Дуньхуана. Сколько лет он там прожил, в источниках не уточняется, но намекается, что его жизнь на севере прошла безбедно и спокойно. К Чжао Юйжую Хубилай отнесся с неожиданным радушием, удостоив его почетного титула «Великий муж блистательно- го преуспеяния с золотой печатью и пурпурным шнуром» (цзиньцзы-гуанлу- дафу, монгольские власти к тому времени восприняли и всю систему китайских традиционных титулов и званий) и доверив ему руководство сельским хозяйством империи в статусе дасынун (министр земледелия). О том, насколько успешно справлялся Чжао Юйжуй со своими обязанностями, можно судить по возве¬


358
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
дению его в аристократический титул Пинъюаньцзюнь-гун. Он скончался 80-летним старцем, став первым (или одним из первых) членов дома Чжао и вообще так называемых южан {нанъжэнъ), кто вошел в высший правительственный эшелон империи Юань. Попутно заметим, что судьба Чжао Юйжуя противоречит распространенной точке зрения о крайне отрицательном отношении монгольских властей ко всем «южанам». Как видим, для них важнее были персо- нальные способности человека, его готовность сотрудничать с властями и польза, приносимая им правящему режиму, чем его происхождение.
Императрице Се Даоцин, тяжело заболевшей в начале 1276 г., разрешили остаться в Линьани на несколько месяцев до поправки здоровья настолько, чтобы выдержать путешествие в Даду. Ее привезли в столицу Юань в сопровождении специального эскорта и поселили в монастыре, где она, окруженная почте- нием и заботами, мирно скончалась в 1283 г., в возрасте 73 лет. Ее похоронили в пригороде Даду. Императрица Цюань, некоторое время прожившая в Даду, затем приняла буддийский постриг, прожила до 1309 г. и была погребена рядом со свекровью. Упоминается, что в Даду увезли еще 60-70 родственников клана Чжао, но об их дальнейшей судьбе умалчивается, но нет и сообщений о каких- либо репрессиях против них.
Депортации в Даду подлежали, по решению монгольских властей, таьсже гаремные обитательницы, евн^и, дворцовая челядь и, самое примечательное, студенты столичных высших учебных заведений, коих насчитывалось до 4 тыс. Приказ относительно обучающейся молодежи полностью соответствовал общей политике монгольских властей на привлечение к сотрудничеству китайских ученых. Еще в 1237 г. по инициативе Елюй Чуцая на Севере приняли на службу 4030 китайских чиновников и восстановили там экзаменационную систему. По сообщению источников, около сотни наложниц и женской придворной прислуги покончили с собой накануне триумфального въезда Баяня в Линьань. Вряд ли ими двигало чувства патриотизма и верности дому Чжао, скорее, пугала перспектива стать рабынями завоевателей. Во избежание подобных инцидентов Ба- янь, откровенно дороживший столь ценной добычей, приказал собрать оставшихся в живых гаремных красавиц, приставить к ним тоже согнанных из дворцовых покоев евнухов и всех вместе отвезти в Даду под усиленной охраной. Не- которые женщины все же покончили с собой в дороге, другие (тоже немало)- по прибытии в Даду. Немало самоубийств случилось и среди студенческой молодежи. Отмечены также случаи, когда с собой кончали родители молодых людей, отправленных в столицу Юань. С дворцовой челядью монголы особо не церемонились - их гнали, как пленных, а при неповиновении заковывали в цепи.
14 июня (в 1-й день 5-го месяца) 1276 г. сановники, собравшиеся в Фучжоу, провозгласили императором восьмилетнего Чжао Ши (Дуань-цзун, прав. 1276- 1278). Важную роль в создании «фучжоуского» правительства сыграл Вэнь Тянь- сян, бежавший из-под стражи в Нанкине (его насильно везли в Даду) и пробравшийся на юго-восток. Правым и левым цзайсянами стали Ли Тинчжи (1219- 1276) - полководец, активно участвовавший в боевых действиях с 1259 г. (в том


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
359
числе бившийся за Сянъян), и Чэнь Ичжун, присоединившийся к окружению братьев-принцев еще в Вэньчжоу. В верхний эшелон военного командования кроме Ли Тинчжи вошли Чжан Шицзе (в статусе руководителя Высшей военной палаты), которому приписывают ключевую роль в интронизации именно Чжао Ши, и Чэнь Вэньлун (1232-1277)- также ярый противник Цзя Сыдас и один из последних (с 1275 г.) вице-канцлеров в Линьани, ответственный за оборону Фуцзяни. К усилиям по сплочению сун- ского воинства активно подключился и Вэнь Тянь- сян, формально не вошедший в《фучжоуское» правительство. Так как полководцы основное время проводили в разъездах и в армейских соединениях, то вся полнота гражданской власти перешла в руки Чэнь Ичжуна. Ему ассистировал Лу Сюфу (1237-1279), сочетавший в себе таланты военачальника и дипломата: именно он организовал мирные переговоры с монголами в 1275 и начале 1276 г., а также, пользуясь своими личными связями с Баянем, провел подготовительную работу по подписанию капитуляции, после чего (еще до сдачи Линьани) присоединился к войскам Чжан Шицзе и от- правился с ним в Фуцзянь.
В Фучжоу уповали на то, что известие о продолжении существования династии Сун воодушевит китайское население на дальнейшее сопротивление монголам. Эти надежды частично оправдались. Во многих местах были организова- ны отряды самообороны, зафиксированы случаи возвращения южных городов, еще недавно сдавшихся монголам. Примечательны отчаянные попытки отбить Гун-цзуна и императрицу Се Даоцин во время их следования в Даду. В последнем случае действовал Ли Тинчжи, собравший 40 тыс. человек. Рассказывают, что они захватили местность у слияния Янцзы и Великого канала, но Се Даоцин сама отказалась присоединиться к своим освободителям, а поспешивший ей на помощь монгольский корпус вынудил Ли Тинчжи отступить. Короче говоря, уверенность Хубилая и Баяня, что с капитуляцией Линьани и пленением Гун- цзуна китайская империя полностью падет, не оправдалась. Теперь им предстояло разработать и провести новую военную кампанию по ликвидации «фуч- жоуского» правительства. И, как показали дальнейшие события, у династии Чжао теоретически еще оставались шансы на выживание, тем более что патриотично настроенное население Юга вдохновлял опыт 1230-х годов (попытки пленения Гао-цзуна чжурчжэнями). В начале лета 1276 г. Чжан Шицзе и Вэнь Тянь- сян полностью или частично овладели областями Минчжоу (район совр. г. Нин- бо), Цюйчжоу и Учжоу, находившимися в прибрежной восточной части, в центре и на юго-западе современной провинции Чжэцзян соответственно. Эти победы позволили бы им создать «буферную зону», защищавшую Фучжоу от вторжения с северо-востока. Одновременно армии, оставшиеся верными правя-
Чэнь Вэньлун
(с погребального рельефа)


360
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
щему режиму, вели успешные бои в округе Гуаннань-дунлу (юго-восток Гуандуна), возвратив Шаочжоу и Гуанчжоу (на месте совр. г. Гуанчжоу), захваченные монголами еще в ходе кампании 1252-1253 гг. В случае развития этого успеха сунские военачальники обезопасили бы свою новую столицу от атаки с юга. Однако уже в конце лета монголы перехватили военную инициативу. Пали Янчжоу и Чжэньчжоу (на западе центральной части пров. Цзянсу), оборонявшиеся около года и остававшиеся последними форпостами на пути к Янцзы и Нанкину. Монголы разбили армию Ли Тинчжи, выступившую на подмогу Янчжоу и Чжэньчжоу. Потерпев поражение, он попытался покончить с собой, чудом выжил, но попал в плен и был казнен. «Фучжоуское» правительство лиши- лось одного из крупнейших своих военачальников, а в исторической памяти китайцев Ли Тинчжи навсегда остался в числе героев антимонгольского сопротивления.
Зимой 1276 г. монголы вторглись на север Фуцзяни, и руководство «фучжоуского» правительства сочло за лучшее перенести столицу еще дальше на юг. Под охраной 500-тысячной, по словам источников, армии (что представляется весьма сомнительным) двор направился в район Гуанчжоу, пока находившийся под контролем сунцев. Фучжоу пал в конце того же года или ранней весной 1277 г. Чэнь Вэньлун, оставшийся оборонять город, попал в плен и по пути в Линьань, куда его везли под усиленным конвоем, покончил с собой. Опасаясь странствовать по суше, что усиливает подозрение в фиктивности сообщений о численной мощи сопровождавшего его войска, сунский двор почти пол- тора года (с начала 1277 г. по середину следующего) медленно плыл на небольших кораблях вдоль побережья Фуцзяни и Гуандуна, иногда делая остановки в прибрежных населенных пунктах, но нигде не задерживаясь более двух месяцев. Между тем бои за Гуанчжоу продолжались, город не менее пяти раз переходил из рук в руки. Зимой 1277 г. там вспыхнула эпидемия, существенно подорвавшая силы оборонявшихся, и приблизительно через год Гуанчжоу пал окончательно. Получив известие о происходящем, «императорская» флотилия в 11-м месяце 1277 г. направилась к о-ву Ганчжоу, находящемуся возле южной оконечности округа Гуанчжоу-силу (недалеко от о-ва Хайнань) и ставшему очередным (восьмым по счету) временным прибежищем двора. Там Чэнь Ичжун предложил план бегства в Юго-Восточную Азию (через территорию нынешнего Вьетнама в сторону Лаоса) и, не дожидаясь решения двора, покинул походную резиденцию самочинно. Одни из современников и по- следующих историков предполагают, что он утонул в море, другие придерживаются версии о его удачном бегстве. В любом случае, никакие заслуживающие доверия подробности дальнейшей судьбы последнего цзайсяна Южной Сун неизвестны, как остались неизвестными и точные даты его жизни. Тем не менее большинство сановников приблизительно через месяц после исчезновения Чэнь Ичжуна все же поддержали его план, в чем их убедил, предположительно, Лу Сюфу. Переезд сорвался из-за смерти Чжао Ши. Его корабль потерпел крушение при подходе к Ганчжоу, маленького императора спасли, но он про¬


Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279)
361
студился и скончался в начале 4-й луны (9 мая) 1278 г. Императором объявили его младшего брата, шестилетнего Чжао Бина (Юнго-гун, прав. 1278-1279). Интронизация состоялась через два дня после смерти Чжао Ши и по инициативе все того же Лу Сюфу, который и стал цзайсяном в этом «островном государстве». Ему помогали Чжан Шицзе, последний номинальный руководитель Высшей военной палаты, и Ян-шуфэй, оставшаяся в статусе《императрицы- регентши» (каковой она была и при родном сыне). Что случилось с матерью Чжао Бина - Юй-сюжун и была ли она вообще в живых в тот момент, в источниках не говорится.
Вслед за интронизацией нового монарха двор перебрался на о-в Яшань, расположенный приблизительно в 6 км к югу от г. Гуанчжоу. По большей части покрытый горными возвышенностями, он был защищен с востока и запада грядой скалистых островков, что делало новую временную столицу более безопасным, чем Ганчжоу, местом. К тому же Яшань находился ближе, чем тот, к материковой части Гуаннань-силу, где Вэнь Тяньсян продолжал отчаянные попытки организовать сопротивление монголам. В 12-м месяце 1278 г. он потерпел поражение близ г. Хайфэн (район совр. г. Шаньвэй, юго-восток пров. Гуандун), попал в плен и был увезен в Даду. Его пощадили, видимо, в знак уважения к его верности своему императору и личной храбрости, и он дожил до начала 1283 г.
Последнее сражение между монголами и сунскими войсками состоялось во 2-м месяце 1279 г. Монгольский флот подошел к о-ву Яйшань и разгромил вступившую в бой китайскую флотилию под командованием Чжан Шицзе. Это произошло 19 марта 1279 г., или, по летоисчислению империи Юань, в 6-й день 2-й луны эры Чжи-юань (1264-1295). Чжан Шицзе покончил с собой, бросившись в море. В тот же день Лу Сюфу, привязав к себе на спину Чжао Бина, тоже бросился в море - то ли еще надеясь на какое-то чудесное спасение, то ли осознанно идя на смерть, дабы не допустить пленения последнего монарха династии Чжао. Так вместе они и утонули - событие, с которым соотносят оконча- тельную гибель империи Южная Сун. Впервые за свою многовековую историю весь Китай оказался под властью чужеземного правящего дома.
Последний бой Ли Тинчжи
(современная картина)
ФМА41文令錢搴J


362
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Глава 4
Некитайские государства периода Сун
Киданьская империя Ляо (907—1125)
Первое упоминание о киданях относится к началу V в. и содержится на страницах китайской династийной хроники «Вэй шу» («История Северной Вэй»), написанной в 551-554 гг. Название этого народа, записанное китайскими иероглифами, звучит в современном чтении как «цидань». Начиная со второй половины V в. источники отмечают приезды посольств киданьских вождей ко двору китайских императоров с《данью из местных произведений》一знаменитых ска_ кунов и мехов. До второй половины VI в. кидани проводили независимую внешнюю политику, но с созданием в 552 г. Тюркского каганата независимость потеряли. Для управления подвластными Тюркскому каганату киданьскими племенами назначались наместники {тутуни). Постепенно кидани оказались за- жатыми между своими соседями со всех сторон: с запада — Тюркским (позднее Уйгурским) каганатом, с юго-запада - империей Суй, а затем Тан, с юго-востока -государством Когурё; с востока их соседями были тунгусо-маньчжурские племена мохэ.
Известно, что в V-VI вв. киданьский племенной союз состоял из восьми, а позже из 10 племен во главе с вождем - мофухэ (другой вариант - мохэфо). Каждое племя кочевало и выходило на охоту самостоятельно, однако решения о ведении военных действий принимались советом старейшин всех племен. О численности киданей можно довольно приблизительно судить по содер- жащимся в《Вэй шу》сведениям (вероятно，преувеличенным) об их потерях в 100 тыс. человек обоего пола во время неудачного вторжения в Северную Ци в 553 г. Основу хозяйства киданей составляли кочевое скотоводство и охота. Практически во всех китайских династических хрониках встречается одна и та же универсальная калька в отношении жизнеописания киданей и других номадов Внутренней Монголии. Их образ жизни зависит от «травы и воды», в поисках которых, а также в зависимости от времени года кочевники кочуют с места на место.
Ко времени создания династии Суй (581-617) в киданьском обществе произошли важные изменения. Общая численность вооруженных кочевников могла достигать нескольких десятков тысяч, существовало 10 «кочевий» (було)- племен или вождеств, которые могли выставить от 1 до 3 тыс. воинов. Кроме того, по мере необходимости киданьские кочевья могли объединяться в конфе¬


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
363
дерацию. Вождя надплеменной конфедерации именовали «большой человек» (кит. дажэнъ). Во внешнеполитической деятельности контакты между китайскими династиями и номадами осуществлялись только через него. Вождь конфедерации выбирался из рода Дахэ. В танский период общая численность вои- нов-киданей достигала 43 тыс. человек. Если допустить, что они составляли примерно пятую часть населения, то каждое кочевье имело численность около 20 тыс. человек, а общее число киданей могло составлять примерно 200 тыс.
Во второй четверти VIII в. из верхушки киданьской племенной аристократии выдвинулся некий Кэтуюй, который не был вождем и согласно традиционным нормам не имел права возглавить конфедерацию киданей. Однако он обладал реальной политической властью и поэтому мог смещать вождей конфедерации по своему усмотрению. По сути дела, Кэтуюй создал модель марионеточного степного правителя, которая хорошо известна в истории Золотой Орды времен правлений Ногая и Мамая. Ряд исследователей полагают, что в этот период (примерно между 730-745 гг.) можно говорить о формировании у киданей ранней государственности. Примечательно, что Кэтуюй смещал тех вождей, которые ориентировались на подчинение Тан. Так, в 730 г. он убил вождя киданьско- го племенного союза Шаогу, сделавшего далекоидущие уступки Тан. С этого времени кидани переходят на сторону тюрок и при их поддержке ведут войну с Китаем. В 745 г. кидани снова подчиняются империи Тан, восстанавливается Сунмонское генерал-губернаторство, киданьский вождь Ли Хуайсю получает титул вана и китайскую принцессу в жены. Однако в том же году кидани начинают длительные войны (745-753) с могущественным цзедуши Ань Лушанем, впоследствии выступившим против Тан. В ходе этих войн киданей поддерживают племена кумоси.
После подчинения Китаю род Дахэ приходит в упадок, и ведущие позиции занимает род Яонянь. Именно ему удалось снова объединить киданей в единую конфедерацию. Поскольку племен к тому времени осталось пять, была проведена процедура переформатирования конфедерации, чтобы в ней снова стало восемь племен. В конфедерацию после реорганизации были включены племена Дела，Иши，Пинь，Чутэ，Увэй，Нела，Тулюйбу，Туцзюй. Глава конфедерации имел титул кагана и выбирался всеми кочевьями.
После возникновения Уйгурского каганата (744-840) и до его гибели кидани находились под протекторатом уйгуров. Тем не менее они неоднократно отправляли посольства ко двору танского императора. Как свидетельствует «Синь Тан шу»，《Сын Неба недоволен был тем，что они подчинились уйгурам，и по этой причине некоторое время не давал киданьским вождям ни богатых подарков, ни титулов».
Во второй половине IX в. при верховных вождях Сиэрчжи и Циньдэ происходит усиление киданей. В конце IX - начале X в. они на некоторое время покоряют племена си и шивэй. В это же время, пользуясь ослаблением танского Ки- тая вследствие внутренних усобиц и крестьянских войн, кидани нападают на области Ючжоу и Цзичжоу (северная часть пров. Хэбэй). Но здесь им пришлось


364
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
столкнуться с правителем Ючжоу Лю Жэньгуном, который нанес киданям ряд поражений благодаря примененной им тактике выжигания пастбищ, что вело к падежу лошадей и ослаблению войска киданей. В конце концов кидани договорились о мире, предложив поставлять китайцам хороших лошадей.
Второй после кагана по значению пост в конфедерации киданей имел верховный военный вождь - иркин (кит. илицзинь). Он отвечал за войско и правосудие. Как и каган, иркин избирался только из одного рода. Но если правителями конфедерации были представители рода Яонянь, то верховными военными вождями -выходцы из рода Нели племени Дела.
Развал централизованной власти в Китае после падения Тан освободил от внешнего прессинга племена Маньчжурии, и кидани воспользовались ослаблением своих извечных противников. Огромный вклад в создание киданьской государственности внес первый киданьский император Елюй Абаоцзи (Тай-цзу, 872-926, прав. 907-926). Источники сообщают, что он отличался крепким телосложением, смелостью, воинственностью и сообразительностью; отлично ездил верхом, пользовался луком, для растяжки которого требовалось усилие в 300 цзиней (современный равен 597 г). В《Ляо ши》сказано, что его мать (уйгурка из клана Сяо) во сне увидела, как в ее грудь упало солнце, и она после этого забеременела. «Во время родов в доме были волшебный свет и необыкновенное благоухание. Родился величиной с трехлетнего ребенка и сразу же начал ползать. Ба- бушка, изумляясь, любила [его] как своего родного сына, скрывала в другом доме, мазала [его] лицо сажей и не показывала людям. В три месяца [Абаоцзи] научился ходить, вдруг начал говорить и наперед знал о делах. Вот что он говорил о себе: „Слева и справа мне как бы помогают духи“. С малых лет мог рассуждать о делах рода. В это время [его] старший дядя Циньдэ („Трудолюбивый и Добродетель- ныйсс) сомневался: принять ли на себя управление народом. По поводу этого обращался с вопросами к Тай-цзу Абаоцзи. Когда Абаоцзи пришел в совершенный возраст, то тело [его стало] высоким - в девять чы (один ни составляет около 0,3 м), а лицо обращало [на себя] внимание: [оно было] вверху широким, а внизу узким».
Предшественник Абаоцзи Шилу, приходившийся ему дядей, имел титул юй- юэ, который ввели как раз для него, учитывая его высокий авторитет и могущество. Согласно «Ляо ши», «юйюэ не имел официальных обязанностей, но стоял выше всех чиновников. Это звание давалось только совершившим крупные подвиги и отличавшимся большими добродетелями; оно являлось в государстве Ляо почетным и соответствовало положению трех высших сановников (гунов)». Шилу фактически управлял конфедерацией, ему подчинялся военный вождь илицзинъ. Его положение уступало только кагану - вождю племенной конфедерации. Кроме того, у Шилу был особо приближенный отряд воинов - дружина, телохранители {тома), с которыми он ходил в походы, покорял разные народы - шивэй, кумоси, юйцзюэ - и грабил приграничные китайские округа. Скорее всего, это была распространенная практика для того времени. Нет точных данных о дружине у киданей доимперского времени, однако у этнически близких им кумоси,


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
365
、 Киданьские всадники
со стенописи из могилы династии Ляо в пров. Ляонин
согласно письменным источникам, в ставке вождя всегда находились 500 вооруженных охранников. Совершенно очевид- но, что это был важный инструмент для возможного захвата власти. Опасавшиеся подобного поворота событий вожди племен составили заговор, и Шилу был убит.
Абаоцзи на ранних этапах своей карьеры был главой дружины {тама сюэгиа- ли) своего дяди. Он не смог воспрепятствовать убийству Шилу, но быстро расправился с мятежниками и подавил бунт. После этого в 901 г. он занял должность илицзиня конфедерации. В 903 г. Абаоцзи стал юйюэ, сохранив за собой и пост илицзиня. Таким образом, как и Шилу, он сконцентрировал в своих руках власть большую, чем каган Хэньдэцзинь, а в 907 г. решился на отстранение кагана. В 1-м месяце этого года Абаоцзи провел церемонию зажжения хвороста (чаицэи) с целью сообщения Небу о своем вступлении на каганский престол. Церемония проводилась так: сооружался высокий помост из хвороста, на него укладывались бревна и устанавливался жертвенный алтарь. После проведения церемонии конструкция поджигалась, и высокий столб дыма должен был сообщить Небу о приходе нового правителя к власти. После вступления на престол Абаоцзи объявил свой род в качестве десятого шатра, наследующего девяти шатрам рода Яонянь. Тем самым он стремился показать, что род Елюй наследует роду Яонянь, также как некогда род Яонянь наследовал роду Дахэ.
В ряде источников сообщается, что процесс захвата власти сопровождался массовой резней, которую устроил Абаоцзи около г. Ханьчэн. Наиболее подроб- но об этом пишет Оуян Сю в《У дай шю>:《Члены восьми кочевий，считая，что Яонянь не справляется с обязанностями, выбрали вместо Яоняня Абаоцзи... После того как Абаоцзи пробыл вождем девять лет, все кочевья стали упрекать его за то, что он долго не сменяется. Абаоцзи ничего не оставалось делать, и он, передав знамя и барабан, сказал кочевьям: „Я стоял у власти девять лет и за это время приобрел много ханьцев. Я хочу стать отдельным кочевьем, чтобы управлять г. Ханьчэн. Можно ли так сделать?4' Кочевья согласились... Абаоцзи понял, что он может положиться на свой народ, а потому, используя план своей жены Шулюй, разослал к дажэням кочевий гонцов передать: „У меня есть озеро, соль из которого кушают все кочевья. Однако кочевья знают только пользу от употребления соли в пищу, но не знают, что у соли есть хозяин. Разве это хорошо? Вы должны приехать и угостить меня". Кочевья нашли его слова справедливыми и собрались у соленого озера, пригнав быков и привезя вино. Недалеко от озера Абаоцзи укрыл в засаде воинов. Когда все опьянели, воины вышли из засады и перебили дажэней всех кочевий. После этого Абаоцзи встал у власти и больше не сменялся».


366
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Скорее всего, в вышеприведенном тексте спрессована информация о нескольких разновременных событиях, происходивших между 907 и 916 гг.: отстранении от власти рода Яонянь, расправе с вождями племен, возможно кон- фликтах с родственниками. Такое часто бывает с древними хрониками, когда речь идет о событиях, отдаленных во времени и записанных по памяти или со слов случайных лиц, которые не являлись современниками и тем более очевидцами описываемых событий. Так или иначе, этот сюжет заслуживает более внимательного источниковедческого анализа, однако несомненно, что уничтожение племенных вождей должно было развязать руки Абаоцзи для дальнейших преобразований. Понимая, что военная мощь кочевников не может быть единственной и постоянной опорой его власти, он начал активно привлекать беженцев из китайских государств, которые приносили с собой навыки высокоразвитого ремесла, новые формы земледелия, градостроительство и совершенно иные, непривычные для номадов, институты управления.
Судя по всему, у Абаоцзи не было четкого плана создания институтов власти. С одной стороны, чтобы задобрить своих родственников, на второй год правления Абаоцзи учредил должность тииня без четко прописанных функций. В служебной иерархии киданей эта должность стояла очень высоко. Первым тшнем стал Лахэ (Сала) - младший брат Абаоцзи. Возможно, это был не единственный почетный титул, который был введен Абаоцзи, однако из-за скудости Источниковой базы по этому времени у нас нет никаких точных данных. С другой стороны, осознавая шаткость своего положения как всего лишь «первого среди рав- ных», Абаоцзи начинает привлекать к управлению лиц, которые были преданы ему лично. В 910 г. он, по китайскому образцу, ввел должности канцлеров (цзай- сян). Северными канцлерами стали назначаться лица из рода императрицы. Постепенно канцлеры и «великие ваны» (даван) оттеснили от реального управления тииня и юйюэ, что стало важным механизмом формирования новой иерар- хической структуры. Еще одним нововведением стало создание особой дружины - букв.《войско, охраняющее ставку》) из примерно 2000 храбрых и сильных молодцов. Подобное войско, несомненно, служило важным инструментом усиления личной власти, а тот факт, что в дружину рекрутировались представители различных племен, позволил ей выполнять функцию института за- ложничества с целью поддержания лояльности племен к предводителю конфедерации.
На пути к единовластию Абаоцзи пришлось бороться со своими многочисленными родственниками, которые, следуя установившейся у киданей еще в VII в. неписаной традиции передачи поста вождя племенного союза от брата к брату в пределах одного правящего рода, неоднократно пытались сместить его в 911-918 гг. При этом главными противниками кагана, а затем и императора были его кровные родственники из собственного рода и племени Дела («из локтя и подмышек»). Так, уже в 911 г. Лахэ и другие братья Абаоцзи - Дела, Инь- диши, Аньдуань составили заговор. К несчастью для них, жена Аньдуаня Нянь- мугу узнала об этом и рассказала кагану, который простил братьев и совершил


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
367
с ними жертвоприношение Земле и Небу на вершине горы, где они поклялись в верности друг другу. Ла- хэ был назначен на должность илицзиня племени Дела, а тиинем вместо него стал Хуагэ - сын Шилу. На следующий год, однако, всё те же лица подняли новый мятеж.
В заговоре приняли участие почти все высшие сановники империи.
Абаоцзи в это время находился в походе, и заговорщики преградили ему дорогу на обратном пути. Абаоцзи уклонился от прямого столкновения и вместо этого провел новую церемонию выборов кагана и возжигания хвороста. Возможно, он не был полностью уверен в законном характере своего положения и стремился дополнительно легитимизировать свой статус. Воины с воодушевлением поддержали своего правителя. Силы, по всей видимости, были неравны, и буквально на следующий день заговорщики послали парламентеров с просьбой пощадить их. Абаоцзи снова простил своих братьев. Нежелание наказывать родственников косвенно свидетельствует о том, что Абаоцзи сознавал, что именно он нарушил племенной закон, лишив своих братьев права на наследование.
В 3-м месяце 913 г. вновь разгорелась междоусобная война. Помимо упомянутых персон и их соплеменников из Дела в заговор вовлекли племя Иши. Лахэ, который явно намеревался захватить престол, направил Дела и Аньдуаня, чтобы те убили Абаоцзи. Однако заговор снова был раскрыт, Дела и Аньдуань схвачены и взяты под стражу, а Абаоцзи лично отправился с надежными войсками, в том числе преданной ему гвардией, в поход против Лахэ. Другая группа заговорщиков в это время напала на его ставку, где находилась в это время императрица Чуньцинь. Несмотря на упорное сопротивление, сепаратисты разграбили ставку, сожгли «священный шатер предков» и захватили знамена и барабаны - священные реликвии каганской власти. Реликвии через некоторое время удалось отбить, но у Абаоцзи не было достаточно сил для расправы с мятежниками, и он был вынужден просить помощи у шивэйцев и туюйхуней. В результате война продлилась два месяца и привела в истощение народ и войско. Многие, в том числе и не примкнувшие ни к той, ни к другой стороне, были ограблены или убиты. Почти все поголовье лошадей было пущено под нож - съедено их было около 70-80%. В пищу использовали даже собак и собираемые фуражирами дикие растения.
Одержав победу и на этот раз, Абаоцзи зимой 914 г. собрал наиболее почтенных людей и племенных вождей возле оз. Ляньхуа, где обсудил с ними важнейшие государственные дела, а затем снова провел церемонию возведения на трон с возжиганием хвороста. После этого Абаоцзи подверг наказанию главных заго¬
Изображение слуг, идущих за конями [из могилы династии Ляо в пров. Хэбэй)


368
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ворщиков. К смерти был приговорен Хуагэ - сын Шилу. Двух братьев Абаоцзи - Лахэ и Дела - наказали палками и отпустили. Двух других братьев - Аньдуаня и Иньдиши - Абаоцзи помиловал, не решаясь проливать кровь близких родственников в нарушение степных обычаев. Как своеобразную компенсацию можно рассматривать попытку Абаоцзи дать определенные привилегии некоторым наиболее близким родственникам по боковой линии.
В 916 г. Абаоцзи принял титул императора {хуанди), утвердил девиз правле- ния Шэнь-цэ («Возведение на престол по воле духов》), назначил наследником престола своего сына Туюя, а затем принял еще один пышный титул - Дашэн (《Великий совершенномудрый проницательнейший небес— ный император»). С этого времени империя стала именоваться Государством киданей Щиданъ-го). Абаоцзи официально объявил о покровительстве буддизму и принял меры к его распространению среди киданей. По совету старшего сына он учредил храм Конфуция в строящейся Верхней столице киданьской империи. Конфуцианство, проповедовавшее строгую регламентированность и неизменность отношений между правителем и подданными в государстве, как никакая другая идеология подходила Абаоцзи для обоснования его императорской власти и в дальнейшем передачи власти сыновьям, а не братьям.
Последнее восстание родственников против Абаоцзи случилось в 918 г. и также было подавлено. Главный его зачинщик, младший брат императора Сала Або, имевший титул Бэй давана («Большого северного вана»), был заключен под стражу, но выпущен по истечении года. Автор «Цидань го чжи» Е Лунли истолковал информацию об этом событии явно в конфуцианском стиле. В его интерпретации мудрый Абаоцзи отличался высокой добродетелью, как это и положено китайскому императору. «Ты мой брат, а задумал такое дело. Если я убью тебя, чем буду от тебя отличаться?» - с таким риторическим вопросом Абаоцзи обратился к своему брату. По версии «Ляо ши», однако, все происходило не совсем так. Абаоцзи обещал простить Шэлэ Або, если вместо последнего будет умерщвлена Нелигунь, жена младшего брата Абаоцзи Иньдиши, кото- рую он давно ненавидел. Прочие бунтовщики были закопаны в землю живыми.
В предшествовавший провозглашению империи период кидани развернули дипломатическую деятельность, целью которой было получение Абаоцзи внешнего признания его державы, что должно было усилить легитимный статус его правления и внутри киданьского общества. Одновременно с этим они вели активную наступательную политику на востоке и западе. На западном направлении они совершали частые вторжения в китайские царства, сопровождавшиеся грабежом городов и массовым угоном жителей в киданьские земли. Уже в 902 г. Абаоцзи совершил поход на Хэдун и Хэбэй, завоевал девять городов и захватил 95 тыс. пленников и столько же голов домашнего скота. Тогда же Абаоцзи отдал приказ о строительстве первого киданьского города Лунхуачжоу. Кроме того, нестабильная обстановка в Китае привела к естественному оттоку части земледельческого населения под власть киданей. Мигранты составили экономическую и идейно-политическую опору Абаоцзи в строительстве его кочевой державы.


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
369
Терракотовая статуэтка из могилы династии Ляо в Пекине
Из китайских перебежчиков особенно хорошо известен советник императора Хань Яньхуэй. Согласно «Цидань го чжи», он научил киданей организации официальных учреждений, постройке городов， обнесенных внутренними и внешними стенами, и созданию торговых местечек для поселения китайцев. «В результате все китайцы, - говорится в „Цидань го чжи“,——стали спокойно жить и заниматься своими делами».
Также еще до провозглашения империи кидани провели несколько военных кампаний против соседей на востоке.
В 904-909 гг. они разбили желтоголовых гиивэй на севере, а в 906-911 гг. киданям полностью покорились близкие им по культуре и языку племена кочевников кумоси. В 915 г. на востоке кидани доходят до р. Амноккан (Ялуцзян). Здесь Абаоцзи проводит обряд рыбной ловли. Обеспокоенные государства Корейского полуострова - Силла и Когурё немедленно направляют к нему посольства с богатыми подарками. После провозглашения империи военные походы против соседей продолжились. В 917-918 и 921-922 гг. кидани совершили нападения на зем- ли будущего основателя династии Поздняя Тан Ли Цуньсюя в Северном Китае, в результате чего овладели стратегически важным горным проходом Юйгуань на берегу залива Бохай и вышли в район восточной оконечности Великой Китайской стены. На запад против тюркских племен они ходили в 916, 920 и 924 гг. Наибо_ лее значительным по результатам был поход 924 г., когда войско Абаоцзи достигло, как сказано в «Ляо ши», «старого уйгурского города». По всей видимости, это были развалины столицы Уйгурского каганата Карабалгасуна. Абаоцзи также направил армию на юго-запад, чтобы установить контроль над уйгурами между Гоби и Тибетским плато. Еще одна армия во главе с его вторым сыном (будущим Тай-цзуном) пересекла Гоби и дошла до Иншаня и Северо-Восточного Ордоса.
Аппетиты киданей не ограничивались степью и северными китайскими царствами. Не меньше их интересовало созданное мохэсцами государство Бохай - богатая страна с многочисленным населением и большим числом городов (только столиц по танскому образцу насчитывалось пять). Осознав возникшую опасность, бохайцы еще в 918 г. направили посольство ко двору Абаоцзи. Однако установление мирных отношений с Бохаем не входило в планы киданей. В следующем году Абаоцзи захватил бохайские земли, примыкающие к р. Ляохэ. Здесь он восстановил древний город Ляоян, назвал его Дунпинцзюнь и заселил его китайскими и бохайскими семьями. Поход же киданей на земли восточнее Ляохэ в 923 г. оказался безрезультатным.
Повод для нового похода на Бохай нашелся скоро. В 924 г. бохайцы вторглись в пределы киданей, напали на округ Ляочжоу (пров. Ляонин), убили его


370
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
начальника и угнали в плен все население. Кидани в это время были заняты походом на монгольские степи, но уже в следующем году Абаоцзи лично повел армию против Бохая. В его войско вошли представители многих покоренных киданями народов: уйгуров, силланцев, тибетцев, дансянов, шивэй, шато и угу. К тому времени в военно-политическом и экономическом отношении государство Бохай прошло пик своего расцвета и потому стало относительно легкой добычей. В начале 926 г. кидани окружили центр бохайской области Фуюй - Фу- юйчэн (пров. Цзилинь) и через три дня захватили его. Через шесть дней кидань- ский авангард из 10 тыс. всадников разбил войско бохайцев. Столица Бохая, город Хуханьчэн (совр. Дунцзинчэн, пров. Хэйлунцзян), пала в ту же ночь, а спустя три дня сдался последний бохайский правитель Да Иньчжуань. Абаоцзи от- пустил его после церемонии приема капитуляции, однако через несколько дней Да Иньчжуань решил восстать, был снова разбит и под конвоем отправлен на поселение к западу от киданьской столицы (близ совр. г. Линьдунцзе, хошун Байрин-Цзоци, во Внутренней Монголии). Да Иньчжуаню и его жене в качестве имен были《пожалованы» клички коней，на которых восседали во время приема капитуляции от него Абаоцзи и его жена императрица Шулюй.
Завоевание Бохая усилило политическое влияние киданей на соседние народы. Когда киданьский император с войском стоял у бохайской столицы, к нему с данью прибыли послы из Когурё и от племен вэймо, menu и мохэ. Во 2-м месяце 926 г. к Абаоцзи с выражением покорности прибыли начальники бохайских областей Аньбянь，Моцзе, Наньхай и Динли. Киданьский император《успокоил， отблагодарил их и отослал обратно». При этом не очень понятно, почему Абаоцзи не включил Бохай в состав своей империи. Ряд историков не без оснований полагают, что это было обусловлено отсутствием у киданей на момент за- воевания сформировавшегося аппарата управления. Кидани хорошо понимали трудности управления большой территорией с развитым земледельческим населением и поэтому решили не разрушать существующую организацию власти. Может быть, они надеялись на то, что при сохранении местных институтов количество протестов будет невелико. Так или иначе, кидани приняли решение контролировать завоеванные территории посредством косвенного управления. Во 2-м месяце 926 г. Бохай был преобразован в государство Дундань («Восточное [ки]дань»)5 главой которого был назначен старший сын Абаоцзи принц Ту- юй. Правитель нового государства имел собственный девиз правления и державные регалии, он самостоятельно отправлял посольства в Японию и Китай. На высшие государственные посты - правого и левого канцлера {цзо ю дасян) и правого и левого помощника министра {цзо ю цысян) назначались поровну представители киданьской аристократии и старой бохайской знати. Зависимость государства Дундань от киданьской империи кроме обязанности дунданьского правителя прибывать ко двору по первому указанию выражалась еще и в ежегодных подношениях дани в размере 50 тыс. кусков тонкого полотна, 100 тыс. кусков грубого полотна и одной тысячи лошадей.
События последующих лет, когда кидани постоянно вмешивались во внутренние дела государства Дундань, вскрывают всю фальшь и иллюзорность его


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
371
автономии. Недовольство бохайцев выразилось в целом ряде восстаний и массовом бегстве бохайской знати и простого населения в Когурё.
В 3-м месяце 926 г. восстали области Аньбянь, Моцзе и Динли. Восстание было подавлено младшим братом Абаоцзи Аньдуанем в ходе двухнедельного похода. В 5-м месяце произошло восстание областей Наньхай и Динли. Они были «умиротворены» в течение 36 дней киданьским войском во главе с Дэ- гуаном.
В 926 г. в возрасте 54 лет Абаоцзи скончался. За два десятилетия своего владычества он сумел преобразовать племенную конфедерацию киданей в хорошо организованное государство, включающее территории Маньчжурии и Монголии, а также бывшего государства Бохай. Гибкий и мудрый политик, Абаоцзи поощрял заимствования из китайской культуры, понимая важность нововведений для развития создаваемого им государства, а в приграничных районах, где жили китайцы, способствовал развитию разнообразных отраслей ремесла и сельского хозяйства, понимая, что его режим нуждается в дуальной форме организации, чтобы обеспечивать возможность управлять оседлым сельскохозяйственным населением. В то же время Абаоцзи заботился о сохранении киданьской культуры и идентичности. Подтверждением этого было масштабное градостроительство и создание собственной письменности.
После смерти Абаоцзи императором киданей по воле императрицы Шулюй, фактически сосредоточившей власть в своих руках, стал второй сын Абаоцзи - Дэгуан (Тай-цзун, прав. 926-947). Шулюй обладала большим влиянием еще при жизни своего супруга. В годы военных походов она поддерживала порядок в киданьских землях. У нее были свой лагерь {ордо) и огромное войско. После смерти мужа она развернула настоящий террор проив представителей киданьской знати, умертвив в общей сложности более 300 человек. При этом Шулюй не смогла обойти традиционное правило выборности правителя. Она разыграла маленький спектакль, посадив на лошадей Туюя и Дэгуана и заявив вождям, что любит обоих сыновей, но не знает, кого из них следовало бы возвести на престол. Вожди, которых давно раздражала любовь Туюя к китайской культуре и которые знали истинные предпочтения Шулюй, беспрекословно признали императором Дэгуана, который с почтением преподнес матери титул вдовствующей императрицы.
Хорошо помня о своеволии бохайцев и следуя плану, предложенному помощником правого министра государства Дундань Елюй Юйчжи, Дэгуан принял
Настенная роспись
из могилы династии Ляо в пров. Хэбэй


372
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
решение переселить их в бассейн р. Ляохэ, что позволило бы в дальнейшем не допустить их усиления. О масштабах депортации бохайцев можно судить по данным летописей. Только на территорию Ляоси, Ляодуна и современного аймака Джу-Уд было переселено 94 тыс. бохайских семей, т.е. не менее 450 тыс. человек, в то время как на бывшей территории Бохая осталось всего около 20 тыс. семей. Переселение явилось тяжелым бедствием. Даже официальная история киданьской империи «Ляо ши» сообщает, что многие бохайцы бежали на Корейский полуостров и к чжурчжэням. Бохайские дворы целыми уездами переселяли не только в район Ляояна, но и гораздо западнее, в окрестности Верхней столицы киданей. Их сотнями и тысячами приписывали для обслуживания императорского мавзолея и несения всевозможных трудовых повинностей, а также да- рили крупным вельможам. Столица государства Дундань тогда же была перенесена в город Дунпин (совр. Ляоян), поднятый в ранг Южной, а впоследствии Восточной столицы киданей.
Ранее было принято считать, что причиной переноса столицы стало стремление Дэгуана усилить контроль над братом, который после смерти Абаоцзи, обиженный, что не ему достался трон отца, не захотел оставаться правителем госу- дарства Дундань и попытался бежать в Позднюю Тан, но был задержан и возвращен. Новые данные показывают, что интрига была более тонкой. В 1992 г. близ Чифэна во Внутренней Монголии была раскопана могила Елюй Юйчжи. Из текста найденной в ней эпитафии стало ясно, что инициатором перенесения столицы Дундань был сам Туюй, велевший Елюй Юйчжи предложить этот план Дэгуану. Туюй был заинтересован поселиться поближе к морю, откуда он смог бы бежать в Позднюю Тан. Заметим, что перенесение столицы Дундань в Ляоян не ослабило противоречий между Дэгуаном и его старшим братом. Император стремился всячески контролировать действия Туюя. Для этого он неоднократно вызывал его ко двору, сам наведывался в Южную столицу, направлял Шэли Пу- нина《увещевать и успокаивать» Туюя и，наконец，повелел учредить почетный церемониальный эскорт, который не столько охранял дунданьского правителя, сколько обеспечивал слежку за ним и стеснял его действия. Это не помогло, и в конце 930 г. Туюй все-таки смог бежать на корабле с небольшой свитой в 40 человек в Позднюю Тан, где и поселился по приглашению тамошнего правителя Мин-цзуна. После его побега государством Дундань до 940 г. управляла жена Туюя из рода Сяо, затем сын Туюя - Уюй, в 946 г. ставший императором Ши-цзуном. В 947-952 гг. во главе государства Дундань стоял младший брат Абаоцзи - Аньдуань.
В Поздней Тан Туюй получил должность генерал-губернатора. Он еще на родине хорошо усвоил китайскую культуру, был прекрасным живописцем, чьи картины признаны образцовыми для сунской эпохи, разбирался в астрологии, медицине и литературе, имел большую библиотеку. Это отталкивало от него многих представителей элиты киданей, придерживавшихся традиционного сурового образа жизни, почему у него и не было политического будущего в родном государстве. Живя в Китае, куда он перевез свою библиотеку, Туюй про-


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
373
должал рисовать, писать стихи, любил пиры и возлияния. Помимо этого он вошел в историю как «дальневосточный Дракула», получавший удовольствие от истязания своих служанок и наложниц и даже (как говорится в источниках) пивший их кровь. Дело дошло до того, что его жена, подаренная из гарема поздне- танского правителя, попросила разрешения расторгнуть брак и уйти в монастырь.
0удьба этого принца-изгнанника，став-
Парчовый халат
{из могилы династии Ляо во Внутренней Монголии)
шего разменной монетой, показательна.
Как только изменились политические обстоятельства и Поздней Тан потребовался союз с киданями, во избежание ненужных осложнений Туюй был убит. Тем не менее киданьский император не простил китайцам гибели своего брата. Позже все причастные к убийству Туюя были найдены и казнены, а их имущество и семьи подарены сыну Туюя Уюю. Став императором, последний перезахоронил отца на горе Иулюй и поднес ему посмертный титул《Император，уступивший государство» (Ж^шго
До середины 30-х годов X в. кидани не предпринимали серьезных войн с Китаем, однако вскоре после обретения власти над огромным количеством оседлого населения - бохайцами и ханьцами - у киданьской империи сменились гео- политические предпочтения. Киданям нужен был только повод для вторжения на юг, и вскоре этот повод нашелся. В 933 г.? после смерти позднетанского императора Мин-цзуна на престол вступил его сын Ли Цунхоу, который вскоре был свергнут и убит Ли Цункэ, приемным сыном Мин-цзуна. В связи с этим в 934 г. Туюй прислал брату письмо, в котором просил его вторгнуться в Китай и покарать узурпатора. В 8-м месяце 934 г. Дэгуан выступил в поход, однако после взятия округа Юньчжоу и частично округа Учжоу (пров. Шаньси) военные действия были приостановлены. В последующие два года в Китае произошли еще более выгодные для киданей события. В 935 г. разгорелся открытый кон- фликт между Ли Цункэ (Мо-ди? прав. 934-937) и генерал-губернатором Хэдуна Ши Цзинтаном (в совр. уезде Тайюань, пров. Шаньси). В 936 г. против Ши Цзинтана были направлены правительственные войска, и он послал киданьско- му императору челобитную с просьбой о помощи, предлагая взамен уступить киданям все области к северу от заставы Яньмыньгуань, а также просил разрешения относиться к киданьскому императору как к отцу, что по тогдашней дипломатической практике означало вступление в вассальную зависимость.
В 9-м месяце 936 г. Дэгуан с войском из 50 тыс. всадников выступил на помощь Ши Цзинтану и вызволил его из окружения, а затем (в 11-м месяце 936 г.) возвел Ши Цзинтана на престол. Церемония возведения на престол сопровожда¬


374
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
лась рядом унизительных для Ши Цзинтана действий, подчеркивающих зависимое от киданей положение новой династии (Поздняя Цзинь, 936-947). Кроме ежегодной выплаты дани Ши Цзинтан уступал киданям 16 округов, расположенных на территории современных провинций Хэбэй и Шаньси, а также автономного района Внутренняя Монголия. Так Дэгуан помог уничтожить династию Поздняя Тан, после чего в Северном Китае утвердилась вассальная киданям династия Поздняя Цзинь. Хотя с первых дней правления этой династии в Китае зрело недовольство киданьским протекторатом, Ши Цзинтану (Гао-цзу， прав. 936-942) удавалось сохранять мирные отношения с киданями. Положение изменилось с его смертью в 942 г. и вступлением на престол его сына Ши Чжун- гуя (Чу-ди/Шао-ди? прав. 942-947). В его правление при цзиньском дворе верх взяла антикиданьская партия во главе с Цзин Яньгуаном. Выход Цзинь из повиновения киданям выразился в занятии Чу-ди императорского трона без разрешения Ляо, в ликвидации привилегий киданьских купцов и конфискации их имущества, а также в том, что в обращении к правителю Ляо Чу-ди назвал себя не подданным, а внуком киданьского императора. Одновременно Дэгуану стал известен дерзкий ответ Цзин Яньгуана, грозившего разбить киданьские войска в случае их вторжения и тем посрамить императора Ляо «на всю Поднебесную».
Такого кидани простить не могли, и в 944 г. Дэгуан вторгся в Китай (пров. Хэбэй). На первом этапе войны кидани потерпели поражение, однако эта кампания обескровила и китайцев. Чу-ди направил к киданям посла с просьбой о мире. Он называл себя теперь вассалом киданей и просил прощения за «допущенные ошибки». В ответ Дэгуан потребовал от Цзинь территориальных уступок. Это требование в Цзинь сочли чрезмерным, переговоры прекратили, и вновь разразилась война. Как следует из источников, в это время Чу-ди надеялся втянуть в войну с Ляо Коре, но корейский правитель под предлогом слабости своих войск отказался выступить против киданей. В 946 г. киданям удалось окружить основные силы Поздней Цзинь у Хэнчжоу (в районе совр. г. Шицзячжуан， пров. Хэбэй), а в 1-м месяце 947 г. захватить столицу - Кайфэн. Император Чуди был пленен и вместе со своими родственниками и окружением отправлен в Хуанлунфу (бывшая бохайская область Фуюй). После вступления Дэгуана в Кайфэн почти все области и округа Поздней Цзинь прислали челобитные с изъявлением покорности новому императору. В окрестностях столицы киданьские воины занялись грабежом, и в результате население в радиусе нескольких сот ли вокруг Кайфэна лишилось почти всего имущества и скота.
Во 2-м месяце 947 г. Дэгуан изменил название государства на《Великое Ляо» (Да Ляо), принял новый календарь по китайскому образцу и новый девиз правления -Да-тун («Великое единение»). Территория Поздней Цзинь была включена в состав киданьской империи, однако массовые грабежи и террор опья- невших от крови киданей вызвали подъем народного сопротивления. Повсюду начались восстания. Воспользовавшись этим, бывший цзиньский военачальник Лю Чжиюань объявил себя императором провозглашенной им дина-


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
375
стии Поздняя Хань (947-951). Ряд начальников областей перешли на его сторону. Дэгуан был вынужден покинуть Кайфэн и по дороге домой умер.
Киданьские военачальники в Чжэньяне (совр. уезд Чжэндин в пров. Хэбэй) возвели на ки- даньский престол Юнкан-вана Уюя (918-951), сына Туюя. Принц отличался всеми добродетелями степного лидера. Он был отличным наездником и метко стрелял из лука, был храбрым и способным командиром, славился щедростью и великодушием, любил выпить. Уюй был в числе любимцев Дэгуана, сопровождал его в походе на Кайфэн. Против, однако, выступила вдовствующая императрица Шулюй, желавшая провозгласить императором младшего сына Абаоцзи - Лиху, которого опасалась киданьская знать, поскольку он отличался жестоким нравом. После непродолжительных военных столкновений спор удалось решить миром, и Уюй вступил в Верхнюю столицу как новый император -Ши-цзун (прав. 947-951).
Согласно Е Лунли, «император восхищался китайскими нравами и обычаями, использовал на службе цзиньских чиновников, но в то же время предавался пьянству и разврату, с пренебрежением относился к вождям, в результате чего соплеменники перестали поддерживать его, различные племена несколько раз поднимали восстания, для наказания их приходилось посылать войска, а потому в течение ряда лет у императора не оставалось времени для походов против юга». Недовольство против Ши-цзуна вылилось в несколько заговоров, последний из которых завершился успехом осенью 951г. Группа заговорщиков из двоюродных братьев императора выбрала момент, когда Ши-цзун отправился в поход против Поздней Чжоу, и умертвила его. Императору было 33 года, и он не оставил наследников. В результате переговоров на престол взошел Шулюй (931- 969)，старший сын Дэгуана (Му-цзун，прав. 951-969).
Новый монарх также любил вино, охоту и прочие развлечения. Он устранился от управления государством и каждую ночь пьянствовал, утром ложился спать и вставал лишь в полдень, за что получил от китайцев прозвище «спящий принц». Против него в 952 и 959-960 гг. составлялись заговоры, но они были жестоко подавлены. Кроме этого, Му-цзун отличался жестоким нравом и неконтролируемым поведением в состоянии алкогольного опьянения. В конце концов в 969 г. Му-цзун был убит собственными телохранителями.
Новый император, которым стал сын Ши-цзуна Минъи (Цзин-цзун, прав. 969-982), был избран без особых инцидентов. К этому времени все братья Абаоцзи были уже мертвы, а активность их потомков поубавилась. Согласно данным официальных источников, император был слабохарактерным, но не злым, отли-
Шелковый платок (из могилы династии Ляо во Внутренней Монголии)


376
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
чался пристрастием к спиртному и слабому полу; он находился под влиянием императрицы, и многие политические решения принимались в женских покоях. Е Лунли иносказательно говорит о 《кукареканье курицы поутру» — это то, что в нашей культуре называется《ночной кукушкой».
Появление в 960 г. объединенного государства Сун прервало долгий период раздробленности Китая. Некоторое время кидани продолжали оказывать военную помощь зависимому от них государству Северное Хань в отражении нападений Сун, но уже в 974-975 гг. начались переговоры, и между Сун и Ляо на короткое время установились мирные отношения. В 976 г. Сун, объединив к тому времени основную часть территории тогдашнего Китая, вновь развертывает наступление на Северное Хань. Через три года Сун требует от Ляо прекратить помощь Северному Хань, в результате начинается новая китайско-киданьская война, продолжавшаяся с переменным успехом до 989 г.
Активизация военной деятельности номадов, в том числе киданей, была обусловлена глобальными макроэкономическими изменениями. В этот период ядро восточноазиатской мир-системы постепенно сместилось в Южный Китай. Поскольку это привело к смещению товарных потоков к югу, центральноазиатские кочевники и их маньчжурские соседи были вынуждены создать государства на территории Северного Китая. В эти государства, в том числе к ляоскому двору, со всех концов света стали стекаться разные диковинки - китайский шелк и мусульманское стеюто, серебряная и золотая посуда из Средней Азии, кораллы из Юго- Восточной Азии, слоновая кость и специи из Индии, моржовая кость из Арктики, балтийский янтарь и т.д. Что касается положения на Великой Китайской равнине, то там к описываемому времени Сун и Ляо противостояли друг другу по непрерывной границе до изгиба Хуанхэ. Поскольку Ляо по-прежнему владело Шестнадцатью областями Янь-Юнь (Янь-Юнь ишлю чжоу), это вызывало реваншистские настроения среди сунцев. В 979 г. они напали на Ляо, но вторжение было отражено. Более того, в 980 г. кидани одержали победу над Сун, а через два года тремя колоннами вторглись на юг, но на этот раз потерпели поражение.
Осенью 982 г. Цзин-цзун заболел на охоте и умер. Он оставил престол своему малолетнему сыну Лунсюю, который вошел в историю под храмовым именем Шэн-цзун (прав. 982-1031). Фактической правительницей стала вдовствующая императрица Чэнтянь. Молодой император больше занимался развлечениями - охотой, чтением книг и сочинением стихов, философией и музицированием. В каждой из этих областей он достиг определенных успехов.
В годы правления Шэн-цзуна противоборство между Ляо и Сун разгорается с новой силой. В 986 г. сунцы вновь напали на Ляо, но потерпели поражение.
Золотые ушные украшения
{из могилы династии Ляо в пров. Ляонин)


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
377
В 990 г. кидани признали тангутское государство Си Ся, которое угрожало Китаю с северо-запада. Сунский император направил в 994 г. два посольства к ки- даням с предложением заключить мир, поскольку из-за длительных войн экономика Китая оказалась в кризисе, страну сотрясали крестьянские восстания. Однако кочевники отказались от мира и в 999 г. вновь напали на Китай. На протя- жении пяти лет они совершали глубокие рейды, иногда заходя южнее р. Хуанхэ. Тем не менее ни тем, ни другим не удавалось одержать решающей победы. Убедившись в равенстве сил и невозможности достичь чего-либо еще военным путем, стороны приступили к мирным переговорам.
В начале 1005 г. в Шаньюани был заключен мирный договор, согласно которому, сунский и ляоский правители должны были относиться друг к другу как старший и младший братья. Договаривающиеся стороны обязались прекратить войну, восстановить дружественные отношения, пресекать вторжения на границы и грабежи со стороны населения обоих государств, не допускать укрывательства преступников и перебежчиков, не строить на границе крепости, валы, рвы и каналы, регулярно обмениваться дипломатическими посольствами и торговыми миссиями. На словах за формально более высокий статус, а на деле в качестве компенсации за неудовлетворение территориальных претензий киданей вла- сти Сун обязались ежегодно поставлять 200 тыс. кусков шелка и 100 тыс. лян серебра. По сути, это была ежегодная дань (откуп) киданям, и, следовательно, договор 1005 г. в реальности был неравноправным для Сун. При этом китайцы обычно были склонны преувеличивать объем дани, наложенной на Сун, но на самом деле общее количество шелка, выплачиваемое киданям, не превышало ежегодного его объема, производимого одной областью китайской империи. Кроме того, сунские купцы получали огромные прибыли в торговле между двумя государствами.
Период после заключения мира стал временем, когда киданьская держава достигла пика своего могущества. Одновременно с успехами на юге кидани закрепляются на своих западных рубежах. Киданьское правительство осознавало трудности гарнизонной жизни и оторванность коммуникаций пограничных городов на западе. «Нет нынче более тяжелой службы, чем гарнизонная жизнь на западной границе», - констатировал один из ляоских чиновников в своем докладе трону. Другой деятель той эпохи, Елюй Тангу, на совете по поводу расшире- ния западной границы, как отмечено в《Ляо ши»，сказал:《Гарнизонные крепо- сти слишком отдалены, и в случае внезапной опасности помощь не сможет прибыть вовремя». Этот же вопрос, как и другие проблемы, был поднят и Елюй Чжао, который обрисовал суровую картину жизни населения пограничных городов: «В северо-западных районах во время сельскохозяйственных работ один несет патрульную службу, другой заботится об общественных землях, двое находятся в распоряжении должностных лиц. Никто из мужчин не находится дома. Забота о стадах возлагается на их жен и детей. Если их ограбить, они тотчас становятся нищими. Летом и весной им оказывают вспомоществование. Однако чиновники нередко смешивают зерно с мякиной, и через несколько месяцев они


378
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
опять сталкиваются с нищетой. Больше того, скотоводство - это основа процветания страны. Однако чиновники, чтобы предотвратить укрывательство животных, пасут их в одном месте и не разрешают им рассеиваться в местах, где вода и трава обильна. Поэтому из-за дезертирства и смертности воины на границе постоянно заменяются другими, которые не приспособлены к местным природным условиям. Поэтому ситуация постоянно ухудшается, а набеги месяц за ме- сяцсм продолжаются，[люди] приближаются к полному истощению. Оамым луч- шим было бы помочь в такой ситуации бедным, уменьшить налоги, снабдить их тягловым скотом, семенами, чтобы побудить их к занятию обработкой земли и сбору урожая. Должны быть созданы мобильные патрули против краж и грабежей. Добыча должна быть распределена, чтобы помогать было возможно летом и зимой. Стада должны быть рассеяны, чтобы достичь хороших пастбищ. Тогда мы можем ожидать прибавления через несколько лет».
В 1031 г. император Шэн-цзун умер. Последние годы он тяжело болел (судя по упоминаниям в источниках, сахарным диабетом). На престол взошел его внук от старшего сына Цзунчжэня (Ибуцзинь), храмовое имя Син-цзун (прав. 1031- 1055). При новом императоре отношения между Ляо и Сун значительно обострились. В 1041 г.? когда сунский Китай был занят войной с тангутским государством Си Ся? кидани решили воспользоваться затруднениями Сун и отнять у Китая утраченные Ляо в ходе войны с Поздней Чжоу 10 уездов южнее горных проходов Ицзинь, Вацяо и Юй (пров. Хэбэй). Поводом для войны послужили предпринятые Сун на границе с Ляо ремонт крепостных стен и рвов, строительство плотин, увеличение численности пограничных войск. Расценив это как нарушение Шаньюаньского договора，правительство Син-цзуна отдало приказ о концентрации киданьских войск на границе с Сун.
Перед началом наступления правительство Ляо решило направить в Сун послов для выяснения причин войны Китая с тангутами, которых кидани считали своими вассалами, а также для передачи требования о возвращении 10 уездов. Посольство прибыло ко двору Сун в начале 1042 г. В результате длительных переговоров по предложению властей Сун территориальные уступки кида- ням были заменены дополнительной ежегодной выплатой 100 тыс. лян серебра и 100 тыс. кусков шелка. В 1042 г. был заключен новый мирный договор, в котором дань от Сун стыдливо именовалась «помощью на покрытие военных расходов».
После заключения мира с Сун обострились отношения киданей с государством Си Ся. В начале 1044 г. на территории Ляо восстало несколько тангутских племен. Император Си Ся Юаньхао оказал помощь восставшим и принял их на свою территорию. В ответ кидани стали готовить военный поход против Си Ся. Попытки Юаньхао предотвратить войну с помощью извинений и подарков Син- цзуну оказались безрезультатными, и в 10-м месяце 1044 г. киданьское войско вторглось в Си Ся по трем направлениям. Тангуты применили тактику заманивания противника в глубь своей территории. Кидани продвинулись на 200 км, но не встретили основных сил тангутов. Наконец, после сражения, в котором верх


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
379
одержали кидани, стороны приступили к переговорам, однако мир заключен не был, так как киданьские сановники, полагая, что преимущество на их стороне, желали продолжать войну до полного разгрома противника. Тангуты отступили, оставляя за собой опустошенную территорию. С наступлением зимы в кидань- ском войске начались голод и падёж лошадей. В решающем сражении кидани потерпели сокрушительное поражение и бежали, в плену оказался зять императора -Сяо Худу. Вскоре тангуты вернули пленных киданей в Ляо, а кидани возвратили задержанные ранее тангутские посольства. Мир был восстановлен.
Возможно, именно поражение в войне с Си Ся вызвало ряд восстаний на восточных рубежах Ляо. В 1047 г. в бохайских землях восстал наместник Восточной столицы Елюй Хучжа. Спасаясь от посланных против него киданьских войск, он скрылся в Коре. В 1048-1049 гг. кидани вели борьбу с восставшим народом пунули, одним из пяти, входивших в конфедерацию уго (пять владений), обитавших в низовьях Сунгари и на Нижнем Амуре.
Ляосцев результаты войны с Си Ся не удовлетворяли, и после смерти Юань- хао в 1048 г. они попытались взять реванш. Поводом послужило опоздание тан- гутского посольства с поздравлениями к Новому году. В 7-м месяце 1049 г. киданьские войска под командованием императора Син-цзуна вновь вторглись в Си Ся. На этот раз большую роль в войне с тангутами сыграл флот из 130 многопалубных военных кораблей, которые были построены ремесленниками, представленными в 1048 г. ляоскому двору народом пулумаодо, обитавшим в вос- точной части современной провинции Цзилинь. Кидани разбили пограничные войска тангутов и устремились в глубь страны тремя колоннами. В результате поражения первой колонны основное войско под командованием императора повернуло назад, однако колонне под командованием Елюй Дигу удалось опустошить окрестности столицы Си Ся и взять в плен одну из вдов Юаньхао. В конце зимы 1050 г. тангуты предприняли ответные действия, форсировав Хуанхэ, но были отбиты. Весной тангуты потерпели поражение на р. Саньцзяо- чуань, а киданьские войска совершили рейд в тангутские земли. Не встретив сопротивления, они вернулись назад, грабя все на своем пути. Наконец, после неудачного наступления тангутов в 9-м месяце Си Ся запросило мира. После дли- тельных переговоров в 1053 г. был заключен мир, по которому тангуты стали считаться вассалами Ляо, однако при этом киданям не удалось ни разгромить тангутскую армию, ни получить большой военной добычи.
Данничество и вымогаемые《подарки» приносили империи Ляо огромную прибыль. От китайских государств в основном получали шелк и денежные субсидии (длительное время эти доходы составляли основу бюджета экономики империи), с варварских народов дань взималась лошадьми, мехами, охотничьими соколами, жемчугом, рыбой и т.д. Дань собиралась с завидной регулярностью. Так, с начала X по начало XII в. с чжурчжэней дань взималась 69 раз, с телы - 43 раза, с уго - 18 раз.
Со второй половины XI в. киданьская империя стала клониться к упадку. Подобные кризисы были характерны и для всех династий традиционного Китая, и,


380
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
в более широком контексте, для всех доиндустриальных обществ. Существует много теорий, которые объясняют природу этого явления. Наиболее популярной из них является структурно-демографическая, основанная на связи кризисов с изменением соотношения таких составляющих, как объем аграрных ресурсов, численность производителей, численность элиты, количество взимаемых с производителей налогов. Рост населения приводит к увеличению нагрузки на ресурсы и росту цен. Независимо от этого одновременно увеличивается численность элиты и аппарата. Производители не способны платить чрезмерные налоги, что приводит общество к кризису и краху.
«Перепроизводство бюрократии» в киданьском государстве находит подтверждение в источниках. В 《Ляо ши» сохранились подробные данные о коли- честве лиц, сдавших экзамены на степень цзинъши с 988 по 1118г.: если в первые 16 лет количество сдавших исчислялось единицами, то с 1006 г. счет уже пошел на десятки, а с 1056 г. число осчастливленных переваливало, как правило, за сотню. Помимо этого из источников известно, что киданьская армия и бюрократия обходились казне слишком дорого. Мало того что на их оплату фактически уходила вся дань от Сун, с течением времени киданьская знать, ставшая крупным земельным собственником, стала уклоняться от уплаты налогов. Напротив, налоговая нагрузка на китайских крестьян возрастала, многие из них разорялись, что вело к их бегству и восстаниям. Ухудшилось качество и уменьшилось поголовье государственных стад, участились случаи продажи государственных лошадей частным лицам, распространились конокрадство и подмена хо- роших государственных лошадей худшими, что привело к ослаблению боеспособности киданьских войск. Мощь государства расшатывалась и всевозрастав- шей борьбой за власть среди киданьской аристократии.
В 1055 г. Син-цзун умер. Ему наследовал его сын Хунцзи, известный под храмовым именем Дао-цзун. Он был хорошо образован, изучал книги по истории, писал стихи и разбирался в конфуцианстве и буддизме, лично участвовал в экзаменах претендентов на должность цзинъши. Как и следовало ожидать, это не понравилось ревнителям киданьской старины, и в 1063 г. была совершена попытка государственного переворота, во главе которой стоял один из дядей императора. Во время охоты заговорщики напали на Дао-цзуна, под ним была убита лошадь, и он получил ранение в руку. Тем не менее императору удалось спастись, а подоспевшие гвардейцы рассеяли нападавших. Все заговорщики и их семьи были казнены, однако в результате проведенной чистки у власти оказалась кучка интриганов и казнокрадов.
Одной из ключевых фигур стал на длительное время Елюй Исинь. Он был талантлив и быстро дослужился до должности начальника северного управления важнейших секретных дел, получил титулы Чжао-вана, а потом Вэй-вана. Чтобы упрочить свою власть, в 1075 г. Елюй Исинь развернул борьбу против супруги Дао-цзуна императрицы Сюаньи, которую обвинили в сексуальной связи с одним из музыкантов ее оркестра, Чжао Вэйи. Несмотря на то что обвиняемый не сознался даже под пытками, он сам и весь его клан были казнены, императрице


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
381
велели совершить самоубийство, а ее тело было возвращено ее родственникам как свидетельство позора.
Император тем временем женился на сестре одного из сторонников Елюй Исиня. Новая императрица в 1077 г. ложно оклеветала наследника Цзюня и ряд неугодных ей сановников в подготовке заговора. Дао-цзун не счел обвинения достаточно обоснованными, но на всякий случай отправил подозреваемых подальше от двора. Однако через некоторое время кампания против Цзюня разгорелась с новой силой, император поверил, что сын намеревается захватить власть, разжаловал его в простолюдины и заточил в Верхней столице. В заточении Цзюнь был тайно умерщвлен подосланными Исинем наемниками. Императору было доложено, что наследник умер от болезни.
В последние годы жизни Дао-цзун отошел от управления государством. Он увлекался идеями буддизма и конфуцианства и при этом настолько пренебрегал государственными делами, что отбирал кандидатов на должности, кидая кости. После его смерти в 1101 г. к власти пришел внук императора Дао-цзуна и сын Цзюня - Елюй Яньси или Янь- нин (детское имя - Аго), который сначала был провозглашен Великим внуком императора, а затем императором Тяньцзо (1075-1128?, Тяньцзо-хуанди, прав. 1101-1125). Сразу после интронизации он приступил к мести. Могилы Елюй Исиня и других его сподвижников были разрушены, их трупы выброшены наружу и растерзаны, семьи казнены, имущество конфисковано и роздано потомкам тех, кого незаконно репрессировали. Прах своего убитого отца молодой правитель велел перенести и с императорскими почестями захоронить на горе Юйфэншань.
Ослабление империи Ляо выразилось и в том, что в последней четверти XI в. ляосцы уже не пытались вести завоевательные войны, напротив, им все чаще приходилось отражать нападения соседей. Огромных усилий стоила киданям победа над кочевниками цзубу и диле, захватившими огромные табуны императорских лошадей. Ослепленные своим былым величием, киданьские правители не смогли предотвратить и нависшую над империей роковую опасность со стороны чжурчжэней.
Консолидация чжурчжэней во главе с кланом Ваньянь и их превращение в чжурчжэньскую конфедерацию относятся к концу XI - началу XII в. Представителям этого клана под видом защиты от киданьской империи удалось объединить под своей властью большинство племен и вождеств Восточной и Северо- Восточной Маньчжурии и Приморья. Некоторые вожди, не желавшие подчиниться, пытались найти покровительство со стороны киданей, а те им его оказывали. Так, в начале 1114 г. чжурчжэни предприняли поход против вождя племе- ни хэшиле Асу, который после поражения нашел убежище в Ляо. Невыдача Асу чжурчжэням по их требованию послужила официальным поводом для начала
Нефритовое поясное украшение времен династии Ляо


382
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
киданьско-чжурчжэньской войны. Осенью того же года чжурчжэни напали на округ Нинцзянчжоу и захватили его, разбив направленное на помощь Нинцзян- чжоу войско из бохайцев во главе с Гао Сяньшоу. Однако даже после этого поражения киданьский двор не осознал всей опасности положения. Император отклонил доклад Великого опекуна Сяо Таосуво, предупреждавшего, что любое поражение давно не тренированных киданьских войск от чжурчжэней может привести к тяжелым политическим последствиям - выходу из повиновения всех подчиненных им «варварских народов», - и в связи с этим предлагавшего немедленно провести мобилизацию и обрушить на чжурчжэней всю мощь империи. Вместо этого против чжурчжэней было двинуто семитысячное войско под командованием Сяо Сысяня. Давно не воевавшие кидани шли в этот поход, рассчитывая легко победить врага и получить побольше трофеев и наград. Многие участники похода взяли с собой свои семьи. Это было уже далеко не то войско, которым славились кидани в X в., отличавшиеся неприхотливостью и большой мобильностью. Напротив, у чжурчжэньских воинов были в это время как раз те качества, что приносили в прошлом победу киданям.
В начале 1115 г. чжурчжэни стремительно перешли по льду р. Сунгари и неожиданно напали на войско Сяо Сысяня в местечке Чухэдянь. Кидани потерпели сокрушительное поражение. По совету брата Сяо Сысяня, начальника управления важнейших секретных дел Сяо Фэнсяня, имевшего большое влияние на императора, Тяньцзо простил потерпевшие поражение войска, но это только сни- зило их боевой дух.
В 1-м месяце 1115 г. вождь чжурчжэней Агуда объявил о создании《Золотой империи» (Цзинь) и объявил себя императором (Тай-цзу, 1115-1123). Тогда же киданьский император Тяньцзо заявил о том, что лично возглавит поход против чжурчжэней. Но с выступлением он не спешил, надеясь на мирное разрешение конфликта. К чжурчжэням были направлены поочередно четыре киданьских посольства с мирными предложениями. При этом в своих посланиях Агуде кидани не признавали его нового титула и чжурчжэньского государства. Чжурчжэни были готовы к определенному компромиссу, они выдвинули свои условия заключения мира, требуя предварительного возвращения мятежника Асу и перенесения областного центра Хуанлунфу в другое место. Условия приняты не бы- ли5 и в следующем месяце Тяньцзо наконец выступил в поход. Однако продвижение войск было задержано неожиданным мятежом главнокомандующего императорской ставкой Елюй Чжанну, желавшего сместить Тяньцзо и поставить на его место члена правящего клана Елюй Чуня (1062-1122), имевшего титул Вэй- го-ван. Замысел Елюй Чжанну не удался, он был разбит отрядом так называе- мых《покорных》чжурчжэней. Однако до этого он вместе с《мятежными бохай- цами», насчитывавшими несколько десятков тысяч человек, успел разграбить ряд богатейших округов, где находились киданьские императорские мавзолеи,- Цзучжоу, Жаочжоу, Хуайчжоу и Цинчжоу.
В 11-м месяце 1115 г. Тяньцзо во главе огромного (согласно источникам, 700-тысячного) войска подошел к горному проходу Томэнь, где должен был до-


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
383
Траурные серебряные сапоги (из могилы династии Ляо во Внутренней Монголии)
жидаться подкрепления из 50 тыс. киданьских всадников и 40 тыс. пехотинцев под командованием Сяо Тэмо и Сяо Чала. Однако в следующем месяце в ки- даньской империи происходит новый мятеж против императора, поднятый Елюй Чжанцзяну. В связи с этим киданьские войска, так и не вступив в сражение с чжурчжэнями, повернули назад. Силы авангарда
чжурчжэней, насчитывавшего лишь 20 тыс. воинов, воспользовались выгодной ситуацией и, нагнав киданьское войско, разгромили его, захватив все снаряжение и обозы. Это поражение окончательно подорвало моральный дух ляоских войск. Отныне при появлении чжурчжэней киданьские войска обычно разбегались, считая их непобедимыми, хотя в столкновениях с другими противниками киданям пока удавалось одерживать победы. Так, они смогли подавить восста- ние Елюй Чжанцзяну и жаочжоуских бохайцев во главе с Гу Юем, а также ряд других мятежей. В 1116 г. кидани разгромили выступившие против них племена угу. Даже за три года до гибели империи в 1122 г. они подавили мятеж племен диле и пиши. Довольно долго кидани успешно обороняли Южную столицу от сунских войск. Однако судьба империи Ляо решалась именно в битвах с чжур- чжэнями.
В начале 1116 г. в киданьской Восточной столице вспыхнуло восстание бохайцев во главе с Гао Юнчаном, объявившим себя императором Великого государства Бохай. Вскоре восставшие очистили от киданей почти все земли восточ- нее Ляохэ, и Гао Юнчан обратился к чжурчжэньскому императору за помощью. Однако Агуду не устраивало возрождение бохайского государства, которое в будущем, несомненно, стало бы соперником чжурчжэней в борьбе за земли Южной Маньчжурии. В 5-м месяце чжурчжэни разбили Гао Юнчана и овладели землями вокруг Восточной столицы киданей. После этого киданьский правящий дом предпринял последнюю попытку сопротивления и объявил новую мобилизацию. Все мужчины, имеющие свыше 10 голов скота, обязаны были идти в армию. Эта мобилизация, а также конфискация у населения 3 тыс. грузовых телег вызвали волнения в киданьских землях. В 1117 г. чжурчжэни без особого сопротивления продолжили наступление в Западной Маньчжурии, захватив здесь без боя ряд областей. Примечательно, что даже в такое время киданьский император продолжал заниматься облавными охотами и только после потери Сяньчжоу обнародовал письмо о собственных пороках и неправоте, надеясь таким образом спасти положение.
В 1117 г. Агуда направил к Тяньцзо посольство с требованием признания его старшим по статусу с выдачей инсигний императорской власти, выплатой дани, территориальных уступок и т.д. Кидани старались всячески затянуть переговоры и в конце концов высказали пожелание изменить титулатуру Агуды на основа¬


384
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
нии того, что в нее входили иероглифы из титула Абаоцзи. Это было очень тонкое оскорбление. Агуда прекратил переговоры и возобновил войну, в которой кидани терпели поражение за поражением. В 5-м месяце 1120 г. Агуда взял Верхнюю столицу Ляо, мавзолеи киданьских императоров были разграблены. К началу 1121 г. чжурчжэням принадлежала уже почти половина территории Ляо. С занятием чжурчжэнями Средней столицы и бегством Тяньцзо в Западную столицу в начале 1122 г. начинается распад киданьской империи. В 1-м месяце 1123 г. императором Ляо провозгласил себя Си-ван Хуйлибао, в 3-м месяце го- сударем Ляо под титулом Янь-ван был объявлен Елюй Чунь，в 5-м месяце часть родственников правящего клана объявила императором Ляо Яли, второго сына Тяньцзо. Но эти «правители» и «императоры» не продержались и нескольких месяцев и были свергнуты своими соперниками или наступающими чжурчжэнями. В 1123 г. Тяньцзо при поддержке тангутского государства Си Ся скрывался от чжурчжэней на западных рубежах Ляо. Это была уже агония. Чжурчжэни неотступно преследовали последнего киданьского императора. В 3-м месяце 1125 г. он был схвачен чжурчжэньским отрядом, которым командовал Ваньянь Лоуши, в 60 лг/ к востоку от нового города Инчжоу (совр. уезд Ин, пров. Шаньси). Там он отрекся от власти и был увезен в цзиньскую столицу, где скончался в 1128 г. На этом завершилась история империи Ляо, но не история киданьского народа.
Оставшаяся часть киданей под предводительством Елюй Даши (1087-1143) ушла в Среднюю Азию, где создала свое государство (Западное Ляо, Караки- даньское ханство). Елюй Даши был потомком Абаоцзи в восьмом поколении, в последние годы существования империи он был одним из наиболее активных военачальников. После захвата в плен императора Тяньцзо он бежал с 200 всадниками на запад и обосновался на территории области Чжэньчжоу (в бассейне Толы). К нему стали собираться остатки киданьских войск и примкнули местные вождества и племена. В 1124 г. Даши провел курултай, на который собрались представители семи областей (Вэйу, Чундэ, Хуэйфань, Синь, Далинь, Цзухэ, До). Судя по всему, эти области были учреждены из кочевников-киданей, которых удалось собрать самому Даши. Кроме них были представители 18 «племен»: большие желтые гиивэй, теле (деле), ванцзила (онгариты), цзяцзила (джаджира- ты)5 мирки (меркиты), цзубу (татары) и др. Таким образом, его конфедерация была многонациональной. В общей сложности ему удалось собрать под свои знамена около 10 тыс. хорошо вооруженных воинов. Ему также досталось несколько десятков тысяч лошадей из государственных запасов Ляо.
На курултае Даши выступил с пламенной речью, сказав: «Мои предки основали обширную империю и вынесли много испытаний; девять императоров правили последовательно в течение двухсот лет. Сейчас цзиньцы, подданные нашей династии, убивают наш народ и уничтожают наши города. Наш император Тяньцзо был вынужден позорно бежать и покинул империю, находясь постоянно в тревоге. Сейчас, полагаясь на справедливость своего дела, я был вынужден уйти на запад. Я прибыл, чтобы просить вашей помощи в истреблении нашего


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
385
общего врага и восстановлении нашей империи. Я уверен, что вы полны сострадания к нашим бедам. Можете ли вы смотреть без горя на разрушение храмов наших духов-покровителей?». После этого Даши объявил себя императором и одновременно принял титул гурхана. В ответ на это обеспокоенные чжурчжэ- ни послали против киданей 20 тыс. воинов под предводительством Елюй Юйду. Как и Даши, Юйду принадлежал к правящему киданьскому роду, однако он перешел на сторону чжурчжэней в 1221 г. и сумел дослужиться в Цзинь до должности члена Военного совета. Осенью 1229 г. Елюй Юйду занял г. Кэдунь с це- лью создать там базу для снабжения солдат продовольствием. Трудно сказать, какой это был киданьский город, возможно, речь идет о городище Хэрмэн-дэнж на территории своременной Монголии. Елюй Даши несколько раз посылал против Елюй Юйду конные отряды. Они наносили урон земледельческим полям, но ничего не могли сделать против защищенных крепкими стенами чжурчжэньских воинов. Однако у чжурчжэней, по-видимому, было недостаточно сил для решающей победы. К тому же много людей погибло от морозов и холода. В результате Елюй Юйду был вынужден отойти.
Хорошо понимая, что это временная передышка, Елюй Даши принял решение двигаться на запад. В день цзя-у 2-го месяца 1130 г. он принес в жертву Небу, Земле и предкам серого быка и покинул Кэдунь. С ним ушли, по разным данным, от 10 тыс. воинов до 40 тыс. домохозяйств. Так окончательно завершилась история киданьской империи Ляо и началась история киданей на чужбине. Оставшиеся кидани вошли в состав чжурчжэньского государства. Позднее они сыграли важную роль в становлении империи Чингис-хана. После взятия монголами Пекина в 1215 г. многие из представителей этого народа оказались на монгольской службе. Самую большую известность из них получил знаменитый Елюй Чуцай, советник двух правителей монгольской державы - Чингис-хана и Угэдэя.
Культура киданей, впитавшая в себя достижения культур многих других народов Восточной Евразии - китайцев, бохайцев, тюрко-уйгурских кочевников, представляет собой вполне самостоятельное явление. В дальнейшем ее влияние прослеживается в культурах чжурчжэней, монголов, а также других народов и государств на территории Евразии.
Государство Си Ся (982-1227)
Тангуты, принадлежавшие к тибето-бирманской этнической группе, уже в III в. создали собственное царство (Туюйхунь, 285-663) в северо-западной части Сычуани. Под давлением тибетского царства Тубо, армии которого неоднократно вторгались в Сычуань и Шэньси, тангуты были вынуждены переселиться на север и за IX-X вв. фактически обрели полную самостоятельность на занятых ими новых землях (северная часть Шэньси и Ганьсу). Хотя тангутские власти провозгласили полную независимость этнического государства Ся (Си Ся5 Запад¬


386
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
ное Ся) в 1038 г., за дату его основания чаще всего принимают 982 год, когда к власти пришел тангутский правитель, именуемый в китайских источниках Ли Цзицянем (963-1004, Тай-цзу, прав. 982-1004). В 28-й день 12-го месяца 990 г. он объявил себя ваном царства Ся (Сяго-ван). Власти Ляо поспешили признать новорожденное государство, подтвердив этот титул. Со своей стороны китайский двор в 991 г. признал Тай-цзу членом императорской фамилии, пожаловав ему фамилию Чжао и китайское имя Баоцзи.
В период своего расцвета в середине XII в. тангутское государство занимало территорию, примерно соответствующую восточной части современной провинции Цинхай (так называемый Ганьсуйский коридор) и современных Нинся- Хуэйского автономного района и Внутренней Монголии КНР. На западе владения тангутов достигали района современного Дуньхуана, области Лянчжоу (совр. Увэй) и оз. Цинхай, на юге более или менее точно ограничивались течением Хуанхэ, на востоке и севере простирались до пределов расселения киданей и чжурчжэней. Значительную часть тангутской территории составляла область Алашань, переходящая в пустыню Гоби; во времена тангутского государства процесс аридизации этих мест еще не начался, и эта область представляла собой плодородную степь. Важнейшими водными артериями тангутского государства были Хуанхэ и Эцзин-гол (Черная река). На территории Си Ся имелось большое количество соляных озер, служивших одной из основ благосостояния тангутского государства. Наиболее значительной из горных систем земли тангутов была система Хэланьшань, у подножия которой находились тангутская столица Син- цин (позднее переименованная в Чжунсин) и императорский некрополь.
Выбор тангутами для своего государства наименования «Ся» объясняют по- разному: и как отражение знакомства тангутов с традиционными китайскими представлениями, согласно которым именно на их территории некогда находилось древнейшее китайское государство Ся, и как отсылка к государству Ся, основанному на той же территории сюннуским вождем Хэлянь Бобо (381-425). Последнее соображение также может быть оспорено: в тангутской эпиграфике, в частности в тексте знаменитой Лянчжоуской стелы, Хэлянь Бобо не упоминается, а большинство исторических отсылок сделано к государству Раннее Лян и его правителям. В любом случае, Си Ся или Западное Ся - китайское название тангутского государства. Сами тангуты именовали его Великим Ся, а затем Белым Высоким Великим Государством Ся. Что касается термина «Белое Высокое» (Бай Гао), то большинство историков склоняются к тому, что оно связано с наименованием местности происхождения предков. Точная локализация этой области не представляется возможной, хотя наиболее вероятно, что предки тангутов расселялись на территории, соответствующей нынешнему северо-западу Китая на стыке провинций Сычуань и Цинхай. «Белое Высокое» могло быть и одним из древних самоназваний тангутов, равным самоназванию киданей или чжурчжэней, а название государства имеет прямую аналогию с наименованием киданьского государства «Да цидань го» или чжурчжэньского - «Да нюйчжэнь го». В свое время Е.И.Кычанов предложил понимать «Бай Гао Да Ся го» как


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
387
«Великое государство Ся [потомков выходцев] с Белого Высокого», 《Белое Высокое» являлось указанием на божественное происхождение народа или, скорее, правящей династии.
Сам этноним《тангут》заимствован из рунических Орхонских надписей и в тангутском языке неизвестен; более того, его принадлежность именно к населению Си Ся представляет собой экстраполяцию, поскольку данный этноним использовался вплоть до начала XX в.5 при этом в разное время под ним подразумевались разные этнические группы. Китайская традиция зафиксировала несколько других слов для обозначения «тангутов»: этноним дансян прилагался к группам, на разных этапах истории подчинившимся Китаю, словом миюэ (транскрипция тангутского самоназвания ми) обозначали те племенные группы, которые тяготели к Тибету. При этом тангутский эквивалент ки-
Мужчина и женщина в халатах (с настенной росписи из тангутских могил в пров. Ганьсу)
тайского этнонима миюэ точно отождествляется как
в тангутских, так и в тибетских исторических и буддийских сочинениях в фор- ме Minyag. В китайских источниках зафиксированы также《черные》даясяяы и иные группы, потомки которых впоследствии составили население Си Ся. Таким образом, общество Си Ся изначально не было моноэтничным: наряду с собственно тангутами в состав населения Си Ся входили китайцы, уйгуры, тибетцы и другие народы. Само дансянское население также не было единым: помимо того что дансяны разделялись на кланы и племена, существовало деле- ние на так называемых《краснолицых》(чшиянб) и《черноголовых» (г/янбшо;;)， которое могло иметь как социальный, так и этнический смысл. Дуальность иного рода предполагается упоминающимся в источниках противопоставлением шэшс;; и т.е. буквально《сырых» (нецивилизованных) и《вареных» (циви-
лизованных).
Цянские народы, к которым на основании исторических и языковых свидетельств относят и тангутов, были известны юитайцам с глубокой древности: имен- но представители так называемых《западных цянов》（или《западных на-
селяли территории северо-западных районов Китая в периоды Шан и Чжоу. Для более позднего периода известны зафиксированные в «Хоу Хань шу» китайские транскрипции и переводы песен народа байлан, которые позднейшие источники также относят к цянской группе и в которых предположительно обнаруживаются элементы позднейшей лексики и синтаксиса тангутского языка. Одно из первых упоминаний дансяное, традиционно считающихся предками тангутского населения Си Ся, обнаруживается в《Чжоу шу》，где цянские племена рассмат- риваются в одном разделе с туюйхунями, что объясняется близкими политическими связями между этими народами.


388
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
При Северных и Южных династиях начинается период постепенного усиления дансянских племен. Согласно традиционным китайским представлениям, воспроизведенным в соответствующих разделах нескольких династийных историй, данная и иные группы цянов относились к древнейшей племенной общно- сти《трех мяо》(саяб細о) и в этом качестве были известны еще со времени За- падного Чжоу. Первый опыт государственности данчанов, скорее всего, отно- сится к периоду правления императора династии Вэй[丁ай-у (423-452)，который признал некоего Лян Циня «данчанским ваном». Это обстоятельство следует считать началом цянской государственности. В дальнейшем цяны «трех мяо», также определяемые в источниках как《обезьяньи люди», или лшхозлжэяб (этот последний термин можно считать как производным из народной этимологии от китайской транскрипции цянского *mi «человек», так и отражением тибето- бирманской мифологемы о происхождении людей от обезьяны; в известных тан- гутских мифах этой мифологемы нет), расселялись по западным окраинам и служили постоянным источником беспокойства для китайских властей.
В период Северной Чжоу особенно усилилась племенная группа, известная под этнонимом дэнчжи. Именно ее разгромил северочжоусьсий канцлер Ян Цзянь (541—604, в будущем суйский Вэнь-ди), что в конечном счете привело к росту влияния дансянов, в дальнейшем составивших ядро тангутского государства. В общем, формирование устойчивых связей между дансянами и китайским двором можно отнести к периоду правления Кай-хуан (581-600) династии Суй. Само же тангутское государство возникло несколько веков спустя в результате действия как внутренних, так и внешних причин. Внутренними были социальное расслоение, а внешними _ постепенное вхождение верхушки дансянского обще- ства в танскую государственность в рамках《даннической системы》. Согласно данным как《старой》，так и《новой»《Истории Тан》，в VII—VII вв. среди данся- нов выделились восемь влиятельных родов, важнейшим из которых уже тогда считался Тоба (здесь и далее приводится стандартная современная транскрипция этого и других имен, в обсуждаемый период все они произносились иначе). Китайские источники сохранили сведения о сложной системе политических лояльностей дансяное. Поначалу наряду с тенденцией укрепления связей с Китаем в рамках даннической системы дансянское общество очевидно тяготело к союзу с туюйхунями (в частности, род Тоба в течение долгого времени рассматривал себя как ближайшего их союзника), в дальнейшем часть дансянских этнических групп (《Черные дансяны》, или Хэй дш/сян,《дансяны Снежных Гор》, или Ооэ- шанъ дансян, Чунсан, Байланъ, также известные как динлин) оказалась в союзе с Тибетом, в то время как группа, возглавляемая родом Тоба, переселилась в пределы собственно Китая. Некоторые дансянские роды из переселившихся в пределы Китая (Ели, Бали, Почоу) были связаны узами родства и брака с Тибетом, что вызвало опасения у китайского руководства, в частности у известного тайского военачальника Го Цзыи (697-781). В ходе длительной придворной полемики Г о Цзыи предложил план переселения дансяное в Ордос, с тем чтобы пре- рвать их сношения с Тибетом. Этот план был в итоге реализован, так что к сере-


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
389
дине IX в. дансянское население оказалось в области на стыке современных провинций Шэньси и Гансу, которая еще до их переселения стала называться округом Диннань (Дин- нанъ цзюнъ), а в будущем составила ядро тан- гутского государства.
Вся последующая история дансяное фактически представляет собой историю постепенного возвышения рода Тоба, фактически кон- тролировавшего отношения с Китаем и присвоившего себе право распределения «даров», поступавших из Китая, и полномочия по организации набегов. Это предопределило то, что именно члены рода Тоба, которые получили от танского Китая фамилию Ли, и создали тангутское государство.
Происхождение фамилии Тоба сами тангуты вели от Северной Вэй (что признавалось и частью китайских историков того времени), однако филологические и исторические соображения позволяют также связать ее с тибетским клановым именем Дон (ldong). Дискуссионным является и происхождение фамилии Вэй- мин (тангутское Нгвеми) - очевидно, собственной фамилии рода Тоба, особенно при учете того, что сама эта фамилия, как и иные титулы тангутских императоров, в тибетских источниках выглядит иначе, нежели в базовых для изучения Си Ся китайских текстах. С филологической точки зрения между фамилиями Тоба и Вэймин существует синонимическая связь: как указывал Нисида Тацуо, соот- ветствующие знаки тангутского письма можно интерпретировать как《люди из Вэй». Дошедшая до наших дней в составе «Гимна священным предкам тангу- тов» мифология тангутского правящего дома лишь до некоторой степени может быть верифицирована имеющимися на настоящий момент историческими источниками как на китайском, так и на тибетском языке. В данном памятнике фамилия Тоба вообще не упоминается (используется только фамилия Нгвеми), а из действующих в тексте персонажей достоверно идентифицируются только Ли Цзицянь и фактический основатель тангутского государства Юаньхао (Цзин- цзун, прав. 1031—1048).
Гибель династии Тан и появление киданьского государства Ляо, создавшие определенный вакуум власти и породившие кризис даннической системы, сделали создание собственного государства одной из немногих альтернатив для национально ориентированной тангутской элиты. Создание этого государства об- легчалось тем, что представители дома Тоба, носившие также и пожалованную танскими императорами фамилию Ли, к середине X в. были полунезависимыми генерал-губернаторами (цзедуши) округа Диннань. Первым эту должность получил от танского двора Тоба Сыгун за помощь в подавлении восстания Хуан Чао в 884 г. 5 а должность стала наследственной в роду Тоба.


390
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
После объединения Китая под властью династии Сун часть представителей дома Тоба отказались (возможно, не без влияния киданей) подчиниться новым правителям и начали борьбу за независимость, лавируя между Китаем и Ляо. Член правящей династии Нгвеми (Вэймин) Тоба Цзицянь (прав. 982-1004) в 986 г. признал себя зависимым от киданей и уже от них получил должность цзедуши округа Диннань. В 989 г. ляосцы пожаловали Цзицяню в жены кидань- скую принцессу Ичэн-гунчжу и титул вана владения Ся (Сяго-ван). Из-за внутренних противоречий в среде верхушки самих дансянов в 991 г. Цзицянь признал свою зависимость также от Сун, за что получил должность наместника г. Иньчжоу, фамилию сунских императоров Чжао и имя Баоцзи (《Оберегающий Счастье»). В ответ кидани пожаловали Цзицяню титул Сипин-вана. Это нашло немедленный отклик у сунского двора, и китайцы также дали Цзицяню титул цзедуши области Диннань вместе с управлением пятью областями Южного Ор- доса, будущим ядром тангутского государства. В 999 г. г. Сячжоу (не сохранился, находился на территории уезда Цзиньбянь совр. пров. Шэньси) стал столицей Цзицяня. В 1002 г. он овладел г. Линчжоу (совр. г. Линъу, Нинся-Хуэйский автономный район) и в 1003 г. сделал и этот город своей столицей. В том же году Цзицянь овладел г. Лянчжоу (совр. Увэй, пров. Ганьсу), северным форпостом тибетцев. Однако в 1004 г. тибетская армия внезапно атаковала тангутов, Цзицянь был тяжело ранен в бою и вскоре скончался от полученной раны. Власть перешла к его старшему сыну Дэмину (Аи, Тай-цзун, прав. 1004-1031). В 1016 г. Дэмин посмертно присвоил Цзицяню императорский титул, а внук Цзицяня Юаньхао дал деду титул Тай-цзу и объявил его основоположником династии. Правление Дэмина заложило основу консолидации общества накануне основания государства: в частности, для объединения тангутских родов под своей властью он взял в жены представительниц трех сильнейших семейств.
Поражение в 1004 г. Сун в войне с киданями и заключение между Сун и Ляо договора в Шанъюани стали новым шагом в укреплении независимости тангу- тов. Кидани подтвердили за Дэмином титул Сипин-вана, и тот начал переговоры с Китаем о заключении мирного договора. По этому договору, заключенному к концу 1006 г.5 китайцы также признали за Дэмином титул Сипин-вана и утвердили за ним должность цзедуши Диннани. Дэмин сохранил свою армию и не отдал Сун область Линчжоу, как того первоначально требовали китайцы. Прави- тель тангутов создал собственный аппарат управления и утвердил штат чинов, ввел свои законы и церемониал, подражавший императорскому. В 1020 г. столицей тангутов стал г. Хуайюань, переименованный в Синчжоу (совр. г. Иньчуань, пров. Нинся). В 1028 г.5 после успешной кампании по завоеванию уйгурского Ганьчжоу, он официально объявил своего сына Юаньхао наследником престола (тайцзы). При Дэмине тангуты больше не воевали с Сун и вели с Китаем активную торговлю. Особенно выгодной для них была торговля солью, позволявшая укрепить экономическую базу тангутского государства. Хуже складывались отношения тангутов и Ляо. В 1010 г. кидани присвоили Дэмину титул Да Сяго- вана - вана Великого государства Ся5 однако позже тангуты воспрепятствовали


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
391
Император Си Ся (настенная роспись в пещере Могао, уезд Дуньхуан)
установлению союзных отношений киданей с тибетцами и стали принимать на своей территории дансянов, бунтовавших против ки- даней. Дело дошло до того, что в 1020 г. большая киданьская армия, предводительствуемая лично императором, напала на тангутов, но потерпела поражение. Впрочем, главные войны Дэмин вел на западе с Ганьчжоуским и Шачжоуским уйгурскими ханствами. Первый поход 1008 г. закончился разгромом тан- гутской армии объединенными силами уйгуров и тибетцев. В 1009 г. тангуты осадили г. Ганьчжоу (совр. г. Чжанъе, пров. Ганьсу) и снова потерпели неудачу. Третий поход тангутов против уйгуров и тибетцев в район современного г. Синин в 1026 г. также закончился ничем. Через два года, в 1028 г.5 тангуты под руководством сына Дэмина Юаньхао атаковали уйгуров в очередной раз. Подробности этого похода неизвестны, но он был успешным - тангуты завладели городами Лян- чжоу и Ганьчжоу. По некоторым сведениям, Ганьчжоу был взят в 1028 г.5 Лян- чжоу-в 1032 г.
В 1032 г. Дэмин скончался. Власть перешла к его сыну Юаньхао (Цзин-цзун, 1032-1048). Юаньхао (Вэйли, Нансяо), человек энергичный и амбициозный, начал свое правление с введения при дворе атрибутов императорской власти и более жесткого подчинения себе подданных. Символическим выражением стрем- ления к обособлению от китайской цивилизации стало законодательное закрепление обязательства всех подданных мужчин носить прическу туфа, заимство- ванную у киданей. Возможно, такую прическу носили также сяньбийцы, бохай- цы и даже предки тангутов цяны. Кроме этого, были введены национальные тан- гутские церемониальные одежды, при этом сам Юаньхао носил халат белого цвета с узкими рукавами и войлочную шапку с подвесками. В 1033 г. был создан новый административный аппарат. Высшая законодательная и судебная власть принадлежала государю. В отличие от киданей, тангуты прямо не заимствовали образцовую китайскую систему любу —《шести министерств》, не применяли они и принцип раздельного управления кочевым и оседлым населением, как не делали и законодательного противопоставления между собственно тангутами и китайцами. Административная система строилась на разделении военного и граж- данского производства. Высшим органом гражданского управления являлся Секретариат {Чжуншу), военного - Тайный военный совет (Шуми); в административную систему также входили так называемые «три управления» (санъсы), Цензорат (Юйшитай), управление дворцовой гвардии (Ююйвэйсы), управление


392
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
столичного округа, финансовое управление, ведомства сельского хозяйства и скотоводства и другие учреждения. В число последних входило учреждение, занимавшееся вопросами культурного развития, - Управление мысли и литературы {Вэнъсыюанъ), а также Тангутское и Китайское училища {Фанъсюэ и Ханъ- сюэ соответственно). Управления были распределены по пяти разрядам, страна же поделена на 12 военных округов.
Этнический критерий при занятии всех должностей, исключая наивысшие, не применялся. Для военных и гражданских чиновников была введена форменная одежда, отличная от китайской (ее описание сохранилось только в китайских источниках и отчасти в сводах тангутских военных законов). Помимо государственных учреждений при Юаньхао состоял особый совет из доверенных лиц, куда входили как тангуты, так и китайцы.
Очевидно, временем Юаньхао следует датировать первые версии известных в настоящее время тангутских таблиц чиновничьих должностей, рангов знатности и военных законов, которые дошли в более поздних редакциях. Во всяком случае, формирование взамен племенного ополчения первых отрядов регулярной армии из пехоты и конницы китайские источники приписывают именно Юаньхао. Он разделил страну на два крыла (сян): «левое» (восточное) с центром в Сячжоу и《правое» (западное) с центром в Ганьчжоу — и в различных частях страны по- ставил гарнизоны разной численности, ориентированные на специфического противника - сунский Китай, восточных тибетцев, киданей и северные племена. Особый отряд был выделен для защиты столицы, которой оставался г. Синчжоу.
Согласно одной из исторических версий, Юаньхао приказал разработать и ввел в 1036 г. в употребление оригинальное тангутское письмо, созданное по принципам китайского.
Данные о его рождении, впрочем, остаются противоречивыми: интерпретация ряда оригинальнх тангутских известий позволяет предполагать, что собственная письменность появилась у тангутов еще при Дэмине, а его сын лишь ввел ее в широкое употребление. Во всяком случае, создание письма представляло собой длительный процесс, так что кодификация тангутских письменных знаков была завершена только к середине XII в.
Основными источниками, на которых основывается современное знание тан- гутского языка, являются лексикографические работы, прежде всего разнообразные словари: «Синонимы» (кит. Итун), «Гомофоны» (Иньтун), «Море письмен» (кит. Вэнъ хай), таблицы рифм; различные собрания, определяемые как «энциклопедии»: «Три начала» (кит. Сань цай), «Море значений, установленных святыми» (кит. Шэн ли и хай), а также тангутско-китайский текст энциклопедического характера «Современная тангутско-китайская жемчужина в руке» (кит. Хэ ши фанъханъ чжанчжун чжу), который стал одним из основных источников первоначального знакомства с тангутским языком. Все эти произведения дошли до нас в позднейших редакциях, но уровень лингвистической проработки материала указывает на то, что за этими трудами стоит длительная традиция филологической науки.


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
393
Шелк с узорами времен династии Си Ся, обнаруженный в Нинся-Хуэйском автономном районе
С современной точки зрения наиболее подходящим для тангутского языка являлось тибетское письмо, в котором уже были разработаны приемы, позволяющие передавать специфические особенности морфологии тибето-бирмакских языков, в том числе глагольную префиксацию. Тем не менее тангутами за образец было принято китайское письмо, которое было определенным образом модифицировано. В тангутском письме различия в произношении и тоне схожих слогов (омонимия) передавались графическими изменениями в начертании знака. Этот прием особенно ясно заметен при сравнении знаков, обозначающих различные формы глаголов, а также существительные и связанные с ними глаголы (например, «одежда» / «одеваться»). В этих случаях изменение гласной или тона выражается графическими средствами, т.е. через изменения одного или нескольких элементов исходного знака. Таким образом, несмотря на то что тангутские знаки могут разделяться на ключи и фонетические знаки, указанные особенности предполагают, что графические элементы тангутских знаков не могут быть непосредственно отождествлены с ключами и фонетическими знаками китайских иероглифов. Существовали специальные графические элементы, выражающие отрицательный характер понятия, передаваемого тем или иным знаком, а так- же иные особенности. Тангутский язык был богат заимствованиями из китай- ского, тибетского, уйгурского языков; ряд слов может быть возведен к древнейшей тибето-бирманской лексике. Заимствования из китайского продолжались в течение всей истории Си Ся, ранний контакт с китайской ученостью повлиял на формирование тангутской филологии, которая строилась на китайских принципах. Это предопределило внимание тангутских ученых к фонетике и произношению, в то время как вопросы синтаксиса оставались за рамками их интереса.
Еще одной сложностью в понимании тангутского языка является то, что наряду с китайским и, позднее, тибетским на территории Си Ся, очевидно, существовало несколько разновидностей собственно тангутского языка (или иного, но передаваемого тангутскими письменными знаками), между которыми имелись существенные различия. Наиболее распространенным являлся язык минья, т.е. собственно тангутский, на котором написано большинство известных памятников как религиозного (буддийского), так и светского содержания. Вторым был язык, использованный в тангутской эпической поэзии: этим языком написа- ны《Ода священным предкам тангутов»,《Большая Ода» и иные произведения. Этот язык обнаруживает существенные отличия от языка минья: практически не


394
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
используются глагольная префиксация и согласование, применяется специфическая лексика и т.д. Интерпретация существования двух тангутских языков может быть различна: от признания их социолектами, или языками разных групп тан- гутского народа, до представления о принадлежности этих языков различным народам, один из которых занимал господствующее положение в тангутском обществе. Иногда это двуязычие соотносилось исследователями с так называе- мыми《краснолицыми» и《черноголовыми», о существовании которых известно из тангутской эпической поэзии.
Сохранившиеся фрагменты тангутской мифологии, хотя и могут быть частично интерпретированы на основании аналогичных сюжетов, известных из мифологии иных тибето-бирманских народов, изучены недостаточно. Это в основ- ном связано с языковыми особенностями текстов, а также с тем, что тангуты часто вводили в ткань своих мифов изложение китайских или буддийских идео- логем. Многие базовые мифологические фигуры (журавль, камень, горы) хотя и находят параллели в мифологии иных тибетско-бирманских народов, но их интерпретация в рамках собственно тангутской мифологической системы проблематична.
В 1034 г. Юаньхао отказался от летоисчисления сунскими девизами царствования и объявил свой календарь. В 1036 г. он совершил успешный поход против уйгуров, покорил Сучжоу, Гуачжоу и Шачжоу (Дуньхуан). Эти западные области современной провинции Ганьсу вошли в состав тангутского государства. К этому же времени на территории тангутского государства оказался и г. Хэйшуй (Хара-Хото). Впрочем, что касается Дуньхуана, то его правители из дома Цао получили право на управление своим владением и от Сун, и от Ляо и одно время именовали себя Шачжоу-Бэйтин-каганами. Судя по сведениям о предоставлении ими дани сунскому двору, они еще пользовались определенным самоуправлением в 1052-1053 гг., а первая твердая дата тангутского присутствия в Дуньхуане относится к 1074 г.
Осенью 1038 г. Юаньхао торжественно принял императорский титул. Свое государство он назвал Да Ся - Великое Ся. О принятии титула он известил сун- ский двор, надеясь на признание. В манифесте, направленном сунскому императору, претензии Юаньхао на место императора подкреплялись традиционной ссылкой на происхождение от правящего дома Северной Вэй. Надежды на признание, однако, были наивными. В 1039 г. сунский двор прекратил всякую торговлю с Ся и начал готовить большой поход на тангутов.
Война 1040-1044 гг. не принесла успеха Китаю. Уже в 1040 г. сунская армия была разгромлена тангутами в сражении при Саньчуанкоу, близ современного г. Яньань. В 1041 г. в сражении при Хаошуйчу на южной границе Ся и Сун китайские войска потеряли 10 генералов и 300 тыс. солдат. Тангуты предпринимали нападения на западные границы Сун, но в целом решающих успехов не имели. Страшная засуха 1041 г. подорвала снабжение и боевой дух обеих сторон, заставив прекратить военные действия и начать переговоры о мире. Кидани, пользуясь случаем, в 1042 г. вынудили Сун удвоить ежегод¬


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
395
ные выплаты Ляо, поскольку сунский Китай не мог одновременно воевать с Ляо и Ся.
Договор был заключен в конце 1044 г. при основном условии - отказа Юаньхао в переписке с Китаем именовать себя императором (по-тангутски 7 гду，что значило《Сын Голубого Неба»). Некоторые китайские сановники трактовали его как китайское «наш дед» и полагали просто оскорбительным для сунского двора. В итоге длительных диспутов за Юаньхао были признаны титул Сяго-чжу («Государь Государства Ся») и право пользования печатью с легендой: «Печать Государя Государства Ся». Титул чжу- «государь» понимался как более высокий, чем ван, но более низкий, чем хуанди. Кроме того, Юаньхао признал себя внуком императора Сун, вассалом {чэнъ) империи Сун и обязался принять китайский календарь как свидетельство его зависимости от Сун, китайский же двор, со своей стороны, обязывался в своих письмах в Ся не называть Юаньхао по имени. За все это тангутский двор ежегодно должен был получать серебра, шелка, одежды, чая и т.п. на сумму в 255 тыс. лян. Открывалась пограничная торговля. Все это, в том числе включение Си Ся в данническую систему, а также относящееся к этому же времени принятие частью тангутской элиты буддизма придало легитимность тангутскому правящему дому и создало важнейший механизм перераспределения богатства, дававший в руки правителям ценный инструмент контроля над племенной ари- стократией.
Еще до окончательного заключения мира с Сун Ся было втянуто в войну с Ляо. Поводом к ней послужило то, что восставшие на землях Ляо дансяны, спасаясь от войск карателей, бежали на территорию Ся, а тангутские войска мешали киданям преследовать их. В конце 1044 г. большая киданьская армия вторглась в Си Ся. Тангуты не вступали в сражение и отступали, опустошая свою территорию. Когда же дело все-таки дошло до решающей битвы, то киданьская армия потерпела полное поражение. Таким образом, тангутское государство вышло из этих двух войн непобежденным, хотя и ослабленным. Еще одним мощным противником тангутского государства были племена Восточного Тибета, возглавляемые вождем Гусыло (Гьялсэ, Jinaputra, 997-1065, имел титул цэнпо, китайские должности Баошунь-цзедуши и Хэси-цзедуши). Центр это- го объединения находился в Цинтане (совр. Синин). На протяжении многих лет племена Восточного Тибета сохраняли лояльность сунскому Китаю в рамках даннической системы, и, следовательно, оставались враждебными тангутам. Юаньхао, как и его отец Дэмин, предпринял несколько кампаний против тибетцев, но не смог нанести им решающего поражения.
Еще в 1038 г. в Си Ся был организован перевод буддийских текстов на тангутский язык, ставший одним из элементов государственной политики, направленной на обеспечение процветания государства и умиртворение наро- да. В рамках этой политики был сформирован список базовых текстов《госу- дарственного» буддийского культа, а также создан административный аппарат для содействия развитию буддийского учения в интересах государства. Хотя


396
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Статуэтка архата,
обнаруженная в Нинся-Хуэйском автономном районе
свидетельства подобных систематических усилий относятся к более позднему времени, сохранившиеся со времени Юаньхао записи позволяют предполагать, что именно он как ревностный буддист был инициатором политики распространения новой религии. В рамках этой политики происходили строительство новых и ремонт старых храмов, размещение реликвий Будды в разных местностях тангутского государства, ремонт и создание новых буддийских пещерных комплексов, а также организация государственных паломничеств на Утайшань, начало которым положил еще Дэмин.
В настоящее время известно шесть случаев приобретения тангутами буддийских текстов из Китая. Природа этих собраний неясна: тангутские источники на китайском языке говорят о получении «буддийского канона» (Трипитаки), но в настоящее время следов китайского издания буддийского канона годов правления Кай-бао (968-975) в Си Ся не обнаружено. Скорее всего, речь должна идти просто о получении большого количества буддийских текстов. Известно, например, что в 1045 г. китайцы направили в Си Ся календарь и сутры. Тем не менее очевидным представляется первоначальное заимствование тангутами риту- альной стороны буддизма, а также формирование государственного буддийского культа. Тексты, принадлежавшие к этой культовой системе (в частности, тек- сты культа Майтрейи,《Аватамсака-сутра»), составляют в настоящее время зна- чительную часть тангутского собрания из Хара-Хото.
После напряженных военных лет Юаньхао уединенно жил в загородном дворце с молодой женой, которая до этого была просватана за его сына. Невесту Юаньхао у сына отобрал, за что в конечном счете поплатился жизнью: во время очередной ссоры сын ударил отца копьем, и Юаньхао погиб. Он скончался в начале 1048 г. в возрасте 46 лет и получил храмовое имя Цзин-цзун. Его внук и наследник престола, в свою очередь, был убит братом второй жены и одним из ближайших соратников Юаньхао - Моцзан Эпаном. С этого време- ни началась так называемая《эпоха регентств», когда представители импера- торского рода Вэймин постепенно утрачивали власть в пользу кланов вдовствующих императриц. Первая из них, молодая жена Юаньхао, через три месяца после его смерти родила сына Лянцзо, который и был в младенчестве возведен на престол как государь государства Ся. А власть в стране постепенно оказалась в руках Моцзан Эпана. Его усилия были направлены на личное обогащение, в частности, он присвоил себе большие пространства пахотных земель на ничейной территории, которую по условиям договора с Китаем запрещалось обрабатывать.


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
397
С 1049 г. началась вторая киданьско-тангутская война. Кидани хотели взять реванш за поражение от Юаньхао и требовали возвращения бежавших ранее дансянов. Киданьские войска дошли до столицы Ся, однако их армия была разгромлена тангутами. В 1053 г. был заключен мир, по которому Ся признавало себя зависимым от Ляо (государь Ляо - дядя, государь Ся - племянник), а обе стороны оставались в прежних границах.
Лянцзо, росший распущенным и озлобленным человеком, ненавидел своего дядю Моцзан Эпана и в 1061 г. казнил его. Получив власть, Лянцзо взял курс на установление дружественных отношений с Китаем и расширение торговли. Дружественные жесты по отношению к Китаю были выражением традиционной политики кочевых обществ, чье благосостояние основывалось в значительной степени на приграничной торговле. Кроме этого, обращение к так называемым 《китайским ритуалам» преследовало цель эмансипации тангутских императоров от влмния кланов, выступавших с консервативных позиций. Интересом к китайским ритуалам были вызваны неоднократные просьбы тангутов, в частности Лянцзо, о присылке или продаже конфуцианской литературы, например «Девя- тикнижия», энциклопедии «Цэфу Юаньгуй» и других текстов. Такая политика Лянцзо, тем не менее, не мешала ему воевать с Китаем. В 1066 г. из-за предательства градоначальника китайцы захватили г. Суйчжоу (совр. уезд Суйдэ, пров. Шэньси) - один из пяти городов округа Диннань. Город так и остался за Китаем. Война не началась из-за плохого состояния Лянцзо, который в 1066 г. был ранен стрелой при осаде тангутами г. Дашуньчэн (к северо-западу от совр. г. Цинъян, пров. Ганьсу). Император так и не оправился от раны и скончался в 1068 г. в возрасте 20 лет.
После гибели Лянцзо на престол был возведен его семилетний сын Бинчан (Хуэй-цзун, 1068-1086). Мать Бинчана из семьи Лян стала регентшей, а реальная власть оказалась в руках ее младшего брата Лян Имая. Налицо было очередное ослабление центральной власти в Ся, чем, естественно, не могли не восполь- зоваться китайцы.
Поводом для начала тангуто-китайской войны 1069-1072 гг. послужило как то, что сунский двор пожаловал некоторым оппозиционным двору Ся местным тангутским правителям высокие титулы в надежде, что те свергнут центральную власть, так и нежелание китайского правительства вернуть или обменять Суйчжоу, взамен которого они предлагали две пограничные крепости. В ответ двор Ся отказался от китайского церемониала при приеме послов и положения чэнъ (《вассал»,《подданный》）при переписке с Сун. Кроме того, в конце 1069 г. тан- гуты осадили Суйчжоу, но вскоре сняли осаду из-за трудностей с продовольствием. Неудачная осада Суйчжоу стала причиной большой войны. И хотя при сунском дворе отношение к началу этой войны с Си Ся было неоднозначным (возражали, в частности, такие антагонисты, как Сыма Гуан и Ван Аньши), сун- ские войска вторглись на территорию Ся. Поначалу боевые действия велись успешно для тангутов: они разгромили две китайские армии и были готовы начать вторжение в долину р. Вэйхэ. Но у них не хватило ни сил, ни умения раз¬


398
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
вить успех. Умело действуя в районе гор Хэншань в Ордосе, китайцы в 1071 г. поставили под угрозу значительную часть бывшего округа Диннань. Тангуты запросили помощи у Ляо, но, пока кидани раздумывали, помогать ли Ся, при сунском дворе к власти пришел Ван Аньши, желавший осуществления своих реформ, а не войны, и предпринял усилия, чтобы заключить мир с Ся. Тангуты получили дары, предусмотренные договором 1044 г.? и очередную партию текстов буддийского канона. Подраставший Бинчан, как и его отец Лянцзо, был склонен к изменению образа жизни тангутского двора с местного этнического на китайский и в 1080 г. попробовал ввести в стране китайский придворный церемониал, но родственники матери отстранили его от власти и заперли в загородном доме. В высших сферах тангутского общества произошел раскол на сторон- ников и противников Бинчана. Сунскому двору доносили: «Тангутские государи, мать и сын, в ссоре и убивают своих сановников. В государстве Ся беспорядки».
Очередная китайско-тангутская война началась с того, что в 1081 г. китайцы теперь уже навсегда овладели г. Ланьчжоу, который достался тангутам в 1063 г. от тибетцев. Осенью того же года по разным направлениям на территорию Ся вступила 300-тысячная китайская армия, которой удалось взять города Сячжоу и Ючжоу и осадить Линчжоу. Однако с началом зимы китайские войска оказались во власти холода и голода, часть из них погибла, другая часть была вынуждена покинуть территорию Ся. Как сообщает «Сун ши», «сунские войска погиб- ли бесславно». В 1082 г. тангуты, в свою очередь, осадили г. Юнлэ в районе гор Хэншань (на севере совр. пров. Шэньси). В боях под этим городом сунские войска потеряли 200 тыс. человек, но и победители были обессилены войной и выступили с предложением мира. «Почему бы не добиться того, чтобы Китай и государство Ся жили дружно, как прежде?» - вопрошал тангутский двор. Сун- цы, однако, затягивали переговоры, а тангутские войска тем временем осаждали Ланьчжоу в надежде возвратить город. В 1084 г. на г. Ганьчжоу, на западе территории Ся, напало племя дада. Сунский двор спешно отправил к ним послов с целью договориться о совместных действиях против Ся, но послов перехватили тангуты. В 1085 г. умер сунский император Шэнь-цзун. В Кайфэн прибыло тангутское посольство с выражением соболезнования и поздравлениями по случаю вступления на престол нового императора Чжэ-цзуна. Были возобновлены переговоры, в Ся послан календарь, а в 8-м месяце 1086 г. скончался Бинчан. Его преемнику Цяньшуню (храмовое имя Чун-цзун, прав. 1086-1139) было всего три года. Мать Цяньшуня из дома Лян стала регентшей, а фактическая власть в стране оказалась в руках ее родственника Лян Ибу. Сунский двор прислал Цяньшуню грамоту на должность цзедуши округа Диннань и титул Сипин-вана и возвратил все города и крепости, захваченные Китаем в ходе последней войны. В то же время киданьский двор прислал ему грамоту на титул Ся-вана.
Во время малолетства Цяньшуня между Сун и Ся вяло, но постоянно велись военные действия в районе г. Ланьчжоу, прерываемые переговорами о мире. Ки- тайская тактика многочисленных малых нападений изматывала тангутов. Поль-


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
399
зуясь слабостью последних, в 1091 г. на район гор Хэланьшань напали дада, а в 1093 г. на западные границы Ся- хотан- ские уйгуры. Стремясь замириться с Сун, тангуты объявили, что «дарят» китайцам г. Ланьчжоу, который потеряли 12 лет назад. Но это не удовлетворило сторонников активной войны с Ся при сунском дворе.
«Пусть следы, оставлешые прошедшей конницей, станут нашей границей!»- говорил один из сторонников очередной боль- шой войны с Ся. Тем временем представители правящей династии Нгвеми (Вэймин), находившиеся в жесткой оппозиции к дому Лян, в 1094 г. осуществили государственный переворот, и Лян Ибу был убит. Через два года после этого, в 1096 г. китайские войска начали очередное вторжение на территорию Ся, а с тыла Ся вновь атаковали уйгуры. Сын правителя Хотана даже прибыл в столицу Сун для корректировки военных действий. Тангутский двор просил помощи у киданей, однако те оказать ее не могли. В ходе войны были опустошены приграничные районы Сун и Ся. Однако, несмотря на все старания, китайцы не смогли добиться в войне решающего перевеса. Это дало хороший повод для возобновления мирных переговоров, в ходе которых посредниками выступили кидани. Тангутское посольство прибыло ко двору Сун. Тангуты попросили извинения и возобновления договора 1044 г. Ответ был благоприятным, но в то же время и уничижительным, поскольку государь Ся был назван по имени:《Если ты, Цяньшунь，будешь строго соблюдать договор, то мы не нарушим данного нами слова. Начиная с сегодняшнего дня ежегодные подарки от нашего двора будут поступать в прежнем размере». Китайцы оставили за собой отбитые в прежних войнах у тангутов города Суйчжоу и Ланьчжоу.
В 1099 г. скончалась вдовствующая императрица, и вся власть в стране перешла в руки 16-летнего Цяньшуня. Тогда же, в 1100 г. умер сунский император Чжэ-цзун. Его преемник Хуэй-цзун пожаловал Ся календарь, однако мир и на этот раз оказался недолгим. Не были решены взаимные территориальные претензии, да и сунские и тангутские пограничные военачальники были не прочь еще раз помериться силами. В 1103 г. пограничные войска Сун напали на Ся, и началась последняя длительная война между Китаем и тангутами. В 1106 г. китайцы добились большого успеха и даже взяли г. Иньчуань. В 1107 г. был заключен очередной мир, продержавшийся до 1114 г. При сунском дворе был установлен такой порядок приема послов: первыми принимали киданей, вторыми -тангутов, третьими - корейцев и четвертыми - вьетнамцев. Однако новое китайское наступление, начашееся в 1115—1116 гг.，закончилось поражением сунских войск, ив 1119 г. было заключено перемирие. Обе стороны в это время были обеспокоены событиями на севере, где кидани терпели одно поражение за другим от чжурчжэней. Те, добивая Ляо? не хотели воевать с Ся и в 1123 г.
Портреты женщин с настенной росписи в пещере Могао (уезд Дуньхуан)


400
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШвв-
предложили тангутам мир, при одном условии - выдать им императора Ляо, ес- ли тот станет искать убежища в Ся. Тангуты все-таки попытались оказать под- держку императору киданей за то, что он прислал Цяньшуню грамоту, назвав его императором (хуанди). Но на пути в Ся киданьский император был пленен чжурчжэнями, и государство Ляо погибло.
Совершая походы на Суя, чжурчжэни в ИЗО г. создали на границе с Ся марионеточное государство Ци. Вскоре они овладели г. Ланьчжоу, и в результате государство Ся фактически перестало граничить с Сун. В 1136 г. территория Ся значительно расширилась на юге за счет тибетских земель. Еще раньше, в середине и второй половине XI в. китайцы упорно продвигались в северо-восточный Тибет. Это вызывало беспокойство тангутов и осложняло и без того непростые отношения Ся и Сун. В конце столетия китайцы завладели тибетским г. Цинтан и переименовали его в Синин, а в 1109 г. китайские имена получили все тибетские города в районе оз. Кукунора. Однако в 1136 г. тангуты овладели Синином и Лэчжоу (совр. пров. Цинхай), а на следующий год чжурчжэни продали тангутам еще два соседних с г. Синин округа - Кочжоу и Цзиши. Плодородная долина Синин, где хорошо произрастал рис, стала важным продовольственным районом Ся. После этого завоевательные усилия тангутов были перенесены на земли Восточного Тибета, что привело в конечном счете к включению областей в районе оз. Кукунор (пров. Цинхай) в состав тангутского государства.
Помимо чисто военных дел (в частности, составления свода военных уложений «Яшмовое Зерцало» при участии брата Цяньшуна - Чагэ, крупного тангут- ского военачальника) монарх был озабочен дальнейшим развитием культуры в Си Ся. Его временем датировано несколько новых переводов буддийских текстов; кроме того, он известен основанием Государственного училища, где 200 студентов обучались на казенный счет. Сам Цяньшунь был таюке не чужд литерату- ре: известно, что по крайне мере одно его сочинение -《Песнь о грибе линчжю> - было положено на музыку в Си Ся.
Политика Цяньшуня, направленная на выстраивание отношений с растущей чжурчжэньской империей, в основном оказалась успешной (при этом, как мы видели, была сохранена и видимость приличий по отношению к киданям, давним благодетелям Си Ся). Покровительство чжурчжэней было обеспечено, в частности, отказом от «семейного церемониала» при встрече послов, как это было с киданями, и заменой его на церемониал приема посла от сюзерена, что подчеркивало подчиненное положение тангутов по отношению к чжурчжэням. При чжурчжэньском дворе посланцы Си Ся принимались так же, как и послы Когу- рё. И когда в 1139 г. Цяньшунь скончался в возрасте 57 лет, он смог оставить престол своему старшему сыну Жэньсяо (Жэнь-цзун, прав. 1139-1193), который по матери, принадлежавшей к роду Цао, был наполовину китайцем. В то же время сам Жэньсяо выбрал себе первую жену из тангутского рода Ван, отличавшуюся ученостью и знаниями.
До конца XII в. (т.е. на протияжении всего правления Жэнь-цзуна) тангутское государство практически не вело внешних войн. Из внутренних событий следует


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
401
Женские туфли с вышитыми узорами в виде уточек-мандаринок времен династии Си Ся (пров. Ганьсу)
отметить вспыхнувший в 1140 г. мятеж киданей, в котором приняли участие и те кидани, кто проживал в Ся, и те, кто ушел в Ся от чжурчжэней. Восстание возглавил Хэда, правитель г. Сячжоу, ки- дань, состоявший на службе в Ся. Он тяжело переживал гибель Ляо, установил контакты с правителем Западного Ляо Елюй Даши и поднял восстание с целью восстановить государство киданей. Несмотря на первые успехи - осаду г. Лин- чжоу и взятие г. Яньчжоу, Хэда потерпел поражение. Заслуга в разгроме восставших принадлежала китайцу Жэнь Дэцзину, дочь которого была женой Цянь- шуня. За подавление восстания Хэда Жэнь Дэцзин в 1140 г. получил титул Си- пин-гуна.
Если кидань Хэда хотел восстановить киданьское государство Ляо, то выходец из г. Сиань Жэнь Дэцзин желал создать на территории Ся китайское государство. Сильнейшее землетрясение 1143 г. и одновременный неурожай, вызвавший восстание голодающих людей, позволили Жэнь Дэцзину проявить свои способности и стабилизировать ситуацию в стране. В 1156 г. он занял высшую должность канцлера (госян), а в 1160 г. получил титул Чу-вана и свой удел на территории Ся. Тангутское государство, как уже отмечалось, было многонациональным. Если две народности в нем в основном проживали компактно: уйгуры в западных, а тибетцы в южных районах, - то китайцы, как и государственнообразующий этнос тангуты, жили по всей территории Ся. Обосновавшись в Лин- чжоу, Жэнь Дэцзин не имел планов присоединиться к Сун, а тем более к Цзинь, ему лишь хотелось сделать удел Чу местом концентрации китайцев и китайской оппозиции властям Ся. Но появление на территории Ся китайского владения Чу не устраивало чжурчжэней. Они не только отказали Жэнь Дэцзину, когда он стал искать у них поддержки, но и резко осудили бездеятельность Жэньсяо. Принимая тангутских послов, император Цзинь заявил: «Как может правитель, владеющий государством, без всякой на то причины делить его? Безусловно, к этому его принуждает всесильный сановник... Мы, государь великой державы, как можем допустить такое зло? Уж если ты сам не в состоянии справиться с ним, то тогда возьму войска, разгромлю его и казню!». Жэньсяо не принял военной помощи от Цзинь, но убедился в поддержке чжурчжэней. Тангутским властям удалось перехватить переписку Жэнь Дэцзина с сунским двором, после че- го тот был обвинен в государственной измене и казнен, а его сторонники обезврежены. Канцлером стал тангут Во Даочун, переводчик китайской классики на тангутский язык. Последующие 30 лет - время отсутствия внутренних неурядиц и посягательств соседей - стали годами расцвета тангутского государства.
Выше упоминалось, что, заимствовав из Китая систему лю бу («шести министерств»), тангуты создали разветвленную систему управлений, покрывавшую


402
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
все отрасли хозяйства и административной деятельности. В сфере экономики они особое внимание уделяли скотоводству, прежде всего коневодству. В Ся, вероятно, не хватало сельхозугодий, но мнение о том, что войны между Ся и Сун велись прежде всего за пахотные земли, несправедливо. Во всяком случае, со стороны Сун целью этих войн было уничтожение Ся.
Административное деление тангутского государства отличалось отсутствием строгой четкой структуры и тесным переплетением гражданской и военной администрации. При пространственном делении страны точкой отсчета служила столица государства, а вся территория была поделена на внутренние и внешние области. Во внутренних областях, которые считались «основанием и опорой территории государства», тангутские источники выделяли районы орошаемых земель. Речь в данном случае шла о территориях，примыкавших к столице, где и ныне имеется сеть оросительных каналов, получающих воду из р. Хуанхэ, и о так называемых «пяти областях» - Иньчжоу, Сячжоу, Суйчжоу, Ючжоу и Цзин- чжоу, которые перед образованием тангутского государства составляли Сячжоу- цзедуши. Они считались ядром страны, хотя их подлинное географическое положение не удовлетворяло этому требованию.
Вся территория Ся подразделялась на десять зон: 1) столица - г. Чжунсин; 2) орошаемые районы; 3) район городов Линчжоу-Динъюань; 4) зона степени удаленности г. Минша (юго-восток страны); 5) зона степени удаленности г. Вэй- чжоу (также юго-восток страны); 6) зона степени удаленности г. Цзиши (юг страны); 7) зона степени удаленности гор Чжоро (часть горного массива Цилянь- шань，юго-запад страны); 8) зона степени удаленности гор Хэйшань (северо- восток страны); 9) зона степени удаленности городов Сучжоу и Эдзина (современные Цзюцюань, Ганьсу и Хара-Хото); 10) зона степени удаленности городов Шачжоу и Гуачжоу (крайний запад пров. Ганьсу). Степень удаленности региона определяла установленные законом сроки поступления налогов, подачи документов, явки по мобилизации на трудовую повинность или воинскую службу.
Административное деление Ся в порядке снизу вверх включало уезды (сянь), области (чжоу и цзюнъ), военные округа с гарнизонами (цзюнъ) и области городского подчинения (фу). Все это соответствовало административным единицам Китая времен Тан и Сун. В середине XII в. статус фу имели столичная область Синцин и область Силян (г. Лянчжоу). Судя по тексту «Новых законов», к концу XII - началу XIII в. количество областей увеличилось, их роль в административном делении Ся возросла. В числе военных округов цзюнъ в текстах на тангут- ском языке упоминаются Минша, Хукун, Вэйди и Сюаньвэй. Последние три локализовать затруднительно, а г. Минша существует и поныне. Имелся также военный округ Дада, находившийся, судя по наименованию, на границе с татарами (дада), т.е. современной территорией МНР. В числе военных округов цзюнъ упоминаются Линъу и Уюань, местоположение последнего также неизвестно. Хотя в наименования ряда городов Ся входило китайское слово «область» (чжоу), в субординации административных единиц в «Своде законов Эры Небесного Процветания» (1149-1169) чжоу не упоминается.


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
403
Высшей административной единицей местной адинистрации Ся являлись военно-полицейские управления (кит. цзянъцзюнъсы); впрочем, есть мнение, что это были военные органы власти. Число цзянъцзюнъсы в разное время колебалось от 12 до 17. Цзянъцзюнъсы в ранге управлений находились на третьем месте по значению после Чжуншушэн и Шумиюанъ. При исполнении чисто военных дел они подчинялись военным комиссариатам (цзинлюэсы). Судя по Кодексу, военно-полицейские управления контролировали деятельность нижестоящей администрации, выполняли функции судебной инстанции, принимали донесения, в том числе о мятежах, ведали государственными складами и имуществом на вверенной территории.
Высшим военным органом местного управления были комиссариаты (цзинлюэсы), которыми управляли военные комиссары (цзинлюэ). В Кодексе упомянуты кроме столичного северный, западный, южный и восточный комиссариа- ты. Позже неоднократно в тексте Кодекса упоминаются северный, южный, западный и восточный дворы (юань), которыми правили ваны. Совпадало ли выделение военных комиссариатов с выделением дворов и как эти учреждения со- относились между собой, пока неизвестно. Также неясно, вся ли территория Ся была поделена на военные комиссариаты.
Основным лицом местной администрации являлся цыши (начальник области, префект), управляющий областью цзюнъ или областью чжоу. Цыши подчинялся военно-полицейскому управлению или военному комиссару, он осуществлял всю полноту власти в области, был распорядителем государственного имущества (прежде всего складами зерна и скотом), судьей. У цыши разных округов были различные права в сношениях с вышестоящими организациями - некоторые из них могли обращаться по делам прямо в столицу, в том числе и с жалобами на военных комиссаров. Значимыми фигурами местной администрации, особенно в приграничных районах и районах с кочевым населением, были разъездной инспектор (полицейский чиновник) и эмиссар. Закон определял число разъездных инспекторов размерами инспектируемой (охраняемой) территории и средним количеством совершаемых в ее пределах уголовных преступлений. Таких инспекторов набирали из числа волевых и способных людей, имеющих семью. Именно они осуществляли задержание подозреваемых и арест преступников. Пограничные эмиссары набирались из числа физически крепких и знающих военное дело людей. В районах с кочевым населением пограничный эмиссар был по своему положению выше градоначальника и тунпаня (помощника начальника области, вице-префекта).
Тангутские тексты упоминают следующие населенные пункты: вэ - город (кит. бао, крепость), чей - крепость (кит. чжай), у - укрепление (кит. гэу, укрепленный населенный пункт), шэ - поселение с рынком или почтовой станцией, тон - деревня, село. Население, подлежащее налогообложению, объединялось по дворам в десятки, над каждой группой из десяти дворов был младший цзясяо, над каждыми пятью младшими цзясяо (50 дворами) - цзясяо, над каждой сотней дворов - сотник. Цзясяо отвечали за борьбу с воровством, противопожарную безопасность и социальный порядок в целом.


404
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Должностные лица в центральной и местной администрации Ся должны бы- ли в своей деятельности руководствоваться законом. Тангутское право предпо- лагало фактическое равенство чиновников разной этнической принадлежности, только при равенстве чина и необходимости определить старшего из двух равных по чину людей старшим по закону считался тангут. В основу тангутского права легли военные законы, введенные еще императором Юаньхао. Эти законы были призваны как формализовать правила ведения войны, так и добиться перехода армии из подчинения племенной верхушке в распоряжение императора. В связи с этим были предприняты шаги к созданию регулярных вооруженных сил при сохранении традиционной тангутской системы призыва на военную службу. В правление Цяньшуня как итог практики длительных войн был обнародован и введен в действие свод военных законов, а при Жэньсяо, в 1169- 1170 гг.-《Измененный и заново утвержденный кодекс лет царствования Не- бесное процветание (1149-1169)». Судя по тому, что этот кодекс был «изменен и заново утвержден», ему предшествовал свод законов, который нам не извес- тен. В конце XII - начале XÏII в. кодекс пополнился и был корректирован《Но_ выми законами», часть которых дошла до наших дней.
Судя по памятникам тангутского права, общество Ся делилось на чиновников и народ. Под чиновниками понимались как гражданские, так и военные (армейские) управленцы, в составе народа выделялись «хозяева пахотной земли и скота». Чиновники и хозяева составляли основной костяк лично свободных людей. Им противостояли лишенные личной свободы пхинга (зависимые мужчины) и нини (зависимые женщины), т.е. люди, бывшие в собственности частных лиц, по типу китайских буцюй (зависимые мужчины) и кэнюй (зависимые женщины), а также рабы. Наряду с рабами, принадлежавшими частным лицам, имелись ка- зенные рабы и так называемые《государевы люди» (вероятно, также приписан- ные к казне). Вся казенная собственность считалась《государевой», в этом было отличие тангутского права от китайского, в котором не было императорской собственности, а имелась только собственность гуанъ - «казенная». Лично свободные люди, не являвшиеся собственностью государя, были, особенно ремесленники, распределены по гвонам (от китайского юань, в значении «двор», 《управление»). Гвон был низшей административной единицей，армейским под- разделением и хозяйственной единицей в сфере той или иной производственной деятельности. Самовольная смена гвона каралась смертной казнью. Кроме того, без дозволения властей даже лично свободный человек не мог стать буддийским или даосским монахом.
Буддизм был основной религией живших в Ся тангутов, китайцев и тибетцев, а до какого-то времени, возможно, и проживавших в западных районах страны уйгуров, хотя уже в ХИ-ХШ вв. уйгурский этнос все более исламизиро- вался. Буддийские общины, храмы, скиты не могли быть учреждены без разрешения государства, что соответствовало и китайской практике. На тангутский язык был переведен весь буддийский канон, но при этом буддийская церковь требовала знания канонических текстов на трех языках - тангутском, китайском


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
405
и тибетском. Именно в Ся появилась высокая должность «наставника императора в буддийской вере» (дыши). Государство поддерживало буддийские общины, жалуя им крестьян и скотоводов, которые часть своего труда и дохода отдавали на содержание общины.
Благодаря открытию «мертвого города» Ха- ра-Хото (Эдзина, Внутренняя Монголия, КНР) наука обогатилась несколькими тысячами памятников тангутской письменности. Книги в Ся были рукописными или печатались способом ксилографии и набором (подвижным шрифтом) большими и по нашим временам тиражами. Большинство книг были переводами буддийского канона, но существовали и светские книги. Печатались и переписывались произведения своей словесности, имелось много переводов с китайского языка - конфуцианские каноны, военные трактаты, поучитель- ные жизнеописания типа китайских энцикло-
Наложницы с настенной живописи в пещере Могао (уезд Дуньхуан)
педий лэйлинъ («лес [жизней людей разных] категорий (социальных групп и характеров)»).
В 1145-1146 гг. в Ся был официально введен культ Конфуция. При дворе открыли Высшее училище (Гоцзыцзянъ) для подготовки будущих чиновников, Внутреннюю школу (Нэйсюэ) типа Академии, а в 1161 г. по прямому китайскому образцу - Академию Ханълинъ. Китайские источники упоминают о государственных экзаменах и о том, что один из тангутских императоров имел ученую степень цзиныии, однако законы Ся сведений о рекрутировании чиновников через систему экзаменов не сохранили, в них речь идет только о порядке наследования должностей.
Как упоминалось ранее, тангутское государство с момента своего основания постоянно было связано с татарами (дада), населением современной Монголии. Несмотря на наличие монополии внешней торговли и запретов на вывоз к тата¬
рам оружия, доспехов, риса, монеты и т.д.5 пограничная торговля на северных границах государства существовала и регулировалась установленными сторонами правилами. При этом Ся не раз вольно или невольно вмешивалось во внут- римонгольские дела, на его территорию нередко бежали те, кто терпел поражение в междоусобной борьбе. То, что тангуты принимали беглых с территории Монголии, в частности кереитов, с которыми у тангутов имелись брачные отношения, видимо, послужило поводом для нападения монголов. В первый раз монгольская армия разорила западные районы Ся на обратном пути с Иртыша после разгрома найманов. После ухода монголов преемник Жэньсяо Чунью (Хуань-цзун, прав. 1193-1206) переименовал свою столицу Синчжоу в Чжунсин


406
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
(Возрождение), но вскоре он, очевидно за неспособность организовать сопротивление монголам, был лишен престола своим двоюродным братом Аньцюа- нем (Цзинму-ди, прав. 1206-1211).
В 1207-1208 гг.5 вскоре после великого курултая 1206 г. и утверждения Те- мучжина Чингис-ханом, монголы снова напали на северо-восточные пределы Ся. Они овладели городом-крепостью Валохай (Уйрака), которая находилась в горном проходе в горах Хэланьшань, там, где когда-то Юаньхао учредил военный округ Вэйфуцзюнь (город не сохранился). Монголы разграбили окрестности, но и на этот раз не двинулись в глубь страны. Наконец, весной 1209 г. мон- голы в третий раз атаковали Ся. Они разгромили тангутскую армию, высланную им навстречу, снова взяли Валохай и овладели крепостью Имэнь, прикрывавшей подступы к столице Ся. Осенью 1209 г. они осадили Чжунсин. Чингис-хан приказал запрудить каналы, связывавшие столицу с Хуанхэ, и затопить город. Тан- гуты срочно запросили помощи у Цзинь, но не получили ее. Зимой 1210 г. вода прорвала плотину и затопила лагерь монголов, которые вынуждены были снять осаду столицы Ся. Начались переговоры о мире. В итоге тангутский государь Аньцюань признал себя вассалом Чингис-хана и отдал ему в жены свою дочь. Тангуты обязались платить дань, в первую очередь поставлять монголам верблюдов.
Весной 1211 г. монголы атаковали Цзинь, а летом в Ся произошел новый государственный переворот, Аньцюань был лишен престола и на трон посажен Цзуньсян (Инвэнь-ди, прав. 1211-1223), уже немолодой человек, славившийся своей образованностью. Монголы вынудили Ся объявить войну Цзинь, однако эта война, продолжавшаяся с 1214 по 1224 г., только усугубила тяжелое положение обоих государств перед лицом монгольской угрозы. К тому же в 1217 г. монголы снова вторглись в границы Ся. Столицу они не взяли, но во время переговоров о мире Чингис-хан потребовал от тангутов принять участие в походе на государство Хорезмшахов. Мотивы отказа тангутов нам не известны, зато мы знаем, что Чингис-хан счел его оскорбительным и пообещал расправиться с тан- гутами после возвращения из западного похода. Как мы увидим далее, он не забыл о своем обещании, хотя в 1221 г. тангуты пропустили через сбою террито- рию монгольские войска для нападения на смежные районы Цзинь, и их 50-ты- сячная армия присоединилась к монголам. В последующие два года тангутские войска совершали нападения на Цзинь.
В 1223 г. государь Ся Цзуньсян отказался от престола в пользу своего сына Дэвана (прав. 1223-1226), объявив себя «Божественным удалившимся императором». Дэван оказался убежденным сторонником борьбы с монголами. В 1224 г. он заключил мир с Цзинь и принял активные меры для укрепления тангутской армии, а также отправил послов в Монголию к тем, кто недавно подчинился Чингис-хану и тяготился его властью. Известие об этом побудило Чингис-хана поспешить с возвращением на родину. В 1224 г. монголы осадили г. Шачжоу (Дуньхуан) и разграбили окрестности тангутской столицы. Они потребовали от Дэвана прислать в заложники его сына，но получили отказ. Одновременно тан-


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
407
гуты приняли у себя бежавшего из Монголии врага Чингис-хана. Все это означало войну. Среди принятых тангутским двором мер наиболее любопытными были намерение больше опираться на этнических тангутов и предложения все- таки послать в заложники к Чингис-хану сына государя и одновременно готовить поход в Монголию.
В 1225 г. Чингис-хан прислал Дэвану письмо, в котором обвинил его в отказе идти с ним в поход на государство Хорезмшахов, и объявил о войне против Ся. Весной 1226 г. монгольские войска пересекли тангутскую границу в районе г. Хэйшуй (Эдзина, Хара-Хото) и овладели этим городом. Поначалу активные военные действия происходили в западных районах Ся, где было много уйгуров, а уйгуры еще раньше добровольно признали свою зависимость от Чингис-хана и приняли участие в его походе на запад. Один за другим пали города Шачжоу, Сучжоу, Ганьчжоу и Лянчжоу. Нашествие монголов совпало с небывалой засухой, за которой последовал голод. Самое крупное сражение этой войны произошло под г. Линчжоу. 100-тысячная тангутская армия была разгромлена, и мон- голы осадили столицу Ся. В 1226 г. умер Дэван. Власть перешла к одному из тангутских князей по имени Сянь (Наньпин-ван, прав. 1226-1227). Осада столицы Ся продолжалась почти год. За это время монголы, овладевшие всей территорией Ся5 разграбили страну и уничтожили значительную часть ее населения. Тангутский государь был готов капитулировать и назваться сыном Чингис-хана, лишь бы в какой-то форме сохранить свою власть, однако монгольский властитель, заболев, наказал своим приближенным уничтожить тангутское государство, даже если он умрет до этого. В любом случае согласившийся на капитуля- цию государь Ся был убит, и тангутское государство перестало существовать. Смерть Чингис-хана, случившаяся в конце лета 1227 г., стала поводом к более жестокой расправе с населением Ся. Хороших военачальников и умелых ремесленников монголы брали к себе на службу и отправляли в Монголию, а остальных убивали. Спасаясь, люди бежали в Китай, в Тибет и еще далее. По преда- нию, правящий дом Сиккима произошел от правившей в Ся династии; кроме того, в провинции Цинхай по сей день живут потомки тангутских государей. (Один из них, учитель по профессии, присутствовал на международной конференции по изучению Си Ся в 1995 г.)
При династии Юань отношение монголов к этническим тангутам изменилось, и они вошли в привилегированное сословие сэму. В источниках еще до этого имеется много сведений о службе тангутов у монголов. Один из них, Сили Цяньбу, вместе с монголами в 1237 г. брал Рязань. Позднее, при Хубилае было предпринято издание буддийского канона на тангутском языке. Добила тангутов и другие этносы, населявшие Ся5 исламизация населения западных областей, предпринятая монгольским принцем Анандой на рубеже XIII-XIV вв. Есть основания полагать, что современное мусульманское население Нинся-Хуэй- ского автономного района и провинции Ганьсу - во многом потомки тангутов и иных этносов, населявших государство Ся.


408
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Чжурчжэньская империя Цзинь (1115-1234)
Предками чжурчжэней (возможное чтение - жучжэнъ) были мохэ (уцзи), которых классическая версия их происхождения возводит к легендарному народу сушэнъ. Известно, что во времена династий Тоба Вэй (Северная Вэй, 386-535) и Суй (581-619), а также в начале династии Тан существовало семь крупных объединений мохэ - сумо, бодо, анъчэгу, фуне, хаоши, хэйшуй и байшанъ. Самыми крупными из них были сумо мохэ, которые впоследствии создали государство Бохай, и хэйшуй мохэ (чернореченские, или амурские, мохэ). Последние и ста- ли этнической основой чжурчжэней и чжурчжэньской государственности.
Существует красивая фольклорная легенда о трех братьях- первопредках чжурчжэней, происходивших из Когурё. Один из них, Агунай, там и остался, а двое других - Ханьпу (Ши-цзу) и Баохоли впоследствии переселились в Маньчжурию. Ханьпу поселился с племенем ванъянъ на берегу р. Пуганьшуй, а Бао- холи - в Приморье. Отношения между местными жителями и людьми Ханьпу не сложились, и местные потребовали от него урегулировать конфликт. Он предложил заключить династический брак между группами и заменить кровную месть выкупом. И отсюда у чжурчжэней возникла традиция выплачивать 30 голов крупного рогатого скота и лошадей за совершённое убийство. Хотя очевидно, что реальная картина была несколько иной. После завоевания киданями в 926 г. государства Бохай на землях бохайцев было создано марионеточное государство Дундань (X в.). Позднее, после перенесения структур этого государства в бассейн р. Ляохэ, обширные территории Северо-Восточной и Восточной Маньчжурии и Приморья остались зоной обитания многочисленных чжур- чжэньских и бывших бохайских племен, находившихся в номинальной зависимости от Ляо, а часто и совершенно независимых. Оставшееся население Бохая образовало государство Динъань, известное в «Ляо ши» под названием «племя ужэ». В последней четверти X в. государство Динъань предположительно занимало территорию восточной части современной провинции Цзилинь и юго-восточной части провинции Хэйлунцзян. Во главе государства стояли представите- ли рода У，которые, судя по данным китайских летописей, имели собственные девизы правления.
К этому же времени относится появление нового этнонима, а именно чжурчжэней, которым стали с X в. именовать происходившие от хэйшуй мохэ племена, расселившиеся по территории Северной Маньчжурии и на опустевших, в значительной степени после киданьского завоевания, бохайских землях. С X в. данный этноним четко фиксируется в китайских и корейских источниках среди народов, присылавших свои посольства с подарками в Ляо и другие госу- дарства.
Согласно письменным источникам, хэйшуй мохэ (и ранние чжурчжэни) вели мобильный образ жизни и только со времени Суйкэ, правнука легендарного Ханьпу, стали строить наземные деревянные жилища. В «Цзинь ши» о них ска-


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
409
зано следующее:《Народ всех племен не нес повинностей. Сильные _ все были воинами. В мир- ное время все трудились - пахали, ловили рыбу, охотились на зверя». Это подтверждается сведениями из «Цидань го чжи», где под 1096 г. имеет- ся упоминание о том, что чжурчжэни《занимались земледелием, накапливали запасы зерна, обучали воинов и разводили лошадей». Еще один источник, «Маочжай цзысюй» Ma Ко, помещенный в 《Саньчао бэймэн хуэйбянь» (здесь и да- лее пер. М.В.Воробьева), свидетельствует, что на территории обитания чжурчжэней «не растут злаки и лаковые деревья, [растет] только просянка. Обдирают зерно и тут же варят кашу». Помимо этого чжурчжэни занимались бортничеством, добывали женьшень, кедровые орехи, промышляли добычей речного и морского жемчуга.
Охота помимо ее хозяйственного значения была одним из любимых развлечений чжурчжэньской элиты, а также одним из видов военной тренировки. Чжурчжэни были знакомы и с соколиной охотой. Весной они занимались рыбной ловлей и охотились на диких гусей, осенью - на оленей и кабанов, зимой - на тигров, а также на пушного зверя - соболя и горностая. Ремесло у чжурчжэней имело домашний характер.
В упомянутом сочинении《Маочжай цзысюй» дано подробное описание встречи Агуды (1068-1123, Тай-цзу5 1115-1123) с другими чжурчжэньскими вождями, показывающее черты их быта и повседневной культуры: «На каны поставили низкие подставки или деревянные столики, близко один к другому. Люди клали в миску кашу и ложку сверху, рядом ставили мелко нарубленный лук, черемшу, дикий чеснок, длинную тыкву - все моченья и соленья. На деревянные тарелки клали мясо свиньи, овцы, курицы, оленя, зайца, волка, кабарги, косули, лисицы, коровы, осла, собаки, лошади, гуся, казарки, рыбы, утки, лягушки и другое либо жареное, либо вареное, либо сырое. Много горчицы, чеснока… Каждый брал нож, висящий у пояса, и отрезал кусок мяса».
Немало сведений имеется в письменных источниках о семейно-брачных отношениях у ранних чжурчжэней. Согласно «Цзинь ши», чжурчжэни договаривались о браках, когда дети были еще маленькими. По достижении брачного воз- раста родители и родственники жениха приходили к дому невесты с брачным выкупом, напитками и едой. После этого всех присутствующих обносили вином и едой, затем пили чай, а по окончании будущий тесть выбирал и оставлял себе приглянувшихся ему лошадей из числа тех, которых выводил жених. «Число оставленных обыкновенно не бывало свыше 12 или 13». В ответ дом невесты дарил халаты на подкладке по одному за каждую лошадь. На этом церемония заканчивалась, а жених «оставался в доме невесты слугой и работником; он сам


410
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
подавал вино и кушанье. Только по прошествии трех уже лет уводил он к себе свою жену, ведя в приданое за ней несколько десятков семейств рабов и [несколько десятков] стад лошадей и быков. В каждом стаде девять коров или кобылиц и один бык или конь».
У чжурчжэней существовало правило, чтобы по мере взросления и заключе- ния брака сыновья отселялись от родителей. В《Цзинь ши» об этом написано так: «По обычаю немирных чжурчжэней, сыновья, когда вырастали, сразу же селились отдельно». Чжурчжэни были знакомы с левиратом и полигинией. В «Сань- чао бэймэн хуйбянь» сообщается, что,《когда умирает отец, женятся на своей мачехе; когда умирает старший брат, женятся на невестке; когда умирает дядя, поступают так же. Поэтому без различия знатности и незнатное™ люди имеют по нескольку жен». Положение жены (при многоженстве обычно старшей жены) было достаточно высоким. Ее голос имел большой вес. В семьях элиты это отражалось не только в семейных делах, но и в политической деятельности.
Раннечжурчжэньская эпоха была временем разнообразных конфликтов как внутри чжурчжэньского общества, так и между чжурчжэнями и соседними народами и государствами. Опасные условия существования обусловили знакомство ранних чжурчжэней с фортификацией. В одном из китайских источников сообщается, что «чжурчжэни обитали в земляных городищах. Из глины с водой лепили валы. Поливали их водой, на морозе они покрывались льдом. На протяжении 300 ли от крепости выжигали местность. Их люди рассеивались по лесам и горам и ждали киданей. Когда кидани приходили, то крепости невозможно было атаковать и нельзя было захватить. Войско отступало. Чжурчжэни выходили и преследовали его. Убивали и ранили массами» (пер. М.В.Воробьева).
Кидани, создавшие свою империю Ляо в начале X в.? делили чжурчжэней этого времени на непокорных (шэн, букв, «сырых», нецивилизованных) и покорных (ту, букв, «вареных», цивилизованных). К числу покорных относились чжурчжэни, проживавшие на территории киданей, в том числе те несколько ты- сяч《наиболее знатных и сильных》чжурчжэньских семейств, которые были пе- реселены на территорию современной провинции Ляонин. Чжурчжэни, обитавшие на обширных землях к востоку и северо-востоку от р. Сунгари, назывались «непокорными», в их земли кидани периодически вторгались с карательными экспедициями.
Племена Маньчжурии, Приморья и Приамурья присылали киданям в качестве подарков, которые расценивались в Ляо как дань, лошадей и скот, пушнину, ткани, драгоценные металлы, лекарственные растения. Особенно ценились охотничьи соколы {хайдунцин), за которыми по требованию киданей чжурчжэни регулярно совершали походы в земли Пяти владений (Уго), где таьеже жили по- томки хэйшуй мохэ. В «Саньчао бэймэн хуэйбянь» по этому поводу сказано: «Территория Пяти владений на востоке соприкасается с Великим морем... Чжурчжэни посылают за соколами отряды войск численностью более тысячи всадников... Из-за этих соколов они воюют [с народами] Пяти владений и только после этого получают их». Еще одним престижным товаром, поставляемым


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
411
Изображение женщины на стене в могиле династии Цзинь
(пров. Хэнань)
в Ляо, был чжурчжэньский жемчуг. В том же источнике сказано: «Есть лебеди, которые питаются жемчужницами.
Жемчуг остается у них в зобе. И еще есть особенно сильные соколы, именуемые хайдунцин, которые способны убивать этих лебедей. Так вот люди при помощи этих соколов ловят лебедей и достают из их зоба жемчуг. Соколов хай- дунцин добывают в Пяти владениях».
В начале X в. у чжурчжэней было 30《фамилий», возглавляемых 《старейшинами». Позднее сообщается о 72 пле- менах (бу). Источники отмечали также отсутствие централизации. Первоначально, как сообщает «Саньчао бэймэн хуэйбянь»,《у них не было государя и каждым племенем самостоятельно управлял его старейшина». Далее информация о вождях конкретизирована следующим образом: «Чжурчжэни сами выбирали наиболее сильных и храбрых старейшинами. Мелкие старейшины [имели под своим управлением] тысячу дворов, крупные по нескольку тысяч». Здесь очень важно свидетельство о существовании у чжурчжэней племен и вождеств разных масштабов. По мне- нию китайцев, у чжурчжэней не было государственности:《Чжурчжэни не име- ют церемониала и законов, у них нет государя (цзюнь) и сановников (чэнь)». На самом деле это означало только то, то соответствующие институты и правила отличались от китайских. В «Саньчао бэймэн хуэйбянь» подробно описываются правовые нормы, существовавшие у чжурчжэней: «Убийц и грабителей наказывают смертью, разбивая им головы, а их семьи обращают в рабство. Если же близкие и родные желают выкупить преступника, то в качестве возмещения ущерба, нанесенного пострадавшему, дают коров, лошадей, имущество. Выкуп делится следующим образом: 60% поступает хозяину (пострадавшему), 40% - чиновнику. Если преступление легкое, то виновного секут розгами или заставляют внести выкуп. Если преступление тяжелое, то преступнику отрезают уши и нос, чтобы заклеймить его. Тюрьмы чжурчжэней - земляные ямы в несколько чжан глубиной. Преступника сажают прямо в эту яму... Законы строги. Убийц, обирающих людей, предают смерти. За остальные преступления, безразлично, легкие они или тяжелые, наказывают палками. Бьют по спине, а не по заду, так как боятся, что битье по заду повредит наказуемому и он не сможет ездить на лошади. Если преступление очень тяжелое, бьют мешками с песком».
В додинастический период у чжурчжэней отсутствовала письменность, однако они пользовались другими средствами передачи информации, характерными для многих архаических обществ. В《Саньчао бэймэн хуэйбянь» сказано:《Со- всем не имеют письменности. Вырезая зарубки на дереве, заключают контракты и называют „кэцзыи - „резными буквами". При взимании налога в случае необходимости принять какие-то меры объявляют о всех таких делах, делая зарубку на стреле. Если дело очень спешное, на стреле делают три зарубки».


412
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Женские туфли с вышивкой из могилы династии Цзинь в пров. Хэйлунцзян
С 961 г. чжурчжэни стали налаживать контакты с сунским Китаем, который, со своей стороны, стремился настроить их против киданей. В 976 г. чжурчжэни вторглись в восточную часть кидань- ской области Гуйдэчжоу (на юго-восток от совр. уезда Телин пров. Ляонин) и разграбили пять крепостей в области Гуйчжоу (в 45 км на юго-запад от уезда Гайпин пров. Ляонин). В ответ на все это
кидани начали наступление против чжурчжэней в бассейне р. Ялуцзян. Особенно удачным оказался поход 985-986 гг. После него киданьский император Шэн- цзун (983-1031) получил от чжурчжэней богатые дары, в том числе более 100 тыс. коней. Через несколько лет, в 991 г., по указу того же императора на р. Ялуцзян были возведены три крепости - Бэйкоу, Чжэньхуа и Лайюань. Примерно в это же время корёсцы построили на своем берегу Ялуцзяна крепость Хвансон, перекрыв тем самым дорогу для чжурчжэньских посольств в Китай. «Цидань го чжи» сообщает, что чжурчжэни просили сунского императора напасть на киданей, но он отказался выполнить их просьбу, и они подчинились киданям.
В годы правления чжурчжэньского вождя из рода Ваньянь Шилу (1005-1021) владения чжурчжэней, как сообщается в «Цзинь ши», расширились до гор Цин- лин и Байшань，а также до земель Субинь и Елань (Суйбинь — это долина р. Суй- фун, современное название Раздольная; Елань - долина р. Сучан, современное название Партизанская). Сын Шилу - Угунай (прав. 1021-1074) постепенно подчинил себе земли от Байшаня до У го и Елани. Он усмирил жителей У го, когда они отказались подчиниться Ляо. В результате ляоский император устроил в его честь пир и пожаловал Угунаю должность цзедуши, которая тогда называлась у киданей тайши. С этого времени у чжурчжэней утвердился титул вождя ду- тайши. В случае необходимости Угунай мог предстать перед киданьским императором верным вассалом, чтобы заручиться его поддержкой в борьбе против непокорных чжурчжэньских кланов.
В начале XII в. один из преемников Угуная, чжурчжэньский вождь Ингэ (прав. 1094-1103), активно проводил политику объединения чжурчжэньских племен в единый союз или, скорее, конфедерацию. К этому времени уже оформился ключевой институт власти до династических чжурчжэней - система богиле (кит. боцзиле). До этого их вожди носили титул богинь (кит. боцзинь). В «Цзинь ши» под 1072 г. впервые упомянуты около 40 вождей, имевших этот титул. В период войны, согласно «Ляо ши», вожди становились военачальниками разного ранга в зависимости от того, сколько у них находилось воинов в подчинении. Титул богиле появляется позднее, в середине XI в., и считается, что он давался только представителям главного чжурчжэньского клана Ваньянь. Появление титула было вызвано функциональными обязанностями, которые выполняли члены правящего клана в конфедерации чжурчжэней. Затем верховного вождя стали назы¬


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
413
вать дубоцзиле. Считается, что впервые этот термин появился при преемнике Ингэ - Уяшу (прав. 1103-1113). Кидани, как уже говорилось, предоставляли главному вождю конфедерации чжурчжэней должность цзедуши. Помимо этого были должности госян, тайши и др. Таким образом, чжурчжэни находились на пу- ти к созданию государства, и им нужно было сделать только один решающий шаг в этом направлении.
Окончательное освобождение чжурчжэней от киданьской зависимости и создание империи Цзинь связаны с именем Агуды (1068-1123, Тай-цзу, 1115-1123). В «Цзинь ши» приведен красочный рассказ о юных годах будущего создателя «Золотой империи», который с детства был сильнее своих сверстников, являлся прирожденным лидером и в совершенстве владел стрельбой из лука. В 1112 г., став боцзиле конфедерации чжурчжэней, Агуда на официальном приеме у ки- даньского императора Тяньцзо демонстративно отказался исполнять ритуальный танец перед императором во время праздника Первой рыбы на весеннем набо и тем самым продемонстрировал свою независимость. Вскоре после этого он начал усиленно готовиться к войне с Ляо и с этой целью подчинил себе еще ряд вождеств и племен.
Непосредственным поводом к войне послужил отказ киданей выдать чжур- чжэням разбитого ими вождя племени хэшиле Асу, который укрылся в Ляо. Осенью 1114 г. чжурчжэни напали на округ Нинцзянчжоу и захватили его. К этому времени у них сформировалась так называемая «десятичная система». Она подробно описана в «Саньчао бэймэн хуэйбянь»: «Отряды в сто человек формируются из пятков. Пятки, десятки, сотни имеют своих командиров. Когда все находятся в боевой готовности, то командир пятка держит в руках колотушку, командир десятка - стяг, командир сотни - барабан, командир тысячи - знамя и золотой барабан. Если погибнет в бою командир пятка, казнят всех четве- рых оставшихся в живых его солдат. Если погибнет командир десятка, казнят командиров пятка, погибнет командир сотни, казнят всех командиров десятков. Вынесший с поля боя труп убитого и доставивший его родным получает половину доходов семьи покойного. Все командиры сами несут знамя. Глядя на знамя, солдаты видят, где находится их командир, и мчатся в том направлении. Все, начиная с простого солдата и кончая командующим, сами несут знамя и не поручают его сопровождающим их лицам». В том же источнике сообщается, что в начале конфликта между чжурчжэнями и Ляо чжурчжэньское войско было разбито на мобильные отряды по 50 всадников в каждом. Одни отряды представляли собой панцирную кавалерию, вооруженную копьями, другие - легковооруженных лучников. Ляосцы отмечали высокий боевой дух и меткость стрельбы чжурчжэней.
В 1115 г. Агуда провозгласил создание Золотой империи («Цзинь») и принял императорский титул. В «Цзинь ши» воспроизводится его речь перед войском накануне выступления против киданей: «Вы должны единодушно употребить все силы. Приобретшего заслуги, если он будет раб, сделаю свободным; простолюдина сделаю чиновником; бывшего прежде чиновником возвышу чином; я буду


414
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Нефритовое украшение из могилы династии Цзинь в пров. Хэйлунцзян
смотреть при сем на важность заслуги. Если ж кто нарушит клятву, тот умрет под сим жезлом, и ничего не останется в его доме» (пер. с маньчжурского Г.М.Розова). Что касается названия империи, то традиционная версия обычно связывает его с декларацией Агуды, согласно которой он отождествил прочность своего государства с золотом: «Дом Дайляоский свое государство назвал бинъте (стальное). Хотя сталь и крепка, но наконец изменяется, и бывает ломка. Одно только золото {цзинь) неизменно и неломко. Цвет металла белый; и наш народ ваньяньский белый цвет считает первым» (пер. с маньчжурского Г.М.Розова). Согласно другой версии (менее популярной, но также распространенной), оно произошло от названия реки Аньчуху (совр. Ашихэ, впадающая в Сунгари ниже г. Харбин), этимология которого также связана со словом «золото» - алчун, которое звучит схоже в языках алтайской группы. Считается, что чжурчжэни поступили так по аналогии с киданями, название династии которых отождествля- ется с р. Ляохэ, и что основателю чжурчжэньской империи именовать династию по названию реки предложил его советник бохаец Ян Пу. Наконец, есть еще одна версия, согласно которой название чжурчжэньскому государству было дано сунским Китаем в соответствии с китайской теорией пяти элементов мироздания (у сын). Китайцы тонко намекали, что стихия, покровительствующая Сун (огонь), должна оказаться сильнее Цзинь (металл). Чжурчжэни на тот момент не разбирались в тонкостях китайской идеологии и приняли данное предложение.
Сразу же после того, как Агуда провозгласил себя императором, он, желая легитимизировать свой статус, по совету того же Ян Пу направил киданьскому императору послание, предлагая тому признать новый статус Агуды, выдать ему инсигнии (одежду, нефритовую печать), согласиться на выплату дани чжурчжэ- ням и уступить им две пограничные области. Кидани ответили резко, не признав ни Агуду, ни его государство, и началась война. Уже за первый год военной кампании чжурчжэни захватили большие территории, много подвластных Ляо народов перешли на сторону чжурчжэней (бохайцы, си и др.). Кроме того, в 1118 г. Цзинь заключило договор с Сун о совместном нападении на Ляо. В изменившихся условиях и Агуда изменил свои требования. В 1120 г. чжурчжэни соглашались на мир с Ляо при условиях, что киданьский император, во-первых будет относиться к Агуде как к старшему брату; во-вторых, согласиться платить чжурчжэням ежегодную дань; в-третьих, передаст чжурчжэням территории Верхней и Средней столиц киданей и область Синчжунфу; в-четвертых, направит чжурчжэням в качестве заложников принца, принцессу, императорского зятя и сыновей крупных сановников; в-пятых, освободит ранее задержанных чжур- чжэньских послов со знаками власти; в-шестых, передаст Цзинь документы, касающиеся дипломатических отношений Ляо с Сун, Си Ся и Когурё.


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
415
В ходе переговоров чжурчжэньский правитель согласился отменить требования о выдаче заложников и передаче Верхней столицы и области Синчжунфу, скорректировал объем ежегодной дани. Кидани, со своей стороны, приняли ряд условий, однако упорно именовали чжурчжэньского императора правителем Дунхай, не называя его старшим братом, и даже предложили изменить титул Агуды под предлогом того, что в него вошли знаки из титула Абаоцзи. Разгневанный Агуда прекратил переговоры и начал военные действия.
В 5-м месяце 1120 г. была взята Верхняя столица Ляо и разграблены мавзолеи киданьских императоров. В начале 1121 г. чжурчжэни уже подчинили добрую половину владений Ляо, в следующем году пали Средняя и Западная столицы киданей. В условиях хаоса отдельные ляоские группировки пытались восстановить частичный контроль над оставшимися территориями. В Южной столице императором Ляо был провозглашен Вэйго-ван Елюй Чунь, под властью которого оказались южные территории империи. В начале 1123 г. ляоским императором провозгласил себя Си-ван Хуйлибао, в 5-м месяце в ранг императора возве- ли еще и Яли - второго сына Тяньцзо. Сам Тяньцзо при поддержке тангутов некоторое время скрывался от чжурчжэней на западных рубежах Ляо, но в 3-м месяце 1125 г. чжурчжэньский военачальник Ваньянь Лоуши пленил его в 60 лw к востоку от нового города Инчжоу (совр. уезд Ян, пров. Шаньси). На этом история династии Ляо завершилась. Еще через несколько лет остатки киданьских воинов ушли под предводительством Елюй Даши в Среднюю Азию, где на чужбине создали кочевую империю кара-киданей (Западное Ляо, Каракиданьское ханство).
Агуда не дожил двух лет до окончательной победы. Он умер в 1123 г., а власть перешла к его младшему брату Уцимаю (1075-1135, Тай-цзун, прав. 1123- 1135). Последний продолжал вести активную внешнюю политику. Еще в период царствования Агуды был заключен союз против киданей с империей Сун, и сразу после разгрома киданей встал вопрос о дележе ляоского наследства. Чжурчжэни отдачи сунцам шесть округов из требуемых Китаем 12, однако за это обя- зали их присылать денежные выплаты. В 1123 г. был заключен договор с династией Сун, согласно которому Китай должен был выплачивать чжурчжэням 200 тыс. лян серебра и 30 тыс. кусков шелка. Однако в 1125 г. между Сун и Цзинь начались военные действия, в ходе которых за несколько месяцев чжурчжэни захватили значительную часть Хэбэя и Шэньси. В начале 1126 г. они перешли Хуанхэ и осадили Кайфэн. К лету 1127 г., после нескольких атак и сезон- ных отступлений цзиньцы окончательно взяли Кайфэн. Они захватили богатую добычу, увели с собой в Цзинь 20 мастеров золотой росписи, 50 винокуров, 3 тыс. строителей и оружейников, тысячу камнерезов, золотых дел мастеров, металлургов, столяров, сапожников, шляпников, 30 каменщиков и специалистов по производству черепицы, 80 ювелиров, 10 седельщиков и много представителей других профессий. Оба плененных сунских императора (в 1125 г. Хуэй-цзун отрекся в пользу своего сына Цинь-цзуна) были привезены в Верхнюю столицу, откуда их отправили в ссылку на север (в Угочэн).


416
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
Поскольку чжурчжэни не закрепились на покоренных территориях, через год им пришлось вернуться, чтобы подавить восставшее население. Война была кровопролитной, продолжалась почти три года и завершилась полным поражением китайцев. В ИЗО г. чжурчжэни создали буферное государство Ци (Да Ци, Великое Ци) во главе с Лю Юем, которое просуществовало до 1137 г.
В 1135 г. скончался Уцимай (Тай-цзун), и на престол взошел его племянник Хэла (китайское имя Дань, 1119-1149，Си-цзун，прав. 1135-1149). Как раз на первые годы его правления пришлись удачные действия сунского полководца Юэ Фэя против Цзинь, но он же стал окончательным победителем в войне с Сун. Хэла был воспитан китайскими наставниками, владел китайским письмом и даже писал стихи. Он произвел административные реформы, в 1138 г. ввел систему рангов для чиновников Цзинь, а в 1139 г. пожаловал почетный титул потомку Конфуция в 49-м поколении Кун Фаню. При его правлении была составлена история династии Ляо и история правления чжурчжэньского Тай-цзу (Агуды).
В 11-м месяце 1142 г. был заключен мирный Шаосинский договор с Южной Сун, по которому р. Хуайшуй стала официальной границей между двумя государствами. Сунцы должны были ежегодно выплачивать Цзинь крупную дань, обещали не чинить препятствий беженцам, возвращающимся на территорию Цзинь, не принимать перебежчиков и отказаться от всех территориальных претензий. Стороны обязались не размещать в приграничных землях военные гарнизоны, кроме пограничных и тыловых частей. Были также открыты пригранич- ные рынки между Цзинь и Сун. С этого времени началось массовое переселение чжурчжэней в Северный Китай на завоеванные Цзинь территории.
В 1146-1147 гг. Цзинь заключило договор с прадедом Чингис-хана Хабул- ханом, которому на время удалось объединить монголов и создать первый все- монгольский улус. Попытки цзиньского двора установить контакт с кара-кида- нями не привели к успеху, посольство чжурчжэней погибло в пути на запад. Но верховенство Цзинь признали уйгуры, которые, хотя и нерегулярно, стали отправлять посольства ко двору Цзинь «с местными дарами».
Си-цзун много пил, был суров и несправедлив к подчиненным, мог лично наказать чиновника битьем палками, многих незаслуженно казнил. Его необузданность привела к тому, что в январе 1149 г. он стал жертвой придворного за- говора, который возглавил его двоюродный брат Дигунай (Ваньянь Лян, 1122- 1161). Приход Дигуная к власти позже был признан нелегитимным, и он остался в истории Цзинь под именем Хайлин-вана (прав. 1149-1161). Придя к власти, Дигунай не менее сурово, чем Си-цзун, преследовал неугодных ему членов правящего клана Ваньянь и представителей других знатных чжурчжэньских родов. Жен и наложниц казненных им родственников он забирал в свой гарем. Дигунай был хорошо образован, по китайскому обычаю любил играть в шахматы и пить чай, искал опору среди китайского чиновничества. Не доверяя чжурчжэньской знати, он окружил себя лично преданной служилой бюрократией и создал Го- цзыцзянь (Школу сынов Отечества), готовившую кадры высших чиновников. Была проведена масштабная реорганизация системы управления, составлен кодекс


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
417
Статуэтка танцующего монаха из могилы династии Цзинь
в пров. Хэнань
законов, введена табель о рангах чиновников. С 1154 г. стали печатать бумажные ассигнации, ас 1157 г. отливать медные деньги. В 1153 г. Дигунай перенес столицу империи из Верхней столицы в Маньчжурии в Яньцзин (совр. Пекин), переименованный в Среднюю столицу (Чжунду). Верхняя столица была понижена до ранга области. В Чжунду он перенес прах первых чжурчжэньских императоров Тай-цзу и Тай-цзуна. Их погребли в горах Дафаньшань к северо- западу от Яньцзина. В Кайфэне, бывшей столице Сун, был построен императорский дворец, и город был объявлен Южной столицей Цзинь.
В 1158 г. Дигунай обвинил китайцев в том, что они в нарушение договора 1142 г. изменили порядок торговли ло- шадьми, и начал подготовку к новой войне с Южной Сун. Перед началом похода на юг Дигунай приказал истребить всех потомков правящего киданьского рода Елюй и сунского императорского рода Чжао. Было убито более 130 человек. Война началась осенью 1161 г. и закончилась поражением цзиньцев, войска которых не смогли форсировать р. Янцзы. Неудача в войне стала концом для Ди- гуная. В декабре 1161 г. он был убит группой армейских командиров в своем полевом лагере под Янчжоу. Незадолго до этого на севере, в Ляояне, двоюродный брат Хайлин-вана Ваньянь Улу (1123-1189) уже был провозглашен новым императором Цзинь (Ши-цзун, прав. 1161-1189).
Улу был правнуком Агуды, а его мать происходила из правящего дома государства Бохай. Он получил нелегкое наследство - восставших еще в 1160 г. ки- даней и крестьянские волнения в Шаньдуне. Кидани были вытеснены на границы с Монголией, а оставшиеся в живых ушли в Западное Ляо. Крестьянское восстание удалось подавить, однако Улу пришлось объявить амнистию и на три года снизить налоги. Пользуясь внутренними беспорядками в Цзинь, сунцы начали войну, в которой поначалу имели успех и смогли отбить у Цзинь 16 городов, в том числе г. Сучжоу. Но войска Цзинь начали контрнаступление и вер- нули потерянные территории. Мир был заключен в 1165 г. на условиях договора 1142г.: император Цзинь продолжал именоваться дядей, а император Южной Сун - племянником.
Правление Ши-цзуна было относительно спокойным и успешным, за что он даже получил прозвание «маленький Яо и Шунь». Император провел реформы в надельной и налоговой системах, отменил госмонополии на разработку месторождений золота и серебра, издал новый кодекс законов (в 1182 г.), несколько раз проводил переписи. Он активно способствовал укреплению чжурчжэньской идентичности: ратовал за восстановление обрядов и обычаев чжурчжэней, за сохранение чжурчжэнями родного языка, за ограничение все более прогрессирующей китаизации двора. Обращаясь к своим сыновьям и сановникам, он гово¬


418
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
рил: «С детства привыкнув к обычаям китайским, вы не знаете простых и совершенных обычаев нюйчжи. Не знать своих наречия и письмен - значит забыть свою родину!». Гвардейцы-телохранители императора обязаны были говорить только по-чжурчжэньски. В молодые годы Улу увлекался буддизмом, но, став государем, настаивал на том, что государь должен следовать только воле Неба и «угождать Небу». В 1183-1184 гг. император совершил поездку в Маньчжурию, на родину предков. Он настаивал на заботе о чжурчжэнях, одновременно полагая, что с чжурчжэней должен быть и более строгий спрос. Указом от 1186 г. Ши-цзун запретил чжурчжэням менять свои чжурчжэньские фамилии на китайские и ввел ограничения на ношение китайской одежды. Вместе с тем он изучал китайские исторические сочинения и считал совершенным труд Сыма Гуана «Цзычжи тунцзянь». Именно при нем на чжурчжэньский язык были переведены трактаты «Сяо цзин», «И цзин», «Ши цзин», «Лунь юй» и «Мэн-цзы».
Ши-цзун скончался в 1189 г.，и трон унаследовал его внук Мадагэ (Чжан- цзун, прав. 1189-1208), который продолжал политику деда. Через несколько лет после его восшествия на престол, в 1194 г., Хуанхэ изменила русло, что привело к большим стихийным бедствиям и неурожаям. В последующие годы цзиньский двор должен был принимать меры к восстановлению хозяйства в пострадавших от наводнений и разрушений областях. Кроме того, в 1201-1202 гг. в Цзинь был введен в действие кодекс годов царствования Тай-хэ, во многом следовавший образцу танского кодекса «Тан люй». Кодекс не сохранился, он известен лишь по его цитированию в других источниках. Кажется, что только в одном случае он учитывал старые обычаи чжурчжэней - закон разрешал в случае смерти мужа его братьям брать в жены вдову умершего. Кодекс годов Тай-хэ был обнародован на китайском языке; был ли его вариант на языке чжурчжэней, остается загадкой.
В 1190-х годах и в первые годы XIII в. постепенно испортились отношения между Цзинь и Си Ся, с одной стороны, между Цзинь и Сун - с другой. В 1205 г. сунские войска совершили нападение на южные города Цзинь. Сунский двор надеялся на массовые выступления проживавших в Цзинь китайцев, но этого не произошло. Китайская армия была разбита под г. Сучжоу, а ее командующий попал в плен. Сунские войска терпели поражение не только на суше, но и на море. Военные действия, перемежаемые переговорами о мире, велись на протяжении 1206-1207 гг. Мир был заключен в 1208 г. Вскоре после заключения мира император Мадагэ скончался, и престол перешел к его сыну от наложницы, правившему под именем Вэйшао-ван (1208-1213). Начало его правления ознаменовалось сильным землетрясением и голодом.
К этому времени экономика чжурчжэньского государства достигла высокой степени развития. Археологические исследования показывают, что чжурчжэни выращивали чумизу, просо, пшеницу, ячмень и бобовые культуры. Землю пахали на быках, используя железный плуг с лемехом, для вспомогательных работ применяли мотыги и лопаты, а для уборки урожая - серпы и специальные жатвенные ножи. Собранное зерно хранилось в специально оборудованных ямах


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
419
или в свайных амбарах, для дробления и помола злаков в крупу или муку использовались ступы и ручные мельницы. Имелись и большие мельницы, которые приводились в движение животными.
Чжурчжэни разводили главным образом крупный рогатый скот и лошадей. При этом основными скотоводческими районами в Цзинь считались районы, в которых проживали кидани, занимавшие веду- щее место в скотоводстве чжурчжэньской империи. Помимо современной Внутренней Монголии разведением животных занимались в Западной и Центральной Мань- чжурии, Северной Шаньси, Ганьсу. Специальные чиновники следили за состоянием скотоводства.
В империи Цзинь были развиты все основные отрасли ремесла, характерные для стран Восточной Азии той эпохи. Еще до провозглашения империи чжурчжэни занимались обработкой железа и цветных металлов, у них имелись кожевенное, деревообрабатывающее ремесло, было развито ткачество полотен из льна и конопли, гончарство. Однако многие из этих производств были на уровне домашнего ремесла. Завоевывая Северный Китай, чжурчжэни увозили в свою столицу китайских ремесленников, работавших в отсутствовавших у них отраслях ремесла. Немалую роль в развитии ремесел в новой империи сыграли и ляо- ские мастера, о чем свидетельствует преемственность во многих видах изделий между Ляо и Цзинь.
В области металлургии, разведки и разработки руд различных металлов, как показали исследования М.В.Воробьева, политика цзиньского правительства прошла три этапа. На первом правительство поощряло частную разведку и разработку месторождений металлов, особенно благородных. Затем рудники были объявлены государственной собственностью, однако из-за незаинтересованности принудительно работавших на них людей горное дело становилось убыточным. В результате на третьем этапе правительство стало продавать рудники предпринимателям на условиях выплаты налогов.
О масштабах добычи и переработки железной руды можно судить по исследованиям железного рудника в районе Сяолин уезда Ачэн провинции Хэйлунцзян. Там был обнаружен большой карьер с десятком с лишним шахт глубиной от 7 до 40 м. В карьере также найдены места обогащения руды путем ее измельчения и отброса пустой породы. Вокруг, в радиусе от 4 до 9 км, располагались устроенные в склонах лёссовых холмов плавильные печи. По оценке китайских археологов, в этом руднике могли добывать 400-500 тыс. т железной руды. Полученный полуфабрикат должен был сплавляться по р. Ашихэ в район цзинь- ской Верхней столицы, где поступал в дальнейшую переплавку и обработку. На
Парчовый халат
с золотыми пластинами из могилы династии Цзинь в пров. Хэйлунцзян


420
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
городище Верхней столицы Цзинь в Ачэн также отмечено несколько мест со следами плавки железа.
Шелкоткачество у чжурчжэней поначалу было распространено только в южных районах Маньчжурии, однако после завоевания Северного Китая им достались основные районы производства шелковых тканей. По словам М.В.Воробье- ва, чжурчжэни, попав в Северный Китай, «как бы окунулись в море шелка... После кратковременного упадка в первые годы после покорения Северного Китая цзиньцами шелкоткацкое производство вновь стало важнейшей отраслью казенного и частного ремесла. Шелком собирали многие виды налогов. Он стал важным эквивалентом обмена, важнейшим предметом экспорта в Южную Сун».
Красоту цзиньских шелков можно оценить благодаря находке, сделанной в 1988 г. примерно в 40 км от городища Верхней столицы Цзинь. В каменном саркофаге раскопанной там могилы цзиньского Циго-вана (по определению китайских археологов, Ваньянь Яня) были обнаружены хорошо сохранившиеся остан- ки мужчины и женщины с полными комплектами одежды и украшений на них. На женщине было девять слоев одежды из 16 предметов, включая шапку и пояса, на мужчине - восемь слоев из 17 предметов. Вся одежда имела прекрасную сохранность и была изготовлена из богато орнаментированных шелковых тканей, включая парчу с золотым рисунком.
Не менее известен и цзиньский фарфор. В эту эпоху продолжали свою работу гончарные мастерские Северного Китая: Динъяо в уезде Цюйян провинции Хэбэй, Цычжоуяо в районе Пэнчэна и Гуаньтай той же провинции, Цзюньяо в уезде Юйсянь провинции Хэнань. Они производили высококачественную посуду, однако выпуск массовой продукции обеспечивали бывшие ляоские и цзиньские мастерские в современных Ляояне и Фушуни, производившие бытовую фарфоровую и глазурованную посуду.
На месте современного Ляояна располагалась одна из пяти столиц империи Цзинь. Идея существования нескольких столиц в одном государстве возникла в Китае, но в той или иной форме была воспринята в Бохае, а затем и в Ляо, и в Цзинь. Верхняя столица Цзинь - Шанцзин - находилась на берегу р. Ашихэ, на юго-востоке от современного г. Ачэн провинции Хэйлунцзян. Город официально стал называться Верхней столицей в 1138 г., через некоторое время его начали укрупнять и перестраивать подобно столицам китайских династий, однако по размерам он все равно оставался меньше бывшей Южной столицы Ляо - Янь- цзина примерно в три с лишним раза. При Хайлин-ване Дворцовый город Верхней столицы был разрушен, а сам город низведен до ранга области Хуэйнинфу, но в 1173 г. по указу Ши-цзуна его статус Верхней столицы был восстановлен.
Средняя столица (Чжунду) начала строиться в 1150 г. рядом с Яньцзином- бывшей Южной столицей Ляо. В 1153 г. Хайлин-ван перенес сюда государственную резиденцию, которой она и являлась до 1214 г. Сюда также были перенесены мавзолеи и прах первых чжурчжэньских императоров, что должно было стать символом победы северян над Китаем. В городе было 12 ворот, от которых отходили улицы, делящие пространство на четкие прямоугольники городских


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
421
районов и кварталов. Помимо этого в городе находилось много дворцов, храмов, рынков, торговых лавок. Внутри располагался императорский город. В 1192 г. один из министров в беседе с императором говорил, что столица «величественна и красива, внутри и вне ее много садов и рощ для рассеяния дум царских, а поблизости в горах и около вод есть звери и птицы, которых достаточно для упражнения в охоте».
Северной столицей с 1138 г. стала называться бывшая Верхняя столица кида- ней - Линьхуан. В цзиньское время Дворцовый город здесь был ликвидирован, на месте его стен появляются простые жилища. Тем не менее жизнь в городе не замирала. В 1153 г. Северная столица была переведена в Дадин, где располагалась бывшая Средняя столица киданей.
Южная столица сначала была учреждена в ляоской южной столице, но в 1153 г. была перенесена в Кайфэн, бывшую столицу Северной Сун. С восторгом описывает город Лоу Яо, который ехал с посольством в 1169 г.: «Стены огромные, рвы глубокие и обсажены ивами. Сначала попали в предстенное укрепление. Над ним устроена дозорная башня, за ним еще предстенное укрепление с тремя башнями. Далее вошли в большой город, перед ним трое ворот, увенчанных огромными башнями. Через нижние ворота попали во внутренний город» (пер. М.В.Воробьева). Основная резиденция чжурчжэньских императоров располагалась здесь с 1214 по 1232 г., когда она была захвачена монголами.
Восточная столица (Дунцзин) находилась на месте Восточной столицы империи Ляо (совр. Ляоян в пров. Ляонин). Этот город развивался как столичный с 930 г.? когда туда киданями была перенесена столица государства Дундань, образованного на месте Бохая. С 937 г. он стал Восточной столицей Ляо и сохранил этот статус в Цзинь, являясь центром ремесла и обеспечивая контакты с Ко- рейским полуостровом.
Первым органом центрального управления, который чжурчжэни еще в условиях войны заимствовали у китайцев и киданей, была созданная в 1122 г. Высшая военная палата (Тайный совет, Шумиюанъ). В 1126 г. по схеме высших органов Китая был также образован Правительствующий надзор, или Кабинет министров (Шаншушэн), - верховный орган гражданской власти в стране. Тогда же для ведения государственного делопроизводства было разработано чжурчжэньское письмо. Согласно «Цзинь ши», «люди Цзинь первоначально не имели письма. Силы государства день ото дня крепли, и тогда в сношениях с соседними государствами стали употреблять киданьское письмо. [Агуда] Тай-цзу приказал [Ваньянь] Сииню создать собственное государственное письмо и разработать его структуру. Сиинь, подражая китайской письменности почерка кай и следуя структуре письма киданьского, приспосабливая [эти письменности] к [родному] языку своего государства, создал чжурчжэньское письмо. В 8-м месяце 3-го года девиза царствования Тянь-фу (1119 г.) свод письмен был завершен. Тай-цзу очень обрадовался, приказал обнародовать их [письмена] и ввести в употребление... Позже император Си-цзун также воссоздал чжурчжэньское письмо (1138 г.), которое было введено в употребление наряду с письмом, созданным Сиинем. Соз-


422
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Поясное украшение из могилы династии Цзинь в пров. Хэйлунцзян
данное Сиинем письмо стало называться большим чжурчжэнь- ским письмом, а письмо, созданное Си-цзуном, - малым чжур- чжэньским письмом». По мнению исследователей, большая чжурчжэньская письменность была создана по образцу большой киданьской, а малая - малой киданьской. Малая письменность была письмом фонетическим, она сохранилась в нескольких камнеписных текстах и употреблялась на территории Маньчжурии до конца XVI в. Следует отметить, что чжур- чжэньское письмо использовалось в Цзинь наряду с китайским, а на первых этапах существования империи официально употреблялось и киданьское письмо.
По мере включения в состав государства земель с иноэт- ничным населением в империи Цзинь стала формироваться дуальная система управления. При этом на начальном этапе, до второй половины 20-х годов XII в.? сохранялись ляоское административно- территориальное деление и ляоская же система управления, при которой на службе широко использовались бывшие ляоские чиновники, а бывшие ляоские китайцы, в отличие от остального населения, управлялись традиционными китайскими методами. Однако после завоевания Северного Китая количество китайцев возросло настолько, что появилась необходимость в реформе государст- венного аппарата. Несмотря на сопротивление чжурчжэньской военной и гражданской элиты (Ваньянь Няньхань, Ваньянь Чан), в годы царствования Си-цзуна такая реформа была проведена. В 1132-1134 гг. была ликвидирована система статусов боцзиле, вместо нее с 1137 г. ввели ранговую систему.
К 1138 г. реформа была в основном завершена, но в окончательном виде структура управления империей сформировалась ко второй половине XII в. Она выглядела следующим образом. Высшей инстанцией являлся император. При императоре существовало несколько совещательных органов - институт трех князей (Саньгун) и трех наставников (Саньгии), «коллегия мудрейших» (Цзи- сянъюанъ) и «коллегия увещеваний» Щзяньюанъ). В первую из коллегий входили советники, которые давали советы по вопросам морали и соответствия политической практики конфуцианской традиции, в задачи второй входило предостережение императора и высших должностных лиц от неправильных поступков. Из числа остальных ведомств Цензорат {Юишитай) осуществлял контроль за всеми другими ведомствами, включая суды разных инстанций. Верхов- ный суд (Далисы) занимался проверкой правильности приговоров судов низших инстанций. Тайный совет (Шумиюань), или верховный военный суд (Даюань- шифу), создавался в военные годы, и к нему переходили не только высшие военные функции, но и нередко управление регионами и различными ведомствами. Высшим исполнительным органом власти являлся Государственный совет


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
423
(Шаншушэн). В состав этого государственного учреждения входили высшие чиновники на правах министров.
Наиболее важными чиновниками были левый и правый главный канцлеры. Должность левого главного канцлера за историю Цзинь занимало всего 16 человек, из них 11 являлись представителями императорской фамилии, четыре представляли другие знатные кланы, а один был бохайцем. Из 14 правых канцлеров за историю Цзинь пять были членами императорской фамилии, еще два представляли другие знатные фамилиР1, было также три киданьца, два бохайца и два китайца. Интересно, что в китайских империях на эти должности не было принято назначать родственников императора. Данный пример как раз подчеркивает, что у чжурчжэней клановые связи преобладали над бюрократическими прин- ципами управления.
Государственному совету подчинялись шесть министерств (бу) - чинов, финансов, церемоний, юстиции, общественных работ и военных дел. Министерство чинов отвечало за подбор кадров чиновников, начиная от проведения экзаме- нов вплоть до вопросов ротации, обеспечения жалованьем и награждения. Министерство финансов вело учет податного населения, собирало налоги и следило за их сохранностью. Министерство церемоний организовывало обряды, праздники, жертвоприношения, министерство юстиции следило за судопроизводством и соблюдением законов, министерство общественных работ занималось строительством дорог, мостов, плотин, фортификационных сооружений, ремонтом дворцов и т.д. Министерство военных дело осуществляло контроль над арсеналами, государственными табунами, почтовыми станциями, обеспечивало набор рекрутов. Наряду с ним существовало специальное ведомство военной стражи (увэй цзюанъ ду чжихуйгии сы), которое занималось охраной городов.
Помимо этого, Государственному совету подчинялись коллегия государственной истории {гогииюанъ), которой был поручен сбор материалов для составления истории цзиньской династии, академия Ханьлинь, занимавшаяся распро- странением чжурчжэньской письменности и переводами китайских книг (последняя функция была возложена на специальную коллегию хунвэнъ гуань), а также государственный архив, обсерватория, служба календарей, библиотека, университет. Ряд ведомств был создан для обеспечения нужд императорского двора. Среди них были коллегия императорских приемов {сюаньхуэй юань), сокровищница (тайфу цзянъ), а также много других специальных подразделений.
После окончания завоеваний к чжурчжэням применялось традиционное чжур- чжэньское право, к китайцам - китайские законы. С течением времени сформировалась достаточно эклектичная юридическая система, которая включала смесь чжурчжэньской, киданьской, китайской (включая танское и сунское право) правовых норм. В царствование Ши-цзуна был установлен свод законов, включавший 1190 статей, объединенных в 12 разделов; при Чжан-цзуне (в 1202 г.) был принят кодекс, который состоял из 563 статей и 713 указов и постановлений. К сожалению, до наших дней оригинал этого юридического памятника не дошел, од- нако в 45-й главе《Цзинь ши》дается его подробное описание，из которого из-


424 Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Рельеф с изображением мужчины из могилы династии Цзинь в пров. Хэнань
вестно содержание 130 статей. Однако он так и не успел стать главным юридическим документом страны. Началась война с монголами, и держава пала. Правда, при династии Юань этот кодекс использовался при решении юридических споров касательно бывших подданных Цзинь вплоть до 1271 г.
Этнонациональный состав империи Цзинь, согласно переписи 1183 г.? выглядел следующим образом: чжурчжэни и тунгусы составляли 10%, бохайцы- 2%, кидани-1%? китайцы- 85%, остальные - 2%. В 1207 г.? когда империя Цзинь находилась на пике своего могущества, в ней жило 53 млн человек. Если предположить, что чжурчжэней и в это время было не более 10%, то их насчитывалось чуть более 5 млн.
Население располагалось неравномерно. Наиболее густо заселенными были южные части страны около старых столиц китайских династий. Так, в районе Кайфэна (Южная столица), где проживала почти четверть населения страны, находилось 1,7 млн домохозяйств. Около Пекина (Средняя столица) было 226 тыс. хозяйств. Территория Маньчжурии была заселена гораздо реже. Для примера, в Ляоне (Восточная столица) находилась 41 тыс. домохозяйств, а в районе Верхней столицы (совр. Ачэн) располагалась всего 31 тыс. хозяйств.
Для контроля над завоеванными территориями чжурчжэнями была создана система военных поселений (тысяча) и моукэ (сотня). Она была введе¬
на в 1114 г. Агудой, но реально сложилась раньше. Термин моукэ, возможно, восходит к маньчжурскому мукун - клан, семейство, деревня, а мэньань, по всей ви- димости, обозначал «тысячу» (ср. монг. мянган, маньчж. минган). В состав моукэ должны были входить 300 домохозяйств, но в реальности, как правило, их было меньше. Обычно 7-10 моукэ составляли одия мэньань, несколько мэньанеы мог- ли быть объединены в《тьму》. Основными занятиями жителей военных поселе- ний были ведение сельского хозяйства в мирное время и участие в военных походах в годы войны. На практике военнопоселенцы в мирное время привлекались к военным тренировкам, а также к исполнению других обязанностей.
Первоначально мэньаны и моукэ формировались из чжурчжэней, затем к участию в них стали привлекать бохайцев, киданей и даже китайцев. Мэнъани и моукэ не подчинялись администрации округов и уездов, это были организации центрального подчинения. Известно, что глава тысячи (мэнъанъ) по рангу равнялся управляющему округом, а глава сотни (моукэ) был по своему положению даже выше уездного начальника, однако каковы были взаимоотношения этих чиновников в реальной жизни, имеющиеся источники ответа не дают. Должности глав тысяч и сотен могли наследоваться, на них назначались чжурчжэни и лишь изредка - кидани.


Глава 4. Некитайские государства периода Сун
425
Служащие мэньаней и моукэ подразделялись на два рода войск - конницу и пехоту. Служившие в коннице получали по 5-6 лошадей, пехотинцы - по 1-2 лошади. Императорская гвардия формировалась только из военнослужащих мэнь- аней и моукэ, их воины получали более высокое жалованье, чем солдаты других частей.
Если в ранний период истории Цзинь забота чжурчжэней о сохранении своей этнической идентичности сводилась в основном к стремлению унифицировать и закрепить общие традиции (в частности, именно с этой целью была введена собственная письменность), то по мере расширения территории империи им пришлось столкнуться с быстрым распространением в их среде китайской культуры. Пытаясь ограничить ее влияние, правительство империи помимо пропаганды чжурчжэньской письменности и литературы и обучения соплеменников родному языку ввело запрет менять чжурчжэньские фамилии на китайские, стало поощрять традиционные культы и обряды в противовес буддизму и даосизму. В период правления Ши-цзуна были установлены правила соблюдения этнических отличий, дабы воспрепятствовать постепенному растворению чжурчжэней среди китайцев. К этому времени многие чжурчжэни уже женились на китаянках, давали своим детям китайские имена, постепенно забывали язык. Дело дошло до того, что всем принцам императорской крови, которые носили китайские имена, предписывалось взять параллельные чжурчжэньские имена, выучить язык предков и при дворе говорить только на чжурчжэньском языке. Од- нако, несмотря на все принимаемые меры, к концу XII в. только в Маньчжурии в более или менее целостном виде сохранялись чжурчжэньские обычаи и язык. На всей остальной территории империи произошло естественное растворение завоевателей среди завоеванных. Одна из причин этого состояла в том, что гарнизоны и военные поселения, в которых они проживали, были рассеяны по всей стране.
К концу XII в. чжурчжэньская империя прошла пик своего подъема и стала клониться к упадку. В 1208 г. Чжан-цзун умер, и ему наследовал Юнцзи (Вэй- шао-ван) - сын Ши-цзуна от наложницы. Юнцзи - это его китайское имя, чжур- чжэньское имя в источниках не сохранилось. Он не сыграл сколько-нибудь заметной роли в истории и был убит в результате заговора в 1213 г. Вместо него императором стал Удубу (Сюань-цзун, прав. 1213-1223).
К этому времени Темучжин，постепенно объединивший все монгольские племена и ханства в единое государство и весной 1206 г. провозглашенный правителем Монгольской державы (Ёке Монгол Уле) под именем Чингис-хан, начал завоевательные походы против соседних стран. Чжурчжэни и монголы издревле враждовали друг с другом, поэтому нужен был лишь повод, чтобы начать войну. В 1210 г. такой повод нашелся. Поскольку теоретически монголы все еще оставались вассалами империи Цзинь, чжурчжэньский правитель (тогда это был Вэйшао-ван) потребовал от Чингис-хана? чтобы тот уплатил ему дань. Чингисхан счел это за оскорбление, и в марте следующего года сразу два монгольских войска вторглись в границы чжурчжэньской империи. Поход оказался успеш¬


426
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
ным, кочевники захватили шесть округов и вернулись домой с богатой добычей. Казалось, что соотношение сил было не в пользу монголов: у чжурчжэней было 1,2 млн солдат, а у Чингис-хана- всего 139 тыс., т.е. на одного степняка приходилось Юцзиньских воинов. Однако чжурчжэньская армия была рассредоточена по отдельным гарнизонам, а монголы могли использовать эффект концентра- ции сил на главном направлении удара. Кроме того, поначалу чжурчжэни не приняли кочевников всерьез, как их самих в свое время не посчитали серьезной силой кидани.
В последующие годы монголы, развивая свое наступление, сожгли и превратили в развалины много цветущих городов и увели в плен искусных мастеров. В 1213 г. монголы осадили Яньцзин, и только богатыми подарками чжурчжэням удалось склонить кочевников к миру. Через два года в результате нового похода Яньцзин пал. Один из ближайших сподвижников Чингис-хана, Мухали, был назначен правителем Северного Китая. К этому времени стратегические интересы монголов изменились, и они активизировали военные действия в западном направлении. Однако для чжурчжэней передышки не наступило. С юга на ослабевшую империю Цзинь напали китайцы, их поддержало тангутское государст- во. К тому же в 1215 г.，когда цзиньский двор，опасаясь монголов, переехал в Южную столицу (Бянцзин, совр. Кайфэн), командующий цзиньскими войсками в Ляодуне Пусянь Ваньну объявил себя правителем собственного государства Великое Чжэнь и принял свой девиз правления - Тянь-тай. Центром его госу- дарства стала Восточная столица чжурчжэней. Однако войны с соседними чжур- чжэньскими губерниями и восставшими киданями, которых поддерживали монголы, не принесли Ваньну успеха. Во время одного из таких походов кидань Елюй Люгэ, создавший свое государство Позднее Ляо, при поддержке монголов захватил Восточную столицу и пленил большое количество родственников Пусяня Ваньну. Лишившись столицы и находясь во враждебном окружении, Пусянь Ваньну совершил со своим войском численностью свыше 100 тыс. человек стремительный переход на восток, в губернии Хэлань и Сюйпинь. Здесь он провозгласил создание государства Восточное Ся (Дун Ся). Так оно названо в《Юань ши》,в корейских же источниках именуется Дунчжэнь - ^Восточное Чжэнь. Город Кайюань (Краснояровское городище около современного Уссурийска) был избран Восточной столицей.
Новое чжурчжэньское государство занимало территорию трех губерний Золотой империи: Хэлань, Сюйпинь и Хулигай, что соответствует восточной части современной Маньчжурии, северной части Корейского полуострова и центральной и южной частям Приморского края. Восточное Ся наладило дипломатические и торговые отношения с Кореей, какое-то время ему удавалось поддержи- вать мирные отношения с монголами. Оно даже участвовало в совместных с монголами походах против обосновавшихся на территории Коре мятежных кида- ней. Однако просуществовать государство Пусяня Ваньну смогло всего 19 лет. В 1233 г. монгольские войска, пройдя через Коре, осадили Южную столицу Восточного Ся. Несмотря на то что, как писалось в летописи, «город был непристу¬


Глава 5. Население, климат и природные условия Китая в X—XII вв. 427
пен, как железный», монголы взяли его штурмом и пленили Пусяня Ваньну. В дальнейшем，как сообщает《История династии Юань》，монгольские《войска достигли Кайюаня и Сюйпиня, восточные земли все были умиротворены».
За год до этого была взята резиденция чжурчжэньских императоров Бянь- цзин, где правил сменивший Сюань-цзуна его сын Нинъясу (Ай-цзун, 1223-1234). Император чжурчжэней бежал в Цайчжоу, однако и этот город был осажден монгольскими и сунскими войсками и в 1234 г. взят штурмом. Незадолго до его падения Ай-цзун передал власть своему родственнику Ваньянь Чэнлиню (Мо- ди), а сам покончил жизнь самоубийством. Его тело сожгли, а монгольские воины разметали обгоревшие кости и прах. С этого времени история Золотой империи Цзинь прекращается. Еще через год по указанию монгольского императора Угэдэя на территории северо-восточных земель чжурчжэней было учреждено темничество Кайюань.
Глава 5
Население, климат и природные условия Китая в X—XII вв.
Население
Главными чертами демографической истории Китая в рассматриваемый период были общий рост населения и одновременно его массовое перемещение на юг. В середине VIII в.? на пике процветания династии Тан, общее число подданных империи составляло около 75 млн. Оно, видимо, оставалось таким же и в IX в., однако уменьшилось в результате восстаний и военных действий переходного периода, так что ко времени консолидации государства под властью Северной Сун (примерно к 980 г.) составляло 60-70 млн. Уменьшилась и территория государства: хотя династии Сун и удалось восстановить единую империю, она так и не смогла сравняться по размерам со своей предшественницей. В частно- сти，под контролем киданей остались так называемые《16 округов》на севере современных провинций Хэбэй и Шаньси (включая нынешний Пекин), переданные государству Ляо династией Поздняя Цзинь в 936 г.
Помимо этого, несмотря на неоднократные попытки и даже временные успехи, так и не удалось восстановить контроль над излучиной Хуанхэ (район Хэ- тао), где к XI в. было создано тангутское государство Западное Ся. Наконец, на юго-западе область Цзими граничила с государством Дали (937-1253), занимавшим часть нынешних Юньнани, Сычуани и Гуйчжоу, а также север Бирмы, северо-запад Вьетнама и небольшую территорию на севере Таиланда.


428
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Таким образом, хотя в составе Северной Сун и находились основные традиционные районы проживания ханьцев (за исключением северо-восточной части Хэбэя), она, в отличие от империи Тан, не контролировала Тонкин, Юньнань, западную часть провинций Гуанси и Гуанчжоу, юго-западные районы Сычуани, западную часть Ганьсу, северные части провинций Шэньси и Шаньси, северо- восточный край провинции Хэбэй, Южную Маньчжурию. Что касается населения, то в первые годы существования Северной Сун на ее территории насчиты- валось всего около 6,5 млн хозяйств. К началу XII в. их число дошло до 20 млн. Современные ученые полагают, что население Северной Сун к 1110 г. достигло отметки 100-110 млн. В тот же период в чжурчжэньском государстве Ляо проживало около 9 млн, в Си Ся - 3 млн человек.
В период правления Южной Сун (1127-1279) северная граница с государством Ляо проходила к югу от хребта Циньлин и Хуайхэ, к востоку от гор Минь- шань (Сычуань) и Цюнсяшань (юго-западная часть пров. Сычуань). Несколько увеличилась территория Сун на юго-востоке, однако население в целом сократилось, поскольку происходившие в И15-1142 гг. военные действия и захват Северного Китая чжурчжэнями вызвали его убыль, а прирост населения в сложный период 1142-1215 гг. едва ли был существенным. К концу XII в. общее число людей, живших на территориях, контролируемых властями династий Южная Сун и Цзинь, составляло, видимо, примерно 110 млн.
Уже в северосунский период Юг по количеству жителей стал обгонять Север. В середине VIII в. в долине Янцзы и на территориях дальше к югу проживало только 40-45% китайского населения, к концу же XI в. в Северном Китае регистрировалось уже примерно в два раза меньше хозяйств, чем в Южном.
На севере наиболее населенными были, разумеется, окрестности Кайфэна- к концу правления Северной Сун в столичной префектуре (Кайфэнфу) плотность проживания составляла около 21 хозяйства на 1 кв. км. В столичной области Цзинцзи в начале XII в. было 260 тыс. хозяйств, в области Юнсинцзюнь (значительная часть пров. Шэньси, включая Сиань) насчитывался 1 млн хозяйств, в Цзинтяофу с центром в Чанъани их было 230 тыс.? причем по плотности хозяйств на 1 кв. км (70) эта префектура далеко превосходила все прочие.
Значительная часть населения Южного Китая была сосредоточена на юго-востоке -в Лянчжэ, Цзяннаньдуне, Цзяннаньси и Фуцзяни, что соответствует территории современных Шанхая, Фуцзяни, Чжэцзяна, Цзянси, юга провинций Цзян- су и Аньхуэй. В начале XII в. там насчитывалось 5,7 млн хозяйств, что составляло половину всех хозяйств Юга. Больше всего хозяйств было в Лянчжэ (Шанхай, юг Цзянсу и Чжэцзян) - 1,97 млн. Оуян Сю писал, что в Ханчжоу прожива- ет《более 100 тыс. семей». Если считать, как это принято, что средняя семья со- стояла из пяти человек, получается, что в городе жило по л миллиона человек. В области Цзяннаньси (примерно соответствует совр. пров. Цзянси) хозяйств было 1,66 млн, в Цзяннаньдуне (юг Аньхуэя, юг Цзянсу к западу от Маошань и северо-восток Цзянси) — чуть более 1 млн, примерно столько же находилось в Фуцзяни; в Хуайнаньдуне и Хуайнаньси (район между Янцзы и Хуайхэ) их


Глава 5. Население, климат и природные условия Китая в X—XII вв. 429
было около 1,3 млн; в Цзинсинани (Наньянская впадина в Хэнани и среднее и верхнее течение Ханьшуй) их было 400 тыс.? в Цзинхунани и Цзинхубэе (современные Хунань и Хубэй) не более 1,4-1,5 млн, на территории современной Сычуани -не более 2 млн, а в современных Гуандуне, Гуанси и на о-ве Хайнань - всего чуть более 800 тыс.
С началом активного наступления чжурчжэней в 20-е годы XII в.? когда все среднее и нижнее течение Хуанхэ оказалось охвачено войной, начался новый исход ханьского населения на Юг. После падения Кайфэна в 1127 г. огромное количество крестьян, чиновников, представителей элиты переправилось через Хуанхэ в бассейн Хуайхэ. Массовый исход продолжался вплоть до заключения мирного договора между Южной Сун и Цзинь в 1142 г. Во время следующего наступления цзиньской армии в 1161 г. южносунское правительство приглашало переселенцев с севера, предоставляя им льготы, вследствие чего новая большая группа ханьцев переселилась к югу от Хуайхэ. Наибольшее количество беженцев стекалось в тот район, где располагался политический центр южносунской империи, - в Лянчжэ. Немало северян поселилось также на территории Хунани, Хубэя, Фуцзяни, Цзянси, Сычуани, а также Гуандуна и Гуанси. В результате примерно за полвека, к 1162 г., несмотря на людские потери, неизбежные в ходе военных действий, количество хозяйств в Лянчжэ увеличилось на 260 тыс.， Цзяннаньси - на 420 тыс.? Фуцзяни - на 330 тыс. Существенно увеличилось и население всех южных областей, прежде всего, без сомнения, за счет миграции с севера.
После установления мира начался сравнительно спокойный период продолжительностью в несколько десятилетий, и население по обе стороны границы вновь стало расти. По оценкам, в начале XIII в., когда и в Южной Сун, и в Цзинь наблюдался пик прироста населения, на территории Южной Сун проживало 85 млн человек, в Цзинь - 56-57 млн; если добавить сюда еще около 3 млн человек, живших в Си Ся? всего получится 144-145 млн.
Участие населения низовьев Янцзы в демографическом подъеме Юга Китая в период Пяти династий и Северной Сун не было значительным. Однако перенос столицы в Ханчжоу и миграция из восточной части Северного Китая в XII- XIII вв. стимулировали развитие этого региона, сделав возможным превращение болот в огороженные дамбами поля, или польдеры. История всего региона, как в зеркале, отразилась в демографической истории Ханчжоу. За 726-1010 гг. изменение численности населения здесь было не слишком существенным, хотя, вероятно в конце правления Тан, начался небольшой рост. Провозглашение города императорской столицей вызвало резкий приток населения в уезд Цяньтан в первые десятилетия правления Южной Сун, но еще более значительный рост пришелся на период 1170-1225 гг., когда новые польдерные поля позволили освоить почти все земли от оз. Тайху до берега моря и от устья Янцзы до прибрежных районов севера провинции Чжэцзян, какие только можно было возделать. Утрата же столичного статуса вызвала уменьшение населения Цяньтана и еще большую депопуляцию в глубинных районах.


430
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
В конце правления Южной Сун на всей территории империи，от Ханчжоу- ского залива до п-ова Лэйчжоу и о-ва Хайнань сооружение защищенных дамбами полей сопровождалось продвижением населения с холмов в приморские долины. На крайнем юге, например, в регионе, соответствующем современным провинции Гуандун и Гуанси-Чжуанскому АР и имеющем традиционное назва- ние Линнань，что означает《к югу от хребтов [Наньлин]》，ханьские поселения прежде были расположены почти исключительно на холмах во внутренних землях. Заселение этого региона ханьцами проходило тремя волнами: первая была связана с завоеванием циньской армией земель народности юэ, вторая - с миграциями периода раздробленности (особенно в начале IV в.)? третье переселение началось с захватом Кайфэна в 1126 г. чжурчжэнями и продолжилось в 1270-е годы - в годы монгольского завоевания Китая. В начале этого периода, между 2 и 742 гг., происходили колебания численности населения в большую и меньшую стороны. Перепись 2 г. содержит данные о 72 тыс. хозяйств, а низшая точка, вероятно, была достигнута в конце III в. К VIII в. насчитывалось уже 319 тыс. хозяйств - благодаря прежде всего миграции с Севера. Рост населения в последующие три столетия (с 742 по 1080 г.)? вероятно, в большей степени был уже результатом не столько миграции, сколько естественного прироста. В любом случае, к 1200 г. в районе, ограниченном горами Наньлин на севере и Юнь- нань-Гуйчжоуским плато на западе, насчитывалось 1,2 млн хозяйств.
Вплоть до рубежа I-II тыс. наиболее населенными районами Линнани были холмистая северная часть современного Гуандуна, а также центральная и западная части этой провинции, в долине р. Сицзян и ее притоков. Очень редким было население на юго-западе (п-ов Лэйчжоу и окрестности), востоке Гуандуна и о-ве Хайнань. Более того - плотность населения на севере Гуандуна по-прежнему превосходила плотность в окрестностях Гуанчжоу (в самом городе, по оценкам Э.Шефера, в это время жило около 200 тыс. человек).
К 1080 г. региональная структура претерпела существенные изменения. Наиболее плотно заселенным районом стали окрестности Гуанчжоу, рост численности населения на севере Гуандуна хотя и продолжался, все же отставал от роста населения близ Гуанчжоу. Кроме окрестностей Гуанчжоу, наиболее быстрые темпы роста наблюдались в Хуэйчжоу и Чаочжоу на востоке Гуандуна. Главным фактором, стимулировавшим приток населения во все три эти местности, были ирригационные работы, которые обеспечили условия для эффективного развития сельского хозяйства. Северные же районы Гуандуна и окрестности областей Гуйлинь в Гуанси, напротив, постепенно становились менее плотно населенными, в основном в результате продвижения жителей к побережью. В ХП-ХШ вв. этот процесс был усилен монгольским нашествием, взятием Ханчжоу и бегством в Линнань многих приверженцев Сун.
Уроженцам Северного Китая, переселявшимся на крайний юг, весь этот район казался кишащим заразными болезнями. Наиболее распространенной среди них была малярия - острое инфекционное заболевание, для которого характерны повторяющиеся приступы сильного озноба, высокой температуры и обильного по¬


Глава 5. Население, климат и природные условия Китая в X—XII вв. 431
тоотделения. Эта болезнь была распространена в Линнани задолго до прибытия китайцев, и у жителей некитайского происхождения выработался определенный иммунитет к ней. Впрочем, к концу правления династии Сун китайцы, чьи семьи издавна селились в подобных местах, также выработали иммунитет к малярии.
Специфические природные условия, способствовавшие распространению болезней, существовали далеко не на всей территории Линнани. Так, север провинции Гуандун и часть юго-западного побережья (включая п-ов Лэйчжоу), тер- ритории Гуйлинь и о-ва Хайнань были почти свободны от малярии. Свободными от этой болезни были также г. Гуанчжоу и, видимо, территория к северу от него. Основными проблемами развития сельского хозяйства здесь были избыток воды в период муссонных ливней, вызывающий наводнения, и недостаток или нерегулярное поступление влаги в период роста растений. До постройки ирригационных сооружений речная система заполнялась водой на короткий период времени, вся долина от Чжаоцина на р. Сицзян до места слияния р. Сицзян и Бэйцзян подвергалась затоплению, приносившему осадочные породы из мест выше по течению, где выжигались леса. В 809 г. ниже Чжаоцина были построены дамбы, не позволявшие водам Сицзян проходить через южный из двух протоков. После этого значительный участок земли, защищенный от наводнений, стал пригодным для сельскохозяйственного освоения, в то же время больше наносов стало попадать ниже по течению, что вызвало рост давления на русла и наводнения в районе Саньшуй (слияние Сицзян и Бэйцзян).
Новая эра хозяйственного освоения этой части Линнани началась в XI-XII вв., когда были построены десятки километров дамб в дельте р. Чжуцзян, а также дамбы на р. Ханьцзян в Чаочжоу и морские дамбы в областях Лэйчжоу и Дун- гуань, защитившие прибрежные поля от приливов и тайфунов. В результате этих масштабных работ русла рек были закреплены, реки утратили возможность растекаться веером по протокам в сезон муссонных дождей. Большие территории стали пригодны для сельскохозяйственного использования, кроме того, их осушение снизило вероятность малярии. Наносы, прежде оседавшие в болотистых низовьях, стали направляться к заливу, изменяя облик дельты. Впоследствии были разработаны методы укрепления отмелей, позволявшие ускорить оседание наносов. Одним из следствий освоения почв в районе растущей дельты стало сведение мангровых деревьев и кустарников, произраставших в прибрежных ареалах, где в местах, защищенных от энергии волн, скапливались мелкодисперсные осадочные отложения, часто с высоким содержанием органики.
Климат
С середины X по конец XIII в., согласно современным данным, климат на территории Китая был сравнительно теплым. По данным о сборе налогов, со- держащимся в《Вэнь сянь тун као》(《Сводное исследование письменных памят- ников»), озимые зерновые выращивались в этот период даже к северу от терри¬


432
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ X—XIII вв.
тории современной провинции Шэньси и Нинся-Хуэйского АР. В окрестностях оз. Тайху рос сахарный тростник, северная граница которого ныне пролегает на 2° южнее. В районе современного Кайфэна и на п-ове Шаньдун при династии Цзинь росли чайные кусты, тогда как в настоящее время северная граница их посадок проходит на 1° южнее.
Несмотря на общую тенденцию, внутри этого так называемого периода сун- ско-юаньского потепления было несколько более холодных отрезков. Первая волна холода наблюдалась с середины X в. до первого десятилетия XI в.? когда, например, в 985 г. Янцзы в районе г. Цзюцзяна промерзла так, что по льду можно было перевозить грузы на телегах. В 1018 г. на юге Хунани выпал сильный снег, от холода в реках погибло много рыбы.
Вторая волна похолодания прослеживается с начала XII в. В 1100 г. заморозки погубили тутовые деревья в области Фучжоу, в 1111г. толстым льдом покрылась речная вода в окрестностях оз. Тайху, а на горах Дунтиншань (распо- ложены недалеко от г. Сучжоу, восточная гора полуостровом вдается в озеро, западная является островом) полностью вымерзли цитрусовые. В 1113 г. волна холодного воздуха накрыла север Великой Китайской равнины, во время длившегося более 10 дней подряд дождя со снегом замерзло много птиц. Особенно холодными были 20-30-е годы XII в. Так, зимой 1126/27 г. заморозки отмечались вплоть до поздней весны, причем источники упоминают частые снегопады даже на части территории современной провинции Гуанси. Видимо, в тот период граница выпадения снега была южнее нынешней по меньшей мере на 1°. В 1132 г. было отмечено замерзание воды в оз. Тайху, на всем промежутке от о-ва Дунтиншань до берега озера лед выдерживал вес человека. Большая часть цитрусовых опять вымерзла. Зимой 1135 г. в районе впадения р. Ханьшуй в Янцзы лед был《толщиной до чго>. В речных портах в районе оз. Тайху и Хан- чжоу случаи замерзания воды отмечены и в 70-80-е годы XII в.? однако в целом с конца XII в. в восточной части Китая снова началось потепление. Северная граница посадок чая, цитрусовых, озимых зерновых, китайской крапивы (рами) сдвинулась к северу. Исследователи полагают, что почти на всем протяжении XIII в. среднегодовые температуры в восточной части Китая были несколько выше нынешних.
Великие реки
Хуанхэ
Относительно спокойный период гидрографической ситуации на р. Хуанхэ закончился в IX в.? хотя количество наводнений в нижнем течении великой реки стало возрастать еще с середины VII в. С 893 по 960 г. произошло 22 наводнения, т.е. в среднем бедствие происходило один раз в три года, хотя фактически промежутки между наводнениями в начале периода были длиннее и лишь по¬


Глава 5. Население，климат и природные условия Китая в X一XII вв. 433
степенно сокращались (только в 963 г.? т.е. уже в начале правления династии Сун, произошло не менее восьми прорывов дамб). В 960-1126 гг. прорывы на Хуанхэ происходили в среднем раз в 3,3 года. Некоторые из них были катастрофическими: так, в результате прорыва 1117 г. погибло, по сведениям источников, более 1 млн человек.
В IX-X вв. большинство прорывов дамб происходило близ впадения реки в океан, т.е. на территории современной провинции Шаньдун. Уже в конце правления династии Тан Хуанхэ в этом районе текла выше прежнего уровня домов, и отложение осадков в русле продолжалось, поэтому вскоре район частых прорывов переместился выше по течению, в границы современной провинции Хэнань, тем более что на этом участке русло было особенно узким. Было предпри- нято несколько попыток прорыть отводные русла, но это не помогло. Кроме того, ряд разрушений дамб в конце IX - начале X в. был намеренным. Метод умышленного затопления территории, занятой армией противника, изобретенный задолго до первого объединения Китая, неоднократно использовался и в этот период частых военных действий. В 896 г. Чжу Вэнь для защиты Гучжоу разрушил дамбу таким образом, чтобы вода прошла к востоку от города, затопив огромную территорию. В 918 г. военачальник Поздней Лян, ведший военные действия на территории Шаньдуна, также воспользовался водами Хуанхэ, чтобы остановить армию Поздней Тан. В 923 г. военные устроили катастрофическое наводнение на еще большем участке. Ремонт дамб, которым занимались солдаты позднетанской армии, продолжался больше года.
Окончание военных действий после установления власти династии Сун не привело к кардинальному улучшению ситуации. Источники этого времени отмечают наводнения в результате прорывов дамб со средней частотой один раз в 1,5 года.
В результате наводнений в X-XI вв. изменилась природная среда в районе русла Хуанхэ. Так, после ряда прорывов дамб и катастрофического наводнения 944 г. оз. Даецзэ, расположенное в среднем течении р. Цзишуй и в своей северо- восточной части переходившее в болото, стало все более заноситься илом, в результате чего его южная часть исчезла, а в северной сложился знаменитый край «речных заводей» Ляншаньбо, дававший впоследствии пристанище немалому числу разбойничьих шаек и повстанческих отрядов. В 1019 г. после прорыва дамбы у г. Гучжоу вода разлилась на несколько областей н через озерный край Ляншаньбо и р. Сышуй дошла до р. Хуайхэ. От бедствия пострадали 32 области и уезда. Русло пролегало выше окружающей территории, поэтому естественным образом наводнение прекратиться не могло, и огромные территории на протяжении многих лет оставались затопленными. Только после того как в 1027 г. на ликвидацию бреши было направлено около 60 тыс. человек, вода наконец вернулась в прежнее русло. Однако за это время успели прийти в негодность дамбы ниже по течению, и когда из-за катастрофического паводка 1034 г. они были разрушены, река потекла в Бохайский залив значительно севернее места прежнего впадения. Она разделилась на несколько потоков, основной из которых на-


434
Часть IL ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
звали Хэнлунхэ. В 1048 г. вода еще раз сменила курс, направившись в «сунское северное русло» (бэй лю). Так было покинуто русло, проложенное в I в. Ван Цзином, по которому Хуанхэ текла со времен Восточной Хань, и река больше никогда в него не вернулась, причем она впадала в Бохайский залив теперь в двух местах.
Новые русла, в отличие от «восточноханьского», стали чрезвычайно быстро заиливаться, что вызывало частые наводнения. При сунском дворе разгорелась полемика по данному вопросу. Высказывались три точки зрения: восстановить прежнее русло, восстановить Хэнлунхэ или закрепить новое «северное» русло. В 1055 г. были прорыты отводные канавы, по которым воды Хуанхэ вернулись в Хэнлунхэ, но новые дамбы не выдержали паводка, и река вновь пошла по «северному» руслу. А в 1060 г. произошел еще один катастрофический прорыв и кроме «северного» образовалось еще и «восточное» русло (дун лю). Теперь уже


Глава 5. Население，климат и природные условия Китая в X—XII вв. 435
споры в основном касались выбора одного русла, причем большинство сановников выступали за «восточное», так как «северное» проходило через участок «императорского канала» и неизбежно должно было осаждать в нем твердые частицы, что создавало препятствия для перевозок зерна, взимаемого в качестве подати. Кроме того, как раз в районе Тяньцзиня, т.е. в месте впадения «северного» русла, в это время проходила граница с Ляо. Если бы Хуанхэ на этом 5лчастке стала пограничной, то захват ее южного берега мгновенно открыл бы киданям дорогу в сунские земли.
Несмотря на все усилия, наводнения на «восточном» русле не прекращались, потоки, прокладываемые Хуанхэ, выходили в море то через Хуайхэ на юге, то через Дацинхэ на севере, а в 1081 г. река образовала второе «северное» русло. К 1088 г. удалось наконец закрепить «восточное» русло, и к 1094 г. течение в «северном» прекратилось. Однако в 1099 г. северные дамбы опять не выдержали, и из «восточного» русла вода хлынула в новое «северное» русло, уже третье по счету, снова впадавшее в море в районе Тяньцзиня. Всего же в конце правления Северной Сун в течение 48 лет Хуанхэ впадала в Бохайский залив через «северное» русло, 16- через «восточное», 15 - через оба. В течение всех этих лет наводнения практически не прекращались.
Кардинальная смена русла Хуанхэ началась в 1128г.? вскоре после захвата этой территории чжурчжэнями и на следующий год после основания Южной Сун, в результате умышленного разрушения сунцами дамбы в уезде Гусянь с целью противодействовать наступлению чжурчжэньской армии на юг. После этого Хуанхэ захватила участок нижнего течения Хуайхэ до устья и впервые за тысячелетия перестала впадать в Бохайский залив. Окончательная смена русла произошла не сразу, а примерно через 40 лет после 1128 г.? в течение которых, видимо, происходили постоянные его перемещения и непрерывные бедствия.
Как это часто бывало в истории Китая, важную роль в изменении русла сыграли не только природные факторы (в первую очередь муссонные явления) и последствия хозяйственного освоения (усиление эрозии почвы, приводящее к росту твердого стока), но и политические соображения. Так, для Цзинь подобное перемещение оказалось даже выгодным. Поначалу, до смены русла, Хуанхэ прорывалась в основном через южные дамбы, и вреда чжурчжэням эти бедствия не приносили. Затем, после захвата государством Цзинь территории Северного Китая, граница между ним и Южной Сун прошла по руслу Хуайхэ, а на побережье- по Хуанхэ, поэтому чжурчжэни по-прежнему не были заинтересованы в ремонте дамб и противодействии дальнейшему продвижению Хуанхэ к югу. В течение ХН-ХШ вв. русло продолжало все более сдвигаться к югу в район Кайфэна, Шаньцю, проходило по северу Аньхуэя и в районе Сюйчжоу (Цзянсу) через Сышуй соединялось с Хуайхэ.
До впадения в Хуайхэ русло Хуанхэ разделялось на множество рукавов и только в конце XIII в. окончательно ответвилось к югу, а большой восточный рукав со временем заилился. Места прорывов дамб постепенно перемещались в западном направлении, с территории Шаньдуна (50-60-е годы XII в.) в вое-


436
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
точную часть Хэнани (80-90-е годы XII в.) и далее до области Чжэнчжоу. В это же время, в конце XIII в., шло строительство северной ветви《императорского канала», и с этой точки зрения новое положение Хуанхэ было даже благоприятным, так как теперь канал пересекали не две реки (Хуанхэ и Хуайхэ), а только одна. Поэтому новое русло стали обносить ограждающими дамбами.
Смена русла имела серьезные последствия для бассейна Хуайхэ. Твердый сток Хуанхэ постоянно повышал дно в низовьях, и для стока самой Хуайхэ осталась лишь система небольших озер, вмещающие возможности которых были весьма ограничены. В результате притока воды отдельные озера и болота стали соединяться между собой, и таким образом постепенно оформилось оз. Хунцзэ- ху. Далее борьба людей, стремившихся оградить поля от наводнений, и природы шла с переменным успехом: чем более высоко возносились заградительные дамбы, тем разрушительнее оказывались наводнения в случае их прорыва. Именно к бассейну Хуайхэ относится поговорка: «Сильный дождь - большое наводнение, небольшой дождь - небольшое наводнение, нет дождя - засуха».
Смена русла Хуанхэ оказала сильное воздействие на устойчивость экологического комплекса равнины между реками Хуайхэ и Хуанхэ, так называемого района Хуайбэй (северные части провинций Аньхуэй и Цзянсу и пограничные с этими провинциями уезды Хэнани и Шаньдуна). Местоположение на геополи¬


Глава 5. Население，климат и природные условия Китая в X—XII вв. 437
тическом рубеже между Севером и Югом Китая исторически предопределило роль этого района как арены целого ряда столкновений за власть над страной. Отсюда брали начало многие крупные народные восстания, движения сопротив- ления иностранным захватчикам. Военные действия оставили след как на характере местных жителей, так и в ландшафте. Ирригационные сооружения, необходимые для безопасного земледелия, многократно разрушались и приходили в упадок. К XVII в. Хуайбэй стал местом практически постоянных природных катастроф. Еще раньше, в XI-XII вв.? беженцы из этого района, затоплявшегося мощными наводнениями, устремились частично на северо-запад, частично- в низовья Янцзы.
Янцзы
Бедствия, происходившие на Янцзы, чаще всего оказывались связаны с изменениями во времени выпадения дождей в бассейне реки. Обычно уровень воды в оз. Дунтинху повышался в конце весны - середине лета, а в Янцзы выше г. Ичан и в ее притоке Ханьшуй - в середине лета. Если же первый подъем воды запаздывал, а второй наступал раньше времени, то наводнение неизбежно становилось катастрофическим.
Изменения местоположения и размеров основных озер в бассейне Янцзы продолжались. Самое западное из них, Дунтинху, к этому времени уже приобре- ло название《Дунтинху окружностью в 800 В документах периода Сун от- мечается, что оно возникло из трех отдельных озер. Место его соединения с Янцзы переместилось к югу и располагалось всего в 2,5 км к северу от г. Юэян, а глубина доходила до 30-60 м, а кое-где и больше. Именно в сунский период Дунтинху достигло максимальной глубины в истории.
Уровень воды в оз. Пэнлицзэ (предшественнике Поянху) вплоть до IX-X вв. был довольно стабильным, однако к концу X в. озеро уже распространилось до уездного г. Поян (около двух третей современной протяженности озера), и постепенно название Пэнлицзэ стало заменяться на Поянху.
Изменилась в Х-ХШ вв. и гидрографическая обстановка в районе оз. Тайху. К окончанию правления Северной Сун из трех рек, вытекавших из Тайху, две - южная и северная - заилились, осталась только чрезвычайно извилистая Усун- цзян, которая тоже все больше мелела. Процветавший при Северной Сун морской торговый порт Цинлунчжэнь, располагавшийся при впадении Усунцзян в море, на территории современного района Сунцзян в г. Шанхай, с середины правления Южной Сун стал постепенно приходить в упадок, что в основном было связано именно с изменениями, происходившими на Усунцзян. В 1042 г. из-за шторма в районе Сунцзяна был нанесен серьезный ущерб судам, перевозившим подать, и в границах уезда Уцзян была построена длинная дамба, отграничившая реку от озера. Течение в русле замедлилось, и река стала мелеть. Она пыталась найти новые выходы к морю, но и они заиливались, чему способство¬


438
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
вал и блюдцеобразный рельеф низменности (на востоке местность была выше, чем на западе). Утрата возможности судоходства в низовьях и привела к упадку порта Цинлунчжэнь к концу XII в.
Следующий подъем морской торговли в районе нынешнего Шанхая был связан уже с р. Хуанпу, куда со временем стала впадать Усунцзян. Перемещения этих двух рек оказали решающее влияние на развитие Шанхая, а также на оз. Тайху. Шанхай был расположен на берегу притока Усунцзян - Шанхайпу, от которого поселок и получил название. К 20-30-м годам XI в. там впервые была учреждена служба по сбору акциза на алкоголь, а к концу правления Южной Сун, в связи с развитием торговли, - по сбору таможенных пошлин. Шанхай располагался ниже по течению, чем Цинлунчжэнь, и с обмелением Усунцзян, естественно, порт переместился ближе к морю.
Растительность
и сельскохозяйственные культуры
Естественный растительный покров в среднем течении Хуанхэ к описываемому периоду был уже сведен. Сравнительно небольшому воздействию подверглась растительность лишь в верхнем течении Вэйхэ (восток Ганьсу) и в верх- нем течении Цзинхэ (юг Нинся), где оставались обширные пастбища. В конце Хв. еще сохранялись даже густые леса в восточной части Ганьсу. При строительстве Кайфэна сначала китайцы, а затем чжурчжэни использовали много древесины из района верхнего течения Вэйхэ (ныне пров. Шэньси). Площадь лесов постепенно уменьшалась, так что уже при династии Цзинь на севере Шэньси в горах не осталось больших деревьев. Впоследствии, в связи с войнами между Сун, Цзинь и Западным Ся, значительные массивы лесов на севере Шэньси и востоке Ганьсу были сведены для строительства укреплений и военных поселений на окраинных землях. Большой урон был нанесен и земледелию. Завоевав равнины Северного Китая, чжурчжэни распределили земли между гла- вами отрядов, но те земледелием не занимались, тутовые и финиковые деревья рубили на дрова, а на освободившейся земле заводили пастбища. Похожим образом вели себя и кидани. Поля вновь зарастали травой, а частые смены русла Хуанхэ и наводнения XI-XIII в. приводили к засолению почвы и занесению ее песком.
В X в. киданьские правители переселили часть китайцев и бохайцев на юго- восток нынешней Внутренней Монголии, где в течение долгого времени существовали степи, частично использовавшиеся под пастбища. Население здесь по- прежнему было небольшим - не более нескольких десятков тысяч, однако его сельскохозяйственная деятельность (а новые поселенцы, разумеется, стали возделывать землю, превращая ее в пашню) имела важные последствия для данного района. Сведение естественного покрова в ряде мест привело к обнажению и последующему выдуванию почвы. Для защиты от ветровой эрозии сельскохозяй¬


Глава 5. Население，климат и природные условия Китая в X一XII вв. 439
ственные культуры высаживались грядами. Впрочем, в период правления династии Юань ввиду прекращения земледелия природная среда частично восстановилась. Однако еще раньше север и северо-запад оказались зависимыми от по- ставок риса, произведенного в дельте Янцзы и в плодородных районах Сычуани, Хунани и Цзянси. В импорте риса нуждался и целый ряд территорий Южной Сун - Хубэй и долина Хуайхэ на севере, восточная часть современной провинции Чжэцзян и Фуцзянь, а также прибрежные районы на юге. Северные границы государства опустошались в ходе боев с чжурчжэнями, спрос на рис из дельты Янцзы и дельты Чжуцзян на юго-восточном побережье определялся ростом городского населения.
Таким образом, в рассматриваемое время региональная самодостаточность все больше сменялась региональной специализацией и взаимозависимостью. Плодородные земледельческие районы экспортировали рис, получая взамен соль, металлы, морскую рыбу, чай и другие товары из таких густонаселенных мест, как восточные части современных провинций Чжэцзян и Фуцзянь. Некоторые не слишком успешные в сельскохозяйственном производстве районы имели возможность использовать удачное географическое положение для предоставления банковских или транспортных услуг, торговых складов. Развивались и новые модели размещения промышленности. Традиционными центрами производства были города, однако некоторые производства необходимо было размещать ближе к источникам спроса или сырья. Например, производство железа часто располагали в непосредственной близости от мест выпаривания соли, чтобы обес- печивать последнее железными поддонами, или вблизи верфей, чтобы давать якоря, гвозди и броню, или непосредственно рядом с рудниками, чтобы сократить транспортные расходы.
Характерный для XI в. рост нужды в железе, необходимом для выработки оружия, сельскохозяйственных орудий, якорей, поддонов для соли, гвоздей, монет и т.д.? был таким, что к 1083 г. государство сочло необходимым монополизировать рынок его производства. Общее количество железа, производившегося шахтами и плавильнями Северной Сун, достигало, вероятно, 75-150 тыс. т в год - больше, чем в любой другой период китайской истории вплоть до XIX в. Быстрый рост производства железа оказывал давление на ресурсы древесины, которые истощались таьсже из-за удовлетворения нужд строительства речного транс- порта и жилья для растущего городского населения. Индустрия металла поглощала многие сотни тысяч тонн древесного угля. Он использовался и при производстве соли, квасцов, кирпичей и спиртного. Период Северной Сун - время бы- строго сведения лесов. Острая нехватка топлива, ощущавшаяся в Северном Китае, где этот процесс зашел уже достаточно далеко, частично вела к эффективному замещению в XI в. древесного угля каменным. В то же время леса вдоль пограничных регионов попали под защиту властей - считалось, что деревья могут задержать продвижение армий кочевых и полукочевых племен. Дрова и древесный уголь для городов и промышленности должны были транспортироваться с юга.


440
Часть И. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
В начале II тыс. еще сохранялась значительная часть субтропических лесов, покрывавших в древности горы Циньлин и Дабашань на стыке современных провинций Хэнань, Хубэй, Сычуань и Шэньси. Жителей в этом районе было мало, интенсивное заселение лесных районов началось только с середины XV в.? когда сельскохозяйственная ценность склонов многократно возросла с внедрением новых культур - кукурузы и батата.
Дорогая, редкая и высококачественная древесина транспортировалась отсюда в столицы еще при династии Хань, теперь же и рынок обыкновенной древесины перешел границы местного уровня, в которых он существовал уже в течение длительного времени. Так, книгопечатание поглощало огромное количество дре- весины грушевого дерева - для производства досок, тутовых деревьев и бамбу- ка- для производства бумаги. В результате к концу правления династии Тан, а еще более - при династии Сун, Сычуань стала первым регионом, где ксилографические книги производились в значительном объеме. Уже упомянутый бамбук использовался в этом районе при строительстве подвесных мостов через реки; кроме того, при помощи бамбуковых труб в Сычуани добывали природный газ, воду и соль из-под земли. В 40-50-е годы XI в. традиционные широкие скважины, использовавшиеся для производства соли, которые рыли лопатами, стали заменяться узкими, пробуренными трубами-колодцами. Поэт Су Дунпо (1037-1101) оставил описание этой технологии. Сначала при помощи циркулярного сверла высверливалось отверстие диаметром с чашу, от него начиналась скважина, которая иногда уходила на несколько сотен метров вглубь. Из крупных стеблей бамбука удалялись перемычки, они вставлялись друг в друга. Свежая вода впрыскивалась в пространство между трубой и стеной скважины, в ре- зультате повышался уровень рассола в трубе. Бамбук меньшего диаметра ис- пользовался для производства своеобразных《ковшей》с кожаными клапанами， при помощи которых поднимали соленую воду.
Итак, в начале II тыс. появились сведения о нехватке или даже отсутствии древесины в тех или иных районах низовьев Янцзы. К этому же периоду относятся жестокие споры по поводу использования лесов, которых начинало не хватать, а также первые попытки их восстановления. Следует заметить, что для ки- тайской культуры в целом не свойственно трепетное отношение к лесам, скорее, напротив, с древности они представлялись источником зла, убежищем диких зверей и т.п. (бережное отношение к лесу, стремление охранять его для потомков более присуще некитайским народностям, в том числе на юге). Однако некоторые ученые и чиновники в сунские времена увлекались выращиванием де- ревьев. Су Дунпо однажды описывал себя как единственного, кто испытывает интерес к пиниям, тогда как прочие предпочитают сажать ивы и вязы, рассчитывая впоследствии отдохнуть в их тени. Пинии имели для него особое значение, связанное с даосскими поисками физического бессмертия. Он полагал, что в молодости посадил «своими руками десять тысяч» пиний. Поэт выражал обеспокоенность, когда узнал, что из десятков тысяч пиний, высаженных стараниями на- чальника уезда Мачэн вдоль дорог к северо-востоку от Ханькоу (Хубэй), через


Глава 5. Население，климат и природные условия Китая в X一XII вв. 441
десяток лет осталось меньше половины. Правда, сожалел он в данном случае о густой тени, а не о судьбе лесов.
Высокая плотность населения на юго-востоке Китая, наличие там к 1100г.? вероятно, пяти городских территорий, население которых превышало 1 млн, предполагали существование эффективной сельскохозяйственной базы. К этому времени на юге были освоены новые земли, там кроме риса появились иные культуры, стали использоваться новые сельскохозяйственные технологии. Условия для этого на данном этапе создавались во многом благодаря существованию крупных землевладений, особенно в густозаселенных частях Юго-Восточного Китая. Крупные землевладельцы нижнего течения Янцзы располагали финансовыми средствами и силами значительного количества арендаторов (пользовавшихся, в свою очередь, защитой хозяев от злоупотреблений чиновников и по- следствий стихийных бедствий). Благодаря этому они имели возможность устанавливать работавшие на силе воды сложные устройства для подачи воды на поля или для их осушения, для перемалывания зерна. Они также вкладывали средства в разнообразные улучшенные и сложные полевые орудия, широко описанные в литературе по сельскому хозяйству, публиковавшейся при династиях Сун и Юань.
Введение в оборот земель за счет болот и озер порой осложняло жизнь мелких землевладельцев, снижая, в частности, возможности использования ими промысловых ресурсов водных пространств. Тем не менее и они занимались расширением пахотных угодий. Эта деятельность поощрялась правительством. Чтобы убедить беженцев с севера культивировать болотистые земли возле г. Сучжоу в дельте Янцзы, например, правительство обеспечило их семенами, освободило от налогов на первые три года и требовало только уплаты небольшого налога впоследствии. В результате в провинции Чжэцзян водная гладь была уменьшена до такой степени, что возросла опасность нехватки резервов воды в случае засухи. Предупреждения некоторых обеспокоенных чиновников не возымели действия. Напротив, официальные власти направляли немалые средства на масштабные проекты осушения, подавая в этом пример землевладельцам. Помимо этого, представители власти предпринимали усилия для пропаганды новых сельскохозяйственных техник и применения широкого спектра удобрений, включая известь, зеленое удобрение (сидераты) и огромное количество человеческих экскрементов, поступавших из растущих городов. Большинство ме- тодов удобрения почвы было открыто гораздо раньше, но именно в период Сун они нашли широкое применение. Власти также помогали в распространении знаний и использовании новых сортов пшеницы и риса. В X в. (видимо, в период Пяти династий) из южновьетнамского государства Тямпа (Чампа, VII-XVII вв.) были ввезены семена раннеспелого засухоустойчивого риса. Сначала он был высажен на территории современной провинции Фуцзянь, а оттуда распространился в дельту Янцзы, где стал широко использоваться. В 1012 г. император Чжэнь-цзун направил посла в Фуцзянь закупить семена риса для передачи в области {лу) Цзян, Хуай, Лянчжэ. Это нововведение дало крестьянам возможность


442
Часть II. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
увеличить площадь возделываемой земли, ввиду нетребовательности сорта к месту посева рис появился в тех районах, где прежде его не сеяли или сеяли мало.
Начиная с XII в. крестьяне Южного Китая экспериментировали с раннеспелыми сортами риса, чтобы успеть собрать второй урожай. Значительно увеличилось и разнообразие позднеспелых сортов, причем они поспевали раньше, чем использовавшиеся ранее сорта. В целом ряде районов после сбора урожая риса сеяли озимую пшеницу, получая, таким образом, по два урожая с одного поля. Были попытки одновременных посадок разных сортов риса на одном поле или смешивания риса с бобовыми культурами.
Технологии получения двух урожаев зерновых в год, развивавшиеся при династии Сун, были связаны, впрочем, не столько с внедрением новых, сколько с комбинированием старых сортов. В основном применялись три способа: вторичный рис (успевающий вновь отрасти после срезания стеблей), совместные посадки и подсеивание. Однако площадь пашни, на которой удавалось получать два урожая, по целому ряду причин (недостаток удобрений и воды, нужда в пастбищах, невысокая урожайность и т.д.) была не слишком большой.
С распространением риса внедрялись новые методы ирригации. Практика периодического осушения попутно помогала уничтожать малярийных комаров, что позволило заселить большие территории, прежде считавшиеся нездоровыми и пустовавшие. Примерно с начала XII в. в рисовых прудах стали выращивать рыбу. Это дало несколько преимуществ: рыба поедала личинки комаров, помогая бороться с малярией, производила удобрение для риса, а таьсже была важным источником протеинов.
Чтобы поощрить выращивание в Южном Китае суходольных культур, было указано не требовать от арендаторов дополнительной платы с их урожая. Особенно выгодным это послабление оказалось для крестьян провинций Цзянсу и Чжэцзян, которые начали выращивать два урожая - озимой пшеницы и раннеспелого риса. Пшеница выращивалась для продажи в городах низовий Янцзы, где быстро рос зерновой рынок. Города обеспечивали спрос также на любые овощи и другие продукты питания. В то же время вне плотно населенных территорий призывы властей к выращиванию суходольных культур, в частности пшеницы, существенного воздействия не оказывали. Так, в среднем течении Янцзы (на территории пров. Хубэй, ныне лидирующей по производству пшеницы) выращивание этой сельскохозяйственной культуры стало приобретать большие масштабы лишь значительно позже, во второй четверти XVIII в.
Помимо дельты Янцзы, которая стала житницей страны еще в период Тан, важные производящие и экспортирующие районы в эпоху Сун располагались в долине р. Ганьцзян в Цзянси, долине р. Сянцзян в провинции Хунань, в бассейне р. Сицзян и в дельте р. Чжуцзян, а также в Сычуаньской котловине. Более того, в Сычуани сложные сельскохозяйственные технологии появились задолго до того, как начали развиваться среднее течение Янцзы и Южный Китай. Поддерживала она свой приоритет в развитии сельского хозяйства и в период Сун. Так, в большинстве районов рисопроизводящего Южного Китая комбинирова¬


Глава 5. Население，климат и природные условия Китая в X—XII вв. 443
ние двух культур или двух сортов одной культуры было редкостью, и только в Сычуани, видимо, снимали по три-четыре урожая в год. Эта провинция продолжала демонстрировать достижения и в древнем искусстве ирригации. Сун- ские источники содержат много описаний ирригационных каналов и резервуаров, мероприятий по ремонту дамб в различных областях Сычуани, где площадь орошаемых земель составляла десятки, а иногда и сотни тысяч гектаров.
И последнее: в бассейне Хуанхэ посадки заливного риса занимали довольно большие площади еще с III-VI вв.? а поля в районе нынешнего Пекина существовали в танский период. В период правления Северной Сун на границе между сунским Китаем и Ляо, в районе цепи мелководных озер, тянувшейся от Баодина на западе до моря на востоке, в качестве основной зерновой культуры таьсже выращивали именно заливной рис.


Часть III
РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В КИТАЕ Х-ХШ вв.
Глава 1
Сунское конфуцианство
Период правления династии Сун (960-1279) по праву считается эрой конфуцианского возрождения и конфуцианского синтеза. Именно в это время появляются новые влиятельные конфуцианские школы, возрастает число авторитетных наставников и, наконец, возникает новое направление, за которым в западной синологии закрепилось название неоконфуцианства.
Возрождению интереса к конфуцианской традиции в годы правления династии Сун способствовали как минимум три историко-культурных фактора. Во- первых, в это время происходит реформа принципа замещения вакансий в им- перском административном аппарате, в результате которой около одной трети как гражданских, так и военных должностей стали распределяться по результатам сдачи государственных экзаменов, подразумевающих знание конфуцианского канона. Осилить этот пункт программы могли лишь те претенденты, которые получили классическое конфуцианское образование, однако государственные образовательные учреждения не справлялись со стремительно возросшим спросом на прохождение соответствующего учебного цикла. Вследствие этого значительно усиливается тенденция к возрастанию числа частных (в том числе кла- новых) школ, или академий (ту юань), наметившаяся еще в середине правления династии Тан (618-907). Так, более 140 подобных академий появляются уже в северосунский период (960-1127).
Во-вторых, как уже отмечалось, широкое распространение получила технология книгопечатания (ксилографии), что уже в IX-XI вв. привело к снижению цен на книги в десятки раз. Печатная книга стала широкодоступной, и это позволило не только государственным, но и частным школам комплектовать богатые собственные библиотеки, служившие базой самостоятельной академической деятельности.


Глава 1. Сунское конфуцианство
445
Наконец, в-третьих, число интеллектуалов, прошедших курс традиционного конфуцианского обучения и успешно сдавших экзамен на одну из ученых степеней, значительно превосходило количество наличных чиновничьих вакансий. По подсчетам современных исследователей, всего один из 15 претендентов, показавших высокие экзаменационные результаты, получал искомую должность. Из-за столь существенного дефицита вакансий подавляющее большинство ин- теллектуальной элиты было вынуждено искать применение своим способностям не на государственной службе, а в преподавательской, литературной и философской деятельности.
Интегральным следствием перечисленных выше факторов и стало развитие конфуцианской теоретической мысли на всей подконтрольной империи Сун территории.
Конфуцианство
в начале правления династии Сун
Гибель в эпоху Южных и Северных династий (IV-VI вв.) большинства комментаторских традиций привела к кризису конфуцианского учения. В годы правления династий Суй (581-617) и Тан (618-907) выдающиеся конфуцианские мыслители Ван Тун, Хань Юй, Ли Ао предприняли попытку воссоздания подлинной конфуцианской традиции на базе новой редакции конфуцианского кано- на 《Уцзин чжэнъи》(《Выверенный смысл пяти канонов»)，подготовленного в правление танского Тай-цзуна и зафиксировавшего уцелевшие классические комментарии. Однако героические усилия танских конфуцианцев не обрели значимого результата. Наиболее влиятельное конфуцианское направление эпохи Тан，самой значимой фигурой которого являлся Хань Юй，一 движение《за воз- вращение к древности» (фугу) - функционировало в статусе литературного течения, ратующего за возрождение стиля древних канонических текстов, однако в то время так и не смогло оформиться в качестве самостоятельной философской и доктринальной школы.
В начале правления династии Сун конфуцианство в Китае было представлено двумя ведущими направлениями.
Первое, восходящее к упоминавшемуся выше литературному движению 《за возвращение к древности》， связано с именами трех знаменитых конфуцианских наставников - Ху Юаня (993-1059), Сунь Фу (992-1057) и Ши Цзе (1005- 1045)，а также с именами их последователей，в первую очередь прославленного историка и политического деятеля Сыма Гуана (1019-1086). Второе，возникшее в конце X в.， олицетворяют фигуры знаменитого государственного дея-
Конфуцианский наставник Хань Юй


446
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
теля Фань Чжунъяня (989-1052) и его ученика, политического реформатора Ван Аньши (1021-1086).
Благодаря усилиям Ху Юаня, Сунь Фу и Ши Цзе, в последующей истории конфуцианства получивших почетное наименование《три наставника начала [правления династии] Сун», движение «за возвращение к древности» обрело экзегетическое и доктринальное своеобразие. Претендуя на продолжение непрерывной конфуцианской традиции, восходящей непосредственно к Конфуцию, оно одновременно обращалось к конфуцианскому ортодоксальному направле- нию эпохи Хань - школе《древних текстов》.В связи с этим представляется со- всем не случайным, что в качестве базового доктринального текста наставники этой линии выбрали летопись《Чуньцю》(《Вёсны и осени》). Комментаторские школы, изучающие этот канон, занимали лидирующее положение в конфуциан- стве эпохи Хань как в официальном направлении《новых текстов», так и в оп- позиционном направлении «древних текстов». Экзегеза канонического текста «Чуньцю» позволяла обратиться непосредственно к проблемам политического управления, а точнее, к связи между соблюдением конфуцианских доктринальных положений и социально-политическим благополучием страны. Изучение древнего исторического текста, согласно конфуцианской традиции сохранившего следы целенаправленной идеологической редактуры самого Конфуция, действительно являлось генеральной линией исследований представителей данного направления.
Помимо толкования канона《Чуньцю» учителя движения《за возвращение к древности» эпохи Сун обращаются также и к иной проблематике，в частности к сравнительному анализу наследия двух ведущих конфуцианцев эпохи Чжань- го - Мэн-цзы и Сюнь-цзы. В качестве примера можно привести сочинение уче- ника Ху Юаня，одного из типичных представителей движения《за возвращение к древности》Сюй Цзи (1028-1103)，которое называется《Сюнь-цзы бянь》（《Спор о Сюнь-цзы»). В фокусе критического рассмотрения автора этого краткого сочинения находится фундаментальное доктринальное расхождение между лидерами циской и луской школ раннего конфуцианства - утверждение о характере общечеловеческой природы (сын). Мэн-цзы полагал, что природа человека изначально «благая» (гианъ), а Сюнь-цзы настаивал на ее «злом» (э) характере. В своем анализе антагонистических позиций этих двух авторитетных конфуцианских мыслителей Сюй Цзи принимает сторону Мэн-цзы. Он полагает, что из мнения С!юнь-цзы о《злом》начале человеческого существа естественным образом выте- кают невозможность обучения и бесполезность самосовершенствования. Редукция конфуцианского учения к нормам межчеловечесюих взаимоотношений - ри- туалу (уш), по мнению автора《Спора о Сюнь-цзы》, абсолютна недопустима. Об- ращение к наследию Мэн-цзы, приоритет практики самосовершенствования - это те ключевые пункты, которые в дальнейшем привели к появлению в недрах движения «за возвращение к древности» нового направления - неоконфуцианства, возводившего свою линию учительской преемственности непосредственно к Мэн-цзы, минуя опосредующие звенья в лице ханьских и танских наставников.


Глава 1. Сунское конфуцианство
447
Второе конфуцианское направление, сложившееся в начале правления династии Сун? возникло на базе академии Суйян, ставшей aima mater для прославленных реформаторов северосунской эпохи - Фань Чжунъяня и Ван Аньши. В истории конфуцианской мысли это направление стали называть движением «за управление миром согласно канонам и вспомоществование народу»
(цзинцзи). Учение направления ъринцзи базировалось на экзегезе канонического текста «Чжоу ли». «Чжоуские ритуалы», согласно общеконфуцианской традиции, содержат аутентичное описание структуры и функционирования идеальной системы управления, установленной w ^
г тт 广 и Лидер «старой» партии
совершенномудрым Чжоу-гуном и бытовавшей на заре СымаГуан
правления династии Чжоу (XI-III вв. до н.э.). Представители направления цзинцзи полагали необходимым с максимальной точностью воплотить идеальную систему управления в конкретной исторической действительности. Чтобы достичь этого, Фан Чжунъянь и его последователи, не уделяя внимания практике самосовершенствования, обратились к точности соблюдения ритуалов и практике реформирования государства.
Проект реформирования империи, предлагаемый идеологами движения цзин- 2/3W, включал три последовательных стадии:《обогащение государства》,《усиле- ние армии», «успокоение народа». Этот проект последовательно и обстоятельно развертывается в экзаменационном сочинении одного из ведущих теоретиков направления цзинцзи Ли Гоу (1009-1059), который исходил из неверности исторически сложившегося в конфуцианстве пренебрежения «выгодой» {ли). Дейст- вительно, категория《выгоды》в таком основополагающем тексте раннего кон- фуцианства, как《Луньюй»，предстает в качестве ложной ориентации，присущей людям, которой противостоит «гуманность» (жэнъ) как единственная достойная с точки зрения Конфуция альтернатива. Вместе с тем категория《выгоды» игра- ет важнейшую роль в легистских и протолегистских текстах. В связи с этим представляется неслучайным обращение Ли Гоу к авторитету цзюани《Хунфань» из канона《Шу цзин》，древнего трактата по политэкономии《Гуань-цзы» и сочи- нения прославленного легистского реформатора эпохи Чжаньго Шан Яна - «Книги правителя области Шан». Содержание проекта реформ, предлагаемых Ли Гоу и впоследствии частично осуществленных Ван Аньши, представляло попытку синтеза легистской науки управления государством и конфуцианской экзегезы корпуса канонических текстов. Для подкрепления правомерности такого синтеза последователи направления цзинцзи прибегали к примерам из китайской древней и средневековой истории.
Использование исторических примеров и анализ конкретного исторического содержания ключевых терминов канонических текстов, в первую очередь терминологии «Чжоу ли», определили устойчивый интерес наставников направле- ния "3WWZ/3W к конфуцианской концепции《исправления имен》(ч«жэ謂ww).《Ис¬


448
Часть HL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
правление имен» впервые обозначается в «Луньюе» в форме императивного требования соответствия номинальных и реальных социальных статусов. В дальнейшем благодаря усилиям Сюнь-цзы и ханьской комментаторской школы Гунъян сочетание чжэн мин стало употребляться для обозначения методологии скрупулезного историко-филологического исследования лексики древних канонических и исторических книг. Показателен краткий очерк «Чан юй» («Постоянные суждения»), содержащий диалоги уже упоминавшегося Ли Гоу. В этом тексте Ли Гоу обращается к анализу объема и содержания ключевого понятия «ритуал» {ли), рассматривая процедуру проверки валидности ритуалов. Авторитетность ритуала, по мнению этого конфуцианского наставника, зависит от значимости источника его происхожения. В связи с этим правильное понимание ритуала основывается на различении двух фундаментальных видов верховной власти - власти «государя» (ван) и власти «гегемона» (ба). Именно детальное рассмотрение случаев употребления понятий «государь» и «гегемон» становится основанием процедуры《исправления имен》в отношении категории《ритуал》. В дальнейшем, обращаясь к историческому анализу государственной власти в Китае, Ли Гоу приходит к выводу, что начало правления династии Чжоу - это последний период китайской истории, когда существовала подлинная власть - власть《государя». По этой причине именно ритуалы династии Чжоу, по мнению Ли Гоу, настоящим образом соответствуют подлинному содержанию категории «ритуал». В результате благодаря детально разработанной процедуре «исправления имен» Ли Гоу обосновывает приоритет канонического текста «Чжоу ли» и необходимость обратиться в конкретной практике политического реформирования к нормам, устанавливаемым этим каноном.
Выдвинутая представителями конфуцианского направления цзинцзи программа политического реформирования обрела широкую поддержку со стороны влиятельного северосунского политического течения - «новой партии» (синъдан), возглавляемой Ван Аньши. В свою очередь, оппоненты этих преобразований объединились в «старую партию» (цзюдан), лидером которой являлся представитель движения «за возвращение к древности», знаменитый историк и автор выдающегося исторического сочинения《Цзычжи тунцзянь》(《Всеобщее зерца- ло, управлению помогающее») Сыма Гуан.
Сыма Гуан, оставивший значительный след в истории конфуцианской мысли, принадлежал к направлению «возвращения к древности», однако его позиция имела определенные отличия от доктринальных установок «трех наставников начала [правления династии] Сун». Так, признавая важность процесса самосовершенствования, Сыма Гуан вместе с тем придерживался критического взгляда на изначальное равенство возможностей людей, т.е. предпочитал наследию Мэн- цзы творчество ханьского конфуцианца Ян Сюна (53 г. до н.э. - 18 г. н.э.). Более того, разделяя взгляды Ян Сюна на смешанный характер общечеловеческой природы, включающей как «благо», так и «зло», Сыма Гуан давал этому положению космологическое обоснование. Процесс космогенеза, по мнению Сыма Гуана, имеет характер последовательного развертывания всего сущего из изна-


Глава 1. Сунское конфуцианство
449
æWê
Конфуцианский мыслитель Шао Юн
чальной «пустоты» (сюй), а общечеловеческая природа {сны) предстает у него как эпифеномен «жизненной силы» (ци). Монистический характер натурфилософии Сыма Гуана сближает его позицию с даосским философ- ским дискурсом. Устойчивый интерес к исторической проблематике и к философии Ян Сюна, основное сочинение которого «Тай сюань цзин» («Канон великого сокровенного») посвящено интерпретации «Канона пере- мен», привел Сыма Гуана к занятиям нумерологией - выявлению числовых закономерностей, скрывающихся за циклическими ритмами китайской истории. В своих философских сочинениях Сыма Гуан пытается свести в единую систему космологию，процесс самосовершенствования, теорию и практику управления государством на
основе нумерологической интерпретации《Канона перемен》. Теоретическим фун- даментом для построения всеобъемлющей системы выступает представление о единой закономерности протекания динамических процессов во Вселенной.
Другой влиятельный историк и при этом также сторонник «старой партии» и представитель движения «за возвращение к древности» Оуян Сю (1007-1072), обращаясь к исследованию «Канона перемен», стоит на методологически иной точке зрения. В своем сочинении «Вопросы ученика о [Каноне] перемен» Оуян Сю представляет первый критический очерк генеза《И цзина》. По мнению сун- ского мыслителя, авторство Конфуция в написании «Десяти крыльев» комментаторской части «Канона перемен» по меньшей мере сомнительно. Не менее критичным был подход Оуян Сю к проблемам китайской историографии. Ключевая концепция конфуцианской историографии - теория «Небесного мандата» («Небесного веления», тяньмин), нашедшая воплощение в концепции «прямого преемствования» (чжэнтун), становится предметом пристального критического рассмотрения Оуян Сю. Проблема непрерывности передачи императорской вла_ сти, на первый взгляд не имеющая непосредственного отношения к конфуциан- CKONiy учению, на самом деле чрезвычайно важна для осмысления собственно конфуцианской традиции. Передача мандата на управление империей выступает в качестве аналога другой символической передачи - передачи подлинного конфуцианского учения. Критические взгляды Оуян Сю на непрерывность «прямо¬
го преемствования» имели своим выводом констатацию прерывности конфуци- анской традиции и заложили базис для концепции «преемства Пути» (даотун), созданной позднее усилиями неоконфуцианских мыслителей.
Особняком среди мыслителей XI в. стоит Шао Юн (1011-1077), который еще в сунское время стал восприниматься как предтеча неоконфуцианства. Действительно, Шао Юн в своих философских работах разрабатывал вопрос о роли человека в процессе космогенеза, занимавший центральное место в неоконфуци- анском философском дискурсе. Разрешение этого вопроса Шао Юн видит в объединении конфуцианских антропологических теорий и даосской космологии,


450
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
что также находит соответствие в философских изысканиях основоположников неоконфуцианства. Важнейший пункт этого синтеза —《Путь Неба，Земли и тьмы вещей исчерпывается в человеке» - полностью идентичен соответствующим выводам неоконфуцианских наставников. Однако особое положение человека в мироздании осмысляется Шао Юном просто как предел эволюции《жизненной силы» без отождествления одного из моментов в человеческом существе с космологической реальностью. По этой причине отнести Шао Юна к основателям неоконфуцианского направления все-таки нельзя, с чем согласен и авторитетнейший неоконфуцианский мыслитель XII в. Чжу Си (1130-1200). Помимо этого необходимо отметить, что сам Шао Юн в гораздо большей степени увлекался нумерологическими исследованиями «Канона перемен», нежели космологией и антропологией. Именно в ранге основателя особого нумерологического направления «учение о символах и числах» (сятау чжи сюэ) в сунском конфуцианстве он и вошел в историю конфуцианской мысли.
Зарождение неоконфуцианства
Неоконфуцианство как самостоятельное направление возникает в середине XI в. Основоположники этого течения Чжоу Дуньи (1017-1073) и Чжан Цзай (1020-1078) являлись противниками реформ Ван Аньши, в связи с чем было бы логично предположить их близость к движению «за возвращение к древности». Однако школьная принадлежность Чжоу Дуньи однозначному определению не поддается, а Чжан Цзай вообще был прямым учеником Фань Чжунъяня - отца- основателя реформаторского движения. Кроме того, несмотря на безусловную политическую поддержку консерваторов, неоконфуцианство с момента своего возникновения позиционировало себя в качестве альтернативы двум ведущим конфуцианским течениям начала правления династии Сун. Усилия неоконфуцианских наставников были направлены на всеобъемлющий синтез предшествующих конфуцианских традиций, не только сохранивших- ся, но и давно прекративших свое существование. При этом неоконфуцианство было единственным из конфуцианских направлений эпохи Сун, которое предоставило своим последователям версию систематического из- ложения учения Конфуция, охватывающую доктрину, практику управления государством, космологию, антропологию, эпистемологию и психотехнику.
Основателем неоконфуцианства по праву считают выдающегося мыслителя XI в. Чжоу Дуньи, статус которого как зачинателя данного направления был подтвержден на официальном уровне еще в 1220 г. при- Первый неоконфуцианец своением ему посмертного титула Изначального князя Чжоу Дуньи (Юанъ-гун). К фигуре Чжоу Дуньи не только восходят


Глава 1. Сунское конфуцианство
451
все линии неоконфуцианских учительских преемствований, его сочинения стали отправной точкой для собственного неоконфуцианского философского и доктринального дискурса.
Центральное место в письменном наследии Чжоу Дуньи занимают два небольших по объему философских трактата - «Тайцзи тушо» («Разъяснение пла- на Великого предела》）и《Тун шу》（《Проникновение в Канон [перемен]》).《Тай- цзи тушо» - предельно краткий текст (всего 252 иероглифа), значимость которого для формирования неоконфуцианского философского дискурса трудно переоценить. Трактат представляет собой разъяснение космогонической схемы изна- чально даосского происхождения. Но вместе с тем текст «Тайцзи тушо», безусловно, должен быть отнесен к неоконфуцианскому философскому наследию, так как он，по сути дела，является свободным по форме комментарием на《И цзин». Понятия, привлекаемые Чжоу Дуньи для анализа базовых принципов мирозда- ния，восходят непосредственно к《Канону перемен》и включенному в его состав авторитетному философскому комментарию «Сицы чжуань».
Первое высказывание «Тайцзи тушо» предельно лаконично обрисовывает исток неоконфуцианского философствования: «Беспредельное и [затем] Великий предел» (уцзи эр тайцзи). Проблема соотношения «Беспредельного» и «Великого предела» является одной из ключевых в определении границ неоконфуцианского дискурса. Понятие «беспредельного» - наследие даосской космологиче- ской традиции с ее приматом отсутствия (у) над наличием (ю). Проблема имеет принципиальное значение, так как беспредельное априори находится в сфере иррационального, и приоритет беспредельного коррелирует с приоритетом психотехнических практик над рациональным анализом в даосском дискурсе. Ото- ждествление《Беспредельного》с《Великим пределом》в рамках неоконфуциан- ства размечает границы неоконфуцианского философского дискурса как ориентированного на рациональное знание.
Далее，согласно《Тайцзи тушо》，из《Великого предела》развертывается весь наличный космос. Данное развертывание характеризуется как «порождение» (шэн) и описывается в терминах «движения» (дун) и «покоя» {цзин), причем оба этих понятия взаимосвязаны посредством《предела》(2pw). Пределом движения выступает покой, а пределом покоя - движение. Напомним, что, как мы устано- вили выше, понятие《предел》связано с принципиальной познаваемостью явле- ния. Таким образом，замыкая механизм развертывания космоса на понятие《пре- дел», Чжоу Дуньи постулирует возможность рационального объяснения структуры вселенной и возможность понимания принципов ее развития. Движение, в свою очередь, становится причиной порождения силы ян, а покой - силы инь. Посредством этих двух сил，согласно《Канону перемен》，можно описать под- линную реальность (дао): «То инь, то ян - это и есть Путь-дао». Чжоу Дуньи предлагает свое понимание данного высказывания из《И цзин》，вводя опосре- дующие понятия《движение» и《покой》. Ввиду этого весь процесс космогенеза， согласно《Тайцзи тушо》，может быть описан в понятиях《движение》，《покой》 и в производных от них понятиях инь и ян.


452
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
План Великого предела
Силы инь и ян обладают своими отличительными особенностями, которые раскрываются Чжоу Дуньи как «разногласие» (бянь) и «согласование» (хэ). Взаимодействие силы ян и силы инь, характеризуемое соответственно отталкиванием и притяжением, приводит к «порождению» (гиэн) пяти элементов: «воды», «огня», «дерева», «металла» и «почвы» (туй хо му цзинь ту). Чжоу Дуньи квалифицирует их как《пять жизненных сил》(у —)• Еще раз подчеркнув, что весь космогонический процесс развертывается из Великого предела, «основой» {бэнъ) которого, в свою очередь, является «Беспредельное», Чжоу Дуньи переходит к «порождению» видимого, материального мира. Две силы и пять элементов «таинственным образом» (мяо) взаимодействуют, и в результате появляются (букв, происходит «сгущение», нин) два порождающих начала - «небесный Путь» (цянъ дао) и «земной Путь» {кунь дао). Они, в свою очередь, формируют бинарную оппозицию мужского и женского, являющуюся органической основой всего сущего (букв, «тьмы вещей», вань у). «Тьма вещей» пребывает в непрестанном процессе метаморфоз, порождая все новые и новые вещи.
Наличный мир в целом описывается двумя измерениями: «формой» (сын) и «духовностью» (шэнь). Форма мира определяется прежде всего через ориентацию на непрестанный процесс порождения: «форма - это порождение и только». Духовному началу присуща ориентация на увеличение знаний: духовность расширяет знание и только. По этой причине этические критерии - добро (гианъ) и зло (э)- выделяются по отношению к процессу порождения: то, что способствует порождению вещей, - добро, то, что противодействует, - зло. Эпистемологические критерии -благое {цзи) и зловещее (сюн) - со своей стороны, определяются по отно- шению к увеличению знания: то, что способствует увеличению знаний, - счастливое, то, что препятствует, - несчастливое. Необходимо отметить, что эпистемологическая оценка (благое/зловещее) генетически восходит к мантическим практи- кам, что специфично именно для традиционной китайской науки, методологиче- ским базисом которой являлся гадательный в своей основе《Канон перемен».
Обращаясь к определению места и роли человека в неоконфуцианском космосе, Чжоу Дуньи видит его предназначение в положительном воздействии на все процессы，протекающие в мире (букв.《десять тысяч дел》, eawt» ㈧w). Под по- ложительным понимается направленность на《добро》в этике и《благое» в сфере эпистемологии. Исходя из этого,《Тайцзи тушо» определяет идеал человеческой личности - «совершенномудрого» (шэн). «Совершенномудрый» постоянно ориентирован на «добро» и «благое» и поэтому действует в соответствии с принципами «гуманности» (жэнь) и «долга» (и) и в полном согласии с Небом и Землей (тянь ди), которые репрезентируют высший космологический принцип - Великий предел - в наличном, материальном мире.


Глава 1. Сунское конфуцианство
453
Оставшаяся неразработанной в «Тайцзи тушо» тема тождества человека и высших космологических принципов стала основной во втором философском трактате Чжоу Дуньи - «Тун шу»? который, как и «Тайцзи тушо», представляет собой свободный по форме комментарий на «Канон перемен». «Тун шу» состоит из 40 небольших параграфов и содержит около 2800 иероглифов. Содержание «Тун шу» фактически исчерпывается анализом процесса самосовершенствования и возможностей управления космосом.
Центральным понятием, которым оперирует Чжоу Дуньи в данном трактате, становится «искренность» {чэн). С первой фразы «Тун шу» это понятие раскрывается как дескриптивная характеристика тождественности человека и космоло- гического начала (искренность -《основа-корень совершенномудрого»). Чжоу Дуньи рассматривает «искренность» в свете канонического комментария на «И цзин» - «Сицы чжуань». Основание (букв, «исток», юань) «искренности» - это общее начало всего сущего (Небесное Первоначало - цянь юань), вследствие чего качественные характеристики «искренности» анализируются в соответствии с описанием динамических процессов в «Каноне перемен». Чжоу Дуньи обосновывает свой анализ ссылкой на авторитет《И цзин»:《Метаморфозы Не- бесного Пути для каждой [вещи] выправляют [ее] природу и предназначение».
Любой процесс，протекающий во времени，согласно《И цзин»，может быть рассмотрен в виде последовательности четырех фаз —《начала», 《развития», «принесения плода», «завершения». Четыре фазы космологического процесса посредством «искренности», присущей равно и первопринципу, и человеку, раскрываются в человеческой природе как четыре основные компоненты конфуци- анской этики - «гуманность», «долг», «ритуал», «мудрость». «Искренность» в качестве идентичной высшим космологическим принципам пребывает в бездействии, однако, проявляясь как благая сила (Ээ) в вещественном мире, она актуализируется в форме пяти основных конфуцианских добродетелей - «пяти постоянства (у ч糾：《гуманности》，《долга》，《ритуала》，《мудрости》и《доверия》.
Статус《совершенномудрого» ценен не сам по себе，а потому，что предостав- ляет возможность положительного воздействия на космологические процессы. Благотворное воздействие на эволюцию космоса описывается в «Тун шу» в качестве продуманного, заранее спланированного действия, согласованного с принципами «гуманности» и «долга», связанного с расчетом и «трудным познанием» (нанъ чжй). Анализируя возможность самосовершенствования, Чжоу Дуньи приходит к выводу, что его основа - разум, присущий человеку. Обосновывая данное положение, он цитирует «Шу цзин»: «Разумный называется проницательным, а проницательный становится совершенномудрым». Разум, способность мыслить является, согласно «Тун шу», основой свершений «совершенно- мудрого» и источником принятия эпистемологически верных решений - «проникновения в благое и несчастливое».
Таким образом, как мы обнаружили, Чжоу Дуньи полагает, что《искрен- ность», фундированная в космологической реальности, не только отражается в этических стандартах, но и максимально глубоко проникает в сознание чело¬


454
Часть IIL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
века, являясь основой всей мыслительной деятельности и залогом потенциальной возможности совершенствования индивидуального человеческого сознания.
В《Тун шу» Чжоу Дуньи вновь обращается к процессу космогенеза и допол- няет описание этого процесса，данное в《Тайцзи тушо». Если в《Тайцзи тушо» космогенез разъясняется посредством одной-единственной функции «порождения» (шэн), то в «Тун шу» Чжоу Дуньи добавляет еще одну функцию - «завершения» (чэн): «Небо посредством силы ян порождает тьму вещей и посредством силы инь завершает тьму вещей. Порождение - это гуманность, завершение - это долг». Поскольку «совершенномудрый» представляет собой предел эволю- ции Вселенной，то именно он《своей гуманностью обнимает тьму вещей и по- средством долга выправляет тьму народов». Действие Дао-пути Неба порождает все сущее，а действие《совершенномудрого» (или，если быть более точным，его взаимодействие с небесным Дао-путем) преобразует всех людей и венчает таким способом процесс космогенеза. Поэтому именно человек занимает уникальную позицию в неоконфуцианской модели космоса, завершая процесс космогенеза.
Резюмируя вклад Чжоу Дуньи в становление неоконфуцианской философии, следует отметить разработку им четырех основных блоков неоконфуцианского философского дискурса: ^использование языка «Канона перемен» для описания динамических процессов; 2) создание полной картины космогенеза; 3) введение представлений о конечной цели эволюции космоса; 4) анализ особого по- ложения человека в космосе. Последующие неоконфуцианские мыслители будут лишь углублять, детализировать анализ этих четырех смысловых блоков. Кроме того, особо необходимо отметить анализ Чжоу Дуньи понятия «искренность», в равной степени присущего и космологическому первопринципу, и человеческой природе/сознанию. В дальнейшем в рамках неоконфуцианской философии этот теоретический базис станет магистральным путем для исследования проблем сознания и областью, в которой смыкаются философская теория и психотехническая практика.
Именно разработка проблемного поля собственной неоконфуцианской психотехники стала основным вкладом в учение второго основоположника неоконфуцианства -Чжан Цзая. В фокусе его исследовательских интересов находилась не космология, а проблема человеческого сознания, которая в средневековом Китае получила детальную разработку только в буддийской философии. По этой причине философский анализ Чжан Цзая был направлен на решение задачи по адаптации буддистской модели сознания к нуждам конфуцианской доктрины. А поскольку главенствующие в Китае махаянские буддийские школы в своей характеристике сознания исходили из категории《пустотности»，то и Чжан Цзай ввел в неоконфуцианский философский дискурс понятие《Великой пустоты» как предельный гносеологический принцип，связанный с《достижением покоя» и《отсутствием ощущений». И хотя《Великая пустота» предстает у него не в ка- честве онтологического базиса развертывания процесса космогенеза, а как психотехнический термин, описывающий измененное состояние сознания, достигаемое в результате медитативных практик, основоположник неоконфуцианства


Глава 1. Сунское конфуцианство
455
Лидер Гуаньчжунской школы неоконфуцианства Чжан Цзай
настаивал, что достижение состояния покоя и пустотности сознания - это лишь первый, подготовительный этап, на котором отсекаются негативные искажающие воздействия внешнего мира. На следующем этапе сознание должно перейти от пустотности и покоя к воплощению конфуцианских этических норм и активной деятельности.
mm
Чжан Цзай стал первым неоконфуцианским учителем, рассматривавшим мироздание в рамках дихотомической
схемы - «принцип» (ли) и «жизненная сила» (ци). В процес- 1 и сах концентрации и рассеяния《жизненной силы»，согласно Чжан Цзаю, всегда присутствует в качестве основного контрагента «принцип», задача же человека сводится к тому, чтобы освободить «принцип» от искажающего воздействия «жизненной силы» и таким образом вернуться к изначальной природе человека.
Дело Чжоу Дуньи и Чжан Цзая продолжили братья Чэн Хао (1032-1085) и Чэн И (1033-1107), придавшие разрозненным исследованиям своих предшественников систематический вид и основавшие первую собственно неоконфуци- анскую школу - Лоянскую. Свою задачу братья Чэн видели в том, чтобы провести четкую разграничительную линию между неоконфуцианством с одной стороны, буддизмом и даосизмом - с другой. С этой целью основатели Лоянской школы предложили дополнить учения Чжоу Дуньи и Чжан Цзая по трем базовым пунктам. Во-первых, они выступали за дополнение в космологическом уче- нии понятия《жизненной силы» (г/w)，активно разрабатываемого Чжан Цзаем, понятием «принципа» (ли). Во-вторых, в процессе достижения единства с космологической реальностью братья Чэн считали необходимым дополнить ключевое понятие «искренность» (чэн) понятием «почтительность» (цзин). И, наконец, в-третьих, Лоянская школа предложила дополнить гносеологическое понимание реальности как изначальной пустотности (сюй) сознания принципом приоритета действительности (ши).
Наиболее важной для последующего развития конфуцианства стала деталь- ная разработка братьями Чэн проблемы соотношения《принципа» и《жизненной силы». Согласно их учению, каждая сила, действующая в наличном мире, с неизбежностью должна иметь свою противоположность {дуй), а их взаимодействие должно регулироваться неким рациональным принципом {ли). Чэн Хао разъясняет понятие «принципа» следующим образом: «Принцип Неба, Земли и тьмы вещей [таков, что] ничто не существует в одиночестве, [у всего] непременно есть противоположность {дуй)»\ «[среди] тьмы вещей нет ни одной, у которой не было бы противоположности. Есть сила инь и есть сила ян, есть добро и есть зло. Сила ян возрастает, следовательно, сила инь уменьшается, добро возвышается, следовательно, зло гибнет - таков принцип»; «две материальные субстанции (сила инь и сила ян), пять стихий, твердое и мягкое, десять тысяч признаков - во всем этом совершенномудрый [видит] только лишь один-единственный принцип».


456
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
像道明程 像川伊程
Чэн И вслед за братом рассматривает принцип как рациональную структуру, стоящую за всеми процессами, происходящими в мире: «Уход и приход, сгибание и разгибание -это только лишь принцип». Жизненная сила (ци), в свою очередь, предстает как среда, в которой разворачиваются все эти про- цессы: «Человек обитает между Небом и Землей среди жизненной силы подобно тому, как рыба в воде, не [ощущая] различия». В результате выдвижения на первый план
Братья Чэн Хао и Чэн И - основоположники Доянской школы
понятия «принцип» и оттеснения понятия «жизненная сила» последняя в учении Лоянской школы начинает пониматься как среда, препятствующая полному осознанию принципов. Вследствие такого подхода в Доянской школе складывается представление о жизненной силе (ци) как препятствии на пути самосовершенствования, которое, в свою очередь, становится возможным лишь в момент максимальной концентрации жизненной силы: «Жизненная сила пребывает в избытке, следовательно, принцип исправлен».
Помимо несомненных успехов в философских исследованиях братья Чэн первыми переосмыслили роль неоконфуцианства как особого учения, призванного возродить «наследие Мэн-цзы». Именно братья Чэн констатировали прерывание подлинной конфуцианской традиции после смерти Мэн-цзы и сформулировали главную цель неоконфуцианства - воссоздать конфуцианскую традицию как комплексный феномен, охватывающий все сферы функционирования человека в китайском традиционном обществе, - учение о Дао-пути (дао сюэ). Чэн И следующим образом охарактеризовал дело, которому посвятил жизнь: «Мной, моим братом и нашими учениками было положено начало учению о Дао-пути, и мир пришел в полное изумление».
В конце XI в. единственной школой, сравнимой по популярности с Лоянской, была Сычуаньская, основанная Су Сюнем (1009-1066) и его сыном Су Ши (1037-1101), более известным под своим поэтическим псевдонимом Су Дунпо. Сычуаньская школа продолжала традицию движения《за возвращение к древно- сти» (фу гу), однако ее представители, осознавая необходимость создания интегральной конфуцианской идеологии, предприняли попытку конфуцианского синтеза, альтернативного неоконфуцианству. Если неоконфуцианство возникло на базе философской экзегезы《Канона перемен»，а каноническим фундаментом нового движения стало «Четверокнижие» (сышу), т.е. скомпилированный неоконфуцианцами новый канонический сборник, то Сычуаньская школа опиралась на древнейшее собрание конфуцианских канонических текстов —《Шестикано- ние» (Люцзин), о котором основатель этой школы Су Сюнь написал свое «Рас¬


Глава 1. Сунское конфуцианство
457
суждение о шести канонах» (Лю цзин лунь). Впрочем, синтез Сычуаньской школы имел один изъян - отсутствие собственного оригинального учения о сознании, что привело второго лидера этой школы Су Ши к фактическому признанию буддизма в качестве личной религии.
В 1097 г. обе авторитетные конфуцианские школы, Лоянская и Сычуаньская, попадают в опалу, и проповедовать идеалы этих направлений конфуцианства официально запрещается. Следующие полстолетия были временем испытания для неоконфуцианства, которое, находясь фактически на нелегальном положении, тем не менее сумело снискать популярность и стать самым массовым конфуцианским направлением в Южной Сун.
Неоконфуцианские шкоды второй половины XII в.
Ученики и последователи братьев Чэн, несмотря на официальный запрет проповеди неоконфуцианства, просуществовавший вплоть до 1155 г., продолжали свою деятельность. Во многом благодаря их усилиям во второй половине XII в.? когда запрет был снят, появляются локальные неоконфуцианские школы, охватившие фактически всю территорию Южной Сун. Наибольшим влиянием пользовались четыре из них: Хунаньская (лидеры Ху Хун и Чжан Ши), Фуцзяньская (лидер Чжу Си), Сяншань (лидер Лу Цзююань) и Восточно-Чжэцзянская (лидер Люй Цзуцянь).
Лидера Хунаньской школы Ху Хуна (1105-1155) отличало от его предшественников из Лоянской школы наличие постоянного интереса к согласованию неоконфуцианства и предшествующей конфуцианской традиции. Ключевыми канониче- скими текстами предшествующей конфуцианской философии, как мы уже говорили, являлись «Чуньцю», а с началом правления сунской династии также «Чжоу ли». Конфуцианство в целом было ориентировано на философское обоснование императорской идеологии, ядром которой с начала I тыс. до н.э. была концепция «Небесного мандата» (тяньмин). Неоконфуцианство на начальном этапе формирования собственного поля философского дискурса было сфокусировано на проблемах космологии и самосовершенствования, в то время как концепция «Небес- ного мандата» оставалась в нем практически неразработанной. Вероятно, это явилось одной из причин неприятия и даже запрета неоконфуцианства со стороны центральной имперской власти. Ху Хун унаследовал интерес к проблеме «Небесного мандата» от своего отца Ху Аньго (1074-1138), который был специалистом по «Чуньцю». Ввиду вышесказанного совсем не случайно в написанном Ху Хуном базовом трактате Хунаньской школы «Чжиянь» («Познание слов») первое место отведено обсуждению концепции «Небесного мандата», забвением которой Ху Хун объясняет недостатки предшествующих неоконфуцианских мыслителей. Да и сам трактат Ху Хуна в большой степени посвящен вопросам управления государством и философскому обоснованию социально-политической тематики в целом.


458
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
Лидер Хунаньской школы неоконфуцианства Ху Хун
Свой особый интерес к сфере практических дел Ху Хун объясняет прямым следствием более глубокой разработки тезиса братьев Чэн о взаимообусловленности Дао-пути и вещей: «Дао не может [существовать] в отсутствие вещей и [при этом] оставаться Дао в самом себе. Вещи не могут [существовать] в отсутствие Дао и [при этом] оставаться вещами в самих себе. Дао присущи вещи, так же как ветру присуще движение, а воде присуще течение. Кто сможет разъединить их? По этой причине удаляющийся от вещей и ищущий Дао погибнет и только». В более конкретном плане Дао-путь связывается Ху Хуном с практикой самосовершенствования и, как следствие, пассивного созерцания, а «вещи» - с политической деятельностью. Для первой сферы высшей добродетелью является гуманность (жэнь), для второй - мудрость (чжи), «[В случае] спокойного созерцания принципа тьмы вещей обрести веселье в нашем сердце легко. [В случае] движения и различения тьмы вещей обрести радость в нашем сердце трудно. Поэтому гуманность и мудрость должны быть согласованы, и тогда обучение благородного мужа будет завершено».
В самом начале трактата《Чжиянь» Ху Хун вводит ключевые для своего ви- дения неоконфуцианской философии положения. «Искренность - это Путь веления {мин)\ Срединность (чжун) - это Путь природы (син)\ Гуманность - это Путь сознания {синь)\ Только гуманный может исчерпать природу и достичь веления {цзинь сын чжи мин)». Если предшествующие неоконфуцианцы рассматривали сущность человека как двусоставную, состоящую из общечеловеческой природы (сын) и индивидуального сознания {синь), то Ху Хун предлагает добавить к ним третий компонент - веление (мин), который еще в XI в. считался в даосской традиции одной из основ человека наряду с первыми двумя. В даос- ских практиках самосовершенствования《веление» понимается как жизненное начало человека, но Ху Хун непосредственно связывает его с понятием «искренность» (чэн) и, как следствие, с космологической реальностью, производной от концепции《Небесного мандата». Таким образом，《веление» в рамках учения Хунаньской школы должно пониматься близко к индивидуальной судьбе вещи - процессу ее рождения, жизни и смерти. Кроме того, Ху Хун особо подчеркивает значимость понятия《Небесного мандата» (《Веления Неба») для неоконфуциан- ского философского дискурса. «Благородный муж», по мнению мыслителя, опасается веления Неба, а «маленький человек» не знает его. Ху Хун разъясняет необходимость существования «Веления Неба» тем, что большинство людей не руководствуется врожденной общечеловеческой природой. По этой причине при управлении социумом совершенно необходимо активное вмешательство космо¬
логической реальности, направляющее мир в сторону естественной врожденной природы.


Глава 1. Сунское конфуцианство
459
Первые фразы знаменитого текста Чжан Цзая «Надпись на западной стене» {современная каллиграфия)
Именно «Небесный мандат» («Веление Неба», тяньмин) соотносится Ху Хуном с ключевым понятием философского дискурса Лоянской школы - «принципом» {ли)\ «Принцип - это веление Неба, долг - это сознание человека (жэнь синь).
Только через веление Неба можно достичь [познания] мельчайшего (вэй), только посредством сознания человека можно действовать должным образом (хао дун). Мельчайшее - следовательно, [его] трудно познать, действие - следовательно, легко приходит в беспорядок». Эта фраза из трактата «Чжи- янь» вводит следующую и не менее важную новаторскую тему из наследия Ху Хуна - подчеркнутый интерес к сфере государственного управления, который парадоксальным образом приводит Хунаньскую школу к осознанию особой ро- ли индивидуального сознания (cwHb, букв.《сердце»), в то время как до того ин- дивидуальное сознание занимало подчиненное положение по отношению к общечеловеческой природе. Именно Ху Хун может считаться предтечей «школы сознания» {синьсюэ) - одного из двух, наряду со «школой принципов» (лисюэ), наиболее влиятельных неоконфуцианских философских направлений.
Дискуссия о статусе индивидуального человеческого сознания была начата еще в каноническом тексте《Мэн-цзы», где утверждалось, что《все вещи нахо- дятся во мне». Следуя за Мэн-цзы, Ху Хун утверждает，что《в Поднебесной нет ничего более великого, чем сознание». Вместе с тем Ху Хун делает следующий шаг и отстаивает постулат, согласно которому《все люди имеют склонное к бла- гу сердце (лянсинь)». Он полагает, что все люди от рождения обладают сознанием, стремящимся к благому познанию и к воплощению благих потенций.
Благодаря введению понятия «устремленного к благу сознания» (лян синь) лидер Хунаньской школы придает антропологической составляющей своей философии завершенность. Если ранее в учении Лоянской школы сущность человека представлялась в форме дихотомии «природы» (сын) и «чувств» (цын), отражающих на индивидуальном уровне основной космологический дуализм «принципа» (ли) и «материальной субстанции» (ци), то Ху Хун предлагает более сложную и детализированную схему. Согласно его представлению, заявленному уже в первом высказывании трактата《Чжиянь»，подлинный Дао-путь，т.е. под- линное конфуцианское учение, описывается тремя укорененными в космологической реальности понятиями - «искренность» (чэн), «срединность» (чжун), «гуманность» (жэнь). Данные три добродетели могут быть обретены любым человеком через полную реализацию трех присущих ему от рождения способностей -«веления» (мин), «природы» (сын) и «сознания» (синь) соответственно. 《Искренность - это веление Неба，срединность - это природа Неба，гуманность - это сознание Неба». При этом все способности и соотносимые с ними доброде- тели связаны. Совершенствуя《сознание», можно обрести《гуманность», и толь- ко《гуманный» может, исчерпав《природу»，постичь《веление».


460
Часть IIL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
Подводя итог основным идеям, содержащимся в трактате «Чжиянь», следует отметить, что Ху Хун, исходя из необходимости согласования неоконфуциан- ской философии с предшествующей конфуцианской традицией, привнес в нео- конфуцианский философский дискурс понятие «веление Неба» {тянъмин). Вместе с тем, отчетливо понимая угрозу абсолютной предопределенности, связан- ную с концепцией《Небесного веления»，понимаемого им как индивидуальная судьба вещей, Ху Хун ограничил его влияние посредством понятия «устремленного к благу сознания» {лянсинь). Волюнтаризм индивидуального сознания был призван уравновесить детерминированность «веления Неба». Обе составляющие признавались Ху Хуном равно необходимыми для процесса совершенствования как человека, так и космоса в целом, основным же противником на пути самосо- вершенствования выступали человеческие желания (той). Статус《страстей»,《же- ланий» (той), их соотнесение с индивидуальным сознанием стали предметом основной линии дискуссии между представителями следующего поколения не- оконфуцианских мыслителей - Чжан Ши (1133-1180), Лу Сяншанем (1139-1193) иЧжу Си (1130-1200).
Школа Сяншань была основана знаменитым философом XII в. Лу Цзююанем, известным также как Лу Сяншань. Этим мыслителем была подхвачена и разработана проблема независимого статуса индивидуального сознания, поднятая Ху Хуном. Вместе с тем необходимо отметить, что творческое наследие Лу Сянша- ня представляет собой предел эволюции неоконфуцианской философии в том смысле, что в нем философский дискурс неоконфуцианства доходит до границ собственного философского поля. Даже сама принадлежность Лу Сяншаня к нео- конфуцианскому движению может быть осмыслена только посредством негативных характеристик. Его учение понимается как неоконфуцианское лишь потому, что не может быть отождествлено с буддизмом и даосизмом, а также не принадлежит к иным течениям конфуцианской мысли. Значение и роль Лу Сяншаня в истории неоконфуцианской философии заключаются скорее не в дальнейшей разработке дискурсивного поля неоконфуцианства, а в указании на есте- ственные границы неоконфуцианского философского дискурса.
Ключевое высказывание Лу Сяншаня, которое открывает записи его бесед с учениками, гласит:《Вне Дао-пути нет дел, вне дел нет Дао-пути». Данное высказывание выстроено как парафраз к ключевой формуле учения братьев Чэн: 《Вне Дао-пути нет вещей，вне вещей нет Дао-пути». С одной стороны, замена понятия «вещь» (у) на понятие «дело» (ши) сближает их семантические поля, вводя представление о вещи как о процессе. С другой стороны, изменение этого знаменитого высказывания Лу Сяншанем привнесло в него важный нюанс - особый акцент на «делах», «практике», моральном усилии. Исходная фраза Ло- янской школы логически приводила к процессу «выверения вещей» (гэ у), кото- рый связывался с рациональным пониманием их《принципа» (;ш). Замена《ве- щи» (у) на «дело» (ши) переносит акцент из области рационального познания в область морального совершенствования. Сам Лу Сяншань настаивает, что понимание «принципа» должно быть неразрывно связано с практическими делами:


Глава 1. Сунское конфуцианство
461
«Древние люди проясняли этот действительный принцип исполнением действительных дел».
Во второй половине XII в. наиболее актуальной проблемой неоконфуцианского философского дискурса являл- ся вопрос о соотношении между《Небесным принципом»
{тяньли) и «человеческими желаниями» (жэньюй). Последователи братьев Чэн объясняли появление «человече- ских желаний»，затемняющих《Небесный принцип», воздействием, оказываемым на индивидуальное сознание внешним миром, переводом сознания из режима «покоя» и《чистоты» в режим《движения» и《аффективное™». Лу Сяншань подвергает данную трактовку резкой критике:
«Если небесное - это принцип, а человеческое - это желания, тогда небесное и человеческое не совпадают. Это [утверждение] целиком происходит из [учения] Лао-цзы.
[...] Если в традиции говорится, что покой - это Небесная природа, тогда одно лишь движение не является Небесной природой? В „Шу цзин" сказано: „Сознание человека - это только лишь страхи, сознание Неба - это только лишь проникновение в мельчайшее46. Большинство комментаторов указывают, что под сознанием человека здесь подразумеваются человеческие желания, а под сознанием Неба - Небесный принцип. Это разъяснение ложно. Сознание едино, разве у человека два сознания?»
Таким образом, Лу Сяншань, отрицая наличие четкого водораздела между 《небесным» и《человеческим», ставит в центр своего дискурса понятие《сердце- сознание» {синь). По этой причине генетически восходящее к его учению направление неоконфуцианской философии и получило впоследствии название «школы сердца-сознания» (синьсюэ).
Главная роль, отведенная индивидуальному сознанию в учении Лу Сяншаня, естественным образом привела его к мысли о приоритете《сердца-сознания» над основой основ конфуцианства - каноническим текстом. «Некто спросил: „Отчего учитель не читает книг?" [Лу Сяншань] отвечал: „Шесть канонов комментируют меня, а я комментирую шесть канонов46». Более того, Лу Сяншань позволя- ет себе критически относиться ко многим каноническим текстам, избирая из них только те, которые согласуются с его точкой зрения. Отрицая априорную истинность канонов, он вместе с тем находит, что в стихах таких знаменитых поэтов, как Ли Бо? Ду Фу и Тао Юаньмин, содержится подлинное конфуцианское учение.
Экзегеза канонических текстов - это смысловое содержание неоконфуцианства. Методы толкования канонов определяются конфуцианской традицией - линией передачи учения от учителя к ученику (дао тун). Этот неотъемлемый элемент неоконфуцианской доктрины также становится объектом критического пересмотра со стороны Лу Сяншаня. Так, его ученики особо отмечали ироничное отношение наставника к претензиям неоконфуцианских учителей на воссоздание подлинного учения Конфуция - Мэн-цзы.


462 Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
Основной оппонент Лу Сяншаня Чжу Си, оценивая различия между своим учением и учением Лу Сяншаня, характеризует первое как «учение вопросов о Дао-пути» (даовэнь сюэ), а второе - как «почитание благодатной природы» (цзунь дэсин). Тем самым он намекает на то, что его учение делает акцент на теории, а учение его оппонента сугубо практическое. Лу Сяншань, соглашаясь с этим, оговаривает первенство морального совершенствования над рациональным теоретизированием. Действительно, Лу Сяншань в своей философии исходил из приори- тета индивидуального сознания, выделяя в его составе свободную волю человека (чжи). Предельный волюнтаризм неоконфуцианства в версии школы Сяншань ограничивался лишь со стороны моральных добродетелей, в первую очередь конфуцианского представления о «долге» (и).
Таким образом, школа Сяншань, доведя до предела опору на индивидуальное сознание человека, вплотную подошла и рельефно очертила границу неоконфу- цианского философского дискурса. Отрицание авторитета конфуцианского канона подрывало базис неоконфуцианской философии как герменевтики корпуса канонических текстов и как традиции учения - «преемства Пути» (дао тун). По этой причине дальнейшее движение в направлении, указанном Лу Сяншанем, автоматически приводило к выходу за рамки неоконфуцианства.
Лидер Фуцзяньской школы неоконфуцианства Чжу Си, который, как говорилось, был главным оппонентом Лу Сяншаня, создал уникальную философскую систему, не только ставшую плодом двух столетий развития неоконфуцианской мысли в XI-XII вв., но и предоставившую в распоряжение неоконфуцианцев последующих эпох комплексное мировоззрение, в котором воедино сошлись космология, учение о сознании, религиозные представления культа предков и практика самосовершенствования. Ввиду своей уникальной многогранности и проработанности философия Чжу Си в последние десятилетия существования сунской династии получила значительное распространение на юге Китая, став официальной идеологией династии Южная Сун. В эпоху правления монгольской династии Юань (начиная с 1313 г.) система Чжу Си закрепилась в качестве официально признанного стандарта на государственных экзаменах и пребывала в этом статусе вплоть до Синьхайской революции 1911 г. Особенно значимой для дальнейшей эволюции конфуцианства была детально разработанная Чжу Си неоконфуцианская космология. В основополагающем для неоконфуцианства трактате Чжоу Дуньи «Тайцзи тушо» начало космологического процесса связывается с понятием «Великого предела» (тайцзи). Чжу Си, используя философские разработки основоположников Лоянской школы неоконфуцианства братьев Чэн, соотнес понятие «Великий предел» с понятием «принцип» (ли), что позволило ему теоретически обосновать изначальную рациональность и, следовательно, принципиальную познаваемость космологической реальности. «Великий пре-
Великий
неоконфуцианский мыслитель Чжу Си


Глава 1. Сунское конфуцианство
463
дел - это только принцип (ли) Неба и Земли и тьмы вещей. Если говорить о Небе и Земле, тогда у Неба и Земли есть Великий предел; если говорить о тьме вещей, тогда среди тьмы вещей каждая имеет [свой] Великий предел.
[Даже если] ничего не было прежде Неба и Земли, то, в конце концов, само это прежде имеет определенный принцип (ли). Движется и рождает ян, и это также только принцип (ли); покоится и рождает инь, и это также только принцип (ли)».
Критики ортодоксального неоконфуцианского рационализма обычно задавали вопрос о том, что предшествует «Великому пределу». Согласно «Тайцзи тушо», «Ве- ликому пределу» предшествует «Беспредельное» (у цзи).
Если полагать приоритет «Беспредельного» над «Великим пределом», на чем настаивал основной оппонент Чжу Си Лу Сяншань, то придется отказаться от возможности рационального объяснения устройства мира в пользу интуитивизма. Столкнувшись с данной проблемой, Чжу Си нашел решение через анализ самого понятия предшествования, от- метив, что различение «раньше» и «позже» уже подразумевает наличие некой рациональной структуры временного последования: «нет ничего прежде Неба и Земли, само это раньше уже имеет свой принцип {ли)». Таким образом, соглас- но южносунскому мыслителю, «Беспредельное» и《Великий предел》тождест- венны, так как и то и другое является принципом {ли).
Вслед за анализом проблемы исходной точки космогенеза Чжу Си, как следует из собрания его трудов «Чжуцзы юйлэй» («Классифицированные речи Учителя Чжу [Си]»), переходит к детальному обсуждению основной космологической проблемы неоконфуцианского философского дискурса - проблемы соотношения принципа (ли) и жизненной силы (ци). С одной стороны, для Чжу Си как для неоконфуцианца и последователя братьев Чэн была очевидной необходимость субординации принципа и жизненной силы. Жизненная сила должна быть зависима от принципа, иначе мы столкнемся с уже обсуждавшейся выше проблемой рациональности и познаваемости космоса: «есть этот принцип, затем уже рождается эта жизненная сила». В то же время наблюдение за внешним миром подтверждает взаимообусловленность принципа и жизненной силы: «в Поднебес- ной еще не было жизненной силы без принципа и также еще не было принципа без жизненной силы». Чжу Си видит выход из данного парадокса в чисто логическом первенстве принципа. Принцип (ли) предшествует жизненной силе (ци) не во временной последовательности, а логически - сначала необходимо помыслить принцип, а затем станет возможным мыслить жизненную силу. «В их основе нельзя сказать, что раньше, а что позже, но если непременно хотите понять, что за чем следует, то можно сказать, что вначале - принцип».
Показав необходимость логического приоритета принципа, Чжу Си проводит необходимую процедуру экзегетической проверки полученного результата.
务Ä遭
Ш ^ %
___ Il核
Образец каллиграфии Чжу Си
(Гугун, Тайбэй)


464
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
Неоконфуцианская философия остается в русле традиционного конфуцианского дискурса и выстраи- вается как новая интерпретация корпуса канонических текстов. По этой причине Чжу Си верифицирует итоги своих самостоятельных размышлений через обращение к авторитету канонических текстов， в первую очередь «И цзина». Отталкиваясь от терминологической формулировки комментария «Си- цы чжуань», Чжу Си отождествляет принцип с «тем, что выше формы», а жизненную силу - с «тем, что ниже формы». Эта параллель, проводимая Чжу Си, позволила некоторым исследователям неоконфуцианской философии соотнести принцип (ли) и жизненную силу (ци) с идеей и материей западноевропейской философской традиции. Однако необходимо отметить, что данное соответствие, закрепленное даже в лексике современного китайского языка, где «то, что выше форм» {син эр шан) соответствует западному философскому термину «метафизика», «метафизический», не вполне адекватно. Чжу Си, вводя данную параллель с терминологией «И цзина», вместе с тем обращает особое внимание на неотделимость принципа (ли) и жизненной силы (ци): «прин- цип никогда нельзя отделить от жизненной силы. Так, принцип — это то, что выше формы, а жизненная сила - это то, что ниже формы». Форма (син) здесь предстает как грань, отделяющая принцип от жизненной силы. Форма вещей - это максимальное проявление жизненной силы или, с другой стороны, воплощение принципа в вещах. Таким образом, форма - это то, в чем принцип и жизненная сила тождественны. Эта грань, которая разделяет и одновременно объединя- ет принцип и жизненную силу, отождествляется в философской системе Чжу Си со сферой сознания.
Для разъяснения данного тонкого вопроса неоконфуцианского философского дискурса Чжу Си привлекает фразу из наследия Шао Юна: «Природа (син) - это оформленная сущность Дао-пути, сознание (синь) - это предместье природы, тело (шэнь) - это область сознания, вещи (у) - это лодки и колесницы тела». Таким образом, весь наличный мир предстает как холистический феномен, объединяющий человека, животных, неодушевленные предметы в единый организм с внутренней иерархией. Во главе этой иерархии находится человек, обладающий индивидуальным сознанием {синь) и природой (син), которая репрезентирует Дао-путь в наличном космосе.
Обладание сознанием наделяет человека уникальным статусом и определяет его место и предназначение в мире. Следующий вопрос, который возникает в
罪時陋f 然以米I
адж]
巳5罪！
酉泊然以采I 二人於族而$ 月名:國後輙 甲衣家之之
ЁШ #4靈
云學無筹 淳看前：
Канонический текст «Да сюэ» с комментариями Чжу Си


Глава 1. Сунское конфуцианство
465
процессе развертывания неоконфуцианской философской системы, - это вопрос о наличии сознания у космологической реальности в лице ее основных контрагентов -Неба и Земли. С одной стороны, отказать Небу и Земле, осуществляющим процесс порождения мира, в сознательности - значит признать ирра- циональный, хаотический характер данного процесса, что, по мнению Чжу Си, не соответствует здравому смыслу и наблюдаемым фактам. «Если отсутствует сознание [у Неба и Земли], то с необходимостью у коровы будут рождаться жеребята, а на персиковом дереве вырастут сливы». С другой стороны, если наделить Небо и Землю индивидуальным сознанием, то в чем тогда состоит уни- кальность человека и как обосновать его статус активного и необходимого участника процесса космогенеза? Как отмечается в «Чжуцзы юйлэй», гипотеза Чэн Хао о наличии у Неба и Земли не индивидуального, а общего со всеми вещами сознания является слишком расплывчатой и требует разъяснений. Чжу Си предлагает собственный выход из трудной ситуации. Он полагает, что Небо и Земля обладают сознанием тошжо во время осуществления актов преобразования мира， в остальное же время, когда космологическая реальность активно не вмешивается в ход мировых процессов, Небо и Земля сознанием не обладают. «[Когда] тьма вещей порождается на постоянной основе, в это время Небо и Земля не имеют сознания. [Когда] высохшее желает возродиться, в это время Небо и Земля обладают сознанием».
Сами Небо и Земля понимаются в《Чжуцзы юйлэй》как первые из вещей， созданных в процессе порождения космоса под управлением Дао-пути. Этот процесс понимается как процесс изменений потока жизненной силы под действием двух противоборствующих и вместе с тем взаимодополняющих сил - инь и ян. «В начале в пространстве между Небом и Землей была только иньская и янская жизненная сила (ци). Это единое течение жизненной силы то удалялось, то приближалось, постоянно пребывая в волнении. Когда сжималось, многое выпадало в осадок. Так как рядом не было места, куда выходить, то так и образовалась Земля. Очищенная жизненная сила, в свою очередь, сделалась Небом, появились солнце, луна, звезды и созвездия».
Смешение потока жизненной силы под действием сил инь и ян приводит к появлению материи (чжй), представленной в пяти основных состояниях - стихиях (у сын), из которых формируются затем все остальные вещи. Ядро жизненной силы, ее чистая несмешанная основа (цзин) образует второе начало космоге- неза - «духовность» (шэнь), являющуюся максимальным проявлением жизненной силы, предельной гранью, в которой совпадают жизненная сила и принцип. Для человека «духовность» воплощена в основных этических принципах. «В человеке тогда [духовность] является принципом, поэтому представлена гуманностью, долгом, ритуалом, мудростью и доверием».
Принципы сферы «духовности» обсуждаются в третьей главе «Чжуцзы юй- лэй». Так как начало «духовности» (шэнь\ равно как начало «порождения» (шэн) является одной из сил, действующих в наличном, видимом мире, то оно состоит из жизненной силы и соответственно наследует ее дуальную структуру, пред¬


466
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
ставленную двумя полюсами «духовного» мира - положительной духовностью - «духами» {шэнъ) и отрицательной духовностью - «демонами» (гуй). «Демоны и духи - это только лишь жизненная сила. Сгибается и разгибается, уходит и возвращается именно жизненная сила. Между Небом и Землей нет ничего кроме жизненной силы».
Природные явления, в том числе смена дня и ночи, есть последствия взаимо- действия этих двух《духовных» начал —《следы духов и демонов». Основной процесс мироздания - процесс рождения и умирания также является результатом взаимодействия и противоборства этих двух начал. Одно из них - положительная духовность - ориентировано на порождение, второе - отрицательная духовность - на уничтожение. Чжу Си, анализируя конкретное соотношение этих двух сил в человеке，приходит к следующему заключению:《Так в настоя- щее время при рождении человека в нем содержится половина духа, половина демона. До того как [человек] умрет, духовное преобладает в нем над демоническим, но как только [он] умрет, начинает преобладать демоническое начало». Отсюда открывается выход в область неоконфуцианского религиозного дискурса с его обоснованием необходимости жертвоприношений предкам как основы основ конфуцианского религиозного культа. Действительно, если после смерти в человеке с неизбежностью преобладает отрицательное духовное начало и он постепенно, но неотвратимо превращается в «демона» (гуй), то единственный способ сохранить его положительное духовное начало - это поддержка живых людей, в первую очередь его потомков, которые представляют собой естественный канал для подпитки умершего положительной духовной силой {шэнъ).
Глава 2
Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
Тема «конфуцианство и государство» может быть удовлетворительно освещена лишь в контексте общих политических представлений, выработанных традиционной китайской культурой, и прежде всего представлений о государстве и личности. Рассмотрение этих представлений целесообразно начать с государства, поскольку именно оно в этой паре является определяющим. Первое, что надо отметить, это разницу между современным подходом к государству и его пониманием в традиционном Китае. Если в Европе со времен Великой французской революции принято считать, что государство есть нечто производное от личности, то в старом Китае придерживались прямо противоположного мнения, полагая, что государство является составной частью космоса, о чем и свидетельствует его наиболее употребительное название - Поднебесная.


Глава 2. Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
467
Естественно, функции государства подобного типа были тоже «космическими». Оно брало на себя ответственность не только за «взращивание» всего живого в Поднебесной, но и за наводнения, засухи, землетрясения - все это входило в сферу государственного регулирования. Сын Неба в качестве единственного самостоятельного действующего лица в посюсторонней сфере отвечал и за наличие надлежащего числа «мудрых и достойных» для заполнения государственного аппарата. Легко можно до- гадаться, что подобная идеологическая система была малоблагоприятна для формирования государственного служащего как личности. Ее возможности ограничивались кризисными годами, когда нужны были герои и патриоты, да посмертным титулованием. Иное дело - конфуцианская доктрина, куда Конфуций заложил сильную личностную концепцию.
В период Сун конфуцианство представляло собой сложную общественную структуру, состоящую из трех главных компонентов: системы образования, управления и размышления. И в каждой из трех этих сфер эпоха Сун отметилась весьма существенными переменами. В системе образования частный сектор впервые в истории императорского Китая выступил в качестве реальной альтернативы государственным образовательным учреждениям. Известный южносун- ский философ-конфуцианец Люй Цзуцянь в образной форме описал эту тенденцию в следующем виде: «Когда среди морей все успокоилось, ветер просвещения с каждым днем становился все сильнее и сильнее. И тогда ученые мужи по- всеместно стали опираться на леса и горы». Опору на «леса и горы» надо понимать так, что образование на уездном уровне стало опираться на частные школы, что несомненно означало затруднение осуществления государственного контроля за содержательной стороной преподаваемой доктрины.
Взаимоотношения доктрины и государства хорошо характеризует эпизод, имевший место летом 1005 г., когда третий император династии Сун Чжэнь- цзун (998-1022), которому только благодаря своему личному мужеству удалось заключить в конце 1004 г. выгодный для Китая мир с киданями, посетил Высшую государственную школу Гоцзыцзянъ. Его принимал Син Бин (932-1010), один из наиболее видных конфуцианцев своего времени, автор лучшего комментария к «Луньюю» и выходец, между прочим, из простонародья. Император остался очень доволен тем, что за сравнительно короткий период относительно спокойного времени - от начала династии и до перемирия с Ляо - Высшая государственная школа сумела собрать богатейшую коллекцию печатных досок конфуцианских классических текстов. По этому поводу Сын Неба сделал следующее весьма многозначительное заявление: «Разве может быть такое, чтобы в
Император Чжэнь-цзун
{посмертный официальный


468 Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
стране, где высоко ценят технику конфуцианских ученых, не было бы мира со всех четырех сторон?»
В высказывании Чжэнь-цзуна стоит отметить два момента: внешнеполитический и ритуальный. Меньше чем через год после киданьского вторжения император оценивает конфуцианство как важнейший инструмент внешней политики, хотя оно, по всей видимости, таковым не являлось да и являться не могло. Той же традиционной логики, провозглашавшей приоритет внутри- политических проблем над внешними, придерживался и основоположник Южной Сун император Гао-цзун (1127-1162), который полагал, что отклонения от догмы в толковании конфуцианской доктрины, допущенные реформаторами, погубили династию на севере. В первом квартале 1135 г. император имел беседу на этот счет с советником военного министерства Ван Цзюйчжэном и так отозвался о том варианте конфуцианства, который был предложен реформаторами: «Учение (Ван) Аньши смешано с доктриной гегемонов. В нем содержится установка Шан Яна на богатое государство и сильную армию. Люди полагают, что современные бедствия произошли по вине Цай Цзина и Ван Фу, и не знают, что смута в Поднебесной порождена (Ван) Аньши». Цзюйчжэн ответил: «Источник бедствий и смут именно такой, как объяснила (Ваша) Совершенная Мудрость. Но это еще не все, в чем состоит вина науки Аньши перед десятью тысячами поколений». Затем Ван Цзюйчжэн разъяснил государю, что в том варианте конфуцианской доктрины, который пропагандировали Ван Аньши и его окружение, содер- жатся принципы «без отца» и «без государя». Гао-цзун изменился в лице и воскликнул: «Разве это не вредит науке об именованиях? Ведь это как раз то, что Мэн-цзы называл ересью!»
Сколь бы критически мы ни относились к мнению сунского императора и его собеседника, сам общественно-политический статус участников этого диалога заставляет прислушаться к тому, что они говорят. Небезынтересно, что десятью годами ранее, в тревожном 1125 г., когда с севера нависала военная угроза, а в самой столице многие с нетерпением ожидали отречения от престола императора Хуэй-цзуна, страстного любителя «изумительных цветов и удивительных камней», при дворе вспыхнула дискуссия о причинах столь бедственного положения. Метили явно в императора, опиравшегося на так называемую «клику шести разбойников», куда входили два виднейших представителя реформаторства Цай Цзин и Ван Фу. В идеологической сфере их стараниями и ценой введения системы доносов и строгих карательных мер было достигнуто некоторое видимое единство, но только - видимое. «Новый смысл трех классических текстов» плохо выполнял роль цементирующего доктрину центра, ученые мужи были недовольны тем, что с ними обращаются «как с солдатами». Но самое главное заключалось в том, что идеологическое единство не принесло благопо-
Реформатор Ван Аньши (1021-1086)


Глава 2. Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
469
лучия в страну: «Поднебесная содрогалась как от ударов грома, а неблагополучия достигли размеров большой смуты».
Естественно возникает вопрос: почему участники этой и других дискуссий искали источник внешнеполитических бедствий в конфуцианстве, которое ко внешней политике имело весьма косвенное отношение? Один из возможных ответов: потому что к этому времени учение Конфуция стало идеологической системой， реально управляющей поведением той части образованного общества，которая была включена в систему управления. Зтим могут объясняться и жалобы на солдатскую дисциплину, непривычную для ученых мужей. Дело в том, что такая дисциплина порождала принудительное единомыслие, что противоречило и духу, и структуре конфуцианской ду- ховной традиции. По всей видимости, Ван Аньши и его окружение действительно перегнули палку с единомыслием и вошли в противоречие с важнейшей духовной традицией конфуцианства, традицией непрерывного личного самосовер- шенствования, что чутко уловил и четко сформулировал гениальный сунский поэт Су Ши, который, с нашей точки зрения, вполне может рассматриваться как одно из наиболее полных воплощений сунских конфуцианских идеалов. Су Ши так отозвался об идеологической политике, практиковавшейся Ван Аньши и его окружением: «То, что пишет господин Ван, не обязательно плохо. Беда лишь в том, что ему всегда нравится заставлять людей быть одинаковыми {тун). Но, начиная с Конфуция, [было установлено, что] заставить быть одинаковыми не- возможно. Янь Юань обладал гуманностью，а Цзы-лу - храбростью. И поме- няться друг с другом [этими качествами] они не могли. А господин Ван хочет при помощи своего учения сделать [всю] Поднебесную одинаковой».
Делая это критическое заявление, Су Ши опирался на одно из важнейших положений конфуцианской доктрины о принципиальной разнице в поведении обыкновенного, «маленького», человека и «совершенного мужа». В «Луньюе» сказано: «Совершенный муж гармоничен, но не идентичен {тун). Маленький человек идентичен, но не гармоничен (хэ)». Насколько нам известно, первым среди отечественных исследователей конфуцианства на фундаментальную важность этого высказывания Конфуция обратил внимание Л.С.Переломов. Опираясь на толкование Цянь Му, который считал, что совершенный муж стремится к справедливости, а потому не может согласиться с единомыслием (тун), тогда как маленький человек стремится к выгоде и потому не может следовать гармо- нии (хэ)? Л.С.Переломов правильно понял, что в этом высказывании Конфуция говорится об одном из важнейших идеалов учения совершенных мудрецов: о понимании общественной стабильности как гармонии, нисходящей сверху, оттуда, где совершенные мужи генерируют ее, обмениваясь своим духовным
Великий сунский поэт и конфуцианский мыслитель Су Ши (Дунпо)


470
Часть IIL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
опытом в постижении наследия, завещанного далекой, но совершенной во всех отношениях древностью.
В основе взаимоотношений конфуцианской личности и государя лежал древний патриархальный принцип «государь повелевает, подданный выполняет». Но возникновение конфуцианства, идеологии реальных управленцев, существенно усложнило картину. В «Луньюе» содержится диалог, прямо описывающий этот момент усложнения. Луский князь Дин-гун спрашивает у совершенномудрого, какими должны быть отношения между государем и подданными. Конфуций отвечает: 《Государь повелевает подданным, опираясь на ритуал, подданный служит государю с [личной] преданностью».
Прежде всего знаменателен сам факт постановки подобного вопроса, красноречиво свидетельствующий об имевших место существенных переменах в общественно-политической сфере. Ритуал в ответе Конфуция несомненно выражает желание его последователей строить свои отношения с властями на нормативной основе, гарантирующей хоть какую-то безопасность и несколько большую эффективность. Нельзя не заметить, что ветер перемен коснулся лишь одной стороны взаимоотношений управленцев с властями. Нормативность распространялась только на действия властей, служение же им требовало совершенно иной основы, которой была персональная преданность. Это требование, запрещавшее даже службу более чем одному государю, оказалось практически трудновыполнимым принципом, но теоретически существовать продолжало, как бы свидетельствуя о том, что эта формула Конфуция времени неподвластна. И тем не менее общий подъем конфуцианской культуры при Северной Сун повлиял и на нее. Рассуждения конфуцианцев на эту главную политическую тему приобретают все более общий характер, где место государя занимает Поднебесная, а личная преданность обусловлена совершенством самого носителя высшей политической власти. В таких рассуждениях, как правило, всплывают имена основателей династий Шан и Чжоу, сместивших властвовавших над ними тиранов. Отважный реформатор Ван Аньши бесстрашно предлагал взглянуть на оборотную сторону личной преданности, заявляя, что при служении государю «попадаются люди, которые считают левым то, что их заставляют считать левым, и считают правым то, что их заставляют считать правым. Их не останавливает даже то, что такое поведение может оказаться смертельно опасным». В следующем столетии Люй Цзуцянь также предостерегал конфуцианцев-практиков от бездумного следования за властями, не отличая при этом, где ложь, а где правда. Люй Цзуцянь считал, что за таким пове- дением могут воспоследовать многие беды, и призывал политиков-практиков ориентироваться на интересы государства в целом. В наиболее общем историческом контексте и в весьма ощутимом фаталистическом освещении увидел эту проблему Су Ши, у которого в стихах, посвященных Тао Цяню, есть такие строки: «Если государь умирает за алтари Земли и Злаков, то я тогда следую за ним. Все живое пребывает то в покое, то в смуте, [соответственно] и подданные то повинуются, то отклоняются».


Глава 2. Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
471
«Подданные» при Ранней Сун слишком часто предпочитали «отклоняться», к тому же внешнеполитическое положение империи было далеко не блестящим.
Все это способствовало тому, что в сознании конфуцианской элиты «порядок» занял доминирующее положение. Известен такой достаточно курьезный факт: четверо конфуцианцев-идеалистов, так называемые «друзья периода Цзя-ю (1056-1063)», имели привычку собираться в буддийском монастыре. Их восхищало великолепие «ритуала и музыки», которое они принимали за государственные церемонии трех древних династий Ся, Шан и Чжоу, только в темных одеждах.
После переезда на Юг в сознании многих конфуцианцев произошли некоторые существенные перемены, но политическая составляющая по-прежнему играла важную роль. Показательна в этом плане судьба Чжан Цзинфу (Чжан Ши, 1133-1180). Этот верный последователь учения братьев Чэн и крупнейший представитель «науки о принципах», слегка окрашенной в тона «науки о сознании», почувствовав себя плохо, дал такое напутствие своему младшему брату:《Служить при дворе. Ничего другого и желать нельзя》. Здесь важно заметить, что это не были слова карьериста: сам Цзинфу не добивался и не дождался《большого применения》.А насколько можно судить по наставле- нию своим близким, он не был склонен потакать своим личным желаниям и дру- гим не советовал, чтобы «мошкара корыстных человеческих желаний портила весной красоту небесного принципа ли», так что служба для него была просто высоким идеологическим приоритетом.
Тенденция замены в конфуцианском политическом сознании «государя» на «Поднебесную》нисколько не ослабила господствующее положение политиче- ской составляющей, а напротив, сделала конфуцианца-идеалиста более универсальным благоустроителем, поставившим себе целью возрождение древней социальной гармонии. Именно эта функция благоустройства, осознанная и приня- тая на себя духовной элитой сунского конфуцианского сообщества, и оформляла конфуцианскую личность в ее главных параметрах. Об этом же свидетельствует и биографический материал: успешный студент, сдав экзамены, превращается, как правило, в мелкого провинциального администратора, что и определяет далее его судьбу. А уже затем горький опыт практической работы формирует его философские воззрения, в рамках, разумеется, сложившейся конфуцианской традиции.
Именно по такой модели и была скроена биография одной из ключевых личностей сунской духовной культуры, старшего из братьев Чэн - Чэн Хао (1032- 1085). Отец знаменитых братьев-философов сталкивается по службе с человеком довольно странного вида и необычного поведения по имени Чжоу Дуньи, который и становится их наставником. Старший из братьев в 1057 г. успешно сдает
Лидер Хунаньской школы неоконфуцианства Чжан Ши (Чжан Цзинфу)


472
Часть IIL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
экзамены и в следующем году занимает первую должность, на которой ведет себя довольно активно. Получив в 1065 г. назначение в Цзиньчэн округа Цзэ- чжоу, он обнаруживает, что население на подведомственных ему землях отличается крайней простотой нравов и незнанием учения совершенных мудрецов, а экзамены в этих землях давным-давно не проводились. Видя такое положение, молодой администратор решил заняться распространением среди народа конфуцианских духовных ценностей. С этой целью он реорганизует систему местного начального обучения и много сил отдает пропаганде высоких образцов семейного поведения, уповая на то, что это поможет людям выработать надлежащее отношение и друг к другу, и к властям. Большое внимание Чэн Хао уделяет орга- низации пятидворок, видя в них не только средство взаимопомощи и борьбы с бандитизмом, но и нравственно полезную форму взаимоотношений, позволяющую легче отличать добро от зла. Как всякий конфуцианский администратор-идеалист, он пытается усовершенствовать сбор налогов и повысить военную подготовку населения, но о его успехах в этой области источники красноречиво умалчивают.
По истечении срока службы в Цзэчжоу Чэн Хао получает должность в столице, где в то время происходят довольно важные события. В 1067 г. престол занимает сторонник перемен император Шэнь-цзун, мечтающий реализовать зна- менитую максиму легизма о «богатом государстве и сильной армии». К 1069 г. власть оказывается в руках знаменитого реформатора Ван Аньши, который кроме внедрения нововведений в хозяйственной сфере горит желанием заменить, как уже упоминалось, общекультурное гармоническое единство (хэ) на принудительное единомыслие {тун), а это означало, по сути дела, что конфуцианству надлежит перестать быть конфуцианством и стать и структурно, и функционально чем-то принципиально иным. Подобное желание вызвало протест представителей консервативных конфуцианских кругов, в том числе и Чэн Хао. Его, как и всех противников «нового учения», не устраивало то, что Ван Аньши попытался отодвинуть на второй план такие базовые категории, как «гуманность» и «искренность», без которых конфуцианство не могло быть таким, каким его задумал Конфуций. Новые же ориентиры, которые выдвигал Ван Аньши, а именно успех и выгода, в корне меняли бы и официальную идеологию, и функции административного аппарата. Не менее ожесточенное противостояние имело место и в политической сфере. Сторонники «новой науки» стремились сочетать идеал конфуцианского монарха с отношением к власти, характерным для гегемонов, что консерваторы рассматривали как вредную ересь. Дошло до того, что на одной из аудиенций у императора Чэн Хао прямо заявил, что «новая наука» не верна и что у императорского двора нет никаких оснований рассматривать Ван Аньши как нового Чжоу-гуна. Подобное поведение, разумеется, не могло остаться безнаказанным, и на карьере Чэн Хао был поставлен крест. Несмотря на опалу, судьба дает Чэн Хао еще одну возможность проявить свои административные способности: в 1078 г. его назначают начальником уезда Фугоу, где он успешно борется с бандитизмом на водных путях, учит крестьян рыть колодцы


Глава 2. Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
473
во время засухи и противоборствует незаконным поборам с населения. В 1085 г. он заканчивает свой жизненный путь, прослужив в общей сложности почти 16 лет и не поднявшись при этом выше чиновника уездного уровня.
С оценкой двором личности и способностей Чэн Хао были совершенно не согласны его многочисленные последователи, которые составили в связи с кончиной философа соответствующие тексты, где прилагали к своему наставнику со- вершенно иной масштаб. Одной из наиболее выразительных оказалась характеристика, написанная Фань Цзуюем, которую он начинает с объяснения, почему покойный в качестве своего главного занятия избрал не административную работу, которая, рассуждая теоретически, считалась главным предназначением конфуцианской личности. По словам Фань Цзуюя, в зрелом возрасте наставник Чэн, не получив по службе «великого применения», на что будто бы надеялась вся Поднебесная, стал предпочитать необременительную службу, занимаясь главным образом домашним наставничеством. Именно в этой сфере он и достиг наибольших успехов. Далее текст содержит описание совершенного человека, поставившего перед собой задачу наставить благородных мужей, живущих в уездных городках и поселках, на путь истинный, Дао-путь Яо и Шуня. Надобность в этом возникла из-за того, что после кончины Мэн-цзы передача истинных знаний о Дао-пути прервалась и благородные мужи лишились возможности получить надлежащее наставление, с тем чтобы преобразовать свое поведение. Покойный сумел исправить это положение. Спустя тысячу с лишком лет после совершенномудрых он самостоятельно {цзы дэ) выявил механизм мироздания, постиг единый принцип строения Земли и Неба и исчерпал законы изменений «дел и вещей». Он не цеплялся за бесчисленные комментарии к классическим текстам, а переходил сразу к сути дела и разъяснял ее, по всей видимости, довольно успешно, поскольку близлежащие гостиницы Лояна были постоянно заполнены теми, кто эти наставления хотел получить.
О том, что приведенная выше характеристика Чэн Хао довольно верно отражала положение, стихийно сложившееся в период Северной Сун, свидетельствуют строки, которые посвятил своему скончавшемуся брату его младший брат Чэн И. «Когда скончался Чжоу-гун, - писал Чэн И, - Дао-путь совершенных мудрецов перестал воплощаться на практике. Когда же умер Мэн-цзы, учение совершенных мудрецов перестали передавать [из поколения в поколение], и Дао-путь перестал действовать. [Тогда] на протяжении сотни поколений не было [в стране] и доброго совершенного правления. Учение не передавалось [из рук в руки], и в течение тысячи лет не было подлинных конфуцианских ученых. Поскольку не было доброго совершенного правления, то благородные мужи старались [сами] уяснить себе Дао-путь, чтобы очистить [людей] от скверны и передать учение о Дао-пути последующим поколениям. Но поскольку подлинных конфуцианских ученых не было, то никто не знал, где [этот путь] искать. [В этой обстановке] людские желания вышли из-под контроля, а небесные принципы (ли) рухнули... Господин Чэн родился 1400 лет спустя после [Мэн-цзы]. Он обрел то учение, которое не передавалось [со времени Мэн-цзы], в оставленных [нам совершенными мудрецами]


474 Часть IIL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
Игра на цине.
Рисунок эпохи Юань (XIII-XIV вв.).
Бостонский музей искусств
классических текстах. Полагая возрождение [сохраненного] в этих текстах учения своим личным долгом, он подверг критике неортодоксальные течения, изгнал нечисть и заставил Дао-путь совершенных мудрецов вновь ярко воссиять в этом мире. Полагаю, что после Мэн-цзы он был единственным человеком, [который мог сделать подобное]».
Как можно видеть, Чэн И нисколько не сомневался в том, что его старшего брата надлежит рассматривать в одном ряду с самыми выдающимися личностями конфуцианства: Чжоу-гуном, Конфуцием и Мэн-цзы. Здесь стоит напомнить, пожалуй, что самому Конфуцию сы вэнъ, т.е. классические тексты и одно- временно их понимание, достались, по его мнению, непосредственно от Неба. А в результате этого определенная степень сакрализации должна была приходиться и на долю Чэн Хао.
В приведенных выше текстах применительно к нашей теме о конфуцианской личности наиболее ценным является упоминание о тех людях, которые прибыли в Лоян, преодолев большие расстояния, и были столь многочисленными, что заселили все ближайшие к дому братьев Чэн гостиницы. Если учесть при этом, что большую часть времени братья Чэн находились в немилости у властей, то станет понятным, что заселявшие гостиницы делали это не по карьерным соображениям, а исключительно по внутренним духовным потребностям. О многом говорит и сравнение Чэн Хао с Мэн-цзы. Если в реальной системе управления человек не поднялся выше уездного уровня, а в идеологической сфере достиг предела возможного, то это означает, что процессы в двух этих структурах протекают в различных измерениях, несмотря на то что одна из них является неотъемлемой частью второй. Это и обеспечивало определенную автономию конфу- цианскому учению в его взаимоотношениях с государством, и позволяло конфуцианцам формироваться как личностям: наставник сам выбирал направление для размышлений, ученик сам выбирал наставника, при этом оба сохранялись как личности. Конечно, в отношениях непосредственно с государством не все и не всегда (вернее, все и почти всегда) складывалось не так гладко. При серьезном конфликте оставалась возможность найти хороший предлог и выйти в отставку, превратившись в «ученого, живущего на покое». Такое случалось, и нередко, но, разумеется, не эти варианты взаимоотношений интересовали идеалистически настроенных конфуцианцев, т.е. тех, кто приходил на службу не только за жалованьем, но и за тем, чтобы попробовать воплотить конфуцианские ценности на практике. Эти люди были движимы, в первую очередь, твердой верой в возмож¬


Глава 2. Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
475
ность улучшения нравов, о чем свидетельствует, в частности, жизнь продолжателя дела братьев Чэн, великого китайского философа Чжу Си.
Нет никакого сомнения в том, что основные заслуги Чжу Си лежат в области философии, однако следует заметить, что он нисколько не напоминал китайского Канта. Создатель ли сюэ сумел проявить себя и как политик, и как поэт, и, что очень важно для конфуцианца, как реально работающий администратор. После того как в 1148 г. он сдал экзамены и в 1151 г. был назначен на должность секретаря (чжубо) в уездную управу уезда Тунань (пров. Фуцзянь), ему пришлось переменить целый ряд мест и должностей и заниматься самыми различными делами, и везде Чжу Си старался воплощать идеи совершенных мудрецов на практике. Когда позволяли обстоятельства, он мог проявить себя и как политик. Так, в 1162 г., когда император Сяо-цзун, вступив на трон, обратился к чиновникам с воззванием направлять ему «правдивые слова», Чжу Си откликнулся на призыв и составил довольно пространный доклад о принципах «совершенного правления», после чего был вызван императором в столицу.
Главная мысль Чжу Си сводилась к тому, что монарх при всех своих персональных совершенствах должен руководствоваться наукой об управлении, основанной на учении совершенных мудрецов, и не увлекаться никакими еретиче- скими доктринами. На первый план он выдвигает принцип «исследования явлений и достижения знаний», руководствуясь которым можно в совершенстве постичь изменчивость явлений окружающего мира. Это позволит привести Подне- бесную в такое состояние, когда сердца всех ее жителей будут правильными, а мысли - искренними. Чжу Си полагал, что эти принципы его философии восходят к Яо и Шуню, которые лишь формулировали их по-другому, а таьсже подчеркивал важность трудов великих конфуцианцев современности братьев Чэн. Как философ-теоретик Чжу Си стремился синтезировать неоконфуцианскую мысль, сделать ее пригодной и полезной для всех включенных в систему управления, начиная от монарха и кончая низовым администратором, создать доктрину, пригодную для ежедневной практики на любом уровне. И надо сказать, что в значительной мере ему это удается: дополнив традиционную ориентацию на великие образцы легендарного прошлого анализом индивидуального сознания и выдвинув на первый план категорию «искренности», Чжу Си соединил обязательную для всех конфуцианцев работу по самосовершенствованию с непосредственными административными обязанностями.
Биографический материал убедительно свидетельствует, что на каком бы посту ни находился Чжу Си, он неизменно со всей серьезностью относился к нуждам населения. Если попытаться определить главное направление деятельности Чжу Си как администратора, то лучше, чем «улучшение обычаев и нравов», не скажешь. Так, в самом начале своей карьеры молодой администратор обнаружил, что на подведомственной ему территории беднейшие слои населения, «люди сел и переулков», не отмечают как положено вступление в брак по причине своей крайней бедности. Верный наследник Конфуция, Чжу Си расценил это как серьезный дестабилизирующий фактор общественной жизни, тем более что эта по¬


476
Часть IIL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
рочная практика стала распространяться и на дома «благородных мужей», и поспешил принять меры.
Очень важную черту конфуцианского администрирования подметил биограф Чжу Си в связи с отъездом философа из Нанькана в 1180 г.《Когда учитель управлял округом, - писал биограф, - он относился к [простому] народу как к раненому». Незадолго до этого сам философ, составляя подробную инструкцию для населения подведомственной ему территории, начал со сходного положения: «Земли в [нашем] административном округе тощие, а население - редкое, повинности же обременительные, а налоги тяжелые. [Поэтому к населению] требуется бережный и гуманный подход». Далее из этого положения следует не- сколько неожиданный вывод: всем слоям населения надлежит обо всем, что может принести вред или пользу округу, непременно докладывать начальству. Во второй части наставления Чжу Си дает указание старейшинам из благородных людей и простонародья ежегодно проводить собрания, на которых объяснять молодому поколению необходимость почтительного отношения к родителям и старшим родственникам. Молодой человек должен помнить, что, входя в свой дом, он должен служить своему отцу и старшим братьям, а выходя из дома, служить старшим и высшим; он всегда должен быть преисполнен искренностью по отношению ко всем своим родственникам и миролюбием по отношению к своим соседям и односельчанам. Имущие должны делиться с неимущими, а бедствующие и столкнувшиеся с трудностями должны получать помощь от благополучных. Поступая подобным образом, мы сможем создать «красоту [наших] нравов». Заключительная часть инструкций посвящена вопросам образования. Сельские старейшины должны были отбирать из молодых людей тех, кто имеет склонность к учению, и посылать их в школу, где они должны собираться в свободное время и совместно с преподавателями обсуждать канонические тексты. Далее Чжу Си выражал надежду, что при соблюдении этих инструкций со временем в подведомственных ему землях вырастут прекрасные и талантливые люди. К этому надо добавить, что сам Чжу Си раз в четыре-пять дней посещал учебные заведения, где без устали проводил многочисленные дискуссии, способствуя своим личным примером благотворному воздействию на общественные нравы.
Возложив на себя нелегкую миссию улучшения нравов, Чжу Си не мог не обратить внимания на ритуальный аспект. Он следит за состоянием местных алтарей Земли и участвует в связанных с ними мероприятиях, чтобы «поучением оттачивать обычаи и нравы». Все ритуальные сооружения во вверенных ему землях находятся под его присмотром. Как бы желая сделать наглядным и предметным доминирующее положение своего философского направления, еще официально не признанного ортодоксальным, он добивается возведения кумирни в честь Чжоу Дуньи. Здесь он вступает в некоторое противоречие со своими духовными наставниками, отводя место зачинателя нового философского направления не Чэн Хао, как это сделал Чэн И, а наставнику братьев Чэн. Но и братья Чэн также не были забыты, найдя себе место по двум сторонам от своего


Глава 2. Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
477
наставника. Кумирня, как и полагается, была украшена мемориальными надписями. Сюда же следует отнести и строгий надзор за состоянием могил различных известных людей. Так, в 1179 г. Чжу Си привел в порядок могилу почти- тельного сына танского времени по имени Сюн Жэньшань. В то же самое время он сооружает «Скит спящего дракона» - кумирню, посвященную знаменитому полководцу периода Троецарствия Чжугэ Ляну (181-234). Тот, как известно, был олицетворением патриотизма и воинского мастерства, поэтому украшавшая его кумирню надпись гласила: «Безграничная решительность, верность и мужество, беззаветная преданность и любовь к отчизне, все свои силы - служению родине. И так до самой смерти». Как можно видеть, в надписи перечислены все те качества, которые были особенно актуальны для сунского конфуцианца. Биографы Чжу Си добавляют к воздвижению кумирни одну любопытную деталь, свидетельствующую об удивительной стабильности китайской духовной культуры. Дело в том, что неподалеку от кумирни Чжугэ Ляна находилась Драконова заводь, а перед ней - павильон, где собирались местные жители, простой народ и чиновники и проводили во время засух моления о дожде, как бы побуждая обитателя заводи взлететь и ниспослать дождь, в связи с чем и сам павильон получил соответствующее название. На этом примере хорошо видно, как легко и естественно этические концепции периода «философского прорыва» накладывались на древние пантеистические верования.
Как мы уже отмечали, в период правления династии Сун в результате проведенных преобразований значительно увеличилось число грамотных и вовлеченных в конфуцианскую культуру людей. При этом сунский двор, помня о горьких уроках периода падения династии Тан, которая попробовала выжить, используя сепаратистски настроенную военную администрацию, решительное предпочтение отдал гражданской бюрократии. А развитие книгопечатания и основание в стране большого числа казенных и частных библиотек сделали доступ к образованию гораздо более легким. Сюда же можно добавить характерную для периода Сун идеологическую реорганизацию конфуцианства, вызванную доволь- но напряженной идеологической конкуренцией с буддизмом и даосизмом. Еще в танское время буддизм успел превратиться в наиболее популярную религию китайского общества. При династии Сун буддисты уже налаживают связи с конфуциански образованной элитой и делают это достаточно успешно, соблазняя последователей совершенных мудрецов анализом индивидуального сознания. Свою лепту в эту борьбу вносит и даосизм. Идеологическая ситуация усугубляется еще и тем, что двор, не связанный никакими идеологическими узами монопольного характера ни с одной из доктрин, очень часто благоволит то буддистам, то даосам. Не все было благополучно и внутри доктрины совершенномудрого из княжества Лу. Лоянская школа братьев Чэн не хотела признавать школу Ван Аньши и считала себя единственным законным наследником Конфуция и Мэн- цзы. Ван Аньши, разумеется, придерживался прямо противоположной точки зрения. Короче, эпоха отличалась отсутствием окостеневших и всесильных кодексов, что способствовало некоторой духовной раскованности и благоприятст¬


478
Часть IIL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
вовало появлению на идеологической арене тех, кого историк может назвать личностями.
Прежде всего отметим, что само пребывание в конфуцианском сообществе определялось в значительной степени личными качествами и происходило, как можно судить по биографиям знаменитых конфуцианцев, в очень раннем возрасте. Начиналось все с желания научиться грамоте, потом появлялось уже отчетливо конфуцианское влечение - «любовь к древности», определявшее период формирования личности в целом. Вектор развития в дальнейшем мог раздваиваться как в сообществе конфуциански образованных, так и внутри самой личности, отделяя почитателей догм от поклонников изящной словесности.
Еще одно очень важное раздвоение - разделение ученых на практиков и теоретиков. Конфуцианская система, как можно видеть, предлагала довольно широкий выбор, и чтобы правильно определиться в этой матрице и заявить о себе, надо было быть хорошо сформировавшейся и хорошо осознающей себя личностью, поскольку движение в конфуцианском пространстве всегда предполагало личный выбор и осознанные усилия в определенном направлении. В этом отношении конфуцианская среда была личностной уже по одному своему составу. Личностный момент требовался как пропуск доступа. В определенной степени эту роль выполняла экзаменационная система. Но даже при удачном прохождении через этот барьер на репутацию в конфуцианском сообществе требовалось работать всю свою жизнь и также всю жизнь придерживаться строгих правил, чтобы скончаться признанным эрудитом, достигшим полного понимания канонов и не совершившим ничего не соответствующего ритуалу. Вот, например, какими словами сунское конфуцианское сообщество проводило в последний путь историка Сун Миньцю: «Он имел манеры благородных мужей, придерживающихся древних образцов». Или: «Поведение покойного не нарушало обычаев, а действия его придерживались постоянных правил, слова были послушны ему, а речи его нельзя было подвергнуть критике».
Как можно видеть, преклонение перед сложившейся нормой и утопической древностью составляло при Сун прочную основу конфуцианской жизни. Такое сообщество трудно было мобилизовать на решение какой-либо задачи, но столь же трудно было им и манипулировать, в чем и заключалась, по нашему мнению, одна из основных причин неудач реформаторских начинаний. Еще менее была приспособлена к форс-мажорным историческим обстоятельствам та часть конфуцианской элиты, которая посвятила себя служению изящным искусствам, поэзии, живописи и каллиграфии. Будучи жизненно важными дополнениями к строгому нормативизму конфуцианской культуры, эти искусства позволяли человеку переместиться из заорганизованного «мира пыли» в самодостаточный, исполненный чистоты, покоя и величия мир природы. Любопытно отметить, что этот переход из социума в космос легко мирился с выходом за пределы доктринальных ограничений. Ничто не препятствовало страстному борцу за чистоту конфуцианской доктрины Чжу Си писать стихи на материале даосских легенд, а Ван Аньши, попытавшемуся навязать свое понимание доктрины всей Поднебесной, размыш-


Глава 2. Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
479
Конфуцианский наставник и прославленный историограф
Оуян Сю
лять о категории шуньята у Вималакирти. Особенно четко это отразилось на творчестве Су Ши, находившегося под огромным влиянием буддизма. Поэт мог воспринимать конкретный пейзаж как метафору буддийских категорий, при этом созданные им произведения требовали определенной идеологической свободы, как и многое другое, что было создано при Северной Сун ее философами, поэтами, художниками и каллиграфами и стало уникальным вкладом этой эпохи в мировую культуру.
Однако свобода, о которой идет речь, имела довольно строгие рамки. Это испытали на себе и те, кто обладал «безграничными стремлениями» и не желал ограничивать себя лишь копированием легендарной древности, а осмеливался на поиск новых средств для решения насущных проблем. В нашей исторической литературе такие люди получили название реформаторов. Одним из первых среди них был Оуян Сю (1007-1072), о котором как о типичном представителе сун- ских конфуцианцев, с одной стороны, и известном реформаторе - с другой, целесообразно сказать несколько слов.
Оуян Сю родился в семье чиновника, у которого не было ни крупных земельных владений, накопленных предшествующими поколениями, ни славных предков, получивших известность на высших административных должностях. Он появился на свет в провинции Сычуань, где служил его отец, и еще в детстве, как свидетельствует конфуцианская традиция о каждом крупном конфуцианском ученом, проявил совершенно удивительную страсть к овладению конфуцианской культурой. Место, где ему пришлось проводить детство, округ Суйчжоу пров. Хубэй, было довольно изолированным, там не было хороших наставников и не хватало нужных книг, а семья была сравнительно малообеспеченной, так что небогатому мальчику, как гласит предание, пришлось обучаться иероглифи- ке, рисуя тростинкой на песке. Оуян Сю с большой благодарностью вспоминал впоследствии неких Ли, которые, будучи достаточно обеспеченными, имели хорошую библиотеку и позволяли любознательному мальчику пользоваться ею. В официальной биографии Оуян Сю упоминается замечание одного местного чиновника, который сказал: «Это - необычный ребенок. В свое время он непременно прославится». И ребенок прославился, но далеко не сразу. Среди прочитанного в раннем возрасте особое впечатление на Оуян Сю произвели произве- дения Хань Юя, знакомство с которыми оказало решающее влияние на формирование его личности, однако не принесло ему успеха на местных экзаменах. Помог случай. Один из родственников направлялся в столицу и прихватил с собой подающего надежды молодого человека. Удача сопутствовала Оуян Сю, и в 1030 г. он успешно сдает государственные экзамены, получает степень цзиныии и назначение в Лоян, культурный центр того времени, где чрезвычайно высоко


480
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
ценилось искусство литературного слова. В Лояне в это время царит атмосфера настоящего культа литературной одаренности, и Оуян, воспользовавшись ею, формируется как литератор и приобретает на этом поприще известность во всей Поднебесной.
Довольно значительное и исключительно интересное для данной темы событие происходит с Оуян Сю в 1032 г. Его включают в группу известных администраторов, которые отправляются в ритуальное путешествие для совершения жертвоприношений священному пику Суншань. Стоит обратить внимание на то, что главная цель этого путешествия - поклонение духу горы Суншань - не что иное, как законсервированный в императорском культе довольно существенный ингредиент доконфуцианского пантеистического мировоззрения, от соседства с которым эти представители конфуцианской элиты никакого идеологического неудобства не чувствовали. Наоборот, они были уверены, что жертвоприношение духу горы Суншань поможет обновлению всего политического организма Поднебесной, провозглашенному при смене девиза правления Тянь-шэн («совершенная небесная мудрость», 1023-1031) на Мин-дао («проясненный Дао- путь», 1032-1033). Но традиционная китайская культура периода Сун не была бы такой, какой она была, если бы направленная на Суншань официальная делегация ограничилась лишь предписанной целью. Эта компания рафинированных конфуцианцев превратила поход в горы в некую экскурсионную прогулку, руководствуясь при этом идеологическими соображениями. Они отдали должное изображению императора Чжэнь-цзуна (998-1022) в специально возведенном для этого павильоне, с неменьшим вниманием изучили стелу со стихами, посвященными предыдущим путешествиям по этим священным горам, и с большим почтением осмотрели даосскую достопримечательность, «Пещеру божест- венной чистоты», одно название которой заставляло вспомнить даосскую концепцию, согласно которой мир представлял собой триаду «чистых сфер». Если сюда присовокупить еще и осмотр алтаря Восьми бессмертных, то присутствие в этом сакральном комплексе религиозного даосизма надо признать весьма внушительным. Был представлен и буддизм. Когда путешествующие наследники совершенного мудреца из княжества Лу наткнулись на группу монахов, распевающих сутры, то у большинства из них возникло желание пообщаться с эти- ми «странными людьми». Против был лишь один Оуян Сю, опасавшийся влияния «вредной ереси». Но остальные были настроены не столь догматически и полагали, что «вульгарность этих людей не может причинить вред великой утонченности» образованных конфуцианцев. По всей вероятности, двигало ими в данном случае и простое любопытство. Се Цзян, глава делегации, также смот- рел на монахов как на нечто диковинное. По его словам, питаются они «как птицы и обезьяны». Но, к удивлению изысканной конфуцианской компании, речи этих людей отличались глубиной и богатством мысли. Возникла оживленная дискуссия, поскольку нашлась общеинтересная тема - состояние индивидуаль- ного сознания. Один из монахов выдвинул такой тезис:《Современные люди имеют рассеянный (кит. санъ) поток мысли. Разве смута происходит от стабили¬


Глава 2, Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
481
зации?» Оуян Сю и его друг Инь Чжу (1001-1047) завязали с монахами оживленную дискуссию на эту тему, к концу которой «имели возбужденное сердце и сконфуженный вид». Да иначе и быть не могло: серьезным анализом индивидуального сознания еще только предстоит в недалеком будущем заняться Лоян- ской школе, тогда как для буддизма это всегда было одной из главных тем.
Но конфуцианцы «отыгрались» на следующий же день. Им помогла погода. День был солнечный, и с вершины горы открывалась величественная панорама, простиравшаяся на многие километры. И суншаньская делегация сделала то, что до нее делали многие поколения образованных конфуцианцев, - стала наслаждаться природой в ее наиболее значимом для конфуцианцев виде, в виде пейзажа-панорамы. В этом буддийские монахи, все устремления которых были на- правлены на разрыв с действительностью, не могли соперничать с конфуцианцами.
Перед тем как перейти к следующему важному эпизоду в биографии Оуян Сю, необходимо сказать несколько слов о внутриполитическом положении в стране, где в это время происходила настоящая смена власти. Подросший император Жэнь-цзун решил сосредоточить ее в своих руках, а для этого, как минимум, ему было необходимо привлечь в ближайшее окружение новых людей. С этой целью молодой император поощрительно относился к придворным политическим дискуссиям, стараясь выслушивать различные точки зрения на обсуждаемые проблемы. Все это привело к несколько более открытой политике при дворе, чем ранее, но вместе с тем появились и нежелательные тенденции, прежде всего фракционность, реальная же власть стала постепенно сосредоточиваться в руках всемогущего сановника Люй Ицзяня (978-1074) - представителя мо- гущественной семьи, которая в течение ряда поколений занимала в государстве ключевые административные посты. Не только способный администратор, но и искушенный политик, Люй сумел пережить ту смену ближайшего к трону окружения, которая последовала после кончины вдовствующей императрицы Лю, фактически делившей с Жэнь-цзуном управление государством, и ту смену, которая была вызвана смертью жены Жэнь-цзуна, амбициозной императрицы Го. Ничего особенно пагубного для своей страны Люй Ицзянь не сделал, но он вознамерился создать вокруг себя монолитное окружение, для чего и установил полный контроль над назначениями и исполнениями решений, иными словами, прибрал к своим рукам всю исполнительную власть. На это резко отреагировал один из близких Оуяну политиков из высших кругов, Фань Чжунъянь, который направил императору специальный доклад, где заявлял, что государь не должен терять контроль над перемещениями чиновников из своего ближайшего окружения. Прочитав этот доклад, Люй Ицзянь впал в ярость, а Жэнь-цзун решил, что Фань причинил вред взаимоотношениям между государем и подданными, и выслал его из столицы в уезд. Оуян Сю, в это время, в сущности, еще мелкий столичный чиновник, имел дерзость выступить в защиту Фань Чжунъяня, в результате чего был также выслан из столицы. Однако он не впал в тоску, а использовал свое уединение на благо исторической науки.


482
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
Политическая погода при «либеральном» Жэнь-цзуне была достаточно переменчивой, и к 1043 г. два прежних возмутителя спокойствия уже вполне восстановили свое, казалось бы, основательно поколебленное положение. Поворотным для судьбы Фань Чжунъяня был 1040 г., когда тангуты из государства Си Ся вновь вторглись во внутренние земли, а кидани, казалось бы, только и ждали удобного случая, чтобы ввязаться в вооруженную борьбу с Поднебесной. Неспокойно было и внутри страны, причем даже в районах, близких к столице. В этой достаточно тревожной обстановке Люй Ицзянь проявил себя как мудрый политик и предложил императору амнистировать всех ранее подвергшихся репрессиям способных администраторов. Для Фань Чжунъяня это означало отправку на войну с Си Ся, где он провел три года, в течение которых реорганизо- вал армию, придал ей боеспособность, организовал систему снабжения и выдачу наград. Весь этот комплекс мер принес определенный результат, и военная ситуация в Шэньси нормализовалась. Если учесть очевидную военную слабость Сунской империи, то все сделанное Фань Чжунъянем в западных землях может быть расценено как большой военный успех. Надо сказать, что официальная оценка такой и была. Фань Чжунъянь, преуспев в решении одной из серьезных военных проблем, заработал себе в глазах официального окружения довольно редкую репутацию жу цзяна, т.е. «конфуцианца-военачальника», что, применительно к нашей теме, еще раз подчеркивает всю сложность взаимоотношений конфуцианской гражданской администрации с военным делом.
Ко времени возвращения жу цзяна в столицу в ближайшем к трону окружении произошли значительные изменения. Некогда всесильный Люй Ицзянь, сославшись на плохое здоровье, ушел в отставку, и пострадавшие от него молодые реформаторы получили возможность повторить свои попытки, что они и не преминули сделать. Спустя много лет, в юаньское время, составители «Истории династии Сун» напишут о Фань Чжунъяне следующее: «С древности [повелось так]: если в определенную эпоху возвышался какой-либо государь, то обязательно в то же самое время появлялся и подданный, стяжавший себе славу у своего поколения. При династии Сун таким был Чжунъянь». Приведенная оценка Фань Чжунъяня чрезвычайно интересна сразу в двух отношениях. Во-первых, она свидетельствует о том, что юаньские историки оценивали Фаня как одного из важнейших политиков всего периода Сун, а во-вторых, показывает, что в философии истории они придерживались традиционной, «космической», концепции, согласно которой в гармоничном мире все происходит по принципу «тени и эха».
За те годы, что Фань занимался военными делами в Шэньси, свое истинное призвание сумел найти и Оуян Сю. Интуитивно поняв, что соединение его смелости с литературным дарованием соответствует духу времени и вполне может способствовать его продвижению по служебной лестнице, ученый решил выбрать именно этот путь. Правда, это занятие было довольно опасным, но, по всей видимости, смелости ему было не занимать. Об этом же свидетельствует и императорский отзыв: Жэнь-цзун сказал об Оуян Сю, что тот《смеет говорить». В связи с этим императорским высказыванием представляется совершенно


Глава 2. Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
483
Государственные экзамены.
Рисунок эпохи Мин
необходимым сказать несколько слов об одной особенности конфуцианской административной практики. Конфуцианец как действующий администратор был более всего ценим не за какие-то конкретные дела (хотя и они, безусловно, учитывались), а за слова, при этом наиболее ценимым и почетным было, разумеется, «укоряющее слово перед императором». Не всем императорам нравилась эта форма политической активности, конфуцианцы же, напротив, особенно це- нили эти《укоряющие речи». На счастье Оуян Сю, ценил их и император Жэнь- цзун. Применительно к теме «конфуцианская личность» можно отметить, что «укоряющие речи» - одна из важнейших особенностей конфуцианской политической культуры, убедительно свидетельствующая о ее сугубо личностном характере, поскольку именно от личности зависело, сказать или промолчать. В 1043 г. Жэнь-цзун произвел важные новые назначения в «укоряющем» аппарате. Это событие в столичных кругах казалось столь важным, что близей к Оуян Сю талантливый литератор Цай Сян специально в честь этого события написал стихи, посвященные новым назначенцам. Вскоре и сам он получил соответствующую «укоряющую» должность, по какому случаю направил трону доклад, где сказал несколько слов, вскрывающих, по нашему мнению, главную трудность предложенной работы. «Исполнять эти обязанности, - писал Цай Сян, - не трудно, трудно заставить слушать („укоряющее слово66). Но и слушать „укоряющее66 слово не трудно, трудно заставить воплощать его на практике》. После этого горького при- знания Цай Сян посчитал нужным воздать должное новым назначенцам. «Трое назначенных, - писал он, - отличаются преданностью и искренностью, твердостью и правильностью. Они непременно смогут исчерпать свое слово».


484
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
В результате перестановок на вершине административной вертикали к 1044 г. в ближайшем окружении трона кроме Фань Чжунъяня оказались не только Оуян Сю, но и его друзья-единомышленники — Хань Ци и Фу Би. Сложился некий круг реформаторов-идеалистов, что и побудило Оуян Сю выступить в 4-м месяце 1044 г. с трактатом «О фракциях», в котором он попытался решить поистине грандиозную задачу: придать этому явлению официальный характер и наполнить его подлинно конфуцианским содержанием. Главная мысль трактата сформулирована в его начале: «Я, подданный, - писал Оуян Сю, - слышал, что рассуждения о фракционности начались с древности. [Посредством этих рассуждений] государь отделял благородных мужей (цзюнъ цзы) от мелких людишек (сяо жэнъ). И только. Ведь по большей части, один совершенный муж с другим совершенным мужем связаны посредством Дао и являются единомышленниками, тогда как мелкий человек с другим мелким человеком связан лишь посредством выгоды и является единомышленником (лишь в этом смысле). Это - естественный закон природы. Но я, подданный, утверждаю, что мелкий человек не имеет единомышленников, что только совершенный муж имеет их. В чем тут причина? Дело в том, что мелкий человек любит лишь карьеру и выгоду и жаждет богатства. В то время, когда мелкие люди едины относительно выгоды, они образуют кратковременное сообщество и являются единомышленниками. Но это - фальшивое единство. Как только мелкие люди перестают видеть выгоду, они начинают борьбу за первенство. Как только выгода кончается, они разъединяются и становятся друг для друга разбойниками. Будь они хоть братьями или ближайшими родственниками, они все равно не могут сохранить своего единства. Поэтому я, подданный, и заявляю, что мелкий человек не имеет единомышленников. То, что он приобретает таковых на короткое время, - это всего лишь фальшивое единство.
У совершенных мужей все не так. То, что они хранят в себе, - это Дао-путь и долг. То, что они воплощают в своем поведении, - это верность и доверие. То, о чем они заботятся, - это репутация, которую они оберегают, совершенствуя себя. Поэтому они едины в Дао-пути, приносят друг другу пользу и тем самым служат государству. Поэтому сердца их едины, они помогают друг другу от начала и до конца. Вот что такое единомыслие совершенных мужей.
Поэтому владыки людей отвергали фальшивое единение мелких людишек и пользовались подлинным единством совершенных мужей. Поэтому Поднебесная находилась в состоянии совершенного правления.
Во времена чжоуского императора У-вана в его государстве было три тысячи подданных, и все они были едины. С самой глубокой древности среди большого количества объединений это было самое большое, и в этом деле с династией Чжоу не может сравниться никто. Именно используя такое объединение, династия Чжоу добилась процветания, а хорошие люди, хотя их и было много, не были обузой для государя.
[Все написанное выше преследует одну цель] - чтобы владыка людей смог увидеть причины возвышения и падения государства, возникновения в нем либо смуты, либо совершенного правления».


Глава 2. Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
485
Единение в бескорыстии, предложенное Оуян Сю, - вещь не столь безобидная, как может показаться на первый взгляд. Оставим пока в стороне бескорыстие как очевидно внеисторическую категорию, хотя надо признать, что и в этом направлении возможно некоторое развитие. Сосредоточимся на единении как на таком приеме в государственной политике, который мог бы привести к сплочению конфуцианских администраторов-утопистов на базе традиционной конфуцианской этики, что и имело место в данном случае. В сущности, именно на этой почве и возникло сунское реформаторство, одним из наиболее интересных представителей которого был Оуян Сю. Вместе с тем движение в этом направлении было чревато непредсказуемыми последствиями, ибо оно означало резкое нарушение баланса политической силы в системе «монархия - бюрократия». Сплоченная и организованная бюрократия могла существенно потеснить сакра- лизованную монархию и тем самым изменить (возможно, и довольно радикально) как степень сакрализации трона, так и характер самой конфуцианской традиции.
Вероятно, Оуян Сю прекрасно понимал, что конфуцианская бюрократия может сосуществовать с троном лишь как совокупность тщательно отобранных индивидуальностей, которые в меру своих сил и способностей занимаются своими административными обязанностями, не забывая при этом о процессе самосовершенствования, что, по сути дела, означает непрестанное погружение в глубины конфуцианского учения. Достаточно было нарушить этот хрупкий баланс, достаточно было позволить бюрократии объединяться не только по литературным интересам, но и для воплощения своих социальных требований и различных идеологических императивов, как вся политическая система управления, а с нею вместе и все китайское общество сразу же оказались бы перед лицом фундаментальных и неконтролируемых трансформаций. Думать, что подобные мысли не возникали в голове у Оуян Сю, вряд ли стоит. Скорее, мы должны предположить, что автор трактата уповал на то, что набравшее силу сунское конфуцианство сумеет обеспечить доброкачественность предлагаемого им политико-идеологического объединения и придать этому объединению значительную креативную силу, достаточную для разрешения сложных внешне- и внутриполитических проблем.
Если рассматривать трактат Оуян Сю «О фракциях» в общем контексте сун- ского реформаторского движения, то можно сказать, что предлагаемые им меры -прежде всего дарование администраторам свободы объединений - и с идеологической, и с политической точки зрения ничуть не менее серьезны и значимы, чем последовавшие некоторое время спустя реформаторские предложения Фань Чжунъяня. По нашему глубокому убеждению, новый принцип организации аппарата управления империей повлек бы за собой серьезный демонтаж всей сложившейся системы управления Поднебесной.
Реакция двора не заставила себя долго ждать. В третьем месяце 1045 г. появляется императорский указ, которым Ду Янь, Фань Чжунъянь, Хань Ци и Фу Би были обвинены во фракционной деятельности, лишены всех постов и высланы


486
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
из столицы. В биографии Оуян Сю отмечается, что он пытался заступиться за своих единомышленников и писал об этом трону, в результате чего сам нарвался на серьезные неприятности, связанные с обвинениями морального характера, был разжалован, привлечен к ответственности и выслан из столицы далеко на юг, в Чучжоу.
Под впечатлением фиаско реформаторов Оуян Сю в канун надвигающегося сорокалетия принимает в 1046 г. новый литературный псевдоним - Цзуй Вэн («Захмелевший старец», иначе - «Старый бражник»). Не будет большой ошибкой считать это событие внешним проявлением глубокой внутренней трансформации. Кончился период иллюзий, когда казалось, что в столице многое можно сделать, и начался другой период, в основе которого лежало постепенное духовное перемещение из столичной жизни на лоно природы. Именно этот духовный перелом явился причиной появления нескольких произведений в жанре фу, подлинных шедевров, связанных с темой «захмелевшего старца». Наиболее удачно, пожалуй, процесс своего слияния с природой Оуян Сю описал в «Мелодии захмелевшего старца»: «Когда я, старик, впервые пришел сюда, то звери, увидев меня, прятались глубоко в чаще. Птицы, увидев меня, улетали ввысь. Я же, старик, проснувшись, сразу же отправлялся сюда, в лес. А захмелев, возвращался домой. Утром я вставал и пробуждался; к вечеру пьянел и не замечал смены времен года. Птицы пели, радуясь лесной чаще, а звери выходили из чащи и шли своими тропами».
Таков был диапазон трансформаций конфуцианской личности при Сун - от реформизма до слияния с природой. И Оуян Сю был одним из тех, кто использовал эти возможности с блеском.
Глава 3
Учение цзинцзи
Бином цзшцзи, раскрываемый как «учение о гармонизации мира (государства) ради вспомоществования народу» {цзин иш!го цзи минь), подводит нас к фундаментальному понятию китайской социально-политической мысли, получив- шему наиболее яркое выражение в экзаменационном сочинении мыслителя Ли Гоу (1009-1059). Это произведение отразило знания, которые в современной науке относят к различным областям - экономике, философии, политике, законодательству, военному делу, а в китайской традиции входят в единый комплекс учения об управлении государством.
Экзаменационное сочинение Ли Гоу появилось на фоне углублявшегося в империи Сун политического кризиса, совпавшего с возрастающей внешней угрозой, на этот раз исходившей от северных соседей - государственных образований


Глава 3. Учение ipwHipw
487
молодых кочевых народов Великой степи. Осложнялось и экономическое положение, что пагубно сказывалось на моральном состоянии общества. Известный политик того времени Фань Чжунъянь утверждал, что «устои государства с каждым днем ветшают, чиновников становится все больше, население страдает, варвары заносятся, грабители своевольничают». Начиная с середины XI в. интеллектуальная элита страны пытается исправить неблагополучное положение вещей. Яркую страницу в борьбу за преобразования вписал и Ли Гоу, о жизни которого сохранились скупые сведения.
Ли Гоу родился на юге современной провинции Цзянси в обедневшей неродовитой семье и не без гордости называл себя «простолюдином». Все его труды были отмечены преемственностью с культурной традицией прошлого и вместе с тем посвящены злободневным вопросам, занимавшим умы его современников. В 1034 г. Ли Гоу прибыл в столицу Сунской империи Кайфэн, где вскоре приобрел известность как подающий большие надежды ученый. Следуя заведенному обычаю, он в 1041 г. попытал счастье на столичных экзаменах, но не выдержал их и возвратился на родину, где основал местную академию. Преподавательская деятельность, ставшая делом всей его жизни, снискала ему всеобщее уважение. Его ученик Юй Цзин восторженно писал о том, что «эрудиция Ли Гоу в делах древности и современности велика, а сам он весь отдавался своим сочинениям, изучил эпохи благополучного правления и упадка. Конфуцианцы к югу от ^Ян- цзы почитали его как учителя и образец для подражания». Хотя Ли Гоу не уча- ствовал непосредственно в политических баталиях 1040-х годов и имя его редко упоминается в хрониках того времени, он всецело сочувствовал преобразователям. Находясь, по его собственному выражению, «в уединении», вдали от бурных событий при императорском дворе, он тем не менее живо реагировал на все, что происходит в столице. С усилением влияния группировки реформ на императора Жэнь-цзуна Ли Гоу в 1049 г. стал преподавателем при дворе, а в конце жизни удостоился высокого поста в привилегированном столичном учебном заведении Тайсюэ.
Идеи Ли Гоу, в концентрированном виде изложенные в 1040 г. в его экзаменационном сочинении, по традиции мыслились как наставление конфуцианского ученого правителю по управлению государством. При этом Ли Гоу не толь- ко представил монарху план конкретных действий, выработанный на основе осмысления мудрости древних и, прежде всего, их установлений, запечатленных в древних канонах, но и развил стройную систему воззрений древних о единстве управленческих функций государства, на котором лежала ответственность за регулирование всех сфер жизни общества.
Подчиняясь законам жанра и следуя конфуцианской традиции, Ли Гоу на основе «суждений» (лунь) о событиях прошлого создавал «планы» (цэ) на будущее. Как истинный конфуцианец, он стремился на деле стать наставником «сына Небес»: трактат был предназначен убедить правителя следовать принципам учения цзинцзи и последовательно совершенствовать управление государством на основе этого учения.


488
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
Сочинение Ли Гоу, как в капле воды отразившее все болевые точки политической жизни современной ему эпохи, в то же время полностью находилось в русле китайской культурной традиции и было генетически связано с ее истоками -древними канонами. В непрерывной цепи развития этой традиции каждое новое поколение заново открывало для себя учение совершенномудрых и пыталось постичь дух заветов древних, с тем чтобы воплотить в жизнь их замыслы. Именно с этой целью Ли Гоу выстраивал свой план-стратегию вселенского мироустройства ради достижения «счастья десяти тысяч будущих поколений».
Методологией постижения сути учения об управлении в китайском варианте послужила для нас экология культуры Востока. В современной культурологии «культуру» и «цивилизацию» нередко отождествляют, между тем разведение этих понятий позволяет более четко уяснить суть соотношения Востока (в нашем случае традиционного Китая) и Запада. Но сначала укажем, что Восток вовсе не географическое понятие, а особое пространство сознания, отличное от мировоззрения Запада, в том числе и России. Восток изначален, он всегда «в себе», в то время как Запад, создавший техноцивилизацию с ее акцентом на внешнем материальном начале, вторичен. Природа для Востока - учитель, для Запада она - мастерская, а человек в ней - работник.
В основе экологического мировоззрения древних китайцев, положенного в основу учения цзинцзи, лежал тезис о высоком предназначении человека, который, являясь высшим существом в проявленном мире, рожден для служения природе в достижении ее цели - продолжения сотворения жизни как творчества. Его сила и мощь заключены в предназначении быть «средоточием Земли и Небес». Являя вместе с ними «три постоянства», т.е. три мировых начала, и соединяя три плана бытия с его иерархической структурой из трех миров (огненного, тонкого и плотного), человек наделен способностью творить настоящее и будущее своими мыслями, полагаясь на волю Небес и будучи их сотворцом. От яркости, гармоничности, скорости мысли человека зависело само будущее его и всего мира. Тем самым человек, выполняя свою высокую миссию служения природе, связывал (опускающийся с Небес) янский поток жизненного эфира с иньским (поднимающимся от Земли), и потому мысленные образы тонкоэнергетического уровня посредством взаимодействия с пятью элементами (точнее - пятью аспектами движения духа) воплощались уже в формах проявленного мира. Древние верили, что лишь размерами человек уступает Вселенной в его возможности развивать свою природу до уровня природы Космоса.
Высший эталон человека - древние мудрецы, органично вписанные в живой космоорганизм, выступали как главное звено мироустройства, как сотворцы с Небесами, должные обеспечивать гармоничное прохождение духа в трех средах бытия. Способствуя эволюции жизни «встраиванием» самого себя в этот процесс и осознавая себя неотъемлемой частью животворящего вселенского бытия, мудрецы, повинуясь вечным законам Космоса, творили жизнь, вторя мировому континууму. Хранить все сущее, «любить жизнь» было лейтмотивом ки- тайской культуры. Тезис «начало жизни заложено Небесами, а поддерживает ее


Глава 3. Учение цзинцзи
489
человек» проецировался и на общество. В этом состояла великая миссия призванного действовать природосообразно благородного мужа, удостоенного чести быть сыном Небес. Дар предвидения мудреца позволял ему, не нарушая меру, трансформировать состояния срединности и постоянства в гармонию: «Непро- явленность веселья и гнева, печали и радости называется срединностью, - читаем мы в конфуцианском каноне „Ли цзис<, - проявление их в надлежащей степени называется гармонией хэ».
Мудрец подобно макрокосмическому ткачу связывал энергию Небес и Земли, для него внутренний мир и внешний мир-природа были двумя сторонами единой энергетической ткани, в которой нити всех явлений, событий и форм сознания вплетались в единую сеть бесконечных взаимообусловленностей. Символом этих представлений о всекосмической связи всего сущего выступает понятие «основа и уток» {цзин вэй), или пятиместный крест - образ переплетения всех вещей и действий, взаимопорождения причин и следствий. Согласно «И цзину», благородный муж, прокладывая единую путеводную нить через ткань природы, истории и индивидуальной жизни, даровал эти «основу и уток» в качестве устоев Поднебесной. Взаимодействие с энергетической нитью кокона-клубка Поднебесной образно выявляло устремленность мудреца к равновесию посредством ритма природосообразных действий во времени и пространстве. Подобный характер творчества основывался на представлении о наличии сети света, по каналам которой жизненный эфир ци напрямую пронизывает и человека. В этом едином пространстве «трех постоянств» действовал закон зеркального отражения верха и низа, согласно которому небесные образы воплощались в земных формах.
Образное осмысление гармонизации на тонком плане как процесса, подобного упорядочению шелковой пряжи-сырца, свидетельствовало о том, что весь мир для древних китайцев выступал как психобиологичекая структура, а мудрец выявлял иерархию всего сущего - «десяти тысяч вещей» - и творил реальность субъективного уровня.
Достичь гармонии с природой и межличностного согласия человек мог лишь путем познания высшего, для чего ему необходимо было совершенствовать пять аспектов личности: облик, речь, зрение, слух, мышление. Тем самым совершенствование человека выступало как космический, природный императив: в пятиместной схеме «основы-утка» можно усмотреть модель идеальной личности, чьи духовные и физические начала гармонично слиты воедино. В этой схеме видна соотнесенность ритуала с его источником и носителем - мудрецом, хранителем Живого знания древних. Его совершенствование (оно же служение) помогало выявить «основы Поднебесной» и завершить воплощение «десяти тысяч вещей» -всего сущего.
Выступая камертоном совершенствования, ритуал задает меру пяти качествам и пяти аспектам космической благодати личности, посредством него мудрец вступает в экообщение и совершает подвиг взращивания всего сущего. При этом человек-мудрец сам выступает как «основа-уток» внутри природы, как неотъем¬


490
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
лемое звено мироустройства. Посвященный в тайну общения с природой, он может постигать «веления Небес», что накладывает на него высокую ответственность за преодоление хаоса в обществе. Идеальная личность благородна, т.е. удостоена от рождения Небесного дара постигать наивысший принцип древних -«золотую середину».
Обладая чувством меры, совершенномудрые жили в гармонии с миром, устраняя все вредное для своей природы, поэтому соблюдение меры как добровольное самоограничение было органично для мудреца. Ведь ему был ведом за- кон «взращивания жизни» - закон общения внутри природы, согласно которому два мировых начала - женское и мужское (инь-ян), порождающие пять элемен- тов и《семь видов жизненного эфира», вызывают у человека《шесть желаний》. Более того, находясь на страже двух миров - очевидного и непроявленного (незримого для обыденного сознания), совершенномудрый приобщает других к знанию меры в удовлетворении желаний, самим фактом своего бытия является гар- моническое единство внутренней «работы сердца» и ее внешнего проявления. Ко временам Конфуция мудрецы уже канули в Лету, хотя и продолжали духовную работу на благо человечества. Вместо воплощения принципа космической гармонии - «основы и утка» - на уровне своей личности они заповедовали человечеству другой пятиместный крест - институт ритуала с двумя аспектами измерения -внутренним и внешним. Если для мудреца ритуал был космическим принципом, то того, чье сознание не постигло лада природы, можно было приобщить к «середине» и гармонии лишь внешним образом через соблюдение церемоний и обрядов. Ритуал в его явленной форме был средством помочь другим встать на путь древних. С его помощью шло «взращивание жизни» самим человеком, а также его «потребление» на благо всего общества.
Вызревание учения цзинцзи происходило в рамках древней доктрины управления, акцент в которой был сделан на вспомоществовании народу посредством института государства. Нацеленный на преодоление всякого рода конфликтов, этот институт согласно традиционным конфуцианским представлениям был подарен людям культурными героями древности, а значит, должен был отвечать благим целям правления и вторить гармонии на космическом уровне.
Знаменательна мотивация появления государства, запечатленная в трактате «Ли цзи»: этот институт оказался востребованным, когда закончился «золотой век» и катастрофически возросла численность населения, когда возникло неизвестное прежде противостояние сильных и слабых, здоровых и увечных, зажиточных и бедных. Тогда-то, чтобы преодолеть хаос и обустроить жизнь каждого, и появился институт государства. Посредством его гармония нисходила на каждого жителя Поднебесной: ведь его интересы органично совпадали с интересами государства, созданного, по замыслу, на благо человека. В таком обществе-государстве легко гасились всякого рода конфликты, не было места зависти. В «прозрачной» структуре этого жизнеспособного организма древних, сознательно со- творенного по подобию природы, органично взращивалось разнообразие занятий каждого.


Глава 3. Учение ipwHipw
491
Объединение массы людей в структуре государства способствовало экономии их жизненной энергии. Государство строилось на основе принципа совершенства и воплощало собой живой организм, нацеленный на взаимовыгодный обмен энергией между всеми членами общества. В идеале каждый подданный мог обрести свою, только ему присущую экологическую нишу, с тем чтобы реализовывать себя и тем самым наилучшим образом раскрыть свои способности на общее благо. При этом общество, целесообразно используя природный энергетический ресурс, способствовало «исчерпанию талантов» подданных.
В системе этих древних представлений мудрец (а в дальнейшем - правитель), как космический ткач, символизировал переплетение всех «вещей» и действий, взаимодействие причины и следствия, он прокладывал единый путь через энергетическую ткань природы, истории и индивидуальных жизней. В учении цзинц- зи, транслирующем древнее знание, крест выступал символом жизни как гармонического единения мужского и женского начал, знания и действия, времени и пространства, разъединение которых грозило смертью на физическом плане. В то же время《основа-уток» в руках мудреца была средством единения его ми- ра с миром природы, мира зримого (и очевидного) с незримым, но реально существующим. Творчество мудрецов, способных читать книгу природы и переводить тайну жизни на язык межличностного общения, было призвано служить примером вдохновения для правителя.
Пустившее корни в глубокий пласт наследия древних, учение об управлении исходило из представления о высокой миссии сына Небес, должного время от времени возрождать гармонию в государственном организме, а политический процесс трактовался как результат целесообразной деятельности правителя, заданной Небесами и великими предками. Чтобы гармонизировать взаимодействие с природой и межличностное общение в социуме, правитель должен был совершенствовать прежде всего себя и задавать нормы нравственности подданным. Пять аспектов служения-совершенствования и благодати мудреца гармонично соотносились с пятью первоэлементами: 1) облик-гуманность-дере- во; 2) речь-долг-металл; 3) мышление-ритуал-огонь; 4) зрение-доверие-вода;
5) 	слух-разумность-почва.
Со временем в общей формуле созидания ткани жизни в масштабах всего Космоса из бескрайнего океана носителей жизни выделилась его существенная часть - народ (минь), а широкое понятие «мир» (ши) стало все более замещаться понятием «государство». В этом проявилось китайское понимание тождества средства и цели. Тем самым бином цзинцзи в китайской традиции получил тенденцию сближения с современным понятием «политика». Подобная трактовка отражала невычлененность политической мысли из общего контекста китайской культуры, в которой «политика» рассматривается как искусство природосообразного творчества на основе мудрости древних. Понятие цзинцзи, как уже говорилось выше, основывается на глубоких конфуцианских традициях, недаром один из возможных переводов его - «благо от [познания] канонов». Это учение вписывалось в представления об идеальном устройстве жизни общества, поис¬


492
Часть HL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
ками которого были заняты на протяжении многих веков мыслители не только Китая, но и всех стран Дальнего Востока. Восходя к древним истокам китайской культуры, учение цзинцзи мыслилось как практический Путь поддержания идеалов древних и пресечения хаоса в жизни общества. С субъектом цзинцзи - правителем -связывались большие надежды на устроение космического дома чело- века.
Не случайно имя образцового танского монарха Ли Шиминя (Тай-цзун, прав. 627-649) было навеяно идеалами учения цзинцзи и выступало одним из вариантов этого стяжения: ши минь. Носителями этой государственной доктри- ны мыслили себя и《таланты, разумевшие — чиновники, среди которых
были и реформаторы, в том числе Ли Гоу. Вслед за ним идеи цзинцзи были подхвачены рядом видных ученых-реформаторов XI в. Интересно, что само понятие «реформа» (гайгэ - букв, «смена кожи») означало лишь совершенствование внешних институтов, чтобы полнее соответствовать заветам предков. Конфуцианская традиция исконно предполагала время от времени профилактически оз- доравливать общественный механизм. Чтобы своевременно поставить заслон хаосу и беспорядку, она освящала реформы, нацеленные на искоренение сбоев в функционировании государственного механизма, рожденных несовершенной природой человека.
Учение об управлении неразрывно связано с понятием канона - цзин. Недаром уже в период Хань (на рубеже новой эры) учение о канонах (цзинсюэ) рас- сматривалось его адептами как средство, помогавшее《управлять государством и умиротворять Поднебесную». Впервые термин цзинцзи встречается в трудах мыслителя III-IV вв. Гэ Хуна, но более детально он разрабатывался конфуциан- ским ученым Ван Туном (VI—VII вв.). Говоря о «пути он имел в виду
прежде всего конфуцианские ценности, которые следует передавать последующим поколениям. Хотя проект достижения «великого равновесия», представленный ученым правителю, не был осуществлен, идеи Ван Туна воплощали в жизнь его последователи - выдающиеся ученые танского, а потом и сунского периода, в том числе Ли Гоу, который связал осуществление идеалов цзинцзи в первую очередь с необходимостью обогащения государства. Таким образом, впервые с этим учением был соотнесен комплекс экономических (в современном значении слова) воззрений эпохи как отдельный аспект, неразрывно связанный с единым целостным знанием.
Возвращаясь к характеристике труда Ли Гоу, необходимо отметить, что конфуциански образованный ученый творил свое сочинение по подобию канона, перекладывая свои мысли на язык, доступный людям. Генетический код китайской культуры обнаруживается в композиции трактата, в нумерации глав, их взаимосвязи и симметрии не только на числовом, но и на терминологическом уровне. Классификационные схемы китайской мудрости выступают как система координат, служащая как бы методологией живого знания.
Показательно, что структура сочинения основана на «троице» - триедином космическом генотипе трех постоянств (Небеса—Земля—Человек). Примечательно,


Глава 3. Учение цзинцзи
493
что по троичному принципу в Китае искони строилась как властная вертикаль (центр - провинция - уезд), так и горизонталь (власть в древние времена делилась между тремя высшими сановниками - гунами, а затем - между тремя палатами), что позволяло гармонизировать отношения и предотвращало опасную концентрацию власти в руках одного звена. При этом все числовые структуры текста как бы перетекают друг в друга. Например, один из ключевых кодов китайской мудрости - пятеричный - сконцентрирован в образе-понятии «основы-утка» ткацкого станка (цзин вэй), т.е. креста. Пять его составляющих (центр и горизонтально-вертикальные пределы) символизируют как перекресток энергетической матрицы текста, так и многомерность подключенного к ней человека. Через крестообразные энергетические линии оказываются не только взаимосвязанными, но и перетекающими одно в другое такие социально-политические и натурфилософские понятия, как знание, культура, эстетика, физическое здоровье и т.д.
Выявление нюансов, связанных с тем или иным числом, - лишь один из возможных ракурсов познания единого целого - мира природы (тот же пятеричный крест, например, на письме обозначается иероглифом «десять»). Для нас важно то, что Ли Гоу унаследовал принципы построения древних текстов, изложив в своем сочинении три «плана»: обогащения государства, усиления армии и успокоения народа, каждый из которых состоит из нескольких частей. Наличие сходных суждений в разных «планах» связано с тем, что в них попадают одни и те же проблемы, но каждый раз как бы в другой системе измерения. То, что было второстепенным в одном《плане», становится главным в другом.
На первое место Ли Гоу выдвинул План обогащения государства, впервые, как говорилось выше, в китайской традиции связав понятие цзинцзи с экономическими проблемами. Средство обогащения государства Ли Гоу видел прежде всего в соблюдении бережливости (меры) в его расходах, в развитии земледелия как главного источника финансовых поступлений казны, в регулировании денежного хозяйства и упорядочении налогов. Для выполнения этих первоначальных задач предлагалось сделать 10 шагов, в том числе: 1) соблюдать меры в рас- ходах императорского двора и ограничить употребление предметов роскоши; 2) усилить «основное» (земледелие) и 3) подавить «второстепенное» (торговлю и ремесло); 4) ограничить рост числа даосских и буддийских монастырей; 5) регулировать денежное обращение и 6) цены на зерно; 7) создать запасы зерна на случай стихийных бедствий; 8) взимать налоги с 9) продажи соли и 10) чая. Предлагая сделать эти шаги, Ли Гоу в духе принципа «золотой середины» тре- бовал «не взимать с народа чрезмерно», для чего предлагал упорядочить налого- обложение сельского населения и брать с торговцев «умеренные» налоги, с тем чтобы не нарушать баланса интересов в обществе и разумно распределять средства между казной и населением.
План усиления армии также предусматривал гармоничное сочетание «основ- ного» (гуманности и долга-справедливости) с «второстепенным» (хитростью и силой). Это четко прослеживается при рассмотрении проблем создания военных поселений для обучения воинов, снабжения их оружием и снаряжением, а также


494
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
вопросов гармонизации отношений правителя и полководца. Последнего следует назначать, пишет ученый, правильно взвесив меру его таланта и гибко применив награды и наказания.
Наконец, последнее звено осуществления цзинцзи - План успокоения народа -отразил представления Ли Гоу о методах воздействия на подданных с целью объединения их в целостный живой организм государства ради гармониче- ского взаимодействия. При этом особо подчеркивается жизненная необходимость установления «единого пути правления», предусматривающего гибкое взаимодействие правителя и чиновников，сообща《успокаивающих» народ.
Суть «успокоения народа» сводилась к тому, чтобы, во-первых, наставлять народ (улучшать его нравы; выбирать наставников; обретать достойных; настав- лять в соблюдении меры в потреблении; средство «исправления нравов народа》， по Ли Гоу, - ритуал и совершенствование конфуцианского образования); во-вторых, повелевать народом, строго соблюдая законы и применяя метод наград и наказаний; в-третьих, управлять народом с помощью верных сановников и достойных чиновников на местах; в-четвертых, обеспечивать народ, создавая запасы, поощряя земледелие и «взимая с народа не более установленной нормы».
Совершенствование управления с целью «успокоения народа» есть прежде всего обеспечение самой жизни подданных. Этой цели служили и первые два Плана: народ мог жить в достатке и спокойствии, если управление экономно и эффективно, а армия, служившая щитом государства, боеспособна.
В названиях Планов четко определены приоритеты Ли Гоу: первые два направлены на «упорядочение-гармонизацию мира» и касаются главных функций государства, а третий - «вспомоществование народу» на трех уровнях его бытия: забота о его хлебе насущном, защита самой жизни народа от «варваров» и его нравственное совершенствование.
Узоры ткани трех Планов перетекают один в другой и сообщаются по тонким каналам-меридианам цзин. Приведем лишь некоторые примеры. Так, Ли Гоу ссылается на два источника, обосновывая приоритет Плана обогащения госу- дарства: главу «Хун фань» из канона《Шу цзин» (где среди《восьми государст- венных дел» на первом месте стоит «продовольствие») и высказывание Конфу- ция в «Лунь юе» о сути успешной политики:《Если достаточно пищи，достаточ- но войска, то народ доверяет правителю».
Думается, что и вторая, и третья часть высказывания Конфуция хорошо ложатся в структурную ткань трактата Ли Гоу. Безусловно, трехчастный план «вспомоществования народу» в рамках учения цзинцзи был навеян традицией и имел глубокие исторические корни, уходящие еще в доконфуцианскую эпоху. Учтем, что суть подвигов «по взращиванию жизни» мудрецом древности (по «Шу цзину») составляли три аспекта служения: 1) обеспечивать потребности народа в пропитании (ли минь чжи юн); 2) приводить в гармонию благодать в человеке (чжэн гиэнъ чжи дэ); 3) улучшать жизнь народа (хоу минь чжи ьиэн). Очевидно созвучие этих трех планов служения идеалам Конфуция и Ли Гоу. Не вызывает сомнения идентичность смысла первого аспекта служения из «Шу цзи-


Глава 3. Учение цзинцзи
495
на» с намерением Конфуция обеспечить «достаток пищи» народу. В свою очередь, План обогащения государства является творческим воплощением этих древних заветов.
Что касается второй части сопоставляемых пассажей, то План усиления ар- мии явно вторит намерениям Конфуция обеспечить《достаток войска» как сред- ства общения с низами на их благо: «Если армия не сильна, совершенномудрый человек не в состоянии управлять простым народом». Это же суждение вторит и второму аспекту служения из «Шу цзина» —《приводить в гармонию благодать в человеке», ибо тезис о необходимости взаимного совершенствования правите- ля и полководца - центральная тема Плана усиления армии. По Ли Гоу, «гуман- ность и долг-справедливость - ствол военного дела, а хитрость и сила - ветви... Поэтому правитель должен исходить из главного, полководец же - из второстепенного».
И наконец, третий пласт суждений из «Шу цзина»,《Лунь юя» и трактата Ли Гоу идентичен по тематике, ибо «успокоение сердца» низов наступает, когда они живут в достатке и защищены от внешнего врага. Доверие к верхам, достигнутое на этом уровне, и есть основа обеспечения и развития самой жизни для каждого члена общества.
Итак, Ли Гоу как опытный политик стремился к постижению духа самой традиции -вечно живого духа древних - и пытался воплотить его применительно к условиям своей эпохи. Строение трактата обеспечивало широкий простор для творчества в рамках принятой классификации: хотя набор рубрик-таксонов осуществляется на основе традиции, связь между ними каждый раз подвижна и нестандартна. Структура текста, в частности деление на главы и мелкие разделы в соответствии с традиционными классификационными принципами, обеспечивала преемственность в развитии политической культуры и позволяла ре- шать насущные проблемы современности.
Генезис этого учения как комплекса единого целостного знания (включавшего экономический аспект лишь в качестве его составляющей) о поддержании жизни, дарованной Космосом (Небесами), и само бытование термина цзинцзи в политической культуре Поднебесной позволяют нам предположить, что представители политической элиты современного Китая, проводя реформы и обсуждая проблемы экономики уже в современном значении этого термина, решают чисто «экономические» проблемы согласно традиции. Генетическая память, заложенная предками в традиционную культуру, призвана ограждать их от всякого рода крайностей - ведь цзинцзи означает еще и бережливость, экономность в самом высоком смысле как соблюдение меры в потреблении природных ресурсов и жизненной энергии самого социума и индивидуумов, его составляющих.
В современном китайском языке бином цзинцзи имеет значение «экономика». Это западное понятие (economy) уже в традиционной одежде пришло в Китай из Японии, где оно прижилось после реставрации Мэйцзи (1867-1868). Перевод прежде неизвестного западного термина традиционным понятием цзинцзи (рождавшим у конфуциански образованных ученых ассоциации, связанные со старым


496
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
значением бинома) был вызван отсутствием в целостной китайской культуре специального экономического предметного знания. В отличие от английского термина «economy» (который прежде чем стать обозначением «экономической науки» был неотделим от осмысления собственно экономической жизни), бином цзинцзи охватывал комплекс единого целостного знания, включая экономический аспект лишь в качестве его составляющего.
Глава 4
Буддизм
при династии Сун
В эпоху Сун буддизм был представлен несколькими направлениями, продолжавшими свое существование либо в форме отдельных традиций, связанных с конкретными линиями передачи, либо в виде популярных практик или интеллектуальных течений. Самыми распространенными среди них были несколько направлений чань-буддизма, а та1сже традиция почитания будды Амитабхи и Чистой Земли Сукхавати (цзинту). Достаточно прочные позиции в течение всего периода правления династии Сун сохраняла и традиция почитания «Лотосовой сутры», или Тянътай, связанная с разработкой буддийской ритуальной системы и именно в эпоху Сун давшая теоретические основания традиции цзин ту. На интеллектуальную сторону буддийского учения оказывала влияние и традиция, связанная с почитанием и комментированием «Аватамсака сутры» (Хуа- янъ цзин). Именно на ее основании были сформированы теоретические положения чань-буддизма.
В отличие от периода Тан (618-907), когда центральная власть из-за особенностей родовой легенды правящей фамилии отдавала предпочтение даосизму, в эпоху Сун, за исключением двух периодов (первый в начале XII в.5 когда правил северосунский император Хуэй-цзун, второй в годы правления южносунско- го Гао-цзуна)5 отношение к буддизму было весьма доброжелательным и терпимым. Это было продиктовано в первую очередь стремлением заложить новые идейные основания империи, а также создать ритуально-магическую систему, укрепляющую династию через совершение всеми священнослужителями ритуалов в честь ее августейших предков (подробнее см. далее). Внимание правящей фамилии к буддизму проявлялось в нескольких аспектах. Во-первых, во внесении пожертвований на строительство и ремонт монастырей; во-вторых, в привлечении ко двору образованных и влиятельных монахов; в-третьих, в финанси- ровании проектов по изданию собраний буддийской литературы.
Важной стороной истории буддизма в эпоху Сун стало появление монахов, демонстрирующих основательные познания в области конфуцианской литературы


Глава 4. Буддизм при династии Сун
497
и благодаря этому приобретающих влияние при дворе, а также вызывающих живой интерес и даже симпатию у представителей конфуцианской ортодоксии. Наиболее известным таким монахом был Цзаньнин (919-1001), служивший при дворе Тай-цзуна и более всего известный как наставник винаи. Он был выходцем с юго-востока, с территории царства У-Юэ, возникшего в период Пяти династий. Монахом Цзаньнин стал очень рано, примерно в 929 или 930 г., а пол- ное монашеское посвящение получил на горе Тяньтайшань, вновь ставшей при правителях этого царства важным центром буддизма. Последнее было связано с линией преемственности, восходящей к чаньскому наставнику Фаянь Вэньи (885-958). Его ученик Тяньтай Дэшао (891-972) добился статуса «государственного наставника» (го ши) при местном правителе Чжунъи (948-978), последнем в этом царстве до его присоединения к Сун. Далее эту линию продолжил Юн- мин Яньшоу (904-975), который инициировал создание синтетического буддийского учения на основе чань-буддизма, традиции Чистой Земли, а также наследия доктринальных школ Тяньтай и Хуаянъ. Важной особенностью воззрений Яньшоу было внимание к активному совершению благих поступков, которое он, опираясь на авторитет «Лотосовой сутры», ставил на первое место.
После присоединения У-Юэ к Сун в 978 г. Цзаньнин вместе с другими придворными интеллектуалами, входившими в свиту бывшего правителя царства, попал в столицу империи. Там его персоной заинтересовался Тай-цзун, который час- то с ним общался и даже сделал его придворным литератором. Сам Цзаньнин, в свою очередь, был убежден в том, что буддийские монахи только выиграют от того, что будут близки императорскому двору и знати. Более того, он настаивал на том, что быть при дворе важно для того, чтобы иметь возможность просвещать представителей элиты относительно основ и истории буддийского учения, и с этой целью написал «Сэн шилюэ» («Очерк истории [буддийских] монахов»), а так- же «Сун гаосэн чжуань» («Жизнеописания достойных монахов [эпохи] Сун»).
Одним из наиболее известных аспектов воззрений Цзаньнина является его отношение к такой важнейшей категории китайской культурной традиции, как «культурность/словесность» (вэнь). Его взгляды и поступки встретили благоже- дательный отклик сторонников трактовки данной категории в русле традиции, восходящей к знаменитому литератору танской эпохи Хань Юю (768-824), пре- возносившему «древнюю словесность》(гу вэнь) и соотносившему ее с Путем совершенномудрых государей древности, а также Чжоу-гуна, Конфуция и Мэн- цзы как их продолжателей. Последователем Хань Юя в эпоху Сун называл себя Лю Кай (954—1000), который говорил о единстве ума и «культурности/словес- ности», подразумевая, что именно она является манифестацией ума. В целом этот ученый придерживался крайне ригористичных взглядов и примыкал к тем представителям элиты, которые полагали, что буддисты оказывают негативное культурное влияние и что единственной формой подлинной культурности сле- дует считать «древнюю словесность». Были, впрочем, в числе представителей элиты и сторонники более терпимого отношения к буддизму и его вкладу в литературно-поэтическую традицию. Наиболее заметной фигурой этой группы в


498
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
эпоху Цзаньнина являлся Ван Юйчэн (954-1001), который был близко знаком с монахом и даже написал предисловие к собранию его трудов. Ван придерживался точки зрения, что к категории «культурности/словесности» можно отнести все сочинения, которые подражают классическим образцам и в которых полу- чают свое выражение так называемые «пять постоянств» (у чан), т.е. пять нрав- ственных качеств, которые с точки зрения конфуцианской традиции должны культивировать истинный правитель и «благородный муж» (гр/онь гры): «гу- манность/человеколюбие», «долг/справедливость», «ритуальная благопристойность», «вера/верность» и «знание/мудрость». При этом он был убежден в том, что широко признанные сочинения, которые не подпадали под предложенное им определение, не обязательно должны считаться вредными. При этом Ван Юйчэн рассматривал буддийскую общину как не вписывающуюся в ту модель общества, что была представлена в классических канонах, и специально подчеркивал варварское происхождение буддизма, а та1сже то, что буддийские монахи обосновывали необходимость своего существования, опираясь на ложные речи о ду- ховном.
Кроме Ван Юйчэна близких ему взглядов как на «культурность/словесность», так и на буддизм придерживались раннесунский литератор и придворный Сюй Сюань (917-992), известный своим участием в имперских проектах по составлению энциклопедических сборников, и Ян И (974-1020), о котором писали, что он стремился сделать «культурность/словесность» средством (букв, «колесни- цей») прививания добродетели. Во многом благодаря их деятельности чань- буддизму была обеспечена поддержка со стороны двора.
Особенностью воззрений Цзаньнина, проявившейся в его конкретных поступ- ках и речах, было подчеркнутое уважение именно к《культурности/словесности», а та1сже стремление непротиворечиво соединить свою принадлежность к буддийской сангхе и конфуцианскую ученость. Это, в частности, проявилось в его высказывании о том, что «Будда настоящего (под которым понимался император) не должен склоняться перед Буддой прошлого». Подобный подход и попытки соединить буддийское учение и конфуцианскую ученость были связаны с идеями Цзаньнина о том, что иначе невозможно приобщить к буддийскому учению представителей императорской власти и двора, а такое приобщение, с его точки зрения, было важно и необходимо, поскольку сам буддизм исторически был неразрывно связан с фигурой правителя и нес в себе концепцию истинного правителя-чакравартина. Примечательна и точка зрения Цзаньнина на то, что поскольку Путь претерпевает превращения, то и буддийское учение, не являвшееся в древности частью «культурности/словесности», со временем стало таковой, поскольку тот же чань-буддизм уже внес новации в литературную тради- цию. Кроме того, Цзаньнин обращал внимание своих оппонентов на то, что императорская власть не только признает буддизм, но и опирается на него в управлении страной, т.е., по сути дела, считает его равным по статусу как конфуциан- ству, так и даосизму, а сам император занимает в этом процессе центральное место как фигура, уравновешивающая все «три учения» в гармоничном единстве.


Глава 4. Буддизм при династии Сун
499
Наконец, Цзаньнин подчеркивал то, что буддийский ритуал давно стал существенной частью государственной ритуальной системы, оказав при этом не менее облагораживающее воздействие на нравы, нежели ритуал конфуцианский. Кроме того, по его словам, буддизм, как и конфуцианство, участвовал в формировании системы общественной нравственности, что Цзаньнин усматривал в самом факте появления буддийских монастырей как новых центров нравственного воспитания, роль которых он сравнивал с ролью школы в классической биографии Мэн-цзы.
Рассуждения Цзаньнина о месте и роли буддизма очень хорошо ложились в русло избранной в начале эпохи Сун политики в отношении важнейших идейно-религиозных традиций, призванной укрепить ритуально-магические основания правящей династии. В более позднюю эпоху отношение к буддизму стало менее благосклонным, однако в период правления первых сунских императоров не в последнюю очередь благодаря стараниям буддийских авторов начинает формироваться новый образ этой религии, одной из важнейших осо- бенностей которого стала концепция «особой передачи вне наставлений» {цзяо вай бе чуанъ), т.е. непосредственно от учителя к ученику, а не через изучение буддийских канонических сочинений, выраженная в двух обширных историографических сочинениях, посвященных истории чань-буддизма. Примечательно, что первый вариант этой концепции сформулировал представитель конфу- цианской элиты Ян И, написавший предисловие к первому по времени сочине- нию, в котором чань-буддизм излагался как «особое совершенствование вне учения» {цзяо вай бе сю). Не исключено, что подобная квалификация чань- буддизма была связана с тем, что она избавляла от решения вопроса о статусе буддийских канонических сочинений, т.е. по-своему решала проблему их места в комплексе «культурности/словесности». Сочинение, к которому написал предисловие Ян И, имело название «Записи о передаче светильника [составленные в период правления под девизом] Цзин дэ» (Цзиндэ чуть дэн лу) и было составлено монахом Даоюанем, издавшим его в 1004 г. В этом своде, пред- ставлявшем собой историю передачи учения начиная от семи первых будд {саптататхагата) вплоть до буддийского наставника эпохи Тан Фаянь Вэньи (885-958), основное внимание уделялось описанию историй пробуждения буддийских наставников и формированию идущих от них линий преемственности; кроме того, в нем имелся специальный раздел, где рассматривались вопросы, касающиеся знаменитых монахов, не относящихся к традиции чань-буддизма, а также разделы, содержащие сборники изречений и бесед чаньских наставников (юйлу), разделы с поэтическими сочинениями и эссе. Этот сборник стал первым в ряду себе подобных и значительно повлиял на усиление позиций чань-буддизма в эпоху Сун. Важным обстоятельством составления этого свода являлось высочайшее покровительство императора Чжэнь-цзуна, который и поручил Ян И написание предисловия, как бы подчеркивая, что именно такая трактовка буддийского учения была наиболее приемлема для императорской власти.


500
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
Второй сборник этого же жанра, получивший название «Тяньшэн гуандэн лу» («Записи о распространении [света] светильника [составленные в период правления под девизом] Тянь-шэн»), был составлен в 1036 г. зятем Чжэнь-цзуна - Ли Цзуньсюем (ум. 1038) и посвящен исключительно истории конкретной линии преемственности, восходящей к танскому наставнику Линьцзи Исюаню (810/815-866/867) и превозносящей именно это направление чань-буддизма, что весьма повлияло на его возвышение в эпоху Сун. В этом сборнике впервые в явном виде была сформулирована концепция «особой передачи вне наставлений», которая преподносилась как специфическая черта чань-буддизма. Данная концепция вводилась через сюжет так называемой «цветочной проповеди» (букв, «поднять цветок и утонченно улыбнуться», или нянъхуа вэйсяо), т.е. через историю о том, как Будда сообщил смысл учения своему ученику Махакашьяпе, подняв цветок. Этот сюжет положил начало еще одной важной для чань-буддизма концепции «передачи от сердца к сердцу» (и синь чуть синь), т.е. помимо устного словесного выражения.
О том, что правящая фамилия, особенно в ранний период правления, уделяла большое внимание буддийской традиции, говорит не только то, что первые сун- ские императоры покровительствовали изданию буддийских историографических сочинений, но та1сже то, что они оказывали покровительство изданию буддийского канонического свода. Работа по созданию нового свода началась уже при Тай-цзу с подготовки «Да цзан цзин суйхань со инь» («Указатель, прилагае- мый к Великому собранию сутр»), который включал в себя названия сочинений общим объемом 660 цзюаней и был составлен монахом Вэньшэном, занимав- шим должность《монаха правого переулка, пишущего [стихи] по велению импе- ратора» (ю цзе инчжи гиамэнъ). В 971 г. Тай-цзу повелел придворному евнуху Чжан Цунсиню возглавить работу по изготовлению ксилографических досок для печатания новой редакции собрания буддийских канонических сочинений. Эта работа, осуществлявшаяся на территории провинции Сычуань, продолжалась 12 лет, и ее результатом стало появление свода, состоявшего из 1076 сочинений общим объемом 5048 цзюаней и получившего название «Кайбао да цзан цзин» («Большое собрание сутр [периода правления под девизом] Кай-бао»), или, из-за места, где он был отпечатан, «Шу да цзан цзин» («Шуское большое собрание сутр»). Данный свод стал образцом для всех последующих канонических собраний буддийских сочинений и лег в основу буддийских книжных сводов в Корее и Японии, а также в государствах тангутов и киданей.
При Тай-цзуне, в царствование которого закончилось составление указанного свода, начался масштабный проект по переводу буддийских сочинений (возможно, по образцу проекта, существовавшего в танскую эпоху). Центром, в котором производилась работа по переводу текстов, стал монастырь Тайпин синго сы, основанный по указу императора и даже названный по девизу правления. Примечательно, что император сам посещал залы, в которых работали переводчики, а когда в 982 г. была подготовлена первая серия переведенных текстов, рекомендовал читать их придворным чиновникам. Все переведенные тексты


Глава 4. Буддизм при династии Сун
501
должны были быть включены в каноническое собрание, поэтому велась тщательная работа по выявлению текстов апокрифичекого содержания. Чтобы ускорить работу, Тай-цзун даже выписал в 983 г. 15 послушников, знающих санск- рит, однако прибыли только 10. Наконец, в 988 г. работа была завершена, и император лично написал предисловие к собранию переведенных текстов.
Работа по переводу текстов продолжалась и далее, в результате чего за период с 983 по 1037 г. было переведено 263 сочинения. В 1035 г. правивший тогда Жэнь-цзун написал предисловие к составленному словарю санскритских терминов, который был подготовлен 80 индийскими и 72 китайскими монахами. После этого работа по переводу текстов продолжалась еще несколько десятилетий и закончилась в 1078 г., когда умер руководитель центра индийский монах Жичэн.
Большинство переведенных текстов были небольшими по объему, и половина из них относилась к тантрической традиции, что, возможно, объясняется тем, что в это время тантрическое направление в индийском буддизме занимало ведущие позиции. При этом значительная часть текстов была сборниками словесных формул дхарани, т.е., по сути, транскрибированных санскритских слогов, а не собственно текстов сутр. Процесс перевода не обходился без накладок. Так, в 993 г. некий хотанский монах перевел «Да шэн ми цзан цзин» («Сутра собра- ния тайн Большой Колесницы»), однако кашмирский монах Фасянь (ум. 1000), руководивший тогда проектом, заподозрил подготовленный текст в несоответствии его содержания подлинному учению Будды, в результате чего он был уничтожен.
Еще одним аспектом поддержки буддийского учения при раннесунских императорах было внимание, оказываемое иноземным монахам. Наиболее известным из них являлся уже упомянутый Фасянь, который прибыл ко двору в 980 г. и, как было сказано, стал руководителем проекта.
Как мы уже отмечали, в эпоху Сун наиболее благоприятные условия были созданы для различных направлений чань-буддизма. Три из них - Фаянь, Линьцзи и Цаодун - возникли в эпоху Тан, еще одно - Юнъмэнь - в эпоху Пяти Династий.
Историю сунской традиции Фаянъ принято начинать с фигуры Юнмин Янь- шоу, уроженца царства У-Юэ5 который, как уже было сказано, предпринял попытку грандиозного идейного синтеза, фактически соединив все наиболее влиятельные направления буддизма послетанской эпохи. Этот ученик знаменитого чаньского наставника Тяньтай Дэшао, согласно его жизнеописанию, был командиром гарнизона пограничной заставы, однако его интерес к буддизму был так силен, что он отказался от выполнения своих обязанностей и стал буддийским монахом. Далее в его жизнеописании говорится, что он использовал казенные средства для выкупа выловленной рыбы, которую, движимый чувством сострадания, собирался выпустить. Арестованный за это деяние и приговоренный к смертной казни, он был освобожден лично правителем царства, отметившим, как утверждается, что порыв Яньшоу был искренним и что перспективу смерти он воспринял спокойно. Большая часть жизни Яньшоу прошла в родном царстве,


502
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
где он с 952 г., был последовательно наместником нескольких монастырей, наиболее известными из которых были Цзышэнсы в горах Сюэдоушань, а также Линъиньсы и Юнминсы, названные так по местностям, где они располагались. Сам Яньшоу был основателем монастыря Юнминсы, по которому он и получил свое прозвище. После установления империи Сун Яньшоу оказывал покровительство первый сунский император, пожаловавший ему после кончины посмертный титул «Чжицзюэ» («Мудрое пробуждение»).
Важной стороной воззрений Яньшоу была идея соединения созерцательной техники чань-буддизма и техники «памятования будды» {нянь фо), практиковавшейся в рамках традиции почитания будды Амитабхи и его Чистой Земли. Сама традиция объединения этих двух техник восходила еще к эпохе Тан и выражалась формулой «Чистая Земля только ума» {вэй синь цзин ту), смысл которой заьслючался в том, что Чистая Земля связана с природой ума. Яньшоу трак- товал практику «памятования будды» как «искусное средство» (упайя, фанбянъ), позволяющее через образ будды Амитабхи, который является перед мысленным взором практикующего, увидеть природу самого ума и постичь пустоту {шунъя, кун). При этом конечной целью он называет именно пробуждение ума, а не рождение в Чистой Земле. Однако Яньшоу не отбрасывал само желание переродиться в Чистой Земле, связывая его с обетом бодхисаттвы, т.е. с желанием перерож- дения с целью «спасения всех живых существ». В целом подход Яньшоу позволял сохранить основные установки чань-буддизма, заключающиеся в признании всего мира предметов восприятия тождественным природе ума, но при этом обосновать возможность и допустимость популярных практик, дав им приемлемое истолкование.
Юнмин Яньшоу известен также как автор сочинения «Цзунцзин лу» («Записи о зерцале истока»), или «Синьцзин лу» («Записи о зерцале ума»). Слово «исток» или «предок», выведенное в заглавие работы, по словам самого Яньшоу, отсылало к «единому уму» (и синь), который уподоблялся зеркалу, способному отражать все дхармы. Сочинение, состоящее из 100 свитков, делится на три раздела, первый из которых посвящен иллюстративным примерам из текстов чань- буддизма, относящимся к теме «единого ума», второй включает в себя разнообразные вопросы, касающиеся этой темы, и пространные ответы на них, которые дает сам Яньшоу, а третий содержит уточняющие цитаты из сочинений знаменитых чаньских наставников. Примечательно, что Яньшоу придерживался принципиальной позиции о единстве всех направлений буддизма, и потому в его тру- де есть не только выдержки из чань-буддийских сочинений, но и отрывки из текстов, принадлежащих традициям Гянь麵й,办аянь и Фас肌
Кроме Яньшоу к традиции Фаянъ принадлежал также знаменитый буддийский историограф Даоюань, автор свода «Цзиндэ чуаньдэн лу».
Традиция Линъцзи, восходящая к знаменитому наставнику эпохи Тан - Линь- цзи Исюаню, в начале эпохи Сун получила продолжение в лице Фэнсюэ Янь- чжао (897-973), который, подобно Цзаньнину, Тяньтаю Дэшао и Яньшоу, был уроженцем царства У-Юэ. Получив классическое образование, он попытался


Глава 4. Буддизм при династии Сун
503
сдать государственные экзамены, однако провалился, после чего решил избрать иную стезю и пустился на поиски наставников. Поначалу он поступил в монастырь Кайюаньсы, где прошел обучение знатока винаи Чжигуна, который наставлял его в традиции созерцания «успокоение и постижение» {ъиаматха- випашъяна, чжи-гуанъ), восходящей к знаменитому наставнику Чжии, основоположнику традиции Тяныпай. После того как ему исполнилось 25 лет, Яньчжао пошел в ученики к чаньскому наставнику Цзинцин Даофу (868-937), который был насельником того же монастыря. Однако он решил, что не преуспел, и отправился на поиски нового наставника. Таковым стал Наньюань Хуэйюн (860- 930), принадлежащий к традиции Линъцзи, третьим патриархом которой он был. У него Яньчжао проучился шесть лет и, как повествует его жизнеописание, достиг пробуждения, после чего сам стал наставником. С 931 г. он жил при храме Фэнсюэ в Жучжоу, по которому и получил свое прозвище, а в 951 г. переселился в храм Ганхуэй, построенный стараниями начальника области.
Как и все наставники традиции Линъцзи, Фэнсюэ Яньчжао не занимался систематизацией учения и следовал установившейся в школе традиции парадоксальных бесед, получивших терминологическое обозначение «вопросы и от- веты» {вэнъ да), важной темой которых было ученичество, а также раскрытие своей природы (син) как «природы Будды» (фо син). Несколько оставленных им стихотворных текстов должны были выразить его опыт пробуждения.
Линию Фэнсюэ Яньчжао продолжил его ученик Шоушань Шэннянь (926-995), поселившийся, став преемником Яньчжао, на горе Шоушань, которая находилась в той же области Жучжоу, что и храм Ганхуэй. Его учеником был Фэньян Шаньчжао (947-1024), посетивший, по его утверждению или по утверждению составителей его жизнеописания, прежде чем прийти к Шэнняню, 71 наставника. Некоторые из этих наставников, как утверждалось, относились к традиции Цао- дун, что сказалось на тех преобразованиях, которые претерпела школа Линъцзи при этом ее патриархе. После того как Шаньчжао стал главой школы, он поселился на горе Фэньяншань. В его жизнеописании утверждается, что в конце жизни ему несколько раз предлагали стать наместником местных знаменитых монастырей, но он отвечал отказом.
Шаньчжао ввел в процесс наставничества некоторые новации, в том числе так называемые《пять стадий» (у вэй), позаимствованные из практики традиции Цаодун, а именно пять ступеней постижения соотношения абсолютного (чжэн) и относительного (пянъ), т.е. постигаемого пробужденным умом и непробуж- денным умом, вплоть до понимания их недвойственности и взаимопроникновения. Кроме того, Шаньчжао начинает использовать специфические фразы- гунъанъ в качестве инструмента, разъясняющего основы чань-буддизма, сочетая их с примерами из сутр, изречений чаньских патриархов и иных источников и сопровождая комментариями, создав, таким образом, первый каталог классических гунъанъ. Не исключено, что Шаньчжао был вообще первым, кто стал рассматривать использование гунъанъ как отдельный прием в общении наставника и ученика.


504 Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
С преемником Шаньчжао Шишуан Чуюанем (986- 1040), ставшим монахом в 22 года，связано распространение учения школы на юге империи, а также форми- рование двух наиболее известных ветвей традиций Линъцзи, основанных его учениками, - Хуанлун пай и Янци пай. С ветвью Хуанлун, которую основал Хуан- лун Хуэйнань (1002-1069), связано появление так называемого «литературного чань» {вэнъцзы чань), одним из ярких представителей которого был монах этой ветви Цзюэфан Хуэйхун (1071-1128). Сам Хуэйхун полагал, что истоки вэнъцзы чань находятся в литера- турном описании «пяти стадий》，которое составил Цао- шань Бэньцзи (840-901) - один из основоположников традиции Цаодун. В целом эта ветвь традиции Линъцзи оказала определенное влияние на развитие словесности, а ее представители - на литераторов той эпохи.
Цзюэфан Хуэйхун известен и как автор «Чаньлинь сэнбао чжуань» («Хроники монахов-драгоценностей чаньского леса»), изданной в 1123 г. в качестве приложения к «Гаосэн чжуань» («Жизнеописание достойных монахов») знаменитого автора VI в. Хуэйцзяо (497- 554). В хронике, составленной Хуэйхуном, было собрано более 100 биографий знаменитых чаньских монахов конца эпохи Тан и начала эпохи Сун. Позже этот свод дополнялся, и туда было внесено еще несколько биографий знаменитых чаньских наставников.
После ухода из жизни Хуэйхуна в школе произошло разделение из-за полемики между двумя его учениками: Баофэн Кэвэнем (1025-1102) и Дунлинь Чанцзуном (1025-1091). Пер- вый из них критиковал Чанцзуна и его последователей за то, что они якобы «цепляются за тишину и просто ждут пробуждения», в то время как необходимо применять активные методы достижения пробуждения, в первую очередь с помощью практики гунъанъ. Эта критика была связана с влиянием дискуссии, в которой участвовал представитель Янци пай Дахуэй Цзунгао (1089-1163), однако сам спор был уже не внутренним, а межшкольным, поскольку он велся с представителями традиции Цаодун.
Как отдельное направление традиции Линъцзи ветвь Хуанлун просуществовала только до XII в., после чего соединилась с оппонирующей ветвью Янци. Примечательно, тем не менее, что именно эта ветвь традиции Линъцзи стала первым направлением чань-буддизма, распространившегося в Японии, где ее представителем стал Эйсай Мёан (1141-1215). Что касается ветви Янци, то она со временем стала доминирующим направлением не только в рамках традиции Линъцзи, но и в пределах всего чань-буддизма. Наиболее активно и ярко эта
Баофэн Кэвэнь


ветвь проявила себя в третьем поколении своих наставников, самым известным среди которых был Юаньу Кэцинь (1063-1135), а его учеником - знаменитый Дахуэй Цзун- гао. Сам Кэцинь учился у известного наставника того времени Уцзу Фаяня (10247-1104), также принадлежащего к линии Янци. Кэцинь известен своей дружбой с покровителем буддийских наставников и почитателем чань- буддизма, одним из самых известных буддистов-мирян того времени - Чжан Шанъином (1043-1122), а таьсже с пред- ставителями верхов в районе провинции Сычуань，включая губернатора Чэнду. Кэцинь пользовался настолько большой популярностью, что удостоился титулов от императора Хуэй-цзуна, как известно, не слишком благоволившего буддизму, а таьсже от императора Гао-цзуна. Пер- вый пожаловал ему титул «Фого» («Плод Будды»), а вто- рой - титул «Чжэньцзюэ» (《Истинное Пробуждение»).
Кроме того, известно, что он читал наставления по сборнику гунъанъ «Сюэдоу сунгу» («Стихотворные комментарии на древние [гунъань, составленные] Сюэдоу [Чун- сянем]»), принадлежавшему одному из наставников традиции Юнъмэнь. Именно эти наставления легли в основу одного из самых знаменитых и авторитетных собраний гунъанъ - «Биянь лу» («Записи Бирюзового грота»), составителем которого считают в том числе и его.
Следующие после Кэциня наставники, начиная с его ученика Цзунгао, систематически критиковали как характерный для ветви Хуанлун и направления Юнъмэнь «литературный чань», так и методы, практикуемые традицией Цаодун. Направление в практике, которое отстаивал Цзунгао, получило название «исследующий [начало] речи чань» (кайхуа чанъ). Суть этого подхода, в котором особое внимание уделялось именно технике использования гунъанъ, заключалась в том, что гунъанъ рассматривались как некие «темы разговора» (хуа тоу), но при этом принципиально блокирующие возможность дать прямой ответ. Примером для самого Цзунгао был вопрос, заданный своему ученику тан- ским наставником Чжаочжоу Гуншэнем (778-897): «Обладает собака „природой Буддыи или нет?», на что сам же и отвечал «не имеется» (у), что является омофоном со словом «пробуждение» (у). Это слово стало образцовой «темой разговора» для всей последующей традиции, и именно на эту историю ориентировался в своих наставлениях Цзунгао. Акцент на гунъанъ делался потому, что, с точки зрения сторонников этой практики, именно они позволяют достичь остановки потока мыслей и «внезапного пробуждения» {дунь у) как естественного ее результата. По сути дела, дискуссия с традицией Цаодун тоже касалась именно методов достижения пробуждения, поскольку представители последней настаивали
Юаньу Кэцинь
四
Уцзу Фаянь
Глава 4. Буддизм при династии Сун
505


506
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
на методе, получившем название «чань бессловесного озарения» (мочжао чанъ) и основан- ном на классическом подходе к технике созерцания, суть которой заключалась в постепенном очищении ума от заблуждений, мешающих, как считалось, прозреть его «изначальную пробуж- денность» {бэнъ у). В свою очередь, Дахуэй Цзунгао полагал, что ни само по себе успокоение ума не может быть целью, ни, более того, нельзя работать
Хунчжи Чжэнцзюэ
Гаофэн Юаньмяо
с умом посредством его самого. Он настаивал на том, что необходимо стремление именно к пробуждению, приложение усилий для того, чтобы «вырвать ум из рождений и смертей», результатом чего и будет его успокоение.
Сам Дахуэй Цзунгао известен не только как критик методов других направлений чань-буддизма, но и как автор большого собрания историй использования гуньанъ «Чжэнфаянь цзан» («Сокровищница глаза Истинной Дхармы»), который он готовил вместе со своими учениками из мирян и издал в 1147 г. В сборник вошла 661 история, а само его название несет в себе характерную для чань- буддизма особенность подчеркивать, что передача опыта пробуждения производится не через письменную традицию, а от учителя к ученику непосредственно, на что указывает словосочетание «глаз Дхармы», означающее, что Дхарма как бы «узревается» пробудившимся умом.
После того как Цзунгао был освобожден из-под стражи, куда его поместили из-за подозрения в измене，он подружился с наставником традиции -
Хунчжи Чжэнцзюэ (1091-1157)，рассуждения которого до этого были предметом его критики. Позже его карьера пошла резко вверх, и он незадолго до смерти даже стал наставником императора Сяо-цзуна, который пожаловал ему титул «Дахуэй» («Большая мудрость»), а после его кончины также титул «Пуцзюэ» («Всеобъемлющее пробуждение»).
Через некоторое время после смерти Цзунгао, в 1166 г.，были изданы его письма своим мирским ученикам под общим названием «Дахуэй Пуцзюэ чань- ши шу» («Письма чаньского наставника Дахуэй Пуцзюэ»), содержанием которых были наставления по созерцанию, в первую очередь по характерным для школы Янци пай темам кайхуа чанъ и понимания гуньанъ как «тем разговора». Позже, уже в 1186 г. было издано сочинение «Дахуэй Пуцзюэ чаньши цзунмэнь уку» («Военный склад врат учений чаньского наставника Дахуэй Пуцзюэ»), куда вошли истории о самом наставнике, его предписания и поэтические произведения. Кроме текстов, связанных с Цзунгао, туда вошли тексты, связанные с его учителем Юанью Кэцинем, а также с наставником Уцзу Фаянем.


Глава 4. Буддизм при династии Сун
507
Учеником Цзунгао был известный наставник Дэгуан (1121-1203), удостоившийся от императора Сяо-цзуна титула «Фочжао» («Сияние Будды»). Линию, основанную им, продолжил наставник Гаофэн Юаньмяо (1238- 1295), который стал известен тем, что сформулировал три условия или «три важных [вещи]» (сань яо): великую способность веры, ве- Чжунфэн Минбэнь Даян Цзинсюань
ликое неистовство и великое сомнение. Свои рассуждения об этих трех условиях он изложил в труде, получившем название «Гаофэн хэшан чаньяо» («Важнейшие [вещи в практике] чань [изложенные] хэшаном Гаофэном»). Самым известным учеником Юаньмяо был Чжунфэн Минбэнь (1263-1323), начало сознательной деятельности которого пришлось на период Южной Сун.
Еще один наставник школы Янци пай, Умэнь Хуэйкай (1183-1260), был составителем самого известного сборника гуньанъ «Умэнь гуань» («Безворотная застава»), название которого отсылает как к горе Умэньшань, где жил этот наставник, так и к истории о Чжаочжоу Гуншэне и его ответу на вопрос: «Обладает ли собака „природой Будды?а». Сам Хуэйкай учился у наставника Тяньлуна, который практиковал так называемый «чань одного пальца» {ичжи чань), восходящий к танскому наставнику Цзючжи Ичжи (IX в.), который просто показывал палец вместо ответа на вопросы своих учеников, не давая, таким образом, пытаться постичь буддийское учение посредством рассуждений, т.е. рационально. Хуэйкай известен как настоятель нескольких монастырей, а также как учитель известного японского наставника Синити Какусина (1207-1298), познако- мившего японских буддистов со сборником «Умэнь гуань». Сам Хуэйкай был настолько знаменит, что император Ли-цзун приглашал его в столицу для совершения церемоний, в частности для проведения моления о дожде. В знак особого благоволения ему было вручено золотое облачение и пожалован титул «Фаянь» («Глаз Дхармы»).
История традиции Цаодун в эпоху Сун не была столь же яркой, как история Линъцзи. Ее первым наставником в эту эпоху был Даян Цзинсюань (942-1027), постриженный в монахи собственным дядей и после перехода от одного наставника к другому ставший, наконец, учеником Хуэйцзяня, принадлежавшего к традиции Цаодун. После обучения у него Цзинсюань поселился на горе Даяншань, от которой и получил свое прозвище. Перед смертью он неожиданно для многих передал свой портрет, обувь и облачение не своему предполагаемому преемнику, а Фушань Фаюаню (991-1067), наставнику школы Линъцзи, надеясь, что он про-


508
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
должит именно линию Цао- дун, что тот и сделал, передав впоследствии линию Цзин- сюаня своему ученику Тоу- цзы Ицину (1032-1083). Об Ицине известно, что он, до того как стать учеником Фа- юаня, какое-то время изучал доктрину «Аватамсака сутры».
Учеником Тоуцзы Ицина являлся еще один достаточно известный представитель традиции Цаодун - Дахун Баоэнь (1058-1111). В молодости он
Тоуцзы Ицин
Данься Цзычунь
был чиновником, однако затем с разрешения двора покинул свой пост и постригся в монахи. Позже первый министр сунского двора пригласил его проповедовать в монастырь Шаолиньсы, ставший к тому времени знаменитым. До- вольно интересным эпизодом биографии Баоэня стало то, что он первый изменил характер монастыря, куда его пригласили. Этот монастырь, располагавшийся в районе гор Баоэньшань, до того относился к традиции винаи (люй), но Бао- энь превратил его в центр чань-буддизма. Кроме того, он был извесен своей близкой дружбой со знаменитым буддистом-мирянином Чжан Шанъином, общавшимся со многими чаньскими наставниками.
Ученик Дахун Баоэня - Дахун Шоусуй (1072-1147), переселившийся на юг после того, как северные районы империи перешли во владение чжурчжэньского государства Цзинь, известен в первую очередь тем, что написал первый комментарий на чань-буддийскую антологию «Фоцзу сань цзин» («Три канона будд и патриархов»), составленную в позднетанскую эпоху и дополненную уже в раннюю Сун. В ее состав входили два апокрифических текста - «Ицзяо цзин» («Сутра завещанного учения») и «Сы ши эр чжан цзин» («Сутра в сорока двух разделах»), а также текст танского наставника Гуйшань Линъю (771-853) «Гуй- шань цзинцэ» («Увещевания Гуйшаня»). Это собрание текстов, представлявшее собой простейшее изложение буддийского учения, предназначалось для тех, кто только начинал путь чань-буддийского монаха.
Наиболее значительным представителем традиции Цаодун в эпоху Сун был Хунчжи Чжэнцзюэ. Он являлся уроженцем региона Сичжоу, находившегося на территории современной провинции Шаньси, за что получил впоследствии прозвище «Сичжоу гуфо» («Старый будда из Сичжоу»). Монахом он стал в 10 лет и несколько раз переходил из одного монастыря в другой, пока не стал учеником представителя традиции Цаодун Данься Цзычуня (1064-1117). Пройдя после этого еще через несколько монастырей, в 1129 г. Хунчжи поселился в обители на горе Тяньтуншань, где под его руководством был сооружен большой «Зал Сангхи» для упражнений в созерцании. Учителю Хунчжи и ему самому принад-


Глава 4. Буддизм при династии Сун
509
лежит трактовка практики Цаодун как мочжао чанъ, которая, как уже говорилось, базировалась на представлении о том, что пробужденность - это естественное состояние ума и задача заключается в том, чтобы вернуть его в изначальное, т.е. пробужденное, состояние и через сидение в тишине поддерживать ум в состоянии чистоты. Хунчжи написал специальное сочинение, посвященное этой практике, озаглавленное «Мочжао мин» («Памятная надпись о бессловесном озарении»), в котором описывал практику через терминологическое сближение с традицией Тянъ- тай. Первый иероглиф слова мочжао - «бессловесный»
{мо) он трактовал как «успокоение» (шаматха, чжи), а второй - «озарение» (чжао) как «постижение» {випашъ- Сюэдоу Чунсюань яна, гуанъ). Именно эти рассуждения стали объектом критики со стороны Дахуэй Цзунгао и представителей направления Янци пай школы Линъцзи.
Кроме Хунчжи Чжэнцзюэ значительный след в истории школы Цаодун оставил Тяньтун Жуцзин (1162-1227), получивший известность прежде всего потому, что его называл своим учителем знаменитый японский наставник Догэн (1200-1253). Последний, распространяя в Японии техники «просто сидения» и «одновременного отбрасывания тела и ума», говорил про них, что они были получены им у Жуцзина. Примечательно, что о самом Жуцзине не известно, чтобы он учил подобным техникам. Большинство его наставлений касалось упражнений, связанных с сосредоточением на смысле знаменитого гунъанъ Чжаочжоу о том, обладает ли собака «природой Будды». Таким образом, не исключено, что мировоззрение, распространяемое Догэном в Японии, напрямую с этим наставником традиции Цаодун связано не было.
Еще одна заметная традиция чань-буддизма в эпоху Сун, Юнъмэнъ, сформировалась, как уже было сказано, в период Пяти Династий. Она также получила свое название от имени основоположника, которым был Юньмэнь Вэньянь (864-949). Особенным методом Юнъмэня была так называемая «Застава в один знак» (ицзы гуанъ), подразумевавшая ответ на вопрос ученика одним словом. Например, на вопрос о том, что такое подлинная сокровищница глаза Дхармы, ответил: «Всеобъемлющий» {пу). Цель подобного ответа, как и специфических приемов других чань-буддийских наставников, состояла в том, чтобы ученик не пытался концептуально оформить учение Будды, а старался постичь то, о чем оно говорит, непосредственно.
Наследником традиции Юнъмэнъ Вэньяня был Дуншань Шоучу (910-990), который известен знаменитым гунъанъ «три цзиня конопли» (ма санъцзинъ), являвшимся ответом на вопрос ученика о том, что значит «Будда». Этот гунъанъ стал одной из образцовых «тем разговора» и вошел в антологию «Умэнь гуань», а также в не менее знаменитую антологию «Би янь лу». Еще одним известным наставником традиции Юнъмэнъ, работавшим уже в XI в., являлся Сюэдоу Чунсюань


510
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
(980-1052), уроженец провинции Сычуань и знаток доктринальных буддийских традиций, основную часть жизни проживший на территории современной провинции Чжэцзян. Он известен преимущественно как составитель авторской антологии «Сюэдоу сунгу», в которой были собраны 100 гуньань, с приложенным к ним стихотворным комментарием. Эта антология стала основой для составления «Би янь лу».
Важным обстоятельством истории традиции Юнъмэнъ была ее тесная связь с представителями конфуцианской элиты. Так, известно, что Дацзюэ Хуайлянь (1009-1090), один из известных монахов школы Юнъмэнъ, был близко знаком со знаменитым государственным деятелем и литератором Су Ши (1036-1101). Еще одного представителя этой школы, Фожи Цисуна (1007-1072), современники относили к категории «монахов-конфуцианцев», поскольку он был большим знатоком конфуцианской классики, настаивал на фундаментальном тождестве положений буддизма и конфуцианства и даже истолковывал положения конфуцианского учения в буддийских терминах.
Отданный в монастырь на воспитание в семь лет, после того как умер его отец, Цисун стал монахом в возрасте 14 лет. Параллельно с буддийским он получил базовое конфуцианское образование. После достаточно долгих поисков он достиг горы Дуншань, на которой жил Дуншань Сяоцун (ум. 1030), третий патриарх школы Юнъмэнъ. Данных о том, оказал ли тот влияние на Цисуна или нет, не существует, тем более нет никаких сведений о том, был ли Цисун его учеником; тем не менее считается, что именно Сяоцун ввел Цисуна в традицию Юнъмэнъ. Кроме попыток обосновать глубинную связь конфуцианства и буддизма, Цисун занимался составлением исторических сочинений. Его кисти принадлежат три произведения: «Чуаньфа чжэнцзун цзи» («Записи о правильной традиции передачи Дхармы»), «Чуаньфа чжэнцзун лунь» («Рассуждения о правильной традиции передачи Дхармы») и «Чуаньфа чжэнцзун динцзу ту» («Схема передачи Дхармы, [установления] правильности традиции и определения патриархов»). Все они были написаны в 1060 г., а их издание при личной поддержке императора Жэнь-цзуна было осуществлено в 1061 г. Уже на следующий год эти три произведения Цисуна были включены в канонический свод буддийских сочинений. Позже, уже в 1064 г., текст «Чуаньфа чжэнцзун цзи» с пространными разъяснениями самого Цисуна был помещен на стеле в монастыре Ваньшоу Чаньюань. Важность этих сочинений, связанных между собой, состоит в том, что в них представлено то видение истории чань-буддизма, которое стало нормативным. В частности, именно Цисун предложил выделять пять школ чань- буддизма: Гуйян, Цаодун, Линъцзи, Юнъмэнъ и Фаянъ. Кроме того, он написал самое популярное введение к «Люцзу тань цзин» («Сутра помоста Шестого патриарха»), которое затем вошло в издание этого текста, осуществленное уже в эпоху Юань (1280-1368) и приобретшее свой вид также благодаря редактуре Цисуна. Названо это введение было «Фуцзяо пянь» («Глава о помощи в учении»).
После создания трех указанных исторических сочинений, получивших общее название «Чуаньфа чжэньцзун» («Правильная традиция передачи Дхармы»),


Глава 4. Буддизм при династии Сун
511
Цисун удостоился особого внимания императора, и ему была преподнесена красная монашеская мантия, а также пожалован титул «Минцзяо даши» («Великий наставник просветленного учения»). Кроме того, он был приглашен в столицу, где, в частности, познакомился со знаменитым историографом и литерато- ром той эпохи Оуян Сю (1007-1072), который, как известно, был яростным противником буддизма, что не помешало, тем не менее, их близкой дружбе. С середины 60-х годов XI в. Цисун занимает пост наместника монастыря на горе Фо- жишань, которая располагается недалеко от Ханчжоу. После его смерти, как утверждается разными авторами, от него остались «священные останки», так называемые шарира, а также некоторые не сгоревшие во время кремации части тела, что, как считалось, было явным подтверждением того, что Цисун достиг пробуждения. Для хранения этих предметов в монастыре была возведена ступа. Таким образом, Фожи Цисун стал вторым после Цзаньнина знаменитым монахом, объединявшим в себе конфуцианскую ученость и славу буддийского подвижника, а также, как и Цзаньнин, прославившимся как автор сочинения по ис- тории чань-буддизма.
Известным представителем традиции Юнъмэнъ был также Чанлу Цзунцзэ, живший в конце XI - начале XII в. (точные годы неизвестны). Как и Фожи Цисун, он получил хорошее конфуцианское образование, после чего, как свидетельствует его жизнеописание, обратился к буддизму под влиянием Юаньфэн Цинмана, который тоже был монахом традиции Юнъмэнъ. Уже в зрелом возрасте его наставниками стали Фаюнь Фасю (1027-1090) и Чанлу Инфу, ученик Тяньи Ихуая (993-1064), который, в свою очередь, был учеником Сюэдоу Чун- сюаня. Цзунцзэ пользовался покровительством двора и даже удостоился титула «Цыцзюэ даши» («Великий наставник сострадания и пробуждения»). Кроме того, он был наместником двух монастырей.
Более всего Цзунцзэ известен как автор свода монастырских правил для чань- буддийских монастырей, получившего название «Чаньюань цингуй» («Чистые правила чаньского сада») или, в сокращенном варианте, «Цингуй» («Чистые правила»). Название свода отсылает к более раннему сочинению, которое, согласно преданию, было написано наставником эпохи Тан Байчжан Хуайхаем (749-814) и после этого утрачено, что, возможно, является легендой сунского времени, цель создания которой, надо полагать, заключалась в том, чтобы «удревнить» традицию китайской винаи. Как бы то ни было, именно сочинение Цзунцзэ представляло собой китайский свод правил монастырской жизни, который соперничал по популярности со старыми сводами, основанными на индийской винае. Примечательно, что этот свод использовался не только в чань-буддийских монастырях, но и в так называемых монастырях «миров по десяти направлениям» {шифан ча), т.е. в основных буддийских монастырях империи. Наконец, именно этот свод монашеских правил лег в основу всех последующих сводов правил монашеского общежития не только в Китае, но и в Корее и Японии.
В кодексе, составленном Цзунцзэ, есть заметные корректировки исходного, т.е. индийского, набора монашеских правил. Например, увеличено количество


512
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
запретных для монахов продуктов. Так, к запретному в индийской винае чесноку добавлены еще и все виды лука. Кроме того, кодекс Цзунцзэ категорически запрещает монахам употребление мяса, опять же ужесточая существовавшее до этого правило, позволяющее употребление мяса и рыбы при определенных условиях. Помимо этого, свод дает подробное описание всех служебных ведомств монастыря. Всего их перечисляется 10: ведомство провизии, кухонное ведомство, ведомство ухода за святилищами и помещениями, ведомства обслуживания сигнального колокола, обслуживания главных ворот, обслуживания святильников, ведомство чая, ведомство главного садовника, ведомство сельхозработ, а также ведомство, отвественное за монастырский транспорт. Кроме этих ведомств в своде вводится специфическая должность《хранителей чисто- ты» (цзин жэнъ), которые должны следить за накрытием столов в трапезной, а также за тем, чтобы монахи приступали к трапезе подобающим образом, что тоже расходится с классической винаей, согласно которой «хранитель чистоты» просто обязан удерживать монахов от исполнения недолжного. Свод «Цингуй» учреждает «двор сангхи» (сэнтан) как целый комплекс помещений, в который входят не только залы для созерцания и совершения церемоний, но и трапезная, а также монашеские спальни.
Кроме кодификации монашеских правил Цзунцзэ известен также адаптацией практики «памятования будды» (нянь фо). Главный его тезис заключался в том, что памятование, т.е. произнесение вслух или про себя имени будды Амитабхи, не мешает созерцанию, а созерцание не мешает памятованию имени будды. В целом, как видим, он продолжал традицию рассмотрения Чистой земли как «единой с умом», а будды Амитабхи - как «единого с индивидуальной природой», т.е. приспосабливал концепцию Чистой земли Амитабхи к тезису о том, что «твоя индивидуальная природа и есть природа Будды», на котором базируется вся практика чань-буддизма. Также он писал, что рецитация имени будды Амитабхи - это «мысль без мысли», а рождение в Чистой земле - «рождение без перерождения», т.е., по сути, настаивал на том, что эта практика при ее верном понимании способствует освобождению от сансарического существования. Примечательно, что Цзунцзэ даже основал отдельную группу, которая получила название «Священное собрание Цветка лотоса» {Ланъхуа гиэнхуэй), в которой практиковалась рецитация имени будды Амитабхи. Примечательно также, что влияние традиции почитания будды Амитабхи сказалось и на некоторых аспектах составленного Цзунцзэ свода правил. Например, он указывает, что во время монашеских похорон все ритуалы должны быть сопровождаемы десятикратным повторением имени Амитабхи.
Весьма существенный вклад в развитие буддийского вероучения в эпоху Сун был внесен представителями традиции Тяныпай, т.е. направления, формулирующего доктринальные положения учения Будды на основе текста 《Лотосовой сутры». Именно представители этого направления сыграли важную роль в формировании системы буддийских ритуалов, сложившейся в эпоху Сун, а также в так называемом《схоластическом возрождении» китайского буддизма.


Глава 4. Буддизм при династии Сун
513
Одним из самых заметных представителей традиции Тяныпай в эпоху Пяти династий и в начале эпохи Сун был Цыгуан Уэнь (912-986), последователями которого в эпоху Сун являлись большинство приверженцев этой традиции. Этот наставник соединял восходящую к Чжии трактовку учения Будды с положения- ми традиций 办似仙 и а также с учением《Да шэн ци синь лунь» (《Трактат
о пробуждении веры в Махаяну»), развивающего концепцию так называемого 《вместилища Татхагаты» (тохдгдтдг叩бхд, жулдй гран). Трактуя важнейший постулат традиции Тяныпай «[в] одном акте ума [заключаются] три тысячи [большой тысячи миров]» {и нянь сань цянь), Уэнь, опираясь на традицию Хуа- янь, предлагал понимать мгновенный акт ума как истинный ум, который характеризовался как чистый, неизменный и изначально пробужденный, находящийся в соотношении с《подлинной реальностью» (татхдтд, порождаю-
щей все многообразие миров. Соответственно, в центре практики оказывался именно этот истинный ум.
Сходный с Уэнем подход развивал Юаньцин (ум. 997), который в своих рассуждениях традиционно различал три позиции: «будда», «живое существо» и ум. При этом《будду» он характеризовал как пробужденное состояние,《живое су- щество» - как омраченное, а ум рассматривал как то, что невозможно отделить от них и что пребывает либо в пробужденном, либо в омраченном состоянии, называя его «корнем обоих».
Почти сразу после начала эпохи Сун в рамках традиции Тяныпай происходит разделение, инициатором которого становится один из самых ярких ее представителей -Сымин Чжили (960-1028). Желая оградить учение от воздействия других буддийских традиций, прежде всего Хуаянь и Чань, он выступил с критикой положений, характерных для направления, к которому принадлежали Уэнь и Юаньцин. Чжили подчеркивал важность и непреложность таких основополагающих доктрин, как присутствие омраченности в природе Будды, учение о не- двойственности, а также концепции о том, что все предметы восприятия явля- ются манифестацией ума. В вопросе различия позиций《будда»,《живое сущест- во» и ум он придерживался классической точки зрения, идущей от основателя традиции Чжии, которая заключалась в том, что эти три состояния являются взаимным порождением друг друга, а точнее, если рассматривать каждое состояние в паре с одним из оставшихся, то эта пара порождает третье состояние. Таким образом, он возражал против того, чтобы отдавать приоритет уму, поскольку это формировало восприятие ума как некой необусловленной основы, а в вопросе о том, что такое «подлинная реальность», настаивал на том, что она совпадает с «тремя тысячами [большой тысячи миров]», т.е. придерживался классической для Тяныпай концепции недвойственности пробужденного и сан- сарического существования.
Активно отстаивая свое видение наследия основателя традиции Тяныпай, Чжили наряду с этим выступал как интерпретатор практики почитания будды Амитабхи. В отличие от большинства представителей чань-буддизма, которые стремились истолковывать Чистую землю исключительно в русле концепции ее


514
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
тождества с умом, он пропагандировал стремление переродиться в Чистой земле и ради этого даже создал в 1013 г. в монастыре Яньцин общество почитания Амитабхи, причем заявлял о планах довести численность этого общества до 10 тыс. человек, т.е.? проще говоря, до максимально возможного количества. Членам этого общества предписывалось практиковать рецитацию имени Ами- табхи в течение тысячи дней, а завершение цикла заносить в специальный календарь. Раз в год общество собиралось для внесения пожертвований, совершения молений, посвященных умершим, и для того, чтобы получить обрядовый календарь на следующий год. После создания общества почитания Амитабхи в монастыре Яньцин организация таких обществ стала частым явлением в рамках традиции Тянътай.
Свои основные возражения оппонентам Сымин Чжили изложил в текстах, ко- торые составили сборник《Сымин ши и шу» (《Письма Сымина с десятью разъ- яснениями»), опубликованный в 1006 г. В этом труде в 10 пунктах излагалось следующее видение Сымином доктрины Тянътай: 1) не рассуждать о созерцающем; 2) не рассуждать о предмете созерцания; 3) не проводить различия внутреннего и внешнего; 4) не создавать двойственности структурного основания/ принципа {ли) и реалий (ши); 5) не истолковывать результаты созерцания; 6) не задерживаться на затруднениях ума; 7) не познавать уровни созерцания; 8) не собирать смыслы созерцаемого; 9) не быть искусным в коллекционировании отрывков; 10) не быть искусным в изучении структурных образований/принципов.
Основным оппонентом Чжили был Гушань Чжиюань (976-1022), защищавший в полемике с ним позиции Уэня и его последователей. Чжиюаню принадлежит комментарий на «Алмазную стелу» Чжаньжаня, в котором он, как и автор этого сочинения, использует положения теории Татхагатагарбхи и традиции Хуаянъ для разъяснения концепции недвойственности, рассматриваемой в контексте рассуждений об основах созерцания ума. Один из вопросов, который он специально разбирает, является смысл используемых при описании этого процесса терминов «структурные основания» (ли) и «реалии» {ши), обозначающих два класса предметов, порождаемых умом: ноуменальные и феноменальные. Придерживаясь точки зрения, что эти термины описывают два этапа созерцания ума, к которому, по его мнению, все и должно быть сведено, Чжиюань рассматривал как проявления ума все формы существования, включая Будду и то, что в традиции Тянътай называлось «тремя тысячами [большой тысячи миров]», т.е. весь феноменальный мир.
Еще один важный вопрос, который специально разбирал Чжиюань в своем сочинении, был статус традиции Хуаянъ в общей классификации доктринальных традиций, принятой в рамках Тянътай. В этой классификации традиция Хуаянъ рассматривалась как «различающее учение» (бе цзяо) и объединялась с учениями, так или иначе связанными с традицей йогачары. Чжиюань указывал на то, что учение Хуаянъ не вписывается в традиционную классификацию, поскольку по своим параметрам соответствует характеристикам и《различающего учения», и《совершенного учения» (юань гряо)，т.е. собственно учения Гяньтдй. Тем са¬


Глава 4. Буддизм при династии Сун
515
мым он обосновывал близость этих учений, а значит, и возможность истолкования отдельных положений Тяныпай через терминологию Хуаянъ.
В вопросе соотношения изучения доктрины и практики созерцания, а также совершения ритуалов Чжиюань делал акцент на первичности изучения доктрины, в то время как созерцание «реалий»-феноменов и ритуал рассматривал как дополнение к нему. При этом он подвергал критике точку зрения, согласно которой созерцание «реалий»-феноменов является достаточным для совершенствования, в чем можно усмотреть критику позиций последователей чань-буд- дизма. В данном вопросе он расходился и с Чжили, который настаивал на координированности «доктринального созерцания» и двух других видов практики.
Таким образом, на рубеже X-XI вв. внутри традиции Тяныпай сформирова- лись две группы. Последователи ЧЬ/сшш стали называть себя《обитающими на горе» (шаньцзя), а своих оппонентов - «[обитающими] вне горы» {шанъвай), подчеркивая тем самым, что именно они сохраняют доктринальную чистоту учения Тяньтай.
Важным аспектом деятельности представителей Тяныпай было формирование нового комплекса ритуалов, совершаемых мирянами. Наиболее известным реформатором мирского ритуала был Цыюнь Цзуньши (964-1032), который, в частности, настаивал на запрещении кровавых жертвоприношений, а также употребления мяса и вина во время похорон и ритуалов, посвященных предкам, полагая, что совершение кровавых жертвоприношений приводит к негативным последствиям и утрате кармических заслуг. Также Цзуньши занимался адаптацией популярных культов через «обращение» божеств в буддизм, отдавая их 《в подчинение» буддам и боддхисаттвам, занимавшим более высокие иерархи- ческие ступени в буддийском пантеоне. Кроме того, он предлагал альтернативную форму ритуалов, замещающую привычные жертвоприношения распостра- нением учения о всеобщем спасении, приносящего духовные заслуги и материальные блага.
Важной стороной деятельности Цзуньши было стремление очистить ритуалы, посвященные неупокоенным душам, в первую очередь такое важное для будди- стов-мирян действо, как праздник Улламбаны (Уланьпань), связанный с буддийской легендой о Маудгальяяне (Мулянь), вызволившем свою мать из ада Авичи, изложенной в «Уланьпань цзин» («Улламбана сутра»). Этот праздник, проходивший в середине седьмого месяца и являвшийся важнейшим днем, посвящен- ным《голодным духам» (/трета，э г少zï)，ко времени Цзуньши практически утра- тил свое буддийское содержание, превратившись в обычную траурную церемонию. Цзуньши подверг критике ориентированность ритуалов праздника Улань- «ань исключительно на《голодных духов» и настаивал на том, что они должны быть ориентированы на всех умерших, в том числе и предков. Также он высту- пал против боязни《голодных духов» и говорил, что ритуалы кормления《голод- ных духов» на празднике Уланьпань следует рассматривать как акт сострадания к ним, а не как форму защиты от них или экзорцизм.


516
Часть HL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
В качестве замены ритуалов с кровавыми жертвоприношениями Цзуньши пропагандировал два других: освобождения живых существ (фаншэн) и «раскаяния Золотого Света» {цзиньгуан чанъ). Суть первого ритуала, впервые проведенного в 1020 г. в районе Западного озера Ханчжоу в День рождения Будды, заключалась в освобождении заранее купленных для этой цели животных (в ритуале, совершенном Цзуньши, выпускали на свободу рыбу). Кроме освобождения животных ритуал фаншэн включал в себя раскаяние в прегрешениях от их имени и выражение надежды на то, что они приобретут лучшее перерождение. Цыюнь Цзуньши подчеркивал важность этого пожелания, выводя ритуал из сосредоточенности исключительно на предках. Что касается второго ритуала, то он был в большей степени монашеским, однако включал в себя компоненты, выполнять которые могли и миряне. Это были раскаяние в прегрешениях, заявление о своей вере в Три Драгоценности (Будд, дхарму и сангху), а также преподнесение благовоний и цветов, на которых Цзуньши и акцентировал внимание, когда пропагандировал этот ритуал среди мирян.
Как и Чжили, Цыюнь Цзуньши стремился распространять практику почитания будды Амитабхи, для чего создал несколько Обществ Лотоса, ориентируясь при этом на высшие социальные слои. Общества, основанные Цзуньши, могли носить разные названия, например Общество Чистой Земли {Цзиншу шэ), Общест- во возвращения на Запад шэ)，Общество собирания средств для возвраще-
ния на Запад {Сицзы шэ). Практике почитания Амитабхи Цзуньши посвятил специальный труд, названный «Ваншэн цзинту цзюэи синюань эрмэнь» («Два учения о разрешении сомнений и установлении практики принятия обетов для пере- рождения в Чистой земле»), который был издан в 1017 г. и посвящен технике созерцания будды Амитаюса, который считается формой будды Амитабхи. Эта деятельность, как и деятельность Чжили, способствовала формированию устойчивой иерархии, связанной именно с традицией почитания Амитабхи, которую с некоторой долей условности можно назвать《Амидаистским патриархатом».
Кроме распространения практики почитания будды Амитабхи Цзуньши и его ученики приложили усилия по распространению ритуала взывания бодхисаттве Авалокитешваре (Гуаньинь), поскольку это одна из важнейших фигур《Лотосо- вой сутры».
Дальнейшая история Тяныпай связана с деятельностью Жэнъюз Цзинцзюз (992-1064), относящегося к течению шаньвай. Известно, что вначале он был мирским последователем Чжили и постригся в монахи именно в рамках течения шаньцзя, однако в середине 20-х годов XI в. выступил с критикой отдельных положений своего наставника и перешел на противоположные позиции. Еще один известный представитель этой ветви Тяныпай, Цунъи (1042-1091), участвовал в дискуссии по поводу практики самосожжения, которая была инициирована специалистом по винае Юаньчжао (1048-1116). Цунъи занимал в этой дис- куссии позицию, критикующую данную практику как следствие неверного восприятия письменного наследия, и разделял мнение Юаньчжао о том, что она несовместима с обетом бодхисаттвы.


Глава 4. Буддизм при династии Сун
517
Позже, уже в первой половине XII в., а именно в 1133 г., возникает еще одно движение поминания будды Амитабхи, также основанное монахом Тяныпай Мао Цзыюанем (10967-1166). Он создал на территории современной провинции Цзянсу общество, названное《Байлянь цзун» (《Школа Белого лотоса»), созна- тельно отсылая к основанному Хуэйюанем (334-416) «Байлянь пай» («Общество Белого лотоса»). Также его называли «вегетарианцы Белого лотоса», поскольку последователи Цзыюаня соблюдали определенный режим питания. Наставления Мао Цзыюаня позже были изложены в труде《Лушань ляньцзун баоцзянь» (《Драгоценное зерцало традиции Лотоса горы Лушань»), составленном монахом Пуду (1255-1330), в котором описаны как практика поминания имени будды Амитабхи, так и ритуалы, которые следовало совершать для такого поминания в специальных залах. Примечательно, что он не только допускал одновременное присутствие на церемониях школы мужчин и женщин, но и то, что мужчины и женщины, состоящие в браке, имели право проповедовать, а также руководить ритуалом раскаяния. Подобная практика вызвала осуждение со стороны других представителей традиции Тяныпай, поскольку, по сути дела, Мао Цзыюань ввел институт женатых буддийских священнослужителей, что, естественно, было неприемлемо для монашеской общины.
Окончательная кодификация традиции почитания будды Амитабхи в форме линии преемственности принадлежит также монаху Тяныпай - Цзунсяо (1151- 1214). Он принадлежал к группе шанъцзя и был достаточно известен среди представителей культурной элиты. Также есть основания полагать, что кроме традиционного для начинающего монаха прохождения обучения правилам винаи он, возможно, был свидетелем зарождения движения, созданного Мао Цзыюанем, поскольку три года провел в Западном округе Лянчжэ, который находился на территории нынешней провинции Цзянсу, т.е. как раз там, где и создавалась «Школа Белого лотоса». После этого Цзунсяо поселяется в монастыре Яньцин, центре течения шанъцзя, поскольку основатель этого течения Сымин Чжили, как известно, был наместником этого монастыря. Здесь он становится учеником наставника Юэтан Хуэйсюня (1119-1179), активного сторонника и проповедника взглядов Чжили.
Цзунсяо принадлежат три крупных сочинения, одно из которых полностью посвящено практике поминания будды Амитабхи. Оно имеет название «Лэбан вэньлэй» («Образцовые писания о Блаженной стране»), было выпущено в 1200 г. и состоит из 220 текстов, посвященных традиции почитания Амитабхи, распределенных по 40 категориям. Позже, в 1204 г., Цзунсяо составил дополнение к этому собранию, включившее еще 128 текстов.
Важнейшей чертой этого собрания стало стремление дать истолкование практике почитания Амитабхи с точки зрения Тяныпай как строго монашеской традиции. Именно в этом труде Цзунсяо сводит воедино всех известных представителей буддийского монашества, которые распространяли практику почитания будды Амитабхи, и выстраивает их в общую линию преемственности. При этом он противопоставляет эту линию преемственности наметившейся при Сун


518
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
тенденции к возникновению мирских объединений почитателей будды Амитаб- хи (вроде движения, основанного Мао Цзыюанем). Кроме того, он пытается укоренить само учение о Чистой земле Амитабхи в учении «Лотосовой сутры», для чего приводит отрывок, отсылающий к седьмой главе сутры, где Амитабха и Шакьямуни называются в ряду 16 боддхисаттв, бывших учениками будды Побеждающего Великим Всепроникающим Знанием {Датун цзышэн; Махааб- хиджнянаджнянабхибху) и проповедовавших 《Лотосовую сутру». Примечательно, что в этом отрывке называются только Амитабха и Шакьямуни, что дает возможность увязать их между собой и объединить через общую связь с учением «Лотосовой сутры», сделав его основой практики почитания Амитабхи и учения о перерождении в Чистой земле.
В двух других больших работах Цзунсяо наряду с разбором доктринальных положений Тяныпай также рассматривается тема перерождения в Чистой земле. Первое сочинение было написано ранее «Лэбан вэньлэй» (в 1198 г.) и носило название «Фахуа цзин сяньин лу» («Записи явленных ответов о „Лотосовой сут- реи»), второе же, наоборот, было создано уже после этого труда, в 1204 г., и посвящалось в основном рассмотрению воззрений Сымин Чжили, о чем говорило его название _《Сымин цзуньчжэ цзяосин лу» (《Записи о наставлениях и прак- тических [приемах] достопочтенного Сымина»).
Еще одним важным аспектом деятельности представителей традиции Тянъ- тпай было составление историографических сводов. Наиболее известный из них, 《Фоцзу тунцзи» (《Сводные записи о буддах и патриархах»), был составлен мо- нахом Чжипанем (1220-1275) в промежутке между 1258 и 1269 гг. и посвящен преимущественно истории передачи учения《Лотосовой сутры», которая прово- дилась от Хуэйвэня и Наньюэ Хуэйсы (515-577) и заканчивалась Сымин Чжили и его последователями, т.е. была написана с позиций ветви гианьцзя. При этом данный труд был посвящен всей истории буддизма, начиная с проповеди Будды и истории о его «святых останках» (шэли, шарира), а также истории о 24 патриархах, через которых и было передано, согласно версии Тяньтай, учение «Лотосовой сутры». Также в этом труде было уделено место историям знаменитых монахов, относящихся к другим буддийским традициям.
Таким образом, есть все основания утверждать, что именно традиция Тянь- тпай наряду с чань-буддизмом сформировала облик буддийской религиозной традиции в эпоху Сун и оказала определяющее влияние на систему буддийского ритуала, а также на традицию почитания будды Амитабхи, причем, как в случае Мао Цзыюаня, даже в ее《неортодоксальном» варианте.
Что касается традиции Хуаянь, то она в этот период наиболее ярко была представлена на территории Кореи и Японии, в самом же Китае в эпоху Сун ее характеризовали преимущественно труды, разъясняющие положения таких выдающихся наставников эпохи Тан, как Чэнгуань (738-839) и Цзунми (780-841). Наиболее известными представителями Хуаянь в это время были так называемые «четыре наставника»: Даотин, Шихуэй (1102-1166), Сиди и Гуаньфу. Мы знаем также о монахе Цзиньшуй Цзинъюане (1011-1088), основавшем первый


Глава 5. Даосизм при династии Сун
519
известный в эпоху Сун монастырь традиции Хуаянъ и распространявшем прак- тику покаянных собраний, посвященных《Юаньцзюэ цзин» (《Сутра совершен- ного пробуждения») и основанных на сборнике, составленном Цзунми. Сам Цзинъюань на основе сборника Цзунми составил два сборника с ритуалами раскаяния для монахов и мирян: «Хуаянь пусянь синъюань сючжэн и» («Ритуалы практики обетов Самантабхадры из „Аватамсака сутры46»), а также «Шоулэнъ- янь танчан сючжэн и» («Ритуалы алтаря „Шурангама [сутры]44»).
Еще одним интересным фактом истории традиции Хуаянь в эпоху Сун стало создание монахом Кун Цинцзюэ (1043-1121) из монастыря Белых облаков нового популярного движения, сходного с тем, что было основано Мао Цзыюанем. Оно называлось «Учение Белых облаков» {Байюнъ цзяо) или «Школа Белых облаков» {Байюнъ цзун). Это движение также было ориентировано на мирян и опиралось на концепцию «единства Трех учений», т.е. на практику конфуцианских принципов сыновней почтительности и верности императору, буддийскую практику сострадания, а также на даосский принцип простой и спокойной жизни без привязанностей. Кроме того, важной практикой этого движения, как и《Общест- ва Белого лотоса», было вегетарианство, которое было самым простым способом осуществлять нравственное требование не причинять вреда живым существам.
В рамках этого сообщества тоже практиковались ритуалы, в которых могли совместно участвовать как мужчины, так и женщины, что повлекло за собой критику Кун Цинцзюэ со стороны монашествующих. В результате этой критики на деятельность общества в 1116 г. был наложен официальный запрет, который, однако, позже был снят. Примечательно, что руководители этого движения, будучи монахами, заменили фамильный знак ши, обязательный элемент монашеского имени с IV в., на фамильный знак шэнъ, что сразу поставило их вне при- знанной властями буддийской традиции. Это повлекло за собой запрет на деятельность общества уже в эпоху Южная Сун в 1202 г. Тем не менее, несмотря на критическое отношение к этому движению со стороны признанного властями буддийского монашеского сообщества, а также со стороны самих властей, движение, основанное Кун Цинцзюэ, просуществовало вплоть до монгольского завоевания и даже получило поддержку со стороны монгольских властей.
Глава 5
Даосизм
при династии Сун
Историю даосизма в эпоху Сун можно проследить с периода Пяти династий, когда государственная политика унификации даосского ритуала и доктрины создала соответствующую тенденцию в дальнейшем развитии традиции. К это¬


520
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
му следует добавить ослабление традиционных для даосизма IV-IX вв. центров, что связано с политическими событиями, непосредственно предшествующими падению династии Тан. Еще в XIII в. унификация ритуала была письменно зафиксирована в трудах Чжан Ваньфу (700-742), стараниями которого была создана система, объединявшая ритуалы, разработанные во всех трех основных на- правлениях даосизма раннеимперского и постханьского периодов: школах Небесных наставников, Шинцин и Линбао. С этого времени труды по ритуалу, практические наставления и правила, относящиеся к данным школам, были внесены в соответствующие рубрики даосского канона. Еще одним консолидирующим фактором, повлиявшим на развитие даосской традиции, был буддизм, воз- действие которого имело как непосредственный характер, послужив катализатором развития практик, связанных с созерцанием и визуализацией, так и опосредованный, связанный со стремлением государственного аппарата внести боль- шую организованность в жизнь даосских обителей через унификацию уставов по аналогии с уставами буддийских монастырей.
Одним из важнейших центров даосизма в период Пяти династий стала обитель на горе Цинчэншань в Сычуани, которую возглавлял Ду Гуантин (850-933), находившийся на службе у правителя царства Шу. В своих трудах он опирался преимущественно на ритуалистическую традицию Линбао, однако в дополнение к ней ввел довольно редкие древние культы, которые именно благодаря ему получили дальнейшее развитие. Еще одним аспектом деятельности Ду Гуантина были его работы，связанные с доктриной《спасения», культивируемой в рамках даосизма. Он детально разбирал так называемый Ритуал желтого реестра {Хуан- лу чжай), предназначенный для передачи реестра умершим, а также участвовал в дискуссии по поводу ритуала Всеобщего спасения (пуду), суть которого заключается в переводе всех умерших на Небо. Его рассуждения, касающиеся этих ритуалов, до сих пор оказывают влияние на литургическую традицию даосизма. Труды Ду Гуантина также были направлены на включение в общий круг даосской традиции локальных ритуальных традиций и культов. Сама по себе эта практика копировала явление, сформировавшееся в рамках тантрической буддийской традиции, суть которой сводилась к тому, что те или иные местные божества объявлялись формами различных буддийских божеств. Кроме того, Ду Гуантин имел посвящение в школе Небесных наставников на горе Лунхушань, а также вел дискуссии с локальной традицией «Путь верности и сыновней почтительности» (Чжунсяо чжи дао) или «Чистого сияния» (Цзинмин), выросшей из культа Сюй Сюня (292-374?) недалеко от горы Сишань в провинции Цзянси.
Видным деятелем даосизма той же эпохи был представитель хунаньской ветви Шанцин Сунь Ичжун (ум. 943?), в трудах которого, во-первых, говорится об уверенности жителей Сычуани и Цзянсу в том, что терапевтические наставления семьи Чжан, центр которой находился на горе Лунхушань，восходят непосредст- венно к Чжан Даолину, а во-вторых, указывается на неканоничность распространившихся в период Пяти династий практик экзорцизма, связанных с божествами Тяньпэн и Лэйгун (так называемые «ритуалы грома»), а также с вызыва¬


Глава 5. Даосизм при династии Сун
521
нием душ умерших (что получило впоследствии распространение в период Сун). К этому же периоду восходит анонимное сочинение《Цзиньсо лючжу цзин инь» (《Указатель канонов золотых засовов и плавающих жемчужин»), включающее в себя комментарий, приписываемый Ли Чуньфэну (602-670) и содержащий описание культов чэнхуанов, экзорцистских «ритуалов грома», а также культов Сюй Сюня и Ли Цзина (571-649), против практики которых выступали Ду Гуантин и Сунь Ичжун.《Указатель» содержит также множество материалов, относящих- ся к экзорцистским и терапевтическим методам «прохождения опор» (буган), и материалы, относящиеся к ранней традиции Шанцин.
Наконец, именно в эту эпоху появилось течение, оказавшее определенное влияние на ритуалистику сунского времени и отчасти сформировавшее интерес к даосизму представителей элиты. Это было учение Подлинного ритуала Небесного Сердца-ума (Тяньсинь чжэнфа), основанное магом-священнослужителем Тань Цзысяо, служившим при Ван Чане (935-939), правителе царства Минь на территории современной провинции Фуцзянь, и носившим титул Наставника подлинного единства. Распространив ряд малопонятных талисманов на бамбуковых планках, якобы найденных в бронзовом шаре медиумом - Небесным на- ставником Чэнь Шоуюанем，Тань Цзысяо объявил себя держателем《Подлинных ритуалов Небесного Сердца-ума, [созданных] Чжан Даолином». Считалось, что Чэнь создал три талисмана (фу), способных управлять тремя духами, связанными с севером: Черным убийцей (Хэйша), Сокровенным воином (Сюаньу) и Тянь- пэном, - являвшимися служителями Императора Севера (Бэйди), возглавляющего Управу экзорцизма (Цисюэ юань). Он рассматривался как основатель традиции экзорцизма, однако представители школы Небесного Сердца-ума называли его своим древним основателем. После падения царства Минь в 944 г. Тань перебрался в район гор Лушань, где стал передавать данную ритуальную практику, увязав ее со схожими практиками школы Небесных наставников (со стороны которых не было к этому никаких препятствий), своим многочисленным ученикам.
Таким образом, к моменту утверждения династии Сун на передний план в даосской традиции вышли региональные школы, в той или иной степени претендующие на преемственность в отношении классических школ. Кроме того, несмотря на возражения со стороны представителей старой традиции, начинают распространяться и приобретать популярность локальные культы и связанные с ними практики, продолжившие свое существование уже в собственно сунское время.
Пришедшей к власти династии требовалась серьезная идеологическая поддержка, которая включала в себя и все то, что могли предоставить представители даосизма. Это касалось и решения вопросов легитимности, и защиты дина- стии от разнообразных бедствий, в число которых входили постоянно тревожащие северные и северо-западные границы враждебные народы - сначала кидани, а к концу северосунского периода - чжурчжэни. Тот факт, что и в киданьском государстве Ляо, и в чжурчжэньской империи Цзинь в основе господствующей идеологии лежали различные направления буддизма, подталкивал представите¬


522
Часть IIL РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
лей новой династии к более тесным контактам с даосами и заставлял обращаться к ним как к специалистам по ритуалу и контактам с миром духов. Даосы принимали активное участие в разработке государственных ритуалов, включая ри- туал《фэн-шань», совершенный третьим сунским императором Чжэнь-цзуном (998-1022), а также в других крупных государственных ритуальных действах. Однако в целом отношение к даосизму при династии Сун отличалось от того, что было характерно для танской династии, поскольку пришедший к власти род Чжао не связывал себя с легендарным основоположником даосизма, но стремился использовать потенциал даосской традиции как некий важный элемент наряду с другими. Официальная даосская традиция проявила себя в продолжении некоторых начинаний, связанных еще с периодом Тан. В частности, в 1020 г. было завершено формирование свода «Юньцзи цицянь». Также продолжали практиковаться ритуалы, связанные с очищением душ умерших. В свою очередь, император Чжэнь-цзун ввел в 1012 г. почитание Нефритового императора {Юй- хуана) в качестве высшего прародителя династии, предварив это событие несколькими декретами, выпущенными в промежутке между 1007 и 1012 гг. ? в которых сообщалось о явлении ему сначала приближенных, а затем и самого выс- шего первопредка. Данное обстоятельство сыграло затем важную роль в преобразовании внутреннего даосского пантеона. Также центральная власть оказывала покровительство отдельным патриархам даосских школ, например 23-му пат- риарху школы Шанцин Чжу Цзыину (976-1029), имевшему серьезное влияние при дворе и в 1025 г. передавшему реестр правившей императрице. Кроме того, со стороны властей поощрялась работа по написанию комментариев к даосской классике. Например, хорошо известны работы наньчэнского наставника Чэнь Цзинъюаня (1025—1094)，написавшего，основываясь на древней комментатор- ской традиции，комментарии к таким классическим текстам，как《Даодэ цзин»， 《Чжуан цзы»，《Ле цзы»，а также к канонам《Дадун цзин» и《Дужэнь цзин».
Важной причиной, заставлявшей представителей новой династии оказывать покровительство даосским школам и центрам, было стремление защитить государство от разнообразных бед, которые связывались, в том числе, и с действиями вредоносных духов. Для этого ко двору приглашались специалисты в облас- ти экзорцизма, использующие как старые, так и вновь появившиеся ритуалы изгнания и усмирения духов. В качестве главного защитника династии от вредоносных духов почитался «Совершенный Господин, поддерживающий мудрость и защищающий добродетель» (Ишэн баодэ чжэнъцзюнъ), являвшийся не кем иным, как Черным убийцей, центр культа которого находился на горе Чжун- наньшань. Также почитался хранитель севера Сокровенный воин, получивший официальный титул «Совершенного воина» (Чжэньу), святилище которого находилось в Уданшань. Наряду с Сокровенным воином и Черным убийцей почиталось божество Тяньпэн, культ которого связан с югом (прав. Сычуань), а так- же его демон-помощник Тянью. Почитание этих божеств указывает на сильное влияние, которое обрела при дворе школа Небесного сердца-ума. Помимо представителей этой школы большим покровительством со стороны властей (также


Глава 5. Даосизм при династии Сун
523
во многом по причине давних традиций в области экзорцизма) пользовалась школа Небесных наставников, центр которой окончательно утвердился на горе Лунхушань. Данная школа в период Сун по степени популярности потеснила два других важных центра на юго-западе - Маошань и Гэцзаошань. Впрочем, всем трем центрам была отведена роль ответственных за посвящение даосских священнослужителей, что выразилось в формировании трех линий преемственности, соответствующих тем, что сформировались в конце танской эпохи. Все это значительно повлияло на дальнейшую трансформацию даосской традиции и постепенное приобретение ею того облика, который стал для нее характерен после периода Сун.
Центр наиболее влиятельной при дворе традиции Небесного сердца-ума после объединения страны под властью Сун находился на горе Хуагай, и возглавлял его в это время Жао Дунтянь (ум. 994?), называвший Тань Цзысяо своим наставником и утверждавший, что практикуемые данным направлением очистительные ритуалы изначально связаны именно с этим местом. Жао связывал духовную силу этого места с духами-воинами Владыки Восточного пика, а также с тремя даосскими подвижниками, жившими в IV в. и почитаемыми в качестве покровителей данной местности: неким Фу Цюланом и двумя его учениками - Ван Даосяном и Го Даои. Таким образом, Жао, с одной стороны, связал традицию с определенным локальным культом, а с другой - постарался сделать так, чтобы традиция Небесного сердца-ума приобрела государственный масштаб, моделируя саму систему по аналогии с государственным культом, что создавало возможности для привлечения внимания к нему со стороны представителей культурной и политической элиты. Позднее, на рубеже Северной и Южной Сун, представитель этой школы Дэн Югун (11107-1150?) назвал Жао пятым в линии преемственности, подверг редакции пять вариантов его кодекса управления демонами и духами, распространенных в провинциях Аньхуэй и Цзянси, и составил пособие по ритуалам. Традиция, восходящая к этому пособию, основанному на «откровении», данном еще в междинастийный период, представляет собой 20 основных талисманов, используемых в ритуалах изгнания, которые дают адепту силы для повелевания духами экзорцизма.
Наиболее известным покровителем даосизма среди императоров Северной Сун был Хуэй-цзун (1101-1125), стремившийся путем использования всего арсенала средств, существовавших в области экзорцизма и ритуалов, поправить сложную внутри- и внешнеполитическую ситуацию этого времени. Хуэй-цзун был посвящен и в традицию Шанцин, ритуалы которой он получил от 25-го патриарха школы Лю Хунькана (1035-1108), и в традицию Небесных наставников семьи Чжан, реестр которой ему передал 13-й Небесный наставник Чжан Цзисянь (1092-1126). В 1108 г. император почтил первого Небесного наставника Чжан Даолина новым титулом, а также распорядился о ремонте зданий комплекса на горе Лунхушань, где были разработаны образцы для отправления государственного ритуала, призванного защитить государство и императорскую особу. В 1111г. Хуэй-цзун запретил отправляемый в У юани культ местного природного духа Утуна, имев¬


524
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
ший буддийскую окраску, однако другие локальные культы именно в это время получили поддержку со стороны государства. Так，в 1112 г” в ходе мероприятий， предпринимаемых для защиты страны от чжурчжэней, был дарован титул божеству Сюй Сюню, почитаемому в Цзянси. В 1114 г. последовало императорское распоряжение о редакции даосского канона, для чего были привлечены специалисты в области ритуала из окрестностей Кайфэна. Один из них, Юань Мяоцзун (1086-1116) из Наньяна (Хэнань), входил в число редакторов канона. Обратив внимание на недостаточное разнообразие форм талисманов, связанных с практиками исцеления, он преподнес императору 1 марта 1116 г. большой набор трактатов, относящихся к традиции Небесного сердца-ума, сопроводив акт препод- несения заверением в том, что они восходят к самому Чжан Даолину.
Достаточно сильное влияние на даосизм тантрического буддизма, характерное для этого периода, в первую очередь касалось ритуалов, предназначенных для умерших, в которых широко использовались тантрические мудры и мантры. Даосы искали способы сделать эти ритуалы доступными широкой публике, для чего наряду с созерцательными приемами прибегали к внешним инсценировкам. Сами по себе эти ритуалы были продолжением Ритуала желтого реестра в традиции Линбао. В 1106 г. Хуэй-цзун начал десятилетний поиск «высоких мужей» (гаоши) среди различных объединений магов (фатии) и затворников {иными) для привлечения их ко двору. Наиболее знаменитым из этих《высоких мужей» был Линь Линсу (1076-1120) из Вэньчжоу (Чжэцзян). Прибыв в 1116 г. в столицу для распространения традиции Шэньсяо, которой, возможно, было не более четырех лет, он представил императору《священные наставления с небес»，за- ключающие в себе защиту против врагов страны. Самого императора он провозгласил воплощением «великого государя вечной жизни» (Чаншэн дади) или «го- сударя-господина духовных небес» {Тайсяо дицзюнъ) и поставил его во главе новой религиозной традиции. Фактически речь шла о радикальной ритуальной реформе, благодаря которой статус императора как высшей сакральной фигуры укрепился бы еще сильнее. Параллельно с этим были проведены мероприятия по ослаблению позиций буддизма, в процессе которых в 1119 г. были наложены ограничения на расширение монастырей, а сами монастыри были переименова- ны на даосский лад，Будду было предписано называть《Великий золотой бес- смертный», а бодхисаттв - «сянями». Самим монахам было предписано называться дэ ши, на манер даосских священнослужителей, носящих титул дао ши, что ставило их в подчиненное положение. Наряду с этими действиями и в непосредственной связи с ними в том же году была создана новая система государственного ритуала, а в 1120 г. по инициативе императора появилась новая редак- ция даосского канона, в который были включены тексты традиции Шэнъсяо.
Продолжателем работы Линь Линсу и следующим придворным наставником традиции Шэнъсяо был Ван Вэньцин (1093-1153), уроженец Цзянси. Его усилия были направлены на то, чтобы создать условия для отражения вторжения чжурчжэней в период 1126-1127 гг. Затем он эмигрировал на юг, где продолжил распространять данную традицию.


Глава 5. Даосизм при династии Сун
525
Кроме представителей традиции Шэньсяо в период правления Хуэй-цзуна действовали локальные наставники. Так, в районе горы Маошань сын торговца рисом из Ичжэна Ян Сичжэнь (1101-1124) якобы чудесным образом после годового пребывания в пещере горы Хуаяншань нашел тексты ритуалов возрождения《Великиеметодыюногоначала»(7)^- чу дафа), содержавшие очистительные и погребальные ритуалы, связанные к «талисманами Огненного колокола» {Холин фу), а также «воспеваниями Тянь- пэна» (Тяньпэн чжоу) традиции Шанцин.
Другой священнослужитель, Тянь Цзыцзи (род.
1074), якобы получал откровения, которые впоследствии были записаны его учеником Нин Бэньли (1101-1181) и стали источником ритуалов для мертвых, положивших начало традиции возрождения ритуалов Линбао (Линбао дафа). Наконец, в конце периода Северной Сун получи- ли большое распространение так называемые Ритуалы грома, относящиеся, как известно, к кругу ритуалов изгнания. Они практиковались преимущественно представителями школы Небесных наставников. В этих ритуалах и талисманах, с ними связанных, использовалась сила《пяти громов» (улэй) и《громовых уда- ров» (лэйтин). В текстах, посвященных этим практикам, сочетаются даосские и тантрические элементы. Показательна в этом отношении стилизованная под тантрический текст и заполненная большим количеством псевдосанскритских фраз и имен божеств версия составленного в X в.《Канона Небесного отрока， защищающего жизненность» (Тяньтун хумин цзин), полное название которой звучит следующим образом:《Канон Высочайшего Небесного отрока о кругооб- ращении громов, записанный на тайном языке брахманов Высочайшим и Чистейшим Августейшим Господином Лао» {Тайшанъ тайцин Хуанлао дицзюнъ юнъ- лэй тайтун инъфан сянъцзин). В более позднем пособии по ритуалу, составлен- ном в XII в.，этот текст именуется《Канон грома» (Лэй г/згш). Более поздние ис_ точники упоминают божество, возглавляющее Ведомство грома (Лэй бу), Небесного достопочтенного безграничных превращений (Пухуа тянъцзунъ), который в указанный период почитался под именем «Великий истиннейший и сияю- щий совершенномудрый Девяти Небес» (Цзютянь чжэньмин дашэн). В дальнейшем это божество стало центральным в ритуалах подношений, связанных с благодарением божеств.
После переноса столицы на Юг и восстановления династии большинство традиций, возникших в период Пяти династий и Северной Сун, продолжили свое существование. Кроме того, в период Южной Сун (1127-1279) появились и некоторые новые ритуалистические традиции, а также распространилось почитание новых божеств, которое пропагандировалось различными региональными деятелями даосизма.


526
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
Традицию Шэнъсяо продолжили Ван Вэньцин, Чжэн Чживэй, Лу Е, Лю Юй и другие, практиковавшие ее в провинциях Чжэцзян, Фуцзянь и Цзянси и допускавшие смешение различных ритуалов и божеств. Представители этой традиции опирались на разработки Ду Гуантина (в первую очередь это касалось ритуалов для умерших), однако были и новые ритуалы, связанные, в частности, с Освобождением (кайду), в которые входили театрализованные путешествия в мир духов, исполняемые либо самими священнослужителями, либо их помощниками. По-прежнему широко практиковавшиеся Ритуалы грома часто соединялись с практикой «внутренней алхимии» («золотого эликсира», цзинь дань) и связанной с ней практикой воплощения Дао в теле. Они использовались как представителями школы Небесных наставников, так и приверженцами традиций Тянъсинъ и Шэнъсяо. Представители школы Небесных наставников также приспособили некоторые аспекты традиции Шэнъсяо и Ритуалов грома, создав основу ритуалов посвящения для всех региональных служителей. В результате император Ли-цзун (1224-1264) сделал 34-го Небесного наставника главой всех трех классических школ даосизма с правом контроля на основе «Священного реестра Трех гор».
В период династии Южная Сун продолжали появляться новые традиции, основанные на откровениях, якобы полученных представителями региональных центров даосизма. Так, Лу Шичжун (ок. 1100 - ок. 1158) из Чэнчжоу (Хэнань) после серии откровений, которые, по его утверждению, были у него в период между 1107 и 1120 гг.，кодифицировал ритуальную систему《Великие методы Нефри- тового зала» (7Ш腦н 如和)，сочетавшую в себе ритуалы очищения и спасения традиции Тянъсинъ и новую интерпретацию практики духовного вознесения традиции Шанцин. Система Лу Шичжуна получила большую популярность и повлияла на ритуалистическую традицию во многих районах к югу от Янцзы.
Течение Линбао было окончательно кодифицировано на рубеже ХН-ХШ вв. Начало этому было положено Ван Цичжэнем (11547-1181?), последователем Нин Бэньли, включившим в круг традиции Линбао ритуалы «освобождения» (ляньду). Еще один кодификатор этой традиции, Лю Юнгуан (1134-1206), опирался на традицию Небесных наставников, которую он соединил с ритуалами одного и пяти громов. Основным редактором данной традиции в духе Желтого реестра, связанного с ритуалами круга традиции Линбао, был Цзян Шуюй (1156-1217). Все они в своей деятельности ссылались на авторитет таких знаменитых ритуалистов, как Лу Сюцзин, Чжан Ваньфу и Ду Гуантин.
Помимо кодификаторов ритуалистических традиций, не отказывавшихся обогатить их материалом из других течений, были и те, кто стремился вернуть даосские ритуалы к их первоначальному состоянию. Люй Юаньсу (1188-1201) из Чэнду и Цзинь Юньчжун (ум. 1223/1225), например, пытались очистить их от ошибок, опираясь на те формы, которые признавались исходным, ритуалы «юного первоначала» (Тунчу). Так, Цзинь Юньчжун усматривал массу несуразностей, ошибок и промахов в тяньтайском варианте традиции Линбао, созданном Нин Бэньли. Также он полагал, что центр традиции Тянъсинъ является одновременно


Глава 5. Даосизм при династии Сун
527
центром традиции Чжэнъи, и на этом основании считал, что ее ритуалы следует объединить с ритуалами «пяти громов» и другими подобными практиками. В своих изысканиях он опирался на авторитет тех же Лу Сюцзина и Ду Гуантина.
Взаимопроникновение ритуальных систем продолжилось в XIII в. В частности, наметилось их слияние с традицией «внутренней алхимии», связанное с деятельностью Чэнь Наня (ум. 1213) из Гуандуна, трактовавшего «Ритуалы грома» как дополнение к практике «внутренней алхимии». Эту линию продолжил Бо Юйчань (1194—1227?)，знаменитый ученик Чэнь Наня. Он пропагандиро- вал «внутреннюю алхимию» среди представителей ученой элиты в Гуандуне и Цзянсу и соединял ее с этими ритуалами, а кроме того, развивал традицию Шэньсяо, особенно популярную в провинциях Фуцзянь и Цзянси. В период между 1215 и 1225 гг. он поддержал эту традицию на горах Уишань, Сишань и Лунхушань, а после 1218 г., когда ему в Фучжоу, как он объявил, было откровение от «Небесного достопочтенного безграничных превращений», провозгласил себя наставником Шэньсяо и посвятил несколько представителей местной знати. Став ьспючевой фигурой в деле развития даосской традиции на Юге, он поддерживает школу Небесных наставников, сводит воедино материалы, касающиеся культа Сюй Сюня и относящиеся ко времени до 1158 г.? а также обращает в даосское учение буддийских монахов. Его ученики продолжили дело объединения указанных традиций, соединив в результате практики школ Шанцин, Линбао и Чжэньи с трансформировавшимися под воздействием тантрического буддиз- ма ритуалами《хлопков грома», к которым добавились новые талисманы, полу- ченные в результате откровений.
Параллельно усилиям учеников Бо Юйчаня складывался еще один вариант синтеза, связанный с именем чиновника из Фуцзяни Хуан Шуньшэня (1224?- 1286), пытавшегося объединить традиции Линбао, Шэньсяо, «ритуалов грома» и《золота и киновари». Он продолжал дело наставника Нань Бидао (род. 1196)， принадлежавшего к традиции «чистой утонченности» Щинвэй). После его смерти Хуан собрал и свел воедино его труды, в которых версия учения Шэньсяо была дополнена тантрическими элементами и элементами традиции Шанцин на горе Уданшань (Гуанси).
Благодаря усилиям таких людей, как Бо Юйчань и Лю Юнгуан, постоянно отсылавших к авторитету школы Небесных наставников с горы Лунхушань, представители этой школы утвердились в том, что именно они являются хранителями истоков ритуалистических течений, сформировавшихся в период Сун, и в дальнейшем уже со всем основанием претендовали на высший авторитет во всем даосизме. Весьма важными для периода Южной Сун были ритуалистиче- ские традиции, связанные с культами локальных божеств, таких, например, как Сюй Сюнь. В период между 1113 и 1129 гг. главе культа этого божества Хэ Чжэньгуну было якобы откровение, в котором Сюй Сюнь передал «Тайные ритуалы духовной драгоценности и чистого сияния» {Линбао цзинмин мифа), а также наставления, касающиеся верности, сыновней почтительности, гуманности и воз¬


528
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
держания. Данное направление практиковало методы избавления от зла при помощи талисманов, разработанных на основе полученной системы ритуалов.
Период Южной Сун был также ознаменован приданием даосской окраски некоторым божествам, ставшим впоследствии весьма популярными, а именно Вэнь-чану и военачальнику Вэню (Вэнь юанъьиуай). Относительно первого из них известно, что в период между 1168 и 1194 гг. на основании некоего откровения было установлено, что локальное сычуаньское божество Цзытун является Вэнь-чаном, божеством-покровителем литературы. Выразилось это в создании посвященных ему в рамках даосизма церемониях, а также в утверждении его святилищ рядом с даосскими. К XIII в. почитание этого божества в его уже даосском облике распространилось по всему району Янцзы, а очередное «откровение», снизошедшее в 1267 г.? было посвящено растущей дестабилизации сунско- го государства. В конце XII - начале XIII в. в провинции Чжэцзян распространился культ военачальника Вэня, который конкурировал еще с несколькими культами на побережье, особенно в районе Ханчжоу и Вэньчжоу. Возвышению этого культа способствовал Хуан Гунцзинь (ок. 1247 — 1274)，ученик Лю Юя， наставника обновленной традиции Шэньсяо и «пяти громов», выбравший это божество для вытеснения других культов, рассматриваемых как запретные.
Еще одним божеством, адаптированным даосами, был Ma Шэн, имя которого является переводом санскритского имени одного из учеников Будды - Ашвад- жита, центр почитания которого находился в районе Цзянси. В рамках синтетической системы на основе традиции Тянъсинъ, созданной Юань Мяоцзуном, это божество было объединено с астральным божеством Южной бездны, исполь- зующим огонь для очищения мира от вредоносных духов. В руководствах по ритуалу позднего периода в его задачи входило покорение природных духов {шаньсяо) и демонов-утунов. К середине XIII в. Ma Шэн рассматривался как успешно очистивший от влияния демонов-утунов Южную бездну.
Таким образом, в период Сун происходит интенсивное развитие ритуалисти- ческих систем и традиций, практикующих различные очистительные ритуалы, складываются предпосылки для укрепления в качестве фактически главной традиции в рамках даосизма школы Небесных наставников, апологеты которой ради укрепления своего авторитета называли подлинным автором этих ритуали- стических практик Чжан Даолина, на преемственность которому претендовал центр на горе Лунхушань. Помимо этого, в тот же период интенсивно развивались те направления даосизма, в основе практики которых лежали традиции «внутренней алхимии» (нэйдань) или «золотого эликсира» {цзинъданъ).
Эти направления связывали себя с именами Чжунли Цюаня, легендарного отшельника ханьского времени，и Люй Дунбиня，отшельника танского времени， который почитался как ученик Чжунли Цюаня. На базе методов, которые так или иначе приписывались этим двум лицам, в X-XI вв. сформировалась так на- зываемая《традиция Чжуна и Люя». Особенностью этой традиции стало исполь- зование алхимического языка для моделирования процессов, происходящих в теле адепта в процессе практики, а центральными практиками стали техники


Глава 5. Даосизм при династии Сун
529
《зародышевого дыхания» (тайсг/) и《возвращения семени и укрепления мозга» сопровож-
дающиеся отсылками к космологии. В XII в. среди последователей данной традиции утвердилось воззрение о том, что эта пара наставников имела некоторое количество учеников. Одним из них считается Ши Цзяньу (ум. ок. 820) из Полна (Цзянси), принадлежавший к традиции горы Сишань, который удостоился получения некоторых текстов традиции Чжуна и Люя и наследовал традиции лабораторной алхимии, восходящей к местному отшельнику Сюй Сюню. Другим предполагаемым учеником был северный отшельник Лю Хайчань (ум. ок. 1031), почитаемый в качестве одного из патриархов школы Цюань- чжэнь, о которой речь пойдет ниже. В конце XI в. традиция Чжуна и Люя широко распространяется и на севере, и на юге, и на ее базе формируются два самостоятельных направления, названные впоследствии по аналогии с названием двух направлений чань-буддизма «северной» (бэйцзун) (представленная традицией Цюанъчжэнъ) и «южной» (наньцзун) школами.
Наиболее знаменитым представителем северосунской традиции «внутренней алхимии» был Чжан Бодуань (987-1082), который впоследствии стал рассматриваться как первый патриарх «южной школы», хотя, строго говоря, он не сформировал какого-то особого направления. Согласно его жизнеописанию, в 1069 г. Чжан получил наставления по методам《внутренней алхимии» от некоего《со- вершенного мужа» (чжэнь жэнь), которого идентифицировали в более позднюю эпоху как Лю Хайчаня, а затем, не оставляя службы, начал составлять свой важ- нейший труд «У чжэнь пянь» («Главы о прозрении истины»). Примечательной особенностью подхода Чжана к трактовке этих методов было использование для их описания слов и терминов，характерных для лабораторной (или《внешней») алхимии (вай дань). Кроме того, он был одним из первых, кто заговорил о «единстве трех учений» (сань цзяо хэ и), что в его трактовке подразумевало единство даосской, буддийской и конфуцианской традиций с точки зрения поставленных целей. При этом он подчеркивал разность приемов, используемых в этих традициях для достижения цели, и указывал, что наиболее адекватны именно даосские. Данный подход давал ему возможность включить в даосскую практику некоторые практические приемы, характерные для чань-буддизма, и построить на этом основании систему «двойного совершенствования (шуан сю) природного (сын) и витального {мин)», которая включала в себя в том числе и созерцательные практики чань-буддизма. Симпатии Чжан Бодуаня к буддийской тради- ции были столь значительны，что он даже называл себя последователем《Шесто- го патриарха», что не помешало ему в конце жизни осудить буддийское учение.
Чжан Бодуаня впоследствии вели две линии преемственности, отличавшиеся по названию культивируемого ими метода. Первая линия - «Чистого совершен¬


530
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
ствования» (цин сю) - была представлена в период Северной и Южной Сун наставниками Ши Таем (ум. 1158) и Сюэ Даогуаном (10787-1191), а также Чэнь Нанем (ум. 1213), являвшимся наставником Бай Юйчаня. В этой субтрадиции практиковалось отшельничество и в качестве конечной цели ставилось достиже- ние состояния《небесных ошгй», т.е. переселение в высшие сферы в качестве небесных чиновников - помощников высших небожителей. Кроме того, Чэнь Нань объединил практику внутренней алхимии с «ритуалами грома». Вторая линия - «двойного совершенствования» (шуан сю) или «темного и светлого начал» (инь-ян) - была представлена наставниками Лю Юннянем (ум. ок. 1168) и Вэн Баогуаном (ум. 1173). Эта субтрадиция основывалась на тантрической трактовке содержания «Глав о прозрении истины», особенно это касалось трактовки практик «двойного совершенствования», в частности того, что на начальной стадии практика соединения «темного» и «светлого» начал должна совер- шаться с партнером противоположного пола.
Весьма примечательной страницей истории даосизма в период Южной Сун является появление в этот период трех новых школ на территории чжурчжэнь- ского государства Цзинь (1115-1234). Известно, что, несмотря на восстания, организованные даосскими священнослужителями (одно из них произошло в 1163 г. в Лояне, другое - в 1171 г. в Шаньдуне), чжурчжэньские власти не были настроены враждебно по отношению к даосизму. Они, конечно, стремились контролировать даосскую активность, но параллельно этому способствовали восстановлению даосского канона, сгоревшего в храме Тяньчансы в Яньцзине и отпечатанного заново в 1192 г.
Важной особенностью новых школ стало стремление акцентировать внимание на этической проблематике, что позволяло стать адептом учения, не будучи посвященным в сложные техники «внутренней алхимии». Нельзя не отметить, что две из этих школы сошли с исторической сцены в ближайшие два столетия и только одна смогла сформировать новое мощное направление в рамках даосизма, оказавшее долговременное влияние на его развитие.
Первой по времени возникновения была школа, основанная в 1138 г. выходцем из провинции Хэнань Сяо Баочжэнем (ум. 1166) и получившая впоследствии название «Учение великого Одного» (Тай и цзяо). Это учение было построено на авторитете своего основателя и его преемников, утверждавших, что обладают особой исцеляющей силой, исходящей от якобы полученного Сяо Баочжэнем текста, называвшегося «Талисман способа великого Одного и Трех начал» {Тай и санъ юань фа лу). Уже из самого названия этого текста можно сделать вывод о почитании в рамках школы таких важных для даосской традиции божеств, как Тай-и и «три первоначала», последние из которых не кто иные, как «три чиновника» школы Небесных наставников. Еще одной особенностью этой школы было то, что уже ее основатель выступил с проповедью широкой помощи страж- дущим, что создавало условия для большой популярности данного движения.
В организационном плане школа складывалась вокруг построенного Сяо Бао- чжэнем《Храма великого Одного» maw)，а структурировала ее система


Глава 5. Даосизм при династии Сун
531
преемственности авторитета наставников при помощи ритуала передачи «духовной силы» (лин нэп), которая сопровождалась также и принятием следующим патриархом школы фамилии Сяо, что должно было символизировать эту преемственность. Данная практика отсылает одновременно как к традиции «передачи дхармы» в чань-буддийской традиции, так и к практике школы Небесных наставников, все руководители которой принадлежали к роду Чжан.
Кроме имени самого основателя школы в истории сохранились имена двух ее патриархов, живших в период Сун: третьего патриарха Сяо Чжичуна (1151- 1216), о котором сообщается, что он при помощи заклинаний разогнал саранчу, и четвертого патриарха Сяо Фудао (ум. 1252), который проповедовал наложнице монгольского великого хана Угэдэя, а в 1252 г. удостоился аудиенции у великого хана Мункэ.
Вторая школа была основана выходцем из района современной провинции Хубэй Лю Дэжэнем (1122-1180) и значительно позже, уже в период монгольского владычества, получила название «Учение истинного великого Дао» (Чжэнь да дао цзяо). По легенде, в 1142 г. основателю данной школы явился некий старец, сидящий в телеге, запряженной волами. Этот старец дал ему наставления, опи- раясь на пассажи из《Дао дэ цзина»，после чего Лю стал наставником и набрал множество учеников. Также ему был вручен текст под названием《Наставление о сокровенном тайном Дао» (Сюань мяо дао цзюэ). Основу своего учения он свел в следующие девять заповедей, которым должны были следовать все адепты:
«Следует относиться к другим как к самому себе и избегать дурных аффектов, направленных на ближних.
Следует быть преданным государю, почтительным к родственникам и искренним с другими людьми. Необходимо воздерживаться от злословия.
Следует очищать сердце от страстей и помыслов разврата.
Следует удаляться от власти и богатства и жить своим трудом.
Не следует привязываться к вещам, ибо подобная привязанность порождает разбойные помыслы.
Следует воздерживаться от употребления вина, быть умеренным в еде и одежде, довольствоваться малым.
Следует избавляться от эгоизма, искоренять представление о независимом существовании своего，，я‘‘ и стремиться к единству с другими людьми.
Не полагаться на силу. Избегать самодовольства и гордыни.
Сердце должно быть уравновешенным. Полагающийся только на собственные силы терпит поражение» (пер. Е.А.Торчинова).
Кроме этих заповедей адептам школы было дано строгое предписание не просить милостыню и добывать средства к существованию только собственным трудом. Таким образом, в центр даосской проповеди ставилась не посвященность в тайные методы обретения бессмертия, а внимание к своему внутреннему нравственному состоянию, причем запрет на принятие милостыни вполне мож¬


532
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
но рассматривать не столько как попытку отличить себя от буддийской общины, сколько как подражание самой успешной из буддийских традиций того периода -чань-буддизму, в рамках которой в этот период практиковался труд монахов.
Примечательной особенностью школы было то, что ее адепты не использовали в своей практике амулеты, а также иные формы магических практик, которые так были распространены в даосской среде. Тем не менее основатель школы был известен как мастер экзорцистских практик, который, в частности, практиковал изгнание духов лис, чем снискал себе почести, равные божеству.
Школа привлекала внимание как чжурчжэньских властей, так и пришедших им на смену монголов. Известно, что самому основателю школы в 1167 г. чжур- чжэньским императором Ши-цзуном был пожалован титул《праведника с Вое- точного холма» {дун юэ чжэнъ жэнъ). Также известно, что монгольский великий хан Мункэ оказывал внимание патриархам обеих ветвей этой школы, появившихся после четвертого ее патриарха Мао Сицзуна (1186-1223). Патриарху одной ветви, Ли Сианю (ум. 1266), возглавившему ветвь в 1228 г., хан в 1241 г. вручил даосское облачение. Что касается патриарха другой ветви, Ли Сичэна (1182-1259), то ему Мункэ пожаловал титул «праведника Великого сокровенного» {тай сюанъ чжэнъ жэнъ), а также дал школе в его лице название, оставшееся за ней в истории. Кроме того, известно, что в этот же период у южной стены Даду была построена обитель школы，получившая название《Храм небесной драгоценности» (Тянъ бао гун), а в каждый округ был назначен даос-чиновник для управления местными общинами школы.
Если две предшествующие школы, как говорилось, просуществовали весьма непродолжительное время, то третья получила гораздо большую популярность и имела сравнительно длинную историю. Основателем этого нового направле- ния даосизма, получившего название《Учение совершенной истины》 чжэнъ цзяо) и рассматривавшегося в двухчастной схеме традиций как «северная школа», являлся уроженец деревни Давэйцунь уезда Синьян провинции Шэньси, которого звали Ван Чжэ (1113-1170). Он был выходцем из аристократической семьи и получил классическое конфуцианское образование, однако попытка сдать экзамен в местной академии Цзин-чао и сделать военную карьеру не увенчалась успехом, что привело к глубокому личному кризису и пристрастию к спиртному, которое длилось с 1143 по 1159 г. Параллельно он пытался осваивать некоторые даосские техники. В 1159 г.? согласно его жизнеописанию, Ван Чжэ явились два божественных существа, посвятившие его в тайные ритуалы. Считается, что одним из них был сам Люй Дунбинь, а другим - Чжунли Цюань, легендарный основоположник традиции «внутренней алхимии». Тогда же он заменяет свое имя на Чунъян. Уже в 1160 г., как сказано в его жизнеописании, Чунъян получает от бессмертного, которого снова идентифицируют как Люй Дунбиня, некую «тайную формулу в пяти частях» {миюй упянъ). После этого, в 1161 г. он покидает свою семью и роет могильную яму для себя, в которой поселяется, назвав ее «могила живого мертвеца», на три года. По прошествии этого срока Ван Чжэ


Глава 5. Даосизм при династии Сун
533
засыпал яму и переселился в селение Люцзян в районе гор Чжуннаньшань, где в это время жили еще два отшельника - некие Хэ Дэцзинь (ум. 1170) и Ли Линь- ян (ум. 1189). Есть основания полагать, что именно общение с ними, а также с мастером ритуалов Чи и буддийским наставником Жэнем сформировало его взгляды. Кроме того, в этот период, а именно в 1164г.? ему, как сообщается, явился еще один знаменитый даосский наставник - Лю Хайчань (ум. 1030). Есть основания полагать, что именно там у Ван Чжэ появились первые ученики. Во всяком случае, имеются упоминания о неких Ши Чухоу (Дунъян) (1102-1174) и Янь Чучане (1111-1183). В 1167 г. он покидает место своего обитания, сжигает свою отшельническую хижину и перебирается в Шаньдун, где и начинает распространять свое учение и где вокруг него складывается круг из семи ближай- ших учеников, получивший в дальнейшем название《Семь мудрецов Совершен- ной истины» (//юань чжэнь гры) или просто《семь совершенных людей» (2/W чжэнъ жэнъ). В эту группу входили, в частности, Ma Даньян (впоследствии ставший преемником учителя), Цю Чанчунь (основавший наиболее влиятельное направление в рамках школы - Лунмэнь), Тань Чанчжэнь, Лю Чаншэн, Ван Юйян, Хао Гуаннин и Сунь Цинцзин.
Основные положения учения Ван Чжэ (Чунъяна) изложены в трактате «Ли цзяо ши у лунь》（《Пятнадцать статей, устанавливающих учение》)，который де- монстрирует приверженность основателя учения и его последователей принципу «единства трех учений» (санъ цзяо и), что выражалось в принятии практик, а также текстов, относящихся к буддийской и конфуцианской традициям наряду с даосскими. Основное содержание этих «статей» следующее:
«Чжу ань» («Монастырская жизнь»).
Этот принцип подразумевает гармоничную и умиротворенную жизнь в даосском монастыре, поскольку это гармонизация телесного и духовного в подвизающемся на пути к Дао.
«Юнь ю» («Свободные [„облачные"] странствия»).
Это правило говорит о том, что каждый даос должен посвятить часть своей жизни странствиям по стране. Ван Чжэ особо подчеркивает, что данные странствия отличаются от мирских тем, что их целью является не посещение красивых и знаменитых мест, а поиск наставников, которые могли бы преподать новые методы.
«Сюэ шу» («Изучение текстов»).
Данное правило говорит о необходимости изучения текстов для обретения мудрости и самосовершенствования. Известно, что в перечень этих текстов входят «Дао дэ цзин», «Цин цзин цзин» («Канон чистоты и покоя»), «Иньфу цзин» («Сутра сердца праджняпарамиты»), а также «Сяо цзин» («Канон сыновней почтительности»). Данный список весьма наглядно показывает, что именно подразумевалось под «единством трех учений» в этой школе. Несомненно, однако, что трактовка, которая давалась буддийским и конфуцианским текстам, имела именно даосский характер.


534
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
«Хэ яо» («Приготовление лекарств»).
Эта статья была посвящена практике приготовления лекарств, которой придавалось весьма важное значение. В рамках школы культивировалось представление о том, что в приготовленных ее адептами лекарствах концентрируется жизненная сила растений и минералов, которые там использовались. Лекарства предназначались как для мирян, так и для монаков. Сам про- цесс лечения рассматривался как проявление силы даосских священнослужителей {дао ши), к чему добавился мотив милосердия и сострадания.
«Лунь гай цзао» («Об отшельнической жизни»).
В этой статье говорилось о благе отшельнической жизни, которая понималась как уединение в особом месте с целью самосовершенствования. Это был отход от традиционной трактовки данного словосочетания как самоуглубления для отвлечения чувств от внешних предметов.
«Дунь хэ дао бань» («Единение с Дао»).
В этом разделе говорится о достижении состояния отношения к другим как к самому себе, а также о просветлении сердца для обретения мудрости и обретения воли к единению с Дао, что должно было привести к способности противодействовать чувственным влечениям {бу шунъ жэнъ цин). Здесь в терминологический аппарат даосизма вводится разработанная в рамках сун- ского конфуцианства дихотомия «индивидуальной природы» {сын), в которой проявляется так называемый «небесный принцип» {тянъ ли), и «чувственности» {цин), которая рассматривалась как актуализация жизненной силы (ци).
«Лунь да цзо» («О практике самоуглубления»).
Эта статья посвящена созерцательной практике, предписываемой даосским монахам. Здесь проводится различие между практиками, принятыми в рамках конфуцианской традиции (цзин цзо) и традиции чань-буддизма (цзо чань), с одной стороны, и собственно даосской практикой созерцания (чжэнь цзо) - с другой. О последней говорится, что она подразумевает постоянное самоуглубление вне зависимости от положения тела и характера деятельности и подобна неколебимости горы Тайшань, когда все чувства отвлечены от внешних предметов. Таким путем достигается эффект отрешенности и пребывания в мире бессмертных своим внутренним существом, в то время как тело находится в «мирской пыли».
«Лунь цзян синь» («О нисхождении сердца»).
Данный раздел посвящен практике внутреннего сосредоточения, во время которого полностью контролируются психические процессы и все внимание концентрируется на определенном предмете. Это описывается фразой《серд- це уже не может пасть» (синь бу кэ цзян). В результате достигаются неразличающее видение и устранение дихотомии «внутреннее/внешнее».
«Лунь лянь син» («О плавке „индивидуальной природы сын"»).
Эта часть трактата посвящена работе с той частью человеческого существа, которая получила название «индивидуальная природа» {син) и которая, как


Глава 5. Даосизм при династии Сун
535
и в рамках конфуцианской традиции того времени, рассматривается в качестве области проявления структурообразующего принципа {ли). О ней говорится, что ее надо «высветлять» и формировать гармоничное ее сочетание с дру- гими, более низкими составляющими человеческого существа.
«Лунь пипэй у ци» («О гармонизации пяти видов ци»).
Данный раздел посвящен работе с той частью человеческого существа, в которой проявляет себя жизненная сила ци. Речь идет о внутреннеалхимическом процессе, что проявляется в использовании соответствующей терминологии. Пять видов ци, о которых идет речь, - это жизненная сила пяти фаз (у-син), присутствующая в человеческом теле и требующая его гармонизации. Работа по гармонизации пяти ци должна привести к формированию особого бессмертного тела (сянъ шэнъ), которое позволит одновременно пребывать в мире людей и в мире бессмертных.
«Лунь хунь син-мин» («О единении индивидуальной природы сын и жизненности мин»).
Эта часть трактата посвящена сведению воедино и одновременному со- вершенствованию《высветленной» индивидуальной природы и гармони- зированных пяти ци. Фактически здесь проявляется приверженность Ван Чунъяна тезису одновременного совершенствования, выдвинутому Чжан Боду анем.
«Лунь шэн дао» («О пути совершенномудрия»).
В этом разделе путь даоса рассматривается как аналогия《пути совершен- номудрия», ставшего основной темой в конфуцианской традиции того периода. Таким образом Чунъян стремится подчеркнуть универсализм своей трактовки даосского учения и вводит в его сферу этическое, которое является центральным в《пути совершенномудрого» в его конфуцианской трактовке.
«Лунь чао сань цзе» («О преодолении трех миров»).
Этот раздел посвящен уже теме выхода за пределы профанного мира, обозначаемого через буддийский термин «три мира». Это делает цель даосизма в трактовке Ван Чунъяна похожей на преодоление сансары в буддийской традиции. Здесь проводится и описание постепенного преодоления всех трех миров. Избавление от различающей мысли и концентрации на своем «я» помогает избавиться от «мира желаний» (юй цзе); избавление от привязанности к предметам восприятия и очищение ума от предметов помогают преодолеть «мир форм»; достижение понимания того, что в основе всего воспринимае- мого лежит пустота, помогает избавиться от《мира не-форм». Обретаемое со- стояние называется «сферой нефритовой чистоты» и рассматривается как состояние бессмертия.
«Лунь ян шэнь чжи фа» («О пестовании законов тела»).
Здесь описывается состояние, в котором пребывает адепт, достигший «сферы нефритовой чистоты». О нем говорится как об обладающем «телом закона» (фа шэнъ), т.е. буддийской «дхармакая». Это «тело» описывается как


536
Часть III. РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ
лишенное любых пространственно-временных характеристик и как последняя ступень обретения Дао.
«Лунь ли фань ши» («Об оставлении суетного мира»).
В этом (последнем) разделе обобщается все то, что даосское учение в редакции основателя школы говорит о предельно совершенном состоянии адепта. Здесь опять повторяется тезис о том, что человек, достигший совершенства, не исчезает из этого мира, а остается в нем своим телом, в то время как его сердце пребывает в пустоте и совершенномудрии, подобно тому как цветок лотоса вырастает из грязи и повисает в пустом пространстве. Там же те, кто не признает именно такого подхода, называются《великими глупцами, не достигшими истинного принципа Дао».
Автором трактата, скорее всего, был один из ближайших учеников Ван Чжэ - Ma Юй, или Даньян (1123-1183). Это тем более вероятно, что, как можно убедиться из хронологии деятельности самого Чунъяна, между началом распространения им своего учения и его смертью прошло всего три года, дальнейшее же развитие школы в значительной степени связано с его преемником. Ma происходил из состоятельной семьи, жившей на территории провинции Шаньдун. Известно, что он был знаком с неким даосским наставником Ли Умэном, однако до встречи с Ван Чжэ не был приверженцем даосского учения. Он познакомился со своим будущим наставником в 1167 г. и построил для него так называемое Место уединения Совершенной истины (Цюанъчжэнъ анъ), чем положил начало именования всей традиции, созданной Ван Чжэ. В этом месте уединения получили посвящение Цю Чуцзи (Чанчунь), Тань Чудуань (Чанчжэнь) и Ван Чуй (Юйян). Сам Ma Юй, получив посвящение в 1168 г., по настоянию Чунъяна расстается со своей супругой Сунь Буэр, поскольку Ван Чжэ настаивает на уединенной аскезе как основе практики. После посвящения Даньяна основатель школы на шесть месяцев перебирается в район гор Куньюй, где создает обитель «Пещера туманной дымки» {Янъся дун) и дает практические наставления ученикам, после чего покидает и это место. Во второй половине 1168 г. к группе учеников присоединяется бывшая супруга Даньяна, получившая даосское имя Цин- цзин. Параллельно в этот же период усилиями Чунъяна и его учеников создаются пять региональных сообществ (хуэй), цель которых заключалась в распространении учения среди широких слоев населения Шаньдуна.
В 1169 г. основатель школы предпринимает путешествие на родину, но в начале 1170 г. умирает в районе современного Кайфэна, после чего главенство в школе переходит к Ma Даньяну. Самому Чунъяну был выстроен поминальный храм в Люцзяне, получивший впоследствии название Чунъянгун. В этом храме был помещен пепел основателя школы.
К моменту смерти Ван Чжэ основанная им школа уже получила широкую популярность не только на территории Шаньдуна, но и на территории провинции Хэбэй. В течение следующих десятилетий руководители школы стали стремиться к тому, чтобы получить признание со стороны чжурчжэньских правителей.


Глава 5. Даосизм при династии Сун
537
Известно, что в 1187 г. ко двору императора Ши-цзуна (1161-1189) был вызван Ван Юйян, которого решил сопровождать Цю Чанчунь. При дворе они беседовали о конечной цели даосского адепта, а также о том, что приверженцы их учения могут исцелять и исполнять похоронные ритуалы для цзиньского двора. В этот же период школа получает широкую популярность благодаря тому, что практикует такие классические даосские общинные ритуалы, как, например, Подношение желтого реестра (Хуанлу цзяо), направленное на освобождение умерших и исцеление живых. Постепенно популярность школы начала вызывать беспокойство при дворе, и уже в 1190 г. выходит направленное против ее деятельности предписание нового императора Чжан-цзуна (1190-1208), действие которого было снято только в 1197 г. тем же императором. Известно, что в 1201 г. на территории монастыря Тайцингуань был совершен ритуал-подношение (цзяо), результатом которого, как считалось, было рождение наследника, в связи с чем не ис- ключено, что и сама перемена отношения к учению была связана с необходимостью решения данного вопроса. Позже, в связи с началом монгольского вторжения, к чжурчжэньскому двору был приглашен Цю Чанчунь, бывший тогда гла- вой школы. Примечательно, что в 1219 г. его также приглашал и южносунский император Нин-цзун (1195-1224), однако Чанчунь отклонил это приглашение, зато в том же году принял предложение о встрече от Чингис-хана. Именно после этой встречи, которая состоялась в 1222 г. в ставке хана, Чанчунь, располагая поддержкой со стороны монгольских властей, окончательно превращает школу в массовое движение и придает ей характер монастырской традиции. Кроме того, под его эгидой было создано девять сообществ (рсуэй), призванных, как и ранние сообщества, созданные в Шаньдуне, популяризовать учение среди населения.
Результатом деятельности Цю Чанчуня стало формирование корпуса священнослужителей общим числом около 20 тыс., а также составление под руководством Цинь Чжианя (1188-1224) нового свода даосской литературы, названного 《Сюаньду бао-цзан» (《Сокровищница канонов Сюаньду》) по наименованию мо- настыря, насельником которого был Чжиань. Кроме этого, уже в середине XIII в. школа позаботилась о распространении литературы, посвященной доктрине «обращения варваров», по-видимому для придания меньшего веса буддийской традиции. Вся эта деятельность вкупе с начавшимися инцидентами, связанными с занятием даосами пустующих буддийских храмовых комплексов, подтолкнула хана Мункэ к наведению порядка, что выразилось в организации придворной полемики в 1253 г. и, поскольку даосы спор проиграли, в распоряжении вернуть 37 занятых до этого храмов буддистам. Следующая встреча представителей двух традиций, в которой принимал участие не только тогдашний патриарх школы Ци Чжичэн (1219-1293), но и Небесный наставник Чжан Цзунъянь (1244-1291) и патриарх школы Да Дао Ли Дэхэ (ум. 1280), произошла в 1256 г., еще одна - в 1258 г. Наконец, в 1281 г., уже при Хубилае (Ши-цзу, 1260-1294), состоялся последний диспут, после которого, как известно, последовал указ об уничтоже- нии всех экземпляров《Сокровищницы Дао» и всех факсимильных досок с вы- резанными текстами собрания.


Часть IV
ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА в Х-ХШ вв.
Глава 1
Сунское право
Основные виды
законодательных актов при Сун
Еще совсем недавно в китаеведении была распространена точка зрения о второстепенное™ роли права в Китае, об «обществе без права», даже, можно сказать, о некоем правовом нигилизме в этом государстве. Исследователи отмеча- ли, что китайцы весьма сдержанно относились и относятся к идее права (в《за- падном» понимании) с его строгостью и абстрактностью, что праву отводилась вспомогательная роль и к нему обращались только в том случае, когда не оставалось иного выхода. Основой жизнедеятельности каждого подданного высту- пали моральные нормы (《ритуал》)получившие свое окончательное заверше- ние в конфуцианстве и даже, с точки зрения отдельных ученых, породившие та- кой феномен, как《конфуцианизация права». Более того, отмечали исследова- тели, в Китае в течение многих веков (куда входит и рассматриваемый период с X по XIII в.) не существовало строго оформленных юридических профессий. Суд творили администраторы, сдававшие для занятия поста экзамены литературного характера.
Однако такая позиция представляется весьма спорной, поскольку в средневековом Китае, несмотря на уникальные традиции, обычаи и конфуцианскую философию, присутствовали необходимые институты, с помощью которых осуще- ствлялось правовое регулирование. Император и высшие правительственные учреждения издавали законы фа, которые были призваны регулировать различные сферы общественной жизни; столичные и местные административные органы их исполняли, а судьи (пусть и совмещавшие в себе еще и чиновничьи долж¬


Глава 1. Сунское право
539
ности, но в своей деятельности руководствовавшиеся законом и судебным прецедентом) занимались правоприменением. Не отрицая влияния моральных норм {ли) на законодательство, стоит отметить, что праву отводилась существенная и определяющая роль. Например, в уголовных кодексах (люй) правовая норма структурировалась по классическому образцу на три части: гипотезу, диспозицию и санкцию. Таким образом, в статьях люй содержались условия и обстоятельства, при наличии которых она (правовая норма) подлежит применению, само правило поведения, которому должны следовать участники правоотношений, и правовые последствия несоблюдения установленных требований. Более того, в рассматриваемый период истории Китая составлялись сначала сборники судебных решений, а потом и сборники судебных прецедентов, при этом законодательные тексты отличались довольно высоким уровнем юридической техники. Недаром китайская правовая система оказала влияние на соответствую- щие системы Японии, Кореи, Вьетнама.
Происхождение законов является одним из центральных вопросов правоведения. Рассматривая его, большинство ученых-правоведов принимают сам феномен закона как данность и исследуют основания подобной данности путем либо теоретического рассуждения, либо поиска исторических корней основополагающих правил. Однако есть и иной подход, способный пролить новый свет на проблему в целом. Суть этого подхода заключается в том, чтобы сосредоточиться на формах законов, отвлекшись от их предметного содержания, и изучать модели и причины эволюции тех или иных правовых форм. Главный вопрос при таком подходе состоит не в том, как творится закон, а в том, как сохраняются его формы, а также в причинах эволюции этих форм, если таковая происходит. В частности, изучение процесса составления сборников правовых актов, а также изменений, происходящих в структуре как текстов отдельных законов, так и сборников, проливает свет на верные, в понимании составителей, принципы классификации законов, на процессы, ведущие к сохранению одних правил и отмиранию других. В этом отношении правление династии Сун (960-1279) наиболее показательно, поскольку именно тогда формы законов претерпели значительные изменения.
Сунская эпоха часто описывается как исторический период, когда законодательная система впервые переходит от верховенства уголовного права к верховенству императорского указа и, позже, к верховенству прецедента. Существует также мнение о том, что законы империи Сун являлись реципиентом системы законов империи Тан (618-907), существовавшей в неизменном виде и в период Пяти династий (907-960). Оба утверждения верны лишь отчасти, поскольку на практике ситуация была иной.
В империи Тан письменные законы фа делились на четыре группы: люй, или уголовные кодексы, содержащие наказания за правонарушения; лин, или регулятивные нормы, применявшиеся в административном, а также гражданском и наследственном праве, в которых, как правило, отсутствовала санкция; гэ, или сборники поправок к законам; наконец, ши, которые можно определить как ин-


540 Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
струкции, предназначенные для чиновников различного уровня для реализации их полномочий и процедур дело- производства. Империя Сун унаследовала эти термины, но законодательные акты, которые появились при Сун в двух последних категориях, гэ и ши, разительно отличались по своей сути от соответствующих этим терминам законодательных актов эпохи Тан (которые мы знаем по позднейшим описаниям, поскольку сами сборники гэ и ши танского и более раннего времени до нас не дошли). Кроме того, при Сун несколько поменялось и практическое значение статутов лин (можно даже говорить о том, что эти статуты приобрели некоторые новые черты). Поскольку же большинство авторов, писавших о законах сунского Китая, изначально специализировались по танским законам, в вопросе о классификации первых возникла немалая путаница.
Чтобы разобраться в этом запутанном вопросе, необходимо еще раз подчеркнуть, что в эпоху Сун существовали четыре различных группы правовых актов. К первой из них относились тексты люй, содержавшие информацию о грозящем нарушителю наказании (《Если совершишь преступление А，то пострадаешь от наказания Б» либо «Необходимо совершать действие А, чтобы не быть подвергнутым наказанию Б»). В империи Сун такие уголовные законы были обнародо- ваны в 963 г. в составе кодекса《Сун синтун», и они практически идентичны со- ответствующим статьям танского кодекса《Тан люй шу и».
Во вторую группу законодательных актов, носивших предписывающий, а не запретительный характер и не закреплявших за нарушениями определенных наказаний, входили сунские лин, которые имели одно важное отличие от танских: при Тан данный термин использовался для наименования только общих административных норм, а в империи Сун любой закон, не предусматривающий наказания и не попадающий в категории гэ и ши, мог считаться лин. До нашего вре- мени тексты сунских лин сохранились лишь фрагментарно. Так, в 1999 г. в библиотеке Павильона Тяньи (Тяньигэ) в г. Нинбо были обнаружены последние 10 северосунского сборника《Тяньшэн лин» (《Законы группы пе-
риода Тянь-шэн [1023-1032]»), обнародованного в 1029 г. в 30 цзюанях. Каждый лин состоит из двух частей: действующий лин (Северная Сун) и изначальный лин (Тан). Всего найденный текст насчитывает 293 сунских и 221 танский лин, его общий объем составляет 40 тыс. иероглифов.
Третья группа правовых актов, в танское время не выделявшаяся в отдельную категорию, устанавливала количественные нормативы. В Сунской империи такие нормативы обозначались иероглифом гэ, т.е. тем же самым термином, кото¬
Древнейшая библиотека Китая - Павильон Тяньи {основана в 1561 г.)


Глава 1. Сунское право
541
рый при Тан использовался для обозначения поправок к законам. Так, сунские гэ определяли штатное число чиновников в каком-либо государственном органе, количество денег или товаров в таких сферах, как система поощрений или замена наказаний, устанавливали тарифы (например, заработной платы для рабочих), а также фиксировали стандарты (например, продолжительности соблюдения траура в случае смерти родственника той или иной степени родства). Кратко суммируя, можно сказать, что сунские гэ, т.е. нормативы, всегда имели отношение к количественному измерению.
Четвертый тип правовых актов, ши, также имел иное значение, нежели при Тан. Например, во многих из дошедших до нас от южносунского периода подобных текстов определялся формат официального документооборота. Другая большая группа текстов ши описывала правила церемониала, в том числе использования дворцов и императорских карет. Еще одна группа таких текстов имеет сильное сходство с нормативами гэ, поскольку они устанавливают такие параметры, как численность учеников в школе и размер их стипендий, а также количество взимаемых налогов. В целом, учитывая характер иш в сунский пери- од, этот термин можно переводить как《стандарты».
Понять изложенную выше аналитическую схему достаточно просто, гораздо сложнее разобраться в правовых документах эпохи Сун, поскольку в них часто используются термины, описывающие не содержание той или иной нормы, а метод, которым эта норма устанавливалась. Так, в сунских источниках для обозначения уголовных кодексов применяется термин люй, однако содержать нормы уголовного права могли также ни (императорские указы), ли (прецеденты) и шэнъмин (разъясняющие инструкции). Проблема усложняется еще и тем, что, поскольку три последних термина указывают, скорее, на способ принятия закона, а не на его содержание, то их можно отнести к правовым актам лин, гэ либо ши.
Переходя к конкретному описанию законодательных актов сунского периода, следует прежде всего отметить, что центральную роль в правовой системе традиционного Китая играли императорские указы чи, юридическая сила которых исходила напрямую от особы императора, даже если тексты этих указов не формулировались им лично. Поскольку император являлся единственным источником права, верховным законодателем, главой административной власти и вер- ховным судьей, то новые законы обычно создавались, когда император одобрял поданные ему предложения. Эта основная характеристика китайской политической системы имела весьма серьезные последствия для функционирования китайского законодательства на практике, причем император мог не только вно- сить поправки в собственноручно созданные законы, но и делать это в любой момент. Таким образом, в любой ситуации, связанной с исполнением закона, последний являлся воплощением императорской воли.
У некоторых авторов встречается утверждение, что замена уголовных кодексов люй императорскими указами ни является особенностью сунского права, однако нельзя не подчеркнуть, что такая замена, напрямую связанная с самим


542
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
устройством института верховной власти, была актуальна и в другие периоды. Развивая это положение, исследователи пришли к выводу о том, что по мере укрепления системы законов, основанной на императорских указах, нормы сун- ского права, входящие, в частности, в кодекс «Сун синтун», стали мертвыми письменами. Правильнее было бы сказать, что это были письмена, похороненные заживо: трудность их применения состояла не в том, что они не имели юридической силы, а в том, что широко вносимые поправки к законам оставляли все меньше и меньше случаев, когда эти законы могли бы использоваться напрямую. То же можно сказать и о других категориях законов, в которых ранее принятый текст мог быть изменен позднейшим императорским указом.
Замена общеприменимых правовых актов императорскими указами получила особый размах в период правления Шэнь-цзуна (1068-1085), когда была проведена реформа законодательства, ослабившая роль уголовных кодексов люй и приведшая к еще большей путанице в терминологии. Шэнь-цзун повелел, чтобы термин ни использовался для обозначения правовых актов, устанавливающих наказание, т.е. обладающих отличительными чертами уголовного кодекса люй. Путаница началась из-за того, что зачастую термин ни по-прежнему продолжал использоваться в своем старом значении - «императорский указ», причем эти законы по своему содержанию могли принадлежать к другим типам правовых актов.
Это нововведение и последовавшие изменения в структуре законодательства были попыткой совладать с растущим массивом законов, что в итоге дало толчок к другой непредвиденной трансформации сунского законодательства, а именно к повсеместному использованию вместо других правовых актов сборников судебных прецедентов ли. Судебные прецеденты ли имели значение и в танское время, но широкое использование, а также письменное воплощение в виде специального сборника получили при династии Сун начиная с X в. Любопытно отметить, что начало формирования системы английского общего права, основан- ного на решениях королевских судов, т.е. на судебных прецедентах, происходит примерно в это же время - после покорения Англии Вильгельмом Завоевателем в 1066 г. Цель такого нововведения и на Западе, и на Востоке заключалась в том, чтобы ознакомить судью с позицией судей, ранее уже рассматривавших подобный спор, для вынесения справедливого решения по аналогии и во избежание отмены такого решения судом вышестоящей инстанции. В Китае одним из сборников прецедентов был《И юй цзи» (《Собрание спорных дел»)，авторами которого являлись Хэ Нин (898-955) и его сын Хэ Мэн (951-995). Другой сбор- ник，《Тан инь би ши» (《Подобные случаи под сенью грушевого дерева»)，вы- шедший в 1211 г.，относится，скорее, к художественной литературе и содержит описание 114 судебных дел, датированных 330 г. до н.э. - 1100 г. н.э. Научный перевод этого сборника на английский язык выполнен Р. ван Гуликом (1910- 1967) в 1956 г.
Изучение сунского юридического термина ли, который в научной литературе обычно переводится как «прецедент», ставит перед исследователем ряд про¬


Глава 1. Сунское право
543
блем. В сунских правовых источниках данный термин используется в нескольких различных значениях в зависимости от происхождения, характера, степени технической сложности, однако все значения так или иначе связаны с идеей прецедента. Иногда этот термин, по-видимому, просто обозначает пример принятых действий в каком-то учреждении либо образец действий, применимых к тому или иному случаю. Поскольку условия применения сформулированы очень нечетко, сложно сказать, как создавались такие ли, какой законной силой они обладали и предполагали ли они какие-либо наказания. В большинстве случаев термин ли, по-видимому, обозначал случай или решение, имевшие законную силу. Источником ли мог быть тот или иной поступок императора, напри- мер в ситуации, когда тот в определенных обстоятельствах жаловал что-либо тому или иному официальному лицу, и этот акт дарения «становился ли». Гораздо более показательными являются примеры императорских решений, завер- шающихся фразой:《не ссылаться как на ;ш»，т.е. не применять в качестве пре- цедента. Таким образом, любое решение императора могло быть использовано в качестве ли, если только не было четкого указания на то, что это запрещено.
В первое столетие сунской эпохи к прецедентам обращаются в административно-бюрократических структурах управления, при проведении церемониальных мероприятий (включая прием иностранных посланников), в управлении почтовой службой, уголовном праве, но при этом прецеденты совершенно не применяются ни в налоговой, ни в экономической сферах. Отсутствие сборников прецедентов по налоговым и хозяйственным вопросам на протяжении 960- 1060 гг. несколько удивительно, поскольку известно, что позже, в годы правления Ин-цзуна (1064-1067) и Шэнь-цзуна, такие сборники создавались.
Сунские прецеденты, касающиеся уголовных преступлений, были, пожалуй, ближе всех к аналогичным прецедентам англо-американской традиции. При Сун на решения столичных апелляционных коллегий (точнее, комиссий для пересмотра дел) начинают ссылаться как на юридические основания для последующих решений в судебной практике. Источниками таких прецедентов были не только уже опубликованные сборники ли, но и императорские указы, соотнесенные с предварительными судебными решениями, а также материалы по пересмотру приговоров, вынесенных местными властями.
Дела, пересматриваемые в столице, в большинстве своем требовали личного внимания императора, даже если это внимание ограничивалось просто актом одобрения решений. Поскольку правитель выразил личное одобрение того или иного решения, логично ожидать, что впоследствии оно может быть использовано при рассмотрении другого дела. В связи с этим стоит заметить, что в тех случаях, когда решения, выносимые со ссылкой на императора, противоречили устоявшейся системе (например, требовали более или менее тяжелого наказания, чем то, которое обычно назначалось за подобные проступки), такие решения часто сопровождались вышеупомянутой фразой, что они впоследствии не должны «использоваться как ли». Такие отклоняющиеся от устоявшейся нормы решения рассматривались в контексте конкретных обстоятельств дела, настолько


544
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
менявших его суть, что обычное наказание было бы неадекватным. Упомянутый уникальный характер прецедентов проявился, когда прецеденты стали перераспределять по четырем основным группам законов чи, лин, гэ и шщ те тексты, которые не вписывались ни в одну из этих групп, фиксировались как ли.
О значимости и широкой практике обращения к прецедентам свидетельствует не только издание собраний этих правовых ак-
Современное издание «Цин-юань тяофа шилэй»
тов, но и рост количества самих документов, а также жалоб об их слишком частом использовании. Когда в 1099 г. готовился
очередной сборник прецедентов, в распоряжение его составителей поступило более чем 10 тыс. текстов. После того как удалось выявить прецеденты, дубли¬
ровавшие уже существующие законы, а также те, которые описывали временные или крайне специфические решения, и, наконец, прецеденты, отмененные министерством наказаний (синбу), для издания утвердили лишь 141 текст, предназначенный помочь судьям в поиске решений по сложным делам. Несколько ранее, в 1070 г. Императорскому секретариату (Чжуншушэн) было поручено составить сборник прецедентов по гражданским делам, в результате чего появился документ, состоявший более чем из тысячи глав, вероятно расположенных в хронологическом порядке. Этот сбрник включал все императорские решения, направ- ляемые в Кабинет министров (Шаншушэн).
При поздней Северной Сун чиновники стали сетовать на то, что прецеденты заменяют собой законы фа, причем в период Южной Сун подобные жалобы стали звучать еще чаще. Эта критика явилась частью более глобального сдвига в сунской законодательной практике, речь о котором пойдет далее.
К категории правовых актов шэнъмин («разъясняющие инструкции») относились отдельные императорские указы ни, отчеты Высшей военной палаты (Шуми- юанъ) и отчеты Кабинета министров. В сборниках законов шэнъмин присутствуют в сокращенной форме: указана дата обнародования того или иного акта и приведено краткое его содержание. Как и другие правовые акты, описанные выше, шэнъмин могли содержать или не содержать информацию о грозящем нарушителю наказании. По-видимому, в начале эпохи Сун шэнъмин еще не выделялись из числа других законов, тогда они означали обнародованные центральными органами власти объяснения или уточнения к изданным ранее указам; для обозначения отдельной правовой категории, насколько нам известно, этот термин стал употребляться в период правления Шэнь-цзуна, когда в сборниках императорских указов чи помимо других разделов появилась подборка «указов шэнъмин» {шэнъмин цзи). Большинство из дошедших до нас примеров шэнъмин сохрани- лись в южносунских сборниках:《Цин_юань тяофа шилэй» (《Сборник правовых


Глава 1. Сунское право
545
актов по категориям периода Цин-юань [1195-1200]») и «Чунь-си либу тяофа цзунлэй» («Сборник правовых актов по категориям министерства чинов»). Объяснить, почему шэнъмин были выделены в самостоятельную категорию правовых актов, а не приведены к одной из уже существующих форм, затруднительно.
Изменения
в системе законодательства при Сун
Для того чтобы понять механизм работы политической и законодательной систем в традиционном Китае, необходимо помнить о том, как легко мог поменяться основной закон: для этого было достаточно выражения воли императора. При этом верно и обратное: если устаревший закон не упразднялся высочайшим повелением, он продолжал быть актуальным. Основной принцип, лежавший в основе этой системы, был таков: законы работают до тех пор, пока их не отменят. Таким образом, даже после составления и утверждения нового кодекса при основателе сунской империи законы, принятые ранее, по-прежнему использовались в судебной практике, если они не были заменены соответствующими сун- скими документами и не вошли в число норм, отброшенных в процессе составления сунских сборников. Иногда государственная власть решала подтвердить свою приверженность старым законам, принимая их вторично, в других случаях свидетельств о вторичном принятии старых законов нет, но встречаются ссылки на них. Например, в начале XI в. один танский указ упоминается как аргумент в юридическом споре о подходящем наказании. Эта черта сунского законодательства важна и примечательна, поскольку является одним из проявлений преемственности законов, однако никаких сведений о том, какой процент старых законов действительно употреблялся на практике, у нас нет. Учитывая, что в эпоху Сун импера- торские указы издавались в большом количестве, вероятность применения законов предшествующих династий (особенно в таких ключевых для сунских властей сферах, как налоговая система и экономика) незначительна.
В начале правления династии Сун правительство использовало восемь сводов законов, четыре из которых были составлены при Тан, два - при Поздней Тан (923-936) и еще два - при Поздней Чжоу (951-960). Пять из них были сборниками императорских указов чи (бяньчи), а три - уголовными кодексами (син- mj;«)，структура которых повторяла организацию танского кодекса《Тан люй шу и», за исключением добавления в кодекс текстов некоторых более поздних императорских указов чи. Неизвестно, как разрешались неизбежные противоречия между разными законами, однако именно существование этих противоречий привело к появлению нового законодательного свода уже в первые годы правления новой династии. В 962 г. соискатель, успешно выдержавший экзамен по юриспруденции, подал жалобу о том, что использование нескольких существующих уголовных кодексов крайне затруднительно и неудобно, и просил о создании нового документа. Работа комиссии, которой император повелел разрабо¬


546
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ，НАУКА И ТЕХНИКА
тать новый кодекс, заняла всего несколько месяцев, и уже на следующий год был обнародован кодекс《Сун синтун» (《Собрание уголовных законов династии Сун»). Быстрота исполнения комиссией своей работы объяснялась тем, что ей понадобилось лишь внести изменения в уголовный кодекс Поздней Чжоу «Сянь- дэ синтун» («Собрание уголовных законов периода Сянь-дэ [954-959]»), который был составлен несколькими годами ранее, в 958 г. Сразу после издания но- вого кодекса комиссия подготовила первый сунский «Цзянь-лун бяньчи» (《Сбор- ник императорских указов чи периода Цзянь-лун [960-963]») в четырех цзюа- нях. Именно этот небольшой по объему сборник и лег в основу сунской законодательной системы.
«Сун синтун», как было сказано, практически полностью воспроизвел содержание танского кодекса, однако экономическое и общественное устройство ранней Сун существенно отличалось от реалий времени создания танского свода законов. Для того чтобы законодательство могло в полной мере отвечать потребностям времени, сунские законотворцы должны были широко использовать поправки к старым законам, а также императорские указы. Указы хранились в хронологическом порядке в столице в специальном Управлении по систематизации и составлению императорских указов {Сяндин бяньчисо), а также находились в распоряжении чиновников, которым были адресованы. Напрашивается вывод о том, что на практике поиск нужного закона заключался в просматривании всех императорских указов в порядке, обратном хронологическому, причем обращение к сунскому кодексу и сводам законов, унаследованных Сун от предшествующих династий, происходило только тогда, когда искомый закон не мог быть обнаружен в числе недавних указов. Было подсчитано, что за время правления Сун одни только общеприменимые императорские указы накапливались со скоростью примерно 600 текстов в год, а указы, объектом правового регулирования которых было распределение должностей, по некоторым свидетельствам, на протяжении 1050-х и в начале 1060-х годов аккумулировались со скоро- стью около 100 в год. Очевидно, что с течением времени трудности, связанные с отысканием нужного закона, возрастали. Эта проблема частично, если не полностью, снималась регулярной ревизией существующих императорских указов с последующим изданием сборников таких указов. Издание и переиздание подобных сборников началось в 960-е годы и продолжалось в течение всей эпохи Сун. Подсчеты показывают, что до 1068 г.? т.е. до восшествия на трон императора Шэнь-цзуна, переиздания общеприменимых императорских указов происходили примерно каждые 16 лет, в период правления Шэнь-цзуна и Чжэ-цзуна (1086-1100) - каждые шесть лет, при Хуэй-цзуне (1101-1125) - каждые 13 лет.
Основные стадии работы по составлению обновленных сборников указов при ранней Сун известны по сохранившемуся описанию подготовки к изданию в на- чале правления императора Чжэнь-цзуна (998-1002)《Сянь_пин бяньчи» (《Сбор- ник императорских указов чи периода Сянь-пин [998-1003]»). Предложение подготовить новую редакцию императорских указов поступило от цензора {цзи- шичжуна) Чай Чэнъу (934-1004), который отметил, что за последние несколько


Глава 1. Сунское право
547
лет накопилось 18 550 императорских указов. Если это число включает императорские указы, изданные после обнародования последнего сборника, то можно предположить, что ежегодно появлялось по 3 тыс. новых указов.
Большая часть подготовительной работы лежала на плечах редакторов (шань- дингуанъ), которые, по всей видимости, классифицировали императорские указы и располагали их в хронологическом порядке, а также решали, какие указы включить в сборник, а какие - нет. Неясно, занимались ли они собственно редактированием текстов. Если при обсуждении проделанной работы между ними возника- ли разногласия, то каждый подавал отдельную служебную записку проверяющему редактору (сяндингуань). Проверяющие редакторы являлись чиновниками более высокого ранга, в их компетенцию входило, в частности, переформулирова- ние трудных для понимания статей. Если и между этими редакторами возникали разногласия, они, в свою очередь, подавали обращения в Императорский секретариат и ожидали решения. Таков был процесс составления сборников после 1071 г.; вполне вероятно, что подобная процедура соблюдалась и раньше.
После завершения подготовительной работы редактирование нового сборника поручили семи правоведам, включая самого Чай Чэнъу. Эта группа использовала в своей работе следующие принципы. Если в соответствии с новым импе- раторским указом устанавливалось более суровое наказание, то в этом случае старый императорский указ утрачивал силу. Регулятивные нормы лин, которые касались финансовых дел, направлялись в Высшую финансовую комиссию (Саньсы) для включения в отдельный сборник. Те правовые акты, которые были применимы лишь для одного учреждения, направлялись по назначению. После такой предварительной обработки в распоряжении комиссии Чай Чэнъу осталось 856 императорских указов. Затем все тексты, относящиеся к одной проблеме, были объединены в группы (исходя из более поздней законодательной прак- тики можно предположить, что внутри каждой группы указы расположили в хронологическом порядке). Если один императорский указ касался нескольких сфер, он подразделялся на части, которые затем располагались в соответствующих секциях. Тексты, в которых, по мнению составителей, назначалось наказание, не соответствовавшее проступку, не включались в сборник, а предложения, смысл которых был ясен, но его языковое выражение затрудняло понимание, переформулировались. В итоге осталось 286 чи, которые составители структурировали по 12 разделам в соответствии с сунским кодексом. 16 статей, касающихся церемониальных вопросов, были выделены в отдельную главу и добавле- ны к《И чжи лин» (《Сборник регулятивных норм ;шн об этикете и ритуале»)， а тексты, относящиеся к вопросам амнистии, включены в《Чунь-хуа шэ шу» («Собрание документов о помиловании периода Чунь-хуа [990-994]»).
Возвращаясь к вопросу об интенсивности правовой деятельности в период Северной Сун, заметим, что при основателе династии Сун Тай-цзу (960-976) было составлено 11 законодательных сводов, включая Сунский кодекс, сборник императорских указов чи, четыре сборника нормативов гэ и пять других сборников, по названиям которых можно предположить, что они были довольно крат¬


548
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
кими. Общий объем опубликованных правовых актов насчитывал не более 100 цзюаней, каждый новый сборник выходил в среднем один раз в 16 месяцев. При Тай-цзуне (976-997), который находился у власти 22 года, было издано пять сборников, включая два сборника общеприменимых указов (в среднем по одному сборнику раз в четыре с половиной года). За 25 лет правления Чжэнь-цзуна (998-1022) вышло 24 сборника, в течение продолжительного царствования Жэнь- цзуна (1022-1063) - 29 (в среднем один в полтора года), а за четырехлетнее правление Ин-цзуна (1064-1067)- три. При Шэнь-цзуне (1068-1085) было выпущено по крайней мере 83 сборника (каждый новый выходил в среднем один раз в два с половиной месяца), при этом особенно беспрецедентным был выпуск сборников стандартов ши - 14 из 17, обнародованных в сунское время. Правление Шэнь-цзуна имеет еще одну заметную особенность: некоторые из сборников насчитывали ЮООцзюаней, а собрание установлений для Шести министерств (любу) вышло в 3694 томах.
При Чжэ-цзуне (1086-1100) и Хуэй-цзуне (1100-1125) темпы составления новых сборников несколько замедлились: их было издано 35 и 38 соответственно. В то же время объемы некоторых собраний правовых актов были впечатляющими. В царствование Хуэй-цзуна в числе прочих вышли: 320-томный сбор- ник，посвященный заработной плате чиновников, 1200-томный сборник правил для Зала Минтаи («Зал для разъяснения [политики и наставлений]»), сборник правил для отдельных учреждений и ведомств из 900 цзюаней и - самое впечатляющее- почти 1500-томный сборник правил этикета, регламентирующий сюзеренно-вассальные отношения с Кореей. Но эти цифры говорят не так уж и о многом, поскольку большинство изданий были краткими (от одного до десяти цзюаней), а в некоторых случаях, по-видимому, являлись выдержками из более объемных собраний. Тем не менее можно сделать справедливый вывод о том, что законотворчество носило очень интенсивный характер.
Для разрешения правовых коллизий, которые неизбежно возникали при таком обилии правовых текстов, в сунскую эпоху использовались два основных принципа. Первый из них можно обозначить как применение более позднего правового акта, а второй - как применение специально изданного закона. Принцип применения более позднего правового акта заключался в том, что более поздние по времени выражения императорской воли правовые акты имели большую юридическую силу, чем более ранние, а принцип применения специального закона - в том, что при возникновении конфликтной ситуации применялся специальный закон, а не общий.
Власти не могли не знать о трудностях, возникающих из-за обилия правовых актов. Так, при Шэнь-цзуне сначала развернулись горячие дискуссии об усовершенствовании системы составления сборников правовых актов, а затем последовало ее реформирование. Вероятнее всего, объективные трудности, сопря- женные со всевозрастающим объемом новых законов, и обусловили изменение формата правовых сборников. Прежний формат (бяньчи) восходил к структуре танского кодекса: после отбора и редактуры императорские указы делились на


Глава 1. Сунское право
549
Иллюстрация из «Сиюань цзилу»
12 разделов, т.е. материал был организован тематически. Рубежом является 1084 год, когда был издан сборник, организованный по иному принципу. Теперь первичным было деление по виду законов и лишь затем - по сферам действия. Новой форме законодательных сводов присвоили незатейливое название чи лин гэ ши, что буквально означает «императорские указы, регулятивные нормы, нормативы, стандарты».
С ростом влияния партии противников реформ после смерти Шэнь-цзуна формат сборников вновь изменился: название было сохранено, но вернулся тематический принцип расположения материала. Вероятно, новое название оставили для того, чтобы подчеркнуть, что внутри больших разделов тексты были сгруппированы именно в таком порядке: сначала императорские указы, затем регулятивные нормы, нормативы и, наконец, стандарты. Такой формат правовых сборников использовался без существенных изменений до падения Северной Сун.
В сборниках законодательных актов, выходивших при Южной Сун под названием тяофа шилэй (сборник законов по категориям), материал был по-прежнему организован тематически, но количество разделов увеличилось до 16, и в каждом из них указывались соответствующие заявленной тематике пять видов правовых актов: чи, лин, гэ, ши и шэнъмин. До нашего времени частично дошел лишь один из них - выпущенный в 1203 г.《Цин-юань тяофа шилэй》（《Сборник законов по категориям периода Цин-юань [1195-1200]»), из 80 глав которого уцелело только 36. Некоторые исследователи относят этот южносунский сборник сугубо к административному праву, однако подобное утверждение ошибочно, поскольку в нем также содержатся нормы 5Т〇ловного права (в частности, предусмотрена ответственность за сексуальные преступления).
От южносунской эпохи до наших дней дошел и уникальный источник по судебной практике того времени - сборник «Мингун шупань цинмин цзи» («Собрание просветленных решений знаменитых судей»). Это произведение объемом в 14 глав，полностью вошедшее в энциклопедию《Юн-лэ да дянь» (《Великий свод периода Юн-лэ»), считалось утраченным, пока не было обнаружено в 1980-е годы. Подобные сборники были практическими руководствами для судей при вынесении приговора; в дошедшем до нас приведены 475 судебных решений, вынесенных по факту совершения правонарушений в различных областях: государственная служба, взимание и уплата налогов, образование, заключение и расторжение брака, внутрисемейные отношения, раздел имущества, земельные пра- воотношения и т.д.
Весьма показательно, что до наших дней сохранилось справочное пособие по судебной медицине для следователей «Сиюань цзилу» («Собранные записи ис¬


550
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
правленных ошибок»), написанное Сун Цы (1186-1249). Сунское издание 1247 г. в последующие эпохи неоднократно дополнялось, а при Цин издана официально утвержденная властями редакция 1694 г. Существует перевод Герберта Джайлза (1845-1935) и Брайна Макнайта.
Подводя итог характеристике законодательной системы империи Сун, прежде всего отметим, что, несмотря на очевидную преемственность от правовых воззрений предыдущих эпох, эта система претерпела значительные изменения. Прежде всего в этот период существенно увеличился массив применяемых законов. Причины интенсивного правотворчества были обусловлены двумя факторами: во-первых, стремительными и радикальными переменами в обществе и экономике, а во-вторых, желанием императора и его ближайшего окружения контролировать происходящее. Размах напряженной правотворческой деятельности совпадает по времени с реализацией программы преобразований «нового поколения» реформаторов в годы правления Шэнь-цзуна, когда было издано особенно много законодательных сборников, причем реформаторы скрупулезно фиксировали даже самые незначительные детали общественной жизни.
Другая важная трансформация, произошедшая во времена Сун, состояла в увеличении количества прецедентов. В 1099 г. составители сборников прецедентов для решения уголовных дел проработали более 10 тыс. текстов, сведя их к 141 статье. Нахождение нужного закона в таком сборнике, конечно же, не было таким уж простым делом, но страшно подумать, какая работа ожидала того же чиновника годом ранее.
Верховенство прецедента особенно заметно в конце существования Северной Сун и при Южной Сун. То, что прецеденты представляли собой индивидуальные исключения из общего правила, а не поправки к действующему законодательству, предполагало широкое использование аналогии при работе с ними, а это, в свою очередь, открывало дорогу судебной казуистике. Ведь верховная власть была заинтересована в предсказуемости и контроле, а не в поисках истины, и основной упор делала на важные политические решения, а не на юридические тонкости. К тому же в подчинении у этой власти было сословие чиновни- ков, считавших, что они идеально подготовлены к политической деятельности за счет своего классического образования, а не за счет специальных знаний и умений. Истинными экспертами, разбирающимися в огромной массе прецедентов, были судебные клерки, но использование ими своего умения в судебной практи- ке довольно часто квалифицировалось высшими чинами как《коррупция» и《ма_ нипуляции». В результате даже разумные и добросовестные чиновники оказывались в безвыходной ситуации, поскольку и они зачастую могли сделать неправильный выбор. Не доверяя собственному суждению в поисках прецедента и бо- ясь полностью переложить эту работу на младших служащих, они в течение последних лет правления Северной Сун начали направлять дела вышестоящим чиновникам, чтобы те испросили личного решения императора по каждому из них. Каждое такое решение только добавляло еще один текст в и без того разросшийся массив прецедентов. В результате, начиная с царствования Хуэй-цзуна, зазву-


Глава 2. Военная мысль Китая в эпоху Сун
551
чади жалобы на то, что чиновники даже не заглядывают в сборники законов, а просто обращаются к императору за индивидуальным решением ради собственного удобства.
Глава 2
Военная мысль Китая в эпоху Сун
В истории военной мысли Китая период Сун является одним из наиболее плодотворных. В это время появилось большое количество значительных памятников, посвященных как кодификации и трактовке сочинений прошлого (в первую очередь《Сунь-цзы»)，так и осмыслению опыта многочисленных войн， которые страна вела в течение всего этого периода.
Предшествующая воцарению дома Сун эпоха характеризовалась милитаризацией жизни страны и частыми междоусобицами, в которых погибали и возникали новые государственные образования. Одновременно усиливался нажим со стороны соседей Китая - кочевников Великой степи. Одной из важных причин победы Позднего Чжоу (951-960) в борьбе за власть над Китаем стал ряд успешных внутренних преобразований, в том числе и военная реформа, результатом проведения которой было создание Высшей военной палаты, или Тайного совета по военным делам (Шумиюанъ). Две трети государственного аппарата в Позднем Чжоу составили военные, одним из наиболее талантливых среди которых был основатель новой династии Сун.
История этой династии, пришедшей к власти в ходе вооруженной борьбы за воссоединение страны, была чрезвычайно богата событиями, напрямую влиявшими на эволюцию военной идеологии. Основатель дома Сун Чжао Куанъинь, получивший храмовое имя Тай-цзу (960-976), стремился восстановить империю в границах эпохи Тан. Он, а затем его преемник Чжао Гуанъи (Тай-цзун, 976- 997) лично возглавляли походы на соседние китайские царства. Историческая традиция отмечает полководческий талант первых двух государей династии и подчеркивает бесспорный успех руководимых ими военных кампаний.
Подчинив внутренние районы страны, сунская элита видела свою новую задачу в возвращении периферийных территорий, власть над которыми китайская администрация утратила в эпоху Пяти династий. В 981 г. войска Сун вторглись на территорию современного Северного Вьетнама, который на протяжении 44- 938 гг. составлял три южных провинции Поднебесной - Цзяо-чжи, Цзю-чэн и Е-нань, а в эпоху Пяти династий стал независимым государством. Вторжение было масштабным - с участием армии и флота, однако вьетский военачальник Ле Хоан (родоначальник династии Ранняя Ле, 980-1010) разбил на р. Батьданг


552
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ，НАУКА И ТЕХНИКА
китайскую флотилию, а затем принудил к отступлению и сухопутные войска. В следующем году из повиновения империи вышли обитавшие в северо-западных пограничных округах племена тангутов. С ними вскоре начались военные столкновения, также не приносившие особого успеха.
В последние годы своего царствования император Тай-цзун, обеспокоенный внезапно наступившими неудачами, стал обращаться за помощью к военным советникам. Его преемник Чжэнь-цзун (прав. 998-1022), будучи озабочен поло- жением на северной границе,《указал первому министру проводить совещания по планам наступления и обороны»; су некий двор обратился к ученым с призывом «досконально изучить тактические вопросы, разработать планы достижения победы».
Достижения теоретиков военной мысли периода Сун были основаны на традиции, уходящей своими корнями в глубокую древность: уже период Чуньцю (770^76 гг. до н.э.) был ознаменован появлением ряда военных трактатов, наиболее известным из которых является《Сунь-цзы» (《Сунь-цзы бин-фа», или «Правила ведения войны, [изложенные] мудрецом Сунь»), обнародованный около 512 г. до н.э. Его автор Сунь У был военным советником правителя княжества У, а сам памятник состоит из 13 небольших по объему глав, посвященных таким вопросам, как общие принципы войны, подготовка к ней государства и армии, стратегия и тактика, условия ведения боевых действий (особое внимание уделено выбору местности для сражения), искусство маневра и обмана противника, управление армией и ее снабжение, проблемы воинской дисциплины, разведка и шпионаж.
Текст, написанный в сжатой афористичной манере, создает благоприятную почву для различных трактовок и толкований, каковых на протяжении 2500-летней истории изучения памятника появилось огромное количество как в самом Китае, так и в соседних странах, относящихся к ареалу распространения китайской цивилизации (Япония, Корея, Вьетнам). В 1772 г. был опубликован перевод «Сунь- цзы» на французский язык, что положило начало не прекращающемуся до настоящего времени изучению памятника в странах христианской культуры, в том числе и в России. За это время было опубликовано несколько переводов памятника на европейские языки, а также большое количество научных работ, содержащих разнообразные трактовки его текста.
Исследователи пришли к выводу, что в ходе своей работы автор《Сунь-цзы» опирался на широкий круг сочинений по военному делу, существовавших к тому времени в Китае. В первую очередь, это тексты неизвестного происхождения, приписываемые мифическим и историческим деятелям раннего периода китайской истории - Хуан-ди? Чию, Фэнхоу, Шэньнуну, Тай-гуну и др. Также, по всей видимости, Сунь У использовал другие трактаты, появившиеся около середины VI в. до н.э.: «Сыма фа» («Правила, [изложенные] военачальником»), составленный Тянь Жанцзюем (по другой версии, трактат был составлен в IV в. до н.э. неизвестным лицом, хотя и излагает положения, выдвинутые в свое время Тянь Жанцзюем);《Бао-цзы бин-фа» (《Правила ведения войны，[изложенные] мудре¬


Глава 2. Военная мысль Китая в эпоху Сун
553
цом Бао»); военные сборники «Цзюнь фа» («Установления по армии»), «Цзюнь чэнь» («Предсказания в армии»), «Цзюнь ши» («Мощь армии»), «Цзюнь чжи» («Описание армии»), «Цзюнь чжэн» («Управление армией»).
Наличие столь широкого круга произведений военной литературы, созданных еще на раннем этапе истории Поднебесной, позволяет сделать вывод, что для китайской военной традиции издревле было характерно серьезное теоретическое осмысление накопленного боевого опыта, стремление фундаментально обобщить основные принципы тактики и стратегии. В последующие исторические периоды китайская военная наука неоднократно переживала периоды подъема и упадка, однако общая тенденция к накоплению и обобщению опыта великих полководцев оставалась неизменной. Особый интерес потомков вызывали сочинения Цао Цао (155-220) и Чжугэ Ляна (181-234)- прославленных полководцев эпохи Троецарствия (221-264).
Важным этапом в развитии военной теории и практики китайского средневековья был период Тан (618-906). Уже в первой половине VII в. появляется трак- тат《Бин фа» (《Правила ведения войны») полководца Ли Цзина (571—649); во второй половине VIII в. Ли Цюань создает «Тай-бо инь цзин» («Трактат духа планеты Венера о священном искусстве побеждать врагов») в 10 томах, испытавший сильное влияние даосского мировоззрения. В 801 г. ученый Ду Ю (735- 812) завершил работу над энциклопедией《Тун дянь» (《Всеобщие установле- ния»), 15-томный военный раздел которой интересен тем, что в нем основные положения полководческого искусства иллюстрированы примерами из китайской истории. Все эти сочинения были известны в эпоху Сун и оказали влияние на развитие военной мысли сунского времени.
Появление в 987 г. одного из наиболее ранних памятников сунской военной мысли - текста «Пинжун ваньцюань чжэньту» («Универсальные схемы боевых порядков для усмирения варваров-жунов») относится к начальному этапу затяжной и изнурительной для сунского Китая войны 986-1004 гг. с государством Ляо. Считается, что этот трактат был написан самим императором Тай-цзуном и представлял собой нормативное сочинение для высшего командного состава, в котором «по горячим следам» обобщался опыт ведения боевых действий против кочевников. В 1004-1005 гг. придворные сановники провели работу по усовер- шенствованию текста《Нинжун ваньцюань чжэньту».
Одним из тех, кто откликнулся на призыв Тай-цзуна разработать военную стратегию победы, был Сюй Дун (ок. 976 - 1017). Сын дворцового конюшего Сюй Чжунжуна, он в юности не проявлял особого усердия к наукам, упражняясь лишь в стрельбе и верховой езде, однако позже начал успешно штудировать исторические и военно-теоретические произведения, что дало весомый карьерный результат: около 1000 г.5 в начале правления преемника Тай-цзуна - Чжэнь- цзуна (997-1022), Сюй Дун добился высшей ученой степени и получил назначение на пост судейского чиновника в область Сюньуцзюнь. По всей видимости, именно здесь он начал работу над масштабным военным трактатом. Сочинение быстро росло, и, по выражению Сюй Дуна, он «все шире разматывал свиток в


554
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
книгу». Вскоре, однако, Сюй Дун столкнулся с целым рядом трудностей, причиной которых во многом был его сложный характер. Ученый высоко ценил образованность и начитанность, однако не скрывал своего пренебрежения к тем, кого считал малокомпетентными в военных вопросах. К числу последних он относил Ma Чжицзе (955-1019)- начальника области и своего непосредственного начальника. Конфликт с влиятельным сановником привел к скорому исключению Сюй Дуна из списка чиновников и возращению на родину - в уезд У (г. Сучжоу в совр. пров. Цзянсу). Мыслитель очень переживал из-за произошедшего, пытаясь забыться в неумеренных возлияниях. Тем не менее он продолжал работу над своим сочинением и на рубеже 1004-1005 гг. завершил его.
Результатом пятилетней работы стал масштабный труд 《Ху цянь цзин» (《Трактат по военному искусству, предназначенный для военачальников»), пред- ставляющий собой разностороннее наставление по военному делу, адресованное командирам высокого ранга, основательно подготовленным в военных вопросах. В ходе работы над памятником Сюй Дун придерживался собственной логики расположения материала и в связи с этим настаивал на чтении трактата целиком -от начала до конца.
Избранный ученым метод заюгючался в том, что он заранее определил два тематических раздела своего сочинения и разбил каждый из них на главы, в основу которых (в первой половине трактата) положил различные установки и вы- сказывания крупных военных теоретиков древности (речь идет в первую очередь о стратагемах «Сунь-цзы», но задействованы и другие памятники). Заготовку каждой главы автор затем расширял относящимися только к данному во- просу материалами различных военных произведений в цитатах или в своем переложении, искусно вплетая в текст собственные замечания и выводы. В результате все 210 глав сгруппированы в 20 цзюаней. Первый раздел (цзюани 1-10) был посвящен подробному рассмотрению теории и практики военного искусства, второй (цзюани 11-20) - мистическому аспекту войны, который в описываемую эпоху считался очень важным.
Весьма заметное влияние оказала на Сюй Дуна танская военная литература. Так, в первом разделе своего произведения он многократно ссылается (особенно толкуя положения «Сунь-цзы») на упоминавшееся сочинение Ли Цюаня «Тай-бо инь цзин», проникнутое идеями даосизма. Следуя примеру указанного автора, Сюй Дун открывает свой《Трактат по военному искусству» изложением влияния трех начал (санъ цай - Небо, Земля, Человек) на военные действия. В том же разделе, рассматривая такие темы, как устройство и применение оружия и боевой техники, мыслитель активно использует сведения, почерпнутые у другого танского автора - Ли Цзина. Главы, в которых описаны боевые порядки, военная медицина и ветеринария, являются плодом собственных исследований и рассуждений Сюй Дуна.
Второй раздел трактата (цзюани 11-20) изобилует весьма пространными цитатами из даосских военно-гадательных сочинений. Здесь описаны многообразные способы гаданий, которые должен осуществлять военачальник, действуя


Глава 2. Военная мысль Китая в эпоху (Пун
555
в определенном месте и в определенное время, способы предсказания исхода боевых действий по положению небесных тел, метеорологическим явлениям и т.п. Текст сочинения завершают составленные самим Сюй Дуном тексты боевых клятв, поминальных молитв и табличек для жертвоприношения духам войны. В целом данный раздел с еще большей яркостью демонстрирует влияние позд- нетанской военной литературы на взгляды ученого. Причиной такого влияния было, возможно, сходство ситуации, в которой находился Китай на исходе правления династии Тан и в тот период, когда Сюй Дун создавал свое исследование. В эпоху упадка империи Тан, когда в обстановке военно-политического хаоса и неудач в борьбе с внешними врагами возросла неопределенность боевых действий, ход которых стало трудно логически просчитывать заранее, военная мысль попала в зависимость от усилившегося даосизма, предлагавшего предсказывать исход сражения мистическим путем. На рубеже X-XI вв. сложилась аналогичная обстановка - победы первых десятилетий правления дома Сун смени- лись поражениями, ростом количества внешних врагов, частыми и неожиданными набегами кочевников на китайскую территорию. Вполне логично предположить, что малая прогнозируемость стратегической и тактической обстановки заставляла военачальников как носителей традиционного, т.е. весьма архаичного мышления, обращаться к гадательным книгам. Тем не менее нужно отметить, что, уделяя столь большое внимание мистическому аспекту войны, Сюй Дун все же ратовал за идеал военачальника, который обладает моральными добродетелями, всесторонними знаниями, способен самостоятельно мыслить и благодаря этой способности использует явные и незримые силы Неба и Земли в интересах достижения поставленных перед ним задач.
Завершив работу над《Ху цянь цзин», Сюй Дун представил его на суд импе- ратора, однако трактат был отвергнут. Это было вызвано, с одной стороны, усилением в Шумиюанъ позиций Ma Чжицзе - давнего недруга ученого, с другой - заключением незадолго до этого унизительного для Китая Шаньюаньского договора с киданьской империей Ляо и нежеланием возвращаться к вопросам военного строительства в условиях, когда было необходимо показать вчерашнему противнику свои мирные намерения. Лишь в 1011 г. Сюй Дун был на время возвращен ко двору после того, как обратился к императору с хвалебной одой. Но закончил он свои дни мелким чиновником в уезде Уцзян (пров. Аньхуэй).
Не признанный официально, трактат《Ху цянь цзин» в эпоху Сун находился в фамильном архиве семейства Сюй и был издан лишь однажды с предисловием некоего Сюй Сяня. В правление монгольской династии Юань (1271-1368) книга Сюй Дуна была упомянута в библиографическом разделе династийной истории «Сун ши». Текст памятника стал известен ученой общественности в эпоху Мин (1368-1643), когда он был опубликован (возможно, по сунскому изданию) в се- рии《Эрши чжун ци шу» (середина XVI в.) и в составе военной энциклопедии 《У бэй чжи» (《Описание мер по военной подготовке», 1621 г.). В период Цин (1644-1912) трактат был включен в императорское книжное собрание «Сыку цюаньшу» («Полное собрание книг по четырем разделам»). В первой половине


556
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ，НАУКА И ТЕХНИКА
XIX в. работу Сюй Дуна скрупулезно и долго изучал Цзэн Чжао, который вместе с Цзэн Мяньши и У Чунъяо (1810-1863) исправил текст памятника и напечатал его в 1852 г. в серии《Юэя тан цуншу».
Следствием пацифистской политики начала XI в. стало падение уровня подготовки личного, причем не только рядового, но и командного состава сунской армии. Отсутствовала система военного образования, не было военно-учебной литературы, тем более ориентированной на подготовку к войне в северных и северо-западных районах страны, где в это время усилились не только кидани, но и тангуты. С 1033 г. по предложению сановника Хань И (972-1044) при Шу- миюанъ периодически проводились секретные «семинары» военачальников и чиновников военных управлений по вопросам стратегии, тактики и военной истории. По просьбе участников этих собраний молодой император Жэнь-цзун (прав. 1022-1063), который сам достаточно хорошо разбирался в военных вопросах, опубликовал в 1037 г. книгу «Шэньу милюэ» («Секретный конспект божественных правил военного дела»). До нашего времени этот труд, состоявший из четырех разделов, 10 цзюаней и 30 глав, не дошел, но известно, что он был разослан во все военные управления Центрального Китая (нынешние провинции Хэбэй, Хэнань и Шэньси) для организации обучения по нему высших офицеров и представлял собой, по сути, краткое изложение основных материалов заседаний при Военном совете. Он имел немалое значение, поскольку государь хотел сконцентрировать внимание командиров на подготовке именно к «северной» кампании, однако, как утверждают исследователи, при всех своих достоинствах этот текст имел слишком «конспективный» характер и не мог удовлетворить потребности в сочинениях более узкого, специального характера.
Возможно, осознавая это, император поручил группе ученых во главе с Ван Чжу (997-1057) разработать более конкретное руководство. В 1038 или 1039 г. свет увидела книга《Сань чао цзинъу шэнлюэ» (《Высочайшие предначертания в военных делах периода трех правлений»), где была подробно рассказана история войн трех первых императоров династии Сун с киданями и тангутами, а также был включен ряд документов по общевоенной и пограничной политике того времени. Этот труд также не сохранился, да и сведения о нем в разных источниках не совпадают. По-видимому, книга состояла из 15 цзюаней и 17 глав и находилась в личном императорском книгохранилище. Сведения, содержащиеся в ней, уже могли быть задействованы при подготовке командиров к войне с тангутами, однако сам трактат не являлся учебным пособием и не мог его заменить.
Очертив круг основных актуальных проблем организации военного дела, указанные сочинения явились как бы подготовительным этапом к составлению простого и понятного учебно-справочного пособия для высшего командного соста- ва. Понимая необходимость его создания, Жэнь-цзун в 1040 г.? в начале первой войны с тангутами, повелел группе специалистов во главе с эрудированным историком Цзэн Гунляном (998-1078) и крупным знатоком военной литературы Дин Ду (990-1053) представить двору сочинение, содержащее основные правила ведения боевых действий, изложенные наиболее значимыми военными мысли¬


Глава 2. Военная мысль Китая в эпоху GyH
557
телями, начиная с древности, и соотнести их с положениями современной военной доктрины. Между тем как шла эта работа, события начавшейся войны подтверждали крайне низкий уровень подготовки командного состава всех рангов. В результате того, что многие военачальники не владели даже элементарными тактическими приемами, сунская армия понесла целый ряд тяжелейших поражений. Это стимулировало авторов к созданию учебного пособия в форме энциклопедического справочника, в котором были бы четко изложены основные вопросы теории и практики боевых действий.
Два очень разных по характеру деятеля смогли составить гармоничный творческий тандем, исходя в первую очередь из одинаково понятых целей работы. Созданный ими коллектив проделал большую работу, однако она была завершена только в 1044 г. - к окончанию первой войны с тангутами. Вниманию читателей предстал грандиозный энциклопедический труд, предисловие к которому составил сам император. Трактат, озаглавленный «У цзин цзунъяо» («Важнейшее из основ военной науки»), разделен на два сборника по 20 цзюаней каждый. Основным является подготовленный под руководством Дин Ду первый сбор- ник _ г/яньгрг/, состоящий из двух разделов:《Чжи ду» (《Общие положения»)- 15 цзюаней и《Бянь фан» (《Оборона границ») _ 5 цзюаней. Ббльшую часть вто- рого сборника - хоуцзи, - за подготовку которой отвечал Цзэн Гунлян, занимает раздел «Гу ши» («Прецеденты») - 15 цзюаней, меньшую - заключительный раз- дел《Чжань хоу» (《Предсказания»), 5 цзюаней которого были написаны специа- листами по магическим текстам и гаданиям под руководством Ян Вэйдэ (? - после 1054).
Памятник отражает своеобразную борьбу мнений среди военного руководства империи. Император Жэнь-цзун считал основной формой ведения боевых действий оборону, той же точки зрения придерживался и Цзэн Гунлян. Однако отнюдь не все военные теоретики того времени (в том числе, вероятно, и Дин Ду) разделяли эти взгляды. По этой причине большое внимание было уделено и наступательным действиям.
Первый раздел энциклопедии《Общие положения» посвящен практическим вопросам военного строительства. Здесь авторы рассуждают о том, что такое война и армия, какова их правильная организация, повествуют об искусстве обороны и наступления, описывают методы обучения войск. Текст раздела снабжен большим количеством сопровождаемых подробными описаниями схем и рисунков различных боевых построений, видов оружия и военной техники.
Приведем названия цзюаней первого раздела и некоторых входящих в них глав: 1) «Основные правила стратегии», «Выбор военачальников», «Выбор авангарда (ударных сил)», «Выбор [подчиненных] по способностям»; 2) «Обучение», 《Формирование»,《Военные тренировки»; 3)《Тактические правила сражения»; 4)《Использование специального оружия (кавалерия, колесницы) и управление вооруженными им частями»; 5)《Движение на марше»,《Разведка»,《Продоволь- ствие и снабжение», «Связь сигналами»; 6) «Лагеря», «Ночное сражение», «Гвардия», «Гигиена»; 7) «Сражение» (1); 8) «Сражение» (2); 9) «Оценка основ сраже-


558 Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
Камнеметная установка
(по материалам энциклопедии «У цзин цзунъяо»)
ния»; 10) «Осада крепостей»; 11) «Сражение на воде», «Огневое и химическое оружие»; 12) «Оборона крепостей»; 13) «Оружие», «Механизмы», «Колесницы», «Доспехи»; 14) «Военное законодательство (награды и наказания)»; 15)《Дисциплина на марше»， 《Знаки различия»，《Шпионаж» и т.п.
Те статьи раздела, которые посвящены общим принципам организации и применения войск, содержат многочисленные отсылки к классическим трактатам древности («Лю тао», «Тай-гун бинфа», «У-цзы бин фа» и др.), позже вошедшим в《Семикнижие» (см. ниже). Наиболее широко здесь использован текст《Сунь-цзы», пересказ по- ложений которого предсталяют собой множество статей и полностью 9-я цзюань. Интересно, что цитаты из древнего памятника имеют целый ряд отличий от известного в наши дни канонического текста. Весьма содержательны статьи о практике обучения войск, походных и боевых порядках, разбивке лагерей, применении оружия и орудий в наступлении и обороне. В значительной мере они основаны на сведениях из трактатов эпохи Тан: «Бинфа» Ли Цзина и «Тайбо иньцзин» Ли Цюаня, а таьсже «Цзяо шэ» («Обучение стрельбе») Ван Цзюя и《Синь лин» (《Новые распоряжения») Пэй Сюя. Широко была использована и книга《Пинжун ваньцюань чжэньту»，составленная ТГай-цзуном. Кроме того, в главах, посвященных наступательным действиям, встречаются не зафиксированные в других источниках высказывания военачальников начала эпохи Сун.
Большой интерес представляют уникальные рекомендации по изготовлению метательных орудий и пороховых снарядов. Они написаны на основе документов (зачастую секретных), относящихся ко временам династии Сун. Материалы о метательных машинах в《У цзин цзунъяо» являются наиболее полными и точ- ными из всех, которыми располагает в настоящее время мировая история доог- нестрельной артиллерии. Авторами памятника описаны технические данные восьми разновидностей китайских метательных машин, а также приведены рисунки 20 различных камнеметных машин эпохи Сун. На современном для авторов энциклопедии материале основаны и многие другие статьи упомянутого раз- дела. В частности, здесь приводятся разработанные в 1040 г. правила применения верительных бирок фуци в пограничных войсках. В статьях о системе наград и наказаний говорится, что она была апробирована в ходе войны с тангута- ми (1040-1044), т.е. речь идет о максимально свежих по отношению ко времени создания источника данных.
Второй раздел первого сборника и энциклопедии в целом - «Оборона границ» представляет собой военно-географическое описание пограничных районов империи. Здесь перечислены административные пункты и крепости с ука- занием расстояний между ними и центром страны, описаны укрепления и дана


Глава 2. Военная мысль Китая в эпоху (Пун
559
оценка степени их боевой готовности, приведены сведения об основных битвах и сражениях, которые произошли у этих пунктов в ходе различных кампаний, начиная с древнейших времен (наиболее подробно рассматриваются события сунского времени). Цзюань 16 этого раздела делится на две части: «верхнюю», озаглавленную《Пограничная оборона», и《нижнюю», названную《Овернью границы»; цзюань 17 описывает «Восточные границы»; цзюань 18- «Шэньси и северо-западные пограничные территории, Си Ся (Западное Ся) и Си Юй (Восточный Туркестан)»; цзюань 19—《Западные границы»; цзюань 20—《Юж- ные границы».
В данном разделе широко использованы такие сочинения, как: «Шуй цзин чжу» (《Комментарий к „Трактату о реках“》) Ли Даоюаня (466-527); посвящен- ный географии раздел《Цзю Тан шу» (《Старая история Тан»);《Хуан Ху а сы-да цзи» («Записи об основных путях в Китай при нынешней династии») танского автора Цзя Даня (730-805); «Цидань дисинту» («Карта рельефа территории, [занятой] киданями»), созданная уже в эпоху Сун.
Раздел «Прецеденты» - третий в составе всего сочинения и первый в сборнике хоуцзи - описывает случаи реального применения китайскими полководцами разнообразных тактических приемов на протяжении длительного исторического периода от эпохи Чуньцю до эпохи Сун. В цзюанях 1-15 (в каждом из двух сборников нумерация цзюаней начинается с единицы) авторы приводят всего 1058 исторических примеров, распределенных по 182 темам, внутри которых примеры расположены в хронологическом порядке. Цзюань 1 содержит семь тем и 54 примера, цзюань 2-19 тем и 106 примеров, цзюань 3 - пять и 67, цзюань 4 - 13 и 65, цзюань 5 - 12 и 82, цзюань 6 - 12 и 79, цзюань 7 - 10 и 63, цзюань 8 - 11 и 59, цзюань 9 - 12 и 76, цзюань 10 - 14 и 64, цзюань 11 - 20 и 20, цзюань 12 - 16 и 83, цзюань 13 - 16 и 83, цзюань 14- девять и 55, цзюань 15 - шесть тем и 35 примеров. За основу создатели раздела взяли материалы военных глав тайской энциклопедии «Тун дянь» («Всеобщий свод») Ду Ю (735-812), однако значительно расширили эту информацию сведениями из истории военных кампа- ний сунского времени.
Последний, четвертый раздел энциклопедии, озаглавленный «Предсказания», посвящен магическому аспекту военного дела - здесь в цзюанях 16-20 описаны многообразные гадания перед сражением или началом военной кампании, приемы колдовства, способного повлиять на ход боевых действий, приводятся тексты заклинаний, воздействующих на погоду, моральное состояние войск про- тивника и т.д. Этот раздел наряду с отсылками к традиционным даосским гада- тельным книгам содержит, как и три других,《свежие» данные, относящиеся ко времени создания памятника. К примеру, ритуал жертвоприношений перед битвой описан согласно указу 1001 г. Кроме того, четвертый раздел произведения представляет интерес с точки зрения изучения истории развития естественных наук в Китае, поскольку в основу многих магических процедур были положены результаты многолетних наблюдений за явлениями природы. Гадания по атмосферным явлениям впитали в себя многовековой опыт погодных наблюдений,


560
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
различные народные приметы, которые важны в определенной степени и для современной военной метеорологии. Пассажи, в которых описываются гадания по небесным светилам, содержат отсылки к астрономическим трактатам, в частности к соответствующему разделу «Цзинь шу» («История Цзинь»). В гаданиях «сейсмического» характера, целью которых было узнать о возможности землетрясений, содержатся начатки будущей военной геологии.
Давая общую оценку тексту《У цзин цзунъяо»，следует отметить，что он на- писан простым языком и выполнен в лаконичной и четкой манере. Во многих статьях материал расположен однообразно, очерки истории вопроса и пассажи， содержащие примеры сражений с киданями и тангутами, нередко одинаковы по форме. Памятник не содержит изложения различных взглядов на проблему, подкрепленного пространными выдержками из источников, что характерно для других сочинений, в его тексте нет рассуждений о взаимодействиях в рамках триа- ды «Небо-Земля-Человек» и о влиянии этих взаимодействий на ход войны, которыми занимались многие военные мыслители Китая. Нет и размышлений на такие темы, как отношения полководца и правителя, связь армии и государства, войны и экономики. Вероятно, поэтому авторы памятника прошли мимо целого ряда военных произведений, носящих более теоретический характер (《Сыма фа»， 《Вэй Ляо-цзы» и《Сань люэ»). В то же время в энциклопедии содержатся нор- мативные положения, подкрепленные высказываниями известных авторитетов, цитатами с обобщенным адресом типа «бинфа (чжаньфа) юэ» (правила ведения войны (сражения) гласят), приведенными нередко в упрощенном виде.
Энциклопедия «У цзин цзунъяо», в которой были собраны практически все основные накопленные к середине XI в. знания по военному делу, определила развитие китайской военной мысли на несколько столетий вперед. Ее материалы были широко использованы в знаменитом военном своде времен династии Мин «У бэй чжи» («Трактат о военных приготовлениях»), составленном Мао Юаньи (7-1636), а также нашли применение в военном разделе цинской энциклопедии 《Гуцзинь тушу цзичэн» (《Собрание изображений и текстов»，1726 г.). Сам па- мятник «У цзин цзунъяо» был переиздан властями Южной Сун в 1231 г.5 однако и это издание вскоре стало редкостью. Возможно, этот текст был еще раз напечатан в эпоху Юань. К началу правления династии Мин ряд ксилографических досок, с которых производились оттиски энциклопедии, были утеряны или повреждены. В начале эпохи Мин доски были обновлены, отсюда некоторые изменения в издании 1439 г. На рубеже XV-XVI вв. текст был напечатан по образцу 1231 г.? в XX в. последовали еще два издания (1934 и 1959 гг.).
Указанная энциклопедия не была единственным памятником китайской военной мысли, созданным в сунское время. Так, одновременно с Цзэн Гунляном и Дин Ду трудился знаменитый конфуцианский ученый Су Сюнь (1009-1066), среди многочисленных сочинений которого имеется и «Цюань шу» («Книга стратегии»), содержащая рассуждения о военной стратегии и тактике. Кроме того, в правление императора Жэнь-цзуна важная военно-теоретическая работа велась в Высшей военной палате, где в 1061 г. был завершен свод под названием


Глава 2. Военная мысль Китая в эпоху GyH
561
《Цзияо вэнь-цзы» (《Секретные тексты и документы»)，а в 1065 г. _ еще один свод под тем же названием. Эти своды были задуманы как итог деятельности военного ведомства за первые 100 лет правления династии Сун. В правление Шэнь-цзуна (1068-1085) чиновники палаты предложили вновь просмотреть все материалы, относящиеся к внешним войнам со времен начала династии, выписать наиболее важные сведения, соединить их в сборники и снабдить каждый раздел внутри последних чистыми листами, предназначенными для кодификации документов, которые будут изданы в будущем (1069 г.). Император поручил работу видным деятелям Ван Цуню (1023-1101) и Ху Цзунъюю под началом Чжан Чэнъи. Затем составление сборника возглавил Го Гу - признанный специалист в области военной литературы. Около 1072 г. труд под названием «Цзин у яо люэ» (《Кратко о важном в документах и материалах по военному делу») был закончен. Он получил широкое признание - тремя годами позже император даже запретил исправлять его текст.
Подлинным событием в истории китайской военной науки XI в. стала публикация сборника под названием «У цзин» («Военный канон»), также именуемого 《Семикнижие». Около 1075 г. группа видных ученых в составе Хэ Цюйфэя (ок. 1023 - после 1095?), Чжу Фу (1048 - после 1102), Ши Цзымэя и Цзи Тянь- бао предложила издать в качестве учебного руководства по военному делу компендиум из семи произведений, приписываемых выдающимся стратегам древности. Это были «Сунь-цзы бин фа», «У-цзы бин фа» («Правила ведения войны, [изложенные] мудрецом У»), «Вэй Ляо-цзы» («Трактат мудреца Ляо»), «Сыма фа» («Правила Сыма»), «Лю тао» («Шесть тактик»), «Сань люэ» («Три стратегии») и «Ли Вэйгун вэнь дуй» («Диалоги Ли Вэй-гуна»). Современная историче- ская наука признает аутентичными лишь《Сунь-цзы»,《У-цзы»,《Вэй Ляо-цзы» (последние два приписываются полководцам IV в. до н.э.) и, с некоторыми оговорками, «Сыма фа» (VI-V вв. до н.э., согласно традиции; более вероятная датировка -IV в. до н.э.). Что касается остальных трех, то хотя их авторство тради- ционно относят к временам седой древности, по мнению современных ученых, они были созданы значительно позже. Так, автором «Лю тао» считается Тай-гун, живший, по преданию, в ХШ-ХП вв. до н.э.? в действительности же памятник появился не ранее III в. н.э.; «Сань люэ», приписываемый Хуан Ши-гуну? жившему в III в. до н.э., был на самом деле создан в VI-VII вв. н.э.; первоначаль- ный текст《Ли Вэйгун вэнь дуй» - диалогов между танским императором Тай- цзуном (627-649) и его полководцем Ли Цзином (Ли Вэйгуном, 571-649) - был утерян и позже восстановлен по материалам, собранным в энциклопедии «Тун дянь», принадлежащей кисти Ду Ю (?-812). Как полагал Н.И.Конрад, создатели «Семикнижия» располагали произведения в указанном выше порядке, руководствуясь не принципом хронологии, но принципом важности сочинений, т.е. согласно тому месту, которое они занимали в китайской культуре.
Нужно отметить, что, хотя традиционная датировка ряда сочинений, включенных в «У цзин», представляется недостоверной, нельзя недооценивать научное значение всех вошедших в него памятников. По глубине положений военной


562 Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
идеологии，теории и практики боевых действий эти тексты - заметное явление в истории военной мысли, а составленное учеными сунского времени собрание в дальнейшем сыграло огромную роль в интеллектуальной жизни Китая и других стран дальневосточного культурного региона. Так, устное собеседование и письменное сочинение по книгам «Военного канона» было обязательной частью программы экзаменов на офицерские должности во Вьетнаме эпохи Ле (1428-1789).
Вспомогательную роль по отношению к первому и наиболее важному трактату, вошедшему в «У цзин», играл сборник под названием «Сунь- цзы ши цзя чжу» (《Комментарии десяти авторов к，，Сунь-цзы“》)，составленный Цзи Тяньбао из сочинений Цао Цао, Ду Му и других авторов древности, к которым составитель добавил и своих современников — ученых XI в. Чжан Юя, Хэ Яньси, Ван Чжэ и Мэй Яочэня.
Несмотря на принятые меры, в том числе и обучение войск, военно-политическое положение империи Сун все ухудшалось. Неудача в войне с тангутами (1096-1099) и народные выступления Фан Да и Сун Цзяна в 1120-1122 гг. подточили силы государства. В 1115 г. на северных границах появился еще один мо- гущественный игрок - чжурчжэни провозгласили создание собственного госу- дарства Цзинь. Сунская дипломатия，исходившая из принципа《враг моего вра_ га - мой друг》，заключает с последним союз с целью вернуть завоеванные кида- нями северные области. В 1118 г. Сун в союзе с чжурчжэнями начинает войну против империи Ляо и возвращает себе часть территорий на условиях выплаты чжурчжэням той дани, которая раньше выплачивалась киданям. В 1125 г. под ударом восточных соседей империя Ляо рухнула, после чего государство Цзинь начало вторжение в Китай. В 1127 г. пала столица страны - мощная крепость Кайфэн. В плен попали отрекшийся от престола император Хуэй-цзун (1101- 1126) и его сын - император Цинь-цзун (1126-1127). Китайская империя, продолжившая свое существование на юге, вошла в историю под названием Южная Сун (1127-1279).
Вплоть до 1140 г. на р. Янцзы, которая стала естественным рубежом между Цзинь и Южной Сун, шла беспощадная война. В 1134-1140 гг. выдающийся полководец Юэ Фэй (1103-1141) сумел переломить ход боевых действий в пользу китайцев. Его армия совершила несколько победоносных походов за Янцзы и продвинулась на север, пытаясь освободить старую столицу. Однако вследствие капитулянтской политики правящих кругов и придворных интриг Юэ Фэй был отозван из армии и казнен, а с чжурчжэнями был заключен мирный договор, согласно которому им отошла вся северная часть страны. Южносунекий импера¬
Юэ Фэй
{скульптура в мавзолее военачальника, г. Ханчжоу)


Глава 2. Военная мысль Китая в эпоху Сун
563
тор Гао-цзун (1127-1162) признал себя вассалом династии Цзинь, которой теперь выплачивалась большая дань.
Большинство китайцев восприняли поражение в войне с чжурчжэнями как катастрофу. Естественным было их желание разобраться в причинах неудач и одновременно проанализировать примеры успешных действий против «северных варваров» с целью лучшей подготовки к предстоящим конфликтам. Одним из наиболее ярких произведений, посвященных таким примерам, стал сборник «Шоу чэн лу» («Записки о защите крепостей»). Он состоит из трех самостоятельных сочинений, которые объединяет единая тема- вторжение цзиньских войск на юг в 1126-1127 гг. и успешная оборона крепости Дэань против захватчиков в 1126-1132 гг. Созданы эти тексты были в разное время. Первые два, озаглавленные «Чэнь Гуй Цзин-кан „Чао е цянь янь сюйи» («Послесловие Чэнь Гуя к „Суждениям при дворе и народе о событиях в годы Цзин-кан“》) и《Шоу чэн цзияо» (《Важнейшие положения о защите крепостей»)，написаны Чэнь Гуем (Чэнь Юаньцзэ，ум. ок. 1160) и датированы 40_ми годами XII в.，третий -《Дэань шоу юй лу» (《Записки об обороне Дэаня») - создан Тан Шоу (ок. 1157 - 1207) в 1193 г.
Чэнь Гуй? являющийся автором двух первых произведений, был одним из тех патриотически настроенных деятелей, которые сумели организовать отпор захватчикам. Официальная биография этого человека в «Сун ши» приводит много свидетельств его мужества, верности долгу и больших познаний в военной области.
В 1126 г., в разгар войны с чжурчжэнями, уездный начальник Чэнь Гуй был направлен возглавить гражданскую администрацию областного центра Дэань (совр. г. Анлу в пров. Хубэй). С самого начала новый руководитель принял энергичные меры по организации обороны, благодаря чему население и гарнизон города прониклись к нему большим уважением и выдвинули на пост военного коменданта. Выбор был безошибочен - цитадель, которой он командовал, един- ственная во всем бассейне р. Янцзы не открыла ворота врагу, хотя в течение семи последующих лет Дэань был осажден девять раз (общая продолжительность осадного положения - 330 дней). Интересно, что этот выдающийся деятель, оче- видно, не имел специального полководческого образования, однако, обладая боль- шим трудолюбием и несомненным военным талантом, самостоятельно освоил китайское классическое военное наследие, а также предложил и опробовал целый ряд новшеств в тактике и фортификации, о которых позже поведал в своих трудах. Собственно, толчком к началу работы над этими трудами стали известия о падении в 1126-1127 гг. двух крупнейших китайских крепостей - Тайюаня и столицы страны - Кайфэна. Чэнь Гуй сожалел, что не смог внести свою лепту в оборону главного города страны, и искренне недоумевал о причинах падения столь крупного центра, укрепленного по последнему слову военной науки.
В 1140 г. Чэнь Гуй получил назначение на пост правителя г. Шуньчан (совр. Фуян, пров. Аньхуэй). Проявляя немалое мужество, он организовал успешную оборону вверенной территории. Ценные советы Чэнь Гуя и его административ¬


564
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
ная поддержка помогли знаменитому полководцу Лю Ци нанести серьезное поражение чжурчжэньской армии во главе с Учжу. Именно здесь, в Шунчане, Чэнь Гуй познакомился с мемуарами Ся Шаоцзэна- участника обороны Кайфэна в 1127 г., озаглавленными《Чао е цянь янь». Тщательно изучив текст，он пришел к выводу, что падение столицы произошло из-за грубейших ошибок командова- ния. На это Чэнь Гуй указал в《Послесловии» к прочитанному трактату, которое написал сразу же после знакомства с Ся Шаоцзэном. Видимо, к тому же времени относится и создание другого новаторского для своего времени произведения - «Важнейших положений о защите крепостей».
Свой жизненный путь Чэнь Гуй закончил в возрасте 70 лет на посту правительственного комиссара территории Шуайси (в верхнем течении р. Шуай). Перед смертью он завещал потомкам следить за состоянием крепостных стен в об- ластных городах.
Для того времени, в которое жил Чэнь Гуй, как и для сунской эпохи в целом было характерно сочетание высокого уровня развития военной науки с крайне неудачной практикой ведения боевых действий. Одной из причин такого положения была приверженность установкам прошлого, которая сковывала творческую инициативу военных теоретиков. В частности, энциклопедия «У цзин цзунъяо» довольно быстро стала рассматриваться как собрание догм, имеющих непререкаемый характер. Другой причиной было явное пренебрежение китайских теоретиков опытом противника и, шире, соседних народов и нежелание заимствовать что-либо у тех, кого они считали варварами. Третьей причиной следует назвать то сковывающее влияние, которое оказывала на командиров военно-политическая стратегия правящих кругов и высшего командования. Главной считалась политика «внутреннего умиротворения», а излюбленными мето- дами ведения войны - пассивная оборона и отступление (с многочисленным повторением устаревших тактических приемов). В связи с этим даже от авторов неофициальных сочинений на военные темы (преимущественно мелких гражданских и военных чинов) порой требовалось немалое мужество, чтобы пойти наперекор правительственной военной доктрине, переосмыслить практику боевых действий с учетом неприятельского опыта.
Тактические взгляды Чэнь Гуя разительно отличались от официальных установок. По его мнению, высказанному в «Послесловии к „Суждениям...44», ослаб- ление военной мощи страны есть результат отсутствия активных наступатель- ных действий против врагов. Почти неприкрытый критический характер, направленный против высшего руководства страны, имеет фраза: «Крупные чиновники считали, что поскольку мощь Китая ослабела, а мощь врагов усилилась, то военные действия против них не принесут удачи, и потому следует откупить- ся от них передачей трех пограничных областей. Тем самым чиновники совершенно не признали, что усиление и ослабление мощи зависит от деятельности людей». Вывод, который он делает, таков: «Ведя военные действия, либо усилишься, либо ослабеешь; не ведя же войны, так и останешься слабым». При этом Чэнь Гуй ссылается на слова Сунь-цзы:《Война - это великое дело для государ-


Глава 2. Военная мысль Китая в эпоху Сун
565
ства, это почва жизни и смерти, это путь существования и гибели». Далее он с четко определенной целью «предупредить в будущем повторение подобных стратегических и тактических ошибок» анализирует основные просчеты, допущенные командованием обороны Кайфэна, а также показывает, как следует поступать в аналогичных ситуациях, как применять различные виды вооружения и оборонительных сооружений для успеха в бою.
При этом он впадает в некоторую крайность, обнажая лишь тактические и стратегические ошибки императорских военных чиновников. В тексте «Послесловия» ничего не говорится о развернувшейся в осажденной столице напряженной борьбе патриотов против капитулянтской клики (к которой принадлежал и император). Причина этого состоит либо в том, что исходная информация, полученная Чэнь Гуем из записок Ся Шаоцзэна, была достаточно од- носторонней, либо в том, что он хотел избежать болезненных для династии политических выпадов, чтобы не помешать распространению этого сочинения среди военных. Тем не менее отсутствие прямых политических оценок не умаляет критического пафоса этого сочинения - по мнению С.А. Школяра, обвинения военной верхушки страны даже только в военных просчетах являются скры- той критикой действий сунского двора.
Последнее очень хорошо осознал Сюй Мэнсинь, в историческом своде кото- рого《Сань чао бэй Мэн хуэй бянь», куда в качестве 139，й цзюани вошел почти полный текст «Послесловия» Чэнь Гуя, содержится жесткая критика пораженческих настроений в высших кругах государства. По этой же причине, вероятно, сочинения великого полководца получили официальное признание лишь после смерти автора - через полвека после описываемых в них событий. Лишь в 1172 г. они были напечатаны под названием «Гуй Дэань шоу чэн лу» («Записки о защите крепости Дэань Чэнь Гуем») и распространены как руководство по обороне среди высшего командного состава.
Помимо того что Чэнь Гуй был критически настроен по отношению к военной верхушке, он был далек от того, чтобы объяснять поражения в войне годов Цзин-кан (1126-1127) исключительно волей небес. Признавая немалую роль потусторонних сил, он, однако, утверждает, что определяющим фактором в любом событии все же являются поступки человека. Мыслитель приходит к очень рациональному выводу: чтобы успешно наступать и обороняться, полководец должен не допускать ошибок в своих действиях, применять верные методы так— тики и стратегии, и тогда небесное благоволение будет ему сопутствовать.
Осадная башня эпохи Сун {по материалам энциклопедии «У цзин цзуньяо»)


566 Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
Многозарядный крепостной арбалет шэнь би чуан-цзы лянъ чэн ну (по материалам энциклопедии «У цзин цзуньяо»)
Может показаться, что Чэнь Гуй несколько противоречив в своих суждениях: с одной стороны, он призывает к активным наступательным действиям, с другой - концентрирует свое внимание на крепост- ной обороне. На самом деле противоречия здесь нет. Исходя из реальной военно-политической ситуации 30-х годов XII в., стратег приходит к выводу, что прежде всего необходимо остановить массированное наступление противника. Оборона крепостей была уже избрана руководством в качестве основной формы борьбы, поэтому нужно сначала организовать умелую крепостную оборону, измотать противника и создать тем самым условия для перехода в контрнаступление. Говоря же о войне в целом, основным тактическим методом достижения победы Чэнь Гуй считает искусный маневр. Он опять цитирует Сунь-цзы: «Война - это путь обмана».
В «Важнейших положениях о защите крепостей» Чэнь Гуй обобщил свои знания о фортификационных сооружениях. Здесь излагается материал о порядке расположения башен и зубцов на внутренней и внешней сторонах стены, о расположении на стенах катапульт и других метательных орудий, а также о методах подготовки к обороне в случае осады крепости. Многое из того, о чем писал Чэнь Гуй в этом сочинении, имело действительно новаторский характер. Так, решающую роль в крепостном сражении он отводил камнеметам. Форму и план крепостных сооружений он также подчинял тактике использования метательных машин, предлагая, в частности, строить перед воротами крепости не традиционную высокую полукруглую стену, а невысокое укрепление, равное по высоте воротам, из-за которого удобно вести обстрел неприятеля. Кроме того, Чэнь Гуй предлагал делать угол стены не прямым (с традиционной наблюдательной башней наверху, также очень уязвимой для вражеских камнеметов), а острым, выступающим к противнику, что уменьшает амплитуду обстрела для орудий последнего и, наоборот, увеличивает ее для камнеметов, обороняющих крепость. Таким образом, Чэнь Гуй предвосхитил в своем сочинении тенальный принцип начертания крепостного вала, который впоследствии станет краеугольным в трудах ев- ропейских военных теоретиков, прежде всего маршала Себастьена Вобана (1633- 1707), определившего ход развития западной фортификации конца XVII- первой половины XIX в. Также вполне в духе системы Вобана (но на 500 с лишним лет раньше) Чэнь Гуй рекомендовал заменять крепостные башни на стене и крепостных выступах легкими укрытиями для воинов, усилив пояс защитных средств (парапета в виде зубцов и других заслонов). Стратег отвергает старую форму


Глава 2. Военная мысль Китая в эпоху Сун
567
Боевой корабль эпохи Сун {по материалам энциклопедии «У цзин цзуньяо»)
зубцов в виде иероглифа《шань» 山（гора) и предлагает взамен зубцы в форме иероглифа «гу» 凸 （бу- гор), имеющие квадратные бойницы посередине и усиленные специальными плетеными заслонами. Действительно, весной 1127 г. обстрел крепостной стены Дэаня, укрепленной согласно указаниям Чэнь Гуя, ничего не дал осаждающим- почти никаких повреждений укреплениям нанесено не было.
Новаторской была таюке идея располагать камнеметы не на стенах, а на закрытых позициях внутри крепости и вести стрельбу с помощью корректировщиков, стоящих на крепостной стене. Под Дэанем указанный способ полностью оправдал себя. Обстрел осажденными чжурчжэнь- ской армии Ван Цзая оказался столь сокрушительным, что она очень скоро откатилась от города. Впоследствии такой метод стал обычным для китайской огнестрельной артиллерии. Во время атаки крепости отрядами Ли Хэна в 1132 г. он оказался особо успешным - корректировщики направили град каменных ядер на живую силу противника, скапливавшуюся у стен, разрушили все осадные башни (каждая получила по 200-300 попаданий). Таким образом, целый ряд многочисленных новаторских указаний по защите крепостных укреплений в тексте «Важнейших положений» опередил свое время.
Третьим сочинением в составе сборника《Записки о защите крепостей», как говорилось, была работа Тан Шоу «Записки об обороне Дэаня». Она была написана в 1193 г., когда автор сам жил в Дэане и был мелким чиновником городской администрации. Материалами для ее создания послужили, вероятно, дневниковые записи, которые вели чиновники администрации в годы осады. Используя их, Тан Шоу день за днем прослеживает боевые эпизоды, приводит богатый материал по вопросам тактики крепостного боя, применения осадной и оборонительной техники, подробно характеризует деятельность Чэнь Гуя на посту воен- ного коменданта города. В частности, в тексте сочинения встречаются любопытные упоминания об использовании разработанного командующим раннего порохового оружия - «огненных пик» хоцян. Это приспособление представляло собой раннюю форму огнемета, изготавливавшуюся из заткнутого с одного конца полого бамбукового ствола, в который заправляли, а затем поджигали пороховую смесь, направляя ее горящими хлопьями на противника. Что касается са- мого текста Тан Шоу, то он играет вспомогательную роль относительно двух первых разделов сборника, который в целом оказал бесспорное влияние на военную и военно-историческую мысль Китая. Так, в начале XIII в. свет увидели еще несколько сочинений, в которых была описана оборона крепостей в ходе очередной войны с северными соседями. Авторы этих трактатов, бесспорно, ориентировались на «Шоу чэн лу».


568
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
Довольно сложно сказать, извлекла ли сунская администрация серьезные уроки из сочинений Чэнь Туя, однако в следующей войне с чжурчжэнями (1161- 1164) Китай добился заметных успехов. Умелые действия речного флота и сухопутной армии не позволили войскам государства Цзинь переправиться на южный берег р. Янцзы, в результате чего размер дани, которую Южная Сун пла- тила этому государству, заметно уменьшился. В ходе войны с чжурчжэнями 1206-1208 гг. сунские войска действовали менее удачно - неприятелю удалось прорваться на китайскую территорию и осадить ряд городов. Жители некоторых из них достойно оборонялись, продолжая славные традиции защитников Дэаня.
После этой войны появились еще два памятника позднесунской военной литературы, восходящих к традициям «Шоу чэн лу», в особенности к разделу Тан Шоу•彡ечь идет о текстах《Дэань шоу чэн лу》（《Записки об обороне Дэаня [годы Кай-си, 1205-1207]»), составленном Ван Чжиюанем в 1224 г., и «Сянъян шоу чэн лу» («Записки об обороне Сянъяна») Чжао Ваньняня. Эти сочинения очень похожи. Каждое из них опирается на дневниковые записи участников событий и описывает день за днем оборону китайских городов Дэаня (снова ставшего в 1206-1207 гг. преградой на пути завоевателей) и Сянъяна (выдержавшего осаду в те же годы). Ван Чжиюань был сыном Ван Юньчу (1154-1214)- участника обороны Дэаня _ и составил очень подробное, «день за днем и час за часом», описание событий. Что касается Чжао Ваньняня, то он был участником обороны своего города - состоял секретарем при штабе командующего. Особый интерес в его сочинении представляет приложение, в котором приведено описание различных видов защитного и наступательного вооружения и осадных инструментов. Автор сам определил целью своего сочинения предоставить историкам цен- ный материал, дабы те в своих трудах могли восхвалить мужество защитников Сянъяна. Интересно, что в библиографических справочниках более позднего времени говорится, что текст памятника описывает осаду города монголами. Эта ошибка связана с тем, что в 1268-1273 гг. монгольские войска, как и когда-то чжурчжэни, безуспешно осаждали этот город.
Начало XIII в. ознаменовалось также выходом в свет новых сборников, составленных в Высшей военной палате. В 1224 г. сановник Ши Миюань (1164- 1233), фактически управлявший страной при императоре Нин-цзуне (1194- 1224), представил трону работу «Гао-цзун чжунсин цзинъу яолюэ» («Кратко о важном [в документах и материалах] по военному делу периода возрождения династии при императоре Гао-цзуне»), в которую, судя по всему, вошли документы Шумиюаня с 1127 по 1162 г. В 1242 г. был завершен сборник «Сяо-цзун цзинъу яолюэ», содержащий материалы времен императора Сяо-цзуна (1162- 1189). В 1254 г. двору был представлен трактат «Ци чао цзинъу яолюэ» («Кратко о важном [в документах и материалах] по военному делу периода семи правлений»), куда, вероятно, вошли документы о деятельности Военной палаты за период 1085-1224 гг. Последний сборник, о котором есть упоминания в источ- никах, в 1265 г. было поручено составить группе ученых под началом Ma Тин-


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
569
луаня (1223-1289), однако о том, удалось ли завершить этот труд, сведений нет. В 1267 г. началась третья - завершающая война с монголами, которая закончилась в 1279 г. гибелью государства Южная Сун и установлением на всей территории Китая власти монгольской династии Юань.
С этого времени сунская военная мысль становится основой трудов теоретиков, изучавших вопросы войны в последующие эпохи, особенно в периоды правления династий Мин и Цин. Созданные при Сун такие произведения, как «Трак- тат для военачальников» Сюй Дуна, грандиозная военная энциклопедия «У цзин цзунъяо», а также сочинения Чэнь Гуя, привлекали и продолжают привлекать внимание исследователей на протяжении почти тысячи лет. Общее число сочинений о военном строительстве, тактике и стратегии, изданных за время правления династии Сун, судя по их упоминаниям в источниках, доходило до несколь- ких сотен, но сохранились лишь 22. Впрочем, и по тем немногим текстам, которые дошли до наших дней, мы можем сделать вывод о том, что военная литература периода Сун занимает достойное место как в истории китайской интеллек- туальной культуры, так и в истории мировой военной науки.
Глава 3
Наука и техника в эпоху Сун
Математика и физика
К сунскому времени относятся многие крупные достижения в традиционной китайской математике. Особенно важные из них были сделаны в XIII - начале XIV в. и связаны с такими именами, как Цинь Цзюшао (1202-1261), Ян Хуэй (ок. 1238 - 1298), Чжу Шицзе (ок. 1260 - 1320) и Ли Е (1192-1279). Два первых из них проживали на юге страны, два последних — на севере. (Возможно, они не только не были связаны между собой лично, но и не знали ничего друг о друге.) Ими были исследованы методы решений систем уравнений высших степеней, приемы построения прогрессий, магических квадратов, «треугольника Паскаля» и др. После этого в Китае не было написано значительных работ по традиционной математике.
Имеется различие в социальном статусе между математиками эпох Тан и Сун. При Тан они нередко были высокопоставленными чиновниками (такими как Ли Чуньфэн), а при Сун чаще являлись мелкими служащими или, как Чжу Шицзе, странствующими учителями. Возможно, именно поэтому сунские математики больше внимания уделяли практическим проблемам. Однако, несмотря на прак¬


570
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
тический уклон, в их сочинениях были введены некоторые новые теоретические математические представления. Например, в трактате《Шу шу цзю чжан》(《Кни- га о числах в девяти разделах»), написанном Цинь Цзюшао в 1247 г. и посвященном в основном финансовым делам, расчетам конструкций дамб, распределению воды для ирригации, вычислениям площадей и объемов, проблемам опре- деления из отдаленного пункта диаметра и окружности городской стены и т.п.? есть задачи на системы уравнений первой степени с одним неизвестным, для которых дается общее правило решения. Именно здесь известное ицзинистское выражение тянь юань (букв, «небесная изначальность», «небесный элемент») стало впервые использоваться в качестве обозначения остатков (равных единице в первой из задач), которые помещались в левом столбце таблицы /обшь w/;； (《из- начальные числа») и ставились в соответствие модулям, находящимся в правом столбце.
Кроме того, Цинь Цзюшао использовал в своем сочинении символ нуля и, как и все алгебраисты эпох Сун и Юань после него, записывал уравнения со свободным членом так, чтобы последний был всегда отрицательным, что, по сути, было эквивалентно появившемуся в Европе только в начале XVII в. правилу приравнивания уравнения нулю. Легко найти примеры чисел с нулем, записанных так, что в них мог бы применяться термин лин, и можно предположить, что символ нуля был назван лин со времени его первого широкого использования в эпоху GyH. Не исключено, что такое использование старого знака возникло не только потому, что он долго означал «остаток», но и потому, что символ «0» по форме напоминает сферическую дождевую каплю.
В Сун также были известны и широко использовались отрицательные числа. На письме они обычно обозначались красной тушью, откуда и пошло современ- ное китайское слово《дефицит》（тегрьг)，в дословном переводе означающее «красные цифры».
Широкое распространение технических знаний коснулось не только математики, но и физики. Известно, например, что чиновники судебных приказов для
расшифровки неразборчивых документов, важных с юридической точки зрения, использовали различ- ные увеличительные линзы, а в сунских судах применялись очки с темными стеклами, сделанными из дымчатого кварца, но не для защиты глаз от солнца, I -р} Щ щ a Для маскировки реакций противных сторон на
предъявляемые свидетельства.
Ё
I
Страница из книги «Сы юань юй цзянь» Чжу Шицзе (1303), показывающая «матрицы» с алгебраическим обозначением тянь юань
團
0
ж
5一
雲相й
algrgla
^—1 ж"ш物霸s下式
•S剔iAäf右Ф之曼
|т:с .-и- « fLrlJBÇ! - i A


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
571
Астрономия
Значительные успехи в области математики, которые были достигнуты в период Северной Сун, позволили китайским астрономам производить преобразования между различными системами координат, в частности, между экватори- альной, эклиптической и системой координат лунной траектории. Так, выдающийся ученый-энциклопедист Шэнь Ко (1031-1095) упростил армиллу, первым убрав кольцо лунной траектории, использование которого было более трудоемким и давало менее точные результаты, чем другие ее детали. В этот период стало очевидно, что намного проще преобразовывать экваториальную величину, которая вполне удобочитаема на армилле, в величину эклиптики, а также что лучше рассчитать лунную траекторию, чем тратить усилия для выяснения ее параметров непосредственно с помощью инструментов. Помимо этого, Шэнь Ко с помощью простого опыта продемонстрировал, как меняются фазы Луны. Исходя из предположения, что Луна светит отраженным светом, он взял шар, покрытый белым порошком, и стал направлять на него свет: если со стороны на- блюдателя, то он видел освещенной всю ближайшую к нему сторону шара, если сбоку - то освещенная часть шара напоминала ущербную Луну. Подобным образом он мог бы смоделировать и феномен лунного затмения, но сведений на этот счет не обнаружено.
К числу открытий Шэнь Ко относится доказательство того, что эклиптика, хотя и близка по форме к окружности, все же является не окружностью, а «овальностью» (то), т.е. эллипсом; таким образом он смог объяснить причины неравномерности видимого годового движения Солнца. Сравнивая время, измеренное с помощью клепсидры, с показаниями солнечных часов, Шэнь Ко установил, что зимой и летом сутки неодинаковы по длительности. Он полагал, что зимой сутки длиннее, поскольку Солнце движется быстрее, находясь ближе к зимнему солнцестоянию, а находясь ближе к летнему солнцестоянию, оно движется медленнее, поэтому продолжительность дня летом короче.
Другой выдающийся сунский астроном,
Су Сун (1020-1101), в 1088 г. построил астрономический прибор, совмещавший в себе армиллярную сферу, небесный глобус и часы, которые соединялись между собой посредством сложной системы зубчатых колес и приводились в движение водой.
Прибор имел форму двухэтажной башни высотой около 12 м с открытой площадкой наверху. На ней помещалась армил- лярная сфера, поддерживаемая бронзовыми драконами и имеющая съемную крышу.
Армилла была связана передаточными ме-
Комбинированный прибор Су Суна


572
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
ханизмами с двигающимися устройствами всей установки, которые позволяли ей следовать за дневным движением естественной небесной сферы. Если наблюдатель нацеливал визирную трубку на Солнце, то механическое движение ар- миллы позволяло удерживать Солнце в поле зрения в течение довольно долгого времени. На втором этаже здания размещался небесный глобус, вращающийся механически, следуя за вращением естественной небесной сферы, что давало возможность наблюдать по нему фактическую позицию каждого созвездия. На первом этаже располагались ведущее колесо, клепсидра и аппарат для объявления времени. Ведущее колесо, имевшее больше 3 м в диаметре, было снабжено ковшиками, укрепленными вдоль обода. Когда вода от клепсидры заполняла один из них, колесо, потеряв равновесие, проворачивалось на некоторый угол и останавливалось под воздействием специального механического регулирующего устройства, по функции совпадающего с регулятором современных часов. При этом заполнялся другой ковшик, и колесо вновь приходило в движение. Система зубчатой передачи передавала движущую силу от ведущего колеса на аппарат для объявления времени, небесный глобус и армиллу.
Аппарат для объявления времени представлял собой пятиярусную пагоду, расположенную у южной стенки нижнего этажа установки. На первом ярусе имелись три дверцы. Каждый «большой час» (двухчасье- ши чэнь) из левой дверцы показывалась деревянная фигурка человека, одетая в красную одежду и бившая в маленький колокол. При наступлении середины каждого《большого часа» человечек в пурпурной одежде, показывавшийся из правой дверцы, бил в большой колокол, а каждую четверть часа (кэ) из средней дверцы выходил человечек в зеленой одежде и ударял в барабан. На втором ярусе появлялись в дверце одна за другой 24 куклы, держа таблички с надписью, объявляющей каждый《малый час» (ело иш). На третьем ярусе размещалось 96 кукол, которые, показывая по очереди таблички, объявляли каждый кэ из суточного набора в 100 к:э? за исключением совпадающих с началом 1-го, 4-го, 7-го и 10-го ши чэнъ. Кукла на четвертом ярусе играла на цитре при каждом гэн и чоу- специально выделенных отрезках ночи. Таблички с названиями гэн и чоу показывали по очереди 25 кукол на пятом ярусе. Гэн — это《ночные стражи», традиционно определяемые как пять «больших часов» с 7 ч. вечера до 5 ч. утра. В модели Су Суна гэн рассматривается как единица времени, равная V5 длины ночи, а чоу- V5 длины гэн. При этом они подчинены сезонному изменению длины ночи.
До нашего времени прибор не сохранился, так как был разрушен во время военных действий, проходивших в конце эпохи Сун, однако до нас дошло руковод- ство к нему под названием《Синь и сян фа яо» (《Сущность нового образца [ар- миллярного] прибора и символизирующего [небо глобуса]»), написанное Су Суном в 1094-1096 гг. В этом сочинении Су Сун предложил свою собственную карту, которая основывалась на комбинации планисферы и двух горизонтальных карт. Планисфера называлась《Хунь сян Цзы-вэй юань син ту》（《Изображение звезд ограждения Цзы-вэй на символизирующем коловращающееся [небо глобу- се]»)，а две горизонтальные карты -《Хунь сян дун бэй фан чжун вай гуань син


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
573
ту» («Изображение внутри- и вне[экваториальных] соединений звезд восточной и северной сторон на символизирующем коловращающееся [небо глобусе]») и《Хунь сян си нань фан чжун вай гуань син ту» (《Изображение внутри- и вне[экваториальных] соединений звезд западной и южной сторон на символизирующем коловращающееся [небо глобусе]»).
Последние карты показывали небо двух сегментов - от осеннего равноденствия до весеннего, и наоборот. Они имеют проведенную в середине прямую линию, изображающую экватор, и дугу соответственно выше и ниже нее - эклип- тику. Созвездия, вписанные в отчетливо видимые прямоугольные рамки «лунных стоянок», изображены более сосредоточенными ближе к экватору и рассредоточенными ближе к полюсам. Другим средством от дефектов, являющихся результатом неточной репрезентации относительного положения звезд, может быть деление небесной сферы по экватору на две равные части: одна с Северным полюсом, а другая с Южным полюсом в центре. Такие карты также были приведены в вышеупомянутой работе Су Суна под названиями «Хунь сян бэй цзи син ту» (《Изображение звезд Северного предела на символизирующем ко- ловращающееся [небо глобусе]») и «Хунь сян нань цзи син ту» («Изображение звезд Южного предела на символизирующем коловращающееся [небо глобусе]»). В своем сочинении Су Сун, по-видимому, объяснял устройство управляемого водой комбинированного астрономо-хронологического прибора, построен- ного под его наблюдением. Карты были нужны для изготовления небесного глобуса.
Таким образом, при Сун при проектировке глобуса использовались две различные системы звездной картографии. Карты Су Суна были основаны на наблюдениях, сделанных от 1078 до 1085 г.? и являются самыми старыми из из- данных в мире звездных карт. Су Сун вошел в историю также как изобретатель астрономической часовой башни (1088), в которой он применил цепную переда- чу, названную им《астрономической лестницей». Сохранился ее рисунок, еде- данный самим Су Суном и изданный в 1094-1096 гг. в его книге «Синь и сян фа яо» (《Сущность нового образца [армиллярного] прибора и символизирующего [небо глобуса]»). Это самое старое в мире изображение цепного привода.
Еще до открытий Шэнь Ко и Су Суна, в период правления под девизом Цзин- ю (1034-1037), по повелению императора Жэнь-цзуна учеными из астрономического приказа были составлены труды с подробным изложением системы «трех моделей» (сань ши): 1) модели «куполообразного неба» (гай тянь), согласно которой небо представлялось сферическим куполом; 2) модели «всеобъемлющего неба» {хунь тянъ), по которой небо рассматривалось как сфера вокруг земли; 3) модели《бесконечной пустоты» (стоишь букв.《всеохватывающего мрака»). Последователи этой системы считали, что небеса являются не имеющей никаких пределов пустотой, в которой плавают Солнце, Луна и планеты, не связанные между собой и не зависящие от других небесных тел. В годы правления династии Сун фиксировались все важные события на небосводе, как это, впрочем, происходило на протяжении всей истории Китая с глубокой древности. Так, со¬


574
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
гласно тексту «Сун ши», 2 мая 1112 г. по европейскому летоисчислению на солнце было зафиксировано несколько пятен «размером с каштан». Более крупные пятна были замечены 12 марта 1131 года. В 1054 г. сунским астрономам удалось зафиксировать сверхновую звезду: в «Сун хуэй яо» («Свод сведений о важнейших событиях при [династии] Сун») было отмечено, что звезда, появившаяся в 1054 г., взошла «на востоке и была заметна даже при дневном свете. Она прошла Тай-бай (Венеру), излучая белые лучи. Ее яркость сохранялась в течение 23 дней». Далее было указано, что в 1056 г. «астрономы сообщили об исчезновении звезды-гостьи и истолковали это как признак, предсказывающий отъезд гостей».
Механика
В эпоху Сун в Китае появились некоторые механические конструкции и механизмы, которые в дальнейшем полнили широкое распространение. Так, в это время изобрели карданный подвес, с помощью которого, в частности, поддерживалось кресло императора в паланкине, что позволяло сидеть вертикально, даже если носильщики наклоняли паланкин. В XVI в. европейские, а в XVIII в. китайские матросы подобным образом крепили компас. Появился и зубчатый привод для подъемников. Его изобретение было связано с тем, что большие цепные подъемники стали в эпоху Южной Сун приводиться в действие силой животных. Для этого они должны были иметь зубчатый привод, позволяющий передать усилие от оси с рычагом, вокруг которой ходил привязанный к рычагу бык, на ось с цепным колесом. Такие установки назывались《бычьим [водоподъ- емным] колесом» {ню чэ).
Среди других изобретений эпохи Сун можно назвать спиннинг, навигацион- ный прибор《колесница, указывающая юг» и измеритель расстояния. Самое ста- рое изображение спиннинга имеется на рисунке художника Ma Юаня, который называется《Рыболов на зимнем озере» и датируется приблизительно 1195 г. Прибор «колесница, указывающая юг» (чжи нань чэ), по легенде, изобрел культурный герой Хуан-ди. На двухколесной колеснице была смонтирована фигура человека, которая независимо от направления движения самой колесницы указывала вытянутой рукой на юг. В ее устройстве не использовался магнитный компас, т.е. это был первый навигационный механизм, работающий по принципу обратной связи. Согласно преданиям, такая колесница в XI в. была у Чжоу- гуна. Что касается эпохи Сун, то до нас дошло описание двух подобных устройств, построенных механиками Янь Су в 1027 г. и У Дэжэнем в 1107 г. В их конструкциях использовалась система зубчатых передач по принципу дифференциального механизма. Длина и ширина повозки Янь Су были около 3 м, а диаметр колес -2 м. Фигура человека, сделанная из нефрита или дерева, укреплялась на оси горизонтально расположенного колеса, служившего дном кузова. Это колесо посредством шестеренчатого привода соединялось с колесами по¬


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
575
возки. При повороте повозки в какую-нибудь сторону колесо с противоположной стороны проходило больший путь, чем другое, а значит, и соединенные с ним шестеренки крутились быстрее. Последнее вызывало поворот горизонтального колеса в противоположную движению повозки сторону ровно на такое же количество градусов, на какое был совершен поворот повозки. В итоге фигура человека не меняла своего положения и всегда указывала рукой на юг.
Прибор для измерения расстояния (одометр) - цзи ли г;； чэ («отмечающая ли повозка с барабаном») известен по его детальному описанию в «Сун ши». Эта конструкция была предложена Лу Даолуном в 1027 г. и затем восстановлена У Дэжэнем в 1107-1110 гг. Двухколесную повозку-одометр можно было прицепить к колеснице или катить вручную. При движении имеющаяся на ней деревянная фигура человека била в барабан через каждое ли (576 м), а через каждые \0ли ударяла в колокол. Это был первый в мире измеритель расстояния, принцип действия которого основывался на шестеренчатой системе передачи. После некоторого заданного числа оборотов колес повозки посредством шестеренчатой передачи проворачивалась на один оборот рабочая шестерня, заставляя фигуру человека бить в барабан. Другая рабочая шестерня, заставлявшая эту фигу- ру ударять в колокол, делала полный оборот при числе оборотов колес повозки в 10 раз большем.
Акустика
Акустике, которая занимала важное место в научных исследованиях периода Сун, немалое внимание уделил Шэнь Ко в своем сочинении «Мэнси би тань» («Записки из Мэнси»); значительным был и вклад Цай Юаньдина (1135-1198), написавшего《Люй люй синь шу» (《Новая книга о [звукоряде] л/ой л/ой»). Так， Шэнь Ко с теоретический точки зрения объяснил, почему древние китайские колокола были не круглыми в сечении, как обычно, а плоскими - в форме двух соединенных между собой овальных плиток По его мнению, круглые колокола имеют долгое звучание и издают《волнистые» ("/ой) звуки，а плоские издают звуки короткие и «резкие» (цзе). Если мелодия исполняется в быстром ритме и по круглому колоколу ударяют часто, то испускаемые им《волнистые» звуки, не успев угаснуть, накладываются один на другой и становятся неразличимыми, и вместо музыкальных нот мы слышим шум. Плоские колокола в таком случае дают более разборчивые звуки. Анализ Шэнь Ко звуков, производимых колоколами, вполне научен. Известно, что округлые тела звучат более протяженно, чем плоские. Это связано отчасти с тем, что первые испытывают меньшее сопротивление воздуха. Кроме того, существует специфика звучания полых тел. Когда колокол ударяют, воздух внутри него приходит в турбулентное движение, характер которого таков, что чередование фаз сжатия и разреженности воздуха в открытой части у круглого колокола будет продолжаться дольше, чем у плоского.


576
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
Знания акустики использовались также и в военном деле. В сунском трактате 《У цзин цзунъяо» (《Собрание важнейшего из военных канонов») описаны спе- циальные «слушающие» сосуды с мембранами, которые помещали в колодец, для того чтобы при попытке подкопа вызываемый копателями шум мог быть услышан стоящим рядом часовым. Иногда в один колодец помещали сразу два сосуда с мембранами. Если у часового был хороший слух, то он, исходя из различия силы звука резонирующих сосудов, мог даже указать направление источника шума. Кроме того, Шэнь Ко писал об устройстве портативного звукового датчика, который в древности использовался в военных походах. Он представлял собой сделанный из воловьей шкуры колчан {ши фу), который клали под голову как подушку, чтобы услышать передающийся по земле шум пеших или конных вражеских отрядов, передвигающихся на большом (до нескольких ли) расстоянии от слушающего.
Исследование магнетизма и усовершенствование компаса
В《У цзин цзунъяо» (《Собрание важнейшего из военных канонов») Цзэн Гун- ляна (1044) описаны два вида компаса, имеющие различные способы намагничивания действующего элемента: чжинаньюй («указывающая юг рыба») и чжи- наньчжэнь («указывающая юг игла»). Подробно написавший о них в «Мэнси би тань» Шэнь Ко пояснил, что «указывающая юг рыба» - это тонкий лист железа, вырезанный в форме рыбы и намагниченный в магнитном поле Земли. Чтобы рыба приобрела магнитные свойства, ее надо было разогреть докрасна и подвергнуть затем закалке, держа в нужном направлении - головой на юг (откуда идет и название компаса — C6Z нш/б, или《ведающий югом»). Как считали сун- ские ученые, свойство магнетита притягивать железо определяется наличием в обоих пневмы (ци), которая влечет их друг к другу подобно силам инь и ян.
«Указывающая юг рыба» по описанию в «У цзин цзун яо». Реконструкция Ван Чжэньдо
Эксперименты Шэнь Ко, иллюстрирующие различные пути монтажа магнитной иглы: 1) игла, про- ткнутая через плавающий камыш, 2) игла, вращающаяся на краю чашки, 3) игла, вращающаяся на ногте, 4) игла, подвешенная на нити


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
577
Когда было необходимо узнать направление, рыба аккуратно клалась на воду, при этом ее голова должна была повернуться на юг. Вероятно, рыба изготавливалась слегка вогнутой, чтобы она могла удерживаться на плаву, подобно маленькой лодочке. Отмечалось, что при вторичном нагревании рыба теряла свои магнитные свойства.
《Указывающая юг игла» - это обычная игла, подобная швейной, только на- магниченная посредством трения о магнетит. Шэнь Ко писал: «Маги {фан цзя) трут конец иглы магнетитом, делая ее способной указывать на юг».《Указы- вающая юг игла» была более совершенным приспособлением по сравнению с плавающей рыбой. По сути, в ней воплотился тот способ искусственного намагничивания, который используется в настоящее время, хотя само намагничивание начиная с XIX в. проводится не с помощью магнетита, а в электромагнит- ном поле.
Чтобы выбрать лучший вариант компаса, Шэнь Ко провел четыре эксперимента с намагниченной иглой. Он втыкал иглу перпендикулярно в стебель камыша и опускал его на воду, балансировал иглу на ногте и на краю чашки, под- вешивал ее на нити. При этом он старался исключить все побочные факторы. Так, подвешивая иглу на нити, он использовал, во избежание крутящего эффекта, не пеньковую нить, скрученную из пряжи, а цельную шелковую. Причем эта шелковая нить должна была быть новой, что являлось гарантией ее равномерной эластичности.
Еще два метода монтажа магнита приведены в энциклопедии «Ши линь гуан цзи» («Обширные записки о лесе дел»), составленной сунским автором Чэнь Юаньцзином, но изданной только в 1325 г., т.е. уже при династии Юань. В разде- ле о магических искусствах даосских бессмертных сказано, что《маги» сделали деревянную рыбу размером с большой палец, инкрустированную магнитом. Магнит помещался в ее нижней части с таким расчетом, чтобы она могла держаться на воде горизонтально, будучи слегка погруженной. К магниту со стороны ее головы приделывался кусок проволоьси, выгнутая часть которой выступала над водой. Когда рыбу опускали в воду, ее голова указывала на юг.
Чэнь Юаньцзин описал также компас, изготовленный «магами» в виде деревянной черепахи. В нее также был вставлен магнит, к которому прикреплялась игла, служившая черепахе хвостом. На «брюшке» черепахи имелось маленькое просверленное отверстие, посредством которого она насаживалась на вертикально установленную бамбуковую булавку. Благодаря этому черепаха могла свободно вращаться. В спокойном положении ее хвост указывал на юг. Такая конструкция компаса, но только со стрелкой, насаживаемой на булавку, чаще всего используется в наши дни.
Компас в виде деревянной черепахи по описанию в «Ши линь гуан цзи». Реконструкция Ван Чжэньдо
корпус
черепахи магшпг воск


578
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
Устройство компаса-рыбы по описанию в «Ши линь гуан цзи». Реконструкция Ван Чжэньдо
В моделях компасов, описанных в сочинениях Цзэн Гунляна, Шэнь Ко и Чэнь Юаньцзина, отсутствует градуировка. Однако известно, что к концу династии Южная Сун в Китае компасы оснащались чем-то вроде той《земной доски» {ди панъ), на которую ставился древний сы нань, только она делалась не квадратной, а в виде диска или кольца. Число делений поначалу оставалось прежним - 24. Такой компас первоначально использовался геомантами, но со временем на¬
шел употребление и в морском деле, являясь законченным прототипом современного компаса с делениями. Более того, китайский компас, прошедший дол- гий путь эволюции от гадательной доски до морского навигационного прибора, может рассматриваться как родоначальник всех тех современных измерительных инструментов, в которых используются круговые шкалы и индикаторы с градуировкой. Конечно, в древности были и другие приборы с градуировкой, но компас имеет существенные отличия. Например, в солнечных часах указателем была тень, а не часть самого прибора, а в армиллярной сфере визирная трубка не была самонастраивающейся, устанавливаясь на градуированном круге вручную.
Самое старое описание градуированных дисков, называемых лоцзинпань или дило, было приведено в книге «Инь хуа лу» («Записи бесед о началах») Цзэн Саньи，жившего в эпоху Южной Сун. Дило сначала оснащался плавающей иглой, которая втыкалась перпендикулярно в камыш. Компас, состоящий из диска и этой иглы, назывался шуйлопанъ и был эквивалентен простому жидкому магнитному компасу. Ученый Сюй Цзин в 1124 г. в сочинении《Сюань-хэ фэн ши Гаоли ту цзин» (《Иллюстрированный канон посольства в Корее [при прав- лении] Сюань-хэ») указал, что, когда плохая погода мешала матросам в море ориентироваться по небесным телам, они применяли плавающую《указываю-
щую юг иглу».
Кроме изобретения компасов, которые более точно указывали стороны света, в сунский период развития науки в Китае было замечено изменение магнитного склонения. После 1050 г. во всех описаниях магнитного склонения отмечается
направление, смещенное на севере не на восток, как указывалось ранее, а на запад. На юге, соответственно, отмечалось восточное смещение. Такая перемена в обозначениях, возможно, соответствовала природному изменению магнитного склонения (известно, что магнитное склонение не постоянно, а изменяется от места к месту и со временем, поскольку магнитное поле Земли неоднородно, а магнитный полюс медленно перемещается). Когда Шэнь Ко в 1088-1095 гг. писал, что можно сделать иглу, которая указывала бы на юг, натирая ее магнетитом, он добавил, что «игла постоянно {чан) указывает не строго на юг, а слегка отклоняясь к востоку». Немного позже, в 1116 г. Коу Цзунши (ум. после 1124)


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
579
Диаграмма, показывающая знание магнитного склонения. Из «Цин нан хай цзюэ цзин» («Канон морских окраин Лазоревого мешка [Вселенной]»,
XII-XIII вв.)
создал сочинение «Бэнь цао янь и» («Расширенное осмысление корней и трав»), в котором процитировал Шэнь Ко, несколько изменив его текст:
《Игла постоянно указывает не строго на юг, а отклоняясь к востоку» (нет слова «слегка» - вэй), и добавил: «Она постоянно указывает на юг с бин направлением» {бин - знак, находящийся восточнее^, обозначающего юг). Коу Цзунши не только дал весьма точную меру склонения, но постарался объяснить его причину, правда, обращаясь при этом к туманным натурфилософским представле- ниям об《управлении» стихии《металл»，из которой сделана игла и которая свя- зана с западом, стихией《огонь»，которая связана с южным направлением и спо- собна при чрезмерном «управлении» сместить южный конец иглы от запада. Открытие западного направления магнитного склонения привело к дальнейшему развитию разметки компаса: в 1150 г. Лай Вэньцзюнь вводит принцип чжун- чжэнь («средняя игла»), согласно которому все деления смещены против часовой стрелки на 7,5°. После этого геомантические компасы часто стали содержать три вида разметки по соответствующим принципам. В эпоху Южной Сун тот факт, что магнитное склонение изменяется, был установлен более ясно и начал широко учитываться геомантами, которые накапливали опыт и делали некото- рые обобщения. Так，в книге《Инь хуа лу» (《Записи бесед о началах»)，написан- ной Цзэн Саньи около 1189 г., было указано, что принято использовать «ось цзы-у», поскольку «Небо и Земля располагаются точно по направлению юг-север», но на землях к югу от р. Янцзы «предпочтительней «ось бин-жэнь» (соседняя против часовой стрелки). Согласно Цзэн Саньи, разность между магнит- ным и географическим направлением «север-юг» может варьироваться, и если она не очень большая, то на практике можно использовать в качестве ориентира 《ось а при значительной разнице -
Самое раннее сообщение об использовании компаса в качестве навигацион- ного прибора имеется в книге《Пинчжоу кэ тань» (《Достойные беседы в Пин- чжоу»), которую завершил в 1119 г. Чжу Юй (1075? - после 1119). В ней отмечается, что кормчие ночью ориентируются по звездам, днем - по Солнцу, а когда облачно, используют «указывающую юг иглу» (чжинаньчжэнь). Автор пи- шет об этом со слов своего отца, Чжу Фу (1048 - после 1102), который с 1094 по 1099 г. был высоким должностным лицом в порту Гуанчжоу, в то время одном из самых больших в Китае. Чжу Юй говорит, что компас использовался только тогда, когда небесные тела не видны, из чего следует, что моряки были еще не вполне приучены к этому инструменту. Также в книге «Дун цзин мэн хуа лу» («Записи грез о красоте Восточной столицы», 1147/48), приписываемой Мэн


580
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
Юаньлао (ок. 1090 - 1150), отмечается, что во время пасмурных и дождливых дней и темных ночей моряки вынуждены полагаться на компас (чжэньпань). Из этого текста становится очевидным, что компасу придавалось уже большее значение, чем в конце XI в., поскольку за его использование должен был отвечать специально назначенный чиновник, которого именовали «командир огня» (хо- чан), - это название сохранялось в китайском флоте вплоть до XVIII в.
География и картография
В сунское время продолжилась практика создания справочников о местных обычаях и продукции, восходившая к VII в. Общее число таких справочников, созданных при династии и представленных ко двору, составляло более 220. Кроме справочников создавались чжи («описания/трактаты»), выходившие под разными названиями. Уже первый сунский император Тай-цзу приказал Лу Досуню «переписать все туцзин (каноны изображений) в стране», и чиновник, выполняя эту колоссальную задачу, предпринял многолетнее путешествие по Китаю, во время которого собрал все доступные местные справочники. В результате вме- сте с Сун Чжунем в 971 г. он составил《Кай-бао чжу дао ту цзин» (《Каноны всех изображений [периода] Кай-бао»). В 1010 г. Ли Цзунъэ был подготовлен «Сян- фу чжоу сянь ту цзин» (《Канон изображений округов и уездов [периода] Сян- фу») в 1566 цзюанях. Также в начале эпохи Сун, около 980 г.? ученым Юэ Ши (930—1007) была составлена большая, в 200 цзюанях, энциклопедия, которой пользовались еще несколько веков, - «Тай-пин хуань юй цзи» («Описание мирового пространства [периода] Тай-пин» [976-983]). В XI-XIII вв. было создано немалое число подобных энциьслопедий, но их характер становился все более литературным и историко-биографическим, а не географическим в строгом смысле.
Помимо создания описательных географических трактатов и энциклопедий в сунский период стали активно заниматься и картографией. Эта работа велась в Ведомстве картографии {Чжи фан), где был штат служащих, в обязанности которых входили составление карт, измерение площадей отдельных областей и расстояний между городами, сбор сведений о количестве населения, природных богатствах и т.п. В начале эпохи карты обновлялись в среднем через каждые 3-5 лет, ас 1001 г. - один раз в 10 лет. Таким образом, было сделано огром- ное число карт, многие из которых отличались высоким качеством. В период Юань-фу (1098—1100) Шуй Аньли составил《Ли дай ди ли чжи чжан ту» (《Про- стое, как на ладони, изображение принципов Земли в последовательности эпох») из 44 карт в исторической последовательности от мифических времен вплоть до тогдашней современности. Первая китайская печатная карта также появилась в эпоху Сун, около 1155 г.，в то время как первая европейская _ значительно позже.
Из трех лучших карт, созданных в эпоху Сун и сохранившихся до наших дней, две первые，основанные на труде великого картографа танского времени Цзя Даня，


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
581
были выбиты в 1137 г. на противоположных сторонах каменной плиты, установленной в Лесу стел {Бэйлинъ) в древней столице Китая г. Чанъань (Сиань). Это «Юй цзи ту» («Изображение следов [Великого] Юя») с названиями местностей, рек и гор, упо- минающихся в гл. «Юй гун» в «Шу цзин», и «Хуа и ту» («Изображение китайских и варварских [земель]»), на которой, несмотря на название, изображены только Китай и часть Кореи, а остальные «варварские» страны перечислены в примечании. Се- вер на этих картах располагается наверху, как и на всех сохранившихся картах эпохи Сун. (Практика размещения юга наверху бытовала среди арабов и в ранней картографии китайцев, но у последних были еще и карты, ориентированные на восток.) Над- пись на карте《Юй цзи ту» указывает, что масштаб ее сетки составляет 100 к каждому квадрату. Сравнение отмеченной на ней сети речных систем с современными картами сразу показывает ее экстраординарную точность. Она создана по оригиналам, составленным в XI в. с использованием карты Цзя Даня, и является более точной, чем «Хуа и ту», которая, кажется, принадлежит к более ранней традиции.
Третья дошедшая до нас сунская карта, «Ди ли ту» («Изображение принципов земли»), охватывающая весь Китай, была выгравирована в 1247 г. на каменной стеле в конфуцианском храме в г. Сучжоу (пров. Цзянсу). Она отличается совершенной и реалистичной прорисовкой изображаемых объектов, но прямоугольная сетка на ней отсутствует. Названия населенных пунктов обведены на ней прямоугольными рамками.
Кроме традиционных карт в Китае в этот период создавались и объемные карты приграничных территорий. Шэнь Ко сообщал в《Мэнси би тань»，что, ин- спектируя границу, «сделал впервые деревянную карту {муту), на которой были изображены горы, реки и дороги». Первоначально в ходе многодневного обследования местности он вылепливал их на деревянной доске при помощи воска или мучного клея и древесных опилок, а по возвращении на основе данного эскиза вырезал карту на дереве, после чего она была представлена императору. После осмотра император приказал сделать подобные карты всех пограничных областей и передать их в дворцовое хранилище.
Одна из карт,
составленных в Сиани (XII в.)


582
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
Геология
и использование природных ресурсов
Кроме познаний о земной поверхности, в период Сун также активно развивались и науки о земных недрах и особенностях формирования земного рельефа. В это время китайским ученым уже были знакомы почти все основные положения, отраженные в труде «Теория Земли», написанном на несколько веков поз- же, а именно в 1785 г.，《отцом современной геологии» шотландцем Джеймсом Хаттоном (1726-1797). Так, Шэнь Ко в «Мэнси би тань» писал об эрозии гор, осадочном отложении и других факторах, преобразующих поверхность Земли. Рассмотрев предварительно особенности отдельных пиков и утесов, он сделал вывод, что в течение столетий «горные потоки мчались вниз, унося весь песок и землю, таким образом оставляя твердые скалы стоять в одиночку», поэтому же «в долинах можно видеть целые пещеры, вымытые силой воды». Шэнь Ко отмечал, что в северных утесах горной цепи Тайханшань (пров. Хэбэй) он обнаружил страты (цзянь, букв, «отсеки»), содержащие «раковины по (брюхоногий моллюск) и бон (жемчужная устрица), и камни, подобные птичьим яйцам (няолуань)». Отсюда следует, что «это место, хотя теперь и находится за тысячу ли к западу от моря, должно было быть когда-то берегом» и «место, называемое „континен- том44 (далу), является осадком грязи, который однажды затонул (инь)».
В качестве дополнительного подтверждения своей теории Шэнь Ко обратился к легенде о Яо, убившем Гуня у горы Юйшань, которая, согласно древним поверьям, находилась около Восточного моря, но затем оказалась глубоко во внутренних землях. Осадочное отложение, по мнению Шэнь Ко, происходит постоянно. Хуанхэ, Чжаншуй, Хуто, Чжошуй и Санцянь - все грязные, илистые реки. Естественно, «грязь и ил несутся в восточном направлении водными потоками год за годом, и так образуется почва (ту [1]) континента». Не менее значимыми с геологической точки зрения являются теории патриарха неоконфуциан- ства Чжу Си (1130-1200). В «Чжу-цзы цюань шу» («Полное [собрание] писаний Учителя Чжу»), изданном по императорскому указу в 1714 г., есть текст о периодическом разрушении и возникновении мира через очень длинные интервалы времени. По мнению Чжу Си, Небо произошло из огня, а Земля сформирова- лась как осадок из воды, ибо «если взирать на окрестности с высоты, то вершины ближайших холмов будут напоминать по форме волны моря». В ходе космических преобразований «границы моря и Земли изменяются и перемещаются, горы внезапно возникают, а реки понижают уровень и разливаются». Чжу Си писал, что «видел на высоких горах раковины и створки устриц, выступающие из камней» и, следовательно, «эти камни в древние времена были землей или грязью, а раковидные и устрицы жили в воде», но впоследствии «все, что было на дне, поднялось и оказалось сверху, а все, что было первоначально мягким, стало твердым и жестким». Для Чжу Си очевидно, что горы поднялись в те времена, когда раковины морских животных были захоронены в мягкой грязи мор- ского дна.


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
583
Изучение окаменелостей связано с именем Ду Ваня. В труде «Юнь-линь ши пу» («Реестр камней [отшельника] Юнь-линя», 1133), описывая окаменелости, он указывает точное расположение как самих окаменелостей, так и слоев, где они были найдены. С именем Ду Ваня также связано исследование каменных раковин (шиянъ). По легенде считалось, что ьииянъ могут летать во время бури как ласточки. Перед надвигавшимся штормом ученый окрасил ьииянъ, которые находились на поверхности, красными чернилам. После шторма он обнаружил шиянъ с красными отметками на земле. Из этого Ду Вань сделал заключение, что жара и холод привели к тому, что камни откоса потрескались, а затем выветрились. Поэтому шиянъ при сильном ветре не могли в них более удерживаться и падали вниз, а кто-то в древности видел это и подумал, что они летают, но «в действительности они не могут летать». За полсотни лет до создания работы Ду Ваня уже было сделано наблюдение, что только часть ствола дерева может окаменеть. В «Mo кэ хуэй си» («Помахивание мухогонкой ученым гостем», ок. 1080) Пэн Чэн указал, что《в Хушани имеются стволы деревьев.•• половина которых превратилась в камень, а половина все еще остается твердой древесиной». Шэнь Ко также упоминал окаменелые растения. В «Мэнси би тань» он пишет, что около 1080 г. был оползень на берегу большой реки в местечке Юннингуань около Яньчжоу. Когда берег обрушился, обнажая подземный участок глубиной 10 чи, там «обнаружился целый лес бамбуковых побегов (чжу сунь) - около сотни», которые целиком «с корнями и стволами были превращены {хуа) в камень».
С появлением в эпоху Сун научных монографий по специальным предметам возникает целая группа книг, посвященных камням и минералам, которые рассматривались с самых различных позиций. Так, со времени, когда стали изготавливать из сажи тушь, китайские ученые постоянно проявляли большой инте- рес к камням, из которых вырезались тушечницы, или специальные пластинки с выемкой для растирания брусков туши. Это привело к описанию множества разновидностей камней. В первом специальном трактате на эту тему - «Янь пу» («Реестр тушечниц»), созданном в конце X в. Су Ицзянем, описаны 32 вида кам- ней. Наиболее известным из подобных трактатов является《Янь ши» (《История тушечниц», 1084/85) высокопоставленного чиновника и выдающегося художника Ми Фу (1051/52-1107). Среди сунсьсих книг, рассматривающих минералы с эсте- тической позиции, выделяется《Юньлинь ши пу» Ду Ваня, который сосредоточи- вает внимание на камнях, использующихся в декоративных целях в садах камней и в художественной резьбе. Каждый вид скальной породы или камня описан по форме, цвету, блеску, прозрачности, звучанию при ударе, твердости, степени вла- гопоглощения. Отмечались также кристалличность структуры, наличие прожилок, магнитные свойства, подверженность воздействию погодных условий и процессу эрозии. Камни классифицируются в «Юньлинь ши пу» по следующим девяти группам: 1) размытые водой известняки, имеющие разные необычные формы и поэтому используемые в садах камней; 2) сталактиты и сталагмиты; 3) песчаники, содержащие полевой шпат; 4) песчаники, содержащие марганец или железные руды; 5) чистые кварциты, песчаники и агаты; 6) пирофиллиты (минералы подклас¬


584
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
са слоистых силикатов), слюды и тальки; 7) сланцы и камни для изготовления туши (графит); 8) руды и нефриты; 9) окаменелости.
В своих трактатах сунские ученые часто упоминали предполагаемое происхождение того или иного минерала. Например, Су Сун в «Бэнь цао ту цзин» («Иллюстрированный канон корней и трав», 1070), рассматривая происхожде- ние слюды и киновари, относит слюду к классу《стекол» (видимо, их разновид- ности, подобной хрусталю, который имеет кристаллическую структуру), по цветовому признаку выделяет восемь ее типов и отмечает, что она состоит из гладких и отделяемых друг от друга пластин, «напоминающих крылья цикад». Кро- ме того, Су Сун указывает, что «слюда произрастает между землей и камнями» (и действительно, она встречается в природе в виде пластов, погребенных под другими породами, под давлением которых и под действием температуры и была образована), киноварь же рождается «под действием некоего белого камня», или «ложа киновари», на котором она «растет». Следовательно, этот «камень» располагается ниже, что можно рассматривать как описание рудных слоев. По Су Суну, киноварь формируется в земле на глубине в несколько метров. Местные жители находят ее по «росткам», которые суть поднимающиеся к поверхности земли тонкие жилы киновари, имеющие, как известно в современной мине- ралогии, гидротермальное происхождение.
Ду Вань в «Юньлинь ши пу» писал о похожих минеральных преобразованиях, отмечая, что зеленый цвет некоего рассматриваемого камня является результатом дистилляции «паров» (ци) от «ростков» меди, которые, несомненно, рас- полагаются невдалеке, поскольку «этот камень всегда находят поблизости от медных руд». Следовательно, данный камень содержит включения малахита или другого медесодержащего минерала. Тут не только говорится о жильных породах меди, но и, по сути, содержится намек на знание об их происхождении. Согласно современным представлениям, образование жильных месторождений обусловливается отложением минералов в трещинах земной коры, по которым выделившиеся из кристаллизующейся магмы водные минерализированные пары поднимаются к поверхности, в область более низких температур и давлений. Соображения Ду Ваня оказываются ближе к этим представлениям, чем более поздняя теория «отца» современной минералогии немецкого врача и горного инженера Георга Бауэра (лат. Агрикола, 1494-1555), по которой рудные жилы сформировались за счет циркуляции грунтовых вод в трещинах и отложения там осадков от вымывания окружающих камней.
Знания в области геологии и минералогии в сунское время широко использовались в практической области. Гл. 4 «Дунпо чжи линь» («Лес записей [Су] Дунпо») Су Ши (1037-1101), в частности, содержит детальное описание выпаривания соли из воды, добываемой со дна соляных скважин в провинции Сычуань. Труба, используемая для добычи соли, имела длину до 40 м и была снабже- на клапаном, выполнявшим функцию черпака. Каждый черпак мог поднять несколько доу (1 доу = 10 л) морской воды, которая затем транспортировалась по бамбуковым трубам, стыки между которыми заделывались тунговым маслом,


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
585
известью и холстом. Собрав эту воду в огромные баки, ее затем выпаривали, подогревая на огне, получаемом при сжигании древесины или природного газа. От одной скважины получали такое количество газа, что часто хватало для нагревания 5 тыс. баков.
Нефть, как и газ, в эпоху Сун использовали повсеместно. Шэнь Ко в своем труде писал о нефти, дав ей название ьиию («каменное масло») и отметив, что ее образцы из Фу и Янь горят с густым дымом. Он собрал сажу, оставшуюся после горения нефти, и сделал из нее тушь, которая оказалась лучше туши из остатков горения сосновой смолы. Поэтому Шэнь Ко предлагал перейти к производству туши из нефтяной сажи, приведя дополнительный аргумент: если вырубка леса к югу от Янцзы и к западу от столицы будет продолжаться столь же быстро, то он скоро истощится, а запасы нефти, по мнению Шэнь Ко, были безграничными. Позднее, в период правления Южной Сун из нефти стали извлекать твердый парафин, из которого потом делали свечи ьиичжу («каменная свеча»). Ее фармацевтическое использование описал Ли Шичжэнь в «Бэнь цао ган му». Еще раньше в керамическое производство пришел каменный уголь. Монополия на его добычу и продажу сохранялась за государством.
Химия
Достижения в области химии в период Сун, как и многое другое, связаны с именем Шэнь Ко, который в своем сочинении «Мэнси би тань» писал: 《В Цяньшань (область Синьчжоу) есть горький источник, который образует ру- чей у основания ущелья. Если воду из него нагреть, она станет даньфань (медный купорос). Если данъфань нагреть, он станет медью. Если даньфанъ долго нагревать в железном котле, он превратится {хуа) в медный. Таким образом, вода может быть обращена в медь». По его мнению, это явление сходно с ростом в пещерах сталактитов из капающей воды и подтверждает цитату из раздела «Су вэнь» («Вопросы о простом») медицинского канона «Хуан-ди нэй цзин»: «Есть пять элементов (у син) на небе и пять элементов на земле. Почва, находясь на небе, является влагой {ши). Почва рождает металл и камень, и влага также может рождать металл и камень». В тексте Шэнь Ко отражено наблюдение трех процессов: выделения из водного раствора медного купороса, его разложения и осаждения металлической меди на железе, при котором происходит образование железного сульфата. Шэнь Ко, видимо, относил любой раствор к классу «воды» как одного из пяти элементов или был введен в заблуждение прозрачностью названных растворов, отчего принял их за чистую воду и пришел к неверному выводу, что она может «превратиться» в медь или в сталактиты. Авторитет классического текста укрепил его в этом заблуждении. Идея, что железо может «превратиться» в медь, также ошибочна, однако таков был стиль мышления тогда. Понимание, что при соприкосновении медного купороса с железом происходит не трансмутация металлов, а лишь их обмен, произошло только в XVII в.


586
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
в Европе. На рубеже XI-XII вв. в Китае началось индустриальное применение процесса, описанного Шэнь Ко. Как сообщается в гл. 180 «Сун ши», методом производства «мокрой меди» (цзиныпун) изготовлялись тонкие чугунные тарелки, которые затем погружались в корыта с раствором медного купороса. Через несколько дней на их поверхности образовывался слой медного сульфата. Его соскребали и помещали для очистки в печь. После трех очисток получалась качественная медь. В то время было построено две фабрики, которые производили такую «купоросную медь» {даныпун).
Производство фарфора, являющегося одним из достижений китайской цивилизации в эпоху Сун, достигло высочайшего развития, и изделия из него стали одним из наиболее ценимых товаров для экспорта. Тогда же искусство изготовления фарфора начало проникать за пределы Китая. Особо выделялись масштабом экспорта местности Лунцюань и Динчжоу, из которых вывозились соответ- ственно лунцюанъяо («керамические изделия из Лунцюаня/Драконова источника») -бледно-зеленые и голубые вазы с рельефным орнаментом, которые полу- чили у европейцев название《селадон», и сосуды (《белые твердые
чаши»), изготовленные из молочно-белого фарфора.
Ботаника
Большое количество ботанических трактатов, созданных в период правления династии Сун, было посвящено описанию каких-либо растений, особенно полезных (апельсина, бамбука, сливы и т.д.) и декоративных (хризантемы, пиона, розы и т.д.). В X в. буддийский монах Цзаньнин составил «Сунь пу» («Реестр ростков бамбука») из пяти частей, где описал различные виды бамбука, способы его употребления в пищу и т.д. Ученый Чэнь Жэньюй составил «Цзюнь пу» («Реестр грибов»), посвященный 11 видам грибов, распространенных в Тайчжоу (пров. Чжэцзян). Он подробно описал их внешний вид, вкус и почвы, на которых они растут. Знаменитый литератор и историк Оуян Сю создал «Мудань цзи» («Записки о пионах») с описанием 24 видов пионов мудань, произрастающих в Лояне. Ван Гуань в XI в. также написал о пионах труд «Шао яо пу» («Реестр пионов»). Много сочинений посвящалось любимому цветку китайских поэтов - хризантеме (цзюй). Лю Мэн, служивший при сунском императоре Хуэй-цзуне (1101-1125), описал 35 сортов хризантем в своем труде «Цзюй пу» («Реестр хризантем»). О таком же количестве сортов говорит Фань Чэнда в «Фаньцунь цзюй пу» («Реестр хризантем простака Фаня», 1186).
Медицина
В эпоху Сун врачевание, как и в предыдущие и последующие периоды, процветало в буддийских и даосских монастырях. Одновременно при академии


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
587
Ханълинъ существовало Медицинское бюро (Игуаньяо-цзюй), на основе которого в 1076 г. реформатор и философ Ван Аньши создал в тогдашней столице г. Бянь (совр. Кайфэн) Высшую медицинскую школу (Тайишу). Она была рассчитана на подготовку около 250-300 учащихся, обучение велось по девяти дисциплинам: внутренние болезни, лихорадки, педиатрия, офтальмология, хирургия, акушерство, стоматология, фарингология, иглоукалывание и прижигание. По окончании школы будущие врачи держали теоретические и практические экзамены. В 1111 г. 12 наиболее выдающихся практикующих выпускников этой школы завершили создание 200-томной энциклопедии «Шэн цзи цзун лу» («Императорским иждивением [составленные] общие записи»). Эта работа была частью общей программы по кодификации симптомов болезней, диагностических и лечебных методов. В 1166 г. школа была закрыта, новая Высшая медицинская школа, открывшаяся в 1191 г., была рассчитана на 100 учащихся.
Наибольший вклад в развитие медицины в рассматриваемую эпоху Сун внесли Чжан Цунчжэн (1156-1228), Ли Гао (1180-1251), а также Лю Ваньсу (1120- 1200) из чжурчжэньского государства Цзинь. Важным свидетельством развития искусства врачевания можно считать также появление в Китае именно в это время первых «дипломированных» врачей-женщин. Необходимость в них уже давно ощущалась, поскольку, согласно принятому в обществе конфуцианскому этикету, врачи-мужчины не допускались к осмотру больных женщин из знатных семейств, а диагноз и назначение лечения могли происходить только через посредниц - служанок или родственниц больной, которые, чтобы объяснить врачу, что ее беспокоит, обычно показывали ему соответствующее место на специальной фарфоровой, нефритовой или костяной статуэтке обнаженной женщины.
Несмотря на отмеченное выше высокое развитие сунской государственной системы здравоохранения, в целом имперская бюрократия не переоценивала социальную значимость медицины. Близкую к официальной точку зрения выразил главный создатель неоконфуцианства Чжу Си, причисливший медицину к «малым наукам» (сяо сюэ) наряду с агрономией, садоводством, мантикой и т.п.: они необходимы, но мудрые ими не занимаются. Вместе с тем и он, и его последователи внесли немалый вклад в разработку теории и практики оздоровительных техник яншэн, или учения о «вскармливании жизни». Среди крупнейших теоретиков и практиков яньиэн эпохи Сун помимо Чжу Си традиция чтит поэта и политического деятеля Су Ши (Су Дунпо), а также литератора и государственного деятеля, одного из «восьми великих писателей Сун и Тан» Оуян Сю. Основываясь на концепции «принципа» {ли) как высшего организующего начала Вселенной, все они лучшим средством для «вскармливания жизни» и постижения ли считали статические {инь) методы, гармонизированные с активной {ян) государственной или общественной деятельностью. Особой популярностью пользовалась практика «сидения в покое» (цзинцзо), о важности которой можно судить по высказыванию Чжу Си, считавшего необходимым «полдня читать книги, полдня сидеть в покое». Для Чжу Си «главное - это состояние благоговения», «без


588
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ, НАУКА И ТЕХНИКА
забытья», т.е. без «путешествия» в иные миры, но также и «без стимуляции» (бу чжу) восприятия данного мира; это некое высшее, промежуточное, «самосущее» {цзы цунь) состояние, при котором аспекты «внешнего» и «внутреннего» объединяются в «изначальной естественности» (су жань). Однако это только первая фаза процесса, смысл второй - «во время вскармливания сидением в покое... телом и сознанием, непрерывно вникая, исследовать Путь-дао и принципы-ли». Помимо подробнейшего комментария к «Чжоу и цань тун ци» Чжу Си принадлежат «Тяо си чжэнь» («Наставления по регуляции дыхания»), где даются рекомендации и предостережения относительно этой важнейшей составной части «вскармливания жизни».
Печатное дело
Древнейшей известной сегодня печатной книгой является буддийская «Алмазная сутра», изданная в одном из монастырей в 868 г., т.е. в конце эпохи Тан. В IX-X вв. книгопечатание получало все большее распространение. Сохранилась (нашли в 1924 г. в тайной нише рухнувшей пагоды в г. Ханчжоу) еще одна буддийская книга, которая, как следует из надписи на фронтисписе, была напечатана в 956 г. в царстве Уюэ по инициативе последнего монарха этого царства Цянь Чу (что подтверждает его репутацию исключительно просвещенного человека) тиражом в 84 тыс. экземпляров. Такой тираж, бесспорно, означает высочайшее технологическое качество тогдашнего печатного дела и широкое хожде- ние в обществе печатной книги.
О развитии книгопечатания при Южных и Северных династиях красноречиво свидетельствует эпизод, связанный с Цао Юаньчжуном. Посланный в 946 г. (при династии Поздняя Цзинь) на северо-западную периферию (район северной части пров. Ганьсу и г. Дуньхуан), он за последующие десятилетия превратился в самого могущественного военно-политического лидера этой области, что узаконили власти уже Поздней Чжоу через его назначение (956 г.) главой Шато-цзеду. Вполне способный отстоять собственные полномочия и автономию своего военного губернаторства, Цао Юаньчжун после создания империи Сун добровольно подчинился (962 г.) Тай-цзу, передав под контроль сунских властей возглавляемый им регион, за что получил высокие назначения в новом правительстве и был удостоен в 970 г. аристократического титула Сипин-ван (букв, «ван, поддерживающий порядок на Западе»), прославляющий его правление в качестве военного губернатора. В ознаменование назначения военным губернатором и в па- мять своего прибытия в Дуньхуан Цао Юаньчжун приказал напечатать иконки с изображением бодхисаттвы Манджушри (кит. Вэньшу-пуса), дополненным в нижней половине иконки заклинанием со вступительным пояснительным текстом. Точный тираж иконок неизвестен, но об огромном количестве их экземпляров можно судить по факту повсеместного их обнаружения на территории Ганьсу и прилегающих к ней центральноазиатских районов. Есть также немало свиде-


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
589
тельств развития книгопечатания в указанный период в сопредельных с Китаем восточных странах (Япония, Ко- рея).
Искусство печатания с деревянных или металлических матриц достигло расцвета при династии Северная Сун, от которой до наших дней дошло более 700 наименований печатных книг. Помимо Дуньхуана, наиболее активно пе- тг
^ ^ Книга-гармоника
чатное дело при Сун развивалось в Сы- г
чуани и Чанъани, а также в долине р. Янцзы. В Сычуани в эпоху Сун печатали каноническую конфуцианскую литературу. Издательское дело там и в других районах находилось под надзором правительства，следившего за идентичностью ортодоксального текста. Буддийский свод канонов《Трипитака» (《Три корзины [поучений]»), называемый по-китайски «Да цзан цзин» («Большая сокровищница канонов»), был издан в 971-981 гг. Между 1019 г. и концом XIII в. три раза издавался даосский канон «Дао цзан» («Сокровищница Пути-Дао»). Для издания 1191 г. было вырезано 83 198 досок, посредством которых были отпечатаны 602 «связки» «Дао цзана». Некоторые печатные книги были также достаточно объемны. Например, устав буддийского монастыря в Лояне приближался к 800 листам. Печатались большие словари и справочники, включавшие до 30 цзюаней каждый.
Техника ксилографии состояла в следующем: поверхность гладко выструганной доски из прочного и мягкого дерева (груша, липа) пропитывалась клейким веществом (густым рисовым отваром). После этого на нее накладывали лист тонкой бумаги с нанесенным на нем тушью текстом (две страницы на одном листе), переписанным из готовящейся к изданию рукописи. Получив зеркальный оттиск текста, острым ножом удаляли все незакрашенное пространство. Рельефно выступавшие на доске знаки покрывали тушью. С одной доски можно было напечатать до 1000 листов в день. Далее готовые листы брошюровались и прошивались нитками. Использовали, вслед за рукописной книгой, несколько типов брошюровки, самые ранние (конец VIII- начало IX в.) - «книга-гармоника» (чжэбэнь) и «книга-тетрадь» (сяоцэцзы). Первый видится естественным продолжением эволюции свитка (цзюань): его сгибали в виде гармоники, что позволяло, взамен перематывания полотнища свитка, перелистывать страницы. «Кни- га-тетрадь» состояла из небольших листов бумаги, согнутых вдвое, склеенных по сгибу и сшитых в книгу. При Северной Сун на первое место вышел тип брошюровки «бабочкой» (рсудечжуан), который развился, в свою очередь, из «книги-гармоники»: внешние, по отношению к тексту, напечатанному на одной сто- роне бумаги, сгибы разрезали, а внутренние скрепляли. Книги имели обложки, обычно из картона, обтянутого плотной тканью (дорогие издания - шелком) или плотной бумагой. Широко использовались иллюстрации-гравюры, почти обязательно присутствовавшие на первой странице книги.


590
Часть IV. ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ，НАУКА И ТЕХНИКА
Процедура печатания была не только очень трудоемким, но и скрупулезным процессом, требующим от его исполнителей достаточно высокого уровня образованности и способности к предель- ной концентрации внимания. От переписчика рукописи требовалось снять точную текстовую копию без допущения каких-либо купюр и ошибок, что было привычным делом для армии копиистов, сотни лет трудившихся (в том числе и в штате Императорской библиотеки) над тиражированием рукописных книг и документов. Профессия резчиков, делавших доски для оттисков, ценилась выше профессии переписчиков, о чем свидетельствует введение их имен в колофоны изданий. Например, в своде документов, изданных в печатне при Цензорате (1146 г.), приведены имена четырех резчиков.
Несмотря на все сложности техники ксилографического печатания, она ока- залась наиболее пригодной для иероглифической письменности. Следует заме- тить, что сунские ксилографы пользуются известностью как лучшие образцы мастерства резчиков и искусства каллиграфов，переписывавших текст для гра- вирования его на досках. Известно, какое важное место искусство каллиграфии наравне с живописью занимало в старом Китае, в частности, при династии Сун. В связи с этим становится понятным, что при воспроизведении текста ксилографическим путем искусно написанной копии придавалось особое значение. Этим объясняется также то, что на многих сунских изданиях отмечены имена каллиграфов, переписывавших текст. Часто этот текст переписывали сами авторы, ввиду того что ксилографический способ печатания дает возможность довольно точного воспроизведения оригинала. Лично переписывая текст издаваемых сочинений, авторы их руководствовались главным образом мотивами эстетического порядка, что видно из послесловия сунского Юэ Кэ к собранию его стихотво- рений «Юй чу ши гао»: «Окончив это собрание стихотворений, я отдал его переписчику. Его почерк оказался таким плохим и банальным, что у меня появилось желание переписать текст самому. Однако у меня не было досуга для этого. В 10-й день 2-го месяца <...> у меня оказалось свободное время, и с тех пор я стал переписывать по нескольку листов ежедневно. В середине месяца я отправился навестить друга в Хайнин, причем переписывал по нескольку листов и в те дни, когда плыл на корабле. Вернувшись домой, я закончил копию, состоявшую из 107 досок».
При династии Сун появилась многоцветная печать, которую использовали в основном при изготовлении бумажных денег, чтобы избежать их подделки. Бумажные деньги Северной Сун берут свое начало от чеков, которые выпускались частными лицами и выполняли функции векселей. Считается, что впер- вые они появились в Сычуани в конце X в. В 1023 г. правительство учредило в


Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун
591
Современное изображение Би Шэна
Печатный стан Би Шэна
Ичжоу «чековое управление» и стало выпускать государственные чеки. Постепенно они распространились в другие районы вместо железной монеты. При Южной Сун основной денежной купюрой стали хуэйцзы, обесценивание которых явилось животрепещущей темой экономических дискуссий при дворе. Трехцветная печать (черной, красной и синей краской) для изготовления бумажных денег стала применяться с 1107 г.
Среди исследователей пока нет единого мнения о том, когда в Китае впервые появился подвижной наборный шрифт. В настоящее время принято считать, что его, как указывает в《Мэнси би тань» Шэнь Ко, изобрел в период Цин-ли (1041- 1048) некий простолюдин Би Шэн (ок. 1012- ок. 1068). Литеры {инь, «печати») этого шрифта изготавливались из глиняных брусочков, на торце которых вырезались рельефные изображения иероглифов и которые затем для прочности обжигались в печи. С помощью пасты из сосновой смолы, воска и бумажного пеп- ла брусочки, подобранные для печатания, закреплялись в железной форме с рамками для разделения строк. Прежде чем начать печатать, форму нагревали, а когда паста размягчалась, поверх литер накладывалась гладкая доска для выравнивания. Получив на бумаге необходимые оттиски, которые производились обычно тушью, форму нагревали и литеры рассыпали, чтобы их можно было использовать для набора другого текста. Таким образом, Би Шэн нашел полное решение главных типографских проблем, связанных с изготовлением и компоновкой литер многократного употребления. Однако этот способ книгопечатания имел недостатки, вызванные непрочностью глиняных литер, которые к тому же были мало пригодны для воссоздания всех нюансов китайской каллиграфии, из- за чего это новшество, украсившее историю техники и естественно-научной мысли при Сун, в то время так и осталось невостребованным.
Культура книгопечатания сунского Китая, как уже говорилось, оказала большое влияние на печатное дело пограничных с ним государств. О высочайшем уровне книгоиздательства в государстве Западное Ся мы можем судить по составу библиотеки, обнаруженной экспедицией П.К.Козлова в 1908 г. в мертвом городе Хара-Хото (Внутренняя Монголия, КНР) и ныне находящейся в собрании Института восточных рукописей (Азиатский музей) РАН.


Часть V
ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
Глава 1
Проза эпохи Сун
Начало правления династии Сун (960-1279) ознаменовалось бурным расцветом письменной культуры. Помимо долгожданного объединения страны после многолетней усобицы этому способствовало широкое распространение ксилографического книгопечатания - этапное, революционное событие в истории любой культуры, обусловившее, подобно переходу формы книги от свитка к кодек- су, широкую доступность знаний, повышение среднестатистического уровня грамотности, увеличение количества и повышение качества книжных собраний, а также появление гораздо большего числа энциклопедически образованных людей и новых специализированных книжных изданий.
Еще до начала эпохи Сун, в 932-953 гг. был напечатан весь корпус конфуцианского канона, в 971-983 гг. свет увидел буддийский канон, в период с 994 по 1063 г. печатались династийные истории предшествующих правящих домов, в 1019 г. появилось издание даосского канона - все это были официальные издания, выполненные по распоряжению трона, с его одобрения и под надзором. Но особого внимания с точки зрения истории китайской словесности заслуживают три громадных антологии, также появившиеся в начале правления династии Сун: 《Тай-пин гуан цзи》（《Обширные записи годов Тай-пин»)，завершенная к концу 978 г.; «Тай-пин юй лань» («Императорское обозрение годов Тай-пин»), составленное к 984 г.? «Вэнь юань ин хуа» («Пышные цветы садов литературы»), законченная в 987 г.
«Тай-пин гуан цзи» в 500 цзюанях была собранием лучших произведений сюжетной прозы - досунских и сунс1сих (каковых по понятным причинам в свод попало не так много), повествующих главным образом о сверхъестественном и не- обычайном. Вторая антология, «Тай-пин юй лань», состоявшая из 1000 цзюаней, выступала сводом знаний о мире, стране, людях и духах, организованных по большим тематическим разделам и выстроенных в хронологическом порядке. Третье собрание, «Вэнь юань ин хуа», также из 1000 цзюаней, было призвано повторить


Глава 1. Проза эпохи Сун
593
Антология «Тай-пин гуан цзи» (ксилографическое издание)
труд Сяо Туна (501—531)《Вэнь сюань» (《Литературный изборник»)， но на более позднем материале: лучших образцах стихов и прозы, появившихся за период после Сяо Туна вплоть до окончания эпохи Пяти династий. Надо сказать, что «Вэнь юань ин хуа» увидела свет гораздо позднее «Тай-пин гуан цзи» и «Тай-пин юй лань» - очень долгое время это собрание находилось в рукописи и было напечатано лишь в 1204 г. Чжоу Вида (1126-1204). Основной особенностью всех трех антологий было то, что они представляли из себя лэйшу, т.е. энциююпедические собрания подлинных текстов, 1слассифицированных по определенным, обусловленным задачами конкретного издания темам, к тому же августейше одобренных. Фак- тически это были справочники по истории и литературе, значительно облегчавшие труд книжников.
Влияние лэйшу, получивших широкое распространение в более позднее время, на историю китайской словесности оказалось весьма существенным.
Сюжетная проза, легшая в основу антологии «Тай-пин гуан цзи», в сунское время была представлена вполне традиционными жанрами сяошо и чуанъци. Проза первого из этих жанров, сложившегося еще в дотанское время, с точки зрения формы претерпела весьма мало изменений и к сунскому времени дошла в своем каноническом виде - в каком ее на протяжении столетий привыкли видеть любители такого рода чтения. Тематически сяошо распадается на две большие группы: это так называемые чжижэнь сяошо, т.е. сяошо о людях, основным содержанием которых служит какое-то примечательное, с точки зрения автора, происшествие, не содержащее фантастических мотивов и элементов; и чжигуай сяошо, или сяошо об удивительном, где внимание сосредоточено как раз на сверхъестественном, необычайном, потустороннем. Не касаясь здесь более тонких градаций, которые современные литературоведы находят в этих двух тематических группах, отметим только, что дотанские сяошо, давно и прочно оформившись с точки зрения формы и содержания, тем не менее вызывали интерес и в сунское (а также и в более позднее) время, и новые произведения в этом уже каноническом жанре продолжали и продолжали появляться.
Самым крупным сунским частным собранием сяошо заслуженно считается антология выдающегося литератора Хун Мая (1123-1202) «И-цзянь чжи» («Записи И-цзяня»). Известно, что сам Хун Май с детства проявил недюжинные способности и рано прославился эрудицией. Энциклопедическое образование и страсть к литературному труду подвигли его на создание масштабных собраний, среди которых «И-цзянь чжи» поражает воображение: нам известно, что первоначально в этой антологии было 420 цзюаней, объединявших более 5 тыс. рассказов. Хун Май трудился над «И-цзянь чжи» более 30 лет: предисловие
嘉
愚
年
重
翁
天都黃骁峰授刊
太
■> Р
ttIIIJi
姑渐聚文ЛЖ藏板


594
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
к первой части собрания датировано 1161 г.? к последней - 1198 г. Видимо, оно публиковалось по частям, поэтому полный текст в скором времени был утерян, и уже в сунской династийной истории указан объем всего в 80 цзюаней. При династии Мин были распространены варианты, включавшие от 20 до 80 цзюаней, которые удалось свести воедино только в цинское время. В результате проделанной работы в книгу, которую выпустило в свет в 1927 г. шанхайское издательство «Шанъу иншугуань», вошли 206 цзюаней и около 2700 произведений. Но сохранившиеся в иных сочинениях фрагменты из утерянного текста《И-цзянь чжи» исследователи продолжают обнаруживать до сих пор.
Истоки названия «И-цзянь чжи» следует искать в «JIe-цзы», где сказано: «Есть рыба, которая зовется гунъ, есть птица, которая зовется пэн. <...> Но неужели они существуют на самом деле? Великий Юй видел их в своих странствиях, Бо-и, узнав о них, дал названия, а И-цзянь [лишь] слышал [о них] и запи- сал...» Здесь имеются в виду диковинные существа и достоверность информации о них: если Юй где-то видел рыбу гунь и птицу пэн, то И-цзянь сам их не видел, однако, полностью доверяя своему информатору, записал с его слов слышанное. Вводя в название своего сочинения имя И-цзяня? Хун Май, по-видимому, ставил перед собой задачу раскрыть смысл фраз из «Ле-цзы». Чжао Юйши (XIV в.) в《Бинь туй лу》（《Заметки ушедшего на покой》）высказывает мнение，что Хун Май ориентировался на сборник танского Чжан Шэньсу, носивший название «И-цзянь лу» («Заметки И-цзяня»). А вот какова оценка известного су некого библиографа Чэнь Чжэньсуня: «Небрежная легкость его стиля, щедрость к гостям ради праздных бесед - уже одно это говорит о мудрой прозорливости, ну а уж коллекция какая, по величине ни с чем не сравнимая - никак не ошибешься в оценке мужа сего! Единственный интерес его был к тому, что меж небом и землей есть необычайного, не от мира сего; к тому, что называют поразительно-пугающим. <...> Передают, что Сюй Сюань (916-991) был любитель поговорить о необычайном, и все то, о чем гости его не осмеливались повсюду расска- зывать сами, теряя разум [от страха] и отказываясь вспоминать, хитрыми речами выманивал у них, дабы собрать воедино, - так ныне [Хун] Май из таких же! На старости лет он уединился от мира и стал книгу составлять; в те старые истории, что люди неразумные брали во множестве из „[Тай-пин] гуан цзи66, стал вносить он исправления от начала и до конца, и когда так набралось несколько цзюаней, больше шлифовать [эти тексты] не стал, а просто включил в свою книгу».
Как было сказано, в《И-цзянь чжи» в основном собраны произведения сю- жетной прозы жанра сяошо (главным образом типа чжигуай, т.е. об удивительном), однако есть и произведения, напоминающие новеллы в жанре чуаньци. Уже Чэнь Чжэньсунь обратил внимание на то, что не всё в этом собрании принадлежит самому Хун Маю: он подошел к толкованию «Ле-цзы» шире и активно использовал не только устные, но и великое множество разного рода пись- менных источников, созданных предшественниками. Данное положение вещей хорошо характеризует представления об авторстве, существовавшие в средневековом Китае и принципиально ничем не отличавшиеся от аналогичных пред¬


Глава 1. Проза эпохи Сун
595
ставлений в Европе или на Руси, - автор того или иного собрания находил свое там, где ему это удавалось, и, вовсе не имея в виду приписать себе авторство того или иного текста, включал его по мере тематической необходимости в свое собрание, иногда даже указывая, откуда текст позаимствован и из-под чьего пера вышел. Одновременно автор собрания не видел ничего зазорного в том, чтобы в собственных интересах вмешаться в чужой текст, что-то сократить в нем или исправить, снабдить собственными выводами и резюме. Именно поэтому ныне мы, как правило, знаем имя того китайского книжника, который составил то или иное собрание, а проследить авторство тех или иных вошедших в него текстов часто представляется весьма проблематичным.
Так или иначе, но именно благодаря сочинительскому и собирательскому труду Хун Мая мы ныне располагаем удивительно представительной коллекцией сунских сяошо, которая в сочетании с «Тай-пин гуан цзи», где собрана главным образом проза дотанская и досунская, составляет тот драгоценный свод, на основании которого возможен как самый полный анализ данного жанра и его генезиса, так и разнообразные исследования традиционных китайских представлений в самых разных областях, в первую очередь о сверхъестественном.
Что же касается новелл чуаньци, то этот жанр, зародившись в танское время, до сих пор не имеет четкого филологического определения - приходится ориентироваться на такие частные признаки, как существенный, в сравнении с обычными сяошо, объем, язык изложения, определенная тематика, зазвучавшая в чуаньци по-новому. Действительно, на первый план в чуанъци выходят либо студент, готовящийся сдавать или сдающий экзамены на право занятия вакантной должности в аппарате управления страной, либо молодой, только что получивший должность чиновник, либо, наконец, прекрасная дева, возлюбленная главного героя, часто обладающая способностью к волшебству. Некоторые акценты в танских и сунских (не уступающих лучшим танским образцам) чуанъци действительно оказываются смещены в сравнении с чжигуай сяошо. Так, в известной новелле су некого Ли Сяньминя «Удивительная встреча в Западном Шу» главная героиня (лиса-оборотень) Сун Юань - прекрасная девушка, ее «лицо сияет как красная орхидея, брови подобны изогнутым ивовым листочкам - ну прямо бессмертная с острова Пэнлай!» Прелесть, ум, кротость Юань пленяют, и неудивительно, что главный герой без памяти увлекается ею. Подобно многим другим девам-лисам в танских и сунских чуаньци, Юань не имеет ничего общего со злобными лисами-оборотнями дотанских сяошо. Конечно, она тоже обладает сверхъестественными способностями, и в начале повествования Ли Сяньминь в луч- ших традициях чжигуай сяошо описывает, как Ли Дадао от связи с ней начинает худеть и хиреть, теряя жизненные силы, но потом эта тема отходит на дальний план, уступая место описанию счастливой жизни человека и лисы. Эта особенность, при чтении новеллы производящая впечатление искусственной, является, возможно, одним из важных свидетельств, с одной стороны, изменения традиционного отношения к лисе, а с другой - развития художественного вымысла, когда автор, начиная писать по старой шаблонной схеме чжигуай сяошо и отдав


596
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
ей должное, заканчивает свое произведение в духе современного ему восприятия лисы-оборотня, используя при этом возможности нового жанра, хотя сюжетная схема новеллы (встреча героев - разоблачение лисы и попытки бороться с нею - воссоединение героев - более или менее счастливый или, напротив, трагический конец) достаточно характерна для чуаньци о лисах. Именно такие факты и позволяют исследователям говорить о танской и сунской новелле как о прообразе китайской художественной прозы в приближенном к современному смысле этого слова.
В понимании же сунских книжников истинно художественной высокой прозой -в отличие от тех же сяошо - была так называемая гувэнь, или «проза древнего стиля», несюжетная проза на вэнъяне, выдающиеся образцы которой из- вестны с циньского и ханьского времени. В сунское время гувэнъ благодаря целой плеяде талантливых литераторов, решивших противопоставить гувэнь господствовавшему в предшествующее время параллельно-ритмическому стилю пянъвэнъ (пяньли), насыщенному неясными намеками и перегруженному ассоциативными цитатами, пережила очередной расцвет. Собственно, литературное движение за возвращение к простому, исполненному гражданственности стилю древности началось еще при династии Тан, когда признанными лидерами этого движения стали столь различные по человеческим качествам и по творческим принципам Лю Цзунъюань и Хань Юй? в сунское же время одной из главных фигур, утверждавших гувэнь в литературе, считается Оуян Сю (1007-1072). С именем этого блистательного ученого, неординарного мыслителя и прекрасного поэта связана не одна культурная новация раннесунского времени, в том числе и заслуга в возрождении прозы гувэнь, пребывавшей в относительной безвестности и упадке. Налицо преемственность поколений блестящих литераторов: широко известно, какое влияние оказали на десятилетнего Оуян Сю сочинения Хань Юя? когда в 1016 г. он обнаружил в библиотеке соседской семьи Ли шесть цзюаней произведений этого великого танского автора, - мальчик проштудировал книгу и сделал с нее список для себя. Прочитанное настолько поразило Оуян Сю, что сочинения Хань Юя на многие годы стали для него образцом. В то же время Оуян Сю придал гувэнь новое звучание, подняв ее на другой уровень. Если Хань Юй не делал акцент на форме изложения при условии, что содержание отвечает нормам конфуцианского поучения, то Оуян Сю считал необходимым придерживаться формы простой, ясной и недвусмысленной - при сочетании с бо- гатством содержания. Сказанное вовсе не значит, что Оуян Сю - а вслед за ним Су Ши и прочие великие мастера - объявил некую войну стилю пянъли, которым, заметим, и он, и тот же Су Ши мастерски владели, однако же область его применения их стараниями была сужена до использования в высокопоэтических произведениях, выполненных ритмической прозой. Ясность изложения и содержания гувэнъ была противопоставлена вычурности слога и туманности смысла пяньли, где зачастую за формой ради формы содержание терялось вовсе.
Жанрово тексты гувэнь весьма разнообразны - это и пейзажные зарисовки, и разнообразные суждения, и произведения эпистолярного жанра, и эпитафии,


Глава 1. Проза эпохи Сун
597
и стихи в прозе, и доклады трону, и всевозможные заметки, предисловия и послесловия. Как правило, короткие, не более 300 иероглифов, они написаны архаическим, насыщенным цитатами, скрытыми реминисценциями и аллюзиями емким языком, обладают единством содержания и часто ярко выраженной нравственной составляющей - моралью, которую автор проводит через весь текст, подводя читателя к выводу о том, что отстаиваемая им идея или добродетель действительно таковы, как о них говорится. До наших дней от сунского времени дошло весьма значительное число произведений в стиле гувэнь- они наряду с поэзией составляли непременное большинство в собрании сочинений, остав- шемся после любого сунского книжника; в состав же плеяды так называемых «восьми великих литераторов эпох Тан и Сун», чьи произведения в стиле гувэнь традиционно считаются вершинами этого стиля, из авторов сунского времени входят Оуян Сю, Су Сун, Су Ши (1036-1101), Су Чэ? Ван Аньши (1021-1086) и Цзэн Гун (1019-1083). Конечно, этими именами список создателей выдающихся образцов сунской прозы гувэнь не ограничивается, но именно их текстам подражали многие китайские книжники последующих поколений. Русский же читатель обладает счастливой возможностью познакомиться с лучшими образцами гувэнь в замечательных переводах академика В.М.Алексеева.
Гораздо более важным вкладом сунского времени в историю китайской прозы следует считать появление и широкое распространение авторских сборников бицзи. Истоки следует искать в древнекитайских исторических памятниках, древнейших философских сочинениях и в памятниках, ныне относимых к сюжетной прозе, а их прообразы как особой формы (или, по выражению О.Л.Фишман, «наджанровой системы») начали появляться в танское время. Подлинный же расцвет этого литературного направления относится ко времени правления династии Сун, периоду бурного роста всей китайской культуры, и в первую очередь -культуры письменной; именно к сунскому времени относится и введение в оборот самого термина - и в качестве《родовых» иероглифов для обозна- чения этой формы авторского сборника, и в качестве названия для целого направления в китайской письменной традиции. Как уже отмечалось, изменение формы книги от свитка к кодексу, распространение ксилографии и значительное увеличение книжной продукции сделали книгу доступной самым широким слоям населения и гораздо более удобной в обращении. Изменения произошли и в отноше- нии к учености, к знаниям, необходимым для сдачи экзаменов на право занятия вакантного поста в аппарате управления страной; более высокие требования, предъявляемые к конкурсантам, вызвали к жизни появление многочисленных лэй- шу, или «энциьсиопедий» - систематически организованных подборок извлечений из различных сочинений самой широкой тематики, также оказавших определенное влияние на формирование бицзи. Количество дошедших до наших дней сун- ских бицзи исчисляется десятками, так что создается впечатление, что каждый крупный сунский литератор и чиновник оставил после себя такой сборник.
Характеристическими особенностями бицзи современные китайские исследователи считают, во-первых, полную свободу - материал в сборнике может быть


598
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО X—XIII вв.
определенным образом внутренне организован и разделен, скажем, на цзюани, а может быть не организован никак; сборник может быть огромным, как, например, «Жун чжай суй би» («Заметки Жун-чжая») Хун Мая, а может быть совсем маленьким; наконец, составляющие фрагменты могут быть как довольно значительными по размеру, так и короткими записями в несколько иероглифов; во- вторых, спонтанность внутреннего построения сборника, невыраженную струк- туру композиции; это часто декларируют сами авторы сборников в предисловиях к ним. Несколько иначе эти особенности сформулировал один из пионеров изучения бицзи Лю Ецю: «Я полагаю, что главной характеристической чертой бицзи в плане содержания будет „разнообразие66: несвязанность тематическими рамками, записи того, что слышал сам; в плане формы - „свобода66: длинное и короткое, произвольность компоновки».
В плане содержания бицзи принято делить на сяошо гуши бицзи^ т.е. бицзи, содержащие главным образом фрагменты сюжетного характера, маленькие и короткие; лиши совэнь бицзи, т.е. сборники, содержащие исторические сведения неофициального характера, не вошедшие в официальные исторические сочинения либо дополняющие их, они же - еши цзювэнь бицзи; каоцзюй бяньчжэн бицзи, т.е. сборники, посвященные разного рода неточностям, ошибкам, трудным местам, словам, понятиям и их исправлению, уточнению, разъяснению; цункао цзабянь бицзи, т.е. сборники, содержащие наблюдения научного характера, сделанные при чтении чужих сочинений, а равно сведения археологического, этимологического, текстологического и тому подобного характера; цзалу цун- танъ бицзи, т.е. собрания высказываний, шуток и анекдотов, сведений самого разного характера - словом, всего того, чему не нашлось места в других группах сборников. Конечно, следует помнить, что приведенная выше классификация до определенной степени условна, ибо ни один сборник бицзи не выдерживает строго одной тематической направленности; говоря о том, что какой-то сборник бицзи относится, к примеру, к сяошо гуши бицзи, мы имеем в виду, что фрагменты сюжетного характера в нем преобладают, но при этом не исчерпывают содержания данного сборника.
Сборники бицзи, как правило, датированы последними годами жизни авторов и потому могут рассматриваться как своеобразный итог жизненного пути и литературных изысканий; часты случаи, когда сам автор сборник закончить не успевал и за него это делали потомки - такова, например, судьба «Дунпо чжи линь» («Лес записей Дунпо») великого сунского литератора Су Ши. Некоторые из бицзи велики по объему и потребовали от авторов много времени и усилий, в них, как правило, царит строгая организация материала по разделам; другие, маленькие и хаотичные по содержанию, производят впечатление черновой записной книжки ученого, сохранившей мысли, наблюдения, наброски, выписки и сведения, не вошедшие в другие сочинения. Но уже в ранних сунских бицзи заметна тенденция к энциклопедическому，а не к узкотематическому охвату материала， и кажущаяся их хаотичность часто обманчива - такое впечатление возникает оттого, что мы не понимаем пока до конца принципы организации этих текстов.


Глава 1. Проза эпохи Сун
599
Часто материалы сборников бицзи основаны не только на письменных памятниках, известных их авторам и дошедших до наших дней, но и на памятниках, в настоящее время утерянных, - и именно благодаря скрупулезной добросовестности авторов бицзи мы сейчас имеем возможность судить о них по фрагментам, которые сохранили для нас ученые люди старого Китая. Например, в нескольких фрагментах из сборника бицзи «Бэй мэн со янь» («Краткие речения из Бэймэн») Сунь Гуансяня (8957-968) содержится в конце приписка «слышал от Лю Шань- фу» (вар.:《видел/читал в „Праздных беседах“ Лю Шаньфу》，《взято из „Праздных бесед66 Лю Шаньфу») - речь идет об авторе сборника «Цзинь си цзянь тань» («Праздные беседы в Цзиньси»), ныне утерянного, и хотя не всегда ясно, получал ли Сунь Гуансянь информацию от Лю Шаньфу изустно или же выписывал ее из его сборника, в любом случае отрывки или по крайней мере пересказ сюжетов из «Цзинь си цзянь тань» сохранились лишь в сборнике Сунь Гуансяня.
Поставив перед собой задачу добиться точности знания и излагаемых сведений, авторы бицзи помимо письменных памятников пользовались как рассказами старших современников (прежде всего родственников, наставников или лиц, авторитетных для автора), так и собственными разысканиями и впечатлениями (тем, «что видел и слышал»), при этом они во всех случаях пытались проверить полученную информацию по доступным письменным текстам. Так, Гун Мин- чжи (1091-1182) в предисловии к своему сборнику «Чжун у цзи вэнь» («То, что слышал о Центральном У») написал, что в основу его сочинения легли истории, слышанные от деда и его знакомых («Когда я в юности служил деду своему, то всякий раз, заслышав, как кто-то начинал рассуждать о делах предков из нашей местности, обращался в слух и внимал не отрываясь»); сведения, полученные от отца, его коллег по службе, знакомых и друзей, с которыми Гун общался, переезжая вместе с отцом от одного места службы к другому («Повзрослев, я путешествовал вместе с отцом и его сослуживцами, а все они были люди прослав- ленные и ученые выдающиеся»); услышанное от преподавателей, друзей и коллег («Получал я знания о том, как было встарь, и от людей, с которыми сошелся близко...»). Полученные сведения Гун Минчжи сверял по имеющимся в его распоряжении письменным источникам - «Всего этого нет ни в новой, ни в старой „Книге всех земель“，и в „Записях об уских землях“》.
Таким образом, извлекаемые из сборников бицзи сведения во многом уникальны, во-первых, потому что являются личными впечатлениями авторов, во- вторых, потому что в иных источниках таких сведений просто не сохранилось. При этом многие авторы бицзи - реальные исторические лица, иногда даже немаловажные, яркие фигуры, и то, что мы узнаем из их сочинений, позволяет до- бавить какие-то штрихи к тем или иным фактам китайской истории. Так, Чжу Юй (1075? - после 1119) весьма обстоятельно сообщает о Ху, своих родичах по материнской линии, перечисляет те государственные посты, которые довелось занимать мужским представителям рода Ху; в общей сложности в сборнике Чжу Юя такие сведения содержатся в 28 фрагментах. А практически все сведения о Гун Цзунъюане (X в.) мы извлекаем из сочинения его правнука Гун Минчжи.


600
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
Впервые термин бицзи в том смысле, в каком позднее его стали употреблять для обозначения целого направления китайской письменной культуры, появился в названии труда《Сун Цзинвэнь гун би цзи» (《Записки господина Сун Цзин- вэня») Сун Ци (998-1061)，известного сановника и историка，одного из авторов «Новой истории династии Тан». «Записки господина Сун Цзинвэня» - пожалуй, самый маленький по объему сборник из всех сунских бицзи. Известный ныне текст содержит всего три цзюани, в которых объединено 166 фрагментов, как правило, весьма коротких. Прежде всего здесь собраны наблюдения автора, касающиеся иероглифов, пишущихся или употребляющихся, с его точки зрения, неверно, причины чего Сун Ци предлагает искать, в частности, в тех давних временах, когда еще не существовало стандартизированного написания. В своем сборнике Сун Ци дает правильное написание иероглифов, объясняя, почему возникла ошибка; приводит первоначальное написание, объясняет особенности употребления того или иного иероглифа, подкрепляя свою точку зрения примерами из сочинений предшественников, где употребляются интересующие его иероглифы, в том числе и из древнейших памятников. Тема неграмотности играет в сборнике Сун Ци особую роль: объяснение тому, почему так много ошибок делают современные ему ученые, Сун Ци видит в том, что им неизвестен, например, словарь «Шо вэнь цзе цзы», в котором они могли бы справиться об изначальном смысле того или иного иероглифа. Целая серия примеров иллюстри- рует ошибки, возникающие из-за подобного рода неграмотности; кроме того, Сун Ци разъясняет смысл какого-либо слова, прослеживая отчасти и историю его происхождения. Нередко сообщаемые им сведения носят этнолингвистический характер (например, фрагмент № 11): «Южане все реки называют цзян, а северяне все реки называют хэ, из-за диалектных различий в названиях рек Хуай и Ци нет полной ясности». Есть в сборнике и фрагменты, касающиеся тех или иных обычаев, распространенных в современном Сун Ци китайском обществе. Например, весьма интересно довольно пространное рассуждение о бумаге, содержащееся во фрагменте №7: «В древности все книги писались исключительно на желтой бумаге, и потому называли их хуан цзюанъ («желтые свитки»). У Янь Чжитуя сказано: „В Поднебесной книг не перечесть, желтым всех ошибок не замазать66. [Речь идет о] желтой краске, цветом такой же, как и бумага, потому ее и использовали, чтобы исправлять ошибки. А ныне пишут на белой бумаге, знатоки исправляют ошибки желтым. Цвета не сходятся. Вот только даосские и буддийские сочинения все еще пишутся на желтой бумаге». Тут же есть заметки о каменных гонгах, одежде придворных, надмогильных стелах, учености и т.п. В нескольких фрагментах, посвященных поэзии, Сун Ци высказывает свое мнение о стихах (отдельных стихотворных строках) тех или иных авторов, сравнивает их, перечисляет поэтов, которых считает достойными или выдающимися, приводит заинтересовавшие его суждения других лиц о поэзии и о поэтах. Гово- рит Сун Ци и об известных ученых, в первую очередь конфуцианцах прошлого и своих современниках, уточняя при этом неясные места из различных сочинений -прежде всего это разного рода замечания, разъяснения, текстологические


Глава 1. Проза эпохи Сун
601
комментарии к фрагментам текста или даже отдельным иероглифам из «Хань шу» («История [династии] Хань») либо пояснение смысла комментарием на «Хань шу», сделанным Янь Шигу (581-645).
Традиционная тема управления государством и взаимоотношений государя и подданных также нашла отражение в сочинении Сун Ци. Вот как об этом сказано во фрагменте № 71 : «В эпоху Чуньцю в Поднебесной царили истинные законы. У Кун-цзы был талант править Поднебесной, но [такая] возможность [ему] не представилась. Оттого идеалы его и очевидны были [при] Чуньцю - Сборник «Гуй тянь лу»
дабы благодаря им вся Поднебесная радова- {ксилографическое издание) лась и [правителя] славила, люди достойные
не смели думать о личном, дабы Поднебесная не хулила их в рассуждении, а злодеи не смели чинить беспорядки». Есть в сборнике и короткие - от восьми до 20 иероглифов - высказывания афористического характера о самом разном (многие написаны ритмической прозой):《Нет ничего живительней дождя и ро- сы? а роскошные травы высыхают опять; нет ничего свирепей инея и снега, а сосны и кипарисы зелены и зимой» (фраг. № 122).
Являясь прежде всего каоцзюй бянъчжэн бицзи, сборник Сун Ци вместе с тем сочетает в себе чисто информационные фрагменты, эстетические оценки, поэтические строки, афоризмы и сведения автобиографического характера. При этом, хотя материал сборника и не разделен на четкие тематические группы, в нем явственным образом прослеживаются магистральные темы, которые составляли главный интерес Сун Ци и к которым он в разных местах возвращался: суждения о государственном управлении, исправление ошибок, критическая оценка поэтических произведений и т.п. Таким образом, «Сун Цзинвэнь гун би цзи» можно сравнить с записной книжкой ученого, где содержатся различные рабочие материалы, не нашедшие употребления при работе над другими сочинениями, в первую очередь над династийными историями, трудам над которыми Сун Ци посвятил долгие годы жизни.
Сходный характер имеет сборник бицзи другого автора «Новой истории династии Тан», Оуян Сю, - «Гуй тянь лу» («Записи вернувшегося к полям»). Он был завершен в 1067 г.? однако не был обнародован как минимум до 1071 г., т.е. почти до самой смерти Оуян Сю; более того, текст, которым мы располагаем ныне, не является первоначальным вариантом «Гуй тянь лу», но представляет собой список, исправленный и дополненный противу оригинала автором под давлением обстоятельств - известный своей прямотой и бескомпромиссностью сановник сам отцензурировал свой труд, убрав оттуда все то, что могло бы вызвать неудовольствие двора: ведь слишком многим событиям придворной жизни
к ш
1НШ1
iiilüj
ilillli
тмщ % nmm i
ТИШ f
I i


602
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
ему довелось стать свидетелем. В результате до нас дошел текст объемом в две цзюани, в которых объединены 116 фрагментов, на первый взгляд никак тематически не организованных, однако, как мы увидим далее, распадающихся на несколько более или менее устойчивых тематических групп.
Прототипом для сборника, по признанию самого Оуян Сю (фраг. № 116), ста- ло сочинение танского Ли Чжао (конец VIII — первая половина IX в.)《Го ши бу» (《Дополнения к истории государства»):《У танского Ли Чжао в предисловии к „Го ши бу“ говорится: „Речи о загробном воздаянии, повествования о душах умерших и духах, описания снов и гаданий, приподнимающее завесу между мужской и женской половинами дома - все это [я] отбросил; а записи об имевших место событиях, исследование сути вещей, исправления ошибок и заблуждений, собрание [описаний] нравов и обычаев, вызывающие улыбку истории,- это я собрал в книгу66. Мои же записи - они по большей части сделаны по образцу Чжао, а небольшое отличие в том, что я не писал о людских злодействах. Таковы, по мне, помыслы благородного мужа, даже если он и не служит по исто- рической части, - не выпячивать дурное, а превозносить прекрасное. А кто будет листать [эти записки], убедится в том подробно». Название же сборника восходит к известной оде Чжан Хэна (78-139) «Гуй тянь» («Возвращение к полям»), основной тезой которой выступает противопоставление тщеты придворной жизни безыскусному существованию ушедшего от дел ученого отшельника, поселившегося привольно на лоне природы: «Я стану выше мира грязи, уйдя подальше от него, и навсегда я распрощаюсь с делами суетного света... Взмахну я кистью с тушью на конце и ею выражу цветы моей души» (пер. В.М.Алек- сеева). Так и Оуян Сю: уйдя на склоне лет со службы и поселившись в давно облюбованном местечке далеко от придворных битв и политических баталий, он предался воспоминаниям и вольному сочинительству. Общее впечатление от содержания «Гуй тянь лу» прекрасно выражено в начале авторского предисловия: 《Это записи тех событий, бывших при дворе, которые не занесли в анналы чи- новники, служащие по исторической части; это записи достойного упоминания -среди шутливых разговоров и бесед с людьми, принадлежащими к высшим слоям общества. [Я] записал все это, дабы просматривать, праздно живя на досуге...» В соответствии со сказанным и фрагменты, образующие этот, в сущности, маленький сборник, тематически можно объединить в несколько групп.
К первой группе следует отнести фрагменты, посвященные делам, поступкам и выдающимся моральным качествам разных исторических персонажей, как правило, современников Оуян Сю, т.е. людей, с которыми он был знаком лично (среди них - Коу Чжунь, Дин Вэй, Цянь Вэйянь, Ян И и др.). Оуян Сю обычно преподносит такие истории в описательном ключе, строго следуя фактам, из ко- торых видно, как достойно поступил тот или иной человек:《Отец Ин-гуна Ся Суна (985-1051) служил в Хэбэе и, когда в годы Цзин-дэ (1004-1007) кидани разбойно туда вторглись, погиб в сражении. Спустя время господин [Ся Сун] стал шэжэнем и, когда носил траур по матушке, был до срока призван на службу -получил повеление ехать к киданям послом. Господин решительно отказал¬


Глава 1. Проза эпохи Сун
603
ся ехать, В его докладе говорилось: „Батюшка погиб за дело государя, траур я по матушке ношу. Нет под небесами места нам, невозможно мне поклоны во дворцах их бить. Долг мой - изголовье из земли, а - не звукам варваров музыки внимать“》(фраг. № 55). Лишь изредка автор позволяет себе в конце оценочную ремарку вроде 《мелким людишкам это должно стать уроком» (фраг. № 45). Видимо, сюда же следует относить и фрагменты, повествующие о взаимоотношениях императоров со своими ближними сановниками. Безусловной исторической ценностью обладает фрагмент, посвященный знаменитому сунскому плотнику Юй Хао - сведений об этом человеке до наших дней дошло очень мало, и одно из таких свидетельств содержится во втором фрагменте 《Гуй тянь лу»:《Пагода монастыря Кайбаосы - самая высокая среди пагод столицы, а искусство, [с каким она] сооружена, поистине поразительно - ее строил предво-
Могила Оуян Сю в городе Синьчжэн ‘ пров. Хэнань
дитель столичных плотников Юй Хао. Когда строительство только закончилось, стало видно, [что пагода] стоит не ровно, а наклонена на северо-запад. Люди дивились этому и спрашивали [Хао], а тот отвечал: „В столице местность ровная, гор нет и постоянно дует северо-западный ветер. Так он будет дуть - не пройдет ста лет，как пагода выпрямится“. Вот каков был его искусный расчет. С начала правления нынешней династии среди плотников -Хао всего один такой и есть. До сего дня все плотники пользуются способами, которые применял Хао. Распространена в мире и [его] книга „Му цзинсс („Трактат о дереве66) в трех цзюанях. Передают, что у Хао была единственная дочь. Когда ей исполнилось десять с чем-то, каждый вечер перед сном [отец] заставлял ее, вытянув руки перед грудью, сплетать [из пальцев] разные фигуры - и через год с небольшим составил，，Му цзин‘‘. Ныне распространенная в свете [книга，，Му цзин“] - та самая».
Во вторую группу надо включить фрагменты, представляющие собой так называемые исторические анекдоты, т.е. описания примечательных случаев с известными людьми, на экзаменах, во время выполнения служебных обязанностей, в сложных ситуациях, требующих единственно правильного разрешения; подспудный смысл таких фрагментов схож с моралью для «мелких людишек»: прочитавший должен почерпнуть для себя пример правильного (или, наоборот, не- правильного) поведения, проистекающего из личных качеств главных персонажей. Хрестоматийный пример тут - история с покупкой сапог министрами Фэн Дао (882-954) и Хэ Нином (898-955) (фраг. № 8): «Почтенные старцы, знающие о событиях времен Пяти династий, рассказывают: министры Фэн Дао и Хэ Нин оба состояли в Государственной канцелярии. Однажды Хэ обратился к Фэну с вопросом: „Вы, господин, [я вижу], сапоги новые купили. Какую цену плати- ли?4С - „Девять сотен!66 - приподняв левую ногу и указывая [на сапог], отвечал


604
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
ему Фэн. Хэ был человек мелочный, он тут же повернулся к слуге и сказал: „Почему же ты за мои сапоги отдал тысячу восемьсот? !сс - И долго еще корил его, ругал. Спустя время Фэн вдруг приподнял правую ногу и добавил: „И этот тоже -девятьсот монет!сс Все в зале громко рассмеялись. В то время говорили, что если министры таковы, то уж как им удержать в повиновении чиновников!»
К третьей группе относятся фрагменты, представляющие собой анекдоты в современном смысле этого слова, т.е. смешные, забавные истории. «Служившие некогда в должности заместителя первого министра господин Дин Ду (990- 1053) и господин Чао Цзунцюэ (985-1069) были в чиновниках в одно время; [они] любили подтрунивать друг над другом. Чао, оставляя пост, написал Дину прощальное письмо, а тот как раз был назначен панъгуанем и сказал [Чао] шутливо: „Я не успел ответить на ваше любезное письмо, но в благодарность послал Вам телегу лошадиного навоза66. „Получить [телегу] дерьма гораздо ценнее [Вашего] ответа!66 - отвечал Чао» (фраг. № 6). Таких историй в «Гуй тянь лу» достаточно.
В четвертую группу мы включаем фрагменты, содержанием которых являются те или иные реалии жизни современного Оуян Сю китайского общества: 1) уложения и установления для чиновников («Установления для чиновников давно уж находятся в небрежении! Ныне многие называют [должности] с ошибками, даже люди из высших слоев общества - и те следуют просторечным [заблуждениям], не находя в том ничего странного», фраг. № 71); 2) девизы прав- ления («За сто с лишним лет правления нынешней династии не было девиза правления, перевалившего за девять лет», фраг. № 94); 3) чай («Самые дорогие сорта чая - лун[туань] и фэн[бин]. Их называют туаньча. Восемь плиток весят один цзинь», фраг. № 74); 4) географические реалии; 5) монетное обращение;
6) 	памятники архитектуры и т.д. Иногда это довольно пространные пассажи: 《Когда покойный господин Дин Ду, [посмертное имя] Вэнь-цзянь，ушел с поста цаньчжи чжэнши, то стал сюэши палаты Цзычэнъдянь, а это то же, что и сюэши палаты Вэньминдянь. В самой палате Вэньмин[дянь] была [должность] дасюэши („великий ученый мужсс), ее по совместительству занимал первый министр, а еще были просто сюэши, они возглавляли сюэши прочих [палат]. Потом, когда „вэнь мин“ стало посмертным именем Чжэнь-цзуна, [палату] стали называть Цзычэнь[дянь]...» (фраг. № 35).
В целом же《Записи вернувшегося к полям» - весьма однородный сборник, служащий безусловным, хотя и не столь богатым, как более обширные бицзи, источником неповторимых сведений о сунском обществе первой половины XI в.- так, как их видел, воспринимал и понимал великий поэт и мыслитель Оуян Сю.
Гораздо более важен для истории китайской словесности и культуры в целом сборник бицзи великого сунского ученого-энциклопедиста Шэнь Ко (Гуа, 1032- 1096) «Мэнси би тань» («Записи бесед в Мэнси»). Сборник состоит из основ- ной части — собственно《Мэнси би тань» из 507 фрагментов, объединенных в 26 цзюаней и 17 тематических разделов, а также трех цзюаней дополнений《Бу би тань» (91 фрагмент) и 11 фрагментов «Продолжения „Би тань“》. Основной


Глава 1. Проза эпохи Сун
605
Сборник Шэнь Ко «Мэнси би тань»
корпус «Мэнси би тань» не датирован, однако текст позволяет заключить, что Шэнь Ко закончил работу над ним никак не ранее 1089-1090 г.; что же касается дополнений, то, судя по тем же временным метам текста и по содержанию, они были написаны между 1092 и 1093 гг.
Темы, затронутые в《Мэнси би тань», чрезвычайно разнообразны, о чем можно судить уже по упомянутым выше 17 разделам, имеющим названия. Тайваньский ученый Фу Дайвэй справедливо проводит па- раллель между внутренней организацией сборника Шэнь Ко и таких раннесун- ских как《Тай-пин гуан цзи» и《Тай-пин юй лань»: в самом деле,《Мэнси
би тань» - один из тех сунских собрников бицзи, материал в которых действительно (а не формально) организован тематически, причем сделано это самим автором, а круг интересующих его тем чрезвычайно широк.
Так, в первые две цзюани («Старые традиции») вошли фрагменты, связанные с установлениями при дворе и обязательными элементами придворного протокола. Для этого раздела характерен, например, такой весьма обширный и информативный фрагмент (№ 38): «Когда глава Саньсы, губернатор Кайфэна или начальник области в провинции поднимается в присутственное место, впереди следуют служки ямэня, оповещающие [о его прибытии]. Согласно дворцовым уложениям, в запретном городе объявляют [о прибытии] лишь трех [родов] чиновников: о цзайсянах возвещают в Чжуншу[шэне], о сюэши из Ханьлинь возвещают в соответствующей палате, о цензорах возвещают в зале придворных заседаний. [Служки] при этом все одеты в красное платье. Это называют „возвещать о трех чиновниках66. Когда [эти чиновники] проходят через двор, привратники у ворот бьют палками в землю, привлекая всеобщее внимание. Это назы- вают „стучать посохами“. [Чиновникам] из двух управ и великим князьям бьют палками у дворцовых ворот, по их месту службы, а также когда они садятся на коней. Чиновникам из Саньсы и главе кайфэнской управы бьют палками в их присутственных местах. В последнее время стали бить палками и [о прибытии] начальников приказов и инспекций, но раньше так заведено не было». Часто подобные фрагменты содержат отсылки к историческому прошлому по принципу 《как было, как стало, и почему». На последний вопрос Шэнь Ко не всегда может дать ответ, однако в поисках его приводит все доступные ему источники.
Цзюани 3 и 4 («Различия и доказательства») включают фрагменты, в которых Шэнь Ко прослеживает историю или этимологию того или иного термина или названия (нередко географического) и приводит результаты своих изысканий по поводу правильного их толкования. Весьма показательным в этом плане являет- ся фрагмент № 49:《Рек, в названиях которых употреблены слова Чжан и Л〇,- их особенно много, и [я] сейчас упомяну малую толику. В пределах Чжао[чжоу]


606
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
и Цзинь[чжоу] есть реки Цинчжан[шуй] и Чжочжан[шуй]，в Данъяне есть Чжан- шуй, в верховьях Гань[цзяна] есть Чжаншуй, в округе Чжанцзюнь есть Чжан- цзян, в области Чжанчжоу есть заводь Чжанпу, а Хаочжоу - Чжаншуй и в Ань- чжоу- Чжаншуй. В Ло[яне] есть Лошуй, в округе Бэйдицзюнь есть Лошуй, в уезде Шасянь есть Лошуй，и это я, как говорится, одну-две лишь упомянул, а подробно все [подобные реки] сил записать не хватит... Я стал разбираться, в чем тут смысл，и получается, что, когда чистое сливается с мутным, выходит - чжан. Ибо чжан - [означает] и „узорсс? и „различие6', тогда, значит, чжан означает смешение двух вещей, в котором есть и узорность, и [в то же время] различие...»
Цзюани 5 и 6 («Музыка и гармония») посвящены музыке и музыкальным инструментам в самом широком смысле - от теории музыки и до конкретных исторических экскурсов: «Танские барабаны чжангу, „палочные барабаны66, изна- чально назывались лянчжангу, и по обеим сторонам били палкой. Нынешние чжангу - по ним с одной стороны бьют [не палкой, а] рукой, это то, что при Тан было „второй по счету ханьский грома раскат66... Мелодии для [чжангу] многие сольные, такие же, как для флейты. В нынешние же времена чжангу обычно используется лишь для отбивания ритма - редко встретишь мастерство использования его как специально-сольного [инструмента]» (фраг. № 87). Многие мате- риалы этого раздела, несомненно, представляют большую ценность для специалистов по истории китайской музыки не только XI в.
В цзюанях 7 и 8 (《Образы и числа») повествуется об астрономии, астрологии, философии. Особую ценность представляют имеющиеся здесь сведения об используемых в астрономических наблюдениях приборах (фраг. № 127): «У астрономов есть хуньи, армиллярная сфера, прибор для изучения неба, его устанавли- вают на высокой террасе, с [его помощью] предугадывая [небесные] знамения - это то, что в древности называли цзихэн. Хунъсян, небесный глобус, прибор для отображения неба, приводится в движение водой или же вращается с помощью ртути - устанавливают в закрытом помещении и согласуют [его вращение] с небесным движением...» Часто отдельные фрагменты этого раздела объединяют в себе и элементы астрономии, и астрологии, и философии, неразрывное единство которых столь характерно для средневекового научного знания. Здесь же, впрочем, есть и забавные, касающиеся изобретений неглобального характера эпизоды - например, такое описание мышеловки в форме статуи усмирителя бесов Чжун Куя (фраг. № 139): «В годы Цин-ли жил один знающий человек по фамилии Ли, он отличался острым умом. Он некогда вырезал из дерева „танцующего Чжун Куясс: высотой в два-три ни, в правой руке - железная дощечка, а в левую руку Чжун Кую вкладывали приманку. Мышь, привлеченная запахом, взбиралась к ней - тут [Чжун Куй сжимал ее левой [рукой] и прихлопывал дощечкой, что в правой руке».
Цзюани 9-10 (《Дела людские») посвящены происшествиям с известными людьми, жившими в периоды Тан Пяти династий и, главным образом, Сун. Иногда эти эпизоды довольно забавны - таков, например, фрагмент (№ 178), где


Глава 1. Проза эпохи Сун
607
описывается дружба известного сунского поэта Ши Маньцина с неким простолюдином Лю Цянем и их совместные ночные пирушки: «Когда поздно ночью у них кончалось вино, они возвращались на лодку, где стоял жбан в доу с лишним -с винным уксусом, наклоняли его и вычерпывали до дна. Наутро все, [даже уксус], было выпито подчистую. И каждый раз [Маньцин] и его гость муча- лись с похмелья - с волосами, мокрыми от росы, босые, сидели они, будто закованные в колодки; это называлось „пирушка заключенных'6». Собственно, основная масса фрагментов этого раздела как нельзя лучше отвечает содержанию термина чжижэнъ сяошо, т.е. представляет собой сюжетные произведения малой формы, рассказывающие о реальных, но по какой-то причине примечательных происшествиях.
Цзюани 11-12 («Чиновничество и управление») включают в себя фрагменты, посвященные чиновникам и разнообразным событиям, связанным с вопросами управления: от описаний обязанностей конкретных чиновников в их историческом развитии, вплоть до казенных промыслов, например соледобычи, с указанием мест, где она производится, качества добываемой соли, объемов ее добычи и прибыли, получаемой казной. Иногда это экскурсы в историю конкретных административных единиц (фраг. № 197): «Раньше областная управа Шэньчжоу была в Цзинъани. Местность там солончаковая, ничего посадить нельзя, вода в колодцах полна вредных солей. В годы Цзин-дэ (1004-1007) стали обсуждать перенос областной [управы]. Дом Фу Цяня был в Лияне, и он подал прошение перенести областную [управу] в Лиянь, это как раз нынешний [областной город]. Почва там голая, [ничто не растет], не отличается [от той], где областной город был раньше, половина земли в солончаках, городские стены постоянно нуждались в ремонте, и даже хворост и траву приходилось закупать в других местах! Лишь у реки Хулушуй народ и мог кое-как жить...»
В цзюани 13 (《Мудрость власти») собраны случаи, когда трудные ситуации, сложившиеся в той или иной местности, благополучно разрешались ко всеобщей пользе благодаря продуманному решению властей: «От Сучжоу до уезда Кунь- шаньсянь - шестьдесят ли, всё сплошь мелководье, ни одной сухопутной дороги. Народ очень мучился от того, что приходилось ходить вброд. Давно уже хотели выстроить длинную дамбу, да Сучжоу - край озерный, и землю взять было негде. В годы Цзя-ю придумали такой план: в воде из камыша, тростника и сена соорудили стенку, в два ряда, с расстоянием [между ними] в три ни, а в шести чжанах от нее - еще одну, такую же. Извлеченные из воды грязь и ил заложили между рядами, а когда высохло, осушили воду в промежутке между стенками, так что на шести чжанах осталась голая земля - и половину ее отвели под дамбу, а другую половину - под каналы, [откуда] взяли землю для строительства дамбы. Через каждые три-четыре ли возвели мост, чтобы вода могла протекать с юга на север. Не за один день дамбу построили, а польза от нее - и ныне есть» (фраг. № 240).
Цзюани 14-16 («Искусство и изящное слово»), как следует из названия, отданы литературе и искусству. Это в первую очередь фрагменты, в которых уточняют¬


608
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
ся те или иные сложные или малопонятные современникам автора слова и выражения, встречающиеся в текстах художественных произведений, главным образом в стихах. Характерным примером может быть такой фрагмент (№ 246): 《В собрании Хань Туйчжи в „Надписи на стеле духу Лочи“ сказано так: „Весною с обезьянами кричите - о! - осенью с журавлями улетаете!“ А на имеющейся ныне каменной стеле вырезано: „Весною с обезьянами кричите - о! - с осенними журавлями улетаете!“ Такой формой часто пользовались древние. Например, в „Чуских строфах66: „Благоприятный день - о! - благость планет!'4 или: „В душистых травах готовим мясо - о! - циновка из орхидей. Подносим коричное вино - о! - и перечный соус!сс Видно, что здесь „осс использовано только для более точной организации текста». В качестве героев данного раздела фигурируют видные литераторы, в том числе Хань Юй и Оуян Сю. Здесь же можно найти любопытные эпизоды, связанные с древностями: 《Б годы Цин-ли я был в Цзиньлине, и там некий кухарь [при готовке] для гнета мяса использовал камень прямоугольной формы. [Я] присмотрелся к камню - на нем, кажется, виднелась некая гравировка; взял, попробовал отмыть-отчистить: оказалось, это стела с могилы сунского Хайлинвана! Составлено и написано Се Тяо, а сами знаки подобны [почерку] Чжун Яо, прелести необычайной. Больше десяти лет [стела] эта была со мною, а потом Ся Юаньчжао взял ее на время, увез, да и обронил в реку, и теперь уж не узнаешь, где именно» (фраг. № 269).
В цзюань 17 («Каллиграфия и живопись») вошли фрагменты, в которых речь идет о различных технических тонкостях живописных приемов: «Изображая буйвола или тигра, обязательно рисуют им хвост, лишь одним лошадям не рисуют. Некогда я спросил мастера-живописца, в чем тут дело, и мастер отвечал: „У лошади хвост тонкий, нельзя рисовать!сс В затруднении я сказал: „Но у мыши хвост еще тоньше, чего ж его рисуют?6' Мастер затруднился с ответом» (фраг. № 283). Здесь же приводятся подробности из жизни известных мастеров китайской живописи, например Сюй Си (X в.) и Хуан Цюаня (900-981).
Цзюань 18 (《Техника и искусство») посвящена разным техническим дости- жениям, играм, спорту. Особо выделяются здесь фрагменты, в которых речь идет об архитектуре - в частности, об уже упоминавшемся народном плотнике и архитекторе Юй Хао (фраг. № 299 и 312). Шэнь Ко приводит некоторые элементы его архитектурных теорий: «Искусство возведения сооружений [заключено в книге], называемой „Му цзинсс („Канон о дереве66). Говорят, ее автор - Юй Хао. В постройках [он] различает три уровня: верхний - от стропил и выше; средний - от уровня пола и выше; нижний - все, что ниже ступеней. Длина потолочной балки и высота конька крыши находятся в строгой зависимости друг от друга. Если длина балки восемь чи, а конек выступает на три чи и пять цуней, значит, в здании соблюдены пропорции. Это [Юй Хао] называет верхним уровнем. Сколько ни высотой колонны, столько же ни должно быть и у фундамента - таковы пропорции. Если колонны высотой в один чжан и один чи, то основание ступеней должно быть в четыре чи и пять цуней. Для всех основных деталей несущих конструкций существуют четкие правила, и это [Юй Хао] называет сред¬


Глава 1. Проза эпохи Сун
609
ним уровнем. Ступени бывают крутые, ровные и пологие. Во дворцах мерой являются государевы носилки. Когда их поднимают снизу вверх, жердь впереди опускается, пока позволяют руки [носильщиков], а позади жердь поднимается, доко- ле позволяют плечи, - это и есть крутые ступени. Если передняя жердь вровень с ребрами, а задняя жердь вровень с плечами -это пологий путь. Если передняя жердь на опущенных руках, а задняя жердь вровень с плечами - это ровный путь.
Это [Юй Хао] называет нижним уровнем» (фраг. № 299). Не менее ценен и фрагмент (№ 307), рассказывающий о способе печати книг с помощью подвижного наборного шрифта, кото- рый придумал другой народный умелец, Би Шэн:《Печатание книг с досок при Тан еще не очень распространилось. Начало положил Фэн Дао, напечатавший пять канонов, после него [печатали] классические сочинения - это все с досок. А в годы Цин-ли некий простолюдин Би Шэн сделал еще и подвижной шрифт. Способ был такой: из вязкой глины вырезались знаки, не выше ободка монеты, и каждый знак был отдельный; для прочности обжигали [знаки] на огне. До этого готовилась железная доска, и на нее наносили смесь из сосновой смолы, воска и бумажного пепла. Потом на железную доску помещали железную рамку и в нее вплотную вкладывались литеры, так за- полнялась вся рамка и получалась одна доска [для печати]. Взяв доску, [Би Шэн] нагревал ее на огне и, когда смесь размягчалась, накладывал сверху ровную доску -знаки выравнивались на точильном камне. Если печатать три-два экземпля-
拉
Автограф Шэнь Ко
ра, то это слишком трудоемко, а вот если несколько сотен или тысячу, то получается вполне оправданно. Обычно [Би Шэн] использовал две железные [набор- ные] доски: с одной печатали, а на другую набирали литеры，и когда печать с первой заканчивалась, вторая уже была готова для использования. При таком способе печать была очень быстрой. Каждого иероглифа [у Би Шэна] было несколько экземпляров, а знаков вроде чжи и е у него было более двадцати каждого, на случай, если на одной доске их встретится много. Те литеры, которые не использовались, были [помечены] бумажными [ярлыками], для каждой рифмы был свой ярлык; складывали их в [отдельные] деревянные ящики. Если попадался редкий знак, который раньше не встречался, его тут же вырезали и обжигали на огне, так чтобы сейчас же можно было использовать. [Би Шэн] не изготавливал литер из дерева, ведь оно бывает и тонкое, и грубое, и влагу впитывает, так что поверхность [набора] делается неровной. Кроме всего, [дерево] прилипает к смеси - не отодрать! - не то что глина, которую потом снова поднесешь к огню, дашь размягчиться [скрепляющей] смеси, постучишь рукой, и знаки сами выпадают, безо всяких следов смеси. [Когда Би] Шэн умер, его литеры достались моим родственникам и до сих пор хранятся как великая ценность».
В цзюани 19 (《Утварь и ее применение») собраны сведения о различных предметах и их свойствах. Вот что, например, сказано о зеркалах:《Древние от- ливали зеркала - большие зеркала делали ровными, а маленькие вогнутыми. Если


610
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
зеркало было вогнутое, то отражало лицо человеческое большим, [чем на самом деле], а если выпуклое - то отражало лицо человеческое меньшим... Искусство изготовления таких [зеркал] потомки утеряли» (фраг. № 327). Довольно большой фрагмент (№ 333) посвящен удивительным свойствам доспехов, которые изготавливали жившие к северу от сунского Китая кочевые племена, в частности тангуты, есть сведения о древних арбалетах, луках, монетах и прочем.
Цзюани 20 («Божественное и удивительное») и 21 («Странные истории») посвящены необычайным событиям и сверхъестественным происшествиям, непременным атрибутам подавляющего большинства сборников бицзи и старой ки- тайской прозы вообще. Однако и здесь склонный к естествоиспытательству Шэнь Ко, помимо вполне традиционных случаев с вещими снами, волшебными снадобьями и снисхождением духов к людям, зафиксировал события, которые, при всей их необычайности для автора и его современников, ныне являются ценными свидетельствами китайца XI в. о вещах, в наши дни хорошо известных и вполне изученных. Так, Шэнь Ко довольно подробно описывает падение ме- теорита (фраг. № 340):《В первый год Чжи-пин в Чанчжоу посреди белого дня в небе раздался грохот - словно гром! - и на юго-востоке появилась большая звезда, размером примерно с Луну. Спустя короткое время вновь пронесся грохот -[звезда] пронеслась на юго-запад. Еще грохот - и она упала в уезде Исин- сянь，в саду простолюдина по фамилии Сюй. Все в округе это видели: блеск огня [от той звезды] отразился в небесах, и все изгороди в саду Сюя сгорели дотла». В другом фрагменте (№ 370) он указывает на район активной сейсмической деятельности: «В Дэнчжоу гора Цзюйюйшань стоит прямо у моря. Временами гора сотрясается и крупные камни с нее падают прямо в море. Так про- должается уже более пятидесяти лет, и местные жители воспринимают это обыденно. Неизвестно, по какой причине [это происходит]». Есть в его заметках описание шаровой молнии (фраг. № 347), и наблюдения над свойствами радуги (фраг. № 357). Встречаются здесь и вполне курьезные случаи: «[Однажды] в Ин- чжоу рыбаки закинули сети в Ханьшуй. Дошли до одного омута, стали вытягивать- чувствуют: [сеть] тяжелая! Достали - камень. Размером в чи с лишком, полукруглый, словно обломок от балки для стропил. Пригляделись внимательно - а это множество маленьких лягушек, как чешуя рядами сбившихся вместе твердо-крепко! Попробовали оторвать несколько с одного конца и [внутри] обнаружили свиток - „Алмазную сутру66, изготовленную при Тан, в годы Тянь- бао. Рукопись отлично сохранилась, а от почерка веяло глубокой древностью» (фраг. № 352).
Цзюань 22 (《Заблуждения и ошибки») отдана разбору разного рода ошибок и заблуждений; собственно, тема указания на ошибки и исправление их проходит красной нитью через весь сборник «Мэнси би тань», и данная цзюань вовсе не является особо показательной. Зато из цзюани 23 (《Шутки и насмешки»), где собраны смешные эпизоды и элементы сатиры, пытливый читатель, скорее всего, сумеет составить представление о сути смешного для китайца XI в.; как правило, собранные здесь Шэнь Ко эпизоды понятны и сегодня без каких-либо специаль¬


Глава 1. Проза эпохи Сун
611
ных разъяснений: «Есть одна история, что издавна передается в Гусу: некий праздный гуляка написал на стене: „Здесь некогда проезжал дваждыдвоюродный племянник великого министра имярек66. А книжник Ли Чжан, по натуре склонный к ехидным шуткам, приписал сбоку: „Ли Чжан, внук в тридцать седьмом колене императора Изначального Хаоса, прибыл ему на смену66» (фраг. № 416).
В цзюанях 24 и 25 («Разные записи») содержатся фрагменты, по каким-то причинам не вошедшие ни в один из предыдущих разделов, однако дающие уникальную информацию о самых разных сторонах научных интересов Шэнь Ко. В первую очередь это, конечно, магнитный компас, первое регулярное опи- сание которого мы находим именно в《Мэнси би тань»:《Знатоки из магнитного камня вытачивают иглу, и она умеет указать, где юг, но обычно чуть-чуть склоняется к востоку, не совсем [точно смотрит] на юг. [Если] положить [такую иглу] на поверхность воды, она слишком сильно колеблется, а [если] на ноготь пальца или на кромку чашки - вполне может показывать, но поворачивается очень быстро, а поскольку [поверхность] гладкая и скользкая, легко падает - не то что будучи подвешена за нитку, что суть самый наилучший [способ]» (фраг. № 437). Второй по значимости предмет, которого касается автор, - нефть: «Нефть - ее очень много, [она] родится во глубине земной безгранично, не то что сосновая древесина, которая нет-нет да и иссякаяет. Нынче в районе Цилу сосновые леса вовсе исчезли, постепенно доходит и до Тайхан[шани], Цзинси и Цзяннани: большая часть [тамошних] горных сосновых лесов - сплошь молодой подлесок! Видно, заготовители угля вовсе не знают, какую выгоду несет нефть. Да и сажи от угля много - делает одежду совершенно черной» (фраг. №421). Говорится в этих цзюанях и о рельефных картах местности, которые изготовил Шэнь Ко (фраг. № 472), и о северных народах, сведения о которых он получил в процессе посольства к киданям (фраг. № 467)，и о многом другом. Наконец, в цзюани 26 («Суждения о врачевании») собраны рассуждения о медицине, а также многочисленные сведения о лекарственных растениях и их свойствах (часто с попутным разоблачением суеверий и элементарной неграмотности), в чем Шэнь Ко был великим докой.
Все вышеперечисленные темы мы в той или иной степени находим и в «Дополнениях», а в «Продолжении» превалируют фрагменты, посвященные литера- туре. В целом же《Мэнси би тань» — настоящая миниэнциклопедия средневеко- вого китайского научного знания, труд уникальный в своем роде. Именно в отношении ряда записей из «Мэнси би тань» мы сегодня говорим, что это - «самое раннее упоминание» или «самое подробное из ранних упоминаний».
Другой сборник бицзи, обычно привлекающий внимание исследователей,- «Дунпо чжи линь» («Лес записей Дунпо») великого сунского литератора Су Ши (1037-1101). В сравнении с энциклопедичным и научным《Мэнси би тань» бицзи Су Ши - гораздо более личностное и литературное (в современном смыс- ле этого слова) произведение. В современных изданиях《Дунпо чжи линь» пять цзюаней, в которых 202 фрагмента организованы в 29 разновеликих тематиче- ских разделов — как то《Цзи ю» (《Записи о путешествиях»),《Сун бе» (《Проводы


612
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО X—XIII вв.
и расставания»), «Гуань чжи» («Чиновничьи должности»), «Фо цзяо» («Учение Будды»), «И ши» («Удивительные истории»; этот раздел разбит на два, гиан и ся), «Гу цзи» («Свидетельства древности»), «Цзин хэ» («Колодцы и реки»), «Жэнь у» (《Люди и вещи») и др. Особняком стоит пятая цзюань, со- стоящая из одного-единственного раздела -《Лунь гу» (《Рас- суждения о древности»), и именно ее содержание наводит на мысль о том, что окончательный вид сборнику придал не сам Су Ши, но его потомки уже после смерти автора. Данная цзюань включает в себя 13 крупных по объему (в сравнении с подавляющим большинством других фрагментов сборника) рассуждений отвлеченного характера (ни одно из них не датировано), резко контрастирующих с остальным содержанием «Леса записей...» и представляющих собой типичные образцы бессюжетной прозы старого стиля (гувэнъ), для сборников бщзи не совсем характерные.
«Лес записей Дунпо» охватывает события за 20 лет (1080- 1101), но большинство заметок относится к 1086-1098 гг. - весьма насыщенному событиями периоду жизни автора. В этом сборнике, как уже было сказано, очень сильно личностное начало: все записи - это или собственные впечатления и наблюдения Су Ши, или его оригинальные мысли, возникшие при чтении книг и в разговорах с друзьями и знакомыми. Здесь почти нет обычной для большинства сунских бщзи созерцательной отстраненности пишущего, выступающего исключительно фиксатором событий, которые необходимо сохранить для потомков; главный, если можно так выразиться, фрагментообразующий принцип сборника - это сам Су Ши, его любознательность и жажда знаний. При желании «Лес записей Дунпо» можно было бы отнести к сборникам типа цзалу цунтанъ бщзи, т.е. к собраниям высказываний, шуток, анекдотов и сведений самого разного характера, однако при тщательном анализе можно разбить вошедшие в него фрагменты на несколько весьма условных тематических групп:
-фрагменты, представляющие собой описания мест, где Су Ши побывал (а поэт непременно посещал все достопримечательности, у которых ему случа- лось оказаться); типичными для таких заметок являются слова вроде《некогда я приехал в Чэньчжоу и оставался там более семи десятков дней - побывал всюду в окрестностях города, где было на что посмотреть» (фраг. № 144). Иногда это пейзажные зарисовки: «Ночью двенадцатого дня десятого месяца шестого года под девизом правления Юань-фэн я разделся и хотел было лечь спать, как лунный свет, как говорится, вошел в двери. Я тут же в восторге вскочил, жалея, что не с кем разделить эту радость, - бросился в храм Чэнтяньсы и стал искать Чжан Хуайминя. Хуайминь тоже не спал, и мы вместе вышли в храмовый двор. А во дворе - в водной глади [пруда] мерцала-сияла еще одна луна, водоросли и травы в ее свете переплелись причудливо-тесно, да еще тень падала от бамбуков и тополей!..» (фраг. №3); в других случаях - описания мест, где Су Ши однажды


Глава 1. Проза эпохи Сун
613
уже бывал, а потом, спустя годы, приехал вновь и вот, разглядывая беседки, строения и храмы, плывет по волнам своей памяти: «Возвращаюсь мыслями к былому - о, все это пронеслось как во сне!» Часто такие фрагменты содержат разнообразные подробности как о самой местности, так и о находящихся там архитектурных сооружениях (как правило, кумирнях, храмах и монастырях), нередко они могут служить дополнениями к официальным географическим сочинениям;
-фрагменты, повествующие о местных обычаях, нравах и поветриях:《В год и-мао, в день шанъюанъ, я был в Даньэре. Несколько старых книжников явились ко мне со словами: „Прелестная луна, изумительная ночь - не хочет ли господин прогуляться?“ Я с радостью последовал за ними. Мы вышли за западную стену, заглянули к буддийским монахам, поплутали по узким переулкам - люди и варвары пестро смешались, продавцы вина и мяса кишмя кишат...» (фраг. № 9). Сюда же следует отнести и все истории, так или иначе связанные с волшебным и необычным, вошедшие в раздел《И ши» (《Удивительные истории»), самый обширный в «Дунпо чжи линь»: истории про видения, вещие сны, предсказания судьбы, посещения загробного мира, гадания и предсказания. Вот, например, одна из таких историй: «Некий чиновник путешествовал по Лофушани- от даосского скита Дусюйгуань к Чаншоу, и по дороге вдруг увидел несколько десятков келий, и на пороге одной сидел даос. При виде процессии он не встал, и наш чиновник в гневе послал людей вразумить его. Но как только посланные подошли ближе - и постройки, и даос растаяли в воздухе!..» (фраг. № 90);
-фрагменты, представляющие из себя личные записи Су Ши на самые разнообразные темы, иногда весьма забавные: «Обезьяны подражают людям, изгибаются так и сяк, гримасничают на разные лады, а если как следует к ним при- глядеться, то [становится ясно:] они глубоко нас презирают! Люди говорят: „Мы играем с обезьянами“，一 сами не подозревая, что это обезьяны играют с ними!» (фраг. № 142). Часто это афористические высказывания, подобные таким: «Я ничего не ищу в мире! Все, что мне нужно, - лишь клочок земли в два циня, чтобы можно было сварить кашу, а то, к чему я стремился, - этого все равно не достичь. Неужели выбранный мною путь столь труден, что его невозможно пройти? Да, ведь жизнь человека переопределена, и сытости, так же как и успеха, славы, богатства и знатности - всего этого попросту не добьешься» (фраг. № 47). Если такой фрагмент содержит, например, обобщение опыта занятий даосской йогой (которой Су Ши посвятил довольно много времени), то он имеет форму рекомендаций: «Ешь только тогда, когда голоден, но переставай до наступления сытости. [Потом] гуляй по окрестностям до тех пор, пока не почувствуешь легкость в ступнях. А когда достигнешь этого, заходи в дом и - неважно, ночь или день, - ложись с полным удобством: постарайся принять такую позу, будто тело твое - деревянная статуя. И повторяй про себя снова и снова: коли я теперь шевельнусь хотя бы так, что лишь волосок колыхнется, тело мое тут же провалится в подземный ад...» (фраг. № 15). Нередко тексты, написанные при расставании с друзьями, или же записи случаев, бывших со знакомыми Су Ши и ими расска¬


614
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
занных, причем большинство из этих случаев записаны единственно ради того, чтобы зафиксировать удачное высказывание современника или друга, сделать достоянием потомков сказанную между делом мудрую фразу или удачную поэтическую строку;
-фрагменты, связанные с буддизмом и буддийскими известными наставниками, даосизмом и его последователями, с врачеванием и известными лекарями (такими, как Пан Аньчан, глухой знахарь, не раз лечивший Су Ши), истории про канонические тексты, про случаи исцеления, про болезни и даосскую и буддийскую доктрины. Часто это вполне традиционные сведения о различных подвижниках: «Даос Сюй Вэньчжэнь говорил про себя, что он родом из Вэйчжоу. Без меры пил вино, буйствовал по винным лавкам, мог плевком оживить только что уснувшую рыбу. Пальцами колол как иголками, из простой земли изготавливал снадобья - врачевал недуги с поразительным искусством...» (фраг. № 88). Или: 《В восьмую луну третьего года под девизом правления Юань-фу я был в Хэпу, и ко мне с визитом явился некий старик по имени Су Фо-эр - восьмидесяти двух лет, не пьет вина, не ест мяса, глаза горят живым огнем, как у юноши! Рассказал, что с двенадцати лет постится и занимается самосовершенствованием, нет ни жены, ни детей. У Су есть два брата, оба соблюдают буддийские правила и, что называется, думают о дао; старшему брату девяносто два года, а другому - девяносто. Мы заговорили о делах жизни и смерти - знания Су были обширны...» (фраг. № 77);
-фрагменты, в которых Су Ши касается тех или иных исторических эпизодов и исторических персонажей - это собственно раздел «Лунь гу» («Рассуждения о древности»), а также другие многочисленные фрагменты, в которых так или иначе затрагиваются известные события или лица прошлого, как отдаленного, так и близкого Су Ши.
Следует еще раз подчеркнуть не только то, что перечисленными выше основными темами разнообразие сборника «Дунпо чжи линь» отнюдь не исчерпывается, но и то, что он не был подготовлен автором как единый текст даже частич- но (как это случалось со сборниками иных авторов, не успевших закончить би- цзи, но тем не менее сформировавших хотя бы основной корпус будущей книги); весьма возможно, что Су Ши вообще не имел никакого отношения к составле- нию《Леса записей...». Однако же ценность《Дунпо чжи линь» очевидна: это яркое свидетельство очевидца многих событий, а также ценнейший источник для изучения жизни и творчества поэта.
Весьма важными представляются также сборники бицзи, авторы которых уделяли повышенное внимание какой-либо определенной местности - как правило, или своей родине, или тем местам, где им или их родственникам довелось провести достаточно долгое время, например, по служебной надобности. Среди таких су неких бщзи выделяется сборник Чжу Юя (1075? - после 1119) «Пин чжоу кэ тань» (《Из бесед в Пинчжоу»)，законченный не ранее 1118-1119 гг. и состоящий из трех цзюаней, которые включают в себя 187 фрагментов. Хронологические рамки этого сборника, судя по присутствующим в тексте датам.


Глава 1. Проза эпохи Сун
615
охватывают период с 1056 по 1118 г.5 в его составе доминируют бессюжетные короткие заметки, очень редко встречаются сюжетные отрывки и полностью отсутствуют крупные сюжетные произведения. Однако, несмотря на то что сборник этот невелик по объему, он содержит множество если не уникальных, то по крайней мере очень ценных материалов.
Большинство фрагментов первой цзюани сборника посвящено тем или иным сторонам жизни служилого сословия, его высших кругов и даже императорской семьи. Вот, например, о чем свидетельствует фрагмент № 13: «Женщин в нынешнем императорском роду всегда было много. В приказе, ведающем делами императорской родни, несколько десятков чиновников занимались только их брачными делами, и поначалу эти браки не ограничивались лишь кругом высшей знати. Многие из богатых домов обращались со сватовством к императорским родственницам, чтобы получить чин и тем повысить престиж семьи да еще и с [императорской фамилией] породниться». В этой же цзюани (фраг. № 17) говорится и о принятых в сунское время установлениях для чиновников («Уста- новления таковы: у чинов с жалованьем, но без должности третьего ранга. - пурпурная одежда и золотая рыбка на поясе; пятого ранга- малиновая одежда и серебряная рыбка. Чиновники на должности, даже если и занимают высокое положение, не имеют на это права без особого пожалования. Но даже если и есть такое пожалование, а чиновник не обладает рангом таким же, как цзилу- гуанъ, то он носит рыбку на поясе только при исполнении служебных обязанностей. Для цзилугуанъ это необязательно»), разъясняется смысл тех или иных названий учреждений, должностей, рангов, иерархических структур. Весьма ин- формативны записи, касающиеся сложившихся традиций в чиновном сословии: «В отношении чиновничества у цзайсяна (первого министра) установлены твердые правила. В зале Дутан имеют право сидеть высшие столичные чиновники цзингуанъ, сюанъжэнъ же докладывают стоя. На приемах в частной резиденции [цзайсяна] дозволено сидеть даже сюанъжэнъ - ведь их принимают как гостей» (фраг. № 6). Встречаются и забавные эпизоды: «В годы Юань-фэн [императору] в специальном докладе сообщили, что во время дворцовых испытаний какой-то старик - ему уже перевалило за семьдесят - в экзаменационном сочинении написал: „Ваш подданный стар и не в состоянии слагать изящные строки. Нижайше желаю Вашему Величеству долгих-долгих лет жизни!'6 Выслушав это, Вла- дыка, растроганный искренностью старика, особым указом произвел его в чиновники низшего ранга и пожаловал пропитание до конца дней его» (фраг. № 46).
Большую ценность для исследователя представляют сведения, сообщаемые во второй цзюани《Пин чжоу кэ тань» и касающиеся юга тогдашнего сунско- го Китая - конкретно Гуанчжоу и располагавшегося на его территории так называемого «чужеземного квартала», населенного по большей части мусульманами, в том числе выходцами из арабских стран. Вот одна из таких заметок (фраг. № 70): «В гуанчжоуском „чужеземном квартале“ живут все прибывающие из заморских стран. Из их же числа назначается над ними начальник. Начальник этот заведует в квартале делами управления, особо следит за тем, чтобы чуже¬


616
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
земные торговцы платили дань. Для этого у него в подчинении есть чиновники- иностранцы». Другой фрагмент (№ 66) касается торговли с заморскими страна- ми:《Когда торговые суда собираются отплывать, то, дойдя до отмели Жучжоу, задерживаются там для прощания и только после этого получают разрешение отплыть. Это называют „выпустить в мореи. Возвращаясь, суда причаливают у отмели, радостно отмечают благополучное прибытие и выставляют сторожевым солдатам угощение - вино и мясо, а потом судно под охраной направляется к Гуанчжоу. В Гуанчжоу суда причаливают у сторожевой башни Шибосы (Управление торговых кораблей), и из Инспекции присылают солдат для досмотра. Это называется „поместить в загони. Потом на корабль прибывают налоговый инспектор и инспектор Шибосы. Они осматривают товары и определяют сумму налога. Это называется „взимать часть'6». Весьма интересны и подробности китайского мореходства того времени: «Капитан корабля сведущ в географии, ночью он наблюдает звезды, днем - солнце, в непогоду ориентируется по компасу или с помощью крюка, привязанного к веревке в десять чжанов, достает со дна грунт, нюхает его и так определяет местонахождение судна» (фраг. № 68). В отечественной синологии еще В.А.Вельгус обратил внимание на то, что именно в этом фрагменте содержится первое упомнинание об использовании китайцами компаса на морских судах для навигации. Есть в этой цзюани и сообщения о неких выходцах из-за океана, использовавшихся в Гуанчжоу в качестве рабов: «В богатых домах Гуанчжоу многие держат — дьявольских рабов. Сила их необычайна, и они могут поднять несколько сот цзиней. Язык и чувства их непостижимы, нрава они простодушного, не убегают. Их еще называют дикарями. Кожа у них черная, как тушь, губы красные, зубы белые, волосы курчавые и рыжие. Они бывают обоего пола, а родина их находится в горах за морем. Едят мясо животных» (фраг. № 72). Важность подобных фрагментов усиливает то обстоятельство, что все они - суть личные наблюдения автора или живые впечатления от рассказов его отца Чжу Фу (1048-1102), с 1099 по 1102 г. бывшего главнокомандующим в Гуанчжоу, а не результат книжных изысканий и обобщения знаний предшественников; это сунский юг глазами очевидца.
В третьей цзюани《Пин чжоу кэ тань» преобладают фрагменты сверхъестест- венного или необычайного характера: записи удивительных случаев, вещих снов, сбывшихся предсказаний. «При императоре Хуэй-цзуне, в годы Да-гуань в Цзин- дунлу у одного крестьянина корова отелилась цилинем. Деревенские жители не поняли, [что это цилинъ], сочли его вредным и забили палками. Власти же, узнав об этом происшествии, провели расследование, и оказалось - действительно бла- говестное существо! Донесли Владыке. И тогда во все провинции были разосланы рисунки, изображающие цилиня, чтобы крестьяне знали, как он выглядит. Тому же, у кого появится цилинъ, была обещана щедрая награда» (фраг. № 126). Или: «Сыну Цай Юаньду вдруг открылось, что в предыдущем рождении он жил в семье Ван из Даньяна, что в области Жуньчжоу. [Цай] навестил Ванов, и все подтвердилось. Еще была жива бывшая жена его сына; мальчик встретился с ней и заговорил как со старой знакомой. А восьми или девяти лет он постепенно


Глава 1. Проза эпохи Сун
617
втянулся в мирскую жизнь и мало-помалу забыл о прошлом» (фраг. № 152). Есть в этой цзюани и записи интересных и поучительных случаев из жизни выдающихся личностей сунской эпохи. Одна из таких личностей - знаменитый энкицлопедист Шэнь Ко (фраг. № 183), о котором подробно уже было сказано выше. Следует подчеркнуть, что именно Чжу Юй донес до нас имена сыновей Шэнь Ко, Цинчжи и Бои, и благодаря его подробному повествованию мы сегодня знаем, как непросто и временами трагически складывалась личная жизнь великого сунского ученого. Как сообщает Чжу Юй, жена Шэнь Ко «била его и таскала за усы по земле так, что вырывала волосы с кровью и мясом», всячески тиранила и компрометировала перед сослуживцами; Шэнь Ко стоически терпел ее поведение, а когда она умерла, был настолько опечален, что чуть не утопился. Словом, по выражению В.А.Вельгуса, «у Чжу Юя немало... таких сведений, которых не найти ни в справочниках, ни в других книгах».
Еще более ярко выраженный《географический характер» имеет упомянутый выше сборник Гун Минчжи《Чжун у цзи вэнь», из которого до наших дней дош- ло 219 фрагментов. Основное содержание этого сборника в шести цзюанях обозначено уже в названии: «То, что слышал о Центральном У», где У - район Сучжоу и Куньшани (Цзянсу), родины Гун Минчжи. В глубокой древности эти земли принадлежали княжеству У, а город Сучжоу (тогда он назывался Хэлюй- чэн) с 560 г. до н.э. был столицей княжества; во времена Троецарствия здесь были владения Сунь Цюаня (182-252), в 549 г. на этих землях была учреждена область Учжоу, которая в 589 г. была преобразована в Сучжоу (и с этого времени областной город носит это название); высокое развитие сельскохозяйственного производства, удачное расположение на перекрестье водных торговых путей, замечательные природные условия, относительное спокойствие во времена раздиравших Поднебесную смут и мятежей - все это привело к появлению хорошо известной поговорки о том, что на небе существует рай, а на земле - Сучжоу, получившей распространение уже в период Пяти династий. В это время Сучжоу владели князья У-Юэ, которые за время своего правления разбили тут множество садов и построили не один буддийский храм. При династии Сун, в 1113 г.? Сучжоу была преобразована в область Пинцзянфу, которая славилась шелковод- ством, бумагой, корабелами，книгопечатнями и изделиями народных промыслов; по данным на 1184 г., тут было 170 тыс. дворов, здесь преподавали многие известные наставники, в том числе Ху Юань, в области было сосредоточено мно- жество буддийских и даосских монастырей и храмов, а также библиотек; в Цен- тральном У родились такие прославленные люди своего времени, как Фань Чжунъянь и Фань Чэнда, а в 1276 г. в Сучжоу побывал Марко Поло. Эти земли издревле были культурным центром юга страны.
Обычаям, нравам, событиям, фактам, не вошедшим в официальные исторические сочинения, и посвящен сборник Гун Минчжи. Будучи патриотом родной области, Гун Минчжи в первую очередь стремился увековечить «то, о чем слышал», сохранить это для потомков. Из предисловия к сборнику можно сделать вывод о трех существенных для автора источниках сведений: первые были услы¬


618
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
шаны им еще в юном возрасте от деда и его знакомых («Когда я в юности служил деду своему, то всякий раз, заслышав, как кто-то начинал рассуждать о делах предков из нашей местности, обращался в слух и внимал не отрываясь»); к числу вторых относились сведения, полученные от отца, его коллег по службе, знакомых и друзей, с которыми Гун Минчжи общался, переезжая вместе с отцом от одного места службы к другому (《Повзрослев, я путешествовал вместе с от- цом и его сослуживцами, а все они были люди прославленные и ученые выдающиеся»); среди третьих преобладали сведения, полученные Гуном в процессе преподавания и из бесед с друзьями и коллегами («Получал я знания о том, как было встарь, и от людей, с которыми сошелся близко...»). Если учесть еще и то обстоятельство, что все, что он узнал, Гун Минчжи поверял соответствующим письменным источникам - «Всего этого нет ни в новой, ни в старой „Книге всех земель“, ни в „Записях об уских землях“», — то ценность его книги становится неоспоримой.
Большинство фрагментов сборника «Чжун у цзи вэнь» представляет собой своеобразные минибиографии выходцев из Центрального У, в той или иной степени известных по иным источникам или же упомянутых лишь в сочинении Гун Минчжи. Эти фрагменты построены по одному и тому же характерному для данного жанра принципу: сначала даются сведения об имени и фамилии героя («Второе имя Е Цинчэня было Даоцин, он сын [Е] Шаоле»), затем говорится о том, откуда он был родом, после чего идет краткое изложение основных фактов его жизни, в первую очередь чиновничьей карьеры, если таковая имела место («Когда Лю Юнь (971-1031) на третий год Тянь-шэн назначен был главой экзаменаторов, ему попались на глаза ответы господина - [Лю] восхитился и отдал ему второе место. Чтоб просто за ответы была присуждена победа - при нынешней династии Цинчэнь стал первым из таких. Он в годы под девизом правления Бао-юань (1038-1039) был чжуанъюныии в Лянчжэ, в начале же года под девизом правления Кан-дин (1040) стал чжичжигао, в начале же годов Цин-ли (1041-1048) был послан управлять Цзяннином, а также вызван ко двору и занял место сюэиш в Ханълинъ[юанъ]» (фраг. № 75); в завершение Гун Минчжи сообщает все имеющиеся у него сведения о детях, внуках, а иногда даже правнуках этого лица (как правило, весьма скупые). В такие фрагменты часто включены стихи, вышедшие из-под кисти как главного действующего лица, так и его друзей и почитателей.
Значительную часть сборника составляют фрагменты, повествующие об уских достопримечательностях, знаменитых местах, строениях и тому подобном. Вот весьма характерный пример (фраг. № 46): «Беседка Цанлантин [стоит] к востоку от окружного училища, там, где пруд и павильоны, принадлежавшие некогда Сунь Чэнъю, генерал-губернатору Центрального У. Позже то место купил Су Цзымэй (Су Шуньцинь), не дороже чем за сорок тысяч монет». Такие фрагменты вполне традиционны, в них Гун Минчжи в духе традиций китайских ученых нередко предпринимает экскурсы в историю названия того или иного места, в основном с целью развеять существующие заблуждения или разночтения.


Глава 1. Проза эпохи Сун
619
Таким образом, «То, что слышал о Центральном У» является своеобразной энциклопедией сведений как о самом регионе и его особенностях, так и о выходцах из этих земель, их судьбе и достижениях, составляющих главную гордость автора, тем более что некоторые из людей, знаменитых не только в У, но и в столице, - его старшие родственники.
Наличие эпизодов из жизни известных исторических лиц, не нашедших отражения в официальных исторических сочинениях, но раскрывающих подчас неизвестные биографические факты, является общим местом для сборников би- zpw. Например, Ван Дэчэнь (1036—1116) в《Чжу ши» (《История с мухогонкой [в руках]») сообщает, что прославленный министр Коу Чжунь еще в молодости прославился тем, что однажды во время засухи не побоялся ответить на вопрос императора, почему долго нет дождя. Коу Чжунь объяснил засуху несправедливым, корыстным управлением первого министра. После того как министру дали отставку, дождь пошел.
Еще один сборник -《Цин со гао и» (《Высокие суждения у дворцовых ворот») Лю Фу (ок. 1020? - после 1100) является единственным известным нам сунским бщзи, в состав которого вошли новеллы чуанъци (именно из него, заметим, Лу Синь почерпнул ряд новелл для своего знаменитого《Тан Сун чуаньци цзи» — «Сборника новелл чуаньци эпох Тан и Сун»). Три части «Цин со гао и» - первые две по 10 цзюаней и третья из семи цзюаней - содержат 144 произведения в различных жанрах (в последних изданиях текста добавлены еще приложения- утраченные фрагменты, реконструированные современными текстологами). Помимо новелл чуанъци в сборник включена преобладающая по объему сюжетная проза сяошо дотанского образца - как об удивительном {чжигуай), так и о событиях и людях (чжижэнъ), рассуждения о стихах {шихуа), жизнеописания (чжуанъ), заметки (цзи) и даже выполненные в классическом духе рассуждения (лунь) - одним словом, «Цин со гао и» - сборник весьма пестрый в жанровом отношении и в этом смысле, в ряду других сунских бицзи, уникальный и имеющий гораздо более ярко выраженный художественный характер. Все включенные в него произведения имеют заголовки из разного числа иероглифов (как пра- вило, из трех) и, что особенно важно, подзаголовки из семи знаков, раскрывающие содержание.
При этом Лю Фу является не только или не столько автором сборника, сколько его собирателем: целый ряд произведений, вошедших в основной корпус, принадлежит другим китайским авторам, что явным образом обозначено самим Лю Фу, указавшим авторство в пометах, следующих за заголовками. Таких произведений 14, все это крупные по объему тексты, в основном новеллы чуанъци, представляющие, если можно так выразиться, костяк сочинения.
Уже в предисловии к сборнику отмечена самая, пожалуй, важная для Лю Фу тема, которая его весьма занимала и к которой он вновь и вновь обращался на страницах созданного им произведения. «Всегда в мире существовало обычное и всегда существовало необычайное, - так начинается предисловие. - Обычное - это люди, а необычайное - души умерших». Собственно, речь о них заходит бу¬


620
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
квально с первых страниц «Цин со гао и», когда в рассказе «Записки о погребенных костях» главный герой сталкивается с душой умершей девушки, которая просит его захоронить ее брошенные без погребения останки. Непосредственно за этим следуют две истории о том, как министр Фу Би (1004-1083) организовал массовые захоронения для тех, кто погиб в результате наводнений и голода. Так перед нами появляется один из основных мотивов «Цин со гао и»: возвращение в мир живых души умершего, обеспокоенной состоянием своего захоронения. Ибо душа, по традиционным представлениям, находит успокоение, попадает благополучно в загробный мир и рождается в новом обличье только в том случае, когда тело, в коем она обитала, похоронено по всем правилам и в полной целости. Особенно важны место захоронения и наличие могилы. Душа того, кто по тем или иным причинам остался без погребения, может надеяться исключительно на милость живых - и как раз за этим она является к людям, выбирая среди них тех, кто обладает совершенными моральными качествами, а значит, может понять важность дела умершего и отнестись к просьбе со всей ответственностью.
Другой важный мотив сборника- воздаяние за дурные поступки. Прежде всего обращают на себя внимание три однотипных рассказа, в которых главный герой с корыстной целью обманывает девушку, а когда надобность в ней отпадает -убивает или способствует убийству. Мораль Лю Фу выражена в следую- щих словах: «Если нельзя безнаказанно присвоить состояние человека, то что говорить о том, чтобы тайно нанести вред его жизни?!»; «Нельзя наносить обиду- вот ведь каково загробное возмездие! Прочитавшие должны остерегаться вести себя так!» Непосредственно к этим историям примыкают несколько коротких рассказов сугубо буддийского характера, повествующих о воздаянии за принесение вреда живым существам - как умышленно, так и по профессиональной необходимости. Чаще всего преступника настигает смерть, и в агонии он сам испытывает все те муки, что причинил живым существам.
Вслед за рассказами о неупокоенных душах умерших следует блок сюжетов, повествующих о посмертной судьбе лиц, известных своими добродетелями, талантами и прижизненными заслугами: они находят место среди небожителей или, как минимум, духов-покровителей местности. Для китайского народного самосознания последнее вполне характерно: нам известно немало случаев, когда некий чиновник, прославившийся мудрым управлением вверенным ему народом, предпринимавший многообразные усилия для облегчения народной жизни и не тиранивший попусту простых людей, после смерти обожествлялся в качестве духа-покровителя тех земель, которыми управлял при жизни. Именно такая судьба, по изложенной Лю Фу версии, была уготована известному танскому литератору, одному из восьми великих авторов эпох Тан и Сун, Лю Цзунъюаню: «Лю Цзунъюань, второе имя Цзыхоу, на склоне лет получил понижение в должности и был назначен в Лючжоу начальником области. Цзыхоу не притеснял народ и управлял им с любовью, в высшей степени гуманно. Люди со своими тяжбами приходили в присутствие, а Цзыхоу судил по справедливости, не все¬


Глава 1. Проза эпохи Сун
621
гда при разборе дел слепо следуя букве закона», - и вот после смерти Лю Цзунъ- юань стал духом-покровителем Лючжоу, и люди построили там храм в его честь.
Волшебный мир вообще очень широко представлен в《Высоких суждениях у дворцовых ворот» - это и лисы-оборотни, и драконы, и бессмертные, и многое другое, т.е. вполне законченный сверхъестественный мир средневековой китайской повседневности.
Непохожесть «Цин со гао и» на другие сборники, его жанровое разнообразие и более мелкие приметы вроде упомянутых выше семизнаковых подзаголовков к названиям, возможно, могут быть объяснены социальным происхождением Лю Фу. Будучи отпрыском семьи небогатого чиновника, служившего на мелких провинциальных должностях, он, видимо, какое-то время готовил себя к сдаче многочисленных экзаменов, по успешном завершении которых мог бы претендовать на чиновничью должность. По всей вероятности, это у Лю Фу не получилось, и в результате он - опять же, возможно, ибо сведениями о Лю Фу мы прак- тически не располагаем, - стал добывать себе пропитание литературным трудом, т.е. создавать занимательные сюжеты для уличных сказителей и театров.
Известно, что распространение профессии сказителя в сунское время, время бурного развития городской жизни, приобрело новый размах, и именно тогда и зародился новый литературный жанр, известный как Термин этот име-
ет сунское происхождение и дословно означает «основа речи», т.е. некий конспект рассказа на вэнъяне, изучив который сказитель в ходе конкретного представления уже на разговорном, понятном слушателям языке разукрашивал раз- личными деталями по своему усмотрению. Такие «конспекты» в виде записанных текстов передавались от учителя к ученикам, а их авторами, как правило, являлись образованные книжники, по тем или иным причинам не состоявшиеся на поприще государственного управления. Очень возможно, что Лю Фу был из их числа, хотя и назван в предисловии к《Цин со гао и» с/ог/аа/и, т.е. обладателем низшей ученой степени в системе государственных экзаменов. (В этом тоже нет ничего странного: многие авторы раннесунских хуабэнъ скрывались за псевдонимами, составными частями которых часто были названия ученых степеней, на самом деле этим людям не принадлежавших.) Существует мнение, что аноним- ный сунский сборник《Люй чуан синь юй» (《Новые рассказы у зеленого окна») представляет собой собрание таких вот конспектов устных сказов, и именно в такой форме до нас и дошли сунские хуабэнъ. Сборник Лю Фу очевидным образом от него отличается, поскольку включает в себя не только короткие сюжетные наброски, которые вполне могли быть использованы сказителями, но и вполне готовые художественные произведения. Однако тот факт, что в «Цин со гао и» чрез- вычайно много прямых заимствований, позволяет относить труд Лю Фу к числу сборников, содержавших среди прочего и материал для сказителей. Что же до собственно хуабэнъ, то, зародившись в сунское время, этот жанр пышно расцвел в последующие эпохи - например, во время правления династии Мин, когда хуабэнъ представляли из себя уже не краткие сюжетные конспекты, но значительные по объему тексты, вполне отвечающие современному представлению о повести.


622
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
Другим важным событием в истории китайской словесности эпохи Сун стало появление или《рассуждений о стихах》. многое сближает с
цзи- эти произведения та1сже состоят из разрозненных, но внутренне вполне законченных фрагментов, подобранных автором исходя из своих личных пристрастий или же из задач конкретного шихуа в целом (если такие задачи автор перед собой ставил); шихуа полностью посвящены поэзии и в этом смысле тематически очерчены более четко, нежели бицзи, - их можно назвать бицзи о поэзии; кроме того, в составе некоторых бицзи содержатся свои внутренние, маленькие а иногда даже несколько, как, например，в《Цин со гао и» Лю Фу. Истоки шихуа следует искать в первую очередь в китайской сюжетной прозе сяошо, восходящей к жизнеописаниям в династийных историях; уже в ранних сборниках сяогио встречается достаточное число рассказов, посвященных поэтам, поэзии и даже отдельным стихотворениям. Например, в широко известном сборнике Лю Ицина (403444)《Ши шо синь юй》(《„Повествования о нынешнем веке“ в новых словах》) есть несколько рассказов такого рода, в том числе《Цзо Сы сочиняет „Оду трем столицам“》или《Юй Чань сочиняет „Оду славной столице“》, описывающих показавшиеся Лю Ицину примечательными случаи, связанные с этими одами. В сюжетной прозе более позднего времени эпизодов и даже целых рассказов, связанных с историей создания стихов или же с толкованием популярных стихотворных строчек, значительно больше - так, известная танская новелла чуанъци «Записки о путешествии в Чжоу и Цзинь» Ню Сэнжу (779-847) повествует о том, как автор слагал стихи с небожительницами, а сунская чуанъ-
《Записки о красном листе》Чжан Ши ÇKI в.) может рассматриваться как свое- образный комментарий к нескольким стихотворениям того времени; при этом стихи становятся неотъемлемой частью новелл чуанъци, а в произведении Ню Сэнжу они занимают даже больше места, чем прозаический текст.
Помимо прозы сяогио прямое влияние на формирование жанра шихуа оказала бессюжетная проза: предисловия к различным собраниям стихотворений и по- этическим антологиям (начиная с《Ши цзина»), а также трактаты и эссе (неред- ко написанные стихами), посвященные выяснению места поэзии в миросозерцании человека, назначения поэзии, анализу ее форм, категорий и законов стихо- сложения. Одним из первых произведений такого рода принято считать《Ши пинь» («Категории стихотворений») лянского Чжун Жуна (ок. 469 - 518), где рассмотрены пятисловные стихи 122 авторов со времен правления династии Хань (т.е. со II в. до н.э.) и по VI в.; стихи сгруппированы по трем категориям соответственно таланту их создателей, влиянию на поэтов последующих поколений и популярности (разумеется, с точки зрения Чжун Жуна). Академик В.М.Алексеев так охарактеризовал это произведение: «Предшественник Сыкун Ту занимался исключительно критикою стихотворений по их достоинствам, перечисляя авторов поименно и давая их творчеству сжатые и меткие характеристики». А вот «Эр ши сы ши пинь» («Двадцать четыре категории стихотворе- ний») Сыкун Ту списков поэтов и оценок их стихов уже не содержит, а является скорее трактатом по теории поэтического вдохновения: название классической


Глава 1. Проза эпохи Сун
623
работы В.М.Алексеева «Китайская поэма о поэте», всесторонне исследовавшего это сочинение и давшего русский перевод текста, весьма точно отражает содержание этого любопытнейшего произведения, где под поэтом имеется в виду не сам Сыкун Ту, но Поэт вообще. Кроме того, это произведение написано стихами и представляет собой скорее исповедь о тайнах вдохновения и поэтического «ремесла», чем простое собрание сведений.
Таким образом, к сунскому времени в китайской книжной традиции существовали не только сюжетные произведения, так или иначе затрагивающие тему поэзии, но и бессюжетные, в которых обыкновенно собирались и подвергались некоему критическому анализу сведения о стихах и самих поэтах или которые представляли собой теоретические трактаты о поэтическом мастерстве. Все это и создало почву для возникновения шихуа.
Первенство создания произведения в этом жанре принадлежит Оуян Сю. «Уединенно поселившись на южном берегу Жу, отшельник из праздной болтовни составил сборник», - сказано в первых строках его шихуа. Речь идет о последних годах жизни великого литератора, когда, выйдя наконец в отставку, Оуян Сю поселился в усадьбе, за три года до этого выстроенной по его распоряжению на берегу р. Жухэ в Инчжоу. Здесь в 1071 г. и появилось на свет «Лю и ши хуа» (《Шихуа отшельника Люи») - произведение небольшое, но сыграв- шее существенную роль в развитии китайской словесности. Здесь, как и в случае с Сун Ци и его сборником《Сун Цзинвэнь гун би цзи》，главная заслуга Оуян Сю состоит в том, что именно он употребил в названии своего сочинения иерогли- фы《ггш луа》，сведя, таким образом, вместе нарождающийся жанр и его《родо- вые знаки», впоследствии ставшие таким же общеупотребительным жанровым наименованием, как чуанъци и сяогио. Оуян Сю, если так можно выразиться, поставил финальную точку в процессе формирования шихуа как жанра, который лишь спустя некоторое время - как и положено в литературном процессе что в Китае, что в других странах мира - был осмыслен и осознан китайскими книжниками как отличный от других.
В составе《Шихуа》Оуян Сю имеется всего одна цзюань，а в ней - 29 сравни- тельно небольших по объему фрагментов, в которых прозаические пассажи сочетаются с поэтическими строками (их, как правило, две), и именно последние выступают центральным формообразующим элементом - все прочее написано ради них, вокруг них разворачивается и к ним сводится логическая нить авторского повествования. Но даже при таком небольшом объеме содержание шихуа Оуян Сю очень разнообразно - тут говорится и о технике стихосложения, и о том, как были утеряны или сохранены те или иные произведения, и о стилистических различиях поэтических направлений, даются сведения и о самих поэтах. Материал распадается на несколько более или менее устойчивых тематических групп:
-фрагменты, представляющие собой своеобразные комментарии к поэтическим строкам, взятым из стихотворений выражениям или к отдельным словам. Характерным примером может служить фрагмент № 4, где комментируются четыре строки из двух стихотворений, посвященных особенностям жизни столич¬


624
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО X—XIII вв.
ного чиновничества. А в фрагменте № 2 Оуян Сю показывает, что в строчку стихотворения Ли Фана вкралась ошибка, и приводит доказательства. Следует обратить также внимание на то, что Оуян Сю в лучших традициях классической китайской историографии включает в свое гиихуа и те стихотворные строки, которые, по его мнению, выдающимися достоинствами не отличаются, однако же соответствуют исторической правде: «Хоть сложены эти строки и грубовато, речь в них идет о том, что действительно было в двух столицах» (фраг. № 4);
-фрагменты, в которых автор дает оценку тем или иным поэтическим строкам или их авторам. Более часты оценки хвалебные (фраг. № 12 и 15), однако есть и вполне уничижительные (фраг. №11). Такие фрагменты напоминают «Категории стихотворений» Чжун Жуна;
-фрагменты, представляющие собой записи примечательных, с точки зрения Оуян Сю, случаев с поэтами (анекдоты о поэтах). Иногда они содержат интересные сведения о тех или иных фактах, например, о поэтическом состязании между девятью буддийскими монахами и Сюй Дуном (фраг. № 10), иногда это про- сто сообщения о прославленных (и не очень) поэтах: Чжао Шимине (фраг. № 27), Сун Ци (фраг. № 29) и др. Фрагменты этой группы особенно близки к сюжетной прозе сяошо\
-фрагменты, содержащие некоторые элементы теоретических взглядов на поэзию самого Оуян Сю (или его друга Мэй Яочэня, перед чьими суждениями о поэзии он преклонялся). Фрагменты этой группы по своему духу близки к по- этическомутрактатуСыкунТу.
Появление《Шихуа отшельника Люи» оказалось настолько своевременным и закономерным, что произведения в этом жанре в самое короткое время широко распространились - так, после 1071 г. появились «Продолжение шихуа» Сыма Гуана (1019-1086), «Шихуа Чжуншаня» Лю Биня (1022-1088), «Шихуа Хоушаня» Чэнь Шидао (1053-1101) и многие, многие другие. Тогда же шихуа стали входить на правах составных элементов в более крупные собрания (например, в бицзи), ибо решали сходные задачи: сохранить знания о поэзии, зафиксировать их для будущих поколений, уточнить неточное и исправить неверное - т.е. все то, к чему испокон века были столь неравнодушны китайские книжники, всегда придававшие поэзии как источнику достоверных сведений большое значение. Так де- лает уже Оуян Сю, включающий в свое шихуа выражения из стихов, смысла которых не понимает, однако сообщает все, что ему об этом известно, в надежде что потом кто-нибудь разберется лучше его (фраг. № 18 и 26). Его ожидания оправдал уже Сыма Гуан, уточнив в своем шихуа сведения о девяти монахах- поэтах: «У господина Оуяна сказано: собрание стихов девяти монахов утеряно. Но я, будучи весной первого года Юань-фэн (1078) в храме Юйцюаньсы, что на горе Ваньаньшань, и заночевав там у цзиныии Минь Жуцзяо, нашел эту книгу!» Стоит добавить, что сведения об этих монахах дошли до нас лишь благодаря Оуян Сю и Сыма Гуану.
Для исследователя традиционной китайской культуры и поэзии произведения в жанре шихуа представляют несомненную ценность именно тем, что содержат


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
625
не только уникальные сведения и материалы, но и оценочные мнения современников (часто - целые подборки таких мнений) по поводу какого-либо стихотворения, поэта или литературного направления, что иногда даже более любопытно, чем само произведение. Жанр ишхуа можно и нужно рассматривать как один из истоков китайской литературной поэтической критики, а Оуян Сю - как одного из ее родоначальников. С течением времени ишхуа значительно возросли в объ- еме，да и содержание самого понятия《рассуждение о стихах» было подвергнуто переосмыслению: уже в《Шихуа Цанлана》южносунского Янь Юя，написанном в 30-х годах XIII в., дается деление шихуа на пять составляющих (ши бянъ, «признаки стихов ши»; ши ти, «поэтические стили»; ши фа, «стихосложение»; ши пинъ, «категории стихов»; ши чжэн, «выправление поэтических [текстов]»), где места для историй о поэтах уже почти не остается, зато рассматриваются разные аспекты теории стихосложения или литературной критики. В этом смысле «Шихуа отшельника Лю-и» можно рассматривать как сборник, в котором признаки жанра не оформились еще в полной мере и который несомненно ближе к нежели последующие《рассуждения о стихах》.
Глава 2
Поэзия X—XIII вв.
Как часто бывало в истории Китая, в эпоху смут и междоусобиц конца династии Тан и периода Пяти династий в сознании образованных людей произошел надлом, заставивший их усомниться в абсолютности норм традиционной морали. В это время в культуре, включая поэзию, наблюдался рост увлечения темами, относящимися не к гражданской, а к эмоциональной, чувственной сфере жизни. Подобные темы звучали и раньше в поэзии ши, но достаточно робко, поскольку требовательные к себе и окружающим ученые-конфуцианцы считали более уместным наполнять поэзию серьезным содержанием - в первую очередь переживаниями, связанными с нравственно-этическими поисками. В период Пяти дина- стий эти темы ушли на второй план, новые же темы раскрывались в жанре цы, известном с танского времени, но только при Сун обретшем исключительную популярность.
В статье《Сунская поэзия Х-ХШ вв.» (《История всемирной литературы». Т. 2. М.，1984) видные российские литературоведы А.Н.Желоховцев, И.С.Лисевич, Б.Л.Рифтин, И.И.Соколова, В.Т.Сухоруков, Л.Е.Черкасский, Л.З.Эйдлин так описали особенности литературного творчества периода Сун, в том числе и жанра цы, а также причины их небывалого расцвета в период Пяти династий - Сун: 《В отличие от старых классических стихов шм，достигших вершины своего раз- вития в творчестве великих поэтов танского времени, стихам цы было свойст¬


626
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
венно значительно большее ритмическое многообразие. Если ши, как правило (бывали и исключения), состояли из строк с одинаковым количеством слогов (четыре, пять или семь, реже шесть), то для цы было характерно сочетание строк разной длины, к тому же допускавшее самые разнообразные их комбинации. После строгого однообразия ши ритмическое богатство цы показалось особенно заманчивым и увлекло многих су неких поэтов. На первых порах важнейшей особенностью цы была их тесная связь с музыкой, давно утраченная стихами ши\ они писались на популярные мелодии, определявшие ритмический рисунок, а иногда и содержание стихотворения. В дальнейшем жанр приобрел самостоятельность, „оторвался66 от музыки, но названия мелодий и соответствующие им ритмические схемы остались. Возникшие значительно позже и еще не отягощенные до такой степени грузом вековых условностей, как стихи старого стиля, цы были поначалу более свободным жанром. Любовная лирика, почти полностью ушедшая из стихов ши, нашла себе долгожданную отдушину и надолго стала главной темой цы».
О характере поэзии "ы эпохи Пяти династий можно судить по сборнику《Ху- ацзянь цзи» («Среди цветов»), составленному в 940 г. поэтом Чжао Чунцзо. В него вошли около 500 стихотворных произведений, принадлежавших 18 авторам, из которых 14 жили на юге в государстве Шу (Сычуань). Сборник открывают 60 стихотворений танского поэта Вэнь Тинъюня (ок. 820- ок. 870)- сви- детельство того, что поэты X в. находились под влиянием литературных вкусов конца эпохи Тан и особо чтили творчество этого поэта, видя в нем своего учителя в жанре цы.
Вэнь Тинъюнь первым среди китайских писателей воспринял цы как самостоятельную поэтическую форму, требующую особой техники стиха. До него поэты лишь изредка писали цы, которые были близки к ритмико-мелодической основе стихов в жанре ши. Вэнь Тинъюню удалось утвердить художественную ценность нового поэтического жанра, раскрыть его поэтические возможности.
В своих стихотворениях Вэнь Тинъюнь воспроизводил переживания любящей женщины. Ему удавалось передавать и легкую грусть, и глубокую боль, и предчувствие любви, и горечь утраты. Цы поэта отличаются нежностью и внешней красочностью. Заметно стремление к эстетизации наблюдаемой обстановки, к насыщению поэтической речи эпитетами, передающими особую изысканную красоту героини стихотворения и того, что ее окружает. Цы содержат упоминания о богатых нарядах и дорогих украшениях, о высоких башнях и пышных садах, о весеннем цветении природы и пении птиц, о вине, о музыкальных напевах и чарующих танцах красавиц. При описании природы, внешности женщины, ее покоев автор использует особую лексику. В стихотворениях много слов, обозначающих драгоцен- Вэнь Тинъюнь ности и создающих впечатление богатства, роскоши, кра-


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
627
сочности. В качестве примера, иллюстрирующего творческую манеру поэта, можно привести строки "ы на мотив《Гэнлоуцзы» (《Водяные часы»):
В наплывах воска красная свеча,
И от курильниц яшмовый дурман.
Везде тоскливой осени печать.
Сурьмою брови чуть подведены,
Небрежно прядь спадает на висок...
А ночь длинна, подушки холодны.
Уже за полночь, дождь все льет и льет,
Все шепчутся 押少ны за окном…
О, как меня разлуки час гнетет!
Под звон дождя о гулкую ступень Приходит хмурый и ненастный день.
(Пер. М.И.Басманова)
В этом произведении описана типичная для народной песенной поэзии картина ожидания любимого в разлуке осенью. Упоминаемые знаки осени (дождь, холод) должны были оттенить тоскливое настроение героини, скучающей о возлюбленном ночи напролет. «Холодные подушки» означают отсутствие того, кто бы их нагрел; небрежно свисающая прядь указывает на нежелание героини следить за собой, ибо опять же рядом нет того, кто оценил бы ее красоту. Вместе с тем, как можно увидеть, несмотря на краткость стихотворения, поэт создает достаточно детальное описание обстановки, насыщеннное предметными существительными и эпитетами.
Вэнь Тинъюнь оказал значительное влияние на сунскую поэзию. Многие по- следующие поэты, творившие в жанре цы, считали его своим наставником, подражали ему и развивали его идеи. В китайских работах по истории литературы обычно отмечается большое влияние Вэнь Тинъюня на многих авторов, произведения которых вошли в сборник «Среди цветов». Наряду с этой группой поэтов выделяется и другая, придерживавшаяся творческой манеры Вэй Чжуана (ок. 847 - 910), чьи 48 произведений тоже вошли в сборник.
Китайские ученые часто противопоставляют сти- лн Взш> Тинъюня н Вэй Чжуана.《Стиль Взй Чжуана характеризуется простотой и безыскусностью, отличается от пышной красивости цы Вэнь Тинъюня»,- сказано в академической «Истории китайской литературы», изданной Институтом литературы АОН КНР в 1962 г. По мнению исследователей, Вэнь Тинъюнь, воссоздавая переживания знатных дам, делает упор на описание красивыми словами их изысканной и дорогой одежды, поступков и т.п.? а Вэй Чжуан рассказывает о чувствах женщин аристократического круга и их образе жизни сравнительно простыми и понятными словами. Действительно, цы Вэй Чжуана
Вэй Чжуан


628 Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
намного яснее и доступней, чем цы Вэнь Тинъюня. Вэй Чжуан много писал о женской любви, наряду с этим он делился и своими настроениями и переживаниями, привнося в цы собственный душевный опыт, отдельные штрихи собственной судьбы. Творчество поэта положило начало такой художественной практике в поэзии цы, для которой были характерны понятный поэтический язык, ясность идеи, богатство и ем- кость образов, избегание словесных изысков, вычурности слога, чрезмерной красивости в описаниях природы и окружающей лирического героя обстановки.
Одним из ярких авторов, чьи стихи также вошли в сборник《Среди цветов》，был Оуян Цзюн (896-971)， родившийся в уезде Хуаян области Ичжоу (совр. пров. Сычуань). Его литературная одаренность была широко известна, особенно ценилась искусность в сочинении цы. Поэту было свойственно светлое, жизнелюбивое мироощущение, в его стихотворениях воспеваются радость и счастье любви. На популярную в то время мелодию «Хуаньсиша» (《Полоскаю в речке шелковую пряжу》) Оуян Цзюн написал такое стихотворение:
Смотрим друг на друга, не в силах говорить, лишь слезы на глазах.
Вино слегка пригубил, снова могу говорить о своей радости.
Феникс на ширме, утка на подушке. Проводим ночь на золотой постели.
Тонкий аромат орхидей и благовоний. Слышу, как дышит во сне.
Нежные тонкие нити узорчатого тюля. Смотрю на ее [нежную] кожу.
Можно ли в это время гневаться, что любовь бывает непрочной?
(Пер. Е.А.Серебрякова)
В произведении Оуян Цзюна передана радость встречи с любимой женщиной, его лирический герой любуется ею, и все предметы женских покоев своей красотой и изысканностью как бы усиливают обаяние милой. Несомненна близость творческой манеры Оуян Цзюна к стилю Вэнь Тинъюня, что сказывается, в частности, в эпитетах. Вместе с тем при всем сходстве со словарем Вэнь Тинъюня стихотворения Оуян Цзюна отмечены своеобразием, героини поэта открыты и непосредственны и тем очень близки к героиням народных песен юэфу IV-VI вв. В его "ы на мотив《Муланьхуа》(《Цветы магнолии》) жена не приемлет покорно выпавшую на ее долю разлуку и прямо говорит о желанной встрече:
Сердце у мужа легкомысленное.
И сам не возвращается, и письмо не присылает.
В опустелом дворе одиноко стою, а птицы все парами.
Трудно терпеть, что бросил меня в глубоких покоях.
В тоске заснула у окна с [занавесом] из зеленого шелка. Сон еще не окончился, а печаль уже наступила.


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
629
В этом году вспоминаю прошлую весну -
Были вдвоем в опьянении под цветами магнолии.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Героиня этого цы словно облегчает душу, ей хочется в словах излить сердечную боль. Этот эмоциональный поток подчиняет себе образный строй произведения, прямо проявляется в словах с экспрессивной окраской: «одиноко стою», «трудно терпеть», «в тоске заснула», «печаль уже наступила», «вспоминаю прошлую весну». В то же время приметы обстановки, в которой находится героиня, даны скупо. Слова «опустелый двор», «птицы все парами», «глубокие покои» не столько характеризуют мир, где живет женщина, а скорее призваны подчеркнуть ее одиночество.
В популярности с Оуян Цзюном в те годы мог сравниться поэт Гу Сюн. Сведений о датах его жизни и месте рождения не сохранилось, известно лишь то, что он был мелким чиновником при дворе княжества Шу, а затем в начале эпохи Сун добился некоторых успехов на государственном поприще в новой империи. Многие его произведения отмечены самостоятельностью в разработке ритмиче- ской основы. Стихотворения в жанре "ы на мотив《Цзюцюаньцзы» (《Винный источник») писали Вэнь Тинъюнь и Вэй Чжуан. Гу Сюн создает семь цы на тот же мотив, которые не только имеют отличия от произведений Вэнь Тинъюня и Вэй Чжуана, но разнятся между собой. Интересно, что в эпоху Цин все семь цы попали как образцы в трактат «Цы люй» («Законы цы») Вань Шу (1630-1688). В этом трактате из 20 томиков, написанном в 1687 г., перечисляются названия известных к тому времени произведений жанра цы, причем для каждого названия приводятся метрические описания, следуя которым последующие поэты могли бы создавать свои стихи. Дополнительно прилагаются наиболее яркие, на взгляд составителя трактата，образцы прежних авторов. По этим образцам мож_ но судить, что Гу Сюн в рамках выработанных ритмико-мелодических схем, отвечающих определенным мелодиям, находил свои варианты, и эти варианты не только нравились, но и обретали право быть эталонами.
Среди цы Гу Сюна, проникновенно и искренно рассказывающих о любви, выделяются произведения на мотивы «Цзуйгунцзы» («Опьяневший барич»), 《Хэчжуань» (《Мелодия реки»)，《Хэебэй» (《Чашка с листьями лотоса») и《Су- чжунцин» («Изливание чувств»). В цы на мотив «Изливание чувств» поэт писал:
Бесконечная ночь. Куда уехал оставивший меня любимый?
Письма перестали приходить.
Благовонный зал закрыт.
Брови нахмурены.
Луна вот-вот зайдет.
Как вынести, что не можем друг друга найти?
Ропщу, что мое сердце осиротело.
Поменятьбысердца:пустьмоестанеттвоим-
Тогда бы узнал, как глубока дума о любимом!
(Пер. Е.А.Серебрякова)


630
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШвв.
Авторы произведений, вошедших в сборник «Среди цветов», смогли разработать и превратить в полноправный поэтический жанр новую форму, пришедшую в письменную литературу из народной среды. О процессе, характеризовавшем литературу 1Х-Хвв.5 крупный сунский поэт Лу Ю (1125-1210) писал: «Поэзия гии при Поздней Тан и Пяти династиях сделалась по своему характеру жалкой и убогой, на один лад у всех авторов. И только строки разной длины (т.е. цы) были отборны, искусны и прекрасны. В последующие времена их уровня не могли достичь». Ярким подтверждением правоты слов поэта служит тот факт, что впоследствии 143 произведения из сборника вошли в《Законы "ы» и стали вы- ступать в качестве образца для подражания литераторам последующих столетий. Более того, сборник «Среди цветов» способствовал возникновению в поэзии целого любовно-лирического направления - хуацзянъпай, т.е. стиля «Среди цветов».
На рубеже периода Пяти династий и эпохи Сун помимо стихов направления хуацзянъпай начали создаваться цы, раскрывающие внутренние переживания авторов и тем самым приближающиеся к ши. Одним из представителей этой тенденции был последний правитель государства Южное Тан - Ли Юй (937- 978), правивший в 961-976 гг., когда империя Сун постелено присоединяла еще оставшиеся независимыми государства. Испытывая страх перед этой угрозой, он во время своего правления пытался откупиться с помощью регулярной отправки су некому императору дани и подарков. После поражения от Сун Ли Юй жил в Кайфэне в плену у Чжао Куанъиня - основателя династии Сун.
Исследователи поэтического наследия Ли Юя, как правило, выделяют два периода в его творчестве, рассматривая год падения Южной Тан в качестве переломного момента. Для ряда цы, написанных поэтом в первый период, характер- но воспевание праздника жизни, радости, развлечений, счастливых любовных встреч. Упоением радостями жизни, например, проникнуто стихотворение на мотив «Полоскаю в речке шелковую пряжу»:
Красное солнце уже высоко, поднялось на три чжана [над горизонтом],
Добавляют благовоний в стоящие рядами золотые курильницы [в виде] зверей.
Под ногами [танцующей красавицы] сбивается складками ковер из красной парчи.
Красавица перестала танцевать, золотая шпилька выскользнула [из прически].
От вина опьянела, мнет бутоны цветов и вдыхает аромат.
Издалека из другого дворца слышны свирель и барабан.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
В первой строке поэт отмечает, что ночь уже прошла, в других же описывает, как до этого шло веселье в богатых покоях. В стихотворении упомянуты《золо- тые курильницы», 《ковер из красной парчи», 《золотая шпилька», введены в описание и танец, и красавица, и доносящаяся издалека музыка. Реальные примеры окружающей поэта обстановки выступают видимыми знаками его душевного состояния, указывают на его пребывание во власти любви и праздничного настроения.


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
631
Стихотворение «Полоскаю в речке шелковую пряжу» Ли Юя с иллюстрацией к нему
Мы знаем, что уже в первый период творчества в жизни Ли Юя произошли жизненные потрясения, повлиявшие на смену тональности в стихотворениях. В 964 г. умер подававший большие надежды четырехлетний сын, а вслед за ним ушла и любимая жена. Поэт глубоко переживал это горе и написал о нем в сти- хотворениях ши, отличающихся непосредственностью и искренностью. Встихотворении《Мэйхуа»(《Цве- ты сливы») есть такие строки:
Кто мог подумать, что повсюду распустятся цветы,
А ее с тонкими бровями уже не будет в живых?
(Пер. Е.А.Серебрякова)
В стихах цы, относящихся к этому периоду, Ли Юй непосредственно не откликался на гибель родных, но и в них появились ноты одиночества, тоски и грусти. Чувство мимолетности и незащищенности, видимо, подогревалось также ощущением внешнеполитической нестабильности, непрочности государ- ства Южное Тан. Свои раздумья о краткости человеческой жизни поэт передал в цы на мотив «Уеди» («Ночные крики ворон»):
Вчера ночью - ветер и дождь.
Их шум - звуки осени - [проникают] за занавеску и полог.
Свеча затухает, водяные часы капают, много раз ложусь на постель.
Поднимаюсь, сажусь, не могу найти покоя.
События века безудержно минуют вместе с потоком воды.
Полагаю, что быстротечная жизнь, [словно] сон.
В страну опьянения дорога верная, и следует по ней всегда идти.
Иной путь мне не под силу.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Итак, размышляя о краткости человеческой жизни, поэт приходит к мысли, что утешения следует искать в вине, которое он воспринимает не только как средство обрести забвение, но и как способ ощутить себя в соответствии с требованиями даосских философов причастным к вечной жизни на земле.
После того как Ли Юй оказался в сунском плену, в его творчестве появляются цы, отражающие глубокую тоску по родным местам. Считается, что в плену Ли Юй написал свои лучшие стихи в жанре цы и что тема тоски по родине впервые была введена в цы именно им, и это ознаменовало расширение изобразительных возможностей жанра и обогащение отображаемого в нем жизненного
沈後穸•* а
teeb鳥三丈4.,令隹次蓽洛4« г tofril 象f«.•II人簿》♦軟».
Ш4,


632
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО X—XIII вв.
содержания. Поэт делится думами о родном крае, раскрывает душевное состояние человека, вынужденного жить вдали от милых сердцу мест и тосковать по родным и близким. Одним из представительных произведений этого периода можно назвать г/ы《Цинпинлэ» (《Радость чистоты и покоя»):
Дни разгара весны на чужбине приспели.
В одну точку гляжу, чтобы боли в душе помягчели.
На ступени слетают цветы мэйхуа наподобие снежной метели.
Обметаю - и снова полно лепестков на одежде и теле.
Гуси с юга летят, только с ними напрасно вестей ожидать.
Путь далекий домой лишь в несбыточном сне я могу увидать.
О, изгнанья печаль! - как похожа она на весеннюю травку:
То росла, то куда-то пропала, то пробилась опять.
(Пер. Л.Н.Меньшикова)
В стихотворении упоминается распространенный в классической поэзии образ гусей, которые, согласно китайским легендам, были способны приносить находящимся в разлуке родным вести о близких. Создав правдивые и полные личных переживаний цы, усиленные узнаваемыми образами из классической поэзии, Ли Юй, который признается одним из ярчайших поэтов начала периода Сун, поднял этот жанр на новую ступень.
Эпоха Сун считается временем господства жанра цы. Вместе с тем, если посмотреть на совокупные данные, можно увидеть, что от сунского периода стихотворений ши дошло до нас в 12 раз больше, чем цы, и даже в пять с лишним раз больше, чем танских ши. В вышедшем в 1705 г. и состоящем из 900 цзюаней сборнике «Цюань Тан ши» («Полное собрание поэзии гии эпохи Тан») приводится свыше 48 тыс. стихотворений ши, принадлежащих 2 529 поэтам. В другом сборнике, «Цюань Сун ши» («Полное собрание поэзии ши эпохи Сун»), содержится 254 тыс. произведений ши почти 9 900 авторов. В то же время в пятитомное «Цюань Сун цы» («Полное собрание поэзии цы эпохи Сун»), опубликован- ное в 1931 г. Тан Гуйчжаном, вошли 21 116 цы, написанных 1 330 поэтами. По этим данным очевидно, что «золотым веком» поэзии гии необходимо считать именно эпоху Сун.
В сунский период создавались ши практически всех известных ранее форм - пятисловные и семисловные «древние стихи» (гутигаи), «регулярные стихи» {люйгии) и «оборванные строфы» (цзюэцзюй). В творчестве поэтов преобладала форма регулярных стихов, поскольку они «были наиболее удобны для практики версификаций и эпигонства» (по выражению М.Е.Кравцовой). Возрождение конфуцианской идеологии и системы государственных экзаменов, произошедшее в начале Сун, способствовало росту престижности занятий поэтическим творчеством, которое воспринималось многими как средство доказать образованность и связь со старой культурной традицией. Поэты стремились подражать лучшим творцам танского времени, что и породило в итоге эпигонство. А по¬


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
633
скольку при Сун количество сдающих экзамены увеличилось на порядок, то и число поэтов в сравнении с танской эпохой должно было неминуемо возрасти.
В начале сунской эпохи ведущую роль на поэтической арене играла группа авторов, относимых к так называемой «сикуньской школе» (сикуньпай). В антологию лучших стихов представителей этого направления под названием «Си- кунь чоучан цзи» (《Сборник стихов с западных гор Куньлунь，написанных в благодарность»), составленную Ян И (974-1020), вошли около 250 стихотворений 17 поэтов, занимавших крупные посты в столице и имевших причастность к составлению и редактированию императорских указов. Они общались в узком кругу благородной знати, проводили время в беседах с друзьями и обсуждении стихотворений, в которых воспевалась жизнь двора, передавалось чувство восхищения красотой дворцов, богатством праздничных увеселений. В число этих людей входили, в частности, Лю Юнь (971-1031), Цянь Вэйянь (962-1034), Ли Цзунъэ (964-1012) и др.
Стиль сикунъ, безраздельно господствовавший в конце X - начале XI в., возник в подражание образному, изысканному и нарочито усложненному стилю танского поэта Ли Шанъиня (813-858) и характеризовался увлечением стихотворной техникой и второстепенным вниманием к содержанию произведений. Поэты школы сикунъ не принимали социальную и гражданскую направленность стихотворений лучших поэтов эпохи Тан (например, осуждали за это Ду Фу), они видели предназначение поэзии не в том, чтобы выражать какие-то глубокие идеи или духовные начала, а в том, чтобы красиво оформить стих, без меры вводили в текст исторические факты, цитаты, имена и географические названия, не подчиняя их художественному замыслу. В результате стихотворение становилось набором красивых и вычурных слов или фраз, малопонятных цитат, часто его смысл оказывался неясным и зашифрованным. Поэты также обращались к форме чужих стихотворений и создавали подражания. Сторонники идей школы особенно любили жанр цы, но могли создавать и стихи в жанре ши. Например, Ян И и Лю Цзюнь написали стихотворения с одинаковым названием «Первые песни цикад в павильоне», в которых воспевают цикад, прибегая к намекам и не упоминая их открыто: само слово «цикада» в обоих произведениях встречается лишь в названии. Приведем и постараемся прокомментировать первые четыре строки из стихотворения Ян И:
В синем тереме бирюзового города удобно найти прохладу.
Первые песни из высоких ив наперебой раздаются протяжно.
Изрядно украшены золотом и соболями важные сановники Хань.
[Она] чистые держит [во рту] жемчужины росы, негодует на князя Ци.
(Пер. Д.И.Маяцкого)
Первая и вторая строки рассматриваемого произведения сложены, вероятно, под впечатлением от стихотворения «Пишу, вопрошая, отчего ясный месяц ярко блестит» поэта Лу Цзи (261-303), где есть такие строки: «Прохладный ветер обдувает укромные покои, / Замерзшие цикады поют на высоких деревьях».


634
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
В 10-й главе трактата «Хань Фэй-цзы» описан еще один случай: однажды древний правитель Вэй Лингун (534^92 гг. до н.э.) прибыл на р. Пушуй и уже укладывался спать, как услышал «первые песни», они ему так понравились, что он позвал своего наставника Цзюаня и попросил воспроизвести их на цине. Считается, что это все происходило поздней весной и правитель услышал первые песни цикад. Аллюзию на цикад содержит и третья строка, поскольку известно, что крупные военные чиновники древности носили на головных уборах украшение дяочань, состоявшее из хвоста соболя дяо и крылышек цикад чанъ.
В главе «Толкование вопросов и ответов» энциклопедии «Гу цзинь чжу» («Записки о прошлом и настоящем») литератора Цуй Бао (ок. IV-V вв.) сообщается, что однажды некая княгиня в царстве Ци разгневалась на своего супруга, а после смерти превратилась в цикаду, села на дерево близ дворца, жалобно пела и плакала. «Жемчужины росы» - ее слезы.
К «сикуньской школе» относились и поэты Янь Шу (991-1055) и его сын Янь Цзидао (1030-1106), Фань Чжунъянь (989-1055), Чжан Сянь (990-1078) и другие. Они подражали не только Ли Шанъиню, но также Вэнь Тинъюню и поэтам Пяти династий, при этом старались писать проще и понятнее других представителей сикунъпай. Излюбленные темы их цы - разлука и тоска от одиночества, бренность всего живого, грусть при виде осеннего увядания природы, иногда согретая чаркой вина. Настроения и образы в их произведениях были устоявшимися и узнаваемыми по стихотворениям предшественников.
Следует отметить, что Фань Чжунъянь, вероятно, симпатизировал сикунъпай лишь в какой-то определенный (скорее всего, ранний) период своего творчества, поскольку впоследствии он оценивал школу крайне негативно и выступал за реформы в литературе и художественном стиле. В его поэтических творениях можно заметить обращение к чуждым для сикунъпай темам. Например, Фань Чжунъянь создал короткое четверостишие «Рыбак на реке», в котором улавливается сочувственное отношение автора к увиденной им на реке беспомощной рыбацкой лодке:
Народ гуляет праздно вдоль реки,
Любуется лишь красотою окуней.
Взгляните - а там лодка, как листок,
Теряется среди гонимых ветром волн.
(Пер. Д.И.Маяцкого)
Одновременно со сторонниками направления сикунъпай существовали литераторы, кому были близки эстетические идеалы знаменитой танской поэзии,- они выступали против формализма представителей «сикуньской школы» с их далекими от жизни произведениями. Такие поэты, как Ван Юйчэн, Су Шунь- цинь и Мэй Яочэнь, ратовавшие за естественность поэтического стиха и сближение его с действительностью, обратились к жанру гиияв новых исторических условиях продемонстрировали его художественные возможности. Особую силу и размах новое течение обрело в творчестве Оуян Сю, чей поэтический талант


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
635
проявился в обоих ведущих жанрах сунской поэзии, способствуя как возрождению и обогащению лучших традиций гии, так и расширению связей с жизнью жанра "bz.
Старшим по возрасту из поэтов нового направления был Ван Юйчэн (954- 1001), родившийся в уезде Цзюйе области Цзичжоу (совр. уезд Цзюйе пров. Шаньдун). Он происходил из земледельцев и с детства отличался умом и талантами, в 983 г. выдержал экзамен на степень цзиныии и получил назначение в уезд Чэнъу (пров. Шаньдун) на должность архивариуса (чжубу), а в следующем году был переведен в Чанчжоу (пров. Цзянсу) на должность мелкого судебного чиновника (дали пинши). В 988 г. его вызвали в столицу и сделали членом Департамента историописания {Шигуанъ чжиьии). В столице поэт быстро продвинулся по карьерной лестнице и вскоре был назначен левым советником («блюстите- лем-увещевателем», цзо сыцзянъ) и членом Императорской канцелярии. Ван Юйчэн отличался прямым и смелым нравом, из-за чего его дважды ссылали (в 991 и 995 гг.), но оба раза через непродолжительное время вновь приближали ко двору. В 999 г. он был направлен на службу в область Цичжоу (на территории совр. пров. Хубэй), однако вскоре по прибытии на место назначения скончался.
Поскольку Ван Юйчэну довелось служить и в столице, и в разных районах страны, он хорошо знал положение дел в государстве и при этом твердо придерживался взгляда, что поэты должны в произведениях выражать свое отношение к современности. Его возмущали лишенные гражданского звучания и не от- кликающиеся на проблемы современности стихотворения школы сикуньпай, кумирами же были великие танские поэты Ду Фу (712-770) и Бо Цзюйи (772-846), чью реалистическую линию он попытался продолжить.
Об отношении Ван Юйчэна к литературному творчеству красноречиво свидетельствует его стихотворение под длинным названием «Написал „Два стиха о том, что было у меня на душе, когда я жил в деревне66 и полгода их не перечитывал. Мой старший сын Цзяю смотрел „Собрание сочинений Ду Гунбу (Ду Фу广 и, обнаружив сходство моего слога и мыслей [со стихами танского поэта], сказал мне, что я заимствовал их. Я развеселился и написал стих, чтобы принести себе поздравления»:
Каждый день случаются новые в жизни неудачи.
Но власть поэта соперничает с [искусной работой на] гончарном круге.
Пусть нет у меня государственного дела,
которое будет отмечено записью на золотом треножнике,
Но есть произведения, достойные древних людей.
Я по сути являюсь последователем Лэтяня (Бо Цзюйи).
Смею ли Цзымэя (Ду Фу) считать своим учителем?
Отныне мне не отвратна праздная чиновничья служба:
Буду заниматься《Нравами царств» и《Лисао》, это важнее любого высокого поста.
(Пер. Е.А.Серебрякова)


636
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
В этом стихотворении автором использовано сравнение поэтического творчества с «гончарным кругом», которое принадлежит Сыма Цяню (ок. 145 - 86 гг. до н.э.), утверждавшему, что совершенный государь управляет Поднебесной подобно гончару, вертящему свой круг. Получается, что в представлении Ван Юйчэна значение хорошего поэта сопоставимо с властью мудрого правителя. Упоминая в заключительной строке раздел из «Книги песен» и поэму поэта Цюй Юаня (ок. 340 - 278 гг. до н.э.), Ван Юй- чэн еще раз подчеркивает общественное значение поэтического творчества и говорит о его важной роли в утверждении должного порядка в стране.
Заявляя, что поэзия должна быть преисполнена высокого общественного смысла, Ван Юйчэн в своих творениях дает открытую оценку происходившему в Китае. Например, в стихотворении «Чувства, взволновавшие меня на Северной башне» он говорит о нарушении разумного порядка, когда достойные не привлекаются к управлению страной и не имеют возможности способствовать упрочению мира и благоденствия:
Начиная с Пяти династий
Чистые нравы постепенно приходят в упадок.
С копьем и щитом стали решать дела управления.
Власть доставалась тем, кто отличался только силой.
Ученые мужи и чиновники
Лишь старались спастись от холода и голода.
До сегодняшней поры просвещенного правления Подобные нравы все еще не искоренены.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Обостренное чувство личной ответственности за положение дел в стране побудило Ван Юйчэна в 988 г., когда он находился в столице на посту советника и историографа, создать большое пятисловное стихотворение «Взирая на снег», состоящее из 50 строк. Оно написано в форме «подражания древним поэтам» {гути ши), что позволяет поэту прибегнуть к свободной композиции, чтобы найти то построение, которое раскрывает его художественный замысел. Искренний рассказ автора о себе начинается с бытовых подробностей о том, как он в конце года в праздничные дни ночью долго читал, а когда заснул и проснулся от холода, то увидел на улице обильный снег и воспринял его как благой знак, обещающий урожайный год. В первых 20 строках поэт рассказывает о впечатлени- ях, навеянных увиденным снегом, и о том, что он и его семья живут на чиновничье жалованье, что в доме нет большого достатка, но все же найдутся рис и вино для празднования Нового года. Сообщив о том, что он доволен судьбой и тем, что «сыты и зимой согреты и жена» его, и чада, в следующем восьмистишии по¬


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
637
эт вспоминает об участи трудового люда районов Хэшо (земли к северу от Хуанхэ), который в эту непогоду выполняет повинность по доставке продовольствия войскам на далекую границу:
А теперь крестьян вспомянем,
Там, в Хэшо, теперь морозы,
В пограничные отряды Еле тянутся обозы,
Каждый воз по десять хоу.
Груз тяжелый, груза много,
И на сотни ли уходит Вдаль неровная дорога.
А мороз сковал копыта,
И с трудом плетется лошадь,
Колея оледенела,
Тяжела большая ноша.
Ночь придет, но нет ночлега,
Приютит ли кто бездомных?
Видно, там и заночуют - На пустынных склонах горных.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Давая впечатляющую картину мучений крестьян, которых по воле двора оторвали от родных и погнали к северным границам, автор прибегает к встречающемуся в китайской поэзии приему, когда рассказ о неожиданных впечатлениях поэта, рожденных окружающей обстановкой, сменяется раздумьями о явлениях, которые отделены от поэта временем и пространством.
В третьей части стихотворения, также состоящей из восьми строк, поэт с сочувствием говорит о солдатах, добросовестно, невзирая на лишения, несущих службу на холодных северных границах:
...Видят воины - пылает На сигнальных башнях пламя,
И натягивает каждый Лук упругий то и дело,
А от лат промерзших тело До костей окоченело.
Кто о них сейчас печется?
Что судьба им скажет ныне?
Бесконечная, немая Поглотила их пустыня...
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Стихи о воинах на границе написаны Ван Юйчэном с душевной болью, в тональности народных и письменных поэтических произведений, содержащих осуждение войны. Мысли о крестьянах, везущих провиант пограничным вой¬


638
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО X—XIII вв.
скам, и о воинах，посылаемых в поход в пустыню，вновь побуждают поэта заду- маться о своей жизни. Завершающая часть стихотворения (14 строк) - исповедь поэта, раздумья о собственных нравственных качествах, жизненном предназначении и народной судьбе. С чувством глубокой горечи автор сокрушается о том, что не может помочь стране и ее жителям, выражает недовольство собой и своей чиновничьей деятельностью:
...Словно моль, я бесполезен...
О, в моей душе смятенье:
Труп в чиновниках дворцовых - Я ль достоин уваженья?
...Даже му земли ни разу Не вспахал хотя б от скуки,
Ни одной стрелы, ни лука Не держали эти руки!
Стыдно мне, что бедным людям Не помог добром разжиться,
Позабыл о том, что стали Неспокойными границы.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Горькими мыслями о том, что чиновники живут в роскоши，а простые люди бывают обречены на голодную смерть, делится поэт со своим сыном в другом стихотворении - «В снег наставляю Цзяю»:
Осенью непрестанно льют уже сто дней дожди.
Колосья риса и проса намокли, согнулись - урожай не собрать.
Сегодня шел ливень, залил южные поля.
Крестьяне потеряли надежду - не будет и ячменя.
Ты посмотри за ворота на голодающих.
Часто иссохшие трупы заполняют каналы и рвы.
[Чиновники] в высоких шапках вместе выступают вперед и вместе отходят назад.
Ни в одном деле не помогают императору.
Их жалованье в один месяц равно налогу с нескольких домов.
Один парадный костюм стоит, как нескольких людей халаты на меху.
Не учатся у Чжао Чунго, как укреплять границы.
Не подражают Тянь Цяньцзы, как делать народ богатым.
Понапрасну суетятся, занимаются сочинением бумаг.
Воспевают эру правления, славят совершенномудрого императора, словно актеришьси.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Говоря о том, с кого следует брать пример чиновникам, Ван Юйчэн называет имя полководца Чжао Чунго (137-52 гг. до н.э.), прославившегося во времена правления ханьского императора У-ди (140-86 гг. до н.э.) успешными действиями против гуннов. Говорится в стихотворении и о другом ханьском сановнике,


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
639
Тянь Цяньцю (?-77 г. до н.э.), который также при У-ди получил титул «Князь, заботящийся о богатстве народа». Называя в двух параллельных строках имена ханьских сановников, автор указывает, в чем именно они могут послужить примером для современных ему чиновников, которых несколькими строками выше он характеризует образным выражением, означающим отсутствие собственного мнения, - «вместе выступают вперед и вместе отходят назад».
Далее поэт размышляет, как ему поступить, когда императорский двор пренебрегает интересами государства и народа. У него зреет решение последовать примеру Тао Юаньмина (365-427), порвавшего с чиновничьей службой и удалившегося в крестьянскую среду, или взять за образец Шао Пина, который при династии Цинь был важным сановником, а после гибели государства надел холщовое платье и стал выращивать тыквы, чтобы прокормить себя. Он говорит сыну:
Будем пахать и сеять, чтобы кое-как себя прокормить.
Суп из лебеды и кашица из бобов насытят голодный живот.
Искусству обрабатывать мотыгой просяное поле
научимся у Юаньляна (Тао Юаньмина).
Орошая поля с тыквами, за образец возьмем циньского хоу (Шао Пина).
Простая еда избавит от ощущения, что ты моль, вредящая усталым людям.
Откроешь книгу - и ты избавлен от стыда перед древними людьми.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Сочувствие простолюдинам, недовольство чиновничьим миром приводили Ван Юйчэна к раздумьям о своем месте в жизни, побуждали к напряженным духовным исканиям. Очевидно, ему сильно хотелось пойти по жизненному пути Тао Юаньмина, но обстоятельства не позволяли, и он до конца дней оставался на службе, стремясь приносить пользу родной земле.
Ван Юйчэн предпочитал создавать ши, в которых опирался на опыт великих предшественников в раскрытии душевного мира человека, живущего высокими гражданскими помыслами, но изредка обращался и к жанру цы (из написанных им цы сохранились лишь два). Своим творчеством в целом он пытался возродить традиции литературы Тан, от которых отказались представители направления сикунъ.
Су Шуньцинь (1008-1048) родился в столице государства Кайфэне. Его прадед, дед и отец занимали высокие посты, были известны образованностью и оставили после себя большое собрание сочинений каждый. В 1034 г. он успешно сдал экзамен на степень цзинъгии и получил должность начальника уезда, но уже через два месяца на три года оставил службу в связи с трауром из-за кончины отца. В 1037 г. срок траура истек, и Су Шуньцинь вновь был назначен начальником уезда в Чанъюань (совр. пров. Хэнань). В то время на западной границе страны возрастала военная опасность, постоянно происходили военные конфликты с тангутским государством Западное Ся. Су Шуньцинь регулярно подавал двору доклады с советами по укреплению рубежей и мощи государства, об-


640
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
Парк Цанлантин в городе Сучжоу провинции Цзянсу, некогда принадлежавший Су Шуньциню
ратил на себя внимание и в 1040 г. был переведен в столицу. Там в это время как раз набирала силу группировка реформаторов во главе с Фань Чжунъянем, пы- тавшаяся осуществить преобразования в налоговой и административной сфере, дабы усилить государство. Су Шуньцинь им симпатизировал и в 1045 г., когда реформаторы подверглись опале, лишился поста и покинул столицу. В 1048 г. он был вновь призван на службу, но вскоре скончался.
Убежденный в высоком назначении литературы воплощать настроения народа и идеалы, Су Шуньцинь в своих произведениях откликался на события и проблемы, воспринимаемые им как важные для судьбы страны и соотечественников. Он первым из сунских поэтов обратился к теме борьбы с иноземными захватчиками. Когда началась война с государством Ся, поэт в стихотворении «Поражение в округе Цинчжоу» сокрушался, что императорский двор мало уделяет вни- мания обороне рубежей, а чиновники, забыв о долге, предаются развлечениям:
Нет войны - образец правления князя,
Вести подготовку - долг армии.
В Поднебесной царил мир несколько десятков лет,
И эти слова хотя и сохранялись, но люди о них позабыли.
В этом году западные жуны разорвали договор,
Устремились вслед осеннему ветру, грабят пограничные города. Убивают целыми семьями, сжигают крепости.
Сотни тысяч всадников помчались с гор.
Кто ныне защитит страну?
Чиновники послушно выполняли распоряжения да кормили своих вонючих сыновей.
Осушали чары с вином, объедались, и это было их занятием.
Никогда не думали о военной опасности.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Раздосадованный тем, что государь не смог мудрым правлением обеспечить мир в стране, а его чиновники оказались лишены чувства долга и не подготовили войска к сражению, автор стихотворения не боится прибегнуть к контрастному показу двух войск - китайского и вражеского. Противники изображены многочисленными, на быстрых конях, искусными в бою, китайская же армия показана гротескно, причем поэт, охваченный болью и стыдом, вводит слова о врагах, смеющихся над слабостью китайского воинства:


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
641
Донесения о войне полетели, сигнальные огни запылали,
принялись собирать пеших и всадников.
Стали говорить, что врагов легко покарать.
Не собрали и целой армии, а уже отправили сражаться.
Торопят, гонят по горным дорогам.
Кони жирные, доспехи тяжелые, объевшиеся воины задыхаются.
Хотя и есть луки и мечи, но в силах ли их употребить!
Друг за другом падают, сами по себе вот-вот свалятся в глубокое ущелье.
Вражеские всадники со смехом указывают пальцами, раздается их хохот.
Их знамена появляются и исчезают, ряд за рядом выступают [всадники].
С гор внезапно налетели, окружили двойным кольцом.
Наши воины сбросили шлемы, просят легкой смерти.
Командиры связаны, льются слезы ручьем.
[Враги] отдали приказ не наказывать тех, кто умеет увеселять.
[Пленные] наперебой показывают свои скромные таланты: поют и играют на свирелях...
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Говоря об этом, автор как будто сам насмехается над китайскими воинами, но насмешка эта порождена горечью патриота, глубоко переживающего позор отчизны. «Как скорбно видеть позор Срединной империи!» - восклицает поэт в конце стихотворения.
В Китае традиционно большим уважением пользовались гражданские чиновники, а военная служба считалась менее престижной. Объяснялось это тем, что для поступления на гражданскую службу требовалась более основательная подготовка- на такую службу могли рассчитывать только эрудиты, прошедшие весь курс конфуцианского канона; военными же становились те, кто не мог овладеть этим каноном в нужной мере. Однако в период Сун, когда над Китаем нависла внешняя угроза и возникла необходимость браться за оружие для борьбы с врагами, эти представления подверглись пересмотру. Указанные изменения нашли отражение и в творчестве Су Шуньциня.
Вслед за своими предшественниками по поэтическому творчеству, в том числе Ван Юйчэном, Су Шуньцинь полон сочувствия к простому народу. Так, гуманным состраданием к крестьянам проникнуто его стихотворение «Страшная засуха в землях Уюэ» (совр. пров. Чжэцзян), в котором рассказывается о стихийном бедствии. Первые десять строк дают зрительный и эмоционально окрашенный образ пострадавшего края:
В землях Уюэ в годы дракона и змеи - Страшная засуха, на тысячи ли один красный цвет.
Не видно полей с рисом и просом,
Разросся повсюду высокий терновник.
Водяные драконы давно спрятались.
Рыбы и черепахи все погибли и высохли.


642
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО X—XIII вв.
В жару поднимаются ядовитые испарения,
Мертвые лежат на дорогах.
Города [пустынны], как поля.
Горькие рыдания нескончаемы, словно нить пряжи.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Страдания крестьян усугубляются тем, что нарушен мир на западных границах, на содержание войска взимаются большие налоги, а мужчин забирают в армию. Поэт страстно хочет, чтобы народ был избавлен от страданий, и с великой надеждой говорит о дожде:
Если бы сгустились холодные тучи,
Со всех сторон раздались удары грома,
Сплошной ливень смыл бы все зловредное и ядовитое.
Напоенные вдосталь влагой, поднимутся рис и просо.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Но о дожде остается лишь мечтать, и автор, бессильный что-либо изменить, сидит в лодке и роняет слезы на грудь. Для этого стихотворения автор выбрал форму древних стихов гутиши, которую, видимо, он посчитал наиболее приемлемой, когда у него возникла потребность поделиться мыслями и чувствами, навеянными серьезными социальными проблемами: ведь в ней не требуется следовать строгому ритмическому рисунку, единой рифме, определенному объему произведения.
В той же поэтической форме создано стихотворение «Волнение и боль охватили меня к югу от города, и делюсь ими с Юншу (Оуян Сю)», имеющее своеобразную композицию. Обычно весна или радовала китайских поэтов пробуж- дением в природе, своей красотой, или порождала мысли о быстротечности времени, о мимолетности лучшей жизненной поры. Су Шуньцинь сначала также любуется весенним пейзажем:
В ясный весенний день все поля оживают.
В ненастный весенний день небо низко нависает.
Далекий лес стал зеленым.
Над длинной дорогой нежный ветерок.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Однако затем настроение авора меняется: он пишет другу о скорби, навеянной видом весенних полей, с суровой прямотой и точностью описывает беды, обрушившиеся на земледельцев, упоминая и засуху, и наводнение, и редкие всходы хлебов, и тем самым воссоздает жесткую правду жизни крестьян, умирающих от голода. Поэт не опасается говорить о язвах в кишках и желудке, о «животах, набитых дикими травами», о трупах на дороге:


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
643
В прошлом году наводнение последовало за засухой,
На поля не выходили с плугом.
Зима была теплой, снег выпал поздно.
Озимые хлеба почти не взошли.
На будущее нет никакой надежды.
Сегодня уже страшный голод...
В прошлом говорили, что можно избавиться от голода:
Набить [травой] живот, и это, без сомнения, поможет.
Ныне травы ядовиты.
В кишках и желудке появляются язвы.
Из десяти человек семь-восемь умирают.
На дороге лежат трупы.
Псы и кабаны грызут их кости.
Вороны и коршуны клюют их кожу.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Потрясенный картиной народной беды, автор не щадит чувств читателя, без всяких прикрас говорит о муках людей. Увиденное закономерно вызывает у него вопросы к Небу («Неужели на то воля Неба? / Воистину невозможно постичь его мудрость!»). Затем Су Шуньцинь вслед за Бо Цзюйи, написавшим знаменитое стихотворение «В тонких одеждах на сытых конях», гневно заговаривает о сановниках, не думающих о бедах земледельцев:
Высокие чиновники пресытились яствами.
Сидят и рассуждают, мыслями уносясь за облака.
Разве нет способов сделать народ богатым,
Помочь ему всегда жить в радости и довольстве?
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Противопоставляя голодающих крестьян и благоденствующую знать, автор добавляет важный штрих: сановники совсем не хотят видеть бедственное положение народа и не желают искать пути улучшения его жизни. Послание другу завершается горьким признанием автора в своем бессилии что-либо изменить и помочь бедным людям.
В наследии Су Шуньциня есть немало пейзажных стихотворений. Хотя его пейзажная лирика несравнима с танскими певцами природы Ли Бо, Ду Фу, Ван Вэем (699-759) и Мэн Хаожанем (689-740), можно сказать, что в тему «человек и природа» сунский автор привнес собственное видение. В большей мере, чем другие поэты, Су Шуньцинь показывал природные силы в смятении, подчас враждебные человеку. Он часто обращался к описанию яростной стихии, природных явлений, пограничных состояний природы, при этом его слог отличался энергичностью, яркими образами и сравнениями, точностью и динамичностью. Оуян Сю в своем стихотворении «Ночью еду через Шуйгу», входящем в его «Шихуа» («Рассуждения о стихах»), писал, что Су Шуньцинь «отличался рву¬


644
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
щимся на волю духом», «сродни тысячеверстому он скакуну - коль вырвался, уже не остановишь» (пер. И.А.Алимова).
Конфуцианской основой мировоззрения поэта объясняется его стремление передать в поэзии мысль о неразрывной связи жизни природы с состоянием общества. Природа, хотя и живет по своим вечным законам, не отстранена от людей, не равнодушна к их действиям и поступкам, но является активной силой, чутко откликающейся на пороки в управлении страной. В стихотворении «Большой туман» аллегорический характер приобретает картина ненастного утра:
Скоро рассвет, студеная мгла не рассеивается.
Ночная мгла воспользовалась благоприятным моментом и надолго задержалась.
Образовался сильный туман, встал преградой у ясного дня.
Совсем рядом не различить ни человека, ни буйвола.
Стаи птиц щебечут, заполонили деревья во дворе.
Хотели бы улететь, но боятся оказаться в тенетах.
Карнизы нависают тяжелым пологом.
Легкий ветер подует, и с них падают тяжелые капли.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
В строках о птицах, которые боятся попасть в тенета, нетрудно заметить ассоциативную связь с аллегорическим стихотворением Цао Чжи (192-232) «Иволга». Цао Чжи во время написания стиха жил в постоянном страхе, что императорский двор погубит его, поэтому произведение передает ощущение нависшей над ним смертельной опасности. Сунский автор с помощью реминис- ценции передает свою боязнь оказаться жертвой чиновничьих козней, а образ тумана служит аллегорией преграды, перед которой оказываются беспомощными достойные, благородные люди.
Важнейшим вкладом Су Шуньциня в поэзию эпохи Сун было то, что он наряду со своими современниками Мэй Яочэнем и Оуян Сю побуждал поэтов отвергать установки школы сикунъпай и думать об общественном значении их творческой деятельности.
Мэй Яочэнь (1002-1060) родился в уезде Сюаньчэн области Сюаньчжоу (совр. пров. Аньхуэй), долгое время занимал различные должности на периферии и лишь в конце жизни был приглашен в столицу. В поэзии Мэй Яочэнь категорически выступал против установок школы сикунъпай и отстаивал необходимость насыщать стихотворения богатым жизненным материалом. Важной темой в его творчестве, подсказанной опытом предшествующей китайской поэзии, очень рано стала жизнь простого народа. Например, на часто применяемом поэтами (в частности, Бо Цзюйи) противопоставлении бедности трудового человека и богатства людей знат- Мэй Яочэнь ных построено его четверостишие «Гончар»:


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
645
У ворот земля изрыта,
Не осталось больше глины.
Только нет на крыше ветхой Ни единой черепицы.
Не запачканы землею Десять пальцев господина,
Но светлы его хоромы - Крыша новая лучится...
(Пер. И.А.Голубева)
В первом двустишии сказано о гончаре, который за долгие годы выбрал из ям всю глину для изготовляемой им черепицы, но сам вынужден жить в ветхой хижине; а в заключительном упомянут богач, дом которого покрыт черепицей, изготовленной гончаром. Четкая композиция позволила автору воплотить в худо- жественные образы волновавшую его тему социальной несправедливости.
В годы, когда происходили войны с государством Ся5 Мэй Яочэнь написал стихотворение «Дочь бедняка из Жуфэня», идейно близкое знаменитому стихотворению Ду Фу «Чиновник в Шихао», в котором старая женщина поведала о несчастьях своей семьи. Поводом для создания стихотворения Мэй Яочэня послужили его жизненные впечатления, о которых говорится в авторском предисловии: «Ныне снова набирают в армию лучников, собрали всех - старых и малых. Случился сильный ливень, и стало очень холодно. На дороге больше сотни мертвецов. От реки Жанхэ до Куньяна и Лаонюпо всюду лежат трупы» (пер. Е.А.Серебрякова). Главная героиня стихотворения - бедная молодая крестьянка, рассказывающая о жизни своей семьи. Ее рассказ распадается на две части. В первой, состоящей из восьми строк, передана сцена прихода в деревню чиновников и прощания с угоняемым на войну престарелым отцом, во второй девушка сокрушается о смерти отца и жалуется на свою горькую долю. Приведем стихотворение полностью:
Дочь бедняка из Жуфэня
Идет и плачет, ее рыданья горьки.
Рассказала: «У меня был старый отец,
Одинокий, не имевший взрослого сына.
Чиновник из округа был так жесток!
Чиновник из уезда не осмеливался ему возражать!
Забирали всех, [и отцу] не позволили остаться.
Медленно, ковыляя, побрел, опираясь на посох.
Настоятельно просила своих соседей
Позаботиться о нем, поддерживать его.
Только что услыхала, что [из уезда] кто-то возвратился в деревню.
Расспрашивала, надеясь, что [отец] с трудом все-таки дошел.
Но, оказалось, в холод и ливень
Мертвым остался лежать на берегу реки Жанхэ.


646
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
Мне, слабой, не на кого опереться.
Труп отца некому захоронить.
Родилась женщиной, не родилась мужчиной.
Хотя и осталась живой, но как быть дальше?
Бью себя в грудь, кричу в синее небо.
Что меня ждет: жизнь или смерть?»
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Стихотворение Мэй Яочэня перекликается со строками Ду Фу в его произведении «Чиновник в Шихао» не только идейно, но и с помощью творческого заимствования. Его нетрудно заметить, если сравнить строки Мэй Яочэня «Чи- новник из окр5^а был так жесток! / Чиновник из уезда не осмеливался ему возражать!» со словами из «Чиновника в Шихао»: «Чиновник кричал так гневно! Женщина плакала так горько!». Параллелизм усиливается сравнением строк о том, как творилось беззаконие, и о том, что никто не осмелился воспротивиться действиям властей.
Многие другие стихотворения Мэй Яочэня также посвящены страшной деревенской действительности. Одно из них - «Слово о крестьянской доле», которое состоит из предисловия и 28 строк, композиционно разбитых на отрывки по четыре строки. В предисловии автор сообщает о вышедшем в 1040 г. императорском указе, которым повелевалось из семей, где есть трое мужчин, забирать в армию одного. В первых 24 строках стихотворения звучит голос старого крестьянина, причем он не сразу обращается к описанию последствий нового распоряжения государя, а на протяжении восьми строк ведет рассказ о трудном по- ложении крестьян, о поборах, которые жителям деревни не под силу выплатить вовремя. Слова крестьянина воссоздают картину жизни простых земледельцев и в эмоциональном плане готовят читателя к восприятию событий, случившихся в 1040 г. Следующие 16 строк посвящены описанию процесса набора в солдаты -выясняется, что при выполнении указа рьяные чиновники учитывали стариков и детей, т.е. фактически призывали все взрослое мужское население. В итоге в деревнях не осталось трудоспособных мужчин, землю никто не обрабатывал, приближался голод. Говорится, что даже Небо было тронуто бедой людей и возмущено беззаконием чиновников - оно послало затяжной дождь, чтобы дать знак правителю о неблагополучии в государстве. В заключительном четверостишии подает голос автор: услышав рассказ крестьянина, он испытывает стыд, что получает от государя жалованье, и выражает намерение уйти со службы, чтобы жить в деревне и заниматься земледелием.
«Дочь бедняка из Жуфэня» и «Слово о крестьянской доле» написаны в форме пятисловного древнего стиха и отличаются простотой поэтической речи. В противовес практике школы сикунъпай Мэй Яочэнь применяет обыденную лексику, не стремится использовать иносказательную изобразительность и выразительность слов.
На неудачи империи в войнах с Западным Ся поэт также откликнулся несколькими скорбными стихотворениями. В одном из них, «Сражение у города


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
647
Гуюань», Мэй Яочэнь скорбит о погибших или уведенных в неволю воинах, опасается за судьбы родины. В другом стихотворении - «Посылаю юнсинскому тайвэю, назначенному усмирять Ся» - поэт подробно описывает обстоятельства двух неудачных походов, совершенных китайской армией в 1039 г.5 и анализирует причины разгрома китайцев. По его мнению, в поражениях не были виновны ни рядовые воины, ни двор, вина лежала на полководцах, которые не следо- вали требованиям древнего теоретика военного искусства Сунь-цзы, призывавшего генералов руководствоваться тщательными военными расчетами, исходя из них, самостоятельно решать, как вести войну, не обращая внимания на неразумные приказы императора. На полководце, отмечает он, лежит ответственность не только за вверенное войско, но и за государство, ибо поражение в во- енных действиях влечет за собой беды для страны:
Две армии потерпели поражение и сами навлекли беду.
Неужели причина в том, что планы императорского двора были недальновидны?
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Проанализировав тактику врага в обоих походах, автор приходит к выводу, что причиной неудач китайской армии послужили набор в действующие войска необученных крестьян, неподобающим образом налаженная работа коммуникаций и слабая линия оборонительных рубежей. По всему видно, что тревога за отчизну побуждает поэта сколь можно глубже вникать в военное дело и стараться найти выход из сложившейся ситуации. Посему автор в стихотворении дает генералу, к которому обращено послание, свои советы:
То, что необходимо, - это собирать лучших воинов, укреплять стены городов.
Прежде всего, позаботиться о доставке пропитания и для этого использовать торговцев.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Сравнивая творчество Су Шуньциня и Мэй Яочэня, Оуян Сю писал в «Ши- хуа»: «[Они оба] стали одинаково знамениты в одно и то же время, а стиль их стихов совершенно различен. Цзымэй (Су Шуньцинь) писал энергично, мощно, поражая небывалой свободой; Шэнъюй (Мэй Яочэнь) писал утонченно, долго обдумывая, вкладывая вкус праздной отвлеченной простоты. Оба они достигли наивысшего мастерства, так что самые искусные спорщики не могли доказать, кто из них лучше, а кто - хуже» (пер. И.А.Алимова).
Эта цитата свидетельствует о том, что Мэй Яочэнь в своих стихотворениях больше ценил не их темы и сюжеты, а работу над стилем и художественным языком. В языке стихотворений для него главными были простота (пиндань) и глубинный смысл слов {цывай чжии). Кроме того, он уделял огромное внимание описанию мелочей, простых бытовых вещей, возводя их своим талантом на уровень поэтических образов, на их примере поясняя философские идеи или просто любуясь незамысловатой красотой и естественностью повседневной жизни.


648
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
Статуя Оуян Сю в мемориальном музее поэта в городе Чучжоу провинции Аньхуэй
Свои взгляды, идеалы и впечатления Мэй Яочэнь выражал в стихотворениях ши. Его произведения в жанре цы до нас не дошли, и неизвестно, прибегал ли он к этой форме.
Оуян Сю (1007-1072), известный прежде всего как ученый и политический деятель, как поэт обнаружил равный интерес к изобразительным и выразительным возможностям жанров ши и цы и показал стремление привнести новое содержание и художественные средства в литературную практику. Он родился в уезде Лулин (совр. пров. Сычуань), в 1030 г. получил звание цзиньши, три года пробыл в Лояне на посту помощника начальника области, а затем был переведен в столицу. Там он сразу же включился в борьбу за реформы. За чрезмерную политическую активность его неоднократно удаляли от двора, но потом возвращали и отмечали высокими назначениями. В 1071 г. Оуян Сю ушел в отставку и через несколько месяцев умер. Как литератор Оуян Сю возглавил новый этап движения за возврат к древности (фугу), и его успехи в качестве одного из лучших стилистов периодов Тан и Сун были высоко оценены в истории китайской литературы. Отдельно стоит отметить значение труда Оуян Сю «Шихуа» («Поэтический сборник»), известного также под названием «Люи шихуа» («Поэтический сборник отшельника Люи»). Этот труд в форме чередования стихов и прозаических отрывков сильно напоминает «дневниковые записи» (бицзи), но полностью посвящен поэзии и представляет собой яркий образец поэтической критики.
Как поэт Оуян Сю особенно преуспел в семисловных стихах древней формы, хотя использовал и другие размеры. Его произведения ценились за необыкновенный гуманизм, они были проникнуты земными реальными устремлениями, светлым оптимистическим взглядом на мир, верой в человека. Множество стихотворений было написано Оуян Сю на тему дружбы, которая занимала важное место в жизни поэта, и он любил в своих посланиях делиться с друзьями планами на будущее, надеждами и тревогами. В стихотворении «Отвечаю Су Цзымэю (Су Шуньциню), написавшему о своем отъезде из столицы» Оуян Сю искренне восхищался одаренностью друга и переживал, что тот не получил должного признания при дворе. В более поздних стихотворениях поэт сообщает, как тяжело он переносит разлуку с друзьями и потерю близких людей (см.5 например, послание «Делюсь с Сюй Шэном чувствами, испытанными при чтении стихотворений Мэй [Яочэня]».
Находясь на службе, Оуян Сю боролся за перемены в стране, имея благую цель помочь соотечественникам избавиться от нужды и лишений. Горячей мечтой о счастливой жизни народа навеяны строки его стихотворения «Ручей, бегущий из темного ущелья»:


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
649
Канавки с водой далеко от ручья разбрелись,
Здесь вырастят просо и вовремя высадят рис.
Вода долголетья. Деревья теснятся к ручью.
И сами крестьяне целебному рады питью.
Всегда здесь тепло, и рассаду не бьют холода,
Веселую песню ручей напевает всегда.
(Пер. Г.Б.Ярославцева)
Оуян Сю, как и его единомышленников, волновала нелегкая доля крестьян, и чувство сострадания побуждало его создавать стихи социального звучания. Примером такого рода произведений может служить стихотворение «О народе, которого нужда заставляет есть винную гущу». Автора возмущает, что в пору голода правители услаждают себя изысканным вином, а крестьяне живут под страхом голодной смерти. Также в этом произведении поэт осуждает лицемерие чиновников, которые обрекают людей на лишения, но при этом выпячивают свою мнимую заботу о них.
Рассказывая о нравственных пороках современных ему чиновников, Оуян Сю вводит в язык своих произведений слова и обороты, характерные для публицистической и философской прозы. Этот прием позволяет ему раскрыть творческий замысел, добиться ясности слога и сближения стиха с жизнью (в противовес установкам сторонников идей сикунъпай, озабоченных отделкой своих произведений сугубо поэтической лексикой). Примером этого могут служить следующие строки из стихотворения «О народе, которого нужда заставляет есть винную гущу»:
Увы! Вот на этих-то чиновниках
Лежит обязанность быть во главе народа!
У них в изобилии одежда и еда, хотя не разводят шелкопрядов и не пашут.
А ведь их учили принципам долга и человеколюбия.
Человеколюбие означает заботу о людях, долг обязывает поступать как полагается.
Словом можно донести правду [до государя], силу можно применить.
Они не способны заботиться о пользе государства
И не умеют избавлять народ от голода.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Оуян Сю не случайно прибегает здесь к конфуцианской терминологии, он явно насмехается над современными чиновниками, настолько далекими от понимания сущности конфуцианства, что приходится излагать им истины, известные каждому читавшему канон, и напоминать, каковы черты, определяющие благородного мужа.
Поскольку Оуян Сю? как мы отмечали, было присуще оптимистическое мироощущение, то он видел в крестьянской жизни не только теневые стороны, но и радость труда на земле, постоянного общения с природой. Поэт неоднократно обращается к тому хорошему, что есть в жизни земледельцев, рисует новый в поэзии образ крестьянина, который не только является обездоленным сущест¬


650
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО X—XIII вв.
вом, нуждающимся в жалости, но и трудовым человеком, радующимся жизни, испытывающим удовлетворение от результатов своего труда, когда спорятся его занятия (стихотворение «Выехал в окрестности города и увидел, что уже собраны коконы шелкопряда и пшеница созрела. Меня охватила радость»).
Немало нового было привнесено Оуян Сю в жанр цы. До него авторы крайне редко писали цы на тему дружбы, поэт нарушил устоявшийся порядок и многие цы посвятил друзьям. Так, в цы на мотив «Есинчуань» («Ночью плыву в лодке») он вспоминает годы молодости, проведенные с друзьями в Лояне. В стихотворении воспроизводится типичная для поэзии в жанре ши лирическая ситуация: два уже немолодых друга встретились после долгой разлуки и вскоре им предстоит вновь расстаться. Однако эта тема разрабатывается с психологической достоверностью, характерной и для цы.
Сохранились таьсже цы Оуян Сю на тему природы. Из них особенно широко известны стихотворения об озере Сиху, где поэт поселился после отставки. Им было создано 13 цы, изображающих озеро в разные времена года при разной погоде, и всегда созерцание красот озера вызывает в сердце поэта восторженный радостный отклик:
Хорош Сиху, когда над ним Трав нежных аромат,
И лодка легкая скользит,
Послушная веслу,
И вьется змейкою поток,
Меж дамбами зажат,
И песнею издалека Свирель ласкает слух.
(Пер. М.И.Басманова)
Оуян Сю разрабатывал в жанре цы и традиционную с X в. тему женщины, тяжело переживающей разлуку с любимым. Здесь автор использовал как привычные для поэзии цы образы (ветер, холод, дикие гуси, луна, ночь, свидание во сне), так и необычные для этого жанра удары валька, ассоциирующиеся с разлукой, поскольку накануне зимы женщины били вальком выстиранную ими теплую одежду любимого, чтобы послать ему. Откликается Оуян Сю в своих цы и на такую разработанную в китайской лирике тему, как тоска по родному краю. При этом можно сказать, что в стихах цы Оуян Сю запечатлевал все то, что находило воплощение в его ши, и что оба жанра в его творчестве обретают равноправное существование. Более того, благодаря литературной практике этого по- эта стихотворения в жанре цы по богатству тем, идей и художественных приемов стали приближаться к классической поэзии в жанре ши.
Высоко оценивалось сунскими современниками и потомками поэтическое творчество выдающегося политического деятеля Ван Аньши (1021-1086). Он прославился благодаря своей реформаторской деятельности, но в то же время создавал достаточно яркие стихотворения в разных жанрах, из которых сохра¬


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
651
нилось около 1300 ши и 29 цы. Исследователи творчества Ван Аньши выделяют в его литературной деятельности два периода: период службы и время отставки. Произведения, относящиеся к первому периоду, в большей степени политизированы и отражают веру поэта в конфуцианские идеалы и его стремение в своем государственном служении быть достойным звания благородного мужа и5 как учил Конфуций, править справедливо и гуманно, заботиться о народе. Думы о народном благе и желание служить родине сближали его с Ду Фу5 при этом немалое число стихотворений Ван Аньши этого периода было посвящено известным историческим деятелям Китая. Они так и назывались: «Кун-цзы», «Шан Ян», «Цинь Ши-хуан», «Чжан Лян», «Сыма Цянь» и др. Одного из основоположников легизма, Шан Яна (390-338 гг. до н.э.)5 Ван Аньши чтил особо и придерживался его представлений о необходимости утверждения в государстве вер- ховенства строгих законов, наказывающих за малейшие провинности.
В поздних стихах поэт не столько говорит о своих политических взглядах (хотя и переживает невозможность участия в общественно-политической жизни), сколько думает о жизни, судьбе, мимолетности существования и вечности. В это время он создает преимущественно короткие стихотворения, отличающиеся емкостью и выразительностью, причем особенно преуспевает в создании изысканных и утонченных пейзажных зарисовок. К шедеврам его поэзии относят, в ча- стности, ши «На реке»:
Ветер всколыхнул речную гладь,
Лепестки сорвал цветов прибрежных...
Боль разлуки так легко понять В звуках флейты медленных и нежных.
Вот склонилось солнце на закат,
И заря над речкой потухает.
Звуки флейты на восток летят,
На вершинах горных замирают...
(Пер. Г.Б.Ярославцева)
В стихотворениях жанра цы Ван Аньши откликается на новые веяния в поэзии своего времени и вводит в них историческую тематику. Наиболее извест- ным его произведением в этом духе является "ы на мотив《Гуйчжисян» («Аро- мат ветки корицы») с подзаголовком «В Цзинлине размышляю о древности». Оно состоит из двух строф: в первой воспевается красота природы в окрестностях красивого города, вторая посвящена событиям периода Шести династий (IV-VI вв.)? когда Цзинлин был столицей государства. Подобная композиция помогала через привычное для китайской лирики сопоставление мира природы с социальной жизнью, а современности с прошлым передать соответствующее эмоциональное состояние автора. В цы этого периода пейзажное описание наполнено точными деталями, имеет развернутый и законченный вид и воплощает определенное поэтическое настроение.


652
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
Одним из выдающихся авторов первой половины правления сунской династии был Су Ши (1037-1101), выступавший под псевдонимом Су Дунпо. Он родился и вырос в интеллектуальной среде, в 1057 г. сдал экзамен на степень цзиныии, многие годы занимал должности в провинции, иногда служил в столице. Су Ши был противником радикальных реформ Ван Аньши, он выступал за проведение преобразований постепенно, а посему, когда реформаторы оказывались у власти, подвергался опале.
С юных лет Су Ши проявил себя как многосторонняя творческая личность. Он прославился как поэт, прозаик, каллиграф, художник и даже как кулинар, был автором оригинальных эстетических идей, которые затрагивали многие виды искусства (в частности, первым начал разрабатывать концепцию о единстве поэзии, живописи и каллиграфии). Выступая политическим и творческим оппонентом Ван Аньши и его единомышленников, отстаивавших общественные функции поэзии, Су Ши утверждал, что главное не это. Искусство воспринималось им как средство выражения внутреннего состояния автора с опорой на чувственно-интуитивное восприятие мира. В этом проявилось серьезное увлечение поэта чань-буддизмом и даосизмом. Главным в творчестве он считал вдохновение, позволяющее поэту и художнику интуитивно проникать в суть окружающих их явлений и предметов, «воссоздавать прообраз», «писать идею» (се и). Такой способ познания мира, по его мнению, позволяет находить максимально выразительные образы и приемы, добиваться многогранности и многокрасочности в изображении мира.
Свою эстетическую программу Су Ши сформулировал в «Записках о живописи бамбука художника Вэнь Юйкэ»: «Ныне художники рисуют коленце за коленцем, выписывают листок за листком, но разве тем самым изображается бамбук? Чтобы писать бамбук, надо сначала создать его образ в душе». Оперируя такими разработанными им эстетическими категориями, как «сухость», «пресность», «простота», Су Ши вывел тезис о том, что художественное произведение должно быть предельно лаконичным и в то же время максимально емким и глубоким по содержанию.
Литературное наследие Су Ши, оказавшего сильное влияние на поэтов династии Сун и последующих эпох, огромно и включает в себя как прозаические, так и поэтические произведения, исполненные практически во всех поэтических жанрах, включая ши, цы, юэфу и фу. Стихотворения поэта отличаются отступлением от устоявшихся правил, стилистическим разнообразием, неожиданной оригинальной композицией и широкой тематикой. В собраниях его стихов выделяли до 70 типов произведений по тематике и оттенкам запечатленного психологического состояния.
Огромного успеха достиг Су Ши в жанре цы. Он был первым, кто окончательно отказался подчинять стихотворение тональным и музыкальным нормам и ввел обьисновение давать стихам заглавие, раскрывающее их содержание и обстоятельства создания, тогда как прежде указывалось одно только название мелодии, на которую они были написаны. Помимо этого, Су Ши расширил тема¬


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
653
тику цы, дополнив любовную тему философскими зарисовками и картинами деревенской жизни. Новое содержание заставляло поэта вносить изменения в форму, обогащать поэтический словарь, освобождать лексику от излишней книжно- сти. Он считал, что стихи должны появляться естественно и непринужденно, как «вода из родника, что струится по земле». Эстетическая установка на свободное выявление рождающихся в душе образов обусловливала легкость написания поэтических строк, их смысловую многоплановость и подтекст, особую значимость отдельных слов, вызывающих у читателя поток ассоциаций. При этом для Су Ши была типична спонтанность в изображении поэтических образов с неожиданными и частыми переключениями с объекта на объект в окружающих его пейзажах и реалиях, на свой внутренний мир, как, например, в стихотворении «Пил вино на берегу озера Сиху»:
Появилась на миг полноводного озера ширь.
Тут же дождь... В пустоте горы дальние еле видны.
Я пейзажи Сиху уподоблю прекрасной Си Ши:
Без помады, без пудры - а как неподдельно нежны!
(Пер. И.А.Голубева)
Заметим, что прекрасная Си Ши, упомянутая в этом стихотворении, жила в V в. до н.э. в царстве Юэ и, согласно легенде, была подарена правителю царства У, притеснявшего Юэ. Увлеченный ее красотой, монарх У забросил дела управления, и Юэ было спасено.
В XI в. в сунской поэзии возникает новое течение, получившее название «цзянсийская поэтическая школа» (цзянсипай, цзянси шипай). Это название утвердилось со времен литератора Люй Бэньчжуна (1084-1138), составившего сборник «Портреты литераторов цзянсийской поэтической школы» и причислившего к данному направлению помимо ее основателя и виднейшего представителя Хуан Тинцзяня (1045-1105) также Чэнь Шидао (1053-1101), Се И (1068-1113), Хун Пэна (1060-1104), Сюй Фу (7-1140), Хань Цзюя (1086-1135) и еще около 20 поэтов. Свое название школа получила в связи с тем, что Хуан Тинцзянь был уроженцем провинции Цзянси. Следует отметить, что многие из поэтов, чьи произведения были включены Люй Бэньчжуном в сборник, не считали себя учениками Хуан Тинцзяня и не использовали его произведения в качестве образцов,
а лишь придерживались в творчестве тех принципов, которые были сформулированы основателем школы.
Поэтические принципы Хуан Тинцзяня появились в результате осмысления гуманитарных процессов, происходивших в XI в. Демократизация системы образования и частое проведение испытаний на получение ученой степени способствовали рас- Каллиграфия поэта Хуан Тинцзяня ширению прослойки образованных людей，


654
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
знакомых с древней культурной традицией и стремившихся заявить о своей связи с ней, однако не имевших достаточного таланта для создания своих стихотворений. Им казалось не только то, что все уже давно написано их предшественниками, но и то, что сами эти предшественники, испытывая похожие творческие муки, могли прибегать к более ранним произведениям, заимствуя оттуда идеи, темы, образы, приемы и т.п. В «Письме к Хун Цзюйфу» Хуан Тинцзянь писал: «Самостоятельно сочинять крайне трудно. В стихотворениях Ду Фу, в сочинениях Хань Юя нет ни одного иероглифа, который не был бы заимствован. А так как в последующие времена люди читали книг мало, то поэтому утверждают, что и Хань Юй, и Ду Фу все написали сами. Те, кто в древности умел писать сочинения, на самом деле могли вылеплять и отливать де- сятки тысяч предметов. Хотя они и брали готовые выражения древних, но под их кистью [эти слова], будто под воздействием эликсира, из железа превращались в золото» (пер. Е.А.Серебрякова). Таким образом, Хуан Тинцзянь утверждал, что даже великие мастера не были самостоятельны и оригинальны в сво- ем творчестве и что искусство литератора сводится к умению использовать в своих произведениях сюжеты, идеи и образы стихов предшествующих авторов.
Давая практические советы начинающим стиховорцам, Хуан Тинцзянь указывал, что можно либо использовать поэтическую идею старого стихотворения, излагая ее своими словами по принципу «изменения костяка» (хуань гу), либо создавать новое, взяв из старого образы, отдельные выражения и грамматиче- скую структуру строки по принципу《нарождения нового》(то тай). В обоих случаях от поэта требовалось творческое усилие и умение ухитриться создать новое и оригинальное произведение. Хуан Тинцзянь обладал способностью при выборе материала избегать хорошо знакомых источников, воспринимать неизвестные литературные и исторические намеки, редко встречающиеся выражения в буддийских канонах, юйлу, сяошо и других сочинениях. Эффект новизны достигался также употреблением необычных синтаксических конструк- ций, нарушением ритмического рисунка, тонкими смысловыми сдвигами. Например, в отдельных строках все пять или семь слов были только существительными, другие же строки состояли из одних глаголов. По правилам, в пяти- словных уставных стихах цезура должна быть после второго иероглифа, а в семисловных - после четвертого. Поэты же цзянсийской школы зачастую писали произведения, в которых пятисловные строки имели цезуру после первого или третьего слова, а семисловные - после второго или третьего. Представители этого направления нередко нарушали законы чередования тонов в строках и употребления рифм, что приводило к потере привычного благозвучия стиха. Подобные опыты над формой способны вызывать определенный интерес у филологов, но поскольку эти действия над стихотворением не были продиктованы потребностью выразить новое содержание, а были самоцелью авторов, то от этого стихи выглядели искусственными, оставаясь лишь результатом сугубо формальных изысканий.


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
655
Для иллюстрации того, как выглядело на практике претворение в жизнь идей Хуан Тинцзяня, приведем две его строки, являющиеся переделкой строк Ли Бо. Взяв строки Ли Бо:
Дымки над домами - мерзнут мандарины.
Осенью дряхлеют деревья утун.
Хуан Тинцзянь меняет в первой из них два иероглифа и создает, в своем представлении, новый стих:
Дома окружены мандариновыми деревьями.
Осенью дряхлеют деревья утун.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Рационалистический подход к творчеству, проповедуемый Хуан Тинцзянем, импонировал многим образованным людям старого Китая, поскольку предлагал заниматься по сути тем же, что они делали, готовясь к вступительным испытаниям на ученую степень, а именно повышать эрудицию и как следует работать над стихами, складывая их из заимствованных строк и образов. Поэтому у цзянсийской школы было много поклонников. Один из них, Чэнь Шидао, друг осно- вателя школы，сравнивал работу поэта с трудом портного: «Здесь обрезаю，что- бы там надставить, из платья выкроил подол» (пер. Е.А.Серебрякова).
Поэтические установки Хуан Тинцзяня уже в су некое время оценивались неоднозначно, но в целом были популярны, поскольку открывали рецепт поэтического творчества любому образованному человеку и тем самым оказывали влия- ние на литературный процесс. Со временем, однако, они породили такое явление, как откровенная компиляция кусков чужих произведений.
В конце северосунского и начале южносунского времени среди известных поэтов встречается женское имя - Ли Цинчжао (1084-1151). Она родилась в провинции Шаньдун в семье крупного сановника, и ее детство прошло в интеллектуальной среде. Уже в раннем детстве она начала писать стихи, в 20 лет вышла замуж за известного художника-гравера Чжао Минчэна (1081-1129), занимавшего также должность начальника области. В ее ранних стихах, которым присуща романтическая окраска, перед читателем предстает женщина, наделенная высокими нравственными качествами, способная восхищаться красотами природы, беззаветно любить или страдать.
События 20-х годов XII в., когда в Китай вторглись чжурчжэни, не обошли стороной и Ли Цинчжао. Она потеряла мужа, лишилась крова, пережи- ла множество невзгод и бесконечных скитаний, по- Ли Цинчжао


656
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
ка наконец не оказалась на юге, куда в 1127 г. переехало правительство. Произведения поэтессы, созданные в этот период, становятся более сдержанными, в них появляются мотивы скоротечности жизни и одиночества, а также горестные патриотические нотки, проникнутые воспоминаниями о былом величии страны, потерянных близких и красоте далекого родного края.
Подавляющее большинство стихотворений Ли Цинчжао написано в жанре цы. Как правило, это небольшие произведения, часто состоящие из двух строф с обычными для песенной поэзии темами разлуки, старости и природы, с которой желает слиться поэтесса, чтобы уйти от суетного мира. В первой строфе дается природная зарисовка, во второй - звучит ключевая мысль произведения. Характерным можно назвать следующее стихотворение Ли Цинчжао без названия:
Прозрачной дымкой, тучею кудлатой Уходит долгий,
Непогожий день.
Девятый день грядет луны девятой,
Свеча курится пряным ароматом,
Пугливую отбрасывая тень.
К полуночи повеяло прохладой,
Под полог проникает ветерок.
И будет одиночеству наградой Лишь яшмовой подушки холодок.
Припомнилось мне: в тихий час заката Мы за плетнем восточным Пьем вино...
(Пер. М.И.Басманова)
Всего до наших дней дошло около 60 стихотворений поэтессы, вошедших в сборник《Строфы из граненой яшмы».
Самой масштабной поэтической фигурой периода Южной Сун считается Лу Ю (1125-1210). Он родился в знатной чиновничьей семье, которая перед захватом чжурчжэнями столицы Северной Сун бежала на юг. С юных лет у Лу Ю воспитывалось чувство любви к отечеству. В 1154 г. он сдал государственные экзамены, выступал за реформирование армии и активные военные действия против чжурчжэней, но не находил применения при дворе. В 1190 г. подал в отставку и последние 20 лет жизни провел в уезде Шаосин (пров. Чжэцзян) в литературных занятиях.
Лу Ю написал большое число стихотворений в жанрах шы и t/ы, а также множество прозаических произведений. Его творчество можно разделить на два периода, причем от первого сохранилось только около 200 произведений, все остальные были уничтожены автором. В этот период, продолжавшийся до 1166 г., поэт находился под сильным влиянием «цзянсийской поэтической школы», много работал над формой стиха:


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
657
Рано я начал писать,
Но стих мой был неглубок.
Мне казалось, что главное - Сделать красивым слог.
(Пер. Е.А.Серебрякова)
Во второй период творчества Лу Ю, убедившись в недостатках эстетических взглядов цзянсийцев, перестает уделять внимание голой форме. Его стихи отличают правдивость и точность образного воплощения раздумий человека того драматического времени, когда страна остро нуждалась в людях, которые могли бы выразить думы и надежды ее народа. Таким человеком оказался Лу Ю. Через все его творчество лейтмотивом проходит чувство глубокого патриотизма (вплоть до призывов к борьбе с врагом), оттеняемого горькими мыслями об унижении страны и тяжелой участи китайцев, страдающих от иноземцев.
Значительное место в творчестве Лу Ю занимает крестьянская тема. Вслед за своими предшественниками минувших эпох - Тао Юаньмином, Ду Фу и Бо Цзюйи - поэт создает остросоциальные произведения, зримо воссоздающие быт китайской деревни, искреннюю влюбленность автора в милую его сердцу жизнь земледельцев. Был Лу Ю и тонким поэтом-пейзажистом, оставившим немало произведений о природе. Он был чуток к ее красотам, и его пейзажные стихи отличаются виртуозностью.
Мировоззрение Лу Ю складывалось из множества идеологических компонентов. Он испытывал воздействие древнего конфуцианства, увлекался идеями буддизма и даосизма, симпатизировал взглядам Ван Аньши, воспринимал вырабо- танные китайской литературой социальные, этические и эстетические идеалы, продиктованные гуманистической мечтой о счастье людей. Под влиянием общественных условий и жизненного опыта поэта приобретались или утрачивались отдельные компоненты его мировоззренческой системы, менялись их взаимосвязи. Но всегда оставалась непреходящей любовь к родине, гуманное отношение к простому люду, стремление к личной свободе, независимости суждений и поступков.
Еще одним ярким поэтом Южной сунской эпохи был Синь Цицзи (1140- 1207). Он родился в г. Личэн (Шаньдун) на территории, занятой чжурчжэнями, и с детства наблюдал беды народа, страдающего от притеснений захватчиков. В возрасте 22 лет Синь Цицзи возглавил многотысячную армию, действовавшую против чжурчжэней. Выступление было подавлено, и поэт переселился в Южную Сун, где был принят на службу. Синь Цицзи ратовал за активные военные действия против чжурчжэней, создавал лагеря для подготовки солдат на случай войны. В 1180 г. ему пришлось уйти в отставку, и оставшиеся 20 с лишним лет жизни он провел, живя в уединении в провинции Цзянси.


658
Часть V. ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
В поэтическое наследие поэта входит около 600 произведений. Почти все они написаны в жанре цы (считается, что именно в творчестве Синь Цицзи нашел завершение процесс превращения этого жанра в полноценного заместителя ши) на разные темы, включая патриотические, философские, любовные и пейзажные. Патриотическая направленность была доминирующей. Характерным в этом плане можно назвать стихотворение на мотив «Почжэньцзы» («Сокрушение боевых рядов»):
Я, захмелев, нагар со свечки снял,
Меч вынул - им любуюсь при огне.
Я слышу: где-то рог зовет меня,
И грезится шатер походный мне.
На сотни ли, куда ни кину взгляд,
Всем перед битвой мясо выдают.
А у заставы, лютне вторя в лад,
О храбрости и мужестве поют.
И вот уже войска осенним днем Построились в порядке боевом.
Конь, как Дилу, конь-ветер подо мной,
' Гремит, как гром, тугая тетива...
В бою исполню долг перед страной,
И пусть пройдет о подвиге молва!
Но отчего так грустно стало мне?
Я о своей подумал седине.
(Пер. М.И.Басманова)
Последним взлетом поэзии сунского периода считают творчество Вэнь Тянь- сяна (1236-1282), жившего на рубеже эпох Сун и Юань. Он родился в г. Цзи- чжоу (пров. Цзянси), в 1256 г. с лучшими результатами сдал экзамен на степень цзиньши. Во время вторжения монголов Вэнь Тяньсян прославился как полководец, создавший на свои средства отряд и самоотверженно боровшийся против завоевателей. Период повстанческой деятельности стал переломным в творчестве поэта. Прежде он обменивался с друзьями стихотворными посланиями, создавал неплохие пейзажные миниатюры, рассказывал о поисках эликсира бес- смертия и т.д. Но события в стране побудили его обратиться к злободневной общественной проблематике. С горечью пишет поэт о сожженных врагом деревнях, незавидной участи беженцев, скорбит о судьбах родины. Ярким примером творческого стиля и настроения Вэнь Тяньсяна может служить стихотворе- ние «Южное море», исполненное в жанре пятисловного стиха люйгаи:
Берег Южного моря пред моим распахнулся взором.
Павших воинов столько - не сочтешь, - что соломы в поле.
Даже волны морские источают тления запах...
Дикий яростный ветер треплет злобно мои седины.


Глава 2. Поэзия X—XIII вв.
659
Все погибло-исчезло, ни горы не видать, ни потока,
Ни страны не осталось, ни единой семьи, ни приюта.
У великого мужа устремлений - на тысячелетья,
И земной моей жизни, я уверен, предел не положен.
(Пер. И.С.Смирнова)
Стихотворение было написано после сокрушительного поражения, которое китайцы потерпели в 1279 г. от монгольских войск на берегу Южно-Китайского моря. Вслед за этим поражением в Китае окончательно утвердилась власть северных завоевателей. Вэнь Тяньсян попал в плен и пробыл там четыре года. В тюрьме он отверг предложение перейти на службу к монголам и был казнен. Перед казнью поэт создал свое лучшее произведение -《Песнь моему прямому духу», - написанное в жанре пятисловного древнего стиха гуши и прославившее его как стойкого и мужественного человека, верного своему долгу.


Часть VI
ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Глава 1
Живопись
Основные социокультурные и стилистические направления живописного творчества
Художественное творчество Китая Х-ХШ вв. ознаменовалось невиданным прежде расцветом живописи, которая не случайно считается «гаассической» в национальной истории искусства. Именно тогда живопись, потеснив поэзию, превратилась в главного выразителя мировосприятия, духовности и социально-пси- хологического настроя общества. Первостепенными процессами внутри сунско- го живописного творчества стали, во-первых, принципиальные, по сравнению с предшествующими эпохами, изменения в жанровой иерархии; во-вторых, дальнейшая жанрово-тематическая дифференциация, что привело к окончательному формированию и утверждению базовой для традиционного китайского изобразительного искусства системы живописных жанров; в-третьих, выделение стилистических направлений (обычно обозначаемых как «школы») по социокуль- турному признаку, т.е. органически связанных с определенными социальными группами.
К таким направлениям относится прежде всего академическая живописная школа，институализированная в виде государственной Академии живописи (々а- юань), история которой восходит к танской эпохе. Ее прототипом послужил Департамент живописи {Тухуаюань), учрежденный в 738 г. в качестве структурного подразделения Академии Ханьлинь (Ханьлиньюань). Департамент живописи подчинялся общим организационным принципам Академии, но имел специфический штат из четырех рангов (чинов): исюэ («изучающий искусство», «учительствующий»), чжихоу («почтительно ожидающий»), дайчжао («ожидающий императорских указаний») и гунфэн («придворный чиновник для личных услуг императора», «состоящий в свите Академии»). Ханьлиньюань функционировали,


Глава 1. Живопись
661
Современное китайское исследование Академии живописи эпохи Сун
напомним, в большинстве государств Северных династий и в Южных царствах эпохи Пяти династий.
Неоднократно возрождали и непосредственно Департамент живописи. Особое значение исследователи придают Тухуаюань, существовавшим в Позднем Шу (Сычуань) и Южном Тан (юго-восток). Принято считать, что именно южнотанский структурный вариант Департамента живописи, учрежденный в 943 г. и обладавший определенной организационной самостоятельностью, послужил образцом для сунского Тухуа- юань. Воссоздание при Сун самой Академии Хань- линь заняло несколько лет начала правления Тай-цзу (Чжао Куанъинь, основатель и первый монарх империи Сун). Работу Департамента живописи возобновили в 976-984 гг., после покорения Южного Тан.
Хотя до начала XII в. это ведомство формально продолжало оставаться в структуре Ханълинъюанъ, его принято называть Академией живописи.
Северосунская Академия живописи сочетала в себе функции собственно живописного, образовательного и практико-методологического центра. В ее состав входили мастерские по изготовлению живописных материалов, одним из выс- ших технологических достижений которых признают изобретение《академиче- ского шелка». Для живописи (и каллиграфии) исходно использовали полотнища, изготовленные из шелка-сырца, т.е. шелковых нитей, не прошедших предварительную обработку. Первые опыты усовершенствования живописных материалов были предприняты при династии Тан (также в рамках Департамента живо- писи), когда тканьё стали подвергать специальной обработке: погружали в кипящую воду с добавленным в нее порошком крахмала, затем били деревянными валиками, в результате чего полотнище приобретало гладкую и блестящую поверхность, метафорически уподобляемую в оригинальных текстах серебряной доске. Сунский «академический шелк» такой эффектной поверхности (плохо, кстати, впитывавшей тушь и краски) не имел, зато обладал очень тонкой и ровной структурой.
Первоочередной служебной обязанностью членов Академии живописи (ху- дожников-академистов), которые приравнивались к чиновникам высших гражданских рангов, было исполнение заказов двора. Нередко такие заказы дополнительно оплачивались. Например, в 988 г. каждый из пять мастеров, совместно создавших полотно, живописующее церемонию жертвоприношения Небу, получил гонорар в размере 100 кусков шелка и 30 связок монет. Художникам-ака- демистам разрешалось выполнять и заказы частных лиц, а также выставлять свои творения на продажу. Понятно, что уже по причине статусности Академии живописи такие работы пользовались преимущественным спросом на художественном рынке, особенно в столичных кругах. Поэтому, несмотря на сравнитель- ную малочисленность художников-академистов (с 960 по 1127 г. в Академии


662
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
живописи состояло всего 76 человек), их творчество оказало огромное влияние на современные им живопись и эстетические вкусы.
В рамках Академии живописи велись также работы по созданию дворцового собрания живописных произведений. В первые годы правления Тай-цзу был издан ряд указов, предписывающих сотрудникам Ханъдинъюанъ вести поиск различных художественных раритетов - не только произведений живописи или каллиграфиче- Ксилографическое издание ских свитков, но и любых древних вещей
《Сюань-хэ хуапу» f г 、гт
J J (из бронзы, камня и т.д.). Ядром дворцово¬
го собрания послужили 50 старинных картин и каллиграфических свитков, преподнесенных в дар Тай-цзу. К 983 г. в собрании насчитывалось уже 1100 произ- ведений живописи и каллиграфии, в него отбирали и работы действующих мастеров, что служило дополнительным способом поощрения художников-академи- стов. Им же поручали реставрацию старых произведений, что позволяет связывать с академической школой истоки китайского реставраторского дела. И наконец, отдельный аспект деятельности художников-академистов составляло пре- подавание; некоторые из них, как будет показано далее, воспитали сотню и более учеников.
Окончательное превращение Департамента живописи в самостоятельное ведомство, подчинявшееся непосредственно монарху, произошло благодаря глобальной реформе, проведенной последним действующим императором Север- ной Сун Хуэй-цзуном (Чжао Цзи, прав. 1101-1125). Начавшаяся в 1104 г., она завершилась через шесть лет созданием Академии живописи. Изменения претерпела и внутренняя экзаменационная система, состоявшая прежде только из выпускных и аттестационных (для продвижения штатных художников) испытаний. Теперь установили также и переходные (после завершения каждого года обучения) экзамены. Экзаменационную программу, составленную лично главой Академии живописи, утверждали после ее коллективного обсуждения. Главное испытание состояло в создании живописного произведения на заданную тему. Задания раздавали абитуриентам и студентам, на выполнение работы отводили не более суток. Темами служили строки из поэзии предшествующих исторических эпох (в первую очередь Тан) и современных авторов. Создаваемые картины должны были иметь сугубо иллюстративный характер или же переводить литературную образность в визуальный ряд. Например, строки, повествующие об одиночестве, могли быть воплощены в образе одинокой лодки на фоне чистого неба, брошенного гнезда и т.д., о чем подробнее будет сказано далее.
Одним из наиболее значительных деяний Академии живописи при Хуэй- цзуне справедливо считают составление сводного каталога императорской жи¬
I宣和畫譜
-Д和骞
钦
河出1Ш洛出W而泜必之衮4^^於辟後此乃 衧蟲fö-i作而f之火體轿未粲也逮$訂A 衫施五ЕГТ1作$彝>.u赶利袋W之而浙分?.i 埘甘§子以六者而儿三IJüm叫扣舞一«,
,則如之盆f將以明禮tfmf^旃
TV— .ГМ? 一、 tr • ^ • H


Глава 1. Живопись
663
вописной коллекции, получившего название «Сюань-хэ хуапу» («Каталог живописной [коллекции] эры Сюань- хэ»). В нем зафиксировано 6396 работ 231 художника, начиная с эпохи Пяти династий. Картины расположены по жанрово-тематическому принципу. Всего в《Сюань- хэ хуапу» выделено 10 жанров, что является самой по- дробной жанровой классификацией для северосунской эстетической мысли. Известно, что в работе над каталогом принимали участие лично Хуэй-цзун и канцлер (цзайсян) Цай Цзин, тоже ратовавший за реформу Департамента живописи, а его составление было обусловлено, по мнению исследователей, стремлением высоко- поставленных ценителей живописи не только сберечь и систематизировать накопленные сокровища живописного искусства, но и установить государственный контроль
Го Си. «Ранняя весна» над художественным
творчеством.
Уместно задать вопрос: почему проблемы искусства приобрели такую злобо- дневность в условиях нараставшего социально-политического кризиса и угрозы вторжения чжурчжэней? Чтобы ответить на него, необходимо вспомнить, что реформа Департамента живописи проводилась в контексте масштабных преобразований идейно-религиозного характера, включая попытку создания нового варианта государственной религии. Поэтому правомерно предположить, что живописное творчество причислялось к тем творческим занятиям, которые наделялись повышенной общественной значимостью. Действительно, многие факты свидетельствуют о том, что живописные произведения наделялись особым идейным смыслом и вытекающими из него свойствами, в том числе способностью влиять на состояние духовности общества и даже оказывать метафизическое воздействие на миропорядок. Красноречивым примером служит знамени- тый свиток 1072 г.《Цзао чунь ту» (《Ранняя весна»,《Начало весны в горах», 158,1x108,2 см, шелк, тушь, легкая подцветка. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй) ведущего художника-пейзажиста второй половины XI в. Го Си (Го Чуньфу, 1020/1023-1085?, подробно о нем см. ниже). Производящий впечатление «просто» пейзажного произведения, он интепретируется некоторыми учеными в качестве аллегории, передающей через весенний ландшафт начало ста- дии процветания страны, обусловленной знаменитыми реформами Ван Аньши.
Аллегоричность академической живописи является лишь одной из ее харак- терных черт. В академической школе не могли не возобладать универсальные для официального искусства эстетические принципы и критерии, требующие в первую очередь формального сходства изображений с натурой и декоративности произведений. Понятно также и приоритетное место тех тематических направлений и групп, которые в наибольшей степени способствовали реализации идейных (воспевание правящего режима) и эстетических (создание декоративных композиций для украшения дворцовых покоев) задач живописного творче-


664
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
ства. Кроме того, методики обучения живописному искусству были основаны на изучении и копировании работ старых мастеров с целью освоения их техники и стиля. В результате академическая живопись, безусловно, способствовала сохранению национальных живописных традиций и поддержанию прямой линии преемственности между живописцами различных поколений. Вместе с тем ее образовательные методики неизбежно вели к консервативности и ортодоксальности академической школы. И наконец, пристальное внимание к живописному творчеству, проявляемое монархами, поставило академическую школу в зависимость от их персональных эстетических вкусов. Ярчайшим примером августейшего художественного диктата служит поведение того же Хуэй-цзуна, ак- тивно проявившего себя, как будет показано далее, в качестве живописца. Ситуацию, сложившуюся при нем в Академии живописи, оправданно сравнивают с положением придворных художников при Людовике XIV.
При всей неоднозначности преобразований Хуэй-цзуна в сфере искусства нельзя не признать, что они привели к некоторому обновлению тематики и эстетики академической живописи, о чем тоже еще предстоит отдельный разговор. Эти новации послужили важным фактором первоначального расцвета академической школы при Южной Сун. Примечательно, что Академию живописи восстановили в 1138 г., т.е. как раз в тот год, когда власти империи и чжурчжэнь- ского государства Цзинь подписали мирный договор, положивший конец десятилетнему кровопролитию и обусловивший возможность сосуществования двух держав. Наряду с юридической самостоятельностью Академия живописи тогда впервые обрела и территориальную автономию: ей отвели собственный земельный участок в 8-9 км от столицы - г. Линьань (на противоположной стороне оз. Сиху). Заслуживает внимания точка зрения, что воссоздание Академии живописи и покровительство властей живописного творчества являлись важной органической частью государственной политики, проводимой основателем Южной Сун императором Гао-цзуном (Чжао Гоу, прав. 1127-1162) и направленной на консолидацию общества и повышение авторитета правящего дома. С периодом правления Гао-цзуна, прошедшим под девизом Шао-син (1131-1162), и царствованием его преемника Сяо-цзуна (Чжао Юань, прав. 1162/63-1189) соотно- сят и высшую точку развития южносунской Академии живописи. Методики обучения по-прежнему строились на копировании работ мастеров прошлого, художники-академисты должны были следовать классическим живописным традициям, создавать произведения на заданные темы и в соответствии с державными эстетическими запросами. Тем не менее новые веяния на некоторое время возобладали над консервативностью, примером чего служит творчество знаменитых художников-академистов Ma Юаня (Ma Яофу, 11607-1225) и Ся Гуя (Ся Юйюй, 1180/11957-1230/1264?), о которых подробно будет рассказано далее.
Полярным по отношению к академической школе выступает направление, ассоциируемое с «любительской живописью», за которым в дальнейшем утверди- лось определение вэныэньхуа (《школа/объединение художников-литераторов», 《живопись образованных/культурных людей»). Это терминологическое сочетание,


Глава 1. Живопись
665
введенное Дун Цичаном (1555-1636), одним из крупнейших теоретиков и историков живописи эпохи Мин (1368- 1644), имеет два основных значения. В широком смысле оно прилагается к творчеству непрофессиональных (самодеятельных) художников, т.е. людей, которые либо вообще не состояли на службе (что было достаточно редким явлением для китайского имперского общества, за исключени- ем монашествующих), либо, будучи чиновниками, занимались живописью для собственного удовольствия, на досуге. В более узком смысле под вэньжэньхуа имеют в виду как творческое объединение, сложившееся вокруг неоднократно названного на страницах этой книги знаменитого деятеля культуры (мыслитель, литератор, каллиграф) Су Ши (Су Дунпо), так и созданное членами этого объедине- Дун Цичан.
ния стилистико-живописное направление. Автопортрет
Эстетические взгляды Су Ши излагаются во многих его сочинениях, включая поэтические произведения, письма, эссе и заметки из литературных сборников. К теоретическим проблемам живописного творчества настойчиво обращались и многие его единомышленники: родной брат - Су Чэ, кузены - Чао Бучжи (1053-1110) и Чао Юэчжи (1059-1129), а также Хуан Тинцзянь, поэт и политический соратник Су Ши. Среди членов непосредственно вэньжэньхуа историей и эстетикой национальной живописи наиболее активно занимался Ми Фу (Ми Фэй, 1052-1107). Его взгляды, включая оценки конкретных мастеров и картин, запечатлены в собрании его разрозненных заметок и записей его высказываний, получившем название «Хуа ши» («История живописи», есть перевод на русский язык, выполненный Е.В.Завадской). Сразу скажем, что кроме Ми Фу - выдающегося живописца и каллиграфа - в вэньжэньхуа входили Ли Гунлинь (1049- 1106), больше известный под псевдонимом Ли Лунмянь («Ли [с горы] Спящего дракона»), и Вэнь Тун (1018-1079), а к «следующему поколению» причисляют Ми Южэня (1086-1165) и Ван Тинъюня (1151/1156-1202), сына и племянника Ми Фу соответственно; о живописном творчестве их всех нам предстоит от- дельный разговор.
Gy Ши впервые четко отделил《любительскую живопись» (в его терминоло- гии или《живопись чиновников») от академической школы, кото-
рую он обозначил как гуньянъхуа («придворная живопись»), что по смыслу соответствует понятию «официальное искусство». Тем самым он первым в истории китайской эстетической мысли заявил о принципиальных различиях между творчеством самодеятельных и профессиональных художников, под которыми имелись в виду как действительные члены Академии живописи, так и все придворные живописцы {гуньянъ-хуацзя). Живопись являлась их профессиональным занятием, дающим им средства к существованию, а потому они неизбежно должны были полностью подчинять свое творчество официально принятым эстетическим установкам и угождать персональным художественным предпочте-


666
Часть VL ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Су Ши {современная картина, стилизующая живопись вэньжэньхуа)
ниям монархов, знати, а также частных заказчиков. В то же время человек, живущий на жалованье чиновника либо на какие-то иные средства и занимающийся живописью ради собственного удовольствия, может позволить себе творить вне каких-либо диктуемых сверху эстетических установок и гос- подствующих в обществе художественных вкусов. То, что именно положение художника-любителя является определяющим критерием школы вэньжэньхуа, признает и большинство современных ученых.
Еще в середине XX в. исследователи эстетико-теоретических взглядов Су Ши сошлись во мнении, что они основываются на натурфилософских представлениях и эстетических воззрениях, идущих от даосской философии и учения буддийской школы чанъ (чань-цзун), в рамках которой была разработана целостная эс- тетическая программа, подробнее о которой и порожденном ею живописном идейно-стилистическом направлении (《чаньская живопись») будет сказано в спе- циальном разделе настоящей главы. В центре рассуждений Су Ши находится проблема вдохновения в аспекте способов достижения максимальной свободы творческого акта, определяемой в оригинальной терминологии как «исьслючи- тельность» {ипинь, игэ). Рассматривая эту проблему, он постулирует несколько тезисов. Главный из них заключается в том, что живопись должна передавать не формальные особенности натуры, а ее внутренний смысл, раскрывающийся человеку через спонтанно-интуитивное постижение им окружающей действительности. Исходя из данного постулата, Су Ши опровергает надобность точного воспроизведения «безжизненных оболочек» (в его терминологии), т.е. реалий и предметов. Природный объект есть не более чем сырой материал, который должен претерпеть качественную трансформацию в процессе перевода его в художественный образ. Значит, содержание, изобразительный ряд и манера исполнения живописного произведения полностью зависят от личности художника - его жизненных, мировоззренческих позиций, индивидуального живописного почерка, а также его сиюминутного настроения в момент творческого акта. Спонтанно-интуитивному постижению окружающей действительности должна соответствовать, по мнению Су Ши, спонтанность творческого процесса. Художник сколько угодно может готовиться к созданию картины - созерцать натуру, мысленно отбирать сюжеты и образы, прорабатывать ее композицию и гото- вить себя к необходимому для живописного акта психико-эмоциональному состоянию. Но само написание картины должно производиться одномоментно, в максимально короткое время. Су Ши употребляет выразительную метафору, в которой быстрота творческого акта уподобляется стремительности бега зайца, спасающегося от налетевшего на него сокола: если заяц хоть чуть-чуть промед-


Глава 1. Живопись
667
Су Ши. «Высохшее дерево и одинокий валун»
лит, все будет для него потеряно. Поэтому любые профессиональные навыки, с точки зрения Су Ши, лишь препятствуют свободе творчества и должны оставаться достоянием исключи- тельно ремесленников. Он доводит до логического завершения идеи об элитарности живописного творчества, заложенные еще в теоретических построениях танского историка и теоретика живописи Чжан Яньюаня (8107-890?) и Цзин Хао (Цзин Хаожань, 855/889-915/923, подробнее о нем см. ниже), категорически различая «истинную живопись» и《ремесленные поделки». Под создателями《ремесленных поделок» Су Ши как раз и имел в виду профессиональных художников, которые, пройдя обучение и набравшись умелости {нэп) и сноровки (цяо), способны в лучшем случае адекватно передать внешний вид натуры. Тем самым Су Ши ставил под сомнение не только профессиональное живописное обучение как таковое, но и художественную ценность деятельности Академии живописи. Важной теоретической заслугой Су Ши является также четкая формулировка и аргументация идеи органиче- ского единства поэзии, живописи и каллиграфии, которые провозглашаются им определяющими видами творческой деятельности личности, с акцентированием их предназначения исключительно для выражения духовного потенциала и индивидуальности человека.
Известно, что Су Ши не ограничивался теоретическими разработками и пы_ тался реализовать их в живописной практике. Сохранились сведения, что он работал преимущественно в монохромной технике и предпочитал создавать камерные композиции, состоявшие из каменных валунов, бамбука или засохших деревьев с искривленными - словно извивы тела дракона - стволами. В этих рисунках современники (в частности, Ми Фу) усматривали образное воплощение тех дум и тревог, которые терзали душу художника. Настроениями пессимизма и безысходности пронизана одна из немногих сохранившихся работ Су Ши - кар- тина《Ку му цянь ши ту» (《Высохшее дерево и одинокий валун», 23,4x50,9 см, бумага, тушь. Частная коллекция, Япония), на которой воспроизведена композиция из валуна причудливой формы и растущего из-под него старого дерева.
Несмотря на внешний антагонизм между академической школой и школой «художников-литераторов», непроходимой границы между ними не было. Следует помнить, что появление вэнъжэньхуа вызвали не только и не столько идейно-эстетические искания. За этим направлением скрывались общее разочарова- ние в эффективности реформ, понимание необратимости экономического упадка, переживаемого страной, предвидение внутреннего коллапса и внешней агрессии. Подобные настроения стали проявляться в живописном творчестве еще в первой половине XI в., раньше всего в работах самодеятельных художников, которые


668
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
принадлежали к столичной знати. Творчество этих художников Су Ши тоже выделил в самостоятельное стилистическое направление - «живопись знати» {ши- дафухуа), - которое в зарубежной искусствоведческой литературе нередко опре- деляют как «лирический стиль». К числу его типологических особенностей от- носят преобладание монохромной техники и создание пейзажных композиций, в которых через систему специальных образов передавалось чувство тревоги сановных художников. Особенно широко варьировались сцены снежного вечера (намек на «непогоду» и «мглу», охватывающих страну), летящей гусиной стаи (образ опалы и одиночества), одиноких лодок в тумане. Налицо также связь жи- вописи с поэзией, проявляющаяся в активном использовании образов, восходя- щих к литературному языку, в умозрительности и иллюстративности ландшафтных видов. Примечательна популярность в среде «художников-аристократов» пейзажей района рек Сяо (Сяоцзян) и Сян (Сянцзян, обе в Хунани), местности, бывшей с глубокой древности одним из главных фокусов культурно-художественного пространства Китая. Она ассоциировалась с мифологическими сюжетами и прославленными легендарными и историческими лицами, почитавшимися как олицетворение творческой личности.
Зачинателем «живописи знати» считают Сун Ди (10157-1080?), ставшего цзиныии около 1038 г. и в 1040-1070-х годах поднявшегося по служебной лестнице достаточно высоко - до заместителя главы Министерства церемоний и руководителя одного из подразделений Высшей финансовой комиссии (Саньсы). Близкий друг Су Ши, а также ученого и государственного деятеля Сыма Гуана, он выступил против реформ Ван Аньши, за что поплатился ссылкой. В изгнании он и создал серию картин, известных как《Сяо Сян ба цзин» (《Восемь видов Сяо и Сян», частично сохранились в копиях).
Если Сун Ди был зачинателем разбираемого направления, то самой заметной фигурой в нем является Ван Шэнь (1037/1048-1093/1104), представитель старинного аристократического семейства и супруг одной из сестер императора Шэнь-цзуна. Он обучался живописи у Го Си и на первых порах относился к числу наиболее консервативно настроенных художников-аристократов, следуя в своих работах стилистике знаменитого мастера X в. Ли Чэна (Ли Сяньси, 919-967, подробнее см. далее) и находясь под немалым влиянием《золото-бирюзового стиля» (цзиньбифа, букв, «правила/законы золота и бирюзы»), характерного для академического пейзажа эпохи Тан. Наиболее показательным произведением «академического» этапа творчества Ван Шэня является свиток «Юй цунь сяо сюэ цзин ту» («Рыбацкая деревня под первым снегом», 44,5x219 см, шелк, тушь, легкая подцветка. Музей Гугун, г. Пекин), имеющий четкое диагональное построение, при котором вся правая часть полотна заполнена «стеной» вздымающихся пиков. На передний план вынесено изображение сосны (копирующее ма- неру живописи деревьев Ли Чэна), которая выступает в роли меридиана, обозначая центральную вертикаль свитка. На левой стороне картины ширится водное пространство, окаймленное горной цепью — «осциллограммой» причудливо-фан- тазийных силуэтов на заднем плане.


Глава 1. Живопись
669
Совершенно иначе выглядит картина того же автора «Янь цзян де чжан ту» (《Река в тумане и застывшие пики», 45,3x165,5 см, шелк тушь, легкая подцветка. Шанхайский художественный музей), написанная по мотивам стихов Су Ши, что уже само по себе знаменовало поворот к творчеству 《художников-литерато- ров». Этот свиток категорически противоречит всем академическим принципам. Приблизительно две трети его поверхности занимает свободное пространство, создающее впечатление густой пелены тумана. В левой части композиции помещены горы, покрытые деревьями, которые, словно скалистый остров, выступают из туманной или водной глади и кажутся призрачным миражом, подобно горам на картинах Ми Фу.
«Живопись знати» в немалой степени содействовала росту популярности творчества и эстетических установок вэнъжэнъхуа в придворном и столичном кругах: тот же Ван Шэнь был лично знаком с Ми Фу и преклонялся перед его мастерством. С заключительной трети XI в. отчетливо прослеживается и влияние живописи вэнъжэнъхуа на академическую школу, что проявляется, в частности, в распространении там монохромной техники. Более того, считают, что Хуэй-цзун стремился обновить академическую школу именно путем внедрения в нее эстетических принципов и тематико-стилистических приемов, разработанных самодеятельными художниками. Исключительно показательны сведения о привлечении императором к составлению《Сюань-хэ хуапу» Ми Оу. Сближе- нию указанных структурно-стилистических направлений объективно способствовало господство в них пейзажного жанра, в китайской терминологии шанъ- шуй(хуа) («живопись/изображения гор и вод»), занявшего определяющее место в художественном творчестве Х-ХШ вв.
fen
«Река в тумане и застывшие пики» {фрагмент)
Пейзажная живопись
В китайском живописном творчестве X-XI вв. происходит новая расстановка жанров. Религиозная живопись и жанр жэньу(хуа), или «изображение людей и предметов» («изображение фигур»), занимавшие ранее первое место, уступили место пейзажу и хуаняо(хуа) («живопись цветов и птиц»). Этот процесс был обусловлен глубинными изменениями в мировоззрении и духовной жизни китайского общества. В этом отношении можно сказать, что эпоха Сун является пол- ным антиподом эпохи Тан. Мода на чужеземное и интерес к внешнему миру


670
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
сменились, как уже отмечалось выше, вниманием к внутренним проблемам, открытость миру танской культуры сменилась интравертностью сунской. Чувство, воображение, рефлексия, интерес к прошлому - вот что отличает человека сун- ской поры. Сунцы открывают мир природы и благоговейно его исследуют, они переосмысляют древнюю философию и создают новое учение. Время с X и до середины XIII столетия знаменито напряженной духовной жизнью, взрывом творческой энергии, соцветием талантов - философов, поэтов, художников.
Начиная с X в. художники вдохновлялись идеями даосизма и буддизма школы чань, которые и сыграли решающую роль в становлении пейзажа, в оригинальной терминологии. Цель художника-пейзажиста - предельное обобщение образа природы, поэтому многие пейзажи — не конкретный уголок природы, не изображение увиденного, а панорама мира, как у Го Си, или изобразительные мотивы, возвышенные до уровня символа, как у Ми Фу и Ma Юаня. Китайские художники всегда считали природу своим главным учителем, а проблему передачи сходства - основной задачей. Каждый художник делал зарисовки с натуры, он имел целые альбомы, и порой почерк в зарисовках был очень далек от манеры их автора в работах, написанных по памяти в тиши кабинета. Среди разнообразных пластических задач самыми важными были поиски пространственных построений. Можно даже сказать, что пейзаж писался ради передачи про- странства.
Уместно сослаться на экзамены в Академии живописи и на темы, предложенные ее тогдашним руководителем Го Си. Среди 100 сформулированных им тем преобладают те образы природы, которые сам художник наблюдал, изучал, прочувствовал. В отрывках, которые предлагает Го Си в качестве тем для свитков, дается зримо осязаемый образ природы или, по словам его сына Го Сы (вторая половина XI - начало XII в.)? стихи «описывают природу так, будто она перед глазами наряжается»:
Один посетил селенье в горах,
Отдохнув, воротился к броду.
Видна вдалеке сквозь сосен стволы Цепь камышовых хижин.
Услышал хозяин гостя шаги,
Но ворота пока закрыты.
За старым плетнем над сорной травой Мотыльки желтокрылые вьются.
(Пер. К.Ф.Самосюк)
В этих поэтических строках заключена визуальная пейзажная картина: сначала гора - верхний, дальний план; затем - сосны и хижины, т.е. план средний; наконец, плетень, двор с домом и мотыльки - ближний план. В пределах стро¬


Глава 1. Живопись
671
фы, как и в пределах свитка, происходит движение: перемещение в пространстве от вершины горы до плетня и, соответственно, преодоление этого пространства во времени. Композиционно как нельзя лучше приспособлена для этого подвижная точка зрения, постоянная (или почти постоянная) для китайской живописи и, как видно из приведенного отрывка, используемая и в поэзии. При этом глаз необязательно движется параллельно поверхности свитка, это движение может идти в любом направлении, давать возможность художнику показывать разные ракурсы и, что особенно интересно, передавать эффект максимального удаления (вершина горы, далекие облака) и максимального приближения (мотыльки). Высказывания Го Си о достоинствах близкого рассматривания приве- дены в трактате《Линь цюань гао чжи» (《О высокой сути лесов и потоков»), со- ставленном Го Сы:《Если изображаешь потоки, горы и рощи，извилистые, кра_ сиво петляющие, как будто все это приближается, - не бойся деталей, потому что они полностью удовлетворяют желание зрителя рассматривать с близкого расстояния». Сопоставление близкого и далекого, где близкое может быть срезано нижним краем свитка (т.е. давать предельную к зрителю близость), - один из самых распространенных в сунской живописи приемов передачи глубины пространства.
Темы, предлагавшиеся в Академии живописи, позволяли экзаменующимся проявить свою индивидуальность, они были рассчитаны на ассоциации и лишены величественности (сотворенной вдохновением, но и увиденной) и сложности пейзажа Северной Сун. Самый эпатирующий западного зрителя пример из экзаменационных тем таков: «Копыта лошади стали ароматными после того, как она прошла по опавшим цветам». (Один искусный мастер, чтобы передать эту мысль, нарисовал бабочек, вьющихся над следами лошади.) Дело в том, что не потому бабочки вьются, что лошадь прошла по цветам, а потому, что лошадь оставила после себя кучи навоза, над которыми и вьются бабочки.
Приведенные Го Си примеры позволяют увидеть три типа родства между пейзажной живописью и поэзией. Первый из них - родство образное и сюжет- ное: горы, сосны, вода, камни, мосты, хижины, гуси. Китайская поэзия очень конкретна в том смысле, что при чтении стихов легко возникают зрительные образы, а китайской образности свойственна и большая устойчивость, повторяемость. В противоположность европейскому стремлению к новизне, к тому, чтобы сказать так, как до этого никто не говорил, китайские поэты вновь и вновь возвращались к постоянным, отстоявшимся темам и образам. В этом для них была и подлинность переживания, и абсолютная правдивость, освященная авторитетом времени, и, что тоже важно, доступность в силу привычки. Второй тип - родство композиционное и сходное решение пространства. Третий тип родства не так очевиден для людей, не знакомых с китайской каллиграфией и особенностями иероглифической письменности. Сам иероглиф напоминает по своей композиции свиток и строится сверху вниз. Техника владения кистью и в каллиграфии, и в живописи совершенно одинакова, совпадают формы и названия линий, штрихов и точек; каждый, кто владеет кистью, может быть и калли¬


672
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
графом, и художником. Искусство каллиграфии ценилось в Китае наравне с искусством живописи. «Живопись и каллиграфия принадлежат к одной категории,- пишет Го Си, - поэтому и говорят, что тот, кто красиво пишет, часто и рисует хорошо, может быть, потому，что безостановочно вращает рукой, когда пользуется кистью».
Иероглиф воспринимается не столько слухом, сколько зрением, и несет в себе не только информацию о понятии, но и художественное, образное его толкование, выраженное в искусстве каллиграфии. В Китае всегда ценились абстракт- ная красота иероглифа и гармония элементов, его образующих; каллиграфию оценивали с тех же позиций и теми же словами, что и произведения живописи.
Начиная с работ Цзин Хао, старшего среди пейзажистов X в., пейзаж становится не просто самостоятельным, но и ведущим жанром. Постепенно уходит в прошлое иллюстративность, описательность танских и более древних свитков и настенных росписей; исчезает композиционная замкнутость, отдаленность мира, изображенного художником, от зрителя; нет больше преграды в виде кольца гор или деревьев на первом плане. В пейзажи Цзин Хао можно, как говорили китайские критики,《войти». Пейзажный свиток становился объектом созерца- ния и средством освобождения от суеты повседневности; рассматривая картину, зритель приобщался к дао - пути природы - и осознавал себя частью природы.
В своей работе《Би-фа цзи» (《Записки о приемах письма кистью»,《Записи о законах кисти»,《Заметки о приемах [письма] кистью») Цзин Хао противопо- ставляет простое воспроизведение видимого, основанное на внешнем сходстве, подлинному произведению живописи, в котором есть два главных качества, или две ценности (ло), - одухотворенность ци и гармония, соразмерность юнъ, позволяющие художнику постичь подлинную правду, сущность явления; задача художника - не воспроизведение реальности, а ее осмысление. Совершенное владение техникой было априорным условием творчества; почти во всех сочинениях о живописи можно встретить такие определения: «есть кисть, есть тушь» (ю би, ю мо) или «нет кисти, нет туши». В трактате X в. описаны две манеры: одна из них называется —《прилежная», тщательная, линейная или, как мы сейчас говорим，графическая, т.е.《есть кисть» (ю Вторая манера - г“!' или «свободная», тональная, где большую роль играет пятно туши, т.е. живописная: выражение《есть тушь» (ю wo) определяет ее свойства. Тональная живопись стала популярной лишь в X в.
Споры о преимуществах《кисти» или《туши», т.е. линейной или тональной живописи, волновали критиков X-XI вв. Цзин Хао и в своих «Записках», и в свитках пытается примирить, объединить оба качества. Действительно, в немногих сохранившихся пейзажах художника можно увидеть эту попытку. Речь идет прежде всего о приписываемом ему свитке «Куанлу ту» («Горы Куанлу», «Горный пейзаж», копия XI-XII вв., 185,8x106,8 см, шелк, тушь, краски. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). Правда, по сравнению с живописью XI-XII вв. такая попытка кажется еще робкой, и Цзин Хао-теоретик опережает художника. Примечательны слова о его творчестве Ми Фу，отмечающего，что《Цзин Хао


22. Су Хаяьчэиь. Играющие дети (альбомный лист). 23. Ma Юань. Весенняя прогулка по горной тропе


■
■


25. Ян Вэй. Два скакуна.
26. Слива, бамбук и пара воробьев. Музей Гугун. Пекин


27. Ши Кэ. Патриарх и тигр. 28. У Юаньчжи. Красные скалы


，讀^J.:


31. Ma Линь. В умиротворении слушаю, как поют сосны. Бумага, тушь, краски


byzwa Теджапрабха в окружении оожеств планет. Шелк, клеевые краски Хара-Хото. Начало XII в.


шш
шш
щ


55. Парчовый халат пао с фигурами птиц в медальонах. Эпоха Сун. 56. Шелковая ткань кэсы с зооморфным и цветочным декором


Глава 1. Живопись
673
отличался умением рисовать вершины гор среди облаков. Его горы крутые и массивные со всех четырех сторон». Крутизна передается строгими вертикалями складок гор, массивность - мягкими размывами туши у их оснований.
Младшим современником и учеником Цзин Хао был Гуань Тун, который работал в первой половине X в. при дворе династии Поздняя Тан. Предельно важны характеристики его творчества, данные в знаменитом трактате 1082 г. по истории живописи Го Жосюя «Тухуа цзянь вэнь чжи» («Записки о живописи: что видел и слышал», перевод на рус. яз.
К.Ф.Самосюк). Там он наряду с Ли Чэном и Фань Куанем (см. ниже) включен в когорту саньцзя, или «трех великих мастеров» («Три великих пейзажиста X в.»). «Гуань Тун, - читаем у Го Жосюя, - хотя и учился у Цзин Хао, но это, как говорится, синее, извлеченное из травы индиго» -определение, означавшее, что ученик превзошел своего учителя. К сожалению, документированных картин Гуань Туна не сохранилось, хотя ему приписы- вается несколько свитков из музея Гугун в Пекине и из японских собраний; наиболее близкой к подлиннику признана картина «Гуань шань син люй ту» («Путники, идущие через перевал», принятый вариант перевода названия - «Путники на горной дороге», копия середины XI в., 144,4x56,8 см, шелк, тушь, легкая подцветка. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). Всю поверхность этой картины занимают горные формы, расположенные вертикальными планами и схо- дящиеся вместе, чтобы образовать похожий на крепостную башню высотный массив, резко обрезанный в верхней части краем свитка и как бы выступающий за границы художественного пространства. Формы гор, прорезанные тяжелыми тектоническими складками, выполнены в трех последовательных техниках: их контуры очерчены графически и состоят из переменно расширяющихся и утончаю- щихся линий; фактура горной породы, характеризующаяся углублениями и выступами, а также текстура поверхности переданы быстрыми скользящими мазками; объем смоделирован посредством тушевой штриховки и размывов, что соз- дает оптический эффект трехмерности изображений и пространственной глубины.
Мнения ценителей искусства, живших в то время, когда оценка творчества Гуань Туна еще основывалась на знании оригиналов, не всегда совпадали. Пристрастному Ми Фу фигуры в его пейзажах казались «простоватыми», он находил недостатки и в изображении деревьев. Объективный и рациональный Го Жосюй, напротив, высоко ценил Гуань Туна: «Формы камней твердо застывшие, сплетенные деревья пышно разросшиеся, башни и павильоны по-древнему изысканны, людские фигуры безмятежно уединены - вот каков стиль мастера Гуаня». Го Жосюй замечает и особенность техники художника, которую он унаследовал от своего учителя: сочетание размывов туши со свободным владением линией.
Цзин Хао. «Горы Куанлу»


674
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Ли Чэн (Го Си именует его прозвищем Инцю, происходящим от названия его родного уезда) - художник легендарной славы. У него было много и учеников, и последователей, и фальсификаторов на протяжении почти тысячелетия. Ли Чэн происходил из знатной семьи ученых-конфуцианцев, он сдал государственные экзамены на степень цзиньши, что открывало путь к карьере государственного чиновни- ка, занимал высокий пост при дворе императора и был награжден золотой печатью на пурпурном шнуре. Не исключено, что именно ему принадлежит знаменитый трактат «Хуасюэ мицзюэ» («Тайны живо- писи»), нередко приписываемый великому танскому поэту и живописцу Ван Вэю (701-761/698-759). Среди картин, которые и сейчас связываются с именем Ли Чэна и которые, по мнению ученых, являются копиями XII-XVII вв., наиболее знамениты «Цин луань сяо сы ту» (принятый перевод названия «Буддийский храм в горах после дождя», 118,8x56 см, шелк, тушь, краски. Галерея искусств Нельсона-Аткинса, г. Канзас-Сити) и «Ду бэй хуэй ши ту» («Чтение стелы», «Читая стелу», 126,3x104,9 см, шелк, тушь. Муниципаль- ный музей, г. Осака); назовем также свиток《Путники в зимнем лесу》（другое название «Сосны и камни», 161,9x100,3 см, шелк, тушь, краски) из коллекции музея Метрополитен. Монументальные, патетические композиции художника порой называют романтическими, вкладывая в это смысл даосско-чаньского отношения к природе. Возможно, Ли Чэн был родоначальником так называемых одноугольных или диагональных композиций, в которых изображение сосредоточено в одном углу и в которых пустое пространство начинает играть такую же важную роль, как заполненная часть свитка. В свитке «Сосны и камни» диагональ делит его на две части, она определяет взаимодействие форм камней и деревьев с пространством. Ли Чэн лишает пространство замкнутости и при этом максимально выдвигает на первый план какую-нибудь одну деталь - старые
Ли Чэн. «Путники в зимнем лесу» («Сосны и камни»)
корни сосны, сухие ветви, срезанные нижним краем свитка, - противопоставляя ее бесконечной глубине пространства. Пустоты расширяют границы пространства вглубь, по горизонтали оно раздвинуто дорогой.
Начиная с X в. осваивается вертикальная форма свитка; в работах Цзин Хао, Гуань Туна, да и в некоторых произведениях самого Ли Чэна величие и бесконечность мира передавались большими размерами гор, закрывавших всю поверхность картины. В свитке же «Сосны и камни» Ли Чэн нашел точное соот- ношение между заполненными и пустыми частями свитка. Ли Чэн выступает в нем мастером «ровной дали». Умение изобразить, по словам Го Си, «три дали» саньюань: даль высокую гаоюань (высоту гор), глубокую ьиэньюань (пространство за горой) и ровную пиньюань, т.е. поиски пространственного решения,-


Глава 1. Живопись
675
Правила изображения Правила изображения трех Правила изображения трех трех далей. Высокая даль далей. Глубокая даль далей. Ровная даль
было главной проблемой пейзажной живописи X в. За «ровные дали» одни критики высоко ценили Ли Чэна, другие не одобряли. «Прелесть лесного тумана и ровных далей первым постиг мастер из Инцю», - пишет Го Жосюй. Высоко ценил Ли Чэна и Ми Фу. Обоих не удивляла необычная для китайской живописи того времени манера художника писать пейзаж с низкой точки зрения, почти на уровне человеческого глаза, близкой к европейской живописи. Однако их современник Шэнь Ко (1031-1095) порицает Ли Чэна за то, что он не смотрит на пейзаж «подобно тому, как мы смотрим на искусственные горы и камни в нашем саду», т.е. как на миниатюрный пейзаж, увиденный сверху. Шэнь Ко считал, что если следовать правилам Ли Чэна и смотреть «снизу вверх с позиции человека, стоящего на ровном основании, то мы не сможем увидеть больше, чем одну сторону горы в одно и то же время. Если мы встанем на востоке горы, ее западная часть будет далека, а если встанем на западе горы, ее восточная часть будет далека». Критик возражает против фиксированной точки зрения, против направленности взгляда «снизу вверх», с позиции стоящего на земле человека. Дейст- вительно, фиксированная позиция глаза, являющаяся нормой для европейского мастера начиная с эпохи Возрождения, редко встречается в китайской живописи. Прежде всего она противоречит самому смыслу пейзажной живописи, цель которой - показать как можно больше: и западную, и восточную стороны горы, то приближаясь к ней, то удаляясь, рассматривая ее и сверху и сбоку одновременно или показывая и экстерьер и интерьер построек. Художник будто свободно движется над землей, подвижная точка зрения бесконечно расширяет его возможности, позволяет писать пейзажи-панорамы, полно и всесторонне в буквальном смысле слова изображать видимое.


676
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Фанъ Куанъ. «Путники среди гор и потоков»
Диагональные композиции Ли Чэна, сопоставление резко выдвинутого на зрителя первого плана с пустотой глубинной дали, трактовка пространства в искусстве X в., осознание его динамичности - все это было усвоено и развито в XI в. Го Си.
Среди веников Ли Чэна наиболее знаменит Фань Чжун- чжэн (Фань Чжунли, 9507-1027?), гораздо более извест- ный под своим прозвищем Фань Куань (т.е.《вольный», «широкий», «щедрый»). Го Си пишет, что Фань Куаню не хватало изящества и привлекательности Ли Чэна. Действительно, у него нет простоты и ясности учителя; его мир могуч, его творческий темперамент сродни гигантским горам, кручам и водопадам, которые он писал. Фань Куань, в отличие от Ли Чэна, никогда не служил, он удалился в горы и вел жизнь отшельника. Образ Фань Куаня, тип его личности за- печатлен в отзыве Го Жосюя:《."писал пейзажи; духовной сопричастностью (с природой) постиг главный принцип мироздания, необычайным талантом никто не мог с ним сравниться. Его стиль и правила отличались от (искусства) Гуаня и Ли. Вид и манеры имел возвышенные древним духом, а действия его в мире были необузданно грубые шуе. Пристрастился к вину и почитал дао».
Эта характеристика много дает для понимания индивидуальности художника и природы вдохновения в даосизме и школе 《Необузданно грубый» при- менительно к художнику воспринималось как качество положительное, позво- ляющее сбросить обузу суетных привычек и возвыситься《до природности». По словам акад. В.М.Алексеева, шуе (необузданно грубый в его переводе), прилага- ясь к поэтическому вдохновению, означает «отраспущение самого себя в природообразное наитие, ослабление уз грубой земли до совпадения освободившейся души с веяниями природы, разрыв с узами мира».
В пейзаже《Си шань син люй ту» (《Путники среди гор и потоков》，206,3 X 103,3 см, шелк, тушь, легкая подцветка. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй) Фань Куань подтверждает свою славу мастера «высокой дали». На первом плане, у нижнего края свитка - причудливой формы камень; его огибает тропа, идущая вдоль р5^чья; у самой воды, справа, спешившиеся путники; тропа теряется в роще, а чуть выше, из-за деревьев, виднеются крыши храма. Сразу же за передним планом вздымается стена горы, поражающая тяжестью своей массы. Вершина покрыта кустарником - это характерный для Фань Куаня прием, а ее вертикаль членят струи водопада, которые обволакивают брызгами ее основание и разливаются рекой на первом плане.
Объединяющей всю композицию является точка зрения сверху вниз. Она и связывает различные планы в пределах вертикального свитка, и дает возможность показать вершину горы, крыши храма, увиденные сверху фигуры осликов.


Глава 1. Живопись
677
Цюй Дин. «Летние горы» (фрагмент)
Кроме нее присутствуют и другие точки зрения: художник и зритель как будто стоят перед горой, перед камнем у нижнего края свитка, им открывается поворот потока воды и снизу увиденная роща. Три четверти свитка занимает масса горы; она так велика, что не умещается на свитке и срезана его краями, так что зритель мысленно продолжает ее. Вся картина построена на сопоставлении огромных масс светлого и темного: густой тушью, точками и штрихами написана гора, затем Фань Куань переходит к жидкой туши, а у основания горы оставляет естественный цвет шелка, чтобы передать брызги и туман над водой. На ритмичном чередовании светлого и темного, линии и массы штрихов и точек построена и нижняя часть свитка.
Цзин Хао, Гуань Тун и Фань Куань - северяне. Одновременно с ними на юге Китая творили Дун Юань (9007-962?) и монах Цзюйжань (работал в 960- 980-е годы), прославившиеся своим умением передавать дымку, туман, влажную атмосферу при помощи размывов туши. Они писали длинные горизонтальные свитки, на которых изображались река, текущая среди гор, и тающие в дымке холмы, т.е. пейзажи «ровной дали», в которых образ природы мягок и спокоен в отличие от грандиозного и сурового мира северян. Таковы, например, ландшаф- ты (все дошли в копиях) Дун Юаня《Сяо Сян ту» (《Реки Сяо и Сян», 50x141 см, шелк, тушь, легкая подцветка. Музей Гугун, г. Пекин) и «Ся шань ту» («Летние горы», 49,2x311,7 см, шелк, тушь. Шанхайский художественный музей). Географические и климатические особенности, а таюке утонченные вкусы южан, сложившиеся исторически, привели к существованию столь различных направлений в пейзажной живописи X - начала XI в., с несхожими образами природы и со своеобразными приемами. Именно у южан Го Си, живший в следующем веке, научился передавать тональные переходы от темного к светлому, писать жидкой, сильно разведенной тушью. Дун Юань и Цзюйжань оставались образцами и для поколения мастеров династии Южная Сун, в том числе для Ma Юаня и Ся Туя.
Цюй Дин (1033-1056) и Сюй Даонин (9707-1052) были непосредственными предшественниками Г о Си. Имя Цюй Дина, не упоминавшееся китайскими критиками среди имен великих мастеров, встречается в трактате Го Жосюя. В коллекции императора Хуэй-цзуна хранились работы художника. На свитке «Лет- ние горы» (45,3x115,2 см, шелк, тушь, краски. Музей Метрополитен, Нью-Йорк)


678
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Сюй Даонин. «Ловля рыбы в горном потоке» {фрагмент)
изображен вечер в горах. Все изобразительные мотивы подчинены горизонтали, движение построено на постепен- ном нарастании форм по мере приближения к главной горе, вершина которой срезана верхним краем свитка. Ритм не замедляется в левой части свитка; главная вершина доминирует над пейзажем, но не является осью симметрии. Цюй Дин дает несколько цепей гор и по горизонтальной, и по вертикальной оси свитка. Эта принципиально новая композиция принадлежит уже XI в. и используется Го Си.
Еще ближе картинам Го Си свиток Сюй Даонина《Юй фу ту» (《Ловля рыбы в горном потоке», или《Рыбаки», 48,9x209,6 см, шелк, тушь легкая подцветка. Галерея искусств Нельсона-Аткинса, г. Канзас-Сити). Композиция этого свитка не имеет аналогов в истории китайского искусства. Художник конструирует мир столь беспредельной силы и делает это с таким необузданным размахом, что, вспоминая терминологию традиционной критики, его талант, его творческий темперамент хочется назвать природоподобным, самоестественным цзыжанъ. Однако мы не находим ничего подобного такому сравнению в сочинениях о живописи сунской поры: пристрастному Ми Фу он не нравится, Го Жосюй его умеренно хвалит.
Заметим, что при анализе китайских пейзажных свитков, особенно горизонтальных, довольно трудно говорить о композиции в европейском смысле слова. Художники Запада строят композицию в пределах, ограниченных рамой картины. Форма китайского свитка открыта с двух сторон, поэтому лучше говорить не столько о композиции, сколько об организации форм, которую можно уподобить музыкальному ритму. Ритм - основа построения свитка. В нем есть свои целые и дробные доли, ускорения и замедления, повторы и, если дальше продолжать сравнение с музыкальной формой, есть свой контрапункт, представленный одновременностью действия в разных планах. Подобно тому как один звук переходит в другой, у Сюй Даонина форма взаимодействует с формой, одна гора плавно связана с другой. Художник пишет горы мощными ударами кисти от вершины к подножию и, чередуя плотный слой туши с высветленными размывами, передает выступы и впадины, моделирует объем. Одним словом, Сюй Даонин владеет мастерством передачи «ровной дали» (как Ли Чэн), «высокой дали» (как Фань Куань) и «глубокой дали». Последняя - в том, как гора возникает из-за горы, как петляет дорога, как уходит в горы река, т.е., пользуясь словами Го Си, видно, что делается за горой.
Выдающийся художник-пейзажист Го Си вошел в историю искусства Китая как завершитель традиции монументального пейзажа X-XI вв. О жизни Го Си


Глава 1. Живопись
679
известно очень мало. Очевидно, он родился между 1020 и 1025 гг. и умер до 1100 г. Вот что сообщает современник художника Го Жосюй: «Го Си родом из уезда Вэнь в Хэяне. Ныне занимает должность наставника в искусстве в Императорском ведомстве Шуюань. Пишет пейзажи зимнего леса. Картины его искусны и разнообразны, композиции пространственно глубоки. Хотя он изучал и восхищался Инцю, но смог выразить свои собственные чувства. Огромные ширмы и высокие стены (с его росписями) намного сильнее (чем у предшественников). В нынешнем поколении он - единственный»
Другие источники мало что добавляют к словам Го Жосюя: все сходятся в том, что Го Си учился у Ли Чэна, но превзошел его,《создал свой стиль», что кисть его была «свободной», т.е. художник беспрепятственно владел техникой, что он писал старые сосны, глубокие ущелья, высокие вершины, опоясанные облаками и вырастающие из тумана. В старости он особенно любил делать стенные росписи. Сохранилось 12 свитков, которые традиция связывает с именем Г о Си. Однако, по мнению специалистов, подлинными можно считать только три. После смерти художника его сын Г о Сы составил упоминавшийся выше трактат «О высокой сути лесов и потоков», в котором собрал высказывания отца об искусстве живописи. Этот трактат - лучшее, что было написано об искусстве пейзажной живописи.
Первые строки трактата объясняют причину обращения художника к пейзажному жанру: природа для него - источник вдохновения и радости, место уеди- нения и созерцания, средство освобождения от невзгод жизни.《Куда стремится благородный человек наслаждаться пейзажем? В холмы и сады - вот места, где воспитываешь нравственную чистоту. К источникам и камням - где радуешься свободе и наслаждаешься. К рыбакам и дровосекам - где испытываешь покой уединения. Близким и родным становится то место, где кричат обезьяны и летают журавли. Суета и шум, цепи и замки - вот что гнетет людские чувства, а дымка и зори, мудрецы и отшельники - вот то, к чему они стремятся...»
Постоянный контакт с природой, с точки зрения Го Си, является главным средством постижения ее тайн, ее красоты, поэтому значительная часть трактата посвящена наблюдениям за разнообразием ее форм. Описания природы занимают несколько страниц трактата. Го Си отмечает особенности ландшафта севера и юга, востока и запада; он чувствует настроение каждого сезона, замечает изменения в зависимости от времени дня, погоды, освещения. Художник рассуждает об изменении формы предмета в зависимости от точки зрения. Точны его наблюдения над непостоянством стихий.
Исходя из наблюдений и описаний, Го Си предлагает больше 100 сюжетов и группирует их по темам - весна, лето, осень, зима, рассвет, закат, сосны, камни. Вот некоторые из них: «Летние горы - прояснение после дождя; ветер и дождь в горах; утренняя прогулка; постоялый двор в роще; вихрь и быстрый дождь; плотная дымка и вечерняя мгла в летних горах». Среди всех сюжетов Го Си особо выделяет изображение тумана, облаков, дымки, т.е. подвижных, порой неуловимых состояний природы. Особое место в трактате занимает изображение


680
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
дали, расстояние как таковое привлекает художника и становится объектом изображения (например, «ровная даль - осенняя ясность», «ручей и далекий снег», «поток в снегу - ровная даль»).
Эмпиричность, познание мира при помощи органов чувств важно и необходимо -об этом говорится в трактате и легко обнаруживается в свитках. Естественно, что реальные ландшафты страны питали воображение художников, и в этом смысле пейзажи китайских мастеров похожи на картины природы, которыми они любовались. Но это одна сторона дела. Мало увидеть, надо уметь видеть, уметь выбрать «существенные темы»: «Тысячи ли гор не могут быть всюду одинаково прекрасными, а разве могут быть везде красивы десять тысяч ли вод?!» Го Си порицает в художнике отсутствие прилежания, лень и насилие над собой, смятенность чувств и легкомыслие, презрение и гордыню. Он как будто бы осуществлял своей личностью идеал истинного мастера из притч даосского мыслителя Чжуан-цзы. Недаром сын художника написал: «Мой отец был даосом. Он бродил с даосскими монахами». Поэтому и мир природы Го Си осмысляет в рамках даосской философии.
Го Си рекомендует начинать работу с распределения изображения на плоско- сти свитка:《Каждый, кто собирается писать пейзаж, должен уметь сочетать не- бо и землю. Что подразумевается под небом и землей? Например, на куске шелка в полтора ни верхнюю часть нужно оставить для неба, нижнюю - для земли, а между ними и по бокам постараться разместить пейзаж». Художник строит изображения, в которых главная композиционная ось - гора. «Большая величественная гора - хозяйка массы гор, поэтому раздели ею полотно. Возьми холмы, рощи и пропасти, чтобы выделить далекое и близкое, большое и маленькое». Сложное зигзагообразное движение, обилие и конкретность деталей вызывают желание пристально рассматривать свиток, мысленно проделывать весь путь восхождения в гору, к храму, путь очищения и возвышения, и любоваться малой частицей мира, потому что и в ней тоже воплощено великое дао.
Вертикальные свитки Го Си (《Возвышенный отшельник в горном ущелье», «Ранняя весна») и сюжетно, и композиционно делятся на три плана, которые свя- заны между собой либо спиралью движения путников，либо течением водного потока, ритмичным чередованием темных и светлых пятен. Го Си писал затягивающее вглубь пространство, усложнял форму горы, показывая ее одновременно 《с трех сторон», виртуозно сочетал《три дали». Именно Го Си сформулировал теорию трех далей и понял ее как способ передачи пространства: «Гора имеет три дали: если стоять у ее подножия и смотреть на вершину, назовем это высокой далью. Если стоять перед горой и высматривать, что за горой, назовем это глубокой далью. Если с ближней горы наблюдать дальнюю гору, назовем это ровной далью. Цвет высокой дали - светлый и ясный; цвет глубокой дали - тяже- лый и темный. Эффект высокой дали - в неожиданном срезе, смысл глубокой дали - в таянии, иссиня синем и туманном». Подвижная точка зрения с позиции иду- щего по дороге путника позволяет художнику совмещать все《три дали》：и ров- ную даль реки, и высоту горы, и петляющую, уводящую к храму за горой тропу.


Глава 1. Живопись
681
В качестве масштаба Го Си выбирает «три измерения»: гору, дерево и чело- века. «Гора имеет три измерения: гора больше дерева, дерево больше человека... Когда дерево сравнивают с человеком, начинают с листвы; когда человека сравнивают с деревом, начинают с головы. Определенное количество листвы на дереве соответствует размеру головы человека; голова человека соответствует опре- деленному количеству листвы на дереве. Делай так - и добьешься соразмерности».
Китайский художник не ограничивает себя изображением какого-то конкретного уголка природы, а конструирует новый мир, новую реальность, в которой все величие мироздания, все разнообразие форм должно уместиться и пределах небольшого свитка. Поэтому художник расширяет пространство. В китайской живописи, как и в европейской средневековой иконописи, часто использовался прием обратной перспективы. Обратную перспективу легче всего показать на тех картинах, где изображается, скажем стол с расходящимися в глубину линиями, точка схода которых находится где-нибудь перед картиной. Труднее показать обратную перспективу в пейзажном свитке, где вообще нет фиксированной точки зрения и где обратная перспектива проявляется в расширении поля зрения по мере движения по поверхности вертикального свитка. Так, средний план на свитках Го Си больше по площади, по охвату взглядом, чем нижний, близкий к зрителю. И еще больше раздвинуты границы видимого на третьем плане.
Тот же прием, но в гораздо более простом и понятном варианте, Го Си использует в горизонтальных панорамных пейзажах, например в свитке «Кэ ши пин юань ту» («Прояснение осеннего неба над камнями и долинами», принятый в отечественной литературе вариант названия _《Осень в долине Желтой реки», 26x206 см, шелк, тушь, легкая подцветка. Галерея Фрир, г. Вашингтон). «Виденное чередой проходит в груди, так что глаза не видят шелка, руки не чувствуют кисти и туши; громады камней катятся лавиной, таинственное и безбреж- ное - на моей картине!» Если вспомнить, что《таинственное и безбрежное» — эпитеты самого дао, то понятным становится величие замысла художника, который в пейзаже воплощает проявления дао во всем многообразии и изменчивости его форм и состояний. Не случайно пейзаж назван《Прояснение осеннего неба》. Прояснение в природе соответствует состоянию просветления, что в даосско- чаньской традиции означало ощущение первозданное™ бытия, своей подлинной природы, светлой радости существования, внезапно открывшейся человеку. В состоянии творческого《наития» пишет художник такой пейзаж. Панорама природы велика, образ ее изменчив и не сразу открывается зрителю. Го Си создает пейзаж-воспоминание увиденного, повторяя мысленно свое путешествие, и строит свиток на ритме, который диктует зрителю ритм рассматривания картины. Пространство, в котором развертывается действие, неопределенно, у него нет точных границ, за далью следует даль. И если само пространство (в центре свитка) закрыто горами, то это предел для глаза, но не для воображения, поэто- му Го Си срезает вершину горы (напомним:《эффект высокой дали - в неожи- данном срезе») и намечает едва видимые продолжения гряды. Тем более не


682
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
ограничено пространство в начале и в конце свитка: справа формы рождаются, возникают из небытия, сначала одной намеченной тушью линией горизонта, потом невысоким холмом, камнем, деревом, дальше все это видоизменяется, увеличивается в размерах, не умещается на свитке, а затем, постепенно успокоив- шись, растворяется, сливается с поверхностью шелка. В «пустотно-белых» (кун- бай) началах и окончаниях горизонтальных свитков - абсолютизации идеи бесконечности пространства. Пространство свитка и формы, живущие в нем, суще- ствуют во времени, поэтому и зрителю приходится странствовать,《бродить» по свитку в течение длительного времени, быть свидетелем возникновения, изменения, развития форм.
Эпичности и покою «Осени в долине Желтой реки» противостоит бурное, мощное пробуждение природы в свитке «Ранняя весна». Работа датирована 1072 г.; художнику в это время было около 50 лет, что, по представлениям китайцев, соответствовало возрасту старости и мудрости. Весной мир пробуждается от зимней спячки; начинается сезон созидания, освобождения от снега, широ- ких разливов, быстрых перемен в погоде. Даже постоянные формы гор теряют свою определенность, они как будто рождаются, возникают на наших глазах на поверхности белого шелка.
Незавершенность форм, их становление, их непостоянство и есть само дао природы, главное свойство которого - развитие, движение - метафорически выражено здесь на языке живописи. В начале весны больше всего происходит «великих перемен», «творящих превращений», или цзаохуа. Этот термин, который пришел в трактат Го Си из произведений даосских философов, в текстах о живописи можно понимать по-разному. Он означал любые перемены, которые происходят в природе, особенности пейзажа в разное время года, освещения в разное время дня. Го Си вновь и вновь возвращается к утверждению разнообразия явлений природы. Путь к достижению главной цели живописи - слиянию с природой - Го Си видит в постижении ее изменений и превращений. «Если хочешь понять превращения (природы), то нельзя не любить ее дух, нельзя по- стичь ее сущность без усердия, ее величие _ не исколесив и не насмотревшись досыта». Второе значение термина, его всеобщий, философский смысл блестяще раскрыт В.М.Алексеевым. Он показал, что цзаохуа - присущее самой природе творческое начало, ее способность к саморазвитию - основному качеству дао. В даосских текстах《творящие перемены》являются результатом деятельности сил инь и ян, проявляющих себя во всей природе: это способность самой природы творить перемены.
К последним годам жизни Го Си относят монохромный свиток из коллекции Джона М.Кроуфорда (Нью-Йорк)《Деревья и ровная даль» (32,4-104 см，шелк, тушь, легкая подцветка). Среди немногих картин художника, описанных его сы- ном, есть подобные по сюжету:《Старые деревья на равнине, роща. Ярусами теснятся острые вершины; раскосы причудливые деревья; их тени погружаются в студеную воду, корни извиваются на каменистом берегу. Тысяча изгибов и извилин ——и не назовешь никак!»


Глава 1. Живопись
683
Го Си. «Деревья и ровная даль»
В свитке《Деревья и ровная даль» все приемы, которыми когда-либо пользо- вался Го Си, смягчены, очищены, изящны. По-прежнему близок к зрителю передний план берег реки, но он не нависает над ним и не громоздится грудами камней (как в «Ранней весне» или «Осени в долине Желтой реки»), а спокойно и постепенно отступает от нижнего края и естественно и незаметно переходит в средний план. Средний план здесь обозначен горизонталями берегов реки справа и опять же беспрепятственно растворяется в очертаниях гор. Форма горы - увеличенное повторение очертаний маленького куста первого плана. Такой ритм нужен здесь художнику для того, чтобы не утомлять глаз разнообразием, столь любимым им в молодости. Маленький куст, гора и большое дерево создают три масштабных и пространственных точки, которые помогают художнику увести глаз зрителя вдаль, передать бесконечное и успокаивающее пространство.
Мастерство Го Си проявляется не только в совершенстве композиции этого свитка, но и в прекрасном владении «кистью и тушью», в самой технике живописи, которой он придавал большое значение. Для него не существует трудностей, художник реализует здесь на практике все приемы, о которых упоминает в трактате: контурные линии для изображения построек, «морщины и складки» - для передачи форм камней и стволов; точки, нанесенные острием кисти, - для обозначения фигур и веток; длинные линии берега написаны боковой стороной тонкой кисточки. Здесь и сочная густая тушь, положенная несколькими слоями; и жидкая, прозрачная, наложенная вращательными движениями кисти; и тушь, сильно размытая водой, создающая эффекты тумана и покрывающая большую часть свитка. Если говорить о сюжетной, смысловой стороне свитка, то он являет собою картину сосредоточенности медитации. Не случайно в трактате вспоминается притча Чжуан-цзы об истинном мастере, который перед началом рабо- ты снял с себя платье и сел, скрестив ноги, т.е. принял позу сосредоточения. Знаки даосизма - во всех деталях свитка. Образ сухого дерева также является символом истинного мастера и символом медитации, состояния внутренней опустошенности, освобождения от суетных привычек и забот, подобного пустоте сердцевины высохшего дерева. Старое, с искривленным стволом и сучьями дерево, ставшее после Го Си постоянным изобразительным мотивом.


684
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Младший современник Го Си - Ми Фу родился в Сянъяне (совр. г. Сян- фань, пров. Хубэй), в семье, члены которой на протяжении нескольких поколений занимали довольно высокие долж- ности военных чиновников. Мать Ми Фу служила придворной дамой при матери императора Шэнь-цзуна. Временами и сам художник назначался на раз- личные чиновничьи должности, которые, впрочем, крайне его тяготили, и он под разными предлогами оставлял службу. Подобно другим собратьям по творчеству, Ми Фу совершал паломничества по знаменитым красотами горам и рекам. Помимо этого, его отличали крайне эпатирующее поведение и высокая самооценка.
В истории китайской живописи Ми Фу считается одним из основателей《ту- манно-облачного стиля» (юньу-яньай, «облака [и] туман»), прочно ассоциирующегося с «живописью литераторов». Он, как и Го Си, изображает горы, но в его пейзажах отсутствуют монументальность, та внутренняя пульсация, которая делала столь динамичным и напряженным мир, созданный Го Си. Его пейзажи предельно просты, формы гор максимально обобщены, как, например, в его знамени- той картине《Чунь шань жуй сун ту» (《Весенние горы и сосны»，35x44 см, бума- га, тушь, краски. Музей Гугун，г. Пекин). Кроме того, Ми Фу работает в другой технике: вместо шелка и стенных росписей, которые любил Го Си, Ми Фу использует бумагу, хорошо впитывающую тушь; он полностью отказывается от линии, контура и лепит форму, наьсладывая последовательно и близко друг к другу боковой стороной кисти слои туши. Интенсивно темные первые планы, отнюдь не каллиграфичные, не выписанные, без деталей, отделены пространством среднего плана, почти лишенного каких-либо изобразительных мотивов, от гор заднего плана. Ми Фу следует в творчестве правилу сеи - «писать идею», т.е. писать обобщенно, широко, не выписывая деталей, не заботясь о сесин - передаче внешней формы. Любимой техникой художника была помо - «разбрызганная или прерывистая тушь», он писал легкой прозрачной тушью, чтобы передать тающие облака, и густой темной - чтобы изобразить тяжелую массу горы. Спонтанная манера Ми Фу была идентична высказыванию о собственном стиле и поведении Су Ши. Тот понимал и переживал совершенно иначе, чем Го Си, твор- ческий акт: «Когда напиваюсь натощак, чувства обостряются до предела, в легких и печени рождается беспорядочное нагромождение камней и бамбука. Все это буйно хочет вырваться наружу и невозможно удержать в себе. Тогда выплевываю (образы) на белую стену». Здесь - импульсивный порыв, опьянение, не контролируемые ни разумом, ни волей, внезапный, взрывной характер познания.
От всего многообразия живописного мира Го Си в пейзажах Ми Фу остались три основных《знака》： гора, вода, дерево. Совершенно ясно, что путь к такой
Ми Фу. «Весенние горы и сосны»


Глава 1. Живопись
685
простоте лежит через всю историю пейзажной живописи X-XI вв. Его любимым художником был Дун Юань, а эпохи Цзинь (265^20) и Южных и Северных династий (420-589) вызывали неизменное восхищение экстравагантного мастера. Почитание древности, нарочитая архаизация стиля были присущи таланту Ми Фу. Китайские художники имели обыкновение причислять себя к определенной традиции, выбирать себе учителей иногда из далекого прошлого, близких по духу, поведению, по способам проявления их внутренней самости. Ми Фу считал, что в нем воплотилась душа не менее великого Гу Кайчжи (3467^07?); оба отличались эксцентричностью манер, которые эпатировали обывателя, наградившего их прозванием глупцов.
От картин Ми Фу - один шаг к пейзажам XII в., в которых воплотился совсем иной образ природы, лиричный и камерный, нашли отражение новые пластические формы и средства художественной выразительности. Ведущими мастерами Южной Сун были Ma Юань и Ся Гуй, их школу называют Ма-Ся. Ma Юань принадлежал к семье потомственных художников, все его предки работали в Академии живописи. Учителем (точнее, предшественником) Ma Юаня был Ли Тан (1050?- ИЗО?), унаследовавший традиции пейзажной живописи Северной Сун, но внесший в нее несколько качественных новаций. Особенно важны его отношение к пространству и роль первого и среднего планов в композиционной структуре свитка. Достаточно сравнить композиции Ли Тана, например самый известный (и единственный точно атрибутированный) его ландшафтный свиток «Вань хо сун фэн ту» («Сосновый ветер в ущельях», иначе «Сосны на ветру в бескрайних долинах», 188,7x139,8 см, шелк, тушь, краски, 1124 г. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй), с работами Фань Куаня, чтобы понять сущность нового мироощущения художников Южной Сун. У Фань Куаня гора пло- ская, написанная плотной тушью, грандиозная, полностью закрывающая задний план на свитке, у Ли Тана гора написана легкими размывами жидкой туши, а брызги воды и дымка превратили средний план на его картине в вибрирующую прозрачную поверхность. Кроме того, никто до Ли Тана не строил композицию таким образом, чтобы движение исходило из центра свитка на зрителя, а у камней и кустарника на первом плане отсутствуют детализация и тонкое выписывание подробностей.
Стремление к обобщению было заимствовано Ma Юанем и у Ли Тана, и у Ми Фу, некоторые особенности рисунка (графичность и острота линии) продиктованы семейной традицией. Однако художник смог создать свой стиль и собственный образ природы. Главными в его творчестве становятся картины-настрое- ния. В пейзажах Северной Сун и даже у Ли Тана люди обычно изображались идущими, чаще всего поднимающимися в гору, что имело глубокий философский смысл: реальная путь-дорога - дао и дао как философская категория обозначаются одним и тем же иероглифом, поэтому изображение странника на до- роге означало не просто путешествие, а поиск дао. Фигуры путников на дороге были постоянным атрибутом китайского пейзажа, в том числе у Го Си. У Ma Юаня отношение к мирозданию иное, выразительным примером чего является


686
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
альбомный лист《Шань цзин чунь син» (《Весенняя прогулка по горной тропе», иначе «Прогулка по пути весной», 27,3x43,1 см5 шелк, тушь, легкая подцветка. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). Художественный язык - форматы вертикального свитка и альбомного листа, одноугольные композиции, большая роль пустого пространства, острая графичность рисунка рядом с льющимися линиями и тональными размывами туши - участвует в создании нового образа мира.
Излюбленные мотивы Ma Юаня - это человек, созерцающий луну, и рыбак среди озера. Они стали знаковыми как в творчестве Ma Юаня, его брата и сына, так и у их эпигонов.
Сюжету созерцания луны посвящено несколько сохранившихся свитков, один из которых считается подлинным произведением Ma Юаня -《Дуй юэ ту» (《Со- зерцание луны», 149,7x78,2 см5 шелк, тушь, легкая подцветка. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй); остальные либо приписываются художнику, либо являются поздними вариациями темы. Все эти свитки построены по принципу одноугольной композиции, или асимметричной уравновешенности. Собственно изобразительные мотивы занимают левый нижний угол картины вытянутого вертикального формата. Ветка сосны служит диагональю, отделяющей земной мир от бесконечно глубокого и далекого пустого пространства неба, в котором парит бледное пятно полной луны. Холм на переднем плане соответствует очертаниям впадины, в которой сидит отшельник. Его фигура повернута спиной к зрителю, он возлежит, опираясь на локоть. Над ним нависает скала, ритмично по- вторяющая контуры холма и впадины. И наконец, остро изломанной ветке сосны вторит форма скалы. В свитке есть поразительные детали: сосна теряет несколько иголок, художник приглашает зрителя послушать тишину подлунного мира, она такова, что слышен шум падающих игл. Глаза очарованного художника видят и заоблачные выси гор, и пучок сосновых игл. Если скала и сосна образуют геометрическую диагональ, то направленный к небу, к луне взгляд отшельника и вместе с ним взгляд зрителя являются невидимой диагональю, которая и создает эмоциональное напряжение и вызывает чувство восторга от тишины и чистоты мироздания. Естественно, что каждая деталь свитка - это знак, имеющий символический подтекст, можно отдельно толковать образы горы, сосны и пустого пространства. Последнее вызывает ассоциации и с пустотой и молчанием Чжуан-цзы5 и с буддийской шунъята, и с чаньской медитацией, и с идеей бесконечности и вечности, а падающие иголки - с мигом в этой вечности.
Ma Юаню приписывается и свиток «Хань цзян ду гоу ту» («Рыбак на зимнем озере»), шелк, тушь. Национальный музей, г. Токио) - шедевр художника, кото- рый，как и《Созерцание луны»，имел прообразы и вызвал много подражаний. Картина написана на небольшом куске шелка, ее размер 26,7x50,6 см. На почти пустой поверхности полотна изображена фигура человека в лодке. Он сидит с удочкой в руке, на корме, спиной к зрителю, склонившись над водой. Углу наклона спины зеркально отвечает линия приподнятого носа лодки. Если мысленно продолжить эти две линии, то в точке их схода под серединой днища лодки как раз и будет оптический центр композиции. Лодка сдвинута от геометриче¬


Глава 1. Живопись
687
ского центра картины и изображена ниже горизонтальной оси. Несколько едва видных прикосновений кисти, передающих волны, дополняют изобразительную часть картины. Вся остальная поверхность - пустой шелк, к которому не прикасалась кисть мастера, там нет линии горизонта, и бесконечная ширь воды додумывается зрителем. Ся Гуй5 работавший одновременно с Ma Юанем, также умел использовать пустое пространство, особенно в картинах воды, дождя, влажного воздуха, а также в белых, снежных видах зимы. О жизни Ся Гуя известно, что он был родом из г. Цяньтан (пригород совр. г. Ханчжоу, пров. Чжэцзян), где находилась столица Южной Сун (Линьань), прошел обучение в Академии живописи и был принят в ее штат. Там он проработал, предположительно, до начала 1230-х годов, заняв в период правления императора Нин-цзуна (1194/5-1224) один из высших академических постов (дайчжао). Очевидно, он был немного моложе Ma Юаня, но их стили и художественные приемы очень близки. Ныне Ся Гую приписывают несколько пейзажных картин, в том числе《Шань шуй ши эр цзин ту» («Двенадцать пейзажных видов», длина более 2 м5 бумага, тушь. Галерея искусств Нельсона-Аткинса, г. Канзас-Сити) и «Си шань цин юань ту» («Ясные дали потоков и гор», 46,5x889,1 см5 бумага, тушь. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). Очевидно, что Ся Гуй увлекался длинными панорамными пейзажами, построенными на ритме чередующихся видов. Непременным элементом пейзажа в свитках Ся Гуя была картина дали, иногда размытой, тающей в волнах тумана или любимого художником дождя, той дали, которую Го Си назвал《ровная даль». Его интересуют переходные состояния, изменчивость погоды и настроения. Рисунку Ся Гуя, как и Ma Юаня, свойственна строгая гра- фичность, при этом острота рисунка сочетается с виртуозно выполненными размывами туши, кляксами, тонкими градациями от темного к светлому, почти прозрачному пятну. Интересно, что если у учителя обоих мастеров Ли Тана движе- ние в свитке было направлено на зрителя, то в работах художников Южной Сун движение, наоборот, как бы затягивает зрителя в глубь пейзажа.
В заключение хотелось бы еще раз процитировать Го Си: «Глаза и уши уже не видят и не слышат, но вот руки мастера сокровенное сделали явным. Не выходя из комнаты, в одиночестве, кажется, что сидишь у потоков и пропастей, и в ушах звучит пение птиц и крики обезьян, а перед глазами цвет воды и сияние гор. Разве все это не радует думы людей и не захватывает мое сердце?! Вот почему главная идея картин гор высоко оценивается в мире».
Ся Гуй. «Ясные дали потоков и гор» {фрагмент)


688
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
Другие живописные жанры и тематические направления
При всем главенствующем положении пейзажной живописи в изобразительном искусстве Китая Х-ХШ вв. ею далеко не исчерпывалось тематическое богатство живописного творчества. Показательна тематико-жанровая классифика- ция, предложенная в трактате «Сун-чао мин-хуа пин» («Оценки прославленных живописцев династии Сун») Лю Даочуня (X-XI вв.) и основанная на живописном опыте эпох Тан, Пяти династий и начальных десятилетий Северной Сун. В этом сочинении помимо пейзажной живописи (в терминологии автора шань- шуй-линьму, или «горы, воды, леса и деревья») выделено еще пять жанров, точнее жанрово-тематических направлений: жэньу, о котором было сказано выше; чушоу -《домашние животные и дикие звери» (т.е. анималистический жанр, ра- нее относимый к хушуэй-тшнлшо -《цветы, травы и пернатые»，за кото-
рым впоследствии закрепилось терминологическое название《цветы и птицы» {хуаняо)\ уму - «жилища» (в современной терминологии «архитектурный стиль»); гуйшэнь - «духи и божества» (живопись на религиозно-мифологические темы).
Жанр жэньу, являющийся древнейшим китайским живописным тематическим направлением, которое активно реализовывалось и в монументальной живописи (дворцовые, храмовые и погребальные стенописи), в качестве целостного живописного феномена окончательно сформировался в эпоху Тан, когда и возглавил начавшуюся тогда же складываться жанровую классификацию. Это направление исходно объединяло в себе портретную и жанровую живопись в их раз- личных тематических разновидностях. К нему относятся произведения на историко-легендарные сюжеты (портреты прославленных личностей прошлого и сцены, воспроизводящие эпизоды их жизни или другие события древности); произ- ведения религиозного характера, прежде всего иконографические изображения персонажей даосского и буддийского пантеонов и сцены на агиографические сюжеты; собственно портрет, в том числе посмертный (обычно имевший культовый характер и предназначавшийся для поминальных целей) и прижизненный; произведения бытоописательного характера, воспроизводящие преимущественно (для танской живописи) сцены из придворной жизни или жизни знати (придворно-бытовой жанр), часто с участием исключительно женских персонажей (отдельное жанровое направление, получившее название шинюй, «красавицы»).
В рамках академической школы наибольшее распространение изначально получили жэньу на исторические и религиозные темы, придворно-бытоописатель- ная живопись и парадный портрет. Все перечисленные жанровые разновидности представлены в творчестве прославленных танских художников Янь Либэня (600-673), Чжоу Фана и Чжан Сюаня (оба - VIII в.). Известно, что в 789 г. ху- дожникам-академистам поручили выполнить портреты выдающихся современников, из которых создали специальную дворцовую галерею (27 полотен). Эту акцию повторили и в начале эпохи Сун. Уже во 2-й месяц 960 г.5 т.е. вскоре после своего прихода к власти, Тай-цзу распорядился создать портреты прослав¬


Глава 1. Живопись
689
ленных деятелей прошлого (ученых, даосских и буддийских деятелей) для размещения их в храмах. В следующем году император повелел написать портреты своих соратников, тоже для экспонирования в специальной дворцовой галерее.
В источниках перечислена внушительная когорта художников-портретистов первых десятилетий правления династии Сун5 некоторые служили еще при дворах различных государств эпохи Пяти династий. Показательной во всех отношениях фигурой выступает Ван Ай. Придворный художник при Поздней Цзинь (погибшей, напомним, под ударами киданьской армии), он попал в плен, стал живописцем при дворе Ляо и вернулся домой стараниями лично Тай-цзу. Именно ему приписывают первый (когда тот был еще полководцем) парадный портрет основателя Сун. Лю Даочунь причислил Ван Ая к высшей категории масте- ров жэнъу - «божественные таланты» (шэньпинь), указав на его умение наделять портреты духовностью (ци). Исследователи полагают, что имелось в виду мастерство Ван Ая в создании эмоционально насыщенных, психологических портретов. К сожалению, его живописное наследие почти полностью утрачено. Тем не менее северосунский парадный портрет обладает уникальным, пожалуй, психологизмом на фоне китайской традиции официальной портретной живописи. Таковы три сохранившихся (из существовавших 12) императорских портрета, которые находятся в коллекции Национального дворцового музея (г. Тай- бэй): Тай-цзу (191x169,7 см)5 Жэнь-цзуна (188,5x128 см) и его супруги императрицы Цао (172,1x165,3 см). На всех трех картинах персонажи показаны в три четверти оборота и сидящими на троне. Портрет императрицы Цао дополнен фигурами стоящих по обе стороны трона юных служанок, сама она изображена в пышном придворном наряде. Облачение же императоров на удивление скромное и простое - длинные белые или красные одеяния, практически лишенные каких-либо украшений и орнаментации, что уже само по себе решительно отличает сунский парадный портрет от изображений императоров на картинах Янь Либэня, считающихся наиболее показательными образцами танского парадного портрета. Другие отличительные признаки разбираемых произведений - их предельно реалистическая манера и стремление передать особенности внутреннего мира персонажей, что особенно характерно для портретов Жэнь-цзуна и его супруги. Монарх выглядит усталым человеком, для которого сеанс позирования словно бы оказался нежданным отдыхом от государственных дел. Его худощавая, с заметной сутулостью фигура выдает в нем книжника, проводящего все свободное время за текстами. Одним словом, в нем нет и тени той величествен- ности и торжественности, которой так щедро наделял образы своих героев Янь Либэнь. Императрица Цао тоже изображена, в противовес ее наряду, без всяких приукрашиваний ее внешности. Мы видим преклонного возраста женщину, далеко не красавицу, с лицом, на котором читается груз государственных забот, что резко контрастирует с юными, наивными и преисполненными девичьей прелести лицами ее служанок.
Параллельно парадному и историческому портрету развивалось и генетически родственное ему жанровое направление, которое условно можно обозначить


690
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
как «церемониальная живопись». К этому жанру относились произведения, воспроизводящие различные ритуальные и придворные церемонии и нередко составляющие целые серии. Например, в мае 1062 г. придворные живописцы по- лучили заказ на создание 20 свитков, посвященных жертвоприношениям Небу, Земле и императорским предкам.
Самым знаменитым художником начала XI в.5 работавшим в данном тематическом направлении (на стыке собственно портретной и сюжетной живописи), считают Гао Кэмина, принятого в штат Академии живописи в 1008-1016 гг. и со временем ставшего ее руководителем. В 1048-1049 гг. он создал 10 свитков, в которых - через портретные изображения и сюжетные сцены - повествовалось о работе сановников над историей родословной сунского правящего дома и о деяниях ее первых императоров. Еще одна его живописная серия была посвящена жертвоприношениям. На фоне того, что нам ныне известно о его творчестве, интересно, что старые теоретики живописи, говоря об искусстве Гао Кэмина, особенно подчеркивали его достижения как пейзажиста. Так, по отзыву Го Жо- сюя5 он сумел «собрать красоту всех школ и создать собственное искусство». Такое отношение к его живописи в жанре жэнъу подсказывает, что официальная портретистика и «церемониальная живопись» постепенно утрачивали эстетикохудожественную привлекательность. Для эпохи Южной Сун о них почти полностью умалчивается, за исключением отрывочных сведений о монументальных портретах, созданных в дворцовых покоях. Эти же упоминания подсказывают, что, возникнув из стенописного искусства, официальная портретная живопись как бы вернулась к своим истокам.
Похоже сложилась и судьба придворно-бытового жанра, занимавшего важное место в танской академической школе. На первых порах, в эпоху Пяти династий, он достаточно активно продолжил свое существование, обогатившись рядом новаций. Наиболее значительной фигурой признан Чжоу Вэньцзюй (X в.)5 ху- дожник-академист Южного Тан. Основное место в его творчестве, судя по со- хранившимся названиям картин, занимали вариации на тему работ Чжоу Фана, относящихся к жанру «красавицы». К числу основных новаций мастера относят попытку передачи эмоционального состояния героев и, главное, расширение изобразительных средств и усиления эстетического наполнения придворнобытовых композиций через введение в живописное пространство предметов ин- терьера. По словам Т.А.Постреловой，Чжоу Вэньцзюй《впервые весомо, матери- ально вводит в композицию интерьер, его герои живут уже не на гладком фоне изобразительного поля или в условно намеченном окружающем мире. Добротно выписанные ширмы, веера，диваны, троны, стулья и столы оживают под кистью художника. Чжоу Вэньцзюй добивается материального звучания вещей...».
Приведенная характеристика полностью подтверждается свитком (копия XI- XII вв.) «Чжунбин хуэй ци ту» («Игра в облавные шашки перед ширмой», 40,3x70,5 см5 шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин). Основную часть живописного пространства занимают фигуры четырех чиновников, сидящих за столиком и играющих в облавные шашки. Художественно-эстетический эффект про-


Глава 1. Живопись
691
Гу Хунчжу. «Ночная пирушка» {фрагмент)
изведения обусловлен показом группы на фоне ширмы, тоже украшенной живописной жанровой сценкой: служанки готовят постель своему господину, проводящему время за застольем в кругу друзей. Возникают как бы два мира: один - реальный, в котором герои заняты игрой, другой - мир их грез и вожделений, причем с откровенно эротическим подтекстом.
Шедевром придворно-бытовой живописи эпохи Пяти династий признана и картина «Хань Сицзай е янь ту» («Пир Хань Сицзая», «Ночная пирушка») еще одного художника-академиста Южного Тан - Гу Хунчжу (Гу Хунчжун, 910?- 986?). Рассказывают, что она была создана по приказу монарха Южного Тан, желавшего проверить подлинность слухов о ночных пиршествах в доме сановника Хань Сицзая (902-970), куда и пробрался художник. Известно о существовании нескольких картин на эту тему, включая последующие копии и вариации. Наиболее близким к оригиналу (или даже собственно подлинником кисти Гу Хунчжу) сегодня признают свиток (28,7x335,5 см5 шелк, краски, тушь) из коллекции Музея Гугун в Пекине. Он открывается сценой, в которой главный герой слушает игру своей сестры на струнном музыкальном инструменте пипа («китайская лютня»). За ней следует более сложная многофигурная композиция, в которой хозяин пирушки стоит и с упоением аккомпанирует на барабане танцу своей фаворитки при заинтересованном внимании гостей - непринужденно расположившихся вокруг пяти мужчин в одеяниях чиновников и двух женщин, компанию которым составляет уже изрядно подгулявший монах. Этот фрагмент, по мнению исследователей, дал начало самостоятельному тематико-стилистическому направлению в рамках придворно-бытового варианта жэньу, специализировавшемуся на картинах пирушек и тому подобных сцен развлечений знати. В третьей сцене Хань Сицзай сидит на кровати, окруженный вниманием семи ластящихся к нему женщин, и5 не откликаясь на их заигрывания, невозмутимо моет в тазике руки. Четвертая сцена представляет сановника внимающим игре квинтета профессиональных флейтисток, облаченных в яркие розово-бирюзовые платья, а пятая (заключительная) воспроизводит героя картины отдыхающим в кресле в обществе трех женщин и трех гостей-мужчин.
Несмотря на намеренную композиционную замкнутость каждого фрагмента, они образуют цельное повествование, пронизанное неподдельным юмором и чув¬


692
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
ством увлеченности художника проделками веселой компании. Вместе с тем уплотнение художественного пространства и введение в него множества в целом факультативных и тщательно проработанных элементов (те же предметы интерьера) неизбежно вели к повышенной декоративности живописных произведений в ущерб их внутреннему смыслу или, в собственной китайской термино- логии, «духовности» (ци). Показательно, что творчество Чжоу Вэньцзюя и Гу Хунчжу, бесспорно пользовавшееся популярностью среди современников и последующих поколений, вызвало откровенно отрицательные оценки теоретиков живописи. В трактате Лю Даочуня о Гу Хунчжу вообще не упоминается, а Чжоу Вэньцзюй помещен лишь во вторую категорию «искусные мастера» {мяопинь). В трактате Го Жосюя о Гу Хунчжу сказано только, что тот был неизвестно откуда родом и работал в жанре жэнъу. Следует также помнить, что придворно-бытовой жанр возник в определенных социокультурных условиях и отражал общий социально-психологический настрой, присущий танскому обществу, пронизанному оптимизмом и праздничностью. Лишившись своей питательной среды, он не мог не утратить прежнюю живость, непринужденность и правдивость и был обречен развиваться в сторону условности и показной эстетичности. О том, что представляли собой такого рода произведения конца Северной Сун, можно понять по литературному описанию работы некоего художника-академиста из собрания заметок «Хуа. Цзи» («Живопись. Продолжение») Дэн Чуня (ум. 1167). Читаем: «Картины Академии живописи были очень искусно выполнены, и в них нередко в той или иной мере воспроизводились новые веяния и реалии. Однажды я видел свиток, изображавший дворцовую веранду, всю в золоте и малахите. Алая дверь была показана полуоткрытой, и через нее придворная дама выбрасывала из совка ореховые скорлупки. Среди них легко можно было узнать и скорлупку от орехов цинкэ, тисовых орехов, арахиса, а также кожуру от каштанов и плодов личжи, и все они были отделены друг от друга».
К середине XI в. в рамках жэнъу наметилось еще несколько относительно самостоятельных жанрово-тематических направлений, которые полностью реализовались в академической живописи Южной Сун. Первое из них - иллюстрации к древним сочинениям, прежде всего каноническим конфуцианским книгам и историографическим памятникам. Начало данному направлению положил указ от 1054 г.5 предписывавший художникам-академистам создавать картины на исторические темы, следуя текстам официальных историографических сочинений. Впечатляющим образцом живописи иллюстративного характера служат 10 свит- ков Ma Хэчжи, состоявшего в штате южносунской Академии живописи во вто- рой половине XII в. Каждый свиток (часть хранится в коллекции Музея Гугун в Пекине, часть - в Ляонинском провинциальном музее) представляет собой полотно длиной до 8,5 м. На них в формате отдельных художественных сегментов размещены иллюстрации к произведениям конфуцианской поэтической антологии «Ши цзин». Выполненные в монохромной технике и объединенные филигранностью письма, картины различаются как по стилистике (от предельно тща- тельного рисунка до подобия эскизов), так и по тематике. Среди них есть и жан¬


Глава 1. Живопись
693
ровые сцены, и пейзажные композиции, вторящие южносунскому академическому пейзажу в исполнении Ma Юаня (использование диагонального построения, введение образа ученого или двух друзей, созерцающих природу). Стили- стико-тематическая полифония работ Ma Хэчжи подсказывает, что при Южной Сун художники далеко не ограничивались иллюстрированием литературных произведений. Они создавали, скорее, вариации на тему, воспроизводящие их собственные настроения под впечатлением прочитанного.
Второе направление - «детский стиль», сводящийся к изображению игр детей. Наиболее показательны для этого направления картины Су Ханьчэня, видного художника-академиста конца Северной Сун и южносунской Академии жи- вописи. Сохранилось несколько его произведений, среди них свиток «Цю тин ин си ту» («Игры в осеннем дворе», 197x108 см, шелк, тушь, краски. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй) и альбомный лист «Ин си ту» («Играющие дети», 18,2x22 см5 шелк, тушь, краски. Муниципальный музей искусств, г. Тяньцзинь). Еще одна картина, приписываемая этому мастеру, носящая название «Играющие дети» (152x80 см5 шелк, тушь, краски), хранится в коллекции Государственного музея Востока (Москва). Судя по перечисленным произведениям, «детский стиль» отличался не только особой декоративностью (что сближает его с придворно-бытовым жанром), но и предполагал специфическую трактовку персонажей. Дети показаны нарядно одетыми и беззаботно-счастливыми, иначе говоря, в приукрашенно-слащавом виде, что придает этому тематическому на- правлению типологическое сходство с европейской «пасторальной живописью». Высказано мнение, что целью Су Ханьчэня и «детского стиля» в целом была не столько идеализация действительности, сколько попытка показать жизнь, ничем не омраченную и защищенную от невзгод. «Детскому стилю» свойственно так- же насыщение художественного пространства благопожелательными образами: сосны (символ долголетия), цветов пиона (символ знатности), вазы (символ благополучия и спокойствия), книги (символ учености и успешной официальной карьеры) и т.д. Все это делает его предшественником благопожелательных популярных картин (няньхуа).
Третье направление составляют собственно бытоописательные произведения, ориентированные на повседневную жизнь простого народа. Одним из первых крупных мастеров этого направления является Ли Тан, внесший, напомним, важные новации в пейзажную живопись. Ему принадлежит серия картин с незатейливыми и пронизанными добродушным юмором жанровыми сценками. Незабы- ваемое впечатление производит свиток «Цзю ай ту» («Сельский лекарь», «[Ле- чение] старика прижиганием», 68,8x58,7 см5 шелк, тушь, краски. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). На нем изображена колоритная группа крестьян, расположившаяся посередине сельской дороги, ведущей к мосту через реку. Лекарь (изображен в профиль), сидящий на низенькой скамейке, делает прижигание на спине пожилого крестьянина (ай - термин, обозначающий мужчину в воз- расте после 50 лет). Тот еле удерживается на месте от боли, лицо искажено гри- масой. Пациента держат два молодых крестьянина (скорее всего, его сыновья).


694
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Их лица сурово сосредоточены и преисполнены пониманием важности момента и их собственной роли в операции. Лекарь же делает свое дело с искренним воодушевлением и профессиональным интересом. Дополнительный юмористический оттенок картине придает контраст между жанровой сценой и тонко выпи- санным изображением раскидистого дерева, которое словно скопировано художником с пейзажного произведения.
Самым значительным мастером жэньу южносунской академической школы считают Лю Сунняня, в начале 1190-х годов занимавшего пост дайчжао и вклю- ченного наряду с Ли Таном, Ma Юанем и Ся Гуем в когорту «Четыре великих мастера Южной Сун». Отдельного упоминания заслуживают его «Сы цзин шань шуй ту» («Пейзажные виды четырех времен года», высота 41,3 см5 шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин) и «Лохань ту» («Архаты», 55,8x117 см, шелк, тушь, краски. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). «Пейзажные виды» объединяют четыре отдельных свитка (длиной около 70 см каждый), на которых воспроизведены, вопреки их общему названию, сцены именно сельской жизни на фоне весенней, летней, осенней и зимней природы. «Архаты» примечательны тем, что в них художник, не нарушая в целом буддийский иконографический канон, дает тем не менее специфические трактовки персонажей, выдержанные в условно-архаическом стиле и следующие образцам национальной светской и непосредственно придворной живописи. Близость картины к официальному творчеству обусловлена ее повышенной декоративностью: живопись выполнена в исключительно ярких и сочных тонах, с обыгрыванием колористических контрастов.
Выдающимися мастерами жанра жэньу почитают также Су Ханьчэня и еще одного представителя южносунской академической школы - Ли Суна (1166- 1243). Оба создавали жанровые композиции, по-своему вторящие «Сельскому лекарю» Ли Тана. Наиболее показательным для творчества Ли Су на в данном жанрово-тематическом направлении признан альбомный лист «Дайлан ту» («Прода- вец безделушек» (25,7x25,6 см? тушь, легкая подцветка. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). С тем же, что и Ли Тан, добродушным юмором художник изобразил шустрого торговца, пытающегося продать свой товар женщине, окруженной назойливыми детишками.
С южносунской академической школой связывают и возникновение сюжета, находящегося как бы на стыке жанров шанъшуй и жэньу. Этот сюжет - сцены беседующих друзей, вводимые в пейзажный контекст, которые отчасти коррелируют с композициями на тему «любование природой» Ma Юаня. Однако там присутствует один главный персонаж (ученый, чиновник), которого сопровождает слуга или свита. В разбираемом же сюжете показаны два главных персонажа, занятые, как правило, общением друг с другом. Родоначальником сюжета также считают Ли Тана, выразительно использовавшего его в альбомном листе «Цзо ши кань юань ту» («Сидя на камнях, взирают на облака», 27,7x30 см5 шелк, тушь，краски. Национальный дворцовый музей，г. Тайбэй) и свитке《Цай вэй ту» («Сбор повилики», 27,2x90,5 см5 шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин). Пер-


Глава 1. Живопись
695
Ли Тан. «Сбор повилики» {фрагмент)
вая работа выполнена в манере «тщательной кисти» (гунби) с использованием интенсивных сине-зеленых тонов. Пейзаж воспроизводит горное ущелье со вздымающимися скалами и крутыми склонами, поросшими деревьями, кроны которых эффектно вырисовываются на фоне дымки, закрывающей верхнюю часть ущелья. В нижней правой части картины изображены два человека, сидящие на каменных глыбах и наслаждающиеся великолепием, открывшимся их взору.
«Сбор повилики» нередко относят к картинам на исторические темы, так как формально она написана по мотивам легенды о знаменитых персонажах древно- сти братьях-чиновниках Бо И и Шу Ци. Легенда гласит, что, не желая служить властям древней династии Чжоу, покорившей их родное государство Инь, они бежали в горы и погибли голодной смертью. В последующей традиции, в первую очередь в конфуцианстве, Бо И и Шу Ци почитались воплощением образа благородной личности (цзюньцзы), готовой пожертвовать жизнью во имя верности моральным принципам. Современные исследователи высказывают предположение о политической злободневности этой картины Ли Тана и о наличии в ней завуалированного восхваления действий современного им правящего режима по утверждению государственного культа Бо И и Шу Ци. Вместе с тем с художественной точки зрения, с изложенной легендой картину связывает исклю- чительно ее название. Пейзаж, исполненный безмятежности, фигуры персона- жей5 сидящих под широкой кроной сосны и словно ведущих неторопливую беседу, не содержат и намека на страдания легендарных братьев или их грядущую гибель. Справедливо предположить, что в творчестве Ли Тана состоялся переход от иллюстрации эпизодов национальной истории к «псевдоисторическим» композициям, в которых обращение к древности было лишь условным художественным приемом.
Было бы несправедиво обойти молчанием и развитие темы «любования природой», предпринятое Ma Линем, сыном Ma Юаня. Таков свиток «Цзин тин сун фэн ту» («В умиротворении слушаю, как поют сосны», 226,6x110,3 см? бумага, тушь, краски. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). Ma Линь отказался от уже ставшей принятой и несколько нарочитой асимметрии художественного пространства, сделав смысловой и композиционной доминантой свитка изображение двух могучих сосен на ближнем плане, которые из-за их огромных размеров не умещаются в картине и частично срезаны ее краями. Фигура человека,


696
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Ma Линь. «В умиротворении слушаю, как поют сосны»
сидящего на изгибе старого дерева, тоже дана в своеобразном ракурсе, отсутствующем у Ma Юаня. Фоном ближних изображений служат берега ручья, затянутые дымкой, и едва намеченные горные склоны, контрастирующие с тщательно прописанными соснами. В резуль- тате художнику удалось добиться эффекта《театральной декорации», передающей приметы какого-то особо- го, сказочного места. По сути, картина Ma Линя, как и сцены беседующих друзей, зачинает традицию идеализированных пейзажей, прозванных «райскими уголками» и получивших распространение в живописи эпо- хи Мин.
Жанрово-тематическое направление гуйшэнь образуют картины на темы древних мифологических сюжетов, а также посвященные божественным персонажам, культы которых не были строго связаны с даосскими (пантеоны и верования конкретных школ) и буддийскими религиозными представлениями. Оно тоже вы- росло из жэнъу и стало обретать художественную самостоятельность еще в эпоху Тан. Его основоположником считают придворного астролога первой полови- ны VIII в. Лян Линцзаня, которому приписывают свиток《Усин Эршиба-су шэнь син» («Божества Пяти звезд и Двадцати восьми созвездий», 24,5x489,7 см, шелк, тушь, краски. Художественный музей, г. Осака) с изображением владык пяти планет (в китайской терминологии «пять звезд», усин) и духов 28 небесных созвездий. Рисунки поражают своей красочностью, экспрессивностью и визуальным разнообразием образов: одни персонажи показаны в антропоморфном обли- ке, хотя и с отдельными фантастическими чертами, другие - в виде мифологических существ и чудовищ, обладающих некоторым иконографическим сходством с буддийскими «демонами».
Крупнейшим хмастером гуйшэнь эпохи Пяти династий правомерно считают Жуань Гао (X в.), одного из немногих известных сегодня придворных художников царства Уюэ. В «Сюань-хэ хуапу» названы четыре его работы, из которых сохранилась копия свитка《Нюй сянь ту» (《Бессмертные девы», 42,7x177 см， шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин). На нем изображена (в сидящей позе) некая богиня в окружении божественных дев. Группа размещена строго в центре картины и на фоне пейзажа, воспроизводящего ландшафтный вид, характерный для природы юго-востока Китая (с пологими возвышенностями, перемежаемыми потоками и озерами). По трактовкам персонажей картина отдаленно напоми- нает знаменитый свиток《Ло шэнь ту» (《Божество реки Ло») Гу Кайчжи. Воз- можно, она являлась очередной вариацией на тему этого свитка, а возможно, написана по мотивам местных верований и посвящена локальному божеству. Кроме того, с картиной связывают новый этап в эволюции жанра «красавицы».


Глава 1. Живопись
697
В трактате Лю Даочуня названы четыре мастера гуйшэнь во главе с Ли Сюном - единственным, кто помещен в высшую категорию (гиэньпин). К сожалению, сколько-нибудь внятных свидетельств о нем и его творчестве не сохранилось, не считая ремарки Го Жосюя, что Ли Сюн был родом с северо-востока Китая, писал картины на буддийские сюжеты и особенно удачно изображал демонов и духов. Несколько больше известно о творчестве Гао И, которого Лю Даочунь счел живописцем второй категории. Сохранились сведения, что Гао И был этническим китайцем, но родился и вырос в киданьском государстве Ляо. В начале 970-х годов он прибыл в столицу недавно возникшей империи Сун, где занялся торговлей лекарствами, причем продаваемые снадобья заворачивал в бумагу с нарисованными им же демонами и духами. Когда сунский Тай-цзун (прав. 976/7-997) вступил на трон, Гао И преподнес ему свиток «Гуй шэнь соу шань ту» (《Поиски духов и богов в горах»). Картина, говорят, произвела такое впечатление на императора, что он приказал ввести самодеятельного живописца в штат Академии живописи сразу на пост дайчжао. Как художник-академист Гао И занимался росписью столичных буддийских храмов, но никакие его творения, включая названный свиток, до нас не дошли.
Для последующих десятилетий ведущим мастером религиозной живописи называют У Цзунъюаня (ум. 1050), прославившегося стенописными картинами, в том числе на буддийские сюжеты. Го Жосюй сообщает, что одним из его крупнейших творений являлась картина «Тридцать шесть владык Неба», в од- ном из фрагментов которой (《Красное Сияющее Солнце и Владыки Неба») он тайно изобразил Тай-цзуна, намекая на то, что дом Чжао находился в мистической связи со стихией огня. Когда эту картину увидел император Чжэнь-цзун (прав. 997/8-1022), он сразу опознал своего покойного отца и приказал поставить перед его портретом ритуальный столик и возжечь благовония, чтобы почтить его память. Из приведенной легенды следует, что стенописи У Цзунъюаня ассоциировались в глазах современников с живописью на государственные ри- туальные темы. С именем мастера связывают также свиток《Чао юань сянь чжан ту» (《Свита бессмертных прародителя династии», 57,8x789,5 см, шелк, тушь. Музей Гугун, Пекин), который считают монохромной копией стенописной картины из Зала Трех Наичистейших (Саньциндянь) даосского храма Юнлэгун. Все 88 персонажей изображены в парадных одеяниях и образуют торжественную процессию. Под «прародителем династии» имеется в виду Юйхуан-шанди (Нефритовый император), государственный культ которого ввели при императоре Чжэнь-цзуне.
Правомерно заключить, что при Северной Сун гуйшэнь развивался под непосредственным влиянием официальной религиозной политики. В дальнейшем это жанровое направление стало постепенно утрачивать самостоятельность, вливаясь в общий поток живописи религиозного характера. В конце Южной Сун обозначился относительно новый его вариант, наиболее ярко представленный твор- чеством Гун Кая (1222-1305?), самодеятельного сановного художника конца Южной Сун, который после гибели китайской империи стал отшельником и за¬


698
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
рабатывал себе на жизнь продажей живописных работ, преимущественно жанровых сцен с участием духов и нечисти (бесов-г^й), нарисованных исю1ючи- тельно тушью. На его знаменитом свитке «Чжуншань чую ту» («Путешествие из Чжуншань»，23,8х 169,5 см，бумага, тушь，1304 г. Галерея Фрир, Вашингтон) изображен повелитель нечисти Чжун Куй, странствующий со своей сестрой. Чисто внешне это полные юмора сценки, живописующие бесов, несущих своего повелителя и его сестру в паланкинах (правая часть свитка), и группу шествующих за ними (левая часть). Впрочем, не исключены религиозный (экзорцист- ский) либо, напротив, социально-критический подтекст этой картины, которая вполне может восприниматься в качестве карикатуры на выезд той же монгольской знати.
Вне академической школы ведущим сунским мастером жэнъу, причем одновременно в нескольких его тематических направлениях (собственно портрет, живопись на буддийские темы и анималистический жанр), почитается Ли Гун- линь (Ли Лунмянь), один из лидеров, напомним, школы вэнъжэнъхуа. Он родился в г. Шучжоу (совр. г. Шучэн, пров. Аньхуэй) в семействе видного сановника: его отец возглавлял Приказ уголовных дел (Далисы) и славился помимо должностной честности и прямоты характера любовью к коллекционированию живописи и каллиграфии. Ли Гунлинь получил блестящее домашнее образование и в 1070 г. в возрасте 21 года, успешно пройдя провинциальные испытания и выдержав столичный экзамен, стал обладателем степени цзиныии. Затем он проделал успешную служебную карьеру, достигнув поста шэншань-дингуань («инспектор провинций»), дозволявшего получать аудиенцию у императора. Все это время Ли Гунлинь совмещал служебные обязанности с творческими занятиями. Еще в детстве, вероятно под влиянием отца, он увлекся изучением живописи и каллиграфии, уделяя особое внимание творчеству Гу Кайчжи, великого танского художника У Даоцзы и других мастеров прошлого, работавших в жанре жэнъу. Вынужденный в 1100 г. по болезни уйти со службы, Ли Гунлинь вернулся домой и навсегда поселился в родовом имении у горы Лунмяньшань (Гора Спящего дракона), название которой и использовал в своем прозвании.
Будучи не просто дотошным коллекционером, но и великолепным знатоком живописи, Ли Гунлинь активно занимался копированием, мастерски воспроизводя стилистику и манеру предшествующих мастеров. По словам Ми Фу, ученика и первого критика мастера, он одинаково виртуозно работал в самых раз- ных жанрах, используя опыт их основоположников: при изображении лошадей следовал манере знаменитого танского художника-анималиста Хань Ганя, при создании портретов и картин на религиозные темы - стилю У Даоцзы, в пейзажных композициях обращался к достижениям Ли Чжаодао, танского живописца и одного из основоположников академической школы пейзажа. Короче говоря, Ли Гунлиню приписывают дар имитировать любую живописную манеру с использованием всех потенциально возможных и самых разнообразных техник. Подобная творческая многогранность вызывала неоднозначные оценки у современников Ли Гунлиня и последующих критиков. Одни усматривали в нем само¬


Глава 1. Живопись
699
го выдающегося художника эпохи Сун, равного по мастерству Гу Кайчжи и У Даоцзы, в то время как другие, в частности тот же Ми Фу, в целом относившийся к своему учителю с искренним почтением и нежными дружескими чувствами, упрекали Ли Гунлиня в эклектизме и считали, что его произведениям не хватает истинного вдохновения.
Следует оговориться, что Ли Гунлинь пробовал свои силы и в пейзаже, создавая во многих отношениях экспериментальные произведения, о чем свидетельствует свиток «Шань чжуан ту» («Горная усадьба», 28,9x364,6 см, бумага, тушь. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). Воспроизводящий панорамный вид Лунмяньшань и выполненный преимущественно в линеарной технике, тонкими и точными графическим чертами, он производит впечатление гравюры и являет собой один из самых оригинальных пейзажей того времени. Художественное пространство свитка до предела заполнено уходящими ввысь отвесными склонами, скалами причудливых форм, ущельями, водопадами, гротами и пещерами, которые дополнены изображениями деревьев, в основном лиственных, с тонко проработанными кронами, как бы вырастающих прямо из каменных глыб. Трактовки форм, осознанно использующие художественные архаизмы (например, подчеркнутую плоскостность в рисунке гор, обрывов и плато), придают изображенному пейзажу оттенок ирреальности, словно художник воспроизводит некую легендарную, овеянную древностью местность. Тем не менее живописная панорама в целом верно передает топографию Лунмяньшань. С помощью надписей, искусно введенных в композицию, свиток разбивается на десять фрагментов, соответствующих прославленным видам этой местности. На первый взгляд пейзаж кажется безлюдным, но при ближайшем рассмотрении заметно, что он служит прибежищем множеству людей: учителю с учениками, сидящими на небольшом плато; отдыхающим путникам, расположившимся у входа в грот или у подножия водопада; одиноким странникам, любующимся горными видами. Пейзаж оживляют различные постройки - павильоны, мостики. Подобная насыщенность ландшафта《антропогенными элементами» также была типичной в то время в большей степени для произведений в 《архитектурном стиле» (цзяньчжухуа), нежели для ъианыиуй.
В качестве мастера жэньу Ли Гунлинь создал более сотни картин, включая портреты прославленных конфуцианских и даосских личностей, исторических деятелей и современников, персонажей буддийского пантеона, а также бытоописательные и анималистические композиции, преимущественно с использованием образа коня. Но из приписываемых ему работ сохранились единицы, да и их подлинность далеко не бесспорна. О возможных особенностях портретистики Ли Гунлиня на религиозные темы дает представление картина (вертикальный свиток высотой 100 см, шелк, тушь. Токийский национальный музей) с изображением буддийского аскета Вималакирти (кит. Вэймоцзе). Аскет сидит на возвышении, напоминающем «троны» буддийской иконографии, в позе, отчасти повторяющей «позу отдохновения» (приподнятое колено и повернутое бедро), и в одеянии, характерном для образа медитирующего бодхисаттвы. Вопреки


700
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
обилию иконографических деталей, свиток не производит впечатления культового произведения. И сам Вималакирти, и служанка, подносящая ему блюдо с фруктами, выполнены в жи- вой, выразительной манере, а их одеяния с многочисленными, красиво лежащими складками, как и прическа служанки, унизанная ювелирными украшениями, напоминают изображения знатных особ на картинах художников эпохи Тан. Образ Вималакирти изнежен, но никак не аскетичен, хотя его сосредоточенное лицо и взгляд, устремленный вдаль, отмечены печатью могучей внутренней силы.
Самой впечатляющей работой мастера в анималистическом жанре считается копия свитка тоже танского художника Вэй Яня《Му фан ту» («Табун на выпасе», 46,3x429,8 см, шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин). Эта картина является самым грандиозным произведением в анималистическом жанре не только эпохи Тан, но и всех периодов китайской живописи. Пространство свитка плотно заполнено изображениями 1228 лошадей, скачущих, играющих друг с другом, валяющихся на траве, и 140 людей - конюхов, пастухов и наблюдающих за ними чиновников. При этом обилие деталей и сложность композиции не исключают динамичности и экспрессии, особенно удивительных в сочетании с тщательностью проработки фрагментов. Очевидно также великолепное знание ху- дожником - неважно, Вэй Янем или Ли Гунлинем (который вполне мог дополнить оригинал собственным мастерством), - натуры и его умение убедительно передавать различные ракурсы и позы животных и людей.
К авторским работам Ли Гунлиня относят картину《У ма ту» (《Пять лоша- дей», 29,3x225 см, бумага, тушь. Частная коллекция, Япония), выполненную художником в 1086-1087 гг.? когда ему было около 50 лет. Картина состоит из пяти самостоятельных композиций, при этом одна почти точно повторяет шедевр Хань Ганя «Чжаоебай ту» («Сияние ночи»), воспроизводящий императорского скакуна по кличке «Сияние ночи». Остальные композиции не имеют прямых аналогов в предшествующей живописи. Наибольшей известностью пользуется рисунок, названный в европейской литературе «Конюх ведет лошадь из Хотана». Выполненный теми же мягкими и тягуче-изящными линиями, что и портрет Вималакирти, он разительно отличается от последнего. Художник почти натуралистично передает образ горячего, породистого, но до предела уставшего скакуна -с вялой походкой и понуро опущенной головой. Неменьшей выразитель- ностью отмечен портрет конюха - немолодого человека с худым изможденным лицом, острыми скулами, крупным, с горбинкой носом и заостренной книзу вьющейся бородкой. Его взгляд, внимательный и цепкий, в то же время выражает
Ли Лунмянъ {Ли Гунлинь). «Вималакирти» {прорисовка)


Глава 1. Живопись
701
глубокую печаль. Поношенная одежда человека и болезненно искривленные босые ноги - все это выдает не просто бедность, а отчаянную борьбу за кусок хлеба.
Даже эти единичные и случайно сохранившиеся работы сомнительной подлинности показывают высокий уровень владения живописным мастерством, позволяющий сходными приемами создавать совершенно различные образы, орга- нически сочетающие меткость и точность в передаче внешнего облика и внутренней сущности персонажа.
Еще при жизни Ли Гунлинь был признан основоположником собственной школы портрета, к которой впоследствии принадлежали как светские мастера бытового жанра, так и монашествующие художники, авторы портретов божественных персонажей и религиозных деятелей. К ним относят и ученика Ли Гун- линя - Цяо Чжунчана (конец XI - начало XII в.), которому в письменных источниках приписывается серия картин, изображающих архатов {лохань) и великих мыслителей и литераторов прошлого. В их числе отмечают такие свитки, как 《Юаньмин тин сун фэн» (《Юаньмин, слушающий сосны под ветром») и《Ли Бо чжо юэ» («Ли Бо, берущий в руки луну»), посвященные великим поэтам Тао Юаньмину и Ли Бо. Судя по названиям, это были не просто портреты, но композиции жанрового характера, воспроизводившие реальные или легендарные эпи- зоды из жизни персонажей. Такое решение исторического портрета станет в дальнейшем принятым в китайской живописи. Со школой Ли Гунлиня и творчеством его последователей в определенной степени связана и традиция портрета, утвердившаяся в «чаньской живописи» (см. ниже).
С отчасти перекликается и《архитектурный стиль», хотя, несомненно,
он имел собственные истоки, восходящие к древнему декоративно-прикладному искусству (введение в декор изделий рисунков построек) и к монументальной живописи (изображения строений в погребальных и, возможно, дворцовых стенописях). Целостные композиции на основе архитектурного пейзажа начали создаваться (видимо, не позднее эпохи Тан) в буддийской монументальной живописи. В стенописных картинах наряду с небесными дворцовыми ансамблями - обителями буддийских божеств и праведников - воспроизводили и обычные городские виды. Выделение «архитектурный стиль» произошло во второй половине X - начале XI в. Его основоположником литературные источники называют художника Го Чжуншу (ум. 977), который начал служить при дворе династии Поздняя Чжоу, но затем предпочел вести《вольный» образ жизни. Рассказыва- ют, что он работал только в порыве вдохновения и, не имея академического образования, был способен моментально создать живописную композицию. Излюбленными темами его картин (в формате горизонтальных и вертикальных свитков) служили постройки среди деревьев. До наших дней дошел лишь свиток 《Сюэ цзи цзян син ту» (《На реке после прекращения снегопада», 74,1x69,8 см, шелк, тушь. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). На нем воспроизведены два плывущих по реке корабля с действительно поразительно тонко выписанными палубными надстройками (относились к разряду архитектурных со- оружений).


702
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
В северосунской академической живописи утвердился панорамный вариант «архитектурного стиля», зачинателем которого считают художника-академиста Янь Вэньгуя (9677-1044), автора утраченного позже архитектурного пейзажа 《Ци си е ши ту» (《Городской рынок в ночь Праздника Седьмого дня»). Название картины подсказывает, что в ней могло быть воспроизведено городское гулянье в честь Праздника Седьмого дня седьмого месяца, одного из самых популярных в Китае календарных празднеств. Единственным сохранившимся произведением северосунского академического архитектурного пейзажа является масштабное полотно «Цинмин шан хэ ту» («[Праздник] Цинмин на реке») Чжан Цзэдуаня (1085? - вторая половина XII в.). О жизни Чжан Цзэдуаня известно лишь, что он в юности приехал в столицу (г. Бяньлян, на месте совр. Кайфэна, пров. Хэнань), получил профессиональное живописное образование и в годы правления Хуэй- цзуна был принят в штат Академии живописи. Как сложилась судьба Чжан Цзэдуаня после гибели империи Северная Сун, точно не известно. В старых китайских сочинениях и современной научной литературе существует версия, что он благополучно добрался до столицы Южной Сун, вновь стал художником-акаде- мистом и дослужился до поста дайчжао. В каталогах дворцовых собраний эпох Мин и Цин названо несколько его утраченных картин, видимо пейзажей. Но в историю китайской живописи он вошел исключительно в качестве автора《Цин- мин шан хэ ту». Есть несколько копий этой картины, наиболее близким к оригиналу полагают свиток (24,8x528 см, шелк, тушь) из пекинского Музея Гугун.
Чжан Цзэдуань изобразил столицу в дни весеннего Празднества Чистого света (Цинмин), справлявшегося в один из дней с 4 по 6 апреля, когда было принято поминать предков и приводить в порядок семейные могилы. Поэтому в оте- чественной литературе установился вариант названия картины《День поминове- ния предков на реке Бяньхэ» (Бяньхэ, напомним, река, на которой располагался Бяньлян).
Свиток начинается с показа пейзажей в предместьях столицы, отмеченных признаками наступающей весны. По мере приближения живописного повествования к центру города художественное пространство все более насыщается изображениями людей и построек: воспроизводятся городские стены, ворота, баш- ни5 кварталы, пересеченные улицами, улочками и переулками и застроенные всевозможными зданиями, мосты через реку, которые служат местом действия множества разворачивающихся на глазах зрителя сценок праздничной столичной жизни. Толпы нарядно одетых горожан растекаются по улицам; бродячие торговцы снуют среди прохожих; покупатели толкутся в лавке; караван верблюдов невозмутимо шествует по главной улице; лодки, плывущие по реке, заполнены любителями речного катания; зеваки рассматривают их, теснясь на мосту. Всего на свитке изображено более 550 человек, около 55 животных, свыше 20 лодок и 20 паланкинов и телег. Для каждого типа изображений художник находит особую живописную и графическую характеристику: в архитектурных элементах и телегах преобладают ровные, прямые линии, фигуры людей и животных исполнены тонкими, извилистыми мазками. Художественная целостность


Глава 1. Живопись
703
Ли Тан. «Дойная корова»
свитка обеспечивается единством темы, которому подчинены все сюжетные линии полотна, а также общно- стью настроения и стилистической манеры живописца.
Расцвет панорамного варианта «архитектурного стиля» в Северной Сун был обусловлен историко-культурными факторами: превращением столицы в главный торгово-ремесленный центр страны и формированием городской культуры. Понятно также, что подобные произведения предназначались для демонстрации благополучия городской жизни и правящего режима. В противовес этому в Южной Сун преобладающее место занял《лирический» вариант «архитектурного стиля», сводящийся к камерным по содержанию композициям. Исполняемые обычно в небольших форматах (чаще всего на альбомных листах), они изображали единичные строения - дворцы, павильоны, бесед- ки, башни, чаще всего находящиеся вне городской среды и на фоне озерного или горного ландшафта. Показательным примером можно назвать альбомный лист Ли Суна《Юэ е кань чао» (《Лунной ночью взирая на озеро», 27,4x43,1 см, шелк, тушь, краски. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). Изображения жилищ нередко оживляли бытовые сцены, чаще всего с участием женщин. Таким образом, произошло сближение «архитектурного стиля» с бытовой живописью, включая жанр «красавицы», и пейзажем.
Аналогичную трансформацию - от панорамных свитков к камерным композициям -претерпел и анималистический жанр. Судя по литературным описани¬
ям, в северосунской академической школе господствующее место занимали кар- тины, изображавшие стада животных или табуны лошадей. Таков анонимный свиток «Бай ма ту» («Сто коней», 26,7x302,1 см? шелк, тушь, краски. Музей Гу- гун? Пекин), заполненный фигурами 94 коней и 41 конюха. Крупнейшим мастером панорамного анималистического стиля конца Северной Сун источники называют Ma Бэня (вторая половина XI - начало XII в.) - родоначальника художе- ственной династии Ма5 к которой принадлежал Ма Юань. Сохранились такие названия картин Ма Бэня, как «Бай лу ту» («Сто оленей»), «Бай юань ту» («Сто обезьян»)，《Бай янь» (《Сто гусей»), упоминается также о двух его свитках，вое- производящих гусиную стаю и стадо буйволов.
При Южной Сун панорамные полотна уступили место композициям с единичными фигурами животных, близкими к сценкам из сельской жизни. Особую популярность приобрели картины с буйволом (коровой) и мальчиком-пасту- хом, нередко дополненные деревенским пейзажем. Данный живописный сюжет возник и в творчестве Ли Тана, которому приписывают свиток «Жунюй ту» («Дойная корова», 64,4x62,2 см, шелк, тушь, краски. Национальный дворцовый


704
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
музей, Тайбэй). Высказана точка зрения, что такого рода картины служили аллегорией свободы человека от городской жизни, воплощавшей суетную повседневность.
Среди мастеров-анималистов Южной Сун особое место отводят Ли Ди (1100?- середина 90-х годов XII в.)5 сыну Ли Тана, ставшему вице-директором Академии живописи и во многом определявшему стилистику тогдашней академической школы. Он прославился своими живописными миниатюрами, преимущественно в жанре《цветы и птицы» и в форматах росписи на веерах и альбомных листах. Ли Ди принадлежит и один из шедевров собственно анималистического жанра - альбомный лист «Ле цюань» («Охотящийся пес», 26,5x26,9 см, шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин). На фоне пустого пространства, образованного поверхностью шелка, с поразительной достоверностью и пониманием психологии животного изображена фигура идущего по следу пса. Считают, что в этой работе и в творчестве Ли Ди в целом нашло отражение новое для китайской живописи понимание художественного образа.
Анималистическая живопись наряду с орнаментальными композициями на предметах декоративно-прикладного искусства и обрамлением иконописных изображений из узоров с зооморфными и растительными мотивами, свойственных буддийской культовой живописи, считается одним из истоков жанра хуаняо. Сегодня преобладает версия зарождения этого жанра как самостоятельного в эпоху Тан. К его вероятным основоположникам причисляют художника Лян Гуана, о котором известно лишь то, что он жил в эпоху Тан и создал несколько картин с характерными для《цветов и птиц» названиями:《Сы цзи хуа ту» (《Цветы че- тырех сезонов»),《Лай чжу лай ту» (《Бамбук и пернатые»),《Хайтан хуа ту» («Цветущая яблоня») и т.д. Начальный же этап формирования хуаняо традиционно соотносят с творчеством живописцев эпохи Пяти династий Хуан Цюаня (900-965) и Сюй Си (X в.).
Хуан Цюань происходил из сычуаньского родовитого семейства и состоял художником при дворе царства Позднее Шу. В письменных источниках, в том числе в трактате Го Жосюя, сказано, что он работал в станковой и монументальной живописи и в различных жанрах (пейзаже, жэньу). Для традиции хуаняо особое значение придают информации о создании Хуан Цюанем шести стенописных картин во дворце местного правителя. На каждой картине, имевшей собственное название (например, «Крик до небес», «Танцующий в вихре»), было изображение журавля в разных позах и ракурсах. Некогда имелись копии этих картин, судя по которым Хуан Цюань выполнил фигуры птиц на гладкой поверхности без каких-либо орнаментальных деталей, но так тщательно проработал их внешний облик, что различимы малейшие нюансы их оперения. Известно также, что стенописи с журавлями произвели столь сильное впечатление на со- временников, что само здание назвали《Люхэгун» (《Дворец шести журавлей»).
В каталоге《Сюань-хэ хуапу» перечислены 349 свитков Хуан Цюаня，назва- ния которых свидетельствуют, что его следует считать основоположником нескольких тематических направлений в рамках хуаняо, в том числе «живописи


Глава 1. Живопись
705
пионов» (муданьхуа): называются 16 картин, посвященных этому цветку. Общепринята точка зрения, что творческая манера Хуан Цюаня, опирав- шаяся на танскую придворную живопись, характеризуется насыщенностью цветовой гаммы, четкостью линий, тщательностью проработш деталей, на- правленностью на фиксацию всех нюансов натуры и декоративностью. Приведенным характеристикам полностью отвечает одна из немногих дошед- ших до нас (в копии XI-XII вв.) работ мастера - альбомный лист «Си лу е я» («Утки в камышах»,
28x27 см, шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин). Картина представляет собой камерную, очень лиричную и вместе с тем предельно реалистическую зарисовку: плывущая в тихой заводи, по спокойной воде уточка чистит клювом перышки, в то время как застывший на бере- гу под листьями камыша селезень, кажется, любуется подругой. Композиция отличается не только по-настоящему виртуозным письмом, поражающим четкостью линий и тщательностью в передаче деталей натуры, но также великолепи- ем цветовой гаммы, создающей наряду с манерой письма впечатление общей декоративности. На еще одной известной работе мастера -《Се шэн чжэнь цинь» («Наброски редкостных птиц», 41,5x70 см, бумага, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин) изображено более 20 фигур различных птиц и животных, включая рисунок черепахи. Не связанные между собой и тоже отмеченные особой тщательностью письма, эти рисунки свидетельствуют о прекрасном знании натуры и умении художника создавать изображения живых существ в любых ракурсах и позах.
Хуан Цюаню наследовал его третий сын - Хуан Цзюйцай (9327-993?), ставший впоследствии членом северосунской Академии живописи и дослужившийся до поста В《Сюань-хэ хуапу» занесены 332 его работы, причем только
шесть из них пейзажи и композиции в жанре жэньу. Все остальные относят к жанру «цветов и птиц». Сохранившиеся единичные произведения указывают на разнообразие художественного замысла Хуан Цзюйцая и композитных схем его произведений. Так, в единственной надежно атрибутированной работе мастера, свитке «Шань чжэ цзи цюе ту» («Горы, фазан, терновник воробьи», 53,6x99 см, шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин), живописное повествование сфокусировано на образах пернатых. В нижней части картины показан фазан с великолепным опереньем, собирающийся испить из струящегося ручейка. Над ним возвышается каменная глыба, чуть левее которой находится самостоятельная сценка: стайка воробышков, беззаботно порхающих среди ветвей куста терновника, в изображениях которых тщательность выписки натуры сочетается с завидной экспрессивностью. В отличие от этой картины, свиток «Чжу ши цзинь цзю» («Бамбук, камни и изысканные горлинки», 23,6x45,7 см, шелк, тушь, краски. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй) воспринимается в качестве ка¬
Хуан Цюанъ.
«Наброски редкостных птиц» (фрагмент)


706
Часть VL ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
мерной пейзажной сцены. Основную часть живописного пространства, построенного, заметим, по диагональному принципу, занимают замысловатой формы глыбы и вырастающее из них могучее, причудливо изгибающееся дерево с корявыми ветвями, частично покрытыми пышной листвой. Фигурки птиц (в различных ракурсах) почти теряются на фоне листвы, ветвей и камней, за исключением парящей горлинки，образующей художественную доминанту правой，《пустой» части картины.
Несмотря на очевидные художественные разночтения между манерой отца и сына, их творчество принято сводить в общее стилистическое направление, отмеченное структурной насыщенностью пространства, обилием образных рядов, яркостью и декоративностью. Красноречивы названия этого направления: 《манера знатности и красоты отца и сына семейства Хуан» (办ан-иш 抑-гры хуафэн фули) и, кратко, стиль «богатства и знатности» {фугуй). Этот стиль вплоть до второй половины XI в. занимал господствующее положение в живописи и, продолжая развиваться в сторону усиления красочности и декоративности, приобрел огромную популярность в академической школе и в среде худож- ников-аристократов.
Еще один основоположник жанра, Сюй Си, жил в царстве Южное Тан и вел, по словам Го Жосюя, отшельнический образ жизни:《со стремлениями возвы- шенными и независимыми... чаще всего писал то, что было по берегам рек и озер: дикий бамбук, водоплавающих птиц и рыб в глубинах вод» (пер. К.Ф.Са- мосюк). Он оставил после себя богатое творческое наследие: в《Оюань_хэ хуа- пу» перечислено 249 его работ. К сожалению, ни одной точно атрибутированной из них не сохранилось, и мы в очередной раз вынуждены доверять литературным отзывам о его творчестве и традиционным характеристикам. А традиция настаивает на том, что Сюй Си был основоположником стилистического варианта хуаняо, принципиально отличающегося от стиля Хуан Цюаня: работал в манере, близкой к эскизной, и использовал приглушенную цветовую гамму: либо светлые, прозрачные краски, дополняя ими выписанные тушью контуры, либо же ограничивался только размывками - техника《падающей туши» (лсшо). По- следнее сделало его изобретателем《бескостного метода письма» без
употребления контурных линий) в хуаняо. Одновременно его живопись отлича- лась особой элегантностью:《перья и пух，форма и структура легки и изящны， а цвет неба сливается с цветом воды» (Го Жосюй). Названия картин, приписы- ваемых Сюй Си в《Сюань-хэ хуапу»，говорят о значительно большем тематиче- ском разнообразии его творчества, чем это следует из характеристик, данных Г о Жосюем. Выясняется, что любимыми сюжетами этого художника были лотосы, поднимающиеся из темной воды, опадающие в воду листья, пышные цветы магнолий, водяные птицы, цикады, бабочки. Небезынтересно, что заметное место в живописи Сюй Си, как и у Хуан Цюаня, занимали композиции с изображением пионов (39 работ).
Лю Даочунь называет Хуан Цюаня и Сюй Си художниками высшей категории. На самом деле, манера Сюй Си, прозванная ей («устремления дикой пусто¬


Глава 1. Живопись
707
ши»), из-за внешней простоты и безыскусности его работ далеко не сразу получила должное признание в художественных кругах Китая. Даже внук Сюй Си - Сюй Чунсы (конец X - начало XII в.)? бывший, видимо, весьма плодовитым художником (в «Сюань-хэ хуапу» зафиксированы 142 его работы), отказался от творческих достижений деда，отдав предпочтение стилю《богатства и знатно- сти». Первыми, кто обратились к творческому наследию Сюй Си, были представители вэнъжэнъхуа - Су Ши и Ми Фу. Ми Фу отмечал, что картины Сюй Си, с одной стороны，точно передают натуру (《нарисованные им цветы словно жи- вые»), но, с другой - обладают настолько уникальной внутренней силой и экспрессивностью, что их, в отличие от работ того же Хуан Цюаня, невозможно скопировать. В дальнейшем стилистические варианты хуаняо, восходящие к твор- честву Хуан Цюаня и Сюй Си, превратились в два генеральных направления жанра «цветов и птиц», совпадающих с двумя главными манерами письма: «прилежная кисть» (гунби) и «писание идей» (сеи) соответственно.
В эпоху Северной Сун жанр хуаняо пользовался не меньшей популярностью, чем пейзажная живопись. В《Сюань-хэ хуапу» названы 2786 относящихся к не- му произведений, созданных 46 художниками. Привлекательность хуаняо была во многом обусловлена сюжетной камерностью жанра，что делало его более《лег- ким» в эмоциональном, а иногда и в техническом отношении по сравнению с пейзажем. Вместе с тем такие композиции с равным успехом существовали как в малом формате альбомных листов, так и в виде крупногабаритных произведений, которые весьма эффектно украшали стены дворцовых помещений, интригуя при этом зрителя контрастом между содержанием картины и его воплощением. Подобный прием, основанный на «свертывании» и «развертывании» художественного пространства, пройдя апробацию в жанре «цветы и птицы», в дальнейшем прочно вошел в арсенал эстетических средств китайской живописи. Панорамные ландшафты, требовавшие, казалось бы, масштабного полотна, с завидной легко- стью размещались на плоскости минимального размера，превращаясь в《уютные уголки природы», а пейзажные зарисовки, могущие (как и композиции хуаняо) состоять из нескольких деталей, приобретали монументальный характер. Не менее важна смысловая глубина хуаняо, в котором воспроизводили растения и живые существа, образы которых имели общекультурную символику, что придава- ло произведениям дополнительный философско-мировоззренческий подтекст.
Качественно новый этап в эволюции хуаняо связывают с творчеством Цуй Бо/Бай (ум. 1074). Служивший в Академии живописи с 1060-х годов, Цуй Бо, подобно большинству художников того времени, успешно совмещал живопись на шелке со стенописью, выполняя росписи храмов и дворцовых помещений, и работал в различных жанрах, включая пейзаж и картины на религиозные (буддийские) темы. В «Сюань-хэ хуапу» зафиксирована 241 его картина. Сохранилось около 10 работ, включая установленные подлинники и близкие к ним копии, показывающие, что и этот мастер владел различными живописными техниками и стилистическими манерами. Так，свиток《Лу янь ту» (《Дикий гусь и тростник», 138,1x52,3 см, шелк, тушь, краски. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй),


708
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
достаточно точно следующий стилистике Хуан Цюаня, отличается детальной прорисовкой натуры, красочностью цветовой гаммы и общей декоративностью. Совершенно по-иному решена монохром- ная картина《Хань цюэ ту» (《Замерзшие воробьи», 30x69,5 см, шелк, тушь. Музей Гугун, Пекин), которая в эскизной манере изображает стайку распушившихся от мороза и нахохлившихся птичек, примостившихся на обнаженной ветке. Вместе с тем трактовка птичек напоминает образы воробья в картине «Горы, фазан, терновник, воробьи» Хуан Цзюйцая, что означает, что и эта работа находится в «Замерзшие воробьи» русле стилистической линии хуаняо отца
и сына Хуан.
Наибольшей известностью пользуются два свитка Цуй Бо, находящиеся в коллекции Национального дворцового музея в Тайбэе: «Чжу оу ту» («Бамбук и чайка», 101,3x49,4 см, шелк, тушь, краски) и «Шуан сицюэ ту» («Пара сорок», в отечественной литературе известна под названием «Две сороки, бранящие зайца», 193x103,4 см, шелк, тушь, краски). В первой из них показан момент приближения бури: высокие стебли бамбука гнутся под порывом ветра, наперекор которому настойчиво двигается белая птица, внешне больше похожая на цаплю, чем на чайку (поэтому в отечественной литературе эта картина называется, как правило, «Бамбук и цапля»). Эффект движения птицы навстречу ветру достигается с помощью нескольких художественных приемов: за счет цветового контраста между ее фигурой и стеблями бамбука с длинными, развевающимися по ветру листьями, а также благодаря оригинальному композиционному решению, при котором чайка движется в сторону зрителя и показана на фоне «глубокого» пространства, что создает впечатление ее перемещения из нижней левой части свитка, где и расположен рисунок, в самый центр художественного пространства. Что касается второй картины, то она не держит зрителя в напряженном ожидании буйства стихии, но, напротив, привлекает жизнерадостным и несколько насмешливым взглядом на мир, спроецированным на жизнь обитателей леса. Две сороки, одна из которых сидит на стволе цветущего кустарника с узловатыми ветвями, а другая кружит вверху, возбужденно стрекоча, бранят испугавшего их зайца, который, присев с поджатыми ушами, в свою очередь, не менее испуганно смотрит на внезапно расшумевшихся птиц. Образ сороки в китайской культуре является символом счастья и взаимной любви, ее название {сицюэ) означает «птица счастья», поэтому словосочетание «пара сорок» апеллирует к аналогичной по звучанию благопожелательной формуле шуанси, «двойное счастье». В связи с этим картине Цуй Бо в дальнейшем тоже стали придавать благопоже-


Глава 1. Живопись
709
лательный смысл, и в современной искусствоведческой литературе она нередко называется просто «Шуан- си ту» («Двойное счастье»).
Творчество Цуй Бо оказало огромное влияние на последующее поколение мастеров хуаняо, включая жи- вопись императора Хуэй-цзуна, одного из лидеров данного жанра в начале XII в. Подобно Цуй Бо, Хуэй- цзун работал в различных техниках и стилистических манерах, создавая и монохромные композиции. Общи- ми отличителшыми особенностями (L/^如你“)《Елаг〇вещие Журавли>>
его произведений считают элегантность письма и тщательность передачи деталей изображений: изгибов ветвей, листьев и лепестков, оперенья птиц. Все это мы видим в одной из самых извест- ных его картин —《Пятицветный длиннохвостый попугай на ветке цветущего аб- рикосового дерева» (52,7x213,8 см, шелк, тушь, краски. Музей изящных искусств, Бостон). На фоне натурального шелка тонко выписаны ветви цветущего дерева, на верхней из которых примостился попугай. Картина по-прежнему отличается детализованностью, но красочность цветовой гаммы и декоративность, свойственные жанру «цветов и птиц», исчезли. Композиция выполнена в приглушенных белых (цветы), коричневых (ветки) и зеленоватых (оперенье попугая) тонах, с которыми чуть контрастируют красно-черные грудка и голова пти- цы. Обращает на себя внимание и《пустотность» свитка: значительная часть его поверхности оказывается незаполненной, что придает композиции легкость, воздушность и лиричность.
Самое глубокое впечатление производит на зрителя по-своему уникальная для творческого почерка Хуэй-цзуна картина 1112 г. «Жуй хэ ту» («Благовещие журавли», 138x51 см, шелк, тушь, краски. Ляонинский провинциальный музей), состоящая из собственно живописного изображения (правая часть) и каллиграфической части (стихотворная надпись из девяти строк). На картине изображена стая журавлей, кружащая на фоне ярко-голубого неба над дворцовой крышей, полуокутанной волшебными облаками.
Живопись хуаняо обладала не только стилистической разнородностью, но и тематическим многообразием. С самого начала, как показывает, в частности, творчество Хуан Цюаня, в ней проявилась тенденция к внутренней конкретизации, предполагавшая появление композиций из отдельных растений и животных или воспроизведение фрагментов природы с участием каких-либо определенных персонажей: болотных (журавли, цапли) или водоплавающих (утки) птиц, обитателей водной стихии (креветок и рыб), цветов в окружении насекомых (чаще всего бабочек). Процесс все большей тематической дифференциации привел


710
Часть VL ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
к выделению множества сюжетных и стилистико-тематических вариантов хуа- няо, объединенных теоретиками в группы, получившие специальные названия. Важнейшими из них являются《перья и пух» обычно переводят как
«птицы и животные») - изображения мелких домашних (кошка, собака) и диких (заяц) животных, тяготеющие к анималистической живописи; «пернатые» (цинь- няо) - картины, посвященные исключительно птицам, и различные варианты изображения растений - уже упоминавшаяся выше «живопись пионов», а также «живопись лотоса» (лянъхуа), «живопись орхидей» (ланъхуа) и т.д.
Особое место среди тематических вариантов «цветов и птиц» принадлежит 《живописи бамбука» букв.《бамбук，[нарисованный] тушью») и《живо-
писи сливы» (момэй, букв, «[цветущая] слива, [нарисованная] тушью»). Первый из этих вариантов, варьирующий изображения бамбука (от целого растения до нескольких ветвей или листьев), наметился в качестве самостоятельного направления на рубеже VIII-IX вв. Некоторые сочинения по истории живописи возводят его к творчеству знаменитого У Даоцзы либо самодеятельного и впоследст- вии забытого танского живописца Сяо Хуана. В письменных источниках упоминается ныне утраченная картина неизвестного автора начала X в., в которой изображение бамбука сочетало контурный рисунок с цветной тонировкой. Древ- нейшим подлинным образцом «живописи бамбука» сегодня признается картина на шелке, обнаруженная в погребении на северо-востоке Китая (Ляонин) и датируемая 959-986 гг. Она выполнена тушью и красками и служит подтверждением того, что первоначально «живопись бамбука» могла исполняться в полихромной технике.
В связи с начальным этапом формирования《живописи бамбука» источники называют еще одного мастера эпохи Пяти династий - Дин Ляня (X в.), жившего на юго-востоке Китая (совр. уезд Исин, пров. Цзянсу) и создавшего серию картин (ни одна из них не сохранилась), в названии которых фигурирует слово «бамбук». Не забудем и о творчестве Хуан Цюаня, среди работ которого, перечисленных в «Сюань-хэ хуапу», есть такие, как «Шуймо чжу ши хэ ту» («Бамбук, камни и журавль, выполненные тушью»). Тем не менее достоверная исто- рия《живописи бамбука» прослеживается с творчества Вэнь 丁уна, сановника и близкого друга Су Ши. По отзыву Го Жосюя，тот《прекрасно пишет бамбук тушью, [передавая] вид дрожащего от холода и безмолвного [бамбука], изображая тонкость его красоты так, что кажется, что он может зашевелиться от дуновения ветра» (пер. К.Ф.Самосюк). Известны и другие многочисленные отклики на творчество Вэнь Туна; в них говорится, в частности, что, когда художник писал бамбук, он впадал в состояние полной отрешенности, словно покидал свое бренное тело и сам превращался в это дивное растение. Справедливость столь восторженных оценок произведений Вэнь Туна полностью подтверждает карта- на《Mo чжу ту» (《Бамбук»，132x1 〇5,4 см，шелк, тушь. Национальный дворцо- вый музей, Тайбэй). В ней быстрыми, использующими технику каллиграфии мазками выполнена изогнутая бамбуковая ветвь, поражающая красотой и совершенством рисунка. Считается, что именно в творчестве Вэнь Туна берет на¬


Глава 1. Живопись
711
чало традиция изображения бамбука в монохромной технике, а первое упоминание о мочжу как отдельном направлении (вводящее в живописную терминологию это словосочетание) содержится в《Сюань-хэ хуапу». В дальнейшем творчество Вэнь Туна и его последователей получило терминологическое название《Ху- чжоуская школа живописи бамбука» (Хучжоу-чжупай), от названия области Ху- чжоу (совр. Чжэцзян), губернатором (тайшоу) которой Вэнь Тун стал в 1078 г.
《Живопись бамбука» занимала принципиально важное место в китайском изобразительном искусстве на протяжении всех последующих исторических эпох. Такая популярность была обусловлена прежде всего тем, что образ бамбука наделялся особой благородной духовностью, рассматриваясь в неразрывной и почти мистической связи с внутренним миром художника. Древние ассоциации образа бамбука, имевшие происхождение в верованиях и мифах, впоследствии дополнились универсальными для культуры Китая символическими значе- ниями, которые проистекают из природных особенностей этого растения с упругим полым стволом, покрытым твердой корой, сделавших его олицетворением несгибаемой стойкости человека, способности к освобождению в себе места для духовного развития. Существует несколько теоретико-эстетических сочинений, специально посвященных образу бамбука и правилам его живописания, оставленных, в частности, признанным мастером мочжу Ли Каем (1245-1320): «Хуа чжу пу» («Каталог/книга живописи бамбука»), «Mo чжу пу» («Каталог/книга [живописи] бамбука тушью») и《Чжу тай пу» (《Каталог/книга об образе бамбу- ка»). Согласно им, процесс написания бамбука мыслился как некое эзотерическое действо, совершаемое в моменты наивысшего духовного напряжения человека, по наитию и вдохновению. Считалось, что в акте творения самому рисунку передается не только профессиональное мастерство, но и внутренние качества личности художника - душевная чистота, благородство помыслов, тонкость и рафинированность интеллекта. Обращение к «живописи бамбука» являлось свидетельством достижения вершин живописного мастерства, поскольку в рисунке должны были использоваться все известные в китайской живописи и каллиграфии способы работы с кистью. Его ствол надлежало исполнять в почерке (стиле) чжуанъшу («печатный стиль»), коленца ствола - штрихами, выполненными в лишу («официальный стиль», «протоуставной почерк»), ветви - в скорописи цаошу, листья - в «уставном стиле» {кайшу).
《Живопись сливы» объединяет картины，изображающие (тоже от целого рас- тения до нескольких ветвей) цветущую сшъу-мэй - дикорастущее фруктовое дерево с кислыми, малосъедобными плодами. Цветы сливы также относятся к числу ключевых образов в системе китайской культуры и имеют несколько более или менее самостоятельных символических значений, выступая, в частности, образным подобием мироздания в натурфилософских интерпретациях. Сам цветок благодаря его нежно-розовым лепесткам уподоблялся мужскому космическому началу {ян), а черные ветви и ствол дерева - женскому началу (инь). Цветоножка ассоциировалась со схемой《Великого предела》（Тайцзи)，выражаю- щей процесс космогенеза и《сжатую форму» бытия, обладающую бесконечным


712
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
Художественные трактовки и правила изображения цветущей сливы
{иллюстрации к ксилографическому изданию трактата Сун Божэня)
потенциалом. Пять лепестков цветка соотносились с пятью основными пространственными зонами китайской космологии и соответствующими пятеричными наборами: 《пять фаз» (усин), «пять звезд (планет)» (усин). В то же время слива-л/эй является 《календарным» растением, символом китайского Нового года {Чунъцзе, Праздник весны), пробуждающегося природного тепла и рождения всего сущего. По омонимическому принципу, основанному на одинаковом произношении разных по значению слов, слива-л/эй ассоциировалась с понятиями «красота» {мэй) и «брови» (мэй) как важнейшего элемента облика красавицы (мэйжэнь), а потому превратилась в символ женской красоты, юности и любви. Неудивительно, что образ цветущей сливы (мэйхуа) постоянно фигурирует в различных областях китайской художественной культуры - в литературе (прежде всего в поэзии), театре, изобразительном и декоративно-прикладном искусстве (росписи по керамике, украшения, вышивки, резные и живописные орнаменты на лаках и т.д.).
Одним из художественных истоков «живописи сливы» послужили поэтиче- ские произведения，воспевающие и созданные в русле《сливового сти-
ля», который возник в V в. и утвердился в любовной поэзии в первой половине VI в. Не исключено, что образ сливы уже тогда стал использоваться и в живописи. В письменных источниках упоминается несколько картин с цветущей сливой, созданных, в том числе, прославленным художником того времени Чжан Сэнъяо (5007-550). Учитывая, что тот работал, по литературным сведениям, в полихромной технике и в предельно насыщенной цветовой гамме (его пейзажи характеризуются как《горы и воды в красных и зеленых цветах», хунлюй- чжунсэхуа-шаныиуй), правомерно предположить, что «живопись сливы» исходно исполнялась в интенсивных тонах и обладала внешней декоративностью, что соответствует красочности современного ей поэтического языка.
В VII-VIII вв. изображения сливовых деревьев стали вводиться в пейзажные композиции, а начальный этап формирования собственно «живописи сливы» соотносят с эпохой Пяти династий. В «Сюань-хэ хуапу» перечислены 16 работ, выполненных пятью мастерами, в названиях которых стоит слово «слива», четыре из них приписывают Сюй Си. Но что именно представляли собой эти композиции и в какой технике они были выполнены, остается не ясным.
Первым выдающимся мастером и теоретиком направления момэй традиция называет буддийского монаха Чжунжэня (вторая половина X - начало XI в.)? больше известного под псевдонимом Хуагуан (от названия его обители - мона¬


Глава 1. Живопись
713
стыря Хуагуаншаньсы, совр. пров. Хунань). О живописных работах Хуагуана можно судить лишь по их литературным описаниям, поскольку ни одного его подлинного произведения или их копий не сохранилось. Хуагуану принадлежит первое теоретическое сочинение по живописи мэйхуа - трактат «Хуагуан мэй пу» («Каталог/книга Хуагуана о [живописи] сливы»), дошедший до нас в более поздних редакциях.
К концу Северной Сун《живопись сливы» превратилась в одно из ведущих тематических направлений, о чем свидетельствует перечень работ в «Сюань-хэ хуапу», где только для XI в. названы 35 «сливовых» картин, при этом восемь из них приписаны Цуй Бо. Следовательно, момэй при Северной Сун приобрела популярность в художественной академической среде, несмотря на господство в ней полихромной техники: есть веские основания полагать, что сливовые композиции Цуй Бо были монохромными. Вместе с тем основная линия разви- тия пролегала параллельно《живописи бамбука», в творчестве преиму-
щественно самодеятельных художников, следовавших эстетическим установкам даосизма и буддийской школы чанъ. Они усматривали в цветущей сливе воплощение красоты и жизненной силы природы и верили, что для постижения «таинства цветения» мэйхуа и для обретения способности ее живописать надобно практиковать специальные приемы созерцания цветущих деревьев (взирать, например, на них лунной ночью через затянутое тонкой бумагой окно).
Теория и живописная практика момэй достигли пика расцвета (для разбираемого исторического периода) при Южной Сун, когда появилась внушительная серия сочинений на данную тему, в том числе «Юйчжаотан мэй пинь» («Категории [цветущей] сливы [из] Зала нефритового сияния») Чжан Цзы (1153-1211), «Фань цунь мэй пу» («Каталог/книга о [живописи цветущей] сливы, [из] деревни Фань») прославленного поэта Фань Чэнда (1126-1193), «Мэйхуа си шэнь пу» («Каталог/книга о [живописи] цветов сливы, [вызывающих состояние] радостной духовности») ученого и поэта Сун Божэня (первая половина XIII в.) и «Мэй пу» («Каталог/книга [живописи цветущей] сливы») сановного художника (правнук Тай-цзу в 11-м поколении) Чжао Мэнцзяня (1199-1264). Особый интерес представляет трактат Фань Чэнда, где выделены и охарактеризованы 11 видов мэй- xyâf，из которых автор наибольшее внимание уделяет шести:《речной» (грл/шэй) или «дикой сливе» (емэй), т.е. собственно сливе-л/эй; «ранней сливе» (цзаомэй)- подвиду дикорастущей сливы (лат. Microcarpa), цветущему как раз перед зимним солнцестоянием，что знаменует переход от зимы к весне;《чиновной» или «чиновно-городской сливе» (гуанъчэнмэй) - одомашненной и предназначенной для высадки в саду мэй; «старой сливе» (гумэй), под которой, независимо от ботанической принадлежности，имеется в виду любое старое дерево с изогну- тым стволом и раскидистыми корявыми ветвями;《красной сливе» (хунл/эй)— сорту сливы с ярко-розовыми цветами, внешне напоминающими цветы абрикоса; наконец, сливе люйэмэй, которая в европейских ботанических классификациях относится к абрикосу («абрикос муме», «абрикос японский»). Перечисленные


714
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Су Ханьчэнь. «Наряжающаяся красавица»
виды мэй, с точки зрения Фань Чэнда, обладают наибольшей эстетической привлекательностью.
Ведущим представителем южносунской «живописи сливы» признан Ян Уцзю (1097- 1169), творчество которого оказало значительное влияние на дальнейшую эволюцию момэй. Сохранилось несколько его произведений, в том числе два свитка из коллекции Музея Гугун в Пекине: «Сюэ мэй ту» («Заснеженная слива», 27,1x144,8 см, бумага, тушь, легкая подцветка), где впервые в национальной живописи обыгрывается сочетание изображений цветущей сливы и снега, и «Сы мэй ту» («Четыре сливовых дерева», 37,5x358,8 см, бумага, тушь) - грандиозное полотно, показывающее деревья мэйхуа в различных ракурсах.
Появился и набор стандартных композиций, включающих мэйхуа. Наиболь- шую популярность среди них приобрел сюжет《цветущая слива и красавица» (мэйхуа-мэйжэнь), тоже воспринятый из литературной традиции (поэтическая ассоциация образа сливы с красавицей) и получивший первые живописные воплощения в погребальных стенописях эпохи Тан. Не исключено, что помимо национального поэтического творчества на формирование этого сюжета оказало влияние и центральноазиатское искусство, где широкое распространение имели композиции на тему《красавицы в саду». Окончательно сформировавшийся в са- мом конце эпохи Северная Сун, сюжет мэйхуа-мэйжэнь активно использовался в южносунской академической школе в различных вариантах: красавицы, гуляющие в сливовом саду, красавица под цветущим деревом (ветвью) и т.д. Все они, как правило, выполнены в полихромной технике и в интенсивной колористиче- ской гамме. Сошлемся на альбомный лист Су Ханьчэня《Чжуанцзин шинюй ту» (《Наряжающаяся красавица», 25,2x26,7 см) из Музея изящных искусств в Бос- тоне, где изображение сидящей за туалетным столиком и смотрящейся в зеркало молодой женщины дополнено (верхняя левая часть композиции) рисунком распростертых ветвей только что зацветшего сливового дерева.
Наряду с ростом популярности при Южной Сун непосредственно направления момэй рисунки цветущей сливы в полихромном исполнении все активнее вводятся в различные академические композиции жанра хуаняо, примером чему служит свиток Ma Юаня «Мэй ши си фу ту» («Дикая слива, камни, ручей и утки», более привычный в отечественных изданиях перевод названия - «Утки, скалы и мэйхуа», 173,9x98,8 см, шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин). Художественное пространство картины, подобно пейзажным работам мастера, подчиняется диагональному построению. Правая часть заполнена изображениями валунов, на склонах которых растут сливовые деревья с причудливо изогну-


Глава 1. Живопись
715
Линь Чунь.
«Созревшие плоды, прилетевшие птицы»
тыми стволами и ветвями; помещенное в центре дерево растет как бы 《сверху вниз»， и его ветви простираются над водной гладью, образуя основную диагональ свитка; левую часть занимает вода, а на переднем плане внизу картины плещутся утки с утятами, оживляя неподвижность деревьев и камней.
Использование полихромных изображений мэйхуа согласуется с общей тенденцией возрастания декоративного аспекта южносунско- го академического хуаняо. Наиболее отчетливо эта тенденция прослеживается в творчестве Ли Суна и Линь Чуня, занимавшего пост дайчжао в 1180-1190-х годах. Хотя композициям последнего нельзя отказать во вдохновении и умении передать живую природу (его излюбленный сюжет - ветка с плодами или побег в окружении стрекоз или кузнечиков), они привлекают прежде всего яркостью красок и внешней эффектностью. Показательными образцами выступают альбомные листы из коллекции Музея Гугун в Пекине《Путао цао чунь ту» (《Виноград, трава и насекомые»，26,8х27,8 см， шелк, краски) и «Го жэ лай цинь ту» («Созревшие плоды, прилетевшие птицы», 26,5x27 см, шелк, тушь, краски). В работах Ли Суна изысканность линий и красота орнаментальных мотивов становятся уже художественной доминантой. Та- кое впечатление производит альбомный лист《Хуа лань ту» (《Корзина цветов»， 19,1x16,5 см, шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин). Сошлемся также на анонимный альбомный лист (тоже из коллекции пекинского Музея Гугун) «Мэй чжу шуан цюэ» (《Слива，бамбук и пара воробьев»)，где композиция из ветвей л/эйхуа и стеблей бамбука выполнена в значительно более приглушенной колористической гамме, чем работы Ли Суна и Линь Чуня, однако трактовка образов сливы и бамбука явно следует внешней изысканности южносунских хуаняо в противовес их эстетико-философскому наполнению в собственно момэй и мочжу.
Распространена точка зрения, что в стилистике «цветов и птиц» нашел отражение общий процесс стагнации южносунской академической школы. Параллельно шло возвышение принципиально иной художественной школы, извест- ной как «чаньская живопись».
Чаньская живопись
Под чаньской живописью понимаются как произведения, в сюжетном и тематическом отношении апеллирующие к истории и религиозным представлениям школы чань, так и картины, выполненные в соответствии с чаньскими эстетическими установками. Эстетическая программа чанъ-цзун, распространявшаяся на


716
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
любой вид творчества (включая поэзию), начала складываться с возникновением в Китае самой школы, т.е. приблизительно со второй половины VI в. В этой программе оказались задействованными все важнейшие чаньские религиозно-философские положения. Отношение художников к любому, даже самому обыден- ному предмету как достойному внимания объекту творчества было основано на провозглашении экзистенциальной ценности каждой вещи в этом мире, а также на признании непредсказуемых, произвольных путей к истине и возможности интуитивного ее постижения благодаря спонтанному - т.е. внезапному и мгновенному -«просветлению», часто как будто неожиданному для самого адепта, хотя поискам этого состояния и была посвящена целая жизнь. Вдохновение как 《озарение» тоже могло быть только спонтанным. Поэтому и художественное произведение, созданное《на одном дыхании》，фиксирующее мгновенное впе- чатление, не столько постулировало реальную форму (которая при всей впечатляющей живости могла быть сильно искажена), сколько визуализировало трансцендентную сущность объекта, мгновенно схваченную художником, поскольку «просветленность» вырвала его из потока времени и позволила оказаться у истоков вещей «как они есть».
Основные эстетические принципы определили формальный язык чаньского искусства, на семиотическом уровне сказавшись в организации произведения и обусловив выбор определенных живописных техник. Спонтанностью вдохновения и самого творческого акта диктовалась эскизность рисунка, а нередко и его предельная лаконичность. Среди художественных техник предпочтение отдавалось монохромной живописи, использующей черную тушь, оттенки которой имели несметное число нюансов, передающих «тьму» значений. Для письма помимо кисти могли быть использованы любые сколько-нибудь пригодные для этого «инструменты» - стебель бамбука, палец мастера или даже прядь волос, благодаря чему сама личность художника уподоблялась кисти, реализуя чань- ский принцип осуществлять любое (творческое) действие всем своим существом. Вместе с тем, по мнению чаньских мастеров, выполненный подобным об- разом рисунок обладал наибольшей《естественностью» и《простотой». Он со- хранил и качество «незавершенности», поскольку всегда предполагал прямой диалог со зрителем. Вследствие этого чаньские (живописные и поэтические) произведения в целом не поддаются стандартным трактовкам и предполагают исключительно индивидуальное толкование.
Проследить начальную стадию формирования чаньской живописи затруднительно. Не вызывает сомнений, что эстетические установки школы чанъ оказывали действенное влияние на живописную практику уже в эпоху Тан. Одним из первых художников, придерживавшихся их в своем творчестве, нередко считают Ван Вэя - признанного родоначальника монохромного пейзажа. Рост популярности во второй половине Тан живописных техник с использованием исклю- чительно туши действительно совпадает по времени с периодом распростране- ния учения чань. Однако, как остроумно заметил Джеймс Кэхилл,《чаньский буддизм был столь же ответствен за появление монохромной живописи, как мо¬


Глава 1. Живопись
717
нохромная живопись - за появление чань-буддизма». Действительно, в художественном наследии эпохи Тан присутствуют произведения, которые, будучи написанными на буддийские сюжеты и во многом отвечающие по стилистике чаньским эстетическим установкам, выполнены тем не менее в полихромной технике. Таковы, например, портреты пяти патриархов (212x152 см, шелк, тушь, краски) кисти Ли Чжэня (VIII в.)? которые еще в конце VIII - начале IX в. были вывезены в Японию. В письменных источниках неоднократно упоминается о проведении различных экспериментов, направленных на обретение абсолютной свободы творчества (состояния «исключительности», ипинь, игэ). Их практиковали во второй половине эпохи Тан преимущественно монашествующие, творя под воздействием алкогольного опьянения и музыки и используя в качестве «инструмента» для создания произведений пальцы рук, ног и даже пропитанные тушью волосы. Однако следует иметь в виду, что идеи спонтанности вдохновения и творческого акта, энигматичности произведения искусства и эстетической ценности монохромного письма получили признание и в эстетике даосизма, оказавшего ощутимое влияние на философию и практику школы чанъ. Все это дополнительно затрудняет задачу определения начала самой чаньской живописи.
Древнейшим материальным свидетельством существования чаньской живописи в традиции признана картина, упоминаемая в европейской литературе под названием «Патриарх и тигр» (25,3x64,3 см, бумага, тушь. Национальный музей, Токио). Изначально входившая в диптих «Эр цзун дяо синь ту» («Два патриарха, гармонизирующие свое сознание»), эта картина, по мнению экспертов, представляет собой копию XIII-XIV вв. со свитка, созданного не позднее X в.? автором которого, скорее всего, явился Ши Кэ (Ко). По информации из трактатов Лю Даочуня (там он помещен в третью категорию мастеров жэнъу) и Го Жосюя, Ши Кэ жил в X в.? был уроженцем Сычуани, начал работать в царстве Позднее Шу? создавая картины на буддийские сюжеты и в жанре жэнъу, затем перебрался в столицу Северной Сун, где занимался росписью тоже буддийских храмов, хотя прямых свидетельств о его связи с чаньским духовенством нет. Говорится так- же, что《его кисть и тушь были легкими и свободными» и что он творил,《не признавая никаких образцов и правил».
Названная картина воспроизводит спящего или медитирующего монаха, опирающегося о спину тигра - расслабленная поза зверя свидетельствует о его полной адекватности происходящему. Лицо и одеяние человека, а таьсже голова и тело тигра выполнены в условной манере, посредством грубых, рваных, шероховатых и поэтому особенно выразительных линий, энергично написанных каким-то нетривиальным предметом - возможно, пучком соломы или бамбуковой щепой. Примененная автором техника живописи позволяет «увидеть» процесс создания произведения так, будто он снят на пленку: там, где рука художника чуть задержалась, остались потеки туши глубокого черного цвета, а в тех местах, где движение не прерывалось, различимы специфические тонкие полосы, дублирующие разделенные волокна инструмента, заменившего собой волосяную кисть.


718
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Несмотря на сравнительно раннее появление произведений, в целом отвечающих чаньским эстетическим установкам, существование самого живописного направления можно констатировать только в эпоху Южная Сун. Его форми- рованию, видимо, способствовали, с одной стороны, стагнация академической живописной школы и объективная потребность в новом альтернативном ей живописном искусстве, а с другой - срастание чаньских монастырей со светскими бюрократическими институтами, сделавшее возможным влияние светской (в том числе академической) живописи на творчество монашествующих. Показательно, во-первых, что главным центром чаньской живописной школы стал монастырь Людунсы, расположенный в окрестностях Линьани (на побережье оз. Тайху); во- вторых, что в ней получили приоритетное развитие тематические направления, типичные для светского художественного творчества - портрет, пейзаж, - а также композиции, близкие к хуаняо, и жанровые сцены, пусть на сюжеты притч и эпизодов истории чш/ь (《дзэн в действии» в терминологии Г.Дюмулена).
Ведущими чаньскими живописцами считают монахов Фачаня, Юйцзяня и художника Лян Кая. Сведения о жизни Фачаня, больше известного под псевдонимом (или вторым именем) Му Ци, крайне отрывочны. Предполагаемые даты его жизни колеблются от 1181-1210 до 1250-1281 гг. соответственно. Упоминается, что он происходил из семейства Ли (Ли-ши)? проживавшего в Сычуани, получил традиционное образование и в молодости намеревался стать конфуцианским ученым. Причины, побудившие его принять буддийское вероисповедание, и время его прибытия на юго-восток не уточняются. Известно лишь, что вначале Му Ци поселился в монастыре Чанцинсы (Чжэцзян), откуда переехал в столицу Южной Сун, где стал настоятелем основанного им же монастыря Людунсы. Пройдя обучение у известного тогда чаньского наставника Учжуня (1178-1249), он поддерживал тесные контакты с японскими монахами, жившими в столице. Вот почему работы Му Ци в скором времени оказались в буддийских монастырях Японии.
Варьируя хорошо известные в китайской живописи мотивы, Му Ци, подобно многим художникам-академистам, создавал свои произведения, не выходя за границы основных китайских жанров - жэньу, пейзаж, «цветы и птицы». Вместе с тем существует точка зрения (из отечественных исследователей ее придерживается В.В.Осенмук), что тематическое разнообразие творчества Му Ци является, напротив, специфической приметой «чаньской живописи», в которой множе- ственность изобразительных мотивов, имевших свою иерархию в живописи предыдущего времени, обернулась их единством в общем поле смысла.
Лучшим творением Му Ци в жанре жэньу считается триптих «Гуаньинь, юань, хэ» («Гуаньинь, обезьяна [и] журавль». Коллекция монастыря Дайтокудзи, Токио), образованный тремя почти одинаковыми по формату (около 170x100 см) вертикальными свитками. На центральном изображена богиня Гуаньинь, на боковых представлены анималистические композиции, называемые в европейской литературе «Обезьяна с детенышем» и «Журавль, выходящий из бамбуковой рощи» (справа и слева от центрального соответственно). В настоящее время не существует достоверного ответа на вопрос о том, были три эти картины задуманы


Глава 1. Живопись
719
художником в качестве единого произведения или каждая мыслилась вполне самостоятельной, на что, в частности, указывают очевидные различия в их стилистике. Закутанная в белое одеяние фигура богини, сидящей на огромном валуне или горном отроге, передана плавными, тщательно наведенными линиями. Складки ткани, детали украшений и черты лица Гуаньинь тонко прорисованы. Изображения обезьяны и журавля, выходящего из бамбуковых зарослей, напротив, выполнены в эскизной манере и отличаются условностью, что удивительным образом не противоречит точности в передаче натуры. Так, фигура примостившейся на корявой ветви обезьяны, обнимаю- щей детеныша, на первый взгляд производит впечатление бесформенного пятна. При этом, резко выделяясь на фоне свитка, она сразу приковывает к се- бе внимание, позволяя постепенно различить детали изображения - мордочку взрослого животного, хранящую трогательное выражение нежности, и пронзительные, не по-звериному умные глаза, как будто смотрящие прямо на зрителя. Стилистическая неоднородность свитков провоцирует неоднозначность восприятия и оценок триптиха. Одни исследователи полагают, что объединение свитков носит случайный характер и даже нарушает медитативный смысл чаньской живописи, ориентированной на созерцание отдельного свитка. По мнению других ученых, боковые свитки состоят в совершенном созвучии с центральным полотном, олицетворяя ключевую для доктрины чанъ- цзун идею о неразрывности небесного (божественного) и земного миров.
Еще одним шедевром анималистического стиля Му Ци являются внешне парные свитки (31x29 см, шелк, тушь. Хранятся в буддийском монастыре г. Киото) с изображениями дракона и тигра, в которых эскизность письма вновь сочетается с завораживающей взгляд зрителя экспрессивностью. Дракон со свер-
Му Ци. «Тигр»
кающими глазами и извивающимся чешуйчатым телом, словно молния, появляется из затянувших небо туч.
Монах Юйцзянь («Нефритовый поток»), которому отводят место ведущего мастера чаньского пейзажа, кажется самой загадочной фигурой из чаньских живописцев. В синхронных письменных источниках упоминаются два чаньских монаха, которых можно отождествить с этим легендарным мастером: Ин Юйцзянь и Жофэнь. Сведения о первом исчерпываются сообщением, что он обитал в столичном монастыре Цзинцысы. О втором известно немного больше: был уроженцем юго-востока Китая (Чжэцзян), в миру носил имя Цао Чжунши, обитал в другом, но также столичном монастыре - Шанчусы, где и занимался пейзажной живописью. На склоне лет он вернулся в родные края и, поселившись в уединении，взял псевдоним《Нефритовый поток». Многие исследователи склон- ны отождествлять чаньского художника Юйцзяня именно с Жофэнем.


720
Часть VL ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
Лян Кай. «Древние истории о восьми прославленных монахах» {фрагмент)
О жизни Лян Кая (11407-1210) - прославленного мастера чаньской живописи жэнъу (хотя он работал и в других жанрах) - известно гораздо больше, чем о художниках-монахах. Представитель старинного чиновничьего семейства, ведущего происхождение с Шаньдуна, он прошел обучение в Академии живописи и был принят в ее штат, быстро снискав себе репутацию выдающегося мастера жэнъу и продолжателя стиля Ли Лунмяня. Судя по отзывам о его творчестве современников (ни одной работы, даже в копиях, для этого периода его жизни не сохранилось), он отдавал предпочтение портретам даосских и буддийских персонажей, тщательно прорабатывая все детали их внешности. Изображения людей дополнял пейзажный фон, выполненный в лаконичной и условной манере, но с большой экспрессией. В 1201-1204 гг. Лян Кай занял пост дайчжао и получил одну из высших наград, принятых в Хуаюанъ (золотой пояс), но внезапно подал в отставку и, резко оборвав все отношения с академической и столичной средой, поселился в монастыре, основанном Му Ци. Впрочем, если верить тем же современникам, его поступок вовсе не был так уж внезапен или случаен. Согласно их свидетельствам, художник давно уже тяготился своими служебными обязанностями и придворным этикетом, предпочитая проводить время за дружеским застольем и позволяя себе при этом столь бурное веселье, что друзья про- звали его《сумасшедшим Ляном».
Подавляющее большинство работ, приписываемых Лян Каю, хранятся в Японии и относятся, видимо, ко времени его пребывания в монастыре. Они выпол- нены в двух стилистических манерах. Одна, обозначаемая как (《тонкая кисть»), строится на тонких графических линиях и включает в себя проработку деталей внешности персонажей и дополнительных живописных элементов (деревья, скалы). В этой манере Лян Кай исполнял монохромные картины, образ- цами которых выступают《Ба гао сэн гуши ту» (《Древние истории о восьми прославленных монахах», шелк, тушь, краски. Шанхайский художественный музей) и《Чу шань Шицзя ту» (《Шакьямуни, спускающийся с горы», 119x52 см, шелк, тушь, краски. Национальный музей, Токио). Первая состоит из восьми одинаковых по размеру фрагментов (около 27x64 см) и отличается не только


Глава 1. Живопись
721
тонкостью письма, но и многофигурностью композиций, структурной ПЛОТНОСТЬЮ пространства и яркостью колористического решения. Вторая картина, выполненная в приглушенных тонах, отмечена плавным и изящным рисунком, до- полненным размывами (одеяние Будды). Для нее характерна исключительно удачная композиция: художественное повествование строится на асимметрии, заданной скрытым равновесием вокруг центральной фигуры. Будда, словно погруженный в мысли о предстоящих ему деяниях, стоит в одеянии, развевающемся под ветром и возле скалы, показанной так, что ее прорисованная небольшая часть производит впечатление горной громады.
Другая стилистическая манера мастера - цзянъби, или «сокращенная (лапидарная) кисть», сводится к упругим, гибким линиям, напоминающим траекторию полета брошенного предмета и образованным не собственно линией, а сво- его рода растушеванным поворотом тугой кисти, выделяющей нажимом только часть рисунка. Эту манеру подразделяют на два стилистических варианта. В одном рисунок выполнен быстрыми, но четкими, как бы нервно-экспрессивными мазками кисти, а сами изображения достаточно внятно проработаны и отлича- ются реалистичностью трактовок. Таков свиток《Лю-цзу цзе чжу ту» (《Шестой патриарх, очищающий бамбук от листьев», 72,7x31,8 см, бумага, тушь. Национальный музей, Токио), посвященный Шестому патриарху школы чанъ Хуэйнэ- ну (638-713).
Второй стилистический вариант, получивший название пена («отброшенные отпечатки»), отличается предельной эскизностью изображений. Контуры персонажей едва намечены, детали их внешнего вида нередко приобретают очертания животных или элементов ландшафта (горных форм). Этот вариант реализован в таких картинах，как《По мо сянь жэнь» (《Бессмертный», 48,7x27,7 см, бумага, тушь. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй) и《Тайбо син инь ту» (《Ли Бо, сочиняющий стихи», 80,4x30,7 см, бумага, тушь. Национальный музей, Токио). Последняя работа признана непревзойденным шедевром творчества Лян Кая и всей чаньской портретистики. Мы видим профильную фигуру человека с высоко поднятой головой, стоящего в полный рост и одетого в свободно ниспадающее одеяние с длинными фалдами, полностью скрывающее контуры тела. Все изображение выполнено в эскизной манере, грудь и спина очерчены сильными, словно намеренно небрежно проведенными линиями, а еле выдающиеся ступни ног и стелющийся по земле край одежды - быстрыми и размашистыми штрихами. Художника не интересуют ни фактура материала, ни детали одеяния, ни портретные черты лица его персонажа - только ритм складок, который вместе с силуэтом фигуры придает изображению подвижность и даже стремительность, словно поэт свободно скользит над землей, охваченный порывом вдохновения.
Лян Кай использовал манеру цзянъби и для создания композиций в жанре «цветы и птицы», которые в результате тоже отличаются предельной эскизностью письма и образной лаконичностью. Яркий пример - альбомный лист (в фор- ме веера)《Цю лю шуан я ту» (《Осенняя ива и пара ворон»; его еще называют 《Цю лю хань я ту»,《Осенняя ива и замерзшие вороны», 24,7x25,7 см, шелк,


722
Часть VL ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Му Ци. «Закат над рыбачьей деревней»
тушь. Музей Гугун, Пекин). Вместо рисунка ивы зритель видит «У»-образную линию, проведенную одним мазком кисти и рассекающую картину пополам. По обе стороны от линии намечены фигуры двух парящих птиц.
Монохромная техника, эскизность письма и тенденция к распаду форм были характерны и для чаньской пейзажной живописи, родоначальником которой считается Му Ци. Сохранились четыре его картины (все около 30x113 см, бума- га, тушь) из серии《Сяо Сян ба цзин ту» (《Восемь видов рек Сяо и Сян»):《Юй цунь си чжао ту» (《Закат над рыбачьей деревней». Национальный музей, То- кио), «Пин ша ло янь ту» («Гуси, опускающиеся на ровный песок». Коллекция Сасаки, Япония), «Юань пу гуй фань ту» («Лодки, возвращающиеся к отдален- ной отмели») и《Янь сы вань чжун ту» (《Монастырь в тумане и вечерний коло- кол», обе в частных коллекциях, Япония). Живописная манера в каждом произведении основана по преимуществу на сочетании простой отмывки и широких, небрежных, как бы шероховатых мазков. Роль линии сведена к минимуму - она лишь условно намечает стволы деревьев, крыши домов и лодки с рыбаками. Далекие, тонущие в тумане горы приобретают призрачно-фантастический облик, благодаря чему и весь пейзаж производит впечатление зыбкого видения. Види- мая природа, понимаемая как трансценденция, образованная чередой《индиф- ферентных модальностей божественного бытия», намеренно скрывается художником, по существу предлагающим зрителю самостоятельно «достроить» мир при помощи содержащихся в картине намеков. Отказываясь структурировать живописные изображения и «свертывая» их формы, Му Ци лишь намекает на существование некой внешней силы, довлеющей миру. Вместе с тем использование опыта северосунского монументального пейзажа позволяет художнику добиться эффекта неподчинения феноменального мира законам развития, постигаемым при помощи органов чувств.
В сходной стилистической манере выполнен и пейзаж Лян Кая на альбомном листе «Сюэ чжань син ци ту» («Скачущие к постоялому двору, занесенному снегом», бумага, тушь, 23,5x24,2 см. Музей Гугун, Пекин), на котором через клубы тумана еле проглядывают контуры горного склона и сухого дерева. Но отчетливее всего художественные эксперименты чаньских мастеров в области пейзажной живописи проявились в творчестве Юйцзяня. Известны четыре приписы- ваемых ему картины: «Лушань пубу ту» («Горы Лушань в брызгах водопада»,


Глава 1. Живопись
723
шелк, тушь. Музей Токугава, г. Нагоя), «Дунтин цю юэ ту» («Осенняя луна над озером Дунтин». Национальный музей, Токио), «Юань пу гуй фань ту» («Лодки, возвращающиеся к отдаленной отмели». Музей Токугава, г. Нагоя) и «Шань ши цин лань ту» (《Горная деревня в рассеивающемся тумане». Коллекция Ёсикава, Япония). Известно, что три последних являются фрагментами (высота около 30, длина около 80 см) единого свитка, тоже имевшего название «Сяо Сян ба цзин» (《Восемь видов рек Сяо и Сян»). По преданию, свиток разрезали на части по приказанию японского правителя (сёгуна), желавшего одновременно созерцать все образующие его пейзажи.
Наиболее прославлена из перечисленных картина «Горная деревня в рассеивающемся тумане»», лишенная даже едва намеченных изображений: ее композиция сводится к контурам-намекам, образованным размывами и пятнами туши, предельно далекими от передачи структур, свойственных объектам внешнего мира, и обладающими собственной структурой и выразительностью. Написанные подобным образом пейзажи могли быть эффективно использованы в качестве объектов медитации, поскольку (благодаря отсутствию изобразительности) способствовали вытеснению мыслей из сознания зрителя.
Хотя чаньский пейзаж решительно отличается от современной ему академической пейзажной школы, представленной в первую очередь работами Ma Юаня и Ся Гуя, его уникальность для китайской живописи не следует преувеличивать: он явно восходит к《туманно-облачному стилю» Ми Фу и его сына
Ми Южэня. Судьба Ми Южэня сложилась иначе, чем у его отца - богатого коллекционера и мецената, человека жизнерадостного, склонного к сибаритству, всегда окруженного друзьями и почитателями и удостоившегося на склоне лет монаршего внимания. Ми Южэнь, напротив, вел уединенный образ жизни, однако, несмотря на слабое здоровье, был вынужден (видимо, из-за истощения семейного состояния) поступить на службу, занимая вплоть до конца правления Северной Сун незначительные посты в провинциальных административных аппаратах. Огромным потрясением для него, как и для большинства его современников, стала общенациональная катастрофа 1120-1130-х годов. Сохранились сведения, что 60-летний Ми Южэнь с огромными трудностями добрался до Линьани и был принят на службу в Хуаюань, что позволило ему наконец-то заняться исключительно живописью. Особой известности он не снискал, что не мешало ему считать себя выдающимся живописцем, настолько превосходящим современников, что его творчество получит признание лишь через сотню поколений. Жизненные перипетии и душевные терзания Ми Южэня, по мнению старых китайских критиков и современных искусствоведов, обусловили особенно- сти его творческой манеры. Ми Южэнь работал исключительно в пейзаже, преимущественно в горизонтальном формате и в монохромной технике, продолжая развитие «туманно-облачного стиля» отца, благодаря чему в последующей живописно-теоретической литературе их творчество обычно определяется как Ми- "зл шш/ь (《Горы семейства Ми»), /оньшш/ь (《Облачные горы семейства
Ми») или просто (《школа/направление Ми»). Сколько именно работ


724
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
создал Ми Южэнь, неизвестно, сохранилось несколько его пейзажей, в основном в копиях, в числе которых свитки《Сяо Сян бай юнь ту» (《Белые облака [над реками] Сяо и Сян», копия XIII-XIV вв.? бумага, тушь, 28,7x295 см. Шанхайский художественный музей), «Сяо Сян ци гуань ту» («Дивный вид [рек] Сяо и Сян», бумага, тушь, 19,8x289,5 см. Музей Гугун, Пекин),《Юнь шань дэ и ту» («Исполнение желаний в облачных горах», или «Облака [и] горы», 1130 г.? шелк, тушь, легкая подцветка, 43,4x194,3 см. Музей искусств, г. Кливленд). Все они посвящены изображению бесконечно тянущихся горных цепей, почти полно- стью скрытых туманом，в разрывах которого угадываются《призраки» домов, деревьев и скал. Современные искусствоведы выдвигают версию, что пейзажи Ми Южэня не только основываются на даосских и буддийских идеях, но используют также метафизическую символику. Иными словами, в них следует видеть не композиции, составленные из реальных образов природы, трактованных весьма абстрактно, а некий «текст», набранный из знаков, близких по своей сути к древнейшим формам китайского иероглифического письма.
Не менее важен факт настойчивого обращения чаньских живописцев к видам рек Сяо и Сян, не только славившихся красотою ландшафта, но и имевших, напомним, особую культурную символику, что вводит чаньский пейзаж в определенный культурно-художественный контекст. Поэтому правильнее говорить о подчинении чаньского пейзажа как собственно чань-буддийским мировоззренческим моделям, так и даосскому мистицизму, сыгравшему определенную роль в формировании философии чанъ-цзун.
Идейная полифония могла быть присуща и другим образам, использовавшимся чаньскими живописцами, в первую очередь образу дракона. По мнению, например, Освальда Сирена, эти художники усматривали в драконе существо, которое, будучи воплощением сил природы (сильный, как штормовой ветер, быстрый как молния), было доступно взору только просветленной личности, способной воспринимать великие духовные силы Природы. Допускается таьсже да- осская семантика образа дракона, служившего воплощением Дао и трансформации мировых процессов. Вместе с тем образ дракона, как известно, уже в древности прочно вошел в общекультурную образную систему Китая, в которой он выступал в первую очередь символом космического порядка и верховной власти. Правомерно задаться вопросом: только ли буддийской (или буддийско-даосской) интерпретацией образа дракона руководствовались чаньские художники, обращаясь к нему в момент смертельной опасности (угроза монгольского нашествия), нависшей над страной?
Показательно, что «драконов стиль» получил в конце Южной Сун распространение и вне чаньской живописи. Его лучшим мастером считается Чэнь Чжун (XIII в.)? высокопоставленный чиновник и достаточно известный в свое время поэт, прославившийся произведениями на патриотические темы. До нас дошло около 10 приписываемых ему произведений, среди них гигантский горизонтальный свиток (примерно 11 м длиной. Коллекция Музея изящных искусств г. Бостона) с изображениями девяти драконов, каждый в особом ракурсе и в


Глава 1. Живопись
725
движении; «Пять переплетенных между собой драконов» (Галерея Нельсона, г. Кливленд), на которой воспроизведены драконы, свившиеся в кольцо; знаменитый свиток 《Юнь лун ту» (《Облачный дракон»,
201,5x130,5 см. Гуандунский провинциальный музей).
Образ дракона, разработанный Чэнь Чжуном, равно как и манера его исполнения по-своему уникальны. Хотя художник следовал уже существовавшим в китайской художественной культуре иконографическим стереотипам, образ дракона, данный в его трактовке, воспринимается в качестве воплощения самой природы - ветра, облаков, таинственных сил, таящихся в глубинах гор, что и позволяет говорить о даосско-метафизическом смысле его творений.
Итак, при всей ее самобытности чаньская живопись ни в коем случае не являлась неким изолированным художественным феноменом, порожденным лишь чань- буддизмом. Справедливее рассматривать ее в качестве одного из ведущих стилистических направлений всего китайского живописного искусства эпохи Сун исходя из общих эволюционных процессов, имевших место в художественном творчестве Х-ХШ вв.
Чэнь Чжун. «Облачный дракон»
Живописное творчество государств Аяо и Цзинь
В живописное наследие Китая Х-ХШ вв. входят и произведения, созданные в киданьском и чжурчжэньском государствах. Известны несколько имен ляо- ских живописцев, среди которых преобладают монархи, принцы крови и представители знати. К числу наиболее примечательных среди таких сановных художников относят монарха Елюй Цзунчжэня (Син-цзун, прав. 1016-1055), прин- цев Елюй Тицзы (вторая половина X - начало XI в.) и Елюй Няолюя (XI в.)? сановника Сяо Жуна (XI в.). Приведенный список неоспоримо свидетельствует о высоком общественном статусе живописного творчества в Ляо, а сохранившиеся названия работ позволяют предположить, что господствующее место в творчестве сановных художников занимали произведения на придворные темы, включая сцены охоты, и анималистический жанр. Помимо этого там тоже развивалась традиция официальной портретистики: по сообщению «Ляо ши» («Истории Ляо»), в 1031 г. преемник императора Шэн-цзуна (прав. 983-1031) Си-цзун повелел исполнить посмертный портрет своего предшественника и портреты двух его цзайсянов, с тем чтобы они образовали живописный триптих для местного святилища августейших предков.


726
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Подлинными свидетельствами живописного творчества Ляо выступают свитки 《Дань фэн ю лу ту» (《Трубящий олень среди киноварных кленов», 118,7х64,6 см， шелк, тушь, краски) и «Цю линь цюнь лу ту» («Стадо оленей в осеннем лесу», 118,4x63 см, шелк, тушь, краски, оба хранятся в коллекции Национального дворцового музея в г. Тайбэй). На них воспроизведены сцены из восьми и девяти животных соответственно, при этом на первой стадо возглавляет величественный, с раскидистыми рогами олень в сопровождении грациозных оленух. В императорскую живописную коллекцию свитки попали в эпоху Цин, и с тех пор их длительное время полагали анонимными работами китайских художников эпохи Пяти династий. В начале 1960-х годов китайские искусствоведы выдвинули предположение, что это киданьские живописные произведения, входив- шие, возможно, в серию из пяти свитков, созданную Син-цзуном и преподнесенную в дар северосунскому двору. В письменных источниках сказано еще о картинах «Цянь цзюэ лу ту» («Олени с тысячью рогами») Син-цзуна и «Сюнь лу ту» («Прирученные олени») Сяо Жуна, что свидетельствует об особой популярности в изобразительном искусстве киданьского государства образа оленя, который, заметим, в китайской анималистике не получил сколько-нибудь широкого распространения. Исключительно своеобразны, по сравнению с китайской живописью, таьсже стилистика и колористическое решение разбираемых свитков. По общему композиционному построению с чередованием локально окрашенных цветовых плоскостей и по трактовке животных и деревьев они отчасти напоминают танские полихромные пейзажи, однако, во-первых, те не имели подоб- ной структурной плотности пространства (когда нет ни одного, даже крошечного фрагмента, свободного от красочного слоя), а во-вторых, вместо «сине-зеле- ной гаммы» в ляоских картинах доминируют《теплые» - коричневые，красные， оранжевые, розовые цвета и их оттенки, великолепно передающие буйство осенней природы. Такая трактовка осеннего пейзажа тоже была нетипичной для китайских «гор и вод», в которых акцент делался на деревьях с опавшей листвой. Трактовки оленей - абсолютно реалистические и указывающие на доскональное знание художником анатомического строения и повадок животных - сопоставимы с изображениями лошадей и буйволов на танских картинах, но и они обладают собственным своеобразием. Правомерно заключить, что мы действительно имеем дело с произведениями киданьской живописи, которые, в свою очередь, выступают весомым свидетельством существования в Ляо национальной живописной школы.
Развитию живописи в государстве Цзинь в XI-XIII вв. способствовали китайские художники, оставшиеся на захваченных чжурчжэнями территориях. Особую роль в этом отводят Ван Тинъюню - племяннику (сын сестры) Ми Фу. Уроженец северо-восточного (Ляонин) или северного (Шаньси) регионов Китая, Ван Тинъюнь предпочел эмиграции службу цзиньским властям. Сдав в 1176 г. столичный экзамен и получив степень цзиныии, он в дальнейшем сделал блестящую официальную карьеру: был членом Академии Ханълинъ (утвержденной, как и экзаменационная система, в Цзинь), незадолго до смерти (1201 г.) занял пост


Глава 1. Живопись
727
Ван Тинъюнъ.
«Уединенный бамбук и засохшее дерево»
придворного историографа. Хотя Ван Тинъюнь не был лично знаком ни со своим великим дядей (тот скончался до его рождения), ни с другими членами и последователями творческого сообщества, сложившегося вокруг Су Ши, его считают полноправным духовным наследником Ми Фу и продолжателем всей традиции школы вэньжэнъхуа. Известно, что он работал исключительно в моно- хромной технике, варьируя композиции из старых засохших деревьев (излюбленный живописный образ Су Ши), камней и бамбука. Такую композицию мы видим на единственном сохранившемся его произведении《Ю чжу ку ча ту» (《Уеди- ненный бамбук и засохшее дерево», шелк, тушь. Коллекция Фуцзи, г. Токио).
Общепринята точка зрения, что творчество и взгляды Ван Тинъюня оказали существенное влияние на живописную практику государства Цзинь, привнеся в нее манеру письма и эстетические установки, присущие вэньжэньхуа. Особенно отчетливо это влияние прослеживается у местных самодеятельных живописцев. Так, в Цзинь сложилась целая плеяда мастеров, творивших в «живописи бамбука», следуя стилистике Вэнь Туна и «хучжоуской школы». Ведущим местным художником источники считают Юй Чжунвэня (XI - начало XII в.), крупного цзиньского государственного деятеля, ученого и поэта, создавшего такие картины, как «Mo чжу ту» («Бамбук») и «Чжу ши ту» («Бамбук и камни»), из которых ни одна не сохранилась даже в копиях. Цзиньские сановные живописцы активно работали также, по литературным сведениям, в пейзаже, причем в его стилистическом направлении, противоположном северосунской академической школе,- так называемой южной пейзажной живописи {нанъцзун, в современной терминологии, наньфан-шаныиуй-хуапай, «южное пейзажное направление»). К нему как раз и относится творчество Дун Юаня, Ми Фу и Ми Южэня.
Согласно источникам, особую славу в Цзинь снискал Ли Чжунлюэ (ум. 1205) благодаря его имитациям пейзажей Ми Фу. Обращение цзиньских живописцев к《южному пейзажу» кажется тем более примечательным, что им приходилось воспроизводить ландшафты, совершенно не характерные для знакомой им природы северо-востока Китая. Факт популярности в цзиньской живописи традиции нанъцзун подтверждает анонимный свиток «Дун тянь шань тан ту» («Земной рай, горные залы», 183,2x121,2 см, шелк, тушь, легкая подцветка. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). Считают, что он близок к живописной манере Дун Юаня, хотя и с привнесением в нее элементов, свойственных северосунскому академическому пейзажу, включая вертикальный формат произведения и вынос на первый план горных форм с соснами.
До наших дней дошли работы Ли Шаня (11217-1202?) и У Юаньчжи (конец XII - первая треть XIII в.), которых и сегодня считают крупнейшими цзиньскими


728
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
пейзажистами. Первый из них, возможно являвшийся другом Ван Тинъюня, ориентировался на творческую манеру Г о Си, но добавил к ней заимствования из наньцзун, что позволило ему разработать собственный пейзажный стиль, свидетельством которого выступает свиток 《Фэн сюэ сун шань ту» (《Ветер，
снег и сосны», 29,7x79,2 см, шелк, Ли Шань. «Ветер, снег и сосны» тт 0
у тушь. Частная коллекция, Вашинг¬
тон). На нем изображено несколько хвойных деревьев на фоне уходящих вдаль заснеженных скал, при этом в столь реалистической и экспрессивной манере, что ветви деревьев кажутся колышущимися под напором ветра. У Юаньчжи атрибутируют свиток «Чиби ту» («Красные скалы», 50,8x136,4 см, бумага, тушь. Национальный дворцовый музей, г. Тайбэй). На нем воспроизведен панорамный вид реки, зажатой между высокими отвесными берегами-скалами, по которой плывет одинокая лодка. Своим настроением, трактовкой горных форм, мастерством и богатством живописных приемов эта картина напоминает монохромные пейзажи Ся Гуя. Самое примечательное, что художник изобразил знаменитое ущелье Чиби на Янцзы (Хубэй), которое вряд ли он мог видеть лично. Следовательно, это есть умозрительный ландшафт, навеянный живописными или литературными (в том числе и поэтическими) картинами.
Среди цзиньских живописцев есть и несколько мастеров жэньу, включая анималистов. В их числе особо выделяют Гун Сужань (1127-1162) - даосскую наставницу, активно занимавшуюся живописью, а также Чжао Линя и Ян Вэя (точные годы жизни обоих неизвестны). Гун Сужань приписывают свиток «Мин- фэй чу сай ту» (《Мин-фэй，пересекающая границу»，30,2х160,2 см，бумага， тушь. Музей искусств, г. Осака) - одну из самых выразительных и поэтических картин всей сунской эпохи на историческую тему. Художница использовала знаменитую легенду о Ван Чжаоцзюнь, наложнице императора Юань-ди (прав. 48-33 гг. до н.э.), отданной им в жены вождю сюнну (гуннов). На картине показан момент пересечения героиней, едущей верхом и в сопровождении конной свиты, границы. Никаких примет древности здесь, конечно, нет. Одеяния персонажей, их вооружение, убранство лошадей - все это соответствует современным художнице этнографическим деталям. Зато впечатляют тонкость линий рисунка, вызывающая в памяти письмо Ли Лунмяня, виртуозность тушевого рисунка, создающего эффект присутствия цвета, мастерски выстроенная композиция и динамичность изображений: кавалькада словно бы мчится куда-то вдаль на фоне практически пустого пространства. Исчерпывающе убедительно передано внутреннее состояние персонажей, в первую очередь главной героини, во всей фигуре которой, облаченной в пышные одеяния, угадываются отчаяние и ужас перед неизвестным ей будущим.
ш
丨驚


Глава 1. Живопись
729
Чжао Линь и Ян Вэй - превосходные анималисты. Первому принадлежит свиток «Чжаолин лю цзюнь ту» («Шесть скакунов из Чжаолин», 27,4x444,2 см, шелк, тушь, краски. Музей Гугун, Пекин), воспроизводящий прославленные барельефные изображения любимых скакунов танского императора Тай-цзуна, которые были исполнены на каменных плитах (согласно преданию, по эскизам Янь Либэня) и включены в надземный скульптурный ансамбль его некрополя (усыпальницы Чжаолин в окрестностях совр.
Сиани). Несмотря на художественную вто- «Божественная черепаха»
ричность и определенную статичность изображений, рисунки коней отличаются элегантностью линий и реалистичностью трактовок, исходно свойственных собственно китайской анималистической живописи.
Картину Ян Вэя «Эр цзюнь ту» («Два скакуна» 25,2x81 см, шелк, тушь, краски. Ляонинский провинциальный музей, г. Шэньян) нашли и атрибутировали в начале 1980-х годов. Мастер изобразил наездника, скачущего на могучем жеребце и старающегося заарканить мчащуюся впереди кобылицу. Композиции присущи редкие экспрессивность и точность в передаче движения и повадок животных: горячий жеребец и сам хотел бы догнать красавицу кобылу, а та отчаянно пытается избежать этого.
Нельзя не сказать и о картине Чжан Гуя (профессионального живописца, работавшего при цзиньском дворе в 1156-1161 гг.) «Шэнь гуй ту» («Божественная черепаха», 26,5x55,3 см, шелк, тушь, легкая подцветка), которая достойна быть причислена к шедеврам всей живописи эпохи Сун. Живописное изображение - черепаха, застывшая на берегу моря (или огромного озера) и поднявшая голову, словно вглядывающаяся в даль, - сосредоточено в правой нижней части свитка. Все остальное пространство занимает натуральный фон, на котором чуть намечена водная гладь. По лаконичности сюжета, обилию свободного пространства и использованию диагонального построения творение Чжан Гуя несколько напоминает работы Ma Юаня, с той лишь разницей, что для работ китайских мастеров характерно оставление «пустого» пространства в правой части компози- ции. Не так просто понять настроение и смысл этого произведения: его можно воспринимать и как аллегорию вечной мудрости (божественная черепаха, созерцающая мир), и как метафору одиночества и тоски по чему-то недостижимому (черепаха, обреченная на вечное пребывание в одиночестве на берегу пустынно- го водоема). Подобные《таинственность» и《недосказанность» свитка как нельзя лучше отвечают установкам чаньской живописи. Поэтому, вопреки отсутствию каких бы то ни было сведений о причастности Чжан Гуя к чаньским живопис- ным кругам,《Шэнь гуй ту» косвенно свидетельствует, как кажется，о возможном влиянии чаньской живописной школы на художественное творчество Цзинь.


730
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
История живописи государств Ляо и Цзинь лишний раз убеждает в богатстве и значимости региональных художественных традиций Китая даже в том случае, когда они возникали и развивались в условиях владычества чужеземных правящих домов и в отличной от собственно китайской этнокультурной среде.
Глава 2
Культовое
изобразительное искусство
Культовое изобразительное искусство, представленное главным образом буддийскими памятниками (монументальная живопись, скульптура) и произведениями, входящими в художественное оформление усыпальниц (стенописи, пла- стические композиции, монументальная каменная скульптура), составляет значительную часть художественного наследия эпох Шести династий и Тан. Традиции и буддийского, и погребального искусства продолжают свое существова- ние в Х-ХШ вв., но занимают относительно скромное место в истории искусства этого исторического периода. Это связано с тем, что практика создания пещерных монастырей и скальных храмов, прежде вмещавших в себя львиную долю произведений живописного и пластического буддийского культового искусства, в эпоху Сун почти прекратилась. Это, впрочем, не помешало созданию очередных художественных шедевров, являющих собой, что особенно важно, и образцы всего сунского пластического искусства, история которого в целом прослеживается весьма невнятно: если традиция светской (скажем, дворцовой) скульптуры и продолжалась, то представляющие ее артефакты утрачены.
Самыми впечатляющими памятниками буддийской культовой пластики являются скальные храмы в окрестностях современного г. Ханчжоу и в Дацзу (пров. Сычуань). Первый из них, находящийся на территории монастыря Линъ- иньсы, сотворен на поверхности нижней части скального образования общей высотой 168 м, прозванного «Летящим пиком» (Фэйлайфэн). Собственно скальный храм состоит из пещеры и гротов, в которых находятся 470 горельефных и трехмерных изображений, включая единичные фигуры (их большинство) и повествовательные сцены. Известно, что его начали создавать в 951 г. и затем дополняли новыми произведениями на протяжении всей эпохи Сун (232 произве- дения), а также при династии Юань (67 произведений). Несмотря на длительность времени его создания, этот скальный храм производит впечатление целостной композиции, обладающей неким общим художественным замыслом и вы- полненной к тому же с учетом архитектурно-ландшафтных особенностей данного монастырского комплекса. Художественное единство скального храма обусловлено также общностью стилистики изображений, продолжающей морфоло-


Глава 2. Культовое изобразительное искусство
731
гическую линию китайско-буддийского культового искусства, сложившуюся на юго-востоке страны еще в V-VI вв. и отмеченную подчеркнутыми изяществом, экспрессивностью (насколько это допустимо для культовых произведений) трактовок персонажей и декоративностью их внешнего вида. Последнее обеспечивают одеяния, нередко окружающие фигуру красивыми складками, детально проработанные элементы одеяний, узорчатые ^
(передано через пластические приемы) Сцена с Буддой Майтрейя
драпировки тронов. Отмеченные стилистические особенности скального храма наглядно проявляются в сцене, воспроизводящей Будду Майтрейя (кит. Милэ-фо) в окружении 18 архатов. Сам Майтрейя показан в виде толстяка с лысой (бритой) головой, широким благодушным лицом, расплывшимся в радостной улыбке, и огромным животом (знаком довольства) - такая иконографическая трактовка его образа была свойственна китайско-буддийскому культовому изобразительному искусству. Живость и достоверность этого изображения усиливает включение в композицию естественных камней: Будда возлежит не на троне, а на скальной поверхности, опираясь на натуральные валуны. Вместе с тем те же стилистические особенности придают скальному храму эстетизм, присущий скорее светскому, чем строго религиозному изобразительному искусству. Его эстетический эффект сегодня усилен тянущейся вдоль него ландшафтной компози- цией, воспроизводящей горную местность с водопадами, озерами и извилистыми реками.
Сычуаньские скальные храмы, наиболее показательные для сунского культового изобразительного искусства, сосредоточены в горной местности, находящейся в 15 км к северу от г. Дацзу (административный центр одноименного уез- да на территории городского округа Чунцин). Они образуют два комплекса, именуемые по названию горных гряд: Бэйшань-шику (^<Храм Северной горы», от гряды Бэйшань) и Баодиншань-шику («Храм Драгоценной горы», от гряды Баодиншань). Бэйшань-шику образуют 290 пещер, созданных в эпохи Тан, Сун и Мин. В них насчитывается в общей сложности 6216 изваяний и горельефных фигур, преимущественно танского и сунского времени, вырезанных на поверхности довольно мягкой скальной породы, позволявшей вести предельно тонкую резьбу. Художественное оформление почти всех пещер являет собой сложные многофигурные композиции с сочетанием скульптур, барельефных и горельеф- ных изображений: панорам буддийских монастырей, картин《чудесного мира» с фантастическими животными и божественными растениями. Стилистика и художественные трактовки тоже находятся в русле морфологической линии местной школы китайско-буддийского изобразительного искусства, возникшей в эпо- ху Шести династий и отличающейся подчеркнутым вниманием к мельчайшим


732
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
деталям внешнего облика персонажей, тенденцией к выразительности их трактовок, граничащей с реалистичностью, и стремлением к повышенной декоративности. Ши- роко практиковались полихромная, в ярких красках, роспись пластических фигур и золочение многих элементов (прежде всего корон и украшений бодхисаттв).
На особо высоком художественном уровне выполнены в 《Храме Северной горы» 《скульптурные портреты» бодхисаттвы милосердия Авалокитешвара в его женской ипостаси, прозванной в Китае Гуаньинь. Среди сунских произведений Бэйшань-шику абсолютно преобладают фигуры Гуаньинь в женском облике, причем в различных вариантах: трогательно-хрупкая девушка («Гуаньинь с жемчужиной»，пещера № 125)，женщина，преисполненная величавой красоты (《Гуаньинь с солнцем и луной»， пещера № 136). Есть, разумеется, и стандартные для китайско-буддийской иконографии изображения «тысячерукой Гуаньинь» (цяньшоу Гуаньинь).
«Храм Драгоценной горы» - авторское произведение, которое по своему масштабу, грандиозности творческого замысла и уровню исполнения не имеет себе, пожалуй, прямых аналогов в искусстве Китая. Его создал монах-художник Чжао Чжифэн (1160-1249), трудившийся над ним вместе с учениками более 17 лет. Этот комплекс, представляющий собой огромный, высотой в 30 м и длиной в 500 м, фриз, вырубленный в скальной поверхности, состоит из 31 композиционной сцены, объединенной в единое произведение искусства общностью замысла и творческой манеры автора. Все входящие в него изображения тоже грандиоз- ны: изваяние《спящего Будды» длиной 31 м и высотой 6,8 м，изваяние《тысяче- рукой Гуаньинь» площадью 88 кв. м и т.п. Привлекает внимание и относительно редкий сюжет в китайско-буддийском изобразительном искусстве - композиция на тему адских мучений. Все скульптуры раскрашены с активным применением позолоты, что придает им дополнительную величественность и декоративность. При всем соблюдении иконографических правил Чжао Чжифэн сумел придать своим творениям естественность и живость, что особенно характерно для изображений «благочестивых мирян», которые воспринимаются в качестве скульптурных портретов реальных людей.
Первостепенными памятниками сунского погребального пластического искусства являются изваяния из надземной части императорских усыпальниц, образующие так называемые «дороги духов» (шэньпу), практика создания которых восходит к I в., т.е. к эпохе Поздней Хань. Вначале шэньлу состояли из парных изваяний скульптур, причем предпочтение отдавалось изваяниям фантастических крылатых существ (химера, кит. бисе), антропоморфная скульптура отсутствовала. При династии Тан надземная часть императорских мавзолеев превра- тилась в многофигурные скульптурные ансамбли. Так, в усыпальнице Цяньлин
f щ
Сунская скульптура из Бэйшань-шику: Гуаньинь с жемчужиной


Глава 2. Культовое изобразительное искусство
733
имеются собственно «дорога духов» общей протяженностью 3 км, состоящая из 34 скульптур воинов, коней и фантастических существ, парные изваяния львов и коней у северных и западных ворот, ведущих в некрополь, и скульптурная группа из 61 фигуры, изображающей чужеземных правителей и послов. В целом очевидно, что при Тан «дорога духов» превратилась из магистрали, соединяющей человеческий и божественный миры и символизирующей путь к обретению вечного блаженства (как это было при Хань и Южных династиях), в памятник, воплощающий величие усопшего монарха и процветание правящего режима.
От эпохи Северной Сун сохранилось восемь императорских мавзолеев: Юнъ- аньлин - отца первых двух императоров Сун, Юнчанлин - Тай-цзу, Юнсилин - Тай-цзуна, Юндинлин - Чжэнь-цзуна, Юнчжаолин - Жэнь-цзуна, Юнхоулин - Ин-цзуна, Юнъюйлин Шэнь-цзуна и Юнтайлин Чжэ-цзуна. В отличие от памятников предшествующих исторических эпох, они образуют единый некрополь, расположенный на относительно небольшой территории (15x20 км) в юго-западной части современного уезда Гунсянь (вблизи одноименного города). Некрополь включает в себя также 21 усыпальницу императриц и наложниц и более 200 гробниц, в которых погребены преимущественно соратники первых монархов. Небезынтересна точка зрения современных китайских исследователей, доказывающих, что выбор данного места, как бы зажатого между возвышенностью (к западу от некрополя) и руслом реки, общая конфигурация некрополя и его семиотические особенности (принципы расположения императорских усыпальниц и сопутствующих захоронений по отношению друг к другу), а таьсже размеры надземной части каждой усыпальницы, - все это подчинялось не столько ре- лигиозно-ритуальным установкам (в любом их варианте), сколько геомантиче- ским расчетам, опиравшимся на натурфилософские концепции (учения об инь- ян иусин).
Хотя надземная часть императорских мавзолеев Северной Сун отчасти повторяет погребальные ансамбли танских императоров, однако в их семиотике и в наборе погребальной скульптуры произошли достаточно серьезные изменения. Прежде всего, они еще больше уподобились дворцовому (храмовому) комплексу, о чем говорит обнесение усыпальницы стеной с четырьмя воротами, ориентированными по сторонам света. У северных, восточных и западных ворот находились по паре скульптур львов, к южным воротам вела «дорога духов» из изваяний людей, животных и фантастических существ. Состав скульптур (всего сохранилось около 1000 изваяний, некоторые до 4,5 м высотой) оказывается за-
Северосунская «дорога духов»


734
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Северосунская погребальная каменная скульптура: статуя гвардейца
метно более стандартным，чем при Тан. Теперь в м/эньлу нормативно входили парные статуи евнухов, гвардейцев, военных и гражданских чиновников (обычно по две пары), чужеземцев (по три пары), строго определенных животных: львов, баранов (две пары), коней (две пары), дополненных изображениями конюхов (четыре пары), и мифических существ. В результате северосунская шэньлу производит впечатление придворной шеренги, выстроенной перед входом в зал для аудиенций. Не исключено, что ее прототипом послужила церемония аудиенции по случаю наступления Нового года. Эффекту «реалистичности» происходящего спо- собствует и стилистика изваяний. Если при Тан антропоморфную погребальную скульптуру исполняли в достаточно стилизованном виде, то теперь все ее детали тщательно прорабатывали. В статуях гвардейцев акцентированы могучее телосложение воинов и предметы армейской амуниции (доспехи, шлем). Статуи евнухов отмечены, напротив, изяществом и негой, переданными через подчеркнутую женственность фигур (покатые плечи) и лиц с красиво изогнутыми бровями и чувственными губами. Для изображений гражданских чиновников характерны богатство и изысканность костюма. Одновременно всем из- ваяниям присуща элегантность, прежде свойственная преимущественно буддийской пластике: фигуры людей нередко чуть более вытянуты, чем это соответствует естественным пропорциям человеческого тела, что особенно заметно в изваяниях гражданских чиновников из мавзолея Юнъюйлин. Изваяния тигров (присутствующие в шэньлу Юнъаньлин и Юнъюйлин), выполненные в такой же стилистической манере, оказываются больше похожими на изображе- ние кошки, нежели свирепого хищника, чем-то напоминая при этом древнеегипетскую скульптуру.
Появились и несколько новых, по сравнению с предшествующим погребальным искусством, персонажей и скульптурных композиций. По-своему знамена- тельны изображение «льва с ошейником» (т.е. тоже как бы прирученного, до- машнего животного) и композиции《слон с погонщиком»，в которой слон, стоя- щий чуть позади погонщика-чужеземца, показан с покорно опущенным хоботом. Такие композиции, производящие впечатление скульптурной жанровой сцены， усиливают эффект «повседневности» погребального ансамбля. Из фантастических существ стандартно присутствует изображение цзюэдуаня (в виде парнокопытного животного с крыльями и головой чудовища). В отличие от подавляю- щего большинства используемых прежде образов волшебных тварей (химера- "г/лгшь，《крылатый конь»)，считался не посредником между че_ ловеческим и божественным миром, а помощником монарха. Он наделялся способностью преодолевать за один день тысячи километров и любые препятствия


Глава 2. Культовое изобразительное искусство
735
Северосунская погребальная каменная скульптура:
статуя льва в ошейнике
(горы, реки) и почитался своего рода «главным цензором», наблюдавшим за делами в стране и извещавшим о них монарха.
Практически тот же набор персонажей и в тех же художественных трактовках присутствует в скульптурных ансамблях южносунских императорских усыпальниц, также образующих подобие единого некрополя.
Он находится в пригороде современного г. Шаосинши и включает шесть мавзолеев: от Хуэй-цзуна (Юнъ- юлин), что подтверждает сообщение о доставке его останков в Китай, до Ли-цзуна (Юнмулин). Единственным, что отличает эти изваяния от северосунских, является их декоративность, достигаемая еще более тщательной, чем прежде, проработкой внешности персонажей и их облачений, для которых показаны малейшие детали костюмов и их орнаментики.
В целом правомерно сказать, что сунское официальное погребальное искусство было ориентировано не на прославление усопшего монарха, а на создание своего рода «домашней сцены», передававшей атмосферу покоя, охраняемого августейшим окружением. Аналогичную семантику приобрело художественное оформление «простых» усыпальниц. К началу XXI в. открыто около 370 гробниц, относящихся к Х-ХШ вв., в том числе как собственно китайских, так и найденных на территории киданьского государства Ляо и чжурчжэньского государ- ства Цзинь и относимых к их художественному наследию. Правда, около половины вскрытых захоронений (169 памятников) не поддаются точным датировкам, а следовательно, установить их принадлежность к той или иной региональ- но-этнической художественной традиции затруднительно. Приблизительно 27% археологических находок составляют погребения представителей местной знати (единичные и супружеские захоронения), что позволяет выявить общие приметы погребальной обрядности и культового искусства эпохи Северной Сун и их локальные разночтения.
На территории метрополии (современные провинции Хэнань и Шаньси) наибольшее распространение получили каменные и кирпичные гробницы с одной погребальной камерой (даньшиму), дополненной длинным, ведущим к ней коридором (вместо системы подземных помещений, типичной для танских усыпальниц). Погребальная камера обычно представляет собой округлое в плане соору- жение, завершающееся высоким куполом, что, заметим, было нетипичным для местного светского зодчества. Для художественного оформления использова- ли керамические рельефы, стенописи и композиции，сочетавшие пластические и графические способы. При этом применяли однотипную композиционную схему. Потолочную часть декорировали растительным орнаментом или нейтраль-


736
Часть VL ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
ными по отношению к усопшему сюжетными сценами на литературные либо бытовые темы, предпотолочная часть имитиро- вала типичные для зодчества того времени деревянные конструкции, а по всей поверхности стен шли картины, воспроизводящие, как правило, сугубо семейные сцены - трапез, бесед домочадцев, ухода за детьми, других домашних занятий. Проиллюстрировать это можно на примере женского погребения, открытого в 1989 г. на территории современного уезда Дэнфэнсянь (в центре Хэнани). Часто в росписи вводили портреты усопших, преимущественно супружеской пары. Живописное пространство насыщено интерьерны- ми деталями, изображениями предметов мебели, бытовой утвари. Преобладают картины, выполненные в сдержанной цветовой гамме, хорошо соответствующей показанной в них общей атмосфере се- мейного уюта. Рельефные композиции по тематике и стилистике вторят стенописям. Среди них тоже преобладают сцены на семейно-бытовые и служебные (процессия чиновников) темы. Показательно, что погребальная камера могла прямо уподобляться спальне: тела усопших помещали не в гроб, а на кровать, вокруг которой расставляли различные предметы. В то же время специальная погребальная пластика (специально предназначенные для этого скульптурные изображения людей, животных и различные модели - построек, кухонных плит и т.д.), бывшая в течение многих веков непременной принадлежностью похо- ронной обрядности, почти полностью исчезла. Взамен резко возросло число натуральных вещей, что особенно характерно для южносунских захоронений. Так, в двух гробницах, открытых в 1975 и 1986 гг. на территории провинции Фуцзянь, находились 436 и 100 с лишним предметов соответственно, среди них предметы одежды, рулоны шелковых тканей, золотые, серебряные и лаковые изделия.
На общем фоне, охарактеризованном выше, заметно выделяется погребальное искусство юго-запада страны (пров. Сычуань), что отвечает исходному художественному своеобразию данного региона. Там, видимо, дольше всего удер- живалась традиция погребальной пластики. Одну из богатых коллекций этого типа обнаружили в гробнице Сунь Ханьшао (родственника Ли Кэюна, основателя династии Поздняя Тан), открытой в 1984 г. в северном пригороде г. Чэнду и относящейся к периоду царства Позднее Шу. Она состояла из статуэток (высотой до 50 см) воинов, чиновников, слуг и животных. Все произведения выполнены в реалистической и живой манере, напоминающей стилистику местной погребальной пластики еще I-II вв. В другом погребении, найденном в 1987 г. и относящемся к началу Северной Сун, погребальная скульптура образовывала сцену прощания с усопшей: вокруг тела, закутанного в саван, находились мно-
ЩНШШЧ1
План сунской гробницы с одной погребальной камерой (даныииму)


Глава 2. Культовое изобразительное искусство
737
гочисленные фигуры людей, изображающих, видимо, родных, соседей и слуг. Есть и некие персонажи в масках, возможно, представляющие местных духовных лиц либо духов. Кроме того, в сычуаньском культовом искусстве продолжали активно использовать и керамические рельефы, выполненные на крупно- габаритных (108x97 см) блоках. Известны панно со сценами приготовления пира и погребальной процессии, есть и рельефные композиции на религиозно-мифологические темы, которые почти полностью исчезли из погребального искусства других регионов.
На территории, входившей в описываемое время в состав государства Ляо, зафиксировано более 50 усыпальниц, открытых как во Внутренней Монголии, прежде всего в районе гор Чифэн, где находился первоначальный культурнополитический ареал киданей, так и на завоеванных ими территориях (Ляонин, Хэбэй, окрестности Пекина). Из памятников первой серии наиболее показательны захоронения из окрестностей г. Кулуньци (на границе юго-восточной окраины Внутренней Монголии и пров. Цзилинь), открытые в 1970-1980-х годах. Са- мое древнее из них датировано 923 г.? и в нем уже присутствуют сложные по композиции и цветовому решению стенописные картины, наиболее важное ме- сто среди которых занимают сцены похоронной процессии. Лучшими же произ- ведениями киданьской погребальной живописи признаны стенописи из семей- ного некрополя клана Чжан (Чжан_ши)，состоящего из 10 гробниц，открытых в окрестностях современного г. Сюаньхуа (приблизительно в 90 км к западу от пекинского мегаполиса) и относящихся к XI-XII вв. К тому времени киданьская погребальная обрядность восприняла конструктивно-планировочные и оформительские принципы китайских усыпальниц: погребения с одной или, реже, двумя погребальными камерами, выполненными из каменной либо кирпичной клад- ки. При этом, в отличие от китайских усыпальниц, форма погребальных камер достаточно широко варьируется: они имеют в плане не только круглую, но и квадратную, шестиугольную и восьмигранную форму. Тематика стенописей из некрополя клана Чжан также откровенно вторит китайской погребальной живописи, повторяя сцены на бытовые темы, насыщенные деталями интерьера, музыкальных представлений. Есть и портреты усопших. Росписи выполнены в яр- кой цветовой гамме с преобладанием красных и черных цветов, что сближает их со стилистикой танской монументальной живописи и живописи по шелку. Примечательна популярность в ляоском погребальном искусстве сцен на конфуцианские темы, а конкретно - на сюжеты притч, иллюстрирующих концепцию «сыновней почтительности» (сяо).
Цзиньское погребальное искусство тоже явно находилось под определяющим влиянием китайской и? опосредованно, ляоской традиций. Усыпальницы чжур- чжэней богато украшены рельефами и стенописями. Пластические приемы использовали и для имитации деревянных конструкций, и для создания художественных произведений, включая многофигурные сцены на бытовые темы, сохра- нившиеся, например, в усыпальнице, вскрытой в 1992 г. близ деревни Давэйцунь (пров. Хэнань) и относящейся к самому началу XIII в. Среди стенописей преоб¬


738
Часть VI，ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
ладают сцены на семейно-бытовые темы и на сюжеты притч о «сыновней почтительности». Особо примечательны таьсже композиции, близкие к северосунским произведениям пейзажной живописи, а также к исполненным в жанрах «цветы и птицы» и т.д. Таковы стенописи усыпальницы, обнаруженной в 1993 г. в горах Ваншань (на территории уезда Дэнфэнсянь, пров. Хэнань). Купол камеры расписан птицами, парящими среди облаков, на ее стенах выполнены композиции в стиле «цветов и птиц», например изображение журавлей на фоне камней и бамбука. Их сходство с северосунскими живописными произведениями усиливают мягкие пастельные цвета и оттенки.
Сходное с китайским и ляоским, цзиньское погребальное искусство вместе с тем отмечено тенденцией к распространению художественного оформления на внешнюю поверхность погребальной камеры, что справедливо считать его главной новацией. На внешних стенах воспроизводили, преимущественно посредством рельефных элементов и кирпичной кладки, конструктивные детали строе- ния - окна, двери, колонны, кронштейны-до^г^ны, архитектурный декор. Нередко мы видим и развернутые сюжетные сцены: изображения людей (включая семейную пару), как бы сидящих у раскрытого окна, служанок, входящих или выходящих из дверей, и т.д. Эти композиции заполнены предельно точно выполненными деталями, передающими резные дверные и оконные панели, предметы мебели, интерьерные украшения. В сцены вводили и изображения домашних животных - собак, а также кошек, сидящих на подоконнике или спящих, свернувшись клубочком, на табуретке. Лучшим образцом такого оформле- ния погребений являются восемь захоронений (часть из них - с восьмиугольной в плане погребальной камерой), обнаруженных в 1990 г. в центральной части пров. Шаньси (на территории уезда Фэньянсянь). Подлинным шедевром цзинь- ского погребального искусства является и одна гробница из провинции Шэньси, найденная в 1998 г. На внешней поверхности ее восьмигран- ной в плане погребальной камеры, имеющей высоту 3,5 м? выполнена замысловатая рельефная композиция, показывающая здание с его обитателями. Всего воспроизведены 24 сцены, разворачивающиеся в жилых покоях, при этом образующие их изображения людей раскрашены.
Цзиньская гробница с внешней поверхностью, имитирующей жилую постройку


Глава 3. Декоративно-прикладное искусство
739
Глава 3
Декоративно-прикладное
искусство
Наиболее показательным видом декоративно-прикладного искусства в X- XIII вв., как и в предшествующие исторические эпохи, была керамика, в эволюции которой нашли отражение как эстетические установки изучаемого времени, так и процессы общекультурного характера. Существенно изменились географическая конфигурация производственного ареала и иерархия керамических сортов. Известно, что вплоть до начала эпохи Сун самым авторитетным керамическим семейством (совокупность родственных по технологии и орнаментации сортов) признавалась «зеленая керамика» (цинцы) - предметы, выполненные из каолиновой глины и с глазурным покрытием, в котором преобладали цвета и оттенки зеленой гаммы. «Каолин» (гаолинту) - общее терминологическое обозначение (от Гаолин, «Высокие холмы» - названия местности и холмистой гряды, тянущейся с севера на юг на стыке провинций Хэнань и Хэбэй) фракций жидкой и тугоплавкой глины, имеющей в своем составе вещество каолинит, образовавшееся в ходе геологических процессов из алюминия и кремнийсодержащих горных пород. Каолиновые глины, являющиеся обязательным компонентом фарфоровой массы, издревле употребляли в Китае в гончарстве, и сделанные из нее изделия относятся к разряду «каменной» керамики. «Каменная» керамика отличается от собственно фарфора по составу керамической массы и температурному режиму обжига. Фарфоровая масса обязательно состоит из каолиновой глины и «фарфорового камня» (цыши, специфическая порода вулканического происхождения, разновидность полевого шпата в соединении с белой слюдой) и? кроме того, требует особой тщательности при приготовлении. При изготовлении «каменной» керамики использовались кварцесодержащие вещества, чаще всего песок. А если в керамическую массу и вводился «фарфоровый камень», то лишь в незначительной пропорции. Фарфор требует температурного режима не менее 1350°, «каменная» керамика проходила обжиг в пределах (в зависимости от времени и места ее изготовления) 1050-1250°. Тем не менее в китайском и европейском (включая отечественные работы) искусствоведении «каменная» керамика и фарфор долгое время не различались. В европейской специальной литературе «каменная» керамика вплоть до недавнего времени чаще всего называлась «протофарфором», «фарфоровидными изделиями», «изделиями с фарфоровидным черепком», а в китайских работах и «каменная» керамика, и фарфор до сих пор обычно обозначаются общим термином - "ы. Глазурованная《зеленая» керамика， покрытие которой делали со свинцовыми плавлеными добавками и с добавлением окиси железа (она и дает цвета глазури зеленой гаммы: серо-голубой, зеленый и зеленовато-коричневый), является одним из древнейших и самых популярных керамических сортов, главными центрами выпуска которого (в нескольких


740
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
диахронных разновидностях) на протяжении многих веков оставались мастерские, сосредоточенные на юго-востоке Китая, на территории современной провинции Чжэцзян.
При Северной Сун утвердились керамические центры, прозванные в традиции «великими прославленными мастерскими» (даминъяо), продукция которых определяется в науке как《классические типы керамики». К их числу относятся мастерские (печи) Жуяо, Цзюньяо, Гуаньяо, Гэяо и Динъяо, возникшие в рамках нескольких региональных гончарных традиций.
Самым авторитетным гончарным центром источники на- зывают мастерские Жуяо, сконцентрированные в области Жучжоу (центральная часть пров. Хэнань). Этот центр погиб во время нашествия чжурчжэней, и литературные све-
, ну . дения о нем лишь в заключительных десятилетиях XX в.
(высота 22,4 см)
существенно дополнились археологическими материалами. По единодушному мнению современных исследователей, керамика Жуяо действительно занимала ведущее место в северосунском гончарном производстве. Высказано также предположение, что именно там выпускали основную массу 《государственной» (《императорской») керамики，т.е. церемониальной утвари и утвари для двора. Лучшие вещи («государственная керамика») Жуяо выполнены из каолиновой глины и прошли обжиг в пределах 1220-1240°, т.е. их следует относить к «каменной» керамике. Вместе с тем по всем технологическим показателям (структура и цвет черепка, тонкость стенок) они настолько близки к фарфору, что нередко определяются в качестве такового.
Опознавательными художественными приметами керамики Жуяо являются лаконичность и изысканность форм сосудов, отсутствие рельефного орнамента и глазурное покрытие голубых тонов (от небесно-голубого до цвета яичной скорлупы с голубым оттенком). Не исключено, что как раз такие вещи воспеты в литературных произведениях Северной Сун под образным названием цинцы («синий фарфор»). Сказано, что они голубые словно небо, тонкие как бумага, и издают звон, подобный звукам струн овеянного славой музыкального инструмента циня. Для декора широко использовали способ декоративных трещин (кракле, цэк? кит. гуанъпянъ), которые образовывались на глазури в ходе охлаждения изделий после обжига из-за разницы между коэффициентами расширения стенок сосуда и глазурного покрытия. Мастера умели так подбирать химический состав керамической массы и глазури, что получались заранее задуманные узоры. В Жуяо выпускались и изделия массового спроса, существенно отличаю- щиеся от «государственной керамики». ЬС ним относится посуда из мелкозерни- стой глины с голубовато-зеленым глазурным покрытием, декорированная легкорельефным цветочным орнаментом.
Мастерские Цзюньяо находились приблизительно в 100 км к востоку от Жуяо (окрестности совр. г. Юйчжоу). Возникший еще в эпоху Тан и достигший выс¬


Глава 3. Декоративно-прикладное искусство
741
шего расцвета к концу Северной Сун，этот керамический центр продолжил свое существование в чжурчжэньском государстве Цзинь и исчез уже в начале XV в. Керамика Цзюньяо богато представлена в коллекциях XVI-XVII вв.5 и знания о ней еще расширились благодаря археологическим работам 1964 и 1974 гг.? когда обнаружили остатки более 100 мастерских. Тем не менее статус этого керамического центра до конца не определен. Одни исследователи считают, что там тоже выпускали《государственную керамику»，в то время как другие относят его к мастерским, ориентированным на продукцию массового спроса. В любом случае, изделия Цзюньяо отличаются высоким качеством (употребление каолиновой глины, обжиг в пределах 1280-1300°) и внешней изысканностью. Характер- ны их имитация под бронзовые сосуды и использование ярких (зеленого, ярко- голубого, темно-красного, коричневого) глазурных покрытий. Одним из специфических орнаментальных приемов являются глазури опалово-голубого и голу- бовато-серого цветов с красными и красновато-пурпурными пятнами-разводами. Такое покрытие получали в результате использования глазури с медными добавками и тонкостей обжига, в ходе которого происходил процесс восстановления меди.
Что первоначально представляли собой мастерские Гуаньяо, название кото- рых означает《государственные мастерские», неясно. Письменные источники настаивают на утверждении такого производства в 1111-1117 гг. в столице Северной Сун. Но никаких следов крупного керамического центра на территории или в окрестностях Кайфэна пока что не обнаружено. Не исключено, что первоначально как Гуаньяо на самом деле обозначали мастерские Жуяо. Подлинная история Гуаньяо достаточно хорошо прослеживается для Южной Сун，когда учредили два типа казенных мастерских, специализировавшихся на выпуске ритуальной утвари (цзяотанься-гуаньяо, «казенные мастерские для жертвоприношений в храмах и на алтарях») и дворцовой посуды {сюнэйсы-гуанъяо, «мастер- ские для внутренних потребностей»). С первым из них как раз и отождествляют Гуаньяо, находившиеся, предположительно, в холмистой местности Угуйшань (《Черепаховый холм») к югу от Линьани (Ханчжоу). В 1956 и 1984-1986 гг. там нашли остатки мастерских и обжиговые печи конструктивного типа «драконовых печей». Такие печи строили вниз по склону горы, и они тянулись, словно извивающееся тело дракона, до 50 м в длину. В одной печи обжигали до 25 тыс. изделий. Длина «драконовой печи» близ Ханчжоу составляла около 80 м, что уже само по себе свидетельствует о масштабности производства.
Керамика Гуаньяо представляет собой тонкостенные сосуды, отличающиеся, подобно вещам Жуяо, простотой и изяществом форм. Вполне вероятно, что их сходство обусловлено работой в новых мастерских керамистов из Жуяо, бежавших на юг. Выпускали здесь и изделия, имитирующие бронзовые сосуды и обладавшие, как и те, усложненными формами. Употребляли глазури голубого (цвета неба), желтовато-белого («лунного цвета», юэбайсэ) и пепельно-серого тонов. Их наносили в несколько слоев, каждый проходил промежуточный обжиг при высоких температурах, что придавало окончательному глазурному покрытию


742
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
блеск и полупрозрачность. Слой глазури вверху (у устья) и внизу (у основания) был тонь- ше, из-за чего просвечивал темный черепок, что превратили в специфический декоративный прием под названием 《пурпурное устье， железное основание» {цзыкоу-тецзу). В мастерских Гуань активно применяли и способ декоративных трещин.
Гэяо - юго-восточный керамический центр， в определенной степени наследовавший прежним местным мастерским Юэяо, также располагавшимся в правобережной зоне Ханчжоуского залива (область Юэчжоу) и бывшим в эпоху Тан главным центром выпуска «зеленой керамики». В эпоху Пяти династий Юэяо стали казенными мастерскими царства Уюэ? и их продукция широко копировалась в близ- лежащих производственных центрах, в том числе в мастерских Лунцюаньяо (в районе совр. г. Лунцюань) и Лишуйяо (на территории соседнего уезда). Работа названных центров прослеживается с начала Северной Сун? и их продукцию выделяют в качестве отдельной керамической группы - «раннесунские чжэцзянские селадоны». С данной группой соотносят начальную стадию особой керами- ческой традиции, за которой закрепился европейский термин «селадоны». Счи- тают, что этот термин, который ввели в XIX в. первые французские исследователи китайского фарфора для обозначения керамики с серовато-зеленой и голубовато-зеленой глазурью, восходит либо к арабскому слову салудун («твердый», «крепкий»), либо к имени пастушка Селадона, героя популярнейшего в свое время французского пасторального романа «Астрея» Онорэ д9Юрфэ (1567/8- 1625), питавшего особое пристрастие к серовато-зеленому цвету.
В литературных источниках становление мастерских Лунцюаня связывается с деятельностью двух братьев Чжан (Чжан_ши 2)，которые и организовали мастер- ские Гэяо (букв.《Мастерские братьев»). В мастерской старшего брата выпускали изделия с глазурным покрытием двух оттенков зеленого цвета - насыщенного и бледного, в мастерской младшего - вещи изумрудного цвета, внешне очень похожие на нефрит, благодаря чему новый сорт быстро получил повсеместную известность. На самом деле идентифицировать появление Гэяо до сих пор не удается. Очевидно лишь, что к XII в. фокус производства «зеленой керамики» окончательно переместился в Лунцюань, превратившийся в масштабный производственный центр. По археологичесьсим данным, он охватывал более 500 мастерских, разбросанных по весьма обширному району. В стадию своего высшего (для ХП-ХШ вв.) развития лунцюаневское производство вступило при Южной Сун, когда важнейшими мастерскими стали Даяо, Цзиньцуньяо и Сикоуяо. Помимо местных археологических находок, важнейшими материалами для изучения лунцюаневских селадонов послужила керамика, найденная на борту торгового корабля, затонувшего в 1323 г. у побережья Южной Кореи. Там находились 18 000 керамических предметов, больше половины которых (9600) было выпущено в Лунцюане.
Керамика Гуаньяо («классический» вариант)


Глава 3. Декоративно-прикладное искусство
743
Лунцюаневские селадоны по всем технологическим показателям мало чем отличались от собственно фарфора. Их керамическое тесто состояло из каолиновой глины (местные залежи, отличавшиеся очень высоким качеством) и «фарфорового камня», прошедших тщательную очистку и обработку; температура обжига находилась в пределах 1220-1280°. Изделия обжигались в «драконовых печах». В глазурь помимо закисного железа (до 15%) могли входить окиси магния (053-0?6%)? кобальта (0,2-0,01%), а также титана, меди, никеля, которые даже в микроскопических дозах влияли на ее качество. Поэтому в палитре глазурного покрытия изделий варьировались все цвета и оттенки зеленой гаммы: от бледно-зеленого до оливкового, включая изумрудный. Особо великолепные - с блестящей глазурью - изделия производили с 1200 по 1260 г. в Даяо и Сикоуяо. Многослойность (до восьми слоев) глазурного покрытия позволяла местным керамистам широко применять кракле, изобретая новые технико-художественные версии этого декоративного способа. К числу таких версий относились «замедленное кракле» (появление трещины на поверхности сосудов через некоторое время - месяц и даже год) или же сочетания трещин с краской - выполненные, скажем, на глазурном покрытии голубовато-серого цвета, они закрашивались кармином. Из других декоративных спосо- бов использовались металлическая окантовка (в основном из позолоченной бронзы) и рельефный орнамент, выполняемый путем резьбы и лепки как на внешней, так и на внутренней поверхности сосудов. В орнаменте предпочтение по-прежнему отдавалось растительным мотивам, среди которых доминировали изображения пионов, лотосов, хризантем. Помимо посуды, выпускались вазы, куриль- ницы, изголовья, шкатулки. Многие категории изделий (включая курильницы) восходили по формам и орнаментации к древним бронзовым сосудам.
Сегодня говорят о существовании при Северной Сун двух региональных се- ладоновых традиций - луньцюаневской («классические селадоны») и северной. «Северными селадонами» обычно называют изделия, которые выпускались в гончарных центрах центральных и северных районов Китая. К их универсальным типологическим приметам относят глазурное покрытие, варьирующее от оливкового до бледно-зеленого цвета, но с преобладанием желтоватых тонов, использование кракле и рельефного декора. Самым значительным производственным центром «северных селадонов» считают мастерские Яочжоуяо, находившиеся в 90 км к северу от современного г. Сиань (Шэньси). Об их существовании узнали благодаря археологическим работам, начавшимся в середине 1950-х годов. К 1984 г. обнаружили остатки более 40 мастерских, 50 печей и внушительное число изделий, относящихся к эпохам Тан и Северной Сун. В период Пяти дина- стий в этом керамическом центре наладили выпуск《каменной» (на основе као- линовой глины) керамики с глазурным покрытием серого, зеленого и голубого
W
Южносунские селадоны (Лунцюань)


744
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
цветов. Проходившая обжиг в температурном режиме чуть свыше 1000°, керамика Яочжоу отличается богатством декора. Характерно использование орнамента, выполненного в высоком рельефе, благодаря чему глазурное покрытие приобретало различные оттенки: на верхних его элементах - более светлый, в углублениях орнамента - темный. Употреблялась и сквозная резьба. Орнаменты отличаются значительно более широким репертуаром тем и мотивов，чем лун- цюаневские селадоны. Особенно активно использовали, во-первых, растительные мотивы, обыгрывающие образы пиона и лотоса, а таьсже производные от них композиции: лотосы и утки, лотосы и волны. Во-вторых, часто использовались зооморфные (изображения льва, уток, рыб) и зооморфно-фантазийные (драконы, фе- никсы) мотивы. На тулове сосудов нередко помещали горельефные (приближающиеся к трехмерным) зооморфные фигуры, а вспомогательные детали (ручки) оформляли в виде пластических изображений и композиций. Известно, что при императоре Хуэй-цзуне продукцию Яочжоуяо регулярно поставляли ко двору, что свидетельствует о высоком официальном статусе этого керамического центра. Еще более важным является то, что керамика мастерских Яочжоу сыграла значительную роль в развитии всего керамического декора. Местным мастерам приписывают изобретение ряда орнаментальных приемов, в том числе исполнение чаш в форме лотосового цветка, которые затем стали применять в Лунцюане.
Мастерские Динъяо, располагавшиеся в области Динчжоу (на территории совр. уезда Цюйянсянь, приблизительно в 140 км к северо-западу от пекинского мегаполиса), тоже имеют длительную историю. Они наследовали территориально близким к ним (в 160 км к югу, на границе уездов Линьчэнсянь и Нэйцюсянь) мастерским Синъяо, с которыми в настоящее время связывают изобретение фарфора. Активно работавшие на всем протяжении эпохи Тан, Синъяо затем оказались на территории государства Ляо. Одно время они функционировали в качестве главного поставщика дворцовой утвари, но уже к концу X в. их работа пошла на спад, и вскоре они прекратили свое существование. Не исключено, что их вытеснили собственно киданьские производства, наладившие выпуск «каменной» керамики с белым глазурным покрытием {байцы, или «белая керамика»), достаточно точно повторяющей изделия Синъяо. Попутно заметим, что организация таких производств ярко свидетельствует о степени развития декоративно-прикладного искусства Ляо и того покровительства, которое оказывали ремесленникам местные власти.
Появление продукции мастерских Динъяо относится ко второй половине эпохи Тан (точное время определить невозможно, так как вначале она не пользовалась спросом на внутреннем рынке). Установлено, что выпускаемые здесь изделия - байдин (букв, «белые [изделия из] Дин[чжоу]»? в европейской терминологии «дин- ский фарфор») исходно несколько отличались по качеству от керамики Синъяо. Проходившие обжиг в пределах 1280-1350°, они имели плотный, белого цвета с чуть зеленоватым оттенком и отчетливо просвечивающий черепок. Глазурное по- крытие обычно состояло из двух слоев: «базового», фактически аналога глиняного покрытия (ангоба)，который маскировал шероховатости естественной поверхности，


Глава 3. Декоративно-прикладное искусство
745
и транспарантного, образованного прозрачно-белой (цзе) глазурью. В результате поверхность предметов получалась блестящей и имела желтовато-белый цвет, подобный яичной скорлупе. Вещи же Синъяо, где глазурное покрытие наносили на собственно ангоб, имели белый цвет с голубоватым оттенком.
Мастера Динъяо продолжали работать, несмотря на политические коллизии и междоусобные войны, на всем протяжении эпохи Пяти династий. Изделия байдин найдены, Изголовье в виде фигуры
и спящего ребенка из Динъяо
в частности, в ряде захоронении, открытых г
в окрестностях г. Лояна и относящихся к правлению династии Поздняя Чжоу. Их облик позволяет предположить, что на рубеже IX-X вв. мастера Динъяо приступили к обновлению репертуара изделий, ориентируясь на предшествующий опыт собственно керамического производства и ювелирного дела, а именно - на металлическую (серебряную) посуду. Внешнее сходство с ней байдин послужило одним из первоочередных факторов изобретения и растущей популярности этого керамического сорта.
На протяжении эпохи Северная Сун «динский фарфор» совершенствовался в технологическом и художественном плане, достигнув высшего расцвета к XII в. Его лучшими образцами признаны изделия, относящиеся, судя по их маркировке, к периоду правления под девизом Сюань-хэ (1119-1126), т.е. выпущенные в последние годы царствования Хуэй-цзуна. Сунские байдин, представленные преимущественно предметами столовой и чайной утвари (чаши, блюда), отличаются строгостью форм и плавностью силуэтных линий. Изделия лишены декора или легко украшены рельефным орнаментом с весьма широким диапазо- ном образов и мотивов: цветы (пионы, лотосы, хризантемы), рыбы, птицы (гуси, утки, журавли, павлины), звери (лев, носорог, олень), фантастические существа (драконы, фениксы, цилинъ). Есть также композиции, состоящие из сценок играющих мальчиков в окружении фруктов, лотосов и пионов. Кракле в декоре байдин практически не использовали, однако если глазурь нанесена особо толстым слоем, то она нередко образует покрытие, словно состоящее из крохотных капель. Для дополнительной орнаментации изделий использовали металлы. При обжиге чаши и блюда обычно ставили стопками, из-за чего их края оставались неглазурованными, поэтому их нередко окантовывали медью, серебром и золотом. Из пластических композиций, выпущенных в Динъяо, можно отметить, например, фигурку льва (высота 14 см), венчавшую, возможно, крышку курильницы или какого-то близкого к ней предмета. Она выполнена в живой манере и в необычной для изобразительного искусства Тан и Сун трактовке: сидящий зверь чешет морду задней левой лапой. Подлинным шедевром пластики Динъяо признано изголовье (высота 18,3 см, длина 30 см) в виде фигуры спящего ребенка.


746
Часть VL ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Хотя《динский фарфор» уже в начале Северной Сун использовали при дворе и даже хранили в императорской коллекции, по формальному статусу мастерских его относят к разряду《популярной керамики». Такая квалификация «динского фарфора» справедлива в том смысле, что он пользовался исключительной популярностью среди различных слоев населения Северной Сун. Возникло множество имитирующих его сортов, которые тоже выделяют в отдельное семейство сун- ской керамики - цинбайцы, дословно «зелено-белый фарфор» (сокращенно цинбай, другие термины - ищин, 《затененно-зеленая [керамика]», гшьг/гш,《скрыто-зеленая [керамика]»). Термин г/гшбдй вошел в употребление в китайском гончарстве приблизительно в конце XII в.? первоначально в приложении к экспортной керамике. В европейской научной литературе его взяли на вооружение для обозначения всех сортов сунской «каменной» керамики (за исключением собственно «динского фарфора»), имеющих глазурное покрытие белого, бледно-зеленого и бледно-голубого цветов. Керамика цинбай, остававшаяся долгое время вне должного внимания искусствоведов, сегодня причислена к числу высших достижений гончарного искусства Северной и Южной Сун. Как показали недавние археологические открытия, при Северной Сун сложилась уже целая сеть мастерских, выпускавших цинбай. Свое- образные цинбай выпускали в Цзюньяо: столовую утварь, стилизующую формы бронзовых сосудов, с глазурным покрытием бело-желтого («лунного») цвета и нередко окантованную золотом. Еще более массовый выпуск цинбай постепенно наладили в мастерских почти всех юго-восточных (Чжэцзян, Фуцзянь, Гуандун) и южных (Аньхуэй, Гуанси, Хунань, Хубэй) районов. «Южные» цин- бдй повсеместно делали из каолиновой глины и《фарфорового камня» и обжига- ли в пределах 1170-1260°.
Керамика цинбай имеет непосредственное отношение и к истории керамического производства в Цзиндэчжэне, ставшем со временем главным (а по мнению многих исследователей, и единственным) центром производства фарфора. Это - населенный пункт, расположенный на северо-востоке современной провинции Цзянси, в северо-восточной части прибрежной зоны оз. Поянху, где сосредото- чены лучшие сорта каолиновой глины и богатейшие запасы《фарфорового кам- ня». Гончарные мастерские возникли здесь еще в эпоху Хань, превратились в крупный керамический центр во второй половине VI в. и стали поставщиками двора царства У эпохи Пяти династий. Уже тогда в них выпускали изделия с зеленым глазурным покрытием, вторящие селадонам, и байцин. Собственно Цзин- дэчжэнь был основан в самом начале XI в. по приказу императора Чжэнь-цзуна (прав. 998-1007), от девиза правления которого - Цзин-дэ (1004-1007) он и получил свое название. Для работы в Цзиндэчжэне пригласили мастеров из многих керамических центров, в первую очередь из Динъяо, которым и надлежало на-


Глава 3. Декоративно-прикладное искусство
747
ладить там выпуск керамики цинбай. На протяжении второй половины Северной Сун и при Южной Сун в Цзиндэчжэне наряду с цинбай производили вещи с глазурным покрытием зеленых цветов, копирующие селадоны. После гибели Северной Сун в Цзиндэчжэнь бежали мастера из керамических центров бассейна Хуанхэ, что во многом способствовало его дальнейшему развитию.
При Южной Сун возник еще один крупный центр производства цинбай, в который вошли мастерские из Дэхуа (на территории одноименного современного уезда на юго-востоке совр. пров. Фуцзянь). Они выпускали специфическую разновидность цинбай - вещи с блестящими глазурями цвета слоновой кости и молочно-белого (кунбай) цвета. Считают, что в провинциях Фуцзянь и Цзянси сложилась общая керамическая школа, объединенная качеством изделий и декоративными приемами. В обоих центрах использовался сходный набор орнаментальных мотивов, характеризующийся приоритетной популярностью цветочных орнаментов и композиций (из пионов, лотосов, хризантем). Цинбай продолжали производить на Юге и в последующие исторические эпохи. Неизменно входящие в экспортную продукцию, они вывозились во многие регионы мира. Многочисленные изделия, относящиеся к периоду от конца Южной Сун до начала эпохи Мин, найдены в ходе археологических работ в Юго-Восточной Азии, Индии и даже Восточной Африке. Что касается дальнейшей судьбы Динъяо, то эти мастерские, разоренные и опустошенные в момент чжурчжэньского нашествия, в скором времени возродились в статусе казенного производства государства Цзинь. Сегодня известна внушительная коллекция подлинных изделий, датируемых концом XII в.? которые позволяют говорить о возникновении особого «цзиньского» стиля. В нем орнамент распространился на всю поверхность изде- лий, декоративные композиции усложнились: исполняли сложные сюжетные сцены, тщательно прорабатывали детали, применяли стандартные орнаментальные схемы. Таково, например, художественное оформление блюд: в центре размещена главная композиция (обычно из парных фигур рыб), по краю выполнен фриз с тонко проработанным и детализованным орнаментом, составленным из стилизованных изображений цветов лотоса или других водяных растений, а также узоров, стилизующих облака.
Параллельно цинбай развивалось еще одно самобытное керамическое семейство -с темным (черным, темно-коричневым) глазурным покрытием, называемое искусствоведами хэйцы («черный фарфор») и «blackwares». Такие глазури получали благодаря присутствию в них оксида (закиси) железа. Истоки хэйцы восходят к древнему гончарному производству (керамика с черным ангобом). Изделия с глазурными покрытиями темных (включая собственно черный) цветов эпизодически - возможно, в результате технологических случайностей - производились на всем протяжении I тыс. до н.э. Тем не менее первый серьезный шаг по созданию хэйцы как особого сорта керамики был предпринят в IV-VI вв.? когда в ряде производств, находившихся в районе Ханчжоуского залива (провинции Чжэцзян), в первую очередь в мастерских Дэцинъяо (на территории уезда Дэцинсянь, к северу от г. Ханчжоу), наладили выпуск изделий с глазурным по¬


748
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
крытием черно-коричневого цвета. При династии Тан керамику с глазурным по- крытием темных цветов производили преимущественно в《северных» произ- водственных центрах, в том числе в мастерских Хуанбаояо (окрестности совр. г. Тунчуань в центральной части пров. Шэньси).
В самостоятельное семейство《черный фарфор» превратился при Северной Сун и под явным влиянием господствовавших в то время эстетических установок. Показательно, что два сорта хэйцы выпускали и в Динъяо: «черные дин» (хэйдин) - изделия с черной блестящей, подобной лаковому покрытию глазурью, и《пурпурные dwm> (г/зыдгш) - с глазурью красновато-коричневого цвета (грян, «цвет сои»). На протяжении Северной Сун различные сорта керамики с темной глазурью стали производить, подобно цинбай, по всей стране. Сейчас их подразделяют на «северные» и «южные» хэйцы. В первых глазурь и черепок имели разный химический состав, сосуды проходили обжиг в течение 100 часов при температуре до 1370°. В «южных» хэйцы черепок и глазури делались из одних и тех же компонентов, обжиг занимал всего 48 часов и шел при 1170°.
Темные глазури открывали более широкие возможности, чем для
технико-художественных экспериментов，поэтому выделились несколько деко- ративных традиций «черного фарфора». На севере наиболее самобытная керамика выпускалась в мастерских Гуаньтайяо (окрестности совр. г. Ханьданьши, юг пров. Хэбэй). Там глазури наносили на часть поверхности, обыгрывая тем самым контраст между покрытием и натуральной поверхностью. Из «южных» керамических центров примечательны мастерские Цзичжоуяо (или Юнхэяо, приблизительно в 230 км к юго-западу от Цзиндэчжэня) и Цзяньяо (на севере Фу- цзяни). Там выпускали изделия (преимущественно чайную посуду) очень высокого качества и с испещренной поверхностью («пятнистой глазурью»), т.е. покрытой узорами типа «панциря черепахи», «меха зайца», «пятен масла». Такое покрытие получалось в результате особой технологии глазурования: вначале наносились черные глазури (с добавлением закиси меди), поверх них - более светлые, а во время обжига благодаря способности закиси железа брать кислород из окиси меди верхние слои образовывали пятна и полосы различной конфигурации. В Цзичжоуяо получила распространение также техника росписи в резерве, возможно, с использованием трафаретов (бумажных цветов и древесных листьев) и воскового покрытия. Если керамика Цзичжоуяо имела хождение исключительно на внутреннем рынке, то продукцию Цзяньяо вывозили в Корею и Японию, где она получила название《тёммоку» (от гор Тяньмушань，рядом с которыми находилось это производство). В конце XVI в. японские керамисты стали делать ее подражания.
Вне традиционного списка ведущих керамических центров Х-ХШ вв. остались юго-западные производства (Сычуань) и «цычжоуская керамика». Сегодня выявлены пять крупных юго-западных производств, сложившихся на протяжении эпох Тан и Северной Сун в центральной части провинции Сычуань (уезды Суйнинсянь, Пэнсянь, Чжанцзянсянь, Шаосисянь и Ляньсисянь). Изучению этих центров во многом способствовали археологические материалы, в первую очередь


Глава 3. Декоративно-прикладное искусство
749
находка в конце 1980-х годов к северу от г. Чэнду тайника с коллекцией из 1005 керамических предметов. В ней преобладали вещи местного выпуска, позволившие определить некоторые технико-художественные нюансы юго- западной керамической традиции. Найденные там сосу- ды? имеющие глазурное покрытие зеленого и серо-зеленого цветов, отличаются не только простотой форм и элегантностью линий, но и богатством декора. Использованы рельефный орнамент с растительными мотивами, варьирующими образ лотоса, и зооморфно-фантазийные изображения.
«Цычжоуская керамика», тоже относимая специалистами к числу важнейших керамических традиций эпохи Сун? исходно связана с мастерскими Цычжоуяо в современном уезде Цысянь на юге провинции Хэбэй. Они возникли, предположительно, в IV в. и специализировались на производстве керамики с коричнево-черными (на основе меди) росписями, выполненными поверх белого или цвета слоновой кости ангоба. Но для X- XIII вв. термином《керамика Цычжоу» обозначают целое семейство《каменной» керамики, выпускавшейся в нескольких центрах на юго-востоке Хэбэя, севере Хэнани и в ряде мастерских Шаньси, Шэньси и Шаньдуна. Помимо росписей для декора изделий здесь применяли глазурное покрытие разных цветов, гравировку, резьбу и сграффито (удаление части верхнего слоя, чтобы выявился слой другого цвета). Помимо богатства декоративных способов, «цычжоуская керамика» отличается исключительным разнообразием орнаментальных сюжетов и мотивов. Широко использовали растительные (пион, лотос, хризантема, ирис, бамбук), зооморфные (лев, тигр, олень, медведь, кошка, заяц, лебедь, павлин, фазан, журавль, попугай, петух) и зооморфно-фантазийные (дракон, феникс) образы, нередко вводя их в сложный художественный контекст. Распространение получили сцены (расписные и рельефные), обыгрывающие образы детей: с цветами, играющие в саду, ловящие рыб. В декор включали и надписи, чаще всего поэтические тексты и благопожелательные словесные формулы.
Выпуск изделий, повторяющих《цычжоускую керамику», вначале наладили в ляоских мастерских (на юге современной Внутренней Монголии). Многие прежние керамические центры продолжили существование в государстве Цзинь, образовав стадиально новый этап в истории «цычжоуской керамики». На этом этапе состоялось одно из важнейших керамических открытий - изобретение техники надглазурных росписей, которые наносились поверх глазурного покрытия и после основного обжига изделий. Они осуществлялись специальными эмалевыми красками, представляющими собой сплав свинца, олова и других окислов с бурой, стеклянным порошком и кварцем. Для придания этой смеси (более легкоплавкой, чем стекло, и непрозрачной) нужного цвета добавляли различные металлы и минералы. После нанесения росписи изделие подвергалось
Цычжоуская расписная керамика


750
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
повторному (муфельному и при небольших температурах) обжигу. Выпуск изделий с надглазурной росписью был вскоре налажен почти во всех центрах «цычжоуской керамики»: на северо-востоке (Хэбэй), востоке (Шаньдун), в центральных районах (Хэнань) и на севере (Шаньси). Прослеживаются три относительно самостоятельных технико-художественных сорта: с росписью по глазур- ному покрытию, нанесенному на неокрашенный черепок; с росписью, выполненной красной краской по трехцветной глазури; с сочетанием надглазурной и подглазурной (черного цвета) росписями. Во время завоевания государства Цзинь монголами мастера «цычжоуских» керамических центров бежали на Юг и поступили на работу в Цзиндэчжэнь, что способствовало возникновению практики изготовления фарфора с надглазурными росписями.
Многообразие керамических видов отражает творческие поиски сунских мастеров, их стремление к неповторимости каждого изделия и к проникновению в сущность природных материалов. Справедливо замечание, что сунские керамисты были такими же поэтами и тонкими знатоками мира, как и живописцы. Неудивительно, что керамика, исходно направленная на имитацию других - металлических, лаковых, каменных - изделий, теперь сама стала оказывать художественное влияние на остальные виды декоративно-прикладного искусства.
Влияние стилистики, выработанной мастерами керамики, отчетливее всего сказалось в эпоху Северной Сун на лаковом производстве, где расписные и инкрустированные лаки уступили место монохромным изделиям с покрытиями черного или темно-коричневого цветов. Художественному сближению керамики и лаков способствовала и географическая близость их важнейших производственных центров. Так, одно из крупнейших производств лаковых изделий располагалось в той же местности (Динчжоу), что и мастерские Динъяо. Продолжили свое существование, вступив в новую фазу развития при Южной Сун, и центры, расположенные в традиционных лаковопроизводящих регионах - на юге (Хубэй) и юго-востоке (Цзянсу и Чжэцзян). Наряду с первоочередным выпуском стилизующих керамику монохромных изделий были освоены и новые
технико-художественные виды, в том числе опиравшиеся на танскую технику аппликаций благородными металлами (пинто). Такие вещи, как по- казывают археологические материалы, активно производили мастерские, находившиеся на территории современного г. Чанчжоу (пров. Цзянсу). В производственный ассортимент входили столовая утварь и предметы повседневного обихода (шкатулки, ларцы и т.п.). Впечатляет тонкость орнамента изделий, составленного из цветов и листьев.
К видам лаковых изделий, восходящих к пинто, относятся также лаки с перламутровой инкру- Лаковая коробочка стацией и золотой гравировкой по черному по-
в технике пинто крытию. В такой технике исполняли не только от-


Глава 3. Декоративно-прикладное искусство
751
дельные орнаментальные элементы (иероглифические надписи), но и сюжетные композиции, повторяющие живописные произведения. Велика вероятность начала при Южной Сун выпуска резных (резьба по лаковым слоям) и рельефных (с орнаментом, сформированным из лаковой массы) лаков.
Влияние керамики на ювелирное дело проявилось, в частности, в популярности нефритовых чарок, выпуск которых относят к числу специфических черт работы столичных камнерезных мастерских Южной Сун. Представлявшие собой сосуды средних размеров (высота в пределах 15 см? диаметр устья около 7 см), эти чарки, в отличие от древней и танской нефритовой пиршественной утвари, повторяли формы керамической (селадоновой) посуды. Однако в целом выпуск нефритовых изделий уже при Северной Сун по сравнению с эпохой Тан заметно сократился, причем они в основном копировали предшествующие образцы. Это было вызвано, с одной стороны, уменьшением импортных поставок нефрита из- за утраты Китаем контроля над маршрутом Шелкового пути, а с другой стороны -растущим интересом китайских ювелиров к другим художественным мате- риалам. Так, почетное место в су иском ювелирном деле занимала ляпис-лазурь, которую по-прежнему поставляли из Афганистана. Привозили несколько ее сор- тов, причем особенно ценился《камень золотой звезды» (г/згшьсгшшг/) - минера- лы насыщенного синего цвета с вкраплениями пирита, производящими впечатление золотых. В XII в. изобрели заместитель натуральной ляпис-лазури - синюю пасту на основе стеклянной массы, что привело к постепенному снижению популярности ляпис-лазури как дорогого ювелирного материала. Тем не менее ее продолжали использовать для отделки праздничных и ранговых украшений.
В ювелирных целях все чаще использовали малахит и азурит, прежде употреблявшиеся в качестве сырья для красок и тканевых красителей. В X в. из этих поделочных минералов стали исполнять вставки-панно на пейзажные темы, прочно вошедшие в художественное оформление подносов и блюд. Малахитом выкладывали изображение поросших лесом горных склонов, азуритом - водное пространство. В XI в. в восточной части провинции Цзянсу, где находились крупнейшие на тот момент медные рудники, стали выпускать малахитовые и азуритовые украшения (бусы, броши и перстни).
Немалый интерес представляет и камнерезное искусство киданей и чжурчжэ- ней, особенно работы с нефритом. Киданьские нефритовые изделия отличаются не только высоким художественным уровнем, но и своеобразными орнаментальными решениями. Для местных вещей (преимущественно украшения на платье в виде небольших по размеру пластин) характерен декор из изображений животных и птиц, выполненных в центральноазиатском художественном стиле, и сцен ритуальной охоты. Исключительную популярность приобрел образ фантастического существа с головой дракона, телом рыбы, загнутыми рогами, крыльями и плавниками. Этот образ, восходящий к изображению царя водяных существ в индийской мифологии, использовался и в китайском ювелирном деле эпохи Тан, однако после XI-XII вв. он исчез из национального декоративноприкладного искусства. Воспринятые в дальнейшем камнерезным искусством


752
Часть VI，ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
чжурчжэней, указанные орнаментальные мотивы в XIV в. проникли в китайское декоративно-прикладное искусство, обретя национальные трактовки и вызвав к жизни новые орнаментальные направления.
Благородные металлы в эпоху Сун продолжали активно использовать не только для изготовления украшений, но и для производства столовой утвари. Об этом свидетельствует обнаружение в конце XX в. нескольких тайников с внушительными наборами золотой и серебряной посуды ХП-ХШ вв. Только в одном таком тайнике находились 27 золотых и 323 серебряных предмета. Изучение этих артефактов показало, что при Северной Сун усилилась тенденция к усложнению и форм, и декора всех категорий столовой утвари. Блюда теперь исполняли не только круглой, но и овальной и восьмигранной формы, в виде много- лепесткового цветка (лотоса), а также снабжали ножками. Есть вещи, украшенные гравированными композициями, стилизующими живописные произведения. Большинство чашек выполнены в виде цветка - лотоса, хризантемы, мальвы, причем с доскональной передачей лепестков. Нередко копировали и плоды: такова, например, золотая чашечка высотой 3,6 см и диаметром устья 6,8-10 см? с натуралистической точностью воспроизводящая половину тыквы. Среди кувшинов присутствуют изделия, вторящие формам арабо-персидской утвари, что свидетельствует об устойчивости влияния ближневосточного искусства торевтики на китайское декоративно-прикладное искусство. Внешняя поверхность многих вещей (кувшины, чары для вина) покрыта чеканным орнаментом, состоящим из множества тонко проработанных элементов. Часто показан феникс в окружении композиций из цветов, листьев, побегов и завитков. Есть и вещи， верхняя часть которых выполнена в виде скульптурного изображения головы феникса, причем, судя по произведениям торевтики, в эпоху Сун утвердился определенный иконографический вариант этого существа. В целом создается впечатление, что по мере роста популярности керамических изделий, копирующих металлическую посуду, золотых и серебряных дел мастера активизировали поиск художественных способов повышения самобытности и эстетической привлекательности собственных вещей.
В рамках непосредственно ювелирного дела главной новацией в работе с благородными металлами стало изобретение (приблизительно в X в.) техники пайки металлических фрагментов и других ювелирных материалов тонкими проволоками или мелкими пружинками. Это намного расширило технологические возможности ювелирного дела, позволяя создавать сложносоставные украшения с многоярусными подвесками (буяо), хотя в их основании по-прежнему находилась накладная филигрань из витых проволок, образующих узор на поверхности листового металла. Указанное изобретение отвечало свойственной эпохе Сун общей тенденции к раширению репертуара женских головных украшений - вставных (изделия, которые вставляются в прическу: шпильки, волосяные булавки и гребни) и накладных. Последние делились на два основных класса: накладывавшихся на прическу (прикреплялись к ней прядями волос) и надевавшихся на голову. Украшения, надевавшиеся на голову, в оригинальной терминологии


Глава 3. Декоративно-прикладное искусство
753
обычно определяются как гуанъ («головной убор»), в европейской литературе предпочитают слово «корона». Древнейшими являются диадемовидные головные украше- ния? которые вошли в моду при Тан, будучи очевидным заимствованием из индо- буддийской иконографии («короны бодхи- саттв»). Однако в дальнейшем они не подучили широкого распространения в мест- ном женском костюме, зато вошли, видимо, в комплект женских украшений в государстве Ляо.
Для эпохи Сун самыми популярными Сунские красавицы
видами женских гуанъ считаются «золотая в «больших коронах»
корона» (цзиньгуаньХ «большая корона» {с погребальной стенописи)
(дагуань) и «цветочная корона» (хуагуань). «Золотая корона» (или «шапочка-пампушка», туанъгуанъ) является подобием накосницы и представляет собой цельнометаллическую конструкцию в форме вытянутого овала, напоминающую по устройству раковину с разжатыми створками, через которую пропускались волосы, заплетенные в косу или связанные в пучок. Ее могли помещать на затылке (перпендикулярно или горизонтально по отношению к шее) либо возлагать на голову.
«Большая корона» объединяет несколько категорий изделий, которые совмещают в себе признаки украшения и собственно головного убора. В живописных произведениях воспроизведены две такие категории. Одна представляет собой подобие тиары, сделанной, видимо, из благородных металлов (или ткани, натянутой на каркас), поверхность которой сплошь выложена каменьями и жемчуга- ми в филигранной оправе. Такие《короны» венчают головы сунских императ- риц, например, той же Цао-хуанхоу, о парадном портрете которой говорилось выше. Следовательно, данная категория являлась, вероятнее всего, аналогом собственно короны. Другая категория дагуань представляла собой горшкообразную конструкцию, возможно, цельнометаллическую и дополненную различными орнаментальными пластическими элементами, включая конусообразные витые выступы, иногда внешне очень похожие на рог носорога или мифического ци- линя и расположенные прямо надо лбом.
«Цветочная корона» похожа на вторую категорию дагуань, отличаясь от нее характером орнаментации: она выполнена в виде цветочных композиций. Сохранились две такие подлинные вещи, датируемые концом эпохи Тан и началом Северной Сун. Первая представляет собой сложную многофигурную композицию, смонтированную на тонком железном каркасе, покрытом золотой проволокой. Она состоит из изображений цветов, птиц и бабочек, вырезанных из листо- вого золота, отделанного чеканкой, которые перемежаются оправленными в золотую же филигрань вставками из жемчуга, кошачьего глаза и рубиновых кабо¬


754
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
шонов. Спереди к ободу прикреплены пять фигурок фениксов, тоже из листового металла, но с хвостами, выполненными в технике филиграни, к клювам которых прикреплены подвески из жемчужного низанья. Вторая «корона» имеет золотой каркас, инкрустированный жемчугом и каменьями, к которому прикреплены золотые, из прочеканенного листа с филигран-
Золотые серьги (Цзинь) ными деталями, фигуры драконов, фениксов, бабочек
посреди цветов, дополненные аппликациями из перьев зимородка. Общепринята точка зрения, что обе эти вещи были венцами императриц. Вместе с тем, судя по тому же портрету Цао-хуанхоу? существовали и разновидности《цветочных корон», предназначенные для прислуги: с такими головными украшениями на этом портрете показаны юные служанки императрицы.
Работа с благородными металлами получила широкое распространение и в декоративно-прикладном искусстве киданей. Сегодня известны внушительное число массовых ювелирных изделий (серьги, браслеты, кольца) и серия по-своему уни- кальных категорий вещей. Это прежде всего «короны» _ золотые или из позоло- ченного серебра. Первый образец такой «короны» был найден еще в начале XX в. (сегодня хранится в коллекции Бостонского музея, США). Сделанная из позолоченного серебра (высота 206 см? окружность 62 см) и украшенная композицией из пары драконов, играющих с «пылающей жемчужиной» (хочжу), она выполнена на столь высоком технико-художественном уровне, что в течение длительного времени считалась творением корейских ювелиров. Еще более показа- тельной для мастерства киданьских златокузнецов является золотая《корона» диаметром 28 см из коллекции Шанхайского музея искусств. Она составлена из четырех полукруглых золотых пластин, отделанных в технике ажурного плетения и дополненных орнаментальными деталями из листового золота. Декор «короны» составляют композиция из пары фениксов и «пылающей жемчужины», помещенная на центральной пластине спереди, и фигурные полосы-окантовки, украшенные тончайшим орнаментом. Известны таьсже специфические погребальные изделия, состоящие из маски, модели короны и комплекта украшений. К числу уникальных вещей относится и золотой подголовник высотой 17 см и шири- ной 30 см в виде скульптурного изображения обнаженного мальчика, лежащего на семенной коробочке лотоса (композиция напоминает буддийский «лотосовый трон»). На поднятых кверху руках и ногах ребенка покоится лист лотоса, по- верхность которого украшена изображением пары драконов и «пылающей жем- чужины». Впечатляют и ляоские золотые сосуды, копирующие по формам керамические изделия и украшенные сложнейшими орнаментальными композициями, в которых использованы как собственно китайские (например, изображения фениксов, цветов лотоса), так и относительно специфические мотивы и образы.
Определенные изменения в Х-ХШ вв. претерпела и текстильная отрасль, хотя на протяжении всей эпохи Северная Сун в шелкоткацком производстве про¬


Глава 4. Архитектура
755
должалось освоение и развитие тех технологических новаций, которые проникли в Китай при династии Тан. Имеется в виду прежде всего переход на технику уточного тканья (самит), повлекший за собой решительное обновление способов тканья и типов тканей. Указанный процесс лучше всего виден на примере совершенствования «резаного шелка» (кэсы) - гладкой полихромной ткани с рисунком, близкой к европейскому безворсовому ковру-гобелену, техника которой была воспринята китайцами приблизительно в VIII в. от уйгуров. Если ранние (танские) кэсы сводились к тканям с геометрическим орнаментом и растительными (в виде завитков) узорами, то при Северной Сун на них стали воспроизводить причудливые цветочные композиции и даже полноценные пейзажные и сю- жетные сцены. Неуклонно совершенствовалась и технология шелкоткацкого производства. Так, в Х-ХИ вв. в юго-западных (сычуаньских) мастерских, которые при Северной Сун продолжали оставаться важнейшим шелкоткацким центром страны, был изобретен станок, в котором намотка шелка шла одновремен- но на 12 веретенах. Главной же новацией текстильной отрасли справедливо считать освоение хлопка (мумянь). С хлопчатыми тканями китайцы познакомились еще на рубеже эр благодаря их поставкам из Средней Азии и с островов Тихого океана. Попытки разведения местных сортов хлопка и его использования в ткачестве предпринимались при Тан, но по-настоящему использовать хлопок в китайском текстильном производстве начали при Южной Сун.
Глава 4
Архитектура
Градостроение
С Х-ХШ вв. связан дальнейший этап урбанизации Китая, который был настолько интенсивным, что получил в научной литературе образное наименова- ние《городская революция». Важнейшим фактором этого процесса послужили экономические причины. В прежние века основа городской жизни была в целом политической, тогда как приблизительно со второй половины эпохи Тан на ведущие позиции стали выходить экономические импульсы. Возникли крупные города, выросшие в качестве не административно-политических или военных, а торгово-ремесленных центров. Особенно активно процесс урбанизации проходил, как уже отмечалось выше, на юге Китая, где за эпоху Тан образовалась целая сеть городов, численность населения в каждом из которых достигала не- скольких сотен тысяч человек. Военно-политические катаклизмы эпохи Пяти династий не только не прервали, но и в какой-то степени способствовали ускорению процесса урбанизации Юга. В XI-XIII вв. крупные города дополнились


756
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
поселениями городского типа с населением от нескольких тысяч до десятков тысяч человек, которые также наиболее активно развивались на юго-востоке. Влияние экономического фактора на семиотику города вкупе с попытками объединения новых элементов городской инфраструктуры с традиционными градостроительными регламентациями отчетливее всего прослеживается на материа- ле столичных городов Северной и Южной Сун.
Столица империи Северная Сун - Кайфэн (Бяньлян, Бяньцзин, Дунцзин)- настолько серьезно пострадала во время войн начала XII в.? что ее архитектурный облик с трудом восстанавливается на материале письменных источников и археологических находок. Известно, что истоки города восходят к столице древнего царства Вэй (403-225 гг. до н.э.) - г. Далян. Его реальная история прослеживается с 781 г.? когда у стыка Хуанхэ и Великого канала (построенного еще при империи Суй) была возведена небольшая крепость Бяньчжоу. Затем этот город, напомним, стал резиденцией Чжу Вэня, а еще позднее - столицей династии Поздняя Лян (под названием Бяньлян). Несмотря на междоусобицу, на территории Бяньляна был возведен достаточно внушительный дворцовый ансамбль. Находившийся в северо-восточной части города, он имел около 3 км по периметру. Общая городская стена имела длину приблизительно 11 км и 10 ворот. Остававшийся столицей династий Поздняя Цзинь, Поздняя Хань и Поздняя Чжоу, Кайфэн превратился в густонаселенный ремесленно-торговый центр. По сообщению письменных источников, плотность его населения была настолько велика и улицы до такой степени были застроены, что уже негде было разместить правительственные учреждения. Из-за постоянного наплыва ремесленников и торговцев цены на жилье непрерывно росли, и в результате люди все активнее селились в пригороде. В 956 г. для расширения столицы и защиты ее предместий возвели новую городскую стену длиной почти 27 км и высотой более 12 м, при этом ее толщина у основания составляла 18 м. Большое число ворот (21) категорически противоречило сложившимся в древности правилам столичного градостроительного канона, предусматривавшего число ворот от 4 до 12, строго ори- ентированных по частям света и, желательно, симметрично расположенных в соответствующих участках стены. Многочисленность проходов в городской стене тогдашнего Кайфэна была, видимо, продиктована экономическими нуждами города и естественными особенностями местности, прежде всего большим количеством водных артерий. Помимо р. Бяньхэ (приток Хуанхэ), пересекавшей го- род почти по диагонали с юго-запада на северо-восток, по его территории протекали еще несколько речушек, для русел которых требовались дополнительные стенные проходы.
Династия Чжао, тоже вопреки идущей с древности традиции, отказалась от строительства новой столицы, по причине, вероятнее всего, военно-стратегических и торгово-экономических преимуществ Кайфэна. Во-первых, его местонахождение на главном речном торговом пути между Севером и Югом облегчало доставку туда продовольствия и товаров из юго-восточных и южных районов, значительно меньше, чем регион Хуанхэ, пострадавших во время междоусобных


Глава 4. Архитектура
757
войн. Во-вторых, Кайфэн располагался на равнинной местности, допускавшей его дальнейшее расширение и перестройку. В результате тогдашние зодчие столкнулись с новой для местного градостроения задачей приведения уже имевшейся городской реальности в соответствие с планировочными нормами имперской столицы.
Многие существенные нюансы планировки сунского Кайфэна до сих пор остаются предметом дискуссий. Древнейший его сохранившийся план был выполнен в 1330-х годах при династии Юань. На нем изображен город, занимающий в плане почти точно квадратную (но со скругленными углами) площадь и обнесенный стеной с 13 воротами (по три в южном, восточном, западном участках стены и четыре - в северном). Примечательно расположение «дворцового города» (гунчэн), собственно императорской резиденции, и «августейшего (императорского) города» (хуанчэн), где были сосредоточены правительственные учре- ждения. Они образуют общую семиотическую единицу «внутренний город» (нэйчэн), расположенную в самом центре столицы, причем гунчэн, обнесенный отдельной стеной, находится в центре хуанчэн.
Нельзя не заметить, что такое расположение резиденции и квартала с правительственными учреждениями полностью соответствовало древнейшим столичным планировочным установкам, реализованным в легендарном Граде царей (Ванчэн), возводимом к XI в. до н.э. Однако мы знаем, что несмотря на авторитет правил, изложенных в древних сочинениях, в большинстве столичных городов указанная планировочная установка не исполнялась. Например, в столице империи Тан (г. Чанъань) «августейший город» находился в северной части, а резиденцию вынесли за пределы основной городской стены в ее северо-восточном участке. Таким образом, северосунский Кайфэн мог бы считаться первым китайским столичным городом, в котором была реализована《центростремитель- ная» семиотическая модель, и тем самым архитектурным прототипом Пекина.
Вместе с тем многие исследователи полагают, что «юаньский план» воспроизводит сильно идеализированный образ Кайфэна, в действительности же резиденция располагалась, как и в танской Чанъани, не в центре, а в стороне, только на этот раз на северо-западе города. Важнее, по их мнению, что были сохранены принципы трехчастного и осевого построения пространственно-планировочной среды. Поясним, что《третьей частью» Кайфэна является《внешний город» (似й- чэн), т.е. вся территория вне хуанчэн. Принцип же осевого построения планировочной среды был реализован (подобно практически всем предшествующим столицам, включая Чанъань) через устройство главного проспекта (200 м шириной), ведшего от центральных ворот южного участка городской стены к «внутреннему городу». И все же городу так и не смогли придать надлежащую компо- зиционную стройность: центральная ось оказалась сдвинутой к востоку, нарушая симметрию, а общий план получил вместо формы квадрата или правильного прямоугольника ромбовидные очертания. По причине неудержимого роста города, густоты его застройки и скученности населения не удалось сохранить и систему изолированных кварталов, составлявших прежде основу семиотической


758
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
организации «внешнего города». Вместо таких кварталов появились сектора (сян), узаконенные в 1010 г. Каждый сян имел собственные административные органы, выполнявшие функции полицейского участка, суда и пожарной охраны. Власти принимали и другие меры по контролю над населением и для борьбы со стихийным ростом столицы. Так, в 1035 и 1037 гг. были обнародованы эдикты, запрещавшие деревенским жителям переселяться в столицу, многократно пытались запретить самовольную застройку проезжей части улиц. Но все эти меры не поспевали за развитием города. К 1021 г. в Кайфэне проживало около полумиллиона человек, и еще 30-40 тыс. в столичных пригородах; к концу XI в. население столицы удвоилось. Властям пришлось смириться с ситуацией: в 1078 г.? при очередной реконструкции столицы, военные лагеря и даже некоторые правительственные учреждения были размещены в гуще жилых кварталов; в 1082 г. вместо запретов на стихийную застройку стали взимать налог «за захват улиц». Даже к императорскому дворцу вплотную примыкали торговые ряды и увеселительные заведения, причем последние особенно нарушали городской пейзаж, так как их нередко строили (как и гостиницы) в виде трехэтажных зданий.
Последние попытки придать столице должный облик предпринял император Хуэй-цзун. В годы его реформаторской деятельности снесли лавки и частные конторы, размещавшиеся вдоль центрального проспекта, и приступили к возведению двух монументальных сооружений - холма-сада (более 15 км в окружности и высотою в 140 м) и комплекса из 100 зданий для 3000 учащихся столично- го высшего образовательного учреждения Тайсюэ. Холм-сад планировалось воздвигнуть в северо-западном углу города, что соответствовало расположению святилищ в древних столицах. Ансамбль для Тайсюэ строили в южном пригороде Кайфэна, что тоже совпадает с древними космологическими представлениями и нормами культового зодчества. Однако обе постройки так и остались незавершенными.
Появление городского поселения на месте столицы Южной Сун г. Линьань тоже относится ко второй половине I тыс. до н.э.? а к VII в. на этом месте уже существовал крупный ремесленно-торговый центр со стихийными застройками. Поэтому и при строительстве Линьани пришлось трансформировать уже сложившийся городской ландшафт, что осложнялось топографическими особенностями данной местности. Территория застройки тянулась между оз. Сиху и холмистой возвышенностью, максимально препятствуя соблюдению столичного градостроительного канона, т.е. размещению городского архитектурного ансамбля на квадратной или прямоугольной в плане площади и сохранению семиотических осевого и симметричного принципов. Китайские зодчие и на этот раз успешно справились с возникшими проблемами, соорудив на относительно небольшой ровной местности столичный ансамбль из «внешнего» и «внутреннего» городов, обнесенных стенами длиной в 17 и 12 км соответственно. Высота стены «внутреннего города» достигала 10 м, в ней было 13 основных ворот, дополненных пятью вспомогательными проходами. Планировка «внутреннего города» полностью подчинялась принципу зеркальной симметрии, при этом роль главной «се-


Глава 4. Архитектура
759
веро-южной» оси играл проспект длиной около 4 км. Основная масса населения Линьани проживала уже вне собственно территории столицы. Но и сейчас, имея лишь жалкие остатки былого величия, Линьянь является одним из красивейших китайских городов, располагаясь в живописной местности и в окружении великолепных природных ландшафтов, пронизанная сетью каналов с перекинутыми через них деревянными и каменными мостами.
Зодчество
Возникновение в эпоху Сун единой архитектурной системы находилось в русле общей идейно-культурной политики северосунского режима, направленной на восстановление древних нормативов, обеспечивавших функционирование гражданской администрации. Первостепенное внимание уделялось и строи- тельным практикам, включая геомантический и собственно архитектурные аспекты. В соответствии с этой тенденцией на протяжении первой половины Северной Сун было создано несколько сочинений, в которых в том или ином виде предпринималась попытка осмысления прежнего архитектурного опыта и создания на его основе определенных строительных нормативов, касающихся методов работы и типов строений. Особое место среди них отводят трактату «Му цзин» («Канон плотницкого искусства») Юй Хао (ум. 989). Этот прославленный зодчий и инженер второй половины X в.? первоначально трудившийся, видимо, в царстве Уюэ, в правление императора Тай-цзуна разработал и реализовал ряд строительных проектов в Кайфэне. Принято считать, что именно «Му цзин» (сохранился лишь в извлечениях) оказал определяющее влияние на знаменитое архитектурно-теоретическое сочинение «Инцзао фаши» («Строительные стандар- ты», «Установления при проведении строительных работ»). Его автор Ли Цзе (10357-1100), уроженец старинного чиновничьего семейства (из Хэнани), много лет служил в строительном департаменте и лично возглавлял различные крупные строительные проекты. Этот трактат объемом 34 цзюани, обнародованный в 1103 г.? содержал положения, на века определившие развитие традиционных китайских архитектурных основ. В нем, во-первых, подробно из- лагаются правила возведения (включая необходимые расчеты) различных строений и фортификационных сооружений. Так, Ли Цзе установил тех- нологические требования для зданий трех типов (по высоте) и в качестве образцов для проведения расчетов выделил наиболее типичные варианты.
Во-вторых, в трактате содержатся детальные сведения по всем конструктивным элементам строения -крыше, колоннам, дверям, оконным проемам, лестницам, балюстрадам, а также архитектурному Ли Цзе


760
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
декору в его пластических и живописных вариантах. В-третьих, Ли Цзе суммировал и интерпретировал всю строительную терминологию. Последние четыре цзюани его сочинения занимают чертежи и иллюстрации, воспроизводящие в том числе конкретные образцы архитектурного декора.
Есть весомые основания полагать, что архитектурные нормативы, зафиксированные в «Инцзао фаши», опирались как на предшествующий архитектурный опыт, так и на строительную практику времени создания трактата. От Х-ХШ вв. сохранилось внушительное число подлинных архитектурных памятников, преимущественно буддийского культового зодчества, которые позволяют проследить эволюцию строительных стилей и технологий в их переходе от танской к сунской архитектуре, начавшуюся в эпоху Пяти династий. Деревянное зодчество отмечено изменением соотношений базовых конструктивных элементов (крыш, колонн, стилобата). Конструкции зданий стали богаче и сложнее, пристальное внимание уделялось архитектурным деталям. Особенно широко использовались балюстрады следующих пропорций: столбики высотой в 5 чг/ и 2 цуня (166,4 см), квадратные в сечении, находились на расстоянии в 6-7 ни (192—224 см) один от другого. Нижнюю часть балюстрады составляли мрамор- ные плиты, украшенные резьбой. Известны несколько буддийских зданий (павильонов), предназначенных для размещения огромных деревянных статуй. Для снижения ощущения их массивности использованы однотипные приемы: между ярусами были проложены легкие обходные балконы с ажурными перилами, стены ярусов прорезаны придающими им легкость тройными дверями, усложнена орнаментация консольных капителей (подкровельных кронштейнов, доугун).
Самым показательным из дошедших до нас произведений зодчества север- ных районов страны считают буддийское святилище Шэнъмудянъ (Зал Совершенной матушки), построенное в 1023-1031 гг. на территории нынешней провинции Шаньси. Имеющее относительно небольшие размеры (высота 17,8 м, площадь у основания 31,2x17,8 м) строение возведено на высокой (около 3 м, площадь 36,5x28,5 м) платформе, облицованной кирпичом и завершающейся по внешнему периметру балюстрадой. Колонны высотой около 4 м украшены горельефными изображениями обвившихся вокруг них драконов. Здание увенчано двускатной крышей, включающей в себя сложную систему кронштейнов, которые имеют и важную декоративную функцию. Черепичное покрытие крыши дополнено пластическими композициями, расположенными по бокам и в центре кровельного гребня. Трудно не согласиться с точкой зрения, что это сооружение с «летящими» двойными крышами, рельефно украшенными колоннами и узорчатыми кронштейнами, существенно отличается от зданий танского архитектурного стиля, для которых характерен акцент на величественность и строгие гео- метрические пропорции строений.
Восточное (Шаньдун) и юго-восточное (в данном случае Фуцзянь) деревянное зодчество представляют Гуанъдимяо (Храм государя Гуаня) и Санъциндянъ (Зал Трех наичистейших) из даосского монастыря Юаньмяогуань, восходящие к 1128 и 1009 гг. соответственно. Храм государя Гуаня представляет собой тоже


Глава 4. Архитектура
761
относительно небольшое строение (высота около 10 м, длина фундамента - 12,8 м), увенчанное высокой крышей с Г-образным боковым профилем, покрытой глазурованной черепицей. Большие оконные проемы, украшенные резными деревянными решетками, придают зданию легкость, а массивные (около 5 м в высоту) колонны, разделяющие фасадную часть строе- ния на равномерные нефы, - сдержанную строгость.
Зал Трех наичистейших, реконструкция изначального облика которого была произведена с учетом сведений «Инцзао фаши», признан не только древнейшим подлинным памятником юго-восточного деревянного зодчества, но и образцом всей региональной архитектур- ной традиции, сложившейся, по утверждению письменных иточников, в эпоху Пяти династий. Он являет собой сильно вытянутую по горизонтали (длина 24 м, высота 10,5 м) постройку, возведенную на платформе (длина 30 м), причем эта горизонтальность дополнительно акцентирована боковой колоннадой. Почти вся фронтальная часть строения заполнена решетчатыми вставками, которые на этот раз доминируют над передней колоннадой, состоящей из тонких колонн, кажущихся по сравнению с фронтальной массой почти невесомыми. Крыша отличается подчеркнутой изломанностью контурных линий, объединяя в се- бе строго прямоугольные, дуговидные (форма кровельного гребня) и треугольные (боковые выносы) фигуры. Все вместе придает строению изысканность и хрупкость.
Из деревянных пагод самым уникальным с точки зрения строительной практики сооружением является Шицзята (Пагода Шакьямуни) из монастырского комплекса Фогунсы (совр. уезд Инсянь пров. Шаньси). Возведенная в 1056 г.? она имеет восьмиугольную в плане форму и достигает в высоту 66,6 м. На ее сооружение пошло почти 3500 куб. м дерева, а ее вес, по расчетам специалистов, превышает 300 т. Внешне она кажется пятиэтажной, но под выступающими крышами и карнизами скрываются еще четыре этажа. Верхние четыре этажа пагоды обнесены открытыми галереями типа балконов, а всю ее венчает крыша в форме зонта, в центре которой находится маленькая кирпичная площадка с металлической буддийской ступой. Она построена без единого гвоздя, держась только на деревянных столбах и балках. Кроме того, при ее возведении было применено более 60 конструктивных видов доугунов. Несмотря на свой почтенный возраст, пагода так и осталась самым высотным деревянным строением и являет собой непревзойденный шедевр не только собственно буддийского, но и всего китайского деревянного зодчества.
С архитектурно-художественной точки зрения Пагода Шакьямуни относится к конструктивно-стилистическому варианту китайско-буддийского культового
Пагода Шакьямуни, общий вид


762
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X—XIII вв.
деревянного зодчества, который утвердился в Х-ХШ вв. на юге страны. Этот вариант, начавший складываться еще в V-VI вв., отмечен использованием октагональных форм, тенденцией к выделению ярусов посредством натуральных крыш (с широким выносом) и созданию на каждом этаже внешней обходной галереи с балюстрадой. Самым знаменитым и впечатляющим памятником данного архитектурного варианта служит Люхэта (Пагода шести гармоний), построенная в 970 г. к югу от современного г. Ханчжоу, на берегу оз. Сиху. Высотой 60 м, она состоит из основания с внешней колоннадой и семи этажей, поверхность которых насыщена оконными проемами. Расположенные один про- тив другого (внутренняя часть пагоды представляет собой свободное помещение), издали они кажутся ажурной резьбой. И это впечатление, наряду с вынесенными карнизами крыш, во многом снижает визуальную массивность самой пагоды, обусловленную приземистыми, вытянутыми по горизонтали этажами.
Следующий по времени создания памятник - Бэйсыта Серебряная модель (Пагода Северного монастыря), входившая в комплекс мо- пагоды настыря Баоэньсы на территории современного г. Сучжоу.
Возведенная в 1031-1061 гг.? она первоначально имела И этажей, но затем неоднократно перестраивалась и свой окончательный вид приобрела в 1617 г.: теперь она имеет высоту 76 м и девять этажей, снабженных обходными галереями и «летящими» (с широким выносом) крышами.
Немаловажным артефактом, иллюстрирующим «южный» архитектурный вариант пагод, является серебряная модель соответствующего строения (высота 28 см), найденная в 1982 г. вместе с огромным количеством золотых и серебряных вещей при раскопках фундамента пагоды Тяньфэнта в г. Нинбо (Чжэцзян). Выполненная, согласно надписи на ней, в 1144 г., она отчетливо воспроизводит деревянную постройку: шестигранную в плане и семиэтажную в высоту, с обходными галереями и выносами крыш.
Деревянный «южный» конструктивно-стилистический вариант оказал влияние и на местное каменное зодчество. Древнейшим для эпохи Сун строением, воспроизводящим указанные особенности деревянных пагод, является пагода из ханчжоуского монастыря Линъиньсы (где находится и охарактеризованный выше скальный храм), восходящая, по литературным сведениям, к деревяннному же сооружению X в. Высотой около 3 м (по масштабу относится к категории 《малых пагод»), она имеет октагональную，но со сглаженными углами форму, мягкий криволинейный силуэт и делится изогнутыми вверх, но в их волнистой трактовке, карнизами на девять этажей. В оформлении пагоды чувствуется стремление к подчеркнутой декоративности. Вся ее поверхность сплошь покрыта тонко выполненными резными узорами - те же карнизы, ложные двери и оконные


Глава 4. Архитектура
763
проемы, ленты опоясывающих корпус доугунов и сюжетные сцены. Обилие пластического архитектурного декора и светлый цвет использованной горной породы создают эффект строения, выполненного из слоновой кости.
Примером высотной пагоды, тоже переведенной в камень из исходно деревянного строения либо стилизующей последнее, служит пагода монастыря Гуанхуасы, расположенная в юго-западной части современного г. Путянь (Фуцзянь) и восходящая к 1165 г. В ней предельно полно и точно переданы конструктивные особенности и элементы деревянного зодчества. Если сравнивать эту пагоду с Пагодой шести гармоний, то нетрудно уловить изменения, произошедшие в данном архитектурном варианте за два столетия. Тело пагоды заметно утончилось, вынос крыш увеличился, обходные галереи если еще и не вошли в практику, то явно наметились. На поверхности каждого этажа хорошо видны пилястры, проходящие между подчеркнуто большими - почти во всю часть стены, при- ходящуюся на грань октагона, - дверными и оконными проемами. Все вместе эти детали создают эффект внешней колоннады, проходящей по внутреннему краю крыши.
Памятниками «южного» китайско-буддийского каменного зодчества, варьирующими все тот же архитектурный вариант, являются и пагодообразные мемориальные колонны. Лишенные внутреннего пространства, такие строения представляют собой как бы промежуточный вариант между собственно пагодами и алтарями. Они возводились, видимо, как из камня, так и из дерева, но до нас дошли только их каменные образцы. В контексте нашего разговора особый интерес представляет сооружение, находящееся в южной части Хэнани и датируемое приблизительно 1118 г. Оно состоит из основания в виде двойного пьедестала, образованного цветком лотоса и возвышающимся на нем стержнем колонны - октагональной формы и с поверхностью, украшенной рельефными изображениями персонажей буддийского пантеона, которые дополнены надписью. Далее возвышается семиярусная конструкция, воспроизводящая выносы крыш.
Рассмотрение северосунского культового зодчества показывает, что в высотных каменных пагодах в целом преобладает «криволинейный стиль», окончательно, похоже, вытеснивший «монументально-геометрический стиль», торже- ствовавший в эпоху Тан и реализовывавшийся в циклопических по размеру сооружениях. Они образованы как бы поставленными одна на другую, постепенно уменьшающимися в размерах, усеченными пирамидами, между которыми проходят многослойные кирпичные карнизы с большим выносом. Дополнительную строгость таким пагодам обычно придают оконные проемы, которые расположены строго один над другим, образуя единую вертикальную ось на каждой из четырех фронтальных поверхностей. «Криволинейный стиль», восходящий к се¬
Пагодообразная
мемориальная
колонна


764 Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
вероиндийской (гандхарской) архитектуре, сложился в Китае в V-VI вв. в рамках буддийского культового зодчества тобийского (на территории Северного Китая) государ- ства Северное Вэй (386-534) и затем был активно воспринят танским зодчеством. Оба названных архитектурных стиля обладали и рядом общих художественно-кон- структивных особенностей, для них были характерны геометрическая четкость конфигурации основания и этажей, наличие промежуточных, между ярусами, ступенчатых карнизов с зубчатыми поясками и вертикальная ось арочных (оконных) проемов. Шедевром «криволинейного стиля» танской эпохи признана Сяояныпа (Малая пагода гуся, высота 45 м), сооруженная в 684-707 гг. на территории современного г. Сиань.
При Сун «криволинейный стиль» претерпел определенные изменения: кривизна силуэта строений сглаживалась, этажи вытягивались по вертикали, геометрические формы усложнялись, а роль архитектурного декора и прочих орнаментальных элементов возрастала. Тело пагоды покрывали многочисленные рельефные композиции, в том числе стилизующие элементы деревянного зодчества. Все это мы видим на примере Теша (Железная пагода), возведенной в 957 г. в Кайфэне и по- прежнему представляющей «северную» региональную архитектурную традицию. Октагональная в плане, она имеет высоту 55,8 м. Ее поверхность сплошь выложена глазурными изразцами зеленовато-коричневого цвета, вторящего цвету бронзы, чем и объясняется ее название. На плитках воспроизведены изображения персонажей буддийского пантеона, сцены ритуально-мифологического характера либо же просто орнаментальные композиции. Карнизы, разделяющие этажи, имитируют резные деревянные конструкции. Все это, совместно с выве- ренностью пропорций и плавностью силуэтных линий, обеспечивает строению эффект легкости и нарядности.
В «южном» каменном зодчестве «криволинейный стиль» представлен несколькими памятниками. Наиболее Хуцюта (Пагода на Тигрином хол¬
ме»), она же Хута (Тигриная пагода). Она входила в монастырский комплекс, располагавшийся на склоне горы под названием Хуцю (Холм тигра) в 3,5 км к северо-западу от современного г. Сучжоу. Пагода восходит к 664 г.? но затем неоднократно перестраивалась, что и позволяет рассматривать ее в качестве произведения сунского зодчества. Высокая, октагональной формы, из светлосерого кирпича, она впечатляет эффектом легкости и нарядностью. Ее архитектурный декор образован множеством элементов, повторяющих в основном дере- вянные конструкции. Выступающие карнизы акцентированы фризами из доу- гоунов и мелкоступенчатыми переходами. По всем этажам проходят пилястры, арочные проемы даны в орнаментальном обрамлении. Пагоду венчает каменная башенка изломанного силуэта.


Глава 4. Архитектура
765
Пагода из смешанных строительных материалов (Шаньси)
Еще одной отличительной особенностью сунского зодчества, хотя и подтвержденной исключительно культовыми архитектурными памятниками, является широкое использова- ние металлических конструкций. Одна из дошедших до нас таких построек, пагода X в. в Шаньси, выполнена из нескольких материалов. Ее массивное, почти круглое в плане основание сделано из камня, три нижних (из девяти) этажа - в глинобитной технике с последующей облицовкой металлическими, украшенными рельефом плитами. Шесть верхних этажей и навершие сооружены исключительно из чугунных плит, богато украшенных рельефными изображениями и орнаментом.
Всемирной известностью пользуется пагода, целиком выполненная из чугунных литых конструкций, которую возвели в 1061 г. для монастыря Юйцюаньсы (на территории совр. г. Данъян в пров. Хубэй). Нередко называемая в научной литературе «Железной пагодой», она имеет в высоту 16,94 м и состоит из основания, в верхнюю часть которого введены чугунные же кариатиды в виде богатырей, как бы поддерживающих тело пагоды, 13 этажей и на- вершия-башенки. По стилистике - волнистые линии крыш, обходные балконы с ажурными перилами, арочные проемы, диагонально бегущие вокруг тела,- она полностью совпадает с «южным» деревянным зодчеством. Все эти детали придают зданию, вопреки тяжести и грубости строительного материала, неповторимые воздушность и легкость.
«Криволинейный стиль» использовался также в зодчестве киданей и чжур- чжэней, о чем свидетельствует пагода, возведенная в 1175 г. на территории монастыря Баймасы (пригород совр. Лояна), почитаемого первым буддийским святилищем в Китае и на всем Дальнем Востоке. Построенный, по легендам, в I в.? этот монастырь изначально имел пагоду, но сколько-нибудь подробные сведения о ней не сохранились. Названная пагода является, возможно, осознанной репликой на танские и более древние строения, налицо ее внешнее сходство с Сяояньсы. Имеющая высоту 25 м, она тоже обладает ярко выраженным криволинейным силуэтом, однако, в отличие от Сяояньсы, разделяющие ее этажи карнизы акцентированы кверху, а пьедестал совместно с первым ярусом образует устремляющийся ввысь параллелепипед.
В киданьском зодчестве был разработан и собственный стилистический вари- ант буддийских культовых строений, прозванный《мелкоребристые пагоды». Он характеризуется, во-первых, сложностью композиционного построения здания, а во-вторых, акцентированием его декоративного аспекта. Основание состоит, как правило, из двух отдельных сегментов. Внизу находится пьедестал, образованный рядами фигурной кладки и воспроизводящий «лотосовый трон», нередко


766
Часть VI. ИСКУССТВО КИТАЯ X-XIII вв.
в сочетании с «троном Сумеру». Далее следует цокольная часть, поверхность которой украшена пилястрами，ложными дверями и оконными проемами，кото рые могут быть дополнены рельефными изображениями божественных персонажей. Этажи оформлены посредством карнизов с широкими выносами, имитирующими крыши с доугунами. Навершия отличаются высотой и массивностью и включают в себя шаровидные фигуры и штыри с дисками. Высокий первый ярус и малые расстояния между остальными ярусами делают пагоду《ребри- стой», чем и объясняется указанное терминологическое название этого архитектурного варианта. Еще одной важной отличительной особенностью ляоских пагод является частое отсутствие внутренней части - внутреннего ствола, лестниц, этажных перекрытий, что делает их скорее архитектурно-декоративными произведениями, чем собственно зданиями. Самым известным памятником кидань- ского культового зодчества является пагода монастыря Тяньнинсы, построенная в XII в.，которая находится к юго-востоку от исторической части Пекина. Окта- тональная в плане и состоящая из 13 этажей, она имеет общую высоту 57,8 м.
«Мелкоребристые пагоды» возводили также тангуты и чжурчжэни, заметное влияние они оказали и на китайско-монгольское культовое зодчество эпохи Юань，а через него и на всю последующую китайскую архитектуру，особенно на ее северо-восточную традицию.
Подводя итог сказанному в данной части тома, следует отметить, что изучение всех основных областей искусства эпохи Сун убедительно свидетельствует об интенсивных диффузионных процессах и взаимных заимствованиях в собственно китайском художественном творчестве и в художественном творчестве этнических государств, возникших на территории Китая.


ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение 1
Знаменитые сановники^ мысдитеди7 деятели культуры эпохи Сун
Фань Чжунъянь 范仲淹（989—1052)
Выдающийся государственный деятель первой половины XI в. Фань Чжунъянь (второе имя - Сивэнь) родился в уезде Биньсянь (совр. пров. Шэньси) 5 сентября (в 1-й день 10-й луны) 989 г. Его отец Фань Юн умер в следующем году, а содержать его жену и детей семья Фань не стала. Оставшись без поддержки, мать Фань Чжунъяня с маленькими сыновьями переехала жить к дальним родственникам. Именно она стала первым наставником Фань Чжунъяня, привив ему любовь к учебе. В 1011 г. Фань поступил в Суйянскую академию Инътянъфу, где несколько лет учился, проводя все время за чтением классических книг. Денег было в обрез, даже на еду, и питаться приходилось в основном жидкой кашей. Однако, как сообщает его официальное жизнеописание, «то, что обычные люди посчитали бы невыносимым, Фань Чжунъяню горестью не казалось». Такое упорство принесло плоды, и в 1015 г. (в 26 лет) молодой человек успешно сдал государственные экзамены и получил высшую ученую степень цзиныии, а затем и небольшую должность судебного чиновника (сыпи цаньцзюнъ) в уезде Гуандэсянь современной провинции Аньхуэй. Назначенный в 1021 г. инспектором по солевому налогу в Тайчжоу, он отличился предложенным проектом постройки новых дамб вдоль прибрежных территорий, а еще через три года стал начальником уезда Синхуа (совр. пров. Цзянсу). Там он снова имел возможность продемонстрировать свои административные таланты, руководя постройкой плотин. Вскоре после завершения этих проектов он подал в отставку в связи с трауром из-за кончины матери (1026) и затем вернулся в академию Иньтяньфу. В 1034 г. Фань Чжунъянь направил императору Жэнь-цзуну развернутый доклад о принципах управления и необходимости реформ, содержание которого получило одобрение при дворе, и он был приглашен в столицу.
С этого момента начинается длительная череда взлетов и падений Фань Чжунъяня. Назначенный поначалу сверщиком текстов в Императорской библиотеке, он вскоре подал несколько докладов о нарушении ритуалов при дворе. Со свойственной ему прямотой он писал: «Почитать родных [следует] во внутренних [покоях дворца], для этого есть домашние ритуалы. Если же собрать все официальные чины, обратиться на юг и устроить прием [в честь вдовствующей императрицы], станет невозможно править последующими поколениями». Доклад был оставлен без ответа, но люди, прежде ходатайствовавшие за Фань Чжунъяня, испугались возможных последствий, и он был вновь отправлен на службу в провинцию: сначала помощником правителя области (тунпань)


768
ПРИЛОЖЕНИЯ
Хэчжун (в совр. пров. Шаньси), затем на ту же должность в область Чэньчжоу. Все это время Фань Чжунъянь неустанно писал столь же прямолинейные и критичные, как первый, доклады императору: о необходимости остановки дорогостоящего строительства новых дворцов и усадеб, о сокращении количества бюрократического аппарата и т.д.
В 1036 г. Фань Чжунъянь представил двору《План [порядка повышения по службе] всех официальных чинов» (Бо гуань ту), выступив против произвола и использования личных связей при выборе кандидатов на должности. Могущественный канцлер Люй Ицзянь, против которого было направлено сочинение, содействовал тому, чтобы обвинить Фаня в создании «клики», и того, как и его сторонников, снова понизили в должности, сослав управлять провинциальными областями. В это время один из друзей Фаня, поэт Мэй Яочэнь (1002-1060), посвятил ему стихотворение «Ода о сороке», в котором посоветовал не навлекать на себя лишних бед и поменьше высказываться. Фань Чжунъянь ответил ему на это одноименной одой, в которой написал, что «лучше умереть, высказавшись, чем жить, не издав ни звука».
В 1038 г. Фань Чжунъянь был переведен в Министерство населения и вместе с Хань Ци (1008-1075) направлен в Яньчжоу для осмотра оборонительных сооружений. Начавшаяся вскоре очередная война с Си Ся помогла им обоим подняться по служебной лестнице. Жэнь-цзун оценил военные способности Фаня и в ходе военных действий назначал его дежурным ученым при Шумиюанъ {шуми чжисюэши), советником (цзяньи дафу), главнокомандующим (дубугиу) в области Фуянь, воеводой-усмирителем (чжаотаоши). Фань Чжунъянь прослыл смелым командующим, внимательным к солдатам и милостивым к сдающимся в плен. В 1043 г. император тангутов Юаньхао запросил мирных переговоров, военные действия постепенно утихали, и Жэнь-цзун отозвал Фань Чжунъяня в столицу, назначив его на почетную должность шумифуши (заместитель председателя Высшей военной палаты).
Собравшаяся к этому времени при дворе группа советников - Оуян Сю (1007-1072), Ван Су, Цай Сян (1012-1067) и Юй Цзин (1000-1064) - единодушно рекомендовала императору Фань Чжунъяня как достойного министерской должности. Жэнь-цзун назначил его вице-канцлером, и в 1044 г. ученый представил проект реформ из 10 пунктов. Этот проект, получивший название «Новая политика годов Цин-ли», затрагивал разные сферы жизни. Среди предлагаемых реформ были уменьшение трудовой повинности, реорганизация системы государственных экзаменов и системы военной подготовки, уточнение правил перемещения чиновников по службе, пересмотр площади общественных полей (гун тянь). Указывалось на необходимость стимулировать земледелие и шелководство.
Малоэффективность китайской системы управления Фань Чжунъянь объяснял необъективной и неадекватной системой повышения и понижения в должности чиновников, непомерным количеством последних и процветающей системой назначения на должности за заслуги предков («право тени»). Чтобы улучшить систему экзаменов на ученые степени, он предлагал ставить на первый план не умение сочинять в древних поэтических жанрах (ши и фу), а писать сочинения в жанре цэ (замысел, план) и лунь (рассуждение). Кроме того, проект касался необходимости пересмотреть площадь и до- ход с земельных наделов, предназначенных для «кормления》чиновников. Тем, у кого надела нет, предлагалось давать его строго в соответствии с рангом, только чтобы было достаточно прокормиться, а с нарушающих эти правила- взыскивать через суд или смещать с должности. Фань Чжунъянь предложил программу поощрения земледелия и шелководства, развертывания казенных ирригационных работ с учетом специфики разных регионов, что должно было обеспечить достаток земледельцам и увеличение


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 769
налоговых поступлений. Он полагал, что казенные повинности слишком тяжелы для населения, а это отрицательно влияет на развитие земледелия, поэтому следует их уменьшить. Он выдвинул идею восстановления существовавшей в эпоху Тан системы сочетания воинской службы с занятием земледелием, что понималось как средство уменьшения военных расходов и усиления контроля над армией.
Император проект реформ одобрил, однако уже через год они встретили масштабное сопротивление старой аристократии и были провалены. На этом столичная политическая карьера Фань Чжунъяня фактически закончилась. Его сняли с должности вице-канцлера, отправив в качестве генерал-губернатора в район современной провинции Шэньси. Сославшись на болезни, он вскоре подал в отставку, после чего был назначен инспектирующим чиновником (цзишичжун) и начальником округа Дэнчжоу.
В 1049 г. Фань Чжунъянь был переведен в округ Ханчжоу, назначен секретарем (ши- лан) в Министерство церемоний, немного позднее - на ту же должность в Министерство населения. Он умер в возрасте 64 лет 19 июня 1052 г. в Сюйчжоу, по дороге на новое назначение в округ Инчжоу, и после смерти был удостоен почетного титула Вэнь-чжэн («Просвещенный и Прямой»).
Помимо политических и военных талантов Фань Чжунъянь обладал прекрасными литератл-рными способностями. Его перу принадлежат многочисленные стихотворения в жанре ши. иы. а также оды фу. Замечательным образцом жанра ритмизированной прозы яв.тяются «Юэян лоу цзи» («Записки о Юэянской башне»), написанные по просьбе его старого лр>та Тэн Цзунляна (Тэн Цзыцзин, 9907-1047). Основные поэтические и про- занческне сочинения Фань Чжунъяня сведены в сборник《Собрание сочинений господи- на Фань Вэнь-чжэна».
Оуян Сю 歐陽修（1007—1072)
Выдающийся историк, государственный деятель и литератор Оуян Сю (второе имя - Юншу; литературные псевдонимы - Цзуйвэн, «Старый бражник», и Люи-цзюйши, «Отшельник Люи») родился в уезде Лулин (совр. пров. Сычуань). Его отец Оуян Гуань (952-1010) скончался, когда сыну было всего три года, и осиротевшее семейство было вынуждено переехать в Суйчжоу (совр. пров. Хубэй) к брату покойного отца. Мать Оуян Сю - госпожа Чжэн - повторно замуж не вышла и стала лично руководить начальным образованием мальчика. Особенное впечатление на юного Оуян Сю произвели сочинения танского мыслителя и поэта Хань Юя (768-824), ставшие для него эталоном.
Несмотря на природные таланты, экзамен на степень цзинъши Оуян Сю дался нелегко. В 1023 г. он потерпел неудачу на областном экзамене из-за того, что его сочинение не содержало должного соответствия правилам рифм. Пройдя все-таки областной экзамен, Оуян был рекомендован Министерству церемоний для сдачи столичного экзамена (1027), однако в первый раз не выдержал и его. После этого он нанес визит члену Академии Ханълинъ Сюй Яню, представив ему свои сочинения. Тому они так понравились, что он даже попросил Оуян Сю задержаться и пожить немного у него в Ханьяне. На сле- д>'ющий год, весной 1029 г., заручившись рекомендацией Сюй Яня, Оуян Сю прибыл в столицу для сдачи экзамена, который теперь выдержал с блеском, пройдя по списку первым. После экзамена его зачислили в Гуанвэнъгуанъ - училище, готовившее студентов к дальнейшим экзаменам, и там он занимался до осени. Следующая череда экзаменов стала триумфом молодого человека, который и на экзамене в Госюэ, и в Министер¬


770
ПРИЛОЖЕНИЯ
стве церемоний занял первые места. Однако на дворцовых испытаниях в 1030 г. он стал лишь четырнадцатым. Глава экзаменационной комиссии, известный литератор Янь Чжу (991-1055), позднее говорил, что Оуян Сю был так талантлив, а его поэтические сочинения и эссе так прекрасны, что экзаменаторы просто хотели несколько осадить его, показав, что еще есть к чему стремиться. Поэтому первое место на том экзамене досталось 19-летнему Ван Гунчэню (1012-1085), впоследствии ставшему довольно влиятельным сановником и даже свояком Оуян Сю.
Первым назначением Оуян Сю стала должность чиновника по расследованиям и наказаниям (туйгуанъ) в Лояне, куда он прибыл в марте 1031 г. Непосредственным начальником Оуян Сю оказался императорский наместник {люйгиоу) Цянь Вэйянь (962- 1034), известный своими литературными талантами. А если принять во внимание, что кроме Оуян Сю под его началом служили такие яркие поэты, как Инь Чжу (1001-1047) и Мэй Яочэнь, то станет понятно, какая атмосфера окружала этих людей. Целыми днями они слагали стихи и обменивались ими，рассуждали о литературе в《старом стиле» (г少- вэнь), которая со времен первого прочтения сочинений Хань Юя оставалась для Оуян Сю ориентиром. Уже в это время стихи Оуян Сю стали широко известны. В том же году Оуян Сю женился на дочери Сюй Яня, которая умерла через несколько лет от родов.
Свободная и веселая атмосфера дружеского общения юных талантов подверглась критике, когда на посту люйгиоу Лояна Цянь Вэйяня сменил Ван Шу (963-1034), известный своим строгим нравом. Ему крайне не нравились вошедшие в каждодневную практику пирушки с вином и стихами. Поэтому он сразу собрал всех их участников и напом- нил им о незавидной участи незадолго до того скончавшегося известного сунского сановника Коу Лайгуна (Коу Чжуня, 961-1023), который долго занимал видные должности, вплоть до поста канцлера, однако в старости оказался сосланным в провинцию на незначительную должность: «Вы тут, господа, предаетесь пьянству, будто не знаете о бедах, постигших Коу Лайгуна на склоне лет!» Все пристыженно молчали, и лишь Оуян Сю запальчиво огрызнулся:《Да слыхали! Вот только Лайгун был весьма стар и не знал меры». Ван Шу даже поперхнулся от такой самоуверенности, однако, к счастью для Оуян Сю, особенно не разгневался.
В 1034 г. срок службы в Лояне истек, и 28-летний Оуян Сю, вернувшись в Кайфэн, по рекомендации Ван Шу получил место в Палате сюэшиюань (Палате учояых-сюэши) и почетное звание сюанъдэлана (присваивалось гражданским чиновникам седьмого ранга второго класса). Затем появилась возможность поработать сверщиком текстов в Императорском книгохранилище, о чем так мечтал Оуян Сю. Карьера молодого энергично- го ученого однозначно шла вверх, и он теперь пользовался немалым уважением у императора Жэнь-цзуна. Однако вторая половина 1030-х годов стала временем придворных баталий Фань Чжунъяня и министра Люй Ицзяня. Уважая и поддерживая Фань Чжунъя- ня в его борьбе с протекционизмом и выступая против назначения на должности за счет личных связей, Оуян Сю позволил увлечь себя с головой в борьбу группировок и ока- зался в опале вместе с прочими приверженцами «партии》Фань Чжунъяня. По этому поводу Оуян Сю написал сочинение «Рассуждение о [придворных] кликах», где он настаивал на том, что «благородные мужи объединяются в партии на основе единого Дао- пути, а низкие люди - по принципу личной выгоды». Однако императора это не умило- стивило, и автора сочинения в числе «четырех мудрых мужей, выступивших против негодяя», выслали из столицы.
Оуян Сю был отправлен в провинцию на должность начальника уезда Илин (совр. пров. Хубэй). На этом беды его не закончились: в 1037 г. скончался его дядя - Оуян Е,


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 771
некогда заменивший мальчику отца, а год спустя умер пятилетний сын ученого. Только в 1040 г. он снова оказался в столице, где продолжил составлять начатый раньше «Свод- ный каталог величественных письмен»，или《Чунвэнь цзунму» -《Каталог книг из соб_ рания Чунвэньюань». После завершения этого труда Оуян Сю назначили редактором документов (цзяоли), при этом другая сторона его деятельности - политическая - не имела успеха, и его доклады оставались без ответа. Поэтому на 42-м году жизни Оуян Сю подал прошение о переводе в провинцию и получил назначение на должность помощника начальника области (тунпанъ) Хуачжоу (совр. пров. Хунань). Однако уже на следующий год, после завершения активных военных действий в войне с тангутами и ухода в отставку Люй Ицзяня, Оуян Сю вернулся в столицу, где получил должность цензора (тайцзянь). Вскоре ко двору был возвращен Фань Чжунъянь, вошли в силу и его ближайшие соратники Фу Би (1004-1083) и Хань Ци. Приближалось их звездное время - эпоха реформ годов Цин-ли. Оуян Сю получил ряд высоких и почетных должностей - придворного хрониста (цицзюйчжу), правого советника-наставника императора, хранителя императорских документов (чжичжигао) и т.д.
Очередная волна карьерного роста, однако, продлилась недолго. К 1045 г. реформы потерпели окончательный крах, а их сторонники большей частью были удалены от двора. Интриги не позволили остаться в столице и Оуян Сю: сначала его обвинили в кровосмесительной связи с юной племянницей, жившей в его доме с детских лет, затем это обвинение было изменено на «растрату приданого племянницы». Сосланный управлять Чучжоу (совр. пров. Аньхуэй), Оуян Сю именно там взял псевдоним «Старый бражник» и создал свой бессмертный литературный шедевр - «Цзуйвэн тин цзи» (《Записки о бе- седке Старого бражника»).
В 1050 г. Оуян Сю смог вернуться в столицу, но через несколько лет в знак траура по скончавшейся матери удалился со всех постов. Его возвращение в 1054 г. было триумфальным, причем первым подарком стало назначение на пост придворного историографа, к чему Оуян Сю давно стремился. Параллельно он получал почетные придворные должности, в числе которых были наставник наследника престола (чаоцзинши) и великий муж-увещеватель {цзянъи дафу), а та1сже вошел в состав императорской Академии Ханълинь. В 1056 г. Оуян Сю стал главой столичной экзаменационной комиссии, а на следующий год - правителем Кайфэна. На одном из экзаменов в его присутствии были особо отмечены молодые братья Су Ши и Су Чэ, ярко выделившиеся литературными талантами. В 1060 г. Оуян Сю завершил составление《Синь Тан шу» («Новая история [династии] Тан»), за что император пожаловал ему титул Кайго-гуна и назначил на должность помощника главы Шумиюанъ.
В начале 1060-х годов Оуян Сю занимал ряд должностей самого высокого уровня, однако к концу десятилетия вновь стал жертвой придворных интриг. На этот раз его обвинили в тайной связи с женой сына. Оуян Сю подал несколько докладов на высочайшее имя, которые в конечном счете возымели действие: только что вступивший на престол Шэнь-цзун обвинениям недоброжелателей не поверил. Но репутация Оуян Сю уже была испорчена, что не способствовало комфортной работе в столице, поэтому он отправился в провинцию на должность начальника области Бочжоу (совр. пров. Аньхуэй).
Вернуться ко двору Оуян Сю было уже не суждено - с приходом к власти его бывше- го протеже Ван Аньши и началом «новой политики» в 1069 г. всем несогласным дорога туда была закрыта. Да и сам Оуян Сю, наотрез отказавшийся во вверенной ему области претворять в жизнь реформу цинмяо (букв, «молодые всходы» - субсидирование крестьян под урожай следующего года), не принимал приглашений в столицу. В последнем


772
ПРИЛОЖЕНИЯ
месте службы, в области Цайчжоу (совр. пров. Хэнань), Оуян Сю взял себе второй и последний литературный псевдоним - Люи-цзюйши («Отшельник Люи»).
Получив разрешение выйти в отставку, Оуян Сю отправился в область Инчжоу (совр. пров. Хэнань), где и провел последние месяцы своей жизни. Умер он в 1072 г. в возрасте 66 лет. В 1074 г. ему было присвоено посмертное имя Вэнь-чжун («Просвещенный и Верный»), а затем на протяжении многих лет он посмертно получал почетные должности главнокомандующего (тайвэй), наставника императора {тайши), а также титулы княжеского достоинства - Канго-гун (1085), Чунго-гун (1096), Циньго-гун (1104), Чуго- гун (1113).
Оуян Сю увековечил свое имя составлением《Синь Тан шу》(《Новая история [дина- стии] Тан») и «Синь у дай ши» («Новая история [эпохи] Пяти династий»). Большая часть прозаических и поэтических сочинений Оуян Сю сведена в сборники «Цзюйши цзи» («Собрание отшельника») и «Оуян Вэнь-чжун гун цзи» («Собрание господина Оуян Вэнь-чжуна»). Многочисленные поэтические произведения автора содержатся в сборни- ках《Люи цы» («Z|bz [отшельника] Люи»), кроме того, его "ы и стихотворения вошли в состав «Цюань Сун цы» («Полное собрание цы [эпохи] Сун») и «Цюань Сун ши» («Полное собрание стихотворений [эпохи] Сун»).
Сыма Гуан 司馬光（1019—1086)
Знаменитый ученый и государственный деятель Сыма Гуан (второе имя - Цзюньши; прозвища - Юйсоу, «Неуклюжий Старец», и Сушуй-сяньшэн, «Наставник [из местности близ реки] Сушуй») родился в уезде Гуаншань (совр. пров. Хэнань). Его отец Сыма Чи (980-1041), служивший там начальником уезда, для имени сына выбрал один иероглиф из названия местности - Гуан. Семья Сыма Гуана вела свое происхождение от Сыма Фу (180-272), младшего брата знаменитого военачальника эпохи Троецарствия Сыма И (179-251). Прадед Сыма Гуана был начальником уезда, дед окончил карьеру в должности начальника области. Отец сам обучал Сыма Гуана, стараясь предоставить ему наилучшие условия, и, воспользовавшись «правом тени», устроил сына на первую долж- ность, когда тому было всего 15 лет. Сыма Чи поддерживал связи с соучениками, с которыми когда-то сдавал экзамены на степень цзиныищ и некоторые из них, особенно его близкий друг Пан Цзи (988-1063), в будущем сослужили Сыма Гуану добрую службу.
В 1038 г. в возрасте 20 лет Сыма Гуан блестяще сдал экзамены и был послан в Хуа- чжоу (совр. пров. Шэньси) на должность помощника начальника области (панъгуанъ). До самой смерти отца в 1041 г. Сыма Гуан поддерживал с ним очень близкие отношения, постоянно навещал его или подолгу гостил в родительском доме. После смерти Сыма Чи покровителем молодого человека стал Пан Цзи, который был в это время сначала заместителем главы высшего военного совета, потом его главой (1049-1051), а затем канцлером (1051-1053). Это позволило ему оказывать Сыма Гуану не только искреннюю мо- ральную поддержку, но и реальную протекцию при дворе. В 1049 г. Сыма Гуан при поддержке Пан Цзи получил должность корректировщика документов в Императорском книгохранилище, одновременно с этим исполняя обязанности старшего помощника (тунчжи) главы Палаты ритуалов.
В 1054 г., когда карьера Пан Цзи пошла под уклон и тот был отправлен в провинцию, Сыма Гуан последовал за ним. К этому времени относится любопытный эпизод, говорящий о личности Сыма Гуана и его взглядах. В 1057 г. Пан Цзи занимал должности


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 773
начальника области Бинчжоу и генерал-губернатора области Хэдун. Одной из его обязанностей была защита области от тангутов. Сыма Гуан предложил Пан Цзи построить на границе несколько крепостей, небольшие гарнизоны которых в то время, когда тан- гутские военные отряды будут далеко, станут сгонять с мест тангутских крестьян и уничтожать их посевы, а когда отряды начнут приближаться, будут отходить обратно в крепости. Пан Цзи принял это предложение, однако его реализация не имела успеха, поскольку китайские офицеры, даже получив сведения, что большие тангутские отряды находятся неподалеку, не стали сворачивать операцию, а последовали первоначальному плану, что привело к большим потерям. В ходе разбирательства Пан Цзи утаил причастность Сыма Гуана к этому делу и взял всю вину на себя, за что и был понижен в должности. В свою очередь, Сыма Гуан стал подавать ко двору одну объяснительную записку за другой, утверждая, что виноват во всем и заслуживает наказания только он.
Эти доклады были оставлены двором без ответа и на карьере Сыма Гуана никак не отразились. Отношения с Пан Цзи инцидент тоже не испортил - Сыма Гуан продолжал относиться к нему как к своему второму отцу, а тот любил его как сына. После смерти патрона Сыма Гуан заботился о его вдове так же, как о своей матери. В целом же стоит отметить, что Сыма Гуан никогда больше не делал рискованных предложений, а наоборот, ратовал за сохранение статус-кво. Одной из характерных черт его консерватизма стала убежденность в том, что сохранить имеющееся положение вещей сложно, а вот разрушить достигнутое - очень легко.
Выйдя из-под опеки Пан Цзи, Сыма Гуан был вынужден выстраивать дальнейшую карьеру самостоятельно. Не последнюю роль в благосклонности двора к нему сыграли его особые отношения с императорской семьей. Поскольку все сыновья императора Жэнь-цзуна умерли в детстве, вопрос о престолонаследии долго оставался открытым. Положение дел усугублялось тем, что с годами император, как говорят, стал постепенно терять рассудок. После одного из нервных приступов, случившегося в 1056 г., сановники Вэнь Яньбо (1006-1097), Лю Хан и Фу Би официально заявили о необходимости усыновления кого-либо из представителей императорского клана для разрешения вопроса о престолонаследии. В то время Сыма Гуан еще служил под руководством Пан Цзи и, издалека наблюдая за происходящим, судил обо всем по письмам своего друга, цензора Фань Чжэня (1008-1089). И Фань Чжэнь, и Сыма Гуан также подали доклады на высочайшее имя с просьбой решить вопрос об усыновлении наследника престола. Однако Жэнь-цзун год от года откладывал решение этого вопроса. Сыма Гуан, назначенный в 1061 г. помощником главы Палаты цензоров и цицзюйжэнем (придворным хроникером), продолжал увещевать императора, играя при этом на нежелании Жэнь-цзуна делиться властью, - если отдать дело об усыновлении на откуп придворным, полагал он, оно выйдет в конце концов из-под контроля и неизвестно чем закончится. Вскоре приемным сыном Жэнь-цзуна был объявлен Чжао Цзунши (будущий император Ин-цзун, прав. 1063-1067).
Недолгий период правления Ин-цзуна, когда огромную власть сконцентрировали в своих руках императрица Гао, Оуян Сю и цзайсяны Хань Ци и Цзэн Гунлян (999-1078), Сыма Гуан проявил себя идеальным царедворцем, увещевая каждого исходя из интересов человека, с которым он общался. Так, во время разгоревшейся в 1065 г. дискуссии о ритуальном статусе биологического отца Ин-цзуна- Чжао Юньжана (995-1059) - Сыма Гуан в противовес Хань Ци и Оуян Сю выступал за то, что после усыновления Цзунши Жэнь-цзуном будущий наследник престола перестал принадлежать к младшей ветви клана и, соответственно, Чжао Юньжан больше не мог считаться его отцом. Тем самым


774
ПРИЛОЖЕНИЯ
Сыма хотел устранить любое сомнение в легитимности правления нового императора. Дискуссия вскрыла и недовольство задержавшимися у власти Хань Ци и Оуян Сю - против них открыто выступили цензоры, в том числе Фань Чуньжэнь (сын Фань Чжунъяня, 1027-1101) и Люй Дафан (1027-1097). И хотя император в конечном счете не прислушался к советам Сыма Гуана и его сторонников, дискуссия изменила соотношение сил при дворе, ослабив позиции Хань Ци и Оуян Сю.
После смерти Ин-цзуна, когда на трон взошел его сын, император Шэнь-цзун, Оуян Сю и Хань Ци были высланы из столицы. Одновременно Шэнь-цзун отдал распоряжение о введении в Академию Ханьлинь двух новых членов - Сыма Гуана и Ван Аньши (1021-1086). Однако в ходе дебатов между двумя учеными, разгоревшихся в августе 1068 г., стало очевидно, что их взгляды на реформы, начатые Шэнь-цзуном, прямо противоположны. Император склонился на сторону Ван Аньши, и в 1069 г. началась эпоха «новых законов». Сыма Гуан, отстаивавший конфуцианскую позицию против ориентации государственной политики на выгоду, подал в отставку еще в конце 1068 г. При этом Шэнь-цзун в знак неизменной благосклонности лично написал предисловие к исто- рическому труду Сыма Гуана и пожаловал ему название《Всеобщее зерцало, управле- нию помогающее» (《Цзычжи тунцзянь»).
Шэнь-цзун неоднократно демонстрировал свое высокое доверие Сыма Гуану, он пи- сал ему:《То, что Вы говорите мне, помимо [нас] никто не знает. То, что мне говорят другие советники, вовне уже все знают, даже до того, как я сам узнаю об этом». Во время кратковременного ухода в 1070 г. с политической сцены Ван Аньши император хотел назначить Сыма Гуана шумифуши (заместителем главы Высшего военного совета), но тот настаивал на отставке. Его прошение было удовлетворено через семь месяцев. Сначала Сыма Гуана назначили начальником области Юнсин (совр. пров. Хунань), позже он перебрался в Лоян, чтобы сосредоточиться на завершении труда всей своей жизни - «Цзычжи тунцзянь». Шэнь-цзун неоднократно приглашал его вернуться в столицу:《Не имеет значения, могу ли я воплотить в жизнь его идеи или нет. Если правитель имеет на своей стороне такого человека, как Гуан, он будет свободен от ошибок!» Но все его при- глашения упирались во встречные просьбы отменить《новые законы», поэтому импера- тору пришлось отпустить ученого на покой.
В 1082 г. Сыма Гуан, видимо, перенес легкий инсульт, потому что, как сообщается в его биографиях, на некоторое время его речь стала замедленной; в это время он, подумав о том, что смерть близка, подготовил свой очередной доклад с осуждением политики Ван Аньши, но не отправил его, а спрятал в спальне, наказав отослать письмо после его смерти. Но судьба пощадила Сыма Гуана, он оправился, и на следующий год разбил рядом со своим домом в Лояне небольшой сад, назвав его Садом одинокой радости (ду лэ юань). Письма, которые направляли Сыма Гуану в это время «консерваторы» Хань Ци и Су Ши, надеявшиеся на его возвращение в большую политику, были полны упреков в том, что он «ищет одиночества в саду».
Когда император Шэнь-цзун скончался, его наследнику Чжао Сюю (будущему императору Чжэ-цзуну) было только восемь лет, и регентшей стала его бабушка вдовствующая императрица Гао. Узнав о смерти Шэнь-цзуна, Сыма Гуан сам, не дожидаясь при- глашения или разрешения, отправился в Кайфэн. Говорят, когда он прибыл туда, его узнали на улице и сразу окружили огромной толпой, выкрикивая пожелания, чтобы он остался и служил при дворе. Смущенный и напуганный возможным обвинением в подстрекательстве к мятежу, Сыма Гуан вернулся в Лоян, но тут же был призван в столицу вдовствующей императрицей уже официально.


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 775
К этому времени Сыма Гуану было 67 лет, и он был явно истощен недавно закончен- ной работой над «Цзычжи тунцзянь» (1084). Прежде было достаточно недоброжелателей, нашептывавших Шэнь-цзуну, что Сыма Гуан только зря тратит казенные деньги на свою работу (ему были выделены штат помощников, стипендия и деньги на все необходимые принадлежности, что сохранилось за ним и в изгнании), поэтому в последние годы он работал очень интенсивно, торопясь закончить труд. Несмотря на просьбы Сыма Гуана удалиться на покой，во 2-м (вставном) месяце 1086 г. он был назначен «левым способст- вующим в высших делах» (первым заместителем главы, цзопуе) в Кабинете министров и заместителем главы (шилан) в Императорской канцелярии, получив в связи с болезнью право добираться до дворца в паланкине. Императрица всецело доверяла Сыма Гуану, но он не выдержал нескольких месяцев напряженной работы и скончался в 9-м месяце 1086 г. в возрасте 68 лет. После смерти он получил титул Вэньго-гуна и был удостоен посмертного имени Вэнь-чжэн («Просвещенный и Правильный»).
Большая часть многочисленных произведений Сыма Гуана была сведена в «Вэньго Вэнь-чжэн Сыма-гун вэньцзи» («Собрание сочинений господина Сыма，[князя] государ- ства Вэнь, [удостоенного посмертного имени] Вэнь-чжэн»).
Шао Юн 邵雍（1011 —1077)
Известный мыслитель и теоретик сунского конфуцианства Шао Юн (второе имя - Яофу; прозвания - «Наставник Аньлэ» и «Наставник из Байюани») родился в местности близ р. Хэнчжан (совр. пров. Хэнань) в семье ученого и интеллектуала Шао Гу (986- 1064). И дед, и отец Шао Юна получили должное образование, но никогда не состояли на государственной службе，а наоборот，как пишут в биографиях，《сокрыли добродете- ли» (инь дэ). Род Шао происходил из местности Фаньян (совр. пров. Хубэй), однако Шао Гу переехал сначала в местность, обжитую еще прадедом Шао Юна, где и родился его сын, а затем, когда тому было 16 лет, гаданием выбрал новое место для жилья, которым стал уезд Гунчэн в провинции Хэнань. Вся дальнейшая жизнь философа связана с этими местами и Лояном.
Отец был его первым учителем, однако после получения начального образования юноше стали подыскивать школу. В то время уездом Гунчэн управлял Ли Чжицай (1001-1045), чиновник и ученый, специализировавшийся в основном на изучении «Канона перемен». Он пожелал встретиться с Шао Юном, когда узнал, что юноша талантлив и обладает оригинальным литературным стилем. Шао Юн тогда пребывал в трех- летнем трауре после кончины матери и жил уединенно в месте под названием Боюань (букв. «Сто истоков») у горы Сумэнь. Став основным учителем Шао Юна, Ли Чжицай занимался с ним текстом《Канона перемен》，к чему направил интерес молодого челове- ка. Однако еще большего Шао Юн, как отмечают его биографы (в том числе и его сын), достиг в самостоятельных занятиях. Так, он по многу раз переписывал фрагменты «Чжоу и» (《Чжоуские перемены》)и развешивал их по стенам своего обиталища, даже не заботясь о сне и отдыхе.
В конце 1040-х годов Шао Юн перебрался в Лоян и поначалу жил в такой ветхой хижине, что снаружи было видно все, что происходит внутри. В этом «доме», поэтично названном им «гнездом умиротворения и радости», философ незамысловато проводил свои дни: с утра он возжигал курительные свечи и занимался практикой «спокойного сидения», а к вечеру наливал себе три-четыре чаши вина и в приподнятом настроении


776
ПРИЛОЖЕНИЯ
сочинял и декламировал стихи. Если же он выбирался погулять по городу, то чаще всего ездил в маленькой скрипучей тележке; говорят, что местные жители, услышав сопровождавший движение звук, принимались спорить, к кому на этот раз приглашен учитель.
При императоре Жэнь-цзуне в конце 1050-х - начале 1060-х годов неоднократно объявляли о призыве «удалившихся от мира» ученых на государственную службу. Звали и Шао Юна, предлагая ему невысокие административные должности в провинции, но он никогда не соглашался. Преподавание, которым учитель добывал средства к существованию, дохода не приносило, и на помощь приходили влиятельные друзья, ценившие Шао за глубокий ум и нестандартность мышления. Из-за бедственного финансового положения Шао Юн долго не мог жениться, что его сильно печалило. Узнав об этом, ученики и друзья сосватали ему младшую сестру ученого Ван Юньсюя, девушку умную и славную, составившую ему хорошую пару. Через два года у них родился сын - Шао Бовэнь.
Шао Юн был дружен с Сыма Гуаном, Чжан Цзаем (1020-1078), Чэн Хао (1032-1085) и Люй Гунчжу. Все они, как и другие именитые ученые и государственные деятели- Фу Би, Ван Гунчэнь (1012-1085), Люй Сичжэ, - довольно часто навещали его. Эта группа интеллектуалов, сформировавшаяся в Лояне в последние три десятилетия XI в., по- ставила перед собой несколько философских задач. Одна из них заключалась в обосно- вании связей между их собственными идеями и классическим конфуцианством, преимущественно учением Мэн-цзы. Кроме того, они стремились подорвать любые параллели, реальные или мнимые, между, с одной стороны, конфуцианством, с другой - буд- дизмом и даосизмом, которые, по их мнению, уступали конфуцианской философской традиции.
Изучение «Канона перемен», фундаментального текста конфуцианской традиции, в то время все больше обретавшего вес и значение, стало развиваться в рамках двух направлений. Большинство ученых использовали подход или сюэ («исследование смысла и принципа»), однако Шао Юн принадлежал к меньшинству, которое склонялось к более изобразительному и космологическому сянгиу сюэ («исследование образов и чисел»). Центральным понятием космогонической теории Шао Юна стал «Великий предел» {тай цзи), который, как полагал ученый, разделяясь, образует все сущее. По его мнению, основа всех вещей также может быть познана посредством разделения и разложения составных элементов на числа. При этом в отличие от предшественников, которые, как правило, предпочитали числа два или пять, Шао верил в особый статус числа четыре, являвшегося, по его мнению, ключом к пониманию мироздания. Небо, полагал он, разделяется на четыре секции (солнце, луна, звезды и знаки зодиака), тело - на четыре органа чувств (зрение, слух, обоняние и вкус), Земля - на четыре вещества/элемента (огонь, вода, земля и камень), идеи обладают четырьмя проявлениями, а все действия - четырьмя вариантами и т.д. Эта сложная система оказала лишь периферийное воздействие на развитие китайской конфуцианской мысли, однако ключевая теория мыслителя о том, что в основе всего сущего лежит некое единство, которое может быть познано только людьми, понимающими его главные принципы (т.е. «совершенномудрыми»), как известно, получила продолжение.
Шао Юн привнес в сунское конфуцианство и некоторые историософские идеи, например о том, что история состоит из серии вечно повторяющихся космических циклов. Эти циклы были названы им юань (у буддистов они известны как кальпы, но он уменьшил их продолжительность до 129 600 вместо бесконечно долгих миллиардов лет). Каждый цикл, по Шао Юну, состоит из 12 эпох {хуэй), эпоха - из 30 «оборотов» (юнь), рав¬


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 777
ных 12 поколениям {ши) по 30 лет. Календарь воплощал весь цикл в миниатюре - год состоит из 12 месяцев по 30 дней в каждом, день делится на стражи (ши), всего их 12 и каждая - по 30 больших минут (да фэнь). От первой эпохи до последней мир проходит путь от рождения и расцвета до уничтожения, когда сила ян окончательно уступает по- зиции силе wHb. Данная теория в XII в. была заимствована Чжу Ои и тогда же стала ча- стью официальной государственной идеологии.
Среди современников Шао Юн славился еще и способностями к гаданию по «Канону перемен». Он разработал ряд различных методов прогнозирования, известных под об- щим названием《гадание тиэгЬ[:少ß по Н [цзину]»，или 少ß wu/少 (мэгЬ[:少ß - букв, «цве-
ток сливы»), по аналогии с одним из направлений ицзинистики. Название гадания свя- зывают с одним случаем. Как-то Шао Юн отправился в сливовый сад полюбоваться цветами и увидел, как два воробья дерутся за место на ветке. В итоге оба они с нее упали, и Шао Юн решил погадать, к чему бы это. Он произвел расчеты и на основании образов выпавшей в результате гадания гексаграммы пришел к выводу, что на следующий день соседская девушка проберется к сливе, чтобы нарвать цветов, садовник подумает, что она воровка, и погонится за ней, та испугается, будет убегать и упадет, повредив ногу. Так и произошло.
Кроме того, Шао Юн различал «Прежденебесный» (по Фу Си) и «Посленебесный» (по Вэнь-вану) порядок триграмм. Гадать можно было по-разному - сначала производить математические вычисления и определять гексаграмму, текст которой мог быть прочитан непосредственно в «Каноне перемен». Или сначала вычислить две триграм- мы в соответствии с образами и сторонами света (например, юноша ассоциируется с триграммой гэнь, бык - с кунь, а юг - с триграммой ли), после чего составить из этих триграмм гексаграмму, а потом произвести некоторые математические расчеты. Новаторство Шао Юна проявилось и в том, что он применил к гаданию оперативный метод ww/ow (《сущность и применение》).В процессе гадания одна из триграмм всегда меняла одну из черт на противоположную. Та, которая изменялась, трактовалась им как /он, а та, которая оставалась неизменной, - как ти. Затем они между собой соотносились, и гадателем делался вывод, что над чем превалирует, - это также влияло на формулировку предсказания.
Умер Шао Юн в 1077 г. в возрасте 67 лет. В последние часы у его постели собрались близкие друзья - Сыма Гуан, Чжан Цзай, братья Чэн и, конечно, его сын Шао Бовэнь. Посмертно ученому было присвоено звание чжуцзолана (начальника составительского бюро) в Императорской библиотеке. При императоре Чжэ-цзуне ему было даровано посмертное имя Кан-цзе («Безмятежный и Воздержанный»), о присуждении которого ходатайствовал сын Оуян Сю - Оуян Фэй (1047-1113). Конфуцианская традиция причис- ляет Шао Юна к《пяти сунским мудрецам》наряду с Чжоу Дуньи, Чжан Цзаем, Чэн И и Чэн Хао. Его историософия, нумерология и мантика оказали большое влияние на последующее развитие неоконфуцианской философии, нашли отражение и в государственной идеологии, и в традиционной китайской науке.
В число основных сочинений Шао Юна входят трактат «Хуанцзи цзинши》(《Высо- чайший предел, управляющий миром»), который состоит из двух частей - «Гуаньу нэй- пянь» («Внутренние главы о созерцании вещей») и «Гуаньу вайпянь» («Внешние главы о созерцании вещей»), а также 《Юйцяо вэньдуй» (《Диалог рыбака и дровосека》） и «Мэйхуа ишу》（《Гадание по，，И [цзину]“》). Собрание поэтических произведе-
ний Шао Юна сведено в《И-чуань цзижан цзи» («Собрание сочинений игравшего в го- родки в Ичуани»).


778
ПРИЛОЖЕНИЯ
Чжоу Дуньи 周敦頤（1017—1073)
Один из основоположников неоконфуцианства Чжоу Дуньи первоначально был назван Дуньши, но когда в 1063 г. на трон взошел император Ин-цзун, иероглиф ши, входивший в личное имя императора, стал запретным, и потому Чжоу был вынужден сме- нить имя. Второе имя его было Маошу, прозвание - Ляньси по названию ручья, протекавшего близ его дома.
Буддийский ученый родился в семье чиновника в уезде Индао округа Даочжоу (совр. пров. Хунань). Его отец умер, когда Чжоу был еще мальчиком, поэтому мать отправилась в столицу просить о покровительстве своего брата - крупного чиновника Чжэн Ся- на. Дядя помог племяннику получить первую административную должность - в 1036 г. тот стал выполнять мелкие поручения в Министерстве чинов. Однако на следующий год умерла мать Чжоу Дуньи, и молодой человек ушел со службы, чтобы отметить траур. По истечении трехлетнего срока его назначили письмоводителем в уезд Фэннин (совр. пров. Цзянси), а затем перевели на должность военного советника по судебным вопросам в местность Наньань (совр. пров. Фуцзянь). Там он познакомился с Чэн Сяном (1006-1090) - отцом Чэн И и Чэн Хао, - и поскольку произвел на него весьма хорошее впечатление, тот направил к нему сыновей в обучение (1046-1047). Ученики сохранили воспоминания о Чжоу Дуньи как о мягком, спокойном человеке с развитым чувством прекрасного. Чэн И вспоминал, что наставник даже не косил траву под окном, жалея ее.
Хотя Чжоу был достаточно прилежен на посту правительственного чиновника, он не стал сдавать экзамен на получение высшей ученой степени а это закрывало
дорогу к получению более высоких должностей. Тем не менее за свою жизнь он как раз получал различные назначения: был начальником уезда Гуйян (совр. пров. Хунань), помощником начальника Палаты по уголовным делам (1054), начальником области Хун- чжоу. В 1056 г. Чжоу Дуньи получил чин чжуншэжэня (заведующего библиотекой наследника престола), а в 1061 г. стал «доктором» боши в Школе сынов отечества, одновременно исполняя обязанности помощника начальника области Цяньчжоу. Через не- сколько лет он в той же должности был отправлен в область Юнчжоу (совр. пров. Хунань), а в 1068 г. получил должность ланчжуна в Приказе природопользования и переехал в провинцию Цзянси, где стал начальником административного района Нанькан. С 1072 г. Чжоу поселился на покое у подножия горы Лушань, а свою обитель нарек Ляньси по названию ручья, который протекал неподалеку. Через год, 7 июня 1073 г., Чжоу Дуньи скончался в возрасте 57 лет. В 1120 г. он посмертно получил почетный титул Юань-гун («Изначальный князь»), в 1241 г. удостоился титула Жунань-бо и установления таблички с именем в храме Конфуция. Позднее ему присваивались еще более почетные титулы и звания, например, в 1319 г. - Великий князь Дао [чжоу] (Дао гогун).
У Чжоу Дуньи было двое сыновей (Цзышоу и Цзытао), оба сдали экзамен на высшую ученую степень цзиныии и занимали различные должности на государственной службе.
При всем своем влиянии на китайскую философию Чжоу Дуньи является автором сравнительно небольшого числа сочинений. Из 622 параграфов в антологии «Цзинь сы лу» только 12 принадлежат Чжоу, что намного меньше числа отрывков из произведений Чжан Цзая или братьев Чэн. Главными философскими сочинениями Чжоу Дуньи явля- ются «Тайцзи тушо》(《Разъяснение плана Великого предела》)и《Тун шу》(《Книга про- никновения»), также известная как «И тун» («Проникновение в Канон [перемен]». Оба произведения могут быть названы свободными комментариями на «Канон перемен». Они оказали большое влияние на формирование неоконфуцианского философского дис¬


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 779
курса, включив в себя основные направления неоконфуцианской метафизики и этики. Первое сочинение, как следует из названия, сосредоточено на разъяснении космогонической схемы, а второе - на принципах самосовершенствования и управления космосом, в нем разрабатывается тема тождества человека и космогонического начала. От Чжоу Дуньи сохранилось также несколько литературных произведений, которые скрывают глубокий философский смысл. Ему приписывают, в частности, поэтичесьсие эссе «О люб- ви к лотосу»,《О тупости», «О павильоне „Воспитание сердца“》.
В последующие эпохи сочинения Чжоу Дуньи были объединены в «Чжоу-цзы цю- аньшу» («Полное собрание сочинений Чжоу-цзы»), «Чжоу Ляньси цзи» («Собрание [сочинений] Чжоу [из] Ляньси») и «Чжоу юань-гун цзи» («Собрание [сочинений] господина Чжоу»).
Чжан Цэай 張載（1〇2〇—1〇78)
Один из выдающихся деятелей неоконфуцианства XI в. Чжан Цзай (второе имя - Цзыхоу, прозвание - «Наставник из Хэнцюй») родился в селении Хэнцюй уезда Фэнсян (совр. пров. Шэньси), где вместе с братом Чжан Цзянем (1030-1076) провел детство и часть юности. Интересуясь в первую очередь военным делом, молодой человек пошел по военной стезе и в возрасте 20 лет оказался под началом Фань Чжунъяня, направлен- ного к западной границе военным комиссаром. Фань Чжунъянь был впечатлен способ- ностями юноши и посоветовал ему обратиться к изучению философии, а не военного дела. Чжан Цзай приступил к чтению конфуцианских текстов, а для их более глубокого постижения стал изучать и буддийские, и даосские сочинения. В 1056 г. он приехал чи- тать лекции в столицу уже известным наставником. Параллельно с ним в Чанъани вели занятия Чэн И и Чэн Хао, с которыми он встретился и долго беседовал о «Каноне перемен». Говорят, что после разговора с ними Чжан воскликнул: «Мне достаточно моего пути (конфуцианского учения. - О.Б.-О.), зачем искать по сторонам!», после чего признал приоритет конфуцианских идей в системе своих взглядов.
В 1057 г. в возрасте 37 лет Чжан Цзай одновременно с братьями Су Ши и Су Чэ выдержал экзамен на ученую степень цзиныии перед экзаменационной комиссией, которую возглавлял Оуян Сю. После экзаменов Чжан Цзай сначала был направлен в область Цичжоу (совр. пров. Хэбэй) в низкой должности сыма цзюньфа (помощник начальника области по правовым вопросам), а затем его назначили начальником уезда Юкьянь. Проработав там в общей сложности 10 лет, он снискал себе добрую славу, в официаль- ной биографии Чжан Цзая сказано, что он был усерден，на первое место выдвинув «со_ вершенствование нравов в сторону добра и почитания старших».
В 1067 г. Чжан Цзай получил чин чжуцзо цзолана (помощника составителя документов -надписей для памятников, текстов обращений к усопшим при жертвоприношениях) и был направлен в современную провинцию Ганьсу помощником начальника области Вэйчжоу по военным делам. Через два года, в 1069 г. заместитель главы Цензората Люй Гунчжу порекомендовал Чжан Цзая императору Шэнь-цзуну, сказав, что «тот владеет древним учением»; император призвал его к себе на аудиенцию, во время которой задал вопрос о Дао-пути управления государством, на что Чжан Цзай ответил: «Тот, кто, осуществляя управление, не следует примеру трех династий, - губит Дао-путь». Император был удовлетворен беседой и назначил ученого на должность сверщика текстов при палате Чунвэньюань. Слова, сказанные Чжан Цзаем на аудиенции, свидетельствовали о его


780
ПРИЛОЖЕНИЯ
преемственности от Фань Чжунъяня. При этом у Чжан Цзая не сложились отношения с Ван Аньши, который как-то спросил его при встрече во дворце, желая привлечь Чжана к делу осуществления реформ, что он думает о проводящемся новом политическом курсе. Чжай Цзай от ответа уклонился и вскоре был отправлен разбирать судебные дела в область Минчжоу (совр. пров. Чжэцзян). Приблизительно в то же время его младший брат - Чжан Цзянь - осмелился открыто критиковать реформы Ван Аньши и впал в немилость. После всего этого Чжан Цзай решил полностью отойти от дел и, сославшись на болезни, в 1070 г. уехал на родину в Хэнцюй.
Оставшиеся годы жизни он посвятил преподаванию и размышлениям. Как пишет один из его ближайших учеников Люй Далинь (впоследствии - первый биограф Чжан Цзая), наставник «смотрел вниз и читал, поднимал взор вверх и размышлял. За что бы ни брался, обо всем хорошо судил. Полночи просиживал за занятиями, освещая книги светильником». Еще биографы пишут о Чжан Цзае, что в своем учении «он за стержень взял „Канон перемен“，за цель - ”Чжун юн“，за суть - „Ритуалы“，за предел - Конфуция и Мэн-цзы». За этот, вероятно, наиболее плодотворный период в жизни Чжан Цзай на- писал свой основной труд «Чжэн мэн» (《Исправление неразумных»). Небольшой текст 《Си мин» (《Надпись на западной [стене]》) первоначально был составной частью《Чжэн мэн», но при последующей редактуре его выделили отдельно ввиду особенной значимости для неоконфуцианства.
Чжан Цзай слыл большим знатоком древней системы ритуалов и привил интерес к ней своим ученикам. Вскоре после завершения《Исправления неразумных》он был призван в столицу, где получил почетную должность тайчана (распорядителя церемоний) в Палате ритуалов. Однако здоровье ученого было подорвано, он страдал туберкулезом и отправился в путь только потому, что считал проведение реформ в ритуальной сфере первостепенно важным делом. Однако долго оставаться в столице он не мог и уехал домой, будучи уже совсем больным. По пути он заехал к Чэн И и Чэн Хао, с тем чтобы попросить их принять его учеников, если с ним что-то случится. Собственной академии у Чжан Цзая не было, поэтому вопрос о судьбе учеников действительно стоял остро. На родину ему вернуться было не суждено, он умер в дороге зимой 1078 г. В 1220 г. Чжан Цзай был удостоен посмертного титула Мин-гун («Светлый князь»), а в 1241 г. табличку с его именем поместили в храм Конфуция.
Ряд произведений этого выдающегося философа были утрачены, а сохранившиеся по большей части сведены в «Чжан Хэнцюй сяньшэн вэньцзи» («Собрание литературных произведений наставника Чжан Хэнцюя»). Среди наиболее известных произведений Чжан Цзая помимо《Исправления неразумных》следует выделить《Хэнцюй ишо》(《Рас- суждения Хэнцюя о „[Каноне] перемен44»), «Цзинсюэ лику» («Подводные камни в принципах каноноведения»), «Хэнцюй сяньшэн Лунь юй шо» («Рассуждения наставника Хэн- цюя о，，Лунь юе“》)，《Хэнцюй сяньшэн Мэн-цзы шо» («Рассуждения наставника Хэнцюя о，，Мэн-цзы‘‘》) и «Чжан-цзы юйлу» («Записи бесед наставника Чжана [с учениками]»).
Школа, ведущая свое начало от Чжан Цзая, получила название Гуанъчжун сюэпай (Гуаньчжунская школа), или, сокращенно, Гуаньсюэ.
Чэн Хао 程顯（1032—1085)
Философ и педагог, один из основоположников неоконфуцианства Чэн Хао (второе имя - Бочунь, прозвище - «Наставник, проясняющий Дао-путь», или Миндао сяньшэн)


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 781
родился на территории, где ныне расположен г. Лоян. Его отец Чэн Сян (1006-1090) занимал ряд постов в провинции, затем дослужился до старшего дворцового советника (тайчжун дафу) и был весьма влиятельным человеком. Младший брат Чэн Хао, тоже известный философ Чэн И писал, что с младенческого возраста его брат всех удивлял светлостью ума. Сохранился рассказ, что как-то двоюродная бабушка, нянчившая его, обронила заколку для волос и потом несколько дней искала ее. Еще не умея говорить, малыш рукой указал место, где она лежала, и та действительно нашла заколку, изумляясь уму ребенка. Обладая феноменальной памятью, Чэн Хао уже нескольких лет от роду знал наизусть канонические книги «Ши цзин» и «Шу цзин», а к 10 годам научился складывать стихи в жанрах ши и фу. Согласно официальной биографии Чэн Хао, он обладал столь мяпсим характером, что вызывал у людей симпатию с первых же минут знакомства.
В 1046 г. отец братьев познакомился с Чжоу Дуньи и направил сыновей к нему учиться. Успешно сдав в 1057 г. экзамен на степень цзиньши, Чэн Хао получил назначение на мелкую должность чжубу (письмоводителя) в канцелярии уезда Ху (Хусянь). На службе Чэн Хао проявил себя ревностным конфуцианцем и, несмотря на доброжелательный нрав, бескомпромиссно боролся с предрассудками и суевериями. Как-то он попросил монахов принести ему голову каменного Будды, которая, как рассказывали, раз в год излучает свет. В ожидании этого явления близ изваяния скапливались многочисленные паломники, что создавало трудности для местных чиновников. Однако те опасались запретить поклонение, боясь кары божества, - вдруг оно и в самом деле там обита- ет. Чэн Хао же просто попросил принести ему голову изваяния, как только она снова начнет светиться. G тех пор никто уже не говорил, что она излучает сияние. Еще в био- графиях сообщается, что пятицветную ящерицу, которой народ чуть ли не поклонялся, считая ее драконом, Чэн Хао изловил и сварил в котле. Когда же как чиновник он разбирал гражданские дела, то проявлял свою рассудительность и находчивость. Показателен такой случай. После смерти некоего человека, сдававшего свой дом, на участке нашли закопанные деньги. Сын владельца дома подал иск, утверждая, что эти деньги много лет копил его отец. Снимавшие дом, напротив, утверждали, что это их деньги. Доказать что- либо было бы невозможно, если бы Чэн Хао не спросил у сына: «Сколько лет отец хра- нил деньги?», тот ответил «40».-《А сколько лет у вас снимали дом?» — «20». Тогда по- слали за монетами и выяснилось, что они были отчеканены за несколько десятилетий до того, как те люди стали снимать дом. Чэн Хао рассудил, что монеты, только что отчека- ненные, за пять-шесть лет распространяются по всему Китаю, и невозможно через два десятилетия собрать такую крупную сумму именно этими монетами. В результате деньги были отданы сыну владельца дома.
В период служения в уезде Ху Чэн Хао написал свое знаменитое произведение «Дин син шу» («Книга об установлении [изначальной] природы»). Кроме того, гуляя по окре- стным горам，ученый сложил замечательный цикл стихотворений《Двенадцать стихо- творений о прогулках по горам в уезде Ху».
В 1060 г. последовало назначение в уезд Шанъюань, в 1064-1067 гг. Чэн Хао служил управителем города Цзиньчэн, после чего по рекомендации Люй Гунчжу был призван в столицу. Начало его придворной деятельности при императоре Шэнь-цзуне совпало с годами осуществления реформаторской программы Ван Аньши (1069). Чэн Хао тогда по многочисленным рекомендациям получил должности цзяньча юйши (придворного цензора-контролера) и тайцзы чжуньюня (чиновника для поручений при наследнике престола), что давало ему возможность достаточно часто видеться с императором. Но укрепить свое положение в столице Чэн Хао не удалось из-за политических взглядов. Не


782
ПРИЛОЖЕНИЯ
отрицая необходимости реформ, ученый вместе с тем не мог принять прагматичных планов Ван Аньши по обогащению пустующей казны. Особенно резко Чэн Хао высказывался против введения Закона об уравнивании потерь (цзюньшуфа), который должен был решить проблему избытка зерна в столице и нехватки в провинции, и Закона о молодых ростках (цинмяофа), предусматривавшего субсидирование крестьян под будущий урожай. Подобно другим консервативным ученым, он критиковал введение новых зако- нов за то，что они ориентировали народ и всю государственную машину на《личную выгоду и интересы» и тем самым противоречили политическим и экономическим идеалам управления, восходящим к Мэн-цзы.
Чэн Хао написал ряд докладов на высочайшее имя，в том числе《О и гегемо-
нах» (под тираном-гегемоном подразумевался Ван Аньши), «О десяти делах» (где в традиционном ключе очертил основные сферы управления, требующие первоочередного внимания), дважды подавал доклады на тему «Увещевание [относительно] новых законов». За последние он расплатился в 1070 г. высылкой из столицы на провинциальные должности. Шэнь-цзун прислушивался к словам Чэн Хао, однако тот на каждой аудиен- ции неустанно вещал, что императору надлежит «установить волю, сдерживая страсти》, «достичь состояния предельной искренности, гуманности и любви». При этом Чэн Хао и его сторонники не могли предложить практических мер, способствующих реальным преобразованиям в стране. Заметим, что Ван Аньши, отдавая Чэн Хао должное за преданность и честность, доклады его оценивал как «ложные и вводящие народ в заблуждение».
В 1072 г. Чэн Хао вернулся в Лоян, где занимал незначительные официальные должности, однако большую часть времени отдавал изучению конфуцианской классики и преподаванию вместе со своим братом. В 1077 г. Чэн Хао ненадолго был возвращен в столицу на должность помощника распорядителя обрядов в храме предков императора (тайчан чэн). Считается, что Шэнь-цзун хотел доверить ему редакцию «Трех канонов» (《Ши цзин»，《Шу цзин》и《Чжоу ли»)，однако из-за противодействия Ван Аньши вскоре выслал Чэн Хао управлять уездом Фугоу (пров. Хэнань). В это время один за другим умерли Шао Юн и Чжан Цзай, которые много значили для братьев Чэн. Сохранилась эпитафия, написанная Чэн Хао на смерть Шао Юна. Последней должностью старшего из братьев Чэн был пост налогового инспектора в Жучжоу (совр. пров. Хэнань). Везде - и в Лояне (школа братьев Чэн получила название Лоянской), и в других местах службы его навещали преданные ученики, наиболее прославленными из которых стали Люй Далинь и Ян Ши.
Чэн Хао умер в 1085 г. и был похоронен на фамильном кладбище в уезде Ичуань. Надпись на его надгробии (как позднее и развернутую биографию) составил Чэн И. Он писал, что именно Чэн Хао смог восстановить преемство Дао-пути, идущего от Мэн-цзы. В 1220 г. философа наградили почетным титулом Чунь-гун (《Князь незамутненной чис- тоты»), а в 1241 г. дали титут Хэнань-бо, а табличку с его именем поместили в храм Конфуция. В 1330 г. ему был дарован титул Юй гогун - «Великий князь Юй [чжоу]».
Философские идеи Чэн Хао в значительной степени были разработаны в ходе диалогов с учениками, многие из которых записывали его высказывания. В 1168 г. Чжу Си (1130-1200) отредактировал некоторые из его изречений, сведя их в «Эр Чэн и шу» («Оставленные [после смерти] произведения двух [братьев] Чэн»), в которых четыре цзюани приписывают Чэн Хао, 11 - Чэн И, а 10 содержат изречения обоих наставников.
Чэн Хао и его младший брат считаются основателями неоконфуцианского учения о «принципе» {ли). Сам Чэн Хао признавал: «Хотя я многое узнал от других, два слова


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 783
„Небесный принцип44 (тянь ли) - это то, что я ухватил сам». Объединяя понятия «Небо» и《принцип»，Чэн Хао указывал，что термин《Небо»，традиционно используемый для обозначения высшей реальности, сам по себе является не чем иным, как принципом. Например, Чэн Хао утверждал: «丁о, что Небо воплощает, — не звук или запах. G точки зрения действительности - это изменение; с точки зрения принципа - это Дао; с точки зрения его функции - это дух; с точки зрения его судьбы в человеческом существе - это человеческая природа». Принцип отождествлялся 4>илос〇4юм также с сознанием (cwHb) и ритуалом {ли). Поскольку Чэн Хао считал, что все эти понятия имеют тот же референт, что и《принцип》；ш, в современной исследовательской литературе его философия часто рассматривается как «онтологический монизм».
Важными философскими сочинениями Чэн Хао являются также «Дин син шу» («Книга об установлении индивидуальной природы») и «Ши жэнь пянь» («Главы о познании гуманности»).
Чэн И 程頤（1033—1107)
Один из основоположников неоконфуцианства, философ и педагог Чэн И (второе имя - Чжэншу，прозвание — «Наставник из Ичуани») родился в уезде Ичуань (ныне тер- ритория г. Лоян). Он рос настолько талантливым юношей, что Чжу Си позже сравнил его с любимым учеником Конфуция - Янь Юанем，написав，будто Чэн И тоже《не делал ничего, что бы не соответствовало ритуалу». В возрасте 14 лет Чэн И вместе со старшим братом Чэн Хао был отправлен на учебу к Чжоу Дуньи, отцу-основателю сунского неоконфуцианства. В 18 лет Чэн И направил на высочайшее имя доклад, в котором, проанализировав текущий политический кризис, по-юношески пылко советовал императору Жэнь-цзуну: «Путь-Дао правителя полагайте [основным] в сознании. Народ полагайте [основным] в мыслях. Пресекайте грубые рассуждения, стремитесь к выдающимся достижениям. Поэтому [я] прошу аудиенции, чтобы изложить то, чему учился». Доклад остался без ответа.
В 1056 г. вместе с отцом и братом он отправился в столицу и поступил в императорское Великое училище Тайсюэ, где начал обучаться у известного педагога, ученого и мыслителя Ху Юаня (993-1059). Эссе Чэн И на тему《О том, чему Янь-цзы любил учиться» вызвало одобрение и особое внимание в нему наставника, а также сделало его известным в академических кругах. Чэн И написал так: «[Один Янь-цзы любил] изучать Путь-Дао становления совершенномудрым. Можно ли, обучаясь, стать совершенномудрым? Отвечаю: „Даи. Каков же Путь этого обучения? Отвечаю: „Небо и Земля накапливают чистую эссенцию-г/з^я, обретший совершенство пяти первоэлементов стано- вится человеком, основа которого подлинна и спокойна, она еще не распространилась [вовне]. Этим уготавливаются пять [общечеловеческих] природ (моральных принципов. -О.Б.-О.)'. гуманность, долг, ритуал, мудрость, доверие. Когда рождается [физическая] форма, внешние вещи затрагивают ее и начинают двигаться в ней. Они в ней дви- жутся и порождают семь чувств: радость, гнев, печаль, удовольствие, любовь, ненависть, страсть. Когда чувства расцветают и в избытке разливаются, природа человека [становится] ущербной. Именно поэтому те, кто осознал это, обуздывают свои чувства, заставляя их соответствовать срединности, выправляют свое сознание, вскармливают свою природу. Глупцы не знают, как контролировать [чувства], попустительствуют им и доходят до порока и односторонности. Заковывают свою природу в кандалы и уничтожают


784
ПРИЛОЖЕНИЯ
ее“》. Ху Юань, наставник молодого ученого, столь хорошо усвоившего мысль Чжоу Дуньи о становлении совершенномудрым посредством обучения и самосовершенство- вания, был чрезвычайно обрадован его трудом и нашел для Чэн И должность в Училище.
В 1059 г. будущий знаменитый неоконфуцианский мыслитель держал экзамены на степень цзиныии и сдал их, но потерпел неудачу на экзамене во дворце. Позже многие сановники, в том числе Сыма Гуан и Люй Гунчжу, неоднократно пытались рекомендовать Чэн И двору, но тот избегал государственной службы, отговариваясь недостаточно- стью своих познаний. Он писал, что все свое время хотел бы посвящать《учению Кон- фуция и Мэн-цзы». В 1072 г., когда Чэн Хао был уволен с государственной должности, Чэн И вместе с братом стал заниматься преподавательской деятельностью. Он отклонял приглашения на службу, хотя ему предлагали даже возглавить Училище сынов отечества, а каждый студент в императорском Великом училище мечтал видеть его своим наставником.
Чэн И, как и его брат, открыто критиковал реформаторство Ван Аньши. В 1085 г. только что вступивший на престол император Чжэ-цзун пригласил Чэн И ко двору прочитать цикл лекций. Консерваторы во главе с Сыма Гуаном уповали на то, что Чэн И сможет повлиять на юного императора и тот не последует реформаторским настроениям своего предшественника Шэнь-цзуна. Приезд Чэн И предваряли хвалебные отзывы о его знаниях и талантах, и как только он приехал, ему был предложен почетный титул и должность сверщика документов (цзяошулан) в Императорской библиотеке (Мишу- гиэн). Чэн И согласился занять эту должность, а через несколько месяцев стал чтецом (гиошу). Однако придворное преподавание Чэн И продолжалось лишь в течение 20 месяцев, пока политические интриги не положили этому конец. В 10-м месяце 1086 г. скончался покровительствовавший ему Сыма Гуан, и при дворе у Чэн И осталось больше недругов, чем друзей.
Совсем не жаловал Чэн И великий поэт, мыслитель и каллиграф Су Ши (1037-1101). Вражду между ними обусловили не столько разные политические убеждения, сколько несходство характеров. Говорят, что Чэн И, будучи распорядителем на похоронах Сыма Гуана, не пускал на них Су Ши под предлогом, что тот с утра присутствовал на праздничной церемонии в императорском храме предков. Когда Су Ши возмутился, Чэн И как отрезал, сославшись на «Луньюй»: «Учитель никогда не пел в тот день, когда ему приходи- лось плакать». Попав все-таки на похороны и посмотрев, как Чэн И устроил церемонию, Су Ши, со своей стороны, стал высмеивать его перед придворными, называя Шу Суньту- ном (советник ханьского императора Гао-цзу, разработавший придворный этикет), подразумевая, что Чэн И ретроград и начетчик. С тех пор они с трудом выносили друг друга.
О Чэн И было известно, что он строг к себе и другим, в том числе и в пище. В день поминовения императора Шэнь-цзуна он распорядился подать полностью овощное уго- щение. Философа спросили: «Вы же не любите буддистов, так почему не едите мяса?», на что он ответил: «По ритуалу, во время траура не пьют вино и не едят мяса. А день поминовения - в трауре [самый] суровый». Чэн И мог осадить и императора. Как-то во время перерыва в лекции юный император ради забавы сорвал ветку ивы, на что Чэн И строго заметил: «Только наступила весна, все начинает расти. Нельзя просто так, без причины ломать это». Император выслушал без удовольствия. Подобные поступки Чэн И уходили корнями, вероятно, в его стремление подражать Чжоу Дуньи. В итоге в 11-м месяце 1086 г. Чэн И был отправлен туйгуанем (чиновником, ведавшим судебными делами) в Жучжоу (совр. пров. Хэнань), а затем в лоянское Училище сынов отечества гог/зы г/зляь), где вновь полностью посвятил себя преподаванию.


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 785
В 9-й год правления под девизом Юань-ю (1094) Чжэ-цзун изменил политический курс в сторону реформ и принял девиз правления Шао-шэн («Наследуя совершенномуд- рым»). В 1096 г. Чэн И был отправлен в ссылку, по иронии судьбы, в Сычуань, на родину Су Ши. Опала коснулась и учеников Чэн И. В 1100 г., после восшествия на престол императора Хуэй-цзуна, Чэн И был возвращен в Лоян, восстановлен в должностях и снова стал преподавать, однако через два года реформаторы вернули себе главенст- вующее положение при дворе, и Чэн И был обвинен в «злом слове и дурных делах》(се- гио бисин). Ему было запрещено преподавание, его книги подверглись цензуре или были уничтожены. В 1107 г. Чэн И перенес инсульт, но проигнорировал рекомендации врача ограничить преподавание и чтение лекций по своей книге «И чжуань». Чэн И умер в начале осени того же, 1107 г. Его произведения большей частью находились под запретом до 1155 г. В 1220 г. Чэн И пожаловали почетным титулом Чжэн-гун («Князь Правильности»), в 1241 г. дали титул Ичуань-бо (поместив табличку с его именем в храм Конфуция), ав 1330 г. - титул Ло-гогун.
Основные философские сочинения Чэн И включают《И чжуань» («Комментарий к „[Канону] перемен44»), «Цзин шо» («Рассуждение о канонах»), «Янь-цзы со хао хэ сюэ лунь» («Суждения о том，чему Янь-цзы любил учиться》)，а также комментарии к 《Луньюю»,《Мэн-цзы》，《Ли цзи》，канонической летописи《Чуньцю» и т.д. Произведе- ния Чэн И и его брата Чэн Хао сведены в сборники《Эр Чэн и шу» (《Оставленные [после смерти] произведения двух [братьев] Чэн») и «Эр Чэн цюань шу» («Полное [собрание] произведений двух [братьев] Чэн»).
«Принцип» (ли) является центральным понятием гносеологии братьев Чэн, поэтому их (философскую систему, как и неоконфуцианство вообще, нередко называют yzwc/оэ (учение о принципе). Полагая, что различные вещи имеют различные принципы, обосновывающие их индивидуальное существование, Чэн И в то же время считал, что эти бесчисленные принципы объединяются в один общий принцип, который является конечным основанием всего сущего. Этот принцип Чжу Си позже назвал «Великим пределом» (тайцзи) - унитарной основой динамичного и многообразного космоса. В то время как конечный принцип обладает наибольшей универсальностью, полагал он, принцип некоего индивидуального существования представляет собой специфическое проявление этого универсального принципа. Поэтому последний может быть понят как конкретизация первого.
Для Чэн И ли являлся принципом и по отношению к природе, и к нравственности. Первый регулирует естественные вопросы, последний - человеческие дела. Иллюстрируя это примером самого Чэна, ли является принципом, по которому огонь горяч, а вода холодна. Это также принцип, который регулирует отношения между отцом и сыном, требуя, чтобы отец был отцом, а сын - сыном.
Су Ши 蘇軾（1037—1101)
Великий поэт, мыслитель и каллиграф Су Ши (второе имя — Цзычжань, литератур- ные псевдонимы Су Дунпо -《Су с Восточного склона» и Дунпо-цзюйши -《Отшельник с Восточного склона») родился недалеко от горной цепи Эмэйшань в области Мэйчжоу (совр. пров. Сычуань) в семье известного литератора и конфуцианского ученого Су Сюня (1009-1066), основателя философской школы, в русле которой творил и Су Ши. Кроме двух сестер у Су Ши был младший брат Су Чэ (1039-1112), впоследствии также


786
ПРИЛОЖЕНИЯ
ставший известным мыслителем и литератором. Первым настоящим наставником братьев был отец, однако деятельное участие в обучении детей принимала их мать, госпожа Чэн, женщина очень начитанная и образованная. Кроме того, братья посещали занятия при даосском храме Тяньцингуань. С детства Су Ши проявлял незаурядные способности ко всему, чем бы он ни занимался, будь то поэзия или конфуцианская классика. В 1056 г., когда Су Ши было 20 лет, он вместе с отцом и братом отправился в столицу, чтобы принять участие в экзаменах. На следующий год братья успешно сдали экзамен на высшую ученую степень цзиныии, что открыло им дорогу к дальнейшей карьере.
Блестящие результаты Су Ши на экзамене вызвали одобрение видного историка и государственного деятеля Оуян Сю, который стал покровителем и наставником братьев Су. Однако начать службу при дворе братьям пришлось не сразу: из-за смерти матери они на три года возвратились на родину. В 1060 г. Су Ши получил назначение в штат Академии Ханълинь и в Министерство церемоний, в котором вскоре стал помощником главы (юаньвайлан) Отдела жертвоприношений.
Ранние трактаты Су Ши были посвящены анализу исторического процесса и проблемам перехода власти от одной династии к другой. Его занимал и вопрос об идеале благородного мужа, вовлеченного в политику, который, по мнению Су Ши, в первую оче- редь должен быть терпеливым и стойким. Терпеливым - по отношению к «низким лю- дям» и их временному процветанию, поскольку, как он полагал, чрезмерный энтузиазм может погубить все начинания, а в перспективе и целое государство. Стойкость же необходима, чтобы в любых, даже самых неблагоприятных условиях сохранять верность принципам. Мысли, высказанные молодым конфуцианцем столь тонко и тщательно, не смогли, однако, уберечь его самого от проявления «энтузиазма» - и в докладах, и на аудиенциях у императора Су Ши высказывался прямо и эмоционально, критикуя всесильного Ван Аньши, с реформами которого был категорически не согласен и даже писал стихи с их критикой.
Поводом для высылки Су Ши в 1072 г. в Ханчжоу (совр. пров. Чжэцзян) послужило его смелое выступление на аудиенции у императора, которому ученый посоветовал «обрести внутри себя мир и отнестись к ходу вещей спокойно, а потом уже принимать решения». Столичная карьера была загублена, однако вместо того, чтобы горевать о забве- нии, Су Ши восхищался природой южной провинции, путешествовал и писал стихи, которые заслуженно вошли в число жемчужин китайской поэзии. В Ханчжоу он был ответственным за строительство пешеходной дамбы через оз. Сиху, и его имя увековечено в ее названии «Су ди». Позже, когда он был начальником области Сюйчжоу, он написал докладную записку императору, анализируя экономические условия в местности Лиго, где была сосредоточена значительная часть китайской металлургической промышленности. Критика в адрес столичных чиновников привела к тому, что Су Ши под- вергся тюремному заюгючению, а затем был сослан в Хуанчжоу (совр. пров. Хубэй), где и находился в 1080-1086 гг. Ссылка не сломила его - он по-прежнему не унывал, построил себе дом, где писал стихи и читал конфуцианскую югассику. Су Чэ, который ходатайствовал за брата, также был выслан на мелкую должность в провинцию.
Во второй половине 1080-х годов, после смерти Ван Аньши и восшествия на престол юного императора Чжэ-цзуна опального конфуцианца возвратили в столицу и назначили на должность гииду (придворного чтеца) в Императорской академии Ханълинь. Однако теперь сам Су Ши устал от придворной жизни и попросил о службе в провинции, снова отправившись в Ханчжоу. В начале 1090-х годов он возвратился ко двору, где его назначали на все более высокие должности сначала в Министерстве чинов, а затем в Мини¬


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 787
стерстве церемоний и Министерстве военных дел. Однако этот период служебного взлета продлился недолго - уже в 1094 г. его опять сослали, сначала в Динчжоу (Хэбэй), а затем на далекий о-в Хайнань. Когда Су Ши добрался туда, ему уже было больше 60 лет, однако душой он как будто не постарел - принимал деятельное участие в налаживании колодезной системы, общался с людьми, писал стихи и заметки. В 1100 г. Су Ши получил помилование, но в этой последней ссылке здоровье его было подорвано, и он умер по дороге к месту своего нового назначения в возрасте 64 лет в Чанчжоу (совр. пров. Цзянсу). Посмертное имя, которое ему было даровано, Вэнь-чжун («Просвещенная верность»).
Письменное наследие Су Ши насчитывает около 2400 стихотворений и 800 писем. Су Ши свободно писал стихи в жанрах ши, цы, фу, юэфу, а также упражнялся в прозе, жанре философско-политического эссе, каллиграфии и живописи. Он составил комментарий к «Канону перемен» - «Дунпо И чжуань» («Комментарий Дунпо к И [цзину]»), а его юэфу и бицзи объединены в сборники «Дунпо юэфу» («Стихи юэфу Дунпо») и «Дунпо чжи линь» («Лес записей Дунпо»). Наиболее обширное собрание сочинений автора- «Дунпо ци цзи» («Семь собраний Дунпо») включает в себя 110 цзюаней поэтических и прозаических сочинений，предисловий，докладов и писем.
Люй Далинь 呂大臨（1040—1092)
Предки известного конфуцианского философа, одного из «четырех наставников школы братьев Чэн» Люй Далиня (второе имя - Юйшу, прозвище - Юньгэ (букв, «книжный кабинет»)) были родом из провинции Хэнань. Его дед Люй Тун носил почетное звание тайчан богии (придворный наставник, следивший за соблюдением обрядов при проведении церемоний) и был похоронен в уезде Ланьтянь (предместья совр. г. Чанъань в пров. Шэньси), где обосновалось семейство и где родился будущий философ. Отец Люй Далиня занимал должность ланчжуна (секретаря/инспектора) в Контрольном отделе (би бу). Всего в семье было шестеро сыновей, один из них умер в детстве, однако пятеро остальных выросли и все выдержали государственные экзамены. До нас дошли сведения о четырех братьях Люй: Дачжуне, Дафане, Дацзюне и самом младшем - Далине. Каждый из братьев по-своему прославился или в политическом, или в научном отношении, почему позднее их прозвали «четырьмя мудрецами семьи Люй».
Изначально Люй Далинь вместе с братьями Дацзюнем и Дачжуном принадлежал к Гуаньчжунской философской школе, проходя обучение под руководством известного неоконфуцианского наставника Чжан Цзая, с которым познакомился в 1066 г. в Чанъани. Посещал он и лекции братьев Чэн, прибывших в это время в столицу. После смерти Чжан Цзая он продолжил обучение у Чэнов, ему принадлежат записи многих бесед с наставниками.
Люй Далинь имел высшую ученую степень zpwHbw/w，а за《заслуги предков》получил должность богии (профессора) в Императорском университете Тайсюэ. Однако, не будучи заинтересованным в продвижении по служебной лестнице, Люй остановился на должности чжэщзы (корректор текстов) в Императорской библиотеке (Мишушэн). Самую же значительную часть своего времени он посвятил философским и научным занятиям, в чем достиг больших успехов, чем его братья, склонявшиеся к политической карьере.
Наибольший интерес у него вызывали канонические тексты ритуалов («И ли», «Чжоу ли» и «Ли цзи»), и первоначально он специализировался именно на них. Его перу при¬


788
ПРИЛОЖЕНИЯ
надлежат «Ли цзи чжуань» («Комментарии к „Ли цзи"»), «Ли цзи цзе» («Растолкование ”Ли цзи“》) и другие сочинения в жанре традиционного конфуцианского комментария: «Да сюэ цзе» («Растолкование „Да сюэ"»), «Луньюй цзе» («Растолкование „Луньюя'4»), «Мэн-цзы цзянъи» («Курс лекций о „Мэн-цзы'4»), «И чжан цзюй» («„И [цзин]" с членением на разделы и комментарием») и т.д.
Не меньше Люй Далинь известен и как специалист по древним надписям. Он являет- ся составителем самого раннего в Китае палеографического сборника《Каогу ту》（《Ис- следование древних символов»), содержащего комментированные описания нескольких сотен инскрипций на древних ритуальных бронзовых сосудах и изделиях из яшмы. Все описываемые ученым объекты снабжены иллюстрациями, данными измерений и расшифровками надписей. Труд был закончен в 1092 г. и насчитывал 10 цзюаней. В том же году Люй Далинь умер, о чем очень печалился Чэн И, полагая безвременную смерть одного из самых одаренных своих учеников большой потерей.
Се Лянцзо 謝良佐（1050—1103)
Один из «четырех наставников школы братьев Чэн» Се Лянцзо (второе имя - Сянь- дао, прозвище -《Наставник из Шанцая》) начал учиться у Чэн Хао в 1078 г.，будучи уже достаточно известным философом. Рассказывают, что Чэн Хао поначалу предложил ему комнату с дырявой крышей, без очага и света. Больше месяца Се Лянцзо жил там, однако не выказал никакого неудовольствия. Убедившись, таким образом, в серьезности намерений Се, Чэн Хао принял его в ученики. В 1085 г. Се Лянцзо сдал экзамен на степень цзиныии и поступил на государственную службу, однако из-за неосторожной критики императора (сначала после аудиенции сказал, что мысли императора неискренни, а потом критиковал выбор девиза правления) был разжалован в простолюдины.
В конфуцианском учении Се Лянцзо в первую очередь интересовали вопросы, связанные с сознанием {синь), поэтому его иногда даже называют предтечей учения о сердце-сознании {синь сюэ), в южносунскую эпоху развитого Лу Сяншанем (1139-1192). Се Лянцзо писал: «Сознание - это Небесный принцип», «сознание сливается с Небом и Землей воедино». Нестандартной была его интерпретация понятий «гуманности» (жзнь) и «не гуманности» через диалектику жизни и смерти: гуманным он называет все живое, а не гуманным - мертвое.《Жизнь - это проявление гуманности，которая сама по себе суть Небесный принцип». Это рассуждение он связывал со словами Мэн-цзы: «Исчерпай сознание и познаешь природу. Познаешь свою природу - познаешь Небо». Для Се Лянц- зо целью обучения было именно познание Неба，а поскольку он развивал тезис《Небо и человек - суть одно целое», то в итоге получалось, что «я - не я, а принцип; и принцип -не принцип, а Небо». Действия человека, познавшего Небо, составили бы в таком случае одно целое с Небом и привели к искомому «единству знания и действия». По Се Лянцзо, каждый человек обладает Небесным принципом, и это исключает наличие у него суетных страстей (юй). Страсти и принцип несовместимы, так как чем больше одного, тем меньше другого.
На склоне лет Се Лянцзо все больше стал увлекаться буддизмом школы чань, полагая, что некоторые аспекты буддийского учения о сознании сходны с определенными областями конфуцианского учения и должны использоваться как инструменты для их анализа.
Помимо «Шанцай юйлу» («Записи изречений господина из Шанцая») важным сочинением Се Лянцзо является «Луньюй шо» («Рассуждение о „Луньюе"»), вполне отра¬


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 789
жающее синкретические взгляды Се Лянцзо. Творчество Се Лянцзо. как последователя Чэн И и Чэн Хао в дальнейшем получило высокую оценку таких выдающихся неоконфуцианцев, как Чжу Си и Хуан Цзунси. После смерти ему было даровано имя Вэнь-су («Просвещенное величие»).
Ян Ши 楊時（1053—1135)
Известный философ Ян Ши (второе имя - Чжунли, прозвание - «Наставник из Гуй- шань») был родом из уезда Цзянлэ в современной провинции Фуцзянь. Как и подобает будущему мыслителю, он, согласно его биографии, с малых лет отличался незаурядными способностями, увлекался чтением канонических и исторических сочинений, писал красивые стихи, за что получил прозвище «божественный ребенок». В 1076 г. Ян Ши сдал экзамен на высшую ученую степень цзиныии и был направлен в Тинчжоу в качестве военного налогового инспектора (сыху цаньцзюнь), однако, сославшись на болезнь, от назначения отказался. Полученное время он посвятил написанию комментария на даос- ский трактат《Ле-цзы» (《Ле-цзы цзе»). В 29 лет Ян Ши отправился в Инчан (ныне округ Сюйчан в пров. Хэнань), чтобы просить Чэн Хао стать его наставником. Через три года, когда обучение завершилось и Ян Ши выехал домой, Чэн Хао, долго провожая его взглядом，сказал:《Теперь для нас свет идет с юга» (букв.《друг-мудрец уехал на юг》). По преданию, Ян Ши был его любимым учеником. Через 10 лет после смерти Чэн Хао, Ян Ши, которому исполнился 41 год, ушел со службы и решил поехать в Лоян, чтобы учиться у младшего брата Чэн Хао - Чэн И. Пик философской деятельности Ян Ши приходится как раз на это время, записи бесед с учениками (юйлу) тоже относятся ко времени, когда ему было уже за 40. Унаследовав философскую традицию братьев Чэн, сам Ян Ши не создал оригинального философского учения, однако оказал значительное влияние на неоконфуцианцев следующих поколений, в том числе на Ло Цунъяня (1072-1135), Ли Туна (1093-1163) и Чжу Си.
Ян Ши состоялся и как конфуцианский наставник, и как государственный служащий. На службе в провинции он сумел вовремя обеспечить крестьянам поддержку в случае стихийных бедствий, во время пребывания в столице - бесстрашно осуждал назначенно- го в 1094 г. министром Цай Цзина (1047-1126) за《политику，приносящую великий вред государству». Ян Ши настаивал на необходимости активного сопротивления чжурчжэ- ням, что шло вразрез с программой министра, искавшего компромисс с ними. Буквально накануне захвата Кайфэна чжурчжэнями, в первый год правления под девизом Цзин-кан (1126), Ян Ши получил сразу несколько значимых постов - шицзяна (придворного истолкователя канонов), цзяньи дафу (главного советника при императоре) и директора столичной Инспекции образования Гоцзыцзянъ. На следующий год империя Северная Сун пала, а после образования южносунского государства Ян Ши, сославшись на солидный возраст, подал в отставку и удалился на покой в родные места. Император Гао-цзун тем не менее пожаловал ему придворный чин чаоцин дафу и должность дежурного ученого (чжисюэшй) при палате-книгохранилище Лунтугэ (Палата драконовых картин).
Ян Ши основал академию в округе Уси (совр. пров. Цзянсу), в которой пре¬
подавал 18 лет вплоть до кончины в 1135 г. Он получил посмертное имя - Вэнь-цзин («Просвещенный и Спокойный») и вместе с Ю Цзо (1053-1123), Люй Далинем и Се Лянцзо (1050-1103) был причислен к «четырем наставникам школы братьев Чэн».


790
ПРИЛОЖЕНИЯ
В число основных произведений Ян Ши входят комментаторские сочинения «Ле-цзы цзе» («Разъяснение，，Ле-цзы“》), «Ле-цзы цзе и» («Разъяснение смысла，,Ле-цзы“》)，《Чжоу и цзе и» («Разъяснение смысла „Чжоу и44»), «Сань цзин и бянь» («Надлежащим образом растолкованный смысл трех канонов»). Ян Ши составил сборник «Эр Чэн цуй янь» («Избранные высказывания братьев Чэн»). Его собственные прозаические и поэтические сочинения сведены в сборник «Гуйшань цзи» («Собрание произведений [наставника из] Гуйшань»).
Ху Аньго 胡安国（1074—1138)
Знаменитый знаток канонической литературы и политический мыслитель Ху Аньго (второе имя - Канхоу, прозвище - «Наставник из У и») происходил из уезда Чунъань (совр. пров. Фуцзянь). Когда ему было 17 лет, он поступил в Императорский университет Тайсюэ, где обучался у учеников и друзей братьев Чэн - известного каллиграфа Чжу Чанвэня (1039-1098) и каноноведа Цзинь Цайчжи. В 1097 г. Ху Аньго сдал экзамен на степень цзиныии и был приглашен преподавать в Тайсюэ. Но вскоре он попросил перевести его из столицы в провинцию и был отправлен преподавать в Цзиннань (совр. пров. Хубэй), где познакомился с Ян Ши, учеником братьев Чэн, а затем и с другими их учениками - Ю Цзо и Се Лянцзо. Так Ху Аньго, сам никогда не обучавшийся у Чэнов, присоединился к их традиции.
В 1112 г. Ху Аньго в связи с трауром, вызванным кончиной матери, подал в отставку с должности и уехал в Цзяндун (совр. пров. Чжэцзян). А когда умер и отец, как сообщают источники, он сказал своим ученикам: «Раньше я служил чиновником ради двух своих стариков, а теперь, даже если мне назначат жалованье в десять тысяч связок монет, кому мне его отдать?» После этого Ху Аньго, сославшись на болезни, ушел со службы, построил дом недалеко от могил родителей и жил, обеспечивая себя в основном земледельческим трудом. И если ему предлагали должности, он их не принимал и отвечал, что «нет ничего лучше, чем полностью отдаться [изучению] канонических книг».
В 1126 г. вступивший на престол молодой император Цинь-цзун, искавший таланты, призвал Ху Аньго в столицу. Тот приехал и доложил следующее: «Просвещенный государь важным полагает усердную учебу, учение совершенномудрых - необходимым полагает выправленность сердца. Сердце - это стержень десяти тысяч дел. Выправленное сердце - это мера управления делами и распоряжения вещами. Я надеюсь, что Вы будете привлекать известных ученых для прояснения основ управления государством и приведения в гармонию Поднебесной, без предубеждения консультироваться с ними, всемерно распространять собственную мудрость». Существенная часть доюгада была посвяще- на принципам управления, важности стабильного политического курса и последовательности его осуществления - все это было вполне актуально в тогдашней политической ситуации. Ху Аньго был зачислен в Академию Ханьлинь и получил должность историографа в Департаменте историописания, однако эти назначения совпали с вторжением чжурчжэней и падением империи. Ученому и его семье пришлось бежать на юг.
При первом императоре Южной Сун - Гао-цзуне Ху Аньго стал чжуньиу ьиэжэнем (письмоводителем в Императорском секретариате) ив 1131 г. подал доклад «Ши чжэн лунь» («Рассуждение о своевременной политике») из 21 пункта, в числе которых были 《Установление планов》，《Основание столицы»，《Организация охраны»，《Возвышен- ность стремлений», «Прямота сердца», «Вскармливание духа» и т.д. По содержанию


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 791
доклад напоминал сочинение, представленное предыдущему императору в 1126 г., - во все времена основой политического управления Ху Аньго считал наличие заранее установленного плана,-которому следовали бы и верхи, и низы. Этой позиции, направленной на активное осуществление намеченных планов («знать - нетрудно, трудно осуществлять»), будут в дальнейшем придерживаться все видные представители основанной Ху Аньго школы. Сам автор говорил о своем сочинении，что《даже если бы воскрес Чжугэ [Лян] и стал придумывать планы для наших дней, он бы ничего не смог изменить в этом тексте».
Вскоре Ху был назначен шицзяном, т.е. придворным истолкователем канонов, прежде всего летописи «Чуньцю», которой он придавал особое значение. Ху Аньго полагал, что именно эту книгу следует взять за основу управления, что она способна ответить любому вызову времени. В одном из своих докладов императору он указал: «Летопись ，，Чуньцю‘‘ написана лично учителем Куном, поистине это великая книга по управлению. В ней видны все поступки и дела, она не сравнится с пустой болтовней. Ваше Величество непременно желает устранить и утихомирить врагов и изменников, отвоевать обратно императорский трон, заставить смутьянов-сановников трепетать от страха и обессилеть. Тогда ничего нет лучше, чем сберечь в сердце труд Чжун-ни. Искусство быть государем заключается именно в этом».
Затем Ху Аньго был назначен на должность цзиьиичжуна (цензора), но, прослужив очень недолго, попросился в отставку и уехал в уезд Сяньтань (совр. пров. Хунань), где основал Академию Бицюань (Бицюань ьиуюань). Вокруг него собралось несколько десятков учеников, включая его сыновей, впоследствии также ставших известными уче- ными-конфуцианцами. В это время основные силы Ху Аньго направил на завершение труда всей своей жизни - «Чуньцю чжуань» («Комментарий к „Чуньдю^»), начатого еще в 1123 г. Ху Аньго был приверженцем идеи zpwHw/w гридшнь (《управляя государством посредством канонов, помогать народу»), поэтому трактовал текст летописи с учетом современных ему политических событий, не слишком строго придерживаясь классической формы пофразового комментария.
В 1138 г. труд, состоявший из 30 цзюаней, был закончен и получил положительную оценку императора Гао-цзуна, который пожаловал Ху Аньго должность чжисюэши (дежурного ученого) при палате Баовэньгэ. Его интерпретация канона быстро стала классической, использовалась в качестве учебного пособия для сдающих государственные эк- замены и оказала определяющее влияние на трактовку «Чуньцю» конфуцианцами вплоть до эпохи Мин (1368-1644). Маньчжурская династия Цин, разумеется, данную трактовку (с акцентом на «изгнание варваров» из Китая) поддерживать не стала.
Ху Аньго скончался в Хунани и после смерти получил имя Вэнь-дин («Просвещенная установленность»). Кроме «Комментария к „Чуньцю4'» и различных стихотворных произведений важным сочинением Ху Аньго являются «Цзычжи тунцзянь цзюй яо бу и》(《Дополнительные материалы к основным положениям „Цзычжи тунцзянь“》) из 100 цзюаней.
Ху Хун 胡宏（1105—1161)
Сын философа и каноноведа Ху Аньго Ху Хун (второе имя - Жэньчжун, прозвище - «Наставник из Уфэн») являлся лидером Хунаньской школы неоконфуцианства, однако, несмотря на его несомненную значимость в истории конфуцианской философии, о жиз¬


792
ПРИЛОЖЕНИЯ
ни этого мыслителя известно немного. В 20 лет Ху Хун поступил в университет Тайсюэ, где некоторое время учился у Ян Ши и Хоу Чжунляна. Его юность совпала с трагическими для Китая событиями - нашествием чжурчжэней, пленением императора и разграблением столицы Кайфэна. Семья Ху была вынуждена спасаться от завоевателей, их дом находился в провинции Хубэй, где тогда служил его отец Ху Аньго, а эти районы были захвачены и разорены. Семья переехала в Хунань и обосновалась близ гор Хэн- шань.
В отличие от своего старшего брата Ху Иня (1098-1156), Ху Хун практически не состоял на государственной службе. Только в 1147 г., когда Ху Хун решил возродить Академию Юэлу, он просил должности ее директора, однако поддержки при дворе не полу- чил. Последние 20 лет своей жизни он и вовсе уединенно жил в горах Хэншань.
Значение Ху Хуна в истории неоконфуцианской философской мысли необычайно велико. Под непосредственным его влиянием формировались такие выдающиеся мыслители, как Чжу Си, Люй Цзуцянь и Лу Цзююань, в дальнейшем сами возглавившие неокон- фуцианские школы. Наиболее ярким прямым учеником Ху Хуна является Чжан Ши (1133-1180).
Идеи Ху Хуна представляют собой своеобразный синтез философско-политических взглядов его отца и философского наследия братьев Чэн, что нашло свое отражение в его основном труде - трактате《Чжи янь》(《Познание слов»). С одной стороны，ученый воспринял от отца умение взглянуть на вещи с исторической и с практической точек зрения, уделяя, в отличие от основателей неоконфуцианства, большое внимание анализу концепции «Небесного мандата» (тяньмин) и рассматривая веление (мин) как одну из основ сущности человека, руководящую им и способствующую формированию «направленного на благо сознания» (лян синь). С другой стороны, он сумел органично переплести собственные воззрения с разработанными другими философами (например, брать- ями Чэн) понятиями «принципа» (ли), «[общечеловеческой] природы» (син) и «сердца/ сознания» {синь), хотя и сделал иные акценты. Например, по Ху Хуну, сознание занима- ет самостоятельную и, более того，активную позицию，так как оно《завершает》(чэя) природу {син). И до этого, и после более распространенной была точка зрения, что сознание объединяет природу и чувства, выступая пассивным связующим звеном, но ни- как не главенствует над ними (букв. 《хозяин»). Интересно также его мнение отно- сительно общей сущности (ти) Небесного веления (мандата) и человеческих страстей (юй). Ху Хун полагал, что различаются лишь их проявления, функции (юн). Ранее сходную мысль высказывал Се Лянцзо, считавший, что чем в человеке больше одного, тем меньше другого, но основа у них должна быть едина. Чжу Си был категорически не согласен с этой точкой зрения: «Ведь [что касается] Небесного веления (мандата) - никто не знает о его начале. Он наличествует в человеке - тот рождается, а он уже есть. А человеческие страсти появляются после закабаления формой, смешивания жизненной силы, [после того], как человек погрязает в привычках, заблуждается в чувствах».
Кроме того, Ху Хун писал, что «любовь и ненависть - это от природы. Низкие люди любят и ненавидят, исходя из самих себя, а благородный муж любит и ненавидит, исходя из Дао-пути. Исследуя это, можно познать Небесный принцип и человеческие желания». Ху Хун был одним из наиболее ранних представителей учения о сознании - синь сюэ, развитого позднее Лу Цзююанем. При этом Чжу Си, Люй Цзуцянь и другие неоконфуцианцы следующего поколения отвергали некоторые идеи Ху Хуна. Полемика с ним запечатлена в комментарии к «Познанию слов», составленном Чжу Си, где он, а также Люй Цзуцянь и Чжан Ши обсуждают спорные, на их взгляд, положения трактата.


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 793
Крупным произведением Ху Хуна наряду с «Познанием слов» является «Хуан ван да цзи» («Великие записи [о правлении] императоров и ванов») из 80 цзюаней. Основные сочинения Ху Хуна сведены в сборник «Уфэн цзи» («Собрание произведений [наставника из] Уфэн»), который содержит его письма, стихи, предисловия, прозу.
Чжу Си 朱熹（1130—1200)
Выдающийся философ и главный представитель сунского неоконфуцианства Чжу Си (второе имя - Юаньхуэй, а также Чжунхуэй, литературные псевдонимы - Хуэйань и Каотин) в преклонном возрасте именовался Хуэй-вэн («Темный старец»), а также имел прозвища Цзыян сяньшэн («Наставник из Цзыян»), Цанчжоу бинсоу («Больной старик из Цанчжоу») и Юньгу лаожэнь (《Старец из Юньгу»). Он родился в уезде Юси (пров. Фуцзянь) и в возрасте пяти лет был отправлен в начальную школу, где, как и полагается будущему конфуцианцу, с усердием штудировал «Сяо цзин» («Канон сыновней почтительности»). После смерти отца, Чжу Суна (1097-1143), Чжу Си обучался у разных наставников, в том числе у Лю Байшуя (1091-1149)，Лю Пиншаня (1101-1147) и Ху Цзиси (1086-1162). Первых учителей Чжу Си объединяет несколько общих черт. Во- первых, свои линии преемства учения они возводили к братьям Чэн, поскольку учились у их учеников. Во-вторых, все они испытывали большую склонность к даосскому образу жизни и буддизму, преимущественно школы чань, Чжу Си и сам, несмотря на то что формально считал себя конфуцианцем, в молодости серьезно увлекался чань-буддиз- мом.
Обладая выдающимися способностями и блестящей памятью, он уже в 18 лет успешно сдал экзамен на степень цзиныии. Нельзя не отметить, что сдал он его, опираясь в своих ответах на чань-буддийский терминологический аппарат и на чаньскую манеру ведения диалога. Учитывая, что это не помешало молодому дарованию получить ученую степень, приходится признать, что для того времени это не было чем-то из ряда вон выходящим, -огромное количество конфуцианцев серьезно увлекалось буддизмом, и экзаменующие смотрели на это сквозь пальцы. Вскоре после экзаменов Чжу Си проследо- вал на место своего первого официального назначения - письмоводителя (чжубу) в уезде Тунъань (область Цюаньчжоу в совр. пров. Фуцзянь). По дороге туда, в Яньпине, он нанес визит конфуцианскому наставнику Ли Туну (Ли Яньпин, 1093-1163), который принадлежал к философской традиции братьев Чэн. От него Чжу Си вопринял идеи Ло- янской философской школы.
В 1157 г., когда истек срок его службы на предыдущем месте, Чжу Си не стал искать нового назначения, а вернулся домой и посвятил себя ученым занятиям и написанию комментариев на конфуцианские классические произведения. Однако в 1163 г., когда император Сяо-цзун, только что взошедший на престол, дал предписание направлять ему рекомендации по управлению, Чжу Си тоже написал доклад, в котором настоятельно рекомендовал императору сконцентрироваться на «учении ди и ванов». Император пригласил Чжу Си ко двору, и уже в столице ученый представил новый, более объемный доклад. В его первой части он говорил о слабости буддизма и даосизма в сравнении с учением о «выправлении сознания, доведении помыслов до состояния искренности, выверении вещей и достижении знания», т.е. конфуцианством, во второй приводил доводы в пользу войны с чжурчжэньским государством Цзинь, в третьей рекомендовал избавиться от сановников-фаворитов.


794
ПРИЛОЖЕНИЯ
При дворе, где он нажил немало врагов, Чжу Си долго не остался. В 1167 г. в сопровождении нескольких учеников он отправился в Хунань - в Академию Юэлу, где преподавал Чжан Ши (1133-1150). Чжу Си провел там несколько месяцев, совместно с други- ми гостями устраивая лекции и диспуты, на которых яблоку негде было упасть от наплыва студентов, желавших послушать именитых наставников.
В 1169 г., после смерти матери, Чжу Си поселился недалеко от ее могилы и основал Академию Ханьг/тоань (букв.《Холодный источник»)，в которой над лекционным залом повесил гордую табличку Мин лунь тан («Зал прояснения моральных принципов»), что стало обычаем для всех конфуцианских школ и академий. Следующие шесть лет его жизни неразрывно связаны с этим местом - здесь ученый завершил исторический труд «Цзычжи тунцзянь ганму» («Изложение „Всеобщего зерцала, управлению помогающе- го44»), а также «Ило юаньюань лу» («Записи об истоках [школ] у [рек] И и Ло») - концептуальное произведение, в котором он обосновывал линии преемства Дао-пути {дао тун) братьями Чэн. Кроме того, в этот период им были написаны многие комментарии к конфуцианским каноническим сочинениям, например к «Луньюю» и «Мэн-цзы». В 1175 г. Чжу Си вместе с Люй Цзуцянем закончил составлять антологию сунских нео- конфуцианских текстов - «Цзинь сы лу» («Записи размышлений о близком»), в которую были отобраны сочинения блестящих неоконфуцианских мыслителей.
Пребывание на службе Чжу Си прервал надолго - сначала из-за траура по матери, затем из-за недовольства незначительностью предлагаемых должностей. Говорят, что император Сяо-цзун отозвался о нем: «Чжу Си так спокойно мирится с бедностью и бере- жет Дао-путь, что его бескорыстность достойна похвалы». Нов 1178 г. он принял назначение на должность начальника области Нанькан (совр. пров. Цзянси). Здесь он посетил местность, где в эпоху Тан (618-907) располагалась школа Байлудун - у южных склонов гор Лушань. В начале эпохи Сун, когда системе образования на местах уделялось много внимания, школа существовала вполне безбедно. Но во второй половине XII в., когда туда приехал Чжу Си, она пребывала в плачевном состоянии - стены и потолок обрушились и заросли сорняками, занятия фактически прекратились. Очень раздосадованный этим обстоятельством, неравнодушный начальник области распорядился срочно отремонтировать здание школы, пригласить учителей и объявить набор студентов. Лично написав устав для возрожденного учебного заведения {Байлудун ьиуюань сюэгуй), Чжу Си стал внимательно следить за его развитием. Так, в 1181 г. туда по его приглашению приезжал читать лекции Лу Цзююань.
На следующий год во вверенной Чжу Си области случилась страшная засуха, и он направил императору доклад, в котором прямо написал, что «величайшее несчастье и неминуемое горе приближаются с каждой минутой, и только Вы, государь, еще не знаете об этом!» Далее в докладе говорилось: «Среди дел в Поднебесной нет обязанности важнее, чем помогать народу. Основа помощи народу находится в искусстве государя выправлять свое сознание посредством установления системы государственных усто- ев. Ведь государственные устои Поднебесной не могут появиться сами по себе - необходимо, чтобы помыслы государя были гармоничны и выправлены, не склонялись к эгоистичным пристрастиям, и тогда появится то, что связывает [устои в систему] и устанавливает их. Сердце государя не может само по себе быть правильным - необходимо приближать мудрых слуг и отдалять ничтожных, прояснять [важность] обращения к долгу и принципам, блокировать (букв, „заваливать44. - О.Б.-О.) дороги для личных устремлений и пороков, тогда [правильность] сможет быть обретена и [сознание] выправится». Изложив свею позицию, чиновник отмечал, что окружающие императора лжецы и мо¬


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 795
шенники (вюгючая министров и советников-увещевателей) без зазрения совести обманывают его и плетут вокруг него интриги, и все это, разумеется, проявляется в природных катаюгизмах, коим Чжу Си уже не первый год свидетель. Следовательно, верхи должны вплотную заняться «совершенствованием добродетельного управления» {сю дэ чжэн).
Конечно, благодарности за такую «откровенность» Чжу Си не дождался и был отправлен сначала дальше на юг в той же провинции Цзянси, а затем в Чжэдун (совр. пров. Чжэцзян) заниматься стабилизацией цен на чай и соль. Однако и оттуда он шесть раз направлял на высочайшее имя жалобы на начальника области Тайчжоу Тан Чжунъю (1136-1188), указывая, что последний, пользуясь покровительством своего родственника канцлера Ван Хуая (1126-1189), завышал налоговые ставки, причем делал это так, что «народ не мог спокойно жить». Помимо этого, Чжу Си докладывал, что Тан Чжунъю на казенные деньги немалым тиражом издал сочинения Сюнь-цзы (ок. 313- ок. 238 гг. до н.э.), Ян Сюна (53-18 г. н.э.), Ван Туна (584-617) и Хань Юя (768-824). Ничего преступного в этом не было: казенные деньги могли быть использованы на издание книг, но в данном случае Чжу Си задел сам выбор авторов. В конце концов Тан Чжунъю был снят с должности и на службу больше не вернулся, несмотря на ходатайства сановников Чжэн Бина (1121-1194) и Чжан Дацзина (1110-1198). Эта история имела неприятные последствия и для Чжу Си, так как разгневанный Чжэн Бин подал докладную записку, в которой осуждал учение братьев Чэн и призывал запретить деятельность Чжу Си.
В 1187 г. по ходатайству Чжоу Вида (1126-1204) Чжу Си был назначен специальным уполномоченным по уголовным делам (тидянь) в Цзянси. В 1188 г., после того как Ван Хуай ушел с поста канцлера, Чжу Си отправил императору еще один доюгад, в котором сначала излагал свои соображения по поводу налогов и наказаний, а затем вновь обращался к теме совершенствования принципов управления государством. Итогом его рас- суждений стали неутешительные слова: «Вы, государь, уже 27 лет на троне, но не пред- принимаете никакой инициативы, теряете время. Нет и капли результата, которому можно было бы с почтением воздать как воле совершенномудрого».
Следующего назначения Чжу Си не принял, однако написал еще один доклад, объясняющий его отношение к сложившейся в стране ситуации и хорошо иллюстрирующий его взгляды на принципы управления. В числе прочего в докладе говорилось:《Нынеш- нее положение в Поднебесной подобно тяжелой болезни человека. Внутри - начиная с сердца и желудка, снаружи - кончая четырьмя конечностями нет ни волоска, не пораженного болезнью». Далее опять излагалась мысль, что «великая основа Поднебесной заключается в сердце государя》，которое должно объединять в себе шесть важнейших дел: правильное воспитание наследника престола, назначение на главные должности великих сановников, улучшение государственных законов, преображение нравов и обычаев, вскармливание и забота о силах народа, совершенствование военного управления. «Если сердце выправлено, то и эти шесть [дел] не могут не быть выправленными».
При императоре Гуан-цзуне Чжу Си получил должность в палате Баовэньгэ, а в 1190 г. был направлен управлять областью Чжуанчжоу (совр. пров. Фуцзянь), где, согласно источникам, в очередной раз проявил себя как талантливый администратор. В том же, 1190 г. Чжу Си впервые опубликовал «Сышу чжанцзюй цзичжу» («Четверокнижие с постатейными и пофразовыми [разъяснениями] и собранием комментариев») - итог многолетней кро- потливой работы над текстами《Да сюэ»，《Чжун юн》，《Луньюй》и《Мэн-цзы》.
После восшествия на престол императора Нин-цзуна в 1194 г. благодаря протекции родственника правящего дома и правого цзайсяна Чжао Жуюя (1140-1196) Чжу Си был


796
ПРИЛОЖЕНИЯ
назначен дайчжи (советником) при палате Хуаньчжангэ (Палата сияющих сочинений) и шыцзяном (придворным истолкователем канонов). В противостоянии Хань Точжоу (1152-1207) и Чжао Жуюя Чжу Си и его единомышленники встали на защиту последне- го, в результате чего неоконфуцианство было объявлено «ложным учением», Чжу Си был смещен с должностей, а его учение на несколько лет подверглось запрету. Занятия Чжу Си с императором продолжались лишь 46 дней.
Из столицы ученый уехал в Каотин (совр. пров. Фуцзянь), где скончался 23 апреля 1200 г. За год до смерти Чжу Си и его ученик были реабилитированы, в 1209 г. он полу- чил почетное посмертное имя Вэнь («Просвещенный»), в 1230 г. - титул Хуэй-гогун («Державный князь Хуэй»), в 1241 г. табличка с его именем была помещена в храме Конфуция. С 1313 г., при монгольской династии Юань, его учение было официально включено в систему государственных экзаменов.
Сохранились записи бесед Чжу Си с учениками, собранные в «Чжу-цзы юй лэй» («Классифицированные речи наставника Чжу»), антология неоконфуцианских текстов «Записи размышлений о близком» («Цзинь сы лу», в соавторстве с Люй Цзуцянем). Чжу Си является автором около трех тысяч стихотворений. Его поэтические и прозаические произведения объединены в «Чжу-цзы вэнь цзи» («Собрание сочинений наставника Чжу») и в «Чжу-цзы цюань шу» («Полное [собрание] произведений наставника Чжу»).
Чжан Ши 張栻（1133—1180)
Род Чжан, к которому принадлежал философ Чжан Ши (второе имя - Цзинфу, прозвание -Наньсюань), вел свое происхождение от западноханьского полководца и соратника Лю Бана- Чжан Ляна (ок. 250 - 186 гг. до н.э.). Отец Чжан Ши - Чжан Цзюнь (1097- 1164)- был потомком младшего брата известного танского политика и поэта Чжан Цзю- лина (678-740). Чжан Цзюнь сделал достаточно успешную придворную карьеру, дослужился до постов канцлера и ьиумишы (главы Высшей военной палаты), имел титул Вэй- гогун. Его активные выступления за военные экспедиции на север Китая, который был занят чжурчжэнями, вызывали большое неудовольствие сановника Цинь Гуя (1090- 1155), отстаивавшего необходимость мирного сосуществования с государством Цзинь, в результате Чжан Цзюнь на некоторое время попал в опалу и был сослан. Именно в это время, в 1133 г., когда он находился в уезде Ланчжун (совр. пров. Сычуань), и родился Чжан Ши. В 1137 г. Чжан Цзюня снова понизили в должности - так он вместе с домочадцами оказался в Юнчжоу, а в 1146 г. переехал в Ляньчжоу. Отец вначале сам обучал Чжан Ши, но в Ляньчжоу он направил его заниматься к известному сановнику и ученому- комментатору Ван Дабао (1094-1165), управлявшему тогда этой областью. При этом Чжан Ши находился при отце, исполняя обязанности его помощника и секретаря.
В одной из своих первых работ - «Си Янь лу» («Записи о подражании Янь [Юаню]») Чжан Ши, восхищаясь учеником Конфуция Янь Юанем, как бы в пример самому себе собрал материалы о его поступках и речах. Эту работу Чжан Ши послал Ху Хуну, прося его дать свои замечания. В 1161 г. Чжан Ши приехал к Ху Хуну, и тот, восхищенный способностями Чжана, принял его в ученики, однако занимались они недолго - всего через год после этого наставник скончался.
С 1163 г. началась государственная служба Чжан Ши, когда он по «праву тени» занял должность чэньулана (сверхштатного чиновника низшего, 8-го ранга). Но в 1164 г. он ушел в отставку, а вскоре умер отец Чжан Ши, в связи с чем ученый прервал карьеру для


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 797
исполнения траура. Именно в это время Чжан Ши познакомился с Чжу Си. Тот встретил Чжана, плывшего с телом отца на лодке домой для приготовления похорон, и, принеся свои соболезнования, изъявил желание поехать вместе с ним. Трое суток они вели беседы, заложив таким образом фундамент для дальнейшего общения.
В 1165 г., когда Чжан Ши еще пребывал в трауре, в находившемся неподалеку округе Чэньчжоу началось крестьянское восстание. Чжан сумел предложить эффективный план для его подавления, чем привлек внимание двора, и вскоре был назначен на пост чжи- мигэ (делопроизводителя в дворцовом книгохранилище Мигэ).
В 1166 г. военный комиссар области Таньчжоу (совр. г. Чанша в пров. Хунань) Лю Гун восстановил Академию Юэлу и из уважения к эрудиции Чжан Ши пригласил его возглавить ее. Одновременно с этим Чжан читал лекции в Академии Чэннанъ, основанной им вместе с отцом еще в 1161 г. Таким образом, центр распространения учения Хунаньской школы конфуцианства «переехал» из основанной Ху Аньго Академии Бицюань в Таньчжоу. Это было время расцвета Хунаньской школы, а названные учебные заведения стали не только образовательными, но и культурными центрами провинции. В одну из академий Чжан Ши - Юэлу прибыл в сопровождении нескольких учени- ков Чжу Си. Он оставался там примерно два месяца, и этот период получил название «дебатов Чжу и Чжана». Послушать их дискуссию приходили сотни учеников. Основным предметом обсуждения были различные трактовки учения братьев Чэн Фуцзяньской школой Чжу Си и Хунаньской школой Ху Хуна, которую теперь представлял Чжан Ши. Помимо этого, они обсуждали текст трактата «Чжун юн» и базовые для конфуцианства категории. За этой встречей последовала многолетняя переписка между учеными, отразившая их постоянное сотрудничество.
В период с 1169 по 1179 г. Чжан Ши исполнял должность правителя в разных областях и уездах: Фучжоу, Яньчжоу, Юаньчжоу, Цзинцзян, Цзянлин. В Яньчжоу он познакомился и подружился с Люй Цзуцянем, приехавшим туда заниматься преподаванием. Параллельно с этим Чжан являлся шицзяном (придворным истолкователем канонов), а также внештатным чиновником в Министерстве чинов {ли бу) и в гражданском отделе (цзо сы) Кабинета министров (Шаншушэн). В начале 1070-х годов император Сяо-цзун нередко приглашал Чжан Ши на аудиенции. Для докладов философ в основном выбирал традиционные темы: самосовершенствование, любовь к народу, изгнание нерадивых чиновников и т.д. Однако из-за происков канцлера Юй Юньвэня Чжан Ши вскоре был удален из столицы и увиделся с императором в следующий раз только в 1178 г. на аудиенции по вопросам управления Цзинцзяном, где он в это время занимал должность ань- фуши (военного генерал-губернатора). За эффективную службу Чжан Ши был пожалован должностями дежурного ученого в палате Баовэнъгэ и историографа в палате Мигэ.
Чжан Ши умер в 1180 г., находясь на посту начальника уезда Цзянлин (пров. Хубэй). После смерти ему был дарован почетный титул Сюань.
Чжан Ши принадлежат различные философские, в том числе комментаторские, сочинения. В первую очередь он сосредоточился на изучении «Канона перемен», «Луньюя» и《Мэн-цзы», написав《Наньсюань и шо» (《Рассуждения Наньсюаня о „Переменах“》)， «Гуй-сы Луньюй цзе» («Разъяснение года Гуй-сы „Бесед и суждений''»). Письма, предисловия, стихи и прочие произведения Чжан Ши были сведены в «Наньсюань цзи» («Собрание произведений Наньсюаня»). При этом некоторые ранние трактаты Чжан Ши, например «Высказывания конфуцианцев о гуманности» и «Записи о подражании Янь Юаню», утрачены, в чем нередко обвиняют Чжу Си, полагая, что он якобы намеренно проигнорировал их, когда после смерти Чжана составлял собрание его сочинений, по¬


798
ПРИЛОЖЕНИЯ
скольку был не согласен с основными идеями Чжан Ши. Сложно сказать точно, справедливо ли это подозрение, однако Чжу Си, в целом отдавая должное талантам друга, действительно писал, что в его трудах много повторов и непоследовательности.
Люй Цзуцянь 呂祖謙（1137—1181)
Выдающийся представитель неоконфуцианства Люй Цзуцянь (второе имя - Богун, прозвание -《Наставник из Дунлая») - далеко не первый представитель, прославивший свою семью. Его предок в шестом поколении Люй Ицзянь был государственным деятелем, получившим известность своими придворными баталиями с Фань Чжунъянем, а предок в пятом поколении Люй Гунчжу в числе других «консерваторов» противостоял «новой политике» Ван Аньши. Каждый из них в свое время дослужился до поста цзай- сяна (канцлера). Еще один предок Люй Цзуцяня- Люй Хаовэнь (1064-1131) был известным ученым, а под конец жизни тоже преуспел на службе - в 1126 г. его назначили помощником главы Цензората и пожаловали пост императорского советника (цзяньи дафу). После основания Южной Сун семья Люй осела в округе Учжоу, где и родился будущий ученый, поэтому философскую школу Люй Цзуцяня называют не только «школой Люя» (Люй сюэ), но и «школой У» (У сюэ).
Обучение Люй Цзуцянь проходил у известных ученых и литераторов Линь Чжици (1112-1176), Ван Иньчэна (1119-1176) и Ху Сяня (1082-1162). Должность чиновника вначале досталась ему по «праву тени», но в 1163 г. он сдал экзамен на степень цзиньши, получив при этом особую отметку за выдающееся сочинение. Вскоре его назначили преподавателем в з^чилище для императорской родни, а в 1169 г. - в столичном университете Тайсюэ. В этом же году Люй Цзуцянь женился на дочери чиновника Хань Юань- цзи (1118-1187). Уже за три года до этого, когда умерла его мать и Люй Цзуцяню пришлось в трауре удалиться на гору Минчжао, его сопровождало множество преданных учеников.
После женитьбы Люй отправился преподавать в Яньчжоу. Именно там судьба свела его с Чжан Ши, который являлся начальником области. В 1170 г. Люй Цзуцяня пригласили в качестве редактора и составителя в Палату государственной истории (Гоьииюань) и на должность контролера и редактора - в Палату по составлению «Правдивых за- писей» {Шилуюанъ). Когда пришел его черед делать доьслад перед императором Сяо- цзуном, Люй Цзуцянь в традиционной манере рекомендовал ему уделять больше внимания учению совершенномудрых: «Восстановление [государства] - это великое дело. Размах должен быть установлен правильно, а план выверен внимательно. Ныне Ваше Величество широко привлекаете талантливых людей и собираете [идеи] для успешного осуществления дел. Ваш подданный надеется, что [Ваше Величество] проведете тщательное исследование [этого предприятия], что подвигнет сторонников разных идей точно указать реальное содержание своих дел и планов, так что они не посмеют выдвинуть на первое место предложения, которые будут поспешными. После этого, если Ваше Величество будете с одним или двумя министрами утверждать заблаговременно выверенный план и последовательно претворять его на практике, то Великая истина сможет распространиться [повсеместно], а Великое дело [восстановления] сможет быть реализовано».
Вынужденный уйти с указанных должностей на время траура по отцу, Люй Цзуцянь по истечении срока траура был назначен управлять храмом Чундао в Тайчжоу (1174).


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 799
Через три года он получил должность мишулана (библиотекаря) в Императорской библиотеке и восстановился в Палате государственной истории и в Палате по составлению «правдивых записей» в тех же должностях, что и прежде. По рекомендации старшего составителя Департамента историописания Ли Тао (1115-1184) Люй Цзуцяню доверили редактировать шилу Хуэй-цзуна. В процессе этой работы его назначили на должность сочинителя документов (чжуцзолана), и он снова был удостоен аудиенции у императора, однако в 1178 г. попросил о возможности уехать на родину, сославшись на мучившие его боли в суставах.
Еще до отставки сборник Люй Цзуцяня «Шэнь Сун вэньхай» («Море сочинений священных Великой [династии] Сун») получил широкое распространение. Сяо-цзун, разрешив Люю уехать домой, поручил ему доработать книгу, и к 1179 г. она была заверше- на. Антология заканчивалась на конце эпохи Северная Сун и состояла из 150 цзюаней, император лично дал ей название «Хуанчао вэньцзянь» («Литературное зерцало царствующей династии»). Вскоре Люй Цзуцянь был назначен руководителем Императорского архива; тем, кто критиковал это назначение, Сяо-цзун ответил: «Учитывая обязанности служащего в Архиве, предпочтение отдается человеку с литературными и историческими знаниями. [Доьслады], которые преподносились Цзуцянем, всегда были тщательно выверены и полезны для управления. Поэтому я дарую ему свою благосклонность. Можете подготовить указ прямо сейчас».
Через некоторое время Люй Цзуцянь стал управляющим храма Чунъюгуань, расположенного близ гор Уишань (совр. пров. Фуцзянь), модного места отдыха южносунской интеллектуальной элиты. В 1180 г. ему была предложена должность в Палате государственной истории, но он отказался, ссылаясь на пошатнувшееся здоровье. В следующем году Люй Цзуцянь умер в возрасте 45 лет. Впоследствии он получил посмертное имя Чэн («Совершенный») и был причислен к «трем мудрецам Юго-Востока» наряду с Чжу Си и Чжан Ши.
Взгляды Люй Цзуцяня преимущественно основывались на учении Чжан Цзая и братьев Чэн, он был приверженцем теории о Небесном принципе (тянь ли) в том варианте, в котором она была разработана братьями, и в то же время толковал «учение о сердце-сознании» {синь сюэ), сочетая трактовку Чэн Хао и Лу Сяншаня. Будучи по характеру человеком весьма страстным, в суждениях он тем не менее научился избегать крайностей. Чжу Си говорил о нем: «если в учении уподобиться Богуну, то сможешь изменить характер». Вместе с Чжу Си Люй составил историю неоконфуцианства эпохи Северная Сун - антологию «Записи размышлений о близком». Люй Цзуцянь подчеркивал, что настоящему философу необходимо совмещать изучение конфуцианской ьслас- сики с ее практическим применением (чжыюн). Поэтому его перу принадлежит много книг, в которых он пытался прояснить целесообразность и практическую пользу учения. В их числе «Развернутое рассуждение Дунлая [об учении] господина Цзо [Цюмина]»， «Рассуждения о „Вёснах и осенях господина Цзо [Цюмина]“》,《Записки о чтении ,,Ши [цзина]44 в частной школе Люя» и «Записки о великих событиях», при этом последнюю работу он не успел закончить.
По мнению Люя, важность изучения исторических книг заключалась в том, чтобы знать о хороших и плохих примерах прошлого. Такую практическую информацию из конфуцианских канонов извлечь возможно, но их главное предназначение состоит в том, чтобы помогать управлению государством («посредством канонов вершить историю»). За этот подход он подвергся резкой критике со стороны Чжу Си, который полностью отвергал попытки историографической интерпретации канонических книг.


800
ПРИЛОЖЕНИЯ
В области исторической науки Люй Цзуцянь интересовался происхождением древнейших памятников китайской письменности. Отредактировал и исправил «Гу Чжоу и» («Древний [текст] „Чжоу и“》)，написал «Шу шо» (《Рассуждения о，,Шу [цзине]“》)， «И шо» («Рассуждения об „И [цзине]44»), также известные как «Си цы цзин и» («Незамутненный смысл Сицы»), «Гу И инь сюнь» («Звучание и значение [иероглифов] древнего „И [цзина]44»). Помимо этого, Люй Цзуцянь составил «Кунь фань» («Руководство по поведению для достойных женщин»),《Гуань чжэнь» (《Правила поведения чиновни- ка»), «Бянь чжи лу» («Записи о распознании намерений») и «Оуян гун бэнь мо» («Полное собрание сочинений господина Оуян [Сю]»).
Лу Цзююань 陸九淵（1139—1193)
Основоположник одного из двух главных направлений в неоконфуцианстве Лу Цзю- юань (второе имя - Цзыцзин, прозвище - «Наставник с горы Сяншань», почему его нередко называют Лу Саншань) родился в уезде Цзиньси области Фучжоу (в совр. пров. Цзянси). Говорят, что, когда ему было три-четыре года, он спросил у отца: «В ка- ком месте заканчиваются Небо и Земля?» Тот не нашелся, что ответить，и надолго заду- мался. Мальчик выглядел особенным и внушал уважение всем, кто с ним заговаривал. Свое обучение он начал с чтения «Луньюя», при этом, обладая оригинальным умом, он отмечал: «Многое из того, что говорит Чэн И, не совпадает с тем, что говорили Конфуций и Мэн-цзы. Если присмотреться, в них много ошибочного». В 13 лет он прочитал объяснение иероглифов («вселенная») так: «четыре стороны света, всё сверху
донизу - это юй («пространство»), а время с древности до современности - это чжоу («вечность»)». И в великом озарении воскликнул: «внутренние дела целой вселенной - это и мои внутренние дела, а мои внутренние дела - это внутренние дела вселенной!»
В 1172 г. 33-летний Лу Цзююань получил степень цзиньши и был направлен на должность письмоводителя (чжубу) в уезд Цзинъань, затем служил в уезде Чуннин. Через 10 лет он был рекомендован в Училище сынов отечества, где преподавал в 11 Sill 86 гг., после этого недолго был настоятелем храма Чундао в Тайчжоу, а затем вернул- ся на родину в Цзянси, чтобы сосредоточиться на преподавании. Там вокруг Лу Цзююа- ня собралось много учеников. Обучая их, он делал акцент на индивидуальном сознании и внезапном прозрении，говоря так: «Твои уши сами услышат, глаза сами прояснятся， служение отцу само по себе может быть „сыновней почтительностью4', а служение старшему брату - „уважением со стороны младшего брата44. В основе нет никаких изъянов, не нужно искать что-то вовне. Все находится в тебе самом и только». Нетрадицион- ность подхода Лу Цзююаня проявлялась и в его отношении к каноническим книгам: «„Шесть канонов44 комментируют меня, а я комментирую „Шесть канонов44», «„Шесть канонов44 - это всего лишь мои заметки». Сказанное объясняет, почему сам Лу Цзююань практически ничего не написал и не создал систематического учения. Основные сведения о его взглядах можно почерпнуть из юйлу - записей бесед с учениками.
В 1175 г. Лу Сяншань принял участие в знаменательном философском диспуте на Лебедином озере (Эху чжи хуэй), состоявшемся по инициативе Люй Цзуцяня. Суть егс дебатов с Чжу Си, затрагивавших, в том числе, вопрос о Великом пределе (тай цзи), можно свести к определению места и значения рационального познания. Если Отсутствие предела (у цзи) и Великий предел (тай цзи) суть одно и то же, как полагал Чжу Си. то мир познаваем и на первый план выходят рациональные способы его познания. Если


Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры 801
же Отсутствие предела - это нечто качественно отличное от Великого предела, как полагал Лу Сяншань, то познать это «беспредельное» можно только интуитивно. Лу Цзю- юань склонялся к тому, что «индивидуальное сознание - как раз и есть принцип». По его мнению, это объясняло, почему сознание отдельных людей имеет общие черты и не полностью абстрагировано и независимо от сознания других. Оно даже одинаково у всех - у современников, мудрецов прошлого или потомков грядущих поколений: «На востоке появился совершенномудрый, его сознание и принципы будут одинаковы. И совершенномудрые на западе, юге и севере - все таковы. Многие поколения назад были совершенномудрые, и сознание и принципы у них тоже были одинаковы. И через многие века спустя - всё будет то же самое».
Хотя конфуцианские ортодоксы критиковали взгляды и методы Лу Цзююаня за их сходство с чань-буддийскими и на конференции консенсус достигнут не был, с Чжу Си он подружился, и тот пригласил Лу прочитать лекцию в школе Байлудун. Лекция была встречена восторженно и учениками, и самим Чжу Си.
Лу Цзююань умер 10 января 1193 г. в области Цзинмэнь (пров. Хубэй), на пост начальника которой был назначен при императоре Гуан-цзуне. За двухлетнее пребывание в этой должности он преуспел как администратор - были построены городские стены, снижены налоги и налажено более эффективное судопроизводство. Что касается его философских взглядов, то они нашли развитие в сочинениях конфуцианского мыслителя эпохи Мин - Ван Янмина (1472-1529) и обрели большую популярность в духовной жизни интеллектуальной элиты Китая в XVI-XVII вв., став основой одного из двух главных направлений неоконфуцианства - луван-сюэпай.
В 1217 г. Лу Цзююань удостоился почетного титула Вэнь-ань (《Культурное Умиро- творение»), в 1530 г. табличка с его именем была помещена в храм Конфуция.


802
ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение 2
Таблица династий и царств
Эпоха Пяти династий и Десяти царств (У дай ши го五代十國）
Северные династии
Поздняя Лян (Хоу Лян 后梁）907-923 Поздняя Тан (Хоу Тан 后唐）923-937 Поздняя Цэинь (Хоу Цэинь 后晋）936-947 Поздняя Хань (Хоу Хань 后汉）947-951 Поздняя Чжоу (Хоу Чжоу 后周）951-960
Десять царств
У 吳，Южное У (Нань У 南吳)，У клана Ян (Ян У 楊吳）892/902/5-937
Уюэ 吳越 893/902/4-978
Минь 閩 893/897/909-945
Южное Хань (Нань Хань 南漢）9〇5/911-9Л
Чу 楚，Южное Чу (Нань Чу 南楚),Чу клана Ma (Ma Чу 馬楚）896/907-951
Наньпин 南平（Южное Пин), Цэиннань 荊南，Северное Чу (Бэй Чу 北楚）907/924-963
Раннее Шу (Цянь Шу 前蜀）891/902/907-925
Позднее Шу (Хоу Шу 後蜀）926/933/934-965
Южное Тан (Нань Тан 南唐）937-976
Северное Хань (Бэй Хань 3[漢)，Восточное Хань (Дун Хань 東漢）951-979
Северная Сун (Бэй Сун 北宋）960-1127 Южная Сун (Нань Сун 南宋）1127-1279


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
803
Приложение 3
Хронология
основных исторических событий конца эпохи Тан, эпох Пяти династий и Десяти царств,
Северной и Южной Сун
712-756 гг.
Правление танского императора Сюань-цзуна, ознаменовавшееся началом общественно-политических и экономических деструктивных тенденций.
730 г.
Создание первых 10 военных губернаторств (цзеду).
755-763 гг.
Восстание военного губернатора Хэдуна (совр. пров. Шаньси) Ань Лушаня (703-757) и его последователей.
763-779 гг.
Правление императора Дай-цзуна. Расширение системы военных губернаторств, военное противостояние с Тибетским царством (Тубо, 618-842) и обострение придворной конфронтации между партиями сановников и евнухов.
820 г.
Предельное расширение системы военных губернаторств.
852 г.
12-й месяц
Наиболее принятая дата рождения Чжу Вэня (852-911/2), низложившего в 907 г. танский правящий дом.
856 г.
10-й месяц
Рождение Ли Кэюна (856-908), одного из ключевых государственных деятелей конца империи Тан.
868-869 гг.
Юный Ли Кэюн, сопровождавший отца в карательном походе против солдатского бунта, впервые привлек к себе внимание членов августейшего семейства.
872 г.
Отец Ли Кэюна назначен губернатором северной области Юньчжоу; начало упрочения позиций ьслана Ли в Хэдуне.
874 г.
Зима
Начало восстания Ван Сяньчжи (ум. 878).
875 г.
К восстанию Ван Сяньчжи присоединяется Хуан Чао (8477-884).
876 г.
Ли Кэюн отправляется в Хэдун на должность помощника отца (губернатора Юньчжоу).
Хуан Чао начинает самостоятельные военные действия.
877 г.
Чжу Вэнь и его старший брат присоединяются к Хуан Чао и становятся его побратимами.
878 г.
2(3)，й месяц
Пленение и казнь Ван Сяньчжи.
4-й месяц
Хуан Чао провозглашает себя Хуан-ваном и приступает к активным боевым действиям против правительства.


804
ПРИЛОЖЕНИЯ
880 г. 881г.
882 г.
883 г.
884 г.
885 г.
12-й месяц
I- 	й месяц
II- 	й месяц 12-й месяц
1-2-й месяцы
3- 	й месяц
4- 	й месяц
5- 	й месяц
7-й месяц
Вторая половина года
3-й месяц
5- 	й месяц
6- 	й месяц
7- 	й месяц
8-й месяц 2-й месяц
Хуан Чао берет г. Лоян, вторую (Восточную) столицу Танской империи и начинает наступление на главный стольный город Чанъань.
Двор вместе с юным императором Си-цзуном (прав. 874-888) бежит из Чанъани в Сычуань. Хуан Чао вступает в Чанъань и провозглашает себя императором (ху- анди) династии Великая Янь.
Ли Кэюн во главе правительственного войска выступает в поход против Хуан Чао.
Чжу Вэнь вместе со своей армией переходит на сторону правительства, его назначают на пост губернатора (цы- ши) областей Тунчжоу и Хуачжоу.
Ли Кэюн одерживает несколько побед над генералами Хуан Чао.
Назначение Чжу Вэня главой военного губернаторства Сюаньу и губернатором г. Бяньчжоу.
Объединенные правительственные силы с участием Чжу Вэня и Ли Кэюна врываются в Чанъань.
Армия Хуан Чао оставляет Чанъань. Ли Кэюна назначают генерал-губернатором Хэдуна.
Чжу Вэнь возвращается в Сюаньу и создает собственный административный аппарат.
Ян Синми (8427-905), будущий основатель южного царства У, возглавляет оборону области Лучжоу (совр. пров. Аньхуэй) и официально назначается ее губернатором.
Цянь Лю (852-932), будущий основатель царства Уюэ, начинает завоевание земель на территории совр. пров. Чжэцзян.
Битва у переправы Ванманьду (вблизи г. Бяньчжоу), в которой Чжу Вэнь и Ли Кэюн наносят сокрушительное поражение Хуан Чао.
Чжу Вэнь устраивает пир для Ли Кэюна, возвращающегося в Хэдун, после которого пытается убить своего недавнего соратника.
Гибель Хуан Чао.
Ли Кэюн обращается с петицией к трону, требуя наказать Чжу Вэня. Двор, опасаясь вмешиваться в их конфликт, старается задобрить Ли Кэюна щедрыми дара- ми.
Ли Кэюну дали аристократический титул Лунсицзюнь， ван, признав тем самым его особые властные позиции в Хэдуне.
Генерал-губернатор Цайчжоу-цзеду Цинь Цзунцюань провозглашает себя императором (ди) суверенного государства Великое Ци со столицей в г. Цайчжоу.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
805
886 г.
887 г.
888 г.
3-й месяц
9- 	й месяц
10- 	й месяц
Весь год
лето
Весь год
1-й месяц 3-й месяц
Вторая половина года
3-й месяц
4-й месяц
5-й месяц
Военный губернатор Дун Чан (847-896) провозглашает себя императором государства Великое Юэ (Чжэцзян). Против него выступает Цянь Лю.
Император Си-цзун и его окружение возвращаются из Сычуани в Чанъань и пытаются подчинить себе некоторых военных губернаторов.
Чжу Вэню дают аристократический титул Пэй-гун. Мятеж военного губернатора Фэнсян-цзеду Чжу Мэя (ум. 886) и очередное бегство Си-цзуна из Чанъани в Сычуань.
Цинь Цзунцюань включает в состав территории Великого Ци большую часть южной половины совр. пров. Хэнань и прилегающие к ней местности провинций Шаньдун, Цзянсу, Аньхуэй и Хубэй.
Генерал Ван Сюй (ум. 886), поссорившись с Цинь Цзун- цюанем，бежит на территорию совр. пров. Фуцзянь. Его сопровождают братья Ван Чао (846-897/8), Ван Шэнь- гуй (858-904) и Ван Шэньчжи (862-925). Начало истории южного царства Минь.
Пленение и казнь Дун Чана. Цянь Лю возглавляет два военных губернаторства на территории совр. пров. Чжэцзян.
Полководцы Цинь Цзунцюаня ведут боевые действия за покорение северной половиной Хэнани, берут г. Лоян и затем овладевают районом бассейна Хуанхэ на западе Хэнани, ведя наступление в сторону Чанъани.
В Фуцзяни братья Ван после захвата области Тинчжоу убивают Ван Сюя и вверяют руководство старшему из них - Ван Чао.
Полководцы Цинь Цзунцюаня осадили г. Далян. Возвращение Си-цзуна из Сычуани в Фэнсян-цзеду и очередная попытка консолидации его сторонников. Интенсивные боевые действия между силами Чжу Вэня и Цинь Цзунцюаня. Губернаторы захваченных Цинь Цзун- цюанем областей массово переходят на сторону Чжу Вэня.
Ян Синми, поддержавший Чжу Вэня, продолжает завоевывать земли на юго-востоке (совр. пров. Цзянсу и Аньхуэй).
Смерть Си-цзуна после его возвращения в Чанъань и новое обострение противостояния между придворными партиями сановников и евнухов.
Партия евнухов возводит на трон младшего брата Си- цзуна Ли Е (867-905; танский Чжао-цзун, прав. 888/9- 904).
Город Цайчжоу, столица Великого Ци, пал после стодневной осады


806
ПРИЛОЖЕНИЯ
Вторая поло¬
Чжу Вэнь и его союзники добивают разрозненные силы
вина года
Цинь Цзунцюаня.
Ван Цзянь (8477-918), будущий основатель царства Раннее Шу, отправлен в Сычуань руководить военным губернаторством Юн-пин.
889 г.
1-й месяц
Пленение и казнь Цинь Цзунцюаня.
2-й месяц
Чжу Вэню пожалован титул Дунпин-ван.
890 г.
4-й месяц
Объявление правительством Чжао-цзуна мобилизации для похода против Ли Кэюна.
5-й месяц
Вторжение правительственной армии во главе с Чжан Цзюнем (втор. пол. IX в.) в Хэдун.
7-й месяц
Чжу Вэнь приступает к самостоятельным военным действиям против Ли Кэюна.
10-й месяц
Доклад трону, в котором Ли Кэюн обвиняет Чжан Цзюня и Чжу Вэня в незаконном вторжении в Хэдун и преступных умыслах против императора.
12-й месяц
Чжан Цзюнь терпит сокрушительное поражение от Ли Кэюна и спасается бегством с поля боя.
891 г.
1-й месяц
Чжао-цзун официально признает правоту обвинений, высказанных Ли Кэюном, смещает и ссылает Чжан Цзюня и Кун Вэя (ум. 895).
5-й месяц
Ван Цзянь овладевает г. Чэнду, главным административным центром Сычуани.
7(8)-й месяц
Ван Цзянь становится наместником военного губернаторства Сычуань. Одна из дат возникновения царства Раннее Шу и правления Ван Цзяня как его монарха (Гао-цзу, прав. 891-919).
Весь год
Армия Чжу Вэня ведет наступление на расположенное на юге Хэдуна военное губернаторство Вэйбо.
892 г.
Чжу Вэнь продолжает воевать в Хэдуне.
Ян Синми убивает полководца Сунь Жу, назначенного руководить Хуайнань-цзеду, и сам становится главой этого военного губернаторства. Одна из дат возникновения царства У.
Ван Чао укрепляется в северной части Фуцзяни.
893 г.
5(6)-й месяц
Ван Чао провозглашает себя наместником Фучжоу. Самая ранняя из датировок возникновения царства Минь.
Середина года
Чжао-цзун и его первый министр Ду Жэннэн (841-893) выступают против Ли Маочжэня (8567-924?), в 886 г. ставшего главой Фэнсян-цзеду.
7-й месяц
Ли Маочжэнь разбивает правительственную армию и выступает на Чанъань. Под угрозой взятия столицы и собственного низложения Чжао-цзун казнит Ду Жэннэна и передает под власть Ли Маочжэня еще 15 областей. Чжу Вэнь отказывается от наступления на владения Ли Кэюна.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
807
10(11)-й месяц
Цянь Лю ставят во главе военной области Чжэньхай- цзюнь (совр. пров. Чжэцзян). Одна из дат возникновения царства Уюэ.
Заключитель¬
Ли Маочжэнь и его главный союзник Ван Синъюй (ум.
ная треть года
895), глава соседнего с Фэнсян-цзеду военного губернаторства Биньнин, устанавливают контроль над двором и правительством.
894 г.
1-й месяц
Чжу Вэнь разбивает Чжу Сюаня в предгорье Юйишнь.
895 г.
5-й месяц
После того как Ли Маочжэнь и Ван Синъюй пытаются захватить императорский дворец, Чжао-цзун бежит из столицы и укрывается в гарнизонном городишке.
7-й месяц
Ли Кэюн выступает на помощь императору и «почтительно приглашает» его вернуться в Чанъань.
11-й месяц
Ли Кэюн пленит и казнит Ван Синъюя.
12-й месяц
Ли Кэюну пожалован титул Цзинь-вана.
896 г.
4-й месяц
Ли Кэюн овладевает военным губернаторством Вэйбо.
5-й месяц
Ma Инь (852-930) назначен генерал-губернатором военного округа Уаньцзюнь. Одна из дат возникновения царства Чу.
6-й месяц
Ли Кэюн наносит поражение войскам Чжу Вэня, пытавшимся провести котрнаступление на Вэйбо.
7-й месяц
После нового наступления Ли Маочжэня на Чанъань Чжоу-цзун бежит к Ли Кэюну, но по пути фактически попадает в плен к Хань Цзяню, генерал-губернатору Хуачжоу.
8-й месяц
Ли Кэюн безуспешно пытается собрать коалицию для спасения Чжао-цзуна.
9-й месяц
Чжу Вэнь предлагает Чжао-цзуну сделать столицей Ло- ян и сопроводить монарха в новую столицу, однако тот отказывается.
10(11)-й месяц
Ван Шэньчжи (862-925) официально назначен генерал- губернатором военного округа Вэйуцзюнь.
11-й месяц
Чжу Вэнь, вторгшийся в Хуайнань, терпит поражение от Ян Синми. Одна из дат возникновения царства У и начала правления Ян Синми как его монарха (Тай-цзу).
897 г.
1-2-й месяцы
Хань Цзянь рассылает из Хуачжоу указы, в которых содержатся обвинения в адрес родственников Чжао-цзуна, а наследником престола объявляется его старший сын Дэ-ван Юй (ум. 905), мать которого возводится в сан императрицы (Хэ-хуанхоу, ум. 906).
3-й месяц
Чжу Вэнь приступает к созданию сети вассальных и союзных военных губернаторств, во главе которых ставит своих родственников и полководцев.
10-й месяц
В Сычуани Ван Цзянь полностью овладевает военным губернаторством Дунчуань.


808
12-й месяц
ПРИЛОЖЕНИЯ
898 г.
899 г.
900 г.
901 г.
902 г.
903 г.
904 г.
1-й месяц 8-й месяц
11-й месяц
I- 	й месяц
3(4)-й месяц
6- 	й месяц
II- 	й месяц 12-й месяц
7- 	й месяц
1 -й месяц
1-й месяц
4-й месяц
4-й (вставной)
месяц
6-й месяц
8-й месяц
9-й месяц
10-й месяц
В Фуцзяни умирает Ван Чао, ему наследует Ван Шэнь- чжи, которого считают основателем южного царства Минь (Тай-цзу, прав. 898-925).
Ли Маочжэнь и Хань Цзянь предлагают Ли Кэюну вернуть Чжао-цзуна в Чанъань.
Возвращение Чжао-цзуна в Чанъань.
Чжу Вэнь одерживает несколько важных побед в Хэ- дуне.
Партия евнухов смещает Чжао-цзуна и возводит на трон Дэ-ван Юя.
Группа сановников восстанавливает Чжао-цзуна на троне.
Правительство возглавляет Цуй Инь (853-904).
Ли Маочжэнь предлагает Чжао-цзуну переехать из Чанъ- ани в Фэнсян-цзеду.
Чжу Вэнь входит в Чанъань, покоряет область Тунчжоу, заключает союз с Хань Цзянем и вторгается в пределы Фэнсян-цзеду.
Чжу Вэнь приказывает Цуй Иню вместе со «ста чиновниками» перебраться в г. Хуачжоу и берет под свой полный контроль правительство и императорский двор. Ван Цзянь, Ян Синми и Цянь Лю получают титулы ван. Одна из принятых дат возникновения южных царств Раннее Шу, У и Уюэ.
После замирения Ли Маочжэня и Чжу Вэня Чжао-цзуна отправляют в Чанъань. По приказу Чжу Вэня в столице истребляют придворных евнухов.
Чжу Вэнь приказывает казнить Цуй Иня и его ближайших соратников по обвинению в заговоре против трона. Чжу Вэнь объявляет столицей империи г. Лоян и перевозит туда Чжао-цзуна.
Цянь Лю пожалован титул У-вана.
Ли Кэюн обращается к генерал-губернаторам и главам областей с предложением о совместной борьбе с Чжу Вэнем.
Верные Чжу Вэню люди в его отсутствие убивают Чжао-цзуна и провозглашают наследником девятого сына императора - 13-летнего Ли Чжу (891/2-908/9). Интронизация Ли Чжу (танс1сий Чжао-сюань-цзун, Ай-ди, прав. 905-907). Его мать Хэ-хуанхоу возведена в статус Вдовствующей императрицы с регентскими полномочиями.
Чжу Вэнь после возвращения в Лоян приказывает казнить убийц Чжао-цзуна.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
809
905 г.
906 г.
907 г.
908 г.
1(2)-й месяц
2-й месяц
7-й месяц (?)
11-й месяц
12-й (вставной)
месяц
2-й месяц
3- 	й месяц
4- 	й месяц
9-й месяц
1 -й месяц
2-й месяц 4-й месяц
6(7)-й месяц
Лю Инь (874-911) официально назначен на должность военного губернатора Линнань-цзеду (военной области Цзинхайцзюнь); принятая дата возникновения царства Южное Хань.
В Лояне вновь в отсутствие там Чжу Вэня, убивают восемь старших сыновей Чжао-цзуна.
Ли Кэюн встречается с вождем киданей Абаоцзи (872- 926) и заключает с ним договор о совместных военных действиях против Чжу Вэня.
ЧжуВэньсделан《старшимканцлером》（ся«го)иВэй- ваном. В его удельное владение (Вэй-го) отдали 21 военное губернаторство.
После смерти Ян Синми ему наследует старший сын Ян Во (886-908, Ле-цзун, прав. 905-908), принявший императорский титул. Традиционная дата возникновения царства У как суверенного государства.
Чжу Вэнь приказывает убить императрицу Хэ, готовившую против него заговор.
Елюй Абаоцзи избран верховным вождем (каганом) всех восьми киданьских кочевий и принимает державный титул Тянь-хуанди, объявив себя монархом полноценного и суверенного этнического государства.
Группа сановников просит Чжу Вэня принять державную власть.
Ли Чжу подписывает в Лояне манифест об отречении. Чжу Вэнь (Тай-цзу, 907-912) провозглашает династию Великая Лян (Поздняя Лян) и собственный девиз правления (Кай-пин, 907-911). Конец эпохи Тан и начало эпохи Пяти династий.
Чжу Вэнь возводит Цянь Лю в титул Уюэ-ван, Ma Иня - в титул Чу-ван. Одна из дат возникновения царств Уюэ и Чу.
Гао Цзисин (858-929; Усинь-ван, прав. 907/24-929) назначен военным губернатором Цзиннань-цзеду. Одна из дат возникновения царства Наньпин.
В Сычуани Ван Цзянь провозглашает себя императором суверенного государства Великое Шу (Да Шу). Наиболее принятая дата возникновения царства Раннее Шу. Ван Цзянь исполняет жертвоприношение в Южном предместье столицы Великого Шу, означавшее, что он является носителем Небесного мандата, и объявляет собственный девиз правления. Своим наследником объявляет, в обход старшего сына, Ван Юаньина (892-913). Убийство Ли Чжу, низложенного императора Тан. Смерть Ли Кэюна, которому наследует старший сын Ли Цуньсюй (885-926), принявший титул Цзинь-ван. Поражение войск Поздней Лян в Хэдуне.


810
ПРИЛОЖЕНИЯ
909 г.
1-й месяц
Перенос столицы Поздней Лян в г. Лоян.
5-й месяц
Ван Шэньчжи получает от властей Поздней Лян титул Минь-ван; еще одна дата возникновения царства Минь.
910 г.
Лето
Мятежи и солдатские бунты в Поздней Лян.
911 г.
4-й месяц
Смерть Лю Иня, трон в царстве Южное Хань наследует Лю Янь (Ле-цзун, Гао-цзу, 911-942).
9-й месяц
Губернатор северной области Лю Шоугуан провозглашает себя императором государства Великое Янь (Да Янь). Начало войны между ним и Ли Цуньсюем.
912 г.
7-й месяц
Убийство Чжу Вэня сыновьями и вступление на трон Поздней Лян Чжу Югуя (884-813, Ин-ван, прав. 912- 913).
913 г.
3(4)-й месяц
Чжу Югуй убит своим братом Чжу Ючжэнем, вступившим на трон Поздней Лян (Мо-ди, прав. 913-923).
914 г.
Ли Цуньсюй окончательно покоряет Ючжоу и объявляет о своих планах реставрации империи Тан.
915 г.
3-й месяц
Смерть генерал-губернатора Вэйбо Ян Шихоу и переход военного губернаторства на сторону властей Хэду- на. Начало завершающей стадии войны Ли Цуньсюя против Лян.
916 г.
3-й месяц
Елюй Абаоцзи объявил о создании киданьского государства Цидань-го.
Осень
Нападение киданей на Ючжоу и начало войны между Абаоцзи и Ли Цуньсюем.
Зима
Ли Цуньсюй договаривается о совместных действиях против Лян с властями царств У и Чу.
11-й месяц
Смена названия сычуаньского государства Ван Цзяня с Великого Шу на Великое Хань.
917 г.
8(9)-й месяц
Правитель царства Южное Хань Лю Янь провозглашает себя императором государства Великое Юэ (Да Юэ).
Зима
Ли Цуньсюй разбивает войско киданей в Ючжоу.
918 г.
2-й месяц
Возвращение государству Ван Цзяня названия Великое (Раннее) Шу.
7-й месяц
Смерть Ван Цзяня, ему наследует Ван Цзунъянь (Ван Янь, 901-926, Хоу-чжу, прав. 918-925).
12-й месяц
Лю Янь переименовал Великое Юэ в Хань, выдавая свое семейство за дальних потомков правящего дома древней империи Хань.
Весь год
Начало масштабной войны между Хэдуном и Поздней Лян.
920 г.
5(6)-й месяц
Смерть государя царства У Ян Лунъяня, возведение на трон Ян Пу (900-938, Жуй-ди, прав. 920-937).
923 г.
5-й месяц
Ли Цуньсюй, находясь в г. Вэйчжоу, объявляет себя монархом возрожденной империи Тан.
10-й месяц
Вступление Ли Цуньсюя в Кайфэн; принятая дата гибели династии Поздняя Лян и возникновения династии Поздняя Тан.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
811
924 г.
4-й месяц
Гао Цзисин получает титул Наньпин-ван; одна из дат возникновения царства Наньпин.
925 г.
9-й месяц
Армия Поздней Тан выступает против Раннего Шу.
11-й месяц
Падение столичного города Раннего Шу Чэнду; принятая дата гибели этого государства.
12-й месяц
После смерти Ван Шэньчжи трон в царстве Минь наследует его сын Ван Яньхань (ум. 927, прав. 926-927).
926 г.
1(2)-й месяц
Раздел Сычуани на два военных губернаторства и назначение их главами полководцев Мэн Чжисяна (874- 934) и Дун Чжана (ум. 932).
2-й месяц
Волнения в военном губернаторстве Вэйбо, положившие начало масштабным мятежам против первого монарха династии Поздняя Тан.
Весна
Правитель киданей Абаоцзи завоевывает царство Бохай (698-926).
4-й месяц
Убийство Ли Цуньсюя и вступление на трон в Поздней Тан Ли Сыюаня (867-933; Мин-цзун, прав. 926-933).
927 г.
2-й месяц
Смерть Абаоцзи, основателя киданьского государства Ляо, начало почти годичного правления императрицы- регентши Шулюй (876-951).
11(12)-й месяц
Вступление на трон в Ляо Елюй Дэгуана (902-947, Тай- цзун, прав. 927-947).
930 г.
Осень
Неудачная попытка вторжения в Сычуань армии Позднего Тан; начало войны между генерал-губернаторами Мэн Чжисяном и Дун Чжаном.
12-й месяц
Смерть в царстве Чу Ma Иня, на трон вступил его второй сын Ma Сишэн (892-932, Хэнъян-ван, прав. 930-932).
932 г.
4-й месяц
Поражение и гибель Дун Чжана в сражении с войсками Мэн Чжисяна.
5-й месяц
Смерть правителя царства Уюэ Цянь Лю, ему наследует старший сын Цянь Юаньгуань (887-941, Ши-цзун, прав. 932-941).
8-й месяц
Смерть государя царства Чу Ma Сишэна, ему наследует младший брат Ma Сифань (8997-947, Вэньчжао-ван, прав. 932-947).
Конец года
Император Поздней Тан посылает в Хэдун своего соратника и родственника Ши Цзинтана (892-942).
933 г.
1-й месяц
Правитель царства Минь Ван Яньцзюнь объявляет себя императором государства Великое Минь (Да Минь).
3-й месяц
МаЧжисянполучаетотвластейПозднейТантитулШу- ван; одна из дат возникновения царства Позднее Шу.
12-й месяц
Смерть второго монарха Поздней Тан Ли Сыюаня, на трон вступает Ли Цунхоу (914-934, Минь-ди, прав. 933- 934).
934 г.
1(2)-й месяц
Шу-ван Ma Чжисян объявляет себя императором независимого государства Великое Шу; одна из дат возникновения царства Позднее Шу.


812
ПРИЛОЖЕНИЯ
3-й месяц 5-й месяц
935 г.
11-й месяц
936 г.
Первая половина года
7-й месяц
8- 	й месяц
9- 	й месяц
11-й месяц
937 г.
Весь год
9-й месяц
12-й месяц
938 г.
8-й месяц
939 г.
10-й месяц 1(2)-й месяц
941г.
7-й (вставной) месяц 6-й месяц 9-й месяц
942 г.
5(6)-й месяц
7-й месяц
Выступление против третьего монарха Поздней Тан Ли Цункэ (885-936), приемного сына Ли Сыюаня.
Ли Цункэ вступает на трон Поздней Тан (Мо-ди / Фэй- ди, прав. 934-937).
Смерть в царстве Минь Ван Яньцзюня, на трон возведен его сын Ван Чан (ум. 939, Кан-цзун, прав. 935-939). После того как император Поздней Тан Ли Цункэ велит Ши Цзинтану покинуть Хэдун, тот публично обвиняет монарха в узурпации трона и заявляет о правах на державную власть своего сына и внука Ли Сыюаня - Ши Чжунгуя. Ши Цзинтана поддержали ряд губернаторов. После убийства в Лояне по приказу Ли Цункэ младших сыновей Ши Цзинтана тот обращается за военной помощью к киданьскому государю Елюй Дэгуану.
Ли Цункэ отправляет правительственную армию в Хэдун. Прибывший в Хэдун Дэгуан совместно с армией Ши Цзинтана разбивает войска Поздней Тан под Тайюанем. Ши Цзинтан объявляет себя в Тайюане императором государства Великое Цзинь (Гао-цзу, прав. 936-942); принятая дата возникновения династии Поздняя Цзинь. Официальная передача киданьскому государству 16 северных и северо-восточных областей.
Армии Ши Цзинтана и Дэгуана выступают на Лоян, Ли Цункэ кончает жизнь самоубийством.
Ши Цзинтан подавляет мятежи сопротивления новому режиму.
Ян Пу, последний монарх царства У, отрекается в пользу Сюй Чжигао (Ли Бянь, 888-943), провозглашающего государство Великое Ци (Да Ци). Принятая дата возникновения царства Южное Тан.
Елюй Дэгуан, возвратившись в свое государство, переименовывает его в Ляо.
Ши Цзинтан отправляет Дэгуану послание, в котором объявляет о своей вассальной зависимости.
Перенос столицы Поздней Цзинь в Кайфэн.
Ли Бянь (Сюй Чжигао, Ле-цзу, прав. 937-943) переименовывает Великое Ци в Великое Тан (Южное Тан).
В царстве Минь Ван Чан смещается его дядей Ван Янь- си (ум. 944, Цзин-цзун, прав. 939-944).
Начало мятежей генерал-губернаторов в Поздней Цзинь. Смерть в царстве Уюэ Цянь Юаньгуаня, вступление на трон Цянь Цзо (928-947, Чэн-цзун, прав. 941-947). Смерть в царстве Южное Хань Лю Яня, ему наследует сын - Лю Бинь (Шан-ди, прав. 942-943).
Смерть в Поздней Цзинь Ши Цзинтана и вступление на престол его племянника и приемного сына Ши Чжунгуя (914-974; Чу-ди/Шао-ди, прав. 942-947).


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
813
943 г.
944 г.
945 г.
946 г.
947 г.
948 г.
Весь год 3-й месяц
4-й месяц
4(5)-й месяц
1-й месяц
4-й месяц
8-й месяц 11-й месяц
1- 	й месяц
2- 	й месяц
3-й месяц 5-й месяц
5(6)-й месяц
6-й месяц
2-й месяц
3-й месяц
Природные бедствия в Поздней Цзинь, вызвавшие голод и панику среди населения.
Смерть правителя в царстве Южное Тан Ли Биня, трон наследует его старший сын Ли Цзин (916-961, Юань- цзун, прав. 943-961).
Мятеж принца царства Минь Ван Яньчжэна (ум. 951), объявившего себя императором государства Великое Инь (Да Инь, северо-запад пров. Фуцзянь).
Свержение правителя царства Южное Хань Лю Биня, на трон вступает его сводный брат Лю Шэн (920-958, Чжун-цзун, прав. 943-958).
В ответ на независимое поведение Ши Чжунгуя кидани вторгаются в Позднюю Цзинь.
Начало китайско-киданьской войны.
Государственный переворот в царстве Минь, столичные сановники и генералы возводят на трон полководца Чжу Вэньцзиня (ум. 945, Миньго-ван, прав. 944-945); начало гражданской войны в царстве.
Южное Тан завоевывает царство Минь.
Киданьская армия во главе с Дэгуаном подходит к Кай- фэну. Ши Чжунгуй сдается на милость победителю. Торжественное вступление Дэгуана в Кайфэн.
Дэгуан объявляет о создании государства Великое Ляо, которое должно было стать киданьско-китайской державой. Военный губернатор Хэдуна Лю Чжиюань (895- 948) объявляет себя в Тайюане императором династии Цзинь.
Отбытие Дэгуана в Ляо.
Смерть Дэгуана по пути домой, на трон в Ляо вступает его племянник Елюй Уюй (917/8-951, Ши-цзун, прав. 947-951).
Смерть в царстве Чу Ma Сифаня, самочинное вступление на трон его младшего единоутробного брата Ma Сигуана (ум. 950, Фэй-ван, 947-951).
Вступление Лю Чжиюаня в Кайфэн и провозглашение его императором (Гао-цзу, прав. 947-948) династии Хань (Поздняя Хань).
В царстве Уюэ скончался Цянь Цзо, на трон вступает его брат Цянь Цзун (929-973).
Свержение Цянь Цзо и вступление на трон в царстве Уюэ его брата Цянь Чу (929-988, Чжунъи-ван, прав. 948- 978).
Смерть Лю Чжиюаня и вступление на трон Поздней Хань его сына Лю Чэнъю (932-951; Инь-ди, прав. 948-951). Руководителем Высшей военной палаты (Шумиюань) назначается Го Вэй (904-954).


814
ПРИЛОЖЕНИЯ
949 г.
950 г.
951 г.
953 г.
954 г.
Осень 12-й месяц
9- 	й месяц
10- 	й месяц
Конец года 5-й месяц
11- 	й месяц
12- 	й месяц 1-й месяц
2-й месяц
3-й месяц
10-й месяц 12-й месяц
8-й месяц 1(2)-й месяц
3-й месяц
Го Вэй возглавляет правительственные войска, направленные на подавление очередных мятежей генерал-губернаторов.
Смерть в царстве Наньпин Гао Цинхуэя, которому наследовал его сын Гао Баожун (920-960, Чжэньи-ван, прав. 948-960).
Триумфальное возвращение Го Вэя в столицу.
Го Вэй назначается главнокомандующим войсками, посланными для отражения очередного нападения кида- ней.
Начало гражданской войны в царстве Чу между Ma Си- гуном и его братом Ma Сиэ (900-953, Гун-ван, прав. 951).
Г о Вэй отбывает в г. Еду, получив назначение на пост его наместника.
Узнав о том, что император приказал его убить, Го Вэй выступает походом на Кайфэн.
В царстве Чу армия Ma Сиэ захватывает столицу (г. Чанша).
Г о Вэй разбивает отряды, посланные оборонять столицу. Лю Чэнъю убит солдатами, регентские функции возложены на его мать (вдову Лю Чжиюаня).
В царстве Чу Ma Сиэ, заставив Ma Сигуна покончить с собой, вступает на престол и отправляет посольство в царство Южное Тан с просьбой о помощи и выражением вассальной зависимости.
Императрица-регентша передает власть Го Вэю, он объявляет династию Чжоу (Поздняя Чжоу) и становится ее первым императором (Тай-цзу, прав. 951-954). Младший брат Лю Чжиюаня Лю Чун объявляет о создании в Хэдуне государства Хань и провозглашает себя его императором (Ши-цзу, прав. 951-954/5); приня- тая дата возникновения царства Северное (Восточное) Хань.
Смерть правителя Ляо Елюй Уюя и вступление на трон Елюй Шулюя (931-969, Му-цзун, прав. 951-969).
В царстве Чу Ma Сичун пленяет Ma Сиэ и вступает на трон.
Власти Южного Тан велят обоим братьям Ma прибыть к их двору; принятая дата гибели царства Чу.
Тяжело заболев, Го Вэй завещает трон Го (Чай) Жуну. Смерть Го Вэя, на трон вступает Го (Чай) Жун (Ши- цзун, прав. 954-959).
Разгром армии Северного Хань, напавшей на Позднюю Чжоу, в битве при г. Гаопин. Начало наступления Го Жуна на Хэдун. Лю Чун отказывается от державной власти в пользу старшего сына Лю Чэнцзюня (926-968, Жуй-цзун, прав. 954-968).


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
815
6-й месяц
Армия Поздней Чжоу, не взяв г. Тайюань, отказывается от операции в Хэдуне.
955 г.
Весь год
Война Поздней Чжоу против царства Позднее Шу.
956-958 гг.
Война между Поздней Чжоу и царством Южное Тан.
958 г.
9(10)-й месяц
В царстве Южное Хань к власти приходит Лю Чан (Хоу-чжу, прав. 958-971).
959 г.
Начало года
Го Жун выступает в поход на Ляо.
7-й месяц
После смерти Го Жуна правителем провозглашается его семилетний сын Чай Цзунсюнь (953-973; Гун-ди, прав. 959-960).
960 г.
1-й месяц
Армия Поздней Чжоу провозглашает императором полководца Чжао Куанъиня (927-976).
2-й месяц
Чай Цзунсюнь «добровольно» отрекается от власти, Чжао Куанъинь вступает на трон (Тай-цзу, прав. 960- 976). Дата завершения эпохи Пяти династий, начала эпохи Сун (960-1279) и возникновения империи Северная Сун (960-1127).
6-й месяц
Мятеж генерал-губернаторов Ли Юня (ум. 960) и Ли Чжунцзиня (ум. 960).
8(9)-й месяц
Подавление мятежа Ли Юня.
После смерти в царстве Наньпин Гао Баочжуна на трон вступает его брат Гао Баосюй (924-962, прав. 960-962).
9-й месяц
Подавление мятежа Ли Чжунцзиня.
961 г.
7-й месяц
Пир, во время которого шесть недавно назначенных Тай-цзу военных губернаторов «добровольно» слагают свои полномочия; начало бескровной ликвидации системы цзеду.
Весь год
Восстановление системы экзаменов на чиновничью должность (кэцзюй).
Смерть матери Тай-цзу - вдовствующей императрицы Ду (Ду-тайхуанхоу, 901-961), оставившей завещание о порядке престолонаследия в империи Сун.
962 г.
Весь год
Восстановление Управления обучением {Гоцзыцзянъ) и Школы сынов отечества (Гоцзысюэ).
Тай-цзу и его окружение приступают к разработке стратегии насильственного объединения страны.
11-й месяц
Смерть в царстве Наньпин Гао Баосюя и вступление на трон его племянника Гао Цзичуна (943-973, прав. 962- 963); мятеж генерала Чжан Вэньбяо (X в.).
12-й месяц
Тай-цзу отдает приказ полководцу Мужун Яньчжао (9137-963/4) вторгнуться в Наньпин для усмирения мятежа.
963 г.
2-й месяц
Осада сунской армией столицы царства Наньпин; Мужун Яньчжао уговаривает Гао Цзичуна добровольно сдать город и подчиниться Сун.
3-й месяц
Тай-цзу назначает Гао Цзичуна главой восстановленного Цзиннань-цзеду; принятая дата гибели царства Наньпин.


816
5-й месяц
ПРИЛОЖЕНИЯ
964 г.
965 г.
966 г. 968 г.
969 г.
970 г.
971 г.
6-й месяц
8- 	й месяц
4-й месяц
11- 	й месяц
12- 	й месяц 1-й месяц
9- 	й месяц
Конец года 7-й месяц
10- 	й месяц 2(3 )-й месяц
5-й месяц
9-й месяц
Весь год 2-й месяц
5-й месяц
Сунская армия берет г. Чанша и окончательно овладевает Хубэем и Хунанью.
Тай-цзу учреждает институт столичных уполномоченных {тунпанъ) для контроля над деятельностью областных губернаторов (цыши).
Тай-цзу приказывает воздвигнуть святилища великим монархам прошлого, объявив тем самым основанное им государство духовным преемником предшествующих империй.
По повелению Тай-цзу в среднем течении Янцзы (Хунань) начинается создание «южной» армейской группировки для завоевания Юга.
Тай-цзу вводит должность вице-канцлера (фусян). Переговоры властей Позднего Шу и Северного Хань по заключению военного союза против Сун.
Сунская армия начинает наступление на Позднее Шу. Начало строительства сунского речного военного флота.
Взятие сунскими войсками Чэнду и пленение Мэн Чана; принятая дата гибели царства Позднее Шу. Начало массовых выступлений сычуаньцев против оккупационных войск.
Завоевание силами «южной» группировки приграничной области Южного Хань и создание плацдарма для развернутого наступления на царство.
Подавление волнений, вспыхнувших в Сычуани после завоевания империей Сун царства Позднее Шу.
Смерть правителя Северного Хань Ли Чэнцзюня; на трон самочинно вступает его племянник Лю Цзиэнь (935-968), спровоцировав внутриполитическую рознь. После низложения Ли Цзиэня на трон Северного Хань вступает его младший брат Ли Цзиюань (ум. 991, Инъу- ди, прав. 968-979).
Убийство в Северном Хань приглашенного туда на охоту ляоского Му-цзуна. По приказу Тай-цзу в Северное Хань вторгаются войска Сун для «наведения порядка». В Ляо на трон вступает Елюй Минъи (948-982, Цзин- цзун, прав. 969-982).
Сунская армия после неудачной осады г. Тайюань оставляет Хэдун.
Генеральное наступление армии Сун на царство Южное Хань.
Бои на территории Южного Хань.
Армия Сун осаждает столицу Южного Хань (г. Гуанчжоу).
Правитель Южного Хань Лю Чан капитулирует; принятая дата гибели царства Южное Хань.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
817
11-й месяц
По приказу сунского Тай-цзу правитель Южного Тан Лю Юй переименовывает свое государство в Цзяннань- го и принимает титул Цзяннань-чжу, т.е. признает свою полную вассальную зависимость от Сун.
974 г.
9-й месяц
Начало наступления сунских войск на Южное Тан.
975 г.
1-й месяц
Сунские армия и флот осадили столицу Южного Тан (г. Цзиньлин).
11-й месяц
Капитуляция Лю Юя.
976 г.
1 -й месяц
Власти Сун официально объявляют о завоевании Южного Тан; принятая дата гибели царства Южное Тан.
9-й месяц
Начало нового похода сунских войск против Северного Хань.
11-й месяц
После кончины сунского Тай-цзу на трон вступает его брат Чжао Гуанъи (939-997, Тай-цзун, прав. 976/7-997).
977 г.
3(6)-й месяц
Правитель царства Уюэ, прибыв в Кайфэн, добровольно складывает с себя августейшие полномочия; принятая дата гибели царства Уюэ.
979 г.
2-й месяц
Армия Сун под командованием Тай-цзуна вторгается в Северное Хань.
5(6)-й месяц
Капитуляция правителя Северного Хань Лю Цзиюаня; принятая дата гибели царства Северное Хань. Тай-цзун повел свою армию против Ляо.
6-й месяц
Жестокое поражение армии Тай-цзуна от киданей в битве у р. Гаолянхэ.
Вторая поло¬
Потенциальный претендент на сунский трон старший
вина года
сын сунского Тай-цзу Чжао Дэчжао (950-979) покончил с собой.
982 г.
10-й месяц
Смерть в Ляо Цзин-цзуна; на трон возводят его 11-летнего сына Елюй Вэньшуну (971-1031, Шэн-цзун, прав. 982-1031), регентшей становится Вдовствующая императрица Сяо (Сяо Чо, 953-1009).
Весь год
Во главе складывающегося тангутского государства становится Ли Цзицянь (963-1004, прав. 982-1004); одна из дат возникновения Си Ся.
985 г.
Весь год
Восстание в Ханчжоу (на бывшей территории царства Уюэ).
986 г.
1 -й месяц
Начало нового сунского наступления на Ляо.
987 г.
Весь год
Война между Сун и Ляо.
988 г.
11-й месяц
Армия Сун после нескольких серьезных поражений уходит с территории Ляо. Отказ Тай-цзуна от дальнейшей борьбы с киданями.
990 г.
12-й месяц
Ли Цзицянь провозглашает себя ваном государства Ся- го; одна из дат возникновения государства Си Ся.
991 г.
Власти Сун даруют Ли Цзицяню фамилию Чжао и китайское имя Баоцзи, признавая его таким образом членом имперского августейшего семейства.


818
ПРИЛОЖЕНИЯ
993 г.
994 г.
995 г. 997 г.
999-1003 гг. 1004 г.
1005 г.
1006 г.
2-й месяц 5-й месяц 12-й месяц
1- 	й месяц
2- 	й месяц
4- 	й месяц
5- 	й месяц
8(9)-й месяц 12-й месяц
2-й месяц
8-й месяц
Весна
5-й месяц
12-й месяц
1-й месяц
9-й (вставной) месяц
11- 	й месяц
12- 	й месяц
В Сычуани вспыхивает восстание под руководством Ван Сяобо (ум. 993).
Сунский Тай-цзун учреждает Высшую финансовую комиссию (Саньсыгии).
Гибель Ван Сяобо; восстание в Сычуани возглавляет Ли Шунь (ум. 994?).
Повстанческая армия берет г. Чэнду; Ли Шунь объявляет себя ваном государства Великое Шу (Да Шу). Повстанческая армия берет под свой контроль западную часть Сычуани.
Манифест сунского Тай-цзуна, предупреждающий о жестоких карах против вождей повстанцев и о снисхождении для рядовых участников восстания. Правительственная армия вторгается в Сычуань и оса- ждает Чэнду.
Падение Чэнду.
Восстание на востоке Сычуани под руководством Чжан Юя (ум. 995).
Чжан Юй пленен и казнен; принятая дата завершения восстания Ван Сяобо и Ли Шуня.
Сунский Тай-цзун объявляет наследником своего третьего сына - Чжао Хэна (968-1022).
Изменение административно-территориального устройства империи Северная Сун, учреждение 15 округов лу. Смерть сунского Тай-цзуна и вступление на трон Чжао Хэна (Чжэнь-цзун, прав. 997/8-1022).
Назначение властями Сун тангутского правителя Ли Цзи- цяня (тай-Цзу) генерал-губернатором Диннань-цзеду, куда вошли завоеванные им земли.
Постоянные вторжения киданей на приграничные сун- ские территории.
Смерть тангутского Тай-цзу и приход к власти в Си Ся его старшего сына Тоба (Ли) Дэмина (Акоудо, 981- ЮЗ!, Тай-цзун, прав. 1004-1031).
Киданьская армия во главе с Шэн-цзуном и Вдовствующей императрицей Сяо вторгается на территорию Сун. Выступление армии Сун во главе с Чжэнь-цзуном из столицы. Встреча двух армий у г. Шаньюань. Чжэнь-цзун и Шэн-цзун заключают устные мирные соглашения, названные впоследствии Шаньюаньским договором.
Власти Ляо жалуют Шэн-цзуну титул Сипин-ван.
Власти Ляо объявляют Шэн-цзуна Царем Великого государства Ся (Да Сяго-ea«), т.е. признают его суверенным монархом. Власти Сун соглашаются с таким статусом Ся и его правителя и спешат заключить с ним договор, признающий автономность Тангутского государства.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
819
1007 г.
12-й месяц
Чжэнъ-цзуну начинают являться божества，что заставляет его погрузиться в религию.
1008-1014 гг.
Чжэнь-цзун осуществляет несколько древних государственных ритуалов в честь Неба и Земли, после чего провозглашает главным государственным культом почитание Нефритового императора (Юй-хуана).
1022 г.
3-й месяц
Смерть сунского Чжэнь-цзуна, на трон возведен его 12-летний сын Чжао Чжэнь (1010-1063，Жэнь-цзун， прав. 1022/3-1063). Регентские полномочия возлагает на себя императрица Лю Э (969-1033), правившая страной до своей смерти.
1031 г.
6-й месяц
Смерть в Ляо Шэн-цзуна, на трон вступил Елюй Цзун- чжэнь (1016-1055, Син-цзун, прав. 1031-1055).
9(10)-й месяц
Смерть в Си Ся Шэн-цзуна, ему наследует старший сын Тоба (Ли) Юаньхао (Вэйли, 1003-1049, Цзин-цзун, прав. 1031-1048).
1032 г.
2-й месяц
Юаньхао провозглашает собственный девиз правления и вводит в Си Ся местную систему летоисчисления.
Весь год
Восстание под руководством Чжан Хая, продолжавшееся до смерти его предводителя в 1043 г.
1033 г.
Кончина императрицы-регентши Лю Э и приход к власти канцлера Люй Ицзяня (978/9-1044)，фактически управлявшего страной в течение 10 лет (1033-1043).
1036 г.
5-й месяц
Фань Чжуъянь (989-1052) обращается к трону с докладом, содержавшим критику политики канцлера Люй Ицзяня; начало формирования в империи Сун оппозиции правительству и связанного с ней реформаторского движения.
Вторая половина года
Разгром антиправительственной оппозиции в Сун.
1038 г.
11-й месяц
В Си Ся Юаньхао принимает китайский императорский титул (хуанди).
1039 г.
Власти Сун разрывают дипломатические и торговые отношения с Си Ся.
11-й месяц
Тангутская конница совершает набег на сунскую приграничную область Баоаньцзюнь.
1040 г.
Весна
Начало Первой китайско-тангутской войны (1040-1044).
5-й месяц
Сокрушительное поражение от тангутских войск китайской армии в битве при г. Саньчуанькоу.
Весь год
Солдатские бунты в империи Сун.
1041 г.
Первая половина года
Вторая фаза китайско-тангутской войны.
2-й месяц
Поражение китайской армии в битве у р. Хаошуйчуань.
1042 г.
2-й месяц
Прибытие в Кайфэн киданьского посольства с требованием отдать Ляо еще две области.
9-й месяц
Сунские власти заключают с Ляо новый мирный договор, по которому обязуются удвоить дань, выплачиваемую по Шаньюаньскому договору.


820
ПРИЛОЖЕНИЯ
9-й (вставной) месяц
Тангутская армия вторгается на территорию Сун.
Зима
Отступление тангутской армии.
1043 г.
Начало года
Власти Си Ся, получив от Ляо отказ заключить союз против Сун, приступают к боевым действиям против ки- даней. Начало тангуто-киданьской войны (1043-1044).
1-2-й месяцы
Сторонники реформ требуют от императора Жэнь- цзуна срочно приступить к преобразованиям.
3-й месяц
Жэнь-цзун отстраняет канцлера Люй Ицзяня.
5-й месяц
Создание реформаторского правительства и начало Новой политики эры Цин-ли.
1044 г.
Первая поло¬
Попытки провести заявленные реформаторами преоб¬
вина года
разования.
Продолжение тангуто-китайской войны.
6-й месяц
Антиреформаторская партия добивается ссылки Фань Чжунъяня. Фактическое завершение Новой политики эры Цин-ли.
11(12)-й месяц
Заключение китайско-тангутского мирного договора, по которому империя Сун становится данником Си Ся.
1045 г.
1-й месяц
Отставка последних ключевых фигур партии реформаторов; принятая дата завершения Новой политики эры Цин-ли.
Весь год
Восстание в империи Сун народности чжуан под руководством Нун Чжигао (1025-1055).
1047 г.
11-й месяц
Начало солдатского мятежа в Бэйчжоу.
1048 г.
1-й месяц
После убийства Юаньхао на трон возведен его годовалый сын Тоба (Ли) Лянцзо (Нинлин-лянцзо, 1047-1068, И-цзун, прав. 1048—1068).
1-й (вставной)
Подавление мятежа в Бэйчжоу.
месяц
Покушение на жизнь сунского императора Жэнь-цзуна.
1049 г.
Начало второй тангуто-киданьской войны (1049-1053).
10-й месяц
Нун Чжигао провозглашает на юге империи Сун государство Наньтянь-го.
1052 г.
5-й месяц
Нун Чжигао объявляет себя императором государства Данань-го.
1053 г.
Весна
Армия Сун наносит первое серьезное поражение Нун Чжигао и вынуждает его бежать в Юньнань.
1055 г.
Лето
Окончательный разгром восстания Нун Чжигао.
1063 г.
4-й месяц
Кончина сунского императора Жэнь-цзуна и вступление на трон его приемного сына Чжао Шу (Чжао Цзун- ши, 1032-1067, Ин-цзун, прав. 1063/4-1067).
1064-1066 гг.
Партия императрицы Цао (Цао-хуанхоу, 1016-1072)， реальной правительницы империи Сун, инициирует широкое обсуждение государственных проблем и 'возвращает в высший властный эшелон участников и сторонников Новой политики эры Цин-ли.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
821
1067 г.
1068-1076 гг.
1068 г.
1069 г.
1070 г.
1071 г.
1072 г.
1 -й месяц
1-й месяц
4-й месяц Весь год
Начало года 2-й месяц
Первая половина года 7-й месяц
9-й месяц Весь год
9-й месяц
11- 	й месяц
12- 	й месяц 9-й месяц
10-й месяц 3-й месяц
5-й месяц
7- 	й (вставной) месяц
8- 	й месяц
Смерть императора Ин-цзуна и вступление на трон его старшего сына Чжао Сюя (1048-1085, Шэнь-цзун, прав. 1067/8-1085).
Попытка проведения глобальных хозяйственно-экономических преобразований (Реформы эры Син-нин), разработанных Ван Аньши (1021-1086).
После смерти тангутского И-цзуна (Лянцзо) ему наследует семилетний сын Тоба (Ли) Бинчан (1061-1086, Хуэй- цзун, прав. 1068-1086).
Ван Аньши на аудиенции у Шэнь-цзуна излагает ему свою программу реформ.
Раскол реформаторского движения на сторонников преобразований Ван Аньши (партия неореформаторов) и их противников, которыми стали участники и последователи реформ Фань Чжунъяня.
Начало второй китайско-тангутской войны.
Назначение Ван Аньши вице-канцлером (фуцзайсян) и учреждение по его предложению Финансового управления (Саньсы-тяолисы), призванного стать координационным центром преобразований.
Борьба между неореформаторами и оппозицией за руководство в центральных властных органах. Обнародован Закон об уравнивании потерь (цзюнъшу- фа), открывающий свод Новых законов (Синь фа), законодательно оформляющих основные положения реформаторской программы Ван Аньши.
Обнародован Закон о молодых ростках (цинмяофа). Дискуссия вокруг Закона о молодых ростках. Продолжение китайско-тангутской войны. Неореформаторы выдвигают предложение о замене трудовых повинностей денежными выплатами. Обнародован Закон о семейных объединениях (баоцзяфа). Ван Аньши становится канцлером (цзайсяном). Обнародован Закон о вооруженных семейных объединениях {баоцзяфа), направленный на подготовку резервистов.
Обнародован Закон о замещении трудовой повинности. Обнародован Закон о казенной торговле (гииифа), ставящий под государственный котроль торгово-ремесленный сектор.
Обнародован Закон о лошадях в семейных объединениях (баомафа).
Заключение мира между Сун и Си Ся.
Обнародован Закон о квадратных полях и выравнивании налога {фантянъ-цзюнъшуй-фа), предусматривающий полную ревизию земельных угодий страны.


822
ПРИЛОЖЕНИЯ
1073 г.
Рост массового недовольства преобразованиями Ван Аньши, начало раскола среди его единомышленников.
1074 г.
4-й месяц
Отставка Ван Аньши. Во главе неореформаторов становится Люй Хуэйцин (1032-1111), вскоре развернувший борьбу за личное политическое верховенство.
1075 г.
3-й месяц
Ван Аньши возвращается в столицу и вступает в противоборство с «кликой» Люй Хуэйцина.
8-й месяц
Шэнь-цзун восстанавливает Ван Аньши в статусе цзай-
г*ои п
10-й месяц
UyirU4.
Люй Хуэйцин и его соратники высланы из столицы.
11-й месяц
Шэнь-цзун, вняв призывам оппозиции, назначает на несколько руководящих постов противников преобразований.
1076 г.
10-й месяц
Ван Аньши подает в отставку и навсегда уходит из политической жизни; к руководству страной вновь возвращаются противники неореформаторов.
1081-1084 гг.
Третья китайско-тангутская война.
1085 г.
4-й месяц
Смерть императора Сун Шэнь-цзуна; на трон возведен его восьмилетний сын Чжао Сюй (1077-1100, Чжэ-цзун, прав. 1085/6-1100). Регентшей становится его бабушка императрица Гао (Гао-хуанхоу, 1032-1093), ярая противница Реформ эры Син-нин.
1086 г.
8(9)-й месяц
После смерти Ли Бинчана на трон Си Ся возведен его трехлетний сын Ли Цяньшу (1083-1139, Чун-цзун， прав. 1086-1139), регентшей стала его мать Лян-тайхоу (ум. 1099, Чжаоцзянь-вэньму-хуанхоу).
1087-1093 гг.
Идейно-политические дискуссии и фракционная борьба в Северной Сун (события эры Юань-ю).
1093 г.
9-й месяц
Смерть императрицы Гао. Чжэ-цзун приступает к самостоятельному правлению с репрессий против участников событий эры Юань-ю.
1094 г.
4-й месяц
Чжэ-цзун изменяет девиз правления на Шао-шэн (1094- 1098)，содержащее намек на правление императора Шэнь-цзуна и проведение Реформ эры Син-нин.
5-й месяц
При дворе Чжэ-цзуна сформировано новое правительство из приверженцев Ван Аньши; начало второго этапа неореформаторского движения - Реформы Шаошэн- Юаньфу, от девизов правления Шао-шэн и Юань-фу (1098-1101).
1094-1099 гг.
Восстановление действия ряда Новых законов и попытки провести их в жизнь; продолжение репрессий против антинеореформаторов.
1096-1099 гг.
Четвертая китайско-тангутская война.
1100 г.
2-й месяц
Смерть Чжэ-цзуна, не оставившего после себя сына-на- следника. На трон возведен его младший брат Чжао Цзи (1082-1135, Хуэй-цзун, прав. 1100/1-1126).
1102 г.
2-й месяц
Хуэй_цзун провозглашает курс ьш возобновление реформ.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
823
1103-1105 гг.
1106 г.
1107 г.
1109 г.
1112г.
1113-1120 гг.
1113 г.
1115 г.
1116-1117 гг. 1118г.
1119г.
1120 г.
5- 	й месяц
Вторая половина года
1- 	й месяц
2- 	й месяц 7-й месяц
1- 	й месяц
6- 	й месяц Конец года
12-й месяц 1 -й месяц
2- 	й месяц Лето
2-й месяц
6-й месяц
Вторая половина года
10-й месяц
Ответственным за проведение новых реформ становится Цай Цзин (1047-1126), назначенный канцлером.
Цай Цзин представляет трону серию меморандумов, излагающих его реформаторскую программу.
Первый этап реформ Цай Цзина.
Успешьшядлясунцевначалъьшяфазапятойкитайско- тангутской войны (1103-1119).
Хуэй-цзун приступает к реформам ритуально-религиозного характера.
После появления чудовищной по размерам кометы Хуэй-цзун срочно отменяет преобразования.
Отставка Цай Цзина.
Заключение мира с Си Ся.
Возвращение Цай Цзина на пост канцлера и возобновление реформ.
Вторая отставка Цай Цзина.
Возвращение Цай Цзина на пост канцлера.
Продолжение реформ Цай Цзина.
Преобразования Хуэй-цзуна в религиозно-ритуальной и идейно-политической сферах.
Заключительная стадия пятой китайско-тангутской войны.
Главным вождем племенного сообщества чжурчжэней (нюйчжэнъ), обитавших в Маньчжурии, становится Ваньянь Агуда (1068-1123, Тай-цзу, 1115-1123).
Агуда объявляет о создании этнического государства Цзинь (Золотое). Начало масштабной чжурчжэне- киданьской войны.
Чжурчжэни (цзиньцы) наносят несколько сокрушительных ударов по киданьскому государству Ляо. Власти Северной Сун отправляют в Цзинь посольство для заключения союза против Ляо.
Заключение мира между Северной Сун и Си Ся.
Начало восстания Сун Цзяна (ум. 1124).
Подписание договора между Северной Сун и Цзинь о совместных военных действиях китайцев и чжурчжэней против Ляо, за что Агуда обязался вернуть империи «16 областей».
Отставка Цай Цзина и приход к власти в высшем правительственном эшелоне Северной Сун Ван Фу (1079- 1126), которого еще его современники называли «канц- лером-мерзавцем».
Начало боевых действий китайской армии на северо- востоке и неудачная попытка взять г. Яньцзин (на месте совр. Пекина), один из пяти столичных городов Ляо.
На юго-востоке (Чжэцзян) Северной Сун вспыхивает восстание Фан Да (ум. 1121).


824
ПРИЛОЖЕНИЯ
1121 г.
1122 г.
1123 г.
1125 г.
1126 г.
5-й месяц 7-8-й месяцы Начало года
3-й месяц 6-й месяц
9- 	й месяц
10- 	й месяц 12-й месяц
4-й месяц
9-й месяц 3-й месяц Конец года
1-й месяц
2-й месяц
Разгром основных сил Сун Цзяна.
Подавление восстания Фан Ла.
Чжурчжэни захватывают главную столицу Ляо (Чжун- цзин); царствующий монарх Елюй Яньнин (1075-1128?, Тяньцзо-хуанди, прав. 1101-1125) вместе с частью родни и сановников укрываются в горах Цзяшань (на севере Шаньси).
В Яньцзине провозглашается государем Ляо Елюй Чунь (1062-1122).
Гибель Елюй Чуня. Начало китайского наступления на Яньцзин.
Хуэй-цзун отправляет к Агуде посольство для ведения переговоров с цзиньцами по итогам победы над Ляо. Китайская армия берет Яньцзин, но затем оставляет город для ведения боев с киданями.
Цзиньская армия входит в Яньцзин, что дает повод Агуде для утверждения, что именно чжурчжэни взяли этот город.
Подписание итогового соглашения между Северной Сун и Цзинь, по которому китайские власти фактически признают Цзинь равноправным партнером империи, получив всего шесть областей и обязавшись про- изводить ежегодные выплаты.
Смерть Агуды и вступление на трон его младшего брата Ваньянь Уцимая (1075-1135, Тай-цзун, прав. 1123-1135). Чжурчжэни пленяют Елюй Яньнина; принятая дата гибели киданьского государства Ляо.
Цзиньские Восточная и Западная армии под командованием Волибу (Ваньянь Цзунван, ум. 1127) и Няньханя (Ваньянь Цзунхань, 1080-1137) вторгаются на территорию Северной Сун. Западная армия осаждает г. Тайюань, Восточная движется на Кайфэн.
Сунский Хуэй-цзун отрекается от власти в пользу старшего сына Чжао Хуаня (1100-1156, Цинь-цзун, 1126- 1127), принимает титул Даоцзюнь-тайшан-хуанди и укрывается в даосском монастыре. Цинь-цзун отправляет в ссылку «шесть министров-мерзавцев», включая Цай Цзина и Ван Фу. Армия Волибу подходит к Кайфэну и встает лагерем вблизи столицы.
Цинь-цзун подписывает «клятвенную грамоту», по которой фактически признает себя вассалом Цзинь и обещает новые территориальные уступки и выплаты золо- том, серебром, шелковыми тканями и ездовыми животными (лошади, верблюды, ослы). В лагерь Волибу отправляются Кан-ван Чжао Гоу (1107-1187), которого вскоре сменяет Су-ван Чжао Шу (1103-1130), и цзайсян Чжан Банчан (1081-1127).


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
825
1127 г.
4-й месяц
5-й месяц 5-7-й месяцы
9-10-й месяцы
11-й (вставной)
месяц
1-й месяц
2-й месяц
3-й месяц
4-й месяц
5-й месяц
5-6-й месяцы
7-й месяц
Цинь-цзун настаивает на возвращении Хуэй-цзуна в столицу и приступает к проведению ритуальных и идейнополитических акций по дискредитации неореформатор- ского движения.
Волибу уходит в Цзинь, взяв с собой Су-вана и Чжан Банчана.
Попытки правительства Цинь-цзуна опротестовать «клятвенную грамоту» и посеять рознь между чжурчжэнями и перешедшими на их сторону представителями знати и генералитета Ляо.
Армия Наньханя берет города Тайюань и Чжэньдинши и устанавливает контроль над маршрутами, ведущими из Хэдуна в Кайфэн.
Армии Наньханя и Волибу окружают Кайфэн.
Чжурчжэни овладевают внешней крепостной стеной Кайфэна, после чего требуют от властей огромной контрибуции и приезда в свой лагерь Цинь-цзуна, Хуэй- цзуна и их сыновей.
В Кайфэн доставлен указ Уцимая о низложении рода Чжао. Волибу и Наньхань требуют от китайских сановников избрать нового кандидата на трон. Выбран Чжан Банчан, привезенный чжурчжэнями в Кайфэн.
Волибу и Наньхань проводят в Кайфэне церемонию интронизации Чжан Банчана как монарха государства Великое Чу (Да Чу). Согласно врученной ему Грамоте об инвеституре это государство должно было располагаться на Юге со столицей в г. Цзиньлин (совр. Нанкин), границу между ним и Цзинь определили по руслу Хуанхэ. Принятая дата гибели империи Северная Сун. Чжан Банчан отказывается от державной власти в пользу вдовы Чжэ-цзуна, возведя ее в титул императрицы (Юанью-хуанхоу, 1073-1131).
Кан-ван Чжао Гоу, находившийся в Интяньфу (юго-восток Хэнани), провозглашает себя новым императором Сун (Гао-цзун, прав. 1127-1162). Принятая дата реставрации династии Чжао и начала существования империи Южная Сун.
Юанью-хуанхоу передает бразды державного правления Чжао-гоу; Чжан Банчан после прибытия в Инь- тяньфу получает назначение на пост Великого опекуна (тайбао). Окружение Гао-цзуна раскалывается на «партию войны» и «партию мира».
В Интяньфу прибывает Ли Ган (1083-1140), возглавивший «партию войны» и разработавший стратегический план сопротивления чжурчжэням. В Кайфэн отправлен Цзун Цзэ (1060-1128), приступивший к подготовке города к обороне.


826
8-й месяц
ПРИЛОЖЕНИЯ
1128 г.
1129 г.
8- 	й месяц
9- 	й месяц
10- 	й месяц 12-й месяц
Весна
Лето
7-8-й месяцы
11-й месяц 2-3-й месяцы
3-й месяц
4-й месяц
5-й месяц
Лето
Осень
Чжан Банчана смещают с должности, ссылают в Хунань и затем вынуждают покончить с собой.
После победы в окружении Гао-цзуна «партии мира» Ли Ган подает в отставку.
Гао-цзун переносит свою ставку в г. Янчжоу (юго-запад Цзянсу).
Три цзиньских армии под командованием Учжу (Вань- янь Цзунби, ум. 1148), Няньханя и Элидо (Ваньянь Цзунфу, 1096-1135) начинают массированное наступление с целью пленена Гао-цзуна.
Армия У чжу захватывает большую часть Шаньдуна, армия Элидо вторгается в Шэньси, армия Няньханя осаждает столицу Сун. Цзун Цзэ, собравший ополчение численностью до 2 млн человек, обороняет город. Гао-цзун отправляет послов в Цзинь с мирными предложениями.
Уход цзиньских войск на север.
Смерть Цзун Цзэ, после чего большая часть солдат ополчения разбежалась, а остальные перешли под командование Ду Чуна (ум. 1141).
Начало нового вторжения чжурчжэней на Юг.
После захвата чжурчжэнями Янчжоу Гао-цзун и его окружение перебираются за Янцзы и бегут в г. Ханчжоу (Чжэцзян); еще одна дата возникновения Южной Сун.
Мятеж гвардейских командиров Лю Чжэнъяня (ум. 1129) и Мяо Фу (ум. 1129), низложивших Гао-цзуна и провозгласивших императором его малолетнего сына Чжао Фу (1127-1129), а регентшей - Юанью-хуанхоу. Генералы Лю Гуанши (1086-1142), Хань Шичжун (1089- 1151) и Чжан Цзюнь (Чжан Дэюань, 1097-1164), вызванные в Ханчжоу Люй Ихао (1091-1139) и Чжан Цзюнем (1086-1154), подавили мятеж и восстановили Гао-цзуна на троне.
Люй Ихао, встав во главе правительства, приступает к реформированию административно-бюрократического аппарата.
Г ао-цзун под давлением «партии войны» переносит ставку в Цзиньлин (Цзяннинфу), возвращает городу его древнее название «Цзянькан» и объявляет его центром сопротивления врагу.
Под влиянием своего окружения Гао-цзун объявляет стольным городом Ханчжоу, переименовав его в Линь- ань, и отправляется туда. Оборонять Цзянькан оставлен Дун Чун.
Чжурчжэни начинают новое наступление силами четырех армий.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
827
ИЗО г.
11- 	й месяц
12- 	й месяц
1- 	й месяц
2- 	3-й месяцы 34-й месяцы
4- 	й месяц
5- 	й месяц
6- 	й месяц
7- 	й месяц
9-й месяц
10-й месяц
Армия Ваньянь Балису (пер. пол. XII в.) вторгается в Цзянси и доходит до района совр. г. Наньчан.
Армия Учжу форсирует Янцзы и захватывает Цзянькан; Ду Чун сдается.
Гао-цзун бежит из Линьани на юго-восточную периферию.
Учжу пытается догнать Гао-цзуна, по пути разрушая и грабя все вокруг.
Армия Балису вторгается в Хунань, захватывает Тань- чжоу (Чанша) и возвращается на север.
Армия Учжу после рейда по юго-востоку возвращается к Янцзы; чжурчжэни сжигают флотилию под командованием Хань Шичжуна и вновь захватывают Цзянькан. Армия Учжу покидает Цзянькан и переправляется на северный берег Янцзы.
Гао-цзун возвращается в центральную часть Чжэцзяна (г. Юэчжоу).
Чжурчжэньский гарнизон, оставленный в Цзянькане, уничтожает город и покидает Юг.
Люй Ихао, недовольный отказом Гао-цзуна послать подмогу Хань Шичжуну, подает в отставку.
Власти Цзинь, разочарованные итогами второго вторжения на Юг, решают отказаться от попыток его завоевания и переходят к упрочению своих позиций на Севе- ре и стратегии геополитического противостояния с Сун. По инициативе Няньханя цзиньцы создают в Шаньдуне, контролируемом армией Даланя (Ваньянь Талань, ум. 1139), марионеточное государство Великое Ци (Да Ци) во главе с сановником-перебежчиком Лю Юем (1073-1143/6). Начало розни между Няньхаем и Дала- нем, намеревавшимся сделать Шаньдун собственной вотчиной.
Армия Учжу вторгается на запад (Шаньси) с целью завоевания этого региона и приграничных с Си Ся территорий. В генеральном сражении близ Фупина китайская армия под руководством Чжан Дэюаня терпит сокрушительное поражение и отходит в южную часть Шэньси. Ее дальнейшую оборону и защиту горных проходов, ведущих в Сычуань, Чжан Дэюань возлагает на братьев- полководцев У Цзе (1093-1139) и У Линя (1102-1167). Ко двору Гао-цзуна прибывает Цинь Гуй (1091-1155), увезенный в Цзинь вместе с императорами, ставший там доверенным лицом Цзинь-цзуна и затем бежавший, по его словам, из ставки Даланя. Он предлагает стратегию переговоров с целью создания национального государства на Юге в обмен на признание власти цзинь- цев над Севером.


828
ПРИЛОЖЕНИЯ
1131 гг.
1132 г.
1133 г.
1134 г.
1 -й месяц
Весна и лето
10-й месяц
1 -й месяц 4-й месяц
Лето
10-11-й месяцы
Зима
Весь год
Весна
10-й месяц
Первая половина года
7-й месяц
Гао-цзун меняет девиз правления (Шао-син, 1131-1163) и переименовывает Юэчжоу в Шаосинфу, официально превратив его в свою временную столицу. Правительство Сун принимает меры по подавлению региональных бунтов и обузданию «военных разбойников» (разрозненных и самочинно действующих воинских подразделений).
Попытки Гао-цзуна установить добрососедские отношения с Великим Ци; попытки Цинь Гуя дипломатическим путем усилить рознь между Даланем и Няньханем. Возвращение в правительство Люй Ихао, предложившего план вторжения на Великую китайскую равнину. Гао-цзун окончательно делает столицей Сун г. Линьань. Цзиньские власти, передав под юрисдикцию Великого Ци захваченные ими земли в Шэньси и Хэнани, советуют Лю Юю перенести столицу из Дунпинфу (север Шаньдуна) в Кайфэн.
Власти Цзинь принимают предложение Лю Юя о совместном наступлении на Юг.
В Яньцзине поднимает мятеж ранее перешедший на сторону Цзинь киданьский полководец Елюй Юйду (ум. 1132). Власти Цзинь принимают план захвата южной части Шэньси и наступления на Сычуань. Активизация боевых действий в Шэньси.
Люй Ихао добивается отставки Цинь Гуя, что означает очередное преобладание при дворе возглавляемой им «партии войны».
Сунские полководцы разбивают крупнейшие шайки «военных разбойников», несколько их вождей бегут к Лю Юю. Во время этих операций выдвигается молодой полководец Юэ Фэй (1103-1142).
Вторгшийся в Ци сунский генерал Ли Хэн продвигается почти до Кайфэна, однако вытесняется совместными усилиями циской и цзиньской армий.
Лю Юй вновь пытается убедить власти Цзинь предпринять совместное вторжение на Юг.
Лю Юй и приданное ему соединение Даланя доходят до Янцзы, но не решаются ее форсировать из-за противодействия сунских войск.
Правительство Сун для укрепления своих рубежей создает крупные военно-территориальные образования (《че- тыре гарнизона») и назначает ведущих полководцев их главами.
Юэ Оэй становится руководителем《гарнизона» с центром в Сянъяне， отвечавшим за оборону среднего тече- ния Янцзы (северная часть Хубэй и юго-восток Хэнани).


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
829
1135 г.
1136 г.
1137 г.
2-й месяц
Осень
3-й месяц
Середина года 8-9-й месяцы
10-й месяц
2- 	й месяц
3- 	й месяц
7- 	й месяц
8- 	й месяц
11-й месяц
После смерти цзиньского императора Уцимая фракция, возглавляемая Няньханем, возводит на трон, ссылаясь на национальные обычаи, 15-летнего племянника умершего правителя - Ваньянь Хэла (1119-1149, Си-цзун, 1135-1149). Против Няньханя действует фракция во главе со старшим сыном Уцимая Ваньянь Цзунпанем (Пулуху, ум. 1139) и Даланем. Далань начинает убеждать нового монарха упразднить Великое Ци по причине его бесполезности для Цзинь.
Гао-цзун объявляет о своем твердом намерении отвоевать захваченные чжурчжэнями земли и назначает правым цзайсяном (канцлером, отвечавшим за государст- венную сферу) Чжан Цзюня, давнего сторонника «партии войны».
Юэ Фэй по приказанию Чжан Цзюня ликвидирует «разбойничий анклав» во главе с Ян Яо (1108-1135), за что получает аристократический титул Кайго-гун.
Чжан Цзюнь отдает приказ полководцам, руководившим «четырьмя гарнизонами», о наступлении на Великое Ци.
Гао-цзун возвращает ко двору Цинь Гуя.
Юэ Фэй овладевает всем междуречьем Ишуй и Лошуй и создает плацдарм для удара по Кайфэну.
После того как власти Цзинь отказывают Лу Юю в какой-либо поддержке в военном противостоянии с Сун, он собственными силами наносит удар по малочисленным и недисциплинированным войскам 《гарнизона» Лю Гуанши (район Данту на востоке пров. Аньхуэй). Посланным Чжан Цзюнем на помощь Лю Гуанши полководцам общими усилиями удается разгромить Лю Юя при Оутане.
Цзиньские власти извещают Гао-цзуна о смерти Хуэй- цзуна, что тот воспринимает в качестве знака их готовности к примирению.
Чжан Цзюнь смещает Лю Гуанши с командной должности и присылает в его армию гражданских чиновников для наведения в ней порядка.
Цзунпань и Далань с помощью ложного доноса добиваются низложения и доведения до смерти Няньханя. Взбунтовавшаяся армия Лю Гуанши под водительством генерала Ли Цюна (1104-1153) уходит в Ци. Чжан Цзюнь подает в отставку; победа при дворе «партии мира» во главе с Цинь Гуем.
Власти Цзинь, приказав Лю Юю вывести армию к границам его государства якобы для совместного выступления против Сун, упраздняют Великое Ци, а плененного в Кайфэне Лю Юя понижают до Шу-вана и увозят в Цзинь.


830
ПРИЛОЖЕНИЯ
1138 г.
Весь год
Переговоры о заключении мира между Цзинь и Южной Сун.
12-й месяц
Подписание мирного договора, по которому Гао-цзун признает вассальную зависимость от Цзинь и обязывается выплачивать ежегодную 《дань» •
1139 г.
2-й месяц
Юэ Фэй выступает с резкой критикой мирного догово-
3-й месяц
pd.
Начало передачи властям Сун бывших владений Великого Ци.
6-й месяц
Арест и казнь Ваньянь Цзунпаня по обвинению в измене трону, ссылка Даланя.
8-9-й месяцы
Далань пытается бежать в Сун, его пленит и казнит Учжу.
1140 г.
5-й месяц
Си-цзун денонсирует мирный договор, армия Учжу вторгается в Хэнань и без боя овладевает Кайфэном. Чжур- чжэням массово сдаются главы других городов и областей.
6-й месяц
Учжу берет Лоян, но терпит поражение от Лю Ци (1098-1162) под Шуньчаном. Юэ Фэй совершает стремительный марш-бросок от Эчжоу (восток пров. Хубэй) до Чжэнчжоу (в прибрежной зоне Хуанхэ), одер- жав по пути несколько побед.
7-й месяц
Юэ Фэй овладевает Лояном.
1141 г.
1-й месяц
Учжу，захватив Лучжоу (в центральной части пров. Аньхуэй), двигается к Янцзы.
2-й месяц
Лю Ци и Ян Ичжун наносят Учжу поражение в битве у Чжэгао (Аньхуэй).
3-й месяц
Цзиньская армия отходит за Хуайшуй, сунская - за Янцзы.
4-й месяц
После бурных консультаций в окружении Си-цзуна и Гао-цзуна обе стороны приходят к выводу о необходимости замирения.
5-й месяц
Юэ Фэй, Хань Шичжуна и Чжан Цзюнь, вызванные в столицу для вручения наград，сняты с командных должностей и определены в руководство Щкмм/оань.
6-й месяц
Юэ Фэя и Чжан Цзюня отправляют инспектировать бывшую армию Хань Шичжуна. В ответ на высказанные Юэ Фэем критические замечания о ее состоянии его обвиняют в распускании слухов, подрывающих обороноспособность страны.
8-й месяц
Юэ Фэй подает прошение об отставке, Гао-цзун его удовлетворяет.
10-й месяц
Юэ Фэй брошен в темницу по ложному доносу.
11-й месяц
Заключение Шаосинского мирного договора.
1142 г.
27 января
Публичная казнь Юэ Фэя, его сына Юэ Юня (1119- 1142) и его соратника Чжан Сяня (ум. 1142).


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
831
1142-1160 гг.
1159 г.
1160 г.
1161 г.
1162 г.
1163 г.
1164 г.
1165 г.
1165-1189 гг.
12-й месяц
I- 	й месяц
Начало года
5- 	й месяц
9- 	й месяц
10- 	й месяц
II- 	й месяц
12-й месяц
6- 	й месяц
Осень
Лето
Вторая половина года 12-й месяц
Начало года
Вторая половина правления императора Гао-цзуна, ознаменовавшаяся стабилизацией внутреннего состояния империи дальнейшим развитием аграрного и торговоремесленного секторов, бурным демографическим ростом, повышением доходов казны и общего благосо- стояния населения.
Свержение и убийство цзиньского Си-цзуна.
Вступление на трон империи Цзинь Ваньянь Ляна (1122-1161, Хайлин-ван, прав. 1150-1161).
Ваньянь Лян переносит столицу Цзинь в Кайфэн и начинает подготовку к вторжению на Юг.
Ваньянь Лян отправляет в Южную Сун посольство с обвинениями китайцев в нарушениях Шаосинского договора и требованиями пересмотра пограничной линии. Четыре цзиньских армии вторгаются на территорию Южной Сун.
Армия под началом Ваньянь Ляна форсирует Хуайшуй и вторгается в прибрежную зону Янцзы.
В Кайфэне Ваньянь Улу (1123-1189) объявляет о низложении Ваньянь Ляна и собственном воцарении (Ши- цзун, 1161-1189).
Поражение армии Ваньянь Ляна, пытавшейся переправиться через Янцзы у Цайшоу.
Убийство цзиньскими офицерами Ваньянь Ляна в походном лагере близ г. Янчжоу.
Гао-цзун отрекается от трона в пользу своего приемного сына Чжао Юаня (1127-1194, Сяо-цзун, прав. 1162/63- 1189). Новый монарх принимает решение о продолжении войны.
Власти Цзинь начинают подготовку нового нападения на Сун.
Боевые действия, начавшиеся после одобрения Сяо- цзуном стратегического плана наступления на Цзинь, на севере совр. пров. Аньхуэй приводят к серьезному поражению китайской армии.
Мирные переговоры между Южной Сун и Цзинь.
Подписание в столице Южной Сун Лунсинского мирного договора.
Цзиньский Ши-цзун ратифицирует Лунсинский мирный договор; принятая дата завершения китайско-чжур- чжэньской войны 1161-1165 гг.
Послевоенное правление южносунского императора Сяо- цзуна, ознаменовавшееся дальнейшим совершенствованием системы государственного управления, ростом военного могущества страны и тенденцией к абсолютизму.


832
ПРИЛОЖЕНИЯ
1189 г.
1194 г.
1195-1197 гг. 1202 г.
1205 г.
1206 г.
1207 г.
1208 г.
2-й месяц 7-й месяц
Начало года
4-й месяц Лето
Осень-зима 11-й месяц 1-й месяц
2- 	й месяц
3- 	й месяц
4- 	5-й месяцы
9-й месяц 11-й месяц
1-2-й месяцы
Отречение Сун Сяо-цзуна от власти в пользу сына - Чжао Дуня (1147-1200, Гуан-цзун, прав. 1189/90-1194). Отречение Гуан-цзуна под давлением сановников от власти в пользу сына - Чжао Ко (1168-1124, Нин-цзун, прав. 1194/5-1224).
Новый виток фракционной борьбы в Южной Сун и приход к власти канцлера Хань Точжоу (1152-1207).
Хань Точжоу для укрепления собственных политических позиций приступает к подготовке новой войны с Цзинь. Нападение монголов на Си Ся и затем на Цзинь.
В Южной Сун активизируют подготовку к войне с Цзинь. Чингис-хан (1162-1227) провозглашен Великим ханом монголов на курултае у р. Онон; традиционная дата начала его правления как предка-основателя китайско- монгольской империи Юань (Тай-цзу, прав. 1206-1127). Начало новой войны между Южной Сун и Цзинь. Сунские полководцы одерживают несколько побед над цзиньскими войсками.
Цзиньская армия переходит в контрнаступление и вторгается на территорию Южной Сун.
Попытка властей Сун начать переговоры с цзиньцами о замирении.
Главнокомандующий западным (Сычуань) фронтом У Си (1162-1207) объявляет о переходе на сторону Цзинь и, получив от цзиньских властей статус и полномочия правителя Шу (Шу-ван), приступает к созданию собственного государства.
У Си убит собственными офицерами во главе с Ян Цзюйюанем и Ли Хаои.
Ли Хаои начинает несанкционированное наступление на Цзинь.
Вражда между сычуаньскими военачальниками, убийство Ян Цзюйюаня и Ли Хаои.
Возобновление мирных переговоров между Южной Сун и Цзинь по инициативе китайской стороны; цзинь- цы требуют казни Хань Точжоу как главного зачинщика войны.
Хань Точжоу приказывает прекратить мирные переговоры.
Убийство Хань Точжоу в результате заговора, организованного Ши Миюанем (1164-1233) и императрицей Ян (Ян-хуанхоу, 1162-1232), старшей супругой Нин-цзуна. Нин-цзун обновляет девиз правления, назначает цзай- сяном Ши Миюаня и по его настоянию возводит в статус наследника престола своего приемного сына Чжао Сюня (1192—1220); начало периода《канцлерского властвования» Ши Миюаня в Южной Сун.


Приложение 3, Хронология основных исторических событий
833
3-й месяц
Заключение Цзядинского мирного договора между Южной Сун и Цзинь.
1217 г.
4-й месяц
Власти Цзинь вновь объявляют войну Южной Сун, надеясь завоевать хотя бы часть Юга для перенесения туда собственного государства в случае продолжения монгольской экспансии.
Оставшаяся
Безуспешные попытки цзиньской армии прорваться на
часть года
центральном участке цзиньско-сунской границы.
1218 г.
1-й месяц
Власти Южной Сун официально признают частью им- перских вооруженных сил повстанческую армию (《Красные куртки》) Ли Цюаня (ум. 1231)， действовавшую на территории Шаньдунского полуострова против цзинь- ских властей.
Весна-лето
Сражения между цзиньской и сунской армиями за Суй- чжоу (Аньхуэй), в результате которых чжурчжэней вытеснили с территории империи.
Вторая поло¬
Армия Ли Цюаня совершает несколько походов, овла¬
вина года
дев значительной частью Шаньдуна.
Зима
Цзиньский Сюань-цзун (прав. 1213-1224) отправляет мирное посольство в Южную Сун, однако Ши Миюань отказывается вести переговоры.
1219 г.
Весна
Очередная и вновь неудачная попытка вторжения цзиньцев на Юг.
Фракционная борьба, вспыхнувшая при дворе Цзинь, приводит к низложению и казни нескольких видных сановников, включая канцлера.
1220 г.
8-й месяц
После смерти наследника престола Южной Сун Чжао Сюня начинается срочный поиск нового кандидата в наследники.
1221 г.
Весна
Вновь вторгшиеся на Юг и дошедшие до Цичжоу (центральная часть совр. пров. Аньхуэй) цзиньцы были остановлены и изгнаны китайскими полководцами; фактическое завершение войны 1217-1121 гг.
6-й месяц
Нин-цзун объявляет своим приемным сыном и наследником Чжао Ху на (ум. 1225), сразу вставшего в оппозицию к Ши Миюаню.
9-й месяц
По настоянию Ши Миюаня Нин-цзун меняет свое решение и объявляет приемным сыном с возведением в стзтус хуанцзы Чжао Юня (1205-1264).
1224 г.
8-й (вставной)
Смерть Нин-цзуна. Ши Миюань оглашает его завеща¬
месяц
ние, по которому наследником провозглашается Чжао Юнь (Ли-цзун, прав. 1224-1264). Чжао Хуна, низложенного до Ци-вана, увозят в г. Х)^чжоу.
1225 г.
2-й месяц
После попытки жителей Хучжоу возвести на трон Чжао Хуна посланный Ши Миюанем на подавление мятежа генерал убивает Чжао Хуна. Начало массовой критики Ши Миюаня и Ли-цзуна при сунском дворе.


834
9-й месяц
ПРИЛОЖЕНИЯ
1226 г.
1227 г.
1229 г.
1230 г.
1230-1233 гг.
1231 г.
1232 г.
1233 г.
1234 г.
Первая поло¬
вина года 8-й месяц
9-й месяц 1-й месяц
4(5)-й месяц
8-й месяц
Весна Конец года
Лето
7-8-й месяцы
10-й месяц
11-й месяц 9 февраля
Ши Миюань ссылает трех лидеров оппозиции, чем еще больше настраивает против себя придворных и представителей образованной элиты общества. Начало нового этапа его канцлерского правления с опорой ис- ключительно на узкий круг ближайших сторонников. Продолжение монгольского завоевания Шаньдуна. Монгольская армия осаждает резиденцию Ли Цюаня (г. Иду). После разгрома монголами Си Ся Ли Цюань капитулирует и получает от монголов назначение на пост губернатора всего Шаньдуна.
После кончины Чингис-хана регентом великоханского престола провозглашен его четвертый сын Толон (То- луй, 1192-1232, Жуй-цзун, прав. 1227-1229).
Толон уступает великоханский престол старшему брату Угэдэю (Огэдэй, 1186-1241, Тай-цзун, прав. 1229-1241). Ли Цюань выступает в поход против Южной Сун и терпит поражение от братьев-полководцев Чжао Фаня (1183-1240) и Чжао Куя (1186-1266).
Монголы полностью завоевывают Ляодун.
Угэдэй отправляет посольство в Южную Сун с целью получить разрешение китайских властей на проход монгольской армии через Хуанань для нанесения удара по столице Цзинь с юга. Ши Миюань отказывает в этой просьбе. На обратном пути монгольских посланцев убивают по распоряжению командующего войсками в Мяньчжоу (Сычуань).
Монголы первый раз вторгаются на территорию Южной Сун и совершают рейд по Сычуани.
Монголы начинают осаду столицы Цзинь г. Кайфэн. Угэдэй отправляет в Южную Сун посольство для ведения переговоров о военном союзе против Цзинь.
Бегство цзиньского императора Ай-цзуна (прав. 1224- 1234) из осажденного Кайфэна в г. Цайчжоу.
Цзиньский военачальник У Сянь (ум. 1234), намереваясь проложить путь для бегства Ай-цзуна в Сычуань, атакует южносунскую военную область Гуанхуацзюнь. Сунский генерал Мэн Гун (1195-1246), разбив У Сяня, овладевает цзиньскими приграничными областями Дэн- чжоу и Шоучжоу и создает плацдарм для продвижения в Хэнань. Монголы и сунцы договариваются о совместных действиях против Цзинь.
Монголы осаждают Цайчжоу. Смерть канцлера Южной Сун Ши Миюаня; Ли-цзун начинает формирование нового правительства.
Мэн Г у присоединяется к осаде Цайчжоу.
После падения Цайчжоу цзиньский Ай-цзун кончает жизнь самоубийством; принятая дата гибели чжурчжэнь- ского государства Цзинь.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
835
Вторая поло¬
Ли-цзун принимает решение о походе за возвращение
вина года
трех северосунских столиц (Кайфэна, Лояна и Интяня). Два сунских корпуса доходят до Кайфэна и Лояна, однако терпят поражение от войск Угэдэя, который счел действия сунского двора самоуправством и нарушением прежних договоренностей.
1235 г.
Начало регулярных нападений монголов на Южную Сун и глубинных рейдов по ее территории.
1238 г.
Весна
Угэдэй присылает в Линьань посольство для ведения мирных переговоров. Власти Южной Сун соглашаются выплачивать монголам ежегодную дань в размере 200 тыс. лян серебра и 200 тыс. кусков шелка.
1239 г.
Вторжение монголов в восточную часть Сычуани и рейд до Бадуна (юго-запад совр. пров. Хубэй).
1241 г.
12-й месяц
Смерть Угэдэя и начало борьбы за власть между его родственниками.
1251 г.
7-й месяц
На великоханский престол вступает Мункэ (Монкэ, кит. Мэнгэ, 1208-1259, Сянь-цзун, прав. 1251-1259).
1252-1253 гг.
Монгольские армии, пройдя через Сычуань и районы среднего течения Янцзы, нападают на этническое царство Далиго (Юньнань) и вторгаются в северную часть Вьетнама. Над Южной Сун нависает угроза последующего наступления с севера и юга.
1259 г.
8-й месяц
Смерть Мункэ, руководившего действовавшей в Сычуани армией; новая борьба за власть между потомками Чингис-хана.
12-й месяц
Власти Южной Сун добиваются заключения мирного договора с монголами, согласившись на признание своей вассальной зависимости от великого хана.
1260 г.
5-й месяц
Великим ханом самовольно провозглашает себя прямой внук Чингис-хана и четвертый сын Толона Хубилай (кит. Хубилэ, 1215-1294), которого и считают непосредственным основателем монголо-китайской империи Юань (Ши-цзун, прав. 1260-1294).
1264 г.
9-й месяц
Хубилай основывает собственную столицу Даду (на месте совр. Пекина).
10-й месяц
После смерти Ли-цзуна на трон Южной Сун вступает его приемный сын Чжао Ци (1240-1274, Ду-цзун, прав. 1264-1274).
1271 г.
12-й месяц
Хубилай изменяет название складывавшегося государства с Мэнгуго (Монгольское государство) на Юань и принимает китайский императорский титул (хуанди); принятая дата возникновения империи Юань.
1274 г.
8-й месяц
После неожиданной смерти Ду-цзуна на трон Южной Сун возводят его второго сына Чжао Сяня (1271-?, Гун-цзун, прав. 1275-1276); регентшей провозглашается вдова Ди-цзуна императрица Се Даоцин (1210-1283).


836
ПРИЛОЖЕНИЯ
1275
1276 г.
10-й месяц
2-й месяц (19 марта)
4-й месяц
Лето
7-й месяц Осень-зима Конец года
1-й месяц
6 февраля
8 февраля
22 февраля 28 апреля Весна-лето
5-й месяц (14 июня)
Начало лета
Конец лета Зима
Начало решительного наступления монголов на Южную Сун.
Разгром сунских армии и флота в Динцзячжоу (юго- восток совр. пров. Аньхуэй); бегство с поля боя и последующая отставка канцлера Цзя Сыдао (1213-1275), возглавлявшего правительство Ду-цзуна.
Новое правительство пытается вступить в мирные переговоры с главнокомандующим монгольскими войсками Баянем (Баян, ум. 1340).
Основная часть монгольского воинства, так и не привыкшего к южной жаре, возвращается на север, бросив многие захваченные районы и города.
Возобновление наступления монголов на Линьань. Поражение сунских армии и флота у Цзяошань (запад Цзянсу).
Монголы захватывают области и города на пути к Линьани, некоторые из них сдаются без сопротивления; бегство из столицы высокопоставленных сановников. Монгольское войско под общим командованием Баяня окружает Линьань и захватывает некоторые пригороды столицы. Сунский двор посылает в походную ставку Баяня мирную делегацию.
Переговоры в ставке Баяня, требующего безоговорочной капитуляции столицы Южной Сун, правительства и императора.
Императрица Се Даоцин разрешает Вэнь Тяньсяну (1236-1283), У Цзяню и Цзя Юйцину (ум. 1276) объявить Баяню о готовности к капитуляции.
По совету Вэнь Тяньсяна императрица-регентша приказывает увезти из столицы малолетних братьев императора Чжао Ши (1269-1278) и Чжао Бина (1272-1279). Проведение официальной процедуры капитуляции. Баянь триумфально вступает в Линьань.
В Даду увозят Гун-цзуна (низложив его до Инго-гуна), императрицу Се Даоцин, около 100 членов дома Чжао, обитательниц гарема и дворцовую челядь.
Сунские сановники, собравшиеся в г. Фучжоу, провозглашают императором восьмилетнего Чжао Ши (Дуань- цзун, прав. 1276-1278); создание «фучжоуского» правительства.
Полководцы «фучжоуского» правительства одерживают несколько побед над монголами.
Монголы перехватывают военную инициативу.
После вторжения монголов в северную часть Фуцзяни сунский двор бежит из Фучжоу дальше, на юго-восток, надеясь обрести пристанище в г. Гуанчжоу.


Приложение 3. Хронология основных исторических событий
837
\211 г.
Вторая половина года
Ожесточенные сражения за Гуанчжоу.
11-й месяц
В Гуанчжоу начинается эпидемия, предрешившая падение города; сунский двор перебирается на о-в Ган- чжоу.
1278 г.
5-й месяц
После смерти на о-ве Ганчжоу Чжао Ши на престол возводят его шестилетнего брата Чжао Бина (Юнго-гун, прав. 1278-1279). Сунский двор переплывает на о-в Янь- шань.
12-й месяц
Поражение Вэнь Тяньсяна, пытавшегося оборонять южную оконечность Гуандуна напротив о-ва Яньшань.
1279 г.
3-й месяц
Поражение китайской флотилии под командованием Чжан Шицзе около о-ва Яньшань.
19 марта
Лу Сюфу бросается в воду и погибает вместе с Чжан Бином. Принятая дата падения империи Южная Сун.


838
Приложение 4
Карты
ПРИЛОЖЕНИЯ


Приложение 4. Карты
839
Империя Сун, государства Ляо и Западное Ся (Си Ся) в XI - начале XII в.


840
ПРИЛОЖЕНИЯ
Империя Южная Сун, государства Цзинь и Си Ся в XII - начале XIII в.


Избранная библиография
Источники
На русском языке
Васильев В.П. История и древности восточной части Средней Азии, от X до XIII века, с приложением перевода китайских известий о киданях, джурджитах и монголо- татарах // Труды Восточного Отделения Императорского Русского археологического общества. Ч. 4. СПб” 1857.
Го Жо-сюй. Записки о живописи: что видел и слышал / Пер. с кит. и коммент. К.Ф.Са- мосюк. М.，1978.
Е Луили. История государства киданей (Цидань го чжи) / Пер., введ. и коммент. В.С.Тас- кина. М., 1979.
Заново составленное пинхуа по истории Пяти династий (Синь бянь У-дай ши пинхуа) / Пер. с кит., исслед. и коммент. Л.К.Павловской. М., 1984.
Измененный и заново утвержденный кодекс девиза царствования Небесное процветание (1149-1169). В 4 кн. / Изд. текста, пер. с тангутского, исслед. и примеч. Е.И.Кыча- нова. М.，1987-1989.
Искусство властвовать: Ли Гоу. План обогащения государства. План усиления армии. План успокоения народа / Пер. с кит. З.Г.Лапиной; Лю Шао. О человеческом существе / Пер. с кит. Г.В.Зиновьева. М., 2001.
История Железной империи / Под ред. В.Е.Ларичева. Новосибирск, 2007 (История и культура Востока Азии).
История Золотой империи / Под ред. В.Е.Ларичева. Новосибирск, 1998 (История и культура Востока Азии).
Китайская пейзажная лирика III-XIV вв. Стихи, поэмы, романсы, арии / Под ред. В.И.Се- манова. М.，1984.
Китайская поэзия в переводах Льва Меньшикова. СПб.，2007.
Классическая поэзия Индии, Китая, Кореи, Вьетнама, Японии. М., 1977.
Классическая проза Дальнего Востока. М., 1975.
Конфуцианское «Четверокнижие» («Сы шу») / Пер. с кит. и коммент. А.И.Кобзева,
A. 	Е.Лукьянова, Л.С.Переломова, П.С.Попова при участии В.М.Майорова; вступит, ст. Л.С.Переломова. М., 2004.
Материалы по истории древних кочевых народов группы дунху / Введ., пер. и коммент.
B. 	С.Таскина. М.，1984.
Проза Тан и Сун / Пер. с кит. В.М.Алексеева, О.Л.Фишман, А.А.Тишкова, И.А.Алимова, А.Б.Старостиной. СПб.，2015.
Хрестоматия по литературе Китая / Сост., примеч. М.Е.Кравцовой. СПб., 2004.
Чжан Бодуанъ. Главы о прозрении истины (У чжэнь пянь) / Предисл., пер. с кит. и коммент. Е.А.Торчинова. СПб., 1994.
Чжан Цзай. Исправление неразумных {Чжэн мэн) / Пер., вступ. ст. и коммент. А.С.Рысакова. М., 2013.
Шедевры китайской классической прозы в переводах академика В.М.Алексеева. В 2 кн. Кн. 1 / Ст. и примеч. Л.З.Эйдлина, Л.Н.Меньшикова: отв. ред. Л.Н.Меньшиков; Кн. 2 / Ст. А.С.Мартынова, И.А.Алимова; примеч. Л.З.Эйдлина, А.С.Мартынова, И.А.Али- мова; отв. ред. А.С.Мартынов, И.А.Алимов. М., 2006.


842
Избранная библиография
На китайском языке
及/)；，ред_ [Цянь] Хань шу 班固撰•[前]漢書（Книга [о династии/эпохе Ранняя] Хань). В 12 т. Пекин, 1964.
Сюй Цзы чжи тун цзянь 畢沉.Щ資治通鑑(Продолжение《Всепроницающего зерцала, управлению помогающего»). Пекин, 1957.
Ван Анъши. Линь чуань сянь шэн вэнь цзи 臨ЯI 先生文集(Собрание сочинений
учителя из Линьчуани). Гонконг, 1971.
Ван Пу. У дай хуэйяо 3E'v§.五代會要（Собрание сведений о важнейших событиях [эпохи] Пяти династий). Шанхай, 1978.
Л/Дао. Сюй《Ц:вы чжи тун ц:вянь》чан бянь 李燾.續資治通璧長編（Развернутое про- должение «Всеобщего зерцала, управлению помогающего»). В 20 т. Пекин, 1979- 1995.
万少 Лу Цзююань цзи 陸九淵.陸九淵集（Собрание [сочинений] Лу Цзююаня).
Пекин, 1980.
几〇 Стой，ред. Цзю Тан шу 劉胞撰.舊唐書（Старая книга о [династии] Тан). В 16 т. Пе- кин, 1975.
Люй Далинь. Као гу ту (Исследование древних символов). Пекин, 1987.
少"я«ь. Люй Цзуцянь цзи 呂祖謙.呂祖謙全集（Полное собрание сочинений Люй Цзуцяня). В 16 т. Ханчжоу, 2008.
(9;；朋 Go. Оуян Вэнь-чжун гун цзи 歐陽修•歐陽文忠公集（Собрание господина Оуян Вэнь-чжуна). Шанхай, 1936 (Сы бу бэй яо. Т. 1887-1906).
Руя« Go. Синь У дай ши 歐陽修.新五代史（Новая история Пяти династий). В 3 т. Пе- кин, 1974.
Руя« Сю，Cy« Z/w，ред. Синь Тан шу 歐陽修，宋祁撰.新唐書（Новая книга о [династии] Тан). В 20 т. Пекин, 1975.
О Шан цай юй лу Ilf 良佐.上蔡語錄（Записи изречений господина из Шанцая).
Чэнду, 1998.
Су Ши лунь вэнь и. Янь Чжунци чжэ 蘇車式論文藝.顏中其著（Работы Су Ши по литературе и искусству / Сост. Янь Чжунци). Пекин， 1985.
Су ZÎ/w. Су Ши вэнь цэи 蘇賦.蘇賦文集（Собра冊е сочинений Су Ши). Пекин, 1996.
Ля«ь и др., ред. Юань ши 宋濂等撰.元鱼（История Юань). В I5 т. Пекин，1976.
Сун син тун 宋开II統(Свод уголовных законов периода Сун). Тайбэй，1964.
Сыма Гуан, ред. Цзы чжи тун цзянь (Всепроницающее зерцало, управ¬
лению помогающее). В 20 т. Пекин, 1956 (1976).
Сыма Гуан. Вэнь го Вэнь-чжэн Сыма-гун вэнь цзи (Собра¬
ние сочинений господина Сыма, [князя] государства Вэнь, [удостоенного посмертного имени] Вэнь-чжэн). В 16 т. Тайбэй, 1971.
Ооэ //зюйчжэ« и др., ред. Цзю У дай ши 薛居正等撰.舊五代史(Старая история Пяти династий). В 6 т. Пекин, 1976.
Тай-пин гуан цзи 太平廣言己（Обширные записи годов Тай-пин). В 5 т. Пекин，1959.
Тайсё синею Дайдзокё 大正新脩大藏經（Великое собрание сутр, заново отредактирован- ное [в годы] Тайсе). В 80 т. Токио, 1963.
и др., ред. Ляо ши 脫脫等撰.iÉ史（История Ляо) В 3 т. Пекин, 1974.
7Ъатш и др., ред. Сун ши 脫脫_撰.宋史(История Сун). В 40 т. Пекин，1977.
и др.，ред. Цзинь ши 脫脫等撰.金史（История Цзинь). В 8 т. Пекин，1975.
УЖэ«ьчэ«ь. Ши го чунь цю 吳任臣•十國春秋（Вёсны и осени Десяти царств). В 4 т. Пе- кин, 1983.


Избранная библиография
843
Фа«ь £*，ред. Хоу Хань шу 范曄撰.後漢書（Книга об [эпохе/династии] Поздняя Хань). В 12 т. Пекин, 1982.
Фань Вэнь-чжэн гун вэнь цзи 范仲淹.范文正公文集（Собрание сочи- нений господина Фань Вэнь-чжэна). В 20 т. Шанхай, 1926 (сер. Сы бу цун кань).
办办Ху Хун цзи 胡宏.胡宏集（Coépa冊е「сочинений〗 Ху Хуна). Пекин, 2009.
Хуан Цзун-си. Сун Юань сюэ ань (Отчет об учениях [династии] Сун
и Юань). Тайбэй, 1954.
Цюань Сун цы (Полное собрание цы [эпохи] Сун / Сост. Тан Гуйчжан). Пекин,
1965.
Цюань Сун ши 全宋詩（Полное собрание стихотворений [эпохи] Сун / Сост. Фу Сюань- цун и др.). Пекин, 1998.
ЧЬ/ca« Чжан Хэнцюй сянь шэн вэнь цзи 張載.張橫渠先生文集（Собрание литера- турных произведений наставника Чжан Хэнцюя). Пекин, 1978.
Чжоу-цзы цюань шу 周敦頤.周子全書(Полное собрание сочинений Чжоу- цзы). Тайбэй, 1975.
ЧЬ/су Cw. Чжу-цзы цюань шу 朱熹.朱子全書(Полное [собрание] произведений настав- ника Чжу). Шанхай, 2001.
ЧЬ/су Cw. Чжу-цзы юй лэй 朱熹.朱子語類（Классифицированные речи наставника Чжу / Сост. Ли Цзиндэ). Пекин, 1986.
Чжунго цуншу цзунлу 中國叢書綜錄（Каталог китайских книжных собраний). В 3 т. Шанхай, 1982.
ЧЬн Xflö，Чэ« if. Эр Чэн цюань шу 程顥、程頤.二程全書（Полное [собрание] проиэве- дений двух [братьев] Чэн). Тайбэй, 1965.
ЧЬнь Я/03；，ред. Саньго чжи. Пэй Сунчжи чжу 陳壽撰•三國志.裴松之注（Трактат о Трех царствах / Коммент. Пэй Сунчжи). В 5 т. Пекин, 1987.
ZZ/öö /О«. Хуанцзи цзинши 召雍.皇極，經世（Высочайший Предел, управляющий миром). Чэнду, 1998.
Я/ао /О«. И-чуань цзижан цзи 召Р雍.伊川擊壤集（Собрание сочинений игравшего в го- родки в Ичуани). Пекин，2013.
На западноевропейских языках
Birch, Cyril, ed. Anthology of Chinese Literature. Vol. I: From Early Times to the Fourteenth Century. New York: Grove Press, 1965.
Bush, Susan, ed Chinese Literati on Painting: from Su Shi (1037-1101) to Tung Ch4-chJang (1556-1636). Cambridge: Harvard University Press, 1985.
Chan, Wing-tsit, tr. A Source Book in Chinese Philosophy. Princeton: Princeton University Press, 1963.
Chan, Wing-tsit, tr. Reflections on Things at Hand: The Neo-Confocian Anthology Compiled by Chu His and Lü Tsu-ch'ien. New York，London, 1967.
Chu Hsi. Learning to be a Sage: Selections from the Conversations of Master Chu, Arranged Topically / Tr. with commentary by Gardner D.K. Berkley, 1990.
Franke, H. Chinese Texts on the Jurchen: A Translation of the Jurchen Monograph in the "San ch Ъоpei meng hiupien" 11 Zentralasiatische Studien 9, 1975, 119-186.
Franke, H. Chinese Texts on the Jurchen II: A Translation of Chapter One of the Chin shih 11 Zentralasiatische Studien 12, 1978,413^52.
G*/例z vö« ßfer. Geschichte der grossen Liao aus dem Mandschu übersetzt. St. Petersburg，
1877.


844
Избранная библиография
Mair, Victor Я., ed. The Shorter Columbia Anthology of Traditional Chinese Literature. New York: Columbia University Press, 2000.
Ow少Historical Records of the Five Dynasties / Tr. and with Introduction by Richard L.
Davis. New York: Columbia University Press, 2004.
Owen, Stephen, ed. An Anthology of Chinese Literature: Beginnings to 1911. New York and London: W.W.Norton and Company, 1996.
Owen, Stephen, ed. Readings in Chinese Literary Thought. Cambridge: Cambridge University Press, 1992.
Литература
На русском языке
Алимов ИЛ. Вслед за кистью. Материалы к истории сунских авторских бицзи. Ч. 1. СПб., 1996.
Алимов ИЛ. Бесы, лисы, духи в текстах сунского Китая. СПб., 2008.
Алимов И.А. Лес записей. Китайские авторские сборники Х-ХШ вв. в очерках и переводах. СПб., 2009.
Алимов И.А., Кравцова М.Е. История китайской классической литературы с древности и до XIII в.: поэзия, проза. В 2 ч. СПб., 2014.
Арапова Т.Б., ред. Фарфор и керамика Китая. Из собрания Шанхайского музея. СПб., 2007.
Ащепков Е.А. Архитектура Китая. Очерки. М., 1959.
Барфильд Т. Опасная граница. Кочевые империи и Китай (221 г. до н.э. - 1757 г. н.э.). СПб., 2009.
Белозерова В.Г. Искусство китайской каллиграфии. М., 2007.
Бокщанин А.А,, Непомнин О.Е., Степугина Т.В. История Китая: древность, средневековье, новое время. М., 2010.
Буддизм и государство на Дальнем Востоке. Сб. ст. / Отв. ред. Л.П.Делюсин. М., 1987.
Буддизм, государство и общество в странах Центральной и Восточной Азии в средние века. Сб. ст. / Отв. ред. Г.М.Бонгард-Левин. М., 1982.
Вац А.Б. Танцевальное искусство Китая: история и современность. СПб., 2011.
Виноградова Н.А. Китайская пейзажная живопись. М., 1972.
Виноградова Н.А. Искусство Китая. Альбом. М., 1988.
Виноградова Н.А., Николаева Н.С. Малая история искусств. Искусство стран Дальнего Востока. М., 1979.
Возвращение Будды. Памятники культуры из музеев Китая. Каталог выставки. СПб., 2007.
Воробьев М.В. Культура чжурчжэней и государства Цзинь (X в. - 1234 г.). М., 1983.
Воробьев М.В. Маньчжурия и Восточная Внутренняя Монголия (с древнейших времен до IX в. включительно). Владивосток, 1994.
Голыгина К.И. «Великий предел». Китайская модель мира в литературе и культуре (I- XIII вв.). М., 1995.
Гончаров С.Н. Китайская средневековая дипломатия: отношения между империями Цзинь и Сун. 1127-1142. М., 1986.
Гончаров С.Н. О Китае средневековом и современном. Записки разных лет. М., 2006.


Избранная библиография
845
Даньшин А.В. Государство и право киданьской империи Великое Ляо. Кемерово, 2006.
Демулен Г. История дзэн-буддизма. Индия и Китай / Пер. с англ. А.М.Кабанова. СПб., 1994.
Денике Б.П. Архитектура Китая. Альбом. М., 1935.
Доронин Б.Г. Столичные города Китая. СПб., 2001.
Духовная культура Китая. Энциклопедия в пяти томах / Под ред. М.Л.Титаренко. [Т. 1]: Философия. М., 2006; [Т. 2]: Мифология. Религия. М., 2007; [Т. 3]: Литература, язык, письменность. М., 2008; [Т. 4]: Историческая мысль, политическая и правовая культура. М., 2009; [Т. 5]: Наука, техническая и военная мысль, здравоохранение и образование. М., 2009; [Т. 6]: Искусство. М., 2010.
Завадская Е.В. Эстетические проблемы живописи старого Китая. М., 1975.
Завадская Е.В. Юаньский мастер Ли Кань о тайне живописи бамбука // Китай. История, культура и историография. М., 1977. С. 216-221.
Завадская Е.В. Мудрое вдохновение Ми Фу. М., 1983.
Иванов А.И. Ван Ань-ши и его реформы. XI в. СПб., 1909.
Ивлиев А.Л. Городища киданей // Материалы по древней и средневековой археологии юга Дальнего Востока СССР и смежных территорий. Владивосток, 1983.
Илюшечкин В.П. Сословно-классовое общество в истории Китая (опыт системного анализа). М., 1986.
История Востока. В 6 т. T. II. Восток в средние века. М., 1995.
История Китая / Под ред. А.В.Меликсетова. 3-е изд. М., 2004.
Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл. М.，1989.
Китайское искусство: Принципы. Школы. Мастера / Сост., пер. с кит. и англ., вступ. ст., очерки и коммент. В.В.Малявина. М., 2004.
Кчяшторный С.Г., Султанов Т.И. Государства и народы Евразийских степей. От древности к Новому времени. 3-е изд. СПб., 2009.
Комиссаров С.А., Кулагин А.А., Кривошеина Н.А. Очерки истории китайской архитектуры. Учебное пособие. Новосибирск, 2007.
Кониевич Л.Р. Хронология стран Восточной и Центральной Азии. М., 2010.
Кравцова М.Е. История искусства Китая. Учебное пособие. СПб., 2004.
Кравцова М.Е. История культуры Китая. 4-е изд. СПб., 2011.
Кравиова М.Е., ред. Процесс формирования официальной идеологии древнего и имперского Китая. СПб.. 2012.
Крадин Н.Н., Ивлиев А.Л. История киданьской империи Ляо (907-1125). М., 2014.
Кривцов В.А. Эстетика даосизма. М., 1993.
Крюков М.В., Мачявин В.В., Софронов М.В. Китайский этнос в средние века. М., 1984.
Кульпин Э.С. Восток: природа-технологии-ментальность на Дальнем Востоке. 2-е изд. М., 2009.
Купер Р., Купер Дж. Шедевры искусства Китая. Минск, 1997.
Кычанов Е.К Очерк истории тангутского государства. М., 1968.
Кычанов Е.И. История тангутского государства. СПб., 2008.
Кычанов Е.К История приграничных с Китаем древних и средневековых государств (от гуннов до маньчжуров). 2-е изд. СПб., 2010.
Лапина З.Г. Политическая борьба в средневековом Китае (40 - 70-е годы XI в.). М., 1970.
Лапина З.Г. Учение об управлении государством в средневековом Китае. М., 1985.
Лоу Цинси. Традиционная архитектура Китая / Пер. с кит. Чжэн Яохуа. Пекин, 2001.
Малявин В.В. Сумерки Дао. Культура Китая на пороге Нового времени. М., 2003.
Машкина И.Н. Китай и Вьетнам (III-XIII вв.). М., 1978.


846
Избранная библиография
Меньшиков Л.Н. Из истории китайской книги. СПб., 2005.
Моран А. де. История декоративно-прию1адного искусства. М., 1982.
Николаева Я. С. Художник, поэт, философ Ma Юань и его время. М., 1968.
Осенмук В.В. Чань-буддийская живопись и академический пейзаж в период Южная Сун (ХН-ХШ века) в Китае. М., 2001.
Пиков Г.Г. Киданьская элита в историческом контексте (907-1218). Новосибирск, 2016.
Пострелова Т.А. Академия живописи в Китае в Х-ХШ вв. М., 1976.
СамосюкК.Ф. Го Си. М., 1976.
Смолин Г.Я. Антифеодальные восстания в Китае второй половины X - первой четверти XII в. М., 1974.
Соколов-Ремизов С.Н. Литература, каллиграфия, живопись. К проблеме синтеза искусств в художественной культуре Дальнего Востока. М., 1985.
Сокровища Шанхайского музея. [Каталог выставки]. Шанхай, 2007.
Солонин К.Ю. Обретение учения. Традиция Хуань-Чань в буддизме тангутского государства Си-Ся. СПб., 2008.
Сшужина ЭЛ. Китайский город XI-XIII вв. М., 1979.
Тангуты в Центральной Азии. Сб. статей в честь 80-летия профессора Е.И.Кычанова. М., 2012.
Фицджеральд Ч.П. История Китая / Пер. с англ. М., 2004.
Флуг К.К История китайской печатной книги сунской эпохи Х-ХШ вв. М-Л., 1959.
Чжан Анъчжи. История китайской живописи / Пер. с англ. Ростов-на-Дону-Краснодар, 2008.
Чжоу Дуньи и ренессанс конфуцианской философии. М., 2009.
Шефер Э. Золотые персики Самарканда. Книга о чужеземных диковинах в империи Тан / Пер. с англ. М., 1981.
На китайском языке
У Сунчао цэянь ши 包偉民，吳錚強.宋朝簡史（Краткая история
империи Сун). Фучжоу, 2006.
5а« Сун чао цзюньчжи чутань 王曾瑜.宋卓月军制初探（Очерк военной системы
эпохи Сун). Испр. и доп. изд. Пекин, 2010.
Ба« Ся«вэй. Кулунь Ляодай бихуа му 王健群，陳相偉.庫倫遼代壁畫墓
(Ляоские гробницы со стенописями [из комплекса] Кулунь). Пекин, 1989.
Ван Чаовэнь, ред. Чжунго мэйшу ши. Сундай цзюань / Сюй Цзяньжун, Сюй Шучэн чжу- бянь王卓聰主叙中國美柄史.宋代卷/彳秦建融，徐書成主編（История китайского искусства. Эпоха Сун / под ред. Сюй Цзяньжуна, Сюй Шучэна). В 2 т. Цзинань. 2000.
如《 少《ло. Суй Тан Удай ши 王仲犖•隋唐五代史（История [эпох] Суй，Тан и Пяти
династий). В 2 т. Шанхай, 2003.
Ван Шоунанъ, ред. Чжунго лидай сысянцзя: Ван Аньши, Чэн Хао. Чэн И, Ян Ши
中國歷代思想家：全安石，程顥，程頤，楊時（Китайские философы истории: Ван Аньши, Чэн Хао, Чэн И, Ян Ши). Т. 10. Тайбэй, 1999.
5а« Су Ши пинчжуань 王水照，朱剛.蘇軟評傳（Комментированное
жизнеописание Су Ши). Нанкин, 2004.
Юэ Фэй пинчжуань 龔延明.岳飛評傳（Комментированная биография Юэ Фэя). Нанкин, 2001.
Дгш Ф少Фосюэ да цыдянь 丁今畐保.佛學大辭典(Энциклопедический словарь буддиз- ма). Пекин, 1984.


Избранная библиография
847
ДЬн 及成 У Ф少-чжг/. Ma Юань юй Ся Гуй 部白，吳莽之•馬遠與夏挂（Ma Юань и Ся Гуй). Шанхай, 1958.
Дэн ЧЬ/о/чэн. Чжунхуа эр цянь нянь ши 之誠.中華二千年史(Китайская история за две
тысячи лет). В 5 т. Пекин, 1983.
Жэнь Чжунго даоцзяо ши 任繼愈•中國道教史（История китайского даосизма).
Шанхай, 1990.
ТОюсдй, ред. Чжунго фоцэяо байкэ цюаньшу 中国佛教百科全书.赖永海主（Энцик- лопедия китайского буддизма). В 8 т. Шанхай, 2000-2001.
Cwxqy, Ляо, Ц:винь, Си Ся ши 李錫厚，白濱.遼金西夏史（История Ляо,
Цзинь и Западного Ся). Шанхай, 2003.
Сун дай цэюхуа шигао 李华瑞•宋代救荒史稿(上下册）（Очерки истории борьбы с голодом в эпоху Сун). В 2 т. Тяньцзинь, 2014.
办н，ред. Чжунго хуэйхуа цюаньцэи 李紅主編.中國繪畫全集（Полное собрание про- изведений китайской живописи). В 15 т. Ханчжоу, 1997-2005. Т. 1-3.
Уансянь. Сыма Гуан пинчжуань 李昌憲•司馬光評傳（Комментированная биография СымаГуана). Нанкин, 1998.
j7/o 加Чжунго гудай ишу сысян ши 劉道廣.中國古代美術思想史（История древ- них эстетических концепций Китая). Шанхай, 1998.
Сылшнь. Суй Тан Удай ши 呂思勉.隋唐五代史（История [эпох] Суй, Тан и Пяти династий). В 2 т. Шанхай, 1961.
Лян Шаохуэй. Чжоу Дуньи пинчжуань ШШШ- (Комментированная биогра¬
фия Чжоу Дуньи). Нанкин, 1994.
Мз Cw議?, XûWb 肌Чжунго миньцзянь цзунцзяо ши馬西沙，韓秉方.中國民間宗教
i (История китайских популярных верований). Т. 1-2. Пекин, 2004.
Ma Чжунго даоцзяо чжи шэнь 馬書田•中國道教諸神（Даосские божества).
Тайбэй, 2003.
柳 Чжунго цзунцзяо тунши 牟鐘璧，張踐.中國宗教史（Полная
история религий Китая). Пекин, 2000.
Яднь 办Чжунго даоц:вяо фачжань ши люэ 南懷瑾.中國道教發展史略（Очерки истории китайского даосизма). Шанхай, 1996.
Сюй Цзицзюнъ, Фан Цзяньсинь, Фан Цзянъ, Люй Фэнтан. Чжунго фэнсу тунши. Сун дай цзюань徐吉軍，方建新，方健，呂風棠•中國風俗通史•宋托卷^Китайские обычаи и нравы. Эпоха Сун). Шанхай, 2001.
ТЬнь //г/сян, ред. 1^зяньмин Чжунго лиши диту цзи 譚其骧主編.簡明中國歷史地圖集 (Атлас карт по истории Китая с краткими пояснениями). Пекин, 1991.
Удай ши люэ 陶懋炳.五代史略（Очерк истории [эпохи] Пяти династий). Пекин, 1985.
У Я/öWb, ред. Чжунго гунъи мэйшу цыдянь 吳山主編.中國工藝美術辭典（Словарь ки- тайского декоративно-прикладного искусства). Тайбэй, 1991.
Фан Цзянь. Фань Чжунъянь пинчжуань (Комментированная биогра¬
фия Фань Чжунъяня). Нанкин, 2001.
Фэн Ошьлш". Чжунго тао цы 瑪先銘.中國陶瓷（Керамика и фарфор Китая). Шанхай, 1993.
Фэн Чжунго чжэсюэши шньбянь 瑪友蘭.中國哲學史新編（История китайской
философии, новое издание). Пекин, 1986.
Хуан Баохуа. Хуан Тинцзянь пинчжуань (Комментированная био¬
графия Хуан Тинцзяня). Нанкин, 1998.


848
Избранная библиография
办洲 Дзг^ьдэ. Оуян Сю пинчжуань 黃進德.歐陽修評傳（Комментированная биография Оуян Сю). Нанкин, 1998.
Хэ ред. Нань Сун цюань ши (цюань лян цэ)何忠礼主编.南宋全史(全二册）
(Полная история Южной Сун). В 2 т. Шанхай, 2011-2012.
ред. Чжунго лиши дили гайшу 邹逸麟.主編.中国历史地理概述（Очерк ис- торической географии Китая). Шанхай, 2005.
Z/w Ся, Сун дай цзинцзи ши 漆侠.宋代经济史（История экономики эпохи Сун). Шанхай, 1987.
Cwmflzl Чжунго даоцзяо сысян шиган 卿希泰.中國道教思想史綱（Основные сведе- ния по истории даосской мысли в Китае). Ч. 2. Чэнду, 1985.
Z/ww CwmW，ред. Чжунго даоцзяо ши 中國道教史（История даосизма). В 4 т. Чэнду, 1996.
//?〇 /Ъчжэнь. Саньцянь нянь тянь цзай 丘ß 国珍•三千年天灾（Стихийные бедствия за три тысячи лет). Наньчан, 1998.
Чжан Сицин, Мао Пэйци, Ли Шиюй, ред. Чжунго кэцзюй чжиду тунши 毛佩
琦、李世愉主编•中国科举制度通Ï (История системы государственных экзаменов в Китае). Шанхай, 2015.
Чжао Куанъинь чжуань 張家駒.趙匡胤傳（Жизнеописание Чжао Куанъ- иня). Нанкин, 1959.
ЧЬ/шо Се Чжунго жэнькоу ши 趙文林，謝淑君.中國人口史（Исто-
рия населения Китая). Пекин, 1991.
Чжао Циньюнь. Цзюньяо ([Керамика] мастерских Цзюньяо). Шанхай, 2001.
ЧЬ/со少 C/ешь，/Ъо Чжунго лидай фунюй чжуанши 周讯，高春明.中國歷代婦女
(Китайские женские украшения различных эпох). 3-е изд. Шанхай, 1997.
Чжу Жуйси, Чжан Банхуэй, Лю Фушэн, Цай Чунбан, Ван Цзэньюй. Ляо, Сун, Си Ся, ]^3題1>1113\>^1113狀0 11^1朱瑞熙、张邦：(：韦、刘复生、蔡崇榜、王曾瑜.辽宋侖夏金社 会生活史（История общественной жизни в [государствах] Ляо, Сун, Си Ся，Цзинь). Пекин, 1998.
ЧЬ/с少训 Чжунго хуэйхуа 庄嘉怡，聶崇正.中國繪畫（Китайская живо-
пись). Пекин, 2000.
ред. Даоцэяо сяо цыдянь 鍾肇鵬主編.道教小辭典（Краткий словарь даосизма). Шанхай, 2001.
Чжунго жэньмин да цыдянь. Цзан Лихэ дэн бянь 中國人名大辭典.臧勵和等編(Большой словарь известных личностей Китая / Сост. Цзан Лихэ и др.). Шанхай, 1984.
Чжунго и хай 中國藝海（Море китайского искусства). Шанхай, 1994.
Чжунго лидай хуэйхуа. Гугун боугуань цзан хуацзи中國歷代繪畫。故宫博物館减畫集 (Китайская живопись различных исторических эпох. Коллекция живописных произведений из собрания Музея Гугун). В 4 т. Пекин, 1982.
Чжунго таоцы цюаньцзи. [Т. 6.] Тан Удай / Ли Хуэйбин чжубянь; [Т. 7-8]. Сундай / Ли Хуэйбин чжубянь; [Т. 9.] Ляо, Си Ся, Цзин / Фэн Юнлянь чжубянь 中 É陶瓷—:集：唐 五代/李輝_主編；宋代/李_柄主編；遼西夏金/瑪永讁主lé (Энциклопедия китайской керамики. [Керамика эпох] Тан и Пяти династий / Под ред. Ли Хуэйбина; [Ke- рамика эпохи] Сун) / Под ред. Ли Хуэйбина; [Керамика государств] Ляо, Си Ся и Цзинь / Под ред. Фэн Юнляня). Шанхай, 2000.
Чжунго фоцзяо вэньхуа ишу. У Вэйшань，Ван Юэцин чжубянь 中國佛教文化藝術.吳為 山，王月清主編（Культура и искусство китайского буддизма / Под ред. У Вэйшаня и Ван Юэцина). Пекин, 2002.
Чжэн Чжэньдо, ред. Сун жэнь хуаце (Альбомные листы сунских
художников). Пекин, 1957.


Избранная библиография
849
Z/how, ред. Чжунго дучэн цыдянь 陳橋驛主編•中國都城辭典（Словарь столичных городов Китая). Цзянси, 1999.
Сун ши 陳振.宋史（История Сун). Шанхай, 2003.
Ши Чжунвэнь, Ху Сяолинь, ред. Бай цзюань бэнь Чжунго цюань ши
中國全史（Полная история Китая в 100 главах). В 20 т. Пекин, 1994. T. 10-13.
Я/энь ZZto? 朋，ред. Чжунго мэйшу да цыдянь 沈柔堅，邵洛羊主編.中國大
辭典（Энциклопедический словарь искусства Китая). Шанхай, 2002.
ТОсшь и др.，ред. Чжунго вэньмин ши 袁行霈主編•中國文明史（История китай-
ской цивилизации). В 4 т. Пекин, 2006. Т. 2-3.
TOöWb ЧЬ/сэн. Сун дай цзяоюй 袁征.宋代教育(Образование в эпоху Сун). Гуанчжоу， 1992.
ТОЙ /|3謂训，別 ред. Чжунго гудай цыци цзяньшан цыдянь 余繼明，楊寅宗.中
國古代瓷器璧賞(Словарь достижений древней керамики Китая). Пекин, 1992.
На западноевропейских языках
Barnhart, Richard. Peach Blossom Spring: Gardens and Flowers in Chinese Painting. New York: Metropolitan Museum of Art, 1983.
Bi Keguan. Chinese Folk Painting on Porcelain. Beijing, 1991.
Bicbford, Maggie. Ink Plum. The Making of a Chinese Scholar-Painting Genre. Cambridge: Cambridge University Press, 1996.
Birdwhistell, Anne D. Transition to Neo-Confucianism: Shao Yung on Knowledge and Symbols of Reality. Stanford, California: Stanford University Press, 1989.
Bossier, Beverly Jo. Powerful Relations: Kinship, Status and State in Sung China. Harvard: Harvard University Press, 1998.
Boyd, Andrew. Chinese Architecture and Town Planning, 1500 B.C-A.D. 1911. Chicago: Chicago University Press, 1962.
Bruce, J.P. Chu Hsi and his Masters. London: Probsthain, 1923.
Buswell, Robert E., ed. Encyclopedia of Buddhism. 2 vols. New York: Macmillian Reference USA, 2004.
Cahill, James. The Art of Southern Sung China. New York-Tokyo: Asia House, 1962.
Cahill, James. The Lyric Journey. Poetic Painting in China and Japan. Cambridge: Cambridge University Press, 1996.
Chan Hok-lam (Ch fen Hsuh-lin). Legitimation in Imperial China. Discussion Under the Jur- chen-Chin Dynasty (1115-1234). Seattle and London, 1984.
Chappell, David W., ed. Buddhist and Taoist Practice in Medieval Chinese Society. Buddhist and Taoist Studies II. Honolulu: University of Hawaii Press, 1987.
Chi Jo-hsin, ed. Treasures from the Working of Nature. Eight Thousand Years of Antiquities. Taipei, 2007.
Chinese Painting and Calligraphy. 5th century B.C.-20th century A.D. Beijing, 1984.
Chung, P.C. Palace Women in the Northern Sung 960-1126. Leiden: Brill, 1981.
Comperts, G.St. Chinese Celadon Wares. London: Faber&Faber, 1958.
Cosmo, Nicola Di, Wyatt Don J., eds. Political Frontiers, Ethnic Boundaries, and Human Geographies in Chinese History. London-New York: Routledge, 2003.
Differences Preserved: Reconstructed Tombs from the Liao and Song Dynasties / Ed. by Hsin- gyuan Tsao; preface by Susan Fillin-Yeh. Portland, 2000.


850
Избранная библиография
Ebrey, Patricia Buckley and Bickford Maggie, eds. Emperor Huizong and late Northern Song China: the Politics of Culture and the Culture of Politics. Harvard: Harvard University Asian Center, 2006.
Egan, Ronald C. The Literary Works of Ou-yang Hsiu (1007-72). Cambridge: Cambridge University Press, 1984.
Egan, Ronald C. Word, Image, and Deed in the Life of Su Shi. Cambridge (Mass.): Harvard University Press, 1994.
Evaluations of Sung Dynasty Painters of Renown: Liu Tao-ch^n^ Sung-ch,ao ming-hua p'ing. Translated with an Introduction by Charles Lachman. Leiden-New York: Brill, 1989.
Feng, Jiren. The Song-Dynasty Imperial Yingzao Fashi (Building Standards, 1103) and Chinese Architectural Literature: Historical Tradition, Cultural Connotations and Architectural Conceptualization. PhD diss. Brown University, 2006.
Fontein, Jan, Wu Tung. Unearthing China9s Past. Boston: Museum of Fine Arts, 1973.
Franke, H. Nordchina am Voradend der mongolischen Eroberungen: Wirtschaft und Gesellschaft unter der Chin-Dynastie (1115-1234). Orladen, 1978.
Franke, H., Chan Hok-lam. Studies on the Jurchens and the Chin Dynasty. Brookfield, VT: Ashgate, 1997.
Gardner, D.K. Chu Hsi and the Ta-hsueh: Neo-Confucian Reflection on the Confucian Canon. Cambridge (Mass.) by Harvard University Press, 1986.
Gardner, Daniel Zhu Xi5s Reading of the Analects: Canon, Commentary, and the Classical Tradition. New York: Columbia University Press, 2003.
Gamer, Harry. Chinese Lacquer. London; Boston: Faber&Faber Ltd., 1979.
Gernet, Jacques. History of Chinese Civilization / Trans, by J.R.Foster. Cambridge: Cambridge University Press, 1987.
Gernet, Jacques. Buddhism in Chinese Society: An Economic History from the Fifth to the Tenth Centuries / Trans, by F.Verellen. New York: Columbia University Press, 1995.
Gregory, Peter N., Getz, Daniel A., eds. Buddhism in the Sung. Honolulu: University of Hawaii Press, 1999.
Hartwell, Robert. Demographic, Political, and Social Transformations of China, 750-1550 // Harvard Journal of Asiatic Studies. 42:2 (1982). P. 365-442.
Hearn, Maxwell K. and Smith, Judith G., eds. Arts of the Sung and Yüan. New York: The Metropolitan Museum of Art, 1996.
Hucker, Charles O. A Dictionary of Official Titles in Imperial China. Taipei: Southern Materials Center, 1988.
Hymes, Robert К and Schirokauer, Conrad, eds. Ordering the World: Approaches to State and Society in Sung Dynasty China. Berkeley: University of California Press, 1993.
Janhunen, J. Manchuria: A Ethnic History. Helsinki: The Finno-Ugrian Society, 1996.
Kane, D. The Kitan Language and Script. Leiden and Boston, 2009 (Handbook of Oriental Studies, sect. VIII. Vol. 19).
Kerr, Rose. Song Dynasty Ceramics. London; Hong-Kong, 2006 (Victoria and Albert Museum. Far Eastern Series).
Klapthor, Frances. Chinese Ceramics from the Collection of Baltimore Museum of Art. Baltimore: Baltimore Museum of Art, 1993.
Kracke, E.A. Civil Service in Early Sung China. Cambridge: Harvard University Press, 1953.
Kracke, E.A. Sung Kai-feng: Pragmatic Metropolis and Formalistic Capital // Crisis and Prosperity in Sung China / Ed. By John Winthrop. Tucson: University of Arizona Press, 1975. P. 49-78.


Избранная библиография
851
Kuhn, Dieter. The Age of Confucian Rule: The Song Transformation of China. Cambridge, MA: Belknap Press of Harvard University Press, 2009.
Lancman, Ell Chinese Portraiture. Tokyo: Charles E. Tuttle Company, 1966.
Lee, Sherman E.A. History of Far Eastern Art. 4th ed. New York: H. N. Abrams, 1982.
Lee, Tomath H.C. Education in Traditional China: A History. Leiden: Brill, 2000.
Levine, Ari Daniel. Divided by a Common Language: Factional Conflict in Late Northern Song. Honolulu: University of Hawaii Press, 2008.
Liang Ssu-ch 'eng. A Pictorial History of Chinese Architecture: A Study of the Development of its Structural System and the Evolution of its Types / Ed. by Wilma Fairbank. Cambridge: Cambridge University Press, 1984.
Liu, James T.C. Reform in Sung China: Wang An-shih (1021-1086) and his New Policies. Cambridge: Cambridge University Press, 1959.
Ziw，J圖es Г.С. (I/Ш 劉字建).Ou-yang Hsiu: An Eleventh-Century New-ConfU-
cianist. Palo Alto, CA: Stanford University Press, 1967.
Liu, James T. C Government Education and Examinations in Sung China. Hong Kong: Hong Kong University Press, 1985.
Liu, James T.C. China Turning Inward: Intellectual-Political Changes in Early Twelfth Century. Harvard: Harvard University Asia Center, 1989.
Liu, James T.C., Golas, Peter J., eds. Change in Sung China: innovation or renovation? Lexington: Mass.: Heath, 1969.
borge, Peter. War and the Creation of the Northern Song. PhD. Diss. Pennsylvania, 1996.
borge, Peter. War, Politics and Society in Early Modem China, 900-1795. London; New York: Routledge, 2005.
Luo Zhewen. China5s Imperial Tombs and Mausoleums. Beijing, 1993.
Mair, Victor Я., ed. The Columbia History of Chinese Literature. New York: Columbia University Press, 2001.
Makeham, John, ed. Dao Companion to Neo-Confucian Philosophy. Dordrecht and New York: Springer, 2010.
Marks, Robert. Tigers, Rice, Silk, and Silt: Environment and Economy in Late Imperial South China. New York, 1998.
妙/，Wa« 五.Law and Order in Sung China. Cambridge: Cambridge University Press, 1992.
Munsterberg, Hugo. Zen and Oriental Art. Tokyo, 1965.
Murck, Alfreda and Wen C. Fong. Words and Images: Chinese Poetry, Calligraphy and Painting. New York; Princeton: The Metropolitan Museum of Art, Princeton University Press, 1991.
Nienhauser, William, ed. The Indiana Companion to Traditional Chinese Literature. 2 vols. Bloomington: Indiana University Press, 1986.
Olsson, Karl F. The Structure of Power under the Third Emperor of Sung China: the Shifting Balance after the Peace of Shan-yüan. PhD. Diss. University of Chicago. Ann Arbor, 1996.
Paludan, Ann. Chronicle of the Chinese Emperors: The Reign-by-reign of the Rulers of Imperial China. London: Thames & Hudson, 1988.
Paludan, Ann. The Chinese Spirit Road. The Classical Tradition of Stone Tomb Statuary. New Haven; London: Yale University Press, 1991.
Pierson, Stacey. Qinbai Ware: Chinese Porcelain of the Song and Yuan Dynasties. London: Pecival David Foundation of Chinese Art, 2002.
Rossabi, Morris. China among Equals: The Middle Kingdom and Its Neighbors, 10th-14th Centuries. Berkeley: University of California Press, 1983.


852
Избранная библиография
Shryok, John. The Origin and Development of the State Cult of Confucius. New York: Paragon Book Reprint. Corp., 1966.
Sickman, Laurence and Soper, Alexander. The Art and Architecture of China. Baltimore: Penguin Books, 1956. Repr.: New York, 1992.
Siren, Osvald. La sculpture chinoise du Ve au XlVe siècle. T. 1. Paris; Bruxelles, 1925-1926.
Siren, Osvald. Chinese Painting. Leading Masters and Principles. Vols. 2-3. London, 1958.
Steinhard, Nancy S. Chinese Imperial City Planning. Homolulu: University of Hawaii Press, 1990.
Steinhard, Nancy S. Liao Architecture. Honolulu: University of Hawaii Press, 1997.
Sullivan, Michael An Introduction to Chinese Art. London: Faber&Faber, 1961.
Tao Jing-shen. The Jurchen in the Twelfth-Century China. A Study in Sinicization. Seattle and London: University of Washington Press, 1976.
Taylor, Rodney L., ed. The Illustrated Encyclopedia of Confucianism. Vols. 1-2. New York: Rosen Publishing Group, 2005.
Tregear, Mary. Catalogue of Chinese Greenware in the Ashmolean Museum. Oxford: Oxford University Press, 1976.
Tuan, Yi-fu. A Historical Geography of China. Aldine Transaction, New Brunswick (USA) and London (U.K.), 2008.
Twitchett, Denis, ed. The Cambridge History of China. Vol. 3: Sui and T?ang China, 589-906. Pt I. Cambridge: Cambridge University Press, 1993.
Twitchett, Denis and Franke, Herbert, eds. The Cambridge History of China. Vol. 6: Alien Regimes and Border States, 907-1368. Cambridge: Cambridge University Press, 1994.
Twitchett, Denis and Smith, Paul Jakov^ eds. The Cambridge History of China. Vol. 5. Part One: The Sung Dynasty and Its Precursors, 907-1279. Cambridge: Cambridge University Press, 2009.
Valenstein, Suzanne G. A Handbook of Chinese Ceramics. New York: The Metropolitan Museum of Art, 1975.
Vogel, Hans Ulrich, Dux Günter, ed. Concepts of Nature: A Chinese-European Cross-Cultural Perspective. Leiden, Boston: Brill, 2010.
Wang Gungwu. The Structure of Power in North China during the Five Dynasties. Kuala Lumpur: University of Malaya Press, 1963.
Wan^ Qin^zhen^, Fan Don^-qin^, Zhou Li-li. The Discovery of Ru Kiln, a Famous Song-ware Kiln of China. Hong Kong, 1991.
Wang Shixiang. Ancient Chinese Lacquer Ware. Beijing, 1987.
Watson, William. Art of Dynastic China. New York: Harry N. Abrams, 1981.
Watson, William. Tang and Liao Ceramics. London: Thames & Hadson, 1984.
Watt, James C. Y., Wardwell, Anne E. When Silk was Gold: Central Asian and Chinese Textiles / With an Essay by Morris Possabi. New York: The Metropolitan Museum of Art, 1997.
Williamson, H.R. Wang An-shih, a Statesman and Educationist of the Sung Dynasty. Vol. 1-2. London, 1935-1937.
Wirgin, Jan. Sung Ceramic Designs. Stockholm, 1970.
Wittfogel,K.A., Feng Chia-Sheng. History of Chinese Society. Liao (907-1125). Philadelphia, 1949.
Wolton, Linda A. Academies and Society in Southern Song China. Honolulu: University of Hawaii Press, 1999.
Wood, Nigel Chinese Glazes: Their Origins, Chemistry and Recreation. London; Philadelphia: University of Pensylvania Press, 1999.


Избранная библиография
853
Xiao-bin Ji. Politics and Conservatism in Northern Song China: The Career and Thought of Sima Guang (A.D. 1019-1086). Hong Kong, 2005.
Yuan Xingpei et al, eds. The History of Chinese Civilization / General editors Yan Wenming, Zhang Chuanxi, Lou Yulie; English text ed. by David R. Knechtges. 4 vols. Cambridge: Cambridge University Press, 2012. Vol. 2-3.


Указатель имен
Абаоцзи 阿保機 сж Елюй Абаоцзи Абахай (1592_1643，Тай-ц:вун Ж宗，Цин， прав. 1626-1643)43 Агуда 阿骨打 сж Ваньянь Агуда Агунай 阿古酒（X в.) 408 Ай-ди 哀帝（Тан, прав. 904-907) сж Ли Чжу
Ай-цзун 哀宗（Цзинь，прав. 1224-1234)(:从 Нинъясу
Алексеев В.М. (1881-1951) 597, 602, 622, 623, 676, 682
Али Арслан-хан (998-1017) 13 Алимов И.А. (род. 1964) 20, 644, 647 Амитабха (тшт. Амитофо 阿彌陀佛）496, 502,512-514,516-518 Ананда (Kwm. Анань 阿難）407 Анун 阿傻（ум. 1055) 203 Ань Бин 安丙（1148-1221; Луго-гун 魯國 公）333, 337, 340
Ань Лушань 安祿山（703-757) 56-58, 60, 61，70, 129, 363
Ань Цунцзинь 安從進（ум. 942) 118, 123, 124
Ань Чжунжун 安重榮（ум. 942) 122, 123 Аньдуань 安端（Елюй Аньдуань 耳М聿安端， 872-953)366-368,371,372 Аньцюань 安全（1170-1211，Цзинму-ди 敬 穆帝，Си Ся，прав.1206-1211) 4бб Асу 阿疏（1-я пол. XI в.) 381, 382, 413
Бай Бинь 白濱（род. 1936) 52 Бай Юйчань 白玉蟾（1194-1229) 530 Байчжан Хуайхай 百丈懷海（749-814) 511 Бали 把利，дансянский род 388 Бань Гу 班固（32-92) 21-23, 26, 28, 40, 41 Баофэн Кэвэнь 寳峰克文（1025-1102) 504 Баохоли 保活里（X в.) 408 Басманов М.И. (1918-2006) 627, 650, 656, 658
Бауэр Георг (Агрикола; Georg Bauer, Georgius Agricola, 1494-1555) 584 Баянь (Баян, Боянь 伯顏，ум. 1340) 354-359 Белозерова В.Г. 170 Би Цзайюй 畢再遇（1147-1217) 332 Би Шиань 畢士安（938-1005) 184 Би Шидо 畢師鐸（ум. 888) 83, 84 Би Шэн 畢升 jl012?-1051/1068?) 591，609 Би Юань 畢沉（1730-1797) 38 Бинчан 秉常 слг. Ли Бинчан Бичурин Н.Я. (1777-1853) 50 БоИ 伯夷 〇w0.)695
Бо Цзюйи 白居易（Бо Лэтянь 白樂天，772- 846) 635, 643, 644, 657 Бо Юйчань 白玉蟬（1194-1227?) 527 Бо-и 伯夷(лшф.) 594 Будда {кит. Фо Щ, Дацзюэ-цзиньсянь 覺金仙）261，396, 498, 500, 501，503, 505, 507, 509, 512-514, 516, 518, 524, 528,612, 721,731,732
Ван 罔，тангутский род 400 Ван Ай 王藹（X в.) 689 Ван Аньши王安石（Ван Цзефу王介甫 1021-1086; Баньшань-лаожэнь 半山老 人，Ван-цзингун 王前公，Шуго-гук 舒 國公，Цзинго-гун 前國公）1(5,48,208- 222, 224-230, 232-237, 240, 242, 244, 247, 248, 250, 251, 253-255, 270, 276, 291, 292, 310, 397, 398, 446-448, 450, 468-470, 472, 477, 478, 587, 597, 650- 652, 657, 663, 668 Ван Баохэн 王保衡（X в.) 20 Ван Боянь 汪伯彥（1069-1141) 274, 277, 279-283
Ван Вэй 王維（701-761/698-759) 643, 674, 716
Ван Вэньцин 王文卿（1093-1153) 524-526 Ван Говэй 王國維（1877-1927) 11


Указатель имен
855
Ван Гуанлянь 王廣廉（XI в.) 217, 218 Ван Гуань 王觀（1035-1100) 586 Ван Гуй 王珪（1019-1085) 229, 247, 309 Ван Гунчэнь 主拱辰（1012-1085) 201, 213 Ван Дань 王旦（957-1017; Тайпин-цзайсян 太平宰相）188, 189,212 Ван Даосян 全道想（IV в.) 523 Ван Динбао 王定保（870-940) 2〇 Ван До 王鐸（ум. 884) 63 Ван Дэчэнь 王得臣（1036-1116) 619 Ван Жэньюй 王仁裕（880-956) 18 Ван И 王益（ум. 1040) 208 Ван Инлин 王應麟（1223-1296) 356 Ван Линь 王藺（ум. 1201) 323, 324 Ван Лунь 王倫（ум. 1043) 194 Ван Лунь 王倫（1084-1144) 281，297, 302- 304, 309, 335
Ван Ман 3E# (45 г. до н.э. - 23 г. н.э.) 29, 109
Ван Нань 王楠（1158-1213) 335 Ван Пу 王朴（906-959) 132-133, 141 Ван Пу 王溥（922-982) 15-17, 153, 266 Ван Си 王喜（ру^еж ХИ-ХШ вв.) 334 Ван Синъюй 全行瑜（ум. 895) 74 Ван Синъюэ 王行約（2-я пол. IX в.) 74 Ван Сюй 王緒（ум. 8^6) 87, 88 Ван Сяньчжи 全仙芝（ум. 878) 61 Ван Сяобо 王小波（ум. 993/4) 178, 179, 181 Ван Тинъюнь 王 È 筠（1151/1156-1202) 665, 726-728
Ван Тун 王通（584-617) 445, 492 Ван Фу 王黼（1079-1126) 266, 267, 468 Ван Ханьчжи 王漢之（1054-1123) 251 Ван Хоу 王厚（ум. 1106) 252, 262 Ван Хуэй 王晦（XII в.) 309 Ван Цзай 567
Ван Цзи 王寂（1128-1194) 47 Ван Цзи 王楫（XIII в.) 347, 349 Ван Цзин 王景（I в.) 434 Ван Цзин 王景（X в.) 132, 133 Ван Ц:висюй 王繼勛（ум. 977) 145 Ван Цзисянь 王繼(1098-1181) 310, 317 Ван Цзичжун 王繼忠（ум.1023) 183, 185 Ван Ц:виэнь 王繼恩（ум. 999) 180, 182 Ван Цзунжэнь 王宗t (ум. 296?) 101 Ван Цзунхань 王宗翰（рубеж IX-X вв.) 101
Ван Цзунхэ 王宗賀（рубеж IX-X вв.) 101 Ван Цзунъин 王宗Ä 丨Ван Цзунъи 全宗懿， 892-913) 101
Ван Цвунъянь 王宗衍（Ван Янь 王衍，901- 926; Хоу-чжу 后主，царство Раннее Шу, прав. 918-925) 102, И2, ИЗ Ван Цзэ 王貝丨J (ум. 1048; Дунпинцзюнь-ван 東平郡王）202 Ван Ц:вюй 王據（Тан) 558 Ван Цзюйчжэн 王居正（1087-1151) 468 Ван Цзюнь 王峻（902-953) 127 Ван Ц:вянь 王建（847?-918, Шу-ван 蜀王， Гао-цзу 高祖，царство Раннее Шу，прав. 891/902/907-919) 78, 83, 98-102, 106, 110, 112
Ван Цзяю 王嘉佑(кон. X - 1-я пол. XI в.) 635, 638
Ван Циньжо 王欽若（962-1025) 189, 190 Ван Цичжэнь 王契真（1154?-1181?) 526 Ван Цунь 王存（1023-1101) 561 Ван Цюаньбинь 王全斌（908-976) 114,
143, 144, 147
Ван Чан 王知（Ван Цзипэн 王繼鵬,ум. 939; Кан-цзун 康宗，царство Минь, прав. 935-939) 89, 521
Ван Чао 王_ (Ван Шэньсинь 王審信，846- 897/8) 88
Ван Чжаоцзюнь 3EHSS* (I в. до н.э.) 728 Ван Чжиюань 王致遠（кон. XII - 1-я пол. XIII в.) 568
Ван Чжу 王洙（997-1Q57) 556 Ван Чжунвань 王仲山元（Ван Чжуншань 王 仲山,XII в.) 309
Ван Чжунсянь 王仲先（ум. 901) 77 Ван Чжунъи 王仲嶷（XII в.) 309 Ван Чжэ 王嘉（Чунъян 重陽，1113-1170) 532, 533, 535, 536, 562 Ван Чжэнчжун 王政忠（X в.) 135 Ван Чжэньдо 王振鐸（1911-1992) 576-578 Ван Чэн 王稱（XII в.) 49 Ван Шао 王韶（1030-1081) 224, 233, 252 Ван Шиюн 王時雍（ум. 1127) 272, 275 Ван Шэнь 王誅（1037/1048-1093/1104) 668, 669
Ван Шэньгуй 王審邦（858-904) 88 Ван Шэньци 王審琦（925-974) 135, 136, 139, 140


856
Указатель имен
Ван Шэньчжи 王審知(862-925; Минь-ван 閩王，Тай-цзу 太祖，царство Минь， прав. 898-925) 88, 89 Ван Э 王鶚（1190-1273) 46 Ван Юань 王淵（ум. 1129) 265, 283 Ван Юйчэн 王萬偁（954-1001) 498，533, 537, 634-639, 641
Ван Юйян 王玉纟昜（Ван Чуй 王處一，1142- 1217) 533,536, 537 Ван Юнь 王雲（ум. 1126) 274 Ван Юньчу 王it初（1154-1214) 568 Ван Юэ 王燴（1119-1275) 356 Ван Янь 王彥（1090-1139) 278, 296 Ван Яньси 王细曦（ум. 944; Ц:зин-цзун 景 宗，царство Минь，прав. 939-944) 89 Ван Яньсоу 王巖叟（1043-1093) 234, 235, 240
Ван Яньхань 王延翰(ум. 927; царство Мин, прав. 926-927) 89 Ван Яньцзюнь 王延鈞(ум. 935; Тай-цзун 太宗，царство Минь，прав. 927-935) 89 Ван Яньчжэн 王延政（ум. 951; Гунъи-ван 恭懿王，царство Минь，прав. 943-945) 89
Ван Яо 王饒(X в.) 135 Ван-хуанхоу 王皇后（941-963; Сяомин- Ван-хуанхоу 孝明王皇后）135, 145 Ван-хуанхоу 王皇后（1084-1108; Сяньгун- Ван-хуанхоу顯恭王皇后）246 Ван-ши 王氏（XII в.; Вэйго-фужэнь 魏國夫 À), тж. госпожа Ван 309 Вань Шу 萬樹（1630—1688) 629 Ваньсы Се 萬俟卨（1083-1157) 308 Ваньянь 完彥頁，чжурчжэньский клан 263, 381,412,416
Ваньянь Агуда 完顏阿骨打（1068-1123, Тай-цзу 矢祖，Цзинь，прав. 1115-1123)， тж. Агуда 45, 263, 265, 267, 280, 315, 382-384, 408,409,413417, 421，424 Ваньянь Балису 完顏拔離速（1-я пол. XII в.) 286
Ваньянь Ингэ 完顏盈歌（1053-1103, прав.
1094-1103), тж. Ингэ 412, 413 Ваньянь Лоуши 完顏婁室（1078-1130) 286,
292,415 _
Ваньянь Лян 完顏亮（Дигунай 迪古乃， 1122-1161，Хайлин-ван、無陵王，Цзинь，
прав. 1150-1161) 315, 316, 318,416, 417, 420 _
Ваньянь Няньхань 粘罕隱 Ваньянь Цзун- хань
Ваньянь Сиинь 完顏希尹（ум. 1140) 45, 421,422
Ваньянь Талань 完顏撻懶（ум. 1139)，тш/с. Далань 283, 286, 287, 289, 293, 294, 299-304, 309
Ваньянь Улу 完顏烏祿（1123-1189, Ши- цзун 世宗，Цзинь，прав. 1161-1189) 44, 316, 318, 320, 417, 418, 420, 423, 425, 532, 537
Ваньянь Уцимай 完顏吳乞買（1075-1135, Тай-цзун 太宗，Цзинь，прав. 1123-1135)， тж. Уцимай 267, 268, 270-272, 280- 283, 288-290, 292, 299, 415, 416
Ваньянь Уяшу 完顏烏福束（1061-1113, Цзинь, прав. 1103-1113), тж. Уяшу 雅束 263, 413
Ваньянь Хэла 完顔合剌（Дань 亶，1119- 1149; Си-цзун 熙宗，1^3肋1>，111)&8.1135- 1149), тж. Хэла 43, 299-301, 303-305, 315,416, 421,422, 725
Ваньянь Цзунби 完顏宗弼（ум. 1148; Ваньянь Учжу 完彥頁兀 jjt)，тш/с. Учжу 兀朮 280, 286-288, 292, 298, 302, 304, 305, 564
Ваньянь Цзунван 完顔宗望（ум. 1127; Во- либу 幹Й!不，Волубу 幹奏補)，所：)/〇.；8〇- либу 267-270, 274, 276, 279, 280
Ваньянь Цзунпань 完顏宗磐（Пулуху 蒲盧 虎，ум. Ï139)，тш/с. Цзунпань 29》，301， 302, 304
Ваньянь Цзунфу 完顔宗輔（1096-1135; Ваньянь Элидо 完顔說里朵)，Эли- до 280, 282, 283
Ваньянь Цзунхань 完顔宗翰（1080-1137; Няньмецзе 粘沒碣，Няньхань 粘罕）， тж. Няньхань 267-270, 276, 280-283, 288, 289, 292-294, 296, 298, 299, 302, 422
Ваньянь Чан 完颜昌（ум. 1139) 422
Ваньянь Чэнлинь 完歲承麟（ум. 1234, Мо- ди 末帝，Ц:зинь，прав. 1234) 427
Ваньянь Шилу 完顏右魯（прав. 1005-1021) 412
Васильев В.П. (1818-1900) 45, 47


Указатель имен
857
Вдовствующая императрица Ду см. Ду-тай- хуанхоу
Вдовствующая императрица Сяо см. Сяо Чо Вдовствующая императрица У см. У-хуан- хоу (1115-1197)
Вдовствующая императрица Чэнтянь см.
Чэнтянь-хуантайхоу Вельгус В.А. (1922-1980) 616, 617 Вималакирти {кит. Вэймоцзе миф.)
479, 699, 700
Владимир Мономах (1053-1125, прав. 1073- 1125) 14
Владимир Святославич (960-1015, прав. 978-1015) 14
Во Даочун 斡道沖（ум. 1183) 401 Во Юйлуньду 翰玉伦都（XlV в.) 48 Вобан Себастьен Ле Претр де (Sébastien Le Prestre, marquis de Vauban, 1633-1707) 566 _
Военачальник Вэнь (Вэнь юаньшуай 痕元 ВЩ, божество) 528 Волибу 翰離不 сж. Ваньянь Цэунван Воробьёв М.В. (1922-1995) 409, 410, 419- 421
Вэй Жэньпу 魏仁浦（911-969) 153 Вэй Лин-гун 衛靈公（534492 до н.э.) 634 Вэй Ляовэн 魏了翁（1178-1237) М3 Вэй Ханьцзин 魏漢津（рубеж XI-XII вв.) 255
Вэй Цзинцзун 魏繼宗（XI в.) 224, 225 Вэй Ци 魏杞（1120/21-1184/85) 289, 320 Вэй Чжуан 韋莊（836?-910) 99, 627-629 Вэй Янь 韋偃（VIII в.) 700 Вэй-сяньфэй 韋賢妃（1080-1159; Вэй- хуанхоу 韋皇后，Сяньжэнь-хуанхоу 顯 仁皇后）273, 303, 306
Вэймин 鬼名，танг. Нгвеми 389-391，396, 399
Вэйшао-ван см. Юнцзи
Вэн Баогуан 翁谋光（ум. 1173) 530 Вэнь Вэйцзянь 文惟裔（XII в.) 46 Вэнь Тинъюнь 溫庭绮（ок. 820 - ок. 870) 626-629, 634
Вэнь Тун女全/同（Вэнь Юйкэ文與可， 1018-1079) 652, 665, 710, 711，727 Вэнь Тяньсян 文天祥（1236-1283) 355-359, 361,358,359
Вэнь Яньбо 文彥博（1006-1097) 209, 210, 217,218, 247
Вэнь-ван 文王（XII в. до н.э.) 167 Вэнь-хуанхоу 文皇后(Сюаньму-хуэйвэнь- хуанхоу 宣穆惠文皇后，ум. 1056) 226 Вэньчан 文昌（божество) 528 Вэньшэн 文勝（ум. 1026) 500
Гао Баожун 高保融（920-960; Бохай- цзюнъ-ван 潮海君王，Нанышн-ван 南 平王，Чжэньи-ван 真懿王，царство Наньпин, прав. 948-960) 98, 142 Гао Баосюй 高保勗（924_962; Шичжун 侍 中，царство Наньпин，прав. 960-962) 98, 142 _
Гао Жочжо 高若拙（1-я пол. X в.) 18 Гао И 高益（2-я пол. X в.) 697 Гао Кэмин 高克明（XI в.) 690 Гао Пянь 高®U821-887) 83 Гао Сяньшоу 高仙壽（2-я пол. XI - 1-я пол. XII в.) 38丄
Гао Цэисин 高季興（858-929; Наньпин-ван 南平王；Усинь-ван武信王，царство Наньпин, прав. 907/924-929) 97, 11〇 Гао Ц:зичун 高繼沖（943-973; царство Наньпин, прав. 962-963) 142 Гао Цинхуэй 高從誨（891-948; Бохай-ван 潮海主，Наньпин-ван南平王，Вэнь- сянь-ван 文獻王，царство Наньпин, прав. 929-948) 98
Гао Шицзэ iÇffi則（1080-1144) 274 Гао Юнчан 高永昌（2-я пол. XI - 1-я пол. XII в.) 383_
Гао-хуанхоу 高皇后（1〇32-1〇93; Сюань- жэнь-хуанхоу 宣仁皇后，Сюаньжэнь- шэнле Гао-хуанхоу宣仁聖烈高皇后， Северная Сун), тж. императрица Гао 207, 232,233,236, 241,245 Гао-цзун 高宗（Южная Сун，прав. 1127- 1162) см. Чжао Гоу
Гаофэн Юаньмяо 高峰原妙（1238-1295) 506, 507
Го Вэй 郭威（904-954; Тай-цзу 太祖，及11的- стия Поздняя Чжоу, прав. 951-954) 126- 128, 130-132, 134-136, 138, 143, 150 Го Гу 郭固（XI в.) 561 Го Даои 郭道意（IV в.) 523


858
Указатель имен
Го Жосюй 郭若虛（XI в.) 673, 675-679, 690, 692, 697, 704, 706, 710, 717 Го Жун 郭榮（Чай Жун 柴榮，921-959, Ши-цзун 世宗,династия Поздняя Чжоу, прав. 954-959), тж. Чай Жун 127, 131- 136, 140, 141，153
Го Си 郭熙（Го Чуньфу 郭淳夫，1020/1023- 1085?) 663, 668, 670-672, 674, 676-685, 687, 728
Го Сы 郭思（2-я пол. XI - начало XII в.) 670,671,679 ^
Го Тяньсинь 郭天信（рубеж XI-XII вв.) 259
Го Увэй 郭無爲（ум. 979) 144, 150 Го Цзыи 郭子儀(697-781) 388 Го Цунцянь 郭從謙（ум. 927) 114 Го Чжуншу 郭忠恕(ум. 977) 701 Го Чунвэй 郭崇威（X в.) 127, 128, 136 Го Чунтао 郭崇韜（ум. 926) 111，112, 114 Го Шу 郭叔（XI в. до н.э.) 128 Го Яоши 郭藥師（кон. XI - 1-я пол. XII в.) 265, 267
Го-хуанхоу 郭皇后（ум. 1008, Чжанму-Го- хуанхоу 章穆郭皇后，Северная Сун) 190, 191
Го-хуанхоу 郭皇后（1012—1035) 205,481 Го-хуанхоу 郭皇后（1126-1156，Чэнму- хуанхоу-Го-ши 成穆皇后郭氏，Южная Сун)322
Гончаров С.Н. (род. 1955) 270, 301 Госпожа Ван см. Ван-ши Гу Кайчжи 顧愷之（346?407?) 685, 696, 698, 699
Гу Сюн 顧复（1-я пол. X в.) 629 Гу Хунчжу 顧洪祝（Гу Хунчжун 顧閎中， 9107-986?) 691,692
Гу Юй 古欲（2-я пол. XI - 1-я пол. XII в.) 383 ^
Гуан У-ди 光武帝(империя Хань, прав.
25-57) 29, 109, 110, 142,306 Гуан-цзун 光宗（1〇船1狀€3^，叩&8.1189/90- 1194) см. Чжао Дунь Гуань Ли 關禮（XII в.) 327 Гуань Тун 關全/同/童/穡（1-я пол. X в.) • 673, 674, 677
Гуаньинь Ш э1, Бодхисаттва милосердия Авалокитешвара 516, 718, 719, 732
Гуаньсю 貫休（Цзянь Дэинь 姜德隱，832- 912; Чаньюэ-даши 襌月大師）99, 100 Гуаньфу 觀復(Сун) 518 Гуйшань Линъю 潙山靈祐（771-853) 508 Гулик Роберт Ханс ван (Robert Hans van Gulik, 1910-1967) 542 Гулэ Маоцай 骨勒茂才（рубеж ХП-ХШ вв.) 52
Гун Кай 龔開（1222-1305?) 697 Гун Минчжи 龔明之（1091-1182) 599, 617, 618
Гун Сужань 宫素然（1」27—1162) 728 Гун Цзунъюань 龔宗元（X в.) 5$9 Гун-цзун 恭宗 см. Чжао Сянь Гунь 鮫(лшф.) 582
Гусыло 卩角厮卩罗（Гьялсэ，Джинапутра，997- 1065, цэнпо, Баошунь-цзедуши 保順節 度使，Хэси-цзедуши河西节度使）395 Гушань Чжиюань 孤山智圓（97^-1022) 514,515
ГэБи 葛部（1131-1196) 326 Гэ Хун 葛洪（283-343) 492 Гэ Цунчжоу 倉從周（2-я пол. IX - нач. X в.) 66, 72, 75, 76
Да Иньчжуань 大謹讓（ум. 926, Бохай Мо- ван 渤海末王，прав. 907-926) 370 Дай Сичжан 戴章（рубеж XIX-XXbb.) 51
Дай-цзун 代宗（Ли Чу 李俶，Ли Юй 李豫， 727-779, Тан, прав. 763-779) 57, 59 Далань см. Ваньянь Талань Данься Цзычунь 丹霞子淳（1064-1117) 508 Дао-цзун 道宗（Ляо, прав. 1055-1101) с/и.
Елюй Хунцзи Даотин 道亭（Сун) 518 Даоюань 道原（2-я пол. X - нач. XI в.) 499, 502
Дахун Баоэнь 大洪報恩（1058-1111) 508 Дахун Шоусуй 大洪守遂（1072-1147) 508 Дахуэй Цзунгао 大慧宗杲（1089-1163, Дахуэй 大慧，Пуцэюэ 普覺）504-507, 509
Дахэ 大賀，киданьский род 363, 365 Дацзюэ Хуайлянь 大覺德键(1009-1090) 510 Даян |Дзинсюань 大陽警玄（942-1027) 507 Дела см. Елюй Дела


Указатель имен
859
Джайлз Герберт Аллен (Herbert Allen Giles, 1845-1935)550
Джувейни (Ала ад-дин Ата Малик ибн Мухаммед Джувейни, 1226-1283)51 Ди Цзянь 翟建（ум. 926?) 113 Дигунай 迪古乃隱 Ваньянь Лян Дин Вэй 丁謂（962-1033) 191，602 Дин Ду 丁度（990-1053, Вэнь-ц:зянь 文簡） 556, 557, 560, 604 Дин Лянь 亍諫（X в.) 710 Дин Хуэй 丁會（ум. 910)81 Дин-гун 定公（прав. 509495) 470 Догэн 道元（1200-1253) 509 Ду Вань 杜綰（XII в.) 583, 584 Ду Гуантин 杜光庭（850-933) 18, 99, 101， 520, 521,526, 527 Ду Жаннэн 杜讓能（841-893) 73 Ду Му 杜牧（803-852) 53, 562 Ду Фу 杜甫（Ду Цзы-мэй 杜子美，Ду Гун- бу 杜工部，712-770) 461，633, 635, 643, 645,646, 651,654, 657 Ду Чжунвэй 杜童威(ум. 948) 123 ДуЧун 杜充（ум. 1141)296 Ду Ю 杜佑（735-812) 553, 559, 561 Ду Янь 杜衍（978-1057) 200, 202, 485 Ду-тайхуанхоу 杜太皇后（901-961)， Вдовствующая императрица Ду 134, 148-151
Ду-цзун 度宗（10水的3€}^，叩&8.1264- 1274) см. Чжао Ци
Ду-ши 杜氏，клан (семейство) Ду 134 Дун Цичан 董其昌（1555-1636) Зб5 Дун Чан 董昌（847-896) 86 Дун Чжан 董璋（ум. 932) 112, 116 Дун Юань 董源/元（900?-962?) 677, 685, 727
Дунлинь Чанцэун 東林常總（1〇25_1091) 504
Дуншань Сяоцун 洞山曉聪（ум. 1030) 510 Дуншань Шоучу 洞山守初（$10-990) 509 Дэ-ван Юй см. Ли Юй (Дэ-ван)
Дэван 德旺（1181-1126，Сянь-ц:зун 叙宗， Си Ся, прав. 1223-1226) 406, 407 Дэгуан 德光（1121-1203, Фочжао 佛照）507 Дэгуан Ш/Й см. Елюй Дэгуан Дэмин 德明 с/и. Тоба (Ли) Дэмин Дэн Вань 鄧綰（1028-1086) 228, 229
Дэн Сюньжэнь 登洵仁(кон. XI - нач. XII в.) 259, 260
Дэн Сюньу 鄧洵武（1055-1119) 249, 258, 260
Дэн Чунь 鄧椿（ум. 1167) 692 Дэн Югун 鄧有功（1110?-1150?) 523 Дюмулен Генрих (Heinrich Dumoulin, 1905- 1995)718
Е Ди 葉棣（рубеж XI—XII вв.) 251 Е Лунли 葉隆禮(ум. 1247) 43, 368, 375,376 Е Х^инчэнь 葉_臣（Даоцин 道卿，1000- 1049)618
Е Шаоле 葉少列（Е Цань 葉參，Е Юань- цань 葉元參，964-1043) 618 Ели 野利，дансянский род 388 Елюй 耳
даней 263, 365, 417
Елюй Абаоцэи 每|5 律阿保機（872-926; Тянь-хуанди 天皇帝，Дашэн дамин тянь хуанди大聖大明天皇帝，Тай-цзу 太祖，Ляо，прав. 907-926)，？ш/с.Абао- цзи 80, 81，106-108, 118, 119, 364-372,
375,384,415
Елюй Вэньшуну 文殊奴 сж. Елюй Лунсюй Елюй Гу 耶樣固（XII в.) 43 Елюй Даши 耶命大石/達實（1087-1043, прав. 1124-1043) 384, 385,401，415 Елюй Дела 耶律迭剌（кон. IX - 1-я пол.
X в.), тж. Дела 366-368 Елюй Дигу 耶律敵古（Елюй Дилугу 耶律 敵魯古，XI в.) 379
Елюй Дэгуан 耳$律德光（9〇2_947; Юань- шуай-тайцзы 元帥太子，Тай-цзун 太宗， Ляо, прав. 927-947)，Дэгуан 德光 119, 121-126, 140, 184, 369, 371-375 Елюй Иньдиши 耶律寅底石（ум. 926)， Иньдиши 366, 368
Елюй Исинь 耶律乙辛（ум. 1083，Чжао- ван 趙王，Вэй-ван 魏王)380, 381 ЕлюйЛагэ 每律剌葛(Шуайлань 率懒，ум.
917), тж. Лахэ (Сала) 366-368 Елюй ]1унсюй 耶摊隆緒（Вэньшуну 文殊 奴，$71-1031，Шэн-цзун 聖宗，Ляо, прав. 983-1031), тж. Елюй Вэньшуну 151, 185, 195, 284, 376, 378,412, 725 Елюй Люгэ 耶律留哥（1165-1220) 426


860
Указатель имен
Елюй Минъи 耶律明房（Сянь 賢，948-982, Цзин-ц:зун 景宗，Ляо，прав. 969-982) 145, 151，375, 376
Елюй Няолюй 耶律襃律（XI в.) 725 Елюй Тангу 耳Р律唐ÿ ($-я пол. X - нач. XI в.) 377
Елюй Тицзы 耶律題子（2-я пол. X - нач. XI в.) 725
Елюй Туюй耶律圖欲（Ицзун Бэй義宗倍， Жанго хуанди 讓 Ù 皇帝，900-937)， тж. Туюй 119, 121, 368, 370-373, 375 Елюй Уюй 耶律元欲（Жуань 阮，917/8- 951，Юнкан-ван 永康王，Ши-цзун 世宗， Ляо，прав. 947-951)，тш/с. Уюй 兀欲 140, 145, 372, 373, 375 Елюй Хуагэ 耶樣滑/化哥/葛（ум. 914)， Хуагэ 367, 368
Елюй Х^нцэи 耶律洪基（1032-1101，Дао- цзун зЁж, Ляо, прав. 1055-1101), тж. Хунцзи 380, 381
Елюй Хучжа 耳6律忽札（1-я пол. XI в.) 379 Елюй Цзунчжэнь 耶律宗真（Мубугу 木不 孤，Ибуцзинь 夷不堇，1016-1055, Син- цзун 興宗，Ляо, прав. 1031-1055) 195, 378-380,725, 726
Елюй Чжанну 耳&律章奴(Елюй Чжанцзяну 耶律张家奴，ум. 1115) 382, 383 Елюй Чжао 耶律昭（ум. 1016) 377 Елюй Чунь 耶律淳（Ï062-1122; Янь-ван 燕 王，Вэйго-ван 魏國王）265, 382, 384,415 Елюй Чуцай 耶律楚材（1190-1244) 346, 358,385
Елюй Шулюй 耶律述律（931-969，Му- цзун Ш%, Ляо, прав. 951-969), тж. Шулюй 140, 144, 145, 375 Елюй Юйду 耶律余睹（ум. 1132) 270, 385 Елюй Юйчжи 耶_羽之（890-941) 371，372 Елюй Яли 耶律雅里（1094-1123)，тш/с. Яли
384,415
Елюй Янь 耶律儼（ум. 1113) 43 Елюй Яньнин 耶_延寧（Яньси 延禧，Аго 阿果，1075-1128?; Тяньцзо-хуанди 天 作皇帝，Ляо，прав. llOl-llk)，тш/с. Тяньцзо 265, 267, 381-384, 413, 415
Жао Дунтянь 饒洞天（ум. 994?) 523 Желоховцев А.Н. 625
Жичэн В Ш (инд. Сурьякирти, ум. 1078) 501
Жофэнь 若芬（Цао Чжунши 曹仲石，XII- XIII вв.) 719
Жуань Гао 阮郜（X в.) 696
Жуй-цзун 睿宗(Северное Хань, прав.
955-968) см. Ли Цзюнь Жэнь 任（XII в.) 533
Жэнь Дэцзин 在德敬(ум. 1170, Сипин-гун 西平公，Чу-ван楚王）401 Жэнь Чжунчжэн 任中正（рубеж X-XI вв.) 191
Жэнь-цзун (Северная Сун, прав. 1022- 1063) см. Чжао Чжэнь Жэньсяо 仁孝（1124-1193，Жэнь-цзун 仁 宗，Си Ся，прав. 1139-1193) 400, 401， 404, 405
Жэньюэ Цэшщзюэ 仁岳淨覺（992-1064) 516
Завадская Е.В. (1930-2002) 665
И-ц:зянь 夷堅（лшф.) 594 Императрица Ван см. Ван-хуанхоу Императрица Гао см. Гао-хуанхоу Императрица Ли см. Ли Фэннян Императрица Лю Э см. Лю-хуаихоу (Лю Э) Императрица Се см. Се-хуанхоу Императрица Сюаньи см. Сюаньи-хуанхоу Императрица Сян см. Сян-хуанхоу Императрица Хэ см. Хэ-хуанхоу Императрица Цао см. Цао-хуанхоу Императрица Цюань см. Цюань-хуанхоу Императрица Чуньцинь см. Шулюйпин Императрица Шулюйпин см. Шулюйпин Императрица Юанью см. Мэн-хуанхоу Императрица Ян см. Ян Мэйцзы Императрица Го 隱 Го-хуанхоу Ин Юйцэянь 瑩玉澗（XII-XIII вв.) 719 Ин-цзун 英宗（Северная Сун) с/и. Чжао Шу Ингэ ШЩХ см. Ваньянь Ингэ Инь Чжу 尹洙（1001-1047) 38, 197, 198,481 Иньдиши см. Елюй Иньдиши
Ичэн-гунчжу 義成公主（2-я пол. X в.) 390
Кан Цэюньли 康君立（847-894) 72 Кан-ван 康王 с/и. Чжао Гоу


Указатель имен
861
Кепинг К.Б. (1937-2002) 52, 53 Козлов П.К. (1863-1935) 52, 591 Колоколов В.С. (1896-1979) 52 Конрад Н.И. (1891-1970) 561 Конфуций (Кун-цзы 孑L 子)，Учитель Кун 31，71，163, 166, 239, 254, 270, 368, 405, 416, 446, 447, 449, 450, 461，467, 469, 470, 472, 474, 475, 477, 490, 494, 495,497, 601,651
Коу Цзунши 寇宗奭（ум. после 1124) 578, 579
Коу Чжунь 寇準（961-1023) 184, 188-190, 602,619
Кравцова М.Е. 632
Кроуфорд Джон М. (John М. Crawford, 1913-1988) 682 Кун Вэй 孔緯（ум. 895) 71，72 Кун Фань 孔墦（ум. 1143) 416 Кун Цинцзюэ 孔清覺（1043-1121) 519 Кун Яньчжоу 孔彥舟（ум. 1160) 292, 295 Кычанов Е.И. (1932-2013) 46, 49, 52, 53, 121,386
Кэтуюй 可突于(ум. 734) 363 Кэхилл Джеймс (James Cahill, 1926-2014) 716
Лай Вэньцзюнь 賴文俊（XII в.) 579 Лао-ц:зы 老子(厕ф.) 18^，461 Лапина З.Г. (род. 1934) 175, 192, 216, 225 Лахэ (Сала) см. Елюй Лагэ Ле Хоан 黎桓（941-1005, прав. 980-1005) 551
Ли фамильный знак правящего семейства империи Тан 389 Ли Ао 李翱（772-841) 445 Ли Бинчан 李秉常（1061-1086, Хуэй-цэун 惠宗，Си Ся，прав. 1068-1086) 48, 226, 231，234, 397, 398 Ли Бо 李渤（773-831) 165 Ли Бо 李白（701-762, поэт) 461，643, 655, 701，721
Ли Бянь 李異 см. Сюй Чжигао Ли Ган 李綱（1083-1140) 268, 269, 278, 279, 296
Ли Гао 李杲（1180-1251) 587 Ли Гоу 李覯（1009-1059) 199, 447, 448, 486-488, 492-495
Ли Гочан 李國昌（ум. 887)，Чжусе Чисинь朵邪赤心64-66 Ли Гунлинь 李公麟（1049-1106)，Ли Лунмянь 李龍眠 665, 698-701，720, 728 Ли Дадао лит. персонаж 595
Ли Дао 李燾（1115-1184) 38, 48 Ли Даоюань 酈道元（466-527) 559 Ли Ди 李迪（1100? - сер. 90-х годов XII в.) 704
Ли Дэмин 李德明 с/и. Тоба (Ли) Дэмин Ли Дэхэ 李德和（ум. 1280) 537 Ли Е 李冶（1192-1279)569 Ли Е 李業（X в.) 127
Ли Е 李曄（867-904) сл/. Чжао-цзун (Тан) 68
Ли Жан 裏讓(X в.) 97 Ли Кай 李桁（1245-1320) 711 Ли Кэгун 李克恭（ум. 890) 66, 72 Ли Кэсю 李克修（ум. 890) 66, 72, 111 Ли Кэюн 李克用（856-9〇8; Ли-яэр 李鴉昂， Дуяньлун 獨目I 龍；Фэйху-цзы 飛虎子， Лунсицзюнь-ван 隴西郡王，Цзинь-ван 晉王；Тай-цзу 太祖，Гао-цзу 高祖，Раннее Цзинь/Поздняя Тан， прав. 908-908) 17, 62, 64-67, 71-76, 78, 80, 81，106, 108, 110-112, 114, 120, 122, 126, 736 Ли Линьян 李靈陽（ум. 1189) 533 Ли Лунмянь 李育I目民 сл/. Ли Гунлинь Ли Л^нцзо 李諫柞(Нинлин-лянцзо 寧令読 祚，1047-1068; И-цзун 毅宗，Си Ся， прав. 1048-1068) 48, 226, 396-398 Ли Маосюнь 李茂勳（2-я пол. IX - начало X в.) 78
Ли Маочжэнь 李茂貞（856?-924?) 73-78 Ли Сиань 李希安（ум. 1266) 532 Ли Сичэн 酈希成（1182—Î259，Тайсюань чжэньжэнь 太玄真人）532 Ли Сун 李嵩（1166-1243) 694, 703, 715 Ли Сыань 李思安（ум. 912) 106 Ли Сыюань 李嗣üÉ (867-933; Мин-цзун 明 династия Поздняя Тан, прав. 926- 933) 17, 108, 109, 111, 113-117,119, 120, 124, 372
Ли Сюн 李雄（X в.) 697 Ли Сюнь 黎询（2-я пол. XI - 1-я пол. XII в.) 251
Ли Сяньминь 李獻民（XI в.) 595


862
Указатель имен
Ли Сяньчжун 李顯忠（1108/9-1177) 319 Ли Тан 李倉（1〇5〇?-113〇?) 685,687,693— 695, 703, 704
Ли Тинчжи 李庭芝（1219-1276) 358—361 Ли Умэн 李無夢（XII в.) 536 Ли Фан 李昉（925-996) 171，624 Ли Фаньвэнь 李範文（род. 1932) 52 Ли Фэннян 李鳳娘（li44-1200; Динго-фу- жэнь定國夫人，Ли-хуанхоу李皇/§， хуанхоу Ли-ши 皇后李氏，Шоужэнь- тайшан-хуанхоу 壽仁太上皇后，Ции- хуанхоу 慈懿皇后)，императрица Ли 325-328
Ли Хаои 李好義（ум. 1207) 333, 334 Ли Хуажуй (род. 1958) 12
Ли Хуайсю 李懷秀（1-я пол. VIII в.) 363 Ли Хэн 李橫（1-я пол. XII в.) 298, 567 Ли Цзе 李誡（1035?-1100) 759, 760 Ли Цзилун 李繼隆（950-1005) 180 Ли Цзин李景/境（Ли Цзинтун李景通， 916-961, Юань-цзун 7Пж, царство Южное Тан, прав. 943-961) 129 Ли Цзин _靖（Ли Вэйгун 李衛公，571- 649) 521,553,554,558,561 Ли Цзисюнь 李繼勳（916-977) 135, 145 Ли Цзицэи 李繼发(ум. 926) 112, 114 Ли Цэицянь 李繼逢Тоба (Ли) Ц:зи- цянь
Ли Цзунъэ 李宗鍔（964-1012) 580, 633 Ли Цзуньсюй 李遵勗（ум. 1038) 500 Ли Цзюнь 李鈞（926-968; Жуй-цзун 睿宗， Северное Хань, прав. 955-968) 130 Ли Ци 李琪（871 - ок. 930) 17 Ли Цинчжао 李清照（1084-1151) 655, 656 Ли Цинчэнь 李清臣（1032-1102) 241，247 Ли Цунжун _從榮（904-933; Цинь-ван 秦 王）117, 120
Ли Цункэ 李從ï可（885-836; Лу-ван 猫王， Мо-ди 末帝 / Фэй-ди 廢帝，династия Поздняя Тан, прав. 934-937) 117, 118, 120, 121,373
Ли Цунси 李從襲（1-я треть X в.) 114 Ли Цунхоу 李從厚（914-934; Сун-ван 宋王， Минь-ди 閔帝，династия Поздняя Тан， прав. 933-934) 117, 118, 123, 373 Ли Цунцзин 李從璟（890-926) 113, 117 Ли Цуньво 李存渥（ум. 926) 114
Ли Цуньсюй 李存勖（885-926; Ц:зинь-ван， Чжуан-цзун 莊宗，династия Поздняя Тан, прав. 923-926) 106-115, 126, 369 Ли Цуньсяо 李存孝(ум. 984) 72 Ли Цюань 李筌（VIII в.) 53, 553, 554, 558 Ли Цюань 李全（ум. 1231) 339, 340, 342- 345
Ли Цюн 酈瓊（1104-1153) 302 Ли Чан 李常（1027-1090) 218 Ли Чанлин 李昌龄（937-1008) 182 Ли Чжан 李璋 611
Ли Чжао 李肇（кон. VIII - 1-я пол. IX в.) 602
Ли Чжаодао 李昭道（VII-VIII вв.) 698 Ли Чжу 李祝（89^2-908/9; Цзиинь-ван 濟陰王，Ай-ди 哀帝，Чжаосюань-цзун 日召宣宗，Чжаосюань-гуанле-сяо-хуандн 昭宣光烈孝皇帝；Тан，прав. 905-907) 55, 56, 79, 81，82, 104, 110 Ли Чжунлюэ 李^[中略（ум. 1205) 727 Ли Чжунцзинь Ф重Щ (ум. 9б6) 138, 143 Ли Чжэнь 李真（VIII в.) 717 Ли Чуньфэн 李淳風（602—670) 521，569 Ли Чэн 李成（1-я пол. XII в.) 292, 295, 296 Ли Чэн 李成（Ли Сяньси 李咸熙，919-967;
Инцю 莒丘）668, 673-676, 678, 679 Ли Шанъинь 李商隱（813-858) 633, 634 Ли Шань 李山（1121?-1202?) 727, 728 _ _ Ли Шаожун 李紹榮（Юань Синцинь 元行 欽，ум. 926) 112-114 Ли Шаохун 李紹宏（ум. 932) 112 Ли Шиминь 李世民（599-649, Тай-цзун 太 宗，прав. 626-649) 25, I42, 445, 492, 561,729
Ли Шичжэнь 李時珍（1518-1593) 585 Ли Шунь 李順（ум. 994?) 178-181 ЛиЭ 厲鶚（1692二1752)43 Ли Юаньхао 李元昊（Вэйли 鬼理，Нансяо 曩霄，1003-1049; Сяго-чжу 夏國主，Вэй- мин Уцзу鬼名吾祖，Цзин-цзун景宗， Си Ся，прав. 1031-1048) 48, 192-193, 195, 198, 202, 226, 378, 379, 389—392, 394-397, 404, 406
Ли Юй 李煌（937-978; Ц:зяннань-чжу 江南 主，Хоу-чжу 後主，Южное Тан，прав. 961-975/6) 146-148, 630-632, 691 Ли Юй 李裕（ум. 905; Дэ-ван 德王)， Дэ-ван Юй 75-77, 79


Указатель имен
863
Ли Юнь 李筠（ум. 960) 138, 143 Ли Янь 李谈（рубеж XI-XII вв.) 251 Ли Янь 李il (ум. 1126?) 266 Ли-сяньфэй 李賢妃（943_977; Юаньдэ-Ли- хуанхоу元德李皇后）181 Ли-тайхуанхоу 李太皇;è (96〇-10〇4; Мин- дэ-Ли-тайхоу 明德李太后，Северная Сун)182,183
Ли-хуанхоу 李皇后（ум. 954; Дэшэн-хуан- хоу 德М皇后，династия Поздняя Цзинь) 127, 128
Ли-хуанхоу см. Ли Фэннян Ли-цзун 理宗（Южная Сун) сж. Чжао Юнь Ли-чэньфэй 李宸妃（рубеж X-XI вв.) 190 Ли-ши 李氏，клан (семейство) Ли 718 Линь Инцэинь 林英津（род. I955) 53 Линь Линсу 林靈素（1076-1120) 260, 524 Линь Чунь 林椿（рубеж Ш1-ХИ1 вв.) 715 Линьцзи Исюань 臨濟義玄（810/815-866/ 867) 500, 502
Лисевич И.С. (1932-2000) 625 Лиху李胡（Елюй Лиху耶律李胡，911- 960) 375
Ло Дянь 羅點_Ç1151-1195) 328
Ло Фучан 羅福萇（1895-1921) 51
Ло Шаовэй 羅紹威（877-910) 76
ЛоуЮэ 樓鑰（1137-1213) 329
乃〇乂只〇_鑰47,421
Лу Даолун 盧道隆（XI в.) 575
Лу Досунь 盧多遜（934-985) 580
Лу Дянь 陸佃（1042-1102) 248
Лу Е 盧埜（Сев. Сун) 526
Лу Синь (Лу Сюнь 魯迅，1881-1936) 619
Лу Сюфу 陸秀夫(J237-1279) 359-361
Лу Сюц:зин 陸修靜（406477) 526, 527
Лу Тан 盧瑭（2-я пол. IX в.)
ЛуЦзи 陸機（261—303)633 Лу Цзююань 陸九淵（Лу Сяншань 陸象山， 1139-1193) 457,460463 Лу Шичжун Е名時中（ок. 1100 - ок. 1158) 526 Лу Ю 陸游（1125-1210) 630, 656, 657 Лэйгун Щ ^ {божество) 520 Лю Аньши 劉安世（1048-1125) 234, 235 Лю Бань 劉放（1023-1089) 36 Лю Бинь 劉扮（92〇-943，Шан-ди 殤帝， царство Южное Хань, прав. 942-943) 92, 93, 624
Лю Ваньсу 劉完素（1120-1200) 587 Лю Вэньсоу 劉溫叟（909-971) 17 Лю Гуанши 劉光世（1086-1142) 275, 282, 284, 299-302
Лю Гэн 劉賡（рубеж XI-XII вв.) 251 Лю Даочунь 劉道醇（X-XI вв.) 688, 689, 692, 697, 706, 717
Лю Дэжэнь 劉德仁（1122-1180，办w юэ чжэнь жэнь 東嶽真人）531 Лю Ецю 劉葉秋（1917-1988) 598 Лю Жэньгун 劉仁恭（ум. 914) 364 Лю Инь 劉隱（874-911; Наньхай-ван 南海 王，Сян-ди 襄帝，царство Южное Хань， прав. 905-911)90,91 Лю Йцин 劉義慶（4〇3444) 622 Лю Кай 柳開（954_1000) 497 Лю Куй 劉逵（1061-1110) 256, 257 Лю Мэн 劉蒙（кон. XI - нач. XII в.) 586 Лю Мэнъянь è夢炎（1219-1295) 355 Лю Сичжун 劉羲杯（ок. 1059 - ок. 1120) 38
Лю Суннянь 劉松年（2-я пол. XII - нач.
XIII в.) 296, 694 Лю Сюй (988-947) 25, 26 Лю Тинжан 劉廷讓（917-970) 135 Лю Фа 劉法（ум. 1119; Сичжоу-минцзян 西州名將)262
Лю Фу 劉斧（ок. 1020? - после 1100) 619- 622
Лю Хайчань 劉海蟾（ум. ок. 1031) 529, 533 Лю Хунькан 劉混康（1〇35_11〇8) 523 Лю Ц:зишу 劉季述（ум. 901) 77 Лю Цшэнь 劉繼恩 ^35-968) 144 Лю Цэиюань 劉繼元（ум. 9^1; Инъуди 英 武帝，Северное Хань，прав. 968-979) 144, 145, 150, 151_
Лю Цэунъюань —宗元（Цэыхоу 子厚，773- 819) 596, 620, 621 Лю Ци 劉祁（1203-1259) 46 Лю Ци 劉錡（1098-1162) 304, 305, 564 Лю Цинцин см. Лю-хуанхоу Лю Цинъи 劉慶義（X в.) 13$
Лю Цянь 劉謙（ум. 894; Лю Чжицянь 劉知 謙）89-91，93 Лю Цянь 劉潛（XI в.) 607 Лю Чан 劉銀(942-980; Лю Цэисин 劉繼 興，Пэнчэнцзюнь-гун 彭城郡公，Вэйго-


864
Указатель имен
гун 衛國公，Хоу-чжу 後主，Южное Хань, прав. 958-971) 93, 146 Лю Чаншэн 劉長生（1147-1203) 533 Лю Чжи 劉摯（1030-1098) 234, 240 Лю Чжиюань 劉知遠（895-948，Гао-цзу， династия Поздняя Хань, прав. 947-948) 123-128, 130, 374 Лю Чжо 劉瑋（ум: 1227) 345 Лю Чжунъу 劉細武（ру^еж XI-XII вв.) 262 Лю Чжэн 留正（1129-1206) 323, 324, 326- 329
Лю Чжэнфу 劉正夫（1062-1119) 257, 259 Лю Чжэнъянь 劉正邊（ум. 1129$ 282-284 Лю Чун 劉崇（896-95^/5; Лю Минь 劉旻：， Да Хань шэньу-хуанди 大漢神武皇帝， Ши-цзу "täffl, Северное Хань, прав. 961- 954) 130, 131
Лю Чэнсюнь 劉承勛（ум. 951) 128 Лю Чэнсюнь 劉承訓（922-948) 126 Лю Чэнц:зюнь 劉承鈞（926-968, Лю Ц:зюнь 劉鈞，Жуй-ц:вун 睿宗，Северное Хань， прав. 954-968) 130, 140, 144 Лю Чэнъю 劉承法（932_951，Инь-ди 隱帝， династия Поздняя Хань, прав. 948-951) 126, 127
Лю Шаньфу 劉山甫（X в.) 599 Лю Шоугуан 劉守光（ум. 914; Янь-ван 燕 王）108
Лю Шоучжун 劉守忠（X в.) 135 Лю Шу 劉恕（1032-1078) 36-38, 214 Лю Шэн 劉晟（920-958; Лю Хунси 劉洪 熙，Чжун-цзун 中宗，Южное Хань，прав. 943-958) 93
Лю Юй 劉玉（1-я пол. XIII в.) 526, 528 Лю Юй 劉豫（1073-1143/46; Шу-ван 蜀王） 289-294, 297-303,416 Лю Юнгуан 留巧光（1134-1206) 526, 527 Лю Юннянь 劉永年（ум. ок. 1168) 530 Лю Юнь 劉筠（971-1031) 618, 633 Лю Юнь 劉_ (ум. 951; Сянъинь-гун 湘陰 公）128
Лю Янь 劉龔（889-942; Тяньхуан-дади 天 皇大帝，Ле-цзу烈祖，Гао-цзу高祖， Южное Хань, прав. 911-942) 91, 92 Лю Яньщш 劉延慶（1068-11Z7) 265 Лю-хуанхоу 劉皇后（ум. 926，Шэньминь- цзин-хуанхоу 神閔敬皇后，династия Поздняя Тан) 112, 114
Лю-хуанхоу 劉皇后（Лю Э 劉娥，969-1033, Чжансимин-Су-хуанхоу 章獻明肅皇后， Северная Сун), тж. императрица Лю Э 190-192, 205
Лю-хуанхоу 劉皇后（Лю Цинцин 劉清菁， 1079-1113，Чжаохуай-хуанхоу 昭 皇 后）249
Людовик XIV (1638-1715, прав. 1643-1715) 664
Люй Бэньчжун 呂本中（1084-1138) 653 Люй Гунчжу 呂公著（1018-1081) 212, 229, 247, 276
Люй Дуань 呂端（935-1000) 182, 213 Люй Дунбинь 呂洞賓（лшф.) 528, 532 Люй Ихао 呂頤浩（1091-1139) 284, 285, 288, 297, 298
Люй Ищянь 呂夷簡（978/9-1044) 192，195- 198, 201，212, 329, 481，482 Люй Мэнчжэн 呂蒙正（944-1011) 191 Люй Хаовэнь 呂好問（1064-1131) 276 Люй Хуэй 呂誨（1014-1071) 213, 214 Люй Хуэйцин 呂惠卿（1032-1111) 173, 213, 215, 216, 219, 228, 229, 233 Люй Цань _燦（ум. 906) 81 Люй Цзутай 呂祖泰（2-я пол. XII - нач. XIII в.) 329
Люй Цэуцэянь 呂祖儉（ум. 1196/98) 239 Люй Цэуцянь 呂祖謙（1137-1181) 457, 467, 470
Люй Цзявэнь 呂—問（XI в.) 225, 227, 228 Люй Юаньсу 吕元素（1188-1201) 526 Лян 梁，клан 234, 244, 397-399 Лян Гуан 梁廣（Тан) 704 Лян Ибу 梁乙逋（ум. 1094) 398, 399 Лян Имай 梁乙埋（ум. 1085) 397 Лян Кай 梁楷（1140?-1210) 718, 720-722 Лян Линцзань 梁令瓚（VIII в.) 696 Лян Тао 梁燾（1р4-1097) 234 Лян Цзымэй 梁子美（1046-1123) 258 Лян Цинь 梁勤（Ш) (Данчан-ван 岩昌王， V в.) 388
Лян Цичао 梁啓超（1873-1929) 11 Лян Шичэн 梁師成（ум. 1126) 266 Лян-тайхоу 梁太后（ум. 1085, Гунсу-чжан- сянь-Лян-хуанхоу恭肅章憲梁皇后）226 Лян-тайхоу 梁太后（ум. 1099, Чжаоцзянь- вэньму-хуанхоу 昭簡文穆皇后）234, 244


Указатель имен
865
Лянцзо 諫作隱 Ли Лянцзо
Ma Бэнь 馬賁（2-я пол. XI - нач. XII в.) 703
Ma Инь 馬殷（852-930; Чу二ван 楚王，Чуго- ван 楚國王，Уму-ван 武穆王，царство Чу, прав. 896-930) 93-96, 98 Ma Ко 馬擴（ум. 1151 ) 278, 279, 409 Ma Линь 馬麟（2-я пол. XII — 1-я пол. XIII в.) 695, 696
Ma Сигуан 馬希光（ум. 950; Фэй-ван 廢王， царство Чу, прав. 947-951) 96 Ma Сифань 馬希範（899?-947; Вэньчжао- ван 文昭王，царство Чу，прав. 932-947) 95, 96
Ma Сичжэнь 馬希振（ум. 930) 95 Ma Сичун 馬希崇（91$-?) 96 Ma Сишэн 馬希_ (892-932; Хэнъян-ван 衡陽王，царство Чу，прав. 930-932) 95 Ma Сиэ 希萼（900-953; Гун-ван 恭王， царство Чу, прав. 951) 96 Ma Тинълуань 馬廷鸞（1$23-1289) 568 Ma Хэчжи 馬和之（XII в.) 692, 693 Ma Чжи 馬植（Чжао Лянсы 趙良嗣，ум. 1126) 263,265
Ma Чжицзе 馬知節（955-1019) 554, 555 Ma Шэн (Ашваджита, божество) 528 Ma Юань 馬遠（Ma Яофу 馬遙父，1160?- 1225) 574, 664, 670, 677, 685-687, 963- 696, 703,714, 723,729 Ma Юй 馬▲玉（Ma Даньян 馬丹陽，1123— 1183) 533^536
Мадагэ 麻達葛 сл/. Чжан-цзун (Цзинь) Майтрейя 画.Милэ-фо 弓爾勒Ш) 396, 731 Макнайт Брайан (Brian Е. McKnight) 550 Мамай (ок. 1335- 1380) 363 Манджушри 圆• Вэньшу-пуса 文殊菩薩) 588
Мао Сицзун 毛希琼（1186-1223) 532 Мао Цзыюань 茅子元（1096?-1166) 517- 519
Мао Чжу 毛注（рубеж XI-XII вв.) 259 Мао Юаш>и 茅元儀（ум. 1636) 560 Махакашьяпа (尺謂.Мохэцзяе 摩詞迦葉） 500
Маяцкий Д.И. 633, 634 Меньшиков Л.Н. (1926-2005) 632
Ми Фу (Фэй)米黻/芾（1052-1107) 583, 665, 667, 669, 670, 672, 673, 675, 678, 684, 685, 698, 699, 707, 723, 726, 727 Ми Южэнь 米友仁（1086-1165) 665, 723, 724, 727_
Мин-ди 明帝（империя Хань，прав. 57-75) 126
Мин-цзун Щ ж см. Ли Сыюань Минь Цзяожу 閔交如（XI в.) 624 Mo Цзянь 莫簡（ум. 1219) 337 Моцзан Эпан 没藏Kt龐（ум. 1061) 396, 397 Му Ци 牧谿，тш/с. Фачань 718-720, 722 Му-цзун 穆宗（Ляо，прав. 951-969) сл/. Елюй Шулюй
Мубугу 木不孤 с/и. Елюй Цзунчжэнь Мужун Яньчао 慕容彥超（ум. 952?) 127, 130
МужунЯньчжао 慕容延釗（913?-963/4) 142 Мулянь Щ Ш (Маудгальяяна, миф.) 515 Мункэ (Монкэ，Мэнгэ 蒙哥，1208— 1259, Сянь-цзун Шж, Юань, прав. 1251- 1259) 42, 349-350, 531, 532, 537 Мухали (1170-1223) 426 Мэй Яочэнь 梅堯臣（Шэнъюй 聖俞，1002- 1060) 562, 624, 634, 644-648 Мэн Гун 孟珙（1195-1246) 347, 348 Мэн Хаожань 盖[浩然⑴89-74。} 643 Мэн Цзунчжэн 孟宗政（ум. 1223) 339, 347 Мэн Чан 孟純（919—965; Циньго-гун 秦國 公；Хоу-чжу 后主，Позднее Шу，прав. 934-965) 116,143, 144 _
Мэн Чжисян 孟知祥（874-934; Гао-цэу 高 祖，царство Позднее Шу，прав. 926-934) 112,116 _
Мэн Юаньлао 孟元老（ок. 1090 - 1150) 579 Мэн-хуанхоу 孟皇后(1073-1131; Юанью- хуанхоу 元祐皇后；Лунъюань-хуанхоу 隆祐皇后)，императрица Юанью 276, 277, 283, 285, 286, 288 Мэн-цзы 孟子（Мэн Кэ 孟軻，372/71 или 390/89-289/305 до н.э.) 166, 254, 446, 448, 456, 459, 461，468, 473, 474, 477, 497, 499
Мэнгэ 蒙哥 сл/. Мункэ
Мяо Фу 苗傅（ум. 1129) 283, 284
Найто Конан 内藤湖南（1866-1934) 8


866
Указатель имея
Нань Бидао 南畢道（1196-?) 527 Наньпин-ван 南平王 ом. Ли Сянь Наньюань Хуэйюн 南院慧顒（860-930) 503
Наньюэ Хуэйсы 南嶽慧思(515-577) 518 Нгвеми см. Вэймин
Нго Кюйен (/CWW. У Цюань 吳權，898-944) 91
Не Хунъинь 聶鴻音（род. 1954) 53 Нели МЖ, киданьский род 364 Нелигунь 涅里衮（ум. 918) 368 Нефритовый Император (божество), тж. Юйхуан, Юйхуан-шанди 188, 189, 522, 697
Нин Бэньли 寧本立（1101-1181) 525, 526 Нин_цзун 寧宗（Южная Сун, прав. 1194/ 1195-1224) см. Чжао Ко Нинъясу тж. Ай-цзун (Цзинь) 46,
347, 348, 427
НисидаТацуо 西田龍雄（1928-2012) 389 Ногай (1235/1240-1300) 363 Нун Чжигао 儂智高（1〇25_1〇55) 2〇3, 204 Ню Сэнжу 牛僧孺（779-847) 622 Няньмугу ЙШЙ (кон. IX - 1-я пол. X в.) 366 _
Няньхань й ¥ см. Ваньянь Цзунхань
Олег (ум. 912, прав. 870-912) 14 Осенмук В.В. 718 Оттон I Великий (912-973) 13 Оуян Сю 歐陽修（1007-1072), он же Оуян Юншу歐陽永叔，Цэуйвэн醉翁，Люи- цзюйши 六一居士）29-36, 39, 63, 85, 89, 93, 95, 99, 102, 107, 120, 164, 175, 192, 197, 198, 201, 206, 208, 210, 211， 213, 224, 236, 242, 247, 356, 428, 449, 479, 480-486, 511, 586, 587, 596, 597, 601-604, 608, 623-625, 634, 642—644, 647-650
Оуян Сюань 歐陽玄（1274-1358) 39, 44 Оуян Цзюн 歐陽炯（896-971) 628, 629
Павловская Л.К. (1926-2002) 38, 122 Пан Аньчан 龐安常（1042-1099) 614 Пан Цзи 龐籍（988-1063) 198 Пан Шигу 龐自命古（ум. 897) 66，75, 76 Пань Бин 潘丙（1_я пол. XIII в.) 342
Пань Жэнь 潘壬（1-я пол. XIII в.) 342, 344 Пань Фу 潘甫（1-я пол. XIII в.) 342 Переломов Л.С. (род. 1928) 469 Пи Гуанъе 皮光業（888-954) 19 Пи Жисю 皮日休（ок. 834 - ок. 883) 19 Поло Марко (Marco Polo, 1254-1324) 617 Пострелова Т.А. (1931-2010) 690 Почоу 石皮丑，дансянский род 388 Пуду 普度（1255-1330) 517 Пусянь Ваньну 蒲鮮萬奴（кон. XII - нач.
XIII в.) 426, 427 Пэй Сюй 裴諝（719-793) 558 Пэн Гуйнянь 彭龜年（1142-1206) 324 Пэн Ибинь 彭義斌（ум.1225) 344 Пэн Чэн 彭乘（XI в.) 583
Рифтин Б.Л. (1932-2012) 625 Розов Г.М. (1808-1853)414 Роман IV Диоген (1068-1071) 13
Самосюк К.Ф. 670, 673, 706, 710 Сан Вэйхань 桑維翰（898-946) 123 Святослав (942-972, прав. 945-972) 14 Се Даоцин 謝道清（1210—1283; Се-хуанхоу 謝皇后）354-358 Се И 謝逸（1068-1113) 653 Се Тун 謝瞳（X в.) 63 Се Тяо 謝跳（464-499) 608 Се Цэян 謝絳（994-1039) 480 Се_фужэнь 謝夫人（ум. i〇26) 196 Се-хуанхоу 謝皇 jè (Се Суфан 謝蘇芳， 1132-1203, Чэнсу-хуанхоу 成肅皇后), тж. императрица Се 325 Серебряков Е.А. (1928-2013) 628-631, 635- 647, 649, 654, 655, 657 Си (Цюе) Иньсян 郗(谷Р)殷象（рубеж IX- Хвв.) 17
Си Ши (V в. до н.э., миф.) 653 Си-ван Хуйлибао 奚王É]離保（ум. 1123) 384,415
Си-цзун 熙宗（Цзинь，прав. 1135-1149) ом. Ваньянь Хэла
Си-цзун 僖宗（Ли Сюань 李儇，862—888, Тан, прав. 874-888) 61, 67—69, 98, 100 Сиди 希 iâ (Сун) 518 Сили Цяньбу 昔里鈐部（XIII в.) 407 Син Бин 邢昜（932-1010) 467


Указатель имея
867
Син-цзун 興宗（Ляо, прав. 1031-1055) ем. Елюй Цзунчжэнь
Синити Какусин 心地覺心（1207-1298) 507 Синь Цицзи 辛棄疾（1140-1207) 331, 657, 658
Синь-ван Чжао Чжэнь 信王趙榛（1111- 1139)278
Сирен Освальд (Siren, Osvald, 1879-1966) 724
Сиэрчжи 習爾之（сер. IX в.) 363 Смирнов И.С. (род. 1948) 659 Соколова И.И. 625 Солонин К.Ю. (род. 1969) 53 Су Дунпо 蘇東à см. Су Ши Су Ицзянь 蘇易簡（958-996) 583 Су Сун 蘇頌（1020-1101) 571-573, 584, 597 Су Сюнь 蘇tà (рубеж IX-X вв.) 81, 82 Су Сюнь 蘇洵（1009—1066) 236, 237, 456, 560
〇丫(1)(^蘇佛兒018.)614 Су Ханьчэнь 蘇、凑臣（XII в.) 693, 694, 714 Су Чэ (Чжэ)蘇轍（1039—Ш2) 236-238, 241,242, 244, 597, 665 Су Ши 蘇賦（1036-1101; Су Дунпо 蘇東坡, Дунпо-цзюйши 東故唐士）236-241， 244, 254, 440, 456, 457, 469, 470, 479, 510, 584, 587, 596-598, 611-614, 652, 653, 665-669, 684, 707, 710, 727 Су Шидань 蘇師旦（ум. 1207) 330, 332, 335
Су Шуньцинь 蘇舜欽（Су Цэымэй 蘇子美， 1008-1048) 202, 618, 634, 639-644, 647, 648
Су-ван Чжао Шу 肅王趙樞（1103-1130) 268, 269
Су-цзун 肅宗（Ли Хэн 李亨，711-762, Тан, прав. 756-761) 58, 59 Суйкэ 綏可（кон. X - нач. XI в.) 408 Сун Бо (Бай)宋白（936-1012) 171 •
Сун Божэнь 宋伯仁（1-я пол. XIII в.) 712, 713
Сун Ди 宋迪（1015?—1080?) 668 Сун Миньцю 宋敏求（1019-1079) 478 Сун Цэян 宋江（ум. 1124) 264, 562 Сун Ци 宋祁（998—1061) 600, 601, 623, 624 Сун Цы 宋慈（1186-1249) 550 Сун Чжунь 宋準（938-989) 580
Сун Юань {лит. персонаж) 595 Сунь Буэр 孫不二（Ш9—1183) 536 Сунь Гуанеянь 孫光憲（895?-968) 19, 599 Сунь Жу 孫儒（ум. 892) 70, 71，84, 93 Сунь Ичжун 孫夷中（ум. 943?) 520, 521 Сунь Куй 孫葵(ум. 8$0) 72 Сунь Мянь ШЩ (996-1066) 198 Сунь Сюнь 孫巽(XII в.) 49 Сунь У 孫武（Сунь-цзы 孫子，544-496/470 до н.э.) 53, 552, 564, 566, 647 Сунь Фу 孫傅（ум. 1128) 271 Сунь Фу 孫復（992-1057) 164, 445, 446 Сунь Ханьшао 孫漢韶（X в.) 736 Сунь Хучэнь 孫*臣（XIII в.) 354 Сунь Цинцзин îà清靜（1119—1183) 533 Сунь Цюань 孫_ (182—252) 617 Сунь Чэнъю îi承Й (936—985) 618 Сунь-цзы 孫子 ом. Сунь У Сухоруков В.Т. 625 Сыкун Ту 司空圖（837-908) 622-624 Сыма Гуан 司馬光（1019-1086), Сыма Цэюньши 司馬君實，Юйсоу 叟，Су- шуй-сяньшэн 速水免生）17, 18, 35-38, 53, 55, 75, 81，82, 94, 99, 101，129, 165, 199, 206, 207, 211-214, 216, 218, 219, 224, 226, 228, 232-236, 238, 239, 242- 244, 247, 270, 307, 397, 418, 445, 447- 449, 624, 668
Сыма Кан 司馬康（1050-1090) 38 Сыма Цянь 司馬遷（145-87/86 3〇11.3.)21- 23,31,34-35,48,307,636,651 Сымин Чжили 四成知禮（960-1028) 513- 518
Сюань-цэун 宣宗（Ли Лунцэи 李隆基，685- 762, Тан, прав. 712-756) 56-58, 129 Сюань-цзун 宣宗（Удубу 吾睹补，1163- 1224, Цзинь, прав. 1213-1224) 337-339, 425, 427
Сюаньи-хуанхоу 宣懿皇后（1040-1075)， тж. императрица Сюаньи 380 Сюй 許，фамилия 610
Сюй Бинчжэ 徐秉哲（ум. ок. 1127) 272, 275
Сюй Бу 蓄卜（ум. 1215?) 336, 337 Сюй Вэнь 徐文（1-я пол. XII в.) 292, 298 Сюй Вэнь 徐溫(862?-927; У_дачэнсян 吳大 承相，И-цзу 義祖）85, 129


868
Указатель имея
Сюй Вэньчжэнь 徐問真（XI в.) 614 Сюй Го 許國（ум. 1225) 344 Сюй Даонин 許道寧（970?—1052) 677, 678 Сюй Дун 許洞（ок. 976 - 1017) 553-556, 569, 624
Сюй Канцзун 許亢宗（XII в.) 46 Сюй Мэнсинь 徐夢莘（1124-1207) 46, 565 Сюй Си 徐熙（X в.) 608, 704, 706, 707, 712 Сюй Сюань 徐鉉（916/7—991/2) 171，498, 594 Сюй Сюнь 許遜（292—374?) 520, 521，524, 527, 529 Сюй Сянь 555 Сюй Фу 徐俯（ум. 1140) 653 Сюй Цзи 徐積（1028—1103) 446 Сюй Цзин 徐兢（1091—1153) 578 Сюй Чжигао 徐知詰（Ли Бянь 李异，888- 943; Ци-ван 齊王，Ле-цзу 烈祖，царство Южное Тан, прав. 937-943) 129 Сюй Чжичан 徐知常（1069—1154) 249 Сюй Чжунжун 許仲容(X в.) 553 Сюй Чунсы 徐崇嗣（кон.夭-нач. XII в.) 707
Сюй ПЬн 徐生（XI в.) 648 Сюй-сяньфэй 徐賢女È (ок. 883 — ок. 926; Шуньшэн-хуантайхоу 順聖皇太后，цар_ ство Раннее Шу) 102 Сюн Жэньшань 熊仁贍（Тан) 477 Сюнь-цзы 荀子（Сюнь Цин 荀卿，Сюнь Куан 荀况，ок. 313 - ок. 238 н.э.) 446, 448
Сюэ Даогуан 薛道光（1078?—1191) 530 Сюэ Ицзюй 薛貽矩（850-912) 81，104 Сюэ Сян 薛向（XI в.) 215, 216 Сюэ Цзюйчжэн 薛居正(Сюэ Цзыпин 薛子 平,912-981) 24-25, 31, 35, 154 Сюэдоу Чунсюань 雪寳重Ä (980-1052) 509,511
Ся Гуй 夏貴（1197-1279) 354 Ся Руй Ж— (Ся Юйюй 夏禹玉 118〇/ 11957-1230/1264?) 664, 677, 685, 687, 694, 723, 728
Ся Сунн 夏竦（985-1051，Ин-гун 英公）602 Ся Чжэнь 夏震（рубеж XII-XIII вв.) 334, 341,342
Ся Шаоцзэн 夏少曾（2-я пол. XI - 1-я пол. XII в.) 564, 565^
Ся Юаньчжао 夏元昭（XI в.) 608
Сян-хуанхоу 向皇后（1045-1101; Цинь- шэн-сяньсу-Сян-хуанхоу 欽聖憲肅向皇 jp ), тж. императрица Сян 245-248 Сянь 日見（Наньпин-ван 南平王，Мо-ди 末帝， Си Ся, прав. 1226—1227) 407 Сянь-цзун 憲宗（Ли Чунь 李淳，778-820, Тан, прав. 806-820) 59 Сяо 萧，киданьский род 372 Сяо 萧，уйгурский клан 364 Сяо Баочжэнь 蕭抱珍(ум. 1166) 530 Сяо Далань 蕭;iÉ燠（ум. 1004) 184 Сяо Жун 蕭融(XI в.) 725, 726 Сяо Сысянь 蕭局司先(2-я пол. XI - 1_я пол. XII в.) 382
Сяо Таосуво 蕭陶蘇斡（2-я пол. XI - 1_я пол. XII в.) 382 Сяо Тун 蕭統（501—531) 593 Сяо Тэмо 蕭特末（2-я пол. XI - 1-я пол. XII в.) 383
Сяо Фудао 蕭輔道（ум. 1252) 531 Сяо Фэнсянь Ж奉Æ (ум. 11^2) 382 Сяо Хуан 蕭 1Я (2-я пол. VIII - нач. IX в.) 710
Сяо Худу 蕭胡覩(XI в.) 379 Сяо Чала 蕭察剌（2-я пол. XI - 1-я пол. XII в.) 383
Сяо Чжичун 蕭志沖（1151-1216) 531 Сяо Чжунгун 蕭仲恭（ум. ок. 1150) 270 Сяо Чо 蕭緯（953—1009; Сяо-хуантайхоу 蕭太皇后，Жуйчжи-хуанхоу睿智皇后又 тж. Вдовствующая императрица Сяо 151
Сяо Юнши 萧永琪（XII в.) 43 Сяо-хуантайхоу 蕭太皇后 ci Сяо Чо Сяо-цзун 孝宗（10观狀0}^，1]^^8.1162/3— 1189) см. Чжао Шэн
Тай-гун 太公（Цзян Шан姜尚，Х1в.) 552, 561 一
Тай-у 太武（Тайу-ди 太武帝，Тоба Tao 拓 Ш Ш, 408^52, Северная Вэй, прав. 423-452)388
Тай-цзу 太丰鱼（Ляо, прав. 907—926) см. Елюй Абаоцзи
Тай-цзу 太祖(Северная Сун, прав. 960- 967) см. Чжао Куанъинь Тай-цзун 太宗（Тан, прав. 627-649) сж Ли Шиминь


Указатель имея
869
Тай-цзун 太宗（Ляо，прав. 926-947) см. Елюй Дэгуан
Тай-цзун 太宗（Северная Сун，прав. 976/7- 997) см. Чжао Гуанъи Тан Гуйчжан 唐圭璋（1901-1991) 632 Тан Си 唐襲（ум. 913) 101 Тан Сытуй 湯思退（1117—1164) 315 Тан Цзе 唐介（1010-1069) 212, 213 Тан Шоу 湯禱（1157—1207) 563, 567, 568 Тань Цзысяо 譚紫宵（X в.) 521，523 Тань Чанчжэнь 譚長真（Тань Чудуань 譚 處端，1123—1185) 533,536 Tao Цзефу 陶節夫（рубеж XI-XII вв.) 251, 253,257
Tao Юаньмин 陶淵明（Tao Цянь 陶潜，ок.
365 - ок. 427) 461, 470, 639, 657, 701 Таскин B.C. (1917—1995) 26, 27, 34, 44 Темучжэнь 磁木真(Темучжин，1162-1227; Тай-цзу, Юань, прав. 1206-1227), тж. Чингис-хан 42, 51, 331, 337-338, 346, 349-350,385,406,407,416,425,426, 537 Терентьев-Катанский А.П. (1934-1998) 52 Тоба 拓跋，дансянский род 388—390 Тоба (Ли) Дэмин 拓跋(李)德明（981-1031; Акоуи Й" 口移，Сипин-ван Й平王，Да Сяго-ван 大夏國王，Тай-цзун 太宗，Си Ся, прав. 1004-1031) 187, 192, 390-392, 395,396
Тоба (Ли) Цвицянь 拓跋（李）繼遷（963- 1004; Чжао Баоцзи 趙{桌吉，Сяго-ван 夏 國王，Диннань-цзедуши定難節度使； Тай-цзу 太祖，Си Ся, прав. 982—1004) 187,386,389, 390
Тоба Сыгун拓座思恭(Ли Сыгун李思恭， Сяго-гун 夏國公，ум. 866) 389 Тогон-Тэмур 画.Тохуань Темуэр 妥懼 鐵木兒，1320-1370, Шунь-ди 順帝，Хуэй- цзун 惠宗，Юань，прав. 1333-1370) 44 Токто (кит. Тото ШШ, 1314-1355) 39, 42- 44, 48
Толон (Толуй, кит. Толэй 1192-1232, Жуй-цзун 睿宗，Юань, прав. 1127-1229) 346, 350
Торчинов Е.А. (1956-2003) 531 Тоуцзы Ицин 疫子義青（1032-1083) 508 Тун Гуань 童貫（1054—1126; Чуго-гун 楚國 公）249, 252, 260—267, 309
Туюй НёЛ см. Елюй Туюй Тэн Фу 滕甫（1020-1090) 213 Тюрюмина Л.В. 47
Тянь Жанцзюй 田穰苴（VI в. до н.э.) 552 Тянь Линц:вы 田令孜（ум. 893) 68, 98 Тянь Цзыцзи 田紫機（1074-?) 525 Тянь Цяньцю 田千滅（ум. 77 до н.э.) 639 Тяньи Ихуай 天衣蠢É (993-1064) 511 Тяньпэн (божество) 520, 522, 525 Тяньтай Дэшао 天台德韶（891-972) 497, 501,502
Тяньтун Жуузин 天童如淨（1162-1227) 509 Тяньцзо 天柞，Тяньцзо-хуанди 天柞皇帝 (Ляо, прав. 1101-1125) см. Елюй Янь- нин
У Гуанчэн 吳廣成（рубеж XVIII-XIXbb.) 51
У Даоцэы 吳道子（685/700?-758/760?) 698, 699,710
У Дэжэнь 吴德仁(2-я пол. XI — 1_я пол.
XII в.) 574, 575
У Жэньчэнь 吳任臣（1628-1689) 99 У Куй 吳奎（1010/1—1067/8) 210, 211 У Линь 吳备（1102-1167) 293, 298, 318, 330
У Минь 吳敏（ум. ок. 1131 ) 269 У Си 吳曦（1162—1207; Шу-ван 蜀王）330- 334, 337
У Сянь 吳仙（ум. 1234) 347 У Тин 吳挺（1138-1193) 330, 333 У Цзе 吳玢（1093—1^39) 293, 298, 347 У Цэунъюань 武宗元（ум. 1050) 697 У Цзэтянь 武則天（624—705) 191，196, 233, 325
У Цзюйхоу 吳居厚（1039-Ш4) 251, 256, 259
У Цзянь 吳堅（1213—1276) 356, 357 У Цянь 吳潛（11964262) 350, 351 У Чу 吳儲（рубеж XI—XII вв.) 251 У Чун 吳充（1021—1080) 229, 230, 233 У Чунъяо 伍崇曜（1810-1863) 556 У Чэньчэнь 吳振 É (1664-?) ‘7 У Юаньцзай 吳元載（X в.) 179 У Юаньчжи 武元直(кон. XII — 1_я треть
XIII в.) 727, 728
У-ван 武王（XI в. до н.э.) 128, 211，484


870
Указатель имея
У-ди 武帝(империя Хань, прав. 140-87 до н.э.) 306, 307, 638, 639 У-хуанхоу 吳皇后（1115—1197; Тайшан- хуанхоу 太上皇后，Шоушэн-тайшан- хуанхоу 壽聖太Jt皇后，Ояш>шэи-цыле_ хуанхоу憲聖慈烈皇后)， тж. Вдовствующая императрица У 323, 325-328, 369
Угунай 烏骨廼（прав. 1021—1074) 412 Угэдэй (Огэдэй，www. Окотай 窝闊台，Эге- дей 譜格徳表，1186-1241，Тай-цзун 太 宗，Юань, прав. 1229-1241) 42, 346, 347, 349,385,427,531
Умэнь Хуэйкай 無門慧開（1183-1260) 507 Уцзу Фаянь 五祖法演（1024?-1104) 505, 506 Уцимай см. Ваньянь Уцимай
Учжу ТПЖ см. Ваньянь Цзунби Учжунь 無準（1178—1249) 718 Учитель Кун см. Конфуций Уюй см. Елюй Уюй Уяшу см. Ваньянь Уяшу
Фан Ла 方臘（ум. 1121) 264, 265, 275, 283, 562
Фан Синьжу 方信儒（1177-1222) 334 Фан Чжэнь 方轸（ок. 1100 - 1120) 258 Фань Куань 范寬（Фань Чжунчжэн 范中正， Фань Чжунли 范中立，950?—1027?) 673, 676-678, 685
Фань Люйбин 范履冰（ум. 689/90) 196 Фань Цзунъинь 范宗旁* (1091—1139) 276, 284, 285, 297
Фань Цзуюй 范祖禹（1041—1098) 36, 37, 244, 473
Фань Цюн 范瓊（ум. 1129) 272, 275 Фань Чжи 范質（911—984) 17, 153 Фань Чжисюй 范致虛（ум. 1129) 249, 251 Фань Чжунъянь 范仲淹（989-1052; Вэйго- гун 魏國公）196-202, 207—209, 211, 213, 221，234, 248, 255, 270, 326, 446, 447, 450, 481, 482, 484, 485, 487, 617, 634, 640
Фань Чунли 范純禮（1031-1106) 248 Фань Чуньжэнь 范純仁（1027-1101) 213- 215
Фань Чэнда 范成大（1126-1193) 47，586, 617,713,714
Фань Юн 范墉（ум. 990) 196 Фасянь 法賢（ум. 1000) 501 Фачань 法常（XII-XIII вв.) ом. Му Ци 牧谿 Фаюнь Фасю 法雲法秀（1027-1090) 511 Фаянь Вэнш 法眼文益（885-958) 497, 499 Фишман О.Л. (1919-1986) 597 Фожи Цисун 佛日契嵩（1007-1072) 510, 511 Франке Герберт (Herbert Franke, 1914-2011) 46, 53
Фу Би 富弼（1004-1083) 198—202, 206, 208, 210—213, 217, 484, 485, 620 Фу Дайвэй丨専大為605 Фу Фан 傅方(XII в.) 279 Фу Цюлан 浮丘良（IV в.) 523 Фу Цянь 傅潛（ум. 1017) 607 Фушань Фаюань 浮山法遠（991-1067) 507 Фэн Дао 馮道（882-954) 116, 124, 128, 603, 604, 609
Фэн Сицзя 瑪錫嘉（рубеж IX-X вв.) 17 Фэн Цзин 馮京（1021-1094) 228 Фэн Юнь 馮贊（ок. 879 - 934) 117, 118 Фэнсюэ Яньчжао 風穴延沼（897-973) 502, 503
Фэнхоу 風后(лшф.) 552 Фэньян Шаньчжао 汾陽善昭（947-1024) 503, 504
Хабул-хан (1101-1148) 416 Хайлин-ван 海陵王（Южная Ци，Су Чжао- вэнь 蕭昭文，480-494) 608 ХаМлин-ван 海陵王(Цзинь) см. Ваньянь Лян
Хань Во 韓惺（У，842-923/944) 19 Хань Вэй 韓維（1017—1098) 212 Хань Гань 韓榦（VIII в.) 698, 700 Хань Гуйфань 韓歸範（2-я пол. IX в.) 72 Хань И 韓億（972—1044) 556 Хань Сицзай 韓熙載（902-970) 691 Хань Точжоу 韓佗胄（1152-1207) 326—332, 334, 335, 339, 341
Хань Туйчжи 卓韋退之 c/w. Хань Юй Хань Цзюй 韓駒（1086—1135) 653 Хань Цзян 韓絳（1012—1088) 217, 219, 228, 229
Хань Цзянь 韓建（855—912) 75—77 Хань Ци 韓琦（1008-1075; Вэйго-гун 魏國 公）198, 199, 206, 210, 211，217, 218, 234, 235, 237, 247, 326, 484, 485


Указатель имсн
871
Хань Цюаньхуэй 韓全誨（ум. 903) 77, 78 Хань Чжунбинь 韓重贊（ум. 967; Синьдэ- инь興德尹）135
Хань Чжунъянь 韓忠彥（1038-1109) 247- 250
Хань Шичжун 韓世忠（1089—1151) 265, 275, 282, 284, 286-288, 296, 299-301, 305, 306
Хань Юй 韓愈（Хань Туйчжи 韓退之，768- 824) 30, 445, 479, 497, 596, 608, 654 Хань Яньхуэй 韩延徽（882-959) 369 Хань-хуанхоу 韓皇后（1165-1200, Гуншу- хуанхоу 恭淑皇后）326, 328, 329, 335 Ханьпу 函普（Хв.，Ши-цзу 始祖，Цзинь) 408
Хао Гуаннин 郝廣寧（1140-1213) 533 Харле Шарль де (Charles de Harlez, 1832- 1899) 47
Хаттон Джеймс (James Hutton, 1726-1797) 582
Хоу Мэн 侯蒙（1054—1121) 260, 264 Хоуту jpdl {божество) 189 Ху 胡，род 599
Ху Аньго 胡安国（1074-1138)457 Ху Мэн 扈蒙（915—986) 171 Ху Мэнъюй 胡夢昱（1185-1126) 343 Ху Хун 胡宏（1105-1161) 457-460 Ху Цзайсин 扈再興（1-я пол. XIII в.) 339, 340
Ху Цзиньчэн 胡晉臣（ум. 1193) 326 Ху Цзунъюй^月宗愈（1029-1094) 561 Ху Юань 胡瑗（993—1059) 164,445,446,617 Хуагуан Щ%, тж. Чжунжэнь 712, 713 Хуагэ 滑/化哥/葛 ci Елюй Хуагэ Хуан Гунцзинь 黃公僅（ок. 1247 - 1274) 528
Хуан Тинцзянь 黃庭堅（1045-1105) 238, 244, 653-655
Хуан Цвюйцай 黃居菜（932?-993?) 705, 708 Хуан Цюань 黃荃（900-965) 608, 704-710 Хуан Цяньшань 黃潛善（1078-1130) 277, 279-283
Хуан Чао 黃巢（847?-884; Хуан-ван 黃王) 61-67, 69, 70, 81，83, 86, 88-90, 98, 100, 109,389
Хуан Чжэньхуа 黃振華（1930—2003) 52 Хуан Шан 黃裳（1146-1194) 328
Хуан Шигун 黃石公（Шв. до н.э.，лшф.) 561
Хуан Шуньшэнь 黃舜申（1224?—1286) 527 Хуан_гуйфэй 黃貴妃（ум. 1191) 325 Хуан-ди кФ (миф.) 552, 574 Хуанлун Хуэйнань 黃龍慧南（1002-1069) 504
Хубилай Хубиле 忽必烈，1215-1294; Ши-цзу 世祖，Юань, прав. 1260—1294) 39, 42, 54, 350-357, 359, 407, 537 Хун Май 洪邁（1123-1202) 593-595, 598 Хун Пэн 洪朋（1060-1104) 653 Хун Хао 洪皓（1088—1155) 46 Хун Цзюйфу 洪駒父（2_я пол. XI - 1_я пол. XII в.) 654
Хунцзи 洪基 ом. Елюй Хунцзи Хунчжи Чжэнцзюэ (1091-1157;
Сичжоу гуфо 隰州古佛）506, 508, 509 Хуэй-цзун 惠宗（Си Ся, прав. 1068—1086) см. Ли Бинчан
Хуэй-цзун 惠宗（Юань, прав. 1333-1368) 39
Хуэй-цзун 徽宗（Сун，прав. 1100-1126) ом. Чжао Цзи
Хуэйюн 慧能（638—713) 721 Хуэйцэяо 慧皎（497-554) 504 Хуэйюань 慧遠（334-416) 517 Хэ Гуанъюань 何光遠（1-я пол. X в.) 18 Хэ Дэцзинь 和德瑾（ум. 1170) 533 Хэ Мэн 和蠓（951—995) 542 Хэ Нин 和凝（898—955) 542, 603, 604 Хэ Цюйфэя 荷去非（ок. 1〇23 - после 1〇95) 561
Хэ Чжичжун 何執中（1044—1118) 257, 259, 260
Хэ Чжэньгун 何真公（кон. XI - нач. XII в.) 527
Хэ Яньси 何延錫（XI в.) 562 Хэ-хуанхоу (ум. 906), тж. им¬
ператрица Хэ 56, 79, 81 Хэ-хуанхоу 賀皇后（930-959; Сяохуэй-Хэ- хуанхоу 孝惠賀皇后)，тш/с. императри- цаХэ 134
Хэ-ши 賀氏 семейство (клан) Хэ 134 Хэго-фужэнь 和國夫人（XII в.) 309 Хэда 合達（Сяо Хэда 蕭合達，1-я пол. XII в.) 401


872
Указатель имея
Хэла 合剌 ом. Ваньянь Хэла Хэли Пунин 舍利普宁（кон. IX - 1-я пол. X в.) 372
Хэлянь Бобо 赫連勃勃（381-425) 386 Хэньдэцзинь Ж德堇（ум. 906) 365
Цай Бянь 蔡卞（1048—Ш7) 242-245, 247, 251
Цай Сян 蔡襄（1012—1067) 198, 242, 483 Цай Тяо 蔡條（XII в.) 47 Цай Цзин 蔡京（104^-1126; Луго-гун 魯國 公）242—244, 248-261，266, 267, 270, 277, 329, 468, 663
Цай Цюэ 蔡確（1037—1093) 232, 233, 242, 251
Цай Ю 蔡攸（1077-1026; Инго-гун 英國公， Яньго-гун 燕國公）266, 267, 270 Цай Юаньдин 蔡元定（1135-1198) 575 Цай Юаньду 蔡元度 6Î6 Цай Юсюэ 蔡幼學（1154—1217) 329 Цао Бинь 曹彬（932-999) 143, 146, 147, 152, 205,309 ЦаоВэй 曹威（Хв.) 127 Цао Даоань 曹道安（XII в.?) 53 Цао Лиюн 曹利用（ум. 1〇29) 191 Цао Пи (Пэй)曹丕（187-226) 29 Цао Сюнь 曹勛（1098-1174) 47 Цао Хань 曹翰（924—992) 141 Цао Цао 曹操（155-220) 53, 553, 562 Цао Чжи 曹植（192—232) 644 Цао Чэн 曹城(XI в.) 166 Цао Чэна 曹成（1113二?）295—297 Цао Юаньчжун 曹元忠（X в.; Сипин-ван 西平王）588 Цао Янь 曹衍（X в.) 20 Цао 曹，род 394, 400
Цао-мэйжэнь 曹美人（рубеж XII-XIII вв.) 330
Цао-хуанхоу 曹皇后（1016-1072, Цышэн- гуанеянь-Цао-хуанхоу 慈聖头i М 曹皇 后），тж. императрица Цао 205—207, 309, 689, 753, 754
Цаошань Бэньцэи 曹山本寂（84〇-901) 504 Цзаньнин 贊寧（919-1001) 497499, 502, 511,586
Цзи Тяньбао 吉天保（XI в.) 561，562 Ц:вин Сян 敬翔（ум. 923) 1$
Цзин Тан 京钂（1138-1200; Иго-гун 翼國 公)328
Цзин Хао 莉浩（Цзин Хаожань 莉浩然， 855/889-915/923) 667, 672-674, 677 Цвин Яньгуан 景延廣（892-947) 124, 374 Цзин-цзун 景宗（Ляо, прав. 969-982) ем. Елюй Минъи
Цзинцин Даофу 鏡淸道您（868-937) 503 Цзинь Юньчжун 金允中(ум. 1223/1225)526 Цзиньшуй Цзинъюань 晉水净源（1011- 1088) 518,519
Цзо Сы 左思（252-305/307) 622 Цзун Цзэ 宗澤（1060—1128) 274, 275, 278, 280, 281,296,302 Цзунми 宗密（780-841) 518, 519 Цзунпань 宗磐 сж Ваньянь Цзунпань Цзунсяо 宗曉（1151-1214) 517, 518 Цзуньсян iÉï貞（1163-1226, Инвэнь-ди 英 文帝，Си Ся，прав. 1211-1223) 406 Цзы-лу 子路（Чжун Ю 仲由，542-480) 469 Цзытун 梓潼528 Цзэн Бу 曾布（1035—1107) 213, 214, 218, 219, 228, 243-245, 247-250 Цзэн Гун 曾鞏（1019—1083) 49, 597 Цзэн Гунлян 曾公亮（998/9-1078) 210, 213, 218-219, 556, 557, 560, 576, 578 Цзэн Мяньши 曾晃士（XIX в.) 556 Цзэн Санш 曾三異（1146-1236) 578, 579 Цвэн Цунлун 曾從龍（1174-1236) 348 Цзэн Чжао 曾釗（1793-1854) 556 Цзюйжань 巨然（X в.) 677 Ц:вюнь 濬（Елюй Ц:вюнь 耶律濬，1〇57- 1077)381
Цзючжи Ичжи 倶月氐一指（IX в.) 507 Цэюэфан Хуэйхун 覺範—洪（1071-1128) 504
Цзя Аньго 家安國（рубеж XI-XII вв.) 251 ЦзяВэй 賈緯（Хв.)17 Ц:вя Дань 賈耽（730-805) 559, 580, 581 Цзя И 賈鳥（2-я пол. XI — нач. XII в.) 236, 240
Цзя Сыдао 賈似道（1213-1275) 351, 353, 354, 356, 359
Цзя Шэ 賈涉（1178-1123) 344, 351 Цэя Юйцин 賈餘慶（ум. 1276) 356, 357 Цзя-гуйфэй 賈貴妃（1213—1275) 350, 351 Ц:вян Вэньвэй 江文蔚（901-952^ 19


Указатель имея
873
Цзян Сюаньхуэй 蔣玄暉（ум. 906) 78-81 Цзян Чжици 之奇（1031-1104) 247, 248 Цзян Шуюй 將叔輿（1156-1217) 526 Ци Чжичэн 祁志誠（1219—1293) 537 Циго-ван 齊國王（Ваньянь Ван 完顏晏， XII в.) 420
Циго-фужэнь Хуан-ши 齊國夫人黃氏（1-я пол. XIII в.) 350
Цинь Гао 秦詰（2-я пол. IX в.) 69 Цинь Гуань 秦覲（1049-1100) 238 Цинь Гуй 秦檜（1091-1155; Вэйго-гун 魏 國公）293, 294, 297, 302-306, 308—310, 315,317,318,336 _
Цинь Си 秦煊（1117-1161; Фуго-ван 福國 王）309
Цинь Сянь 秦賢（2-я пол. IX в.) 69, 70 Цинь Цвунхэн 秦宗衡（ум. 887) 71，84 Цинь Цзунцюань 秦宗權（ум. 889) 69-71, 75, 84, 88, 98
Цинь Цзюшао 秦九韶（1202—1261) 569, 570 Цинь Чжиань 秦志安（1188-1224) 537 Цинь Янь 秦彥（ум. 888) 69 Цинь-цзун (Северная Сун, прав. 1126- 1127) см. Чжао Хуань Циньдэ 欽德（ум. 906) 363, 364 Цуй Бао 崔豹（ok.IV - V в.) 634 Цуй Бо/Бай 崔白（ум. 1074) 707—709, 713 Цуй Инь 崔胤（853—904) 77, 78, 81 Цуй Яньцзинь 崔彥進 143 Цунъи 従義(1042-1091) 516 Цыгуан Уэнь 慈光晤恩（912-986) 513, 514 Цыюнь Цзуньши 慈雲遵式（964-1032) 515, 516
Цю Чанчунь丘長春（Цю Чуцзи丘處機, 1143-1227) 533,536, 537 Цюань Цвыцай 全手才（1_я пол. XIII в.) 348 Цюань-хуанхоу 全皇后（1241-1309), w夏 императрица Цюань 353, 357, 358 Цюй Дин 屈鼎（1033-1056) 677, 678 Цюй Юань 屈原（ок. 340 — 278 до н.э.) 636 Цянь Вэйянь 錢惟演（962_1034) 191, 6〇2, 633
Цянь Лю 錢鏐（852-932; Юэ-ван 越王，у-
ван 吳王,Уюэ_ван 吳越王,Усу-ван 武 肅王，Тай-цзу 太祖，царство Уюэ, прав. 893/907-932) 78, 83, 86, 87, 89 Цянь Му 錢穆（1895-1990) 11，469
Цянь Сянцзу 錢象祖（1145-1211) 335, 336 Цянь Цз〇 Й佐（Цянь Хунц:во 錢弘佐，928- 947; Чэн-цзун Йсж, царство Уюэ, прав.
941-947) 87
Цянь Ц:вун 錢傢（Цянь Хунцэун 錢弘傢， 929—973; Чжунсюнь-ван 忠遜王，царство Уюэ， прав. 947-948) 87 Цянь Чу 逢金（Цянь Хунчу 錢弘俶，929- 988; Чжунъи-ван ;宏、壹恣王，царство Уюэ, прав. 948-978) 87,Н8, 150, 497, 588 Цянь Юаньгуань 錢元璀（887-941; Ши_ цзун "Йж, царство Уюэ, прав. 932-941) 87
Цяньшунь 乾順（1083-1139, Сипин-ван 西 平王，Ся-ван 夏王，Чун-цзун 崇宗，Си Ся, прав. 1086-1139) 234, 244, 245, 253, 398400, 404
Цяо Синцзянь 喬行簡（1156-1241) 343, 344, 348
Цяо Чжунчан 喬仲常（кон. XI — нач. XII в.) 701
Чагэ 察哥（ум. 1156) 400 Чай Жун 柴榮 ем. Го Жун Чай Цэунсюнь 柴宗訓（$53-973; Гун-ди 恭 帝,династия Поздняя Чжао, прав. 959- 960, Чжэн-ван 鄭王）133 Чай Чэнъу 柴成務（934-1004) 546, 547 Чанлу Инфу 長ЖШ夫(XI в.) 511 Чанлу Цзунцзэ 長蘆宗蹟（кон. XI - нач. хЬв., Цыцзюэ даши Й覺大師）511, 512
Чао Бучжи 晁補之（1053-Ш0) 238, 665 Чао Гунъу М公武（1105—1180)49 Чао Цзунцюэ 晁宗愨（985-1069) 604 Чао Юэчжи 晁說之（1059-1129) 665 Черкасский Л.Е. (1925-2003) 625 Чжан Банчан 張邦昌（1081—1127) 268, 269, 272, 275-280, 283, 284, 289, 292, 309 Чжан Бодуань 張伯@ (987—1082) 529, 535 Чжан Ваньфу 張萬福（700-742) 520, 526 Чжан Вэньбяо 張女表（X в.) 142 Чжан Вэньвэй 張文蔚(ум. $08) 81, 82, 104 Чжан Гуй 張珪（XII в.) 729 Чжан Гунь (рубеж IX-X вв.) 17 Чжан Даолин 張道陵（34-156) 520, 521, 523, 524, 528


874
Указатель имея
Чжан Дунь 章惇（1035/49—1100/5) 213, 229, 232, 233, 241—243, 245, 247, 248 Чжан Дэеян 章得象（978-1048) 201 Чжан Дэюань 張德遠 ом. Чжан Цзюнь 張 浚（1097-1164)
Чжан Ичао 張義潮（799—872) 60 Чжан Линдо _令鐸（911-970) 139 Чжан Лэй 張耒（ок. 1054 - ок. 1114) 238 Чжан Лян 張良（ок. 250 до н.э. — 186 до н.э.) 651
Чжан Со 張所（ум. 1127) 296 Чжан Сэнъяо 張僧繇（500?-550) 712 Чжан Сюань 張萱（VIII в.) 688 Чжан Сянь 張先（990-1078) 634 Чжан Сянь 張憲(ум. 1142) 306 Чжан Фанпин 棄方平（1007-1091) 201， 207,229 _
Чжан Фу 張福（ум. 1219) 337 Чжан Хай 張海（ум. 1043) 194 Чжан Хао 張顥(ум. 908) 85 Чжан Хуайминь 張懷民（XI в.) 612 Чжан Хэн 張衡（78-139) 602 Чжан Цзай 張—（1020-1078) 450, 454, 455, 459
Чжан Цзисянь 張繼先（1092-1126) 523 Чжан Цзунъянь 張宗演（1244-1291) 537 Чжан Цзы 張鏺（1153-1211)713 Чжан Ц:вэдуань 張擇端（1085? - 2-я пол. XII в.) 702
Чжан Цзюнь 張俊（1086—1154) 275, 279, 284, 287, 300-302, 306 Чжан Цвюнь 張浚（Чжан Дэюань 張德遠 1097-1164; Вэйго-гун 巍國公），所复 Чжан Дэюань 284, 286, 292, 293, 296, 300,301，318—320
Чжан Цзюнь 張濬（2-я пол. IX в.) 71，72 Чжан Цзянь 張鑑（1768—1850) 51 Чжан Цунсинь 張從信（X в.) 500 Чжан Цунчжэн 張從正（1156-1228) 587 Чжан Цэ 張策（ум. 912) 81 Чжан Цюйвэй 張去爲（XII в.) 309 Чжан Чжаоюань 張昭遠（894-972) 17 Чжан Чжи 張目至(2-я пол .IX в.) 70 Чжан Чэнъи 張誠一（XI в.) 561 Чжан Шанъин 張商英（1043-1122) 241, 251, 259, 260, 266, 270, 505, 508 Чжан Ши 張實（XI в.) 622
Чжан Ши 張栻（Чжан Цэинфу 張敬甫， 1133-1180) 457,460, 471 Чжан Шицзе 張世杰（ум. 1279) 355, 356, 359,361
Чжан Шиянь 張師顏（XIII в.) 46 Чжан Шэньсу 張慎素（VIII в.) 594 Чжан Юй 張餘（ум. 995) 181，562 Чжан Юндэ 張永德（928—1000) 135, 136, 140
Чжан Яньхун 張彥弘（ум. 903) 77, 78 Чжан Яньюань 張彥遠（810?-990?) 667 Чжан-гуйфэй 張貴妃（рубеж IX-X вв.， царство Раннее Шу) 101 Чжан-цзун 章宗（Цзинь，прав. 1189-1208), woe. Мадагэ 達葛 331，332, 418, 423, 425, 537
Чжан-ши 章氏 семейство Чжан 742 Чжан_ши 張氏 семейство Чжан 737 Чжао Бин 趙焉（1272-1279; Юнго-гун 永 國公）353, 356, 361 Чжао Бянь 趙忭（1008—1084) 219 Чжао Ваншянь il萬年（1169-?) 568 Чжао Вэйи 趙惟一（XI в.) 380 Чжао Гоу 趙豐（1107-1187; Кан-ван 康王， Гао-цзун йж, Южная Сун, прав. 1127- 1162) 268, 273-275, 277-290, 293-297, 299-311, 315-318, 322-325, 327, 340, 355, 356, 359, 468, 496, 505, 563, 568, 664
Чжао Гуанмэй 趙光美（947-984; Чжао Куанмэй 趙匡美，Цинь-ван Чжао Тин- мэй 秦王趙廷美）139, 149, 151，181，253 Чжао Гуанфэн 趙光逢（ум. 928) 81 Чжао Гуанъи 趙光義(939-99$; Тай-цзун, Северная Сун, прав. 976/7-997) 9, 136, 148-154,156,164,167,170-172,178, ISO- 182, 189-190, 205, 285, 335, 497, 500, 501, 548, 551-553, 558, 697, 733, 759 Чжао Дин 趙鼎（1085_1147)318 Чжао Дунь 趙惇（1147—1200; Гуан-цзун 光 宗，Южная Сун，прав. 1189/90—1194; Тайшан-хуанди 夫上皇帝）322-328 Чжао Дэмин 德明（966—992; Чжао Юаньси 趙元僖，Чэнь-ван Юаньси 陳王 元僖，Чжаочэн-тайцзы Юаньси 昭成太 子元Y喜）181
Чжао Дэфан 趙德芳（959-981) IM, 341


Указатель имсн
875
Чжао Дэчжао 趙德昭（950—979) 149, 1М, 335,341
Чжао Дэчун 趙德崇（965-1027; Хань-ван Юаньцзо 漢王元佐）181，182 Чжао Жуюй 趙汝愚（1140-1196) 326—329, 331
Чжао Кай 趙愷（1146—1180) 322 Чжао Ко 趙擴（1168-1124; Цзя-ван 嘉王， Нин-цзун 寧宗，Южная Сун, прав. 1194/ 1195-1224) 325-332, 335, 336, 340-342, 353, 537, 568, 687
Чжао Куанъинь 趙匡胤（927-976, Тай-ц:ву 太祖，Северная Сун, прав. 960-967) 9, 131, 133-153, 161-165, 167-168, 172- 175, 180, 189, 253, 285, 317, 335, 341, 350, 500, 547, 551, 580, 588, 630, 661, 662, 688, 689, 713, 733 Чжао Куй 趙葵（1186-1266) 344, 345, 348, 349
Чжао Линь 趙霖（XII в.) 728, 729 Чжао Лянсы 趙良嗣 см. Ma Чжи Чжао Минчэн 趙明誠（1081—1129) 655 Чжао Мэнцзянь 趙孟堅（1199-12“）713 Чжао Пу 趙普（922-992) 141, 149, 154 Чжао Сы 趙似（1083—1106) 245, 247 Чжао Сюй (1077-1100; Чжэ-цзун 哲 宗，Северная Сун，прав. 1085-1101) 232, 233, 235, 241，243-245, 247, 249, 253, 255, 276, 277, 398, 399, 546, 548, 733 Чжао Сюй 頊（1048—1085; Шэнь_цзун 神 宗，Северная Сун, прав. 1067/8—1085; Шаотянь-фагу-вэнь-у-жэнь-сяо-хуанди 紹天法古文武仁孝皇帝）207,208,210- 214, 216-219, 225-227, 229-233, 235, 236, 240, 241, 244-246, 248, 252, 258, 259, 309, 368, 398, 472, 542-544, 546, 548-550, 561,668, 684, 733 Чжао Сюнь 趙詢（1192-1220) 335, 340 Чжао Сянь 趙顯（1271-?; Гун-цзун 恭宗， Южная Сун, прав. 1274—1275, Инго-гун 瀛國公）353, 354, 357, 359 Чжао Тай 趙太（ум. 926) 112, 113 Чжао Тин 趙挺（851—928) 134 Чжао Тинчжи 趙挺之（1040-1107) 251，255- 258
Чжао Тяо 趙跳（828-874) 134 Чжао Фан 趙昉（1037-1037) 205
Чжао Фан 趙方（ум. 1221) 332, 339, 344 Чжао Фань 趙范（1183-1240) 344, 345, 348 Чжао Фу 趙裏（1127—1129) 282, 283, 285, 317
Чжао Хао 趙顥（1—050-1096) 246 Чжао Хуань 趙桓（1100-1156，Цинь-цзун 欽宗，Северная Сун, прав. 1126-1127) 267-272, 274, 277, 281，285, 293, 302, 303,415,562
Чжао Хун 趙紘（Чжао Гуйхэ 趙貴和，ум. 1225; Ци-ван 齊王，Балинцзюнь-гун 巴 陵郡公）340-344
Чжао Хунъинь 趙弘殷（899-956) 134, 151 Чжао Хэн 趙恆（968-1022; Сян-ван 襄王， Шоу-ван Юанькань 壽王元侃；Чжэнь- цзун 真宗，〇686卩耶只0>^,1]^^8.997/8— 1022) 182-191, 441, 467, 468, 480, 499, 500, 522, 546, 548, 552, 553, 604, 697, 733, 746
Чжао Цзайли 趙在禮(882/886-947) 112,113 Чжао Цзи 趙佶（1082-1135; Дуань-ван 端 王，Хуэй-цзун 徽宗，Северная Сун, прав. 1100-1126; Даоцзюнь-тайшан-хуанди 道君太上皇备）47, 245-252, 254_263, 265, 267-269, 271-273, 277, 278, 281, 293, 302, 303, 306, 309, 329, 399, 415, 468, 496, 505, 523-525, 546, 548, 550, 552, 586, 616, 626, 662-664, 669, 677, 702, 709, 735, 744, 745, 758 Чжао Цзин 趙敬（872-933) 134 Чжао Цзыцзи 幾（XI в.) 221 Чжао Цзэн 趙增（1200—1201) 330 Чжао Цзюн 趙坰（1202—1202) 330 Чжао Цзюнь 趙覩（1056—1088) 246 Чжао Ци 趙椹（1240-1274; Ду-цзун 度宗, Южная Сун, прав. 1264-1274) 350, 351, 353,357
Чжао Цюй 趙璩（Чжао Боцзюй 趙伯玫， 1130-1188)317
Чжао Чжифэн 趙智風（1160-1249) 732 Чжао Чжэнь 趙振（1010-1063; Жэнь-цзун 仁宗，Северная Сун, прав. 1022-1063) 190, 191，193—195, 197, 198, 200, 201， 203-206, 210, 240, 481-483, 487, 501, 510, 548, 556, 557, 560, 573, 689, 733 Чжао Чунго 趙$國（137—52 до н.э.) 638 Чжао Чунцзо 趙崇柞（X в.) 626


876
Указатель имен
Чжао Чэнь 趙諶（1117-?) 271 Чжао Ши 趙呈（1269—1278; Дуань-цзун 端 宗，прав. 1276-1278) 353, 356, 358-361 Чжао Шиминь 趙師民（XI в.) 624 Чжао Шу 趙曙（Чжао Цзунши 趙宗實， 1032-1067; Ин-цзун 英宗，Северная Сун， прав. 1063/4-1067) 204-207, 219, 246, 247, 543, 548, 733 一
Чжао Шэн 趙眘（Чжао Юань 趙瑗，Чжао Боцзун 趙伯宗，1127-1194; Пуань- цзюнь-ван 普安_王，Сяо-цзун 拿宗， Южная Сун, прав. 1162/3-1189) 317- 327, 331, 350,475, 506, 507, 568, 664 Чжао Юйгунь 趙與袞（XIII в.) 46 Чжао Юйжуй 趙與й (1207-1287; Пинъ- юаньцзюнь-гун 平原郡公）350, 357, 358 Чжао Юйпш 趙與時（XIV в.) 594 Чжао Юнь 趙由（Чжао Гуйчэн 趙貴誠， 1205-1264; Ли-цзун 理宗，Южная Сун， прав. 1224-1264) 341-344, 348-350, 353, 507, 526, 735
Чжао Яньшоу 趙延壽（ум. 948) 124 Чжао 趙，род 417
Чжао-цзун 昭宗（Ли Е 李曄，867-904; Тан， прав. 888/9-904) 68, 69, 71—81，98 Чжаосюань-цзун 昭宣宗(Тан，прав. 904— 907) см. Ли Чжу
Чжаочжоу Гуншэнь 趙州從言念(778—897) 505,507
Чжигун (2-я пол. IX - нач. X в.) 503 Чжии 智顗（538-597) 503, 513 Чжипань 志磐（1220-1275) 518 Чжоу Бида 周必大（1126-1204) 323, 326, 329, 593
Чжоу Вэньизюй 周文矩（X в.) 690, 692 Чжоу Дуньи 周敦頤（1017-1073; Чжоу- юаньгун 周元公）41，235, 336, 450-455, 462, 471，476
Чжоу Тун 痛同/侗（ум. 1122) 296 Чжоу Фан 周昉（VIII в.) 688, 690 Чжоу Чань 周輝（Чжоу Хуэй 周辉，1126-?) 47
Чжоу-гун 周公（乂18.及〇^1.3.)211，447,472- 474, 497,514, 574
Чжу Вэньцзинь 朱文進（ум. 945, Миньго- ван 閩國王，царство Минь，прав. 944- 945) 89
Чжу Вэнь 朱溫（852-911/2; Чжу Цюань- чжун 朱全;忠，Хуан 晃，Пэйцзюнь-хоу 沛郡侯,Лян-ван梁王,Усин-ван吳興郡 王，Вэй-ван 魏王，Шэньу-юаньшэн-сяо- хуанди神武元聖孝皇帝；Тай-цзу太祖， династия Поздняя Лян, прав. 907-912) 8, 17, 55-56, 63-64, 66-67, 69-73, 75- 84, 86, 90, 94, 97, 99, 103-108, 112, 433, 756
Чжу Гуантин 朱光庭（1037-1094) 235, 236, 240
Чжу Мянь 朱勛（1075-1126) 266, 270 Чжу Си 朱熹（1130-1200; Синьго-гун 信國 公，Хуэйго-гун 徽國公）36,41，324, 329, 336, 343, 450, 457, 460, 462^66, 475- 478,582,587,588 Чжу Сюань 朱宣（ум. 897) 70, 73 Чжу Фу 朱服（1048 - после 1102) 561，579, 616
Чжу Хунчжао 朱宏昭（ум. 934) 117, 118 Чжу Цзинь 朱瑾（867-918) 70 Чжу Цзыину 朱自英（976-1029) 522 Чжу Цунь 朵存（ум. 879) 62 Чжу Цюаньчжун 朱全忠 ом. Чжу Вэнь Чжу Цюаньюй 朱—:星（ум. 916) 62, 105 Чжу Чжо 朱倬（1086—1163) 315 Чжу Чжэнь 朱珍（2-я пол. IX - начало X в.) 70
Чжу Чэн 朱誠（ум. 864 г.) 62 Чжу Шицзе 朱世傑（ок. 1260 - 1320) 569, 570
Чжу Шэнфэй 朱勝非（1082-1144) 283, 284 Чжу Ювэнь 朱友女（ум. 912) 107 Чжу Югуй 朱友挂（884-813; Ин-ван 郵王， династия Поздняя Лян, прав. 912-913) 108
Чжу Югун 朱友恭（ум. 904) 78, 79 Чжу Юй 朱或（1075? - после 1119) 579, 599, 614, 617
Чжу Юлян 朱友諒（ум. 923) 78 Чжу Ючжэнь 朵友貞（888-923; Мо-ди 末 帝，династия Поздняя Лян，прав. 913- 923) 108, 109
Чжу Ююй 朱友^§ (870-904) 73, 76, 107 Чжуан-цзы 莊子（IV-III вв. до н.э.) 680, 683, 686
Чжугэ Лян (諸葛亮，181—234) 477, 553


Указатель имен
877
Чжун Жун 鍾嶸（ок. 469 - 518) 622, 624 Чжун Куй 鍾馗(лшф.) 606, 698 Чжун Сян 鐘相（ум. 1132; Митянь-дашэн 彌天大聖，Чу-ван楚王）295 Чжун Шидао 種師道（1051-1126; Лао Чжун 老種;)269
Чжун Яо 鐘繇（151-230) 608 Чжунжэнь 仲仁（2-я пол. X - нач. XI в.) см. Хуагуан
Чжунли Цюань 種離權（Хань，лшф.) 528, 532
Чжунфэн Минбэнь 中峰明本（1263-1323;
Цзяннань гуфо 江南古_) 507 Чжунъи 忠懿 сж. Цянь Чу Чжусе Чжии 朱邪幸誼(IX в.) 64 Чжусе Чисинь 朱邪赤心、см. Ли Гочан Чжэ-цзун 'Й'ж (Северная Сун, прав. 1085/6- 1100) см. Чжао Сюй (1077-1100)
Чжэн Инянь 鄭億年（XII в.) 309 Чжэн Ся 鄭俠（1040-1119) 213, 227-229 Чжэн Цзюйчжун 鄭居中（1059-1123) 257, 259, 309
Чжэн Чживэй 鄭知微（Сун) 526 Чжэн Шэнь 鄭紳(ум. 1127) 257 Чжэн Юн 鄭雍（1031-1098) 241 Чжэн-ван 奠王，он же Чай Цзун-сюнь 柴宗 訓（953—973, Гун-ди 恭帝，959-960) 136 Чжэн-хуанхоу 鄭皇后（1079-1131; Ниндэ- хуанхоу 寧德皇后；Сяньсу-хуанхоу- Чжэн-ши顯肅皇后奠纟氏）3〇2, 3〇6 Чжэн-чжаоюань 鄭昭媛（Чжэн Мэйнян 鄭 媚娘，рубеж XI-XII вв.) 257 Чжэн-пш 奠氏（Госпожа Чжэн，981—1052) 30 Чжэнь Дэсю 真德秀（1178-1235) 343 Чжэнь-цзун 真宗（Чжао Хэн 趙恆，968- 1022, Северная Сун, прав. 997/8-1022) см. Чжао Хэн Чи 遲（XII в.) 533
Чингис-хан (Чингиз-хан) см. Темучжэнь Чию 蚩尤(лшф.) 552 Чон Инджи 郑麟趾（1396-1478) 48 Чун-цзун 崇宗 сж. Цяньшунь Чунью 純佑（1177-1206, Хуань-цзун 桓宗， Си Ся, прав. 1193-1206) 405 Чэн И 程頤（1033-1107; Чэн-чжэнгун 程正 公）41，165, 235, 239—240, 336, 455, 456, 473, 474, 476
Чэн Сун 程松（рубеж XII-XIII вв.) 333 Чэн Хао 程顥（1032-1085; Чэн-чунгун 程 純公）41，165, 235, 336, 455, 456, 465, 471-474,476
Чэн Чжо 程卓（рубеж ХП-ХШ вв.) 47 Чэнгуань 澄觀（738-839) 518 Чэнтянь-хуантайхоу 承天皇太后（953- 1009), тж. Вдовствующая императрица Чэнтянь 376
Чэнь Бинъинь 陳炳應（род. 1939) 53 Чэнь Вэньлун 陳文龍（1232-1277)^59, 360 Чэнь Гуй _規（Чэнь Юаньцзэ 陳元則，ум.
ок. 1160) 563-569 Чэнь Гуй 陳騃（ум. 1203) 326 Чэнь Гуйи 陳貴誼（1183-1234) 348 Чэнь Дажэнь 陳大在（рубеж ХП-ХШ вв.) 43 Чэнь Жэньюй 陳仁玉（1212-?) 586 Чэнь Ичжун 陳宜中（XIII в.) 356, 359, 360 Чэнь Канбо 陳康伯（1097-1165)315,319 Чэнь Нань 陳楠（ум. 1^13) 527, 530 Чэнь Цзинъюань 陳景兀（1025—1094) 522 Чэнь Чаолао 陳朝老（1077-1147; Сань- чжао_сяньшэн 三詔先生）259, 266 Чэнь Чжичжун 陳執中（910-1059) 201 Чэнь Чжиюн 陳致雍（X в.) 19 Чэнь Чжун 陳容（XIII в.) 724, 725 Чэнь Чжэньсунь 陳振孫（1179-1262) 594 Чэнь Шидао 陳師道（1053-1101) 624, 653, 655
Чэнь Шоу (233-297)26 Чэнь Шоуюань 陳守元（ум. 9Э5) 521 Чэнь Шэнчжи 陳升之（1011-1079) 213, 215, 217-219
Чэнь Юань 陳原（рубеж ХП-ХШ вв.) 325 Чэнь Юаньцзин _元靓（XIII в.) 577, 578 Чэнь-сяньфэй Ш Ш (2-я пол. XI в.; Циньсянь-хуанхоу Чэнь-ши 欽憲皇后 陳氏）246
Шаванн Эдуард (Édouard Chavannes, 1865- 1918)47
Шакьямуни Шицзямуни 釋迦牟尼)
518, 720, 761
Шан Ян 商鞅（Гунсунь Ян 公孫戟，390- 338 до н.э.) 447,468, 651 Шан-ди (божество) 260 Шань Ю 善友（1-я треть X в.) 114


878
Указатель имен
Шао Пин 邵平(III в. до н.э.) 639 Шао Хунъюань 邵宏淵（XII в.) 319 Шао Юн 邵雍（1011-1077) 449, 450, 464 Шаогу 邵固（Ли Шаогу 李邵固，ум. 730) 636
Шефер Эдвард Хетцель (Edward Hetzel Schafer, 1913-1991)430 Ши Вэньдэ 石文德（ум. ок. 943) 20 Ши Гунби 石公弼（1061-1115) 257-260 Ши Кэ (Ко)石恪（X в.) 717 Ши Маньцин 石曼卿（994-1041) 607 Ши Мигун 史彌鞏（1171?—1250) 343 Ши Миюань 是彌遠（1164-li33; Вэйго_ гун 魏國公）334-336, 338-349, 568 Ши Найань 施耐庵（1291-1370) 264 Ши Сунчжи 史嵩之（1189—1257) 349 Ши Тай 史太（рубеж IX-X вв.) 79 Ши Тай 石泰（ум. 1158) 79, 530 Ши Хао 史浩（1106-1194; Вэйго-гун 魏國 公）318, 319, 321，326
Ши Цзе 石介（1005-1045) 164, 199, 202, 445,446
Ши Цэинтан 石敬塘（892-942; Гао-изу， Поздняя Цзинь, прав. 936-942) 113, 116,117, 120-125,373,374 Ши Цзиньбо 史金波（род. 1940) 52, 53 Ши Цзымэй 施子美（XI в.) 561 Ши Цэяньу 施肩吾（ум. ок. 820) 529 Ши Чжунгуй 石重貴（914-974; Фэньи-хоу 負義侯，Чу-ди出帝/Шао-ди少帝， Поздняя Цзинь, прав. 942-947) 120, 122- 125,374
Ши Чжунжуй 石重睿(X в.) 124 Ши Чжунсшнь 石重信（918-937) 120, 122 Ши Чухоу 史處厚（Дун-ян _陽，1102- 1174)533
Ши Шоусинь 石守信（928-984) 135, 136, 139, 140
Ши Шуцун 氏叔琼（ум. 904) 78, 79, 82 Ши-цзун 世宗（Ляо，прав. 947-951) сж. Елюй Уюй
Ши-цзун 世宗（Цзинь，прав. 1161-1189) см. Ваньянь Улу
Шилу 釋魯（Елюй Шилу 耶律釋魯，2-я пол.
IX в.) 364, 365, 367, 368 Шихуэй 師會（1102-1166) 518 Шишуан Чуюань 石霜楚_ (986-1040) 504
Школяр С.А. (1931-2007) 565 Шоушань Шэннянь 首 ill 省念（926-995) 503
Шу Ци 叔齊(лшф.) 595 Шуй Аньли 税安禮（1-я пол. XI - 2-я пол. XII в.) 580
Шулюй см. Елюй Шулюй Шулюй 述律（Юэлидо 月里朵，876-951; Чуньцииь-хуанхоу 淳欽皇后，Ляо, прав. 926-927), тж. императрица Чуньцинь, императрица Шулюй 119, 121, 365, 370, 371,375
Шунь 舜(лшф.) 105,417, 473, 475 Шэлэ (Сала 撒剌）Або 阿撥（Бэй даван 北 大王，X в.) 368
Шэн-цзун 聖宗（Ляо，прав. 983-1031) см. Елюй Лунсюй
Шэнь Бои 沈博毅（2-я пол. XI в.) 617 Шэнь И-лунь 沈義倫（909-987) 154 Шэнь Ко (Гуа)沈括（1031-1095) 48, 571， 573, 575-579, 581-583, 585, 586, 591, 604, 605, 608-611，617, 675 Шэнь Цинчжи 沈清量（2-я пол. XI в.) 617 Шэнь-цзун 神宗（Северная Сун) сж. Чжао Сюй (1048-1085)
Шэншун 神農(лшф.) 552
Эйдлин Л.З. (1909-1985) 625 Эйсай Мёан 榮西明菴（1141-1215) 504 Эли до см. Ваньянь Цзунфу
Юань Мяоцэун 元妙宗（1086-1116) 524, 528 _
Юань Синпэй 袁行霈（род. 1936) 12 Юань Хаорнь 元好問（1190?-1257) 44 Юань-ди 元帝(империя Хань, прав. 48- 33 до н.э.) 728
Юаньу Кэцинь 園悟克勤（1063-1135, Фого 佛果，Ч^сэньцзюэ 真覺）505, 506 Юаньхао 元昊 ci Ли Юаньхао Юаньцин 源清（ум. 997) 513 Юаньчжао 元照（1048-1116) 516 Юй Дуаньли 余端禮（1135-1201) 328 Юй Хао 喩浩（ум. 989) 603, 608, 609, 759 Юй Цзин 余靖（1000-1064) 197, 198, 487 Юй Цюэ 余闕（1303-1358) 48 Юй Чань 庾闡（ум. 339) 622


Указатель имен
879
Юй Чжунвэнь 虞仲文（XI - нач. XII в.) 727 Юй Шэнь 余深（ок. 1050 - 1130) 257 Юй Юньвэнь 虞允文（1110-1174) 316 Юй 禹（лшф.) 594
Юй-сюжун 俞修容（1-я пол. XIII в.) 353, 357,361
Юйвэнь Маочжао 宇文懋昭（XIII в.) 45 Юйвэнь Сюйчжун Ф文虛 ф (107$-1146) 281,282
Юйди 玉帝（божество) 188 Юйхуан 玉皇{божество) см. Нефритовый император
Юйхуан-шанди {божество) см.
Нефритовый император Юйцзянь 玉澗（XII в.) 718, 719, 722 Юйцин-ван {божество) 260
Юнмин Яньшоу 永明延壽（Чжицзюэ 智覺， 904-975) 497, 501，502 Юишш-гунчжу 永寧公主（ум. 950; Ли-хуан_ хоу 李皇后）119, 125
Юнцэи 允濟（Вэйшао-ван 衛紹王，прав. 1208-1213)418,425
Юньмэнь Вэньянь 雲門文偃（864-949) 509
Юрфэ Онорэ д’（Honoré d’Urfé，1567/8- 1625) 742
Юэ Кэ 岳珂（1183-1243) 308, 590 Юэ Фэй 岳飛（1103-114》； Цинъюаньцзюнь- цзедуши清遠軍節度使，Кайго-гун開 國公，Э-ван鄂王，Чжунъу忠武$ 296, 297, 300-302, 304-306, 308, 317, 318, 339,416,562
Юэ Ши 樂史（930-1007) 580 Юэ Юнь 岳雲（1119-1142) 306 Юэтан Хуэйсюнь 月堂慧詢（1119-1179) 517
Яли 雅里 сж. Елюй Яли Ян Аньэр 楊安兒（ум. 1214) 338, 339 Ян Во 楊渥（886-^08; Дауго-ван 大吳國王， Ле-цзун 烈宗，царство У, прав. 905- 908) 84, 85
Ян Вэй 楊微（XII в.) 728, 729 Ян Вэйдэ 楊德（ум. после 1054) 557 Ян Гуанъи $昜光義（ок. 920 - ?) 135 Ян Е 楊業（ум. 986; Ян Цэие $昜繼業）150- 152
Ян И 杨亿（974-1020) 498, 499, 602, 633 Ян Ичжун 楊沂中（1102-1166) 275，296, 301,305 _
Ян Лунъянь 楊隆演（897-920; Гао-ц:ву 高 祖，царство У，прав. 908-920) 85 Ян Мэйцзы 楊妹子（1162-1232; Ян Гуй- чжи楊桂枝，Ян-цзеюй楊婕妤，Ян- гуйфэй楊貴妃，Ян-хуанхоу楊皇后， Гуншэн-жэньле-хуанхоу-Ян-ши 恭聖仁 烈皇后楊氏),то/с. императрица Ян 329, 330,335,336, 341,342 Ян Мяочжэнь 楊妙真（1-я пол. XIII в.; Ян- гугу 楊姑姑）339, 345 &
Ян iiy 楊溥（900-938, Жуй-ди 睿帝，царство У， прав. 920-937) 85 Ян Пу 楊樸（ум. 1132)414 Ян Синми 楊行密（842?-905; У-ван 号:王， Учжун-ван 武忠王，Сяоу-ван 孝武王， У-хуанди Тай-цзу Ж®, царст¬
во У, прав. 892-905) 78, 83-86, 88, 93, 94, 97, 129
Ян Сичжэнь 楊希真（1101-1124) 525 Ян Сыцюань I昜思權（875-943) 118 Ян Сюн 揚雄（53 до н.э. — 18 н.э.) 448, 449 Ян Сюньцзи à循吉（1456-1544) 44 Ян Уцзю 楊無咎（1097-1169) 714 Ян Фугун 楊復恭（ум. 984) 73 Ян Фуцзи 楊復吉（1747-1820) 43 Ян Хуэй 楊輝（ок. 1238 - 1298) 569 Ян Цэюйюань 楊巨源（ум. 1207) 333 Ян Цзюлин 楊Ä龄（1-я пол. X в.) 18—19 Ян Цэянь 楊堅（541-6〇4，Вэнь-ди 文帝， Суй,581-604) 388 Ян Цзянь 楊簡（1141—1226) 357 Ян Цышань 楊次山（1138-1219) 330 Ян Шихоу 楊€帀厚（ум. 915) 108 Ян Шэ 楊涉（рубеж IX—X вв.) 81 Ян Яо 楊幺（1108-1135) 295, 300 Ян-шуфэй 楊淑妃（1244-1270) 353, 357, 361
Янь Вэньгуй 燕文貴（967?-1044) 702 Янь Либэнь 閻立未（6〇0-673) 688，689, 729
Янь Су 燕肅（961-1040) 574 Янь Сю 顏秀（ум. 1048) 204 Янь Цзидао 晏幾道（1030-1106) 634 Янь Чжитуй 顏之推（531-591) é〇0


880
Указатель имен
Янь Чучан 嚴處常（1111—1183) 533 Янь Шигу 顏師古（581-645) 601 Янь Шу 宴殊（991-1055) 166, 634 Янь Юань 顏淵（Янь Хуэй 顏回，521?481) 469
Янь Юй 嚴羽（1-я пол. XIII в.) 625 Яньго-фужэнь 燕國夫人（XII в.) 309
Яо 堯 Сш/ф.) 417, 473, 475, 582 Яо Пинчжун 姚平仲（XII в.) 268, 269 ЯоЧун 姚羽中（ум. 1227)345 Яонянь ШШ, киданьский род 363-366 Ярослав Мудрый (978-1054, прав. 1015- 1054) 14
Ярославцев Г.Б. (1930-2004) 649, 651


Глоссарий 1
Топонимы, этнонимы, архитектурные и культовые сооружения
Алашань Р可拉善 пустыня Алэчухэ阿勒楚河река Амноккан (Ялуцзян река
Аньбянь область, на территории совр. РФ _
Аньнаньцзин 安南經 наместничество Ань- нань (Тан)
Аньхуа 安化 местность Аньчухушуй 按出虎水 река Аньян 安陽 самопровозглашенное государство (1047-1048)
Аньян 安陽 совр. город Ачэн Р可城 город
Бадун 巴東 местность Бадунсянь ЕЖМ совр. уезд оайлаи Й Ш народность байлань Й М этническая группа Баймалин 白馬岑 горный проход и застава Баймасы 白馬寺 буддийский монастырь Байрин-Цзоци (Балинь цзоци 巴林左旗） хошун, АР Внутренняя Монголия Баоаньцзюнь 保安軍 военная область Баодиншань 寳頂山 гора Баодиншань-шику 寳丁頁山石窟 буддийский скальный храм
Баочжоу 保州 область и город, пров. Хэбэй
Баоэньсы 報恩寺 буддийский монастырь Баоэньшань 報恩山 горы басмылы народность
Биньнин(-цзеду)邵寧 генерал-губернатор- ство
Биньчжоу 賓州 область и город，пров. Гуан_ си
Биньчжоу 邵州 область и город, пров. Шэньси
Бохай(-го)潮海 этническое государство (698-926)
Бочжоу 博 область, пров. Шаньси
Бочжоу 4 j'H область, пров. Аньхуэй Бэй Вэй :)匕委鬼 тобийское государство (386— 534)
Бэй Ци 北齊 государство (550—577)
Бэй Чжоу 北周 государство (557-581) Бэйдай-цзеду :)匕代節度 военное губернаторство
Бэйду 4匕者Р Северный стольный град (Поздняя
Бэйсыта 北寺塔 Пагода Северного монастыря
Бэйцзин :)匕京 Северная столица Бэйчжоу Д^'Н область и город, пров. Хэбэй
Бэйшань :)匕山 гора
Бэйшань-шику 北山石窟 буддийский скальный храм
Бянь ?卞,Бяньлян卞梁，Бяньцзин卞京 го- род, совр. Кайфэн Бяньхэ 汁河 река Бяньчжоу 汁州 город
Вал охай (У йрака) город-крепость Ванманьду 王滿渡 переправа ванцзила народность, онгариты
Ванчэн Град царей Ваншань 王山 горы Ваньаньцзюнь 萬安軍 военная область Вацяо(гуань) горный проход, за¬
става
Внутренняя Монголия см. Нэй Мэнгу Вэй Ж местность
Вэй Ш древнее царство (403-225 до н.э.) Вэй-го ШШ удельное владение Чжу Вэня Вэйбо(-ц:веду)魏博節度 генерал-губерна- торство
вэймо Ш(Ш)Ш народность Вэйу область Вэйуцзюнь 威武軍 военный округ Вэйхэ 渭河 река, пров. Ганьсу，Шэньси


882
Глоссарий 1
Вэйчжоу 威州 город, пров. Ганьсу Вэйчжоу 渭州 область и город，пров. Ганьсу Вэйчжоу Ш'Щ область и город, пров. Шаньси
Вэйшуй 渭水 река Вэньчжоу 溫州 область и город
Ганхуэйсы 廣慧寺 храм Ганчжоу 石岡洲 остров Ганьсу 甘肅 провинция Ганьсуйский коридор см. Хэси цзоулан Ганьчжоу 甘州 город，пров. Ганьсу Гаолин 高嶺 местность и горная гряда Гаолянхэ 高粱河 река Гаопин 高平 город Гаоянгуань 高陽関 застава Гоби {кит. Гэби пустыня Гуандэ 廣德 адм. район Гуанлин 廣陵 город Гуаннань-дунлу 廣南東路 округ Гуаннань-силу 廣南西路 округ Гуанхуасы 廣化寺 буддийский монастырь Гуанхуацзюнь 光化軍 военная область (Южная Сун)
Гуанчжоу область и город, пров. Хэнань
Гуанчжоу 廣州 область и город, пров. Гуандун
Гуаншаньсянь совр. уезд
Гуаньдимяо Храм государя Гуаня
Гуаньтайяо 觀台密 керамический производств. центр
Гуаньчжун 關中 регион，округ (Тан) Гуаньяо 官密 керамический производств, центр
Гуачжоу Ж^'Н город и область, пров. Ганьсу Гугулун 古骨龍 местность Гуйдэ-цзеду Щ Ш Ш IS генерал-губернаторство (У дай)
Гуйдэсянь 貴德縣 совр. уезд Гуйицзюнь-цзеду 歸義軍節度 генерал_гу_ бернаторство Гуйлинь совр. город Гуйчжоу 桂少 1、| область и город，пров. Гуанси Гуйян округ Гунсянь ЩШ совр. уезд Гуюаньши 固原市 совр. город
Гэцзаошань 閣阜山 гора
Гэяо керамический производств, центр
Да Инь Великое Инь, самопровоз¬
глашенное государство (943-945)
Да Лян Великая Лян, исходное на¬
звание династии Поздняя Лян (Удай)
Да Ляо 大遼 Великое Ляо, киданьское государство (916-1125)， тж. Ляо Да Минь 大 Н Великое Минь, название царства Минь (с 933)
Да нюйчжэнь го 大女真國 сж. Цзинь Да Ся ЖЖ Великое Ся, тангутское государство, тж. Си Ся
Да Хань 大、漢 Великое Хань, название царства Позднее Шу (с 919)
Да Ци 大齊 Великое Ци，первоначальное название царства Южное Тан; самопровозглашенное государство (985-989); вассальное Цзинь государство (1130- 1137)，тж. Вэй Ци 偽齊（Фальшивое Ци)，Фэй Ци 廢齊（Ншложенное Ци)
Да цидань го 大契丹國 сж. Ляо Да Чу Ж Й Великое Чу, марионеточное государство, провозглашенное чжурчжэ- нями (1127)
Да Шу 大蜀 Великое Шу，название самопровозглашенного (994) царства в Сы- чуани
Да Юань Жтп Великая Юань, самоназвание империи Юань
Да Юэ Великое Юэ, самопровозглашенное государство, Чжэцзян (985-986) Да Юэ 大越 Великое Юэ, первоначальное самоназвание царства Южное Хань Да Янь 大燕 Великое Янь，самопровозглашенное государство (911-914)
Даань 大安 одно из названий г. Чанъань Дааньцзюнь 大安軍 военный округ Давэйцунь 大位村 совр. деревня Давэйцунь 大魏才$ деревня，пров. Шэньси Дада 鞍革旦 военный округ дада |j||I народность, татары Дадинфу город (Ляо)
Даду 大都 Великая столица Дайковьет, Дайвьет (кит. Дацзюйюэ Ш, Даюэ ^Ш) вьетнамское государство (1009-1225)


Топонимы, этнонимы, архитектурные и культовые сооружения
883
Дайчжоу 代州 область，пров. Шаньси Далиго этническое государство, Юнь¬
нань (937-1253)
Далинь 大林 область Далян 大梁 город Дшушн(фу)大名(府）город Даминсянь 大名縣 совр. уезд Данань_го 大南國 самопровозглашенное государство (1052-1053) дансян народность, тангуты
Данту 當塗 местность，пров. Аньхуэй Данту 當涂 совр. город Дантусянь 當塗縣 совр. уезд данчан ё s народность Даншаньсянь Щ ill Щ уезд Данъянши 當陽市 совр. город Даочжоу îtj'H область Датунши 大同市 совр. город Дацзу 大足 город
Дачэндянь ЖДЙК Палата великих свершений, ритуально-церемониальное строение
Дашуньчэн 大順城 город，пров. Ганьсу Даяо 大密 керамический производств, центр Дела 迭束丨J киданьское племя Джу-Уд 昭烏達盟 аймак，АР Внутренняя Монголия 敵烈 народность
Динли ЙЙ область, Хэйлунцзян дгшлгш 了# зтннческая группа Диниань-цзеду 定難節度 военное губернаторство
Диннаньцзюнь 定難軍《Армия Диннань»， военная область Динхай 定海 город Динцзячжоу 丁家洲 местность Динчжоу 定州 область и город，пров. Хэбэй Динчжоу 鼎州 область и город, пров. Хунань
Динчуаньчжай 定川寨 крепость Динъюань 定遠 город，Ганьсу Динъюаньсянь 定遠縣 совр. уезд Динъяо 定密 керамический производств, центр
Дундань ЖЛ* «Восточное [ки]дань», государство на месте покоренного Бохай (создано в 926)
Дуннин 東寧 город Дунпинфу 東平府 город Дунпинцзюнь город, область, тж.
Ляоян
Дунписянь 東平縣 совр. уезд Дунтин 洞庭 озеро Дунцзин 東京 Восточная столица Дунцзинчэн 東京城 совр. город, пров. Цзилинь
Дунчуань(-цзеду)東川節度 военное губернаторство Дунчэн 東城 город дунъи ЖМ «восточные варвары»
Дуньхуан 敦煌 город，пров. Ганьсу Дэань областной центр (совр. г. Анлу в пров. Хубэй)
Дэн^энсянь 登封縣 совр. уезд дэнчжи народность Дэнчжоу 登州 область и город, пров. Шаньдун
Дэнчжоу S|5j'li область и город, пров. Хэнань
Дэхуа 德化 керамический производств, центр
Дэцинсянь 德清縣 уезд Дэцинъяо 德清察 керамический производств. центр
Дэчжоу 德州 область и город Дэшоугун 德壽宫 дворец
Енань южная провинция Еду Стольный град Е
Жаочжоу 食堯少Н область и город Жибэнь 日本 Япония жун Ш народность Жунань 汝南 совр. город Жуньчжоу 潤州 город и область Жучжоу ЙС^'Н область и город Жуяо 汝密 керамический производств, центр
Западное Ляо см. Си Ляо Западное Чжоу с;и. Си Чжоу
Иду 益都 город Илин МШ уезд


884
Глоссарий 1
Имэнь крепость
Ин Ш совр. уезд, пров. Шаньси
Индао уезд
Индэ(фу)英德(府）совр. городской округ Инсянь 應縣 совр. уезд Интянь(фу)應天(府)городской округ Инчан 賴昌 город
Инчжоу область и город, пров. Шаньси
Инчжоу 營州 область и город，пров. Хубэй Инчжоу 穎州 область и город, пров. Ань- хуэй
Инчжоу 英州 область и город，пров. Гуандун
Инчжоу 郢州 область и город，пров. Хубэй Инь 殷 древнее государство Иньдигуань 陰地 застава и местность Иньсянь 堇Р；|系 уезд
Иньчжоу î艮州 крепость，пров. Шэньси Иньчуань î艮川 город, Нинся-Хуэйский АР Исин 宜興 совр. уезд Исянь 掖縣 совр. уезд Иулюй 醫巫閭山 горы，пров. Ляонин Ицзинь(гуань)益津（關）горный проход, застава
Ичжоу Йтобласть, пров. Шаньдун Ичжоу 翼州 область и город Ичжэнши 儀征市 совр. город Ичжэнь 儀真 город Иши Т-х'Й. киданьское племя Ишуй 伊水 река
Кайфэн / Кайфын 開封 город Кайфэнсянь Й 封縣 уезд Кайфэнфу столичный округ (Се¬
верная Сун)
Кайюаньсы 開元寺 монастырь Каотин 考亭 город
Карабалгасун (Хар-Балгас, Орду-балык, Во- лудо бали ^#ÆAS) город, на территории МНР
кидани (цидань народность Когурё (Гаоцзюйли корейское пле¬
мя и государство (37 до н.э. - 668)
Коре (Гаоли ЙШ) государство на Корейском п-ове(918-1392)
Кочжоу 廓州 область，пров. Цинхай
Кочо (Гаочан 高昌）государство, на территории Синьцзяна (460-640)
Кулуньци ДйШ совр. город кумоси народность
Куньюй Й* 蝓 горы Кэдунь 可敦 город
Лалинь (река в пров. Цзилинь)
Ланчжун 閬中縣 уезд Ланьсянь ЖШ совр. уезд Ланьтянь 藍田縣 уезд Ланьцин ШШ совр. город Ланьчжоу 嵐州 область и город, пров. Шаньси
Ланьчжоу 蘭州 город，пров. Ганьсу Линбисянь 靈璧縣 уезд Линнань(-цзеду)嶺南(節度）генерал-губер- наторство
Линнаньдао 嶺南道 округ (Тан)
Линчжоу Я^'Н область, адм. центр, Нинся- Хуэйский АР
Линъиньсы 靈Р悬寺 буддийский монастырь Линъу совр. город, Нинся-Хуэйский АР
Линьань 臨安 уезд (Тан)
Линьань(фу)臨安(府）город, столица (Южная Сун)
Линьдун 林東 волость, АР Внутренняя Монголия
Линьи 臨沂 совр. уезд и город Линьцзянцзюнь военная область
Линьцинсянь 臨清縣 совр. уезд Линьчуань 臨川 местность Линьчэнсянь ШШШ совр. уезд Лисянь 澧縣 совр. уезд Личжоу 利州 область и город，север пров. Сычуань
Личжоу 黎州 область и город, юг пров. Сычуань
Личжоу 澧州 область и город，пров. Ху- нань
Личжоулу 利州路 округ Лишуйяо Щ тК S керамический производств. центр
Лочжоу 'Ж^'Н область и город, пров. Хэнань Лошуй 洛水 река Лоян 洛陽 город


Топонимы, этнонимы, архитектурные и культовые сооружения
885
Лу(го)魯(國）древнее царство Лулин 廬陵 уезд
Лулун(-цзеду)盧龍（節度）генерал-губер- наторство
Лундэ 隆德 совр. город Лунмяньшань 龍眠山 гора Лунхуачжоу 育I化州 город，АР Внутренняя Монголия
Лунхушань 龍虎山 гора Лунцюань местность Лунцюань IIЖ город Лунцюаньяо IIЖ S керамический производств. центр
Лучжоу область и город, пров. Шаньси
Лучжоу 盧州 область и город，пров. Ань-
хуэй
Лушань 廬山 горы Лэдусянь 樂都совр. уезд Лэйчжоу 雷少Н область и город Лэчжоу 樂州 город，пров. Цинхай Людунсы 六通寺 буддийский монастырь Люэян 略陽 совр. город Люхэгун 六鶴宫 Дворец шести журавлей Люхэта 六矛口塔 Пагода шести гармоний Лянчжоу 涼州 область и адм. центр，пров. Ганьсу
Лянчжэ-силу 兩浙西路 округ (Южная Сун) Лянчжэлу 兩浙路 округ Ляншань 梁山 горы, местность, пров. Шаиьдуи
Ляншаньбо 梁山伯 горы Ляншаньсянь 梁山縣 совр. уезд Ляньсисянь 蓮溪I系 уезд Ляньхуа 莲花 озеро, пров. Ляонин Ляньхуашань 蓮花山 горы Ляньчжоу 連州 область и город; совр. город
Ляо Ш киданьское государство (907-1125)
Ляодун 遼東 округ
Ляонин 遼寧 провинция
Ляоси 遼西 округ, пров. Ляонин
Ляохэ 遼河 река
Ляочжоу 遼州 округ, пров. Ляонин Ляоян город, пров. Ляонин Ляоянфу 遼陽府 город
Мааньшань 馬革安山 совр. город мань S народность Маошань 茅山 гора
Минлуньтан 明論堂 Зал просветленных рассуждений
Минчжоу 日月州 область и город Минша 鳴沙 город, военный округ, Нин- ся-Хуэйский АР Миньцзян 閩江 река
михоужэнь ШША «обезьяньи люди», народность
Мичжоу 密州 область и город лш/оэ 弓爾月 народность，тангуты 獅хэ 漠河 народность Моцзе Щр! область, пров. Хэйлунцзян Мучжоу Ш')М город, пров. Чжэцзян Мэйчжоу 眉州 область и город мэнгуШМ монголы
Мэнгуго 蒙古國 Монгольское государство Мэнсянь 孟縣 совр. уезд Мэнчжоу 孟州 область и город Мяньчжоу 綿州 область и город Мяньянши 綿陽市 совр. город
наймам (найманъ народность
Наньань 南安軍 военный округ Нанькан 南康軍 военный округ Наньсюн 南雄 местность Наньсюн(ши)南雄(市)совр. городской округ
Наньсюнсянь 南雄совр. уезд Наньтянь-го 南天國 самопровозглашенное государство, пров. Гуанси (1045/1049- 1052)
Наньхай 南海 область Наньхайсянь 南海縣 совр. уезд Наньцзин ШЖ букв. «Южная столица»; образное название г. Интянь (Северная Сун); Яньцзин (Ляо); совр. Нанкин Наньцзинлу 南京路 округ Наньчан 南昌 город Наньян 南陽 город，пров. Хэнань Наньянши 南陽市 совр. городской округ Яелa 捏束U киданьское племя Нинбоши 寧波市 совр. город Нинся-Хуэйский автономный район (Нин- ся-хуэй цзычжи цюй寧夏回族自治區）


886
Глоссарий 1
Нинцзянчжоу 寧江州 округ, пров. Цзилинь Нинчэнсянь 寧城縣 совр. уезд Нэй Мэнгу 内蒙古 Внутренняя Монголия Нэйхуан 内黃 местность Нэйцюсянь 内丘縣 совр. уезд Нэйчэн Внутренний город, террито¬
рия столичной императорской резиденции
нюйчжэнь чжурчжэни
Ордос Ээрдоси 鄂爾多斯）пустын¬
ное плато Оутан 藕塘 город
Пиндинцзюнь военная область
Пинлэ 平樂 совр. город Пинлянсянь 平涼縣 совр. уезд Пинцзянфу 平江府 город Пинь 品 киданьское племя пиши народность пулумаодо народность
Пунули ЩЩЖ владение, племя Путяньши 莆田市 совр. город Пучжоу Щ j'H область, пров. Хэнань (Тан) Пучжоу город, пров. Шаньдун (Северная Сун)
Пуян 襥陽 совр. город Пэнлайсянь 蓬萊縣 совр. уезд Пэнлайши 蓬萊市 совр. город Пэнсянь 彭縣 уезд Пэнчжоу 彭州 область и город
Раннее Лян см. Цянь Лян
Саньмэнься(ши)三門峡(市）совр. город санъмяо НШ «три мяо», племенная общность
Саньциндянь 三清殿 Зал Трех Наичистейших
Саньчуанькоу 三川口 город，пров. Шэньси Си Ляо 西遼（Каракиданьское，Каракитай- ское ханство) Западное Ляо, киданьское государство на территории Средней и Центральной Азии (1124-1218) Си Ся ШЖ Западное Ся, тангутское государство (1038-1227)
Си Фань Чжунго 西番中國 государство на территории Тибета
Си Чжоу 西周 Западное Чжоу, древнее государство Си Ш племя Сиань 西安 город
сии западные варвары, группа народностей
Сикоуяо 洗口密 керамический производств, центр
Силла (Синьло ||гШ) корейское государство (57 до н.э. — 935)
Силян 西凉 область, на стыке Ганьсу, Нинся-Хуэйского АР, Цинхая и Синь- цзян-Уйгурского АР Синванфу 興主府 город (Удай)
Синдэфу 興德府 город Синин(ши)西寧（市）совр. город, пров. Цинхай
Синхуа 興化 уезд
Синцин 興慶 город и область (Нинся- Хуэйский АР)
Синчжоу область и город, пров. Шаньси
Синчжоу область и город, пров. Шэньси
Синъюаньцзюнь 興元軍 военная область Синъяо 邢密 керамический производств, центр
Синь 新 династия (8-25)
Синь 新 область Синьганьсянь 新淦縣 уезд Синьсян 新鄉 совр. гор. округ Синьсянь 忻縣 совр. уезд Синьюй 新喻 уезд Синьян 信陽 совр. город Сифу 西府 город Сиху 西湖 озеро Сицзан 西藏 Тибет
Сицзин 西京 Западная столица, образное название г. Чанъань (Тан), г. Лоян (Северная Сун)
Сичжоу 溪州 область, пров. Хунань Сичжоу 隰州 регион
Сичуань(-цзеду) военное гу¬
бернаторство
Сишуймэнь 西水門 городские ворота Суйдэ ШШ город, совр. уезд, пров. Шэньси


Топонимы, этнонимы, архитектурные и культовые сооружения
887
Суйнинсянь 遂寧縣 уезд Суйчжоу ШЩ город, пров. Шэньси Суйчжоу 隨州 область и город Суйчжоу(пш)隨州(市）совр. город Суйшуйсян là水鄉 волость Суйян совр. городской уезд Сунгари (Сунхуацзян 松花江）река Сунчжоу 宋州 город，пров. Хэнань Сунчжоу 宋州 область，пров. Аньхуэй Сучжоу 宿州 область и город, пров. Ань- хуэй
Сучжоу 肅州 город и область, пров. Ганьсу Сучжоу 蘇州 область и город, пров. Цзянсу
сугиэнъ ШЛ народность Сысянь 泗縣 совр. уезд Сычжоу 泗州 область и город Сычуань 四川 провинция сэму fe Щ этническое сословие в государстве Юань
Сюаньи(-шеду)宣義(節度）генерал-губер- наторство
Сюаньхуа 宣化 совр. город Сюаньцзэмэнь 宣澤門 городские ворота Сюаньчжоу 宣州 область и город Сюаньчэн 宣城 совр. город Сюйчан 許昌 совр. город Сюйчжоу 徐州 область и город Сюйчжоу(-цзеду)徐州（節度）генерал-гу- бернаторство
сюнну народность (хунны, гунны) Сюнчжоу 雄州 область и город Сюньсянь уезд и город Сюэдоушань 雪竇山 гора сюэгг^шь 雪山党項《дансяны Снеж¬
ных Гор», этническая группа Ся Ж тангутское государство, тж. Си Ся Сянгосы 木目國寺 буддийский монастырь Сянфань 襄樊 совр. город Сянфусянь 祥符縣 уезд Сянцзян 湘江 река Сянчжоу 木目州 область и город Сянчжоу область и город сянъби народность Сяньжэньгуань 仙人關 горный проход Сяньчжоу 憲州 область Сяньюсянь 仙游縣 уезд
Сяньян 咸陽 город, уезд, пров. Шэньси
Сяосянь 蕭縣 уезд
Сяоцзян 瀟江 река
Сяояньта 小雁塔 Малая пагода гуся
Сясянь 夏縣 уезд
Сячжоу 夏州 город, пров. Шэньси
Тайаньгун дворец
Тайнин-цзеду 泰寧節度 генерал-губерна- торство
Тайпин-сингосы 太平興國寺 монастырь Тайпин-цзеду 太平節度 генерал-губерна- торство
Тайпинчжоу 太平州 область и город Тайханшань 太行山 горы Тайцингуань 太清覲 монастырь Тайху 太湖 озеро Тайчжоу 台州 область Тайшань 泰山 горы
Тайюань ЖШ город и прилегающие к нему территории (Тан-Удай) Тайюань-цзеду генерал-губерна¬
торство
Тайюаньчжэнь 太原鎮 военный округ
唐古特(戎）народность, тангуты Танхэ 唐河 река, совр. уезд Танчжоу область и город, пров. Хэнань
Танъиньсянь 湯陰縣 уезд Таньчжоу MjM область и город, пров. Хунань
Таньчжоу-цзеду 潭州節度 генерал-губер- наторство
me/ш 鐵利(離）народность Тета 鐵塔 Железная пагода Тинчжоу 汀州 область и город，пров. Фуцзянь
То IÈ область
Томэнь IÈ 門 горный проход Тубо 吐蕃 Тибетское царство, этническое государство (618-842) тугухуань народность
7)；люйб;;突吕不 киданьское племя Тунсиньсянь 同心縣 совр. уезд Тунчжоу 同州 область и город (Тан) Тунчуань 銅川 город Тунчуаньфу 潼川府 город


888
Глоссарий 1
Тунчуаньфулу 潼川府路 округ (Южная Сун) Тунъань 同安縣 уезд Тунъаньчэн 統安城 крепость Туцзюй киданьское племя Туюйхунь 吐谷渾（Тогон) этническое государство (285-663) туюйхунь народность
Тянчанши 天長市 совр. город Тяньбаогун 天寳宫 Храм небесной драгоценности
Тяньмушань 天目山 горы Тяньнинсы 天寧寺 буддийский монастырь Тянься 天下 Поднебесная Тяньтайшань 天臺山 гора，пров. Чжэцзян Тяньтуншань 天童山 гора Тяньчанцзюнь 天長軍 военная область
У(сянь)吳(鮮)、уезд
Уань-цзеду 武安節度使 генерал-губерна- торство
Уаньцзюнь 武安軍 военный округ Увэй 武威 совр. город, пров. Ганьсу Увэй 烏 ß鬼 киданьское племя Уго 五國《пять владений»，конфедерация пяти владений/племён в низовьях Сунгари и на Нижнем Амуре Угоули 午溝理 деревня угу народность Угуйшань 烏龜山 холмистая местность Угун 武功 местность Уданшань 武當山 гора ужэ 7ЛШ народность Уишань 武夷山 горы уйгуры (вэйуэр п*М) народность Улин 武陵 совр. город Умашань 五馬山 горы Умэньшань 無門山 гора Унин(-цзеду)武寧(節度）генерал-губерна- торство
Унинцзюнь 武寧軍 военная область Усунцхян 吳淞江 река Утайшань 五台山 горы, пров. Шаньси Уханьши 武漢市 совр. город Ухуши 藤湖市 совр. город Учанцзюнь 武昌軍 военная область Учжоу 婺州 область и город，пров. Чжэцзян Учжоу 武州 область и город，пров. Шаньси
Ушэньчуань 武神川 местность У юань 婺源 местность
Фаньян 范陽 местность Фогунсы буддийский монастырь
Фожишань 佛曰山 гора Фули 符離 город Фупин 富平 уезд Фучжоу 撫州 область и город Фучжоу 福州 область и город Фучэнсянь 阜城縣 уезд Фуюй(чэн)扶餘(城)область и город，пров. Цзилинь
Фуян ЩЩ совр. город Фуяньлу приграничный военный
округ (Северная Сун)
Фэйлайфэн 飛杂峰 гора Фэйшуй Ж水 река Фэннин 分寧 уезд Фэнсюэсы 風穴寺 храм Фэнсян(-цзеду)鳳翔(節度）генерал-губер- наторство
Фэнсянфу 鳳翔府 городская область Фэнсянь 鳳縣 совр. уезд Фэнчжоу 封州 область и город，пров. Гуандун
Фэнчжоу область и город, пров. Шэньси
Фэнчжуанку 封樁庫 Хранилище запечатанного столба Фэньхэ 汾河 река Фэньчжоу 汾州 область и город Фэньян 汾陽 совр. город Фэньянсянь 汾陽縣 совр. уезд
Хайнань 海南 остров Хайфэн 海豐 местность Хайчжоу 海州 область Ханчжоу 杭州 область и город ханъ Ш народность, китайцы Ханьданьши 甘Р單I^市 совр. город Ханьчэн 草，城 город Ханьюаньсянь 漢源縣 совр. уезд Хао 高город
Хаочжоу 毫州 область и город Хаошуйчуань 好水川 река Хуагай 華蓋山 гора


Топонимы, этнонимы, архитектурные и культовые сооружения
889
Хуагуаншаньсы 華光山寺 буддийский монастырь
Хуайань(ши)淮安市 совр. город Хуайбэй 淮匕 местность Хуайнань(-цзеду)淮南（節度）генерал-гу- бернаторство
Хуайнань-дунлу 淮南東路 округ Хуайнань-силу 淮南西路 округ Хуайси(-цзеду)淮西（節度）генерал-губер- наторство Хуайхэ 淮河 река
Хуайюань MiÉ город, тж. Синчжоу Хуанбаояо 黃堡È керамический производств. центр
Хуанлунфу 黄晉I府 область Хуанпи 黄阪縣 уезд Хуанхэ 黃河 река
Хуанчжоу к^'Н область и город, пров. Хубэй
Хуанчжоу Ш'Щ область и город, пров. Цинхай
хуася ЩЖ китайцы Хуасянь 華景系 совр. уезд Хуачжоу ШЩ область и город, пров. Хэнань
Хуачжоу 華州 область и город Хуачжоу-цзеду 華州節度 генерал-губер- наторство
Хуаяншань 華陽山 гора Хуйфань 會蕃 область Хунсянь ИШ уезд Хунчжоу 洪州 область и город Хусянь 鄠縣 уезд Хута 虎塔 Тигриная пагода Хуханьчэн 忽汗城 город Хуцю 虎塔 гора
Хуцюта 虎丘塔 Пагода на Тигрином холме Хучжоу 湖州 область и город Хуэйнинфу 會寧府 город Хэбэй可匕 провинция Хэбэйлу 河北路 округ Хэдун(дао)河東(道）регион, округ (Тан) Хэдунлу 河東路 округ хэй дансян «черные дансяны», эт¬
ническая группа
Хэйшань 黑山 горы, пров. Шэньси Хэйшуй ШуК (Хара-Хото, Эдзин) город
Хэланьшань 賀蘭山 горы, на границе Нинся-Хуэйского АР и АР Внутренняя Монголия
Хэнань дао 河南道 округ Хэнаньфу 河南府 городская область Хэнцюй 橫渠 селение, пров. Шэньси Хэнчжан 衡漳 река
Хэнчжоу ШЩ область и город, пров. Хэбэй Хэнчжоу область и город, пров. Хунань
Хэншань 橫山 горы, пров. Шаньси Хэншаньсянь 橫山縣 совр. уезд Хэси 河西 регион
Хэси цзоулан 河西走廊 коридор Хэси, Ганьсуйский (Ганьсуский) коридор Хэфэй 合月巴 город Хэцзянь 河閒 совр. город Хэцзяньфу 河間府 город Хэцзяньчжэнь 河間鎮 военная область Хэчжоу 和州 область и город，пров. Ань- хуэй
Хэчжоу область и город, пров. Гуанси Хэчжун 河中 область ê乞石烈 племя Хэян 河陽 уезд
Цайчжоу 菜州 область и город，пров. Шаньдун
Цайчжоу 蔡州 область и город, пров. Хэнань
Цайши 采石 город Цаочжоу 曹州 область и город Цзандихэчэн 藏底河城 крепость Цзаньхуансянь 贊皇縣 совр. уезд Цзаоян 棗陽 город Цзаоянши 棗陽市 совр. город Цзилинь (Гирин)吉林，провинция Цзинань 濟南 совр. город Цзинаньфу 濟南府 город Цзинбянь 靖邊 совр. уезд，пров. Шэньси Цзиндун-дунлу округ
Цзиндунлу 京東路 округ Цзиндэчжэнь 景德鎮 керамический производств. центр Цзинин 濟寧 совр. город Цзинмэнь 荆門 округ Цзиннань 前南 местность


890
Глоссарий 1
Цзиннань-цзеду 荊南節度 генерал-губер- наторство Цзинпин 清平 уезд Цзинси-наньлу 京西南路 округ Цзинсилу 京西路 округ Цзинхайцзюнь 青爭海軍 военная область Цэинху-бэйлу 前湖北路 округ Цзинху-наньлу 前湖南路 округ Цзинцзилу 京幾路 столичный округ Цзинцысы爭慈寺 буддийский монастырь Цзинчжоу 前州 область и город Цзинь 金 чжурчжэньское государство на территории Северо-Восточного Китая (1115-1234)
цзинъжэнъ 金人 цзиньцы (кит. название чжурчжэней после образования государства Цзинь)
Цзиньлин 金陵 город
Цзиньлуаньдянь 金鑾殿 Чертог Золотых колокольчиков, дворцовая зала (Тан) Цзиньминчжай 金明寨 крепость Цзиньси 金溪縣 уезд Цзиньсянь 金鄉 местность Цзиньхуаши 金華市 совр. город Цзиньцуньяо керамический произ¬
водств. центр
Цзиньчжоу 昔州 область и город Цзиньян 晉陽 город Цзицин 集慶 адм. район Цзичжоу 冀州 область, пров. Хэбэй Цзичжоу 濟州 область и город Цзичжоуяо 吉州審 керамический производств. центр
Цзиши 積石 город，округ, пров. Цинхай 阻卜 народность，татары Цзунчэн 宗城 город
Цзучжоу |â j'H округ, АР Внутренняя Монголия
Цзыхэ область Цзычжоу 梓州 область Цзышэнсы 資聖寺 монастырь Цзэчжоу 澤州 область и город Цзюаньчэн iß城 совр. город Цзюлундянь AtiS Зал девяти драконов, дворец
Цзюньяо 鈞密 керамический производств, центр
Цзюцзянши 九江市 совр. город Цзюцюань ЩЩ, совр. город, пров. Ганьсу Цзядинфу 嘉定府 городской округ Цзялинцзян 嘉陵江 река Цзяндуфу 江都府 город Цзянлин 江陵 город
Цзяннань-го ЙСШШ Цзяннаньское царство, в 971-974 гг. - Южное Тан Цзяннань-дундао 江南東道 округ Цзяннань-дунлу 江南東路 округ Цзяннань-силу 江南西路 округ Цзяннинфу 江寧府 город и городская область
Цзянчжоу ЙС^Н'1 область и город, пров. Цзянси
Цзянчжоу область и город, пров. Шаньси
Цзянъань 建安縣 уезд Цзянъиньцзюнь》工陰軍 военная область Цзяньаньяо 建安密 керамический производств. центр Цзянькан 建康 город Цзяньчжоу 建州 область и город Цзяньяо 建密 керамический производств, центр
Цзяочжоу область, север совр. Вьетнама
Цзяошань 焦山 местность Цзячжоу 嘉州 область и город Цзяшань 夾山 горы
Ци 齊（Да Ци 大齊，1130-1137) чжурчжэньское марионеточное государство Цигоугуань 岐溝關 застава цидань кидани
Цидань-го 契丹國 название (91б-943) ки- даньского государства Ляо Циляньшань 祁連山 горы Цинкоу Щ Р крепость Цинпин 清平 город Цинсисянь 青溪縣 уезд Цинтан 青唐 местность, город, Синин Цинхай 青海 Кукунор, озеро Цинхай 青海 провинция Цинхэ 清河 река Цинхэсянь 清河縣 совр. уезд Цинцзянсянь 清江縣 совр. уезд Цинчжоу округ, АР Внутренняя Монголия


Топонимы, этнонимы, архитектурные и культовые сооружения
891
Цинчжоу 青州 область и город Цинчэн 卿城 совр. город Цинчэнсянь 青成縣 уезд Цинчэншань 青城山 гора, Сычуань Циншоугун 慶壽宫 дворец Циншуйхэ 清水河 река Цинъян 慶陽 совр. город，пров. Ганьсу Циньфэнлу 秦風路 округ Цичжоу 蘄州 область и город，пров. Ань- хуэй
Цичжоу 齊州 область и город, пров. Шаньдун
Цичжоу 祁州 область，пров. Хэбэй Цысянь 磁縣 совр. уезд Цычжоу 磁州 область и город Цычжоуяо Ш S керамический производств. центр
Цюаньчжоу 泉州 область и город Цюйфу 曲阜 город Цюйчжоу 衢州 область и город Цюйянсянь 曲陽縣 совр. уезд цян Щ, народность
Цянь Лян 前凉 Раннее Лян，царство (320- 376) _
Цянь Цзинь 前晉 Раннее Цзинь, владения клана Ли до образования династии Поздняя Тан
Цяньлин ШШ императорская усыпальница Цяньтан 錢塘 город Цяньтанцзян 錢塘江 река Цяньчжоу 虔州 область "洲心吵齡首《черноголовые», племя/клан дансянов
Чандэши 常德市 совр. город Чанлэ 長樂 город Чанфу 昌府 город
Чанцинсы 長慶寺 буддийский монастырь Чанчжи 長治 совр. город Чанчжоу 常州 область и город Чанша 長沙 город Чаншаньсянь 萇山縣 уезд Чанъань 長安 город Чаоху 巢湖 озеро Чаохуши 巢湖市 совр. город Чжандэ(-цзеду)彰德(節虔）генерал-губер- наторство
Чжантин совр. город
Чжанцзянсянь 長江縣 уезд чжанъе народность, уйгуры Чжанъе 張掖 совр. город，пров. Ганьсу Чжаои(-цзеду)昭義（節度）генерал-губер- наторство
Чжаолин 昭陵 императорская усыпальница Чжаочжоу 昭州 область и город Чжидань совр. уезд
Чжоу JrI древнее государство (XI-Ш вв. до н.э.)
чжоу Щ народность, чжоусцы Чжоушаньдао 舟山島 остров Чжоцзюнь ЩЩ уезд Чжочжоу 琢州 область и город Чжочжоу(-цзеду)琢州節度 генерал-губер- наторство
Чжочжоуши 琢州市 совр. город чжуан 7Й народность Чжунду 中都 Срединная столица (Цзинь) Чжуннаньшань 終南山 гора Чжунсин Ф Щ город, тж. Синчжоу Чжунцзин ФЖ Срединный стольный град, тж. Дадинфу (Ляо)
Чжуншаньчжэнь 中山鎮 военная область (Северная Сун)
Чжунъи(-цзеду)忠義(節度）генерал-губер- наторство
Чжунъу(-цзеду)忠武(節度）генерал-губер- наторство
чжурчжэни (нюйчжэнь народность чжусе народность Чжэгао 柘皋 город
Чжэдун-цзеду 浙東節度 генерал-губерна- торство
Чжэндинсянь 正定縣 совр. уезд Чжэнчжоу 奠州 область и город, пров. Хэнань
Чжэншитан 政事堂 Зал Управления государственными делами (Северная Сун) Чжэньдинфу 真定府 город Чжэньдунцзюнь 鎮東軍 военный округ (Тан—Удай)
Чжэньжунцзюнь 鎮戎軍 военная область (Северная Сун)
Чжэньнань 鎮南 военный округ Чжэньхай 鎮海 совр. город


892
Глоссарий 1
Чжэньхайцзюнь 鎮海軍 военный округ (Тан-Удай)
Чжэньцзян ttÜC город Чжэньчжоу 真州 область и город, пров. Цзянсу
Чжэньчжоу город Чжэси-цзеду Щ Ш Ш Ж генерал-губернаторство
Чжэцзян 浙江 река Чжэцзян 浙江 провинция чимянь 赤面 «краснолицые», племя/клан дансянов
Чифэн 赤峰 горы; городской округ，АР Внутренняя Монголия Чундаогуань 崇itIS даосский монастырь Чундэ область Чунсан этническая группа Чунсиньцзюнь 崇信軍 военная область Чунхуагун 重華宫 дворец Чунцин 重慶 город Чунъань 崇安縣 уезд
Чуньян гун 重陽宫 поминальный храм Чуньяна в Люцзяне Чутэ киданьское племя Чухэдянь 出河店 местность Чучжоу 楚州 область и город Чучжоу ШЩ область, пров. Аньхуэй Чэн 成 царство в Сычуани (303/309-347) Чэнду 成者город
Чэнду фу 成都府 город，городская область Чэндэ(-цзеду)成德{節度）генерал-губерна- торство
Чэндэцзюнь 成德軍 военная область Чэнпинчжай 承平寨 крепость Чэньлюсянь 陳留縣 уезд Чэньцяо 陳橋 местность Чэньчжоу область и город, пров. Хунань
Чэньчжоу 1Ш^'Н область и город, пров. Хэнань
Шан 商 древнее государство (XVII-XI вв.
до н.э.), народность (шанцы)
Шанло 商洛 совр. город Шансянь 商縣 совр. уезд Шанцзин _h Ж Высший стольный град, столица государства Цзинь
Шанцюши 商丘 совр. город Шанчусы _h竺寺 буддийский монастырь Шаншань 商山 горы Шанъюаньи 上源驛 местность Шаньвэйши 汕尾市 совр. город Шаньдун-дунлу 山東東路 округ (Цзинь) Шаньнаньдао 山南道 округ Шаньси 山西 провинция Шаньчжоу 善州 область и город Шаньчжоу / Чаньчжоу 澶州 тж. Шань- юань
Шаньюань 澶淵 город, пров. Хэнань Шаогуань нр1Я совр. городской округ Шаолиньсы 少林寺 монастырь Шаосинфу 紹興府 город Шаосинши 紹興市 совр. город Шаосисянь 少溪縣 уезд Шаочжоу 音召少 1、| область и город гиато народность Шато 沙陀 пустыня
Шато-цзеду、沙陀節度 генерал-губернатор- ство
Шачжоу область и город, тж. Дунь- хуан
гиивэй "Й.Ш народность Шилингуань 石岑關 горный проход и застава
Шимэньчжэнь 石門鎮 гарнизонный город, пров. Шэньси
Шитоучэнцзы 石頭城子 совр. район，пров. Цзилинь
Шицзята 釋迦塔 Пагода Шакьямуни Шоучжоу ЩЩ область и город Шоушань 首山 гора，область Жучжоу Шофан 朔方 местность (Тан，Удай，Си Ся) Шочжоу 朔州 область и город Шуаннюйшань 雙女山 горы Шуньчан 順昌 город Шучжоу 舒州 область и город Шучэн 舒城 совр. город Шэнмудянь 聖母殿 Зал Совершенной матушки
Шэньси 陝西 провинция Шэньумэнь 辛申 городские ворота Шэньчжоу 陕州 область и город Шэньчэн 陝城 город


Топонимы, этнонимы, архитектурные и культовые сооружения
893
Эмэйшань 峨嵋山 горы Эрцяньчжэнь 彌牽鎮 гарнизонный населенный пункт
Эцзин-гол {кит. Эцзинна Жошуй
弱水）река
Эчжоу 鄂州 область и город
Юаньмяогуань 元妙觀 даосский монастырь Юаньчжоу 袁州 область Юй(гуань)榆(關）（Шаньхайгуань 山海關） горный проход, застава, пров. Хэбэй Юйсянь 盂縣 совр. уезд Юйтянь 于闐 Хотан Юйфэншань 玉峰山 гора Юйцзиньюань 玉津園 Сад нефритового брода
юйг/зюэ 于(习习）厥 народность Юйцюаньсы буддийский монастырь
Юйчжоу 禹州 совр. город Юйшань 魚山 горы, местность Юндинлин 永定陵 императорская усыпальница
Юнканцзюнь 永康軍 военная область Юнлэ ЖШ город, пров. Шэньси Юнлэгун 永樂宫 даосское святилище Юнминсы 永明寺 монастырь Юнмулин ЖШШ императорская усыпальница
Юнпин(-цзеду)永平(節度）генерал-губер- наторство
Юнсилин 永熙陵 императорская у сыпал ь- ница
Юнсин 永興 область Юнсинцзюнь 永興軍 военный округ Юнтайлин 永泰陵 императорская усыпальница
Юнхоулин 永厚陵 императорская усыпальница
Юнхэяо 永矛口 § керамический производств, центр
Юнчанлин 永昌陵 императорская усыпальница
Юнчжаолин 永昭陵 императорская усыпальница
Юнчжоу область и город, пров. Хунань
Юнъаньлин 永安陵 императорская усыпальница
Юнъюйлин 永裕陵 императорская усыпальница
Юнъюлин 永佑陵 императорская усыпальница
Юньнань 雲南 провинция Юньчжоу îf 州 область и город, пров. Цзянси
Юньчжоу 鄆州 область и город, пров. Шаньдун
Юньчжоу 雲州 область и город, пров. Шаньси
Юньчжунчэн 雲中城 город Юньчэн 運城 город Юси尤溪縣уезд
Ючжоу ^j\\ город, АР Внутренняя Монголия
Ючжоу 幽州 область и город, пров. Хэбэй Юэ-ван мяо 岳王廟 святилище Юэ Фэя Юэлушань 嶽麓山 горы Юэчжоу область и город, пров. Чжэцзян
Юэяо 越密 керамический производств, центр
Ялуцзян 鴨綠江 река, тж. Амноккан Янчжоу 楊州 область и город Янь-Юнь шилю чжоу 燕雲十六州 Шестнадцать областей Янь-Юнь, пров. Хэбэй, Шаньси
Яньань 延安 город，пров. Шэньси Яньмэнь(гуань)雁門(關）застава Великой Китайской стены, местность, пров. Шаньси
Яньпин 延平 район и совр. городской округ Яньсядун Пещера туманной дым¬
ки, обитель Яньцзин 燕京 город Яньцинсы 延慶寺 монастырь Яньчжоу 竞州 область и город, пров. Шаньдун
Яньчжоу ® j'H область и город, пров. Шэньси
Яньчжоу 鹽州 город，пров. Шэньси Яньчжоу 嚴州 область，пров. Чжэцзян Яньчэн 匿Р城 город
Яочжоуяо 耀州密 керамический производств. центр Яшань 崖山 остров


Глоссарий 2
Термины
ай 艾 мужчина в возрасте после 50 лет ань 案 отдел, структурное подразделение Высшей Финансовой комиссии Саньсы (Сун) &
аньфуши военный генерал-губер¬
натор
аньцзифан 安濟坊 благотворительный пункт
Аньцзиюань 安、濟院 Ведомство по оказанию помощи
ао 襖 мужская куртка на подкладке
бабао У V寶 восемь сокровищ багуа 八卦《восемь черт», триграмма байдин â Й «динский фарфор» байдинвань 白定碗《белые твердые чаши» (сосуды)
Байлудун-шуюань 白鹿洞書院 Академия Пещеры белого оленя Байлянь пай Общество Белого ло¬
тоса
Байлянь цзун ЙЙж Школа Белого лотоса (общество)
байцы 白瓷《белая керамика»
Байюнь цзяо Учение Белых обла¬
ков или Байюнъ цзун â 8 ж Школа Белых облаков
Баньчжи 班值 Гвардия (Северная Сун) бао-хуанхоу 保皇后 императрица-регентша баомафа 保馬法 Закон о лошадях в семейных объединениях
баоцзя 保家 семейные объединения (система взаимной ответственности/круго- вой поруки)
баоцзяфа 保家法 Закон о семейных объединениях
баоцзяфа 保甲法 Закон о вооружении семейных объединений
басин 八刑《восемь проступков», нарушения системы 《восьми путей совершен- ства» (басин)
басин 八行《восемь путей совершенства», квалификационная морально-этическая система (нач. XII в.)
Бацзыцзюнь 八字軍 Армия восьми слов бе цзяо 別教《различающее учение»
Бинбу 兵部 Министерство военных дел биньли 賓禮《гостевые ритуалы/церемонии» бисе 辟邪 химера
бицзи ЩШ «записи кистью», вид художественной прозы
боши Mdr «главный эрудит», знаток, академик
бу дР «часть», зд. министерство в составе Шаншушэн
бу шунь жэнь цин 不順人情 способность противодействовать чувственным влечениям
буган /РШ. «прохождение опор», экзорци- стские и терапевтические методы було 部落《кочевья»，племена или вожде- ства
буцюй 部曲 зависимые мужчины буяо 步搖 подвески в женских головных украшениях
Бэйдоу 匕斗 Северный ковш (Большая Meд- ведица)
Бэйлинь 碑林 Лес стел бэйцзун 匕宗 «северное направление» в даосизме
бэйцзю ши биньцюань 杯酒釋兵權《усмирение военной мощи чаркой вина» бэнь у 本悟 «изначальная пробужден- ность»
бяньчи сборники императорских указов ни
вай дань 夕卜丹 лабораторная («внешняя») алхимия
вайчжи 夕卜制《внешние составители»，штат Императорской канцелярии Мэнъсягиэн (Сун)


Термины
895
вайчэн 外城《внешний город», часть сто- личного города ван 王《царь», титул
Ван Аньши бяньфа 王安石變法 реформы Ван Аньши
ванчао 王卓月《государство» вэ {танг., кит. бао Ш крепость) город вэй синь цзин ту 唯）已、淨土《Чистая Земля только ума»
Вэйвэйсы 衛尉司 Охранный приказ вэйсюэ-куйшоу 偽學魁首《главарь ложного учения» вэнь 文 словесность вэнь да 問答《вопросы и ответы» вэнь-у цивильный танец вэньжэньхуа 文人畫 школа/объединение художников-литераторов, живопись об- разованных/культурных людей Вэньсыюань 文思院 Управление мысли и литературы
вэньцзы чань 文字襌《литературный чднь»
гаолинту 高嶺土 каолиновая глина гаоши 高士《высокие мужи» гаоюань 高遠《высокая даль» в живописи гвон (танг., от кит. юань «двор») волость, административная единица в государстве тангутов
го ши 國師《государственный наставник» госян 國相 канцлер
гофу 國月艮《национальные/государствен- ные одеяния», официальный парадный и придворный костюм киданей Гоцзысюэ 國子學 Школа сынов отечества Гоцзыцзянь 國子監 Управление сынов отечества, Управление обучением гочжу 國主《правитель царства», официальный титул
гоши 國史 «история государства», вид официальных историографических сочинений
Гошиюань Институт истории го¬
сударства, историографическое ведомство
гоюй 國輿 «государственные/националь- ные колесницы», ритуально-церемониальные транспортные средства киданей
Гоюн ШД Отдел государственных расходов, структурное подразделение Цзянь- исы
гоюэ 國樂《государственная/национальная музыка», этническое музыкальное творчество киданей
гуангэ цзяокан 館閣校勘 корректировщик документов в императорском книгохранилище
Гуанлусы 光导彔寺 Пиршественный приказ гуань 冠 головной убор гуань 官 казенная собственность гуаньмэй «чиновная слива», одомашненная сшва-мэй гуаньпянь 關片 кракле гуаньсюэ "ЙФ государственные образовательные заведения
гуаньтянь ^ Ш «казенные поля», государственный земельный фонд гуаньху 官戶 «сановные семьи», аристократические и чиновничьи семейства (Сун) 一
гуаньчэнмэй 官城梅 «чиновно-городская слива», одомашненная ства-мэй гувэнь 古文 древний стиль，древнее письмо, старый стилъ
Гуйси шэ 歸西社 Общество возвращения на Запад
гуйфэй 貴女己《драгоценная госпожа»，гаремный титул
гуйшэнь 鬼神《духи и божества», направление в живописи
Гуйян(цзун) 卬(宗)школа чань-буддиз-
ма
гун 公《князь»，аристократический титул и один из высших государственных постов
гунби ЛЩ «тщательная кисть», живописная манера
Гунбу 工部 Министерство работ гунтянь 公田 «общественные поля», общинные земельные угодья гунфэн 供奉 придворный чиновник для личных услуг императора гунчжу 公主，《повелительница», дочь императора, ближайшие родственницы императора по женской линии


896
Глоссарий 2
гунчэн "ШШ «дворцовый город», СТОЛИЧНЫЙ квартал, где располагалась императорская резиденция гунъань 公案(я«, коан) один из методов обучения в чань-буддизме в форме специальных текстов (вопросов, высказываний) для постижения учеником их скрытого смысла
гунъянь-хуацзя 'ЙШШШ придворный художник
гунъяньхуа 宫延畫 придворная живопись гэ Ш сборники поправок к законам; количественные нормативы гэн 更《ночные стражи》
да чэн филос. великое свершение даван 大王《великий ван》，аристократиче- ский титул в государстве киданей дагуань 大冠《большая корона», женское головное украшение
дажэнь ^；À вождь надплеменной конфедерации киданей
дайчжао 待言召 «ожидающий императорских указаний»
дайчжи ШМ должность в Академии Хань- линь
Далисы 大理寺 Приказ уголовных дел даминъяо 大名密《великие прославленные мастерские», гончарные центры даньтун 丹銅《купоросная медь» даньфань ШШ медный купорос даньшиму 單室墓 гробница с одной погребальной камерой даоши iS dr даосский наставник дасынун 大司農 министр земледелия (Юань)
дасюэши 大學士《старший ученый», придворная должность
Дахуэй «Большая мудрость», титул Дацзюэ-цзиньсянь Золотой Бес¬
смертный Великого Пробуждения, титул Будды, официально введенный в нач. XII в.
дацзянцзюнь главнокомандующий
дачжан гунчжу 大張公主 «великая старшая повелительница», тетка императора по отцовской линии
Дашэнъюэ 'ХШ.Ш «Музыка великого сияния», ритуально-церемониальный музыкальный репертуар (нач. XII в.) ди пань ШШ «земная доска» (деталь компаса)
дин 鼎 треножник
диши 帝師《наставник императора [в буддийской вере]»， должность доугун 斗拱 консольная капитель дубушу 者Р 部署 главнокомандующий дуй Ш «отряд», низовая единица «провинциальной армии» (Северная Сун) дун юэ чжэнь жэнь 東嶽真人《праведник с восточного холма», титул Дунлуцзюнь 東路軍 Восточная армия у чжурчжэней
дунь у 頓悟《внезапное пробуждение» Дутан Правительственный зал, центральный аппарат Шатиушэн дучжи-хуэйши 都宇旨ЙИ吏 Военный эмиссар (Сун) _
Дучжисы 度支司 Ведомство сбора налогов (Сун)
Дуюйхоу 都虞侯 столичное управление военных чинов (Удай) дэ Ш благая сила, добродетель дяньцяньцзюнь Дворцовая гвардия
(Удай)
Дяньчжуншэн 殿中省 дворцовая служба дяньши 殿言式 дворцовый экзамен，третий тур экзамена на чиновничью должность Дяньюань Дворцовое отделение, отдел Юйьиитай
ей 野逸 «устремления дикой пустоши», живописная манера емэй дикая спиъ^-мэй
жулай цзан 如 Ü «вместилища 丁атхага- ты» (татхагатагарбха)
Жунгуань 冗官 Отдел штатных излишеств/ синекур, структурное подразделение Цзяньисы
жунь И вставной месяц жэнь 仁 гуманность
жэнь \ï этич. принцип соблюдения верности друзьям


Термины
897
жэньу(хуа)人物畫《изображение людей и предметов», фигуративная живопись
и Ш долг/справедливость и 邑 надел принцессы и ли сюэ 義理學《исследование смысла и принципа»
и нянь сань цянь 一念三千《[в] одном акте ума [заключаются] три тысячи [большой тысячи миров]», постулат традиции Тяньтай
и синь ——«единый ум» и синь чуань синь «передача от
сердца к сердцу»
игэ эстет, «исключительность» интянь 營田《гарнизонные земли»
Иркин илицзинь 夷離Л) верховный
военный вождь киданей Инхо 烫惑 ас—• Марс инцин 影青《затененно-зеленая керамика», синоним цинбайцы инь Ер печать
инь Ш конф., этич. принцип соблюдения преданности семье и брачным узам Иньму Отдел животноводства, под¬
разделение Цзяньисы Иньтайсы 金艮臺司 Управление Серебряной башни
Иньтянь-шуюань 應天書院 Интяньская академия
иньцин 隱青《скрыто-зеленая [керамика]»， синоним цинбайцы иньши 隱士 затворники ипиньЗЁир эстет, «исключительность» исюэ ШФ- «изучающий искусство», «учительствующий»
Исюэ 醫學 Школа медицины ицзы гуань 一字關《Застава в один знак»， метод в чань-буддизме ичжи чань 一指襌《чань одного пальца» Ишитан 議事堂 Зал для обсуждения государственных дел
Ишэ ши сюнди 義社十兄弟 «Десять братьев алтаря справедливости»
Ишэн баодэ чжэньцзюнь 翌聖保德真君 «Совершенный Господин, поддержи¬
вающий мудрость и защищающий добродетель»
каган, кэхань 可汗 хан, титул правителя у тюркских и монгольских народов Кай-си бэйфа 開禧北伐 Северный поход эры Кай-си
кайду ИЙ даос. Освобождение кайфэнфу 開封府 управление столичного округа
кайшу ШШ «уставной стиль», каллиграфический почерк
каньхуа чань #15® «исследующий [начало] речи чань», направление в практике
кун S филос. пустота (санскр. шунья) кунбай 乳白《молочно-белый», цвет кера- мич. глазури
кунбай $ Й филос. «пустотно-белое» кэ 刻 четверть часа
кэсы «резаный шелк», сорт текстиля
кэху «пришлые», арендаторы (Север¬
ная Сун)
кэцзюй 科舉 система государственных экзаменов на чиновничью должность
ланчжун ёР Ф «срединный служитель», ди- ректор/начальник отдела в министерстве
ланьхуа ЩЖ «живопись орхидей», вариант жанра хуаняо ли 例 прецедент
ли 理 принцип, структурное основание ли М ритуальная благопристойность, ритуал, правила поведения ли 吏 чиновник из администрации уезда Либу 吏部 Министерство чинов Либу 禮部 Министерство церемоний Либу шаншу 吏部尚書 глава Министерст- ва чинов
лин ^ правовые акты, носившие предписывающий, а не запретительный характер и не закреплявшие за нарушениями определенных наказаний (Сун) лин 令 руководитель администрации уезда лин нэн ШШ «духовная сила»
Линбао 靈寳 даосская школа


898
Глоссарий 2
Линбао дафа 靈寳大法 Ритуалы Линбао Линбао ц:зинмин мифа靈寳淨明秘法 «Тайные методы Духовной драгоценности и Чистого Сияния» линмао «перья и пух», вариант жанра хуаняо
Линьцзя(цзун)臨家(宗)направление чань- буддизма
лисюэ 理學 учение о принципе
лишу «официальный стиль», калли¬
графический почерк
Лиюань Отдел ритуалов, подразде¬
ление Тайчансы
Додан ЖШ «Лоская фракция», придворная группировка 1086-1094 гг. ломо^М «падающая тушь», живописная техника
лоуцзэюань кладбище для нищих
(Северная Сун) лохань буд. архат
лу букв, «дорога», округ Лунси-хэи 隆興矛口 議 Лунсинский мирный договор
Лунтугэ 育I 圖閣 Палата драконовых письмен, подразделение Императорской биб- лиотеки
лунцюаньяо керамические изделия
из Лунцюаня (раннесунские чжэцзянские селадоны)
Лушань-госюэ 廬山國學 Государственная школа Лушань
Лэй бу 雷部 Ведомство Грома лэйлинь 类頁# «лес категорий», тангутские поучительные жизнеописания лэйшу 類書《классифицированная книга»， энциклопедический свод лю бу 六部 Шесть министерств лю н 六藝《шесть искусств», древняя классификационная система областей знаний лю цзэй чэнь 六賊臣《шесть министров- мерзавцев»
лю цзюй 六局（лю шан 六尚）Шесть дворцовых служб
лю цзянь Шесть управлений люй W традиция Винаи люй 律 уголовные кодексы Люйсюэ 律學 Школа права
люйфу «регулярная ода», экзаменационное сочинение
люйшоу 留守 императорский наместник люйэмэй подвид семейства сливо¬
вых (или абрикосовых) деревьев лкжоу 流寇《бродячие шайки» ляншуй «двухразовый сбор», налого¬
вая система
ляньду 鍊度 даос, ритуалы «освобождения» в традиции Линбао ляньхуа ШШ «живопись лотоса», вариант жанра X少
Ляньхуа шэнхуэй 蓮花聖會 «Священное собрание Цветка лотоса»
ми 密 «прилежная» манера живописного письма
Ми-пай 米派《школа/направление Ми» Ми-цзя шань 米家山《Горы семейства Ми» Ми-ши юньшань 米氏雲山《Облачные горы семейства Ми»
Мигэ 秘閣 Кабинет редкостей мин 命 витальное начало в человеке Мин-шоу бин бянь 明受兵變 Военный переворот эры Мин-шоу Минцзяо 明教 Светлое учение，манихейство мишулан 秘書郎 секретарь при высоких гражданских и военных чинах Мишушэн букв. «Надзор потаен¬
ных документов», Императорская библиотека
миюй упянь 秘語五篇《тайная формула в пяти частях»
момэй 墨梅《живопись сливы» мофухэ莫弗賀，мохэфу莫賀弗/莫何弗 вожди киданьских племен мочжао чань 默照襌《чань бессловесного озарения»
мочжу 墨竹《живопись бамбука» му Ш конф., этич. принцип установления и поддержания дружеских отношений со всеми окружающими муданьхуа 牡丹畫《живопись пионов» муифа 募役法 Закон о замещении трудовой повинности мумянь 木棉 хлопок муту 木圖 деревянная карта


Термины
899
мэйгухуа、沒骨畫《бескостный метод» живописного письма
мэйхуа ишу гадание мэйхуа по
«[Канону] перемен»
мэйхуа-мэйжэнь «цветущая сли¬
ва и красавица», живописный сюжет мэнгуань ШШ провинциальные (областные и уездные) государственные учебные заведения для детей Мэнься шилан 門下侍郎 заместитель главы Императорской канцелярии Мэньсяшэн 門下省 Привратный надзор, Императорская канцелярия мяньифа 免役法 Закон об освобождении от повинностей
мяньсинцянь 免行錢 Закон о денежном налоге взамен повинностей мяньханфа Закон о замене денеж¬
ными выплатами натуральных (принудительных) цеховых поставок мяньханъицянь «деньги за осво¬
бождение от принудительных цеховых поставок»
Мяо Лю бин бянь 苗劉兵變 Военный пе- реворот Мяо и Лю
мяопинь 品 «искусные мастера», категория живописцев
набо 接鉢 сезонные лагеря в государстве Ляо
наньжэнь 南人 южанин наньфан-шаньшуй-хуапай 南方山水畫派 южное пейзажное направление наньцзун Шж «южное направление» в даосизме
наньчао 南卓月《южные династии» нунтянь-шуйли-фа Ж Ш Ж Щ Й Закон о крестьянских полях и ирригационных системах
нэй дань ЙЛ* традиция «внутренней алхимии»
нэйсюэ Й 學 внутренняя школа нэйсян 内才目 Внутренние сподвижники, придворные академики (Сун) нэйчжи 内制 Внутренние составители, придворные ученые-книжники / академики (Сун)
нэйчжу-сыши 内諸司使 «начальники по внутренним делам» (Удай) ню чэ 牛車 бычье (водоподъемное) колесо нянь фо 念佛《памятование будды» няньхао 年号虎 девиз правления няньхуа вэйсяо букв, «поднять
цветок и утонченно улыбнуться», «цветочная проповедь» в чань-буддизме няолуань 鳥卵 камни, подобные птичьим яйцам
пань-люцзюнь-чжувэй-ши #1]六軍諸衛事 «ответственный за дела в шести армиях и всей гвардии» (Удай) паньгуань 判官 чиновничья должность паньчжун ЩЖ чиновничья должность пена 撇捺《отброшенные отпечатки》，манера и техника живописного письма пинто техника лакового производства
пинхуа букв, «простая речь», обозначение народных книг исторического содержания，прозаический сказ пинчжан-цзюньго-чжунши 平章軍國重事 «упорядочивающий дела военной безопасности государства» пинчжанши «упорядочивающий де¬
ла и приводящий их в надлежащее состояние»
пинъюань 平遠《ровная даль» в живописи пипа 琵琶 музыкальный инструмент помо 潑墨《разбрызганная (прерывистая) тушь», живописная техника пу 普《всеобъемлющий»
Пу цзюэ 普覺《Всеобъемлющее пробуждение», титул
пуду 普度 ритуал Всеобщего Спасения пянь 偏 относительное
Сансы 倉司 Хозяйственная управа (Сун) сань гуань 三官《три чиновника»/«три управы»
сань цзяо «три учения» сань ши 三式 система《трех моделей》в астрономии
сань юань Нтй «три первоначала»


900
Глоссарий 2
Саньбаньюань 三班院 Отдел трех рангов, структурное подразделение Министерства чинов Либу
саньгу 三孤 «Три сироты», окказиональная триада высших, после саньгун, должностей
саньгун Три гуна, Три князя, Три
верховника
Саньсы Hr] Три ведомства, Высшая финансовая комиссия (Сун) саньсыши 三司使 руководитель Высшей финансовой комиссии Саньсы (Сун) саньцзя 三家《три мастера》
Саньчуанькоу чжи чжань 三川口 之單戈 «Саньчуанькоуская баталия» саньши 三 Ê帀 Три наставника саньшэ 三舍 система трехступенчатого образования
саньшэн 三省 Три надзора саньюань 三遠《три дали» в живописи сеи 寫意 «писание идеи», живописная техника (стиль)
сесин 寫形 живописная передача внешней формы
Си-нин бяньфа 熙寧變法 Реформы эры Си-нин
сиби 細筆《тонкая кисть》，манера живописного письма
Силуцзюнь 西路軍 Западная армия у чжурчжэней
син Й «индивидуальная природа»
Синбу 刑部 Министерство юстиции сингун tî宫《временный дворец» синь сюэ конф. учение о сердце-сознании
Синь фа |ff'ä «Новые законы», реформаторская программа Ван Аньши синь 信 вера/верность Сипин-ван 西平王《Ван, поддерживающий порядок на Западе», титул Сицзы шэ 西資社 Общество собирания средств для возвращения на Запад Су мэнь сы сюэши 蘇門四學士《Четверо ученых врат дома Су», содружество Суаньсюэ 算學 Школа математики сувэйцзюнь «войско, охраняющее
ставку», особая дружина у киданей
суйби 歲幣《ежегодные выплаты» суйгун ШШ «ежегодная дань»
Сун чу сань сяньшэн 宋初三先生 «Три наставника начала Сун» Оунъян-шуюань ШШШ 1% Сунъянская академия
сы Щ ведомство, структурное подразделение
Сы да цзинду 四大京者Р Четыре великих стольных града
Сы да шуюань 四大書院 Четыре великих академии
сы нань 司南《ведающий югом», название компаса
сы чан 四場《четыре гарнизона», временная система оборонительных пунктов сые Щ Ц ведающий занятиями, заместитель руководителя Гоцзыцзянъ сыкун 司空 Ведающий работами，Главный советник по общественным работам сыланчжун 司 中 должность в аппарате Кабинета министров
сыли цаньцзюнь судебный чи¬
новник областного масштаба Сынунсы 司農寺 Земледельческий приказ Сыпаньгуань 司判官 отдел Императорского секретариата
сысюэ 私學 частное образовательное заведение
сыту 司徒 Ведающий нравами，Главный блюститель нравов, Главный советник по делам воспитания и обучения сытянь % Ш «частные земли»
Сытяньтай 司天臺《Терраса Ведающих небом»
Сытяньцзянь 司天監 Астрологическое управление
сыфа цаньцзюнь 司法參軍 помощник правителя административного района по правовым вопросам
сыху цаньцзюнь 司戶參軍 налоговый инспектор в административном районе, секретарь-администратор подворного отдела
Сыцай Щ Ш Отдел шелков сыцзянь Щ Ш букв, «блюститель-увещеватель», придворная должность


Термины
901
Сыцзяньсы 四監司 Четыре управы，система окружного администрирования (Сун) Сычжи Щ Ш Отдел пошива одежды Сычжэнь 司珍 Отдел драгоценностей сычжэньсы 司珍司 женская придворная должность
Сышэн 四聖《Четыре совершенномудрых》 сюаньдэлан 宣德郎 почетное звание для гражданских чиновников седьмого ранга второго класса
Сюаньуцзюнь 宣武軍 Сюаньуская армия сюаньхуэйюань-ши 宣徽院使 начальник Палаты объявления отличий сюй Ш конф., этич. принцип сострадания бедным и больным сюнли 凶禮 траурные ритуалы сюньцзяньши 巡檢使 разъездной военный ревизор (Удай)
сюнэйсы-гуаньяо 修内司官密《мастерские для внутренних потребностей», гончарные мастерские по изготовлению дворцовой посуды (Южная Сун) сюэтянь 學田 «школьные земли», земельные участки учебных заведений (Сун) сюэпш 學士 ученый
Сюэшиюань палата учеиых-сюэши
сян 廂 городской квартал сян Ш крыло, административная единица в тангутском государстве сян шу сюэ 象數學《исследование образов и чисел»
сянбин 厢兵《провинциальные войска» сянбин «сельские войска»
сянго 相國 канцлер сянь Ш уезд
сяньлин 縣令 начальник уезда (Тан) Сяньсы 憲司 Юридическая управа сяньфэй Kfö «добродетельная госпожа», гаремный титул сян 鄉 волость
сяо # конф. сыновняя почтительность сяо сюэ «малые науки» сяо ши時《малый час» сяоцэцзы 小冊子 «книга-тетрадь», тип брошюровки рукописной и печатной книги
сяху 下戶 «низшие дворы», крестьянские хозяйства (Сун)
Тай и цзяо 太——Ш «Учение великого Одного», даосская школа тай сюань чжэнь жэнь 太玄真人《Праведник Великого Сокровенного», титул Тай-бай 太白 Венера тайбао 太/[呆 Великий опекун тайвэй Великий защитник, Великий маршал
丁айи-шуюань 太乙書院 Академия 丁айи Таймяо храм императорских предков Тайпин-сингосы 太平興國寺 монастырь Тайпусы 太僕司 Конюшенный приказ тайси Во Ж практика «зародышевого дыхания»
Тайсюэ Великое училище
тайфу Великий воспитатель
Тайфусы Приказ великих припа¬
сов
тайфэй 太妃 великая наложница, титул возлюбленной наложницы усопшего монарха
тайхоу 太后 великая императрица, титул вдовствующей императрицы тайцзай «великий канцлер», окказио¬
нальная должность Тайцзи ЖЙ Великий предел тайцзы 太子 наследник престола тайцзы чжунъюнь 太子中允 чиновник для поручений при наследнике престола тайцзянь 台諫 цензор
тайчан боши 太常博士 советник, распорядитель обрядов в императорском храме предков
Тайчансы 太常寺 Приказ Великого постоянства
тайчжун дафу 太中大夫 старший дворцовый советник
тайши ЖВгр Великий наставник; старший наставник наследника престола тайшоу 太守 губернатор области Тайюань 臺院 отдел iO—w顯й тама 撻馬 дружина，телохранители у ки- даней


902
Глоссарий 2
тама сюэшали jîi^^dc'v^S глава дружины у киданей
Тан Сун ба да цзя Восемь ве¬
ликих литераторов эпох Тан и Сун ти ® конф., этич. принцип почтительного отношения к старшим братьям и любому старшему по возрасту и положению лицу
ти юн 体用《сущность》и «применение》 тидянь-синъюэ-сыгунши提點刑獄司公事 специальный уполномоченный по уголовным делам в администрации округа тиинь должность в киданьском государстве
то Ш «овальность»
туаньгуань 團冠 «шапочка-пампушка», женское головное украшение туаньляньфуши 團練畐丨J 使 заместитель уполномоченного по тренировке местных отрядов
туйгуань ft'g' чиновник по расследованиям и наказаниям
тунпань ШЩ уполномоченный, помощник начальника области
тунпин чжанши 同平章事 должность министерского ранга
Тунцзяньсюэ «школа „Всепрони-
цающего зерцала“》
тунчжи 乡充芾!] главнокомандующий армейскими силами нескольких крупных адми- нистративно-территориальных единиц тунчжи 同知 старший помощник главы ведомственного подразделения тунчушэнь 1^] Ж Й букв, «тоже [подтвердившие] происхождение», 4-я и 5-я категории выдержавших «дворцовый эк- замен»
туньтянь 屯田《военные поселения» тутунь 吐屯 наместники тюркских каганов туфа традиционная прическа коче¬
вых народностей на севере Китая 丁ухуаюань 圖畫院 Департамент живописи туцзин 圖經 каноны изображений туцзэй 土貝戎《местные разбойники» тэцзинь «особо выдвинутый», почетная должность императорского советника
тянь ли 天SI «небесный принцип» тянь юань 天兀《небесная изначальность», «небесный элемент»
тяньмин букв, «небесная воля», концепция Небесного мандата 丁яньпэн чжоу 天蓬咒《Воспевания 丁янь- пэна»
Тяньсинь чжэнфа 天心正法 учение Подлинного ритуала Небесного Сердца-ума Тяньтай 天台 буддийская школа Тяньчжангэ 天章閣 Палата небесных указов， подразделение Академии Ханьлинь Тяньши-дао 天 É币道 даосская школа Небесных наставников
тяофа шилэй fi条法事類 сборник законов по категориям
у 悟《пробуждение» у вэй «пять стадий» у ли 五禮《пять ритуалов» у син «пять элементов» у-у 武舞 военный танец у чан 5 Ж конф. «пять постоянств»: гуманность (жэнь iZ), должная справедливость (и 義），ритуал (тш I豊），муд- рость (чжи ^1), доверие (синь {й) увэй даос, недеяние
Уланьпэнь 孟蘭盆 праздник Улламбаны улэй SW «Пять громов» уму «жилища», направление в живо¬
писи
усин 五行《пять элементов», натурфилософская концепция стихий/фаз у син 五星《пять звезд» (пять планет)
Усюэ 武學 Школа военного дела уцзя 五甲 пять категорий выдержавших «столичный экзамен»
Уюань суфу 五元素府 Чистая Управа Пяти Первоначал
фа шэнь 法身《тело закона» фанбянь искусное средство {санскр. упайя)
фантянь-цзюньшуй-фа 方田均税法 Закон о квадратных полях и выравнивании налога
фанши 方士 маги


Термины
903
фаншэн ритуал освобождения живых существ
фанъюйши ШШШ имперский уполномоченный, эпоха Тан фаньбин 番兵 пограничные войска Фаньсюэ 蕃學《Тангутское училище» фаньце 反切《рассечение», традиционный метод передачи чтения иероглифа фаюньши 發運使 уполномоченный по перевозкам
Фаянь 法目艮《Глаз Дхармы», титул Фаянь(цзун)法目艮（宗)направление чань- буддизма
фо син 佛性《природа Будды»
Фого 佛果《Плод Будды», титул фу 符 талисман
фу 府 область городского подчинения фугу Ш"Й* «за возврат к древности», литературное движение
фугуй 富貴《богатство и знатность», стиль в живописи
фусян фуцзайсян вице-канц¬
лер (Сун)
фуци 符契 верительные бирки фуши gij заместитель руководителя Сань- сы (Сун)
фуюаньши 畐丨J 元師《вице-маршал» 0энсюэсы 風穴寺 храм Фэнчжуанку 封樁庫 Хранилище запечатанного столба
фэншань 封禅 государственное жертвоприношение
Хай шан чжи мэн 海上之盤 Договор после прибытия по морю хайдунцин 海東青 серый сокол Ханчжоу ба ду «Восемь баталь¬
онов Ханчжоу»
Ханьлинь(юань) Академия Хань-
линь
ханьлинь-сюэши 翰林學士 ученые мужи， академики Ханьлинь
Ханьсюэ «Китайское училище» в государстве тангутов
хо сыжэнь му 活死人墓《могила живого мертвеца»
Холин фу 火鈴符《Талисманы Огненного колокола»
хоцян 火槍《огненные пики», пороховое оружие
хочан 火'長 «командир огня», чиновник, отвечающий за использование компаса хочжу 火珠《пылающая жемчужина»，орнаментальный мотив
хуагуань 華冠 «цветочная корона», женское головное украшение Хуан Тянь-цзы 黃天子《Желтый Сын Неба》， титул в государстве Си Ся хуан-цзы «августейший сын», титул принца крови
Хуан-ши фу-цзы хуафэн фули 黃氏父子畫 風富麗《манера знатности и красоты отца и сына семейства Хуан», стиль в живописи; тж. фугуй хуанди 皇帝 император хуанду 皇都 6少《：6. «августейший град», главная столица империи Хуанлу цзяо 黃籙醮 Подношение желтого реестра，даосский ритуал Хуанлу чжай 黃籙齋 Ритуал желтого реестра, даосский ритуал хуанлун 黃育I желтый дракон как символ императора
хуантайхоу 皇太后 титул вдовствующей императрицы
хуанцзинь луань 黃中簡L восстание «Желтых повязок»
хуанчэн 皇城 августейший (императорский) город, столичный квартал с правительственными учреждениями Хуанчэнсы 皇城司 Подразделение Августейшего города, воинское подразделение (Северная Сун) хуаньцзин бунао 還精補月甾 техника «возвращения семени и укрепления мозга» хуаняо(хуа)華鳥(晝）《живопись цветов и птиц», жанр
Хуасюэ 畫學 Школа живописи хуахуэй-линмао 花令羽毛《цветы，травы и пернатые», направление в живописи Хуаюань 畫院 Академия живописи Хубу Я Ш Министерство населения Хубусы 戶部司 Ведомство переписи населения


904
Глоссарий 2
худечжуан 蝴蝶裝《бабочка», тип брошюровки рукописной и печатной книги Хунань-дасюэ 湖南大學 Хунаньский университет
Хунвэньгуань Институт совершен¬
ствования словесности Хунлусы 鴻臚寺 Приказ ритуалов хунлюй-чжунсэхуа-шанылуй SL各彔重色畫 山水《горы и воды в красных и зеленых цветах》， стиль в живописи хунмэй «красная слива» хунцзинь SI Ф «Красные повязки», восстание
хунъаоцзэй &ШШ «бандиты в красных куртках»
хунъаоцзюнь 紅襖軍《армия в красных куртках»
хуньбу 混補《смешанное поступление» Хучжоу-чжупай 湖州竹派 Хучжоуская школа живописи бамбука хуэй 會 региональные сообщества хэ 和 фи/юс. гармония; этг/ч. уме¬
ние правильно различать правильное и ошибочное
Хэбэй-бинма-даюаньши河北兵馬大元師 «великий маршал воинов и конников Хэбэй»
хэйдин «черные дин», керамич. сорт хэйцы «черный фарфор»
Цайфу Отдел налогообложения, под¬
разделение Цзянъисы Цанбу йиР Отдел зернохранилищ, подразделение Хуву
цаньсянгуан 參言羊官 чиновник-консультант, должность в штате Цзянъисы цаньчжан-шуми-ши 參掌樞密事 Ведающий делами Высшей военной палаты цаньчжи-чжэнши 參知正事《участвующий в делах управления», помощник первого министра, вице-канцлер цао 曹 специализированный отдел администрации уезда
Цаодун(цзун)曹洞(宗）направление чань- буддизма
Цаосы 糟司 Налоговая управа цаошу 草書 «скоропись», каллиграфический почерк
цзайсян цзайфу канцлер, пер¬
вый министр, первый советник, правительствующий сподвижник цзаомэй 早梅《ранняя слива» цзаохуа филос. «творение превращений»
цзе Ш прозрачно-белый, цвет керамич. глазури
цзеду ШЙ генерал-губернаторство; военное губернаторство (Тан-Удай); глава военной области (Сун) цзедуфуши 節度畐ij 使 помощник (заместитель) главы военной области (Сун) цзедуши IP Ж® генерал-губернатор; военный губернатор (Тан-Удай); глава военной области (Сун) цзеши ШШ областной тур государственных экзаменов на чиновничью должность
цзн лн гу чз 言己里鼓車《отмечающая тш повозка с барабаном», прибор для измерения расстояния (одометр) цзиди 及第 «выдержавшие с отличием», сдавшие «дворцовый экзамен» дянъши цзили «благие ритуалы» цзин жэнь 、淨人 «хранители чистоты», должность
Цзин-кан чжи бянь 靖康之變 Переворот эры Цзин-кан
цзингуань провинциальные (областные и уездные) государственные выс- шие учебные заведения Цзиндан 京黨《фракция Цай Цзина», придворная группировка нач. XII в. цзинду 京都 стольный град цзинлюэ 乡至略 военный комиссар цзинлюэсы 經略司 военный комиссариат Цзинту шэ 淨土社 Общество Чистой Зем- ли
Цзинфудянь 景福殿 Палата лучезарного счастья (Сун)
цзинцзе 經界 установление границ цзинцзефа 經界法 Закон об измерении границ
цзинцзо 青争坐《сидение в покое» цзинши цзиминь 經世濟民 концепция «управляя государством, помогать народу»


Термины
905
цзинь дань 金丹《золото и киноварь» цзиньбифа 金碧法 живописный «золотобирюзовый стиль»
Цзиньган пи 金剛銲《Алмазный скальпель»
цзиньгу 近古《близкая древность》，исто- риографич. термин
цзиньгуан чань «раскаяние Золото¬
го Света», ритуал в традиции Тяныпай цзиньгуань 金冠 «золотая корона», женское головное украшение цзиньгуй чжи мэн 金匱之盟 Договор золотого ларца
Цзиньлу чжай 金錄齋 «Очистительные ритуалы Золотого реестра»
Цзиньсин 金星沉零 Венера цзиньсинши 金星石《камень золотой звезды», сорт ляпис-лазури цзиньцзы-гуанлу-дафу 全紫光祿大夫《Ве_ ликий муж блистательного преуспеяния с золотой печатью и пурпурным шнуром», почетная гражданская должность
цзиньцзюнь 禁軍 правительственная армия цзиньши il dr букв, «ставший ученым», ученая степень
цзиньши-цзиди üdrÄH степень цзиньши с отличием
Цзисяньдянь-шуюань 集賢殿書院 Академия дворца， где собраны достойные, придворное учреждение цзицзю 祭酒 виночерпий жертвенного вина, руководитель Гоцзыцзянъ цзишичжун 給事中 инспектирующий чиновник, цензор
цзо чань «сидячая медитация» в чань- буддизме
цзо ю дасян 左右大才目 правый и левый канцлеры
цзо ю цысян 左右次才目 правый и левый помощники министра цзопуе 左 身寸 «левый способствующий достижению», тж. цзочэнсян цзосыцзянь 左司諌 «левый блюститель- увещеватель» цзосян Æ才目 сокр. от цзоцзайсян 左宰相 правый канцлер
цзочэн &ÏE «левый помощник», помощник заместителя главы Шатиушэн цзочэнсян 左丞+目 《левый помогающий сподвижник», заместитель главы Шан- шушэн
Цзунчжэнсы 宗正司 Приказ дел Императорского рода
цзунши ж К соц.-полит, императорское (августейшее) семейство Цзунши ^ R Отдел императорского семейства, подразделение Цзянъисы цзуу кэхань 阻午可汗 титул главы конфедерации киданей
цзы цунь 自存《самосущее» состояние цзы-хуанди 子皇帝《император-сын» цзыдин 紫定 «пурпурные дин», керамич. сорт
цзыжань 自然如％.《естественность»，《са- моестественность»
цзыкоу-тецзу 紫 口鐵足《пурпурное устье, железное основание», керамич. декоративный способ
цзю сы 九寺 Девять Дворцовых приказов Цзю хуан 九皇 Девять Августейших цзюань 卷 свиток
цзюйянфа 居養法 Закон о проживании и пестовании
Цзюйянъюань 居養院 Ведомство проживания и пестования цзюнь 郡 область
цзюнь 軍 армия，военная область, округ с гарнизоном
цзюньли 軍禮 воинские церемонии цзюньцзы «благородный муж», конфуцианский идеал личности цзюньцзэй ЩШ «военные разбойники» Цзюньцицзянь Управление армей¬
ским снаряжением
цзюньшуфа 均輸法 Закон об уравнивании потерь
цзюпинь 九品 чиновничья девятиранговая система
Цзютянь чжэньмин дашэн 九天真明大聖 «Великий Истиннейший и Сияющий Совершенномудрый Девяти Небес», титул божества


906
Глоссарий 2
цзюэдуань 角端 мифическое существо Цзя-дин хэи 嘉定 Ï口言義 мирный договор эры Цзя-дин
цзяли 嘉禮《счастливые ритуалы» цзян Щ «цвет сои», цвет керамич. глазури цзянмэй речная (дикая) слива-л^эй Цзянси-шипай Цзянсийская по¬
этическая школа цзянцзюнь 將軍 генерал Цзянъисы ЩЩш] Совещательное управление (Северная Сун, нач. XII в.) цзянь ^.1) управление (из Шести) и его руководитель, 2) промысловая область цзянь 間 《отсеки», страты
цзяньби «сокращенная (лапидарная)
кисть», манера живописного письма цзяньгуань Ш ^ букв, «чиновник-увеще- ватель», цензор (Сун) цзяньи_дафу 諫議大夫 букв, «великий муж-увещеватель», придворная должность
цзяньсян-вэньцзы Ш 3t ^ секретарь- редактор, должность (Северная Сун) цзяньтаогуань 檢討官 советник-эксперт, должность в штате Цзянъисы Цзяньцзоцзянь Строительное управ¬
ление
цзяньцзюньши 監軍使 армейский инспектор (У дай)
цзяньцзяо-тайфу 檢校太傅 Великий заведующий-воспитатель， одна из высших государственных должностей (Сун) цзяньча юйши придворный цен¬
зор-контролер
цзяньчжухуа 建築畫 《архитектурный стиль», направление в живописи цзяо BI ритуал-подношение ц:зяо вай бе сю 教外別修《особое совершенствование вне учения» цзяо вай бе чуань 教夕卜別傳《особая передача вне наставлений» цзяоли 校理 редактор документов цзяотанься-гуаньяо Т ^ S казенные
гончарные мастерские для выпуска изделий для жертвоприношений в храмах и на алтарях (Южная Сун)
Цзяофан 教坊 Палата обучения
цзяошулан 校書自Р б少/се.《сверщик документов», должность в Императорской библиотеке
ци 氣 фише, «пневма», энергетическая субстанция, одухотворенность цилинь 麒麟 мифич. существо, единорог цин 情《чувственность» цин распорядитель, руководитель Приказа, см. цзю сы
Цин сю 清修《Чистое совершенствование», линия преемственности в даосизме Цин Тянь-цзы 青天子《Синий Сын Неба», титул правителей Си Ся Цин-ли синь чжэн Новая поли¬
тика эры Цин-ли
цинбайцы 青白瓷《зелено-белый фарфор» Цинвэй 清微《Чистая утонченность», традиция в даосизме
Цинмин 清明 Праздник Чистого света цинмяофа Закон о молодых рост¬
ках
цинцы 青瓷 《зеленая керамика»; «синий фарфор»
циньняо «пернатые», вариант живописного жанра хуаняо цицзюйчжу 起居注《записи ежедневных деяний и речений [правителя]», вид официальных летописей цы 言司 лирико-поэтический жанр Цыбу 祠部 Отдел жертвоприношений， подразделение Министерства церемоний Либу
Цыцзюэ даши 慈覺大前5《Великий наставник сострадания и пробуждения», титул цыши 瓷石 фарфоровый камень цыши 束I」史 губернатор области，префект цэ Ш том
Цюань чжэнь ци цзы 全真七子《Семь мудрецов Совершенной истины» (ци чжэнь жэнь «семь совершен¬
ных людей»)
Цюаньчжэнь 全真 даосская школа цюй 曲 《волнистые» звуки, издаваемые круглыми колоколами Цюйсе юань 馬區邪元 Управа экзорцизма цянь Щ, первая триграмма из набора багуа


Термины
907
цяньшоу Гуаньинь 千手觀音 тысячерукая Гуаньинь
Цяньюань 謙院 Бюро возражений (Сун) цяо ^5 эстет, сноровка
чаань 察案 следовательский отдел, отдел в Юйшитай
чагуань букв, «чиновник-дознаватель», цензор
чайцэи 柴冊儀 церемония зажжения хвороста у киданей
чайцянь 差遣 монарший эмиссар (Удай) Чанпинсы 常平司 Ведомство фонда ста- билизации (Сун)
чанчжу 長住《постоянно живущие», буддийская община
Чаншэн дади 長生大帝《Великий государь вечной жизни»
чань-цзун 襌宗 буддийская школа ча«ь чаосаньлан 草月散自Р «присутствующий на придворных собраниях, без регламентированных обязанностей», придворная должность
чаоцин дафу 卓月言青大夫 придворный чин Чаюань Отделение внешних расследований, отдел Юйшитай чей (танг., кит. чжай Ш) крепость чжай 寨 военный лагерь чжай 齋 букв, «кабинет», структурная единица (《класс») Тайсюэ (нач. XII в.) чжан гунчжу 張公主《старшая повелительница», сестра императора чжаньтянь 占 ВВ надельная система чжао Ш «озарение»
чжаотаоши 招言寸使 воевода-усмиритель Чжаочжоу чжи бянь 書州之變 Переворот в Чжаочжоу
чжи трактат в официальном историографическом сочинении чжи нань чэ 宇旨南車 «колесница, указывающая юг», прибор
чжи-гуань 止觀 «успокоение и постижение» (санскр. шаматха-випашьяна), традиция созерцания
чжи-гэмэнь-ши 知閣門事《ответственный за двери в дворцовых палатах»
Чжигунцзюй 知貢擧 Экзаменационная комиссия
чжимигэ 直 © 閣 делопроизводитель в дворцовом книгохранилище Мигэ чжинаньчжэнь 指南針《указывающая юг игла», вид компаса
чжинаньюй 指南魚《указывающая юг рыба», вид компаса
чжисюэши 直學士 дежурный ученый чжисянь 知縣 《управляющий уездом» (Сун)
чжитянь ШШ, «служебные земли», должностные наделы чиновников Чжифансы 職方司 Отдел управления окраинами
чжихоу 抵候《почтительно ожидающий»， чиновничий ранг
Чжицзюэ 智覺《Мудрое пробуждение», титул
чжичжигао 知制誥《знающие эдикты и речения», штатные сотрудники Импера- торской канцелярии Мэнъсяшэн и Императорского секретариата Чжутиушэн Чжичжисаньсы-тяолисы 制直三司 fl条例司 Финансовое управление чжичжоу 知州 управляющий областью (Сун)
чжоу jM область чжу 主《государь»
чжуаньшу ШШ «печатный стиль», каллиграфический почерк
Чжуаньюньсы 轉運司 Ведомство транспортных налогов
чжуаньюньши 轉iS使 уполномоченный по налоговым сборам
чжубу секретарская должность в различных административных структурах чжуицянь 助役錢《деньги в помощь повинностям»
чжун Ä конф., этич. верность, преданность государю и стране Чжун-Люй пай 種呂派《традиция Чжуна н Люя», одно из направлений даосизма чжунгу Ф'Й* «средняя древность», историографический термин Чжунлуцзюнь ФЕ#® Срединная армия


908
Глоссарий 2
Чжунсяо чжи дао «Путь верно¬
сти и сыновней почтительности», тж. Цзинмин Ур Щ «Чистое сияние» чжунху 中戶《средние дворы», зажиточные землевладельцы чжунчжэнь ф It «средняя игла» чжунчэн ф ^ букв, «срединный помощник», должность
Чжуншу(шэн)中書（省）Надзор Срединных документов， Императорский секретариат
чжуншэжэнь 中舍人 заведующий библиотекой наследника престола Чжунъицзюнь «Армия, преиспол¬
ненная верности»
чжуху 主戶《хозяева», землевладельцы чжуцзолан начальник составитель¬
ского бюро
чжэбэнь «книга-гармоника», тип бро¬
шюровки рукописной и печатной книги чжэн 正 абсолютное
чжэнцзы IE ^ букв, «правщик иерогли- ^юв'низоваядолжностьвМмператор- ской библиотеке
чжэнши IEi стандартная история, образцовое историописание чжэнъянь JE W букв, «исправитель словес», придворная должность чжэнь 鎮 военный округ Чжэнь да дао цзяо 真大道教《Учение истинного великого Дао», движение чжэнь жэнь 真人《совершенный муж» чжэнь цзо ЖШ даосская практика созерцания
Чжэнь цзюэ ЖШ «Истинное Пробуждение», титул
чжэньжу 真如 《подлинная реальность» (санскр. татхата) чжэньпань 針盤 компас Чжэньу 真武《Совершенный Воин», титул чжэньфуши 鎮撫使 правительственный военный уполномоченный чи 敕 императорские указы; правовые акты， устанавливающие наказание чи лин гэ ши 敕令格式 «императорские указы, регулятивные нормы, нормативы, стандарты»
чи синь бао го, ши ша цзинь цзэй 赤4、幸艮 國，誓殺金賊《с беззаветной преданностью защищай Отчизну, поклянись уничтожать цзиньских бандитов» чицзы 赤字《дефицит»; «красные цифры» Чунчжэндянь 崇正殿 Зал Почитания правильного, подразделение сунской Ака- демии Ханълинь
чушоу 畜獸《домашние животные и дикие звери», направление в живописи чушэнь äiM букв, «[подтвердившие] свое происхождение»)，3-я категория выдержавших 《дворцовый экзамен» чэнхуан 城煌 дух-покровитель города чэнъилан 承議自«участвующий в обсуждениях»， придворная должность чэнъулан 承務自Р «сверхштатный чиновник сопровождающего», должность низшего, 8-го ранга чэнь 臣 вассал, подданный Чэньцяо биньбянь Военный пе¬
реворот в Чэньцяо
шан 尚《высшая»，должность начальницы службы в лю цзюй
Шан сы цзюнь 上四軍 Высшие четыре армии, гвардейские и столичные армейские соединения (Северная Сун) шангу Al'È «глубинная древность», научный историографический термин Шангунцзюй 尚功局 Работная служба Шангунцзюй 尚宫局 Общая дворцовая служба
Шанлюй Отдел странствующих тор¬
говцев, подразделение Цзяньисы Шанфуцзюй 尚月艮胃 Служба одеяний шанху 上戶 «высшие дворы», крупные землевладельцы (Северная Сун) Шанцин даосская школа
Шанциньцзюй 尚寢局 Служба внутренних покоев
Шаншицзюй 尚食局 Служба продовольст- вия
шаншу 尚書 директор, глава основных структурных подразделений шаншу-цзопуе-тун-чжуншумэнься-пинчжан-
ши尚書左_射同中書門下平章事《ле-


Термины
909
вый способствующий достижениям Кабинета министров с совмещением обязанностей упорядочивающего дела и приводящего их в надлежащее состояние Императорского секретариата и Императорской канцелярии» шаншу-юпуе-тун-чжуншумэнься-пинчжан- ши尚書右僕射同中書門下平章事 «правый способствующий достижениям Кабинета министров с совмещением обязанностей упорядочивающего дела и приводящего их в надлежащее состояние Императорского секретариата и Императорской канцелярии» шаншулин 尚書令 «начальник Пра¬
вительствующего надзора》, руководи- тель Кабинета министров Шаншушзн 尚書省 Правительствующий надзор, Кабинет министров Шанъицзюй 尚/[義胃 Служба церемоний шаньвай 山夕卜《[обитающие] вне горы» шаньсяо 山魈 природные духи шаньцзя 山家《обитающие на горе» шаньшуй чжи сюци 山水之修氣《совер- шенная ци гор и вод»
шаньшуй-линьму 山水林木《горы，воды， леса и деревья», тж. гианыиуйхуа шаньшуй(хуа)山水(畫）《живопись гор и вод», пейзажная живопись Шаньюань чжи мэн Шаньюань-
ский договор
шаобао 少保《младший опекун»
Шаосин хэи 紹興和議 Шаосинский мирный договор (Мирный договор эры Шао-син)
Ша〇4>уцзянЕ> 少府監 Управление малых припасов
шаоцзай 少宰 младший канцлер шаоцзянь 少監《малый управитель»，заместитель руководителя Управления в лю цзянь; должность в Императорской библиотеке
шаоцин 少 5即 младший распорядитель，заместитель руководителя Приказа в грю цзянь
шаоши младший наставник наслед¬
ника престола
ши 世 поколение ши 事《реалии-дела» ши 史 история
ши 式 инструкции для чиновников различного уровня; «стандарты» ши 時 двухчасовой отрезок времени, «стража»
ши Ш влага
ши 詩 стихи, поэзия, поэтический жанр ши 使 императорский эмиссар, чиновник из руководства округом ши чэнь 時辰《большой час» (двухчасье) ши юйши чжи цза ши 使御it知雜事 ответственный за исполнение различных дел державного наблюдения, руководитель Юйгиитай (Сун)
Шивэйсы 侍衛司 Столичное подразделение правительственной армии Шигуань 史館 Историографический институт, Палата историков, Департамент историописания
шидафухуа 士大夫畫《живопись знати» шиду 侍言賣 придворный чтец, чин в сун- ской Академии Ханьлинь шижэньхуа 士人畫《живопись чиновников» шии-шуйфа ~\—税法 налог-десятина Шиисы Казенное торговое управ¬
ление
шииу 市易矛务 казенный торговый приказ шиифа 市易法 Закон о казенной торговле шнлан j寺自Р《мастер-служителъ»，заместитель руководителя Мэ«ьсяшэ«, а также основных подразделений центральных государственных учреждений шилу 實錄《подлинные записи», «правдивые хроники», вид официальных тру- дов летописной формы шилювэй 十六尉 танская система Шестнадцати гвардий
шинюй 仕女《красавицы», направление в живописи
шифан ча 十方杀U монастыри《миров по десяти направлениям» шицзян 侍講 придворный толкователь конфуцианских канонических книг шичжу 石燭《каменная свеча»


910
Глоссарий 2
шичжун # Ф «срединный служитель», руководитель Мэнъсяшэн шию «каменное масло»
Шодан 朔黨《Шоская фракция», придворная группировка (1086-1094) шоу нэй сюй вай 守内虛夕卜《удержание внутреннего, минимум внешнего» шошу 説書《чтец», должность в Академии Ханълинъ (Северная Сун) шу Ш документ, книга, умение читать и писать
шу 數 математика，математические знания шу 疏 «свободная» манера живописного письма
шу-чжи 叔侄《дядя-племянник», тип международных отношений Шуайсы 帥司 Военная управа шуан сю ШШ «двойное совершенствование», линия преемственности в даосизме
шуанси 雙喜《двойное счастье», благопо- желательная формула Шудан 蜀黨《Шуская фракция», придворная группировка (1086-1094) шуе 疏野 эстет, «необузданно-грубый» шужэнь 庶人 простолюдин шуйлопань 水羅盤 компас, состоящий из диска и иглы
Шумифуши 樞密畐丨J 使 заместитель председателя Верховного военного совета Шумичжисюэши 樞密直學dr дежурный ученый в Высшей военной палате Шумиши 樞密事 глава Высшей военной палаты
Шумиюань 樞密院 Высшая военная палата, или Тайный совет по военным де- лам
Шусюэ 書學 Школа каллиграфии шуху 熟戶《вареные» (цивилизованные) народности
шуюань 書院 академия, высшее региональное учебное заведение (Сун) шэ 射 стрельба из лука шэ 社 поселение с рынком или почтовой станцией в государстве тангутов шэли 舍利 «святые останки» Будды {санскр. шарира)
шэн Тан 盛唐 период расцвета Тан шэнсюнь SSJH букв, «священные наставления», жанр официальных историографических трудов
шэнху букв, «сырые» (т.е. нецивилизованные) народности шэншань-дингуань 省刪定官 «инспектор провинций»
шэнши 省試 основной (столичный) тур государственного экзамена на чиновничью должность
Шэньгуаньюань 審官院 Инспекция чиновников
шэньлу 神路 《дорога духов», скульптурные ансамбли надземной части импе- раторских мавзолеев
шэньпинь 神品《божественные таланты», категория живописцев Шэньсяо Учение о Божественном небе, даосская школа шэньши 紳士 неслуживый шэньюань 深遠《глубокая даль» в живо- писи
шэцзи алтарь для жертвоприношений
духу-покровителю династии и божеству плодородия
э гуй «голодные духи» {санскр. пре-
та)
эр фу Zlj# Две палаты, обозначение института канцлеров и Шумиюань (Сун)
ю би, ю мо 有筆有墨 «есть кисть, есть тушь»
ю цзе инчжи шамэнь 右街應制沙門《монах правого переулка， пишущий [сти- хи] по велению императора», должность
юань 院《двор»，учреждение и территориальная единица в государстве тангутов юань цзяо 圓教《совершенное учение» юань шу жШ «изначальные числа», таблицы
юаньвайлан 員夕卜自Р букв, «приданный мастер/служитель», вице-директор отделов в министерствах


Термины
911
юаньши 元師《маршал»
Юаньюдан 元祐黨 «фракция эры Юань- ю», придворная группировка 1085- 1086 гг.; «югика эры Юань-ю», участники придворной и политической жизни Северной Сун в 1086-1094 гг. юй 禦 искусство управления колесницей юй лу 語錄 сборники изречений и бесед чаньских наставников юй цзе 欲界《мир желаний» юйвэйсы 翔衛司 управление дворцовой гвардии
юйинсы Управление император¬
ского военного лагеря Юйтан дафа 玉堂大法《Великие методы Нефритового зала», ритуальная система Юйхуан Нефритовый император юйши-дафу «великий муж дер¬
жавного наблюдения», номинальный глава Цензората (Сун) юйши-чжунчэн «срединный по¬
мощник державного наблюдения», заместитель главы Цензората и его реальный руководитель (Сун)
Юйшитай Ш «Терраса державных
наблюдателей», Цензорат Юйшуюань ЩШШ, придворная Академия каллиграфии
юйюэ 于越 высшая должность в кидань- ском государстве
Юн-ои бэйфа 雍熙北伐 Северный поход эры Юн-си
юнь эстет, гармония, соразмерность Юньмэнь 雲門宗 направление чань-буд- дизма
юньу-яньай 雲霧煙靄《туманно-облачный стиль» в живописи
юпуе 右僕身寸 «правый способствующий достижению», тж. ючэнсян юсыцзянь 右司諫 《правый блюститель- увещеватель», младший советник императора
юсян +0 сокр. от ючэнсян юцзайсян 右宰才目 правый канцлер юцзяньи-дафу 右諌議大夫《правый вели- кий муж-увещеватель», придворная должность
ючэн 右丞 «правый помощник», помощник заместителя руководителя Шан- шугиэн
ючэнсян 右丞才目 《правый помогающий сподвижник», заместитель главы Шан- шушэн
юэ 樂 музыка
юэбайсэ 月白色《лунный цвет», цвет ке- рамич. глазурного покрытия Юэлу-шуюань 岳麓書院 Академия Юэлу
янбин 養兵 «кормление военной службой», практика комплеотации правительственных вооруженных сил (Северная Сун)
яншэн 養生《вскармливание жизни»，оздоровительные техники, учение Яньтесы 鹽鉄司 Ведомство монополиями на соль и железо (Сун)
Яньцзэ Ш'/Р Отдел соледобычи, подразделение Цзяньисы
Яньчжоу чжи чжань 延州之戰 Яньчжоу- ская баталия яо Ш эстет, ценность яоцзэй ШШ букв, «разбойники-отщепенцы» яцзюнь 牙軍 императорские вооруженные силы (Удай)
яцзян 牙將 помощник командующего


Глоссарий 3
Названия произведений литературы и искусства
《Ба гао сэн гуши ту» УV高僧古女事圖（《Древние истории о восьми прославленных мона- хах»), живописное произведение (Лян Кай)
«Бай гуань чжи» 百官志(《Трактат о ста чиновниках»)，подраздел офиц. историописаний (чжэнши)
«Бай лу дун шу юань сюэ гуй»白鹿洞書院學規（《Устав академии Байлудун»)，устав академии Байлудун (Чжу Си)
«Бай лу ту» 百鹿圖(《Сто оленей»), живописное произведение (Ma Бэнь)
«Бай мату» 百馬圖（《Сто коней»)，анонимное живописное произведение «Бай юань ту» («Сто обезьян»), живописное произведение (Ma Бэнь)
«Бай янь»百膈(《Сто гусей»), живописное произведение (Ma Бэнь)
«Байхуа еши дагуань» 白話野史大觀（《Тщательное рассмотрение истории в частном порядке и изложенное простым языком»), историографии, сочинение (Ши Вэньдэ) 《Бао-цзы бин-фа» 魚包子兵法（《Правила ведения войны, [изложенные] мудрецом Бао»)， трактат по воен. искусству
«Би янь лу» («Записи Бирюзового грота»), антология гунъанъ
«Би-фа цзи»蓽法言己（《Записки о приемах письма кистью», «Записи о законах кисти»， «Заметки о приемах [письма] кистью»), трактат (Цзин Хао)
«Бин вэй чжи» 兵衛志（《Трактат о военном строительстве»), подраздел офиц. историо- графин, сочинений (чжэнши)
«Бинь туй лу» ЩШШ («Заметки ушедшего на покой»), сборник бицзи на истории, темы (Чжао Юйши)
《Бинфа» 兵法（《Правила ведения войны»)，трактат по воен. искусству (Ли Цзин)
«Бин чжи»兵志（《Трактат о воинах»), подраздел офиц. историографич. сочинений (чжэнши)
«Бо гуань ту» 百官圖(《План [порядка повышения по службе] всех официальных чи- нов»), доклад трону (Фань Чжунъянь)
«Бэй мэн со янь» ：!匕夢 ï貞言(《Краткие речения из Бэймэн»)，лит. сборник (Сунь Гуансянь) 《Бэйсин жилу» ：!匕4亍曰金彔（《Дневник путешествия на Север»), путевые заметки (Лоу Яо) «Бэйшоу синлу»北狩4亍金彔（《Путевые заметки о выезде [императоров] на Север»), путе- вые заметки (Цай Тяо)
«Бэйшоу цзяньвэнь лу» 匕狩見聞錄(《Записки об увиденном и услышанном во время переезда [императоров] на Север»), путевые заметки (Цао Сюнь)
«Бэйюань лу» 北韓錄（《Записки о Северном стане»)，путевые заметки (Чжоу Шань) «Бэнь цао ган му» 本草系岡目(《Основные положения о корнях и травах»), компендиум по фармакологии (Ли Шичжэнь)
«Бэнь цао ту цзин»本草圖条至（《Иллюстрированный канон корней и трав»), трактат (Су Сун, 1070)
«Бэнь цао янь и» 本草符ï義(《Расширенное осмысление корней и трав»), трактат (Коу Цзунши)
«Бэнь цзи» («Основные записи»), раздел офиц. историописаний (чжэнши)


Названия произведений литературы и искусства
913
《Бэньчао байнянь уши чжацзы» 本朝百年無事丰L子(《О том, как при правящей династии [в стране] сто лет царит мир»), доклад трону (Ван Аньши)
«Бянь фан» iÉfô («Оборона границ»), раздел сборника цянъцзи (Дин Ду)
«Бяо» Ш («Таблицы»), раздел офиц. историописаний (чжэнши) и историографии, сочинений
«Вай го ле чжуань»夕卜國歹J 傳（《Повествования о внешних царствах»), подраздел офиц. историографич. сочинений {чжэнши)
«Вай ци ле чжуань» 夕卜戚歹ij 傳（《Жизнеописания внешних родственников»), подраздел офиц. историографич. сочинений (чжэнши)
«Ваншэн цзинту цзюэи синюань эрмэнь» Г1 («Два учения о разре¬
шении сомнений и установлении практики принятия обетов для перерождения в Чистой земле»), буд. трактат (Цыюнь Цзуньши, 1017)
«Вань хо сун фэн ту» («Сосновый ветер в ущельях», «Сосны на ветру в бес¬
крайних долинах»), живописное произведение (Ли Тан)
«Вань янь шу» 萬言書（《Документ в десять тысяч слов»), меморандум (Ван Аньши)
《Вэй Ляо-цзы» 尉線子（《Трактат мудреца Ляо»), трактат по воен. искусству 《Вэй шу»魏書（《История [Северной] Вэй»)
«Вэнь и ле чжуань» («Жизнеописания литераторов и художников»), стерео¬
типный подраздел офиц. историографич. сочинений {чжэнши)
«Вэнь сюань» JCM («Литературный изборник»), лит. антология (сост. Сяо Тун)
«Вэнь сянь тун као» 文獻通考(《Сводное исследование письменных памятников»), трак- тат (Ma Дуаньлинь)
«Вэнь хай» 文海《Море письмен», тангут. словарь
«Вэнь юань ин хуа» 文苑英華(《Пышные цветы садов литературы»), энциклопедия
{лэйгиу)
«Вэнь юань ле чжуань» («Жизнеописания [из] Сада художественной словесно¬
сти»), подраздел офиц. историописаний (чжэнши)
«Вэньго Вэнь-чжэн Сыма-гун вэньцзи» 温国文正司马公文集(«Собрание сочинений господина Сыма, [князя] государства Вэнь, [удостоенного посмертного имени] Вэнь- чжэн»), собр. сочинений Сыма Гуана
«Вэньсюэ ле чжуань» («Жизнеописания литераторов»), подраздел офиц. исто¬
риописаний {чжэнши)
«Гао-цзун чжунсин цзин-у яолюэ» 高宗中興經武要略(《Кратко о важном [в документах и материалах] по военному делу периода возрождения династии при императоре Гао- цзуне»), трактат (Ши Миюань)
«Гаосэн чжуань» 高僧傳(《Жизнеописание достойных монахов»), историч. сочинение (Хуэйцзяо)
«Гаофэн хэшан чаньяо» 高峰和尚襌要（《Важнейшие [вещи в практике] чань，[изложен- ные] хэшаном Гаофэном»), буд. трактат (Гаофэн Юаньмяо)
«Го жэ лай цинь ту» 果熱來禽圖(《Созревшие плоды, прилетевшие птицы»), живопис- ное произведение (Линь Чунь)
«Го ши бу» 國史補（《Дополнения к истории государства»)，сборник (Ли Чжао)
«Гу цзи»古蹟(《Свидетельства древности»)，раздел «Дунпо чжи линь» (Су Ши)
«Гу И инь сюнь»古易音言JII (《Звучание и значение [иероглифов] древнего，，И [цзина]“》)， конф. комментаторское сочинение (Люй Цзуцянь)


914
Глоссарий 3
«Гу цзинь чжу» 古今注(《Записки о прошлом и настоящем»)，энциклопедия (Цуй Бао) «Гу Чжоу и»古周易（《Древний [текст]，，Чжоу и“》)，исследование древней версии《И цзина» (Люй Цзуцянь)
«Гу ши»故事(《Прецеденты»), раздел сборника (Цзэн Гунлян)
《Гуан юнь» 廣音員（《Пространные рифмы»)
«Гуань чжи»官職(《Чиновничьи должности»)，раздел «Дунпо чжи линь» (Су Ши)
«Гуань шань син люй ту» Mlll^TÄfeBl («Путники, идущие через перевал», «Путники на горной дороге»), живописное произведение (Гуань Тун)
《Гуаньинь, юань, хэ»觀音猿鶴(《Гуаньинь, обезьяна [и] журавль»), живописное произ- ведение (Му Ци)
«Гуй тянь»歸田（《Возвращение к полям»)，ода (Чжан Хэн)
《Гуй тянь лу» 歸田錄(《Записи вернувшегося к полям»)，сборник (Оуян Сю)
《Гуй цянь чжи» 歸潛志(《Сведения об уходе в безвестность»)，историч. трактат (Лю Ци)
《Гуй шань цзи» 龜山集（《Собрание произведений [наставника из] Гуйшань»), собр. со- чинений (Ян Ши)
«Гуй шэнь соу шань ту»鬼神搜山圖（《Поиски духов и богов в горах»)，живописное произведение (Гао И)
«Гуй-сы Луньюй цзе» 癸已論語角军（《Разъяснение года Гуй-сы „Бесед и суждений“》), конф. комментаторское сочинение (Чжан Ши)
«Гуйчжисян» 桂枝香(《Аромат ветки корицы»), мотив "ьг
«Гуйшань цзинцэ» 山警策（《Увещевания Гуйшаня»)，собр. буд. текстов (Гуйшань Линъю)
«Гунчжу бяо» («Таблица повелительниц»), подраздел офиц. историографии, со¬
чинения «Ляо ши»
«Гуцзинь тушу цзичэн» 古今圖書集成（《Собрание изображений и текстов»)，энциклопе- дия
«Гэнлоуцзы» («Водяные часы»), мотив цы
«Да Лян бянь и лу» 大梁編遺錄(《Составленные в назидание потомкам записки о Вели- кой Лян»), утраченное историографии, сочинение «Да сюэ»大學（《Великое учение»)，конф. канонич. текст
«Да сюэ цзе»大学角军（《Растолкование，，Да сюэ“》), конф. комментаторское сочинение (Люй Далинь)
《Да цзан цзин» 大藏;經(《Большая сокровищница канонов»), буд. свод канонов《Трипи- така» («Три корзины [поучений]»)
«Да цзан цзин суйхань со инь» 大藏系至隨函索弓I («Указатель，прилагаемый к Великому собранию сутр»), каталог буд. сочинений (Вэньшэн)
《Да Цзинь го чжи» 大金國志(《История государства Великое Цзинь»), историч. трактат (Юйвэнь Маочжао)
《Да Цзинь дяофа лу» 大金吊伐錄(«Записки о карательных походах при Великой Цзинь»), историч. трактат
«Да Цзинь цзи ли» 大金集I豊(《Свод церемоний Великой Цзинь»), описание обрядов и церемоний
«Да шэн ми цзан цзин» 大乘秘、藏，經（《Сутра собрания тайн Большой Колесницы»), буд. текст


Названия произведений литературы и искусства
915
«Да шэн ци синь лунь》大乘起信論（《Трактат о пробуждении веры в Махаяну»), буд. трактат
《Да юэ» 大樂（《Великая музыка»), набор придворных церемониальных и увеселительных (банкетных) музыкально-танцевальных произведений киданьского государства Ляо «Дадун цзин»大洞經（《Канон великих пещер»)，даос, сочинение «Дайлан ту» 貸自PBI («Продавец безделушек»), живописное произведение (Ли Сун)
«Дань фэн ю лу ту» 丹楓幼鹿圖(《Трубящий олень среди киноварных кленов»), живо- писное произведение (Ляо)
《Дао дэ цзин» 道德經（《Канон Пути и благодати»), филос. трактат «Дао цзан»道藏（《Даосский канон»)，свод даос, канона «Даосюэ ле чжуань» 道學歹lj 傳（《Жизнеописания изучающих Дао»)
《Дахуэй Пуцзюэ чаньши цзунмэнь уку» 大慧普覺襌師宗門武庫（《Военный склад врат учений чаньского наставника Дахуэй Пуцзюэ»), сборник писем (Хунчжи Чжэнцзюэ) «Дахуэй Пуцзюэ чаньши шу» 大慧普覺襌師書（《Письма чаньского наставника Дахуэй Пуцзюэ»), сборник (Хунчжи Чжэнцзюэ)
«Ди ли ту» ШШЩ («Изображение принципов земли»), карта (1247)
《Ди ли чжи» 地理志（《Трактат об устройстве земель»), подраздел офиц. историописаний (чжэнши)
«Ди цзю> 帝言己(《Жизнеописания правителей»)，терминологич. синоним «Бэнь цзи»
«Дин син шу» 定'性書（《Книга об установлении [изначальной] природы»)，трактат (Чэн Хао)
«Ду бэй хуй ши ту» 讀碑彙石圖(《Чтение стелы», «Читая стелу»), живописное произве- дение (Ли Чэн)
«Дужэнь цзин» 度人;經(《Канон спасения»), даос, сочинение
«Дуй юэ ту» 對月圖（《Созерцание луны»), живописное произведение (Ma Юань)
«Дун ду ши люе»東都事略（《Перечень событий из Восточной столицы»), историч. трактат (Ван Чэн)
«Дун лай Цзо ши бо и» 東萊左氏博議（《Развернутое рассуждение Дунлая [об учении] господина Цзо [Цюмина]»), конф. сочинение (Люй Цзуцянь)
«Дун тянь шань тан ту» (洞天山堂圖《Земной рай, горные залы»), живописное произве- дение(Цзинь)
«Дун цзин мэн хуа лу» ЖЖШШШ («Записи грез о красоте Восточной столицы»), книга (Мэн Юаньлао)
«Дунпо И чжуань» 東坡易傳(《Комментарий Дунпо к И [цзину]»), конф. сочинение (Су Ши)
«Дунпо ци цзи» 東坡七集(《Семь собраний Дунпо»)，собр. лит. произведений Су Ши 《Дунпо чжи линь» 東坡志林(《Лес записей [Су] Дунпо»), сборник Су Ши «Дунтин цю юэ ту» ?同庭秋月圖(《Осенняя луна над озером Дунтин»), живописное про- изведение (Юйцзянь)
«Дэань шоу чэн лу» 德安守城錄（《Записки об обороне Дэаня [годы Кай-си，1205—1207]»)， воен. трактат (Ван Чжиюань)
《Дэань шоу юй лу» 德安守御錄（《Записки об обороне Дэаня»), одно из произведений, составляющих《Шоу чэн лу» (Тан Шоу)
《Есинчуань» 夜行船(《Ночью плыву в лодке»), мотив г/ы
《Жуй хэ ту» 瑞鶴圖(《Благовещие журавли»), живописное произведение (Чжао Цзи)


916
Глоссарий 3
«Жулинь ле чжуань» 儒林歹ij傳（《Жизнеописания [из] Леса образованных людей»)，под- раздел офиц. историографии. сочинений (чжэнши)
《Жун чжай суй би» 容齋隨肇（《Заметки Жун-чжая»)，сборник (Хун Май)
«Жунань иши»汝南遺事（《Позабытые дела Жунани»)，историч. сочинение (Ван Э) «Жунюй ту» 乳牛圖（《Дойная корова»)，живописное произведение (Ли Тан)
«Жэнь у» К.Щ («Люди и вещи»), раздел «Дунпо чжи линь» (Су Ши)
《И вэй чжи» 儀衛志（《Трактат об эскорте при знатных особах»)，подраздел《Сун ши»
«И вэнь лэй цзюй»藝文類聚（《Собрание классифицированных по категориям [выдержек из] литературных произведений [шести классов] искусств»), энциююпедия (лэйшу)
《И вэнь чжи» 藝文志，(《Трактат о литературе [шести классов] искусств»)，подраздел офиц. историописаний {чжэнши)
《И ло юань юань лу» 伊洛淵源錄（《Записи об истоках [школ] у [рек] И и Ло»)，сборник изречений неоконфуцианских наставников, некрологов, эпитафий, жизнеописаний (сост. Чжу Си)
《И цзин» 易經（《Канон/книга перемен»)，сочинение из конф. канонич. свода《У цзин»
《И чжан цзюй» 易章句(《”[Канон] перемен“ с членением на разделы и комментарием»)， конф. комментаторское сочинение (Люй Далинь)
«И чжи лин» («Сборник регулятивных норм лин об этикете и ритуале»), сборник
правовых актов
«И чжуань» («Комментарий к „[Канону] перемен44»), конф. комментаторское сочинение (Чэн И)
《И ши» 異事(《Удивительные истории»)，раздел «Дунпо чжи линь» (Су Ши)
《И шо» 易說（《Рассуждения об „И [цзине]“》)，другое название -《Си цы цзин и»繋辭精 義(《Незамутненный смысл Сицы»)，конф. комментаторское сочинение (Люй Цзу- цянь)
《И эр чжуань» 義兒傳(《Жизнеописания достойные сыновья»)，подраздел《Синь У дай ши»
«И юй цзи» 疑獄集（《Собрание спорных дел》)，сборник судебных прецедентов (Хэ Нин) «И-цзянь лу» Я Mit («Заметки И-цзяня»), сборник (Чжан Дуньсу)
《И-цзянь чжи» 夷堅志(《Записи И-цзяня»)，сборник сяои/о (Хун Май)
«И-чуань цзижан цзи»伊力 I 撃壤集(«Собрание сочинений игравшего в городки в Ичуани»), собр. сочинений Шао Юна
《Ин вэй чжи» 營{蔚志(《Трактат о строительстве владений»)，подраздел《Ляо ши»
«Ин си ту»嬰戲圖(《Играющие дети»)，живописное произведение (Су Ханьчэнь)
《Ин цзао фа ши» 營造法式（《Строительные стандарты»，《Установления при проведении строительных работ»), трактат (Ли Цзе)
«Инцзао 4>аши» 營造、法式(《Строительные стандарты»，《Установления при проведении строительных работ»), технич. трактат по архитектуре (Ли Цзе)
«Инь хуа лу» 因話錄（《Записи бесед о началах»)，трактат (Цзэн Саньи)
«Иньтун»音同《Гомофоны», тангут. словарь
«Иньфу цзин»陰符，經(Канон секретного талисмана), канонич. даос, сочинение «Итун» 義同（《Синонимы»)，тангут. словарь
《Ицзяо цзин» 遺教經（《Сутра завещанного учения»)，буд. апокрифич. текст
«Кай-юань Тянь-бао и ши» 開元天寶遺事(《Древние деяния эр Кай-юань и Тянь-бао»)， лит. сборник (Ван Жэньюй)


Названия произведений литературы и искусства
917
«Кай-бао да цзан цзин» 開寶大藏衾至（《Большое собрание сутр [периода правления под девизом] Кай-бао») / «Шу да цзан цзин» 蜀大藏，經(《Шуское большое собрание сутр»)， собр. буд. канонич. сочинений
《Кай-бао чжу дао ту цзин» 開寳諸道圖經（《Каноны всех изображений [периода] Кай- бао» (Лу Досунь)
《Као гу ту》考古圖（《Исследование древних символов»)，палеографич. сборник (Люй Далинь)
《Као гун цзи» 考工言己（《Записи об исследовании ремесел»)，древний трактат «Коре ca» ÄMi («История Коре»), истории, трактат (Чон Инджи)
《Ку му цянь ши ту» 丰古木tS石圖(《Высохшее дерево и одинокий валун»)，живописное произведение (Су Ши)
«Куанлу ту» 匡盧圖(«Горы Куанлу», «Горный пейзаж»), живописное произведение (Цзин Хао)
《Кун-цзы» 孑L子，стихотворение Ван Аньши
«Кунь фань» И® («Руководство по поведению для достойных женщин»), трактат (Люй Цзуцянь)
《Кэ ши пин юань ту» 棄石平遠圖(《Прояснение осеннего неба над камнями и долина- ми», «Осень в долине Желтой реки»), живописное произведение (Го Си)
«Лай чжу лай ту»來竹來禽圖(《Бамбук и пернатые》)，живописное произведение (Лян Гуан)
«Ланьпэй лу» 攬害錄（《Записки с уздой в руках»)，сборник заметок о путешествии в го- сударство Цзинь (Фань Чэнда)
«Ле цюань» Î鼠犬（《Охотящийся пес»), живописное произведение (Ли Ди)
«Ле чжуань»歹il 傳（《Жизнеописания»)，раздел офиц. историописаний «Ле-цзы»列子,даос, канонич. сочинение
《Ле-цзы цзе» 歹У子解（《Разъяснение „Ле-цзы“》)，комментаторское сочинение (Ян Ши) 《Ли Бо чжо юэ» 李白捉月（《Ли Бо, берущий в руки луну»)，живописное произведение (Цяо Чжунчан)
《Ли Вэйгун вэнь дуй» 李{蔚公問對（《Диалоги Ли Вэй-гуна»)，воен. трактат «Ли дай ди ли чжи чжан ту» 歷代地理指掌圖（《Простое，как на ладони，изображение принципов Земли в последовательности эпох»), собр. карт (Шуй Аньли)
«Ли нянь ту» 曆年圖（《Погодные таблицы»)，историографич. сочинение (Сыма Гуан)
《Ли сян чжи» 曆象志(《Трактат о календаре и [небесных] образах»)，подраздел《Ляо ши» 《Ли цзи» 禮言己（《Записи о ритуале»)，конф. канонич. текст
《Ли цзи цзе》禮言己角军（《Растолкование，,Ли цзи“》)，конф. комментаторское сочинение (Люй Далинь)
《Ли цзи цзе и» 禮言己角军義（《Разъяснение смысла，，Ли цзи“》)，конф. комментаторское со- чинение (Ян Ши)
«Ли цзи чжуань»禮言己傳（《Комментарии к „Ли цзи“》)，конф. комментаторское сочине- ние (Люй Далинь)
«Ли цзяо ши у лунь»立教十五論(《Пятнадцать статей，устанавливающих учение»)，буд. трактат (Ван Чжэ)
«Ли чжи»曆志（《Трактат о календаре»)，стандартный подраздел офиц. историописаний (чжэнши)
《Ли чжи» 禮志(《Трактат о ритуалах»)，подраздел офиц. историописаний «Лингуань чжуань» 伶官傳(《Жизнеописания [придворных] актеров»)，подраздел «Синь У дай ши»


918
Глоссарий 3
«Линь цюань гао чжи» 林泉高致(《О высокой сути лесов и потоков»)，трактат (Го Сы) «Линьчуань сяньшэн вэньцзи» 臨Jl| 先生文集(《Собрание сочинений учителя из Линь- чуани»), собр. сочинений Ван Аньши
《Ло шэнь ту» 洛神圖（《Божество реки Ло»)，живописное произведение (Гу Кайчжи) 《Лохань ту» 羅漢圖(《Архаты»)，живописное произведение (Ли Суннянь)
《Лу тин ши ши» 虜廷事實（《Достоверные факты о дворе варваров»)，трактат о культуре чжурчжэней (Вэнь Вэйцзянь)
《Лу янь ту» 盧雁圖（《Дикий гусь и тростник»), живописное произведение (Цуй Бо) 《Лунпин цзи» 隆平集（《Величественное умиротворение»)，историч. сочинение (Цзэн Гун) ^
《Лунь ван ба чжацзы» 論王霸札子（《Доклад о ванах и гегемонах»)，доклад трону (Чэн Хао)
«Лунь гай цзао» ШШШ («Об отшельнической жизни»), раздел «Пятнадцати статей, устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь гу» («Рассуждения о древности»), раздел «Дунпо чжи линь» (Су Ши)
«Лунь да цзо» tmŸÏ^ («О практике самоуглубления»), раздел «Пятнадцати статей, уста¬
навливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь ли фань ши» 論離凡世(《Об оставлении суетного мира»)，раздел «Пятнадцати статей, устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь лянь син» ММЙ («О плавке „индивидуальной природы син^»), раздел «Пятнадцати статей, устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь пипэй у ци» 論匹 Мй 五氣(《О гармонизации пяти видов "W»)，раздел «Пятнадцати статей, устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь хэ дао бань» («Единение с Дао»), раздел «Пятнадцати статей, устанав¬
ливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь цзян синь» («О нисхождении сердца»), раздел «Пятнадцати статей, уста¬
навливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь хунь син-мин» («О единении индивидуальной природы син и жизнен¬
ности мин»), раздел «Пятнадцати статей, устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь чао сань цзе» («О преодолении трех миров»), раздел «Пятнадцати ста¬
тей, устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь ши ши чжацзы» 論十事丰L子(《Доклад о десяти делах»)，доклад трону (Чэн Хао) 《Лунь шэн дао» 論聖道（《О пути совершенномудрия》)，раздел《Пятнадцати статей， устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь ян шэнь чжи фа» 論養身之法(《О пестовании законов тела»)，раздел «Пятнадцати статей, устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
«Лунь юй» frein («Беседы и суждения»), один из основополагающих текстов конфуцианства, по традиции приписывается ученикам Конфуция, зафиксировавшим его высказывания
«Лунь юй цзе» 論語解（《Растолкование „Лунь юя‘‘》), конф. комментаторское сочинение (Люй Далинь)
«Лунь юй шо» 論語説《Рассуждение о „Лунь юй“》，конф. комментаторское сочинение (Се Лянцзо)
«Лушань ляньцзун баоцзянь» JÏ山蓮宗寶鑑(《Драгоценное зерцало традиции Лотоса горы Лушань»), сборник буд. наставлений (Пуду)
《Лушань пубу ту» 廬山瀑布圖（《Горы Лушань в брызгах водопада»)，живописное про- изведение (Юйцзянь)


Названия произведений литературы и искусства
919
«Лэбан вэньлэй» 樂文類(《Образцовые писания о Блаженной стране》)，свод текстов， посвященных традиции почитания Амитабхи (Цзунсяо)
《Лэй линь» 類林（《Лес категорий»)，лит. энциклопедия «Лю тао»六韋S (《Шесть тактик»，《Шесть секретов»)，воен. трактат «Лю цзин лунь»六經論（《Рассуждение о шести канонах»), конф. трактат (Су Сюнь) «Лю-цзу цзе чжу ту»六祖截竹圖(《Шестой патриарх，очищающий бамбук от листьев»)， живописное произведение (Лян Кай)
《Люй ли чжи» 律曆志(《Трактат о музыкальных звуках и календаре»)，подраздел《Сун ши»
«Люй люй синь шу»律呂新書（《Новая книга о [звукоряде] люй люй»)，трактат по аку- стике (Цай Юаньдин)
《Люй чуан синь юй» !彔窗新語（《Новые рассказы у зеленого окна》)，сборник конспектов устных сказов (хуабэнь)
«Люй ши цзя шу ду ши цзи»呂氏家塾讀詩言己（《Записки о чтении，,Ши [цзина]“ в част- ной школе Люя»), конф. сочинение (Люй Цзуцянь)
«Люцзин»六經（《Шестиканоние»)，собр. конф. канонич. текстов
«Люцзу тань цзин»六祖壇I至(《Сутра помоста Шестого патриарха»)，сборник пропове- дей шестого патриарха чань Хуэйнэна «Лян Тай-цзу шилу» 梁太祖實錄（《Записи событий при Лянском Тай-цзу»)
«Лян Тан Цзинь Хань Чжоу шу» 梁唐晉漢周書（《Книга [о династиях] Лян，Тан, Цзинь， Хань и Чжоу》)，первоначальное название《Цзю У дай ши»
«Лян цзяжэнь чжуань» 梁家人傳(《Жизнеописания людей дома Лян»)，рубрика《Синь У дай ши»
《Лян чэнь чжуань» 梁臣傳（《Жизнеописания [сановных] слуг Лян»)，рубрика《Синь У дай ши»
«Лян шу» 梁書（《Книга [о династии Поздняя] Лян»), раздел《Цзю У дай ши»
«Ляо ши» 遼史（《История Ляо»)，офиц. историографич. сочинение о киданьском госу- дарстве Ляо
《Ляо ши ши и» 遼史拾遺(《Подборка пропущенного в истории династии Ляо»)，историч. трактат (Ли Э)
《Ляо ши ши и бу» 遼史拾遺補(《Дополнение к сочинению „Подборка пропущенного в истории династии Ляо“》)，историч. трактат (Ян Фуцзи)
«Ляодун синбу чжи» 遼東4亍部志（《Сведения об инспекционной поездке по Ляодуну»)， описание территории Маньчжурии (Ван Цзи)
«Мань и ле чжуань»蠻夷(《Повествования о [варварах] мань и и»)，подраздел «Сун ши» «Маньчжоу юаньлю као» 滿州源流考(《Исследование о происхождении маньчжуров»), трактат
«Маочжай цзысюй»苑斋自叙（《Повествование из Камышовой студии»)，источник со- держит сведения о чжурчжэнях, входит в «Сань чао бэймэн хуэйбянь» (Ma Ко) «Мин-фэй чу сай ту» 明妃出塞圖(«Мин-фэй, пересекающая границу»), живописное произведение (Гун Сужань)
«Мингун шупань цинмин цзи»名公書判清明集（《Собрание просветленных решений знаменитых судей»), собр. судебных прецедентов «Минь ван ле чжуань» 閩王歹У傳(《Жизнеописания государей Минь»)，историографич. сочинение (Чэнь Чжиюн)
«Минь ван ши цзи»閩王事跡（《Записи о деяниях государей Минь»)，историографич. сочинение (Чэнь Чжиюн)


920
Глоссарий 3
《Mo кэ хуэй си» 墨客揮渾（《Помахивание мухогонкой ученым гостем»)，сборник (Пэн Чэн, ок. 1080)
《Mo чжу пу» 墨竹譜(《Каталог/книга [живописи] бамбука тушью»)，трактат (Ли Кай) 《Mo чжу ту» 墨竹圖(《Бамбук»)，живописные произведения (Вэнь Тун，Юй Чжунвэнь) «Мочжао мин» 默照銘（《Памятная надпись о бессловесном озарении»), руководство по медитативным практикам (Хунчжи Чжэнцзюэ)
《Му фан ту» 牧方夂圖（《Табун на выпасе»)，живописное произведение (Вэй Янь，Ли Гун- линь)
«Му цзин»木經（《Канон плотницкого искусства»)，трактат (Юй Хао)
«Му-дань цзи»牡丹言己(《Записки о пионах»)，ботанич. трактат (Оуян Сю)
《Муланьхуа» 木蘭花(《Цветы магнолии»), мотив г/ы
«Мэй пу»梅譜(《Каталог/книга [живописи цветущей] сливы»)，трактат (Чжао Мэнцзянь) «Мэй чжу шуан цюэ»梅竹雙雀圖(《Слива，бамбук и пара воробьев»)，анонимное живо- писное произведение
《Мэй ши си фу ту» 梅石溪鼻圖（《Дикая слива，камни，ручей и утки》，《Утки，скалы и мэйхуа»), живописное произведение (Ma Юань)
«Мэйхуа си шэнь пу» 梅花喜神譜（《Каталог/книга о [живописи] цветов сливы，[вызы- вающих состояние] радостной духовности»), трактат (Сун Божэнь)
«Мэн-цзы» 孟子，конф. филос. трактат
《Мэн-цзы цзянъи» 孟子講義（《Курс лекций о „Мэн-цзы“》)，конф. комментаторское со- чинение (Люй Далинь)
«Мэнси би тань»夢溪筆談（《Записки из Мэнси»)，сборник (Шэнь Ко)
«Мяофа ляньхуа цзин» («Лотосовая сутра»)
«Нань Тан цзинь ши» 南唐近事(《Последние события Южной Тан»)，утраченное исто- риографич. сочинение
«Нань Тан шу» 南唐書（《Книга о Южном Тан»)，утраченное историографич. сочинение «Нань цянь лу» 南遷錄(《Записки о перенесении [столицы] на юг»), историч. сочинение (Чжан Шиянь)
«Нань чжэн лу» 南征錄(《Записки о покорении Юга»)，сочинение о войнах между Цзинь и Сун
«Наньсюань и шоуу'ШЩ'ШШ («Рассуждения Наньсюаня о „Переменах44»), конф. комментаторское сочинение (Чжан Ши)
《Наньсюань цзи»南車干集(《Собрание произведений Наньсюаня》)，собр. сочинений Чжан Ши
«Нин чэнь ле чжуань» 侯臣歹!И專(《Жизнеописание сановников-льстецов»)，подраздел офиц. историографич. сочинений (чжэньии)
«Нэн чэнь ле чжуань» 能臣歹ij 傳（《Жизнеописания способных сановников»)，подраздел 《Ляо ши»
«Нюй сянь ту»女"[山圖(《Бессмертные девы»)，живописное произведение (Жуань Гао) «Няньпу» 年言普《Погодичная хроника», раздел «Синь У дай ши»
«Оуян Вэньчжун-гун цзи» 歐陽文忠公集(«Собрание господина Оуян Вэньчжуна»), собр. сочинений Оуян Сю
«Оуян гун бэнь мо»歐陽公本末(《Полное собрание сочинений господина Оуян [Сю]»)， собр. сочинений Оуян Сю (сост. Люй Цзуцянь)


Названия произведений литературы и искусства
921
«Пань чэнь ле чжуань» Ш&УМШ («Жизнеописания мятежных сановников»), подраздел офиц. историографии, сочинений (чжэнши)
«Пи ши цзянь вэнь лу» 皮氏見聞錄(《Заметки господина Пи о том，что видел и слы- шал»), лит.-историографич. сочинение (Пи Гуанъе)
«Пин бянь цэ» 平邊策（《Об усмирении/расширении границ»)，доклад трону
«Пинчжоу кэ тань» 萍洌、| 可談(《Из бесед в Пинчжоу», «Достойные беседы в Пинчжоу»)， собр. бицзи (Чжу Юй)
《Пин ша ло янь 丁丫》平?少落雁圖(《Гуси，опускающиеся на ровный песок»), живописное произведение (Му Ци)
«Пинжун ваньцюань чжэньту» 平戎完全陣圖（《Универсальные схемы боевых порядков для усмирения варваров-^cywoe»), воен. трактат
《По мо сянь жэнь» 潑墨{山人(《Бессмертный»)，живописное произведение (Лян Кай)
《Почжэньцзы» 破陣子(《Сокрушение боевых рядов»)，мотив "ы
«Путау цао чунь ту» 葡萄草蠢圖(《Виноград, трава и насекомые»), живописное произ- ведение (Линь Чунь)
«Пэндан лунь» 月月黨論(《Рассуждение о придворных партиях»)，доклад трону (Оуян Сю)
«Сань го чжи» 三國志（《Трактат о Трех царствах»)，офиц. историографич. сочинение о периоде Саньго (Троецарствие, 220/222-265/280)
《Сань люэ» 三略（《Три стратегии»)，воен. трактат
«Сань цай»三才（《Три начала»), тангут. словарь
«Сань цзан»三藏（《Три хранилища», «Трипитака»), буд. канон
«Сань цзин и бянь» («[Надлежащим образом] растолкованный смысл трех ка¬
нонов»), конф. комментаторское сочинение (Ян Ши)
«Сань чао бэймэн хуэйбянь» 三車月匕盟會編（《Собрание документов о сношениях с Се-
верной ордой при трех императорах»), история войн трех первых сунских императоров с киданями и тангутами (Сюй Мэнсинь)
《Сань чао цзинъу шэнлюэ» 三車月，經武聖略(«Высочайшие предначертания в военных делах периода трех правлений»), воен. трактат (Ван Чжу)
《Се шэн чжэнь цинь» 寫生珍禽(《Наброски редкостных птиц»)，живописное произведе- ние (Хуан Цюань)
«Си лу е я» 溪蘆耳Р 鴨（《Утки в камышах»)，живописное произведение (Хуан Цюань)
《Си мин》西銘（《Надпись на западной [стене]»)，глава трактата《Чжэн мэн»，ввиду осо- бой значимости для конфуцианства позднее выделенная в отдельное сочинение (Чжан Цзай)
«Си Ся сюй чжи»西夏須知(《Необходимые сведения о Си Ся»)，трактат
«Си Ся цза цзи»西夏雜記（《Заметки о Си Ся»)，трактат
《Си Ся цзи» 西夏糸己(《История Си Ся»)，историч. трактат (Дай Сичжан)
《Си Ся цзи ши бэнь мо» 西夏言己事本末（《Описание событий в Си Ся с начала и до кон-
ца»), истории, трактат (Чжан Цзянь)
《Си Ся ши люе» 西夏史略(《Очерки по истории Си Ся»), описание государства Си Ся (Ван Чэн)
《Си Ся шу ши» 西夏書事（《Записи о делах [государства] Си Ся»)，историч. трактат (У Гуанчэн)
《Си шань син люй ту»、溪山 4亍旅圖(《Путники среди гор и потоков»)，живописное про- изведение (Фань Куань)


922
Глоссарий 3
《Си шань цин юань ту» 溪山?青遠圖(《Ясные дали потоков и гор»), живописное произ- ведение (Ся Гуй)
«Сикунь чоучан цзи» («Сборник стихов с западных гор Куньлунь, написан¬
ных в благодарность»), поэтич. антология (сост. Ян И)
«Син фа чжи» («Трактат о наказаниях и законах»), подраздел офиц. историопи-
саний (чжэнши)
«Син чжи» («Трактат о наказаниях»), подраздел офиц. историописаний (чжэнши) «Синь бянь У дай ши пинхуа» («Заново составленное пинхуа по исто¬
рии Пяти династий»), лит.-худож. произведение об эпохе У дай «Синь и сян фа яо» Iff儀象法要(《Сущность нового образца [армиллярного] прибора и символизирующего [небо глобуса]»), трактат (Су Сун, 1094-1096)
«Синь лин»新令（《Новые распоряжения»), воен. трактат (Пэй Сюй)
«Синь Тан шу» ÿf/S1# («Новая книга о Тан»), офиц. историографии, сочинение {чжэн- ьии) об эпохе (империи) Тан
«Синь У дай ши» («Новая история Пяти династий»), офиц. историографии,
сочинение {чжэнши) (Оуян Сю)
«Синьсы ци Ци лу» («Записки о горестном Ци[чжоу] [в год под цикличе¬
скими знаками] синьсы»), сочинение об одном из эпизодов войны между Цзинь и Южной Сун в 1221 г. (Чжао Юйгунь)
《Сицы чжуань» 繫辭傳(《Комментарий привязанных слов»)，классич. комментарий к «Чжоу и» («И цзину»)
«Сиюань цзилу»洗冤集錄（《Собранные записи исправленных ошибок»)，справочное пособие по судебной медицине для следователей (Сун Цы)
《Су вэнь» 素严身(《Вопросы о простом»)，трактат по медицине
«Сун бе»送別（《Проводы и расставания»)，раздел «Дунпо чжи линь» (Су Ши)
《Сун гаосэн чжуань» 宋高僧傳（《Жизнеописания достойных монахов [эпохи] Сун»)，буд.
историографии, трактат (Цзаньнин)
《Сун синтун» 宋开ij 通(《Собрание уголовных законов династии Сун»)
«Сун фу цзи»宋浮言己（《Заметки сунского пленника»)
《Сун хуэй яо» 宋會要（《Свод сведений о важнейших событиях при [династии] Сун») «Сун Цзинвэнь гун би цзи»宋景文公筆言己（《Записки господина Сун Цзинвэня»)，сбор- ник бицзи (Сун Ци)
«Сун ши» («История Сун»), офиц. историографии, сочинение {чжэнши) об империях Северная и Южная Сун
《Сун ши Ся го чжуань цзи чжу» 宋史夏國傳集注（《Сводный комментарий к повествова- нию о государстве Ся из „Истории Сун“》)，собр. комментариев (Ло Фучан)
«Сун-чао мин-хуа пин» 宋車月名畫言平(«Оценки прославленных живописцев династии Сун»), живописно-теоретич. сочинение (Лю Даочунь)
«Сунмо цзивэнь»松漠系己聞(《Воспоминание о Сунмо (Сунгари)»)，доклад о положении дел в Маньчжурии и о культуре ранних чжурчжэней (Хун Хао)
«Сунь пу»荀譜（《Реестр ростков бамбука»)，трактат (Цзаньнин)
«Сунь-цзы»孫子 /《Сунь-цзы бин фа» 孫子兵法(《Правила ведения войны，[изложен- ные] мудрецом Сунь»), трактат по воен. искусству 《Сунь-цзы ши цзя чжу» f系子十家注(《Комментарии десяти авторов к „Сунь-цзы“»), комментаторское сочинение
«Сучжунцин»訴衷个青(《Изливание чувств»)，стихотворение-г/ы (Гу Сюн)


Названия произведений литературы и искусства
923
《Сы и фулу» 四夷附錄（《Приложение о четырех варварах》)，раздел《Синь У дай ши»
《Сы мэй ту» 四梅圖(《Четыре сливовых дерева»), живописное произведение (Ян Уцзю) 《Сы тянь као» 司天考(《О ведении небом》)，подраздел《Синь У дай шю>
《Сы цзе чжуань》四節傳（《Жизнеописание [тех，кто предпочел] умереть，оставшись не- порочным»), подраздел «Синь У дай ши»
«Сы цзи хуа ту» 四季華圖(《Цветы четырех сезонов»)，живописное произведение (Лян Гуан)
《Сы цзин шань шуй ту» 四景山水圖（《Пейзажные виды четырех времен года»)，живо- писное произведение (Лю Суннянь)
«Сы ши чжуань» («Жизнеописание [тех, кто] отдал жизнь [за свое] дело»), под¬
раздел «Синь У дай ши»
《Сы ши эр чжан цзин» 四十二章經（《Сутра в сорока двух разделах»)，буд. апокрифич. текст
《Сы юань юй цзянь» 四元玉璧（《Нефритовое зеркало четырех первоначал»)，трактат по математике (Чжу Шицзе)
«Сыку цюаньшу»四庫全書（《Полное собрание книг по четырем разделам»)，книжное собрание
«Сыма фа» («Правила Сыма», «Правила, [изложенные] военачальником»), трак¬
тат по воен. искусству
《Сыма Цянь» 司馬遷，стихотворение (Ван Аньши)
«Сымин цзуньчжэ цзяосин лу》四明尊者教行錄（《Записи о наставлениях и практических [приемах] достопочтенного Сымина»), буд. трактат (Цзунсяо)
《Сымин ши и шу» 四明十義書（《Письма Сымина с десятью разъяснениями»)，сборник буд. полемич. текстов (Сымин Чжили)
《Сышу» 四書（《Четверокнижие»)，свод классич. конф. литературы
《Сышу чжанцзюй цзичжу» 四書章句集注（《Четверокнижие с постатейными и пофразо- выми [разъяснениями] и собранием комментариев»), конф. свод «Сы шу» с комментариями (Чжу Си)
《Сэн шилюэ» {曾史略(《Очерк истории [буддийских] монахов»)，сочинение по истории буддизма (Цзаньнин)
《Сюань мяо дао цзюэ» 玄妙、道訣（《Наставление о сокровенном тайном Дао»), буд. текст «Сюань юй чжи» 選舉志（《Трактат о выборе достойных»)，подраздел офиц. историопи- саний (чжэнши)
《Сюань-хэ фэн ши Гаоли ту цзин» 宣和奉使高麗圖經（《Иллюстрированный канон по- сольства в Корее [при правлении] Сюань-хэ»), трактат (Сюй Цзин)
《Сюань-хэ хуапу» 宣和畫譜(《Каталог живописной [коллекции] эры Сюань-хэ») 《Сюаньду бао-цзан» 玄都寳藏(《Сокровищница канонов Сюаньду»), свод даос, литера- туры
《Сюаньхэ хуапу» 宣和畫譜(《Каталог живописной [коллекции] эры Сюань-хэ»)
《Сюй，，Цзы чжи тун цзянь“》Щ資治通鑑(《Продолжение „Всеобщего зерцала，управле- нию помогающего44»), историографии, сочинение (Би Юань)
《Сюй „Цзы чжи тун цзянь“ чан бянь»系賣資治通璧長編(《Развернутое продолжение „Всеобщего зерцала, управлению помогающего44»), историографич. сочинение (Ли Дао)
«Сюнь лу ту» 蜀1|鹿圖（《Прирученные олени»)，живописное произведение (Ляо) 《Сюнь-цзы бянь» 荀子辯(《Спор о Сюнь-цзы»), трактат (Сюй Цзи)


924
Глоссарий 3
《Сюэ мэй ту》雪梅圖(《Заснеженная слива»)，живописное произведение (Ян Уцзю)
《Сюэ цзи цзян син ту» 雪露江4亍圖(《На реке после прекращения снегопада»)，живопис- ное произведение (Го Чжуншу)
《Сюэ чжань син ци ту» 雪梭4亍騎圖(《Скачущие к постоялому двору，занесенному сне- гом»), живописное произведение (Лян Кай)
《Сюэ шу» 學書(《Изучение текстов»)，раздел《Пятнадцати статей，устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
«Сюэдоу сунгу» («Стихотворные комментарии на древние [гунъань, состав¬
ленные] Сюэдоу [Чунсянем]»), антология гунъань (Сюэдоу Чунсюань)
«Ся го шу яо»夏國樞要（《Главное о государстве [Си] Ся»)，историч. сочинение (Сунь Сюнь)
《Ся шань ту» 夏山圖（《Летние горы»)，живописный свиток (Дун Юань)
《Сян-фу чжоу сянь ту цзин» 祥符州縣圖經（《Канон изображений округов и уездов [пе- риода] Сян-фу»), ист.-географич. труд
«Сянъян шоу чэн лу» («Записки об обороне Сянъяна»), трактат по воен. ис¬
кусству (Чжао Ваньнянь)
《Сянь-дэ синтун» 顯德开ij通(《Собрание уголовных законов периода Сянь-дэ [954-959]») «Сянь-пин бяньчи»咸平编敕（《Сборник императорских указов чи периода Сянь-пин [998-1003]»)
《Сяо и ле чжуань》孝義歹il傳(《Жизнеописания почтительных и справедливых»)，подраз- дел офиц. историописаний (чжэнши)
«Сяо сюэ»小學（《Малое учение»)，трактат (Чжу Си)
«Сяо Сян ба цзин (ту)» АЙ(Н) («Восемь видов Сяо и Сян»), живописные произведения (Сун Ди, Му Ци, Юйцзянь)
«Сяо Сян бай юнь»瀟湘白雲圖（《Белые облака [над реками] Сяо и Сян»)，живописное произведение (Ми Южэнь)
«Сяо Сян ту» 瀟湘圖（《Реки Сяо и Сян»), живописное произведение (Дун Юань)
«Сяо Сян ци гуань»瀟湘奇覲圖（《Дивный вид [рек] Сяо и Сян»), живописное произве- дение (Ми Южэнь)
«Сяо цзин» 孝衾至(《Канон сыновней почтительности»), конф. канонич. текст 《Сяо-цзун цзинъу яолюэ» 孝宗，經武要略(《Основы военных действий [императора] Сяо- цзуна»), воен. трактат
«Сяшань ту» 夏山圖（《Летние горы»), живописное произведение (Дун Юань)
《Тай и сань юань фа лу» 太一三元法錄（《Талисман способа великого Одного и Трех
начал»)
《Тай сюань цзин» 太玄經（《Канон великого сокровенного»)，филос. трактат (Ян Сюн) 《Тай цзи ту шо» 太極圖說（《Объяснение плана Великого предела»)，трактат (Чжоу Дуньи) «Тай-гун бинфа» 太公兵法（《Правила ведения войны，[изложенные] Тай-гуном»)，воен.
трактат
«Тай-пин гуан цзи» 太平廣言己(《Обширное обозрение эры Тай-пин»)，энциклопедия (лэйшу)
《Тай-пин хуань юй цзи》太平寰宇言己（《Описание мирового пространства [периода] Тай- пин [976-983]»), энциклопедия {лэйшу)
«Тай-пин юй лань» 太平禁覽(《Императорское обозрение эры Тай-пин»)，энциклопедия {лэйшу)


Названия произведений литературы и искусства
925
«Тайбо инь цзин» («Трактат духа планеты Венера о священном искусстве по¬
беждать врагов»), воен. трактат (Ли Цюань)
«Тайбо син инь ту» («Ли Бо, сочиняющий стихи»), живописное произведе¬
ние (Лян Кай)
《Тайцзи тушо» 太極圖說（《Разъяснение плана Великого предела»), конф. филос. трактат (Чжоу Дуньи)
«Тайшань тайцин Хуанлао дицзюнь юньлэй тайтун иньфан сяньцзин» 太上泰、)青黃老帝 君運雷天童P壽梵{山,經（《Канон Высочайшего Небесного отрока о кругообращении громов, записанный на тайном языке брахманов Высочайшим и Чистейшим Августейшим Господином Лао») / «Лэй цзин» ЩШ («Канон грома), буд. текст, посвященный «ритуалам грома»
《Тан инь би ши» 棠蔭比事（《Подобные случаи под сенью грушевого дерева»)，сборник описаний судебных дел
《Тан лю чэнь чжуань» 唐六臣傳(《Жизнеописания шести [верных] слуг [дома] Тан»)， подраздел «Синь У дай ши»
《Тан люй» 唐律(《Уголовные установления Тан»)，уголовный кодекс 《Тан люй шу и» 唐律疏義(《Уголовные установления Тан с разъяснениями»)，уголовный кодекс с комментариями
«Тан нянь бу и лу» («Дополнительные погодичные записи о Тан, составлен¬
ные в назидание потомкам»), утраченное историографии, сочинение 《Тан Сун чуаньци цзи» 唐宋傳奇集(《Сборник новелл чуаньци эпох Тан и Сун»)，лит. сборник (сост. Лу Синь)
《Тан хуэй яо» 唐會要（《Изборник важнейших материалов Тан»)，историографич. сочи- нение (Ван Пу)
«Тан цзянь» («Зерцало Тан»), историографич. сочинение (Фань Цзуюй)
《Тан чжи янь» 唐摭言(《Избранные повествования о Тан»)，историографич. сочинение 《Тан шу» 唐書(《Книга [о династии Поздняя] Тан»，первоначальное название《Цзю Тан шу»), раздел «Цзю У дай ши»
«Тун дянь» ЖЛ («Всеобщий свод», «Всеобщие установления»), энциклопедия (Ду Ю) «Тун лу»通錄(《Всепроницающие записи»)，историографич. сочинение (Фань Чжи)
«Тун цзянь» 通鑑，сокр. от《Цзы чжи тун цзянь»
《Тун чжи» 通志（《Всепроницающее обозрение»)，историографич. сочинение (Сыма Гуан) «Тун шу»通書（《Книга проникновения», «Проникновение в Канон [перемен]»), трактат (Чжоу Дуньи)
«Тун-гуан синлюй» 同光开!]律（《Уложение эры Тун-гуан»), законодательный кодекс ди- настии Поздняя Тан
《Тунчу дафа» 童初大、法(《Великие методы юного начала»)，тексты ритуалов возрождения «Тухуа цзянь вэнь чжи» 圖畫見問志(《Записки о живописи: что видел и слышал»)，трак- тат по теории живописи (Го Жосюй)
«Тянь вэнь чжи» 天文志（《Трактат о небесных узорах»), стандартный подраздел офиц. историописаний (чжэнши)
«Тяньтун хумин цзин» 天童護命經（《Канон Небесного отрока, защищающего жизнен- ность»), буд. текст
《丁яньшэн гуандэн лу» 天聖廣燈錄(《Записи о распространении [света] светильника, [составленные в период правления под девизом] Тянь-шэн»), сборник буд. наставлений (Ли Цзуньсюй)


926
Глоссарий 3
《Тяньшэн лин» 天聖令（《Законы группы лин периода Тянь-шэн [1023—1032]»)，сборник законов
«Тяо си чжэнь» («Наставления по регуляции дыхания»), сборник рекомендаций
по дыхательной гимнастике (Чжу Си)
«У бэй чжи» 武備志（《Трактат о военных приготовлениях»，《Описание мер по военной подготовке»)，энциклопедия по воен. делу (1621)
«У дай хуэй яо»五代會要（《Изборник важнейших материалов Пяти династий»)，исто- риографич. сочинение (Ван Пу)
«У дай чунь цю» 五代春秋（《Вёсны и осени Пяти династий»)，историографич. сочинение (Лю Бань)
«У дай чунь цю» 五代春秋（《Вёсны и осени Пяти династий»)，историографич. сочинение (Инь Чжу)
《У дай ши» 五代史(《История Пяти династий»)，первоначальное название «Цзю У дай ши»
《У дай ши го цзи нянь» 五代十國糸己年（《Погодичные записи о Пяти династиях и Десяти царствах»), историографии, сочинение (Лю Шу)
«У дай ши цзи»五代史言己(《Исторические записи о Пяти династиях»)，первоначальное название «Синь У дай ши»
《У ма ту» 五馬圖(《Пять лошадей»)，живописное произведение (Ли Гунлинь)
«У син чжи» 五4亍志(《Трактат о пяти фазах»), подраздел офиц. историописаний ши)
«У цзин» ЕМ («Пятиканоние»), конф. канонич. свод
«У цзин» 武，經(《Военный канон»)，сборник из семи трактатов по воен. искусству «У цзин цзунъяо» 武，經备魯要（《Собрание важнейшего из военных канонов»，《Важнейшее из основ военной науки»)，энциклопедия по воен. искусству «У чжэнь пянь» 悟真篇（《Главы о прозрении истины»)，трактат по внутренней алхимии (Чжан Бодуань)
«У-син Эршиба-су шэнь син» 五星二十八宿神形（《Божества Пяти звезд и Двадцати восьми созвездий»), живописное произведение (Лян Линцзань)
«У-цзы»吳子 / «У-цзы бин фа» 吳子兵法（《Правила ведения войны，[изложенные] муд- рецом У»), трактат по воен. искусству «Уеди» 烏夜啼（《Ночные крики ворон»), мотив г/ы «Уланьпань цзин» 盂蘭盆經（《Улламбана сутра»)
«Умэнь гуань» ЖНШ («Безворотная застава»), сборник гунъань (сост. Умэнь Хуэй- кай)
«Усин Эршиба-су шэнь син» 五星二十八宿神形（《Божества Пяти звезд и Двадцати восьми созвездий»), живописный свиток (Лян Линцзань)
《Уфэн цзи» 五峰集（《Собрание произведений [наставника из] Уфэн»)，собр. сочинений Ху Хуна
《Уцзин чжэнъи» 五經正義（《Выверенный смысл пяти канонов»)，танская редакция конф. канона
《Уюэ бэй ши» 吳越備史(《Подготовительные материалы к истории Уюэ»)，утраченное историографии, сочинение
«Фань Вэньчжэн-гун вэньцзи» 范文正公文集（《Собрание сочинений господина Фань Вэнь-чжэна»), собр. сочинений Фань Чжунъяня


Названия произведений литературы и искусства
927
«Фань цунь мэй пу» («Каталог/книга о [живописи цветущей] сливы, [из] де¬
ревни Фань»), трактат (Фань Чэнда)
«Фань-хань хэ ши чжан чжун чжу» 番漢合時掌中珠（《Жемчужина в руке, отвечающая запросам времени»)，тангутско-кит. словарь (Гулэ Маоцай)
«Фаньцунь цзюй пу» 范村菊譜（《Реестр хризантем простака Фаня»)，трактат по ботани- ке (Фань Чэнда, 1186)
«Фахуа цзин сяньин лу» 法華經顯應錄（《Записи явленных ответов о „Лотосовой сут- ре“》)，буд. трактат (Цзунсяо)
«Фо цзяо» ШШ («Учение Будды»), раздел «Дунпо чжи линь» (Су Ши)
«Фоцзу сань цзин» ШШНМ («Три канона будд и патриархов»), чань-буд. антология «Фоцзу тунцзи» 佛祖統言己（《Сводные записи о буддах и патриархах»)，буд. историогра- фич. свод (Чжипань)
«Фуцзяо пянь» 輔教篇（《Глава о помощи в учении»), популярное введение к «Сутре по- моста Шестого патриарха» (Цисун)
«Фэн сюэ сун шань ту» 風雪松山圖（《Ветер，снег и сосны»)，живописное произведение (Ли Шань)
«Фэнши синчэн лу» 奉使^于程錄(《Заметки о маршруте посольства»)，путевые заметки (Сюй Канцзун)
«Хайтан хуа ту» 海棠華圖(《Цветущая яблоня»)，живописное произведение (Лян Гуан) «Хань Сицзай е янь ту» («Пир Хань Сицзая», «Ночная пирушка»), живо¬
писное произведение (Гу Хунчжу)
«Хань Фэй-цзы» филос. трактат
《Хань цзян ду гоу ту» 寒江獨钩圖(《Рыбак на зимнем озере»，《Одинокий рыбак на за- мерзшей реке»), живописное произведение (Ma Юань)
《Хань цюэ ту» 寒雀圖(《Замерзшие воробьи»)，живописное произведение (Цуй Бо)
«Хань шу»漢書（《Книга о Хань»，《История [династии] Хань»)，офиц. историографич. сочинение (Бань Гу)
«Хань шу» («Книга [о династии Поздняя] Хань»), раздел «Цзю У дай ши»
«Хоу фэй ле чжуань» 后妃歹!И專(《Жизнеописания императриц и наложниц»)，подраздел 《Цзю У дай ши»
«Хоу Хань шу» ШШШ («Книга о Поздней Хань») офиц. историографич. сочинение (Фань Е)
《Хоу ши бу» 后史補（《Дополнения к истории Поздних [династий]»)，историографич. сочинение (Гао Жочжо)
«Ху цянь цзин» 虎鈐，經(《Трактат по военному искусству，предназначенный для воена- чальников»), воен. трактат (Сюй Дун)
«Хуа и ту» 華夷圖(《Изображение китайских и варварских [земель]»), географич. карта «Хуа лань ту» 花篮圖(《Корзина цветов»), живописное произведение (Ли Сун)
«Хуа чжу пу»畫竹譜（《Каталог/книга живописи бамбука»), трактат (Ли Кай)
《Хуа. Цзи» 畫繼(《Живопись. Продолжение»)，живописно-теоретич. сочинение (Дэн Чунь) «Хуа ши»畫史（《История живописи»)，живописно-теоретич. сочинение (Ми Фу) 《Хуагуан мэй пу» 華光梅譜(《Каталог/книга Хуагуана о [живописи] сливы»)，трактат (Хуагуан)
《Хуан ван да цзи» 皇王大紀（《Великие записи [о правлении] императоров и ванов»)， историографич. сочинение (Ху Хун)
«Хуан лань» 皇覽(《Августейшее обозрение»)，энциклопедия (лэйм^у，III в.)


928
Глоссарий 3
《Хуан Хуа сы-да цзи» 皇華四達言己（《Записи об основных путях в Китай при нынешней династии»), трактат по географии (Цзя Дань)
《Хуан Ши-гун сань люе» 黃石公三略(《丁ри тактики Хуан Ши-гуна»), трактат по всюн. искусству
«Хуан-ди нэй цзин» 黃帝内系至(《丁рактат Жёлтого владыки о внутреннем»)，трактат по медицине
«Хуанцзи цзинши» ёЙМЙ («Высочайший Предел, управляющий миром»), трактат (Шао Юн)
«Хуань чжуань» («Жизнеописания евнухов»), подраздел «Синь У дай ши» «Хуаньсиша» 综溪紗（《Полоскаю в речке шелковую пряжу»), мотив г/ы «Хуаньчжэ ле чжуань» 宦者歹U 傳（《Жизнеописания евнухов»)，подраздел офиц. исто- риописаний (чжэтии)
«Хуасюэ мицзюэ»畫學秘訣(《Тайны живописи»), живописно-теоретич. сочинение (Ван Вэй, Ли Чэн)
«Хуацзянь цзи» («Среди цветов»), поэтич. сборник (Чжао Чунцзо)
«Хуаянь пусянь синъюань сючжэн и» 華嚴普賢^[于願修證儀(《Ритуалы практики обетов Самантабхадры из „Аватамсака сутры44»), сборник с ритуалами раскаяния для монахов и мирян (Цзиньшуй Цзинюань)
«Хуаянь цзин» 華嚴經（《Аватамсака сутра»), буд. канонич. текст
«Хунь сян дун бэй фан чжун вай гуань син ту» 渾象東北方中夕卜官星圖（《Изображение внутри- и вне [экваториальных] соединений звезд восточной и северной сторон на символизирующем коловращающееся [небо глобусе]»), звездная карта (Су Сун) «Хунь сян бэй цзи син ту» 渾象：!匕極星圖（《Изображение звезд Северного предела на символизирующем коловращающееся [небо глобусе]»), звездная карта (Су Сун) «Хунь сян нань цзи син ту» 渾象南極星圖（《Изображение звезд Северного предела на символизирующем коловращающееся [небо глобусе]»), звездная карта (Су Сун) «Хунь сян сы нань фан чжун вай гуань син ту» 渾象西南方中夕卜官星圖（《Изображение внутри- и вне[экваториальных] соединений звезд западной и южной сторон на символизирующем коловращающееся [небо глобусе]»), звездная карта (Су Сун)
«Хунь сян Цзы-вэй юань син ту» 渾象紫微垣星圖(«Изображение звезд ограждения Цзы-вэй на символизирующем коловращающееся [небо глобусе]»), планисфера (Су Сун)
«Хэ цюй чжи»》可渠志(《Трактат о реках и каналах»), подраздел《Сун ши»
«Хэ ши фаньхань чжанчжун чжу» 合時番漢掌中珠（《Современная тангутско-китайская жемчужина в руке»), тангут. словарь
«Хэ яо» 合藥(《Приготовление лекарств»), раздел《Пятнадцати статей, устанавливаю- щих учение» (Ван Чжэ)
《Хэебэй» 荷葉杯（《Чашка с листьями лотоса»), мотив г/ы
«Хэнцюй ишо» 橫渠易說(《Рассуждения Хэнцюя о „[Каноне] перемен“》)，конф. ком- ментаторское сочинение (Чжан Цзай)
«Хэнцюй сяньшэн Лунь юй шо»橫渠先生論語說(《Рассуждения наставника Хэнцюя о ,，Лунь юе“》)，конф. комментаторское сочинение (Чжан Цзай)
«Хэнцюй сяньшэн Мэн-цзы шо» 橫渠先生孟子說(《Рассуждения наставника Хэнцюя о „Мэн-цзы44»), конф. комментаторское сочинение (Чжан Цзай)
«Хэчжуань» («Мелодия реки»), мотив цы
«Цай вэй ту»米薇圖(《Сбор повилики»)，живописное произведение (Ли Тан)


Названия произведений литературы и искусства
929
«Цза чжуань» ШШ («Смешанные жизнеописания», «Жизнеописания различных [лиц]»), подраздел «Синь У дай ши»
«Цзао чунь ту» 早春圖(《Ранняя весна»，《Начало весны в горах》)，живописное произве- дение
《Цзи ю» 言己遊(《Записи о путешествиях»)，раздел «Дунпо чжи линь» (Су Ши)
«Цзин тин сун фэн ту» («В умиротворении слушаю, как поют сосны»), жи¬
вописное произведение (Ma Линь)
«Цзин хэ» («Колодцы и реки»), раздел «Дунпо чжи линь» (Су Ши)
«Цзин ши шу му»經史書目（《Указатель книг канонических и по истории»)，библиогра- фич. сочинение (эпоха Удай)
«Цзиндэ чуань дэн лу» («Записи о передаче светильника, [составленные в
период правления под девизом] Цзин-дэ»), собр. текстов чань-буд. традиции «Цзинкан яо лу» 靖康要錄(《Важнейшие заметки о годе правления под девизом Цзин- кан [1126]»), сочинение о войнах между Цзинь и Сун 《Цзинсюэ лику» 經學理窟(《Подводные камни в принципах каноноведения》)，конф. со- чинение (Чжан Цзай)
«Цзинь луань ми цзи» («Потаенные записи о золотых колокольчиках»), лит.
произведение (Хань Во)
«Цзинь си цзянь тань»金溪閒談（《Праздные беседы в Цзиньси»)，сборник 轉（Лю Шаньфу)
«Цзинь сы лу» iSSÄ («Записи размышлений о близком»), антология неоконф. текстов (сост. Чжу Си и Люй Цзуцянь)
«Цзинь сяо ши» 金小史（《Малая история Цзинь»), трактат (Ян Сюньцзи)
«Цзинь чжи» 金志（《Сведения о Цзинь»)，трактат (Юйвэнь Маочжао)
«Цзинь ши»金史（《История Цзинь»), офиц. историографич. сочинение о чжурчжэнь- ском государстве Цзинь (1115-1234)
«Цзинь ши гоюй цзе»金史國語解(《Изъяснение [туземных] слов в истории государства Цзинь»), трактат
«Цзинь шу» ЩШ («Книга/Документы [о династии Поздняя] Цзинь»), раздел «Цзю У дай ши» о государстве Позднее Цзинь (936-947)
«Цзинь шу» "ШШ («Книга [о династии Поздняя] Цзинь»), раздел «Цзю У дай ши» «Цзиньсо лючжу цзин инь» («Указатель канонов золотых засовов и пла¬
вающих жемчужин»), даос, сочинение
«Цзиньян яо лу»晉陽要錄(《Записи о важнейших событиях Цзиньяна»)，историографич. сочинение (Ван Баохэн)
«Цзияо вэнь-цзы» («Секретные тексты и документы»)
«Цзо ши кань юань ту» 坐石看雲圖(《Сидя на камнях, взирают на облака»), живописное произведение (Ли Тан)
«Цзуйвэн тин цзи» («Записки о беседке старого бражника»), поэтич. произве¬
дение (Оуян Сю)
《Цзуйгунцзы» 醉公子(《Опьяневший барич»)，мотив г/ы
«Цзин у яо люэ»，經武要略(《Кратко о важном в документах и материалах по военному делу»), трактат по воен. делу
«Цзунцзин лу» 宗鏡録(«Записи о зерцале истока») / «Синьцзин лу» >0鏡録(«Записи о зерцале ума»), буд. трактат (Юнмин Яньшоу)
《Цзунши ле чжуань» 宗室歹〇傳(《Жизнеописания [членов] правящего дома»), подраздел «Цзю У дай ши»


930
Глоссарий 3
«Цзы хай»字海（《Море письмен», «Море знаков»)
《Цзы чжи тун цзянь» 資治通鑑(《Всепроницающее зерцало, управлению помогающее»)， историографии, сочинение (Сыма Гуан)
《Цзы чжи тун цзянь ган му» 資治通璧系岡目(《Конспект „Всеобщего зерцала，управлению помогающего“》)，историографич. сочинение (Чжу Си)
«Цзы чжи тун цзянь цзюй яо бу и» 資治通璧舉要補遺(《Дополнительные материалы к основным положениям „Цзычжи тунцзянь44»), историографич. сочинение (Ху Аньго) «Цзычжи тунцзянь»資、治通鑑(《Всеобщее зерцало, управлению помогающее»)，историч. трактат (Сыма Гуан)
«Цзю ай ту» 灸艾圖(《Сельский лекарь»，《[Лечение] старика прижиганием»)，живопис- ное произведение (Ли Тан)
«Цзю Тан шу» 舊唐書（《Старая история [династии] Тан»)
«Цзю У дай ши» 舊五代史(《Старая история Пяти династий»), офиц. историографич. сочинение (Сюэ Цзюйчжэн)
«Цзю цзин» AM «Девятикнижие», свод конф. канонич. текстов «Цзюй пу»菊譜(《Реестр хризантем»), трактат (Лю Мэн)
«Цзюй-ши цзи» 居士集(《Собрание [сочинений] отшельника»)，собр. сочинений Оуян Сю «Цзюнь пу» («Реестр грибов»), трактат (Чэнь Жэньюй)
«Цзюнь сянь чжи» 郡縣志（《Трактат об областях и уездах»), подраздел офиц. историо- писаний (чжэтии)
《Цзюнь фа» 軍法（《Установления по армии»)，воен. сборник
«Цзюнь чжай ду шу чжи» 郡齋讀書志（《Записи о чтении книг из Кабинета [начальника] области»), библиография (Чао Гунъу)
《Цзюнь чжи» 軍志（《Описание армии»)，воен. сборник
«Цзюнь чжэн» 軍政(《Управление армией»), воен. сборник
«Цзюнь чэнь» 軍讖（《Предсказания в армии»)，воен. сборник
«Цзюнь ши» 軍勢(《Мощь армии»)，воен. сборник
«Цзюцюаньцзы» 酒泉子(《Винный источник»)，мотив г/ы
«Цзя фань» 家范（《Правила для семьи»), собр. наставлений (Сыма Гуан)
«Цзяжэнь чжуань» («Жизнеописания людей [правящего] дома»), подраздел «Синь У
дай ши»
«Цзянь чэнь ле чжуань» 姦臣歹丨J傳（《Жизнеописания сановников-изменников»，《Жизнеопи- сания порочных сановников/министров»), подраздел офиц. историописаний {чжэн- шй)
«Цзянь-лун бяньчи» 建隆编敕(《Сборник императорских указов чи периода Цзянь-лун [960-963]»)
«Цзяньвэй ле чжуань» ШЩШШ («Жизнеописания узурпаторов»), подраздел «Цзю У дай ши»
«Цзяо шэ» ШШ («Обучение стрельбе»), трактат по воен. делу (Ван Цзюй)
«Ци си е ши ту» 七夕夜市圖（《Городской рынок в ночь Праздника Седьмого дня»)，жи- вописное произведение (Янь Вэньгуй)
《Ци чао цзинъу яолюэ» 七車凡經武要略(《Кратко о важном [в документах и материалах] по военному делу периода семи правлений»), трактат по воен. делу «Цидань го чжи» 契丹國志（《История государства киданей»)，историч. трактат (Е Лунли) «Цидань дисинту» («Карта рельефа территории, [занятой] киданями»), гео¬
графии. карта


Названия произведений литературы и искусства
931
«Цидань Сячжоу ши цзи» («История [взаимоотношений] киданей и госу¬
дарства Ся»), истории, трактат
《Цин луань сяо сы ту» 晴戀蕭寺圖(《Буддийский храм в горах после дождя»)，живопис- ное произведение (Ли Чэн)
《Цин нан хай цзю цзин» 青囊海角，經(《Канон морских окраин Лазоревого мешка [Все- ленной]»), трактат (ХИ-ХШ вв.)
《Цин со гао и» 青ï貞高議（《Высокие суждения у дворцовых ворот»)，сборник и
новелл чуаньци (Лю Фу)
«Цин цзин цзин» 青青經(《Канон чистоты и покоя»)，даос, канонич. текст «Цин-ли шэн дэ сун» ШШШШШ («Гимн совершенной добродетели эры Цин-ли»), по- этич. произведение
«Цин-юань тяофа шилэй» («Сборник правовых актов по категориям пе¬
риода Цин-юань [1195-1200]»), сборник законодательных актов «Цинмин шан хэ ту» 清明上河(«[Праздник] Цинмин на реке», «День поминовения предков на реке Бяньхэ»), живописное произведение (Чжан Цзэдуань)
«Цинпинлэ» 清平樂(《Радость чистоты и покоя»), поэтическое произведение в жанре г/ы (Ли Юй)
«Цинь Ши-хуан» 秦始皇,стихотворение (Ван Аньши)
«Цы люй»詞律(《Законы цы»)，каталог произведений в жанре г/ы (Вань Шу)
«Цэфу Юаньгуй» 冊府元龜（《Великая черепаха императорской библиотеки»)，энцикло- педия
«Цю линь цюнь лу ту» 秋林群鹿圖(《Стадо оленей в осеннем лесу»)，живописное произ- ведение (Ляо)
«Цю лю шуан я ту» 秋柳雙鶫/寒牙鳥圖（《Осенняя ива и пара ворон/замерзшие вороны»)， живописное произведение (Лян Кай)
«Цю тин ин си ту» 秋庭嬰戲圖（《Игры в осеннем дворе»), живописное произведение (Су Ханьчэнь)
«Цюань Сун цы» 全宋言司(《Полное собрание цы [эпохи] Сун»)，антология стихотворных произведений в жанре цы (сост. Тан Гуйчжан)
«Цюань Сун ши» 全宋詩(《Полное собрание стихотворений [эпохи] Сун»)，антология стихотворных произведений в жанре ши (сост. Пэн Динцю и др.)
«Цюань Тан ши» («Полное собрание поэзии ши эпохи Тан»), антология стихо¬
творных произведений в жанре гии «Цюань шу» («Книга стратегии»), воен. трактат (Су Сюнь)
«Цянь Хань шу» 前漢書（《История Ранней Хань»)，другое название - «Хань шу» (Бань
Гу)
«Цянь цзюэ лу ту»千角鹿圖(《Олени с тысячью рогами»), живописное произведение (Ляо)
«Чан юй» Ж1р («Постоянные суждения»), собр. диалогов на тему ритуала (Ли Гоу) «Чаньлинь сэнбао чжуань» 單林僧寳傳（《Хроники монахов-драгоценностей чаньского леса»), трактат по истории буддизма (Цзюэфан Хуэйхун)
«Чаньюань цингуй» 禪苑清規（《Чистые правила чаньского сада») / «Цингуй» 清規 («Чистые правила»), свод монастырских правил для чань-буд. монастырей (Цзунцзэ) 《Чао е цянь янь» 朝野命言（《Суждения при дворе и народе»)，мемуары (Ся Шаоцзэн) 《Чао юань сянь чжан ту» 朝元"[山仗圖(《Свита бессмертных прародителя династии»)， живописное произведение (У Цзунъюань)


932
Глоссарий 3
《Чжан Лян» 張良，стихотворение (Ван Аньши)
《Чжан Хэнцюй сяньшэн бэньцзи» 張橫渠先生文集(《Собрание литературных произве- дений наставника Чжан Хэнцюя»), собр. сочинений Чжан Цзая «Чжан-цзы юйлу»張子語錄(《Записи бесед наставника Чжана [с учениками]»)，сборник бесед с учениками (Чжан Цзай)
«Чжань хоу» 占{I矣(《Предсказания»)，раздел сборника 少Z/3W (Цзэн Гунлян)
«Чжаоебай ту»照夜白圖（《Сияние ночи»)，живописное произведение (Хань Гань) «Чжаолин лю цзюнь ту» 日召陵六Ü圖(《Шесть скакунов из Чжаолин》), живописное про- изведение (Чжао Линь)
《Чжи гуань чжи» 職官志(《Трактат о рангах и чиновниках»), подраздел офиц. историо- писаний {чжэнгии)
«Чжи ду» («Общие положения»), раздел сборника цянъцзи (Дин Ду)
«Чжи фан као» 職方考（《Об управлении землями»)，подраздел «Синь У дай ши»
«Чжи янь»知言（《Познание слов»)，трактат (Ху Хун)
«Чжоу и цань тун ци»周易參同契（《Единение триады согласно „Чжоуским переме- нам“》)，трактат
《Чжоу и цзе и» 周易角军義（《Разъяснение смысла „Чжоу И“》)，конф. комментаторское сочинение (Ян Ши)
«Чжоу ли»周礼（《Чжоуские ритуалы»), сочинение из конф. канонич. свода《Ши сань цзин»
«Чжоу шу» jp) Ш («Книга [о династии Поздняя] Чжоу»), раздел «Цзю У дай ши»
«Чжоу шу» Ш # («Книга [о династии Поздняя] Чжоу»), династийная история «Чжоу-цзы цюаньшу»周子全書(《Полное собрание сочинений Чжоу-цзы»)，собр. сочи- нений Чжоу Дуньи
《Чжу ань» 住庵(《Монастырская жизнь»), раздел《Пятнадцати статей，устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
《Чжу оу ту» 竹區I 圖（《Бамбук и чайка»), живописное произведение (Цуй Бо)
«Чжу тай пу»竹態言普（《Каталог/книга об образе бамбука»)，трактат (Ли Кай)
«Чжу ши» Mi («История с мухогонкой [в руках]»), сборник бицзи на истории, темы (Ван Дэчэнь)
《Чжу ши ту» 竹石圖(《Бамбук и камни»)，живописное произведение (Юй Чжунвэнь) 《Чжу ши цзинь цзю» 竹石金帛九I («Бамбук，камни и изысканные горлинки»), живописное произведение (Хуан Цзюйцай)
«Чжу-цзы вэнь цзи» 朱子文集(《Собрание сочинений наставника Чжу»)，собр. сочине- ний Чжу Си
«Чжу-цзы цюань шу»朱子全書(《Полное [собрание] произведений наставника Чжу»)， собр. сочинений Чжу Си
«Чжу-цзы юй лэй»朱子語類（《Классифицированные речи наставника Чжу»)，сборник бесед с учениками (Чжу Си)
«Чжуанцзин шинюй ту》妝青見仕女圖(《Наряжающаяся красавица»)，живописное произ- ведение (Су Ханьчэнь)
《Чжуань» 傳（《Жизнеописания»), раздел «Синь У дай ши»
«Чжун и ле чжуань» 忠、義歹ij 傳(《Жизнеописания честных и справедливых》)，подраздел офиц. историописаний {чжэнгии)
«Чжун у цзи вэнь» 中吳糸己聞(《То, что слышал о Центральном У»)，сборник на
историч. темы (Гун Минчжи)


Названия произведений литературы и искусства
933
《Чжун юн» 中庸（《Срединное и неизменное»), конф. канонич. сочинение «Чжунбин хуэй ци ту» («Игра в облавные шашки перед ширмой»), живо¬
писное произведение (Чжоу Вэньцзюй)
«Чжунсин юйу лу» («Записки о противостоянии оскорблениям и о под¬
держке падающей династии»), трактат о войне между Цзинь и Южной Сун в 1161- 1164 гг.
《Чжуншань чую ту» 中山出游圖（《Путешествие из Чжуншань》)，живописное произве- дение (Гун Кай)
«Чжуцзы юйлэй»朱子語類(《Классифицированные речи Учителя Чжу [Си]»)，собр. Чжу Си
«Чжэн мэн» 正蒙（《Исправление неразумных»)，трактат (Чжан Цзай)
«Чжэн ши цза лу» 正史雜錄(«Разные заметки о нормативных историях»), историогра- фич. сочинение (эпоха Удай)
《Чжэнфаянь цзан» 正法目艮藏（《Сокровищница глаза Истинной Дхармы»)，собр. историй использования гунъанъ (Дахуэй Цзунгао)
«Чжэнь-гуань чжэн яо» 貞覲政要(«Основы управления [правления] Чжэньгуань»), трактат
«Чиби ту» 赤壁圖（《Красные скалы»)，живописное произведение (У Юаньчжи)
«Чу шань Шицзя ту»出山釋迦圖（《Шакьямуни，спускающийся с горы»), живописное произведение (Лян Кай)
《Чуаньфа чжэнцзун динцзу ту» 傳法正宗定祖圖（《Схема передачи Дхармы，[установле- ния] правильности традиции и определения патриархов»), буд. истории, сочинение (Фожи Цисун)
«Чуаньфа чжэнцзун лунь» 傳'法正宗論(《Рассуждения о правильной традиции передачи Дхармы»), буд. истории, сочинение (Фожи Цисун)
«Чуаньфа чжэнцзун цзи» («Записи о правильной традиции передачи Дхар¬
мы»), буд. истории, сочинение (Фожи Цисун)
«Чуаньфа чжэньцзун» («Правильная традиция передачи Дхармы»), свод сочи¬
нений по истории буддизма (Фожи Цисун)
«Чунь цю» («Вёсны и осени»), древняя летопись из конф. канонич. свода «У цзин» «Чунь цю Цзо ши чжуань шо» 春秋左氏傳說（《Рассуждения о „Вёснах и осенях госпо- дина Цзо [Цюмина]44»), конф. сочинение (Люй Цзуцянь)
«Чунь цю чжуань» 春秋傳（《Комментарий к „Чуньцю“》)，конф. комментаторское сочи- нение (Ху Аньго)
«Чунь шань жуй сун ту» 春山瑞松圖(《Весенние горы и сосны»), живописное произве- дение (Ми Фу)
«Чунь-си либу тяофа цзунлэй» («Сборник правовых актов по катего¬
риям министерства чинов»), сборник указов шэнъмин «Чунь-хуа шэ шу»、淳化赦書(《Собрание документов о помиловании периода Чунь-хуа [990-994]»), сборник текстов, относящихся к вопросам амнистии «Чуньцю» 春秋(《Вёсны и осени»), летопись, канонич. текст, входящий в состав конф. свода «У цзин»
«Чэнь Гуй Цзин-кан „Чао е цянь янь сюй“》陳規靖康朝野僉言序（《Послесловие Чэнь Гуя к „Суждениям при дворе и народе о событиях в годы Цзин-кан44»), одно из произведений, составляющих «Шоу чэн лу» (Чэнь Гуй)
«Чэнь чжуань»臣傳（《Жизнеописания [сановных] слуг»), подраздел «Синь У дай ши»


934
Глоссарий 3
«Шан Жэнь-цзун хуанди янь ши шу» 上仁宗皇帝言事疏（《Доклад императору Жэнь- цзуну о делах»)，доклад трону (Ван Аныпи)
«Шан шу» % 書（《Древние/Почтенные писания»)，сочинение из конф. канонич. свода «У цзин»
«Шан Ян» 商鞍，стихотворение (Ван Аньши)
«Шанцай юйлу» 上蔡語録(《Записи бесед [наставника] из Шанцая с учениками»)，сбор- ник бесед с учениками (Се Лянцзо)
«Шань цзин чунь син» 山徑春行（《Весенняя прогулка по горной тропе», «Прогулка по пути весной»), живописное произведение (Ma Юань)
«Шань цунь ту» 山村圖（《Деревня в горах»)，живописное произведение (Го Си)
«Шань чжуан ту» 山莊圖（《Горная усадьба»), живописное произведение (Ли Лунмянь) «Шань чжэ цзи цюе ту» 山庶烏棘雀圖（《Горы，фазан，терновник，воробьи»), живописное произведение (Хуан Цзюйцай)
«Шань ши цин лань ту» ill Ш Bf Ж Ш («Горная деревня в рассеивающемся тумане»), живописное произведение (Юйцзянь)
«Шань шуй ши эр цзин ту»山水二十景圖（《Двенадцать пейзажных видов»), живописное произведение (Ся Гуй)
«Шао яо пу» 苟藥譜（《Реестр пионов»)，трактат по ботанике (Ван Гуань)
«Ши го цзи нянь»十國糸己年（《Хроники Десяти царств»)，утраченное летописное сочине- ние
«Ши го чунь цю» 十國春秋（《Вёсны и осени Десяти царств»), утраченное историогра- фич. сочинение
«Ши го ши цзя няньпу» 十國世家年譜（《Погодичная хроника наследственных домов Десяти царств»)，раздел «Синь У дай ши»
«Ши жэнь пянь»識仁篇（《Главы о познании гуманности»)，трактат (Чэн Хао)
«Ши линь гуан цзи» 事林廣言己(《Обширные записки о лесе дел»)，энциклопедия «Ши лю го чунь цю»十六國春秋(《Вёсны и осени Шестнадцати царств»), историогра- фич. сочинение (Лю Шу)
«Ши хо чжи» 食貨志(《Трактат о продовольствии и товарах»), подраздел офиц. исто- риописаний (чжэнгии)
«Ши цзи» 史言己(《Исторические записи»)，историографич. сочинение (Сыма Цянь)
《Ши цзин» 言寺經（《Канон песен»)，древнекит. поэтич. антология и канонич. текст, вхо- дящий в состав конф. свода《У цзин»
«Ши Цзинь лу» 使金錄(《Записки о посольстве в Цзинь»)，путевые заметки (Чэн Чжо) «Ши цзя»世家（《Главы наследственных домов»)，раздел «Ши цзи» и《Синь У дай ши» «Ши чжэн лунь» 時政論(《Рассуждение о своевременной политике»), доклад трону (Ху Аньго)
«Ши шо синь юй»世說新語（《„Повествования о нынешнем веке“ в новых словах»)， собр. рассказов (Лю Ицин)
«Ши эр ань юэ» («Двенадцать музыкальных [произведений, устанавливаю¬
щих] спокойствие»), набор офиц. культово-церемониальных муз.-песенных и танцевальных произведений киданьского государства Ляо «Шиси ле чжуань»世襲歹！И專(《Жизнеописания [глав] наследственных владений»), под- раздел «Цзю У дай ши»
«Шихуа»詩話(《Поэтический сборник», «Рассуждения о стихах») / «Люи шихуа» 六—— 詩話（《Поэтический сборник отшельника Люи»)，лит. сборник (Оуян Сю)


Названия произведений литературы и искусства
935
«Шо вэнь цзе цзы»說文解字（《Разъяснение письмён и анализ иероглифов»), этимологич. словарь (Сюй Шэнь)
«Шоу чэн лу» 守城錄(《Записки о защите крепостей»)，сборник трактатов о вторжении цзиньских войск на юг в 1126-1127 гг.
«Шоу чэн цзияо» 守城機要(《Важнейшие положения о защите крепостей»)，одно из про- изведений, составляющих «Шоу чэн лу» (Чэнь Гуй)
«Шоулэнъянь танчан сючжэн и» 首楞嚴壇場修證儀（《Ритуалы алтаря „Шурангама [сут- ры]“》)，сборник с ритуалами раскаяния для монахов и мирян (Цзиньюань)
《Шу цзин» 書經（《Канон [исторических/документальных] писаний») /《Шан шу» (《Древ- ние / Почтенные писания»)，канонич. текст，входящий в состав конф. свода《У цзин» «Шу шу цзю чжан» 數書九章(《Книга о числах в девяти разделах»)，трактат по матема- тике (Цинь Цзюшао)
«Шуан сицюэ ту» 雙喜昔鳥圖（《Пара сорок»，《Две сороки，бранящие зайца»; «Шуанси ту» 雙喜圖，《Двойное счастье»)，живописное произведение (Цуй Бо)
«Шуанси ту» 雙喜圖（《Двойное счастье»)，живописное произведение (Цуй Бо)
«Шуй ху чжуань» 7КШШ («Речные заводи») роман (Ши Найань)
«Шуй цзин чжу» тКМ'й («Комментарий к „Трактату о реках44»), трактат по географии (Ли Даоюань)
«Шуймо чжу ши хэ ту» («Бамбук, камни и журавль, выполненные ту¬
шью»), живописное произведение (Хуан Цюань)
«Шэн ли и хай»聖立義海(《Море значений, установленных святыми»), тангут. словарь «Шэн цзи цзун лу» («Императорским иждивением [составленные] общие за¬
писи»), энциклопедия
«Шэнцзин тунчжи» («Общее описание провинции Шэнцзин»), подробное опи¬
сание провинций Цзилинь и Хэйлунцзян
《Шэнь гуй ту» 神龜圖(«Божественная черепаха»), живописное произведение (Чжан Гуй) …
«Шэнь Сун вэнь хай»聖宋文海（《Море сочинений священной [династии] Сун»)，позднее переименовано в «Литературное зерцало царствующей династии» (皇草月文鑑 Хуанчао вэньцзянь), антология лит. произведений (Люй Цзуцянь)
«Шэньу милюэ» 神武秘略(《Секретный конспект божественных правил военного дела»), трактат по воен. делу (Жэнь-цзун)
《Эр цзун дяо синь ту» 二宗調、圖(《Два патриарха，гармонизирующих свое сознание»)， живописное произведение (Ши Кэ)
«Эр цзюнь ту»二-駿圖(《Два скакуна»), живописное произведение (Ян Вэй)
《Эр Чэн и шу» 二程遺書（《Оставленные [после смерти] произведения двух [братьев] Чэн»), собр. сочинений Чэн Хао и Чэн И
«Эр Чэн цуй янь» 二程粹言(《Избранные высказывания братьев Чэн»)，сборник выска- зываний Чэн Хао и Чэн И (сост. Ян Ши)
《Эр Чэн цюань шу» 二程全書(《Полное [собрание] произведений двух [братьев] Чэн»)， собр. сочинений Чэн Хао и Чэн И
«Эр ши сы ши пинь»二十四詩品（《Двадцать четыре категории стихотворений»)，трактат по теории поэтич. вдохновения (Сыкун Ту)
«Эрши чжун ци шу»二十種奇書（《Двадцать удивительных книг»)，книжная серия (сере- дина XVI в.)


936
Глоссарий 3
《Ю чжу ку ча ту» 幽竹枯槎圖(《Уединенный бамбук и засохшее дерево»)，живописное произведение (Ван Тинъюнь)
«Юань пу гуй фань ту» щМШЛ® («Лодки, возвращающиеся к отдаленной отмели»), живописные произведения (Му Ци, Юйцзянь)
«Юань ши» («История Юань»), офиц. историографии, сочинение об эпохе (империи) Юань
《Юань-ю фэнь цзян лу» 元祐分疆錄(《Записи о размежевании границы в годы Юань-ю [1086-1094]»), сочинение о Си Ся
«Юаньмин тин сун фэн» («Юаньмин, слушающий сосны под ветром»), жи¬
вописное произведение (Цяо Чжунчан)
《Юаньцзюэ цзин» 圓覺，經(《Сутра совершенного пробуждения»)
《Юй фу ту» 魚父圖（《Ловля рыбы в горном потоке»,《Рыбаки»), живописное произве- дение (Сюй Даонин)
《Юй фу чжи» 輿月艮志（《Трактат о колесницах и одеяниях»), подраздел офиц. историопи- саний (чжэтии)
《Юй цзи ту» 禹跡圖（《Изображение следов [Великого] Юя»)，географич. карта
《Юй цунь си чжао ту»、漁才寸夕，照圖（《Закат над рыбачьей деревней»)，живописное произ- ведение (Му Ци)
《Юй цунь сяо сюэ цзин ту» 魚才寸4、雪景圖(《Рыбацкая деревня под первым снегом»)， живописное произведение (Ван Шэнь)
«Юй чу ши гао» 玉堵詩稿(《Стихи，[подобные] яшмовым листьям на дереве из бумаги»)， собр. стихотворений (Юэ Кэ)
«Юйцяо вэньдуй» («Диалог рыбака и дровосека»), трактат (Шао Юн)
«Юйчжаотан мэй пинь» («Категории [цветущей] сливы [из] Зала нефритово¬
го сияния»), трактат (Чжан Цзы)
«Юн-лэ да дянь» 永樂大典(《Великий свод [годов] Юн-лэ»，《Великий свод периода Юн- лэ»), энциклопедия
«Юнь лун ту» #11® («Облачный дракон»), живописное произведение (Чэнь Чжун)
«Юнь шань дэ и ту» 雲山f导意圖(《Исполнение желаний в облачных горах», «Облака [и] горы»), живописное произведение (Ми Южэнь)
《Юнь ю» 雲遊（《Свободные [„облачные“] странствия»)，раздел《Пятнадцати статей, устанавливающих учение» (Ван Чжэ)
«Юньлинь ши пу» 雲林石譜(《Реестр камней [отшельника] Юнь-линя»)，трактат (Ду Вань)
《Юньцзи цицянь» 雲发七籤（《Семь извлечений из Облачного Книгохранилища»)，даос, свод
《Юэ е кань чао» 月夜看潮（《Лунной ночью взирая на озеро»)，живописное произведение (Ли Сун)
«Юэя тан цуншу» 粤雅堂叢書(«Собрание книг из Изысканного зала в Гуанчжоу»), книжная серия (сост. У Чунъяо)
«Юэян лоу цзи» 岳陽樓言己(《Записки о Юэянской башне»)，поэтич. произведение (Фань Чжунъянь)
《Янь пу» 石見譜（《Реестр тушечниц»)，трактат
《Янь сы вань чжун ту» 煙寺晚鐘圖（《Монастырь в тумане и вечерний колокол»)，живо- писное произведение (Му Ци)


Названия произведений литературы и искусства
937
«Янь цзян де чжан ту» jïÔCftiiiÿ® («Река в тумане и застывшие пики»), живописное произведение (Ван Шэнь)
«Янь ши» 石見史（《История тушечниц»)，трактат (Ми Фу)
«Янь-цзы со хао хэ сюэ лунь» 彥頁子所好?可學論(《Суждения о том，чему Янь-цзы любил учиться»), трактат (Чэн И)
《Яцзян синбу чжи» 甲鳥江;[亍部志(《Сведения об инспекционной поездке на р. Ялуцзян»)， описание территории Маньчжурии (Ван Цзи)


СПИСОК АВТОРОВ ТОМА
Алимов Игорь Александрович, д-р ист. наук
Бонч-Осмодовская Ольга Андреевна
Ветюков Владимир Александрович, канд. ист. наук
Донская Александра Евгеньевна, канд. ист. наук
Еремеев Владимир Евстегнеевич (1953—2011), канд. филос. наук
Зедьницкий Александр Дмитриевич, канд. филос. наук
Ивдиев Александр Аьвович, канд. ист. наук
Комаров Дмитрий Андреевич
Котков Кирилл Анатольевич
Кравцова Марина Евгеньевна, д-р филол. наук, профессор Крадин Николай Николаевич, д-р ист. наук, профессор, чл.-корр. РАН Кычанов Евгений Иванович ( 1932—2013), д-р ист. наук, профессор Аапина Зинаида Григорьевна, д-р ист. наук, профессор Мартынов Александр Степанович (1933—2013), канд. ист. наук Маяцкий Дмитрий Иванович, канд. филол. наук Мыльникова Юлия Сергеевна, канд. ист. наук Попова Ирина Федоровна, д-р ист. наук Рысаков Алексей Сергеевич, канд. филос. наук
Серебряков Евгений Александрович ( 1928—2013), д-р филол. наук, профессор Смолин Георгий Яковлевич (1930—2011 ), д-р ист. наук, профессор Солонин Кирилл Юрьевич, д-р ист. наук, профессор Терехов Антон Эдуардович, канд. ист. наук
Фдуг Константин Константинович (1893—1942), канд. филол. наук Школяр Сергей Александрович (1931—2007), канд. ист. наук
Таблица династий и царств - Терехов Антон Эдуардович
Хронология основных исторических событий - Кравцова Марина Евгеньевна, Терехов Антон Эдуардович
Избранная библиография - Кравцова Марина Евгеньевна, Попова Ирина Федоровна
Указатель имен - Кравцова Марина Евгеньевна, Терехов Антон Эдуардович
Глоссарии 1-3 - Кравцова Марина Евгеньевна, Попова Ирина Федоровна, Терехов Антон Эдуардович


ОГЛАВЛЕНИЕ
К читателю {С.Л. Тихвинский) 5
Введение (И.Ф.Попова) 8
Часть I
ОСНОВНЫЕ ПИСЬМЕННЫЕ ИСТОЧНИКИ ПО ИСТОРИИ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Глава 1. Историописание периода Пяти династий
и Десяти царств (Г.Я.Смолин) 15
Глава 2. Базовые источники по истории Сун (М.Е.Кравцова) 20
Глава 3. Источники по истории государств Ляо7 Цзинь
и Западное Ся (Н.Н.Крадин, Е.И.Кычанов) 42
Часть II
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ КИТАЯ Х-ХШ вв.
Глава 1. Эпоха Пяти династий и Десяти царств {М.Е.Кравцова) 55
Пролог: причины гибели и хроника агонии империи Тан 55
Южные царства: У (892/902/905-937), Уюэ (893/902/904-978),
Минь (893/909-945), Южное Хань (905/911-971), Чу (896/907-951),
Наньпин (907/924-963) и Раннее Шу (891/902/907-925) 82
Династия Поздняя Лян (907-923) 103
Династия Поздняя Тан (923-937) и царство Позднее Шу (926/933/934-965) 109
Династии Поздняя Цзинь (936-947), Поздняя Хань (947-951)
и царство Южное Тан (937-976) 118
Династия Поздняя Чжоу (951-960), царство Северное Хань (951-979)
и основание империи Сун (960-1279) 130
Глава 2. Империя Северная Сун (960—1127) (М.Е.Кравцова) 137
Правление императора Тай-цзу (960-976) 137
Правление императора Тай-цзуна (976-997): завершение объединения Китая
и обустройство новой империи 148
Структуры управления и административно-территориальное
устройство 152


940
Оглавление
Образовательная и экзаменационная системы, развитие книгопечатания
и государственная культурная политика 163
Вооруженные силы империи 173
Аграрная политика, ухудшение положения населения
и первые признаки деструктивных социально-политических тенденций 175
Правление императора Чжэнь-цзуна (997-1022) 182
Правление императора Жэнь-цзуна (1022-1063) 191
Правление императоров Ин-цзуна (1063-1067) и Шэнь-цзуна (1067-1085) 205
Правление императора Чжэ-цзуна (1085-1100) 232
Правление императоров Хуэй-цзуна (1100-1126) и Цинь-цзуна (1126-1127) 246
Глава 3. Империя Южная Сун (1127—1279) (М.Е.Кравцова) 273
Реставрация династии Чжао и лихолетье начала правления
императора Гао-цзуна (1127-1130) 273
От борьбы за выживание к заключению мирного договора с чжурчжэнями
(1130-1141) 288
Двадцать лет мирной жизни (1142-1161), китайско-чжурчжэньская
война 1161-1165 гг. и правление императора Сяо-цзуна (1162-1189) 306
Годы правления императоров Гуан-цзуна, Нин-цзуна, Ли-цзуна
и Ду-цзуна (1189-1274) 324
Гибель Южной Сун (1274-1279) 354
Глава 4. Некитайские государства периода Сун 362
Киданьская империя Ляо (907-1125) (Н.Н.Крадин) 362
Государство Си Ся (982-1227) (Е.И.Кычанов, К.Ю.Солонин) 385
Чжурчжэньская империя Цзинь (1115-1234) (Е.И.Кычанов, Н.Н.Крадин,
А.Л.Ивлиев) 408
Глава 5. Население, климат и природные условия Китая
в X—XII вв. {А.Е.Донская) 427
Население 427
Климат 431
Великие реки 432
Хуанхэ 432
Янцзы 437
Растительность и сельскохозяйственные культуры 438
Часть III
РЕЛИГИОЗНО-ИДЕОЛОГИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В КИТАЕ Х-ХШ вв.
Глава 1. Сунское конфуцианство (А.И.Рысаков) 444
Конфуцианство в начале правления династии Сун 445
Зарождение неоконфуцианства 450
Неоконфуцианские школы второй половины XII в 457


Оглавление
941
Глава 2. Конфуцианская личность и государство в эпоху Сун
(А. С. Мартынов) 466
Глава 3. Учение цзинцзи(ЗТЛапина) 486
Глава 4. Буддизм при династии Сун (А.Д.Зельницкий) 496
Глава 5. Даосизм при династии Сун (А.Д.Зельницкий) 519
Часть IV
ПРАВО, ВОЕННАЯ МЫСЛЬ,
НАУКА И ТЕХНИКА В Х-ХШ вв.
Глава 1. Сунское право (Ю.С.Мыльникова) 538
Основные виды законодательных актов при Сун 538
Изменения в системе законодательства при Сун 545
Глава 2. Военная мысль Китая в эпоху Сун. (С.А.Школяр, В.А.Ветюков,
К.А.Котков) 551
Глава 3. Наука и техника в эпоху Сун (Д.А.Комаров по материалам
В.Е.Еремеева и К.К.Флуга) 569
Математика и физика 569
Астрономия 571
Механика 574
Акустика 575
Исследование магнетизма и усовершенствование компаса 576
География и картография 580
Геология и использование природных ресурсов 582
Химия 585
Ботаника 586
Медицина 586
Печатное дело 588
Часть V
ЛИТЕРАТУРНОЕ ТВОРЧЕСТВО Х-ХШ вв.
Глава 1. Проза эпохи Сун (КА.Алимов) 592
Глава 2. Поэзия X—XIII вв. (Е.А.Серебряков, Д.А.Маяцкий) 625
Часть VI
ИСКУССТВО КИТАЯ Х-ХШ вв.
Глава 1. Ж.ивописъ (М.Е.Кравцова) 660
Основные социокультурные и стилистические направления
живописного творчества (М.Е.Кравцова) 660


942
Оглавление
Пейзажная живопись (К. Ф. Самосюк) 669
Другие живописные жанры и тематические направления {М.Е.Кравцова) 688
Чаньская живопись (М.Е.Кравцова) 715
Живописное творчество государств Ляо и Цзинь {М.Е.Кравцова) 725
Глава 2. Культовое изобразительное искусство {М.Е.Кравцова) 730
Глава 3. Декоративно-прикладное искусство {М.Е.Кравцова) 739
Глава 4. Архитектура {М.Е.Кравцова) 755
Градостроение 755
Зодчество 759
Приложения
Приложение 1. Знаменитые сановники, мыслители, деятели культуры
эпохи Сун (З.Г.Лапина, О.А.Бонч-Осмоловская) 767
Приложение 2. Таблица династий и царств 802
Приложение 3. Хронология основных исторических событий конца эпохи Тан,
эпох Пяти династий и Десяти царств, Северной и Южной Сун 803
Приложение 4. Карты 838
Избранная библиография 841
Указатель имен 854
Глоссарий 1. Топонимы, этнонимы, архитектурные и культовые сооружения 881
Глоссарий 2. Термины 894
Глоссарий 3. Названия произведений литературы и искусства 912
Список авторов 938


Научное издание
ИСТОРИЯ КИТАЯ
С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО НАЧАЛА XXI в. в 10 томах
Том IV
ПЕРИОД ПЯТИ ДИНАСТИЙ, ИМПЕРИЯ СУН,
ГОСУДАРСТВА ЛЯО, ЦЗИНЬ，СИ СЯ (907-1279)
Утверждено к печати Институтом восточных рукописей РАН
Главный редактор Я.Б.Гейъиерик Художник Э.Л.Эрман Зав. производством О.В.Волкова Зав. корректорской Н.Н.Щигорева Компьютерная верстка М.П.Горшенкова


Подписано в печать 07.12.2016 Формат 70x10〇V16. Печать офсетная Уел. п.л. 78,2. Уел. кр.-отт. 83,9. Уч.-изд. л. 68,3 Тираж 800 экз. Изд. № 8619. Зак. № 2136
ФГУП Издательство «Наука»
117997 Москва, Профсоюзная ул., 90 Издательская фирма《Восточная литература»
119049, Москва, Мароновский пер.，26 www.vostlit.ru
ППП "Типография "Наука"
121099 Москва, Шубинский пер., 6
ISBN 978-5-02-036530-8
9 7 8 5 020 3 6 5 3 0 8
ISBN 978-5-02-039761-3
9 7 8 5 020 3 9 76 1 3