Похожие
Текст
i
<
ДОКУМЕНТЫ
Afcoc Х||**М**ШЙЖ1С»<ЖвЙИ«Ат*^Й^'ЛИ>«ЙМЛ*0*1П!1||1Йя>» .
i
ОПРОВЕРГАЮТ
ПРОТИВ
ФАЛЬСИФИКАЦИИ
ИСТОРИИ
РУССКО-КИТАЙСКИХ
ОТНОШЕНИЙ
h
ДОКУМЕНТЫ
ОПРОВЕРГАЮТ
ПРОТИВ
ФАЛЬСИФИКАЦИИ
ИСТОРИИ
РУССКО-КИТАЙСКИХ
ОТНОШЕНИЙ
МОСКВА
«МЫСЛЬ» 1982
ББК 63.3(2)
Д 63
РЕДАКЦИИ ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Ответственный редактор
и автор вступительной статьи
член-корреспондент АН СССР
С. Л. Тихвинский
Рецензенты: д-ра исторических наук
М. С. Капица, В. С. Мясников
11101-003 „
Д------ '57-82. 0801000000 © Издательство «Мысль». 1982
001(01)-82
С. Л. ТИХВИНСКИЙ
ПРОТИВ ФАЛЬСИФИКАЦИИ
ИСТОРИИ РУССКО-КИТАИСКИХ
ОТНОШЕНИЙ
Вступительная статья
За последнее время в КНР издан ряд книг
и статей по истории русско-китайских отношений, про-
никнутых неприкрытой враждебностью к Советскому
государству и в искаженном виде излагающих его
внутреннюю и внешнюю политику, его историю.
В 1978 г. вышли в свет первых два тома четырех-
томной «Истории агрессии царской России в Китае»,
написанные Юй Шэнъу и др. *, которые извращают
историю России и русско-китайских отношений; не-
смотря на свою внешне наукообразную форму, они
по существу представляют собой, как это увидит чита-
тель настоящего сборника, типичный образчик пропа-
гандистских антисоветских писаний.
Вышедший в 1979 г. первый том «Истории рас-
пространения агрессии царской России» 1 2, написанный
группой сотрудников исторического факультета Пекин-
ского университета, рисует всю историю Русского госу-
дарства, начиная с царствования Ивана III (вторая
половина XV в.), как непрерывную смену одного агрес-
сивного, захватнического акта против соседних госу-
дарств и народов другим и переносит эту характерис-
тику на Советский Союз.
Советской исторической наукой за последние годы
проделана значительная работа по изучению истории
русско-китайских отношений, а также истории влады-
чества в Китае маньчжурской феодальной династии
Цин, в период правления которой в Китае (1644—
1912 гг.) происходило становление и развитие отноше-
1 См. Юй Шэнъу и др. Ша Э цинь Хуа ши (История агрессии
царской России в Китае), т. 1. Пекин, 1978.
2 Ша Э цииьлюэ кочжан ши (История распространения аг-
рессии царской России), т. 1. Пекин, 1979. См. также рецензию
иа это издание, написанную Сунь Чэнму и Ли Сяньжуном в жур-
нале < Шицзе лиши» («Всемирная история»), 1980, № 3, с. 82—84.
1* 3
ний между Китаем и Россией3. Советскими историка-
ми введен в научный оборот большей массив архивной
документации по истории русско-китайских отношений
в XVII—XVIII вв. в виде трех томов сборников доку-
ментов н материалов1. Значительный объем ранее не
публиковавшихся документов, касающихся русско-ки-
тайских отношений, в начале XIX в. вошел в двухсе-
рийную публикацию документов внешней политики
России ’.
Советские историки как в период, предшествовав-
ший пресловутой «культурной революции» в КНР, так
и особенно в годы ее разгула неоднократно отмечали
антимарксистский, антинаучный, великоханьский, бур-
жуазно-националистический характер целого ряда
книг и статей на исторические темы, появлявшихся в
Китае с начала 60-х годов, в том числе и по истории
русско-китайских отношенийг>.
Хотя китайские историки ныне отказываются от не-
которых наиболее одиозных положений, пропагандиро-
3 См. Маньчжурское владычество в Китае. М., 1966; Алек-
сандров В. А. Россия на Дальневосточных рубежах (вторая по-
ловина XVII в.). М., 1969; Новая история Китая. М., 1972;
Ермаченко И. С. Политика маньчжурской династии Цин в Юж-
ной и Северной Монголии в XVII в. М., 1974; Мелихов Г. В.
Маньчжуры на Северо-Востоке Китая (XVII в.). М., 1974; Слад-
ковский М. И. История торгово-экономических отношений наро-
дов России с Китаем (до 1917 г.). М., 1974; Тихвинский С. .7.
История Китая и современность. М., 1976; Внешняя политика
государства Цин в XVII веке. М., 1977; Гуревич Б. П. Междуна-
родные отношения в Центральной Азии в XVII — первой поло-
вине XIX в. М., 1979; Мясников Б. С. Империя Цин и Русское
государство в XVII веке. М., 1980.
4 См. Русско-китайские отношения в XVII в. Материалы и до-
кументы, т. I, 1608—1683. М., 1969; Русско-китайские отношения
в XVII в. Материалы н документы, т. II, 1685—1691. М., 1972;
Русско-китайские отношения в XVIII в. Материалы и документы,
т. I, 1700—1725. М., 1978; Демидова Н. Ф., Мясников В. С. Пер-
вые русские дипломаты в Китае («Роспись» И. Петлнна и статей-
ный список Ф. И. Байкова). М., 1966; Идее Избрант, Бранд Адам.
Записки о Русском посольстве в Китай (1692—1695). М., 1967.
5 См. Внешняя политика России XIX — начала XX векл.
Документы Российского Министерства иностранных дел, серия I,
1801 — 1815 гг., т. I—VIII. М„ 1960—1972; серия II, т. I—III. М„
1974 — 1979.
11 См., например, Вяткин Р. В., Тихвинский С. Л. О некото-
рых вопросах исторической науки в КНР.— «Вопросы истории-',
1963, № 10; Историческая наука в КНР. М., 1971; Бескров-
ный Л., Тихвинский С., Хвостов В. К истории формирования рус-
ско-китайской границы.— «Международная жизнь», 1972, № 6;
4
певшихся ими в годы так называемой «культурной ре-
золюции» и касавшихся по преимуществу истории Ки-
тая и общественно-политической мысли в древности и
в средневековье, по ряду важных вопросов в китайской
исторической науке и в наши дни отмечается полное
совпадение взглядов тех, кто в свое время писал по
указке «банды четырех», и тех, кто ныне разоблачает
нанесенный ею вред в области общественных наук. Это
касается прежде всего проблем, имеющих отношение
к националистическим, великодержавным, антисоциа-
листическим п антисоветским концепциям 1. После от-
странения сторонников пресловутой «четверки» от ру-
ководства главным пекинским историческим журналом
«Лиши яньцзю» даже несколько увеличилось чис-
ло публикуемых в этом издании статей, искажающих
историю России, русско-китайских отношений, стре-
мящихся представить Русское государство во все вре-
мена и в отношении всех континентов самым свирепым
агрессором и врагом народов, угрозой для Китая «с се-
вера», статей, ставящих знак равенства между полити-
кой царской России и политикой Советского государ-
ства 8.
Распространение за последнее время в КНР новых
«трудов», фальсифицирующих историю русско-китай-
ских отношений, делает настоятельно необходимым
выступить с основанным на широкой документальной
базе разоблачением и опровержением наиболее одиоз-
ных н широко пропагандируемых антиисторических,
лживых утверждений китайских националистов. Од-
ним из таких лживых утверждений, в частности, явля-
ется постоянно упоминаемый ими тезис о том, что, ес-
ли и существует какое-то отличие политики России в
отношении Китая от агрессивной политики капиталис-
Лескровный Л. Г., Нарочницкий А. Л. К истории внешней поли-
тики России на Дальнем Востоке в XIX веке. — «Вопросы исто-
рии», 1974, № 6; Гуревич Б. П. Великохапьский шовинизм и не-
которые вопросы истории народов Центральной Азии в XVIII—
XIX веках. — «Вопросы истории», 1974, № 9; Тихвинский С. Л.
Велпкоханьскпй гегемонизм и публикации на исторические темы
и КНР.— «Вопросы истории», 1975, ЭД: 11; его же. История Ки-
тая и современность; Актуальные проблемы борьбы с маоистски-
ми фальсификациями в области нсгории (материалы конферен-
ции). М., 1979.
7 См. Вяткин Р. В. Историческая наука КНР на современном
:напе. — «Вопросы истории», 1979, № 2, с. 78.
“ См. там же, с. 79.
тических Англии и Франции, вторгавшихся в Китай в
период первой (Англия) и второй (Англия и Франция)
«опиумных» войн (1840—1842, 1856—1860 гг.), так
это то, что из всех иностранных агрессоров Россия-де
была наиболее жестокой и агрессивной 9.
Авторы статей настоящего сборника отнюдь не
склонны обелять внешнюю политику русского цариз-
ма, выступавшего после разгрома империи Наполеона
в качестве одного из оплотов европейской реакции, а
внутри страны осуществлявшего антинародную, эк-
сплуататорскую крепостническую политику, жестоко
угнетавшего русский и другие народы страны; они,
однако, считают необходимым в целях сохранения ис-
торической достоверности подчеркнуть специфичес-
кий характер политики России в отношении соседне-
го с ним Китая с середины XVII в. по 70—80-е годы
XIX в., во многом отличавшейся от политики вторгав-
шихся в Китай вооруженным путем с 40-х годов
XIX в. европейских капиталистических хищников —
Англии и Франции.
На характерное отличие китайской политики Рос-
сии в свое время еще обращал внимание К. Маркс,
посвятивший этому вопросу специальную статью в
«Нью-Йорк дейли трибюн», опубликованную этой га-
зетой 7 апреля 1857 г. в качестве передовой, под заго-
ловком «Русская торговля с Китаем».
«У России совершенно особые отношения с Китай-
ской империей,— писал К. Маркс. — В то время как
англичане... лишены привилегии непосредственной
связи даже с наместником Кантона... — русские поль-
зуются преимуществом держать посольство в Пеки-
не... Поскольку русские не вели морской торговли с
Китаем, они никогда не были заинтересованы в спо-
рах по этому вопросу, никогда не вмешивались в них
в прошлом и не вмешиваются теперь; на русских не
распространяется поэтому та антипатия, с какой ки-
тайцы с незапамятных времен относились ко всем
иностранцам, вторгавшимся в их страну с мо-
ря...» 10
9 С.м., например, Ши Юйсинъ. Бо хуанъянь чжпцэаочжэ.
Чжупсу бяньцзеды жогань вэньти (Отпор клеветникам (относи-
тельно некоторых вопросов китайско-советской границы)). — «Ли-
ши яиьцзю», 1974, X» 1, с. 126.
10 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 157—158.
в
За 6 лет до появления этой статьи, 23 мая 1851 г.,
Фридрих Энгельс в письме Карлу Марксу подчерки-
вал: «...Россия действительно играет прогрессивную
роль по отношению к Востоку... Господство России
играет цивилизаторскую роль для Черного и Кас-
пийского морей и Центральной Азии...» 11
Маньчжуро-китайские правящие круги цинского
Китая, столкнувшись с агрессией капиталистической
Англии, затем Англии совместно с Францией, хоро-
шо осознавали отличие политики России от политики
других иностранных государств. В период второй
«опиумной» войны, длившейся с 1856 по 1860 г.,
маньчжурский император, правивший под девизом
Сяиьфэн, в одном из своих указов отмечал: «Русские
в течение многих лет поддерживают с Китаем друже-
ственные связи, их следует принять в первую очередь,
с оказанием почестей, как гостей» |2.
Многочисленные факты свидетельствуют о том,
что в силу многих обстоятельств исторического, эко-
номического и географического порядка политика Рос-
сии по отношению к Китаю до 70—80-х годов XIX в.,
т. е. в домонополистический, доимпериалистический
период развития России, существенно отличалась от
политики Англии и Франции. Несмотря на то что на
протяжении двухсот с лишним лет маньчжурские
правители Китая неизменно уклонялись от установ-
ления с Россией отношений, основанных на равенст-
ве и взаимной выгоде, высокомерно причисляя Рос-
сию к числу «вассальных» государств и сносясь с ней
через свой «Трибунал по делам вассалов» (Лифань-
юань), политика русского правительства по отношению
к Китаю неизменно оставалась добрососедской. Как
известно, Россия была единственным иностранным го-
сударством, имевшим с согласия цинского правитель-
ства постоянное представительство в столице империи
в виде основанной в мае 1712 г. Российской духов-
ной миссии, выполнявшей главным образом функции
дипломатического, торгового, научного и культурного
характера.
Директор Азиатского департамента министерст-
ва иностранных дел России К. К. Родофиникпн в до-
" Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 27, с. 241.
12 Сяиьфэн и у ши мо, кн. 20, с. 32 (цит. по: Фань Вэнъланъ.
Новая история Китая. М., 1955, с. 273).
7
верительном письме от 26 апреля 1833 г. на имя гла-
вы Российской духовной миссии в Пекине следующим
образом излагал политику России в отношении Ки-
тая: «Главная и постоянная цель Российского Мини-
стерства в отношении к Китаю есть политическая и
торговая; первая состоит в сохранении и укреплении
дружественных с Китаем связей как с государством,
с коим мы граничим на столь значительном протяже-
нии; вторая заключается в распространении и разви-
тии торговых наших с Китаем сношений для пользы
отечественной промышленности и взаимных выгод» |3.
В. И. Ленин в своей работе «Китайская война»,
опубликованной в декабре 1900 г. в первом номере об-
щерусской марксистской газеты «Искра», от имени
русских социал-демократов и широких слоев трудя-
щихся России выразил симпатию китайскому народу,
поднявшему в 1899—1900 гг. в Северном и Северо-Во-
сточном Китае антиимпериалистическое и антиманьч-
журское восстание ихэтуаней, и четко определил тот
хронологический рубеж, с которого началась захват-
ническая политика царского правительства, россий-
ской буржуазии и помещиков в отношении Китая,—
конец XIX в. В. И. Ленин писал: «Эту политику гра-
бежа давно уже ведут по отношению к Китаю буржу-
азные правительства Европы, а теперь к ней присое-
динилось и русское самодержавное правительство» !4.
В этой статье В. И. Ленин клеймил позором уча-
стие царизма, российской буржуазии и помещиков в
вооруженной интервенции иностранных государств,
совглестно подавлявших восставший китайский народ,
п беспощадно бичевал также предшествовавшую вос-
станию захватническую политику европейских госу-
дарств, «которые вели с Китаем войны для того, что-
бы получить право торговать одурманивающим вар. д
опиумом (война Англии и Франции с Китаем в
1856 г.)...» |5.
Как известно, Россия опиумом в Китае не торгова-
ла и до восстания ихэтуаней войн с Китаем не вела.
Тем не менее китайские историки шовинистического,
великоханьского толка пытаются приписать России и
торговлю опиумом с Китаем, и захват «исконных
11 См. Новая история Китая, с. 100.
" Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 4, с. 379.
'Гам же.
। птанеких земель», и вооруженное вмешательство в
бушевавшую в Китае в середине XIX в. гражданскую
loiiiiy.
Более того, отдельные китайские историки пыта-
ются дать свое, извращенное прочтение приведенной
нише цитаты из статьи В. И. Ленина «Китайская воп-
1:л». Так, некий Фан Мин ничтоже сумняшеся утвер-
> дает, что Ленин в этой статье-де «клеймил позором
не агрессивные действия, совершенные в отношении
Китая на протяжении истории одним только царским
правительством, а империалистическую, захватничес-
кую политику, которую оно проводило вкупе с други-
ми империалистическими странами по осуществле-
нию раздела Китая» |6. Фан Мин голословно обвиняет
советских историков в стремлении прикрыть тот
«факт», что Россия-де ко времени опубликования вы-
шеназванной статьи В. И. Ленина уже более 200 лет
пела «военную, политическую, экономическую и куль-
турную» агрессию против Китая |7.
Документальные материалы, лежащие в основе
статей, включенных в настоящий сборник, убедитель-
но показывают, что если с середины XVII в. по 70—
80-е годы XIX в. и имели место какие-либо сложности
и шероховатости во взаимоотношениях между страна-
ми-соседями — Россией и Китаем, то они возникали,
как правило, по вине правивших в Китае маньчжур-
ских богдыханов, а также военных и гражданских
властей цинского Китая.
Русские большевики, возглавляемые В. И. Лени-
вым, были первыми и последовательными борцами с
колониальной политикой царизма, в том числе и с
политикой царского правительства по отношению к
Китаю.
Следуя ленинским заветам, советская историчес-
кая наука гневно и страстно, без утайки обличает
реакционную внутреннюю и внешнюю политику ца-
ризма, но она далека от того, чтобы чернить великие
подвиги русских людей (казаков-землепроходцев,
10 Фан Мин. Гуаныой Су Э ляпцы дуй Хуа сюаиъянь хэ
(|>лйчу Чжун Э бупиндэн тяоюэ вэньтн. Цзянь да сулянь сюэчжэ
(О двух обращениях Советской России к Китаю и о вопросе анну-
лирования китайско-русских неравноправных договоров. Ответ
(ог.етскпм ученым). — «Лиши яньцзю», 1980, № 6, с. 70.
17 См. там же, с. 71.
крестьян, ремесленников) в хозяйственном освоении
обширных и малозаселенных окраин Русского госу-
дарства — Сибири и Дальнего Востока, отважных рус-
ских путешественников-географов, подаривших пауке
уникальные открытия в Центральной Азии; мы от-
нюдь не собираемся становиться в угоду современ-
ным китайским апологетам кровавой завоевательной
политики маньчжурских богдыханов на космополити-
ческие позиции «Иванов, не помнящих родства». Нет
также никаких оснований отказываться от научно ар-
гументированной критики колонизаторской, завоева-
тельской политики английских и французских капи-
талистов, алчно зарившихся в середине XIX в. не
только на земли Китая и Японии, но и на русские
земли — Приморье и Камчатку, и отказываться от
объективного показа отличия дальневосточной поли-
тики царской России того периода от политики запад-
ных колонизаторов.
В маоистской историографии русско-китайских от-
ношений в середине XIX в. одним из исходных явля-
ется тезис о том, что юрисдикция Китая в период
правления Цинской маньчжурской династии рас-
пространялась-де на территории, ныне входящие в
состав Советского Союза, а именно на Дальний Восток
и Приморье. Этот тезис «обосновывается» в Пекине
утверждениями о том, что маньчжуры еще до завое-
вания ими Китая в 60—80-х годах XVII в. якобы осу-
ществляли суверенитет пад проживавшими здесь на-
родностями и племенами. Исходя из этой антиистори-
ческой концепции, содержавшейся в официальном
Заявлении МИДа КНР от 8 октября 1969 г.18, в котором
заявлялось о существовании «единой китайской на-
ции», якобы сложившейся еще 2000 лет тому назад и
включавшей все народы, с которыми когда-либо в той
или иной ситуации соприкасался рабовладельческий
и феодальный Китай,— гуннов, тюрков, уйгуров, ки-
даней, чжурчжэней, тангутов, тибетцев, монголов,
маньчжуров и др.,— маоистские историки твердят об
«исторической принадлежности Китаю» значительной
части территории Советского Союза и всей террито-
рии Монгольской Народной Республики.
18 Заявление МИДа КНР от 8 октября 1969 г. — «Жэпьминь
жибао», 9.Х.1969.
10
Такого рода публикации преследуют цель создать
(•всего рода «банк исторических свидетельств» для их
последующего использования враждебной Советскому
Союзу китайской и империалистической пропагандой
с целях нагнетания вражды к Советскому Союзу, для
обоснования тезиса о невозможности мирного сосу-
ществования и добрососедства между Китаем и Совет-
ским Союзом, для предъявления территориальных
притязаний к Стране Советов 1Э.
Открывающие настоящий сборник статьи Г. В. Ме-
лихова «О северной границе вотчинных владений
маньчжурских (цинских) феодалов в период завоева-
ния ими Китая (40—80-е годы XVII в.)» и «Как гото-
вилась агрессия феодальных правителей цинского
Китая против русских поселений на Амуре в 80-х го-
дах XVII в.» на обширном документальном материале
маньчжурских и китайских исторических хроник,
указов первых маньчжурских богдыханов, свиде-
тельств современников описываемых событий убеди-
тельно опровергают утверждения об «исторической
принадлежности» Приамурья и Приморья Китаю; бо-
лее того, эти материалы наглядно показывают, что
даже значительная часть современной Маньчжурии
была в то время не подвластна Китаю. В указанных
статьях воссоздается подлинная историческая карти-
на русско-китайских отношении второй половины
XVII в., когда новые маньчжурские феодальные влас-
тители Китая, опасаясь за свои вотчинные владения
в Южной Маньчжурии после ухода из них в 1644 г,
всего дееспособного маньчжурского населения (на за-
воевание, а затем и для удержания под своим игом
обширного и густонаселенного Китая), решили путем
организации ряда крупномасштабных военных экспе-
диций через безлюдные районы современной Цент-
ральной и Северной Маньчжурии на далекий Амур 19
19 До настоящего времени единственным исключением явля-
ется статья Сунь Цзэминя «Нули лиши шан миньцзу гуаньси ды
с :игэ чжунъяо чжуньцэ. Ду Фань Вэньлань «Чжунго лиши шан
1.1 миньцзу доучжэн юй жунхэ»» (О некоторых основных прин-
•::пах подхода к отношениям между национальностями в исто-
пческом плане. Перечитывая статью Фань Вэньланл «Борьба
। слияние национальностей в истории Китая». — «Лиши яньцзю»,
1480, № 5, с. 37 — 46), в которой ставится под сомнение тезис
том, что Китай-де издревле был единым, многонациональным
< \ ударством.
11
пресечь русскую колонизацию Приамурья и При-
морья. В ней они видели потенциальную угрозу сво-
им обезлюдевшим вотчинным землям, селиться на ко-
торых не разрешалось даже китайцам. Па конкретных
примерах и фактах Г. В. Мелихов разоблачает созна-
тельную фальсификацию маоистскими историками
идентификации ряда географических названий, встре-
чающихся в исторических документах. Подобные при-
емы используются ими с целью преувеличить размеры
территории, подконтрольной цинской администра-
ции в Маньчжурии во второй половине XVII в., и по-
пытаться на этом основании оправдать современные
китайские притязания на советские земли. Приводи-
мые автором обширные документальные данные не-
опровержимо свидетельствуют о крайней слабости ко-
лонизационной базы цинского Китая в Маньчжурии в
тот период и о планомерной подготовке цинским бог-
дыханом Канси военных экспедиций против русских
поселений на Амуре, до поры до времени тщательно
маскировавшихся миролюбивыми жестами цинской
дипломатии.
Задолго до активного вторжения иностранного ка-
питала в цинский Китай между Китаем и Россией осу-
ществлялись оживленные взаимовыгодные торговые
связи как путем присылки русских торговых карава-
нов непосредственно в столицу Цинской империи — Пе-
кин, так и через захваченные маньчжуро-китайскими
завоевателями Монголию, Джунгарию и Восточный
Туркестан. Современная маоистская историография,
пытаясь обвинить Россию в «извечной агрессивности»
в отношении Китая, фальсифицирует характер русско-
китайской торговли, утверждая, что она-де обеспечила
«монопольное право» России в осуществлении агрес-
сии и экспансии против Китайского государства20 и
что якобы «экономический грабеж был главным со-
держанием политики царской России в отношении
Китая в ранний период взаимоотношений двух госу-
дарств» 21.
Публикуемые в настоящем сборнике статьи
А. Н. Хохлова «Кяхтинская торговля и ее место в по-
29 Сулянь еючжэнчжуи шисюэ гуаньдянь пипань (Критика
исторических взглядов советских ревизионистов). Пекин, 1977,
с. 10.
21 Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 4.
12
.пртике России и Китая (20-е годы XVIII в. — 50 е го-
ды XIX в.)» и Н. Антонова «К истории заключения
русско-китайского договора 1851 г. в Кульдже», напи-
санные на основе анализа договорных русско-китай-
с их документов, а также многочисленных архивных
материалов из советских архивов и архивов МНР, убе-
дительно опровергают такого рода измышления пе-
кинских фальсификаторов. Приводимый авторами об-
ширный фактический материал свидетельствует о том,
что меновая торговля между русскими и китайскими
купцами осуществлялась на основе взаимной выгоды
и равенства участвующих в ней сторон и что русские
власти ради поддержания торговых связей нередко
откладывали в сторону многочисленные, не решенные
по вине цинской стороны вопросы, требовавшие свое-
го урегулирования. Цинское правительство своими
дискриминационными действиями причиняло серьез-
ный ущерб развитию взаимовыгодной торговли, пре-
пятствовало установлению дружеских контактов меж-
ду китайским и русским народами, тормозило соци-
ально-экономическое развитие самого Китая.
Статья Н. Антонова одновременно показывает, ка-
кую большую роль играла в развитии русско-китай-
ских связей Российская' духовная миссия в Пекине.
Среди клеветнических утверждений пекинской ис-
ториографии последних лет широко циркулирует те-
зис о постоянном вмешательстве России во внутрен-
ние дела цинского Китая, и в частности о якобы имев-
шем место вооруженном вмешательстве России в
гражданскую войну в Китае, бушевавшую с 1850 по
1864 г. в форме крестьянской войны тайпинов, антк-
маньчжурских восстаний «няньцзюней», тайных об-
ществ «Малых мечей», «Триады» и др., а также пс-
ханьских народов империи, поднявшихся против
маньчжуро-китайского феодального и национального
гнета 22. А. А. Брежнев в обстоятельном исследовании
«Россия и крестьянская война тайпинов», помещен-
ном в настоящем сборнике, на основе обширней ар-
хивной документации, а также советской, китайской и
22 Одним из многочисленных примеров такого рода фальси-
фикаторских «трудов» китайских историков на данную тему мо-
жет служить «Ша Э цинь Хуа ши», т. 2. Одна из глав тома
озаглавлена: «Злодейская деятельность царской России по по-
давлению революции Небесного государства тайпинов».
13
иностранной литературы опровергает вымыслы об уча-
стии России в подавлении крестьянской войны тай-
пинов наряду с Англией, Францией, а также амери-
канскими авантюристами-волонтерами, помогавшими
цинскому правительству в борьбе с восставшим китай-
ским народом. В то же время в статье А. А. Брежнева
справедливо подчеркивается, с каким сочувствием
русские революционные демократы и передовая обще-
ственность России относились к китайскому народу,
восставшему против произвола Цинской монархии, и
как гневно они осуждали вооруженное вмешательство
западных держав на стороне палачей народного вос-
стания.
С. И. Повальников в статье «Война Англии и
Франции против Китая (вторая «опиумная» война
1856—1860 гг.) и позиция России» приводит много-
численные документальные свидетельства из Архива
внешней политики России, опровергающие домыслы
маоистской историографии о том, что во время второй
«опиумной» войны Россия-де «активно» поддержива-
ла агрессивные действия англо-французских интер-
вентов как в Южном, так и в Северном Китае23 и
стремилась при этом «единолично удовлетворить свои
алчные аппетиты в отношении больших кусков ки-
тайской земли» 24. В действительности же, как об этом
свидетельствуют приводимые в статье документы, во
время второй «опиумной» войны Россия занимала
благожелательную для Китая позицию и сделала не-
мало, чтобы ограничить захватнические акции запад-
ных держав в Китае.
Рассмотрению конкретных шагов со стороны Рос-
сии по оказанию помощи Китаю в годы его войны с
Англией и Францией посвящена статья А. Н. Хохлова
«Англо-франко-китайская война (1856—1860) и воп-
рос о помощи России Китаю». В статье приводятся до-
кументальные свидетельства о стремлении правитель-
ства России помочь Китаю в оказании эффективного
сопротивления вооруженной агрессии Англии и Фран-
ции и о высокой оценке этой помощи тогдашним ки-
тайским правительством. Правительство России было
21 См. Гу Юнь. Чжунго цзиньдайши шанды бупиндэн тяоюэ
(Неравноправные договоры в новой истории Китая). Пекин, 1973,
с. 53.
21 Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 2. с. 151.
14
весьма заинтересовано в сохранении независимого от
влияния западных держав сильного и дружественно-
го России Китая, а отнюдь не собиралось, как пишут
современные китайские авторы, «поймать па крючок*
ципское правительство для осуществления своих «аг-
рессивных» планов.
Среди множества беспочвенных, тенденциозных
обвинений в адрес политики России, выдвигаемых ны-
не в КНР, видное место заниглает клеветническое н
абсолютно беспочвенное утверждение о том, что Рос-
спя-де специально разводила опиумный мак в Сред-
ней Азии и ввозила его в Китай25. Документальному
опровержению этих измышлений посвящает свою
статью «Иностранная торговля опиумом в Китае и
позиция России» Г. Н. Пескова. В другой своей статье,
«Позиция России по вопросу о продаже и вывозе за
границу китайских кули», Г. Н. Пескова приводит об-
ширный фактический материал, опровергающий мао-
истские бредовые домыслы о том, что якобы «русские
торговцы начиная с 90-х годов XVII в., подобно ворам
и бандитам, вывозили из Китая на продажу местных
жителей, которые становились рабами русских кре-
постников-аристократов»26. В статье убедительно по-
казано, что не только передовая общественность Рос-
сии, но даже и ее официальные круги решительно
осуждали наряду с торговлей опиумом и. торговлю
«желтыми рабами»—китайскими чернорабочими (ку-
ли), которая, так же как и опиумная торговля, велась
англичанами и американцами.
Немаловажное место среди антирусских и антисо-
ветских публикаций китайских историков занимает
вопрос о временном пребывании русских войск в
Илийском крае цинского наместничества Синьцзян в
1871—1881 гг., в период проходившего там мощного
восстания коренных народов края против маньчжуро-
китайских колонизаторов. В статье «История «Илий-
ского вопроса» и ее китайские фальсификаторы»
25 Сулянь еючжэнчжуи шисюэ гуаньдянь пипань, с. 18;
Г’;1 Э циньлюэ Чжунго сибэй бяиьцэе цзяньши (История агрессии
цлрекой России на северо-западе Китая). Пекин, 1979, с. 232.
Чэнь Тэцэянь. Бо сусю совэйды «Эго юй сифан лецян бу
; и» ды мюлунь (Отповедь абсурдной теории советских ревпэио-
II,: тов о так называемом «отличии России от западных дер-
и»). — Сулянь еючжэнчжуи шисюэ гуаньдянь пипань, с. 18—
I'j.
15
Б. П. Гуревич приводит многочисленные документаль-
ные свидетельства, опровергающие измышления ки-
тайских националистов относительно установления
Россией в Илийском крае «кровавого режима колони-
ального господства», против которого-де «народы всех
национальностей Илийского края при поддержке наро-
да всей страны вели героическую самоотверженную
борьбу» 27, равно как и фальсификацию в Пекине ис-
тории заключения русско-китайского Петербургско-
1 о договора 1881 г„ якобы отторгнувшего в пользу
России «исконные китайские земли» 28. Б. П. Гуревич
показывает, что так называемый «Илийский вопрос»
решался в сложной международной обстановке, в ус-
ловиях обострявшихся в 70-х годах XIX в. англо-рус-
ских противоречий. Правительство России в то время
не могло не реагировать на опасность, которую пред-
ставляли для ее казахских и новых среднеазиатских
владений действия цинских карателей, учинивших
кровавую расправу над восставшим против маньч-
журо-китайского гнета коренным населением Джун-
гарии и Восточного Туркестана — уйгурами, таранчии-
цами, дунганами,— и подготовка к переносу военных
действий карательной армии Цзо Цзунтана против
русских владений, осуществлявшаяся при поддерж-
ке Англии. В статье убедительно показано и то,
что Китай не имел никаких исторических прав на зем-
ли, отошедшие к России по Петербургскому догово-
ру 1881 г.
В заключительной статье сборника — «О русских
путешественниках в Китае во второй половине XIX
века» — С. Н. Гончаренко на основе архивных доку-
ментов опровергает попытки современных китайских
авторов изобразить выдающуюся научную деятель-
ность русских путешественников по Центральной
Азии — Н. М. Пржевальского (которого маоистские
авторы называют не иначе как «авантюристом коло-
ниализма»), Ч. Валиханова, П. П. Семенова-Тян-
Шанского, Г. Н. Потанина, Ю. А. Сосновского, В. И. Ро-
боровского и др. — как вооруженное агрессивное втор-
жение на территорию Китая, якобы совершившее'я
без ведома и разрешения китайских властей. Совре-
27 1Ип Э цииьлюэ Чжупго епбэй бяньцз= цзяныин, с. 296.
28 /’</ Юнь. Указ, соч., с. 51.
16
мепные китайские авторы доходят до абсурдных ут-
верждений о том, что никаких научных открытий
этими экспедициями сделано не было, поскольку, по
высокомерному утверждению китайских шовинистов,
«все было давно открыто» 29. Как видно из приведен-
ных в статье материалов, все русские географические
экспедиции в Центральную Азию, обогатившие миро-
вую науку уникальными открытиями, преследовали
научные цели и проводились с разрешения китайских
властей.
Настоящая книга, написанная группой советских
историков-китаеведов, рассчитана на широкий круг
читателей, интересующихся историей русско-китай-
ских отношений. Поскольку некоторые темы сборника
в той или иной степени перекликаются друг с дру-
гом, в отдельных случаях неизбежны повторы, позво-
ляющие читателю по достоинству, в должной исторл-
ухческой перспективе оценить приводимые авторами по-
Xie документальные свидетельства и материалы.
Авторский коллектив выражает надежду на то,
. что настоящий сборник, разоблачающий приемы и ме-
тоды антирусской и антисоветской пропаганды, веду-
щейся в настоящее время в КНР, будет в то же время
Ч способствовать лучшему взаимопониманию и восста-
позлению дружбы между народами Советского Союза
и Китая.
23 Ли Шаомин. Лао шахуан цнньлюэ лого Снцзанды цзуйсин
ши яньгай бучжуды (Не скрыть преступлений старых царей,
совершивших агрессию против нашего Тибета). — «Лиши янь-
цзю», 1977, № 1, с. 126—129; Бо сусю совэйды «синьтуды фа-
сянь» ды мюлунь (Отповедь абсурдной теории советских реви-
зионистов о так называемом «открытии» новых земель). — Сулянь
сючжэпчжун шисюэ гуаньдянь пипань, с. 53—65.
Г. В. МЕЛИХОВ
О СЕВЕРНОЙ ГРАНИЦЕ
ВОТЧИННЫХ ВЛАДЕНИЙ
МАНЬЧЖУРСКИХ (ЦИНСКИХ)
ФЕОДАЛОВ В ПЕРИОД ЗАВОЕВАНИЯ
ИМИ КИТАЯ (40—80-е годы XVII в.)
Проблемы освоения маньчжурской Цин-
ской империей территории современного Северо-Вос-
точного Китая (Дунбэя), складывания здесь ее госу-
дарственной границы и строительства в этой связи
Ивового палисада привлекают внимание вследствие
активно ведущейся в настоящее время в КНР кампа-
нии за пересмотр истории формирования границ Ки-
тая.
В современной китайской историографии пред-
принимаются попытки пересмотреть отдельные ас-
пекты истории Дальнего Востока в XVII в., извратить
историю освоения Русским государством Приамурья
и Приморья
1 См. Ши Юйсинъ. Еохуан янь чжицзаочжэ— гуаньюй чжун
су бяньцзе ды жогань вэньти (Отповедь клеветникам — о некото-
рых вопросах китайско-советской границы). — «Лиши яиьцзю»
(Пекин), 1974, № 1, с. 113—126; Тань Цисян. Тянь Жукан.
♦ Синь ту ди кайфачжэ» хайши жулюе чжунго ды цяндао? (От-
крыватели новых земель или грабители, вторгшиеся в Китай?). —
♦ Лиши яньцзю», 1974, № 1, с. 129—141; Лян Сяо. Лунь Канси
вэпху гоцэя тунъи хэ канцэн Ша Э циньлюе ды доучжэн (Борь-
ба Канон за сохранение государственного единства и по отпору
агрессии со стороны царской России). — «Бэйцзин дасюе сюебао»
(Пекин), 1972, № 6, с. 22 — 27; Цзи Пин. Цин жу гуань цянь дуй
дунбэй ды тунъи — бо сусю цзуаньгай чжун-э дун дуань бяньцзе
ши ды хуанъянь (Объединение Северо-Востока Китая Цппами до
вторжения в Китай — опровержение клеветы советских ревизио-
нистов, пересматривающих историю установления восточного
участка китайско-русской границы). — «Лиши яиьцзю», 1975,
ЛЬ 2, с. 114—123; Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1—2. Обосно-
ванная и аргументированная критика основных положений этих
опусов содержится в работах С. Л. Тихвинского: в статье «Вели-
коханьский гегемонизм и публикации на исторические темы
в КНР» («Вопросы истории», 1975, № 11, с. 64—96), в моногра-
фии «История Китая и современность» и в статье «Некоторые
вопросы формирования северо-восточной границы Цинской импе-
рии» (сб. «Международные отношения и внешняя политика СССР.
История и современность». М., 1977).
13
В маоистских писаниях последнего времени про-
таскивается также тезис о якобы давнишнем «гос-
подстве» маньчжуров над племенами и народностями
Приамурья и Приморья, их «полном завоевании»
маньчжурами в 1642 г. и «суверенитете» маньчжур-
ской Цинской империи над территорией их прожива-
ния. Этот тезис не нов. После захвата Северо-Востока
Китая — Маньчжурии — японскими милитаристами
18 сентября 1932 г. японская буржуазная историог-
рафия в поисках исторических «оснований» для соз-
дания марионеточного государства Маньчжоу-го и во-
царения в нем последнего отпрыска свергнутой в Ки-
тае в 1912 г. Цинской династии Пу И также усиленно
пропагандировала тезис о подконтрольности маньчжу-
рам бассейна Амура. Сравнительно недавно в Японии
вновь появились работы аналогичного толка2.
Вынужденные говорить только о маньчжурах,
о маньчжурских войнах с местными племенами на
Северо-Востоке, о чужеземной династии Цин, завоевав-
шей Китай, современные китайские историки пытают-
ся искусственно притянуть к приамурским делам
Китай и обосновать тем самым сегодняшние национа-
листические территориальные притязания Пекина, ма-
нипулируя антимарксистским и антиисторическим по-
ложением о «единой китайской нации», «единой семье
народов Китая», будто бы сложившейся еще 2000 лет
тому назад.
Для обоснования подобных территориальных при-
тязаний к СССР современными китайскими историка-
ми, стоящими на буржуазно-националистических, ве-
2 Японский историк Кинъити Ёсида в 1974 г. писал: «Тезис
о том, что до прихода русских Приамурье не являлось терри-
торией Цииской империи, который отстаивает Советский Союз,
основывается иа принципе международной права — «права пер-
вичного завладения». Одиако, для того чтобы воспольаоваться
этим правом, нужно, чтобы район Амура «никому не принадле-
жал»... Связи же Цииской империи с Приамурьем были доста-
точно глубокими (? — Г. М.), и мы полагаем, что нет никаких
оснований говорить о «ничейной принадлежности» [этого] района»
(Есида К. Киндай ро сии канкэй си (История русско-цинских от-
ношений в новое время). Токио, 1974, с. 25. В 1978 г. его взгля-
ды получили дальнейшее развитие в специальной статье — «Син-
гуп га солунь бу-ни томэта «бинцэян люшоу» ни цуйтэ» (Относи-
тельно «солдат и офицеров охранения», оставленных цииской
армией в [селениях] племени солонов). — «То хо гаку» (Токио),
1978, № 55, с. 49—61.
19
ликоханьских позициях, издаются статьи и специаль-
ные «научные» труды, в которых допускается прямая
фальсификация исторических фактов.
Настоящая статья ставит целью показать, на1: в
действительности происходило формирование границ
Цииской империи в XVII в. на ее северо-восточной ок-
раине. Этот сложный и длительный процесс отражала
история возведения маньчжурскими правителями Ки-
тая Ивового палисада, или Ивовой границы3. В освое-
нии Цинским государством территории современного
Северо-Восточного Китая еще до вторжения маньчжу-
ров в Китай в 1644 г. и начала длительной и жесто-
кой войны с целью порабощения китайского народа
прослеживаются пять основных этапов.
Первый период (1635—1644 гг.)
Отличительной чертой этого периода явля-
ются маньчжурские военные набеги на племена и на-
родности, проживавшие за северными и северо-запад-
ными границами вотчинных владений маньчжурской
династии Цин в Южной Маньчжурии, т. е. на терри-
тории современного Приамурья. Эти эпизодические
военные набеги маньчжуров по существу ничем не от-
личались от маньчжурских военных походов на со-
седние племена Северо-Востока и Приморья в 20-х и
30-х годах: сопровождались таким ясе массовым ист-
реблением и огромного масштаба ограблением ко-
ренного населения, угоном его на юг; земли прожива-
ния этих местных племен такясе не включались в тер-
риторию Маньчжурского государства.
Особенно типичной в этом отношении была маньч-
журская кампания 1639—1640 гг. против солоиов.
Однако сегодня одним из важнейших доводов мао-
истский историографии в пользу «принадлежности»
Приамурья маньчжурскому Цинскому государству
является ссылка на имеющиеся в одном из официаль-
ных маньчжурских источников4 в связи с солонской
3 В Дунбэе вдоль границ высаживались ивы (Лгобяиь цзил'ее
(Описание земель внутри и вне Ивового палисада). Шанхай, 1936,
цэ. 1, с. 1). Отсюда и название — «Ивовый палисад».
* Да Цин Тайцзун Вэньхуанди шилу (Правдивые записи
о правлении Просвещенного императора Тайцэуна великой Ции),
цз. 52, с. 76 (далее — Тайцзун шилу).
29
войной иероглифическое сочетание «бин цзян лю
шоу» (в принятой сейчас в Китае транскрипции: bing
jiang liu shou)—«солдаты и офицеры, оставленные
для охраны». Именно такое сочетание слов китайские
историки пытаются трактовать как свидетельство уч-
реждения в районах Приамурья постоянных чинов-
ничьих должностей и наличия там какой-то системы
постоянной маньчжурской «администрации» 5 6.
Приводя это словосочетание («бин цзян лю шоу»),
маоистские историки дают многозначительную отсыл-
ку сразу на три цзюаня (главы) «Тайцзун шилу»
что без малого составляет около ста двойных страниц
китайского текста. У неискушенного читателя сразу
же может возникнуть превратное представление, буд-
то именно там, в указанном труднодоступном истори-
ческом источнике, скрыты убедительные доказатель-
ства декларируемого тезиса об административном
управлении из Мукдена — столицы Цинского государ-
ства — этими отдаленными землями.
Для того чтобы представить себе подлинное зна-
чение словосочетания «бин цзян лю шоу», напомним
вкратце историю войны 1639 г. между маньчжурами
и соломами, в связи с описанием которой оно фигури-
рует в «Тайцзун шилу».
Соломы — монголоязычная народность эвенкийско-
го происхождения, компактно проживавшая в середи-
не XVII в. в многочисленных укрепленных городках
и селениях в бассейне р. Нонни, на верхнем Амуре и
частично в бассейне нижнего течения Зеи. Они возгла-
вили в этот период наиболее крупную военную коа-
лицию племен верхнего Амура, которая выставила
против маньчжуров 6 тыс. воинов, бросив здесь вызов
маньчжурскому могуществу. В результате одержан-
ных побед в войнах 1635, 1639 и 1640 гг. маньчжуры
нанесли поражение этой коалиции приамурских пле-
мен, насильственно переселили их основную массу па
юг и поставили некоторые солонские кланы в дан-
ническую зависимость от государства Цин7.
5 См. Цзи Пин. Указ. соч.— «Лиши яиьцзю», 1975, № 2,
с. 121; Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 57.
6 Ссылка дается на цэюани 32, 35 и 52 без указания стра-
ницы (см. Цзи Пин. Указ. соч. — «Лиши яиьцзю», 1975, № 2).
7 Подробнее об этом см. монографию: Мелихов Г. В. Указ,
соч., с. 69—72.
21
Военные действия сопровождались обычной для
маньчжурских завоевателей чрезвычайной жесто-
костью по отношению к солонским племенам: массо-
вым истреблением их мужского населения, ограбле-
нием и уводом мирных жителей на юг, в Южную
Маньчжурию.
Например, после того как маньчжурские воена-
чальники во главе двух полков овладели палисадом и
ворвались внутрь селения Гуалар, которое защищали
500 солонских воинов, 200 его защитников были уби-
ты, а 130 захвачены в плен. «Восьмизнаменные
(маньчжурские. — Г. М.) войска,— говорится далее в
«Тайцзун шилу»,— пленили 2254 мужчины, 4450 жен-
щин и малых детей, захватили более 3100 шкурок со-
болей, рысей, лис, волков, выдр, ондатр и др., 20 ме-
ховых пластин» 8.
14 мая 1640 г. маньчжурские командующие Сам-
шика и Сохай дополнительно прислали следующее до-
несение: «Прежде мы, подданные, доносили, что было
захвачено в плен 2254 мужчины; позднее с земель к
западу от селения Эсули и к востоку от селения Эрту
захвачено в плен еще 900 человек, всего схвачено
3154 мужчины, 2713 женщин, 1819 малых детей,
всего 6956 человек, 424 лошади, 704 коровы и быка,
а также в разное время захвачено более 5400 шкурок
соболей (и других мехов. — Г. М.)» 9.
Таковы подлинные масштабы насильственных сто-
нов и ограбления маньчжурами местного амурского
населения, полностью замалчиваемые сегодня пекин-
скими апологетами маньчжурских завоевателей. Сле-
дует отметить, что, как прямо указывается в ципском
источнике, маньчжурские войска и в данном случае
вели боевые действия на территории, которая была
значительно удалена от рубежей их государства, по-
этому им предписывались особые и тщательные меры
предосторожности ’°.
В ходе последующих военных действий! против
маньчжурских завоевателей солонскпе войска терпе-
ли одну неудачу за другой. Это заставило отдельные
солонскпе роды временно прекратить вооруженное со-
противление маньчжурам. В августе 1G40 г. цинский
8 Тайцзун шилу, цз. 51, с. 9а—96.
9 Там же, с. 146—15а.
10 Там же, с. 106—11а.
22
богдыхан Абахай вновь послал маньчжурских полко-
водцев Ситэку, Цзисыха и др. в поход на главного со-
лонского вождя Бомбогора. Разбитый Бомбогор с ос-
татками своих войск бежал в пределы Монголии. Ситэ-
ку преследовал его по пятам. «В местности Гань,—
говорилось в присланном им донесении,— [мы] схва-
тили 174 мужчины, 11 человек казнили, было убито
[в бою] 7 человек, бежал 1. В местности Цилотай бы-
ли схвачены Бомбогор и 80 мужчин, казнены двое,
убиты двое. Всего схвачено 231 [мужчина], а вместе
с женщинами и малыми детьми — всего 725 человек.
В обоих [упомянутых] местах добыто лошадей 717
голов, ныне в живых осталось только 650 голов, ра-
бочего скота — 127 голов» ”.
Таким образом, в 1639—1640 гг. маньчжуры пред-
приняли крупную попытку вторжения в район сред-
него Амура с целью пополнения личного состава сво-
их «восьмизнаменных» войск и приписанных к ним
«работных людей». Местное солонское население ока-
зало захватчикам решительное сопротивление; мань-
чжурским войскам на этот раз пришлось вести дли-
тельные военные действия, охватившие значительный
район. Солонам эта навязанная война стоила неисчис-
лимых жертв. Более высокая военная организация и
уровень военной техники у маньчжуров обуслови-
ли победу цинских войск. Как п при всех прочих по-
ходах против народов, проживавших по соседству с
Цинским государством, маньчжурские войска неза-
медлительно покинули соседнюю территорию, уведя с
собой на подконтрольную Цинскому государству тер-
риторию все солонское население, которое им удалось
захватить. Однако на этом «солонская эпопея» не за-
кончилась.
12 августа 1640 г. при цинском дворе были зачи-
таны военные заслуги всех полководцев, ходивших
в поход на солонов. Богдыхан Абахай одарил офице-
ров Сохая и Мучэнгэ, каждого, собольими мехами (по
77 штук) и четырьмя «работными людьми» (жэнькоу).
Другие офицеры были награждены 47 штуками собо-
лей, тремя «работными людьми», получили следую-
щую степень наследственных чинов12. Казалось бы,
всё — дело закончено. Но буквально через три
" Там же, с. 20а—206.
12 Тайцзун шилу, цз. 52, с. 6а—76.
23
дня — 15 августа — был объявлен не менее длинный
список маньчжурских полководцев, также ходивших
в этот поход на солэнов, однако обвиненных уголов-
ным приказом в совершении тяжких с точки зре-
ния маньчжурского военного устава преступле-
ний, обычно каравшихся у маньчжуров смертной
казнью.
Первым в этом списке стоял... главнокомандую-
щий всего похода па солонев Самшпка. Документ гла-
сил: «День гуйвэй. [Уголовный] приказ доложил:
Преступления ходивших в поход па солонов команди-
ра крыла главнокомандующего Самшпки и других.
Самшпка. Когда его знамя (корпус. — Г. М.) овладело
людьми трех селений, [он] не стал проявлять в отно-
шении [этих пленных] заботы и дружелюбия (?), не
отобрал [остававшихся у них] луков и стрел и не соб-
рал всех людей [этих трех селений] в одном месте.
А также не отдал строгого приказа воинам. Офице-
ров [лее], оставленных для охраны, в каждом селении
назначил только двух человек чжангнней с 50 воина-
ми (курсив мой. — Г. М.). Остальных воинов и офи-
церов всех самовольно увел с собой; нарушив приказ,
не осуществил охраны всех мест. В результате, [когда
войска] прибыли [на сбор] к месту расположения от-
ряда Синего простого знамени, эти [действия Самши-
ки] привели к тому, что люди трех селений взбунто-
вались. Вина первая...» 13
Вот именно здесь, в конкретном контексте, пер-
вый и последний раз в источнике встречается это со-
четание— «бин цзян лю шоу», переведенное нами как
«...воинам. Офицеров [же], оставленных для охра-
ны...». Спекуляции пекинских историков вокруг этого
выражения основываются на том, что в нем одним из
составных элементов являются слова «лю шоу», кото-
рыми в древнем и средневековом Китае обозначалось
название одной чиновничьей должности — «смотри-
тель», «управитель». Существовала тогда и специаль-
ная должность—«фулюшоу», т. е. помощник смот-
рителя (управителя). Однако китайский толковый
словарь «Цыхай», указывая на возникновение терми-
на «люшоу» и приводя конкретные примеры значения
этой должности в разные исторические эпохи, в конце
13 Там же, с. 76.
21
статьи совершенно конкретно указывает: «Цинбушэ»
(Ming b£i she) — «В Цин[скую эпоху] не учрежда-
лась»
Действительно, в табеле о рангах Цинской импе-
рии такого чина нет и никогда не было. В приведен-
ной нами фразе «люшоу» вовсе не название чина, а
сочетание глагола «лю» (оставить, остаться) с допол-
нением «шоу» (охрана, оборона), т. е. «оставить на
охране», «оставить для обороны». Примеры, иллюстри-
рующие употребление словосочетания «люшоу», кото-
рые японский историк К. Ёсида приводит из «Тайцзун
шилу», вполне подтверждают нашу точку зрения|J.
Далее, сочетание «люшоу» в различных вариантах
одного и того же текста в разных версиях «Тайцзун
шилу» |С встречается в сочетании со словами «бин
цзян» — «солдаты и офицеры».
14 Цыхай хэдннбэнь (Объединенный том словаря «Цыхай»
(«Море слов»)). Шанхай, 1948, с. 916. Примеры, которые приводит
<ловарь, ясно показывают, что «люшоу» здесь название чина:
• ч;ки цзпнчэн люшоу цзи фулюшоу»— «учредить [должность]
столичных люшоу и фулюшоу»; «дупиь вэй люшоу, шаопнь вэй
фулюшоу» — «назначить дупня [на должность] люшоу, а шаопня
(более младший чин. — Г. М.) — [на должность] фулюшоу»;
• Чжуиду люшоу сы» — «канцелярия люшоу Средней столицы»
II т. и.
г Например, «люшоу шэнцзин бэйлэ» — «бэйлэ, оставленный
на охране Шэнцзпна (Мукдена)» — в 1644 г., после ухода маньч-
журов в Китай; или фраза: «Во время похода на Чахар провиант
хранился на складах в местности Кэрчжань п юцзп Яньбулу
и бэнюй Дуншань в качестве главноуправляющих войск восьми
лнамен были поставлены на его охрану» (люшоу чжп). Здесь везде
сочетание «лю шоу» сохраняет глагольное значение, является
и предложении сказуемым. В этих примерах это отнюдь не паз-
laiinc чина, ибо в таком случае вся конструкция фразы была
бы иной.
Вэ всех этих случаях выражение «люшоу» совершенно ана-
логично по структуре (ио отнюдь не по смыслу и употреблению)
:ck:im терминам, как «чжушоу», «хушоу», «туиьшоу» и др., ко-
ьрые в цпнекпх источниках встречаются очень часто прпмепн-
и• п.но к постоянным маньчжурским гарнизонам городов и погра-
ничных пунктов, к пограничным гарнизонам. Их значение: «по-
• iiiB'ien на защиту», «пограничный гарнизон», «пограничная
охрана» и пр.
111 Есть три версии этого важного источника: прежде всего
• Шуньчжи чу цзуаиьбэнь Цнн Тайцзун шилу» (Версия «Правди-
ных записей правления Тайцзуна», составленная в начальный
период Шуньчжи (164 1 —1661 гг.); вторая — это пересмотренный
и дополненный вариант периода Канси (1662 —1723 гг.), а
третья — это главный и «самый» официальный, можно сказать,
ышершенно канонический вариант, вошедший в Да Цнн лпчао
25
В наиболее ранней версии этого источника — нача-
ла периода Шуньчжн (1644—1661 гг.) — приведенный
памп выше отрывок звучит следующим образом:
«Шамушиха. Когда его знамя овладело тремя де-
ревнями [солонов], их жители не подчинились. [Но
тем не менее] [Шамушиха] не собрал принадлежав-
ших им луков и стрел и не согнал людей [этих] трех
деревень в одно место, а также не отдал строгого при-
каза оставленным в охранении воинам и офицерам
(бу янь чи люшоу бинцзян). В одной деревне (или в
каждой из трех деревень. — Г. М.) оставил только
двух чжангиней и 50 человек воинов, остальных же
чжангиней и воинов всех увел с собой. Нарушил при-
каз, не охранял [остававшиеся] верными места и тог-
да же отправился в места [расположения войск] Си-
него простого знамени. Вина первая» 17.
Во втором варианте «Тайцзун шилу» периода Кан-
си (1662—1723 гг.) нет существенных отличий от
разобранного нами выше третьего варианта, в кото-
ром, как мы уже видели, это сочетание разбито пунк-
туацией составителей и редакторов в виде: «...бин.
Цзян люшоу эр...» 18 Такое сочетание, как мы уже
указывали, встречается в источнике всего один раз |Э.
Тем не менее оно заслуживает того, чтобы его деталь-
но проанализировать, ибо именно на его толковании
строится утверждение пекинских фальсификаторов ис-
тории о полном вхождении северо-западных районов
современной Маньчжурии в состав Цинского государ-
ства еще до завоевания Китая маньчжурами.
В соответствии с грамматическими нормами китай-
ского языка в этом сочетании мы имеем дело с глаго-
шилу цзинъиньбэнь, составленный и отредактированный уже при
императоре Цяньлуне (годы правления — 1736—1795), с которого
и делались наши переводы.
17 Шуньчжи чу цзуаньбэнь Цин Тайцзун шилу, цз. 33, с. 27а.
18 К. Ёсида упоминает в этой связи своего предшественни-
ка — японского историка К. Анами (который, к слову сказать,
ие усмотрел в словосочетании «бин цзян лю шоу» никаких за-
чатков маньчжурской администрации) и выражает несогласие
с его пунктуацией, но упускает из виду, что это пунктуация са-
мих цинских составителей данной версии (см. Ёсида К. Указ,
соч. — «То хо гаку», 1978, № 55, с. 51, коммент. 13).
19 К. Ёсида специально указывает, что, помимо этого места,
в «Тайцзун шилу» сочетание «бин цзян лю шоу» более нигде
не встречается (см. Ёсида К. Указ. соч. — «То хо гаку», 1978,
№ 55, с. 51).
26
лом «лю» или «люшоу» (оставить или оставить в ох-
ранении) 20 и его прямым дополнением — «бин цзян»
(солдат и офицеров). Причем это «лю» (или «люшоу»)
по-прежнему остается единственным сказуемым в
предложении, которое может быть переведено так:
«[Самшика] оставил в охранении солдат и офицеров».
То есть речь опять же отнюдь не идет о каком-либо
названии специального воинского или гражданского
чина. Кстати сказать, приводимый К. Ёсидой из вер-
сии «Тайцзун шилу» на маньчжурском языке маньч-
журский эквивалент этого сочетания — «анафу тэрэ
хафань чооха» — тоже переводится как «(оставить)
сберегательное войско» 21.
В приведенном отрывке нет и речи о каких-то спе-
циальных чиновниках. В нем говорится только об
офицерах и солдатах маньчжурских войск, оставлен-
ных после напряженных военных действий либо в за-
саде у трех не покорившихся захватчикам солонских
селений, либо для доглядыванпя за неприятелем, а
скорее всего в качестве арьергардного отряда уходив-
шей маньчжурской армии. Значение приведенного от-
рывка текста этим и исчерпывается. Результаты этого
эксперимента Самшнки оказались плачевными как для
всего отряда, так и для самого командующего. Как
свидетельствует источник, оставленные у солонских
селений маньчжуры были почти все перебиты мест-
ными жителями. Даже если их все-таки считать пред-
ставителями маньчжурской администрации, как это
пытаются доказать китайские историки, то ее суще-
ствование длилось весьма недолго после ухода основ-
ного войска 22.
20 «Шоу» имеет также и глагольное значение—«охранять»,
'защищать», «оборонять», составляя с «лю» устойчивое сочета-
ние, означающее: «оставить [войска] для охраны», «стоять в охра-
не [в гарнизоне]» и т. п.
21 Захаров И. Полный маньчжурско-русский словарь. СПб.,
1875, с. 12, 397, 942.
22 Тайцзун шилу, цз. 52, с. 7а. Цэп Пин перечисляет походы,
но опускает все цифры об убитых н уведенных маньчжурами на
ог представителях «братских народностей» (см. Цзи Пин. Указ.
ioh. — «Лиши яньцэю», 1975, № 2, с. 114—121). Вот на таких-то
'основаниях» маоистская историография и пытается протаски-
гать тезис о «покорении Амура» (см. Лян Сяо. Указ. соч. — «Ли-
нп1 яньцзю», 1974, № 1, с. 24—25). Ши Юйсинь утверждает, что
-оба берега реки Хэйлунцзян (Амура. — Г. М.) являлись кптай-
। ими» (Ши Юйсинь. Указ. соч.— «Лиши яньцзю», 1974, № 1,
. 115). Цзи Пин (Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, X» 1, с. 121 —
27
Указанные события никак нельзя считать установ-
лением маньчжурами какой-либо администрации в
землях солонов. Не только потому, что об этом, как
мы видим, в источнике не приведено никаких факти-
ческих доказательств, ио еще главным образом и по-
тому, что такая акция — даже будь она осуществлена
по инициативе Самшики — находилась бы в полном
противоречии со всей политикой, которая проводи-
лась в XVII в. маньчжурами в отношении своих со-
седей, более того, шла бы вразрез с ней и явилась бы
неслыханным прецедентом. Надо добавить, что Са.м-
шика поплатился лишь за свой военный просчет; ни-
где и никогда ему в вину не вменялась неудача в пору-
ченном деле — создании в землях солонов посто-
янной маньчжурской администрации. Такая задача
перед ним и не ставилась. Следовательно, это не
было и политикой, проводимой «сверху», из Мук-
дена.
Это был самый обычный (исключая лишь его мас-
штабы) из многих маньчжурских военных набегов на
своих соседей с целью захвата их живой силы, а так-
же с целью грабежа.
Во время набегов на соседей маньчжуры никогда
не оставляли после отвода войск каких-либо гарнизо-
нов. Да это и понятно: маньчжуры постоянно острей-
шим образом ощущали недостаток в живой силе. Поч-
ти ежегодно осуществляя военные набеги на минский
Китай и готовясь к большой войне за захват этой ог-
ромной страны, они нуждались в каждом солдате и
вряд ли пошли бы на то, чтобы оставить 50 (или да-
123) пытается утверждать, что Цпны-де не только покорили Хэй-
лунцзян, но и осуществляли государственный суверенитет и даже
«эффективное экономическое и политическое управление» его
землями, не приводя иных доказательств, кроме ссылки на со-
четание слов «бин цзян люшоу» и «данническую систему», услов-
ный характер которой уже убедительно показан в работах совет-
ских историков (см. работы А. А. Бокщанина, В. С. Мясникова,
А. С. Мартынова, Г. В. Мелихова и др.). Насчет утверждения
Цзп Пииа о том, что Цины якобы имели гарнизоны на нижнем
Амуре, заметим только, что лишь в 1715 г. был поставлен первый
маньчжурский гарнизон в Саньсине (самый северо-восточный
вплоть до 60-х годов XIX в. (!)), а Саньсин — это место слияния
рек Муданьцзян и Сунгари. Видимо, на таких ясе дутых «осно-
ваниях» Тань Цпсян и Тянь Жукан пишут о «подвластных Ки-
таю (? — Г. М.) даурских деревнях» (Тань Цисян. Тянь Жукан.
Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1974, № 1, с. 139) и т. п.
28
же no 50) латников в трех далеких солонских селе-
ниях. Зтн 150 латников с их оруженосцами, челядью
и рабами представляли в те времена большую силу.
Хроме того, для обозначения пограничных гарнизо-
нов, охранных войск и всевозможной стражи в маньч-
журо-цинских источниках применяется совершенно
определенный круг терминов, таких, как «чжуфан»,
♦ фаншоу», «чжушоу», «чжэныиоу», в которые входит
уже известный нам элемент «шоу», а также «чжуч-
жа», «туньчжу»и др.
Напомним также, что пограничными городами в
1645 г. у маньчжуров считались такие пункты, как
Сюнъяо и Фэнхуан, находившиеся в Южной Маньч-
журии, а крайним северо-восточным аванпостом яв-
лялась Нингута23. Первые же сведения об установле-
нии маньчжурских гарнизонов на севере и северо-за-
паде (причем не в каких-то солонских деревушках, а
в наиболее крупных центрах края) относятся только к
периоду после 80-х годов XVII в. и в XVIII в.: в Ай-
гуне — в 1684 г., в Мэргэне—в 1686 г., в Цицика-
ре — в 1691 г., в Бодунэ — в 1693 г., в Саньсине — в
1715 г. и т. д.24
Обратимся вновь к источникам, чтобы выяснить
некоторые дополнительные и важные для нас детали
этой солонской кампании.
Второй и последующие проступки Самшнкн были
сформулированы уголовным приказом следующим об-
разом: «Зная, что три селения хотят поднять мятеж,
| он] все-таки еще переместил трех чжангиней и зна-
чительное число воинов и оставил (лю) в арьергарде
только трех чжангиней и 60 человек воинов для охра-
ны и препровождения усталых людей и лошадей. Ког-
да же три селения взбунтовались (? — Г. М.), то двое
чжангиней и 37 воинов — все были убиты25. Вина вто-
рая».
«Когда атаковали поднявшее мятеж (?) селение
Дудачэнь, отряды семи знамен все вовремя достави-
23 Да Цин Шицэу Чжанхуанди шилу (Правдивые записи
о правлении Величественного императора Шицэу великой Цин),
из. 18, с. 116 (далее — Шицэу шилу).
21 Баци тунчжн чуцзи (Первоначальное издание Всеобщего
описания Восьми знамен). [Б.м.], 1734, цз. 24, с. 15а —223.
*5 Это, безусловно, из числа маньчжурского арьергарда,
пега пленного у трех солонских селений.
29
ли (нужный для приступа? — Г. М.) лее. Только отряд
знамени Самшики затянул подвозку и доставил лес
лишь па следующий день. Вина третья».
«[Когда] войска Бомбогора атаковали обоз [отря-
да] Знамени Синее простое, он (Самшпка) просидел
сложа руки и не выступил на помощь, что привело к
тому, что 22 латника и 24 человека из челяди были
врагами убиты. Вина четвертая».
«Латы Сабиту были захвачены врагом. Сохай,
Исупь и Екэшу перед сражением спросили: «Выданы
ли [Сабиту новые] латы?» Самшика сказал: «Саби-
ту выданы латы». Когда же те переспросили, он на
этот раз ответил: «[Сабиту латы] не примерял», т. е.
изменил свои слова. Вина пятая».
Самшику надлежит разжаловать, и принадлежа-
щее ему домашнее имущество и людей отдать в каз-
ну» 20 * * * * * 26.
Доклад был подан на утверждение богдыхану Аба-
хаю. Тот повелел лишить Самшику чина амбань-чжап-
гиня третьей степени, от конфискации домашнего иму-
щества освободить, но всех принадлежащих ему лю-
дей отписать в казну. Наложить штраф в 600 лянов
серебра27.
Самшика подал апелляцию. Он сообщал: «Я, под-
данный, с 50 воинами фактически разбил Бомбогора.
В разгар сражения вовремя подоспели войска из за-
сады... В действительности именно мною, подданным,
были разбиты и обращены в бегство враги, а это по-
ставлено мне же в дополнительную вину. Ныне Бом-
богор схвачен, прошу дополнительно допросить
его» 28. Абахай повелел разобраться в деле чиновникам
военного и уголовного приказов. Те сопоставили преж-
ние и новые показания Самшики и пришли к выводу,
что тот просто прибегает к уловкам, чтобы выгоро-
дить себя, и подтвердили прежнее решение: признать
виновным и конфисковать имущество. Абахай пере-
20 Тайцзун шилу, цз. 52, с. 7а—86. Длинный перечень про-
ступков других маньчжурских офицеров приводится в источ-
нике на с. 86—11а, но нас интересует прежде всего дальнейшая
судьба главнокомандующего Самшики.
27 Тайцзун шилу, цз. 52, с. 11а. Несколько позднее на Сам-
шику и других маньчжурских полководцев был наложен допол-
нительный штраф за неудачную для маньчжуров осаду китай-
ского города Цзиньчжоу (см. Тайцзун шилу, цз. 55, с. 12а—126).
28 Тайцзун шилу, цз. 52, с. 24а.
30
дал проект этого решения всем высшим сановникам
государства для вынесения приговора. Те постанови-
ли: «Самшика вновь лжет и обманывает [нас]. Он
должен быть приговорен к смерти, [а] его имущест-
во — конфисковано. Докладываем и просим указа-
ний» 29.
Далее источник сообщает: «Император созвал всех
[сановников] во дворец Лугундянь и зачитал им
указ: «Во время похода на Бомбогора в боях погибли
офицеры и воины; все это есть результат небрежности
в службе и трусости тебя, Самшика, Исуня и других.
Вы нарушили приказ и удалились от селений, не пас-
ли [должным образом] коней, войско двигалось слиш-
ком быстро, и [это] привело к падежу более 5 тыс. ко-
ней 30, а люди получили увечья. Вы — Сохай, Самши-
ка, Исунь, Бай и другие — и в самом деле умеете
водить в походы войска, разве же мы не призна-
вали [ранее] ваших военных заслуг. [Мы] пом-
ним прежние заслуги, которые имел Самшика. И по-
этому прощаем [его] вину. Штраф в 400 лянов се-
ребром»» 31.
Так завершилась эта амурская эпопея Самшики.
На Амуре он больше никогда не был. В 1642 г. Сам-
шика отличился при взятии китайского города Цзинь-
чжоу, за что ему был возвращен наследственный чин
пюру-чжангиня. На следующий год (в 1643 г.) Самши-
ка умер32.
Несмотря на конкретное свидетельство о том, что
большая часть оставленных в арьергарде маньчжур-
t кой армии офицеров и солдат была убита местным
населением, что Самшику более на Амур никогда не
посылали и что он умер в 1643 г., К. Ёсида связывает
якобы оставленную Самшикой маньчжурскую адми-
нистрацию в солонских землях с событиями, кото-
рые произошли только через 12 лет после солонской
войны и совершенно в другом месте,— со встречей
Е. П. Хабарова с «богдойскими людьми» в даурском
Гуйгударовом городке в 1652 г., а имя Самшики — с
19 Там ясе, с. 246.
30 Эта цифра поразительная, и в источниках она встречается
пи’рвые.
" Тайцзун шилу, цз. 52, с. 246—25а.
3- См. Самушика чжуань (Биография Самшики). — Баци тупч-
м1 чуцзи, цз. 152, с. 46—86.
31
именем Шамшакана, упоминаемым в русских архив-
ных документах33.
В. С. Мясников справедливо указывает, что утвер-
ждения пленных дауров о каком-то длительном пре-
бывании маньчжуров в Гуйгударовом городке не под-
тверждаются русскими или маньчжуро-китайскими
источниками. Эти утверждения не что иное, как улов-
ка, с помощью которой даурские феодалы пытались
уклониться от уплаты ясака 34.
Как убедительно свидетельствуют приводимые вы-
ше факты, попытки китайских авторов истолковать
упоминание о «бин цзян лю шоу» для подтверждения
концепции «объединения» Северо-Востока маньчжура-
ми к 1642 г. несостоятельны. Однако подобного рода
♦ доказательства», приводимые Цзи Пином, сегодня,
видимо, считаются вполне «достаточными» для того,
чтобы в последующих маоистских публикациях уже
прямо говорить о наличии у Цинов в Приамурье сис-
темы своей администрации, опять-таки не утруждая
себя приведением на сей счет каких бы то ни было
фактов35.
Остановимся на некоторых других моментах мао-
истских фальсификаций событий на Амуре в рассмат-
риваемый период. Помимо попыток приукрашивания
жестокой завоевательной маньчжурской политики в
отношении соседних «братских» народностей, что бы-
ло показано нами выше нв примере солонов, в совре-
менной китайской историографии наблюдается впол-
не определенная тенденция к смешению солонов и
дауров, к подтасовке названий этих двух народов,
для того чтобы таким образом «подкрепить» претен-
зии Цппов на левобережье Амура, где в основном жи-
ли дауры. В маньчжуро-цинских хрониках в связи с
военными походами совершенно не уг оминается наз-
вание «дауры» (хотя оно является самоназванием на-
иболее стойкого в этническом отношении коренного
населения верхнего Амура), что неопровержимо свиде-
33 Есида К. Указ. соч. — «То хо гаку», 1978, № 55, с. 52—
58. Об обстоятельствах этой встречи см.: Русско-китайские отно-
шения в XVII в., т. I, док. X» 61, с. 134—135.
34 См. Русско-китайские отношения в XVII в., т. I, с. 543 и
коммент. 1 к док. № 61.
35 Как это уже делают, например, авторы «Ша Э цинь Хуа
ши», (т. I, с. 60 — 61).
32
гельстпует лишь о косвенном знакомстве маньчжуров
с даурами и местами их обитания. Стремясь закамуф-
лировать этот весьма неприятный для современных
пекинских экспансионистов аспект, маоисты пытают-
ся утверждать, что «дауров называли сахарча, а так-
:i.e солонами» 36, что «солоны»—это собирательное
название для народов верхнего и среднего Амура37.
При этом явно по недосмотру они ссылаются на «Цин-
чао вэньсянь тункао», в котором ясно говорится, что
солоны и дауры — два различных племени38.
В китайских писаниях последнего времени также
неоправданно завышается роль и место князька Бал-
дачи, названного пекинскими историками «одним из
двух знаменитых вождей солонов» зэ. В своей работе
мы достаточно полно показали, какую выдающуюся
для своего времени роль сыграли Бомбогор и Балдача
в дипломатических отношениях населения Амура с
маньчжурским двором ‘°. Китайские же историки вы-
двигают на первый план Балдачу, приписывая ему в
свете маоистских теорий о «единой семье» китайского
народа некую совершенно несвойственную ему роль
«объединителя» бассейна Амура (разумеется, в инте-
ресах Цинов) и роль политического деятеля, за кото-
рым-де «потянулись другие солонские вожди»41, в
частности Бомбогор. И в статье Цзи Пина, и в прост-
ранной «Истории агрессии царской России в Ки-
тае» не приводится абсолютно никаких данных о вой-
не маньчжуров с солонами 1639—1640 гг., о масшта-
бах антиманьчжурской борьбы народов Амура и, на-
конец, об убийстве самого Бомбогора, что, конечно, не
случайно. Все это — объективные факты, чрезвычай-
но невыгодные для авторов сегодняшних великохань-
скпх исторических «теорий», факты, напрочь опроки-
дывающие эти «теории».
36 Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 60.
37 См. там же.
39 См. там же, с. 62. Ссылка дается па «Цппчао вэньсянь туп-
као» (Сводное обозрение документов династии Цин). Шанхай,
1С36, цз. 271; в цзюане всего 3 страницы, а отсылка дается на
с. 63. Такая же путаница и у Цзи Пина (Цзи Пин. Указ. соч. —
«Лиши яиьцзю», 1975, № 2, с. 121 —123). Автор пытается утверж-
дать, что Амур — это вообще «родина маньчжуров», а все дауры
(?) платили дань Шамшакану (см. там же).
iJ См. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 61.
40 См. Мелихов Г. В. Указ, соч., с. 58, 63, 77—84.
41 Юй Шэнъу п др. Указ, соч., т. 1, с. 62,
2 Зак. 3
33
В связи с данным этапом следует также сказать
несколько слов о маоистской попытке фальсификации
источников при «идентификации» географических на-
званий мест, где проходило преследование маньчжу-
рами беглеца Елэя 42.
Не подтверждено какими-либо фактами упоминае-
мое в «Ша Э цинь Хуа ши» утверждение о каком-то
движении маньчжурских отрядов «к востоку от Бай-
кала» 43, о том, что река Вэньдохэ — это «приток ниж-
него течения Онона», а «Цилотай», оказывается, «Чи-
та» 44. О Байкале, разумеется, нет никаких упомина-
ний в маньчжурских аутентичных источниках XVII в.
Упоминание Байкала и других географических ори-
ентиров не что иное, как повторение давно разобла-
ченных фальсификаций Хэ Цютао 45. Что же касается
упоминания в источниках «северного» или «северо-
западного моря», то под ним, как мы полагаем, сле-
дует понимать крупное озеро Монголии Далайнор.
В течение данного исторического периода власть
цпнских правителей не распространялась не только
на обширные территории Приамурья, но даже и па
бассейн среднего и нижнего течения р. Сунгари. При-
ход сюда маньчжуров имел место гораздо позднее —
на следующих этапах освоения Цинами территории
Северо-Востока.
Второй период (1645—1652 гг.)
На этом этапе в маньчжурских и китайских
источниках еще отсутствуют какие-либо четкие упо-
минания о действительных границах Цинской импе-
рии на Северо-Востоке. После перенесения в 1644 г.
столицы маньчжурского Цинского государства в Пе-
кин Мукден продолжал считаться старой или второй
«почетной» столицей империи. Вся территория Маньч-
журского государства, находившаяся в администра-
тивном подчинении Мукдена до выступления войск
маньчжуров на завоевание Китая, объявлялась «свя-
42 Этот случаи уже подробно разобран нами (см. Мели-
хов Г. В. Указ, соч., 64—67).
43 Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 62, 63.
41 См. там же, с. 63.
4-’ См. по этому вопросу критику утверждений цинского ав-
тора Хэ Цютао в работе: Мелихов Г. В. Указ, соч., с. 66—67.
34
тонной родиной» ставшей отныне править в Китае
Цинской династии. В пределы «земель Мукдена» бы-
ли включены земли Ляодуна и Ляоси — южной части
Маньчжурии — приблизительно до Кайюаняна севере,
освобожденные от зависимости от Китая на первых
этапах расширения территории и государства маньчжу-
ров при правлении Нурхаци и его сына Абахая.
В маньчжурских источниках середины 40—50-х го-
дов точные пределы «земель Мукдена» не получили
никакого отражения.
Однако свидетельство официального цинского ис-
точника об оставлении маньчжурских военных гарни-
зонов после ухода войск на завоевание Китая помимо
Мукдена только в 15 других пунктах «священной ро-
дины» 46 позволяет все же представить реальные пре-
делы политического и административного влияния
Цинской империи на Северо-Востоке. В так называе-
мые земли Мукдена входила тогда территория только
самой южной из трех провинций современного Северо-
Восточного Китая — провинция Ляонин.
В официальных китайских источниках того време-
ни также полностью отсутствуют какие-либо сведения
<> том, что Мукден осуществлял контроль или управ-
ление над Нингутой (современный город Нинъань),
бывшей ранее, до 1644 г., передовым форпостом Мань-
чжурского государства на северных окраинах.
С первых лет правления императора Шуньчжи
(1644—1661 гг.) «земли Мукдена», несмотря на свой
почетный статут, значительно обезлюдели. Главной
причиной этого был массовый уход маньчжурских
< восьмизнаменных» войск (т. е. взрослого боеспособ-
ного населения) на юг для завоевания Китая, пе-
реезд туда же членов семей воинов, их слуг и много-
численных рабов, а за ними ремесленников и торгов-
цев.
К началу правления Шуньчжи в «священной сто-
ите» северо-восточного района — Мукдене был ос-
гавлен военный гарнизон всего в 774 человека, в ос-
новном инвалиды47.
Эти 15 пунктов следующие: Сюиъло, Цзииьчжоу, Нинъюаиь,
>’>нхуан, Синцзпн, Ичжоу, Синьчэи, Нючжуаи, С'оянь, Дунцзин,
л ичжоу, Хайчжоу, Аньшаиь, Гуанчэи и Яочжоу (Шицзу шилу,
1.1. 7, с. 5а—56).
' Еаци тунчжн чуцзи, цз, 21, с. 4а.
35
Несмотря на обезлюдение «земель Мукдена», в са-
мом Мукдене оставались все прежние маньчжурские
центральные правительственные учреждения — при-
казы, за исключением военного (приказ церемоний,
налоговый приказ, уголовный приказ и приказ обще-
ственных работ), однако круг их деятельности теперь
ограничивался исключительно делами «земель Мук-
дена», т. е. северо-восточной окраины Цинской импе-
рии. Военный приказ был восстановлен в Мукдене
только с 1691 г.48 Управление этими приказами, ох-
ватывавшими все стороны хозяйственной, экономи-
ческой и политической жизни «земель Мукдена», осу-
ществлялось специальными чиновниками, находивши-
мися в подчинении мукденского губернатора — ам-
бань-чжангиня. Относительно системы административ-
ного управления территорией Мукдена официальное
«Шэнцзин тунчжи» («Всеобщее описание земель Мук-
дена») сообщает, что начиная с первого года правле-
ния Шуньчжи (1644 г.) на территории бывших мин-
ских владений в Южной Маньчжурии были упраздне-
ны все прежние минские военные округа (вэй) и пос-
ты (со) и установлено совместное управление амбань-
чжангиня и его заместителя — фудутуна49. Таким об-
разом, в руках мукденского амбань-чжангиня, позд-
нее переименованного в военного губернатора —
командующего войсками (цзянцзюня), сосредоточива-
лась вся полнота военной и гражданской власти в
крае, в том числе командование всеми войсками, за-
ведование военно-почтовыми трактами, охотничьими
угодьями и всевозможными промыслами населения,
которое было приписано к «восьмизнаменным» вой-
скам.
Политика маньчжуров по отношению к своему до-
мену на Северо-Востоке отличалась непоследователь-
ностью. В первые годы правления Шуньчжи маньч-
журские правители еще пытались было сохранять
сельское хозяйство на плодородных землях Ляодуна
и Ляоси и всемерно поощряли развитие здесь земле-
делия, в том числе и силами китайских (ханьских) по-
18 О функциях их см.: Васильев В. П. Описание Маньчжурии. —
Отд. оттиск из «Записок императорского Русского географического
общестпа», кн. XII. СПб., 1857, с. 12 —13.
i‘) Шэпизип тунчжи (Всеобщее описание земель Мукдена).
[Б. м.], 1681, цз. 6, с. 36.
38
солснцсв, стихийно проникавших сюда из застепного
Китая. Однако, напуганные быстрым ростом китай-
ской колонизации края, Цины с 1668 г. решительно
пресекли приток китайских колонистов, закрыв «зем-
ли Мукдена» для ханьцев.
Такое решение объяснялось желанием маньчжур-
ских правителей Китая обеспечить свой глубокий тыл,
держать под своим полным контролем территорию,
куда можно было бы ретироваться в случае неблаго-
приятного поворота событий в собственно Китае, где в
ic-чение долгого времени происходило ожесточенное
вооруженное сопротивление китайского народа и по-
ложение маньчжурских захватчиков оставалось весь-
ма шатким50.
Запретив китайскую гражданскую колонизацию
«земель Мукдена», маньчжуры, однако, стали ссылать
в отдаленные северные районы этого края на поселе-
ние политических и уголовных преступников-китай-
цев51, что привело впоследствии к появлению китай-
ского населения в таких пунктах, как Нингута, Ги-
рин, Айгунь, Саньсин и др.
Третий (Нинтутинский) период
(1653—1673 гг.)
Оживление, наблюдавшееся в освоении Ци-
иами Северо-Востока во второй полс-зиг'е XVII в. (сме-
нившееся вновь глубоким упадком в XVIII в.), явля-
лось определенной реакцией на появление и хозяйст-
венные успехи русских в Приамурье; Цинская импе-
рия необоснованно оценила их как военную угрозу,
которая якобы возникла в этой связи для цинских
владений в Маньчжурии. Не будь этих внешних сти-
мулов, Северо-Восток, видимо, еще весьма длительное
время пребывал бы в состоянии прежнего запустения.
Для противодействия дальнейшему продвижению
русских строится крепость Нингута.
50 См. Новая история Китая, с. 18—23.
51 Да Цин хуэйдянь шили (Свод узаконений великой динас-
тии Цин). [Б. м.]( [б. г.] сообщает, что в период Шуньчжи н Ка-
нси (1644—1679 гг.) местом ссылок в Мукденской провинции
Пыли Шанъянпу, Телин, Фушунь, позднее — Нингута, а с 19-го
года Канси (1680 г.) — Ула (Гирин), а затем уже Хэйлунцзян,
Цицикар, Еодунэ, Саньсин (см. цз. 774, без нумерации страниц).
37
С 1653 г. цинское правительство стало осущест-
влять первые административные реформы на Северо-
Востоке. На территории Мукдена был административ-
но выделен в качестве окружного центра г. Ляоянфу,
в подчинении которого находились два уезда — Ляояи
и Хайчэн52. Впервые официально учреждалась долж-
ность нингутинских амбань-чжангиня и фудутуна с
резиденцией в этом городе53 * 55 *. Нингута, таким образом,
была впервые выделена в самостоятельную админист-
ративную единицу. Город становится центром одно-
именного края, о подлинных размерах территории ко-
торого, однако, нет никаких упоминаний вплоть до
1684 г.
Первым амбань-чжангинем Нингуты стал маньч-
жур Сергудай (Шархуда), с именем которого связано
ужесточение маньчжурского противодействия русско-
му проникновению в бассейн р. Сунгари51.
В источниках отсутствуют сведения о какой-либо
хозяйственной деятельности маньчжуров в Нингуте.
Мы можем лишь предположить, что в связи с разме-
щением здесь постоянного гарнизона маньчжуры за-
нимали прилегающие к крепости земли под поля и
огороды для снабжения гарнизона продовольствием 5'.
С уходом основной массы маньчжуров в Китай
совпало по времени появление в бассейне Амура пер-
вых русских землепроходцев: В. Пояркова (1644 г.),
Е. Хабарова (1649—1652 гг.), О. Степанова (1653—
1658 гг.) и др., в результате чего весь Амур до Татар-
ского пролива и земли к востоку от р. Аргуни до
Большого Хингана вошли в российские владения, а
ясак взимался до самого моря5С.
S2 Шэнцзин тунчжи, цз. 6, с. 36.
53 Там же. Некоторые современные китайские историки ухва-
тились за использованное в «Да Цип и тунчжи» («Всеобщем гео-
графическом описании Цинской империи»). [Б. м.], 1776 выраже-
нпе: «Нинъань (город Нингута. — Г. М.) Хэйлунцзяна», т. е.
«амурская Нингута», несмотря па то что оттуда до Амура свыше
500 км (см. Цзи Ши. Лютяобянь ды лиши хэ сусю ды мюлуиь
(История Ивового палисада и абсурдные измышпения советских
ревизионистов). — «Лиши яньцзю», 1975, № 3, с. 117. В статье
извращается история Ивового палисада.
См. Мелихов Г. В. Указ, соч., с. 93—101.
55 См. там же, с. 88.
Б" См. Нарочницкий А. Л. и др. Международные отношения
на Дальнем Востоке, кн. I. С конца XVI в. до 1917 г. М., 1973,
с. 17 — 18.
38
В 1653 г. на Амур прибыл Дмитрий Зиновьев, по-
сланный царем Алексеем Михайловичем для уточне-
ния сведений о новом крае; по указу царя он вручил
Е. Хабарову царскую золотую медаль за покорение
Амура. С августа 1653 г., после отъезда Хабарова в
Москву, командиром русского отряда в Приамурье
стал Онуфрий Степанов. Земли Приамурья стали за-
селяться русскими крестьянами, которые занимались
на них хлебопашеством. Приамурье вошло в админи-
стративный состав России.
В течение лета и осени 1653 г. Степанов успешно
плавал со своим отрядом по Сунгари, собирая ясак
с местного населения. Однако в 1654 г. маньчжурское
войско преградило отряду Степанова путь вверх по
Сунгари. Зиму 1654/55 г. он перезимовал в Кумар-
ском остроге. Весной 1655 г. к этому острогу подсту-
пило хорошо вооруженное маньчжурское войско с
15 пушками, осадными лестницами и специальными
передвижными щитами. Командовал войском маньч-
журский фудутун Минъаньдали. Не сумев взять рус-
скую крепость, маньчжуры отступили на свои исход-
ные базы на территории Мукдена.
Русские нанесли маньчжурам несколько ощути-
мых поражений. Эти поражения «непобедимых» до
того маньчжуров, применявших в своих походах про-
чив местных племен на окраинах Северо-Востока ог-
нестрельное оружие, вызвали серьезное беспокойство
в Пекине.
В 1655 г. О. Степанов вновь ходил со своим отря-
дом вверх и вниз по Амуру и вверх по Сунгари, а так-
же по Уссури, успешно объясачивая местное дючер-
екое население. Успехи свои он отметил в ценнейшем
документе— «Ясачной книге даурские и дючерские и
гилятцкие земли 163 (1653. — Г. М.) года», впервые
введенной в научный оборот советским историком
Б. О. Долгих 57.
В этот период маньчжурская политика противодей-
ствия русским поселенцам на Амуре приняла новые
формы. Маньчжуры вновь прибегли к практиковав-
шейся ими в 20—30-х годах XVII в. тактике массово-
го угона коренного населения. Но если ранее
57 См. Долгих Б. О. Родовой и племенной состав народов Си-
бири в XVII в. М., 1960, с. 594—595.
39
маньчжурскими богдыханами ставилась задача увели-
чения численности своих «восьмизнаменных» корпусов
за счет включения в них завоеванного населения, то
теперь цель состояла в том, чтобы лишить русских но-
вых ясачных подданных и источников снабжения про-
довольствием на Амуре. Местные маньчжурские вла-
сти в Нпнгуте в 1654—1656 гг. насильственно пересе-
лили на юг основную массу дауров и дючеров, все
улусы которых за год до того уплатили ясак Степано-
ву. Дауры п так называемые гогули (верхние дючеры)
были переселены в бассейн р. Нонни, дючеры — в рай-
он крепости Нингута.
Когда в 1656 г. О. Степанов вновь прибыл на Сун-
гари, он не нашел там дючеров, насильственно угнан-
ных маньчжурами с их родных мест58.
Однако военные меры, с помощью которых маньч-
журы пытались вытеснить русских поселенцев из
Приамурья, оказались неэффективными59. Борьба
приняла затяжной характер. Маньчжуры вынужде-
ны были вслед за русскими приступать к хозяйствен-
ному освоению края, что было, конечно, гораздо бо-
лее сложным делом, чем предпринимавшиеся ими до
той поры отдельные военные выходы на Сунгари и
Амур.
В свете этих новых задач цннское правительство
приступило к более детальному ознакомлению с по-
ложением дел на северо-восточной окраине и укреп-
лению здесь ссопх границ.
Видимо, почти одновременно с приказом об адми-
нистративны:; изменениях на Северо-Востоке местные
власти получили и распоряжение о строительстве
здесь первой очереди Ивового палисада.
58 Японски"! историк Кинъитп Есида пишет о «послушном
исполнении) местным населением «приказа» маньчжуров о пере-
селении в глубинные районы (см. Есидл К. Киндай ро син кан-
кэй си, с. "5). Б лействитсльностн речь вовсе не шла о каком-то
исполнении «приказа». Ото был в полном смысле слова насиль-
ственный croir местных жителей, когда «житья их и юрты бог-
дойского царя гоевода Сергудай (Шархуда) сожег и до конца
разорил». Подробнее см.: «Дополнения к актам историческим»
(СПб.), 1848, т. IV, № 31, с. 80—83 (далее — ДАИ); Русско-ки-
тайские отношения в XVII в. Материалы и документы, т. I,
с. 211 — 214. Этот факт свидетельствует о жестоких мерах, к ко-
торым прибегали Цины в борьбе за Амур, и о военном превос-
ходстве маньчжуров над местным населением.
См. Мелихов Г. В. Указ, соч., с. 99—103.
40
Карта 1
«Земли Мукдена» после ухода маньчжуров на
завоезание Китая в 1644—1653 гг.
Изучение истории создания пограничных ворот
Ивового палисада (а таких ворот в нем насчитывалось
20) и учреждения при этих воротах постоянных мань-
чжурских караулов позволило выделить три периода
строительства Ивового палисада: 1653—1654, 1671—
1672 и 1678—1682 гг.00 (см. карты 1—3).
В период 1653—1654 гг. в качестве первого прак-
тического шага по созданию на Северо-Востоке сплош-
ной линии пограничных укреплений явилось строи-
тельство западного сектора границы «земель Мукдена>
с0 Шэнцзин тунчжи, 1736, цз. 16, с. 9а; цз. 19, с. 86; Бацп
тунчжи чуцзп, цз. 24, с. 66; Цппчао вэньсянь тункао, серия «Ши
|\н», т. 16, цз. 182, с. 6426—6427. Кпнъпти Ёсида на материалах
кио же Шэнцзин тунчжи пришел к выводу, что Ивовый палисад
| |:оцлся в 1654 и 1672 гг. (см. Ёсида К. Спн-но рюкаку кэисе-нп
цуптэ — Мэрихофу сацу хихан (Относительно пограничной стени
И.:овых тычин в Цинскую эпоху — критика утверждении
41
Карта 2
Западная и восточная ветви Ивового палисада
(1653—1672 гг.)
с Монголией, где была сооружена сплошная линия
Ивового палисада — от Шаньхайгуаня до заставы
ВэйюаньпуGl.
Г. В. Мелихова). — «Тоё гакухо», 1977, т. 59, № 1—2, с. 11 —12
(далее — Син-по рюкаку...).
В своей интересной работе китайский автор Лю Сюаньмииь
использовал цз. 16 Шэнцзин тунчжи, но почему-то упустил из
виду очень важные для уяснения рассматриваемого вопроса дан-
ные соседнего, 19-го цзюаня (см. Лю Сюанъминъ. Ципдай дунсапь-
шэн импнь юй кайкэнь (Крестьяне-переселенцы и подъем целин-
ных земель в Трех Восточных провинциях в Цинскую эпоху). —
«Шисюе няньбао» (Пекин), 1938, т. 2, № 5, с. 70, 106 (см. прп-
меч. 84).
°' К. Ёсида, ссылаясь на документ из Тайцзун шилу, указы-
вает иа усилия маньчжуров по расширению прежней минской
границы в Ляодуне, предпринятые еще в 1638 г., и называет эти
работы перестройкой Минской пограничной стены. В документе
сообщается: «День синьчоу четвертой луны (3-го года Чундэ) (16
мая 1638 г. — Г. М.). Чэнчжэны финансового приказа Инъэрдай
л Мафута прибыли. Император, а также все ваны, бэйлэ и бэнцзы
42
Карта 3
Ивовый палисад в 1678—1682 гг.
i конном строю выехали навстречу. Оба [чиновника] подробно
.о.южилн обо всех осуществленных ими государственных делах,
казали: «Мы, подданные, отправились в Фэнхуанчэн, Цзяньчан,
Ьшьпань и прочие места н расширили здесь границы. От Фэн-
уанчэна до Цзяньчана, от Фэнхуанчэна до Ланьпаня новая
сгаиовленная граница по сравнению с прежней — каждая [ли-
ши] расширена на 50 лн. Необходимых для этих 200 лн [новой
, питы] костылей, столбов и веревок, [мы] полагали, что имею-
: 1хся в [одном] Фэнхуанчэне недостаточно, [поэтому] приказали
тырем городам, находящимся вдоль границы, рввнымп долями
км1очь. Проложена также новая граница от Гайчжоу до Сюпъяо
:i потяженностыо] в 87 ли. По сравнению со старой границей [она]
: ширена на 48 лп. Необходимые для ее [возведения] костыли,
| >.|сы и веревки — все приказано поставить населению [этих]
л х городов»» (Тайцзун шилу, цз. 41, с. 156 — 16а).
Вполне возможно, что в данном случае мы имеем одно из
। : .:ых свидетельств о довольно фундаментальном перенесении
граничной межи в Ляодуне и первых усилиях по возведению
-о границ. Однако официально известно, что завершение на
м отрезке строительства Ивового палисада относится к болео
дисму времени — 1651 г., что, кстати сказать, утверждает и
.и К. £сида (см. tlcuda К. Син-но рюкаку... с. 11 —12).
43
Несмотря на сооружение на западе этой укреплен-
ной линии с постоянными караулами, положение на
границах «земель Мукдена» продолжало внушать серь-
езные опасения местной маньчжурской администра-
ции, Эти опасения отчетливо прозвучали в докладе
мукденского губернатора Чжан Шапсяпя трону в
июне 1661 г.
Доклад примечателен тем, что в нем маньчжур-
скому императору напоминаются географические ус-
ловия «земель Мукдена», указывается па их чрезвы-
чайную заброшенность (несмотря на то, что маньчжу-
ры в это время уже построили крепость в Нингуте).
В документе говорилось:
«Чжан Шансянь доложил: «Что касается геогра-
фии земель Мукдена, то от Синцзина на востоке до
Шаньхайгуаня на западе более тысячи ли; от Кайюа-
пя на севере до Цзиньчжоу на юге также более ты-
сячи ли. [Эти земли] делятся на две части — Восточ-
ную и Западную, лежащие по обе стороны от реки
[Ляохэ]...
В Западной части граница проходит севернее
Шаньхайгуаня и [лежащих] от него к востоку [пунк-
тов] Чжунцяньсо, Цяньвэй, Хоусо, Шахэ, Нинъюань,
Ляньшань, Ташань, Синшань, Суншань, Цзиньчжоу и
Далинхэ; по южной же ее стороне лежит море. Это
таг: называемая Граница ивовых тычин62.
От города Гуаннина до находящихся к югу насе-
ленных пунктов Люйянъи, Шишаньчжаня и морско-
го порта Ютуньвэй расстояние составляет более 10Э ли.
В нескольких десятках ли севернее [этих пунктов]
проходит вновь установленная63 при правящей динас-
тии [Цин] линия границы...
Если окинуть взором границы и морское побе-
режье как Западной, так и Восточной части, то взору
представятся здесь [одни] лишь желтые пески, пус-
тынные и безлюдные. Если в этих местах обоснуются
С2 Здесь речь идет только о западном участке границы. Цзи
Ши в своей хронологии Ивового палисада пе приводит точных
сведений о времени его строительства. Он пишет, что Ивовый па-
лисад создавался участками, «начиная с первых лет периода
Шуньчжи» (1644 —1661 гг.), а «к 1661 г. был завершен». Доклад
Чжан Шансяня он рассматривает как «свидетельство того, что
Иповаи граница была уже построена» (Цзи Ши. Указ. соч.—
«Лиши яньцзю», 1975, № 3, с. 112).
1,1 Синь ча ды бянь— «вновь установленная граница».
44
мятежники или вдруг появятся морские пираты61, то
| мы] будем застигнуты врасплох и их нападение
трудно будет отразить. Это [мои] соображения отно-
сительно угрозы внешнего нападения.
Что же касается внутренних земель, то в Восточ-
ной части хотя и имеется много городов и укрепле-
ний, но все они брошены. Только в трех местах — Мук-
дене, Ляояне и Хайчэне — еще до некоторой степени
поддерживаются порядки, установленные для окруж-
ных и уездных городов. На Ляодунском же полуостро-
ве и морском побережье нет городов и населенных
пунктов...
В Западной же части городов и укреплений больше,
население же малочисленное и редкое. Только в Нинъ-
юане, Цзиньчжоу и Гуаннине скопилось какое-то ко-
личество людей, но здесь поставлен лишь один цзо-
лин65, и как он управляет всеми этими местами — не-
известно.
При осмотре [этой] внутренней территории [и Вос-
точной, и Западной части] видны покинутые города
п разрушившиеся укрепления, битая черепица и раз-
валившиеся стены. Тучные же земли тянутся на ты-
сячи ли; имеются поля, но нет земледельцев; опереть-
ся абсолютно не на кого. Такое положение вызывает
у меня, подданного, чрезвычайные опасения. Я дни
и ночи терзаюсь думами об этих местах»» Gli.
Доклад Чжана весьма точно рисует картину эконо-
мического запустения, в котором оказалась к тому
времени территория, подконтрольная Мукдену. Из его
. .оклада можно сделать вывод, что эта окраина Цинс-
1.сй империи оставалась и к 1661 г. обескровленной,
сброшенной и толком ничем не защищенной от како-
го-либо внешнего нападения. Автор доклада призы-
вал к укреплению границ.
04 «Морские пираты» — весьма любопытный отзвук реальных
.иьчжурских опасений в связи с угрозой китайского патриота
i.i.un Чэнгупа, контролировавшего о. Тайвань, отправить свой
от к Ляодуну и напасть на него с моря, чтобы освободит и
। :• нов минского императорского дома н тысячи ссыльных ки-
1. иев. находившихся здесь в маньчжурском плену.
' ' Цзолпн, или н-ору-чжангинь,— командир низшей воинской
.ииицы «восьмнзнаменного» корпуса — нюру (условно — роты).
Да Цин Шэнцзу Жэньхуанди шилу (Правдивые записи о
1р.|плеипи Гуманного императора Шэнцзу в. ликой Цин), цз. 2,
. 256—266 (далее — Шэнцзу шилу).
45
В докладе Чжан Шансяня, в значительной мере
специально посвященном состоянию дел на границах
Мукдена, весьма определенно характеризуются и са-
ми эти границы, приводятся сведения относительно
действительных пределов «земель Мукдена». Следует
обратить внимание на то важное обстоятельство, что
восточной границей этих земель назван конкретный
пункт — г. Спнцзин (современный Синьбинь, находя-
щийся к востоку от Фушуня), а северной — г. Кайю-
ань. Заслуживает внимания и то свидетельство, что
протяженность земель определяется источником в од-
ну тысячу ли (т. е. 500 км) с севера на юг и таким же
расстоянием с запада на восток. Вот в этих-то преде-
лах и лежали границы Цинской империи на Северо-
Востоке в 60-е годы XVII в.
Доклад фактически является первым, хотя и очень
кратким и неполным, географическим описанием «зе-
мель Мукдена» — своеобразным напоминанием о них
цинским правителям, сидевшим уже почти два деся-
тилетия на китайском троне в Пекине и утратившим
связь со своей родиной. Из процитированного выше
документа видно, что так называемые «земли Мукде-
на» в основном соответствовали в этот период преде-
лам бывших минских Ляодуна и Ляоси и охватывали
исключительно южную часть современного Северо-
Восточного Китая. Действительно, границы даже этой
территории указывались, как мы видим, весьма приб-
лизительно.
Характерно, что в докладе не нашли никакого от-
ражения географические условия земель, лежащих
севернее и западнее г. Кайюаня. То есть они остава-
лись для маньчжуров в 1661 г. «белым пятном». И не
только тогда. «Описание Мукдена», например, вышед-
шее в 1684 г., сообщает: «Земли Шенцзина на западе
смыкаются с ЦифуС7, на юге и востоке (? — Г. М.)
примыкают к морю, на севере ограничиваются Боль-
шой Пустыней (или Большой Пустошью — Да мо), про-
стираясь по правую и левую стороны от реки Ляо-
хэ» 67 68.
67 Шэнцзин тунчжи, 1684, цз. 8, с. 1а. Цифу — название сто-
личной (пекинской) провинции.
G" Шэнцзин тунчжи, 1684, цз. 8, с. 1а. Чтобы попытаться оспо-
рить утверждение источника об этой Большой Пустоши, Цзи Шн
перечисляет «семь знаменитых (?) городов за границей» и на целую
46
Донесение Чжан Шансяня о плачевном положении
дел на северо-восточной окраине Цинской империи во-
зымело определенное действие.
Менее чем через год после его представления трону
учреждается должность цзянцзюня (военного губер-
натора) территории Мукдена, а фэнтяньский и прочих
мест амбань-чжангинь переименовывается в фэнтянь-
ского и прочих мест цзянцзюняС9. Это означало, что
Цины начали укреплять на Северо-Востоке военную
администрацию, видимо уповая на военное решение
стоящих здесь перед ними проблем.
Реформы коснулись и Нингуты; в том же году нин-
гутинский амбань-чжангинь тоже был переименован
в цзянцзюня, что отражало рост прежде всего военно-
го значения Нингуты для Цинов70.
Однако призыв Чжан Шансяня к укреплению гра-
ниц был реализован не сразу. Прошло более 10 лет,
прежде чем цинские власти в плане подготовки к во-
енному наступлению на русское Приамурье приступи-
ли к строительству второй «очереди» Ивового пали-
сада — на этот раз на востоке «земель Мукдена»
(1671—1672 гг.). Эта ветвь палисада значительно рас-
ширила пределы бывшей минской территории на Севе-
ро-Востоке, официально включив в нее земли преж-
ней маньчжурской столицы — Синцзина,— упоминав-
шейся в цитировавшемся докладе, и всей территории
бывшего маньчжурского Цзяиьчжоу.
Четвертый (Гиринский) период
(1674—1683 гг.)
Этот период совпадает с активизацией под-
готовки Цинов благодаря их военным успехам в
границу приводит фактический материал «о пышном расцвете»
?) этого района... в XVIII в. (Цзи Ши. Указ. соч. — «Лиши яньцзю»
1975, № 3, с. 117).
Доклад Чжан Шансяня — бесспорное свидетельство жал-
I.его состояния «земель Мукдена» в 1661 г.—до начала активной
по (готовки Цинов к агрессин на Амуре. С этой подготовкой было
.заио и возникновение упоминаемых Цзи Ши семи городов:
II iii-уты (восстановлена в 1653 г.), Гирина (1674 г.), Айгупя
|| .И г.), Моргэня (1686 г.), Цпцика.ра (1691 г.), Бодупэ (1692 г.),
I иь-халы (Саиьсипа)— 1715 г.
’ Шэнцзин тунчжи, цз. 6, с. 4а.
'' Свидетельства об этом содержатся в многочисленных ука-
. цпискпх правителей (Шпцзу шилу, цз. 128, с. 75—8а; Шэи-
. шилу, цз. 37, с. За — 36 и др.).
47
Китае к открытой агрессии против русских поселений
на Амуре. Его характерными чертами были:
— перенесение ставки нингутпнского цзянцзюня
в Гирин, ознакомление с окрестной территорией (экспе-
диция Умуны и др.), создание здесь, на расстоянии бо-
лее чем 500 км от Амура, плацдарма для готовивше-
гося нападения маньчжуро-цинских войск на земли
русского Албазинского воеводства;
— отдельные выходы маньчжуро-цинских войск
на Амур;
— завершение второй (восточной) «очереди» Иво-
вого палисада, а с 1678 г. — начало строительства
третьей «очереди» (для прикрытия со стороны северо-
запада новоприобретенных земель Гирина и Нин-
гуты).
Таким образом, к началу своих агрессивных дей-
ствий против русских поселений на Амуре Цины за-
вершили создание в южной и центральной частях
Маньчжурии целостной системы сплошных погранич-
ных укреплений Ивового палисада. Создание такого
плацдарма призвано было обеспечить безопасность их
домена на случай каких-нибудь военных неудач и
очертило как территорию, официально включенную в
состав империи Цин, так и вновь приобретенные зем-
ли Нингуты и Гирина, сохранившие вплоть до первой
четверти XVIII в. особый статус «внешних террито-
рий» империи Цин.
Для подготовки и ведения военных действий про-
тив русских поселений в Приамурье маньчжуры нуж-
дались в плацдарме, более удобном, чем отдаленная
от верхнего Амура Нингута. В этой связи важное стра-
тегическое значение приобрел отстроенный в 1674 г.
на берегу р. Сунгари городок Гирин (Цзилинь). На ме-
сте этого городка ранее было селение, в котором еще
в 1661 г. нингутинский амбань-чжангинь Шархуда
заложил верфи для строительства военных судов,
предназначенных для ведения военных действий про-
тив русских71. Гирпнский экипаж речных судов, уч-
режденный в том же 1674 г., состоял из 319 человек 11 * * *
11 Любянь цзнлюе, цз. 2, с. 8. Шархуда был нингутннскпм
пмбань-чжаигннем. Цзи Ши ошибочно называет его «гирпнеким
амбаик-чжангнпем»; такой должности не существовало (см.
Цзи Ши. Указ. соч. — (Лиши яньцзю», 1975, № 3, с. 117).
48
(250 матросов, 45 штатных мастеровых, остальные —
офицеры и чиновники) '2.
Через два года, в 1676 г., сюда была переведена из
Нимгуты резиденция нингутпнского цзянцзюня, за
которым, однако, еще сохранилось прежнее звание:
♦ нннгутннский и прочих мест цзянцзюнь». Новым по-
чтовым трактом Гирин был связан с Мукденом, а
через него — с Пекином. Ограниченность географичес-
ких представлений Цинов о землях, лежащих к севе-
ро-востоку от их мукденской вотчины, вынудила
маньчжуров организовать в конце 70-х годов ряд эк-
спедиций для изучения географических условий Се-
веро-Востока. Одной из наиболее интересных была эк-
спедиция во главе с высоким цинским сановником
Умуной, так называемая миссия Умуны, предприня-
тая в 1677 г. для ознакомления с юго-восточной
частью современной Гиринской провинции, точнее,
с районом Чанбошапя (Чанпэксаном) на границе с
Кореей.
После утверждения маньчжуро-цинскпх правите-
лей на китайском престоле по их заказу придворные
историографы создали легенды о «божественном»
происхождении родоначальников правящей династии.
Истоки этих легенд неизменно связывались с горой
Чанбошань. Как отмечал еще в середине XIX в. рус-
ский китаевед и маньчжуровед В. Горский, по приме-
ру всех правящих Китаем династий маньчжуры стре-
мились для придания авторитета своему цинскому
царствующему дому связать его происхождение с ка-
кой-либо почитаемой или, что еще лучше, «священной»
местностью или горой. Для этих целей вполне подхо-
дила гора Чанбошань — величественная вершина тру-
днодоступной горной страны, в течение веков почи-
тавшаяся местными племенами73.
В действительности же маньчжуры, сложившие-
ся как конгломерат различных племен на террито-
рии восточнее г. Фушуня и на землях Ляодуна, 72 *
72 См. Рудаков А. В. Материалы по истории китайской куть-
пры в Гириньской провинции (1644 —1902 гг.), т. I. Владивосток,
1903. с. 563.
’ См. Горский В. О происхождении родоначальника ныне
царствующей в Китае династии Цин и имени народа маиьчжу. —
<Труды членов Российской духовной миссии в Пекине», т. I. СПб.,
1352, с. 116 — 117.
49
по имели никакого отношения к Чанбошаню; родина
маньчжуров находилась далеко на запад от этой
горы 74.
В 1677 г. цинский император Канси отправил к го-
ре Чанбошань упомянутую экспедицию Умуны. Цели
миссии Умуны и его товарищей официально были
сформулированы следующим образом: «Никто в Пе-
кине,— напутствовал их Канси,— не знает достоверно
(! — Г. М.) места возникновения могущества моих
предков. А потому посылаю вас четверых туда для
описания этой страны и принесения жертв ее богам»75 76.
Однако для организации миссии Умуны была также и
другая, гораздо более важная причина. В тот период
оставалась неразграниченной территория «земель Мук-
дена» с Кореей, и нужно было решить эту проблему,
ознакомившись с положением дел на местах, а именно
с географией Чанбошаня, что имело для Цинской им-
перии реальное практическое значение.
В июне Умуна с товарищами отправился из Пеки-
на сначала в Гирин. Материалы сочинения «Фэи Чан-
бошань цзи» («Описание восхождения на Чанбо-
шань»)70, рассказывающего об этой экспедиции, сви-
детельствуют о полном неведении цинскпх властей о
положении дел в крае. Ни в Гирине, ни в Нингуте
эмиссары Канси не могли найти даже проводников,
которые сумели бы показать им путь к этой горе. На-
конец удалось разыскать одного глубокого старика ро-
дом из местности Ехэнэннь, который когда-то слышал
от своего отца, что неподалеку от Чанбошаня охотни-
ки их племени охотились на оленей.
После трудного и длительного путешествия по ди-
кой безлюдной стране экспедиция Умуны достигла
таежного района Ехэнэинь, куда из Нингуты было
предварительно заслано необходимое для путешест-
венников продовольствие. Отсюда Умуна отправил
своих людей прорубать путь через густую непроходи-
мую тайгу и разведать расстояние до Чанбошаня. Пос-
ле возвращения посланных экспедиция направилась
к подошве горы. 100 ли подъема в гору путешествеп-
74 См. Мелихов Г. В. Указ, соч., с. 26—84.
75 Шэнцзу шилу, цз. 49, с. 11; Мелихов Г. В. Указ, соч.,
с. 101.
76 Фаи Сянъин. Фэи Чанбошань цзи (Записки о восхождении
на Чанбошань). [Б. м.], [6. r.J.
50
пики преодолели легко, а затем начались трудности
подъема по крутым склонам, по снегу и льду. Наго-
нец они достигли вершины, где в кратере бывшего
вулкана находилось озеро, окруженное пятью высо-
кими скалами. Окружность озера была около 40 ли.
Из него вытекало несколько горных источников7'.
Представляют большой интерес свидетельства Уг.туны
о диком, совершенно не затронутом цивилизацией
крае, по которому проходил путь его экспедиции. На
основании данных о поездке Умуны можно с достовер-
ностью утверждать, что маньчжуры только в 1677 г.
получили первые реальные сведения о Чанбошане. Об
этом свидетельствуют слова Умуны, который с пол-
ным основанием и гордостью заявил: «Я открыл [ни-
кому] не известный до меня путь; шел по местам, где
людей нет и никогда не было» 77 78.
Во время этой экспедиции сопровождавший Умуну
нпнгутинскнй фудутун Сабсу установил, что самый
высокий пик Чаибошаня возвышается над поверх-
ностью озера на 250 чжанов. Миссия Умуны опреде-
лила истоки р. Сунгари. Представление же об истоках
Ялуцзяна и Тумыньцзяна по-прежнему оставалось не-
ясным 79. И надо сказать не только об этих реках, но
и о всей восточной границе Нингуты и Гирина. Такое
незнание маньчжурами географических условий этой
«новой территории», по-вндимому, сыграло известную
роль в отсрочке официального включения этих земель
в территорию империи Цин.
Между тем начавшееся к концу 70-х годов XVII в.
интенсивное освоение русскими бассейна Аргуни и
Зеи80, появление флотилий Онуфрия Степанова и ка-
заков из отряда Никифора Черниговского на Сунгари
п на Муданьцзяне создавали реальную возможность
77 Баци тунчжи чуцзи, цз. 185, с. 16а; Любянь цзилюе,
цз. 1, с. 10—15.
79 Любянь цзилюе, цз. 1, с. 10—15.
79 В последующий период сюда, в Чанбошань, неоднократно
направлялись другие экспедиции, также ставившие целью уточ-
III ппе линии границ с Кореей и других практических вопросов
|н:1ирпмер, экспедиции Минлэчу, Туны и др.).
17 См. об этом обстоятельную работу: Александров В. А.
Го сия на Дальневосточных рубежах (вторая половина XVII в.)
|М., 1969), где приведен обширнейший фактический мате-
риал о хозяйственной деятельности русских поселенцев в При-
амурье.
61
Карта 4
«Ничейное пространство» между владениями Русского
государства и Цинской империи перед началом
маньчжурской агрессии в Приамурье (80-е годы XVII в.)
освоения Русским государством и той территории, ко-
торая еще разделяла фактические владения обоих го-
сударств на рубеже 80-х годов XVII в. (см. карту 4).
Это приблизило бы границы Русского государст-
ва непосредственно к территории Цинской империи,
чего так опасались маньчжурские правители, усмат-
ривавшие в таком продвижении русских «угрозу» вот-
чинным владениям маньчжурского императорского
дома. Чтобы ликвидировать эту воображаемую «угро-
зу», цинские власти начали готовиться к превентив-
ным военным действиям против русских. Убедившись
в непригодности старых методов борьбы на Амуре, за-
ключавшихся в сгоне коренного населения с насижен-
ных мест, цппсксе правительство стало изыскивать
новые, более эффективные формы, восприняв вслед за
русской стороной хозяйственные методы освоения но-
52
вых территорий, а также усилив колонизацию «зе-
мель Мукдена», которые должны были обеспечить
провиант для военной экспедиции на Амур.
В этой связи возник вопрос о строительстве треть-
ей «очереди» Ивового палисада, чаще всего называв-
шейся «Лютяо бянь» (Граница ивовых тычин) или
«Синьбянь» (Новая граница)81.
С этой же целью форсированными темпами завер-
шалась перестройка всего Ивового палисада. Уточне-
ние хронологических рамок процесса строительства
Ивового палисада позволяет подкрепить наши преж-
ние выводы о целях его строительства 82 рядом новых
доказательств. Теперь можно с полной уверенностью
утверждать, что Ивовый палисад как целостная обо-
ронительная линия должен был прикрыть с северо-за-
пада территорию, подведомственную Гирину и Нингу-
те83. Строительство Новой границы начиная с 1678 г.
61 В 1974 г. в работе Г. В. Мелихова «Маньчжуры на Северо-
Востоке» указывался 1726 год как время завершения строитель-
ства северо-восточной ветви Ивового палисада от заставы Вэйю-
аньпу до Фатэхн. Научный авторитет классика русского ки-
таеведения Н. Я. Бичурина не позволял тогда усомниться в обо-
снованности его утверждения о создании в 1726 г. Границы ивовых
тычин, содержавшегося в известном капитальном труде «Стати-
стическое описание Китайской империи». На данном этапе раз-
вития исторической науки, однако, представляется необходимым
внести в высказывания Н. Я. Бичурина относительно хронологиче-
ских рамок строительства этой линии Ивового палисада опреде-
ленную корректировку, основываясь на привлечении источников,
которыми в свое время не располагал Н. Я. Бичурин. Теперь оп-
ределенно можно считать, что эта третья «очередь» Ивового
палисада была построена ранее указанного Н. Я. Бичуриным
срока.
Японский историк Кинъпти Ёспда в своей упоминавшейся
выше работе 1977 г. приводит на сей счет ряд дополнительных
доказательств. Однако японский автор так и не высказывает своей
точки зрения относительно даты строительства этой последней
ветви Ивового палисада.
82 Вопроса об Ивовом палисаде мы лишь кратко касались
п нашей статье «К истории проникновения маньчжуров в бас-
сейн верхнего Амура в 80-х годах XVII в.» (в сб.: «Маньчжурское
владычество в Китае» (отв. ред. С. Л. Тихвинский), с. 114 —116)
и в книге Г. В. Мелихова «Маньчжуры на Северо-Востоке»
(с. 106—108).
83 Цзи Ши (Цзи Ши. Указ. соч. — «Лиши яиьцзю», 1975,
№ 3, с. 117) в нарушение принципа историзма отказывается от
того, чтобы проследить различные этапы освоения территории
( еперо-Востока, когда почти каждое десятилетие Цинская импе-
рия как бы выходила из своих собственных границ в этом
53
и полную перестройку Старой линии Ивового палиса-
да осуществил мукденский цзянцзюнь Аньчжуху.
Именно ему довелось завершить это грандиозное для
XVII в. фортификационное сооружение и оформить его
как единое целое84.
районе, занимая все новые и новые земли. Вскоре границы земель
Нингуты и Гирина тоже были прикрыты линией Ивового па-
лисада.
84 Нельзя согласиться с утверждением К. Ёсиды, что Аньч-
жуху по существу делать было нечего (Ивовый палисад был-де
уже построен), так что он выполнил только небольшой ремонт
этой линии, а также с тем, что Аньчжуху не мог строить Новую
границу, так как она-де проходила по территории ниигутпиского
цзянцзюня, т. с. вне сферы компетенции Аньчжуху (см. Кси-
да К. Сии-но рюкаку... с. 12—14). Лю Сюаньмпнь, основываясь на
данных «Цпмчао вэньсянь тункао», называет датой установления
караулов при всех воротах так называемой Новой границы один
и тот же год — 1681-й (см. Лю Сюаньминь. Указ. соч. — «Шисюе-
няиьбао», 1938, т. 2, Ма 5, с. 106). Вместе с тем этот же источник
датой учреждения караулов при другой, Восточной, ветви Иво-
вого палисада называет не 1672 (как по «Шэнцзин тунчжи»),
а 1682 г., т. е. ровно десятью годами позже. Серьезные расхож-
дения в источниках наблюдаются и в отношении даты открытия
отдельных ворот Западной линии.
Па наш взгляд, эти разночтения объясняются не столько той
неясностью, которая сохраняется в самих цииских источниках
по вопросу истории создания Ивового палисада (с чем, по-види-
мому, п была связана ошибка Н. Я. Бичурина), сколько тем
обстоятельством, что в разных источниках речь идет о разных
этапах строительства палисада, а именно, условно говоря, о пе-
риоде «до Аньчжуху» н о периоде, когда возведением границы
руководил этот мукденский цзянцзюнь.
Уяснить суть дела нам помогает важное свидетельство «Баци
тунчжи» о расширении Аньчжуху границ империи на Северо-
Востоке. Мы считаем, что более поздняя датировка таким источ-
ником, как «Цинчао вэньсянь тункао», времени установления
пограничных караулов вдоль этой перенесенной линии отражает
именно данный процесс п, несомненно, подтверждает наш преж-
ний вывод: о заслуге Аньчжуху в создании целостной и закон-
ченной системы Ивового палисаде, об огромных масштабах его
деятельности, отраженных в источниках, о серьезном укреплении
границ Цинской империи перед началом агрессивных действий
цииских войск на Амуре.
Любопытно проследить соотношение между датой создания
тех или иных ворот на этой оборонительной линии и датой уч-
реждения при них караулов. Они не всегда совпадают, что отме-
чают и К. Ёспда, и Лю Сюаньмпнь. Если караул установлен
раньше, чем сооружены ворота, то это еще можно понять; но
если получается, что ворота открыты раньше, чем при них уста-
иозлеп караул, то в таком случае можно лишь предположить, что
ото делалось специально, чтобы нелегальным иммигрантам-китай-
цам было удойное прошп.ат;, через эти неохраняемые порота на
«земли Мукдена», а не продираться через Ивовый палисад в от-
£4
«Биография Аньчжуху» сообщает, что мукденский
цзянцзюнь, приступая к порученному ему делу, преж-
де всего произвел инспекционную поездку по грани-
цам империи на Северо-Востоке и предложил расши-
рить территорию Мукдена на 20 ли по сравнению с
существовавшей прежде линией. Источник сообщает:
«Аньчжуху в том же году (17-й год Канси, т. е.
1678 г. — Г. М.) был с повышением назначен фэнтянь-
ским (мукденским) цзянцзюнем. Пожалован шубой из
отборных лисьих шкурок, темными соболями, при-
дворной одеждой, яшмой и лошадьми со сбруей. Вско-
ре же прибыл в Фэнтянь (Мукден). Произвел инспек-
ционный осмотр границ. Представил доклад, прося
расширить границу на [полосу] в 20 с лишним ли.
[На землях] протяженностью в несколько тысяч ли
(!) с запада на восток (!) установил палисад из [иво-
вых] кольев (ли му чжа), устроив в нем укрепленные
проходы. Разместил [при этих воротах] пограничные
гарнизоны для охраны (шэ бин фан шоу). Перестроил
дороги, проведя их по высоким насыпям. Перенес поч-
товые станции [на военных почтовых трактах] в ме-
ста прежних [крупных] городов» 65.
Указанные в источнике масштабы деятельности
Аньчжуху весьма конкретны и опровергают утвержде-
ние К. Ёсиды о «мелком ремонте». Упоминание о «не-
скольких тысячах ли» и «палисаде из [ивовых] коль-
ев» могло свидетельствовать только о дальнейшем
расширении старой и строительстве следующей «очере-
ди» Ивового палисада, а именно о его возведении на
участке от Вэйюаньпу до Фатэхи. Строительству этой
«очереди» в Пекине, безусловно, придавалось тогда
самое важное значение, и заслуга Аньчжуху в этом
деле была именно поэтому подчеркнута в этой совер-
шенно уникальной и пока единственной дошедшей до
пас записи о каком-либо персональном строителе
пшенных от дорог местах (см. Ёсида К. Син-но рюкаку... с. 11 —
J2; Лю Сюаиьмичь. Указ. соч. — «Шисюэ няньбао», 1938, т. 2,
V.' 5, с. 106).
В свете приведенных фактов нелепыми выглядят обвинения
к адрес советских ученых об искусственном «оттягивании сроков
гроительстпа Ивового палисада»... до 1678 г., с которыми высту-
1ают некоторые современные китайские авторы (см. Цзи Ши.
V каэ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 3, с. 112).
н Баци тунчжи чуцзи, цз. 150, с. 36—76. Современные ци-
гайские историки преднамеренно умалчивают об этом документе.
55
Ивового палисада (история не донесла до нас имена
других людей, которые возводили восточный и запад-
ный участки «Старой границы»). Мы полагаем, что в
данном случае речь шла об исключительно важном
деле, с которым успешно справился мукденский цзянц-
зюнь, т. е. именно о защите земель Нингуты и Гирина.
В том, что Аньчжуху осуществлял строительство
фактически на территории, подконтрольной цзянцзю-
ню Нингуты, нет противоречия.
Мукден был столицей края, а фэнтяньский цзянц-
зюнь являлся непосредственным проводником полити-
ки центральных пекинских властей на Северо-Востоке
и за пределами собственно «земель Мукдена». Терри-
тория Мукдена служила основной базой для расшире-
ния территории Цинской империи на Северо-Востоке.
Именно отсюда везли в Нингуту (и позднее в дальний
путь на Амур) хлеб и военное снаряжение; Мукден
служил маньчжурам опорной базой для их агрессии
против русских владений в Приамурье. Нингутинский
цзянцзюнь в этот период был занят военной подготов-
кой, порученной ему Канси, а мукденский цзянцзюнь
располагал необходимыми для строительства средст-
вами и людскими ресурсами, которых в силу необжи-
тости местности не имел его коллега. Наконец, имен-
но мукденскому военному наместнику было специаль-
но поручено постоянное наблюдение за всей линией
Ивового палисада. «Любянь цзилюе» сообщает: «Шэп-
цзинскому цзяицзюню и фэнтяньскому фунню86 под-
чинены [земли] : к востоку — доСинцзина, к западу —
до Шаньхайгуаня, [где] рубеж с Юпппнфу, к югу —
до моря, на севере — до ворот Фатэха-мынь (!) в Гра-
нице ивовых тычин, к северо-востоку — до заставы
Вэйюаньпу (!) (в «Старой границе». — Г. Ис-
точник включает, таким образом, в сферу деятельно-
сти мукденского цзянцзюня и «Новую границу» на
всем ее протяжении от Вэйюаньпу до Фатэхи.
Современные китайские историки пытаются оспа-
ривать установленное советской исторической наукой
s' Фуинь — гражданский администратор Мукдена.
Любянь цзилюе, цз. 1, с. 5. Как это, видимо, соответство-
вало действительному положению дел, здесь, в источнике, к веде-
нию мукденского цзянцзюня отнесены полностью все линии Иво-
вого палисада, в том числе и Новая, проходящая по территории
Нингуты.
53
положение о том, что Ивовый палисад являлся офи-
циальной линией границы Цинской империи на Севе-
ро-Востоке, рассматривая весь регион современного Се-
веро-Востока КНР (Маньчжурию) вне времени и про-
странства как неизменно некую исконную вотчину
маньчжуров. Такой подход антиисторичен; тем не ме-
нее именно он наиболее характерен для современной
китайской историографии русско-китайских отноше-
ний в XVII в. в целом. В данном случае маоистская
историография выступает в качестве прямой наслед-
ницы гоминьдановской историографии.
Достаточно сравнить работы гоминьдановских ав-
торов Цзян Тинфу, Лю Сюаньминя с современными
писаниями маоистов — «Историей агрессии царской
России в Китае», т. 1—2, статьями в журналах «Ли-
ши яньцзю», «Бэйцзин дасюе сюебао» и провинциаль-
ных журналах за 1974—1980 гг.,— чтобы в этом убе-
диться. Так, например, в статье Цзи Ши утверждает-
ся, что Ивовый палисад был всего лишь некоей
разграничительной административной (?) чертой на
Северо-Востоке, которая-де «возникла только после
объединения Цинами обширного Дунбэя»8а. Однако
о каком «объединении» Дунбэя в 1653—1654, 1671 —
1672 и 1678—1682 гг. могла вообще идти речь?
Остановимся на критике этого положения и рас-
смотрим прежде всего вопрос о функциях Ивового па-
лисада.
Итак, к концу 1682 г. на Северо-Востоке было за-
вершено строительство Ивового палисада.
Даже если просто допустить, что он на большинстве
своих участков действительно состоял «только» из
смляной насыпи высотой и шириной около 1 м, по
поверхности которой через каждые 1,5 м вкапыва-
. I еь в землю по три связанных между собой верев-
11 ми ивовых кола высотой от 60 до 120 см89, а с внеш-
ней стороны насыпи был вырыт глубокий — до 3 м в
1 Лубину — ров90, и если при этом не забывать, что
кая «линия» протянулась на 975 км (западная и
Цзи Ши. Указ. соч.— «Лиши яньцзю», 1975, № 3, с. 111,
I I >. 117.
J Там же, с. 112; Ивовый палисад—«это всего на всего пво-
пзгородь».
Об этом рве современные китайские авторы «забывают*
i и >мяпуть.
57
восточная ветви и 345 км (северо восточная часть), т. е.
в целом больше, чем на 1300 км, то Ивовый палисад
даже в таком виде, безусловно, выглядит внушитель-
но, и его можно считать одним из крупнейших форти-
фикационных сооружений мира, масштабы которого
сравнимы разве что с самой Великой китайской сте-
ной (от нее, кстати сказать, он и брал свое начало).
Применительно к обстановке на Дальнем Востоке
XVII в. Ивовый палисад можно считать сильно укреп-
ленной линией. Однако для полноты и верности кар-
тины необходимо добавить следующее.
Известно, что Ивовый палисад в ряде случаев (в
особенности на его западных отрезках) проходил по
бывшей минской пограничной стене в Ляодуне
(см. карту 1), которая строилась из камня, груд
щебня, бревен и даже кирпича 91. На отдельных участ-
ках, например мукденском, Ивовый палисад был за-
фиксирован в виде глинобитной стены92, а на северо-
восточном, который строил Аньчжуху,— в виде
сплошной линии палисада из кольев. Вдоль линии
всей границы тянулись сторожевые посты (бяньтай)
и насчитывалось 20 пограничных ворот (бяньмынь —
погранзастав)93. «Новая граница» имела четверо таких
ворот, между которыми находилось 28(!) сторожевых
пограничных постов (бяньтай)94. На этих постах и
при воротах размещались маньчжурские гарнизоны,
называвшиеся «фанъюй гуаньбин», т. е. «солдаты и
офицеры, поставленные для обороны» — пограничная
стража.
«Изгородь из ивовых прутьев», как она пренебре-
жительно была названа в Заявлении МИДа КНР95,
91 Ивакити Инаба. Дзотэй Манею хаттацу си (Исправленная
и дополненная история развития Маньчжурии). Токио, 1935,
с. 322—323.
92 Любянь цзилюе, цз. 1, с. 3.
93 Бяньмынь, бяньтай— эти пограничные ворота и погранич-
ные стороясевые посты Ивового палисада дали свои названия
многим населенным пунктам Северо-Востока, которые сохранили
их до наших дней.
93 Бацп тунчжи чуцзи, цз. 21, с. 14а —146. Источник перечис-
ляет эти посты в связи с площадями земель, возделанных в
XVIII в. состоящими при них маньчжурскими знаменными.
Нинъань сяньчжн (Описание уезда Нинъань). [Б. м.], 1927, назы-
вает здесь 27 бяньтай (цз. 4, с. 71).
95 Заявление МИДа КНР от 8 октября 1969 г.— «Жэньминь
жнбао», 9.Х.1969.
58
почему-то смогла сохраниться в течение двух с поло*
пипой последующих веков и неизменно отмечалась
на всех китайских географических картах Северо-Во-
стока вплоть до XX в. Так, в частности, Ивовый па-
лисад совершенно четко отражен даже в таком позд-
нем цинском атласе, как «Да Цин диго цюаньту»
(«Полный атлас карт великой Цинской империи»),
издания 31-го года эры правления Гуансюй, т. е.
1905 г.96
На этой карте Ивовый палисад, начинаясь от Ве-
ликой китайской стены несколько севернее Шаньхай-
гуаня, проходит в общем направлении на северо-во-
сток приблизительно по линии пунктов Пинлинцзы,
Чжанцзятунь, Сыпуцзя, Дахуантай, Чжанъу(тай),
Чжаньцзыгай, Шуантай, Тоутай в 13 км севернее
Кайюаня; отсюда он поворачивает на юго-восток, а
затем на юг, охватывая собой родину маньчжурской
Цинской династии — окрестности Синьбипя, и прохо-
дит через пункты Тайбилзхатай, Шанцзятай, Уфэн-
лоу, Дунцзяндао. Далее, изменяя свое направление иа
юго-западное, он идет приблизительно в 6 км запад-
нее Сыпингая, Муданьдина, Шитоучана и Дунгоу —
до Корейского залива, в 31 км западнее г. Аньдуна.
Происхождение многих из перечисленных здесь геог-
рафических названий идет именно от постов и ворот
Ивового палисада. Остатки этой оборонительной ли-
нии сохранились в Маньчжурии вплоть до наших
дней.
Вот что представлял собой Ивовый палисад, полу-
чивший свое имя от ляодунских пограничных ивовых
кольев, которые, пустив корни, превратились в сплош-
ной ивовый частокол на границах Цинской империи
па Северо-Востоке.
Естественно, возникают вопросы: с какой целью
маньчжурская династия Цин воздвигла себе такой
памятник; для чего маньчжурам в 50-х — конце
70-х годов XVII в. понадобилось строительство Ивово-
। о палисада? Полностью несостоятельными являются
н >пытки некоторых современных китайских истори-
ков доказать, что-де единственной целью созда-
ния Цинами этого чисто «внутреннего» сооружения
9'J Да Цин диго цюаньту («Полный атлас карт великой Цип-
n'i империи»). Шанхай, 1905. См. карту провинции Шэнцзин
.идеи) (карта 3).
59
«между отдельными административными единицами»
Северо-Востока97 было всего-навсего «сохранение спе-
цифических особенностей» 93 бассейна р. Ляохэ и зе-
мель Гирина, которые являлись «священным местом
возникновения и расцвета династии их предков», и
стремление «запретить заходить сюда (?) простому
люду, даже маньчжурам (?), не говоря уже о хань-
цах» ". Цзи Ши, например, назойливо, три раза па
одной и той же странице своей статьи, повторяет
мысль о том, что Цины строили Ивовый палисад для
того, чтобы сохранить и укрепить свои «корни», что
это-де была их «священная родина» и т. п. Мы же
считаем, что Цины стремились таким образом укре-
пить границы своего домена на Северо-Востоке; имен-
но это хотел сказать император Цяньлун в стихотво-
рении «Лаобянь ши» (Стихи о Старой границе), кото-
рое Цзи Ши приводит в подтверждение своих взгля-
дов 10°.
Не выдерживает критики и утверждение Цзи Ши
о запрете «заходить сюда» маньчжурам. Маньчжуры
в Цинской империи, как завоеватели, занимали при-
вилегированное положение и отнюдь не считались
«простым людом». Им отводились специальные зе-
мельные угодья в том же Ляодуне, выделялись места
для охоты и добычи женьшеня. Им не нужно было
пробираться сюда тайком.
Причины, побудившие цинское правительство при-
ступить к строительству Ивового палисада, носили
более широкий характер и преследовали сразу не-
сколько целей.
97 См. Цзи Ши. Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 3,
с. 115, 117, «Административными единицами», которых, заметим,
тогда, к моменту создания палисада, на Северо-Востоке еще
просто не существовало (см. ниже).
98 Цзи Ши. Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 3, с. 111.
Уж не о защите лн окружающей соеды пеклись Цины уже
в XVII в.?
,j9 Цзи Ши. Указ. соч.— «Лиши яиьцзю», 1975, Ns 3, с. 115.
Ilin Юйсинь также без каких-либо на то доказательств утверж-
дает, что Ивовый палисад не был государственной границей Цин-
ской империи, что территория за пределами этого палисада также
была китайской (?), находящейся под контролем (?) воеводы Нин-
гуты и наместника (??) Внутренней Монголии, и что «бассейны
рек Амура и Уссури издревле (?) принадлежали Китаю» («Ли-
ши яньцзю», 1974, № 1, с. 115, 118).
1,9 См. Цзи Ши. Указ. соч. — «Лиши яиьцзю», 1975, № 3,
с. 111.
60
Прежде всего Ивовый палисад с середины XVII в.
служил линией официальной государственной грани-
цы империи Цин.
Во всех без исключения случаях к Ивовому пали-
саду применяют в источниках следующие терми-
ны : Любянь (Ивовый палисад, Ивовая граница), Лютяо
бянь (Граница ивовых тычин), Синь бянь (Новая гра-
ница), Лютяо бянцян (Пограничная стена ивовых
тычин), Лао бянь (Старая граница), в которых присут-
ствует китайский иероглиф «бянь», основное значе-
ние которого—«граница», «пограничный»101. Назва-
ние «Ивовая граница» не является случайным, ибо
это действительно была государственная граница им-
перии на Северо-Востоке. Даже современные китай-
ские авторы вынуждены использовать термин «грани-
ца», однако в ряде случаев они пытаются толковать
его как «цзе» — «рубеж», «черта» 102, вступая при этом
в противоречие с китайской этимологией и историей.
«Старая граница» (Лао бянь) окружала «земли Мук-
дена», считавшиеся внутренней территорией маньч-
журского государства Цин (хотя приобретение значи-
тельной ее части имело место лишь в результате войн
с минским Китаем в 1621 г.)103. Она отделяла эти
внутренние маньчжурские земли от Монголии на за-
паде, от Кореи (с которой до конца XVII в. происхо-
дило размежевание) на востоке и от земель Нннгуты,
101 «Бянь» — «Цы юань чжэнсюй бянь хэдпнбэнь» (Объединен-
ный том исправленного издания словаря «Цы юань» («Источник
слов»)). Шанхай, 1949, с. 512.
102 Так, например, Цзи Ши пишет: «Не разрешали населению
внутри, границы, включая маньчжуров, свободно уходить за кор-
дон» (курсив мой. — Г. М.). Или: «Гирииский отрезок от Взйюап:.-
иу до Фатэхи — это отдельная граница (дан бянь)» (Цзи. Ши.
Указ. соч.— «Лиши яньцзю», 1975, № 3, с. 111, 112).
Иероглиф «цзе» (межа, рубеж) также может применяться
гместо «бянь» в значении «государственная граница». Например,
«Любянь цзилюе» сообщает о территории айхуньского цзянцзю-
ия: «Си чжи Нпбучу Алисы цзе» (На запад — до Нерчинска
( .’?), [где] [государственная] граница с Россией) (цз. 1, с. 5). То жэ
и с Монголией, и с Кореей. Но наоборот, придать слову «бяп»»
значение «межа» нельзя. В фразе, на которую пытается спереться
ь своих рассуждениях Цзи Ши,— «Все места восьми знамен
имеют межи (пли отделены межами)» — употреблен иероглиф
<цзе»; вместо него нельзя сказать «бянь», ибо получится: «Все
места восьми знамен отделены друг от друга [государственными]
границами» (Любянь цзилюе, цз. 1, с. 116).
103 С.м. Мелихов Г. В. Указ, соч., с. 45.
G1
считавшихся внешними, на севере. Такое прохождение
«Старой границы» делало ее линией официальной го-
сударственной границы. «Старая граница» очерчива-
ла территорию, подчиненную фэнтяньскому (мукден-
скому) цзянцзюню; на местности она вся была отме-
чена линией Ивового палисада. Источник, сообщив об
административном делении лежащих в пределах гра-
ниц земель, указывает: «и шан цзе жу баньту» (на-
званные #ыше — все включены в государственную
территорию)104.
Про соседнюю же с «землями Мукдена» террито-
рию Нингуты и айхуньского (Хэйлунцзянского) цзян-
цзюпя, очерченную с северо-запада Новой линией
Ивового палисада, тот же источник, весьма любопыт-
но определяя сферу подчинения Айхуня105, конкрет-
но указывает: «и шан бушэ цзюньсянь, у баньту, цзи-
ми чжи го цзюй до янь», т. е. «на перечисленных вы-
ше [землях] не учреждались округа и уезды, они не
включены в территорию [империи], и большую часть
их занимают земли цзими (буферная зона связыва-
ния (сковывания) сил. — Г. М.)» 106.
Итак, в одном случае про Мукден говорится: «жу
баньту» (включены в территорию [империи]), а в дру-
гом — про Нингуту и Хэйлунцзян: «у баньту» («не яв-
ляются [государственной] территорией»). В первом
случае подчеркивается создание округов и уездов
(традиционная китайская система администрации),
а в другом — именно отсутствие такой системы. Про
земли Нингуты и Гирина, а также Хэйлунцзяна кон-
101 Источник называет здесь гражданскую администрацию,
обычную для всей внутренней территории, и систему округов и
уездов (Любянь цзилюе, цз. 1, с. 5). В период правления богды-
хана Канси действительно было четыре случая переноса линии
границы иа монгольском участке (разумеется, каждый раз за
счет урезания территории, принадлежавшей монголам). В XVII в.
более двух третей современного Северо-Востока КНР принадле-
жало различным монгольским аймакам и хошунам.
На наш взгляд, этот упоминаемый Цзи Ши факт (см. Цзи Ши.
Указ. соч. — «Лиши янцзю», 1975, № 3, с. 115) является еще
одним подтверждением того, что Ивовый палисад был линией
государственной границы. Если по ту сторону лежала тоже цин-
ская (?) территория, то зачем вообще было устанавливать, а за-
тем даже четыре раза переносить границу? В том-то и дело, что
по ту сторону границы лежали монгольские земли.
105 «К северу — до моря». Интересно было бы узнать, до ка-
кого? Одним словом — «от моря н до моря».
100 Любяиь цзилюе, цз. 1, с. 5.
62
кретно говорится, что это «земли цзими», т. е. буфер-
ная зона связывания (сковывания) сил. Есть ли здесь
какое-нибудь различие?
Что означает «не учреждались округа и уезды»?
Дело в том, что в традиционной китайской (импер-
ской) терминологии, заимствованной маньчжурами,
существовало несколько стереотипных оборотов, ха-
рактеризующих различные формы и степень зависи-
мости того или иного (чаще, конечно, соседнего) ино-
земного владения от «Срединной империи», т. е.
Китая. Зависимость, подчинение характеризовались
созданием на территории побежденного соседа именно
округов и уездов по образцу «Поднебесной», т. е.вве-
дение на завоеванной территории китайского админи-
стративного деления, означающего утрату прежней
местной независимости.
На территории вассальной Цинам Кореи маньчжу-
ры не создавали своей административной системы. Не
было ее в XVII в. и на территории Южной (Внутрен-
ней) Монголии; здесь действовала старомонгольская
система организации населения по принципу аймаков
и хошунов. На новых, приобретенных в конце XVII в.
маньчжурскими богдыханами на северо-восточных
окраинах Цинской империи территориях Нингуты и
Хэйлунцзяна «округов и уездов» тоже не создавалось,
что конкретно выделяет их по сравнению с «землями
Р'Тукдена», хотя и те и другие формально одинаково
находились под управлением военных наместников —
цзянцзюней 107.
107 Японский историк Кинъити Ёсида, оставляя совершенно
1 стороне вопрос об «округах и уездах» п «землях цзими», упре-
вает нас в неправильном, по его мнению, переводе термина
баньту», который он сам определяет всего-навсего как «сепвиз
egisters and таре» (т. е. «книги переписи и географические кар-
. I») (Ёсида К. Син-ио рюкаку... с. 17). В толковом словаре
Цы юань» («Источник слов») под термином «баньту» мы нахо-
;-м: «Бань называют списки имен, [а] ту — географические
.-рты. Означает территорию, в пределах которой [проживает]
-датное население (курсив мой. — Г. М.)» («Цы юань чжэнсюй
:нь хэдинбэнь», с. 958). Точно цитируя, как мы видим, первую
еть этого определения, японский историк опускает вторую.
А речь идет вовсе не о каких-то там географических картах,
о податном (тягловом) населении на определенной территории
; государственной юрисдикцией — момент, который мы счи-
м ключевым в нашем переводе. Термин «у баньту» (дословно:
г списков населения и географических карт, нет территории,
проживает податное население») мы при этом рассматриваем
63
Китайские источники того времени называют все
географические пункты, находящиеся на территориях,
подвластных как Нпнгуте, так и Айхупю, исключи-
тельно только как «бянь вай» — «находящиеся за
границей», «за рубежом», «за кордоном».
Современные китайские историки, стоящие на ве-
ликоханьских шовинистических позициях, не решаясь
оспаривать утверждений аутентичных китайских
источников, лежащих в основа аргументации совет-
ских ученых, «опровергают» их выводы, ссылаясь на
свидетельства других китайских источников, относя-
щихся, однако, к следующему столетию и не могу-
щих поэтому считаться достоверными.
Официальный источник «Да Цин личао шилу»
говорит о Нпнгуте: «пограничный город», «Нингута
относится к важнейшим пограничным местам», «по-
граничное место» и т. п.109
В «Любянь цзилюе» мы находим: «Гирин — это
крупный торговый город за границами [импе-
рии] » 10Э.
О городе Айгуне официальное «Шэнцзин тунчжи»
приводит следующие сведения: «Айхунь находится к
северу от города [Нингуты] за границей... От грани-
цы до этого места более одной тысячи ли» но.
Реку Сунгари источник описывает так: «Хуньтун-
цзян огибает город Чуаньчан (Гирин. — Г. М.) и течет
на юго-восток. Выходит нз границ, принимает Нониц-
зян (Нупьцзян), течет на восток, с севера принимает
Хэйлунцзян (Амур), с юга — Усулнцзян (Уссури)»111.
Про р. Ляохэ говорится: «Река Ляохэ делает излу-
чину к северо-западу от Кайюаня, у прежнего г. Синь-
чжоучэп. Воды сладкие, почвы плодородные. Равнин-
ные земли простираются на десятки тысяч цинов. До
периода Сюаньдэ эпохи Мин (1426—1435 гг. — Г. М.)
все [эти земли] относились к пределам внутри Ляо
[дуна]. После того как было завершено возведение
как прямое противопоставление термину (пли выражению) «жу
блньту», четко означающему: «вошли (или включены) в государ-
ственную территорию».
109 См., например, Шицзу шилу, цз. 123, с. 76—8а; Шэнцзу
шилу, цз. 49, с. 11а; цз. 106, с. 4а—46 и др.
1 ,J Любянь цзилюе, из. 1, с. 24.
11(1 Шэнцзин тунчжи, цз. 10, с. 20а — 206.
111 Любянь цзилюе, цз. 1, с. 5.
64
пограничной стены (ли бяньцян), стали находиться за
границей» 112 113. И так далее.
Все эти свидетельства китайских источников на
воспроизведенном выше историческом фоне освоения
Цинской империей территории Северо-Востока нельзя
интерпретировать иначе, как четкую фиксацию госу-
дарственной территории внутри «Старой границы» и
как признание совершенно иного статута земель, на-
ходившихся вне пределов этой «Старой границы». Да-
же маньчжурские правители Китая, сидевшие к тому
времени уже более сорока лет на троне в Пекине, при-
знавали это объективное положение дел. В многочис-
ленных указах богдыхана Канси в связи с форсиро-
ванием подготовки к нападению на русский Албазин
содержится весьма четкая дифференциация отдель-
ных территорий Северо-Востока нз.
Веским подтверждением пограничной функции
Ивового палисада является сам процесс поэтапного
освоения Цинской империей своей северо-восточной
окраины.
Создание Ивового палисада на всех этапах сопро-
вождалось освоением маньчжурской стороной терри-
тории Северо-Востока, и он выполнял прежде всего
функции пограничной линии, фиксируя в 1655, 1672
и 1678—1682 гг. новые территориальные приобрете-
ния Цинов, «окружая» вновь приобретенные террито-
рии и отделяя их от земель соседних юсударств и на-
родов: королевства Кореи, Монголии и буферной зо-
ны между владениями Русского государства на Аму-
ре и владениями Цинов.
Картографический материал свидетельствует о
том, что обширный район, охватывающий почти це-
ликом современную провинцию Хэйлунцзян, а также
так называемая Внутренняя Монголия, не говоря уже
о Приамурье, к началу 80-х годов XVII в. не находи-
лись под юрисдикцией Цинской империи ни в качест-
ве внутренних, ни даже в качестве внешних земель.
Официальные цинские источники просто ничего не
могут сообщить об этом районе, совершенно верно на-
112 Там же, с. 7. Цзи Ши, однако, характеризует ее как ли-
нию, «не имеющую ии малейшего отношения к границе» (Цзи Ши.
Указ. соч. — «Лиши яиьцзю», 1975, № 3, с. 110).
113 См., например, указ Канси от 4 апреля 1683 г. и связан-
ную с ним переписку. — Шэнцзу шилу, цз. 106, с. 36—46.
3 Зак. 3
65
зывая его Большой Пустыней. В антинаучных маоист-
ских писаниях (вроде статьи об объединении Северо-
Востока Цинами1”, об агрессивной войне маньчжуров
за Албазин115, а также книги «История агрессии цар-
ской России в Китае») допускаются грубые натяжки
и прямая фальсификация исторических фактов, а
грубая брань заменяет нехватку научных аргументов.
Они изобилуют явными ошибками. Цзи Ши, напри-
мер, пишет: «Начиная с первых годов Цин в бассей-
не Хэйлунцзяна была сеть почтовых станций, кото-
рые связывали семь городов и прочие места» 11В. Здесь
буквально что ни слово — то вымысел. О «семи горо-
дах» мы уже говорили. Хэйлунцзян был для маньч-
журов «терра инкогнита»; даже к моменту нападе-
ния маньчжуров на Албазин этот почтовый тракт так
и остался незаконченным117.
Важной функцией Ивового палисада, призванного
служить пограничной линией, было предотвращение
проникновения на «земли Мукдена» неорганизован-
ных китайских поселенцев и добытчиков высоко це-
нившегося в Китае женьшеня (во исполнение указа
Канси от 1668 г. о закрытии Маньчжурии для китай-
цев), а также регламентация выхода эа пограничную
межу для охоты, добычи женьшеня, бересты, речного
жемчуга и пр. и самих маньчжуров. В процессе рас-
ширения сферы влияния Цинов на Северо-Востоке и
границ империи в этом районе отдельные части Иво-
вого палисада утратили функции внешней погранич-
ной линии и постепенно превращались также и в раз-
делительные линии между отдельными вновь созда-
вавшимися административными районами края.
После размещения цинских пограничных застав 118
по всей линии Ивового палисада была установлена
|н См. Цзи Пин. Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 2,
с. 114—123; см. также: Цзи Ши. Указ. соч. — «Лиши яньцзю»,
1975, № 3, с. 117. Этот вопрос подробно рассмотрен в кн.: Мели-
хов Г. В. Указ, соч., с. 108—111.
115 См. Цюль Чжэ. Якэса чжаньчжэи шн чжунго канцзи ша
э цпиьлюе ды чженчн чжаньчжэи (Воина за Яксу (Албазин) была
справедливой войной Китая, отражавшего агрессию царской Рос-
сии). — «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 105—116.
|!Г' Цзи Ши. Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, X» 3, с. 118.
117 См. Мелихов Г. В. Указ, соч., с. 135—153.
116 Источники приводят сведения о составе и численности
этих пограничных застав (см., например, Циньдпн баци тунчжи,
цз. 35, с. За — 66).
66
строгая регламентация как для проникновения извне
па внутреннюю и внешнюю территории империи, так
п для выходов за пограничную межу. Даже офицеры
п воины восьми маньчжурских знамен, отправляв-
шиеся за границу на охоту или на какие-либо про-
мыслы, должны были получать от мукденского цзян-
и.зюня специальные пропуска. Источник сообщает:
<У всех людей, посылаемых от трех высших и всех
прочих знамен за границу для добывания [женьше-
ня] и на охоту, следует проверять свидетельства, вы-
данные налоговым приказом (хубу). Налоговый при-
каз пересылает донесение фэнтяньскому цзянцзюню,
который выдает специальные пропуска (синьпяо)
(буквально — «доверительные пропуска». — Г. М.) для
выезда за границу (курсив мой. — Г. М.). После того
как добытый женьшень представлен, он взвешивается
н регистрируется в журналах, которые затем пред-
ставляются в налоговый приказ» "9. Предусматрива-
лись суровые наказания за передачу полученного про-
пуска в чужие руки119 120.
В свете приведенных выше доказательств не вы-
держивает критики и тезис о том, что Ивовый пали-
сад с самого начала своего возникновения служил
лишь разграничительной чертой внутреннего админи-
стративного деления Северо-Востока121.
Прежде всего возникают вопросы: зачем, собст-
венно, Цинам понадобилось возводить между «внут-
ренними», едва сформировавшимися административ-
ными районами такую укрепленную черту; какова
функция этой «внутренней» границы; между какими
«административными единицами» она проводилась,
119 Баци тунчжи чуцзи, цз. 21, с. 66—7а.
120 Да Цин и тунчжи, цз. 38, с. 146. Для того, чтобы не про-
пустить на территорию Мукдена «диких» ханьских поселенцев
1 вообще нежелательных лиц.
121 Цзи Ши утверждает, что Ивовый палисад был-де границей
грех административных районов. В начале он даже пытался
притягивать сюда и Монголию — как будто это была территория,
и .печенная в середине XVII в. в состав Цинской империи. Ци-
, .1 га, которую он приводит из Да Цин и тунчжи (цз. 60, с. 5а),
1идетельствует как раз против его утверждения, ибо за Ивовым
। 1.н1садом действительно находились монгольские пастбища.
Я и;;о ощущая натянутость своих доводов, он далее говорит лишь
• । рех цзянцзюиьствах Северо-Востока (см. Цзи Ши. Указ. соч. —
еЧпши яньцзю», 1975, № 3, с. 117).
3
67
если таковых тогда на Северо-Востоке вообще не су-
ществовало?
Как было показано выше, Ивовый палисад наибо-
лее активно возводился в 1653—1654, 1671 —1672 и
1678—1682 гг. и окружал прежде всего территорию
«земель Мукдена», т. е. мукденского наместничества
(основанного в 1644 г.).
В 1653 г. была восстановлена крепость Нингута
(наместничество с этого же года). А в 1654 г. заверша-
ется создание первой — западной ветви Ивового пали-
сада в качестве границы «земель Мукдена» с Монго-
лией, что полностью исключает возможность рассмот-
рения ее как какой-то «внутренней» границы между
Мукденом и Нингутой.
В 1672 г. завершилось сооружение Восточной вет-
ви Ивового палисада, ограничивающей «земли Мукде-
на» с востока, со стороны Кореи, но и ее тоже нельзя
рассматривать в качестве граничной черты между
Мукденом и Нингутой или Мукденом и Гирином
(с 1672 г., ставка цзянцзюня — с 1676 г.).
Наконец, «Новая линия» Ивового палисада, пост-
роенная в 1678—1682 гг., только прикрыла с запада и
северо-запада территорию Гирина и Нингуты и тоже
никак не являлась ни граничной чертой между земля-
ми Нингуты и Гирина, ни административной границей
между ними и созданным почти через два года после
этого третьим северо-восточным наместничеством —•
айгупьским. О создании айгуньского наместничества
было впервые объявлено только в декабре 1683 г., а
реальное представление о его территории — «благо-
приобретенной» Цинской империей в результате си-
лой навязанного России Нерчинского договора
1689 г. — Цины получили намного позднее. Ни мань-
чжурские, ни китайские источники не дают конкрет-
ного ответа на вопрос о пределах территории того или
иного цинского наместничества на Северо-Востоке ра-
нее 1684 г. Маньчжуры постепенно продвигались на
новые, неизведанные и обширные земли, границы ко-
торых цинские власти не были в состоянии опреде-
лить.
Только намного позже Нерчинского договора, пос-
ле того как оформилась территория, подчиненная хэй-
лунцзянскому цзянцзюню, а на части территории Ги-
рина была наконец введена система гражданской ад-
68
министрации (1726 г.), Ивовый палисад действительно
превратился во внутреннюю разграничительную ли-
нию на Северо-Востоке. Всякая нужда в нем как по-
1 раничном рубеже отпала (но это уже другая истори-
ческая эпоха, выходящая за хронологические рамки
настоящей статьи).
Китайские историки, воспевающие цинскую агрес-
сию против Русского государства на Дальнем Востоке,
рассматривают Ивовый палисад в качестве «внутрен-
ней» административной границы Северо-Востока Цин-
ской империи на основе придуманного ими же тезиса
об одновременном существовании в этом имперском
районе трех цинских цзянцзюньств. Сопоставление же
основных вех строительства Ивового палисада и дат
последовательного учреждения на протяжении около
40 лет трех цинских наместничеств на Северо-Восто-
ке: мукденского (1644 г.), нингутинского (1653 г.) и
айгуньского (1683 г.) — не оставляет камня на камне
от такого рода антиисторических построений.
В течение всего XVII в. Ивовый палисад выполнял
функции внешней, а не какой-то «внутренней» гра-
ницы.
Пятый период (1684—1725 гг.)
Начало этого периода было связано с проры-
вом маньчжуро-китайских войск через буферную зону,
отделявшую Цинскую империю от Русского государ-
ства, и непосредственным выходом Цинов на правобе-
режный Амур. В эти годы происходит закладка на
Северо-Востоке ряда новых цинских крепостей и горо-
дов; предпринимаются первые попытки хозяйственно-
го освоения района Айгуня (только с 1686 г.); ведется
активная подготовка к военным действиям против Ал-
базинского воеводства; осуществляется неоднократная
осада Албазина и других русских поселений на Амуре.
В результате значительного превосходства военных
сил, подтянутых маньчжурами на Северо-Восток, Рос-
сия оказывается вынужденной подписать в 1689 г.
Нерчинский договор и на время прервать процесс ко-
лонизации и хозяйственного освоения Приамурья и
Приморья.
69
В это время в цинском Китае появляются первые
географические описания отдельных районов Северо-
Востока, в том числе Нингутинского края и «земель
Гирина», их территориальных пределов. Однако, не-
смотря на учреждение должности хэйлунцзянского
цзянцзюпя, сведения о территории Хэйлунцзяна (се-
веро-западная часть современного Дунбэя) по-преж-
нему отсутствуют в описаниях до 1711 г.
Таковы основные факты, относящиеся к истории
освоения Цинской империей северо-восточной окраи-
ны и строительству здесь пограничного Ивового пали-
сада и убедительно разоблачающие современные фаль-
сификации маоистских историков о том, как происхо-
дило формирование северной границы маньчжурского
государства Цин в XVII в.
Г. В. МЕЛИХОВ
КАК ГОТОВИЛАСЬ АГРЕССИЯ
ФЕОДАЛЬНЫХ ПРАВИТЕЛЕЙ
ЦИНСКОГО КИТАЯ
ПРОТИВ РУССКИХ ПОСЕЛЕНИЙ
НА АМУРЕ в 80-х годах XVII в.
Фальсификация истории русско-китайских
отношений второй половины XVII в. маоистской исто-
риографией сопровождается стремлением обелить за-
хватническую политику маньчжурских богдыханов,
оправдать агрессивные действия, которые стала пред-
принимать Цинская империя после появления на
Амуре русских землепроходцев, переросшие в круп-
номасштабную агрессию цинских войск в Приамурье
в 80-х годах.
Маоистские историки стремятся представить эти
откровенно агрессивные военные действия в искажен-
ном виде, выдать их за «справедливую войну», к ко-
юрой-де царская Россия «вынудила» «Китай», войну
за «возвращение священных китайских земель» и
т. п.1
Особенно тщательно фальсифицируется история
формирования границ Цинской империи и Русского
1 осударства на Дальнем Востоке2 и полностью затуше-
вывается вопрос о зонах фактического контроля каж-
дой из сторон к середине XV1I в. Стремясь скрыть
слабость колонизационной базы Цинов в Маньчжурии
и их неподготовленность к крупномасштабной агрес-
сии против Русского государства в 60—70-х годах (что
н обусловило так называемые мирные инициативы
императора Канси в этот период), пекинские фальси-
фикаторы истории пытаются грубо исказить характер
русско-китайских отношений второй половины XVII в.
г. угоду великодержавным внешнеполитическим це-
лим пекинских руководителей.
1 См., например, специальную статью: Цючь Чжэ. Указ. соч.—
i.iiimii яиьцзю», 1975, № 4, с. 105—116; Юй Шэнъу и др. Указ.
пч„ т. 1—2.
• Этот вопрос освещен нами в настоящем сборнике (с. 18—
.и; в статье «О северной границе вотчинных владений маньчжур-
i 1.И.Х (цинских) феодалов в период завоевания ими Китая».
71
Рассмотрению и научной критике некоторых кон-
цепций маоистской историографии по указанным про-
блемам русско-китайских отношений второй полови-
ны XVII в., предшествовавших заключению Нерчин-
ского договора 1689 г„ и посвящена данная статья.
Основными тезисами, протаскиваемыми маоист-
скими историками в связи с цинской агрессией 80-х
годов, являются утверждения, что-де «район Амура
издавна являлся территорией Китая», что якобы Рос-
сия «захватила территорию Китая», «осуществила
вторжение на территорию Китая» 3 и т. п.
Подобные утверждения лишены какого-либо исто-
рического обоснования. Объективная истина заключа-
ется в том, что район Амура никогда не был терри-
торией, над которой Китай осуществлял какую-либо
форму подлинной юрисдикции, и тем более не являл-
ся «китайской» территорией.
В маоистских писаниях последнего времени в этой
связи часто упоминается о политике минского Китая
в отношении чжурчженей4. В апофеозе своего могу-
щества Минская империя действительно пыталась ус-
тановить определенные формы своего контроля над
многочисленными племенами чжурчженей к северу и
востоку от Ляодуна и одно время активно насажда-
ла в землях этих чжурчжэньских племен систему сво-
его влияния — так называемые чжурчженьские «вэи»
п «со», но очень скоро была вынуждена отказаться от
своих амбициозных претензий на политический конт-
роль над северо-восточными чжурчженями. Уже с се-
редины 1440-х годов Мины приняли окончательное
решение приступить к возведению различных участ-
ков «Минской пограничной стены» в Ляодуне, которая
должна была отгородить земли, действительно при-
надлежавшие здесь минскому Китаю, от террито-
рии соседних чжурчженьских племен. Таким об-
3 Цюнъ Чжэ. Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 105,
106, 108, 110, 113; Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 7, 22, 31,
42 п ниже; с. 130—132, 137, 157 и ниже. См. также статью:
Цзи Пин. Указ. соч.— «Лиши яньцзю», 1975, № 2, с. 122.
4 См. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 36—55; Цюнъ Чжэ.
Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 106; Цзи Пин. Указ,
соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 2, с. 114 —116; Сю? Хун. Миндай
чуцзи цзяньчжоу нюнчжэнь ды цяньп (Миграции цзяньчжоуских
чжурчженей в начальный период Минской эпохи). — «Цзилинь
шида сюебао» (Чанчунь), 1978, № 3.
72
разом, колонизаторская политика минских правите-
лей в отношении чжурчженей окончилась полным
провалом.
Прошло чуть более 180 лет, и минское влияние на
северо-восточной границе империи окончательно рух-
нуло под ударами поднявшегося в этом районе могу-
щественного Маньчжурского государства, которое за-
хватило Ляодуп, более 20 лет терзало своими беско-
нечными набегами Ляоси и застенный Китай и нако-
нец установило длительное чужеземное маньчжурское
владычество над китайским народом. Абсурдные и
антиисторические концепции «единой китайской на-
ции», «братской семьи народов Китая», выдвигаемые
маоистскими фальсификаторами истории,— это приз-
нание и оправдание рабства, в которое попал Китай
иод игом чужеземной маньчжурской династии, ос-
корбление памяти освободительной борьбы своего соб-
ственного народа.
Маньчжуры как народность сложились на землях,
лежащих к востоку от г. Фушуня и на территории
Ляодуна, и тоже не имели никакого отношения к
Амуру и Приамурью5. Как в свое время и минские
феодалы, они совершали на эти районы отдельные во-
енные выходы, но никогда не закрепляли за собой тер-
риторию, не оставляли ни своих постов и гарнизонов,
ни органов административного управления и не вклю-
чали район Амура в состав своего маньчжурского го-
сударства Цин. Амурские народы не были данниками
Цинской империи. Об этом свидетельствуют русские
землепроходцы. Участники экспедиции В. Пояркова
не встретили на Амуре ни одного маньчжура и свиде-
тельствовали, что амурские народы «натки и гиляки
и жучеры ясаку ему, хану, не платят» 6. Коренное на-
селение верхнего Амура — дауры — подчинялось и
платило ясак эвенкийскому князю Гантимуру7. Ган-
5 См. Мелихов Г. В. Указ, соч., с. 29—44.
с Центральный государственный архив древних актов (далее —
ЦГАДА), Якутская приказная изба, on. 1, стб. 43 (цит. по: По-
Л’вой Б. П. Дючерская проблема (по данным русских документов
XVII в.). — «Советская этнография», 1979, № 3, с. 56). По свиде-
н'льству поярковцев, «натки живут по Амуру по обе стороны
\ |усами, а ясаку они никому не дают» (ДАИ, 1848, т. III, с. 55).
7 По его собственному утверждению, «жил-де он, Гантимур,
преж сего в Даурской земле по великой реке Шилке, а владел-де
он многими даурскими пашенными людьми, а ясак-де платили и
73
тимур вступил в русское подданство сразу же, как
только в Приамурье появились русские •правительст-
венные отряды, и начал платить ясак с 1651 г., а до
того времени никому ясака не платил8.
Маоистские историки, касаясь проблемы границ
Цин на Северо-Востоке, как по команде, ссылаются на
дипломатическую ноту, которую маньчжурский импе-
ратор Абахай направил в 1642 г. правителю Минской
империи. Документ этот опубликован нами впервые в
1974 г. и тогда же подробно проанализирован9. Напо-
мним его содержание. В документе заявлялось, что са-
мые различные владения — от побережья Северо-Вос-
точного до мифического «Северо-Западного моря» (в
частности, племена шицюань и шилу, представители
которых всего лишь один раз приехали к маньчжур-
скому двору за 18 лет правления Абахая) якобы приз-
нали себя подданными Маньчжурского государства.
Мы пришли к выводу, что это утверждение цинского
правителя носило чисто декларативный характер и
было сделано с определенными политическими целя-
ми: подчеркнуть собственную мощь и запугать свои-
ми успехами Минскую империю (вполне законные с
точки зрения тогдашней дипломатической практики
элементы официального хвастовства).
Видимо, не так-то хороши у пекинских фальсифи-
каторов дела, если для подтверждения «прав» Цин-
ской империи на территорию Северо-Востока им при-
ходится прибегать к подобного рода «аргументам» 10.
В период 1643—1653 гг. русские казачьи отряды,
действовавшие на Амуре с ведома московского пра-
вительства, установили здесь и по обоим берегам
р. Аргунь свой полный контроль, присоединили эти
земли к Русскому государству и полностью объясачи-
пашню пахали те даурские люди на него, Гантимура» (ЦГАДА,
Сибирский приказ, стб. 1355, ч. 1, л. 59—61 (цит. по: Александ-
ров В. А. Указ, соч., с. 50).
в См. Копылов А. Н.. Мясников В. С. Рецензия на книгу
П. Т. Яковлевой «Первый русско-китайский договор 1689 г.». —
♦ История СССР», 1959, № 4, с. 179; Александров В. А. Указ. соч.
9 См. Мелихов Г. В. Указ, соч., с. 75—77. Иногда Абахай
прибегал к произвольному объявлению своими «подданными» всех
пародов, с которыми вступало в контакт его государство.
10 См. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 63; Цюнъ Чжэ.
Указ. соч.— «Лиши яиьцзю», 1975, № 4, с. 107; Цзи Пин. Указ,
соч. — «Лиши яиьцзю», 1975, № 2, с. 120; Цзи Ши. Указ. соч.—
«Лиши яньцзю», 1975, № 3, с. 117.
74
ли их население. В ясачных книгах упоминается, что
ясак взимался до самого моря ". В период же 1654 —
1656 гг. русские казаки многократно осуществляли
плавания по Сунгари и Уссури, также облагая ясаком
местных жителей.
Только с 1653 г. в маньчжуро-цинских историче-
ских источниках начинается изложение истории кре-
пости Нингута 11 12 — крайнего маньчжурского форпоста
па Северо-Востоке, находившегося на р. Муданьцзян
более чем в 500 км от Амура. Голословное утвержде-
ние китайских историков, что-де «в 1653 г. цинское
правительство выделило подведомственные террито-
рии бассейна Сунгари, Хэйлунцзяна, Уссури, включая
остров Куедао (Сахалин. — Г. М.) и Нерчинск, в от-
дельный административный район (??)» 13, рассчитано
па обман несведущих людей. Ни в одном китайском
источнике нет и упоминания о подобной «администра-
тивной сфере» Нингуты. Более того, когда в 1684 г.,
т. е. спустя 31 год (!), в цинских источниках впервые
появляются сведения о «территории Нингуты» гра-
ницы этой территории, неиомерно преувеличенные, и
то несравненно меньше, чем указывается в вышепри-
веденных заявлениях маоистов.
Цинская империя только в середине 70-х годов
XVII в. распространила свою юрисдикцию на среднее
течение Сунгари, основав Гирин и перенеся сюда из
Нингуты ставку военного губернатора — цзянцзюня.
Границы же Цинской империи в 80-х годах — к нача-
лу ее агрессивных действий в Приамурье — были чет-
ко зафиксированы линией Ивового палисада (оконча-
ние строительства — 1682 г.).
К этому времени Приамурье, хозяйственно освоен-
ное русскими поселенцами, прочно вошло в состав
Русского государства. В. А. Александров пишет:
«В 70-х — начале 80-х годов земледельческие селения
11 См. Нарочницкий А. Л. и др. Международные отношения
на Дальнем Востоке, кп. 1. С конца XVI в. до 1917 г., с. 17 —18.
12 Шэнцзин тунчжи, цз. 6, с. 36; Цннчао вэньсянь тупкао,
ария «Шнтун». Шанхай, 1936, цз. 271, с. 7278—7279; Цзяцин
инею птунчжи (Всеобщее географическое описание Китая, ис-
правленное в годы Цзяцин), сост. Цэп Цзосян н др. Тайбэя, 1966,
а с 68, с. 756.
1 Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 51.
!1 Шэнцзин тунчжи, 1681, цз. 8, с. 2а—26, 12а—13а. Пашу
щенку этих данных см.: Мелихов Г. В. Указ, соч., с. 112 —114.
75
крестьян, служилых и промышленных людей тяну-
лись по берегам Амура, от устья Аргуни до Албазина
и далее, на протяжении приблизительно 300 верст;
верхний и частично средний Амур представлял собой
заселенный, обжитый и энергично хозяйственно осва-
ивавшийся район»
Лишь в 1683 г. маньчжуры осуществили свой пер-
вый постоянный выход на Амур, заложив крепость
Айгунь. Маоистские историки вынуждены признать и
этот факт 10, и дату основания первой маньчжурской
крепости на Амуре.
Из всего сказанного совершенно очевидна лож-
ность исходного маоистского постулата о «принадлеж-
ности» Приамурья Цинской империи. Где реально на-
ходились границы цинского Китая? Где жили цин-
ские подданные? По свидетельству Игнатия Милова-
нова, ездившего в 1670 г. со специальной миссией в
Пекин, чтобы призвать маньчжурского богдыхана в
русское подданство|7, русские люди «ехали от Нер-
чинского острогу до первых (!) богдойскпх людей до
торгочин (а торгочины живут кочевные) 17 дней (кур-
сив мой. — Г. М.)» |Я, т. е. до этих первых цинских под-
данных нужно было ехать из Нерчинска более двух
недель.
Русский посол Н. Г. Спафарий, направленный ко
двору цинского богдыхана Канси и проезжавший этим
же путем в Пекин в январе 1676 г., отмечал, что «ру-
беж китайский первый» проходил по Таргачинскому
хребту (Большой Хингап)|9. Русский посол писал так-
же об огромном «ничейном пространстве», лежавшем
между владениями обоих государств. «Надобно ведать,
что то все место от Нерчинского и до Торгочинского
хребта,— сообщал он,— чрез которой мы приехали,
15 Александров В. А. Указ, соч., с. 30.
14 См. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 159; Цюнъ Чжэ.
Указ. соч.— «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 114.
17 В. С. Мясников отмечает: «Наказная память Д. Д. Аршин-
ского, данная И. Милованову с товарищами, является уникаль-
ным в своем роде документом. Нерчинский воевода предложил
цинскому императору, привыкшему рассматривать весь окружа-
ющий мир, в том числе и Россию, как вассалов, присылающих
ему дань, вступить в русское подданство» (Русско-китайские отно-
шения в XVII в., т. I, с. 17).
19 русско-китайские отношения в XVII в., т. I, с. 273.
19 См. там же, с. 353, 560.
76
как выше писали, та страна ни нашего великого госу-
даря есть, ни китайского хана, петому что по разным
м. стам кочуют мунгалы и тунгусы вольные и никому
ш аку не платят, потому что стало меж рубежей вели-
i.i/i о государя и китайского хана. А тех мунгал и тун-
। усов можно бы смирить и в подданство привесть, бу-
де постановитца острог при Аргуне-реке» 20. Русский
посол без малейшего сомнения говорил и о том, что
можно поставить русский острог п гораздо дальше от
границ Русского государства (настолько он убедился
н ничейной принадлежности этого пространства):
< И по времени мочно и ближе Аргуни поставить ост-
p. >г, или при Кайларе, или на Дзадуне-реке, или под
самым хребтом у речки Улучи...» 21
Это свидетельство Н. Г. Спафария является еще
одним доказательством того объективного факта, что
и к началу 80-х годов между владениями Русского
। осударства и Цинской империи оставалось значи-
тельное нейтральное пространство — зона взаимного
проникновения обоих государств, осваивавшаяся как
русской, так и маньчжурской стороной.
Вопрос о разграничении владений обоих госу-
дарств, таким образом, еще и не стоял на повестке
дня. Как отражение этой объективной политической
реальности, никто из русских послов, направлявших-
ся в Цинскую империю, не уполномочивался москов-
ским правительством межевать границы с южным со-
седом. Для русской стороны такого вопроса просто не
существовало, причем русские исходили из совершен-
но объективного положения вещей. В тот период одно-
временно и с севера, и с юга — со стороны Русского
государства и Цинской империи — осуществлялось ак-
тивное (с русской стороны) и менее активное (с чин-
еной стороны) освоение этого обширного «ничейного
пространства» между фактическими владениями обо-
их государств, и этот процесс был еще далек до свое-
го естественного завершения. Цииская империя своим
нападением на русское Приамурье насильственно пре-
рвала этот процесс. Ее целью было не разграничение
земель с Россией, а стремление отгородиться от Рус-
ского государства зоной опустошенных вассальных и
-° Там же, с. 353.
Там же, с. 354. Дзадун (пли Джадун) река — это р. Джа-
дзмбынгол.
77
полувассальных территорий. На территориальное раз-
межевание с Русским государством цинское прави-
тельство пошло только в результате событий в Хал-
ха — Монголии, джунгаро-халхаской войны и значи-
тельного усиления Джунгарского ханства 22.
На этой ничейной территории Цинская империя
прибегала к таким варварским средствам борьбы с
дальнейшим распространением русского влияния, как
насильственные сгоны местного населения, с тем что-
бы лишить русских их новых ясачных подданных и
воспрепятствовать проникновению русских людей на
новые земли — ближе к границам Цинской империи
на Северо-Востоке23.
Обезлюдение Приамурья, запустение этого прежде
цветущего края явилось результатом именно маньч-
журских набегов, войн, маньчжурской политики выж-
женной земли, насильственных сгонов местного насе-
ления — дючеров, дауров, солонов и др. Такая поли-
тика цннских правителей Китая, дополненная после-
дующим массовым включением указанных нацио-
нальных меньшинств в маньчжурские «восьмизна-
менные» войска, перемещением их в собственно
Китай, где они использовались в качестве пушечного
мяса в подавлении освободительной борьбы китайско-
го народа против маньчжурских захватчиков, в не-
справедливых захватнических войнах Цинской импе-
рии против своих соседей, привела к почти полному
истреблению одних приамурских пародов и жестоко-
му упадку других. Так, например, численность амур-
ских солонов, насчитывавших в XVII в. около 30 тыс.
человек, сократилась до 5 тыс. человек.
Маоистские историки пытаются обелить жестокую
захватническую политику маньчжурских богдыха-
22 См. Мелихов Г. В. Экспансия цинского Китая в Приамурье
и Центральной Азии в XVII—XVIII веках. — «Вопросы истории»,
1974, № 7.
23 В 1653—1654 и 1656 гг. (см. ДАИ, 1848, т. III, с. 526;
ДАИ, 1848, т. IV, с. 82; Русско-китайские отношения в XVII в.,
т. I, док. № 82). Авторы «Ша Э цинь Хуа ши», касаясь вопроса
об этих сгонах, пишут: «Цинское правительство избрало курс на
оказание решительного отпора агрессорам царской России» (с.
96); одновременно они утверя:дают, что Приамурье якобы при-
надлежало Цинам. В таком случае надо сказать, что маньчжуро-
китайскпе правители избрали весьма оригинальный способ борь-
бы с русскими — опустошение «своей собственной» территории.
78
нов24 и взвалить вину за разрушение производитель-
ных сил Приамурья на русских землепроходцев, внес-
ших огромный позитивный вклад в хозяйственное ос-
воение этого края25. Сгон коренного населения осу-
ществлялся маньчжурами с «ничейной территории»,
। оторая опустошалась, чем создавался «барьер» для
проникновения сюда русских.
В начале 50-х годов маньчжуро-цинские правите-
ли были уверены, что сумеют ликвидировать русское
проникновение малыми силами, путем отдельных,
эпизодических выходов на Амур. Но при осуществле-
нии этих походов маньчжуры потерпели несколько
тяжелых поражений.
Столкнувшись с военными неудачами, цинское пра-
вительство пришло к выводу, что пресечь русское про-
никновение в Приамурье оно сумеет только с по-
мощью крупной военной кампании. Однако развязать
такие военные действия тотчас же Цины были не в
состоянии по двум причинам: поглощенность маньч-
журов тяжелой войной за завоевание Китая и чрезвы-
чайная слабость хозяйственной базы в «землях Мук-
дена», совершенно недостаточной для ведения воен-
ных действий в отдаленных районах Приамурья. Для
осуществления своих замыслов маньчжурскому бог-
дыхану Канси потребовалось около 40 лет. Этот весь-
ма длительный период был заполнен хозяйственной и
дипломатической активностью каждой из сторон. Рус-
ские в этот период основательно осваивали При-
амурье, вели активные поиски контактов с цинским
двором, с тем чтобы наладить торговлю и мирными
средствами решать возникавшие проблемы. Маньч-
журские же феодалы предпринимали значительные
усилия для освоения территорий к северо-востоку от
своих вотчинных земель и укрепления границ этих
земель. Они создавали здесь новые опорные пункты
для военных выходов на Сунгари и Амур и одновре-
менно развернули активную дипломатию с целью убе-
дить местные русские власти в Приамурье прекратить
21 Эго основная «концепция», проходящая через весь одиоз-
ней труд «Ша Э цинь Хуа ши», а также статью Цюнь Чжэ; в
• ..хпатах» и «агрессин» здесь обвиняются вопреки фактам не
дыпьчжуры, а русские.
' См. монографию: Александров В. А. Россия на Дальнево-
111 иных рубежах (вторая половина XVII в.).
7»
их дальнейшую деятельность по подчинению Русско-
му государству племен и народностей, проживающих
по рекам Сунгари и Уссури. Так называемая мирная
дипломатия Канси была призвана скрыть слабость по-
зиций Цинов за пределами Ивового палисада и слу-
жила целям укрепления их влияния в нейтральной по-
лосе между владениями обоих государств; одновре-
менно она маскировала подготовку цинских властей
к войне, их стремление выиграть время, необходимое
для такой всесторонней подготовки. Русская сторона
неуклонно проявляла инициативу установления дру-
жественных и нормальных взаимовыгодных торговых
отношений со своим соседом. Этим целям были посвя-
щены посольства Ф. И. Байкова2е, а позднее и
И. Г. Спафария 27.
Цели русской и цинской сторон были различными.
Маньчжурские правители Китая, исходя из восприня-
той ими китаецентристской концепции, вообще не
признавали каких-либо равноправных дипломатичес-
ких отношений с кем-либо из иностранных госу-
дарств28, а внешнюю торговлю рассматривали лишь
как инструмент своего политического воздействия па
соседствовавших с Цинской империей «варваров». Оба
русских посольства прибыли в столицу Цинской им-
перии в крайне неблагоприятные для маньчжурских
правителей Китая времена29. Неудачи, с которыми эта
Об его посольстве см. монографию: Демидова Н. Ф., Мясни-
ков В. С. Первые русские дипломаты в Китае (Роспись И. Петли-
на и статейный список Ф. И. Байкова); Мясников В. С. Новые
данные о подготовке посольства Ф. И. Байкова в Китай (1654 —
1657 гг). — Международные отношения и внешняя политика
СССР. История и современность, с. 209—221.
27 Новейшее исследование о миссии Н. Г. Спафария см: Мяс-
ников В. С. Дипломатия коварства н насилия. — «Вопросы исто-
рии», 1980, № 3, с. 98—ПО); о Н. Г. Спафарни и его трудах см.
в кн.: Михайловский. И. Н. Важнейшие труды Николая Спафария
(1672—1677) (Киев, 1897), а также в рецензии: Спиваковский Е. И.
Н. Мплеску. Дневник путешествия в Китай; Николай Мнлеску
Спафарни, Сибирь и Китай. — «Советское китаеведение», 1958,
№ 2, с. 176—180.
211 См. Мартынов А. С. Статус Тибета в XVII—XVIII веках.
М., 1978, с. 4—5.
29 Посольство Ф. И. Байкова состоялось, когда маньчжуры
еще полностью не утвердились в захваченном ими Китае и поло-
жение Цинской династии было весьма шатким.
Н. Г. Спафарий прибыл в разгар мятежа «трех вассальных
князей», когда против маньчжуров восстала половина Китая и
под вопросом стояло само существование Цинской династии. «Ны-
80
чужеземная династия сталкивалась при завоевании
Китая, лишь усиливали стремление цпнскпх властей
к демонстрации своего превосходства над русскими
< варварами» и их неуступчивость в отношении рус-
ских предложений. Не удивительно, что в таких усло-
виях обе русские миссии не смогли увенчаться
успехом.
Русско-китайские отношения периода 60—70-х го-
дов XVII в. грубо фальсифицируются маоистскими ис-
ториками 30.
Как уже говорилось, цинский император Канси
был заинтересован в выигрыше времени для подго-
товки военных действий против русских поселенцев в
Приамурье, учитывая неудачи маньчжуров в Китае и
слабость колонизационной базы на Северо-Востоке.
О положении, сложившемся в Маньчжурии, дает
представление доклад Чжан Шансяня от 1661 г.31
Маоистские историки, предпочитающие умалчивать о
полном запустении Северо-Востока после ухода маньч-
журов на завоевание Китая и неподготовленности Цп-
нов к военным действиям против русских на далеком
Амуре, пытаются изобразить этот период подготовки
Цинской империи к агрессии как период «мирной ди-
пломатии Канси» 32. В действительности же активизи-
ровать свои усилия по установлению контактов с мест-
ной русской администрацией в Нерчинске и Албазине
Цпнов заставляли как указанные выше соображения,
гак и необходимость получения более точных сведе-
ний о русских и их экономическом и военном потен-
циале. При этом Канси ни на день не оставлял своих
захватнических планов33.
io богдыхан в великом безсильи и от казаков имеет великий
•трах и в великом смущении от Никанской войны»,— сообщали
вернувшиеся из Пекина участники русского торгового каравана.
Маньчжуры «опасались, чтоб не выгнаны были опять от китай-
цев, и для того не Пежина города выгнали никанцов вон, чтоб
не учинили какой бунт и измены, и живут за городом» (Алек-
сандров В. А. Указ, соч., с. 57).
30 См. ЮН Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 145—156; Цюнъ
Чжэ. Указ. соч.— «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 109—112.
31 См. полный перевод его в статье «О северной границе вот-
чинных владений маньчжурских (цинских) феодалов в период
завоевания ими Китая» в настоящем сборнике (с. 44—45).
32 Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 145; Цюнъ Чжэ. Указ,
соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 112.
33 См. Мелихов Г. В. Маньчжуры на Северо-Востоке, с. 102.
81
Канси не стремился к практическому решению
имеющихся проблем китайско-русских отношений.
Его интересам соответствовало всемерное затягивание
начатых переговоров с русскими, заведение этих пере-
говоров в тупик, что само по себе могло послужить в
будущем оправданием для начала военных действий.
Для достижения такой цели использовались два сред-
ства. С самого начала цинское правительство выдви-
гало заведомо неприемлемые для России (в том чис-
ле и предварительные) условия «урегулирования».
К ним относится выдвижение надуманного и фальши-
вого тезиса о территориальной «принадлежности» рай-
она Приамурья Цинской империи, сопровождавшееся
обвинениями во «вторжениях» казаков в маньчжур-
ские «границы». На этом основании Канси предъявил
русским по существу ультимативное требование:
уйти с занятой и освоенной ими территории, на кото-
рой русские жили уже более 20 лет, а также отка-
заться от своих ясачных амурских подданных.
В конкретных исторических условиях конца 60-х го-
дов на Дальнем Востоке эти требования, разумеется,
не могли послужить разумной основой для достиже-
ния взаимоприемлемого соглашения. Ключевым мо-
ментом «мирной инициативы» Канси с самого ее на-
чала явилось, таким образом, выдвижение заведомо
неприемлемых для русской стороны требований и ус-
ловий. Такие действия отнюдь не были направлены на
укрепление мира на Дальнем Востоке, а служили дип-
ломатической уловкой с целью выигрыша времени34.
Дополнительную возможность для затягивания пе-
реговоров с русскими до того времени, когда Цин-
ская империя окажется способна решить проблему
Приамурья военными средствами, предоставили Кан-
си события 1667 г.: уход от маньчжуров Гаптимура35
и других трех вождей местных племен и родов, кото-
рым маньчжуры в свое время пожаловали высокие чи-
34 Русско-китайские отношения в XVII в., т. I, с. 18.
35 Гантимур — эвенкийский князь, принадлежавший к Дулп-
кагирскому роду; он уроженец района, где был основан г. Нер-
чинск. Князья Гантимуровы возглавляли местных эвенков-нелю-
дов (иелюлей, лелюлей), которые составляли основную массу мест-
ного населения Нерчинского уезда. Б. О. Долгих определяет их
численность в 1133 плательщика ясака и 56С0 всего населения
(см. Долгих Б. О. Указ, соч., с. 351). В их подчинении находились
также многочисленные даурские роды верхнего Амура. ”
82
пы цзолинов 3fi, чтобы удержать их в сфере своего влия-
ния. Гантимур был весьма влиятельным князем, сто-
явшим во главе 15 родов эвенков и дауров Приамурья.
Маньчжуры, чья власть над угнанным ими на р. Нон-
ин населением была весьма непрочна, опасались, что
за Гантимуром последуют и его многочисленные под-
данные. Сами маньчжуры, сложившиеся как конгло-
мерат местных племен, всегда жестоко расправлялись
с беглецами из своего стана36 37 и были готовы вернуть
Гаитимура силой38. Вопрос о Гантимуре, переговоры
о его выдаче маньчжурам стали постоянным сюжетом
русско-китайских отношений с этого времени вплоть
до Нерчинского договора 1689 г.
Маоистские историки подчеркивают чрезвычайную
политическую активность маньчжуро-китайской сто-
роны в рассматриваемый период39. Действительно, в
это время помимо согласия на ведение караванной
торговли русскими в Пекине внешнеполитическая и
военная активность цинского правительства вырази-
лась в установлении прямых контактов с местной рус-
ской администрацией в Приамурье40; в присылке в
Нерчинск нескольких официальных цинских миссий;
в приглашении в Пекин русского посольства; в за-
сылке на русскую территорию маньчжурских отрядов
для разведки и подрывной деятельности среди мест-
ного ясачного населения.
Однако из всего этого маоистские авторы делают
совершенно неправомерные выводы. Так, в частности,
36 Три других вождя — это Туйдохуиь, Баодай и Вэпьду, имев-
шие равный статус с Гантимуром. Обычно в так называемые
маньчжурские нюру (роты численностью в 300 воинов) население
включалось целыми местными родами или даже селениями, как
правило, во главе со своими прежними старейшинами и вождями.
< Цзолин» —китайское название для такой нюру и чин ее коман-
дующего (4-й по значимости чин в маньчжурских восьми зна-
менах).
37 См. историю Елэя, Бомбогора и др. в кн.: Мелихов Г. В.
Маньчжуры на Северо-Востоке, с. 64—65, 71 — 72.
38 Осенью 1669 г. с 6 тыс. войска и 10 пушками (см. Русеко-
।штайскне отношения в XVII в., т. I, с. 380—381; Мясников В. С.
шпломатия коварства и насилия.— «Вопросы истории», 1980,
V 3, с. 100).
39 См. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 145, 148; Цюнъ
Чжэ. Указ. соч.— «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 110—112.
40 В. С. Мясников совершенно правильно подчеркивает, что
Нины стремились сделать это в обход центральных властей в
Мшкве (см. «Вопросы истории», 1980, № 3, с. 102, 104).
83
Цюнь Чжэ пишет: «Отношение двух государств было
неодинаковое: Китай использовал мирные средства,
и его действия были активные; Россия же замышля-
ла агрессию» 4‘.
В действительности же именно русская сторона
проявляла активность и подлинную заинтересован-
ность в налаживании добрососедских отношений. По-
мимо такого важного и крупного шага, как организа-
ция и присылка посольства Ф. И. Байкова, Русское го-
сударство организовало торговую миссию в Цинскую
империю Сеиткула Аблина (1666—1669 гг.), дважды
«ласково» принимало цинских посланцев (Шаралдая
с товарищами), вело активную деловую переписку с
цинским правительством, направило миссию в Пекин
Игнатия Милованова. Наконец, желая еще раз попы-
таться наладить отношения со своим соседом, органи-
зовало посольство Н. Г. Спафария.
Эти факты опровергают маоистские измышления
о якобы пассивном поведении русской стороны в этот
период.
Необычная для маньчжуро-цинской стороны дип-
ломатическая активность в 1669—1670 гг. была свя-
зана с деятельностью «лутчего человека» богдойского
князца Мыкандия41 42 43 на Сунгари (!) Шаралдая ,3, дей-
ствовавшего в качестве личного представителя импе-
41 Цюнь Чжэ. Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 112.
42 Мыкандий (Монготу, Мангатей и др.) — в циискпх источ-
никах Мэиъэдэ. Имя Мэиъэдэ часто встречается и в китайских, и
в русских архивных документах. Краткое упоминание о нем в
Бутэха цзилюе (с. 11а) сообщает только, что Мэиъэдэ был фудуту-
ном, т. е. одним из двух помощников (или заместителей) нингу-
шиского цзянцзюня Бахая с резиденцией на р. Сунгари, на ме-
сте будущего города Гирина. В одном документе он упомянут как
«солонский цзунгуань» (главноуправляющий над солонами), ни-
где не назван «цицикарским даурским вождем», как именует его
Цюнь Чжэ (см. Цюнь Чжэ. Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975,
К: 4, с. 110). Этот маоистский автор связывает непосредственно с
Мэиъэдэ, а не с Шаралдаем (имя которого он вообще избегает
упоминать) все приезды в Нерчинск в 1669—1672 гг. (см. там
же). Никакими особыми подвигами Мэиъэдэ не прославился; бо-
лее подробные биографические данные о нем пока неизвестны.
43 Имя его ни в одном из известных нам китайских докумен-
тов ни разу не встречается. Он упоминается только в русских
архивных документах. Шаралдап приезжал в Нерчинск дважды,
Мэнъэдэ — три раза. Цюнь Чжэ называет все эти визиты «при-
ездами Мэиъэдэ» (см. Цюнь Чжэ. Указ. соч. — «Лиши яньцзю»,
1975, № 4, с. 111).
84
ратора Канси; в последующий период активность эта
была связана с Мэнъэдэ.
В первый раз Шаралдай с товарищами под видом
купцов приехали в Нерчинск 10 декабря 1669 г. 14 —
официально для ведения торговли. Объявленной позд-
нее целью приезда явилось принесение жалобы на
действия албазинских казаков, только что совершив-
ших походы вниз по Амуру на дауров и дючеров.
Документ, сообщающий о приезде Шаралдая, со-
держит упоминания об этих походах: «В прошлом де,
по 177 году (1668 г. — Г. М.) июня во 2 числе, посы-
лал-де он, Микифорко (Черниговский), из Олбазинско-
во острогу олбазинских служилых людей 60 человек
вниз по Амуру-реке в поход на даурских и па чючер-
ских людей, а он де, Микифорко, оставался в остроге
с небольшими людьми» 44 45. Русские активно осваивали
♦ ничейное пространство» между владениями обоих го-
сударств, не нарушая при этом границ Цинской импе-
рии в Нингуте, однако цинское правительство поспе-
шило заявить свой протест46.
Нерчинский воевода Д. Д. Аршпнский в своей
отписке в Сибирский приказ докладывал: «Я, холоп
ваш, великих государей, по вашему, великих госуда-
рей, указу писал в Олбазинской к Микифорку Черни-
говскому и в походы ходить не велел, и чтоб они про-
меж землями ссоры не чинили» 47. Желая сохранить
добрые межгосударственные отношения, нерчинский
воевода переслал в Албазин указание воздержаться
от дальнейших походов.
Второй визит Шаралдая состоялся 15 апреля
1670 г. Д. Д. Аршпнский сообщал, что в этот день в
Нерчинск с Шингалу-реки (с р. Сунгари) прибыли по-
сланцы от богдойского царя — Шаралдай с тремя то-
варищами и 9 человек торговых людей и кашеваров.
Шаралдай — на этот раз в качестве посланника импе-
ратора Канси — привез с собой лист, присланный не-
посредственно «от богдойского царя» 48. Несмотря на
44 См. Русско-китайские отношения в XVII в., т. I, с. 268.
45 Там же, с. 268—269.
49 Маоистские историки тоже пытаются представить этот по-
ход как вторжение «даже во внутренние районы китайского Дун-
6:>я» (Цюнъ Чж:>. Указ. соч.— «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 108).
47 Русско-китайские отношения в XVII в., т. I, с. 269.
49 Там же, док. № 133.
85
отсутствие текста этого послания в маньчжуро-цин-
ских источниках и явно плохой перевод в русских до-
кументах, содержание листа в общем совершенно
ясно.
В листе Канси говорится, что после своего первого
визита в Нерчинск, где он был принят с честью, Ша-
ралдай был отослан с донесением о положении рус-
ских в Пекин к самому «богдойскому царю» — Канси.
Император Канси расспрашивал (!) Шаралдая про
Гантимура: «Прежде ли де платил великому государю
ясак или мне? А про то де я,— говорил Канси,— до-
пряма не знаю (!), кому он платил преже» 4G. Выдвига-
лась совершенно субъективная причина «обиды» Ган-
тимура на цинское правительство: «А была де его,
Гантимурова, сноха в Богдойской земле, а была де
у них промеж собою тяжба, и присудил де воевода не
против дела, и он де, Гантпмур, от той изгони из Бог-
дойской земли ушел» 50.
Нужно обратить внимание на следующее важное
обстоятельство: лист Канси содержит признание, что
цинский император с начала 1670 г. уже знал, что
сидящие в Нерчинском остроге и Албазине «казаки
великого государя» люди и что Гантимур «ноне де...
платит великому государю (т. е. русскому царю. —
Г. М.) ясак в Нерчинском остроге у казаков» 5|. Мы
подчеркиваем при этом ту важную деталь, что Канси,
уже зная, по его собственным словам, об этих фактах,
все же в полной мере продолжал агрессивные дейст-
вия против русских землепроходцев52.
Вопреки признаваемым им самим фактам о Ганти-
муре Канси все же выдвинул официальное требование
о выдаче цинским властям князя Гантимура. При
этом цинская сторона прибегла к использованию весь-
ма любопытных аргументов: «А будет де вы великого
государя люди, и у вас де великого государя указ есть,
хто де платит великому государю ясак и збежит хотя
Там же, док. № 133.
г'° Там же.
-1 Там же.
Г2 II. Г. Спафаршо снова было заявлено, что маньчжуры «не
знали», что казаки — подданные Русского государства. Тайно
ссылки на мнимое «незнание» являлись обычной практикой цнн-
ской дипломатии XVII в.
86
и 10 нли в 20 или во 100 лет, и вы де тех людей не
сыскиваете ли?» 53
В заключение листа говорилось о приглашении
прибыть в Пекин русскому послу, которому был за-
ри нее обещан здесь самый хороший прием. Такое при-
глашение с цинской стороны также последовало впер-
вые, и нерчинский воевода немедленно воспользовал-
ся этим случаем, чтобы направить в Пекин казачьего
десятника Игнатия Милованова.
Подведем некоторые итоги. Призывая к дружбе,
Канси выдвигал в качестве предварительного условия
такой «дружбы» неприемлемое для русской стороны
требование: «вернуть» маньчжурам своего старинно-
1 о данника. Маоистские историки упрямо закрывают
глаза на неопровержимые факты. Работая с этими же
русскими документами (китайских источников по
:,тому периоду нет), они пытаются представить приез-
ды в Нерчинск Шаралдая и Мэнъэдэ с указами Канси
как искреннее стремление цинского императора «мир-
ным путем уладить [вопрос] о вторжениях (?) казаков
в границы Китая (?)» 54, якобы не приведшие к положи-
тельным результатам «по вине» русской стороны.
Канси создавал впечатление, что русские в Нерчин-
ске— обжитом городе, куда сам Канси слал на рус-
скую сторону своих послов,— живут якобы на чужой
территории; он пытался оспаривать права русских на
их ясачных людей, по 20 и даже по 30 лет находив-
шихся уже в русском подданстве.
Наконец, действия Канси угрожали русским вой-
ной и разорением. В течение всего периода «мирных
инициатив» продолжались военные выходы маньч-
журских отрядов на русскую территорию, сопровож-
давшиеся нападениями на русские остроги — цент-
ры хозяйственного освоения края, на ясачное насе-
ление Русского государства. Направляя в Нерчинск
Шаралдая для переговоров, Канси тут же посылал
53 Русско-китайские отношения в XVII в., т. I, с. 272.
Г1 Цюнь Чжэ. Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 110.
Важно отметить, что маоистские историки настойчиво пыта-
i>i я свести всю проблему русско-китайских отношений этого пе-
ри -,ы к «пограничным» столкновениям, т. е. к разрешению «по-
i р,.яичного» вопроса, которого в действительности нс существова-
|о 1, м. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 130, 138 и др.).
87
маньчжурские отряды для вторжения на территорию,
занятую русскими55.
Канси не стремился к подлинному урегулирова-
нию, а лицемерил.
Не успел И. Милованов вернуться из Пекина, как
цинские власти снова стали прибегать к открытым
угрозам в адрес русского населения и его ясачных
людей 6.
Приглашение к мирным переговорам и параллель-
ные акты агрессии разоблачали подлинный характер
«мирных инициатив» императора Канси.
После того как Канси приступил к реализации сво-
их далеко идущих планов захвата Халха — Монголии,
в особенности в связи с усилением его противоборст-
ва с ойратским ханом Галданом (после 1678 —
1679 гг.), территория занятого русскими Приамурья и
контроль над местным населением приобретали для
Цинов всевозрастающее стратегическое значение. Вы-
теснение России из Приамурья Канси считал лишь
первым этапом в осуществлении своих планов захва-
та территорий соседних народов. В свете развития
монгольских дел и опасного усиления Галдана захват
Цинами Приамурья являлся лишь промежуточным
этапом. Значение этого района заключалось в его важ-
ном стратегическом положении, соседстве с монголь-
скими землями.
Именно эти стратегические соображения и опасе-
ния, что русские могут стать потенциальными союз-
никами Галдана, определяли основное направление
русской политики Канси. Под влиянием развития си-
туации в Монголии Канси сменил тактику. Он прекра-
тил толковать о мире, взяв курс на более действенное,
по его мнению, военное решение проблемы. Основани-
ем для такого поворота явились полученные Цинами
в ходе «мирной дипломатии* 60—70-х годов данные
о чрезвычайном малолюдстве русских в Приамурье57.
55 В качестве примеров можно привести подступы маньчжуров
под Албазин, наезды Мэнъэдэ под Нерчинск, появление мань-
чжурских отрядов в бассейне Зеи и др. (см. Русско-китайские от-
ношения в XVII в., т. I, док. № 139, 162, 161 и др.).
56 Наезд Мэиъэдэ под Нерчинск (см. Русско-китайские отно-
шения в XVII в., т. I, док. № 151).
57 Об этом говорили Спафарию в Пекине иезуиты (см. Рус-
ско китайские отношения в XVII в., т. I, с. 433).
88
Канси покончил с дипломатическим камуфляжем и
паял курс на открытую агрессию против Приамурья.
Укрепив границы на Северо-Востоке и создав здесь
к 1682 г. сплошную линию Ивового палисада, маньч-
журы стали укреплять и свои тылы, усиливать оборо-
ну местных городов и увеличивать численность их
। арнизонов58. Только после реализации всех этих мер
маньчжурские власти приступили к осуществлению
своего первого продвижения непосредственно на верх-
ний Амур, «перешагнув» через обширные районы «ни-
чейного пространства» в бассейне среднего течения
Сунгари и низовьев Нонни (освоение их происходило
1 озднее, лишь в XVIII в.), создав непосредственно на
Амуре крепость Айгунь. Одновременно Цины стали
укреплять свои позиции и на западе, в бассейне
р. Нонни. С 1684 г. маньчжуры приступили к осуще-
ствлению управления Бутхой59. Вопросу о так называ-
смых знаменах Бутхи маоистские историки уделяют
особое внимание в своих писаниях. Именно на приме-
ре Бутхи они пытаются обосновать свой тезис, будто
приамурский округ Хэйлунцзян управлялся цзунгуа-
1:ем Бутхи, в свою очередь якобы подчиненным Нин-
гуте и ее цзянцзюню60. В действительности же, когда
цпнское правительство в 1684 г. приняло решение ор-
ганизовать из части местных охотников из числа со-
лонов и дауров так называемые знамена (т. е. воен-
ные корпуса. — Г. М.) Бутхи, они сразу же (и впер-
вые) попали в подчинение айгуньского цзянцзюня и
выполняли роль вспомогательных войск, резерва для
находившихся здесь маньчжурских гарнизонов. «Зна-
мена Бутхи» управлялись двумя наиболее влиятель-
ными вождями солонских и даурских родов, насиль-
ственно переселенных сюда с Амура маньчжурами
еще в 50-х годах; им были присвоены маньчжурские
военные чины цзунгуаней (главноуправляющих), и
каждый из них имел восемь помощников. Эти по-
мощники, которых современные китайские историки
г,в Кайюаня, имевшего в подчинении пограничные ворота Иво-
пого палисада (Факу-бяньмынь), через которые шел путь в Мон-
ги.пно и на верхний Амур, Телина и в особенности пограничных
Гирина и Нингуты, а также новых крепостей — Айгуня (1684 г.)
и Мэргэня (1686 г.) (см. Бани тунчжи, цз. 24, с. 17а—22а).
Цинчао вэньсянь тункао, цз. 271, с. 7280.
См. Цюнь Чжэ. Указ. соч.— «Лиши яньцзю», 1975, № 4,
г. 107.
89
называют «офицерами», первоначально назывались
просто «тоуму» (вожди). После учреждения «знамен
Бутхп» все не вошедшие в их состав другие местные
племена охотников постепенно становились под уп-
равление цзунгуаней Бутхи и через них платили дань
Цинам. Эта система и составляла основу маньчжур-
ского управления землями Хэйлунцзяна с конца XVII
и вплоть до конца XIX в.
Еще позднее, в 1686 г., здесь был заложен дере-
вянный город Мэргэнь, построенный по образцу Айгу-
ня: с двойными стенами высотой 5—7 м и с проме-
жутком между ними, заполненным землей, четырьмя
воротами с башнями и четырьмя же дополнительными
башнями по углам. С 1691 г. по такому же образцу
был отстроен и город Цицикар.
В маньчжуро-цинских источниках XVII в. вопреки
писаниям маоистов нет никаких упоминаний об остро-
ве Сахалин. Первооткрывателями Сахалина были рус-
ские землепроходцы01, и в русских архивных доку-
ментах есть большое количество сведений об этом
острове.
Остановимся на следующем важном вопросе. Нара-
щивание маньчжуро-китайской военной мощи проис-
ходило в условиях, когда Русское государство отнюдь
не угрожало Цинской империи. Русская сторона не
только не «готовила агрессию» °2, как об этом пишут
маоистские историки, но и физически не могла этого
делать. Военной угрозы Цинской империи со стороны
Русского государства не существовало. Наиболее вес-
ким доказательством того, что русские и не помышля-
ли о каких-либо агрессивных акциях против цинского
Китая, является общая слабость русских военных сил
в Приамурье в 80-х годах XVII в. и малочисленность
там русского населения, среди которого преобладало
61 См. Полевой Б. П. Первооткрыватели Сахалина. Южно-Са-
халинск, 1959; его же. Забытые сведения спутников В. Д. Пояр-
кова о Сахалине (1644—1645 гг.). — «Известия Всесоюзного гео-
графического общества». Л., 1958, т. 90, вып. VI; его же. Новый
документ о первом русском походе на Тихий океан («Расспрос-
ные речи» И. Ю. Москвптина и Д. Е. Копылова, записанные
в Томске 28 сентября 1645 г.).— «Труды Томского областного
краеведческого музея», 1963, т. VI, вып. 2.
' Как пишется, например, в статье Цюнь Чжэ (с. 112) или
в «Ша Э цинь Хуа ши», «нерчинский воевода Воейкоз с 1680 г.
стал активно развертывать подготовку к войне» (с. 156 и ниже).
90
мирное, гражданское население. Эти факты невозмож-
но оспорить. Русские источники полны жалоб на ма-
лолюдство, на плохое снабжение боеприпасами и сна-
ряжением, на отсутствие пороха. В Албазине к момен-
ту его первой осады маньчжуро-китайскими войсками
насчитывалось всего три пушки, 4 ядра к ним и 300
ручных пищалей; порох и свинец кончились в первый
же день штурма. Эта ситуация наглядно демонстри-
рует, что русские отнюдь не готовились к «агрессии»
против Цинской империи, как твердят маоисты. Воен-
ные действия в этом районе не могли быть ни спрово-
цированы русскими, ни начаты ими. Войну начал
именно тот, кто после длительной и тщательной подго-
товки оказался значительно сильнее в данный истори-
ческий момент,— Цинская империя. Сначала Канси
делал вид, что он «не знал», что казаки, поселившие-
ся на Амуре, являются подданными Русского государ-
ства, потом он, как мы показали выше, это «узнал»;
послу же Спафарию он снова говорил, что «не знает».
Ji. А. Александров убедительно доказал, что русское
население в Приамурье селилось в границах русской
государственности, а мнение о «воровском» характере
русских поселений — это лживая версия, созданная
в Пекине63.
Цины, мобилизовав силы окончательно покоренно-
го ими к 1683 г. Китая, при участии китайских фео-
далов развязали агрессивные военные действия вдали
от своих вотчинных земель на Северо-Востоке, т. е.
фактически на чужой территории, с целью ее захвата.
Это и определяет насильственный, несправедливый ха-
рактер военной кампании 80-х годов маньчжуро-ки-
тайских войск против русских поселений на Амуре.
Be история и оценка достаточно подробно изложены в
работах советских историков64.
Маоистские фальсификаторы истории, пытаясь вы-
дать явную агрессию цинских правителей Китая за
63 См. Александров В. А. Россия на Дальневосточных рубе-
жах, с. 24. Измышления маоистов повторены в «Ша Э цинь Хуа
ши», с. 136 —137.
См. Нарочницкий А. Л. и др. Международные отношения
hi Дальнем Востоке, кн. I. С копна XVI в. до 1917 г.; Александ-
ров В. А. Россия на Дальневосточных рубежах; Мясников В. С.
Вгоржеппе маньчжуров в Приамурье и Нерчинский договор
П;39 г. — Русско-китайские отношения в XVII в., т. II. М., 1962;
Мелихов Г. В. Маньчжуры на Северо Востоке.
91
какую-то «справедливую», чуть ли не «всенародную
войну» китайского народа03 против русских, пишут о
всеобщем «воодушевлении», «подъеме», «поддержке
этой акции местным населением» и т. п. Факты яге
говорят об обратном.
Несмотря иа участившиеся нападения маньчжу-
ров, хозяйственная и политическая деятельность рус-
ских в Приамурье успешно продолжалась вплоть до
заключения Нерчинского договора 1689 г. Даяге в
высшей степени тенденциозная маоистская «История
агрессии» помимо воли ее авторов содержит много по-
зитивных свидетельств о деятельности русских по от-
крытию и освоению краяG(i.
Осуществлялась разведка новых земель. Экспеди-
ции И. Милованова и др. на Зею и Амгунь67 показали,
насколько уверенно, с перспективой действовали рус-
ские на своей собственной территории. Продолжалось
дальнейшее распространение русского влияния на
местное население и его переход в русское подданство.
В 1665 г. с р. Хайлар «подозвал» баликагиров нер-
чинский приказчик Толбузин68. В 1669 г. на Аргунь
был послан толмач Киприан Никитин, который
обложил там ясаком новых людей «Намясинского ро-
ду» князца Еткеля69.
Особо следует остановиться на событиях 1675 г.,
так как маоистская историография уделяет им слиш-
ком много внимания70. В этом году в Албазин с р. Ган
cs Особенно усердствуют в своих описаниях Цюнь Чжэ (см.
Цкть Чжэ. Указ. соч. — «Лиши яньцзю», 1975, № 4, с. 112 —
116) и Юй Шэнъу (Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 163 —
168 и др.).
и См. Юй Шэнъу н др. Указ, соч., т. 1, с. 130, 132, 135, 138,
156—157.
67 Описание в маоистских «трудах» этой деятельности рус-
ских землепроходцев полно злобных извращений исторической
действительности.
68 См. Долгих Б. О. Указ, соч., с. 343.
69 См. там же, с. 345.
70 См. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 136—137. Маоист-
ские историки (как и маньчжуры в XVII в.) по-прежнему явно
не в ладах с географией и допускают в своих трудах самые
элементарные ошибки. Так, например, р. Ган определяется ими
как «приток в верховьях Амура» (с. 112), находящийся, однако,
«в нескольких стах ли к югу от Амура» (с. 111), откуда, ви-
дите ли, дауры бежали на юг, в бассейн Пуньцзян (с. 112). Сле-
дует здесь же указать и на такие совершенно сознательные поли-
тические извращения фактов маоистскими авторами, как утверж-
92
(приток Аргуни) приехали дауры, угнанные маньчжу-
рами в 1654 г. с Амура на Наун, и просили принять
их в русское подданство, ибо «им де от китайских лю-
pi й налоги и обиды великие и утесненье, а жить де
нм под Китайской областью невмочь»71. Цитируемые
данные маоисты стыдливо опускают, обращая глав-
ное внимание на последующий поход албазинских ка-
заков на Ган, тщась доказать, что это «вторжение» за-
кончилось безрезультатно.
В 1680 г. Гришкой Самойловым были приведены в
подданство тунгусы-бирары в верховьях Зеи, что од-
новременно явилось и первым серьезным опытом хо-
зяйственного освоения этого района72.
В 1681 г., сразу же после создания Аргунского ост-
рога, данниками русских здесь стал род Колтагир,
возглавлявшийся Ариканом73. В декабре 1681 г., как
пишет В. А. Александров, нерчинскому воеводе
<i>. Д. Воейкову прислали просьбу принять их в рус-
< кое подданство со всеми улусными людьми (более
А 00 человек) даурские кпязцы Лоскядой (Локсюдой)
п Таргапча и тунгусские князцы Агоси и Каялда74.
Они сообщали, что жить им стало «немочно», что
богдыхан собирается угнать их с кочевий «в царство»,
н глубь Китая. Князцы доносили также о военных
приготовлениях маньчжуров 75.
С такими же просьбами к русским приходили тун-
I усы, буряты и др., отмечает П. Т. Яковлева, приводя
конкретные примеры 7Г>. Подобных случаев можно при-
нести очень много.
Д' ния, что Зея и Селемджа — «участок китайской территории»
(<-. 157), что Нерчинск-де «территория, принадлежавшая Китаю»
(с. 3, 130 и др.); упоминания ни к селу ни к городу о «Байкале»
(г. 3, 62, 137) и даже... р. Селенге (с. 137) тоже в плане терри-
ториальных притязаний, а также ложное положение, что Алба-
ипн-де «наш (китайский. — Г. М.) древний (?) город Якса» (с. 132,
11)0), и т. п.
71 ДАИ, 1848, т. VI, с. 395—396; Русско-китайские отноше-
ния в XVII в., т. I, с. 478, док. № 198.
72 См. Исторические воспоминания о реке Амур (доставлены
п.< Нерчинска г. Зснзиновым). — «Москвитянин» (М.), 1843, ч. 4,
.V 7, с. 111 — 113.
73 См. Долгих Б. О. Указ, соч., с. 344.
74 См. Александров В. А. Указ, соч., с. 105.
75 См. там же.
76 См. Яковлева П. Т. Первый русско-китайский договор
1689 г. М., 1958, с. 47—51.
93
Громадное большинство коренного населения При-
амурья поддерживало русских и выступало против
маньчжуров. «В этот трудный момент,— пишет
В. А. Александров,— подавляющая часть сибирского
ясачного населения сохраняла верность российскому
подданству... Ясачное население само просило у рус-
ских властей защиты, сообщало военные вести, слу-
жило проводниками, выдавало изменников и сплошь
и рядом участвовало непосредственно в боевых дей-
ствиях» 77.
Ясачные подданные активно поставляли русским
различные разведывательные сведения. Особенно мно-
го сведений поступало от дауров, которых маоистские
историки пытаются «записать» в безоговорочных «со-
юзников» маньчжуров. Это были данные о маньчжур-
ских военных приготовлениях, о намерении богдыха-
на Канси «воевать» нерчинские остроги и Албазин, о
постройке маньчжурами судов, сборе различных за-
пасов, реквизициях лошадей и т. д. и т. п. Все воен-
ные планы Канси выдавали русские местные жители,
страдавшие от маньчжурского засилья78. Представи-
тели национальных меньшинств сражались вместе с
русскими против маньчжуро-китайских захватчиков,
часто объединяясь в один отряд.
«В 1685 г., — пишет Б. О. Долгих,— когда под Ар-
гунский острог «приходили войной» чемчагиры, поин-
кины и часть намясинцев, жившие около острога ду-
ликагиры помогали русским»79. Особенно прослави-
лось самое крупное такое соединение — смешанный
русско-эвенкийский отряд80.
Добрососедские и тесные союзнические отношения
между русскими и местным населением легко объяс-
нимы. Принятие в русское подданство обеспечивало
малым народам Приамурья защиту от нападения
маньчжуров, прекращение междоусобиц и войн, при-
общало эти народы к более высокой русской культуре.
Маоистские авторы пишут о «поддержке и помо-
щи» всех народов «Китая» этой агрессивной, захват-
77 Александров В. А. Указ, соч., с. 125.
7S См. там же, с. 105—106, 111 и ниже.
79 Долгих Б. О. Указ, соч., с. 345.
so Под командой сына Гантимура — Павла Петрова Гантиму-
рова. Подробнее о подвигах отряда см.: Исторические воспоми-
нания о реке Амур, с. 114—115.
94
нпческой, антирусской военной кампании Канси. Но
из кого состояло маньчжурское воинство?
Помимо подразделений маньчжурских «восьмизна-
мсииых» войск и отряда китайских феодалов-измен-
ников, с самого начала завоевания Цинами Китая пе-
рекинувшихся на сторону маньчжуров, под командо-
ванием Линь Синчжу81 оно включало также солдат и
офицеров «мятежников» — разбитых маньчжурами в
Юго-Западном Китае китайских войск «трех вассаль-
ных князей», китайских военнопленных, захвачен-
ных Цинами в Фуцзяни и на Тайване, с бесчеловеч-
ней! жестокостью переброшенных маньчжурами из
привычных субтропиков в тайгу Приамурья с ее суро-
выми морозами. Далее список цинского воинства по-
полняют уголовные и политические преступники из
числа китайцев, сосланные за различные преступле-
ния на Северо-Восток и занятые на обслуживании реч-
ного флота, почтовых станций и пр. Наконец, в со-
став маньчжуро-китайских войск были включены же-
стоко эксплуатируемые, доведенные маньчжурами до
полного обнищания «братские народности» — солоны
н дауры.
Вот что из себя представляло «народное ополче-
ние», о котором столь возвышенно пишут маоисты.
Особо следует сказать об эксплуатации маньчжу-
рами солонов и дауров. Маньчжурские правители Ки-
тая стремились взвалить все тяготы по содержанию
армии интервентов на плечи коренного населения Се-
веро-Востока. Вышедшая в Хухэ-Хото (Автономный
район Внутренней Монголии) в 1962 г. книга «Истори-
ческие материалы о даурах, эвенках, ороченах, нанай-
цах»82 содержит большое число фактов на сей счет.
В многочисленных указах Канси этого периода на
дауров налагались различные тяжелые повинности по
перевозке продовольствия для маньчжуро-китайских
войск, обязательные поставки зерна, мяса и лошадей.
Вее это довело дауров до такой степени обнищания,
14 См. восторженное описание подвигов Линь Синчжу, ene-
т. ।пленное его ординарцем в труде «Гуаиъян ц.зацзи». Отдельные
шрывки переведены Фу Лошу (Lo-Shu Fu. A Documentary Chro-
iin !< of Sino-Western Relations (1644 —1820), part 1).
J Давоэр, эвэнькэ, элуньчупь, хэчжэ шиляо дичао (Исторн-
i.ue материалы о даурах, эвеиках, ороченах, нанайцах). Хутэ-
..., 1962.
95
что Канси был вынужден издать в связи с этим спе-
циальный указ63.
Еще в более тяжелом положении находились охот-
ники из Улы (Гирина), подчиненные Ситзку. В связи
с различными повинностями они на год были лишены
права охотиться, что лишило их главного источника
существования и поставило на грань голодней смер-
ти Эти факты начисто замалчиваются маоистской
историографией 8з.
В случае сопротивления маньчжуры угрожали ма-
лым народностям Приамурья полным истреблением;
жестокие действия маньчжурских захватчиков в про-
шлом были достаточно хорошо известны местному на-
селению. Поэтому оно, попав в маньчжурскую неволю,
было вынуждено подчиняться превосходящей силе.
Тем не менее свидетельств участия малых народов в
борьбе против русского населения в Приамурье на
стороне маньчжуров чрезвычайно мало, и они, как
83 Там же, с. 78. В указе Канси делается попытка поощрить
солонов и дауров: «Для подбодрепия солонов передать им, чго
за усердие и старание в исполнении службы им в будущем будут
оказаны высочайшие милости» (Шэнцзу шилу, цз. 120, с. 16а —
166). У солонов тоже забирался провиант (Шэнцзу шилу, цз. 120,
с. 17а—176), на них была к тому же возложена и ямская повин-
ность, и при этом они должны были работать на собственных
лошадях (Шэнцзу шилу, цз. 124, с. 86—9а). Есть и многочислен-
ные данные об эксплуатации монголов. Им вменялось в обязан-
ность поставлять цинской армии рогатый скот, баранов и прочие
виды провианта (Шэнцзу шилу, цз. 119, с. 12а—126). На фоне
этих фактов особ: нно нелепо выглядят попытки маоистов выдать
эту жестокую поголовную эксплуатацию за «добровольную по-
мощь» со стороны этих народов военным действиям маньчжур-
ских войск против русских, а солонов, дауров и монголов пред-
ставить «союзниками» маньчжуров. Один из последних примеров
подобной тенденции — статья Фу Ланъюня, Цзин Чжибэня и
Ян Яна «Шици шицзи давоэр жэньмпнь ды кан э доучжзн*
((Борьба даурского народа по сопротивлению России в XVII ве-
ке). — «Лиши цзяосюе» (Пекин), 1980, № 2, с. 19—22), о научном
уровне которой можно судить хотя бы по тому факту, что авторы
записывают «дауров» в состав населения бассейна... Сунгари.
Вообще со знанием малых народов Дальнего Востока и мест
их жительства маоистским авторам явно не везет. Путаницу
у маоистских историков относительно солонов и дауров мы уже
отмечали; приморских орочей они поселяют в... бассейн Зеи
(см. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 160) и т. п.
84 Давоэр, ввэнькэ, элуньчунь, хэчжэ шиляо днчао, с. 79.
85 Более того, как мы видим, наблюдается тенденция, замал-
чивая эти факты, представить местные малые народы «естествен-
ными союзниками» маньчжуров.
06
правило, носят явно фальсифицированный, тенденци-
озный характер 86. В обширном официальном «Шилу»
нет и следа «жалоб» малых народностей Приамурья
па действия русских. Этот факт маоистская историо-
графия тщетно пыталась опровергнуть87.
В многословных «исторических трудах» маоистов
почему-то совершенно не говорится о многочисленных
практических неувязках в ходе этой тщательно гото-
вившейся маньчжурами агрессивной кампании, о пус-
тых отписках маньчжурских командующих с" мест,
многомесячном топтании маньчжуро-китайских войск
на месте, трусости и бездействии военачальников, низ-
ком моральном духе войска, брошенного в несправе-
дливую, захватническую военную авантюру. Наконец,
постоянная нехватка продовольствия, голод, мор88, со-
провождавшие эту агрессивную кампанию, полностью
замалчиваются в «трудах» маоистских историков, жи-
вописующих «воодушевление» и «всеобщий энту-
зиазм». Мы не говорим уже о грубых фактических
ошибках, допускаемых ими при изложении историче-
ских фактов8а.
Подведем основные итоги. Итак, характер военной
кампании Канси в 80-х годах против русского При-
амурья можно определить только совершенно одно-
значно, а именно как военные действия ня чужой тер-
ритории, о чем цинское правительство было хорошо
осведомлено, против опорных пунктов и крепостей со-
седнего государства. Военная кампания осуществля-
лась с целью захвата чужих земель, более 40 лег уже
принадлежавших этому государству. Кампания Канси
была крайне непопулярна в широких народных мас-
сах Северо-Востока. Выступая сегодня с гиперболизи-
рованными нападками на политику русского царизма,
88 Например, в тенденциозной подаче: Юй Шэнъу и др. Указ.
< <>ч., т. 1, с. 160.
См. Цюнъ Чжэ. Указ. соч. — «Лиши яиьцзю», 1975, № 4,
е. 111.
88 Потери, составившие в результате всего этого более 2500
человек (см. Александров В. А. Указ, соч., с. 144).
89 Ср. историю нападения дутуна Минъаньдали (Тагудая) на
Кумарский острог (см. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 97—
98) и появления на Амуре Н. Черниговского (с. 132 —137), ход
первой и второй осады Албазина (с. 166—169). Здесь мы имеем
примеры не только весьма неточного, но и предвзятого изложе-
ния событий, всемерное приукрашивание действий маньчжуро-
ынайской стороны.
4 Зак. 3
97
маоистские историки одновременно прибегают к анти-
историческим попыткам беспринципного оправдания
захватнической политики маньчжурских богдыханов.
При этом маоисты всячески искажают и чернят под-
линный характер деятельности русских людей, с не-
обыкновенным героизмом п в неимоверно трудных ус-
ловиях осваивавших в тот период эту отдаленную ок-
раину России, допускают брань и клевету в адрес
русского народа.
Маньчжуро-китайские власти предприняли грубое
нарушение статус-кво, существовавшего в Приамурье
более 40 лет. Воспользовавшись своим военным пре-
восходством, они прибегли к военным действиям и во-
енному шантажу на последующих мирных перегово-
рах. Спустя 150 лет, в условиях изменившегося соот-
ношения сил, Российское государство вернуло себе, но
мирными средствами (путем переговоров, без пролития
крови) большую часть этих потерянных в 1689 г. зе-
мель и, таким образом, восстановило историческую
справедливость.
A. II. ХОХЛОВ
КЯХТИНСКАЯ ТОРГОВЛЯ И ЕЕ МЕСТО
В ПОЛИТИКЕ РОССИИ И КИТАЯ
(20-е годы XVIII в. — 50-е годы XIX в.)
В истории политических и торгово-экономи-
ческих связей России с Китаем в XVIII—XIX вв. ис-
ключительно важное место занимает кяхтинская тор-
говля, которая на протяжении более полутора сто-
летий осуществлялась через Кяхту (на границе с
Монголией). Хотя о кяхтинской торговле существует
разнообразная литература (газетные и журнальные
статьи, обзоры торговых экспертов и даже книги обще-
го и специального характера) *, в советской историогра-
фии пока нет обобщающего труда, специально посвя-
щенного ее истории, т. е. с момента возникновения в
20-х годах XVIII в. до окончательного упадка в нача-
ле XX в. (в связи с постройкой транссибирской желез-
ной дороги). Это объясняется, очевидно, тем, что неко-
торые важные аспекты кяхтинской торговли в отдель-
ные периоды ее развития не получили достаточно
полного освещения и требуют дополнительного иссле-
дования.
Что касается изучения этой темы в КНР, то неко-
торые современные китайские авторы, оказавшись в
плену шовинистической пропаганды, раздуваемой
ныне в Китае, пытаются с помощью сомнительных по-
сылок и тенденциозно подобранных фактов исказить
характер кяхтинской торговли в угоду пресловутой
1 Из обобщающих работ последнего времени, затрагивающих
наиболее важные аспекты кяхтинской торговли, следует упомя-
нуть книгу М. И. Сладковского, в которой даны основные этапы
Р'.сско-китайской торговли с середины XVII в. до Октябрьской
революции в России (см. Сладковский М. И. История торгово-
и.оиомических отношений народов России с Китаем (до 1917 г.)).
Вопрос о роли кяхтинской торговли в экономике и политике
России и Китая XVIII—XIX вв. затрагивался ранее в статье
А. Н. Хохлова (см. Хохлов А. Н. Внешняя торговля Китая с 90-х
юдов XVIII в. до 40-х годов XIX в.— «Государство и общество
п Китае». М., 1978, с. 86—120).
4* 99
концепции об «извечной агрессивности» царской Рос-
сии, политика которой, по их мнению, якобы ничем не
отличалась от политики западных держав и даже пре-
восходила последнюю по своей агрессивности При-
знавая существование традиционных торговых связен
между Россией и Китаем, китайские авторы безапел-
ляционно заявляют, что политика царской России в
отношении Китая была от начала до конца агрессив-
ной и экспансионистской и что русско-китайская тор-
говля не была определяющим фактором в установле-
нии между двумя соседними странами добрососедс::пх,
дружественных отношений, как о том пишут советские
ученые. По мнению историков КНР, следующих лож-
ной концепции, заимствованной у некоторых буржуаз-
ных авторов, территориальное соседство с Китаем
и длительная торговля с ним обеспечили царской Рос-
сии «монопольное право» в осуществлении агрессии
и экспансии против китайского государства 3. Подчер-
кивая, что «экономический грабеж был главным со-
держанием политики царской России в отношении Ки-
тая в ранний период взаимоотношений этих двух госу-
дарств», китайские авторы утверждают, что основным
средством выкачивания капиталов из Китая служил
неэквивалентный обмен, приносивший русскому купе-
честву колоссальные барыши4. Русско-китайская тор-
говля, осуществлявшаяся с 1728 г. преимущественно
через Кяхту, носила, по словам современных китай-
ских историков, «грабительский» характер и была
одним иэ важнейших источников первоначального на-
копления в России, что якобы в начале 60-х годов
признавали и советские ученые. На этом основании
китайские авторы, не приводя конкретных фактов, де-
лают вывод о том, что царская Россия в течение срав-
нительно длительного периода — вплоть до «опиум-
ной» войны (1839—1842 гг.) — пользовалась гораздо
большими преимуществами в торговле с Китаем, не-
жели какая-нибудь западная колониальная держава.
Как утверждают китайские авторы, к середине XIX в.
русско-китайская (кяхтинская) торговля, основанная
на взаимном обмене товарами, «еще более утратила
2 Сулянь сючжэн чжуи шисюэ гуаньдянь папань, с. 16.
3 Там же.
4 См. Юй Шзнъу и др. Указ, соч., т. 1, с. 4.
100
• пой равноправный характер» ь. На основе этих и дру-
гих ошибочных установок строится изложение мате-
риала о русско-китайской торговле в работе «История
агрессии царской России в Китае», каждая строка ко
торой проникнута неприязнью к России и всему, что
связано с ней и ее людьми.
В данной статье на основе новых архивных мате-
риалов, найденных в центральных и местных архивах
нашей страны, а также в МНР, рассматриваются ос-
новные этапы и главные тенденции эволюции кяхтин-
ского торга, механизм и характер связанного с ним
товарообмена, место кяхтинской торговли в политике
России и Китая и ее влияние на экономическое разви-
тие этих двух стран. В статье приводится также фак-
тический материал по истории двух пограничных
пунктов (Кяхты и Маймайчэна), через которые
в XVIII—XIX вв. осуществлялись официальные дипло-
матические и торговые связи между Российским госу-
дарством и Цинской империей.
* * *
Возникновение кяхтинского торга было тесно
связано с тем этапом русско-китайских отношений, ко-
гда перед правительствами двух соседних стран, за-
ключившими Нерчинский договор в 1689 г., вновь встал
вопрос о размежевании земель в связи с включение?-!
в 1690 г. Халхи (Северной Монголии) в состав Цинской
империи.
В 1724 г. в Селенгинск прибыли уполномоченные
цинского Китая для переговоров о возвращении ушед-
ших в Россию нескольких сот монголов. В ходе пере-
гчворов они стали настаивать на разграничении рус-
ских земель с землями Халхи, предъявив необоснован-
ные претензии на часть русской территории. Когда же
. ‘оренц Ланг, представлявший русскую сторону, со-
слался на отсутствие у него особых полномочий, цин-
ские сановники попросили прислать в Пекин полно-
мочного представителя. Выполняя эту просьбу, рус-
ское правительство в августе 1725 г. направило в Ки-
тай посольство во главе с графом С. Л. Владислави-
чсм-Рагузинским в ранге чрезвычайного посла и пол-
5 Сулянь еючжэн чжуи шисюэ гуаньдянь пипань, с. 17.
101
неточного министра6. В ноябре 1726 г. посольство
прибыло в Пекин. Столичные власти организовали
русскому послу торжественную встречу, приказав
военачальникам выстроить шпалерами войска и салю-
товать из пушек. Однако после помпезной встречи на-
чались трудные будни, так как в ходе переговоров
цинские уполномоченные возобновили свои претензии
на Забайкалье и другие русские земли7 *. Чтобы сло-
мить сопротивление русского посла и вынудить его
пойти на уступки, цинские чиновники морили его и
членов посольства голодом, давали им только соленую
воду и даже угрожали тюремным заключением3. Же-
лая сдвинуть с мертвой точки переговоры, Рагузин-
ский предложил перенести их в район будущей гра-
ницы. В июне 1727 г. переговоры были возобновлены,
и 20 августа состоялось подписание договора, получив-
шего название Буринского — по месту лагеря русского
посла на р. Буре (в 100 верстах южнее Селен-
гинска).
Разослав людей на восток и запад для установле-
ния на границе межевых знаков, Рагузинский отпра-
вил договор в Пекин для включения его в общий трак-
тат, десять статей которого были ранее согласованы
в цинской столице. Каково же было изумление рус-
ского дипломата, когда он обнаружил, что текст полу-
ченного им из Пекина трактата существенно отлича-
ется от ранее согласованного им с цинской стороной.
Заявив энергичный протест, Рагузинский потребовал
сообщить об этом богдыхану. Вначале цинские упол-
номоченные пригрозили выслать из Пекина находив-
шийся там русский караван, но в конце концов им
пришлось уступить здравому смыслу. 14 июня 1728 г.
на р. Кяхте состоялся размен подписанных экземпля-
ров нового русско-китайского договора, получившего
6 Подробные сведения о биографии С. Л. Владнславпча-Рагу-
зинского п его посольстве в Китай (без ссылок на использован-
ные архивные материалы) можно найти в содержательной статье
Н. И. Павленко (см. Павленко II. Савва Лукич Владиславнч-Рагу-
зпнекий.— «Сибирские огни», 1978, № 3, с. 155—168).
7 См. Курц Б. Г. Русско-китайские сношения в XVI, XVII
н XVIII столетиях. Днепропетровск, 1929, с. 70—74. Здесь и
далее в статье даты даются по старому стилю.
s Архив внешней политики России (aa iee — АВПР), ф. Биб-
лиотека Азиатского департамента, оп. 505, д. 41, л. 20.
102
название Кяхтинского трактата9. Четвертая статья до-
говора предусматривала перенесение русского частного
торга из Урги (в Монголии) и Цицикара (в Маньчжу-
рии) в два пункта на русско-китайской границе: один
из них находился в районе Кяхты (недалеко от Селен-
гппска), другой — в Цурухайту (на значительном рас-
стоянии от Нерчинска). В связи с этим на р. Кяхте,
в четырех верстах от Барсуковского зимовья, где
прежде находился русский пограничный караул и уже
пелось строительство крепости, получившей вначале
название Троицкой, начались работы по сооружению
торговой слободы для пограничной торговли с китай-
ским купечеством.
Постройкой крепости, заложенной в троицын день
в 1727 г. на р. Кяхте, а затем и соседней с ней торго-
вой слободы занимались русские солдаты, которым
помогали местные жители. Первая партия строителей
в составе роты под командой капитана Федора Кня-
гпнкина прибыла из Стрелки (на р. Чикой) в Барсу-
кэвское зимовье в первых числах июля 1727 г.10 Вна-
чале солдаты заготовляли сено для лошадей, предназ-
наченных для пограничных разъездов и поддержания
связей с соседними районами, а затем, с наступлением
осени, приступили к рубке леса для постройки жилищ.
Начальник пограничной службы И. Д. Бухольц11, ру-
ководивший в то время строительством крепости в
Стрелке, 14 июля 1727 г. уведомлял С. Л. Владисла-
вича Рагузипского о подготовке чертежа будущей кре-
пости на р. Кяхте, который обещал прислать либо
вручить лично графу, как только таковой будет закон-
чен. 1 ноября 1727 г. Бухольц из Селенгинска сообщал
1’агузинскому об отправке 100 топоров к Княгинкину,
которому с двумя ротами предстояла зимовка на но-
9 Текст Кяхтинского трактата см.: Дипломатическое собра-
ние дел между Российским и Китайским государствами с 1619
ио 1792 год. Сост. Н. Бантыш-Каменскпй. Казань, 1882, с. 365 —
473; Русско-китайские отношения, 1689—1916. Официальные
документы. М., 1958, с. 17 — 22.
10 АВПР, ф. Сношения России с Китаем, оп. 62/1, 1727, д. 20,
л. 12.
11 Иван Дмитриевич Бухольц до и в период переговороз
('. Л. Владиславича-Рагузинского с представителями цинского
Китая выполнял обязанности начальника пограничной службы;
впоследствии — селенгинский комендант.
103
вом, еще необжитом и малоизвестном месте|2. Уже
в ноябре того же года в Троицкую крепость прибыли
первые русские купцы (5 человек) с товарами на 25
подводах. В декабре 1727 г. Княгинкин сообщал Рагу-
зинскому о завершении постройки мельницы и первом
пробном помоле зерна (для одного монгольского офи-
цера цинской пограничной стражи) и при этом не без
удовольствия отмечал, что «мука мелетца вельми хо-
рошо — мелко» 13.
С приближением весны началась подготовка к даль-
нейшим строительным работам. 27 февраля 1728 г.
Княгинкин писал Рагузинскому: «А сияющего ка-
мени у нас привезено возов 10, и 5 чел. каменщиков
оной камень тешут. Еще же нашли вверх по Кяхте,
на которой речной наш лагерь стоит, расстоянием от
жилья с полверсты, в горе такой же сияющий ка-
мень... Провианту рожню привезено 541 пуд, оной ржи
смолото с 300 пуд., а туров сплетено 72...» 6 мая
1728 г. Княгинкин, уведомляя Рагузпнского о получе-
нии от него разных семян, просил прислать еще 50
топоров и 10 скобелей для скобления бревен. С прибы-
тием новой партии солдат (50 человек) на место стро-
ительства Княгинкин 16 мая 1728 г. просил Рагузии-
ского прислать еще 30 скобелей. Когда же вешние
воды прорвали в нескольких местах плотину, соору-
женную на р. Кяхте, Княгинкин сообщил о принятых
им мерах по ее восстановлению ’4.
Первые жилые дома в Троицкой крепости, получив-
шей впоследствии название Троицкосавской — в честь
Саввы Рагузинского,— появились уже к зиме 1727 г.15
Поначалу в них жили преимущественно военнослужа-
щие. Дорофей Шергин, состоявший при тамошней
церкви Св. Троицы и Св. Саввы Сербского, сообщая
в марте 1758 г. в Иркутск о необходимости пристройки
трапезной за счет казны, мотивировал свою просьбу
тем, что «в приходе оной Троицкой церкви приход-
ских яко крестьян и других чинов людей, тако же па-
12 АВПР, ф. Сношения России с Китаем, оп. 62/1, 1727, д. 20,
л. 18, 46.
13 АВПР, ф. Снсшепия России с Китаем, оп. 62/1, 1727, д. 21,
л. 11, 19.
" АЕПР, ф. Сношения России с Китаем, оп 62/1, 1728, д. 1,
л. 3, 9, 11, И.
13 АВПР, ф. Сношения России с Китаем, оп. 62/1, 1727, д. 21,
л. 13.
104
чотпых земель не имеется». Согласно ведомости, пред-
< т апленной Шергиным в марте 1761 г., в его приходе
|т лилось 327 человек (186 мужчин и 141 женщина),
проживавших в 59 домах16.
Почти одновременно с сооружением Троицкой кре-
пости велось строительство пограничной торговой сло-
еоды. Она сооружалась в месте, указанном Рагузин-
гкпм, в соответствии с инструкцией, данной русским
послом Ф. Княгинкину 30 июня 1728 г. Согласно ра-
порту капитана И. И. Тренса, непосредственно руково-
дившего работами по сооружению Кяхтинской сло-
ьоды, к концу сентября 1728 г. в ней было 29 изб (из
32, предусмотренных инструкцией), гостиный двор
длиной в 16 саженей с 24 лавками17. 25 августа здесь
состоялся первый торг, в котором приняли участие
10 русских и 4 китайских купца 18. С 1 октября 1729 г.
но 1 января 1730 г. через Троицкую крепость в кях-
тинскую торговую слободу проехало 453 человека с
товарами на 630 лошадях и 2 верблюдах 1Э.
Первоначально из-за отсутствия пакгаузов для хра-
пения товаров местным купцам приходилось держать
их в своих сараях или домах, и поэтому они не пла-
тили пошлин. Таким же образом хранили свои товары
и приезжие купцы, но они обязаны были платить в
казну за постой по 30 коп. в месяц. В 1729 г. только
за постой было собрано 112 руб. 97 коп., а в 1730 г. —
232 руб. 17 коп.20, что, несомненно, свидетельствовало
о росте кяхтинской торговли.
В 1730 г. против Кяхты, на монгольской территории
началось сооружение китайской торговой слободы, по-
лучившей название Маймайчэн (торговый городок).
Первоначально в ней обосновались уроженцы провин-
ции Шаньси, известные в Китае своими торгово ростов-
щическими операциями. Судя по частично сохранив-
шейся надписи на колоколе, изготовленном п 8-м году
правления Цяньлуна (1748 г.) для китайской кумирни
Лаоемяо, сооруженной в Маймайчэне, здесь проживали
х реженцы уезда Фэньян области Фэньчжоу провинции
ЦГАДА, ф. 1092, on. 1. д. 26, л. 17, 31 — 34.
17 ЦГАДА, ф. 1092, on. 1, д. 1, л. 178.
См. Си-ли-н Е. П. Кяхта в XVIII в. Иркутск, 1917, с. 41.
19 ЦГАДА, ф. 1092, on. 1, д. 2, л. 15.
20 Ленинградское отделение архива Академии наук СССР (да-
ire — ЛО ААН СССР), ф. 775, on. 1, д. 212.
105
Шаньси21. Как торговцев и земляков, их объединяла
единая цеховая организация.
О характере застройки и составе населения китай-
ской торговой слободы можно судить по следующему
описанию Маймайчэна, составленному в середине 70 х
годов XVIII в.: «От сей [Кяхтинской] слободы в по-
луверсте находятся китайские Найматчипы (Найма-
ачин (монг.) или, точнее, Хиагт Наймаачин. — А. X.),
они обнесены вокруг деревянною стеною и укреплены
земляным рвом, в них три улицы большие, называе-
мые верхняя, средняя и нижняя (та, которая лежит
близ берегу реки Кяхты), и четвертая — поперечная;
китайских юрт, или мазанок глиняных, по пример-
ному счислению будет до 350, три кумирни, пятеро
ворот; людей их, т. е. китайских купцов, служителей
и работников, также и мунгал, которые находятся для
караулу, бывает не поровну, однако ж, по примеча-
ниям казалось, собирается иногда около тысячи чело-
век и больше» 22. Из-за незначительных капиталов ки-
тайские торговцы нередко были вынуждены брать рус-
ские товары в долг, и эти долги не всегда возвращали.
В 1746 г. только по долговым распискам, полученным
русскими купцами в Кяхте, задолженность китайской
стороны определялась в размере 20 313 руб.
58 коп.23
Хотя после первого торга китайские купцы в офи-
циальном письме, переданном Ф. Княгинкину в де-
кабре 1728 г., жаловались на малочисленность рус-
ских купцов и на то, что они предлагали в обмен лишь
сукно и кожу-юфть (поскольку продажа лошадей, бы-
ков и баранов была временно запрещена царским ука-
зом в связи с падежом скота в зимнее время), эта жа-
лоба была лишена серьезных оснований. Последующие
же контакты с русским купечеством убедили китайцев
в выгодности кяхтинского торга, так как русская сто-
рона доставляла на границу товаров больше, чем ки-
тайская. Так, в 1736—1740 гг. в Кяхту ежегодно в
21 Этот колокол сейчас находится во дворе Кяхтинского крае-
ведческого музея им. В. А. Обручева и был осмотрен автором
во время пребывания в Кяхте 16—19 октября 1976 г.
Ленинградское отделение Института истории АН СССР
(далее — ЛО ИИ АН СССР), ф. 36, on. 1. д. 154, л. 56.
1 Государственный архив Иркутской области (далее — РАНО),
ф. 738, on. 1, д. 1, л. 75. См. также: Государственный архив
МНР. М„ ф. 1, on. 1, д. 22, л. 4.
106
сродном привозились русские товары на 1430 телегах
и ‘Ki санях, а китайские, судя по данным их вывоза
ил Кяхты,— только на 806 телегах и 37 санях 2‘.
В последующее пятилетие (1741 —1745 гг.) это со-
отношение также было более благоприятным для ки-
। ейской стороны (1200 телег, прибывших с русскими
товарами в Кяхту, против 944 телег, отправленных
с китайскими товарами из Кяхты в Сибирь и европей-
скую часть России)23. Об объеме кяхтинского торта
и этот период можно судить, например, по такому
факту, что в 1744 г. здесь было выменено китайских
товаров на 287 500 руб., между тем как казенные ка-
раваны начиная с 30-х годов XVIII в. брали в Пекин
товаров на сумму, не превышавшую 100 тыс. руб., и
нередко возвращались с убытком из-за серьезных пре-
пятствий, чинимых там цинскимп властями. С прекра-
щением посылки русских караванов в Пекин в конце
50 х годов XVIII в. русско-китайская торговля окон-
чательно сосредоточилась в районе Кяхты.
В 1762 г. цинские представители па переговорах с
селенгинским комендантом В. В. Якоби потребовали
уничтожения деревянных надолбов в районе Кяхты,
установленных русской администрацией для пресече-
ния контрабандной торговли. Остановив торг, цинские
власти стали настаивать на отмене пошлин с русских
товаров в кяхтинской таможне, ссылаясь на «дорого-
визну» их для китайских купцов. В 1764 г. они окон-
чательно прекратили торговлю, удалив из Маймайчэиа
всех китайских купцов. Вслед за этим в китайскую
слободу был введен военный отряд (в количестве
i00—500 человек)24 25 26, присутствие которого должно
было не только положить конец тайной торговле мон-
голов с русскими (несмотря на официальный запрет
ее в 1762 г.), но и оказать влияние на некоторые
монгольские племена, принявшие русское поддан-
ство.
В том же 1762 г. цинский двор в целях усиления
военно-политического контроля над монголами, прояв-
24 ЦГАДА, ф. 1092, on. 1, д. 1, л. 24; д. 9, л. 23 — 4 1, 46—
,5. 77 — 124.
25 ЦГАДА, ф. 1091, on. 1, д. 9, л. 231 — 235, 239—212 и т. д.
211 Да Цин Гаоцзун Чуньхуандн шилу (Правдивые записи
1 правлении императора Гаоцзуна великое династии Цин). То-
ле, 1938, цз. 653, л. 16—17; цз. 694, л. 4—5, 16.
107
лявшими стремление к политической самостоятельно-
сти, учредил в Урге должность маньчжурского прави-
теля— амбаня27, возложив на него контроль за ходом
торговых и политических дел в районе Кяхты—Май-
майчэна. Кроме маньчжурского амбаня, назначаемого
богдыханом, в Монголии была учреждена должность
монгольского амбаня-соправителя, который фактиче-
ски подчинялся маньчжурскому амбаню и следовал в
своих действиях по управлению краем указаниям по-
следнего. Непосредственное наблюдение за кяхтинской
торговлей было поручено маймайчэнскому дзаргу-
чею28 29 — чиновнику Лифаньюаня, присылаемому из
Пекина па трехлетнпй срок 2Э.
В первых числах мая 1767 г. в Иркутск прибыл
И. И. Кропотов, посланный русским правительством
для урегулирования пограничных вопросов с Кита-
ем 30. После его приезда в Кяхту, куда затем приехали
ургипские правители-амбани, там начались перегово-
ры. Когда основные вопросы были согласованы обеи-
ми сторонами, цинские уполномоченные покинули
Кяхту, предварительно послав в Пекин письмо с из-
ложением русских предложений в 13 пунктах. Не до-
езжая до Урги, амбани получили из Пекина ответ бог-
дыхана. В нем, в частности, указывалось, что если
русский комиссар (Кропотов) не примет предложений
цинской стороны, то амбани не должны вести далее
переговоры. Следуя инструкции своего правительства,
Кропотов дал согласие на предложения цинского дво-
ра и при этом пошел на известные уступки. В октябре
27 Там же, цз. 679, л. 4.
25 Дзаргучей, правильнее — цзаргучи (маньч.) или сыгуаиь,
буюань (кит.), назначался, как правило, из маньчжур — чинов-
ников Лифаньюаня.
29 Циньдин да Цин хуэйдянь шили (Высочайше утвержден-
ное собрание постановлений к своду узаконений великой дина-
стии Цин) (сост. в 1818 г.). |Б. м.], |б. г.], цз. 746, л. 3—7.
30 Иван Иванович Кропотов (1724—1769 гг.) — писатель, пе-
реводчик и дипломат. В 1763 г. ездил с казенными и личными
товарами в Пекин, где встречался с видными цинскими сановни-
ками. Во время поездки в Жэхэ, где находилась летняя рези-
денция маньчжурского императорского дома, был принят цин-
ским императором Хун Ли, правившим под девизом Цяньлун
(с 1735 по 1796 г.). Подробнее об этом см.: Хохлов А. Н. Мис-
сия И. И. Кропотова в Китай в 1763 г.— «Седьмая научная кон-
ференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады»,
т. 2. М., 1976, с. 219—251.
108
1763 r. в Кяхте было подписано соглашение, которое
предусматривало снесение надолбов и отмену по-
шлвп, взимаемых с русских товаров в Кяхтинской сло-
ьоде.
С 1772 г. Кяхта стала единственным пунктом, че-
рез который осуществлялась легальная русско-
китайская торговля. В 1775 г. ее удельный вес соста-
вил 8,3 % (2 644 тыс. руб.) в общем внешнеторговом
товарообороте России31. Несмотря на двухлетний пе-
рерыв (1778—1779 гг.), товарооборот в Кяхте в 1769—•
17 84 гг. увеличился в 2,7 раза. О росте кяхтинской
торговли в 50—80-е годы XVIII в. позволяют судить
следующие данные: в 1755—1762 гг. ежегодный то-
варооборот в среднем равнялся 1 011 129 руб., в 1768—•
1778 гг. — 2 300122 руб. и в 1780—1785 гг.—
(>361612 руб. Подобный рост наблюдался и в сборе
пошлины: в 1755—1762 гг. было собрано 217 323руб.,
в 1768—1778 гг. —425 145 руб. и в 1780—1785 гг.—
(>60 633 руб.32
Главное место в русском экспорте занимала пуш-
нина: в 1768—1785 гг. на ее долю приходилось 78,8 %.
Наибольшим спросом у китайских купцов в это вре-
мя пользовались беличьи шкурки, привоз которых ко-
лебался от двух до четырех млн. штук в год (исклю-
чая периоды разрыва торговых отношений)33. Кроме
пушнины в Кяхте в эти годы ежегодно променивалось
па китайские товары от 600 тыс. до 1 млн. штук мер-
лушки и овчины, от 50 до 80 тыс. штук выделанных
кож, от 3 до 15 тыс. аршин сукна, главным образом
। рубошерстного. Среди китайских товаров, выменивае-
мых в Кяхте, на первом месте стояли хлопчатобумаж-
ные ткани34. Из них наиболее ходовыми считались
«китайка» и «даба». Второстепенными китайскими
товарами служили шелковые ткани, шелк-сырец, чай,
сахар и некоторые другие товары. Шелковые ткани
пользовались широким спросом у купечества сибир-
< них городов и русской столичной знати. Дороговизна
п См. Силин Е. П. Указ, соч., с. 187.
’- АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1805—1830, д. 4;
<]>. СПб. Главный архив II—3, д. 2, л. 35.
u См. Трусевич X. Посольские и торговые сношения России
< Китаем (до XIX века). М., 1882, с. 187.
11 О преобладании хлопчатобумажных тканей среди китай-
ских товаров, ввозимых в Кяхту в 30—40-е годы XVIII в., свиде-
тельствуют, например, данные таможенных книг Тюмени.
109
этих тканей впоследствии побудила русское прави-
тельство заняться собственным шелкоткацким произ-
водством, в результате чего ввоз китайского шелка к
концу XVIII в. значительно сократился.
Будучи заинтересовано в развитии торговых свя-
зей, русское правительство стремилось к установле-
нию с Китаем дружественных, добрососедских отно-
шений, идя иногда на уступки в переговорах с его
представителями. Что же касается цинского прави-
тельства, то оно всячески препятствовало расширению
деловых контактов с Россией. Более того, цинские
власти под разными предлогами (чаще всего из-за
мелких нарушений пограничного режима) неодно-
кратно останавливали торговые операции. Только с
1744 по 1792 г. цинская пограничная администрация
десять раз приостанавливала кяхтинскую торговлю,
а именно: в 1744 г. (на 17 дней), в 1747 г. (на 2 дня),
в 1751 г. (на 1 день), в 1753 г. (на 5 месяцев и 3 дня),
в 1756 г. (на один месяц и 7 дней), в 1759 г. (на 11
дней), в 1762 г. (на 6 лет), в 1775 г. (на 3 дня), в
1778 г. (на 2 года и 13 дней) и в 1785 г. (на 7 лет).
Подобными действиями цинские власти не только
причиняли серьезный ущерб взаимовыгодной торгов-
ле, но и препятствовали установлению тесных поли-
тических, и’ культурных контактов между народами
России щКдтая.
Насколько ничтожны были порой поводы к пре-
кращению кяхтинской торговли, можно видеть из ис-
тории, приключившейся в апреле 1778 г. с семнадца-
тилетним Григорием Шариным. Возвращаясь поздно
вечером домой из Кяхты в Троицкосавск, он в сумер-
ках случайно вышел к чужому пограничному карау-
лу, был схвачен и по ложному обвинению в контра-
бандной продаже лошадей отправлен из Маймайчэна
в Ургу, а затем в Пекин. В цинской столице Григория
Шарина пристрастно расспрашивали в Лифаньюане,
после чего его как «опасного преступника» сослали
на юг в один из маньчжурских гарнизонов, где отда-
ли в услужение одному китайскому офицеру в качест-
ве раба.
Вместо того чтобы передать «нарушителя границы»
русской стороне, как того требовал установленный до-
говорами с Китаем порядок, цинские пограничные
власти уже в мае 1778 г. наложили запрет на кяхтин-
110
скую торговлю. На сто русская сторона ответила про-
т<•(том, справедливо полагая, что Шарин задержан по
с доразумению. Уже в рапорте от 16 июля 1778 г. ир-
кутский губернатор Немцов, основываясь на донесении
ио: раничного начальника Власова, сообщал в Колле-
। ст! иностранных дел, что «Шарин пойман в Майма-
• снах и содержится там под стражею будто бы за то,
что, пришедши в их караульню, намеривался продать
и.,поиски лошадь, чего по исследовании отнюдь не бы-
При этом иркутский губернатор отмечал, что «ки-
’к’.йцы всякое пограничное дело усиливаются обра-
щать в одну свою только пользу... удаляясь от оказа-
ния должного по случающимся делам стороне нашей
удовольствия».
Лишь после настойчивых требований русской сто-
роны о выдаче Григория Шарина цинские власти в
г.'.варе 1780 г. согласились отправить его на родину,
после чего через несколько месяцев сняли запрет с
торговли в Кяхте35.
После подписания Международного акта в феврале
1792 г. в кяхтинской торговле после длительного (се-
мнлетнего) перерыва наступило значительное оживле-
ние. Только за девять лет, прошедших с момента под-
писания этого соглашения, товарооборот в Кяхте уве-
личился па 70 % 36. В первой четверти XIX в. кяхтин-
ская торговля продолжала развиваться^ но менее
быстрыми темпами. С 1801 по 1826 г. ее оборот уве-
личился с 8,2 млп. руб. до 12,3 млн. руб., т. е. на
50,5 % 37.
В конце XVIII — начале XIX в. главное место сре-
ди русских товаров, вывозимых через Кяхту в Китай,
по-прежнему занимала пушнина. На ее долю прихо-
дилось около 70 % всей стоимости русского экспорта.
1 громе пушнины (главным образом шкурок сибирской
и камчатской белки) русские купцы доставляли на
границу сукна отечественного и иностранного произ-
водства, кожу-юфть, железные изделия, живой скот
35 Подробнее об этом см.: Хохлов А. Н. Рассказ Григория Ша-
гена о путешествии в Китай в 1778—1780 гг. — «Шестая науч-
ал конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы и
.оклады», ч. I. М., 1975, с. 184—204.
35 См. Корсак А. Историко-статистическое обозрение торговых
ношений России с Китаем. Казань, 1857, с. 97 (табл.).
37 АВПР, ф. Библиотека Азиатского департамента, он. 505,
। 61.
111
и хлебные продукты. Разрешив вывоз последних, рус-
ское правительство «по праву соседственной с китай-
цами дружбы» стремилось таким путем оказать по-
мощь не только китайским купцам, ио и местным
жителям — монгола?.;, испытывавшим острую нужду
в тягловой силе и продуктах питания33. Согласно
данным, собранным директором кяхтинской та-
можня Л. Ф. Галляховским, в 1823 г. было отпущено
хлеба 12 803 пуда, в 1824 г. —16 333, в 1825 г.—
15 380, в 1826 г.— 45 067 и в 1827 г.— 83 313 пу-
дов зэ.
Для кяхтинского вывоза в этот период был весьма
характерен высокий процент транзитных товаров, по-
сылаемых через Сибирь иностранными фирмами. Как
видео из донесений Ю. А. Головкина из Троицкоег.в-
ска от 16 декабря 1805 г., доля отечественных това; >в
в русском экспорте через Кяхту за 13 лет, прошедших
с момента подписания Международного акта, по сво-
ей стоимости была лишь немного больше доли ино-
странных товаров (22 256 559 руб. против 20 729 857
руб.) '•°, причем в отдельные годы вывоз товаров ино-
странного производства заметно превышал вывоз то-
варов русского производства. Так, с января по ок-
тябрь 1805 г. в Кяхте было вымеиено русских това-
ров на 1079 362 руб. 71 коп., а иностранных —а
1 754150 руб. 61 коп.38 39 40 41 С 19 февраля 1306 г. по 1 сп-
реля 1807 г. китайские купцы получили русских то-
варов на 562 323 руб. 18 коп., а иностранных — на
976 437 руб. 83 коп.42 До 1822 г., когда русское прави-
тельство в интересах отечественной промышленно тл
запретило провоз сукон прусского производства в Кях-
ту, доля иностранных товаров в русском экспорте в
Китай оставалась значительной. Так, в октябре 1821 г.
в промен китайцам поступило товаров на 325 369 рз б.
80 коп., в том числе прусских транзитных сукон — на
217 780 руб.43
38 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1806—1813, д. 6, л. 23,
32, 34.
39 Центральный государственный исторический архив СССР
(далее — ЦГИА), ф. 560, оп. 4, д. 456 (1828), л. 4.
40 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1805—1830, д. 4, л. 85.
41 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1801, д. 2, л. 15.
А- Там же, л. 179.
43 См. «Санкт-Петербургские ведомости», 1822, № 6 (20 ян-
варя).
112
В обмен на русские товары китайские купцы пред-
лагали бумажные и шелковые ткани, шелк-сырец,
чай, сахар-леденец, табак, ревень. О масштабах при-
воза стих товаров в Маймайчэн можно судить по до-
иссс-чеям русской пограничной администрации, посы-
лаемым в Иркутск для отсылки в Азиатский департа-
мент. Так, в 1810 г. в Маймайчэн были доставлены
китайские товары на 2020 верблюдах и 1880 телегах-
одноколках, в 1812 г. — на 4638 верблюдах, 800 теле-
гах и 30 лошадях, в 1814 г. — на 2855 верблюдах и
2670 телегах, в 1816 г. — на 4505 верблюдах и 3530
телегах, в 1818 г. — на 3450 верблюдах и 1420 теле-
гах41 * * 44 *. В последующие годы размеры привоза китай-
ских товаров в Маймайчэн значительно увеличились.
В донесении от 1 января 1830 г. кяхтинский погра-
ничный комиссар П. А. Петухов сообщал о доставке
п Маймайчэн товаров в течение 1829 г. на 9670 верб-
людах и 2705 телегах-одноколках, а в донесении ог
15 марта 1830 г. — о привозе в Маймайчэн товаров
китайских купцов в течение января — марта на 7-500
верблюдах и 1065 телегах43. С середины сентября,
когда начинался привоз китайских товаров из Кал-
гана в Маймайчэн, и до апреля следующего года, ког-
да кончался торговый сезон, китайская слобода жила
напряженной деловой жизнью. По свидетельству по-
граничного комиссара П. И. Чечулина, в период т?р-
говэго сезона в Маймайчэне проживало до 2900 чело-
век 46.
Художник А. Е. Мартынов, состоявший в посоль-
ской свите Ю. А. Головкина до отъезда русского пос-
ла в Ургу, после посещения Маймайчэна в декабре
1805 г. так описывал его: «Против Кяхты, на другс-м
берегу ручья, в 100 не более саженях находится ки-
тайская слобода, называемая Маймайчэн... Она ты
же построена, как и русская, четвероугольником, г >
гораздо обширнее и обведена твердым и частым пали-
садом... Посреди города, на перекрестке обеих глав-
ных улиц, построена высокая башня над пространною
залею; в ней висят деревянные дощечки, на коих изо-
41 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1807 —1819, д. 2,
п. 1—252.
44 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1818, д. 1, ч. I,
л. 293, 303.
46 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1800 —1813, д. 6, л. 33.
113
бражаются повеления начальника. На башню сию
всходят по крыльцам со всех четырех сторон. На ниж-
нем краю ее кровли, построенной уступами, висит
множество чугунных и другого металла колокольчи-
i.OB разного вида, которые при самом слабом ветре из-
дают весьма приятные звуки». «Близ южных ворот,
ио левую руку,— писал далее А. Е. Мартынов,— на-
ходится дом живущего в Кяхте маньчжурского на-
чальника, называемого дзаргучи... Подле дома дзар-
гучея построены два великолепных храма, из коих
один посвящен Гэсэр-хану» 47.
Интересные сведения о характере застройки китай-
ской торговой слободы сообщает в письме к родным
В. В. Горский, назначенный в состав очередной Рос-
сийской духовной миссии в Пекине. Приехав из Пе-
тербурга в Кяхту в 1840 г. для последующего пере-
езда через Монголию в цинскую столицу, В. В. Гор-
ский таг: писал о Маймайчэне: «Он покажется вам
лучше Троицкосавска. Перед вами представляются
улицы Мапмайчэна — в виде длинных, довольно уз-
ких, прямых линий, пересекающих город в различ-
ных направлениях и выходящих от главной башни,
которая составляет центр и исходный пункт всего го-
рода; на всем протяжении стих линий почти беспре-
рывно тянутся деревянные одноэтажные здания вы-
шиною в две или полторы сажени, глухие, без окон
иа улицу, с плоскими крышами, которые на концах
принимают угловатую форму и несколько загнуты
вверх; дома обмазаны сероватой, белою глиною и
притом так искусно, что они кажутся каменными; и,
сверх того, глина сохраняет дерево от порчи» 43.
Основным занятием жителей Маймайчэна (монго-
лов и китайцев) была торговля. Ею занимались пре-
имущественно китайцы, уроженцы провинции Шань-
си, торговавшие чаще всего компаниями4Э. Доходы ком-
47 Живописное путешествие от Москвы до китайской гра-
ницы Андрея Мартынова, советника Академии художеств. СПб.,
1819, с. 59—60, 61.
48 «Богословский вестник», 1898, январь, с. 92.
4J Совершивший в 1840 г. путешествие через Монголию в Пе-
кин (вместе с новым составом Российской духовной миссии) чи-
и )лпик Азиатского департамента МИДа И. И. Любимов, ссылаясь
на сведения, полученные им от калганского купца, торговавшего
в Кяхта, п записной книжке по этому поводу сделал следующую
запись: «Торгующих с нами китайских торговых домов — всего
111
пании подсчитывались через каждые 3—4 года, после
чего основной вкладчик получал 3 или 4 % годовых
на вложенный капитал, а остальная часть прибыли
делилась между остальными компаньонами соответст-
венно паю каждого.
Один русский автор, касаясь организационной сто-
роны деятельности китайского купечества, в 1856 г.
писал: «Китайцы торгуют с нами компаниями, или,
лучше сказать, фирмами, состоящими пз нескольких
лиц... ныне их насчитывается более 150, пз коих до
70 имеют собственные магазины в кяхтинском Май-
майчэие, а прочие посылают свои чаи на комиссию
водворившимся в Маймайчэне купцам или продают
им же в Калгане» 50.
Чтобы произвести обмен, китайский купец обычно
сам отправлялся в Кяхту, где, сыскав подходящий
ему товар в пакгаузе или другом месте, отправлялся
к его владельцу на дом и за чашкой чая договаривал-
ся с ним о цене. Если цена устраивала обе стороны,
покупатель и продавец шли на склад, упаковывали
отобранный товар, а затем оба отправлялись в Май-
майчэн, где русский купец выбирал нужный ему то-
вар. Договорившись с продавцом о цене, он оставлял
в Маймайчэне своего приказчика для перевозки това-
ра, а сам возвращался в Кяхту, чтобы сделать распо-
ряжения относительно сдачи и приема товара. Если
во время размена китайский купец понижал установ-
ленную его собратьями цену, его подвергали крупно-
му денежному штрафу.
Контроль над китайским купечеством и прочим
населением китайской торговой слободы осущест-
влял маньчжур-дзаргучей. Пользуясь широкими пол-
номочиями в решении торговых и судебных дел, этот
чиновник в целях личной наживы облагал купцов
незаконными поборами, вершил суд над теми, кто пы-
тался жаловаться на него вышестоящему начальству.
В 1837 г. один из купцов в Маймайчэне за жалобу на
будет до 70; из них 50 — в Калгане, а 20 — в Шаньси; но в этом
числе и мелкие торговцы (не одни капиталисты). Все эти 70 до-
мов— [представляют] шапьсийцы. Главные дома пли лавки: Ши
Тичуана, Вань Шуньчо, Мей Юйгуна и проч. Все торгуют общи-
нами, складчиной, однако какая-нибудь лавка (фирма) пмс.'т ино-
гда до 20 участников (вкладчиков)» (ЦГИЛ, ф. 796, оп. 448, ед.
хр. 87, л. 66).
60 «Северная пчела», 1856, № 270.
115
дзаргучея Цин Ляна был приговорен двумя чиновни-
ками, прибывшими из Урги, к наказанию кангой и
высылке из слободы в свою провинцию. После того
как Цин Лян по причине «болезненного состояния»
добился разрешения вернуться в Пекин ранее установ-
ленного для него срока, на его место прибыл в марте
1838 г. новый маньчжурский чиновник, который че-
рез год был снят с должности дзаргучея за незакон-
ные поборы. Под предлогом погашения чрезвычайных
казенных издержек этому чиновнику в течение года
удалось собрать с купцов огромное количество чая
стоимостью до 10 тыс. лян серебром51.
Среди китайских товаров чай считался наиболее
j; рспективным с точки зрения сбыта. На его долю в
конце XVIII в. приходилось более 30 % китайского
экспорта. В связи с повышением цен на бумажные
ткани внутри Китая в конце XVIII — начале XIX в.
с 1807 г. в Маймайчэн стали поступать большие пар-
тии черного байхового чая. С 1815 по 1840 г. ввоз его
в Кяхту увеличился более чем в 2 раза и достиг
80 тыс. ящиков в год52. В соответствии с этим доля
бумажных тканей в китайском экспорте резко сокра-
тилась, и к 40-м годам XIX в. они составляли незна-
чительный процент в общей массе вывозимых в Кях-
ту китайских товаров. Так, если в 1802—1807 гг. на
бумажные изделия приходилось 46,3 % общей стои-
мости китайского экспорта, в 1812—1820 гг.—
22,8 %, то в 1821 — 1830 гг. — 7,5%, а в 1831 —
1840 гг. — только 2,1 %. Что касается шелковых изде-
лий, то вывоз их в Кяхту в указанные годы соответ-
ственно составлял 2,1, 1,41, 1,6, 2,8 % 53. О динамике
кяхтинской торговли в первые три десятилетия XIX в.
позволяют судить следующие данные: в 1801—
1810 гг. в Кяхте ежегодно променивалось русскими
купцами товаров на 4 922 598 руб. сер., в 1811 —
1820 гг. — на 4 929 543 руб. и в 1821 —1830 гг. — на
6 649 751 руб.51
51 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1818, д. 1, ч. I,
л. 433—435; ф. Библиотека Азиатского департамента, оп. 505,
д. 71, л. 115.
г,‘’ АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1843, д. 10, л. 60.
гз См. Покровский В. И. Статистические сведения о торговле
России с Китаем. СПб., 1909, с. 9.
г| АВПР, ф. Библиотека Азиатского департамента, оп. 505,
д. 61.
116
Несмотря на постоянный прирост, кяхтинская тор-
говля развивалась медленными темпами. Это отчасти
объяснялось тем, что цинский двор вместо поощрения
китайского купечества стремился всячески ограни-
чить его деятельность. Режим строгой регламентации,
установленный в области внешней торговли, объяснял-
ся прежде всего политикой самоизоляции, проводи-
мой цинским двором в области международных отно-
шений. Вместе с тем на формирование экономической
политики цинского двора оказывали заметное влия-
ние традиционные древнекитайские представления о
приоритете земледелия и второстепенной роли ремес-
ленного производства и торговли в економике государ-
ства. Эти взгляды китайской феодальной бюрократии,
перешедшей на службу к маньчжурским завоевате-
лям, были усвоены цинским двором и легли в основу
его экономической политики. Весьма характерен в
этом отношении императорский указ 1727 г., в кото-
ром говорилось: «Из занятий четырех групп населе-
ния самым важным после труда ученого является
земледелие, поскольку ученые, ремесленники и тор-
говцы — все кормятся за счет земледельцев. Именно
поэтому земледелие является основным занятием в
Поднебесной (в Китае и во Вселенной. — А. X.), а ре-
месло и торговля — побочными по отношению к ос-
новному» 55. Широко осуществляя курс па преимуще-
ственное развитие земледелия и всемерно поощряя
связанные с ним шелководство и хлопководство в це-
лях создания самообеспечивающихся крестьянских
хозяйств, цинский двор в то же время всячески тор-
мозил развитие ремесленного производства, особенно
горного дела, серьезно препятствовал расширению тор-
говли с другими странами, пытаясь путем различного
рода ограничений и запретов не допустить в завоеван-
ной стране развитие новых общественных отношений.
Отмечая пассивную позицию цинского правительства
в отношении кяхтинской торговли, М. В. Ладыжен-
ский на основе наблюдений, сделанных им во время
восьмимесячного пребывания в Пекине в 1830—
1831 гг., писал следующее: «Но так как вообще тор-
говля, по мнению китайского правительства, состав-
5’’ Да Цин Шицэун Сяньхуанди шилу (Правдивые записи
п правлении императора Шицзупа великой династии Цин). То-
кио, 1938, цз. G7, л. 2.
117
ляст предмет неважный в государственной эконо-
мии... оно не берет (не предпринимает. — А. X.) ника-
ких мер ни к ее поощрению, ни к ее обеспечению;
внешнюю же считает особенным снисхождением, зна-
ком милости своей для соседних и вообще иностран-
ных государств, полагая, что они не могут существо-
вать без предметов, получаемых ими из Китая» о6. Это
суждение согласуется с мнением одного тогдашнего
китайского автора. Касаясь подписания Международ-
ного акта между Россией и Китаем в феврале 1792 г.,
последний, в частности, утверждал, что кяхтинская
торговля якобы «бесполезна для Китая» и что «вели-
кий император дозволил ее лишь из милости к бедно-
му люду обеих стран, которые могли бы оказаться в
бедственном положении (из-за прекращения торга. —
А. X.), а также потому, что его об этом письменно
просил русский Сенат» 57.
Цинский двор, следуя политике самоизоляции, вся-
чески ограничивал и регламентировал деятельность
китайских купцов, проявлявших интерес к расшире-
нию деловых контактов с соседними странами, и в
частности с Россией. Чтобы отправиться в Кяхту с то-
варами, китайскому купцу необходимо было за из-
вестную сумму получить от столичного начальства
разрешение — билет (пяо). В нем указывались фами-
лия и имя купца, наименование и количество взятого
им товара, место рождения купца и название пункта,
откуда он начал свое путешествие с торговой целью.
Этот билет купец обязан был предъявлять военным
властям в Калгане (Чжанцзякоу), Гуйхуачэне или в
другом пункте — в зависимости от избранного им
маршрута. В У pre и Кяхте данный билет проверялся
тамошними чиновниками Лифаньюаня. Если же ку-
пец отправлялся с товарами частным путем (без ука-
занного билета), то его ожидало суровое наказание:
ему на шею надевали тяжелую деревянную колод-
ку — кангу и держали в ней в течение двух месяцев,
после чего давали 40 ударов бамбуковой палкой и от-
правляли в родную провинцию; при этом половина
его товаров поступала в распоряжение казны.
% АВПР, ф. СПб. Главный архив П—3, 1834, д. 5, л. 288.
1,7 Хуэидяпь цзяиьмин лу (Краткие выписки из «Свода уза-
конений великой династии Цнн»). [Б. м.], [б. г.], л. 55—56.
118
Количество билетов, выдаваемых для торговли в
Кяхте, определялось столичными властями, которые
таким образом могли эффективно контролировать от-
пуск товаров на русскую границу. С целью учета ко-
личества товаров, привезенных китайскими купцами
в Ургу и Маймайчэн, местные цинские власти через
каждые три года обязаны были проверять выданные
им билеты. По свидетельству одного монгольского
офицера, приезжавшего в октябре 1807 г. в Науш-
кинский караул, эта обязанность возлагалась на ур-
гпнского амбаня — правителя, но чаще всего испол-
нялась чиновниками-дзаргучеями, находившимися в
ведении Лпфаныоаня58. В 1850 г. таких билетов бы-
ло выдано 268 (каждый на 300 мест чая); они были
поделены между 56 торговыми фирмами, но при этом
наиболее крупные фирмы смогли получить до 6 би-
летов, а средние и мелкие — по четыре, два и даже по
одному билету59. С 1851 по 1855 г. в Калгане насчи-
тывалось 60 купеческих фирм, занимавшихся кяхтин-
ской торговлей, которые ежегодно получали от казны
от 400 до 500 таких билетов r,J.
Над китайским купечеством, участвующим в кях-
тинской торговле, тяжелым грузом довлели и другие
правительственные установления, регламентирующие
порядок торговых операций и образ поведения купцов
в Кяхте. Это видно из инструкции, данной дзаргучею
цинским правительством, полный текст которой (в
старом русском переводе) приводится ниже:
«1). Как общие правила коммерции основаны бо-
лее на том, чтобы купец узнавал благовременно цену
и требование тех товаров, коими он производствует, а
особливо в торговле с иностранцами, то по сему вся-
кой из торгующих при Кяхте китайцев должен разве-
дывать у россиян, какую они имеют в наших товарах
надобность и в каких именно более, и по какой цене
оные у них внутри продаются, равномерно какой и
когда будет у россиян привоз своих товаров. Обо всем
59 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1807 —1819, д. 2,
32.
:э АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1839, д. 6, ч. II,
1. 90.
со АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 89а,
и. 4.
119
оном тщательно любопытствовать. А для лучшаго о
сих предметах познания должен каждый из торгую-
щих все собираемые сведения открывать чистосердеч-
но своим общественникам (старшинам. — А. X.). Но
чтобы узнанное известно было всем, то по вечерам
каждого дня делать собрания, в которых, сообразив
все сведения, доставлять оные с единогласным своим
мнением к дзаргучею, а сей, составив общее заключе-
ние, имеет раздать каждому купцу билет, от каких из
русских товаров воздержаться в вымене или какие
из своих подкрепить, равно и в других случаях как
поступать.
2) . Общую привозную наших товаров в Кяхту про-
порцию не только иметь всегда в одинаковом виде, но
и стараться время от времени оную умаливать, пони-
жая с тем вместе на всякие из русских товаров цены,
дабы наши товары всегда были у них в уважении,
чрез что самый торг наш для них будет необходимо
нужен, и государственные связи постановятся на луч-
шую степень. А посему и выписку от своих контор из
внутри (из Китая. — А. X.) товаров производить не
иначе, как с общего всех совета, каждому по своему
месту навсегда, сообразив сначала общественно все
обстоятельства и будущие виды по текущей торговле.
3) . Чтобы побудить русских к привозу излишней
пропорции нужных нам товаров, смотря по внутрен-
ним своим делам, а особ пиво если случится заметить
недостаток оных, то не только по секрету будто бы
объявлять им, что такие-то товары нужны, но и ока-
зывать стремление к покупке оных, с передачею в це-
не один против другого. Но если бы сия передача, про-
изведенная для будущих выгодных видов, доставила
и убыток кому-нибудь из торгующих, то для сего
иметь общую сумму, какая по обстоятельствам потре-
буется, из коей и удовлетворять понесшего для общей
пользы потерю.
4) . Когда же русские по таковому стремлению и
смотря на возвышение цен или по словам наших куп-
цов сделают привоз из своих товаров больше обыкно-
венной пропорции, а может быть, и сами по своим
выпискам привезут иногда излишнее, тогда все из на-
ших торгующих должны, остановив вымен тех това-
ров, объявлять россиянам (по полученным билетам,
как сказано выше), что у нас оные товары вышли буд-
120
то 6i.i из употребления, или другие иностранцы при-
везли к нам внутрь подобного довольно. Чрез что са-
мый нужный для нас русский товар приведется в не-
уважение будто бы, следственно, последует на него
и понижение в ценах для общей государственной
пользы.
5) . Обходиться с россиянами учтиво, а не так, как
было прежде. Ходить к ним в компании и звать к се-
бе не запрещается. Но между тем стараться узнавать
не только о коммерческих, но и о государственных их
делах. Узнавший об этом и донесший обществу и
дзаргучею награжден будет как отличившийся по
торговле человек.
6) . Торговых дел, во внутренности нашего государ-
ства имеющихся, наипаче сию инструкцию, да и са-
мые малые предметы, подлежащие к сокровеиню, от-
нюдь россиянам не объявлять, ибо сии известия есть
< амые зловредные, которые могут способствовать к
возвышению цен на русские товары и к понижению
па наши, чрез что коммерция и государство терпеть
юлжны вред. А чтобы любопытство русских купцов
удовлетворить, дабы откровенностью взаимно от них
пользоваться, то говорить им, будто бы предостерегая
по дружественным связям, что в государстве нашем
существует неурожай шелку, чаю, иногда бумаги
или есть привоз пушных товаров от других иностран-
цев в Кантоне, и тому подобное, смотря по надобности
и обстоятельствам торговли, разумно выдуманное.
Для чего компаньоны с дзаргучеем придумать долж-
ны нужные на любопытство русских ответы, о кото-
рых дзаргучей чрез билеты сообщить должен не толь-
ко каждому из торгующих, но и их служителям,
имеющим вход к русским.
7) . Жадности к покупке русских товаров по толь-
ко не делать, ио и вида к тому не показывать, хотя
бы кому настояла и крайняя в чем нужда или бы
предвидеть доводилось большие себе выгоды, ибо ча-
стая всякого польза нс должна меняться на общую,
которая непременно награждает всех и каждого, осно-
। ательно торг свой ведущих, а первая приносит вред
общей пользе, между тем как и порядок торговли с
иностранцами разрушает, что из многих опытов, пред
сим случившихся, видно было.
121
8) . Кто утаит в общем купцов собрании при совете
слышанное от русских, а после о том откроется, того
садить под стражу на три дня.
9) . Кто против билету дзаргучея сделает упущение,
того садить под стражу на шесть дней, а после запре-
тить ему торговать с россиянами полмесяца.
10) . Кто из наших торгующих привезет излишнюю
пропорцию товаров против определенной ему общест-
вом, то оные задержать до предбудущей его очереди,
а между тем ни под каким видом не впускать их в
торговое наше при Кяхте место, дабы тем не ослабить
порядка положенной пропорции и цели к уменьшению
опой, как изображено выше.
11) . Кто из наших учинит с русским ссору, какого
бы рода пи было, хотя бы он по ходу дела оказался и
не виноват, того садить под стражу на десять дней.
Между купцами обеих наций претензии всякого
рода разбирать должны компаньоны без шуму и доб-
ропорядочно, дабы из малых неудовольствий не воз-
родились иногда большие и государственные.
12) . Кто откроет секрет торговых дел наших рус-
ским, как-то: о состоянии цен внутри нашего государ-
ства на их товары или требование оных, количество
своих собственных или другого чего, идущего к Кях-
те, того садить под стражу за первый раз — на шесть
дней и запретить торговать после того месяц. За вто-
рой — на двенадцать дней и запретить торговать два
месяца, а за третий раз — как вредного для общества
члена лишить пребывания у Кяхты, поруча дела его
избранным компаньонам, покуда оные не поставят
на место его другого правителя.
13) . Кто откроет сию инструкцию или секрет дзар-
гучейского билета, тому дать 50 ударов палками и
выгнать из нашего торгового при Кяхте места, рас-
порядившись делами его, как в 12-м пункте сказано.
14) . Кто откроет государственные дела, тому от-
сечь голову, поступи с его делами, как в 12-м пункте
сказано.
15) . Кто окажет жадность к покупке товаров у
русских видом, тому, сделав при обществе выговор,
запретить вход к русским на три дни.
16) . Кто окажет ту жадность действием с переда-
чею против общего положения, того оштрафовать про-
тив переданного количества вдесятеро в пользу об-
122
щей суммы, а самому запретить торговать с русскими
полмесяца — за первый раз, месяц — за второй, а за
третий — выгнать из нашего торгового при Кяхте ме-
ста, поступи с делами его, как сказано в 12-м пункте.
17) . Вновь приезжающему в Кяхту для производст-
ва коммерции запрещается своим лицом (т. е. лич-
но.— А. X.) торговать с русскими один год, хотя бы
он умел их языком говорить, дабы ошибкой не сделал
он расстройства общей связи» С|.
Нарушая существующие ограничения ради увели-
чения сбыта, китайские купцы тем не менее не могли
полностью удовлетворить потребности русского купе-
чества, особенно той его части, которая была заинтере-
сована в сбыте промышленных изделий. В донесении
от 3 сентября 1805 г. на имя генерал-губернатора Вос-
точной Сибири директор кяхтинской таможни
И. О. Селифонтов, касаясь перспектив развития рус-
ско-китайской торговли через Кяхту, высказывал по
этому поводу следующее суждение: «Чтобы в нынеш-
нее время одними условиями с торгующигли здесь ки-
тайцами умножить и распространить торговлю, в том
состоит очевидное затруднение и невозможность: у
российских купцов всегда бывает остаток товаров
после размена... когда же нет с другой стороны соот-
ветствия в количестве их, распространению быть не-
возможно» 62.
Несмотря на поборы со стороны местных цинских
властей, таможенных чиновников и дзаргучея в Май-
майчэне, китайские купцы покрывали свои убытки и
расходы путем установления высоких променных цен
на свои товары и низких — на русские. Последнее по-
рой достигалось уже в ходе предварительной оценки
и сортировки русских товаров китайскими купцами,
обычно проявлявшими дотошную требовательность,
«доходящую до самой мелочной придирчивости».
Па это, в частности, указывал кяхтинский градона-
чальник в донесении от 15 ноября 1851 г., в котором
сообщалось следующее: «Фузы (китайские фирмы.—
Л. X.) никогда не принимают русских товаров от кях-
тинских купцов на веру, условившись только насчет
с| ЦГАДА, ф. 183, on. 1, д. 32, л. 2—5 (на документе нме-
т< я несколько исправлений, сделанных В. II. Баспнлым, оче-
видно, при изготовлении в января 1823 г. копии).
АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1801, д. 2, л. 7— 8.
123
рода и количества оных. Они подвергают товары са-
мому строгому разбору относительно качества, веса и
меры не только по доставке их в Маймайчэн, но и
прежде, на домах кяхтинских купцов, при предъяв-
лении им товаров цельными партиями или в извест-
ных, обыкновением определенных, количествах в ви-
де образцов... Все участники торговой фузы приходят
поочередно смотреть товары... причем обходятся с то-
варами весьма небрежно. Образцы, переходя таким
образом из рук в руки, скоро портятся, теряют наруж-
ный свой вид и не годятся более для показа; тогда за-
меняют их новыми, а старые выносят из приемных
комнат для переправки или на дому, или в гостином
дворе» 63.
Благодаря жонглированию ценами и различным
манипуляциям с товарами китайским купцам иногда
удавалось покупать русские товары за треть их стои-
мости 6q. В записке, составленной в 1844 г. одним мос-
ковским купцом, в частности, отмечалось, что рус-
ское тонкое сукно продавалось в Пекине на серебро
дешевле, чем оно обходилось самим русским купцам.
«Из этого видно,— подчеркивал автор записки,— что
по сие время мы уже китайцам платили за чай наши-
ми товарами дороже, нежели оный стоил на серебро» °’.
Выгодному для китайской стороны размену това-
ров немало способствовало высокое искусство шань-
сийских купцов в ведении торговых дел, что призна-
вали многие русские, бывавшие в Кяхте. Известный
востоковед В. П. Васильев (дважды останавливавший-
ся в этом пункте — в 1840 и 1850 гг. — по пути в Пе-
кин и обратно) писал по этому поводу: «Требование
на тот или другой товар... шаньсийские купцы знают
хорошо и принимают... к соображению при кяхтинском
размене... Китаец вовсе не до такой степени бескоры-
стен, чтобы продавать дешево только потому, что то-
вар и ему достался дешево». Расчетливость, помно-
63 ЦГИА, ф. 19, оп. 4, д. 194, л. 21 — 22.
м А. В. Семенов, ссылаясь на материалы французских экспер-
тов, посетивших в 1844 —1845 гг. Гуанчжоу, Нинбо, Шанхай и
другие китайские порты, открытые для иностранной торговли,
утверждал, что русские сукна продавались в Китае на 32 % де-
шевле, чем в Москве (см. Семенов А. В. Изучение исторических
сведений о российской внешней торговле и промышленности с по-
ловины XVII столетия по 1858 г., ч. 3. СПб., 1859, с. 212).
0:1 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1844, д. 2, л. 8.
124
.1 ciii:.);i па уменно вести переговоры с покупателем,
ч н то вознаграждала шаньсийского купца дополни-
к'льпым барышом, хотя и не всегда большим60.
11ользуясь постоянным избытком товарной массы
у русских, китайские купцы в погоне за барышом не-
редко променивали свои товары в неполновесном ви-
де, нарушая установленные качественные и весовые
< тапдарты. В записке о кяхтинской торговле, состав-
ленной не ранее 1774 г., об этих действиях китайских
купцов сообщалось следующее: «В торговых своих де-
лах [они] тверды и основательны, счета ведут поря-
дочно — до самой тонкости... Обман почитают за уда-
чу и проворство и потому часто делают в товарах сво-
их фальши, т. е. убавляя у иных меры, а у других —
1« су, или против договоров подменяя, отдают купцам
нашим совсем другие, а купцы, которые не так в тор-
гу искусны, не осматривая в добрстах, порознь прини-
нет за их уверением и оттого получают наклады, а
китайцы остаются с авантажем»67. Дм. Кривцов, со-
< шцая о наблюдениях, сделанных им в Кяхте, в запис-
ке на имя президента коммерц-коллегии П. А. Соймо-
нова в 1798 г. писал по этому поводу: «Прежде в мою
• ытность (в Кяхте. — А. X.) ...в десяти местах и менее
всегда было два места лучшего чаю, называемого по
их сквозного, а в достальных из тех десяти насыпа-
лось на верх хорошего чаю фунтов до 10 и до 12, да
вес был лучше. Ныне сквозных мест вовсе нашим не
дают, на верх насыпают лишь фунта по два»68.
Как видно из коллективного письма 26 кяхтинских
русских купцов к своему правительству (1827 г.),
каждый цибик торговых «квадратных» чаев, вымени-
ваемых у китайцев, вместо положенных 60 содержал
от 50 до 59 фунтов; цибик «неквадратных» чаев —
вместо 80 от 64 до 68 фунтов; «цветочных ящич-
ных» — вместо 50 от 30 до 36 фунтов и т. д.69
С6 См. Открытие Китая. СПб., 1900, с. 24.
" ЛО ИИ АН СССР, ф. 36, on. 1, д. 154, л. 57.
,а ЦГИА, ф. 13, оп. 2, д. 124 (1798), л. 3, 8.
19 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1827, д. 8, л. 1. Очпа-
омпвшись с жалобой кяхтинских купцов на мошеннпч ;-i . своих
птайскпх партнеров, К. В. Нессельроде нашел, что «вепкее сно-
и пне с Пекинским трибуналом (Лнфаньюапем. — А. X.) о вы-
( значенном предмете может причинить более вреда, нежели
н, н.зы». Поэтому было решено «принудить китайцев обратиться
. прежней верности в весе» путем словесных внушений со сто-
125
Согласно записке о состоянии кяхтинской торгов-
ли, составленной не ранее 1836 г., в одном цибике
торговых «квадратных» чаев содержалось уже только
55 фунтов (вместо 60), а в одном цибике «неквадрат-
ных» — только 65 фунтов (вместо 80) 70. При этом в це-
лях привлечения внимания к своим товарам некото-
рые китайские фирмы пользовались рекламой. Так,
на чайных этикетках известной в Кяхте фирмы Вань
Шуньчан было по-русски написано: «Чай байховый
цветочный ван сун чо дзи (фирмы Ван Сунчо, точнее,
Вань Шуньчан. — А. X.), лучшей доброты и во вкусе
приятен, надеюсь, что, получа к себе, российское ку-
печество не оставит без уважения» 7|.
Нередко китайские купцы променивали русским
свои товары в плохой таре или упаковке. Это отмечал
в своем дневнике Ф. Р. Остен-Сакен, посетивший Кях-
ту в апреле—мае 1857 г. Он же указывал на бесцере-
монное поведение китайских купцов в Кяхте, которую
им разрешалось посещать днем для заключения тор-
говых сделок72.
Китайские купцы с лихвой покрывали свои расхо-
ды на приобретение и перевозку чаев через Монголию
в Кяхту не только путем завышения цеи и манипуля-
ций с сортностью и весовыми стандартами, но и за
счет спекулятивных операций по продаже некоторых
дефицитных русских товаров, в частности зерна.
«Вместо нужной для продовольствия нх пропорции,—
сообщалось по этому поводу в одной докладной за-
писке русского пограничного начальства в 1812 г., —
они выменивают в несколько раз больше — и не му-
кою, а зерном, часть которого отправляют в хлебород-
ные места Мунгалии и разводят там значительное
хлебопашество, а другую — в Калган и в самый Пекин
по известной дороговизне там на хлеб» 73.
За счет взвинчивания цен, обмана и спекуляции
умножали свои состояния как крупные купцы-опто-
вики (уроженцы провинции Шаньси), так и мелкие
роны компаньонов — старейшин русского купечества в Кяхте
(ЦГИА, ф. 560, оп. 4, д. 409 (1827), л. 4—5).
70 ЦГАДА, ф. 183, on. 1, д. 37, л. 8.
71 ЦГИА, ф. 796, оп. 448, д. 56, л. 92.
72 ЛО ААН СССР, разряд IV, оп. 45, ед. хр. 2, л. 36.
71 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1806—1813, д. 6,
л. 34.
126
торговцы, являвшиеся нередко компаньонами более
состоятельных коллег. О расширении деятельности
китайского торгового капитала свидетельствовал, в
частности, численный рост торговых фирм, связанных
с кяхтинской торговлей. Не менее 20 новых таких
фирм к середине XIX в. функционировало, например,
к торговой слободе Чаоянцунь, расположенной за го-
родской стеной Калгана.
Судя по фамилиям китайских торговцев, зарегист-
рированных в Урге при отправлении их к русской гра-
нице, в кяхтинском торге в течение девяти месяцев
1840 г, принимало участие до 90 приезжих купцов.
Срок пребывания их на границе (в Маймайчэне) обыч-
но определялся цинскпмп властями 100 днями с мо-
мента выдачи соответствующего разрешения74.
Если с китайской стороны в кяхтинской торговле
до середины XIX в. безраздельно господствовали
шаньсийские купцы, то с русской главенствующую
роль в ней играло купечество центральной части Рос-
сии. Еще в 1768 г. для производства торга на русско-
! нтайской границе было создано шесть компаний
(Московская, Тульская, Архангельская, Вологодская,
Тобольская и Иркутская), каждая из которых зани-
малась доставкой в Кяхту определенных товаров75.
Гак, наиболее мощная по своим капиталам Москов-
кая компания отправляла туда шкурки бобров и
выдр, сукна и другие мануфактурные товары. Туль-
ская компания доставляла в Кяхту преимущественно
мерлушку и кошачьи шкурки. Архангельская и Воло-
годская компании — северорусские меха (лисиц, выдр,
песцов), а также некоторые московские товары. То-
больская п Иркутская компании привозили для про-
мена китайцам сибирские меха и юфть76.
В 1800 г. в соответствии с новыми постановления-
ми, принятыми русским правительством, в Кяхте
'1 Государственный архив МНР, ф. М — I, оп. 2, д. 4149,
к. 30 (1840 г.); д. 4150, док. 6, 9, 11, 19, 22, 29, 34 (1849 г.);
4151, док. 2 (1840 г.); ф. М—I, оп. 2, д. 4172, док. 6, 25, 33,
ч (1840 г.).
’ Под «компанией* тогда понималось объединение купцов
>з одного города или местности, вместе ездивших в Кяхту с оди-
наковыми товарами. Эти купцы не имели общего капитала и
орговали отдельно друг от друга.
’ АВПР, ф. СПб. Главный архив IV—6, 1830 —1833, д. 1,
|. 224.
127
была официально введена система компаньонов (по
одному от каждой из шести компаний) для установле-
ния единых цен на русские и китайские товары, из-за
которых часто происходили трения и конфликты меж-
ду русскими и китайскими купцами. В связи с тем
что в ходе конкурентной борьбы некоторые компании
прекратили свои дела в Кяхте, впоследствии было
признано целесообразным избирать в число компань-
онов лишь четырех первостатейных купцов, лично
торговавших в Кяхте на свой капитал11.
В кяхтинской торговле принимали участие купцы
многих городов России. Так, из 60 купцов, занимав-
шихся променом товаров в Кяхте лично либо через
приказчиков и комиссионеров в период с 19 февраля
1806 г. по 1 апреля 1807 г., двое были из Москвы, чет-
веро — из Калуги, двое — пз Тулы, один — из Курска,
двое — пз Нежина, один — из Тотьмы, четверо — из
Великого Устюга, один — из Соль-Вычегодской, трое—
из Вологды, один — из Холмогор, один — из Казани,
трое — пз Тобольска, один — из Тары, четверо — из
Томска, 20 — пз Иркутска, 9 — из Берхнеудинска и
один — из Селенгинска7Н. К середине XIX в. в кях-
тинской торговле участвовали купцы более 20 горо-
дов.
Купцы из центральных областей России, особенно
московские, посылали на русско-китайскую границу
преимущественно шерстяные, бумажные и пеньковые
ткани и отчасти белку, мерлушку и кошачьи шкурки.
Как правило, они сами не ездили в Кяхту торговать, а
поручали все дела своим приказчикам либо жившим
там комиссионерам. Сибирские же купцы, торговав-
шие почти исключительно пушниной и юфтью, до-
вольно часто сами ездили с товарами в Кяхту, отка-
зываясь от услуг приказчиков, которым нужно было
платить жалованье. Из 60 упомянутых выше купцов
1-й гильдии, участвовавших в кяхтинском торге в
1806—1807 гг., 19 человек управляли своими делами
лично, 20 — через приказчиков, остальные поручали
свои дела комиссионерам7Э, получавшим за свои по-
среднические услуги от 4 до 8 коп. с променного руб-
ля. В начале 30-х годов XIX в. из 60 купцов, участво-
77 АВПР, ф. СПб. Главный архив П—3, 1801, д. 2, л. 179.
7" Там же.
79 Там же.
128
г. ikiiihx в кяхтинской торговле, лишь 10 человек лич-
но управляли своими делами, 9 — через приказчиков,
а остальные вели деловые операции через комиссио-
неровt0. Всего в Кяхте в это время было 14 комиссио-
неров, из них четырем разрешалось вести самостоя-
тельную торговлю, поскольку они являлись купцами
I ii гильдии.
Торгуя преимущественно российскими товарами,
ьяхтинские комиссионеры, особенно компаньоны, в
интересах крупных купцов-оптовиков и в целях лич-
ной наживы порой устанавливали такие променные
цепы, что мелкие и средние торговцы, главным обра-
зом сибиряки, были вынуждены терпеть убытки и да-
же прекращать торговлю. Немалый ущерб терпели си-
биряки и от поздней «расторжки» товаров в Кяхте:
вместо сентября, когда их товары уже были на месте,
торговля открывалась лишь в январе—феврале, так как
компаньоны в ожидании российских товаров, которые
обычно приходили сюда зимой, уклонялись от назна-
чения цен и тем самым откладывали начало торга.
1’> 40—50-х годах XIX в. сибирякам удалось добиться
отмены некоторых ограничений, в результате чего их
роль в кяхтинской торговле значительно возросла81.
До 1855 г. к оптовой торговле допускались только
купцы 1-й гильдии независимо от того, откуда они
были родом. Что касается купцов 2-И и 3-й гильдий,
то им разрешалось участвовать лишь в мелочной тор-
говле. Последняя в отличие от оптовой производилась
в течение всего года и велась преимущественно путем
сбыта китайцам продуктов питания, домашней пти-
цы и скота, строительных материалов и хозяйствен-
ных товаров. Кроме купцов мелочным торгом занима-
лись мещане — жители Троицкосавска и других горо-
дов Забайкалья, а также буряты, пригонявшие в
F0 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV — 6, 1830 —1836, д. 1,
227.
г| Так, если в 1841 г. обороты сибирских купцов равнялись
I 752 337 руб. сер., то в 1851 г. они достигли 7 094 423 руб.; при
ном число купцов увеличилось с 31 до 55. Чтобы представить
повышение роли сибирского купечества в кяхтинской торговле
в Ю-е годы XIX в., достаточно отметить, что обороты московских
купцов за упомянутое десятилетне снизились с 9 602 219 руб. сер.
до 4 676 740 руб. (при сокращении числа купцов с 24 до 22)
(см. Гагемейстер Ю. А. Статистическое обозрение Сибири, ч. 2.
СПб., 1854, с. 609).
5 Звк. Э
129
Кяхту верблюдов, лошадей и баранов82. При всей сво-
ей незначительности розничная торговля служила
действенным средством установления с монгольским
населением тесных дружеских контактов, ставших
впоследствии (в 60-х годах XIX в.) прочной основой
для политических, экономических и культурных свя-
зей между народами России и Монголии.
Все товары, предназначенные для оптовой торгов-
ли (сукно, бумажные, пеньковые и льняные изделия,
сафьяны, юфть и т. д.), после доставки в Троицко-
савск складывались в пакгаузы. Перед вывозом этих
товаров в Кяхтинскую слободу члены таможни и ком-
паньоны или комиссионеры осматривали их, опреде-
ляли качество и производили расценку. Перед откры-
тием торга купцы на общем собрании в Кяхте в зави-
симости от количества товаров у торгующих сторон
устанавливали променные цены. Если же в ходе обме-
на значительная часть товаров оставалась на руках,
то с общего согласия производилась вторичная рас-
ценка с целью понижения цены.
Основная масса китайских товаров отправлялась
из Кяхты зимой по почтовой дороге через Селенгинск
и Верхнеудинск к Байкалу, а затем к Иркутску, где
эта дорога соединялась с большим сибирским трак-
том, идущим в европейскую часть России.
В начале XIX в. поступавшие из Кяхты товары ча-
ще всего доставлялись в уездный город Макарьев
(близ Желтоводского монастыря на Волге), куда при-
езжали бухарцы, хивинцы, иранцы и другие предста-
вители народов Востока. В 1806 г. здесь, на Большой
сибирской липин, в 5 лавках из 28, расположенных
на правой стороне, шла торговля китайскими товара-
ми. Продажей этих товаров на левой стороне сибир-
ской ливни занимались 15 лавок нз 33. На Мещан-
ской улице, примыкавшей к сибирской линии, китай-
ские товары продавались в двух лавках пз 8, а на Та-
тарской улице— в 9 из 12 83.
82 Доходы русской казны от этого торга были незначитель-
ны. Так, в 1838 г. пошлин по мелочной торговле в Кяхте было
собрано на 207 302 руб. (против 10 316 337 руб. по оптовой тор-
говле) (АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1818, ч. I, л. 461,
458).
83 Государственный архив Горьковской области (далее —
ГАГО), ф. 489, оп. 986, ед. хр. 78, л. 31 — 35, 36, 23 — 24.
130
После перенесения в 1817 г. ярмарки из Макарьева
п Нижний Новгород китайские товары из Кяхты ста-
lit поступать на Нижегородскую ярмарку, где в
1838 г. функционировало четыре китайских ряда
(: к итайские корпуса»). Они принадлежали к так на-
.:к:ваемому первому кварталу (из девяти на всей яр-
марке), на территории которого находились ярмароч-
ный собор, армянская церковь, мечеть и другие круп-
ные строения8'. Из общего количества чая, ввезенно-
го в Кяхту, на Нижегородскую ярмарку приходилось
<>т 30 до 50 % байхового и от 15 до 40 % кирпичного.
Г> общей массе русских и иностранных товаров, до-
ставляемых на Нижегородскую ярмарку, на долю ки-
тайских, судя по их стоимости, в 1831 г. приходилось
-1,7 %, а в 1840 г. — 7,2 % 85. Среди азиатских товаров
им принадлежало главное место. Так, в 1831 г. цен-
ность всех азиатских товаров на ярмарке определя-
лась 16 %, а китайских— 14 %. Хотя официально Ни-
жегородская ярмарка должна была проходить с 15
июня по 15 августа, а с 1824 г. — до 25 августа, опто-
вая продажа товаров начиналась лишь в первых чис-
лах августа, когда купцы, торговавшие китайским ча-
ем, устанавливали свои цены. Как видно из ведомо-
сти цен по китайскому ряду Нижегородской ярмарки
па август 1841 г., составленной со слов московского
мещанина С. П. Костина, лучший китайский чай про-
давался по 228 руб. 54 коп. (высшая цена) либо по
185 руб. 70 коп. (средняя цена) за ящик88.
16 сентября 1979 г. во время посещения г. Макарьева (ныне
Горьковской обл.) автору этих строк удалось обнаружить на тер-
ритории Желтоводского монастыря серую каменную плиту, по-
ставленную, как оказалось, над могилой одного из сибирских
купцов, связанных с кяхтинским торгом. На этой плите, несколь-
ко возвышающейся над поверхностью земли, сохранилась едва
-.аметная надпись следующего содержания: «Здесь погребено тело
пркуцкого купца Николая Дмитриевича Мичурина, скончавше-
гося августа 11 числа 1816 года, рождение его было мая 9 дня
1768 года, в супружестве провел 25 лет 9 месяцев и 7 дней. Всего
лития его было 48 лет 3 месяцев и 3 дни». Надпись па мо-
гильном камне — одно из многих свидетельств активной дея-
тельности купцов Восточной Сибири, связанных с кяхтинской
юрговлей, их участия во Всероссийской Макарьевской ярмарке.
64 ГАГО, ф. 489, оп. 286а, д. 146, л. 170.
85 См. Остроухое П. А. Нижегородская ярмарка в 1817—
1867 гг. — «Исторические записки» (М.), 1972, № 90, с. 222, 223.
ГАГО, ф. 489, оп. 286а, 1841, д. 150, л. 8.
131
Помимо Нижегородской и Ирбитской (между Вер-
хотурьем и Тобольском) ярмарок большие партии ки-
тайского чая продавались в Москве, являвшейся глав-
ным торгово-распределительным центром России. Так,
в 1834 г. из 32 тыс. цибиков чая, доставленного из
Кяхты в Нижний Новгород, около 27 тыс. поступили
в продажу, а более 5 тыс. цибиков были отправлены
в Москву87.
На деньги, вырученные от продажи чая либо взя-
тые в кредит, купцы, торговавшие в Кяхте, закупали
в Москве, на Нижегородской и Ирбитской ярмарках
шерстяные (главным образом грубые сукна) и хлоп-
чатобумажные изделия (в основном панку, плисы и
полубархаты), пушнину, кожевенные товары (юфть,
сафьян) и отправляли их по сибирскому тракту в
Иркутск.
В ЗО-е годы XIX в. кяхтинская торговля продолжа-
ла непрерывно расти, в результате чего ее товарообо-
рот за десятилетие (1830—1839 гг.) увеличился при-
мерно в 2 раза и в начале 40-х годов превысил 16 млн.
руб.88
По мере развития легальной пограничной торговли
с Китаем роль Кяхты как главного перевалочного
пункта постепенно возрастала. Ко времени заключе-
ния в 1851 г. Кульджинского договора, открывшего
для русской торговли Синьцзян, на Кяхту приходи-
лось более 95 % всего объема легальной русско-китай-
ской торговли. Несмотря на незначительный прирост
постоянного населения (с 362 человек в 1806 г. до
400 человек в 1838 г.)Р!1, территория слободы посте-
пенно расширялась и застраивалась. П. Л. Шиллинг,
посланный в 1830 г. МИДом России в Кяхту для оз-
накомления с условиями русско-китайской торговли,
так описывал ее: «Кяхта есть... торговая слобода, рас-
положенная на левом, несколько возвышенном берегу
речки Кяхты, у самой пограничной черты... Ныне в
Кяхте считается 20 частных домов с пристроенными
амбарами, принадлежащих торгующему купечеству,
’7 См. «Журнал Министерства внутренних дел», 1834, ч. 14,
№ 11, с. 198.
к" АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1839, д. 6, ч. II, л. 97.
S9 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1806—1813, д. 6,
л. 14; АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1818, д. 1, ч. 1,
л. 452 и далее,
132
ревенный дом с пограничной канцеляриею, дом погра-
ничного начальника, гауптвахта, старый гостиный
дпор, другой — новый, построенный иждивением ку-
печества, и ветхая церковь. Строение — все деревян-
ное, кроме церкви, вновь сооружаемой, каменной» "°.
Г> 1837 — 1838 гг. в Кяхте было 38 домов, пз которых
27 принадлежали купечеству. Из 253 мужчин в этот
период здесь постоянно проживало 58 купцов, в том
числе трое почетных граждан, 18 чел. — купцов
1 й гильдии (из них иногородних — 4) и 37 чел. —
купцов 2-й и 3-й гильдий (из них иногородних —
21)90 91. Помимо двух гостиных дворов с 83 лавками в
Кяхте функционировал двор для мелочной торговли
< китайскими купцами — с двумя лавками 92. В 1858 г.
Кяхтинская слобода содержала медика, повивальную
бабку, аптеку, пожарную команду и до 20 вольнонаем-
ных сторожей по охране слободы в ночное время.
I б мая 1835 г. здесь было открыто училище кнтайско-
। о языка, в создании которого принимал непосредст-
венное участие известный китаевед Н. Я. Бичурин
(Иакинф) (1777 — 1853 гг.). Посланный помощником
Шиллинга в Кяхту93 *, он организовал там учебную
группу из 12 человек (детей местных купцов) и в те-
чение 10 месяцев обучал их китайскому языку91. На
публичных экзаменах, устроенных в присутствии воз-
вратившихся из Пекина в Кяхту членов Российской
духовной миссии во главе с П. И. Каменским, учени-
ки показали хорошие знания. Это побудило русское
правительство 19 ноября 1832 г. издать указ об уч-
реждении в Кяхте училища китайского языка95. За
25 лет своего существования кяхтинское училище под-
готовило немало талантливых китаеведов и маньчжу-
90 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV —6, 1830 —1836, д. 1,
л. 224.
91 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1818, д. 1, ч. I,
л. 451 в далее.
92 Там же, л. 465.
93 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV—6, 1830—1836, д. 1,
л. 31.
91 Там же, л. 295.
95 Государственный архив Читинской области (далее — ГАЧО),
ф. 68, on. 1, д. 32, л. 5. На строительство дома для училища
и покупку необходимых книг кяхтинский купец 1-й гильдии
Николай Игумнов пожертвовал 5 тыс. руб.
133
роведов, в том числе Н. М. Нечаева, М. Г. Шевелева,
братьев Диановых, Я. П. Шишмарева и др.
Неуклонный рост русско-китайской торговли через
Кяхту во второй четверти XIX в. благоприятно сказы-
вался и на развитии Троицкосавска, расположенно-
го в узкой песчаной ложбине при соединении двух ре-
чек — Кяхты и Грязнухи. П. Л. Шиллинг в 1832 г.
так описывал этот городок: «В 4-х верстах от Кяхтин-
ской торговой слободы лежит Тронцкосавская кре-
пость... При самом начале построения было деревян-
ное укрепление с церковью и таможенным домом
внутри оного... Ныне из помянутых зданий остался
один ветхий таможенный дом, а крепостного строения
вовсе не видно... Ныне находится в ней до 800 до-
мов'-’'’’, две церкви: одна каменная'’7, другая деревян-
ная, перестроенная из первоначальной ветхой церкви lJ!i,
а также деревянный гостиный двор. В прошлом
1831 г. положено основание каменному таможенному
дому в полуверсте от Троицкосавска на северо-за-
пад...» В 1839 г. здесь проживало 6624 человека, в
том числе мужнин — 3772 человека. Из них почет-
ных граждан — 3 человека, купцов 1-й гильдии — 32,
купцов 3-й гильдии — 105, мещан — 854 человека (в
том числе иногородних—191), казенных крестьян и
поселенцев, занятых на перевозке тяжестей и времен-
ных работах,— 1152 человека. К 1839 г. в Троицко-
савске было 35 плотников и столяров, 27 кирпични-
ков, 14 каменщиков, 4 маляра, 26 портных с под-
мастерьями, 6 скорняков, 2 каретника, 2 оловянщика,
2 жестянщика, 2 мастера золотых и серебряных дел,
1 часовой мастер. В гостином дворе насчитывалось
38 лавок, на мелочном рынке — 21 и на съестном —
29. В 39 лавках (из 88) велась торговля тканями и
москательными товарами ". В Троицкосавске функцп- 96 97 * 99
96 Цифра, иазнонная П. Л. Шиллингом, вызывает сомнения,
так как в 1838 г., согласно отчету троицкоеав> кого пограничного
начальника от 22 января 1839 г., здесь было лишь 654 долга
(АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1813, д. 1, ч. I, л. 451).
97 Речь идет о Троицком соборе с каменной колокольней, по-
строенном в 1817 г. (ГАИО, ф. 50, on. 1, д. 4194, л. 40).
w Речь идет о Николаевской церкви, построенной в 1820 г.,
которая была «зданием деревянная, с таковою же колокольнею»
(ГАИО, ф. 50, on. 1, д. 4194, л. 1).
99 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—13, 1818, д. 1, ч. [,
л. 452, 466.
134
опировали два училища (уездное и приходское), от-
। рытые в 1811 г. Б 1837—1838 гг. в них обучалось до
I >0 учеников. Б 1833 г. была открыта русско-монголь-
< кая школа, в которой в 1837—1838 гг. обучалось
2 1 человека ,0°. Преобладающая часть жителей Троиц-
мшавска занималась перевозкой купеческих товаров
н местных строительных материалов. Многие из ме-
щан (так называемые ширилыцики) зашивали в сы-
рые кожи вымениваемые в Кяхте чаи и другие това-
ры; «беднейшие же из жителей, особенно из женского
пола, занимались во время зимы поделкою разных
пушных товаров» |01.
С учреждением кяхтинского градоначальства в
1851 г. в Троицкосавске, куда из окрестных мест в
течение года приходило до 10—15 тыс. человек102,
обосновался кяхтинский градоначальник со штатом
чиновников в 17 человек.
Расположенная на самой границе с Монголией,
Кяхта всегда поражала масштабами своей торговли и
гостеприимством жителей, о чем писали многие при-
езжавшие сюда путешественники. «Здесь повсюду гос-
подствует обыкновеннейшее пиршество, какого, кроме
Иркутска, почти ни в каком сибирском городе не най-
дешь» |03,— отмечал ботаник П. С. Паллас, посетивший
Кяхту в апреле 1772 г. Корреспондент газеты «Амур»
в частном письме от 1861 г. так отзывался об этом
центре пограничной торговли: «...до сих пор ни одно
перо не набросало даже слабого эскиза громадной тор-
говли на Кяхте. На Руси не имеют даже слабого по-
нятия о Кяхте. Между тем... это место есть наш слав-
ный... сибирский Гамбург... Я там... живал по месяцу
и до сих пор еще не забыл благодатного влияния сча-
стливой, богатой, независимой Кяхты... Там что-то
все такое ласковое, доброе, богатое, не знающее ни
нужд, ни горя, все так и дышит переполненным бла-
гом, конечно, как выражение мощи капиталов... Да и
кто не полюбит доброй Кяхты, кто хоть немного в ней
поживет...» 104
1аэ Там же, л. 463.
101 Там же, л. 466.
02 ГАИО, ф. 24, оп. 10, д. 161, картон 1662, л. 47.
103 Паллас. Путешествие по разным провинциям Российского
государства, ч. 3, половина первая. СПб., 1788, с. 152.
‘1UI ГАЧО, ф. 33, on. 1, д. 5, л. 54.
135
О радушном гостеприимстве жителей Кяхты, «этого
оригинального, маленького городка, заброшенного
судьбою в самый отдаленный уголок России», писал и
декабрист М. А. Бестужев, находившийся с 1839 г. в
ссылке в Селенгинске вместе со своим братом
II. А. Бестужевым 105 *.
Характерной тенденцией в развитии кяхтинской
торговли во второй четверти XIX в. являлось замет-
ное увеличение ввоза в Китай товаров промышленно-
го производства. Если в 1825 г. на долю этих товаров
(главным образом тканей) приходилось около 30 %
всего ввоза, то к концу 30-х годов они составили бо-
лее 50 %. Рост удельного веса промышленных изделий
в русском экспорте сопровождался последовательным
увеличением товаров отечественного производства.
Если в 1801 г. доля иностранных (транзитных) това-
ров составляла 54,5 % ст общей стоимости товаров,
вывезенных в Китай, то в 1826 г. она сократилась до
33,7 % l0il. С развитием фабричного производства шер-
стяных и хлопчатобумажных тканей в России в нача-
ле 30-х годов вывоз иностранных тканей через Кяхту
резко сократился и к 40—50-м годам почти полностью
прекратился. Уже в 1833 г. русских сукон в Кяхте бы-
ло больше, чем иностранных: 447 тыс. аршин против
325 тыс. В результате увеличения доли промышлен-
ных товаров в русском экспорте через Кяхту заметно
сократился вывоз пушнины, являвшейся главнейшим
экспортным товаром в русско-китайской торговле в
XVIII в. Если в 1824—1828 гг. пушнина составляла
50,7 % среднегодовой стоимости всего экспорта, то
в 1836—1840 гг. ее доля упала до 34,5 % 107.
Что же касается китайского экспорта, то в его то-
варной структуре также произошли изменения. В свя-
зи с ростом потребления чая у различных народов
России значительно увеличился вывоз этого продукта
через Кяхту. С 1800 до 1840 г. вывоз чая увеличился
в 5,2 раза 10Н, а доля его в общем китайском экспорте
составила более 90 %. Как явствует из официальных
105 См. «Кяхтинский листок» № 6 (7 июня 1862 г.).
101’ См. Корсак А. Указ, соч., с. 105.
107 См. там же, с. 258.
ш" В 1831 —1810 гг. среднегодовой привоз чая чер^з Кяхту
составлял 190 228 пудов.
136
данных, собранных кяхтинским градоначальником
II. Р. Ребиндером в 1855 г., в 1812 —1817 гг. средне-
годовой привоз байхового чая в общей массе китай-
< i.hx товаров (по стоимости) составлял 60 %, в 1818 —
IS2 1 гг.—75, в 1825—1831 гг.—86, в 1832—1838 гг,—
•!>, в 1839—1845 гг. — 91 %. Что касается бумажныхи
и" чковых тканей, то их привоз значительно сократил-
г-,1 и за указанные годы соответственно составлял 26 и
:! а, (в 1812 — 1817 гг.), 14 и 2,5 % (в 1818 — 1824 гг.),
1.7 п 2,3 % (в 1825—1831 гг.), 1 и 2,2 % (в 1832—
1:38 гг.) и 0,4 и 1,8 % (в 1839— 1845 гг.)10U.
Об увеличении привоза чая из Китая в Кяхту в
i n чале 40-х годов говорят следующие данные: в
1. 39 г. туда было ввезено 206 696 пудов (в том числе
। •ахового—141031 пуд), в 1840 г. — 214 206 пудов
(> айхового— 149 386 пудов), в 1841 г. — 242 608 пу-
лов (байхового— 192 500 пудов)110. По вывозу китай-
!: ого чая Россия уступала Англии уже в начале
3!) х годов (тогда в английском ввозе в Китай занимал
у.ге прочное положение опиум, торговля которым бы-
ла официально запрещена цинскнм правительством).
Г. вывозе китайского чая русские купцы уступали и
а африканцам. Подобно англичанам, последние конт-
рабандным путем ввозили в Китай значительные
партии опиума111 и на вырученное за него серебро
накупали в Кантоне (Гуанчжоу) большие партии чая,
доставка которого морским путем в Западную Ев-
ропу была гораздо дешевле, нежели сухопутным —
из Кяхты через Сибирь в европейскую часть Рос-
сии.
Постоянно возрастающий спрос на китайский чай
и России и Западной Европе (Англии и Голландии)
< пособствовал увеличению его производства в Китае.
() постоянном росте чайных плантаций сообщал, на-
пример, глава Российской духовной миссии в Пекине
119 ЦГИА, ф. 1657, оп. 7, д. 1857, л. 4.
110 АВПР, ф. Главный архив II—3, 1843, д. 10, л. 18; см.
т:.|;;ке: Крит Н. Материалы для обсуждения вопросов о чанной
торговле. СПб., 1864, таблица к с. 49.
111 В 1818 г. только одной американской фирмой Перкинса
г.1110 ввезено в Гуанчжоу 1350 ящиков опиума, что явилось
I . ..еобразным рекордом для иностранных фирм, занимавшихся
|.онтрабандным ввозом этого наркотика (Slelle Ch. American Tra-
il.. in Opium to China Prior to 1820. — «Pacific Historical Review»,
I '• 10, vol. 9, № 4).
137
П. А. Тугаринов в донесении от 8 марта 1844 г. в Ази-
атский департамент112 113.
Несмотря на то что цинские власти всячески укло-
нялись от установления с Россией отношений, осно-
ванных на равенстве и взаимной выгоде, и даже вы-
нудили Ю. А. Головкина, ехавшего с посольством в
Некин, вернуться в январе 1806 г. из Урги в Кяхту,
политика русского правительства в отношении своего
соседа продолжала оставаться дружественной. Опре-
деляя основы этой политики, директор Азиатского
департамента министерства иностранных дел К. К. Ро-
дофииикнн в письме на имя главы Российской духов-
ной миссии в Пекине от 14 апреля 1833 г. подчерки-
вал: «Главная и постоянная цель российского мини-
стерства в отношении к Китаю есть политическая и
торговая; первая состоит в сохранении и укреплении
дружественных с Китаем связей как с государством,
с коим мы граничим на столь значительном протяже-
нии; вторая заключается в распространении и разви-
тии торговых наших с китайцами сношений для поль-
зы отечественной промышленности и взаимных вы-
год».
О заинтересованности русского правительства в
расширении торговли с Китаем можно судить, напри-
мер, по инструкции, данной Н. И. Любимову в связи
с его поездкой в Пекин в 1840 г. по делам Российской
духовной миссии. В этом документе, утвержденном
царем, в частности, подчеркивалось, что «торговля с
Китаем составляет важнейший предмет и, можно ска-
зать, главную цель наших политических действий в
отношении к сему государству» ”3.
Стремление поддерживать с Китаем мирные, доб-
рососедские отношения наглядно проявилось и в по-
зиции русского правительства относительно торговли
опиумом. После того как в феврале 1839 г. в Урге ки-
таец Ян Хайцзун, схваченный цинскими властями за
курение опиума, ложно показал, что найденный у не-
го наркотик был получен им у одного русского в
Кяхте, ургинский амбань приказал дзаргучею в Май-
112 АВПР, ф. СПб. Главный архив I — 5, 1840—1850, д. 2,
п. 31, ч. I, л. 303—304.
113 АВПР, ф. СПб. Главный архив I — 5, 1823, д. 1, п. 9, ч. I,
л. 150; АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1840, д. 2, п. 16,
л. 40.
133
майчэне обратиться с запросом к русскому погранич-
ному комиссару П. А. Петухову. Желая узнать, не
1'ыло ли в промене опиума со стороны русских, Пету-
хов обратился с запросом к директору кяхтинской Ta-
ft, олени. В результате тщательной проверки, проведен-
ной чиновниками таможни, было установлено, что
не только в 1838 и 1839 годах, но и прежде того не
Гыло» и что среди русских никого по фамилии, наз-
ванной Ян Хайцзуном, в Кяхте -никогда не было.
5 декабря 1839 г. Петухов сообщил об этом маймай-
чэнскому дзаргучею. После издания нового указа бог-
дыхана о запрещении и продажи опиума в Китае, о
чем стало известно русской стороне от маймайчэнско-
го дзаргучея, Петухов дал указание кяхтинской та-
можне, чтобы «опиум ни в каком случае между рус-
скими не только не был предметом здесь, на Кяхте,
торговли, но даже при коммерческих сношениях
с китайцами и в помине его не было» ш.
Англо-китайская война 1839—1842 гг. (так назы-
ваемая опиумная война) отрицательно сказалась на
ходе китайской торговли с Россией через Кяхту. Не-
которое представление об этом дают китайские ар-
хивные материалы — краткие сообщения, или сводки,
ежемесячно посылаемые цинскими властями из Урги
в кяхтинский Маймайчэн об отправке китайских то-
варов на русскую границу. Согласно нашим подсче-
там (далеко не полным из-за отсутствия сведений за
отдельные периоды года), за 9 месяцев 1840 г. из Ур-
ги в сторону Кяхты выехало с товарами 142 китай-
ских купца (в сопровождении 512 монголов-носиль-
щиков), а за 10 месяцев 1841 г. — только 124 (в со-
провождении 360 монголов). При примерно равном
количестве транспортных средств и тягловой силы в
указанные годы (4468 телег и 95 верблюдов против
4452 телег и 130 верблюдов) в 1840 г. из Урги в Кяхту
было отправлено 18 362 ящика кирпичного чая, а в
1841 г. — 15 364 ящика 114 115.
114 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1818, д, 1, ч. I,
•1. 339—400.
115 Государственный архив МНР, ф. М—I, оп. 2, д. 4149,
дои. 30 (1840 г.); д. 4150, док. 6, 9, 11, 19, 22, 29, 34, (1840 г.);
п. 4151, док. 2 (1840 г.); ф. М—I, оп. 2, д. 4172, док. 6, 25, 33,
39 (1840 г.); д. 4173, док. 8, 27 (1841 г.); д. 4174, док. 14, 21, 30,
36 (1841 г.).
139
После поражения Цинской империи в «опиумной»
войне и открытия пяти китайских портов для иност-
ранной торговли русские товары, особенно сукна, в
течение некоторого времени продолжали успешно
конкурировать с товарами Англии, Франции, США и
других капиталистических стран. Касаясь общего со-
стояния торговли западных держав в Китае, глава
Российской духовной миссии П. А. Тугаринов в до-
несении от 8 августа 1845 г. писал по этому поводу:
«В Пекине, кроме прежних бумажных изделий, мы
также не видим ничего европейского, и наши товары
продолжают по-старому господствовать» Иб.
Широкий спрос па шерстяные и бумажные изделия
русского производства в Китае, особенно в его север-
ной части, положительно сказывался на развитии тек-
стильной промышленности в России. О важном значе-
нии кяхтинской торговли для отечественной промыш-
ленности говорилось, например, в записке московско-
го гражданского губернатора Сенявина от 20 июня
1843 г., в которой особо подчеркивалось: «Благосо-
стояние сибирского края и нашей мануфактурной про-
мышленности, в особенности московской, ею преиму-
щественно поддержано. Она оживляет отдаленный
путь от Москвы до границ Китая провозом товаров на
кяхтинский рынок и обратно» 1|7. Указывая на умень-
шившийся размен товаров в Кяхте в текущем году в
связи с нежеланием китайских купцов брать русские
изделия по их действительной (более высокой по срав-
нению с прежними годами) цене и отмечая, что зна-
чительная часть шерстяных, бумажных и других из-
делий по этой причине находится до сих пор на руках
у фабрикантов, Сенявин в письме на имя министра
внутренних дел предлагал добиться отмены процеи-
115 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 126,
л. 112.
117 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1843, д. 10, л. 18.
О важном значении кяхтинского торга для текстильной промыш-
ленности России свидетельствовал, например, такой факт:
в 1857 г. только в районе Москвы работало на Кяхту 96 фаб-
рик, из них 37 занимались изготовлением сукна, 45 — хлопча-
тобумажных тканей и 14 — льняных и пеньковых (см. Единар-
хова U. Е. Кяхтинская торговля в 40—60 гг. XIX в. и ее влия-
ние на экономическое развитие России, Монголии и Китая.
Автореферат диссертации на соискание ученой степени канд.
ист. наук. М., 1979, с. 11).
140
uni, наложенных на русские товары в 1842 и 1843 гг.,
<1.161.1 тем самым расположить китайцев на будущее
щи мл привозить на границу» больше чая. Это предло-
жение было рассмотрено и одобрено на заседании Осо-
бого комитета, созданного из представителей различ-
ии х ведомств. В соответствии с его решением от 5 ию-
i-.i 1843 г. купцам Колесову, Куманину и Рудакову,
пизранным в Петербург для участия в работе комите-
ia, было передано от имени царя пожелание, чтобы
они убедили других купцов «быть в деле с китайцами
< коль возможно умереннее» 118. Тем самым русское
правительство вновь подтвердило свое желание под-
,i лкивать с Китаем добрососедские отношения в
\i:i,cp6 частным интересам торгующего на Кяхте рус-
। । .;го купечества.
В последующие годы кяхтинская торговля разви-
ралась по восходящей линии, хотя и более медленны-
ми темпами. Об этом можно судить, например, по та-
моженным сборам Троицкосавска, где с русских и ки-
тайских товаров в 1843 г. было собрано пошлины на
3 535 491 руб. сер., в 1844 г. — на 4 478183 руб. сер.,
в 1845 г. — на 5 087 754 руб. сер. и в 1847 г. — на
.'>185 727 руб. сер.119 Однако к середине XIX в. стали
очевидны симптомы начавшегося застоя в кяхтинской
торговле, что было отчасти связано с расширением не-
легального торга вдоль русско-китайской границы,
особенно за счет караванной торговли с Синьцзяном,
откуда доставлялись большие партии кирпичного чая.
11о наиболее серьезный урон кяхтинской торговле на-
носил контрабандный ввоз в Россию, через ее запад-
ную границу, китайского чая, доставляемого в Евро-
пу на английских и американских судах. Возрастав-
шая конкуренция со стороны морской торговли, осу-
ществляемой при посредничестве англичан путем вво-
:-,а чая через Одессу, отрицательно сказывалась на ре-
;i шзации кяхтинских товаров па Нижегородской яр-
марке, являвшейся главным после Москвы торгово-
|чн пределительным центром. Автор заметки о состо-
нршейся в 1850 г. Нижегородской ярмарке, помещен-
ной в «Коммерческой газете» 8 марта 1851 г.,
сообщая о возрастающем употреблении чая среди
118 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1843, д. 10, л. 20, 24.
119 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—13, 1818, д. 1, ч. I,
। 551—552.
141
простого народа и росте народонаселения, тем не ме-
нее отмечал, что «чайная торговля на ярмарке в пос-
ледние 10 лет не только не увеличилась в оборотах»,
но постепенно сокращается из-за уменьшения привоза
чая. «Мало того,— подчеркивал этот автор,— несмот-
ря па уменьшение привоза, привозимое количество
постоянно превышало требование... Относительно цен
в начале ярмарки они были ниже 1849 г. до 5 р. на
цибик, а к концу ее понизились еще, так что до 8000
цибиков поступило в продажу с уступкою... Товары
же, нужные... для мены с китайцами, торговцы кях-
тинские должны были по необходимости покупать по
прежним цепам, а некоторые — даже с повышением
их против ярмарки 1849 г. По всему этому остались
они весьма недовольны своими ярмарочными оборота-
ми»
Касаясь состояния кяхтинской торговли конца
40-х — начала 50-х годов XIX в., Н. Р. Ребиндер в
1855 г. особо отмечал пагубное влияние на нее конт-
рабандного ввоза кантонского чая через западную
границу России. «Китайская же торговля, почти ис-
ключительно чайная, вступила в период кризиса...
Сильнейший удар нанесен этой торговле,— писал
он,— контрабандою, производимою с 1846 г. кантон-
скими чаями на западных наших границах» 121.
Убыточная торговля привела к тому, что многие
кяхтинские торговые дома из-за расстройства своих
дел оказались не в состоянии платить пошлины и бы-
ли вынуждены брать необходимые суммы под залог,
в том числе у казны.
Обеспокоенное ростом казенных долгов и общим
состоянием русско-китайской торговли, русское пра-
вительство приняло ряд мер по облегчению положе-
ния кяхтинского купечества. В 1854 г. было разреше-
но отпускать китайцам в обмен на чай серебряные
изделия с условием, чтобы стоимость их не превыша-
ла */з стоимости мануфактурных и '/г стоимости пуш-
ных товаров. В 1855 г. последовало разрешение отно-
сительно частичной торговли на деньги, а в 1861 г.
было дозволено вывозить и ввозить золото и серебро
без всякого ограничения. В марте 1861 г. русское пра-
вительство уменьшило пошлину с кяхтинского чая, а
гл «Коммерческая газета» № 28 (8 марта 1851 г.).
1?| ЦГИЛ, ф. 1657, on. 1, д. 1857, л. 2.
142
октябре того же года разрешило свободную, т. е.
. пошлинную, торговлю в Кяхте и в Забайкалье.
; целях стимулирования русско-китайской торговли
:ез Кяхту в 1856 г. к ней были допущены купцы
гильдии, а в 1861 г. — купцы 3-й гильдии и кресть-
с!22. Эти меры русского правительства способство-
i.T укреплению позиций сибирского купечества, ко-
се в последующие годы стало играть главную роль
кяхтинской торговле.
Несмотря па отмену в 1861 г. правил менового тор-
.. принятых в 1800 г., и поощрительные меры со сто-
• ::ы русского правительства, Кяхта после легализа-
русской караванной торговли с Синьцзяном по
. рльджинскому договору 1851 г. перестала играть
обую роль в торгово-экономических связях России
Китаем и полностью утратила значение междуна-
цтого транзитного центра, каким она была почти
о 40-х годов XIX в. Былая слава кяхтинской торго-
ой слободы и Троицкосавска стала медленно клонить-
т к закату.
Анализ вышеприведенных материалов из местных
нейтральных архивов нашей страны позволяет гово-
нть о несостоятельности утверждений некоторых ис-
риков КНР о «грабительском» характере русско-ки-
?некой торговли и «агрессивной» политике России в
1 ношении Китая. Меновая торговля между русскими
китайскими купцами в районе Кяхты — Маймайчэ-
л, как и в Пекине (до середины XVIII в.) и некото-
ых других пунктах, осуществлялась на основе вза-
мной выгоды и равенства участвующих в ней партне-
ре. Из-за изменений в торговой конъюнктуре она мо-
та быть как прибыльной, так и убыточной для от-
ельных ее участников. Однако, как было показано вы-
ю, постоянный избыток товарной массы у русских
упцов в Кяхте нередко позволял китайским партнерам
рпобретать русские товары по чрезвычайно низкой
сне. Теряя барыши от такого товарообмена, русское
упечество стремилось компенсировать потери за счет
юих соотечественников, преимущественно потребите-
сй китайского чая. Существо данной проблемы до-
тльно правильно подметил чиновник Азиатского де-
артамента МИДа России Н. И. Любимов, совершив-
152 ГАИО, ф. 24, оп. 10, д. 161, картон 1662, л. 13.
143
ший поездку из Кяхты в Пекин и обратно. В доклад-
ной записке, представленной царю 29 октября 1842 г.,
он среди факторов, неблагоприятно влиявших на раз-
витие кяхтинской торговли, отмечал «несоразмерный
привоз наших товаров с требованием на оные китай-
цев» и «низкие цены на наши товары, дошедшие в
последнее время до невероятности». «Не бывши в са-
мом Китае,— писал Н. И. Любимов,— с трудом можно
поверить, что, например, наше сукно можно купить в
Пекине несравненно дешевле, нежели у пас, в России,
даже чуть ли не по той же цене, по какой достается
нашим купцам от фабрикантов... На бывшей у китай-
цев в прошлом 1841 г. ярмарке в Маочжоу (в 200 вер-
стах от Пекина) «мизиритские» наши сукна продава-
лись не свыше 24 лан, т. с. по 180 руб. 60 коп. ассигн.
за половинку, содержащую 25 аршин, а они на месте,
из рук фабрикантов, при всей своей необыкновенной
дешевизне стоят нашим купцам по 170 руб. ассигн.,
не считая издержек по провозу от Москвы до Кяхты».
Отметив, что всякий русский купец, участвующий в
кяхтинском торге, «старается скорее сбыть свой товар,
хотя и со вредом для всей торговли», Н. И. Любимов
подчеркивал, что эти купцы «весь убыток по промену
вознаграждают на излишней цене в Нижнем, что
окончательно падает на потребителей» |23.
Если обратиться к истории русской караванной
торговли в XVIII в., то и в этом случае тезис об «ог-
раблении» китайского населения русскими купцами
путем якобы «неэквивалентного обмена» выглядит не-
состоятельным хотя бы даже потому, что некоторые
русские караваны, посещавшие Пекин, из-за притесне-
ний, чинимых цинскими властями, возвращались на
родину почти ни с чем. Антинаучный подход некото-
рых историков КНР к истолкованию исторических
событий проявляется и в том, что они пытаются пере-
нести на русскую почву некоторые особенности про-
цесса первоначального накопления в странах Запад-
ной Европы, который, как известно, действительно со-
провождался колониальным грабежом народов слабо-
развитых стран Азии, Африки и Латинской Америки
(причем не только путем неэквивалентного обмена).
Если исходить из уровня социально-экономического
развития России и цинского Китая в XVII—XVIII вв.,
'23 ЦГИА, ф. 793, оп. 448, д. 47, л. 20-23.
144
то никак нельзя предположить, что торговое партпср-
стг-о от IX двух стран в рассматриваемый нами период
отличалось экономическим неравенством сторон и
приносило ущерб Китаю. Заявление же китайских ис-
ториков о том, что русско-китайская (кяхтинская) тор-
говля, способствуя росту городов в Сибири, создавала
предпосылки для «агрессин» России на Дальнем Вос-
токе в середине XIX в., представляется абсурдным
уже потому, что к решению «амурской» проблемы пу-
тем переговоров русское правительство обращалось
еще в 1757 г., но цинское правительство тогда уклони-
лось от обсуждения данного вопроса, предложенного
ему представителем России — В. Братищевым 124.
Как свидетельствуют архивные материалы, рус-
ское правительство со времени подписания Кяхтинско-
го договора 1728 г. до середины XIX в. при подходе
к решению политических проблем, касающихся Ки-
тая, как правило, руководствовалось интересами кях-
тинской торговли, подчас идя на серьезные уступки
цинскому двору. Это в значительной мере определяло
миролюбивый характер внешнеполитических акций
России, которая ради поддержания взаимовыгодных
торговых связей нередко откладывала в сторону мно-
гие нерешенные вопросы, требовавшие своего урегули-
рования. Среди таких вопросов был и «амурский»
вопрос, возникший в 80-х годах XVII в. в связи с аг-
рессивными действиями цинских войск против русских
поселений на Амуре. Несмотря на то что этот вопрос
неоднократно возникал при рассмотрении различного
рода проектов и мероприятий, связанных с потребно-
стями экономического развития Восточной Сибири,
русское правительство всякий раз откладывало его ре-
шение. Так было, например, в 1791 г.: занятое по-
исками средств к возобновлению кяхтинского торга,
прерванного цинской стороной в 1785 г., оно решило
воздержаться от реализации предложения К. Лакс-
мана об исследовании Амура (с целью расширения
торговых связей с Японией), дабы, как писала 13 сен-
тября 1791 г. Екатерина II иркутскому генерал-губер-
натору П. А. Пилю, «подобным с нашей стороны дви-
124 См. Хохлов А. Н. К истории миссии В. Ф. Братищева
а Китай (1756—1757 гг.).— «Девятая научная конференция «Об-
щество и государство в Китае». Тезисы и доклады», ч. II. М.,
1978, с. 96—108.
145
жеппем не возбудить большого в китайском прави-
тельстве внимания и в переговорах об открытии вза-
имного торгу не подать повода к новым затруднени-
ям» |2< Столь деликатное отношение к «амурской»
проблеме русское правительство сохраняло вплоть до
середины XIX в., когда ему пришлось активизировать
свою дипломатическую деятельность, что было вызва-
но нападением англо-французских военно-морских
сил на дальневосточные владения России в ходе
Крымской войны 1853—1856 гг., а также последую-
щим ростом колониальной экспансии западных дер-
л ав на Дальнем Востоке.
Весьма показательно, что решение «амурского»
вопроса было с удовлетворением встречено не только
русским, по и китайским купечеством. Об этом позво-
ляет судить корреспонденция из Кяхты от 15 сентяб-
ря 1858 г. о торжествах по случаю подписания упол-
номоченными России и цинского Китая Айгуньского
договора. В этой корреспонденции, попавшей на стра-
ницы «Северной пчелы», в частности, сообщалось:
♦ Амурский (Айгупьскнй. — А. X.) трактат, заключен-
ный генерал-губернатором (Н. Н. Муравьевым. —
А. X.) с нашими соседями — китайцами, произвел и
на торгующих в Май-май-чене благоприятное влияние.
Китайцы говорят: слава богу, что наш Хуанди (им-
ператор.— А. X.) полюбовно кончил дело с вашим
белым ханом (русским царем. — А. X.). Стоит ли та-
ким великим государям ссориться из-за клочка земли.
Амура мы никогда не считали своим» I2G.
Как свидетельствуют факты, иной была позиция
цинского правительства в отношении кяхтинского
торга. Оно, по справедливому замечанию русского
востоковеда В. П. Васильева, никогда не выказывало
♦ сочувствия к торговым интересам» 127 и в своей поли-
тике в отношении России руководствовалось прежде
всего военно-стратегическими соображениями. Позна-
комившись с архивными делами пограничной канце-
лярии в Троицкосавске (по пути следования в Пекин,
куда В. П. Васильева направил Казанский универси-
тет для усовершенствования в восточных языках), мо-
ЛО ИИ АН СССР, ф. 36, on. 1, д. 553, л. 528.
12,1 «Северная пчела», 1858, № 242 (3 ноября).
127 Васильев В. П. [Движение магометанства в Китае]. — «От-
крытие Китая», с. 115.
146
лодой ученый, первый в то время магистр монголь-
ской словесности, 30 мая 1840 г. писал своим уинвер-
< итстским друзьям с русско-китайской границы о дей-
ствиях цинских пограничных властей в XVIII в.:
«Они (цинские власти. — А. X.) часто неприметно пре-
кращали здесь торг, хотя между обоими правительст-
вами не было никаких неудовольствий (т. е. серьез-
ных трений. — А. X.)* |2Я. Разумеется, что подобными
действиями цинские власти не только причиняли
серьезный ущерб взаимовыгодной торговле и препят-
ствовали установлению дружеских контактов между
народами России, Китая и Монголии, но и тормозили
социально-экономическое развитие самого Китая. Од-
нако обо всем этом историки КНР по понятным при-
чинам предпочитают умалчивать.
Об обструкционистской политике цинского прави-
тельства в отношении кяхтинского торга писал и кол-
лега В. П. Васильева — китаевед А. А. Татаринов, врач
при Российской духовной миссии в Пекине в 1840 —
1850 гг. В своем труде по истории взаимоотношений
России и Китая, подготовленном не ранее 1863 г. и
оставшемся в рукописи, А. А. Татаринов следующим
образом характеризовал позицию цинского двора в этом
вопросе: «Не придавая торговле с иностранными госу-
дарствами особой важности как источнику государст-
венных доходов и благоденствия подданных, китайское
правительство закрытие торга на Кяхте употребляло
как средство побудить русское правительство на уступ-
ки его требованиям... При таких условиях своего суще-
ствования кяхтинская торговля не могла принять тех
размеров, какие были на нее возложены при обоюдных
выгодах, получаемых от нее русскими и китайскими
купцами» 129.
Из-за негативного отношения цинского двора к раз-
витию взаимовыгодных торгово-экономических и поли-
тических контактов с соседними странами русскому
правительству ради поддержки кяхтинского торга при-
ходилось, по словам А. А. Татаринова, «делать посто-
янные уступки в ущерб своему влиянию». Вряд ли это
говорит в пользу тезиса об «агрессии» России и ее
«особых преимуществах» в торговле с Китаем.
1?я Центральный государственный архив литературы п пскус-
?тва, ф. 93, on. 1, ед. хр. 121, л. 6.
129 АВПР, ф. Китайский стол, 1644 —1863, д. 3419, л. 35.
II. АНТОНОВ
К ИСТОРИИ ЗАКЛЮЧЕНИЯ
РУССКО-КИТАЙСКОГО ДОГОВОРА
1851 г. В КУЛЬДЖЕ
С позиции вражды и патологической не-
приязни ко всему советскому и русскому рассматри-
вается в наши дни великоханьскими шовинистами вся
история русско китайских и советско-китайских отно-
шений. При этом затрагиваются как современные, так
и более ранние этапы этих отношений, клевета возво-
дится как па Советский Союз, так и на Россию. Все
это делается с одной целью — доказать якобы сущест-
вовавшую извечно «враждебность» России к Китаю,
обосновать абсурдные притязания китайского руко-
водства на советские территории.
В попытках доказать недоказуемое пекинские ав-
торы ставят факты с ног па голову, сваливают в одну
кучу совершенно разнородные по своему характеру
вопросы. В настоящее время трудно найти такой этап
в истории отношений между нашими странами или
такой вопрос, который не подвергся бы извращенному
толкованию со стороны маоистских «исследователей».
Объективное изучение вопросов истории русско-китай-
ских и советско-китайских отношений и восстановле-
ние объективной истины выходят за пределы сугубо
научных рамок и становятся вопросом политическим,
составной частью борьбы против нагнетания враждеб-
ности между обеими странами, частью общей борьбы
за нормализацию советско-китайских отношений.
В своих статьях пекинские «историки» стали за-
трагивать и вопросы истории русско-китайских тор-
говых отношений. Они пытаются утверждать, что Ки-
тай якобы вовсе не был заинтересован в развитии тор-
говли с Россией, особенно на своей западной границе,
что русско-китайские торговые отношения с самого
начала будто бы носили невыгодный для Китая, «не-
равноправный», даже «грабительский» характер и что
Росспя-де использовала их в своих интересах как
148
'предлог и трамплин для проникновения и экспансии
в Синьцзян и другие районы Китая»
Китайские авторы полностью извращают как исто-
рию, так и содержание Кульджпнского договора1 2, за-
ложившего основу для официальных торговых отно-
шений между Россией и Китаем на их среднеазиат-
ской границе. В изображении китайских авторов
Россия чуть ли не путем применения «вооруженной
силы» «заставила цинское правительство подписать
неравноправный Кульджинский договор» 3 4, н по этому
д,оговору Россия-де получила «особые политические,
экономические» и «особые консульские» права1;
Кульджинский договор якобы способствовал развер-
тыванию в «западной части Китая» «шпионской дея-
тельности» России и явился в конечном счете «подго-
товкой к крупномасштабной агрессии» России в «за-
падные районы Китая» 5.
В связи с этим следует проследить по документам
Архива внешней политики России историю заключе-
ния Кульджинского договора о нормализации русско-
китайской торговли на среднеазиатской границе. До-
говорное закрепление исторически сложившихся тор-
говых связей в этом районе расширило фундамент
добрососедских отношений между обоими государст-
вами и открыло новую страницу в истории русско-ки-
тайской торговли, сосредоточенной до того времени
исключительно в Кяхте.
Но прежде несколько слов об истории торговых
связей России с районом Средней Азии, который в се-
редине XIX в. стал пограничным районом России и
Китая.
Торговля российских подданных с тем краем, где
находятся сейчас города Чугучак и Кульджа, т. е. с
бывшим Джунгарским (ойратским) ханством (пли
Зюнгориею, как ее называли в те годы русские), про-
1 Наиболее развернуто эта мысль проводится в сб.: Суляпь
еючжэн чжуп шисюэ гуаньдянь пипань, т. I, с. 16—20.
2 В китайской литературе Кульджинский договор чаще фи-
гурирует под названием «Правила торговых сношений в Пли и
Тарбагатае».
3 Су сюды хуанъянь хэ лишиды чжэньсян (Ложь советских
ревизионистов и историческая действительность). Пекин, 1977,
с. 190—191.
4 Там же, с. 190, 201 — 205.
5 Там же.
149
изводилась издавна. Еще в первые годы XVIII столе-
тия караваны русских купцов ходили в так называе-
мую Калмыцкую Ургу, где находилась официальная
резиденция джунгарских контайшей (правителей).
В Калмыцкой У pre осуществлялась довольно значи-
тельная по тогдашнему времени мена товаров. Наибо-
лее предприимчивые и денежные купцы снаряжали
караваны, достигавшие города Урумчи (который тог-
да назывался у русских Урумджи) — наиболее круп-
ного и богатого города Джунгарии. Торговля не носи-
ла односторонний характер. Из Джунгарии также
часто приходили караваны на российскую землю.
Главный их торг был сосредоточен тогда в крепостях
Ямышевской и Семипалатной.
Торговля эта велась без денег и носила характер
простого товарного обмена. Меняли товары местного
производства, а взамен брали то, что было необходи-
мо, и торговля, к взаимному удовольствию сторон,
росла. Пошлины были невелики, а порой и вовсе не
брались.
В середине XVIII в. Джунгария и Восточный Тур-
кестан стали объектом завоевательской политики Цин-
ской империи. В ходе кровопролитной войны маньч-
журо-китайская армия огнем и мечом утвердила свою
власть на землях Джунгарии и Восточного Туркестана.
Власть эта, однако, оказалась непрочной. Одно за дру-
гим по «новой территории» — Синьцзян, как окрести-
ли китайцы вновь завоеванные земли, прокатывались
народные восстания. Императору Китая Цяньлуну6
постоянно приходилось держать крупную армию у за-
падных границ Китая для усмирения непокорных ему
уйгуров и других тюркских народов, насильно вклю-
ченных в состав его империи.
Опасаясь какого бы то ни было иностранного влия-
ния в этом районе, которое могло бы подорвать и без
того шаткие позиции цинских властей в Синьцзяне,
Цяньлун приказал полностью закрыть доступ туда
всем иностранцам. В результате к концу 50-х годов
XVIII в. русская торговля с Джунгарией и Восточным
Туркестаном прервалась и в течение почти полувека
находилась в состоянии полного застоя7. Единствен-
6 Годы правления — 1736—1796.
7 Подробнее об этом см.: Историческое описание Российской
коммерции, т. 3, кн. II. СПб., 1840, с. 329.
150
ной формой товарообмена в то время по сути дела ос-
тавалась контрабанда. В связи с прекращением торга
на русских рубежах с Джунгарией и Восточным Тур-
кестаном в 1762 г. были распущены служащие семи-
палатинской и ямышезской таможен8.
Однако торговля между Россией и соседними зем-
лями Джунгарии и Восточного Туркестана, включен-
ными в состав Цинской империи, не могла бесконеч-
но долго оставаться в застойном состоянии, по-
скольку стремление к взаимовыгодному товарообмену
отражало объективные экономические потребности
населения обеих стран и носило обоюдовыгодный ха-
рактер.
Уже в начале XIX в. русские подданные вновь про-
ложили дорогу в земли Джунгарии. В первую очередь
ато были купцы — выходцы из Средней Азии. Приез-
жали они туда, выражаясь современным языком, не-
легально, поскольку межгосударственные договорен-
ности на этот счет отсутствовали. Новый император
Цинской династии Цзяцин4 не столь строго, как его
предшественник, относился к управлению недавно
присоединенными областями Западного Китая, и тор-
говля в этом районе вновь начала постепенно налажи-
ваться. Посредниками между российскими подданны-
ми и подданными Цинской империи в этом вопросе
стали казахские и киргизские владельцы и султаны.
От них русские подданные заручались письмами для
китайских властей и вели в Синьцзяне торговлю яко-
бы товарами киргизских правителей. Такая «хит-
рость» помогала китайским чиновникам пограничной
и таможенной службы «сохранять лицо», хотя ассор-
тимент товаров, поступавших на рынки Западного
Китая таким путем, безошибочно указывал на их рус-
ское происхождение. Маньчжуро-китайские чиновни-
ки активно пользовались полулегальным статусом
этой торговли в целях личного обогащения. Сверх вся-
ких налогов и пошлин они обирали купцов, грубо об-
ращались с ними, могли даже иного непокорного по-
бить плетьми и, обобрав до нитки, выдворить обратно.
Такое положение вполне устраивало местные власти,
и они ввели порядок, при котором китайские купцы
f АВПР, ф. СПГ». Главный архив TI — 3, 1816, д. 5, л. 148.
0 Годы правления — 1796—1820.
151
полностью отстранялись от дел. Товары же из России
принимали от среднеазиатских купцов и оплачивали
сами местные власти, а далее реализовывали их по
своему усмотрению 10 11.
Постепенно к появлению в Западном Китае куп-
цов, торговавших российскими товарами, привыкли и
необходимость привозить письма от казахских п кир-
гизских владельцев отпала сама собой.
В конце 30-х годов XIX в. деятельность российских
купцов в этих краях активизировалась, что прежде
всего было связано с увеличением закупок в Китае
байхового чая. Новый товар прижился на российском
рынке, и спрос па него изо дня в день возрастал. Зна-
чительно увеличился и товарооборот, достигший в
1845 г. 485 153 руб. 80 коп. сер. и, т. е. внушительных
по тем временам масштабов.
Россия ввозила в Западный Китай различные виды
сукон и хлопчатобумажных тканей, платки, обрабо-
танные кожи, железные, чугунные и медные изделия,
посуду, зеркала, сахар, спички, женские украшения,
мишуру и другие товары. Из Западного Китая в Рос-
сию поступал прежде всего байховый чай, закупки
которого в 1845 г. достигли 1637 пудов12 13, «кирпич-
ный» и зеленый чай, шелковые ткани, шкуры, бумага,
фарфор, фрукты, пшено, игрушки и пр. Закупала Рос-
сия и серебро в слитках, однако в крайне незначитель-
ных размерах. Так, в 1845 г. из Западного Китая в
Россию было вывезено 43 пуда серебра |3.
Рост товарооборота и расширение круга купечес-
ких домов, вовлеченных в торговлю с Синьцзяном, по-
ставили па повестку дня вопрос о се государственно-
правовом регулировании.
Большая часть торговли с российской стороны по-
прежнему осуществлялась выходцами из Средней
Азии (ташкентцами и бухарцами), а также татарами.
Наиболее значительным среди них был Ибрагим Лми-
10 См. Гуревич В. П. Международные отношения в Централь-
ной Лэпп в XVII — первой половине XIX в., с. 263, 269.
11 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1846, д. 5, л. 150.
12 Там же, л. 151. Именно такое количество чая русские
купцы предъявили семипалатинской таможне. Фактически же
закупка байхового чая в Западном Китае, по оценке Азиатского
департамента министерства иностранных дел, достигла в 1845г.
9 тыс. пудов.
13 АВПР, ф. СПб. Главный архив II — 3, 1846, д. 5, л. 151.
152
ров, который осуществлял торговлю в Чугучаке на
15 тыс. руб. сер. в год. Но постепенно в дело вовлска-
1!1сь и непосредственно русские торговые дома. Пер-
сям среди русских купцов крупные торговые опера-
ции в Кульдже начал осуществлять Самсонов из Семи-
палатинска. В 1845 г. его оборот в Кульдже составил
тыс. руб. сер. Однако русским купцам и их приказ-
чикам, отправлявшимся в Чугучак и Кульджу, по-
п,:ежнему приходилось переодеваться и маскировать-
ся под жителей Средней Азии.
К этому времени исчез один из барьеров, мешав-
ших торговле. Под давлением китайских купцов, за-
интересованных в товарообмене с Россией, местные
маньчжуро-китайские власти в Западном Китае, ском-
прометировавшие себя коррупцией и беззакониями,
были отстранены от ведения торговли с российскими
подданными, а все внешнеторговые дела переданы в
руки китайских купцов. В Чугучаке такая реформа
Сила проведена в конце 30-х годов, а в Кульдже — в
1345 г. 11 * * 14
Для изучения перспектив русско-китайской торгов-
ли через Среднюю Азию в 1845—1846 гг. в русских
пограничных торговых центрах и в городах Западно-
го Китая побывал вице-директор Азиатского департа-
мента министерства иностранных дел Н. И. Любимов.
Результаты его миссии были изложены 6 мая 3 846 г.15 16
и донесении на имя государственного канцлера
К. В. Нессельроде |(‘. Изучив характер и динамику то-
1 арооборота, Любимов сделал вывод о том, что тор-
1свля с Западным Китаем имеет иную структуру, чем
I яхтинская, и «необходимо дополняет ее». Далее в
донесении отмечалось ненормальное положение дел
и ведении этой торговли. На всех дорогах в тех погра-
ничных областях наблюдались многочисленные раз-
бои, грабежи, убийства. Такое положение отпугивало
многих крупных купцов, как российских, таг; и ки-
тайских, от вложения денег в торговлю в данном рай-
оне.
11 См. Сладковский М. И. История торгово-экономических от-
ношений народов России с Китаем (до 1917 г.), с. 212; Гуре-
ч Б. П. Международные отношения в Центральной Азии
. XVII в. — первой половине XIX в., с. 269.
15 Все даты даны по старому стилю, как в тексте документов.
16 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 18-16, д. 5, л. 143.
153
Как российские, так и китайские купцы стали все
чаще прибегать к контрабандной торговле. С ее по-
мощью они стремились уравновесить убытки от боль-
ших поборов на китайской территории 17 * * *. В результа-
те реальный товарооборот был значительно больше
официально зафиксированного таможней, однако го-
сударственная казна при этом терпела большой убы-
ток.
Незаконный характер носило и переодевание рус-
ских купцов и их приказчиков в азиатское платье
перед поездкой в Западный Китай. В Чугучаке в бе-
седе с главой местной маньчжурской администра-
ции— амбанем Любимов задал вопрос: «Могут ли
русские приезжать в Чугучак в своем национальном
платье?» Амбаиь ответил: «Торговля там со стороны
китайского правительства позволена андижанцам (ко-
каидцам и ташкентцам), и поэтому русские должны
приезжать в азиатском наряде» ,s.
Для расширения торговли, повышения ее эффек-
тивности и прибыльности для государственной казны
Любимов внес предложение учредить на границе с
Западным Китаем несколько законных торгов наподо-
бие кяхтинского.
После изучения материалов поездки Любимова го-
сударственный канцлер К. В. Нессельроде и министр
финансов Ф. П. Вронченко 27 сентября 1846 г. обрати-
лись к царю с совместным предложением принять ме-
ры, сформулированные в донесении Любимова, для
создания законных торгов в Кульдже и Чугучаке и
торговли в Кашгарии ,9. После повторного рассмотре-
ния предложений Любимова они были одобрены ца-
рем, и последовало решение предложить китайскому
правительству создать официальные торги на средне-
азиатской границе -°.
Во исполнение этого решения главе Российской ду-
ховной миссии в Пекине архимандриту Поликарпу
2 октября 1846 г. из Санкт-Петербурга было отправле-
17 Несмотря на устранение представителей местных властей
Западного Китая от ведения торговли с российскими подданны-
ми, они с поразительной изобретательностью находили новые н
новые лазейки для осуществления незаконных поборов.
АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1846, д. 5, л. 152.
" Там же, л. 266 — 290.
Там же.
154
i. > указание вступить в предварительные переговоры
< цинским правительством по данным вопросам21.
Г предписании о ведении переговоров подчеркивалось,
что эта торговля носит взаимовыгодный характер, так
। к Западный Китай нуждается в русских товарах, а
и. । у чать их через Кяхту не имеет возможности вви-
,.iy больших расстояний, отсутствия хороших дорог и
? значительного объема кяхтинской торговли. В этом
указании отмечалось, что в политическом плаке
। тайское правительство останется в большом выпгры-
। с, так как развитие торговых и других связей с Рос-
। й в этом районе упрочит далеко не стабильное по-
ло кенне китайских властей как в глазах местного на-
селения, так и среди соседних государств22 23.
Архимандрит Поликарп 5 июля 1847 г. от имени
российского Правительствующего Сената подал запис-
ку в китайский Трибунал внешних сношений (Ли-
фа ныоань) относительно учреждения законной двусто-
ронней торговли на западной границе Китая.
Следует отметить, что деятельность Российской ду-
ховной миссии в Пекине в сфере межгосударственных
отношений отнюдь не носила какой-либо тайный, про-
। пвозаконный характер, как это пытаются предста-
вить некоторые современные китайские историки21.
Китайская сторона всегда признавала политический
характер российского представительства в Китае в ли-
це Российской духовной миссии и неоднократно всту-
пала с ней в переговоры чисто дипломатического ха-
рактера. Более того, цинское правительство зачастую
прибегало к посредничеству Российской духовной мис-
ип также в своих отношениях с европейскими госу-
дарствами. Даже такой злобствующий автор антисо-
ветских публикаций, как Фан Сю, п то вынужден был
физнать, что «через посредничество Российской ду-
ховной миссии Русский Сенат и Лифапыоань устано-
яли между собой регулярные сношения»24. Весь ход
юреговоров о заключении Кульджипского договора
21 Том же.
22 Том же, л. 302.
23 Су сюды хуанянь хэ лишпды чжэньсян, с. 2J1.
24 Фан Сю. Ша Э ды цинь Хуа гунцэюп — Эго дунчжэн цляо-
дао туаиь (Орудие агрессии царской России против Китая —
'.’снйская духовная миссия). — «Лиши яиьцзю», 1975, № 3,
. 122.
155
еще раз подтверждает тот очевидный факт, что Рос-
сийская духовная миссия в Пекине вполне официаль-
но и при непосредственном сотрудничестве со стороны
китайского правительства выполняла многие посоль-
ские функции и внесла важный вклад в поддержание
дружественных отношений между Россией и Китаем.
На особые отношения России с Китайской империей
обращал внимание и К. Маркс25. Не будучи посоль-
ством в собственном смысле этого слова, Российская
духовная миссия поддерживала связи с Трибуналом
внешних сношений и с императорским двором, она
была тем инструментом, с помощью которого два со-
седних государства разрешали возникавшие между
ними политические и экономнческе вопросы, а также
служила основным каналом развития культурных п
научных связей между обеими странами.
Получив записку из Российской духовной миссии
в Пекине, Лифапыоань проявил определенную заинте-
ресованность в развитии торговли в Чугучаке, Кульд-
же и Кашгарии. Однако вскоре китайская сторона
предложила прекратить переговоры по этому вопросу,
ссылаясь па «отдаленность и малонаселенность» тех
мест.
11 августа 1847 г. глава Российской духовной мис-
сии архимандрит Поликарп направил донесение в
Азиатский департамент МИДа России, в котором со-
общил, что сами китайские чиновники объясняют та-
кой неожиданный поворот дела вмешательством мань-
чжурского двора, а пристав русского подворья в Пеки-
не объяснил происшедшее «подозрительностью и не-
доверчивостью» нового маньчжурского императора
Даогуана 2е, в период правления которого вновь усили-
лись массовые выступления населения Восточного
Туркестана против маньчжурского владычества 27.
10 декабря 1847 г. Азиатский департамент МИДа
России предложил главе Российской духовной миссии
в Пекине продолжить переговоры с китайской сторо-
25 См. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 157.
2Г| Годы правления — 1820—1850.
27 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1841, д. 5, л. 329.
Английский китаевед Р. К. И. Квестэд в своей книге
(/?. К. I. Quested. The Expansian of Russia in East Asia 1857 —
I860. Kuala Lupur and Singapore, 1968, p. 35) писала по этому
поводу, что «влияние маньчжурского режима в том регионе было
слишком слабым, чтобы позволить риск допустить туда русских».
156
iiuii по этому вопросу. Причем предлагалось в повой
ипппске китайскому правительству подчеркнуть дру-
л.(‘(-твснпую позицию России и недружественный ха-
рактер отказа китайской стороны расширить взаимо-
||| и одную торговлю с Россией в то время, как запад-
!:; вропейским государствам китайское правительство
шьрывает свои морские порты28.
16 мая 1848 г. архимандрит Поликарп вторично от-
правил в китайский Трибунал внешних сношений
jin иску «по поручению Правительствующего Сената*
го учреждении официальных торгов в Западном Ки-
тае, но маньчжурский императорский двор вновь
их препятствовал положительному решению вопро-
са ; ”.
Несмотря на это, русское правительство по-преж-
и; му стремилось к развитию торговых связей с Запад-
ным Китаем. Учитывая болезненную реакцию импе-
ратора Даогуана на развитие событий в Восточном
Туркестане, оно решило временно прервать перегово-
ры и подготовить условия для передачи китайской
стороне официального письма российского Сената по
дачному вопросу.
Государственный канцлер К. В. Нессельроде пред-
ложил использовать для этого очередную смену соста-
ва Российской духовной миссии в Пекине в 1849 г.
Письмо было направлено через пристава, сопровож-
давшего в поездке новый состав миссии — полковни-
ка корпуса горных инженеров Е. П. Ковалевского30.
В период смены составов миссии в Пекине произошли
р;'жные события. В феврале 1850 г. скончался импера-
те р Даогуан. На престол вступил новый император,
принявший в качестве девиза правления имя Сянь-
фэн31. Он объявил, что одной из главных задач на
28 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, 1847, д. 5, с. 310—
.4 14.
29 Там же, л. 364. По мнению Б. П. Гуревича (Международ-
111 е отношения в Центральной Азии в XVII — первой половине
XIX в., с. 277) и М. И. Сладковского (История торгово-экономи-
н - них отношений народов России с Китаем (до 1917 г.)), опре-
д| кнпое тормозящее воздействие на проц се нормализа ч:и рус-
г|.«-китайских торговых связей на среднеазиатской границе ока-
зпкали в тот период и влиятельные китайские купцы, заинтере-
сованные в торговле с Россией в Кяхте и Маймайчэн?.
50 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1850, д. 1, п. 51,
I. 97 — 98.
31 Годы правления — 1850 —1831.
157
первом этапе его правления будет приведение в поря-
док крайне расстроенных государственных финансов;
в этом свете будет рассматриваться и торговля с дру-
гими странами. Такой поворот дел открыл перспекти-
вы для быстрого завершения русско-китайских пере-
говоров о торговле в Западном Китае.
В течение мая — октября 1850 г. происходил даль-
нейший обмен посланиями между российским Сена-
том и Лифаньюанем. В ходе переписки стороны в
принципе согласовали вопрос об учреждении на за-
конной основе русско-китайской торговли на запад-
ных рубежах Цинской империи. Был положительно
решен вопрос об открытии торгов в Кульдже и Чугу-
чаке. Вопрос о торговле в Кашгарпп оставался откры-
тым 1:>.
Архимандрит Палладий — глава нового состава
Российской духовной миссии в Пекине — в своем оче-
редном донесении в Азиатский департамент МИДа со-
общил, что «слух об учреждении торговли в трех
пунктах западного края уже распространяется по Пе-
кину»'3. Несколько позднее ои писал: «Недавно при-
шло сюда известие из Шаньси, купцы которой ведут
торговлю с Западом, из которого видно, что там счи-
тают открытие трех пунктов делом решенным и весь-
ма рады самому расширению торговых действий в тех
местах» 31. Удовлетворение развитием торговых отно-
шений с Россией выражали не только шаньсийские куп-
цы, но и большинство представителей китайских вла-
стей, рассматривавших в расширении взаимовыгод-
ной торговли с северным соседом определенный про-
тивовес усиливающемуся давлению на Китай со сто-
роны западноевропейских стран с их опиумной тор-
говлей 32 33 * *.
Предварительные переговоры подходили к завер-
шению. Оставалось организовать встречу уполномо-
ченных обеих сторон для согласования конкретных
статей торгового договора.
32 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—5, 1850, д. 1, п. 51,
л. 97 — 98, 247.
13 Там :ке, л. 248.
31 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1851, д. 1, п. 51,
л. 325.
13 Там же.
158
В ответ на письмо Сената от 8 сентября 1850 г., в
«.тором содержалось предложение прислать весной
юдующего года российского уполномоченного в Или
«я согласования текста торгового договора, 15 фев-
.1 in 1851 г. в Иркутске был получен ответный лист
пнбунала внешних сношений. В нем говорилось о
гласил китайской стороны решить вопрос о торгов-
. с городами Западного Китая на встрече уполномо-
1 иных двух стран: «Его Богдыханово Величество по-
дтел Илимскому Главнокомандующему по прибытии
. ссийского Уполномоченного в Или принять и отно-
;ться к нему с должным уважением, рассудить с
гт о всех обстоятельствах, относящихся до меновой
рговли, п постановить с ним статьи торгового трак-
па для постоянного руководства на будущее время
к обоюдной пользе обеих Империй» 36. Таким обра-
ти, в кругах маньчжурского двора здравый смысл
итоге взял верх и вопрос об открытии нового капала
ил русско-китайской торговли вступил в стадию
рактического решения.
В первых числах июля 1851 г. в Пекине было полу-
сно сообщение из Омска на имя маньчжурского глав-
окомандующего в Кульдже Ишаня о следовании ту-
т русского уполномоченного для завершения перего-
нов о торговле37 38.
Переговоры проходили в городе Кульдже. Их ве-
и: с российской стороны — Е. П. Ковалевский, с ки-
шской стороны — наместник цинского императора в
пньцзяне илийский цзянцзюнь Ишань и воинский
тчальник округа Тарбагатай Бу Яньтай. 25 июля
551 г. ими был подписан договор о нормализации
/сско-китайской торговли на среднеазиатской гранп-
', вошедший в историю как Кульджинский дого-
Фзя.
В ст. 1 данного договора записано: «Сим торговым
актатом, заключенным для пользы обоих государств
свидетельствующим их заботливость о мире и благо-
36 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1851, д. 15, л. 8.
37 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1851, д. 1, п. 51,
293.
38 Подробнее данный вопрос изложен в кн.: Юзефович Т. П.
говоры России с Востоком политические и торговые. СПб., 1868,
217—251.
159
состоянии своих подданных, скрепляется еще сильнее
взаимная дружба двух держав» 3:'.
Ст. 3 гласила: «Торговля сия открывается ради
взаимной дружбы двух держав, а потому с обеих сто-
рон пошлины нс брать никакой».
Договор также предусматривал охрану торговых
караванов от грабежа п беспрепятственный проход
русских купцов и их товаров на китайскую террито-
рию по караульной дороге. Ст. 5 предусматривала:
«Дабы облегчить провожатых офицеров и солдат, рус-
ские купцы, согласно сему трактату, имеют право про-
езжать в передний и обратный путь по караульной
дороге».
В договоре ничего не говорится о каких-либо осо-
бых правах или привилегиях одной из сторон, ущем-
ляющих интересы и национальное достоинство дру-
гой стороны. Напротив, в ходе переговоров все было
согласовано для удобства взаимной торговли. Англий-
ский историк Р. К. И. Квестэд, которую отнюдь нель-
зя упрекнуть в симпатиях к России, писала о Кульд-
жинском договоре: «По форме он является докумен-
том, заключенным между двумя приблизительно рав-
ными сторонами, и в нем нет признаков того, чтобы
одна сторона чувствовала себя в большем выигрыше
перед другой...» ‘10
Учитывая сложность и дальность пути, в Кульдже
и Чугучаке создавались русские торговые фактории.
Было решено, что наблюдение за делами российских
подданных возлагается на русского консула, а за де-
лами китайских подданных — на официального чи-
новника китайского правительства. Таким образом
исключалась возможность злоупотреблений со стороны
местных цинских властей, которые своим произволом
и поборами длительное время сдерживали развитие
торговли. Так же как и в Кяхте, торговля на западной
границе Китая объявлялась меновой, отпуск товаров
в кредит не разрешался. Цены должны были устанав-
ливаться свободно, по усмотрению купцов каждой пз
сторон. В отличие от Кяхтинского договора, предус-
матривавшего торговлю как на китайской территории
(Маймайчэн), так и на русской (Кяхта), Кульджпп-
39 Цпт. по: Русско-китайские отношения, 1686 —1916. Офи-
циальные документы, с. 26.
|а Quested R. К. 1. Op. cit., р. 36.
160
с кий договор устанавливал осуществление торговых
операций лишь на китайской территории, что дикто-
валось, однако, не политическими, а исключительно
местными торгово-экономическими и географически-
ми условиями. В торговых факториях объявлялась
свобода вероисповедания и создавались русские
кладбища. Однако вопрос о торговле в Кашгарии так
и не был решен на переговорах в Кульдже. Маньч-
журские чиновники по-прежнему стремились отгоро-
дить Восточный Туркестан от внешнего мира'*1. Сле-
дует иметь в виду, что в тот период усилилось проник-
новение Англии в Среднюю Азию. Острие внешней
политики Великобритании было направлено против
возраставшего влияния России в этом регионе. Бри-
танская колониальная политика, направленная на по-
рабощение Китая, противоречила его национальным
интересам. В создавшихся условиях нормализация
русско-китайских торговых отношений на среднеазиат-
ской границе этих государств и рассматривалась как
противовес нараставшему давлению на Китай со сто-
роны Англии42.
Линия российского правительства на расширение
торговых связей и укрепление взаимного доверия
двух стран в данном районе отвечала в равной мере
интересам обоих государств. Маоистские историки,
преследующие неблаговидную цель посеять вражду
между народами Советского Союза и Китая, вопреки
очевидным фактам пытаются представить установле-
ние торговых отношений между Россией и Китаем в
Восточном Туркестане в качестве некоего временного
«трюка» России, предпринятого лишь «для расшире-
ния агрессии в Синьцзяне» 43. Как же обстояло дело
р действительности?
В начале августа 1851 г. илийский главнокоман-
дующий Ишань направил императору Сяньфэну до-
клад, в котором сообщал, что он совместно с Бу Янь-
11 См. Сладковский М. И. Отношения между Россией и Ки-
r.s:>M в середине XIX века.— «Новая и новейшая история», 1975.
№ 3, с. 58.
42 Многочисленные примеры английской инфильтрации в пог-
p.шичные для России и Китая районы Средней Азии в тот п>-
рцод приведены в книге Б. П. Гуревича (см. Гуревич Б. И.
Международные отношения в Центральной Азии в XVII — пер-
кой половине XIX в., с. 265, 269).
Су сюды хуанянь хэ лишиды чжэньсяи, с. 204.
6 Зак. 3
161
таем составил конкретные правила относительно тор-
говли российских подданных на западной границе
Китая и просит назначить в Или чиновника Сира-
шаня44 для контроля за осуществлением новых торго-
вых отношений 45. Таким образом, не Россия, а Китай
в лице чиновника его маньчжурского правительства в
рамках договора регламентировал торговую деятель-
ность российских граждан на китайской территории.
Это находилось в полном соответствии с общеприня-
тым международным правом и обычаями, и Россия
не оспаривала данные действия китайской стороны.
В конце 40-х — начале 50-х годов XIX в. в прави-
тельственных кругах России дебатировался вопрос об
учреждении «передовой сибирской линии». Одной из
главных целей этого предприятия, как это явствует из
переписки военного министра России Долгорукова с
государственным канцлером Нессельроде, было созда-
ние вооруженных постов на путях в Кульджу и Чугу-
чак для «обеспечения торговых путей с Западным Ки-
таем», для укрепления «правильных торговых отноше-
ний с Западным Китаем» 46.
Командующий Отдельным Сибирским корпусом и
исполняющий обязанности генерал-губернатора За-
падной Сибири генерал Гасфорт в докладе от 2 апреля
1853 г. об учреждении «передовой сибирской линии»
выдвинул конкретные предложения насчет обеспече-
ния безопасности торговых путей в Китай47.
Учитывая настороженность и болезненную подоз-
рительность цинского правительства в отношении
всех начинаний России в Средней Азии, государствен-
ный канцлер Нессельроде в 1852—1853 гг. возражал
против активного строительства военных сооружений
в районе современного Казахстана (что являлось од-
ной из составных частей плана Гасфорта), чтобы «не
поставить под угрозу едва начинающиеся правильные
торговые сношения с Западным Китаем» 48.
В этот период российское правительство оценивало
обстановку в Восточном Туркестане более реалистич-
44 Так в тексте.
45 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1851, д. 1, п. 51,
л. 317.
46 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—7, 1853, д. 1, л. 41.
47 Там же, л. 49.
48 Там же, л. 56.
162
по, нежели цинское правительство. В «Отношении» к
генерал-губернатору Западной Сибири о положении в
Восточном Туркестане, подготовленном в министерст-
во иностранных дел России, говорилось: «По всему
видно, что эта часть китайских владений не избежит
гмут и беспорядков, последствием коих не невозможно
и самое отпадение от Китая не только Кашгарии, но
и Илийской области (бывшей Джунгарии) как страны
;.;кже завоеванной и которая с негодованием сносит
его китайцев»'19. Уже один тот факт, что российское
правительство, предвидя возможность такого разви-
ия событий, тем не менее не форсировало, а, напро-
н!в, сдерживало наращивание своей военной мощи в
денном районе и активно шло на развитие торговых
< вязей с Китаем, показывает, что Россия отнюдь не
। этовилась к вторжению в Синьцзян. Наоборот, рус-
ское правительство искало пути для укрепления свя-
зей с Китаем в данном районе, использовало торгов-
лю в качестве инструмента для нормализации обста-
новки и не желало быть вовлеченным в гражданскую
войну, вспыхнувшую в Китае в связи с восстанием
тайпинов и неханьских народов Цинской империи.
Политика России носила последовательный характер
п оставалась неизменной даже в период подъема на-
ционально-освободительной борьбы народов Восточно-
го Туркестана и Джунгарии против маньчжуро-китай-
ского владычества.
ф * $
Кульджинский договор сыграл заметную роль
в истории русско-китайских отношений. Он явился
первым юридическим актом, регулировавшим русско-
китайские официальные отношения на среднеазиатской
границе, открыл пути для дальнейшего развития вза-
имовыгодных связей между двумя странами и закре-
пил традиционные дружеские отношения России и Ки-
тая, существовавшие с XVII в.
Даже с предубеждением относящиеся к Советскому
Союзу западные китаеведы вынуждены признать, что
остановленные в Кульдже и Чугучаке правила тор-
говли «оказались удовлетворительными и торговля
Там же, л. 52.
6*
163
процветала» 50. Действительно, за три года, прошедших
после заключения Кульджинского договора, экспорт
из России в Джунгарию и Восточный Туркестан уве-
личился в 4 раза51.
Факты полностью разоблачают несостоятельность
измышлений маоистских псевдоисториков о Кульд-
жинском договоре и характере русско-китайской тор-
говли на среднеазиатской границе.
50 Quested R. К. I. Op. р. 137.
51 См. Гуреиич Б. П. с. 283.
А. А. БРЕЖНЕВ
РОССИЯ И КРЕСТЬЯНСКАЯ ВОЙНА
ТАЙПИНОВ
Крестьянская война тайпинов явилась вы-
дающимся событием в истории Китая. Тайпинское
движение имело антифеодальный, антицинский харак-
тер, служило формой протеста китайского крестьянст-
ва против нестерпимого гнета помещиков, грабежа и
произвола со стороны маньчжурских правителей. Вос-
стание, начавшееся в 1850 г. в далекой гуансийской
деревне Цзиньтянь, распространилось на обширную
территорию и охватило многие миллионы людей. Тай-
пины создали свою государственность и, заняв в
1853 г. Нанкин, учредили там столицу, просущество-
вавшую 11 лет. Их знаменитая «Земельная система
Небесной династии» воплотила в оебе вековые стрем-
ления крестьянства к созданию справедливого обще-
ства, основанного на всеобщем равенстве.
Тайпинское движение происходило в условиях,
когда Китай, подвергавшийся нападенпягл Англии и
Франции, начинал превращаться в полуколонию ка-
питалистических держав. Как отмечал К. Маркс, тол-
чок к взрыву войны тайпинов «был несомненно дан
английскими пушками, при помощи которых Англия
принудила Китай ввозить наркотическое снадобье,
именуемое опиумом» ’.
Долгое время восставшие стремились избегать
столкновений с иностранцами и даже проявляли по
отношению к европейцам и американцам доброжела-
тельность, видя в них «братьев во Христе». Однако ос-
вободительные, революционные начала крестьян-
ской войны тайпинов находились в непримиримом
противоречии с грабительскими устремлениями за-
падных колонизаторов, которые хотели воспользовать-
ся внутренней борьбой в Китае для его закабаления.
1 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 99.
16»
Постепенно, как писал китайский историк Хуа Ган,
«оформился единый контрреволюционный фронт —
союз Англии, Франции и Америки с маньчжуро-цип-
ским правительством и китайскими помещиками и
милитаристами для совместного подавления тайнин-
ского восстания» 2.
Вплоть до окончания второй «опиумной» войны,
которую вели Англия и Франция против цинского Ки-
тая в 1856—1860 гг., иностранные державы формаль-
но придерживались «нейтралитета» по отношению к
событиям, происходившим внутри Китая, хотя даже
во время войны англичане и французы оказали под-
держку маньчжурским властям в Шанхае, когда воз-
никла угроза взятия города повстанцами. После «опи-
умной» войны, в результате которой Цины были по-
ставлены на колени, западные державы с начала
1862 г. развернули открытую и широкомасштабную
вооруженную интервенцию против тайпинов. Веду-
щую роль во всем этом играла Англия, являвшаяся
в то время крупнейшим поработителем народов Вос-
тока. Заодно с ней действовала бонапартистская
Франция. США, которые были охвачены гражданской
войной, формально не принимали участия в подавле-
нии тайпинов. Однако именно американские авантю-
ристы с благословения официальных представителей
США в Китае создали из наемников так называемую
«Всегда побеждающую армию», ставшую штурмовым
отрядом для сокрушения сил восставших (эта армия
имела новейшее оружие, была укомплектована офице-
рами-иностранцами и обучена европейским методам
ведения военных действий).
Иностранные войска, пушки, корабли произвели
перелом в ходе войны3. С их помощью в руках у Ци-
нов сохранились Шанхай и другие порты, через кото-
рые поступало оружие и которые давали маньчжуро-
китайской реакции столь необходимые ей средства в
виде доходов от торговли и таможенных сборов. В ре-
зультате действий «Всегда побеждающей армии» тай-
пины утратили Суфу — восточную часть Цзянсу, че-
рез которую проходила единственная линия снабже-
2 Хуа Ган. История революционной войны тайпинского госу-
дарства. М., 1952, с. 288.
3 См. Новая история Китая, с. 194; Века неравной борьбы
(Отв. ред. В. Н. Никифоров). М., 1967, с. 130—133.
166
пчя Нанкина. После этого, как пишет известный бур-
жуазный историограф тайнинского восстания Цзянь
Ювэнь, взятие войсками Цзэн Гофаня столицы Небес-
ного государства стало лишь вопросом времени4. По-
теряв Нанкин, тайпины, вернее, остатки их армии,
продолжали сражаться вплоть до 1868 г., однако это
уже не могло изменить ход событий.
Оказав цинскому правительству важную помощь в
разгроме восставших и тем самым в продлении суще-
ствования прогнившего режима еще на полстолетие,
западные капиталистические державы продемонстри-
ровали, что они являются заклятыми врагами нацио-
нального обновления и возрождения Китая. Именно
совместное подавление тайпинского восстания стало
началом союза капиталистических держав с силами
реакции и средневековья в Китае, на который В. И. Ле-
пин указывал как на характерную черту их колони-
альной политики5.
Неспособность восставших противостоять объеди-
ненным силам маньчжуро-китайской реакции и ино-
странных интервентов объяснялась прежде всего от-
сутствием в Китае середины XIX в. общественного
класса, который мог бы повести крестьян на борьбу
против феодального строя и колониальной агрессии
капиталистических держав. Руководство тайпинов са-
мо стало превращаться в новую феодально-эксплуа-
таторскую верхушку. С 1856 г. его начали раздирать
острые внутренние распри, резко ослабившие силы
тайпинского движения. Восставшие находились в пле-
ну религиозно-монархических представлений, тради-
ционной древнекитайской идеологии, в том числе ки-
таецентрпзма. Воздавая должное подвигу китайского
крестьянства, поднявшегося на борьбу против «за-
стойного маразма» Цинской империи, К. Маркс вме-
сте с тем с горечью писал, что сама фигура тайпина
была «порождением окаменелой общественной жиз-
ни» °.
Однако, несмотря на эти теневые стороны и поне-
сенное поражение, тайпинское восстание имело огром-
ное прогрессивное значение для Китая и оказало за-
’ -Jen Yu-iven. The Taiping Revolutionary Movemenf, New Ha-
ven—London, 1973, p. 508—510.
s См. Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 23, с. 167.
6 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 15, с. 532.
167
метное воздействие на международную обстановку в
Восточной Азии. Оно расшатало основы феодальной
Цинской монархии, заметно сковало ее экспансиони-
стские устремления и внесло выдающийся вклад в
развитие традиций революционной и национально-ос-
вободительной борьбы китайского народа.
Крестьянская война тайпинов, сложившаяся во-
круг нее внешнеполитическая ситуация, в частности
участие западных капиталистических держав в по-
давлении восстания, дают много пищи для размышле-
ний о судьбах революционного движения в этой круп-
нейшей стране Востока, о внешнеполитической
ориентации, в наибольшей мере отвечающей! ее нацио-
нальным интересам. Поэтому не случайно, что тай-
пипское восстание, и особенно его международный ас-
пект, в последнее десятилетие привлекают к себе при-
стальное внимание ученых различных направлений.
Притом наряду с трудами, обогащающими науку цен-
ными знаниями, появляются и работы, авторы кото-
рых вместо выяснения истины занимаются фальсифи-
кацией истории, создавая мифы, отражающие не дей-
ствительность, а лишь определенный политический
заказ.
Один из таких мифов создан китайскими авторами
вокруг вопроса об отношении России к тайпинскому
восстанию. В середине XIX в. Россия еще не присоеди-
нилась к грабительской политике западных капита-
листических держав в Китае. Наоборот, именно «ус-
пехи» колониальной политики Англии и Франции на
Дальнем Востоке создавали угрозу ее интересам и бе-
зопасности. Международная и внутренняя обстановка
в России и Китае, традиции и особенности русско-ки-
тайских отношений, связанные с огромной протяжен-
ностью границы, ведением сухопутной торговли и
т. д., — все это побуждало правящие круги обеих
стран при всей их реакционности и агрессивности
сдерживать свои экспансионистские амбиции в отно-
шении другой стороны, искать договоренностей и ре-
шать существующие проблемы без применения ору-
жия и вмешательства во внутренние дела друг
друга 7.
7 Подробно об особенностях политики России на Дальнем
Востоке в рассматриваемый период см.: Нарочницкий Л. Л. Ко-
168
Советский историк А. Л. Попов, просматривая до-
кументы архива бывшего царского МИДа, относящие-
ся к политике России в связи с тайпинским восста-
нием, констатировал, что царское правительство не
оказало реальной помощи Цинам и ««честь» действи-
тельного подавления национальной крестьянской ре-
волюции выпала на долю артиллерии англичан и
французов» 8.
Этот вывод, подтверждаемый и иностранными ис-
точниками, не вызывал сомнений ни у одного серьез-
ного ученого. Однако в последние годы его решили
опровергнуть китайские историки, выступающие под
.заменами маоизма. Вопреки фактам и логике они
стали доказывать, будто Россия с самого начала вос-
стания нацеливалась на его подавление, изыскивая
для этого лишь подходящий случай, а когда началась
иностранная интервенция против тайпинов, то при-
няла в ней самое активное участие своими вооружен-
ными силами и готова была сделать бы большее, не
будь противодействия со стороны ее соперницы — Ан-
глии.
Одна из четырех глав второго тома «Истории агрес-
сии царской России в Китае» так и озаглавлена:
«Злодейская деятельность царской России по подавле-
нию революции Небесного государства тайпинов».
Глава завершается словами, которые дают наглядное
представление об идейно-политической направленно-
сти «научных» изысканий современных китайских
авторов: «Каждый революционер должен крепко за-
помнить этот кровавый урок» 9.
лоииальная политика капиталистических держав на Дальнем
Востоке. 1860—1895. М., 1956, с. 109—153; Бескровный Л. Г.,
Нарочницкий А. Л. К истории внешней политики России на Даль-
нем Востоке в XIX веке. — «Вопросы истории», 1974, № 6. Из
работ иностранных авторов особо можно выделить анализ спе-
цифики русско-китайских отношений, данный известным индий-
( кпм историком и дипломатом К. М. Паниккаром: Panikkar К. М.
Asia and Western Dominance. A Survey of the Vasco Da Gama
I poch of Asian History 1498—1945. London, 1953, p. 244—247.
с Попов А. Л. Царская дипломатия в эпоху тайпинского вос-
стания. — «Красный архив», 1927, т. 2 (21), с. 199.
9 ЮН Шэнъу и др. Указ, соч., т. 2, с. 259. В аналогичном
ьлюче выступают на эту тему и издаваемые в КНР научные
журналы. См., например, Цун «У Сюй данъань» кань Тайпин тяньго
шипи лао шахуан ды чоуэ мяньму (Отвратительное обличье ста-
рых царей в свете «Архива У Сюя»). — «Вэньу», 1976, № 5;
169
Внешне эти публикации выглядят вроде бы вполне
наукообразно. Они снабжены ссылками на китайские,
русские, советские и иностранные источники. В ряде
случаев помещаются даже фотокопии архивных бу-
маг, призванные создать у читателя впечатление о до-
кументальной обоснованности выдвигаемых положе-
ний. Заведомые вымыслы и явная фальсификация
фактов ловко перемежаются с повторением хорошо
всем известной истины об агрессивности и реакцион-
ности царизма.
В действительности эти опусы не имеют никакого
отношения к науке и весьма далеки от объективного
изучения прошлого. Авторы стараются прикрыть гу-
стой тенью русского царизма преступления, совершен-
ные против китайского народа западными капиталис-
тическими державами. Главное же, следуя по стопам
чанкайшистских идеологов, они пытаются подкрепить
«историческими обоснованиями» политику вражды к
северному соседу Китая, содействовать разжиганию у
китайского народа национальной неприязни к Совет-
скому Союзу, к его истории. Приписывая России учас-
тие в подавлении тайпинского восстания, Цзян Шунь-
син и Цзоу Юйтин, например, не скрывают, что их
конечная цель — компрометация советской внешней
политики, или, как они ее клеветнически называют,
«советского гегемонизма» 10.
В этих условиях разоблачение фальсификаторов и
восстановление правды в вопросе об отношении Рос-
сии к тайпинскому восстанию становятся весьма акту-
альными. Необходимо дать отпор их преступным по-
пыткам искусственно отравлять атмосферу во взаимо-
отношениях между советским и китайским народами
с помощью заведомого извращения истории, вписыва-
ния в нее того, чего никогда не было, и вычеркивания
тех фактов, о которых следует знать и помнить по-
томкам.
Хуан Хунчжао. Ша Э цзай Тайпин тяньго шици ды циньлюе
ходун (Агрессивная деятельность царской России в период тай-
пинского восстания). — «Наньцзин дасюе сюебао. Чжэсюе шэхуй
г.эсгое», 1979, № 2; Цзян Шуньсин, Цзоу Юйтин. Ша Э ч.'кэнья
Тайпин тяньго ды цзуйсин (Преступное подавление царской Рос-
сией Небесного государства тайпинов). — «Шэхуй кэсюе» (Ланьч-
жоу), 1980, № 1.
111 См. Цзян Шуньсин, Цзоу Юйтин. Указ. соч. — «Шэхуй кэ-
сюе», 1980, № 1, с. 61.
170
26 октября (8 ноября) 1917 г. в Заключительном
< к>не по докладу о мире на Втором Всероссийском
• i.i .чде Советов В. И. Ленин счел необходимым обра-
тить особое внимание его участников на то, что даже
и тайных договорах, заключенных царским прави-
н ii-.ctbom в эпоху империализма, помещались наряду
с грабительскими соглашениями пункты о добросо-
седских отношениях. «Мы,— подчеркивал В. И. Ле-
нни,— отвергаем все пункты о грабежах и насилиях,
нс, все пункты, где заключены условия добрососедские
и (оглашения экономические, мы радушно примем,
мы их не можем отвергать» и.
Эти ленинские слова служат методологическим
ключом, без которого невозможно оценивать ни исто-
рию внешней политики дореволюционной России вооб-
ще, ни историю русско-китайских отношений в част-
ности. Из них вытекает, что, разоблачая и бичуя рос-
сийских и китайских императоров за действительно
совершенные ими преступления, необходимо вместе
с тем бережно относиться ко всему тому, из чего скла-
дывались традиции добрососедства между двумя стра-
нами. Особенно важно постоянно иметь в виду ту по-
зитивную роль, которую играли в истории русско-ки-
тайских отношений объективное совпадение в ряде
ключевых вопросов национальных интересов двух
стран, революционное движение народов России и Ки-
тая, деятельность революционных демократов и дру-
гих передовых людей России, искренне сочувствовав-
ших восстанию китайского крестьянства и гневно
осуждавших интервенцию западных держав против
тайпинов.
Задача настоящей работы — подвергнуть критичес-
кому разбору сочинения маоистских авторов-антисо-
ветчиков о позиции России в отношении крестьянской
войны тайпинов, сопоставив выдвигаемые в них по-
ложения с источниками, прежде всего с документами,
хранящимися в Архиве внешней политики России
(г. Москва) и в Центральном государственном архиве
Военно-Морского Флота (г. Ленинград). На этой основе
имеется в виду воссоздать подлинную картину событий
более чем столетней давности, выяснить и показать
действительную политику России и то, чем она опре-
делялась.
11 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 35, с. 20.
171
Извращение современными китайскими
авторами позиции России
в первый период тайпинского восстания
(1850—1856 гг.)
В тайпинском восстании наиболее ярким и
значительным был первый период — с его начала до
второй «опиумной» войны. В эти годы тайпины одер-
жали свои основные победы (хотя и потерпели неуда-
чу с Северным походом), создали Небесное государст-
во, выработали свои идейно-политические и соци-
ально-экономические установки ',2.
С самого начала восстание встретило враждебное
отношение со стороны британских колонизаторов. Из-
дававшаяся англичанами в Шанхае еженедельная
газета «Норс Чайна геральд» откровенно демонстри-
ровала свое предпочтение Цинам и ратовала за интер-
венцию против тайпинов 12 13. Такие настроения усилива-
лись по мере распространения зоны восстания на
бассейн р. Янцзы — важнейший объект вожделений
английской буржуазии. В начале 1853 г. англий-
ское правительство и его представители в Китае
серьезно обдумывали вопрос об оказании вооруженной
помощи маньчжурской династии. Среди тех, кто вы-
сказывался за вмешательство, были полномочный
представитель Англии, губернатор Гонконга Дж. Бон-
хэм и английский консул в Шанхае Р. Олкок |4.
Сторонники интервенции распространили слух,
будто в марте или апреле 1853 г. Россия предложила
помощь маньчжурскому правительству в борьбе с тай-
пинами. Как не без сарказма заметил американский
ученый Дэн Сыюй, ни английское, ни французское,
ни американское правительство не позаботилось о
том, чтобы выяснить источник слухов и то, что на са-
мом деле за ними скрывается, но тем не менее все они
были обеспокоены возможными последствиями рус-
ского вмешательства. Слухи о якобы замышляемом
12 Подробно см.: Илюшечкин В. П. Крестьянская война тай-
пинов. М., 1967, с. 44 — 207; Новая история Китая, с. 122—164.
13 Teng S. Y. The Taiping Rebellion and the Western Powers.
London, 1971, p. 207.
11 Ibid., 207—210; Клименко H. П. Колониальная политика
Англии на Дальнем Востоке в середине XIX в. М., 1976, с. 158—
159.
172
вмешательстве России в целях подавления тайпинско-
го восстания дали английскому министру иностран-
ных дел лорду Кларендону основание выступить с
инициативой о совместных действиях в Китае четы-
рех держав — Англии, Франции, США и России |5.
Получив от Дж. Бонхэма запрос о том, какой ли-
нии ему следует придерживаться в отношении восста-
ния тайпинов, Кларендон 17 мая 1853 г. через англий-
ских послов в Париже, Вашингтоне и Петербурге при-
гласил соответствующие правительства сотрудничать
в целях использования «возможностей, предоставляе-
мых нынешним кризисом в Китае, для открытия этой
Империи коммерческой деятельности иностранных на-
ций» |6. Б тексте депеши, направленной английскому
представителю при петербургском дворе Хамильтону
Сеймуру, выражалась также надежда, что в указан-
ных целях российское правительство использует и
влияние, которое может иметь на правительство Ки-
тая Российская духовная миссия в Пекине. В качест-
ве приманки для Петербурга использовалось обеща-
ние английского правительства не искать исклю-
чительных привилегий для английской торговли и
делиться «со всеми цивилизованными нациями мира»
теми выгодами, которые англичане могут получить в
Китае |7.
Хотя депеша Кларендона была составлена в вити-
еватых выражениях, для российского министерства
иностранных дел было ясно, о чем идет речь. «Англий-
ское правительство,— говорилось в докладе царю о
15 Teng S. Y. Op. cit., р. 217—272. Зде-;ь же приводится
паническое высказывание официального американского предста-
вителя в Китае X. Маршалла, который, ссылаясь на слухи о воз-
можной русской интервенции, предсказывал такой финал всего
дела: Китай станет «российским протекторатом» или будет «по-
делен» между Великобританией и Россией. Между тем, замечает
Дон Сыюй, «даже сегодня не обнаружены недвусмысленные сви-
детельства, подтверждающие предложение Россией помощи Ки-
таю на такой ранней стадии». Материалы АВПР дают основа-
ние со всей определенностью утверждать, что таких свидетельств
вообще нет и быть не может, что подобные слухи были заведомо
.южными.
16 Fairbank J. К. Trade and Diplomacy on the China Coast.
The opening of the treatv ports 1842—1854, vol. 1. Cambridge,
1953, p. 414.
7 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1 — 1, 1853, д. 163, л. 85—
85об.
173
предложении Кларендона,— по видимому, намерено
подать руку помощи маньчжурам для прекращения
мятежа в Китае и воспользоваться всем этим (чего оно
и не скрывает), дабы выговорить новые права и пре-
имущества для своей торговли, уверяя, что будет дей-
ствовать в этом смысле для пользы всех торгующих с
Китаем наций и предлагая нам по возможности со-
действовать сей общеполезной цели». В этом доку-
менте высказывалось мнение, что «нам едва ли мож-
но что-либо предпринять в смысле сделанного англий-
ским правительством предложения». Министерство
считало целесообразным ответить английскому пра-
вительству «только в общих выражениях, высказав в
нашем ответе надежду, что всякие права и преимуще-
ства по торговой части, которые при нынешних обстоя-
тельствах могут быть выговорены англичанами у ки-
тайцев, будут, согласно с их уверениями, относиться
до пользы всех торгующих с Китаем наций, и в том
числе, конечно, и России, и что мы со своей стороны
будем по возможности этому содействовать, если пред-
ставится удобный случай» 18.
Предложение МИДа о вежливом отклонении ини-
циативы Кларендона мотивировалось прежде всего
неблагоприятным для России соотношением реальных
сил в этом районе мира: «Англичане, по близости от
Китая своих Ост-Индийских владений и занимая
Гонконг, располагая значительною там морскою си-
лою, имеют все средства, чтобы оказать действитель-
ную помощь китайскому правительству, и при таком
положении им, конечно, легко будет выговорить для
своей торговли новые права и преимущества. Мы же,
к сожалению, не имеем всех этих средств: от Китая
(от китайских собственно областей) отделяет нас про-
странная монгольская степь, через которую войско,
сколь-нибудь значительное, встретит в движении сво-
ем непреодолимые препятствия, поставляемые самою
природою. Путь через Маньчжурию, конечно, не сое-
динен с такими неудобствами, но самые наши воен-
ные силы в Восточной Сибири — особенно при могу-
щих произойти волнениях в сопредельной Монголии —
не позволяют также помышлять об этой мере. Если бы
Камчатская наша флотилия имела более способов, то,
18 Там же, л. 76—76об., 78.
174
без сомнения, всего удобнее было бы оказать некото-
рую помощь морским путем, отрядив с этой целью не-
сколько военных судов, которые мы могли бы напра-
вить к Тяиь-цзину или в Шанхай и явить, таким обра-
зам, участие к судьбам маньчжурской династии. Но
при теперешнем состоянии Камчатской флотилии и
эта мера сделывается невозможною» ’9.
Согласившись с приведенными доводами, 23 мая
Николай I одобрил предложение МИДа. 25 мая в Лон-
дон пошла депеша российскому послу Бруннову, текст
которой ему поручалось довести до сведения Кларен-
дона. В ней говорилось: «Огромное расстояние, на ко-
тором находится место событий, происходящих внут-
ри Китайской Империи, почти не позволяет ему (рос-
сийскому правительству. — А. Б.) активно и прямо
вмешиваться в дела этой страны» 20.
Впрочем, английскому министру было нетрудно,
поразмыслив, предвидеть такую реакцию на свое об-
ращение и представить, какие огромные преимущест-
ва получила бы Россия в решении «восточного вопро-
са», если бы Англия и Франция ввязались тогда в
гражданскую войну в Китае. Еще до получения отве-
та из Петербурга Кларендон направил Дж. Бонхэму
указание придерживаться нейтралитета по отношению
к обеим воюющим сторонам в Китае и сотрудничать
с представителями Франции и США в целях пере-
смотра ранее заключенных с этой страной договоров.
В отличие от России Франция и США благожелатель-
но ответили на предложение Кларендона19 20 21.
Позиция России, как справедливо отмечает совет-
ский исследователь Н. П. Клименко, сделала невоз-
можным совместное выступление четырех держав про-
тив тайпинов22. Наряду с другими обстоятельствами
сна сыграла важную роль в том, что Англия и Фран-
ция провозгласили нейтралитет в борьбе между тай-
ппнами и Цинами.
Эту действительную и документально установлен-
ную картину прошлого китайские фальсификаторы
пытаются подменить надуманной схемой, согласно ко-
торой с самого момента возникновения тайпинского
19 Там же, л. 77—78.
20 Там же, л. 87.
21 Fairbank J. К. Op. cit., р. 414.
22 См. Клименко Н. П. Указ, соч., с. 159.
восстания Россия якобы ставила себе целью заняться
подавлением тайпинов, но не смогла осуществить это
намерение из-за впечатляющих побед тайпинов и ост-
роты англо-русских противоречий. Не будучи в состо-
янии опровергнуть факт отказа России от английского
предложения, Хуан Хунчжао поспешно заключает,
что Россия, следовательно, решила проводить «курс
на самостоятельное (!) вмешательство в дела китай-
ской революции» 23. Царское правительство, по словам
авторов «Истории агрессии царской России в Китае»,
«с самого начала замышляло удушить революцию
Небесного государства тайпинов и воспользоваться
случаем, для того чтобы поставить под контроль цин-
ское правительство, укрепить и расширить агрессив-
ные права и интересы царской России в Китае» 24.
Чем же мотивируются такие утверждения?
Если не считать ничего не доказывающего переска-
за вышеупомянутых слухов о «предстоящем вмеша-
тельстве России», которые распространялись на ки-
тайском побережье западными представителями —
сторонниками интервенции, то в системе аргумента-
ции китайских историков остается два элемента.
Первый — это утверждение, будто в мае 1853 г. в
МИДе России разрабатывались «тайные планы» и
«изучались возможности» посылки войск для подав-
ления восстания через Монголию, Маньчжурию или
морским путем25. Такое утверждение в свою очередь
подкрепляется ссылкой на публикацию А. Л. Попова
«Царская дипломатия в эпоху тайпинского восста-
ния».
Аргумент, казалось бы, вполне убедительный. Но
стоит открыть указанную работу А. Л. Попова, как
сразу же обнаруживается явная лживость ссылки на
нее. Ничего подобного, что утверждают китайские ав-
торы, в ней не содержится. На страницах 183—184
второго тома «Красного архива» (за 1927 г.), к кото-
рым они отсылают читателя, помещена (с некоторыми
сокращениями) приведенная нами выше полностью
выдержка из всеподданнейшего доклада МИДа с из-
ложением доводов против принятия предложения Кла-
рендона о совместном вмешательстве в китайские де-
Хуан Хунчжао. Указ, соч., с. 63.
21 ГОи Шан~>у и др. Указ, соч., т. 2, с. 245.
См. там же, с. 246.
176
ли Эта выдержка опровергает слова китайских
«ученых», свидетельствуя о прямо противоположном:
министерство иностранных дел не только не вынаши-
1UI ю и не разрабатывало «тайных планов» посылки
поиск, но и прямо высказалось против такой идеи, чи-
тавшейся между строк в депеше английского минист-
ра иностранных дел.
Столь же несостоятелен и второй элемент в системе
аргументации китайских авторов. В подкрепление те-
зиса о якобы имевшемся у России намерении принять
участие в подавлении тайпинов они приводят выска-
зывания генерал-губернатора Восточной Сибири
II. Н. Муравьева в пользу оказания поддержки цин-
скому правительству. Безусловно, Н. Н. Муравьев иг-
рал важную роль в формировании и осуществлении
политики России в отношении Китая, и для историка
нужно знать его точку зрения. Однако, как предупре-
ждал еще в 1956 г. академик А. Л. Нарочницкий, не
следует отождествлять с официальной линией России
высказывания отдельных дипломатических и военных
чинов, среди которых в то время не было полного
единства в отношении подхода к Китаю26 27. Поэтому,
прежде чем делать какие-либо определенные выводы
па основании высказываний Н. Н. Муравьева, необхо-
димо внимательно изучить следующее: отражала ли
данная его точка зрения взгляды царского правитель-
ства?
Авторы «Истории агрессии царской России в Ки-
тае» приводят слова генерал-губернатора Восточной
Сибири, содержащиеся в личном письме к графу
Л. А. Перовскому от 29 октября 1851 г., о том, что
России следовало бы поддержать маньчжурское прави-
тельство против восставших. Они, однако, умалчивают,
что в этом письме Н. Н. Муравьев сам предполагает, что
такой взгляд может быть неугоден правительству24.
В книге китайских историков делается далее ссыл-
ка на всеподданнейший рапорт Н. Н. Муравьева от
26 См. с. 171 —175 настоящей работы. Текст выдержки сами
авторы «Истории агрессии царской России в Китае» предусмотри-
тельно не приводят.
27 См. Нарочницкий А. Л. Колониальная политика капита-
листических держав на Дальнем Востоке. 1860—1895, с. 18.
2Я См. Барсуков И. Граф Н. Н. Муравьев-Амурский (Материа-
лы для биографии), кн. 1. М., 1891, с. 294—295.
177
25 февраля 1852 г., в котором говорилось следующее:
«Ваше Императорское Величество изволили мне неод-
нократно объявлять Вашу волю о сохранении дружес-
ких отношений с Китаем, а потому я поспешаю... все-
подданнейше доложить, что если ныне существуют
дружеские отношения между нами и Китайским пра-
вительством, то поэтому именно предположить долж-
но, что они не будут продолжаться в случае насильст-
венной перемены правительства и царствующей дина-
стии». Исходя из этого, генерал-губернатор предлагал
направить от имени царя ободряющее письмо китай-
скому императору, а в случае бегства последнего —
взять его под защиту ~’я.
Выдергивая из этого документа отдельные слова,
смысл которых к тому же «усиливается» в переводе30,
авторы «Истории агрессии царской России в Китае»
и не пытаются ставить вопрос о том, как реагировало
на предложение Н. Н. Муравьева царское правитель-
ство. А эта реакция была отрицательной и даже раз-
драженной. Ответить на рапорт Николай I поручил
К. В. Нессельроде, который 5 апреля уведомил гене-
рал-губернатора Восточной Сибири, что, по мнению го-
сударя императора, «положение дел в Китае еще не
таково, чтобы нам приступать теперь к каким-либо
особенным действиям и мерам». Признавая подобные
меры несвоевременными, царь, продолжал К. В. Нес-
сельроде, «высочайше повелеть токмо соизволил, что-
бы во всех наших с Китаем сношениях соблюдалась
крайняя осторожность и неспешность и чтобы особен-
ное внимание начальства Восточной Сибири было по-
прежнему обращено как на сохранение на границе на-
шей с Китаем мира и тишины, так и на поддержание
доброго согласия с китайцами» 31.
Отклонение предложения Н. Н. Муравьева намети-
ло контуры подхода царского правительства к опреде-
лению позиций России в отношении тайпинского вос-
стания. В мае 1853 г., как уже известно, оно отклони-
23 См. Барсуков И. Граф Н. И. Муравьев-Амурский (Материа-
лы для биографии), кн. 2. М., 1891, с. 90.
10 Предложение Н. Н. Муравьева «изъявить китайскому импе-
ратору участие в затруднительном его положении» (т. е. выра-
зить сочувствие) на с. 245 второго тома книги Юй Шэнъу и др.
переводится так: «заявить, что рад помочь» [по-китайски, в при-
нятой ныне п КНР транскрипции: «biSoshi 1ё уй yuanzhii»).
31 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1852, д. 162, л. 42об.—43.
178
ло английскую инициативу о совместном вмешатель-
стве в китайские дела. В июле того же года царское
правительство рассматривало записку председателя
Сибирского комитета князя А. И. Чернышева, кото-
рый докладывал о расширении повстанческого движе-
ния в Китае и о том, что из-за обозначившихся в тот
момент перебоев в кяхтинской торговле жители этого
юрода, оставшись без заработка, стали прибегать к
воровству и мошенничеству и даже к поджогам. Резо-
люция Николая I была весьма выразительной: «Не во
власти Моей сему препятствовать в Китае, но разбоев
и беспорядков в Кяхте быть не должно отнюдь» 32.
За этим последовало составленное в таком же духе
инструктивное письмо министра иностранных дел ге-
нерал-губернатору Западной Сибири. В нем отмеча-
лось, что «дух мятежа уже начинает проникать и в
Западные китайские области: умы приходят там в
брожение, и по всему видно, что эта часть китайских
владений также не избежит смут и беспорядков, по-
следствием коих не невозможно и самое отпадение от
Китая не только Кашгарии, но и Илийской области
(бывшей Джунгарии) как страны также завоеванной
и которая с негодованием сносит иго китайцев» 33.
Отношение ко всему этому официального Петер-
бурга формулировалось в документе следующим обра-
зом: «Остановить хода всех этих событий, конечно, ие
от нас зависит и не может входить в план политики
нашего правительства. Но заботливость наша при та-
ковых обстоятельствах естественным образом должна
быть обращена на то, чтобы интересы российских под-
данных, производящих в Западном Китае торговлю,
к вообще интересы России не могли пострадать при
в"ех сих волнениях и переворотах» 34.
11 августа 1853 г. царское правительство направи-
ло адмиралу Е. В. Путятину, совершавшему плавание
32 АВПР, ф. СПб. Главный архив I — 9, 1854 —1864, д. 20,
1. 38—38об., 44—45.
51 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1853, д. 163, л. 121 —
121 об.
Там л;е, л. 121 об. — 122. Авторы «Истории агрессии цар-
кой России в Китае» не преминули извратить смысл и этого
1 нумеита, препарировав его таким образом, будто губернатору
жадной Сибири предписывалось «готовиться к отделению от
'итая Кашгарии и Илийской области» (см. Юй Шэиъу и др.
• I. ".!. соч., т. 2, с. 246).
179
в дальневосточных водах, инструкцию о линии пове-
дения в связи с тайпинским восстанием. Она предпи-
сывала держаться «основного правила: чтобы не вме-
шиваться в сии внутренние дела Китая », «соблюдая со-
вершенный нейтралитет и ожидая, чем все кончится,
дабы потом стараться воспользоваться обстоятельства-
ми для установления нашей торговли с Китаем на проч-
нейших основаниях и для большегорасширенияоной»
Инструкция разрешала Е. В. Путятину в случае
победы восставших «зайти в китайские порты — пока-
зать там наш флаг», а также войти в сношения с мест-
ными властями в Шанхае. Вскоре, однако, ему было
послано новое указание (датировано 30 августа, от-
правлено 4 сентября 1853 г.): в случае падения маньч-
журской династии «войти в некоторые переговоры с
новым китайским правительством, показать оному,
что мы желаем сохранить с ним те же добрые связи,
которые всегда имели с Китаем и которые требует
соседство обеих империй и обоюдные интересы, а за-
тем попытаться также сделать что будет возможно в
торговых видах» 35 36.
Поясняя замысел поручения, министерство иност-
ранных дел писало: «Эта предупредительность и го-
товность с нашей стороны признать, вместе с прочими
державами, новое китайское правительство (если оно
уже водворится) без сомнения будет иметь благоприят-
ное влияние на будущие наши с оным сношения и на
самое положение в Пекине нашей (духовной. —
Д. Б.) миссии» 37.
Однако если маньчжуры по-прежнему будут нахо-
диться у власти, то в этом случае Е. В. Путятину пред-
писывалось «соблюдать нейтральное положение». Да-
вая ему весьма широкие полномочия, российское пра-
вительство еще и еще раз требовало от него в любом
случае не терять из виду «главного правила: чтобы
не вмешиваться во внутренние дела Китая, поступая
вообще с осторожностью и не полагаясь также слиш-
ком на дружеские изъявления англичан» 38.
35 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1853, д. 163, л. 103об. —
104об.
31' Там же, л. 108об.
''7 Там а-.е, л. 109.
3h Там же, л. 110об.
180
Формирование политической линии российского
правительства в отношении тайпинского восстания в
период, предшествующий второй «опиумной» войне,
завершилось принятием соответствующих решений
Особым комитетом в январе 1854 г.
Повод к этому дал Н. Н. Муравьев, который счи-
тал, что Россия ведет себя слишком пассивно, и винил
и этом К. В. Нессельроде. 29 ноября 1853 г. он напра-
вил конфиденциальную записку генерал-адмиралу (ве-
ликому князю Константину), в которой высказал
мысль о целесообразности наделить губернатора Вос-
точной Сибири полномочиями самостоятельно сносить-
ся и решать дела с Китаем 39.
Для рассмотрения предложений Н. Н. Муравьева
Николай I распорядился созвать Особый комитет в со-
ставе цесаревича Александра (председатель), великого
князя Константина, князя Чернышева, военного ми-
нистра, министра финансов, управляющего министер-
ством иностранных дел (им был тогда Л. Г. Сенявин)
п генерал-губернатора Восточной Сибири 4". Первое за-
седание комитета состоялось 7 января 1854 г. Учиты-
вая отдаленность края и исключительность положения
в Китае, комитет нашел возможным предоставить вос-
точносибирскому генерал-губернатору право входить
в непосредственные сношения с китайским правитель-
ством, однако только «в тех случаях и в той форме,
которые будут определены особою инструкцпею». Со-
ставление проекта инструкции было поручено во-
енному министру, Л. Г. Сеняипну и Н. Н. Муравь-
еву41.
Требования генерал-губернатора о предоставлении
сну таких широких полномочий, которые на деле да-
ли бы ему возможность определять политику в отно-
шении Китая, решительно отклонялись министерст-
во:.! иностранных дел. Тогда 22 января Н. Н. Муравьев
предложил свой проект документа, озаглавленный:
«Обязанности и средства, предоставленные генерал-гу-
бернатору Восточной Сибири для новых сношений с
Китаем, руководствуясь видами правительства». В нем
содержался раздел «Виды правительства», в котором
политика России в отношении тайпинского восстания
39 См. Барсуков И. Указ, соч., кн. 2, с. 107.
40 АВПР, ф. СПб. Главный архив I — 9, 1854, д. 7, л. 1.
41 Там же, л. 40—40об.
181
формулировалась в духе ранее отвергнутых предложе-
ний Н. Н. Муравьева. 40 лет проект хранился в тайне,
пока в 1891 г. не был опубликован И. Барсуковым во
второй книге «материалов для биографии» Н. Н. Му-
равьева-Амурского. Этот документ ныне выдается авто-
рами «Истории агрессии царской России в Китае» за
веское доказательство правоты их оценки политики
царской России в отношении тайнинского восстания
на его первом этапе 42.
Между тем проект Н. Н. Муравьева даже не рас-
сматривался Особым комитетом. Убедившись, что до-
кумент не получит поддержки, генерал-губернатор сам
предпочел присоединиться в качестве соавтора к про-
екту, подготовленному МИДом. Этот документ (а не
проект, опубликованный в книге И. Барсукова) 26 ян-
варя 1854 г. был обсужден и одобрен Особым коми-
тетом.
В выработанной таким образом и утвержденной
30 января царем инструкции говорилось: «Главный
предмет, который должен в настоящее время обращать
на себя внимание наше, есть совершающийся в Китае
переворот, угрожающий падением маньчжурской ди-
настии». Однако за этой посылкой следовало нечто
прямо противоположное тому, что хотелось бы прочи-
тать авторам версии о причастности России к подавле-
нию тайпинского восстания: «Как ни желательно, что-
бы внутренние беспорядки и волнения в Китае, от ко-
торых, между прочим, страдает и кяхтинская торговля
наша, прекратились, но при всем этом правительству
нашему никак не следует вдаваться в сию внутреннюю
борьбу Китая. Пользы России указывают воздержи-
ваться от всякого вмешательства в дела китайские и
ожидать, чем кончится настоящий переворот, не упус-
кая только из виду интересов наших...» 43
В соответствии с этим определялась линия поведе-
ния в отношении обеих враждующих сторон в Китае.
О маньчжурской династии говорилось: «Необходимо
продолжить с нею дружеские сношения как с закон-
ным правительством, доколе оно в Китае держаться
будет, п не позволять себе никаких против нее проис-
ков, что было бы несовместимым с достоинством на-
43 См. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 2, с. 246.
43 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1854, д. 7, л. 53—
53об.
182
шсго правительства». Тайпины, которые к тому вре-
мени уже провозгласили образование своего монархи-
ческого Небесного государства, рассматривались в до-
кументе в качестве претендентов на китайский пре-
ет т: «Что же касается до новой в Китае династии,
сели она утвердится, то действия наши должны будут
сообразовываться с той системой, которой она будет
следовать в сношениях с нами» 44.
Предписывая генерал-губернатору руководствовать-
ся этими соображениями, Особый комитет счел необ-
ходимым еще раз подчеркнуть, что его действия
< должны клониться не к нарушению, а, напротив,
к сохранению и поддержанию дружеских отношений
с Китайской Империей»45.
Здесь будет уместно также отметить, что в январе
1854 г., т. е. одновременно с подтверждением поли-
тики невмешательства, Особый комитет санкциониро-
вал плавание по Амуру. Этот факт убедительно пока-
зывает полную несостоятельность тезиса о том, будто
Россия замышляла решить «амурский вопрос» путем
оказания вооруженной поддержки цинскому прави-
тельству. Наоборот, в Петербурге тогда заботились
о сохранении добрых отношений с Китаем при любом
правительстве, которое выйдет победителем во внут-
ренней борьбе. Этого требовали как интересы решения
вопросов межгосударственных отношений с Китаем,
так и стратегические соображения царского правитель-
ства более широкого плана.
Говоря о политике царской России в первый период
тайпинского восстания и о ее извращении китайскими
авторами, следует также упомянуть о ноте («листе»),
направленной российским МИДом в конце мая — на-
чале июля 1853 г. в Лифаньюань. Авторы «Истории
агрессии царской России в Китае» усмотрели в ноте
«угрозу», якобы высказанную цинскому правительст-
ву 4е. Кстати, неправильно интерпретирует эту ноту
и американский исследователь Дэн Сыюй, в книге ко-
торого говорится: «Нессельроде послал бестактную
ноту.., делая выговор китайскому правительству за не-
удачу в подавлении тайпинского восстания. Получив
русскую ноту, Лифаньюань пришел в недоумение.
44 Там же, л. 55—55об.
45 Там же, л. 55об.
4С См. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 2, с. 243.
183
Последующая переписка (?) обнаружила, что русские
хотели торговать в Шанхае и вести переговоры о гра-
нице от р. Бурей до моря по Амуру» 47 * * *.
Между тем достаточно без предвзятости прочитать
текст ноты, чтобы понять, в чем состоял истинный ее
смысл. Российское правительство ставило в ней воп-
рос о том, «чтобы обоюдные мирные сношения наших
и Ваших подданных и вообще торговые интересы обоих
государств не пострадали при нынешних обстоятель-
ствах и событиях» 4Ь. Конкретно его беспокоила про-
блема безопасности членов Российской духовной мис-
сии в Пекине и слухи о возможных волнениях в Мон-
голии, через которую следовали товары на Кяхту.
В Петербурге, как указывалось в докладной записке
МИДа царю, считали, что «во всяком случае не лиш-
ним будет теперь же отнестись к китайскому прави-
тельству, дабы ено при разных мерах к отвращению
беспорядков внутри своей столицы имело в виду и
обезопасение Миссии нашей, если обстоятельства того
потребуют»4". Такой же характер напоминания об ин-
тересах России имели и слова о том, что она не может
равнодушно смотреть на возможные «происшествия»
е Монголии. Ничего другого — ни «угроз», ни намеков
на желание торговать в Шанхае или вести переговоры
о границе — в ноте не содержалось.
Именно так, кстати, поняли ноту и в Пекине. Ли-
фа ньюань ответил на нее заверениями, что члены Рос-
сийской духовной миссии «пользуются спокойствием
и безопасностью» и что положение в Монголии не дает
оснований для беспокойств относительно следования
товаров через Кяхту ". Этим, собственно говоря, дело
и кончилось.
Что же касается «Истории агрессии царской России
в Китае», то в связи с рассматриваемой нотой можно
привести такой весьма характерный пример «творче-
ского использования» источников. А. Л. Попов в своей
публикации в следующих словах обрисовал еще одно
обстоятельство, побудившее царское правительство об-
ратиться к цинским властям (в кавычках им цитиру-
47 Teng S. У. Op. cit., р. 273.
1S АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1853, д. 163, л. 93.
‘|9 Там же, л. 79об.
м АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1862—1864, д. 20,
л. 85—86.
184
ются слова из всеподданнейшей записки К. В. Нес-
сельроде от 16 мая 1853 г.):
♦ При нерасположении, которое монголы питают
к китайскому правительству, довольно вероподобно,
что они при перевороте, который может постигнуть
Китай, захотят отторгнуться от Китайской Империи...»
Правительство... признавало невозможность ♦остано-
вить ход событий в Китае». Оно ограничивало поэтому
себя задачей иметь тщательное наблюдение за всем,
что будет происходить в соседней Монголии, «и осо-
бенно— за положением нашей границы», принимая
♦ должные меры к ее ограждению, к предотвращению
всяких к нам вторжений, хотя бы даже и не враж-
дебных, со стороны монголов или же переходов
па их сторону наших бурят — их единомышленни-
ков, которые при восстании монголов легко могут
быть увлечены их примером и с ними соедини-
ться» 5|.
В ♦Истории агрессии царской России в Китае» ото
место из публикации А. Л. Попова излагается так:
♦ Царская Россия беспокоилась, что китайская рево-
люция... вызовет антирусское восстание народов раз-
личных наций в районе Байкала» 51 52. Лишь несколько
взмахов кисточки потребовалось авторам этого «науч-
ного» труда, чтобы из бурят сделать «народы различ-
ных наций» и превратить в «антирусское восстание»
борьбу монгольского народа против китайских порабо-
тителей — борьбу, которая, как опасались в Петербур-
ге, могла увлечь проживавших в России бурят и иметь
своим последствием их переход через границу в Мон-
голию для соединения с восставшими против цинского
владычества!
Приведенные документы показывают полную несо-
стоятельность утверждений о якобы готовившемся
вмешательстве России в целях подавления тайпинов
в рассмотренный выше период. В действительности
царское правительство исключало возможность такого
вмешательства, считало его вне пределов своих воз-
можностей, хотя и испытывало тогда определенное
беспокойство в связи с восстанием и особенно с его
отрицательным влиянием на кяхтинскую торговлю,
51 Попов А. Л. Указ. соч. — «Красный архив», 1927, т. 2 (21),
с. 185.
52 Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 2, с. 246.
185
которая резко сократилась в 1853 г. Царская дипло-
матия была поглощена в тот период «восточным воп-
росом», на почве которого вспыхнула Крымская вой-
на, заслонившая далекие внутрикитайские события.
В Петербурге, как видно из документов, больше дума-
ли не о предотвращении смены власти в Китае, а о
том, как при любых правителях, которые могут выйти
победителями в развернувшейся вооруженной борьбе
в этой соседней стране, сохранять спокойные отноше-
ния и мирно решать с ней назревшие межгосударст-
венные вопросы.
Историческая реальность и вымыслы
о политике России
б отношении тайпинского восстания
в период второй «опиумной» войны
и в первые послевоенные месяцы
(1856—1860 гг.)
В период второй «опиумной» войны (1856—
1860 гг.) российская дипломатия на Дальнем Востоке
столкнулась с трудными задачами.
Сказывалось поражение, которое царизм потерпел
в середине 50-х годов от капиталистических стран —
Англии и Франции. «В истории России,— отмечал
Е. В. Тарле,— Крымская война сыграла совершенно
исключительную роль и была прологом к переменам
и сдвигам крупнейшего значения в социально-эконо-
мической жизни страны»53. Она обнажила все язвы
и уродства самодержавно-бюрократического строя, по-
литико-экономическую и военно-техническую слабость
крепостнической страны. Усилились внутренние про-
тиворечия, обострилась классовая борьба в деревне,
нарастал общедемократический подъем.
По международным позициям и влиянию царской
России был нанесен удар. Самостоятельная роль ца-
ризма в области европейской внешней политики стала
падать. На Дальнем Востоке активизация колониаль-
ной политики Англин и Франции, ознаменовавшаяся
второй «опиумной» войной, создавала непосредствен-
ri Тарле Е. В. Крымская война, ч. П. Соч., т. IX. М., 1959,
с. 553.
186
пую опасность интересам и самой безопасности Рос-
сии О реальности этой угрозы свидетельствовало на-
падение в начале сентября 1854 г. англо-французскою
десанта на Петропавловск-на-Камчатке, которое было
<> 1 опто лишь в результате беспримерного героизма рус-
ского гарнизона.
Обстановка заставляла Петербург, во-первых, торо-
питься с решением «амурского вопроса» и заверше-
нием территориального размежевания с Китаем, а во-
вторых, изыскивать пути к тому, чтобы хоть в какой-
то мере контролировать и сдерживать колониальную
экспансию в Китае держав, которые только что одер-
жали победу в Крыму и угрожали России на востоке.
♦ Действия у Кантона англичан,— докладывал новому
царю Александру II в начале 1857 г. князь А. М. Гор-
чаков, возглавивший внешнеполитическое ведомство
России,— показали ясно, что они решились не доволь-
ствоваться одним путем переговоров для истребования
от китайцев разных уступок. Вопрос о разграничении
по течению Амура получил через то для нас еще боль-
шую важность...» 54 55 Спустя два года, 6 июня 1859 г.,
были утверждены указания российскому представите-
лю в Китае, в которых говорилось: «По мнению Ми-
нистерства иностранных дел, мы более всего должны
заботиться об устранении войны западных держав
с Китаем, которая, без сомнения, повела бы к пора-
жению и ослаблению последнего и к приобретению
большего влияния Англии» 56.
Ход военных действий свидетельствовал о том, что
ни Цины, ни тайпины не могли (хотя и по различным
причинам) организовать эффективный вооруженный
отпор англо-французской агрессии. Реальные возмож-
ности самой России были крайне ограниченными. Цар-
ское правительство, поглощенное внутренней борьбой,
было не в состоянии подкрепить свою дальневосточ-
ную политику военной силой. Ничтожная численность
войск царского правительства в Сибири усугублялась
невозможностью их эффективного использования из-
за огромных расстояний и бездорожья. Российские
военно-морские силы на Тихом океане были также
54 См. Нарочницкий А. Л. Колониальная политика капитали-
стических держав на Дальнем Востоке. 1860—1895, с. 73 — 76.
55 АВПР, ф. Канцелярия, д. Отчет МИДа за 1856 г., л. 289.
66 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1859, д. 169, л. 69.
187
весьма слабыми и значительно уступали английским.
Как международная обстановка, так и особенно внут-
риполитическая ситуация исключали возможность до-
полнительного направления сколько-нибудь значитель-
ных военных сил. Царское правительство в 1858 г.
пошло даже на отмену дивизионных учений, причем
Александр II в письме князю М. Д. Горчакову прямо
объяснял это решение тем, что «при теперешнем бро-
жении умов между крестьянами необходимо иметь
войска под рукою» 57. В бедственном положении нахо-
дились и финансы самодержавной России58.
В этих условиях основная тяжесть решения выше-
названных внешнеполитических задач легла на рос-
сийскую дипломатию. Ключевую роль здесь играли
миссии Е. В. Путятина и Н. П. Игнатьева в Китай, до-
полненные переговорами, которые вел с цинскими
представителями Н. Н. Муравьев. Заключение Айгунь-
ского и Пекинского договоров завершило более чем
полуторавековой процесс территориального размежева-
ния между Россией и Китаем на Дальнем Востоке,
а Пекинский договор наметил линию будущей гра-
ницы и в Центральной Азии 5и. Это заметно улучшало
внешнеполитические позиции обеих стран, укрепляло
безопасность дальневосточных рубежей России и се-
веро-восточных районов Китая, закрывало брешь, в
которую могли устремиться западноевропейские и аме-
риканские колонизаторы. Достигнутое соглашение, го-
воря словами А. Л. Нарочницкого, «способствовало
развитию мирных отношений между народами обеих
стран, несмотря на агрессивный, колониальный харак-
тер политики царизма и реакционную сущность цин-
ского владычества»'’".
Российским представителям удавалось также в ка-
кой-то степени сдерживать экспансионистские аппе-
титы западных держав в Китае, хотя принципиально
изменить ход событий они, конечно, не могли.
57 Революционная ситуация в России в середине XIX века.
Под ред. М. В. Нечкиной. М., 1978, с. 123.
г,а См. там же, с. 131.
1,9 См. Ясенев В. С., Кручинин А. Г. Правда о территориаль-
ном размежевании между Россией и Китаем. — «Проблемы Даль-
него Востока», 1980, № 2, с. 164 —165.
111 Нарочницкий А. Л. и др. Международные отношения на
Дальнем Востоке, кн. I. С конца XVI в. до 1917 г., с. 103.
188
Цели, характер и результаты миссий в Китай
Е. В. Путятина и Н. П. Игнатьева настойчиво извра-
щаются многими маоистскими и буржуазными авто-
рами. Главный смысл этого — скомпрометировать тер-
риториальное размежевание между Россией и Китаем,
представить его не объективным следствием естествен-
поисторпческого процесса, а итогом «агрессии», «коз-
ней» и «коварства» северного соседа Китая. В русле
этих усилий находятся и попытки приписать России
стремление вмешаться в тот период в гражданскую
войну в Китае на стороне Цинов.
В китайских публикациях в разных вариантах про-
водится мысль, что такое вмешательство замышлялось
Россией «для осуществления ее агрессивных целей)»,
т. е. для решения в ее пользу векового спора о При-
амурье и неразграниченных землях'1. Одновременно
утверждается, что царизм относился к тайпинскому
восстанию, как жандарм к революции.
Действительность, однако, свидетельствовала сов-
сем об ином. Читая документы царского правитель-
ства, нетрудно убедиться, что в тайпинском движении
оно усматривало не столько социально-политическую
революцию, сколько национально-династическую борь-
бу. Выше уже приводилась оценка тайпинов в реше-
ниях Особого комитета в январе 1854 г. Такая же
оценка содержалась и в инструкции генералу II. П. Иг-
натьеву при отправлении его в Китай (утверждена ца-
рем 17 февраля 1859 г.). В ней говорилось: «Истори-
ческий ход событий в Китае показывает, что время от
времени, и именно в период 200 лет, китайский пре-
стол силою войны или внутренних переворотов заме-
няется новою династиею. К этому так уже приучен
парод, что в настоящее время он находится именно
в ожидании подобной перемены, потому что маньч-
журская династия царствует в продолжении почти
означенного периода...» 61 62
Заглядывая вперед, можно отметить, что из анало-
гичных предпосылок исходили в Петербурге и в по-
следующие годы.
61 См. Дин Миннанъ и др. Дигочжуи цинь Хуа ши (История
агрессии империализма в Китае), т. I. Пекин, 1962, с. 109;
Юй Шэньу и др. Указ, соч., т. 2, с. 248—251: Хуан Хунчжао.
Указ, соч., с. 65.
62 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1859, д. 169, л. 34.
189
Если тайпинское движение и беспокоило царское
правительство, то отнюдь не идеологической несовме-
стимостью. Судя по отдельным замечаниям, встречаю-
щимся в документах, определенную досаду в россий-
ских правящих кругах вызывало то, что внутренние
неурядицы в Китае ослабляли его способность сопро-
тивляться англо французской агрессии. Однако более
всего царское правительство беспокоилось о том, как
возможная смена власти в Китае отразится на русско-
китайских отношениях. «Вопрос,— говорилось далее
в инструкции Н. П. Игнатьеву,— состоит в том, будет
ли для нас выгоднее возведение на престол китайской
династии — прежней (Минской) или новой — пли по-
дезнее, чтобы удержались маньчжуры на престоле» 63.
Ответ давался такой: «Китайская династия всегда от-
личалась своею нетерпимостью к иностранцам, и в
этом случае мы, конечно, ничего не выиграем с пере-
меною. Сверх того, нынешней династии мы обязаны
всеми трактатами и хотя некоторыми дипломатиче-
скими сношениями со времен Петра Великого до по-
следних двух трактатов. Следовательно, при одинако-
вых условиях нам было бы желательнее удержать ны-
нешних маньчжуров на китайском престоле...» 61
А. Л. Попов, который ознакомил научную общест-
венность с этим высказыванием, не счел почему-то
нужным приводить его вторую часть, заменив ее мно-
готочием. А она звучит так: «...но междоусобия, сила
обстоятельств и требование всего народа могут восста-
новить туземную династию, тогда, если убедитесь, что
это восстановление достаточно прочно, Вы не колебай-
тесь и со своей стороны вступите с нею в сношения» 6S.
Следовательно, российское правительство не только
не видело свою задачу в сохранении у власти маньч-
журов, но и вновь подтверждало готовность вступить
в сношения с новой властью.
В инструкции Е. В. Путятину, миссия которого
предшествовала миссии Н. П. Игнатьева, указывалось,
что Россия предпочитает «воздерживаться от всякого
вмешательства во внутренние дела Китайской импе-
рии». Правда, в ней допускалось исключение: «...при-
нимая в уважение, с одной стороны, важность приоб-
и АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1859, д. 169, л. 34об.
Там же, л. 34об. — 35.
Там же, л. 35.
19Э
ретсния для нас приамурского края, а с другой —
замыслы англичан, которые будут, без сомнения, поль-
зопаться всеми случайностями для достижения своих
печей и в этих видах могут предложить свое содейст-
вие китайскому правительству для усмирения мяте-
• нам, может быть, не следует отказать сему Прави-
тельству в пособии, если оно будет о том просить».
Однако тут же делалась оговорка, которая лишала
реального значения сказанное: «...пособие это ни в
коем случае не должно простираться далее защиты
<а.мой Маньчжурии», т. е. родовой вотчины Цинов, на
которую восстание практически не распространя-
лось е6.
Как свидетельствуют документы, Е. В. Путятин не
воспользовался предоставленным ему правом посулить
маньчжурам ненужную им защиту в Маньчжурии.
Л тем более не предлагал им широкой помощи в виде
российских войск.
Однако во втором томе «Истории агрессии царской
России в Китае» утверждается, что, прибыв в Тянь-
цзинь в августе 1857 г., российский посланник без
обиняков заявил, что одна из целей его миссии — «же-
лание поскорее взять на себя подавление бунта» (по-
китайски: «уй xiinsu flaiping panluan»)66 67. При этом
делается ссылка на достаточно известное собрание до-
кументов по внешней политике цинского Китая —
«Чоубань и у шимо» («История ведения дел с варва-
рами»). Для начала можно попутно заметить, что, ци-
тируя в кавычках текст, авторы сделали небольшую
«подчистку» : вместо слова «panni» — «смута» (с оттен-
ком отступничества) написали «panluan» — «мятеж»
(с оттенком бунтарства)68. Главное, однако, состоит в
том, что вопреки их утверждениям в посланиях, на-
правленных Е. В. Путятиным цинским властям, не со-
держалось слов, которые можно было бы трактовать
как предложение или по крайней мере как выражение
готовности России «открыто участвовать в подавле-
нии» восстания в Китае.
66 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1857, д. 167, л.
Г>2об,—53.
07 См. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 2, с. 249.
68 Чоубань и у шимо, Сяиьфэн чао (История ведения дел
с варварами. Период правления Сяньфэна), т. 2. Пекин, 1979,
цз. 16, док. № 629, с. 564.
191
В «Чоубань и у шимо» на месте, указанном авто-
рами «Истории агрессии царской России в Китае»,
помещен перевод письма, которое посланник 26 июля
1857 г. составил, а в августе отправил в Лифаньюань.
Что это за документ, при каких обстоятельствах он
появился на свет и о чем в нем шла речь?
Первой проблемой, вставшей перед российской сто-
роной при направлении Е. В. Путятина, было получе-
ние согласия китайских властей на его прибытие в Пе-
кин для ведения переговоров. Петербург считал необ-
ходимым убедить цинский двор в том, что царское
правительство отправляет посланника с добрыми на-
мерениями. 2 февраля 1857 г. был утвержден «лист»
в Лифаньюань, в котором сообщалось о миссии
Е. В. Путятина и подчеркивалось: «В настоящее
время, когда Китайская империя взволнована внут-
ренними беспокойствами и угрожаема извне не-
приятелем, который уже обнаружил свои враждебные
действия в Кантоне, мы не хотим, чтобы достойноува-
жаемое Китайское правительство могло предполагать
и со стороны нашей какое-либо недружелюбие, и с тем
вместе не желаем, чтобы эти беспокойства внутри и
нападения извне отразились на наших границах, как
сухопутных, так особенно морских» 6Э.
В аналогичном плане вел беседы с цинскими са-
нов,пиками начальник Российской духовной миссии
в Пек;: не.
Однако, запуганное агрессией Англии и Франции,
цинское правительство испытывало в этот период осо-
бую подозрительность к иностранцам и отказывалось
принять Е. В. Путятина. В мае 1857 г. (в 3-й день
4-й луны 7-го года правления Сяньфэна) Лифаньюань
направил в Петербург «лист», в котором посоветовал
российскому правительству «не тревожиться» по по-
воду внутренних событий в Китае. «Еще пребываю-
щий в нашей столице Ваш старший священник (на-
чальник Российской духовной миссии. — А. Б.),—гово-
рилось в этом листе,— сообщил Палате, между про-
чим, что Ваше Высокое Правительство отправляет пос-
ла в Пекин для совещаний по поводу также замыслов
англичан против Китая, о чем Палата доводила до
г9 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч, VII,
л. 31—32.
192
снедения его Богдоханова Величества. Но в прежнее
время, когда англичане возбудили беспорядки, наз_а
государство само принимало меры обороны от их на-
падений, не пользуясь содействием посторонних дер-
жав, взаимные же распри между иностранными госу-
дарствами до нашего государства не касают-
ся...» 70 71
После этого Е. В. Путятин и направляет в Лифань-
олиь вышеупомянутый «лист». Цель документа
включалась в том, чтобы рассеять подозрения пин-
ского правительства. Посланник заверял, что россий-
ское правительство «не думало предлагать никаких
секретных дел». Он вновь изложил причины, делаю-
щие безотлагательной необходимость завершения тер-
риториального размежевания: «Доселе значительные
части границ как на Востоке, так и на Западе, в Илий-
с1:: й области, остаются неопределенными между Рос-
сией и Китаем, и такое положение могло существо-
вать, когда пространства эти оставались незанятыми,
по теперь, когда оказывается нужда делать там засе-
ления, необходимо для избежания раздоров вновь об
этом рассудить и условиться».
В этом же контексте разъяснения взглядов своего
правительства Е. В. Путятин писал: «Россия желала
при том и того, чтобы внутренние смуты Китая ско-
рее прекратились» 7|. Совершенно очевидно, что эти
слова отнюдь не имеют того смысла, который им пы-
таются придать авторы «Истории агрессии царской
России в Китае». В действительности посланник не де-
лал и не мог делать заявления о желании России по-
давлять тайпинсксе восстание. В инструкции Е. В. Пу-
тятина, как уже отмечалось, четко указывалось на
незаинтересованность России ввязываться во внутрен-
нюю борьбу в Китае, и весь этот вопрос для него стоял
совершенно в иной плоскости.
Анализируя обстановку, сложившуюся на момент
подписания Тяньцзиньских договоров (и не подозре-
вая, что за этим наступят новые военные действия,
англо-французская война, а после — подписание Пе-
70 Там же, л. 202—202об. Китайский текст опубликован в Чоу-
Гинь и у шпмо, Сяньфэн чао, т. 2, цз. 15, док. № 580, с. 527 —
.’>28.
71 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. III, л.
1!)об. —20.
7 з«1к. з
193
кинских договоров), Е. В. Путятин пришел к правиль-
ному выводу о том, что за войной англичан и фран-
цузов с цинским Китаем должна последовать их ин-
тервенция против тайпинов.
На этот счет он писал:
«Вмещенная в английском трактате (в Тяньцзинь-
ском договоре 1858 г. между Англией и Китаем. —
А. Б.) статья об открытии плавания внутри Империи
по р. Янце-киангу (Янцзы. — А. Б.) по потушении
междоусобной войны по берегам этой реки ясно по-
казывает, что британский кабинет имеет намерение
вмешаться в усмирение бунта, который будет теперь
единственным препятствием распространению англий-
ской торговли в самых многолюдных и промышлен-
ных частях Китая. Пекинский двор собственными си-
лами долго еще не в состоянии будет одолеть инсур-
гентов и в борьбе с ними, волей или неволей, должен
будет допустить участие англичан» 72.
По мнению Е. В. Путятина, «в случае принятия ки-
тайцами предложения англичан или французов содей-
ствовать им в укрощении внутренних восстаний, Рос-
сии никак не должно уклоняться от участия в этом
деле». Такое «содействие» англичанам и французам
со стороны России, считал он, могло «не допустить
китайское правительство подвергнуться совершенной
зависимости от Англии» 73.
Естественно, что свои мысли он изложил не цин-
скому правительству, а князю А. М. Горчакову. С тех
пор в правящих кругах России не раз задумывались
над тем, что следует делать в случае выступления
войск англичан и французов на стороне Цинов против
тайпинов. Однако мнение Е. В. Путятина о целесооб-
разности подключения к этому России не стало офи-
циальной точкой зрения царского правительства. Та-
кой вопрос даже не был включен в повестку дня Амур-
ского комитета, на заседании которого 3 декабря
1858 г. присутствовал вернувшийся из Китая послан-
ник. Правда, на заседание был вынесен вопрос о «со-
держании в Восточном океане военных судов малого
углубления», которые, по мысли Е. В. Путятина, мог-
ли бы быть использованы в случае, если правитель-
72 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. V,
л. 476.
73 Там же, л. 476 — 47боб.
194
i ino сочтет возможным присоединиться к действиям
иш-лнчан и французов. Однако Амурский комитет не
< тал его решать 71 * * 74.
С миссией Е. В. Путятина связан вопрос о предо-
ставлении Россией безвозмездной помощи оружием
пинскому Китаю. Посланнику, как ни странно, при-
шлось убеждать своих сверхподозрительных партнеров
по переговорам в необходимости для них воспользо-
ваться этим даром для укрепления обороноспособности
сграны. 16 апреля 1858 г. он писал цинскому прави-
тельству, что оно «должно видеть из теперешних не-
приязненных действий с европейцами, что войско его
с употребляемым им ныне оружием не в состоянии
противиться военным силам западных государств и
что ему необходимо изменить все свое военное устрой-
ство, если [оно] не хочет, чтобы Китай подпал совер-
шенному влиянию иностранцев» 75. Российская сторона
предлагала прислать военных инструкторов, которые
научили бы китайцев пользоваться предоставленным
оружием, а также помочь в налаживании современной
военной промышленности. После долгих переговоров
(цинские власти то соглашались, то отказывались при-
нять помощь) дело кончилось тем, что в 1861 — 1862 гг.
Россия передала Китаю 10 тыс. нарезных ружей, бата-
рею из 6 орудий с боеприпасами, боевые ракеты и зап-
части.
В России исходили из того, что эта помощь не ус-
пеет повлиять на итоги второй «опиумной» войны, но
даст Китаю возможность укрепить свою способность
противостоять агрессии в будущем. Как писал Е. В. Пу-
тятин своему преемнику Н. П. Игнатьеву 15 декабря
1858 г., он разъяснял цинскому правительству, что
помощь России в укреплении вооруженных сил Китая
«дает ему средства не избавить себя от однажды уступ-
ленного, но защитить в будущем от новых притяза-
71 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1857 —1861, д. 495,
л. 32.
75 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. П,
л. 44. В Отчете МИДа царю за 1858 г. этот шаг Е. В. Путятина
объяснялся следующим образом: «По его мнению, наша польза
требует, чтобы мы содействовали китайскому правительству к
устройству военной его силы, недостаточность которой разительно
обнаружилась во время двух войн его с европейцами, (АВПР,
ф. Канцелярия, д. Отчет МИДа за 1858 г., л. 188).
7*
195
ний англичан, которые они без сего, втя слабость
Китая, легко решились бы возобновлять» 'с>. В полити-
ческом плане предоставление цинскому правительству
большой партии оружия было с российской стороны
мерой, демонстрирующей отсутствие у нее намерения
присоединяться к агрессивной, грабительской полити-
ке западноевропейских держав, прибегать к вооружен-
ной силе при решении вопросов русско-китайских от-
ношений. В условиях натиска западных колонизато-
ров на Китай эта демонстрация имела для него осо-
бенно важное значение.
В то же время российское правительство следило
за тем, чтобы через эту помощь не оказаться втяну-
тым в столкновение с западными державами или с
таппппамп ".
В Петербурге понимали, что предоставляемое ору-
жие может быть использовано пинским правительст-
вом и против восставших. Об этом говорилось и в не-
которых документах, адресованных китайским вла-
стям, особенно в тех случаях, когда требовалось рас-
сеять подозрения Цннов о возможности попыток Рос-
сии нарочно сталкивать их с «другими варварами».
Однако современные китайские авторы, назойливо вы-
таскивающие на свет эту сторону дела, явно фальси-
фицируют историю, когда замалчивают главное пред-
назначение российского оружия, о котором говорилось
7С АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. V,
л. 526—526об. Будучи направленной на укрепление самостоятель-
ности Китая, помощь оружием со стороны России принципиально
отличалась от военной помощи со стороны Англии, которая пос-
ле окончания второй «опиумной» войны взялась обучать китай-
ских солдат военному искусству для борьбы с тайппнамп. Как
докладывал из Пекина 1 января 1863 г. Л. Ф. Баллюзек, «анг-
личане же вовсе не имеют намерения довести обучение китай-
ских солдат до совершенства, а только до такой степени, чтобы
китайцы с успехом могли драться против тайпинов» (АВПР, ф.
СПб. Главный архив I—9, 1852—1864, д. 20, л. 238об.).
77 Вероятно, имея в виду это обстоятельство, А. Л. Попов
включил в свою публикацию фразу, которая сбила с толку мно-
гих исследователей: «Посылая орудия и снаряды в дар прави-
тельству богдыхана, русское правительство отнюдь не имело
в виду противопоставить их работе англо-французских снаря-
дов...» (Попов А. Л. Указ. соч. — «Красный архив», 1927, т. 2
(21), с. 198). Нечетко сформулировав свою мысль, он вступил
в противоречие с документами, которые имелись в его распоря-
жений.
196
ni.iiiie 7H. По сведениям российской дипломатической
миссии, и на практике это оружие против тайпинов не
использовалось 7Э.
Спустя два с половиной месяца после того, как Осо-
бы ii комитет рассматривал вопросы, вытекавшие из
итогов миссии в Китай Е. В. Путятина, Александр II
у । сердил уже упоминавшуюся выше инструкцию
II. И. Игнатьеву. В ней говорилось и об образе дей-
< ниш России в связи с тайпинским восстанием, в борь-
бу против которого могли вступить Англия и Фран-
ция. Инструкция четко устанавливала: «...ни в каком
< iyiae мы не можем защищать интересы маньчжуров
и Китае вооруженною рукою» 78 * 80. Эта директива дейст-
вовала на протяжении всего пребывания Н. П. Игнать-
ева в Китае, и он от нее не имел права отсту-
пать.
Тем не менее в исторической литературе распрост-
ранена версия о так называемом предложении, якобы
сделанном Н. П. Игнатьевым цинскому правительству,
прислать русский отряд для подавления восстания. Ее
источник восходит к «Чоубань и у шимо» — «Истории
ведения дел с варварами», а суть состоит в следую-
щем.
В ноябре 1860 г., после заключения русско-китай-
ского договора, когда Н. П. Игнатьев собирался воз-
вращаться в Россию, у него состоялись встречи с бра-
том императора Сяньфэна великим князем Гуном
(II Синем) и другими высокопоставленными деятелями
I (дшской империи. 23 ноября князь Гун представил
императору меморандум, в котором утверждалось, что
г. беседе с ним Н. П. Игнатьев якобы предложил, в
случае если цинское правительство само не сможет
78 Подробно о направленности российской помощи оружием
Китаю см. публикацию А. Н. Хохлова в настоящем сборнике,
а также его более раннюю работу «Военная помощь России
Китаю в конце 50-х — начале 60-х годов XIX века», опублико-
ванную в со. «Страны Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии.
И. тория и экономика». М., 1967, с. 121 —130.
9 Как докладывал Л. Ф. Баллюзек директору Азиатского де-
партамента 1 (13) мая 1862 г., китайское правительство исполь-
। >нало российское оружие для того, чтобы иметь около Пекина
вооруженную и обученную по-европейски десятитысячную армию,
а гобы таким образом «отделаться от всякого европейского попе-
чительства» (АВПР, ф. СПб. Главный архив IV — 2, 1861 —1863,
о 13, л. 388).
80 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1859, д. 169, л. 36.
197
справиться с восставшими, прислать русский военный
отряд в 300—400 человек, который действовал бы
с моря во взаимодействии с наступлением цинских
войск на суше. Кроме того, князь Гун докладывал, что
русский посланник вновь предложил прислать оружие
с инструкторами (от чего китайская сторона незадолго
до того отказалась), а также оказать содействие в до-
ставке в Пекин продовольствия на судах и джонках
под российским и американским флагами.
В тот же день, согласно вышеназванным китайским
источникам, император одобрил план получения рос-
сийского оружия и приема в Китае военных инструк-
торов, а относительно «предложения» Н. П. Игнатьева
прислать отряд запросил мнение Цзэн Гофаня и дру-
гих деятелей. После того как от него был получен от-
вет, вопрос был снят по предложению самого князя Гу-
на, изложенному в его докладе от 24 января 1861 г.61
Эта версия повторяется в том или ином виде в ряде
работ, вышедших в Китае, в том числе в «Новой ис-
тории Китая» Фань Вэньланя и вышеупомянутой кол-
лективной «Истории агрессии империализма в Ки-
тае» 8?. Ее взяли на вооружение и авторы «Истории аг-
рессии царской России в Китае» 81 82 83.
Версия князя Гуна давно известна и западным ав-
торам 84. Особенно широкое хождение она получила
с 1953 г., когда Э. Свишер опубликовал доклад князя
Гуна от 23 ноября 1860 г. и относящиеся к нему до-
кументы в переводе на английский язык 85. На «пред-
ложение» Н. П. Игнатьева стали ссылаться как на до-
казательство того, что именно Россия проявила, дес-
кать, наибольший «энтузиазм» в отношении интервен-
81 Чоубань и у шимо, Синьфэн чао, т. 7, цз. 69, док. № 2674,
2675, 2676, с. 2607—2610; цз. 70, док. № 2705, с. 2639—2641;
т. 8, цз. 71, док. № 2725, 2726, 2734, 2735, 2755, с. 2659—2661,
2667 — 2670, 2693—2697.
82 См. Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 298; Дин Миннанъ и др.
Указ, соч., с. 133.
63 См. Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 2, с. 251—252.
84 Еще в 1927 г., излагая версию князя Гуна, У. Хэйл строил
досужие догадки о том, что «предложение» русского посланника
как раз и могло подтолкнуть Англию отказаться от ранее объяв-
ленного нейтралитета (Hail W. G. Tseng Kuo-fan and the Taiping
Rebellion. London, 1927, p. 227 — 229).
"r' Statelier E. China's management of the American barbarians.
New Haven, 1953, p. 683—695.
198
цин против тайпинов после окончания «опиумных»
iioi'ni и подписания пекинских договоров 8 .
В вышедшей в 1964 г. на английском языке книге
М. Панно «Китай и Запад» отмечается, что с конца
октября 1860 г. цинские правители стали выяснять
возможность получения военной помощи от иностран-
це;! в борьбе против тайпинов. В этой связи автор по-
ставил вопрос об адекватности изложения князем Гу-
ном в докладах императору содержания его бесед с
Французским и российским представителями. Однако
М. Банно выносит, мягко выражаясь, довольно стран-
ное суждение. Он видит основания сомневаться в прав-
дивости доклада о предложении помощи Францией,
по считает, что «имеется более, чем зерно, правды»
в отчете князя Гуна о беседе с представителем России.
Каких-либо аргументов, кроме туманной ссылки на
♦ нею историю русского предложения», при этом не
приводится 86 87 88.
Версия князя Гуна о содержании его беседы с
II. II. Игнатьевым излагалась в некоторых работах со-
ветских историков в 50-е годы в8. Однако в 1967 г.
В. П. Илюшечкпн обратил внимание на то, что эта
версия находится в противоречии с тем, что говори-
лось в изданных в Петербурге в 1895 г. «Материалах,
относящихся до пребывания в Китае Н. П. Игнатьева».
Ответа на вопрос, кто прав, В. П. Илюшечкпн не дал,
резонно полагая, видимо, что это выходит за рамки
его исследования 8У.
Доклады Н. П. Игнатьева в известном смысле яв-
ляются как бы зеркальным отражением докладов кня-
зя Гуна: то, что последний изображает русским «пред-
ложением», первый называет просьбой китайского пра-
вительства. По вопросу о возможной помощи со сто-
роны России цинскому правительству Н. П. Игнатьев
докладывал в письме, направленном А. М. Горчакову
сразу после того, как въехал в пределы России. В нем
говорилось: «Князь Гун убедительно просил меня во-
86 Smith R. Mercenaries and Mandarins, p. 20.
87 Banno Masataka. China and the West 1858—1861. The Gri-
nins of the Tsungli Yamen. Cambridge (Mass.), 1964, p. 208.
88 См. Нарочницкий А. Л. Колониальная политика капитали-
। гических держав иа Дальнем Востоке. 1860—1895, с. 125; Исто-
рия дипломатии, т. 1. М., 1959, с. 793.
85 См. Илюшечкин В. П. Указ, соч., с. 288—289.
193
обще представить Государю императору бедственное
положение, в котором находится Китай в настоящее
время, выражая притом надежду, что Россия по дав-
нему дружественному соседству своему не откажется
принять участие в постигшем Маньчжурское прави-
тельство несчастии и пособить, воздействуя советами
своими на Англию и Францию и материальной по-
мощью, против инсургентов. Выключив категорически
всякое ходатайство, сопряженное с денежною по-
мощью, я обещал лишь доложить Его Величеству со-
общение князя Гуна, не предсказывая благоприятного
решения и указывая на существующее у нас правило
не вмешиваться во внутренние дела иностранных го-
сударств» 90.
По прибытии в Петербург Н. П. Игнатьев 7 января
1861 г. составил докладную записку о мерах, выте-
кающих из итогов его миссии в Пекин. В ней указы-
валось, что цинское правительство выдвинуло просьбу
об оказании ему «более действительной помощи про-
тив инсургентов: об отправлении русской эскадры в
Янцецзян, о придаче к китайским войскам части рус-
ских войск и даже о назначении главнокомандующим
русского офицера». И в этом документе говорилось:
«Генерал-адъютант Игнатьев уклонился от положи-
тельного ответа, но обещал доложить о том его Импе-
раторскому Величеству» 91.
Записка докладывалась царю, который распорядил-
ся «предъявить обо всем в Комитете». Однако против
слов о просьбе цинского правительства карандашом
была сделана пометка: «отклон» ".
9 января 1861 г. состоялось заседание Особого ко-
митета. В его журнале имеется следующая за-
пись :
«Генерал-адъютант Игнатьев 2-й изъясняет, что
маньчжурское правительство просило его о помощи
против инсургентов. Полномочный наш уклонился от
90 Материалы, относящиеся до пребывания в Китае Н. П. Иг-
натьева в 1859—1860 гг. СПб., 1895, с. 437.
91 Там же, с. 455—456. Эти и другие документы, опублико-
ванные в «Материалах...», были известны Р. Квестед. Однако
она ие хочет противопоставлять их версии князя Гуна, а заме-
чает: «...ничего этого нет в русских источниках», что вводит в за-
блуждение читателя (Quested И. К. I. Op. cit., р. 274).
АВПР, ф. СПб. Главный архив, 1859, д. 15, и. 11, л. 3,
боб. — 7.
200
положительного ответа, обещая довести о том до све-
дения Государя императора» 8:’.
В постановляющей части кратко, но категорично
гопоритоя:
<• Отклоняется всякое прямое вмешательство во
внутреннюю распрю Китая» 9‘1.
17 января 1861 г. журнал был утвержден Алек-
сандром II.
Нетрудно видеть, что позиция правительства Рос-
сии была совершенно четкой: оно не только не испы-
тывало «энтузиазм» в отношении интервенции против
I.лншнов и не выступало с какими-либо инициатива-
ми на этот счет, но и решительно отказалось предоста-
1инь помощь в подавлении восстания даже в ответ на
прямую просьбу цинского правительства, о которой
докладывал Н. П. Игнатьев. Таким образом, данная
посланнику при отъезде в Китай директива, исключав-
шая защиту Цинов «вооруженною рукою», была под-
тверждена и тогда, когда он вернулся из поездки после
подписания Пекинского договора.
Остается, однако, невыясненным вопрос: кто же
лукавил в своих докладах — князь Гун пли Н. П. Иг-
натьев? Из анализа объективного положения каждого
пз обоих участников ноябрьских бесед можно заклю-
чить, что российский посланник не имел достаточно
веских причин, которые могли бы его подтолкнуть на
такой чрезвычайный шаг, как нарушение монаршей
инструкции.
Зато у маньчжурского князя Гуна были причины
и обращаться за помощью, и изображать в докладе
дело так, будто ее предложил собеседник. С одной сто-
роны, Гун понимал, что маньчжуро-китайской реак-
ции, интересы которой он представлял, будет трудно
« правиться с тайпинами без помощи иностранцев.
(' другой — в условиях, когда погоду на цпнеком дворе
еще определяли Су Шунь и другие крайние консерва-
торы, выдвигать такую мысль от собственного имени
было бы рискованно даже для сводного брата импера-
тора.
Такое понимание подтверждается и имеющимися
архивными документами. Наиболее убедительным из
93 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1857 —1861, д. 495,
I. 15.
,J4 Там же, л. 47об
201
них является свидетельство главы Российской духов-
ной миссии архимандрита Гурия, который сам при-
сутствовал на беседе. После отъезда посланника и
вплоть до прибытия в Пекин постоянного российского
дипломатического представителя он внимательно сле-
дил за развитием обстановки и особенно за деятель-
ностью западных держав в Китае. От французского
переводчика Меритенса и от Адкинса, переводчика
английского посланника, он прослышал, что цинские
представители якобы зондировали у французов и ан-
гличан возможность получения помощи в борьбе про-
тив тайпинов.
Архимандрит решил не терять времени даром, и
14 декабря 1860 г. он обращается к князю Гуну с пись-
мом, в котором напоминает, что в ходе беседы между
Игнатьевым и Гуном «в присутствии сановников (при
сем находился и начальник миссии) было рассуждае-
мо о средствах к усмирению бунта на юге Китая.
Князь и сановники желали помощи от России и про-
сили генерала Игнатьева ходатайствовать об этом пе-
ред Великим нашим Государем Императором. Генерал
Игнатьев согласился употребить свое ходатайство в
пользу Дайцинской Империи, и все единодушно по-
ложили ждать известия от генерала Игнатьева и затем
приступить или к совещаниям о подробностях, или
к изысканию других путей» 95 *.
Подозревать начальника миссии в неправильном
изложении дела не приходится. Зная китайский язык,
он имел возможность следить за всеми деталями бе-
седы. Сознательно искажать ее содержание в письме
к князю Гуну он не мог, да ему и не было смысла
это делать.
«К удивлению моему,— говорилось далее в этом
документе,— на днях я слышал, что князь вступил
в переговоры с посланниками союзных держав и про-
сил их помощи против мятежников, что с француз-
ским посланником дело это будто бы уже и порешено.
Если это правда и князь с сановниками изменили
свои намерения, то почему бы не сообщить о том мне,
по условию с генералом Игнатьевым?» 90
95 ЛВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 105
(1858—1863 гг.), л. 181.
Тим же, л. 181об.
202
Не ведая о содержании доклада князя Гуна богды-
хпну, начальник Российской духовной миссии своим
письмом разоблачил версию князя Гуна и его сорат-
ников. Что сделал князь с этим письмом, неизвестно.
Письменного ответа на него он давать не стал, а по-
спешил принять начальника миссии и лично перего-
ворить с ним (что само по себе уже было явлением
беспрецедентным). Как докладывал в Петербург архи-
мандрит Гурий, в беседе, состоявшейся 16 декабря
I860 г., князь его уверял, что французский перевод-
чик Меритенс от имени своего посланника предлагал
помощь, а он, Гун, поблагодарив за доброжелательст-
во, якобы только сказал, что, может быть, со време-
нем богдыхан и найдет нужным обратиться к ним за
получением этой помощи. По словам князя, содейст-
вие предлагали и англичане, но с ними ему не хочется
иметь дело. Он говорил, что в Пекине ждут от
II. П. Игнатьева уведомления, до получения которого
они ни на что не решатся97.
Письмо архимандрита Гурия и последовавшая за
ним его встреча с князем Гуном не только подтверж-
дают верность версии, содержащейся в докладных
тпнеках Н. П. Игнатьева, но и проливают дополни-
тельный свет на вопрос об отношении России к воз-
можной интервенции западных держав в целях подав-
ления восстания. А такая перспектива продолжала
сильно беспокоить Петербург,
Как отмечалось в справке, подготовленной в начале
1861 г. в российском МИДе, в Пекине французский
посол барон Гро говорил Н. П. Игнатьеву, что он «не-
однократно старался внушить Гун-цинь-вану (велико-
му князю Гуну. — А. Б.) мысль обратиться с офици-
альной просьбой о помощи к французам, но что тот
притворяется, что не понимает намеков... Барон Гро
искренне сожалел о том, что Гун-цинь-ван не сознает
выгод, которые он мог бы извлечь из содействия фран-
цузов, и сказал притом, что было бы весьма кстати
97 Там же, л. 175об.—177. В ходе этой беседы князь Гун п
присутствовавшие китайские сановники вновь обратились с прось-
бой, чтобы российские представители помогли им договориться
г американскими торговцами о доставке в Пекин зерна. Гурий
написал об этом в Шанхай американцам Герду и Росселу, однако
сделка не состоялась из-за сильного расхождения в ценах (там
д е, л. 235—235об., 236—251).
203
доставить занятие войскам, не причиняя особенных
расходов Франции, так как часть союзных войск и
без того должна остаться в Китае на некоторое время...
Барон Гро полагает, что действия против инсургентов
союзников были бы выгодны во многих отношениях:
утвердили бы влияние европейцев в Китае, упрочили
бы заключенные договоры и проч. К сему барон Гро
присовокупил, что он не намерен, однако же, навязы-
ваться, если маньчжурское правительство не сознает
необходимости помощи союзников» 98 * *.
В справке также говорилось, что английский посол
лорд Элджин и некоторые лица из его свиты «созна-
лись, что они доказывали Гун-цинь-вану и маньчжу-
рам пользу, которую могли доказать английские войс-
ка и английское влияние для уничтожения инсуррек-
ции...» '1!1.
Князь Гун после выезда английского и французско-
го послов из Пекина «утверждал, что союзники, в осо-
бенности французы, положительно предлагали ему (на
словах) нравственное и вещественное содействие для
утверждения власти маньчжурского правительства в
Китае» |0°.
Н. П. Игнатьев со своей стороны, как говорится в
другой записке МИДа России, «старался возбудить
сомнения в китайцах в искренности подобных предло-
жений, возбудить подозрения в коварных замыслах...».
Он внушал китайским сановникам, что «если край-
ность и заставила бы маньчжур прибегнуть к опасной
помощи иноземцев, то всего лучше Богдыхану обра-
титься к Его Императорскому Величеству с просьбой
о том, чтобы все государства, имеющие договоры с Ки-
таем, оказали бы пособие маньчжурскому правитель-
ству. Уполномоченный наш (т. е. Н. П. Игнатьев. —
А. Б.) старался раскрыть в глазах китайцев опасность
непосредственного обращения их к Англии пли Фран-
ции с просьбою о помощи и убедить, что содей-
ствие второй должно предпочитать содействию Анг-
лии» 101.
98 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1852—1864, д. 20,
л. 96 — 96об.
" Там же, л. 97об.
10" Там же, л. 98.
101 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, и. 11,
л. 1 Зоб.—16.
204
В действительности же, разъясняется далее, рус-
ский посланник серьезно и не думал ни о каком кол-
лективном вмешательстве: «Генерал-майор Игнатьев
допускал мысль о просьбе Богдыхана к Его Импера-
торскому Величеству о содействии европейских дер-
жан усмирению инсургентов только как средство от-
несли маньчжур от обращения с подобною просьбою
прямо к Англии и Франции. Мы говорили об услуге,
которую мы можем оказать, единственно с целью рас-
строить происки западных европейских держав...» 102
Вначале этими же соображениями руководствовал-
ся п архимандрит Гурий. Однако беседа с ним князя
Гуна, разговоры архимандрита с китайскими санов-
никами и иностранными представителями постепенно
привели его к мысли, что Цинам не следует отказы-
ваться от помощи. 9 января 1861 г., доложив в Петер-
бург о своей беседе с английским драгоманом Уэйдом,
Гурий написал: «Если инсургенты, несмотря на зим-
ний холод, будут продолжать наступление, то мне при-
дется ехать к князю и просить его принять помощь от
союзников, уверив, что этим он нисколько не оскор-
бит нашего Государя Императора. Надобно только,
чтобы он форменно уведомил о том наше правитель-
ство через генерала Игнатьева» 103.
В России это намерение начальника миссии вы-
звало переполох. Когда донесение следовало через
Иркутск, ознакомившийся с ним помощник генерал-
губернатора Восточной Сибири генерал-майор Корса-
ков немедленно написал на имя своего шефа Н. Н. Му-
равьева докладную записку, в которой высказался да-
же за фактическое отстранение начальника Россий-
ской духовной миссии от дипломатических дел. Он
102 Там же, л. 19об.
103 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 105
(1858—1863 гг.), л. 192об. В донесения сообщалось, что Уэйд вновь
давал понять князю Гуну о готовности англичан помочь в борь-
бе с восставшими, но последний притворился, будто не понимает
намеков. «Это,— писал архимандрит,— раскрыл мне сам драго-
ман Уед, который прибыл сюда назад тому три недели и от
имени своего посланника сделал предложение. Князь все расспра-
шивал его об обычаях англичан. Уед с сердцем заключил свой
рассказ так: Что это за правитель? Совершенный дурак! Не по-
нимает важности дела. Занимается только пустыми расспросами».
Гурий с удовлетворением отмечал: «Я из этого увидел, что князь
верно держит данное генералу Игнатьеву слово — ни на что не
решаться до получения известия из Петербурга».
205
указывал на необходимость удержать архимандрита
от приведения в исполнение его намерения и послать
в Пекин доверенное лицо, которое впредь до прибы-
тия туда российского дипломатического агента наблю-
дало бы за действиями европейских представителей,
а если потребуется, то и сносилось бы с китайским
правительством через посредство начальника мис-
сии 101.
В Петербурге записка архимандрита Гурия была
доложена царю, который наложил на нее весьма вы-
разительную резолюцию: «Это ни с чем не сообразно».
Затем министр иностранных дел А. М. Горчаков рас-
порядился, чтобы директор Азиатского департамента
сделал «строгое замечание» начальнику миссии. Ди-
ректор 10 марта направил в Пекин письмо, в котором
говорилось: «К сожалению ...мы не можем одобрить...
сношений Ваших с Гун-цинь-ваном по предмету вспо-
моществования английским войскам, которые обрати-
ли даже на себя замечания Государя Императора» *05.
Несколько ранее, 22 февраля 1861 г., Особый коми-
тет специально рассматривал вопрос о том, что делать
России в случае перехода Англии и Франции к интер-
венции против тайпинов. Не следует ли в таком слу-
чае, если поступит соответствующая просьба от цин-
ского правительства, присоединиться к англичанам и
французам, чтобы не дать им возможности воспользо-
ваться обстановкой в ущерб интересам России?
Комитет не решился вынести такую рекомендацию.
Он ограничился тем, что поручил министру иностран-
ных дел выяснить намерения парижского и лондон-
ского кабинетов. В журнале заседания (утвержденном
царем 28 февраля) была сделана запись о том, что
«впредь до дальнейшего повеления Государя Импера-
тора министр-резидент наш в Пекине должен укло-
няться от положительного ответа китайскому прави-
тельству, если бы оно обратилось к нему с просьбою
о присылке вспомогательного отряда для действия про-
тив инсургентов» *ое.
|С1 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1852 —1864, д. 20,
л. 90-91.
105 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 107,
(1859—1863 гг.1, л. 40 — 41.
|™‘ АВПР, ф. СПб. Главный архив I — 1, 1857 —1861, д. 495,
л. 50об.
206
Для полноты характеристики политики царского
правительства в отношении тайпинского восстания в
рассматриваемый период уместно коротко остановить-
с» также на том, как решался вопрос о возможности
плавания российских судов по р. Янцзы. Впервые его
поставил Е. В. Путятин, который, находясь в Лондоне
и наблюдая за строительством для российского флота
клипера «Гайдамак» и канонерской лодки «Морж»,
направил 2 (14) января 1861 г. письмо управляющему
морским министерством Н. К. Краббе с предложе-
нном включить в предписание об использовании этих
кораблей экспедицию по великой китайской реке.
Предложение мотивировалось тем, что такая экспеди-
ция ставила бы Россию в глазах китайцев «наравне
< прочими делающимися им известными народами» |07.
Только что вернувшийся из Китая Н. П. Игнатьев,
мнение которого запросило морское министерство, вы-
сказал 20 января следующую точку зрения:
«Разделяя совершенно мнение графа Путятина от-
носительно пользы появления русских судов на реке
Ячце-цзяне во внутренних областях Китая, полагаю,
однако же, что при настоящем положении дел в этой
части страны плавание русских судов едва ли совме-
стимо было с политикой нашего правительства в Ки-
тае. Мы стараемся отклонить от себя всякое прямое
вмешательство в распри между инсургентами и маньч-
журами, а во время плавания судов наших по р. Янце-
цзяну командиры непременно поставлены будут в не-
обходимость войти в некоторые сношения с враждую-
щими партиями и могут быть даже вовлечены при
этом внезапно в столкновения с одною из них» |08.
Н. П. Игнатьев счел при этом необходимым преду-
предить морское министерство, что «со стороны маньч-
журского правительства не только нельзя ожидать
препятствия или неудовольствия, но оно даже желает,
чтобы мы ввели суда наши в р. Янце-цзян и в другие
|.еки Китая, надеясь, что мы будем содействовать во-
дворению маньчжурского управления. Не надо забы-
вать, однако же, что вся нижняя часть р. Янце-цзян
от Восунга до Нанкина и большая часть местности от
Панкина до г. Хань-ко находятся во власти инсурген-
107 Центральный государственный архив Военно-Морского
l .iera (далее — ЦГАВМФ), ф. 410, оп. 5, д. 11, л. 3.
10“ Там же, л. 8.
207
тов. С инсургентами мы по сие время еще ни разу не
входили в сношения» |оэ.
В тот самый день, когда Н. П. Игнатьев подписал
свой ответ, находившийся в Шанхае начальник рос-
сийской Тихоокеанской эскадры Лихачев направил в
Петербург сообщение о подготовке англичанами экспе-
диции с целью «открытия» Янцзы для европейской
торговли в соответствии с Тяньцзиньским договором
1858 г. В сообщении говорилось о целесообразности и
для России показать там свой флаг.
Рапорт начальника флотилии был доложен Алек-
сандру II. Тот одобрительно высказался об идее демон-
страции российского флага, однако распорядился со-
гласовать вопрос с МИДом. А. М. Горчаков ответил,
чго юридически Россия, подобно другим странам, име-
ет право плавания по р. Янцзы. Однако он высказался
за то, чтобы отложить экспедицию до завершения де-
маркации границы в Уссурийском крае. Когда же на-
ступит пора для плавания, то, считал А. М. Горчаков,
необходимо будет, во-первых, предварительно снестись
с китайскими властями, а во-вторых, сообразоваться
с внутриполитической обстановкой в Китае. Началь-
ник эскадры, подчеркивал он, «должен соблюдать воз-
можную осторожность во время плавания своего, что-
бы не вовлечься в неприязненное столкновение с ин-
сургентами, обладающими многими укрепленными
пунктами на Янцзы-цзяне, и всячески избегать сноше-
нии с ними, дабы не давать повода к подозрениям
правительству Богдыхана» “°.
Мнение МИДа было принято к сведению морским
министерством, и оно соответствующим образом про-
инструктировало Лихачева, а затем А. А. Попова, сме-
нившего первого на посту начальника эскадры 1Н.
Итак, вопреки утверждениям китайских и запад-
ных авторов Россия, как свидетельствуют документы,
на всем протяжении второй «опиумной» войны и в
первые послевоенные месяцы придерживалась поли-
тики невмешательства во внутренние китайские дела.
Никаких предложений об участии русских войск в
борьбе против восставших ни Е. В. Путятин, ни
Н. П. Игнатьев не делали.
Там же, л. 8об.
"" Там же, л. 152об.
111 Там же, л. 13—11.
208
Царское правительство готово было относиться с не-
которым предпочтением к маньчжурам как носителям
власти, с которой у России уже сложились определен-
ные отношения, а также как к силе, противостоявшей
(в глазах Петербурга; агрессии англичан и французов.
Однако в правящих кругах России не было предубеж-
дения и против прихода к власти восставших («китай-
ской династии»), лишь бы они были готовы к сохра-
нению добрососедских отношений.
Доктрина нейтралитета, которой придерживалось
тогда царское правительство, требовала воздерживать-
ся от неприязненных действий в отношении тайпинов
как потенциальных носителей власти в Китае. Вместе
с тем она не допускала вступления в сношения с ни-
ми, пока на китайском троне продолжали находиться
маньчжуры.
При сложившихся в то время обстоятельствах для
царского правительства была неприемлема идея усми-
рения восстания российскими войсками. Оно также не
хотело вмешательства Англии и Франции для подав-
ления тайпинов, которое давало бы этим странам еще
больший вес и влияние в Китае. Оставался лишь нере-
шенным до конца вопрос, как России все же следует
себя вести в случае англо-французской интервенции.
Иностранная интервенция
против тайпинов и позиция России
(1862—1864 гг.)
После окончания «опиумных» войн насту-
пил последний и самый трагичный период в истории
тайпинского восстания. Небесное государство тайпи-
пэв в 1864 г. под ударами объединенных сил маньч-
журо-китайской реакции и западных интервентов пре-
кратило свое существование.
Англия и Франция и на предыдущих этапах вос-
стания неоднократно оказывали помощь цинским вла-
стям в борьбе против восставших. Такие их действия
имели место в районе Шанхая даже летом 1860 г.,
когда англо-французские войска перед решающим по-
ходом на Пекин помогли своему противнику уберечься
от наседавших на него войск повстанцев. И все же это
был период, когда западные державы, выражаясь сло-
нами французского историка А. Кордье, еще «не зна-
209
ли, какую позицию занять перед лицом восстав-
ших» "2. Они выжидали, используя ♦нейтралитет» для
шантажа обеих сторон.
Положение изменилось к началу 1862 г. К этому
времени контакты англичан, французов и американ-
цев с тайпинами окончательно их убедили, что по-
следние отнюдь не были намерены становиться ино-
странными марионетками и жертвовать независи-
мостью Китая. С другой стороны, произошедший в
начале ноября 1861 г. дворцовый переворот, который
завершился приходом к власти группировки вдовствую-
щей императрицы Цыси — великого князя Гуна, сулил
западным державам не только закрепление, но и при-
умножение плодов их недавних военных побед в Ки-
тае. Предпринятое в конце 1861 — начале 1862 г. вто-
рое наступление войск Ли Сючэна на Шанхай дало
им удобный повод для начала открытого, прямого и
широкомасштабного вооруженного вмешательства во
внутреннюю борьбу в Китае на стороне цинского пра-
вительства.
До сих пор ни в китайской, ни в западной научной
литературе не встречалось утверждений о ведении Рос-
сией каких-либо военных действий против войск тай-
пипов из. Однако в 1976 г. группа китайских ученых
(свои фамилии они предпочли не называть, предусмот-
рительно укрывшись за наименованиями организа-
ций — Нанкинского музея истории тайпинского госу-
дарства и Группы истории факультета китайского
языка Япчжоуского педагогического института) сде-
лала «сенсационное открытие»: в журнале «Вэньу»
112 Cordier Н. Histoirc des Relations de la Chine avec les puis-
sances occidenlales 1860—1900. Paris, 1901, p. 199.
113 Американский ученый О. Ед. Клабб, например, прямо
указывает, что в отличие от трех «морских держав» — Англии,
Франции и США— «сухопутная держава» Россия не участвовала
в подавлении тайпинского восстания (Clubb О. Ed. China and
Russia. The «Great game». New York and London, 1971, p. 89).
Национальный состав войск, действовавших против тайпинов
в каждом конкретном сражении, перечисляется в книгах совре-
менников событий — Дж. Линдлея (Линь Ле) и Э. Вилсона (Lin-
le. Ti-ping Tien-kwon; the History of the Ti-ping Revolution, vol. I—
II. London, 1866; A. Wilson. The «Ever-victorious army». Edin-
burgh and London, 1868). Эти данные приводятся и в известной
работе китайского историка Моу Аиьши «Небесное государство
тайпинов» (см. Моу Аныии. Тайпин тяньго. Шанхай, 1959,
с. 391—394).
210
они опубликовали статью, в которой поведали миру о
наличии неоспоримых доказательств участия России
и интервенции ,и.
В статье утверждается, что в январе, а затем в ап-
реле— мае «русские войска» сражались против вос-
ставших под Шанхаем. Авторы не утруждают себя
пояснениями, как эти «русские войска» туда попали,
где они пропадали в феврале — марте и куда исчезли
после мая. Зато совершенно определенно утверждает-
ся, что 4 апреля при Ванцзясы вместе со «Всегда по-
беждающей армией» сражались не вооруженные силы
Англии и Франции, а «объединенная контрреволюци-
онная армия царской России и других госу-
дарств», в состав которой входила российская «6-я
бригада» ”5.
Более того, авторы статьи уверяют, будто в апре-
ле —мае царские посланцы воевали на всех трех доро-
гах, ведущих в Шанхай. Это удивительное обстоятель-
ство объясняется в журнале фантастическим свойст-
вом русских войск: будучи невелики числом, они, де-
скать, быстро перескакивали с места на место, сра-
жаясь и здесь и там "6.
В заключение статьи ее авторы в грубых, оскорби-
тельных выражениях высказывают свое возмущение
по поводу того, что советские ученые-де разоблачают
как участников вооруженного подавления тайпинского
восстания англо-французских колонизаторов и амери-
канцев, а не царскую Россию ,|7. В качестве примера
такой «несправедливости» они указывают на вышед-
шую в 1972 г. коллективную работу советских ученых
«Новая история Китая» и содержащийся в ней раздел
«Англо-французская военная интервенция против тай-
ипнов» ”8.
Публикация в журнале «Вэньу» заслуживает вни-
мания главным образом в силу того, что в ней пол-
ностью или частично воспроизводится (в том числе в
виде фотокопий) ряд документов архива шанхайского
даотая У Сюя, относящихся к деятельности «Управле-
Цун У Сюй данъань Тайппн тяньго шицп лао ша хуан
ды чоуэ мяньму. — «Вэньу», 1976, № 5.
115 Там же, с. 24.
I!G Там же, с. 23.
Там же, с. 25, 79.
114 См. Новая история Китая, с. 192 —194.
211
ния китайско-иностранной совместной обороны», кото-
рое являлось одним из координационных центров
контрреволюции в борьбе против тайпинов. В этих до-
кументах действительно говорится о «русских войс-
ках» в Шанхае и о действиях, которые они якобы со-
вершали в его окрестностях.
«Открытие», сделанное Нанкинским музеем исто-
рии тайнинского государства и Группой истории фа-
культета китайского языка Янчжоуского педагогиче-
ского института, сразу же было взято на вооружение
другими китайскими историками, выступающими с
шовинистических, антисоветских позиций. Авторы вто-
рого тома «Истории агрессии царской России в Ки-
тае» без какой-либо попытки критического анализа
публикации в «Вэньу» повторили в своем труде ее
основное содержание, дополнив его сентенцией о «чу-
довищном преступлении», совершенном против китай-
ского народа Россией совместно с англо-франко-амери-
канскими агрессорами 1|9. Версия об участии «русских
войск» в боях против тайпинов в первой половине
1862 г. пересказывается и в статье Хуан Хунчжао
«Агрессивная деятельность царской России в период
тайнинского восстания» '-°.
Китайским фальсификаторам истории было недосуг
задуматься над такими вопросами: могли ли в Шан-
хае начала 60-х годов, находившемся фактически в
руках англичан и французов, квартироваться и актив-
но действовать русские войска; откуда они могли
взяться, если известно, что Россия в «опиумных» вой-
нах не участвовала и своих экспедиционных сил в
Китай не направляла; да и могла ли идти речь о вой-
сках, если царское правительство долгое время не по-
зволяло себе иметь в Шанхае даже консульского аген-
та, функции которого там по мере необходимости вы-
полнял американский торговец А. Герд?
Материалы, хранящиеся в Архиве внешней поли-
тики России МИДа СССР и в Центральном государст-
венном архиве Военно-Морского Флота СССР, под-
тверждаю?, что к началу января 1862 г., когда развер-
нулось второе наступление тайпинов на Шанхай, в
этом городе не было расквартировано ни одного рос-
119 lOii Ш.тъу и др. Указ, соч., с. 255.
См. -Yyu/i Хунчжао. Указ, соч., с. 66.
212
сийского воинского формирования. Сопоставляя пуб-
ликацию в «Вэньу» с документами, можно прийти к
заключению, что под «русскими войсками», якобы
принимавшими участие в боевых действиях против
тайпинов в январе 1861 г., авторы китайской публи-
кации имеют в виду команду винтового транспорта
Сибирской флотилии «Японец», случайно оказавшего-
ся в это время в Шанхайском порту.
«Японец», имевший конечным пунктом следования
порт Де-Кастри, зашел в Шанхай и 21 декабря 1861 г.
втянулся в док для ремонта.
Ни капитан судна Н. Я. Шкот, ни начальство Си
бпрской флотилии не подозревали о тех событиях, ко-
торым суждено было произойти во время пребывания
•| ранспорта в этом китайском порту. Сообщения о при-
ближении войск тайпинов застало капитана врасплох:
судно стояло неподвижно, у экипажа не было даже
ружей на случай, если бы пришлось отбивать попытку
захвата «Японца». А опасаться этого Н. Я. Шкота за
ставляли сведения (полученные, по-виднмому, от ан-
гличан) о том, что среди восставших ходили слухи,
будто на иностранных судах спрятаны все ценности
европейцев и укрываются богатые китайцы.
Инструкций на такой случай капитан не имел, по-
советоваться было не с кем, и он решается самовольно
обратиться к командующему английскими военно-
морскими силами Дж. Хоупу. В рапорте своему на-
чальству (выписка из которого позднее была прислана
морским министерством в МИД) сам Н. Я. Шкот сле-
дующим образом объясняет случившееся и свое пове-
дение :
«Японец, находившийся в это время в доке, совер-
шенно открытом для нападения инсургентов, пред-
ставлял им очень легкую добычу... В таких затрудни-
тельных обстоятельствах я почел за лучшее явиться
к английскому адмиралу Гопу (Хоупу. — А. Б.) и пред-
ложил вверенный мне транспорт к его услугам» 121.
5 января в шханечном (вахтенном) журнале «Япон-
ца > появилась запись: «Сего числа по случаю обло-
жения инсургентами города Шанхая вступили в рас-
ч ючжение английского адмирала Норе* 1:".
1 ' АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9. 1852 —1861, д. 20,
l.V — 150об.
; ЦГАВМФ, ф. 370, on. 1, д. £73-1, л. 61об.
213
Транспорт был выведен из дока и поставлен ниже
европейской части Шанхая. Согласно указанию анг-
лийского адмирала, Н. Я. Шкот выставил на берегу
караульный отряд в 20 человек, для которого было
сооружено караульное помещение. 6 января на судно
было поднято 20 ружей и 120 патронов к ним, где то
взаимообразно раздобытых американцем Гердом, вы-
полнявшим, как уже говорилось, функции консульско-
го агента России. Однако вскоре это снаряжение было
возвращено за ненадобностью. Как свидетельствует со-
держание шханечного журнала, ни на караул, ни на
транспорт никто не нападал, в стычках с восставшими
русские моряки не участвовали. Страхи Шкота не оп-
равдались, приготовления оказались напрасными123.
19 января около «Японца» бросил якорь россий-
ский клипер «Разбойник». Поначалу его капитан был
также склонен подключиться к приготовлениям тран-
спорта на случай атаки тайпинов и 4 февраля спустил
на берег караульный отряд вместо матросов «Японца»,
покидавшего порт. Однако затем упоминания об от-
ряде в шханечном журнале «Разбойника» исчезают:
к этому времени англо-французские войска отогнали
тайпинов от Шанхая, и капитану «Разбойника» уже
не приходилось ожидать внезапного нападения на
свой корабль |24.
Начальник российской Тихоокеанской эскадры,
контр-адмирал А. А. Попов весьма точно резюмиро-
вал суть происшедшего в письме в Российскую ди-
пломатическую миссию в Пекине: «Клипер Разбой-
ник и транспорт Японец без разрешения приняли уча-
стие в приготовлениях к защите Шанхая» |2э. Россий-
ские морские власти не придали этому слишком боль-
шого значения: команды судов «в деле» (т. е. в бое-
вых операциях) не участвовали, каких-либо военных
или политических последствий для России случивше-
еся не влекло. Тем не менее морское министерство
сочло необходимым проинформировать о поступке
Н. Я. Шкота министерство иностранных дел.
Что же касается «русских войск», якобы сражав-
шихся против тайпинов в апреле — мае 1862 г. «на
121 ЦГАВМФ, ф. 810, on. 1, д. 8734г, л. 61об, — 74об.
121 ЦГАВМФ, ф. 870, on. 1, д. 8604®, л. 77 и далее.
|2‘ ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 12, л. 145.
214
исех трех дорогах», ведущих в Шанхай, то на поверку
сказывается, что таковых ни в Шанхае, ни под Шан-
хаем вообще не существовало. Архивные документы
позволяют установить причины, побудившие «Управ-
ление китайско-иностранной совместной обороны»,
шанхайского даотая и губернатора Цзянсу включать
и свои доклады заведомо ложные сведения о вымыш-
ленных «русских солдатах» — сведения, которые при-
вели в такой неописуемый восторг современных фальси-
фикаторов из Нанкинского музея, Янчжоуского пед-
института и их коллег из Института новой истории
ЛОН Китая. Своими корнями эти причины уходят в
события, происходившие не столько в Шанхае, сколь-
ко в Пекине.
В начале лета 1861 г. в столицу цинского Китая
прибыл первый постоянно аккредитованный россий-
ский посланник Л. Ф. Баллюзек, участник Крымской
войны, товарищ Л. Н. Толстого. Первоначально он на-
мечался правительством на роль военного инструктора
в Китае и сопровождал Н. П. Игнатьева в ходе осу-
ществления его миссии в этой стране. Не будучи про-
фессиональным дипломатом, Л. Ф. Баллюзек порой
испытывал трудности из-за отсутствия навыков. Ему
мешала также излишняя импульсивность характера
и связанная с этим переменчивость в оценках людей
и ситуации. Однако он был старательным человеком,
душою болел за порученное дело и видел свою задачу
в том, чтобы содействовать поддержанию добрососед-
ских отношений между Россией и Китаем.
Когда началась англо-французская интервенция
против тайпинов, посланник был сильно встревожен,
понимая, к каким последствиям это может привести.
Он ревностно следил и с тревогой докладывал в Пе-
тербург о почестях, которыми цинский двор осыпал
иностранных интервентов: о благодарностях, объяв-
ленных английскому адмиралу Хоупу и его француз-
скому коллеге Протэ, о пожаловании двум американ-
цам (Уорду и Берджевайну), сражавшимся против тай-
пинов, павлиньих перьев и шариков 4-й степени и т. п.
Видя во всем этом угрозу влиянию России, он в ка-
честве иллюстрации посылает в Азиатский департа-
мент МИДа перевод опубликованного 1 февраля
1862 г. в официальной газете «Цзинбао» император-
ского указа, в котором прославляются «доблести»
215
англичан и французов в боях против мятежни-
ков 126.
Узнав о случае с «Японцем» в Шанхае, Л. Ф. Бал-
люзек, движимый главным образом заботой о том,
чтобы действия западных держав не шли в ущерб ин-
тересам и влиянию России в Китае, решил использо-
вать этот случай в качестве противовеса «заслугам»
англичан и французов. Своими мыслями на этот
счет он делится в личных письмах Н. П. Игнатьеву,
в одном из которых заявляет: «Я настою, чтобы не-
пременно и нам была отдана благодарность» 127 *.
Посланник пишет А. Герду, чтобы тот сказал шан-
хайскому даотаю, что русские, дескать, тоже участво-
вали в обороне Шанхая от инсургентов. Сам он обра-
щается в Цзунли ямэнь (созданный в 1861 г. внешне-
политический орган цинского правительства) с прось-
бами о выражении благодарности России и одновре-
менно с жалобами на то, что шанхайские власти, мол,
не захотели доложить богдыханскому правительству
о заслугах «Японца» и «Разбойника».
Бурная деятельность, развитая в этом направлении
Л. Ф. Баллюзеком, принесла такие результаты, кото-
рые оказались неожиданными даже для него самого.
О них он официально доложил директору Азиатского
департамента Н. П. Игнатьеву 1 (13) мая 1862 г. В до-
несении министра-резидента говорится, что в указе
богдыхана о победе над восставшими при Ванцзясы
кроме англичан и французов, которые действительно
гели военные действия, «упомянуто также о русских,
будто бы участвовавших в этом деле». Несколько дней
спустя, продолжает посланник, ему была также выра-
жена благодарность по этому же поводу от Цзунли
ямэня. Между тем, как он знает, «русских не было
в этом деле» |28.
Что же произошло? После злоключений «Японца»
в Шанхае, поясняет Л. Ф. Баллюзек, на домогатель-
ства благодарности «китайцы отвечали мне, что в до-
несении шанхайского губернатора не было сказано об
126 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV—2, 1861 —1863, д. 13,
л. 337 — 338.
127 АВПР. ф. СПб. Главный архив I—9, 1861 —1862, д. 10,
л. Збоб.
|2" АВПР, ф. СПб. Главный архив IV—2, 1861 —1863, д. 13,
л. 389.
216
участии русских, но что они по сему предмету тотчас
сделают ему запрос. Это и было исполнено, и шанхай-
ский губернатор, по всей вероятности не желая по-
пасться, донес ныне и об участии русских в делах про-
тив мятежников» 129 130 131, т. е. стал приписывать к числу
сражавшихся российские войска, которых в действи-
тельности там и не существовало.
Слова Л. Ф. Баллюзека косвенно подтверждаются
н отрывком из письма Цзунли ямэня губернатору
Цзянсу Сюе Хуаню от 17 марта 1862 г., приведенном
и публикации журнала «Вэньу». В нем говорилось,
что на основании доклада губернатора о помощи, ко
торую оказали в борьбе с мятежниками Англия, Фран-
ция и американец Уорд, всем им объявлена благодар-
ность. Однако в отношении России этого не было сде-
лано. Помогала ли она? Задавая этот вопрос, Цзунли
ямэнь подчеркнул, что к такому делу «нельзя отно-
ситься спустя рукава». Губернатору предписывалось
<впредь, если со стороны России будет помощь, обя-
зательно освещать это в докладах императору; реши-
тельно нельзя замалчивать ее старания» 13С.
Комментируя этот документ, авторы статьи отме-
чают, что именно вскоре после его получения губерна-
тор и направил в Пекин донесение об участии в сра-
жениях при Ванцзясы и Лунчжуане «вновь прибыв
шпх русских солдат» ,31.
Из этой же публикации китайских историков, так
неудачно попытавшихся с помощью материалов архи-
ва У Сюя поразить читателей «кровавыми фактами»
н «железными свидетельствами» причастности России
к подавлению тайпинского восстания, теперь извест-
но, что губернатор Цзянсу, даотай Шанхая и их под-
ручные, желая исправиться и выслужиться после по-
лученного из Пекина реприманда, усердно продолжа-
ли и в мае приписывать «русских солдат» к числу
участников военных операций против тайпинов. Ду-
мается, что если китайские ученые повнимательнее
посмотрят имеющиеся в их распоряжении документы,
то они смогут более подробно разобраться в механике
фабрикации сведений, приводимых в этих докладах.
129 Там же, л. 389об,—390.
130 «Вэньу», 1976, № 5, с. 24.
131 Там же.
217
Остается лишь добавить, что, когда донесение
Л. Ф. Баллюзэка от 1 (13) мая 1862 г. было получено
в Петербурге, министерство иностранных дел проин-
формировало о его содержании морское министерство.
В тексте информации, между прочим, отмечалось (как
общеизвестный факт), что «наши военные силы не
участвовали до сих пор в действиях против инсурген-
тов», и вся история с китайскими благодарностями
квалифицировалась как «недоразумение» |32.
Какова же была в действительности политика цар-
ского правительства в связи с началом англо-француз-
ской интервенции против тайпинов?
Интересы, или, как тогда еще говорили, виды, Рос-
сии в отношении Китая в начале 60-х годах XIX в.
продолжали существенно расходиться с намерениями
ведущих капиталистических держав. В стране только
что произошла отмена крепостного права, развитие
капитализма шло еще замедленными темпами, на
окраинах было обилие «свободных и доступных коло-
низации земель...» |33. Россия тогда не имела такой
острой заинтересованности в экономической экспансии
в Китае, которая была характерна для Англии. Внеш-
неполитическая активность царского правительства на
Дальнем Востоке серьезно сдерживалась как слож-
ностью международного положения, так и остротой
внутриполитической обстановки. В условиях, когда не
исключалось даже возобновление военной конфронта-
ции ео странами — победительницами в Крымской
войне—Англией и Францией, укрепление их позиций
в Китае создавало для России крайне невыгодную
стратегическую ситуацию.
Отсюда стремление Петербурга по возможности при-
тормозить дальнейшую колониальную экспансию дер-
жав в Китае, ограничить ее рамками тех прав и преи-
муществ, которые они уже приобрели по ранее заклю-
ченным трактатам. Когда в 1861 г. Л. Ф. Баллюзек
отправлялся в Китай, царское правительство снабдило
его инструкцией, разрешавшей оказывать дипломати-
ческим представителям других государств «содейст-
вие в достижении целей, проистекающих из смысла
трактатов», но требовавшей «воздерживаться от вся-
ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 2, д. 11, л. 154—154об.
111 Ленин В. И. Поли. собр. соч., т. 3, с. 596.
218
кого совокупного с ними действия, если бы они воз-
буждали какие-либо новые вопросы, заявляли новые
требования». Более того, в последнем случае послан-
нику предписывалось употреблять «дружеское посред-
ничество в пользу китайского правительства» |34.
Царская дипломатия понимала, что Англия и Фран-
ция, сохранившие значительные военные силы на ки-
тайском побережье, постараются не упустить возмож-
ности использования внутренней борьбы в Китае для
дальнейшего закабаления этой страны. В «депеше для
личного сведения», направленной А. М. Горчаковым
6 марта 1861 г. российским дипломатическим предста-
вителям в Лондоне и Париже в соответствии с фев-
ральским решением Особого комитета, выражалось
убеждение, что Англия и Франция не продержатся
долго на «нейтральной позиции» и перейдут либо к ин-
тервенции в пользу богдыхана, либо к поискам дого-
воренности с инсургентами, если у тех будет шанс на
успех. В депеше подчеркивалось, что сообщения, со-
держащие сведения по этому вопросу, «встретят самый
живой интерес» в министерстве иностранных дел Рос-
сии |35.
Естественно, что данная проблема была объектом
пристального внимания Российской дипломатической
миссии с первого дня ее открытия в Пекине.
Главную угрозу интересам России в Китае
Л. Ф. Баллюзек видел в колониальной! экспансии Ан-
глии и других западноевропейских держав. «Относи-
тельно Китая,— писал он Н. П. Игнатьеву 30 ноября
1862 г. из Пекина,— мнение мое такое, что наш ин-
терес требует сделать из него самостоятельное госу-
дарство, а то, может быть, он сделается английской
колонией» |35. В июне 1863 г. в другом письме
II. П. Игнатьеву он заявляет: «Я хочу, чтобы влияние
Англии не сделалось исключительным и чтобы англи-
чане не сделали Индию из Китая. Я также не хочу,
чтобы Китай сделался второю Турциею... и здесь воз-
ник второй восточный вопрос» |37.
,!1 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1861, д. 171, л. 40—
10о5.
Там же, л. 99—99об.
1М АВПР, ф. СПб. Главный архив I — 9, 1861 —1862, д. 10,
17.
Там же, л. 51.
219
В этой связи российского посланника постоянно
занимала проблема отношения западных держав к тай-
пинскому восстанию. Незадолго до окончания своей
службы в Китае Л. Ф. Баллюзек имел все основания
написать А. М. Горчакову: «Обязанностью считаю
представить Вашему Сиятельству, что с первого дня
вмешательства иностранных держав во внутренние
дела Китая я не переставал зорко следить за всем, что
делается в этой стране, и что все мое внимание устрем-
лено на то, чтобы влияние англичан не сделалось ис-
ключительным» !3S.
Первое время после окончания «опиумной» войны
Англия и Франция вели сложную двойную игру: де-
монстрируя готовность помочь Цпнам, они еще не от-
казывались окончательно от флирта с тайпинами, пы-
тались и тем и другим навязывать свои условия.
Л. Ф. Баллюзек не был уверен, куда они склонятся в
итоге, и боялся просмотреть этот момент. Его, в част-
ности, беспокоило, что в случае достижения договорен-
ности англичан с тайпинами Россия, не имея контактов
с последними, могла бы оказаться в невыгодном поло-
жении. Посланника настораживали слова, сказанные
ему о тайпинах его британским коллегой Ф. Брюсом:
«Теперь с ними ничего нельзя сделать, а рано или
поздно мы непременно придем в столкновение с ними,
и тогда, дав им почувствовать нашу силу и побивши
несколько раз, можно будет с ними трактовать» |39.
Российская дипломатическая миссия хотела иметь
ботеэ яснее представление о намерениях и возможно-
стях тайпинов. В январе 1862 г. Л. Ф. Баллюзек на-
правил в Петербург подробную «Записку о китайской
инсуррекцип», в которой проводилась мысль, что счи-
тать тайпинов «только разбойниками нельзя, ибо в
прокламациях своих к пародам Запада они прямо го-
ворят, что восстали для свержения слабого и неспо-
собного Правительства...» Nu.
В «Записке» указывалось на обострение антагониз-
ма между цинскнм правительством и китайским насе-
лением. Отмечались такие явления, как «постоянно
АВПР, ф. СПб. Главный архп > I — 9, 1852 —1864, д. 20,
л. 3 0 — ЗОС'об.
114 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV — 2, 1861 —1863, д. 13,
л. 298.
11,1 Там :ке, л. 219.
22)
увеличивающийся грабеж и взяточничество маньчжур-
ских чиновников... отсутствие всякого правосудия»,
<• другой стороны, «никогда не усыпавшая ненависть
к маньчжурам, на которых китайцы не переставали
смотреть как на чужеземных завоевателей». Подчер-
кивалось разложение армии, бессилие цинского пра-
вительства, его возрастающая зависимость от присут-
ствия иностранных войск на китайском побережье |41.
Англия и Франция, по мнению Л. Ф. Баллюзека,
могли не захотеть защищать маньчжур, а Англия да-
же предпочесть раскол Китая на северное и южное
государства 142. «Ежели Англия сознает, что ей пред-
стоят выгоды от торговли с тайпинами, то она не за-
медлит пожертвовать маньчжурской династией, не пе-
рестающей до сих пор разными увертками и ложными
толкованиями обходить трактаты и не имеющей ни-
каких зачатков сделаться со временем прочным и про-
грессивным правительством» |43.
В этой обстановке посланник предлагал руководст-
воваться следующим: «Россия не желает вмешиваться
во внутренние дела Китая и полагает предоставить все
естественному ходу событий». Аргументируя эту точку
зрения, он писал: «Поддержав нынешнюю династию,
мы удержали бы ее на престоле лишь на время; паде-
ние ее как не пользующейся ни уважением, ни привя-
занностью, ни страхом народа несомненно; гоивос
1,1 Там же, л. 247 — 252об.
142 Идея раскола страны имела немало сторонников cpe.ni
англичан, находившихся тогда в Китае. Их точка зрения нашла,
а частности, отражение в книге, которую, вернувшись в Лондон,
опубликовал в 1862 г. капитан Линдсей Брайн. Автор предска-
зывал, что тайппнекое «восстание в конечном счете приведет
к разделению собственно Китая на два независимых государ-
ева». Приведя исторические, политические и прочие обоснова-
ния раскола, он подчеркивал, что при таком ходе событий поя-
вятся «некоторые надежды на мир и намного упростится поли-
тика, принятая европейскими правительствами» (Brine L. The
Taiping Rebellion in China; a narrative of its rise and progress.
London, 1862, p. 361, 365).
В 1861 г. официальные английские представители предложили
тайпинам сделку на базе раздела Китая, однако получили отказ
б м. Ла Эрган. Тайпин тлньго фэньсуй Инго циньлюечжэ пин-
<|>шь чжунго иньмоу као (Изучение вопроса о срыве тайпинами
коварных планов английских агрессоров разделить Китай.) —
• Шэхуй кэсюе чжаньсянь», 1981, № 1).
143 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV — 2, 1861 —1863, д. 13,
к 253 — 25Эоб.
221
был бы лишь отложен, но не решен. Между тем те ки-
тайцы, которые будут владеть югом, сделаются через
это вмешательство нашим врагом; они окончательно
предадутся Англии, которая не упустит повредить нам
при последующих, необходимых сношениях с ними и
затруднит нашу прямую торговлю с Китаем» 1Н.
Л. Ф. Баллюзек ставил вопрос о том, что с учетом
действий англичан и французов России необходимо
быть готовой к установлению отношений с тайпина-
ми. Он писал: «Ежели западные европейские державы
заключат какие-либо условия с тайпинами или при-
знают юг самостоятельным государством, то России,
кажется, следует не медлить сделать то же самое» 145.
♦Записка о китайской инсуррекции» вызвала зна-
чительный интерес в правящих кругах России. С ней
ознакомился царь, который выразил одобрение авто-
ру: »Мне кажется, что взгляд его весьма правиль-
ный» Н6. Документ сыграл важную роль в выработке
политической линии русского правительства в отно-
шении китайских событий, которая была определена
Особым комитетом, заседавшим 3 марта 1862 г. в
присутствии Александра II.
Эта линия строилась на следующей посылке: «Мы
не в состоянии ничего сделать для материального под-
держания Маньчжурской династии. История Китай-
ского Государства указывает нам, что все усилия для
восстановления в Китае династии маньчжуров в слу-
чае взятия инсургентами Пекина и воцарения новой
династии были бы бесполезны. Владычество маньчжу-
ров едва ли переживет свое падение. При том мы не
можем иметь в Китае никаких династических инте-
ресов и должны исключительно заботиться об ограж-
дении непосредственных, прямых интересов наших в
этой стране» |47.
Комитет принял принципиально важное (хотя и не-
реализованное в силу сложившихся обстоятельств) ре-
шение по вопросу о сношениях с тайпинами. Условием
признания их правительства, если бы оно утвердилось,
со стороны России должно было стать лишь подтверж-
m Там ясе, л. 256—256об.
1Г’ Там же, л. 256об.
1,6 Там же, л. 241 и 289.
1,7 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1 — 9, 1852—1864, д. 20,
л. 137об.—138.
222
дснне действующих договоров без выдвижения каких-
либо дополнительных требований: «Мы полагаем всту-
пить в сношение с установившимся новым Правитель-
стпом, как только оно признает и подтвердит заклю-
ченные нами в последнее время трактаты с Китаем и
приобретенные преимущества» 14Я. Главное же, преду-
сматривалась возможность контактов российских пред-
ставителей с тайпинами до падения цинского прави-
тельства. Министру-резиденту предоставлялось право
но своему усмотрению отправить российского консу-
ла в Тяньцзине «в качестве агента или комиссара
для переговоров с инсургентами» 149.
Поддержав таким образом эту идею Л. Ф. Баллю-
аека, Комитет в то же время предостерег его против
следования за представителями западных держав при
определении своей позиции в китайских делах: ♦Ми-
нистр-резидент наш, сообразуясь с действиями пред-
ставителей других иностранных держав, должен, од-
нако же, постоянно иметь в виду, что интересы наши
и Китае в большей части случаев совершенно противо-
речат видам западных европейских держав, в особен-
ности Англии, и что положение географическое, сосед-
ство наше и давность связей наших с северными ча-
стями империи должны ставить нас во многих слу-
чаях в исключительные отношения. Действуя само-
стоятельно, но сохраняя приязненные отношения к
представителям других государств в Китае, министр-
р.-зидент наш не должен поддаваться влечению
европейской политики, озабочиваясь, главнейше,
сохранением в глазах китайцев достоинства Рос-
сии» 14 15°.
В решениях Особого комитета заслуживает также
внимания указание российским консулам придержи-
ваться нейтральной линии в отношении враждующих
сил в Китае: ♦Консулам следует подтвердить, что роль
их чисто коммерческая и чтобы они по возможности
уклонялись от всяких политических действий и столк-
новений как с нынешним правительством, так и с ин-
1} ргентами и старались только ладить с мест-
14’ Там же, л. 138.
U'J Там же, л. 143об.
! ° Там же, л. 138об. —139.
223
ними властями и не давать в обиду купцов на-
ших» 151.
Приведенный здесь документ является, пожалуй,
наиболее авторитетным источником, позволяющим су-
дить о планах и намерениях правительства России в
китайских делах в рассматриваемый период. Он пока-
зывает, что оно не считало тогда возможным и необ-
ходимым заботиться о сохранении маньчжурской ди-
настии, втягиваться ради этого в войну с Небесным го-
сударством тайпинов и отказываться от перспективы
установления отношений с последними. Россия при
этом не разделяла целей политики западноевропей-
ских колонизаторов и исходила из необходимости про-
водить сепаратный курс в отношении Китая.
Период, последовавший за мартовским заседанием
Особого комитета, характеризовался з Китае активи-
зацией действий иностранных интервентов против тай-
пинов. В сложившихся условиях царское правитель-
ство нашло целесообразным осуществить заход в ки-
тайские воды нескольких кораблей российской Тихо-
океанской эскадры, а российский министр-резидент в
Пекине информировал цинские власти, что корабли
будут в состоянии «помочь Вашему правительству в
приморских пунктах, могущих нуждаться в защите
от мятежников». Это заявление было сделано
Л. Ф. Баллюсеком 26 сентября устно, а 29 сентября
продублировано по просьбе князя Гуна в письменном
виде '
Авторы «Истории агрессии царской России в Ки-
тае» усмотрели в «ноте Баллюзека» неопровержимое
доказательство правоты своей концепции о вмешатель-
стве России в гражданскую войну в Китае и воспроиз-
вели во втором томе своего труда фотокопию этого до-
кумента 153. Будучи вынужденными признать, что рос-
сийские суда не участвовали в военных действиях про-
тив тайпинов, они тем не менее упрямо твердят: «Хо-
тя это и так, однако ясен как божий день угрожаю-
щий замысел царской России послать флот для уча-
1,1 Там же, л. 142о5.
1 - Там же, л. 196об.; ЦГАВМФ, ф 110. оп. 5, д. 11, л. 277.
11 См. Юй Шэна / п др. Указ, гоч, г 2, ?. ‘.57. Низкое ка-
честпо фотокопии не дает возможности проверить правильность
перевода документа.
224
пни в подавлении революции Небесного государства
таннннов» |о*.
В действительности Россия по-прежнему не наме-
ревалась присоединяться к интервенции, а преследо-
вала другие цели. Идея демонстрации военно-морского
присутствия России в Китае возникла в связи с пере-
ходом Англии и Франции к открытому военному вме-
шательству на стороне Цинов. Первым ее выдвинул
Л. Ф. Баллюзек. 6 марта 1862 г. он сообщал из Пе-
кина о прибытии туда английского генерала Стэвелп.
Изложив свое предположение, что это предвещает раз-
вертывание англичанами широких военных действий
против восставших, министр-резидент высказался о
том, что «не худо было бы показать китайцам, что
и у нас есть суда здесь» |55.
Такая мысль понравилась генерал-адмиралу вели-
кому князю Константину, который (судя по всему, не
посоветовавшись с А. М. Горчаковым) согласовал во-
прос с царем и поручил морскому министерству под-
готовить проект инструкции для контр-адмирала
А. А. Попова, возглавившего незадолго перед тем
российскую Тихоокеанскую эскадру.
Менее искушенные в вопросах внешней политики
ретивые чиновники морского министерства предложи-
ли построить документ на следующей посылке: «По-
литика наша в Китае искони опиралась па сочувствие
и покровительство ныне царствующей Маньчжурской
династии; поэтому... нам невозможно оставаться рав-
нодушными зрителями перед лицом происходящих со-
бытий». В соответствии с этим предлагалось вменить
в обязанность начальнику эскадры оказывать цинско-
му правительству зависящее от него содействие и по-
мощь против мятежников во всех случаях, когда он
признает это возможным и удобным 1а6.
Однако как только подготовленный проект попал
в ведомство А. М. Горчакова, он подвергся коренной
переработке. Сразу же исчезли слова о значении для
России маньчжурской династии и о том, чтобы дейст-
вовать «против мятежников во всех случаях». Моти-
1 4 Юй Шэнъу н др. Указ, соч., т. 2, с. 259,
lv' АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1861 —1862, д. 10,
п, 37 —37об.
|Г"’ АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1852 —1864, д. 20,
л. 160об, — 161об.
8 Зак. 3
225
впровочная часть была сведена к ссылке на действия
Англии и Франции, а в середину фразы «невозможно
оставаться равнодушными зрителями» вставлены сло-
ва: «в некоторых случаях совершенно», что сразу
сняло категоричность и остроту постановки воп-
роса.
В итоге получился документ, ориентирующий на-
чальника эскадры следующим образом: «Для сохра-
нения нашего законного влияния на китайские дела
нам невозможно остаться в некоторых случаях со-
вершенно равнодушными зрителями или ограничиться
так называемой моральной поддержкой Маньчжур-
ской династии, когда войска столь недавно еще враж-
дебных Маньчжурской династии правительств явятся
деятельными союзниками и защитниками этой динас-
тии против угрожающего ей восстания». В этой связи
говорилось о своевременности «оказать некоторую под-
держку ныне царствующей династии и показать наш
флаг на р. Янцзы-цзяне». Конкретный образ действия
поручалось определить самому начальнику эскадры.
Однако его строго предупредили против проведения
операций на суше. Командам категорически запреща-
лось удаляться от кораблей. Кроме того, адмирал
А. А. Попов должен был согласовать свои действия
с российским министром-резидентом в Пекине
Л. Ф. Баллюзеком 157. Последнему с одобрения царя
А. М. Горчаков послал письмо, в котором подчеркнул,
что полагается на его «благоразумие и осторож-
ность» |58,
Инструкция А. А. Попову была отправлена мор-
ским министерством 6 июня. Из ее текста можно за-
ключить, что царское правительство беспокоила пер-
спектива резкого ухудшения позиций России вследст-
вие происшедших перемен. До сих пор она пользо-
валась преимуществом сохранения приязненных от-
ношений с Китаем в условиях, когда на него насе-
дали англо-французские колонизаторы. Теперь поло-
жение в корне менялось: Англия и Франция брали
на себя роль защитника трона от тайпинов, а Россия
оказывалась в положении страны, уклоняющейся от
1Г,; АВПР, ф. СПб. Главный архнф I—9, 1852 — 1864, д. 20,
л. 177 —178об.; ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 14, л. 24 — 25.
,:л АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1852—1864, д. 20,
л. 169; ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 11, л. 150.
226
этого. Царское правительство искало путь к сохране-
нию влияния на Китай и стремилось воспрепятство-
н 111> тому, чтобы цинское правительство полностью
ни ткало под пяту англичан. С этой целью оно стремп-
ГК1-, с одной стороны, создать у цинского правитель-
। .-"а и у западных стран впечатление о своей готов-
ности поддержать маньчжурскую династию, а с дру-
гой — не втягиваться практически в военные действия
против тайпинов и не портить наперед отношений с
ними.
Именно в таком духе трактуются предпринятые ме-
ры в последующих документах, которые конкретизи-
ровали и развивали положения, содержавшиеся в ин-
струкции А. А. Попову.
31 мая Л. Ф. Баллюзек направил в Петербург до-
несение. В нем, еще раз взвесив обстановку, он выска-
зался о том, что от происходящих в Китае событий
«интересы наши прямо не страдают, а потому мы дол-
жны ограничиться чисто наблюдательной ролью» |59.
В донесении говорилось: «Не принимая участия в де-
лах против тайпинов, мы не лишим себя возможности
впоследствии вступить с ними в сношения, и, не делая
расходов, мы можем надеяться получить те же ком-
мерческие выгоды от обеих сторон, за которые англо-
французы так дорого заплатили и еще заплатят. Я по-
лагал бы достаточным ограничиться тем, что в случае
нападения инсургентов на Шанхай или на какой-либо
другой порт и если там будут находиться русские во-
енные суда, то в случае просьбы союзников или ки-
гайских властей командиры судов не должны отказы-
вать в помощи» lt0.
Когда прибывшее в Петербург донесение было до-
ложено царю, он нашел приведенные в нем доводы
\ бедительными и согласился с тезисом о необходи-
мости для России «ограничиться чисто наблюдатель-
ной ролью». Александр II подчеркнул эти слова и
против них написал: «справедливо» ,61.
5 августа начальник Тихоокеанской эскадры
А. А. Попов направил рапорт на имя генерал-адми-
рала, в котором доказывал, что «всякое серьезное в.ме-
1,9 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV —2, 1861 —1863, д. 13,
11 Зоб.
’ 9 Там же, л. 413—41 Зоб.
Там же, л. 410 п 412об. (резолюции царя).
8»
227
шательство с нашей стороны к прекращению беспоряд-
ков в Китае противно нашим интересам. Хотя условия
наших отношений к Китаю и Японии имеют совер-
шенно различный наружный вид, но, однако, указы-
вают нам тот же путь невмешательства ни в их собст-
венные дела, ни в отношения их с иностранца-
ми» 1С2.
Начальник эскадры считал, что кроме политичес-
ких минусов Россия оказалась бы перед лицом «и дру-
гих неизбежных затруднений от вмешательства нашего
в здешние, чуждые нашим интересам дела. Эскадра
Тихого океана, ничтожная численностью и силою су-
дов, конечно, недостаточна для серьезного участия
в них; на Амуре у нас нет сухопутных войск в стро-
гом смысле этого слова, потому что тамошние солда-
ты — дровосеки, пахари, мастеровые, но не солдаты,
что, впрочем, п слава богу, так как полезно для
края...» |63.
Точка зрения А. А. Попова также не вызвала воз-
ражений в Петербурге. На запрос, сделанный по этому
поводу А. М. Горчакову, по поручению последнего был
дан такой ответ: «Морскому министерству уже изве-
стен взгляд МИДа на этот вопрос; выраженное контр-
адмиралом Поповым мнение о том, что он не считает
возможным принять участие с нашими морскими си-
лами в сухопутных экспедициях англичан п францу-
зов против инсургентов, совпадает с этим взглядом» |М.
Наконец, 1 января 1863 г. А. М. Горчаков напра-
вил Л. Ф. Баллюзеку указания, в которых в конфиден-
циальном порядке разъяснялся замысел царского пра-
вительства. В этих указаниях весьма четко формули-
ровались задачи, решать которые было поручено
кораблям Тихоокеанской эскадры в китайских водах:
«1. Показать наш флаг на Ян-цзы-цзяне и, по воз-
можности, в тех китайских портах, где будут нахо-
диться английские и французские военные суда, дабы
таким образом присутствие нашей военной силы в ки-
тайских водах было заявлено на самом деле.
2. Соблюсти в глазах маньчжурского правительства
видимость участия нашего в оказываемой ему помощи
ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 11, л. 313об, —314.
" ‘ Там же, л. 314—ЗПоб.
1,1 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—9, 1852 — 1864, д. 20,
л. 218.
228
и ।<-м поддержать в нем уверенность нашего друже-
ственного к нему расположения.
3. Нашим содействием парализовать, насколько
возможно, исключительное положение, приобретаемое
Лиглиею поддержкою властвующей династии.
Действия наши, следовательно, должны иметь пре-
имущественно характер выжидательный и наблюда-
тельный. Участие десанта и другие более энергичные
меры не могут быть употреблены нами...»
Объясняя, почему следует ограничиваться выжи-
дательной и наблюдательной ролью, вице-канцлер под-
черкивал: «Не следует терять из виду также то, что
полное усмирение китайской инсуррекции едва ли для
нас выгодно. Во всяком случае английские интересы
несравненно более выиграют, нежели наши» 1и6.
Столь же откровенно расчеты царского правитель-
ства были изложены в инструкции новому российско-
му посланнику в Китае А. Г. Влангали, утвержден-
ной царем 27 июня 1863 г. В ней говорилось: «Для
пас водворение спокойствия на юге Китая имеет зна-
чение только в отношении развития начинающейся
там нашей торговли. С политической точки зрения
прекращение китайской инсуррекции при содействии
иностранцев для нас было бы скорее неблагоприятно,
особенно в настоящее время». Посланнику разъясня-
юсь, что российским судам, посланным в китайские
воды во второй половине 1852 г., предписывалось
«сохранять исключительно наблюдательное положение
в событиях на юге Китая и только для виду поддер-
живать Маньчжурскую династию». Авторы инструк-
ции исходили из того, что результат борьбы между
11пнами и тайпинами по-прежнему еще не предопре-
делен. С помощью выжидательной линии МИД России
«предполагает избегнуть стеснения в своих последую-
щих действиях, если бы инсургенты успели низверг-
нуть Маньчжурскую династию» 167.
Соответствующим образом вел себя адмирал
А. А. Попов, который с самого начала стремился дер-
жаться вместе с основным составом эскадры подальше
от китайских вод. Находясь в Нагасаки, он получил
135 Там же, л. 203об.—204.
1Й Там же, л. 205.
107 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1863, д. 173, л. 41 —
1 Зоб.
229
письмо от Л. Ф. Баллюзека, сообщавшего, что в на-
чале октября его посетили великий князь Гун и дру-
гие члены Цзунли ямэня, которые выразили просьбу,
чтобы российские корабли помогли правительствен-
ным войскам отбить у восставших пункт Лисяхэ на
правом берегу Янцзы. Министр-резидент уклонился от
ответа, сославшись на то, что ему «неизвестны ни ме-
стные обстоятельства, ни морские силы, которыми мы
можем располагать». Он пообещал лишь написать о
просьбе цинского правительства начальнику россий-
ской эскадры и высказал пожелание, чтобы с послед-
ним переговорил по затронутому вопросу губернатор
провинции Цзянсу 10а.
Учитывая просьбу цинского правительства, А. А. По-
пов отправился в Шанхай. Однако и на этот раз он
решил проявить предусмотрительность. «Имея доволь-
но хорошее понятие о китайском правительстве и во-
обще о здешних делах,— докладывал А. А. Попов в
морское министерство,— я не решился вести всю эскад-
ру в Шанхай, а отослал туда только корвет Калевалу
и лодку Морж; прочие же суда разослал по станциям;
прибыв с Богатырем к острову Рафль, я на лодке от-
правился в Шанхай, где поспешил увидеться с китай-
ским генерал-губернатором и командующим их
войсками Фу-тай-ли» (т. е. Ли Хунчжаном. —
А. Б.)16э.
Впрочем, адмирал не очень спешил: с момента об-
ращения членов Цзунли ямэня в Российскую духов-
ную миссию прошло около двух месяцев, и ко времени
его прибытия в Шанхай (начало декабря 1867 г.) тай-
ппны уже оставили Лисяхэ 17°.
Посещение Шанхая начальником российской эскад-
ры переполошило находившихся там английских дель-
цов, чиновников и военных, которые понимали, что
Россия не помощница, а помеха осуществлению коло-
низаторских планов Англии в Китае. Задолго до при-
бытия А. А. Попова там были инспирированы слухи
о намерении России направить 10 или 15 тыс. солдат
для подавления тайпинского восстания. Их главным
1Г8 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1852—1864, д. 20,
л. 208—208об.
"" ЦГ АВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 12, л. 67.
I,IJ АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1852 —1864, д. 20,
л. 305.
230
распространителем, как позднее признал в беседе с
.'I. Ф. Баллюзеком английский посланник Ф. Брюс,
• । л бывший переводчик британского консульства Але-
б ттр, перешедший к тому времени на службу к Ля
Хупчжану в качестве его личного секретаря171. На
е :ого Ли Хунчжана англичане оказывали сильнее
:ление. 8 ноября 1862 г. он писал Цзэп Гофаню,
- о к нему наведывается «английский начальник»,
। торый расспрашивает о предстоящем прибытии
русского адмирала и говорит: «либо я, либо
ОП*172.
При встрече с Ли Хунчжаном, докладывал
А. А. Попов в морское министерство, китайский губер-
натор «обнаружил уклончивость и недоверие, не хотел
даже исполнить моего желания видеть лагерь, в ко-
тором я его посетил... Он не отплатил мне визита, как
обещал» 173. Хотя начальник российской эскадры по-
чувствовал себя уязвленным, он отнюдь не был рас-
строен тем, что Ли Хунчжан не стал просить у него
помощи в борьбе с мятежниками. Наоборот, посетив
Шанхай по просьбе Цзунли ямэня, А. А. Попов полу-
чил возможность продемонстрировать уважение цин-
(кпм властям и в то же время полностью остаться в
стороне от каких бы то ни было, даже самых ограни-
ченных, военных действий против тайпинов.
В Петербурге с удовлетворением констатировали,
что дела развиваются именно так, как надо. «Китай-
цы сами дают нам возможность своевременного и бла-
гоприятного исхода...»—писал директор Азиатского
департамента МИДа Н. П. Игнатьев в морское мини-
стерство после ознакомления А. М. Горчакова с доне-
сением адмирала А. А. Попова о его пребывании в
Шанхае. Министерство иностранных дел, продолжал
11 Там же, л. 314—315об. Слухи о предстоящем прибытии
дотысячной русской армии позднее перекочевали в сочинения
.да западных авторов (Wilson A. Op. cit., р. 91; Morse Н. В.
rnational Relations of the Chinese empire, vol. 2. London, 1918,
83, а. о.). Весьма комично выглядят в этой связи авторы выше-
званной публикации в журнале «Вэньу»: приведя заимствован-
ий из архива У Сюя перевод одного из ранних газетных сооб-
пай такого рода, они ссылаются на последовавший приезд
. Шанхай адмирала А. А. Попова как якобы на доказательство
Р 'вильности этой «утки», пущенной именно в связи с его визитом.
172 Дин Миннанъ и др. Указ, соч., с. 141.
173 ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 12, л. 67об.
231
Н. П. Игнатьев, «с самого начала полагало, что пра-
вительству нашему не следует принимать весьма дея-
тельного участия в военных действиях в Китае, а име-
ло главнейшим образом в виду показать наш военный
флаг на Ян-цзы-цзяне. При настоящем положении дел
министерство остается при первоначальном своем мне-
нии относительно сего вопроса» |71.
После встречи с Ли Хунчжаном начальник россий-
ской эскадры не стал задерживаться в китайских во-
дах. Передав командование судами на китайской и
японской станциях капитану 2-го ранга Чебышеву, он
отправился в Ост-Индию и Австралию. Это был своего
рода дипломатический ход: адмирал считал, что так
легче обойти опасность вовлечения эскадры в дейст-
вия, ненужные для России. «Чебышев, как второсте-
пенное лицо,— писал он в морское министерство,—
избежит многих неудобств, ссылаясь на мое отсутст-
вие» |7’.
После отплытия адмирала Попова Чебышев совер-
шил плавание по Янцзы до Ханькоу. Как видно из
представленного им рапорта управляющему морским
министерством Н. К. Краббе от 10 (22) мая 1863 г.,
плавание, как и рекомендовал еще весной 1861 г.
Л. М. Горчаков, прешло спокойно, российские моряки
ие имели каких-либо неприятностей и осложнений ни
с цинскими властями, ни с тайпинами 176.
Ко времени окончания этой экспедиции междуна-
родное положение царской России еще более осложни-
лось. В Польше разгорелось восстание. Стала нарас-
тать угроза нового вооруженного конфликта с за-
падными державами. А. М. Горчаков распорядился о
прекращении всякой активности российских кораблей
в китайских водах. По его указанию Н. П. Игнатьев
9 апреля направил депешу в дипломатическую миссию
в Пекин, в которой говорилось, что российские суда на
Тихом океане не должны быть «вовлечены в какие-
либо военные действия и ослабляемы без крайней на-
добности» |7'. 12 апреля Н. К. Краббе направил аиало-
1,4 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1852 —1864, д. 20,
л. 277, 278.
ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 12, л. 68об.
|Л Копия рапорта хранится в АВПР, ф. СПб. Главный архив
1 — 9, 1852—1864, д. 20, л. 312 — 327.
Там :i:c, л. 311.
232
iii'iHoe указание адмиралу А. А. Попову, которому
предписывалось немедленно провести сосредоточение
ц< ех находящихся под его командованием судов и под-
; отовиться на случай начала военных действий с за-
। лкыми державами 178 179.
Российские суда покинули китайские воды, ни разу
। 1 ввязавшись в проходившую там гражданскую вой-
ну и не сделав ни одного выстрела.
Между тем восстание и борьба с ним объединен
пых сил маньчжуро-китайской реакции и иностран-
ных интервентов продолжались. Новый российский
посланник А. Г. Влангали 12 декабря 1863 г. доносил
и МИД А. М. Горчакову о тяжелом положении тай-
ников и о предстоящем их поражении. Однако послан-
ник счел необходимым уточнить: «...главное ядро ин-
суррекции может быть заглушено. Не смею сказать
потушено, потому что при слабости правительства, при
незаконных поступках и лихоимстве чиновников, при
'непорядках и бедности, существующих в империи,
нетрудно ипсуррекции возобновиться» |7!1.
Вопроса об участии России в подавлении Небесного
государства тайпинов более вообще не возникало.
В отчете МИДа за 1864 г. вновь было зафиксировано
проведение российскими представителями в Китае по-
литики «невмешательства во внутренние дела Китай-
ской империи» |80. Политическая обстановка в Китае
в этом документе оценивалась следующим обра-
зом :
«Английское правительство в подавлении инсуррек-
ции в самых производительных провинциях по Янцзы-
цзяну достигло главной своей цели — торговля его
подданных может развиваться теперь на юге Китая
беспрепятственно; для маньчжурского же правитель-
ства далеко еще не кончена тяжелая задача внутрен-
ней неурядицы. Инсургенты, хотя и разбитые, как го-
ворили, наголову в Нанкине, успели частию спастись,
рассеялись и появились близь Фу-чжоу, Амоя, и из
Ппн-бо нашлись в необходимости послать подкрепле-
ния в сказанные места. К тому же обнаружившееся
восстание мусульманского населения как на юге, так
178 ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 2, д. 12, л. 158—158об.
179 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1852—1864, д. 20,
1. 346об.
|ё0 АЕПР, ф. Канцелярия, д. Отчет МИДа за 1864 г., л. 221об.
233
и на западе Китая поставляет маньчжурское прави-
тельство тем в большее затруднение» ISI.
Подводя итоги сказанному о позиции России в пе-
риод иностранной интервенции против тайпинов, не-
обходимо прежде всего со всей определенностью под-
черкнуть, что ии российская армия, ни российский
флот не участвовали в этом преступлении. Утвержде-
ния маоистских авторов о «русских войсках», якобы
находившихся в Шанхае и принимавших участие в
боях против восставших, обнаруживают полную несо-
стоятельность при сопоставлении с историческими до-
кументами.
* * =1:
Как показывают приведенные документы, в проти-
воположность западным капиталистическим державам
Россия вообще была непричастна к подавлению тай-
нинского восстания. Фарисейские попытки опроверг-
нуть этот исторический факт с помощью ссылок на
реакционный и агрессивный характер царизма рас-
считаны на наивных простачков, не имеющих эле-
ментарных познаний в области истории и политики.
Ведь каждому здравомыслящему человеку ясно, что
при неоспоримой правоте самых отрицательных оце-
нок, которые наша партия неизменно дает царизму, из
них вовсе не следует обязательная причастность ца-
ризма ко всем преступлениям, которые совершала в то
время буржуазия Англии и других «передовых» капи-
талистических государств в отношении народов Вос-
тока.
Как явление историческое, царизм существовал ие
в безвоздушном пространстве, а в конкретных истори-
ческих условиях. Степень и особенности развития
капитализма в России в то время еще не диктовали
ей необходимость присоединения к колониальной эк-
спансии западных держав в Китае. Государственные
интересы России также говорили не в пользу, а против
вмешательства в гражданскую войну в Китае.
Важнейшую роль здесь играли стратегические со-
ображения. России (как, впрочем, и Китаю) было пред-
почтительно иметь добрососедские отношения с круп-
181 Там же, л. 222—222об.
234
:< пшим своим соседом, территориальное размежевание
которым как раз находилось в стадии завершения,
1 протяженность границы измерялась тысячами верст.
!>.<'юда вытекало стремление, демонстрируя располо-
тз.пие к маньчжурскому правительству, не ссориться
-аранее и с его возможными преемниками. С перспек-
1ИЕой смены власти в Китае царская дипломатия про-
должала считаться даже в 1864 г.
Особую опасность — и это тоже видно из приведен-
иях документов — правительство тогдашней России
осматривало в подчинении Китая исключительному
влиянию Англии, являвшейся в середине XIX в. глав-
кам противником России. Такое положение создало бы
срьезную угрозу дальневосточным районам страны.
3 этом смысле развертывание тайпинского восстания
i бассейне Янцзы, избранной англичанами в качестве
первоочередного объекта своей экспансии, как нельзя
I.• чше отвечало интересам России, которая не имела
а Дальнем Востоке достаточных средств для противо-
.ействия планам британских колонизаторов. После
кончання второй «опиумной» войны, когда западные
к ржавы перешли к прямому вооруженному подавле-
нно тайпинов, царская дипломатия все более отчет-
шво оценивала эти положительные, с ее точки зрения,
тороны восстания.
Немаловажное значение имело ведение Россией
' Китаем сухопутной торговли, на которую еще за
ять лет до начала иностранной интервенции против
[айпинов К. Маркс указывал как на фактор, опреде-
ляющий «совершенно особый», добрососедский харак-
ер русско-китайских отношений 182. За исключением
L853 г., тайнинское восстание по существу не повлияло
та русско-китайскую сухопутную торговлю. Более to-
о. в 1862 г., т. е. в момент начала открытой иностран-
1оп интервенции, товарооборот в Кяхте достиг своего
максимума — 19 с лишним млн. рублей |83. Что же ка-
жется морской торговли, то право ее ведения наравне
другими государствами, полученное Россией по Тянь-
цзиньскому договору 1858 г., долгое время оставалось
162 См. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 157—158.
,н См. Единархова Н. Е. Кяхтинская торговля в 40—60-х гг,
'IX в. и ее влияние на экономическое развитие России, Мон-
олии и Китая. Диссертация на соискание ученой степени канд,
ст. наук. М., 1980, с. 55.
233
нереализованным из-за слабости ее морского флота на
Дальнем Востоке; вплоть до 1880 г. посещение китай-
ских портов российскими судами носило лишь эпизо-
дический характер 184.
Восстание на юге Китая не наносило существенного
экономического ущерба России. В инструкции адми-
ралу А. А. Попову отмечалось, что «выгоды нашей
отечественной торговли не могут страдать в столь силь-
ной степени, как выгоды Франции и в особенности
Англии» 185. В то же время для царского правитель-
ства было ясно, что участие России в подавлении
восстания тайпинов потребовало бы таких расходов,
которые не восполнили бы ни кяхтинская торговля,
ни другие мыслимые источники доходов от общения
с Китаем.
Россия не располагала достаточными военными и
военно-морскими силами для участия в боевых опера-
циях против войск тайпинов. В упомянутом выше
рапорте начальника Тихоокеанской эскадры генерал-
адмиралу от 5 августа 1862 г. было убедительно пока-
зано, что «серьезное участие» России в подавлении
тайпинского восстания практически полностью иск-
лючалось: «Чтобы натянуть наше влияние, нам пона-
добится отправить суда и войска из Балтики; при
таком условии не только затруднительное положение
наших финансов, но еще более неопытность наша в
посылке войска морем на такое расстояние должны
воздержать нас от вмешательства» lss.
К аналогичным выводам пришел дипломатический
чиновник Д. А. Пещуров, посетивший Шанхай во вто-
рой половине октября 1862 г. Оп подсчитал, что если
бы там была собрана вся российская Тихоокеанская
эскадра, то и тогда для участия в военных действиях
на суше (без чего не было бы и речи о поражении ар-
мии тайпинов) могло бы быть высвобождено не более
300 человек, т. е. менее ‘/ю численности только сухо-
путных войск англичан в Шанхае |87.
1,1 См. Сладковский. М. И. История торгово-экономических
отношений народов России с Китаем (до 1917 г.), с. 282.
' ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 14, л. 24.
Там же, д. 11. л. 314об.
1',‘ АВПР, ф. СПб. Главный apxuu 1—9, 1852 —1864, д. 20,
л. 221 — 222об.
236
В;>жпевший фактор, определявший позицию офи-
циальной России в отношении китайских событий, со-
< тоял в том, что царизм в те годы был занят поисками
выхода из тяжелого внутреннего кризиса и путей пре
< оления революционной ситуации, создавшейся в
< гране в середине XIX в.1Ь8 Шеф жандармов В. А. Дол-
н руков образно характеризовал обстановку начала
<н) х годов как «скопившуюся над русскою землею ре-
волюционную тучу, которая грозила разразиться при
нервом удобном случае», а А. М. Горчаков в 1862 г.
,:ал выразительную директиву российским дипломати
•к’ским представителям: «Главная задача — поставить
плотины там, где общественному спокойствию или нн-
: i ресу, а в особенности существу власти, угрожает
< засность...» 1М При всей своей агрессивности и реак-
; ионности царизм в то время был не в состоянии иг-
рать роль жандарма в далеком Китае.
Авторы сочинений о мнимом участии России в по-
давлении тайпинского восстания пытаются огульно
ьернить всю историю русско-китайских отношений,
аявляя, что она не знала ничего, кроме агрессии цар-
< кой России и сопротивления ей со стороны китай-
ского народа190. Поэтому они старательно обходят
। прос о том, как относилась к крестьянской воине
айпинов и it иностранной интервенции против них
российская общественность.
Между тем в России в то время даже консерватив-
ные круги отрицательно высказывались в отношении
иностранного вмешательства в дела Китая, поскольку
опасались, что оно укрепит там позиции других дер-
жав, и прежде всего Англии и Франции. Примечатель-
но, что даже в таких газетах, как «Санкт-Петербург-
ские ведомости» и «Северная пчела», можно было
встретить материалы, в которых подчеркивались воен-
ные успехи и доблесть тайпинов.
Что же касается Н. Г. Чернышевского и его сорат-
ников, то именно в связи с тайпинским восстанием
$6 См. Революционная ситуация в России в середине XIX ве-
с. 326—357.
Там же, с. 357.
'° Такое безответственное утверждение содержится на 1-й
. । анпце 1-го тома «Истории агрессии царской России в Китае»
' :: Шэнъу и других китайских авторов.
237
в их среде зародились ростки той солидарности с осво-
бодительной борьбой китайского народа, которая после
выхода на арену политической борьбы российского
пролетариата во главе с ленинской партией стала оп-
ределять ее отношение к китайским делам.
Передовая Россия гневно протестовала против кро-
вавой расправы иностранных интервентов над тайпп-
намп. Оценку этому преступлению с позиций револю-
ционной демократии дал в 1865 г. Н. В. Шелгунов.
Называя тайпинов «представителями народных стрем-
лений и интересов», он писал, что, оказывая поддерж-
ку цинским правителям Китая, «Европа только тор-
мозит его на пути развития и мешает собственному
прогрессу, потому что усиливает представителей ста-
рого порядка» |"1.
В 1863 г. в 12-й книжке «Ясная Поляна» Л. Н. Тол-
стой с горьким сарказмом говорил о «трех великих
державах», которые «совершенно искренно и наивно
вводили веру прогресса в Китай посредством пороха
и ядер». При этом великий писатель дал им убийст-
венную характеристику; «В Древней Греции и Риме
было более свободы и равенства, чем в новой Англии
с китайской и индийской войнами, в новой Франции
с двумя бонапартами и в самой новой Америке с оже-
сточенной войной за право рабства» *92.
Хотя вопрос об отношении российской обществен-
ности к тайпинскому восстанию еще заслуживает
своего дальнейшего изучения, материалы, опублико-
ванные уже сейчас на эту тему в советской и иност-
ранной научной литературе |:'3, содержат многочислеп-
1,1 Шелгунов II. В. Цивилизация Китая. — Соч. (изд. 2-е),
т. I. СПб., 1895, с. 113.
,s'2 Толстой. JI. II. Прогресс и определение образования. —
Поли. собр. соч., т. 8. М., 1936, с. 331 — 337.
111 См. Белслюбский Ф. Б. Русская литература 50 -60 х го-
дов XIX иска о тайнинском восстании. — «Революционная ситуа-
ция в России в 1859—1861 гг.». М., 1965, с. 187 —197; Ривош В.
Русские революционеры-демократы и прогрессивная печать XIX в.
о Китае.— «Дальний Восток» (Хабаровск), 1958, № 1, с. 176—
181; Брежнев Л. А. Интервенция западных держав против тайпн-
лов и российская общественность. — «Двенадцатая научная кон-
ференция «Общество п государство в Китае». Тезисы и доклады»,
ч. II. М., 1981, с. 131 —141 и др. Из иностранных авторов можно
отмстить Дэн Сыюя, специально остановившегося в своей работе
о тайпипах па позиции, занятой по отношению к ним российской
общественностью (Teng S. V. Op. cit., р. 269 — 271).
238
in.ic факты, свидетельствующие о том, что в те тяже-
чые годы борьбы против феодально-монархического
гнета и иностранной агрессии искреннее сочувствие
китайский народ находил именно у своего северного
соседа. Эти факты не в состоянии перечеркнуть те ки-
тайские псевдоученые, которые растрачивают свою
анергию, знания и совесть на преступную борьбу про-
тив идей дружбы и добрососедства двух великих на-
родов.
С. И. ПОВАЛЬНИКОВ
ВОЙНА АНГЛИИ И ФРАНЦИИ
ПРОТИВ КИТАЯ (ВТОРАЯ «ОПИУМНАЯ»
ВОЙНА 1856—1860 гг.)
И ПОЗИЦИЯ РОССИИ
Современные китайские авторы прилагают
много усилий, чтобы извратить характер русско-ки-
тайских отношений во время второй «опиумной» вой-
ны (1856—1860 гг.), навязанной Китаю Англией и
Францией. Общеизвестно, что Россия не только не при-
нимала участия в этой войне, но и занимала благоже-
лательную по отношению к Китаю позицию. В изо-
бражении же современных китайских историков Рос-
сия выглядит чуть ли не инициатором иностранной аг-
рессии против Китая, а в представлении некоторых пз
них — даже ее участником. Китайские фальсифика-
торы, как правило, изображают Россию коварным вра-
гом Китая, который якобы свои агрессивные замыслы
прикрывал лицемерными словами о добрососедстве и
дружбе. Например, Гу Юнь, автор опубликованной в
1973 г. работы «Неравноправные договоры в новой
истории Китая», не утруждая себя приведением доку-
ментов пли иных доказательных материалов, утверж-
дает, что во время второй «опиумной» войны Россия
«активно» поддерживала агрессивные действия англо-
французских войск в Китае. «В декабре 1857 г.,— пи-
шет Гу Юнь,— англо-французские агрессоры при ак-
тивной поддержке США и России вновь повели на-
ступление па Гуанчжоу и заняли город» '.
Разумеется, Гу Юнь не поясняет, в чем именно за-
ключалась придуманная им «поддержка» агрессоров
Россией. Не приводит он и каких-либо аргументов в
доказательство своего утверждения.
Некоторые из современных китайских историков
идут в своих измышлениях дальше, заявляя вопреки
1 Гу Юнь. Чжунго цзнньдай ши шанды бупиндэн тяогое
(Неравноправные договоры в новой истории Китая). Пекин, 1973,
с. 53.
240
фактам, что Россия в те годы якобы объединилась
нро->ив Китая «в единый фронт» с Англией, Францией
и Америкой2. Другие, руководствуясь конъюнктур-
ными и прагматическими соображениями, противопо-
ставляют якобы агрессивную ио отношению к Китаю
политику России «истинно» дружественному отноше-
нию к Китаю со стороны США 3 4, хотя из документов
явствует, что действительно дружественную по отно-
шению к Китаю позицию занимала Россия, а США
далеко не всегда были последовательны в своей пози-
ции и лишь на заключительном этапе второй «опиум-
ной» войны солидаризировались с Россией.
Отдельные маоистские историки, не решаясь прямо
приписывать России участие в интервенции против
Китая, тем не менее обвиняют ее в стремлении объе-
диниться с интервентами, с тем чтобы «делить» с ни-
ми «добычу». Именно к такому надуманному выводу
приходят авторы пресловутой «Истории агрессии цар-
ской России в Китае» История русско-китайских от-
ношений фальсифицируется ими куда более изощренно,
чем их маоистскими коллегами, выступавшими со
статьями на эти темы в годы «культурной рево-
люции».
Авторы «Истории агрессии царской России в Ки-
тае» косвенно даже признают, что Россия стремилась
«предотвратить вмешательство третьих государств» в
дела Китая, но якобы делала это с единственной
целью: чтобы «единолично удовлетворить своп алчные
аппетиты в отношении больших кусков китайской
земли» 5. При этом акции и демарши России на меж-
дународной арене того времени, направленные на срыв
иностранной интервенции против Китая или умень-
шение ее пагубных для Китая последствий, совершен-
но замалчиваются.
Западноевропейские и американские буржуазные
авторы также в искаженном свете представляют ха-
рактер русско-китайских отношений. Так, английские
2 «Гуанмин жибао», 8.IV.1976.
3 «Наньцзин дасюе сюебао» (Вестник Нанкинского упиисоси-
тета), 1979, № 2, с. 62—67; «Шицзе лиши», 1979, .V 3, с. 12 —
18, и др.
4 Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 1, 2.
6 Юй Шэнъу п др. Указ, соч., т. 2, с. 151.
241
историки пытаются изобразить Англию охранительни-
цей территориальной целостности Китая и убедить чи-
тателя в «единстве» интересов Китая и Англии перед
лицом «опасности» со стороны России. Они нарочито
акцентируют внимание на якобы имевшей место тер-
риториальной экспансии России против Китая и си-
лятся опровергнуть общеизвестный факт доброжела-
тельного отношения России к Китаю во время второй
«опиумной» войны, а также факт мирного воссоедине-
ния Приамурья и Приморья с Россией 5. Не имея до-
статочно убедительных доказательств, они иногда идут
на прямую фальсификацию исторической правды. По-
казателен в этом отношении пример английского исто-
рика Хибберта, который в одном из своих трудов, не
смущаясь, заявляет, что за несколько недель до подпи-
сания русско китайского Тяньцзиньского договора
«русские военные корабли бомбардировали Айгунь и
заставили находившихся там маньчжурских уполно-
моченных подписать договор» 6 7.
Буржуазные историки, так же как и пекинские
фальсификаторы, утверждают, что в результате рус-
ско-китайского территориального размежевания к Рос-
сии отошли огромные пространства якобы китайской
территории, но при этом они преднамеренно умалчи-
вают, что отошедшие к России земли либо прежде
принадлежали ей, либо оставались неразграничен-
ными.
Так, американский исследователь Р. Ли заявляет,
что в результате заключения Айгуньского (1858 г.)
и Пекинского (1860 г.) договоров Цинская империя
потеряла все земли по Амуру и к востоку от Уссури 8,
однако он умалчивает, что прежде, до заключения
Нерчинского договора (1689 г.), земли по Амуру при-
надлежали России, а места к востоку от Уссури оста-
вались неразграниченными до середины XIX в. Неко-
торые работы буржуазных авторов специально посвя-
6 Joseph Ph. Foreign Diplomacy in China. 1894—1900. London,
1928; Hibbert Ch. The dragon wakes China and the West, 1793 —
1911. London, 1970; Rowlinson H. England and Russia in the
East. London, 1876, и др.
7 Hibbert Ch. The dragon wakes China and the West, 1793—
1911. London, 1970, p. 237.
" Lee Robert H. G. The Manchurian frontier in Ch’ing Histora,
Cambridge (Mass.), 1970, p. 117.
242
щепы периоду «опиумных» войн. К их числу следует
отнести объемную статью М. Мэнколла о русско-ки-
тийских переговорах, предшествовавших заключению
Пекинского договора (1860 г.)9. В своей статье Мэн-
1.О.1Л повторяет избитую версию о том, что Китай яко-
бы подписал Пекинский договор в порядке платы за
посреднические услуги представителя России Н. II. Иг-
натьева. Как и многие другие западные авторы, Мэн-
колл бездоказательно утверждает, что Китая якобы
официально отказался от Айгуньского договора. Рус-
ско-китайские отношения периода второй «опиумной»
войны подробно рассматривает в своей работе
I’. К. Квестед 10. Она работала во многих архивах, ста-
раясь найти документы, подтверждающие бытующий
на Западе тезис о так называемой захватнической по-
литике России в отношении Китая, и опровергнуть
общеизвестный исторический факт о бескровном при-
соединении Приамурья и Приморья к России. Однако,
как и следовало ожидать, поиски таких документов
оказались тщетными, и Квестед вынуждена была при-
знать, что на протяжении двух с лишним веков, пока
между Китаем и Россией существовали «регулярные
связи», Россия не причинила Китаю и четверти тех
унижений, которые принесла ему Англия в течение
нескольких лет. Квестед «сожалеет» по поводу воен-
ной интервенции Англии в Китае во время «опиум-
ных» войн и делает вывод, что «мимолетная демон-
страция британской мощи явилась почвой, до сих пор
порождающей горечь в отношениях Китая к За-
паду». В целом же работа Квестед проникнута недоб-
рожелательством по отношению к России, стремле-
нием во что бы то ни стало опровергнуть историче-
ский факт существования добрососедских отношений
между Россией и Китаем в прошлом.
В советской исторической литературе политика
России в отношении Китая в период второй «опиум-
ной» войны освещена в фундаментальном труде ака-
демика А. Л. Нарочницкого «Колониальная политика
капиталистических держав на Дальнем Востоке. 1860—
Mancall Mark. Major-general Ygnaticv’s mission ti> Peking-
1859—1860. — «Papers on China», vol. 10. Cambridge, 1856,
p. 56—96.
10 Quested R. К. I. Op. cit.
243
1895». Его же перу принадлежит соответствующий
раздел в коллективной монографии «Международные
отношения на Дальнем Востоке» ".
Я» Я» v
К середине XIX в. Китай продолжал оставаться
замкнутым, отсталым феодальным государством, в то
время как главнейшие государства Западной Европы,
достигнув наивысшего уровня развития домонополи-
стического капитализма, бурно развивались в промыш-
ленном отношении. Наиболее развитой промышленной
державой в это время была Англия. Ее промышленное
и морское превосходство обеспечивало ей роль веду-
щей капиталистической державы. Стремясь к расши-
рению рынка сбыта своих товаров, английская бур-
жуазия обращала свои взоры в сторону Китая, кото-
рый по ее замыслам должен был стать емким рынком
английской промышленной продукции и источником
дешевого сырья. Огромные прибыли получала англий-
ская буржуазия от контрабандного ввоза в Китай
опиума, причем ввоз этого наркотика в денежном вы-
ражении превышал стоимость вывозимых из Китая
товаров. «...С 1833, — писал К. Маркс,— и, в особен-
ности, с 1840 г. вывоз серебра из Китая в Индию при-
обрел такие масштабы, что он стал грозить Небесной
империи истощением» 12.
Стремясь к расширению ввоза своих товаров в Ки-
тай и легализации торговли опиумом, Англия в 1840 г.
развязала против Китая войну (первая «опиумная»
война (1840—1842 гг.)). Эта война, завершившаяся по-
ражением Китая и подписанием 29 августа 1842 г.
кабального для него Нанкинского договора, не оправ-
дала, однако, надежд английской буржуазии, рассчи-
тывавшей на чрезмерное увеличение экспорта товаров
в Китай.
Пять южнокитайских портов (Гуанчжоу (Кантон),
Шанхай, Сямынь (Амой), Фучжоу и Нинбо), которые
по Нанкинскому договору были открыты для англий-
ской торговли, не удовлетворяли английских купцов,
" Нарочницкий А. Л. Ко.чониальная политика капиталисти-
ческих держав на Дальнем Востоке. 1886—1895; Нарочниц-
кий А. Л. н др. Международные отношения на Дальнем Восто-
ке, кп. I. С конца XVI в. до 1917 г.
12 Марке 1г. и Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 99.
244
л прежде всего торговцев опиумом, шелком и чаем,
требовавших от своего правительства пересмотра Нан-
кинского договора и обеспечения доступа английским
товарам во внутренние районы Китая. Английская
буржуазия ставила целью превратить весь Китай в
огромный «открытый» порт. Торгово-промышленные
круги Англии оказывали решающее влияние на
определение английской политики в отношении Ки-
тая.
Некоторые влиятельные министры английского ка-
бинета, в частности Г. Пальмерстон, выражавший ин-
тересы наиболее экспансионистски настроенной части
английской буржуазии, сочувствовали такого рода
притязаниям, но понимали, что их нельзя навязать
Китаю без новой войны. В сентябре 1850 г. Пальмер-
стон писал представителю Англии в открытых для
внешней торговли китайских портах С. Дж. Бонхэму 13:
<Я ясно вижу, что быстро приближается время, когда
мы должны будем нанести Китаю еще один удар, и
что этим ударом должен стать захват позиций па
Янцзыцзяне с тем, чтобы перерезать сообщение по
Великому каналу. Однако было бы нежелательно да-
вать китайцам какой-либо намек, что таковыми будут
наши действия... Они должны не только увидеть пал-
ку, но и по-настоящему почувствовать ее на своей спи-
не до того, как они склонятся перед тем единственным
аргументом, который убедит их,— аргументом пал-
ки» 1'.
Таким образом, к началу 50-х годов XIX в. вопрос
о новой войне с Китаем был поставлен на повестку
дня английского правительства. Англия взяла на себя
роль главного организатора военной интервенции про-
тив Китая. За ней следовала Франция.
Политика Франции в отношении Китая определя-
лась интересами французской торгово-промышленной
буржуазии. Французское правительство в целях коло-
ниальной экспансии широко использовало католиче-
13 Бонхэм Сэмуель Джорж — суперинтендант английской тор-
говли в Китае и губернатор Гонконга в 1847 —1853 гг.
11 Цит. по: Новая история Китая, с. 124; см. также: Fair-
bank J. К. Trade and diplomaty on the China coast. The Opening
of the Treaty Ports, 1842 —1854, vol. I. Stanford, 1969, p. 380;
Cost in W. C. Great Britain and China, 1833—1860. Oxford, 1937,
p. 149—150.
215
скне миссии. Во время первой «опиумной» войны
французское правительство направило к берегам Ки-
тая свою военно-морскую экспедицию, а после заклю-
чения между Англией и Китаем Нанкинского догово-
ра решило постоянно держать на Тихом океане воен-
ную эскадру. 24 октября 1844 г. Франция заключила
с Китаем договор, по которому получила привилегии,
ранее вырванные у Китая Англией.
Торговля Франции с Китаем была сравнительно
невелика, так как в промышленном отношении Фран-
ция значительно отставала от Англии, но французские
капиталисты стремились ее расширить. Режим Второй
империи во Франции постоянно нуждался в военных
авантюрах для поднятия своего престижа и отвлече-
ния внимания народных масс от обострения классо-
вых противоречий внутри страны. В силу изложен-
ных и ряда других причин в середине XIX в. Фран-
ция объединилась с Англией в деле организации воен-
ной интервенции против Китая.
Хотя поражение Китая в первой «опиумной» войне
показало его крайнюю отсталость, и прежде всего в
военно-техническом отношении, реакционная правя-
щая верхушка Цинской империи продолжала придер-
живаться традиционных концепций, согласно которым
Китай, будучи центром Вселенной, якобы возвышался
по уровню цивилизации над всеми странами мира. Па-
губные последствия первой «опиумной» войны мало
чему научили правящие круги Китая, которые по-
прежнему продолжали стремиться к сохранению эко-
номической и политической изоляции страны от внеш-
него мира, полагая, что таким образом им удастся
упрочить свою власть.
Классовые противоречия китайского феодального
общества к началу 50-х годов XIX в. достигли край-
него обострения. Непомерно высокие налоги, различ-
ного рода повинности, продолжавшийся процесс обез-
земеливания широких крестьянских масс и концентра-
ции земель у помещиков, зависимость от феодалов и
ростовщиков делали положение китайских крестьян
невыносимо тяжелым. Стихийные бедствия усугубляли
их положение.
Кабальные условия торговли, навязанные иностран-
ными державами Китаю, не могли способствовать
улучшению положения народных масс, более того, они
246
были одной из причин дальнейшего ухудшения поло-
жспия в стране. Так, например, ввоз иностранных
тканой приводил к разорению и обрекал на голодную
с.оенть тысячи китайских ткачей.
Особенно пагубным для Китая был широко распро-
с । раненный после первой «опиумной» войны ввоз ан-
|. панами и американцами опиума. Торговля опиу-
ги)м вела г; утечке серебра за границу, обесценива-
нию медных денег, ухудшению положения народных
1 ..юс.
Следствием обнищания народных масс и усиливав-
шегося феодального гнета были участившиеся случаи
антиправительственных восстаний. В январе 1850 г.
г. провинции Гуаней началось одно из мощных в исто-
рии Китая народных выступлений — восстание тайпи-
нов, носившее характер антифеодальной крестьянской
войны. Характеризуя положение в Китае после первой
♦ опиумной» войны, К. Маркс и Ф. Энгельс писали:
♦ Китайская промышленность, покоящаяся на ручном
труде, не выдержала конкуренции с машиной. Непо-
колебимая Срединная империя пережила социальный
кризис. Налоги перестали поступать, государство ока-
залось на грани банкротства, население массами пау-
иеризировалось, начало возмущаться, отказывалось
подчиняться...» 15
Россия в первой половине XIX в. переживала про-
цесс вызревания и развития в недрах феодального
строя новых, капиталистических отношений. Крепост-
ной строй мешал созданию рынка свободной рабочей
силы, задерживал накопление капитала, препятство-
вал формированию буржуазии п пролетариата, обре-
кал страну на отсталость. Доля России в мировом про-
мышленном производстве в 1861 г. составляла 1,7 %,
iio объему производства промышленной продукции
Россия уступала в это время Франции в 7,2 раза, Гер-
мании — в 9 раз и Великобритании — в 18 раз.
Закономерный процесс вызревания капиталистиче-
। них отношений к середине XIX в. сделал невозмож-
ным дальнейшее сохранение старых, рушившихся по-
рядков и форм ведения хозяйства. На рубеже 1850 —
18G0 гг. в России сложилась революционная ситуация,
которая, однако, не переросла в революцию: в стране
Маркс К. и Энгельс Ф, Соч., т, 7, с. 233 -234.
217
в то время не было революционного класса, способного
сплотить и повести за собой массы. Отмена крепост-
ного права в 1861 г. была осуществлена «сверху» (пра-
вительством России). Непосредственными причинами,
заставившими царизм искать путей укрепления эконо-
мического и политического положения правящих клас-
сов, было поражение в Крымской войне (1853 —
1856 гг.) и рост крестьянских выступлений.
В области внешней политики правительство Рос-
сии в первой половине XIX в. (после победы над на-
полеоновской Францией) главной своей задачей ста-
вило борьбу с революционной опасностью в Европе,
стремилось к возрождению Священного союза, факти-
чески распавшегося в 1830—1831 гг.
Начавшийся распад Османской империи, подъем
национально-освободительного движения на Балканах
п усилившееся вмешательство Великобритании и Фран-
ции в ближневосточные дела предопределили активи-
зацию русской политики на Ближнем Востоке. Россия
стремилась к установлению контроля над Черномор-
скими проливами, усилению своего влияния на Балка-
нах. Столкновение интересов России и враждебных ей
западноевропейских государств — Англии и Франции
в этом регионе привело к Крымской войне 1853—
1856 гг.
Если Англия и Франция стремились к экономиче-
скому подчинению Китая путем навязывания ему не-
равноправных договоров, то Россия, заинтересованная
в развитии русско-китайской сухопутной торговли
п в обеспечении безопасности своих рубежей, стре-
милась поддерживать с Китаем добрососедские отно-
шения.
Россия раньше других европейских государств всту-
пила с Китаем в договорные отношения. Первый рус-
ско-китайский договор, вошедший в историю под на-
званием Нерчинского, был подписан 24 августа 1689 г.
Правда, этот договор был навязан России силой и в
целом не отвечал ее интересам (в частности, отторгал
от России Приамурье), однако отдельные его статьи
регулировали торгово экономические отношения, сло-
жившиеся к тому времени между Россией и Китаем.
Так, Нерчинский договор предусматривал равные усло-
вия для подданных обеих сторон въезжать на терри-
торию другой стороны для покупки и продажи там
248
любых товаров. Статья 5 договора гласила: «Каким-
либо ни есть людей с проезжими грамотами из обоих
сторон для нынешние начатые дружбы для своих дел
н обеих сторонах приезжати и отъеэжати до обоих го-
сударств добровольно и покупать и продавать, что им
надобно, да поведено будет» 1S. Нерчинский договор
предусматривал мирное урегулирование вопросов рус-
ско-китайских отношений, исключая возможность при-
менения вооруженной силы, официально провозгла-
шал принцип добрососедства и дружбы в отношениях
двух государств.
Вскоре после заключения Нерчинского договора в
Некине была учреждена Российская духовная миссия
(1715 г.), фактически выполнявшая функции диплома-
тического представительства. Ни одно государство,
кроме России, не смогло получить от Китая разреше-
ния на учреждение в Пекине своей постоянной
миссии.
Россия и Китай, граничившие друг с другой! на
протяжении огромного пространства, вели взаимовы-
годную сухопутную (караванную) торговлю. Ввоз ки-
тайских товаров в Россию почти всегда был равен
вывозу русских и иностранных транзитных товаров
в Китай |7.
В отличие от западноевропейских стран и США
Россия не вела с Китаем торговлю опиумом. 12 (24)
апреля 1814 г. в России был издан указ, официально
запрещавший торговлю опиумом, а 20 января (1 фев-
раля) 1844 г. последовало издание нового указа о за-
прещении продажи опиума и о предании военному
суду тех, кто нарушал это запрещение.
25 июля 1851 г. в Кульдже был подписан русско-
китайский договор, подтвердивший право беспошлин-
ной меновой торговли для русских и китайских куп-
цов |8.
Россия не вела с Китаем торговлю морем, хотя и
была в ней заинтересована. Намного отставая от Анг-
лии в торгово-промышленном отношении, Россия пз-
|С Русско-китайские отношения, 1689—1916. Официальные
документы. Составители П. Е. Скачков и В. С. Мясников. М„
1958, с. 10.
17 См. Сладковский. М. И. История торгово-экономических
отношений народов России с Китаем (до 1917 г.), с. 198, 206.
18 Русско-китайские отношения, 1689—1916, с. 26.
249
sa отсутствия материальных возможностей не могла
извлечь из морской торговли с Китаем должных вы-
год и поэтому не была заинтересована в насильствен-
ном «открытии* Китая для иностранной морской тор-
говли. К тому же «открытие* Китая неизбежно вело
к усилению иностранного влияния в Китае и, следова-
тельно, создавало угрозу безопасности дальневосточ-
ных пределов России. Дальность расстояний и бездо-
рожье делали Россию на Дальнем Востоке во много
раз более слабой, чем па материке Европы. Флот Рос-
сии на Тихом океане был несравнимо слабее флота
Англии. Именно это имели в виду К. Маркс и Ф. Эн-
гельс, когда писали: «...Россия, которой так боятся,
вовсе не так опасна* |у. «...Англия для России самый
опасный противник,— подчеркивали они,— ...Англия
имеет возможность нанести удар России в ее самом
уязвимом месте» 20.
Упрочение позиций западных держав и США в Ки-
тае после первой «опиумной* войны вызвали у пра-
вительства России обоснованную тревогу за безопас-
ность рубежей России на Дальнем Востоке и за даль-
нейшее развитие сухопутной русско-китайской тор-
говли.
Сложившаяся в мире к середине XIX в. политиче-
ская обстановка способствовала упрочению добрососед-
ских отношений между Россией и Китаем. Как для
России, так и для Китая основная внешняя угроза
исходила от Англии, флот которой, как показали пер-
вая «опиумная» и Крымская войны, мог в любой мо-
мент вторгнуться в российские или китайские преде-
лы. Опасность нападения Англии и других государств
понуждала Россию и Китай заботиться о безопасности
своих рубежей, спешить с урегулированием нерешен-
ных проблем, в частности вопросов пограничного раз-
межевания.
Архивные документы полностью подтверждают
данную К. Марксом в 1857 г. и приведенную выше21
оценку русско-китайских отношений. Примечателен в
этом отношении Отчет министерства иностранных дел
России за 1856 г., в котором, в частности, говори-
лось:
19 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 7, с. 228.
Тпм ясс, с. 227.
21 См. стр. 6 настоящей работы.
250
♦ Китайская империя представляет положение пс-
кпочптелыюе в общем составе государств... Приступая
к рассмотрению наших сношении с Китаем в настоя-
ние время, необходимо предварительно сказать не-
сколько слов как о самой стране, так и о прежней си-
<юме наших с нею действий.
Китайцы, упорствуя в своем вековом уединении,
д5 тают только о том, какими средствами закрыть до-
* i j и в пределы Поднебесной империи другим государ-
ствам: все сделанные до сей поры попытки для уста-
новления с ними сообщений, более сообразных с по-
требностями века, принесли мало пользы; силе ору-
жия, к которой прибегали некоторые правительства,
они с необыкновенным постоянством противопостав-
ляли силу бездейственности (force d’inertie); военные
предприятия Англии, которая постоянно стремится
к приисканию новых рынков для сбыта своих произве-
дений, хотя и доставляли ей некоторые временные вы-
годы, но в сущности не изменили се положения в Ки-
тае, и она снова прибегает к оружию, совершенный
\ спех которого для видов Великобритании весьма не-
епределителен.
Отношения России с Китаем заимствовали от са-
мого географического положения обеих Империй со-
вершенно отличительный характер; обширность гра-
ниц двух сопредельных государств, происходящие от
того беспрерывные сношения между обоюдными под-
данными служили поводом к нашему сближению.
Пользуясь сими обстоятельствами, императорское пра-
вительство искало всеми мерами поддерживать дру-
жеские связи с правительством богдыхана, старалось
прнобресть доверие китайцев и мирными путями до-
стигать целей, указанных нашими интересами; дейст-
вительно, таковой образ действий имел в свое время
некоторый успех и принес хотя относительную поль-
зу; китайцы не питают к нам того недоброжелатель-
ства, которое они обнаруживают к другим народам;
они даже, по-видимому, оказывают нам некоторое до-
верие и желание сохранить дружелюбные отношения...
Ныне Китайской империи суждено, кажется, испы-
тать кризис, который, по непреложным законам про-
видения, совершается в известные эпохи в жизни на-
родов. Внутри: возмущение, вначале маловажное, но
принявшее уже огромные размеры, совершенное рас-
251
стройство финансов, равно как и всех частей государ-
ственного управления, и повсеместное волнение умов,
хотя еще скрытное; извне: враждебные предприятия
Англии, желающей осуществить давнишние намере-
ния и подчинить Китай своему исключительному влия-
нию. При таком положении Китайской империи преж-
няя система терпимости и выжидания нашей политики
в отношении ее необходимо должна измениться. Пра-
ва и круг действий пребывающей в Пекине нашей ду-
ховной миссии слишком ограниченны; назначение
дипломатического агента в столицу Китая с правом
сноситься непосредственно с местными властями сде-
лалось необходимостью; политический характер сего
агента определится впоследствии, при разъяснении
нынешних происшествий в Китае. Неудобство форм,
установленных для сношений между обоими прави-
тельствами, познано на опыте; потеря времени через
пересылку листов из одной столицы в другую произ-
водит замедление в делах. Основанное на трактатах
право сообщений наших с Китаем только в известное
время и единственно через Монголию стеснительно для
нас и требует изменения. Достижение сих главных це-
лей составит предмет особой заботливости русского ка-
бинета...
...Императорское министерство не может не видеть,
что, несмотря на несогласие по некоторым вопросам,
мы сохранили с соседним нам Срединным Государст-
стзом вековую приязнь, которая, принося важные вы-
годы Китайской империи, тем не менее весьма полез-
на п для нас в некоторых отношениях, дозволяя нам
оставаться покойными за наши границы на простран-
стве пяти тысяч верст и не обязывая содержать войск
для охраны их»
В этом документе в концентрированной форме из-
ложена суть тогдашней политики России по отноше-
нию к Китаю. Среди «главных целей», составлявших
«предмет особой заботливости русского кабинета», не
значилось чего-либо похожего на стремление России
удовлетворить «свои алчные аппетиты в отношении
больших кусков китайской земли», как это утверж-
дают сейчас пекинские фальсификаторы.
22 АВПР, ф. Отчеты МИД России, оп. 457, д. 39 (1856 г.),
л. 284—287, 295 — 296, подлинник.
252
* *
В 1853 г. Англия выступила с инициативой кол-
'и ктнвного вмешательства в дела Китая. Согласие
Франции Англия получила сравнительно легко, но
Россия в этом вопросе заняла совершенно иную по-
зицию.
Выше уже отмечалось, что Россия, не располагав-
шая па Дальнем Востоке достаточным флотом и ма-
териальными средствами, давала себе ясный отчет в
том, что всякое усиление иностранного влияния в Ки-
тае неизбежно приведет к упадку русско-китайской
сухопутной торговли и увеличит опасность иностран-
ного вторжения в ее пределы в этом регионе. Поэтому
участие в коллективных акциях против Китая не от-
вечало ее национальным интересам и противоречило
отношениям добрососедства с этой страной.
17 мая 1853 г. министр иностранных дел Англии
Дж. В. Кларендон через английского посланника в
। осени Дж. Г. Сеймура предложил в официально сооб-
щенной правительству России депеше «наилучшим об-
разом использовать возможность, созданную настоя-
щим кризисом, с тем чтобы добиться возможно боль-
ших льгот в области сношений Китая с другими дер-
жавами как лучшего средства для развития иностран-
ной торговли на рынке, открывающем торговым пред-
приятиям всех стран столь заманчивые перспекти-
вы» -3.
Приглашая Россию к совместным акциям, Англия
не уточняла, какими именно по ее замыслу должны
быть эти акции. Содержавшееся в указанной депеше
упоминание о Российской духовной миссии в Пекине
давало основания полагать, что имелись в виду дипло-
матические меры воздействия, но для российского пра-
вительства было ясно, что речь на деле шла о пригла-
шении к участию в вооруженной интервенции, так как
в депеше недвусмысленно говорилось, что Англия «не
скрывает от кого-либо своей политики, своих намере-
ний или своих способов действия в отношении Ки-
тая» 2‘1.
Правительство России понимало, что Англия пу-
тем организации совместного вмешательства в дела
23 АВПР, ф. Посольство в Лондоне, on. I, д. 119, л. 33.
Там же.
253
Китая лишь укрепит свои позиции в этой стране, и
особенно в южной ее части, что не отвечало интере-
сам России.
В условиях назревавшей войны с Турцией Россия,
стремясь обезопасить свои дальневосточные рубежи и
сохранить сухопутную торговлю с Китаем, не могла
и помышлять об участии в коллективном выступлении
против Китая.
Докладывая Николаю I о предложении Англии,
министр иностранных дел России К. В. Нессельроде
писал: «Министерство иностранных дел по содержа-
нию депеши лорда Кларендона полагает, что нам едва
ли можно что-либо предпринять в смысле сделанного
английским правительством предложения... На сооб-
щение английского правительства и предложение, нам
сделанное, мы, следственно, можем ответить только
в общих выражениях... При невозможности нам оста-
новить ход дел и событий в Китае надлежит пока
ограничиться наблюдением за оными...» 25
13 мая 1853 г. послу России в Англии Ф. И. Брун-
нову была направлена составленная в духе упомяну-
той записки К. В. Нессельроде депеша, содержание
которой адресат должен был сообщить английскому
министерству иностранных дел 2(i.
В другой, но уже секретной депеше Нессельроде
предлагал Бруннову напомнить Кларендону о том, что
во время первой англо-китайской войны 1840—1842 гг.
британское правительство также через газеты заверя-
ло всех, что единственная цель войны — это сделать
Китай доступным для торговли всех стран, однако при
подписании Нанкинского договора в него была вклю-
чена статья, разрешавшая доступ в открытые китай-
ские порты судам лишь тех держав, которые ранее
вели торговлю через Кантон. Россия, не принадлежав-
шая к их числу, была, таким образом, лишена воз-
можности пользоваться полученными привилеги-
ями 27.
Заняв такую позицию, Россия расстроила тогда ан-
глийские планы широкого коллективного вмешатель-
ства в дела Китая.
2' АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1853, д. 163, л. 77 —
79.
АВПР, ф. Посольство в Лондоне, on. I, д. 119, л. 30—31.
27 Там же, л. 23 — 29.
254
Наряду с Англией и Францией восино-политиче-
активность на Дальнем Востоке накануне Крым-
ской войны усилили также и США. Хотя отношения
между Россией и США в то время складывались как
I радиционно-дружественные, все же посылка правп-
ikctbom США в 1851 г. к берегам Японии военной
эскадры встревожила правительство России. Как из-
вестно, в марте 1852 г. во главе этой эскадры был по-
павлен командор М. К. Перри, который, придав своей
Hi'сии характер военной демонстрации, принудил
правительство Японии к подписанию 31 марта 1854 г.
первого неравноправного для Японии американо-япон-
ского договора.
Возможные последствия посылки американской
эскадры в Японию рассматривались в мае 1852 г. в
< социально созванном по указанию Николая I Осо-
бом комитете. Комитет пришел тогда к выводу, что
американцы неизбежно добьются насильственного «от-
крытия» Японии, а поэтому Россия «без отлагатель-
ств» должна «приступить» к «миролюбивым в отно-
шении Японии мерам». В решении комитета говори-
лось: «...хотя морская торговля наша далеко еще не
находится в том положении, чтобы доступ в Японию
(оставлял для нее такой же существенный вопрос, как
для американцев, но в этом деле кроме будущих ин-
тересов нашей торговли, которые во всяком случае
полезно заранее обеспечить, являются также интересы
американских наших колоний и Камчатки, требующих
удобнейших способов доставки туда продовольствия
и т. п.» 2а. В этих целях комитет предлагал направить
в Японию представителя правительства России, кото-
рый сделал бы японскому правительству «предложе-
ние об установлении дружеских и торговых связей
е Россией» и одновременно посетил бы открытые для
морской торговли китайские порты «в видах установ-
ления со временем торговых сношений с Китаем и со
стороны моря» 29. В этом качестве решено было напра-
вить адмирала Е. В. Путятина.
В выданной Путятину инструкции говорилось:
«Конечно, торговые сношения с китайцами морем не
составляют для нас предмета такой важности, как
28 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—9, 1852 — 1856, д. 17,
I. I, л. 15—16, 19.
29 Там же.
255
сухопутная торговля с сим же государством; но тем
не менее для будущих наших торговых видов жела-
тельно, чтобы Россия наравне с прочими государства-
ми пользовалась правом торговли в помянутых китай-
ских портах... Ибо если судам всех наций китайцы
позволяют приезжать и торговать в их портах, то от-
казывать в той же торговле одной России есть явная
несправедливость, особенно если принять в уважение
существующие давние связи и вековую дружбу между
обоими государствами» 30.
В инструкции подчеркивалось, что посещение Шан-
хая «будет иметь целью не постановление каких-либо
условий китайцам о праве торговли в пяти портах их,
что повлекло бы, может быть, к продолжительным пе-
реговорам п прениям (которые не известно еще, чем
кончились бы), а только собрание ближайших на ме-
сте по сему вопросу сведений и дознание, не можем ли
мы... достигнуть желаемой цели, т. е. усвоения и нами
сей торговли без всякого о том формального с китай-
цами Акта» 3|.
Путятину поручалось, кроме того, собрать сведе-
ния «о положении дел в Китае» и «о действиях там
англичан». Ему предписывалось ни в коем случае не
вмешиваться во внутренние дела Китая. В направлен-
ной ему 9 августа 1853 г. дополнительной инструкции
говорилось: «Находясь в такой дали от места дейст-
вия и по самому ходу теперь дел в Китае мы не мо-
жем Вам преподать подробных и точных наставлений
насчет образа Ваших действий при всяких могущих
произойти там случайностях и переменах; но, дер-
жась основного правила — чтобы не вмешиваться в
спи внутренние дела Китая (тем более, что мы не
имеем даже никаких к тому способов),— нам кажется,
что посещение Вами китайских портов, при настоя-
щих обстоятельствах, не должно иметь другой цели,
как токмо собрание по возможности точнейших сведе-
ний обо всем там совершающемся, а также о дейст-
виях и всяких преднамерениях англичан, американ-
цев и других там иностранцев по поводу нынешних
событий в Китае» 32.
3,1 Там же, л. 72.
11 Там же, л. 74.
'- АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1853, д. 163, л. 101.
256
Депешей МИД России № 2575 от 4 сентября
1853 г. Путятину дополнительно предписывалось при-
держиваться прежде избранной линии поведения. «Вам
надлежит,— говорилось в депеше,— соблюдать ней-
тральное положение, согласно с наставлениями, пре-
ноданБымп в депеше от 11/23 августа № 2339... не
кряя из вида главного правила: чтобы не вмеши-
ваться во внутренние дела Китая, поступая вообще
< осторожностью и не полагаясь также слишком на
дружеские изъявления англичан» з:1.
Вместе с тем в случае свержения Цинской дина-
стии Путятин должен был «войти в некоторые пере-
говоры с новым Китайским правительством, показать
оному, что мы желаем сохранять с ним те же добрые
связи, которые всегда имели с Китаем и которых тре-
буют соседство обеих империй и обоюдные инте-
ресы» Ь!.
$ $ $
Крымская война на время отвлекла внимание Анг-
лии и Франции от Китая. Ведение сразу двух войн —
с Россией и Китаем — не входило в планы правитель-
ства Англии. Назначенному в феврале 1854 г. новому
представителю Англии в китайских портах Дж. Боу-
рингу, хотя и поручалось добиваться от Цинского
правительства пересмотра ранее заключенных англо-
китайских договоров, все же в соответствии с данны-
ми ему инструкциями он должен был действовать
с осторожностью и не доводить дело до разрыва 3’’.
В ходе Крымской войны находившийся в Тихом
океане англо-французский флот переместился в Охот-
ское море и предпринял военные действия против Пет-
ропавловска-на-Камчатке и других русских населен-
ных пунктов в этом регионе.
Нападение англо-французских войск вынудило пра-
вительство России принять решение перебросить рус-
ские войска водным путем из Забайкалья в низовья
Амура, в места, которые в силу постановлений Нер-
33 Там же, л. 109—110.
31 Там же, л. 108.
35 Correspondence relative to entrance into Canton. 1850—1855.
Presented to both Houses of Parliament by Command of Her Ma-
jesty 1857. London, p. 13. The Earl of Clarendon to Sir Bowring,
Foreign Office, February 13, 1854.
9 Зак. 3
257
минского договора оставались неразграниченными.
Осуществленные в 1854—1856 гг. неоднократные «спла-
вы» русских войск, вооружения и переселенцев в ни-
зовья Амура имели целью предупредить проникнове-
ние в Амур иностранных судов и защитить побережье
Охотского моря.
Цинское правительство формально возражало про-
тив прохода русских судов по Амуру, но в действи-
тельности не препятствовало переброске русских войск
п переселенцев в низовья Амура. Местным цинским
властям были даны указания избегать каких-либо
осложнений в отношениях с русскими 3G. Если русские
действительно не учиняют никаких беспорядков, гово-
рилось в одном из эдиктов богдыхана, представляется
недостойным чинить препятствия возвращению их су-
дов, ранее проследовавших к морю 37. В другом эдикте
богдыхан приказывал гиринскому цзянцзюню (губер-
натору) хорошо относиться к русским, но не разре-
шать цинским чиновникам принимать от них по-
дарки зь.
Местные цинские власти относились к русским бла-
гожелательно, что подтверждается и другими докумен-
тами. Так, во время третьего «сплава» русских войск
по Амуру (май — июнь 1856 г.) руководитель этой
экспедиции М. С. Корсаков (в дальнейшем преемник
II. Н. Муравьева на посту генерал-губернатора Восточ-
ной Сибири) был радушно принят в Айгуни маньч-
журскими чиновниками, которые в ходе встречи под-
черкивали, что пропускают русские войска по Амуру
«ввиду дружбы между двумя государствами» зэ. О том
же свидетельствовал и генерал-губернатор Восточной
Сибири Н. Н. Муравьев. В письме директору Азиат-
ского департамента МИД России Е. П. Ковалевскому
он подчеркивал: «...в сношениях между их и нашими
чиновниками устранены даже обыкновенные китай-
ские церемонии, а с народом у наших войск и поселен-
цев дружба тесная: куль овса покупается у жителей
” Чоубань и у шимо. Сяиьфэн чпо (История ведения дел
с варварами. Период правлении Сяньфэна), т. I, 1979. Пекин, цз.
10, док. № 404, с. 373; док. № 426, с. 391.
Там же, цз. 10, с. 391.
38 Там же, цз. 12, док. 499, с. 451.
39 Шумахер П. В. К истории приобретения Амура (сношения
с Китаем с 1848 по I860 г.).— «Русский архив», 1878, № 11,
кн. 3, с. 285—286.
258
no 20 копеек, курица — 2 копейки, все на медную мо-
нету, которую манджуры предпочитают всем другим
деньгам и товарам. Я употребляю все средства, чтобы
in- тревожить с нашего берега таких милых хозяев-
земледельцев» 4 °.
В связи с начавшимися в сентябре 1855 г. в Ма-
ри инске (район устья Амура) русско-китайскими пере-
говорами об определении границы в районах, остав-
шихся по Нерчинскому договору неразгранпченными,
был издан указ богдыхана, согласно которому рус-
ским разрешалось оставаться в занимаемых ими ме-
стах, «пока они защищают их от англичан» Эдикт
богдыхана с точки зрения юридической не был пра-
вомерен, так как касался земель, не входивших в со-
слав территории Цинской империи. Вместе с тем этот
акт центральных властей Китая убедительно говорит
о том, что занятие современного Приморья русскими
ныло осуществлено с согласия правительства Цинской
империи. Важно отметить, что о землях, прилегающих
к нижнему Амуру, не только центральные власти в
Некине, но и местные правители (цзяпцзюпи) не име-
ли сколько-нибудь полного представления. Примеча-
тельно в этом отношении свидетельство гири некого
цзянцзюня Цзин Шуня, который в феврале 1856 г.
писал в своем донесении богдыхану, что места на во-
сточном побережье, занятые русскими, «находятся
слишком далеко от наших военных постов» и что этот
край является «отдаленным и диким». Цзянцзюнь
подчеркивал, что «есть места, где никто еще не был»,
и что там нет китайцев, а живут лишь племена «фэй-
яхэ» и «хэчэиэ» 4-'.
Приводимый документ убедительно свидетельствует
об отсутствии какого-либо контроля над этим регио-
ном со стороны Цинской империи. Местные цинские
власти даже не могли сколько-нибудь верно информи-
ровать свое правительство относительно мест, где обос-
новались русские.
Нарастание военно-политической активности запад-
ноевропейских держав и США на Дальнем Востоке
делало неотложным завершение русско-китайского
40 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1852, д. 479, л. 48.
41 Чоубань и у шпмо, т. 2, цз. 12, док. № 470, с, 426—429.
42 Там же, док. № 489, с. 44.
9*
259
территориального разграничения в этом районе. Отсут-
ствие здесь четко определенной границы территории
России и Китая увеличивало опасность вторжения
третьих держав в этот регион с неясно выраженным
политическим статусом.
Крымская война остро поставила перед правитель-
ством России вопрос о территориальном размежева-
нии с Китаем. Еще до окончания Крымской войны
(20 марта 1856 г.) Александр II утвердил полномочия
генерал-губернатору Восточной Сибири Н. Н. Муравье-
ву на ведение переговоров с представителями Цинской
империи о территориальном разграничении и на за-
ключение соответствующего договора. Этот доку?’еит
представляет интерес, так как в нем четко и опреде-
ленно излагается отношение России к Китаю в тот
период.
Вот его содержание: «Всероссийской Империи от
правительствующего Сената сим объявляется: по не-
определенности границ наших с Китайским государст-
вом от реки Горбицы к востоку и ввиду существенных
потребностей Сибирского края, а не менее того и для
вящего спокойствия взаимных подданных признано
с нашей стороны необходимым войти в дружественные
переговоры с китайским правительством, дабы чрез
обоюдных полномочных и с согласия обоих прави-
тельств определить точные границы между двумя им-
периями на всем пространстве, а также в местах близ
устья Амура и в приморском там крае, где в послед-
нее время, для обезопасения российских и китайских
владений от внешних вторжений, сделаны с нашей
стороны заселения, требующие также ясных границ
ио неимению иных в означенных местах i:i, обитаемых
полудикими племенами, не признававшими ничьей
власти.
Вследствие сего и в том предположении, что китай-
ское правительство, постигнув и со своей стороны
пользу и необходимость привести к окончанию столь
важное дело дружелюбным соглашением, вышлет для
переговоров по оному (предмету. — С. П.) одного или
несколько своих уполномоченных, всемилостивейшему
нашему государю императору благоугодно было из-
брать и назначить к сему с Российской стороны гене-
43 Таи в оригинале.
260
ра н губернатора Восточной Сибири, превосходительно-
го генерал-лейтенанта и разных орденов кавалера Ни-
колая Муравьева, который и снабжается на ссй конец
। । стоящим полномочием, дабы вступить в переговоры
i тем пли теми от китайского правительства уполно-
моченными, которые оным будут для сего же назна-
чены, а также постановить, заключить и подписать
( ними трактат о границах между двумя империями,
согласно с теми наставлениями, которые ему, генерал-
губернатору, преподаны, и дабы тем вящее скрепить
доброе согласие и дружественные вековые связи, сча-
i i.iiiBO продолжающиеся между Российским и Китай-
ским государствами к благу взаимных подданных...» ’*
Полномочие завершалось просьбой «давать» на пред-
стоявших переговорах «полную веру словам» Му-
равьева.
Опасность иностранного вторжения в иеразграни-
чснные земли, равно как и непосредственно в пределы
России, продолжала оставаться и после окончания
Крымской войны. Правительство России понимало, что
эта опасность будет неизбежно возрастать по мере
упрочения позиций Англии в Китае. Не вызывало сом-
нений, что Англия использует свое влияние в Китае
в ущерб интересам России.
Русских дипломатов, в частности, тревожил факт
наращивания в Англии вооружений, несмотря на окон-
чание Крымской войны, что не могло не свидетельст-
вовать о существовании новых агрессивных замыслов
английских правящих кругов. Посол России в Англии
М. И. Хрептович писал в этой связи в МИД России:
«Происходящее в Англии наращивание вооружений
приковало к себе все мое внимание. Их пропорции
исключают мысль о том, что они предназначены лишь
для того, чтобы компенсировать утраченное во время
Восточной (т. е. Крымской. — С. П.) войны военное
снаряжение... Я пришел к убеждению, что Англия,
действуя, по-видимому, совместно с Францией и США,
вот-вот отправит экспедицию в Китайское море...» 44 45
Хрептович выражал опасение, что рост иностранного
влияния в Китае может затормозить и даже поставить
под вопрос завершение русско-китайского территори-
44 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, д. 166, л. 6—7.
45 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1856, д. 11, л. 1.
261
ального разграничения и значительно ослабит безопас-
ность «смежных с Китаем окраин России» '1е. Хрепто-
вич не ошибался в своих предположениях, ибо еще
в 1855 г. представитель Англии в китайских портах
Дж. Боуринг дал попять кантонскому наместнику, что
Англия высказывается против перехода в руки России
морского берега к югу от устья Амура.
Позднее, во время англо-китайских переговоров в
Тяньцзине (июнь 1858 г.), старший переводчик англий-
ской делегации Г. Лей заявил представителю цинского
правительства Бянь Баошу, что Китай получит немало
выгод, если обратится за советом и помощью к Анг-
лии, прежде чем начнет переговоры с Россией о тер-
риториальном размежевании ;7.
Вторжение иностранных войск в Китай могло по-
влечь за собой самые нежелательные для России по-
следствия, и в частности могло завершиться оккупа-
цией Пекина и подчинением цинского правительства
английскому влиянию. В этой сложной обстановке
правительство России приняло решение придерживать-
ся прежней, доброжелательной по отношению к Китаю
линии поведения, о чем свидетельствуют архивные до-
кументы.
«Что должны мы предпринять? — писал директор
Азиатского департамента МИД России Е. П. Ковалев-
ский в своей всеподданнейшей записке от 22 января
1857 г. — Соединиться ли с другими европейскими дер-
жавами п воспользоваться выгодами, которые приоб-
ретут они? Но интересы наши слишком отличны от
интересов других европейских держав, и, конечно, мы
не можем рассчитывать на их содействие при опреде-
лении наших границ на Амуре; кроме того, соеди-
ниться с врагами Китая нам, не имеющим никакого
повода к вражде и скорее подавшим повод к неудо-
вольствию на нас со стороны Китая, было бы даже и
в политическом отношении несовместно. Остается мир-
ными переговорами разрешить возникшие вопросы с
Китаем» 46 47 48.
46 Там же, л. 2.
47 См. Нарочницкий А. Л. Колониальная политика капита-
листических держав на Дальнем Востоке. 1860—1895, с. 85;
Cadi/ J. F. The roots of French Imperialism in Eastern Asia. Ntw
York. 1954, p. 138.
48 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, д. 167, л. 3—4.
262
Ковалевский даже допускал возможность новой
помпы России с западными державами. «Никогда, мо-
жет быть, как ныне,— писал он в этой же записке,—•
не должны мы так готовиться к этим случайностям
ii ’iiiibi на нашем крайнем востоке, нисколько не оболь-
п,ая себя тем, что будто бы мы имеем какие-нибудь
значительные военные силы на Амуре. Взятие евро-
пейцами Пекина, как и взятие англичанами Герата,
будут для нас одинаково чувствительны и не дозволят
г. м ни в коем случае оставаться равнодушными зри-
телями» 49.
Обстановка требовала от России конкретных дейст-
вий. Прежде всего было решено направить непосредст-
венно в Китай представителя, который мог бы на ме-
<те выяснить намерения организаторов интервенции
и своевременно информировать правительство России
<> развитии событий. Кроме того, предполагалось, что
представитель России, находясь в Китае, мог бы уско-
рить решение вопросов, касающихся русско-китайских
о' ношений, и в частности вопроса о юридическом
оформлении принадлежности России левобережья
Амура и Приморья.
Выбор снова пал на Е. В. Путятина, уже побывав-
шего в Китае и Японии в 1853—1855 гг. О направле-
нии Путятина в Пекин цинсксе правительство было
заблаговременно уведомлено письмом Правительству-
ющего Сената в Трибунал внешних сношений Цинской
империи от 2 февраля 1857 г. В этом письме, в част-
ности, говорилось: «В настоящее время, когда Китай-
ская империя взволнована внутренними беспокойст-
вами и угрожаема извне неприятелем, который уже об-
наружил свои враждебные действия в Кантоне, мы
не хотим, чтобы достойноуважаемое Китайское прави-
тельство могло предполагать и со стороны нашей ка-
кое-либо недружелюбие, и с тем вместе не желаем,
чтобы эти беспокойства внутри и нападения извне от-
разились на наших границах, как сухопутных, так и
особенно морских... Важность предмета и затрудни-
тельность положения, наконец, самая польза, как
наша, так и Ваша, требуют того, чтобы мы не только
решили все наши старые вопросы, но и условились о
мерах, какие обоюдно должны принять для общих
49 Там же, л. 5.
263
выгод...» В письме указывалось, что направляемый в
Пекин представитель правительства России граф Пу-
тятин уполномочен решать все дела, касающиеся Рос-
сии и Китая. «Мы нисколько не сомневаемся,— гово-
рилось в письме,— что в этом посольстве Вы уви-
дите новый знак нашей дружбы п примете оное с
тою же предупредительностью и готовностью к обо-
юдным соглашениям, с каковою мы его отправ-
ляли»
На задачах миссии Путятина в Китай нужно оста-
новиться подробнее, так как в буржуазной и в маоист-
ской исторической литературе они освещаются в иска-
женном виде.
Из цитированного выше письма Правительствую-
щего Сената в Трибунал внешних сношений Цинской
империи от 2 февраля 1857 г. видно, что, прежде чем
направить в Китай представителя, правительство Рос-
сии определило свою позицию, заявив правительству
Цинской империи, что в условиях угроз извне оно не
должно предполагать со стороны России «какое либо
недружелюбие» 51.
Цели и задачи посольства Путятина носили миро-
любивый п дружественный по отношению к Китаю
характер, что подтверждается многими документами,
и прежде всего инструкцией Путятину, утвержденной
19 февраля 1857 г. В этом документе, в частности, го-
ворилось, что положение Китая, осложненное «дейст-
виями Англии в Кантоне и дальнейшими их замысла-
ми в отношении к этой Империи», убеждает правитель-
ство России «в необходимости принять скорейшие
меры к объяснению и решению спорных дел между
нами п китайцами» :’2.
В инструкции указывалось, что Амур и лежащие
по нему земли в силу постановлений русско-китайских
договоров «остаются доселе неразграниченными» и что
«в настоящее время предмет этот становится еще важ-
нее», так как «в числе прав, которые англичане наме-
рены требовать от Китайского правительства, заключа-
ется право на плавание по всем рекам Империи...
включая в число рек, открытых для плавания запад-
ным державам, и реку Амур».
0 Там л. 9.
1 Там :ке, л. 10.
: j Там же, л. 39.
264
Допуск иностранных судов в Амур, подчеркивалось
и инструкции, «может повлечь за собой самые небла-
|опрпятные столкновения»53. Путятину поручалось за-
ключить договор, который юридически закреплял бы
на Россией левый берег среднего Амура и морское по-
бережье к югу от низовьев этой реки.
Путятин должен был также договориться об уточ-
нении русско-китайской границы на ее западном участ-
ке, взяв за основу линию китайских караулов, сущест-
> опавших к моменту заключения русско-китайского
1.ульджинского договора (1851 г.)54.
В ходе переговоров Путятин мог предложить пра-
вительству Цинской империи в дар 10 тыс. ружей и
заявить о готовности с помощью русских офицеров
«сформировать одну батарею» для обучения «китай-
ского войска». Все это с целью «доказать дружеское
желание содействовать китайцам во всем, что может
быть им полезно» 55.
В целях дальнейшего развития сухопутной русско-
китайской торговли Путятину поручалось договориться
о возобновлении периодического отправления русских
торговых караванов «если не до самого Пекина, то, по
крайней мере, до Калгана или хотя бы доУрги» 56. Ему
вменялось в обязанность решить вопрос об учреждении
в Пекине постоянной Российской дипломатической
миссии, а также договориться: о допуске русских тор-
говых судов в открытые порты Китая, об открытии
русской фактории в Кашгаре, об установлении почто-
вых сообщений между двумя государствами и о предо-
ставлении России режима наибольшего благоприятст-
вования.
Относительно этого последнего поручения в инет
рукцип выражалась уверенность, что «дружба, стол:,
давно существующая между обоими государствами,
лает нам полный повод надеяться, что китайское пра-
вительство не будет в этом случае делать затрудне-
ний» 57. В инструкции подчеркивалось, что интересы
России и западных держав в отношении Китая «так
различны, что трудно рассчитывать, чтобы совокупное
53 Там же, л. 43.
54 Там же, л. 45.
55 Там же, л. 47.
:с Там же, л. 48об.
57 Там же, л. Б1об.
265
действие с ними могло способствовать к достижению
желаемой цели» 5;’.
О дружественном по отношению к Китаю харак-
тере миссии Путятина свидетельствуют и другие доку-
менты, в частности инструктивные письма Азиатского
департамента МИДа России начальнику Российской
духовной миссии в Пекине архимандриту Палладию
(II. И. Кафарову) от 5 и 9 февраля 1857 г.
В первом из них Палладию поручалось разъяснить
представителям Трибунала внешних сношений Цин-
ской империи, что миссия Путятина «не имеет ничего
общего с требованиями предполагаемых посольств за-
падных держав» и что «Россия дорожит вековой друж-
бой с Китаем и не пожертвует ею из-за каких-либо
мелочных интересов, но вместе с тем обязана заботить-
ся о пользах существенных и необходимых для сопре-
дельного к Китаю края» 5Э.
Во втором из указанных писем это же поручение
излагалось в следующих словах: «Представьте Трибу-
налу (внешних сношений Цииской империи), что в го-
дину бедствий Китая западные державы, пользуясь
его тяжелым положением, являются не только с угро-
зами, по с войною, которая уже разразилась в Канто-
не. Одна Россия обращается к нему с посольством
дружественным и даже готова оказать помощь как
нравственную, так отчасти и материальную...» 60
Из письма МИДа от 5 февраля 1857 г., адресован-
ного начальнику Российской духовной миссии, следо-
вало, что отправление миссии Путятина в Китай было
прежде всего вызвано военно-политической актив-
ностью Англии, Франции и США на Дальнем Востоке.
В этой связи d письме говорилось: «Вашему высоко-
преподобию, без сомнения, известны последние проис-
шествия в Кантоне, которые, вероятно, ускорят раз-
вязку давно готовящихся событий в Китае. Англича-
не, французы и североамериканцы предполагают от-
править посольство в Китай, которое могло бы в са-
мом Пекине вытребовать у правительства китайского
новые трактаты, гораздо обширнее для их торговых и
политических сношений, а может быть, и учреждение
постоянных миссий в Пекине. Ввиду сих важных со-
:,в Там же, л. 54.
59 Там же, л. 19.
со Там же, л. 24об.
266
бытии Россия не может остаться спокойной зритель-
ницей, и возникшие в последнее время дела с китай-
цами теперь более, чем когда-либо, требуют положи-
тельного и скорого разрешения» G;.
Россия неизменно придерживалась занятой ею по-
зиции и в дальнейшем, что подтверждается другими
документами, в частности секретной инструкцией Пу-
тятину от 24 декабря 1857 г., в которой говорилось:
'Правительство наше решилось не уклоняться от того
пути, который оно первоначально избрало в сноше-
ниях с китайским правительством, т. е. ...не преры-
вать наших сношений с китайским правительством,
шыобновленпе которых было бы чрезвычайно трудно,
может быть, даже невозможно на тех началах, на ко-
торых они существуют ныне, и, наконец, угрожало
бы гибелью нашей (духовной) миссии (в Пекине) и
уничтожением кяхтинской торговли.
Согласно такой политике императорского кабине-
та, Ваше сиятельство будете располагать действиями
с воими во время пребывания на китайских морях...
Интересы наши и западных держав,— подчеркива-
лось в этой инструкции,— так различны, что для нас
права и преимущества, которые последние могут вы-
требовать для себя на китайских морях, недостаточно
важны, чтобы рисковать своими выгодами на сухо-
путной границе» б2.
Хотя Россия довольно четко определила свою пози-
цию в китайском вопросе, тем не менее Англия не ос-
тавляла надежд привлечь ее к совместным действиям
против Китая. Коллективная интервенция держав, по
расчетам Англии, могла привести к быстрейшей ка-
питуляции правительства Цинской империи и, кроме
того, могла на некоторое время сгладить остроту про-
тиворечий Англии с государствами — участниками
интервенции. Совместное выступление государств про-
тив Китая могло также умалить ответственность Анг-
лии за провоцирование войны.
Вскоре после Крымской войны (в конце апреля
1857 г.) Англия вновь приступила к зондажу прави-
тельства России относительно возможных совместных
действий против Китая.
01 Там же, л. 17.
С2 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—8, 1857, д. 10, ч. VI,
л. 153—151.
267
К этому времени английские войска уже в течение
полугода (начиная с конца октября 1856 г.) вели в
Китае военные действия. В конце октября — первой
половине ноября 1856 г. английские военные суда без
объявления войны подвергли варварскому обстрелу
г. Гуанчжоу (Кантон), сожгли предместья города,
уничтожили находившуюся там китайскую флотилию,
высадили десант и блокировали подход к городу со
стороны моря.
В апреле — мае 1857 г. английский посланник в
Санкт-Петербурге Дж. Вудхауз63 имел несколько бе-
сед с министром иностранных дел России А. М. Гор-
чаковым, в ходе которых старался выяснить, как от-
несется Россия к предложению Англии о совместных
акциях против Китая. Горчаков неизменно отвечал,
что Россия может оказать Англии лишь моральную
поддержку, да и то в том случае, если эта поддержка
не будет «выходить из пределов дружелюбного домога-
тельства». При этом Горчаков подчеркивал, что тако-
го рода поддержка не может быть оказана всем анг-
лийским требованиям, а лишь тем из них, «кои отно-
сятся до интересов, общих всем просвещенным наци-
ям». Одновременно он пояснял, что общим интересам
могут отвечать лишь установление дипломатических
отношений, снятие ограничений для иностранной тор-
говли и свобода вероисповедания 6\
Содержание происходивших тогда между Горчако-
вым и Вудхаузом бесед достаточно полно изложено в
письмах Горчакова Путятину от 4 (16) мая и 25 мая
(5 июня) 1857 г. «Английское правительство,— писал
Путятину Горчаков в первом из них,— желая содей-
ствия нашего в делах китайских, поручило пребываю-
щему здесь посланнику своему конфиденциально уз-
нать, встретит ли оно в нас готовность вступить с ним
в соглашение по сему предмету.
Я отвечал лорду Вудхаузу, что не только по китай-
ским делам, но и по всякому вопросу европейской
важности мы готовы войти в предварительное согла-
шение с английским правительством; что однако же,
63 Под этим именем в 1856—1858 гг. был аккредитован в
Санкт-Петербурге в качестве посланника Великобритании англий-
ский государстпсниый деятель Джон Кимберли.
14 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VI,
л. 210-213.
268
гак как Ваше сиятельство отправились в Пекин в
самых миролюбивых видах, то и содействие лорду
Элджину йэ можете Вы лишь оказывать в путях миро-
любия... Сообщая о вышеописанном Вашему сиятель-
ству,— пояснял Горчаков,— долгом поставляю уведо-
мить, что государь император разрешает Вам
оказывать зависящее от Вас содействие тем домога-
тельством лорда Элджина, коп относятся до интере-
<< !1, общих всем просвященным нациям, каковы: уста-
। селение правильных дипломатических сношений с
пекинским двором, отстранение стеснительных мер,
поим подчинена торговля иностранцев, и обеспечение
< |:ободы вероисповедания для христиан. Но таковое
содействие Ваше, согласно с данным мною лорду Вуд-
хаузу ответом, ни в каком случае не должно выходить
из пределов дружелюбного домогательства и предпо-
лагает предварительное со стороны лорда Элджина
приглашение и сношение с Вами.
Относительно же вознаграждения за убытки, по-
несенные англичанами вследствие принятых ими са-
мими враждебных мер в Кантоне, государю императо-
ру угодно, чтобы Ваше сиятельство воздержались от
всякого участия в требованиях лорда Элджина. Под-
держка с нашей стороны в этом вопросе означала бы
некоторым образом признание правоты тех действий
англичан в Кантоне, кои подали повод к разрыву:
ото было бы несовместимо ни с убеждениями нашими,
ни с желаниями нашими не вмешиваться в интересы
вовсе для нас чуждые» ы'.
В другом письме за № 241 от 25 мая (5 июня)
1857 г. Горчаков вновь указывал Путятину на необхо-
димость избегать совместных с английским правитель-
ством акций по вопросам, касавшимся только Англии
пли только России. «Я имел честь уведомить Ваше
сиятельство,— писал Горчаков,— что лорд Кларендон
поручил лорду Элджину подкреплять Ваши настояния
в Пекине. В разговоре со мною о китайских делах
лорд Вудхауз не говорил мне о сем ничего, но если
бы он формально предложил мне содействие лорда
65 Джемс Брюс Элджин Кинкардин — английский дипломат
и государственный деятель, был направлен п 1857 г. в Китай
чрезвычайными полномочиями.
10 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VI,
ч. 210—212.
269
Элджина к подкреплению домогательств наших в де-
лах, собственно до России относящихся, то, поблаго-
дарив за предложение, я не преминул бы оное откло-
нить.
Лорд Вудхауз старался узнать от меня, в чем имен-
но состоит главный предмет Вашего посольства. Ответ
мой состоял в общих выражениях: я сказал ему, что
мы желаем окончательного определения некоторых
вопросов, до пограничных сношений относящихся и
остававшихся до сих пор не разъясненными.
Сообщая о сем Вашему сиятельству, нужным счи-
таю обратить внимание Ваше на то, что совокупные
действия Ваши с английским уполномоченным долж-
ны иметь предметом лишь интересы, общие всем про-
свещенным государствам. Вопросы, относящиеся до
частных интересов России и Англии, должны быть
предоставлены особому домогательству каждой из сих
держав.
В этом смысле прошу Ваше сиятельство объяс-
ниться с лордом Элджином, если бы он обратился к
Вам с предложением своего содействия по поручен-
ным Вам делам нашим с китайским правитель-
ством» 67 * *.
Российскому послу в Лондоне Хрептовичу, через
которого также был предпринят зондаж позиции пра-
вительства России, Горчаков дал следующие разъяс-
нения: «Поскольку миссия графа Путятина носит су-
губо миролюбивый характер, мы не можем согласить-
ся с тем, чтобы с китайским правительством разгова-
ривали языком угроз, и тем более оказывать поддерж-
ку принудительным мерам» 6S.
Вслед за предварительным прощупыванием почвы
со стороны Англии последовало официальное предло-
жение принять совместное с Англией и Францией уча-
стие в «китайских делах», т. е. принять участие в во-
оруженной интервенции против Китая. В конце мая
1857 г. английский посланник в Санкт-Петербурге Вуд-
хауз передал Горчакову следующий текст депеши, по-
лученной им от министра иностранных дел Англии
КларендонаС9:
67 Там же, л. 232—238.
св АВПР, ф. СПб. Главный архив, 1856, д. 11, л. 52.
АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VI,
л. 97—98.
?70
«Правительство ее императорского величества и
правительство императора французов, как Вашей ми-
лости известно, действуют в том, что касается отно-
шений этих двух стран с Китаем, в духе полного сог-
ласия и сотрудничества. Цель, которую они будут пре-
следовать на переговорах, в которые в свое время
вступят с пекинским двором, состоит в том, чтобы до-
биться от китайского правительства предоставления
наиболее благоприятных условий для торговли, досту-
па в города, расположенные по берегам больших рек
и в порту на побережье Китая, а также прямых сно-
шений с пекинским правительством через посредство
министров-резидентов либо по усмотрению двух пра-
вительств путем периодической посылки в китайскую
столицу должным образом аккредитованных послан-
ников.
Правительство ее величества надеется, что в отно-
шении этих целей интересы России совпадают с инте-
ресами Англии и Франции и что отстаивание этих ин-
тересов было бы облегчено совместным сотрудничест-
вом трех держав. Вместе с тем китайское правитель-
ство со своей стороны более охотно согласилось бы
принять разумные и умеренные требования и избе-
и.ать причин разногласий в будущем, если бы увиде-
ло, что христианские державы действуют согласован-
но для достижения общей цели.
Если правительство России склонно согласиться с
такой линией поведения и если оно готово дать соот-
ветствующие инструкции адмиралу Путятину, то лор-
ду Элджину будут даны указания согласовывать с
представителем России способы, касающиеся как сов-
местных действий, так и официального уведомления
об этом китайского правительства.
Правительству России известно, что между англий-
скими властями в Китае и китайским императорским
комиссаром в Кантоне возникли разногласия и что
правительство ее величества приняло меры по их уре-
гулированию; однако из этого не следует, что Россия
привлекается к участию в этих мерах» 70.
Комментируя это предложение Англии, Горчаков
писал Путятину: «Депешею моею от 4-го сего мая
№ 236 я имел честь Вас уведомить о сделанном мне
70 Там же, л. 97—98.
271
английским здесь посланником сообщении касательно
желаемого его правительством подкрепления нами пе-
реговоров, возложенных на лорда Элджина. После то-
го я получил официальное от британского правитель-
ства предложение по сему предмету; но в депеше лор-
да Кларендона, прочитанной мне английским послан-
ником, и в копии, у сего прилагаемой, не заключается
ничего, что бы не было уже прежде мне объяснено
сим последним, а от меня передано Вашему сиятель-
ству. Поэтому взгляд наш на англо-китайские дела ос-
тается без всякого изменения, и я не имею ничего при-
бавить к последней моей к Вам депеше по сему пред-
мету» 71.
еррапцпя предприняла зондаж позиции правитель-
ства России по этому же вопросу еще в марте 1857 г.,
когда французский министр иностранных дел А. Ва-
левский в ходе одной из бесед с российским послом
в Париже П. Д. Киселевым 72 прямо сказал: «Вы мог-
ли бы присоединиться к нам, но не морскими и сухо-
путными вооруженными силами, которых Вы не име-
ете в тех краях, а Вашей миссией в Пекине, которая
могла бы поддержать паши требования» 73 *.
Не имея инструкций, Киселев тогда уклонился от
обсуждения этого вопроса 7'.
Официальное предложение правительства Франции
правительству России поддержать коллективные акции
против Китая поступило в начале июня 1857 г., ког-
да французский посол в Санкт-Петербурге граф Ш. Мо-
рии по поручению своего правительства сообщил Горча-
кову содержание соответствующей депеши Валевского
на свое имя. Ниже приводится текст этого документа:
♦ Граф, в своей депеше от 3 апреля с. г. я сообщил
Вам, какое значение правительство императора (фран-
цузов) придает возможной поддержке со стороны С.-Пе-
тербургского кабинета переговорам, которые Фран-
ция, Англия и США вот-вот начнут с Китаем. Я имел
также честь сообщить Вам, в каких выражениях про-
исходило мое объяснение по этому вопросу с г-м Ки-
селевым. Еще до того в беседах с великим князем
Константином я изъяснялся в этом же духе. Таким
71 Там же, л. 208.
72 Был послом во Франции в 1856—1862 гг.
71 АВПР, ф. Канцелярия, 1857, д. 142, л. 358.
71 Там же, л. 359.
272
образом, правительство России знает, с какой готов-
ностью мы приняли бы ее участие.
Господину английскому послу было поручено со-
общить мне, что правительство ее величества коро-
левы Великобритании в этом вопросе придерживается
того же мнения. Мне оставалось лишь ответить лорду
Каули 75 76, что, по моему убеждению, такая мера при-
водит к достижению целей, отвечающих общим
интересам обоих правительств. Как только предста-
вится случай, мы, не колеблясь, доведем наши со-
ображения до сведения С.-Петербургского кабинета и,
если он пожелает присоединиться к нам, поручив
своей миссии в Пекине сотрудничать с нами в до-
стижении целей, которые будут намечены, мы с
удовольствием примем его участие, о чем ему уже
известно.
Лорд Каули передал содержание этой беседы сво-
ему правительству и сообщил мне, что посланнику
ее величества в России было поручено сделать пра-
вительству России соответствующие предложения по
этому вопросу.
Поскольку С.-Петербургскому кабинету теперь
хорошо известна наша точка зрения, мне остается
лишь поручить Вам присоединиться к демаршу, ко-
торый по поручению министра иностранных дел
Англии предпримет лорд Вудхауз, и, подтверждая
ранее сообщенное по этому вопросу, я могу лишь ска-
зать Вам, что паша точка зрения остается без из-
менений» 'li.
В этой связи Горчаков писал Киселеву в Париж
следующее: «Граф Морни сделал мне от имени
французского правительства официальное предложе-
ние оказать поддержку переговорам, которые Фран-
ция и Англия начнут в Китае.
Я заверил господина французского посла, что мы
с готовностью пойдем навстречу желаниям кабинета
Тюильри с теми же оговорками и на тех же условиях,
которые мы поставили английскому правительству,
поскольку похожее предложение нам было направ-
лено с его стороны.
75 Г. Р. Каули — английский посол во Франции в 1852 —
1865 гг.
76 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1856, д. 11, л. 54.
273
Эти оговорки сводятся к тому, что мы не можем
присоединиться к какой бы то ни было враждебной
акции или прибегнуть к языку угроз и что мы при-
мем лишь участие в вопросах, относящихся к кругу
европейских интересов, как-то: защита христиан,
открытие китайских портов для торговли и учрежде-
ние в Пекине постоянных дипломатических пред-
ставительств, воздерживаясь от участия в обсужде-
нии требований частного характера, которые пра-
вительства Англии и Франции могли бы предъявить
Китайской империи. Тем более что представитель
Франции, так же как и лорд Элджин, хотел бы по
своей инициативе просить Путятина о посредни-
честве.
Вашему сиятельству известно о наших условиях и
наших оговорках из сообщений, которые по указанию
императора я поручил графу Хрептовичу сделать
лорду Кларендону и копии которых вам направлены.
Граф Путятин уже извещен о намерениях нашего
августейшего монарха относительно демарша англий-
ского кабинета. Я пошлю ему аналогичные инстру-
кции в связи с предложениями, сделанными мне
графом Мории.
Я прошу Ваше сиятельство известить об этом
графа Валевского и заверить этого министра, что
французское правительство всегда встретит готов-
ность с нашей стороны к совместному обсуждению
вопросов европейского значения.
При этом прилагаю для Вашего личного сведения
копию депеши от 3 июня с. г., которую граф Валев-
ский направил г-ну французскому послу»77.
Таким образом, Франции, так же как и Англии,
было заявлено, что Россия не только не примет уча-
стия во «враждебных мерах» против Китая, но и
отвергает «язык угроз» в сношениях с этой страной.
Кроме того, правительство России решительно от-
казалось от поддержки «домогательств частного ха-
рактера», которые правительства Англии и Франции
готовились предъявить Китаю.
Путятину были посланы дополнительные указа-
ния, составленные в духе ответов, данных Англии и
77 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VI,
л. 101—102.
274
«Гранцин. В соответствующей депеше Горчакова Путя-
тину говорилось: «Французское правительство через
пребывающего здесь посла графа Морни сделало нам
ла днях по сему предмету такое же точно предложе-
ние, как и то, которое я получил чрез лорда Вудха-
>.за. Оной со своей стороны желает, чтобы переговоры,
возложенные на французского уполномоченного в
Китае, были подкреплены нами.
Ответ наш французскому правительству и графу
Мории был тот самый, который уже дан нами лордам
Кларендону и Вудхаузу. Мы готовы подкрепить до-
могательства Франции и Англии в вопросах европей-
ской важности, и только в этих общих вопросах Ваши
действия могут поддерживать старания английского и
французского уполномоченных. Но мы не намерены
пи принимать участия в каких-либо понудительных
со стороны морских держав мерах против китайского
правительства, ни входить в обсуждение справед-
ливости их частных домогательств.
Должно полагать, что барон Гро 78 79 80 и лорд Элджин
обратятся к Вам в Пекине с одинаковым предложе-
нием совокупного действия по китайским делам. Из
вышеизложенного, Ваше сиятельство, извольте усмо-
треть, что ответ Ваш как тому, так и другому упол-
номоченному должен быть, в сущности, одинаков и
основываться на соображениях, изложенных мною в
депеше № 241» 7Я.
Россия не ограничилась лишь отклонением пред-
ложений Англии и Франции об участии в коллектив-
ных акциях против Китая. Она предприняла ряд ди-
пломатических шагов, которые имели целью удержать
другие страны, в частности США, от участия в на-
правленных против Китая акциях и предотвратить
усиление английского влияния в Китае.
Во время второго (заключительного) этапа второй
«опиумной» войны (1859—1860 гг.)ьо Россия продол-
жала придерживаться прежде занятой ею позиции. В
78 Жан Батист-Луи Гро — французский дипломат и государ-
ственный деятель, сопровождал военно-морскую экспедицию
в Китай во время второй «опиумной» нойны.
79 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VI,
л. 202—203.
80 Этот этап некоторые историки называют третьей «опи-
умной* НОННОЙ.
275
инструкции министерства иностранных дел России
представителю правительства России Н. П. Игнатьеву,
направленному в Китай в 1859 г. для решения вопро-
сов, касавшихся русско-китайских отношений, в ча-
стности для переговоров о завершении русско-китай-
ского территориального размежевания, говорилось:
«В отношении к представителям Англии и Франции
в Китае нам всего желательнее было бы стать в по-
ложение, независимое от всякого со стороны их влия-
ния...» К| Эта точка зрения получила подтверждение
и развитие в письме Горчакова Игнатьеву от 5 сентя-
бря 1859 г. «На вопрос Ваш,— писал Горчаков,—от-
носительно того, должны ли Вы выехать в место дей-
ствия союзных посланников, если они будут вести
переговоры не в Пекине, нужным считаю объяснить
следующее: виды и стремления наши в китайской
политике совершенно другие, чем европейских держав,
содействия их к достижению нашей цели мы ожидать
не можем, противодействовать им одним своим влия-
нием или оказать существенную пользу Китаю едва
ли мы в состоянии, а потому в таком только случае,
если бы иностранные представители действительно
пожелали Вашего присутствия и личного участия в
сношениях с китайским правительством, Вы отпра-
витесь в тот приморский пункт, где будут ведены
переговоры» 82.
Иными словами, представитель России мог при-
нять участие в переговорах воюющих сторон лишь в
качестве посредника, да и то лишь в том случае, ес-
ли бы его об этом попросили.
Что касается отношения правительства России к
находившейся на краю гибели Цинской династии, то
в инструкции подчеркивалось, что, хотя Россия и обя-
зана цинскому правительству «всеми трактатами» и
«некоторыми дипломатическими сношениями», тем
не менее «ни в каком случае мы не можем защи-
щать интересы маньчжуров в Китае вооруженной ру-
кой» 83.
В случае свержения Цинской династии и прихода
н АВПР. ф. Китайский стол, 1859—1861, л. 3033, л. 11 — 21.
АВПР, ф. СПб. Гласный архив I—1, 1859, д. 169, л. 83—
85.
hi АВПР, ф. Китайский стол, 1859—18о1, д. 3033, л. 19.
276
к власти новой национальной династии представитель
Госсин должен был, не колеблясь, «вступить с пей в
сношение» м.
Вооруженное нападение англо-французского флота
на укрепления Дагу (устье р. Пейхо), предпринятое и
июне 1859 г., побудило правительство России перейти
к более активным дипломатическим акциям, направ-
ленным на сдерживание экспансионистских устрем-
лений Англии и Франции в отношении Китая. Этот
вопрос обсуждался 12 января 1860 г. в специально
созванном Особом комитете в составе великого князя
генерал-адмирала Константина, министра иностран-
ных дел А. М. Горчакова, военного министра Н. О. Су-
хозанета и министра финансов А. М. Княжевпча. В
принятом решении говорилось: «Комитет, соображая
всю неопределенность положения генерал-майора Иг-
натьева в Пекине во время неприятельских действий
англо-французов в Тяньцзине и, может быть, под сте-
пами столицы, находит необходимым предписать ему
выехать пз Пекина и отправиться в Бейтан... Полномо-
чный наш, пересев на русское судно, будет сообразо-
вывать свои действия с положением английской и
французской эскадры и если найдет в Печелийском
заливе американские военные суда, то пригласит и их
к совместному с нами миролюбивому действию. Не
участвуя в военных движениях, генерал-майор Иг-
натьев будет находиться в наблюдательном положении
до того времени, когда китайские полномочные войдут
в переговоры с начальниками морских и военных сил
союзных держав. В этом случае он будет, подобно
графу Путятину в 1858 г., следить, чтобы державы,
ведущие переговоры, не коснулись условий, против-
ных нашим интересам» 85.
В этот период Россия предприняла ряд конкретных
дипломатических акций, направленных на сдержива-
ние англо-французской агрессии в Китае. В частности,
Россия призвала Англию и Францию воздержаться
от оккупации Пекина и принятия крайних мер в от-
ношении Китая.
94 Там же, л. 19.
95 АВПР, ф. Китайский стол, on. I, д. 3033, л. 570, 572 —
573.
277
В письме Горчакова российскому послу в Англии
Ф. И. Бруннову от 12 января 1860 г., содержание ко-
торого было официально доведено до сведения прави-
тельств Англии, Франции и США, говорилось: «Нам
не известны намерения английского и французского
правительств в отношении Китая. Мы даже не хотим
их предвосхищать. Но мы убеждены, что оба прави-
тельства, по-вндимому, с присущей им проницатель-
ностью взвесят те серьезные потрясения, которые про-
изошли бы в стране, если бы кто-нибудь пожелал при-
бегнуть к крайним средствам; есть основания по-
лагать, что насильственное занятие Пекина повлекло
бы за собой падение царствующей династии. Послед-
ствием подобного потрясения явилось бы состояние
безначалия па всем пространстве этой огромной импе-
рии, что самым пагубным образом отразилось бы на
торговых отношениях, могло бы надолго расстроить
их и, следовательно, привело бы к результату, проти-
воположному тому, на который рассчитывают оба
двора» 8<’.
Нужно подчеркнуть, что на заключительном этапе
второй «опиумной» войны разногласия в лагере ин-
тервентов стали проявляться заметнее, чем в начале
войны.
В этот период Англия и Франция уже готовились
к борьбе между собой за преобладание па Дальнем
Востоке. Были и другие причины к взаимному охлаж-
дению и среди них — наметившееся после Крымской
войны сближение между Россией и Францией.
Англо-французский всениый союз претерпевал
кризис, углублению которого немало способствовала
активная позиция России на международной арене.
Разлад в лагере интервентов отвечал интересам Ки-
тая, так как приближал конец войны.
После предпринятого Россией демарша правитель-
ство Франции заявило, что будет стремиться к сокра-
щению предъявляемых Китаю требований. Министр
иностранных дел Франции Э. Тувенель известил рос-
сийского посла в Париже Киселева о том, что «фран-
цузский кабинет договорился с лондонским кабине-
том ограничить, насколько возможно, требования»
FC АВПР, ф. СПб. Главный архив 1 — 9, 1856—1860, д. 11,
л. 217.
278
предъявляемые Китаю, с тем чтобы достичь мира —
основной цели, которую преследуют оба кабинета»
В депеше Э. Тувенеля послу Франции в России
II. Монтебелло от 27 марта 1860 г., содержание кото-
рой было официально сообщено МИДу России, под-
черкивалось, что Франция хотела бы урегулировать
возникшие в сношениях с Китаем осложнения «путем
переговоров» и что сам факт назначения в Китай ба-
рона Гро послом и верховным комиссаром свидетель-
ствует об этом стремлении ФранцииЬй.
Сближение России с Францией во многом пред-
определило исход второй «опиумной» войны, и преж-
де всего способствовало ее быстрейшему завершению.
Ла заключительном этапе войны разногласия в ла-
гера англо-французов усилились настолько, что ©дли-
тельных совместных действиях против Китая не мог-
ло быть и речи.
18(30) июня 1860 г. Игнатьев писал в МИД Рос-
сии: «Между союзными начальниками, сухопутными
и морскими, и в войсках пет согласия, и вообще труд-
но ожидать единства в действиях, если дело затя-
нется» и.
В начале августа 1860 г. англо-французская армия
высадилась на материке, а в конце сентября она была
уже под стенами Пекина. В это же время, 4 октября
1860 г., возвратился в Пекин н Игнатьев. Как явст-
вует из его переписки с МИДом России, уже в день
его приезда в Пекин в южное подворье Российской
духовной миссии, где остановился Игнатьев, прибыл
посыльный от Временного военного совета Пекина с
целью установить контакт с представителем прави-
тельства России и пригласить начальника Российской
духовной миссии принять участие в заседании совета.
.Архимандрит Гурий принял это предложение; на сле-
дующий день все члены Временного военного совета
прибыли в подворье к Игнатьеву и стали просить его
о посредничестве.
Ответственный за оборону Пекина сводный брат
богдыхана великий князь Гун обратился к Игнатьеву
87 Там же, л. 223.
8* Там же, л. 224.
” АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, ч. 2,
п. 11 — 12.
279
с письмом, в котором официально просил представи-
теля России о посредничестве. Текст письма гласил:
«Разных степеней сановники нашего китайского
государства донесли мне, что Ваше почтенное госу-
дарство согласно принять участие в качестве прими-
рителя в распре, возникшей у нас с Англией и Фран-
цией. Это служит для нас сильным доказательством,
что согласие, существующее между нашими двумя
государствами более 200 лет, основано па дружеской
приязни и благорасположении. Я с удовольствием вы-
слушал этот доклад. Если почтенный сановник благо-
волит принять участие в примирении нас, то пусть это
будет сделано по совершенной справедливости, так,
чтобы пн той, нн другой стороне не было бы никаких
поводов к разногласию н чтобы, разменявшись трак-
татами, мы могли вечно сохранить взаимное согласие.
Теперь наши сановники отправятся к Вам для лич-
ных совещаний обо всем. Надеюсь, что почтенный
сановник устроит это дело самым лучшим образом,
для чего и посылается сие сообщение.
Сяиьфэп 10-го года 9-й луны 5-го числа» 90.
Игнатьев согласился выступить в качестве посред-
ника. С этого момента представители цинского прави-
тельства по всем вопросам обращались к Игнатьеву
за советом. Они «не предпринимали ничего, из спрося
предварительного моего мнения и указания, как по-
ступить» 9|,— писал Игнатьев Горчакову.
Англо-французские войска, заняв северное пред-
местье Пекина и Аньдинмыньские ворота, приостано-
вили дальнейшую оккупацию города, ультимативно
потребовав от цинского правительства ратификации
Тяньцзиньских договоров, подписания новой конвен-
ции об уплате денежной контрибуции и уступке участ-
ка земли на материке напротив Гонконга, а также
уплаты денежного вознаграждения семьям умерших
в китайском плену европейцев и наказания виновных
в смерти. В случае отказа от выполнения требований
англо-французы угрожали вступить в город, предва-
рительно подвергнув его артиллерийскому обстрелу92.
Такая мера могла привести к восстанию в городе и
падению Цинской династии, что отвечало интересам
911 Там же, л. 289.
91 Там же, л. 227 — 228.
92 Там же, л. 366—367.
230
англичан, вынашивавшим планы замены Цинов ка-
кой-либо другой, послушной им династией.
Французов, однако, не устраивал подобный оборот
дела, и они под различными предлогами уклонялись
от немедленного осуществления плана оккупации Пе-
кина. Представитель правительства Франции барон
Гро неофициально обратился к Игнатьеву с просьбой
уговорить Цинов дать англо-французам удовлетвори-
тельный ответ на их требования 93.
Между тем несогласия в лагере англо-французов
нарастали. В письме, относящемся к моменту подхода
войск союзников к стенам Пекина, Игнатьев писал:
«Разногласия между послами, и в особенности
между главнокомандующими, дошли до того, что анг-
личане назначили уже час атаки — в 10 часов утра —
и сделали все распоряжения для вступления в город;
французы же сначала восстали против этого и хотели
отложить день атаки па три дня и не дозволять от-
дельного действия англичан; потом союзники согла-
сились вступить в город •— в случае отрицательного
ответа китайцев на ультиматум,— но французы при-
том объявили, что в городе не позволят стрелять из
орудий ни своим войскам, ни английским и согласны
только ворваться в императорский дворец» 91. В этой
сложной обстановке Игнатьев по просьбе Гро убедил
представителей Цинов дать положительный ответ на
ультиматум союзников, вследствие чего англичане
лишились предлога для захвата города, и Пекин был
спасен от разрушения, а его жители — от бесчинств
иностранных солдат и грабежа.
В тот период между Игнатьевым и Гро установи-
лись самые доверительные отношения. «Барон Гро,—
писал Игнатьев Горчакову,— высказал полное жела-
ние быть с нами в наилучших отношениях и обещал-
ся сообщить мне то, что решено будет между ним и
лордом Элджином насчет будущих их действий» ‘Л
Заручившись обещаниями аигло-французов, Игнатьев
93 Там же, л. 227.
91 Там же, л. 366—367.
95 Там же, л. 13. Деятельность Н. П. Игнатьева в качестве
посредника освещена в его работах: Материалы, относящиеся
до пребывания в Китае И. П. Игнатьева в 1859—1860 гг. СПб.,
1895; Отчетная записка, поданная в Азиатский департамент
в январе 1861 г. генерал-адъютантом II. II. Игнатьевым, о дипло-
матических сношениях его во время пребывания в Китае в
281
взял „а себя ответственность перед цинским прави-
тельством за сохранность Пекина и за безопасность
великого князя Гуна. Кроме того, Игнатьев приложил
немало усилий, чтобы убедить англо-французов со-
кратить размеры контрибуции, предъявлявшейся цин-
скому правительству, ускорить отвод своих войск из
предместья Пекина, приостановить разрушения двор-
цов, храмов, кумирен и т. п. По просьбе цинской сто-
роны Игнатьев настоял на отсрочке приезда в Пекин
постоянных представителей западных держав, что для
правительства Цинской империи имело важное зна-
чение SG. Ручательства, данные Игнатьевым цинскому
правительству, были выполнены англо-французамп.
Правительство Китая в то время высоко оценивало
позицию России. В одном из эдиктов богдыхана гово-
рилось: «Русские в течение многих лет поддерживают
с Китаем дружественные связи, их следует принять
в первую очередь, с оказанием почестей, как гостей.
Американские правители не помогали злодеям, с ни-
ми надо обходиться вежливо. Франция в четвертом
году Сяньфэна оказала нам содействие при усмирении
бандитов в Шанхае, если ова раскается, то следует не
забывать о ее прежней благожелательности и велико-
душно простить ей непослушание. Английские варва-
ры — главные злодеи, их никоим образом нельзя про-
стить, в дальнейшем необходимо запретить с ними
торговлю через Кантон» S7.
Отношение Китая к России как к дружественному
государству подтверждается и конкретными истори-
ческими фактами. Достаточно сказать, что русско-
китайский Тяньцзиньский договор (1858 г.) китайская
сторона утвердила (ратифицировала) в 1859 г. добро-
вольно, без всякого нажима и тем более без войны, в
то время как англо-китайский и франко-китайский
Тяньцзиньские договоры (1858 г.) были «утверждены»
лишь в результате развязанных Англией и Францией
военных действий в Северном Китае.
1860 г. СПб., 1895, а также в работе: Буксгевден А. О. Русский
Китай. Очерки дипломатических сношений России с Китаем, I.
Пекинский договор 1860 г. Порт-Артур, 1902.
96 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, ч. 2,
л. 317—318.
97 Цит. по: Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 273. См. также:
Чоубань и у шимо, т. 2, цз. 20, док. № 774, 775.
£82
К. Маркс, разоблачая попытки английских газет
скрыть от читателей правду об истинном характере
англо-китайских и русско-китайских отношений, от-
мечал в своей статье «Новая китайская война», что
чти газеты «замолчали» сообщение о состоявшейся
ратификации русско-китайского Тяньцзиньского до-
говора «с целью не дать возникнуть совершенно есте-
ственному подозрению, что не пекинский двор, а анг-
лийский и французский дипломатические представи-
тели ответственны за то, что в выполнении своей мис-
сии они натолкнулись па препятствия, которых не
встретили их русский и американский коллеги» ‘-'s.
Приведенные документы убедительно доказывают,
что во время второй «опиумной» войны Россия не
только не «поддерживала» агрессоров или «объеди-
нялась» с ними в «единый фронт», как это пытаются
представить пекинские фальсификаторы, ио, напротив,
занимала по отношению к Китаю благожелательную
позицию и немало сделала для того, чтобы облегчить
его участь.
м Л/сркс К. и Энгельс Ф. Со-1., т. 13, с, 538.
A. H. ХОХЛОВ
АНГЛО-ФРАНКО-КИТАЙСКАЯ ВОЙНА
(1858—1880 гг.)
И ВОПРОС О ПОМОЩИ РОССИИ КИТАЮ
В последнее десятилетие в связи с враждеб-
ны?.! курсом руководства КНР в отношении Советского
Союза заметно расширился круг исследований по
истории русско-китайских отношений в важнейших
капиталистических странах, особенно в США и Япо-
нии. Об этом свидетельствует и количественный рост
научных публикаций по данной тематике, и всевозра-
стающий поток популярной литературы, рассчитан-
ной на массового читателя. Весьма симптоматично,
что современные буржуазные авторы проявляют осо-
бый интерес к 50-м годам XIX в., когда в условиях
возраставшей колониальной экспансии западных дер-
жав па Дальнем Востоке царская Россия была вынуж-
дена активизировать свою внешнеполитическую дея-
тельность в этом регионе. Некоторые западные иссле-
дователи в силу сложившейся в буржуазной историо-
графии традиции нередко следуют ложной концепции
об «извечной агрессивности» России при оценке дей-
ствий царской дипломатии. Из-за некритического под-
хода к проблеме взаимоотношений России с Китаем
многие исследования зарубежных буржуазных авто-
ров грешат тенденциозностью. Это в значительной сте-
пени усугубляется повторением (при изложении со-
бытий) фактических ошибок, имеющихся в публика-
циях дореволюционной России, особенно в работах
А. Буксгевдена, П. В. Шумахера и других авторов,
посвященных истории русско-китайских отношений
50-х годов XIX в.
Ныне концепция «извечной агрессивности» России,
от которой отказались уже многие буржуазные иссле-
дователи, нашла новых почитателей в лице некоторых
историков КНР, пытающихся с ее помощью прикрыть
экспансионистский курс пекинских лидеров. Под-
давшись шовинистическому угару, нагнетаемому офи-
циальной пропагандой, китайские историки бесцере-
231
монно перекраивают историю русско-китайских отно-
шений, порой не брезгуя грубой подтасовкой и фаль-
сификацией фактов. Основным документальным
источником для них служат работы гоминьдановских
авторов (покойных либо живущих в настоящее время
на Тайване, в Гонконге или в США), а также некото-
рых западных исследователей, стоящих на позициях
буржуазного субъективизма и антисоветизма. В по-
исках доказательств «агрессивности» России китай-
ские авторы усиленно штудируют и русскую дорево-
люционную литературу, черпая из нее преимущест-
венно «сенсационные» факты, достоверность которых
лишена оснований либо нуждается в серьезной про-
верке1. Сначала в популярных статьях и брошюрах, а
теперь в сводных «коллективных трудах» по истории
«агрессии» царской России современные китайские
авторы вопреки исторической правде изображают
Россию XVII—XIX вв. главным агрессором на китай-
ской земле либо в лучшем случае, когда речь идет о
политике России в 50-е годы XIX в., ставят ее па одну
доску с колонизаторами — западными державами. Та-
ким путем они пытаются убедить свой народ в «спра-
ведливости» территориальных притязаний КНР к Со-
ветскому Союзу, подавить в китайском пароде чувство
дружбы, которое он всегда испытывал к первому в
1 Характерно, что при изложении истории миссии II. П. Иг-
натьева в Китае в 1859—1860 гг. китайские авторы, подобно
многим западным исследователям, широко используют книгу
А. Буксгевдепа (Русский Китай: очерки дипломатических сно-
шений России с Китаем, I. Пекинский договор 1860 г.). Как
видно из переписки А. Буксгевдена с Н. П. Игнатьевым, в основу
его компилятивного труда легли две работы, подготовленные
русским дипломатом в 60-х годах XIX в. (Материалы, относя-
щиеся До пребывания в Китае II. П. Игнатьева в 1859 —1860 гг.
СПб., 1895; Отчетная записка, поданная в Азиатский департа-
мент генерал адъютантом Н. II. Игнатьевым, о дипломатических
сношениях его во время пребывания в Китае в 1860 г. СПб.,
1895). Книга А. Буксгевдена, как, впрочем, и использованные им
материалы, содержит фактические ошибки, выявление и устра-
нение их порой невозможно без тщательного анализа архивных
материалов. Несовершенство своего труда, не выходящего за
рамки заурядной компиляции, признавал и сам автор — см.
письмо А. Буксгевдепа II. П. Игнатьеву от 6 февраля (23 янва-
ря) 1901 г. (Центральный государственный архив Октябрьской
революции, высших органов государственной власти и органов
государственного управления СССР (далее — ЦГАОР), ф. 730,
on. I, ед. хр. 2191, л. 5).
285
мире социалистическому государству. Авторы предис-
ловия к «Истории агрессии царской России в Китае»
утверждают, что царская Россия была самым злей-
шим и самым опасным врагом китайского народа, что
история русско-китайских отношений — это история
«агрессии» и «преступлений» России против Китая.
Под этим углом зрения рассматриваются все поли-
тические, экономические и культурные контакты
между двумя странами, причем делается преднаме-
ренный акцент на «агрессивности» планов и действий
русской дипломатии. И если в работах буржуазных
авторов дипломатические представители России, на-
ходившиеся в Китае в период англо-франко-китайской
войны (1856—1860 гг.), изображаются более или ме-
нее удачливыми дипломатами, то китайские историки
оценивают их лишь по стажу «агрессивной деятель-
ности», совершенно игнорируя позитивные меры рус-
ских дипломатов в ослаблении военио-дипломатиче-
ского нажима западных держав на правительство
цинского Китая и в оказании ему помощи в урегули-
ровании острого военного конфликта с Англией и
Францией. Не желая видеть различие в целях и мето-
дах дипломатии западных держав и России, они воп-
реки историческим фактам пишут о «сотрудничестве»
Путятина с дипломатами западных стран в проведе-
нии аитикитайской политики, говорят об «объединен-
ном агрессивном фронте» Англии, Франции, США и
России против Китая, якобы официально существо-
вавшем в период «второй» опиумной войны (1856—
1860 гг.) Не пытаясь анализировать движущие мо-
тивы дипломатических акций западных держав и не
вникая в особый характер миссии русского представи-
теля, китайские авторы на основе случайных, порой
сомнительных фактов делают вывод о том, что Путя-
тин со времени приезда в Китай в 1857 г. постоянно
и активно «сотрудничал» с дипломатами Англии и
Франции, разрабатывал для них агрессивные планы
и снабжал их информацией, а в период переговоров
в Тяньцзине в роли «посредника» якобы вынудил
цинское правительство принять различные требования
иностранных держав2 3.
2 Юй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 2, с. 143, 149.
3 Там же, с. 163.
286
Не пожалели черных красок китайские историки
и для характеристики деятельности другого русского
дипломата — Н. П. Игнатьева, заключившего в Неки-
но русско-китайский договор в 1860 г. Его, как и Пу-
тятина, они обвиняют в «сговоре» с западными дип-
ломатами4. При этом особый акцент делается на том,
что Игнатьев якобы снабжал командование англо-
французских войск информацией военно-разведыва-
тельного характера, включая картографические мате-
риалы, добытые в Пекине членами его свиты 5.
Весьма примечательно, что своп суждения о дейст-
г.нях русской дипломатии в 1856—1860 гг. современ-
ные китайские авторы, как правило, основывают па
опенках, даваемых представителями наиболее консер-
вативной части правящих кругов феодальной Цип-
ской империи, проявлявших спесивое невежество в
вопросах внешней политики и презиравших все ино-
странное. Высказывания этих лиц, обильно приводи-
мые авторами вышеназванного коллективного труда,
выдержаны в духе древнекитайской концепции о гос-
подстве китайского императора — Сына Неба — над
пародами Вселенной, согласно которой Китай считал-
ся центром всего мира, а другие государства — его по-
корными вассалами.
Квалифицируя действия царской дипломатии в
Китае в период англо-франко-китайской войны 1856—
1860 гг. как политику «кнута и пряника», китайские
авторы утверждают, что предложение относительно
предоставления Россией военной помощи Китаю, сде-
ланное Е. В. Путятиным цинскому правительству в
целях оказания более эффективного сопротивления
вооруженной агрессии западных держав, было всего
лишь «приманкой», с помощью которой царская дип-
ломатия пыталась «поймать на крючок» цинское пра-
вительство для осуществления своих далеко идущих
«агрессивных» планов. Авторы монографии договари-
ваются до того, что правительство России якобы спе-
циально задержало в Сибири транспорт с оружием,
4 Там же, с. 204.
5 Подробнее об этом см.: Хохлов А. Н. Новые данные о дея-
тельности II. П. Игнатьева в Китае в 1859—1860 гг. — «Конфе-
ренция аспирантов и молодых научных сотрудников (апрель
1968 г.). Тезисы докладов». М., 1968 (Институт народов Азии
АН СССР), с. 30—31.
287
следовавший из Петербурга в Кяхту (на границу с
Монголией) и далее в Пекин, чтобы лишить Китай
возможности эффективно (с помощью современного
оружия, предложенного Путятиным) бороться с агрес-
сией Англии и Франции, развязавших в 1859 г. новую
военную кампанию6 7. Всячески пытаясь опровергнуть
тезис советских исследователей о том, что Россия пу-
тем предоставления военной помощи Китаю стреми-
лась укрепить его обороноспособность для более ак-
тивного противодействия военным акциям западных
держав, и прежде всего Англии, китайские авторы
стараются убедить читателей в том, что эта помощь с
самого начала предназначалась для подавления тай-
нинского восстания
Разумеется, с указанными выше положениями ки-
тайских историков нельзя согласиться, тем более что
в их одностороннем, тенденциозном подходе к изло-
жению и оценке исторических событий сквозит явное
стремление очернить действия русской дипломатии в
Китае в середине XIX в. в угоду экспансионистским
устремлениям нынешнего руководства КНР.
Поскольку военная и дипломатическая история
апгло-франко-китайской войны сравнительно полно
освещена в советской и особенно в зарубежной исто-
риографии, мы коснемся преимущественно вопроса о
военной помощи России Китаю, который часто фигу-
рировал в переговорах и переписке между представи-
телями двух соседних государств. Исследование дан-
ной проблемы по новым документам, выявленным в
центральных и местных архивах Советского Союза,
позволяет, на наш взгляд, обнаружить существенные
различия в политике России и западных держав в Ки-
тае в 50—60-е годы XIX в. Необходимость всесторон-
него изучения вопроса о характере и направленности
военной помощи России определяется и тем, что на-
ряду с заведомо тенденциозной трактовкой этого во-
проса в работах историков КНР встречаются различ-
ные оценки как в советской8, так и в зарубежной
6 ГОй Шэнъу и др. Указ, соч., т. 2, с. 248, 251.
7 Там же, с. 253.
8 См. Попов А. Л. Царская дипломатия в период тайпинского
восстания.— «Красный архив», 1927, т. 2/21, с. 193, 198; На-
рочницкий. А. Л. Колониальная политика капиталистических дер-
жав на Дальнем Востоке. 1860—1895, с. 122, 125; Кабанов П. И.
.288
историографииу. Если в работах советских авторов
различные трактовки, как правило, объясняются не-
достаточной разработкой того или иного вопроса или
отсутствием необходимой фактологической информа-
ции, то в работах западноевропейских и американских
авторов подобные расхождения чаще всего происте-
кают от тенденциозного подхода к изучаемому исто-
рическому материалу и априорных суждений.
Первое столкновение Цинской империи с капита-
листической Англией в период «опиумной» войны
(1839—1842 гг.) закончилось тяжелым поражением
Китая, в результате чего цинский двор был вынужден
подписать ряд неравноправных договоров и соглаше-
ний не только с Англией, чьи войска принимали непо-
средственное участие в войне против Китая, но и с
другими молодыми капиталистическими странами —
Францией и США. Крестьянская война тайпинов
(1850—1864 гг.) еще более углубила кризис военно-
феодальной системы Цинской империи, показала пол-
ную неспособность цинского правительства взять верх
над повстанцами — тайпинами, которым в 1853 г. уда-
лось создать свое государство со столицей в Нанкине.
Военно-политической слабостью и экономической от-
сталостью Китая, охваченного крестьянскими восста-
ниями и антикитайскими выступлениями пеханьских
народов, решили воспользоваться западные державы
для дальнейшего усиления своих позиций в этой стра-
не. После того, как китайские власти в октябре 1856 г.
арестовали китайскую команду небольшого парусного
судна, шедшего под английским флагом, а в феврале
того же года казнили трех французских миссионеров,
тайно проникших в провинцию Гуаней, Англия и
Франция в 1857 г. направили в Китай крупные воен-
Амурский вопрос. Благовещенск, 1959, с. 193, 250; Хохлов А. Н.
Попытки укрепления маньчжурских войск в Китае во второй
половине XIX— начале XX в. — «Вопросы истории и историогра-
фии Китая». М., 1968, с. 210—216.
9 Mancall М. Major—General Ignatiev’s Mission to China,
1859—1860.— «Papers on China», 1956, vol. 10, p. 55—96;
Wright M. C. The Last Stand of Chinese Conservatism, Tung — Chih
Restoration, 1862—1874. Stanford, 1957, p. 217; Hsu I. C. Y.
China’s Entrance to the Family of Nations, the Diplomatic Phase,
1858—1880. Cambridge (Mass.), 1960, p. 103; Banno Masataka.
China and the West, 1858—1861. The Origin of the Tsungli yamen.
Cambridge (Mass.), 1964, p. 141; Quested R. К. I. Op. cit.
10 Зак. 3
289
ные силы, с которыми отправились дипломатические
представители этих стран — лорд Элджин и барон Гро.
О том, что западноевропейские державы готови-
лись к войне с Китаем, царское правительство узнало
из донесений своих военных и дипломатических пред-
ставителей в Европе. В начале декабря 1856 г. вице-
адмирал Е. В. Путятин сообщил из Лондона находив-
шемуся в Ганновере великому князю Константину,
управлявшему морским министерством, некоторые
сведения о постройке в Англии и Франции канонерок,
предназначенных для плавания по внутренним водам
Китая, и в этой связи высказал предположение о го-
товящейся военной акции западных держав против
соседней с Россией страны. Полагая, что совместные
действия Англии и Франции (посылавших в 1854 г.
к устью р. Байхэ, в район Тяньцзиня, своих диплома-
тов на судах с требованием к цинскому двору относи-
тельно учреждения постоянных дипломатических
представительств в Пекине) могут в случае поражения
цинских войск создать препятствия для благоприят-
ного решения проблемы территориального размеже-
вания с Китаем, Путятин предложил начать русско-
китайские переговоры в цинской столице до прибытия
туда войск союзников|0. Собрав дополнительную ин-
формацию о намерениях западных держав, Путятин
по прибытии в Ганновер представил великому князю
Константину записку и в ней указал на необходимость
«без малейшего отлагательства отправить в Пекин
лицо, облеченное полным доверием, для окончатель-
ного определения границ и устройства теснейших свя-
зен с Китаем» н. Посылая эту записку с фельдъегерем
в Петербург к министру иностранных дел А. М. Гор-
чакову, великий князь Константин в письме от
25 (13) января 1857 г. выразил согласие с предложе-
нием Путятина и при этом ссылался на мнение рус-
ского посла в Лондоне Ф. И. Бруннова, также считав-
шего необходимым «торопиться с посылкой в Китай
доверенного лица». Принимая во внимание, что Путя-
тин прежде (в 1853 г.) бывал в Китае и имел некото-
рый опыт в дипломатии (при заключении договора с
10 ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 2, д. 1159, л. 369—370; АВПР, ф.
СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VII, л. 3—4.
11 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VII.
л. 8—9.
299
Японией), Константин рекомендовал его для поездки
и Китай во главе посольства. «Я не знаю,— писал он
Горчакову,— лица, способнее его на это трудное де-
ло» 12. 19(7) февраля Горчаков сообщил великому кня-
зю Константину в Дрезден о назначении графа Путя-
тина посланником в Китай и отправке по сему слу-
чаю в Пекин официального уведомления.
В начале марта (21 февраля по ст. стилю) Путятин
со своей свитой выехал из Петербурга в Москву и,
следуя по маршруту Казань — Пермь — Екатерин-
бург — Томск — Красноярск, в начале апреля прибыл
в Иркутск. Отсюда он отправил в Монголию, в Ургу, к
тамошним правителям — амбаням письмо с перевод-
чиком А. А. Татариновым, поручив последнему лично
объяснить всю важность русского посольства и необ-
ходимость скорейшего пропуска его в цинскую столи-
цу 13. 18 (6) апреля Татаринов привез в Верхнеудинск,
куда прибыл Путятин, ответ ургинских правителей.
Они обещали в случае получения соответствующей
бумаги из Пекина на их сообщение немедленно до-
ставить ее на границу, в Кяхту.
Длительное молчание пекинского двора относитель-
но приема русского посольства побудило Путятина
3 мая отправить из Кяхты в Лифаньюань письмо, в
котором он просил прислать ему ответ не позднее
27 (15) мая14. Одновременно русский посланник сооб-
щил П. И. Кафарову, главе Российской духовной мис-
сии в Пекине 15, некоторые газетные сведения о посыл-
ке западными державами военно-морских сил к бере-
гам Китая 16. Он полагал, что ознакомление с этими
сведениями чиновников Лифаньюаня может побудить
цинский двор к диалогу с представителем России.
12 ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 2, д. 1159, л. 379; АВПР, ф. СПб.
Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VII, л. 7—8.
13 ЛО ААН СССР, Разряд IV, оп. 45, ед. хр. 2, л. 5, 15, 17;
АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VI, л. 19.
14 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VII,
л. 100—102.
15 Подробнее о П. И. Кафарове и его участии в переговорах
Е. В. Путятина с представителями Цинской империи см.: Хох-
лов А. Н. П. И. Кафаров: жизнь и научная деятельность. —
<П. И. Кафаров и его вклад в отечественное востоковедение
(к 100-летию со дня смерти). Материалы конференции», ч. I. М.,
1979, с. 48, 51 — 56, 58, 64.
16 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, л. 16, ч. V,
л. 21—22.
10
291
Уведомляя Горчакова о письме, посланном в Лифань-
юань, Путятин 16 (4) мая писал из Троицкосавска:
«Настойчивое молчание Пекинского кабинета, не от-
вечающего ни на ... лист Вашего сиятельства, отправ-
ленный из Кяхты 27 февраля (по ст. стилю — А. X.),
ни на пояснения о цели моего прибытия, сообщенные
мною ургинским правителям, ясно показывают, что в
столице Небесной империи не понимают критического
положения, в которое поставлен теперь Китай, и не
считают, чтобы теснейшая связь с Россией могла быть
для них полезна и выгодна» 17.
Не получив никакого известия от цинских властей
к назначенному сроку, Путятин 28 (16) мая выехал
из Кяхты в Верхнеудинск. Оттуда он намеревался от-
правиться к Амуру, а затем на пароходе из Нико-
лаевска в Бохайский залив, чтобы возобновить пере-
писку и переговоры с цинскими властями о пропуске
посольства в Пекин через Тяньцзинь. О своем наме-
рении прибыть в Бохайский залив указанным марш-
рутом, примерно в середине июля Путятин сообщил
цинской стороне в письме, посланном в Лифаньюань
накануне своего отъезда из Кяхты. Желая убедить
цинский двор в миролюбивом характере его миссии,
русский посланник в этом письме особо подчеркивал:
«Пекинский кабинет не может удивляться, что Рос-
сия, с давнего времени сохранявшая доброе согласие
с Китаем и производящая торговлю, выгодную для
подданных обоих государств, принимает в тепереш-
них обстоятельствах живое участие и желает всеми
мерами войти с ним в более тесные и дружеские от-
ношения. В этом случае Россия действует столько же
в собственных выгодах, как и в пользах Китая, не же-
лая умалять, но, напротив того, усиливать свои поли-
тические и торговые отношения» 18.
26 (14) августа Путятин на пароходе «Америка»
прибыл к устью Байхэ (Хайхэ), впадающей в Бохай-
ский залив. Туда через некоторое время явился пред-
ставитель высшей провинциальной администрации,
который согласился переслать в Пекин письмо Путя-
тина. В последнем содержался ответ на официальное
17 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VII,
л. 95.
18 Там же, л. 135 —136.
292
сообщение цинского двора, полученное русским дип-
ломатом после отъезда из Кяхты в Верхнеудинск.
В нем цинское правительство отказывалось принять
русское посольство под предлогом того, что между
правительствами двух соседних государств «нет важ-
ных и секретных дел для обсуждения». Свой отказ
цинские власти мотивировали также тем, что в исто-
рии взаимоотношений России с Китаем якобы не бы-
ло примеров посылки важных сановников в китай-
скую столицу19. Опровергнув этот довод примерами
из отечественной истории и назвав имена русских
посланников, бывавших ранее в столице Китая
(II. Г. Спафария-Милеску, Л. В. Измайлова, С. Л. Вла-
диславича-Рагузинского и др.), Путятин вместе с тем
указал на несоблюдение цинской стороной 9-й статьи
Кяхтинского трактата 1728 г., выразившееся в ее
отказе пропустить его в Пекин. Русский послан-
ник выражал, однако, надежду, что Лифань-
юань после тщательного рассмотрения всех обстоя-
тельств настоящего дела решится представить богды-
хану новый доклад, «которым бы не разрывались, но,
напротив, упрочивались старинные дружеские сноше-
ния обоих государств»20. Желая дать время цинской
< тороне для подготовки ответа и вместе с тем своевре-
менно получить в Шанхае почту из Петербурга, Пу-
тятин перед отъездом на юг дружески попрощался с
представителями цинской администрации, дав обеща-
ние прибыть за ответом через две недели21.
Судя по сообщению П. И. Кафарова, цинские вла-
сти, узнав от главы Российской духовной миссии о
приближении военно-морских сил западных держав,
приняли в районе фортов Дагу дополнительные меры
военной предосторожности22, но этого оказалось недо-
статочно. Видя слабую защищенность устья Байхэ в
случае нападения противника, Путятин советовал
пинским сановникам усилить оборону в этом месте,
однако его советы не были приняты во внимание. Со-
общая Горчакову о своих беседах с цинскими санов-
никами, Путятин 1 сентября (20 августа) 1857 г. пи-
19 Там же, л. 130, 119.
20 Там же, л. 157.
21 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. V,
л. 80.
22 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VI, л. 172.
293
сал: «Ослепление сих последних доходит до того, что
они не предполагают возможности для англичан вой-
ти в р. Пэйхэ (Байхэ. — А. X.), и на наши об этом на-
меки отвечали, что они хорошо приготовлены и имеют
по берегам до 7 тыс. войска, что прежде англичане
два раза подходили к этим местам и, простояв не-
сколько времени, уходили от них прочь» 23.
14 (2) сентября Путятин вновь прибыл к устью
Байхэ. Ответ цинского двора и на этот раз был нега-
тивным: русскому посланнику снова отказывали в
проезде в Пекин. Полагая, что вторичный отказ мо-
жет привести к ухудшению и даже разрыву отноше-
ний с Россией, цинское правительство распорядилось
проводить Путятина с почестями и вручить ему по-
дарки от имени богдыхана. Но русский представитель
отказался от почестей и подарков и вскоре покинул
устье Байхэ24. По прибытии в Шанхай он узнал о
приезде в район Кантона (Гуанчжоу) дипломатов
Англии и Франции и, следуя инструкции, направился
туда. Здесь он узнал о намерении командования
англо-французских войск взять штурмом Кантон и
попытался отговорить западных дипломатов от этого
шага. «Я счел долгом,—писал Путятин по этому по-
воду Горчакову,— в видах уменьшения бесполезного
кровопролития высказать французскому и английско-
му полномочным мое мнение насчет предполагаемых
военных действий... Я выразился, что овладение Кан-
тоном, вероятно, мало подействует на правительство
в Пекине, а только озлобит местных жителей и увели-
чит ненависть к европейцам, которою Кантон и без
того отличается от прочих портов Китая»25. Довод
русского представителя не убедил западных диплома-
тов, и 30 декабря англо-французскне войска ворвались
в город, подвергнув его население всем ужасам коло-
ниального грабежа. После взятия Кантона дипломаты
Англии, Франции и США в феврале 1858 г. обрати-
лись к Путятину с предложением направить коллек-
тивное требование к цинскому двору о назначении
23 АВПР, ф. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. I, л. 74 —
75.
-'| ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 2, д. 1159, л. 575; АВПР, ф. Главный
архив 1—9, 1857, д. 16, ч. V, л. 125.
АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. V,
л. 155.
294
уполномоченного для переговоров с ними в Шанхае.
Поскольку в данном случае речь шла о мирной ини-
циативе, русский дипломат поддержал ее и сообщил
западным коллегам текст ноты, направленной им в
Пекин26. По прибытии в Шанхай Путятин получил с
курьером Мартыновым, приехавшим из Петербурга,
новые инструкции от своего правительства. Оно на-
правляло в его распоряжение несколько судов для
наблюдения за действиями союзников. «Прошу Ваше
Сиятельство,— писал великий князь Константин Пу-
тятину,— зорко смотреть за действиями англичан и
французов... отнюдь не принимая участия в военных
действиях»27. Горчаков сообщал об одобрении царем
миролюбивых действий русского представителя и по-
лучении проекта возможного договора с Китаем. «Ин-
тересы наши и западных держав,— писал он,— так
различны, что для нас права и преимущества, кото-
рые последние могут вытребовать для себя на китай-
ских морях, недостаточно важны, чтобы рисковать
своими выгодами от сухопутной торговли» 28.
В апреле 1858 г. объединенная англо-французская
:>скадра появилась перед фортами Дагу, прикрывав-
шими подступы к Тяньцзиню и Пекину. Перепуган-
ные цинские сановники обратились с просьбой о по-
средничестве к Путятину, вновь прибывшему к устью
Вайхэ для переговоров29. Обратившись к Путятину,
цинские сановники полагали, что русский представи-
тель сможет в случае необходимости военной силой
заставить западных дипломатов отказаться от своих
требований. Именно в этом духе велись беседы в Пе-
кине с П. И. Кафаровым, который должен был отпра-
виться на встречу с Путятиным к устью Байхэ30.
Сознавая военно-техническое превосходство запад-
ных держав над Цинской империей, Путятин стре-
мился к мирному урегулированию военного конфлик-
та, дальнейшее развитие которого могло лишь усугу-
26 Там же, л. 186; ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 2, д. 1159, л. 668.
27 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VI,
л. 148—149; ЦГАВМФ, ф. 410, оп. 5, д. 5, л. 2.
28 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. VI,
л. 159.
29 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. III,
л. 129 (на кит. яз.).
30 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 123,
л. 19.
295
бить положение Китая. Пытаясь убедить цинских са-
новников пойти на частичные уступки ради прекра-
щения бессмысленной бойни, русский дипломат в
своих переговорах с представителями союзных дер-
жав всячески стремился отклонить наиболее тягост-
ные для Китая требования. Он надеялся, что таким
путем можно будет добиться не только ослабления по-
зиций западных держав на Дальнем Востоке, но и
урегулирования некоторых вопросов русско-китайских
отношений.
Принимая во внимание военную отсталость Китая
и будучи хорошо осведомленным о настроениях близ-
ко стоявших ко двору цинских чиновников, которые
в частных беседах с членами Российской духовной
миссии в Пекине неоднократно высказывали мысль
о необходимости приглашения русских офицеров для
преобразования китайских вооруженных сил31, Путя-
тин предложил цинскому правительству современное
оружие и офицеров-инструкторов. В официальном со-
общении от 28 (16) апреля 1858 г., направленном
цинскому двору, Путятин писал: «...китайское пра-
вительство должно видеть из теперешних неприязнен-
ных действий с европейцами, что войско его с упо-
требляемым им ныне оружием не в состоянии проти-
виться военным силам западных держав и что ему
необходимо изменить все свое военное устройство,
если не хочет, чтобы Китай подпал совершенному
влиянию иностранцев. Россия готова для этого помочь
Китаю приобресть разные нужные ему военные мате-
риалы, и если бы Пекинский кабинет понял важность
этого предложения, то наше правительство могло бы
оказать ему большую услугу, прислав нескольких хо-
рошо знающих военное искусство офицеров, которые
31 Об одном таком чиновнике, И Цзи (иначе Цзи Сы), на до-
чери которого был женат Вэнь Цин — член Военного совета
(Цзюньцзичу), сообщал глава Российской духовной миссии
П. И. Кафаров директору Азиатского департамента Е. П. Кова-
левскому в донесении от 12 сентября (31 августа) 1856 г.: «Он
(И Цзи. — А. X.) предполагает обратить особое внимание китай-
ского правительства на усовершенствование армии и в особенно-
сти артиллерии. Для сей последней цели, по его словам, всего
лучше будет испросить у нашего правительства несколько опыт-
ных офицеров для руководительства. Он не знает только, как
будет принято у нас подобное предложение» (АВПР, ф. СПб.
Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 89 (1856), л. 13).
296
бы научили китайцев всем новым усовершенствова-
ниям в военном деле и тем предохранили бы Китай
от беспрерывных новых на него нападений иностран-
ных народов» 32.
Цинский двор отклонил предложение Путятина о
военной помощи, однако отметил дружелюбный ха-
рактер его посредничества. В императорском указе от
7 мая 1858 г. по этому поводу говорилось: «Что ка-
сается предложенных ружей и пушек, то заготовлять
их для нас не нужно. Китай... может еще (в случае
нападения на него — А. X.) полагаться на свое ору-
жие. То, что Россия согласилась выступить в качестве
посредника, само по себе говорит о ее дружеском от-
ношении, и нет необходимости в том, чтобы она еще
помогала нам оружием» 33. Основываясь на указе бог-
дыхана, цинские уполномоченные (Тань Тинсян и его
помощники маньчжуры Чун Лунь и Ургунтай) 10 мая
направили Путятину следующий ответ: «Что касает-
ся приготовления ружей и пушек в Кяхте, то, как
известно, путь из Кяхты в Китай пролегает через
Монголию... и потому могут случиться всякие ослож-
нения. В связи с этим мы полагаем, что заготовлять
оружие в Кяхте не нужно, а посему входить в даль-
нейшее обсуждение данного вопроса не следует»34.
Отказавшись от оружия и инструкторов, цинский
двор не принял во внимание и доводы Путятина в
пользу мирного урегулирования конфликта с запад-
ными державами. 20 мая англо-французские суда
бомбардировали Дагу и штурмом овладели его укреп-
лениями. Поднявшись вверх по Байхэ, англо-фран-
цузские войска приблизились к Тяньцзиню. Перепу-
ганный цинский двор поспешил назначить новых упол-
номоченных для переговоров с представителями за-
падных держав. 31 мая из Пекина в Тяньцзинь отпра-
вились маньчжурские сановники Гуй Лян и Хуашана,
32 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. II,
л. 44. Ср.: Чоубань и у шимо (История ведения дел с варвара-
ми). Пекин, 1930, Сяньфэн, цз. 21, л. 6. Слова, выделенные нами
курсивом в русском тексте, отсутствуют в китайском переводе,
помещенном в «Чоубань и у шимо».
33 Да Цин Вэньцзун Сянь хуанди шилу (Правдивые записи
о правлении императора Вэньцзуна великой династии Цин). То-
кио, 1937 — 1938, цз. 249, л. 9—10 (далее — Вэньцзун шилу).
34 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. III,
л. 76 (на кит. яз.).
297
a 8 июня — известный маньчжурский дипломат Ци
Ин35, ранее принимавший участие в заключении до-
говоров с Англией, Францией и США в 1842—1844 гг.,
после поражения Китая в «опиумной» войне. Перед
отъездом из столицы Ци Ин навестил П. И. Кафаро-
ва, с которым был прежде знаком, и после короткой
беседы вызвался доставить его письмо в Тяньцзинь к
Путятину. Как писал об этом Кафаров русскому по-
сланнику, цель визита цинского дипломата состояла
в том, «чтобы через мое посредство возбудить Ваше
доверие к лицу, знакомому с русскими» 36.
После захвата англо-французскими войсками фор-
тов Дагу цинская дипломатия оказалась в еще более
трудном положении. До приезда новых уполномочен-
ных Тань Тинсян вновь обратился к Путятину с офи-
циальной просьбой о посредничестве37. Представите-
лю России в беседах с западными дипломатами уда-
лось уговорить последних пойти на новые уступки.
Вместе с тем Путятин настоятельно советовал цинским
уполномоченным всячески противиться чрезмерным
требованиям союзных держав, особенно тем, которые
создавали угрозу суверенитету Китая. Предвидя воз-
можность новых нападений западноевропейских дер-
жав, русский представитель пытался убедить цинскую
сторону в необходимости модернизации вооружения
ее войск. 5 июня при встрече с Тань Тинсяном Путя-
тин в ответ на жалобы цинского сановника, сетовав-
шего на вероломство англичан и французов при взя-
тии Дагу, заметил последнему, что Китаю необходимо
иметь современное оружие. Цинский сановник, пола-
гая, что речь идет о предложении русских относитель-
но ружей и пушек, одобрил высказанную мысль, од-
нако сказал, что в настоящее время оружие не тре-
буется38. При этом он сослался на мнение богдыхана
о том, что Китаю неловко утруждать русских присыл-
кой оружия, поскольку подобных примеров в истории
китайского государства никогда не было39.
35 Чоубань и у шимо, Сяньфэн, цз. 24, л. 9; цз. 26, л. 1.
36 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. V,
л. 180.
37 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. Ш,
л. 92 (на кит. яз.).
38 Чоубань и у шимо, Сяньфэн, цз. 22, л. 11.
39 ЦГАДА, ф. 3095, ед. хр. 415, л. 116.
298
Вопрос об оружии вновь затрагивался на встрече
Путятина с маньчжуром Ци Ином, состоявшейся
9 июня. О содержании их беседы можно судить по
следующей выписке из дневника Ф. Р. Остен-Сакена,
второго секретаря при русском посланнике:
«Вечером происходило любопытное свидание с Ци
Ином, которого ни один из европейских посланников
не решился принять. Свидание происходило в той же
кумирне за городом, где мы встречались с Танем
(Тань Тинсяном. — А. X.).
Граф взял с собой [переводчиков] Александра
Алексеевича Татаринова, Храповицкого и меня. От-
правились, когда стемнело: в 7 часов и пешком, что-
бы не привлекать внимания иностранцев.
Ци Ин вышел к нам навстречу во внутренний
двор; это старик небольшого роста, с широким кал-
мыцким лицом и едва видными, как щель, слезящи-
мися глазами, на подбородке — клок седых волос...
После обычных приветствий Ци Ин спросил у гра-
фа о его летах. На такой же вопрос, сделанный ему,
он сказал, что ему 72 года.
Граф приступил затем к деловому разговору и ска-
зал, что очень желал его видеть, с ним ближе позна-
комиться и сообщить ему о многом таком, что в осо-
бенности в настоящее время может быть полезно знать
китайскому правительству...
Ци Ин: Я вижу и чувствую, что вы питаете к нам
искреннее расположение (сановник имел крайне оза-
боченный и удрученный вид).
Граф сказал, что еще в прошлом году русское пра-
вительство предвидело все те несчастья, которые ныне
обрушились на Китай. По чувству приязни оно жела-
ло предостеречь китайцев и поспешило отправить его
в Пекин в качестве посланника с чрезвычайными пол-
номочиями. Китайское правительство сделало боль-
шую ошибку, не допустив посольство.
Однако Ци Ин, озабоченный требованиями настоя-
щей минуты, не обратил внимания на косвенный
упрек, заключавшийся в словах графа. Он не желал
углубляться в дела прошедшего времени и прямо по-
ставил вопрос: «Нет ли средства оказать им помощь
в настоящий трудный момент?»
Граф: Уступки теперь неизбежны, но при благо-
разумном образе действий со стороны китайцев не-
29Э
трудно будет оградить себя на будущее время от по-
добных нападений англичан и французов.
Граф указал на большие успехи, достигнутые евро-
пейцами в военном искусстве, и на необходимость для
Китая изменить свою военную систему и улучшить
вооружение войска. Китаю полезно сблизиться с дру-
гими государствами, в особенности с теми, от которых
можно ожидать выгод.
Ци Ин: Оружие у вас, русских, сколько я слышал,
в лучшем состоянии, чем у других народов.
Граф: У нас оружие хорошее, но теперь новые от-
крытия и улучшения быстро перенимаются и другими
государствами, а затем распространяются по всему
свету.
Ци Ин: Я должен сознаться, что у нас между чи-
новниками все — мошенники. Они воруют, все портят
и препятствуют всякому доброму начинанию. Но те-
перь главная забота наша — изыскать средства, как
примириться с англичанами. Впоследствии мы поста-
раемся улучшить наши военные средства» 40.
Из беседы цинского сановника с Путятиным мож-
но видеть, что Ци Ин вполне понимал необходимость
перевооружения китайских войск. Но мысли его, как
и других цинских сановников, с которыми приходи-
лось беседовать Путятину, были всецело поглощены
трудными переговорами с западными дипломатами,
которые все более усиливали свой нажим на цинское
правительство. После вторичной встречи с Путятиным,
10 июня, Ци Ин вновь попытался встретиться с пред-
ставителями Англии и Франции, но последние отка-
зались вести с ним переговоры41. Потеряв надежду на
40 ЦГАДА, ф. 3095, ед. хр. 415, л. 123 —131. — Опубликован-
ные китайские источники содержат лишь упоминания о встречах
Ци Ина с Путятиным, но ничего не сообщают о содержании их
бесед.
Более полный текст беседы Е. В. Путятина с маньчжурским
сановником Ци Ином, но также с некоторыми сокращениями, ка-
сающимися главным образом второстепенных деталей (обрисовки
портрета Ци Ина, обстановки, в которой происходила беседа
сановников двух стран, и т. д.), см.: Хохлов А. Н. Переговоры
Е. В. Путятина с Ци Ином в 1858 г. — Десятая научная конфе-
ренция «Общество и государство в Китае». Тезисы и доклады,
ч. II. М„ 1979, с. 43—48.
41 Западные дипломаты отказались вести переговоры с
Ци Ином на том основании, что последний скомпрометировал
себя в их глазах своей перепиской об иностранцах с богдыханом,
300
успех возложенного на него поручения, цинский дип-
ломат выехал из Тяньцзиня в столицу, не дождавшись
разрешения богдыхана на свой отъезд. Это обстоя-
тельство послужило поводом для обвинения Ци Ина
в превышении власти, и по решению особого княже-
ского суда он был приговорен к смерти42.
Между тем уполномоченные Гуй Лян и Хуашана,
убедившись в дружеском посредничестве Путятина,
13 (1) июня заключили с ним договор, по которому
Россия получила некоторые права и преимущества,
ранее предоставленные цинским двором Англии,
Франции и США.
18 июня уполномоченные цинского правительства
подписали договор с представителем США — У. Ри-
дом. Подобно Путятину, он также выступал посредни-
ком в англо-франко-китайском конфликте. Не удов-
летворившись подписанным договором, Рид предло-
жил цинской стороне подписать отдельное соглашение
о возмещении убытков, причиненных в 1856 г. амери-
канским подданным в Гуанчжоу. Американский
проект об уплате 600 тыс. лян серебром вызвал серь-
езные возражения китайских уполномоченных. Не по-
лучив поддержки со стороны Путятина, американ-
ский дипломат был вынужден пойти на некоторое со-
кращение первоначальной суммы43.
После подписания Тяньцзиньского трактата Путя-
тин 18 (6) июня направил цинским уполномоченным
повое письмо относительно военной помощи. В нем,
в частности, говорилось: «Не будучи в состоянии уго-
ворить англичан и французов отбросить все свои тре-
бования, когда они уже так близко подошли к столи-
це, я надеюсь, что успел уже отклонить их от наме-
рения иметь постоянных посланников в Пекине и пла-
иопавшей в руки англичан при взятии Кантона в декабре 1857 г.
(см. Чоубань и у шимо, Сяньфэн, цз. 25, л. 18—19).
12 Чоубань и у шимо, Сяньфэн, цз. 27, л. 28—30; Вэиьцзун
шилу, цз. 254, л. 34—36.
<3 Позицию США в вопросе компенсации за убытки удачно
раскрывает следующая запись от 24(12) июня 1858 г. в дневнике
‘I’. Р. Остен-Сакена: «Рид составил проект отдельной статьи
о кантонском вознаграждении и отправил ее китайцам. Просит
графа оказать ему содействие в этом несправедливом требова-
нии. Если последует отказ, объяснил он, то неминуемо возгорится
война между Соединенными Штатами и Китаем, порты будут
блокированы» (ЦГАДА, ф. 3095, ед. хр. 415, л. 148—149).
301
вать по всем китайским рекам, чего они первоначаль-
но домогались...44. Другие требуемые ими уступки не
так важны, но главное дело по подписании договоров
с западными нациями будет состоять в ограждении
Китая от дальнейших их притязаний. Услуги, которые
Россия в состоянии оказать Китаю в этом последнем
отношении, будут весьма важны... Я уже говорил и
теперь повторяю вновь, что Россия готова помочь Ки-
таю укрепить важнейшие на его берегах пункты; воо-
ружить и обучить его войско так, что никакой не-
приятель с такими малыми силами, как теперь, не
подумает и приблизиться к Вашему государству. Те-
перь англичане и французы с 10-ю маленькими суда-
ми и 2 тыс. войска ворвались в Тяньцзинь, тогда ясе
они не в состоянии будут этого сделать с тройным
числом судов и 20 тыс. солдат. Я жду только согласия
из Пекина на эти мои предложения, чтобы немедленно
представить нашему Высшему правительству о посыл-
ке в Китай до 10 человек офицеров, хорошо умеющих
устраивать войско, воздвигать укрепления, лить ору-
дия, делать порох, открывать и разрабатывать рудни-
ки, которые запущены и приносят Китаю мало дохо-
да... Россия также готова будет выслать морем в бу-
дущем году вместо обещанных мною прежде 20 тыс.
лучших ружей только 10 тыс., но взамен остальных
50 больших пушек со всеми запасами — более полез-
ных для укрепления реки Пэйхэ, о чем прежде всего
следует позаботиться. Все военные запасы могут быть
привезены в залив Печили (Бохай. — А. X.) на транс-
портных судах и доставлены в Дагу на китайских
джонках» 45.
44 В дневниковой записи от 12 июня 1858 г. Ф. Р. Остен-Са-
кен, сообщая об уступках, сделанных западноевропейскими дип-
ломатами по настоянию графа Путятина, отмечал: «Барон Гро
подтвердил сегодня свое полное согласие с видами и мнением
графа. Он прибавил, что и лорд Эльгин не настаивает более на
получении права посланникам постоянно пребывать в Пекине.
Плавание по р. Янцзы будет допущено в размерах ограниченных.
Казалось, что все идет согласно нашим предположениям, но под-
гадили сами китайцы: напуганный Гуй Лян, как мы узнали уже
раньше, дал англичанам письменное обещание о том, что иност-
ранные представители могут поселиться в Тяньцзине. Однако
граф не теряет надежды помешать и этому» (ЦГАДА, ф. 3095,
ед. хр. 415, л. 137).
45 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. II,
л. 50—51. Ср.: Чоубань и у шимо, Сяньфэн, цз. 27, л. 24—25.
302
20 июня последовал составленный в традиционно
великодержавном духе императорский указ о согла-
сии цинского правительства принять оружие от Рос-
сии. В нем, в частности, говорилось: «Данный случай
дает нам удобную возможность привлечь русских на
пишу сторону, показать им, что мы им верим, чтобы
и дальнейшем использовать их в наших целях. Одна-
ко отнюдь не следует подавать вида, что Китаю край-
не необходимо помянутое оружие, так как в против-
ном случае это может привести к тому, что русские
возгордятся и станут смотреть на нас свысока. Что
же касается их предложения прислать людей для обу-
чения нас военной технике и горному делу, то на него
следует дать русским вежливый ответ, но ни в коем
случае не соглашаться на него» 46.
23 июня цинские уполномоченные сообщили Путя-
тину ответ своего правительства, прислав ему копию
с императорского указа, полученного ими в тот ясе
день из Военного совета (Цзюньцзичу). В указе бог-
дыхана от 22 июня говорилось: «Русские изъявили
желание прислать нам ружья и пушки. Поскольку это
исходит от чистого сердца, то следует объяснить им,
что помянутое оружие по присылке его сюда будет
принято непременно и что со временем будет отпла-
чено за него надлежащим образом. Что же касается
их предложения прислать людей для обучения нас
военной технике и горному делу, то это еще более по-
казывает доброту их намерений. Однако путь сюда
лежит дальний, а переход сопряжен с большими труд-
ностями, поэтому с этим делом следует повреме-
нить» 47.
Сообщив о согласии своего правительства принять
от России только оружие, цинские сановники одновре-
менно уведомили Путятина о разрешении ему отпра-
вить двух курьеров в Кяхту через Монголию (минуя
Пекин).
26—27 июня в Тяньцзине были подписаны догово-
ры с Англией и Францией. Запуганные угрозами
Слова, выделенные нами курсивом в русском тексте, отсутствуют
в китайском переводе данного документа, помещенного в «Чоу-
бань и у шимо».
46 Вэньцзун шилу, цз. 253, л. 29.
47 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. ПТ,
л. 139 (на кит. яз.).
303
англичан разорить Тяньцзинь и двинуть войска на
Пекин, цинские сановники согласились на включение
в текст англо-китайского договора двух ранее наибо-
лее неприемлемых для них статей: о праве Англии
иметь постоянного дипломатического представителя
в Пекине и свободе плавания английских судов в ниж-
нем течении Янцзы.
Пока шли переговоры цинской стороны с западны-
ми дипломатами, Путятин продолжал вести перепис-
ку относительно присылки русских инструкторов, без
которых невозможно было обучить китайские войска
приемам пользования русским оружием. 27 (15) июня
он направил цинской стороне новое письмо. В нем го-
ворилось: «Россия, желая вполне добра Китаю, пред-
лагает сверх доставки оружия прислать офицеров,
искусных в военном деле. Лучше было бы, чтобы при-
бытие их в Китай предшествовало привозу оружия,
ибо прежде следует построить крепость, а потом уже
установить на ней пушки; прежде надобно обучить
солдат военным построениям, а потом уже дать им
ружья для надлежащего действия ими. Все эти при-
чины побуждают меня обратиться к Вам, почтенные
сановники, чтобы Вы немедля испросили Высочайшее
разрешение на приезд хотя бы некоторого числа
предложенных мною офицеров в столицу, во-первых,
для составления планов укреплений и указания (мест
и способов. — А. X.) их постройки и, во-вторых, для
обучения хотя [бы] небольшого числа китайских мо-
лодых офицеров военному искусству, дабы они могли
передавать войску правила различных движений и
действий как пушками, так и ружьями при нападе-
нии на них неприятелей.
Что же касается до трудностей переезда офицеров
из России в Китай, то я могу уверить Вас, что по су-
ществующему порядку в русском войске каждый офи-
цер считает себя счастливым исполнить волю велико-
го нашего государя, на какое бы дело он не был на-
значен, и потому отдаленность и трудность пути не
нужно принимать в расчет» 48.
48 Там же, л. 147. Ср.: Чоубань и у шимо, Сяньфэн, цз. 27,
с. 22—23. — Слова, выделенные нами курсивом в русском тексте,
отсутствуют в китайском переводе этого документа, помещенного
в «Чоубань и у шимо».
304
Получив доклад своих уполномоченных (с прило-
жением двух приведенных выше писем Путятина от
18 и 27 июня), цинское правительство не сразу дало
ответ русскому представителю. В указе богдыхана от
28 июня в этой связи в присущем маньчжуро-китай-
ским феодалам высокомерном тоне говорилось: «Гуй
Лян и другие представили доклад о том, что русский
посланник вручил официальное сообщение. Из дан-
ной бумаги можно видеть, что посланник глубоко со-
жалеет о том, что не в состоянии энергично противо-
действовать англичанам и французам. Это показы-
вает, что русский посланник питает к нам дружеские
чувства. В своем сообщении он заявляет, что русские
не боятся дальней дороги, и вновь предлагает при-
слать людей для обучения нас военной технике и
строительству крепостей.
Русский сановник выразил доброе намерение по-
мочь нам уладить нынешний конфликт (с англичана-
ми и французами. — А. X.) и прислать нам ружья и
пушки. Я должным образом оценил его примерное
послушание, которое действительно не идет ни в ка-
кое сравнение с поведением представителей других
стран. Принимая от русских оружие, мы видим в этом
даре выражение их искренности. Поэтому если мы
прикажем русским совершить ради Китая длинное
и трудное путешествие, то это не будет выражением
нашей милости, с каковою мы обычно привлекаем к
себе окружающие нас варварские народы. В связи с
этим следует объявить русским, что людей присылать
не нужно и что я, великий государь-император, с
большим удовлетворением принял их предложение
прислать нам ружья и пушки. Ежели русский послан-
ник непременно хочет приложить усилие ради нас, то
пусть поможет договориться с англичанами и фран-
цузами относительно трех пунктов1!). Это будет
нам более приятно, нежели присылка людей для обу-
чения военной технике и строительству крепостей.
Ежели русский сановник действительно питает к нам
искренние чувства, то он должен сам вступить в пере-
49 Эти три пункта заключали в себе требования англичан и
французов предоставить нм право иметь своих постоянных дип-
ломатических представителей в Пекине, открыть для торговли
города Чжэньцзян и Наньцзин, а также Дэнчжоу и Нючжуан
(см. Чоубань и у шнмо, Сяньфэн, цз. 27, л. 6—7).
305
говоры с англичанами и французами, чтобы таким
образом достичь соглашения по трем пунктам. Что же
касается нашего ответа на предложение русских, то
его следует отправить им тогда, когда состоится пред-
варительное соглашение по трем пунктам» 50. Приняв
такое решение, цинское правительство почти одновре-
менно направило своим уполномоченным срочный за-
прос относительно того, что было предпринято ими
после получения указа от 20 июня (в котором содер-
жался отказ от инструкторов) и что сделано по по-
следнему письму Путятина от 27 июня.
30 июня цинские уполномоченные встретились с
русским представителем и, сославшись на указ, якобы
полученный от богдыхана, предложили Путятину об-
судить вопрос об инструкторах после отъезда запад-
ных дипломатов из Тяньцзиня. Не желая отклады-
вать обсуждение данного вопроса, Путятин стал на-
стаивать на немедленном его решении. Как видно из
доклада Гуй Ляна, русский представитель ссылался
на то, что после того, как Китай согласился открыть
новые порты для иностранных держав, необходимость
скорейшего восстановления его оборонительных соору-
жений стала еще более очевидной. Полагая, что по-
сылка значительного числа русских офицеров в Ки-
тай для оказания помощи может вызвать подозри-
тельность и недоверие у цинской стороны, Путятин
предложил ограничить число командируемых лиц
10-ю и даже 5-ю офицерами51. Маньчжурские санов-
ники обещали прислать ответ через три дня (4 июля)52
и срочно сообщили о своих переговорах с Путятиным
в Пекин. После этого цинское правительство согласи-
лось на прием нескольких русских офицеров. В указе
богдыхана от 1 июля по этому поводу сообщалось:
«Что касается предложения русских варваров при-
слать людей для восстановления крепостей и обуче-
ния нас обращению с ружьями и пушками, то прежде
мною был дан указ, предписывавший Гуй Ляну и дру-
гим воспротивиться этому. Поступая таким образом,
мы, собственно говоря, хотели войти в их положение,
а вовсе не потоглу, что питали к ним подозрение. Те-
50 Вэньцзун шилу, цз. 254, л. 32—33.
51 Чоубань и у шимо, Сяньфэн, цз. 27, л. 33.
52 ЦГЛДА, ф. 3095, ед. хр. 415, л. 165.
306
перь русские предлагают прислать в Китай всего лишь
5 или 10 офицеров. Это число небольшое, поэтому
можно с ними согласиться. В связи с этим приказы-
ваю Гуй Ляну и другим тотчас заготовить ответ и
сообщить русским о нашем согласии принять несколь-
ких офицеров для обучения нас обращению с ружья-
ми и пушками, а также для восстановления и строи-
тельства крепостей. Вместе с ответом следует русским
передать нашу похвалу и одобрение, дабы укрепить
их дружеские чувства» 53.
За день до получения императорского указа,
1 июля, Путятин направил цинским сановникам пись-
мо, в котором в общих чертах излагался план созда-
ния в Китае первой группы новых войск с помощью
русских офицеров. Предлагая для начала прислать
5—6 инструкторов, Путятин писал: «...Вы сами знае-
те, что войско Вашего государства в нынешнем своем
виде не может противиться самым малым европей-
ским силам. Одни пушки и ружья, как бы хороши
они ни были и в каком бы числе ни имелись, при не-
умении с ними обращаться и худом устройстве крепо-
стей не удержат неприятеля. Впрочем, во всяком слу-
чае, примете ли Вы наших офицеров или нет, обещан-
ные Вам пушки и ружья будут доставлены в будущем
году к устью Пэйхэ. Не имея же, однако, обученных
солдат, при первых военных действиях неприятель
отнимет у Вас это оружие, как ныне было в Дагу, и
может еще обратить оное против Вас». Излагая далее
свой план создания нового войска, по образцу кото-
рого должны были формироваться новые соединения
будущей регулярной армии, Путятин предлагал в ка-
честве первого опыта отобрать для обучения до 20 мо-
лодых людей из детей маньчжурских сановников для
подготовки командного состава и до тысячи солдат.
«Сформировав таким образом до 1000 человек нового
войска и сравнивая его с прежним, Вы сами будете
в состоянии судить, во сколько крат оно превос-
ходнее старого... Убедившись в этом, Вы можете та-
ким же образом постепенно продолжать увеличи-
вать число нового войска и образовать 10-тысячный
корпус, который и снабдите улучшенным, посыла е-
63 Вэньцзун шилу, цз. 255, л. 3.
307
мым Вам из России, оружием»51 * * 54. В ответ на это
письмо цинские уполномоченные 2 июля сообщили
Путятину о согласии своего правительства принять
инструкторов. Одновременно они уведомили, что рус-
ские инструкторы могут приехать в Пекин весной бу-
дущего года55.
В тот момент, когда цинский двор сообщил о
согласии принять русских инструкторов, между уполно-
моченными воевавших сторон вновь вспыхнули серь-
езные трения. Не удовлетворившись резолюцией, на-
ложенной богдыханом на присланные к нему тракта-
ты, представители Англии и Франции потребовали
нового подтверждения заключенных ими договоров. В
ответ на заявление цинской стороны о том, что дру-
гого подтверждения не будет, Элджин распорядился
о высадке 3 тыс. войск в Дагу. Лишь после того как
4 июля из Пекина был получен новый указ, подтверж-
дающий все трактаты, заключенные в Тяньцзине ино-
странными державами, западные дипломаты стали го-
товиться к отъезду.
В первой декаде июля почти все иностранные ко-
рабли покинули китайский берег. Пребывание войск
западных держав в Дагу и Тяньцзине не обошлось без
грабежей и насилий над местным китайским населе-
нием, в чем особенно отличились англичане56. От них
не отставали французы и американцы57. Последние к
51 АВПР, ф. СПЗ. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. II,
л. 197 —198 (китайский перевод этого документа в «Чоубань и
у шимо» отсутствует).
:'5 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. III,
л. 160—161 (на кит. яз.).
61’ О бесчинствах английских войск в Тяньцзине свидетельст-
вует следующая запись из дневника Ф. Р. Остен-Сакена от
3 июня (22 мая): «Рид, обедая сегодня у адмирала Сеймура, со-
общил ему о ежедневных жалобах на поведение английских
матросов н солдат. В Дагу происходят грабежи; на улицах
в Тяньцзине останавливают носилки, в которых сидят женщины;
берут у обывателей, не спрашивая согласия, лошадей для вер-
ховой езды и т. д.» (ЦГАДА, ф. 3095, ед. хр. 415, л. 112—113).
57 Любопытную запись оставил в своем дневнике Ф. Р. Остен-
Сакен 23 (11) нюня: «...американцы продолжают причинять нам
хлопоты. Еще во время стоянки «Антилопы» (корабля, нанятого
Ридом у американских купцов в Гонконге. — А. X.) при устье
Байхэ они забрали для своих нужд судно, принадлежавшее од-
ной бедной вдове. Потом по миновании надобности бросили его,
ничего не заплатив. Бедная вдова обратилась к нам с жалобою»
(ЦГАДА, ф. 3095, ед. хр. 415, л. 146—147).
308
пому же занимались распространением среди населе-
ния различного рода религиозной литературы.
После отъезда западных дипломатов из Тяньцзиня
русское посольство стало собираться в обратный путь.
О предстоящем отъезде Путятин 6 июля официально
известил цинских уполномоченных. В письме на имя
Гуй Ляна и Хуашаны он, в частности, сообщил, что
русские офицеры смогут прибыть в Кяхту в конце ян-
варя (по ст. стилю) и что было бы желательно, чтобы
к этому времени их ожидал там специальный чинов-
ник цинской стороны для сопровождения их по Мон-
голии. Цинские сановники письменно заверили Путя-
тина, что особые чиновники, необходимые для препро-
вождения русских инструкторов в Пекин, прибудут
в Кяхту в указанное им время58. 10 июля перед
отъездом из Тяньцзиня русский посланник специально
пригласил к себе Гуй Ляна, однако последний из-за
болезни не смог прийти. Вместо Гуй Ляна с прощаль-
ным визитом явился Тань Тинсян, с которым русский
посланник прежде вел переговоры. В беседе с ним Пу-
тятин советовал не приступать к строительству укреп-
лений до приезда русских инструкторов. На это ки-
тайский сановник вначале ничего не сказал, но затем
спросил, какие укрепления будут строить русские офи-
церы: круглые или иной формы?59 Подводя итоги
своих переговоров в Китае и прилагая к донесению в
Петербург переписку относительно военной помощи,
Путятин 6 июля (до отъезда из Тяньцзиня) писал Гор-
чакову: «Теперь для убеждения китайского прави-
тельства в живом участии России поддерживать его
самостоятельность остается только сделать удачный
выбор офицеров и подчинить их распоряжению выс-
шего лица, которое будет избрано представлять Рос-
сию в Пекине» 60.
58 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. III,
л. 167, 165 (на кит. яз.).
59 ЦГАДА, ф. 3095, ед. хр. 415, л. 170.
60 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. II,
л. 195—196. Поскольку в данном документе указывалось на
опасность того, что Китай может попасть не только под влияние,
по и в полную зависимость от Англии, «государства, обличив-
шего его бессилие н уже показавшего, в какой мере оно хочет
пользоваться наведенным на Китай страхом», министерство иност-
ранных дел при подготовке выписки из этого донесения Путятина
для высших правительственных лиц (в том числе для царя) пред-
309
В Петербурге внимательно следили за ходом перего-
воров Путятина в Китае. Когда из дипломатической
почты стало известно о его новом предложении отно-
сительно инструкторов, в высших правительственных
кругах русской столицы были высказаны различные
суждения. А. М. Горчаков, ознакомившись с копией
письма Путятина к цинским сановникам от 27 июня,
на полях этого документа написал: «Жалею о настой-
чивости гр. Путятина касательно офицеров, могущей
возбудить недоверие китайцев. Достаточно было пред-
ложить оружие и ожидать просьбы о высылке офице-
ров». Иным было мнение Александра II. Одобряя на-
стойчивые действия русского представителя в Китае,
царь на той же копии (ниже замечаний Горчакова)
написал: «Я со своей стороны не порочу в этом Путя-
тина, ибо если не мы, то другие это предложат и сде-
лают против нас» 61.
Когда же стали известны окончательные резуль-
таты переговоров в Китае, русское правительство, не
дожидаясь возвращения Путятина в Петербург, пору-
чило особому Амурскому комитету обсудить вопрос о
военной помощи. Принимая во внимание натянутые
отношения Цинской империи с западными державами
и желая содействовать ей в укреплении обороны, Амур-
ский комитет 15 (3) октября 1858 г. принял решение
об отправке в Китай 10 тыс. нарезных ружей, 50 ору-
дий крупного калибра и 5 офицеров-инструкторов62.
В целях более быстрой доставки оружия, а также во
избежание огласки и случайностей при перевозке было
решено отправить ружья в течение зимы не морем, как
предлагал Путятин, а сухим путем через Сибирь — в
Кяхту или Айхунь (Айгунь), расположенный на Аму-
ре. Что касается тяжелых орудий, то из-за отсутствия
на уральских заводах пушек нужных калибров их
ставило ее в следующем виде: «Богдыхан согласился наконец
на содействие русских офицеров к образованию его войска. Граф
Путятин настоял на том, думая, что устройство военной силы
Китая есть важнейшее средство ослабить неминуемое отныне
влияние Англии на сие государство» (курсив мой. — А. X.)
(АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—1, 1852—1861, д. 479, л. 67).
61 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. П,
л. 176 (слова, выделенные курсивом в цитируемых документах,
принадлежат авторам сделанных замечаний).
1,2 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. II,
л. 183; ф. Главный архив I—1, 1857 —1861, д. 495, л. 17.
310
предполагалось отправить из Петербурга весной на
морских судах в Николаевск, а оттуда в Китай. Офи-
церы, командируемые в Пекин, должны были ©тира-
ниться к месту назначения через Монголию из Кях-
ты — путем, каким обычно ездили в цинскую столицу
члены Российской духовной миссии и сопровождаю-
щие их лица. Чтобы избежать ложных подозрений и
неблагоприятных толков со стороны цинских властей
и местного населения, было решено отправить оружие
п инструкторов в разное время63. Одобрив предложе-
ние Путятина о выделении на транспортировку ору-
жия и организацию инструкторского дела в Китае
500 тыс. руб., Амурский комитет в своем решении
особо указывал, что действительные расходы не долж-
ны превышать данной суммы64.
20 (8) октября предложения Амурского комитета
были одобрены царем. В соответствии с этим военный
министр Н. О. Сухозанет дал указание Артиллерий-
скому департаменту отправить с Ижевского оружей-
ного завода в Иркутск не позднее 1 декабря текущего
года 10 тыс. нарезных ружей. В официальном письме
от 6 ноября (25 октября) военный министр сообщал
генерал-губернатору Восточной Сибири Н. Н. Муравье-
ву, что Амурский комитет признал необходимым до-
ставить ружья в Кяхту к 1 мая 1859 г.65
15(3) декабря Амурский комитет вновь обсудил
вопрос о военной помощи Китаю66. На этом заседании
была обсуждена записка Путятина относительно буду-
щей политики России в Китае, составленная 23(11)
ноября в Париже — по пути в Петербург. В ней, в част-
ности, отмечалось: «Трудно предполагать, чтобы две
такие нации, как Англия и Франция, сделав большие
усилия для открытия Китая... не стали пользоваться
успехами своего оружия. Оба правительства неизбеж-
но будут стремиться к приобретению политического
веса в Пекине, и здесь Россия легко может взять над
ними верх, если только, наблюдая свои интересы, бу-
сэ АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1857—1861, д. 495,
л. 23—24.
с« ЦГИА, ф. 565, on. I, д. 2426.
65 Центральный государственный военно-исторический архив
(далее — ЦГВИА), ф. 38, оп. 31/286, св. 388, д. 46, л. 18—25.
66 На заседании кроме членов комитета, Путятина и М. С. Кор-
сакова, присутствовал Александр П.
311
дет действовать не менее того и в пользу Китая» S7.
В связи с этим в записке далее указывалось: «По при-
ведении в исполнение всех статей трактатов, заключен-
ных тремя морскими нациями (Англией, Францией и
США. — А. X.), нет сомнения, что каждая из них за-
хочет испытать плоды своих усилий и воздержится, по
крайней мере на некоторое время, от новых покуше-
ний против Китая. В это спокойное время удобнее все-
го привести Китай в положение, нисколько, впрочем,
не страшное европейским нациям, но такое, чтобы
горсть иностранцев не могла по произволу своему со-
трясать до основания существующее правительство...
Добросовестное исполнение предложения сформировать
регулярное войско с указанием, как укрепить главные
пункты государства против внешних нападений, послу-
жило бы лучшим доказательством добрых намерений
нашего правительства в пользу Китая» 67 68.
Обсудив записку Путятина, Амурский комитет под-
твердил свое решение относительно посылки ружей в
Кяхту, а пушек — в Николаевск. Вместе с тем в ка-
честве возможного варианта был принят план сплава
ружей по Амуру до известного пункта, указанного
цинской стороной, если последняя встретит затрудне-
ния в транспортировке их через Монголию69. О реше-
нии Амурского комитета, утвержденном царем 29(17)
декабря, министерство иностранных дел сообщило в
Пекин П. Н. Перовскому, посланному туда в качестве
представителя России с новым составом духовной мис-
сии70. Ровно через месяц, 29(17) января 1859 г., Алек-
сандр II утвердил доклад Горчакова о перевозке пу-
шек морским путем из Петербурга в один из китайских
портов без захода русских судов в Николаевск, чтобы
ускорить доставку орудий в Китай и значительно со-
кратить связанные с ней расходы. Об этом также было
сообщено в Пекин Перовскому, которому, в частности,
предлагалось выяснить у цинского правительства:
67 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. II,
л. 390—391.
18 Там же, л. 391—392.
с9 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1857—1861, д. 495,
л. 31.
70 Там же, л. 30. Письма Горчакова Перовскому от 1 и 4 ян-
варя 1859 г. (соответственно от 20 и 23 декабря 1858 г.) были
отправлены из Кяхты с курьером в Пекин 1 февраля (20 января)
(АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1858, д. 1, л. 59).
312
1) куда именно следует доставить орудия; 2) какими
средствами для выгрузки их на берег и дальнейшей
транспортировки располагают местные власти; 3) кому
из правительственных чиновников будет поручен при-
ем этих орудий у представителя России71.
После утверждения журнала Амурского комитета
министерство иностранных дел и военное министерство
приступили к подбору людей, командируемых в Китай.
По представлению Горчакова, утвержденному 25 (13)
января, начальником группы офицеров-инструкторов
был назначен Н. П. Игнатьев72, который в соответствии
с инструкцией, полученной от Генштаба, наделялся
правами командира дивизии73. Одновременно он назна-
чался дипломатическим агентом и должен был сме-
нить в Пекине Перовского, который в это время вел
переговоры с цинским правительством. Принимая во
внимание всю сложность задачи, стоящей перед рус-
скими инструкторами в деле реорганизации вооружен-
ных сил Китая, военное министерство решило напра-
вить с Игнатьевым офицеров всех родов оружия. По
докладу Сухозанета, утвержденному 19 (7) февраля,
инструктором по артиллерийской части был назначен
капитан Л. Ф. Баллюзек, по инженерной части — по-
ручик лейб-гвардии саперного батальона Зейме и по
стрелковой части — штабс-капитан Семеновского полка
И. А. Зейфорт74. Инструктором по горному делу на-
значался штабс-капитан корпуса горных инженеров
Тучемский (пз Екатеринбурга), знакомый с литьем
орудий и снарядов75. В помощь инструкторам выде-
лялся небольшой штат низших чинов из 7 человек, со-
стоящий из опытных оружейных мастеров, саперов и
одного строевого унтер-офицера. В связи с предстоя-
щим отъездом генерал-губернатора Восточной Сибири
Н. Н. Муравьева из Иркутска в Японию в первых чис-
лах апреля (по ст. стилю), а также ввиду приближаю-
щейся распутицы было решено отправить инструкто-
71 Секретное предписание Горчакова Перовскому от 1 фев-
раля (20 января) 1858 г., № 525 (АВПР, ф. СПб. Главный архив
1—9, 1858—1863, д. 6, л. 28).
72 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1859, д. 169, л. 10—11.
73 ЦГВИА, ф. 38, оп. 31/286, 1858, св. 388, д. 46, л. 163.
74 Там же, л. 49, 120, 127.
75 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, п. 5, ч. II,
л. 8.
313
ров ранее предполагаемого срока. 15 марта (21 фев-
раля) офицеров, командируемых в Китай (за исклю-
чением заболевшего Зейфорта), принял в Зимнем
дворце царь, и они стали готовиться к отъезду76.
Посылая инструкторов в Китай, русское правитель-
ство не имело желания вмешиваться во внутренние
дела этой страны, охваченной крестьянскими восста-
ниями. В то же время оно решило воздерживаться от
непосредственной помощи цинскому двору в случае
его нового разрыва с западноевропейскими держава-
ми. В официальном письме директора Азиатского де-
партамента Е. П. Ковалевского на имя Н. П. Игнатье-
ва от 8 марта (24 февраля) 1859 г. по этому поводу
говорилось: «Как Вам известно, правительство наше,
отправляя в Китай офицеров для содействия к устрой-
ству военной силы вообще, не имеет намерения при-
нять действительное участие в отражении каких-либо
внешних или внутренних врагов. Ваше Прев-во, не пре-
мините при первом свидании своем с членами Пекин-
ского кабинета дать им вполне понять настоящее на-
значение отправляемых с Вами военных офицеров» 77.
Между тем цинский двор, оправившись от первого
страха, вызванного действиями английских и француз-
ских войск, не торопился с реализацией предложений
Путятина и даже стал помышлять о пересмотре Тянь-
цзиньских договоров. Предчувствуя борьбу из-за усло-
вий этих договоров с западными державами, богдыхан
поручил монгольскому князю Цэнгэринчи и китайско-
му сановнику Жуй Линю обеспечить усиление оборо-
нительных средств в районе Тяньцзиня78. Приняв меры
военной предосторожности, цинский двор решил вся-
чески добиваться отмены статьи в Тяньцзиньских до-
говорах, предусматривающей пребывание иностранных
послов в Пекине. В этих целях он предполагал исполь-
зовать торговые переговоры с Англией, которые, со-
гласно 26-й статье англо-китайского договора 1858 г.,
должны были состояться в Шанхае. Переговоры завер-
шились подписанием в ноябре 1858 г. новых таможен-
ных правил с Англией, Францией и США, благодаря
чему западные державы получили новые льготы для
70 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1859, д. 169, л. 25
(на франц, яэ.); ЦГАОР, ф. 730, ед. хр. 363, л. 30, 32.
77 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, п. I, л. 2.
78 Чоубань и у шпмо, Сяньфэн, цз. 29, л. 2.
314
своей торговли. По новому тарифу опиум допускался
к ввозу в Китай под видом «иностранного лекарства».
20 ноября, за четыре дня до первых известий о за-
ключении торговых соглашений в Шанхае, цинскому
двору был доставлен доклад Цэнгэринчи и Жуй Линя
об окончательном восстановлении фортов Дагу. Вслед
за этим состоялось решение о посылке в январе 1859 г.
в Тяньцзинь 3 тыс. войск из Маньчжурии. Позднее,
указом от 20 января, двум цинским чиновникам было
дано предписание осмотреть морское побережье между
Тяньцзинем и Шаньхайгуанем с целью усиления обо-
роны на этом участке79.
Под влиянием такого рода воинственных настрое-
ний, а также ложных донесений пограничных властей
из Маньчжурии о действиях русской администрации
цинский двор решил препятствовать выполнению усло-
вий Айгуньского договора, заключенного с Россией
28 (16) мая 1858 г. Получив первые сведения о предло-
жении Н. Н. Муравьева произвести демаркацию гра-
ницы, согласно договору, совместными усилиями, бог-
дыхан поспешил в тот же день, 23 января, заявить в
указе, что «уступка» русским земель, лежащих по
левому берегу Хэйлунцзяна (Амура), является времен-
ной 60. Поэтому пограничным чиновникам было пред-
писано всячески противиться разграничению в Уссу-
рийском крае (вопреки содержанию Айгуньского до-
говора и смыслу императорского указа, переданного
15(3) июня 1858 г. Путятину в Тяньцзине в связи с
подписанием этого договора). Опасаясь, однако, конф-
ликта со своим северным соседом, богдыхан советовал
пограничным властям не идти на обострение отноше-
ний 8*. Одновременно цинское правительство направило
в Сенат письмо, в котором содержался официальный
отказ от приема русских инструкторов. Оно объясняло
свое решение тем, что после ухода иностранных судов
из Тяньцзиня ему удалось собственными силами вос-
становить укрепления на морском побережье. Что ка-
79 Там же, цз. 32, л. 12; цз. 33, л. 3—4, 19—20.
80 Там же, цз. 33, л. 23—24.
81 Там же, л. 24. В другом указе от 27 января богдыхан,
упрекая Ишаня, подписавшего Айгуньскнй договор, в легкомыс-
лии, требовал от него объяснения по поводу того, почему он раз-
решил русским чиновникам производить работы, связанные
с установлением границы в районе устья Уссури (см. Чоубань и
у шнмо, Сяньфэн, цз. 33, л. 26).
315
сается ружей и пушек, то цинское правительство в том
же письме от 23 января просило отправить их через
Кяхту в Ургу для последующей транспортировки в
Пекин82. Отправив это письмо в Кяхту, цинское пра-
вительство не сочло, однако, нужным поставить в из-
вестность о своем решении П. Н. Перовского, который
в то время вел переговоры о ратификации русско-ки-
тайского договора, заключенного в Тяньцзине.
Письмо об отказе от инструкторов было получено
в Иркутске 10 марта (29 февраля) и па следующий
день отправлено И. Н. Муравьевым в Петербург83. Ко-
гда оно пришло в столицу, большинство офицеров и
низших чинов, командированных в Китай, уже нахо-
дилось в пути. Поэтому военное министерство решило
отправить Баллюзека и Зейфорта, остановленных по
телеграфу в Нижнем Новгороде, в распоряжение
Н. Н. Муравьева, а Зейме, находившегося еще в Петер-
бурге, и Тучемского, выехавшего из Екатеринбурга,
возвратить на прежние места их службы. Всех низших
чинов, за исключением Михаила Маркова84, предпола-
галось передать в распоряжение Н. Н. Муравьева (со
всеми артиллерийскими инструментами и гальваниче-
скими приборами, подготовленными к отправке в
Китай).
Учитывая обстановку, складывавшуюся в Китае,
русское правительство в известной мере ожидало от-
каза от инструкторов. Более чем за полмесяца до по-
лучения официального известия об этом из Пекина ми-
нистерство иностранных дел 29 (17) февраля 1859 г.
сообщало Н. Н. Муравьеву: «Хотя это только одно га-
дательное предположение, тем не менее, однако, Госу-
дарь император повелеть соизволил в случае этого
обстоятельства поручить Вам: офицеров, командируе-
мых с целью улучшения военного дела в Китае, а также
и состоящих при них низших чинов отправить обратно
в С.-Петербург, не настаивая усиленно у китайского
82 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1858 —1863, д. 6,
л. 38—39.
83 Там же, л. 35.
84 Унтер-офицер Михаил Марков после приезда нз Олонец-
кого завода в Петербург проходил стажировку в столичном арсе-
нале, где по совету Игнатьева знакомился с технологией литья
орудий из «артиллерийского металла». В момент получения
письма из Лифаньюаня он находился в Петербурге (ЦГВИА,
ф. 38, оп. 31/286, 1858, св. 388, д. 46, л. 142).
316
правительства о принятии их, так как главная цель
командировки состоит в том, чтобы оказать дружеское
содействие Китайской империи, а не из особенных ви-
дов и расчетов нашего правительства» (курсив мой. —
Л. Х.)в5.
Предложение цинского двора доставить пушки в
Ургу заставило русское правительство вновь рассмот-
реть вопрос о путях и средствах доставки их в Китай.
1 Геревозка 50 тяжелых орудий из Петербурга через
Сибирь в Ургу — при отсутствии надежных средств
транспортировки и в условиях гористой местности пе-
ред Кяхтой — была сопряжена с немалыми трудно-
стями. Поэтому министерство иностранных дел 18 (6)
марта предписало Игнатьеву по прибытии в Пекин со-
общить цинскому двору о том, что перевозка 50 орудий
сухим путем на столь дальнее расстояние весьма за-
труднительна и что русское правительство просит о
назначении любого пункта на морском побережье Ки-
тая для сдачи орудий. Об этом же варианте доставки
завел разговор Перовский — после обмена ратифика-
ционными грамотами Тяньцзиньского договора 24(12)
апреля — с цинскими уполномоченными Су Шунем и
Жуй Чаном, на что последние заявили, что «прави-
тельство богдыхана с величайшей благодарностью при-
нимает означенный дар, но просило повременить до-
ставлением ружей и пушек, а также присылкою офи-
церов». «Дайте нам покончить дела с англичанами,—
сказали цинские сановники,— в противном случае они
отнимут у нас Ваше оружие; наше правительство бу-
дет писать о том Вашему правительству». Получив
такой ответ, русский уполномоченный «счел излиш-
ним настаивать на том, чтобы правительство Китая
приняло даруемое ему оружие» 86. В связи с этим цар-
ское правительство распорядилось задержать отправ-
ление в Китай 10 тыс. ружей, сложенных в Верхне-
удинске, и дало аналогичное указание морскому мини-
стерству относительно отправки полевых орудий на
судах из Петербурга.
В конце мая 1859 г. английский посланник Брюс
(двоюродный брат лорда Элджина) и французский по-
сланник Бурбулон в сопровождении сильной военной
85 ГАИО, ф. 46, ис, on. I, д. 85, л. 5—6; АВПР, ф. СПб. Глав-
ный архив I—9, 1858—1863, д. 6, л. 32.
86 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1858—1863, д. 6, л. 42.
317
эскадры прибыли к устью Байхэ. Английский адмирал
Хоуп потребовал от китайской стороны пропустить
Брюса на английских военных судах в Тяньцзинь для
следования в Пекин. Цэнгэринчи, следуя император-
скому указу, предложил английскому посланнику вы-
садиться несколько севернее устья Байхэ, в местечке
Бэйтан, и оттуда направиться сухим путем в Пекин.
Он также заявил, что, если суда союзников войдут в
устье Байхэ, батареи Дагу откроют огонь. Несмотря на
предупреждение, эскадра союзников 25 июня 1858 г.
двинулась вперед и была встречена заградительным
огнем китайских батарей. Понеся серьезный урон, анг-
ло-французские войска вернулись в Шанхай. Вскоре
здесь распространились слухи о том, что русское пра-
вительство снабдило Китай нарезным оружием и что
русские офицеры руководили обороной Дагу.
После ухода англо-французских судов на юг цин-
ские власти приняли дополнительные меры по укреп-
лению береговой обороны, особенно в районе Тянь-
цзиня. Для усиления огневой мощи были специально
открыты в Тунчжоу литейные мастерские. Используя
судовую машину с английской канонерской лодки, под-
нятой из воды, Цэнгэринчи попытался построить паро-
ход, и с этой целью пригласил в Дагу часовых масте-
ров. Установив орудие с канонерской лодки на одном
из фортов и убедившись, что оно стреляет лучше ки-
тайских пушек, Цэнгэринчи организовал особый от-
ряд (с улучшенным рационом питания) с целью под-
готовки его к захвату орудий с иностранных судов в
случае появления их в устье Байхэ. Первый военный
успех настолько вскружил голову представителям цин-
ского правительства, что они фактически отказались
от переговоров с Россией относительно оружия. Хотя
в Пекине от правителей в Урге было известно о пред-
стоящих переговорах русского посланника Игнатьева
на этот счет, цинские уполномоченные Су Шунь и
Жуй Чан заявили ему, что, пока у них продолжаются
«недоразумения» с англичанами, они принять оружие
не могут, но что впоследствии обратятся с просьбой о
присылке оружия.
В конце июля 1860 г. огромная англо-французская
эскадра с десантными войсками на транспортных (тор-
говых) судах подошла к устью Байхэ. Атаковав берего-
вые укрепления с моря и суши в районе Бэйтана, вой-
318
ска союзников вскоре овладели фортами Дату. Затем
они вошли в Тяньцзинь, где учинили массовые гра-
бежи. На бесчинства колонизаторов китайское населе-
ние отвечало саботажем: отказывалось продавать про-
дукты, не давало лошадей, телег и джонок для тран-
спортировки войск, боевого снаряжения и провианта.
В предместьях Тяньцзиня местные жители бросали в
англичан камнями87.
После захвата Тяньцзиня англо-французские войска
двинулись в направлении китайской столицы. 21 сен-
тября в решающем сражении у моста Балицяо (близ
Тунчжоу) они нанесли сокрушительный удар по цин-
ским войскам, прикрывавшим подступы к Пекину.
Охваченный паникой, цинский двор бежал в Жэхэ,
бросив на произвол судьбы город. Обойдя Пекин, союз-
ники разграбили и сожгли летнюю резиденцию цин-
ских императоров — Юаньминъюань, превратив его
великолепные дворцы в груды развалин и пепла6Я.
13 октября местные власти Пекина, предварительно но
заключив никаких условий с англо-французским ко-
мандованием, открыли северо-восточные ворота Ань-
дннмынь. Союзники немедленно заняли их и, устано-
вив орудия для обстрела города, предъявили цинским
властям ультиматум о принятии их требований. Од-
нако в этот момент между посланниками и главноко-
87 Иным было отношение китайского населения к миссии Иг-
натьева, прибывшей к устью Байхэ из Шанхая. Сообщая Горча-
кову о своем переезде в Тяньцзинь (по просьбе наместника сто-
личной провинции Чжнли Хэн Фу), Игнатьев писал: «Местные
жители — простонародье — встречали нас, как приятелей и изба-
вителей, прося защиты от разоряющих их союзных войск; нам вы-
носили из деревень, лежащих близ реки, фрукты и свежую прови-
зию, и с трудом соглашались китайцы брать за это деньги» (АВПР,
ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, п. 2, л. 87).
88 Л. Ф. Баллюэек, ездивший по поручению Игнатьева к за-
падным дипломатам и побывавший в расположении англо фран-
цузских войск, писал об этих войсках: «Что касается до союзных
армий, то они действительно превратились в шайку грабителей:
каждый солдат думает составить себе состояние в Китае, и неко-
торые действительно успели в этом. В Хайдяне (район, где распо-
ложен Юаньминъюань.— А. X.) нажива была «блистательная»,
и до сего времени французский лагерь похож на базар, где про-
дают всякие вещи, начиная с нефритовых безделушек до соболи-
ных шуб, платьев богдыхана и его супруги. Мне самому случи-
лось видеть у одного французского офицера 4 большие вазы
из чистого золота, две огромные чаши и несколько идолов из
того же металла, разные другие мелкие вещи, жемчуг и пр».
(АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, п. 2, л. 341).
319
мандующими союзных держав вспыхнули разногласия
по поводу будущей судьбы Китая. При встрече с Иг-
натьевым, следовавшим со своей свитой за англо-фран-
цузскими войсками, лорд Элджин заявил, что он не
дорожит будущим договором с маньчжурской дина-
стией, поскольку она вряд ли удержится на престоле,
и что поэтому он находит более выгодным утверждение
в Китае новой династии (вплоть до признания правите-
лем Китая главы инсургентов — тайпинов с перенесе-
нием столицы из Пекина в Нанкин). Барон Гро, следуя
инструкции своего правительства, желавшего сохране-
ния маньчжурской династии, решительно возражал
английскому коллеге, а в беседе с Игнатьевым заявил,
что французское правительство и его представитель ие
могут следовать всем увлечениям английских полити-
ков в Китае.
19 октября, накануне дня, назначенного союзни-
ками китайской стороне для окончательного ответа на
их условия, разногласия между западными послан-
никами и особенно между главнокомандующими до-
шли до того, что англичане на предложение французов
отложить штурм города на три дня назначили время
атаки на 10 часов утра следующего дня и сделали все
приготовления для захвата столицы. Выразив с неко-
торыми оговорками согласие с предложением англи-
чан относительно штурма, барон Гро тем не менее ре-
шил действовать самостоятельно и послал к Игнатьеву
своего старшего переводчика с запиской. Французский
посланник настоятельно просил русского представи-
теля уговорить китайскую сторону дать положитель-
ный ответ и тем самым спасти маньчжурскую дина-
стию.
Еще накануне (18 октября) к Игнатьеву обратился
с официальной просьбой о посредничестве брат богды-
хана — великий князь Гун. Будучи заинтересован в
мирном урегулировании военного конфликта, русский
посланник решил добиваться принятия китайской сто-
роной предварительных условий союзников. Он пола-
гал, что путем переговоров можно будет избежать
захвата и разграбления Пекина, насилий над его мир-
ным населением. Приехав 19 октября в Пекин, Иг-
натьев вечером принял пришедших в русское подворье
цинских сановников (в том числе Жуй Чана, назна-
ченного на пост генерал-полицмейстера столицы) и
320
сообщил пм требования союзников. При этом русский
уполномоченный заявил, что, если положительный от-
пет будет дан к 7 часам утра, союзники не посмеют
чронуть столицу с ее императорским дворцом. Поздно
iu пером того же дня (19 октября) цинские сановники
л,оставили Игнатьеву для предварительного просмотра
проекты ответов представителям западных держав.
Предупредив ночью барона Гро о принятии ультима-
тума, Игнатьев с рассветом направил лорду Элджину
записку и в ней сообщил о согласии князя Гуна па
условия западных держав. Ответ цинской стороны был
л,оставлен союзникам в указанный Игнатьевым час,
после чего начались переговоры 8Э.
24 октября 1860 г. князь Гун от имени своего пра-
вительства подписал в Пекине новый англо-китайский
договор. На следующий день им был подписан анало-
гпчпый договор с Францией. По Пекинскому договору
I860 г. Англия получила часть полуострова Цзюлун
(против Гонконга), а Франция — новые преимущества
для деятельности своих миссионеров в Китае. Откло-
нив помощь России, цинский двор был вынужден пой-
ти на новые серьезные уступки западным державам.
Важную роль в урегулировании военного конфлик-
та сыграл Н. П. Игнатьев. Уклонившись от непосред-
ственного участия в переговорах цинского правитель-
ства с западными дипломатами, он всячески помогал
цинским сановникам, по нескольку раз в день прихо-
дившим к нему за советами. Поэтому при первой же
встрече с Игнатьевым 10 ноября 1860 г. князь Гун
выразил ему благодарность за дружеское содействие,
оказанное цинскому правительству. Сообщая об этой
встрече, Игнатьев писал Горчакову: «29-го октября
(по ст. стилю. — А. X.) был у меня в южном подворье
< визитом брат богдыхана — князь Гун. Извинялся, что
не мог быть ранее по случаю множества дел и хлопот,
благодарил за участие, оказанное в трудных обстоя-
тельствах маньчжурскому правительству и лично ему,
за мои советы и помощь, сказав при этом, что только
в такое смутное время познаются истинные друзья.
На другой день, 30 октября, я возвратил визит Гун-
ппньвану (великому князю Гуну. — А. X.), принявшему
89 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, п. 2,
л. 225—226; л. 365—366.
11 Зак. 3
321
нас как нельзя лучше»90. 14 (2) ноября 1860 г. ве-
ликий князь Гун подписал с Игнатьевым договор, кото-
рый не только подтвердил условия Айгуньского дого-
вора, но и окончательно признал Уссурийский край
русским владением.
Благодаря посреднической деятельности Н. П. Иг-
натьева было предотвращено разорение и разграбление
Пекина англо-французскими колонизаторами. В част-
ном письме из Пекина одному из кяхтинских знакомых
русский дипломат писал: «Если бы мне не удалось
вмешаться в дело и остановить военные действия, то
Пекин был бы теперь грудой развалин, вне города не
осталось бы камня на камне, как в Хайдяне (Юаиь-
мипъюань. — А. X.), разграбленном и сожженном союз-
никами. Вообще англичане и французы, в особенности
первые, не представили образцы гуманности и образо-
ванности в глазах китайцев в настоящую войну...
В Хэсиву, Матоу, Чжанцзяване и снова перед Пекином
остались надолго следы грабежа, насилия и разруше-
ния. Вся дорога от Тяньцзиня до столицы опустошена».
Посреднические услуги русского дипломата были по
достоинству оценены не только цинским правительст-
вом — великим князем Гуном (И Синем) и его бли-
жайшим окружением. Действия русского дипломата,
направленные на скорейшее урегулирование военного
конфликта Китая с западными державами, положи-
тельно оценивались и некоторыми представителями
цинской провинциальной администрации, в частности
пограничных с Россией регионов. Кяхтинский градо-
начальник А. И. Деспот-Зенович, ссылаясь на цирку-
лирующие в Маймайчэне слухи об англо-франко ки-
тайской войне, 11 ноября (30 октября) 1860 г. писал
Игнатьеву в Пекин: «Китайцы, между прочим, уве-
ряют, что война прекращена по милости Вашего по-
средничества» 91. Российский консул в Чугучаке
К. А. Скачков, сообщая о подробностях беседы с при-
бывшим из Улясутая цзянцзюнем Мин И, 23 (11)
июня 1861 г. писал в Азиатский департамент: «Вспо-
миная наше давнее знакомство, цзянцзюнь Мин слегка
коснулся англо-французских дел в Пекине и выразил
свое удивление, как наш посланник (Н. П. Игнатьев. —
80 Там жг, л. 373.
91 ЦГАОР, ф. 730, on. I, ед. хр. 5408, л. 303; ед. хр. 2778,
л. 14.
322
i. X.), еще молодой человек, столь ловко укротил
,|.:|ньцзы» (печенку — храбрость) их неприятелей (анг-
|| французов. — А. А.), чем но справедливости доказал,
ю мы, две великие нации, русские и маньчжуры, дей-
пштельно 200-летние друзья»'-'-.
Посредническая миссия И. 11. Игнатьева оставила
гчетный след в сознании не только тогдашней чинов-
ой бюрократии Китая, но п простого народа. Доста-
i'iho сказать, что имя «сановника И» (кит. И-дажэнь)
ы то весьма популярным среди населения Пекина, хо-
1 не всякий знал, что «сановник И» — русский дип-
i-мат Н. П. Игнатьев. Член Российской духовной мис-
ш в Пекине А. Ф. Попов 20(8) января 1861 г. по это-
у поводу писал Игнатьеву: «Уже большая часть
.;ссы (китайцев и маньчжур. — А. X.) отличает нас от
пгличан, по крайней мере знает, что мы не враги и
> воевали с ними. Что же касается до Вашего имени,
> все почти знают И-дажэня и что он спас столицу,
;тя не все знают, кто это И-дажэнь и чей он. Некото-
>:е даже думают, что И-дажэнь — просто китайский
1жэнь, и удивляются, когда скажешь им, что это —
иш русский»93. О популярности Игнатьева в Китае
исал и А. И. Деспот-Зенович. В частном письме от
) февраля (29 января) 1861 г. он сообщал русскому
шломату: «Ваше имя сделалось популярным в Кн-
ie; все видят в Вас защитника и покровителя»9’.
Таковой была официальная и неофициальная оцен-
1 посреднической миссии Н. П. Игнатьева, данная
юдставителями различных социальных слоев цин-
;ого Китая в начале 60-х годов XIX в. К сожалению,
которые историки КНР, касаясь миссии Н. П. Иг-
1тьева, дают иные характеристики и оценки, основан-
ие преимущественно на некритическом восприятии
юбщений тогдашних китайских чиновников, воспи-
1нных в духе великодержавного шовинизма.
Тяжелое поражение в войне с западными держа-
ми и осознание превосходства западноевропейской
юнной техники побудили цинское правительство об-
виться к представителю России с просьбой о при-
1лке современного оружия. Уже в ходе бесед с Иг-
1тьевым после подписания русско-китайского догово-
82 АВПР, ф. Главный архив IV—2, 1852—1865, д. 6, л. 317.
83 ЦГАОР, ф. 730, on. I, ед. хр. 3695, л. 10.
” ЦГАОР, ф. 730, on. I, ед. хр. 2778, л. 23.
11
823
ра князь Гун, зондируя почву, неоднократно упоминал
об обещании России прислать оружие и выражал удив-
ление по поводу того, что русское правительство до
настоящего времени не исполнило своего обещания.
Желая рассеять всякие сомнения относительно пози-
ции России в данном вопросе, Игнатьев пояснил князю
Гуну, что вследствие отказа Су Шуня от предложен-
ной помощи оружие, предназначавшееся для Китая,
было сложено в Сибири, где, вероятно, уже роздано
тамошним войскам во избежание порчи его от длитель-
ного хранения. Сославшись на старый указ богдыхана
о доставке оружия в Ургу, князь Гун заявил, что цин-
ское правительство никогда не думало отказываться
от предложения России и что отказ Су Шуня лишен
всякого основания и не согласуется с тем, что было
известно об этом Военному совету95. В заключение
этих бесед русский дипломат пообещал по возвраще-
нии в Сибирь справиться об оружии и довести до све-
дения своего правительства мнение цинского двора.
Накануне отъезда Игнатьева из Пекина князь Гун
нанес ему прощальный визит, во время которого вновь
затронул вопрос о предложении Путятина. Переводчик
А. А. Татаринов следующим образом описывает эту
встречу цинского сановника с русским представите-
лем: «Выезд посланника... назначен был на 10-е но-
ября (по ст. стилю. — А. X.)... Накануне дня отъезда
выпал довольно большой снег, покрывший землю бо-
лее чем на */4 аршина. К полудню, однако, сделалось
теплее, а потому дорога на пекинских улицах, ничем
не вымощенная, сделалась неудобною для проезда, осо-
бенно же в носилках. Несмотря на это, Гун-циньван
около 2-х часов пополудня прибыл в подворье с про-
щальным визитом. После обычных приветствий князь,
благодаря за подарки, хвалил особенно присланные
ему винтовки, и таким образом речь зашла о европей-
ском оружии вообще... Гун-циньван, продолжая хва-
лить наши винтовки, намекнул посланнику о пред-
ложении графа Путятина. Генерал Игнатьев ответил
на это князю, что если маньчжурское правительство
95 Можно предположить, что фаворит богдыхана Су Шунь,
обладавший неограниченной властью при дворе, мог не сообщить
членам Военного совета (Цзюньцзичу) о переговорах с Игнатьевым
относительно оружия. В этом, например, был почти абсолютно
уверен сам Игнатьев.
324
обратится официально с просьбою об оружии к нашему
правительству, то он по приезде в Петербург доложит
о сем государю императору и полагает, что Его Вел-во
из особенной благосклонности к китайской империи,
может быть, повелит исполнить просьбу китайского
правительства» 9°.
После отъезда русского посланника из Пекина ве-
ликий князь Гун 28 ноября направил Игнатьеву офи-
циальное письмо, в котором просил прислать оружие,
инструкторов и оружейных мастеров в Кяхту. Сооб-
щая о решении своего правительства по данному во-
просу97, князь Гун выражал надежду, что эта помощь
< ще более укрепит дружественные отношения между
обеими сторонами98.
Указанное письмо Игнатьев получил в Иркутске и
но возвращении в Петербург представил Горчакову
вместе с краткой запиской о своих переговорах с цин-
ским двором. В ней, в частности, говорилось: «Так как
маньчжурское правительство обратилось к нам с
90 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, п. 5, ч. I,
л. 442 — 443. Перед отъездом Н. П. Игнатьева из Пекина на ро-
дину цинское правительство распорядилось везти русского пос-
ланника по монгольским степям как можно быстрее, если он того
пожелает. Необычайная распорядительность цинских властен
проявилась и в том, что русского дипломата на пути его следо-
вания от Пекина до Кяхты почти во всех городах и крупных
населенных пунктах торжественно встречали и провожали выс-
ii:ie военные и гражданские чиновники, а также местные жи-
тели. В письме к Н. Н. Муравьеву от 18(6) декабря 1860 г. кях-
тинский градоначальник сообщал об этом следующее: «По дороге
из Пекина до Калгана все уездные начальники (губ. Чжили)
встречали г. уполномоченного (И. П. Игнатьева — А. X.) на гра-
нице своих уездов с большим почетом. В городах народ выходил
навстречу, называя г. уполномоченного избавителем от «хэйгуйц-
зы» и «байгуйцзы» («черных» и «белых» чертей — европейцев
< их колониальными войсками, сформированными из европейцев и
аборигенов захваченных ими стран Азин и Африки. — А. X.)...
Переезд по Монголии сопровождался еще более сильными выра-
жениями народной признательности... Па всем пути из Калгана
до Ургн... народ с неподдельным чувством радости отзывался
об г. уполномоченном как избавителе, спасшем и Китай от ги-
бели, и Монголию от тех огромных жертв, которые по случаю
войны требовало от них правительство» (Центральный государ-
ственный архив Бурятской АССР, ф. 92, оп. 4, д. 46, л. 14—16).
87 Императорский указ от 11 числа 20 луиы 10 года правле-
ния Сяиьфэн (23 ноября 1860 г.) (см. Чоубань и у шпмо, Сянь-
фэн, цз. 69, л. 31).
98 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, п. 2,
л. 409.
325
просьбой о присылке инструкторов, то просьба эта
должна быть исполнена, дабы не поколебать доверие
к нам китайцев и не заставить маньчжурское прави-
тельство обратиться к англичанам или французам с
подобною же просьбою» ". 29 января русское прави-
тельство сообщило князю Гуну о своем согласии по
частям доставить в Кяхту 10 тыс. нарезных ружей и
вновь командировать в Китай инструкторов и масте-
ровых. Руководство офицерами-инструкторами предпо-
лагалось возложить на дипломатического представи-
теля в Китае в ранге министра-резидента Л. Ф. Бал-
люзека, который должен был прибыть в Пекин в июне
1861 г.
В инструкции для Л. Ф. Баллюзека, составленной
министерством иностранных дел и утвержденной ца-
рем в марте 1861 г., особо подчеркивалось: «Импера-
торское правительство желает устраняться от всякого
вмешательства во внутренние дела Китая, но если бы
министры богдыхана обратились к Вам с повторною
просьбою по сему предмету, то Вы и на этот раз воз-
держитесь (подобно Игнатьеву. — А. X.) от какого бы
ни было обещания помощи нашими войсками» 1С0.
В инструкции от 8 марта 1861 г., составленной Ген-
штабом для Баллюзека, в частности, указывалось:
«Так как главная цель нашего правительства при от-
правлении инструкторов заключается в том, чтобы со-
действовать дружественной с нами державе в устрой-
стве ее военной силы, то Ваше Высокоблагородие по
прибытии в Китай, верно оценив современное положе-
ние дел, прежде всего обратите Ваше внимание на те
более простые и легкие способы, которыми бы можно
было скорее и с меньшими жертвами правильно орга-
низовать военную силу этого государства» 99 100 101 (курсив
мой. — А. X.). Инструкция предписывала Баллюзеку
всячески избегать действий, способных вызвать у ки-
тайской стороны недоверие и подозрительность к дру-
жеской помощи, оказываемой Россией.
После получения ответа русского правительства на
свою просьбу цинский двор распорядился отобрать из
99 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, п. 11, л. 6.
100 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1861, д. 171, л. 45 —
46.
191 ЦГВИА, ф. 38, оп. 31/287, 1861, св. 388, д. 10, л. 112 —
114.
326
остава пекинского гарнизона несколько десятков сол-
ат, хорошо знакомых с огнестрельным оружием, для
•тлравки в Кяхту 102. Избрание отдаленного погранич-
юго пункта в качестве места для приема русского
оружия и обучения китайских солдат под наблюде-
шем русских инструкторов объяснялось стремлением
.инского правительства избежать огласки и возможных
бъяснений с дипломатами западных держав, которые
соответствии с договорами 1860 г. должны были в
кором времени обосноваться в Пекине. Несмотря на
о что Кяхта не располагала всеми условиями для ус-
ешной организации обучения китайских частей, рус-
кое правительство не возражало против названного
ункта. Оно полагало, что в этом случае можно будет
вбежать участия русских офицеров в военных дейст-
иях против иностранцев или инсургентов (тай-
инов).
8 июля 1861 г. в Пекин прибыл Л. Ф. Баллюзек 103.
'же во время первого визита русского посланника в
итайское министерство иностранных дел — Цзунлия-
ынь (11 июля) князь Гун коснулся вопроса об ору-
дии, предложив продолжить разговор о нем в следую-
щий раз 104. При вторичном посещении русским дип-
оматом Цзунлиямыня (18 июля) цинские сановники
энь Сян и Жуй Чан, назначенные для ведения пере-
эворов с Баллюзеком, долго расспрашивали о каче-
тве оружия и сроках его доставки. Чтобы дать цин-
гой стороне более четкое представление о существе
роблемы, русский посланник после беседы передал
инским сановникам составленную им записку,05.
ней подробно излагался вопрос об оружии и русских
нструкторах, указывалось на желательность осуще-
гвления ряда военно-технических мероприятий для
крепления обороноспособности страны. «Правитель-
гво наше, не довольствуясь отправлением обещанного
ружия,— писал Баллюзек,— в доказательство искрен-
его расположения к китайскому правительству
102 Чоубань и у шимо, Сяньфэн, цз. 75, л. 10, 12—13.
103 Государственная публичная библиотека им. М. Е. Салты-
ка-Щедрина, рукописный отдел, ф. 356, ед. хр. 194, л. 7.
104 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV—2, 1861 —1863, д. 13,
31; Чоубань и у шимо, Сяньфэн, цз. 80, л. 18.
135 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV—2, 1861 — 1863, д. 13,
68—69.
327
отправило также в Кяхту военных чиновников и ниж-
них чинов, которые могли бы служить учителями для
китайцев, показать им употребление оружия, исправле-
ние оного и даже приготовление вновь. С этою целью
нашим правительством назначено несколько человек
военных собственно по ружейной части, т. е. эти люди
могут обучать китайцев цельной стрельбе, покажут,
как приготовляются патроны и каким образом чистить
и исправлять ружья. Другие военные чины назначены
по артиллерийской части, т. е. они покажут, каким
образом действовать из орудий, как приготовлять за-
ряды, каким способом исправлять повреждения в ору-
диях, как делать лафеты и т. д. Эти люди могут также
показать отливку медных орудий и приготовление по-
роха — такого, какой у нас употребляется. Еще дру-
гие военные чины назначены по горной части. Эти
люди умеют отыскивать всякую руду, знакомы с раз-
работкою рудников, выплавкою металлов, особенно
чугуна, умеют приготовлять железо, устроить литей-
ные и отливать чугунные орудия».
Детально охарактеризовав круг специальных дис-
циплин, связанных с военным делом, чтобы китайское
правительство могло воспользоваться услугами рус-
ских инструкторов в соответствии с их знаниями и
собственными потребностями, Баллюзек предложил со-
здать несколько военно-промышленных предприятий,
которые могли бы обеспечить обучаемые на современ-
ный лад войска всем необходимым. В качестве перво-
очередного шага в этом направлении русский послан-
ник предлагал построить мастерскую по ремонту со-
временного оружия и пороховой завод с обучением
технологии производства китайских мастеровых рус-
скими специалистами. В записке Баллюзека по этому
поводу говорилось: «Порох, который имеется у китай-
цев, не годится для нашего оружия.., а потому надобно
устроить... пороховой завод. Купить порох у иностран-
цев, как полагает китайское правительство, будет не-
выгодно: оно заплатит дорого, а в случае таких об-
стоятельств, как в прошлом году, европейцы не про-
дадут им пороха. Да и не лучше ли иметь свое, чем
находиться в зависимости от других» (курсив мой. —
Л. X.). Понимая, что строительство первых объектов —
порохового завода и мастерской по ремонту оружия
сможет удовлетворить потребности новых войск лишь
328
па самом раннем этапе их обучения, русский послан-
ник далее выдвигал план создания современной воен-
но-технической базы в масштабе всей страны. Чтобы
основательно подготовиться к решению этой исключи-
тельно трудной и важной задачи, Баллюзек предлагал
цинскому правительству разрешить русским военным
специалистам ознакомиться с состоянием китайских
ьценных предприятий (главным образом с литейными
мастерскими — мануфактурами), чтобы определить на-
иболее экономичный и эффективный способ организа-
ции в Китае производства оружия п боеприпасов. «Ку-
। пть орудия у европейцев,— писал он,— будет то же
< амое (невыгодно), а потому не лучше ли будет вос-
пользоваться теперь присылкой русских офицеров, ко-
торые... осмотрят... литейные и другие заводы и соста-
вят отчет, как наилучшим и напдешевым способом
привести им всё в порядок». Полагая, что военно про-
мышленные объекты по экономико-географическим
условиям будет удобнее и дешевле построить не в Мон-
। олии (близ Кяхты), где предполагалось обучать ки-
тайских солдат, а в собственно Китае, русский послан-
ник предлагал построить пороховой завод недалеко от
Некина, называя в качестве возможного пункта для
такого строительства г. Калган (Чжанцзякоу), где
имелась река.
Баллюзек был убежден, что западные дипломаты,
аккредитованные в Пекине, рано или поздно узнают
об обучении китайских войск в Кяхте под руководст-
вом русских инструкторов и вмешаются в это дело, по-
этому вопреки инструкции министерства иностран-
ных дел предлагал организовать это обучение не на
северной границе Цинской империи (близ Кяхты),
а недалеко от китайской столицы — в районе располо-
жения будущих военно-промышленных предприятий.
Он полагал, что в этом случае можно было бы
организовать обучение китайских войск в более
широком масштабе. Русский посланник также пола-
гал, что в данном случае цинское правительство
могло бы непосредственно наблюдать за ходом обу-
чения своих новых войск и правильно судить о
характере оказываемой ему помощи со стороны
России.
С прибытием первого транспорта с оружием в Кях-
ту (2 тыс. нарезных ружей штуцеров и 6 полевых ору-
32Э
дий) цинское правительство направило туда из Пе-
кина 60 солдат и 6 офицеров для прохождения обучения
под руководством русских инструкторов106 107. Выбор
солдат и офицеров, как и лица, ответственного за их
обучение, был сделан китайской стороной неудачно10'.
В то же время местная китайская администрация не
позаботилась о том, чтобы занятия проходили в нор-
мальных условиях: помещение, отведенное для заня-
тий в Маймайчэне (китайской торговой слободе, распо-
ложенной против Кяхты), оказалось очень тесным,
а сами солдаты были размещены в холодных кварти-
рах.
Занятия начались в октябре 1861 г. и через месяц
были перенесены в Кяхту, где русским инструкторам
удалось подыскать большой и теплый дом, в котором
ранее обычно хранились корни ревеня, привозимые
сюда из провинции Ганьсу купцами-дунганами. Сооб-
щая М. С. Корсакову, временно исполнявшему обязан-
ности генерал-губернатора Восточной Сибири, о ходе
занятий с китайскими солдатами в Кяхте, капитан
И. А. Зейфорт, обучавший их обращению со штуце-
рами, 13(1) декабря 1861 г. писал из Троицкосавска
в Иркутск: «В продолжение истекшего месяца китай-
ская военная команда окончила занятия разборки и
сборки, сбережения и чистки оружия... С 15 ноября
приступлено к обучению оснований строя в новом по-
мещении в Кяхте, в доме для браковки ревеня... отве-
денном (нам) по распоряжению кяхтинского градона-
чальника».
В дополнительном рапорте, посланном 14 декабря,
Зейфорт сообщал М. С. Корсакову: «Обучение китай-
цев продолжается. На паре лошадей с легким орудием
делаются отъезды и повороты, причем командуется
по-китайски. На днях производили учение с холосты-
ми патронами... Учение производится ежедневно — на
площадке перед Маймайчэном — артиллерийскому
строю, а в сильные морозы — в доме для складки ре-
веня— маршировке в ногу».
106 Чоубань и у шимо, Сяньфэн, цз. 75, л. 19.
107 Так, все офицеры оказались пожилого возраста и самому
младшему было 54 года. Из 60 солдат 10 человек также были
пожилого возраста. Возглавлял команду гражданский чиновник
Си Лин, который был мало сведущ в военном деле (АВПР, ф. СПб.
Главный архив IV —2, 1861 —1863, д. 13, л. 211).
330
Через месяц Зейфорт докладывал М. С. Корсакову:
«Со стороны солдат успехи быстры, сверх ожидания
(более) быстрые, чем это замечается у нас при обуче-
нии рекрутов. Но офицеры ничего не делают, ссылаясь
на старость. Из шести орудий, сданных китайцам, пять
отправлены в Пекин, а одно — полупудовый «едино-
рог» — оставлено здесь для практики» 108 *. Как видно
из совместного отчета И. А. Зейфорта и поручика
II. И. Филиппенко, обучавшего китайских солдат ар-
тиллерийскому искусству, главное внимание китайцев
было обращено на изучение материальной части ог-
нестрельного оружия, правила обращения с ружьями
л пушками в обычное время и в боевой обстановке,
строевую и тактическую подготовку. Что касается
< трельбы, требовавшей длительного пребывания людей
л открытом поле в течение дня, то из-за суровых мо-
розов, стоявших в районе Кяхты, эти занятия предпо-
лагалось провести весной или в летнее время. В целях
же подготовки солдат к стрельбе по указанию инст-
рукторов была изготовлена деревянная пушка, с по-
мощью которой будущая артиллерийская прислуга
стала обучаться своему делу в помещении 10Э.
Ложная информация от ургинского правителя о
ходе обучения в районе Кяхты110 побудила цинское
правительство 20 января 1862 г. отдать распоряжение
о возвращении китайской команды в столицу. Лишь
через два дня оно уведомило об этом Баллюзека. Су-
щественным фактором, повлиявшим на позицию цин-
ского двора в данном вопросе, явился серьезный на-
жим со стороны английского посольства. Англичане
неоднократно предлагали цинскому двору своих инст-
рукторов, но всякий раз получали отказ либо уклон-
чивый ответ. Когда же они узнали, что русские обу-
чают китайцев в Кяхте и снабжают последних ору-
108 ГАИО, ф. 46, ис, on. I, д. 85, л. 78—80.
1М ЦГВИА, ф. 38, оп. 31/287, 1861, св. 388, д. 10, л. 221 —
225.
110 Маньчжурский а.мбапь в Урге Сектунга, известный взяточ-
ник, в докладе цинскому двору сообщал, что «солдаты после
прибытия в Кяхту ежедневно занимаются только хождением
в строю, двигаясь то вперед, то назад». Говоря о том, что от
jtiix занятий нет никакой пользы, этот сановник предлагал ото-
звать солдат пз Кяхты под предлогом того, что они не переносят
колодного климата (см. Чоубань и у шимо, Тунчжи, цз. 3, л. 23—
21).
331
экием, их давление на цинское правительство резко
усилилось. Воспользовавшись взятием тайпинами
Нинбо, английский посланник Брюс при встрече с кня-
зем Гуном заявил, что в начале будущей весны Анг-
лия намерена вывести свои войска из Тяньцзиня и что
поэтому он предлагает принять английских инструкто-
ров для обучения китайских войск по европейскому
образцу, чтобы защитить город от инсургентов. Под-
давшись панике в связи с падением Нинбо и усиле-
нием активности повстанцев-ияньцзюней, отдельные
отряды которых действовали в то время в районе
г. Яньтай (Чифу) и угрожали Тяньцзиню, цинские пра-
вители, «видя в помощи англичан единственное
спасение, приняли все предложения Брюса и тотчас
же написали в Кяхту о возвращении обучаю-
щихся»
5 февраля (24 января) 1862 г. кяхтинский градона-
чальник А. И. Деспот-Зенович получил от ургинских
правителей — амбаней уведомление об отозвании в Пе-
кин маньчжурских офицеров и китайских солдат, про-
ходящих обучение под руководством русских инструк-
торов в Кяхте111 112 113. В этом уведомлении, в частности,
говорилось: «Имея в виду, что нашим офицерам и сол-
датам, командированным для получения образования
в употреблении оружия и орудий, проживать в Кяхте
долгое время по климатическим условиям невыгодно
и, сверх того (то, что), чиновники и солдаты почтен-
ного государства будут напрасно обременены и обеспо-
коены, мы, испросив надлежащее разрешение, ныне
же предписали кяхтинскому заргучею и проч, о ско-
рейшем возвращении наших офицеров и солдат, ко-
мандированных из столичного города» ||3.
Кяхтинский градоначальник отчасти предвидел по-
добный исход. Еще в октябре 1861 г. он писал
М. С. Корсакову, что, судя по имеющимся у него све-
дениям, «обучение китайских солдат будет вовсе не
так продолжительно», как предполагают некоторые, и
что «по крайней мере китайцы думают ограничиться
111 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV—2, 1861 —1863, д. 13,
л. 240; ЦГВИА, ф. 38, оп. 31/287, 1861, св. 388, д. 10, л. 381.
112 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1 — 9, 1858—1863, д. 6,
л. 109.
113 ГАИО, ф. 46, нс, on. 1, д. 85, л. 83 (цат. по первоначаль-
ному переводу).
332
лишь одним ознакомлением с употреблением штуцеров
11 орудий, не входя во все подробности артиллерийского
и ружейного дела» 114. Не имея, однако, подтверждения
от русского посланника в Пекине относительно отказа
пинской стороны от инструкторов, он счел целесообраз-
ным послать в Ургу переводчика Головкина для выяс-
нения всех обстоятельств.
Перед отъездом из Маймайчэна в Пекин маньчжур-
ские офицеры горячо благодарили русских инструкто-
ров за оказанную помощь. Отказавшись от подарков,
присланных накануне цинской стороной115, русские
инструкторы сочли необходимым представить главным
членам Цзунлиямыня отчет, в котором, в частности,
говорилось: «По случаю неожиданного прекращения
занятий Вашей военной команды, обучавшейся под на-
шим руководством, мы считаем себя связанными из-
вестить Вас о том, как происходило здесь обучение и
что успели узнать Ваши военные.
Прибытие Вашей команды мы ожидали к началу
лета прошлого года. К сожалению, она явилась в Кях-
ту к 10 октября, именно к началу здешней, очень хо-
лодной зимы...
12 октября мы приступили к занятиям. Я, Зейфорт,
показывал разборку и сборку ружья, устройство всех
его частей вообще, сбережение и обхождение с ним и
назначение каждой его части.
Я, Филиппенко, объяснял устройство пушек, назна-
чение и употребление разных вещей, относящихся к
ним, учил заряжать пушку по нашему способу и спе-
шил показать, покуда погода позволяла, движение
пушки с запряженными лошадьми и примерное дейст-
вие из нее в сражении. На последнее я обращал особен-
ное внимание Ваших военных, так как в нашем воен-
ком искусстве уметь быстро двигать пушку и действо-
вать из нее считается делом такой же важности, как
умение хорошо из нее стрелять.
Вышеизложенным мы занимались по 14 ноября,
т. е. в продолжение 32 дней. Для удобства занятий и
для большего успеха с самого начала обучения мы
разделили команду пополам, так что каждый из нас
обучал 30 солдат и 3-х офицеров...
114 Там же, л. 76.
115 ЦГВИА, ф. 38, оп. 31/287, 1861, св. 388, д. 10, л. 233.
333
С 14 ноября началось обучение в большом деме в
Кяхте и продолжалось по 23 января, в течение 40
дней. В продолжение этих 40 дней 30 солдат и 3 офи-
цера обучались у меня, Зейфорта, прицеливанию из
ружья со станка и прикладке, т. е. правильному и удоб-
ному держанию ружья для производства верного вы-
стрела, [они] также обучались строю, т. е. порядку, в
каком войска должны находиться в бою, как они
должны двигаться, менять место и как обращаться в
это время с оружием. В прицеливании и прикладке
солдаты успели порядочно, офицеры же за старостью
лет мало успели...
С 23 декабря по 1 января были русские праздники
Нового года. С 1 января по 10-е, т. е. 10 дней, обуча-
лись у меня, Зейфорта, литью пуль, но, разумеется, не
успели в это время усовершенствоваться... С 10 января
наступили Ваши праздники Нового года, и прежде
окончания их, 24 января, получено было предписание
Вашей команде возвратиться. Хотя обучение шло
очень успешно, но сделано было только начало, ибо
настоящее обучение может быть произведено только
летом...» 110
Несмотря на плохую организацию обучения со сто-
роны цинской пограничной администрации, неудачный
подбор командного состава и очень короткий срок (не-
многим более 80 дней), китайские солдаты под руко-
водством трех русских инструкторов и их помощни-
ков — оружейных мастеров добились заметных успе-
хов. Консул в Урге К. Н. Боборыкин, присутствовав-
ший на смотре этих солдат в Пекине, отмечал, что в
стрельбе из ружья в мишень высотою в человеческий
рост на расстоянии 250 шагов более трети пуль попало
в цель 117.
В течение 1861—1862 гг. цинскому правительству
было передано 10 тыс. штуцеров, батарея полевых ору-
дий (с запасом снарядов—по 50 штук на каждую пуш-
ку), 500 боевых ракет (с двумя станками для образца)
и более 70 ящиков с запасными частями к ружьям и
пушкам. Сообщая о прибытии в китайскую столицу
первого транспорта с оружием, которое, по словам ки-
тайцев, в труднопроходимых местах было буквально
|1С Там же, л. 221 — 225.
117 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV—2, 1861—1863, д. 13,
л. 392.
334
перенесено на руках, Л. Ф. Баллюзек 12 мая (30 апре-
ля) 1862 г. писал военному министру Д. А. Милютину:
«Сданные в прошлом году китайскому правительству
2000 ружей и 6 орудий доставлены в апреле месяце в
Некин. Китайцы были весьма обрадованы этим подар-
ком, тем более что англичане и французы, которым они
показывали оружие, отозвались о нем с большой по-
хвалой, а китайцы никак не ожидали, что им дадут
такое превосходное оружие. И действительно, как ру-
жья, так и вся принадлежность очень хороши и сда-
ны нашими офицерами в прекрасном виде» 11й.
Уступив настояниям английского посла, а также
просьбам тяньцзиньских сановников и купцов, напу-
ганных успехами повстанцев, цинское правительство
направило из Пекина в Тяньцзинь 120 солдат и 6 офи-
церов из состава маньчжурских (так называемых вось-
мизнаменных) войск для обучения под руководством
английских инструкторов118 119 120 121. Английский военный
врач Ренни, присутствовавший на занятиях этих ча-
стей 25 февраля, в своем дневнике отмечал, что он был
поражен быстротою и уверенностью движений китай-
ских солдат, которым, однако, мешали в ходьбе длин-
ные платья 12°. Несмотря на то что цинский сановник
Чун Хоу настоятельно просил генерала Стейвли как
можно скорее научить китайских солдат обращению с
оружием, последних в течение долгого времени зани-
мали муштрой.
Опыт обучения китайских солдат под руководством
русских инструкторов еще более убедил цинское пра-
вительство в необходимости модернизации своих войск,
и прежде всего их перевооружения. Именно в этих це-
пях были использованы русские нарезные ружья и
пушки, розданные частям, обучаемым на европейский
тад|21. Следует, однако, отметить, что последующее
118 ЦГВИА, ф.38, оп. 31/287, 1861, св. 388, д. 10, л. 296.
119 Чоубань и у шимо, Тунчжи, цз. 3, л. 44; цз. 4, л. 14.
120 Rennie D. F. Peking and the Pekingese, vol. 2. London, 1865,
>. 271.
121 Судя по всему, русские пушки по доставке их в Пекин
птогда не покидали пределы цинской столицы. Что касается
'ужей-штуцеров, то н они в течение длительного времени остава-
шсь в Пекине. Л. Ф. Баллюзек в январе 1863 г. писал по этому
юводу Н. П. Игнатьеву: «Китайцы наши ружья сложили здесь,
: Пекине. Я им говорил, отчего они не вооружат своих обучен-
иях (европейскому строю. — А. X.) солдат этими ружьями и
335
обучение китайских войск под руководством англичан,
немцев и других иностранных инструкторов, а также
вооружение этих войск более совершенным, современ-
ным оружием не привели к созданию регулярной бое-
способной армии в Китае вплоть до начала XX в. Сре-
ди многих причин, помешавших этому, можно, в част-
ности, указать на то, что эти инструкторы, получавшие
оклады от цинских властей, не были заинтересованы в
действительном преобразовании китайских войск и об-
ращали внимание лишь на внешнюю выучку китай-
ских солдат.
Русские офицеры были первыми инструкторами в
китайской армии. Они не только научили китайских
солдат и офицеров обращаться с современным огне-
стрельным оружием, но и в отличие от других иност-
ранных инструкторов впервые познакомили их с не-
которыми основами европейской тактики. Однако цин-
ское правительство не оценило по достоинству помощь
России и в одностороннем порядке прервало обучение
своих солдат в Кяхте.
Добросовестное исполнение русским правительством
просьбы цинского двора относительно присылки со-
временного оружия и инструкторов, предложенной Пу-
тятиным в 1858 г., свидетельствовало о его желании
поддерживать с Китаем добрососедские отношения. Не-
трудно понять, что такая позиция царской России су-
щественно отличалась от позиции западных держав,
пытавшихся путем кабальных договоров и соглашений,
поставок устаревшего оружия и военного снаряжения
полностью подчинить Китай своему диктату и превра-
тить его в полуколонию. В этой связи нельзя не вспом-
нить высказывание известного востоковеда, профессо-
ра Петербургского университета И. Н. Березина, кото-
рый в декабре 1858 г. писал в журнале «Современ-
ник»: «Если мы будем разбирать политику каждой ев-
ропейской державы по отношению к Китаю, то без вся-
отчего они ракеты не отправляют к Бурговипу (Г. А. Буржеванну,
вставшему в октябре 1862 г. во главе китайского отряда, воору-
женного европейским оружием и принимавшего активное уча-
стие в подавлении тайпинов. — А. X.) и т. п. На это китайцы
имеют один ответ: денег нет...» (ЦГАОР, ф. 730, on. I, ед. хр. 2358,
л. 5). Вышеизложенное ставит под сомнение тезис некоторых
историков КНР о том, что оружие, полученное из России, было
использовано для подавления тайпинов.
336
кого спора на стороне России будет преимущество сно-
шений самых дружеских и миролюбивых» 122.
История вопроса о военной помощи России цпнско-
му правительству в 1858—1862 гг. убедительно свиде-
тельствует о последовательно дружеской позиции рус-
ского правительства в отношении Китая. В том, что
китайский народ в период англо-франко-китайской
войны не смог воспользоваться военной помощью Рос-
ши!, повинно не русское правительство, как это силятся
доказать некоторые историки КНР, а цинский двор с
ши консервативной политикой изоляции Китая от
внешнего мира. Лишь тяжелое военное поражение, по-
несенное Цинской империей от Англии и Франции, за-
ставило ее правителей, превозмогая великодержавную
спесь, просить правительство России о присылке ору-
жия и инструкторов, предложенных Е. В. Путятиным.
Решив ради поддержания добрососедских отношений с
Китаем удовлетворить эту просьбу, русское правитель-
ство тем не менее отказалось от участия в подавлении
восстания тайпинов, о чем цинские сановники настой-
чиво просили Н. П. Игнатьева после подписания с ним
договора в Пекине. И хотя в записке Л. Ф. Баллюзека,
переданной членами Цзунлиямыня, можно найти упо-
минание о возможном использовании русского оружия
против «инсургентов» (что современные китайские ав-
торы расценивают как свидетельство участия России в
подавлении крестьянской войны тайпинов), основные
положения этого документа, как было показано выше,
имели целью убедить цинский двор в необходимости
осуществления целого комплекса военно-технических
мероприятий по укреплению обороноспособности Китая
для оказания действенного отпора внешней агрессии.
Не случайно, например, представитель России предла-
гал цинскому правительству наладить производство
собственного пороха, чтобы не закупать его за грани-
цей в случае новых военных акций западных держав.
Трезво оценивая реальное значение и размер воен-
ной помощи, оказываемой Китаю, и не считая ее сред-
ством достижения определенной политической цели,
правительство России довольно сдержанно отнеслось к
известию о том, что цинские власти в одностороннем
порядке прервали обучение китайских солдат под ру-
122 Березин И. Китай и отношения к нему Европы (статья вто-
рая). — «Современник» (СПб.), 1858, № 12, с. 503.
337
ководством русских инструкторов в Кяхте. Если
Л. Ф. Баллюзек выразил членам Цзунлиямыня сожа-
ление по поводу того, что цинское правительство
«не сумело в данном случае воспользоваться искрен-
нею готовностью» России оказать ему содействие
в укреплении обороны страны 123, то Александр II, уз-
нав об отказе цинских властей от услуг инструкторов—
по выписке из письма И. А. Зейфорта, посланного
5 февраля 1862 г. из Кяхты Н. П. Игнатьеву в Петер-
бург, написал на ней: «Не наша вина, если они сами
отказываются» 124. Что касается цинского правитель-
ства, то после отозвания китайских солдат из Кяхты
оно поспешило сгладить неблагоприятное впечатление,
произведенное на русского дипломата этим односторон-
ним актом: в беседе с Л. Ф. Баллюзеком, поинтересо-
вавшимся причиной вызова китайской команды из
Кяхты в Пекин, члены Цзунлиямыня, уклонившись от
прямого ответа, заявили, что, хотя обучение этих сол-
дат не доведено до конца и остановилось на полпути,
они испытывают к нему как представителю России
чувство глубокой и искренней признательности. После
окончательной сдачи русскими властями ружей и пу-
шек на границе и доставки оружия в Пекин цинскоз
правительство дважды благодарило Л. Ф. Баллюзека
за полученное в дар от России отличное оружие. Со-
общая о получении последней партии ружей от русской
пограничной администрации в Кяхте (на основании
доклада из Урги), цинские сановники — члены Цзун-
лиямыня в письме к Л. Ф. Баллюзеку от 20 июня
1862 г. подчеркивали, что убедились в искренности
дружбы России, которая «чиста, как золото, и крепка,
как камень», и что действия русского правительства
в этом вопросе отличались постоянством125. Такова
была официальная оценка военной помощи России Ки-
таю, данная самим цинским правительством. Она как
нельзя лучше отражает дружеский характер всего
комплекса действий правительства России и ее дипло-
матов, направленных на оказание помощи Китаю в
трудное для него время. Русское правительство стрс-
123 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1862—1865, д. 480,
л. 31.
121 Там же, л. 21.
123 АВПР, ф. СПб. Главный архив IV — 2, 1861 —1863, д. 13,
л. 309—310; л. 419.
338
милось не только урегулировать собственные нерешен-
ное вопросы с цинским двором, но и поддержать
< укеренитет Китая, оградить его от возможного пора-
бощения западными колониальными державами.
Что же касается тезиса историков КИР о том, что
оружие из России предназначалось для подавления
'i .oiniiHOB, то опровержением его может служить свиде-
п льство очевидца событий — русского китаеведа и вра-
ча А. А. Татаринова, участника переговоров Е. В. Пу-
I ятпна и Н. П. Игнатьева с уполномоченными цинско-
। <> Китая. В своем труде «Краткий обзор сношений
России с Китаем с 1644 по 1863 г.», подготовленном
не ранее 1863 г. и оставшемся в рукописи, А. А. Тата-
ринов следующим образом характеризует основную
причину предоставления Россией военной помощи Ки-
чаю после англо-франко-китайской войны: «Китайское
правительство, наученное опытом, что только одно
поенное искусство, возведенное у европейцев на сте-
пень совершенства, может защитить его от новых втор-
жений иностранцев, обратилось к генералу Игнатьеву
<• просьбой ходатайствовать у русского правительства
об исполнении предложения, данного еще в 1858 г.
I рафом Путятиным... Просьба китайского правитель-
ства была исполнена... Наше правительство, снабжая
китайцев оружием, имело только в виду исполнение
данного обещания, но не существенную помощь ему
против инсургентов» l2G.
Действия русской дипломатии шли в русле тради-
ционной политики России в отношении Китая, цель ко-
юрой состояла в поддержании с ним добрососедских
ципломатических и торговых связей. Но этот аспект
русско-китайских отношений выпал из поля зрения
нынешних историков КНР, которые оказались в плену
порочной концепции об «извечной агрессивности» Рос-
сии. В этом видится не только серьезная ошибка, но
и тяжелая беда современной историографии КНР, не-
когда учитывавшей позитивный опыт исторической
науки в СССР и других социалистических странах.
Забвение принципов историзма ведет, как известно, к
искажению исторической действительности.
126 АВПР, ф. Китайский стол, 1644—1863, д. 3419, л. 130—
131.
Г. Н. ПЕСКОВА
ПОЗИЦИЯ РОССИИ ПО ВОПРОСУ
О ПРОДАЖЕ И ВЫВОЗЕ ЗА ГРАНИЦУ
КИТАЙСКИХ КУЛИ
Современные маоистские «специалисты по
истории» нагромождают вымыслы один нелепее дру-
гого, чтобы очернить политику России и Советского
Союза в отношении Китая. Одним из примеров такого
рода является распространяемое ими утверждение о
том, что будто «русские торговцы начиная с 90-х годов
XVII в. подобно ворам и бандитам вывозили из Китая
на продажу местных жителей, которые становились
рабами русских крепостников-аристократов», и что
«преступная деятельность русских грабителей на целое
столетие опережает западных колонизаторов». По сло-
вам маоистских псевдоисториков, «Россия одновремен-
но с агрессией и захватом китайских территорий за-
хватывала большие группы китайского приграничного
населения. Эти преступления ничуть не уступают по
своим масштабам покупке и продаже китайских ра-
бочих западными государствами» *.
Царская Россия, несмотря на всю реакционность су-
ществовавшего в ней режима, никогда не была при-
частна ни к торговле неграми, ни к вербовке и вывозу
китайских кули. Более того, не только передовая рус-
ская общественность открыто и решительно выступала
против торговли неграми и кули, но и официальные
круги России осуждали подобные явления. В настоя-
щей статье кратко освещается история торговли китай-
скими кули и приводятся документальные свидетельст-
ва о позиции России в этом вопросе, разоблачающиэ
ложь и клевету маоистских фальсификаторов истории.
Эмиграция китайского населения в сопредельные
страны Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии нача-
лась примерно с XIII в. Голод, болезни, эпидемии,
1 Сулянь сючжэн чжун шпсюе гуаньдянь папань, с. 18—19;
Юй Шэнъч п Ир. Указ, соч., т. I, с. 245; «Гуанмин жибао»,
19.XII.1978.
340
стихийные бедствия, относительная перенаселенность,
репрессии со стороны помещиков-феодалов и властей,
а также чужеземных правителей — монголов, а затем
маньчжуров — способствовали массовому бегству за
границу китайцев, главным образом крестьян и ремес-
ленников из южных приморских провинций.
Отношение господствовавшей в Китае с XVII в.
маньчжурской династии к процессу эмиграции было не-
< габильным. Периоды строгого запрета эмиграции из
Китая чередовались с некоторыми послаблениями. Так,
в 1712 г. император Канси издал указ, запрещавший
эмигрантам возвращаться на родину под угрозой смерт-
ной казни2. А в 1717 г. было разрешено вернуться в
Китай тем, кто выехал из страны до воцарения Канси.
В 1728 г. указом императора Юнчжэна вновь объявля-
лось о запрещении эмигрировавшим лицам возвра-
щаться в Китай, за исключением выехавших за грани-
цу с торговыми целями3 4.
Цинские власти с пренебрежением относились к
эмигрантам и не желали проявлять какой-либо заботы
об интересах и безопасности своих подданных за пре-
делами империи. Такое отношение позволяло европей-
ским колонизаторам в Юго-Восточной Азии чинить
над китайскими эмигрантами полное беззаконие, рас-
праву и произвол. Об этом свидетельствуют, например,
события 1603 и 1639 гг. на Филиппинах, когда в ре-
зультате действий испанских колонизаторов погибло в
общей сложности около 50 тыс. китайцев1’, а также со-
бытия на Яве (в Батавии) в 1740 г., закончившиеся
массовыми арестами китайцев голландскими колони-
заторами, их высылкой на Цейлон и погромами, во
время которых было убито свыше 10 тыс. человек5.
Как свидетельствует ряд авторов, маньчжурский им-
ператор Цяньлун, уведомленный голландскими властя-
ми о происшествиях в Батавии, отнесся к этому равно-
душно и заявил, что «его мало беспокоит судьба не-
достойных подданных, которые в погоне за барышом
2 Та Chen. Chinese Migrations with Special reference to Labor
'onditions. Wasthington, 1923, p. 16.
3 McNair H. F. The Chinese abroad, their position and protec-
ion. Shanghai, 1925, p. 3—4.
4 Ta Chen. Op. cit., p. 100—103.
5 Новая история стран эарубея.ного Востока, т. I. М., 1952,
. 195.
341
покинули свою страну и бросили могилы своих пред*
ков» 6.
Презрительное отношение маньчжуро-китайских
феодальных правителей к беженцам из Китая характе-
ризуют также высказывания наместника провинции
Чжили Тана в мае 1858 г. в беседе с неким капитаном
Дюпоном в Пекине. На слова Дюпона, что Китаю, де-
скать, следовало бы проявить заботу о своих людях,
находящихся в США, Тан, в полном соответствии с
господствовавшим в его среде духом высокомерного
пренебрежения к «черни», ответил: «Когда император
властвует над столькими миллионами, могут ли его
заботить те немногие заблудшие души, которых унесло
течением за рубеж?» 7
К концу 40-х годов XIX в. китайская эмиграция из
пределов Цииской империи и в особенности вербовка и
вывоз европейскими и американскими колонизаторами
китайской рабочей силы — кули, носившие ранее сти-
хийный характер и осуществлявшиеся в сравнительно
небольших размерах, становятся организованными и
массовыми.
Разложение китайской деревин, голод, нищета, без-
работица заставляли многих китайских бедняков кон-
трактоваться на заграничные заработки и уезжать на
чужбину в поисках хлеба и работы. Массовой эмигра-
ции в этот период способствовало также «открытие»
Китая капиталистическими державами, заинтересован-
ными в получении дешевой рабочей силы для разра-
ботки природных ресурсов и выкачивания прибылей
как в метрополиях, так и особенно в колониях.
Расширились и географические рамки торговли
«желтыми рабами». Потребность в дешевой рабочей
силе для освоения природных богатств испытывали не
только колонизаторы в странах Юго-Восточной Азии.
В связи с форсированным развитием в странах Запада
плантационного хозяйства и горнодобывающей про-
мышленности, открытием богатых месторождений
6 McNair Н. F. Op. cit., р. 9; Wright A., Breakspear О. Т.
Twentieth Century Impressions of Netherlands India: Its History
People, Commerce, Industries and Resources. London, 1909, p. 75—
76.
7 Williams F. IV. Problem of Chinese Immigration in Further
Asia. _ «Journal of the American Historical Association», 1899,
vol. 1, p. 192.
342
топота в Калифорнии и Австралии8, появлением паро-
вого судоходства повсюду ощущалась нехватка рабочих
рук, что привело к массовому вывозу рабочей силы из
Индии и Китая в США, Латинскую Америку, Австра-
лию, Новую Зеландию, а позднее в Канаду и Южную
Африку. Когда же Британская Ост-Индская компания
i претила вербовку индийских рабочих, агенты по вер-
,>;>ьке дешевых рабочих рук из западных стран появл-
юсь в Гонконге и в «открытых» китайских портах. Не-
мотря на существовавший еще в 1728 г. в Китае фор-
мальный запрет на эмиграцию, агентам по вербовке
деквалифицированной рабочей силы, чернорабочих-
нули удавалось с помощью подкупа китайских чинов-
ников осуществлять в больших масштабах контракта-
цию кули. С распространением торговли наемными ра-
’> чпми увеличивались злоупотребления, связанные с
ней. Маньчжуро-китайские чиновники были подвер-
жены коррупции и если не прямо попустительствовали
। ‘рбовке кули, то закрывали па это глаза9. Китайские
ули, как правило, использовались в качестве черно-
абочих на шахтах и рудниках, сельскохозяйственных
1лантациях английских колонизаторов — в Малайе, на
>. Борнео, в Таиланде, голландских — в Индонезии, гол-
ландских, английских, а затем и американских — на
Филиппинах, французских — в странах Индокитая1.
!озднее в Таиланде китайскую рабочую силу активно
юсплуатировали и американские предприниматели.
Пироко распространившаяся после первой «опиумной»
I 'йны вербовка рабочей силы справедливо получила
•реди китайского населения название «продажи в ино-
। ранное рабство» ”.
Купля-продажа китайской наемной рабочей силы
существлялась иностранными и китайскими работор-
овцами по строго отлаженной системе. Так, вербовка
ули для стран Юго-Восточной Азии веласьио методам
кредитных билетов» и контрактации. По своей сущ-
юсти обе системы мало чем отличались друг от дру-
а. В первом случае все расходы по организации вер-
овки и транспортировки китайских кули к месту на-
в См. Марис К. и Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 101.
9 McNair Н. F. Op. cit., р. 1 — 2.
10 Симония Н. А. Население китайской национальности в стра-
;:ix Юго-Восточной Азии. М., 1959, с. 27, 32, 35, 39.
11 Линь Фаншэн. Малайя. М., 1956, с. 22.
343
значения по «кредитным билетам» брали на себя ма-
клеры, субсидировавшиеся иностранными промышлен-
ными компаниями, а во втором — транспортировку
осуществляли сами компании, нуждавшиеся в наемной
рабочей силе 12. Подобным образом производилась кон-
трактация китайцев для работы и в других странах.
Иностранные капиталисты были весьма заинтересо-
ваны в китайских чернорабочих, рассматривая их как
выгодную замену запрещенного в этот период рабского
труда негров-невольников. Китай стал крупным постав-
щиком дешевой рабочей силы на мировой рынок.
Действуя вкупе с колонизаторами, представители
цинских властей смотрели сквозь пальцы на продажу
китайцев в рабство и даже поощряли работорговлю,
ставшую одной из важных статей дохода для англий-
ских, американских, французских, португальских, ис-
панских колонизаторов, да и самих китайских торгов-
цев «живым товаром».
В прибыльной торговле «живым товаром» участво-
вали также некоторые китайские банки приморских
городов Китая. В Амое (Сямынь) местные китайские
маклеры, получив кредиты в банках из расчета 4—5%
месячных, выдавали из этой суммы авансы для за-
контрактованных кули на 10—30 % выше банковского
процента. Такие операции были выгодны как для бан-
ков, так и для маклеров 13 *.
За каждого завербованного чернорабочего агенты
получали комиссионные. Кроме того, пользуясь бес-
контрольностью, они зачастую присваивали авансы,
полагавшиеся эмигрантам. В стремлении завербовать
как можно больше людей они не останавливались пе-
ред прямым насилием, подкупом властей и обманом
законтрактованных кули".
Агенты по найму — представители ведущих запад-
ных торговых фирм и судоходных компаний — занима-
лись вербовкой кули не только в «открытых» портах
Китая, но п в местах, куда доступ иностранцев был за-
прещен. Вербовка сопровождалась обещаниями хоро-
шей жизни, приличного жалованья, возможности по
желанию вернуться на родину и т. п.
12 Симония Н. Д. Указ, соч., с. 137.
13 Та Chen. Op. cit., р. 14.
11 Campbell Р. С. Chinese coolie emigration to countries with
in l.i' British Empire. London, 1923, p. 7.
244
Доставленные в портовые ночлежки кули затем
переправлялись на иностранные корабли. Их грузили
па суда в южнокитайских портах и везли в США,
Австралию, страны Юго-Восточной Азии, Латинской
Америки, где они поступали в распоряжение плантато-
ров, владельцев рудников и промыслов в качестве на-
емных рабочих. Судовладельцы, заинтересованные в
погрузке возможно большего числа кули, исходили,
как об этом писала английская исследовательница
Кэмпбелл, из простого расчета: «Владельцу судна, ко-
торое вмещает лишь 300 человек, будет выгоднее взять
на борт 600 и потерять из них 250 человек в дороге,
че.м отправиться в путь с законным числом кули на
борту и привезти их в целости, так как в первом слу-
чае он доставит на рынок 350 человек, тогда как во
втором — только 300» 15.
Говоря о практике контрактации китайских рабо-
чих, русский ученый А. Б. Лакиер, опираясь на сведе-
ния, полученные американским сенатом от своих кон-
сулов на Кубе, убедительно показал, какими бедствия-
ми оборачивались для законтрактованных китайцев
посулы агентов по найму. «Как только корабль, нагру-
женный переселенцами,— писал он,— отчалит от род-
ных берегов, китайцы частенько видят, что удобный,
скорый переезд — только на бумаге; что с ними обхо-
дятся как с рабами; что корабли, для перевозки их
употребляемые, ничем не лучше тех, на которых возят
негров; капитан меняет тон; при ропоте и сопротивле-
нии китайцев они запираются в трюм и задыхаются,
как это случилось в начале 1856 г. с 350 несчастными
переселенцами, ехавшими на американском корабле
«Ваверлей», или, если превосходят силою экипаж, вос-
стают, убивают, грабят, как сделали в 1852 г. с амери-
канским также судном «Роберт Боун» китайцы, кото-
рых везли в С.-Франциско, в Калифорнию». По сло-
нам американского консула в Гонконге, рассказавшего
о событиях на «Ваверлее», «никакое слово не может
достаточно выразить зверства и жестокости, которые
позволяли себе капитан и экипаж судна» 16.
Не меньшее возмущение действиями западных ра-
боторговцев высказывал российский посланник в
15 Ibid., р. 4.
16 Лакиер А. Б. Путешествие по Североамериканским штатам,
Канаде и острову Кубе, т. П. СПб., 1859, с. 330.
345
Китае А. Г. Влангали в донесении министру иностран-
ных дел А. М. Горчакову в мае 1866 г., сообщая не-
которые подробности, касающиеся вербовки и вывоза
кули. Свободная эмиграция китайцев, главным обра-
зом из южных портов, писал Влангали, существовала
с давних времен и проходила беспрепятственно. Вер-
бовка же китайских рабочих для вывоза за границу
началась пятнадцать лет назад, т. е. после того, как
всеми цивилизованными государствами были приняты
меры к уничтожению работорговли. «Будучи пресле-
дуемы в своей торговле, негропромышленники нашли
средство замаскировать свои действия тем, что стали
вербовать в Южном Китае рабочих и вывозить их на
Антильские острова, в Гавану, Перу и прочие страны,
где прежде сбывались невольники». Эти «промышлен-
ники» открывали агентства в Кантоне, Макао, Амое и
других южных портах, выстраивали остроги, называе-
мые баракунами, рассылали по окрестностям и даже
в глубь провинций множество вербовщиков из китай-
цев и обманным путем, не брезгуя никакими средства-
ми, завлекали в баракуны китайцев, а затем вывозили
их на судах в далекие колонии. Нередко для вербовки
применялась и сила: заманив людей в какое-нибудь
укромное место, их похищали, после чего они счита-
лись пропавшими без вести.
Если в баракунах завербованные китайцы содержа-
лись в невыносимых условиях, то отношение к ним на
судах было еще более жестоким и бесчеловечным.
Смертность в пути часто достигала значительных раз-
меров. Нередко случалось, что в открытом море люди
бросались с отчаяния в воду и погибали. На судах
поднимались стихийные бунты, которые заканчива-
лись гибелью десятков эмигрантов. Так, по сообщению
Влангали, в 1855 г. на одном американском судне,
перевозившем 450 эмигрантов, во время поднявшегося
бунта китайцев загнали под палубу и закрыли люки.
Когда по истечении 14 часов люки открыли, то обна-
ружили около 300 человек задохнувшимися от недо-
статка воздуха 17.
Отмечая произвол и жестокое обращение с китай-
скими кули, Ф. Энгельс указывал, что «кули,
17 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—9, 1866—1883, д. 22,
л. 1-12.
346
эмигрирующие в чужие страны, словно по уговору
поднимают бунты на каждом отплывающем в чужие
края корабле, бьются за то, чтобы овладеть им, и
предпочитают пойти вместе с ним ко дну или погиб-
нуть в пламени пожара на нем, чем сдаться» 18 19.
Однако эти факты замалчивались буржуазной
прессой. «Мы ничего не слышим,— писал К. Маркс
в 1857 г.,— о злодеяниях, доходящих «даже до
убийства», причиняемых обманутым законтракто-
энным эмигрантам, которых продают в рабство еще
худшее, чем рабство на побережье Перу и на
Кубе» ,э.
О тяжелой судьбе китайских кули за рубежом сви-
детельствуют многочисленные данные. Например, на
Кубе20 по прибытии на место законтрактованные ки-
тайцы обычно размещались в специальных бараках с
вооруженной охраной. Затем появлялись покупатели
из числа местных предпринимателей, и устраивался
настоящий аукцион, весьма напоминавший, по словам
современников, распродажу рабов-негров. «Товар» це-
нился в зависимости от «потребительной стоимости».
По данным американского исследователя Макнэйра,
гена на законтрактованного китайского рабочего уста-
навливалась в размере 78 английских фунтов стерлин-
гов 2 По сведениям английского историка Парселла,
стоимость китайцев-ремесленников составляла 10—15
малайских долларов, простой кули оценивался в 6—10
долларов22. В результате китайские кули поступали в
распоряжение плантаторов либо владельцев железно-
дорожных компаний или рудников.
18 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 221.
19 Там же, с. 167.
20 Куба середины XIX в. была страной, развивавшейся в усло-
виях испанского колониального господства. Это обусловило пре-
бладанпе в экономике страны сельского хозяйства и развитие
мантационного хозяйства, основанного на применении труда ра-
юв. Запрещение испанским правительством в 1820 г. доставки
ia Кубу негров-рабов побудило кубинских плантаторов и про-
I! ппленинков-нспанцев, связанных как с испанской колонпаль-
i.;j администрацией, так и с американскими сахарными компа-
i.i'tMii, обратиться в 40-х годах XIX в. в поисках дешевой рабо-
I й силы к Китаю, «открытому» капиталистическими державами
। результате первой «опиумной» войны.
21 McNair Н. F. Op. cit., р. 211.
22 Parcell V. The Chinese in Malaya. London, New York, To-
unto, 1948, p. 60.
347
Формально кули заключали со своим хозяином
контракт сроком минимум на один год (чаще этот срок
исчислялся 3—8 годами), в течение которого они долж-
ны были отработать свой «долг», включавший стои-
мость проезда, питания, аванса (который они полно-
стью никогда не получали). По истечении договорного
срока кули вновь оказывались в неоплатном долгу у
владельца плантации или рудника за пользование ба-
раком, одеждой, а также за получение продовольствия.
Формально свободный рабочий (китайский кули) по-
нуждался к повторному заключению контракта и к
дополнительной работе па хозяина в течение 4, 6 и
даже 8 лет.
Американец Дж. Эббот, посетивший в конце 50-х
годов XIX в. юг США и Кубу, был свидетелем того,
как плантаторы перепродавали кули до истечения
срока контракта, чтобы не выплачивать сполна причи-
тающуюся рабочему сумму. Новый хозяин требовал от
рабочего новых 8 лет службы. «Это та свобода,— пи-
сал Эббот,— которая на поверку оказывается хуже
рабства» 23.
Условия жизни китайских кули за границей были
невыносимыми. Лишенные всяких прав, они подверга-
лись избиениям, оскорблениям, жестокому обращению.
Их сажали на цепь, заковывали в кандалы, чаще всего
ножные, перепродавали другому хозяину, отдавали це-
ликом во власть бессердечных надсмотрщиков. Побег
наказывался столь бесчеловечно, что кули нередко
кончали жизнь самоубийством.
За самовольный уход или побег с плантаций кули
должны были принудительно отработать на хозяина
дополнительный срок либо направлялись в трудовые
лагеря или в тюрьму21.
Аналогичное положение китайских кули наблюда-
лось и в Перу, где они находились «на условиях, мало
отличающихся от абсолютного рабства». В соответст-
вии со специальным соглашением о китайских
23 Цит. по: Лайнгер С. Р. Из истории китайского эмигра-
ционного движения середины XIX — начала XX в. М., 1975,
с. 104 — 105.
24 Лайнгер С. Р. «Записи устных показаний китайских ра-
бочих на Кубе...» как источник для изучения китайской эмигра-
ции второй половины XIX в. — «Страны Дальнего Востока и
Юго-Восточной Азии (вопросы истории и экономики)». М., 1970,
с. 91 — 99.
348
эмигрантах, принятым в 1874 г., перуанское прави-
тельство заверило Китай, что примет меры для ликви-
дации имеющихся непорядков25, однако и после этого
положение мало изменилось.
Сравнивая труд законтрактованных кули с трудом
рабов-негров, побывавший на Кубе русский ученый Ла-
йнер писал, что китаец, «подобно негру, запирается на
ночь в особую комнату, весь день работает, и нередко
из-за длинной косы, с которою не расстается, виднеет-
ся железная колодка, надетая на шею, чтоб обязав-
шийся служить не вздумал бежать. Да зачем ему бе-
жать? Ведь он, по условию, вольный и через пять лет
может идти куда хочет или заключить новый договор,
.'хотя китаец стоит не более 80 долларов содержания в
год, и плантатор, истратив на перевозку его, конечно,
менее, чем стоило бы купить негра, должен бы доро-
жить дешевым работником, он старается извлечь из
( гэ труда сколько может, пока он в кабальной от него
зависимости, и, разумеется, не бережет его сил» 26.
Английский путешественник Тоуншенд, посетивший
Кубу в 1874 г., свидетельствовал о нелегкой судьбе ки-
тайских кули на плантациях и предприятиях по пере-
работке сахарного тростника, а также на табачных
плантациях. «Хотя судьба бедного африканского не-
вольника на Кубе ужасна,— писал он, — но участь не-
счастного азиатского слуги по контракту показалась
мне еще более достойной сострадания... Испытав благо
свободы до той минуты, когда злая судьба заставила
(то покинуть родину, бедный китаец на корабле под-
вергается самому ужасному обращению и, приехав на
Кубу, покупается, продается, подвергается кнуту и обя-
зывается работать подобно невольникам-неграм»27.
Рабские условия труда и жизни китайских кули пол-
ностью зависели от произвола плантатора или владель-
ца рудника. Рабочие вынуждены были работать в не-
выносимых антисанитарных условиях по 10—12, а
иногда и по 14 часов в сутки. За малейшую «провин-
ность» кули подвергались штрафам и телесным нака-
заниям. Нередко их забивали до смерти28.
Торговля китайскими рабами особенно оживленно
25 McNair Н. F. Op. cit., р. 216—217.
26 Лакиер А. Б. Указ, соч., с. 330—331.
27 Тоуншенд Ф. Т. Флорида и Куба. СПб., 1879, с. 103.
28 Та Chen. Op. cit., р. 65.
349
велась в португальской колонии Макао29, где колони-
заторы при попустительстве местных властей занима-
лись исключительно эмиграционными операциями и
контрабандой30.
В середине XIX в. ряд договоров, заключенных Ки-
таем с иностранными государствами, способствовал
этой скрытой работорговле, так как официально раз-
решал вывоз из Китая кули в различные страны Аме-
рики, Европы и Азии. По Тяньцзиньским договорам
1858 г. Англия и Франция выговорили себе юридиче-
ское право вывозить из Китая наемных рабочих.
В англо-китайский и франко-китайский договоры
1860 г. были включены специальные статьи, касаю-
щиеся вывоза рабочей силы из Китая. С 1860 г. в
Гуанчжоу стала применяться, как указывает англий-
ский исследователь Морзе, ♦система урегулирования
эмиграции — посредством узаконения имеющих ли-
цензии барачных лагерей,— система, которая распро-
странялась и на Сватоу» 31.
В 1866 г. цинское правительство подписало с Анг-
лией и Францией дополнительные соглашения о по-
рядке контрактации китайских рабочих. Современ-
ный китайский историк-марксист Фань Вэньлань, ха-
рактеризуя эти договоры, с возмущением подчерки-
вал: «Отныне Англия и Франция могли легально за-
манивать «живой скот»; жизнь нескольких миллио-
нов бедняков, погибших вдали от родины, была, та-
ким образом, принесена в жертву» 32.
29 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1866—1883, д. 22,
л. 12.
30 По сведениям российского консульства в Гонконге, на ко-
раблях, отправленных из Макао с китайскими эмигрантами, было
вывезено в 1856 г. на Кубу и в Австралию 2842 чел.; в 1857 г.
на Кубу, в Перу и Австралию — 8243 чел.; в 1858 г. в Индоне-
зию, Гонконг, в Перу и на Кубу — 9439 чел.; в 1859 г. на Кубу
и в Перу — 8476 чел.; в 1860 г. на Кубу и в Перу — 8675 чел.;
в 1861 г. иа Кубу, в Перу и Новую Зеландию — 4551 чел.;
в 1862 г. — 2211 чел.; в 1863 г. — 6260 чел.; в 1864 г.—
10 712 чел.; в 1865 г. — 13 678 чел.; в 1866 г. — 23 498 чел.;
в 1867 г. — 15 525 чел.; в 1868 г. — 12 206 чел.; в 1869 г.—
9136 чел.; в 1870 г.—13 407 чел.; в 1871 г. — 16 534 чел.;
в 1872 г. — 21021 чел.; в 1873 г. — 12 943 чел. (см. там же,
л. 141 — 157).
31 Morse Н. В. The International relations of the Chinese Empi-
re. The chronicles of the East India Company trading to China,
vol. II. New York, 1918, p. 175.
32 Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 283.
350
Официально разрешая своим подданным занимать-
ся «эмиграционными операциями» в Китае, Англия
< тремилась всячески легализовать и узаконить вывоз
рабочей силы. В 1859 г. английский консул в Канто-
re Рутер Форд Алькок предложил китайским властям
разрешить вербовку и вывоз китайских рабочих на
основе особых правил, выработанных сторонами. Это
кредложение было принято. Отныне действиям вербо-
гочных агентов оказывалось прямое покровительство
со стороны английских правительственных уполномо-
ченных. Их деятельность получала одобрение и ки-
тайских властей.
В соответствии с указанным соглашением некто
Остен, эмиграционный агент ост-индских британских
г гастей, официально открыл в Кантоне контору по
найму рабочей силы для вывоза китайцев за границу.
Условия контрактов были известны как английскому
консульству, так и местным китайским властям. Ку-
ли, как правило, нанимался на работу на 5-летпий
с рок, вывоз из Китая и обратный проезд на родину
должны были оплачиваться законтрактовавшим его
хозяином. Контрактом определялись продолжитель-
ность рабочего дня и размеры оплаты труда наемни-
ка, а также условия, в которых он должен находить-
ся в колонии, обеспечение его связей с семьей или
родственниками, оставленными в Китае. Однако усло-
вия контракта работорговцы обычно не соблюдали.
Первый транспорт Остена перевез около 2000 эмиг-
рантов, в числе которых было около 300 женщин и
более 100 детей. Затем вывоз рабочей силы из Китая
этой компанией стал регулярным.
Действия так называемых эмиграционных агентств
вызывали возмущение и протесты со стороны населе-
ния, о чем свидетельствуют опубликованные офи-
циальные сообщения американских и английских
консулов в Китае. В 1859 г. возмущение населения
Шанхая при виде 40 трупов китайцев, выброшенных
в воду с одного французского судна, перевозившего
эмигрантов, достигло такого накала, что французы
были вынуждены призвать на помощь свои военные
корабли. Шанхайская торговая палата направила про-
тест французскому и английскому представителям с
требованием принять меры пресечения позорных для
европейцев насильственных действий эмиграционных
351
агентов в Китае, восстанавливающих местное населе-
ние против иностранцев.
Вслед за Остеном открыли свои «эмиграционные
конторы» французский, а затем и американский
агент, вербовавший людей на Кубу. Последний, впро-
чем, вынужден был вскоре прекратить свою деятель-
ность, так как правительство США под давлением об-
щественности, возмущенной злоупотреблениями и ма-
хинациями эмиграционных агентов, актом конгресса
от 19 февраля 1862 г. запретило гражданам США как
вербовку, так и транспортировку на американских су-
дах завербованных в китайских портах эмигрантов,
поскольку эти действия явно напоминали осужденную
ранее торговлю пеграми33.
Однако американские промышленники продолжа-
ли проявлять не меньшее усердие в приобретении де-
шевой рабочей силы из Китая, чем европейские коло-
низаторы. В 1868 г. между Китаем и США был
заключен так называемый Берлингамский договор, ко-
торый свидетельствовал о заинтересованности США
в иммиграции кули из Китая34. Кстати, численность
китайских рабочих в США к этому времени составля-
ла 90 тыс. человек33 по сравнению с 35 тыс. в
1860 г.35 *
Благодаря труду тысяч китайских кули, писал
современный китайский историк Лю Данянь, которые
осваивали обширные и малозаселенные пространства
«американского Запада», капиталисты США получа-
ли неслыханные прибыли. Китайцы использовались
на сельскохозяйственных работах, на вырубке леса,
укладке железнодорожного полотна, на шахтах, руд-
никах и приисках. Практически, по данным со-
ветского исследователя Л. А. Ваграмова, силами ки-
тайских кули построена «Сентрал пасифик рейл-
роуд» 37.
33 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—9, 1866—1883, д. 22,
л. 1 — 12.
См. Вальтерсхаузен А. Сарториус фон. Вопрос о труде ки-
тайцев. — История труда в связи с историей некоторых форм
промышленности. СПб., 1897, с. 264.
35 См. Лю Данянь. История американской агрессии в Китае.
М„ 1953, с. 99.
зс The chineae in the United States of America. Oxford, 1960,
p. 9.
37 См. Ваграмов Л. А. Иммигранты в США. M., 1957, с. 20.
352
После принятия в США ряда ограничительных за-
гонов в отношении китайских иммигрантов, а также
результате подписания с Китаем нового соглаше-
ния— Пекинского договора 1880 г. американцы полу-
чили возможность «регулировать, ограничивать или
временно приостанавливать» иммиграцию китайских
рабочих, но «не запрещать ее абсолютно». На людей
умственного труда, торговцев и ремесленников это не
распространялось38.
В Латинской Америке странами наибольшей ки-
тайской эмиграции стали Куба, Перу, Мексика и Бри-
танская Гвиана. Первая партия китайских кули на
Кубу была отправлена из Амоя в 1847 г., и в ней на-
считывалось 800 человек. За последующие 25 лет туда
было вывезено около 150 тыс. человек. В Перу в 70-х
годах XIX в. находилось 150—270 тыс. китайцев3fl.
Вывоз китайских рабочих в Канаду относится к
70-м годам XIX в. и связан с золотодобычой, а также
строительством канадской тихоокеанской железной
дороги, на которой работало 8 тыс. китайских кули11'.
В Австралию и Новую Зеландию в 50—80-е годы
XIX в. было вывезено в общей сложности около
80 тыс. китайских рабочих41. На Гавайях во второй
половине XIX в. находились десятки тысяч наемных
рабочих42, вывезенных из Китая для работы на план-
тациях сахарного тростника.
В течение довольно длительного времени китайская
иммиграция не только ничем не ограничивалась, но
и, наоборот, всячески поощрялась властями и прави-
тельствами стран, куда она была направлена. Так, на-
пример, в Японии13, в ряде стран Юго-Восточной
Азии (в том числе в Малайе, Таиланде, Индонезии
и др.) на всем протяжении второй половины XIX —
зн Davie М. II. World Immigration. With Special Reference
1л the U. States. New York, 1949, p. 313.
39 См. Лайнгер С. P. К вопросу о китайской эмиграции в стра-
ны Латинской Америки (по материалам западной историогра-
>!)пи). — Страны Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии (Прол-
. емы истории и экономики). М„ 1969, с. 62.
40 McNair Н. Р. Op. cit., р. 71.
41 Ibid., р. 69.
42 См. Малаховский К. В. Борьба империалистических держал
за тихоокеанские острова. М„ 1966, с. 168.
43 См. Лайнгер С. Р. Из истории китайского эмиграционного
движения середины XIX — начала XX а., с. 125.
12 Зак. 3
353
начала XX в. очень широко использовался труд ки-
тайских рабочих. В начале 90-х годов XIX в. на гор-
ных работах в Британской Малайе использовался
труд более 100 тыс. китайцев, в 1891 г. — 90 тыс.1,1
В английских колониях ввоз законтрактованных
нули был официально запрещен лишь в 1914—1916 гг.,
т. е. когда они в основном уже изжили себя экономи-
чески. Английские предприниматели считали нерен-
табельным доставлять в Малайю законтрактованных
китайских рабочих, поскольку сама страна уже рас-
полагала к тому времени достаточным количеством
дешевых рабочих рук'1’’. В голландской Индонезии
использование труда законтрактованных в Китае кули
на плантациях и рудниках имело широкое распро-
странение вплоть до 20-х годов XX в.16 В Таиланде
во второй половине XIX и. тысячи китайских кули
трудились на плантациях сахарного тростника и пер-
ца, на оловянных рудниках44 45 * 47. Велика была также
роль труда китайских рабочих в транспортном и город-
ском строительстве. Интенсивная эксплуатация труда
китайских кули приносила английской администрации
огромные доходы. По свидетельству бывшего англий-
ского губернатора в Малайе Ф. Суэттенхэма, их
трудом обеспечивалось 9/10 всех английских дохо-
дов 48.
Китайская рабочая сила широко использовалась
на золотодобывающих шахтах английской колонии
Трансвааль в Южной Африке даже в начале XX в.
В 1904 г. там работало свыше 20 тыс. китайцев, в
1905 г. — около 50 тыс. Условия труда и жизни ки-
тайских шахтеров были очень тяжелыми. При состав-
лении расценок имели место жульнические махина-
ции, положения контракта постоянно нарушались.
Шахтовладельцы, используя незнание китайцами анг-
лийского языка, прибегали к различным злоупотреб-
лениям при оплате труда4Э.
44 См. Добби, Э. Юго-Восточная Азия. М., 1952, с. 103.
45 Campbell Р. С. Op. cit., р. 20—25.
40 См. Симония Н. А. Указ, соч., с. 139.
47 Skinner G. W. Chinese Society in Thailand an Analytical
History. Ithaca, New York, 1957, p. 110—112.
43 Swettenham F. British Malaya. London, 1948, p. 232.
40 См. Вяткина P. P. Китайские рабочие в Южной Африке
в 1904—1910 гг. — Страны Дальнего Востока (история и эконо-
мика). М., 1973, с. 42—47.
354
Англия продолжала вербовать китайских рабочих,
несмотря на широко декларированные запреты. В до-
несении вице-консула России в Пекине в июле 1917 г.,
г. частности, говорилось о порядке производимого
г. Циндао англичанами набора шаньдунских рабочих
для отправки в Европу (отправлено рабочих до
50 тыс. и получено распоряжение о наборе повой
партии в 60 тыс. человек). Рабочие набирались в
отдаленных провинциях при помощи английских мис-
сионеров, получавших за свой «труд» в полт^зу миссии
50 центов за каждого нанятого.
Одно из ведущих английских торгово-промышлен-
ных предприятий в Китае — «British American Tobacco
С’» — имело постоянные агентства по вербовке рабо-
чей силы для своих фабрик в десяти провинциальных
центрах Китая. На месте вербовки каждому новому
рабочему «при входе надевается на руку медный брас-
лет с номером и производятся измерения» 50.
Какова была позиция царской России в отношении
вербовки и вывоза за границу китайской рабочей си-
лы? Несмотря на жестокий крепостной строй до
1861 г. в собственной стране, царское правительство
решительно осуждало торговлю неграми-рабами, ко-
торой занимались «цивилизованные» западные дер-
жавы. Хотя в основе такой позиции лежали незаинте-
ресованность правительства России в этой работоргов-
"0, а также стремление выглядеть либеральным и тем
; амым приобрести политический капитал в глазах
мировой общественности, несомненным остается тот
Д а кт, что Россия, участвовавшая в Венском конгрессе
iol5 г., неуклонно соблюдала принятую конгрессом
< Декларацию держав об уничтожении торга ИСТ-
ЫМИ» 51.
В инструкции Александра I, направленной послу
•; Португалии П. Ф. Балку-Полс-ву в мае 1815 г., под-
черкивалось: «Принципы гуманности и бескорыстия,
оторые неизменно будут лежать в основе моей поли-
тики, не могли не заставить меня решительно выска-
заться против торговли, противоречащей всем зако-
гэ АВПР, ф. Китайский стол, д. 3151, л. 5.
51 См. Мартенс Ф. Собрание трактатоз и конвенций, эаклю-
1ГИЯЫХ Россиею с иностранными державами, т. III. СПб., 1876,
. 197 — 500.
12* 355
нам естества, и присоединить мои усилия к усилиям
Англии, чтобы окончательно положить ей конец»52.
Однако западные колонизаторы и после принятия
Венской декларации не отказались окончательно от
работорговли, а лишь несколько изменили географию,
формы и методы ее ведения, о чем свидетельствует
массовый вывоз ими рабочей силы — кули из Китая,
последовавший вскоре после торжественного отказа
от работорговли неграми,
В отличие от западных стран царская Россия ни-
когда не пользовалась правом вывозить наемных
рабочих из Китая на основе принципа наибольшего
благоприятствования, распространявшегося на все ино-
странные государства, имевшие договорные отноше-
ния с Китаем. Официальные представители России в
Китае резко осуждали торговлю кули, осуществляв-
шуюся «цивилизованными» державами. Вот что сооб-
щал, например, специальный представитель русского
правительства в Китае Е. В. Путятин министру ино-
странных дел А. М. Горчакову в марте 1858 г.: «Про-
изводство этого торга состоит в том, чтобы заманить
обманом или обольщением на известное число лет для
работ в европейских колониях и преимущественно на
остров Кубу людей из беднейшего класса в Китае.
Спекуляциями такого рода начали заниматься евро-
пейцы и американцы несколько лет тому назад, но в
последние годы постыдная деятельность в подобных
предприятиях достигла больших размеров... Со своей
стороны,— отмечал далее Путятин,— если бы во время
переговоров вопросы о торге китайскими кулями или
об опиумной торговле вошли в рассмотрение, я буду,
сколько от меня зависит, противиться утверждать их
законность» 53.
Прогрессивная общественность России выражала
глубокое сочувствие бедственному положению китай-
ских кули и с возмущением писала о действиях за-
падных колонизаторов в Китае, путь которых был от-
мечен невинными жертвами и несчастьями китайско-
го народа. «Посмотрев внимательно и беспристрастно
2 Внешняя политика России XIX и начала XX пека, т. VIII.
М„ 1972, с. 364.
' АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1857, д. 16, ч. V,
л. 207.
356
i;a этот пройденный путь,— писал один из русских
•.куриалов,— мы видим на обоих концах его кровь и
насилие: на одном — обезображенное от опиума лицо
сына Тао Куанга, на другом — отупевшее лицо ку-
лпя— этого узаконенного последним трактатом раба
европейца под насмешливым названием «эмигрант»» i1.
Русский публицист В. А. Обручев с болью и гневом
писал: «Под благословенным небом Южной Америки
сеть создания, которых участь еще более возмутитель-
на. Это кули. Страдания, ими переносимые, потряса-
ют душу еще сильнее, чем бедствия невольников...
Участь кули лучше всего доказывает, что, когда
имеешь дело с известными людьми, недостаточно
быть свободным... нужно иметь залоги сохранения
свободы. Иначе свобода окажется хуже рабства. Ведь
кули свободны. Это, как известно, бедные китайцы,
которые подряжаются работать на хозяина взамен
бесплатного перевоза на новое место, одежды, питья
н четырех долларов в месяц» г’5. Русские революцио-
неры-демократы старались использовать любую воз-
можность для обличения царизгла и пропаганды своих
взглядов. Статья В. А. Обручева «Невольничество в
Северной Америке» появилась в мартовском номере
«Современника» сразу же после обнародования 5 мар-
та 1861 г. царского манифеста об отмене крепостного
права в России. Хотя она касалась столь, казалось бы,
далеких от России и русских проблем американских
рабов-негров и китайских эмигрантов-кули, статья не-
вольно наводила читателя на мысль о столь же бес-
правном положении русских крепостных крестьян и
являлась, несомненно, скрытой формой критики кре-
постничества в России и половинчатого, антинарод-
ного характера царских реформ.
Журнал «Отечественные записки», называя вывоз
кули «ужасающим», рассказывал па своих страницах
в мае 1861 г.: «...нельзя не вспомнить бесчеловечный
торг кулиями. Иностранцы захватывали этих бедня-
ков частью силой, частью посредством вина; и когда
жертвы были в руках похитителей, их отправляли в 54 55
54 Имеется в виду Тяньцзиньский договор 1858 г.; Хмелев-
ский Н. Отношения европейцев к Китаю. — «Отечественные запи-
. ки» (СПб.), 1861, т. 136, № 5—6, с. 347.
55 Обручев В. А. Невольничество в Северной Америке. —
(Современник», 1861, т. 86, № 3, с. 280—281.
357
особые тайные места, где обходились с ними со сви-
репой жестокостью: если кулий заболевал или ока-
зывался неспособным к работе, гуманные европейцы
выгоняли его на дорогу, где несчастный умирал иногда
от изнурения сил! Лорд Эльгин рассказывал по этому
поводу случай с одной вдовой, матерью двух взрослых
детей. Ее сын попался в руки поставщиков работни-
ков в колонии европейцев; мать продает дочь, чтоб
спасти выкупом сына, но не находит его в руках по-
хитителей: он был уже отправлен по назначению!» 56
Позиция России в вопросе о китайских кули ко-
ренным образом отличалась от позиции других вели-
ких держав, таких, как США, Англия и Франция. Как
уже отмечалось, американский конгресс запретил
гражданам США вербовать и перевозить китайских
кули лишь в 1862 г. Свободный въезд в Соединенные
Штаты китайских эмигрантов не возбранялся, но бы-
ли определены наказания за действия, справедливо
названные «кули-трейд» — «торговлей кули». Прези-
денту США далее разрешалось использовать военные
суда для осмотра тех американских торговых судов,
которые будут заподозрены в перевозке завербован-
ных китайских рабочих57. Однако на практике эти
законоположения нередко игнорировались. В 1870 г.
российский посланник в Пекине Влангали информи-
ровал Горчакова, что «пароходная компания Тихого
океана, широко субсидируемая правительством США,
осуществляет рейсы между Сан-Франциско и Гонкон-
гом с китайскими эмигрантами» °8.
Англия и Франция вообще не предпринимали ни-
каких мер по пресечению фактической работорговли.
Французы, особенно морское министерство в Париже,
смотрели на транспортировку кули как на средство
финансовой поддержки своего торгового флота. Они
выступали против ликвидации вербовочных контор
даже после того, как французские колонии отказа-
лись от дальнейшего приема китайских эмигрантов.
Ссылаясь на права, предоставленные договорами с
EG Хмелевский Н. Отношения европейцев к Китаю. — «Отече-
ственные записки», 1861, т. 136, № 5—6, с. 299, 322.
' АВПР, ф. СПб, Главный архив I—9, 1866—1883, д. С?,
л. 1 — 12.
АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1864—1873, д. 6,
л. 43 —45.
358
Китаем, правительство Франции предписало своему
поверенному в делах в Пекине не вводить никаких
ограничений в вербовке и перевозке китайских кули
в другие страны.
Англичане занимались перевозкой китайских кули
п основном в свои колонии. Правила вербовки и выво-
за эмигрантов, подписанные 5 марта 1866 г. маньч-
:i урским великим князем Гуном и представителями
/мп лии и Франции, формально предусматривали конт-
роль за наймом и вывозом рабочей силы со стороны
китайских местных властей и иностранных агентов.
Они были составлены на основе эмиграционных зако-
нов, существовавших во Франции и Англии, а также
у словий контракта, ранее заключенного с китайцами
англичанином Остеном. Но и эти правила далеко не
всегда соблюдались. Кроме того, некоторые государст-
ва, занимавшиеся торговлей китайскими кули, не
считали себя обязанными следовать указанным пра-
вилам, поскольку вообще не имели никаких договоров
с Китаем.
Копию конвенции о правилах контрактации ки-
тайской рабочей силы иностранцами цинское прави-
тельство, не смущаясь, направило и представителю
России в Пекине, пояснив, что ею могут руководство-
ваться и русские подданные, желающие заняться в
китайских портах вербовкой и вывозом китайских
эмигрантов. Подобные же обращения были направлены
гз Пекина представителям США и Пруссии. Одна-
ко, чтобы воспользоваться этими правилами, для граж-
дан США требовался новый акт конгресса, отме-
няющий существующее запрещение заниматься вер-
с юной и вывозом китайских эмигрантов. В Пруссии
• е не существовало еще никаких иммиграционных
; снопов, и, следовательно, необходимо было пргдвари-
. эльно таковые составить. «В этом отношении,— пи-
сал Влангали Горчакову,— мы находимся в одинако-
вом положении с Пруссиею, а потому не можем удов-
. “творить первой статье новых правил, требующей,
чтобы желающие приступить к вышеозначенным опе-
рациям представляли бы предварительно доказатель-
ство в том, что ими исполнены все требования их оте-
чественных узаконений по предмету эмиграции. В тех
странах, как-то: в США, Англии и Франции, где
встретилась надобность составить какие-нибудь уза-
859
конения по этому предмету, все, что касается до вер-
бовки и морского перевоза эмигрантов, определено до
малейшей подробности. У англичан даже имеется осо-
бый акт для перевозки китайских эмигрантов от
14 августа 1855 г.; во Франции — закон об эмиграции
от 18 июня 1860 г., декреты от 27 марта 1852 г.,
15 января 1855 г., 9 и 15 марта 1861 г.; в США —
акт, определяющий правила перевозки пассажиров
на пароходах и других судах от 3 марта 1855 г.
В нашем отечестве подобных случаев не было, отчего,
вероятно, и не имеется никаких узаконений».
Обращает на себя внимание характер и смысл рас-
поряжения, отданного российским посланником Влан-
гали всем российским представителям в Китае:
«Вследствие сего я счел нужным уведомить консулов
наших в открытых портах Китая, что до получения
разрешения из Санкт-Петербурга занятия эмиграци-
онными операциями русским подданным не могут
быть дозволены. Перевозить вольных пассажиров ки-
тайские суда наши могут сколько им угодно, но на-
ниматься для перевозки навербованных эмигрантов
я запретил, ибо не много нужно для того, чтобы обра-
тить это дело в ту же перевозку негров-невольни-
ков» эУ. Этот документ наглядно свидетельствует о рез-
ко негативной позиции России, ее официальных долж-
ностных лиц в отношении иностранной торговли ки-
тайской рабочей силой.
Министр иностранных дел России А. М. Горчаков
в ответном письме от 1 июля 1866 г. сообщал Влан-
гали, что императору «благоугодно было одобрить сде-
ланные вами распоряжения, клонящиеся к воспрепят-
ствованию русским подданным принимать участие в
промысле, мало отличающемся от торга иевольника-
ми-неграми. Постановление правил, ограничивающих
действия вербовщиков между китайским народонасе-
лением, по всем вероятиям, мало оградит личные пра-
ва тех, которые, находясь в крайнем положении,
решаются отдавать себя в полное распоряжение иност-
ранных спекуляторов. А потому вывоз работников-
кули из Китая, без сомнения, останется навсегда
занятием неблаговидным, подобно тому как и теперь
АВПР, ф. СПб. Гласный архив I—9, 1866—1883, д. 22,
л. 1—12.
сбЭ
еще торговля опиумом, несмотря на то что она доз-
волена трактатами, продолжает носить на себе отпе-
чаток постыдного промысла. На основании вышеизло-
женного,— подчеркивалось в письме,— государь импе-
ратор высочайше повелеть соизволил объявить всем
нашим консулам и консульским агентам в китайских
портах, что русские подданные, занимающиеся вер-
бовкою и перевозкою китайских эмигрантов, не имеют
права рассчитывать на покровительство нашего пра-
вительства. Б этом ясе смысле, в. пр-во, можете при
случае сделать заявление китайскому правительству,
которое, без сомнения, оценит те побуждения, кото-
рые привели наше правительство к настоящему реше-
нию» so.
Распоряжение русского правительства о запреще-
нии подданным России заниматься вербовкой и пере-
возкой китайских кули было доведено до сведения
всех заинтересованных министерств и ведомств.
8 июля 1866 г. МИД России сообщил министерствам
внутренних дел, финансов, юстиции, морскому ведом-
ству и генерал-губернатору Восточной Сибири: «По-
сланник наш в Пекине донес министерству иностран-
ных дел, что китайское правительство заключило с
представителями Англии и Франции конвенции по
предмету вербовки и вывоза китайских эмигрантов-
работников. Конвенции эти китайское правительство
сообщило пашей миссии и просило принять в руко-
водство для русских подданных на случай, если бы
кто-либо из них пожелал заняться в портах, открытых
для иностранной торговли, вербовкою и вывозом эми-
грантов. Имея в виду, что означенный промысел в
Китае с давних пор подавал повод к большим
злоупотреблениям и что он, составляя занятие неблаго-
видное, вообще мало отличается от торга невольника-
ми-неграми, МИД входил по сему предмету со всепод-
даннейшим докладом, и государю императору благо-
угодно было высочайше повелеть: объявить всем
нашим консулам и консульским агентам в китайских
портах, что русские подданные, которые занялись бы
вербовкою и перевозкою китайских эмигрантов, пе
00 АВПР, ф. СПб. Главный архив I — 1, д. 176, л. 22 — 23;
1 -9, 1866—1883, д. 22, л. 35—36.
361
имеют права рассчитывать на покровительство в этом
деле нашего правительства» 61.
Циркуляр о запрещении русским подданным зани-
маться вербовкой и транспортировкой китайских кули
был направлен всем русским консулам в китайских
портах и опубликован в выходящих в Китае местных
газетах на английском языке.
Официальные русские представители в Китае при-
нимали самые решительные меры по пресечению лю-
бого нарушения указанного распоряжения. Показа-
тельно в этом отношении нашумевшее в свое время
«дело» о купце Ландштейне. В донесении директору
Азиатского департамента П. Н. Стремоухову от 24 мая
1872 г. российский посланник в Пекине Влангали,
ссылаясь па сообщение начальника отряда судов Ти-
хого океана контр-адмирала Федоровского, излагал
этот вопрос довольно подробно.
По полученным от итальянского консула в Макао
сведениям, купец первой гильдии Рудольф Ландш-
тейн, проживавший в Гонконге, начиная с 1868 г. ску-
пал суда и, получив на них временные свидетельства
из русского консульства, отправлял их под русским
флагом с балластом или каким-либо грузом в Макао.
Там на эти суда грузили эмигрантов-кули для пере-
возки в различные пункты Южной Америки. «Еще в
1866 г. по получении высочайшего повеления, запре-
щающего русским подданным заниматься перевозкою
эмигрантов-кули,— писал Влангали,— я сообщил о
том всем консулам нашим в китайских водах и обна-
родовал в местных английских газетах. При покупке
нашими подданными судов предписано было также
нашим консулам требовать расписки, что под русским
флагом не будут производиться подобные операции.
Наблюдение за исполнением всех даваемых обещаний,
без сомнения, трудно, так как в Южно-Китайских во-
дах есть порты, как Макао и Гонконг, зависящие от
Португалии и Великобритании. Консул наш в Гон-
конге может следить за русскими судами в гонконг-
ском порту; но в Макао он уже этого делать не может
и не имеет там никакого значения».
С| АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1866—1883, д. 22,
л. 37—37об.
362
Вместе с тем Влангали отмечал, что английский и
французский уполномоченные стремятся заключить
с Китаем новую конвенцию о вывозе кули, что «в по-
следнее время опять были некоторые случаи, уравни-
вающие эту торговлю с торговлею неграми. Удиви-
тельно то,— обращал внимание русский посланник,—
что англичане, содержащие крейсеров против послед-
ней (торговли неграми. — Г. П.), столь упорно держат-
ся первой (торговли кули. — Г. 11.)» и.
Еще в начале 1872 г. Влангали информировал
контр-адмирала Федоровского об официальной пози-
ции русского правительства относительно эмиграции
кули. По получении же от него упомянутых сведений
I, купце Ландштейне российский посланник циркуля-
ром подтвердил «всем нашим консулам в китайских
портах, что операции эти воспрещены нашим поддан-
ным и что непременно следует требовать с покупате-
лей судов подписки, что они под русским флагом не
будут перевозить кули. То же самое я обнародовал в
шанхайской газете».
Для принятия более действенных мер Влангали
предлагал МИДу России направить соответствующий
циркуляр всем российским консулам в Америке, осо-
печно в те пункты, куда вывозятся кули. 3 июня
1872 г. Азиатский департамент МИДа России разо-
слал циркуляр в российские представительства за гра-
ницей о запрещении выдачи свидетельств на поднятие
русского флага судам Ландштейпа62 63. 6 июня МИД
России направил в связи с «делом» Ландштейпа за-
прос российскому посланнику в Вашингтоне Г. Г. Оф-
ренбергу, в котором подробно излагалась суть вопро-
а: «В Китае издавна существует эмиграция людей
'одного класса, и правительство не стесняет эмигран-
тов при добровольном выселении их из отечества,
'тим обстоятельством в последнее двадцатилетие на-
шли пользоваться промышленники, занимавшиеся
прежде торговлею невольниками и оставившие этот
промысел вследствие мер, принятых против него вес-
ти цивилизованными нациями. Они уговаривают все-
зозможными способами китайских работников, из-
62 АВПР, ф. СПб.
. G7—78об.
13 Там же, л. 101.
Главный архив I—9,
1866—1883, д. 22,
3G3
вестных под именем кули, на переправу на американ-
ские плантации, мало заботясь как о средствах по
отправлению их туда, так и об устройстве их быта на
месте. Последствием этого были весьма часто бунты
рабочих на судах, и они гибли сотнями на море. Вы-
воз кули достиг в последнее время огромных размеров.
Действия агентов эмиграции, неразборчивых в сред-
ствах при вербовке и отправлении, служили поводом
к волнениям в народе и вызывали протесты местных
китайских властей. Правительство принимало меры
против этого зла, в сущности не отличающегося от
торга невольниками; но меры эти не привели к же-
лаемому результату — вывоз кули продолжается...
Причиняемое действиями агентов эмиграции в Китае
зло возбуждает против себя справедливое негодова-
ние в тех странах, особенно которые содействовали
уничтожению торга невольниками. Общеизвестно мне-
ние ставить в уровень оба этих промысла» 64.
24 июня 1872 г., возвращаясь к вопросу о запре-
щении перевозки кули русскими судами, Влаигали
отмечал: «На вопрос, какие меры должно н может
принять консульство в Гонконге в случае, если судно
под русским флагом будет погружать кули, я ответил
следующее. Если судно находится в порту, где есть
русское консульство, то консул должен задержать
бумаги судна и немедленно донести о том в Петербург
и Пекин. В случае если в этот промежуток времени
судно переменит свой груз и будет принимать таковой
уже незапрещенного свойства, то задержка не должна
иметь место. Если судно будет грузить кули в одном
из портов в китайских водах, где не имеется русского
консула, то немедленно по получении о том известия
должно уведомить местных властей, что перевозка
кули на русских судах запрещена императорским пра-
вительством, и просить не дозволять погрузку. Если
же мера эта будет безуспешна и нагруженное кули
судно уже отплыло, то следует немедленно донести в
Санкт-Петербург для уведомления русского консула в
том порту, куда направилось судно, и в то же время
сообщить о том в здешнюю миссию н адмиралу, на-
чальнику отряда судов наших в Тихом океане. Об
61 Там же, л. 89—92.
364
этих наставлениях я уведомил контр адмирала Федо-
ровского» G5.
Приведенный выше пример с «делом» Ландштейна
наглядно свидетельствует, что в отличие от западных
держав Россия не только открыто осуждала иност-
ранную торговлю китайской рабочей силой, но и пред-
принимала все необходимые меры с тем, чтобы не до-
пустить какого-либо участия российских подданных
и позорной работорговле, купле-продаже китайских
кули.
Эта же позиция России неоднократно подтвержда-
лась и в более поздних официальных документах. Так,
например, 24 мая 1875 г. российский посланник в Пе-
кине Е. К. Бюцов в письме директору Азиатского де-
партамента П. Н. Стремоухову сообщал о том, что
немецкая торговая фирма в Шанхае «Пустау и Кс»
обратилась к управляющему российским консульством
в Шанхае с вопросом, засвидетельствует ли консуль-
ство контракты о личном найме, которые фирма на-
мерена заключить с рабочими-китайцами для работ
на золотых приисках па о-ве Аскольде. Консул отве-
тил, что согласно инструкциям миссии в Пекине по
вопросу о вывозе из Китая работников-кули, а также
в соответствии с положением, принятым русским пра-
вительством, «если мы не допускаем участия русских
подданных в операциях по вербованию и вывозу ки-
тайских эмигрантов, то столь ясе мало может быть до-
пущен привоз в русские пределы работников-китай-
цев, навербованных иностранными подданными со-
гласно не принятым нами правилам о так называемой
эмиграции по контрактам».
Поддержав позицию русского консула в Шанхае,
Бюцов аргументировал ее следующим образом: «Мы
бы стали в противоречие с заявлениями, сделанными
нами правительству богдыхана по вопросу о вывозе
кули, допуская привоз в наши пределы работников,
гербование которых соединено со многими злоупот-
реблениями, несмотря на то что оно производится
согласно правилам, установленным самим китайским
. оавительством» CG.
С5 Там же, л. 95—98.
06 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1875, д. 9, л. 7—10.
26 j
В то же время, несмотря на открыто действовав-
шую в Китае систему купли-продажи китайских кули
и рабские условия их труда за рубежом, цинское пра-
вительство не принимало эффективных мер по борьбе
с работорговлей и по правовой защите своих поддан-
ных. Лишь в 1874 г. оно решилось направить па Ку-
бу, куда кули вывозились в особо большом количест-
ве, двух официальных уполномоченных, вошедших в
состав специальной миссии для ознакомления с по-
ложением китайских рабочих-эмигрантов. В ходе рас-
следования на месте были взяты показания более ты-
сячи китайцев. Доклад миссии, опубликованный в
1876 г. d Шанхае, подтвердил прежние многочислен-
ные жалобы китайских рабочих на жестокое обраще-
ние плантаторов. Было установлено, что подавляющее
большинство эмигрировавших — уроженцы провинций
Гуандун и Фуцзянь, однако среди них встречались
жители из Хэпапи, Хунани, Сычуани и др. Миссия
констатировала, что контрактация кули на планта-
ции Южной Америки происходила главным образом
в Макао, Амое и Гонконге через специальные конто-
ры западными агентами и маклерами-вербовщиками
китайского происхождения, находившимися па служ-
бе у иностранных компаний. Нередко китайцы хит-
ростью заманивались в вербовочную контору, где их
вынуждали подписать контракт, а дети и подростки
похищались пли продавались маклерам родственни-
камиГ7. Миссия свидетельствовала, что 8/ю всех опро-
шенных кули были либо похищены силой, либо га-
вербованы обманом. Смертность во время пути от ран,
причиненных побоями, самоубийств и болезней пре-
вышала 10 %. По прибытии в Гавану китайпы-черно-
рабочие были проданы в рабство, п большинство из
них перешло в собственность владельцев сахарных
плантаций. Тех же из них, кто работал по контрак-
там, по истечении установленного срока найма план-
таторы насильно вынуждали продлевать контракты.
В связи с этой миссией следует отметить, что цин-
ские власти нотой от 5(17) ноября 1874 г. просили
МИД России дать указание российскому консулу на
с7 См. Лайнгер С. Р. «Записи устных показаний китайских
рабочих на Кубе...» как источник для изучения китайской эмиг-
рации второй половины XIX в. — Страны Дальнего Востока и
Юго-Восточной Азин, с. 94.
366
•'убе оказать содействие китайским представителям
1;-нь Чжуши п Ма У, которые направлялись туда для
^следования положения вывезенных на Кубу китай-
ипх рабочихса. По предписанию министерства ино-
гранных дел российский посланник в США Оффен-
?рг поручил консулу в Гаване оказать содействие
рибывшим па остров Кубу представителям кптайско-
о правительства, а также собрать сведения о поло-
•;ении там китайских эмигрантов. Консул России на
?,бе Гинрихс принял китайских представителей и
.чел с ними подробную беседу®9.
По возвращении в Пекин оба посланца сообщили,
то российский консул па Кубе отнесся к ним с «боль-
гой заботой и исключительной теплотой», в связи с
ем Цзунлиямынь выразил посланнику ь Пекине
глубочайшую признательность» и просил довести об
том до сведения МИДа России ;а.
Позднее Гинрихс направил в Российскую мисси:')
Вашингтоне подробную записку о положении китай-
ких рабочих па Кубе. В записке сообщалось, что
гоз кули на Кубу к середине 70-х годов прошлого ве-
а принял весьма значительные размеры. Их привс-
пли главным образом из портов — Амоя, Макао, Сва-
оу, Гонконга, Вампу, Кантона, Сайгона и Манилы.
По неофициальным подсчетам, число китайских эмиг-
антов на Кубе составило 70 тыс. человек, из которых
4408 работали по контрактам, в том числе в сель-
ком хозяйстве — 25 531, в качестве прислуги и в пре-
ышленности — 8857 человек. Доставлялись китайцы
а Кубу на судах под флагами Испании, Англии, США,
Португалии, Голландии и других стран.
Как явствует из записки Гинрихса, по контракту,
вставленному на китайском языке, китайский рабс-
ий обязывался работать в течение 8 лет в среднем по
2 часов в сутки, в основном за питание и одежду,
арплата составляла около 4 долл, в месяц. Часть дс-
ег хозяин удерживал на оплату предполагавшегося
эзвращения работника на родину по истечении срока
онтракта. Тяжелый труд, особенно на сахарных
лантациях, плохие жилищные условия и пища, не-
с’ АВПР, ф. Миссия в Пекине, д. 39, док. № 18.
с» АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—9, 1866—1883, д. 22,
160—161.
70 АВПР, ф. Миссия в Пекине, д. 39, док. № 18.
£67
привычные климатические условия, эпидемии, голод
приводили к высокой смертности и среди китайских ку-
ли. В случае побега из-за невыносимых условий жиз-
ни и поимки китаец подвергался суровому наказа-
нию. По истечении срока контракта кули, как пра-
вило, оказывались без средств к существованию, и то-
гда их хозяева вынуждали китайцев продлевать конт-
ракт на менее благоприятных условиях. Сообщая об
этом, российский консул в Гаване резюмировал, что
«в общем интересы гуманности практически не на-
ходят отражения в этой торговле» 7|.
Цинское правительство направило иностранным
представителям письмо, в которогл содержался крат-
кий отчет о результатах поездки китайской комиссии
па Кубу. К письму прилагались копии донесений чле-
нов комиссии и обзор показаний допрошенных на Ку-
бе китайцев. С последним из этих документов, состав-
ляющим довольно объемистый том, ознакомился и
российский посланник в Пекине Бюцов. «Впечатле-
ние, оставляемое приведенными в нем показания-
ми,— писал он в донесении Горчакову 24 марта
(5 апреля) 1875 г.,— то, что если бы даже пришлось
считать только часть их правдивыми, а остальные
отбросить как ложные и преувеличенные, то и в та-
ком случае участь китайских рабочих на Кубе, несом-
ненно, является самою жалкою, какой где-либо обре-
чены люди этого класса» 72.
Из сообщений российских посланников в Пекине
Кояндера н Бюцова министерству иностранных дел
России стало известно, что по соглашению, достигну-
тому между китайским правительством и представи-
телем Испании в Пекине, обе стороны обратились к
посредничеству представителей пяти держав (России,
США, Англии, Франции и Германии), призванных
образовать третейский суд для решения разногласий,
возникших между Испанией и Китаем по вопросу о
китайских кули на Кубе.
Заключив в 1877 г. с Испанией новую конвенцию
относительно вербовки и перевозки китайских рабо-
чих па Кубу, министры богдыхана обратились к Рос-
сии с просьбой, «чтобы императорское правительство
71 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1866 — 1883, д. 22,
л. 163 — 168.
72 Там же, л. 172—178.
368
для вящего скрепления дружественных отношении с
правительством богдыхана» дало указание своим
представителям на Кубе «оказать содействие китай-
ским консулам на этом острове в решениях согласно
с постановлениями конвенции дел, могущих возник-
нуть о китайских рабочих». В ответ на это МИД Рос-
сии через своего посланника в Пекине сообщил китай-
ским властям, что «императорское правительство,все-
гда старавшееся поддерживать дружественные отно-
шения с правительством богдыхана, готово будет ока-
зать ему и в этом случае поддержку» 73.
В XVII и XVIII вв., когда начался процесс терри-
ториального размежевания между Россией и Китаем,
имела место миграция населения, причем особенно
много было перебежчиков из Китая в пределы России.
В этой связи первые русско-китайские договоры вклю-
чали даже специальные статьи, касающиеся такой ка-
тегории лиц. Так, статья 4 Нерчинского договора
1689 г. гласила: «Беглецы, которые до сего мирного
постановления как со стороны Царского Величества,
так и со стороны Бугдыханова Высочества были, и
тем перебещпком бытн в обоих сторонах безрозменно;
а которые после сего постановленного миру перебе-
гати будут, и таких беглецов безо всякого умедления
отсылати с обоих сторон без замедления к погранич-
ным воеводам» 74 75. Подобное ясе положение было запи-
сано и в Кяхтинском договоре 1727 г.: «Ныне по уста-
новлении обоих государств границ не надлежит с одной
стороны, ни с другой удерживать перебещиков» 7о.
Бегство монгольского населения, насильственно
включенного в состав Цинской империи, в Россию,
чтобы избавиться от притеснений цинских властей,
иногда принимало массовый характер. Иркутский
вице-губернатор А. Жолобов 16 октября 1731 г. доно-
сил в Петербург: «Мунгальцы многие, едва не все,
желают в Империю Российскую, и ежели бы прежних
не выслали две тысячи сто сорок две юрты, то б уже
по се время разве и десять тысяч юрт пришли; да по
указам и по мирным трактатам принимать не моле-
но, да и за безлюдством; что содержать некем и рсгу-
73 Там же, л. 268—268об.
’’ ЦГАДА, ф. Сношения России с Китаем, кн. № 10,
л. 1158об—1162об.
75 АВПР, ф. Трактаты, оп. 2 (466а), д. 240, л. 3—7.
36»
лярного войска мало» 7U. В другом донесении, от 30
мая 1732 г., Жолобов сообщал, что «малолюдство рос-
сийского пограничного войска послужило причиною»,
что в апреле «при Нерчинске китайского владения
мунгальскпе люди в российские границы ворвались
воровски, больше полуторы тысяч юрт, в том числе
и вооруженные, и по многим доброувещевательным
разговорам добровольно из российских границ в ки-
тайское владение не идут. И еще множественное чис-
ло пришло к границам и просятся в вечное подданство
е.и.в-ву. И хотя оным отказано, однако ж силой удер-
жать будет на таком великом расстоянии не можно,
а от китайской стороны по многим письмам, чтобы
удержали своих по трактату, ничего не ответст-
вуют» 11.
Процесс эмиграции китайцев на север — в Маньч-
журию и Монголию, которые ранее были запретной
зоной для китайской колонизации, начался лишь в
конце XIX в. Необъятные степи, где кочевали мон-
гольские племена, стали заселяться китайскими
крестьянами, которым было разрешено переселяться
из провинций собственно Китая. Монгольское населе-
ние превратилось в нацменьшинство, оттесненное в
горы, в гобийские неплодородные степи. Северо-во-
сток нынешнего Китая (Маньчжурия), являвшийся ро-
диной маньчжуров, в этот период также стал местом
стихийной колонизации китайцев, гонимых голодом из
своих деревень. Волна китайской стихийной эмигра-
ции в конце XIX — начале XX в. распространилась и
на русский Дальний Восток78.
В отношениях России со среднеазиатскими ханст-
вами в XVII—XIX вв. вопросы ликвидации рабовла-
дения и работорговли в Средней Азии занимали вид-
ное место. Известно, что отряды казахских и турк-
менских феодалов-кочевииков, а иногда и войска хи-
винского хана часто нападали на русские селения и
70 АВПР, ф. Сношения России с Китаем, оп. 62/1, 1731, д. 6,
л. 136.
77 АВПР, ф. Сношения России с Китаем, оп. 62/1, 1732, д. 6,
л. 18; Бантыш-Каменский. Н. Дипломатическое собрание дел
между Российским и Китайским государствами с 1619 по
1792 год. Казань, 1882, с. 203, 204.
78 См. Кара-Мурза. Очерки по новой истории Китая, вып. V.
М., 1941, с. 78 — 79.
370
торговые караваны, захватывали российских поддан-
гых в плен, а затем продавали их в рабство в Бухару,
Хиву и Коканд, где пленников использовали в качест-
ве рабочей силы на трудоемких работах. Русское пра-
вительство неоднократно предпринимало дипломати-
ческие демарши против угона людей в рабство, однако
< деднеазнатские правители долгое время уклонялись
< г того, чтобы удовлетворить просьбу России. Лишь
после присоединения Средней Азии к России в со-
ответствии с русско-хивинским и русско-бухарски?!
договорами 1873 г. рабство и работорговля объявля-
лись в этих ханствах уничтоженными79. Правда, в
скрытых формах и в меньших масштабах, не затра-
гивая российских подданных, рабство в Средней Азин
продолжало существовать вплоть до ликвидации фео-
дальных отношений после установления здесь Совет-
ской власти.
Правительство России и местные русские власти
решительно пресекали незаконные действия своих под-
данных из числа недавно присоединившихся к Рос-
сии народов Средней Азии, не оставляя без внимания
ни одного случая контрабандной работорговли. Пока-
зательна в этом отношении позиция России по вопро-
су купли-продажи китайских подданных кульджип-
скпми дунганами и казахскими феодалами.
16 июня 1866 г. российский консул в Кульдже
1 (авлинов направил генерал-губернатору Западной Си-
бири А. О. Дюгамелю докладную записку, в которой
с ообщалось, что член Илийского (Кулъджинского)
управления Сабитунь, побывавший в укреплении Вер-
ном (ныне Алма-Ата), от имени губернатора Кульджи
обратился к Павлинову с просьбой содействовать в
возвращении 70 китайских подданных, купленных
российскими подданными — казахами у дунган Илнй-
( кой области и приведенных в укрепление Верное.
Сабитунь заявил, что затраченные казахскими стар-
шинами деньги на покупку людей будут возвра-
щены ьо.
?J См. Сборник действующих трактатов, конвенций и согла-
шений, заключенных Россией с другими государствами и касаю-
щихся различных вопросов частного международного права,
г. 1. СПб., 1891, с. 421—427.
td АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1866—1868, д. 26,
л. 1 — 2об.
371
Китайские чиновники настоятельно просили Пав-
линова быть посредником между ними и местными
русскими властями, «принять деятельное участие в
их деле для засвидетельствования дружественных от-
ношений, сохраняемых Россией к китайскому прави-
тельству» 81.
Павлинов немедленно направил казахским стар-
шинам письменное представление, переданное Саби-
тунем. Он потребовал незамедлительно освободить ки-
тайских подданных, приобретенных ими у дунган,
квалифицируя эту торговлю людьми как «противоза-
конную и постыдную», которая «сама по себе проти-
воречит сохранению дружественных отношений меж-
ду правительствами обоих государств и святости соб-
людения трактатов»8-'. «Конечно,— писал Павли-
нов,— целью моих действий для правительственных
лиц Китая было в данном случае охранение чести на-
шего отечества, не допускающего на своей земле име-
ни рабства и торга людьми» 83 *.
Китайский чиновник, которому было поручено хо-
датайствовать в Верном о выкупе китайцев, явился к
Павликову «изъявить благодарность коленопреклоне-
нием за оказанное содействие». Со своей стороны кон-
сул России заявил, что надо благодарить «императора
России, уничтожившего рабство п торг людьми, ми-
лостями которого пользуются ныне и китайские под-
данные, допущенные на русскую землю» S1.
В письме военного министра Милютина генерал-
губернатору Западной Сибири Дюгамелю 6 августа
1866 г. подтверждалось, что торговля людьми не мо-
жет быть терпима в пределах империи. Исходя из
этого, Милютин приказал немедленно возвратить ки-
тайским властям всех находившихся в Верном плен-
ников без какой-либо компенсации их настоящим вла-
дельцам. Подвластным России киргизским и казах-
ским феодальным владельцам предписывалось объя-
вить, что в дальнейшем всякий попавший в их руки
китаец будет немедленно освобожден «без разбира-
тельства о способах его приобретения» 85.
81 Там же, л. 3.
82 Там же, л. 4об.
8' Там же, л. 5—5об.
81 Там же, л. 12.
8'’ Там же, л. 15—18об.
372
Из сообщения начальника Алатавского округа рос-
!.некому консулу в Кульдже от 28 октября 1866 г.
явствует, что казахские феодалы, купившие у дунгап
китайских подданных, дали расписку, по которой обя-
зались в будущем лиц китайского происхождения не
приобретать ни под каким видом. Кроме того, в этом
вопросе они обязались выполнять все распоряжения
русского правительства, «воля которого для них свя-
щенна» 8°.
26 ноября 1866 г. Павлинов направил илийскому
цзянцзюню Жуй Цюаню ноту следующего содержа-
ния: «Царствования Ионинга Дасапь V года 5-й лу-
пы, член Илийского управления Сабитунь в бытность
свою в укреплении Верном обращался к консулу в
Кульдже с просьбой о содействии к возвращению ки-
тайских подданных, купленных нашими сартами у
илийских мятежников и привезенных в пределы Рос-
сии, а также и о доставлении на имя вашей особы
списка пленных — мужчин и женщин, находящихся
в укреплении Верном. По доведении мною просьбы
Сабитуня до сведения высшего начальства русское
правительство на том основании, что в России неволь-
ничества не существует и даже нет имени рабов, при-
казало начальству Алатавского округа немедленно и
безвозмездно возвратить китайских пленных, куплен-
ных у дунган нашими сартами, по востребованию их
родственниками или чиновниками китайского госу-
дарства. Все пленные освобождены русским началь-
ством от рабства у сартов в укреплении Верном и на-
ходятся ныне на попечении особого Комитета, состав-
ленного из начальствующих лиц Алатавского округа
и консула в Кульдже, и содержатся пока на счет рус-
ского правительства» 87.
К письму прилагался список китайских пленных,
находившихся в укреплении Верном, подготовленный
ио распоряжению «Комитета, учрежденного для при-
зрения вообще всех китайских подданных, вышедших
по несчастным обстоятельствам в наши пределы»8:*.
Информируя российского посланника в Пекине об
упомянутом инциденте, Азиатский департамент
Р1’ Там же, л. 26—26о5.
р Там же, л. 22— 23.
8S Там же.
373
МИДа России дал указание А. Г. Влангали «войти в
сношение по сему предмету с китайским правитель-
ством, не признает ли оно нужным принять какие-ни-
будь меры для возвращения означенных китайцев на
их родину...» },э.
В ответном письме директору Азиатского департа-
мента II. Н. Стремоухову от 27 апреля 1867 г. Влан-
галп сообщал, что «китайское министерство приняло
мое заявление с большою признательностью и уведо-
мило меня от 14 февраля н. г., что оно предписало
плинскому цзяньцзюню Жуну принять нужные меры
к возвращению означенных выше пленных в пределы
Китая к их родственникам» 90.
Цинские власти не могли не отдать должное дру-
жественной политике России в отношении Китая, в
особенности по сравнению с колонизаторской полити-
кой других великих держав. Весной 1870 г. китайские
посланники Чжи Ган и Сунь Цзягу, прибывшие в Пе-
тербург для переговоров с министерством иностран-
ных дел России, в беседе со Стремоуховым отмечали
«правильность нашей политики относительно Китая»,
а также высказывали мнение, что «от других держав
сип должны были требовать отмены некоторых мер,
вредных для Китая, как-то: торговля опиумом, вер-
бования работников для вывоза в колонии, незакон-
ные действия миссионеров и проч., но что Россию
им остается только просить и впредь следовать той
дружественной политике, которая до сих пор направ-
ляла наши сношения» 91.
Эта положительная оценка позиции России пред-
ставителями цинского правительства была подтверж-
дена в ноте министру иностранных дел России
А. М. Горчакову 17 марта 1870 г., в которой, в част-
ности, цинское правительство подчеркивало, что «обе
империи в течение 200 лет пользуются мирными и
дружественными отношениями благодаря тому, что
оба правительства при решении всех возникавших дел
руководились всегда строгою справедливостью»S2.
История купли-продажи китайских кули получи-
ла неожиданное продолжение в современном Китае.
и Там же, л. 40—40об.
50 Там же, л. 41 — 41об.
61 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, д. 180, л. 3—8.
92 Там же, л. 9.
374
.Взяв курс на сотрудничество и тесный союз с импе-
риалистами, нынешние руководители КНР стали пред-
лагать западным державам и Японии в обмен на тех-
нологию имеющийся у них в избытке «живой то-
вар»—рабочую силу на экспорт за границу, по-свое-
ыу оживив и модернизировав колониальные методы
торговли людьми. Пекин теперь уже не вспоминает о
жестокостях западных колонизаторов, начавших вы-
возить более века назад десятки тысяч рабочих-кули
кз Китая, поскольку сам предлагает рабочую силу на
вывоз. В китайской печати, например в журнале
«Цзинцзи гуаньян», стали появляться статьи с при-
зывом «не терять времени» с заключением контрактов
с иностранными фирмами на поставку китайских ра-
бочих в другие страны93. Так, в августе 1979 г. в за-
падной печати появились сообщения, что государст-
венная строительная компания КНР и итальянский
Институт промышленной реконструкции заключили
соглашение о поставке китайской рабочей силы фир-
мам Запада. Утверждалось, что около 400 тыс. ки-
тайцев будут посланы на дорожные работы в ряд
западноевропейских стран. Комментируя эти сообще-
ния, западная печать отмечала, что «времена китай-
ских кули за границей вновь возвращаются», что
«Китай продает рабочих» и «сотни тысяч китайцев
будут переданы за рубеж в аренду»
Как сообщали японские газеты, в апреле 1979 г.
китайские правительственные органы зондировали
почву для заключения контрактов на поставку ки-
тайских рабочих японским строительным компани-
ям и торговым фирмам. Широкий «экспорт рабочей
силы» в Японию китайская сторона предлагает даже
га более «льготных условиях», чем Южная Корея и
Тайвань, являющиеся пока главными поставщиками
дешевой рабочей силы японскому капиталу. Заявляя
о готовности «поставить» за рубеж «неограниченное
число рабочих», китайские руководители рассчиты-
вают решить сразу две проблемы: пополнить госу-
дарственную казну иностранной валютой, выручен-
ной от продажи китайских рабочих, и сократить мио-
। омнллионную армию безработных и «лишних 63 *
63 См. «Литературная газета», 1979, 26 декабря.
91 См. «Правда», 1979, 17 августа.
ртов»9э. Судя по признанию бывшего заместителя
премьера Госсовета КНР Ли Сяньняня на встрече с
членами японской делегации, в Китае насчитывается
около 20 млн. безработных и 100 млн. голодающих
людей.
К атому можно добавить, что из Китая под давле-
нием политических преследований и приближенной к
геноциду политики в национальном вопросе, а также
из-за дискриминации, невыносимых условий жизни и
труда в разное время в массовом порядке были вы-
нуждены бежать десятки тысяч тибетцев в Индию,
Непал и Бутан, уйгур, узбеков, киргизов и дунган —
в советские республики Средней Азии и собственно
китайцев (ханьцев) — в Гонконг и страны Юго-Восточ-
ной Азии, создав для соседних с ним государств
серьезную проблему беженцев из Китая.
В настоящее время в различных странах мира
проживает более 25 млн. китайцев, предки которых,
в том числе и в качестве законтрактованных кули,
эмигрировали из Китая9fi. Пекин извлекает из китай-
ской эмиграции за границей максимум политических
и экономических выгод, используя китайские коло-
нии за рубежом как рычаг давления на правительства
стран Юго-Восточной Азии, как источник выкачива-
ния валюты и ценных товаров для своих нужд. При
этом руководители КНР предпочитают иметь дело с
китайской зарубежной буржуазией, финансовый по-
тенциал которой исчисляется не одним десятком мил-
лиардов долларов. Валютные поступления и финансо-
вые инвестиции китайских буржуа-эмигрантов из
стран ЮВА рассматриваются как важный элемент
осуществления программы «четырех модернизаций»
в КНР. Судьба же миллионов китайских эмигрантов-
трудящихся в капиталистических странах, которые
по-прежнему подвергаются жестокой эксплуатации и
преследованиям, Пекин интересует только с точки
зрения формирования «пятой колонны», организации
разведки и различного рода подрывных действий, осу-
ществления экспансионистской политики в странах
Юго-Восточной АзииS7, а также Латинской Америки,
в США и Канаде.
См. «Правда», 1979, 24 августа.
См. «Международная жизнь», 1978, № 7, с. 55—G7.
17 См. там же.
Г. Н. ПЕСКОВА
ИНОСТРАННАЯ ТОРГОВЛЯ
ОПИУМОМ В КИТАЕ
И ПОЗИЦИЯ РОССИИ
Торговля опиумом — одно из наиболее яр-
ких проявлений хищнической, колонизаторской поли-
тики западных держав в Китае, и в первую очередь
Англии. В опиумном вопросе как в зеркале отрази-
лась грабительская, агрессивная сущность мирового
капитализма по отношению к полуколониальному Ки-
таю. Яркая классовая характеристика этому явлению
дана в работе К. Маркса по истории торговли опиу-
мом и в его статьях, посвященных политике Англин
в Китае ’.
В данной статье ставится задача с привлечением
ранее не использованных документов Архива внешней
политики России в сжатой форме обобщить историю
зарождения и развития опиумной торговли в Китае
< конца XVIII до начала XX в. и показать, какую по-
зицию занимала Россия в этом вопросе1 2. Необходи-
мость в такой работе вызывается тем, что современ-
ная маоистская пропаганда, выступая с антисовет-
ских и антирусских позиций, пытается на все лады
извратить историю русско-китайских отношений, и в
частности вопреки историческим фактам представить
Россию наравне с Англией и другими капиталистиче-
скими державами в качестве поставщика опиума в
Китай. Так, в вышедшем в Пекине в 1977 г. сборнике
(.татей, имеющих антисоветскую направленность, без-
1 Маркс К. История торговли опиумом. — Маркс К. и Эн-
, ельс Ф. Соч., т. 12, с. 564, 568; Маркс К. Англо-китайский до-
говор.— Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 579; Маркс К.
Английские жестокости в Китае. — Маркс К. и Энгельс Ф. Соч.,
г. 12, с. 167; Маркс К. Революция в Китае и в Европе.—
Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 98.
2 Впервые этот вопрос был освещен в статье: Гуревич Б. П.
Политика России в опиумном вопросе в период апгло китайской
войны 1839—1842. — КСИНА. М., 1963, № 56.
апелляционно заявлялось: «Начиная с 30-х годов
XIX в. Россия ввозила в Китай опиум из Средней
Азии». В другом маоистском сочинении—«История
агрессии царской России на северо-западе Китая»
Россия также обвиняется в разведении опиума в Сред-
ней Азии и в его вывозе в Китай3. Многочисленные
документы и факты, в том числе приведенные в дан-
ной публикации, показывают надуманность и беспоч-
венность утверждений относительно причастности
России к широкой торговле опиумом в Китае в
XVIII—XIX вв.
Итак, обратимся к истории. Впервые опиум по-
явился в Китае еще в VIII в. Он был завезен туда из
арабских стран и первоначально применялся исклю-
чительно в медицинских целях1.
Спустя десять столетий, в XVIII в., опиум превра-
тился в источник наживы и стал в непрерывно возра-
стающем количестве ввозиться в Китай в качестве
наркотика. Сначала торговля опиумом сосредоточива-
лась в руках португальцев и голландцев5. С послед-
ней четверти XVIII в. главным поставщиком опиума
в Китай становится английская Ост-Индская компа-
ния. Ее торговая фактория существовала в Кантоне
(Гуанчжоу) еще с 1717 г.6 В течение 60 лет (с 1773
по 1833 г.) эта компания монополизировала всю тор-
говлю с Китаем, в которой основной статьей экспор-
та и важнейшим источником дохода был опиум.
С 1780 по 1819 г., по официальным, явно занижен-
ным данным, англичане ежегодно ввозили в Китай
по 4—5 тыс. ящиков опиума (в каждом ящике около
60 кг)7. Компания стремилась из всего извлечь прп-
3 Сулянь еюча.-зп чжун ши сюе гуаньдяиь пипань, с. 13;
Ша Э циньлюе Чжунго сибэй бяпьцзе цзяншн, с. 232.
1 Tze-IIsiung Кио. Opium suppression in China. Council of
international affairs.— «Information bulletin» (Nanking), 1936,
vol. I., № 9, p. 1.
5 См. «Журнал мануфактур it торговли», 1832, № 12, с. 104.
6 См. Сладксзский М. И. Очерки экономических отношении
СССР с Китаем (до 1917 г.), с. 109.
7 В опубликованных а КНР в 1954 г. «Очерках по новой
истории Китая» указывается, что в 1786 г. в Китай всего было
ввезено около 6 тыс. ящиков опиума (см. Очерки по новой исто-
рии Китая. М., 1956, с. 9).
По данным Большой французской энциклопедии, в 1803 г.
годовой экспорт опиума в Китай, осуществлявшийся Ост-Индской
878
ыль: продавала лицензии торговцам на ввоз опиума
Китай, облагала налогами лиц, занимавшихся вы-
ащиванпем мака, и т. д.8 После упразднения Оег-
1 адской компании в 1833 г. ее преемниками стали
есколько крупных банковских и торговых фирм, из
вторых наибольшим влиянием пользовалась Гон-
оиг-Шанхайская банковская корпорация и фирма
Джардин, Мэтисон и К°» (с центром в Бомбее).
Англия была пе единственной страной, осуществ-
ившей контрабандную торговлю опиумом в Китае.
ША также проявляли большой интерес к этому ки-
айскому рынку. Американские торговцы подобно
иглийскпм наживали крупные капиталы на спеку-
яцпях опиумом. В первой трети XIX в. в руках амс-
иканцев был сосредоточен весь контрабандный ввоз
пиума из Турции в Кантон1'. Американские купцы
спешно конкурировали с английскими, поскольку
урецкий опиум продавался по более низким ценам,
ем индийский 10. Контрабандисты из США не только
ами занимались продажей опиума в Китае, но и пре-
оставляли спои хорошо оснащенные, быстроходные
ораблн для перевозки этого наркотика, принадлежав-
ши) торговцам других стран.
Первые сведения о перевозках американцами оппу-
а из Турции и Индии в Китай относятся к 1805 г.
Го уже в 1817 г., по данным Ост-Индской компании,
з общего количества 4500 даней11 опиума, ввезенио-
о всеми странами в Китай, свыше 1900 даней, т. е.
2 %, приходилось на долю США12. В 1818 г. лишь
дна американская фирма «Перкинс» ввезла в Гуанч-
;оу 1350 ящиков опиума, что явилось своеобразным
екордом для иностранных фирм, занимавшихся конт-
1мпаппей, составлял 250 000 кг (La grande Encyclopedic, vol.
XV. Paris, p, 425). Согласно американскому исследователю Ден-
ету, общее число импортируемого в Китай опиума в 1805 г.
>ставило 6102 ящика, в 1806 г. — 7180 ящиков, в 1S07 г. —
150 ящиков (.Dennett. Americans in Eastern Asia. New York, 1922,
116).
8 См. «Журнал мануфактур и торговли», 1833, № 1, с. 31.
9 См. История дипломатии, т. I, с. 629.
10 См. «Журнал мануфактур и торговли», 1832, № 12,
106—107.
11 Дань — китайская весовая единица, равная 59, 68 кг, т. е.
щому ящику опиума.
12 См. Лю Данянь. Указ, соч., с. 25.
379
рабандным ввозом опиума|3. По данным американ-
ского исследователя Деннета, только турецкого опиу-
ма американцами было ввезено в Китай более 800
ящиков н.
Как указывалось в докладе комиссии по внешней
торговле палаты представителей конгресса США, в
1822 г. американская торговля с Китаем по своей зна-
чимости «не уступала никакой другой стране, за
исключением Англии» |5. Главным ее предметом был
опиум. Почти все американские купцы в Кантоне про-
мышляли этим товаром16. Груженные наркотиком
американские суда находились под покровительством
своего консула и под защитой флага США. Более то-
го, дельцы из США с помощью специально построен-
ных быстроходных парусных судов — «опиумных»
клиперов — осуществляли вооруженную контрабанду,
на что жаловались даже английские купцы 17.
Серьезность нарастающей угрозы, связанной с на-
плывом и широким распространением в Китае опас-
ного наркотика, вынуждала цинский двор издавать
указы о его запрещении. Первые указы о запрете
ввоза и употребления опиума в качестве наркотика
были изданы еще в XVIII в. Известно, что в 1729 г.
император Юнчжэн специальным вердиктом запретил
ввоз опиума в страну, а миссионеры-иезуиты, обви-
нявшиеся в пособничестве иностранным торговцам
опиумом, были изгнаны из Китая |8. В 1757 г. по импе-
раторскому повелению все порты для внешней тор-
говли были закрыты, за исключением Гуанчжоу
(Кантон), в котором торговля с иностранцами находи-
лась под надзором китайского суперинтенданта и осу-
ществлялась монопольной гильдией из 12—13 назна-
чавшихся правительством привилегированных купцов,
именовавшейся «кохонг» (или «гунхап»). Гильдия на-
значала цены, регулировала операции с иностранцами
п гарантировала отчисление доходов от этой торговли
для китайских властей.
13 См. Новая история Китая, с. 81.
11 Dennett. Op. cit., р. 117.
15 Лю Данянъ. Указ, соч., с. 25.
16 См. «Библиотека для чтения», т. 41, отд. 111. СПб., 1811,
с. 66.
17 См. Лю Дапянь. Указ, соч., с. 25.
13 См. Сладковский М. И. Очерки экономических отношений
СССР с Китаем (до 1917 г.), с. 135,
380
Английские и американские торговцы опиумом и
контрабандисты не обращали внимания на запреты
и при помощи подкупленных ими и их китайскими
контрагентами цинских чиновников развертывали во
всевозрастающих масштабах контрабандную торгов-
лю опиумом. Местные власти, исходя из интересов
личного обогащения, фактически поощряли незакон-
ную торговлю опиумом, действовали в обход законов.
Очередными императорскими указами в 1796 г.
было запрещено курение опиума в Китае, а в 1800 г.—
ввоз опиума из других стран 1!'. Однако указы, прини-
маемые цинскими властями, как правило, па практи-
ке не соблюдались ни иностранцами, ни китайцами.
Но свидетельствам самих англичан, сбыт опиума в
лот период «в действительности сильно увеличил-
। я» -и. Подобная же картина наблюдалась и позднее.
В 1809 г. наместник провинций Гуандун и Гуаней
издал строгий приказ о запрещении ввоза опиума. Но
уже в 1811 г. англичане констатировали, что «при-
каз губернатора о запрещении опиума — всего лишь
слова, записанные в официальном документе, и у него
вовсе нет намерения активными мерами воспрепятст-
вовать торговле (опиумом), ибо правительство давно
5 же потворствует контрабандным перевозкам, исполь-
зуя их в качестве удобного средства для наживы» 21.
В 1813 г. маньчжурский император Юн Янь, из-
давая очередной указ о наказании за преступления,
связанные с покупкой и потреблением опиума воен-
ными и гражданскими лицами, признавал, что «во
всех морских таможнях... есть такие [чиновники],
которые в личных интересах взимают опиумные сбо-
ры в серебре, а это в итоге ведет к тому, что подлые
.чоди занимаются барышничеством; можно ли удив-
ляться, что приток этой отравы все больше возраста-
ет?» 22. Не менее строгие указы о запрете ввоза опиу-
ма в Китай цинское правительство издавало в 1814
и 1815 гг., однако и они не внесли никаких измепе-
Tze-Hsiung Кио. Op. cit. — «Information bulletin», 1936,
-1. I, N 9, p. 1.
:э Morse H. R. The chronicles of the East India Company tra-
i :-g to China, vol. II. New York, 1918, p. 355.
' Morse H. B. The chronicles of the East India Company tra-
in:;' to China, vol. III. New York, 1918, p. 322.
Ibid, p. 323.
381
ний23. Опиум широким потоком продолжал поступать
на китайские рынки. Официальное запрещение тор-
говли опиумом вело лишь к расширению ввоза его
контрабандным путем.
Приток опиума в Китай особенно усилился с
1816 г., когда Ост-Индская компания разрешила свобод-
ную торговлю этим наркотиком. «Питаемая Ост-Инд-
ской компанией, безуспешно запрещаемая централь-
ным правительством в Пекине, торговля опиумом,—
писал К. Маркс,— неуклонно возрастала в объеме и
в 1816 г. уже выражалась в сумме около 2 500 000 дол-
ларов» 24. Чтобы ограничить контрабанду, цинское
правительство, издав в 1817 г. очередной указ о за-
прещении ввоза опиума, предоставило местным китай-
ским властям право досмотра прибывающих в Китай
судов. Кроме того, от судовладельцев требовалось
письменное обязательство не вести торговлю опиумом.
В ответ на это Ост-Индская компания отдала распо-
ряжение своим кораблям и частным торговым судам
игнорировать китайские требования, указав, что «в
целях поддержания престижа Англии и сохранения
выгод компании всякое судно, идущее под англий-
ским флагом, должно решительно отвергать осмотр
его». Для защиты интересов Ост-Индской компании
Англия послала военный корабль в Кантон25 *.
С 20-х годов XIX в. контрабандный ввоз опиума в
Китай начал еще более резко возрастать. Английский
исследователь Морзе определял среднегодовой доход
от ввоза опиума в Китай с 1818 по 1833 г. в сумме
6 519 тыс. долл., что составляло около 34 % от общей
стоимости товаров, ввезенных Англией в Китай за
тот же период21’. По приведенным К. Марксом в
статье «История торговли опиумом» данным, «в
1820 г. число ящиков, ввезенных контрабандой в Ки-
тай, достигло 5147, в 1821 г. — 7 000, а в 1824 г.—
12 639». С 1824 по 1834 гг. торговля опиумом возросла
с 12 639 ящиков до 21 785 27.
23 См. Фанъ Вэньланъ. Указ. соч., е, 23.
21 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 568.
23 Morse Н. В. Op. cit., vol. Ш, р. 322.
21 См. Гальперин А. Л. Русско-китайская торговля в XVITI —
первой половине XIX в.— «Проблемы востоковедения», 1959,
№ 5, с. 220—221.
27 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 568 — 569.
382
Ликвидация Ост-Индской компании в 1833 г. но
помешала увеличению ввоза англичанами опиума в
Китай. Всего за 1795—1838 гг. в Китай было ввезено
<-выше 450 тыс. ящиков, или 27 тыс. тони чистого
опиума. За неполных 70 лет (1773—1839 гг.) доходы
правительства британской Индии от торговли опиумом
возросли в 70 раз, достигнув в 1835—1839 гг. средне-
юдовой суммы в 5,2 млн. серебряных ляпов, т. е.
около 200 т серебра в год 28 *.
Цинское правительство в 1822, 1829,1833 и 1834 гг.
издало ряд новых заколов, запрещавших ввоз и куре-
ние опиума. Однако и эти запреты остались только на
бумаге, не дав никаких практических результатов.
Ввоз опиума в Китай продолжал катастрофически
возрастать.
В соответствии с императорским указом 1822 г.
всем чиновникам, охраняющим морские порты, стро-
го запрещалось принимать какие-либо взятки и разре-
шать беспошлинный ввоз контрабанды. Указ гласил:
«Опиум, проникая внутрь страны, весьма сильно вре-
дит нашим обычаям и отражается на умственных спо-
собностях людей. Все это происходит в результате то-
1 о, что таможенные чиновники в портах берут взятки
и допускают беспошлинную контрабандную торговлю,
которая приняла большие размеры. Повелеваю Юань
Юаню (наместнику провинций Гуандун и Гуаней) и
Да Саню (главному директору морской таможни в про-
винции Гуандун) тщательно проверить сие и наказать
нарушителей» 2У. Однако эти меры оказались фиктив-
ными: после уплаты соответствующей пошлины ввоз
опиума по существу не возбранялся местными вла-
стями.
Несмотря на многочисленные формальные запреты
китайского правительства, к концу 20-х годов XIX в.
торговля опиумом распространилась уже по всей стра-
н «до самой крайней северной границы Китая»30.
Пункты хранения, продажи и транспортировки нар-
котика были хорошо известны цинским властям.
В одном из императорских указов тех лет сообщалось,
28 См. История Китая с древнейших времен до наших дней.
М„ 1974, с. 189.
23 См. Фань Вэньланъ. Указ, соч., с. 28.
30 См. «Журнал мануфактур н торговли», 1332, № 12, с. 106—
107.
383
что опиум «морским путем поступает в Тяньцзинь, где
большое число складов использовалось как таможни.
Торговцы различных фирм пз провинций Шаньси и
Шэньси сбывают свои товары в Тяньцзине и затем,
нагрузившись контрабандным зельем, возвращаются
к себе домой»3'. В другом указе признавалось, что
«опиум распространился по внутренним областям, с
иностранных судов его распределяют по торговым су-
дам различных провинций, а затем развозят повсюду
для продажи»3-’. В императорском декрете 1831 г.,
запрещавшем контрабандный ввоз и курение опиума
частным лицам, а также посевы мака для получения
опиума, отмечалось, что «повсюду в городах, селах и
поселках имеются опиумные конторы» 31 32 33 *. Император-
ский наместник провинции Шэньси в докладе импе-
ратору детально излагал систему контрабандной тор-
говли наркотиком: «Запрещение опиума существует
уже не один день, но тот факт, что пристрастие к не-
му не уменьшается, а все больше возрастает, объяс-
няется не мягкостью законов, но неэффективностью
контроля, ибо иностранные корабли, нагруженные
опиумом, становятся на якорь в двух местах: в Вампу
и Лаованьшань в Гуандуне; там преступные торгаши
из внутренних районов устраивают свои заведения
для приема и транспортировки опиума. Главной
статьей их дохода является транспортировка опиума
по морю в порты провинций Фуцзянь, Чжэцзян, Цзян-
су, Шаньдун, в порт Тяньцзинь, на Ляодунский по-
луостров, а в каждом из портов, в свою очередь,
имеются специальные фирмы, занимающиеся скуп-
кой, храпением и перепродажей опиума. Полные ящи-
ки и корзины, принадлежащие этим торговцам,
отправляются на судах по внутренним рекам и в по-
возках по дорогам, достигая всех провинций как на
юге, так и на севере. Число таких торговцев действи-
тельно велико» 3|.
Повальная наркомания подрывала здоровье насе-
ления, приводила к разложению нравов, упадку дис-
циплины в армии и среди чиновников. Губернаторы
ряда провинций и некоторые другие крупные сановники
31 См. Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 31.
32 Там асе.
33 Там ясе.
31 Там ясе, с. 20.
384
посылали во дворец доклады с требованием запре-
тить ввоз и курение опиума. Однако позиция цин-
ского правительства в борьбе с наркотиками была
крайне непоследовательна ввиду разногласий в среде
высших сановников. Одни требовали строго запретить
продажу и курение опиума, другие формально высту-
пали за запрещение опиумной торговли, но возража-
ли против действенных мер по борьбе с контрабандой
из опасения обострить отношения Китая с Англией.
Наиболее многочисленная группировка во главе с
канцлером Му Чжапэ, пользовавшимся доверием
императора, была против запрета, поскольку контра-
бандная опиумная торговля приносила им огромные
доходы. По некоторым данным, ежегодно от опиум-
ной торговли китайские чиновники клали себе в кар-
ман 2 млн. руб. серебром 3 >. Их интересы поэтому це-
ликом совпадали с интересами английских властей
в Индии. В 1836 г. опиум составлял 55—60 % всего
английского экспорта в Китай. В продолжении конт-
рабандной торговли опиумом были заинтересованы
как влиятельные маньчжурские и китайские прави-
тельственные сановники, так и местные гуандунские
власти, развращенные взятками и доходами от опиум-
ной торговли. Богатые китайские торговцы, наживав-
шие на опиуме баснословные барыши, также высту-
пали за сохранение существовавшего положения3’.
В 1836 г. один из видных государственных деяте-
лей, гуандунский сановник Сюй Найцзи, в докладе
императору просил даже аннулировать указ, запре-
щающий опиум, и предлагал признать его узаконен-
ным товаром в торговле. Он считал, что «по-прежнему
нужно применять старые постановления, надо прика-
зать иностранным купцам платить пошлины и сборы
за опиум как за лекарство». Торговля опиумом и его
употребление в принципе не осуждались, предлагалось
только «за товары давать в обмен товары, а не поку-
пать их за серебро»35 * 37, а также запретить курение
опиума среди военных и гражданских чинов. Сюй
Найцзи советовал также разрешить населению сеять
35 См. Опиум, Англия и Китай. — «Библиотека для чтения»,
т. 44, отд. Ш, с. 59.
30 См. Новая история Китая, с. 101.
37 См. Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 36.
13 Зак. 3
385
опиумный мак во внутренних районах страны. По его
мнению, производство дешевого местного опиума в
большом количестве создало бы серьезную конкурен-
цию дорогостоящему иностранному наркотику и при-
вело бы в результате к прекращению его ввоза из-за
границы. После всестороннего, длившегося свыше го-
да, обсуждения, в котором приняли участие высшие
сановники империи, китайское правительство все же
решило «ввиду вреда, причиняемого народу этой гнус-
ной торговлей», не узаконивать ее38. Однако опиум
по-прежнему наводнял страну, и в 1837 г. в Китай
было ввезено 39 тыс. ящиков опиума стоимостью
25 или. долл.39 * 41
Опиокурепие приобретало угрожающие масштабы
ьо всех слоях китайского общества. В 1838 г. прогрес-
сивный китайский деятель Хуан Цзюэцзы констати-
ровал: «Начиная с чиновного сословия правительст-
венных учреждений вплоть до хозяев мастерских и
лавок, актеров и слуг, а также женщин, буддийских
монахов и даосских проповедников — все среди бела
дня курят опиум, приобретают трубки и все принад-
лежности для курения опиума» п). В опубликованном
трактате «О запрещении опиума» приводились сле-
дующие данные об опиокурилыцнках: «Ныне среди
столичных чиновников являются курильщиками 1—•
2 человека из десяти, среди провинциальных чиновни-
ков— 2—3 из десяти, среди писцов и чиновников уго-
ловной и налоговой палат—уже 5—6 из десяти, что
же касается мелких чиновников, то среди них куриль-
щиков несметное число»'". Хунаньский сановник Цзэн
Гофань в одном из докладов императору писал, что
«положение в войсках таково, что там курят опиум,
играют в азартные игры, и так во всех провинциях» 42.
В числе курильщиков опиума были члены император-
ской фамилии и представители высшей маньчжурской
знати. По китайским данным, в 1835 г. число лиц,
пристрастившихся к курению опиума, составляло свы-
ше двух миллионов человек43.
38 См. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 569—570.
85 См. там же, с. 569.
См. Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 31.
41 Там же, с. 32 — 33.
Там же, с. 147.
<3 См. там же, с. 32.
386
Китайские чиновники продолжали обходить зако-
лы и всячески поощрять контрабандную торговлю
опиумом. О степени пх продажности свидетельствует
такой факт, приведенный китайским историком Фань
Вэньланем: «Капитан I ранга Хань Чжаоцин специа-
лизировался на захвате контрабанды в личных инте-
ресах. Он договорился с иностранными судами и
каждый раз, пропуская 10 тысяч ящиков опиума в
страну, брал несколько сот ящиков и докладывал о
них командованию морских сил как об успешно нм
захваченных. Дело доходило до того, что он ввозил
опиум в порт даже на военных судах флотилии и тем
не менее получал при этом награды как за захват
контрабанды. В результате он получил чин адмирала
п право ношения павлиньих перьев на головном убо-
ре, его подчиненные нажили кучу денег, а в это же
время ввоз опиума дошел постепенно до 40—50 ты-
сяч ящиков в год» 44.
Взяточничество и продажность, процветавшие при
цинском дворе, широко попользовали иностранные
торговцы опиумом. Тесно связанный с торговлей опиу-
мом и хорошо знавший обстановку, царившую в офи-
циальных кругах Китая, немецкий протестантский
миссионер Карл Ггоцлаф писал английскому предста-
вителю в Гуандуне Чарльзу Эллиоту в 1836 г.: «Цин-
ский двор со всеми его делами грязен и консервати-
вен, он лишен всяких прогрессивных тенденций. При
дворе только и знают, что кичатся и важничают, за-
крывая глаза на то, что творится во всем мире. Все
видные и известные чиновники — коварные льстецы;
превыше всего они ставят свои интересы и помыш-
ляют только о взятках. Значительная часть прави-
тельственных чиновников пристрастилась к опиуму,
вот почему, если мы попытаемся с помощью взяток
расширять пути для нашей торговли, мы почти навер-
ное добьемся цели» 45. Английские власти, применяя
в широчайших размерах подкуп китайских чиновни-
ков, совершенно развратили государственных служа-
щих, сановников, таможенных надсмотрщиков. Маркс
с негодованием писал, что продажность, разъедавшая
«всю систему бюрократии Небесной империи», была
44 Там же, с. 28—29.
45 Там же, с. 30.
13*
387
ввезена в страну вместе с ящиками опиума с англий-
ских складочных кораблей, стоявших на якоре в
Вампу46.
Бесстыдство английских контрабандистов и китай-
ских спекулянтов, торгующих опиумом под покрови-
тельством правительственных чиновников, вызывало
возмущение даже в Англии. Описывая опиумное зло
того времени, К. Маркс цитировал высказывания
англичанина Монтгомери Мартина, который резко
заклеймил торговцев смертоносным наркотиком:
«...продавец опиума убивает тело, после того как раз-
вратил, унизил и опустошил нравственное существо
несчастных грешников; ненасытный Молох каждый
час требует все новых жертв, и убийца-англичанин п
самоубийца-китаец соперничают друг с другом в
приношении этих жертв на его алтарь» ,7.
При молчаливом попустительстве властей массо-
вые посевы мака стали производиться во внутренних
областях Китая. В провинциях Гуандун, Фуцзянь,
Чжэцзян, Юньнань, Шаньси площадь полей под опий-
ным маком непрерывно увеличивалась. Только одна
провинция Юньнань поставляла на рынок несколько
тысяч ящиков опиума48. «Журнал мануфактур и тор-
говли», издаваемый в Петербурге, отмечал, что «вса-
мом Китае, в провинции Юньнань, разводится опиум,
откуда через горы перевозится в Индию и нз Каль-
кутты отправляется на кораблях в Кантон». Ссылаясь
па китайскую официальную печать, журнал писал,
что в южных провинциях Китая «множество земель
занято посевом мака, так что должно опасаться голо-
да, потому что много земли отнято от посева риса».
К сожалению, свидетельствовал журнал, «курение
опиуме в Китае столь же общеупотребительно, как
во многих европейских странах употребление пива и
вина» 49. Поскольку местный опиум был дешевле ино-
странного, он стал широко распространяться не толь-
ко среди чиновничьей знати, но и в народе. По мне-
нию китайского историка Ся Се, простой человек,
«даже упорно трудившийся целый год, не был в
См. Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 568.
47 См. там ясе, е. 565.
46 См. «Журнал министерства народного просвещения», 1840,
ч. XXVIII, отд. VII, с. 2-3.
4S «Журнал мануфактур и торговли», 1832, № 12, с. 103.
388
состоянии оплатить одной трубки для курения опиума
в своей темной лачуге» 50. Стоимость вывозимых еже-
годно из Китая материальных ценностей — шелка, чая
и других традиционных товаров, создаваемых трудя-
щимися — крестьянами и ремесленниками, уже не в
состоянии была покрыть стоимость ввозимого опиума,
за который требовалось доплачивать еще десятки мил-
лионов лянов серебра51. Только за 18 лет, с 1821 по
1839 г., из страны было выкачано 300 млн. лянов се-
ребра. В 1838 г. китайский сановник Хуан Цзюэцзы
сообщал императору, что ежегодная утечка серебра в
1823—1831 гг. составила 17 млн. лянов, в 1831 —
1834 гг. — более 20 млн., в 1834—1838 гг. — 30 млп.
лянов. Эти суммы не включали «еще несколько десят-
ков миллионов ляпов, утекающих через порты про-
винций Фуцзянь, Чжэцзян, Шаньдун и Тяньцзинь» 52.
По некоторым данным, в 40-х годах вывоз серебра из
Китая исчислялся в 34—35 млн. мексиканских долла-
ров в год53. В указанном выше докладе императору
Хуан Цзюэцзы предостерегал: «Столь необходимые
для нас богатства Китая бросаются в бездонную про-
пасть — идут на удовлетворение нужд заграницы, а
взамен мы получаем лишь идущий во вред людям
товар, ставший мало-помалу бедствием для всей стра-
ны; год от году становится все хуже, и неизвестно,
в какую пучину он нас затянет» м.
Отток серебра за границу серьезно подрывал фи-
нансовые и материальные основы китайского государ-
ства. По определению К. Маркса, в 1837 г. правитель-
ство Китая оказалось в таком положении, когда не-
обходимо было немедленно принять решительные ме-
ры. Сторонники борьбы с опиумом настаивали на
строгом запрещении опиокурения. Они предлагали в
случае нарушения этого запрета карать простых лю-
дей смертной казнью, а чиновников наказывать более
жестоко, чем за обычное преступление55. Наиболее
известный представитель этой группы — наместник
Е0 См. Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 33.
51 См. там же.
!’2 См. там же.
53 См. Хмелевский FI. Отношения европейцев к Китаю. —
«Отечественные записки», 1861, т. 75, № 4, с. 461.
См. Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 33—31.
5Г См. там же, с. 33.
389
провинций Хубэй и Хунань Линь Цзэсюй направил
специальный доклад императору под названием «Сле-
дует строго запретить опиум, чтобы устранить корень
бед». В докладе утверждалось, что если распростране-
ние опиума не прекратится, то «через несколько лет
в Китае почти не останется солдат, могущих защи-
щать нас от врага, и не останется серебра для уплаты
жалованья» oG.
В декабре 1838 г. Линь Цзэсюй был назначен
специальным уполномоченным императора в провин-
ции Гуандун (Кантон) для борьбы с опиумной контра-
бандой. По прибытии в Гуанчжоу в марте 1839 г. он
развернул решительную борьбу с продажей и куре-
нием опиума, принял самые энергичные меры, вклю-
чая прекращение торговли с иностранцами и блокаду
фактории английских купцов. В итоге он добился
сдачи английскими и американскими купцами ки-
тайским властям более 20 тыс. ящиков опиума, ко-
торый в июне 1839 г. был уничтожен 57. Правда, аме-
риканцы, получив сведения о проведении «специаль-
ного расследования», успели отвести свои груженные
опиумом корабли в другое место, однако в общее ко-
личество конфискованного Линь Ц.зэсюем опиума
входили также и 1540 ящиков, изъятых у американ-
ских торговцев58. Когда же консулу США Питеру
В. Сноу было предложено гарантировать отказ амери-
канских купцов от ввоза в Китай опиума, он ответил,
что «в соответствии с законами его государства» та-
кая гарантия «не может быть дана» 59. В специальных
посланиях английской королеве Виктории в апреле
1839 и январе 1840 г. Линь Цзэсюй сообщил о запре-
щении в Китае употребления опиума и торговли им
и потребовал прекращения производства этого нарко-
тика в Англии и землях, находившихся в ее подчи-
нении со. Однако английское правительство, руковод-
ствовавшееся интересами торгово-промышленных и
деловых кругов, игнорировало эти обращения. Более то-
го, оно использовало эпизод с уничтожением опиума 66
66 Там же.
57 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 126,
л. 94—94об.
!-в Dennett. Op. cit., р. 117.
'-9 Лю Дчнянь. Указ, соч., с. 28.
со См. Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 48.
390
и качестве предлога для развязывания военных дей-
ствий против Китая.
Вскоре у китайских берегов появилась английская
военная эскадра61. Англичане выдвинули ультима-
тивные требования: возместить стоимость конфиско-
ванного в Гуандуне опиума, уплатить многолетнюю
задолженность китайской торговой компании «Гун-
хан» английским купцам, уступить Англии один или
два острова у побережья континентального Китая и
даже компенсировать расходы в связи со снаряже-
нием английской военной экспедиции. Угрожающие
требования Англии повергли цинский двор в панику.
Ближайшее окружение императора упорно склоняло
ого к уступкам и компромиссам. Капитулянтов поддер-
живали продажные чиновники и торговцы опиумом
в столице и провинциях. К тому же маньчжурские
правители не без основания опасались выступле-
ний китайского народа, которого они боялись боль-
ше, чем англичан62. Цинское правительство капиту-
лировало перед интервентами. Надеясь уладить конф-
ликт с Англией, император издал в сентябре 1840 г.
указ о возобновлении англо-китайской торговли; дру-
гим указом объявлялось о смещении Линь Цзэсюя с
занимаемых им постов. А в ноябре 1840 г. был снят
запрет на торговлю опиумом63 64. Однако эти меры все
же не смогли предотвратить развязанной Англией
войны.
Первая «опиумная» война закончилась пораже-
нием Китая. В августе 1842 г. был подписан Нанкин-
ский договор, по условиям которого Китай полностью
уступал Англии Гонконг, обязывался уплатить 21 млн.
юаней контрибуции и открыть для английской торгов-
ли пять прибрежных портов, где впоследствии были
созданы иностранные концессии и сеттльменты6'1. Ни
одна из 13 статей договора не содержала обязатель-
ства английского правительства запретить своим под-
61 Подробнее об истории аигло-китайской войны см.: «Прок-
ламация китайского императора», опубликованная в Пекине
26 мая 1842 г. (АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1,
п. 126, л. 94—104об.).
62 См. Новая история Китая, с. 107, 119.
63 См. Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 74.
64 Treaties Conventions etc. between China and Foreign Slates,
vol. I. Shanghai, 1917, p. 351 — 356.
391
данным вести опиумную торговлю в Китае. Фактиче-
ски договор давал английским купцам возможность
расширять контрабандный ввоз опиума.
Ке остались в стороне и США. Еще в 1839 г. в ки-
тайские воды была послана американская эскадра, с
тем чтобы путем военной демонстрации вынудить Ки-
тай к уступкам. Американский президент Джон
Адамс, выступая в декабре 1841 г. в научном истори-
ческом обществе в Массачусетсе, заявил, что «война,
объявленная Англией, является вполне справедли-
вой» °5. Воспользовавшись поражением цинского пра-
вительства, командующий американской эскадрой
Кэрни вынудил кантонские власти уплатить США за
понесенные «убытки», а фактически американским
контрабандистам за конфискованный у них опиум
более 100 тыс. лянов серебра 6(’. Американо-китайский
договор 1844 г. формально лишал американских тор-
говцев опиумом покровительства флага и консулов
своей страны. Однако договор не налагал на США ни-
каких обязательств по борьбе с опиумной торговлей65 * 67.
Американская фирма «Рассел и К°», представители
которой выступали в качестве консулов США в Кан-
тоне и Шанхае, в широких размерах продолжала
контрабандный ввоз в Китай опиума. По данным
американского историка Даллеса, за исключением
компании «Олифант и К°», «другие американские
фирмы в Кантоне делали все возможное для ввоза
опиума» 68.
Французское правительство в начале первой
«опиумной» войны также послало в Китай военно-
морскую экспедицию. После подписания англо-ки-
тайского Нанкинского договора Франция, заинтересо-
ванная в китайском рынке, направила в Китай спе-
циальную дипломатическую миссию, которая в ок-
тябре 1844 г. заключила выгодный для французов
договор с Цинской империей по образцу английской
65 Latane. Л History of American Foreign Policy. New York,
1927, p. 330.
16 См. Нарочницкий Л. Л. п др. Международные отношения
на Дальнем Востоке, кн. I. С конца XVI в. до 1917 г., с. 63.
07 См. Ефимов Г. В. Очерки по новой и новейшей истории
Китая. М., 1949, с. 44.
18 Dulles Foster R. China and America. Washington, 1967, p. 2i.
392
ii американской конвенций69 70. Вопрос о запрещении
торговли опиумом и в этом договоре был обойден.
Примеру Франции последовала и Бельгия, заключив-
шая с Китаем в июле 1845 г. соглашение, согласно
которому бельгийцам разрешалось вести торговлю с
Китаем. В марте 1847 г. договор о мире, дружбе и
торговле с Китаем подписали Швеция и Норвегия71',
/'.оговоры, навязанные Китаю Англией, США п дру-
। :;ми государствами, предоставили иностранным капп-
•• -•.листам узаконенную свободу эксплуатации и зака-
баления китайского народа, включая свободу торгов-
ли опиумом.
Последствия войны были ужасны для Китая.
В страну в огромном количестве хлынул опиум. В од-
ной из своих статей о Китае русский академик
В. П. Васильев, характеризуя результаты победы ино-
странных держав над Китаем, отмечал «невообрази-
мый прогресс опиокурения», наступивший после под-
писания договоров. «Прежде,— писал В. П. Василь-
ев,— курили немногие, и то в некоторых приморских
городах. Ныне курят не только во всем Китае, но да-
же в Монголии и Маньчжурии; прежде курили тай-
ком, ныне гостю вместо обычной чашки чаю предла-
гают опиумную трубку. Прежде курили опиум, про-
даваемый одними англичанами, ныне разводят его...
по всем провинциям» 7|.
Поражение цинского Китая привело к новому бур-
ному росту контрабандной торговли опиумом, кото-
рая теперь велась фактически без всяких ограниче-
ний. В записке российского генкопсула в Лондоне
Ненхаузена от января 1844 г. отмечалось: «Судя по
последним данным, полученным пз Китая в конце
1843 г., незаконная торговля англичанами опиумом
далека от того, чтобы уменьшиться, она увеличилась
и продолжает расти как никогда» 72.
Глава Российской духовной миссии в Пекине архи-
мандрит Поликарп сообщал в августе 1845 г. в мини-
69 См. Новая история Китая, с. 120; Treaties Conventions cis.
between China and Foreign States, vol. I, p. 771 — 790.
70 См. Лависс и Pa.ибо. История XIX века, т. 4. М., 1938,
'. 391; Treaties Conventions ets. between China and Foreign Sta-
tes, vol. II. Shanghai, 1917, p. 3, 45.
71 Васильев В. П. Открытие Китая. СПб., 1900, с. 163—164.
72 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1843, д. 16, ч. I, л. 48.
391
стерство иностранных дел: «С каждым днем торговля
опиумом делает новые успехи и распространяется. Это
видно даже в Пекине; об юге нечего и говорить. Очень
может статься, что китайские контрабандисты соста-
вят наконец страшный флот корсаров и будут угро-
жать ее серебру» 73. Только в 1846—1847 гг. было вве-
зено англичанами опиума из Индии в Китай более
50 тыс. ящиков74, а в 50-х годах XIX в. ввоз наркоти-
ка составлял в среднем около 70 тыс. ящиков еже-
годно 75.
Морские порты Китая являлись главным средото-
чием опиумных запасов. По словам российского кон-
сула в Фучжоу Шуйского, «Фучжоуский порт в тече-
ние первых десяти лет со времени открытия его для
иностранной торговли в 1842 г. считался одним из
последних портов Китая по своему значению, вывоз-
ная торговля была самая ничтожная, а из привозных
товаров только опиум составлял предмет довольно
значительных сделок» 76 77.
Торговля опиумом занимала особое место в балан-
се англо-китайской торговли. Журнал «Экономист»
писал, что «экспорт Индии в Китай составляет один
из главных путей, которым Англия оплачивает импор-
тируемый чай и шелк» 11. Так, в 1854 г. в Англию и
ее колонии было вывезено из Китая чая на 15 млн.
долл, и шелка на 9,2 млн. долл., т. е. всего более чем
на 24 млн. долл., в то время как Англия ввезла в Ки-
тай мануфактурных товаров лишь на 4 млн. долл.
Пассив был покрыт за счет контрабандного ввоза в
Китай опиума78.
В результате истощения запасов серебра в стране
сократился приток его в государственную казну.
73 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 126,
л. Шоб.
74 См. Венюков М. И. Очерки современного Китая. СПб., 1874,
с. 93.
75 Fairbank J. К. Trade and diplomacy on the China coast. The
opening of the treaty ports, 1842—1854, vol. I. Cambridge, 1953,
p. 227.
76 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1885, д. 13, л. 5,
приложения к л. 6.
77 См. Маркс К. н Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 570.
78 Cooke W. G. China: being «The Times* special correspon-
dence from China in the years 1857 — 1858. London, 1858, p. 169
(цит. no: Клименко H. П. Указ, соч., с. 570).
394
Комментируя материалы докладов китайских экономи-
стов о финансовом состоянии страны, архимандрит
Поликарп обращает внимание, что в их ’докладах
«пет ни слова об опиуме, хотя каждый и видит п
знает, что главная и единственная причина истребле-
ния серебра есть опиум» 79 * 81 82. В поисках выхода цинские
власти вводили по всей стране дополнительные нало-
ги. Сложившуюся обстановку в Китае того времени
К. Маркс охарактеризовал следующим образом: «Кон-
трибуция, которую Китаю пришлось выплачивать
Англии после злополучной войны 1840 г., огромное
непроизводительное потребление опиума, утечка дра-
гоценных металлов, вызванная торговлей опиумом,
разрушительное влияние иностранной конкуренции на
местное производство, деморализация государствен-
ной администрации привели к двум последствиям:
прежние налоги стали более тяжелыми и разоритель-
ными и к ним прибавились еще новые» й0.
Контрабандный опиум, за который китайцы рас-
плачивались серебром, шелком, чаем, сокращая тем
самым свои и без того ограниченные возможности для
закупки иностранных промышленных товаров, играл
всевозрастающую роль в товарных поставках из Анг-
лии, Франции и США в Китай. В статье «Англо-ки-
тайский договор» К. Маркс указывал: «В рамках
нынешнего экономического строя китайского общест-
ва, основным стержнем которого являются мельчай-
шее сельское хозяйство и кустарная промышленность,
не может быть и речи о сколько-нибудь значительном
импорте иностранной продукции. Все же Китай мог
бы постепенно поглотить большее против нынешнего
количество английских и американских товаров...
но лишь при условии уничтожения торговли опиу-
мом» 8|. В другой статье К. Маркс отмечал, что «ки-
таец не может покупать одновременно и товары и
наркотик; в нынешних условиях расширение торгов-
ли с Китаем означает расширение торговли опиумом;
а рост последней не совместим с развитием легальной
торговли...» 62.
79 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 125,
л. 123.
f0 Маркс К. п Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 100.
81 Маркс К. н Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 583.
82 Там же, с. 5С5.
395
Это обстоятельство вынуждены были признавать
и некоторые представители английской буржуазии.
Например, в 1847 г. в отчете британской парламент-
ской комиссии по проверке состояния англо-китайской
торговли говорилось: «Мы считаем, что препятствием
для развития этой торговли является вовсе не недо-
статок спроса в Китае на английские товары и не ра-
стущая конкуренция других государств; плата за
опиум — вот что поглощает все серебро к большому
ущербу для общей торговли китайцев; а за остальные
товары они уже вынуждены расплачиваться чаем и
шелком» 83 * 85.
Однако наиболее агрессивные круги английской
буржуазии, и особенно торговцы опиумом, пе соби-
рались поступаться прибылями от опиумной торговли
ради увеличения экспорта в Китай промышленных
изделий. Они рассчитывали на расширение китайско-
го рынка опиумной торговли путем открытия беспре-
пятственного доступа в новые порты и во внутренние
районы страны. Их целью было превратить весь Ки-
тай в огромный «открытый порт» s'1.
По свидетельству очевидца, французского миссио-
нера Гюка, Китай буквально был наводнен контра-
бандистами, сбывающими опиум. Этот наркотик до-
ставлялся в Цинскую империю главным образом че-
рез открытые для европейцев порты, причем незакон-
ная торговля фактически одинаково поощрялась как
английским, так и китайским правительствами. «За-
кон, который запрещает под страхом смертной казни
опиокурепие,— писал Гюк,— не был отменен, однако
он настолько недействителен, что каждый может сво-
бодно курить опиум, не опасаясь репрессий со сторо-
ны суда... Сами мандарины первые нарушают закон
и подают плохой пример пароду. Во время нашего дли-
тельного путешествия по Китаю мы не встретили ни
одного суда, где бы открыто и безнаказанно не кури-
ли опиум» 6з.
Известный русский писатель И. А. Гончаров, посе-
тивший Китай на фрегате «Паллада» в 1853 г., с гне-
вом и возмущением нарисовал яркую картину грабежа,
83 См. там ясе.
8< См. Попая история Китая, с. 124.
85 Нис В. Р. Souvenirs d’un voyage dans la Tartarie, le Tibet
et la Chine, vol. III. Paris, 1927, p. 37—38.
396
которым безнаказанно занимались в Китае английские
и американские торговцы опиумом. Его слова и сегод-
дня звучат как обвинительный политический приговор
колониальной политике Англии, США и других капи-
талистических держав. «А все опиум! — восклицает
< и. — За него китайцы отдают свой чай, шелк, метал-
лы, лекарственные, красильные вещества, пот, кровь,
энергию, ум, всю жизнь. Англичане и американцы
хладнокровно берут все это, обращают в деньги и так
:ке хладнокровно переносят старый, уже заглохнувшпй
упрек за опиум. Они не краснея слушают его и ссы-
лаются одни на других. Английское правительство
молчит — одно, что остается е.му делать, потому что
многие стоящие во главе правления лица сами разво-
дят мак на индийских своих плантациях, сами снаря-
жают корабли и шлют в Янскиян (Янцзыцзян.— Г.П).
За 16-ть миль до Шанхая, в Вусуне (Усунь), стоит
целый флот т. н. опиумных судов. Там складочное ме-
сто отравы. Другие суда привозят и сгружают, а эти
только сбывают груз. Торг этот запрещен, даже про-
клят китайским правительством: но что толку в про-
клятии без силы? В таможню опиума, разумеется, не
повезут, но, если кто провезет тайком, тому, кроме
огромных барышей, ничего не достается. ...Но что по-
напрасну бросать еще один слабый камень в зло, в
которое брошена бесполезно тысяча? Не странно ли:
дело так ясно, что и спору ие подлежит; обвиняемая
сторона молчит, сознавая преступление, и суд изречен,
г. приговора исполнить некому!»86
Гончаров оставил весь?ла ценное свидетельство, объ-
ясняющее причины быстрого роста Шанхая как цент-
ра иностранной торговли: «Страшно и сказать вам
итог здешней торговли. 35 лет назад в целый Китай
привозилось европейцами товаров всего на сумму
<>коло 15 млн. серебром. Из этого опиум составлял не-
много более четвертой части. Лет 12 назад еще до ки-
тайской войны привоз увеличился вдвое, т. е. более,
нежели на сумму 30 млн. серебром, и привоз опиума
составлял уже четыре пятых и только одну пятую дру-
гих товаров. Это в целом Китае. А теперь гораздо
больше привозится в один Шанхай» S7.
tc Гончаров И. А. Собр. соч., т. 6. СПб., 1899, с. 155—156.
t7 Там же, с. 157.
ЗЭ7
Этот же факт подтверждался и в донесении россий-
ского посланника в Пекине Влангали от 1 (13) августа
1864 г., который сообщал, что «Шанхайский порт, за-
нимая важное географическое положение у устья
Янцзыцзяна, был примечателен тем, что наибольшее
количество опиума привозится в Шанхай» 88.
Влиятельный либеральный русский журнал «Оте-
чественные записки» также выступал с осуждением
опиумной торговли, считая ее одним из фактов, «ле-
жащих позорным пятном на английской народней
нравственности» 89.
Первая «опиумная» война привела к резкому обо-
стрению классовых и национальных противоречий в
стране, углублению внутреннего кризиса Цинской им-
перии и росту числа крестьянских восстаний, направ-
ленных против маньчжуро-китайских феодалов. Круп-
нейшим и наиболее успешным из них было тайнин-
ское восстание 1850—1864 гг. Можно подумать, писал
К. Маркс, что истории понадобилось одурманить ки-
тайский народ для того, чтобы потом пробудить его
от исторической темноты 90.
Правящие круги европейских держав и США ре-
шили использовать сложную обстановку в Китае, что-
бы вырвать у него новые уступки. Наибольшую актив-
ность вновь проявило британское правительство, кото-
рое стремилось узаконить ввоз в Китай опиума. Однако
тайпинское правительство решительно выступило про-
тив всякой торговли опиумом. Вождь тайпинов Хун
Сюцюань говорил, что отдаться во власть привычки
курить иностранный опиум — значит «броситься са-
мому в колодец»91. Во время встречи с полномочным
представителем Англии в Китае генерал-губернатором
Гонконга Дж. Боурингом летом 1854 г. тайпинские
представители официально заявили, что продажа опиу-
ма в Китае запрещена92. Тайпинское правительство
требовало равноправного положения Китая на между-
народной арене, полной свободы международной
88 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1864—1873, д. 17,
л. 111об.—112.
89 «Отечественные записки», 1858, т. 70, № 9—10, раздел
«Разные новости», с. 68.
'•w См Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 9, с. 99.
91 См. Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 157.
92 См. Новая история Китая, с 156.
398
торговли при строгом запрещении ввоза опиума93. В об-
ращенной к иностранным государствам декларации
тайпинов о внешней торговле говорилось, что при за-
ключении сделок в Китай будет запрещен только ввоз
опиума 9*.
Тем не менее Англия продолжала в возрастающих
количествах контрабандную торговлю опиумом.
К. Маркс отмечал, что «общая стоимость ввоза опиу-
ма в Китай в 1856 г. оценивается приблизительно в
3.5 000 000 долларов, причем в том же самом году анг-
ло-индийское правительство получило от опиумной мо-
нополии доход в 25 000 000 долларов, то есть ровно
шестую часть всего своего государственного дохода».
Маркс шаг за шагом детально раскрывал всю преступ-
ную деятельность английского правительства, непосред-
ственно участвовавшего в опиумном бизнесе. «В каче-
стве имперского правительства,— писал Маркс,— оно
.юлает вид, будто не имеет ничего общего с контрабанд-
ной торговлей опиумом, и даже заключает договоры,
запрещающие ее. Однако в качестве индийского прави-
тельства оно навязывает Бенгалии производство опиу-
ма к великому ущербу для производительных сил этой
страны; одну часть индийских райятов оно принужда-
ет сеять мак, другую часть соблазняет на это же по-
средством денежных ссуд. Оно держит в своих руках
< трогую монополию на все производство этого вредно-
го снадобья, следит с помощью целой армии офици-
альных шпионов за выращиванием мака, за его до-
< тавкой в определенные пункты, за его выпариванием
и приготовлением опиума применительно к вкусам
китайских потребителей, за его упаковкой в тюки, спе-
циально приспособленные для удобства контрабанды
и, наконец, за его перевозкой в Калькутту, где опиум
продается с аукциона на правительственных торгах и
государственные чиновники передают его спекулянтам,
а те — контрабандистам, которые выгружают его в
Китае. Ящик, который обходится британскому прави-
тельству около 250 рупий, продается на торгах в Каль-
кутте по цене от 1210 до 1600 рупий. Но, не доволь-
гвуясь такого рода фактическим сообщничеством,
iro же самое правительство и по сей день участвует
!Э См, Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 197.
См. Хуа Гаи. Указ, соч., с. 280.
S90
непосредственно в прибылях и убытках купцов и судо-
владельцев, которые пускаются на рискованную опера-
цию по отравлению целой империи» 95.
Убедившись в нежелании тайпинов признать ранее
заключенные договоры и узаконить торговлю опиумом,
Англия, Франция и США решили воспользоваться за-
труднительным положением цинского правительства в
связи с крестьянской войной и в 1854 г. одновременно
предъявили Китаю требования о пересмотре договоров
на новых кабальных условиях. Когда же Пекин не
удовлетворил их требования, они начали подготовку
к вооруженной агрессии.
Инцидент с парусным судном «Эрроу» дал повод
Англии для развязывания в 1856 г. второй «опиумной»
войны. В следующем году к ней присоединилась Фран-
ция. В декабре 1857 г. англо-французские войска за-
хватили Гуанчжоу и начали наступление на Тяньц-
зинь. После вступления интервентов в Тяньцзинь в
мае 1858 г. цинское правительство капитулировало пе-
ред западными державами и подписало новые кабаль-
ные договоры с Англией и Францией. «Цивилизован-
ные» английские и французские колонизаторы не ре-
шились открыто внести в Тяньцзиньские договоры
пункт о легализации опиумной торговли. Они осущест-
вили эту легализацию окольным путем, без излишне-
го шума. В тарифном соглашении, подписанном упол-
номоченными Англии и Франции (Элджином и Гро) и
Пинскими уполномоченными в Шанхае в ноябре 1858 г.,
опиум по настоянию англичан и французов был вклю-
чен в список товаров, которые разрешалось беспрепят-
ственно ввозить в Китай, выплачивая таможенные пош-
лины 9G.
Опиумная торговля после ее легализации приобре-
ла еще более широкие масштабы. Если в 1856—1857 гг.
в Китай ежегодно ввозилось из Индии свыше 66 тыс.
ящиков97, в 1858 г. — более 68 тыс. ящиков98, то в
1866—1867 гг. — 77 тыс. ящиков опиума99. Но даже
95 Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 570 — 571.
96 Tze-Hsiung lino. Op. cit.— «Information bulletin», 1936, vol.
I, N 9, p. 1; Treaties Conventions ets. between China and Foreign
States, p. 422 — 428; Дементьев 10. П. Колониальная политика
Франции в Китае и Индокитае. 1844 — 1862. М., 1958, с. 93.
97 См. Венюков М. И. Указ, соч., с. 93.
99 См. «Вестник промышленности», I860.
99 См. Венюков М. И. Указ, соч., с. 93.
400
официальные отчеты пекинского таможенного управ-
ления не давали полного представления о действитель-
ном количестве опиума, ввозимого в страну, поскольку
большая его часть по-прежнему доставлялась контра-
бандным путем |0°. Число китайцев, курящих опиум,
достигало в это время примерно 6 млн. 100 101
Низкая таможенная пошлина создавала возможно-
сти для роста опиумной торговли п приносила нема-
лые прибыли английскому правительству. «Официаль-
ные отчеты о китайской торговле за 1871 год доказы-
вают,— писал русский исследователь И. С. Левитов,—
что более 2/з всего британского ввоза в то время состоя-
ло из опиума. В 1871 г. ввезено было на 64 000 000 долл,
этого продукта, тогда как весь экспорт всех китайских
товаров равнялся 105 000 000 долл. Ежегодный госу-
дарственный доход Англии с 1870 по 1884 г. от прода-
жи опиума равнялся 50мли. руб.» I(1J. В 1873—1874 гг.
Британская Индия вывезла в Китай п другие страны
с китайскими поселенцами 6 144 132 кг опиума |03.
В 1880 г. в Китай было доставлено опиума па сумму
32 млн. лянов серебра |01. К этому времени круг госу-
дарств, из которых колонизаторы ввозили опиум в
Китай, расширился. Опиум активно ввозился не только
из Индии и Турции, но и из Ирана, а также Южной и
Юго-Восточной Азии. Франция, утвердив свое господ-
ство в Кохинхине (Южный Вьетнам), небезуспешно
начала соперничать с Англией в торговле опиумом.
«В Сайгоне,— отмечал русский историк М. И. Венк>
ков,— ежемесячно собирается от 5 до 600 000 фр. пош-
лин с вывозимого опиума, которого транспортировка
доставляет немалые выгоды пароходной компании
«Messageries fran?aises». Общее количество опиума,
ежегодно ввозимого в Китай как через таможни, так
и контрабандою, достигло уже 75 000 ящиков» |05.
Цинские власти также извлекали немалые доходы
от торговли опиумом. В соответствии с англо-китай-
100 См. там же, с. 102.
101 См. там же, с. 110.
11,2 Левитов И. О необходимости опиумной реформы па Даль-
нем Востоке. СПб., 1906, с. 10 —11.
ll J См. Энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона,
т. XXII. СПб., 1897, с. 15.
1,4 Фань Вэнълпнь. Указ, соч,, с. 320.
10 Венюков М. II. Указ, соч., с. ПО.
401
ским соглашением, подписанным в Чифу 13 сентября
1876 г., в Китае стал взиматься с опиума сверх тамо-
женной пошлины так называемый однократный за-
ставный акциз, высший размер которого устанавли-
вался этим соглашением 106.
Кроме того, китайские чиновники взимали при вво-
зе опиума в глубь страны много дополнительных сбо-
ров. Причем с привозного опиума пошлина уплачива-
лась не сразу по прибытии в порт целой партии гру-
за, а по мере продажи его китайцам небольшими пар-
тиями, что давало возможность наживаться на опиум-
ной торговле не только миллионерам. В частности,
торговля опиумом была фактически узаконена и для
мелких лавочников. 28 сентября (10 октября) 1878 г.
российский генеральный консул в китайских портах
К. А. Скачков писал министру иностранных дел
И. К. Гпрсу из Шанхая: «На прошлой неделе появи-
лась в Кантоне экономическая новость. Там введена
система откупа на мелочную продажу опиума, на пер-
вый раз только в 14 ближайших уездах губернии*
(имеется в виду Кантонская провинция. — Г. П.). По
личному выбору генерал-губернатора право торговли
опиумом предоставлялось доверенному лицу на три
года. Откупщик был обязан вносить в казну 140 тыс.
мексиканских долларов в год. Приготовленный в сы-
ром виде опиум откупщик продавал мелким лавочни-
кам по цене 39 фын серебра за лану (1 лана = 31,2 г.)
опиума, который те перепродавали покупателю по бо-
лее высокой цене. «Этой мерой,— сообщал К. А. Скач-
ков,— правительство полагает отнять у полиции ее
темный доход с опиума. Всюду в Китае полиция берет
с опиумных лавок обыкновенно столько же контрибу-
ции, сколь лавочнику обходится опиум в его покупке.
Но сомнительно, чтобы при откупе полиция оставалась
в накладе; вероятно, она не сократит своих поборов,
разделив их на откупщика и на лавки» 107.
В дополнение к этому китайские феодалы начали
повсеместно на своих землях сеять мак, заменяя им
продовольственные культуры — рис и пшеницу 108. Не-
ке Treaties Conventions ets. between China and Foreign Sla-
tes, p. 491—499.
107 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—9, 1874—1881, д. 25,
л. 80 —80об.
108 См. Кара-Мурза. Указ, соч., с. 54.
402
смотря на поземельную подать в 4 руб. 30 коп. с деся-
тины земли, засеянной маком, писал Венюков, еже-
годное производство и потребление китайского опиума
в одном Ляодуне достигало 4 тыс. пудов. Если про-
порция туземного опиума к привозному так же велика
во всех провинциях Китая, как в Ляодуне, отмечал
он, то нужно считать, что весь Китай потребляет
ежегодно более 15 млн. фунтов, и, следовательно, чис-
ло курильщиков переходит за 8 000 000 человек109.
Китайский опиум стал успешно конкурировать с
привозным, принося торговцам наркотиком неслыхан-
ные прибыли. Опиум местного производства продавал-
ся на внутреннем китайском рынке на 40% дешевле
привозного, в частности индийского, и очень скоро стал
вытеснять последний110. По данным англичан, объем
китайского опиума в 10 раз превышал иностранный;
«последнего входит в количестве 51000 пикуля (око-
ло 180 000 пудов), а местного — 500 000 пикулей
(1 800 000 пудов)» 1И.
Собственные маковые плантации позволяли Китаю
производить громадное количество опиума. В одном из
докладов того времени цинскому императору говори-
лось: «Посевы мака в провинциях Шэньси, Ганьсу,
Юньнань, Гуйчжоу, Шаньси, Сычуань простираются на
тысячи ли, они увеличиваются с каждым днем. В Фуч-
жоу, к югу от Янцзы, в Тайчжоу, провинции Чжэц-
зян,— повсюду сеют мак...» 112 Обширные поля в Цзян-
си, Чжили, Ляодуне и других провинциях также стали
засеваться маком. «Мак разводился в Северной Мань-
чжурии,— писал русский исследователь И. Левитов,—
и сосредоточивался для продажи в Куанченцзы, отку-
да он уже и развозился по всему Северному Китаю» из.
Зараженный «цивилизованными» колонизаторами опи-
умной проказой, Китай в последние десятилетия XIX в.
сам превратился в источник ее распространения на
другие страны, в том числе и на Россию.
* * *
Принцип равноправия, установившийся в русско-
китайских торговых отношениях, весьма выгодно отли-
109 Венюков М. И. Указ, соч., с. 111.
110 См. Левитов И. Указ, соч., с. 12.
111 Там же.
112 Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 320,
113 Левитов И. Указ, соч., с. 11.
403
чал их от тех, какие пытались силой навязать Китаю
английские и другие колонизаторы. Главным пунктом
русско-китайской торговли была Кяхта. Кяхтинский
договор 1727 г., устанавливавший торговые отношения
между Россией и Китаем на базе равенства и взаим-
ной выгодности, был заключен в тот момент, когда в
Китае уже начиналась борьба против ввоза иностран-
ного опиума |14. В отличие от Англии и других госу-
дарств, всячески навязывавших Китаю опиум, Россия
с самого начала приняла все необходимые меры, что-
бы исключить даже малейшую возможность обмена
запрещенными товарами, и в первую очередь торговлю
опиумом. Некоторое ограничение в предметах торгов-
ли было установлено Кяхтинским договором: «Вещи
какого-либо звания могут продаваны и покупаны быть,
кроме тех, которые указами обеих империй запре-
щены суть» 115.
Опубликованные в 1800 г. «Положение о торговле в
Кяхте» и «Инструкция кяхтинской таможне и ком-
паньонам» ставили под контроль государства деятель-
ность русских компаний. Был установлен целый ряд
запретов и правил, за нарушение которых предусмат-
ривались достаточно суровые наказания. Так, обмен
товаров на деньги, а также провоз золота, серебра и
опиума наказывались конфискацией товаров и высыл-
кой купцов из Забайкальского края. Надзор за соблю-
дением правил торговли возлагался на компаньонов,
которые были прикомандированы к кяхтинской та-
можне и получили официальные полномочия от прави-
тельственных органов. Их указания были обязатель-
ными для русских купцов. За недостаточный контроль
компаньоны и старшины сами подвергались штрафу,
размер которого вдвое превышал нанесенный по их ви-
не ущерб. В случае повторного несоблюдения правил
они высылались из Кяхты ”6.
В период, когда торговля опиумом в Китае приобре-
ла угрожающие масштабы, русские власти на восточ-
ном участке границы стремились не допустить контра-
См. Сладковский М. И. История торгово-экономических
отношений народов России с Китаем (до 1917 г.), с. 133 —131.
"5 Treaties Conventions ets. between China and Foreign States,
p. 42; Бантыш-Каменский H. Указ, соч., с. 368.
1,6 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 34, 1801, д. 2,
л. 179.
404
бандного провоза наркотиков через Кяхту. Правители
Урги (ныне Улан-Батор) также возложили на майман-
чэнского дзаргучея специальное поручение «смотреть
за тайной торговлей опиума и преследовать торгующих
оным со всею возможною строгостью» |17. Русская и
китайская администрация поддерживали по этому воп-
росу постоянные контакты.
Показателен следующий случай. В феврале 1839 г.
в Урге местными властями был задержан по обвине-
нию в курении опиума некий Ян Хайцзун. При аресте
китаец из-за опасения быть подвергнутым суду за на-
рушение китайского закона заявил, что выменял опиум
у одного русского в Кяхте. Ургииский правитель пред-
писал маймайчэнскому дзаргучею снестись по этому
вопросу с русским пограничным начальством. После
тщательного расследования, проведенного на кяхтин-
ской таможне и среди торгующего купечества, было
установлено, что «не только в 1838 и 1839 гг., но и
прежде того не было через нее (Кяхту. — Г. П.) никем
провозимо на промен с китайцами опиума». В декабре
погранкомнссар П. А. Петухов уведомил маймайчэпско-
го дзаргучея, что не только русского, «на которого по-
казывает... Ян Хайцзун, не оказалось, но и других,
кто бы провозил сюда опиум для промена, никогда
здесь не бывало» ||3.
Тем не менее даже такому мелкому случаю в Пе-
тербурге было придано большое значение. 8 декабря
1839 г. министр финансов Е. Ф. Канкрин информиро-
вал министра иностранных дел К. В. Нессельроде, что
«наше купечество на Кяхте никакой торговли опиумом
не производит, но по уважению дружеских к нам
отношений китайского правительства я предписал
кяхтинской таможне наблюдать, чтобы подобного рода
торговля и впредь не могла вкрасться в Кяхте» "9.
22 января 1840 г. Е. Ф. Канкрин представил Нико-
лаю I особый доклад по опиумному вопросу, в кото-
ром говорилось: «Хотя опиум в кяхтинском тарифе не
поименован и потому к отпуску не воспрещен, но тор-
говли оным на Кяхте никогда не производилось». По-
117 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 34, 1839—1844,
д. 5, л. 4.
118 Там же, л. 4—боб; 1—13, 1818, д. 1, ч. I, л. 398—399об.
119 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 34, 1839—1844,
д. 5, л. 7.
405
скольку запрет на торговлю опиумом еще не был офи-
циально узаконен, министр финансов просил согласия
царя «объявить торгующему на Кяхте купечеству, что
отпуск китайцам опиума должно считать воспрещен-
ным, следовательно, чтобы оного отнюдь не продавать
китайцам ни гласно, ни тайно под опасением строгого
взыскания по законам». 26 января 1840 г. Николай I
утвердил доклад министра финансов, и кяхтинской та-
можне было предписано точно исполнять правительст-
венное решение 120.
Правительство России и местная русская админист-
рация вели борьбу против малейших попыток опиум-
ной торговли на русско-китайской границе весьма пос-
ледовательно и настойчиво, предпринимая конкретные
и эффективные меры по пресечению возможных кана-
лов просачивания вредного наркотика. Когда в апреле
1840 г. в Кяхте стали распространяться ложные слухи
о тайной продаже опиума через мелких торговцев и
толмачей (переводчиков), не подлежащих досмотру,
русские таможенные чиновники предложили усилить
контроль при въезде торгующих в Маймайчэн 121. В от-
вет на соответствующий запрос МИДа России по этому
поводу министерство финансов 21 июня 1840 г. сооб-
щило, что «о тайном промене сего товара в министер-
стве финансов по сие время никаких сведений не по-
ступало». «Ныне же,— писал управляющий министер-
ством финансов Вронченко,— я сделал о том подтверж-
дение директору кяхтинской таможни и предписал
ему принять деятельнейшие меры, чтобы опиум ни под
каким видом не был промениваем китайцам, и иметь
строжайшее наблюдение за действиями мелочных тор-
говцев и преимущественно таможенными толмача-
ми» 122. Сообщая в Азиатский департамент о принятых
мерах, пограничный начальник в Троицкосавске Пету-
хов писал, что он «не переставал и сам по себе не-
сколько раз в течение первой половины нынешнего
года изыскивать различные способы к раскрытию сей
мнимой тайны, не участвует ли кто-либо действитель-
но из русских в означенной запрещенной торговле; но
при всех таковых усиленных действиях, разных сек-
120 Там же, л. 10—Иоб.
121 Там же, л. 15 —16.
122 Там же, л. 17 —17об.
406
ретных разведываниях под рукою и собственных моих
постоянных замечаниях ничего похожего на то от-
крыть не мог» |23.
Во время первой «опиумной» войны русское пра-
вительство не только не поддержало агрессивных дей-
ствий западных держав, но и оказало морально-поли-
тическую поддержку Пекину, открыто заявив о своего
отрицательном отношении к торговле опиумом и вы-
разив тем самым неодобрение военных мероприятий
Англии, США и Франции, стремившихся силой навя-
зать Китаю кабальные условия торговли. Важнее зна-
чение имел опубликованный указ Николая I Прави-
тельствующему Сенату от 12 апреля 1841 г., в кото
ром говорилось: «Еще при получении известия об
издании китайским правительством закона, воспре-
щающего ввоз в сие государство опиума, для вящего
утверждения доброго согласия, издавна существующего
между Россиею и Китайскою империею, в пользу обо-
юдных, пограничных сношений и взаимных торговых
выгод, тогда же... предписано было подлежащим вла-
стям строго наблюдать за непрспуском в китайские
пределы опиума; но как воспрещение сие доселе не
было обнародовано во всеобщее сведение, то желая,
чтобы оно было известно по всему государству, к долж-
ному наблюдению каждого, повелеваем Правительст-
вующему Сенату ныне же сделать к исполнению того
надлежащее распоряжение» |24. Копии указа были тог-
да же направлены троицкосавскому пограничному на-
чальнику и директору кяхтинской таможни для дове-
дения содержания указа до сведения маймайчэнского
дзаргучея, а также генерал-губернатору Восточной Си-
бири Руперту и главе Российской духовной миссии в
Пекине архимандриту Поликарпу 125. В специально под-
готовленной позднее в Азиатском департаменте МИДа
записке по поводу данного указа отмечалось, что «ме-
ра эта была предпринята нашим правительством не по
выраженному о том желанию китайцев, а по собствен-
ному побуждению, внушенному ему теми чувствами че-
ловеколюбия и справедливости, которые всегда руково-
дили нашей политикой, и мы много способствовали 121 * *
121 Там же, л. 22об.
124 Там же, л. 31—31об.
125 Там же, л. 30, 32, 42, 43, 46,
407
упрочению нашего нравственного влияния на во-
стоке» 126.
В ноте МИДа России от 1 мая 1841 г., направлен-
ной в китайский Трибунал внешних сношений, дава-
лось подробнее разъяснение позиции правительства
России в вопросе о торговле опиумом на русско-китай-
ской границе. «Дошло до нашего сведения,— сообща-
лось в ноте,— что китайское правительство принимает
меры к пресечению ввоза опиума в пределы Китайской
империи. Имея в виду не только ненарушимо сохра-
нять доброе согласие и приязнь, существующие между
обоими соседственными государствами, но сколько
можно более усиливать взаимные связи, мы не оста-
вили воспользоваться настоящим случаем, чтобы по-
казать китайскому правительству пашу готовность со-
действовать справедливым его желаниям. И хотя до
сего времени в местах, где производится обоюдная
торговля, со стороны наших купцов опиум не был про-
мениваем ; не менее того, чтобы положить навсегда
преграду каким-либо на то покушениям... император...
соизволил строго воспретить всем российским поддан-
ным производить явно или тайно торг опиумом в ки-
тайские владения. Для обнародования же о сем во
всеобщее сведение, к должному наблюдению каждого
последовал высочайший именной указ Правительству-
ющему Сенату. О таковом распоряжении мы признали
за благо сообщить вам и просить довести о том до све-
дения его богдыханова величества в уверенности, что
сие принято им будет как новый знак дружественного
и внимательного расположения августейшего нашего
монарха...» 127 Глава Российской духовной миссии ар-
химандрит Поликарп сообщал 7 августа 1841 г. из
Пекина в связи с непрекращающейся западными дер-
жавами контрабандой опиума в Китае, что «министер-
ская бумага о запрещении в России продажи китай-
цам опиума никогда не могла прийти более кстати,
как теперь. На сих днях был у меня один правитель
дел в Цзюньцзичу (высшее правительственное место в
Китае, куда поступают все русские бумаги) как будто
нарочно, чтобы поговорить о присланной пз России бу-
1211 АВПР, ф. СПб. Главный архив II — 3, оп. 35, 1872, д. 5,
л. 6.
127 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1811, д. 151, л. 2—Зоб.
408
маге, и сказал, что она принята государем с величай-
шим удовольствием» l2U.
Ранее, 26 июня 1841 г., троицкосавский погранич-
ный начальник Петухов известил МИД России, что и
маймайчэнский дзаргучей, ознакомившись с содержа-
нием ноты, «принял изъяснение мое с большим удо-
вольствием» 12J.
В ответной ноте Трибунала внешних сношений, по-
лученной в ноябре 1841 г., говорилось: «Из листа,
присланного из Вашего государства, мы усмотрели, что
вы не пропускаете без внимания ни малейшего дела,
открывавшегося на границе, и, узнав о запрещении в
Дайцинском государстве употреблять опиум, вы на
I ранпце двух государств немедленно воспретили от-
крыто и тайно провозить его и никак не допустили
купцов к тому, чтобы они начали производить это зло.
Из сего вашего дейстспя мы очень хорошо поняли, что
вы ясно отличаете пользу от вреда, заботливо иско-
реняете зло и чрезвычайно чисто понимаете существен-
ную обоюдную пользу. Наш государь с большим восхи-
щением и одобрением принял известие о вашем дей-
ствии. И к нашему величайшему удовольствию, мы
надеемся, что на границе двух государств не может
укрываться никакое злоупотребление в торговых сно-
шениях, и торгующие будут соблюдать государствен-
ные законы...» 128 129 130
Подводя итоги внешнеполитической деятельности
России за 1841 г., МИД подтверждал: «Цель наша в
отношении к Китаю состоит, во-первых, в поддержании
сей дружбы и мира, столь выгодного для торговли и
успешного течения пограничных дел наших, и, во-вто-
рых, в расширении, по возможности, самой торговли,
составляющей главную основу всей нашей политики с
Китаем. К сей двоякой цели устремлены виды, намере-
ния и старания министерства. Первая сторона сих дей-
ствий и сношений (собственно политическая) оценена
китайцами по ее достоинству: вековые опыты убедили
их в чистоте наших намерений, а нынешние обстоя-
тельства скрепили существующую дружбу еще тесней-
128 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 2, п. 36,
1840—1845, л. 3106—32.
129 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 34, 1839—1844,
л. 5, л. 49—49об, 51 — 53.
|г0 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—1, 1841, д. 151, л. 8—9.
409
шими узами; в то время когда происходит у них борь-
ба с Англиею, Россия, верная трактату, продолжает те
же дружественные связи, не изменяясь нисколько в
своих отношениях. В глазах китайцев подобное посто-
янство в благоприятных и неблагоприятных для них
случаях имеет высокое значение, и они вполне это
чувствуют. Правительство их в особенности было при-
знательно за принятую... строгую меру к недопущению
в кяхтинскую нашу торговлю ни явной, ни тайной про-
дажи опиума и за учиненное по сему случаю сноше-
ние. В этой мере китайцы увидели еще новый опыт
чистоты и искренности наших действий и залог к бу-
дущим теснейшим связям. В сделанном по повелению
китайского императора ответе на наш лист они торже-
ственно излили чувство своей благодарности...» 131
Политика правительства России в опиумном вопро-
се продолжала оставаться неизменной и после пора-
жения цинского правительства в первой «опиумной»
войне. В то время как англичане, американцы и дру-
гие, пользуясь неравноправными договорами, в огром-
ных количествах открыто и контрабандным путем
ввозили опиум в Китай, русские власти на границе с
Китаем старались не допустить даже мелкого единич-
ного случая торговли наркотиком. Когда в 1843 г.
маймайчэнский дэаргучей заявил, будто им изобличе-
ны в курении опиума несколько китайцев и последние
дали показания, что они якобы тайно приобрели нар-
котик у русских, местные власти, несмотря на то что
никаких улик предъявлено не было, провели тщатель-
ное расследование инцидента, о чем троицкосавский
пограничный начальник сообщил в Азиатский депар-
тамент 132. Хотя какой-либо виновности русских выяв-
лено не было, Петухов вновь информировал дэаргучея,
что «с нашей стороны вообще принимаются все меры,
дабы незаконная и строго воспрещенная нашим прави-
тельством продажа опиума отнюдь не производилась
русскими подданными».
В декабре 1843 г. русский император подтвердил
свое решение «о наблюдении за исполнением состояв-
шегося в 1841 г. высочайшего указа, воспрещающего
131 АВПР, Отчеты МИДа царю. Отчет за 1841 г., л. 255 —
256об.
132 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 34, 1839 — 1844,
д. 5, л. 58—60.
410
всякую продажу китайцам опиума». В новом указе
предусматривались еще более строгие меры наказания
за торговлю опиумом: «Если же кто впредь окажется
в сем виновным и будет изобличен в сей незаконной
продаже, то такового предавать военному суду» |33.
Жителям Кяхты, Троицкосавска, Иркутской и Енисей-
ской губерний, Сибирского таможенного округа и ге-
нерал-губернаторств Восточной и Западной Сибири
предлагалось строго соблюдать законы Российской им-
перии |31.
Известный исследователь истории русско-китайской
торговли А. Корсак писал в связи с появлением нового
указа: «Наше правительство, желая поддержать дру-
жественные связи с Китаем, издало один за другим
два указа, лишь только обнародовано было в Китае
запрещение на ввоз опиума: один — в 1841 г., а
другой — в 1843 г. (декабря 2-го); последним запреще-
на была всякая продажа китайцам опиума под опа-
сением предания виновных военному суду». Корсак от-
мечал, что такое распоряжение «немало содействова-
ло к поддержанию торговых сношений с Китаем» |35.
20 января 1844 г. Правительствующий Сенат Рос-
сии издал еще один строгий указ «О воспрещении про-
дажи китайцам опиума и о предавании военному суду
изобличенных в таковой продаже» |36. Копии указа
тогда же были направлены генерал-губернаторам Вос-
точной и Западной Сибири к исполнению. Все эти ука-
зы имели особое значение на фоне позиций других
великих держав, тайно или явно поощрявших ввоз
опиума в Китай.
Члены Российской духовной миссии в Пекине,
имевшие возможность на протяжении многих лет на-
блюдать за положением в Китае, неоднократно отме-
чали, что опиум является одной из главных причин
бедственного положения китайского народа. «Китай
умирает с голоду,— писали они,— потому что англича-
не повытаскивали из него все серебро... Торговля в
133 Там же, л. 79—79об.
131 Там же, л. 80 — 86.
135 Корсак А. Указ, соч., с. 166.
130 Полное собрание законов Российской империи (далее —
ПСЗ). Собрание второе. СПб., 1845, т. XIX (1844), с. 45,
411
застое, народ в бедности, в недоимках, и правительст-
во, угрожаемое опасностью совершенного банкротст-
ва. И впереди все то же, опиум, опиум, опиум» 137 138 139 *.
Продажа и курение опиума не возбранялись даже в
столице Цинской империи. В связи с этим Российская
духовная миссия сообщала: «В торговле та же ста-
рина. Опиум идет во главе всего, и прелесть как идет.
По отзывам всех, теперь это самый лучший товар, со-
вершенно не имеющий застоя. Притом он подешевел
ужасно. В Пекине за Цяньмынем уже открыто множе-
ство гостиниц для исключительной затяжки этим
зельем» ,за. В ноябре 1844 г. архимандрит Поликарп
сообщал в МИД России: «Увеличился только сбыт
опиума, п увеличился до невероятной степени: про-
шедшею осенью его привезено было в Тяньцзинь, а от-
туда в Пекин на несколько миллионов рублей, отчего
цены на него вдруг упали до того, что лана опиума
(8 золотников с небольшим), которая не далее как в
1843 г. продавалась по 7500 малых чохов (по 18 руб.
ассигнациями), ныне продается в Пекине по 1400 ма-
лых чохов (4 руб. 50 коп. асе.). И кажется, что тако-
вая английская торговля ие только в Пекине, но даже
и на юге в тех самых местах, где англичане вновь
открыли конторы» |39. В другом донесении Поликарп,
характеризуя двойственную и лицемерную позицию
цинских властей по вопросу о запрещении опиумной
торговли, писал, что китайское правительство, согла-
сившись по требованию англичан включить в таможен-
ный тариф статью, разрешающую ввоз опиума, «всяче-
ски старается, для своей чести и острастки народа,
хранить его (тариф. — Г. П.) в столице в тайне» 14°. В
январе 1847 г. начальник Российской духовной мис-
сии вновь констатировал: «Старое идет по-старому.
Опиум все распространяется даже в самом Пекине, а
серебро все дорожает». С июля «ценность каждой ланы
137 Ипатова А. С. Русские архивные материалы о Китае в
период первой «опиумной» войны (1839—1842).— «Страны Даль-
него Востока и Юго-Восточной Азии», с. 29.
138 Там же; АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1,
п. 126, л. 124.
139 АВПР, ф. СПб. Главный архив I — 5, 1823, д. 2, 18-10—1850,
п. 34, ч. I, л. 349—350.
1,0 Там же, л. 296об—297.
412
возросла на 250 чохов и, вероятно, скоро прибудет
еще» и1.
Ставить на одну доску миролюбивую политику
России и агрессивные действия «морских держав» з
отношении Китая, как это делает ныне пекинская про-
паганда,— значит намеренно фальсифицировать исто-
рию. Русское правительство не только не поддержало
великие державы в «опиумных» войнах, не посылало
и Китай свои войска и военные корабли, ио и не одо-
бряло захватнические планы западных стран в Китае.
Как отмечал индийский ученый К. М. Папиккар,
♦ Россия, единственная среди великих европейских го-
сударств, на протяжении ее трехсотлетних отношеной
» Китаем никогда не прибегала к войне. В то время
как Англия, Франция и Германия,— писал он,— ис-
пользуя в качестве предлога отказ Китая разрешить
ввоз и торговлю опиумом или его отрицательное отно-
шение к миссионерской деятельности, развязывали
войны или вели операции, близкие к военным дейст-
виям, Россия демонстративно держалась в стороне.
Она никогда не прибегала к принудительным мерам
для того, чтобы добиться для себя прав» 141 142 143.
Царское правительство, несмотря на реакционность
евсей внутренней политики, не препятствовало обличе-
нию в прогрессивной русской печати действий запад-
ных держав в Китае из. Со статьями, направленными
против иностранного вмешательства в дела Китая, не-
однократно выступали на страницах «Современника»,
«Отечественных записок» и других журналов Черны-
шевский, Добролюбов, представители передовой об-
щественности России и русского востоковедения 144.
Россия неизменно занимала дружественную пози-
цию в отношении Китая. В июне 1859 г. в инструкции
полномочному представителю России в Китае Игнатье-
141 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—5, 1823, д. 1, п. 126,
л. 148об.
142 Panikkar К. М. Asia and Western Dominance. London,
1959, p. 244.
143 См. Ривош Э. Русские революционеры-демократы и про-
грессивная печать XIX а. о Китае. — «Дальний Восток», 1955,
№ 1, с. 176—181.
144 Белелюбский Ф. Б. Исследования М. И. Венюкова о Китпе
и их место в русской синологии. — Историография и источнико-
ведение стран зарубежною Востока, М., 1967, с. 7.
413
ву Н. IL, в частности, указывалось, что «Россия про-
водит политику, совершенно отличную от политики за-
падных стран, и выступает против насильственных
мер, против сотрудничества в этом отношении с дру-
гими державами» 115.
Эта принципиальная позиция России нашла отра-
жение и в официальном письме Игнатьева в Государ-
ственный совет Китая в декабре 1859 г.: «Россия с не-
запамятных времен была в дружественных отношени-
ях с Дайцинским правительством и не раз доказала
искренность благорасположения своего и желания со-
хранить доброе соседство, скрепить свои связи и быть
полезною Дайцинскому государству при затруднитель-
ных обстоятельствах». Игнатьев отмечал, что, хотя
русско-китайская граница составляет более 10 тыс. ли,
«мы целые два столетия, однако же, жили в хороших
и близких отношениях, тогда как другие пароды, ме-
нее многочисленные, менее могущественные и не на-
ходящиеся в соседстве с Китайской империей, не име-
ющие и пограничных вопросов, подобно нам, беспре-
станно предпринимают военные действия против Дай-
цинского государства из одних торговых интересов
и никогда не находились и не могут находиться в по-
добном согласив, как мы, и даже в случае надобности
не могут оказать, если бы и хотели, пользы Дайцинско-
му государству» 146.
Показательно, что когда во время наступления со-
юзных англо-французских войск на Пекин в 1860 г.
китайский император издал указ, предписывавший
закрыть для англичан и французов все торговые пор-
ты, он не распространялся на Россию. В указе говори-
лось: «Это распоряжение не распространяется на дру-
гие, уважительно и скромно поступающие государства.
Они могут спокойно продолжать свои занятия, без
всяких опасений» 147.
Благожелательную позицию России по отношению к
Китаю отмечали весной 1870 г. китайские посланники
в Петербурге Чжи Ган и Сунь Цзягу в беседе с дирек-
тором Азиатского департамента П. Н. Стремоуховым.
В то время как «от других держав они должны были
1,5 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1859, д. 15, п. 1, л. 11.
1"; Там же, л. 440—441.
117 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—5, 1823, д. 1, п. 105,
л. 136.
414
требовать отмены некоторых мер, вредных для Китая,
как-то: торговля опиумом, вербование работников для
вывоза в колонии, незаконные действия миссионеров
и проч., Россию им остается только просить и впредь
следовать той дружественной политике, которая до сих
пор направляла наши сношения». Эта положительная
оценка позиции России представителями цинского пра-
вительства была подтверждена в официальном письме,
направленном китайской стороной министру иностран-
ных дел А. М. Горчакову 17 марта 1870 г., в котором,
в частности, подчеркивалось: «Обе империи в течение
200 лет пользуются мирными и дружественными от-
ношениями благодаря тому, что оба правительства при
решении всех возникавших дел руководились всегда
< трогою справедливостью» Н8. По свидетельству упомя-
нутого выше К. М. Паниккара, «Россия никогда не бы-
ла замешана в навязывании Китаю торговли опиумом
н в торговле людьми, что всегда вызывало решитель-
ный протест как народа, так и правительства Китая и
что причиняло Китаю невероятные унижения. В тор-
говле опиумом, которая вела к деградации, несчастьям
п подрыву морального духа нации и явилась непосред-
ственной причиной военных поражений Китая, глав-
ным виновником являлась Англия» |49.
Опиумная эпидемия, занесенная англичанами в Ки-
тай, в известной мере затронула и Россию. Контрабанд-
ными путями опиум ввозился из Китая на русский
Дальний Восток. В 1881 г. российский посланник в
Некине Кояндер сообщал в Петербург: «Говорят, буд-
то за последнее время довольно большое количество
опиума возится контрабандным образом в наш Южно-
Уссурийский край... По слухам, употребление его начи-
нает распространяться и в среде чисто русского насе-
ления области и даже будто бы проникло и в военные
казармы» |5°.
Опиум нз Китая проникал в Россию и через «новую
территорию» — Синьцзян, завоеванный цинским Кита-
ем в середине XVIII в., Восточный Туркестан и Джун-
гарию.
ив АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, 1870, д. 180, л. 9.
149 Panikkar К. М. Op. cit., р. 244.
150 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—9, 1881—1882, д. 28,
и. 146.
415
Англичане, пытавшиеся установить свой контроль
над Синьцзяном, и в первую очередь над его южной
частью — Кашгарией, здесь, как и на юге Китая, ши-
роко использовали в торговле опиум, поставляемый из
Индии через посредников. Яркендский воинский на-
чальник Эньтэсяна констатировал в 1840 г., что «ино-
земцы — купцы Кашмира, Бадахшана, Индии привозят
опиум» ISI 152 153 *. В 30-х годах XIX в. опиум в незначитель-
ных количествах попадал в Синьцзян также из еще не
вошедших в состав России среднеазиатских ханств
(главным образом из Бухары и Коканда).
Местные русские власти, так же как в Сибири и на
Дальнем Востоке, предпринимали самые решительные
меры для пресечения опиумной контрабанды на запад-
ном участке русско-китайской границы. Генерал-губер-
натор Западной Сибири П. Д. Горчаков представил
царю осенью 1840 г. специальное донесение «о воспре-
щении вывоза опиума из Семипалатинска в китайские
владения», в соответствии с которым Николай I пред-
писал «строжайше запретить» провоз опиума |52. После
опубликования царского указа от 12 апреля 1841 г. о
категорическом запрещении торговли опиумом на рус-
ско-китайской границе ввоз опиума, по сообщениям се-
мипалатинской таможни, был строго запрещен и на
западном участке границы |53.
Меры борьбы с контрабандой вообще и опиумной в
частности предпринимались и позднее. В 1844 и 1846 гг.
в Сибирском таможенном округе была усилена погра-
ничная стража, взяты под таможенный надзор пунк-
ты, находящиеся за пределами таможенной черты, оп-
ределены меры наказаний «против возчиков контра-
банды» |54. Уложением об уголовных и исправительных
наказаниях от 15 августа 1845 г. привоз и вывоз из
Китая в Россию и обратно запрещенных товаров, в том
151 Цнт. по: Кузнецов В. С. Экономическая политика цинско-
го правительства в Синьцзяне в первой половине XIX в. М., 1973,
с. 143.
152 АВПР, ф. СПб. Главный архив II —3, оп. 31, 1839 — 1844,
д. 5, л. 24.
153 См. Потоцкий С. П. Из истории торговых и экономических
отношений России с Синьцзяном в XVII—XX столетиях. М., 1948,
с. 72 — 73; АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 34, 1844,
д. 5, л. 197 — 198; 1843, д. 10, л. 121 —121об.
151 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—1, д. 156, л. 53—53об.
416
числе и опиума, карался полной их конфискацией155.
8 декабря 1847 г. Государственный совет по пред-
ставлению министра финансов рассмотрел вопрос об
усилении взысканий за провоз контрабандных товаров
но Сибирской и Оренбургской линиям и постановил, в
частности, кроме наложения штрафа, вдвое превыша-
ющего продажную цену опиума, предавать виновных
в тайном провозе и продаже опиума военному суду 156 157 * 159.
Эти же положения были зафиксированы и в таможен-
ном уставе по азиатской торговле 1 7. 2 апреля 1862 г.
Государственный совет обязал Сенат учредить строгий
надзор за непропуском через русско-китайскую грани-
цу в Китай запрещенных товаров, в том числе и
опиума |5Н.
Отдельные факты контрабандного провоза опиума
транзитом через Россию из Китая в Китай подверга-
лись тщательному расследованию. Так, в 1872 г. ир-
кутская таможня сообщила в департамент торговли
ч мануфактур, что она разрешила обратный вывоз в
Китай опиума, привезенного китайцами из Кульджи в
Кяхту. При этом таможня руководствовалась главным
образом тем соображением, что хотя таможенный ус-
тав по азиатской торговле и запрещал вывоз опиума
в Китай, однако о транзите опиума из Китая в китай-
ские же пределы в уставе ничего не говорилось.
В связи с этим частным случаем в министерстве
иностранных дел России был рассмотрен вопрос, соот-
ветствует ли существующему положению запрещение
вывоза в Китай опиума, установленное в 1841 г., по-
скольку еще в 1858 г. по договорам с западными дер-
жавами китайское правительство официально разре-
шило ввоз опиума через открытые порты |59. В таких
условиях, казалось бы, царское правительство могло
отменить запрещение, лишенное того политического
значения, которое оно имело во время англо-китайской
«опиумной» войны. По этому вопросу было запрошено
мнение российского посланника в Пекине А. Г. Влан-
гали, который категорически ответил, что отмена вы-
155 ПСЗ, т. XX. СПб., 1846, с. 775.
IW ПСЗ, т. ХХП. СПб., 1848, с. 888.
157 Свод законов Российской империи, т. VI. СПб., 1857, с. 407,
408, 490.
159 ПСЗ, т. XXXVII. СПб., 1865, с. 286—287.
1,9 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 35, 1872, д. 5, л. 7.
14 Зак. з 417
шеупомянутого закона может иметь вредное влияние
на развитие пограничной торговли с Китаем, и настаи-
вал на оставлении закона в силе. Основываясь на этом
соображении, МИД России признал невозможным воз-
буждать в законодательном порядке вопрос об отмене
императорского указа 1841 г. о запрещении торговли
опиумом 160.
Наркомания, однако, оставалась тяжелым наследи-
ем народов Средней Азии, вошедших позднее в состав
Российской пмгерип, наследием, с которым нельзя бы-
ло легко и быстро покончить. В конце 70-х годов во-
прос об употреблении населением Туркестанского края
наркотических веществ широко обсуждался в прави-
тельственных кругах. Русская общественность высту-
пила с требованием немедленно уничтожить все нар-
котики в Средней Азии, среди которых наибольшее
распространение получил опиум, привозимый главным
образом из Китая 1б1. Приказом туркестанского гене-
рал-губернатора, изданным в 1878 г., жителям края
запрещались производство и продажа наркотических
средств. Опубликованный в «Туркестанских ведомо-
стях» приказ вызвал, однако, сильное недовольство
среди местного мусульманского населения, уже давно
зараженного привычкой употреблять наркотики. К то-
му же шариат, строго запрещая все спиртные напитки,
разрешал употребление таких наркотических веществ,
как опиум и гашиш 162. Тем не менее в соответствии с
приказом губернатора были уничтожены даже неболь-
шие посевы мака и конопли, предназначенные под
наркотики. В этой связи утверждения китайских исто-
риков о том, будто «агрессоры царской России также
вынуждали население культивировать опиум, намере-
ваясь извлечь из этого большие выгоды», являются ст
начала до конца выдуманными ,сз. В 1879 г., по сооб-
щению департамента торговли и мануфактур мини-
стерства финансов, «ввоз из-за границы в пределы
Туркестанского края всех наркотических наппткоз и
курительных веществ, в том числе и опиума, был во-
спрещен под опасением конфискации, о чем тогда же
'со АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 35, 1872, д, 5,
л. 8 — 9об.
11 «Туркестанские ведомости», 1880, № 27.
АВПР, ф. Китайский сгол, д. 1750, л. 45об.
|г'3 Ша Э цпньлюэ Чжунго епбэй бяньцзе цзяншп, с. 232.
418
било сообщено для сведения как правительствам со-
седним, так и пограничным китайским властям» 164.
Однако борьба с торговлей и употреблением опиума
в российских владениях, граничащих с Китаем, затруд-
нялась тем, что по другую сторону границы никаких
мероприятий такого рода по существу не проводилось
и наркомания там была повсеместным явлением. Дра-
гоман русской миссии в Пекине А. С. Вахович в запи-
ске «Притяныпанский край», составленной им
7 (19) августа 1888 г. по итогам своего путешествия,
отмечал: «Сильно деморализирующее влияние на ки-
тайское население края, убивающее в нем охоту
к труду, притупляющее умственные способности,
расслабляющее тело и подрывающее имуществен-
ное благосостояние, оказывает весьма распростра-
ненное курение опиума. Все китайское население, не
исключая и дунган, можно сказать, поголовно предано
опиуму: опийный запах чувствуется и в квартире чи-
новника, и в казармах солдат, и в лачуге земледельца
и ремесленника. Эта пагубная страсть создает повсюду
ощутительную бедность и всякого рода пороки. В сре-
де таранчинского населения в большом употреблении
взамен опиума одуряющее средство «наша» (анаша.—
Г. П.), стоящая гораздо дешевле опиума и гораздо
крепче его, хотя не переходящая, как уверяют, в не-
излечимую привычку. Наша делается из цветочной
пыли конопли и курится подобно опиуму в глиняных
или металлических трубочках» 1S|.
Предприимчивые китайские торговцы в больших
количествах ввозили в Синьцзян опиум из внутренних
провинций Китая. Вахович писал, что, «несмотря на
повсеместное разведение, особенно в окрестностях го-
родов, мака для добывания из него опиума, большое
потребление последнего вызывает спрос на китайский
опиум, которого ввозится в Прнтяныпанье ежегодно на
сотни тысяч рублей» |С6. Показательно, что в приложен-
ных к записке Ваховича ведомостях оборота русской
и китайской торговли в Турфане средн подробного пе-
речня русских товаров опиум не значится, а в перечне
IG1 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 35, 1872, д. 5,
I. 15—15об.
165 АВПР, ф. Китайский стол, д. 3212, л. 199—199об.
1,3 Тая ;ке, л. 205.
I-!* 419
ввоза китайских товаров указывается среди прочих и
опиум на сумму 1000 лан (1 лака = 2 сер. руб.)1С?.
Как отмечали дореволюционные русские исследо-
ватели, ни одна отрасль народного хозяйства Китая не
давала столько доходов, сколько приносили посевы
мака и конопли, предназначенные специально для по-
лучения наркотических средств. Синьцзян слыл роди-
ной настоящего гашиша для всего магометанского ми-
ра |68. Особенно заметно возросло количество маковых
плантаций в долине Или и в Маньчжурии, откуда опи-
ум стал специально вывозиться в Россию169. Когда
русские войска по соглашению с цинским правитель-
ством заняли в 1871 г. долину Или, у местного насе-
ления под опиумным маком находилось 3000 десятин
земли. Запрещение туркестанским генерал-губернато-
ром производства и употребления наркотиков в этом
районе вызвало недовольство среди курильщиков опи-
ума. После ухода оттуда русских китайские власти по
существу потворствовали культивированию и распрост-
ранению наркотиков в Илийском крае. «Теперь, — пи-
сал русский исследователь И. С. Левитов,— когда мы
ушли и передали китайцам обратно долину Или, уже
видно, как расцвели там маковые плантации, тогда как
во всем Туркестанскогя округе все маковые и конопля-
ные посевы уничтожены, и только изредка в каком-ни-
будь Наманганском пли Ташкентском округе можно
встретить посев иногда в две или три десятины для
специальной гашишной культуры» 17°.
Царская администрация, беспощадно уничтожая
опиумные плантации на подвластных ей территориях,
не могла, однако, эффективно противостоять контра-
бандному ввезу наркотиков из смежных областей —
Бухары, Кашгара и собственно Китая1'1. В 1881 г.
местными русскими властями были изданы «Правила
о наблюдении за ввозной торговлей по границе нашей
с среднеазиатскими ханствами», в которых говорилось
о запрещении ввоза опиума в пределы России 172. Отме-
167 АВПР, ф. Китайский стол, д. 3212, л. 216—217.
кв АВПР, ф. Китайский стол, д. 1750, л. 41.
169 Там же, л. 47об.
170 Там же, л. 4 бои.
171 Там же.
172 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—6, оп. 41, 1832, д. 4,
л. 13об.
420
чая, что незначительное количество опиума, по сведе-
ниям министерства финансов России, все-таки «прони-
кало в Китай через наши владения из Бухары» |7\
русская администрация тщательно расследовала каж-
дый случай обнаруженной контрабанды.
Показательно в этом отношении дело бухарского
купца Заманова, нелегально провезшего партию опиу-
ма из Бухары в Китай через российскую территорию.
В июне 1882 г. на имя министра иностранных дел Рос-
сии поступило прошение бухарского подданного Хаджи
Мамед-Садыка Заманова, в котором сообщалось, что
около трех лет назад по просьбе китайского чиновни-
ка Шилучена Чплезундаруна оп вступил «в торговые
сношения с китайцами, доставив им из Бухары чрез
пределы России (Туркестанский край) опиуму на
7360 руб.». Вскоре китаец умер, не выплатив Заманову
по векселю причитающейся суммы. По словам Замано-
ва, поверенный умершего китайский амбань Ин Чжа-
мин, «обязавшийся рассчитаться за долги Шилучена
Чилезундаруна, обещания своего не выполнил, а обра-
тился к Заманову с просьбой доставить в Кульджу
новую партию опиума и там произвести с заказчиком
полный расчет» 174. По пути в Кульджу затребованный
Ин Чжамином опиум был конфискован русскими вла-
стями, а сам Заманов взят под наблюдение местной
полиции по подозрению в опиумной контрабанде. В хо-
де расследования этого инцидента Ин Чжамин заявил
российскому консулу в Кульдясе Надерину о принад-
лежности опиума китайцам 175. Однако ввиду запреще-
ния провоза опиума через русские пределы 176 Замано-
ву было отказано в содействии 177.
, п АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 35, 1872, д. 5,
л. 15.
174 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—6, оп. 41, 1882, д. 4,
л. 1—3.
175 АВПР, ф. СПб. Главный архив II — 6, оп. 41, 1382, д. 4,
л. 7об.
176 В частности, 19 декабря 1881 г. туркестанским генерал-
губернатором Колпаковским были утверждены Правила о наблю-
дении за ввозной торговлей по границе России со среднеазиат-
скими ханствами, в которых говорилось о запрещении ввоза опи-
ума в русские пределы (АВПР, ф. СПб. Главный архив II — 0,
оп. 41, 1882, д. 4. л. 13об.).
177 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—6, оп. 41, 1882, д. 4,
л. 9.
421
После запрещения производства опиума в русском
Туркестане наркотик стал проникать сюда контрабанд-
ными путями из Синьцзяна |78.
Несмотря на отдельные случаи проникновения опи-
ума на территорию России, употребление наркотиков
не получило широкого распространения среди русского
населения. Как известно, все разновидности гашиша
готовятся из конопли, по производству которой Россия
занимала первое место в мире. Однако в России она
культивировалась почти исключительно для получе-
ния волокна, тогда как в Индии, Греции, Турции, Еги-
пте и Китае — для изготовления наркотиков. Об отсут-
ствии в России массовой наркомании свидетельствует
и тот факт, что в русской литературе нет ни одного
сочинения, специально посвященного наркотикам179.
Неизменная позиция России в опиумном вопросе
была вновь подтверждена в русско-китайском Петер-
бургском договоре, точнее, в статье 15 Правил для су-
хопутной торговли 1881 г., в которой опиум назван в
числе товаров, абсолютно запрещенных к ввозу в Ки-
тай140. Запрещение провоза опиума предусматривалось
таможенным уставом (примечание к статье 943)|81.
Местному пограничному начальству вновь были даны
указания «иметь строгое наблюдение за непропуском
опиума в Китай» |82, а также предприняты меры по
запрету ввоза опиума и в пределы России
Приведенные факты доказывают полную несостоя-
тельность вымыслов маоистских авторов о причаст-
ности России к торговле опиумом в Китае. Эти вы-
мыслы базируются не на научных знаниях истории
прошлого, а исключительно на политических амбици-
ях китайских антисоветчиков, пытающихся с помощью
клеветы разжигать враждебные чувства у китайского
народа в отношении России и Советского Союза.
178 АВПР, ф. Китайский стол, д. 1750, л. 51, 65об.
179 Там же, л. 48об.— 51.
160 Treaties Conventions ets. between China and Foreign States,
vol. I, p. 201.
161 АВПР, ф. Китайский стол, д. 1751, л. 61.
162 АВПР, ф. СПб. Главный архив II—3, оп. 35, 1872, д. 5, л. 12об,
113 Там же, л. 15—17.
Б. П. ГУРЕВИЧ
ИСТОРИЯ «ИЛИМСКОГО ВОПРОСА»
И ЕЕ КИТАЙСКИЕ ФАЛЬСИФИКАТОРЫ
«Илийский вопрос», т. с. вопрос о временном
пребывании русских войск в Илийском крае «Новой
территории» Цинской империи — Синьцзяна и о воз
вращении его цинским властям по Петербургскому
договору 1881 г., является одним из объектов фальси-
фикации со стороны современных китайских национа-
листов, стремящихся «обосновать» территориальные
притязания нынешнего китайского руководства к Со-
ветскому Союзу '.
Тщательно умалчивая о характере мощного восста-
ния некитайских народов Джунгарии и Восточного
Туркестана в 1864—1877 гг., направленного против
маньчжуро-китайского владычества, маоистские исто-
рики подвергают резкой критике ввод русских войск
в Илийский край с центром в г. Кульдже и их пребы-
вание там в 1871—1881 гг. Этот вынужденный шаг
русского правительства, связанный с обострившейся в
результате антицинских выступлений в Синьцзяне во-
енно-политической обстановкой на границах Казахста-
на, а также с англо-русскими противоречиями, Гу
Юнь, например, интерпретирует как преднамеренную
агрессию России против Китая и пишет: «Воспользо-
вавшись благоприятным моментом, царская Россия
послала свои войска на северо-запад нашей страны и
захватила часть территории Китая» 1 2. Современные ки-
тайские авторы без каких-либо оснований пишут о «все-
народном сопротивлении», которым якобы были встре-
чены русские войска в Илийском крае3. Они также
грубо фальсифицируют саму историю пребывания рус-
1 См. Гуревич Б. П. Некоторые вопросы истории Казахстана
н Средней Азии и их извращение в печати КНР. — «История
СССР», 1979, X: 2, с. 192 — 193.
2 Гу Юнь. Указ, соч., с. 42.
3 Чжтн Э Или тяо юэ (Китайско-русский Илийский договор).
Пекин, 1978, с. 21 — 21.
423
ских войск в Кульдже, обвиняя их в «зверствах», «на-
силиях.', «грабежах» и в других «злодеяниях» по
отношению к местному уйгурскому населению. Так, на-
пример, авторы коллективной работы «История агрес-
сии царской России в северо-западных районах
Китая» под редакцией Го Шэнъу и Хэ Чэньхуа утвер-
ждают: «...в течение 10 лет Россия осуществляла
здесь (в Илийском крае. — Б. Г.) кровавый режим ко-
лониального господства. Народы всех национально-
стей Илийского края при поддержке народа всей
страны вели героическую самоотверженную борьбу
против колониального господства царской России» \
Выступая с такого рода голословными декларация-
ми, китайские авторы обходят полным молчанием же-
стокие расправы маньчжуро-китайских карателей над
повстанцами в Синьцзяне. Подавление народного вос-
стания коренного населения Синьцзяна рассматрива-
ется ими ни больше ни меньше как «освобождение
Синьцзяна» и чуть ли не как «счастливое возвраще-
ние» его мусульманского населения в лоно Цинской
империи4 5. Неханьские народы Джунгарии и Восточ-
ного Туркестана, по их словам, якобы только и пек-
лись о том, чтобы «сохранить в целости китайское го-
сударство», «скучали по родине» и, «невзирая на
опасность для жизни, бежали от господства царской
России», направляли послания цинским властям, тре-
буя от цинского правительства «немедля выслать вой-
ска для изгнания агрессоров и возвращения утрачен-
ных земель» 6, т. е., другими словами, восстановления
господства маньчжуро-китайских колонизаторов в
Синьцзяне.
Грубой фальсификации подвергается ныне в КНР
и история заключения русско-китайского Петербург-
ского договора 1881 г., который, по характеристике
китайских авторов, «будучи одним из неравноправных
для Китая соглашений», даже «превзошел» так назы-
ваемый «неравноправный» Пекинский договор 1860 г.
и Чугучакский протокол 1864 г.7 По этому договору,
4 Ша Э циньлюэ Чжунго сибэй бяньцзе цэяпши, с. 206.
5 См. Гу Юнь. Указ, соч., с. 50; Синьцзян дицюй юй цзуго
иэйдп (Синьцзян и внутренние районы родины). Пекин, 1980,
с. 72—73.
'* Ша Э циньлюэ Чжунго сибзй бяньцзе цзянши, с. 240.
7 Чжун Э Или тяо юэ, с. 1.
424
утверждают они, «большая часть территории», искон-
ные «китайские земли» были якобы «грубо отторгну-
ты Россией»8 * 10 11 и «более 100 тыс. жителей Или были
насильно выселены русскими властями» в Казахстан '1.
«Не боящиеся жестокостей жители Илийского края,—
патетически восклицают авторы книги «Китайско-
русский Илийский договор»,— оказали решительный
отпор в ответ на их насильственное переселение в Рос-
сию; многие предпочитали смерть от острия мечей пе-
реселению из родных мест» |0.
Авторы книги «Китайско-русский Илийский до-
говор» одним росчерком пера перечеркивают всю ис-
торию мирных и добрососедских взаимоотношений
между Россией и Китаем и утверждают, что «история
китайско-русских взаимоотношений есть история зло-
стной агрессии России против Китая, есть история
сговора военно-феодальной империалистической цар-
ской России с другими империалистическими государ-
ствами и их приспешниками...» и.
Такую же задачу — бросить тень на политику Рос-
сии и представить ее как «самую агрессивную силу»
в отношении Китая — преследует стремление некото-
рых историков КНР показать «тяжелые» последствия
«тиранического правления» в Илийском крае русской
администрации в 1871 —1881 гг. 12 Они пишут об «иск-
лючительных бедствиях», которые якобы переживала
«общественная экономика края», и об «ужасающих
условиях» жизни его многонационального населения,
в результате чего, мол, оно «уменьшилось на одну
треть» 13. В свете документальных источников, храня-
щихся в Центральном государственном военно-истори-
ческом архиве СССР (ЦГВИА), Архиве внешней поли-
тики России МИД СССР (АВПР) и в ряде других ар-
хивов Советского Союза, настоящая статья имеет це-
лью показать подлинную историю «Илийского вопро-
8 См. Гу Юнь. Указ, соч., с. 51. Уже давно на страницах ки-
тайской печати встречается цифра 70 тыс. кв. км, призванная
показать объем территориальных «потерь» Китая в результате
подписания Петербургского договора 1881 г.— Ди эрцы япяпь
чжань чжэн (Вторая «опиумная» война). Шанхай, 1972, с. 60.
° Чжун Э Или тяо юэ, с. 61.
10 Там же, с. 61—62.
11 Там же, с. 65.
11 Ша Э циньлюэ Чжунго сибэй бяньцзе цзннши, с. 240.
13 Гу Юнь. Указ, соч., с. 51.
425
са» и его урегулирования в 1881 г., которые не имеют
ничего общего с писаниями пекинских националистов.
* * *
Американский китаевед Э. Сю в своей книге «Раз-
витие современного Китая» писал: «Традиционно ус-
тановлено, что Сиюй («Западный край». — Б. Г.) ни-
когда не был неотъемлемой частью Китая, оставаясь
для него пограничной территорией, которой он вла-
дел, когда был силен, и которую он терял, когда был
слаб» и. Никаких долговременных связей с Джунга-
рией и Восточным Туркестаном, или «Западным кра-
ем», Китай не имел, а тем более таких связей не было
у него с народами Казахстана и Средней Азии 15.
Установление реального контроля Китая в «Запад-
ном крае» относится, как известно, только к периоду
Цинской империи в результате уничтожения маньч-
журо-китайскими войсками суверенных государств —
Джунгарского ханства и государства ходжей в Восточ-
ном Туркестане в 1755—1759 гг. Тогда же цинские
вооруженные силы попытались было вторгнуться в
пределы Казахстана, Средней Азии и Южной Сибири,
но потерпели неудачу, уйдя обратно в пределы вновь
созданного на территории Джунгарии и Восточного
Туркестана имперского наместничества Синьцзян 16.
Растущие успехи политики России в Казахстане и
Средней Азии, сближение ее новых владений с владе-
ниями Цинской империи в Центральной Азии в первой
половине XIX в. вызывали необходимость в решении
между Россией и Цинской империей ряда межго-
сударственных вопросов, и в том числе вопроса о нор-
мализации русско-китайской торговли в Центральной
Азин. По условиям заключенного в 1851 г. Кульджин-
ского договора русские купцы получили доступ в го-
н Hsii Immanuel С. У. The rise of Modem China. New York,
1970, p. 388.
15 См. Кучера С. Некоторые проблемы, связанные с археоло-
гическими находками в Турфане и в уезде Жаохэсянь. — Шестая
научная конференция «Общество и государство в Китае». Тезисы
и доклады, ч. 3. М., 1975; История Казахстана, т. I. Алма-Ата,
1977.
1; См. Гуревич Б. П. Международные отношения в Централь-
ной Азии в XVII — первой половине XIX в.
426
рода Кульджу и Чугучак, где открывались консульства
России 17.
Сближение владений России с владениями Цинской
империи в Центральной Азии также диктовало необхо-
димость установления здесь русско-китайской границы.
Она была в основном определена условиями Пекин-
ского договора 1860 г. и связанного с ним Чугучак-
ского протокола 1864 г. 18, закрепившего фактически
положение, которое сложилось в результате при-
соединения к России Казахстана и ряда районов Кир-
гизии. Помимо Кульджи и Чугучака русские купцы
теперь могли ездить с товарами в Кашгар. Здесь рус-
скому правительству также разрешалось учредить
свое консульство 19.
В связи с начавшейся в собственно Китае в 1850 г.
могучей крестьянской войной тайпинов п многочис-
ленными антиправительственными и антпкитайскимн
выступлениями неханьского населения в юго-запад-
ных и северо-западных провинциях Китая обстановка
в Синьцзяне, где угнетательская и грабительская на-
ционально-колониальная политика маньчжуро-китай-
ских властей со второй половины XVIII в. вызывала
неоднократно восстания некитайских народностей,
становилась все более напряженной. Отмечая это,
один из русских чиновников, посетивший тогда Куль-
джу, писал в своем отчете: «Таранчи (т. е. илпйские
уйгуры. — Б. Г.) дошли до крайности и вынуждены
были продавать своих жен и детей, чтобы удовлетво-
рить требования маньчжур. В это время и свободное
от податей племя дунган не было забыто маньчжура-
ми: они обложили их податью серебром... потом уве-
личивали все более. Если же находились упрямые
и не хотели платить, таковые привлекались к суду и
строго наказывались, даже смертью» 20. Начавшееся в
1864 г. в Синьцзяне всеобщее антицинское восстание
дунган и уйгуров было поддержано проживавшими
здесь казахами и киргизами и вызвало симпатии их
соплеменников, живших в Российской империи21.
17 См. Русско-китайские отношения, 1689—1916, с. 25 — 29.
18 См. там же, с. 35, 46—49.
19 См. там же, с. 36.
20 ЦГИА Узбекской ССР, ф. П с., оп. 3, д. 73, л. 34.
21 ЦГВИА, ф. 483, д. 93, л. 2; ЦГВИА, ф. Военно-ученого ар-
хива, д. 6823, л. 256.
427
7 июня 1864 г. против маньчжурского ига подня-
лось дунганское население г. Куча (Кучар) в Восточ-
ном Туркестане (Кашгария). Затем восстание переки-
нулось на города Карашар, Токсун и Турфан, населен-
ные главным образом уйгурами, а 14 июня того же
года поднялись дунгане и уйгуры в Урумчи. На про-
тяжении лета в ходе антицинского восстания были
освобождены от чужеземных захватчиков многие
города и населенные пункты — Хотан, Яркенд, Каш-
гар и др.
1 ноября 1864 г. вспыхнуло восстание дунган и
уйгуров в г. Кульдже — оплоте цинских властей
в Синьцзяне. Завладев городом, повстанцы принудили
остатки маньчжуро-китайского гарнизона во главе с
илийскпм генерал-губернатором цзянцзюнем Мин Сю-
ем укрыться в Илийской цитадели.
События в Синьцзяне, в ходе которых там была
разрушена до основания военно-бюрократическая ма-
шина маньчжуро-китайского колониального господст-
ва, вызывали озабоченность правительства России, за-
нятого освоением своих новых среднеазиатских вла-
дений. Новая обстановка мешала царским властям
реализовать выгодные для них торгово-экономические
условия Пекинского договора 1860 г. и вынуждала от-
ложить на неопределенное время русско-китайское
территориальное разграничение, намеченное Чугучак-
ским протоколом 1864 г. В силу этого русское прави-
тельство было заинтересовано в сохранении друже-
ских отношений с правительством Цинской империи, в
скорейшем восстановлении цинского контроля над
Синьцзяном.
Тем не менее правительство России не пошло на
оказание вооруженной поддержки цинским властям.
Это объяснялось тем, что царские власти не распола-
гали тогда в Казахстане и Средней Азии достаточным
количеством вооруженных сил, а также опасением,
что вмешательство на стороне цинского правительства
может вызвать нежелательную реакцию со стороны
мусульман — подданных России.
В начале ноября 1864 г. цинские власти Илийского
края обратились к начальнику пограничного Алатав-
ского округа Г. А. Колпаковскому с просьбой об ока-
зании военной помощи против уйгурско-дунганских
428
повстанцев. Колпаковский ответил, что такой вопрос
может быть решен только в Петербурге22. Несмотря
на это, 19 ноября в кочевья казахов — подданных Рос-
сии прибыли эмиссары цинских властей с письмом от
цзянцзюня Мин Сюя, в котором тот просил русские
власти ускорить присылку «русского войска в Кульд-
;ку». Обращаясь к Колпаковскому, илийский цзян-
цзюнь писал: «Если Вы придете и скоро освободите
город (Кульджу. — Б. Г.) от хой-хойских воров (так
спесиво цинская администрация называла уйгурско-
дунганских повстанцев. — Б. Г.), Вы сделаете дело,
которое мы тысячу и тысячу лет будем помнить. Наш
парод умеет ценить добро» 23.
26 ноября 1864 г. в укрепление Верное (ныне Ал-
ма-Ата) прибыла новая депутация от маньчжуров и
передала Г. А. Колпаковскому просьбу Мин Сюя и
других цинских сановников прислать в Кульджу «че-
ловек тысячу войска, на условиях, какие угодно бу-
дет предложить правительству». Колпаковский отве-
тил, что вопрос об оказании военной помощи «есть
государственное дело», решать которое вправе выс-
шие власти и без ведома которых он не имеет права
«переступать государственную границу» и вмешивать-
ся во внутренние дела Китая24.
С начала 1865 г. цинские власти, еще удерживав-
шие в своих руках цитадель в Кульдже, возобновили
свои настойчивые просьбы к Г. А. Колпаковскому об
сказании маньчжуро-китайским властям Синьцзяна
военной помощи. Одновременно переговоры на этот
счет цинские власти начали с русскими дипломатами
и в Пекине. Сановники Цзунлиямыня обратились к
22 См. Валиханов Ч. Ч. Собр. соч., т. IV. Алма-Ата, 1S68,
<. 76—78.
‘3 Там же, с. 78.
21 ЦГВИА, ф. 447, д. 7, л. 124—125. Туркестанский генерал-
губернатор К. П. Кауфман впоследствии писал: «Когда в конце
1864 г. возник вопрос о подаче военной помощи против инсур-
гентов, правительство паше... решилось держаться относительно
инсургентов полнейшего нейтралитета. При тех преувеличенных
снедениях о многочисленности мусульманских сил в Западном
Китае мы тогда могли опасаться, что подача помощи китайцам,
требуя больших расходов при недостаточном со стороны китай-
цев содействии, могла не привести к желаемому результату и по-
ставила бы нас в непримиримые враждебные отношения к со-
седнему мусульманскому населению» (ЦГВИА, ф. Военно-ученого
архива, д. 6823, л. 238).
428
царскому правительству через русского посланника в
Пекине А. Г. Влангали с просьбой снабдить илийского
цзянцзюня продовольствием, оружием и прислать ему
военных инструкторов, подобно тому как это сделала
Англия, оказавшая цинским властям военную помощь
против тайпинов и других повстанцев на юге Китая и
в Тяньцзине25. ।
В другом относительно крупном городе Джунга-
рии — Чугучаке бои повстанцев с цинскпми войсками
носили еще более ожесточенный характер, в резуль-
тате чего город подвергся почти полному разрушению
и был оставлен жителями. Представители местных
цинских властей Чугучака, как и других городов, ук-
рылись в лесах и отдаленных районах Джунгарии, а
кое-кто даже нашел убежище в пределах Российской
империи — в укреплениях Верном и Копале.
С ликвидацией власти цинской администрации в
Синьцзяне здесь образовалось на протяжении 1865 г.
несколько независимых феодальных владений уйгу-
ров и дунган: Йеттышаар («Семиградье») с центром в
Кашгаре, Таранчинское ханство с центром в Кульдже
и Дунганский султанат с центром в Урумчи. Наиболее
крупным п сильным из этих владений было госу-
дарство Йеттышаар, занимавшее значительную часть
территории Восточного Туркестана. Правителем его
становится узбек Мухаммед Якуб-бек, близкий в прош-
лом ко двору кокандскпх ханов и неоднократно при-
нимавший непосредственное участие в войнах Коканд-
ского ханства против других государств Средней Азии,
а также против России.
Способный военачальник из Коканда Якуб бек,
воссоздавший в Восточном Туркестане уйгурскую на-
циональную государственность, вскоре начал борьбу
са объединение под своей властью всего Восточного
Туркестана и даже части Джунгарии. Занятое подав-
лением тайпинов, няньцзюней, восстания дунган в
провинциях Шэньси и Ганьсу и других восстаний не-
ханьских народов Цинской империи, маньчжурское
правительство нс было в состоянии предпринять широ-
кие карательные действия против народов Синьц-
зяна.
ЦГВИА, ф. 38, оп. 31/287, д. 35, св. 894, л. 3.
430
Русское правительство внимательно следило за об-
становкой в Синьцзяне. Директор Азиатского департа-
мента МИДа России П. Н. Стремоухов в письме к на-
чальнику Главного штаба Ф. Л. Гейдену писал: «Если
благоразумная осторожность и побудила правитель-
ство наше отстранить себя от всякого вмешательства
во внутренние дела этой страны, то такая решимость
не означает еще, что мы оставались равнодушными к
тому, что там происходит...»16 Охватившее Синьцзян
восстание привело к нарушению его торговых связей
с русским Туркестаном, а также связей русских куп-
цов с рынками собственно Китая, осуществлявшихся
через территорию Джунгарии. Это особенно сильно
сказалось на чайной торговле, перед которой еще сов-
сем недавно открывались широкие перспективы. «Обо-
зревая весь ход событий в Западном Китае с 1864 г.,
нельзя не прийти к заключению, что нынешнее неоп-
ределенное положение может продлиться очень дол-
го,— писал тот же Стремоухов весной 1871 г. — Меж-
ду тем от водворения порядка в соседних с нами зем-
лях зависит развитие и процветание всего нашего Се-
мпреченского края. Торговля этого края теперь окон-
чательно убита, города (Сергиополь, Копал, Верный),
успевшие достигнуть значительной степени благосо-
стояния, приходят в упадок; наконец, для сохранения
границы мы принуждены делать большие непроизво-
дительные затраты»27.
События в Синьцзяне, и прежде всего в Восточном
Туркестане, расположенном на стыке среднеазиатских
владений России с Британской Индией, привлекали к
себе пристальное внимание Англии. Правящие бри-
танские круги уже давно рассматривали этот район
как выгодный рынок сбыта Для английских товаров и
удобный плацдарм для своего дальнейшего проникно-
вения в Среднюю Азию и Казахстан. Один из британ-
ских эмиссаров в следующих словах писал о значении
для Англии Йеттышаара: «В наших глазах эта страна
приобретает особый интерес как по сношениям и всле-
дствие попыток развить торговлю по этому направле-
нию между нашей Индией и между правителем этого
повоорганизованного государства Центральной Азии,
2 АВПР, ф. СПб. Главный архив 1—9, 1861—1884, д. 8, л. 92.
27 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6823, л. 11G.
431
так и но особенным отношениям к ее русскому соседу
(т. е. Средней Азии. — Б. Г.)»28. По сведениям русско-
го консула в Кульдже К. И. Павлинова, еще осенью
1865 г. англичане обратились к тогдашнему правите-
лю г. Яркенда «с просьбой уступить им место для уст-
ройства фактории» на озере Сары-Куль29. Одновремен-
но британский офицер У. Г. Джонсон посетил Хотан
с целью выяснения общей обстановки в Восточном
Туркестане, а примерно через год в районах Ладака,
пограничных с Синьцзяном, побывал другой британ-
ский эмиссар, Роберт Б. Ша (Шоу), внимание которого
привлекли различного рода аспекты военно-политиче-
ского положения на западных границах Цинской им-
перии 30. Затем, как это видно из русских официаль-
ных источников, в Казахстане стало известно о стро-
ительстве в Северной Индии на подступах к Восточно-
му Туркестану сети новых шоссейных дорог и даже о
проектировании железной дороги в Кашмире31.
Об интересе британских правящих кругов к поло-
жению в Восточном Туркестане наглядно свидетель-
ствует деятельность видного чиновника англо-индий-
ской администрации Т. Дугласа Форсайта, который в
1868 г. созвал в Лехе (Кашмир) совещание купцов ио
вопросу развития торговли между Индией и Яркен-
дом. В своем меморандуме вице-королю Индии Джону
Лоуренсу о благоприятных условиях, сложившихся
для деятельности Англии в Восточном Туркестане, он
писал: «Можно было бы помочь Якубу, искусному
магометанскому врагу русских, пытающемуся осно-
вать династию в Восточном Туркестане, который с по-
мощью субсидий деньгами и оружием мог бы укре-
питься в пустыне, средство не дурное, если мы желаем
ускорить давно ожидаемое столкновение» 32. В 1868—
28 Беллью. Кашмир и Кашгар. Дневник английского посоль-
ства в Кашгаре в 1873—1874 гг. СПб., 1877, с. 1.
29 АВПР, ф. СПб, Главный архив I—9, 1865—1878, оп. 8,
д. 14, л. 2.
30 Роберт Ш. Очерки Верхней Татарии, Яркенда и Кашгара.
СПб., 1872.
31 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1865—1878, оп. 8,
д. 12, л. 2.
32 Цпт. по: Ахметжанов А. Агрессивные устремления англий-
ского капитализма в Западном Китае в 60—70-х годах XIX в. —
«Ученые записки Алма-Атинского педагогического института
им. Абая», т. XI/I. Алма-Ата, 1956, с. 145.
432
1869 гг. в Восточном Туркестане побывал под видом
купца упомянутый разведчик Р. Ilia. Он несколько раз
встречался с правителем Йеттышаара, Якуб-беком, г!
затем в сопровождении посланника последнего Шадп
Мирзы выехал в Индию.
Содержание переговоров Шади Мирзы с англо-ин-
дийскими властями, известное из официальных анг-
лийских источников, не оставляет сомнения в том, что
Якуб-бек рассчитывал па «достижение союза с британ-
ским правительством» и па его содействие в приобре-
тении оружия в Индии31.
Поощряемый Англией, восточнотуркестанский пра-
витель, пользуясь ослаблением Кокандского ханства
и отвлечением внимания России на другие вопросы,
начинает открыто вмешиваться в дела принарынских
киргизов, добровольно принявших российское поддан-
ство. Якуб-бек даже потребовал от некоторых киргиз-
ских племен отказа от российского подданства и вы-
двигал территориальные притязания на Нарынский
край33 34, принадлежность которого к России была за-
фиксирована Пекинским договором 1860 г. Внимание
Якуб-бека привлекали также северо-западные границы
Восточного Туркестана с Кокандским ханством, и он
их постепенно расширял за счет последнего. Так, ко-
кандская граница была им передвинута до Уксалыра,
а позже — до Улугчата, где правитель Йеттышаара по-
строил укрепление. Он занял также кокандские кре-
пости Награчалды, Егин и Иркештам35.
Тем временем кокандский хан Худояр, учитывая
успехи политики России в Казахстане и Киргизии, а
также неустойчивое положение в самом Кокандском
ханстве, решил принять предложенный ему туркестан-
ским генерал-губернатором К. П. Кауфманом мирный
договор. Заключенный 13 февраля 1868 г., этот до-
говор хотя и касался главным образом русско-коканд-
ской торговли, но фактически ставил Кокандское хан-
ство в вассальную зависимость от России.
33 Архив Института востоковедения АН СССР (далее — АИВ),
Government of India. Foreign and Political Department. January
1870, N 205.
34 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9, 1865—1878, оп. 8,
д. 14, л. 20.
За ЦГИА Узбекской ССР, ф. I с/2, д. 171, л. 135; Куропат-
кин А. Н. Кашгария. СПб., 1879, с. 148.
433
Эмиссары Якуб-бека распространяли прокламации,
в которых мусульмане, проживавшие в Средней Азии,
призывались к войне с «неверными». Русским властям
стало также известно о предложении правителя Йет-
тышаара султану Таранчинского ханства Абиль-оглы
«сделать одновременно нападение на Семиреченскую
область» 3,i.
Продолжением попыток британских колониальных
кругов повлиять на обстановку в Йеттышааре явилось
посольство Т. Д. Форсайта в Восточный Туркестан в
августе 1870 г. В задачи посольства входило «собрать
данные о перспективах торговли и индийских товарах,
пользующихся там наибольшим спросом, о природе и
ресурсах Яркенда и его соседей, об их истории», а
также другие сведения, которые будут «сочтены нуж-
ными» 37. Однако, несмотря на усилия Англии подчи-
нить своему влиянию правителя Йеттышаара и пре-
вратить его в свое послушное орудие в борьбе с Рос-
сией в Центральной Азии, Якуб-бек, используя англи-
чан, в то же время сохранял свою независимость.
Расширяя пределы своих владений на востоке за
счет территорий Дунганского султаната, Якуб-бек в
конце 1870 г. и в начале 1871 г. после взятия им го-
родов Урумчи и Манаса устанавливает более тесные
связи с правителем Таранчинского ханства султаном
Абиль-оглы. Осенью 1870 г. переводчик Бородин, на-
правленный русскими властями с дипломатической
миссией в Кульджу, встретил на своем пути, при пе-
реправе через р. Или, посольство Якуб-бека, также
державшее путь к Абиль-оглы. Переговоры Бородина
о расширении торгово-экономических и других контак-
тов между Россией и Таранчинским ханством не увен-
чались успехом33. «Носятся слухи, что Якуб-бек за-
мышляет овладеть Илийской провинцией, и в этом нет
ничего невероятного,— сообщал в это время директор
Азиатского департамента МИД России П. Н. Стремо-
3,i ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива (с), оп. 2, д. 6, л. 120.
37 АИВ, Government of India. Foreign and Political Department,
April 1870, N 219.
35 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6823, л. 338. Тогда
же К. П. Кауфман с возрастающим беспокойством сообщал в
Азиатский департамент: «Кульджинские таранчп двинулись из
Илийской провинции к Урумчи на помощь Якуб-беку...» (ЦГВИА,
ф. Военно ученого архива, д. 6823, л. 245).
434
ухов в военное министерство России,— однако для
нас... этот исход дела был бы крайне невыгодным,
ибо из отчетов английских путешественников и куп-
цов мы знаем, что индийская торговля делает быст-
рые успехи в Восточном Туркестане и пользуется пок-
ровительством владетеля Алты-шаара (т. е. Йеттыша-
ара. — Б. Г.). Едва ли может подлежать сомнению, что
распространение его владений к северу от Тянь-Шаня
будет равносильно распространению английской тор-
говли во всех местностях Среднего Китая, которые при
благоприятных обстоятельствах представляли бы свои
рынки исключительно русской предприимчивости»31.
Тем временем тараичинский султан Абиль-оглы,
установивший в Илийском крае свой деспотический
режим, стал занимать в отношении соседних русских
владений Туркестана все более враждебную позицию.
Он укрывал у себя барантачей (похитителей скота),
всячески препятствовал развитию торговых взаимоот-
ношений с Россией и даже начал выдвигать террито-
риальные притязания на некоторые пограничные рай-
оны российских владений в Казахстане 1и. Эта полити-
ка Абиль-оглы, как и перспектива объединения воен-
ных сил Таранчинского ханства с силами государства
Йеттышаар, вызывала серьезное беспокойство царско-
го правительства.
29 ноября 1870 г. в Кульджу из Верного для ула-
живания некоторых пограничных дел с Таранчинскпм
ханством выехала русская миссия во главе с капита-
ном А. В. Каульбарсом. Она должна была добиться
от султана Абиль-оглы согласия на пребывание в
Кульдже русских представителей (султан со своей сто-
роны мог послать своих представителей в Верный) и
на восстановление свободной торговли русских купцов
в Илийском крае. Правитель Таранчинского ханства 39 40
39 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6823, л. 117.
40 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6939, л. 1—3. Рас-
суждая тогда о положении дел па границах Семиречья с Тараи-
чииским ханством, К. П. Кауфман в записке «Наши дела на
границе с Западным Китаем», приложенной к его отношению па
имя канцлера А. М. Горчакова, ставил уже вопрос та::: если в
нынешних условиях «граница наша с Кульджой является бес-
покойной, то какова будет безопасность и спокойствие иа нашей
границе, когда Кульджой овладеет предприимчивый, хитрый и
честолюбивый Якуб-бек...» (ЦГВИА, ф. Военно ученого архива,
д. 6823, л. 255).
435
оказал Каульбарсу весьма сдержанный прием. Пойдя
на ряд уступок в пограничных делах и соглашаясь на
обмен представителями, Абиль-оглы в то же время ук-
лонился от ведения переговоров о допуске русских
купцов в Кульджу и о продаже продовольствия в Се-
миречье41. «Не подлежит сомнению, что отношения
к нам Якуб-бека служат соблазнительным примером
правителю Кульджи»,— резюмировал итоги своей по-
ездки А. В. Каульбарс в специальной записке, пред-
ставленной им туркестанскому начальству 42.
Опасность распространения контроля правителя
Йеттышаара на всю Джунгарию, и прежде всего на
Илийский край43, вынудила туркестанского генерал-
губернатора К. П. Кауфмана поставить перед прави-
тельством вопрос об изменении политики невмеша-
тельства в ход антицинской борьбы в Синьцзяне. «По
моему крайнему убеждению, настоящее положение
дел на границе уже нетерпимо... — писал он канцлеру
А. М. Горчакову. — Мы теперь же должны, как для
пользы наших среднеазиатских владений, так и в
особенности для восстановления упадшей торговли
нашей с Западным Китаем, помочь Китаю...»
К. П. Кауфман считал, что наилучшим средством для
достижения такой цели «было бы одновременное дви-
жение китайцев на Урумчи и наше на Кульджу»; сле-
довало бы «теперь же занять Кульджу, объявив при
этом китайцам, что им будет возвращен город, как
только явится на то уполномоченное от них лицо» 44.
Рассматривая предложение о переходе от полити-
ки невмешательства в события в Синьцзяне к актив-
ным действиям на границах России с Китаем в Цент-
ральной Азии, русское правительство стремилось вы-
яснить у властей Цинской империи, готовы ли они
с помощью русских войск восстановить свой конт-
роль в районах, охваченных уйгурско-дунганским вос-
станием. Однако цинские сановники уклонялись от
прямого ответа на этот вопрос. Директор Азиатского
департамента П. Н. Стремоухов сообщал канцлеру
Горчакову в марте 1870 г., что представители цинско-
41 См. Аристов Н. А. О Кульдже. — Материалы для статисти-
ки Туркестанского края, вып. II. СПб., 1873, с. 242 — 243.
42 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6889, л. 24 — 25.
43 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6823, л. 241 — 255.
44 Там же, л. 243.
436
го правительства «выразились неопределенно в том
смысле, что это (т. е. участие маньчжуро-китайских
войск. — Б. Г.) будет сделано по мере возможности» н
что «их (т. е. цинские власти. — Б. Г.) не толь-ко не
пугает мысль о возможности нашего (России. — Б. Г.)
вмешательства в дела этих областей, но что они как
бы желали этого» 45 * 47.
Для правительства России стало очевидным, что
посылка большой маньчжуро-китайской карательной
армии в Синьцзян при огромном расстоянии, отделя-
ющим Синьцзян от собственно Китая, была тогда для
цинских властей, еще не оправившихся окончательно
от тяжелых последствий тайпинского и других вос-
станий, явно непосильным делом4‘'. Поэтому особое
совещание, состоявшееся 20 апреля 1871 г. под пред-
седательством военного министра Д. А. Милютина,
пришло к выводу, что «как общие интересы государ-
ства, так и частные условия администрации в погра-
ничных наших с Китаем областях не дозволяют нам
оставаться безучастными к совершающимся в сосед-
ней стране событиям и что, напротив, весь вред, при-
чиняемый ими в течение семи лет нашему политиче-
скому значению и торговле, делает вмешательство на-
ше в дела Западного Китая в самом близком времени
неизбежным». Основываясь на этом, участники сове-
щания считали необходимым «прибегнуть к воору-
женному движению в центре Дунганского района»,
заняв на первое время два главных пункта — Кульд-
жу и Урумчи. Предполагалось выдвинуть в этом на-
правлении два отряда русских войск: один — со сто-
роны Зайсана, а другой — из Семиречья ,7.
На совещании учитывалось, что при движении
войск в Синьцзян в занимаемых ими пунктах нс бу-
дет функционировать русская администрация и
власть здесь должна быть сразу же передана сопро-
вождающим русскую армию цинским представите-
лям. По восстановлении во всех районах контроля
45 ЦГИА Узбекской ССР, ф. 1 с(2), д. 98, л. 6.
45 Тем более, что тогда же в Западной Монголии в г. Улясу-
тае внезапно появились отряды дунганских повстанцев, хлынув-
шие сюда под натиском Якуб-бека из района Урумчи. Они захва-
тили город и двинулись даже на Ургу, что вызвало панику сре-
дн цинских властей в Монголии и китайского купечества.
47 ЦГВИА, ф. 400, оп. 258/908, 1871, д. 18, л. 127.
437
маньчжурского правительства русские войска отой-
дут обратно на свои квартиры4S. Одновременно сове-
щание предложило русскому посланнику в Пекине
А. Г. Влангали вступить по этому вопросу в перегово-
ры с цинским правительством. «При этом,— говори-
лось в решении совещания,— надлежит указать мини-
страм богдыхана, что вмешательство наше в дела За-
падного Китая имеет единственной целью оказать со-
действие китайцам к восстановлению их власти в от-
торгнутых западных провинциях империи» 49.
В ходе начавшихся дипломатических контактов с
представителями Цинской империи в Петербурге и в
Пекине выяснилось, что маньчжурское правительство
пока не было в состоянии принять какого-либо уча-
стия в предполагаемых операциях вооруженных сил
России в Синьцзяне. 4 июня 1871 г. А. Г. Влангали
информировал Стремоухова о том, что «соглашение с
китайцами для совместного действия в нынешнем го-
ду на западнокитайской границе сомнительно» и что
цинское правительство только тогда может рассчиты-
вать на успех восстановления своей власти в районах
уйгурско-дунганского восстания, когда водворятся «по-
рядок и спокойствие» в Монголии и будет «свободен»
северный путь из Пекина в Западную Монголию и
Джунгарию. «Очевидно, что подобный ответ послан-
ника нашего,— писал Д. А. Милютин туркестанскому
генерал-губернатору К. П. Кауфману,— должен был
видоизменить первоначальное предположение о целя
нашего вмешательства в китайские дела и побудить
правительство установить новую программу для на-
шего образа действия на китайских границах, осно-
ванную главным образом на интересах собственно
России»50. Практически это выразилось в решении
царского правительства ограничить сферу предполага-
емых действий русских войск Илийским краем, остав-
ляя пока открытым вопрос об Урумчи. Операция на-
мечалась на осень 1871 г.51
Ход событий заставил, однако, изменить намечав-
шиеся сроки. Так, командующий войсками Семире-
ченской области Г. А. Колпаковский начал выражать
48 Там же, л. 128.
Там же, л. 127.
',0 ИГИЛ Узбекской ССР, ф. 1 с(2), оп. 2, д. 151, л. 1 — 2.
sl ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6839, л. 46.
438
все большее беспокойство в связи с участившимися
столкновениями на границе России с Илийским кра-
ем и возможностью движения войск Якуб-бека к
Кульдже. Он писал К. П. Кауфману в Ташкент в на-
чале мая 1871 г.: «Вмешательство Якуб-бека, кото-
рый может провести свои войска до осени не только
через проходы в верховьях Юлдуза, но и кругом че-
рез подвластные ему Урумчи и Манас, будет стоить
несравненно больше крови и препятствий для заня-
тия нашими войсками Кульджи осенью, чем те-
перь...» 52
Учитывая все это, а также участившиеся стычки
русских войск с отрядами таранчинского султана
Абиль-оглы, которые постоянно вторгались в пределы
Казахстана, Г. А. Колпаковский в середине июня
1871 г. развернул военные действия против Таранчин-
ского ханства, в которых участвовало 8 пехотных рот,
б'/г конные сотни и 12 артиллерийских орудий53. Пе-
ред этим было опубликовано обращение к населению
Илийского края. В нем командование русскими вой-
сками заверяло местных жителей «без различия пле-
мен и вероисповеданий» в том, что военные действия
направлены не против них, а «против таранчинского
правительства (т. е. правительства султана Абиль-ог-
лы.— Б. Г.), не внявшего предложениям дружбы...»5’.
22 июня 1871 г. русские войска при поддержке ка-
захов-волонтеров почти без боя заняли Кульджу, а
сдавшийся в плен султан Абиль-оглы был выслан в
пределы России. «Занятие туркестанскими войсками
Кульджи совершенно изменило положение дел на гра-
нице,— писал в своих воспоминаниях один из видных
деятелей русской военной администрации — И. Ф. Баб-
ков. — Полученные же вскоре депеши нашего послан-
ника в Пекине о невозможности китайцам принять
участие в экспедиции в Западный Китай потребовали
и совершенного изменения предположенного плана на-
ступательного движения нашего в центр дунганского
района (т. е. к Урумчи. — Б. Г.). Вследствие чего дви-
жение за границу западносибирского экспедиционно-
го отряда было отменено...» 55
52 ЦГВИА, ф. Военно ученого архива, д. 6842, л. 2
г | ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6839, л. 57.
г’* ЦГИА Казахской ССР, ф. 21, д. 1а, л. 1.
Бабков И. Ф. Воспоминания о моей с.чежбг в Западной Си-
бири, 1859—1875 гг. СПб., 1912, с. 527.
439
Разрабатывая план операции против Таранчинско-
го ханства, русские власти, как отмечалось выше, ис-
ходили из того, что их союзниками в военных дейст-
виях и в делах военно-административного управления
Илийским краем, возможно, будут цинские войска и
маньчжуро-китайские чиновники. Однако уже в ходе
подготовки военной кампании генерал Г. А. Колпа-
ковский еще раз убедился в несостоятельности таких
предположений. За несколько дней до начала наступ-
ления на Кульджу он писал К. П. Кауфману: «...не
представляется возможным отдавать мелким чиновни-
кам китайским управление занятыми пунктами, так
как они не в состоянии ни совладать с этой обязан-
ностью, ни охранять порядок и безопасность, необхо-
димые для наших сообщений. Поэтому я на первое
время предоставляю управление покорившимися пун-
ктами и населением их племенному, родовому или
выборному начальству...» 56
Спустя примерно месяц после занятия русскими
войсками Илийского края (30 июля 1871 г.) государ-
ственный канцлер и министр иностранных дел Рос-
сии А. М. Горчаков направил в Пекин А. Г. Влангали
инструкцию для объяснения цинскому правительству
«значения этих военных действий», а также существа
«дальнейших предположений» Петербурга «по отно-
шению к западной китайской границе». Напоминая
о позиции самих маньчжурских властей, он писал:
«Наступательное движение русского отряда увенча-
лось, разумеется, полным и быстрым успехом; но
вследствие вышеизложенных обстоятельств оно уже
не могло иметь безусловной целью восстановление
маньчжурской власти, которой, к сожалению, не бы-
ло никаких следов в этих местностях. Ввиду получен-
ного от китайского правительства уклончивого ответа
казалось для нас более выгодным и удобным не обя-
зывать туркестанского генерал-губернатора непремен-
но стремиться к восстановлению китайской власти в
Илийской долине, а предоставить его усмотрению со-
действовать к утверждению в этом крае такого порядка
вещей и такого управления, которое всего более соот-
ветствовало бы нашим интересам» 57.
5,1 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6812, л. 3.
5/ Там же.
440
Как видно из упомянутого документа и ряда дру-
гих источников, русское правительство с самого нача-
ла рассматривало занятие Илийского края, вызванное
чрезвычайными обстоятельствами, как временную ме-
ру и намеревалось содействовать «возвращению за-
паднокитайских владений во власть маньчжуров» \
Обращая на это внимание посланника в Пекине Влан-
гали, А, М. Горчаков там же писал: «Мы ни в коем
случае не желаем присоединять Кульцжинский округ
к составу империи, такой исход дела следует признать
самым для нас невыгодным, но для нас важно, чтобы
правитель соседней с нами страны дал нам такие
материальные и нравственные гарантии, которые обес-
печили бы спокойствие на нашей границе и способст-
вовали свободному развитию нашей торговли»аУ.
Сразу по вступлении русских войск в Илийский
край царские власти объявили об уничтожении в Та-
ранчинском ханстве рабства и о ликвидации самого
ханства. Формально и фактически край был подчи-
нен военному губернатору Семиреченской области
Г. А. Колпаковскому, при котором была учреждена
особая Канцелярия по кульджинским делам. Здесь
сосредоточивались все дела военно-политического, эко-
номического и другого характера. Общая площадь за-
нятой русскими войсками территории составляла при-
мерно 1400 кв. миль с населением 130 тыс. человек10.
Территория Илийского края была разбита на че-
тыре участка, начальники которых — русские офице-
ры могли сноситься с вышестоящими властями Рос-
сии через чиновников Кульджинской канцелярии. На-
чальники участков помимо охраны безопасности и по-
рядка одновременно должны были руководить выбо-
рами управителей более мелких административных
единиц — так называемых кентов, объединявших от
400 до 1200 дворов, или семей58 * 60 61. Перед органами рус-
ской военной администрации сразу же встал ряд
58 Там же, л. 8—9.
89 Там же.
60 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 1351, л. 46. По дру-
гим данным, все пространство Илийского края составляло тогда
1082 кв. миль, или 52 378 кв. верст (Костенко Л. Ф. Чжунгария.
Военно-статнстический очерк. СПб., 1887, с. 13).
1,1 См. Кабиров М. Н. Переселение илийскпх уйгур в Семи-
речье. Алма Ата, 1952, с. 51 — 52.
441
серьезных проблем политического и экономического
характера. Хозяйственная разруха, значительное со-
кращение поголовья скота, упадок земледелия, свер-
тывание торговли, межнациональные распри, разоряв-
шие население,— все это были острые проблемы, с ко-
торыми столкнулись русские власти в Илийском крае.
Существует большое число архивных источников
и даже специальная литература по истории пребыва-
ния русских войск в Илийском крае62. Они свидетель-
ствуют о том, что, несмотря на военно-колонизацион-
ный характер мероприятий царской администрации
во главе с командующим войсками Г. А. Колпаков-
ским, она сделала довольно много для восстановления
разрушенного в ходе уйгурско-дунганского восстания
хозяйства и дальнейшего развития производительных
сил. После обложения жителей единовременной конт-
рибуцией с целью компенсации расходов на содержа-
ние русских войск общее число поборов значительно
сократилось. Осенью 1871 г. последовала отмена раз-
личного рода податей, сборов и пошлин, вместо кото-
рых был введен единый налог: для оседлого населения
края — «посемейная подать» и для кочевого населе-
ния— «кибиточная подать» в размере 3 руб. в год63.
Правда, были оставлены дорожная подать (по ремон-
ту дорог) и конвойная (по охране арестованных и кон-
воированию их), что не шло, разумеется, ни в какое
сравнение с положением дел в период господства в
Илийском крае маньчжуро-китайских властей.
Русские власти в Кульдже приняли ряд мер для
развития внутренней и внешней торговли Илийского
края, восстановив прежде всего его связи с Казахста-
ном и Западной Сибирью64. Они всячески поощряли
распашку заброшенных в годы уйгурско-дунганского
восстания полей и восстановление ирригационных со-
оружений 65, что уже вскоре дало свои результаты в
увеличении сбора сельскохозяйственных культур66.
С2 См., например, Пантусов Н. Н. Сведения о Кульджииском
районе за 1871 —1877 годы. Казань, 1881; Кабиров М. Н. Указ.
(ОЧ., и др.
63 ЦГИА Казахской ССР, ф. 21, 1871 — 1882, д. 6а, л. 111 — 144.
01 Там же, л. 32; Пантусов Н. П. Указ, соч., с. 32.
с:’ ЦГИА Казахской ССР, ф. 21, 1871 — 1882, д. 12, св. 1а,
л. 3—10.
1,J См. Кабиров М. Н. Указ, соч., с. 57.
443
Под покровительством русской военной администра-
ции была предпринята разведка и началась разработ-
ка недр67, всячески поощрялась и другого рода пред-
принимательская деятельность: строились мельницы,
маслобойни и другие промышленные предприятия,
связанные главным образом с переработкой местных
продуктов и сырьяб8. Это способствовало общему хо-
зяйственному оживлению в Илийском крае.
Стремясь упрочить свое влияние среди местного
многонационального населения, русские власти нап-
равляют в Илийский край врачей, инженеров и учи-
телей, которые быстро завоевали расположение жите-
лей Кульджп и других городов. Тогда здесь впервые
было введено оспопрививание, открылись больница,
амбулатория и аптека, где лекарства выдавались бес-
платно, а также начала работать школа для детей
> йгур и представителей других местных народностей69.
< Политическое настроение мусульманского населения
не оставляет желать лучшего,— писал в своем доне-
сении один из видных чиновников Кульджинской
канцелярии, Н. А. Аристов, в 1873 г.,— ибо таранчи
и дунгане весьма довольны нашим управление?-!... Не-
нависть к маньчжурам и решимость не отдаваться им
без упорной борьбы держится у таранчей в прежней
силе»70. Однако нерешенность дальнейшей судьбы
Илийского края в значительной степени сдерживала
н ограничивала инициативу русских властей п пред-
принимателей, наметивших вначале широкую програм-
му его экономического и культурного развития.
Уже вскоре после вступления русских войск в
Кульджу цинское правительство, несмотря на потерю
67 См. Пантусов Н. Н. Указ, соч., с. 29—30; О горнозаводской
промышленности Кульджинского ханства. — Материалы для ста-
тистики Туркестанского края, вып. II. СПб., 1878, с. 226, 231.
с8 См. Кабиров М. Н. Указ, соч., с. 58.
С9 См. там же, с. 58—59.
70 См. там же, с. 63—64. Следует отметить также, что в кон-
це 1871 г. дунгане городов Урумчи и Манаса обратились к вла-
стям Западной Сибири с заявлением о своем желании принять
русское подданство, прося их «придти хотя бы с одной или двумя
тысячами войск, чтобы действовать сообща...». Поскольку русские
власти избегали вступать в какие-либо официальные связи с дун-
ганами за пределами Илнйского округа, это обращение было ос-
тавлено без ответа (ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6851,
л. 71 — 74, 99—102).
443
всех своих позиций и влияния в Джунгарии, постави-
ло перед Россией вопрос о возвращении Илийского
края, заявляя о своем желании вступить по этому во-
просу в соответствующие переговоры. Предложенная
инициатива получила одобрение в Петербурге, и для
встречи с уполномоченным маньчжурского двора —
вновь назначенным илийским цзянцзюнсм Жун Цзю-
ансм был направлен генерал Богуславский. Однако
русский посланник в Пекине А. Г. Влангали преду-
предил сановников Цзунлиямыня о том, что возвра-
щение Илийского края состоится лишь в том случае,
если Жун Цзюань: «1) будет снабжен достаточною
вооруженною силой для вступления в фактическое
обладание краем; 2) привезет амнистию всем жите-
лям, замешанным в дунганском восстании»71. Прави-
тельство России во всех директивах, касавшихся во-
проса о судьбе Илийского края, неизменно подчерки-
вало временный характер пребывания здесь русских
войск. Несмотря на то что в Петербурге понимали,
что возвращение цинских властей в Кульджу «может
осуществиться очень не скоро», царские власти отно-
сились весьма осторожно к различного рода предло-
жениям включить эту территорию в состав Россий-
ской империи. Особое беспокойство проявляло мини-
стерство иностранных дел. Так, в отношении к воен-
ному министру Д. А. Милютину от 18 сентября 1871 г.
А. М. Горчаков писал о том, «чтобы туркестанский
генерал-губернатор при мероприятиях, относящихся до
устройства Кульджинского округа, главным образом
имел в виду желание правительства не присоединять
эти владения к составу империи» 72. Тем временем
угроза, создавшаяся для позиций маньчжуро-китай-
ских властей в Западной Монголии, побудила цин-
ское правительство обратиться к России за военной
помощью, в результате чего в конце апреля 1872 г.
сюда из Кяхты был направлен небольшой отряд рус-
ских войск73.
8 мая 1872 г. в Сергиополе состоялось свидание ге-
нерала Богуславского с Жун Цзюанем, которому пс-
71 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 6842, л. 14.
72 Там же.
73 См. Ровинский П. По поводу последних событий п Запад-
ном Китае. — Материалы для статистики Туркестанскою края,
вып. II. СПб., 1873, с. 182—192.
444
Г-. дали предварительные условия правительства Рос-
< ни о возвращении Илимского края Китаю. Однако
цинский уполномоченный высокомерно заявил, что
си явился не для переговоров, а для вступления в уп-
равление Кульджей. Он сказал, что войск с ним, пра-
। да, еще нет, но что они придут со временем, а пока,
мол, жители, конечно, «подчинятся его власти», уз-
нав, что он «привез амнистию». На этом переговоры
в Сергиополе и закончились. Позже вопрос о возвра-
щении Илийского края Китаю продолжал обсуждать-
ся уже в Пекине “Ч. Здесь цинское правительство так-
же стало настаивать на немедленной передаче ему
края, обещая, правда, русскому правительству воз-
местить его «труды и убытки» 75.
Хотя вступление русских войск в Илийский край
оказало на Якуб-бека, как это видно из ряда доку-
ментов, отрезвляющее воздействие70 и в целом укре-
пило позиции России в Центральной Азии перед ли-
цом экспансии британских колонизаторов, правитель
Петтышаара продолжал вынашивать захватнические
планы в отношении некоторых районов Средней Азии.
Одновременно оп не прекращал высказывать явную
враждебность к русским властям и даже подстрекал
правителя Кокандского ханства Худояра к антирус-
ским действиям, маскируя свои далеко идущие замы-
слы лозунгами «защиты ислама» и т. д.'7
В конце 1872 г. правитель Йеттышаара отправил в
Индию и в Турцию к султану Абул-Азизу своего пос-
ланника Саид-Якуб-хана-тюре, чтобы получить одоб-
рение своей деятельности турецким султаном как му-
сульманским первосвященником; Якуб-бек тем са-
мым надеялся не только укрепить свое положение в
Восточном Туркестане, но и получить поддержку со
стороны других стран исламского мира. В период
пребывания Саид-Якуб-хана-тюре в Константинополе
в 1873 г. была достигнута договоренность о провоз-
глашении турецкого султана Абул-Азиза покровите-
лем государства Йеттышаар и о присвоении Якуб-беку
7« ЦГВИА, ф. 447, д. 9, л. 2.
75 Там же.
70 АЕПР, ф. СПб.
д. 14, л. 47.
77 Там же, л. 53.
Главного архива I—9, 1865
1878, оп. 8,
445
титула «эмира» /в, что в известной мере, символизи-
ровало и установление сюзеренитета Турции над Во-
сточным Туркестаном.
За кулисами турецко-кашгарских отношений стояла
все та же Англия. 28 ноября 1873 г. в Восточный
Туркестан прибыло новое британское посольство во
главе с упомянутым выше Т. Д. Форсайтом. Посоль-
ство сопровождал возвращавшийся из Константино-
поля Саид Якуб-хан-тюре вместе с турецкой военной
миссией в составе нескольких офицеров. Форсайт не-
однократно встречался с Якуб-беком, и 2 февраля
1874 г. между Англией и государством Йеттышаарбыл
заключен торговый договор. По условиям этого до-
говора британским подданным в Восточном Турке-
стане предоставлялись большие права и привилегии,
в том числе права экстерриториальности7;*. Однако
Англию прежде всего интересовал военно-политиче-
ский аспект «кашгарского вопроса» и будущий го-
сударственный статус Восточного Туркестана 7 * * * * 80.
Стремясь оказать содействие Якуб-беку в создании
современной армии, Англия и зависимая от нее Ос-
манская Турция начинают поставлять в Кашгар ору-
жие и боеприпасы. Здесь появляются и иностранные
военные инструкторы81. Отражая беспокойство в этой
связи русских властей, один из чиновников турке-
станской администрации писал в Азиатский департа-
мент МИДа: «Англичане водворяют свое влияние в
нескольких переходах от нашего Семиреченского
края... и на наших глазах могут сделать из Кашгара
второй Афганистан...»82 Русская администрация в
Туркестане была также озабочена усилившейся дея-
тельностью различного рода «мусульманских пропо-
ведников», которые по заданию англо-турецких вла-
7S Gordon Т. A. The Roof of the World. Edinbourgh, 1895, p. 19.
7' Boulger D. Ch. The Life of Jakub Beg. London, 1855,
p. 322-329.
*’’ См. Беллио. Указ, соч., с. 247; Халфин Н. А. Английская
колониальная политика па Среднем Востоке (70-е годы XIX всч;а).
Ташкент, 1957, с. 41.
ЦГИА Казахской ССР, ф. 21, 1871 — 1882, on. 1, д. 3, л. 5 —
6; д. 145, л. 5—6, 8—9; д. 155, л. 40; д. 334, л. 63.
АВПР, ф. СПб. Главного архива I—9, 1873—1878, оп. 8,
д. 21, л. 76.
146
c-rcii вели антирусскую агитацию в Средней Азии и
Казахстане “3.
Успехи политики России в Средней Азии, и преж-
де всего признание кокандским ханом своей зависи-
мости от правительства России, существенно спутали
планы правящих кругов Англии, которые рассчиты-
вали с помощью Якуб-бека создать сложности для
русских властей в Туркестане. Подытоживая инфор-
мацию о положении дел в государстве Иеттышаар,
К. П. Кауфман писал 20 июня 1875 г. русскому воен-
ному министру Д. А. Милютину, что, по его мнению,
♦ англичане с Форсайтом во главе приложили необхо-
димые старания, чтобы усилить Якуб-бека и создать
у нас (т. е. в России. — Б. Г.) под боком сколь воз-
можно могущественное мусульманское государство,
^той цели они достигли на сей раз не только для рас-
ширения своей торговли, так как таковая не может быть
значительной с Кашгаром, а для усложнения нам де-
ла и положения нашего в Средней Азии nous mettre
ies batons bans les jambes (для того, чтобы нам ста-
вить палки в колеса. — Б. Г.)> 8*. Однако, поскольку
использовать Якуб-бека для дальнейшего вмешатель-
ства в дела Кокандского ханства становилось уже не-
возможный!, Англия начинает терять свой прежний
интерес к правителю Йеттышаара, тем более что зна-
комство британских эмиссаров с обстановкой в При-
памирском районе показало, что нет оснований опа-
саться за вмешательство России в дела Индии, отда-
ленной от среднеазиатских владений России трудно-
проходимыми горными и пустынными пространст-
вами.
Характерно признание английского публициста
прошлого века Д. Ч. Больджера, который откровенно
писал, что именно сообщения Т. Д. Форсайта «разъ-
яснили это обстоятельство» и оно было воспринято в
Лондоне «с чувством глубокого облегчения» 85. Оцени-
вая в целом британскую политику в Восточном Тур-
кестане, Больджер цинично замечал, что «после
1874 г. мы (т. е. Англия. — Б. Г.) придерживались в
” ЦГИА Казахской ССР, ф. 21, 1871 — 1882, on, 1, д. 4. л. 21;
ц. 323, л. 14.
ЦГИА Узбекской ССР, ф. 11с., оп. 3, д. 274, л. 52—53.
l- Bouluer D. Ch. Op. cit., p. 233.
447
отношении Кашгара и Якуб бека той же точки зрения,
что и в отношении Польши и Костюшко» 8G, т. е. на-
мекал на события конца XVIII в., когда Англия пре-
вратила польский вопрос в разменную монету своей
сложной дипломатической игры в Восточной Европе,
имевшей целью прежде всего ослабить здесь позиции
России.
Симптомы охлаждения к государству Йеттышаар и
его правителю Якуб-беку со стороны Англии и Тур-
ции начали проявляться уже в 1875 г., когда, по сви-
детельству русского посла в Турции Н. П. Игнатьева,
кашгарский посланник Саид Якуб-хан-тюре во время
своего вторичного посещения Константинополя убе-
дился в том, что ни британское, ни турецкое прави-
тельства не желают быть посредниками в китайско-
кашгарских отношениях и тем более не собираются
давать гарантии территориальной целостности госу-
дарства Йеттышаар 87. Это становилось все более оче-
видным по мере приближения маньчжуро-китайских
карательных сил из собственно Китая к границам
Синьцзяна. Таким образом, надежды Якуб-бека на
посредничество Англии в его переговорах с цинским
правительством о признании последним автономии
государства Йеттышаар не оправдались.
В феврале 1876 г. Россия включила Кокандское
ханство в состав своих владений, и из его территории
была образована Ферганская область Туркестанского
генерал-губернаторства; государство Йеттышаар стало
непосредственным соседом России, Положение самого
Якуб-бека к этому времени значительно пошатну-
лось. Цинские войска во главе с одним из душителей
тайпинского восстания, генералом Цзо Цзунтаном,
пользуясь нерешительностью Якуб-бека, питавшего
иллюзии в отношении возможности достижения согла-
шения с Пекином, овладев несколькими населенными
пунктами в восточной части Синьцзяна, двинулись к
Урумчи, Манасу и другим городам Северного При-
тяныпанья. Путь карателей сопровождался разруше-
ниями и разбоем. В связи со зверской расправой мань-
чжуро-китайских войск над уйгурско-дунганскими пов-
станцами и мирным мусульманским населением в Ма-
насе русские власти были вынуждены направить ции-
v Ibid., р. 234.
87 ЦГИА Узбекской ССР, ф. 11 с., оп. 3, д. 275, л. 6, 19.
448
скому командованию специальное обращение. «Подоб-
ный жестокий и коварный образ действия,— писал
в нем туркестанский генерал-губернатор К. П. Кауф-
ман, адресуясь к Цзо Цзунтану,— недостоин воена-
чальника великой державы и не может не произвести
самого тяжелого впечатления на то население, которое
китайское правительство стремится подчинить своей
власти...» 88
Русские власти, считая себя преемником прав Ко-
кандского ханства, в конце 1876 г. направили в Вос-
точный Туркестан посольство во главе с капитаном
А. Н. Куропаткиным для решения вопросов о границе
Ферганской области с государством Йеттышаар и о
возвращении России ряда пунктов, принадлежавших
в недавнем прошлом кокандским ханам (Иркештам,
Егин, Награ-Чалды и Улугчат). Не желая осложнять
взаимоотношений с туркестанской администрацией,
Якуб-бек пошел на уступки. Он признал границей
между Ферганской областью и Восточным Туркеста-
ном линию Суек—Улугчат—Мальтабар, т. е. согласил-
ся вернуть захваченные им ранее земли Кокандского
ханства8а, однако реализовать указанное соглашение
сторонам не удалось.
С осени 1877 г. маньчжуро-китайские каратели Цзо
Цзунтана перенесли свои операции в районы южного
Притяныпанья и бассейн р. Тарим. 7 октября они за-
хватили г. Карашар, затем города Курля, Кучар, Аксу
и Уч-Турфан (Уши), а 17 декабря столицу государства
Йеттышаар — г. Кашгар. На протяжении конца 1877
и начала 1878 г. еще продолжались разрозненные
столкновения между цинским и войсками и отрядами
уйгурско-дунганских повстанцев, но в конце концов
каратели овладели всей территорией Восточного Тур-
кестана, включая районы, входившие в состав Коканд-
ского ханства и позже захваченные Якуб-беком. Жес-
токости цинских войск в ходе их расправ над населе-
нием вызвали бегство из Китая в Россию не только
активных участников восстания, но и мирных жите-
лей. Общее число беженцев, по некоторым данным, со-
в" ЦГИА Казахской ССР, ф. 21, 1871—1882, on. 1, д. 334,
л. 234.
69 См. Куропаткин. А. Н. Русско-китайский вопрос. СПб., 1913,
с. 12.
*15 Зак. 3
440
ставляло свыше 10 тыс. человек50 51 (сюда входили и
несколько больших групп дунган).
Цинские власти не форсировали решение вопроса
о возвращении Илийского края Китаю до окончания
карательного похода маньчжуро-китайских войск про-
тив государства Иеттышаар. По сведениям русского
чиновника Головкина, командированного Г. А. Кол-
паковским в пограничные с Илийской долиной рай-
оны, где находились уже цинские чиновники, такое
указание было дано Цзо Цзунтану из Пекина. Как
писал чиновник по дипломатической части при кан-
целярии К. П. Кауфмана Вейнберг в Петербург в мае
1877 г., «китайцы сами не надеются на прочность сво-
его положения в занятой ими территории до уничто-
жения еще грозного для них Кашгарского ханства»91.
Одна из важных причин такой политики маньчжуро-
китайских властей заключалась также в их зависи-
мости от поставок хлеба и других видов продовольст-
вия для китайских войск из России.
Русско-турецкая война 1877—1878 гг. и неудачные
для России итоги Берлинского конгресса (июнь—июль
1878 г.), в чем не малую роль сыграла антирусская
позиция Англии92, не могли не повлиять на политику
царского правительства в Азии. Оно стремилось взять
реванш у Англии за политико-дипломатическое пора-
жение в Европе93. Это сказалось на позиции Петер-
бурга в «Илимском вопросе». Правящие круги России
стремились расширить свое военно-политическое и эко-
номическое влияние в Центральной Азии, в то время
как дряхлеющая феодальная Цинская империя на-
прягала все силы для удержания своей монополии па
господство над народами Синьцзяна.
Туркестанские власти прямо связывали торговые
интересы России с оставлением за ней Илийского края
или по крайней мере получением за его возвращение
от цинской администрации новых льгот и привилегий
для русского купечества в Китае. На открытии для
русской торговли новых рынков весьма энергично
50 ЦГИА Узбекской ССР, ф. 11с., оп. 3, д. 354, л. 8—9.
51 АВПР, ф. СПб. Главного архива I—9, 1873—1878, оп. 8,
д. 21, л. 252.
92 См. История дипломатии, т. II. М., 1963, с. 127—129.
93 См. Халфин Н. А. Присоединение Средней Азии к России
(60—90-е годы XIX в.). М , 1965, с. 343.
«0
настаивал военный губернатор Семипалатинской об-
ласти Полторацкий, который представил в конце
1873 г. записку по этому поводу в МИД, а в начале
1874 г. с аналогичными предложениями выступал
также и исполняющий обязанности туркестанского
генерал-губернатора Г. А. Колпаковский 9\
Успехи маньчжуро-китайских карателей в Синьц-
зяне побуждали цинские власти более настойчиво ста-
вить «Илийский вопрос» на повестку дня русско-ки-
тайских отношений. Однако при первых же слухах о
возможном возвращении Кульджи Китаю местное му-
сульманское население начало испытывать тревогу за
свою судьбу. Царские власти в Туркестане получали
многочисленные петиции и прошения жителей Илий-
ского края, которые, не желая оставаться под маньч-
журо-китайским колониальным игом, заявляли о сво-
ем намерении перейти в российское подданство. В од-
ной из таких петиций дунган и уйгур, поданной 24 ян-
варя 1878 г., например, говорилось: «Более ста лет
наши деды и отцы, как безмолвные рабы и далее вьюч-
ные животные, переносили все ужасы... Никто не был
уверен в том, что даст грядущий день. Ни жизнь, ни
имущество, ни честь жен и дочерей наших не были ни
па мгновение в безопасности: псе могло исчезнуть и
погибнуть от одного слова низшего китайского чинов-
ника... Но вот наконец мы уже почти семь лет наслаж-
даемся... миром, спокойствием и свободою... И вдруг
как громом поражены мы грозной и неожиданной
вестью, все от мала до велика повержены в уныние
и безысходную печаль». Авторы петиции просили раз-
решения направить депутацию с ходатайством о приня-
тии уйгур и дунган Илийского края «в вечное поддан-
ство России...» 91 * 9э.
Русско-китайские переговоры о возвращении Илий-
ского края Китаю начались в Петербурге в начале
1879 г., для чего в Россию прибыл наделенный чрез-
вычайными полномочиями в ранге посла бывший во-
енный губернатор Мукдена Чун Хоу. Накануне пере-
говоров (4 марта) состоялось особое совещание пред-
91 АВПР, ф. СПб. Главного архива I—9, 1871 —1882, on. 1,
д. 2, л. 50, 87 — 88.
ЦГИА Казахской ССР, ф. 21, 1871 — 1882, on. I, д. 702,
св. 97, л. 26 — 27.
15*
451
ставителей руководящих министерств и других ве-
домств России, на котором было решено потребовать
от Китая компенсации в виде ряда уступок, и в том
числе территориальных, связанных с этим районом.
9 июля 1879 г. вновь собирается особое совещание,
подтвердившее принятое ранее решение о возвраще-
нии основной части Илийского края Китаю. Оно также
рассмотрело вопрос о поселении в той части края, ко-
торая должна была отойти к России, дунган и пред-
ставителей других некитайских народностей Синьцзя-
на, не пожелавших оставаться в подданстве Китая96
и намеревавшихся уйти в пределы России вместе с
русскими войсками.
Русско-китайские переговоры завершились 20 сен-
тября 1879 г. подписанием в Ливадии так называе-
мого Ливадийского договора о возвращении Илийского
края Китаю "7. Цинское правительство уступало не-
большой западный участок долины Или и долину
Текес для «поселения в них жителей Илийского
края, которые пожелают принять российское под-
данство», а также важный район Музартского
перевала через Тянь-Шань98 99 *, связывавший крат-
чайшим путем Илийский край с Восточным Тур-
кестаном. Иа всей территории Северо-Западного Ки-
тая (до Великой китайской стены) и в Монголии рус-
ским купцам предоставлялось право ведения беспош-
линной торговли (ст. XII) w. Они получали также и не-
которые другие льготы. При возвращении Илийского
края Китаю цинское правительство обязывалось вып-
латить России 5 млн. руб. в качестве компенсации за
расходы по содержанию оккупационных войск и уп-
равлению краем :о°.
Условия Ливадийского договора вызвали недо-
вольство влиятельных придворных кругов цинского
Китая; маньчжуро-китайские власти отказались
ратифицировать подписанный Чун Хоу совместно
с уполномоченными России документ. Победы, одер-
96 ЦГВИА, ф. Военно-ученого архива, д. 1351, л. 50; АВПР,
ф. СПб. Главного архива I—9, 1878 —1879, д. 8, л. 244.
97 АВПР, ф. Китайский стол, 1879, д. 1325, л. 1 — 20.
98 Там же, л. 4.
99 Там же, л. 7.
|со Там же, л. 3.
452
жанные цинскими войсками при помощи китайских
помещичьих армий из Хунани и Анькуя над тайпина-
ми, наньцзюнями, мусульманами Шэньси, Ганьсу и
Цинхая и уйгурско-дунганскими повстанцами в Синь-
цзяне, способствовали росту националистических и
великодержавно-шовинистических настроений среди
маньчжурских и особенно китайских феодально-поме-
щичьих кругов. Недовольство правящей верхушки Ки-
тая вызывала прежде всего уступка долины Текес и
Музартского перевала. Чжилийский наместник Чжан
Чжидун в своей докладной записке по поводу Лива-
дийского договора расценивал ею как «унижение им-
перии» и подчеркивал то большое значение, которое
имел Илийский край для сохранения господства цин-
ского Китая в Центральной Азии 101. Против ратифи-
кации Ливадийского договора цинское правительство
активно подстрекала Англия 102 103 104. Некоторые влиятель-
ные маньчжурские и китайские сановники, особенно
представители так называемой «сянскои» китайской
феодально-помещичьей клики — Цзо Цзунтан, Чжан
Чжидун и др., даже высказывались за войну с Рос-
сией |03. Цинские власти начали укреплять границы
Китая и закупать оружие у других стран, а вблизи
района Или размещать обученные на европейский ма-
нер войска 10\ общая численность которых составляла
40—50 тыс. человек и которые считались тогда лучши-
ми в Китае 105. Англия в это время направила в Китай!
специальную военную миссию во главе с палачом тай-
пинского восстания полковником Ч. Гордоном для под-
готовки китайских войск к войне с Россией. Ответные
мероприятия стала проводить и Россия. Она увеличи-
ла вооруженные силы на границах с Китаем и послала
на Дальний Восток эскадру под командованием адми-
рала Лесовского. Эти меры, а также напряженное
внутреннее положение Цинской империи, пытавшейся
тогда противостоять новому наступлению западноев-
101 АВПР, ф. СПб. Главного архива I—9, 1880—1881, д. 6,
л. 631—632.
102 Там же, л. 633.
103 Там же, л. 631—633.
104 Hsii I.C.Y. The IU Crisis. A Study of Sino-Russian Diploma-
cy 1871 — 1881.
См. Сосновский Ю. А. Экспедиция в Китай 1874—1875,
т. I, ч. 1. М„ 1883, с. 703, 705.
453
ропеиских и американских колонизаторов на сувере-
нитет Китая, вынудили Пекин пойти на компромисс
с Петербургом.
В результате русско-турецкой войны 1877—1878 гг.
финансы России были расстроены; в стране складыва-
лась революционная ситуация. Поэтому и царское пра-
вительство искало компромисса с Цинской импери-
ей 1М. Указанные причины обусловили возобновление
русско-китайских переговоров. В Петербург летом
1881 г. прибыл новый уполномоченный маньчжур-
ского двора, бывший китайский посланник в Лон-
доне Цзэн Цзицзе — сын и преемник руководителя
хунаньской феодально-помещичьей клики Цзэн Го-
фапя.
Хотя сам ход переговоров, в которых со стороны
России участвовали Н. К. Гире, А. Г. Жомини и
Е. К. Бюцов, достаточно широко освещается в лите-
ратуре 107, однако некоторые их аспекты, связанные
с территориальными вопросами, нуждаются в уточне-
нии. Для этой цели следует обратиться к русским ар-
хивным документам, а также изданному в Шанхае в
1897 г. «Отчету миссии Цзэн Цзицзе», в котором по-
мещены варианты протоколов переговоров Цзэн Цзиц-
зе с русскими уполномоченными в 1881 г. 108
Учитывая сложившуюся обстановку, особое сове-
щание, состоявшееся 13 августа 1881 г., решило отка-
заться от притязаний на долину р. Текес и Музарт-
ский перевал и ограничиться небольшим участком на
западе Илипского края 109. На другом совещании была
гынесена рекомендация — пойти на уступки китай-
ской стороне также и в торговых вопросах, про.
должая переговоры в «миролюбивом духе» 110. Это
облегчило ход дальнейших русско-китайских перегово-
ров, и в результате Цзэп Цзицзе выразил согласно
передать России «западную окраину Или по уже вы-
решенной границе (речь шла об условиях Ливадийско-
го См. Милютин Д. Л. Дневники 1873 —1882, т. 3. М., 1550,
с. 280—283.
1С7 См. Нарочницкий Л. Л. Колониальная политика капитали-
стических держав на Дальнем Востоке. 1860—1895, с. 234—237.
108 АВПР, ф. Машинописные копии, оп. 742/2, 1916, д. 23,
л. 6—25.
ко ЦГВИА, ф. Военно ученого архива, д. 582, л. 2—6.
110 Там же, л. 102—107.
454
го договора 1879 г. — Б. Г.)* За отказ русской сто-
роны па притязания на р. Текес и Музартский пе-
ревал Цзэн Цзицзе выразил согласие на пересмотр
русско-китайской границы в районе оз. Зайсан и р. Чер-
ный Иртыш111 112 113, чтобы устранить неудобства, связан-
ные с традиционными перекочевками казахов.
По вопросу о разграничении между Ферганской об-
ластью и Восточным Туркестаном («кашгарская гра-
ница») на одном из первых же заседаний Цзэн Цзицзе
высказался за «старое направление границы Якуба» '
имея в виду те захваты, которые правитель государ-
ства Йеттышаар сделал за счет территорий Кокандского
ханства. Однако русские уполномоченные отказались
дать на это свое согласие, ссылаясь на соглашение,
достигнутое А. Н. Куропаткиным во время его пере-
говоров с Якуб-беком в 1876 г. Е. К. Бюцов заявил:
«Если придерживаться старой кокапдской границы,
России надо продвинуться на китайскую сторону на
160 ли (т. е. на 80 км), по теперешнему же договору
Россия, наоборот, отступает на запад в целях лучшей!
защиты» 114. Наконец, была достигнута договорен-
ность, что в процессе будущего разграничения на ме-
сте следует «придерживаться линии, теперь контроли-
руемой обеими сторонами» 115, что означало уступку
Китаю со стороны русских властей.
Тогда же был поднят вопрос о зверствах маньчжу-
ро-китайских карателен в Синьцзяне, и прежде всего
в Урумчи и Манасе. «По свидетельству русских оче-
видцев,— заявил на одном из заседаний Бюцов,—
убийства и поранения происходили и не во время сра-
жения» ||6.
12 (25) февраля 1881 г. Н. К. Гирсом и А. Г. Влаи-
гали от России и Цзэн Цзицзе от Китая был под-
писан так называемый Петербургский договор о воз-
вращении Россией Китаю Илийского края с центром
в г. Кульдже и о предоставлении российским купцам
торговых льгот и привилегий в Китае и Монголии. По
111 АВПР, ф. Машинописные копии, оп. 742/2, 1910, д. 28,
л. 14.
112 Там же, л. 49.
113 Там же, л. 20.
114 Там же, л. 44.
115 Там ясе, л. 51.
||с Там ясе, л. 18 — 19.
455
условиям договора к России отходила лишь небольшая
западная часть Илийского края «для поселения в оной
тех жителей этого края, которые примут российское
подданство и, вследствие этого, должны будут поки-
нуть земли, которыми владели там» (ст. VII)||7. По
настоянию русского правительства цинские власти
обязались принять ♦соответствующие меры» к ограж-
дению жителей Илийского края, участвовавших в уй-
гурско-дунганском восстании, «от личной или имуще-
ственной ответственности» (ст. II)118, населению края
предоставлялось право «остаться на нынешних местах
жительства... в китайском подданстве или же высе-
литься в пределы России и принять российское под-
данство» (ст. III) ||9.
Условия исправления границы в районе оз. Зайсан
и Черного Иртыша предусматривали, что территория
Южного Алтая полностью войдет в состав России 12°.
По вопросу о разграничении между Ферганской об-
ластью и Восточным Туркестаном предусматривалось
в дальнейшем назначение обоими правительствами ко-
миссаров «для осмотра границы и постановки гранич-
ных знаков между принадлежащею России областью
Ферганскою и западною частью принадлежащей Ки-
таю Кашгарской области. В основание работ комис-
саров будет принята существующая граница» |21.
Таково было решение территориального вопроса по
Петербургскому договору 1881 г. Наряду с этим цин-
скому правительству надлежало выплатить русскому
правительству 9 млн. руб. «на покрытие издержек, вы-
званных занятием русскими войсками Илийского
края», н па удовлетворение всех денежных исков рус-
ских подданных, интересы которых пострадали в пе-
риод восстания 122.
Россия получала право учредить дополнительно
свои консульства в городах Сучжоу (Цзяюпгуане) и
Турфане, а также «по мере развития торговли и по
соглашению с китайским правительством» —в городах
1, 7 Русско-китайские отношения, 1689—1916, с. 56.
118 Там же, с. 55.
119 Там же.
120 Там же, с. 56.
121 Там же.
122 Там же, с. 56.
456
Кобдо, Улясутае, Хами, Урумчи и Гучэне (ст. X),23.
Право беспошлинной торговли, ранее предоставлен-
ное русским купцам в Монголии, распространялось
теперь и на Притяньшанье (ст. XII)|21.
Что касается общей оценки Петербургского догово-
ра 1881 г. китайской стороной, то представляет инте-
рес донесение в Петербург русского посланника в
Китае Е. К. Бюцова, который писал: «По приезде
моем в Пекин я обменялся визитами с князем Гуном
и китайскими министрами... Высказанное ими мне ра-
душие и внимание... поразили меня, до такой степени
они составляли резкую противоположность с сухими
приемами... в прежнее время. С жаром высказывали
они свое удовольствие... в установлении состоявшего-
ся в С.-Петербурге соглашения» ,25. Современные бур-
жуазные исследователи, например американский ки-
таевед Э. Сю, считают, что Петербургский договор
«явился... первой победой китайской дипломатии в
XIX в., хотя Россия получила значительные выго-
ды» 123 * 125 126 127. Он также пишет, что «через два дня после
подписания Петербургского договора Цзэн Цзицзе в
меморандуме трону заметил, что Китаю повезло в том,
что оп имел конфликт с Россией в то время, когда
последняя испытывала большие внутренние и внеш-
ние трудности, и со всей серьезностью подчеркнул,
что такого благоприятного для Китая стечения об-
стоятельств впредь вряд ли можно будет ожидать» ,27.
Подобная оценка Петербургского договора пере-
кликается с рассуждениями современника тех событий
К. Скальковского, утверждавшего, что договор явился
«поражением нашей (русской. — Б. Г.) дипломатии».
В частности, он писал: «...Кульджинское ханство бо-
гато пшеницею и каменным углем, т. е. именно тем,
чего нам недоставало в Туркестане. Оно уже заселя-
лось казаками и переселенцами. Отдать, следователь-
но, добровольно такой лакомый кусок китайцам, пра-
ва которых на Кульджу были потеряны и равносильны
123 Там же, с. 67.
121 Там же с. 68.
125 ЦГИА Казахской ССР, ф. 21, 1871 — 1882, on. 1, д. 700,
л. 218.
120 HsU I.C.Y. The Hi Crisis. A study of Sino-Russian Diploma-
cy 1871 — 1881, p. VII.
127 Ibid., д. 138.
457
правам Испании на Голландию, Англии на Соединен-
ные штаты и Турции на Греческое королевство, оче-
видно, не следовало...» 125 * * 128 * * Некоторые современники
отмечали, что денежная сумма, назначенная по
договору для выплаты России, была значительно
меньше тех расходов, которые маньчжурское прави-
тельство могло понести, «если бы ему пришлось вод-
воряться в Кульдже силой...» |29.
Ряд русских военных деятелей в свое время под-
черкивали также стратегическую важность Илийско-
го края, обращая внимание на то, что возвращение
его под контроль Цинской империи значительно упро-
чивало позиции маньчжуро-китайского правительства
на границах Китая с Западной Сибирью, Казахстаном
и Средней Азией |ЗП.
С заключением Петербургского договора 1881 г.
связано переселение мусульманского населения Илий-
ского края — уйгур, дунган и казахов — в пределы
России (Семиречье). Это предусматривалось условиями
договора. Несмотря на объявление цинскими властя-
ми амнистии и усиленную агитацию их эмиссаров в
пользу того, чтобы жители края оставались на своих
местах, уйгуры, казахи и дунгане, опасавшиеся рас-
правы маньчжуро-китайских карателей, еще до за-
ключения Петербургского договора начали, как отме-
чалось выше, добиваться русского подданства и раз-
решения на переход в пределы Российской империи.
Желающих переселиться в Казахстан и Среднюю
Азию оказалось примерно 100 тыс. человек (почти
все уйгуры и казахи, а также большая группа
дунган)i31, что ставило в трудное положение русскую
администрацию. Накануне вступления в Кульджу
маньчжуро-китайских войск многие жители буквально
в панике покидали Илийский край.
125 Скалъковский К. Внешняя политика России и положение
иностранных держав. СПб., 1897, с. 457.
123 Б. Б. О. О двух договорах, заключенных между Россией и
Китаем в 1879 и 1881 годах. — «Отголоски», 1881, № 10, с. 497.
130 См. Пржевальский Н. М. Из Запсана через Хами в Тибет и
верховья Желтой реки. М„ 1948, с. 358; Куропаткин А. Н. Указ,
соч., с. 189; Записки генерала Куропаткина о русско-япоиской
войне. Берлин, 1909, с. 96.
131 ЦГИА Казахской ССР, ф. 21, 1871 — 1882, on. 1, д. 4861,
л. 25.
458
Учитывая ограниченность земельных фондов Ка-
захстана и Средней Азии, русская администрация
Туркестана не могла принять всех желающих пересе-
литься из Илийского края в Россию. Общее число
уйгурских, казахских и дунганских переселенцев со-
ставило в конце концов примерно 70 тыс. человек,
принявших добровольно российское подданство132.
Таким образом, действия русского правительства
в «Илипском вопросе» были далеко не импульсивны-
ми, как пытаются представить их китайские авторы,
а исходили из конкретных условий, порожденных
кризисом цинских властей в Синьцзяне, интереса-
ми развивающегося русского капитализма, англо-
русскими противоречиями и заботами о безопасности
новых владений России в Казахстане и Средней Азии.
Со всей определенностью можно в то же время за-
ключить, что Цинская империя не имела никаких
исторических прав на земли, отошедшие к России в
результате заключения Петербургского договора
1881 г. Несмотря на то что в трудах В. И. Ленина нет
прямой характеристики этого договора, однако в «Те-
традях по империализму», в «Таблице колониальных
захватов и войн», которую он составил к конспекту
работы немецкого историка Альбрехта Вирта «Все-
мирная история современности» и к другим материа-
лам, упоминается о возвращении Илийского края Ки-
таю как о факте, знаменовавшем наряду с важнейшими
событиями последней трети XIX в. конец домонополи-
стической стадии капитализма. Ленинскую формули-
ровку «Кульджа возвращена (81)» 133 следует понимать
как признание удовлетворительного для Китая реше-
ния «Илийского вопроса».
Хотя в ходе решения «Илийского вопроса» царское
правительство преследовало прежде всего собст-
венные цели, отражавшие интересы господствовав-
ших тогда в России буржуазно-помещичьих кругов,
объективно его политика в ряде случаев совпадала
с интересами народов Центральной Азии.
132 ЦГИА Казахской ССР, ф. 21, 1871 — 1882, д. 4913, л. 6.
133 Ленин В. И, Поли. собр. соч., т. 28, с. 489.
С. Н. ГОНЧАРЕНКО
О РУССКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКАХ
В КИТАЕ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
В настоящей статье на основе документальных
материалов разоблачаются фальсификации современ-
ных китайских авторов, стремящихся представить в
искаженном виде пребывание в Китае во второй поло-
вине XIX в. ряда русских путешественников. В статье
использованы документы и материалы Архива внеш-
ней политики России МИД СССР, Архива Географиче-
ского общества СССР в Ленинграде, другие материа-
лы, а также отчеты и дневниковые записи самих
путешественников, прижизненные издания их работ,
ставшие библиографической редкостью.
Обвинения в адрес русских путешественников вы-
двигаются сейчас в КНР по нескольким направле-
ниям.
Прежде всего современные авторы КНР пытаются
провести мысль о том, что русские путешественники
не сделали и не могли сделать никаких открытий в
Китае, поскольку все уже и до них было якобы дав-
но открыто *. Не развивая это положение, китайские
авторы, видимо, имеют в виду роль древних китай-
ских историков и путешественников в изучении Ки-
тая.
Древние китайские исследователи действительно
внесли большой вклад в изучение восточной и цент-
ральной областей Азиатского континента. Китайские
ученые и путешественники, изучавшие свою страну,
создали первые географические исследования Китая.
Мировой науке известны крупные географические
труды, насчитывающие тысячи томов, составлявшихся
1 Но Сусю совэйды «енньтуды фасянь» ды мюлуиь (Отповедь
абсурдной теории совревпзнонистов о так называемом «открытии
новых земель»).— Сулянь еючжэн чл:ун ши сюэ гуаньдянь па-
пань, с. 53—65.
460
многими поколениями китайских ученых, исследова-
телей, путешественников.
Отмечая важнейшие черты, присущие географиче-
ским исследованиям древнего Китая, советский автор
В. Т. Зайчиков писал, что характерным для этих
работ является изложение вопросов географии в исто-
рическом плане, приведение географического материа-
ла совместно с историческим, составление географи-
ческих работ в виде особых глав династических исто-
рий. К другим важным чертам древних географиче-
ских исследований Китая В. Т. Зайчиков относил
преобладание в них мифов и наивного вымысла над
конкретным географическим материалом, механиче-
ское перенесение без каких-либо изменений материа-
лов из произведений предшествующих авторов, преоб-
ладание региональных (местных) описаний2.
Первым из сохранившихся в Китае географических
произведений является «Юнгуп» (♦Вклад Юя >), пред-
ставляющий собой раздел классической книги <Шан-
шу>>, написанной в VIII — V вв. до и. э. В «Юнгуне»
приведено первое географическое районирование Ки-
тая. В составе Китая, занимавшего в то время восточ-
ную часть современной территории страны, выделено
девять крупных районов, описание которых отли-
чается достоверностью приводимых данных и сравни-
тельно хорошим знанием географических условий
страны э.
Географические описания занимают большое место
в соответствующих разделах крупнейшего историче-
ского труда ♦Шн цзи» («Исторические записки»), со-
ставленного знаменитым китайским историком Сыма
Цянем4 (145 — ок. 86 гг. до н. э.), который, будучи
выдающимся путешественником своего времени,
объездил многие области Китая и побывал в соседних
странах. Степень достоверности сообщаемых Сыма
Цянем сведений довольно значительна, поскольку при
составлении своего труда он не ограничивался собст-
венными наблюдениями, а пользовался информацией
2 См. Зайчиков В. Г. Путешественники древнего Китая и гео-
графические исследования в Китайской Народной Республике.
М.. 1955, с. 5—31.
; См. там же, с. 7—8.
4 См. Сыма Цянь. Исторические записки, М., 1972.
461
1'3 разнообразных источников: донесениями китай-
< кнх послов и путешественников, направлявшихся в
, ругне страны, протокольными записями бесед с п:ю-
< транными послами сановников китайского двора.
Географическим описаниям посвящен специальный
раздел другого исторического труда — «Цяньханьшу»
(«История Первой, или Старшей, династии Хань»),
записанного в I в. н. э. В этом разделе, озаглавленном
<Дилнчжи» («Географические описания»), приводятся
подробные описания природных условий и хозяйства
Китая и его отдельных рлйоисв, стран, расположен-
ных на запад от Китая вплоть до Средиземного моря,
с которыми Китай поддерживал связи. Несмотря иа
'го что многие материалы отого и других разделов
заимствованы у Сыгла Цяня, издание «Цяньханьшу»
явилось важным вкладом в изучение истории и геог-
рафии Китая. «Ши цзи» и «Цяньханьшу» были пере-
I едены па французский и английский языки, а наибо-
лее интересные в географическом отношении части
произведений ханьских историков, не получившие
отражения в переводах на западноевропейские языки,
перевел иа русский язык Н. Я. Бичурин5.
Особое место среди ранних географических произ-
ведений занимают комментарии выдающегося китай-
ского ученого Ли Даоюапя к классическому тр’-ду о
речных системах Китая — «Шуйцоиячжу». Составлен-
ные в начале VI в. и. э. па ос::?вг личных наблюде-
ний, комментарии Ли Даоюанв ддддлвяо описывают
природные условия речных бассейнов Китая. Особая
ценность книги заключается и в тем, что автором ис-
пользовано более 400 литературных источников, ко
дошедших до наших дней.
Следует также особо отметить, какое большое
влияние на развитие исторических и географических
знаний в Китае периода раннего средневековья ока-
зали путешественники, совершавшие длительные пе-
реходы в религиозных целях из Китая в Индию. Это
прежде всего китайские путешественники Фа Сяпь и
Сюань Цзан.
Фа Сянь, живший в V в. и. э., с группой паломни-
ков отправился из г. Сиань (Чанъаиь) на северо-запад
5 См. Бичурин П. Я. (Пакпнф). Собрание сведений о наролтх,
обитавших в Средней Азии в древние времена, ч. 3. М,—Л., i960.
462
вдоль южного края песчаных пустынь Северо-Запад*
кого Китая, побывал у Лобнора и в долине Или, пере-
сек Тянь-Шань и пустыню Такла-Макан, побывал в
Джунгарии, путешествовал по Афганистану и дли-
тельное время находился в Индии. В результате
15-летнего путешествия Фа Сяню удалось собрать цен-
ные исторические, географические и этнографические
сведения о самом Китае, о государствах Центральной
Азии и Индии, а впоследствии издать книгу под на-
званием «Фогоцзи» («Описание буддийских госу-
дарств») 6.
Сюань Цзан, живший в VII в., во многом повторил
маршрут своего предшественника, но ему удалось
пройти и по местам, не исследованным Фа Сянем.
В книге «Датансиюйцзи» («Записки о странах Запа-
да») он описал территории, не освещенные в трудо
Фа Сяня.
Монгольское завоевание не способствовало разви-
тию китайской науки, и лишь с изгнанием завоевате-
лей и воцарением Минской династии в Китае возро-
дился прежний интерес к географическим открытиям.
В начале XV в. морская экспедиция под предводитель-
ством Чжэн Хэ изучила территории стран Южной и
Юго-Восточной Азии, а в начале XVII в. китайский
путешественник Сюй Сякэ исследовал значительную
часть территории Китая, побывал в бассейнах рек
Хуайхэ и Янцзы, странствовал в южяокитайскнх го-
рах и других местах, выбирая для объектов своих
исследований труднодоступные районы страны. Ре-
зультатом путешествий Сюй Сякэ стала его книга
«Записки о путешествиях» 7.
Негативное влияние на развитие географической
пауки в Китае оказала реакционная политика мань-
чжур, пришедших к власти в Китае в середине XVII в.
и образовавших Цпнскую империю. На протяжении
столетий наука, искусство, литература не получали в
0 См. исследование об этой книге: Rcmusat A. Fo4 коё ki, ou
relation des Royauincs Bouddhiques, voyage dans la Tartarie, dans
Г Afghanistan et dans Г Inde, execute a la fin du IV-e siecle par
Chu Fa Hsien. Paris, 1836.
7 Подробнее об этой книге см.: Зайчиков В. Т. Великий ки-
тайский путешественник Сюй Сякэ и его «Записки о путешест-
виях». — «Природа», 1953, № 6, с. 67—71.
46J
цииском Китае должного развития8. «Под угрозой
смертной казни запрещено чтение книг по военному
делу, никто не смеет делать какие бы то ни было изо-
бретения... Весь окружающий Китай мир, его населе-
ние, политика — все это изъято из обращения... Таким-
то путем держит правительство народ в темноте, уде-
ляя ему лишь такие обрывки знаний, какие оно
считает полезным в своих собственных видах» 9. Заня-
тия науками разрешались в цииском Китае только
мандаринам, да и то далеко не всем. В частности, изу-
чение географии китайской империи было разрешено
мандаринам начиная с седьмого класса и выше 10 11.
В результате в Китае сильно сократились геогра-
фические исследования, и наиболее значительным
географическим трудом этого периода оказалось про-
изведение «Дпфанчжи» («Описания местности»), из-
дание которого, начатое в III в. н. э., продолжалось и
до недавнего времени. В нем содержится описание
всех провинций, городов и уездов Китая, отдельных
сельских населенных пунктов, географических райо-
нов и местностей, выделяющихся природными усло-
виями, историческими памятниками или экономиче-
скими данными. Почти за двухтысячелетний период
издано более 90 тыс. томов «Дифанчжи» “. Характер-
ным для периода правления в Китае цинской дина-
стии было издание носивших тенденциозный характер
сводных географических описаний, составлявшихся в
XVIII в. по распоряясению императора Канси,— «Да-
цин тунчжи» («Подробное описание империи при
Цинской династии»), В этом произведении с велико-
державных китаецентристскнх позиций описывались
государства, платившие Китаю дань, и даже такие
страны, как Япония, Вьетнам, Персия, Голландия и
другие, высокомерно именовались вассалами Китая.
В цииском Китае создавались и другие сводные геог-
рафические описания, но издание их, продолжавшее-
9 О правлении маньчжурской династии в Китае и пагубном
воздействии маньчжурского владычества на развитие страны см.:
Маньчжурское владычество в Китае. М., 1966.
9 Сунь Ятсен. Избранные произведения. М., 1964, с. 71.
10 См. там же.
11 См. Зайчиков В. Т. Путешественники древнего Китая и гео-
графические исследования в Китайской Народной Республике,
с. 28.
464
ся лишь до начала «опиумных» войн, а затем прекра-
тившееся совсем, не вызывало доверия у европейских
ученых. Данные о Китае во внешнем мире даже в
XV11I в. были столь скудны, что в Европе, как отме-
чал ученый-иезуит Дж. Б. Дюгальд, «никак не могли
себе представить, чтобы на самом отдаленном краю
Азии и позади толиких почти совсем варварских наро-
дов было государство сильное и просвещеннейшим
европейским царствам ни в чем не уступающее» |2.
В основном эти сведения о Китае приводились жив-
шими там иностранными миссионерами. Но посколь-
ку те «не во всем точную наблюдали исправность»,
ибо «полагались на китайские книги, которых сочини
тсли обыкновенно весьма склонны к неумеренному
превозношению редкостей и чудес своего государст-
ва», и «от последования оным книгам» главные ошиб-
ки «произошли в географии» 12 13 * 15, возникала потребность
в более научном подходе к изучению географии Ки-
тая. Необходимость этого объяснялась и распростра-
ненностью в Китае кнтаецентрпстских взглядов: «ки-
тайцы, полагая землю четвероугольною, почитают Ки-
тай самою величайшею частью оныя» н. В этой связи
Дюгальд советовал «европейским государям» «край-
не остерегаться посылать туда от своего имени пись-
мы или подарки, как чрез миссионеров, так чрез куп-
цов или чрез другое посредство, ибо государство их
тотчас записано будет в число дань платящих» |5. Не-
смотря на такое предупреждение, ученые-исследова-
тели продолжали интересоваться Китаем, стремясь
открыть неизведанное и заполнить белые пятна на
карте мира. Исследование Китая путешественниками-
иностранцами весьма обогатило представления внеш-
него мира об этой стране.
Интересно свидетельство выдающегося русского пу-
тешественника Н. М. Пржевальского относительно до-
стоверности географических исследований китайских
авторов. По его словам, составленные в IX в. (при ди-
настии Тан), XIII в. (при династии Юань) и в XVIII в.
12 Дюгальд. Географическое, историческое, хронологическое,
политическое н физическое описание Китайский империи и Тата-
рии китайский, ч. I. М., 1774, с. Ш.
13 Там же, с. VI—VII.
н Там же, с. 138.
15 Там же, с. 139.
465
(при Цинской династии) описания истоков Хуанхэ,
♦довольно подробные в топографических деталях, ли-
шены научной основы, а потому и на географические
карты наносились лишь приблизительно. Что же ка-
сается до исследований по части физической геогра-
фии и естествознания, то в этом отношении китайцы
всегда и везде были до крайности слабы» 15 16.
Переломным в истории исследования Китая и всей
Центральной Азии явился XIX век. На составленных
в XVIII столетии иезуитами, находившимися на служ-
бе маньчжурского двора, а затем французскими карто-
графами Делилем и д’Анвилем картах Азии впервые
были исправлены основные ошибки античной геогра-
фии и установлены действительные очертания матери-
ков 17. Эти исправления стали возможными главным
образом благодаря сведениям, собранным о Сибири и
Средней Азии русскими исследователями 18 19 20. Возраста-
ние интереса исследователей к Центральной Азии
объяснялось не только слабой даже по тому времени
ее изученностью, но и постепенным вовлечением стран
этого района мира в сферу колониальных интересов
крупных держав. В исследовании языкознания, исто-
рии и этнографии стали применяться научные мето-
ды 1Э.
Не могла оставаться в стороне и Россия, заинтере-
сованная в открытии новых торговых путей и получе-
нии новых рынков, что требовало разнообразных и
обширных географических исследований. Результатом
таких исследований явились замечательные географи-
ческие открытия, сделанные на протяжении всего
XIX в. русскими путешественниками. В числе их ве-
дущее место занимают исследования о Китае
Е. Ф. Тимковсксгои Е. П. Ковалевского21, труды
15 Пржевальский II. М. Ст Кяхты на истоки Желтой реки.
СПб , 1888, с. 75.
17 См. Бартольд В. История изучения Востока в Европе н в
России. СПб., 1911, с. 98.
18 См. там же, с. 98.
19 См. там же, с. 115.
20 См. Тимковский Е. Ф. Путешествие в Китай через Монго-
лию в 1820 и 1821 гг., в 3-х частях. СПб., 1824.
21 См. Ковалевский Е. П. Путешествие в Китай, в 2-х частях.
СПб., 1853.
466
Н. Я. Бичурина22, историко-географические работы
Палладия Кафарова23 24. Они существенно дополнили
имевшиеся о Китае сведения п позволили расширить
представление в основном о тех частях китайской
территории, которые граничили с соседними государ-
ствами.
Усилиями прежде всего русских исследователей
в научный оборот было введено огромное количество
материалов по истории стран Востока, и главным об-
разом Китая. Одному только Н. Я. Бичурину, выдаю-
щемуся русскому китаеведу, принадлежит более 100
крупных исследований, статей, переводов китайских
исторических, географических и философских сочине-
ний. В их числе — перевод на русский язык «Тунц-
зянь ган му», капитального труда по истории Китая,
составленного в XII в., работа «Описание Чжунгарии
и Восточного Туркестана в древнейшем и нынешнем
его состоянии», в которой давалась подробная харак-
теристика положения в этих районах после насильст-
венного присоединения их к Цинской империи в
1758 г., и другие произведения21. Занимались изуче-
нием Китая и исследователи других стран25 26. В ре-
22 С:.:. [Бичурин Н. Я.}. Записки о Монголии, сочиненные мо-
г.-::ом Иакпнфом, в 2-х тт. СПб., 1828;[ Бичурин Н. Я.] Иикин/р.
I~. сведений о народах, обитавших в Средней Азии п древ-
i;..e времена, е 3-х частях. СПб., 1851, и другие работы.
23 См. Кафиров Палладий. Дорожные заметки на пути по Мои-
гг-.ип в 1817 и 1359 гг. архимандрита Палладия. СПб., 1892;
е:о же. Комментарий архимандрита Палладия Кафарова иа пу-
тешествие Марко Поло по Северному Китаю. СПб., 1902.
24 Подробнее о складе II. Я. Бичурина в развитие синологи-
ческой науки, всесторонних знаний о Китае см.: Тихвинский С. Я..
Пескова Г. II. Выдг.юшнй'’я русский китаевед Н. Я. Бичурин
(;, 2СО-летл10 со дня рождения). — «Новая и новейшая история»,
1977, К: 5, с. 146—159.
26 См., например, Риттер К. Землеведение Азии. География
стран, входящих в состав России или пограничных с нею, т. е.
Сибири, Китайской империи, Туркестана, независимой Татарии
и Персии, в 5-ти томах, т. I — СПб., 1856; т. II — СПб., 1859;
т. III — СПб., 1860; т. IV — СПб., 1877; т. V, вып. I — СПб., 1869;
вып. II — СПб., 1873. Экспедиции иностранцев не смогли тем не
менее превзойти по своим масштабам или научным результатам
русские географические открытия в Центральной Азии. Отечест-
венные ученые, писал в те годы П. П. Семенов, работали во имя
неуки «в первых рядах пионеров цивилизации» (Записки Импе-
раторского русского географического общества по общей геогра-
фии, т. I. СПб., 1867, с. Ill —IV).
467
зультате осуществленных до конца первой половины
XIX в. исследований неизведанными оставались лишь
внутренние части Центральной Азии. Изучению этих
территорий и были посвящены путешествия, предпри-
нятые русскими исследователями во второй половине
XIX в.
Благодаря русским путешественникам и ученым,
исследовавшим Азиатский материк, во второй поло-
вине XIX в. для науки были открыты огромные про-
странства от Хингана на востоке до Тибета на юге,
Памира и Тянь-Шаня на западе. Началось подлинно
научное изучение стран Центральной Азии, о кото-
рых ранее имелись только скудные, отрывочные све-
дения весьма сомнительной достоверности. До этого
Центральная Азия «составляла для географии стра-
ну, немногим лучше известную, чем внутренние части
Африки, немногим лучше потому, что некоторый, хо-
тя и очень смутный, свет вносили в землеведение
Внутренней Азии сказания о странствиях Марко Поло
и других средневековых путешественников п китай-
ские географические сочинения, переводу которых,
толкованию н приурочиванию географическим картам
знаменитые синологи, картографы и географы, как
Абель Ремюза, Клапрот, Гумбольдт и Риттер, посвя-
щали целые годы» :1'.
Необходимо учитывать, что путешествия были в
то время одной из важных (если не единственной)
форм изучения природы, науки и культуры Китая.
Академик В. М. Алексеев, длительное время путе-
шествовавший по Китаю, записал в своем дневнике,
что путешествие, «несомненно, наилучшнй шанс для
выработки научного мировоззрения». «Когда я сейчас
узнаю столько вещей, уже обдуманных ранее, я по-
стигаю суть счастливого сознания. Это — подготови-
тельная работа. А когда мне представится возмож-
ность обобщить добытые результаты и бодрой рукой
направить в окружающую меня жизнь потоки знания,
то-то будет счастье!» 26 27
26 Обручев В. А. Краткий обзор экспедиций, снаряженных
Русским географическим обществом для исследования материка
Азии с 1846 по 1896 г. — Известия Восточно-Сибирского отделе-
ния РГО, т. XXVII. М., 1897, с. 12.
27 Алексеев В. М. В старом Китае. Дневники путешествия
1907 г. М., 1958, с. 225.
468
Многочисленные труды русских путешественни-
ков ii ученых, написанные в результате исследований
Китая и других стран Восточной Азии, помогают от-
ветить па различные вопросы, связанные с историей,
материальной и духовной культурой Китая. Говоря о
достижениях русских путешественников и ученых,
подчеркивая их вклад в мировую науку, академик
А. Л. Нарочницкий отмечает «высокий уровень и
крупное научное значение» подготовленных ими тру-
дов2<}.
Отчеты русских исследователей о поездках в Ки-
тай переводились на другие языки, что существенно
обогащало мировую географическую пауку вследст-
вие несомненного приоритета русских исследователей
как в XVII в., когда начинала закладываться договор-
но-правовая основа отношений двух стран, так и в бо-
лее поздние периоды29. Во второй половине XIX в.
русская наука внесла большой вклад в изучение гео-
графии, этнографии и археологии Китая.
Обо всем этом маоистские авторы, разумеется, не
упоминают. Наоборот, они пытаются выдать русских
путешественников за шпионов, которые, дескать, не-
законно проникали на территорию Китая и деятель-
ность которых носила якобы характер «агрессии про-
тив Китая». Такие утверждения в конечном счете
используются для культивирования в нынешнем Ки-
тае антирусских настроений и разжигания шовини-
стических страстей30.
Как известно, во второй половине XIX в. русские
путешественники предприняли значительные исслс-
2' См. Нарочницкий А. Л. Колониальная политика капитали-
стических держав на Дальнем Востоке. I860—1895, с. 22.
29 См. Скачков П. Е. Очерки истории русского китаеведения
М„ 1977, с. 27, 246, 273—278.
30 См. статьи: Ли Юаояин. Лао шахуан цинь люэ вого Спц-
занды цзуйсии ши яньгай бучжуды (Не скрыть преступлений
старых царей, совершавших агрессию против нашего Тибета). —
«Лиши яиьцзю», 1977, № 1, с. 117—129; Дун Чжи. Пин Сусю
шисюэ шиюнчжун фанфады фаньдун шичжи (Критиковать реак-
ционную сущность прагматического метода, используемого исто-
рией советских ревизионистов). — Сулянь еючжэн чжуи шисюэ
гуаньдянь пипань, с. 80—89; Цао Вэнъсюе. Ша Э линту кочжап
чжэнцэды цэоу цэу. — Пин Пуэржэваэрчацэи ды «каоча» (Пред-
посылки политики территориальных захватов царской России.
Критика «исследований Пржевальского»). — Цзилинь дасюе сюе-
бао», 1979, № 3, с. 81—86.
469
дования территории Китая, открыли новый период в
географическом изучении Центральной Азии. Выдаю-
щуюся роль в этом сыграл Петр Петрович Семенов-
Тян-Шанский (1827—1914 гг.), известный русский
географ, статистик, общественный деятель, длитель-
ное время (1873—1914 гг.) являвшийся вице-председа-
телем Русского географического общества. В 1856—
1857 гг. он исследовал Тянь-Шань, дал первую схему
его орографии и высотной зональности. Он первым из
географов увидел северную вершину Тянь-Шаня —
Хан-Тенгри, составив следующее яркое ее описание:
«Гора Хан-Тенгри,— отмечал он,— слегка опоясанная
венцом облаков, возвышалась крутой и довольно ост-
рой пирамидой по крайней мере на 6 пли 7 тыс. футоз
над двумя десятками белоснежных вершин, ее окру-
жающих, до высоты 24 тысяч футов и при полном
блеске на солнечных лучах белоснежного покрова всей
группы превосходила своей красотой всякое описа-
ние» 31. До его исследований знания о географии Цент-
ральной Азии строились на слухах и предположе-
ниях, что позволило А. Гумбольдту назвать эти сведе-
ния «догадочной географией». П. И. Семенов-Тян-Шан-
ский явился инициатором ряда экспедиций в Цент-
ральную Азию, руководил созданием многотомных
сводок по географии России («Географическо-стати-
стический словарь Российской империи», «Живопис-
ная Россия», многотомное издание «Россия»). Собран-
ные им коллекции насекомых насчитывают около
700 тыс. экземпляров. В 1906 г. глубокое научное изу-
чение им Тянь-Шаня было отмечено добавлением к
его фамилии слов «Тян-Шанский».
В честь П. П. Семенова-Тян-Шапского назван ряд
географических объектов в Средней и Центральной
Азии, на Кавказе, Аляске и Шпицбергене и около
100 новых форм растений и животных. Географиче-
ское общество СССР учредило золотую медаль
им. П. П. Семенова-Тяп-Шанского32.
Русский географ, путешественник и этнограф Ми-
хаил Иванович Венюков (1832—1901 гг.) путешество-
31 Семенов П. П. История полувековой деятельности Русского
географического общества. 18-15 —1895, ч. I. СПб., 1896, с. 268.
32 См. Большая советская энциклопедия, т. 23. М., 1976,
с. 232—233.
470
вал по Дальнему Востоку (1857—1859 гг.), Тянь-Ша-
ню, Памиру и Семиречью (1859—1860 гг.), Японии,
Китаю (1870—1871 гг.). Он исследовал р. Амур, дал
научное описание оз. Иссык-Куль и верховьев р. Чу.
Им написаны книги «Очерки современного Китая»,
«Очерк политической этнографии стран, лежащих
между Россиею и Индиею»31 * 33 и другие работы.
М. И. Венюков был тайным корреспондентом «Коло-
кола». В 1877 г. он эмигрировал из России и прини-
мал активное участие в вольной русской печати.
Именем М. И. Венюкова названы перевал в горах
Сихотэ-Алинь и мыс па Курильских островах.
Русский советский географ, исследователь Средней
и Центральной Азии Григорий Ефимович Грум-Гржи-
майло (1860—1936 гг.) в интересующий нас период
путешествовал по Алтаю, Памиру, Тянь-Шаню, Каш-
гарии, Каракоруму (1884—1887 гг.), возглавлял экспе-
дицию в Центральную Азию (1889—1890 гг.). В своих
трудах34 * он дал подробную историко-этнографическую
характеристику исследованных областей. В результа-
те работы возглавлявшихся им экспедиций был сде-
лан ряд важных географических открытий.
Видный русский советский исследователь Цент-
ральной Азии Петр Кузьмич Козлов (1836—1935 гг.)
участвовал в экспедициях Н. М. Пржевальского (1883—
1885 гг.), М. В. Певцова (1889—1890 гг.), В. И. Робо-
ровского (1893—1895 гг.). В 1899—1901 гг. он возгла-
вил монголо-тибетскую экспедицию в верховьях рек
Хуанхэ, Янцзы и Меконг. П. К. Козлов собрал важные
материалы об орографии, геологии, климате, раститель-
ности и животном мире Тибетского нагорья, о малоиз-
вестных восточнотпбетских племенах и подробно опи-
сал результаты экспедиции 3;>. Впоследствии П. К. Коз-
лов возглавил экспедицию, обнаружившую в пустыне
31 См. Венючов М. И. Очерки современного Китая; его же.
Очерк политической этнографии стран, лежащих между Россиею
и Индиею. СПб., 1878.
31 См. Грум-Гржимайло Г. Е. Очерк припамирских стран.
СПб., 1886; его же. Описание путешествия в Западный Китай,
т. 1—3. СПб., 1896—1907 (сокр. переизд. М., 1948), и другие
работы.
Зэ См. Козлов П. К. Монголия и Кам. Труды экспедиции Им-
ператорского русского географического общества. В 2-х частях.
СПб., 1905 — 1908 (сокр. переизд. М., 1917).
471
Гоби остатки древнего города Хара-Хото, и другие
экспедиции, собравшие интересные материалы о наро-
дах Монголии и Тибета.
Русский путешественник, исследователь Централь-
ной Азии Михаил Васильевич Певцов (1843—1902 гг.)
совершил путешествия в Джунгарию (1876 г.) и через
пустыню Гоби в Калган по необследованным местам
(в 1878—1879 гг.). Им осуществлена экспедиция в
Кашгарию и Куньлунь (1889—1890 гг.), во время ко-
торой он провел маршрутную съемку протяженностью
свыше 10 000 км, составил карту Восточного Турке-
стана и северной окраины Тибетского нагорья.
М. В. Певцову принадлежит ряд географических от-
крытий. Результаты путешествий оп описал в своих ра-
ботах 3;'. Именем М. В. Певцова назван ледник на Алтае.
Русский географ, этнограф, публицист Григорий
Николаевич Потанин (1835—1920 гг.) в 1863—1864 гг.
участвовал в экспедиции Русского географического
общества на оз. Зайсан и хребет Тарбагатай. Он пред-
принял экспедиции в Северо-Западную Монголию и
Туву (1876—1877 гг. и 1879—1880 гг.), в Северный
Китай, Восточный Тибет и Центральную Монголию
(1884—1886 гг. и 1892—1893 гг.), на Большой Хииган
(в 1899 г.). В результате экспедиции были собраны
материалы по географии малоизвестных и неизучен-
ных областей Центральной Азии, большие зоологиче-
ские коллекции, материалы по культуре, быту, на-
родному творчеству тюркских и монгольских народов
Сибири, Центральной Азии, а также тангутов, китай-
цев, дунган.
В 1861 г. за участие в студенческих волнениях
Г. Н. Потанина выслали в Сибирь. В 1865—1874 гг.
за революционную деятельность он подвергся заклю-
чению и находился на каторге и в ссылке.
Результаты путешествий Г. Н. Потанина описаны
в ряде его работ36 37.
36 См. Певцов М. В. Краткий очерк путешествия по Монго-
лии и Внутреннему Китаю в 1878 и 1879 гг. СПб., 1882 (пере-
изд. М., 1951); Труды Тибетской экспедиции 1889—1890 гг. под
начальством М. В. Певцова. В 2-х частях. СПб., 1892—1895;
Певцов М. В. Путешествие в Кашгарию и Куньлуяь. М., 194 9.
37 См. Потанин Г. II. Очерки Северо-Западной Монголии, вып.
1 — 4. СПб., 1881—1883 (переизд. М., 1948); его же. Тангутско-
Тибстская окраина Китая и Центральная Монголия. В 2-х томах.
СПб., 1893 (переизд. М., I960), и др.
472
В честь Г. Н. Потанина названы один из хребтов
Наньшаня и самый крупный ледник в горном узле
Табын-Богдо-Ола на Алтае.
Выдающийся русский путешественник, географ,
исследователь Центральной Азии Николай Михайло-
вич Пржевальский (1839—1888 гг.) совершил экспеди-
цию в Уссурийский край (1867—1869 гг.), две Цент-
ральноазиатские экспедиции — в Монголию, Китай
и Тибет (1870—1873 гг.), на оз. Лобнор и в Джунга-
рию (1876—1877 гг.) — и две Тибетские экспедиции
(в 1879—1880 гг. и 1883—1885 гг.). Во время этих
экспедиций Н. М. Пржевальский прошел более
30 тыс. км. Путешественник умер в начале пятой
экспедиции.
Научные результаты экспедиций были изложены
Пржевальским в ряде книг, дающих яркую картину
природы, характеристики рельефа, климата, рек, ра-
стительности и животного мира. Им установлено на-
правление основных хребтов Центральной Азии и от-
крыты новые хребты, уточнены северные границы Ти-
бетского нагорья, описано оз. Лобнор, собраны обшир-
ные зоологические, ботанические и минералогические
коллекции. Н. М. Пржевальский являлся почетным
членом Петербургской академии паук. В 1891 г. Рус-
ское географическое общество учредило серебряную
медаль и премию имени Н. М. Пржевальского; его
же именем была названа учрежденная в 1946 г. зо-
лотая медаль.
Результаты экспедиций описаны в многочислен-
ных трудах Н. М. Пржевальского3 * * 38.
Именем Н. М. Пржевальского названы город, хре-
бет в системе Куньлуня, ледник на Алтае, ряд видев
животных и растений.
Описанию выдающихся открытий, сделанных
Н. М. Пржевальским, его жизни и деятельности по-
священа обширная специальная и научно-популярная
литература. Однако об этом ничего не говорится в ра-
3S См. Пржевальский Н. М. Путешествие в Уссурийском крае
1867 —1869 гг. СПб., 1870 (перепад. М., 1947); его же. Монголия
и страна тангутов. Т. 1—2. СПб., 1876—1876 гг. (перепад. М.,
1916); его же. От Кульджи за Тянь-Шань н на Лобнор. М., 1878
(переизд. М„ 1947); его же. Из Зайсана через Хами в Тибет и
на верховья Желтой реки. СПб., 1883 (переизд. М., 1948).
473
ботах авторов КНР. А ведь уже в 1890 г., через два
года после смерти Н. М. Пржевальского, было выпу-
щено первое фундаментальное биографическое изда-
ние, повествующее о славном жизненном пути рус-
ского первооткрывателя39. В книге, написанной на
основе большого фактического и документального ма-
териала, использованы дневники путешествий и за-
писки самого Н. М. Пржевальского, его переписка с
официальными и частными лицами, дипломатические
документы, касающиеся пребывания Пржевальского
в Китае. Особую ценность книги составляет то, что ее
автор Н. Ф. Дубровин близко знал Пржевальского и
дополнил повествование своими личными впечатле-
ниями о нем.
В 1891 г. появился биографический очерк о жизни
II. М. Пржевальского, составленный М. А. Энгельгард-
том10. Интересно, что в исследовании, уступавшем по
объему книге Н. Ф. Дубровина, Энгельгардт обращает
внимание на тяготы и лишения, с которыми сталкива-
лись путешественники. Называя первую Центрально-
азиатскую экспедицию Пржевальского одной из «за-
мечательнейших экспедиций нашего века», он отме-
чает, что она — «единственная в своем роде как по
мужеству участников, которое было бы названо су-
масшествием, если б не увенчалось успехом, так и по
громадности результатов, достигнутых с нищенскими
средствами» 11.
Большой интерес для нас, потомков, представляют
слова А. П. Чехова о Пржевальском. «Один Прже-
вальский или один Стэнли стоят десятка учебных за-
ведений и сотни хороших книг»,— писал Чехов.—
Если положительные типы, создаваемые литературою,
составляют ценный воспитательный материал, то те
же самые типы, даваемые самою жизнью, стоят вне
всякой цены. В этом отношении такие люди, как
Пржевальский, дороги особенно тем, что смысл их
жизни, подвиги, цели и нравственная физиономия до-
ступны пониманию даже ребенка. Всегда так было,
99 См. Дубровин Н. Ф. Николай Михайлович Пржевальский.
Биографический очерк. СПб., 1890.
40 См. Энгельгардт М. А. Н. Пржевальский, его жизнь и путе-
шествия. Биографический очерк. СПб., 1891.
41 См. там я:е, с. 33,
474
что чем ближе человек стоит к истине, тем он проще
и понятнее. Понятно, чего ради Пржевальский луч-
шие годы своей жизни провел в Центральной Азии,
понятен смысл тех опасностей и лишений, каким он
подвергал себя, понятны весь ужас его смерти вдали
от родины и его предсмертное желание — продолжать
свое дело после смерти, оживлять своею могилою пу-
стыню... Читая его биографию, никто нс спросит: за-
чем? почему? какой тут смысл? Но всякий скажет:
оп прав» 42. В одном из своих писем к Е. М. Лпктва-
ревой А. П. Чехов писал: «Таких людей, как Прже-
вальский, я люблю бесконечно» 43 44.
Работа по изучению открытий Н. М. Пржевальско-
го, его жизни и деятельности была продолжена и по-
сле победы Октября. В 20—30-е годы вышел ряд книг,
авторами которых были ученики и последователи
И. М. Пржевальского — П. К. Козлов, В. А. Обручев,
IO. М. Шокальский.
В 1948 г. Академия наук СССР выпустила книгу,
рассказывающую о жизненном пути выдающегося
русского путешественника и исследователя и. В этой
книге, подготовленной с учетом очерков, статей и книг
о Пржевальском предшествующих лет, преимущест-
венное внимание в отличие от работы Н. Ф. Дуброви-
на уделяется не взглядам Н. М. Пржевальского, а опи-
санию его экспедиций, характеристикам природных
условий п т. д. В книге в меньшей степени использо-
ваны документальные источники. Построена ока та-
ким образом, что чисто биографические данные чере-
дуются в ней с описанием маршрутов, путевых проис-
шествий и с географическими характеристиками це-
лых районов.
В 1950 г. книга о Н. М. Пржевальском вышла в
серии «Жизнь замечательных людей >45. Ее отличает
увлекательное, живое повествование. Автор, С. Хмель-
ницкий, отмечает важную, на наш взгляд, деталь, ха-
рактерную для всей изыскательской работы Прже-
вальского,— страстный патриотизм, заставивший его
42 Чехов А. П. Поли. собр. соч., т. 16. М., 1979, с, 236—237.
43 Там же, с. 388.
44 См. Каратаев Н. М. Николай Михайлович Пржевальский —
первый исследователь природы Центральной Азии. М. — Л., 19-18.
45 См. Хмельницкий С. Николай Михайлович Пржевальский.
1839—1888. Л., 1950.
475
смотреть на свои научные исследования как на «дело
национальное», как на «службу для пауки и для слт1-
вы русского имени»46. Пржевальский, отмечая «не-
справедливости и нападки», которым Китай подвер-
гался со стороны отравлявших страну опиумом евро-
пейцев, давал правильную характеристику роли совре-
менной ему России в Азии. «На нас, собственно гово-
ря, ни в чем подобном Китай не может пожаловать-
ся»,— писал он в 1887 г. — Мы всегда были слишком
уступчивыми и добрыми для него соседями» 47.
Как отмечал С. Хмельницкий, Пржевальский был
не просто начальником экспедиции, но и добрым, за-
ботливым товарищем. За все время пяти путешествий
не погиб ни один человек из состава его экспедиций.
Велико значение вклада, сделанного Пржеваль-
ским в науку. Главное заключается в том, что он не
только «прорубил окно в неведомую до него науке
Внутреннюю Азию, совершил важнейшие в истории
се изучения открытия», но и «проложил сюда пути
для последующих русских экспедиций» 43. Пржеваль-
ский, по мнению академика Л. С. Берга, может слу-
жить типом путешественника-классика 43.
Русский путешественник Всеволод Иванович Ро-
боровский (1856—1910 гг.) участвовал в третьей
(1879—1880 гг.) и четвертой (1883—1885 гг.) экспеди-
циях Н. М. Пржевальского в Центральную Азию.
В 1889—1890 гг. работал в Тибетской экспедиции
М. В. Певцова. В 1893—1895 гг. возглавил экспеди-
цию по исследованию Тянь-Шаня, Наныпаня, Север-
ного Тибета и пустыни Хами. Результаты исследова-
нии Роборовский описал в своих трудах50.
Важный вывод, который необходимо сделать из
вышесказанного, состоит в том, что интеллигенция
России рассматривала современных ей русских путе-
40 Там же, с. 29.
47 Пржевальский Н. М. Современное положение Центральной
Азии. СПб., 1887, с. 60.
48 Хмельницкий С. Указ, соч., с. 396.
49 См. Берг Л. С. История русских географических открытий.
1,1., 1962, с. 205.
50 См. Роборовский В. И. Труды экспедиции Русского геогра-
фического общества по Центральной Азии, совершенной в 1893 —
1895 гг., части 1—3. СПб., 1899—1901; его же. Экскурсии в сто-
рону от путей Тибетской экспедиции. СПб., 1896 (совместно с
П. К. Козловым); его же. Путешествие в Восточный Тянь-Шань
и Пань-Шань. М., 1949.
476
шественниког. не только как исследователей неведомо-
го, но и — в значительной своей части — как прогрес-
сивных общественных деятелей.
* * *
Подвергая нападкам научно-исследовательскую ра-
боту русских путешественников-первооткрывателей, в
тяжелейших условиях прошедших десятки тысяч ки-
лометров по Китаю, современная китайская историо-
графия пытается доказать, что никаких научных це-
лей эти экспедиции перед собой не ставили, научных
результатов не достигли и фактически являлись важ-
ной составляющей ♦захватнической политики» Рос-
сии в отношении Китая. Много внимания уделяется
в этой связи тому обстоятельству, что путешественни-
ки были вооружены,— в интерпретации китайских
авторов это звучит так, будто каждая из экспедиций
представляла собой отдельную воинскую часть. Одна-
ко оружие и военное снаряжение, наличие которых
приводит в такое негодование авторов КНР. были
вполне естественной, неотъемлемой частью багажа
экспедиций, отправлявшихся по неспокойным местам,
п приберегались как для охоты, так п на случай вне
запного нападения грабителей — их в цинском Китае
в силу прогрессирующего обнищания беднейших слоев
населения насчитывалось великое множество. Утверж-
дения о том, что это оружие могло использоваться в
завоевательных целях, не выдерживает критики — его
было слишком мало, да и назвать подходящими для
этих целей небольшие отряды, сопровождавшие путе-
шественников, вряд ли правомерно. Так, из отчета
русского путешественника 10. А. Сосновского следует,
что военное снаряжение его экспедиции составляло
4 ящика с винтовками и 7 ящиков с патронами общим
весом 29 пудов, а впоследствии к этому добавилось
1 пуд пороха и 8 пудов дроби 5|.
Для вооружения второй Тибетской экспедиции
Н. М. Пржевальского, продолжавшейся около двух
лет, ♦отпущены были 23 винтовки Бердана и 25 ре-
вольверов Смита и Вессона с 15 тыс. патронов для
первых и с 4 тыс. для вторых» 52. Оружие это исполь-
fI См. Сосновский Ю. А. Укг.а. соч., с. 66, 78.
52 Пржевальский Н. М. От Кяхты на истоки Желтой реки,
с. 23.
477
зовалось в основном для охоты, но в случае необхо-
димости применялось и для защиты от грабителей.
В связи с измышлениями, будто деятельность рус-
ских путешественников в Китае по сути дела своди-
лась к прикрытию экспансии царской России на Даль-
нем Востоке, следует, видимо, напомнить слова из-
вестного китаеведа В. М. Алексеева о роли и задачах
путешественника в исследовании культуры изучаемой
страны. Говоря о развитии китайской цивилизации,
науки, культуры, он писал, что путешествие по Ки-
таю, «созерцание его в оригинале», развернуло перед
ним «величественную картину китайской культуры».
В. М. Алексеев подчеркивал, что хочет быть «ки-
таистом-культуроведом по принципу наибольшего и
наилучшего охвата китайской культуры. Всей своей
будущей деятельностью я хочу всячески расширять
русло, соединяющее культуру Китая с нашей культу-
рой, показать и пропагандировать огромный и пре-
красный незнакомый нам мир» 53. Это в равной степени
может быть отнесено и к другим русским путешест-
венникам — его предшественникам в экспедициях по
Китаю.
Но совсем по-другому расценивается сейчас дея-
тельность русских путешественников в КНР. Особую
ненависть пекинских историков вызывает пребывание
в Китае Н. М. Пржевальского. Его называют «авантю-
ристом колониализма», который «отдал силы иа
службу агрессии» России и стал «авангардом агрес-
сии» на территории Китая54. Об экспедициях
Н. М. Пржевальского и других русских исследовате-
лей говорится, что они «проникали» в районы Китая,
«проводили агрессивную деятельность», содействовали
агрессии России в Синьцзяне55, «пробирались» в Ти-
бет, «собирали информацию» о природе, географии,
политике и т. д.56 Эти попытки бросить тень на ре-
зультаты серьезных научных исследований терпят
полный провал при ознакомлении с научными труда-
ми и исследованиями, подготовленными путешествен-
никами, публикациями отчетов Русского географиче-
ского общества, содержанием дневниковых записей
г,‘ Алексеев В. М. Указ, соч., с. 311.
51 «Лиши яньцзю», 1977, № 1, с. 126, 129.
г Чжун Э Или тяо юэ, с. 33.
611 «Лиши яньцзю», 1977, № 1, с. 120.
473
участников экспедиций. Именно И. М. Пржевальско-
му удалось развить и дополнить идеи основоположни-
ка комплексных географических исследований
П. П. Семенова-Тян-Шанского, и методика Н. М. Прже-
вальского была впоследствии с успехом применена в
исследованиях известных русских путешественни-
ков — продолжателей его замечательных дел. Пере-
черкивая заслуги Н. М. Пржевальского, утверждая, что
он «воровски делал фотоснимки, воровски провел ис-
следование сухопутных путей, воровски собрал кол-
лекцию животного мира и памятников материальной
культуры»5', китайские фальсификаторы пытаются
выдать пребывание в Китае Н. М. Пржевальского и
других русских путешественников за некую акцию,
осуществлявшуюся нелегально, в тайне от китайского
правительства, без его ведома и согласия.
В свете подобных утверждений современной ки-
тайской историографии значительный интерес пред-
ставляют специальные документы на право следова-
ния по китайской территории — выданные Цзунлпя-
мынем паспорта, которыми обеспечивались путешест-
венники и наличие которых гарантировало содействие
их продвижению со стороны местных властей. Под-
линники этих документов хранятся в Архиве Геогра-
фического общества СССР в Ленинграде, а копии с
них обнаружены в Архиве внешней политики России
МИД СССР. «В местах, где есть китайские власти, по
предъявлении этого паспорта путешественников сво-
бодно пропустят» bS,— сообщалось в ноте Цзунлпямы-
ня русскому посланнику в Пекине Е. К. Бюцову, по-
лученной Российской дипломатической миссией 21 мая
1876 г. Экспедиции русских путешественников нашли
отклик в прессе того времени. «Цзунлиямынь выдал
русским паспорт, который они просили, и теперь ки-
тайский посланник в Тибете, различные даотаи п их
подчиненные, получив соответствующие указания,
будут оказывать русским содействие» 59,— писала в
1876 г. шанхайская «Норт Чайна газетт». «Дан Прже-
57 Там же, с. 127.
58 АВПР, ф. Миссия в Пекине, д. 47, док. 8; приложение
(текст на кит. яз.).
39 «North China Gazette» (Shanghai), August 12, 1876 (цнт.
по: АВПР, ф. СПб. Главный архив П—10, 1876—1878, д. 1,
л. 35—37).
479
вальскому и двум другим русским путешественни-
кам t0, имеющим при себе семь человек сопровождаю-
щих, багаж, верблюдов, лошадей и других вьючных
животных и следующих из Хами в Тибет с научной
целью,— гласит текст паспорта, выданного Н. М. Прже-
вальскому и его спутникам китайскими властями. —
Во всех местах их следования, где есть местные ки-
тайские власти, все гражданские и военные чины
Цинской империи должны по предъявлении им на-
стоящего паспорта беспрепятственно пропускать этих
путешественников» С|. «Китайские министры, вследст-
вие моей просьбы, выдали нашему путешественнику
билет для посещения Чахарских, Ордосских и Ала-
шаньских земель,— сообщал из Пекина 4 февраля
1871 г. русский посланник А. Влангали министру
иностранных дел России А. М. Горчакову. — С этим
видом г-ну Пржевальскому возможно будет объездить
всю Южную Монголию чуть ли ие до Тибета... Если
же ему невозможно будет пройти в Кукэнор, то он
найдет, может быть, возможность пробраться в Хами,
Баркюль, Урумчи и тому подобные места, никем из
европейцев не посещенные и представляющие всеоб-
щий научный интерес» 62.
В беседах с представителями местных властей
Н. М. Пржевальский всегда подчеркивал, что в пере-
движениях по Китаю действует сугубо официально, с
разрешения цинского правительства. Невдалеке от
Лхасы он при первом же требовании тибетских чинов-
ников показал выданный ему Цзунлиямынем доку-
мент на право следования в Тибет («пекинский пас-
порт») и заяьи.ч при этом, что «самовольно мы нико-
гда не пошли бы в Тибет», не имея на это «дозволе-
ния китайского государя» сз.
Стремление Пржевальского действовать с ведома
и при согласии цинского правительства, выдававшего
путешественнику «охранные билеты», отмечает один
со Спутники II. М. Пржевальского — Ф. Л. Эклоп и Е. М. По-
ра ло-Швыйковски:т.
61 АВПР, ф. Миссия в Пекине, д. 47, док. 12; приложение
(гекст на кит. яз.).
02 АВПР, ф. СПб. Гласный архив П —10, оп. 49, 1370—1874,
д. 1, л. 7—3.
61 Пржевальский Н. М. Из Запсана через Хами в Тибет,
с. 203.
480
из биографов Н. М. Пржевальского — С. Хмельниц-
кий64.
Обязательными для русских путешественников, по-
следовавших за экспедициями Н. М. Пржевальского,
стали паспорта, выдававшиеся «по типу паспортов
для Пржевальского». «Я обратился к китайским ми-
нистрам,— докладывал управляющему Азиатским де-
партаментом МИД России Н. К. Гирсу русский по-
сланник в Пекине Е. К. Бюцов 14 апреля 1877 г.,—
с просьбою выдать охранный билет для г. Потанина
и его спутников... подобный тому, который был выдан
ими в прошлом году Пржевальскому» 65.
Документация на китайском языке — официаль-
ные письма и ноты Цзунлиямыня, адресованные Рос-
сийской дипломатической миссии в Пекине,— позволя-
ет отметить еще одно важное обстоятельство. Китай-
ские власти, давая согласие на путешествия русских
исследователей по Китаю и не препятствуя им, реко-
мендовали предпринимать в пути меры предосторожно-
сти в целях обеспечения безопасности. «Учитывая,
что русский офицер Пржевальский на обратном пути
из Тибета благополучно миновал все встречные на пу-
ти местности, а в данный момент вновь собирается
предпринять путешествие в районе реки Хуанхэ, мы
опасаемся, что дикие племена будут препятствовать
его продвижению,— сообщалось в поте Цзунлиямыня
русскому поверенному в делах А. И. Кояидеру, по-
лученной 2 апрели 1880 г. — Синпнский амбань и дру-
гие сановники уговаривали его отказаться от даль-
нейшего путешествия, исходя при этом из соображе-
ний предосторожности и поступая так в соответствии
с отношениями дружбы в сношениях между собой
иностранных государств. Сообщаем об этом Вам, по-
чтенный сановник, чтобы Вы сколь возможно быстро
написали русскому офицеру Пржевальскому, посове-
товав ему соблюдать крайнюю осторожность во избе-
жание возникновения каких-либо неприятностей, ко-
торые могут нанести ущерб отношениям между двумя
государствами» 66.
61 См. Хмельницкий С. Указ, соч., с. 100, 106, 134—135, 192.
65 АВПР, ф. СПб. Главный архив П — 3, 1876, д. 1, л. 33—34.
м АВПР, ф. Миссия в Пекине, д. 64, док. 17 (текст на кит.
яз.).
16 Зак. 3
431
Выдачей разрешений на следование по территл-'
рии Китая регламентировались поездки не только са-
мих русских путешественников, но также и сопровож-
давших их лиц в случае, если те по какой-либо при-
чине были вынуждены следовать самостоятельно.
Ю. А. Сосновский пишет, что урядник Павлов, от-
правленный им с донесениями из Ланьчжоу в Зайсан,
за 2500 верст, имел при себе предписание на проезд
по территории Китая, подписанное Цзо Цзунтаном.
В этом предписании говорилось, что на пути следова-
ния Павлова китайские власти должны предоставлять
ему квартиру и питание, лошадей, обеспечивать охра-
ной «в ближних к инсуррекции районах», «наряжать
нарочных для доставления донесений» Сосновскому о
следовании к месту назначения и, наконец, удовлет-
ворять просьбы Павлова относительно выдачи ему де-
нег. Как пишет Ю. А. Сосновский, все пункты этого
предписания неукоснительно выполнялись китайски-
ми властями, а последний пункт урядник Павлов
«с достоинством обошел» и денег от китайских вла-
стей не потребовалС7.
Предосторожности и оговорки, к которым прибега-
ли цинские власти, были небезосновательными. Путе-
шественникам, снабженным документами на право
следования по Китаю, тем не менее не гарантирова-
лась полная безопасность, и, хотя русский посланник
в Китае Бюцов и считал, что охранный лист «состав-
ляет лучшее рекомендательное письмо (китайского. —
С. Г.) правительства к его агентам в провинциях» ся,
русские путешественники в своем продвижении по Ки-
таю больше надеялись на установление личных кон-
тактов с местными властями и дружественных отно-
шений с местным населением, вели себя достойно, по-
добающе и уважали местные салоны. Русским часто
оказывали особые почести, устраивали торжествен-
ный прием. Далеко не ко всем путешественникам ки-
тайские власти — да и местное население — относи-
лись так, как к русским. Б заметках о своем путе-
шествии по Китаю Ю. А. Сосновский пишет, что его
экспедиции довелось побывать на юге Китая, в местах,
где незадолго до его появления был убит английский
о Гм. Ооновский 10. А. Указ, соч., с. 155.
га Там г.<о, с. 251.
482
переводчик Маргэри69. Поэтому Сосновский опасался
враждебного отношения к себе со стороны местного
населения. Однако его опасения оказались напрасны-
ми. «Обстановка нашего следования,— писал он,—
представляла такое исключительное, небывалое в Ки-
тае явление, что нелишне сказать о ней несколько
слов. Это был один непрерывный ряд триумфов,
встреч и оваций: войска, власти и народ церемониаль-
ным шествием с музыкой, значками и знаменами вы-
ходили навстречу; крепости салютовали, города рас-
цвечивались флагами и иллюминацией; заботливость
доходила даже до того, что мосты и дороги местами
были исправлены» 70.
Доброжелательное отношение местного населения
к русским путешественникам сразу же бросалось в
глаза. «Наше появление,— писал II. Я. Пясецкий,—
всюду возбуждает большой интерес; и сколько ожив-
ления, предметов для разговоров и споров привозим
мы с собою в каждую деревню! Праздник настоящий,
и разговор идет исключительно о проезжающих ино-
странцах. Каждый спешит посмотреть на них, ста-
рается все подметить, ничего не пропустить, и втихо-
молку идут расспросы — кто такие заморские люди,
куда и зачем едут?..» 71
с9 А. Маргэри, британский консульский чиновник в Китае
и переводчик при английской экспедиции, направлявшейся в
Юньнань через Верхнюю Бирму для разведки торговых путей, был
убит в феврале 1875 г. на пути из Бгамо в Юньнань. Цинское
правительство не решилось отказать английской экспедиции
в пропуске, но предупредило о враждебности к англичанам насе-
ления Юньнани (Международные отношения на Дальнем Востоке.
1840—1949. М., 1956, с. 71). Как сообщает Фань Вэньлань, «есть
данные», что прибывшие с Маргэри в Юньнань английские сол-
даты хотели атаковать г. Тэнгоэ. Его жители поднялись на за-
щиту города, убили Маргэри и изгнали английские войска обрат-
но в Бирму (Фань Вэньлань. Указ, соч., т. I, с. 329). В результате
грубого нажима на цинское правительство со стороны англичан,
воспользовавшихся убийством Маргэри, Ли Хунчжап подписал
в Чпфу 13 сентября 1876 г. с английским посланником Уэйдом
конвенцию, по которой Англия признавала «дело Маргэри» уре-
гулированным, получив контрибуцию в сумме 200 тыс. ляпов н
права пограничной торговли из Бирмы с провинцией Юньнань.
Китай соглашался также и на уступки торгово-политического ха-
рактера (Новая история Китая, с. 239—240).
70 Сосновский 10. А. Указ, соч., с. 277.
71 Пясецкий П. Я. Путешествие по Китаю, т. I. М., 1882,
с. 388, 427.
16*
483
С благодарностью отзывался русский путешествен-
ник Ю. А. Сосновский о китайцах, сопровождавших!
экспедицию, о тех, кто в трудную минуту помогал
путешественникам. При переходе через бурную реку
утонула часть снаряжения экспедиции. Носильщики-
китайцы бросились спасать имущество экспедиции.
«Ни задорного смеха тут не было, ни побуждений
торговли. Не станет китаец издеваться над чужим го-
рем»,— писал Ю. А. Соскобский. За оказанную по-
мощь китайцам было выдано денежное вознагражде-
ние 72.
О доброжелательном отношении местных жителей,
их желании помочь русской экспедиции, обследовав-
шей оз. Баграш-куль, пишет другой русский путеше-
ственник — В. И. Роборовский. «Добродушные тузем-
цы, как мужчины, так и женщины, весьма дружелюб-
но и предупредительно указывали нам путь73 74,— отме-
чал он. — Охотники уговаривали нас возвратиться в
Курля (селение. — С. Г.), так как дальнейший путь по
нижнему берегу озера по глубоким пескам крайне за-
труднителен. По занятии страны китайцами, говорили
они, дорогу по этому берегу, и без того плохую, окон-
чательно занесло песком так, что ныне даже охотни-
ки не ездят по ней» 71. Впрочем, такое отношение к
русским населения окраинных районов Китая не уди-
вительно. Простота в обращении, отсутствие надмен-
ности и грубости выгодно отличали их от путешест-
венников других стран, и прежде всего англичан75.
Нередко китайские власти старались использовать
контакты с путешественниками для получения инте-
ресующих их сведений. Как отмечал в своих записках
М. В. Певцов, военный губернатор провинции Или
просидел с путешественниками около получаса, «лов-
ко выпытывая о состоянии наших вооруженных сит
близ китайской границы» 76. Ю. А. Сосновского в его
продвижении по Ханькоу сопровождала выделенная
72 См. Соснсвский Ю. А. Указ. соч. с. 135—135.
73 Труды Тибетской экспедиции 1889—1890 гг. под началь-
ством М. В. Певцова, ч. III. Экскурсии в сторону от путей Тибет-
ской экспедиции В. И. Роборовского и П. К. Козлова. СПб., 1896,
с. 80.
74 Там же, с. 86.
75 См. Пясецкий П. Я. Указ, соч., с. 331.
76 См. Певцов М. В. Путевые очерки Джунгарии. — Пев-
цов М, В. Путешествия по Китаю и Монголии. М., 1951, с. 59.
484
китайскими властями для охраны экспедиции «воен-
ная лодка», за что Ли Хунчжап в свою очередь про-
сил Сосновского составить карту «западных погра-
ничных районов, угнетаемых инсуррэкцией», Соснов-
ский сначала уклонился «под благовидным предлогом
ст прямого обязательства исполнить просимое», а за-
тем «уклонился и полностью» 77.
Русские путешественники понимали, что не сле-
дует вмешиваться во внутренние распри и противоре-
чия, раздиравшие Китай. Исходя из этого, складыва-
лись и их отношения с местным населением, особую
ненависть которого вызывала политика цинского дво-
ра на окраинах страны, населенных представителями
неханьских народностей. «В конце минувшего января
мы пришли на Лобнор, где жители встретили нас,
старых знакомцев, весьма радушно,— писал в марте
1885 г. Н. М. Пржевальский русскому консулу в
Кульдже И. В. Падерину. — Неожиданно приехал из
Кэрии китайский чиновник, посланный узнать, кто
мы такие, ибо в Кэрии разнесся слух, что на Лобнор
пришло русское войско, и кэрийцы, обрадовавшись
этому, чуть было не восстали против китайцев, кото-
рые хотели уже удирать в Хотан»78. Пржевальский
приводит разговор, который состоялся у него в горах,
по дороге из Кэрии, со старшинами горных племен.
Те жаловались на несправедливое отношение со сто-
роны китайцев, говоря, что «каждый китайский чи-
новник, даже каждый солдат может безнаказанно
бить кого угодно, отнять имущество, жену, детей» 79.
Крайне враждебное отношение местного населения к
китайцам было частым явлением вследствие невыно-
симого гнета китайских властей. Но, как отмечал
Пржевальский, русские никогда не вели агитацию
среди народов Центральной Азии за отделение от Ки-
тая и присоединение к России80.
Китайские авторы пишут о «неслыханных преступ-
лениях» Пржевальского «в отношении китайского на-
77 Сосновский Ю. А. Указ, соч., с. 250—251, 272, 276 — 277.
78 АВПР, ф. СПб. Главный архив I—9. 18S3, д. 7, л. 32.
79 Пржевальский Н. М. От Кяхты на истоки Желтой реки,
с. 266.
80 См. Пржевальский П. М. Современное положение Централь-
ной Азин. М., 1887, с. 27.
485
рода», обвиняют его в «величайших злодеяниях»81.
Однако действительное отношение Н. М. Пржеваль-
ского к местному населению хорошо иллюстрирует
посещение им Тибета. Давней, заветной мечтой Прже-
вальского было побывать в Лхасе. Разрешение на
проезд в Лхасу от китайского правительства Прже-
вальский получил. Однако уже в непосредственной
близости от города его встретил специальный послан-
ник правителя Тибета, который сообщил, что «весь
тибетский народ, тибетский правитель номун-хан и
сам далай-лама не желают пустить путешественни-
ков к себе» 82. К иноверцам обратились с почтитель-
ной просьбой «не осквернять своим посещением свя-
тыню» — столицу далай-ламы. «О каких-либо угрозах
не было и помину... Даже не верилось собственным
глазам, чтобы представители могущественного далай-
ламы могли вести себя столь униженно» 63. «Прибыв-
шие тибетцы,— пишет Пржевальский,— предлагали
оплатить нам все расходы путешествия, если мы толь-
ко согласимся повернуть назад» 64. Он не без основа-
ний полагал, что отказ тибетцев пропустить его экспе-
дицию в Лхасу инспирирован цинскими властями,
настроившими тибетцев против русских в силу опа-
сения, что это посещение серьезно подорвет позиции
Цинов в Тибете. В Тибете был распространен слух, что
русские идут с целью похитить далай-ламу. Тибетцы
поверили этому и решили не пускать экспедицию85.
Пржевальский оказался перед выбором: осущест-
вить давнее желание или отступить. «Крайне тяжело
мне было сказать последнее слово: оно опять ото-
двигало заветную цель надолго, быть может, навсе-
гда»66. Но и настаивать на своем, нарушая законы
гостеприимства, «было бесцельно и невозможно — сле-
довало покориться необходимости» S7.
£1 «Лиши яиьцзю», 1977, № 1, с. 127; «Цзилинь дасюе сюе-
бао». 1979, № 3, с. 82.
Пржевальский П. М. Из Зайсана через Хамив Тибет, с. 27 1.
» Там же, с. 275.
61 Там же.
65 См. там же, с. 274—276.
8С Так оно и получилось. П. М. Пржевальский скоропостижно
скончался в 1888 г., не побывав в Лхас".
1,7 Пржевальский Н. М. От Кяхты на истоки Желтой реки,
с. 275.
186
Н. М. Пржевальский мог бы беспрепятственно вой-'
тп в Лхасу. «Нам откровенно объяснили, что если мы
пойдем вперед силою, то тибетские солдаты, считая
нас за великих колдунов и необыкновенных стрелков,
нн за что не станут драться с нами, но все убе-
гут» ss,— писал впоследствии II. М. Пржевальский
русскому поверенному в делах в Пекине. Однако
Пржевальский не пожелал воспользоваться слабостью
тибетцев. «Оставив в стороне вопрос об уплате издер-
жек как недостойный чести нашей,— пишет он,— я
объявил тибетскому посланнику, что ввиду всеобщего
нежелания тибетцев пустить нас к себе я соглашаюсь
возвратиться» 8Э.
Китайские авторы обвиняют Пржевальского также
и в том, что, находясь в июле 1884 г. в районе Цин-
хая — истоков Хуанхэ, его экспедиция «безо всякого
повода открыла стрельбу, убив свыше 40 наших ти-
бетских соотечественников». По мнению «Лиши янц<
зю», это «убедительно свидетельствует», что Прже-
вальский — «агрессивный бандит, совершавший вели-
чайшие злодеяния» !1°. Для выяснения истины обра-
тимся к дневниковым записям путешественника.
Как отмечал Н. М. Пржевальский, в указанное
время его экспедиция в составе 14 человек дважды
подверглась нападению со стороны «тангутов, про-
мышляющих грабежами» и насчитывавших «человек
300 конных» 91. В результате перестрелки было убито
и ранено до 30 разбойников. Потерь с их стороны мог-
ло быть и больше, однако путешественники лишь обо-
ронялись и не стремились к уничтожению нападав-
ших92. Речь, следовательно, шла о разбойниках, а не
о «мирных китайских гражданах».
Негодование пекинских историков вызывают зари-
совки, сделанные русскими путешественниками, кото-
рые характеризуют отношение китайских чиновников
it местному некитайскому населению.
6"' АВПР, ф. СПб. Главный архив II—8, 1878—1881, д. 1,
л. 175
м Пржевальский П. М. Ог Кяхты иа истоки Желтой реки,
с. 275.
50 ( Лиши пнцзю», 1977, № 1, с. 127.
91 См. Пржевальский Н. М. От Кяхты на истоки Желтой реки,
с. 116.
°-’ См. там же, с. 117—121.
487
♦ Чиновники (китайские. — С. Г.), — сообщает
М. В. Певцов,— недобросовестно относятся к этому
бедному народу (торгоутам. —С. Г.). Хотя торгоуты
никаких податей не платят, но зато разные случай-
ные поборы и вымогательства обходятся им дороже
правильных налогов. Они отбывают пикетную службу,
кормят приезжих китайских чиновников и проходя-
щих солдат, которые обращаются с ними самым бесце-
ремонным образом. Иногда китайские власти делают
на них настоящие разбойничьи наезды, забирая луч-
ший скот, будто бы в казну, по требованию высшего
начальства, а между тем сами продают его потом на
стороне в свою пользу заезжим купцам. Мы были сви-
детелями, как один китайский офицер, посланный из
Гучена с отрядом, собрал в Ю. Алтае с тамошних
торгоутов около 1000 верблюдов, не заплатив за них
ни гроша, но обещая возвращение. Однако торгоуты
не увидели более своих верблюдов, и им оставалось
только оплакивать потерю столь дорогих для них жи-
вотных» 93 *.
Любопытные наблюдения, характеризующие отно-
шение китайцев к местному населению, приводит
В. И. Роборовский. Во время пребывания его экспе-
диции в Черчене (Кашгария) китайский чиновник уди-
вился, что русские путешественники платят местному
населению за покупки. ♦Эти свиньи мусульмане не
понимают толку в деньгах»,— сказал китайский чи-
новник Роборовскому. Однако тот заметил в ответ,
что участники русских экспедиций обязаны «за все,
взятое от других людей, платить деньги. Даром брать
запрещает закон, а ослушников строго наказывают».
Такие законы, пишет далее Роборовский, китайцу не
понравились, и он сказал: «Здесь у нас хорошо — ни-
каких законов нет, и можно делать, что хочешь».
И действительно, все китайцы в Южной Кашгарии
делают, что хотят: законов у них нет, а совесть и
сердце отсутствуют при всех делах с туземцами» а|.
К сказанному добавим следующее.
Маньчжурское правительство Китая, занятое лик-
видацией последствий «опиумных» войн с Англией
93 Певцов М. В. Путевые очерки Джунгарии, с. 29—30.
91 Труды Ти(и к'К'Ч! экспедиции 1889 —1890 гг. под начал,-
ством М. В. Г1евц< г,а, ч. III. Экскурсии в сторону от путей Тибет-
ской экспедиции В. II. Рсборонского и П. К. Козлова, с. 13 —11.
488
и Францией и народных движений, сотрясавших Цин-
С1.ую империю в середине XIX в., не могло организо-
вать научное изучение своих же территорий. Не в со-
стоянии была это сделать и китайская географическая
наука, в прошлом, как мы показали, достигшая зна-
чительных успехов, но в XIX в. представлявшая со-
бой, по образному выражению Н. М. Пржевальского,
мумию95. По мнению русского исследователя Цент-
ральной Азии А. Н. Краснова, результаты экспедиций
русских путешественников могли бы быть и более впе-
чатляющими, если бы при составлении своих карт
они не пользовались китайскими картами, в основу
которых положены зачастую ошибочные сведения,
взятые из грубых астрономических наблюдений иезуи-
тов XVIII в.96
С другой стороны, позиция цинских властей, не за-
интересованных в развитии географической науки в
Китае, объективно вела к тому, что заниматься изу-
чением Китая приходилось иностранцам.
Расширенное изучение Китая иностранными иссле-
дователями, путешественниками совпало по времени
с началом проведения в стране политики «самоусиле-
ния» 97. Основной целью такой политики являлось, как
известно, укрепление власти маньчжурской династии.
Но в рамках политики «самоусиления» цинское пра-
вительство было вынуждено провести и некоторые
позитивные мероприятия: отказаться от традицион-
ной изоляции Китая от внешнего мира, пойти на уста-
новление дипломатических отношений с иностранны-
ми государствами, расширение внешней торговли, по-
степенное внедрение в Китае нововведений и загра-
ничных заимствований. В свете этой политики следует
рассматривать и путешествия в Китае иностранцев,
выдачей которым «охранных билетов» цинское пра-
вительство подтверждало свою готовность оказывать
им возможное содействие. Бесспорно, нежелательным
для официального Пекина результатом экспедиций в
95 См. Пржевальский Н. М. Современное положение Централь-
ной Азии, с. 61.
Краснов А. Н. Опыт истории разгптия флоры южной части
Восточного Тянь-Шаня. — «Записки Русского географического
общества по общей географии», т. XIX. СПб., 1Я86, с. 81.
е? Подробнее об этом см.: Новая история Китая, с. 214—219.
489
Китаи иностранных путешественников было их зна-
комство со сложившейся на местах ситуацией, изуче-
ние настроений местного населения, в особенности
там, где бесчинствовали маньчжурские каратели, бес-
пощадно уничтожавшие местное (некитайское) населе-
ние за его поддержку восстания тайпинов, и после-
дующее описание очевидцами-иностранцами страш-
ных разрушений и опустошений — плодов жестокого
подавления восстания.
Негативная оценка внутриполитической ситуации
иностранцами и — в зависимости от степени осведом-
ленности — формирование общественного мнения их
стран о положении в Китае не могли не учитываться
цинским правительством. Однако оно сознательно
шло на такие уступки иностранным державам, пони-
мая, что без их участия не сможет добиться решения
поставленных политикой «самоусиления» задач. Пра-
вящая верхушка Китая искала спасения у империали-
стических государств, рассматривая внешнюю поли-
тику как средство, которое должно привести страну
к могуществу и независимости98. Можно, следова-
тельно, утверждать, что изучение Китая иностранны-
ми исследователями, которое велось путешественни-
ками с согласия китайских властей, представляло
определенный интерес для самого Китая если не в
научном, то в политическом плане.
Географические открытия русских путешественни-
ков в Китае существенно обогатили мировую науку.
Игнорировать это — значит искаженно воспринимать
историю, что и характерно для нынешних пекинских
фальсификаторов, всеми силами стремящихся убе-
дить китайский народ в том, будто бы антирусские и
антисоветские настроения имеют давние, глубокие
исторические корни. «...Мы верим — объективные ин-
тересы народов обеих наших стран, законы истории
в конечном счете возьмут верх над субъективными
политическими извращениями, и советско-китайская
дружба будет восстановлена» 9Э,— говорил Л. И. Бреж-
нев. Такова объективная воля советского и китайского
пародов.
“ См. Фань Вэньлань. Указ, соч., с. 312.
00 Брежнев Л. И. Ленинским курсом. Речи и статьи, т. 4. М.,
1974, с. 71.
УКАЗАТЕЛЬ ИМЕН
Абахай (девизы правления —
'Гяньцун, Чундэ; посмерт-
ное, храмовое, имя — Тайц-
зун) 20, 23, 25, 30, 35, 74
Абель-Ремюэа 468
Абиль-оглы 434—436, 441
Аблин Сеиткул 84
Абул-Азил 445
Адамс Джон 393
Адкинс 202
Алебастр 231
Александр, цесаревич 181
Александр I 356
Александр II 187, 188, 197,
201, 203, 222, 227, 260,
310—312, 338
Александров В. А. 4, 51, 74 —
76, 79, 81, 91, 93, 94, 97
Алексеев В. М. 468, 478
Алексей Михайлович 39
Алькок Рутср Форд 351
Амиров Ибрагим 151, 152
Анами К. 26
Анвиль, де 466
Антонов Н. 13, 148
Аньчжуху 54—56, 58
Арикан 93
Аристов Н. А. 436, 443
Аршпнский Д. Д. 76, 85
Ахметжанов А. 432
Аюсп 93
Бабков И. Ф. 439
Ваграмов Л. А. 352
Баи 31
Байков Ф. II. 4, 80, SI
Бплдача 33
Еалк-Полез П. Ф. 355
Баллюзек Л. Ф. 196, 197,
215—228, 230, 231, 313,316,
319, 326, 329, 331, 335, 337,
338
Банио Млсатпка 199, 289
Баитыш-Камепский II. II. 103,
370, 404
Еаодай 83
Барсуков И. 177, 178, 181,
182
Бартольд В. 466
Баснин В. Н. 123
Бахай 84
Б.Б.0. 458
Белелюбский Ф. Б. 238, 413
Беллью 432, 446
Бенхаузен 393
Берг Л. С. 476
Бердан 477
Берджевайн 215
Березин И. II. 336, 337
Бескровный Л. Г. 4, 5, 169
Бестужев М. А. 136
Бестужев И. А. 136
Бичурин II. Я. (НакигиЬ) 53,
133, 462, 467.
Боборыкин К. Н. 334
Богуславский 414
Бокщанп.ч А. А. 28
Еольджср Д. Ч. 447
Еомбогор 23, 30, 31, 33, 83
Еояхэм Дж. 172, 173
Бонхэм С. Д.к. 175, 215
Бородин 131
Боурпнг Дж. 257, 262, 398
Брайн Линдсей 221
Бранд Адам 4
Братшцев В. Ф. 145
Брежнев А. А. 13, 11, 165,
238
Брежнев Л. И. 490
Брокгауз 402
Брунноа Ф. И. 175, 254, 278,
290
Брюс Ф. 220, 231, 317, 318,
332
Буксгевдеи А. 284, 285
Бурбулон 317
Буржевайн Г. А. (Бурговин)
336
Бухольц И. Д. 103
491
Бу Яньтай 159, 161, 162
Бюцов Б. К. 365, 368, 451,
455, 457, 479, 481, 482
Бянь Баошу 262
Валевскпй А. 272, 274
Валиханов Ч. Ч. 16, 431
Вальтерсхаузен А. Сарториус,
фон 352
Ван Сунчо см. Вань Шуньчан
Вань Шуньчан 115, 126
Вань Шуньчо см. Вань Шунь-
чан
Васильев В. П. 36, 124, 146,
147, 393
Ваховпч А. С. 419
Вейнберг 450
Венюков М. И. 394 400, 401,
403, 413, 470, 471
Вессон 477
Виктория, королева 390
Вилсон Э. 210
Вирт Альбрехт 459
Владиславич-Рагузинский С. Л.
101 — 105, 293
Влангали А. Г. 229, 233, 346,
353—360, 362, 364, 374,
398, 417, 430, 438, 440, 441,
444, 455, 480
Власов 111
Воейков Ф. Д. 93, 98
Вроичепко Ф. П, 154, 406
Вудхауз Дж. 268—270, 273,
275
Вэиьду 83
Вэнь Гяп 327
Вэнь Нин 296
Вяткин Р. В. 4, 5
Вяткина Р. Р. 351
Гагсмепстер Ю. А. 129
Голдан 88
Галляховскпй П. А. 112
Гальперин А. Л. 383
Гантимур 73, 74, 82, 83, 86,
94
Гантимуров Павел Петров 94
Гаоцзун Чупьхуандп см. Хуи
Ли
Гасфорт 162
Гейден Ф. Л. 431
Герд А. Ф. 203, 212, 214, 216
Гинрихс 367
492
Гире Н. К. 402, 454, 455, 481
Головкин 333, 450
Головкин Ю. А. 112, 113, 138
Гончаренко С. Н. 16, 460
Гончаров И. А. 396, 397
Гоп с.н. Хоуп
Гордон Ч. 453
Горский В. В. 49, 114
Горчаков А. М. 187, 188, 194,
199, 206, 208, 219 220, 225,
226, 228, 231 — 233, 237,
268, 270, 272, 273, 275—
278, 280, 281, 290—295,
309, 310, 312, 313, 319, 321,
325, 346, 356, 358—360,
368, 374, 415, 435, 436, 440,
441, 444, 480
Горчаков П. Д. 416
Го Шэнъу 424
Гро Жан Батист-Луи 203, 204,
275, 279, 281, 290, 302,
320, 321, 400
Грум-Гржимайло Г. Е. 471
Гуансюй см. Цзай Тянь
Гуй Лян 297, 301, 302, 305 —
307, 309
Гумбольдт А. 468, 470
Гун, вел. князь с.и. И Синь
Гун-ципьван см. И Синь
Гуревич Б. П. 4, 5, 16, 152
153, 157, 161, 423, 426
Гурий, архим. 202, 203, 205,
206, 279
Гу Юнь 14, 16, 240, 423, 424,
425
Гэсэр-хан 114
Гюк 396
Гюцлаф Карл 387
Даллес Ф. Р. 393
Даэгуан с.и. Мянь Нин
Да Сань 383
Делпль 466
Дементьев Ю. П. 400
Демидова Н. Ф. 4, 80
Деннет 379, 380
Деспот-Зенович А. И. 322 323,
332
«Джардин, Мэтисон и К°»
379
Джонсон У. Г. 432
Диановы, бр. 134
Дин Мипнань 189, 198, 231
Добби Э. 354
Добролюбов Н. А. 413
Долгих Б. О. 39, 82, 92—94
Долгоруков 162
Долгоруков В. Л. 237
Дубровин Н. Ф. 474, 475
Дун Чжи 469
Дуншань 25
Дэн Сыюй 172, 173, 183, 233
Дюгальд Дж. Б. 465
Дюгамель А. О. 371, 372
Д.опон 342
Единархова II. А. 140, 235
Екатерина II 145
Екэшу 130
Елэй 34, 83
Ермаченко И. С. 4
Еткель 92
Ефимов Г. В. 392
Еснда Кшгьнтп 19, 25—27, 31,
32, 40—43, 53—55, 63
Жолобов А. 369, 370
Жомини А. Г. 454
Жуй Линь 314, 315
Жуй Чан 317, 318, 320, 327
Жун Цзюань 373, 374, 444
Зайчиков В. Т. 461, 463, 464
Заманов Хаджи Мамед-Садык
421
Захаров И. 27
Зейме 313, 316
Зейфорт И. А. 313, 314, 316,
330, 331, 333, 334, 338
Зекзннов 93
Зиновьев Дмитрий 39
Иакииф см. Бичурин Н. Я.
Иван III 3
Игнатьев II. П. (И-дажэнь)
188—190, 195, 197—205,
207, 208, 215, 216, 219, 231,
232, 243, 276, 277, 279,
280—282, 285, 287, 313, 314,
316 — 326, 335, 337—339,
413, 414, 448
Игумнов Николай 133
И-дажэнь см. Игнатьев Н. П.
Идее Избранд 4
Измаилов Л. В. 293
Илюшечкип В. П. 172, 199
Инаба Ивакитн 58
Ии Чжамин 421
Инь Чжэн (девиз правления —•
Юнчжэн, посмертное, хра-
мовое, имя — Шпцзуи) 117,
341, 380
Инъэрдай 42
Иоииига Дасань см. Цзай
Шунь
Ипатова А. С. 413
И Синь (Гун), вел. князь 197 —
204, 206, 210, 224, 229, 279,
282, 320—322, 324 — 327,
;-'32, 353, 457
И'.пиь см. И Синь
И сунь 30, 31
И Изи (Цзи Сы) 2S5
И Чжу (девиз правления —
Сяиьфэн, посмертное, храмо-
вое, имя — Вэньцзун) 7, 157,
161, 191, 192, 197, 258, 280,
282, 297, 325, 327
Ишань 159, 161, 315
Кабанов П. И. 288
Кабиров М. И. 441, 443
Каменский П. И. 133
Канкрин Е. Ф. 405
Канси см. Сюань Е
Кара-Мурза Г. С. 370, 402
Каратаев И. М. 477
Каули Г. Р. 273
Каульбарс А. В. 435, 436
Кауфман К. П. 429, 433—436,
438—440, 447, 449, 450
Кафаров П. И. (Палладий),
архим. 158, 266, 291, 293,
295, 296, 298, 467
Каялда 93
Квестед Р. К. И. 156, 160,
200, 243, 289
Кимберли Джон 268
Киселев П. Д. 272, 273, 278
Клабб О. Э. 210
Клапрот 471
Кларендон Дж. В. 173—176,
253. 254, 269, 270, 272, 274,
275
Клименко II. П. 172, 175, 394
Княгинкин Федор 103—106
Княжевлч А. М. 277
Ковалевский Е. П. 157, 159,
258, 262, 263, 296, 314, 466
Козлов П. К. 471, 475, 487
Колесов 141
Колтагир 93
Колпаковский Г. А. 420,428,
429, 438—442, 450, 451
493
Константин, пел. князь 183,
225, 272, 277, 290, 291, 295
Копылов А. И. 74
Копылов Д. Е. 90
Кордье А. 209
Корсак А. 111, 411
Корсаков М. С. 205, 258, 311,
330, 332
Костенко Л. Ф. 441
Костин С. П. 131
Костюшко Тадеуш 448
Кояидер А. И. 368, 415, 481
Краббе В. К. 207, 232
Краснов А. В. 492
Кривцов Дм. 125
Крит В. 137
Кропотов И. И. 108
Кручинин А. Г. 188
Кузнецов В. С. 416
Куманин 141
Куропаткин А. II. 433, 449,
455, 458
Курц Б. Г. 102
Кучера С. 426
Кэмпбелл П. К. 345
Кэрнп 392
Лавпсс 393
Ладыженский М. В. 117
Лайнгер С. Р. 348, 353, 366
Лакпер А. Б. 345, 349
Лаксман К. 145
Ланг Лоренц 101
Ландштсйн Рудольф 362, 363,
365
Левитов И. С. 401, 403, 420
Лей Г. 262
Лепин В. И. 8, 9, 167, 171,
218, 459
Лесовскнй 453
Ли Даоюань 462
Линдлей Дж. (Линь Ле) 210
Лннтварева Е. М. 475
Линь Ле с.и. Линдлей
.Линь Синчжу 45
Линь Фаншэн 344
Линь Цзэсюй 390, 391
Ли Сючэн 210
Ли Сяньжун 3
Ли Сяньнянь 376
Лихачев 208
Ли Хупчжан (Фу-тай-ли) 230—
232, 483, 485
Ли Шаомин 17, 469
Локсюдой см. Лоскядой
Лоскядой (Локсюдой) 93
Лоуренс Джои 432
Ло Орган 221
Любимов II. И. 114, 138, 1 13,
14 1, 153, 154
Лю Дгнянь 352, 379, 380, 390
Лю Сюаньмпнь 42, 54, 55, 57
Лян Сяо 18, 27
Макнэйр Г. Ф. 347
Малаховский К. В. 353
Мапгатей см. Мэнъэдэ
Маргэри А. 486
Марков Михаил 316
Маркс К. 6, 7, 156, 165, 167,
235, 214, 247, 250, 283, 313,
347, 377, 382, 386—389, 394,
395, 398—400
Мартенс Ф. 355
Мартин Монтгомери 388
Мартынов 295
Мартынов А. Е. 113, 114
Мартынов А. С. 28, 80
Маршалл X. 173
Ма У 367
Мафута 42
Мей Юйгун 115
Мелихов Г. В. 4, 11, 12, 18,
28, 33, 38, 42, 53, 71, 73—
75, 78, 83, 91
Меритенс 202, 203
Микифорко см. Черниговский
Милеску В. см. Спафарий Б. Г.
Милованов Игнатий 76, 84,
87, 88, 92
Милютин Д. А. 335, 372, 437,
438, 444, 447, 454
Мин И 322
Мннлэчу 51
Мин Сюй 428, 429
Минъаньдали (Тагудан) 39,
97
Мирза Шади 433
Михайловский И. Н. 80
Мичурин Н. Д. 131
Монготу см. Мэнъэдэ
Монтебелло Н. 279
Морзе X. Б. 351, 382
Морни Ш. 272, 273—275
Москпитнн И. 10. 90
Моу Аньши 210
Муравьев В. В. см. Муравьев-
Амурский Н. Н.
Муравьев-Амурский Н. В. 116,
176, 178, 181, 182, 188, 205,
494
258, 260, 261, 311, 313, 315,
316, 325
Му Чжантэ 385
Мучэнгэ 23
Мэнколл М. 243, 289
Мэиъэдэ (Мыкэндий, Монготу,
Мангатей) 84, 87, 88
Мыкандни см. Мэиъэдэ
Мянь Нин (девиз правления —
Даогуан, посмертное, храмо-
воа, имя — Сюаньцзун) 156,
157, 357
Мясников В. С. 4, 23, 32, 74,
76, 80, 83, 91, 249
Наполеон I 6
Нарочницкий А. Л. 5, 38, 75,
91, 168, 169, 177, 187, 188,
199, 243, 244, 262, 288, 392,
454, 469
Немцов 111
Нессельроде К. В. 125, 153,
154, 157, 162, 178, 181, 183,
185, 254, 405
Нечаев Н. М. 134
Печкина М. В. 188
Никитин Киприан 92
Никифоров В. Н. 166
Николай I 175, 178, 179, 181,
254, 255, 405—407, 41G
Пурхаци 35
Обручев В. А. 106, 357, 468,
477
♦ Олифант и К0» 382
О л кок Р. 172
Осген 352, 353, 360
Оотеп-Саксн Ф. Р. 126, 299,
"01, 392, 308
Остроухой П. А. 131
Оффгиберг Г. Г, 363, 367
Павленко И. И. 102
Павлинов К. И. 371, 373, 432
Павлов 485
Падерин И. В. 42.1, 485
Палладий ем. Кафаров П. И.
Паллас П. С. 135
Пальмерстон Г. 245
Паниккар К. М. 169, 413, 415
Пантусоз Н. Н. 442, 443
Парселл В. 347
Певцов М. В. 471, 472, 476,
484, 488
Перкинс 137, 379
Перовский Л. А. 177
Перовский П. 1-1. 312, 313, 316,
317
Перри М. К. 255
Пескова Г. И. 15, 340, 377,
467
Петлин Иван 4, 80
Петр Великий 190
Петухов П. А. 113, 139, 405,
406, 409, 410
Пещуров Д. А. 236
Пиль П. А. 145
Повало-Швыйковский Е. М.
483
Повальников С. И. 14, 210
Покровский В. И. 116
Полевой Б. П. 73, 90
Поликарп, архим. 154—157,
393, 395, 407, 408, 412
Поло Марко 467, 468
Полторацкий 451
Попов А. А. 208, 214, 225—
233, 236
Попов А. Л. 169, 176, 184,
185, 190, 196, 288
Попов А. Ф. 323
Потанин Г. Н. 16, 472, 474,
484
Потоцкий С. П. 416
Поярков В. Д. 38, 73, 90
Пржевальский Н. М. 13, 458,
465, 466, 469, 473 — 481,
485—487, 489
Протэ 215
Пу И (девиз правления — Сю-
аньтун) 19
«Пустау и К0» 365
Путятин Е. В. 179, 180, 188—
’195, 197, 207, 208, 255—
257, 263—269, 271, 274,275,
277, 286, 288, 29 >. 202—
295, 297, 3.12, 314, 315, 324,
336, 337, 339, 35'3
Пясецкпй П. II. 436, 487
Рагузинский С. Л. см. Владис-
лавич-Рагузниский С. Л.
Рамбо 393
♦ Рассел и К0» 392
Рсбиндер П. Р. 137, 142
Ренни 335
Ривош 3. 238, 412
Рид У. 301, 308
Риттер К. 470, 471
495
Роборовский В. И. 16. 471,
476, 484, 488
Ровпнский П. 444
Родофпнпкпн К. К. 7, 133
Россел 203
Рудаков 141
Рудаков А. В. 49
Руперт 437
Сабиту 30
Сабптунь 371 — 373
Сабсу 51
Савва Сербский 104
Саид Якуб-тюре см. Санд
Якуб-хан-тюре
Саид Якуб-хан-тюре 445, 416,
448
Салтыков-Щедрин М. Е. 327
Самойлов Гришка 93
Самсонов 153
Самшпка 22, 24, 26—31
Сарудай см. Шархуда
Свишер Э. 198
Сеймур Дж. Г. 253
Сеймур Хамильтон 173
Сеймур 308
Сектунга 331
Селифоитов И. О. 123
Семенов А. В. 124
Семенов П. П. см. Семеиов-
Тян-Шалекий П. П.
Семенос-Тяи-Шаиский П. II.
16, 467, 473, 479
Сснявпн 140
Сенявин Л. Г. 181
Сергудай см. Шархуда
Сплин Е. П. 105, 109
Симония II. А. 343, 344, 351
Спрашань 162
Сптэку 23
Ситеку 96
Ск.тлькопский К. 457, 458
Скачков К. А. 322, 402
Скачков П. Е. 249, 469
Сладковекпй М. И. 4, 99, 153,
157, 161, 236, 249, 378, 380,
404
Смит 477
Сноу Питер В. 390
Соймоиоз П. А. 125
Сосновский Ю. А. 16, 453,
477, 482 — 485
Сохай 22, 23, 30, 31
Спафарпй Мп леску II. Г. см.
Спафарни Н. Г.
Спафарпй Н. Г. 75, 77, 80,
84, 86, 88, 91, 293
Спиваковский Е. И. 80
Стейвли 335
Степанов Онуфрий 38—40, 51
Стремоухов П. Н. 362 365,
374, 414, 431, 434, 436, 433
Стэзели 225
Стэнли 475
Сунь Цзэминь 11
Суиь Цзягу 374, 414
Супь Чэнму 3
Су Шунь 201, 317, 318, 321
Сунь Ятсен 464
Сухозаиет Н. О. 277, 311, 313
Суэттенхэм Ф. 354
Сыма Цянь 461, 452
Сю Э. 426, 457
Сюапьдэ 64
Сюань Е (девиз правления —
Канси, посмертное, храмо-
вое, имя — Шэнцзу) 12, 18,
25, 26, 37, 45, 50, 55 56, 62,
65, 66, 71, 76, 79—82, 85—
89, 91, 94—97, 341, 464
Сюань Цзан 462, 463
Сюе Хуань 217
Сюе Хун 72
Сюй Найцзи 385
Сюй Сякэ 463
Ся Се 388
Сяньфэн см. И Чжу
Тагудай см. Минъаньдалн
Тайцзун Вэньхуандп ем. Аба-
хай
Таи 313
Тань Типсял 297 — 299, ЗОЭ
Тань Цпсяи 18, 28
Тао Куанг см. Млпь Инн
Тгргапча 93
Тарле Е. В. 136
Татаринов А. А. 147, 291, 299,
324, 339
Тимковский Е. Ф. 466
Тиханискпй С. Л. 3—5, 18,
53, 470
Толбузин А. Л. 92
Толстой Л. Н. 215, 238
Тоушенд Ф. Т. 349
Трене И. И. 105
Трусевнч X. 109
Тувенель Э. 278, 279
Тугаринов П. А. 138, 140
Туйдохунь 83
496
Туна 51
Тучемскпй 313, 316
Тянь Жукан 18, 28
У ед см. Уэйд
Умуна 48—51
Уорд Ф. Т. 215, 217
Ургунтай 297
У Сюй 169, 211, 217, 231
Уэйд Т. Ф. 205, 486
Фан Мин 9
Фан Сю 155
Фан Сянъин 50
Фань Вэньлань 7, 11, 198, 350,
382 — 387, 389—391, 400,
401, 403, 483, 490
Фа Сянь 462, 463
Федоровский 362, 363, 3S7
Филиппенко И. И. 331, 333
Форсайт Т. Д. 432, 434, 446,
447
Фу Ланьюнь 96
Фу Лошу 95
Фу Линь (девиз правления —
Шуньчжи, посмертное, хра-
мовое, имя — Шицзу) 25, 26,
29, 35—37, 44
Фу Таили см. Ли Хунчжан
Хабаров Е. П. 31, 38, 39
Халфин Н. Л. 446, 450
Хань Чжаоции 387
Хвостов В. 4
Хибберт Ч. 242
Хмелевский II. 357, 353, 389
Хмельницкий С. 475, 476, 481
Ходояо см. Худояр
Хоуп Дж. 213, 215, 318
Хохлов А. Н. 12, 14, 99, 103,
111, 145, 197, 231, 287, 239,
291, ЗОЭ
Храповицкий 299
Хрептоапч М. И. 261, 270, 274
Хуа Гап 166
Хуан Хунчжао 170, 173, 180,
212
Хуан Цзюэцзы 386, 389
Хуашана 297, 301, 309
Худояр 433, 445
Хун Ли (девиз правления —
Цяньлун, посмертное, храмо-
вое, имя — Гаоцзун) 26, 105,
107, 108, 150, 342
Хун Сюцюань 398
Хэйл У. 198
Хэн Фу 319
Хэ Цютао 34
Хэ Чэиьхуа 424
Цао Вэньсюе 469
Цзай Тяпь (девиз правления—
Гуансюй, посмертное, хра-
мовое, имя — Дэцзун) 59
Цзай Шупь (девиз правле-
ния — Тунчжи, посмертное,
хоамовое, имя — Муцэун)
373
Цзин Чжибзнь 93
Цзин Шунь 259
Цзи Пин 18, 21, 27, 23, 32 33,
66, 72, 74
Цзи Сы см. И Цзи
Цзисыха 23
Цзи Цзосяп 75
Цзи Ши 33, 44, 46—48, 53,
57, 60—62, 65—67, 74
Цзо Цзунтан 16, 448—450,
453, 482
Цзоу Юйтин 170
Цззн Гофань 167, 198, 231,
386. 454
Цзэн Цзицзе 454, 455, 457
Цзян Тиифу 57
Цзян Шупьсин 170
Цзяиь Ювэпь 167
Пзяцип сч. Юн Янь
Ци Ин 298—301
Пии Ляп 116
П'ысп 210
Цэпгээиичи 314, 315, 318
Июнь Чжэ 66, 71, 72, 74, 75,
79, 81, 83—85, 87 89, 90,
92, 97
Цяньлун см. Хун Ли
Чебышев 232
Черниговский Никифор 51,
85, 97
Чернышев А. И. 179, 181
Чернышевский П. Г. 237, 412
Чехов А. П. 474, 475
Чечулин II. И. 113
Чжанхуанди см. Фу Лиш,
Чжан Чжидун 453
Чжан Шансяиь 44 — 47, 81
Чжи Гаи 374, 414
Чжэн Хэ 463
Чжэн Чэигун 45
497
Чун Лунь 297
Чун Хоу 335, 451, 452
Чуньхуандп см. Хун Ли
Чэнь Тэцзянь 15
Чэнь Чжуши 367
Ша (Шоу) Р. Б. 432, 433
Шаландай см. Шаралдая
Шамушиха см. Самшика
Шамшакэн 32, 33
Шаралдай 84—87
Шарин Григорий 110, 111
Шархуда (Сарудай, Сергудай)
38, 40, 48
Шевелев М. Г. 134
Шелгунов Н. В. 238
Шергин Дорофей 104, 105
Шиллинг П. Л. 132 —134
Шплучен Чилеэундарун 421
Ши Тнчуан 115
Шнцзун Сяпьхуанди ел:. Инь
Чжэн
Шпцзу Чжанхуандп см. Фу
Линь
Шишмарев Я. П. 134
Ши Юйсппь 6, 18, 27, 60
Шкот Н. Я. 213, 214
Шокальский 10. М. 475
Шоу Роберт Б. см. Ша Р. Б.
Шуйский 394
Шумахер П. Б. 253, 284
Шуньчжи см. Фу Линь
Шэнцзу см. Стань Е
Эббот Дж. 318
Эклон Ф. Л. 483
Элгин см. Элджин К. Д. Б.
Элджин К. Д. Б. 204, 269—
272, 274, 275, 281, 290, 302,
308, 317, 320, 321, 353, 400
Эллиот Ч. 387
Эльгин см. Элджин
Энгельгардт М. А. 475
Энгельс Ф. 6, 7, 156, 165, 167,
235, 244, 247, 259, 283, 344,
346, 347, 377, 382, 336, 388,
391, 395, 398, 490
Эньтэеяна 416
Эфрэн 401
Юань Юань 333
Юзефович Т. П. 159
Юйгун 451
ЮЙ Шэнъу 3, 12, 14. 18, 21,
33, 71, 72, 74—76, 81, 83,
87, 92, 96, 97, 100, 169, 176,
178, 179, 182, 185, 189, 191,
198, 212, 224, 225, 237, 241,
286—288, 340
Юнчлсэн см. Инь Чжэн
Юн Янь (девиз правления —
Цзяцин, посмертное, храмо-
вое, имя — Жэньцзуи) 151,
381
Якоби В. В. 107
Яковлева П. Т. 74, 93
Як-'ббек Мухаммед 430, 432 —
436, 439, 445—449, 455, 456
Яньбулу 25
Ян Хайцэун 138, 139, 405
Яп Яп 96
Ясенев В. С. 183
УКАЗАТЕЛЬ ГЕОГРАФИ ЧЕСКИХ
НАЗВАНИЙ
Австралия 232, 343, 345, 350,
353
Автономный район Внутрен-
няя Монголия 95
Азия (Азиатский континент)
144, 350, 451, 130, 465—469,
476
Ангунь см. Сахаляи-ула-хо-
тонь
Айхунь (Анху) см. Сахалян-
ула-хотопь
Айгуньское наместничество
Айян бяньмынь 42, 43
Аксу 451, 452
Алатавский округ 373, 428
Алашань 483
Албазпн (Олбазинскпй острог)
52, 65, 66, 69, 76, 81, 85, 86,
88, 91—94, 97
Албазинског воеводство 48, 69
Алма-Ата (Верное, Верный)
371—373, 426, 429—432,
435, 441
Алтай 471—473
Алты-шаар см. Йеттышаар
Аляска, п-ов 470
Амгунь, р. 92
Америка 350, 363
Амой см. Сямынь
Амур, р. (кит, Хэйлунцзян) 11,
12, 19, 21, 23, 27, 28, 31 —
33, 38—10, 47, 48, 52—51,
56, 64—66, 69, 71 — 76, 79,
81, 82, 85, 89, 91 — 94, 97,
145, 146, 183, 184, 187, 228,
242 257—260, 262 — 265,
292, 310, 312, 315, 471
Ангара, н. 3
Англия 6—8, 14, 16, 137, 140,
161, 165, 166, 168, 169, 172,
173, 175, 186, 187, 192, 194,
196—198, 200, 204—206,
209—211, 217—223, 225,
226, 229, 230, 234 — 238,
240—242, 244 — 249, 250—
255, 257, 261, 262, 264,
266—278, 280, 282, 286,
288 — 290, 294, 298, 300,
301, 303, 304, 308—312,314,
321, 332, 337, 350, 351, 355,
356, 358—362, 367, 368, 377,
379, 380, 382, 385, 388,
390—395, 397—401, 404,
407, 410, 413, 415, 430—432,
434, 445—448, 450, 453,
458, 483, 488
Антильские о-ва 346
Аньдинмынь 281, 319
Аньдун 59
Аньхуй, пров. 453
Аньшань 35
Аомынь см. Макао
Аргунский острог 93, 94
Аргунь, р. 38, 51, 52, 74, 76,
77, 92, 93
Аскольд, о-в 365
Афганистан 446, 463
Африка 144, 468
Баграш-куль, оз. 487
Бадахшан 415
Байкал, оз. 34, 52, 93, 130,
185
Байтучан бяньмынь 42, 43
Байхэ, р. (Пенхо, Пэйхэ, Хай-
хэ) 277, 290, 292—295, 297,
302, 307, 318, 319
Баншпцэуй бяньмынь 42, 43
Балнцяо 319
Балканы 248
Балтика 236
Беркюль 480
Барсуковское зимовье 103
Батавия 341
Бгамо 483
Бейтан, р. см. Бэйтан
Бельгия 393
Белые горы см. Чанбошань
Бенгалия 399
Берлин 458
Бирма 486
Благовещенск 289
499
Ближний Восток 248, 453
Богдойская земля см. Мань-
чжурское государство
Еогдойское государство см.
Маньчжурское государство
Бодуна 29, 37, 47
Большая Пустошь (Большая
Пустыня, Да мо) 46, 66
Большой Хинган (Таргачин-
ский, Торгочпнскии хр.) 38,
76, 468, 472
Бомбей 379
Борнео, о-в 343
Бохайвань (Печелпйский, Пе-
чимийский, Чжилийский
зал.) 277, 292, 302
Британская Гвиана 353
Британская Индия 400, 431
Британская Малайя 354
Бура, р. 102
Бурея, р. 52, 184
Бутан 376
Еутха (Бутэха) 84, 89, 90
Бухара 371, 416, 420, 421
Еуэрдукусубаэрхань 43
Еэйтан, р. 277
Бэйтан, г. 318
Бэйцзин см. Пекин
Вампу см. Хуанпу
Влнцзясы 211, 216, 217
Вашингтон 173, 363, 367
Великая китайская стена 58,
452
Великий канал 245
Великий Устюг 128
Великобритания см. Англия
Верное см. Алма-Ата
Верный см. Алма-Ата
Бсрхнеудинск 128, 130, 291 —
293, 317
Верхняя Бирма 483
Верхняя Татария 482
Верхотурье 132
Битом 52
Владивосток 49
Внутренний Китай 472
Внутренняя Азия 468, 476
Внутренняя Монголия 60, 63,
65
Волга, р. 130
Вологда 128
Восток 7, 130, 159, 166, 193,
234, 341, 413, 466, 467
Восточная Азия 168, 469
500
Восточная ветвь Ивоього па-
лисада см. Ивовый палисад
Восточная Европа 448
Восточная Сибирь 123, 145,
174, 176, 178 181, 205, 258,
260, 261, 311, 313, 330, 361,
407, 411
Восточной Сибири генерал-гу-
бернаторство 411
Восточный океан 194
Восточный Тибет 472
Восточный Туркестан (Кашга-
рия) 12, 16, 150, 151, 154,
156—158, 161, 163,164,179,
415, 416, 423, 424, 426, 428,
430—135, 445—450, 452,
455, 457, 467, 471, 472, 488
Восточный Тянь-Шань 492
Восунг см. Усун
Вусун см. Усун
Вьетнам 464
Вэйюаньпу 42 43, 53, 55, 56,
61
Вэньдохэ, р. 34
Гавайские о-ва 353
Гавана 346, 366—368
Гайпин 41—43
Ганчжоу 35, 43, 403
Гамбург 135
Ган, р. 92, 93
Ганновер 290
Гань 23
Ганьсу, пров. 330, 4СЗ, 430,
453
Герат 263
Германия 247, 368, 413
Гирин (Ула, кит. Цзилинь,
Чуаньчан), г. 37, 41 — 43,
47—54, 56, 60, 62, 68, 75,
84, 89, 96
Гирин (Цзилинь), пров. «зем-
ли Гнойна» 49, 70
Гоби 472
Голландия 137, 367, 453, 464
Гонконг (Сянган) 172, 174,
245, 280, 285, 308, 321, 343,
345, 350, 358, 362, 364, 366,
367, 376, 391, 398
Горбина, р. 260
Горьковская область 130
Граница ивовых тычин (Лю-
тяобяпь) см. Ивовый палисад
Греция 422
Греческое королевство 158
Грязнуха, р. 134
Гуалар 22
Гуандун, пров. (Кантонская
проз.) 366, 381, 383, 387 —
389, 391, 402
Гуаннин 44, 45
Гуаней, пров. 247, 289, 381,
383
Гуанчжоу (Кантон) 6, 121, 124
137, 187, 192, 240, 244,'
263, 264, 266, 268, 269, 271,
282, 294, 301, 346, 350, 351,
367, 378—380, 382, 388,
390, 392, 400, 402
Гуанчэн 35
Гуйгударов городок 31, 32
Гуйхуачэн 118
Гуйчжоу, пров. 403
Гучэн 457, 488
Дагу 277, 293, 295, 297, 298,
302, 307, 308, 315, 318, 319
Дайцинское государство ель
Цпнекая империя
Далайнор см. Долоннор
Далпнхэ 44
Дальний Восток 5, 10, 18, 38,
58, 69 71, 75, 82, 91, 96,
145, 146, 168, 169, 172,
186—188, 197, 199, 218,
235, 236, 243, 244, 250, 253,
255, 259, 262, 266, 278, 284,
288, 296, 340, 370, 392, 401,
412, 415, 416, 453, 454, 469,
471, 478, 483
Да мо см. Большая Пустошь
Дахуантай 59
Даурская земля 73
Де-Кастрп 213
Джадамбынгол, р, (Джадуп,
Дзадун) 77
Дясадун см. Джадамбынгол
Джетышаар см. Йеттышаар
Джунгария (Зюнгорпя) 12 16,
150, 151, 163, 164, 179, 415,
423, 424, 426, 430, 431, 436,
438, 441, 444, 463, 467, 472,
473, 484
Джунгарское ханство 78, 149
Дзадун с.ч. Джадамбынгол
Днхуа см. Урумчи
Днепропетровск 102
Долоннор (Делайиор), оз. 34,
52
Древняя Греция 238
Дрезден 291
Дудачэнь 29
Дунбзй см. Маньчжурия
Дунганский султанат (Цппч-
жэн) 430, 434
Дунганский район 437
Дупгоу 59
Дупцзпп 35
Дунцзяпдао 59
Дэичжоу 305
Европа 8, 141, 238, 248, 250,
290, 337, 350. 355, 450, 465
466
Егин 433, 449
Египет 422
Екатеринбург 291, 313, 316
Енисейская губерния 411
Ехэнэннь 50
Жаохэсянь 426
Желтая река елк Хуанхэ
Желтоводский монастырь 130,
131
Желтое море 41 — 43
Жэхэ, пров. 103, 319
Забайкалье 102, 129, 143, 257
Зайсап, оз. 437, 455, 456, 453,
472, 473, 480, 482, 486
Запад 158, 193, 199, 220, 375
Западная Европа 137, 144, 214
Западная линия Ивового па-
лисада с.м. Ивовый палисад
Западная Монголия 437, 438
414
Западная Сибирь 162, 163,179
371, 372, 412, 416, 439, 442,'
443, 458
Западной Снбпри генерал-гу-
бернаторство 412
Западно-Корейский залип 41 —
43
Западный Китай 151 — 155,
157 — 159, 162, 179, 129 431,
432, 435—439, 414, 471
Западный край (Стой) 426
Зея, р. 21, 51, 52, 88, 92, 93,
96
Зюпгория см. Джунгарское
ханство
Ивовая граница (Любянь) см.
Ивовый палисад
501
Ивовых тычин стена см. Иво-
.'biii палисад
Ивовый палисад (Ивовая гра-
ница (Любянь), Восточная
ветвь Ивового палисада. За-
падная линия, Старая ли-
ния, Старая граница (Лао-
бянь), Граница ивовых ты-
чин (Лютяобянь), Погранич-
ная стена ивовых тычин, Сте-
на ивозых тычин (Лютяо
бяньцян), Новая граница
(Спньбянь) 18, 20, 38, 40—
44, 47, 48, 52—62, 65—70,
75, 80, 89
Илань-хала (кит. Саньсин) 28,
29, 37, 47
Или, г. 149, 159, 162
Или, р. 420, 434, 452, 463
Илпйская долина 440, 450
Илийский край (Илийская об-
ласть, Кульджинский край)
15, 16, 163, 179, 193, 322,
371, 373, 420, 423—425,
428, 434—436, 438—445,
450—456, 458—459, 484
Ингода, р. 52
Индия 219, 224, 343, 376, 379,
383, 385, 388, 394, 400, 416,
422, 431 — 433, 445, 447, 462,
463, 471
Индокитай 343, 400
Индонезия 343, 350, 353, 354
Иньэ 41, 42, 43
Инъэ бяньмынь 42, 43
Иран 401
Ирбит 132
Иркештам 133, 449
Иркутск 104, 105, 108, 113,
128, 130, 132, 135, 159, 205,
291, 311, 313, 316, 325, 330
Иркутская область 106, 411
Испания 367, 368, 458
Иссык-Куль, оз. 471
Итуиьмыиь 43, 52
Итунь, г. 43
Ичжоу 35
Йеттышаар (Алты-шаар, Джс-
тышаар, «Семпградье») 430,
431, 433—436, 445— 151,455
Кавказ 470
Казань 103, 111, 128, 291
Казахская ССР 439, 442, 446,
447, 449, 451, 458, 459
Казахстан 162, 423, 425—428,
431, 433, 435, 439, 442, 447,
458, 459
Кайлар, р. см. Хайлар
Кайюань 35, 41—44, 46, 52,
59, 64, 89
Калган (Чжанцзякоу) 113,
115, 118, 119, 126, 127, 265,
325, 329, 472
Калифорния 344, 346
Калмыцкая Урга 150
Калуга 128
Калькутта 388, 389
Кам 471
Камчатка 10, 255
Канада 343, 353, 378
Кантон см. Гуанчжоу
Кантонская провинция см.
Гуандун
Каракорум 471
Карашар 428, 449
Каспийское море 7
Кашгар 265, 420, 427, 428,
430, 432, 446—449
Кашгария см. Восточный Тур-
кестан
Кашмир 416, 432
Керулен, р. 52
Киргизия 427, 432
Китай (Китайское государство,
Китайская область, Небес-
ная империя, Поднебесная
империя, Серединное госу-
дарство, Срединная импе-
рия) 3 — 16, 18 — 20, 24 — 26,
2S, 34, 35, 37, 38, 41, 48—
50, 53, 57, 60, 61, 63, 65, 66,
70—73, 76, 78—81, 84, 87,
91, 93—95, 99—104, 108,
110—112, 116 — 118, 124,
125, 132, 136, 137, 140, 141,
143—150, 152, 153, 155 —
157, 160—163, 165 — 183,
185—202, 204, 207 — 212,
215, 216, 218—229, 232—
238, 240—246, 249—254,
256—268, 270—272, 274—
279, 281—300, 302 — 306,
309—324, 326, 329, 336—
339, 340—344, 346, 347,
349—356, 358—366, 369,
370, 372, 374—383, 385 —
404, 407—409, 411 — 423,
502
425—427, 429—431, 433,
437, 445, 448—454, 456—
471, 473, 474, 476—479,
481—485, 488—490
Китайская империя см. Цин-
iкая империя
Китайская Народная Респуб-
лика 3 — 5, 10, 15, 18, 58,
62, 99, 100, 143, 144, 147,
284, 285, 288, 323, 336, 337,
339, 375, 376, 378, 423, 424,
460, 461, 464, 474, 477, 478
Китайская область см. Китай
Китайское государство см.
Китай
Китайское море 261
Кобдо 457
Коканд 371, 416
Кокандское ханство 430, 433,
445, 447 — 449, 455
Константинополь 445, 446, 448
Копал 430, 431
Корея 49, 50, 61, 63, 65, 68
Корейский залив 59
Коулун, п-ов см. Цзюлун
Кохинхина 401
Красноярск 291
Крым 187
Куанчэнцзы (Куанченцзы) 403
Куба, о-в 345, 347 — 350, 352,
353, 356, 366—369
Куедао, о-в см. Сахалин
Кукэнор 480
Кульджа 13, 148, 149, 153,
156, 158—163, 249, 371 373,
417, 421, 423, 424, 427—430,
432, 434 — 437, 439, 440,
442—445, 451, 456, 458,459,
473. 485
Кульджипскин край см. Илин-
ский край
Кульджпнское ханство 443, 457
Кума реки й острог 39, 97
Куньлунь 472, 473
Курильские о-ва 471
Курля 449, 484
Курск 128
Куча (Кучар) 428, 449
Кория 488
Кэрчжань 25
Кяхта, г. (Кяхтинская слобо-
да) 12, 99, 100, 101, 103,
105—116, 118 — 120, 122—
129, 130—141, 143, 144, 146,
149, 155, 157, 160, 179, 131,
235, 288. 291 — 293, 297, 303,
309—312, 316, 317, 325 —
331, 336, 338, 404—406 411,
417, 444, 466, 477, 485 486
Кяхта, р. 102 — 104, 106, 132,
131, 147
Кяхта-Маймайчэпсклй район
см. Кяхта
Кяхтинская слобода см. Кяхта
Ладак 432
Ланьпань 43
Ланьчжоу 482
Лаобянь (Старая граница) см.
Ивовый палисад
Лаовапьшань 384
Латинская Америка 144, 343,
345, 353, 376
Лейпциг 459
Лена, р. 52
Ленинград 171, 460, 479
Лехе 432
Ливадия 452
Лисяхэ 230
Лпшугоу бяньмынь 42, 43
Лобнор, оз. 463, 473, 485
Лондон 175, 207, 219, 221,
270, 290, 393, 447, 454
Лунчжуан 217
Лхаса 480, 486, 487
Любянь (Ивовая граница) ели
Ивовый палисад
Люйянъи 44
Лютяобянь (Граница ивовых
тычин) см. Ивовый палш ад
Лютяо бяньцяп (Погранич-
ная стена ивовых тычин)
см. Ивовый палисад
Ляньшань 44
Ляодун, пров. 35, 36, 4 2, 4 5,
46, 49, 58, 60, 64, 72, 73, 103
Ляодунский залив 41 — 43
Ляодунский п-ов 45, 384
Ляонин, пров. 35
Ляосп, пров. 35, 36, 46, 73
Ляохэ, р. 41-43, 44, 46 52,
60, 61
Ляоян (сяиь) 38, 41 — 43, 45
Ляояпфу 38
Маймайчэн (Маймачен, Май-
майчнн), «Торговый горо-
док» 101, 105—108, ПО,
111, 113—116, 119, 123, 124,
127, 133, 139, 143, 143, 157,
160, 322, 330, 333, IOS
Макао (Аомынь) 316, 350, 362,
366, 367
Макарьев 130, 131
Малайя 343, 353
Мальтабар 449
Манас 431, 439, 443, 443, 455
Манила 367
Маньчжоу-го 19
Маньчжурия (Дунбэй, Сснеро-
Еосток, Северо-Восток Ки-
тая, Северо-Восточный Ки-
тай, Три Восточные провин-
ции) 4, 8, 11, 12, 18 — 20,
26, 32, 34—43, 43 — 49, 52—
62, 65—71, 74, 75 73, 81,
83. 85, 89, 91, 95, 96, 103,
174, 176, 191, 315, 370, 393,
420
Маньчжурское государство
(Вогдойская земля, Богдой-
ское государство, Цинское
государство) 20, 21, 23, 26,
34, 35, 61, 70, 73, 74. 86
Маочжоу 144
Марпннск 259
Массачусетс 392
Матоу 322
Меконг, р. 471
Мексика 353
Минская империя 72, 74
Минская пограничная стена
41, 42, 58, 72
Мпишуйтан бяньмынь 42, 43
Монголия (Мунгалпя) 12, 23,
42, 61, 65, 67, 68, 38, 89, 99,
103, 108, 114, 128, 130, 135,
140, 147, 174, 176, 184, 185,
235, 252, 288, 291, 297, 303,
309, 311. 312, 325, 329, 370,
393, 437, 438, 452, 455, 457,
466, 467, 471—473, 484
Монгольская Народная Рес-
публика 10, 13, 101, 106,
127, 139
Моргзнь см. Мэргзнь
Москва 83, 114, 124, 128, 132,
140, 141, 144, 171, 291
Муданьдпн 59
Муданьцзян, р. см. Хурха-би-
ра
Музартский перевал 452, 453,
455
Мунгалня см. Монголия
Мукден (кит. Шэньян, Шоиц-
знп, Фэнтянь), г. 21, 25, 28,
34, 36, 38, 39, 41 — 43, 45,
46, 49, 52, 55, 451
Мукден (Шэнцзин, «земли
Мукдена»), пров. 35, 36, 41
4 1, 46, 47, 50, 53 — 56, 59,
61—63, 66, 68, 78
Мукденское наместничество 68
Мэргэпь (кит. Нуньцзян, Мор-
гзпь) 29, 47. 89, 90
Нагасаки 229
Награ-Чалды 433, 419
Найматчины (монг. П?.."яа-
пчип) 106
Наманганский округ 420
Нанкин (Наньцзин) 165, 167,
207, 233, 239, 305, 320
Наиьшань (Нань-Шань) 473,
476
Наун, г. см. Циника?
Нарынский край 400
Науп, Ноннн (кит. Ноннцзлн,
Нуньцзян), р. 21, 40, 64, 83,
89, 92, 93
Наушкинскпй караул 119
Небесная империя см. Китай
Небесное государство тайпп-
нов (Тайпинское государст-
во) 13, 169, 170, 172, 183,
209, 224, 233
Нежин 128
Непал 376
Неочииск 52, 61, 75, 76 81 —
85, 87, 88, 93, 103, 370
Нерчинский острог 76, 86
Нижний с.н. Нижний Новго-
род
Нижний Новгород 131, 132,
144, 316
Николаевск 292, 311, 312
Нинбо 124. 233, 244, 332
Нингута (кит. Нипъань) 29,
35, 37. 38, 40—44, 47 — 54,
56, 60—64, 68, 75, 85, 89
Нннгутннгкнй край 70
Нпнъаньсянь 58
Нинъань см. Нингута
Нпнъюань 35, 41—43, 44, 45
Новая граница (Сипьбянь) еле.
Ивовый палисад
Новая Зеландия 343, 350, 353
Ноницзян, р. еле. Наун
504
Пенни, р. см. Паун
Норвегия 394
Нуньцзяп, р. см. Науп
Нью-Йорк 6
Пючжуап 35, 305
Одесса 141
Олбазинский острог см. Алба-
зин
Оккма, р. 52
Олонецкий завод 316
Омск 159
Оно», р. 34, 52
Ордос 480
Оренбургская линия 417
Османская империя 248
Осмонская Турция см. Тур-
ция
Ост-Пндийские владения (Ост-
Индпя) 174, 232
Охотское море 257, 258
Памир 468, 471
Париж 173, 219, 272, 273, 278,
311, 358
Пежин город см. Пекин
Пейхо, р. с.ч. Байхэ
Пекин (Бэнпзин) 3, 6, 8, 12 —
14, 16, 18 19, 34, 39, 46,
49, 50, 55, 65, 76, 81, 83,
84, 86—88, 91, 96, 101, 102,
107, 108, ПО, 114, 116, 124,
126, 133, 137, 138, 140, 143,
144, 146, 149, 154—159, 173,
180, 184, 189, 192, 196—198,
2С0, 202 — 204 206, 209—
215, 217, 219, 222, 223, 225,
232, 240, 249, 252, 253, 259,
262, 263—267, 269, 272—
282, 287, 288, 290—297, 299,
301—306, 309, 311 — 314,
316—322, 324—327, 329,
331 — 335, 337, 338, 342,
355, 358, 359, 361, 362, 364,
365, 367—369, 373, 375, 377,
382, 391 393, 394, 398, 400,
407, 408^ 411, 412, 414, 415,
417, 419, 429, 430, 438—
441, 444, 445, 448, 450,
454, 479 — 481, 487, 489
Пермь 291
Персия 464, 467
Перу 346—348, 350, 353
Петербург (Санкт-Петербург)
114, 141, 154, 173, 175, 179.
183 — 187, 189, 192, 196, 199,
200, 203, 205, 206, 208 209,
215, 218, 220, 227, 228, 231,
235, 268, 270, 272, 288, 293,
291, 293, 295, 310—312, 316,
317, 325, 338, 360, 364, 369
374, 388, 405, 414, 415, 429,
438, 440, 444, 450, 451, 454,
457
Пстропавловск-на-Камч а т к е
187, 257
Печелийскип залив см. Бохай-
пань
Пин.пшцзы 59
Пограничная стена ивовых
тычин (Лютяо бяньцян) см.
Ивовый палисад
Поднебесная (Поднебесная им-
перия) с.и. Китай
Польша 232, 448
Порт-Артур см. Люйшунь,
Люйшунькоу
Португалия 356, 362, 367
Приамурье 11, 12, 18—21,32,
34, 37, 39 40, 47, 48, 51,
52, 56, 65, 69, 71, 73—79,
81—83, 88, 89, 91, 92, OI-
OS, 189, 191, 242, 248, 263
Приморье 10—12, 18, 19, 69,
242, 259
Приппмирскпн район 449
Притяпьшанье (Притяпьшапь-
скпй край) 419, 449, 457
Пруссия 359
Пхеньян 41—43
Пэйхэ, р. с.ч. Байхэ
Рафль, о-в 230
Рим 238
Российская империя car. Рос-
сия
Российское государство см.
Россия
Россия (Российская империя.
Российское государство) 3—
10, 12 — 16 18, 39, 51, 57,
61, 66, 68, 71, 72, 76—78,
82, 84, 91, 96, 98—104, 107,
109—111, 116—117 127,
128, 130, 132, 135—149,
151 — 153, 155—165, 168—
180, 183—189, 191 — 197,
199—212, 214—219, 221 —
230, 232, 234—238, 240-
505
213, 217—254, 256—258,
260-268, 270—280, 282—
288, 290—294, 296—298,
301 — 304, 308, 309, 311, 313,
315, 321—324, 326, 336—
339, 340, 355—361, 363,
365 — 374, 377, 378, 403. 404,
466 — 418, 420—439, 414—
460. 466, 467, 469—471,
476 — 478, 480, 485
Русское государство 3—5, 10,
18, 52, 65, 69, 71, 74, 77,
78, 80, 84, 86—88, 90, 91
Сайгон 367, 401
Санкт-Петербург см. Петербург
Сан Франциско 345, 358
Саньсин см. Илань-хала
Сары-Куль, оз. 432
Сахалин, о-в (кит. Куедао) 75,
90
Сахалян-ула-хотонь (кит. Ай-
гунь, Айхунь, Анху, Хэй-
лунцзян (чэн)) 29, 37, 47,
62. 64, 69, 76, 89, 242, 258,
310
Спатоу 350, 367
Северная Америка 357
Северная Индия 432
Северная Маньчжурия 11, 403
Северная Монголия (Халха) 4
Северное Притяньшанье 448
Северный Китай 8, 14, 282,
403, 467, 472
«Северное море» 34
Северный Тибет 476
Североамериканские штаты
см. Соединенные Штаты
Америки
Северо-Восток (Северо-Восток
Китая, Северо-Восточный
Китай) см. Маньчжурия
Северо-Восточное море 74
Северо-Западная Монголия
475
«Северо-западное море» 34, 74
Северо-Западный Китай 452,
463
Селемджа, р. 93
Селенга, р. 93
Селенгинск 101 —103, 128, 130
«Семиградье» с.и. Йеттышаар
Семипалатинск (Семипалатин-
ская, Семппалатпая) 150,
153, 417
Семипалатинская область 451
Се.мипалатная см. Семипала-
тинск
Семиречье 435—437, 442, 458,
471
Семиреченская область (Семи-
реченский край) 402, 434,
438, 411, 446
Сертиополь 431, 444, 445
Серединное государство см.
Китай
Сиань (Чанъань) 462
Сибирь 10, 39, 80, 107, 112,
129, 137, 145, 187. 287, 310,
317, 323, 416, 466, 469, 472
Сибирская линия 417
Сибирский край 260
Сибирский таможенный округ
411, 416
Спляохэ 41—43
Сонин 484
Синтай бяньмынь 42, 43
Синцзпн (Синьбпнь) 35, 41 —
44, 46, 47, 56, 59
Синцзин бяньмынь 42, 43
Синшань 44
Спньбинь с.ч. Синцзпн
Спньбяиь (Новая граница) см.
Ивовый палисад
Синьцзян 15, 132, 141, 143,
149—152, 159, 161, 163,415,
416, 419, 420, 422—424,
426—432, 436—438, 448,
450—453, 455, 478
Спньчжоучэн 64
Синьчэн 35
Сихотэ-Алинь 471
Си юй см. Западный край
Советская Россия 9
Советский Союз см. Союз Со-
ветских Социалистических
Республик
Советское государство 3, 5
Соединенные Штаты Америки
(США) 140, 166, 173, 175,
210, 238, 240, 241, 249, 250,
255, 259, 261, 266, 272, 275,
278, 284—286, 289, 294, 298,
301, 312, 314, 342, 343, 345,
348, 352, 353, 358—360,367,
368, 376, 379, 380, 390, 392,
393, 395, 397, 398, 400, 407,
458
Соль-Вычегодск 128
Союз Советских Социалистиче-
596
ских Республик (СССР) 3,
10, 11, 18, 19, 148, 161, 163,
170, 212, 284, 285, 288, 339,
340, 378, 422, 423, 425, 460,
470, 475, 479
Средиземное море 462
Срединная империя см. Китай
Средний Восток 448
Средни!! Китай 437
Средняя Азия 15, 149, 151 —
153, 161, 163, 370, 371, 376,
378, 418, 423, 425, 428,
430—432, 434, 445, 4 17, 450,
458, 459, 462, 466, 467, 470,
471
Средняя столица 25
Старая граница (Старая линия
(Лаобяиь)) см. Ивовый па-
лисад
Страна Советов см. СССР
Стрелка 103
Суек 449
Сунгари см. Шннгал
Сунлинцзы бяньмынь 42, 43
Суихуацзяи, р. см. Шннгал
Суншань 44
Суфу, пров. 166
Сучжоу см. Цзяюйгуань
Сыпингай 59
Сыпуцзя 59
Сычуань, пров. 366, 403
Сюнъяо 29, 35, 43
Сюянь 35
Сямынь (Амой) 233, 244, 344,
346, 353, 366, 367
Сянган см. Гонконг
Табын-БогдоОла 473
Таиланд 343, 353, 354
Тайбилэхатай 59
Тайбэй 75
Тайвань, о-в 45, 95, 285, 375
Тайнинское государство см.
Небесное государство тай-
ников
Тайпин тяньго см. Небесное
государство тайпинов
Тайчжоу 4'13
Такла-Макан 463
Тангутско-Тибгтская окраина
Китая 472
Тара 128
Таранчинское ханство 430,
434, 435, 439—441
Тарбагатай, хр. 472
Тарбагатай см. Чугучак
Таргачинскнй хр. см. Большой
Хннган
Тарим, р. 449
Татария 465, 467
Татарский пролив 38
Тачэн см. Чугучак
Ташань 44
Ташкент 439, 446
Ташкентский округ 421
Текес, р. 452, 453, 455
Телиц 37, 89
Тибет 17, 80, 459, 468, 469,
472, 473, 476, 478—480,
486
Тибетское нагорье 471—473
Тихий океан 90, 187, 223,
232, 246, 250, 257, 353, 362,
364
Тобольск 128, 132
Токио 19, 117
Токсун 428
Томск 90, 128, 291
«Торговый городок» см. Май-
майчэн
Торгочпнский хр. (Таргачии-
ский хр.) см. Большой Хин-
ган
Тотьма 128
Тоутай 59
Трансвааль 354
Три Восточные провинции см.
Маньчжурия
Троицкая см. Троицкосавск
Троицкосявск (Троицкая)
103—105, 110, 112, 114, 129,
130, 134, 135, 141, 143, 146,
292, 330, 406, 411
Тува 472
Тула 128
Тумыньцзяп (Тумынь), р. 51
Тунчжоу 318, 319
Туркестан (Туркестанский
край) 418, 420, 421, 431,
435, 436, 444, 446—118,
451, 457, 459, 467
Турфан 419, 426, 428, 456
Турция (Османская Турция)
219, 254, 349, 401, 424, 415,
446, 448, 458
Тэнюэ 483
Тюмень 109
Тяньцзинь 175, 191 223, 262,
277, 236, 290, 292, 296, 297,
507
298, 301 — 304, 306, 308,
309, 314, 315, 318 319, 322,
332, 335, 384, 389, 400, 412,
430
Тянь-Шань 435, 452, 463, 463,
470, 471, 473, 476
Узбекская ССР 427, 433, 437,
438, 447, 448, 450
Уксалыр 435
Ула см. Гирпп
Улан-Батор (Урга) 103, 108,
110, 113, 116, 118, 119, 127
138, 139, 265, 291, 316—318,
324, 325, 331, 333, 334, 338,
405, 437
Улунцзян, р. см. Хурха-бира
Улугчат 433, 449
Улуча, р. 77
Улясутай 322, 437, 457
Урга с.и. Улан-Батор
Урумчи (Урумджп, Дихуа)
150, 428, 430, 434, 436--
439, 443, 448, 455, 457, 480
Усулицзян, р. см. Уссури
Уссури (Ушур, кит. Усулиц-
зян), р. 39, 52, 60, 64, 75,
80, 242, 315
Уссурийский край 208, 315,
322, 473
Усун (Восунг, Вусун) 207, 307
Уфэнлоу 59
Уч-Турфан (Уши) 449,
Уши с.и. Уч-Турфан
Ушур, р. см. Уссури
Факу-бяньмынь 42, 43, 89
Фатэха-.мыиь (Фатха) 43, 52,
53, 56
Фатэха (Фатха), г. 43, 55, 61
Ферганская область 448, 449,
455, 456
Филиппины 342, 341
Флорида 350
Франция 6, 7, 8, 14, 140, 165,
166, 168, 173, 175, 186, 192,
197, 199, 200, 204—206,
209 — 211, 217—221, 225,
226, 236—238, 240, 241,
245—248, 253, 255, 257, 261,
266, 270—280, 282, 286,
288—290, 294, 298, 300, 301,
303, 308, 311, 312, 314, 321,
337, 350, 358—361 368, 393,
395, 400, 401, 407, 413, 489
Фуцзянь, пров. 95, 366, 384,
388, 389
Фучжоу 233, 244, 394, 403
Фушуиь 37, 41 — 43, 46, 49,
73
Фзнтянь см. Мукден
Фэнхуан (Фэнхуапчэн) 29, 35,
41 — 43
Фэпхуан-бяньмынь 42, 43
Фэнчжоу 105
Фэньян 105
Хайдянь 319, 322
Хайлар (Кайлар), р. 77, 92
Хайхэ, р. см. Байхэ
Хайчягоу 35
Хайчэн 41 — 43, 45
Хайчэнсянь 38
Халха (Северная Монголия)
78, 88, 101
Хами 457, 458, 473, 476, 480,
486
Ханка, оэ. 52
Хан-Тенгри 470
Хань-ко см. Ханькоу
Ханькоу 207, 232, 484
Хара-Хото 472
Хива 371
Хинган см. Большой Хингап
Холмогоры 128
Хотан 428, 432, 485
Хоусо 44
Хуайхэ, р. 463
Хуанпу (Вампу) 367, 384, 388
Хуанхэ (Желтая), р. 458, 466,
471, 473, 477, 481, 485—
487
Хубэй, пров. 390
Хунань, пров. 366, 389, 453
Хуньтунцзян, р. 64
Хурха (Хурха-бира, кит. Му-
даньцзян, Улунцзян), р. 28,
41—43, 51, 75
Хухэ-Хото 95
Хэйлунцзян, р. см. Амур
Хэйлунцзян (чэп), г. см. Саха-
лян-ула-хотонь
Хэйэрсу 43
Хэнань, пров. 366
Хэсиву 322
Цейлон, о-в 342
Центральная Азия 4, 5, 7, 10,
16, 17, 78, 152, 153, 188,
428, 429, 433, 436, 438, 447,
508
450, 453, 459, 463, 466—468,
470—473, 475, 476, 485, 489
Центральная Маньчжурия 11
Центральная Монголия 472
Цзилинь сл. Гирин
Цзиньтянь 165
Цзиньчжоу 30, 31, 35, 41 — 44,
45
Цзюгуантай бяньмынь 42, 43
Цзюлун (Коулун), п-ов 321
Цзянси, пров. 404
Цзянсу, пров. 166, 215, 217,
230, 384
Цзяньчан бяньмынь 42, 43
Цзяньчжоу 47
Цзяюйгуань (Сучжоу) 456
Цилотай 23, 34
Циндао 356
Цинская империя(Дайцинское
государство. Китайская им-
перия) 4, 12, 18—20, 25,
34—38, 42, 43, 45—48, 50,
62—54, 56, 57, 59, 61, 65,
67, 68, 70, 71, 73 — 78, 80—
82, 84, 85, 90, 91, 101, 140,
150, 151, 158, 163, 197, 202,
242, 246, 259, 260, 263—267,
282, 289, 291, 295, 310, 329,
337, 342, 369, 396, 398, 412,
414, 423, 424, 426—428,430,
432, 436, 438, 450, 454, 459,
463, 465, 467, 480, 489
Цинхай, пров. 453, 487
Цинхэ-бяньмынь 42, 43
Цинчжэн см. Дунганский сул-
танат
Цифу, пров. 46
Цицикар (Цицихар, Наун) 29,
37, 47, 90, 103
Цурухайту 103
Цаньвзй 44
Цяньмынь 412
Чапбошань (Чанбайшань,
Ча.чпэксан, Белые горы)
41 — 43, 49—51
Чанъань см. Сиань
Чаоянцунь 127
Чахар 25, 480
Черное море 7
Черноморские проливы 248
Черный Иртыш 455, 456
Черчен 491
Чжанцзявань 322
Чжанцзякоу см. Калган
Чжанцзятунь 59
Чжанъу (тай) 42, 43, 59
Чжаньцэыган 59
Ч жили, пров. 319, 325, 342,
403, 453
Чжилийскпй зал. см. Бсхай-
вань
Чжунгария см. Джунгария
Чжунцяньсо 44
Чжэцзян, пров. 384, 388, 339,
403
Чжэпьцзян, г. 305
Чифу см. Яньтай
Чикой, р. 103
Чита 34
Читинская область 133
Чу, р. 471
Чуаньчан см. Гирин
Чугучак (Тарбагатай, Тачан)
149, 153, 154, 156, 158—160,
162, 163, 322, 427, 430
Шанхай 20, 75, 124, 166, 172
175, 180, 184, 203, 208 — 2)5,
217, 227, 230, 231, 234, 236,
244, 256, 282, 293—295, 314,
318, 319, 351, 365, 366 392,
397, 398, 400, 402, 154
Шанцзятай 59
Шаньянпу (Шаньяи) 37, 41 —
43
Шаньдун, прсп. 334, 339
Шаньси, поов. 105, 106, 114,
115, 126, 158, 384, 388, 403
Шаньхайгсань 41 — 44, 52, 56,
59, 315
Шахэ 44
Швеция 393
Шплка, р. 52, 73
Шингал (Сунгари, кит. Сун-
хуацзян) р. 28, 34, 38—13,
48, 51, 52, 64, 75, 79, 80, 84,
85, 89
Шитоучан 59
Шпшпньчжапь 44
Шпицберген, о-в 470
Шуантай 59
Шэнцзин, пров. см. Мукден
Шэнцзин см. Мукден
Шэньян см. Мукден
Шэньси, пров. 334, 403, 430,
4 53
Эрту 22
509
□сули 22
Юаньминъюань 319, 322
Юго-Восточная Азия 197,
340—343, 345, 353, 354,
376, 401, 412, 463
Юго-Западный Китай 95
Южная Азия 401, 463
Южная Америка 357, 362, 366
Южная Африка 343, 354
Южная Кашгария 488
Южная Корея 375
Южная Маньчжурия 11, 20,
22, 29, 36
Южная Монголия 4, 63, 480
Южная Сибирь 426
Южно-Китайские воды 362
Южно-Сахалинск 90
Южно-Уссурийский край 415
Южный Алтай 456, 488
Южный Вьетнам 401
Южный Китай 14, 347
Юлдуз, р. 439
Юннаиь см. Юньнань
Юнппифу 56
Юньнань, пров. 388, 403, 483
Ютуньвэп 41
Ява, о-в 341
Якса 66, 93
Ялуцзян, р. 41—43, 51, 52
Ямышевская крепость 150
Яньтай (Чифу) 332, 402, 483
Янцзыцзян (Янскиян, Янце-
кианг, Янце-цзян, Янцзы), р.
172, 194, 200, 207, 208, 226,
228, 230 232, 233, 235, 245,
302, 304^ 397, 398, 403, 471
Яочжоу 35
Япония 10, 19, 145, 228, 255,
263, 284, 291, 313. 353, 375,
464, 471
Японское море 41—43, 52
Яркенд 416, 428, 432, 434
СОДЕРЖАНИЕ
С. Л. Тихвинский
Против фальсификации истории русско китайских отноше-
ний. Вступительная статья .............................. 3
Г. В. Мелихов
О северной границе вотчинных владений маньчжурских
(цинских) феодалов в период завоевания ими Китая (40—
80-е годы XVII в.)..................................... 18
Г. В. Мелихов
Как готовилась агрессия феодальных правителей цинского
Китая против русских поселений на Амуре в 80-х годах
XVII и................................................. 71
А. Н. Хохлов
Кяхтинская торговля и ее место в политике России и Ки-
тая (20-годы XVIII в. — 50-е годы XIX в.).............. 99
[I. Антонов
К истории заключения русско-китайского договора 1851 г.
в Кульдже............................................ 148
А. А. Брежнев
Россия и крестьянская война тайпинов...................165
С. И. Повольников
Война Англии и Франции против Китая (вторая «опиум-
ная» война 1856—1860 гг.) и позиция России............ 210
А. II. Хохлов
Англо франко-китайская война (1856 —1360 гг.) и вопрос
о помощи России Китаю..................................281
Г. Н. Пескова
Позиции России по вопросу о продаже и вывозе за гра-
ницу китайских кули....................................310
Г. Н. Пескова
Иностранная торговля опиумом в Китае и позиция Рос-
сии .................................................. 377
Б. П. Гуревич
История «Илийского вопроса» и ес кигайские фальсифи-
каторы ................................................423
С. Н. Гончаренко
О русских путешественниках в Китае го второй поло-
вике XIX в.............................................460
Указатель имен........................................ 491
Vi-тотп-о, гол гпя rtiu чес к:: х Hmoanu.'i........... 499
Документы опровергают. Против фальсифика-
Д 63 ции истории русско-китайских отношений / Отв.
ред. и авт. вступ. статьи С. Л. Тихвинский. — М.:
Мысль, 1982. — 511 с.
В пер.: 1 р. 30 к.
Авторы статей сборника па обширной документальной базе по-
казывают несостоятельность попыток современной официальной
китайской историографии извращать характер русско-китайскик
отношений в доимпериалистическую эпоху и фабриковать какие-то
«исторические обоснования» проводимой Пекином политики вражды
к нашей стране. Материалы сборника подтверждают, что до конца
XIX в. отношения между Россией и Китаем существенно отличались
от тех, которые поддерживали с Цииской империей главные капи-
талистические державы — Англия, Франция и США.
11101-008
Д -------- — 57-82
* 004(01) 82
ББК 63.3(2)+ 63.3(5Кит)
9(C)! + 9(М)
ДОКУМЕНТЫ ОПРОВЕРГАЮТ.
ПРОТИВ ФАЛЬСИФИКАЦИИ
ИСТОРИИ
РУССКО КИТАЙСКИХ
ОТНОШЕНИИ
Заведующий редакцией A. Л. Ларионов
Редактор В. В Станкивска.ч
Младший редактор 3. В. Макарова
Оформление художника /О И Трапакава
Художественный редактор И. А. Дутов
Т ехнический редактор А/. II Мартынова
Корректор Г. Б. Абудееоа
ИБ № 3017
Сдано в набор 08.07.81. Подписано в печать 18.12.81. А 104Я6.
Формат 84x108’,32. Бумага типогр. X? 1. Школьная гари. Вы-
сокая печать. Усл. печатных листов 26,83. Учетно издатель-
ских листов 28,78. Усл. кр.-отт. 26.88. Тираж 70 000 эка. За-
каз X? 3. Цена 1 р. 30 к.
Издательство «Мысль». 117071. Москва, В-71, Ленинский прос-
пект, 15.
Ордена Октябрьской Революции, ордена Трудового Красного
Знамени Ленинградское производственно-техническое объеди-
нение «Печатный Двор» имени А. М. Горького Союзполн-
графпрома при Государственном комитете СССР по делам
издательств, полиграфии и книжной торговли. 197136. Ле-
нинград, П-136, Чкаловский пр., 15.