/
Автор: Стаут Р. Джеймс Ф.Д. Гарднер Э.
Теги: художественная литература роман романы зарубежная литература
ISBN: 5-88374-024-3
Год: 1994
Текст
ББК 84.7 США, 84.4 Вл
3-35
Художник В. Лебедев
Зарубежный криминальный роман: Эрл Стенли
3-35 Гарднер. Дело о влюбленной тетушке; Филис
Дороти Джеймс. Закрой ее лицо; Рекс Стаут. И она
ушла: Романы/Пер. с англ.— Н. Новгород:
Фидес. 1994.— 592 с.
ISBN 5-88374-024-3
В сборник вошли два романа известных американских писа¬
телей. лауреатов многочисленных международных и национальных
литературных премий, Эрла Стенли Гарднера и Рекса Стаута. Их про¬
славленные герои — знаменитый адвокат Перри Мейсон и частный
детектив Ниро Вульф,— как всегда, блестяще расследуют запутанные
преступления, полные загадочных ситуаций и странных обстоя¬
тельств.
Роман английской писательницы Филис Дороти Джеймс, назы¬
ваемой критикой современной Агатой Кристи, написан в лучших тра¬
дициях классического английского детектива. В центре его — таин¬
ственное убийство, происшедшее в старинной благополучной фамилии.
4703010100-04
3 Д72(ОЗ)-94
Без объявл.
ББК 84.7 США, 84.4 Вл
ISBN 5-88374-024-3
© Фидес. Составление, оформление, 1994
Эрл Стенли
ГАРДНЕР
Дело о влюбленной
тетушке
© Н. А. Савиных. Перевод, 1993
THE CASE OF
THE AMOROUS AUNT
© Erie Stanley Gardner, 1963
Глава первая
— К нам в приемную впорхнули два мило воркующих
голубка. И хотя им не назначено, они просят принять
их, утверждая, что речь идет о жизни и смерти,— доло¬
жила Делла Стрит, личный секретарь Перри Мейсона.
— Проблема жизни и смерти присутствует всегда и
везде,— заметил Мейсон,— и, рассуждая о необходи¬
мости сохранения и поддержания жизни, мы неизбежно
приходим к логическому умозаключению о неотврати¬
мости смерти. Впрочем, я думаю, мои философские
опусы на эту тему не интересуют молодых людей.
— О да, их интересуют прежде всего они сами, а так¬
же пение птиц, лазурная голубизна неба, лунные блики
на тихой воде и шелест ветра в ночи.
Мейсон рассмеялся.
— Смотрите-ка, это, оказывается, заразно. Роман¬
тика и поэзия любви проникли в ваше сердце. Следо¬
вательно, я делаю вывод: болезнь опасна и распростра¬
няется необычайно быстро... Ну хорошо. Делла, ответьте
мне, с какой стати две влюбленные пташки решили по¬
казать свои перышки адвокату, практикующему по делам
об убийствах?
Его собеседница заговорщицки улыбнулась.
— Но я уже почти пообещала, что вы их примете.
Несмотря на то, что они явились без приглашения.
— Иными словами, им удалось возбудить ваше любо¬
пытство, а вы, в свою очередь, решили заинтриговать
меня, так? И я почти уверен, что вам уже известна цель
их визита.
— Их цель,— ответила Делла Стрит,— посудачить
об овдовевшей тетушке и о современной Синей Бороде.
Перри Мейсон красноречиво развел руками.
— Я сражен!
— Так вы их примете прямо сейчас? — удивилась
тем не менее Делла.
5
— Немедленно. Кстати, когда у нас следующий
клиент?
— Через пятнадцать минут. Но его можно попросить
и подождать немного. Это свидетель в деле Доулинга,
тот, которого нашел Пол Дрейк.
Мейсон нахмурился.
— Ну нет, испытывать его терпение я не намерен.
Пожалуйста, сообщите мне сразу же, как он придет.
А пока впустите голубков. Между прочим, как их зовут?
Делла Стрит заглянула в блокнот.
— Джордж Латти и Линда Колхаун. Они из неболь¬
шого городка в Массачусетсе. В Калифорнии первый раз.
— Отлично. Пригласите их.
Делла Стрит вышла в приемную, и не прошло и де¬
сяти секунд, как в кабинете знаменитого адвоката стояла
молодая пара.
Мейсон смерил их оценивающим взглядом и, под¬
нимаясь со стула, приветственно улыбнулся.
Молодой человек лет двадцати четырех, не старше,
был высок, довольно приятен на вид, с огромными двух¬
дюймовыми баками и тщательно уложенной черной
волнистой шевелюрой.
Девушка выглядела чуть моложе. В ее широко по¬
ставленных голубых глазах таилось выражение детской
доверчивости и правдивости.
Какое-то мгновение Перри Мейсон смотрел на них,
они на него, рука девушки непроизвольно нашла и сжала
руку ее спутника, они так и стояли, рука в руке, она —
улыбаясь, а он — выказывая явное замешательство.
— Вы, должно быть, Джордж Латти? — первым на¬
рушил молчание Мейсон.
Молодой человек кивнул.
— А вы — мисс Линда Колхаун, если не ошибаюсь?
Девушка тоже кивнула головой.
— Прошу вас, присаживайтесь. Готов выслушать,
что привело вас ко мне.
Оба посетителя осторожно опустились на стулья.
Линда Колхаун бросила в сторону Джорджа Латти
многозначительный взгляд, но тот на него никак не от¬
реагировал и продолжал молчать, глядя перед собой.
— Итак, в чем дело, молодые люди?
— Джордж, давай же, расскажи,— забеспокоилась
девушка.
Латти наклонился вперед и положил обе ладони на
стол Перри Мейсона.
6
— Все дело в ее тете,— сказал он наконец.
— Могу я осведомиться, в чем именно? — поинте¬
ресовался Мейсон.
— Ее собираются убить.
— И у вас есть предположение относительно того,
кто собирается совершить убийство?
— Конечно, мистер Мейсон. Его зовут Монтроуз
Девитт.
— Что вам известно о Монтроузе Девитте? Кроме
того факта, естественно, что этот человек — потенциаль¬
ный убийца?
На этот вопрос адвоката решила ответить Линда.
— Ничего. Потому-то мы и пришли.
— Хорошо, насколько я понимаю, вы из Массачу¬
сетса, верно?
— Да, мистер Мейсон,— подтвердил Латти.
— Знаете друг друга давно?
— Уже порядочно.
— Не сочтите вопрос нескромным, но могу я знать,
обручены ли вы?
— Да, мы обручены.
— Простите за назойливость,— продолжал Мей¬
сон,— но случай, я вижу, из тех, где без имен и фактов
не обойтись, и пусть некоторые из моих вопросов по¬
кажутся вам не имеющими отношения к делу, хотелось
бы кое-что уточнить... Дата свадьбы уже определена?
— Нет,— ответила девушка,— Джордж сейчас учит¬
ся, изучает юриспруденцию, и я...— при этом она сделала
паузу и слегка покраснела,— я помогаю ему матери¬
ально.
— Понимаю,— заметил Мейсон,— вы где-то рабо¬
таете?
- Да.
Вопросительно поднятые брови хозяина кабинета за¬
ставили Линду Колхаун продолжить:
— Секретаршей в адвокатской конторе. Но я на¬
писала заявление о предоставлении мне месячного от¬
пуска, получила разрешение, и вот мы здесь. Перед
отъездом я спросила у старшего совладельца фирмы,
к кому в случае необходимости я могу обратиться здесь
за помощью — я хотела самого лучшего адвоката,—
и он ответил, что в делах, безнадежно запутанных,
в самых отчаянных драках при судебных разбиратель¬
ствах, когда нет надежды на успех, нет равных Перри
Мейсону.
7
— А вы, стало быть, находитесь на грани отчаяния
и на успех не рассчитываете?
— Можно сказать, что так.
Мейсон перевел взгляд на Латти.
— Ладно, допустим. Вы приехали вдвоем, если я
правильно понимаю, но могу я спросить, на чем? На
автомобиле, или прилетели самолетом, или...
— За рулем сидела я,— ответила девушка,— то есть,
я хочу сказать, что я и тетя Лорен приехали на машине,
а Джордж вылетел самолетом, когда... когда я позво¬
нила ему.
— И это было...
— Вчера вечером. А утром он пришел, мы провели
свой небольшой военный совет и приняли решение обра¬
титься к вам.
— Ясно, спасибо,— сказал Мейсон,— для вступле¬
ния хватит. А теперь расскажите мне о тете Лорен.
Начнем с фамилии.
— Элмор. Эл-мор.
— Мисс или миссис?
— Миссис. Она вдова. И она... она сейчас в таком
возрасте, когда люди склонны делать глупости.
— Ив какие же годы появляется подобная склон¬
ность?
— Моей тете скоро исполнится сорок восемь.
— А что она сделала такого, что бы указывало на ее
безрассудство?
— Выпала за борт,— вставил слово Латти.
Брови Мейсона опять взлетели вверх.
— За борт жизни в море любви,— поспешила уточ¬
нить афоризм Линда Колхаун.
Перри Мейсон не смог сдержать улыбки.
— Я вижу, что двое влюбленных в возрасте двадцати
с небольшим свою любовь считают вполне нормальной,
но не допускают и мысли, что в возрасте более зрелом
люди тоже способны испытывать это чувство, а уж на
пятом десятке любовь, с их точки зрения, является не
чем иным, как признаком старческой глупости.
Щеки Линды снова зарделись.
— Видите ли...
Ей на помощь пришел Латти:
— Действительно, в ее возрасте это глупо.
Мейсон засмеялся.
— Вот оно — высокомерие и самонадеянность моло¬
дости. Что ж, в данной ситуации про молодость остает-
8
ся добавить лишь то, что она не вечна, а время лечит.
Муж вашей тети умер, мисс Колхаун?
— Да.
— Давно ли?
— Почти пять лет назад. Прошу вас, мистер Мейсон,
не надо над нами смеяться. Это серьезно.
— Неужели? Спроси кто меня, я бы сказал, что у
вашей милой тетушки есть все права любить и быть
любимой.
— Но дело в том, что это за любовь,— запротесто¬
вала Линда.
А Латти тут же добавил:
— Один авантюрист собирается прикарманить все ее
денежки, хочет обчистить ее.
Мейсон прищурился.
— Вы ее единственная родственница? — обратился
он к девушке.
- Да.
— И, я полагаю, вы — единственное лицо, претен¬
дующее по завещанию на ее наследство?
Щеки мисс Колхаун в очередной раз порозовели.
Мейсон молчал.
— Да, мистер Мейсон. Насколько мне известно — да.
— Она богата?
— У нее... как бы это выразиться... у нее отложена
на черный день довольно внушительная сумма...
— В течение последних нескольких недель,— пере¬
бил Латти,— отношение тети к племяннице очень резко
переменилось. Она всегда относилась к Линде с неж¬
ностью и любовью, но этот невоспитанный хам, неожи¬
данно появившись, посеял отчуждение между ними,
он плохо влияет на тетю. А вчера все кончилось ссорой,
и тетушка Лорен прогнала Линду, сказала, чтоб убира¬
лась обратно в Массачусетс и не портала ей жизнь.
— Подождите, молодой человек,— остановил его
Мейсон,— а какой у вас интерес к делу Лорен Элмор?
— Я... понимаете, мистер Мейсон...
— Вы влюблены в Линду, я это понимаю, и наме¬
рены со временем на ней жениться?
— Совершенно верно.
— И вы, наверное, в глубине души рассчитывали,
что внушительная сумма, отложенная на черный день,
может однажды пригодиться вам с Линдой, не так ли?
— Нет! Что вы! Я на это абсолютно не рассчитывал
и не рассчитываю. Это низко!
9
— Я спрашиваю об этом потому лишь,— заметил
Мейсон,— что такого вопроса не избежать. Он все равно
возникнет, когда мы начнем что-либо предпринимать.
И спрашивать будут уже другие, а не я. И отнюдь не
безобидным тоном. Я всего лишь хочу вас подготовить
к подобным вопросам, поймите правильно.
— Пусть спрашивают,— Латти вскинул голову,—
пусть попробуют обвинить меня в чем-нибудь, и я найду,
чем заткнуть им глотку.
— Не надо горячиться, молодой человек, грубость не
аргумент. Будет гораздо лучше, если вы не позволите
чувствам взять верх над разумом. Мисс Колхаун, да¬
вайте перейдем к конкретным деталям. Начните с начала.
С чего вдруг у вас возникли основания так думать о те¬
тушке?
— Тетя Лорен,— вновь заговорила Линда,— была
очень одинока. Я знаю это. И я всегда ее жалела. Кроме
меня, у нее.никого нет, и я делала все, что в моих силах,
поверьте...
— А друзья? — спросил Мейсон.— Были ли у нее
подруги? Есть ли сейчас?
— Можно сказать, что да. Подруги у нее, конечно,
есть, но не из тех, кого называют близкими, кому осо¬
бенно доверяют.
— Вы с ней виделись регулярно?
— Да, я старалась быть с ней все мое свободное
время. Но, мистер Мейсон, я работаю, и помимо работы
у меня еще масса дел. Я прекрасно понимаю, что тете
Лорен хотелось бы видеться со мной почаще, но...
— Но у вас в жизни есть еще и Джордж Латти,
на кого, как мне кажется, тоже уходит немало времени,
верно, мисс?
— Вот-вот, я это и собиралась сказать.
— А ваша тетя наверняка его недолюбливала? Вер¬
нее, недолюбливает?
— Еще как. Можно сказать, ненавидит.
— О’кей, а теперь расскажите, что получилось с этим
Монтроузом Девиттом?
— Она познакомилась с ним по переписке.
— Что-то вроде Клуба одиноких сердец? — удивился
Мейсон.
— Ни в коем случае, что вы! На такое безрассудство
она никогда бы не решилась. Получилось довольно за¬
бавно. Тетя Лорен написала в один из журналов свое
мнение по поводу какой-то статьи, а те взяли да и опубли¬
10
ковали это письмо. Указали, кто автор и из какого го¬
рода, но адреса не было — ни улицы, ни номера дома.
Господин Девитт заинтересовался этой публикацией
и написал прямо на город; а уж потом, на центральной
почте, разыскали ее точный адрес и доставили письмо
адресату. И все — переписка началась.
— Что было потом? — вежливо полюбопытствовал
Мейсон.
— А потом моя дорогая тетушка влюбилась, что на¬
зывается, по уши. И хотя не признавалась не то что мне,
но, кажется, и себе, я-то видела. Послала ему свою фото¬
карточку, причем как бы случайно выбрала ту, что была
сделана лет десять назад.
— Присылал ли он ей свое фото?
— Нет. Он признался в письме, что носит на одном
глазу черную повязку и испытывает от этого большую
неловкость.
— Хорошо, дальше?
— Дальше он позвонил ей по междугородке, и с тех
пор их телефонное общение не прерывалось. Он звонил
по два-три раза в неделю. Тете Лорен, сами понимаете,
захотелось сменить обстановку и прокатиться на ма¬
шине. Она просто силой настояла на этом путешествии.
Я, конечно, понимала что к чему, ее планы мне были
ясны, но у меня практически не было выбора. Остано¬
вить ее я не смогла, так что пришлось принять ее пред¬
ложение. Маленькая глупость зашла слишком далеко,
этот тип мою бедную тетю словно загипнотизировал.
— Значит, вы решили отправиться вместе с ней?
— Да.
— Вы приехали сюда на машине, что произошло
потом?
— Устроились в отеле, получили номер, и тут ей
захотелось вздремнуть. Я оставила ее отдыхать, а сама
пошла за покупками. А когда вернулась — тети не было.
На тумбочке рядом с кроватью лежала записка, чтобы я
ее не ждала, что она может вернуться поздно и так
далее. Я очень встревожилась, и когда встретилась с те¬
тей Лорен, я все ей высказала. Я обвинила ее в том, что
она бегала на свидание к Монтроузу Девитту, тетя вспы¬
лила, заявив, что она уже вышла из возраста, когда
слушают поучения, в сопровождающих не нуждается и
что терпеть далее мое покровительство и опеку не соби¬
рается. Сказала, что она в детство пока еще не впала,
а я занимаюсь не своим делом.
п
— Ее чувства, мисс Колхаун, можно понять,— за¬
метил Мейсон.
— Согласна, но есть и другие, более серьезные
симптомы.
— Например?
— Я выяснила, что тетя сделала анализ крови, это
необходимо для получения разрешения на вступление
в брак, а кроме того, в последнее время она стала обра¬
щать собственность в наличные. Она продала часть
принадлежащих ей ценных бумаг, и в итоге у нее на ру¬
ках оказалось примерно тридцать пять тысяч долларов.
— Дорожные чеки были?
— Нет, мистер Мейсон. Только зелененькая хрустя¬
щая наличность. Целая пачка купюр, от которых, как
говорится, хоть сигары прикуривай.
— Что же заставило вашу милую тетю сделать это?
— Приходится лишь строить догадки, но все сводит¬
ся к одному, как ни верти. Так опрометчиво она посту¬
пила исключительно по подсказке, полученной в резуль¬
тате бесед по телефону с Монтроузом Девиттом.
— Ну и Девитт! — присвистнул Перри Мейсон.—
Личность поистине загадочная и не внушающая дове¬
рия. Тетя вам что-нибудь про него говорила?
— Ничего. Абсолютно ничегошеньки. Он вела себя
очень осторожно.
— А вчера вечером, значит, вы поругались?
— Нет, это было днем. Из отеля она уходила по¬
запрошлым вечером. А вчера снова собралась и заявля¬
ет, что задержится допоздна, что я свободна и могу
делать, что мне заблагорассудится. Вот тогда я не вы¬
держала, хотела задержать ее, и, кажется, впервые
проговорилась, что знаю про деньги, про свидания...
— И что же тетя?
— О-о, бушевала как фурия. Сказала, что если рань¬
ше она считала, что нужна мне как самый близкий чело¬
век, то теперь получила хорошее доказательство того,
что мне нужны только деньги, а на нее якобы наплевать,
что я сплю и вижу ее наследство, что... о, мистер
Мейсон, она такого наговорила, что повторить язык не
поворачивается. Особенно про Джорджа...
— А про Джорджа что? — спросил Мейсон.
— Нет-нет, и не спрашивайте. Это выше моих сил.
— Джордж знает?
:— Знаю,— отозвался молодой человек,— но в общих
чертах.
12
— Он не знает всего,— добавила девушка.
— Ваша тетя говорила, что он присосался как пияв¬
ка и что он плут и мошенник, правильно?
— Правильно, мистер Мейсон. Но это были цветочки,
а потом... потом она нашла аргументы побольнее. Раз
уж встал вопрос о том, кто за кем увивается, сказала
она, то ее кавалер, по крайней мере, может себя содер¬
жать, не сидит ни у кого на шее и способен пробиться
в жизни, не прячась от трудностей под женскую юбку.
Сказала, что она встречается с настоящим мужчиной,
в то время как мой... о, мистер Мейсон, я не могу повто¬
рять подобное. Воображение подскажет вам, что она
говорила...
— И тетя приказала вам вернуться домой?
— Да. Но она превратила это в такую унизительную
процедуру... Демонстративно отсчитала деньги на само¬
лет, ровно столько, сколько нужно, не преминула съяз¬
вить, что это на билет в первый класс реактивного лай¬
нера, й сказала, чтобы я выехала в аэропорт немедленно.
— Что вы сделали?
— Швырнула деньги на пол и вечером позвонила
Джорджу. А потом телеграфом послала деньги ему на
самолет.
— Деньги вы взяли из собственных сбережений? —
уточнил Мейсон.
— Да, из моих собственных сбережений.
— И такова ситуация на сегодняшний день?
— Да. Больше добавить нечего.
— Но, мисс Колхаун, ваша тетя самостоятельная
женщина. Если она хочет что-то...
— Я понимаю, что вы собираетесь сказать мне,—
не дала ему договорить Линда,— и ни в какие ее дела
вмешиваться не намерена. Но я непременно должна
выяснить, кто такой этот Монтроуз Девитт. Я хочу
защитить мою тетю от него, если мои подозрения ока¬
жутся небеспочвенными.
— Это будет сопряжено с расходами,— сказал Мей¬
сон,— придется вам опять залезть в свои сбережения.
— Сколько?
— Приличное частное сыскное агентство запросит
не менее пятидесяти долларов в день плюс расходы*
— Сколько дней это займет?
— Одному Богу известно. Ловкий детектив, если ему
повезет, может раздобыть всю информацию в считанные
часы, но порой такая работа отнимает дни, недели, ме¬
сяцы, вы понимаете.
— Нанять детектива на целый месяц — такого я
себе позволить не могу. Но я бы, пожалуй, согласилась
заплатить... да, я бы могла раскошелиться долларов
на двести. Но, мистер Мейсон, еще ведь остается и ваш
гонорар.
— Я вам не нужен, мисс. В данном деле нет пока
ничего, что бы требовало его рассмотрения с юриди¬
ческой точки зрения. Не станете же вы оспаривать
дееспособность вашей тетушки? Или утверждать, что
имеются признаки расстройства ума?
— Конечно нет. Просто она сейчас влюблена, да к
тому же ее возраст-
Перри Мейсон улыбнулся.
— Опять вы об этом. Случись кому-нибудь влю¬
биться, и пожалуйста — его возраст сразу же стано¬
вится опасным. Итак, мисс Колхаун, вы хотите нанять
частного детектива?
— Да. Но не можете ли вы помочь мне советом...
чтобы наверняка. Мне известно, что частные сыщики
бывают всякие, а некоторые даже... Короче, есть лучше,
есть хуже, так вот мне...
— Вам нужен лучший, не так ли?
— Именно так.
Мейсон кивнул сидящей рядом Делле Стрит:
— Прошу вас, Делла, позвоните в детективное
агентство Дрейка и попросите Пола прийти. Спасибо.
— Пол Дрейк,— сказал Мейсон, снова обратившись
к клиентам,— располагается со своими людьми на этом
же этаже. Его агентство выполняет все мои поручения
вот уже многие годы. Вы убедитесь сами, Пол Дрейк —
настоящий профессионал и безупречно честен.
Минуту спустя раздался условный стук в дверь. Делла
Стрит открыла, и Мейсон представил детектива и клиен¬
тов друг другу.
Высокий и быстрый в движениях Пол Дрейк посмот¬
рел на молодых людей проницательным взглядом, подо¬
двинул стул и сел.
— Суть дела вкратце сводится к следующему, Пол,—
начал Мейсон после знакомства.— Линда Колхаун и
Джордж Латти помолвлены. У Линды есть родная тетя,
некая Лорен Элмор, соро'ка семи лет, вдова. Миссис
Элмор познакомилась по переписке с человеком по име¬
ни Монтроуз Девитт и, судя по всему, попала под его
влияние. Она даже сделала анализ крови, предположи¬
тельно для того, чтобы получить разрешение на вступле¬
14
ние в брак. Для встречи с Монтроузом Девиттом миссис
Элмор с Линдой, от которой она скрыла истинную при¬
чину путешествия, приехала сюда. И тетя привезла
с собой порядка тридцати пяти тысяч наличными. Од¬
нако они с Линдой, знавшей тетушкину тайну, поссори¬
лись, и миссис Элмор приказала племяннице немедленно
отправляться домой. Но мисс Колхаун вместо этого
вызвала Джорджа Латти самолетом сюда. Они оба хотят
спасти тетю Линды от ее возлюбленного. Живут в Масса¬
чусетсе. Они намерены, в частности, выяснить все, что
можно, о господине Монтроузе Девитте, узнать его под¬
ноготную. Вопрос: сколько это будет стоить?
— Затрудняюсь сказать. Обычно мы берем пятьдесят
долларов в день.— Пол Дрейк повернулся к Линде Кол¬
хаун.— Есть ли у вас его адрес?
— Да. Проживает в Ван-Найзе, в многоквартирном
дома «Белла Виста».
— Фотография?
— Нет.
— Чтобы не чувствовать себя бессовестным граби¬
телем,— сказал Дрейк,— сейчас я не возьму с вас ни
цента. Но если мы выясним, что дело действительно
серьезное, тогда поговорим.
— А убийство — это серьезно, мистер Дрейк? —
спросила Линда.
Детектив улыбнулся.
— Да. Убийство — да.
— Этого-то я и опасаюсь. Я хочу не допустить
убийства.
— Вы, мисс, я вижу, читаете много криминальной
хроники, любите, наверное, детективные журналы, а?
— Читаю. Люблю. Ну и что? — Линда в упор по¬
смотрела на детектива.— И между прочим,'убеждена,
что каждый человек обязан проявлять определенную
бдительность и вносить посильный вклад в борьбу с пре¬
ступностью. Но, к сожалению, мало кто это делает.
Дрейк задумчиво изучал лицо девушки.
— Здесь вы безусловно правы.
— И разве это не подозрительно, что тетя Лорен
взяла с собой более тридцати тысяч долларов налич¬
ными?
— Скорее глупо, чем подозрительно,— ответил де¬
тектив.— Может быть, безрассудство влюбленности?
— А влюбиться в человека, ни разу его не увидев,—
это нормально, по-вашему?
15
— Хорошо, хорошо,— согласился Дрейк,— ваша
взяла. Значит, хотите, чтобы я занялся вплотную Монт-
роузом Девиттом?
— Хочу надеяться, вы не откажетесь. Для начала
пусть будет... два дня, вас устраивает?
— О’кей. Два так два.
Линда Колхаун обратилась к Мейсону:
— Как вы думаете, сообщать в полицию или нет?
— Помилуйте! — воскликнул адвокат.— Ради Бога,
только не к ним! Это все равно что потревожить осиное
гнездо. Если хотите знать мое мнение — положитесь
пока на Пола Дрейка, механизм закрутится, а там видно
будет... А теперь вы должны меня извинить, важная де¬
ловая встреча...
— Мы вам что-то должны за визит, мистер Мейсон?
— Ничего, мисс. Но постарайтесь не теряться и на¬
поминать о себе, а я в свою очередь буду поддерживать
связь с Полом Дрейком. Он будет держать меня в курсе.
— Что ж, молодые люди,— сказал Дрейк,— не луч¬
ше ли нам всем пройти ко мне в офис, где и приступим
к работе. Мне потребуется информация о вашей тетушке,
и я с удовольствием выслушаю все, что вам известно
о Монтроузе Девитте.
Глава вторая
Незадолго до полудня Делла Стрит, отвечая на оче¬
редной телефонный звонок, повернулась к Мейсону
и сказала:
— В деле о нашей любвеобильной тетушке, кажется,
намечается поворот.
Мейсон в недоумении поднял брови, а Делла про¬
должала:
— Некто Хоуланд Брент настаивает на немедленной
встрече с вами и говорит, что должен безотлагательно
обсудить кое-что, связанное с Лорен Элмор.
— Как получилось, что он обратился именно ко мне?
— По-видимому, Линда Колхаун сказала, что вы
представляете ее интересы.
Мейсон нахмурился.
— Но я же говорил, что адвокат ей не нужен. А день¬
ги, какие есть, она может использовать для оплаты услуг,
оказываемых ей детективным агентством Дрейка.
— И что мы сделаем,— Делла Стрит вопросительно
16
посмотрела на адвоката,— отправим его к Полу или?..
Мейсон взглянул на часы.
— У меня есть пятнадцать минут. Затем обед в
компании одного джентльмена... Ладно, Делла, сходите
и посмотрите на него. Если ничего выдающегося, пере¬
адресуйте к Полу. Если же он произведет на вас впе¬
чатление и вы сочтете его достойным четверти часа
моего внимания, то дайте мне знать.
Делла Стрит кивнула, выскользнула в приоткрытую
дверь приемной для посетителей и минуты через три
вернулась, с порога доложив:
— Я бы, шеф, рекомендовала вам переговорить
с ним лично.
— Чем вызвано такое решение? — заинтересованно
спросил Мейсон.
— Он прилетел из Бостона. Представился как фи¬
нансовый управляющий Лорен Элмор и заявляет, что,
будучи ответственным за состояние всех ее инвестиций,
не может не испытывать по этому поводу глубокой
озабоченности.
— Действительно глубоко озабочен?
— Ужасно. Отправиться в такую даль, чтобы уви¬
деться с вами...
— Хм, путь и впрямь неблизкий. Такое впечатление,
что всем, кроме меня, эта ситуация здорово действует
на нервы. Как он выглядит, Делла?
— Ну-у... не знаю, с чего начать. В годах уже, сорок
с хвостиком, ближе к пятидесяти, высокого роста,
очень бледный, плечи узкие, талия тоже, лицо скуластое,
щеки впалые, усики, на голове шляпа — из тех, что так
любят носить в восточных штатах, с полуторадюймовой
тульей; одет в твидовый костюм, на ногах дорожные
ботинки с очень толстыми подошвами, в руке трость.
— Короче,— усмехнувшись, подытожил Мейсон,—
он выглядит так, как вы и предполагали.
Делла Стрит довольно улыбнулась.
— И мы его примем?
— Непременно. Примем и переговорим.
Через несколько секунд Хоуланд Брент уже стоял
в кабинете знаменитого адвоката, и Делла Стрит пред¬
ставила их друг другу.
Повесив трость на левую руку, Брент сделал шаг
вперед, протягивая правую для рукопожатия.
— Добрый день, мистер Мейсон.— Рука у него
была жесткая и костлявая.
2 Заказ № 504
17
— Добрый день. Присаживайтесь, пожалуйста. К со¬
жалению, я должен заранее извиниться, что не распола¬
гаю достаточным временем. Итак, мой секретарь ска¬
зала мне, что дело касается Лорен Элмор...
— Извините и вы меня за столь неожиданный ви¬
зит,— перебил Мейсона Хоуланд Брент.— Думаю, мне
следует представиться поподробнее, и если позволите,
я бы хотел изложить суть дела в нескольких словах.
Мейсон поймал на себе внимательный взгляд Деллы
Стрит.
— Начинайте, я слушаю.
— Благодарю, мистер Мейсон. Я работаю консуль¬
тантом и распорядителем по финансовым вопросам.
Люди поручают мне следить за их вкладами и предо¬
ставляют при этом полную свободу действий, carte
blanche так сказать. Я вкладываю их средства в оборот,
изымаю, снова вкладываю, иными словами, освобождаю
их от всех финансовых забот, кроме банковского счета
разумеется. Время от времени я отчитываюсь.
В случае, если у моего клиента возникает необхо¬
димость в деньгах, он мне звонит и называет сумму.
Регулярно, каждый месяц, я рассылаю по почте деталь¬
ные распечатки всех инвестиций, и право принятия ре¬
шения всегда остается за клиентом. Захочет он, чтобы
я продал какие-то ценные бумаги-, я продам. Нужно
будет купить, куплю.
И я горжусь тем, мистер Мейсон, что ни разу еще
никого не подвел. На протяжении многих лет я обеспе¬
чиваю своим клиентам весьма существенное приращение
капитала. В выборе клиентуры я очень разборчив, мож¬
но сказать, веду дела только избранных, что делает число
моих клиентов ограниченным, потому что в передачу
прав и полномочий подчиненным я не верю. Я сам при¬
нимаю решения, и делаю это исходя из тщательнейшего
анализа рынка ценных бумаг, а анализ для меня готовят
настоящие эксперты.
Мейсон молча слушал, изредка подтверждая это кив¬
ком головы.
— Клиенты мне доверяют, мистер Мейсон, и я ни¬
когда не превышаю своих полномочий. .Исключение со¬
ставляют случаи, когда вопрос стоит о жизни или смерти,
и никак иначе; и дело, которое привело меня к вам,
именно такого свойства.
— После разговора с Линдой Колхаун я так и по¬
нял,— сказал Мейсон.
18
— Да-да. Разговор с Линдой Колхаун, я понимаю.
Я тоже с ней беседовал. И, хочу заметить, мистер
Мейсон, что моя встреча с этой молодой леди была
вызвана как раз подозрениями, появившимися у меня,
а не наоборот.
Мейсон.кивнул в очередной раз.
— Мои отношения с клиентами настолько конфиден¬
циальны, что порой, я бы даже сказал, носят характер
интимных откровений. Многие из тех, кого я имею
честь представлять, доверяют мне проводить операции
от своего имени по доверенности; если возникает не¬
обходимость, я имею на это право, но стараюсь пользо¬
ваться им крайне редко и получать любую нужную мне
информацию от хранителей их вкладов и доверенных
лиц.
В случае, по которому я здесь, вступает в действие
общая инструкция: как только банковский счет клиента
падает ниже определенного уровня, банк высылает
мне извещение, и я произвожу необходимое депониро¬
вание, чтобы обеспечить минимальный баланс. Ситуации
подобного рода достаточно редки, но бывают периоды,
когда клиент находится в длительной отлучке, путе¬
шествует, и тогда я перевожу энную сумму на его счет
по своей собственной инициативе.
Не разглашая никаких секретов, могу сказать, что
в финансовых делах миссис Элмор — женщина очень
разумная и осмотрительная, но иногда ее подводит
элементарная арифметика. Зачастую она тратит деньги
не считая, и в результате даже не может назвать при¬
мерную, хотя бы общую, сумму расходов.
Еще один кивок Перри Мейсона.
— Итак, когда миссис Элмор поставила меня в из¬
вестность о том, что намерена предпринять путешествие
-на автомобиле до западного побережья, я сделал обыч¬
ный расчет. Не могу умолчать, однако, что незадолго
до поездки она попросила меня внести на ее счет в банке
довольно солидную сумму денег. В то время как назвать
точную цифру мне не позволяет профессиональный долг,
я считаю возможным сообщить вам, что посчитал эту
сумму несколько чрезмерной. Я указал моей клиентке
на то, что, с точки зрения получения оборотной при¬
были, ее коммерческие счета будут выглядеть довольно
оголенными, что это повлечет за собой неизбежное
сокращение процентного дохода. Миссис Элмор тем не
менее просила меня не беспокоиться и поручила обеспе¬
2*
19
чить поступление оговоренной суммы на счет путем реа¬
лизации необходимого количества ценных бумаг. Вы слу¬
шаете, мистер Мейсон? — спросил вдруг Брент, несколь¬
ко озадаченный молчанием адвоката.
— Конечно. Фигурально выражаясь, я уже дочиты¬
ваю следующий абзац вашего рассказа. Миссис Элмор,
как я предполагаю, выдала несколько чеков, последо¬
вало падение баланса ниже минимальной черты, банк
вас немедленно поставил в известность, новость застала
вас совершенно врасплох, и вы, воспользовавшись пра¬
вом доверенного распорядителя по финансовым вопро¬
сам, затребовали выписку и обнаружили, что миссис
Элмор сняла со своего счета огромную сумму наличных
денег.
На лице Брента выразилось неподдельное удивление.
— Ваша способность делать выводы выше всяких
похвал, мистер Мейсон.
— Я все правильно сказал?
— Абсолютно.
— И почему же вы ко мне пришли?
— Я вылетел сюда, чтобы проконсультироваться с
миссис Элмор. В аэропорт прибыл два часа тому назад,
заехал в отель, но моей клиентки там не оказалось —
куда-то уехала. Вместо нее я встретил в отеле мисс
Колхаун. Ей, естественно, я ничего рассказать не мог,
дал лишь понять, что дело ее тети требует принятия
срочных мер, и девушка поделилась со мной своими
подозрениями.
— Вы имеете в виду Монтроуза Девитта?
— Именно.
— И что же все-таки привело вас сюда?
— Мне хотелось, чтобы в вашем распоряжении име¬
лись кое-какие факты, информация, которую я мог бы
доверить вам, не нарушая правил, заведенных между
мной и клиентами. И я испытываю облегчение и благо¬
дарность, поверьте, встретив в вас столь проницатель¬
ного и знающего человека. Таким образом, я своих
обязательств ни в чем не нарушил, а превыше всего
на свете я ставлю доверие клиентов. Но хотел бы доба¬
вить, мистер Мейсон, даже подчеркнуть если хотите,
что, по моему мнению, ситуация очень и очень серьезна,
не считаться с фактами нельзя. И могу ли я просить
вас сообщать мне все, что вам станет известно о миссис
Элмор и Монтроузе Девитте?
Мейсон отрицательно покачал головой.
20
— Нет? — уточнил Брент.
— Нет.
— Вы хотите сказать, это невозможно?
— Нежелательно, мистер Брент. И нецелесообразно.
Прежде всего потому, что в данном деле я ни для кого
не выступаю в роли адвоката. Я порекомендовал поль¬
зующееся исключительно безупречной репутацией детек¬
тивное агентство. Советую поддерживать связь с Линдой
Колхаун. Я бы даже настаивал на этом, ибо вся инфор¬
мация из первых рук, так сказать, будет стекаться имен¬
но к ней.
Хоуланд Брент повернулся, обвел взглядом кабинет
и, перехватив трость из левой руки в правую, величаво
проследовал в приемную.
Уже в приемной он обернулся и откланялся еще раз:
— Спасибо, мистер Мейсон. Мисс Стрит, благодарю
вас.— Неторопливым движением он надел шляпу и, осто¬
рожно прикрыв за собой дверь, исчез.
Перри Мейсон посмотрел на свою секретаршу и ус¬
мехнулся.
Делла Стрит взглянула на часы.
— На деловой ленч вы еще успеете.
Мейсон покачал головой.
— Тридцать секунд подожду. Не хочется пускаться
в излишние откровения с мистером Брентом в кабине
лифта.
Глава третья
Условный стук Дрейка потревожил тишину частного
офиса адвоката Перри Мейсона в три часа пополудни.
Мейсон кивнул Делле Стрит, и та открыла.
— Спасибо, красавица,— поблагодарил Пол.
— Что-нибудь новенькое? — поинтересовался хозя¬
ин кабинета.— Напал на след Синей Бороды?
Детективу, однако, было не до шуток.
— Просматриваются некоторые интересные детали,
Перри... шанс один против десяти... не исключено, что
в чем-то молодые люди и правы...
— Ну так что ты уже раскопал?
— У Девитта был счет в банке, около пятнадцати
тысяч. Но он обналичил чек, который этот счет практи¬
чески ликвидировал. Управляющему в доме, где он сни¬
21
мает квартиру, Девитт сказал, что уезжает на месяц,
может быть полтора, и заплатил за восемь недель вперед.
Машину продал, за наличные разумеется, и отбыл в не¬
известном направлении с миловидной особой, отноше¬
ния с которой со стороны явно кажутся не просто
дружескими. Машина была загружена немалым коли¬
чеством багажа, номер — массачусетский.
— А сам номер узнал?
— Нет, только буквы штата.
— Что о прошлом Девитта, о его нынешней жизни?
— Проживает действительно в Ван-Найзе, в здании
«Белла Виста», примерно четырнадцать месяцев. Вид
у парня довольно лихой — на одном глазу черная по¬
вязка, но никто не мог вспомнить, чтобы Девитт кому-то
рассказывал, как он свой глаз потерял. Чем занимается,
что делает — тоже никто не знает. Похоже, что работает
по договору в качестве торгового агента. Часто уезжает
по делам, предположительно — развозит и показывает
товар, в личной жизни скрытен, подружки, насколько
известно, никогда не было. Последний факт особенно
тревожил хозяина дома, точнее хозяйку, которая заяви¬
ла, что ей не внушают доверия два типа квартиросъемщи¬
ков — те, у кого девицы' не переводятся, и те, кто их
не подпускает к себе и на дух. При этом, она, конечно,
не упустила возможности сказать, что ее заведение
очень респектабельное и что если жильцу вздумалось
поухаживать за смазливой мордашкой, ей до этого нет
никакого дела, но в действительности-то она бдительна
как цербер, все подмечает. Ну а когда жилец-одиночка,
а в особенности холостяк, не приводит дамочек вовсе —
о-о, хозяйка следит за ним с желчным пристрастием,
потому что... в ее глазах это ненормально, и все тут.
Такая вот картина, Перри.
— Хорошо, Пол. Значит, куда они отправились —
неизвестно?
— Нет. Пока нет. Но мои ребята трудятся в поте
лица.
— Итак, особа, с ним поехавшая, выглядела очень
привлекательно?
— Сказали, что да. И определенно не из робкого
десятка. Но ведет он себя удивительно неосторожно.
Посуди сам. Живет себе вдовушка, поживает, годы про¬
ходят в одиночестве, а она еще достаточно молода,
списывать себя ей еще рановато, и тут судьба подбра¬
сывает человека, который заинтересовался ею как жен-
22
тиной. Мозги у нее сразу небекрень, обо всем забывает,
расцветает пышным цветом второй молодости и в пыл¬
ком романтическом угаре готова отправиться за люби¬
мым хоть на край света.— Мейсон сосредоточенно пере¬
варивал информацию.— В общем, так, Перри, я заскочил
только для того, чтобы сказать, что в подозрениях
Линды что-то есть.
— Не Линды,— поправил Мейсон, улыбаясь,—
а Джорджа Латти.
— Ты считаешь, это его идея?
— Да, я бы так это выразил. Мне кажется, перво¬
начальный толчок исходил от него.
— Ну ладно, пусть так. Но тут еще эти деньги —
брать их с Линды просто тяжело, сердце кровью обли¬
вается. Но ведь надо вести расследование, в противном
случае она заплатила бы другому. Подумал, что провер¬
нем быстро, получим на Девитта какой-нибудь компро¬
мат и ненавязчиво дадим понять, что он у нас в поле
зрения. Ты же знаешь, Перри, как приходится раскручи¬
вать этих проходимцев. Присосутся как клещ, тянут и
тянут, но как только почуют, что объект задумал рас¬
следование, бесследно исчезают.
Мейсон кивнул в знак согласия.
— И вот,— продолжал Дрейк,— я озадачил одного
из своих парней, чтобы пробрался к Девитту в квартиру.
Парень пробыл там сорок минут, все общупал и об¬
смотрел, хотел снять отпечатки, но нигде не обнаружил
ни единого пальчика. Ни одного во всей квартире, пред¬
ставляешь?
— Что-то не очень,— нахмурившись, пробормотал
Мейсон.
— Отпечатков пальцев в квартире Девитта нет. От¬
сутствуют начисто!
— Боже правый! Но ведь должны же остаться...
— конечно, и я то же подумал. Налицо их предна¬
меренное уничтожение. Кто-то аккуратно прошелся по
всем предметам, где они могут быть, замшевой тряпоч¬
кой или куском старенького коврика; нет ни в ванной,
ни на кухонных кранах, ни на холодильнике, ни на пред¬
метах внутри холодильника — короче, нигде, будто их
слизнули.— На лбу у Мейсона пролегла глубокая мор¬
щина.— Продолжу. Затем, Перри, мы проследили за ма¬
шиной, которую этот тип продал. Пять лет старушке,
но бегала прекрасно — это механик сказал. От дилера
Девитт получил чистыми восемьсот пятьдесят. Моему
23
человеку долго пришлось обхаживать дилера, прежде
чем тот разрешил осмотреть автомобиль, правда, ему
было сказано, что мы пытаемся напасть на след одного
пассажира, а не самого бывшего владельца. Ни одного
отпечатка в машине мой человек не нашел.
— Даже на зеркале заднего вида? — поразился
Мейсон.
— Даже на нем, черт его подери. Машину словно
вымыли. Чего только он ни наговорил дилеру, но вы-
яснил-таки, что Девитт, когда приехал, и потом, когда
оформлял продажу, все время был в перчатках, не сни¬
мал ни на секунду. Решив подъехать с другого конца,
я выяснил историю автомобиля. Он был продан Девитту
владельцем комиссионки в то время, когда тот еще только
поселился в Ван-Найзе, то есть год с небольшим тому
назад.
— А для чего ты это проверял?
— Но ничего другого просто не оставалось. А сидеть
без дела я не хотел, отрабатывал деньги Линды. Я вы¬
яснял об этом Девитте все, что можно и где только
можно, рад был любой зацепочке. И что интересно, Пер¬
ри, обнаружилось нечто весьма любопытное. Девитт
вроде бы уйму времени проводил в дороге, вне дома.
Такая работенка, как у него, предполагает множество
поездок по штату и по стране, поскольку он якобы
торговый агент. Машину он приобрел тринадцать меся¬
цев назад. Владелец автокомиссионки, как оказалось,
малый дотошный, делам своим ведет строгий учет, все
записи у него в пунктуальном порядке, другое дело, что
в них пришлось изрядно покопаться. Благодаря его
педантичности, а он записывает все, потому что выдает
на подержанные автомашины гарантию, мы смогли уз¬
нать, что на момент продажи Девитту на спидометре
автомобиля было тридцать тысяч миль с небольшим,
а на сегодняшний день, как выяснилось, наезжено толь¬
ко тридцать одна тысяча восемьсот семьдесят шесть
- миль.
Мейсон нахмурил брови.
— Иными словами, Перри, за прошедшие тринадцать
месяцев Монтроуз Девитт проехал на нем немногим
более тысячи восьмисот миль. А теперь прикинь, что же
получается.
Брови Мейсона почти встретились на переносице.
—. А ведь по роду службы ему приходится колесить
по дорогам по нескольку дней кряду, верно, Пол?
24
— Работа торгового агента в том и заключается.
— Да-а, что-то не стыкуется,— протянул Мей¬
сон,— а может, спидометр подвел?
— Спидометр в этой машине работает как часы.
— Но, может быть, отмотали назад, или второй круг
пошел, или поставили новый?
— Если бы спидометр меняли, то пробег считался
бы снова с нуля. Ну а если отматывали назад или
проворачивали, то возникает вопрос, кому это понадо¬
билось? И зачем?
— Ясно кому — Девитту. Чтобы машина, когда он
ее сбывал, выглядела поновее, разве нет?
— Ну хорошо, допускаю,— согласился Дрейк,— но
по моей просьбе механик этот спидометр проверил. Ни¬
каких признаков, что в него совали нос, он не обнаружил.
Если бы кто-то пытался смотать или разобрать спидо¬
метр, остались бы следы вмешательства. Но их нет.
— Я так думаю, Пол, что записи о регистрации
браков ты тоже проверил?
— А ты сомневался, Перри? Два с лишним года на¬
зад было выдано разрешение на вступление в брак Монт-
роузу Девитту и мадемуазель Белль Фриман. Но же¬
нитьба почему-то так и не состоялась. Я списал себе
адрес и телефон мисс Фриман, но поговорить с ней мы
не смогли — телефон не отвечает. Эти сведения я передал
Линде Колхаун, и девушка пообещала, что будет звонить
Белль Фриман постоянно.
Разумеется, само по себе получение разрешения
на брак еще ни к чему не обязывает, обвинить в двое¬
женстве по такой бумаге нельзя, но о самом Монтроузе
Девитте мы, очевидно, кое-что узнаем. Подводя итоги,
можно сказать, что девица Фриман на данный момент —
наша самая перспективная жила, будем копать дальше.
Мейсон неожиданно пришел к решению.
— О’кей, Пол, информации достаточно. Сейчас на¬
правь как можно больше людей на поиски Девитта
и автомобиля с массачусетским номером. Думаю, будет
несложно. Приложи как можно больше сил к этому делу,
ну а счет за работу пришлешь мне. С Линды Колхаун
возьми за двое суток по пятьдесят долларов в день,
и пока не говори ей, что я тоже вступил в игру. Очевидно,
что дело значительно серьезнее, чем показалось вначале.
Если на вдовушку Лорен в ближайшем будущем обру¬
шатся несчастья, я могу оказаться виноватым, чего мне
бы не хотелось. При встрече с Линдой я подумал было,
25
что судьба уготовила ей хороший урок — узнать вдруг,
что и в тетушкином возрасте сердце способно зами¬
рать от страсти. Она бы в конце концов оставила потом
свою тетю в покое, и их взаимная симпатия со временем
восстановилась бы. Но все поворачивается иначе, и
сдается мне — хлопот не избежать.
— Будем действовать, Перри. Конечно, это может
оказаться и совпадением, но, на первый взгляд, ситуа¬
ция идеальна для...
— К черту совпадения! В нашем деле мы не можем
позволить себе пренебрегать фактами, особенно такими.
Не заметить, проглядеть что-то, упустить из виду —
роскошь непростительная. Здесь нужно побегать, Пол,
и пошевелить мозгами. Найди их во что бы то ни стало,
расставь своих парней у мотелей, накажи...
— Ох-хо-хо, Перри, не разгоняйся! Это мой хлеб
с маслом, и ты его не трогай. Извини, но ты подходишь
к делу как любитель. Чтобы охватить все мотели и по¬
пробовать разыскать большой шикарный лимузин с мас¬
сачусетской пропиской, потребуется целое состояние.
— Но как тогда ты это сделаешь? — спросил Мейсон.
Дрейк ухмыльнулся.
. — Поможет знание женской натуры.
Детектив обратился к Делле Стрит:
— Как бы ты, Делла, поступила на месте вдовушки
Лорен?
— Уж по крайней мере в салон красоты забежать
успела бы,— не думая, ответила молодая женщина,—
и отправилась бы в романтическое путешествие только
чувствуя себя во всеоружии.
— Вот видишь, Перри, что диктует женская логика.
Имея дело с подобными розысками, мы всегда пытаемся
установить, в какой косметический кабинет эта женщина
заходила перед тем, как исчезла. Как правило, особого
труда это не составляет. А косметические салоны и
парикмахерские в плане получения информации по¬
истине бесценны. Прелестная женская головка забита
грезами, душа трепещет от нахлынувших ощущений,
а это требует выхода: часок-другой в салоне красоты,
и пожалуйста — сердечная тайна уже выболтана мани¬
кюрше или массажисту. Ты удивишься, Перри, узнав,
какие откровения изливаются порой на скромных ра¬
ботниц этих салонов и какую чудовищную проница¬
тельность они проявляют. Их выводы — чудеса де¬
дукции.
26
— О’кей! — Мейсон поднял руки.— Занимайся са¬
лонами красоты.
— Тот, кто нам нужен, уже под контролем,— ска¬
зал Дрейк,— установили без проблем. С минуты на
минуту я жду доклада.
Мейсон откатился на крутящемся кресле назад, встал
и принялся расхаживать по кабинету.
— Меня, Пол, раздражает другое. Всерьез раздра¬
жает. Я недооценил кроющуюся в этой ситуации по¬
тенциальную опасность. Анализируя свои впечатления,
могу сказать, что Джордж Латти вызвал во мне чувство
неприязни, и все. Этот хлюст желает преуспеть в изу¬
чении права, но работать для этого он не хочет. Его на
своих хрупких плечиках тащит по жизни Линда, и он
доволен. А когда она звонит и заявляет, что поссорилась
с тетей, этот альфонс вместо того, чтобы ответить:
извини, Линда, но тетя — твоя, разбирайтесь сами, пры¬
гает в самолет и опять же за денежки Линды мчится
к ней, дабы обнять ее и успокоить, подержав за ручку.
И не слишком он беспокоится о сохранности состоя¬
ния ее тетушки.
— Но на деле-то она взяла его за руку,— улыбнув¬
шись, заметила Делла Стрит.
В этот момент зазвонил телефон.
— Прямая линия,— сказала Делла,— незарегистри¬
рованный. Вероятно, Пол, твой доклад прибыл. Больше
этого номера никто не знает.
Дрейк моментально схватил трубку с аппарата.
— Алло! Кто говорит? Да, это Пол, в чем дело?
С минуту он слушал не перебивая.
— Молодцы, отлично сработано... Хорошо, я про¬
верю... Возможно, я сам перезвоню. Где находишься?..
О’кей, там и оставайся, пока не дам отбой по телефону.
Позвоню непременно... победа, поражение или ничья —
неважно, жди звонка.
Положив трубку, он потянулся и сказал:
— Миссис Элмор, разговаривая с парикмахершей,
просто не могла остановиться, по выражению парикма¬
херши, влюбленная вдова заливалась как соловей. Они
направились в Юму, там хотят пожениться, а медовый
месяц намерены провести в районе Гранд-Каньона.
Мейсон сверился с часами.
— Ты говоришь, Пол, он забрал из банка все под¬
чистую?
— Да, Перри.
27
— И оставил квартплату за два месяца вперед?
— Точно так.
— Выдал чеком?
— Неизвестно. Знаю только, что хозяйка ренту за
два месяца взяла.
— Лично разговаривал?
— Да. Время уже приближалось к двенадцати.
— Отнеслась дружелюбно?
— Вполне. Даже любезно.
Мейсон подвинул телефон.
— Прошу тебя, поговори с ней еще раз. Выясним,
не расплатился ли он чеком. Если да, то чек необходимо
срочно проверить. Этот его трюк может сослужить ему
плохую службу.
Дрейк дозвонился до Ван-Найза, и после нескольких
минут разговора, прикрыв трубку ладонью, обернулся
к Мейсону.
— Она предъявила чек к оплате час тому назад. Чек
вернули, сказав, что счет аннулирован, деньги выбраны.
В голове Мейсона созрело решение.
— Отправляйся туда немедленно, Пол. Заполучи у
нее этот чек и постарайся убедить, что в суде ее инте¬
ресы...
— Но, Перри, она не хочет затевать тяжбу,— не дал
ему договорить Дрейк,— утверждает, что он ошибся,
мол, с кем не бывает, заплатит по возвращении.—
Он все еще держал ладонь на трубке.
— К дьяволу эту хозяйку, Пол! Не будь простачком,
поезжай тотчас же. Забери чек. Выкупи, если запросят.
Ждем тебя в аэропорту, попробуем нанять самолет.
Перри Мейсон сделал знак Делле Стрит.
— Сейчас же свяжись с нашей службой воздушных
сообщений, нужен двухмоторный самолет до Юмы.
Пол Дрейк тем временем заканчивал разговор:
— Я бы хотел снова встретиться с вами, миссис
Острандер. Подождете меня? Спасибо. Буду обязательно.
После Пола трубку взяла Делла Стрит. Она дожда¬
лась гудка и набрала номер.
— Значит, договорились, Пол, встретимся в аэро¬
порту,— напомнил Мейсон уже стоящему в дверях де¬
тективу.— Нажми на нее, не мне тебя учить.
28
Глава четвертая
Крупный клетчатый узор долины Империал-Вэлли то
тут, то там оживлялся свежей зеленью орошаемых
посевов, под крылом самолета огромной змеей протя¬
нулся идущий вдоль автострады ирригационный канал,
за ним этот веселый пейзаж резко обрывался и пере¬
ходил в пустыню.
Вода, выносимая на поля с помощью системы по¬
лива, превращала пустынную каменистую почву в бо¬
гатые и плодородные земли, по другую же сторону
канала пустыня начиналась сразу, не было видно ничего,
кроме песка и длинной прямой ленты убегающего
вдаль шоссе.
Мейсон взглянул вниз, на плывущие навстречу друг
другу вереницы букашек-автомобилей, и сказал:
— Где-то там внизу мчится в сторону Юмы наша
добыча.
Ему задумчиво вторила Делла Стрит:
— Подумать только, что за ситуация сложилась
сейчас там, на дороге. Женщина, пребывающая в том
возрасте, когда искреннее участие и забота становятся
в жизни едва ли не самым главным, думает, что по¬
встречала наконец мечту своей жизни, отныне она
видит мир исключительно в розовом свете, и тут же
рядом, за рулем машины, хладнокровный убийца
расчетливо прикидывает, где и когда он осуществит за¬
думанное и как потом заметет следы.
С кресла второго пилота обернулся Пол Дрейк.
— А может быть, не стоит ее жалеть, Делла?
Пока есть женщины, подобные тетушке Элмор, шустряки
типа Девитта без работы не останутся. Ей следовало
предварительно навести кое-какие справки.
— Я согласна, Пол. Но это скорее ее беда, чем
вина.
— М-да,— Мейсон оторвался от созерцания унылой
пустыни,— мы прибудем на место, опередив их часа
на два. Приземлимся в Юме, и когда Девитт подъ¬
едет к границе штата, будем иметь возможность хо¬
рошенько его рассмотреть.
— Как это будет происходить? — спросила Делла.
— Прежде всего он ответит на мои вопросы, и пер¬
вый из них,— адвокат повертел в пальцах продолго¬
ватый прямоугольничек тоновой бумаги,— о чеке, вы¬
писанном на имя Милисент Острандер на сумму в сто
29
пятьдесят долларов, получить деньги по которому
невозможно, ввиду отсутствия средств на счете. Я дам
ему возможность объяснить.
— Но не забывай,— предостерег Дрейк,— что
миссис Острандер очень хорошо к нему относится. И не
хочет никакого шума, а уж тем более разбиратель¬
ства в суде.
— Однако она уполномочила тебя получить по чеку
деньги.
— Да, это так.
Мерные волны песчаных дюн отбрасывали длин¬
ные тени, солнце уже клонилось к горизонту, и самолет
пошел на снижение. Река Колорадо, петляющая вначале
между утесами и холмами, а затем превратившаяся
в цепочку перегороженных плотинами маленьких озер,
напоминала теперь ручей. Самолет пролетел над
мостом — за ним начиналась Аризона — и приземлился,
когда солнце уже садилось.
У ворот, ведущих на летное поле, ждал человек.
Он поднял руку, приветствуя Пола Дрейка.
— А вот и представитель одного из наших фили¬
алов,— пояснил детектив,— работаем вместе.
Местный сыщик поздоровался за руку с прилетевши¬
ми и представился.
— Все в порядке? — спросил Пол.
— Все о’кей. На пограничном пропускном пункте
дежурит наш человек. До сих пор с массачусетскими
номерами проехали только два автомобиля, ни один из
них вам не подходит.
— Я очень доволен тем, что мы их значительно
опередили,— заметил Мейсон и, повернувшись к пилоту,
сказал: — Думаю, вам следует позаботиться о самолете
и быть наготове. Связь поддерживайте через это детек¬
тивное агентство по телефону. Когда соберемся обратно,
дадим знать. Кстати, на ночные полеты у вас тоже есть
разрешение?
Пилот кивнул.
— Доставлю в любое время.
Все сели в автомобиль, и детектив из Аризоны
довез гостей до контрольного пункта на границе штата,
где все машины по заведенному порядку подвергались
досмотру на предмет провоза недоброкачественной сель¬
скохозяйственной продукции.
Здесь их встретил еще один местный детектив,
представился и поспешил доложить, что автомобиль,
30
который они ищут, через границу штата пока не про¬
езжал. Предстояло нелегкое ожидание.
— Вам вовсе не обязательно оставаться с нами,
Делла,— предложил Мейсон.— Съездите-ка лучше в
город, пройдитесь по магазинам. Здесь отличные
антикварные лавки. Товары из индейского быта, тисненая
кожа, сувениры. Западные магазинчики долго не за¬
крываются...
Она решительно тряхнула головой.
— Я подожду с вами, босс. Когда все раскроется,
то миссис Лорен Элмор может потребоваться мое уча¬
стие. Вы, мужчины, слишком суровы и целеустремленны
и отнюдь не внушаете доверия, когда несчастной
женщине хочется к кому-то прижаться и расплакаться.
— А что насчет вашего коллеги на КПП? — по¬
интересовался Мейсон у детектива из Аризоны.
— О, за него не беспокойтесь. Не впервой. Парень
надежный. Да и какая сейчас работа? Мы запросто
можем подождать здесь, он никого не пропустит, я знаю
его. Сам позовет, если нужно.
Один за одним автомобили проезжали по разде¬
ляющему два штата мостику, спускались на шоссе,
останавливались на пропускном пункте и следовали
дальше. Пол Дрейк, вооружившись биноклем, внима¬
тельно изучал каждый номерной знак.
Первый час ожидания миновал. И вдруг на дороге
показался автомобиль с номером из Массачусетса.
Дрейк, Мейсон и их помощник из Аризоны выскочили
из машины как по команде.
Они выбежали вперед, и пока второй детектив про¬
верял у водителя документы и задавал вопросы, стояли
в некотором отдалении. Затем, разочарованные, верну¬
лись к машине.
— Ложная тревога,— констатировал Дрейк, потя¬
гиваясь и зевая.— Как вы себя чувствуете, Делла?
Непривычно торчать под открытым небом?
— Прекрасно,— ответила секретарь Перри Мейсона.
Дрейк усмехнулся.
— Это как раз та часть нашей работы, которую
в кино не показывают. Но больше всего времени уходит
именно на нее: ожидание и беготня, беготня и ожи¬
дание.
Молчаливое бдение возобновилось.
Довольно крупные летающие жуки сотрясали мер¬
ным жужжанием душную тишину летнего вечера и,
31
сбившись в небольшое облачко, кружили, отсвечивая
жесткими крыльями под ярко горящими фонарями.
— Как ты считаешь, а могут они сегодня не при¬
ехать? — спросил Мейсон у Пола Дрейка.
Тот слегка пожал плечами.
— Тетя Лорен из Массачусетса — дама достой¬
ная,— сказала Делла,— и наверняка потребует соблю¬
дения всех подобающих такому случаю приличий.
Мейсон недовольно заерзал на сиденье.
— Таких-то и обводят вокруг пальца.
.— Диву даешься, как быстро в этой жаре организм
теряет влагу,— вступил в разговор Дрейк.— Можно по¬
глощать жидкость галлонами, вес не увеличится — все
уйдет через поры. Я бы не прочь отведать местного
пивка вон под тем огоньком.
— Давай, только не задерживайся,— сказал Мей¬
сон,— я все держу в поле зрения...
— Нет уж, стоп! — воскликнул Пол.— Пиво отме¬
няется, клиент прибыл.
— Где ты видишь клиента, Пол? Номер калифор¬
нийский.
— Калифорнийский, верно,— он в бинокль наблюдал
за подъехавшим к КПП автомобилем,— еще могу ска¬
зать, что машина взята напрокат и что управляет ей не
кто иной, как воздыхатель Линды Колхаун Джордж
Кесвик Латти.
— Ну и что ты намерен предпринять?
— Разреши мне с ним поговорить, Перри. Если
обстоятельства складываются благоприятно для нас, я
подам знак и ты подойдешь.
— Странно,— удивилась Делла Стрит, обращаясь к
продолжавшему наблюдение детективу,— ему-то что
здесь понадобилось?
— Пока не знаю.— Дрейк положил бинокль на
сиденье.— Но не сомневаюсь, что скоро узнаю.
Он вышел из машины и направился к затормозив¬
шему по сигналу флажка автомобилю. Мейсон, следив¬
ший за лицом Латти, увидел, как тот изумился, че¬
люсть у парня буквально отвисла; Дрейк поговорил
с ним несколько секунд и, обернувшись, поднял руку.
Адвокат открыл дверцу автомобиля со своей стороны
и уже поставил ноху на землю, собравшись выйти,
но его остановил голос Деллы Стрит:
— Подождите, шеф, не хлопайте дверцей, я с вами.
Мейсон учтиво помог своей секретарше выбраться
32
из машины, и она мягко взяла его под локоть.
— Такое я ни за что не хочу пропустить.
Латти и Дрейк о чем-то разгоряченно беседовали.
При виде приближающейся пары лицо молодого чело¬
века вытянулось еще больше, а рот, казалось, вообще
потерял способность закрываться.
— О Боже! — выдохнул он.
Перри Мейсон и Делла Стрит тем временем при¬
близились вплотную.
— В чем дело? — полюбопытствовал Мейсон.
— Я и подумать не мог... никак не ожидал, мистер
Мейсон.
— Чего не ожидали?
— Того, что встречу вас здесь. Я полагал, что
вы далеко, миль за двести пятьдесят отсюда.
— Как видите, мы здесь. И я по-хорошему советую
вам припарковать свою машину рядом с нашей, чтобы
можно было поговорить, не мешая движению на дороге.
Латти медленно перегнал автомобиль туда, где стояла
машина детектива из Аризоны. Мейсон, Дрейк и Делла
Стрит шагали чуть поодаль.
Делла Стрит, наклонившись к шефу, тихо сказала:
— Взгляните на его лицо, он лихорадочно сообра¬
жает, как выкрутиться.
Латти остановился и выключил зажигание.
— Выходите,— Мейсон открыл дверцу со стороны
водителя.— Попробуем разобраться, что же такое про¬
исходит.
— Ума не приложу, какое дело вас сюда привело,—
робко начал Латти.
— А я не пойму, с чего это вас принесло в Аризо¬
ну? — парировал Мейсон.
Джордж Латти расхохотался.
— Ну и удивили мы друг друга, вот потеха! Да я...
— Хватит, молодой человек! Водить меня за нос у
вас не получится. Выкладывайте начистоту — зачем вы
сюда приехали?
— Я и не пытаюсь никого водить за нос.
— Тогда отвечайте, и помните, чем больше вы
будете юлить и изворачиваться, тем подозрительнее
будут выглядеть в глазах закона ваши действия. Где
Линда?
— В Лос-Анджелесе, где же еще?
— Откуда автомобиль?
— Взял напрокат.
3 Заказ N» 504
33
— Денег вам дала она?
— Нет.
— Откуда тогда деньги?
— Не ваше дело, мистер Мейсон.
— Да нет, думаю, что мое. Откуда деньги, отве¬
чайте?
— Ну хорошо, отвечу. У меня было кое-что в запасе.
— Из каких это доходов?
— Вот ведь... впрочем, ладно, скажу: из выдава¬
емого содержания, если можно так выразиться.
— Линде об этих ваших запасах известно?
— Нет.
— Допустим. Итак, вы взяли машину напрокат.
При существующих ценах — десять центов за милю —
у вас набежит приличная сумма. Должно быть, у вас
хороший запас. А теперь повторяю первый вопрос:
что вы здесь делаете? Уж не заодно ли вы с Девиттом?
Удивление на лице Латти было самым неподдельным.
— Заодно с Девиттом? — эхом отозвался он.— Да
что вы? Нет. По нему давно тюрьма плачет. Придумали
тоже. Я пытаюсь предотвратить убийство, за этим сюда
и приехал.
— Почему желание помешать убийству привело вас
в Аризону?
— Потому что я преследовал автомобиль, в котором
ехала тетя Лорен. И это продолжалось до места при¬
мерно в пятнадцати милях отсюда. Из-за них я и ока¬
зался здесь. А что касается денег, то я и предполо¬
жить не мог, что путешествие так затянется. Я думал —
возьму тачку, покатаюсь за ними, попробую разнюхать
ситуацию, но когда они выехали за город, отставать было
нельзя и... короче, так вот я здесь и очутился. Не
имею ни малейшего понятия, куда они направляются...
— Они переезжают в /уэугой штат, чтобы расписать¬
ся и стать таким образом мужем и женой,— сказал
Мейсон.— Справки о состоянии здоровья, выписанные
на калифорнийских бланках, принимаются брачными
агентствами Аризоны наравне со своими собственными.
Они могут пожениться сразу же.
— Вот оно что,— понимающе кивнул Латти.
— А вы не знали?
— Нет. Честное слово.
— Хорошо. До места, расположенного отсюда в
пятнадцати милях, вы успешно висели у них на «хвосте».
Что было дальше?
34
— Я их потерял.
— Потеряли? Что вы имеете в виду?
— Стало темнеть. Да и участок дороги там не из
легких. Я нормально держался за ними, пока было свет¬
ло, на прямой отставал, иногда догонял и ехал совсем
близко, и они даже не подозревали. Потом они остано¬
вились заправиться в Броули, я проехал лишний квар¬
тал вперед, притормозил у следующей заправки, тоже
хотел залить бак, но хозяин занимался с другим
проезжающим, а тому все чего-то было надо и надо,
в общем, пока я заправлялся, они проскочили мимо.
Налить полный бак я так и не успел, получается, что
переплатил примерно за два с половиной галлона, и
поехал дальше. Я не знал, что делать. Заправиться
толком не сумел, бензина, вероятно, не хватит, деньги
на исходе... Я решил добраться до Юмы, может быть,
переночевать, а самое главное — позвонить Линде, по¬
советоваться с ней и попросить прислать денег на обрат¬
ный путь.
— Но тетю Линды и Девитта вы потеряли?
— Да. Они, видно, догадались, что я слежу за ними,
когда пришлось включить фары. Не думаю, чтобы этот
Девитт постоянно следил в зеркало за ситуацией на
дороге, просто ехал и все. Он и представления не имел,
что за ними погоня, пока не наступили сумерки. Хотя
это моя ошибка — держался слишком уж близко. Но
ведь хотелось не упустить. Сначала он сбросил скорость,
дал себя обогнать — я, естественно, обогнал, но, проехав
немного, сделал вид, что хочу заправиться, и остано¬
вился у бензоколонки, и подождал его. Он проехал мимо.
Я опять сел на «хвост», но на сей раз он засек меня мо¬
ментально, съехал на обочину, пришлось обогнать его
снова и... Короче, я продолжал движение как ни в чем
не бывало, притворился, что ни до кого мне нет ни¬
какого дела, через пять миль попалась другая заправка,
я заехал туда и в который уже раз принялся под¬
жидать их машину. Но они так и не появились, и на
этом все кончилось.
— Что вы предприняли потом?
— Я развернулся, поехал обратно, думая их разы¬
скать, но быстро понял, что ничего не получится. Свет
от летящих навстречу автомобилей бил в глаза, я ехал
как вслепую и, честно признаться, не знаю даже, по¬
пались они мне навстречу или нет. Вряд ли, хотя кто
знает. Поняв всю тщетность своей затеи, плюнул, опять
з*
35
развернулся и приехал в Юму, чтобы позвонить.
— Как же вы все запутали! — воскликнул Мейсон.—
Не прояви вы вашей дурацкой инициативы, они бы уже
были у нас в руках. Они ехали сюда, чтобы пожениться,
мы приняли все меры к задержанию и приготовили
для Девитта неприятный сюрприз. Теперь все дело без¬
надежно испорчено. Слежка — занятие для професси¬
онала. Любитель, строящий из себя детектива, кроме
вреда ничего не приносит.
— Я виноват, простите меня,— пролепетал Латти.
Мейсон повернулся к Полу Дрейку.
— Что будем делать, Пол, предлагай!
Тот только развел руками.
— Можно предположить по меньшей мере с дюжину
мест, куда они могли направиться. Но наиболее, по¬
жалуй, вероятный вариант — вернулись в Холтвилль,
Броули или Калексико. Они проведут там ночь, а утром
спокойненько заявятся сюда и станут мужем и женой.
А может быть, после позднего ужина они все-таки
захотят добраться до Аризоны еще сегодня; приходится
лишь гадать.
— Я должен позвонить Линде,— настаивал Латти,—
она, наверное, вне себя от отчаяния.
— Что вы хотите сказать ей?
— Правду, как все случилось.
— И хотите небось отправиться обратно?
— Но пока я не моту этого сделать... Не хватает
монет. Скажу Линде, что опять на мели, не могу
выбраться. И еще... Мне страшно неприятно, получается,
что я все смазал.
— Девитта вы хорошо рассмотрели? — спросил
Мейсон.
— Несколько раз я его видел, да.
— Следили за его квартирой?
— Нет, я просто поехал вслед за Лорен Элмор.
Мейсон и Дрейк многозначительно переглянулись.
— Да-а, молодой человек, удружили вы нам.
Перри Мейсон достал из внутреннего кармана
бумажник, вынул оттуда двадцатидолларовую банкноту
и со словами: «Вот, возьмите»,— передал ее Джорджу
Латти.
— Поедете в Юму, в городе не останавливайтесь,
а на выезде спросите мотель «Биснага». Поселитесь
в нем под своим собственным именем. Раз уж вы
здесь, то мы попробуем найти вам хоть какое-то при¬
зе
менение. Перекусите и ждите звонка. Мы подъедем
позже, места у нас заказаны. Учтите: вы можете по¬
надобиться в любую минуту. Хотите помочь?
— Хочу. Конечно хочу, мистер Мейсон. Выполню
все ваши инструкции.
— Хороший мальчик. Надеюсь, одной медвежьей
услугой вы ограничитесь. Выполняйте наши распоряже¬
ния и не лезьте больше не в свое дело, понятно?
Латти кивнул.
— Но, мистер Мейсон, мне все же кажется, что
лучше начать их поиски уже сегодня... я имею в виду,
до утра...
— Я пытаюсь защитить жизнь этой женщины, а не
ее добродетель,— коротко бросил Мейсон,— им сейчас
известно, что за ними следят, и это может заставить
их насторожиться.
— А его это может заставить форсировать со¬
бытия,— предположил Латти.
— Время строить гипотезы прошло. Вам следовало
обо всем подумать еще в Лос-Анджелесе. Немедленно
в мотель и ждите звонка. И как можно быстрее —
одна нога здесь, другая там.
Приятель Линды несколько смутился.
— Не надо обращаться со мной как с ребенком,
мистер Мейсон. Я хочу, чтобы вы поняли, что Линда
пришла к вам по моему совету. Это было мое решение,
моя инициатива, я оказал на нее определенное вли¬
яние.
— Довольно, Латти. Выяснять отношения с вами я не
собираюсь. Все, чего я сейчас хочу, это забрать у вас
эту вашу инициативу вместе с проницательностью и
влиянием на Линду и ограничить их временно стенами
мотеля «Биснага». Надеюсь, что все образуется.
Мейсон отошел от машины Джорджа Латти, Делла
Стрит последовала за ним.
Дрейк, оттопырив большой палец, несколько раз
указал рукой в направлении Юмы.
— Во-он, в ту сторону.
Латти сердито фыркнул.
— Ну ладно. Только запомните: с этой минуты, что
бы ни случилось, отвечаете вы. Меня попрошу не впу¬
тывать.
Он рванул сцепление, и автомобиль, огрызнувшись
гравием, выскочил на дорогу, шины на повороте про¬
тестующе завизжали, и в мгновение ока он исчез в
темноте.
37
— Наши действия? — спросил Дрейк.
— Идем ужинать. Оставим здесь ребят из Аризоны,
и, если автомобиль появится, они нас вызовут.
— Ну ладно, Перри, предположим, они вернулись в
Холтвилль, Броули или Эль-Центро. Но там они могут
взять в прокате другую машину и проедут мимо нас
как ни в чем не бывало.
— Тогда мы проиграли,— сказал Мейсон,— даже
находясь здесь, мы вряд ли можем на что-то надеяться.
Ни Девитта, ни Лорен Элмор в лицо мы не знаем.
Единственная зацепка — массачусетский номер. Можно,
конечно, попросить ребят останавливать все машины
и искать водителя с повязкой на глазу. Но дело в том,
что Девитт уже знает об опасности. Он может просто
обогнуть этот участок. Например, оставить машину
на парковке в Эль-Центро и дальше добираться авто¬
бусом, с утра их здесь проходит немало. Вот что,
Пол, я попрошу тебя: скажи своим местным кол¬
легам, пусть делают что могут. Обозначь ориентиры.
Если заметят автомобиль с массачусетским номером и
двумя пассажирами, вернее водителем и пассажиркой,
или если увидят кого-то с черной повязкой на глазу —
пусть срочно сообщают нам. А вдруг повезет? Но с
Девиттом я поговорю лично. С такими негодяями тре¬
буется высочайшая осторожность, мы не должны дать ни
малейшего повода для подачи компенсационного иска.
— О’кей, Перри. Проинструктирую парней и сразу
ужинать. Твоя идея слегка набить живот пришлась мне
очень по душе.
Дрейк отошел к детективам из Аризоны, перего¬
ворил с ними и быстро вернулся.
— Они остаются и будут смотреть в оба. До города
посоветовали вызвать по телефону такси.
Мейсон согласно кивнул.
Ждать долго не пришлось, Пол Дрейк назвал во¬
дителю адрес и ресторан, рекомендованный аризонскими
сыщиками, и вскоре они уже входили в приятный
чистый зал.
Первым делом детектив обратился к кассиру:
— Здравствуйте, меня зовут Пол Дрейк, имя этого
джентльмена ■— Перри Мейсон. Нам должны позвонить.
Прошу вас, пожалуйста, постарайтесь нас запомнить и,
если что, зовите немедленно.
— Не сомневайтесь, господа. Я уже запомнил —
Дрейк и Мейсон.
38
— Правильно. Пол Дрейк и Перри Мейсон.
— Не волнуйтесь, я прослежу. Разрешите предло¬
жить вам столик в углу. Там в стене имеется теле¬
фонный выход, и вы сможете переговорить, не прерывая
ужина.
Усадив сначала, как и положено, единственную в их
компании даму, Дрейк и Мейсон наконец сами сели
за стол.
— Я голоден как волк, Перри. Даже зубы стучат.
С удовольствием сжевал бы бифштекс, да, боюсь, заказ
затянется минут на двадцать. Вот удивишь, сработает
закон подлости — телефон зазвонит, как только мы при¬
ступим к трапезе.
— Пусть себе звонит,— спокойно проговорил Мей¬
сон,— ответим и попросим ребят взять объект под
наблюдение. Правда, если Девитт и Элмор поедут в
мотель — одно дело, тут проследить пара пустяков; но
если они захотят, прежде чем устроиться на ночлег,
оформить свои отношения, то тут надо будет что-то
придумать.
Подошла официантка, и Мейсон сделал заказ:
— Сначала, чтобы заморить червячка, принесите
три морских ассорти из омара, положите туда побольше
оливок и сельдерея, а пока мы за ними коротаем время,
приготовьте, пожалуйста, три самых лучших бифштекса,
для всех среднепрожаренные, кофе покрепче и поболь¬
ше, а салат поставьте сразу же, потому что мы торо¬
пимся и есть его отдельно у нас просто-напросто
нет времени.
Официантка кивнула и удалилась.
— Наконец-то,— глядя ей вслед, произнес Дрейк,—
неужели поедим? Мой желудок очень удивится, если все
это получит. Какое-то у меня предчувствие нехорошее,
что, как только запахнет мясом, они позвонят, и это
будет срочно, мы все бросим, а желудок с бифштексом
так и не обнимется.
— О, ассорти уже несут,-— с удовлетворением кон¬
статировал Мейсон,— омаров, по крайней мере, прогло¬
тить успеем.
Они молча жевали нежное белое мясо, почти при¬
кончили сельдерей, а от оливок остались лишь косточки,
как вдруг Дрейк, не спускавший глаз с двери, ведущей
в кухню, воскликнул с набитым ртом:
— Бифштексы готовы. Ну что же ты, телефон?
Официантка изящно опустила на сервировочный
39
столик три больших, прикрытых крышками блюда, с
помощью салфетки взяла первое и, поставив его перед
Деллой Стрит, движением волшебника сняла серебряную
крышку. В воздухе разлился аппетитный аромат
жареной говядины и запеченного картофеля.
К Полу Дрейку из-за спины приблизился посыль¬
ный.
— Вам звонят, мистер Дрейк. Вот телефон.
Детектив испустил мучительный стон и взял трубку.
— Да. Пол Дрейк слушает. Кто говорит? Алло...
— Одну секунду, мистер Дрейк, я еще не подсоеди¬
нил. Готово. Пожалуйста, говорите.
— Алло! Дрейк у телефона. Да говорите же вы,
черт...
Делла Стрит, первая из троих, взяла нож и вилку.
— Извините, ребята, я начинаю ужин,— и отрезав
небольшой кусочек, отправила его в рот.— Мне не хо¬
чется, чтобы все это пропало...
На столе появилось следующее блюдо с серебря¬
ной крышкой, официантка поставила его перед Мейсо¬
ном, открыла и, покосившись на Дрейка, спросила:
— Как быть с ним? Подождать, пока договорит?
— Нет, ни в коем случае. Он уже заканчивает.—
Мейсон тоже приступил к еде.
Дрейк отодвинул аппарат на край стола, кивнул
официантке, а в трубку сказал:
— То есть вы не уверены... А больше нового
ничего?.. Никого похожего?.. Ждите, мы выезжаем через
двадцать минут. ’
Положив трубку на место, он с яростью проголо¬
давшегося гладиатора принялся за бифштекс.
— Ну что там? — не выдержал Мейсон.
Дрейк уже энергично жевал и ответил, почти не
раскрывая рта:
— Ерунда. Ничего существенного. Подождет.
— Сколько подождет?
— До конца ужина. И если кто-то сейчас осме¬
лится сделать мне замечание, что я не так держу локти
и глотаю не пережевывая, я пошлю этого знатока за¬
стольного этикета к чертовой бабушке.
— Ничего, Пол, нас твои манеры не шокируют,—
успокоила детектива Делла.
— Какую приправу желаете к салату? — спросила
официантка.
— «Остров тысячи специй»,— заказала Делла Стрит.
40
Мейсон поднял два пальца.
— Две. Мне тоже.
— Три,— невнятно добавил Дрейк.
Наконец он начал жевать медленнее, взглянул на
часы, проглотил последний кусок и, запив его водой,
произнес:
— Да-а, он все-таки получил это. Я имею в виду
желудок. Вот уж не думал... Звонил один из наших
парней с пропускного пункта. Сказал, что видел, как в
сторону Калифорнии проехала машина, которая ранее
прибыла в Аризону оттуда. По его мнению, это та, ко¬
торую мы останавливали, то есть машина Джорджа
Латти. Он спрашивал, не послать ли кого-нибудь вдогон¬
ку. Я сказал, что не надо, пусть остаются на задании,
и что мы подъедем или позвоним.
Мейсон сощурил глаза.
— Он уверен?
— Нет. Он не успел хорошо рассмотреть, но к его
профессиональной интуиции следует прислушаться.
— Ас массачусетским номером...
.— Ас массачусетским номером никто не проезжал.
Остановили и произвели поверхностную проверку двух
автобусов, безрезультатно — одноглазых пиратов не
обнаружено. С автобусами проблема — .слишком хло¬
потно, не успевают, стараются больше внимания уде¬
лять автомобилям.
Мейсон отодвинул стул и, оставив половину биф¬
штекса на тарелке, подошел к кассиру.
— Вы не можете сейчас позвонить в мотель «Бисна-
га», а потом дать мне поговорить от нашего столика?
— Никаких проблем, мистер Мейсон. Буду только
рад оказать вам помощь.
Адвокат вернулся к столу, но остывшее блюдо его
уже не интересовало. Дождавшись сигнала, он снял
трубку.
— «Биснага-мотель»?
— Да, сэр. Что вам угодно?
— Я бы хотел знать, не остановился ли у вас
сегодня Джордж Латти? Должен был прибыть в течение
последнего часа.
— Еще раз имя, пожалуйста?
— Латти.
— Минуту, сэр. Сейчас выясню... нет, сэр. Латти
не останавливался.
— И у вас на это имя ничего не зарезервировано?
41
— Еще секунду. Нет, сэр. Я проверил — Латти не
значится. Ни в списке фамилий, на которые что-то
забронировано, ни среди поселившихся.
— Благодарю вас. Простите, зря побеспокоил. Мне
крайне важно связаться с этим человеком.
— Не стоит благодарности. Это моя работа, сэр.
Всегда рад помочь. Извините, что ничего не получилось
с Латти.
— Это' вы извините. До свидания.
Мейсон положил трубку на рычаг. Лицо его было
мрачно.
— Дохлый номер? — спросил Дрейк.
— Пусто.
— Что это может значить, Перри?
— Я знаю столько же, сколько и ты, Пол. Досадно.
И зачем, спрашивается, я дал ему двадцатку?
— Он, вероятно, позвонил Линде, и той захотелось
снова подержаться за ручку. Другого объяснения я не
вижу.
— Вероятно,— согласился Мейсон,— птица еще та.
А выкручивался как: денежное содержание, мой совет,
моя инициатива... Если Латти не научится держаться на
ногах без посторонней помощи, то пусть лучше идет в
дворники, а не в юристы.
— При условии, что сдаст экзамен,— заметила
Делла Стрит.
Мейсон отодвинул тарелку с бифштексом.
Несколькими минутами позже они покинули ресто¬
ран и, поймав такси, доехали до пропускного пункта.
— Есть что-нибудь? — поинтересовался Дрейк у
своих коллег.
— Ничего. Как долго нам здесь следует находиться?
Пол Дрейк вопросительно посмотрел на Мейсона.
— А на сколько вас хватит? — спросил адвокат.
— Да хоть на всю ночь.
— Отлично. Тогда подежурьте до утра. Мы отправ¬
ляемся в «Биснагу», там в номерах телефоны, и как
только вы обнаружите что-то ценное — звоните мне или
Полу. Думаю, вам лучше иметь две машины. Если
объект появится, одному можно будет поехать за ним, в
то время как второй помчится к нам в мотель. Но
сначала позвоните. Спать мы будем почти не раздеваясь,
так что соберемся в мгновение ока.
— Значит, вы хотите, чтобы мы оставались на посту
всю ночь?
42
— Да. Всю ночь. Если мы не дадим отбой раньше.
Здесь ведь браки могут заключаться и ночью?
— Да в любое время, женись — не хочу. Были бы
деньги, а уж потратить их много ума не надо.
— Деньги у них есть,— сказал Мейсон,— что же
касается ума...
— Не понимаю,— удивился один из оперативни¬
ков,— насколько я знаю, они совершеннолетние.
— Еще какие совершеннолетние,— подтвердил адво¬
кат,— но я полагаю, свод законов штата предусмат¬
ривает дачу клятвы, когда идут под венец?
— Думаю, что так, мистер Мейсон.
— А помимо слов клятвы, я бы хотел услышать от
жениха, что он ответит на вопрос о предыдущих
браках. Но этим бы я не ограничился. Хотелось бы
подсказать несколько вопросов клерку, регистрирую¬
щему этот брак,— я бы даже раскошелился на двадцатку
чаевых, чтобы он не забыл задать их будущему молодому
супругу, а потом вспомнил, когда нужно будет.
— Все ясно, мистер Мейсон. Мы целиком и
полностью в вашем распоряжении. Просто я хотел знать,
насколько это серьезно.
— Серьезнее не бывает.
Такси они не отпускали, вернулись в Юму на
нем же, в городе взяли напрокат автомобиль и доехали
до мотеля. Мейсон немедленно вызвал по междугород¬
ному Линду Колхаун.
— Мистер Мейсон! — послышалось в трубке.— Где
вы находитесь?
— В данный момент в Юме, штат Аризона. Прове¬
ряем все прибывающие из Калифорнии машины и смот¬
рим, нет ли в одной из них вашей тети и ее жениха.
— О, мистер Мейсон! Но как вы туда попали?
— Самолетом, моя милая.
— Самолетом? Это, должно быть, ужасно дорогое
удовольствие. Я не в состоянии...
— Не берите в голову,— перебил девушку Мейсон,—
с вас причитается сто долларов за то, что наняли па
два дня детективов. Остальное — моя забота.
— Но почему ваша?
— Можете считать это, если угодно, моим добро¬
вольным вкладом в дело совершенствования системы
правосудия. И пусть это вас не тяготит. Скажите, Линда,
от тети новостей не было?
— Нет. Но я успела познакомиться с Белль
43
Фриман — девушкой, на которой Девитт пообещал же¬
ниться. Она у меня в квартире.
— Она слышит наш разговор?
— Да, мистер Мейсон.
— Ну что ж, тогда постарайтесь не говорить лишне¬
го. Я буду спрашивать, а вы отвечайте только «да»
и «нет».
— Мне кажется, это необязательно, мы с ней уже
почти подружились. Она любила Девитта два года назад,
но сейчас все кончено. Раскусила наконец-то. Он
хитростью выманил у нее деньги, сказал, что собирается
их во что-то вложить, что прибыли обещают быть
сказочными, а потом с этими деньгами сбежал. Она
бы хотела вернуть деньги.
— На сколько он ее раскрутил?
— Три тысячи долларов.
— Каков ловкач! — воскликнул Мейсон.— Мы
можем попробовать уговорить ее возбудить иск против
Девитта, и это, возможно, раскроет на него глаза вашей
тете. А скажите еще, совпадения имен тут быть не
может?
— Нет, мистер Мейсон. Тот самый Девитт и есть.
Лишился глаза в какой-то окутанной тайной экспедиции,
и с тех пор носит черную повязку. Кичится ею и строит
из себя этакого бесстрашного солдата удачи. На женщин
действует — слетаются как мухи на мед.
— Вы уже рассказали мисс Фриман, почему вас
интересует ее приятель?
— Да. И она очень сочувствует. Готова помочь.
Сделает все, что мы попросим. И она уже влюблена
в другого.
— Вы знали, Линда, что Джордж Латти решил про¬
следить за вашей тетей и отправился для этого за
ними на автомобиле?
— Джордж?! О Боже! Я ничего не знаю, клянусь.
А я-то думаю, куда пропал? Названиваю ему.
— То есть вы хотите сказать, что от Джорджа,
с тех пор, как вы его хватились, ничего не было?
— Ни слова, мистер Мейсон.
— Впрочем, неудивительно. Он же у вас теперь
подался в сыщики. Но полагаю, что скоро позвонит.
Просьба: от телефона далеко не отходите, мы постараем¬
ся дозвониться до вас еще. А если мы вам потребуемся,
запишите название мотеля: «Биснага», Юма, штат Ари¬
зона.
44
— Кто это — вы?
— Пол Дрейк, мой секретарь Делла Стрит и ваш
покорный слуга.
— Боже мой! Мистер Мейсон, вы тратите из-за
меня столько денег, что...
— Повторяю, Линда, финансовая сторона вас вол¬
новать не должна.. Звоните. И помните — мы ждем
новостей.
Перри Мейсон положил трубку и передал содержа¬
ние разговора с Линдой Дрейку и Делле Стрит.
— Кое-что постепенно проясняется. А сейчас я сни¬
маю ботинки и принимаю горизонтальное положение.
Мало-помалу развязка приближается.
Пол Дрейк направился к себе в номер.
— По первому же сигналу я соберусь за две
минуты.
— Мне, однако, потребуется пять,— встала со стула
Делла Стрит,— не забудьте стукнуть в дверь, шеф.
— Но, послушайте, Делла, в этом нет никакой не¬
обходимости...
— Не послушаю, Перри. На подобные спектакли вы
меня вывозите нечасто, и проспать такое... ни за что!
Пять минут, и я как матрос на палубе. Так что
разбудите!
— Уговорили,— сдался Мейсон.
— И вы позволите им на пять минут себя опере¬
дить — Монтроузу Девитту, я имею в виду?
— А что? Перед церемонией они наверняка захотят
привести себя в порядок, причесаться и все прочее.
Когда Дрейк и Делла Стрит ушли, Мейсон разулся
и лег, положив обе подушки под голову, с наслажде¬
нием выкурил сигарету и задремал. Но поспать ему
пришлось недолго. Через час раздался громкий телефон¬
ный звонок.
— Слушаю,— сказал он, мгновенно проснувшись.
— Это мистер Мейсон?
— Он самый.
— Вам звонят из Лос-Анджелеса. Разговаривать
будете?
— Да. Соединяйте.
В трубке послышался голос Линды Колхаун.
— Мистер Мейсон? О, как я рада, что сразу на вас
попала. У меня сообщение от тети Лорен!
— Где она?
— В Калексико. Я не знаю, где это, а вы?
45
— Маленький городок на границе. По одну сторо¬
ну — Калексико, по другую — Мехикали. Вы сейчас у
себя в. квартире?
- Да.
— Одна?
— Нет. Со мной здесь Белль Фриман. Она очень
разволновалась после нашего с вами разговора. Сидим,
пьем кофе и болтаем. С ней не соскучишься.
— Понятно. Я хотел прояснить обстановку. Белль
Фриман к вам нормально относится, враждебности не
чувствуется?
— Да нет, что вы, мистер Мейсон. Совсем наоборот.
— Ну хорошо. Почему же все-таки позвонила ваша
тетя? Обрадовать, что выходит замуж?
— Нет-нет, она хотела успокоить меня, сказала, что
не сердится и что нуждается во мне как никогда.
— Не означает ли это, что они уже поженились,—
тон у Мейсона стал жестче,— перебрались в Мексику и
там расписались?
— Нет, мистер Мейсон, я не думаю. Тетя Лорен
разговаривала со мной прямо как в старые добрые
времена. Она искренне раскаялась в том, что произошло
между нами, винила во всем себя, объяснила это нервоз¬
ностью и подавленностью, но теперь, сказала, все пойдет
иначе и... пообещала приехать завтра после полудня.
— После полудня?
- Да.
— Так и сказала, что приедет?
— Не совсем. Пообещала, что мы увидимся. Может
быть, в отеле, не знаю.
— Где остановилась, не говорила?
— Мотель «Палм-Корт».
— О Девитте она не обмолвилась?
— Нет. А я и не интересовалась. Хотя... по голосу,
по ее настроению — в общем, я была довольна, что
тетя такая... Мистер Мейсон, мне кажется, если бы она и
впрямь вышла замуж, то мне-то об этом, наверное, все
же сказала бы.
— К сожалению, вашу уверенность я разделить не
могу,— ответил Мейсон.— Зачем звонить посреди ночи?
Чтобы покаяться и поплакаться? По-моему, все указыва¬
ет на то, что вдовьему одиночеству Лорен Элмор пришел
конец. А от Джорджа что?
— Тоже звонил,— коротко ответила Линда.
— По какому поводу?
46
— Просил выслать телеграфом двадцать долларов до
востребования.
— Он сейчас где?
— В «Эль-Центро».
— Значит, он все-таки позвонил?
— Да. С оплатой за счет вызываемого абонента.
— И вы переслали деньги?
— Собираюсь. Но для этого нужно выйти, а я хотела
сначала обо всем рассказать вам.
— О’кей, Линда, поступайте как знаете. Дружок ваш,
деньги тоже ваши.
Девушка рассмеялась.
— В мою душу закрадывается сомнение. Кажется,
Джордж вам не очень-то понравился. Ну а про тетю
Лорен я знаю наверняка — терпеть его не может.
— Повторяю, Линда: он ваш дружок, и средства на
него идут тоже ваши, не хочу вмешиваться. Он звонил
до разговора с тетей или после?
— Сразу после нее.
— И вы сказали ему, где она?
— Разумеется. Он спросил, известно ли мне что-
либо о тете, и я, как-то само собой, рассказала про
ее звонок. Конечно, Джордж поступил возмутительно,
одними объяснениями он от меня не отделается:
ведь я беспокоюсь, звоню ему с самого обеда.
Мейсон остановил ее.
— Обождите, Линда. Если моя'интуиция меня не
обманывает, ваша драгоценная родственница либо уже
обрела статус законной супруги, либо намеревается стать
таковой завтра ранним утром, и затем самолетом вы¬
лететь к вам.
— Но я... мне и невдомек было, что можно так
скоро...— девушка растерялась.— Теперь, когда начинаю
думать... Что же нам делать? Что я должна делать? Или
уже поздно?
— Не знаю, не знаю. Я поразмыслю над этим.
— Не обернулось бы трагедией, мистер Мейсон.
Она совершенно доверилась ему.
— Понимаю, Линда. Вам тяжело. Обещаю не¬
пременно позвонить вам завтра.
— Огромное спасибо и спокойной ночи.
— Всего доброго.— Перри Мейсон положил трубку.
Закончив говорить по телефону, он осторожно
подошел к ведущей в соседний номер двери, негромко
по ней постучал и, чуть приоткрыв, прислушался к
ритмичному тихому похрапыванию.
— По-ол, вста-вай. К нам поступила информация,
и мы начинаем действовать.
Дрейк сел в постели, протер глаза и зевнул.
— Что-что?
— Лорен Элмор, а с ней, скорее всего, и Монтроуз
Девитт остановились на ночлег в Калексико, в мотеле
«Палм-Корт».
Пока Дрейк усваивал услышанное, Мейсон про¬
должал:
— Есть вводные. Тетя Лорен позвонила своей
племяннице несколько минут назад, выразила горячее
желание оставаться с ней друзьями или подругами —
как тебе будет угодно, и сказала, что завтра собирается
ее увидеть. Очевидно, в отеле.
— Они поженились?
— Боюсь, что да. Хотя не исключено, что решили
переждать в Калексико до утра, затем вернуться сюда,
сочетаться законным браком и уже потом возвра¬
титься в Лос-Анджелес. Но лично я сомневаюсь. Нельзя
сбрасывать со счетов то обстоятельство, что их спугнуло
неуклюжее усердие Джорджа Латти.
— И что теперь нам делать? — спросил Дрейк.
— Ты остаешься здесь, Пол, и держишь наготове
своих помощников из аризонского агентства. Я на взятом
нами в прокате автомобиле еду в Калексико. Я немед¬
ленно потребую от Девитта объяснений, даже если
придется поднять его с постели.
— Собрал достаточно фактов?
— Для начала хватит. У меня есть свидетельство
Белль Фриман и ни гроша не стоящий подложный
чек. Это уже порождает массу вопросов к Девитту.
Я опасаюсь другого. Как бы телефонный звонок тети
к племяннице не оказался на поверку мастерской улов¬
кой, цель которой сбить Линду, а с ней и всех остальных,
со следа. Они могли сказать, что остановились в «Палм-
Корт» просто так, для отвода глаз, а сами, может быть,
уже подъезжают к Юме.
Если все же они сюда прибудут, постарайся как
можно незаметнее установить наблюдение и будь очень
осторожен. Никаких открытых обвинений в адрес
Девитта. Представься, кто такой, и тактично поинтере¬
суйся, как могло произойти недоразумение с чеком.
Почему домохозяйке приходится вылавливать своих по¬
стояльцев по дорогам? Вполне допускаю, что Девитт тут
же рассчитается наличными.
48
Затем вежливо полюбопытствуй, не он ли тот самый
Монтроуз Девитт, который получил разрешение на
вступление в брак с мисс Белль Фриман. Если ответит
утвердительно, спроси, правда ли, что в его распоряжении
до сих пор находятся три тысячи долларов ее денег,
предназначенных якобы для инвестирования. Узнай,
вкладывал ли он куда-нибудь эти деньги, и если да, то
где, когда и во что.
Держись с ним предельно корректно. Тщательней¬
шим образом избегай всего, что может при известных
обстоятельствах трактоваться как клевета или дискре¬
дитация личности.
Окончательно проснувшийся Дрейк поднялся с кро¬
вати.
— Я понял, Перри. Справлюсь. Заставлю этого не¬
годяя принять оборонительную стойку. Ты хочешь, на¬
верное, чтобы все это происходило на глазах у влюб¬
ленной тетушки?
— Такого я не говорил,— усмехнулся Мейсон.
— Но я только что прочитал твои мысли. Кстати,
где Делла?
— Ей придется поехать со мной, Пол. Я буду ходить,
задавать вопросы, разговаривать, но желательно, чтобы
кто-то еще и записывал.
Он подошел к двери, за которой находилась комна¬
та Деллы Стрит, стукнул в нее пару раз согнутым
пальцем и сказал:
— Вставайте, Делла, пять минут пошли.
— О’кей, шеф,— ответил заспанный женский го¬
лос,— я мигом.
Глава пятая
Когда вдалеке замерцали первые огоньки Калексико,
Мейсон повернулся к Делле Стрит и сказал:
— А теперь просыпайтесь по-настоящему. Мы
прибыли.
Она вздрогнула, села прямо и, сонно улыбнувшись,
пробормотала:
— Со мной в компании только спать хорошо.
— Бодрствовать обоим было вовсе не обязательно,—
вежливо заметил Мейсон.
— Чем прикажете заняться, шеф?
4 Заказ № 504
49
— Возьмите блокнот, ручку и приготовьтесь стено¬
графировать. Мы едем прямиком в «Палм-Корт» и вы¬
таскиваем из постели тетушку Лорен и Монтроуза
Девитта.
— Из одной постели, позвольте уточнить?
— Вот это-то нам и предстоит выяснить.
— Выясним, и что же дальше?
— Задаем вопросы. Много вопросов.
— А если он не станет отвечать?
— Будем продолжать спрашивать.
— Позволяет ли закон этому гражданину вышвыр¬
нуть нас вон?
— Позволяет.
— Вы ему доставите такое удовольствие?
— Нет.
— Иными словами, наш нежданный визит грозит
перейти в легкую заварушку?
— Такой исход возможен. Но запомните, Делла:
тетушка Лорен его любит. И поэтому, что бы мы ни
делали, наша задача — представить его этой даме в
истинном свете. Полезет он на рожон — да ради Бога,
возражать не будем, это нам даже на руку. Моя
цель — сделать так, чтобы каждый наш шаг был пра¬
вомерным и обоснованным, точнее, выглядел так. Моя
беседа с ним ни в коем случаё не должна напоминать
допрос. Не понравятся Девитту наши вежливость и
осмотрительность, тем хуже для него, тогда в не¬
приглядном виде предстанет он сам.
— И вы знаете, где располагается мотель «Палм-
Корт»?
— Мы его найдем. Не такой уж это большой город,
чтобы, проехав его из конца в конец, не заметить
названия мотеля.
— Ав той стороне Мексика? — Вопросам Деллы
Стрит, казалось, не будет конца.
— Правильно. И как вы только догадались? До¬
статочно проехать в ворота, и все. Любой куст, распо¬
ложенный вон за тем высоким проволочным забором,
находится в Мексике.
— Они могли там оформить свой брак?
— Предположительно, да.
— И сделали это, как вы думаете?
— Я не знаю. Случай крайне щекотливый и требует
изрядной выдержки. Напоминаю, Делла, что наша перво¬
очередная задача — сорвать с этого проходимца маску
50
обольстителя и дать тетушке Лорен возможность уви¬
деть его истинное лицо.
— Но это бывает больно.
— Ничего. Поболит и перестанет. А вот из мертвых
не возвращаются.
— По-вашему, опасность так велика?
— Будь она меньше, я видел бы сейчас уже десятый
сон.
На ближайшем перекрестке они повернули, и Мейсон
сказал:
— Мотели, если мне не изменяет память, распола¬
гаются вдоль этой улочки. Однако здесь темновато...
А ну-ка, стоп, что за знак там висит? Прочитайте,
Делла.
— Какая удача, Перри! Первая же горящая надпись,
и мы у цели: «Палм-Корт».
— Замечательно. Свободные номера есть, иначе бук¬
вы не горели бы. А раз у них имеются вакансии, то
и менеджер крепко спать не должен. И он не спустит
на нас цербера, когда ему придется по нашей милости
вылезти из тепленькой постельки на улицу. Хотя вообще-
то неплохо было бы и нам здесь поселиться. Решено.
Требуем ключи и живем как одна большая дружная
семья.
Перри Мейсон припарковал машину напротив не¬
большого здания с табличкой «Офис», вышел на тротуар
и, подойдя к центральной двери, нажал кнопку звонка.
Ждать пришлось больше минуты. Наконец дверь
открылась, и на пороге появилась почтенного вида жен¬
щина, лет пятидесяти, в наброшенном на плечи халате.
Мейсон и Делла Стрит стойко выдержали ее испы¬
тующий взгляд.
— Хотите комнату?
— Две,— ответил Мейсон.
— Две?
— Да, мадам, вы не ослышались.
— Вот что я вам скажу,— заявила мадам,— отдель¬
ный номер мы сдаем без вопросов. Не интересуемся
даже, есть ли свидетельство о браке. Но когда требуют
два разных... сами понимаете, мы не хотим попасть в
неприятную ситуацию.
— С нами не попадете,— заверил ее Мейсон,—
все в полном порядке, в противном случае два отдель¬
ных номера мы бы не просили. Эта молодая женщина —
мой секретарь, а я — адвокат и приехал по делу.
51
— Вон оно что, тогда проходите. Запишитесь, по¬
жалуйста, вот в этой книге. Спасибо.
— Между прочим,— сказал Мейсон,— я собирался
здесь кое с кем встретиться. Где живут Девитты?
— Девитты?
— Да.
— Мистер и миссис... о, вы имеете в виду Монтроуза
Девитта? Как это ни странно, но они тоже занимают
два номера. Монтроуз Девитт в четырнадцатом и миссис
Элмор в шестнадцатом. Приехали вместе.
— Благодарю за информацию.— Мейсон начал за¬
полнять карточки проживающих.— Они не говорили, на
сколько задержатся?
— Хотели только на ночь.
— Отлично. За два номера с нас...
— Двадцать долларов за двоих.
Мейсон протянул хозяйке двадцать долларов, та
выдала ключи.
— Машину советую поставить под своими окнами.
Ни о чем не беспокойтесь, отдыхайте. Слава Всевыш¬
нему, мест больше нет, выключу надпись, и на боковую.
Перри Мейсон перегнал автомобиль, отнес сумку
Деллы Стрит в ее комнату и сказал:
— Через пять минут встречаемся у входа в мой
номер.
Затем он взял дорожный саквояж, вошел к себе и,
включив свет, огляделся. Когда Делла Стрит вышла, он
уже поджидал ее.
— Вы готовы?
- Да.
— Тогда идем. Сначала к тебе Дорен, в шестнадца¬
тый. Нам надо, чтобы она все слышала.
Мейсон осторожно постучался. Однако в шестнадца¬
том не ответили. Он постучал еще раз.
— Может быть, они оба в четырнадцатом,— про¬
шептала Делла Стрит,— мне даже как-то неловко...
— Это пусть они испытывают неловкость.— Мейсон
перешел к соседней двери и опять постучал.
— Не нравится мне все это,— по-прежнему шепотом
продолжала Делла,— довольно пикантная ситуация.
— Смущаться поздно. Мы тетю Лорен сюда не
заманивали, сама поставила себя в такое положение.
В конце концов Джорджу Латти я уже сказал, что
пытаюсь защитить ее жизнь, а не нравственные устои.
Мейсон постучал снова.
52
Ответа не было. Он посмотрел на Деллу Стрит и
нахмурился.
— А вы заметили, Делла, что нигде поблизости,
ни тем более напротив их номеров, нет автомобиля
с массачусетским регистрационным номером?
— Да, верно. Не означает ли это, что они уехали
узаконить свои отношения?
— По всей видимости, да. Опасения оправдываются.
Они установили, что за ними следят, развернулись и
приехали сюда, затем тетя Лорен позвонила племян¬
нице, чтобы успокоить Линду и рассеять в ее любящей
душе всякие сомнения, потом — ночной бросок до Юмы,
и вполне вероятно, что в эту самую минуту они уже
там и Пол Дрейк занимается ими вовсю.
— А что теперь делать нам?
— Звонить Полу. Ехать обратно бессмысленно. Не
успеем мы тронуться в путь, как все закончится.
— Вы знаете, где телефон?
Мейсон кивнул в сторону телефонной будки на углу.
— Сначала, Делла, попробуйте застать его в «Бисна-
ге». Воспользуйтесь нашей кредитной карточкой.
Делла Стрит зашла в будку, набрала номер, и через
несколько секунд в трубке раздался знакомый голос
Дрейка.
— Привет, Пол. Сейчас с тобой будет говорить
Перри.
Мейсон подошел, взял трубку и сказал:
— Извини. Разбудил, наверное. Не думал, честно
говоря, что застану тебя.
— А почему нет? — Дрейк спросонья говорил мед¬
ленно.— Ты же приказал оставаться на месте.
— Те, кого мы преследуем, из Калексико уже уехали.
Я полагал, может, они опять собрались в Юму.
— Мне ничего не докладывали.
— Но они могли проскользнуть незаметно.
— Мимо тех ребят? Нет, Перри. И уж конечно не
в машине с массачусетским номером.
— Да-а,— озадаченно протянул Мейсон,— напра¬
шивается вывод, что они, скорее всего, сбежали в
Мексику. И времени было вполне достаточно, чтобы
успеть оформить свои отношения. И хотя с мексикан¬
ским брачным законодательством я не знаком, дело мне
кажется фактически предрешенным. Прости, Пол, что
потревожил. Я должен был проверить. Кстати, мы в
мотеле «Палм-Корт». Там, где зарегистрировались
53
Девитт и миссис Элмор. Сомневаюсь, правда, что они
сюда вернутся. Я в девятом номере, Делла в седьмом.
Телефоны есть, так что звони.
— О’кей, Перри. Ну а если новостей не будет,
тогда что?
— Тогда? Тогда поднимай утром пилота и с первыми
лучами солнца летите в Калексико. Дело, похоже, в той
стадии, когда прыгать и дергаться бесполезно. Очевидно,
Лорен Элмор предстанет перед нами, вскоре как миссис
Монтроуз Девитт.
Мейсон повесил трубку.
— Вряд ли мы кого-то дождемся, Делла. Я, конечно,
на всякий случай, подежурю здесь, чем черт не шутит,
но если завтра к утру их тут не будет...
— Ни в коем случае, шеф! Я-то хоть немного по¬
спала. Идите к себе, прилягте, а я ’побуду здесь.
Мейсон решительно покачал головой.
— Я хочу подумать, Делла. Обмозговать ситуацию.
Я не засну, пока не разберусь что к чему, и неважно,
сколько это у меня займет времени. Прыгайте под
одеяло, а утром увидимся.
— Но, мистер Мейсон, вам надо обязательно от¬
дохнуть.
— Нет, Делла. И не возражайте. Идите спать,
а мне надо кое-что обдумать. У видимся утром. Спокой¬
ной ночи.
Мейсон выключил в номере свет и, пододвинув
стул к входной двери, сел на него и закурил. Дым
уходил вверх, небольшое пространство перед дверью,
открывавшееся его взору, напоминало дворик и приятно
располагало к размышлениям.
В половине седьмого к нему в номер постучалась
Делла Стрит.
— Вы уже проснулись?
Мейсон открыл.
— Заканчиваю бриться. Давно вы на ногах?
— Нет, тоже только встала. Наши влюбленные
пташки, наверное, сменили гнездышко?
— По-видимому, вы правы. Я выглядывал в окно.
Ничего нового. Они, должно быть... черт побери, какие
люди!
Мейсон указал ей в направлении помещений, рас¬
положенных в глубине мотеля.
— Вы только взгляните, Делла. Видите парня у
автомобиля? Он сейчас открывает дверцу.
54
— О-о, да это же наш знакомый — Джордж Лат¬
ти.— Делла Стрит, стоя вполоборота, рассматривала его
через плечо.
— Джордж Латти,— повторил за ней Мейсон,—
интересно, что он скажет на этот раз.
Адвокат приблизился к автомобилю молодого сыщи¬
ка-любителя в тот момент, когда он искал что-то в
бардачке.
— Доброе утро, Латти.
Джордж Латти испуганно оглянулся, и на его лице
застыла маска величайшего изумления.
— Как вы здесь оказались, мистер Мейсон?
— О, да я вижу, нам придется начать все с самого
начала, как в Аризоне. Как вы здесь оказались, молодой
человек? И что вы тут делаете?
— Я... остановился переночевать.
— Вам известно, что тетя Лорен тоже здесь?
— Тс-с, не так громко. Идемте ко мне. Они живут
рядом со мной, в соседней комнате.
— Разве они у себя?
— Конечно.
Мейсон подозвал Деллу Стрит, и они втроем вошли в
номер к Латти.
— Как давно вы приехали? — спросил Мейсон.
— Не знаю. Я не смотрел на часы.
— Время можно установить по журналу регистра¬
ции.
— Ну хорошо. Это было где-то перед полуночью.
— Вы находились у себя, никуда не выходили?
— Выходил... Я хотел осмотреться, было любопытно
взглянуть на мексиканскую границу, а еще...
— Сколько времени вы пробыли на улице?
— Точно не скажу. Довольно долго... потом вернул¬
ся и...
— Вам еще надо научиться врать, Латти. Отвечайте,
чем вы здесь занимались?
— Это не ваше дело, мистер Мейсон.
— Ну уж нет. Опять возомнили себя Шерлоком
Холмсом, как я погляжу. Один раз наломали дров —
мало, теперь притащились сюда, чтобы испортить все
окончательно! Я все же предлагаю чуть-чуть разнообра¬
зить наши встречи, и хотя бы на два-три вопроса
вы должны ответить честно, согласны? Итак, когда вы
приехали, был ли напротив четырнадцатой комнаты
автомобиль с массачусетским номером?
55
— Да, был... впрочем, нет, подождите. Конкретно
утверждать не могу, не обратил внимания...
— Вы знали, что Девитт и тетя Лорен здесь
остановились?
— Знал.
— И приехали сюда по этой причине?
— Ну-у...
— Препираться с вами мне некогда, Латти. Вы из
Эль-Центро позвонили Линде, попросили переслать
денег, получили их и от нее же узнали, что тетя Лорен
с Девиттом направились сюда. Что было дальше?
— Дальше я приехал, снял соседний с ними номер...
да будет вам известно, мистер Мейсон, что стены здесь
тонкие и через них все слышно... они могут нас под¬
слушать.
— Могли, если бы были здесь.
— Но они здесь.
— В данный момент — нет.
— Но были.
— Когда?
— Когда я приехал... помню, я даже слышал, как
они разговаривали.
— Говорите правду, Латти, пока совсем не заврались.
Ни времени, ни желания выдавливать из вас сведения
в час по чайной ложке у меня нет. Я же приказал
дожидаться меня в Юме, почему вы этого не сделали?
— Потому что... я решил, что это ни к чему не
приведет. Мистер Мейсон, удовлетворять ваше любо¬
пытство дальше я не собираюсь, мне не нравится ваш
тон. Запомните раз и навсегда: я вас нанимаю и не вам
мне указывать, что делать и куда ходить.
— Ах так? Нет уж позвольте, юноша, разберемся
до конца. Прежде всего зарубите себе на носу: меня
вы не нанимали и не нанимаете. Вы не в состоянии
нанять даже уборщицу. Лучшее сравнение, которое к
вам подойдет,— чемодан без ручки. Вы — праздный
бездельник, пиявка, паразитирующая на других. К ва¬
шему сведению, покуда с этим делом связаны вы, я
умываю руки. С меня довольно. Сию же минуту
позвоню Линде и выражу свое возмущение.
Мейсон кивнул Делле Стрит, чтобы следовала за
ним, и они ушли.
Из телефонной будки они снова позвонили Дрейку.
— Нет ли чего нового, Пол?
— Ничего, Перри.
56
— Ладно, бери самолет, я жду тебя здесь. Верну
хозяевам автомобиль, и мы летим в Лос-Анджелес.
Этим делом я больше не занимаюсь.
— Что случилось?
— Да молокосос этот, будь он проклят! Дернул же
черт с ним связаться. А опасения наши, похоже, оправ¬
дались, худшее свершилось, если не ошибаюсь. Что точно
произошло, не знаю, допрашивать этого оболтуса нет
времени. Так что прилетай, жду!
Затем Мейсон позвонил Линде Колхаун.
— Хочу сообщить о развитии событий. В клетке
пусто, птички на свободе.
— Я что-то не очень поняла, мистер Мейсон.
— Ваш дружок и поклонник Джордж Латти решил
перещеголять -всех ищеек этой части Соединенных Шта¬
тов, в результате чего пошли насмарку все наши
старания.
— Что он сделал? Он сейчас в Эль-Центре, то
есть я хочу сказать, был в Эль-Центро. А сейчас на
пути домой.
— Нет, это не так, Линда. Джордж в мотеле «Палм-
Корт». Приехал вчера поздно ночью, поселился в номере
через стенку от Монтроуза Девитта и не скрывает,
что занимался самым обыкновенным подслушиванием.
Вернее, он сказал, что перегородки в мотеле настолько
тонки, что можно, внимательно прислушавшись, отчетли¬
во разобрать, о чем говорится в комнате соседей.
— О Боже, он опустился до этого!
— А что случилось, не знаю. Судя по всему, их
номера сейчас снова свободны.
— Так, значит, было два номера?
— Да, Линда. Четырнадцатый и шестнадцатый.
А Джордж поселился в двенадцатом. Предполагаю,
что ваша тетя с Девиттом куда-то уехали. Джордж
попытался опять за ними следить, они его, наверное,
заметили и решили скрыться. Ваш ухажер со мной не
откровенничает, а вытягивать из него каждое слово я
не могу. Но подозреваю, что Джордж что-то задумал и не
хочет признаваться.
У меня здесь самолет, Линда, в Лос-Анджелесе мы
будем часа через три-четыре. С вашей тетушкой никакой
связи нет, у нас ни одного следа, поэтому тратить зря
мое время и ваши деньги и дальше неразумно и не¬
желательно. Нас это к ней нисколько не приблизит.
Тетя Лорен пообещала, что вы увидитесь с ней сегодня
57
после обеда. Будем ждать. Другого варианта не про¬
сматривается. К тому времени я уже буду рядом. Может
быть, с ней вместе к вам приедет и Девитт.
— А что мне делать с Джорджем, мистер Мейсон?
—Ваша проблема. Но я позволю себе один вопрос: вы
что, выслали ему денег на самолет?
— Да, в один конец.
— В таком случае вам следует постараться заставить
его вернуться поскорее. На себе я этого клеща не
потерплю. И примите совет на будущее: будет лучше,
если вместо того, чтобы оплачивать его вояжи в первом
классе реактивного лайнера, вы начнете приучать его к
сиденью автобуса. Намекните попрозрачнее, что мужчин,
любящих шикарно прошвырнуться за чужой счет, а осо¬
бенно за счет женщин, называют особым словом...
Их разговор прервал пронзительный женский вопль
отчетливо слышный даже через стеклянные стенки теле¬
фонной будки.
— Что у вас случилось? — встревожилась Линда.—
Как будто кто-то кричал.
Вопль повторился. На этот раз он прозвучал ближе.
Мейсон открыл дверь будки.
По парковочной площадке, наискосок, по направле¬
нию к дороге, с ведром воды в одной руке и с тряпкой в
другой бежала женщина и громко кричала.
Мейсон видел, как ведро у нее упало и покатилось
по асфальту, от разлившейся горячей мыльной воды по¬
шел пар. Женщина пробежала с тряпкой в руке еще
несколько метров, потом вдруг отбросила тряпку далеко
в сторону, словно это была змея, бросилась к дорожке
и, повернув направо, завопила еще громче:
— Миссис Честер! Миссис Честер! Убийство!
Послышался хлопок закрываемой двери, и крик
затих.
Мейсон, вышедший было наружу, вернулся в теле¬
фонную будку.
— Алло, Линда? Не бросайте трубку. Будут рас¬
соединять, скажите: разговариваем. Я должен по¬
смотреть. Женщина, которая кричала, выбежала из
четырнадцатого номера, и дверь все еще открыта.
Он бегом бросился через стоянку, Делла Стрит
поспешила за ним. Перед номером с табличкой «14»
никого не было, и Перри Мейсон, остановившись у
приоткрытой двери, заглянул внутрь.
На полу, вытянувшись во весь рост, в одежде,
58
слегка привалившись набок, лежал мужчина с черной
повязкой на одном глазу. Цвет его лица не оставлял
надежды на то, что он еще жив.
Все вещи в комнате были разбросаны, перерыты...
— Боже, какой ужас! — воскликнула подоспевшая
сзади Делла Стрит.— А что "в другом номере? •
Мейсон посмотрел на нее через плечо и тихо
произнес:
— Мы сейчас постараемся это узнать.
Он взял забытую всполошившейся служанкой связку
ключей, прошел к двери шестнадцатого номера, вставил
ключ в замок и повернул.
— Поторопитесь, шеф.— Пока Мейсон возился с
ключами, Делла Стрит следила за дорожкой, ведущей
к офису.— Сюда уже идут. Служанка и хозяйка.
Отперев дверь, Мейсон толкнул ее, и она распахну¬
лась.
В номере никого не было. На полу, на постели
валялись женские вещи, чемоданы были выпотрошены,
ящики шкафа выдвинуты, их содержимое разбросано
по всей комнате.
— Кто вы такой? — раздался за спиной Мейсона
грозный голос.
— Перри Мейсон. А эта женщина — мой секретарь.
Мы слышали женские крики, что здесь кого-то убили.
— Не здесь, не здесь,— запричитала еще не пришед¬
шая в себя служанка,— в четырнадцатом.
— О, простите, мадам.
— Вы полицейский? — недоверчиво спросила хо¬
зяйка.
Мейсон улыбнулся.
— Я адвокат, мадам.— Он отступил назад.
Мадам Честер прошла к соседнему номеру, заглянула
в дверь и вошла.
— Что там такое? — Мейсон говорил так, как будто
видел труп впервые.— О, да тут случилось несчастье,
мужчина явно мертвый. Но я не вижу пока никаких
признаков убийства.
Дверь соседнего двенадцатого номера приоткрылась,
и оттуда, без рубашки, в брюках и майке, с лицом,
покрытым пеной и с бритвой в руке, выглянул Джордж
Латти.
— Что за шум?
Игнорируя его любопытство, Мейсон обратился к
хозяйке:
59
— По-моему, нет никаких признаков насильственной
смерти. Но лучше, конечно, немедленно вызвать
полицию.
Хозяйка мотеля пятясь вышла из номера и, оттолкнув
адвоката, заперла дверь. Затем она проделала то же
самое с дверью шестнадцатого номера, громко при этом
хлопнув.
Начали просыпаться постояльцы. Появился человек
в пижаме и халате и недовольным тоном проворчал:
— Почему крики с утра?
Она виновато ему улыбнулась.
— Что-то испугало служанку, сэр.
Подошел Джордж Латти.
— Что за дела, Мейсон?
— Какие дела? Не понимаю, молодой человек.
— Но я слышал вопли.
— О, вы слышали вопли? Любопытно.
— Да, слышал. Вопили так, что глухой бы услышал.
Громче, чем свисток локомотива.
— И вы выбежали в чем были?
— Конечно.
— А пена на лице у вас появилась до того, как вы
услышали вопли, или после?
— До того. Почему вы спрашиваете?
— Значит, вы выжидали. Открыли дверь не сразу,
верно?
— Но я был в таком неподобающем виде...
— Что, совсем не одеты?
— Нет. Я был в том, в чем сейчас, но я... медлил.
— Ага, вы медлили. Понятно.— Он повернулся,
давая понять, что разговор окончен, и вернулся к теле¬
фонной будке.
Снова взяв трубку, Мейсон спросил:
— Линда, вы все еще слушаете?
— Да-да, мистер Мейсон. Пришлось уговаривать
телефонистку. Что у вас произошло? Что-нибудь серь¬
езное?
— Монтроуз Девитт, по всей видимости, мертв.
Вашей тети нигде нет. Как в его номере, так и в ее
кто-то торопливо перерыл весь багаж. А принимая во
внимание тот факт, что Джордж Латти ночевал от них
через стенку, точнее через стенку от Девитта, уже сейчас
могу сказать, что предвидятся осложнения.
— О Боже! Неужели они дрались? Но Джордж
никогда не стал бы...
60
— 'Успокойтесь, Линда. Остановимся на том, что
Джордж не стал бы. Главная проблема теперь —
выяснить, где ваша тетушка. Подождите-ка секунду...
какого цвета у нее волосы, рыжеватого?
— Да, мистер Мейсон.
— Тогда полагаю, что женщина, которая только что
мимо меня пробежала и приближается в данный мо¬
мент к шестнадцатому номеру... Я перезвоню вам,
Линда, а пока прощайте.
Выскочив из телефонной будки, Перри Мейсон то¬
ропливым шагом направился следом за привлекшей его
внимание женщиной. Судя по виду, она была в глу¬
боком отчаянии.
Джордж Латти юркнул к себе в номер и шустро
прикрыл дверь. Хозяйка со служанкой уже ушли,
очевидно в офис, вызывать полицию.
Рыжеволосая женщина ткнулась сначала в дверь
шестнадцатого номера, подергала ее, но та не открылась,
она кинулась было к двери четырнадцатого, но в эту
секунду Мейсон подбежал к ней сзади и взял за локоть.
— Лорен Элмор?
Она обернулась. Широко раскрытые глаза наполни¬
лись ужасом.
— Да. Лорен Элмор. А вы кто?
— Я адвокат. И смею уверить вас, что для ващей же
пользы вам лучше поговорить со мной, прежде чем
кто-то вас здесь увидит.
— Но мне надо сначала попасть к себе в комнату.
Я должна знать, где мой... друг.
— А ваш ключ?
— У меня его .нет.
— Где он?
— Забрали... кто-то забрал.
— Пожалуйста, миссис Элмор, пройдемте со мной.
Да будет вам известно, я знаком с вашей племян¬
ницей Линдой Колхаун.
— С Линдой? Вы?
— Да, миссис Элмор.— Мейсон мягко увлек ее в сто¬
рону, подальше от комнаты, в которой произошло
несчастье.
— А это — Делла Стрит, мой доверенный секретарь.
Прошу вас, это не долго. Мне кажется, мы сможем
помочь вам.
61
Глава шестая
В номере Мейсона Делла Стрит заботливо усадила
совершенно потерянную Лорен Элмор на единственный
здесь мягкий стул, а сама устроилась рядом, взяв
себе простой, с прямой спинкой.
Сам знаменитый адвокат какое-то время стоял молча,
потом присел на краешек кровати и спросил:
— Может, вы мне расскажете обо всем, миссис
Элмор? Что вас так потрясло?
— Вы — друг Линды?
— Да. Она сама нашла меня в связи с одним делом,
и я думаю, ей интересно было бы узнать...
— Не продолжайте. Вы друг Линды, и мне этого
достаточно. Они убили Монтроуза.
,—, Кто —.они?
— Враги,— уклончиво ответила тетя Лорен.
— Чьи враги?
— Его.— Она заплакала.
Делла Стрит нежно обняла ее за плечи.
— Вам тяжело, миссис Элмор, но постарайтесь
все же собраться с силами и расскажите нам, что
произошло?
— Да-да, самое основное, пожалуйста, только голые
факты,— добавил Мейсон.
Лорен Элмор жалобно всхлипнула.
— Мы... так хотели счастливо пожить...
— Мы понимаем и очень сочувствуем вашему горю.
Но попробуйте взять себя в руки и расскажите мистеру
Мейсону все по порядку. Он поможет.
— Это было ужасно,— начала миссис Элмор.—
Так хотелось пожить независимо, своей собственной
жизнью, почувствовать себя счастливыми, и все вроде
бы складывалось, и вот...
— Миссис Элмор, прошу вас, одни только факты.
Факты и события. Поверьте, в настоящий момент нет
ничего важнее.
— Хорошо, мистер Мейсон. Нас преследовали.
Монтроуз страшно перепугался. Сказал, что есть люди,
для которых он... как кость в горле, они готовы его...—
Она снова заплакала.
— Извините меня, миссис Элмор, но, может быть,
сделаем так: я буду задавать вопросы, а вы отвечайте,
ладно? Так вам будет легче. Отвечайте коротко. Где
машина?
62
— Там.— Тетушка Лорен неопределенно повела
рукой.
— Где — там?
— Застряла.
— Где?
— Много миль отсюда.
— Сколько?
— Не знаю.
— Сколько времени вы ехали до того места?
— Минут... минут двадцать. Мы выехали отсюда,
а потом это... произошло.
— Выехали отсюда в котором часу?
— Не помню. В полночь примерно.
— А почему уехали?
— Тот автомобиль, который нас преследовал, ока¬
зался припаркованным у мотеля, Монтроуз его заметил.
— Ваш... э-э... друг, он знал, кто в нем ехал?
— Нет.
— Но он вас преследовал?
- Да.
— Вы уверены?
— Конечно. Этот тип в автомобиле остановился
на заправочной станции и дал нам себя обогнать. А потом
снова пристроился сзади, мы притормозили и пропусти¬
ли его.
— И вы не рассмотрели, кто за рулем?
— Нет. Да и как? Я сидела справа, а он проехал
слева. К тому же я из Массачусетса, это — Калифорния.
— Хорошо, миссис Элмор. Итак, вы с Монтроузом
сели в машину и поехали. Куда?
— Мы хотели поговорить. Хотели придумать какой-
нибудь план. За нами шпионили, мистер Мейсон,
и мы искали местечко, где бы нас никто не подслушал
и никто бы нам не помешал.
— И нашли?
— Да. С шоссе мы свернули на проселочную, она
грунтовая.
— В каком направлении, уехав отсюда, вы поехали
по шоссе?
— В обратном.
— То есть в сторону Юмы?
— Да. По-моему, да. К Юме.
— Как же развивались события?
— Ну-у, мы съехали на грунтовку, там еще пово¬
рот такой, проехали немного и остановились прямо
посреди поля.
— Сколько вы проехали, до того как остановились?
— Затрудняюсь сказать, не очень много... ну, в об¬
щем, достаточно, чтобы нас не заметили с шоссе.
— Возвращались на шоссе пешком?
— О, это было... потом, после...
— После чего?
— После того, как тот человек заставил Монтроуза
выйти из машины.
— Ну ладно. Вернемся чуть назад. Вы остановились
в поле, сидели, разговаривали и что?
— Сзади подъехала другая машина. Без фар. Вообще
без всяких огней. Мы бы даже не заметили ее, если бы
она в нас почти не врезалась. Монтроуз открыл дверцу,
но тот человек... у него на лице был платок. То есть
я хочу сказать — лица не было видно, только белый но¬
совой платок, подвязанный к краям шляпы. Он сказал
Монтроузу: «Выходи, живо», и еще ткнул в него писто¬
летом.
— Пистолет вы видели?
— О да! Да. Луна немного светила, и я видела,
как блеснула сталь.
— Можете ли рассказать, что было потом? Только
помедленнее, не торопитесь, это может оказаться чрез¬
вычайно важным.
— Человек с платком на лице приказал мне
сидеть и .не рыпаться. Затем они с Монти отошли
в сторонку. Монти вдруг стукнул его по руке, попытался,
очевидно, вышибить пистолет, но тот ударил его, и Монти
упал. Тот человек... у него была какая-то дубинка... он
бил Монти и бил... бил по голове, по... о, мистер Мейсон,
это ужасно, ужасно! Я не выдержу, я не могу...
— Довольно, миссис Элмор. Довольно. Истерика
здесь не поможет. Пожалуйста, придите в себя. Что слу¬
чилось? Мы должны знать.
— Тот человек... он так и убил его. И оставил
лежать. Одного на земле. Монти был мертв, я знаю это.
После такого зверского избиения. Я даже слышала
удары. Это чудовищно!
— Ну хорошо. Незнакомец с платком на лице вер¬
нулся к машине. Что потом?
— Сел рядом со мной. Он обыскал весь салон, за¬
глянул даже в пепельницы. Потом выхватил сумочку
и приказал ехать вперед.
— Вперед — это значит дальше в сторону от шоссе?
- Да.
64
— А вы уже и так отъехали по грунтовой дороге?
— Да, мистер Мейсон.
— Он сидел сзади или где?
— Нет. Он вернулся к своему автомобилю и ехал за
мной следом.
— Фары включал?
— Нет, никаких огней. Как и раньше.
— С платком на лице?
— Да.
— Что произошло дальше?
— Я ехала-ехала, он посигналил и мигнул фарами.
Тогда я остановилась, а он вышел из машины, по¬
дошел ко мне и сказал: «Езжай, сестричка, прямо, и не
оглядывайся. Оглянешься — худо будет».
— И что вы сделали?
— Кивнула или ответила что-то, не помню.
— А он?
— Сел за руль и стал разворачиваться.
— А вы?
— Поехала, как он приказал. Но я, пожалуй, и сама
хотела убраться от него подальше, уехать куда глаза
глядят. Я видела, как он поехал обратно и, хотите
верьте, хотите нет, изо всей силы надавила на газ, и
машина понеслась как на крыльях.
— Что потом?
— Внезапно я поняла, что заехала в песок. Машина
забуксовала, я совсем потеряла голову — вместо того
чтобы попытаться выбраться, я сидела и давила на
педаль.
— Дальше?
— Я пробовала опять и опять, включала заднюю,
но ямы под колесами только углублялись и песок уже
упирался в днище.
— Что вы решили предпринять?
— Не помню, сколько я там просидела, а потом
пошла в сторону шоссе пешком.
— Вы шли обратно той же дорогой?
- Да.
— Следующий вопрос, миссис Элмор, и это очень
важно: узнали ли вы на обратном пути то место, где
человек с платком на лице подошел к вам?
— Нет. Я просто шла и по сторонам не смотрела.
Следила, чтоб не сбиться. И все время ждала, что вот-
вот увижу, как Монти лежит... увижу его тело... но тот
человек, наверное, забрал его с собой. Загрузил и увез.
5 Заказ № 504
65
— Выстрелов не слышали?
— Нет.
— И как же, в конце концов, вы вышли?
— Я шла и шла, когда совсем не стало сил, при¬
села отдохнуть. В туфли набился песок и какие-то
камушки. Потом мне показалось, что я заблудилась,
сошла с дороги немного вбок. Я побродила по песчаным
холмам... и наконец, когда надежды уже и не было,
снова вышла на автостраду. Ощущение было, словно
целая вечность прошла. Меня подвез один шофер.
— Разрешите взглянуть на ваши ноги,— попросил
Мейсон.
Миссис Элмор показала одну ступню.
— Чулки я сняла. Они все в затяжках, порвались,
поэтому я надела туфли на босу ногу.
Мейсон осмотрел сначала туфлю, затем стертую кожу
на подошве и спросил:
— Значит, вы видели, как тот человек избивал
Монтроуза Девитта?
— Господи, мне ли было не видеть! Видела и слы¬
шала. Это было ужасно. Страшно. Удар за ударом, даже
когда Монти уже лежал на земле, он не прекратил
избиения. А потом начал пинать ногами.
— Но выстрелов не было?
— Нет. Ни одного выстрела я не слышала.
Мейсон выдержал паузу.
— Миссис Элмор, я бы попросил вас посидеть
здесь и отдохнуть. Мы, я и моя секретарша, выйдем,
нам необходимо кое-куда позвонить.
— А можно... можно мне воспользоваться вашей
ванной? — Тетушка Лорен попыталась встать, но ее
качнуло, и, если бы не Мейсон, она упала бы.
— Какая боль! — простонала она.— Ноги! Мои
бедные ноги!
— Ну-ну, осторожнее.— Он проводил ее.
Когда миссис Элмор закрыла за собой дверь ванной
комнаты, Мейсон, задумавшись, произнес:
— А ведь она лжет, Делла.
— С чего вы взяли?
— Я видел труп. На лице ни единой царапины. Не
говоря уж о синяках и кровоподтеках. Ничто не гово¬
рит о том, что убитого избивали дубинкой. Я, конечно,
не знаю, как он умер, >но .если верить ее словам...
Нет, так обманывать себя я не позволю.
— Но как быть?
бб
— Вот что, Делла. В таком деле, как это, нам нужен
помощник, который хорошо ориентируется в данной
обстановке, знает здесь все ходы и выходы. Одно время
я работал с адвокатом по имени Дункан Краудер,
он из местных. Пойдите на улицу, дозвонитесь до него
и скажите, что Перри Мейсон очень просит его немед¬
ленно приехать. Пусть бросит все дела и приезжает
безотлагательно.
Делла Стрит деловито кивнула.
— А если его не окажется на месте?
— Тогда мы увязли. Другого достойного доверия
адвоката я в этой округе не знаю. Краудер — бывалый
вояка.
Мейсон отошел к окну, раздвинул шторы и выглянул.
Напротив двери четырнадцатого номера припарко¬
валось несколько автомобилей, вышедшие из них люди,
сбившись в маленькую толпу, стремились разузнать, в
чем дело.
Делла Стрит вернулась, а Лорен Элмор все еще
пребывала в ванной.
— Успешно? — поинтересовался Мейсон.
—. Вполне. Я дозвонилась, и он уже в пути. По¬
пробовал, правда, что-то возразить или объяснить, я не
поняла, сказала, что время не терпит, что вы срочно в
нем нуждаетесь, и он согласился.
— Молодец,— похвалил Мейсон,— а теперь...
Но он не закончил, потому что дверь из ванной
комнаты открылась и миссис Элмор, совершенно по¬
давленная и измученная, едва не ударившись об косяк,
проковыляла к своему стулу.
Делла поспешила ей на помощь.
— Не хотите ли прилечь, миссис Элмор?
— Да, пожалуй. Ночью я приняла какие-то таблетки
и затем... О, как бы мне хотелось все забыть! А у вас
нет ничего успокоительного?
Делла Стрит проводила ее до кровати и уложила.
— Расслабьтесь и закройте глаза. Я сейчас намочу
полотенце, и мы сделаем вам на лоб холодный
компресс.
Миссис Элмор благодарно улыбнулась.
— Спасибо, милая. Но я должна рассказать поли¬
ции...
— С полицией разберемся чуть позже,— сказал
Мейсон.— Делла, позаботьтесь пока о ней, я дойду до
телефона.
5*
67
Все из той же телефонной будки он позвонил
Линде Колхаун.
Девушка ответила сразу же.
— Линда, говорит Перри Мейсон. Слушайте меня
внимательно и запоминайте...
— Мистер Мейсон! Что там у вас произошло?
Ради Бога, скажите мне. Что-нибудь с тетей Лорен?
Если она...
— Пожалуйста, Линда, закройте рот и слушайте
очень внимательно: Монтроуз Девитт мертв. С вашей те¬
тушкой приключилась странная история. По ее словам
выходит, что его забили дубинкой до смерти прямо
у нее на глазах. Сейчас она на грани истерики. Однако
в ее рассказе имеются некоторые неувязки. То, что она
говорит, неубедительно, если хотите.
— Но, мистер Мейсон, тетя Лорен обманывать не
станет.
— Вы поручаетесь за нее?
— Я уверена, что она не лжет.
— А если она говорит неправду по чьему-то
указанию?
— Ну разве что... но она же влюблена и...
— Кое-что в ее истории не лезет, как говорится,
ни в какие ворота. Линда, я звоню, чтобы спросить: вы
не станете возражать, если я добровольно возьму на
себя функцию ее защитника? Ей нужен адвокат.
— Ну что вы, конечно не стану! Наоборот.'Я, можно
сказать, всегда этого хотела. И я собиралась...
— Стоп, стоп, стоп. Обождите. Тогда возникает
маленькая ловушка. Если я возьмусь представлять ин¬
тересы вашей тетушки, это будет означать, что ни вас,
ни Джорджа я уже представлять не могу.
— Ну и ладно. Я хочу, чтобы вы представляли
интересы тети Лорен. Что же касается Джорджа...
он-то здесь при чем?
— Я не знаю, Линда. Джорджу может быть что-то
известно. Но если я буду выступать от имени миссис
Элмор, то моим клиентом становится она. Ответьте
однозначно, вы хотите этого или нет?
— Да, да, да. Пожалуйста, мистер Мейсон.
:— О’кей, в таком случае от телефона далеко не
отходите. Я дам знать, как только что-то изменится
или прояснится.
— А не следует ли *мне самой к вам вылететь?
Я могла бы...
68
— Думаю, что следует. И чем скорее, тем лучше.
В стеклянную стенку телефонной будки постучали.
— Извини, приятель, но не ты один нуждаешься
в телефоне. Я — репортер, и моего сообщения ждут в
газете. Давай по-честному, поговорил сам — уступи
телефон другому.
— О’кей, заканчиваю,— сказал Мейсон.— Я пере¬
звоню, Линда.
Не успел он выйти из автомата, как репортер кинул¬
ся набирать номер.
Мейсон вернулся в комнату. Приоткрыв дверь, он
увидел, что Делла сидит на краю кровати и держит
на лбу и на глазах Лорен Элмор смоченное в воде
полотенце.
Заметив босса, она приложила палец к губам.
Мейсон на цыпочках прошел к окну и выглянул —
люди по-прежнему стояли небольшими группами и об¬
суждали случившееся.
Кто-то постучал в дверь номера.
Лорен Элмор приподнялась, пытаясь сесть.
— Лежите, миссис Элмор,— успокоила ее Делла
Стрит,— вам нужен покой.
Мейсон направился к двери.
— Кто там?
— Дункан Краудер, мистер Мейсон.
Адвокат с готовностью открыл дверь и уже улыб¬
нулся в предвкушении встречи со старым знакомым,
но улыбка с его лица тут же исчезла. Появившийся
на пороге молодой человек ростом не уступал Мейсону,
пристальный взгляд его темных глаз, волнистые черные
волосы, спокойные правильные черты лица произво¬
дили исключительно приятное впечатление.
— Но вы не тот человек, кого я ждал,— расте¬
рялся Мейсон.
— В том-то и дело,— попытался объяснить пришед¬
ший,— я же говорил вашей секретарше — мой отец в
больнице. Насколько это получится, я могу заменить
его. Она буквально не дала мне слова сказать. Приезжай¬
те, мол, и все тут, дело срочное, и повесила трубку.
— Так,— понимающе кивнул Мейсон,— мне искрен¬
не жаль, что ваш отец нездоров. У вас одна компания?
— Да. Мы партнеры. Краудер и Краудер. Я — Дун¬
кан Краудер-младший.
Перри Мейсон повернулся к Делле Стрит.
— Ваш номер открыт?
69
— Да, шеф.
— Отлично. Поговорим там.— Осторожно прикрыв
за собой дверь, он с молодым коллегой вышел из
комнаты.
— Извините меня, сэр,— заговорил респектабельно
выглядевший продолжатель дела Краудера-старшего,—
но, как я понял, вопрос, по которому вы хотели видеть
моего отца, необычайной срочности. По телефону многое
не объяснишь, поэтому я подумал, что лучше будет
приехать и переговорить обо всем в личной беседе.
— Как долго вы уже практикуете? — спросил
Мейсон.
— Около двух лет. От отца я не раз о вас
слышал, мистер Мейсон. Порою мне даже кажется, что
я вас знаю. Я слежу за вашими делами по газетам
и разделяю всеобщее восхищение...
— Право, не стоит, молодой человек.— Перри Мей¬
сон первым вошел в номер Деллы Стрит.— Газетчики
имеют склонность преувеличивать. Заходите и присажи¬
вайтесь. Вам предстоит узнать на практике такое, о чем
не упоминается ни в одном учебнике и ни в одном
руководстве начинающему адвокату -
— Вы согласны поработать со мной вместо отца?
Мейсон кивнул.
— Ив чем же суть дела?
— Для начала примите вот это,— знаменитый
юрист передал своему молодому коллеге денежную
купюру,— один доллар. Задаток. Формальности соблю¬
дены. Остальную часть гонорара получите позже. Сколь¬
ко — одному Богу известно. Свой гонорар я тоже не
знаю. Но теперь, когда задаток выплачен и принят, мы
вступили в отношения профессионального партнерства.
— О'кей.— Молодой Краудер опустил доллар в кар¬
ман.— Говорите, я весь внимание.
— Говорю. В четырнадцатом номере этого мотеля
лежит труп. Существует вероятность того, что мужчину
убили, но этого я точно не знаю. Зато достоверно
знаю следующее: некто Лорен Элмор, являющаяся на¬
шей клиенткой, испытала сильнейшее нервное потрясе¬
ние и находится в состоянии депрессии. Она уверена,
что видела, как произошло убийство.
— В мотеле? — поинтересовался Краудер.
— Нет. Не в мотеле. В этом-то и загадка. Она мне
поведала странную и неправдоподобную историю,
и когда я попробовал увязать ее рассказ с имеющимися
70
уликами, ничего не получилось — ее показания проти¬
воречат фактам. Я из нее ничего не вытягивал, и мне
бы не хотелось, чтобы ее историю услышал кто-то
еще, хотя отмалчиваться в подобной ситуации —
едва ли не хуже. Следовательно, остается одно.
Краудер и Мейсон посмотрели в глаза друг другу,
и начинающий адвокат произнес:
— Вы имеете в виду, необходим хороший врач?
— Превосходно мыслите, молодой человек. Чувству¬
ется правовая грамотность. Идете по стопам отца.
Я вам изложу две причины, по которым я обратился
к местному адвокату. Во-первых, необходим доктор, а во-
вторых, мне нужен кто-то, кто связался бы с кримина¬
листом, с газетчиками и вообще поговорил со здешними
жителями, чтобы выяснить некоторые факты дела до
того, как нашей клиентке придется давать какие-либо
показания.
— Телефон подсоединен? — спросил Краудер.
— Да, но все звонки проходят через коммутатор,
и нельзя исключить возможности быть подслушанным.
На улице есть телефонная будка.
Дункан Краудер шагнул к двери, открыл ее, но тут
же снова закрыл.
— Там очередь в три ряда.
— Что ж, придется довольствоваться тем, что имеем.
Но будьте осторожны насчет того, что говорите.
Краудер снял трубку и через секунду уже разгова¬
ривал с кем-то из офиса мотеля.
— Я бы хотел позвонить в город. Пожалуйста.
Что вы сказали?.. О, понимаю, но номер я не помню...
справочника нет... его зовут доктор Кеттл, может быть,
попытаетесь?.. Спасибо большое.
Последовала недолгая тишина.
— Алло? Горас? Говорит Дункан Краудер-сын. Зво¬
ню из мотеля «Палм-Корт», из седьмого номера...
Да-да, рядом с улицей. Если заворачивать на стоянку,
то по правую руку. Я прошу приехать. Немедленно...
да-да, прямо сейчас... Конечно, срочно... Нет, для хирурга
ничего, но все равно приезжайте быстрее... о'кей, жду.
Закончив разговор, он посмотрел на Мейсона.
— Уже выезжает. Доктор Кеттл, как правило, про¬
водит вскрытия для следователей, занимающихся делами
о скоропостижной или насильственной смерти.
— Рад слышать. Вы с ним в хороших отношениях,
я вижу?
71
— Почти друзья. Он не только клиент отца, но и его
лечащий врач.
— Полагаю, и ваш тоже?
Краудер усмехнулся.
— Пока надобности обращаться не возникало, Бог
миловал.
— Продолжим о деле, молодой человек. Убитого,
пока я употребляю это слово условно, звали Монтроуз
Девитт. Имя нашей клиентки — Лорен Элмор. Она вдова,
живет в Массачусетсе. Многое в данном деле, если не
сказать больше, указывает на то, что Девитт — отъяв¬
ленный мошенник, проходимец из числа тех, кто
паразитирует на женских слабостях и за счет этого
припеваючи живет. Но возможно, возможно, что в нашем
случае намерения Девитта выходили далеко за рамки
простого мошенничества.
— Вы думаете, он замышлял убийство?
Мейсон кивнул.
— Что же случилось?
— Он мертв. Его нашли лежащим на полу четыр¬
надцатого номера, где он остановился. Наша клиентка
снимала шестнадцатый. Все вещи в обеих комнатах
перерыты, явно в спешке, чемоданы и сумки открыты —
в общем, полный разгром. И никаких следов борьбы.
Наша клиентка, предположительно, имела с собой круп¬
ную сумму наличных денег. Это дело меня заинтересова¬
ло, когда ко мне пришла племянница миссис Элмор,
молодая девушка, по имени Линда Колхаун. Она
заявила, что тете грозит опасность, и умоляла меня
ее защитить.
— От брака, очевидно, умоляла защитить тоже? —
предположил Краудер.
— Чем дальше я вас узнаю, молодой человек, тем
больше убеждаюсь, что от нашего сотрудничества будет
толк. Впрочем, я отвлекся. У Линды Колхаун есть
приятель Джордж Латти. Он тоже здесь, в мотеле,
прибыл вчера поздно вечером и поселился в две¬
надцатом номере, который примыкает к комнате Монт-
роуза Девитта. Мистер Латти сам мне признался, что
стенка, отделяющая его номер от соседнего, настолько
тонка, что он слышал, как там разговаривали.
— Конкретно он ничего не сказал?
— Нет. И я полагаю, не скажет. То, что я вам
сейчас говорю, вырвалось у него случайно, а при нынеш¬
нем положении дел он тем более не признается.
72
— Вы допускаете, что ему что-то известно?
— Допускаю, Краудер. Почти уверен.
— А что из себя представляет этот Джордж
Латти?
— Изучает юриспруденцию. Но вид у него такой,
словно по полдня проводит перед зеркалом, добиваясь
сходства с современными удальцами из дешевых
телевизионных сериалов. Деньги на обучение ему вы¬
деляет Линда Колхаун из своего заработка. Они обру¬
чены. Хочу обратить ваше особое внимание на тот факт,
что молодой человек ухитряется часть получаемых
средств приберечь «в запас», как он это называет.
И Линда об этом ничегошеньки не знает. То есть он
исподтишка еще ее и обворовывает.
— Да, занятно,— согласился Краудер,— похоже,
что Джордж Латти доставит нам еще немало хлопот.
Мейсон провел указательным пальцем по шее:
— Он у меня уже вот где.
— Понятно. А в чем история, рассказанная нашей
клиенткой, расходится с действительностью?
— Во многом. Начнем хотя бы с ее утверждения
о том, что Девитт был забит дубинкой до смерти
и что произошло это в пустыне у нее на глазах. Ее
автомобиль, кстати, там где-то и застрял, и еще неизвест¬
но, какие в нем таятся сюрпризы. Ко мне с минуты
на минуту прибудет на самолете детектив из агентства.
Я это говорю к тому, что по описаниям миссис Элмор
трудно установить место, где все это случилось, так что
после беседы с доктором, когда передадим ему нашу
больную, можно запросто немного полетать и...
В дверь негромко, но уверенно постучали.
Мейсон поднялся и открыл.
Мужчина, стоящий на пороге, был лет пятидесяти,
невысок и довольно худ, но энергичен. Смерив Мей¬
сона быстрым взглядом проницательных серых глаз, он,
не здороваясь, спросил:
— Краудер здесь?
— Вы — доктор Кеттл?
— Он самый.
— Здравствуйте. Я — Перри Мейсон.
К ним подошел Дункан Краудер.
— Привет, доктор. Заходите.
— Значит, вы тот самый знаменитый Перри Мейсон,
о котором столько пишут?
Мейсон отмахнулся.
73
— Бросьте вы. Иногда мне кажется, что в газетном
мире инкогнито действует ненанятый мною пресс-агент.
— Еще как действует, мистер Мейсон. Итак, какая
нужда вас на меня вывела?
— Вы позволите? — Краудер вопросительно по¬
смотрел на Мейсона.
— Конечно. Могли бы и не спрашивать.
— В соседнем номере находится наша клиентка,—
начал Краудер-младший.— Ей нужна медицинская по¬
мощь. Вкратце опишу симптомы...
Доктор Кеттл протестующе покачал головой.
— А вот от этого избавьте. Диагноз я предпочитаю
ставить самостоятельно.
— Позвольте все же мне описать симптомы,—
повторил молодой адвокат.
— Больная разговаривает?
— Да.
— Тогда я разберусь.
Но Краудер не унимался.
— Мне бы хотелось сначала самому рассказать
вам о симптомах, прошу вас...
Неожиданно доктор уступил.
— Простите, господа, должно быть, я не совсем
вас понял. Что за симптомы, я слушаю.
— Эта женщина стала свидетелем убийства, хотя
допускается, что, может быть, это и не так. Но, в любом
случае, она пережила сильное нервное потрясение. Ей
около пятидесяти, и она на грани истерики. Спустя
какое-то время ей, естественно, придется рассказать
обо всем полиции, без этого просто не обойтись, но
в данный момент, в таком ее состоянии, встреча с
блюстителями порядка для нее — таково мое мнение —
нежелательна.
— Почему? — спросил доктор.
— Потому что сейчас в любую секунду она может
сорваться и нуждается прежде всего в медицинской
помощи, а ее бессвязные воспоминания и путаные
ответы вряд ли будут в точности соответствовать
имевшим место событиям. Несправедливо и негуман¬
но подвергать свидетеля допросу, когда он не отвечает
за свои слова и действия.
— Я хочу осмотреть ее, Дункан, но из сказанного
вами мне и так уже ясно, что скорее всего это слу¬
чай острой истерии. Лучшее лекарство сейчас — полные
тишина и покой. Я дам ей сильнодействующее успоко¬
74
ительное, перевезу в отдельную палату, приставлю мед¬
сестер, исключу посещения, и в течение двадцати
четырех часов она будет отдыхать. А уже потом, по
истечении суток, когда действие лекарства прекратится,
я определю, стоит ли и можно ли ей делать какие-
либо заявления.
— Спасибо, доктор,— сказал Мейсон,— а теперь по¬
прошу к пациентке.
— Да-да, мы и так достаточно задержались.
— Вы собираетесь перевозить ее на машине «скорой
помощи»?
Доктор Кеттл покачал головой.
— Нет. «Скорая» привлекает излишнее внимание.
Отвезу на своей машине, все будет в порядке, не
волнуйтесь. А сама она до машины дойдет?
— Думаю, что дойдет, хотя не без болезненных
усилий.
— Ав чем проблема?
— Ей пришлось пешком выбираться из пустыни,
куда они заехали, она стерла ноги и...
— Понимаю, мистер Мейсон.
Выйдя из номера, доктор Кеттл внимательно огля¬
делся и неторопливо подошел к двери соседней комнаты,
которую, опередив его, открыл Мейсон.
— Разрешите представить — мой секретарь Делла
Стрит... доктор Кеттл... Миссис Элмор, я привел
врача, он осмотрит ваши ноги и обязательно вам по¬
может.
Оба адвоката и Делла Стрит отошли в сторону.
— Я считаю, что нам следует оставить их одних,—
почти шепотом сказал Мейсон.
Доктор Кеттл тем временем открыл медицинскую
сумку, достал бинт, вату, шприц с иглами и обратился
к тетушке Лорен:
4 — Вы, я полагаю, сильно перенервничали, миссис
Элмор?
Лорен Элмор убрала со лба влажное полотенце
и с видимым усилием села.
— Ну-ну, не напрягайтесь. Я понимаю, впечатления
не из приятных, но попробуем помочь вам.
Несчастная женщина хотела что-то сказать, но
вместо слов вырвались лишь глухие рыдания.
Доктор Кеттл встряхнул вынутый из сумки пузырек
и снял с него пробку. В воздухе сильно запахло спиртом.
— Позвольте левую руку, миссис Элмор. Всего
один укольчик и...
Перри Мейсон, замешкавшийся у двери, опять по¬
дошел к кровати.
— Извините, миссис Элмор, но до укола я обязан
спросить: направляясь сюда, вы имели при себе зна¬
чительную сумму денег, верно?
Тетя Лорен невольно вздрогнула.
— Господи, да я же про деньги совсем забыла!
Да. И у Монти тоже было много денег.
— Где они?
— Я... мы... они под сиденьем мягкого стула. В его
номере. Мы решили, что деньги лучше спрятать. Это
было до того, как мы уехали...
— Вы это с ним обсуждали в его комнате?
— Да. Подумали, что деньги... такую сумму... надо
оставить где-нибудь... ой, больно!
— Все, миссис Элмор,— доктор Кеттл убрал
шприц,— один укол, и все.
Но тетя Лорен не на шутку встревожилась.
— Мистер Мейсон, вы позаботьтесь о них... о деньгах,
я имею в виду.
— Конечно. Сделаем все, что в наших силах,—
пообещал Мейсон.
Доктор Кеттл уже подталкивал его к двери.
Когда Перри Мейсон, Делла Стрит и Дункан
Краудер-младший вышли на улицу, последний решил
закончить свое объяснение:
— Я виноват, мисс Стрит, что по телефону не
очень понятно выразился — не объяснил толком про
отца и про то, что попробую его заменить...
— Ну что вы, Дункан, это была моя вина, ведь
я вас толком даже не выслушала. Мистер Мейсон просил
срочно и безотлагательно вызвать сюда адвоката по
имени Дункан Краудер, и как только я узнала, что у
телефона адвокат с таким именем, то, передав на¬
стоятельную просьбу шефа, насколько помню, довольно
резко, если не сказать грубо, оборвала разговор, чтобы
не выслушивать никаких отговорок. Так что винова¬
та я.
Молодой адвокат улыбнулся.
— То, что резко,— согласен. Но не грубо.
— Краудер,— вмешался в разговор Мейсон,— нас
ждет работа.
— Искать деньги?
’ — Да. 1
Краудер-сын повернул голову в сторону четырнадца¬
ть
того номера. Толпа не расходилась, а обрастала все
новыми любопытными.
— С вашего разрешения, беру на себя инициативу,
мистер Мейсон. Ждите здесь. Ваше фото слишком часто
появляется в разделе криминальной хроники, и вас могут
узнать. Я подойду туда тихо-мирно, как обойти
толпу, я знаю и знаю к тому же шефа полиции. Следо¬
ватель тоже мой хороший знакомый. Так что посмотреть
на место происшествия я смогу, но вот взять что-то
оттуда — увы, пока нет.
— Идите, мы подождем.
Перри Мейсон взял Деллу Стрит под руку, и они
издали наблюдали, как Дункан Краудер ловко вписался
в толпу и, умело в ней лавируя, обмениваясь с по¬
лицейскими небрежными приветствиями, дошел до их
начальника, о чем-то с ним перекинулся несколькими
фразами, после чего ему был дан зеленый свет, и
Краудер-младший как к себе домой, спокойно, и уверен¬
но, вошел в номер Монтроуза Девитта.
Пробыв там минут пять, он с деловым, сосредото¬
ченным видом вышел и, стараясь не привлекать к севе
внимания, направился к Перри Мейсону и Делле
Стрит.
— Нашли? — нетерпеливо осведомился Мейсон.
— Нет.
— Под мягким сиденьем большого стула смотрели?
Краудер кивнул.
— Ну а есть ли хотя бы признаки того, что
сиденье снимали?
— Нет. По крайней мере, ничего не заметно. Это
сиденье как подушечка, его можно легко снять и по¬
ложить обратно, все будет в точности как и раньше.
Но один момент настораживает. И это может оказаться
существенным.
— Что именно?
— Между мягкой подушечкой и деревянным карка¬
сом сиденья застряло много мелочи. Как будто монеты
запали туда, выкатившись из кармана человека, который
на этом стуле сидел, чаще это случается, когда сидят
нога на ногу. А может, и специально кто-то подбросил
монеты, чтобы казалось, что сиденье не трогали. Лично
я, мистер Мейсон,— продолжал Краудер,— несмотря ни
на что, не доверял бы всецело словам этой женщины.
Все же она... Бог ты мой! Посмотрите кто к нам пожа¬
ловал!
77
Мейсон взглянул туда, куда смотрел молодой
адвокат.
— Нет, вы только обратите внимание! Верно утвер¬
ждают, что в Бостоне наши широкополые шляпы бро¬
саются в глаза. Взгляните, мистер Мейсон, какой
котелок напялил себе на голову тот парень. Я неволь¬
но вспоминаю мамочку и ее яблочный пирог — изу¬
мительная корочка по краям точь-в-точь напоминает
тулью...
— Краудер,— оборвал его Мейсон,— подойдите к
нему. Это Хоуланд Брент. Из Бостона, все правильно.
Он финансовый распорядитель Лорен Элмор и ночевал,
судя по всему, в одном из соседних номеров. Разуз¬
найте, когда он приехал и под каким именем поселился.
О Боже, только его нам не хватало! Ситуация ос¬
ложняется поминутно.
— Уже бегу, мистер Мейсон. Оставайтесь здесь
же, никуда не уходите.
На то, чтобы сбегать в офис мотеля и обратно,
Краудеру потребовалось минут пять.
— Имя назвал свое — Хоуланд Брент, из Бостона,
штат Массачусетс. Добрался сюда на автомобиле, по-
видимому, взятом напрокат, так как номер калифорний¬
ский. Вселился незадолго до вашего приезда в один¬
надцатый номер. С приятным соседством, мистер
Мейсон!
Мейсон на мгновение задумался, глаза его смотрели
в одну точку.
— Мы начинаем привлекать внимание,— преду¬
предил Краудер,— такой человек, как вы, в общей массе
выделяется сразу, а мисс Стрит и отсюда уже смутила
добрую половину мужской части толпы. Посмотрите,
как красноречивы их взгляды — так и жгут.
Делла Стрит рассмеялась.
— Да я и сама уже заметила, хотя и притворялась,
что не вижу.
— Пора убираться отсюда,— решил Мейсон.—
Миссис Элмор, я думаю, в надежных руках.
— Она не будет делать никаких заявлений по мень¬
шей мере сутки,— поспешил заверить его Дункан
Краудер.— Кто-кто, но доктор Кеттл не позволит ее
тревожить. Говорить она, конечно, сможет и будет, но я
хочу сказать, что дальше него информация не уйдет.
Все ее слова с этого момента носят характер частной
беседы между врачом и пациентом.
78
— И еще медсестрой,— добавил Мейсон.
— И медсестрой,— согласился Краудер.
— Однако мы задерживаемся. Но где же Пол Дрейк?
— Это кто?
— Детектив. Мы работаем вместе. Должен уже
появиться.
— Ну хорошо, мистер Мейсон, двадцать четыре
часа у нас есть. А что вы собираетесь предпринять
потом?
— Спросите что-нибудь полегче, Краудер.
— По-моему, вам лучше сесть в машину, выехать
на улицу и подождать Пола Дрейка там.
— Смотрите-ка.— Делла Стрит первой заметила
подъехавшее такси.— У меня предчувствие.
Мейсон улыбнулся.
— Легок на помине. Вы, Делла, садитесь с Кра¬
удером в наш автомобиль, мужчина, конечно, за руль, а я
подсяду к Дрейку.
Он быстрой походкой вышел на тротуар, и когда
такси уже почти остановилось, подошел к дверце со
стороны пассажира.
Пол Дрейк как раз доставал деньги.
— Не отпускай его, Пол. Я поеду с тобой.
Мейсон, пригнувшись, уселся рядом с Дрейком.
— Обратно в аэропорт, пожалуйста,— обратился он
к водителю.
Тот развернулся и, снова выехав на улицу, спросил:
— Что за паника, мистер? Во дворе полно народу,
я заметил полицию.
— Подрался кто-то,— ответил Мейсон,— или маши¬
ну разбили, я не понял. За сколько минут ты домчишь
нас до аэропорта?
— Не успеете оглянуться, мистер. Кстати, я за¬
метил сзади чей-то лимузин, не за вами ли?
— За нами. Мы полетим все вместе.
— Ну тогда вопросов нет.
Дрейк ошеломленно смотрел на Мейсона, но тот
сделал знак молчать.
— Самолет готов? Лететь может?
— Так точно, Перри. Прогрет и заправлен.
— Отлично, Пол. Предстоит тяжелый денек.
Пол Дрейк понимающе хмыкнул.
— Да я уж вижу.
79
Глава седьмая
Обе машины выехали на летное поле.
Перри Мейсон первым соскочил на бетонку и почти
бегом направился к пилоту.
— К взлету готов?
— Да, сэр.
— Топлива хватит?
— Хватит.
Мейсон повернулся к Краудеру.
— В Империал-Вэлли у вас, должно быть, много
деловых контактов, не так ли?
— Да, мистер Мейсон. Особенно в южной части
долины.
— И не сомневаюсь, что есть клиенты, имеющие
недвижимость на продажу?
— Конечно. Многие продают.
— Может, знаете, кто продает собственность или мог
бы продать к востоку отсюда?
— Да, я знаю таких людей.
— Ас самолета эти участки не покажете?
— Попробую.
— Дело в том,— пояснил Мейсон,— что я как раз
подумывал о приобретении недвижимости в этой долине.
Я считаю, это было бы хорошим вложением капитала.
Но сначала хотелось бы познакомиться с топографией,
узнать, какие здесь земли, где находятся песчаные
холмы,— насколько я уже представляю, они отсюда к
северо-востоку. До того, как возвращаться в Лос-Андже¬
лес, я думаю, было бы неплохо посмотреть на в&шу
местность с высоты птичьего полета.
— Я полечу с вами, мистер Мейсон. Но пока я могу
сообщить лишь общие сведения. А позже подготовлю
список выставленной на продажу недвижимости с указа¬
нием конкретной цены каждого объекта.
— Общие сведения меня сейчас вполне устроят.
Мне кажется, лучше всего сначала полететь на восток,
а потом проследить за всеми дорогами, поворачивающи¬
ми на север. Именно тот район меня и интересует.
Если, Дункан, вы согласитесь сопровождать меня и
удовлетворить мое любопытство, я буду крайне призна¬
телен. Обратно в аэропорт мы вас доставим в любое
время.
— Буду счастлив помрчь вам, мистер Мейсон.
Перри Мейсон снова обратился к пилоту:
80
— Лететь придется на малой высоте, посмотрим на
местность сверху, а затем, возможно без дозаправки,
направимся в Лос-Анджелес. Вы готовы?
— Нет проблем. И можете ничего не объяснять, все
будет сделано, как вы скажете.
Они забрались в самолет и пристегнули ремни
безопасности. Летчик сел в кабину, включил двигатели,
самолет побежал по летному полю, и вскоре они уже
были в воздухе.
— Говорите маршрут.— Пилот обернулся к Мей¬
сону, но Мейсон посмотрел на Краудера.
— Двенадцать миль на восток,— сказал молодой
адвокат,— но сначала надо пролететь над Калексико,
оттуда — вдоль шоссе в сторону Юмы.
Летчик кивнул, самолет накренился.
Когда внизу под крылом показался мотель, Мейсон
прильнул к стеклу: среди строений находился автомо¬
биль, похожий на те, в которых похоронные службы
отвозят мертвецов.
Самолет сделал круг.
— О’кей? — спросил летчик.
— О’кей.
Краудер указал рукой на восток.
Двигатели ровно гудели, какое-то время они летели
по прямой вдоль сверкающей в утреннем солнце по¬
лоски автострады.
Перри Мейсон наклонился вперед.
— Начиная отсюда, нам нужно исследовать каждую
дорожку, уходящую на север.
— На какую глубину, сэр?
— До самого конца. До шоссе между Эль-Центро
и Холтвиллем, отсюда недалеко, несколько миль, и мы
хотим осмотреть территорию.
— А могу я спросить, сэр, что вы ищете?
— Ничего особенного. Собрались приобрести кое-
какую собственность.
Самолет пошел вниз, высота упала до тысячи
футов, пролетел над одной уходящей на север грунто¬
вой дорогой, вернулся к шоссе, и, когда, развернувшись,
полетел вдоль другой, летчик заметил впереди незнако¬
мый объект и крикнул:
— Смотрите! Прямо по курсу. Возможно, это то, что
вы ищете?
— Где? Я ничего не вижу.— Мейсон снова наклонил¬
ся к пилоту.
6 Заказ № 504
81
Самолет нырнул вниз, пролетев над брошенным авто¬
мобилем, сделал «горку» и правым разворотом ушел на
второй круг.
— Похоже на то, что застрял в песке,— про¬
комментировал летчик.
Мейсон промолчал и через несколько секунд дал
новые указания:
— Еще пару миль на север, и хватит. Оттуда
возвращаемся на аэродром. Там будете ждать, просьба
никуда не отлучаться, потому что понадобиться можете
в любую минуту.
— О’кей, сэр.— Самолет опять набрал высоту, раз¬
вернулся и лег на обратный курс.
Мейсон повернулся к Краудеру.
— Эту дорогу найти сможете?
— Конечно.
— Земли вашего клиента где-то там?
— Дорога проходит как раз через его владения.—
Краудер-младший понимающе кивнул.
— Прекрасно. Теперь остается выехать на мест¬
ность.
— Я сам вас отвезу, как только приземлимся.
Пилот взглянул на часы.
— О, да мы быстро обернулись.
Самолет вскоре вышел в район аэродрома, зашел на
посадку и, пробежав по бетонной полосе, остановился
напротив взятого Мейсоном напрокат автомобиля.
Летчик выключил двигатели.
Пассажиры быстро пересели в машину.
Отойдя на расстояние, достаточное, чтобы пилот не
слышал, Мейсон сказал Краудеру:
— Поведете сами. Вы знаете местность, и ту дорогу,
я думаю, без труда найдете.
— Согласен. Она начинается сразу за орошаемыми
землями и выходит, если мне не изменяет память, на
автостраду до Холтвилля. Земля там твердая, в основном
гравий, но кое-где встречается песок. Плотно слежав¬
шийся пустынный гравий.
— Что значит «плотно слежавшийся пустынный
гравий»?
— Временами здесь дуют довольно сильные ветры.
За тысячи, лет они сдули с. поверхности все, что можно
было, в частности песок. Остался твердый и плотный
гравий, гладко обработанный миллиардами песчинок. Но
когда ветры стихают, становятся спокойнее, песок снова
82
расползается, вырастают песчаные дюны, и в результа¬
те получается разительный контраст: почва, сплошь
состоящая из илистых отложений, чередуется с холмами
из песка, и все это в окружении утрамбованной
голой земли с отдельно торчащими небольшими скалами,
отшлифованными до блеска песком, ветром и солнцем.
Днем, при солнечном свете, темные камни пустыни
ослепительно сверкают.
— Следы на такой поверхности найти трудно?
— Свежий автомобильный след проследить можно,
если вы это имеете в виду.
— Именно о таких следах я сейчас и говорю.
Краудер кивнул, включил передачу, и автомобиль
начал набирать скорость.
— Я не уверен, мистер Мейсон, в этичности
ситуации. Но в этом вопросе право принятия решения
за вами.
— Что вы подразумеваете под «этичностью»?
— Насколько я понимаю, мы едем туда в надежде
обнаружить улики, не правда ли?
— Улики чего? — быстро спросил Мейсон.
— Не знаю.
— И я не знаю. Мы едем установить факты.
— Ну хорошо. Факты установим. А что с ними
потом будем делать? Не придется ли... я хочу сказать,
не станут ли эти факты доказательством... И сможем ли
мы использовать их потом в деле?
— Об этом-то как раз я и думаю, Дункан. И если
только факты говорят о том, что наша клиентка была
в состоянии эмоционального расстройства, мы это
«потом» постараемся оттянуть как можно подальше.
— А если они имеют прямое отношение к делу,
что тогда?
— Только если мы будем знать, что они таковы,
мы представим обнаруженные факты вниманию властей.
— Вы полагаете, они могут оказаться таковыми?
— Да, и я этого боюсь. Но в любом случае,
поскольку разговор зашел об этичности, не забывайте
одного: этика адвоката обязывает защищать интересы
клиента. Это первое и основное правило этики пра¬
восудия.
Люди, формулирующие каноны этой этики, как само
собой разумеющееся принимают тот факт, что адвокат
всегда будет на стороне своего подзащитного, они раз¬
рабатывают кодекс профессионального поведения с той
6*
83
целью, чтобы адвокаты не переступали известные грани¬
цы. Но наипервейший и наиглавнейший канон адвокат¬
ской этики — канон, доминирующий над всеми осталь¬
ными,— гласит, что адвокат должен быть верен клиенту
и всеми силами защищать его интересы. А что имеем
мы? Наша клиентка в истерике. Ее эмоциональное
равновесие нарушено. И она поведала мне историю,
повторить которую официальным органам не представ¬
ляется возможным, ибо это является профессиональной
тайной. А поскольку я не могу, не нарушая адвокат¬
ской этики, рассказать ее версию случившегося властям
словами, то мне не следует рассказывать ее и своими
действиями.
— Что вы хотите сказать, мистер Мейсон?
— Если бы властям стало вдруг известно, что мы
взяли машину и отправились на эту дорогу, они бы,
естественно, могли предположить, что у нас на то есть
причина и что наша клиентка сообщила нам нечто
такое, что нас на эти действия подвигло.
— Теперь понимаю,— сказал Краудер.
— Следовательно, Дункан, я не вижу- никакой не¬
обходимости ставить официальные власти в известность
о предпринимаемых нами действиях.
— И поэтому вы изобразили интерес, осматривая
местность на предмет приобретения недвижимости и
прикинулись подчеркнуто безразличным, увидев брошен¬
ный в песках автомобиль.
— Ни в коем случае не поймите меня так, будто
я не доверяю пилоту, нет. Просто ни к чему под¬
вергать хорошего человека ненужным проверкам.
— По той же самой причине вы настаивали на
возвращении его в Лос-Анджелес, верно, мистер Мейсон?
Мейсон усмехнулся.
— Если его здесь не будет, он ничего не узнает об
убийстве, а ничего не зная, не станет ни о чем говорить.
— Да, логично.
Следующую часть пути они ехали в полном молчании,
пока Краудер не повернул налево.
— Та самая дорога? — спросил Мейсон.
— Да, та, что видели сверху.
— Тогда, пожалуйста, помедленнее. Будем искать
следы.
Здесь практически дщктр не ездит. Иногда забре,-
дают охотники. Дорога виляет между перемещающими¬
ся песчаными дюнами. На этом месте почему-то обра¬
84
зуются завихрения, скорость ветра падает, и песок,
как бы расплескиваясь, начинает складываться в холми¬
ки, холмики постепенно смещаются...
— Да-a, земля словно спрессована,— заметил Мей¬
сон,— как будто цементный раствор положили.
— Связующее вещество определенно есть. Взгляни¬
те, какие ровные камушки. И как блестят.
Машина плавно катилась по дороге. Когда ее сменил
песок, Краудер поехал медленнее, после песка снова на¬
чался гладко спрессованный гравий, на солнце он сле¬
пил глаза.
— Впереди автомобиль.— Краудер увидел его пер¬
вым.— С массачусетским номером.
Мейсон попросил остановиться и осмотрелся.
— А теперь давайте подъедем к нему как можно
ближе.
— Я могу подъехать вплотную. Я знаю, как тут
надо ездить, потому что вырос здесь. С песком не
нужно бороться, он победит вас и съест. Если почув¬
ствовали, что начинаете буксовать, ни в коем случае
не давите на газ, колеса не должны проворачиваться.
Расслабьтесь чуть-чуть, скорость дайте самую малую,
и выедете. Ну если все же поняли, что дальше не
проехать,— выпустите из шин немного воздуха и...
— Остановимся здесь,— снова скомандовал Мей¬
сон,— и давайте спустим воздух по вашему совету.
Нежелательно оставлять после себя лишние следы.
— Слушаюсь, мистер Мейсон. Сейчас сами увидите,
какая разница.
Машина встала, вышедший первым Краудер достал
спичку и, поочередно скручивая колпачки, стравил
воздух из всех четырех колес.
— Обратно придется добираться значительно доль¬
ше. С таким давлением в шинах скорость не разовьешь.
Но ничего, на станции подкачают.
— Это не страшно,— заметил Мейсон.
— Хотите вытянуть? — спросил Краудер.— У нас
мощности хватит.
— Но нет же троса.
— Здесь повсюду валяется колючая проволока, свер¬
нем в несколько раз, и буксировочный тросик готов.
Сделать?
— Не надо. Двигать автомобиль не будем. Но вни¬
мательно осмотрим. Нужно найти, где там идет дорога.
Краудер опять завел двигатель, и они приблизились
85
к застрявшему в песке автомобилю футов на пять или
шесть.
— Сами видите, что случилось,— сказал он,— води¬
тель заставлял колеса вращаться, они пробуксовали
и зарывались... потом попробовал заднюю... но тоже
впустую, машина села на днище...
— Я вижу, Дункан. Сейчас мы с вами выйдем, а
вы,— обратился он к Дрейку,— останетесь с Деллой в
автомобиле. Мы не должны наследить.
— Но следов и так уже много,— сказал Краудер,—
как будто здесь ходили несколько человек, а один,
выйдя через левую дверку, даже забыл или не захотел
ее закрыть. Когда это случается, автоматически заго¬
рается лампочка. Если оставить дверцу в таком по¬
ложении надолго, может сесть аккумулятор. Как вы
считаете, закрыть ее или не стоит?
— Не стоит. Мне кажется, разумнее оставить все
как есть.
Они подошли к машине тетушки Лорен и загляну¬
ли внутрь.
— Ищете кровь или что-то еще? — спросил Кра-
удер.
— Что-то еще.
Мейсон достал носовой платок и, используя его как
перчатку, открыл заднюю дверцу. Заглянув в салон, он
неожиданно выпрямился.
— Что там? — наклонился к нему Краудер.
— Впереди, на водительском сиденье, лежит малень¬
кая зеленая капсулка. По размеру и внешнему виду по¬
хожа на барбитурат — сильное снотворное средство.
— A-а, кажется, знаю, его еще называют «сыворот¬
кой истины», если не ошибаюсь.
, — Абсолютно правильно. В качестве «сыворотки
истины» его вводят с помощью шприца и таким образом
контролируют дозировку. Но что эта зеленая капсула
делает здесь, хотел бы я знать?
— Может быть, заберем ее с собой, отдадим на
анализ? — предложил молодой адвокат.
— Нет, мы ее даже не тронем. Но мы обязатель¬
но заглянем в багажник.
Через открытое окно дверцы водителя Мейсон до¬
тянулся до зажигания, вынул из замка ключи и, выбрав
нужный,' вернулся к багажнику и открыл его.
Краудер подошел и встал рядом.
;— Ничего. Вы ожидали что-нибудь обнаружить?
86
— Я ничего не ожидал и не ожидаю. Я смотрю
и думаю.
Закрыв багажник, Мейсон вернул ключи на место,
и они с Краудером пошли к своему автомобилю.
— Это все? — спросил Краудер.
— Все.
Пол Дрейк с нетерпением приподнялся им на¬
встречу.
— Нашли что-нибудь?
— Поспешный поверхностный осмотр ничего не дал,
Пол. Если не считать маленькой зеленой капсулы на
переднем сиденье, там, где она лежала бы справа от
водителя рядом с его ногой. Капсула могла выпасть
из женской сумочки.
— И это все? — удивился Дрейк.
— Все.
— Но тебе как будто стало легче, Перри?
— Ну-у, видишь ли, в подобных ситуациях никогда
не знаешь, что может оказаться в машине.
— Еще один труп, ты хочешь сказать?
— Я хочу сказать, никогда не знаешь, что именно
тебя ждет.
Дункан Краудер, проявив незаурядное мастерство,
отъехал по мягкому песку назад, развернулся и, давая
двигателю ровно столько мощности, сколько было не¬
обходимо, чтобы не заскользили и не начали провора¬
чиваться колеса, выехал постепенно на твердо слежав¬
шийся гравий.
До шоссе никто не сказал ни слова.
У первой же автозаправочной станции Краудер
притормозил, попросил служащего подкачать шины до
нормального давления. Мейсон тем временем зашел в
телефон-автомат и позвонил шерифу.
— Офис шерифа,— ответил приятный голос.
— Здравствуйте, я — адвокат из Лос-Анджелеса, на¬
хожусь в вашем округе по делам службы. Осматривая
с самолета земли в долине, случайно обнаружил
брошенный кем-то автомобиль. Он, судя по всему, за¬
стрял в песке. Автомобиль находится на дороге, свора¬
чивающей на север от автострады Калексико — Юма
в сторону шоссе, соединяющего Юму с Холтвиллем.
Поворот расположен примерно в пятнадцати милях на
восток от Калексико. Мне бы хотелось довести этот
факт до вашего сведения.
Никаких признаков жизни нигде не было, сигналы
87.
бедствия никто не подавал, поэтому мы сначала его
пролетели, но потом, когда я захотел осмотреть окрест¬
ности на машине и мы очутились на той дороге, он
опять нам попался. Номерные знаки массачусетские,
кто-то, очевидно, не мог выбраться из песка, бросил его
и продолжил путь пешком. Мне кажется, вам будет
интересно знать.
— Спасибо,— ответил дежурный,— я себе пометил.
Мейсон повесил трубку и вернулся к остальным.
— Вот что, Дункан, я во всем полагаюсь на вас,
а сам улетаю. Пол Дрейк останется помогать. Я только
что доложил в офис шерифа, что машина обнаружена,
рассказал где, но вас прошу не забывать, что мы осмат¬
ривали земли, которые меня интересовали в плане
покупки.
— Я помню. Что еще?
— Больше ничего.
— Снова едем в аэропорт?
— Да. Задаток вам я выплатил, теперь хочу дать
денег на текущие расходы.
Мейсон раскрыл бумажник и достал две двухсот¬
долларовые банкноты.
— Возьмите. На первое время хватит.
— О’кей, мистер Мейсон. Мой телефон у вас есть.
Звоните.
— И еще, Дункан. О всех изменениях в деле не¬
медленно докладывайте. Вот-вот должна объявиться
Линда Колхаун. Начнет наводить справки о тетушке.
И она очень неравнодушна к Джорджу Латти. Все, что
Линда узнает, скорее всего станет известно и ему. А рас¬
сказать Латти — все равно что прокричать на рыночной
площади.
Теперь ты, Пол. Автомобиль взят в прокате, поль¬
зуйся. Покрутись в Калексико, поддерживай связь с
Краудером-младшим и держи нос по ветру, а ухо на
земле — разузнай все, что сможешь. Приставь человека
наблюдать за Хоуландом Брентом. Но если заподозрит,
слежку сними.
— А что делать, если вопросы будут задавать... э-э...
официально? — спросил детектив.
Мейсон улыбнулся.
— Ты готовишь все свои сообщения для меня, а я
конечно же сотрудничества с властями не избегаю.
— Ну да, знаю я твое сотрудничество.— Дрейк
развел руками.
88
— Что такое? Я удивлен, Пол. Даже в данный
конкретный момент мы и официальные органы работаем,
можно сказать, бок о бок. Мы доложили им обо всем,
что обнаружили.
— Но ты не сказал, по какой причине ты отпра¬
вился на поиски.
— Разве? Нет, я сказал. Я захотел приобрести
здесь кое-какую недвижимость, в частности земли. И я
ничуть не кривлю душой. Это отличное вложение
денег. А уж если говорить чистую правду, то я серьез¬
но допускаю, что на ближайшие тридцать дней оговорю
опцион на что-нибудь действительно стоящее.
— Да-да, как же,— сухо заметил Дрейк.
— И последний момент, Пол. Тем более что ты мне
об этом напомнил. Тот факт, что у обнаруженного
нами автомобиля массачусетский номер, является, ко¬
нечно, чистой случайностью — мог быть какой угодно,
не правда ли?
В аэропорту Перри Мейсон и Дункан Краудер на
прощание обменялись крепким рукопожатием.
— Желаю успеха, Дункан. Звони по мере развития
событий. Пол Дрейк будет держать связь с нами обоими.
— Спасибо, мистер Мейсон. Мне кажется, я пони¬
маю, чего вы хотите.
— Рад слышать. Надеюсь, это так и есть. И надеюсь
также, что ты уже достаточно со мной поработал, чтобы
иметь представление о том, чего я не хочу.
— Разумеется, я имею представление. Правда, об
этом мне судить несколько труднее, но в общем и целом...
представляю. Вас ждут дела, я понимаю, и у вас нет
времени, чтобы объяснять мне детали. И с право¬
охранительными органами не было времени встретиться,
весьма жаль. Но что поделаешь? Обстоятельства велят
вам быть в Лос-Анджелесе, а то бы мы, конечно, сели
за стол и все обсудили.
— Весьма жаль, Дункан. Весьма жаль. Так что
делай выводы сам. И действуй.
— Я сделаю все, что в моих силах,— пообещал
Краудер.
Перри Мейсон взял Деллу Стрит под руку, подвел
к самолету и помог сесть в салон для пассажиров.
Двигатели взревели, Дункан Краудер и Пол Дрейк под¬
няли в прощании руки, самолет побежал по дорожке.
— Этого симпатичного молодого адвоката,— сказа¬
ла Делла Стрит,— ждут большие дела.
89
На губах у Перри Мейсона играла усмешка.
— У него ясная голова, Делла. По складу ума это
прирожденный юрист.
Глава восьмая
Когда Мейсон и Делла Стрит вошли к себе в офис,
Герти — секретарь в приемной и по совместительству
телефонистка на коммутаторе — сказала:
— О, мистер Мейсон, вам звонил Пол Дрейк из
Калексико. Он хотел переговорить, как только вы по¬
явитесь. Сказал, что будет у телефона. Рассчитывал
застать вас как раз примерно в это время.
— Спасибо, Герти, соедините нас немедленно.
Может быть, он все еще ждет.
Они прошли в кабинет Мейсона. Делла Стрит с
обычной сноровкой принялась разбирать почту, но не
успела вскрыть и половины пришедших писем и па¬
кетов, как на столе зазвонил телефон.
Адвокат кивнул Делле, чтобы она взяла трубку
параллельного аппарата, и поспешно ответил:
— Перри Мейсон слушает.
— Алло, Перри? — послышался голос Дрейка.
— Да, это я, Пол. Говори.
— Докладываю в двух словах. Оказалось, мы из мухи
сделали слона. Покойник умер естественной смертью.
— Ты уверен?
— Судебный следователь не испытывает по этому
поводу и тени сомнения. Скончался сам по себе. Пред¬
полагается остановка сердца. Это не убийство, Перри.
Усопший любезно избавил нас от затруднений, я бы так
это назвал.
— С Краудером советовался?
— Конечно.
— Что слышно от Линды Колхаун?
— Она здесь. Прибыла в Калексико, когда вы уже
взлетели. Вернувшись в мотель, я нашел ее уже там.
— О Краудере ей говорил?
— Да. Краудер был со мной, я его представил, а за¬
тем уж он сам рассказал, что работает вместе с тобой,
и забрал девицу к себе в контору.
— Джордж Латти?
— Как в воду канул. Из мотеля съехал и, я думаю,
направился обратно в Лос-Анджелес.
90
— Предпринимается ли что-нибудь насчет застряв¬
шего в песках автомобиля?
— Насколько я здесь могу судить, всем на него
глубоко наплевать. Твое сообщение зарегистрировали,
записали, положили в папочку, и никого это больше не
колышет.
— Как с Хоуландом Брентом, Пол?
— Бегает как заведенный и рвет на себе волосы.
Доктору Кеттлу не дает и шагу ступить, пристает, чтобы
разбудил Лорен Элмор. Говорит — срочный разговор.
Но доктор отказал. Брент психанул и на время куда-
то пропал. Мой человек следит за ним. Не исключено,
что Брент тоже уже собрался в Лос-Анджелес.
— Все ясно, Пол. Раз смерть наступила по естест¬
венной причине, номер в мотеле опечатывать не будут.
Сейчас же иди к управляющей .и сними оба номера.
Да смотри, чтоб никто тебя не опередил. Скажи, что
представляешь интересы Лорен Элмор, и заплати за не¬
сколько дней вперед. Она потеряла ключ, попроси вы¬
дать другой. Когда вселишься, прочеши там каждый
квадратный дюйм. Судебному следователю непременно
захочется забрать все вещи из номера Девитта. Дай
ему это сделать, а потом располагайся сам.
— О’кей, Перри. Сделаю.
— Еще одно. Забронируй также и номер, в котором
ночевал Джордж Латти. Скажи хозяйке, что я уже выез¬
жаю, но имя не называй, запиши все номера на себя.
Получается, у нас будет три комнаты подряд. Обыщи
их и обследуй с предельной тщательностью.
— К чему обыскивать? Чего искать, Перри? Никако¬
го убийства не было...
— Была кража тридцати пяти тысяч долларов. Где
деньги, мы скорее всего сейчас не узнаем, но наверня¬
ка будем знать, где их нет.
— Хорошо. Займусь немедленно.
— Прямо сейчас.
— Прямо сейчас,— повторил Дрейк.
Послышался щелчок, за ним — короткие гудки. Мей¬
сон и Делла Стрит одновременно положили телефон¬
ные трубки на рычаг.
—. Итак, шеф? Официальное мнение властей извест¬
но, каково будет ваше?
— Почему мое должно отличаться?
— Но ведь есть же заявление женщины. Она ут¬
верждает, что видела собственными глазами, как его
убили.
— И что с того, что видела? На теле ни единой
царапины, никаких признаков насилия или борьбы.
Смерть настигла несчастного без чьей-либо посторонней
помощи.
— Вы считаете, смерть произошла естественным
образом?
— Мнение властей я не оспариваю, Делла. Попы-
тайтесь-ка лучше дозвониться до Дункана Краудера.
Делла Стрит передала поручение Герти, и через
несколько минут, прикрыв трубку рукой, кивнула Перри
Мейсону на телефон.
— Он на проводе.
— Дункан? Это Перри Мейсон. Как там у вас дела
идут?
— Все складывается отлично. Девитт умер своей
смертью. Детектив вам, наверное, рассказывал?
— Да, с ним я говорил. Но что еще тебе удалось
узнать?
— Немногое. Линда Колхаун в данный момент сидит
в моем офисе. Мы разговариваем, кое-куда ездили...
в общем, знакомимся. Джордж Латти вам не звонил?
— Пока не объявлялся.
— Мне кажется, он на пути в Лос-Анджелес
и объявится очень скоро.
— Послушай меня, Дункан. Будешь говорить с Лин¬
дой, не забудь обратить ее внимание на то, что все
объективные данные указывают на сильнейшее эмоцио¬
нальное. расстройство ее тетушки. Подчеркни это. Что
вызвало такой нервный срыв и его последствия, я не
знаю, возможно систематическое употребление барби¬
туратов на протяжении длительного времени.
Вероятно, тетя Лорен пошла в номер к Монтроузу
Девитту, постучалась, но ответа не услышала и вошла.
Открыв дверь, она увидела его лежащим на полу, мерт¬
вого, это вызвало шок, она выбежала, бросилась к себе,
раскидала по номеру вещи, причем совершенно не отда¬
вая себе отчета в том, что ищет, села в автомобиль
и поехала бесцельно кататься по пустыне.
Я не врач, но я предполагаю, что если женщина
после принятия большой дозы сильнодействующего
снотворного средства пережила экстремальную ситуа¬
цию — увидела мертвым человека, к которому она питала
сильное чувство, а потом в'Состоянии шока, с подсозна¬
тельным ощущением горькой утраты, отправилась в ав¬
томобиле разъезжать по пустыне, то она вполне могла
92
многое вообразить себе и придумать. Обострившееся
больное воображение живо нарисовало сцену убийства.
— Возможно, я согласен,— сказал Краудер,— чело¬
веческий мозг — это такой механизм, работу которого
мы еще не скоро поймем.
— Подскажи мои соображения доктору Кеттлу,
Дункан.
— Я понял, мистер Мейсон. Доктор Кеттл готов
помогать нам, но он никогда ни для кого не пойдет на
фальсификацию фактов.
— Это не факт. Это теория. Ты просто подкинь
ему идею. Скажи, что есть солидные основания пола¬
гать, будто Лорен Элмор, чтобы заснуть, приняла боль¬
шую дозу снотворного. А потом то ли ей показалось,
то ли впрямь что-то услышала — а может быть, это
Девитт выкрикнул ее имя, чувствуя, что схватило серд¬
це,— короче, она побежала к нему, и Монтроуз умер
на руках у своей возлюбленной. И его смерть стала
отправной точкой, детонатором, если угодно, отсюда и
вся эта невероятная история.
— Я понял,— ответил Краудер,— мне кажется, я по¬
нял вас еще раньше. Я всего лишь хочу повторить, что
доктор Кеттл, если на что-то и согласится, то только
в интересах здоровья пациента. И только если это не про¬
тиворечит нормам врачебной этики.
— То, что я предлагаю, как раз отвечает интересам
больной. С точки зрения медицины, все обосновано. По¬
говори еще с Линдой по этому вопросу.
— Обязательно, мистер Мейсон. Она производит впе¬
чатление очень неглупой девушки.
— Под стать тебе, Дункан. Желаю успеха.
Разговор был окончен. Перри Мейсон положил труб¬
ку, но телефон не молчал и минуты. Ответила Делла
Стрит:
— Да, Герти. Одну секунду.
Она повернулась к Мейсону.
— Пришла Белль Фриман. Хочет с вами увидеться.
— Что ж, это желание взаимно. Пригласите. По¬
смотрим, с чем она пришла. Дельце, однако, начинает
обрастать любопытными хитросплетениями.
Делла Стрит вышла в приемную и вернулась со
стройной миловидной женщиной лет тридцати- пяти. Яр¬
кие голубые глаза мисс Фриман выдавали некоторое
замешательство...
— Здравствуйте, мистер Мейсон. Я прекрасно пони¬
-93
маю, что навязываюсь, но вчера вечером я поговори¬
ла с Линдой Колхаун, и мне показалось, что я вас
уже немножко узнала. Я подумала, не поможете ли
вы мне?
— Подождите, не все сразу,— остановил ее Мей¬
сон,— прежде всего, хочу выразить удовлетворение, ис¬
пытываемое мною по поводу вашего визита. Я рад.
Признаться, я и сам подумываю о встрече с вами. Но
вот помочь вам я не могу. В этом деле у меня уже
есть клиент, и пытаться защищать еще чьи-то интересы,
а они могут вступить в противоречие с интересами
моей подзащитной, мне кажется неразумным и невоз¬
можным.
— Но наши интересы не вступают ни в какое проти¬
воречие. Все, чего я хочу, это получить мои деньги обрат¬
но. У меня есть приятель в Эль-Центро. Он тоже
готов помочь.
— Мне это представляется несколько иначе, мисс.
Противоречие может возникнуть, никогда нельзя быть
полностью уверенным... Но если вы согласны, учитывая
эти обстоятельства, на беседу со мной, я с удоволь¬
ствием вас выслушаю. Тем более что вы располагаете
нужной мне информацией.
— Это какой?
— Мне бы хотелось узнать как можно больше о не¬
безызвестном вам господине — Монтроузе Девитте.
— Это мерзавец. Жулик. Но он в прошлом, и с ним
все кончено. Кроме денег.
— Я понимаю ваши чувства, мисс Фриман. Но меня
интересует не характер. Мне нужны конкретные сведе¬
ния о нем.
— Их-то у меня как раз и не хватает. Характер
этого подонка и его повадки мне, к сожалению, хорошо
известны, но увы... Хочется верить, что в тюрьму вы его
упрячете. Я за этим и явилась.
— В тюрьму его нам не упрятать,— перебил Мейсон.
— Нет? — На ее лице выразилось крайнее разоча¬
рование.— Но вы же нашли его и...
Перри Мейсон покачал головой.
— Он мертв.
— Что?!
— Мертв. Умер прошлой ночью в Калексико.
— Но позвольте, как... почему умер, вы говорите?
— По-видимому, скончался во сне.
Белль Фриман хотела сказать еще что-то, но осек-
94
лась и замолчала. Мейсон недоуменно поднял брови.
— Простите, мистер Мейсон. У меня вообще-то пра¬
вило не говорить плохо о покойниках, но... я ничего
не знала.
— Понимаю, мисс. Но кое-что из его прошлого ваши
правила открыть позволяют, не так ли?
— Да. Но, боюсь, толку от этого будет мало. Лич¬
ность темная, подозрительная, а чем жил и занимался,
я и вовсе не знала. Однажды он просто исчез.
— Не забыв прихватить деньги, присвоенные мо¬
шенническим путем?
— Все мои сбережения.
— Это сколько?
— Больше, чем я в свое время признала. Было еще
наследство, и он выманил абсолютно все.
— В полицию обращались?
— Нет, мистер Мейсон. Сами понимаете, были при¬
чины. Не хотела стать посмешищем. Боялась скандала.
Старая как мир история. Влюбилась, поверила, видела
все в розовом свете, подчинилась с безропотностью
овцы. Он сказал, что мы объединим наши средства,
подзаймем денег у друзей и сколотим внушительный
капиталец. У него уже будто бы был разработан план,
стопроцентная вероятность успеха, не хватало лишь де¬
нег, чтобы запустить их в оборот.
— Наобещал золотые горы?
— Да. Убедил меня.
— Одними разговорами?
— Не совсем. Он умел подойти, не знаю, пойме¬
те ли вы меня. Не жалел комплиментов, умел поль¬
стить, да так, что я и сама о себе возомнила невесть что...
в общем, он меня сразил.
— А как вы познакомились?
— По почте. Что-то в газете меня возмутило, я по¬
слала письмо, его напечатали. Но там не было ни адреса,
ни улицы. Адрес он нашел сам. Это, должно быть,
нетрудно. Я была в списке избирателей. Написал мне,
что разделяет мои идеи . и удивляется, почему они не
пришли в голову ему, а еще что в колонке «письма чита¬
телей» не часто встретишь человека, а тем более жен¬
щину, такого тонкого ума и такой проницательности,
восхищался моим слогом, моей дерзостью.
Ну и я, само собой разумеется, клюнула. На кон¬
верте, в левом верхнем углу, стоял его адрес, я написала
ответ, где поблагодарила за теплые слова, а потом он
95
прислал первую газетную вырезку. И пошло-поехало. Он
присылал материалы, которые, по его мнению, могли
быть мне интересны, вскоре состоялась наша первая
встреча, начались совместные обеды, ужины... Он дей¬
ствовал с таким напором, что о сопротивлении я и не
помышляла. Компания по сбору денег влетела в мою
жизнь как ураган.
— И все-таки, мисс Фриман, он не мог ничего не
поведать о себе. Кем он представился?
— Опять же ничего конкретного. Сказал, что вре¬
менно не работает, что только что возвратился из Мекси¬
ки, а если я и заводила речь о нем и его прошлом,
Монтроуз отвечал, что связан с какими-то секретами,
что разглашать их пока нельзя, а в прошлом, говорил,
пережил много захватывающих авантюр. Строил из себя
этакого рыцаря удачи, которому все нипочем.
— Как долго, по его словам, Девитт пробыл в Мек¬
сике?
— Говорил, что более года. Но тут, мистер Мейсон,
что-то явно не то. Он совершенно, ну нисколечки, не
говорил по-испански.
— Что вы говорите!
— То есть, конечно, слов десять-двенадцать он знал,
но не более того. Он так правдоподобно заливал
о своих похождениях, что я один раз, не скажу чтобы
совсем случайно, познакомила Монтроуза с одним моим
давним приятелем, свободно говорящим на испанском.
Я, естественно, рассказала про мексиканское прошлое
Девитта, ну а тот возьми да и заговори с ним по-
испански.
— И что же было?
— Монтроуз сразу остановил его, сказав, что не хо¬
чет предстать в невыгодном свете, потому что до испан¬
ского, видите ли, у него руки так и не дошли, он,
мол, предпочитал работать с переводчиком, что это якобы
лучше.
— Вас такое объяснение убедило?
— В то время да. Тогда он убедил бы меня в чем
угодно.
— Ну хорошо, мисс Фриман, забрал он ваши деньги,
и как действовал дальше?
— Мы собирались пожениться. Условились о встрече
и расстались. И с тех пор я его не видела.
— И от него не было ни слова объяснения?
— Ни слова, ни полслова.— Белль Фриман сжала
96
губы.— Если б вы только знали, мистер Мейсон, что
я пережила, что чувствовала, когда туман в голове начал
рассеиваться... Сначала ужасная, невыносимая тревога,
страх за него. Думала, может, он под машину попал
или покалечился. Затем попыталась найти его, да куда
там... и наконец, когда стало доходить, что меня как
последнюю дурочку обвели вокруг пальца...
— Какие меры вы предпринимали?
— Искала.
— Как?
— Наняла частного детектива, но это оказалось пу¬
стой тратой денег.
— Детектив не мог напасть на след?
— Какой след, мистер Мейсон?! Следов не было.
— Он докладывал о работе?
— Конечно. Писал пространные записки-докладные,
где перечислял все, что сделал. Монтроуза называл
не иначе как «объектом», и так ловко он их стряпал,
что я видела — деньги отрабатываются. Так и отрабаты¬
вались, пока не кончились.
— А те записки сохранились? Вы не выбросили их?
— Нет. Я принесла их с собой. Как видите, я подго¬
товилась, когда шла. Очень хотелось помочь Линде
и конечно же поквитаться с Девиттом.
Мисс Фриман открыла сумочку, достала оттуда боль¬
шой конверт и передала Мейсону.
— Могу я оставить их у себя на время? — по¬
интересовался адвокат.
— Хоть навсегда, если понравятся. Даже не знаю,
зачем я хранила эту память о горьком разочаровании
в людях.
— Ваш бывший кавалер Монтроуз Девитт наверня¬
ка имел где-нибудь надежное убежище. Он осел там,
затаился — возможно даже в другом городе — и про¬
должал свои авантюры. А может быть, работал в не¬
скольких городах одновременно. Маловероятно, чтобы
человек, честно проживающий под одним настоящим
именем, мог бесследно исчезнуть.
— Я тогда о том же подумала, мистер Мейсон.
Быстро сообразила, что бросаю денежки на ветер. Одна
подруга резонно заметила, что даже если бы я его и на¬
шла, то проку от этого было бы немного — я ведь
не собиралась подавать в суд. Что я могла выдвинуть
против Девитта? Выманивание денег под ложными пред¬
логами? Мошенничество? Если разобраться, то я не зна-
7 Заказ № 504
97
ла наверняка, ложные это предлоги или нет. Я до¬
верчиво, абсолютно добровольно отдавала Девитту
деньги и надеялась получить прибыль. А как же? Мы
же собирались идти по жизни вместе, стать партнерами
и все такое прочее... и я, как теперь говорят, выпала
за борт.
Вы, с вашим опытом и репутацией, может быть,
и сможете докопаться до истины, мистер Мейсон,
но не я. Я проявила себя полнейшей идиоткой.
— Замужем, значит, вы так и не были?
— Нет. Жила одна. Давно, в юности, у меня была
большая любовь, но его убили, и я какое-то время, до¬
вольно длительное, не могла думать ни о ком другом. За¬
тем в жизни начались перемены, появилась новая
привязанность, но из нее ничего не вышло, и я вдруг
в один прекрасный день поняла, что молодость позади.
Но я не сдавалась, делала вид, что так и надо, что холо¬
стяцкая независимость — моя мечта. Не хотелось нико¬
му быть обязанной, мистер Мейсон. Но женщина так
не может, мы не созданы для этого. Женщине необходи¬
мо о ком-то заботиться, кого-то любить и кому-то —
только не удивляйтесь — подчиняться. И вот в этот
самый период на моем горизонте возник Монтроуз
Девитт. Бесстрашный и лихой рубаха-парень, из тех,
кому море по колено. И я... растаяла...
— Скажите, мисс, а был ли у Девитта автомо¬
биль?
— Да. В докладных все указано. Детектив установил
владельца, там есть номер... и что удивительно, мистер
Мейсон, несмотря на то, что Монтроуз Девитт нигде не
значился в списке плативших подоходный налог и что
у него никогда не было страховки, водительские права
он все же имел.
— Во время знакомства с ним вы жили в Лос-Анд¬
желесе?
— Нет. Я жила и работала в Вентуре, а он снимал
квартиру в Голливуде. Работа у меня была хорошая,
и если бы разразился скандал и мое имя оказалось бы
замешанным, мне бы пришлось уйти. Так что я сжала
зубы и в очередной раз начала жизнь сначала. Газетчи¬
ки выволокли бы меня на всеобщее обозрение, а я и
так-то никогда не любила быть в центре внимания, а тут...
В этом одна из причин моего визита сюда, мистер Мей¬
сон. Мне бы очень, ну просто очень, не хотелось,
чтобы Линда Колхаун. где-то потом про меня уломяну-
98
ла. С утра я пробовала дозвониться ей, но напрасно.
А мне известно, что вы ее представляете, поэтому
и пришла сюда. Думала, может, чем смогу быть полез¬
ной, ну и конечно попросить у вас защиты — я имею
в виду, от огласки.
— Спасибо, мисс Фриман. Если позволите, я изучу
эти докладные записки и, может быть, узнаю из чних что-
то действительно полезное, как вы сказали. Знайте,
что я уже благодарен вам. Вы сообщили мне весьма
интересные факты.
Белль Фриман встала и протянула для прощания
руку.
— Мне не терпится поскорее закрыть это дело и вы¬
черкнуть эту главу из моей жизни навсегда, но до сих
пор не получалось. Мне лучше, поверьте. Я все расска¬
зала, отдала вам рапорты детектива и искренне наде¬
юсь, что они пригодятся.
— Займусь их изучением немедленно,— пообещал
Мейсон, в то время как Делла Стрит проводила по¬
сетительницу до двери.
Мисс Фриман вышла.
— Что скажете, Делла?
— По-моему, шеф, этот парень знал, как надо за¬
воевывать женские сердца.
— И не только это. В его поведении просматри¬
вается то, что полиция обычно называет modus орегап-
di. Первоначальный контакт происходил через перепис¬
ку, и можно сделать вывод, что писем различным лю¬
дям им было написано немало. Выбирая ту или иную
жертву, он не мог знать наверняка, что под опублико¬
ванным в газете именем его ждет. Были, должно быть,
имена, за которыми крылись женщины замужние или
женщины без денег и без наследства, или молодые
дамы, чьи кавалеры не сдались бы без боя и не уступили
бы своих подруг неизвестно откуда взявшемуся прохо¬
димцу с черной повязкой на глазу и темным прошлым.
— Наверное, вы правы, босс.
— Другими- словами, писем рассылалось немало.
И только когда приходил ответ, Девитт начинал «опера¬
цию». Прежде всего проверял, есть ли деньги, и рас¬
кручивал.
— Поможет ли это нам?
— На прошлое, может быть, и прольет какой-то
свет, но в любом другом плане —сомнительно. Методы
работы нам уже известны. Я сейчас думаю о проблемах,
7* 99
какие ему приходилось решать, будучи человеком, кото¬
рому женщины безоговорочно верили. А самое загадоч¬
ное, Делла, это то, как он мог исчезать, не оставляя
следов.
На первый взгляд, вроде бы если бы собрался сы¬
грать на чьей-то слабости и влезть к женщине в доверие
настолько, что она отдает тебе последние сбережения,
к чему такая отличительная метка, как черная повязка
на глазу? Это опрометчиво и глупо.
— Но, может быть, эта его заметность наряду с опро¬
метчивой безрассудностью и привлекала женщин? Де¬
лала неотразимым? — предположила Делла Стрит.
— Ив тысячу раз увеличивала вероятность того,
что, увидев раз, женщина запомнит его и не забудет.
Впрочем, Делла...— Мейсон неожиданно замолчал.
— Что вы хотели сказать?
— Ну конечно же! — адвокат прищелкнул пальцами
и досадливо поморщился.— Как я раньше об этом не
подумал!
— О чем?!
— Он хотел быть заметным и именно поэтому
носил повязку, надевая ее тогда, когда затевал очеред¬
ную аферу. Потом исчезал, пряча повязку до следую¬
щего случая и расхаживая как ни в чем не бывало
с искусственным глазом. Только таким образом Девитт
мог слиться с толпой и бесследно раствориться в ней.
А задумай кто начать поиски — какой главный отли¬
чительный признак? Черная повязка.
— Что ж, звучит очень логично,— согласилась
Делла.
— Конечно.— Перри Мейсон был возбужден.— Сей¬
час же дозвонитесь до Дрейка. Пусть сделают цветной
рисунок здорового глаза Монтроуза Девитта. С ним
мы обратимся к тем, кто такие протезы изготовляет.
Я могу сразу предположить, что подобных специалистов
можно сосчитать по пальцам, их специальность сродни
искусству, а значит...
Его размышления вслух прервал телефонный звонок.
Звонки были резкие и короткие, так обычно подавала сиг¬
нал Герти, когда возникало что-то срочное.
Делла Стрит сняла трубку.
— Офис Перри Мейсона. Да. Привет, Пол.
Она повернулась к Мейсону.
— Дрейк сам звонит. И, похоже, волнуется.
Мейсон кивнул и взял трубку.
100
— Слушаю, Пол. В чем дело?
— Мы слишком рано успокоились, Перри.
— Есть основания так думать?
— Монтроуз Девитт оставил в чемодане фляжку
с виски, а один из помощников следователя ее увидел
и попробовал — решил, видимо, помянуть покойничка.
Виски оказалось отличным, и он, наверное, не хотел,
чтоб добро пропадало.
— Что случилось? Отравился?
— Бедняга сейчас под наблюдением врача. В виски
кто-то добавил сильнейший наркотик, возможно из ряда
барбитуратов. Естественно, что теперь отношение к это¬
му делу изменилось, очень уж смахивает на убийство.
Содержимое желудка Девитта и внутренние органы
будет отправлены на экспертизу. Проведут лабораторные
тесты на наличие барбитуратов. Я счел необходимым
поставить тебя в известность.
— Краудер в курсе?
— Да.
— Линда?
— Насколько мне известно, Краудер в данный мо¬
мент пытается ее найти.
— Хорошо, Пол. У меня для тебя есть еще работен¬
ка. Попроси судебного следователя разрешить тебе сри¬
совать в цвете здоровый глаз Девитта. Найди для этого
художника, обязательно с цветными карандашами. Слы¬
шишь, Пол? Пусть как можно точнее изобразит все
оттенки, всю пигментацию, ты меня понял?
— Понял. Что потом?
— А потом возвращайся сюда. Здесь встретишься
со специалистами, изготовляющими глазные протезы.
Я хочу выяснить, не обращался ли к кому-нибудь из
них с подобным заказом Монтроуз Девитт. Напасть
хотя бы на след.
— Но у него не было стеклянного протеза, Перри.
Он все время ходил с этой черной пиратской повязкой.
— А когда хотел исчезнуть, забрасывал ее в нижний
ящик комода, вставлял цветную стекляшку и преспокой¬
но ходил по улицам, существуя под каким-нибудь дру¬
гим именем. Не выпускай из виду один чрезвычайно
настораживающий факт, Пол; в то время как Девитт
числился среди знавших его торговым агентом, на спи¬
дометре его автомобиля значилось ничтожно малое рас¬
стояние. Теперь сопоставь одно с другим. По-видимому,
Монтроуз Девитт — не одна личность, а как минимум
101
две. И искать надо в районе Лос-Анджелеса. Если мое
предположение подтвердится, у нас на руках будет один
труп и два пропавших человека. Я бы хотел, чтобы ты
занялся всем этим. Заканчивай там и скорее вылетай
сюда.
— Да-а, Перри, озадачил ты меня,— Дрейк на мгно¬
вение задумался.— Это что-то новое. Я прилечу. Уви¬
димся.
— Разыскивает ли шериф застрявший автомобиль?
— Пока нет. Твое донесение прочно осело в архиве.
— О’кей, Пол. Лорен Элмор отдыхает, и у нас есть
время. Но его немного, потому что как только до нее добе¬
рется полиция, станут проверять машины, искать, и мой
рапорт из архива выплывет. К тому моменту мы должны
здорово опередить их. Накачанное снотворным виски
означает, что кому-то предъявят обвинение в убийстве,
и этим кем-то скорее всего окажется наша кли¬
ентка.
— О-го-го,— Дрейк ненадолго замолчал.— Я вижу,
к чему ты клонишь, Перри. Я все понял. Долго не
задержусь. Жди.
Глава девятая
Когда Перри Мейсон, будучи у себя в кабинете,
вздрогнул от условного стука в дверь, полдень уже
давно миновал.
Дверь открыла Делла Стрит.
— О, Пол, ты и впрямь долго не задержался.
— Как и договаривались. Прилетел на самолете,
следующем из долины через Палм-Спрингз.
— Есть что-нибудь новенькое? — спросил Мейсон.
— Есть, Перри. И я не могу один разобраться.
— Что именно?
— Ну, начну с того, что я обратился к следователю
и попросил разрешения сделать цветной рисунок глаза
покойника. Кстати, художницу нашли очень способную,
и она охотно согласилась. И, как я понял из разговоров,
они вовсю начали раскручивать это дело.
— Уточни, пожалуйста.
— В общем, немалую роль сыграл здесь тот фактор,
что городок небольшой, а следователь, как оказалось,
собирается выдвигаться на какой-то пост, и он решил, что
102
называется, выпустить джинна из бутылки — сообщить
об этом деле газетчикам.
— Еще что?
— Что же касается здешних дел, то, прилетев час
тому назад, я уже передал одному из лучших моих со¬
трудников рисунок глаза Девитта и отправил его на ро¬
зыски умельцев, делающих глазные протезы на заказ.
Профессия эта требует высочайшего класса, и таких
мастеров, конечно, немного.
Мейсон кивнул.
На столе у него зазвонил телефон. Делла Стрит
сняла трубку и сразу же передала ее Дрейку.
— Тебя, Пол.
Детектив подошел к столу.
— Пол Дрейк слушает.— Несколько секунд он мол¬
чал.— Отлично. Какой адрес? — Вырвав из блокнота чи¬
стый лист бумаги, он начал записывать.— Алло, а он
уверен? Понял. А имя того человека? Хейл? О’кей,
Вестон Хейл? Как пишется?.. Есть, спасибо. Большего
пока не требуется. Мы проверим. Спасибо еще раз.
Положив трубку и глядя в записи, Дрейк сказал
Мейсону:
— Ну вот, Перри, мы и раскопали кое-что. Мой
сотрудник нашел одного спеца по имени Сельвиг Хед¬
рик, являющегося в интересующей нас области почти не¬
превзойденным экспертом. Господин Хедрик с первого
взгляда узнал глаз и сообщил, что сделал его
для человека, представившегося как Вестон Хейл. Адрес:
многоквартирный жилой дом «Роксли».
— Готов поспорить с кем угодно и на какую угод¬
но сумму, что Вестон Хейл сегодня вечером по указан¬
ному адресу не объявится и никому не будет точно
известно, где он и что с ним произошло.
— Иными словами, Перри, ты утверждаешь, что Ве¬
стон Хейл и Монтроуз Девитт — одно и то же лицо?
Мейсон молча кивнул.
Снова зазвонил телефон.
— На этот раз вас, Перри,— сказала Делла Стрит.—
Дункан Краудер из Калексико.
Мейсон взял трубку.
— Слушаю. Да, это я, говори, Дункан, что нового?
— Плохие новости, мистер Мейсон,— невесело доло¬
жил Краудер-младший.— Мне неприятно говорить, но
приходится.
— Давай не стесняйся.
103
— По неизвестной мне причине внезапно проснув¬
шаяся полиция осознала вдруг исключительную важ¬
ность вашего сообщения о застрявшем в пустыне автомо¬
биле с массачусетским номером. Послали машину с
тросом, автомобиль из песка вытащили и прибуксиро¬
вали в участок, где и осмотрели. На переднем сиденье
обнаружена капсула сомниферала, а в номере мотеля,
занимаемом Лорен Элмор, найден пузырек из-под таких
же капсул. На пузырьке этикетка, и емкость этого
пузырька солидная — целых сто штук.
— Рецепт? — спросил Мейсон.
— С рецептом все нормально. Рецепт был. Наша
клиентка, как выяснилось, постоянно мучилась бессони-
цей, и доктор прописал сомниферал. Перед тем как
отправиться в путешествие, она опять обратилась к нему
и попросила выписать побольше, чтобы хватило, пока она
не вернется. Он дал рецепт. Шериф разговаривал
с доктором миссис Элмор, выписавшим рецепт, по теле¬
фону. Доктор сказал, что для нервного расстройства
Лорен Элмор характерно излишнее беспокойство и что
он не хотел, чтобы она волновалась по поводу невоз¬
можности запастись достаточным количеством снотвор¬
ного, ибо это плохо повлияло бы на ее и без того
неуравновешенную нервную систему. Обычно же миссис
Элмор принимала от восьми до двенадцати капсул в ме¬
сяц, и то только в случае необходимости, поэтому
доктор счел возможным для ее спокойствия выписать
лекарство про запас.
Полиции, конечно, хочется поскорее добраться до
миссис Элмор и выслушать, что она скажет. В частно¬
сти, как объяснит попадание сомниферала из своего
пузырька в желудок Монтроуза Девитта.
— Но им не доказать, что это тот же самый сом¬
ниферал,— возразил Мейсон.
— Может, и нет, но сейчас они действуют исходя
из этой посылки. Доктор Кеттл непреклонен. Он гово¬
рит, что его пациентка находится под воздействием
сильнодействующего успокоительного и что любое ее за¬
явление,. сделанное в таком состоянии, ни при каких
обстоятельствах нельзя рассматривать как факт, соответ¬
ствующий действительности. Он дал это понять, твердо
и весьма однозначно.
Некоторое время Мейсон молчал.
— Вот что, Дункан, пусть доктор Кеттл стоит пока
на том, что любое заявление миссис Элмор в данный
104
момент не может браться на веру, что она склонна преуве¬
личивать ц фантазировать, перевирать факты, но, если
они будут настойчивы и захотят взять на себя от¬
ветственность за использование заявления, полученного
от нее при сложившихся обстоятельствах, он им не
помешает. Он позволит им поговорить с пациенткой,
как только она проснется.
— О, мистер Мейсон, они уцепятся за эту возмож¬
ность руками и ногами. Они уже сейчас места себе
не находят — так хотят разобраться, что за всем кроется,
как в пустыню попала машина, какие отношения связы¬
вают Лорен Элмор с Монтроузом Девиттом, когда
она в последний раз его видела и так далее. Может
быть, доктору Кеттлу следует ее разбудить?
— Нет. Ждать, пока не проснется. Еще разок нена¬
вязчиво намекни ему, что любое слово из уст миссис
Элмор может оказаться на поверку не более, чем игрой
воображения, поддержи его в противостоянии полиции,
а уж потом, когда она сама проснется, можно разре¬
шить и сделать заявление.
— Но вы прекрасно понимаете, что за этим после¬
дует, мистер Мейсон. Ее возьмут под стражу, а потом,
когда физические и умственные способности вернутся
к ней, дадут послушать пленку первой беседы и спросят,
что правда, а что нет.
— Но к тому времени мы уже успеем дать миссис
Элмор совет держать язык за зубами. Не падай духом,
Дункан. Контролируй ситуацию. Как только она проснет¬
ся и разговор с полицией состоится, извести меня.
Я немедленно наберу их номер и выражу негодование
по поводу того, что они так бессовестно воспользо¬
вались болезненным состоянием моего клиента. Я объяв¬
лю, что, учитывая положение, советую ей воздержаться
от каких-либо дальнейших высказываний, если при
этом не присутствует защищающий ее адвокат.
— И она закроется как ракушка?
— Да. Сожмет створочки.
— Вы полагаете, она так поступит?
— Конечно. Но сначала ты должен с ней правиль¬
но поговорить.
— Правильно, это как?
— Запугать до смерти.
-— О’кей, мистер Мейсон. Сделаю.
— Мы, Дункан, работаем здесь с Дрейком. Прора¬
батываем версию. От тебя требуется в точности испол¬
ню
нить то, о чем договорились, и заставить Лорен Элмор
после первой беседы с полицией закрыть свой рот на
замок.
— Как договорились, так я и сделаю,— ответил
Краудер и повесил трубку.
Глава десятая
— Проверяем Вестона Хейла? — спросил Дрейк
после того, как телефонный разговор с Краудером был
окончен.
— Да, Пол. В этом деле мы на полкорпуса опере¬
жаем полицию. А ведь по идее должны отставать. При¬
ятная сенсация.
— А я, Перри, думаю о том, какую окраску приобре¬
тет эта сенсация, когда они нас догонят.
— Законов мы не нарушаем,— сказал Мейсон,—
улики не утаиваем. Мы элементарно проверяем вер¬
сию. Право на это есть у каждого.
— Я знаю, знаю,— ответил Дрейк,— но все равно
не могу не беспокоиться.
— В любом случае, Пол, никакого Вестона Хейла
не будет. Мы обнаружим, что он исчез.
— Я вам нужна? — обратилась к мужчинам Дёлла
Стрит.
Прежде чем решить, Мейсон задумчиво потер под¬
бородок.
— Пожалуй, нет, Делла. Оставайтесь здесь и хо¬
зяйничайте, как обычно, а мы отправляемся по доро¬
ге, ведущей в тупик. Чтобы получить нужные нам дока¬
зательства, мы должны стопроцентно удостовериться,
что там, кроме тупика, ничего нет. Идем, Пол.
Многоквартирный жилой дом «Роксли» оказался
очень солидным шестиэтажным зданием явно не для
неимущих. В списке жильцов имя Вестона Хейла
стояло против номера «522».
— Сначала поднимаемся наверх и стучимся в квар¬
тиру,— предложил Мейсон.— К управляющему успеем и
потом. Интересно, что получится.
Они вошли в лифт, поднялись до пятого, прошли
по коридору и остановились перед дверью. Дрейк на¬
жал на перламутровую кнопку звонка.
Зазвучала нежная мелодия, затем наступила тишина.
106
— Позвоним три раза,— сказал Мейсон.— Мы
должны точно знать, что хозяина нет дома.
Дрейк кивнул и снова нажал на кнопку.
На этот раз дверь открылась почти мгновенно, и на
пороге появился закутавшийся в теплый халат человек
с красным опухшим носом и слезящимися глазами.
Он сильно гнусавил и говорил, едва открывая рот.
— Что н-надо?
— Вы — мистер Хейл? — поинтересовался Мейсон.
— Не-а. Хейла нет. Зачем он вам?
— Хотим поговорить. Он здесь живет?
— Мы вдвоем снимаем квартиру. Я простыл...
грипп, наверное. Шли бы, пока не заразились. Придете
потом.
— Где господин Хейл?
— На службе, работает... почем я знаю...
— Где работает?
— Финансово-инвестиционная компания «Моргидж
энд Рифайнэнсинг».
— Где она находится?
— Вест-Бемонд-стрит. Что вам от него нужно?
Кто вы?
— У мистера Хейла один глаз стеклянный?
— Что стеклянное?
— Глаз.
— Для меня это новость. Никогда не замечал. Все
же кто вы? И чего хотите?
— А как вас зовут? — спросил Мейсон.
— Ронли Андовер. Послушайте, у меня температу¬
ра, я лежу в постели уже несколько дней, и эта зараза
никак не проходит. А из-за вас я торчу здесь, на сквоз¬
няке. Почему бы вам не уйти отсюда подобру-поздоро¬
ву, пока я не чихнул на вас, а?
— Если не возражаете, мы войдем.— Мейсон шагнул
вперед.— На пару минут, не больше.
— Хм, если так, то я буду говорить с вами из-под
одеяла. Температура не спадает, с кровати вставать
не рекомендуется, нужно теплее укутаться, пить поболь¬
ше соков, немного виски и глотать аспирин. С грип¬
пом не шутят, и лично я бы... но раз вы не боитесь
рискнуть здоровьем, проходите.
Дрейк было заколебался, но Мейсон уже' вошел в
квартиру.
— Мы рискнем. Квартира двухкомнатная? — полю¬
бопытствовал он.
107
— Да. Комната Хейла вон там. У него отдельная
ванная. А это моя спальня, ванная здесь тоже есть.
Между нашими комнатами общая гостиная, а сзади
кухня. А теперь, ребята, извините меня — кроме того,
что Хейл на работе, сказать ничего не могу. Поезжай¬
те туда и там задавайте вопросы. Меня мутит, и я ло¬
жусь.
.Хозяин квартиры прошел к себе в спальню, не сни¬
мая халата, залез под одеяло, поежился, достал из тум¬
бочки ингалятор и засунул его сначала в одну ноздрю,
потом в другую. Несколько раз чихнув, он вновь по¬
смотрел на незваных гостей.
— Наша цель — выяснить все, что можно, о Вестоне
Хейле,— сказал Мейсон.— Это очень важно.
— Почему? — спросил Андовер.
Оставив вопрос без внимания, Мейсон продолжал:
— Я — адвокат, а этот человек со мной — де¬
тектив.
— Из полиции или частник?
— Частный детектив.
— Что вы хотите?
— Узнать как можно больше о Вестоне Хейле.
— Так надо его и спросить.
— Мы обязательно это сделаем, как только встре¬
тимся с ним.
— Так идите к нему, никто вас не держит. И де¬
лайте свое дело.
— Мы, конечно, увидимся с Хейлом, но сначала
нам бы хотелось уточнить, тот ли это человек, который
нас интересует. Можно заглянуть в его комнату?
— Загляните, что в этом такого? Хотя нет...
постойте. Черт! Как-то неправильно все это, я не хотел
сказать «да»... Естественно, что в его комнату без его
разрешения заходить нельзя. Там его вещи. Да мало ли
что там у него лежит. Нет, я не могу позволить,
чтобы двое посторонних людей рылись в его пожитках.
— Ну ладно. Тогда, может быть, вы позволите
просто посмотреть на нее... откроем дверь, и мы вместе
с вами постоим на пороге, ни к чему не прикасаясь.
Ну так как?
— Чего вы ищете?
— Хотим набрать информации.
— О нем? Но зачем?
— Мы работаем по очень важному делу, в котором
он замешан.
108
— Но, осматривая его комнату, вы в вашем деле не
продвинетесь. Не думаю, чтобы ему понравилось это.
Мне-то уж точно не понравилось бы. И я не собираюсь
ради вашего дела вставать с постели. Я еле хожу, все
болит, тело ломит, и, если только моя инфекция пере¬
скочит на вас, вы проклянете и Вестона Хейла и все,
что с ним связано.
— Сколько времени вы совместно здесь проживаете?
— Точно не помню. Месяца четыре, а может, пять...
Раньше в той комнате жил другой, пока по работе не пе¬
ревели. Я предпочитаю снимать квартиру на двоих,
чем ютиться в однокомнатных клетушках... И вообще,
что за настойчивость? Зачем вам нужен Вестон Хейл?
— Для начала мы бы хотели его увидеть, это раз.
А во-вторых, вы никогда не замечали, чтобы мистер Хейл
носил на одном глазу черную повязку?
— Повторяю вам, про то, что у него с глазом не
в порядке, я ничего не знал. Выглядит вполне прилич¬
ным парнем.
— Есть ли у него пишущая машинка? — задал сле¬
дующий вопрос Мейсон.
— Конечно, есть.
— Много печатает?
— О, еще как много. Стучит на ней до полуночи,
когда не в отъезде, а то и часов до двух. Работает
как вол.
— Видите ли, мистер Андовер, дело в том, что попал
в беду друг Хейла — некто Монтроуз Девитт. О нем-то
мы и хотели поспрашивать. А вы о Монтроузе Девитте
ничего от него не слышали?
Человек в кровати отрицательно покачал головой и
поморщился.
— Что, никогда не упоминал?
— Нет, сказал же я вам.
— Ну хорошо, мы придем, когда вам станет лучше.
— А что за беда случилась с этим Девиттом?
Мейсон выдержал паузу и произнес:
— Мы полагаем, что вчера вечером или уже ночью
Монтроуз Девитт был убит. Произошло это в Калек¬
сико.
— Убит?!
— Да, убит.
— Вот это да!! — изумился Андовер.
— Может быть, сейчас, зная об этом, вы разре¬
шите взглянуть на его жилище?
109
— Ну уж нет! Зная об этом, я пущу вас туда только
с представителем полиции, а сейчас убирайтесь.
Андовер повернулся в постели, раскашлялся и, за¬
крывшись с головой одеялом, глухо проговорил:
— Предупреждаю, когда будете уходить, никуда нос
не суйте. Разговор окончен. Всего хорошего.
— Благодарю вас, мистер Андовер,— сказал Мей¬
сон.— Спасибо за гостеприимство. Мне жаль, что вы
так и не вошли в наше положение и не прониклись
серьезностью ситуации.
— Об этом не жалейте. Какая, к дьяволу, разни¬
ца, проникся я или нет? Вы же не пожелали войти
в мое положение. И запомните, я никого не впущу,
пока не будет разрешения из полиции.
Мейсон кивнул Дрейку на выход.
— Еще раз спасибо, мистер Андовер.
— Не за что,— донеслось из-под одеяла.
Выйдя из спальни, Мейсон и Дрейк задержались
на секунду в гостиной. Дрейк взглядом указал на другую
комнату, но Мейсон покачал головой и открыл дверь
в коридор.
— До свидания, мистер Андовер.
Ответа из спальни не было.
— Он писал и рассылал письма,— уже в коридоре
говорил Дрейку Мейсон,— и наверняка получал много
ответов. Клевало, я уверен, не раз и не два, прежде чем
он выбирал рыбу и ловил ее на крючок. Сумей мы
сейчас добраться до этих писем и ответов, и многое
прояснится.
— Но это не даст ключа к разгадке личности убий¬
цы,— возразил Пол.
Сузившиеся глаза знаменитого адвоката говорили
о напряженной работе мысли.
— Корреспонденция поможет выявить его способы
добывания денег, понять его натуру. Очень часто, Пол,
когда расследуется убийство, бывает полезно показать
всем, какой же на самом деле вонючей крысой был
тот, кого убили, и представить того, кто убил, общест¬
венным благодетелем.
— Значит, сейчас идем посмотреть на Хейла?
— Нет, идем узнать, под каким предлогом он отсут¬
ствует на рабочем месте. Хейл мертв.
ПО
Глава одиннадцатая
Генри Т. Джаспер, президент финансово-инвести¬
ционной компании «Моргидж энд Рифайнэнсинг»,
сказал:
— Большая честь для меня, мистер Мейсон. Я мно¬
го слышал о вас и знаком с некоторыми из ваших
наиболее нашумевших дел. Эффектно работаете. С вами
Пол Дрейк? Детективное агентство Дрейка? Очень прият¬
но. Полагаю, джентльмены, вы не стали бы беспокоить
меня в такой час, перед самым закрытием, не имея
на то важной причины, я угадал?
— Не знаю, право, с чего и начать,— проговорил
Мейсон.— Буду откровенен, я в затруднении и мне необ¬
ходима кое-какая информация.
— Могу ли я чем-то помочь?
— Мне кажется, можете. Расскажите нам о Вестоне
Хейле.
— Боюсь, что разочарую вас,— улыбаясь ответил
Джаспер.— Он из тех, о ком много не скажешь... Хейл
скромен, склонен к уединению, когда занимается делом,
обожает вдаваться во все детали. Является одним
из наших наиболее надежных и ценных работников,
в компании уже около семи лет. Вот, пожалуй, и все.
— А поговорить с ним можно?
— Что за вопрос, конечно!
— Сейчас?
— Ну-ну, джентльмены, мы уже закрылись, и слу¬
жащие" ушли домой. Это просто меня задержали дела,
да еще несколько человек остались... мистер Хейл,
наверное, тоже ушел. Подождите, я узнаю.
Джаспер нажал кнопку у. себя на столе, и в кабинет
вошла элегантная немолодая женщина.
— Что хотели, шеф?
— Хейл еще здесь?
— Нет, сэр.
— Ушел домой?
— Сегодня его на месте не было.
— Вот как?
— Да, сэр. Он собирался отправиться в Санта-
Барбару . и произвести оценочную экспертизу. Помни¬
те, вы просили подготовить освидетельствование основ¬
ных фондов в поддержку выпуска облигаций по тому
подразделению?
— Ах да, конечно же. Я действительно давал ему
111
такое задание. Мы говорили об этом буквально на днях,
и он сказал, что поедет туда, как только закончит
какие-то неотложные дела здесь.
— А вы не подскажете, можно ли нам как-нибудь
связаться с ним? — спросил Мейсон.
Джаспер не ответил, а лишь молчаливым кивком
переадресовал вопрос стоящей в дверях женщине.
Та покачала головой.
— Знаю только, что поехал в Санта-Барбару. На¬
верное, на своей машине. И остановился, скорее всего,
в мотеле.
— А могу я полюбопытствовать, мистер Мейсон,
в чем причина вашего интереса к Хейлу? — спросил
в свою очередь Джаспер.
— Хотим установить его личность, ибо имеются
некоторые сомнения. Ответьте еще, пожалуйста: у мисте¬
ра Хейла один глаз, случайно, не искусственный?
Генри Джаспер не смог сдержать улыбки.
— Нет, у него оба глаза...— Неожиданно он за¬
молчал, как будто заметил что-то странное в выражении
лица своей секретарши.— Что такое, мисс Сельма?
— Видите ли, шеф, я нечто похожее думала. А вы
не замечали? Всегда, когда мистер Хейл смотрит на что-
то, он обязательно поворачивает голову и никогда не
водит глазами. Очень часто, когда разговаривают трое
или более людей, он сначала внимательно слушает одно¬
го, а затем поворачивает голову и смотрит на другого —
на того, кто начинает говорить. Я уже давно заметила
за ним такое и сначала подумала, что у него проблема
со слухом, и он пытается читать по губам, но в послед¬
нее время он совершенно озадачил меня. Я каждый
раз задавала себе вопрос: зачем он это делает? Мысль
об искусственном глазе мне и в голову не приходила,
хотя сейчас, если все вспомнить, такое объяснение ка¬
жется мне вполне вероятным.
— Он женат? — спросил Мейсон.
— Нет, не женат,— ответил Джаспер.— Мое личное
впечатление — этот человек живет работой. Просижи¬
вает в офисе многие вечера. Он отлично разбирается
в тонкостях нашего дела, гораздо лучше многих, и,
проявляя завидную активность и инициативу, сам следит
за состоянием дел в компаниях, выпускающих ценные
бумаги. В плане инвестирования у нас свои интересы
во многих компаниях, и Хейл наши интересы прекрасно
понимает.
112
Мейсон взглянул на Пола Дрейка.
— Объяснение получено. Мне бы очень хотелось,—
он снова обратился к Джасперу,— связаться с мистером
Хейлом. Если он вдруг позвонит, не будете ли вы так
любезны сообщить мне? А еще лучше — пусть он мне
перезвонит, хорошо?
— Но он выйдет на работу уже завтра. Должен,
по крайней мере, если, конечно, в Санта-Барбаре не
возникло что-то чрезвычайное. Хотя, кажется, осложне¬
ний там не предвиделось.
— Создалась необычная ситуация?
— Да, в некотором роде. Мы инвестировали сред¬
ства в ценные бумаги, выпущенные одной корпорацией,
которая функционирует через множество подразделений.
Бумаги представляют собой повышающиеся облигации,
но в последнее время стали возникать проблемы...
Извините, мистер Мейсон, но сейчас не время, я не
могу делать скоропалительные выводы, не дождавшись
отчета Хейла.
— Он должным образом уполномочен и достаточно
компетентен для подобной проверки?
Джаспер снова улыбнулся.
— Вестон Хейл — это хорек, каких свет не виды¬
вал. Обладает поразительным профессиональным чутьем,
способен переработать ворох бумаг и по какому-то ин¬
стинкту, отбрасывая ненужное, сразу добраться до сути
вопроса... Спасибо, мисс Сельма, это все, за чем я вас
вызывал. Мы хотели узнать, не остался ли сегодня
поработать мистер Хейл.
Женщина вышла, неслышно закрыв за собой дверь.
— Итак,— вздохнул Мейсон,— ситуация мне ясна.
Благодарю вас.
— Буду рад помочь, мистер Мейсон, если Хейл
позвонит.— Сказав это, Генри Джаспер слегка подался
вперед и с ноткой любопытства в голосе добавил: —
Мне кажется, что фактом своего прихода сюда лично
вы не только оказали мне большую честь, но и сделали
причастным к чему-то из ряда вон выходящему, или я
ошибаюсь?
— Возможно, это так и есть. Кстати, чуть не забыл
о родственниках. Были ли у Хейла братья... может быть,
брат-близнец?
— Мне об этом не известно. Ни разу не слышал
от него ничего о родственниках... Но постойте-ка,
мистер Мейсон, вы сказали были в прошедшем времени?
8 Заказ Nv 5<»-»
113
Мейсон кивнул.
— Вы намеренно употребили прошедшее время?
— Да. Есть предположение, что умерший вчера
ночью в мотеле в Калексико человек приходится Хей¬
лу родней.
— О, понимаю. Но у него нет родных, по крайней
мере в этой части страны. Я утверждаю это вполне
определенно, а уж если бы у него был брат... Но ваши
слова «были ли у Хейла» могут относиться в прошедшем
времени и к самому...
— Вы правильно поняли, мистер Джаспер. Если
действительно у Вестона Хейла не было брата-близнеца,
то весьма вероятно, что именно его труп и был обнаружен
в мотеле.
— Это ужасно! — вырвалось у Джаспера.
— Я всего лишь высказываю предположение. Это
возможно. Заявлять что-либо, а тем более утверждать,
я пока воздержусь. Мой визит к вам предпринят
исключительно с целью сбора информации.
— Но вы... у вас, наверное, есть основания для
выдвижения подобных предположений?
— Мне бы хотелось их иметь, скрывать не стану.
В настоящий момент я, что называется, иду по следу.
Спрошу еще. Не известно ли вам о каких-либо отноше¬
ниях между Вестоном Хейлом и человеком по имени
Монтроуз Девитт?
— Девитт... Девитт... постойте-ка, кажется, что-то
знакомое... Впрочем, нет, не припомню. Извините.
— Ничего страшного.. Я уверен, что ситуация про¬
яснится, когда завтра мы с Хейлом поговорим. Огром¬
ное спасибо, мистер, Джаспер. До свидания.
Мейсон и Дрейк попрощались с президентом компа¬
нии за руку и вышли из кабинета, оставив хозяина
стоящим за столом в задумчивом молчании, с выраже¬
нием легкого смущения на лице.
— Ну что, Пол,— сказал Мейсон, когда они вышли
на улицу,— похоже, я был прав, и мы двигаемся
в нужном направлении?
— Направление верное, согласен, но куда оно нас
приведет?
— Куда бы ни привело, пойдем до конца.
Однако Пол Дрейк был настроен не столь оптими¬
стично.
Не упереться бы в глухую стену, Перри.
Адвокат не слышал его. Он целиком погрузился в соб¬
114
ственные мысли и за всю дорогу до офиса не проронил
и десяти слов.
Они уже вышли из лифта и, пройдя по коридору,
задержались у двери с табличкой «Детективное агент¬
ство Дрейка», когда Перри Мейсон наконец-то очнулся
и вышел из состояния глубокой задумчивости.
— Постоянно держи меня в курсе дела, Пол. Я хочу,
чтобы...
В этот момент к ним обратилась вставшая из-за
коммутатора телефонистка:
— Добрый день, мистер Мейсон. У меня для вас
важное сообщение.
Все вместе они вошли в офис Дрейка. Телефонист¬
ка сказала:
— По внутреннему звонила мисс Стрит и просила
вас обязательно ей позвонить до того, как вы пойдете
к себе.
Мейсон удивленно поднял брови.
— Что такое, не знаете?
— Нет, но что-то важное.
— Хорошо. Соедините меня. Какой телефон?
— Пройдите к столу, пожалуйста.
Дрейк присвистнул.
— Сдается мне, Перри, что тебя в офисе поджидает
веселая официальная делегация, а Делла побеспокоилась,
чтобы предупредить.
Мейсон покачал головой.
— Если бы у меня там сидели из полиции, Делла
не смогла бы подойти к телефону, не то что преду¬
предить. Это что-то другое.
Телефонистка передала трубку Мейсону.
— Привет, Делла.
Делла Стрит говорила очень тихо:
— К нам пожаловали гости, босс. Я подумала, что
вам лучше будет заранее узнать о них.
— Кто? '*
— Один из них — ваш друг, Джордж Латти.
— А другой, или другие?
— Другой — Болдуин Маршалл, окружной прокурор.
Округ Империал.
— Странная комбинация. Как они настроены? Дру¬
желюбно или как-то иначе?
— Трудно сказать. Пожалуй, иначе. Латти держит¬
ся вызывающе, и у меня сложилось впечатление, что
они с господином прокурором о чем-то договорились.
8*
115
Поэтому я и хотела поставить вас в известность,
прежде чем...
— Какой он из себя, этот окружной прокурор из
Империала?
— Лет тридцать пять — тридцать шесть, очень
подвижный, волосы рыжеватые, глаза голубые. Держится
неспокойно, нервничает. В общении проявляет агрес¬
сивность.
— Высокого роста?
— Примерно шесть футов без дюйма. Худой. Силь¬
но возбужден и... опасен, так мне показалось.
— Я понял, что вы хотите сказать, Делла. Буду
через несколько минут. Можно, наверное, охарактеризо¬
вать поведение господина окружного прокурора округа
Империал как довольно враждебное?
— Не знаю, босс. Но держится он крайне офи¬
циально.
— Латти что-то рассказал ему. Спрашивается, что
и как много? Ладно, Делла, спасибо. Ни в коем
случае не дайте им понять, что успели поговорить
со мной. Подойду минуты через три. Куда вы их поса¬
дили?
— В библиотеку. Не хотела оставлять в приемной.
— А откуда разговариваете?
— С телефона на столе Герти.
— Отлично. Сейчас отправляйтесь ко мне в кабинет,
дверь в библиотеку не закрывайте, оставьте...
— Она и так открыта. Они ее не закрыли.
— Прекрасно. Я войду через дверь из коридора, как
только меня увидите, начинайте действовать.
— Как действовать?
— Это будет небольшая импровизация. Следите за
мной и поймете.
Положив трубку на место, Мейсон повернулся к Полу
Дрейку и задумчиво произнес:
— Ну и ну. Что же "мог рассказать наш знакомый
Джордж Латти окружному прокурору округа Империал?
Нечто такое, в результате чего он меня невзлюбил.
— Что уж так неопределенно? — сухо заметил
Дрейк.— Правду рассказал, что же еще?
Мейсон улыбнулся.
— Вопрос состоит в том, какую часть правды?
— А какую тебе самому хотелось бы?
Вместо ответа Перри Мейсон усмехнулся.
— Пойду-ка я к себе, Пол, а там посмотрим.
116
— Мне идти?
— Не надо. У тебя работы хватает. Пусть твои
ребята продолжают следить за Хоуландом Брентом,
а когда Джордж Латти от меня уйдет, приставь кого-
нибудь и к нему. Этот вездесущий молодой человек
начинает мне надоедать.
Покинув офис Дрейка, Мейсон прошел дальше по
коридору и, остановившись перед дверью с табличкой
«Перри Мейсон — личный кабинет», достал ключ и вста¬
вил его в замочную скважину.
У рабочего стола стояла Делла Стрит и разбирала
почту.
— Привет, Делла. Как дела? Пора уже идти домой.
— У нас посетители, мистер Мейсон. Мистер Бол¬
дуин Маршалл и Джордж Латти.
— Латти? Ну и ну. Поразительно, как он везде
успевает. Что ему надо и кто такой Маршалл?
— Маршалл — окружной прокурор округа Импери¬
ал, и они дожидаются вас в библиотеке,— Делла
Стрит рукой указала на открытую дверь.
— Рад буду познакомиться. Прошу вас, Делла,
пригласите их.
Когда Маршалл и Латти вошли, Перри Мейсон уже
сидел на своем месте. Окружной прокурор твердо выша¬
гивал впереди, а молодой приятель Линды немного по¬
отстал и выглядел так, словно чего-то боялся.
Мейсон поднялся со стула и, обращаясь к Мар¬
шаллу, сказал:
— Болдуин Маршалл окружной прокурор округа Им¬
периал, это, должно быть, вы?
— Да, мистер Мейсон,— суровый слуга закона про¬
тянул руку,— а с Латти, насколько мне известно, вы
уже знакомы?
— Боже, ну конечно же! В последнее время я наты¬
каюсь на него буквально на каждом шагу. Могу я уз¬
нать о цели вашего визита?
— Вы представляете интересы Лорен Элмор? —
ответил Маршалл вопросом на вопрос.
Мейсон молча кивнул.
— В Калексико был убит Монтроуз Девитт,— про¬
должил прокурор,— и мы бы хотели задать миссис Элмор
несколько вопросов. Мы...
— Убит? — не дал ему договорить Мейсон.
— Да. Полагаю, что именно так. Скажу сразу, ми¬
стер Мейсон, я не намерен ничего от вас скрывать.
117
На данный момент в нашем распоряжении имеются
лишь косвенные улики, мы по ним работаем, но я чест¬
но признаюсь, что многого в этом деле пока не понимаю.
Складывается впечатление, что миссис Элмор сыграла
в том, что случилось, весьма интересную роль... буду
откровенным до конца, кое-что из ее утверждений входит
в прямое противоречие с реальными фактами.
— Кому и что она утверждала?
— Вам.
Мейсон изобразил крайнее удивление.
— Я много о вас слышал, мистер Мейсон. Как
противник вы очень опасны и не оставляете мне ника¬
ких шансов на успех. У вас богатый многолетний опыт,
в искусстве построения судебной стратегии вам нет рав¬
ных. Я же — простой прокурор из заурядного ковбой¬
ского округа. Возможно, что достойно потягаться с вами
у меня, и не получится, но одно я хочу сказать сра¬
зу — я вас не боюсь и бояться не собираюсь, а уж
тем более не позволю запутать себя.
— Похвально, похвально, мистер Маршалл. Ну а те¬
перь, может быть, перейдем к делу?
— Извольте. Душу сидящего здесь мистера Латти
тяготят определенные вещи, в которых ему хочется
кому-то признаться.
Мейсон с любопытством перевел взгляд на своего
второго гостя.
— И излить душу он пришел к вам, я угадал?
— Нет. Я пошел к нему. Латти попытался открыть
кое-что из того, что ему известно, но я это почувство¬
вал, и... по правде говоря, я немного на него надавил.
Подобным же образом я намерен сейчас надавить слегка
и на вас.
— На меня? Надавить?
— Да, вы не ослышались. Я не имею вашего опыта,
вашей столичной хватки, но хочу предупредить: закон
на моей стороне. И не только это. За моей спиной
стоят избиратели округа, большинство избирателей. Так
что, если Богу будет угодно, чтобы я с вами сразился,
что ж — я готов; в некоторых отдельных аргументах
вы меня, конечно, превзойдете, но дело в целом вам не
выиграть. Я буду неукоснительно опираться на букву
закона, не отступлю от нее ни за что. Ваша репутация,
впрочем как и репутация любого другого человека,
меня ничуть не смущает, так и знайте.
— Пугать вас своей репутацией мне бы хотелось
118
менее всего,— ответил Мейсон и, повернувшись к Латти,
спросил: — Что еще вы вздумали скрывать, Джордж?
Маршалл жестом остановил его.
— Стоп. Говорить здесь буду я. Вы, мистер Мей¬
сон, сможете подвергнуть Латти перекрестному допросу,
когда он выйдет к свидетельской стойке. Я расскажу
вам кое-что из того, что мне известно, а затем кое о чем
спрошу у вас. Латти же все это время будет молчать.
Окружной прокурор посмотрел на Джорджа Латти.
— Вы меня поняли?
Тот кивнул.
Маршалл продолжал:
— Миссис Элмор рассказала вам целую историю
о том, как ей пришлось съехать с шоссе и углубиться
в пустыню по боковой грунтовой дороге. Как кто-то
силой заставил Монтроуза Девитта выйти из машины,
отвел его на несколько футов вперед, где и забил до
смерти дубинкой. Затем этот кто-то приказал миссис Эл¬
мор ехать и не оглядываться, она подчинилась и в ре¬
зультате застряла в песках.
— И она мне это рассказала? — спросил Мейсон.
- Да.
— Могу ли я узнать источник такой информации?
— Спросить можете, но ответа я не дам,— Маршалл
улыбнулся.— Я прошу подтверждения — миссис Элмор
вам это говорила? Да или нет?
— Почему бы вам не присесть, господа? — Мейсон
указал посетителям на стулья.— Устраивайтесь поудоб¬
нее. Коротким интервью, как я понимаю, наш разго¬
вор не ограничится...
— Спасибо, мы постоим,— отрезал Маршалл.— Я не
вижу повода долго задерживаться здесь. Повторяю
вопрос: миссис Элмор рассказывала вам это или нет?
— Итак, я представляю миссис Элмор. Она являет¬
ся моей клиенткой...
— Это мы уже выяснили,— перебил адвоката Мар¬
шалл.
— И следовательно,— спокойно продолжал Мей¬
сон,— любое ее заявление, любое слово, сказанное мне,
является информацией, не подлежащей разглашению.
Повторить что-либо из ее слов я не могу.
— Но вы можете сказать хотя бы, стала ли ваша
клиентка жертвой нападения и грабежа?
— Боюсь, что и это тоже относится к области сведе¬
ний, раскрыть которые я не имею права.
119
— Но почему?
— Потому что все, что известно мне об этом деле,
является информацией, полученной из источников, кото¬
рые я рассматриваю как конфиденциальные и до поры
до времени секретные.
— Ах так. Тогда я говорю дальше, а вы слушайте.
Сегодня утром вы были в Калексико. Вы наняли само¬
лет. Вы приказали пилоту пролететь на малой высоте
над территорией и дорогами, идущими от Калексико
на восток, пока не обнаружили застрявший в песках
автомобиль. Затем вы попросили летчика вернуться в
аэропорт.
— Откуда у вас эти сведения, смею спросить?
— Я вовсе не собираюсь отвечать на любой ваш
вопрос, мистер Мейсон.
Адвокат улыбнулся.
— Я подумал, может, вам захочется создать пре¬
цедент.
— Я создам прецедент, но в ином плане. Я проверял
в аэропорту, узнал номер борта, нашел пилота и побе¬
седовал с ним.
— О, да вы даром времени не теряли.
— Было бы непозволительной роскошью сидеть на
месте, когда следы оставлены у меня под носом и еще
не остыли.
— Такая черта характера заслуживает самой высо¬
кой похвалы, мистер Маршалл. Считаю, что как про¬
тивник вы чрезвычайно опасны.
— По-вашему, мы обязательно должны стать против¬
никами?
— Решать вам. Если вы не предъявите моей клиент¬
ке обвинения в совершении преступления, то я не вижу
никакой причины для возникновения между нами каких-
либо разногласий. В противном случае мы будем высту¬
пать друг против друга.
— Я не хочу выдвигать обвинение безосновательно,
мистер Мейсон, и сделаю это, только если она виновна.
— Похвально.
— Но если я не получу вразумительных ответов
на некоторые мои вопросы, я привлеку ее в качестве
важного свидетеля и буду вынужден задержать.
Мейсон снова улыбнулся и наилюбезнейшим тоном
возразил:
— А тогда1 у нее появится возможность оградить
себя поручительством, и я не сомневаюсь, что судом
120
поручительство будет принято, ибо возможности миссис
Элмор дают мне основание в этом не сомневаться.
— Пусть так. Но я могу пойти дальше и оформить
задержание в интересах следствия.
— Не возражаю, мистер Маршалл. Со своей сторо¬
ны я выдвину предписание о рассмотрении законности
ареста. Вам придется либо предъявить обвинение, либо
ее отпустить.
— И это будет означать, что мы предъявим обви¬
нение.
— А также означать и то,— улыбаясь добавил
Мейсон,— что мы станем противниками.
— А пока я продолжу,— сказал Маршалл.— У меня
есть повод считать, что после того, как вы обнаружили
с воздуха застрявший автомобиль и вернулись обратно
на аэродром, вы быстренько пересели в машину и выеха¬
ли на место, чтобы осмотреть находку. Тот автомобиль
имел массачусетские номерные знаки и принадлежал
вашей клиентке Лорен Элмор. На месте вы осмотрелись,
и я имею серьезные основания полагать, мистер Мей¬
сон, что вы изъяли оттуда некоторые улики. Вам не
хотелось, чтобы они попали в руки полиции. И я допу¬
скаю также, что вместо взятых вами вы оставили на
месте происшествия другие вещественные доказатель¬
ства, вернее, я выражу это по-другому, вы оставили
там какие-то объекты или вещи, которые, как вы надея¬
лись, таковыми посчитает полиция.
— Но это же нехорошо, безнравственно,— возра¬
зил Мейсон.
— Конечно.
— И вы думаете, я пошел на это?
— Давайте я скажу иначе: есть определенные ули¬
ки, указывающие на то, что вы могли так поступить.
Мейсон молчал.
— Да или нет? — не выдержал Маршалл.
— Нет.
— То есть вы утверждаете, что к тому автомобилю
в песках не ездили? Не подходили к нему и не осмат¬
ривали?
— Ничего подобного я не говорил.
— Но вы сказали «нет».
— Я действительно сказал нет, но это был ответ на
вопрос, осматривал ли я автомобиль, оставлял ли пред¬
намеренно какие-либо объекты в надежде, что их примут
за вещественные доказательства и не изымал ли какие-
121
либо имеющиеся там улики. Я сказал и повторяю:
нет.
— Ладно, мистер Мейсон. Разделим вопрос на части.
Выезжали ли вы на то место, где застрял автомобиль?
— Я воздерживаюсь от ответа.
— Вы что-нибудь брали из этого автомобиля?
— Воздерживаюсь от ответа.
— Что-нибудь клали в него?
— От ответа воздерживаюсь.
— Ну хорошо. Это все, что я хотел узнать. Мне
всего лишь хотелось выяснить наши отношения и ваше
желание сотрудничать. Такого желания, как я вижу, нет.
А в заключение, мистер Мейсон, скажу следующее:
я готов был войти в ваше положение и принять во
внимание все ваши возможные возражения. Я готов был
принять во внимание тяжелую ситуацию, в которой ока¬
залась ваша клиентка, и считаться с нею, но вы не пошли
навстречу, и поэтому с настоящего момента я не счи¬
таю себя обязанным учитывать ваши интересы точно
так же, как вы совершенно игнорируете мои. Здесь,
в Лос-Анджелесе, суды, может быть, и впрямь зачарова¬
ны непобедимостью великого Перри Мейсона, и ваша
репутация многим застилает глаза, но уверяю, что в моем
округе этого не произойдет. Вы будете там рядовым
лос-анджелесским адвокатом, да к тому же лезущим
со своим уставом в чужой монастырь. Если понадобит¬
ся, я брошу вам в лицо самые серьезные обвине¬
ния, и я не шучу.
— Бросьте,— спокойно ответил Мейсон.— Попро¬
буйте. Я всегда хорошо ловил и уворачивался. Не
хочется терять такое качество.
— Мы проверим его.— Маршалл повернулся к выхо¬
ду.— Посмотрим, как на сей раз увернетесь. Джордж,
за мной.
— Минуту, господа,— остановил их Мейсон.— Ска¬
жите, Маршалл, вы что, действительно ждали от меня
ответов на все ваши вопросы?
— Я задавал их, будучи при исполнении служебных
обязанностей.
— Нет, Маршалл, я не об этом спросил. Неужели
вы думали, что я отвечу на них?
— Нет.
— Ну а зачем тогда вы пришли и задавали их?
— Я не собирался записывать ваши ответы, не ду¬
майте. Я хотел, чтобы пресса рассказала гражданам
122
моего округа о том, что эти вопросы были мною заданы
и что ответить на них вы не пожелали.
— И всего-то?
— И всего-то.— Болдуин Маршалл и Джордж Лат¬
ти вышли.
Перри Мейсон и Делла Стрит обменялись понимаю¬
щими взглядами.
— Срочно Краудера.
Дозвонившись, Делла передала трубку своему шефу.
— Алло, Дункан? Это опять Перри Мейсон. У меня
только что побывал с официальным визитом ваш окруж¬
ной прокурор. Произошла утечка информации.
— Что ему известно?
— Довольно много. Хочу попросить тебя разобрать¬
ся, от кого эта утечка произошла.
— Поподробнее не расскажете?
— Не могу. Ты же не дашь гарантии, что твой теле¬
фон не прослушивается?
— Какая гарантия, мистер Мейсон?! Вполне вероят¬
но, что прослушивается не только мой телефон, но и ваш.
Полиция и власти штата не скупятся на обещания,
когда речь заходит о соблюдении законных прав лично¬
сти, но что касается практики — мои друзья-электрон¬
щики говорят, что, задавшись целью, «жучки» можно
тысячами собирать. Как-нибудь посоветую им начать
с нас с вами.
— Сделаем так, Дункан: я задаю вопросы, а ты отве¬
чай. Первый — доктор Кеттл с кем-то уже разговаривал?
— О чем?
— О том, что ему могла рассказать пациентка?
— Отвечаю сразу — нет. Кеттл из тех, кто не подве¬
дет. Никому бы не рассказал.
— Как насчет тебя? Может быть, ты с кем-нибудь
говорил?
— Нет, мистер Мейсон. Как можно?
— Я имею в виду, в личной беседе. Даже по секрету.
— Нет. Конечно же нет.
— Сегодня утром в мотеле я был в девятом номере,
Делла Стрит в седьмом, Хоуланд Брент в одиннадцатом,
то есть через стенку от меня. Я помню, что стены там
совсем тонкие, но попросил бы тебя проверить. Узнай,
что можно расслышать из одиннадцатого, когда люди в
девятом разговаривают нормальным голосом.
— О’кей, мистер Мейсон. Когда мне заняться этим?
— Немедленно. Возможно, Брент подслушивал.
123
— И когда доложить?
— Как только проверишь. Я буду ждать у себя в
офисе.
— Хорошо. Сейчас же. Номера наверняка еще сво¬
бодны, если, конечно, Брент не оплатил свой на несколь¬
ко суток вперед.
— Если так, то проверь слышимость между седь¬
мым и девятым,— сказал Мейсон.
— Не получится. Между ними глухая стена. А вот де¬
вятый и одиннадцатый составляют как бы двухкомнат¬
ный номер, разделенный тонкой перегородкой с дверью,
чтобы в случае необходимости превратить номер в двух¬
местный. Все блоки мотеля имеют парную конструкцию.
— A-а, теперь, кажется, понимаю. Но все равно про¬
верь и сразу же позвони, слышишь, Дункан?
— Слышу, мистер Мейсон. Поедем с кем-нибудь
вдвоем и сделаем все как полагается. Нужно ли брать
магнитофон и записывать?
— Нет. Это не вещественное доказательство. Даль¬
ше меня твоя информация не уйдет.
— Я понял, мистер Мейсон. Будьте у себя, я пере¬
звоню.
Перри Мейсон положил трубку.
— Что он может сделать? — спросила Делла Стрит.
— Краудер?
— Маршалл.
— Он может говорить. И уже наговорил. А еще уг¬
рожать, и это тоже уже сделал. Может арестовать
нашу клиентку, может вызвать повесткой на Большое
жюри... он сказал, что закон на его стороне, и он знал
что говорит. В рамках закона он предпринимает все
возможное, и я допускаю, что при определенных обстоя¬
тельствах он может попытаться и обойти закон... Черт,
что же такое поведал Маршаллу Джордж Латти, хотел
бы я знать. Как он все это начал? И какие вещи
тяготили его душу? Что думаете, Делла?
— Не знаю. Это известно Богу на небесах, но не мне.
— НичегоЛскоро и мы узнаем. Латти ушел, а Дрейк
должен был приставить за ним слежку, теперь надо лишь
подождать... Не поставить ли нам кофе? Это поможет
скоротать время, пока мы дожидаемся отчета молодого
Краудера.
— Молодой Краудер, как мне кажется, долго ждать
себя не заставит,— заметила Делла.
В ответ Мейсон усмехнулся.
124
Когда вода в кофейнике закипела, Делла Стрит
заварила кофе и достала коробку со сладким печеньем.
Мейсон взял одно, отправил его в рот и со вздохом
облегчения откинулся на спинку кресла.
— Да-а,— он потянулся.— Сегодня у нас был тяже¬
лый, но замечательный день.
Делла Стрит налила кофе в чашки.
— И замечательная тяжелая ночь, босс. Почти не
спали.
Мейсон кивнул в знак согласия.
— В нашем деле всегда так, если хочешь что-то ус¬
петь.— Он допил кофе, поставил чашку и блюдце на край
стола, закрыл глаза и почти мгновенно заснул.
Делла Стрит разбудила его только тогда, когда по¬
звонил Краудер.
— Дункан Краудер-младший на линии, Перри.
Мейсон взял трубку и кивнул Делле, чтобы она
тоже слушала по параллельному.
— О’кей, Дункан, докладывай об успехах.
— Мне многое удалось обнаружить, мистер Мейсон.
Эти старые скворечники, оказывается, давно уже списа¬
ны, по крайней мере большинство из них, и их нужно
либо ремонтировать и менять конструкцию, либо отпра¬
вить на свалку. Хозяйка не хочет ни того, ни другого.
Отдельные, более современные блоки еще можно экс¬
плуатировать, но в тех, где между номерами дверь,
стенки не толще бумаги. В частности, в том строении,
где находятся девятый и одиннадцатый номера. Если
приложить к двери ухо и если кругом тихо, то можно,
не напрягаясь, разобрать обычный спокойный разговор.
Слышно все, вплоть до самого последнего слова.
— Я так и думал, Дункан. Молодец. Ну а что меж¬
ду двенадцатым и четырнадцатым?
— То же, что между девятым и одиннадцатым.
Правда, на практике я не проверял, но тщательно
осмотрел их. Это тот блок, где два отдельных одноком¬
натных номера без труда превращаются в сообщающий¬
ся двухместный — дверь открывается, и все.
— Отлично, Дункан. Не забывай, что скоро тебе
придется проявить бойцовские качества. Как только по¬
явится возможность связаться с доктором Кеттлом,
сделай это и передай через него Лорен Элмор, что ни
при каких обстоятельствах ей не следует отвечать ни
на чьи вопросы и уж тем более делать какие-либо
заявления.
125
— Когда бы вы хотели, чтобы я ей это сооб¬
щил?
— До того, как вернется к себе в контору господин
окружной прокурор, а желательно также и до того, как
он успеет позвонить шерифу.
— Хорошо, мистер Мейсон,— бодрым, неунывающим
голосом произнес Краудер и повесил трубку.
Глава двенадцатая
На следующий день, в девять часов утра, Перри
Мейсон вошел к себе в офис и, улыбнувшись с порога
Делле Стрит, сказал:
— Начинается новый день.
— И еще какой, босс.
— Есть новости?
— Пять минут назад звонил Дункан Краудер. Про¬
сил перезвонить ему, как только появитесь.
— Хорошо. С ним соедините в первую очередь.
Что от Дрейка?
— Пол сказал, что придет и доложит лично. Мно¬
гие из его людей сумели кое-что обнаружить, и инфор¬
мация, как выразился Пол, ставит в тупик и обескура¬
живает.
— Кто еще меня спрашивал?
— Линда Колхаун. Звонила и умоляла помочь разы¬
скать ее дружка.
— Откуда звонила?
— Из Калексико.
— Хм, сюжет закручивается. Но начнем все-таки
с нашего молодого адвоката.
Через несколько секунд Краудер был уже на
линии.
— Доброе утро, Дункан. Перри Мейсон. У тебя есть
что сообщить мне?
— Да, мистер Мейсон. Мой высокоуважаемый совре¬
менник и соотечественник, небезызвестный вам Болдуин
Маршалл идет на побитие собственного рекорда.
— Вот как?
— Похоже, он уже здорово вжился в роль бес¬
компромиссного поборника справедливости, не убояв¬
шегося выступить в своей вотчине против национальной
знаменитости — пройдохи и буквоеда,— в общем, образ-
126
но выражаясь, местный Давид против заезжего Го¬
лиафа *.
— Ив каких же формах он ратует за справедли¬
вость?
— Клеймит печатным словом.
— Не процитируешь?
— Прямых цитат из его высказываний не приводится,
только сообщения о подвигах нашего бесстрашного об¬
винителя и заявления представителей местной власти.
«Сентинел», например, просидевший всю кампанию не¬
известно где, необычайно активизировался.
— Ваша местная газета?
— Да. Официальный рупор Эль-Центро.
— По каким направлениям идет наступление?
— Давид из Им пер и ал-Вэлли принял вызов лос-
анджелесского Голиафа, сзывает под свои знамена
сторонников, число приверженцев велико, и так далее и
тому подобное. К тому времени, когда будет составлен
список присяжных, мы обнаружим, что дело напоминает
схватку честных парней с соседней улицы с ловким
хулиганьем, насквозь прожженным тлетворным дыха¬
нием большого города. Естественно, что присяжные,
живущие в одной небольшой общине, склонны к некото¬
рой предубежденности и местному патриотизму.
— Интересно,— заметил Мейсон.— А этот Маршалл
опаснее, чем я думал.
— Он опасен и не в меру честолюбив.
— Что еще нового?
— Лорен Элмор на сегодня — главный подозревае¬
мый. И хотя Маршалл нигде открыто не заявил, что
она отъявленная и законченная наркоманка, он дал это
понять, признавшись газетчикам в наличии у нее слабо¬
сти, выражающейся в форме неодолимой тяги к сильно¬
действующим снотворным препаратам. Он рассказал,
в частности, что, уезжая из Бостона, она сумела добить¬
ся от своего лечащего врача согласия выписать ей
такую дозу лекарства, которой хватило бы на несколько
месяцев. Для вашего сведения, мистер Мейсон, могу ска¬
зать, что сейчас полиция пытается проследить, куда
могло уйти это снотворное. Уже установлено, что Лорен
Элмор приняла семь капсул, пока добиралась от Бостона
до Калексико, и одну в ночь убийства. Еще одну нашли
* По библейской легенде, пастух Давид победил в единоборстве
великана Голиафа.
127
на переднем сиденье автомобиля. Остается девяносто,
которые делись непонятно куда. Виски во фляжке,
найденной в чемодане Монтроуза Девитта, содержит
барбитурат в совершенно убийственной концентрации.
Полиция считает также, что Лорен Элмор, поме¬
щенная сейчас в местный госпиталь под надзор доктора
и содержащаяся там без права ее посещения кем бы то
ни было, была каким-то хитрым образом спрятана от
них по подсказке не кого иного, а самого Перри
Мейсона. Сообщается, что в распоряжении славного ок¬
ружного прокурора Болдуина Маршалла имеются улики,
указывающие на причастность крючкотворствующего за¬
щитника к сокрытию Лорен Элмор от представителей
местной власти; что якобы как только мистер Мейсон
установил несоответствие истории, рассказанной ему
подзащитной, реальным фактам, немедленно были при¬
няты меры и миссис Элмор упрятана куда надо.
— Все это очень любопытно,— заметил Мейсон.—
Складывается впечатление, что судебное разбирательство
будут проводить на страницах газет.
— Да ну их к черту! — воскликнул Краудер.—
Маршалл хотя и посетовал публично на чрезмерную
шумиху, но также и согласился, что граждане имеют
право знать, как продвигается расследование загадочной
смерти в мотеле, которая все больше и больше начинает
походить на предумышленное убийство.
— Ав газетах ничего не говорится о большой
сумме денег, которую Лорен Элмор предположительно
взяла с собой в дорогу?
— Нет. Но черным по белому написано: близким
друзьям Маршалл признался, что никому не позволит
помыкать собой, что тактика казуистического давления
может сработать в крупных метрополиях, но никогда
не пройдет в небольшом городке, где все, от мала до
велика, привыкли неукоснительно уважать и соблюдать
закон. Говорится, что сегодня в десять часов утра
наш окружной прокурор намерен нанести визит миссис
Элмор и потребовать объяснений. Если ее лечащий
врач станет настаивать на преждевременности такого
акта, Маршалл обратится в суд с требованием прове¬
сти медицинское освидетельствование, а затем немед¬
ленно вызовет ее повесткой, где ей будет предписа¬
но лично явиться на заседание Большого жюри.
— Ты передал миссис Элмор, чтобы она воздержи¬
валась от высказываний?
128
— Да. И сказал, чтобы ничего не боялась.
— И мы можем на нее положиться?
— Не знаю. Но я поговорил еще с Линдой Колхаун
и повторил, что ее тетушке ни при каких обстоятель¬
ствах не следует распространяться о чем бы то ни было.
Линда ведет себя очень разумно, так мне показалось,—
голова у нее на плечах не только для того, чтобы
носить прическу.
— Хорошо, Дункан. Не позволяй доктору Кеттлу ни
во что ввязываться. Свою позицию нам придется сме¬
нить. Миссис Элмор в данный момент не сделает ника¬
кого заявления, потому что так требует ее адвокат.
— Но это означает, что Маршалл ее арестует и
предъявит обвинение в убийстве.
— Он сделает это в любом случае. Я, Краудер,
хочу еще вот о чем попросить тебя. Если они залу засе¬
даний предпочитают газетные полосы, нам тоже отста¬
вать не к лицу.
— О’кей, что вы хотите?
— Позвони тому доктору в Бостоне. Поговори
и обстряпай как интервью. О чем спрашивать, определись
сам, ну а потом выступи в вашей газете в качестве
местного представителя защиты. Разговор с доктором
призван послужить нескольким целям. Прежде всего,
законопослушные граждане должны знать, что в деле ак¬
тивно участвует и адвокат из их родного города; что
это не сводится к поединку провинциала Давида с за¬
знайкой Голиафом.
— Я предполагал, что вы этого захотите, мистер
Мейсон. Что еще? Что конкретно надо получить от
бостонского эскулапа?
— Намекни, что миссис Элмор пока еще не в том
возрасте, когда слово «любовь» ассоциируется исключи¬
тельно с прошлым, что жила и живет она в такой среде,
где под бдительными взорами соседей еще молодой
и привлекательной вдове весьма неуютно, что, кроме
их жалости, ей хочется чего-то другого, но в местном
окружении достойных мужчин-холостяков не сыщешь и
днем с огнем, о личной жизни нельзя было даже по¬
мышлять, и в результате наступило полное разочарова¬
ние, крушение надежд. Скажи доктору, мы понимаем
его желание помочь несчастной бедной женщине доступ¬
ными ему средствами, то есть транквилизаторами днем
и снотворным ночью.
Уезжая в путешествие, миссис Элмор, естественно,
9 Заказ № 504
129
позаботилась о том, чтобы не остаться в дороге без
лекарства, волновалась, что его может не хватить,
и врач, зная, что суицидальной склонности за ней
никогда не наблюдалось, а также учитывая ее беспо¬
койный характер, выписал пилюль с запасом, ибо нач¬
ни она тревожиться, что снотворного не хватит, и нерв¬
ная система грозила расшататься окончательно.
Чрезмерная вроде бы доза сильнодействующего успо¬
коительного на самом деле не что иное, как психологи¬
ческий антистрессовый фактор, элемент комплекса лече¬
ния если угодно. Конечно, доктор прекрасно знает свою
пациентку, ее характер, репутацию, она натура цель¬
ная, человек порядочный, и, следовательно, 'никакого
риска в том, что она злоупотребит излишним количе¬
ством снотворного, он не видел.
— Понятно. К тому же почти то же самое доктор
говорил по телефону местному шерифу.
—■ Прекрасно. Да он еще уцепится за эту возмож¬
ность зубами. В противном случае свои же коллеги
его и поджарят — зачем, мол, давал такой рецепт?
Можешь особо подчеркнуть, что вопрос стоит о его про¬
фессиональной чести и что до того, как газетные писаки
начнут плеваться чернилами, было бы неплохо сунуть
им под нос правду о миссис Элмор.
— То есть сначала сказать про правду, а потом
расшифровать?
— Ну да. Это же логично.
— Будет сделано точно по вашей инструкции,—
скромно заметил Краудер.
Мейсон рассмеялся.
— Хорошо, Дункан. Раз уж газетное разбиратель¬
ство начато, нужно и нам поучаствовать. Мы обязаны
предать гласности факты, в свете которых наша подза¬
щитная будет выглядеть действительно несчастной и об¬
манутой вдовой, которую жизнь поманила и тут же бро¬
сила. Только у нее появилась надежда, как безжа¬
лостная рука смерти задушила эту надежду в зародыше.
Не удивительно, что отказали нервы. Удивительно, что
она не утратила еще рассудка.
— Я понял, мистер Мейсон. Вы хотите намазать
масло так, чтобы хлеба не было видно.
— Да, толстым слоем.
— Ладно, сделаю.— Дункан повесил трубку.
Перри Мейсон усмехнулся и посмотрел на Деллу
Стрит.
130
— Грубость прокурора округа Империал вынуждает
и нас играть грубо. И хорошо, что в эту игру можно
играть вдвоем.
— Дело сделано, отступать некуда.
— Точно, Делла. Отступать некуда, да я и не соби¬
раюсь. Посмотрим, что скажет Пол Дрейк. Пригла¬
сите его.
Делла Стрит позвонила, и через минуту раздался
условный стук в дверь.
Мейсон кивнул Делле, она открыла, и Пол вошел.
— Привет, красотка. И новый день нам что-то вновь
несет, не так ли?
— Несет, это верно,— заметил Мейсон.— Нас, мож¬
но сказать, уже заносит.
— Окружной прокурор застрял в горле?
— Ну-у... выражаясь точнее, начинает вызывать от¬
рыжку. Играет на местном патриотизме. Его команда
будет называться «Округ Империал», а наша — «Столич¬
ные пройдохи». И матч пройдет в присутствии жюри
присяжных, избранном из фермеров и предпринима¬
телей округа.
— Но вам же помогает адвокат из местных?
— О, их капитан засунул его под скамейку запасных.
Это будет битва между честнейшим и добросовест¬
нейшим молодым окружным прокурором, напичканным
провинциальными добродетелями и достоинствами, и
изощренным фальсификатором из большого города,
съевшим собаку на заговаривании мозгов неискушен¬
ным в процессуальных тонкостях доверчивым проста¬
кам. Наша клиентка объявлена потребительницей нар¬
котического зелья, ее разрешено пожалеть, но смягчить
наказание — упаси Бог.
— Как интересно,— заметил Дрейк.
— Но самое главное, я пока не вижу, как они
могут возбудить дело против Лорен Элмор. Если она
расскажет им свою историю, тогда понятно, но ведь
она этого не сделала.
— Им известно, о чем может пойти речь?
— Судя по всему, да. Благодаря тонким перего¬
родкам между номерами мотеля «Палм-Корт» в Калек¬
сико. Но все равно, до конца я их планов не понимаю.
С моей точки зрения, дело пока не складывается.
Окружному прокурору следовало бы выступить с осто¬
рожным заявлением типа: «Слишком рано на данном
этапе говорить о том, что случилось, но мы хотим
9* 131
расспросить как следует Лорен Элмор, и тот факт, что
на ее стороне выступает адвокат, явно не желающий
позволить своей клиентке говорить, нас настораживает
и является подозрительным обстоятельством».
Разыграй он такой гамбит — и он уже мог бы попро¬
бовать надавить на меня, мог выразить тревогу по пово¬
ду того, что же Лорен Элмор скрывает. Ничего подоб¬
ного. Маршалл действует так открыто, словно основа¬
ния для возбуждения дела у него уже на руках. Более
того, он вовсю подготавливает и удобряет почву для
общественного мнения, дабы заранее завоевать доверие
присяжных, дает информацию в газеты.
— Маршалла за это винить нельзя, Перри. Он же¬
лает выиграть.
У Мейсона заблестели глаза.
— Я тоже, Пол. Кстати, как слежка? Помогли ли
чем твои ребята?
— Если б ты стоял, Перри, я попросил бы тебя
сесть. Сейчас услышишь сюрприз.
— Итак, я сижу. Говори.
— Точнее, не один, а целых два сюрприза.
— Говори, а то встану.
— Начну с Хоуланда Брента. Представь себе почтен¬
ного консультанта по инвестированию капиталов, челове¬
ка консервативных взглядов, в дорогом твидовом ко¬
стюме, в бостонской -шляпе с тульей, как корочка
пирога,— представь, что он вдруг теряет голову и мчит
на всех парах в Лас-Вегас, штат Невада.
— Лас-Вегас! — воскликнул Мейсон.
— Да-да, Перри. Взял напрокат тачку, доехал
до Палм-Спрингз, а оттуда самолетом до центра
игорного бизнеса. И он на самом деле ходил ночью
в город.
— Что значит «ходил ночью в город»? Уж не хочешь
ли ты сказать — играл?
— Играл, Перри. Причем круто играл. По-крупному.
И загреб кучу денег.
— Чтоб у него руки отвалились!
— Не отвалились и не отвалятся.
— Да, Пол, никогда не знаешь, чем в очередной
раз удивят эти восточные консерваторы. В таких слу¬
чаях мне все время кажется, что в них сохранилась
некая золотоискательская жилка, эдакий авантюризм
Дикого Запада. Бьюсь об заклад» что дай мы сейчас
этому Бренту ковбойский пояс с открытой кобурой,
132
да и лучше не с одной, а с двумя, а то и тремя, и если
еще найти пистолеты... о, боюсь, он забросит работу
и днями напролет будет тренироваться перед зеркалом,
отрабатывать стойку и корчить сумасшедшие рожи.
Сколько он заграбастал?
— Точно сказать трудно. Он поступил далеко не как
рядовой игрок. Сначала завелся, дошел до белого кале¬
ния, потом набросал фишек по всем секторам, да так,
что подошли посмотреть с соседних столов, и... сорвал
куш. И какой куш!
— Что было дальше?
— По приблизительным подсчетам, он выиграл три¬
дцать пять тысяч долларов.
Мейсон присвистнул.
— Вот это хапнул!
— А потом ситуация внезапно изменилась, и он
остыл так же быстро, как незадолго до этого раска¬
лился.
— Должно быть, начал проигрывать?
— Да, удача от него отвернулась. Он свернул игру,
ушел от стола с рулеткой и больше в Лас-Вегасе
счастья не пытал. Не подходил даже к игральным авто¬
матам.
— Где сейчас Хоуланд Брент?
— По последним сведениям, до сих пор отсыпается
где-то в Лас-Вегасе. Двое моих следят за ним посменно
день и ночь. Как только он встанет, умоется и пойдет
откалывать следующий фокус, они немедленно доложат.
— Молодец, Пол. Ну а второй сюрприз? Под стать
первому?
— А второй сюрприз — твой друг Джордж Кесвик
Латти.
— Он что натворил?
— Пошел в услужение его окружному величеству
округа Империал.
— Подробнее, Пол.
— Выйдя от тебя вчера, окружной прокурор почему-
то вообразил себе, что за ним может быть установлена
слежка. Как матерый разведчик, он принял все необхо¬
димые меры, чтобы уйти от возможного «хвоста»,— на¬
читался, наверное, шпионских триллеров. Но Маршалл
не учел, что писались они, как правило, много лет назад
и что мы уже пользуемся новейшими достижениями
электроники.
— И что вышло?
133
— Исход был предрешен с самого начала. Мы прове¬
рили парковку, нашли три машины с номерами Импе-
риал-Вэлли, заглянули в регистрационные сертификаты
и обнаружили, что одна из них числится за Бодуином
Маршаллом. Мы поместили ь нее маленькое электрон¬
ное устройство, а сами ждали на двух дежурных
автомобилях.
— Что сделал Маршалл?
— О-о, он выписывал такие классические восьмер¬
ки вокруг кварталов, проезжал так лихо на желтый,
что поневоле приходится выразить восхищение. Он по¬
стоянно следил за дорогой сзади, пока наконец не пришел
к выводу, что облапошил нас, после этого успокоился
и отвез Латти, угадай куда?
— В Лас-Вегас?
Дрейк покачал головой.
— В Тихуану. На самолете.
— В Тихуану? — только и вырвалось у Мейсона.
— Да. По ту сторону мексиканской границы. Те¬
перь любая судебная повестка для него — клочок бума¬
ги; он может разорвать ее, даже если ты его найдешь. Он
вне юрисдикции наших судов, он в другой стране, Перри.
— Так и есть, черт его подери!
— В Тихуане Маршалл поместил своего мальчика
в лучшем отеле и объяснил служащему, что за номер
и за обслуживание заплатит администрация округа Им¬
периал.
— Затем что?
— Затем Болдуин Маршалл, невероятно довольный
собой, улетел на том же самолете обратно, на аэрод¬
роме пересел в машину, доехал до Эль-Центро и пу¬
стился в откровения с нужными ему друзьями, которые
мгновенно передали информацию в верно служащую
местной общественности прессу.
— Занимательно, ничего не скажешь.
— Но на этом’ новости не кончаются. Твой юный
друг получил еще и субсидию.
— То есть как?
— То есть окружной прокурор помимо принятых
на себя обязательств уладить финансовую сторону воп¬
роса с отелем ассигновал своему протеже кругленькую
денежную сумму.
— Ты уверен?
— Еще бы. То он был без цента в кармане, а то уда¬
рился в покупки^ Латти ведет себя как богатый амери¬
134
канский турист. Возможно, ему дано специальное ука¬
зание, и если так, то лучшего исполнителя подобной
роли Маршаллу было бы не найти. Твой Джордж пребы¬
вает сейчас на седьмом небе.
Мейсон на секунду задумался.
— Пол, неважно, сколько людей тебе потребуется,
сделай это во что бы то ни стало. Нужно организо¬
вать учет каждого потраченного им доллара, каждой
покупки с указанием цены и прочего. Иными словами,
проследи за его расходами с точностью до цента. По¬
том, когда Болдуин Маршалл вызовет Джорджа Латти
в качестве свидетеля, я научу этого молодого юриста
кое-чему из правовой грамоты. Поместить свидетеля
в отель, где его никто не потревожит, это одно, но снаб¬
дить его пачкой денег на так называемые расходы —
совсем другое. Особенно приняв во внимание тот факт,
что вначале свидетель не имел ни гроша, а потом вдруг
резко принялся тратить деньги направо и налево. В од¬
ном случае это можно классифицировать как покрытие
расходов, в другом же — как подкуп. Интересно, сказал
ли он Линде, куда его занесло.— Мейсон замолчал.
— Я почти уверен, что нет, Перри. Для чего бы тогда
Маршаллу разрабатывать такой изощренный план?
О Латти там никто не знает.
Зазвонил телефон.
Делла Стрит сняла трубку, послушала и передала
ее Мейсону.
— Дункан Краудер из Калексико.
Мейсон кивнул.
— Вы тоже слушайте,— и взял трубку у себя на
столе.
— Для вас новости, Перри,— сказал Краудер.—
Что вам известно о ноже для колки льда?
— Для колки льда?
— Да-да. О ноже для колки льда, орудии убийства.
— Убили ножом? Но я полагал, тот тип помер от
сверхдозы барбитуратов.
— До недавнего времени все так считали. Но госпо¬
дин окружной прокурор, оказывается, прятал туза. Сей¬
час картина такова: Девитта усыпили виски со снотвор¬
ным, а потом убийца взял этот нож и аккуратно всадил
ему в голову, да так, что под волосами ничего и не
видно. Затем, с холодной изуверской жестокостью, этим
же орудием были нанесены несколько ударов в сердце,
чтоб уж наверняка. Кровотечения из ран в области серд¬
135
ца не было. Это значит, что Девитт умер раньше.
Раны очень небольшие, и если бы не полное вскрытие,
а Маршалл на нем настоял, их, может быть, и не замети¬
ли бы. Маршалл связался с одним из лучших патолого¬
анатомов Лос-Анджелеса, и тот специально приезжал
сюда для этой процедуры.
— Что ж, Дункан, это в каком-то смысле меняет
дело.
— Дело меняет и еще кое-что, я не закончил. Ору¬
дие убийства было найдено в автомобиле Лорен Элмор.
— Что?!
— Я не оговорился, Перри. Нож для колки льда
обнаружили спрятанным в багажнике под ковриком, по¬
крывающим днище. И его идентифицировали. Это
нож из шестнадцатого номера мотеля «Палм-Корт»,
а миссис Элмор там останавливалась?
— Как можно идентифицировать обыкновенный
нож для колки льда?
— Можно. Они имеются в каждом номере, как и
открывалки для бутылок, а чтобы не терялись, на дере¬
вянных ручках выбиты цифры — сразу и не заметишь,
если не искать. Это хозяйка распорядилась, хотела,
чтобы каждому номеру соответствовали свои принад¬
лежности.
— Так-так. Тайное постепенно становится явным.
— И Маршалл требует немедленного слушания дела.
Он настаивает на вызове в суд Лорен Элмор. Не знаю,
смогу ли я уговорить доктора Кеттла продлить срок
ее пребывания...
— Не нужно, Дункан. Тактика меняется. Пусть Мар¬
шалл разворачивается и готовится к слушанию. А тебя
попрошу вести себя так, как будто ты озадачен, расте¬
рялся, не знаешь, что предпринять. Позволь Маршаллу
пройтись торжественным маршем и как можно скорее
войти с развернутым знаменем в зал заседаний, где
состоится предварительное слушание.
— Но подзащитная имеет право на отсрочку,— по¬
пробовал возразить Краудер.
— Я это прекрасно знаю, Дункан. Но ты в настоя¬
щий момент в своих правах не совсем уверен. Дай
понять, что немного запутался. Понимаю, это выставит
тебя в невыгодном свете, но позже мы наверстаем
упущенное. Я все тебе возмещу и компенсирую.
— У вас есть план?
—' План? Да нет пока, в том-то и дело. Но я поймал
136
Болдуина Маршалла на манипуляциях с тухлыми яйца¬
ми — он подкупил свидетеля.
— Не может быть! —1 воскликнул Краудер.
— Именно это, ни больше ни меньше, и я докажу.
Предоставь Маршаллу полную свободу действий, дай
назначить дату, а потом позвони мне, и я посмотрю,
что за расписание у нас получится. С расписанием,
пожалуй, придется повозиться. Мне бы крайне не хоте¬
лось, чтобы предварительное слушание состоялось в бли¬
жайшие сутки, но требовать отсрочки я тоже не хочу
и не собираюсь ссылаться ни на уважительные причины
свидетелей от защиты, ни на конституционные права.
— Не хотите ли вы сказать, что допустите, чтобы
Маршалл лишил нашу клиентку прав, гарантиро¬
ванных конституцией? — удивился Краудер.— Но это же
не пройдет, раз в суде ее уже представляет адвокат,
не так ли?
— Правильно, Дункан. В суде она будет представлена
адвокатом. Но на чисто технические тонкости защиты,
касающиеся конституционных прав, полагаться не стоит.
Я хочу дать нашему другу Болдуину Маршаллу воз¬
можность блеснуть способностями, взбить в тазу пену,
а затем, доказав подкуп свидетеля, этот же таз ему на
голову и опрокинуть.
— Зрелище будет впечатляющее.
— А вообще-то, Дункан, уступлю-ка я это тебе. Кто,
если не ты, заслужил такую роль? Ты и выглядеть
будешь достойно, да и дело от этого приобретет необ¬
ходимую местную окраску — адвокат тоже из своих.
— Признаюсь, я польщен и немало заинтригован,—
ответил Краудер.— Между прочим, Линда Колхаун ли¬
шилась сна и покоя без своего дружка. Спрашивает
непрестанно. Что вы с ним сделали?
— Ничего не делал.
— А она думает, сделали — надрали ему уши, а по¬
том дали пинка под зад и отослали автобусом в Бостон.
— Ничего подобного я не делал.
— Тогда где он?
— А разве он не звонил Линде?
— Нет.
— Занятно.
— Конечно, иначе не назовешь. Давно бы должен
уже объявиться и стребовать новую подачку.
— Да, Дункан, уж он стребовать не постеснялся бы.
Помню, в последний раз, когда мы его видели, Латти
137
сидел на мели, и Линда выслала ему в Эль-Центро
двадцатку. В Юме я выдал еще столько же, он должен
был заплатить за бензин и за комнату в мотеле...
очень скоро, наверное, он даст о себе знать.
Говоря это, Мейсон посмотрел на Дрейка и под¬
мигнул.
— О’кей,— сказал Краудер,— что еще?
— Пока все. Мы выезжаем из офиса в течение
ближайшего часа, и путь наш будет лежать в Эль-
Центро, так что держи осаду и не сдавайся. Успеха
тебе.
Глава тринадцатая
Самолет приземлился. Деллу Стрит, Перри Мейсона
и Пола Дрейка встречали Линда Колхаун и Дункан
Краудер.
— Добро пожаловать снова в округ Империал,—
сказал Краудер.— Я с трудом ушел от репортеров. Им
уже известно, что предварительное слушание назначено
на завтра, и они ждут не дождутся встречи и ин¬
тервью с вами.
— Мы не против,— ответил ему. Мейсон.
— Что? Вы и впрямь желаете стать объектом жур¬
налистских допросов?
— Естественно.
— Но я не знал. Думал, что лучше сначала преду¬
предить вас, потому что у Маршалла достаточно уло¬
вок в запасе и он хорошо умеет ими пользоваться.
— Другого от него я и не ожидал.
К Мейсону обратилась Линда Колхаун:
— Мистер Мейсон, прошу вас, помогите выяснить,
что произошло с Джорджем Латти.
— А разве с ним что-то произошло?
— Не знаю. Мне так кажется.
— Разве до сих пор вы не получили от него известия?
— Получила. Один раз. Но я все равно не знаю,
где он.
— Какого рода известие?
— Позвонил в отель, когда меня не было, и попросил
передать весточку. Телефонистка согласилась. Сообщил,
что обстоятельства требуют его временного отсутствия,
сказал, что объяснить и раскрыть эти обстоятельства
138
пока не может, еще передал, что здоров, что беспо¬
коиться не о чем, но связаться со мной не имеет
возможности. Он просил проявить благоразумие и ве¬
рить ему.
— Понятно, мисс.
— Вы полагаете, с ним все в порядке?
— Зависит от того, что вы имеете в виду, говоря
«в порядке». Понимать ли мне вас так, что он сохраняет
вам верность, не ведет разгульный образ жизни, не пьет,
или же вы хотите спросить, в безопасности ли ваш
жених?
— В данный момент я имею в виду безопасность,
мистер Мейсон.
— По-моему, из его послания это ясно видно.
— Но где он может прятаться?
— Этого я вам не могу сказать. Еще раз хочу
подчеркнуть, Линда, я представляю интересы вашей
тети. Делаю это по вашей просьбе, она — мой клиент.
Следовательно, прежде всего я думаю о ней.
— Но это же не имеет никакого отношения
к Джорджу.
— Ничего сказать не могу. Может быть, не имеет
отношения, а может быть, и да. Есть вещи, которые
на всякий случай лучше пока хранить в тайне.
— У меня странное чувство, мистер Мейсон,— как
будто вы и Дункан что-то от меня скрываете.
Линда назвала молодого Краудера по имени так
легко и естественно, что Мейсон невольно обратил на
это внимание и посмотрел на него.
Краудер понял взгляд Мейсона, усмехнулся и поспе¬
шил объяснить:
— Линда и я почти сразу решили обращаться друг
к другу без фамилий, так проще.
— Вот как,— произнес Мейсон.
Линда слегка покраснела и, повернувшись к Полу
Дрейку, спросила:
— Я знаю, мистер Дрейк, вы расследуете факты
этого дела, так, может; вы просветите меня насчет
местонахождения Джорджа или намекнете хотя бы, что
с ним случилось?
— У детективов, мисс Колхаун, голова всегда забита
идеями и различными версиями, но очень часто это
лишь пустые фантазии.
Линду решила успокоить Делла Стрит.
— Волноваться не о чем, уверяю вас.
139
— Но я не понимаю. Джордж... он такой беспо¬
мощный, когда дело касается денег, а сейчас у него
ни цента. Он же прилетел сюда, чтобы быть со мной
рядом и... это просто не похоже на него, в конце-
то концов.
— Мне думается,— сказал Мейсон,— что у него уже
состоялся разговор с полицией и он рассказал им все,
что знает.
— Но что он может знать, мистер Мейсон?
— Трудно сказать. Он находился в мотеле, стенки
там, по его же словам, очень тонкие, а осмотр пока¬
зал, что его комната и комната Монтроуза Девитта
являются, по сути, двумя частями одного двухместного
блока, разделенного дверью, так что он вполне мог при
таких, обстоятельствах что-то услышать.
— Услышал, это несомненно. Но почему мне ничего
не сказал? И как это связано с его исчезновением?
— Этого, мисс, я сказать не могу.
— Но вам что-то известно?
— Мисс Колхаун, я предлагаю поступить следующим
образом. Мы идем к Дункану в офис. Вы садитесь
и звоните окружному прокурору и напрямую спраши¬
ваете, не знает ли он чего-нибудь о Джордже Латти
или о той причине, по которой Джордж от вас прячет¬
ся. Согласны?
— А он скажет мне?
— Разве у него есть повод этого не делать?
— Не знаю, мистер Мейсон.
— Тогда попробуем,— Мейсон сделал знак Крауде¬
ру.— Разговаривать станете вы, а мы с Дунканом послу¬
шаем по параллельному. Вот и выясним.
— Однако у меня в офисе,— сказал молодой ад¬
вокат,— нам придется решить проблему, как избавиться
от журналистов.
— Уладим, Дункан. Сейчас гораздо важнее услы¬
шать, что ответит Болдуин Маршалл на вопрос Линды
Колхаун.
Быстро сев в машину, они доехали до офиса
Краудера, и Линда немедленно набрала номер. Перри
Мейсон и Краудер-младший приготовились слушать.
— Добрый день, мистер Маршалл. С вами говорит
Линда Колхаун.
— Здравствуйте, мисс Колхаун,— несмотря на на¬
пускное радушие, в голосе окружного прокурора чувство¬
валась холодная’ настороженность.
140
— Я стараюсь выяснить, что произошло с Джорд¬
жем Латти, и подумала, может быть, вы чем-то помо¬
жете?
— А что заставило вас полагать, будто с ним что-то
неладно?
— Он пропал. Не звонит и...
— Что, совсем пропал?
— Нет. Было одно коротенькое послание, но несколь¬
ко загадочное. Передал, чтобы я не волновалась и про¬
должала верить ему.
— Но он просил не волноваться, правильно?
- Да.
— А вы все равно волнуетесь?
- Да.
— Но раз он именно так выразился, то сделал это,
очевидно, с определенной целью — успокоить вас.
— Конечно, я уверена.
— И он специально позаботился о том, чтобы со¬
общить вам, что волноваться не следует.
— Да, мистер Маршалл.
— Но вы звоните ему, потому что волнуетесь.
— Я хочу знать, где он.
— Боюсь, в этом я вам не помогу.
— Можно прямой вопрос, мистер Маршалл?
— Можно.
— Вам известно, где он?
Последовала секундная пауза, затем Болдуин Мар¬
шалл ответил:
— Нет, мисс Колхаун. Буду с вами предельно откро¬
венен. Я не знаю, где он находится.
— Но как по-вашему, ему ничего не грозит? — на¬
стаивала Линда.
— Он сказал, чтобы вы не беспокоились. Это, как
я понимаю, означает, что с Джорджем Латти все
в порядке. На вашем месте я бы ему всецело доверился,
положился бы на его дружбу и преданность и не прислу¬
шивался к досужим вымыслам кого бы то ни было.
А теперь, мисс Колхаун, позвольте мне задать вопрос.
Вы позвонили по своей собственной инициативе?
— Конечно.
— Вернее, я хочу спросить, может быть, вам
кто-нибудь подсказал сделать это? — Линда замялась. —
Не исходит ли это предложение от вашего адвоката
Перри Мейсона? Не он ли подсказал> позвонить мне
и спросить, где сейчас ваш друг Латти?
141
— Но, мистер Маршалл, я сильно тревожилась и...
— Спасибо, я понял. С удовольствием отмечаю для
себя, что за вашим любопытством стоит Перри Мей¬
сон. Если позволите, еще вопрос: мистер Мейсон слу¬
чайно не слышит нас сейчас?
Линда онемела от изумления.
— ’ Да, я рядом,— вступил в разговор Мейсон.—
Доброе утро, Маршалл.
— Я предполагал это. И я почувствовал, кто ин¬
спирировал обращение девушки ко мне. Но если мне
потребуется узнать что-то у вас, мистер Мейсон, за
женскими юбками я прятаться не стану.
— Я не прячусь за юбками. Я просто проверяю
ваши заявления. И я не хочу, чтобы мой клиент разго¬
варивал с вами без моего ведома.
— Что ж, сейчас вы слышали, о чем шла речь.
— До последнего слова, Маршалл. Я слышал, в част¬
ности, как вы утверждали, что не знаете, где находится
Джордж Латти.
— Я сказал это Линде Колхаун и повторяю вам:
местонахождение Джорджа Латти мне неизвестно.
Телефонный разговор оборвался, в трубке раздались
короткие гудки.
— Как же после этого не волноваться? — жалобно
произнесла девушка.
— Простите, мисс, помочь не могу. Придется на вре¬
мя свыкнуться с создавшейся ситуацией.
— Какой ситуацией?
— Ну, это мы еще определим. А пока я доволен
тем, что никакая реальная физическая опасность вашему
жениху не угрожает. Это вне всяких сомнений.
Вошла секретарша Краудера.
— К вам буквально рвутся два репортера. Они на¬
стоятельно хотят взять интервью у Перри Мейсона.
— Пусть войдут,— сказал Мейсон.
Краудер кивнул, и секретарша впустила дожидаю¬
щихся сенсации газетчиков. Один из них держал наготове
карандаш и блокнот, другой — фотокамеру.
— Мистер Мейсон,— обратился к знаменитому адво¬
кату первый,— вопрос прямой и конкретный: вы только
что говорили по телефону, это был не Болдуин Маршалл?
— Да. Я разговаривал по телефону с Болдуином
Маршаллом.
— Можно ли узнать, на какую тему?
— Мисс Колхаун обеспокоена непонятным отсутст¬
142
вием своего жениха, Джорджа Латти. Она подумала,
не знает ли что о нем господин Маршалл, позвонила
и спросила, а я слушал.
— Значит, с Маршаллом вы не разговаривали,
а только слушали?
— Почему же, и разговаривал тоже.
— Не ответите ли, о чем? В двух словах хотя бы.
Мейсон медлил.
— Может быть, вы обсуждали возможность признать
Лорен Элмор виновной в совершении непредумышлен¬
ного убийства и тем самым смягчить наказание, если
он выдвинет такое обвинение?
— Нет! С чего вы взяли? Откуда такой бред?
— Слухи, мистер Мейсон.
— Распускаемые, вероятно, окружным прокурором?
— Ничего не знаю об источнике, но слухи цирку¬
лируют. Так толкуют довольно многие.
— Хорошо. Для вашего сведения, господа, хочу ска¬
зать,— взгляд Мейсона неожиданно посуровел,— ничего
подобного вашей инсинуации в нашем разговоре с Мар¬
шаллом не было, как нет ничего подобного и в наших
мыслях. Считаю, что выходить с таким предложением
абсурдно. Добавлю, что я действительно лично разгова¬
ривал с господином окружным прокурором после того,
как закончилась его беседа с мисс Колхаун. Могу также
заявить следующее: Маршалл заверил мисс Колхаун, а
потом и меня, что ничего не знает о местонахождении
человека по имени Джордж Латти.
— Создается впечатление, этот Латти — важная
птица?
— На этот вопрос я ответить пока не готов.
— Почему?
— Недостаточно информации.
— Тогда задам другой. Предварительное слушание
назначено на завтра, на десять утра. Не собираетесь
ли вы в связи с этим просить об отсрочке?
— Я не любитель заглядывать в будущее. Но, как
видите, мистер Краудер здесь, я тоже, стараниями Бол¬
дуина Маршалла и шерифа будет обеспечена явка Лорен
Элмор, так что...
— Хотите сказать, что если предварительное слуша¬
ние начнется по плану, то вы готовы?
— Пожалуй, да. Правда, очень хотелось бы до того,
как начнется разбирательство; потолковать с Джорд¬
жем Латти, но это от меня не зависит, увы. .
143
— Почему вам этого хочется? Он свидетель?
— По крайней мере, не от защиты.
— Свидетель от обвинения?
— За других не говорю, извините.
— Послушайте, вы уверены, что Болдуин Маршалл
сказал вам, что не знает, где Джордж Латти?
— Да.
— Ас чего бы вдруг Латти исчезать?
— Я этого сказать не могу.
Заговорил второй газетчик:
— У нас многие задаются вопросом, не собираетесь
ли вы завтра признать свою подзащитную виновной
в совершении менее серьезного преступления, а некото¬
рые допускают даже, что защиты как таковой не будет,
и вы дадите согласие перейти к следующей стадии про¬
цесса. Это так?
— От кого идут подобные кривотолки?
— Один из слухов родился непосредственно в стенах
кабинета Болдуина Маршалла. Он совершенно однознач¬
но и недвусмысленно заявил, что не примет никакого
предложения, касающегося признания Лорен Элмор ви¬
новной в совершении непредумышленного убийства, и что
не станет даже подобное предложение рассматривать.
— Он что, почувствовал, что кто-то собирается с этим
к нему обратиться?
— Нет. Просто сказал, что не станет такое предложе¬
ние рассматривать.
— А вы спросите, обращались ли к нему с этим
предложением, и если он ответит, что да и что обраща¬
лись от имени подзащитной, можете открыто объявить
читателям, что Перри Мейсон готов где угодно назвать
его лжецом.
Репортеры воодушевленно строчили в своих блок¬
нотах.
— Раз уж окружной прокурор создал такое мнение,
будто кому-то нужно, дабы снять обвинение в преду¬
мышленном убийстве, просить признания Лорен Элмор
в совершении убийства непредумышленного, то укажи¬
те: я заявляю, что Болдуин Маршалл исказил факты.
— Подождите, мистер Мейсон. Вообще-то он сказал
лишь, что не примет ни от кого такого предложения,
и не . говорил, что предложение делалось.
— Отлично. При данных обстоятельствах считаю
возможным и даже нужным заявить, что если господин
окружной прокурор вздумает обратиться к Лорен Элмор
144
с просьбой признать себя виновной в нанесении словес¬
ного оскорбления, мы такое предложение пропустим
мимо ушей. Сначала потребуем от него полных дока¬
зательств.
Газетчики от души расхохотались.
— Можно процитировать?
— Цитируйте обоих, раз уж на то пошло. И не за¬
бывайте, что в деле активно участвует Дункан Краудер.
— Не забудем. Читайте завтрашний выпуск.
Мейсон усмехнулся.
— Если будет время.
Когда журналисты ушли, Пол Дрейк, бросив много¬
значительный взгляд, поманил Мейсона в сторону, и они
прошли из приемной в личный кабинет Краудера.
— Маршалл врет,— сказал Дрейк.
— Насчет Латти?
— Да. Латти сейчас в Мексике, по ту сторону
границы. Зарегистрировался в отеле под именем Джорд¬
жа Карсона. Звонил окружному прокурору с час тому
назад, и они долго о чем-то разговаривали.
— Чем он там занимается?
— Живет в свое удовольствие. Вчера прилично на¬
клюкался. На ужин заказал оленину, маисовые лепешки,
фрижоле и шампанское. Потом захотел еще двух куропа¬
ток, но съел только одну. Шампанское, однако, допил
и по пути обратно в отель едва не свернул парочку
фонарей. Завтра, на предварительном слушании, ожида¬
ется его появление, но он тронется с места только по
сигналу Маршалла. Окружной прокурор готовит Латти
на роль ключевого свидетеля, и, очевидно, его показания
произведут, по замыслу Маршалла, эффект разорвав¬
шейся бомбы.
— А Болдуин Маршалл непрост.
— Ты собираешься открыто обвинить его во лжи?
— В чем он солгал, Пол?
— Как? Он ведь только что заявил, что не имеет
понятия, где находится Латти, разве нет?
— Он уверял Линду, что не может сказать ей, где
находится Джордж Латти, что не знает этого.
— Ну да.
— А Линда не сообразила задать вопрос по-друго¬
му, спросить, где был Латти полчаса или час назад,
или в любое другое время сегодня утром. Она просто
поинтересовалась, знает ли Маршалл, где Латти в данный
момент. А тот, конечно, не знает. Его точные*.слова:
Ю Заказ № 504 145
«Нет, мисс Колхаун. Буду с вами предельно откровенен.
Я не знаю, где он находится».
— Почему ты его не прищучил? Мог бы, видя,
что он цепляется за каждое слово, спросить, где был
Латти с самого утра. И Маршалл попался бы.
— Поступи я, как ты советуешь, и он бы от нас
ушел.
— Что значит — ушел?
— Сейчас он на крючке. Окружной прокурор пере¬
хитрил самого себя.
— Объясни, Перри, не понимаю.
— Завтра в суде я этот вопрос подниму. Я собираюсь
обратиться к высокоуважаемому суду и торжественно
объявить, что у нас имеется заявление Болдуина Мар¬
шалла о том, что он ничего не знал о местонахожде¬
нии Джорджа Латти. Маршалл сразу вскочит и полезет
с опровержением. Он обязательно уточнит, что не знал,
где находился Латти в момент телефонного разговора,
что вопрос Линды звучал: «Знаете ли вы, где Джордж
Латти находится?»
— И что?
— И к тому времёни, когда он закончит, а вернее,
когда я с ним закончу, Маршалл предстанет перед всеми
как мошенник, лжец и стряпчий по всякого рода темным
делам. Я бы мог, конечно, спросить, не известно ли ему,
где Латти находился чуть раньше сегодня утром, а он
мог бы так же запросто послать меня ко всем чертям
и положить трубку. Но если я заговорю об этом в суде,
ему волей-неволей придется рассказывать. Я хочу, чтобы
объяснялся он. Завтра в десять я собираюсь выглядеть
человеком благородным, несколько оскорбленным и, мо¬
жет быть, немного озадаченным быстротой, с какой
развиваются события.
— Так все-таки страдающим мучеником или благо¬
родно негодующим адвокатом?
— Зависит от того, что будет более выгодно
клиенту.
— На мой взгляд, негодовать тебе больше к лицу,
Перри.
— Мы подумаем, Пол.
— И ты можешь потерять терпение и выйти из себя?
— Хороший адвокат всегда способен выйти из себя
и воспылать благородным гневом, если ему за это платят.
Но ■ после того, как ты побывал в этом состоянии
несколько раз .за хорошее вознаграждение, негодовать
146
и метать молнии просто так, без оплаты, нет уже ни¬
какой охоты, поверь мне.
— Ух вы, адвокаты,— ухмыльнулся Дрейк.
— Ух вы, детективы,— ответил в тон ему Мейсон.—
Напомни своим ребятам, чтобы присматривали за Латти.
— Будь спокоен, Перри, присмотрят за каждым
шагом.
Глава четырнадцатая
Судья Гораций Д. Манли занял свое место за
столом председательствующего и обвел взглядом забитый
до отказа зал заседаний.
— Внимание. Предварительное слушание дела
«Граждане штата Калифорния против Лорен Элмор»
объявляется открытым.
— Обвинение готово,— произнес Маршалл.
— Защита готова,— отозвался Мейсон, кладя руку на-
плечо тетушки Лорен.
Судья Манли прокашлялся.
— Перед тем как начать слушание, хочу напомнить
уважаемой публике, что дело это, благодаря усилиям
неутомимых журналистов, события и факты, о которых
пойдет речь, а также и люди стали предметом присталь¬
ного внимания местной общественности. В связи с выше¬
сказанным считаю необходимым предупредить, что мы
здесь собрались не на шоу, не на развлекательную
программу и не для публичных дебатов. Вы находитесь
в учреждении, где вершится правосудие, а посему должны
вести себя подобающе и соблюдать приличия. В случае
проявления неуважения к суду мною будут Приняты
соответствующие меры.
Мейсон встал.
— Прошу слова, ваша честь.
— Слово предоставляется.
— Так получилось,— начал Мейсон,— что защита
испытывает острую необходимость связаться с неким
Джорджем Латти. У защиты есть основания полагать,
что обвинение либо преднамеренно укрывает этого че¬
ловека, либо знает, где он находится, несмотря на
то, что окружной прокурор на словах заверил нас
в обратном.
— Постойте, постойте,— поднялся на ноги Мар¬
шалл,— так не годится.
10* 147
— Я неправильно обозначил факты? — спросил
Мейсон.
— Ваши факты противоречат истине.
— Ваша честь, вчера, участвуя в телефонном разго¬
воре, я лично слышал, как окружной прокурор заверил
присутствующую здесь племянницу подзащитной Лин¬
ду Колхаун в том, что не имеет представления о место¬
нахождении Джорджа Латти. Мне бы хотелось, чтобы
он повторил это в зале суда.
— Это не так,— запротестовал Маршалл.— Ничего
подобного я не утверждал.
— Неужели? — удивился Мейсон.
— Нет и еще раз нет. Я помню вопрос, заданный
Линдой Колхаун: «Знаете ли вы, где Джордж Латти
находится?» И я ответил, что нет. Я не мог знать. Я раз¬
говаривал с нею по телефону, и что он делал в тот мо¬
мент, равно как и где он в тот момент находился,
знать просто-напросто не мог.
— Так, значит, речь шла о том конкретном моменте
времени. Но вы ей так почему-то не сказали. Вы ответили,
что не имеете понятия, где он находится. Таков был
точный смысл ваших слов.
— Ваша честь,— обратился к судье Маршалл,—
защитник преднамеренно искажает факты и неверно
меня цитирует.
— Защита согласна устранить недопонимание,— за¬
явил Мейсон,— и с этой целью я спрашиваю: известно
ли вам, где находится Джордж Латти сейчас; знаете
ли, где он находился час назад, где был сутки тому
назад или, если хотите, ответьте, пожалуйста, как Лин¬
де Колхаун можно с ним связаться? Эта девушка и че¬
ловек, которым я так настойчиво интересуюсь, помолв¬
лены, ваша честь.
— Я могу не отвечать вам, и мне необязательно
участвовать в вашем перекрестном допросе. Я работаю
окружным прокурором, а не заведующим брачным агент¬
ством. Если Латти захочет связаться с Линдой Колхаун,
он это сделает.
— Несомненно. Но это в том случае, если у него
нет указаний действовать иначе. А теперь, чтобы
недопонимание было снято, я прошу обвинение отве¬
тить: инструктировали вы Джорджа Латти или нет, что¬
бы он не вступал в контакт с Линдой Колхаун? Да
или Ъет? ;
— Естественно, нет,— возмутился Маршалл.-— На¬
148
против, я даже посоветовал ему дать ей о себе знать.
Мейсон поднял брови:
— И сообщить мисс Колхаун, где он находится?
— Такого я не говорил.
— Тогда, пожалуй, я сформулирую вопрос по-друго¬
му. Инструктировали вы мистера Латти, в частности,
чтобы он не сообщал Линде Колхаун, где он нахо¬
дится?
— Я не обязан отвечать на ваши вопросы, мистер
Мейсон. Такой перекрестный допрос по отношению
к себе я считаю недопустимым.
— Хорошо, подведем небольшой итог. Мне думается,
уважаемому суду ясно, с какими увертками и отго¬
ворками мы столкнулись, какую уклончивость и увили¬
вание от прямого ответа почувствовали в действиях
окружного прокурора, предприняв попытку обнаружить
местонахождение вышеупомянутого Джорджа Латти.
Позволю себе обратиться к суду с просьбой. Может быть,
вы сможете воздействовать на обвинение и поможете
защите узнать наконец, где находится данная личность?
Благодарю, ваша честь.— Мейсон сел.
— Вам известно, где находится мистер Латти? —
обратился к Маршаллу судья Манли.
— С позволения суда, я бы считал такой вопрос
необоснованным. Пусть защита заявит, что Латти им ну¬
жен в качестве свидетеля, и мы рассмотрим их заяв¬
ление. Мы не обязаны раскрывать им то, что нам из¬
вестно, только лишь для того, чтобы поддержать нежное
чувство между близкой родственницей подзащитной и
важным свидетелем обвинения.
Судья Манли посмотрел на Мейсона.
Перри Мейсон снова встал и с достоинством про¬
изнес:
— Ваша честь, мы не можем сказать, будет ли Лат¬
ти свидетелем с нашей стороны или нет. Когда извест¬
ные события начали разворачиваться, мы были полно¬
стью лишены какой-либо возможности поговорить с ним.
Достоверно заявляю лишь то, что у нас есть желание
использовать его для установления некоторых обсто¬
ятельств рассматриваемого дела, чтобы правильно по¬
строить защиту.
— Позвольте мне, ваша честь,— перебил Маршалл.—
У них нет ни малейшего намерения выстраивать какую
бы то ни было защиту. Весь фурор затеян с целью
смутить обвинение.
149
— Ну хорошо,— рассудил Манли,— вернемся к мо¬
ему вопросу: вам известно, где находится Латти?
— Конечно, известно. Он выступает в качестве сви¬
детеля обвинения, и мы поместили его туда, где бы
он не подвергался ничьему постороннему влиянию.
— Разрешите поинтересоваться, о чьем влиянии
только что упомянуло обвинение? — спросил Мейсон.
— Да чьем угодно. Мы не хотели, чтобы что-то
заставило его изменить показания. Мы опасались, что за¬
щита, не особо разборчивая в средствах, может сыграть
на романтическом увлечении свидетеля племянницей
подзащитной и использовать эту его слабость в своих
корыстных интересах.
— Если я верно вас понял,— возразил Мейсон,—
вы хотите сказать, что ваш свидетель настолько нереши¬
телен и так колеблется относительно того, что он ви¬
дел и что ему известно, что простой контакт с род¬
ственницей подзащитной может заставить его пере¬
смотреть свои показания?
— Вы прекрасно знаете, что я хочу сказать! —
почти закричал Маршалл.— Вы бы стали оказывать на
него давление и запутали бы молодого человека.
Мейсон улыбнулся.
— Если окружному прокурору угодно признать, что,
согласно его оценке, данный свидетель обвинения не
выдерживает практической проверки вопросами, не изме¬
няя при этом показания, за исключением, разумеет¬
ся, вопросов самого обвинения, что ж — яс удоволь¬
ствием принимаю такое заявление.
— Нет! Я сказал совсем другое! И избавьте нас
от ваших домыслов! — Лицо Болдуина Маршалла потем¬
нело от ярости.
— Я прерываю вашу перепалку, джентльмены,—
судья Манли стукнул молотком,— и в дальнейшем по¬
прошу обращаться к суду, а не друг к другу. А сейчас,
господин обвинитель, ответьте нам, существует ли причи¬
на, по которой местонахождение Джорджа Латти не
может быть в настоящий момент раскрыто обрученной
с ним молодой особе и доведено до сведения представи¬
теля защиты, если последний пожелает привлечь Джорд¬
жа Латти к разбирательству?
— Он находится в офисе окружного прокурора.
Джордж Латти ждет, когда его вызовут к свидетель¬
ской стойке в качестве свидетеля от обвинения, и я бы
добавил — наиболее важного свидетеля.
150
— В таком случае, ваша честь,— сказал Мейсон,—
мисс Колхаун можно успокоить и сообщить ей, что
ее жених скрывал свое местонахождение и не выходил
с ней на связь только потому, что того требовали
указания прокурора, представляющего здесь обвинение,
я так понимаю.
— Мисс Колхаун не имеет к данному действию
никакого отношения. И не нужно ее успокаивать завере¬
ниями,— ответил Маршалл.
— Господин обвинитель,— обратился к нему предсе¬
дательствующий,— из ваших слов следует, что вы наме¬
рены показать нам Джорджа Латти в этом зале, верно?
— Он предстанет перед вами в течение этого часа.
— Ответ принимается. Вне зависимости от того,
что и какие действия имели место в связи с сокрытием
свидетеля или его несокрытием, и невзирая на причину,
мы ожидаем появления его в суде, и у защиты будет
возможность спросить у свидетеля, где он был и почему
не давал о себе знать...
— Но, ваша честь, подобные вопросы будут совер¬
шенно неуместны. Латти всего лишь свидетель, а не пред¬
мет спора и полемики.
— Защита всегда имеет право спросить свидетеля,
чтобы удостовериться в его непредвзятости,— возразил
Мейсон,— и тем более такого. Данный свидетель на¬
столько нетверд в своих показаниях и настолько
явно находится под контролем обвинения — не забы¬
вайте, он добровольно пошел на временное прекраще¬
ние каких бы то ни было контактов с невестой,—
что назвать его объективным и беспристрастным никак
нельзя. Защита имеет право выяснить его мотивацию.
— Согласен,— сказал судья Манли.
— Ваша честь,— не унимался Маршалл,— если по¬
зволите, к этому моменту мы еще вернемся, когда
подойдет время.
— Хорошо. Решение будет принято, когда свидетель
появится в зале, а пока говорить об этом преждевре¬
менно.
— Защита принимает к сведению, что обвинение
обещает вызвать Джорджа Латти в качестве свидетеля.
— Обвинение возражает. Обвинение не обязано рас¬
крывать своих свидетелей.
— Но вы уже заверили судью в том, что Латти
предстанет перед ним в течение этого часа.
— Я предполагаю его вызвать.
151
Мейсон с улыбкой поклонился председательствую¬
щему.
— Сделай господин обвинитель подобное заявление
раньше, мы бы сэкономили драгоценное время и, воз¬
можно, смогли бы избежать встречных обвинений.
Маршалл никак не мог успокоиться.
— Мне не нравится, когда защита заранее пытает¬
ся заглянуть в портфель обвинения.
— Но мы уже заглянули,— ответил ему судья Ман¬
ли,— и я прошу вызвать первого свидетеля.
Маршалл хотел было опять что-то сказать, но пере¬
думал и, после отчаянного перешептывания с помощни¬
ком, наконец объявил, что в качестве первого свидете¬
ля вызывает топографа-геодезиста.
Топограф вышел, представил схему расположения
мотеля в Калексико, карту дорог, ведущих из Калекси¬
ко в соседние города, и указал на карте место, где
был обнаружен оставленный Лорен Элмор автомобиль.
Перекрестного допроса не последовало.
Вышедший затем к свидетельской стойке шериф
подтвердил обнаружение автомобиля, сказал, что машина
была найдена застрявшей в песках и что на переднем
сиденье находилась маленькая фармацевтическая кап¬
сула.
— Знаете ли вы, что содержалось в капсуле? —
спросил Маршалл.
— Да, я знаю.
— Она сейчас с вами?
- Да.
— Покажите, пожалуйста.
Шериф извлек из кармана пузырек, в котором была
зеленая капсула.
— Что в ней содержится?
Краудер посмотрел на Мейсона.
■— Будете возражать? — спросил он шепотом.
Мейсон покачал головой.
— В капсуле содержится сомни ферал,— ответил
шериф.
— Известно ли вам, что это такое?
— Да, сэр.
— Что?
— Сильно действующее лекарство, относящееся
к группе гипнотиков. Эффект от его воздействия на¬
ступает очень быстро и долго сохраняется. В боль¬
шинстве своем подобные препараты ориентированы на
152
быстрое действие, но они скоро разлагаются в орга¬
низме, другие же успокоительные средства, имеющие
длительный период воздействия, слишком медленно
достигают эффекта. Относительно недавно разработан¬
ный сом ни фе рал объединяет, можно сказать, оба ка¬
чества — действует быстро и довольно продолжитель¬
ное время.
— Обвиняемая об этой капсуле вам что-нибудь го¬
ворила? — задал следующий вопрос Маршалл.
— Она отказалась отвечать. Сослалась на имеющееся
у нее указание адвоката.
— Нашли ли вы ту, если можно так выразиться,
тару или упаковку, в которой первоначально находи¬
лась данная капсула?
— Да, сэр. В сумочке обвиняемой.
Краудер озабоченно взглянул на Мейсона, но видя,
что тот сидит как ни в чем не бывало, наклонился
к нему и шепотом спросил:
— Это уже вывод, не так ли? Умозаключения. Он
не может знать, из какого пузырька выпала капсула.
Мейсон склонился к уху Краудера.
— На это мы даже и возражать не будем. Подход
абсолютно непрофессиональный. Пусть продолжают
представлять вещественные доказательства, подождем,
а свое возьмем на перекрестном допросе. Запомни:
когда станешь спрашивать, подчеркнуто остановись на
том, каким образом он узнал, что капсула именно
из этого пузырька. Дай ему самому показать, что дока¬
зательство основано на вымышленных фактах. Спроси,
знает ли он, что такое не допускается, и обсуждал¬
ся ли этот момент показаний с окружным прокурором,
может быть, даже окружной прокурор так напрямую
и сказал ему: «Я вас об этом спрошу, вы быстро ответи¬
те, да так, чтобы защита не успела возразить, и делу ко¬
нец, потому что данное доказательство основано на пред¬
положении». Продемонстрируй суду его предвзятость.
— Обождите-ка, Перри. Это что, я сам буду его
спрашивать?
— Ты, конечно, кто же еще. Ты же хочешь участ¬
вовать в процессе и разобраться с ними?
— Само собой, но я и не думал, что вы позволите
мне принять участие в перекрестном допросе свидетелей.
— Но ты не прочь?
— Господи, ну разумеется, нет! В зале суда при¬
сутствует одна молодая особа, и я... от вас скрывать
153
не буду, я бы хотел произвести на нее впечатление.
— Произведешь, Дункан. Возможность хорошая.
Заметив оживленный диалог в стане защиты, судья
Манли повторил:
— Итак, шерифу был задан вопрос относительно
того, нашел ли он ту тару или упаковку, из которой
данная зеленая капсула была взята, и он ответил поло¬
жительно: она была взята из пузырька, найденного
позднее в сумочке обвиняемой в мотеле в Калексико.
— Было ли это снотворное получено по рецепту? —
спросил Маршалл у свидетеля.
— Да, сэр.
— Вы разговаривали с доктором, который его вы¬
писал?
- Да.
— Где этот доктор работает?
— В Бостоне, штат Массачусетс.
— Он проходит свидетелем?
— Нет.
— Но тем не менее он рассказал вам, что выпи¬
сал лекарство?
— Да, сэр.
— А почему он прописал такую необычно боль¬
шую дозу, тоже объяснил?
- Да.
— Больше вопросов не имею,— сказал Маршалл и,
повернувшись к Мейсону, поклонился с видом человека,
делающего ему в интересах соблюдения справедливости
большое одолжение.— Можете переходить к перекрест¬
ному допросу.
Мейсон кивнул головой на Краудера.
— Начнет мой молодой коллега.
Дункан Краудер задал первый вопрос:
— Вы сказали, шериф, что в капсуле сомниферал?
— Да, я говорил это.
— А как вам стало известно о составе содержи¬
мого? Вы подвергли капсулу анализу?
— У меня был рецепт.
— Какой рецепт?
— По которому выкупили лекарство.
— Где вы взяли этот рецепт?
— У прописавшего сомниферал доктора.
— У вас первый экземпляр рецепта, оригинал?
— Нет, конечно. Оригинал остался в аптеке.
— Тогда, значит, у вас нет рецепта.
154
— Есть, но не оригинал.
— И капсулу на анализ вы не направляли?
— Нет. Капсула в целости и сохранности.
— Но тогда мне непонятно, как вы узнали, что кап¬
сула была получена именно по этому рецепту?
— На пузырьке имеется этикетка.
— А пузырек вы нашли где?
— В номере мотеля. В этом номере останавливалась
подсудимая.
— И как же, шериф, вы узнали, что капсула выпала
именно из этого пузырька?
— Потому что это то же лекарство, что находи¬
лось в пузырьке.
— Почему вы так утверждаете?
— Ну-у, тот же цвет, те же физические свойства.
— Ладно. Значит, вы говорите, что знаете, будто эта
капсула выпала из этого самого пузырька, потому что
вам было сказано, что в нем хранился полученный по
рецепту сомниферал. Вы знаете якобы и то, что в кап¬
суле содержится сомниферал, а не другой препарат.
Вы сделали такой вывод, предположив, что капсула выпа¬
ла именно из того пузырька, который вы обнаружили
в сумочке обвиняемой. Выражаясь иначе, вы предполо¬
жили, что капсула содержит сомниферал, а следователь¬
но, она и выпала из пузырька с этикеткой «Сомни¬
ферал», а то, что в пузырьке именно сомниферал,
вы узнали из междугородного телефонного разговора,
так?
— Так, да не совсем, сэр.
— Отлично, выразите это как вам удобнее.
— Я поговорил с доктором, который выписал ре¬
цепт. Доктор сказал мне, какое лекарство он прописал,
и я сличил...
— Да-да, продолжайте, шериф. Что и с чем вы сли¬
чили?
— Я сравнил то, что сказал мне по телефону
доктор, с тем, что было указано на этикетке.
— В аптеку вы, значит, не звонили? И не проверили
у аптекаря ни номер упаковки, ни вид стеклянной
тары, в которую отпускалось лекарство?
— Нет. Я не счел это необходимым.
— А вам известно, что доказательства, основы¬
вающиеся на предположениях и слухах, судом не при¬
нимаются?
— Безусловно.
155
— Данное вещественное доказательство вам таковым
не показалось?
— Но это был единственный способ приобщить
его к делу. Не могли же мы вызывать людей из
Бостона только лишь для того, чтобы подтвердить
очевидное.
— А как вы узнали, что капсула из этого пу¬
зырька?
— Потому что размер, форма и цвет — все соот¬
ветствует.
— Скажите, по размеру и форме она чем-либо
отличается от других трехграновых капсул?
— Нет, но отличается цветом.
— Она зеленая?
— Да, сэр.
— А доктор сказал вам, что сомниферал в капсу¬
лах и что цвет зеленый?
— Нет.
— От кого же вы это узнали?
Шериф неловко переступил с ноги на ногу.
— От аптекаря в Эль-Центро.
. — Он здесь? Может подтвердить ваши слова?
— Насколько мне известно, нет.
— Итак, я обращаюсь к суду. Ваша честь, мне
кажется, что все свидетельские показания, данные ше¬
рифом относительно содержимого капсулы, свойств и ха¬
рактеристик этого содержимого, а также и того, что на¬
ходилось в бутылочке с этикеткой «Сомниферал», сле¬
дует отклонить как необоснованные и базирующиеся
на догадках и предположениях.
— Но, ваша честь,— громко возмутился Маршалл,—
давайте же не будем цепляться к таким несуществен¬
ным техническим деталям. Я, конечно, понимаю, наш
молодой эрудит рвется в бой, но будем же рассудитель¬
ны. Он еще недостаточно сталкивался с законом и,
возможно, не знает, что кое в чем допустимы не¬
значительные профессиональные вольности и послаб¬
ления.
— Возражаю, ваша честь. Все эти послабления пока
что касаются исключительно обвинения. Никто не может
с точностью утверждать, что в этой капсуле. Обвине¬
ние предположило, что в ней сомниферал, потому что
капсула предположительно выпала из пузырька с такой
же этикеткой, / а то, что в нем был именно этот
препарат, они узнали от доктора в Бостоне. Но нет
J56
никаких доказательств того, что данная капсула действи¬
тельно выпала из данного пузырька.
— Возражение поддерживается. Показания относи¬
тельно содержащегося в капсуле препарата отклоняются.
— Но, ваша честь,— вновь рассердился Маршалл,—
на этом моменте строится все наше обвинение. Мы
хотим показать, что умершему дали выпить виски с рас¬
творенным в нем сомнифералом и что этот препарат
в избыточном количестве имелся у подсудимой.
— Представьте нам настоящие доказательства, и
возражений со стороны защиты не будет,— сказал Крау¬
дер.— А строить разбирательство на основе вымыслов
и допущений мы не позволим.
— Решение принято,— молоток судьи Манли тяжело
опустился на стол.
— Но, ваша честь,— продолжал протестовать Мар¬
шалл,— это всего лишь предварительное слушание...
Краудер оборвал его:
— Правила представления доказательств от этого
не меняются.
Судья Манли был вынужден повысить голос.
— Технически все правильно, разбирательство про¬
должается.— Затем, более спокойно, он добавил: —
У вас есть шанс обосновать доказательства.
— Но для этого придется самолетом доставить лю¬
дей из Бостона,— неуверенно ответил Маршалл.
— Защита высказывается в поддержку намечающей¬
ся отсрочки и за то, чтобы свидетели были достав¬
лены. В частности, мы бы хотели подвергнуть перекрест¬
ному допросу доктора и поинтересоваться, как он узнал,
что было в пузырьке, и как на расстоянии, по теле¬
фону, сумел идентифицировать капсулу. Я заранее по¬
лагаю, что доктор только выписал рецепт и никакого
отношения к получению лекарства не имел. Определить
категорию капсул, их тип может лишь аптекарь.
— Если угодно, мы вызовем аптекаря.
Краудер улыбнулся.
— Мне угодно только, чтобы доказательства со сто¬
роны обвинения не основывались на предположениях
и догадках.
— Итак, повторяю, решение принято,— прогремел
судья.— Исправите ваше упущение потом, господин об¬
винитель, а сейчас вызывайте следующего свидетеля.
—г Хорошо,— петушиного ^дора у Мйршалла замет¬
но поубавилось, от его внимания не ускользнул тот
157
факт, что газетчики записывали все, что говорилось.—
Приглашается свидетель от обвинения Хартвелл Ал¬
вин, шеф полиции Калексико.
Хартвелл Алвин вошел в зал заседаний.
— Подойдите к стойке, шеф Алвин.
Судья Манли попросил привести свидетеля к присяге.
Главный полицейский Калексико был высок и худ,
выглядел лет на пятьдесят пять, невыразительные глаза
тускло смотрели из-под тяжелых век и, казалось, были
покрыты матовой пленкой. Он протянул вперед руку,
сказал слова присяги и занял место за свидетельской
стойкой. Говорил он спокойно, даже отрешенно.
— Ваше имя — Хартвелл Алвин и вы являетесь на
протяжении вот уже нескольких лет шефом полиции
городка Калексико, округ Империал, штат Калифорния,
правильно?
— Правильно.
— Хочу попросить вас воскресить в памяти утро чет¬
вертого числа этого месяца и ответить на вопрос: ездили
вы по какой-либо надобности в начале этого утра в распо¬
лагающийся в вашем городке мотель «Палм-Корт»?
— Я был там в то утро.
— А теперь скажите, дабы избежать возражений со
стороны защиты по поводу обоснованности доказа¬
тельств, по какой причине вы туда поехали и что увидели
лично, не упоминая о том, что вам было доложено по
телефону — они опять назовут все слухами и домысла¬
ми,— в частности, что лично вы там обнаружили?
— В четырнадцатом номере я обнаружил труп че¬
ловека.
— Знали ли вы этого человека?
— Нет.
— Впоследствии его личность установили?
- Да.
— Было ли установлено, что это некий Монтроуз
Девитт из Лос-Анджелеса?
- Да.
— В какое время вы вошли в номер?
— В самом начале восьмого.
— Утра?
— Да, утра.
— Что еще обнаружили?
— Труп человека, мужчины, лежал на полу четыр¬
надцатого номера. Вещи в номере были разбросаны,
это видно по фотографиям, которые я сделал. Некоторые
4'58
ящики были выдвинуты, чемодан и портфель открыты.
В соседнем шестнадцатом номере тоже был беспорядок.
Видно было, что рылись здесь основательно, все вещи из
шкафов выброшены на пол, багаж раскрыт, предметы
одежды и другие принадлежности валялись буквально по
всему номеру.
— Вы сделали фотографии обстановки в номерах
четырнадцать и шестнадцать?
— Да. Точнее, я приказал, и их сделали.
— Снимки у вас с собой?
- Да.
— Пожалуйста, передавайте их мне и комменти¬
руйте, что на каком изображено.
В течение нескольких минут свидетель передавал
обвинителю фотографию за фотографией, объясняя при
этом, в каком номере она сделана и с какого ракурса.
— Журнал регистрации постояльцев вы провери¬
ли? — спросил Маршалл.
— Да. Шестнадцатый номер снимала женщина по
имени Лорен Элмор, а четырнадцатый — человек, заре-
_ гистрировавшийся как Монтроуз Девитт.
— Следующий вопрос. Потом, когда в пустыне был
найден автомобиль, числящийся за гражданкой Лорен
Элмор, вы были с шерифом вместе?
- Да.
— Осматривали вы пространство вокруг этого авто¬
мобиля.
— Осматривали.
— Фотоснимки делали?
— Чуть позднее. Я распорядился, чтобы фотографии
были сделаны.
— А эти снимки у вас тоже с собой?
— Да, сэр.
И вновь шеф Алвин достал пачку фотографий, на
этот раз на них был автомобиль, застрявший в песке.
— Вы нашли что-нибудь в том автомобиле?
- Да.
— Что же?
— В багажном отделении, под покрытием на днище;
Я нашел нож для колки льда.
— Вы его захватили сюда?
~ Да.
— Пожалуйста, покажите суду.
Свидетель достал и показал нож. Маршалл прика¬
зал отправить нож на экспертизу, но перед этим
спросил: . 5Q
— Обращаю ваше внимание, шеф Алвин, на малень¬
кую цифру «шестнадцать» на ручке и прошу ответить,
была ли -она на этом месте, когда вы обнаружили нож
в багажнике?
— Была, сэр.
— Что еще вы там обнаружили?
— Я видел, как шериф подобрал с переднего сиденья
того автомобиля зеленоватую капсулу.
— А вы присутствовали при том, как шериф нашел
пузырек с этикеткой и номером рецепта?
— Присутствовал.
— Где был найден пузырек?
— В шестнадцатом номере мотеля, в маленькой
дамской сумочке.
— Благодарю вас. Защита может начать перекрест¬
ный допрос.
Мейсон снова наклонился к Дункану Краудеру и про¬
шептал:
— Возьми его на себя. Многого тут не выжмешь,
поэтому в обобщения не вдавайся, задержись лишь на
самом главном и отпусти его.
Откинувшись назад, он принялся с интересом наблю¬
дать за молодым юристом.
Дункан Краудер встал, улыбнулся и спросил у шефа
полиции:
— Правильно ли я вас понял, что в номере шестнад¬
цать мотеля «Палм-Корт» кто-то, образно выражаясь,
перевернул все вверх дном?
— Совершенно верно, сэр.
— И как это видно из фотографий, кто-то перерыл
багаж, вытряхнул содержимое ящиков на пол?
- Да.
— Отпечатки пальцев вы искали?
— Мы сразу же попробовали это сделать.
— Отпечатки были?
— Да, сэр.
— Почему вы не упомянули об этом, когда давали
показания?
— Обвинитель не спросил об этом.
— А почему он не спросил?
Маршал вскочил со стула.
— Возражаю, ваша честь. Перекрестный допрос так
не ведется. Последний вопрос я нахожу неуместным,
ибо свидетель не может читать мысли окружного про¬
курора.
160
— Принимается.
Краудер улыбнулся.
— Хорошо, спрошу несколько иначе. Обсуждали вы
предстоящее слушание дела с господином обвинителем?
— Конечно.
— До того, как вы вышли к стойке?
- Да.
— И вы обговорили с ним вопрос дачи показаний?
- Да.
— Тогда я спрошу, говорил вам окружной прокурор
во время этой вашей встречи с ним о том, что вам не
следует ничего упоминать об оставшихся на месте траге¬
дии отпечатках пальцев, если вас конкретно об этом не
спросят? И говорил ли он вам еще и о том, что сам он
такого вопроса не задаст?
— Возражаю, ваша честь,— возмущенно отреагиро¬
вал Маршалл.— Любой разговор, который мог иметь
место между обвинителем и данным свидетелем, не
имеет к делу никакого отношения. Судят здесь не меня.
На это Краудер заметил вполне резонно:
— Но если вдруг станет очевидным тот факт, что
свидетельские показания были предварительно специаль¬
но оговорены, что определенные факты дела обвинение
попыталось изъять из процедуры прямого допроса сви¬
детеля, это покажет нам, ваша честь, не что иное, как
предвзятость данного свидетеля. На перекрестном допро¬
се такой вопрос защиты возникает сам собой.
— Мне это кажется правильным и справедливым тре¬
бованием,— рассудил судья Манли.— Возражение обви¬
нения отклоняется.
— Отвечайте же,— вернулся к заданному вопросу
Дункан Краудер.
Было видно, что Маршалл заколебался, в нерешитель¬
ности даже поднял руки, но после непродолжительной
заминки сел, причем сделал это с явной неохотой.
— Мне было сказано,— начал свидетель,— про отпе¬
чатки пальцев ничего не говорить, если меня конкретно
об этом не спросят.
— Сказал ли окружной прокурор, почему вам так
лучше поступить?
— Да. Чтобы не вносить лишней неразберихи.
— Хорошо. Тогда об отпечатках спрошу я: что вы
там обнаружили?
— Я обнаружил отпечатки пальцев Лорен Элмор,
обвиняемой, и Монтроуза Девитта.
1 1 Заказ N9 504
161
— В обоих вышеназванных номерах?
— Да.
— Продолжайте, свидетель.
— Имелись также отпечатки пальцев, оставленные
горничной, и еще чьи-то, принадлежность которых мы не
смогли установить.
— Но эти последние сохранились нормально? До¬
статочно ли они четкие, чтобы провести идентифи¬
кацию, если человек этот будет найден?
— Вполне. Определить личность не составит ника¬
кого труда.
— Вы их сфотографировали?
— Да.
— И можете представить суду снимки?
Болдуин Маршалл поднял руку.
— Возражаю, ваша честь. На перекрестном допросе
разрешается задавать свидетелю вопросы, но защита не
может выдвинуть требование о предъявлении веществен¬
ных доказательств. Если они хотят это сделать,'' пусть
вызовут свидетеля со стороны защиты.
— О, я думаю, это необязательно. Свидетеля спро¬
сили, что он обнаружил. Он сфотографировал интерьер
номеров и представил нам снимки. И если теперь, на
перекрестном допросе, оказывается, что было сфотогра¬
фировано еще что-то из им же обнаруженного, то защита
вполне вправе потребовать предъявить эти снимки, тем
более что они были умышленно утаены по просьбе
окружного прокурора.
— Протестую, ваша честь. Я не согласен с форму¬
лировкой «умышленно утаены по просьбе окружного
прокурора».
— Возражать ваше право. Но это тоже веществен¬
ное доказательство. Я всего лишь уточняю.
Краудер, с улыбкой следивший, чем это кончится,
продолжал:
— Далее я хотел бы спросить еще раз вот о чем:
в обоих номерах мотеля имелись явные подтверждения
того, что неизвестный торопливо рылся в вещах, обша¬
рил ящики, как будто он что-то искал, правильно?
— Да, сэр.
— В связи с этим логично было бы предположить,
что подобный же кавардак наблюдался бы и в том случае,
если бы неизвестный вошел в номер с целью подбросить
какое-нибудь доказательство, например, пузырек из-под
лекарства, вы согласны?
162
— Не совсем. Тогда бы он рылся в каком-то одном
месте, а не метался по всему номеру.
— Выражу свою мысль иначе. Если бы кто-то рылся
в вещах с целью удостовериться, что определенный
предмет в ящиках и чемоданах отсутствует, и, обнаружив
потом, что это так и есть, подбросил подобный же пред¬
мет в такое место, где следователь его непременно
нашел бы, то беспорядка в номере было бы не меньше,
не так ли?
— С этим я согласен.— Кивнул головой шеф поли¬
ции.— Столкнувшись с таким беспорядком, определить,
было ли что-то взято или подброшено, невозможно. Для
этого у вас должен иметься на руках инвентарный
список, и только тогда уже следует проверять, не про¬
пало ли что-нибудь.
— Спасибо, шеф Алвин,— Краудер слегка поклонил¬
ся,— вы объективно обрисовали ситуацию. Благодарю за
откровенность, больше вопросов не имею.
— С заключительной речью представителя защиты
выступать никто не приглашал,— съязвил Маршалл.
— О, ну что вы,— сказал судья Манли. В глазах у
него прыгали искорки.— Защитник лишь поблагодарил
свидетеля.
— Он не имеет права.
— Возможно. Но в зале сейчас нет присяжных,
ничьи чувства не оскорблены и это ничему не повредит,
а от имени суда мне бы тоже хотелось поблагодарить
свидетеля за откровенность. Можете идти, шеф Алвин.
Хартвелл Алвин ушел.
— Следующий свидетель,— объявил Маршалл,—
Ронли Андовер.
Перри Мейсон вопросительно взглянул на Дрейка,
но тот только пожал плечами, давая понять, что ничего
не знает.
Андовера привели к присяге, он занял место
свидетеля за стойкой и назвал свое имя, фамилию и
адрес.
Маршалл приступил к делу.
— Видели вы труп мужчины в офисе судебного
следователя? Я спрашиваю о трупе, который в про¬
токоле вскрытия значится как труп Монтроуза Девитта?
— Видел.
— При жизни вы знали этого человека?
— Да.
— Под каким же именем вы знали его?
П
163
— Под именем Вестона Хейла.
— Вы на двоих снимали квартиру?
- Да.
— Знали вы о том, что этот человек, уезжая
из Лос-Анджелеса, имел при себе довольно крупную
сумму наличных денег?
— Да, сэр.
— Какую сумму, не скажете?
— Пятнадцать тысяч долларов.
— Защита может перейти к перекрестному допросу.
Слегка толкнув Краудера локтем в бок, Мейсон
сказал:
— Займусь им сам,— и встал.— Первый вопрос за¬
щиты будет состоять в том, откуда вам, мистер Андовер,
было известно, что убитый имел с собой пятнадцать
тысяч долларов?
— Потому что я их ему дал.
— Где вы взяли эти деньги?
— Получил по чеку. Вестон Хейл выписал мне чек
на эту сумму, я получил и отдал их ему.
— Вестон Хейл — настоящее имя этого человека или
вымышленное?
— Думаю, настоящее.
— Тогда зачем он взял себе еще и другое имя —
Монтроуз Девитт, как, по-вашему?
— Не знаю, сэр.
— А известно ли вам, что под именем Монтроуза
Девитта этот человек снимал в другом месте квартиру
и что под этим же вторым именем он имел банковский
счет, ведя, по сути, двойную жизнь?
— Мне это стало известно только сейчас. Раньше не
знал.
— Вы утверждаете, что отдали эти деньги Вестону
Хейлу?
- Да.
— Когда?
— Третьего числа.
— Где?
— Он приехал туда, где мы на двоих снимали квар¬
тиру.
— Он пришел в эту квартиру?
— Нет. Он по телефону попросил меня спуститься
вниз и встретить его на тротуаре.
— Вы так и поступили?
— Да, сэр.
164
— Он был на своей машине?
— Нет. Он ехал как пассажир в машине, за рулем
которой сидела обвиняемая.
— Он выходил из машины?
— Нет. Просто подъехал, остановился, и я передал
пацет.
Мейсон нахмурился и медленно произнес:
— Дальнейших вопросов не имею.
Следующими свидетелями от обвинения стали судеб¬
ный следователь и хирург, производивший вскрытие.
Были представлены доказательства наличия на голове
и теле убитого ран, нанесенных длинным, тонким
и острым предметом, «наподобие ножа для колки льда».
Затем Маршалл вызвал управляющую мотеля, кото¬
рая рассказала суду, что нож для колки льда имеется
в каждом номере, что все они одинаковы и в точности по¬
ходят на тот, что был найден в багажнике автомобиля,
зарегистрированного на имя Лорен Элмор. Хозяйка мо¬
теля сообщила также, что на ручках ножей выбиты
цифры, соответствующие номерам комнат, а следова¬
тельно, цифра шестнадцать на ручке означает, что дан¬
ный нож взят из шестнадцатого номера.
Краудер посмотрел на Мейсона.
Мейсон покачал головой.
— От перекрестного допроса отказываюсь. Отпустите
свидетелей. Все было замечательно.
Болдуин Маршалл поднялся на ноги и с театральным
драматизмом произнес:
— С позволения уважаемого всеми нами суда, моим
следующим свидетелем станет Джордж Кесвик Латти,
и после того, как я закончу спрашивать, представители
защиты смогут терзать его сколько душе угодно.
— Замечание не по существу,— оборвал его судья
Манли.— Если Латти — ваш свидетель, вызывайте его и
избавьте нас от ненужной словесной шелухи.
— Да, ваша честь. Просто учитывая высказанное в
этом зале измышление относительно того, что якобы я
опасаюсь, как бы этот свидетель не попал под пере¬
крестный допрос защиты, хочу заявить, что возможность
допросить Джорджа Латти защите будет предоставлена.
— Вам ничего не надо заявлять. У защиты есть
право подвергнуть перекрестному допросу любого сви¬
детеля, которого вы вызовете к стойке, и,— багровея
добавил судья,— отвечая на ваши слова о том, что они
могут допрашивать его сколько душе угодно, я обещаю
165
вам, что именно так оно и будет и что в зале суда,
где я веду заседание, для перекрестного допроса Джорд¬
жа Латти защите будет предоставлено неограниченное
время. Вызывайте его.
Маршалл, по-видимому ничуть не смущенный упре¬
ком председательствующего, спокойным и уверенным го¬
лосом попросил Джорджа Латти войти в зал.
Взоры почти всех присутствующих обратились к
дверям. На мгновение воцарилась полная тишина. Латти
вошел в сопровождении полицейского, на пороге на се¬
кунду остановился, поднятый вверх подбородок красно¬
речиво свидетельствовал о том, что он прекрасно сознает
важность наступившего момента. Не опуская головы,
он прошел вперед по проходу, приблизился к свидетель¬
ской стойке и, после приведения к присяге, сел.
Встретившись глазами с Л индо и, Латти улыбнулся,
и улыбка эта напоминала снисходительную вежливость
королей.
— Итак, ваше имя — Джордж Кесвик Латти, и вы
обручены,с Линдой Колхаун, приходящейся подсудимой
родной племянницей, это так?
— Да, сэр.
— Хорошо. Ответьте нам, где вы живете?
— В Массачусетсе. Под Бостоном.
— Вы посещаете там университет?
— Да, сэр.
— Когда вы уехали оттуда?
— Утром третьего числа.
— Улетели самолетом или уехали на машине?
— Я улетел на реактивном самолете.
- Куда?
— В Лос-Анджелес.
— К кому в Лос-Анджелесе вы направлялись?
— К Линде Колхаун.
— Племяннице Лорен Элмор?
- Да.
— Обсуждали вы с Линдой миссис Лорен Элмор
и ее дела?
— Обсуждали.
— Я не стану спрашивать, что именно вы говорили
в тех беседах, это стало бы пересказом предположений
и домыслов и не могло бы быть использовано против
обвиняемой, но я спрошу, что предприняли вы в ре¬
зультате этих бесед?
— Мы решили действовать.
166
— Что вы сделали?
— Третьего утром по моей инициативе мы с Линдой
пошли проконсультироваться с Перри Мейсоном.
— И опять же, не раскрывая никаких ваших раз¬
говоров, я спрошу вас, правильно ли я понимаю сло¬
жившуюся на тот момент ситуацию, полагая, что Линда
и ее тетя находились в ссоре по поводу...
— Минуту, ваша честь,— не дал ему договорить
Мейсон,— против этого вопроса я возражаю, потому что
он носит явно наводящий характер и требует от сви¬
детеля высказать доказательства, основанные на слухах.
— Возражение принимается.
— Ладно же,— рассердился Маршалл,— мое доказа¬
тельство будет выведено путем заключений. Скажите,
свидетель, что вы сделали, выйдя из офиса Перри
Мейсона?
— Взял в прокате автомобиль.
— Куда вы на нем отправились?
— Я следил на нем за автомобилем Лорен Элмор.
— К чему это вас привело?
— Я видел, как к ней присоединился Монтроуз
Девитт, потом она загрузила в автомобиль кучу багажа,
и они уехали из города в южном направлении, сделав
предварительно остановку у тротуара дома, где, как мне
сейчас стало известно, проживает Ронли Андовер. Андо¬
вер передал Девитту пакет.
— Каковы были ваши действия дальше?
— Поехал по шоссе за ними, и так продолжалось
до тех пор, пока я не потерял их примерно в десяти
милях от Аризоны.
— Что вы предприняли, потеряв их?
— Приехал в Аризону.
— Встретили вы там кого-нибудь из уже знакомых
вам людей?
— Да. Я встретил Перри Мейсона и детектива
Пола Дрейка.
— Что произошло потом?
— Я вернулся в Эль-Центро, позвонил оттуда Линде
и от нее узнал, что обвиняемая Лорен Элмор звонила
ей и сообщила, что остановилась в Калексико в мотеле
«Палм-Корт».
— Что вы предприняли тогда?
— Вообще-то я намеревался возвратиться в Лос-
Анджелес, но так как Калексико от Эль-Центро всего
в десяти или двенадцати милях, то я решил съездить туда
и посмотреть.
— Вы так и поступили?
- Да.
— В котором часу вы приехали в Калексико?
— Точное время не помню. Незадолго до полуночи.
— Что вы сделали?
— Разыскал мотель «Палм-Корт», осмотрел припар¬
кованные на стоянке автомобили и обнаружил среди них
машину с массачусетским номером, принадлежащую
Лорен Элмор.
— Что сделали дальше?
— Я заметил, что машина припаркована напротив
номера четырнадцать. Я заметил также, что горит знак
наличия свободных мест в мотеле, пошел к управляю¬
щей и снял номер для себя. При этом я попросил
что-нибудь поближе к улице, и мне был предложен номер
двенадцать. Я согласился и расположился в нем.
— Ответьте, пожалуйста, как располагался ваш две¬
надцатый номер по отношению к номеру, занятому
Монтроузом Девиттом?
— Монтроуз Девитт поселился в четырнадцатом,
мой, по отношению к нему, был соседним с западной
стороны.
— Итак, вы заняли номер. Ваши действия?
— Изучил обстановку.
— Будьте добры, объясните поподробнее.
— Я осмотрел место.
— Обнаружили что-нибудь интересное?
— Как оказалось, номера двенадцатый и четырнад¬
цатый являлись как бы двумя комнатами одного двух¬
комнатного блока. Их можно легко превратить в один
номер на двоих, потому что между ними перегородка,
а в перегородке дверь. Дверь была заперта, но в ней,
как я обнаружил при осмотре, кто-то тонким сверлом
просверлил дырку, и хотя дырка была маленькой, через
нее все же было видно небольшую часть соседней ком¬
наты.
— Могли ли вы слышать через эту дверь?
— Через дверь было слышно довольно плохо, однако,
забравшись в платяной шкаф и приложив ухо к его тон¬
кой стенке, я мог слышать, что говорилось в соседнем
номере, вполне отчетливо.
— Чем вы в ту ночь занимались?
— Сначала посмотрел в маленькую дырку в двери.
Я увидел часть кровати. На ней бок о бок сидели
Монтроуз Девитт и Лорен Элмор, они тихо разговари¬
168
вали, я не слышал о чем, поэтому я отошел от двери
и залез в шкаф. Устроившись в глубине этого шкафа,
в самом дальнем его конце, я приложил ухо к задней
стенке и стал слушать.
— Вы слышали весь разговор?
— Нет, сэр. Но, можно сказать, почти весь.
— А сейчас, пожалуйста, расскажите нам, что именно
вы узнали из беседы Монтроуза Девитта и обвиняемой?
— Но, сэр, там были личные интимные вещи...
— Что вы имеете в виду?
— Они, как бы это выразиться, объяснялись в любви.
— Хотите сказать, вы застали их в момент начала
занятий любовью?
— Не совсем так. Они обнимались, говорили друг
другу разные нежные слова.
— Я понял вас,— Маршалл с улыбкой посмотрел
на аудиторию,— опустим этот момент и пойдем дальше.
Слышали вы, что они обсуждали планы на будущее?
— Да, сэр.
— Что конкретно они говорили?
— Господин Девитт убеждал тетю Лорен, что Линда
всего лишь пытается получить ее деньги, хочет ею
управлять и заставить жить строгой аскетичной жизнью
затворницы, в которой не будет места теплым челове¬
ческим чувствам и которая в конечном итоге приведет
тетю Лорен к скорой и преждевременной старости.
Девитт говорил, что в душе Линда думает вовсе не об
интересах своей тетушки.
— Как отвечала подсудимая?
— Тетя Лорен возмутилась, возразила Девитту, ска¬
зав, что его суждение о Линде ошибочно, что она
может быть иногда импульсивной, несдержанной, но что
если Девитт с ней познакомится, они оба понравятся
друг другу. Тетя Лорен сильно раскаивалась в произо¬
шедшей между нею и Линдой ссоре и в связи с этим
сказала Девитту, что позвонила племяннице домой,
попросила прощения и пообещала встретиться на сле¬
дующий день. Обвиняемая добавила также, что к тому
времени они с Девиттом будут уже мужем и женой,
и это послужит отличным поводом для установления
между ними дружеских отношений.
— Хорошо, хорошо, продолжайте рассказывать.
— Продолжаю. Девитт, узнав о телефонном звонке
Линде, пришел в ярость. Он сказал: «Ведь я же просил
тебя не вступать с ней в контакт, говорил, что мы будем
169
жить полностью самостоятельно, говорил, чтобы не рас¬
сказывала никому про совместное помещение капитала
и про то, что за двенадцать месяцев мы отхватим
несколько миллионов долларов, а ты все испортила».
Только потом, говорил Девитт, можно будет поставить
обо всем в известность друзей и родственников, потому
что к тому времени тетя Лорен уже будет богатой
замужней женщиной.
— Хорошо, что случилось потом?
— Тетя Лорен обиделась и рассердилась. Сказала,
что она и так уже неплохо обеспечена, что ради наживы
рвать сложившиеся семейные связи не собирается, что
деньги в жизни не все.
— И что же было дальше?
— Монтроуз стал извиняться. Несколько раз по¬
просил прощения за то, что сорвался, что плохо ото¬
звался о Линде, начал снова говорить то, что называется
любовным вздором, но подсудимая оставалась холодна
и взаимностью не отвечала. Она сказала, что не видит
причины отказываться от самой близкой своей род¬
ственницы, что вступление в брак и создание собствен¬
ной семьи еще не основание для этого. А потом они
поговорили еще немного ни о чем и расстались. Тетя
Лорен пожелала Девитту спокойной ночи и пошла к себе.
— Она действительно отправилась к себе в номер?
— Она вышла, сделала в сторону своего номера не¬
сколько шагов и уже почти дошла до двери, когда Мон¬
троуз Девитт остановил ее, сказав что-то об автомобиле,
который он заметил... в общем, что-то об автомобиле,
я не понял, до меня доносились отдельные звуки, но все
равно — про машину я разобрал. Затем они засуетились,
но в основном двигались, а не говорили, потом вдруг
погас свет, и я услышал, как завели автомобиль. Я бро¬
сился к выходу и оттуда заметил, что они оба в авто¬
мобиле с массачусетским номером,.то есть в автомо¬
биле Лорен Элмор, выехали с парковочной площадки.
— Кто был за рулем?
— Она.
— Говоря «она», вы подразумеваете...
— Лорен Элмор.
— А всякий раз, упоминая имя Лорен Элмор, о ком
из присутствующих в зале женщин вы говорите?
— О подсудимой в этом деле. О женщине, сидящей
рядом и чуть сзади Перри Мейсона.
— Итак, что вы сделали потом?
170
— Попробовал проследить за ними. Я выбежал на
парковку, запрыгнул в свой автомобиль и завел дви¬
гатель. Времени было в обрез. К тому моменту, когда
я выехал на улицу, они уже скрылись за углом. Мне по¬
казалось, что они свернули по направлению к городу,
поэтому, чтобы срезать расстояние, я проскочил налево
по ближайшему же проулку, но, вылетев на улицу, их не
увидел. Впереди на дороге никого не было. Я развернулся,
поехал обратно, но, заметив припаркованную по ходу
движения патрульную полицейскую машину, решил на
всякий случай обогнуть этот квартал, и в результате,
когда вернулся на перекресток, потерял их след уже окон¬
чательно. Проколесив по округе примерно с час, я
отчаялся...
— И что же вы предприняли, Латти?
— Поехал по дороге из города и доехал аж до
пересечения с трассой на Холтвилль.
— А потом?
— Найти их я так и не смог, поэтому вернулся
в мотель.
— Продолжайте.
— Я был несказанно расстроен. У меня ничего не
получилось. Я знал, что мистер Мейсон опять начнет
доставать меня своими колкими замечаниями, и я боялся,
что его сарказм ^окажет воздействие на Линду. Я был
совершенно убит неудачей. Подождав и посидев минут
пятнадцать — двадцать, я пришел к выводу, что Девитт и
тетя Лорен потеряны для меня окончательно, ничего не
оставалось, кроме как лечь спать, что я и сделал. Я устал
как черт, поэтому сразу же заснул.
— Что же вас разбудило?
— Голоса в соседнем номере.
— Под соседним номером вы подразумеваете четыр¬
надцатый, занятый Монтроузом Девиттом?
- Да.
— И что же произошло?
— Я отбросил одеяло, вскочил и кинулся к шкафу,
чтобы послушать.
— В дырку смотреть не стали?
— Нет. Я мог, конечно, посмотреть, но мне захо¬
телось услышать, о чем разговор.
— И что вы услышали?
— Девитт говорил о том, как ему сильно хочется
спать, что он так устал, как никогда в жизни не
уставал. А потом он сказал что-то вроде... слово в
171
слово я не помню, но что-то о том, что дело сделано
и самое плохое позади. Затем начал бормотать все
непонятнее и непонятнее, голос его стал тише, как буд¬
то бы он постепенно засыпал, больше я уже не разо¬
брал.
v Потом он, очевидно, сделал усилие, заговорил о чемо¬
данах, я слышал, как он взял один чемодан, поставил
на пол, а после этого послышался какой-то тяжелый глу¬
хой удар.
— Опишите, пожалуйста, что за удар, на что похож?
— Удар напоминал звук упавшего на пол тела, как
будто кто-то упал как подкошенный. Глухой звук от па¬
дения тяжелого предмета.
— Что произошло потом?
— Я пытался представить себе, что могло вызвать
этот звук. Сначала подумал про чемодан. Но пока я сидел
там и прислушивался, в соседнем номере началось дви¬
жение. Естественно, я сделал вывод, что Девитт встал
и ходит.
— То, что вы подумали, нам не интересно, Латти.
Вы услышали звук тяжелого глухого падения, а после
него чьи-то шаги, так?
— Да. Правильно, сэр.
— Затем что было?
— Я продолжал слушать. Ждал, что разговор про¬
должится.
— Он продолжился?
— Нет.
— Что вы сделали?
— Выбрался из шкафа и подошел к двери в надежде
что-то увидеть. Ведь там кто-то ходил. Рано или поздно
он все равно попал бы в поле моего зрения.
— Это произошло?
— Но как только я подошел к двери, в соседнем
номере погас свет и все стихло.
— Что было потом?
— Я постоял в нерешительности, но, вспомнив слова
Девитта о том, что он сильно устал, решил, что он лег
спать, а Лорен Элмор ушла в свой номер.
— То, что вы решили, суду говорить не нужно,—
остановил его Маршалл.— От свидетеля не требуется
такой информации. Рассказывайте лишь то, что говорили
сами, что слышали, видели и делали.
—: Понял, сэр. Я лег в постель, но заснуть не мог и,
пролежав минут десять, решил, что лучше будет пойти
172
и взглянуть, горит ли свет в номере Лорен Элмор. Я встал
и начал одеваться.
— Вы сказали «начал одеваться». Почему слово
«начал»?
— Все правильно. Я не был одет.
— Что было дальше?
— Я услышал, как в соседнем номере, в четырнадца¬
том, кто-то хлопнул дверью.
— Именно хлопнул?
- Да.
— Затем что?
— Я подбежал к двери и выглянул. Какой-то авто¬
мобиль выворачивал с парковки на улицу, но я заметил
только задние габаритные огни.
— Вы не узнали, чей это был автомобиль, какой
марки?
— Нет. И я не разглядел номера.
— А все-таки, как по-вашему, чья это была машина?
— Возражаю,— сказал Краудер.— Обвинение пы¬
тается навязать нам выводы свидетеля.
— Возражение принимается. Свидетель сказал уже,
что не узнал автомобиля, а что он подумал, нас не
интересует.— Судья Манли сделал Маршаллу знак про¬
должать задавать вопросы.
— Хорошо, Латти. Что вы после этого сделали?
— Быстро оделся, запрыгнул в автомобиль и поехал
на поиски. На этот раз я не стал долго искать. Покружив
немного по улицам, так и не заметив автомобиля Лорен
Элмор, я вернулся в мотель, снова лег в кровать, но
заснуть не смог. В пять утра, или в пять тридцать, я встал,
оделся и поехал завтракать. Вернувшись с завтрака,
я неожиданно встретил в мотеле Перри Мейсона, потом
я прошел к себе и начал бриться. И вот тогда-то я
услышал крик. Откуда исходил крик, я не определил и,
чтобы узнать, в чем дело, решил выйти из номера. Я по¬
дошел к двери, приоткрыл ее и, стоя на пороге полу¬
одетый, с намыленным лицом, узнал об убийстве.
Маршалл с изысканным поклоном повернулся к
Перри Мейсону.
— Защита может начать перекрестный допрос. Уве¬
ряю вас, никаких возражений со стороны обвинения
не будет, задавайте любые вопросы.
Судья Манли постучал по столу.
— Господин обвинитель, я вынужден снова предупре¬
дить вас. Посторонние замечания недопустимы, и вы
173
не правы, представляя дело так, словно перекрестный
допрос — это ваше одолжение защите. Впредь попрошу
учесть это.
— Но, ваша честь, я и впрямь сделал одолжение.
Я заявил представителю защиты, что во время пере¬
крестного допроса с моей стороны возражений не будет.
— Господин защитник, начинайте.
Мейсон встал и испытующе посмотрел на свидетеля.
На какое-то мгновение его взгляд встретился с откры¬
то вызывающим взглядом Джорджа Латти. Потом Латти
отвел глаза и отвернулся.
— Итак, вы обручены с Линдой Колхаун?
- Да..
— Сколько времени вы уже обручены?
— Более пяти месяцев.
— Дата свадьбы назначена?
— Мы ждем, когда я закончу обучение на юриди¬
ческом.
— Откуда берутся средства для вашего обучения?
Маршалл вскочил на ноги.
— Ваша честь, это...
Судья Манли резко остановил его:
— Сядьте немедленно. Вы сами заявили, что не ста¬
нете возражать, что защита может задавать любые
вопросы. Суд принял это как оговоренное вами спе¬
циальное условие, и любое ваше возражение будет от¬
клонено. Сядьте и не мешайте слушанию.
— Но это же откровенное вторжение в личную
жизнь, ваша честь.
— Это может выявить предвзятость свидетеля,—
ответил Мейсон.
— Не имеет значения, что это выявит,— повысил
голос судья Манли,— но было оговорено, что защит¬
ник может задавать свидетелю любые вопросы, и ника¬
ких возражений при этом со стороны обвинения мы
не услышим. Волей председательствующего в этом деле
приказываю продолжить перекрестный допрос. Свиде¬
тель, отвечайте защитнику.
— Моя невеста, чтобы дать мне возможность учить¬
ся, авансирует мне деньги, которые потом я верну.
— Вернете, женившись на ней, или как?
— Надеюсь, мы поженимся.
— Но в таком случае заработанные вами деньги
будут классифицироваться как совместная соб¬
ственность.
174
— Я еще не думал об этом.
— Хорошо. Теперь скажите, когда в последний раз
вы виделись с Линдой Колхаун? Имеется в виду до того,
как сегодня явились в суд.
— Мы виделись третьего числа.
— А после третьего вы увидели ее только здесь,
в этом зале?
— Я... тогда, то есть третьего, в последний раз
с ней разговаривал.
Мейсон внимательно следил за реакцией молодого
человека.
— Я спросил: а после третьего вы увидели ее уже
здесь?
— Ну-у, я видел ее, но только одно мгновение,
на улице в Мехикали.
— Когда?
— Вчера.
— Вы не заговорили с ней?
—Нет.
— Как близко или далеко от нее вы находились?
— Примерно за полквартала.
— Не пробовали догнать, подойти?
— Нет.
— Что же вы сделали?
— Вернулся к себе и позвонил в отель, где она
остановилась.
— Вы попросили пригласить ее к телефону?
- Да.
— И это было сразу после того, как вы заметили
ее на улице?
- Да.
— Получается, вы звонили, зная, что в отеле ее нет?
- Да.
— Что же вы сказали по телефону?
— Попросил соединить с Линдой, а когда ответили,
что в номере ее нет, спросил, можно ли оставить за¬
писку. Мне ответили, что можно. Я продиктовал ко¬
ротенькое послание, что жив-здоров, все в порядке и так
далее.
— Итак, вы звонили Линде, заранее зная, что в номе¬
ре ее не окажется?
— Да. Не могла же она находиться в двух местах
одновременно.
— Но все равно, позвонив, вы спросили, у себя ли
она? То есть вы хотели лишний раз удостовериться?
175
— Да нет вообще-то.
— А записку оставили, потому что думали, что она
за вас волнуется?
— Конечно.
— Наверное, к тому времени она довольно долго не
получала от вас известий?
— Да.
— Сколько? День, два?
— Два.
— И вы оставили записку, в которой просили
передать ей, чтобы не беспокоилась, что вы ее любите,
потому что знали, что она будет беспокоиться и мучиться
догадками, куда вы подевались?
— Да.
— Но почему, объясните, пожалуйста, вы не дали ей в
таком случае знать о себе раньше?
— Мне... мне было сказано никому не говорить, где
я нахожусь.
— Кто посоветовал вам поступить таким образом?
— Господин обвинитель, мистер Болдуин Маршалл.
— И вы подчинились его указаниям?
— Я бы предпочел заявить, что согласился выпол¬
нить его просьбу.
— И при этом пошли на то, что сознательно заста¬
вили любимую вами невесту потерять покой.
— Но я же сказал вам, что оставил для нее сообще¬
ние. Специально, чтобы она не беспокоилась и не вол¬
новалась.
— Но сделали это не раньше, чем удостоверились,
что лично на ваш звонок она ответить не сможет,
верно?
— Э-э... ну, в общем, да.
— Значит, на протяжении суток и даже больше
ничего, чтобы рассеять ее беспокойство, вы не пред¬
принимали?
— Да. Это я признаю.
— Потому лишь, что так сказал окружной прокурор?
%— Он сказал, что очень важно, чтобы никто не
догадывался о моем местонахождении. Я спросил его,
нельзя ли мне все же как-то сообщить о себе невесте,
и окружной прокурор ответил, что я могу оставить за¬
писку, но не разговаривать. И он не хотел, чтобы кто-
нибудь меня видел.
— Спасибо. Еще вопрос. После разговора с окруж¬
ным прокурором вы прямиком направились в Мехикали?
176
— Нет. Сначала в Тихуану.
— В Тихуану! — воскликнул Мейсон с притворным
удивлением.— Подумать только! И как же долго вы там
пробыли?
— С вечера и до утра.
— А потом переехали в Мехикали?
- Да.
— Автобусом?
— Нет.
— На личном автомобиле?
— На самолете.
— Кто вас отправил туда?
— Мистер Маршалл, окружной прокурор, доставил
меня туда.
— Не упоминал ли мистер Маршалл мое имя по пути
туда?
Болдуин Маршалл снова возмутился.
— Ваша честь, это становится просто смешно.
Допрос ушел в сторону. Совершенно неважно в данный
момент, о чем я говорил со свидетелем. Этот разговор
не имеет никакого отношения к слушаемому делу и
приниматься в расчет не должен. Более того, на прямом
допросе я не сказал ничего такого, что могло бы спро¬
воцировать углубление в эту тему.
— Возражение отклоняется. Продолжайте, мистер
Мейсон. Задавайте любые вопросы, которые, по вашему
мнению, могут показать, что свидетель имел пред¬
убеждение.
— Да будет известно уважаемому суду, что ни о ка¬
ком предубеждении или предвзятости не может идти и
речи, потому что в моих действиях вы не найдете ни¬
чего, кроме разумных мер предосторожности,— с па¬
фосом заявил Маршалл.— Я не хотел, чтобы защите ста¬
ли известны планы обвинения.
— Попрошу не спорить с судом. Решение принято.
Свидетель, ответьте на вопрос: упоминал ли мистер
Маршалл имя Перри Мейсона?
— Упоминал.
— И не один раз? — спросил Мейсон.
— Он говорил о вас некоторое время.
— И несколько раз упоминал мое имя?
- Да.
— Дважды или больше?
— Больше.
— Трижды?
12 Заказ N» 504 177
— Больше.
— Десять раз?
— Я не считал.
— Но могло быть десять и больше?
— Да. Запросто.
— А вы в разговоре называли мое имя?.
— Да.
— И окружной прокурор сказал вам, что ваши по¬
казания помогут ему разбить защиту в пух и прах,
не правда ли? Ну, может быть, он говорил это другими
словами. Должно быть, он объяснил, что именно поэтому
вам ни в коем случае не следует раскрывать свои
показания кому-то другому, я не ошибся?
— Да, примерно так.
— Окружной прокурор несколько раз обсудил с вами,
что именно вы будете говорить за свидетельской стойкой,
это так?
— Да. Мы обговорили это довольно детально. Он
постоянно обращался ко мне с просьбой вспомнить
происшедшие события и подумать, как можно усилить
мои показания.
— О, так он, значит, хотел усилить ваши показания?
— Ну-у, как сказать... может быть, я не совсем верно
выразился.
— Вы только что выразились, что он обратился
к вам с просьбой подумать о том, каким образом вы
можете усилить ваши показания.
— Слово «усилить» — это моя интерпретация ска¬
занного им.
— Ладно. Но сказать, что его слова сводились к
выражению идеи усиления ваших свидетельских пока¬
заний, хотя вы не можете точно передать содержание
разговора, будет справедливо, не так ли?
- Да.
— Он дал вам для этого денег?
Маршал подпрыгнул как ужаленный.
— Ваша честь, это информация личного характера,
не подлежащая разглашению. Я возражаю. Такой пере¬
крестный допрос выходит за всякие рамки. Это бес¬
совестная и беспардонная инсинуация! Ложь!
— Вы возражаете против последнего вопроса?
— Да, ваша честь.
— Возражение отклоняется. Садитесь.
Мейсон снова задал вопрос:
— Давал ли вам Маршалл деньги?
178
— Но не для усиления показаний.
— Давал вам Маршалл деньги или нет, отвечайте?
— Да, давал.
— А вы в своих расходах полагались только на один
источник — на Линду Колхаун, не правда ли, Латти?
— Э-э... у меня были и небольшие сбережения.
— Сбережения?!
- Да.
— Из каких же поступлений вы их делали?
— Из того, что получал на учебу в качестве со¬
держания.
— Какого содержания, если не секрет?
— Того, что давала Линда. Я говорил.
— А знала ли мисс Колхаун про ваши скромные
сбережения?
— Нет.
— Линда работала?
- Да.
— И, лишая себя многочисленных мелких удоволь¬
ствий, вещей, которые в жизни молодой женщины зна¬
чат так много, она ухитрялась не только жить сама,
но и выдавать деньги вам для оплаты за учебу?
- Да.
— А вы часть денег мошенническим путем присваи¬
вали?
— Что значит присваивал мошенническим путем? —
не выдержал Латти.— Деньги давались мне, ни больше
ни меньше.
— Но давались с одной строго конкретной целью?
— Правильно.
— А вы, получается, брали из них определенную
часть, от Линды утаивали и скрывали, откладывали где-
то и, очевидно, хотели использовать со временем по
иному назначению.
— Нельзя сказать «по иному назначению» — это
невеоно.
— Почему же? Деньги давались на покрытие ваших
текущих расходов на период изучения вами права, так?
- Да.
— А вы их по этому назначению не использовали?
— У меня было больше, чем требовалось.
— Почему вы не отсылали обратно лишние деньги?
— Я экономил, на многом экономил, мистер Мейсон.
Обходился без многих вещей, хотел помочь.
— Кому помочь?
179
12*
— Линде.
— Если вы во многом себе отказывали и экономили,
чтобы облегчить жизнь Линде, то почему не высылали
ей обратно лишние деньги?
— Я решил откладывать их на счет.
— На свое имя?
— Да.
— Хорошо. Пойдем дальше. Вечером третьего числа
вы встретили меня в Юме, штат Аризона.
— Да, мистер Мейсон.
— Вы говорили мне, что полностью издержались?
- Да.
— Я давал вам двадцать долларов?
— Да.
— И после этого вы вернулись в Эль-Центро, позво¬
нили Линде,, сказали ей, что у вас совершенно нет денег
и попросили телеграфом выслать еще двадцать долларов,
это верно?
— Я обратился к ней за средствами на дорогу домой.
— И для этого просили выслать двадцать долларов?
- Да.
.— Вы говорили ей, что никакими деньгами не распо¬
лагаете?
— Да, говорил.
— Но в то время у вас имелось двадцать долларов,
полученных от меня, не правда ли?
— Это было взято взаймы.
— Вы собирались вернуть долг?
— Разумеется.
— Но двадцать долларов у вас были при себе?
- Да.
— И вы знали, что я дал их вам на покрытие
возможных расходов?
— Нет. Для этого вы мне их не давали.
— Неужели?
— Сэр, вы сказали, чтобы я взял деньги и ехал
в мотель в Юме.
— А вы взяли-деньги, но в мотель не поехали?
— Я передумал.
— Но деньги сохранили?
— Я посчитал, мистер Мейсон, что эта сумма выдана
мне с определенной целью. Вы приказали остановиться
в мотеле. Я не послушался. А раз так, то не хотел ваши
деньги тратить, поэтому позвонил Линде и попросил
выслать двадцатку.
180
— И что же вы сделали с теми двадцатью дол¬
ларами, что получили от меня? Отправили их по моему
служебному адресу с извинениями?
— Нет. Конечно нет. Они у меня, я оставил их при
себе.
— Сколько времени вы держали их при себе?
— Но я... могу вернуть их хоть сейчас, здесь.
— Я не прошу вас вернуть их, тем более здесь и
сейчас. Я интересуюсь, сколько времени вы их держали
при себе?
— До сих пор. Все это время.
— Вы не истратили их?
Латти помедлил, затем сказал:
— Нет, мистер Мейсон.
— Примем к сведению. Следующий вопрос: вы были
в Тихуане и останавливались там в лучшем отеле, не
правда ли?
- Да.
— Ваши расходы оплачивались кем-нибудь?
— Я сам за все платил.
— Из денег, присланных вам Линдой?
— Нет. Те к тому времени уже кончились.
— Из каких же?
— Из денег, выданных мистером Маршаллом.
— Вы, наверное, бродили по городу, осматривали
местные достопримечательности?
- Да.
— Не играли ли вы на скачках?
Свидетель опять помедлил, прежде чем ответить.
— Играл.
— Не один раз?
— Не один.
— А что, окружной прокурор дал вам денег для того,
чтобы вы поставили их на лошадей?
— Он не говорил, что мне следует с ними сделать.
— Неужели просто передал сумму, и все?
— Так оно и было.
— Не назовете ли сумму?
— В первый раз это было сто пятьдесят долларов.
— В первый раз?!
- Да.
— Понимать ли мне вас так, что был и второй?
- Да.
— Сколько же, смею спросить?
— Сто пятьдесят.
181
— Итак, вы получили от окружного прокурора триста
долларов?
— Да.
— Это все, или были еще деньги?
— Видите ли... он дал добро на расходы в отеле,
управляющему сказал, чтобы выполнялись мои заказы,
а счет выписать на администрацию округа. Сказал, что
округ Империал оплатит такой счет без всяких проблем.
— И вы не стеснялись в заказах?
— Да, я заказывал...
— А деньги, полученные от меня, пустили на ло¬
шадей?
— Ничего подобного, мистер Мейсон.
— Значит, на скачках вы играли, пользуясь деньгами,
выданными вам окружным прокурором?
— Ну-у... да.
— Окружной прокурор с этой целью снабдил вас
деньгами?
— Конечно нет.
— Тогда почему вы тратили деньги на игру на
скачках?
— Это были мои деньги. Я мог делать с ними, что
захочу.
— Но вы же получили их на текущие нужды, не
правда ли?
— Да, для этого.
— А что конкретно вам было сказано при передаче
этих денег?
— Он ничего не сказал. Просто отдал со словами,
что мне деньги пригодятся.
— Вы покрывали свои расходы из этих самых денег?
- Да.
— А потом начали ставить на лошадей?
— Я... мне было скучно. Отрезан от всего мира, от
друзей, без права вступать в контакт с кем бы то ни
было...
— Ну хорошо, Латти, хватит об этом. Вернемся
к тем моментам вашего разговора с окружным проку¬
рором, когда он упоминал мое имя. Что он говорил обо
мне?
— Возражаю,— немедленно отреагировал Мар¬
шалл.— Вопрос не имеет отношения к слушаемому делу.
— Возражение отклоняется.
Мейсон повторил вопрос:
— Что он говорил обо мне?
182
— Он сказал, что вы — матерый и пользующийся
шумным успехом адвокат, но он вас не боится и... сказал,
что здесь, в его округе, где пресса на его стороне,
он покажет вам где раки зимуют.
— И он хотел, чтобы вы помогли ему в этом?
— Он сказал, что мои показания имеют в этом плане
огромное значение.
— Окружной прокурор не хотел, наверное, чтобы
я заранее узнал, о чем вы собираетесь говорить в суде,
не так ли?
— Ну, вообще-то он хотел, чтобы этого никто не
узнал.
— Спасибо, Латти. Еще вопрос: заходили ли вы в
магазин сувениров в Мехикали?
- Да.
— Купили что-нибудь?
— Да. На память кое-что.
— Сувениры для друзей?
— Да.
— И для себя, наверное?
— Конечно.
— И вы купили довольно дорогой фотоаппарат,
не правда ли?
— Понимаете... да, я купил фотоаппарат.
— Что с ним стало? Где он?
— Со мной.
— Где конкретно?
— В чемоданчике.
— Говорили ли вы окружному прокурору, что при¬
обрели фотоаппарат?
— Нет.
— Сколько вы заплатили за него?
— Двести пятьдесят долларов.
— При такой цене это удачная покупка?
— Еще какая. Здесь такая камера обошлась бы
в пятьсот, не меньше.
— Заявили вы на таможне по пути обратно, что
у вас фотоаппарат?
— Это было вовсе не обязательно. К тому времени
я им уже пользовался.
— Так заявили или нет?
— Нет.
— А таможенники разве не спрашивали, что вы ку¬
пили в Мексике?
— Спрашивали.
183
— И вы ничего не сказали?
— Э-э... нет. Я ничего им не говорил.
— Ничего? Кто же тогда говорил, кто-то другой?
— Мистер Маршалл.
— Ах так? Значит, вы находились в Мехикали,
а мистер Маршалл специально подъехал туда этим утром
и перевез вас через границу?
— Да.
— Ив вашем присутствии он заявил таможенникам,
что за время пребывания в Мексике вы ничего там не
купили?
— Да/
— Вы не пытались исправить его? Остановить и ска¬
зать, что приобрели фотоаппарат?
— Нет.
— Из каких денег вы заплатили за покупку?
— Из тех, что выиграл на скачках.
— О, да вы оказывается удачливы.
— Да, я выиграл очень прилично.
— Сколько?
— Я не могу ответить вот так сразу.
— Сто долларов?
— Больше.
— Двести?
— Нет, гораздо больше.
— Пятьсот, может быть?
— Тоже больше.
— Понимаете ли вы, что о выигранных деньгах вам
нужно заявить представителю налоговой службы и вы¬
платить с суммы выигрыша подоходный налог?
— Это неверно. Деньги были выиграны в другой
стране.
— Неважно. Вы выиграли деньги и ввезли их
в Соединенные Штаты. Кстати, где сейчас ваш
выигрыш?
— Он... как бы и есть и как бы нет...
— Что значит: и есть, и нет?
— Часть с собой.
— В вашем бумажнике?
— Да.
— Предположим, нам интересно, и мы захотим под¬
считать ваш выигрыш.
— Не ваше дело,— грубо ответил Латти.— Не имеете
права. Это мои деньги.
Судья Манли строго посмотрел на свидетеля.
184
— Суд считает, что защита вправе поинтересоваться
тем, откуда у вас такие деньги, и выяснить, не давал ли
вам средств, достаточных для игры на скачках, господин
обвинитель. Отвечайте как полагается.
— Окружной прокурор сказал, что я могу отдохнуть
и хорошо провести время.
— И для этого дал денег?
— Он никак меня не ограничил. Просто сказал, что
пригодятся.
Судья Манли взглянул на часы.
— Господа, уже первый час, утреннее слушание на
этом закончено. Суд продолжит свою работу после обеда,
в два часа.
— Позвольте один вопрос, ваша честь,— обратился
к председательствующему Мейсон.
— Пожалуйста, покороче.
— Скажите, свидетель, поставив на какую лошадь,
вы выиграли деньги?
— Но я... я ставил несколько раз.
— Я понимаю, но назовите хотя бы одну, самую
для вас счастливую.
— Ну-у... Истер, хотя бы... Истер Бонет.
— Поставив на данную лошадь, вы выиграли доста¬
точно денег, чтобы купить камеру?
— Да.
Судья Манли остановил их:
— Довольно, джентльмены. Четверть первого. Суд
понимает, что прерывает перекрестный допрос на важном
моменте, но ввиду того, что в ближайшие несколько
минут он не закончится, я объявляю перерыв до двух
часов пополудни. Все свободны.
Когда судья Манли покинул скамью председатель¬
ствующего, Линда Колхаун поспешила по проходу к
Джорджу Латти, но к тому времени, когда она подо¬
спела к свидетельской стойке, ее жених, увлекаемый
окружным прокурором, уже скрылся в боковой двери,
ведущей в служебные помещения. Озадаченная и расте¬
рянная, Линда так и осталась стоять, не зная, что делать.
Один из газетчиков сфотографировал ее.
Мейсон повернулся к Лорен Элмор.
— Отвечайте честно и быстро. Латти говорил правду?
Вы действительно обсуждали с Девиттом телефонный
разговор с Линдой?
Вся в слезах, Лорен Элмор кивнула.
— А потом вернулись с Девиттом к нему в номер?
185
— Мистер Мейсон,— тетя Лорен с трудом могла го¬
ворить,— отвечаю как на духу, я не могла... каким обра¬
зом я могла добраться обратно так быстро? Моя машина
застряла в песке, увязла...
— Вспомните, о чем еще вы говорили, сидя на кро¬
вати?
Пока Лорен Элмор, наморщив лоб, напрягала память,
Мейсон заметил, как Дункан Краудер осторожно при¬
близился к Линде Колхаун сзади, наклонился к ней и
заговорил, очевидно, для того, чтобы вывести несчастную
девушку из неловкого положения.
— Я сказала что-то про деньги. Точно, про деньги.
— Что именно?
— Когда он захотел поехать прокатиться... короче,
я высказала мнение, что брать с собой в автомобиль
ночью такую огромную сумму денег неразумно, даже
опасно. Он расхохотался, но я настаивала, что деньги
лучше оставить в мотеле, что я их надежно спрячу.
Он опять громко засмеялся и сказал, что в номере нет
такого места, куда бы не заглянул потенциальный гра¬
битель. Я ответила, что спрячу их под мягкое сиденье
стула и что вряд ли кто-нибудь вообще станет искать
в номере, в котором живут, а уж тем более ночью, когда
хозяин номера наверняка у себя и спит; автомобиль же
могут остановить на дороге и...
— Что ответил вам Девитт?
— Подумал и в конце концов согласился.
— Еще о чем вы тогда разговаривали?
— Сейчас уже не вспомнить.
— Но, как по-вашему, Латти говорит правду?
Вам не...
— О да. Да. О, мистер Мейсон, я чувствую себя
такой униженной, мне так стыдно! Кажется, так бы сей¬
час и провалилась куда-нибудь! Но надо сидеть, слушать,
и я делаю это, закрыв глаза.
— Ладно, успокойтесь. В течение перерыва вам при¬
дется остаться здесь, под присмотром.
Лорен Элмор кивнула и подняла на Мейсона по¬
красневшие глаза.
— Мистер Мейсон, Монтроуз не мог вернуться в мо¬
тель! Я собственными глазами видела, как его убили!
Повторяю, я сама это видела!
— Миссис Элмор, до сих пор еще никто ничего не
упомянул про снотворное, но боюсь, что когда этот
вопрос возникнет, вам волей-неволей придется признать,
186
что ваши воспоминания о случившейся трагедии могут
быть в чем-то ошибочными. Мы все проверим, не вол¬
нуйтесь. Главное для вас — успокоиться. Помните, на нас
работают детективы, и мы еще не закончили с Джорд¬
жем Латти.
— Ну и тип! — Тетю Лорен передернуло.— Какое
же это слово употребляет Линда применительно к по¬
добным мерзавцам?
— Не знаю, миссис Элмор. Лично меня от него
тошнит. Но все равно, с его показаниями мы не можем
не считаться. Мы их либо опровергнем, либо проти¬
вопоставим Маршаллу что-то другое. Однако это не ваша
забота. Не волнуйтесь. Увидимся в два часа.
Глава пятнадцатая
За обедом в мексиканском ресторанчике, где им уда¬
лось уютно устроиться в отдельной кабинке. Пол Дрейк
рассказал Перри Мейсону о результатах порученного ему
расследования. Он, пока суд заседал, собрал и обобщил
донесения от своих детективов.
— Мы превратились на время в агентов Националь¬
ного налогового управления, Перри,— расспрашивали
людей, заглянули всюду, где этот Латти побывал или
куда только сунул свои нос, проследили каждую его
покупку. В итоге имеем следующее: на настоящий мо¬
мент можно доказать, что Латти истратил по меньшей
мере восемьсот шестьдесят два доллара семьдесят пять
центов. Но я хочу сказать еще и другое, Перри,—
твой приятель Маршалл, если ты подведешь дело к тому,
чтобы обвинить его в даче взятки свидетелю, за ответом
не постоит и публично объявит тебя клеветником, он
готов официально предъявить обвинение.
— Пусть предъявляет,— ответил Мейсон,— именно
к даче взятки я и хочу все подвести, и пошел он к черту!
Оплачивать расходы свидетеля, живущего изолированно
от постороннего влияния, это одно, а выдавать ему в руки
кругленькую сумму и говорить «плати сам» — совсем дру¬
гое. Маршалл — шустрый малый. Он предприимчив,
но недостаточно опытен. Выступать обвинителем в деле
об убийстве на так просто, как ему кажется.
— Но он в этом округе любимчик публики, не
забывай. Холостяк, жених хоть куда, на зависть всем,
187
к тому же, говорят, прекрасный кулинар, девицы от него,
должно быть, без ума. Если ты проиграешь, от тебя и от
твоего имени не убудет. Но если парень выстоит и
выиграет дело против самого великого Перри Мейсона,
возликует все их общество.
— Знаю, Пол. Настроить общественность он умеет.
У Маршалла друзья в газетах, и атмосферу они соз¬
дали подходящую.
— Что ты собираешься делать, чего добиться?
— До конца пока не определился, что-то ускольз¬
нуло от вашего внимания, но настроен я только на
победу.
— И противник будет разбит,— добавила Делла
Стрит.
— Давай, Пол, посмотрим еще раз на все с точки
зрения элементарного здравого смысла. Лорен Элмор,
несмотря на то, что она и нервная, и в жизни отчасти
разочаровалась, остается прежде всего женщиной рес¬
пектабельной. Она не поедет через весь континент для
того, чтобы убить ради пятнадцати тысяч долларов,
или сколько там у Девитта было. Она располагает
собственными средствами, обеспечивающими вполне без¬
бедное существование и...
— Но Маршалл и не пытается представить это как
мотив убийства.
— Что не пытается представить?
— Деньги.
— Что же тогда он представит как мотив?
— Ревность, горькое разочарование, ярость от
несбывшихся надежд.
— Ну-ка, ну-ка, продолжай.
— За утро я кое-что насобирал. Я постоянно думаю.
И ответ, кажется, пришел ко мне только сейчас. Как
я раньше не сообразил?
— Какой ответ?
— Белль Фриман.
— Ну и что?
— Она позвонила в мотель «Палм-Корт» по между¬
городному и разговаривала с Лорен Элмор. Мне
известно, что разговор состоялся. Белль Фриман рас¬
сказала Лорен Элмор о своем бывшем приятеле,
чего наговорила — только Бог ведает, но миссис Элмор
впала в дикую ревность, усыпила Девитта и прирезала
ножом для колки льда.
— Откуда тебе известно о Белль Фриман?
188
— От управляющей мотеля. Сообщила, что был зво¬
нок из Лос-Анджелеса.
— Но это могла звонить Линда Колхаун.
— Сначала я тоже так подумал, Перри. Но, по-
видимому, был другой междугородный звонок.
Мейсон нахмурился.
— Я знаю, что окружной прокурор вызвал Белль
Фриман повесткой. Поймал ее в своем округе, сцапал
и всучил повестку. Здесь проживает ее дружок. Инте¬
ресно, что Маршалл хочет этим доказать? — Мейсон
помолчал около минуты, затем продолжил: — Проверь-
ка ту лошадку, Пол. Истер Бонет. Узнай, сколько за нее
давали на выигрыш.
Ключевые фигуры в этом деле — азартные игроки.
Хоуланд Брент — набил карман и больше не ставил.
Джордж Латти — не успел обзавестись долларами, а уже
мчится на ипподром.
— Но он не ездил на ипподром. Играл, наверное,
через букмекера.
— Ты нашел его? Букмекера, я имею в виду?
Дрейк покачал головой.
— Над этим-то я и бьюсь. Никак не могу понять.
Мои ребята не спускали с Латти глаз. Он, конечно,
много куда заглядывал, не станешь же сразу заходить
за ним и прислушиваться, но...
— Но твой человек мог зайти и навести справки по¬
том. У тебя что, даже предположений нет?
— Есть, Перри. Два. Это или магазинчик сувениров,
или то место, где он купил фотоаппарат. Латти там
находился довольно долго и, конечно, мог успеть поста¬
вить на лошадь. Допускаю даже, что последнее было
истинной причиной захода в магазин, а первое так —
прикрытие. Ты только посмотри, Перри, как судьба его
побаловала — с неба свалились три сотни, и не надо
отчитываться. 'Грать — не хочу. Выиграл — все твои, а
проиграл — позвони лучшему другу, окружному проку¬
рору, и наври с три короба: напился, мол, обокрали,
больше не буду, и вышлите еще. Ах нет? Ну тогда я звоню
Линде Колхаун и Перри Мейсону. Нисколько не удив¬
люсь, если так и окажется. Латти способен. Что-то меня
смущает в их заговоре.
— Ну а Брент как?
— О, с Брентом старая история. Снова тонкие стены.
Брент, вероятно, разнюхал, что Лорен собралась замуж,
а для него это означает потерять выгодную клиентку,
189
потому что деньгами тогда стал бы командовать ее
новый муж. Естественно, его заело. Похоже, что со
средств влюбленной тетушки Брент состригал себе очень
немало. Он летит за ней сюда, подслушивает у стенки
и слышит, что она тебе рассказывает про ночное приклю¬
чение. Маршалл, я думаю, на эти показания тоже на¬
деется.
— Но это же доверительная беседа между адвокатом
и клиентом, разве нет? — удивилась Делла Стрит.
— Можно трактовать по-разному,— ответил ей Мей¬
сон,— покуда дело касается меня и клиента, да —
содержание беседы секретно, но если кто-нибудь слу¬
чайно подслушал, можно повернуть и иначе — вопрос
скорее технический. Законность такого поступка, как и
правомочность использования таких показаний, я буду
оспаривать. При необходимости мы воспользуемся пра¬
вом на двадцатичетырехчасовую отсрочку и еще раз¬
беремся, чье требование законное.
— Заседание на этом закрывается? — спросил
Дрейк.
— Да. Давайте закруглимся.
— Согласен. Мне нужно позвонить и выяснить насчет
лошадки.
Дрейк ушел и отсутствовал минут пятнадцать, а когда
вернулся, один глаз его был прищурен как у заговор¬
щика.
Перри Мейсон встретил его вопросом:
— Новости?
— Да, Перри.
— Ну так не тяни.
— Лошадь не выиграла. Она проиграла.
Мейсон криво усмехнулся.
— Ты не зря ходил звонить.
Делла Стрит с хитрой улыбкой посмотрела на шефа.
— Босс, а ведь вы знаете и не говорите.
— Да, я много знаю. И сейчас, кажется, начинаю
понимать.
Мейсон погрузился в задумчивость.
Дрейк хотел ему что-то сказать, но Делла Стрит
поднесла палец к губам, и они вместе молча ждали.
Наконец пауза кончилась, отодвинув стул назад,
Мейсон встал и сказал:
— Идем в суд.— Широко улыбнувшись, он доба¬
вил: — Дадим Маршаллу возможность подобрать в русле
ручья свой маленький гладкий камушек.
190
— Какой камушек? — не понял Дрейк.
— Давид и Голиаф. Наступил момент, когда Мар¬
шалл вот-вот заложит камень в пращу и начнет вра¬
щать ее у себя над головой. Только вот как бы его
головушка не закружилась.
Глава шестнадцатая
Ровно в два часа судья Манли занял свое место
за столом председательствующего и произнес:
— Суд возобновляет работу, и мы продолжаем пред¬
варительное слушание дела «Граждане штата Калифор¬
ния против Лорен Элмор». Свидетельские показания
дает Джордж Латти. Мистер Латти, выйдите, пожалуй¬
ста, к стойке.
Латти исполнил требование судьи, и тот кивнул Перри
Мейсону.
— Сколько денег вы истратили, мистер Латти, с чет¬
вертого числа текущего месяца? — спросил Мейсон.
— Я не знаю.
— Приблизительно назвать можете?
— Нет.
— Более тысячи долларов?
— Не думаю.
— Короче, не знаете?
— Да. Не знаю.
— Хорошо. Попробуем уточнить это иным способом.
Сколько денег вы получили, начиная с четвертого числа
текущего месяца?
— Ну-у, я получил определенную сумму на личные
нужды от мистера Маршалла и из нее оплачивал
расходы.
— Сколько?
— Если не ошибаюсь, в общей сумме это было триста
долларов.
— И еще часть ваших расходов вошла в гости¬
ничный счет в Мехикали, не правда ли?
- Да.
— А теперь, свидетель, я прошу вас понять суть моего
вопроса. Я не спрашиваю о том, что вошло в счет в отеле.
Это оплатит округ, и это произойдет позднее. Меня в дан¬
ный момент интересует, сколько наличных денег вы
истратили. Это-то вы должны знать.
191
— Видите ли, у меня было триста долларов, полу¬
ченные от мистера Маршалла... и все, пожалуй.
— Но ведь у вас наверняка были деньги, когда вы
пересекали границу в Гихуане? Что-то же должно было
остаться от моих двадцати долларов и от двадцати дол¬
ларов, присланных Линдой Колхаун?
— Нет. К тому времени все деньги у меня кончились.
Я заплатил за взятый напрокат автомобиль. Но я знал,
что расходы предстоят, и поэтому занял денег.
— Заняли? У кого?
— У мистера Маршалла.
— Понятно. Были другие источники?
— Нет.
— Мне кажется, вы забываете об азартных увле¬
чениях, Латти?
— Ах да, я еще выиграл на скачках.
— Сколько?
— Не знаю. Не знаю и не помню. Я ставил, по¬
лучал. выигрыш, клал в карман, снова ставил... я не
считал.
— Вы играли и делали ставки на ипподроме?
— Э-э... не могу сказать, не уверен.
— Что значит — не уверены? Вы не уверены, были вы
на ипподроме или нет? Отвечайте, где вы делали став¬
ки — на ипподроме или через букмекера?
— Через букмекера.
— И вы не имели понятия, сколько выигрывали?
— Не имел. Выигрыш был весьма значительный.
— Более чем сто долларов?
— О да.
— Пятьсот?
— Вполне возможно.
— Может быть, тысяча?
— Нет.- Я бы не сказал, что выиграл так много.
— Так, а может быть, больше тысячи?
— Вряд ли.
-V- Более двух тысяч?
— Ну нет. Такого не было, я уверен.
— И что вы сделали с этими деньгами?
— Большинство из них потратил.
— Но не все?
Свидетель помедлил.
— Немного осталось.
— Вы планируете вернуться в Бостон, как только
закончите давать показания?
192
— Да. Как только я буду свободен, я улечу обратно
в Бостон.
— Билет уже есть?
- Да.
— Как вы приобрели его, как заплатили?
— Наличными.
— А эти деньги получили откуда?
— Линда прислала.
— У вас билет в одну сторону или туда и обратно?
— Ваша честь,— прервал Мейсона Маршалл,— углу¬
бляться в такие ненужные детали не что иное, как
злоупотребление. Это будет нескончаемо. И с любой
точки зрения, это совершенно бесполезно.
— Возражение? — спросил судья Манли.
— Да, ваша честь.
— Отклоняется.
— Ответьте, пожалуйста, на вопрос,— продолжал
Мейсон,— у вас билет туда и обратно?
— Нет. Только в один конец.
— У вас уже фактически приобретен билет в восточ¬
ном направлении, или только забронировано место?
— У меня... у меня уже есть билет.
— Самолет взлетает во сколько?
— В одиннадцать тридцать сегодня вечером.
— Из Лос-Анджелеса?
— Нет, из Сан-Диего.
— И за билет уже заплачено?
- Да.
— Кем?
— Все устроил мистер Маршалл.
— Иными словами, он заплатил за билет?
- Да.
— Итак, получается, что окружной прокурор этого
округа, узнав, что вас можно уговорить и склонить к даче
выгодных для него показаний, не только начал давать вам
взаймы деньги, но попытался оградить от постороннего
вмешательства, дабы никто не узнал, каковы будут ваши
показания. Но и это не все. Окружной прокурор,
оказывается, принимает меры, чтобы вывести вас
из-под юрисдикции данного суда как можно скорее.
— Возражаю, ваша честь,— сказал Маршалл,—
я характеризую это как нарушение должностных обя¬
занностей. Вымысел защиты противоречит действитель¬
ности.
— Хорошо, господин обвинитель. Думаю, это возра-
13 Заказ № 504 193
жение суд примет. Выводы, в конце концов, будут сде¬
ланы независимо, и я не вижу пока в показаниях
свидетеля ничего, что бы могло обосновать выдвинутое
обвинение. Тем не менее суд считает необходимым
заявить, что несколько необычное финансовое положение
свидетеля вызывает определенный интерес. Создалось
впечатление, что у него был скрытый источник полу¬
чения денег.
— Он выиграл на скачках, ваша честь. И он был
с судом откровенен.
— В таком случае ему необычайно повезло.
— Но это случается.
— Вне всяких сомнений,— произнес судья Манли,—
именно это и произошло. Защита, продолжайте.
— Ваш необычайный выигрыш, Латти, стал резуль¬
татом ставки на лошадь по кличке Истер Бонет, не так
ли? — спросил Мейсон.
- Да.
— Сколько вы на ней взяли, не помните?
— Точно нет. Много.
— Вы уверены, что выиграли именно на этой лошади?
Мейсон некоторое время внимательно следил за ли¬
цом свидетеля, затем неожиданно сменил тон и обра¬
тился к Латти по имени:
— Джордж, почему бы тебе не сказать нам правду?
Ставя на эту лошадь, ты не мог выиграть. Истер Бонет
проиграла.
— Проиграла! О Боже! — вырвалось у Латти.
— Да, проиграла. Расскажи правду. Откуда взялись
деньги?
— Я... мне...
— В мотеле «Палм-Корт» ты очень хорошо слышал,
о чем шла речь в соседнем номере, правильно?
— Да.
— Ив подслушанном тобою разговоре стороны об¬
суждали, как им следует поступить с наличными день¬
гами. Миссис Элмор не хотела брать такую большую
сумму с собой, тем более что прокатиться они захотели
в ночное время. У нее при себе имелось порядка
тридцати пяти тысяч, а у Девитта пятнадцать. Они
решали, где эти деньги спрятать, и эту-то часть из
разговора ты слышал, вернее, это лишь часть того, что
тебел удалось подслушать.
—- Я... я не слышал вс$го, от начала, и до конца.
— Но услышанного было достаточно, чтобы узнать,
194
что деньги они намерены положить под сиденье мягкого
стула. А теперь, молодой человек, я предлагаю на ваше
рассмотрение следующую версию. Вы попытались про¬
следить, куда они поехали, но потеряли их, вернулись
и стали экспериментировать с дверью в соседний номер,
где остановился Монтроуз Девитт, то есть с дверью в
четырнадцатый номер. Вы обнаружили, что дверной за¬
пор не представляет собой ничего сложного, открыли
эту дверь, вошли в четырнадцатый номер и, заглянув под
подушку стула, нашли там пятьдесят тысяч. Ранее в
жизни никогда таких денег у вас не было. В финан¬
совом отношении вы всегда были зависимы от друзей
и подруг. Вы испытывали унижение и неловкость, когда
просили деньги у невесты, и так было всякий раз,
даже если это была незначительная покупка. Соблазн
был велик ;— и вы не устояли. Вы взяли деньги.
— О, ваша честь,— Маршалл выразительно поднял
руки вверх,— что мы слышим? Абсурд да и только!
Для подобного обвинения нет абсолютно никаких пред¬
посылок. И защита в данном случае выдвинула не версию.
Это обвинение. И оно несовместимо с перекрестным
допросом. Категорически возражаю.
— Возражение отклоняется.— Судья Манли решил
сам обратиться к свидетелю.— Я требую, молодой че¬
ловек, ответить на заданный вам вопрос прямо. Помните,
вы произнесли слова присяги.
— Ничего подобного я не делал,— с благородным
негодованием воскликнул Латти.
— Хорошо, свидетель, где ваш багаж? — спросил
Мейсон.— Вы же собрались в Сан-Диего, как только
закончите давать показания, у вас все должно быть
готово. Где ваши вещи?
— В офисе окружного прокурора.
— Если я попрошу, чтобы багаж доставили сюда и
открыли, вы будете возражать?
— Безусловно! Я не потерплю этого! Я никому не
позволю инспектировать мои личные вещи.
— Вы что-то скрываете, прячете в своих вещах?
— Нет.
— Ладно,— Мейсон медленно сделал два шага
к свидетельской стойке,— я в ваш багаж все равно
загляну. Если нужно будет, получу ордер на обыск.
Вы произнесли слова клятвы, Латти, не забывайте. А ба¬
гаж мы посмотрим, так или.иначе. Есть там деньги
или нет?
13*
195
— Конечно, сколько-то есть. Я же говорил, что у меня
остались.
— Может быть, в вашем багаже. лежит тысяч
двадцать?
— Я... я не помню, сколько выиграл.
— Вы не знаете, выиграли вы двадцать тысяч дол¬
ларов или нет?
— Не знаю.
— Может быть, тридцать тысяч?
— Говорю же вам, не помню.
— Ну хорошо. Даю последний шанс сказать правду.
Заходили вы в номер к Девитту? Отвечая на этот
вопрос, помните, что полиция обнаружила в его ком¬
нате отпечатки пальцев, идентифицировать которые пока
не удалось, но которые сохранились прекрасно, и в
случае...
— Да, заходил. Как вы и предположили. Я поехал
за ними и потерял их. Вернувшись в мотель, я начал,
выражаясь вашими словами, экспериментировать с
дверью, ручка с моей стороны повернулась, и я вошел.
Защелка на ручке со стороны четырнадцатого номера
оказалась незапертой. Я вошел и огляделся.
— И нашли деньги,— сказал Мейсон.
Свидетель неловко замялся и ничего не отвечал.
Маршалл поднялся на ноги, чтобы сформулировать
очередное возражение, но судья Манли жестом усадил
его на место.
Голова Латти опустилась низко на грудь.
— Да, я взял деньги.
— Спасибо, свидетель. Я так и полагал. Еще
вопрос: вы убили Монтроуза Девитта?
Глаза Латти налились слезами.
— Клянусь, мистер Мейсон... всеми святыми клянусь,
я ничего об этом не знаю! Я не убивал! Перед соб¬
лазном не устоял, это верно: сначала даже хотел вернуть
Лорен Элмор ее долю, чтобы добиться ее расположе¬
ния и благосклонности. Но про Монтроуза Девитта мне
было ясно, что человек он решительный, потенциальный
убийца, не остановится ни перед чем, и поэтому не
знаю, вернул бы я когда-нибудь его долю или нет, но
я не убивал.
Мейсон повернулся, сделал два шага обратно к столу
защиты и сел. ■’*'* -ti; -
— Больше вопросов не Умею.
Вскочивший со'своего' места и внимательно слушав-
196
ший Джорджа Латти окружной прокурор переводил
взгляд то на судью, то на свидетеля, потом пошеп¬
тался с помощником и наконец сказал:
— Ваша честь, для обвинения эти показания стали
совершеннейшей неожиданностью, и мы... я намерен про¬
сить суд об отсрочке.
— Только если подобное же условие выдвинет пред¬
ставитель защиты. Данное слушание должно быть про¬
ведено за одно заседание, если иного не потребует
защитник, вам это известно... а сейчас, господин обви¬
нитель, ответьте суду, что вы собираетесь делать с вашим
свидетелем?
— Я отказываюсь от него.
— Мой вопрос не об этом. Перед нами человек,
уличенный в лжесвидетельстве и признавшийся в со¬
вершении крупной кражи денег. Как вы намерены с ним
поступить?
— Я... могу войти в положение и понять искушение,
но я прихожу к выводу о необходимости его задержать.
— Не могу с вами не согласиться,— сказал судья
Манли.— Что защита думает об отсрочке?
— Ваша честь,— обратился к суду Мейсон,— у меня
нет желания, и я считаю неприличным воспользо¬
ваться в возникшей ситуации затруднительным положе¬
нием обвинения, поэтому я согласен на отсрочку. Со
своей стороны, хочу также добавить, если уж речь зашла
о защите, что мистер Латти не скрывался. На нас
работали детективы, они постоянно наблюдали за ним, и
мы знали, что он тратит крупные суммы денег.
При сложившихся обстоятельствах, зная, что, на¬
правляясь в Мексику, он был лишен каких бы то ни
было средств, я, естественно, заинтересовался источни¬
ком его доходов. Моим первым выводом было, и это
опять же только естественно, что деньги выдает тот,
кто прячет его от широкой общественности и от нас,
и сейчас я выражаю сожаление обвинителю, что имел
стремление обвинить его в даче взятки свидетелю.
— Обвинитель сам во всем виноват.
Маршалл, и так уже расстроенный и смущенный,
выразил ответное сожаление.
— Я признаю, что отчасти виноват в том, что слу¬
чилось. Мне искренне жаль. Могу ли я просить уважае¬
мый суд перенести слушание и возобновить его. завтра
утром, скажем, в десять часов?
.— Защиту это вполне., устраивает. Но я отвечаю
встречным предложением — отпустить подзащитную до
завтрашнего утра под данное суду обязательство.
— Возражаю,— ответил Маршалл.
— В таком случае защита возражает против от¬
срочки.
— Обвинение просит пятнадцатиминутный перерыв.
Я хочу посоветоваться с помощником.
— Просьба удовлетворяется,— провозгласил судья
Манли.— Суд удаляется на пятнадцать минут. Что же
касается свидетеля Джорджа Латти, он должен быть
немедленно взят под стражу. Суд ни в коей мере не
удовлетворен его объяснением собственного поведения.
Если он входил в соседний номер, если взял деньги,
то почему бы он не мог совершить и убийство?
— Но как тогда орудие убийства попало в багажник
автомобиля обвиняемой? — спросил Маршалл.
— Оно туда было специально подложено,— ответил
судья,— свидетель выходил из мотеля второй раз, когда
прятал деньги, и еще неизвестно, куда и на сколько.
Все, что мы на данный момент имеем, это его за¬
явление.
— Я не убивал его! Не убивал! Слышите?!
— Я слышу, молодой человек. Суд уже много чего
от вас выслушал. Именно исходя из этого суд и настаи¬
вает, чтобы вас взяли под стражу. Пользуясь данными
мне полномочиями, я приказываю задержать вас за
лжесвидетельство и хищение в крупных размерах.
Объявляется перерыв на пятнадцать минут. Все сво¬
бодны.
Судья Манли еще не покинул зал, а Лорен Элмор
уже с силой сжимала локоть Перри Мейсона и шептала:
— О мистер Мейсон, как я вам благодарна, какое
облегчение...
Линда Колхаун выбежала вперед. Она направилась
было к Джорджу Латти, но незадачливый жених, вовремя
заметив приближение невесты, успел отойти в сторону,
поближе к двери, через которую из зала суда выводят
заключенных, где его и настиг суровый шериф.
— Минуту, Латти. Вы находитесь под арестом.
Линда резко сменила курс и присоединилась к группе
защиты.
— О Дункан, если б вы только знали, как ужасно,
как совершенно ужасно я-себя чувствую!
— Вы о чем?
— Этот слизняк! Я так старалась, буквально тянула
198
его на себе... никогда не прощу себе, что не прислу¬
шивалась к тому, что говорила тетя...
Веки у Линды задрожали, в глазах стояли слезы.
Лорен Элмор нежно обняла племянницу.
— Успокойся, милая. Все позади. Мы заживем как
и раньше, все будет нормально, вот увидишь.
Повсюду снующие репортеры донимали всех вопро¬
сами и напоминали растревоженный улей. Беспрестанно
сверкали вспышки фотокамер.
— Извините, но у нас мало времени,— вернул всех
к действительности Перри Мейсон,— за пятнадцать ми¬
нут мы должны разработать единую тактику. Предлагаю
найти укромное место и все обсудить.
Сделав знак собравшейся вокруг него группе сле¬
довать за ним, Мейсон прошел за скамью председатель¬
ствующего, где им не могли помешать.
— О’кей, что мы делаем? — нетерпеливо поинтере¬
совался Дрейк.
— Сейчас наконец-то вырисовывается более-менее
целостная картина.
— Ты хочешь сказать, Девитта убил Латти?
— Господи, куда ему убивать! У Латти кишка тонка.
Сам он никогда не решился бы, да и мозгов у него
не хватило бы. Латти по натуре шакал, а не лев.
— Ну хорошо, что же, по-твоему, произошло?
— Девитт имел сообщника, не мог не иметь.
— Что значит — сообщника?
— Ясно как Божий день. Он хотел исчезнуть. Жил
как бы раздвоившись на две отдельные личности —
Монтроуза Девитта и Вестона Хейла. Вестон Хейл
работал в финансовом учреждении, где имел воз¬
можность пропускать через свои руки большие суммы
денег. Мне представляется, что Девитт был выдуман
для того, чтобы Хейл смог мошенническим путем при¬
своить деньги и бесследно исчезнуть. Но что-то слу¬
чилось, и планы изменились. Хейл оказался в поло¬
жении, когда ему надо было что-то сделать со своим
вторым «я»,— Монтроузом Девиттом.
Живя двойной жизнью, Хейл скоро сообразил, что
под личиной авантюриста Девитта можно дурачить до¬
верчивых женщин и получать хорошие деньги на стороне.
А когда, как я предположил, с Девиттом что-то слу¬
чилось, Хейл решил его убить. Й он принимается за
осуществление задуманного плана. Он избавляется от
двойника таким образом, что ему это нетолько выгодно,
199
но и снимает с него груз всех старых ошибок и обя¬
зательств. Согласно плану все должно выглядеть так,
будто Девитта убили. Но помимо ликвидации мнимого
Девитта Хейл преследует и другую цель — забрать у Ло¬
рен Элмор тридцать пять тысяч долларов.
Итак, он выезжает с ней на заранее условленное
место, а там в машине уже поджидает сообщник.
— Но как вы объясните то ужасное избиение,
которое я видела собственными глазами? — спросила у
Мейсона тетя Элмор.
— Тоже часть плана. Дубинка была ненастоящая,
возможно бумажная и покрашенная в черный цвет.
Это было все равно, что убивать мухобойкой.
— Что же было дальше?
— Итак, операция началась. Сообщник ехал за вами
сзади, миссис Элмор, потом вы застряли в песке, а он
развернулся, подобрал на обратном пути Девитта, и они
вместе вернулись в мотель, где собирались забрать
деньги и исчезнуть. Но что-то произошло.
— Что, например?
— Например, сообщнику могла прийти в голову
идея, что поскольку Хейл, он же Девитт, считается
убитым и его убийством будет заниматься полиция, то
можно бы подкрепить виденное Лорен Элмор и настоя¬
щим трупом... А самому улизнуть с полсотней тысяч.
— Но пятьдесят тысяч к тому времени уже прикар¬
манил Латти,— сказал Дрейк.
— Верно. По счастливой случайности. Впрочем,
счастливой ли? На Латти, конечно, они не рассчитывали.
— Но кто тогда... кто сообщник, Перри?
— Близкий к Девитту человек. Человек, который...
— Белль Фриман? — всплеснула руками Линда.
Дверь в глубине зала заседаний открылась, и вошел
судья Манли. Все поспешили занять свои места.
Судья Манли обратился к Маршаллу:
— Согласно ли обвинение выдвинуть требование об
отсрочке на том условии, что обвиняемая будет осво¬
бождена под данное суду обязательство?
— Обвинение не согласно,— ответил Маршалл.—
Получить отсрочку нам бы очень хотелось, но пойти на
то, чтобы отпустить обвиняемую на вышеупомянутых
условиях, мы не можем.
—. • В таком случае, я понимаю позицию защиты. Факт
неожиданности некоторых показаний в. данном деле,
неожиданности для обвинения я имею в виду, и желание
200
обвинения оттянуть время, дабы иметь возможность со¬
риентироваться в ситуации, не являются причиной для
того, чтобы подсудимая содержалась под стражей еще
одни сутки. Итак, решение принято. Защита, что у вас?
— Ваша честь, я бы хотел задать два-три вопроса
одному из свидетелей. Защита полагает, что это поможет
поставить все точки над i, тогда переносить слушание
на завтра уже не будет никакой необходимости.
— Кому именно?
— Тому, кто сможет рассказать нам о Монтроузе
Девитте то, что от внимания суда ускользнуло. Ронли
Андоверу.
Судья Манли посмотрел на обвинителя.
— Возражений не имею,— произнес Маршалл.
— Мистер Андовер, прошу вернуться к свидетель¬
ской стойке и ответить на вопросы зашиты.
Андовер подчинился, и его поза и выражение лица
выражали крайнюю растерянность. Мейсон приблизил¬
ся к нему и внимательно посмотрел в глаза.
— Мистер Андовер, ответьте мне, где вы находились
в ночь с третьего на четвертое?
— В Лос-Анджелесе. Вам известно это. Я лежал
в постели с гриппом.
— Ночью из Лос-Анджелеса не выезжали?
— Нет. Куда я в таком состоянии?
— Тогда объясните, будьте добры, как получилось,
что в Калексико, в мотеле «Палм-Корт», среди неиден-
тифицированных вначале отпечатков пальцев были и
ваши?
От мрачного предчувствия Андовер окаменел.
— Неправда. Их не могло там оказаться.
Мейсон повернулся к шерифу.
— Прошу вас, снимите с этого свидетеля отпечатки
пальцев.
Шериф взглянул на Маршалла.
— Мы возражаем, ваша честь. Защита пытается
унизить свидетеля.
— При обычных обстоятельствах,— ответил судья,—
я бы такое возражение принял. Но, господин обвинитель,
в данном деле и так уже много странностей и подо¬
зрительно всплывающих фактов. До сих пор все тре¬
бования, выдвигаемые защитой, были обоснованы, поэто¬
му я считаю, что соглашусь с мистером Мейсоном и на
этот раз. Снимите отпечатан.: и
— Нет! Подождите! — закричал Андовер.— Вы не
201
имеете права! Я явился в суд в качестве свидетеля.
Я не арестован и ни в чем не подозреваюсь.
— Вы отказываетесь подчиниться? — спросил
Мейсон.
— Но я не обязан.
— Отказываетесь или нет?
— Отказываюсь!
— Ладно, но объясните, на каком основании?
Андовер выскочил из-за стойки.
— Я не буду тут стоять и отвечать на ваши нахаль¬
ные оскорбления! Свои права я знаю!
— Шериф, возьмите этого человека под стражу,—
приказал судья,— вопрос отпечатков пальцев приоб¬
ретает в сложившейся ситуации особо важное значение.
Шериф подошел было к Андоверу, но тот неожидан¬
но ловко увернулся и бросился к выходу из зала.
— Стойте! Вы арестованы! Я буду стрелять!
Дверь захлопнулась у шерифа перед самым носом.
Держа пистолет наготове, он распахнул ее и исчез
в коридоре.
Присутствующие на слушании журналисты, что-то на¬
перебой крича и толкая друг друга локтями, устре¬
мились за ними. Всем не терпелось увидеть, как все
закончится.
Взгляд Перри Мейсона встретился со взглядом судьи.
— Слушание продолжается. По предложению суда
обвиняемая объявляется освобожденной из-под стражи
под ее собственное обязательство, если, конечно, обви¬
нение не желает прекратить дело.
Секунду-другую Маршалл в нерешительности пере¬
минался с ноги на ногу, потом, признав себя побежден¬
ным, поднял руки.
— Обвинение прекращает дело.
Ни слова никому не говоря, Болдуин Маршалл вышел
из зала заседаний.*^
Глава семнадцатая
Мейсон, Делла Стрит, Дункан Краудер, Линда Кол¬
хаун, Лорен Элмор и Пол Дрейк собрались в офисе
у Дункана .Краудера.
— Ну что,— начал .хозяин офиса,— мы видим, что
местный Давид с пращой не совладал, камень, улетел
мимо, а Голиаф Мейсон по-прежнему с нами.
202
— Только благодаря помощи представителя мест¬
ного адвокатского корпуса,— скромно ответил Мейсон.
Краудер поклонился.
— Но я все равно хочу выяснить, Перри,— заго¬
ворил Дрейк,— итак, с Андовером они договорились,
он выехал на заранее выбранное место, а Девитт
привез туда Лорен Элмор. Андовер, угрожая Девитту
пистолетом, заставил его выйти из машины, отвел в сто¬
ронку, избил якобы до смерти, для чего специально за¬
пасся фальшивой дубинкой, а потом вернулся к Лорен
Элмор и гнал ее автомобиль перед собой, пока тот
не увяз. Затем Андовер развернулся, на обратном пути
подобрал Девитта, и они вернулись в мотель, где хотели
взять деньги и больше не задерживаться.
— Правильно, Пол. Так было задумано. Но, обыски¬
вая автомобиль, Андовер нашел большой пузырек со
снотворным, и у него моментально возникла идея. Он
засыпал капсулы в бутылку с виски, подождал, пока
лекарство растворилось, и дал Девитту выпить. Когда
подъехали к мотелю, Девитт уже ничего не соображал
и единственное, чего ему хотелось, это спать.
По всей вероятности, дн сначала и на самом деле
уснул у себя в номере. Но Андовер уже решился, он
хотел избавиться от Девитта раз и навсегда. И это
можно было сделать без особых хлопот, так как офици-
ально-то Девитт был уже мертв. Андовер взял нож для
колки льда и нанес несколько точных ударов спящему.
Затем вернулся к застрявшему в песке автомобилю,
но не старой дорогой, а другой, поехал, очевидно, по
трассе на Холтвилль, свернул с нее на юг и доехал до
места. Он подбросил в машину Лорен Элмор орудие
убийства, а на переднем сиденье оставил зеленую
капсулу. В то время миссис Элмор шла по шоссе в сто¬
рону Калексико.
Обстряпав дельце, Ацдовер возвратился в Лос-
Анджелес, нанюхался экстракта лука или чего-нибудь
еще, что вызвало у него аллергию, насморк, от чего
покраснели глаза, и слег в постель, притворившись бес¬
помощным больным.
Но преступник-любитель всегда какую-нибудь важ¬
ную деталь да забудет. Так было и в этом случае.
Он оставил в мотеле отпечатки пальцев, много отпе¬
чатков, и когда осознал это, то понял, что ошибка
чревата катастрофой — отпечатки ему никак бы не
объяснить.
203
— Но зачем он рылся в номере Лорен Элмор? —
спросил Дрейк.— О, кажется, понимаю. Вначале он
поискал деньги под подушкой стула в номере Девитта,
а когда не нашел, подумал, что деньги в комнате миссис
Лорен. Но в стуле и там ничего не было, и Андоверу
пришлось перевернуть все вверх дном.
Мейсон кивнул.
— Ключ у него был, не забывай. Он же ограбил
Лорен Элмор в пустыне, забрал сумочку. Вообще-то это
была зацепка, подсказка, если хотите,— почему вдруг су¬
мочка оказалась в номере? В то время, когда ограбление
планировалось, Девитт не мог знать, что Лорен настоит
на том, чтобы деньги остались в мотеле. Он, естествен¬
но, полагал, что она возьмет их с собой, но когда они
собрались на ночную автомобильную прогулку — а это
была часть плана, согласованная с Андовером,—
миссис Лорен поступила по-другому. Чтобы не при¬
влечь ее внимания и не обострять ситуацию — вспом¬
ните об их ссоре,— Девитту пришлось . согласиться.
— Лично я не могу понять вот что,— сказала Делла
Стрит,— как, Перри, вы вычислили, что сообщник
именно Андовер?
— О, совсем просто, Делла. Услышав про одну де¬
таль в разговоре, я не придал ей значения, и прощу
я себе такую невнимательность еще не скоро.
— Какую деталь?
— Как только до меня дошло, как все, очевидно,
происходило, я начал размышлять о возможных канди¬
датурах на роль помощника Девитта.
Делла Стрит кивнула.
— Я перебрал в уме всех, все возможные варианты.
Разгадка пришла сама собой. Она была на виду, но
ускользнула вначале, и я на всю жизнь запомню
этот случай. Сообщником мог быть только Андовер.
— Но почему?
— Потому что Андовер передал Девитту пятнад¬
цать тысяч долларов. Те пятнадцать тысяч, которые
они использовали как приманку, чтобы заполучить еще
тридцать пять. Он стоял на тротуаре, держал наготове
пакет, а Девитт с Лорен Элмор подъехали, как было
предварительно договорено по телефону, на автомобиле.
— Да? Ну и что? — растерянно спросила Делла
Стрит.-;— Все тэавно не понимаю.
—• Вы забываете, что^ Андовер, по его собственным
словам, знал Девитта только: как Вестона Хейла? И он
204
не подозревал, что у Хейла один глаз искусственный.
Но на момент передачи денег Хейл выступал под ли¬
чиной Монтроуза Девитта, а непременным атрибутом
маскарадного костюма искусителя тети Лорен была чер¬
ная повязка. Окажись слова Андовера правдой, то есть
будь все так, как он и рассказал, что бы должен он был
заметить в такой ситуации в первую очередь?.. В первую
очередь он спросил бы у своего приятеля, почему у того
один глаз завязан как у пирата.
Дрейк громко щелкнул пальцами.
— Ну конечно, черт побери!
Делла Стрит рассмеялась.
— Теперь поняла. Кто бы еще объяснил про Хоу¬
ланда Брента? Солидный человек бросает все, мчит в
Лас-Вегас и играет.
— Да,— согласился Мейсон,— меня это тоже немало
смущает.
На некоторое время все замолчали. Тишину наруши¬
ла Лорен Элмор.
— Кажется, я могу объяснить. Надеюсь, дальше этой
комнаты ничто не уйдет, потому что Хоуланд глубоко
раскаивается в допущенной слабости. Я верю ему и ду¬
маю, подобное не повторится.
Дело в том, что у Брента были срочные финансовые
обязательства по некоторым личным связям. Буквально
в ближайшие несколько недель он получил бы свои
средства, деньги были уже на подходе, но, зная, что в
городе меня нет, Брент решил воспользоваться моими
фондами и погасить задолженность побыстрее. Потом
неожиданно он узнал, что я собралась замуж, а раз так,
то муж потребует полную отчетность, и он понял, что
растрата откроется. Что делать? Он в отчаянье. Летит
сюда, хочет со мной встретиться, признаться и попро¬
сить прощения. Хочет договориться о взятии денег взай¬
мы с последующей компенсацией убытков.
Но когда Брент видит, что меня обвиняют в убий¬
стве, у него волосы встают дыбом. Он попал из огня да
в полымя. На ум ему приходит только один выход —
поставить все, что есть, на кон, и рискнуть. Либо пан,
либо пропал.
Брент летит в Лас-Вегас и играет. Насколько я его
понимаю, он рассчитывал* на два возможных варианта;
в случае выигрыша, покрывающего растрату, прекратить
играть’И забыть об азартных увлечениях до конца жизни,
ну а второй вариант подразумевал самоубийство.
205
Надеюсь, господа, что все это останется строго между
нами. Вы искали объяснение, и я его вам предоставила.
Не сомневаюсь, что Хоуланду Бренту жизнь препод¬
несла хороший урок и он учтет его надолго.
— Ну вот,— произнес Дрейк,— а то у меня уже
мозги наизнанку. Сейчас понятно.
— Все хорошо, что хорошо кончается,— смеясь ска¬
зал Краудер.— Для меня лично это дело кончилось
как нельзя лучше. И все благодаря вам, Перри. Ра¬
ботать с вами — великое наслаждение.
— Спасибо, Дункан.
— И правда, Перри, ты вытащил его в центр всеоб¬
щего внимания,— заметил Дрейк.
Мейсон повернулся к детективу.
— А ты знаешь, Дункан говорил мне, что в зале
заседаний присутствует женщина, на которую ему
хотелось бы произвести самое благоприятное впе¬
чатление...
Туфля Деллы Стрит под столом так сильно нада¬
вила ногу Мейсона, что знаменитый адвокат невольно
поморщился.
Щеки Линды Колхаун покраснели.
Делла Стрит засмеялась.
— Не знаю, как на других, но на меня этот молодой
человек впечатление произвел.
Зазвонил телефон, и Краудер, воспользовавшись
моментом, чтобы скрыть неловкость, поспешно снял
трубку.
Закончив разговор, он посмотрел на Мейсона.
— Пресса не дает покоя. Требуют нашу общую
фотографию у меня в офисе. Я дал согласие. Надеюсь,
ничего страшного?
Мейсон с улыбкой кивнул.
— Все, что ты захочешь, Дункан, мы сделаем. Все,
что только захочешь.
I
Филис Дороти •
ДЖЕЙМС
Закрой ее лицо
COVER HER FACE
© P. D. James, 1952
Глава первая
1
Ровно за три месяца до убийства в Мартингейле
миссис Макси давала званый обед. Годы спустя, когда
суд был уже полузабытым скандалом, о котором напо¬
минали лишь заголовки пожелтевших газет, хранящихся
в ящиках старых комодов, Элеонора Макси вспоми¬
нала об этом весеннем вечере, как о начале трагедии.
И всплывавшие в памяти эпизоды обычной, ничем не
примечательной вечеринки теперь представлялись ей
полными тревоги и дурных предзнаменований.
Все началось со встречи под одной крышей будущей
жертвы и подозреваемых — классической завязки детек¬
тивного сюжета. Впрочем, присутствовали не все по¬
дозреваемые. Феликса Харна, к примеру, в тот день
в Мартингейле не было. Однако в воображении миссис
Макси он тоже сидел за большим столом, насмешливо
наблюдая за фальшивой игрой собравшихся актеров.
Вечеринка проходила спокойно и скучновато. Трое
из приглашенных — доктор Эппс, викарий и мисс Лиддл,
настоятельница приюта Святой Марии,— слишком часто
обедали вместе, так что очередная встреча не сулила
им ничего нового; Кэтрин Бауэрс была необычайно
молчалива, а Стефан Макси и его сестра, Дебора
Рискоу,— дети миссис Макси — с трудом скрывали раз¬
дражение по поводу того, что единственный в месяц
свободный уик-энд Стефана совпал со званым обедом.
Миссис Макси недавно наняла в качестве горничной
одну из матерей-одиночек, находящихся на попечении
мисс Лиддл, и сегодня молодая женщина впервые при¬
служивала за столом. Однако довлевшее над собрав¬
шимися чувство неловкости вряд ли было связано с
присутствием Сэлли Джапп, которая проворно ста¬
вила и убирала тарелки под одобрительные вздохи мисс
Лиддл.
14 Заказ № 504
209
Пожалуй, только один из гостей чувствовал себя
в тот вечер совершенно счастливым. Это Бернард Хинкс,
викарий из Чэдфлита. Он был холостяком, и любая
замена обильной, но безвкусной пище, которую готовила
его сестра, сама не любившая ходить в гости, ста¬
новилась для него таким радостным событием, что ему
было совершенно не до светских разговоров. Мягкий,
приятной наружности викарий выглядел старше своих
пятидесяти четырех лет и слыл человеком неуверенным
и застенчивым во всем, что не касалось догматов веры.
Теология была его основным — точнее единственным —
интеллектуальным пристрастием. Так что если прихо¬
жане порой и не понимали его мудреных проповедей,
то их вполне могло утешать сознание того, что вика¬
рий — человек высокоэрудированный. К тому же, не¬
смотря ни на что, в деревне бытовало мнение, что в
случае необходимости в приходе всегда дадут совет и ока¬
жут помощь; и если первое бывало зачастую немного
путаным, то на второе вполне можно было положиться.
Для доктора Чарльза Эппса обед означал отмен¬
ный стол, возможность побеседовать с приятными
дамами и отвлечься от скучных будней глухой про¬
винции. Он был вдовцом, прожившим в Чэдфлите
тридцать лет и потому знавшим своих пациентов доста¬
точно хорошо, чтобы в нужный момент безошибочно
предсказать, умрет больной или выживет. Он придер¬
живался мнения, что в серьезных случаях доктора мало
что могут сделать, что лучше достойно уйти из жизни
в срок, отведенный природой, с наименьшими неудоб¬
ствами для себя и для окружающих и что прогресс
медицины привел лишь к тому, что жизнь обреченного
продлевается на несколько месяцев, умножая его стра¬
дания и славу лечащего врача. Тем не менее доктор
Эппс был более опытен и образован, чем это считал
Стефан Макси, хотя несколько его пациентов и от¬
были в мир иной раньше положенного срока. Доктор
принимал роды обоих детей миссис Макси и был ле-
ча^цим врачом и другом ее мужа. Но в воспаленном
затуманенном мозгу Саймона Макси с некоторых пор не
было уже места для какой-либо дружеской привязан¬
ности. Сейчас Чарльз Эппс с видом человека, который
заслужил свой ооед и не желает, чтобы его отвлекали,
с аппетитом расправлялся с суфле из цыпленка.
— Так, значит, вы взяли Сэлли Джапп и ее ребенка,
Элеонора?— Доктор'Эппс нйкак не мог избавиться от
210
привычки констатировать очевидное.— Очаровательные
создания оба... Прекрасно, что в доме теперь будет
малыш.
— Будем надеяться, что Марта разделяет ваше
мнение,— сухо заметила миссис Макси.— Ей, конечно,
тяжело одной тащить хозяйство, но она очень консер¬
вативна. Разумеется, она ничего не скажет, но в душе
будет переживать...
— Она быстро привыкнет,— взмахнул пухлой ла¬
донью доктор Эппс.— Все предрассудки тут же исчезнут,
когда на кухне появится лишняя пара рук. Увидите,
скоро Марта будет плясать под дудку Джимми. Кем
бы ни был его папаша, ребенок получился прелестный.
- Тут мисс Лиддл почувствовала, что пришла пора
и ей сказать свое слово.
— Я думаю, доктор, что недопустимо столь легко¬
мысленно подходить к проблеме таких детей. Мы,
разумеется, должны проявлять христианское милосер¬
дие...— Мисс Лиддл бросила быстрый взгляд в сторону
викария, словно ища поддержки у человека более све¬
дущего в этих вопросах и извиняясь за то, что втор¬
гается в сферу его компетенции.— Но я все же считаю,
что мы подчас слишком мягко ведем себя с подоб¬
ными женщинами. Моральные устои общества будут и
дальше разрушаться, если к детям матерей-одиночек
станут проявлять больше участия, чем к тем, кто рож¬
ден в законном браке. Что, собственно, и происходит
сейчас! Сколько бедных добродетельных матерей не полу¬
чает и половины той помощи и поддержки, которую
оказывает общество женщинам заблудшим.
Она обвела взглядом присутствующих, вспыхнула
и быстро заработала вилкой. Ну и что из того, что все
оказались явно шокированы ее словами, рассуждала про
себя мисс Лиддл. Об этом нужно было сказать! И сказать
это следовало именно ей. Она опять посмотрела на вика¬
рия, ожидая, что он присоединится к ее словам, но мистер
Хинкс, тоже озадаченный столь неожиданным заявле¬
нием, не поднимал глаз от тарелки. Не получив ожи¬
даемой поддержки, мисс Лиддл с раздражением подума¬
ла, что дорогой викарий чересчур заботится о своем
желудке. Неожиданно она услышала голос Стефана
Макси.
— Эти дети действительно ничем не отличаются от
остальных, кроме того, что мы перед ними в большом
долгу. И матери-одиночки — это, в сущности, обычные
14*
211
женщины. В конце концов, многие ли члены общества
всегда и во всем следуют нравственным нормам, за на¬
рушение которых мы презираем заблудших?
— Смею вас заверить, доктор Макси, очень многие.—
По роду своей деятельности мисс Лиддл не привыкла
к тому, чтобы ей противоречили молодые. Стефан Макси,
конечно, талантливый молодой хирург, но это еще не
делает его экспертом по вопросам греха и добродетели;—
Я пришла бы в ужас, если бы узнала, что греху, ко¬
торый привел моих воспитанниц в приют Святой Марии,
подвержена хоть сколько-нибудь значительная часть со¬
временной молодежи.
— Как представитель современной молодежи, я за¬
веряю вас, что грех этот не столь редок, чтобы мы
могли позволить себе презирать тех, кому не удалось
его скрыть. И девушка, которая только что была здесь,
кажется мне абсолютно нормальной и достойной ува¬
жения.
— У нее спокойный характер и хорошие манеры,—
ледяным тоном согласилась мисс Лиддл.— К тому же она
не какая-нибудь недоучка: она получила неплохое обра¬
зование... Я ни за что не стала бы рекомендовать
ее вашей матушке, если бы не была в ней уверена.
Кстати, она сирота и воспитывалась в семье тетушки.
Но это не значит, что вы из сочувствия должны делать
ей какие-то поблажки. Ей следует трудиться не покладая
рук. Прошлое забыто, нужно думать о будущем.
— Мне кажется, непросто позабыть о прошлом, когда
имеешь столь осязаемое напоминание о нем,— с едва
заметной усмешкой заметила Дебора Рискоу.
Доктор Эппс, обеспокоенный тем, что продолжение
разговора может стать причиной ссоры и уж конечно
плохого пищеварения, поторопился самым примири¬
тельным тоном закончить его. Однако его слова возы¬
мели прямо противоположный эффект.
— Она красивая девушка и хорошая мать. Я уверен,
она еще встретит достойного парня и выйдет замуж.
Это, пожалуй, будет оптимальный вариант. Я не могу ска¬
зать, что мне нравятся взаимоотношения между матерью
и ребенком в неполных семьях. Они чересчур привя¬
зываются друг к другу, а это ведет впоследствии к пси¬
хологическим стрессам и прочее... Я иногда даже ду¬
маю* вам; это покажется ужасным, мисс Лиддл,— что
было бы лучше, если бы’таких детей отдавали на'воспи¬
тание в полноценные нормальные семьи.
212
— Ребенка должна воспитывать мать,— сурово
возразила мисс Лиддл.— Это ее первейший долг.
— Даже в шестнадцать лет и в отсутствие отца?
— Установить отцовство не столь уж трудно, док¬
тор Макси. К несчастью, Сэлли была так упряма, что
не захотела назвать нам имени отца ребенка, поэтому тут
мы ничем не могли помочь.
— Несколько дополнительных шиллингов сегодня
мало что значат,— продолжал упорствовать Стефан
Макси.— А Сэлли, я полагаю, даже не получает пра¬
вительственного пособия на ребенка.
— Мы — христианская страна, дорогой брат, и пла-т
той за грех должна быть смерть, а не денежное вспомо¬
ществование от налогоплательщиков,— процедила сквозь
зубы Дебора, но мисс Лиддл услышала и поняла, что
эти слова предназначались ей.
Миссис Макси решила, что пришла пора вмешаться.
По крайней мере, двое из ее гостей полагали, что это
давно следовало бы сделать. Миссис Макси не привыкла
пускать такие вещи на самотек.
— Поскольку я собираюсь позвонить Сэлли,— гром¬
ко произнесла она,— то, полагаю, будет лучше, если мы
сменим тему разговора. Рискуя навлечь на себя всеоб¬
щее недовольство, я все же спрошу о церковном празд¬
нике. Не подумайте, что я собрала вас только за этим,
но, по-моему, уже пора подумать о приближающейся
дате...
Это была абсолютно безопасная тема, по которой
каждый мог говорить все и сколько пожелает. Когда
в дверях показалась Сэлли,- беседа за столом снова но¬
сила привычный, скучновато-доверительный и ни к чему
не обязывающий характер.
Мисс Лиддл внимательно наблюдала за Сэлли,
обходившей стол. Спор со Стефаном словно побудил ее
взглянуть на девушку по-новому. Сэлли была очень
стройна. Густые золотистые, с медным отливом волосы
под накрахмаленной наколкой казались слишком тяже¬
лыми для тонкой шеи. Ее детские руки были худыми
и длинными, кожа на локтях и ладонях покраснела.
Большой чувственный рот был теперь плотно сжат, ярко-
зеленые глаза смущенно потуплены. Неожиданно для
себя мисс Лиддл вдруг ощутила острую жалость и со¬
чувствие. Сэлли прекрасно справляется со своей рабо¬
той, просто прекрасно! Она^снова взглянула на девуЩку,
чтобы подбодрить • ее кивком - и улыбкой. * И глаза их
213
неожиданно встретились. Две полных секунды они смот¬
рели друг на друга. Потом мисс Лиддл вспыхнула и
отвела взгляд. Она, должно быть, ошиблась. Не может
быть, чтобы Сэлли посмела так смотреть на нее!
В смятении мисс Лиддл пыталась разобраться, что же прои¬
зошло. Перед ее глазами вновь возникло знакомое лицо
и глаза, в которых, однако, читались не покорность и
смирение, столь характерные для Сэлли Джапп из при¬
юта Святой Марии, а пугающая своей откровенностью
насмешка, презрение и вызов. Потом зеленые глаза мет¬
нулись вниз, и Сэлли-бунтарка вновь превратилась в
Сэлли-смиренницу, ее любимое заблудшее чадо. Мгнове¬
ние промелькнуло, оставив в душе гнетущий след. Мисс
Лиддл вдруг охватило дурное предчувствие. Она ре¬
комендовала сюда Сэлли от чистого сердца. Тогда ей
все казалось простым и ясным. Девушка явно во всем
превосходила других воспитанниц и без сомнения годи¬
лась для той работы, что предложили ей в Мартин¬
гейле. Она была достойна даже большего... Однако ре¬
шение принято. Теперь уже поздно что-либо менять.
Худшее, что может произойти,— это позорное возвраще¬
ние Сэлли под кров Святой Марии. Мисс Лиддл впер¬
вые пришла в голову мысль, что пребывание ее люби¬
мицы в Мартингейле может вызвать осложнения. Но
она не могла тогда предвидеть, насколько трагическими
будут эти осложнения.
Кэтрин Бауэрс, приехавшая в Мартингейл на уик¬
энд, за обедом говорила мало. Будучи по натуре чело¬
веком открытым и честным, она вдруг с ужасом осо¬
знала, что ее симпатии на стороне мисс Лиддл. Разу¬
меется, со стороны Стефана очень великодушно так горя¬
чо защищать Сэлли и ей подобных, однако, слушая
его, Кэтрин вскоре почувствовала раздражение, которое
она испытывала всякий раз, когда люди несведущие
начинали рассуждать о благородстве ее профессии. Слов
нет, хорошо иметь прогрессивные взгляды, но они сла¬
бое утешение для тех, кто проводит большую часть
своей жизни среди больных или опекает поддавшихся
соблазну и пороку. Кэтрин очень хотелось сказать об
этом вслух, но ее сдерживало присутствие за столом
Деборы. Обед, как и все неудачные мероприятия, тя¬
нулся втрое дольше обычного. Кэтрин подумала, что ни¬
когда они еще так долго не засиживались за кофе,
и ритуал прощания еще ни разу не был таким занудным.
Но наконец все разошлись. Мисс Лиддл уехала в приют,
214
бросив невзначай, что в ее отсутствие у мисс Поллак
всегда случаются неприятности. Мистер Хинкс, пробор¬
мотав что-то о необходимости перечитать завтрашнюю
проповедь, растворился как привидение в пахнущем
весенней свежестью воздухе. Стефан Макси и доктор
Эппс, сидя в глубоких креслах, наслаждались теплом
горящего камина и беседовали о музыке. Кэтрин плохо
разбиралась в музыке. Она с бблыпим удовольствием
посмотрела бы какой-нибудь фильм, но единственный
в Мартингейле телевизор стоял в комнате Марты. Уж
если о чем-то разговаривать, она предпочла бы меди¬
цинскую тему. Доктор Эппс, к примеру, мог бы сказать:
«Я слышал, что вы медсестра, мисс Бауэрс. Как хо¬
рошо, что у Стефана есть друг, разделяющий его ин¬
тересы...»
Потом они втроем принялись бы обсуждать меди¬
цинские новинки, а Дебора сидела бы молча, кусая
локти от досады. Тогда бы она поняла, что мужчины
быстро устают от красивых бездельниц, как бы хорошо
они ни были одеты, и что Стефану нужен человек,
который способен с пониманием выслушать его и дать
дельный совет. Это была сладкая мечта, и, как любая
мечта, она была далека от реальности. Кэтрин сидела,
вытянув руки к огню, и изо всех сил старалась дер¬
жаться непринужденно, пока остальные взахлеб обсуж¬
дали композитора по имени Петер Варлок, о котором
она не имела ни малейшего представления. Разумеется,
Дебора заявила, что ничего не понимает в его музыке,
но ей, как всегда, удалось даже в своем невежестве
остаться обаятельной и забавной. Попытки Деборы вов¬
лечь Кэтрин в общий разговор вопросами о самочувствии
миссис Бауэрс выглядели довольно неуклюже, и Кэтрин
усмотрела в них одно высокомерное снисхождение, а не
вежливость. Все почувствовали облегчение, когда вошла
новая горничная с запиской для доктора Эппса. У одной
из его пациенток на отдаленной ферме начались роды.
Доктор нехотя поднялся и извинился, что должен идти.
Кэтрин решила предпринять последнюю попытку всту¬
пить в общий разговор и тем самым проявить себя
в этот вечер.
— Интересный случай, доктор? — живо спроси¬
ла она.
— Господи, конечно нет, мисс Бауэрс,— вздохнул
доктор, озираясь в поисках своего портфеля.— У бед¬
няжки уже трое детей. Довольно приятная женщина...
215
И прекрасно родила бы и без моей помощи- Но Бог знает
почему, она любит, когда я нахожусь при этом рядом.
Что ж, до свидания, Элеонора. Спасибо за прекрас¬
ный обед. Я собирался перед уходом заглянуть к Сай¬
мону, но теперь уже нет времени. Зайду завтра... Вам,
вероятно, нужен новый рецепт на «соммейл». Я захва¬
чу его с собой.— Он улыбнулся присутствующим и в
сопровождении миссис Макси последовал к выходу.
Вскоре они услышали, как отъехала его машина. Доктор
Эппс был заядлым автомобилистом и обожал маленькие
скоростные машины, из которых всегда выбирался с
большим трудом, как неуклюжий старый медведь.
— Что ж,— вздохнула Дебора, когда шум удаляю¬
щегося автомобиля затих,— вот, пожалуй, и все. Может
быть, пройдемся до конюшни и навестим Боукока
и его лошадей? Конечно, если Кэтрин не устала...
Кэтрин нисколько не устала и не имела ничего про¬
тив прогулки, хотя предпочла бы это сделать без Де¬
боры.
«Нет, в самом деле,— в душе возмущалась она,—
неужели Дебора не может понять, что нам со Сте¬
фаном хочется побыть наедине?» Однако если Стефан
предпочитает молчать об этом, она тоже не станет ни¬
чего говорить. «Чем скорее он женится и отделится от
своих назойливых родственниц, тем будет лучше. Они
сосут из него кровь»,— думала Кэтрин словами фразы,
которую недавно прочитала в одном из романов. Дебора,
находившаяся в счастливом неведении относительно
того, что ей приписываются замашки вампира, первой
Чиагнула на веранду и двинулась по зеленой лужайке.
Конюшни, которые раньше принадлежали семейству
Макси, а теперь отошли в собственность мистеру Сэмюэ¬
лю Боукоку, находились всего в двухстах ярдах от дома,
по другую сторону лужайки. Старый Боукок, что-то
негромко насвистывая сквозь зубы, при свете фонаря
«молнии» чинил старую сбрую. Это был маленький
смуглый человечек с лицом гнома, немного раскосыми
глазами и большим улыбчивым ртом. Он явно обрадо-
вался, увидев гостей, и тут же с готовностью проводил
их к своим трем лошадям, с которыми намеревался
начать собственное дело:
Глядя на нежно гладившую лошадиные морды и осы¬
павшую животных ласковыми словами Дебору, Кэтрин
216
внутренне поморщилась. «Нет, это просто смешно,—
не могла она успокоиться.— Нормальный человек не ста¬
нет так сюсюкать с лошадьми... Нереализованный ма¬
теринский инстинкт. Ее бы послать на недельку в па¬
лату к тяжело больным детям. Только вряд ли там от
нее будет прок...» Самой Кэтрин очень хотелось поскорее
вернуться в дом. Запах лошадиного пота раздражал ее.
На мгновение ее и Стефана руки оказались рядом на
шелковой гриве одного из животных, и Кэтрин невольно
вздрогнула. Желание дотронуться до этой смуглой с
тонкими пальцами руки, погладить ее и прижаться к ней
губами было настолько сильным, что она даже закрыла
глаза.
И в наступившей темноте в ее памяти всплыла
другая картина, от которой томительной болью сжалось
сердце,— эта же тонкая смуглая рука, нежно ласкающая
ее грудь... Громкие и веселые голоса брата и сестры
и мистера Боукока вернули Кэтрин к реальности. Ее
снова охватил ужас. С тех пор, как она полюбила
Стефана, она уже не раз испытывала это чувство и,
как ни старалась, не могла от него избавиться. В такие
минуты она почти физически ощущала, как рушатся,
проваливаясь в песок, все ее надежды, мечты и планы.
В бессилии и отчаянии она обратила свой гнев на
Дебору.
Дебора — вот кто всему виной! Дебора, которая
была замужем и по крайней мере имела шанс опять
стать счастливой. Дебора, смазливая самовлюбленная
бездельница!
Кэтрин чувствовала, что задыхается от бессильной
ненависти.
К концу прогулки ей удалось взять себя в руки
и успокоиться. Она рано легла в постель, пытаясь убедить
себя в том, что то, чего она ждала, сейчас невозможно.
Он не смог бы прийти к ней, даже если бы очень хотел.
Он не мог позволить себе это здесь, в доме своего больно¬
го отца. Это было бы непростительной вольностью,
граничащей с неуважением. И все же, лежа в темноте,
она надеялась...
Через несколько минут послышались шаги — его и
Деборы. Брат и сестра, о чем-то негромко перегова¬
риваясь, и весело смеясь, прошли мимо ее закрытой
двери.
217
2
Наверху, в комнате с низким потолком и выкрашен¬
ными белой краской стенами, которая служила ему
спальней с раннего детства, Стефан с наслаждением
вытянулся на мягком покрывале.
— Я устал,— сказал он.
— Я тоже...— Дебора сладко зевнула и присела ря¬
дом, на краешек кровати.— Обед получился слишком
скучный и мрачный. Лучше бы мама никого не звала.
— Они все просто лицемеры.
— Да, но они в этом не виноваты. Их так воспиты¬
вали. К тому же, по-моему, Эппс и мистер Хинкс
очень славные люди.
— Я тоже вел себя как идиот,— вздохнул Стефан.
— Да, ты был довольно резок. Этакий сэр Гэлэхед,
бросающийся на защиту опозоренной девственницы.
Жаль, что жертва оказалась чернее греха...
— Она тебе не нравится? — удивился Стефан.
Дебора пожала плечами.
— Я никогда не думала об этом. Она у нас ра¬
ботает, и это все. Я знаю, звучит ужасно для твоего
просвещенного уха, но, поверь, я не нарочно. Мне просто
нет до нее дела, как, думаю, и ей до меня.
— Мне ее жаль.— Голос Стефана стал отчужденным.
— Это было заметно за обедом,— сухо произнесла
Дебора.
— Меня возмутило их чванливое самодовольство.
Особенно эта Лиддл! И кто только придумал назначить
попечительницей приюта для матерей-одиночек старую
деву!
— А почему бы и нет? Возможно, она не очень
умна и красива, зато добросовестна и отзывчива.
Под кровом Святой Марии и без нее хватает соблазни¬
тельных красоток.
— О, ради Бога, не остри так, Дебора!
— А чего, собственно, ты от меня хочешь? Мы ви¬
димся с тобой раз в две недели. Думаешь, очень приятно
встречаться на одном из маминых званых обедов и ви¬
деть, как Кэтрин и мисс Лиддл фыркают в кулак,
решив, что ты влюбился в хорошенькую горничную.
Думаю, Лиддл была просто счастлива. Завтра она разне¬
сет эту новость по всей деревне.
— Нужно быть безумием, чтобы подумать такое.
Я видел эту девушку раз или два и даже не успел
218
с ней словом переброситься. Это же просто глупость!
— Я тоже так считаю. Но, ради Бога, дорогой, держи
свои миссионерские инстинкты под контролем, когда на¬
ходишься дома. Мне казалось, что в больнице у тебя
хватает времени и возможностей, чтобы реализовать их
и не мучиться угрызениями совести.
— Мне сегодня не по себе,— поморщившись, при¬
знался Стефан.— Наверное, я просто не знаю, как посту¬
пить...
Дебора, как всегда, поняла брата с полуслова, ей не
составило труда догадаться, о ком он сейчас говорит.
— Она довольно миленькая, но без изюминки. По¬
чему бы вам не разойтись полюбовно? По-моему, уже
пора.
— Я сам знаю, что пора,— недовольно буркнул
Стефан.— Но как?
— А разве это так сложно? Нужно просто заставить
другого человека поверить в то, что он ошибся. Через
несколько недель он и сам начнет так думать.
— А если не начнет?
— От любви не умирают,— беспечно махнула рукой
Дебора.
Стефан едва удержался от вопроса, скоро ли насту¬
пит очередь Феликса Харна поверить в то, что он
ошибся.
Оба, и брат и сестра, были очень привязаны друг
к другу, но Стефан не раз замечал, что в вопросах
любви и человеческих взаимоотношений Дебора была
куда более жестокой и безжалостной, чем он.
— Я, наверное, трус,— со вздохом признался Сте¬
фан.— Мне всегда было трудно приносить людям горькие
вести.
— Да,— кивнула Дебора.— Это твоя беда: ты слиш¬
ком слаб и чувствителен. Тебе нужно жениться. Мама
была бы счастлива... Желательно на ком-нибудь с день¬
гами. Не на старухе-уродине, разумеется, но на особе
состоятельной...
— Прекрасно. Может быть, подскажешь, где ее
найти?
— В самом деле, где?
Дебора вдруг потеряла интерес к разговору. Она под¬
нялась с кровати и, подойдя к окну, облокотилась на
подоконник. Стефан с неясностью смотрел на ее тон¬
кий профиль, так похожий и, так непохожий на его
собственный.
219
Последние лучи заходящего солнца окрасили гори¬
зонт. Из сада доносились волнующие запахи прибли¬
жающейся весенней ночи. Он закрыл глаза, наслаждаясь
теплом и уютом Мартингейла. В такие минуты он пре¬
красно понимал, почему мать и Дебора так стремились
сохранить родовое гнездо, которое ему предстояло
унаследовать.
Стефан первым из Макси начал учиться медицине.
Он сам сделал свой выбор, и семья приняла его. Он не
привык думать о деньгах и мог бы выбрать еще менее
доходное поприще, хотя трудно представить, что может
быть менее доходным. Со временем, если ему удастся
преодолеть неизбежные трудности, давление и конкурен¬
цию, ему, может быть, повезет стать ведущим консуль¬
тантом — возможно, даже весьма преуспевающим. И
тогда он будет самостоятельно содержать Мартингейл.
Пока же мать и сестра станут крутиться как могут,
экономя на мелочах, сокращая расходы на благотво¬
рительность, копаясь в саду, чтобы не переплачивать са¬
довнику, нанимая девушек из приюта, чтобы помочь
Марте. Он знал обо всех этих маленьких ухищрениях
и не испытывал особой неловкости. Все это делалось
для того, чтобы он, Стефан Макси, не потерял имение
отца, которое когда-то сам Саймон Макси унаследовал
от своего отца. Ах, если бы он мог наслаждаться красо¬
той и покоем Мартингейла, не будучи связанным же¬
лезными путами вины и признательности!
На лестнице послышались шаги, и в дверь постучали.
Пришла Марта с подносом, на котором стояли стаканы
с теплым молоком. Это была давнишняя традиция,
заведенная много лет назад еще старой нянюшкой, ко¬
торая считала, что глоток теплого молока перед сном
поможет детям избавиться от ночных кошмаров. Наив¬
ные ужасы детства сменились волнующими сновиде¬
ниями отрочества и юности, а теплое молоко перед сном
с тех пор неизменно оставалось. Вот и сейчас Марта
принесла молоко, аккуратно поставив поднос с голубой
фарфоровой чашкой Деборы и высоким бокалом с изо¬
бражением коронации Георга V, который когда-то купил
Стефану дедушка Макси.
— Я знала, что вы здесь, мисс Дебора,— с улыбкой
произнесла Марта,— поэтому захватила и ваше моло¬
ко.—7f Она ^говорила негромко, словно ; заговорщически,
и Стефан ^спросил себя£ . догадывается ли Марта, что
разговор шел о Кэтрин!..Это было так похоже на
220
детство — словно старая, добрая, все понимающая ня¬
нюшка снова была рядом, возле его постели, желая ему
спокойного сна. Увы, так только казалось! Преданность
Марты была не столь беззаветной, более сдержанной
и менее желанной. Это был только намек на то чувство,
которое когда-то казалось таким же простым и естест¬
венным, как воздух, которым он дышал. Подумав об
этом, он вспомнил, что забыл сделать Марте привычный
комплимент.
— Обед был превосходный, Марта,— с улыбкой ска¬
зал он.
Дебора, отвернувшись от окна, с удовольствием
обхватила озябшими тонкими пальцами горячие стенки
чашки.
— Жаль, что беседа за столом не соответствовала
качеству обеда. Мы прослушали лекцию мисс Лиддл
о социальных последствиях не освященных законом
браков. Что ты думаешь о Сэлли, Марта?
Стефан подумал, что это слишком прямой вопрос.
Деборе не следовало его задавать.
— Она ведет себя тихо...— Марта пожала плечами.—
А вообще, кто знает — прошло всего несколько дней.
Мисс Лиддл о ней хорошо отзывалась...
— Если верить мисс Лиддл,— подхватила Дебора,—
то Сэлли — это воплощение всех добродетелей за исклю¬
чением одной, да и тут виновата судьба, не признавшая
в темноте девушку из колледжа.
Стефана поразила неожиданно прорвавшаяся в голосе
сестры горечь.
— Я не уверена, что горничной нужно образование,
мисс Дебора.— Тон, каким это было сказано, свидетель¬
ствовал скорее о том, что Марта уверена в обратном.—
Но я надеюсь, она понимает, как ей повезло. Мадам
даже подарила ей вашу кроватку — ту, в которой вы
оба спали.
— Сейчас же мы в ней не спим...— Стефан с тру¬
дом сдерживал растущее раздражение.— И вообще, мо¬
жет быть, хватит об этой Сэлли Джапп?
Но Марта была непреклонна, словно речь шла об
осквернении фамильной реликвии.
— Мы всегда берегли эту кроватку, доктор Стефан.
Ее следовало оставить для внуков.
—• Черт! — Рука Деборй дрогнула, й молоко выплес¬
нулось* через край.— Зачей говорить о внуках, которых
нет, й не известно, когда оничёще будут?Она поста¬
221
вила чашку на поднос и вытерла пальцы.— Я не в счет;
а Стефан даже не помолвлен. Может быть, он, в конце
концов, женится на какой-нибудь зануде-медсестре, ко¬
торая предпочтет купить собственную гигиеническую
кроватку на Эксфорд-стрит. Спасибо за молоко, Марта,—
улыбнулась Дебора, давая понять, что начатый разговор
окончен.
Попрощавшись и пожелав спокойной ночи, Марта
вышла, плотно закрыв за собой дверь. Когда шаги ее
стихли, Стефан сказал:
— Бедная Марта. Мы думаем, что она по-прежнему
полна сил, а она стареет, и тащить на себе весь дом
ей уже становится не под силу. Наверное, нам пора
подумать о пенсии для нее.
— А где взять деньги? — Дебора, прищурившись,
смотрела в окно.
— По крайней мере, теперь у нее есть помощница,—
примирительно заметил Стефан.
— Будем надеяться, что у Сэлли найдется время
для работы по дому.'Мисс Лиддл утверждала, что ребенок
удивительно спокойный, но это еще не значит, что он не
будет реветь по ночам. К тому же малыш — это нескон¬
чаемая стирка. Как Сэлли сможет помогать Марте,
если и утром и вечером ее будет ждать полный таз
грязных пеленок?
— Но другие матери стирают пеленки,— возразил
Стефан,— и все же находят время для домашних дел.
Мне нравится эта девушка, и я уверен, что она станет
хорошей помощницей Марте, если, конечно, вы захо¬
тите дать ей шанс.
— Во всяком случае, в твоем лице она имеет надеж¬
ного покровителя. Жаль только, что, когда начнутся
неприятности, ты преспокойно удалишься в свою боль¬
ницу, оставив нас их расхлебывать.
— Господи, о чем ты говоришь?! Какие неприят¬
ности? Что с вами со всеми происходит? Почему ты
вдруг решила, что эта девушка будет доставлять нам
неприятности?
Дебора вздохнула и, выразительно посмотрев на
брата, направилась к двери.
— Потому,— сказала она,— что они уже начались,
не так ли? Спокойной ночи.
222
Несмотря на неудачное начало, первые недели пре¬
бывания Сэлли Джапп в Мартингейле прошли благо¬
получно. Разделяла ли она сама это убеждение о своей
службе, было неизвестно — никто не спрашивал ее мне¬
ния. Но вся деревня считала, что ей очень повезло!
И если, как это нередко случается с теми, кто полу¬
чает благодеяния, Сэлли испытывала к своим новым
хозяевам меньшую признательность, чем полагалось, она
очень умело скрывала это за маской благочестивой
робости и готовности услужить, которые большинство
знавших ее людей принимали за чистую монету. Ее игра,
однако, не обманула Марту Бултитафт. Наверное, и чле¬
нов семейства Макси напускное смирение Сэлли не ввело
бы в заблуждение, если бы они обращали на нее побольше
внимания. Однако все члены семейства Макси были
слишком заняты собой и собственными проблемами.
Марте пришлось признать, что поначалу Сэлли
прекрасно совмещала уход за ребенком с работой по
дому. Она отнесла это на счет хорошей выучки, приобре¬
тенной в приюте мисс Лиддл, так как, по ее убежде¬
нию, распущенные девушки сами по себе не могли стать
хорошими матерями. Джеймс был спокойным милым
ребенком, которого в первые два месяца пребывания
в Мартингейле было почти не слышно. Он мирно поса¬
пывал в теплой постели, просыпаясь в условные часы,
чтобы получить очередную порцию материнского молока,
и, насытившись, снова быстро засыпал. Однако так не
могло продолжаться долго. Когда настала пора вводить
в рацион младенца то, что Сэлли важно называла
«прикормом», для Марты наступили тяжелые дни. Боль¬
шую часть времени Сэлли проводила теперь на кухне.
Джимми быстро входил в тот счастливый возраст, когда
кормления превращаются для ребенка из приятной необ¬
ходимости в возможность продемонстрировать свои
растущие возможности. Сидя на подушке на высоком
стульчике, он изгибался, отворачиваясь от поднесенной
ко рту ложки, пускал молочные-пузыри и с удоволь¬
ствием размазывал по рожице кашу, пока наконец,
устав, не решал подчиниться настойчивому желанию
взрослых и, невинно хлопая глазками, послушно раскры¬
вал ротик. Сэлли весело хохотала, лаская и тиская
223
сына под неодобрительные вздохи Марты. Румяный и
пухлый малыш с мягкими светлыми кудряшками вос¬
седал в ее кухне, как маленький Цезарь на троне.
Ребенок отнимал у Сэлли все больше и больше времени,
и Марта все чаще видела ее ярко-рыжую голову склонен¬
ной над детской коляской, из которой настойчиво вы¬
совывалась то пухлая ручка, то ножка. По всему ста¬
новилось ясно, что время, когда Джимми целыми днями
спал, ушло безвозвратно. С каждым днем ему требовалось
все больше внимания. Пока что Сэлли удавалось справ¬
ляться с сыном без ущерба для порученных ей обязан¬
ностей. Очевидно было, что такое совмещение давалось
молодой женщине не без труда, но никто, кроме Стефана,
приезжавшего домой на выходные раз в две недели,
не испытывал по этому поводу угрызений совести.
Миссис Макси время от времени справлялась у Сэлли,
не перегружена ли она работой, и, услышав привычное
«нет», благополучно забывала о ней на несколько дней.
Дебора попросту не замечала новую горничную или
делала вид, что не замечает. По внешнему же виду
самой Сэлли трудно было понять, насколько страдает
она от переутомления. Вообще же ее всегда блед¬
ное лицо в ореоле пышных рыжих волос и по-дет¬
ски тонкие руки производили впечатление физической
слабости и хрупкости, которое Марта, к примеру, счи¬
тала обманчивым.
— Выносливая, как лошадь, и хитрая, как лисица,—
говорила она о Сэлли.
Весна звала за собой лето. Густо зазеленела буко¬
вая аллея, отбрасывая прохладную тень на подъездную
дорожку. Викарий, отслужив пасхальную службу, вы¬
слушал не больше, чем обычно, замечаний от прихожан,
недовольных слишком скромным убранством церкви.
Мисс Поллак из приюта Святой Марии благополучно
пережила недолгий период бессонницы, от которой
доктор Эппс прописал ей специальные таблетки. Две
из воспитанниц приюта вступили в законный брак с
раскаявшимися отцами своих малышей. Мисс Лиддл тут
же оформила на освободившиеся места двух новых
обездоленных мамаш. Сэм Боукок подал рекламное
объявление в «Чэдфлит ныл таун» и* был несказанно
удивлен количеством молодых людей и девушек в плохо
сидящих костюмах для верховой езды, готовых платить
224
шесть шиллингов семь пенсов за удовольствие про¬
ехаться по деревне под его строгой опекой. Саймону
Макси, по-прежнему не поднимавшемуся со своей узкой
постели, было ни лучше ни хуже. Вечера стали светлее,
и распустились розы. Сад в Мартингейле наполнился
их сладким запахом. Когда Дебора срезала первый
букет, ей вдруг показалось, что и розы, и сад, и дом
замерли в безмолвном ожидании. Мартингейл летом
всегда был прекрасен, однако сейчас даже в этой
волнующей прелести ей чудилось дурное предзнаменова¬
ние и ожидание беды, столь чуждые обычно царившему
здесь ощущению покоя и умиротворения. Шагая к дому
с букетом в руках, Дебора попыталась успокоить
себя воспоминанием о том, что худшее, что может
грозить Мартингейлу в ближайшем будущем,— это
ежегодный благотворительный праздник. Когда же на ум
ей вдруг пришли слова «ожидание смерти», она твердо
сказала себе, что отцу нисколько не хуже, а может быть,
даже лучше, и никто, кроме Бога, не знает, кому и когда
суждено умереть. Дебора любила Мартингейл безза¬
ветно, не просто как родовое гнездо, но как живую
душу. Порой она даже пыталась охладить себя сло¬
вами: «Потом, когда придется продавать...», но и они
звучали не как предупреждение, а как заклинание.
Благотворительные церковные праздники проводи¬
лись в Мартингейле ежегодно еще со времен, когда
хозяином имения был прадедушка Стефана. В послед¬
ние годы их подготовкой занимался комитет, в состав
которого входили викарий, миссис Макси, доктор
Эппс и мисс Лиддл. Обязанности членов комитета не
были слишком обременительными, так как из года в год
праздник, как, впрочем, и сама церковная община,
ради материальной поддержки которой он затевался,
устраивался по одному и тсГму же сценарию: община —
как символ непреложной стабильности з мире все¬
общего хаоса. Однако комитет относился к своим за¬
дачам в высшей степени ответственно, и его заседания
проводились в Мартингейле регулярно в течение всего
июня и первой декады июля. В саду за чашкой чая,
слово за словом, пункт за пунктом, принимались те же
резолюции, что были приняты год назад, после чего
удовлетворенные члены комитета расходились по домам.
Единственным ответственным лицом, время от вре¬
15 Заказ N9 504
225
мени испытывающим смутное беспокойство по поводу
приближающегося события, был викарий. Будучи по
характеру человеком добрым и мягким, он предпочитал
видеть во всем только хорошее, приписывая благо¬
честивые намерения всем, кому возможно. Он вступил
в организационный комитет, так как давно понял, что
благотворительность — это не только добродетель, но и
политика. Однако раз в год, накануне праздника, мистера
Хинкса тревожили неприятные мысли. Ему начинало
казаться, что жизнь его прихода страдает замкнутостью
и ограниченностью, что для жителей деревни церковь
стала скорее фактом общественной, нежели духовной
жизни. Однажды он предложил, чтобы церковный
праздник в Мартингейле начинался и заканчивался
чтением молитвы и пением церковных гимнов, но един¬
ственным членом комитета, поддержавшим это не¬
ожиданное предложение, оказалась миссис Макси, кото¬
рую больше всего волновало то, что, начавшись, празд¬
ник, как правило, растягивался на многие часы и конца
ему не было видно.
В этом году миссис Макси очень рассчитывала
на Сэлли. На самом празднике всегда находилось до¬
статочно добровольных помощников, которые, совмещая
приятное с полезным, выполняли разнообразные обязан¬
ности по организации многочисленных розыгрышей,
ярмарок и лотерей. Однако помимо общественных
мероприятий предполагался еще обед для членов коми¬
тета. К тому же Кэтрин Бауэрс прислала письмо, в
котором сообщала, что суббота, на которую назначен
праздник, совпала с одним из ее немногих выходных,
и она была бы счастлива — если, конечно, миссис
Макси не против — провести его в Мартингейле,
«вдали от шума и суеты большого города». Это было
уже не первое подобное письмо. Кэтрин всегда про¬
являла большее стремление к общению с ее детьми,
чем они с нею. Возможно, это и хорошо. Кэтрин не
пара Стефану, хотя ее мать — бедняжка Кэйти — очень
желала бы этого брака. Сама она вышла замуж рано.
Ее избранником был Кристиан Бауэрс — одаренный, но
бедный художник, который не мог обеспечить семье
достойное существование. Миссис Макси встречалась
с ним лишь однажды и сразу невзлюбила, хотя в от¬
личие от его жены и признавала за ним талант живо¬
писца. Она купила для Мартингейла одно из его ран¬
них полотен — полулежащую обнаженную богиню,
226
и теперь картина висела в ее спальне и была для нее
источником глубокой радости и наслаждения, за которое
даже частые и скучные визиты его дочери не каза¬
лись чрезмерной платой. Для миссис Макси этот союз
был наглядным примером неудавшегося брака. Но так
как Кэйти Бауэрс была ее школьной подругой, то она
чувствовала себя обязанной принимать Кэтрин, если не
как друга своих детей, то как свою собственную
гостью.
Впрочем, помимо приближающегося праздника, у нее
были и другие волнения. Миссис Макси никогда не
считала себя суеверной и не доверяла предчувствиям.
Ей удавалось сохранять спокойствие благодаря здравому
смыслу и умению не обращать внимания на то, чего
она не хотела замечать.
Однако сейчас в Мартингейле происходили события,
не замечать которые становилось просто невозможно.
Во многом они были закономерны. Даже миссис
Макси, с ее взвешенным, рациональным взглядом
на жизнь, не могла не чувствовать, что Сэлли и Марта
плохо уживаются на одной кухне и что Марте, которая
привыкла распоряжаться там как хозяйка, теперь при¬
ходится нелегко. И все же миссис Макси надеялась,
что со временем обе женщины привыкнут друг к другу
и смогут найти общий язык. После нескольких деревен¬
ских девушек, которых поочередно нанимали в помощь
Марте, но потом отказывались от их услуг, Сэлли
казалась образцом вежливости, исполнительности и ума.
Ей не нужно было повторять дважды то, что ее пред¬
шественницам повторяли по пять и более раз без особой
надежды на то, что просьба будет понята и исполнена.
С приходом Сэлли дела пошли живее, и можно было
бы вздохнуть с облегчением, если бы не здоровье
Саймона Макси, состояние которого, по мнению доктора
Эппса, не оставляло надежд на благополучный исход.
Доктор предлагал нанять для ухода за больным
квалифицированную сиделку или отправить его в боль¬
ницу, однако миссис Макси решительно отвергла оба
предложения. Первое было неудобно и дорого; второе
означало, что Саймон Макси встретит свой смертный
час среди чужих людей, а не в собственном доме.
Финансовые возможности семьи не позволяли снять для
него отдельную палату или поместить в приличный
пансионат. В местной же больнице его ждала обычная
койка в палате для тяжелых* и хронических больных,
15'
227
теснота, духота и мрачные стены. Когда Саймон
Макси был еще в состоянии говорить, он тихо про¬
шептал на ухо жене слова, болью отозвавшиеся в ее
сердце: «Ты не позволишь им увезти меня, Элеонора?»
И она так же тихо ответила: «Конечно нет, дорогой».
Потом он сразу уснул, успокоенный ее обещанием, ко¬
торое, как они оба знали, не было просто словами.
И вот теперь, в довершение ко всему, эти распри на
кухне. Жаль, что Марта так быстро забыла, как тяжело
ей приходилось одной, без Сэлли. Недаром же она
совсем недавно радовалась, узнав о скором приходе
новой горничной, и даже перспектива соседства с груд¬
ным ребенком ее тогда не пугала. Радость, однако,
скоро сменилась недовольством и раздражением, хотя
напрямую Марта никогда не говорила о своих претен¬
зиях, ограничиваясь хмурыми взглядами и неодобри¬
тельным молчанием. После праздника, думала миссис
Макси, придется вплотную заняться отношениями
между прислугой. Однако она не спешила с этим; до
назначенной даты оставалась всего неделя, и пока ее
главной заботой были организационные хлопоты.
2
В четверг накануне праздника Дебора с утра отпра¬
вилась в Лондон за покупками. Потом они с Феликсом
Харном позавтракали в его клубе и посмотрели фильм
в небольшом кинотеатре на Бейкер-стрит. Развлекатель¬
ная программа завершилась чаем на Мейфэр, в уютном
ресторанчике, повар которого придерживался весьма
традиционных взглядов относительно того, что может,
а что не может быть подано к дневному чаю. После
нескольких шоколадных эклеров и сандвича с огурцом
Дебора подумала, что день прошел вполне сносно.
То, что они с Феликсом не были любовниками, имело
свои преимущества: не нужно было, стремясь исполь¬
зовать каждую возможность остаться наедине, спешить
к нему в Гринвич-Хаус. Союз любовников наклады¬
вает обязательства столь же жесткие и недвусмыслен¬
ные, как и союз супругов. В стремлении к интимной
близости, конечно, есть свои прелести, но отношения
необременительной и ничего не требующей взамен при¬
вязанности были ей больше по душе.
Дебора не хотела влюбляться. Месяцы глубоких
228
страданий и отчаяния излечили ее от этой болезни.
Она рано вышла замуж, но меньше чем через год Эд¬
вард Рискоу умер от полиомиелита. Союз, основанный
на любви, оказался мучительным и горьким. Союз
общих интересов и взаимной симпатии представлялся
ей более прочной основой для супружеской жизни.
Феликс был достаточно влюблен, чтобы казаться ей
интересным и не слишком скоро наскучить, и она с
нетерпением ожидала, что он вот-вот сделает ей предло¬
жение. Однако он почему-то не торопился, и причина
этой медлительности была непонятна Деборе. Он не
был женоненавистником, все знали это. Правда, многие
из их общих друзей считали Феликса закоренелым холо¬
стяком, эксцентричным и остроумным педантом. Воз¬
можно, кто-то упрекнул бы его в излишней мягкости и
слабости характера, однако сделать это не позволяло его
военное прошлое. Человек, имеющий английские и фран¬
цузские награды за участие в Сопротивлении, не мог быть
трусом. Его выносливость и воля — главные достоин¬
ства мужчины — прошли проверку в подвалах гестапо.
Сейчас таким вещам уже не придается большого зна¬
чения, но все же они не забыты. О том, что испытал
Феликс Харн в те несколько месяцев, проведенных
во Франции, оставалось только догадываться, но окру¬
жающие прощали ему его причуды. И, судя по всему,
он был доволен этим. Деборе импонировала его ин¬
теллигентность, остроумие и общительность. Он по-
женски любил посплетничать и всегда с. интересом
рассуждал о различных сторонах человеческих отноше¬
ний. Сейчас он сидел напротив, внимательно слушая
ее рассказ о последних событиях в Мартингейле.
— Хорошо, что у нас появилось свободное время, но,
думаю, это ненадолго. Рано или поздно Марта выживет
ее из дома. Она не любит Сэлли, да и я, признаться,
тоже.
— Почему? Она что, положила глаз на Стефана?
— Не будь вульгарным, Феликс. Все далеко не так
примитивно, хотя, кажется, он ей симпатизирует, и она
делает все, чтобы обратить на себя его внимание. Когда
Стефан дома, она постоянно донимает его вопросами
о ребенке, хотя я уже не раз говорила ей, что он
хирург, а не педиатр. А уж бедной Марте слова плохого
о Сэлли нельзя сказать — Стефан сразу бросается на
ее защиту. Ты сам все увидишь в субботу.
— А кто еще будет у вас в субботу, кроме заин¬
триговавшей меня Сэлли Джапп?
— Стефан, конечно. И Кэтрин Бауэрс. Ты видел ее
в прошлый раз в Мартингейле.
— Да-да. Такая лупоглазенькая, с пышным бюстом
и далеко не такая дурочка, как вы со Стефаном хотите
показать.
— Если она тебе так понравилась,— усмехнулась
Дебора,— ты можешь выразить ей свое восхищение в
эту субботу. Стефан будет рад получить передышку.
Он одно время увлекся ею, и теперь она преследует
его и ужасно всем надоела.
— Как жестоки красивые женщины по отношению
к дурнушкам! Под «увлекся», очевидно, подразуме¬
вается то, что Стефан соблазнил ее? Да, такие вещи
нередко приводят к осложнениям, и Стефану будет
нелегко с достоинством выйти из трудного положения.
Но я приеду. Я люблю Мартингейл и обожаю хорошую
кухню. Кроме того, мне почему-то кажется, что этот
уик-энд обещает быть интересным. Когда в доме полно
людей, ненавидящих друг друга, взрыв неизбежен.
— Так уж и неизбежен?
— Увы! Стефан меня не любит и не считает нужным
скрывать свою неприязнь. Тебе не нравится Кэтрин
Бауэрс. Она отвечает тебе тем же, а возможно, заодно
презирает и меня. Вы с Мартой не любите Сэлли,
она же, бедняжка, вероятно, ненавидит всех вас вместе
взятых. И это жалкое создание, мисс Лиддл, которую
твоя мать, по-моему, презирает, наверное, тоже явится?
О, это будет пир глубоких страстей!
— Можешь не приезжать. Я даже считаю, что будет
лучше, если ты не приедешь.
— Но, Дебора, твоя матушка уже пригласила меня,
и я ответил согласием. Я написал ей на прошлой не¬
деле очень любезное благодарственное письмо, так что
теперь мне остается лишь обвести пожирнее назначенную
дату в своей маленькой черной книжке, чтобы ничего
не перепутать,— и он склонил светловолосую голову
над записной книжкой, в которой отмечал дни деловых
встреч и свиданий.
Дебора смотрела на его лицо — такое бледное, что
линия волос была почти незаметна,— на тонкие брови
и сетку глубоких морщин вокруг глаз. Ей вдруг поду¬
малось, что у Феликса, наверное, были очень красивые
руки до того, как над ними поработало гестапо. Ногти
на пальцах у него с тех пор так и не смогли отрасти.
Она пыталась представить, как эти руки хватают писто-
230
лет, тянут лямки парашюта, сжимаются в кулаки от
нестерпимой боли или горького гнева. Но ничего не
получилось. Между Феликсом-юношей, знавшим святую
цель, и ироничным снисходительным Феликсом Харном
из издательской фирмы «Харн и Иллингворт» не было
ничего общего, как не было ничего общего между де¬
вушкой, которая несколько лет назад выходила замуж
за Эдварда Рискоу, и той женщиной, которой стала
она теперь. Внезапно Дебору охватило странное чувство
тоски и отчаяния. Нахмурившись, она следила за тем,
как Феликс Харн размашистым почерком отмечает в
своей записной книжке субботнюю дату.
3
После чая Дебора решила, навестить Стефана —
отчасти из-за того, что ей не хотелось возвращаться
домой в час «пик» в переполненном транспорте, но
главным образом потому, что у нее уже выработалась
привычка во время каждого приезда в Лондон заходить
в больницу Святого Луки. Она предложила Феликсу
пойти вместе, но он отказался, сославшись на то, что
не переносит запаха лекарств, и отправил ее в такси
одну, предварительно поблагодарив за прекрасно прове¬
денное время. В подобных вещах он всегда был очень
щепетилен. Дебора отбросила закравшееся было в душу
подозрение, что ему попросту наскучило ее общество
и он поспешил от нее избавиться, и сосредоточилась
на мысли о скорой встрече с братом. Каково же
было ее удивление, когда она обнаружила, что Стефана
нет на месте. Такое с ней случилось впервые. Старый
Кули, больничный швейцар, сообщил ей, что мистеру
Макси позвонили и он тут же ушел, пообещав скоро
вернуться. Мистер Донвел любезно согласился поде¬
журить за него. С тех пор прошло уже около часа,
так что мистер Макси наверняка должен вот-вот быть
на месте. Может быть, миссис Рискоу хочет подняться
в ординаторскую и подождать его там? Поболтав
еще несколько минут с Кули, который был симпа¬
тичен ей, Дебора поднялась на лифте на четвертый
этаж. Мистер Донвел, прыщеватый молодой стажер,
смущенно пробормотав слова приветствия, тут же исчез,
оставив ее полноправной хозяйкой небольшой душной
комнаты с четырьмя старыми креслами, стопками по¬
231
трепанных медицинских журналов и горой неубранной
посуды на столе. Было видно, что к чаю здесь пред¬
почитали швейцарские булочки, а вместо пепельницы
использовали разбитое блюдечко. Дебора начала было
собирать посуду, однако сообразив, что все равно не
знает, что с ней потом делать, взяла один из журналов
и отошла с ним к окну. Листая его, она время от
времени поглядывала на улицу, ища в пестрой толпе
прохожих знакомую фигуру брата. Из окна были видны
главные ворота больницы и небольшой участок улицы
за ними. Вдалеке можно было различить сверкающий
изгиб реки и башни Вестминстера. Шум уличного
движения отсюда почти не был слышен. Он тонул в
негромких и привычных звуках — телефонные . звонки,
хлопанье дверей лифта, торопливые шаги по коридору.
У крыльца больницы стояла машина «скорой помощи».
Два санитара помогали какой-то старушке забраться
внутрь ее. С высоты четвертого этажа фигуры людей
казались укороченными. Дверца «скорой помощи» без¬
звучно захлопнулась, и машина поплыла к воротам. И
тут Дебора увидела их. Сначала она заметила Стефана,
но почти сразу взгляд ее скользнул вниз, к отсвечи¬
вающим золотом волосам той, что шла рядом. Они
остановились на углу, продолжая разговаривать о чем-то.
Вот черноволосая голова склонилась к рыжеволосой;
через несколько секунд молодые люди пожали друг другу
руки, и Сэлли, резко развернувшись, не оглядываясь,
поспешила прочь.
У Деборы часто забилось сердце. Она не пропустила
ничего. На Сэлли был ее строгий серый костюм: фаб¬
ричного пошива, купленный в дешевом магазине, он,
однако, хорошо сидел на ней, оттеняя роскошные ры¬
жие волосы, не стянутые, как обычно, крахмальной
наколкой и железными шпильками.
Она знает что делает, думала Дебора. Знает, что,
если хочешь вот так свободно распустить волосы, нужно
одеться просто и неброско. Знает, что в зеленом, к
которому неравнодушно большинство рыжеволосых кра¬
соток, она бы выглядела вульгарно. Знает, что лучше
попрощаться на улице, не принимая приглашения под¬
няться и поужинать, ибо то, что неизбежно должно
последовать за этим приглашением, может со временем
стать причиной взаимной неловкости, неприязни и рас¬
каяния. Потом Дебора с удивлением вспоминала, что
первое, что ей бросилось в глаза,— это одежда Сэлли.
232
Она словно увидела ее глазами Стефана и замерла от
страха. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем
хОна услышала шум лифта и торопливые шаги в ко¬
ридоре. Брат подошел к ней и встал рядом. Дебора
продолжала смотреть в окно, чтобы сразу дать ему по¬
нять, что она все видела. Она чувствовала, что не
переживет его лжи, и решила, что так будет лучше.
С замиранием сердца ждала она, что произойдет даль¬
ше, и была несказанно удивлена, услышав его вопрос:
— Ты видела это раньше?
На его раскрытой ладони лежал узелок из муж¬
ского платка. Он потянул за один его конец и высы¬
пал на ладонь несколько маленьких таблеток. Их харак¬
терный серо-коричневый цвет не оставлял сомнения в
том, что это было.
— Кажется, это папино снотворное...— Дебору уди¬
вил его тон: брат словно винил ее в чем-то.— Где ты
их взял?
— Их нашла Сэлли и привезла мне. Ты же видела
нас из окна.
— А куда она дела ребенка? — Дебора закусила
губу: вопрос был глупым и неуместным.
— Ребенка? Ах, Джимми! Не знаю. Наверное, оста¬
вила с кем-нибудь в деревне, а может быть, попросила
маму или Марту присмотреть за ним. Она приехала,
чтобы показать мне таблетки, и позвонила с Ливерпуль-
стрит, попросив встретить ее. Она нашла таблетки
в постели отца.
— Как это — в постели?
— Под наматрасником, сбоку. У него сбилась про¬
стыня, Сэлли решила поправить ее и обратила вни¬
мание на странный комок в уголке матраса... Отец,
должно быть, копил их несколько недель, а может быть,
даже месяцев.
— Он знает, что она забрала их?
— Сэлли, считает, что нет. Когда она поправляла
простыню, он лежал на боку, спиной к ней. Она поло¬
жила узелок с таблетками в карман и снова взялась
за постель, как будто ничего не произошло. Конечно,
может быть, они лежали там уже давно — отец при¬
нимает «соммейл» года полтора или больше. Возможно,
он просто забыл о них или, положив когда-то под
матрас, потом уже не мог до них дотянуться. Никто
не знает, что у него сейчас на^ уме. И хуже всего,
что никто из нас даже не попытался это понять. Никто,
кроме Сэлли. 233
— Но Стефан, это же не так! Разве мы не сидим
у его постели, не ухаживаем за ним, не пытаемся
всячески убедить его в том, что мы рядом! Но он
лежит неподвижно, уставившись в потолок, и словно не
замечает, что вокруг него люди. Это уже не папа. Мы
ведь совсем лишены возможности понимать друг друга.
Я пыталась... Клянусь тебе, я старалась, но все напрас¬
но! Не может быть, чтобы он хотел их все выпить.
Я даже не могу представить себе, что он мог копить
их, заранее все продумав...
— Когда наступает твоя очередь давать ему таблетки,
ты внимательно смотришь за тем, как он их глотает?
— Нет, совсем не смотрю. Ты же знаешь, как он
сердился, когда его чересчур опекали. Конечно, сейчас
ему уже, наверное, все равно... Я подаю ему таблетку,
потом наливаю в стакан воды и подношу к его губам.
Должно быть, он отложил эти таблетки еще давно.
Сейчас это ему вряд ли удалось бы — во всяком
случае, Марта бы знала. Следить за его постелью —
переворачивать матрасы и все такое — входит в ее обя¬
занности.
— Что ж, по всей видимости, ему удалось обмануть
Марту. Но Боже мой, Дебора, каким я-то был слепцом!
А еще называюсь врачом... В таких случаях я всегда
ощущаю себя ремесленником, не способным заглянуть
в душу пациента. Сэлли, по крайней мере, попыталась
увидеть в нем человека.
Деборе очень хотелось сказать, что она, ее мать
и Марта изо дня в день делают все, чтобы Саймон
Макси был умыт, одет и накормлен — а это в тепе¬
решней ситуации совсем нелегко, тогда как Сэлли не
имеет ко всему этому практически никакого отношения.
Однако она знала, что, если Стефан решил заняться
самобичеванием, мешать ему было бесполезно. После
этого он почти всегда чувствовал себя лучше, даже
если другим становилось хуже. Она молча следила за
тем, как, порывшись в ящике стола, он извлек оттуда
пустую бутылочку из-под аспирина, аккуратно пересчи¬
тал таблетки — их оказалось десять,— ссыпал их в бу¬
тылочку и написал на этикетке название и количество.
Все это Стефан проделал автоматически, как человек,
которого профессия приучила к осторожному обра¬
щению с лекарствами. А в голове Деборы вертелись
вопросы, которые она не решалась задать. «Почему
Сэлли пришла к тебе? Почему не к маме? В самом
234
ли деле она нашла таблетки в постели отца, или, может
быть, лишь изобрела удобный предлог для того, чтобы
увидеться с тобой наедине?.. Нет, наверное, она дей¬
ствительно нашла их,— тут же перебивала себя Де¬
бора.— Такое невозможно выдумать. Бедный отец!
Что говорила Сэлли? И почему, почему все это так
меня задевает? Почему я ненавижу все, что связано с
Сэлли? Потому что у нее есть ребенок, а у меня его
нет? Нет, не то, не то... Я боялась признаться себе
в этом, но вот призналась, а легче не стало. Значит,
это не то... Узелок из носового платка... Он, наверное,
вязал его не один час. Бедный отец! Я помню его
таким высоким, когда сама была маленькой девочкой.
Я всегда немного побаивалась его... Господи, помоги
мне стать милосердней! Научи меня сострадать ближ¬
нему! О чем теперь думает Сэлли? Что сказал ей
Стефан?»
Брат отвернулся от стола и протянул бутылочку.
— Я думаю, что тебе следует взять это домой.
Спрячь их в шкафчик с лекарствами в его комнате.
Маме пока ничего не говори, и доктору Эппсу тоже.
Я думаю, будет лучше, если мы прекратим давать
ему таблетки. Я сейчас выпишу тебе рецепт на то же
самое лекарство, но в растворе. Будете давать отцу
по одной столовой ложке на ночь. Скажи Марте,
что это я распорядился не давать больше таблеток.
Когда доктор Эппс будет в очередной раз осматри¬
вать его?
— Они с мисс Лиддл обещали навестить маму сегод¬
ня после обеда. Наверное, потом он поднимется к
отцу. Только я не думаю, что он сам спросит о таблет¬
ках — отец так давно принимает их. Когда очередная
бутылочка кончается, мы сами напоминаем ему, и он
выписывает новый рецепт.
— Ты знаешь, сколько сейчас в доме осталось таб¬
леток?
— Я только что купила новую бутылочку. Мы как
раз собирались открыть ее сегодня вечером.
— Не нужно ничего открывать. Дашь отцу лекар¬
ство в растворе. Я сам поговорю с Эппсом в субботу.
Я приеду завтра, поздно вечером. А пока пойдем со
мной в амбулаторию, возьмешь лекарство и сразу от¬
правляйся домой. Я позвоню Марте и скажу, чтобы
она оставила тебе чего-нибудь поесть.
— Да, Стефан...— согласилась Дебора, но меньше
235
всего сейчас она думала о еде. Все приятные впе¬
чатления от прошедшего дня мгновенно улетучились.
Пора было возвращаться домой.
— Я полагаю, тебе ничего не следует говорить
Сэлли.
— Я и не собиралась с ней разговаривать. Хорошо
бы она сама вела себя посдержанней. Вовсе не обя¬
зательно, чтобы о случившемся знала вся деревня.
— Ты несправедлива, Дебора, и прекрасно знаешь
об этом. Сэлли не сплетница и не болтунья. Во всей
этой истории она вела себя очень благоразумно. И тро¬
гательно.
— .О, не сомневаюсь.
— Естественно, что такая находка взволновала ее.
Она искренне привязана к отцу и...
— И эта привязанность, похоже, распространяется
на его наследника.
— Ради Бога, о чем ты говоришь?
— Я просто подумала, почему она не сказала об
этих таблетках маме. Или мне.
— Твое отношение к ней не слишком располагает
к откровенности, не так ли?
— А ты чего ждал? Чтобы я заключила ее в объ¬
ятия? Она меня мало интересует, лишь бы хорошо де¬
лала то, что ей поручено. Я не испытываю к ней
особой приязни, и уверена, что она ко мне тоже.
— При чем тут приязнь? Ты попросту ненави¬
дишь ее.
— Она что, пожаловалась тебе на притеснения с
моей стороны?
— Конечно нет. Успокойся, Дебби. Это на тебя не
похоже.
— Неужели? — усмехнулась Дебора.— А откуда
тебе знать, что на меня похоже, а что не похоже? —
Однако в голосе Стефана она уловила призыв к при¬
мирению и протянула ему руку со словами: — Прости.
Я не знаю, что со мной в последнее время творится.
Наверное, Сэлли в самом деле хотела сделать как лучше.
Мне встретить тебя завтра? Феликс сумеет выбраться
в Мартингейл только в субботу утром, но Кэтрин со¬
биралась приехать к обеду.
— Не беспокойся. Мне, возможно, придется уехать
последним автобусом. Но мы могли бы перед завтраком
прокатиться вместе верхом, если ты пораньше разбудишь
меня.
236
Сухая официальность этого предложения больно уко¬
лола Дебору. Совместные верховые прогулки перед зав¬
траком успели стать приятной традицией. Она вдруг
с ужасом ощутила, как рушится узкий мостик, только
что едва-едва наведенный над разделившей ее с братом
пропастью. Еще ни разу со дня смерти Эдварда Ри-
скоу Стефан не казался ей таким чужим и суровым,
еще ни разу она не нуждалась в его помощи и сочув¬
ствии так сильно, как сегодня.
4
Было около половины восьмого, когда Марта наконец
услыхала звук, которого ждала,— скрип приближающей¬
ся к дому детской коляски. Джимми тонко пописки¬
вал — от громкого крика его, очевидно, удерживало лишь
мерное покачивание коляски да ласковые уговоры ма¬
тери. Вскоре огненная голова Сэлли проплыла мимо
окон; коляску закатили в судомойню, и почти сразу
же мать и ребенок появились в дверях кухни. Сэлли
выглядела оживленной и немного смущенной. Марта
даже усомнилась, что причиной этого задорного, пол¬
ного с трудом сдерживаемого торжества взгляда могла
быть двухчасовая прогулка с ребенком по лесу.
— Ты сегодня поздно,— подозрительно заметила
она.— Малыш, должно быть, умирает с голоду, бедняжка.
— Ему осталось потерпеть совсем чуть-чуть, не
правда ли, моя крошка? Кипяченого молока, наверное,
нет?
— Я здесь не для того, чтобы ухаживать за тобой,
Сэлли, запомни это. Если тебе нужно молоко, вскипя¬
ти его. Ты знаешь, во сколько ребенок должен есть.
Пока Сэлли кипятила молоко и безуспешно пыталась
поскорее остудить его, прижимая к себе одной рукой
плачущего Джимми, обе молчали. Лишь после того как,
накормив сына, Сэлли собралась идти к себе наверх, Мар¬
та вновь обратилась к ней.
— Сэлли,— медленно произнесла она,— сегодня ут¬
ром, когда ты поправляла постель сэра Саймона, ты ниче¬
го не взяла оттуда? Ничего, что принадлежало ему?
Отвечай правду!
— Судя по вашему тону, вам прекрасно известно,
что взяла. Выходит, вы знали, что он прятал там таблетки?
Знали и никому не сказали?
237
— Конечно, знала. Я ведь ухаживаю за ним уже почти
пять лет. Кому еще, как не мне, знать, что он делает и
что чувствует. Ты, вероятно, подумала, что он может при¬
нять их. Не беспокойся... Да и вообще, какое твое дело?
Когда человек обречен лежать вот так неподвижно год
за годом, может быть, он чувствует себя увереннее, соз¬
навая, что у него есть средство — пусть это всего лишь
несколько маленьких таблеток,— которое способно поло¬
жить конец его мучениям и усталости. Средство, о су¬
ществовании которого никто не догадывается... И вот
появляется маленькая выскочка и крадет их. Очень умно
с твоей стороны, ничего не скажешь! Но мистер Макси
никогда не воспользовался бы ими. Потому что он джен¬
тльмен. Тебе этого не понять... Отдай мне таблетки.
И если ты хоть словом обмолвишься о них или посмеешь
дотронуться до других его вещей, я вышвырну тебя
отсюда! Тебя и твое отродье... Уж я найду способ, не
беспокойся!
Марта подшита руку, указывая на дверь. Все это было
сказано спокойным тихим голосом, но холодная вла¬
стность, звучавшая в нем, была страшнее гнева. Сэлли
не выдержала. В ответной ее реплике проскользнули
истерические нотки:
— Боюсь, что вы немного опоздали. У меня уже
нет этих таблеток. Сегодня днем я отвезла их Стефану.
Да, именно ему! И после вашей глупой болтовни я даже
рада, что сделала это. Хотела бы я видеть лицо Стефана
в тот момент, когда ему скажут, что вы все это время
знали о таблетках и молчали! Старая верная Марта...
Она так предана семье... Да вам наплевать на всех, старая
вы лицемерка! На всех, кроме вашего дорогого хозяина.
Жаль, что вы не можете взглянуть на себя со стороны.
Умываете его, гладите по лицу, бормоча ласковые слова,
словно он маленький ребенок. Жалкое зрелище! Хорошо,
что он уже ничего не соображает. Иметь такую няньку
не согласился бы ни один нормальный мужчина.
Она перехватила ребенка другой рукой и выбежала из
кухни, громко хлопнув дверью. А Марта, судорожно вце¬
пившись в края раковины трясущимися пальцами, зады¬
хаясь от отвращения и бессилия, боролась с приступом
тошноты. Она в отчаянии подняла руку ко лбу и, взглянув
на пальцы, увидела вдруг, что они влажны от пота. Пы¬
таясь взять себя в руки, она снова и снова слышала
по-детски высокий срывающийся голос: «Иметь такую
няньку не согласился бы ни один нормальный мужчина...
238
Иметь такую няньку... такую няньку...» Когда наконец
ей удалось успокоиться, на смену отчаянию пришла не¬
нависть. В лихорадочном сознании ее одна за другой
возникали картины сладкой мести. Марта представляла
Сэлли опозоренной, изгнанной из Мартингейла, презирае¬
мой за лживость и коварство и даже — чего только не
бывает в обожженной обидой душе! — мертвой.
Глава третья
1
• Переменчивая летняя погода, продемонстрировавшая
за последние две недели все, на что способен местный
климат, за исключением, пожалуй, одного только снега,
наконец,установилась и стала именно такой, какой она
должна быть в это теплое время года. Появилась надежда,
что праздник пройдет без дождя и даже, возможно, под
солнцем. Однако Дебора, одеваясь для верховой прогул¬
ки со Стефаном, без всякой радости поглядывала из окна
на красные и белые шатры и остовы двенадцати палаток,
которые планировалось украсить лентами из гофриро¬
ванной бумаги и флагами Соединенного Королевства. На
поляне неподалеку от дома готовили площадку для дет¬
ских игр и танцев. Древняя машина с громкоговорителем
на крыше уже разместилась под елью на дальнем кон¬
це лужайки, и местный энтузиаст-радиолюбитель бегал
туда-сюда с двумя большими кольцами проводов. Дебо¬
ра глубоко вздохнула. Из прошлого опыта она знала, что
поздно вечером, когда праздник закончится, лужайка
будет выглядеть совершенно иначе. С какой бы осмотри¬
тельностью ни вели себя люди, — а некоторые из них
по-настоящему ощущали праздник лишь когда вокруг
пестрели пустые пачки из-под сигарет и яблочные огрыз¬
ки,— потом потребуется по меньшей мере неделя, чтобы
привести сад в порядок.
Натянутые вдоль дорожек разноцветные ленточки и
флажки создавали атмосферу некоторого легкомыслия,
но настроению Деборы были ближе неодобрительные
крики встревоженных ворон.
В своих сокровенных мечтах о приближающемся
празднике в Мартингейле Кэтрин представляла, что по¬
239
могает Стефану возиться с лошадьми, а стоявшие тут же
местные жители с почтительным любопытством наблю¬
дают за ними. У Кэтрин были весьма радужные и несколько
устаревшие представления о роли и месте семейства Макси
в жизни деревенской общины. Ее счастливому видению,
однако, не суждено было сбыться, так как миссис Макси
решительно заявила, что оба ее гостя должны помогать
там, где они больше нужны, и Кэтрин пришлось присо¬
единиться к Деборе, разбиравшей товары для благотво¬
рительной распродажи. Когда разочарование и досада не¬
много улеглись, она с удивлением обнаружила, что занятие
это оказалось весьма увлекательным. Все утро они переби¬
рали, раскладывали и оценивали вещи, пожертвованные
за ненадобностью их обладателями для ярмарочного ларь¬
ка. Дебора благодаря многолетнему опыту безошибочно
определяла владельца вещи, ее цену и будущего поку¬
пателя.
Сэр Рейнольд Прайс пожертвовал для проведения яр¬
марки свободное пальто из ворсистого драпа с отстеги¬
вающейся водонепроницаемой подкладкой, которое тут
же решено было предложить доктору Эппсу. Он разъ¬
езжал по вызовам в открытой машине и в таком пальто
мог бы не бояться ни дождя, ни холодного зимнего ветра.
Тут же лежала старая фетровая шляпа самого доктора,
от которой его экономка уже не первый год пыталась
безуспешно избавиться: сердитый хозяин всегда прино¬
сил выкупленную реликвию назад. Шляпу оценили в
шесть пенсов и положили на самое видное место. Здесь
же были ручной вязки джемпера самых разнообразных
фасонов и расцветок, посуда, ножи и вилки, стопки книг
и журналов, превосходная серия фотографий в тяжелых
рамках, на каждой из которых тонким каллиграфическим
почерком было выведено название — «Объяснение в
любви», «Папин любимец», «Ссора и примирение», а так¬
же несколько трогательных безымянных снимков солдат,
прощающихся со своими любимыми или обнимающими
их после долгой разлуки. Бегло посмотрев фотографии,
Дебора, не задумываясь, назвала тех, кому они могут
понравиться, и заявила, что одни рамки стоят добрых пол¬
кроны ♦.
К часу дня приготовления были закончены, и всех
позвали в столовую, где Сэлли уже подавала ленч. Кэтрин
припомнила, что утром Марта долго ворчала — ее по-
* Крона — английская монета в пять шиллингов.
240
мощница проспала. Очевидно, Сэлли пришлось покру¬
титься, чтобы искупить свою вину: она раскраснелась и
выглядела возбужденной, хоть и пыталась это скрыть за
маской исполнительности и послушания. Однако, к сча¬
стью, ленч прошел мирно. Собравшихся объединяло об¬
щее чувство делового подъема и ответственности. К двум
часам подъехал епископ с женой. Члены комитета вышли
на веранду, расселись на специально приготовленных
стульях, и праздник начался. Краткая вступительная речь
епископа, несмотря на преклонный возраст сохранившего
ясность мыслей, явила собой образец простоты и выра¬
зительности. Слушая звуки его глубокого спокойного
голоса, Кэтрин вдруг впервые подумала о чэдфлитской
церкви с интересом и сочувствием. Именно там они вме¬
сте со Стефаном встанут у купели при крещении будущих
детей; там на мраморных плитах увековечены имена его
предков; там лицом к лицу стоят изваянные из камня
коленопреклоненные фигуры шестнадцатого века — Сте¬
фан Макси и его жена Дебора, чьи руки воздеты к
небу в самозабвенной молитве; там же хранятся свет¬
ские бюсты членов семейства Макси, живших в восем¬
надцатом веке, и мемориальные доски, рассказывающие
о тех, кто был убит в Галлиполи и на Марне. Кэтрин
частенько с иронией думала о том, что церковь Святого
Чэдда больше похожа на фамильную усыпальницу Макси,
чем на место отправления культовых обрядов. Но сегод¬
ня, умиротворенная и взволнованная торжественной об¬
становкой праздника, она думала обо всех членах семьи,
живых и умерших, с трепетным почтением, и то, что
прежде казалось излишним, теперь представлялось ей
естественным и даже необходимым.
Дебора заняла свое место рядом с Кэтрин у ярма¬
рочного лотка, и гости один за другим потянулись к ним
за покупками. Торговля шла как всегда бойко, и от клиен¬
тов не было отбоя. Доктор Эппс прибыл за своей шля¬
пой одним из первых и без долгих уговоров купил паль¬
то сэра Рейнольдса за один фунт. Одежду и обувь мгно¬
венно разобрали те самые люди, на которых рассчи¬
тывала Дебора. Кэтрин едва успевала отсчитывать сдачу
и пополнять витрину новыми товарами из огромной ко¬
робки, которую они держали под прилавком. Через рас¬
пахнутые ворота в усадьбу продолжали стекаться люди.
Дети таращили глазенки и растягивали губы в неестест-
16 Заказ № 504
241
венных улыбках, стараясь угодить фотографу, посулив¬
шему приз обладателю самой счастливой улыбки. Из ди¬
намика громкоговорителя не смолкая раздавались чарую¬
щие звуки вальсов Штрауса, прерываемые только объ¬
явлениями о чаепитиях и очередных конкурсах или веж¬
ливыми просьбами бросать мусор в мусорные корзины и
не засорять сад.
Мисс Лиддл и мисс Поллак со своей помощницей —
старшей по возрасту и по стажу пребывания в приюте
нескладной молодой женщиной — также привезли на яр¬
марку свой товар. Их лоток был одним из самых доро¬
гих — сшитое руками воспитанниц приюта нижнее белье
являло собой любопытный, хотя и не самый удачный при¬
мер компромисса между красотой и целомудрием. Хло¬
потавший все утро викарий с взмокшими от усердия
седыми волосами счастливо улыбался своей пастве, умиро¬
творенный сознанием благости происходящего. Сэр Рей¬
нольдс, говорливый и снисходительно благодушный, по¬
явился последним, когда с лужайки, которая была избра¬
на местом для чаепития, уже доносились строгие окри¬
ки — это миссис Коуп и миссис Нельсон с помощью маль¬
чиков из воскресной школы начали расставлять столы и
расстилать собранные со всей деревни скатерти, которые
в конце дня надлежало снова возвратить законным вла¬
дельцам. Феликс Харн наслаждался своим положением
«свободного художника». Несколько раз он подходил к
Деборе и Кэтрин, однако в конце концов заявил, что ему
больше нравится торговать с лотка мисс Лиддл и мисс Пол¬
лак. Однажды к ним заглянул и Стефан, чтобы спросить,
как идут дела. Для человека, который всегда называл
праздник «проклятьем рода Макси», в этот день он выгля¬
дел вполне счастливым. Около четырех часов после по¬
лудня Дебора ушла в дом посмотреть, не нужно ли чего
отцу, и Кэтрин осталась одна. Вернувшись примерно че¬
рез полчаса, миссис Рискоу предложила пойти перекусить. Чай
подавали в одной из больших палаток, и тем, кто опоздает,
сообщила Дебора, обычно остается все самое холодное и
невкусное. Феликсу Харну, в очередной раз остановивше¬
муся возле них, чтобы покритиковать нераспроданные то¬
вары, тотчас было приказано занять место продавца, а обе
девушки отправились мыть руки. В холле первого этажа
встретилось им несколько человек. Это могли быть либо
старожилы, решившие пройти здесь, чтобы сократить
путь, либо посторонние, посчитавшие, что плата за вход
на территорию сада предполагает и свободное хождение
242
по дому. Дебору это нисколько не взволновало.
— Боб Гиттинг присматривает за вещами в гости¬
ной,— пояснила она.— А дверь в столовую заперта. Это
бывает каждый год. Еще ни разу никто ничего не взял.
Пойдем сюда, в маленькую ванную. Так будет быстрее.
Однако когда у задней лестницы им навстречу выско¬
чил незнакомый мужчина и, торопливо извинившись, бро¬
сился дальше по коридору, то даже Дебора озабоченно
нахмурилась. Она остановилась и громко окликнула его.
— Вы кого-нибудь ищете? Этот дом — частная соб¬
ственность.
Незнакомец — нервный худой человек с седеющими
гладко зачесанными назад волосами — оглянулся и растя¬
нул тонкие губы в смущенной улыбке.
— О, простите... Я не знал... Я искал туалетную ком¬
нату...— У него был неприятный хрипловатый голос.
— Если вам нужна уборная,— сухо уточнила Де¬
бора,— то она в саду. Там есть указатели.
Мужчина вспыхнул, пробормотал что-то неразбор¬
чивое и быстро скрылся. Дебора пренебрежительно
пожала плечами.
— Перепугался бедняга! Вряд ли у него на уме было
что-то дурное, но я все-таки предпочла бы, чтобы они не
заходили сюда.
Кэтрин подумала, что когда она станет хозяйкой
Мартингейла, то непременно позаботится о том, чтобы
оградить дом от посторонних.
Палатка, служившая чайной, оказалась переполнен¬
ной. Шум голосов, звон посуды и посвистывание кипящей
в титане воды перекрывали доносившиеся снаружи звуки
музыки. Палатку готовили к празднику дети из воскрес¬
ной школы — участники конкурса на лучший букет по¬
левых . цветов. На каждом столе стояла вазочка с име¬
нем автора, и собранные детскими руками пучки лихни¬
са, мака, кислицы и шиповника пленяли взор неброской
скромной красотой.
Когда оживленный гомон внезапно стих, Кэтрин
вздрогнула от неожиданности. Только потом она осознала,
что не все присутствующие перестали разговаривать и не
все головы повернулись в сторону дверного проема, где
появилась стройная фигурка Сэлли — Сэлли в белом пла¬
тье с глубоким вырезом и пышной гофрированной юбкой,
точь-в-точь таком же, что было на Деборе; Сэлли с широ-
16* 243
ким зеленым поясом, точной копией того, что опоясывал
талию Деборы, и крупными зелеными сережками по обе
стороны раскрасневшегося лица. Кэтрин почувствовала,
как запылало ее собственное лицо при этом и, не удер¬
жавшись, бросила быстрый взгляд на Дебору. Это сделала
не только она. Многие из сидевших за столами с любопыт¬
ством посматривали на них. Из дальнего угла палатки,
где под неусыпным надзором мисс Поллак пили чай вос¬
питанницы приюта, послышался сдавленный смешок и
кто-то негромко, но все-таки достаточно ясно произнес:
«Ай да Сэл!» Только Дебора осталась безразличной.
Скользнув взглядом по Сэлли, она^прошла к прилавку и
заказала две чашки чая, бутерброды и пирожные. Сму¬
щенная миссис Падди торопливо налила им чай, и Кэтрин
последовала за Деборой к одному из свободных столи¬
ков, сжимая в руке тарелку с бутербродами и чувствуя
себя , так, словно из нее сделали посмешище.
— Как она смела? — возмутилась она, склонив над
чашкой пылающее лицо.— Нет, какая дерзость! Это же
прямое оскорбление!
Дебора едва заметно передернула плечами.
— О, я не знаю... Да и какая разница? Наверное,
она хотела досадить мне...
— Но где она взяла это платье?
— Там же, где и я, вероятно. Адрес магазина есть
на коробке. Оно не модельное, и в принципе его может
купить любой, кто найдет магазин. Сэлли, должно быть,
так и сделала.
— Но она не могла знать, что ты собираешься надеть
его сегодня!
— Сегодня или в другой раз... Какая разница? Может
быть, хватит об этом?
— Я не могу понять, почему ты так спокойна! Я бы
так не смогла...
— А что я, по-твоему, должна делать? Подойти и
сорвать с нее платье, чтобы вся деревня неделю обсуж¬
дала это? Нет уж, они и так достаточно развлеклись
на наш счет.
— Интересно, что скажет Стефан,— пробормотала
Кэтрин.
Дебора усмехнулась.
— Что это платье ей очень идет. Не думаю, что он
увидит в этом поступке что-то оскорбительное... Тебе по¬
нравились пирожные или, может быть, взять еще бу¬
тербродов?
244
Поняв, что продолжать разговор бесполезно, Кэтрин
сосредоточилась на своем чае.
2
Праздник продолжался. После сцены в чайной припод¬
нятое настроение Кэтрин разом улетучилось и благотво¬
рительная распродажа воспринималась ею уже не как раз¬
влечение, а как тяжелая и неприятная работа. К пяти ча¬
сам, как и предсказывала Дебора, весь товар был продан,
и Кэтрин поспешила на площадку для верховой езды,
где Стефан и Сэм Боукок катали на пони сельских ре¬
бятишек. Запыхавшись от быстрой ходьбы, она повернула
за угол, и первое, что увидела,— это вопящий от удоволь¬
ствия маленький Джимми, которого Стефан усаживал в
седло впереди матери. Вечернее солнце блестело в воло¬
сах мальчугана — таких же огненно-рыжих, как и у Сэлли.
Сердце Кэтрин забилось сильнее, когда Сэлли, склонив¬
шись вперед, что-то с улыбкой сказала Стефану, и тот ве¬
село рассмеялся в ответ. Такого унижения и горечи она
не испытывала еще никогда. Резко развернувшись, она
пошла по лугу, надеясь взять себя в руки и вернуть
хотя бы малую толику той радостной уверенности, с
которой начинался день, но безуспешно. После нескольких
тщетных попыток занять свои мысли чем-то другим Кэт¬
рин решила пойти в свою комнату и отдохнуть перед
обедом. По пути она не встретила ни миссис Макси,
ни Марту. Вероятно, они были наверху у Саймона Макси
или готовили на кухне холодные закуски для гостей.
Через окно она заметила только доктора Эппса, хлопо¬
чущего у столика жюри. «Охота за кладами», органи¬
зация которой по традиции была возложена на него, под¬
ходила к концу. Победители готовились получать призы
и награды, а тонкий людской ручеек уже потянулся от
ворот усадьбы к автобусной остановке.
После эпизода на площадке для верховой езды Кэт¬
рин больше не видела Сэлли, но когда, умывшись и
переодевшись, она спускалась в столовую, то услыхала
от Марты, что Сэлли и Джимми еще не возвращались.
К обеду столы уже были накрыты: холодные мясные
закуски, салаты и свежие фрукты. Все, за исключением
Стефана, были в сборе. Доктор Эппс, как всегда благо¬
душный и говорливый, уставлял стол бутылками с сидром.
Феликс Харн управлялся с бокалами. Мисс Лиддл помо¬
245
гала Деборе, заканчивавшей сервировку стола. По ее сует¬
ливым движениям и неестественно громкому голосу было
нетрудно понять, что она чем-то озабочена. Миссис Мак¬
си стояла спиной к остальным, глядя в большое зеркало
над каминной полкой. Когда она повернулась, Кэтрин
поразило ее внезапно постаревшее, осунувшееся лицо.
— Стефан не с тобой? — спросила она.
— Нет. Последний раз я видела его около пони, а по¬
том пошла к себе...
— Наверное, он помогает Боу коку ставить в конюшню
лошадей, а может быть, переодевается. Думаю, нам не
стоит его ждать...
— А где Сэлли? — спросила Дебора.
— В доме ее нет. Марта сказала, что Джимми спит,
вероятно, она пришла, уложила его и снова вышла.
Голос миссис Макси звучал спокойно. Если она и
чувствовала, что назревает семейный кризис, то, вероятно,
не считала его достаточно серьезным для того, чтобы де¬
монстрировать свою озабоченность посторонним. Феликс
Харн бросил на нее быстрый взгляд и с тревогой ощутил
внутри знакомый холодок дурного предчувствия. Оглянув¬
шись на Кэтрин Бауэрс, он понял, что и она испытывает
нечто подобное. Все, кроме мисс Лиддл, неуклюже пы¬
тавшейся поддержать разговор, отмалчивались, и в ком¬
нате царила атмосфера опустошенности и усталости, ко¬
торая всегда сопутствует завершению тщательно плани¬
руемых дел. Праздник закончился, однако никто еще не
успел отрешиться от него и расслабиться. Яркий солнеч¬
ный день сменился душным вечером. Ветер совсем стих,
но долгожданная прохлада не приходила.
Когда Сэлли появилась в дверях, все, словно по ко¬
манде, повернулись к ней. Она прислонилась к обитой
темным ситцем панели, и складки ее белоснежной юбки
всколыхнулись, точно нежные крылья голубя. В отсветах
заходящего солнца ее рыжие волосы горели. На бледном
лице блуждала сдержанная улыбка. Рядом с ней стоял
Стефан.
Миссис Макси показалось, что каждый из сидевших за
столом по отдельности вздохнул с облегчением — то, чего
все ждали, произошло,— и теперь всем оставалось только
сплотиться, почувствовав скрытую угрозу и вызов. Ста¬
раясь вести себя как ни в чем не бывало, она обра¬
тилась к сыну:
— Хорошо, что ты пришел, Стефан. Сэлли, пере¬
оденься и помоги Марте на кухне.
246
Ее последние слова потонули в серебристом смехе
Сэлли. Она тряхнула своей огненной головой и, придав
лицу серьезное выражение,, насмешливо-подобостраст¬
ным тоном спросила:
— Вы считаете, мадам, что кухня — подобающее
место для девушки, которой ваш сын только что сделал
предложение?
3
Эта ночь прошла для Саймона Макси не лучше и не
хуже остальных. Из всех обитателей дома он один оста¬
вался в счастливом неведении о случившемся. Миссис
Макси несла ночное дежурство у постели мужа, слушая,
как часы в соседней спальне мерно отбивают час за часом,
неминуемо приближая грядущий день. Она снова и снова
возвращалась мысленно к сцене в столовой, проживая ее
заново, вспоминая каждое слово, каждый жест, каждую
интонацию... И, казалось, вновь слышала истерический
голос мисс Лиддл, ее упреки и угрозы, которые спро¬
воцировали ответную грубость Сэлли.
— Не смейте попрекать меня тем, что вы якобы для
меня сделали! Ах-ах! Да вам всегда было на меня
наплевать, старая лицемерка! Скажите спасибо, что я
умею держать язык за зубами. Я могла бы порассказать
о вас тут такое...
Выпалив это в лицо своей бывшей патронессе, она вы¬
скочила из комнаты, хлопнув дверью и оставив онемевших
гостей наедине со всеми праздничными яствами, неожи¬
данно потерявшими всякую привлекательность. Мисс
Лиддл так и не смогла оправиться от нанесенного удара.
Элеонора Макси даже пожалела ее, заметив на дряблой
щеке настоятельницы одинокую слезу, и с грустью поду¬
мала, как глубоко она, должно быть, страдает: мисс
Лиддл искренне — в меру своих способностей — любила
Сэлли и радовалась ее успехам. Доктор Эппс поглощал
обед в непривычном молчании — верный признак того,
что работали не только его челюсти, но и голова. Стефан
не последовал за Сэлли, а прошел к столу и сел на свое
место рядом с Деборой. На негромкий вопрос матери:
«Это правда, Стефан?», он просто ответил: «Конечно».
Больше никто не говорил об этом. До конца обеда брат
и сестра сидели молча, не обращая внимания на оскорб¬
ленные всхлипывания мисс Лиддл и ироничные взгляды
247
Феликса Харна. Пожалуй, думала миссис Макси, он един¬
ственный из всех, кто не потерял присутствия духа и мог
сполна насладиться обедом. Она даже склонялась к
мысли, что происшедшее обострило его аппетит. Фе¬
ликсу никогда не нравился Стефан, и столь неожиданная
помолвка — если бы она состоялась — весьма позаба¬
вила бы его, а к тому же, несомненно, подняла его шансы
у Деборы. Все догадывались, что после женитьбы Сте¬
фана Дебора не останется в Мартингейле. Миссис Макси
вдруг с чувством неловкости вспомнила и низко склонен¬
ное, пылающее от стыда и негодования лицо Кэтрин, и
то хладнокровие, с которым Феликс Харн деликатно дал
ей понять, что нельзя давать волю чувствам. Этот Харн
мог быть очень занятным, когда хотел, и вчера вечером
постарался на славу. Удивительно, но благодаря его
усилиям к концу обеда за столом даже слышался смех.
Неужели это было всего лишь семь часов назад?
Минуты текли за минутами. Всю ночь за окном стучал
дождь, лишь ближе к утру он прекратился. В пять часов
ей показалось, что муж шевельнулся. Она встала с кушет¬
ки и подошла к его постели, однако он по-прежнему
лежал в том странном оцепенении, которое называют
сном. Стефан заменил ему снотворное: теперь вместо
обычных пилюль ему давали микстуру, однако эффект
был прежним. Миссис Макси вернулась к кушетке, но
уснуть не смогла. В шесть часов она поднялась, накинула
халат и поставила кипятить воду для утреннего чая.
День с его делами и заботами наконец начался.
Она обрадовалась, услышав легкий стук в дверь, но,
увидев проскользнувшую в комнату в накинутом поверх
пижамы халате Кэтрин, на мгновение испугалась, что
девушка пришла затем, чтобы обсудить события прошед¬
шего вечера, и теперь ей придется заново переживать те
мучительные мгновения. Она провела большую часть
ночи, думая о том, чем не могла и не хотела делиться
с Кэтрин. И все же миссис Макси была рада присутствию
рядом с собою другого человека. Она заметила, что
Кэтрин очень бледна. Видимо, ей тоже пришлось про¬
вести бессонную ночь. Девушка и в самом деле призна¬
лась, что с вечера долго не могла заснуть и проснулась
очень рано с головной болью. Нет ли у миссис Макси
аспирина? Лучше в растворе, но можно любой. Миссис
Макси решила было, что головная боль лишь предлог для
того, чтобы начать разговор о Стефане и Сэлли, но,
присмотревшись повнимательнее, пришла все-таки к
248
выводу, что Кэтрин и вправду чувствует себя неважно:
лицо ее осунулось, глаза покраснели.
Миссис Макси предложила ей взять аспирин из аптеч¬
ки, висевшей на стене, а сама поставила на поднос еще
одну чашку для чая.
Они сидели рядышком у электрокамина и пили чай,
когда в комнату вошла Марта и тоном, в котором зло¬
радство мешалось с озабоченностью, сообщила:
— Сэлли опять проспала, мадам; она даже не отве¬
тила, когда я постучала. Я попыталась открыть дверь, но
она закрыта на задвижку изнутри. Я не смогла войти.
Подумать только, что она себе позволяет...
Миссис Макси поставила свою чашку на блюдечко,
с удивлением отметив про себя, что рука не дрожит. Ее
вдруг охватила горячая волна гнева, и она на мгновение
замерла, не доверяя своему голосу. Однако когда она
заговорила, ни Кэтрин, ни Марта не заметили происшед¬
шей в ней перемены.
— А ты сильно стучала? — спросила она, обращаясь
к Марте.
Марта заколебалась. Миссис Макси поняла, что это
значит. Марте попросту хотелось, чтобы все знали, что
Сэлли проспала. После мучительной бессонной ночи эта
мелкая месть казалась особенно неуместной.
— Попробуй постучать еще,— сухо посоветовала
она.— У Сэлли был вчера тяжелый день, как и у всех нас.
Люди не просыпают без причины.
Кэтрин открыла было рот, чтобы что-то сказать, но,
передумав, снова уткнулась в чашку. Через две минуты
Марта появилась снова. На этот раз лицо ее выражало
откровенную тревогу.
— Она не слышит. Ребенок проснулся. Он там хнычет
сейчас. А Сэлли так и не откликается.
Миссис Макси не помнила, как дошла до комнаты
горничной. Она настолько была уверена в том, что дверь
не заперта, что несколько минут стояла, продолжая
дергать за ручку, пока наконец здравый смысл не во¬
зобладал. Дверь была закрыта на задвижку. Громкий
стук в дверь окончательно разбудил Джимми, и его хны¬
канье перешло в громкий плач. Миссис Макси слышала,
как бренчат привязанные к кроватке погремушки, и пред¬
ставила, как малыш, закутанный в шерстяное одеяло,
дрыгает ручками и ножками и кричит, призывая мать.
Капельки холодного пота выступили у нее на лбу при
мысли об этом. Ее охватила паника. Рядом стонала и
249
охала Марта. Неожиданно миссис Макси почти с облег¬
чением ощутила на своем плече спокойную и твердую
руку Кэтрин.
— Не волнуйтесь так,— сказала она,— Сейчас я
позову вашего сына.
«Почему она не сказала «Стефана»?— подумала
миссис Макси.— Моего сына зовут Стефан». Через не¬
сколько секунд он был уже рядом. Должно быть, он
проснулся от стука, Кэтрин не могла привести его так
быстро. Голос Стефана звучал спокойно.
— Нужно залезть в окно. Там, во дворе, в сарае, есть
лестница. Я позову Харна.
Он ушел, и женщины снова остались одни. Казалось,
время остановилось.
— Сейчас, сейчас...— повторяла Кэтрин.— Это не¬
долго. Я уверена, с ней все в порядке. Должно быть, она
просто крепко спит.
Только что подошедшая Дебора, прищурившись,
взглянула на нее.
— И не слышит плача Джимми? Я думаю, скорее
всего ее там просто нет. Она убежала.
— Куда? — удивилась Кэтрин.— И почему тогда
дверь заперта?
— Зная Сэлли, я могу предположить, что ей захоте¬
лось исчезнуть поэффектней, и она вылезла через окно.
Ей, видимо, нравится разыгрывать драматические сцены
даже тогда, когда сама она не имеет возможности насла¬
диться ими. И вот, пожалуйста: мы с вами сходим с ума
под дверями ее спальни; Стефан и Феликс бегают по
двору в поисках лестницы, и весь дом взбудоражен —
чего она и добивалась!
— Она не могла бросить ребенка,— уверенно сказала
Кэтрин.— Ни одна мать так не сделала бы.
— Эта мать, очевидно, сделала,— сухо парировала
Дебора.
Плач Джимми тем временем перерос в надсадный
крик, в котором потонули все остальные звуки. Женщины
вздрогнули, услышав легкий скрежет замка. Дверь рас¬
пахнулась — на пороге стоял Феликс. Едва взглянув на
его лицо, Марта вскрикнула — пронзительно и резко,
точцо смертельно раненное животное. Миссис Макси
услышала за своей спиной ее быстрые, удаляющиеся
шаги. Никто, однако, не последовал за Мартой. Все три
оставшиеся женщины, несмотря на протесты пытав¬
шегося удержать их Феликса, молча протиснулись мимо
250
него в комнату и устремились туда, где лежала Сэлли.
Окно было открыто, и подушка промокла от дождя.
Волосы Сэлли разметались по ней, как золотая паутина.
Глаза ее были закрыты, но она не спала. Из уголка
приоткрытого рта тянулась запекшаяся темная струйка
крови. На тонкой детской шее с обеих сторон видны были
синяки — следы душивших ее пальцев.
Глава четвертая
1
— Приятное местечко, сэр,— сказал сержант уголов¬
ной полиции Мартин, когда полицейская машина остано¬
вилась у Мартингейла.— Совсем не похоже на то, где мы
работали прошлый раз.— В голосе его звучало удовлет¬
ворение. Сержант Мартин родился в деревне и до сих пор
сохранял о ней самые приятные воспоминания, постоян¬
но сетуя на то, что убийства обычно происходят в пере¬
населенных жилых кварталах больших городов, сама
атмосфера которых зачастую толкает человека на пре¬
ступление. Он с наслаждением вдохнул напоенный све¬
жестью воздух и поблагодарил судьбу за то, что она
надоумила местного старшего констебля попросить
Скотланд-Ярд о помощи* Поговаривали, что старший
констебль лично знаком с семьей, имеющей отношение
к этому делу, и потому, чтобы избежать кривотолков,
решил, не затягивая, передать этот источник беспокой¬
ства в надежные руки столичной полиции. Такой поворот
дела устраивал сержанта Мартина. Работа есть работа,
и делать ее надо в любом месте, но даже у сыщиков
могут быть свои слабости — они ведь тоже люди и на
некоторые вещи могут смотреть предвзято.
Старший инспектор полиции Адам Далглиш, ничего
не ответив, проворно вылез из машины и отступил, раз¬
глядывая дом. Это был добротный особняк времен коро¬
левы Елизаветы — простой и строгой архитектуры. По
обе стороны от парадного в глубоких нишах высотой в
два этажа симметрично расположились огромные свод¬
чатые окна. Покатая крыша заканчивалась каменной
балюстрадой со множеством лепных украшений. Шесть
массивных каминных труб гордо смотрели в ярко-синее
небо. С западной стороны к дому был пристроен флигель,
251
появившийся, как догадался Далглиш, значительно
позднее — возможно, в середине прошлого столетия.
Балконные двери из рифленого стекла вели в сад. На
мгновение ему показалось, что в одном из окон мелькнуло
лицо. Кто-то, очевидно, ожидал их прибытия. С запада
дом огибала серая каменная стена; она начиналась у
торца здания и шла к воротам, теряясь затем за густым
кустарником и высокими буковыми деревьями. С этой
стороны деревья очень, близко подходили к дому. За сте¬
ной зеленых крон Далглиш с трудом разглядел конец
высокой лестницы, приставленной к окну эркера. Это,
вероятно, была комната убитой женщины. Во всем доме
навряд ли найдется другое такое место, более удобное для
тайных свиданий. У парадного стояли два автомобиля —
патрульная машина с неподвижно сидящим за рулем
шофером в. форме и фургон из морга. Его водитель
отдыхал, откинувшись на спинку сиденья и прикрыв
глаза, и не обратил никакого внимания на подошедшего
Далглиша.
Сосед его на одну только секунду поднял голову от
воскресной газеты и, скользнув по инспектору равно-,
душным взглядом, снова углубился в чтение.
В холле их поджидал местный суперинтендент * Мен¬
яй нг. Они с Далглишем слышали друг о друге. Но, как это
водится среди коллег, добившихся известных высот в
своем деле, ни тот, ни другой никогда не пытались
укрепить знакомство. Минута встречи была нелегкой.
Меннинг счел нужным объяснить причины, побудившие
его шефа позвонить в Ярд. Далглиш понимающе кивнул.
Прямо у двери в холл, с видом дворовых собак, которым
за хорошее поведение пообещали аппетитную кость,
сидели два репортера. В доме было тихо и пахло розами.
После изматывающей духоты автомобиля воздух казал¬
ся таким прохладным, что Далглиш невольно поежился.
— Все ждут в гостиной,— сообщил Меннинг.—
Я оставил там сержанта. Хотите поговорить с ними
прямо сейчас?
— Нет, сначала взгляну на убитую. Живые подождут.
Суперинтендент Меннинг, на правах хозяина поло¬
жения, повел их по широкой лестнице наверх, по пути
кратко излагая суть дела:
—• Я успел кое-кого опросить, узнав, что шеф будет
• Суперинтендент — в английской полиции старший после
инспектора чин.
252
звонить в центральное управление, так что вы, возможно,
уже в курсе... Убитая служила здесь горничной. Неза¬
мужняя, двадцать два года, имеет ребенка. Ее задушили.
Домашние обнаружили тело сегодня утром, около семи
пятнадцати. Дверь в спальню девушки была закрыта
изнутри. Убийца скрылся — очевидно, вылез через окно:
вы увидите следы на подоконнике. Похоже, примерно
на высоте пяти футов он сорвался и упал вниз... Послед¬
ний раз девушку видели живой накануне вечером, в
половине одиннадцатого. Она несла к себе в комнату
чашку с какао, чтобы выпить его на ночь. Чашка, кстати,
осталась недопитой. Она стоит в ее комнате на столике
возле кровати. Поначалу я решил было, что убийца
кто-то посторонний: вчера здесь проводили благотвори¬
тельный праздник и проникнуть на территорию усадьбы
и в дом мог кто угодно. Однако есть пара неувязок...
— Чашка с напитком, например,— догадался Дал¬
глиш.
Они поднялись на второй этаж и направились по
коридору в западное крыло дома. Меннинг с интересом
взглянул на старшего инспектора.
— Да. Не исключено, что какао было отравленное.
Хозяин дома — мистер Саймон Макси — тяжело боль¬
ной человек. Из его шкафчика с медикаментами пропало
снотворное.
— Обнаружены следы отравления?
— Наш врач как раз сейчас занимается телом. Впро¬
чем, не думаю, что смерть наступила вследствие отравле¬
ния. Девушку явно задушили. Вскрытие покажет...
— Она могла сама положить в какао снотворное,—
пожал плечами Далглиш.— Мотивы для убийства у кого-
нибудь были?
Меннинг помедлил.
— Возможно... Я, разумеется, не знаю деталей, но
кое-какие слухи до меня дошли...
— Слухи?
— Некая мисс Лиддл заходила сюда утром, чтобы
забрать ребенка убитой. Она обедала в доме накануне
вечером. Судя по ее словам, это был не совсем обычный
обед... Незадолго перед ним Стефан Макси сделал Сэлли
Джапп предложение. Так что мотив мог быть у любого
члена семьи.
— Если так, то пожалуй,— согласился Далглиш.
После полумрака холла и коридоров с панелями под
цвет дуба спальня Сэлли поражала ослепительной бе¬
253
лизной стен и обилием солнечного света. Она была слов¬
но ярко освещенная сцена, на которую смотришь из
затемненного партера. Впечатление театральности уси¬
ливало еще больше лежащее на кровати тело — каза¬
лось, что начинающая актриса неумело играет смерть.
Ее глаза были полузакрыты, а на лице застыло то выра¬
жение легкого удивления, которое старший инспектор
Скотланд-Ярда часто замечал на лицах мертвых. Два
маленьких и очень белых зуба впились в нижнюю губу,
придавая что-то кроличье лицу, которое в жизни, должно
быть, было весьма привлекательным, возможно даже
красивым. Копна пышных золотых волос сияла на по¬
душке, словно бросая вызов смерти. Далглиш потрогал
их рукой — волосы были влажными. Он с грустью по¬
думал о том, что смерть не смогла отобрать их ослепи¬
тельного блеска и яркости, как она забрала жизнь из
этого бездыханного тела. Он постоял у кровати, сверху
вниз глядя на покойную. В такие минуты он не испыты¬
вал жалости или гнева. Обычно они приходили позже,
и тогда им нелегко было противостоять. Далглишу в этот
первый момент важно было сосредоточить все силы
воли и интеллекта именно на теле убитого. Он выра¬
ботал в себе эту привычку с тех пор, когда семь лет
назад ему было поручено первое большое дело. Тогда
он вот так же стоял над изуродованным трупом прости¬
тутки из Сохо и с молчаливой решительностью повторял
себе: «Вот оно. Это моя работа».
Фотограф закончил снимать тело и, сделав несколько
снимков комнаты, убрал камеру в футляр. Эксперт-
криминалист, сняв отпечатки пальцев убитой, сосредо¬
точенно совершал свой маршрут от дверной ручки к
чашке с какао, потом к комоду и подоконнику; выбрав¬
шись через окно на улицу, он продолжил поиски веще¬
ственных доказательств на лестнице и на водосточной
трубе. Доктор Фелтман, полицейский врач,— лысова¬
тый, румяный и неизменно жизнерадостный, словно
таким образом он демонстрировал смерти свою про¬
фессиональную неприкосновенность,— складывал ин¬
струмент в черный саквояж. Далглишу уже приходи¬
лось работать с ним, и он знал доктора как первоклассно¬
го специалиста, считавшего точность результата своей
работы залогом успеха расследования.
Дождавшись, пока Далглиш осмотрит тело, доктор
объявил:
— Мы заберем ее, если вы, конечно, не против.
254
С медицинской точки зрения, тут все просто — уду¬
шение. Убийца — правша, он стоял прямо перед ней.
Смерть наступила быстро, возможно, вследствие тормо¬
жения блуждающего нерва — это я смогу точно сказать
лишь после вскрытия. Следов насилия на теле нет,
но это не значит, что секс не мог быть причиной убийства.
Иных навязчивых поклонников останавливает в пылу
страстей лишь мертвое тело. Когда их потом прижмут,
то все обычно рассказывают одну и ту же историю:
«Я схватил ее за горло, хотел испугать, а она бессильно
повисла у меня на руках». Судя по всему, он проник в
комнату через окно. На водосточной трубе могут быть
отпечатки, а под окном, где он упал, вы вряд ли что-
нибудь найдете. Там что-то типа мощеного внутреннего
дворика, а не земля, на которой наверняка отпечата¬
лись бы подошвы его ботинок. К тому же всю ночь лил
дождь, так что следов, вероятно, не обнаружат. Я при¬
шлю людей с носилками, если вы уже закончили. Не
слишком приятная работенка для , воскресного дня.
Он вышел, и Далглиш не спеша обвел взглядом ком¬
нату. Она была просторной и полупустой, но оставляла
впечатление тепла и уюта. Инспектор подумал, что
раньше здесь, вероятно, была игровая для детей. В ста¬
ромодном камине за массивной решеткой был установ¬
лен электрообогреватель. По обе стороны от камина
в нишах висели полки для книг и посуды. В комнате
было два окна. Небольшое сводчатое в западной стене,
к которому и была приставлена лестница, выходило
во внутренний двор и на старые конюшни. Второе —
побольше — было почти во всю длину южной стены;
из него просматривался великолепный сад и окрестные
лужайки. Стекло здесь было старинным, с личным клей¬
мом стеклодува. Открывался лишь верхний средник.
Кровать со светлыми деревянными спинками поме¬
щалась перпендикулярно сводчатому окну. С одной
стороны ее находился столик с настольной лампой,
с другой — стул. Кроватка ребенка стояла в противо¬
положном углу, полускрытая небольшой ширмой. Такие
ширмы Далглиш видел в детстве — наколотые на ткань
и покрытые лаком цветные обложки журналов, этикет¬
ки и фотокарточки. Перед камином лежал небольшой
коврик детским стульчиком на нем. У стены стоял
старый платяной шкаф и комод с выдвижными ящиками.
Глядя на эту комнату, невозможно было составить
впечатление о ее обитателях. Здесь все было, как в лю¬
255
бой детской,— густой запах талька, душистого мыла и
свежевыглаженного детского белья. Впрочем, кое о каких
чертах характера хозяйки комнаты все-таки можно было
догадаться. Вопреки ожиданиям Далглиша, он не увидел
следов типично женской рассеянности и беспорядка.
Немногие личные вещи Сэлли были аккуратно разло¬
жены по своим местам. Стоявшие на полках книги ока¬
зались в основном популярными брошюрами по вос¬
питанию детей. Полдюжины журналов тоже были по¬
священы заботам матерей и домохозяек, а не романти¬
ческим грезам молодых незамужних женщин. Далглиш
взял с полки один из журналов и перелистал его.
Оттуда выпал конверт с венесуэльским штампом. Он был
адресован «Д. Пуллену, эсквайру, Роуз Коттедж, Нес-
сингтон роуд, Литтл Чэдфлит, Эссекс, Англия».
На обратной стороне конверта карандашом были
нацарапаны три даты: среда восемнадцатое, понедель¬
ник двадцать третье, понедельник тридцатое.
Перейдя от книжных полок к комоду, Далглиш, по
очереди выдвигая ящики, тщательно изучил их содер¬
жимое. Порядок был образцовый. В верхнем лежала
только одежда ребенка — большей частью сшитая сво¬
ими руками, выстиранная и выглаженная. Во втором
аккуратными стопками было разложено белье самой
Сэлли. То, что он увидел в третьем, нижнем ящике,
его несколько озадачило.
— Что ты об этом думаешь? — обратился он к Мар¬
тину.
Сержант приблизился к шефу с быстротой и провор¬
ством, необычными для его высокого роста. Он порылся
в ящике и с удивлением поднял брови.
— Смотрите-ка, сэр, она сама это все вышивала.
Ящик почти полон. Похоже, это приданое.
— Вот-вот. И не только одежда. Тут скатерти, поло¬
тенца, накидки.— Далглиш задумчиво разглядывал обна¬
руженные вещи.— Весьма трогательная коллекция,
Мартин. Месяцы кропотливого труда в мешочках с ли¬
стьями лаванды. Бедняжка! Как ты думаешь, все это
должно было услаждать взоры Стефана Макси? Я с тру¬
дом могу представить себе эти салфетки на столах
Мартингейла.
Мартин повертел в руках одну из салфеток.
— Гм... Вряд ли она готовила все это с мыслью о
нем, ведь, по словам суперинтендента, Стефан сделал
ей предложение только вчера, а она, судя по всему,
256
работала над этим приданым не один месяц. Моя мать
когда-то увлекалась такой вышивкой. Сначала ты обме¬
тываешь края узора по рисунку, а потом вырезаешь
серединку. «Ришелье» — так это, кажется, называется.
Получается очень красиво — если, конечно, вам нравят¬
ся подобные вещи,— добавил сержант, не обнаружив
на лице Далглиша признаков какой-либо заинтересо¬
ванности. Он с ностальгической тоской еще раз осмотрел
вышивку перед тем, как положить салфетку на место
в ящик.
Далглиш перешел к сводчатому окну. Широкий подо¬
конник находился примерно на высоте трех футов от
пола. Тут и там на нем были видны осколки цветного
стекла — все, что осталось от разбитой коллекции фар¬
форовых животных. Пингвин с отбитым крылом лежал
на боку, хрупкая такса оказалась расколотой надвое.
Лишь одна сиамская кошка с ослепительно голубыми
глазами уцелела посреди всеобщего разрушения.
Две широкие оконные створки, запиравшиеся на крю¬
чок, открывались наружу, а проходившая рядом водо¬
сточная труба спускалась прямо на мощеную террасу
внутреннего дворика. Спуститься по ней из комнаты на
улицу не составило бы труда даже не слишком лов¬
кому человеку. Взобраться наверх тоже было несложно.
Он еще раз отметил про себя, как удобно для незваных
гостей расположено окно: справа — кирпичная стена,
полускрытая разросшимися буками; перед окном, ярдах
в тридцати,— старые конюшни с причудливой часовой
башней. Пожалуй, только отсюда окно хорошо просмат¬
ривалось. Слева виднелась узкая полоска одной из
лужаек. Небольшая площадка на ней была обтянута
веревкой. Трава здесь казалась вытоптанной или ско¬
шенной. Даже из окна Далглиш мог видеть сбитый
дерн и коричневые пятна земли под ним. Меннинг не¬
слышно подошел к окну и встал рядом с инспектором.
— Это площадка для «Охоты за сокровищами» док¬
тора Эппса,— пояснил он.— Они проводят эту игру на
одном и том же месте уже лет двадцать. Вчера здесь
был церковный праздник. Мусор и декорации уже убра¬
ли — викарий требует, чтобы в воскресенье в саду было
чисто,— однако обычно проходит день или два, пока все
приведут в порядок.
Далглиш вспомнил, что суперинтендент был родом
из этих мест.
— Вы присутствовали на празднике? — спросил он.
17 Заказ № 504
257
— В этом году нет. Было много работы. У нас до
сих пор не раскрыто убийство на границе с соседним
графством. Надеюсь, скоро мы его распутаем — всю
последнюю неделю я только этим и занимался. А до
войны мы с женой каждый год приезжали сюда на
праздник. Тогда все было по-другому... Сейчас-то уж
тяжелы стали на подъем... Но у них все равно каждый
год собирается масса народу. Кто-нибудь из гостей легко
мог познакомиться с девушкой и узнать от нее, где она
спит. Придется здорово попотеть, чтобы выяснить, что
она делала и с кем встречалась в течение вчерашнего
дня и вечера.— Тон, которым это было сказано, явно
свидетельствовал о том, как Меннинг рад, что эту кро¬
потливую работу придется выполнять не ему.
Далглиш не любил делать поспешных выводов, но
факты, которые ему удалось к этому времени собрать,
свидетельствовали не в пользу удобной для многих
версии о неизвестном убийце с улицы. Следов насилия
на теле обнаружено не было, в доме ничего не пропало.
Дверь, закрытая на задвижку изнутри, по его мнению,
тоже еще ни о чем не говорила. Что из того, что в семь
часов утра все члены семейства Макси находились по
другую ее сторону? Любой из них мог с равным успехом
в течение ночи забраться или спуститься из комнаты
вниз по водосточной трубе или по лестнице.
Наконец тело убитой девушки положили на носилки,
накрыли простыней и вынесли к поджидавшей во дворе
машине. Меннинг ушел звонить в свое управление.
А Далглиш и Мартин продолжили осмотр дома. Рядом
с комнатой Сэлли находилась ванная комната с глу¬
бокой ванной, отделанной деревом. Одну стену этого
просторного помещения занимал массивный сушильный
шкаф с щелевыми полками. Три остальные были оклеены
потускневшими от времени обоями в цветочек. На полу
лежал старый, но еще довольно прочный ковер. Спря¬
таться здесь было негде. За дверью находилась лест¬
ничная площадка. Отсюда по покрытой ковровой дорож¬
кой лестнице они. спустились вниз, в коридор с панель¬
ной обшивкой, в одном конце которого располагалась
кухня, а в другом — вестибюль парадного. Лестница вы¬
ходила к двери, ведущей во двор. Дверь оказалась
приоткрыта, и Далглиш и Мартин шагнули из приятной
прохлады Мартингейла навстречу палящим лучам горя¬
чего июльского солнца. Где-то далеко звонили к заутре¬
не. Нежный и мелодичный напев колоколов, льющийся
258
из-за деревьев, снова напомнил Мартину о деревенском
детстве, а Далглишу о том, что время уходит и нужно
торопиться.
— Пойдем-ка взглянем на конюшни, а затем осмот¬
рим западную стену под ее окном,— распорядился он.—
Потом я займусь кухней и опросом домашних. У меня
такое чувство, что человек, которого мы ищем, провел
прошлую ночь под крышей этого дома.
2
В гостиной члены семейства Макси, два их гостя и
Марта Бултитафт ожидали допроса под бдительным
наблюдением полицейского сержанта. Устроившись на
маленьком стуле возле дверей, он равнодушно глазел
по сторонам и, судя по всему, чувствовал себя гораздо
более свободно, чем сами хозяева. Его подопечным по
разным причинам не терпелось узнать, как долго еще
их будут задерживать, но никто не отваживался спро¬
сить об этом. Всем было объявлено, что прибыл старший
инспектор Далглиш из Скотланд-Ярда и что он скоро
встретится с ними. Но как скоро, было неизвестно.
Феликс и Дебора были все еще в костюмах для верховой
езды. Остальные уже успели переодеться к завтраку.
За столом ели плохо, и после завтрака остались в гости¬
ной. Так как читать было неудобно, играть на рояле
бездушно, говорить об убийстве неблагоразумно, а о
чем-то другом — неестественно, то допроса ждали в
полном молчании. Феликс Харн и Дебора сидели на ди¬
ване, однако не рядом, а чуть поодаль друг от друга, и
время от времени он наклонялся, чтобы прошептать
ей что-то на ухо. Стефан Макси облюбовал себе одно
из окон и все это время стоял около него спиной к ос¬
тальным. Такая диспозиция, как цинично заметил Фе¬
ликс Харн, позволяла ему скрывать свое лицо и демон¬
стрировать неутешное горе спиной и низко склоненной
головой. По крайней мере четверым из собравшихся
очень хотелось узнать, было ли это горе искренним.
Элеонора Макси сидела в глубоком кресле в стороне
от остальных и либо сильно переживала случившееся,
либо просто о чем-то задумалась. Лицо ее было бледным,
но состояние неуверенности и страха, неожиданно ох¬
ватившее ее утром перед закрытой дверью Сэлли, уже
прошло. Дочь с удовлетворением отметила; что мать
17*
259
одета с присущей ей тщательностью и держится с за¬
видным самообладанием и спокойствием. Марта Булти-
тафт в нетерпении ерзала на краешке стула, бросая
сердитые взгляды на невозмутимого сержанта, которого
она считала непосредственным виновником того, что ей
приходится терять время, сидя в гостиной, когда на
кухне полно работы. Марта, которая была больше всех
взволнована и напугана утренним открытием, теперь
рассматривала происшедшее как личное оскорбление и
всем своим видом демонстрировала подчеркнутое него¬
дование. Кэтрин Бауэрс вела себя с наибольшей не¬
принужденностью. Она вынула из сумочки записную
книжку и время от времени, освежая память, записы¬
вала в нее события сегодняшнего утра. Никто не верил
в эту показную невозмутимость, однако все завидовали
ее способности так хорошо владеть собой. Они сидели
в полном молчании, погруженные в свои мысли. Миссис
Макси рассматривала свои сильные руки, лежащие на
коленях, и размышляла о сыне.
«Он скоро забудет об этом. Молодые легко забыва¬
ют... Слава Богу, Саймон никогда не узнает. Без Сэлли
нам будет труднее справляться с уходом... Наверное,
бессердечно так думать. Бедное дитя... На задвижке
могли остаться отпечатки пальцев. Полиция, наверное,
догадается их снять. Если он не был в перчатках... те¬
перь ведь все знают о перчатках... Интересно, как часто
к ней вот так лазили в окно? Пожалуй, мне следовало
предвидеть это, но откуда же я могла знать? Ведь в
конце концов в этой же комнате спал ребенок... Что те¬
перь будет с Джимми? Мать убита, а отца он никогда
не узнает. Она так и не назвала его имени. Может быть,
сама его не знала?.. Как мало, в сущности, нам известно
об окружающих людях. Что, например, я знаю о Фелик¬
се? Он может быть опасен. И этот старший инспектор...
Марте пора позаботиться о ленче. Если, конечно, кто-то
захочет есть... Где подать ленч полицейским? Может
быть, они захотят обыскать дом? В двенадцать придет
сиделка, а сейчас мне нужно подняться к Саймону.
Я думаю, мне разрешат это сделать, если я попрошу...
Дебора волнуется. Мы все на пределе. Господи, дай
нам силы!»
Дебора вновь и вновь повторяла себе: «Я не должна
теперь ее ненавидеть, но я не мбгу. Не могу! Ойа всёгда
доставляла одни - неприятности. Вот бы она посмеялась,
увидев нас сейчас. А может бйть, она видит? Что за
260
чушь! Почему, ну почему все молчат? Нам нужно пого¬
ворить. Мы могли бы не рассказывать полиции о Сте¬
фане и Сэлли, если бы Эппса и мисс Лиддл не было
вчера за обедом. И еще Кэтрин, конечно. Всегда эта
Кэтрин! Вот уж кто, наверное, ’ злорадствует. Феликс
знает, что Сэлли отравили. Снотворное было в моей
чашке. Пусть что хотят, то и думают...»
Феликс Харн тем временем изо всех сил пытался
преодолеть накатившую волну панического страха: «Они
не пробудут здесь долго. Нужно успокоиться, взять себя
в руки. Это всего лишь английские полицейские — об¬
ходительные и вежливые английские полицейские,
которые всегда действуют в строгом соответствии
с законом. Нельзя давать волю страху. Представляю
лицо этого Далглиша, когда я начну ему объяснять:
«Простите, инспектор, если я кажусь вам испуганным.
Это чисто инстинктивная реакция — нервы подводят.
Я не люблю официальных допросов, и еще больше —
фальшиво-доверительных бесед. Я пережил несколько
десятков таких бесед во Франции. Других следов почти
не осталось — только вот эта небольшая причуда. Но
иногда я теряю контроль над собой. Проклятое мало¬
душие! Я уверен, вы понимаете о чем я, герр инспектор.
Вы рассуждаете очень здраво. Жаль, что меня насто¬
раживает подобный тон. Конечно, не стоит преувеличи¬
вать. Это не недуг, а просто минутная слабость. К тому же
в жизни нам не так часто приходится беседовать с по¬
лицией. Я отделался сравнительно легко. Мне даже
оставили часть моих ногтей... Я тюсто пытаюсь объяс¬
нить вам, почему мне может оыть трудно ответить
на ваши вопросы...»
Стефан резко повернулся.
— Как насчет адвоката? — неожиданно спросил
он.— Может быть, следует послать за Джефсоном?
Элеонора Макси подняла глаза от лежащих на ко¬
ленях ладоней.
— Мэтью Джефсон путешествует по континенту.
В Лондоне сейчас только Лайонел. Мы можем вызвать
его, если ты считаешь это необходимым.
В голосе ее была неуверенность. Дебора тут же за¬
протестовала:
— О мама! Только не Лайонел Джефсон. Он самый
большой на свете зануда. Пусть лучше нас всех аресту¬
ют —- тогда я еще, может быть, согласилась бы позвать
его на помощь... К тому же уголовные дела вне его ком¬
261
петенции. Он занимается только проблемами опекун¬
ства, наследования и тому подобным. Убийство, потря¬
сет его законопослушную душу, так что вряд ли он нам
поможет.
— А вы что думаете, Харн? — обратился Стефан
к Феликсу.
— Я справлюсь без помощи адвокатов, благодарю
вас.
— Наверное, нам следует извиниться за то, что мы
втянули вас в это дело,— сухо произнес Стефан.—
Вам все это было неприятно и, должно быть, доставило
массу неудобств. Не знаю, когда вы теперь попадете
в Лондон...
Феликс подумал, что извиняться Стефану следовало
скорее перед Кэтрин Бауэрс, однако для этого само¬
надеянного болвана смерть, должно быть, лишь неприят¬
ность и неудобство? Отвечая Стефану, он выразительно
взглянул на миссис Макси.
— Я буду рад остаться — добровольно или вынуж¬
денно, если могу быть чем-то полезен.
Кэтрин поспешила присоединиться к его словам,
и в этот момент неподвижно сидевший у двери сержант
вдруг оживился и резко встал. Дверь отворилась, и в ком¬
нату вошли трое полицейских в штатском. Суперинтен¬
дент Меннинг, с которым присутствующие были зна¬
комы, коротко представил остальных — старшего ин¬
спектора Адама Далглиша и сержанта Джорджа Мар¬
тина. Шесть пар глаз с выражением страха, любопыт¬
ства и почтения воззрились на высокую фигуру инспек¬
тора.
«Какой высокий, смуглый, красивый...— удивилась
Кэтрин Бауэрс.— Совсем не такой, как я ожидала.
У него очень приятное лицо...»
Стефан Макси неприязненно поморщился: «Высоко¬
мерный тип. Не слишком торопился сюда. Теперь
его люди начнут лазить по дому. Прощай, спокойная
жизнь...»
«Ну вот, началось,— сказал сам себе Феликс Харн.—
Адам Далглиш. Я слышал о нем. Работает жестко, не¬
ординарно, не склонен к поспешным решениям. Хотя
не лишен и предрассудков. Что ж, хорошо, что нас сочли
достойными такого оппонента».
- Элеонора Макси лихорадочно вспоминала: «Где же,
где я видела эту голову?.. Ну конечно! Дюрер! Кажется,
это было в Мюнхене. «Портрет неизвестного». И по¬
262
чему это полицейских всегда представляют одетыми
в плащи и котелки?»
Пока шел обмен приветствиями, Дебора Рискоу не¬
отрывно смотрела на инспектора. Ей казалось, что она
видит его лицо сквозь паутину рыжих волос Сэлли.
Голос инспектора был глубоким и спокойным:
— Суперинтендент Меннинг сказал мне, что неболь¬
шой кабинет, который находится рядом по коридору,
может быть предоставлен в мое распоряжение. Надеюсь,
мне не придется долго злоупотреблять вашим терпени¬
ем и гостеприимством. Я хотел бы поговорить с каждым
из присутствующих в отдельности в следующем порядке...
— Свидания назначаются на пять, пять десять, пять
двадцать...— с усмешкой прошептал Феликс на ухо
Деборе. Он не знал, кто больше нуждался сейчас в под¬
держке — Дебора или он сам. Ответной улыбки не
последовало.
Далглиш обвел быстрым взглядом присутствующих.
— Мистер Стефан Макси, мисс Бауэрс, миссис Мак¬
си, миссис Рискоу, мистер Харн и миссис Бултитафт.
Просьба к тем, кто будет ждать своей очереди, не по¬
кидать этой комнаты. Если вам по какой-то причине
понадобится выйти, в холле есть констебль и одна из
наших сотрудниц, которые проводят вас. После того,
как я побеседую со всеми, вы сможете свободно пере¬
двигаться по дому. Мистер Макси, прошу вас.
Стефан Макси взял инициативу в свои руки с самого
начала беседы.
— Полагаю, мне следует сразу поставить вас в из¬
вестность о том, что мы с мисс Джапп были помолвлены.
Вчера вечером я сделал ей предложение. В этом нет
никакого секрета, и -вряд ли это обстоятельство имеет
какое-либо отношение к ее смерти. Я, вероятно, даже
не стал бы упоминать о нем, если бы она сама не рас¬
сказала об этой новости вчера перед обедом. У нас были
гости, так что рано или поздно вы все равно бы узнали...
Далглиш, который уже слышал о помолвке и далеко
не был уверен в том, что убийство никак не связано с ней,
серьезно поблагодарил мистера Макси за откровенность
и выразил соболезнования по поводу смерти невесты.
Молодой человек в ответ бросил на него быстрый взгляд.
— Честно говоря, я не чувствую себя вправе прини¬
мать соболезнования. Возможно, я еще не осознал
глубины Своей утраты,' и когда первый шок пройдет...
Понимаете, я сделал ей предложение только вчера, а се¬
263
годня ее уже нет в живых... В это трудно поверить.
— Ваша мать знала о помолвке?
— Да. Об этом знали все домашние, кроме моего
отца.
— Миссис Макси одобряла ваш выбор?
— Может быть, об этом лучше спросить у нее самой?
— Возможно. Скажите, доктор Макси, в каких от¬
ношениях вы были с мисс Джапп до вчерашнего вечера?
— Если вас интересует, были ли мы любовниками,
то я отвечу «нет». Я сочувствовал ей, любовался ею,
она привлекала меня как женщина, но я не имел ни ма¬
лейшего представления о том, как она ко мне относится.
— Она приняла ваше предложение?
— Прямо — нет. Она лишь объявила маме и ее го¬
стям о том, что я просил ее руки, из чего я, естественно,
заключил, что она отвечает мне согласием. В противном
случае, зачем было рассказывать об этом посторонним?
У Далглиша были свои соображения на этот счет,
однако он не имел намерения обсуждать их сейчас.
Вместо этого он попросил свидетеля изложить свою вер¬
сию событии, происходивших в доме с того момента,
когда здесь впервые появилось снотворное «соммейл».
— Так, значит, вы считаете, что ее отравили, инспек¬
тор? Я рассказал суперинтенденту о снотворном, когда
он приехал. Сегодня рано утром таблетки еще были
в комнате моего отца, в шкафчике с медикаментами.
Мисс Бауэрс видела их там, когда искала аспирин. Те¬
перь их там нет. Осталась только одна нераспечатан¬
ная упаковка. Бутылочка же исчезла.
— Не беспокойтесь, мы найдем ее, доктор Макси.
Вскрытие покажет, была ли мисс Джапп отравлена,
и если была, то какую дозу снотворного она при этом
получила. То, что в чашке, стоявшей у ее постели; было
не только какао, не вызывает сомнений. Разумеется,
она могла сама положить снотворное в чашку...
— А если это сделала не она, то кто, инспектор?
Возможно, снотворное предназначалось не Сэлли. Дело
в том, что чашка, которую вы видели, принадлежит моей
сестре. В нашем доме у каждого своя посуда и спутать
чашки просто невозможно. Если «соммейл» предназна¬
чался Сэлли, его могли положить в чашку только после
того, как она унесла ее из кухни.
— Гм, если чашки в самом деле у всех разные, то как
могло случиться, что мисс Джапп взяла чашку миссис
Рискоу вместо своей? Вам это не кажется странным?
264
— Возможно, это и было ошибкой,— пожал пле¬
чами Стефан.
Далглиш не стал просить его объяснить, что он имел
в виду, но внимательно выслушал его рассказ о визите
Сэлли в больницу Святого Луки в прошлый четверг,
о том, как проходил вчерашний праздник, о внезапном
порыве, под влиянием которого Стефан сделал Сэлли
предложение, и о том, при каких обстоятельствах было
обнаружено утром ее тело*. Рассказ был лаконичен и
бесстрастен. Когда Стефан перешел к описанию увиден¬
ного им в комнате Сэлли, голос его звучал по-прежнему
ровно: Он либо усилием воли сдерживал свои чувства,
либо, предвидя неизбежность подобного разговора, за¬
ранее подготовился к тому, чтобы не выдать страха или
раскаяния.
— Мы с Феликсом Харном бросились за лестницей.
Перед этим он успел одеться, на мне же был только
халат. По пути у меня слетел один из шлепанцев, по¬
этому мистер Харн первым добежал до сарая и взял
лестницу — она всегда стоит там. Когда я подбежал
к сараю, он уже вытаскивал ее оттуда. Он спросил меня,
куда ее нести. Я указал на окно Сэлли. Мы несли лест¬
ницу вместе, хотя она очень легкая — с такой мог спра¬
виться и один человек. Впрочем, для женщины она,
возможно, будет тяжеловата. Когда мы приставили лест¬
ницу к стене, Харн поднялся первым, а я придерживал
ее внизу. Окно в комнате было открыто, но шторы за¬
дернуты. Вы видели, изголовье кровати перпендикулярно
окну. Подоконник там очень широкий, и Сэлли, видимо,
хранила на нем свою коллекцию игрушек — фарфоро¬
вых зверей. Я заметил, что игрушки были в беспорядке
рассыпаны по подоконнику, а большинство из них раз¬
бито. Харн подошел к двери й открыл ее. Я же стоял и
смотрел на Сэлли. Ее одеяло было натянуто почти до
подбородка, но я сразу понял, что она мертва. Через
несколько секунд у кровати уже собрались все осталь¬
ные, и, когда я приподнял одеяло, стало ясно, что про¬
изошло. Она лежала на спине — мы не прикасались к
ней — и казалась такой спокойной. Вы знаете, как она
выглядела, вы же видели ее...
— Я помню, что я видел,— сказал Далглиш.— Но
сейчас меня интересует, что видели вы.
Стефан бросил на него быстрый взгляд и на секунду
закрыл глаза.
— Изо рта у нее вытекла тонкая струйка крови,—
265
затем продолжал он.— Глаза были полузакрыты. С пра¬
вой стороны под нижней челюстью у основания щито¬
видной железы виднелся ясный след большого пальца
и еще один, менее заметный, след от пальцев остался
на щитовидном хряще. Сомневаться не приходилось:
ее задушили спереди. При этом было приложено значи¬
тельное физическое усилие, однако я сразу подумал,
что смерть наступила вследствие торможения блуждаю¬
щего нерва и, вероятно, была очень быстрой. Типичных
признаков асфиксии было немного. Впрочем, об этом
вам, наверное, сообщат после вскрытия.
— Я полагаю, они подтвердят ваши выводы. А что
вы думаете о времени смерти?
— Когда мы обнаружили ее, на шее и челюстях уже
были признаки трупного окоченения. Я не знаю, как
далеко оно распространилось. Я описываю вам то, что
замечал лишь подсознательно, и думаю, что в данной
ситуации от меня трудно ожидать большего: я ведь
не проводил вскрытия на месте...
Склонившийся над записной книжкой сержант Мар¬
тин уловил в голосе Стефана Макси признаки прибли¬
жающегося срыва. «Бедняга,— подумал он,— Далглиш
совсем его загонял. Однако он хорошо держится. По¬
жалуй, даже слишком хорошо для человека, который
только что потерял свою девушку — если, конечно, она
была его девушкой».
— Отчет о вскрытии будет мне представлен в свое
время,— спокойно парировал Далглиш.— Я только по¬
интересовался вашими соображениями относительно
времени смерти.
— Ночь была очень теплой, несмотря на дождь.
Я полагаю, прошло не менее пяти, но не более восьми
часов.
— Это не вы убили Сэлли Джапп, доктор?
— Нет.
— Вам известно — кто?
— Нет.
— Расскажите, что вы делали с момента окончания
обеда в субботу вечером и до того времени, как мисс
Бауэрс разбудила вас утром сообщением, что дверь
Сэлли Джапп заперта?
— Сначала мы пили кофе в гостиной. Около девяти
часов мама предложила пересчитать'деньги. Они лежали
в сейфе, в кабинете. Я подумал, что с этим справятся
и без меня — мне было не по себе, и я решил пойти
266
прогуляться. Я предупредил маму, что вернусь поздно,
и попросил не запирать дверь черного входа. Сначала
я еще не знал, куда пойду, но когда вышел из дома, мне
пришла в голову мысль навестить Сэма Боукока — он
живет один в коттедже на дальнем конце лужайки.
Я прошел через сад, пересек лужайку и постучался в
его дверь. Я пробыл у Боукока допоздна. Не помню
точно, во сколько я ушел,*— возможно, он сможет вам
это сказать. По-моему, сразу после одиннадцати... На¬
зад я шел один. Когда я вошел в дом, я запер за собой
дверь и отправился спать. Вот и все.
— Вы сразу пошли домой?
От взгляда Далглиша не укрылась мелькнувшая в
глазах Стефана неуверенность.
- Да.
— Значит, во сколько примерно вы были дома?
— От Боукока до нас минут пять ходу, но я не торо¬
пился. Полагаю, около половины двенадцатого я был
уже в постели.
— Жаль, что вы не уверены относительно времени,
доктор Макси. Меня это даже несколько удивляет, ведь
на тумбочке у вашей кровати стоит небольшой будильник
со светящимся циферблатом.
— Но это вовсе не значит, что я всегда замечаю,
во сколько ложусь и встаю.
— Вы провели с мистером Боукоком около двух
часов. О чем вы разговаривали?
— В основном о лошадях и о музыке. У него хоро¬
ший магнитофон. Мы слушали его новую запись — «Эро-
ику». Дирижирует Клемперер.
— Вы часто навещаете 'Мистера Боукока?
— Часто? Боукок был конюхом моего деда. Он мой
друг. А вы разве не навещаете своих друзей, инспектор,
или у вас их нет?
Это был первый срыв. Лицо Далглиша осталось
невозмутимым. Он подтолкнул по столу к Стефану квад¬
ратный лист бумаги с тремя маленькими осколка ми.
— Мы обнаружили это в сарае напротив окна мисс
Джапп — там, где, вы сказали, обычно хранится лест¬
ница. Вам известно, что это такое?
Стефан Макси, наклонившись, без видимого интереса
осмотрел осколки.
. -г- Это стекло. Что это за осколки,, мне трудно
судить. Возможно, кто-то разбил очки.
— Или стеклянные игрушки в комнате мисс Джапп.
267
— Возможно.
— Я вижу, у вас на правой руке пластырь. Что слу¬
чилось?
— Я поцарапался, когда возвращался от Боукока.
Наверное, задел рукой о какой-нибудь сучок — не помню
точно; я заметил кровь только когда вошел в свою ком¬
нату, и перед тем как лечь спать, залепил это место
пластырем. Ранка была пустяковая, но мне нужно сле¬
дить за своими руками.
— Можно взглянуть?
Макси шагнул вперед и положил правую руку на
стол ладонью вниз. Далглиш отметил про себя, что
рука молодого человека не дрожит. Инспектор осто¬
рожно взялся за уголок пластыря и оторвал его. Вдвоем
они осмотрели побелевшую под пластырем кожу; Сте¬
фан Макси при этом по-прежнему оставался спокоен
и созерцал собственную руку с видом мудреца, снизо¬
шедшего до мелочи, не стоящей его внимания. Он подо¬
брал оторванный пластырь, аккуратно сложил его и бро¬
сил в мусорную корзину.
— По-моему, это порез,— сказал Далглиш,— или,
на худой конец, царапина от ногтя.
— Может быть,— легко согласился его собесед¬
ник.— Но даже если так, вам уже не найти кожу и
кровь под ногтем, сделавшим это. Извините, я в самом
деле не помню, как это случилось.— Он еще раз взгля¬
нул на свою руку и добавил:— Да. Это действительно
похоже на порез, но очень неглубокий. Через два дня
его уже не будет видно. Вы уверены, что не хотите его
сфотографировать?
— Нет, спасибо,— ответил Далглиш.— У нашего
фотографа есть гораздо более серьезная работа наверху.
Далглиш с удовольствием смотрел на тот эффект,
который произвели его слова. Пока он отвечает за это
дело, ни один из подозреваемых не должен думать, что
сможет укрыться под маской равнодушия или цинизма
от жуткой реальности того, что лежало на кровати в
спальне второго этажа. Он мгновение помедлил и без¬
жалостно продолжил:
— Мне хотелось бы прояснить ситуацию с дверью,
выходящей во внутренний двор. Прямо напротив нее
начинается лестница, ведущая к старой детской. Полу¬
чается, что мисс Джапп спала в той части дома, которая
имеет собственный вход,— можно сказать, это отдель¬
ная квартира. Поскольку в кухне ночью никого нет, она
268
могла впустить в дом кого угодно без риска быть обна¬
руженной. Если же дверь была незаперта, то, значит,
любой мог без труда проникнуть внутрь. Вы говорите,
что дверь была открыта с девяти часов и до того момента,
как вы вернулись из коттеджа мистера Боу кока — сра¬
зу после одиннадцати. Получается, что в этот проме¬
жуток времени через заднюю дверь в дом мог войти кто
угодно?
— Вероятно, так.
— Полагаю, мистер Макси, вы точно знаете, мог или
не мог.
— Да, мог. Вы ведь, наверное, видели, дверь запира¬
ется изнутри на две тяжелые задвижки и замок. Замком
мы давно не пользуемся. Где-то, должно быть, есть
ключи — мама, наверное, знает. Обычно днем дверь дер¬
жат открытой, а ночью запирают на задвижку. Зимой
она почти всегда заперта, так как ею никто не поль¬
зуется — со стороны кухни есть еще одна дверь. Мы
довольно небрежны с запорами: вероятно, оттого что
у нас никогда не было неприятностей по этой части.
К тому же даже если запереть все двери, это не защитит
дом от грабителей — они смогут проникнуть внутрь
через балконы в гостиной. Конечно, мы запираем их,
но ведь стекло легко бьется... Поэтому никто никогда
особо не беспокоился о замках.
— Ив дополнение к гостеприимно распахнутой
двери оставляли лестницу в ближайшем сарае?
Стефан Макси слегка передернул плечами.
— Но где-то же надо ее хранить. Не можем же мы
запирать ее только потому, что кому-то может взбрести
в голову мысль забраться по ней в чужие окна?..
— Пока у нас нет свидетелей того, что кто-то по ней
взбирался. И все-таки вернемся к задней двери. Вы мо¬
жете поклясться, что, когда возвратились от Боукока,
она была открыта?
— Конечно. Иначе я не попал бы в дом.
Далглиш быстро продолжил:
— Вы понимаете, как нам важно точно знать, во
сколько вы закрыли эту дверь?
— Разумеется.
— В таком случае, еще раз спрашиваю вас, когда
именно закрыли вы дверь черного входа, и советую
хорошенько подумать, прежде чем дать, ответ. v •.
Стефан Макси взглянул ему прямо в. глаза ? и спот
койно сказал: с
269
— По моим часам было двенадцать тридцать три.
Я долго не мог заснуть и в двенадцать тридцать вдруг
вспомнил, что забыл запереть дверь. Я встал с постели
и запер ее. Возвращаясь к себе, я никого не видел и ни¬
чего не слышал. Конечно, это было небрежностью с
моей стороны, но ведь забыть запереть дверь — еще
не преступление.
— Так, значит, вы заперли дверь в двенадцать
тридцать три?
— Да,— подтвердил Стефан Макси.— Было тридцать
три минуты первого.
4
В лице Кэтрин Бауэрс Далглиш получил свидетеля,
о котором мечтает любой полицейский,— вниматель¬
ного, уверенного в себе, готового к сотрудничеству. Она
вошла в кабинет спокойно, без всяких признаков сму¬
щения или скорби. Далглишу она не понравилась. Он
знал за собой склонность к таким внезапным личным
антипатиям и давно научился скрывать их. Он безоши¬
бочно угадал в Кэтрин хорошего наблюдателя. Она пре¬
красно запомнила многие мелочи и точно улавливала
самые тонкие эмоциональные реакции окружающих.
Именно от Кэтрин Бауэрс Далглиш узнал, как воспри¬
няли Макси заявление Сэлли, как торжествующе
она смеялась им в лицо и сколь неожиданный эффект
произвели на мисс Лиддл ее последние слова. Мисс
Бауэрс охотно рассказала и о своих собственных чув¬
ствах:
— Разумеется, я тоже была шокирована ее заявле¬
нием, но я прекрасно понимаю, как все это могло слу¬
читься. Доктор Макси — человек очень добрый. Душа его
полна сострадания к обездоленным, и порою он склонен
к избыточному самопожертвованию. Сэлли попросту
воспользовалась этим. Я уверена, что он никогда не
любил ее. Во всяком случае, он ни разу не заговаривал
со мной об этом, а уж мне-то он должен был сказать
в первую очередь. Если бы они действительно любили
друг друга, он мог бы довериться мне, и я бы без слов
отпустила его.
— Вы хотите сказать, что были помолвлены? —
Далглиш с трудом сдержал удивление; Не хватало ему
еще одной невесты.
270
— Речь идет не о помолвке, инспектор: взаимных
клятв и обручальных колец у нас, разумеется, не было.
Но мы со Стефаном дружны уже много лет, так что наш
будущий союз воспринимался всеми как нечто само
собой разумеющееся. В таких случаях говорят — между
ними все решено. Хотя, повторяю, конкретных планов
мы не строили. Доктор Макси только начинает свою
профессиональную карьеру, и женитьба сейчас была
бы преждевременной. Кроме того, у него серьезно болен
отец, и с этим тоже нужно считаться.
— Так, значит, вы с ним все-таки не были помолв¬
лены?
Кэтрин ответила утвердительно, сопроводив свой от¬
вет многозначительной полуулыбкой, которая, очевидно,
должна была свидетельствовать о том, что в данном
случае помолвка и брак были лишь делом времени.
— Когда вы приехали в Мартингейл на уик-энд,
вас ничего не насторожило?
— В пятницу я задержалась на работе и добралась
сюда лишь к обеду. Доктор Макси приехал поздно ве¬
чером, а мистер Харн — утром в субботу, так что мы
обедали втроем с миссис Макси и Деборой. Мне пока¬
залось, что они обе были взволнованы. Мне неприятно
говорить об этом сейчас, но боюсь, что эта Сэлли Джапп
была просто маленькой интриганкой. Она прислужи¬
вала за обедом и вела себя вызывающе.
Далглиш попытался расспросить Кэтрин подробнее
об этом, но, как оказалось, под «вызывающим поведе¬
нием» подразумевалось вскидывание головы в ответ на
какое-то замечание Деборы и упорное нежелание назы¬
вать миссис Макси «мадам». Однако информация Кэт¬
рин все же была полезной. Теперь Далглиш знал, что,
по всей вероятности, и сама хозяйка дома и ее дочь
предчувствовали надвигающуюся опасность.
Он изменил направление беседы и осторожно перевел
разговор на события воскресного утра. Она рассказала,
как проснулась от головной боли и пошла искать аспи¬
рин. Миссис Макси разрешила ей воспользоваться ап¬
течкой мужа. И именно тогда-то она и обратила вни¬
мание на небольшую бутылочку с пилюлями «соммейла».
Сначала она приняла их за аспирин, но быстро поняла
свою ошибку — таблетки были меньше размером и отли¬
чались от аспирина по цвету. К тому же на бутылочке
была этикетка. Она не заметила, сколько там было
таблеток, но была абсолютно уверена в том, что в семь
271
часов утра бутылочка стояла в шкафу на полке,
а когда они со Стефаном пришли за ней после того,
как был обнаружен труп Сэлли, ее там уже не было.
В шкафу они увидели лишь новую, закупоренную бу¬
тылочку с «соммейлом».
Далглиш попросил ее описать подробно события
раннего утра и был удивлен тем, насколько обстоятель¬
ным оказался рассказ.
— Когда Марта пришла сказать миссис Макси, что
Сэлли еще не встала, мы решили, что она снова про¬
спала. Потом Марта вернулась и сообщила, что дверь
в ее комнату заперта и маленький Джимми плачет.
Мы отправились выяснить, в чем дело. Дверь в самом
деле была закрыта изнутри. Вы уже знаете, что доктор
Макси и мистер Харн залезли в комнату через окно.
Я услышала, как один из них отодвинул задвижку —
вероятно, это был мистер Харн, так как он открыл нам
дверь. Стефан стоял у кровати и смотрел на Сэлли.
Мистер Харн сказал: «Боюсь, что она мертва». Кто-то
вскрикнул. По-моему, это была Марта, хотя я не огля¬
дывалась. Я сказала: «Это невозможно. Вчера вечером
она была совершенно здорова». Мы подошли к кровати,
и Стефан откинул одеяло. До этого оно было натянуто
до самого подбородка и аккуратно расправлено — слов¬
но кто-то заботливо укрыл ее на ночь. Как только мы
увидели следы пальцев на шее, мы поняли, что произо¬
шло. Миссис Макси на мгновение закрыла глаза. Мне по¬
казалось, что она вот-вот упадет, и я подошла ближе.
Но она схватилась за спинку кровати и устояла на ногах.
Она дрожала так сильно, что даже кровать вибриро¬
вала — вы видели; кровать в той комнате односпальная
и очень легкая,— и тело тоже сотрясалось. Стефан
громко сказал: «Закройте ее лицо». Но мистер Харн
напомнил ему, что до прихода полиции трогать ничего
не следует. Мистер Харн был самым спокойным из нас,
вероятно, потому, что на войне он часто встречался
со смертью. Он не испытывал страха. Казалось, происхо¬
дящее даже занимает его. Он склонился над Сэлли и при¬
поднял ее веко. Стефан резко сказал: «Не стоит, Харн.
Разве без этого не видно, что она мертва?» Мистер
Харн ответил: «Не в этом дело. Я не понимаю, почему
она не сопротивлялась». Затем он обмакнул мизинец
в стоявшую у кровати чашку. Она была наполнена
лишь наполовину, и сверху образовалась пленка. Пленка
прилипла к пальцу, и он стряхнул ее перед тем, как
272
поднести палец ко рту. Мы следили за ним как заворо¬
женные. Мне показалось, что в глазах миссис Макси
было ожидание и... надежда. Знаете, как у ребенка на
долгожданном празднике. Стефан спросил: «Ну? Что
это?» Мистер Харн пожал плечами и произнес: «Конеч¬
но, нужна экспертиза... Я думаю, что ее отравили».
В этот момент Дебора громко охнула и поспешила
к двери. Она была бледна как смерть — ей, вероятно,
стало плохо. Я бросилась было следом, но мистер Харн
сказал: «Не беспокойтесь. Я позабочусь о ней». Он вывел
ее в коридор, и они зашли в ванную, что расположена
рядом со спальней. Я не удивилась. Я была уверена, что
в конце концов Дебора сорвется. Когда они вышли, в
комнате остались только миссис Макси, Стефан и я.
Я предложила миссис Макси поискать ключи, чтобы за¬
переть комнату Сэлли, и она ответила: «Да, конечно...
Конечно. Наверное, нам следует позвонить в полицию.
Это удобнее сделать из гардеробной». В тот момент я
решила, что, вероятно, она хочет звонить из гардероб¬
ной, чтобы избежать огласки. Помню, я еще тогда
подумала: «Если мы позвоним из гостиной, горничная
не услышит». Я совершенно забыла о том, что «горнич¬
ная» — это Сэлли, а Сэлли уже ничего никогда не смо¬
жет подслушать.
— Вы хотите сказать, что мисс Джапп часто под¬
слушивала чужие разговоры? — перебил ее Далглиш.
— Да, инспектор, мне всегда так казалось. Я всегда
знала, что она хитрая и неблагодарная. Она нисколько
не ценила того, что сдеЛала для нее эта семья. Миссис
Рискоу она просто ненавидела. Это было видно не¬
вооруженным глазом. Вам, наверное, рассказали о воз¬
мутительной выходке с платьем?
Далглиш выразительно поднял брови и был возна¬
гражден красочным описанием инцидента в чайной и
той реакции, которую он вызвал у окружающих.
— Теперь вы сами видите, какой она была. Миссис
Рискоу делала вид, что происшедшее ее нисколько не
волнует, но я-то знала, что она чувствует. Она готова
была убить Сэлли...
Кэтрин Бауэрс аккуратно одернула юбку на коленях.
Она либо была очень хорошей актрисой, либо действи¬
тельно не почувствовала своего промаха. Далглиш про¬
должил допрос с ощущением, что его собеседница —
натура более сложная, чем ему представлялось вначале.
— Вы не могли бы рассказать мне, как развивались
18 Заказ N9 504
273
события, когда вы, миссис Макси и ее сын прошли
в гардеробную?
— Я как раз собиралась это сделать, инспектор...
Я вынула Джимми из кроватки и держала его на руках.
Меня вдруг охватил ужас при мысли, что он может
остаться в комнате один с мертвой матерью. Когда мы
вошли в комнату, он перестал плакать и все на время
забыли о нем. Потом я вдруг заметила его. Он подтя¬
нулся за прутья кроватки и сидел так, запутавшись
в мокрых пеленках. На личике его было выражение
удивления и любопытства. Слава Богу, он еще слишком
мал, чтобы понять, что произошло. Он, вероятно, просто
наблюдал за тем, что это мы делаем возле кровати его
матери... В гардеробной доктор Макси сразу направился
к шкафчику с медикаментами и громко воскликнул:
«Их нет!» Я спросила, что он имеет в виду, и он рассказал
о пропавшей бутылочке с «соммейлом». Я тогда в первый
раз услыхала об этих таблетках. Я сказала, что видела
их сегодня утром, когда искала аспирин. Пока мы раз¬
говаривали, миссис Макси зашла в спальню к своему
мужу. Она была там не больше минуты и, когда верну¬
лась, сказала: «Все нормально. Он спит. Вы уже сообщи¬
ли в полицию?» Стефан шагнул к телефону, а я пред¬
ложила взять Джимми с собой, одеть его и накормить
завтраком. Никто не ответил, и я направилась к двери.
Перед тем как выйти, я оглянулась. Стефан держал
руку на телефонной трубке. Неожиданно миссис Макси
положила свою ладонь поверх его руки и тихо сказала:
«Подожди. Я хочу кое-что тебя спросить». Но Стефан
ответил: «Не нужно ни о чем спрашивать. Мне ничего
не известно. Клянусь». Миссис Макси вздохнула и под¬
несла руку к глазам. Затем Стефан поднял трубку, и я
вышла из комнаты.— Она замолчала и посмотрела на
Далглиша, ожидая его реакции и новых вопросов.
— Спасибо,— серьезно сказал он.— Прошу вас,
продолжайте.
— Больше рассказывать нечего, инспектор. Я от¬
несла Джимми в свою комнату, прихватив по пути из
ванной чистую пеленку. Миссис Рискоу и мистер Харн
по-прежнему были там. Ей было плохо. Он протирал ей
лицо влажным платком. По-моему, они не слишком
обрадовались моему появлению. Я сказала, обращаясь
к Деборе: «Когда вам станет лучше, спуститесь, по¬
жалуйста, к вашей матери. Ей нужно ваше участие.
Я позабочусь о Джимми».
274
Они не ответили. Я нашла в сушильном шкафу чистый
подгузник, прошла в свою комнату и переодела Джимми.
Потом я посадила его на свою кровать и переоделась
сама. Минут через десять мы с ним вышли на кухню.
Там я дала ему вареное яйцо с хлебом и маслом и теп¬
лого молока. Он вел себя очень спокойно. Марта тоже
была на кухне — готовила завтрак, но мы не разговари¬
вали. Я удивилась, увидев, что мистер Харн тоже там.
Он варил кофе. Миссис Рискоу, вероятно, ушла к ма¬
тери. Мистер Харн не проявил желания разговаривать.
Я думаю, ему не понравилось то, как я говорила с миссис
Рискоу. В его глазах, она само совершенство. Так как
никто, судя по всему, не думал о том, как быть с Джимми,
я решила взять дело в свои руки, пошла с малышом
в холл и позвонила мисс Лиддл. Я рассказала ей о том,
что случилось, и попросила на время забрать ребенка
в приют. Через пятнадцать минут она приехала на такси,
и в это же время появились доктор Эппс и полиция.
Остальное вы знаете.
— Благодарю вас за интересный и полезный рассказ,
мисс Бауэрс. У вас профессиональная наблюдательность,
однако при всей вашей наблюдательности вам, как и
многим другим, не всегда удается излагать факты в ло¬
гической последовательности. Я вас не задержу; мне
лишь хотелось бы попросить вас вернуться к событиям
вчерашнего вечера. Меня интересует промежуток от
десяти вечера и далее. В это время вы все еще сидели
в кабинете с миссис Макси, доктором Эппсом и мисс
Лиддл. Начните, пожалуйста, отсюда.
Впервые Далглиш почувствовал в ее ответе некото¬
рую неуверенность. До сих пор она отвечала на его во¬
просы с готовностью и энтузиазмом, исключавшими
всякую возможность притворства. Казалось даже, что
беседа со следователем доставляет ей удовольствие.
Внезапная перемена в ее поведении насторожила инспек¬
тора. Было очевидно, что неожиданный поворот в на¬
правлении беседы застал ее врасплох. Она подтвердила,
что мисс Лиддл и доктор Эппс пробыли в кабинете до
половины одиннадцатого и лишь потом стали собираться
домой. Миссис Макси проводила их и вернулась к Кэт¬
рин. Вместе они аккуратно сложили газеты и заперли
в сейф деньги. Вернувшись, миссис Макси не сказала,
что видела Сэлли. Затем они пошли в кухню. Марта уже
ушла спать, оставив на плите кастрюльку с кипяченым
молоком, а на столе поднос со стаканами и чашками. Кэт¬
18*
275
рин заметила, что голубой чашки Деборы там нет, и по¬
думала, что, вероятно, мистер Харн и миссис Рискоу уже
вернулись с прогулки по парку и поднялись наверх.
Ей просто не могло прийти в голову, что Сэлли взяла
чужую чашку, хотя те, кто знал Сэлли, вероятно, сочли
бы, что это очень на нее похоже. Бокал доктора Макси
стоял на подносе, как и стакан с подстаканником,
принадлежавший миссис Макси, и две чашки с блюдеч¬
ками, приготовленные для гостей. Кроме того, на столе
стоял сахар в сахарнице. Банки с какао там не было.
Миссис Макси и Кэтрин взяли с подноса стакан и чаш¬
ку и отнесли их в гардеробную мистера Макси, где
должна была провести ночь его жена. Кэтрин зашла
с ней в спальню и помогла поправить постель больного,
затем выпила свое молоко у камина в гардеробной.
Она предложила миссис Макси подежурить вместе с
ней, однако та не приняла предложения. Примерно через
час Кэтрин ушла к себе. Ее комната была в противо¬
положном крыле дома. По пути она никого не встретила.
Сняв платье, она накинула халат, приняла душ в ванной
и вернулась к себе в четверть двенадцатого. Когда она
закрывала дверь, ей показалось, что с лестницы донес¬
лись голоса Деборы и Феликса Харна, но она не была
уверена. Сэлли она не видела и не слышала.
Тут Кэтрин замолчала. Далглиш терпеливо ждал,
стараясь * не выдавать растущего интереса. Сидевший
в углу сержант Мартин перевернул очередную страницу
своей записной книжки и бросил быстрый взгляд в сто¬
рону шефа. От его внимательных глаз не укрылось, что
Далглиш насторожился.
— Итак, мисс Бауэрс...— ободряюще произнес
инспектор.
Свидельница нерешительно вздохнула.
— Боюсь, что следующая часть моего рассказа по¬
кажется вам странной, но вчера все воспринималось
несколько иначе. Как вы сами понимаете, то, что про¬
изошло перед обедом, явилось для меня неприятной не¬
ожиданностью. Я не могла поверить, что Стефан и эта
девушка действительно обручились. В конце концов,
не он, а она объявила об этом, и я сильно сомневалась,
что он мог сделать ей серьезное предложение. За обедом
все чувствовали себя неловко, но продолжали вести себя
так;'гбудто* ничего не произошло: Макси вообще очень
сдержанные люди. Вечером Дебора ушла гулять с мисте¬
ром ХарноМ; й я уверена, что они в деталях обсудили,
276
как следует вести себя в сложившейся ситуации.
Однако мне никто из них ничего не сказал, хотя про¬
исшедшее, пожалуй, больше всего касалось меня. Я ду¬
мала, что, может быть, миссис Макси поговорит со
мной после ухода гостей, но позднее убедилась, что она
не собирается этого делать. Когда я пришла в свою ком¬
нату, то поняла, что мне необходимо начать самой дейст¬
вовать. Я не могла вот так лежать всю ночь, не зная
правды. Я чувствовала, что должна все выяснить. У кого?
Проще всего было спросить саму Сэлли. Я думала, что,
если мне удастся поговорить с ней наедине, все сразу
прояснится. Я знала, что время уже позднее, но другого
шанса могло не представиться. Я несколько минут по¬
лежала в темноте, потом, приняв окончательное решение,
включила ночник и посмотрела на часы. Было три ми¬
нуты первого. Мне показалось, что еще не слишком
поздно. Я надела халат, взяла карманный фонарик
и отправилась в комнату Сэлли. Ее дверь была плотно
закрыта, но в комнате горел свет — он пробивался
сквозь замочную скважину. Я постучала и тихо оклик¬
нула ее. Дверь в комнату очень толстая, но она, должно
быть, услышала, так как в следующую секунду звяк¬
нула задвижка, и свет в замочной скважине исчез. Ве¬
роятно, она встала напротив, загородив ее своим телом.
Я постучала второй раз и опять позвала ее по имени,
но она явно не собиралась впускать меня; поэтому я
повернулась и пошла к себе в комнату. По пути я вдруг
решила, что должна сейчас же увидеть Стефана. Я не
могла лечь в постель, так ничего и не выяснив. Я по¬
думала, что, может быть, он хочет со мной поделиться,
но не находит в себе решимости сделать первый шаг.
Словом, я направилась к нему. В его спальне света
не было... Я постучала и вошла. Мне казалось, что, если
сейчас я его увижу, все будет хорошо.
— И что же? — спросил Далглиш.
На этот раз самообладание и уверенность покинули
Кэтрин. В больших глазах ее мелькнули разочарование
и боль.
— Его там не было, инспектор. Кровать была разо¬
брана, но самого его в комнате не было.— Она попыта¬
лась взять себя в руки и улыбнуться, но улыбки не по¬
лучилось.— Теперь-то я знаю, что Стефан ходил на¬
вестить Боу кока, но в тот момент я испытала громадное
разочарование.
— Да, наверное,— угрюмо кивнул Далглиш.
277
5
Миссис Макси, спокойная и сосредоточенная, села
напротив и, выразив полную готовность оказывать след¬
ствию всяческое содействие, попросила лишь о том, что¬
бы не тревожили ее мужа, который серьезно болен и не
в состоянии понять происшедшего. Откинувшись на
спинку кресла, Далглиш смотрел на нее и думал, что лет
через тридцать Дебора, наверное, будет выглядеть точно
так же.
Красивые, сильные, белые, унизанные кольцами руки
миссис Элеоноры неподвижно лежали на коленях. Даже
на расстоянии было видно, как похожи на эти руки
руки ее сына. Далглиш машинально отметил про себя,
что ногти у нее на пальцах коротко подстрижены —
как у хирурга. На лице нет ни единого признака волне¬
ния. Казалось, миссис Макси со смирением покорилась
тому, что неизбежно должно было произойти. В этом
спокойствии не было ничего напускного, оно происте¬
кало, видимо, из глубокой внутренней уверенности, по¬
колебать которую не могло даже убийство.
Элеонора Макси отвечала на вопросы не торопясь,
тщательно взвешивая каждое слово. Ничего нового уз¬
нать у нее не удалось. Она почти дословно повторила
рассказ Кэтрин о том, как было обнаружено тело, и ее
версия событий минувшего дня не противоречила уже
известному ранее.
После ухода мисс Лиддл и доктора Эппса она запер¬
ла дом, оставив открытыми лишь дверь, выходившую
во двор, и балкон в гостиной. Все это время с ней на¬
ходилась мисс Бауэрс. Они вместе взяли со стола на
кухне свое молоко — на подносе еще оставался бокал
ее сына — и поднялись наверх. Ночью она дежурила
у постели мужа, периодически то засыпая, то просы¬
паясь. Ничего необычного она не видела и не слышала.
К ней никто не заходил». лишь утром ее разбудила мисс
Бауэрс, попросившая аспирин. Она ничего не знала
о таблетках, найденных в постели ее мужа, и вообще
вся эта история представляется ей неправдоподобной.
По ее мнению, даже если бы мистер Макси и захотел
что-то спрятать в своей постели, тайник сразу бы обна¬
ружила миссис Бултитафт. Сын ничего не сказал ей
об инциденте, а только сообщил, что заменил таблетки
на микстуру.. Подобное решение ее не удивило. Она
подумала, что, может быть, это какой-то новый пре¬
278
парат, к тому же она была уверена, что Стефан не
станет ничего назначать, не посоветовавшись с доктором
Эппсом.
Лишь когда разговор зашел о злополучной помолвке
сына, спокойствие покинуло ее. Далглиш почувствовал,
что извинения, которыми он обычно предварял подоб¬
ные щекотливые вопросы, здесь будут неуместны, и
спросил без всяких обиняков:
— Как вы, мадам, отнеслись к помолвке вашего
сына и мисс Джапп?
— Я полагаю, то, что между ними было, слишком
мимолетно и несерьезно, чтобы называться помолвкой.
И вообще ваш вопрос, инспектор, меня удивляет. Вам,
вероятно, уже известно, что я ее не одобряла.
«Что ж, откровенно,— подумал Далглиш.— С дру¬
гой стороны, что еще она могла сказать? Трудно было
ожидать, что мы бы поверили, если бы она заявила,
что была рада».
— Вы стали бы возражать, даже если бы чувства
девушки к вашему сыну были искренни?
— А что это меняет? У них не было ничего об¬
щего. К тому же ему пришлось бы растить чужого
ребенка. Подобный брак расстроил бы его карьеру, и
через год, а то и меньше, они возненавидели бы друг
друга. Такие браки не бывают прочными. И ничего уди¬
вительного! Какой уважающей себя девушке понравится,
если до нее снисходят? А Сэлли была очень честолю¬
бива, хотя и пыталась это скрывать. Кроме того, им
просто не на что было бы жить — у Стефана почти
нет собственных денег... Разумеется, я не одобряла этой
так называемой помолвки. А вы сами хотели бы такого
брака для собственного сына?
На мгновение Далглишу вдруг показалось, что миссис
Макси знает о его трагедии. Это был, в сущности,
довольно банальный аргумент, к которому в подобной
ситуации прибегают почти все матери. Однако навряд ли
она могла предполагать, сколь убийственно веским
он окажется на этот раз. Далглиш подумал, как она
отреагирует, если он скажет правду: «У меня нет сына.
Мой ребенок, как и его мать, умерли через три часа
после родов; У меня нет сына, который мог бы же¬
ниться — удачно или неудачно». Он представил, как она
нахмурится, недовольная тем, что его откровенность
поставила ее в неловкое положение, и быстро ответил:
— Нет. Не хотел бы. Прошу прощения, что отнял
279
у вас столько времени своими вопросами. Но вы долж¬
ны понять, как важны они для расследования.
— Да-да, конечно. С вашей точки зрения, то, что
произошло между моим сыном и этой девушкой, могло
послужить мотивом ее убийства, и я в этом случае
становлюсь одной из подозреваемых. Но люди не уби¬
вают только ради того, чтобы избежать социальных
неудобств. Я признаю, что готова была сделать все
возможное, чтобы не допустить этого брака. Я соби¬
ралась завтра же поговорить со Стефаном и не сомне¬
ваюсь, что мы нашли бы способ устроить жизнь Сэлли,
не делая ее членом собственной семьи. В конце концов,
всему должен быть предел!
Неожиданная горечь, прорвавшаяся в ее последних
словах, не укрылась даже от сержанта Мартина. Он
поднял голову от своих бумажек и удивленно взглянул
на миссис Макси. Однако если Элеонора Макси и по¬
няла, что сказала лишнее, она не усугубила своей ошиб¬
ки попыткой оправдаться. Глядя на нее, Далглиш мы¬
сленно представил себе красочный плакат — рекламу
туалетной воды и мыла. Стоявший между ними на столе
букет цветов еще более усиливал художественную вы¬
разительность сцены. «Портрет английской леди в до¬
машней обстановке»,— усмехнулся он про себя и поду¬
мал, что сказал бы о ней старший суперинтендент
и — если бы до этого дошло — что сказали бы о ней
присяжные. Но даже ему, привыкшему к тому, что порок
нередко поселяется и в самых возвышенных душах,
было нелегко представить миссис Макси в роли чело¬
века, причастного к убийству. Однако ее последние
слова наводили на размышления.
Далглиш решил пока оставить разговор о помолвке
и вернуться к бытовавшей в семье традиции пить на
ночь теплое молоко. Ответ миссис Макси был исчер¬
пывающим. У каждого члена семьи была своя посуда.
Голубая фарфоровая чашка, оказавшаяся на столике
у кровати Сэлли, принадлежала Деборе. Теплое мо¬
локо стояло в кастрюльке на кухонной плите. Горелки
у нее закрываются толстыми крышками. Кастрюльку
помещали на одну из таких крышек. Если кто-нибудь
хотел подогреть молоко, ее просто переставляли на дру¬
гую горелку, а потом снова убирали. Она не знала,
что пила на ночь Сэлли и миссис Бултитафт, но
какао никто из членов семьи не пил — Макси не любят
шоколада.
280
— Выходит,— чуть помедлив, произнес Далглиш,—
если, как я предполагаю, вскрытие покажет, что мисс
Джапп была отравлена, а анализ какао из чашки под¬
твердит наличие в нем снотворного, возможно лишь
два вывода: либо она сама приняла таблетки, чтобы по¬
лучше выспаться после трудного дня, либо кто-то дру¬
гой отравил ее — нетрудно догадаться, с какой целью.
Мисс Джапп была молодой женщиной и, насколько
мне известно, никогда не жаловалась на здоровье.
Если это убийство планировалось заранее, убий¬
ца, очевидно, хотел проникнуть в комнату и осущест¬
вить свой план как можно скорее и, чтобы исключить
возможность сопротивления, подсыпал ей в чашку сно¬
творное. Это значит, что он прекрасно знаком с обы¬
чаями дома и знает, где хранятся чашки. Это мог
быть кто-то из домочадцев или ваших близких друзей.
— В таком случае убийца должен был знать и то,
что голубая фарфоровая чашка принадлежит моей до¬
чери. Вы уверены, что снотворное предназначалось Сэлли,
инспектор?
— Даже если у меня и были на этот счет сом¬
нения, тот факт, что убийца не перепутал шею Сэлли
с шеей миссис Рискоу, говорит сам за себя. Давайте
пока исходить из предположения, что снотворное пред¬
назначалось мисс Джапп. Его могли положить в мо¬
локо, в саму голубую чашку, в банку с какао или в
сахар. Вы и мисс Бауэрс пили молоко из той же
кастрюли и брали песок из одной сахарницы, и с вами
ничего не случилось. Я не думаю, что снотворное
положили в пустую чашку — оно коричневатого цвета
и было бы заметно на голубом фарфоре. Остается
две возможности: либо его добавили в порошок какао,
либо растворили в горячем напитке перед тем, как
мисс Джапп выпила его.
— Вряд ли последнее правдоподобно, инспектор.
Миссис Бултитафт обычно ставит молоко на плиту ровно
в десять. Примерно двадцать пять минут спустя мы
видели, как Сэлли пронесла чашку к себе в комнату.
— Кто «мы», миссис Макси?
— Доктор Эппс, мисс Лиддл и я. Мы с мисс Лиддл
поднялись наверх, чтобы взять ее пальто. Когда мы
вернулись в холл, к нам присоединился доктор Эппс,
только что вышедший из кабинета. Пока мы стояли,
прощаясь, из кухни вышла Сэлли, неся на блюдце
голубую чашку, и по главной лестнице стала поднимать-
281
ся наверх. На ней был халат и пижама. Мы все ее
видели, но никто ничего не сказал. Доктор Эппс и
мисс Лиддл сразу ушли.
— Мисс Джапп всегда поднималась к себе по этой
лестнице?
— Нет. По боковой лестнице путь из кухни в ее
комнату короче. Я думаю, она сделала это не без умыс¬
ла, желая нам досадить...
— Но она ведь не могла предвидеть, что встретит
кого-то на пути?
— Пожалуй, не могла.
— Вы сказали, что заметили, как мисс Джапп дер¬
жала в руках чашку миссис Рискоу. Вы указали на
это ей или, может быть, вашим гостям?
Миссис Макси снисходительно усмехнулась, во вто¬
рой раз за время беседы выпустив свои маленькие
острые коготки.
— Что за странные взгляды у вас, инспектор!
По-вашему, я должна была вырвать у нее из рук эту
злосчастную чашку, поставив тем самым в неловкое
положение своих гостей? Да она только этого и ждала!
Далглиш продолжил допрос, словно не замечая про¬
звучавшей в этих словах иронии, и с удивлением от¬
метил про себя, как легко, оказывается, можно спро¬
воцировать миссис Макси.
— Что было после того, как доктор Эппс и мисс
Лиддл уехали?
— Я отправилась в кабинет к мисс Бауэрс, где
мы вдвоем убрали все бумаги и заперли мешочки с
деньгами в сейф. Потом мы пошли на кухню, где я
налила себе теплого молока, а мисс Бауэрс — «овал-
тин». Она любит все сладкое, поэтому добавила в свое
молоко песок из сахарницы. Мы отнесли чашки в гар¬
деробную, смежную со спальней моего мужа, где я
провожу ночь, если дежурю у него. Мисс Бауэрс
помогла мне поправить* его постель. Потом мы минут
двадцать поговорили, она пожелала мне спокойной ночи
и ушла.
— Выпив свой «о вал тин»?
— Да. Сначала он был очень горячий, но перед
тем как уйти к себе, она присела и выпила его.
— Пока вы с мисс Бауэрс были вместе, она не под¬
ходила к шкафчику с лекарствами?
' Нет. ’Ни я, ни она к нему не подходили. Мой
сын незадолго до этого дал отцу снотворное, и он
282
крепко спал. Никаких других лекарств на ночь муж не
принимает. Мы просто поправили ему постель и все.
Я была рада помощи мисс Бауэрс. Она профессиональ¬
ная медсестра, и вместе мы смогли сделать все, не
потревожив его.
— Какие отношения у мисс Бауэрс с вашим сыном?
— Насколько я знаю, мисс Бауэрс дружна с обоими
моими детьми, поэтому ваш вопрос уместнее задать
им или ей.
— Она и ваш сын не были помолвлены?
— Мне ничего не известно об их личных взаимо¬
отношениях. Не думаю, что такое возможно.
— Благодарю вас,— кивнул Далглиш.— Теперь я
бы хотел побеседовать с миссис Рискоу. Будьте добры,
пригласите ее сюда.
Инспектор поднялся, чтобы открыть перед миссис
Макси дверь, так как она по-прежнему не двигалась
с места.
— Я все-таки думаю, что Сэлли сама приняла сно¬
творное,— после короткой паузы произнесла она.— Кому
еще это могло понадобиться?.. Но если допустить такую
возможность,— Элеонора Макси едва заметно нахмури¬
лась,— то вы правы: его могли подсыпать только в сухое
какао. Если так, то... Простите, вы смогли бы устано¬
вить это, отправив на экспертизу банку с остатками
порошка?
— Смогли бы,— серьезно ответил Далглиш.— Одна¬
ко пустая банка была найдена в мусорном ведре.
Перед тем как выбросить, ее тщательно вымыли, а
внутреннюю бумажную прокладку сожгли. Возможно,
кто-то решил подстраховаться...
— Хладнокровная леди,— прокомментировал сер¬
жант Мартин, когда миссис Макси вышла из комнаты.—
Она сидела здесь, как кандидат на выборах, ожидающий
пересчета голосов.
— Да,— сухо кивнул Далглиш,— и кандидат, за¬
метьте, уверенный в победе своей партии. Посмотрим,
что скажут остальные.
6
«Тогда была совсем другая комната,—думал Фе¬
ликс,— но в ней было так же тихо... Картины на сте¬
нах и тяжелый, из красного дерева, стол — совсем
283
непохожий на тот, за которым сидит сейчас Далглиш.
И там тоже были цветы — небольшой букетик в кро¬
шечной вазочке величиной с чайную чашку. Все в той
комнате было по-домашнему уютным — даже сидящий
за столом человек с пухлыми белыми руками и улы¬
бающимися за толстыми стеклами очков глазами. Уют¬
ная тихая комната...» Он никогда не думал, что сущест¬
вует столько бескровных способов заставить человека
говорить, столько простых, не требующих физических
усилий и сложных приспособлений, но очень эффектив¬
ных способов. Усилием воли он отогнал воспоминания
и заставил себя посмотреть на ожидавшего его че¬
ловека.
Лежащие на столе руки были смуглее и тоньше,
глаза — черными и не такими добрыми. В углу сидел
еще один человек — тоже английский полицейский. Это
был Мартингейл. Это была Англия.
...Пока все идет не так уж плохо. Дебора пробыла
здесь не более часа. Когда она вышла, то молча прошла
мимо него на свое место, а он так же молча поднялся
и последовал за полицейским в форме в кабинет. Он
был рад, что поборол желание выпить перед допросом
и что отказался от предложенной Далглишем сигареты.
Старый трюк! Этим его не проймешь! Вот бы они
позабавились, узнав о том, что с ним сейчас творится!
Но нет, он не доставит им этого удовольствия. Он
должен... должен сохранять хладнокровие.
Человек за столом заглянул в свои записи.
— Благодарю вас. С этим все ясно. Теперь, если не
возражаете, вернемся немного назад. После кофе вы
пошли помогать миссис Рискоу мыть посуду. Около по¬
ловины десятого вы оба вернулись в комнату, где
миссис Макси, мисс Лиддл, мисс Бауэрс и доктор Эппс
считали вырученные на празднике деньги. Вы сказали
им, что вместе с миссис Рискоу пойдете прогуляться,
и пожелали спокойной ночи мисс Лиддл и доктору
Эппсу на тот случай, если они уедут домой до вашего
возвращения. Миссис Макси, прощаясь, предупредила,
что оставит для вас открытой одну из балконных
дверей в гостиной, и попросила вас запереть ее после
того, как вы вернетесь. Эти ее слова слышали все,
кто находился в комнате?
— Я полагаю, да. Правда, никто ничего не сказал,
все были заняты деньгами. Скорее всего, они не обратили
на это внимания.
284
— Я не совсем понимаю, зачем было оставлять
открытым балкон, если задняя дверь тоже была не
заперта... Там, за вашей спиной, по-моему, Штаббс?
Я заметил в доме еще несколько довольно ценных
полотен, которые легко можно вынести.
Феликс не повернул головы.
— Господин инспектор — знаток живописи? Я ду¬
мал, такое бывает только в детективных романах.
Поздравляю! Но Макси не рекламируют свои сокрови¬
ща, а в деревне никто не разбирается в искусстве. Так
что с этой стороны опасность им не грозит. Послед¬
ние три сотни лет люди свободно ходят по этому дому;
двери здесь запираются крайне редко за исключением
парадного, которое Стефан Макси или его сестра каж¬
дый вечер закрывают на засов. И то это скорее ри¬
туал, чем мера предосторожности. В остальном они,
очевидно, полагаются на нашу замечательную полицию.
— Прекрасно! Итак, вы с миссис Рискоу вышли в сад
около половины десятого и отправились на прогулку.
О чем вы разговаривали, мистер Харн?
— Я предложил миссис Рискоу выйти за меня замуж.
Через два месяца я собираюсь поехать в наше канад¬
ское отделение и подумал, что было бы неплохо объ¬
единить деловую поездку с медовым месяцем.
— Миссис Рискоу приняла ваше предложение?
— Очень трогательно, что вас это интересует, ин¬
спектор, но боюсь, что разочарую вас. Миссис Рискоу
не проявила большого энтузиазма.
В памяти Феликса Харна невольно возник вчераш¬
ний вечер. Теплая ночь, сладкий запах роз и торопли¬
вые быстрые поцелуи, больше похожие на жесты отчая¬
ния, чем страсти. А потом усталый грустный голос:
«Брак, Феликс? Не слишком ли много сегодня разго¬
воров о браке? Боже, как я хотела бы убить ее!» Он
понял тогда, что слишком поторопился. И время, и
место были выбраны неудачно. А может быть, и слова?
Чего же она ждала?.. Голос Далглиша вернул его к
реальности.
— Как долго, вы гуляли по саду, сэр?
— Наверное, следовало бы сказать, что влюбленные
часов не наблюдают, но в интересах вашего расследо¬
вания, инспектор, я отвечу. Мы вошли через балкон
в гостиную в десять сорок пять. Часы • на каминной
полке пробили три четверти одиннадцатого', как ■ раз
когда я запирал балконную дверь.
285
— Те часы спешат на пять минут, сэр. Прошу
вас, продолжайте.
— Значит, мы вернулись в десять сорок. Я не
смотрел на свои часы. Миссис Рискоу предложила
мне виски — я отказался. От теплого молока я тоже от¬
казался, и она пошла на кухню за своей чашкой.
Через несколько минут она вернулась и сказала, что
передумала. Мы еще немного поболтали и догово¬
рились, что завтра в семь утра поедем кататься верхом.
Потом мы разошлись по своим комнатам. Ночью я
спал спокойно. Миссис Рискоу, насколько мне известно,
тоже. Утром я оделся и ждал ее в вестибюле, когда
услышал, что Стефан Макси зовет меня. Он хотел, чтобы
я помог ему с лестницей. Остальное вы знаете.
— Вы не убивали мисс Джапп, мистер Харн?
— Насколько мне известно, нет.
— Что вы хотите этим сказать?
— Что я мог сделать это, находясь в состоянии
амнезии, но это, скорее, из области фантастики.
— Фантазии меня не интересуют. Мисс Джапп
убил человек, прекрасно осознававший, что делает.
Вы не догадываетесь, кто это мог быть?
— Вы хотите, чтобы я отнесся к вашему вопросу
серьезно? .
— Я хотел бы, чтобы вы серьезно отвечали на все
мои вопросы. Убита молодая женщина, мать. Я намерен
найти убийцу в возможно более короткие сроки и на¬
деюсь на вашу помощь.
— Я не знаю, кто убил ее, и не уверен, что
если бы знал, то назвал бы вам его имя. В отличие
от вас я не приверженец абстрактной справедливости.
Однако я согласен сотрудничать и даже готов указать
вам на ряд фактов, которые вы с вашим пристрастием
к длительным допросам могли не заметить. Во-пер¬
вых, кто-то залез в комнату горничной через окно.
У нее на подоконнике стояла коллекция стеклянных
зверюшек, которые при этом разбились. Окно было
открыто, и ее волосы намокли. Прошлой ночью с по¬
ловины первого до трех шел дождь. Вероятно, ее убили
до половины первого, иначе, полагаю, она бы встала за¬
крыть окно. Далее... Ребенок не проснулся до обычного
времени. Вероятно, гость вел себя тихо — ни спора, ни
ссоры, по всей видимости, не было. Скорее всего, Сэлли
сама впустила ночного гостя через окно. Вероятно,
он взобрался по лестнице. Не исключено, что они за-
286
ранее условились о встрече. Я плохо знал Сэлли, но
должен признаться, что она никогда не производила
на меня впечатления сверхсексуальной и неразборчивой
в знакомствах особы. Возможно, ночной гость был
влюблен в нее, и когда она сообщила ему, что собирается
замуж за Стефана Макси, он в порыве ревности и
гнева задушил ее. Так что вряд ли это убийство было
спланировано заранее... Перед его приходом Сэлли
заперла дверь, чтобы им никто не помешал. Мужчина
влез в окно и тем же путем выбрался обратно. Он
даже не заметил, что дверь закрыта изнутри. Может
быть, если бы он заметил это, то открыл бы ее и
скрылся с места преступления более осторожно. Эта
закрытая на задвижку дверь, должно быть, здорово
разочаровала вас, инспектор. Вряд ли кто-то из членов
семьи стал бы влезать по лестнице в собственный дом —
такое трудно себе представить. Я догадываюсь, как
вдохновила вас версия помолвки Стефана и Сэлли,
но, думаю; не мне указывать вам на то, что если бы
все принялись подобным образом спасаться от неже¬
лательных браков, то женская смертность подскочила
бы во много раз.
Еще не кончив говорить, Феликс понял, что совер¬
шил ошибку. Страх и нервозность сыграли с ним злую
шутку: он потерял чувство меры и не смог вовремя
остановиться. Полицейский сержант из своего угла смот¬
рел на него серьезным и сочувственным взглядом че¬
ловека, привычного к чужим слабостям и не удивляю¬
щегося им.
— Вы говорили, что хорошо спали ночью,— мягко
сказал Далглиш.— Как же тогда вам удалось заметить,
что с половины первого до трех шел дождь?
— Это была обычная для меня ночь.
— Выходит, вы страдаете от бессонницы? Какое
лекарство вы принимаете, чтобы заснуть?
— Виски. Однако в гостях я предпочитаю обходить¬
ся без него.
— Чуть раньше вы рассказали, что после того, как
было найдено тело, вы с миссис Рискоу вышли в смеж¬
ную со спальней убитой ванную комнату, а доктор
Макси позвонил в полицию. Спустя некоторое время
миссис Рискоу вернулась к матери. Что делали после
этого вы?
— Я решил посмотреть, как чувствует себя миссис
Бултитафт. Я не думал, что кто-то из нас захочет
287
завтракать, но то, что в ближайшие часы понадобится
много горячего кофе, было очевидно. Она была потря¬
сена случившимся и без конца повторяла, что Сэлли,
должно быть, сама лишила себя жизни. Я как можно
мягче указал ей на то, что, с точки зрения здравой
логики, самоубийство здесь исключается, и это взвол¬
новало ее еще больше. Она бросила на меня очень
странный взгляд и громко разрыдалась. Я попытался
успокоить ее, но тут вошла мисс Бауэрс с ребенком,
чтобы приготовить ему еду. Глядя на нее, Марта быстро
взяла себя в руки, и мы вместе сварили кофе и при¬
готовили завтрак для мистера Макси. Потом приехала
полиция, и всем нам велели собраться в гостиной.
— Слезы миссис Бултитафт были первым и един¬
ственным проявлением горя?
— Горя? Она была в шоке, как и все мы.
— Благодарю вас, сэр. Вы оказали нам неоценимую
помощь. Мы отпечатаем ваши показания, позже я дам
их вам прочесть и подписать. Если вы пожелаете еще
что-то сообщить мне, буду вам признателен. А теперь,
если вы следуете в гостиную, будьте добры, пригласите
ко мне миссис Бултитафт.
Это было распоряжение, а не просьба. Феликс Харн
дошел уже почти до двери, когда снова услышал вкрад¬
чивый голос:
— Вас, вероятно, не удивит, что ваш рассказ о
вчерашнем дне почти полностью соответствует тому,
что сообщила нам миссис Рискоу. За исключением
одной детали. Миссис Рискоу сказала, что вы провели
большую часть вчерашней ночи в ее комнате, а не
в своей. Она сказала, что вы спали в одной постели.
Феликс на секунду замер, стоя лицом к двери, затем
медленно повернулся к человеку, сидящему за столом.
— Откровенность миссис Рискоу ставит меня в
весьма неловкое положение. Боюсь, инспектор, вам са¬
мому придется решить, кто из нас солгал, а кто ска¬
зал правду.
— Благодарю вас,— кивнул Далглиш.— Я решил.
7
Далглишу не раз приходилось иметь дело с горнич¬
ными, и никаких проблем при этом обычно не возни¬
кало. Они были озабочены собственной безопасностью,
288
приготовлением пищи, многочисленными обязанностями
по дому, которые, несмотря ни на что, нужно было
выполнять быстро и хорошо. Они были лояльны, трудо¬
любивы и правдивы, и, как правило, из них получались
прекрасные свидетели ввиду полного отсутствия вообра¬
жения и неумения лгать. Правда, нередко, движимые
чувством преданности хозяевам, они пытались тем или
иным способом прикрывать их, но разгадать подобные
хитрости не составляло труда. Далглиш надеялся, что
и с Мартой затруднений не будет. Однако уже в самом
начале беседы он не без раздражения отметил, что
Марту явно кто-то проинструктировал. Она была не¬
многословна, вежлива, спокойна, и даже самую ничтож¬
ную информацию из нее приходилось вытягивать. До¬
гадаться, чьим наставлениям она столь строго следо¬
вала, было нетрудно.
Тем не менее инспектор терпеливо продолжал
допрос:
— Так, значит, в ваши обязанности входит приго¬
товление пищи и уход за мистером Макси. Труд весьма
нелегкий. Это не вы предложили миссис Макси нанять
Сэлли Джапп?
— Нет.
— Тогда кто?
Марта несколько секунд подумала, словно решая,
отвечать или нет, потом, пожав плечами, сказала:
— Это могла быть мисс Лиддл. А может быть,
мадам сама так решила. Я не знаю.
— Но я полагаю, миссис Макси посоветовалась
с вами, прежде чем пригласить девушку?
— Да, она мне сказала. Но решаю здесь не я,
а мадам.
Далглиш с трудом сдержал досаду, но он никогда не
позволял себе повышать голос на свидетелей и потому
продолжал так же ровно:
— До этого миссис Макси брала в дом прислугу
с ребенком?
— Раньше такое было невозможно. Прежде все наши
горничные имели прекрасные рекомендации.
— Выходит, это был дебют. И как вы находите,
он удался? Вам больше других приходилось общаться
с мисс Джапп. Что она была за человек?
Марта не ответила, лишь опять пожала плечами.
— Вы были удовлетворены ее работой?
— Сначала да...
19 Заказ № 504
289
— А что заставило вас изменить свое мнение? То,
что она часто просыпала?
Настороженный взгляд из-под тяжелых век метнулся
в сторону.
— Было и кое-что другое.
— Что, например?
— Она стала дерзкой.
— Могу представить, как вам это досаждало. А как
вы думаете, отчего мисс Джапп вдруг так изменилась?
— Молодые девушки всегда ведут себя так. Сначала
тише воды, ниже травы, а потом возомнят себя чуть
ли не хозяйкой дома.
— Может быть, Сэлли Джапп и в самом деле думала,
что когда-нибудь станет хозяйкой этого дома?
— Если она так думала, то, значит, просто сошла
с ума.
— Но ведь вчера доктор Макси предложил ей руку
и сердце.
— Я ничего об этом не знаю. Доктор Макси не
мог жениться на Сэлли Джапп.
— Да, кто-то об этом позаботился. Вы случайно не
знаете кто?
Марта не ответила. Собственно, ответа и не требо¬
валось. Если причина убийства Сэлли Джапп дейст¬
вительно была связана со вчерашней помолвкой, то круг
подозреваемых резко сужался, и Далглиш начал методич¬
но подводить мисс Бултитафт к разговору о событиях
субботнего дня и вечера. О празднике она могла рас¬
сказать немного. По всей видимости, ее участие в нем
свелось к короткой прогулке по саду перед тем,
как подать мистеру Макси ужин и поправить на ночь его
постель. Когда она вернулась на кухню, Сэлли там уже
не было — очевидно, она напоила Джимми чаем и унес¬
ла купаться, так как коляска стояла в судомойне, а
тарелка и чашка ребенка — в раковине. Сэлли не появ¬
лялась, и Марта не стала разыскивать ее: горячих
блюд на обед не подавали и прислуживать за столом
не требовалось. Позже на кухню пришли миссис Рискоу
и мистер Харн, чтобы помочь ей помыть посуду. Они
не спрашивали, вернулась ли Сэлли. Ни тот, ни другой
не упоминали о ней. Разговор шел в основном о про¬
шедшем празднике. Мистер Харн много шутил — он
такой остроумный джентльмен. Нет, они не помогали
кипятить молоко. Этим она занялась позднее. Банка с
какао стояла в буфете, там же, где хранятся другие
290
сухие продукты, и ни миссис Рискоу, ни мистер Харн
к нему не подходили. Да, она находилась на кухне
все время, пока они были там.
После того как они ушли, она на полчаса включила
телевизор. Нет, она не волновалась за Сэлли. Она
знала, что если та проголодается, то сама спустится
вниз. Без пяти десять Марта приготовила кастрюльку
с молоком и поднос с чашками и стаканами. Она
повторяла этот ритуал каждый вечер перед тем, как
идти спать. На этот раз она поставила на поднос еще
две чашки на случай, если гости тоже захотят выпить
на ночь теплого молока. Сэлли прекрасно знала, что
голубая фарфоровая чашка принадлежит миссис Рис¬
коу. Об этом знали все в Мартингейле. Вскипятив
молоко, Марта ушла спать. Она уснула около половины
одиннадцатого и ночью ничего не слышала. Утром
она пошла будить Сэлли и обнаружила, что дверь изнут¬
ри закрыта на задвижку. Она пошла сообщить об этом
мадам. Остальное инспектору известно.
На то, чтобы вытащить из нее эту скудную инфор¬
мацию, ушло почти сорок минут, но Далглиш по-преж¬
нему не проявлял нетерпения. Теперь они подошли к
самому главному — к моменту обнаружения тела. Важ¬
но было убедиться, насколько рассказ' Марты совпадает
с рассказом Кэтрин Бауэрс. Если противоречий не бу¬
дет, значит, по крайней мере одна из его гипотез
окажется верной. Как он и ожидал, рассказы совпали.
Он осторожно перевел разговор на пропавшее из шкафа
снотворное, но здесь его ждало разочарование. Марта
решительно отказывалась верить в то, что Сэлли нашла
«соммейл» в постели больного.
— Сэлли всегда кичилась тем, что она-де больше
всех ухаживает за хозяином. Может быть, она и дежу¬
рила у него несколько ночей, когда мадам слишком
уставала. Но он чувствовал себя гораздо лучше, когда
с ним оставалась я. На мне лежали и все остальные
обязанности по уходу. И если бы у него в постели
было что-то припрятано, я бы это заметила.
Это была ее самая длинная реплика за все время
беседы. Далглиш почувствовал стоявшую за ней убеж¬
денность. В последнюю очередь он задал вопрос о банке
из-под какао. И на этот раз Марта отвечала с за¬
видным спокойствием и уверенностью. Она обнаружила
пустую банку на столе утром, когда спустилась на
кухню, чтобы приготовить чай. Она сожгла бумажную
19*
291
прокладку, ополоснула банку водой и выбросила ее в му¬
сорное ведро. Почему она вымыла банку? Потому что
терпеть не может в мусорном ведре грязных и сальных
вещей. Конечно, банка из-под какао не была сальной,
но это не важно. В Мартингейле принято мыть все
использованные жестянки. Почему она сожгла внутрен¬
нюю прокладку? Но ведь она же не смогла бы вымыть
банку, если бы внутри осталась прокладка? Тон ее
ответа ясно свидетельствовал о том, что любой нор¬
мальный человек на ее месте сделал бы то же самое.
Далглиш с досадой подумал о том, что дальнейшие
расспросы на эту тему бесполезны. Он даже поморщил¬
ся, представив, как посмотрит на него миссис Макси,
если он вздумает спросить у нее, как обычно поступают
в Мартингейле с использованными жестяными банками.
И снова он поймал себя на мысли, что Марта кем-то
очень детально проинструктирована. Похоже, кое-что на¬
чинало проясняться. Его долготерпение и хладнокровие,
кажется, давало свои плоды.
Глава пятая
1
Приют Святой Марии был расположен примерно в
миле от центра деревни — некрасивое здание из крас¬
ного кирпича с многочисленными башенками и фрон¬
тонами, отделенное от главной дороги густой стеной
кустарника. Посыпанная гравием дорожка вела к мас¬
сивному парадному, старинное дверное кольцо которого
тускло отсвечивало от частой полировки. Окна были за¬
шторены белоснежными занавесками. Невысокие камен¬
ные ступеньки вели из боковой двери на квадратную
лужайку, где размещались в ряд несколько детских ко¬
лясок. Молодая горничная в чепце и переднике — на¬
верное, одна из воспитанниц, подумал Далглиш — впу¬
стила их внутрь и проводила в небольшую комнату
слева от вестибюля. Она выглядела смущенной и так и
не расслышала фамилии Далглиша, хотя он повторил
ее дважды. Большие глаза беспомощно взирали на
него из-за толстых стекол очков, когда она жалко топ¬
талась в дверях.
— Не волнуйтесь,— доброжелательно произнес Дал¬
292
глиш,— просто скажите мисс Лиддл, что пришли двое
полицейских из Мартингейла и хотят повидать ее.
Она нас ждет.
— Простите, но я должна назвать имена. Меня го¬
товят к работе горничной,— робко настаивала она, му¬
чимая страхом получить выговор от строгой патро¬
нессы и смущенная обществом двух незнакомых мужчин,
да еще к тому же полицейских. Далглиш протянул
ей свою визитную карточку.
— Тогда передайте ей это. Так будет правильнее,
и вас не станут ругать. И не волнуйтесь. Из вас
получится прекрасная горничная. Они теперь на вес
золота.
— Особенно если не обременены незаконнорожден¬
ным ребенком,— добавил сержант Мартин, когда ху¬
денькая фигурка в переднике скрылась за дверью, про¬
бормотав что-то похожее на «спасибо».— Странно ви¬
деть здесь такую простушку, сэр. Наверное, какой-то
проходимец обманул бедняжку.
— Похоже, она из тех, кого с рожденья обманы¬
вают и угнетают.
— А как она напугана... Как по-вашему, сэр, эта
мисс Лиддл хорошо обращается с девушками?
— Самой ей, должно быть, кажется, что лучше не
бывает. В идеале на этом месте должен работать че¬
ловек, способный к состраданию, безграничной вере и
бескорыстию. Другими словами, тут нужен святой, а мисс
Лиддл вряд ли относится к их числу.
— Нет, сэр,— вздохнул сержант Мартин и, спохва¬
тившись, тут же подумал, что «да, сэр» прозвучало
бы уместнее.
Тряхнув головой, словно отгоняя непрошеные мысли,
Далглиш неторопливо прошелся по комнате. Она была
скромной и уютной. Находившиеся здесь вещи, судя
по всему, принадлежали лично мисс Лиддл. Спинет *
и стол из красного дерева выглядели отполированными
до блеска. Единственное окно, выходившее на лу¬
жайку, закрывали шторы из цветастого кретона. Ковер,
кое-где потертый от времени, тоже не походил на ка¬
зенные ковры, которыми обычно украшают подобные уч¬
реждения. Интерьер комнаты настолько соответствовал
характеру мисс Лиддл, что казалось, она незримо при¬
сутствует здесь. На стенах висели фотографии мла-
•Спинет — клавесин небольшого размера.
293
денцев: младенцев, лежащих на одеялах и тянущих
кверху головки; младенцев, беззубо улыбающихся из
колясок и кроваток; младенцев в пеленках на руках
у молодых мамаш. Была даже пара фотографий, на
которых ревущих младенцев неумело прижимали к
груди смущенные раскаявшиеся отцы. Последние сним¬
ки, очевидно, составляли предмет особой гордости мисс
Лиддл, так как им было отведено самое почетное
место. На небольшом бюро из красного дерева стояла
еще одна фотография в рамке — немолодая жен¬
щина положила руку на остов прялки, у основания
которой красовалась табличка: «Мисс Элис Лиддл от
муниципального совета Чэдфлита за многолетнюю
безупречную работу в приюте Святой Марии».
Далглиш и Мартин молча разглядывали фотографию.
— Я не назвал бы это место приютом,— наконец
нарушил молчание сержант. Далглиш еще раз обвел
взглядом жилище мисс Лиддл.
— Для одинокой женщины в возрасте мисс Лиддл
оно не так уж плохо,— согласился он.— Имейте в
виду, это место было ее домом в течение двадцати
лет. Она могла бы пойти на многое, чтобы не поте¬
рять его.
Сержант Мартин не успел ответить. Дверь распах¬
нулась, и на пороге появилась пожилая леди. Мисс Лиддл
всегда чувствовала себя увереннее на собственной тер¬
ритории. Она решительно пожала полицейским руки и
извинилась за то, что заставила ждать. Глядя на нее,
Далглиш пришел к заключению, что, судя по всему,
задержка была вызвана желанием патронессы приюта
припудрить лицо и обдумать тактику поведения. Ве¬
роятно, вести себя она решила так, словно считала их
приход простым визитом вежливости. Жестом госте¬
приимной хозяйки мисс Лиддл указала на стоявшие
рядом кресла. Далглиш отказался от предложенного
чая и, старательно избегая встречаться взглядом с го¬
лодными глазами сержанта, приступил к допросу. Вспо¬
тевший Мартин недовольно фыркнул: он был уверен,
что интересы дела не пострадают, если на пути к
торжеству справедливости над пороком они выпьют чаш¬
ку крепкого чая.
— Мы постараемся не задерживать вас долго, мисс
Лиддл. Вы, вероятно, уже догадались, что я расследую
обстоятельства смерти Сэлли Джапп. Насколько мне из¬
вестно, вчера вечером вы обедали в Мартингейле. Вы
294
также присутствовали на празднике и, без сомнения,
очень хорошо знали мисс Джапп, поскольку она была
одной из ваших подопечных. У меня есть вопросы,
которые вы — я надеюсь — сможете прояснить.
Мисс Лиддл вскинула настороженный взгляд и, кив¬
нув, быстро облизала сухие губы. Сержант Мартин с
мрачной решимостью достал из кармана записную книж¬
ку и ручку.
— Да, разумеется, инспектор... Вы ведь инспектор?
Я готова ответить на любые ваши вопросы. Вы правы,
я знала Сэлли хорошо, и все случившееся было для
меня большим ударом. Как и для всех нас...— Она
перевела дыхание.— Боюсь, однако, что я мало чем
смогу помочь вам. У меня всегда была плохая па¬
мять, к тому же я рассеянна и часто все путаю. Конечно,
это большой недостаток, но в конце концов не всем же
быть детективами? — Она нервно хихикнула.
«Похоже, мы здорово напугали ее,— решил сер¬
жант Мартин.— Но, с другой стороны, выходит, ей есть
чего бояться».
— Может быть, мы начнем с самой Сэлли? — вкрад¬
чиво произнес Далглиш.— Если я правильно понял, она
жила здесь последние пять месяцев беременности и вер¬
нулась к вам после родов. Она оставалась в приюте
до того самого дня, когда была принята на работу
в Мартингейл. Ребенку к тому времени исполнилось
четыре месяца. До этого она помогала по хозяйству
здесь. Я полагаю, вы успели узнать ее. Она вам нра¬
вилась, мисс Лиддл?
— Нравилась? — Женщина фальшиво рассмея¬
лась.— Забавный, вопрос, инспектор.
— Да? Отчего же?
Настоятельница сделала над собой усилие, чтобы
скрыть смущение, и, немного помедлив, ответила:
— Не знаю даже, что сказать. Если бы вы задали
мне этот вопрос неделю назад, я, не сомневаясь, от¬
ветила бы вам, что Сэлли в высшей степени трудо¬
любивая и достойная девушка, которая делает все, чтобы
искупить свой грех. Однако теперь, после всего слу¬
чившегося, я начинаю думать, что ошибалась в ней...—
Она говорила удрученным тоном человека, обманув¬
шегося в своих ожиданиях.— Я полагаю, теперь мы уже
никогда не узнаем, была она искренна или нет.
— Говоря об искренности и неискренности, вы,
очевидно, имеете в виду ее чувства к мистеру Сте¬
фану Макси? 295
Мисс Лиддл печально покачала головой.
— Это ужасно, ужасно... Я ни разу в жизни не
была так шокирована, инспектор. Ни разу. Разумеется,
она не имела права принимать его предложение, какие
бы чувства по отношению к нему ни испытывала.
Видели бы вы, с каким торжеством она сообщила нам
об этом! Мистер Макси страшно смутился и побледнел
как мел. Это был ужасный момент для миссис Макси.
Боюсь, что я всегда буду винить себя в том, что слу¬
чилось. Ведь это я рекомендовала Сэлли в Мартин¬
гейл. Такая удача для нее, и вот... Ужасно.
— Вы, стало быть, полагаете, что смерть мисс
Джапп связана с предложением мистера Макси?
— Во всяком случае, со стороны все выглядит имен¬
но так, не правда ли?
— Я согласен, что ее смерть весьма удобна тому,
кто по каким-либо причинам не желал этого брака.
Семейству Макси, например.
Щеки мисс Лиддл запылали.
— Но это смешно, инспектор! Что за чудовищные
вещи вы говорите! Конечно, вы не знаете эту семью,
как знаем ее мы, но все же вы сами должны по¬
нимать, что подобное предположение просто абсурдно!
Вы не можете думать, что я это имела в виду! Мне
такое и в голову не могло прийти... Скорее всего,
у Сэлли был кавалер, о котором никто из нас не знал,
и когда он услышал о помолвке, то пришел в ярость...
Ведь тот, кто убил ее, влез в окно, не правда ли?
Так мне сказала мисс Бауэрс. Разве это не свидетель¬
ствует о непричастности домашних к ее смерти?
— Убийца, возможно, выбрался из комнаты через
окно, а как он — или она — попал туда, нам пока не
известно.
— Но вы, безусловно, не можете представить себе
миссис Макси карабкающейся на стену собственного
дома? Уж она-то не могла этого сделать!
— Я не хочу ничего воображать. Лестница нахо¬
дилась на своем обычном месте, и воспользоваться ею
мог кто угодно. Убийца мог приготовить ее заранее,
даже если вошел в дом через дверь.
— Но Сэлли услышала бы! Даже если бы лестницу
приставили к окну очень осторожно, она наверняка
услышала бы шорох, выглянула в окно и увидела!
— Возможно. Если только она не спала.
— Я вас не понимаю, инспектор. Вы, кажется,
296
серьезно подозреваете кого-то из членов семьи. Если
бы вы только знали, как много они для нее сделали!
— Яс удовольствием послушаю. Только прошу вас
понять меня правильно. Под подозрением находится лю¬
бой, кто был знаком с мисс Джапп и не имеет алиби
на тот промежуток времени, в течение которого она
была убита. Именно поэтому сейчас я здесь.
— Что ж, я готова рассказать вам, что делала ве¬
чером. Мне нечего скрывать. Доктор Эппс подвез меня
сюда на своей машине. Мы выехали из Мартингейла
около половины одиннадцатого. Потом я написала не¬
сколько писем — здесь, в этой комнате,— и пошла про¬
гуляться по саду. Я легла около одиннадцати — для
меня это несколько позже обычного. О том, что слу¬
чилось ночью, я узнала утром, во время завтрака.
Мисс Бауэрс позвонила и спросила, сможем ли мы
принять Джимми, пока они решат, что делать с ним
дальше. Разумеется, я оставила с девушками свою по¬
мощницу мисс Поллак и поспешила в Мартингейл.
Я позвонила Джорджу Хопгуду и попросила его прислать
такси.
— Чуть раньше вы сказали, что считаете помолвку
мисс Джапп и мистера Макси главной причиной ее
смерти. Но как об этом могли узнать за пределами
дома? Ведь мистер Макси сделал предложение в субботу
поздно вечером, а к этому времени в Мартингейле
уже не оставалось посторонних.
— Возможно, доктор Макси сделал свое предложе¬
ние и в субботу, но она-то положила на него глаз
значительно раньше. Я уверена, события развивались
постепенно. Я видела ее на празднике: она пылала
от возбуждения. И — вам говорили, наверное,— она
же была точно в таком же платье, что и миссис Рискоу!
— Ну, подобный поступок вряд ли мог послужить
мотивом для убийства.
— Но это недвусмысленно показывает, каковы были
ее замыслы. Сэлли получила то, что заслуживала. Един¬
ственное, что меня удручает, так это то, что из-за нее
Макси оказались замешанными в эту скандальную исто¬
рию.
— Вы сказали, что легли спать около одиннадцати
после небольшой прогулки по саду. Кто-нибудь может
подтвердить ваши слова?
— Насколько я знаю, меня никто не видел, ин¬
спектор. Мисс Поллак и девушки были в постели еще
297
до десяти. У меня, разумеется, есть свои ключи. Я не¬
часто выхожу на прогулку перед сном, но вчера я
была слишком взволнована. Меня поразило известие
о предложении мистера Макси, и я знала, что не
засну, если лягу рано.
— Благодарю вас. У меня осталось лишь два вопроса.
Где вы храните свои документы? Я имею в виду бу¬
маги, касающиеся жизни приюта? Письма попечитель¬
ского совета, например.
Мисс Лиддл подошла к столу.
— Вот в этом ящике, инспектор. Разумеется, я
держу его закрытым, несмотря на то что только наиболее
достойным девушкам разрешено убираться здесь. Ключ
хранится в небольшом отделении наверху.
Она подняла крышку стола и указала на тайник.
Далглиш подумал, что только самая ленивая или глупая
горничная не отыскала бы спрятанного таким образом
ключа. Мисс Лиддл, очевидно, привыкла иметь дело с
девушками, испытывающими суеверный страх при виде
официальных бумаг и документов. Но Сэлли Джапп
не была трусливой и — как он догадывался — не отли¬
чалась отсутствием любопытства и влечения ко всему
запретному. Он обратил на это внимание мисс Лиддл и,
как и ожидал, лишь усугубил ее негодование.
— Вы полагаете, что Сэлли рылась в моих личных
бумагах? О, неделю назад я в это ни за что не по¬
верила бы, но теперь... Теперь я понимаю! Так вот
почему она так любила прибираться здесь! Ее услуж¬
ливость, почтительность и вежливость были лишь лжи¬
вой маской! А я-то думала, что она уважает меня.
Что она благодарна мне за помощь и участие. Она
столько рассказывала мне о себе. Выходит, она лгала?!
Она все время смеялась надо мной?! Вы, наверное,
считаете меня старой дурой, но, клянусь, в своей жизни
я не сделала ничего, чего можно было бы стыдиться.
Ничего! Вам, наверное, рассказали об этой мерзкой
сцене в столовой Макси? Ей не удалось меня испу¬
гать! Конечно, у меня были промахи. Я не слишком
хорошо считаю, и с бухгалтерией у меня бывают не¬
лады, но я не совершила ничего постыдного. Спро¬
сите любого члена комитета! Сэлли Джапп могла выню¬
хивать сколько угодно. Вот куда это привело ее!
Она задыхалась от гнева, и от инспектора не укры¬
лось горькое удовлетворение, прозвучавшее в ее послед¬
них словах. Далглиш не ожидал столь бурной реакции.
298
Немного помолчав, он задал следующий вопрос:
— Один из моих подчиненных заезжал к Прокто¬
рам, родственникам Сэлли. Мы, разумеется, надеялись,
что они смогут рассказать нам о ее прежней жизни
и это поможет прояснить ситуацию. Дома была только
их дочь, но и от нее мы кое-что узнали... Скажите,
мисс Лиддл, зачем вы звонили мистеру Проктору в
субботу рано утром — накануне праздника? Девочка
сказала, что это она тогда сняла трубку.
Переход от яростного негодования к глубокому изум¬
лению был настолько резок, что не мог не вызвать
улыбки. У мисс Лиддл буквально челюсть отвисла.
— Я?! Звонила мистеру Проктору? Не понимаю, о
чем вы говорите. Я не звонила и не писала мистеру Прок¬
тору со времени отъезда Сэлли в Мартингейл. Он и
его жена никогда не интересовались ею. Зачем бы я
стала звонить мистеру Проктору? О чем мне с ним раз-
говарить?
— Это я тоже хотел бы знать,— сказал Далглиш.
— Но это же смешно! Если бы я звонила мистеру
Проктору, то не стала бы этого скрывать. Должно
быть, девчонка лжет...
— Да, кто-то лжет, это очевидно.
— Во всяком случае, не я! — фыркнула мисс Лиддл,
и Далглиш склонен был в это поверить.
Когда настоятельница провожала его до двери, он,
словно невзначай, поинтересовался:
— Вернувшись домой, мисс Лиддл, вы кому-нибудь
рассказывали о том, что произошло в Мартингейле?
Если ваша заместительница не спала, вам, я думаю, было
нелегко удержаться и не упомянуть о помолвке Сэлли?
Мисс Лиддл заколебалась и, словно оправдываясь,
пожала плечами.
— Об этом ведь все равно скоро стало бы из¬
вестно? То есть я хочу сказать, что Макси не смогли
бы сохранить происшедшего в тайне. Я действительно
рассказала мисс Поллак о помолвке. Миссис Пуллен
тоже была здесь. Она пришла из «Роуз Коттедж»,
чтобы вернуть чайные ложки, которые мы одалживали
для праздника, и как раз беседовала с мисс Поллак,
когда я вернулась из Мартингейла. Так что миссис
Пуллен тоже знала, но вы же не думаете, что это
может быть как-то связано со смертью Сэлли?..
Далглиш буркнул что-то неразборчивое. В отличие
от мисс Лиддл он ни в чем не был уверен.
299
2
К обеду активность полиции в Мартингейле начала
понемногу ослабевать. Далглиш и сержант по-прежнему
работали в кабинете, откуда время от времени появ¬
лялся сержант, чтобы переговорить с дежурным поли¬
цейским у двери. Полицейские машины все так же подъ¬
езжали, выпускали своих пассажиров в форме и плащах
и после недолгого ожидания снова увозили их. Макси
имели возможность наблюдать за этими приездами и
отъездами из окон дома, но их самих никто больше
не вызывал на очередную беседу: похоже было, что на
сегодня допросы закончились и можно спокойно поду¬
мать о еде. В доме вдруг стало очень тихо, и когда
в половине седьмого Марта, волнуясь, позвонила к обеду,
звонок разнесся по коридорам, точно набат, заставив
всех вздрогнуть. Обед прошел почти в полном безмол¬
вии. Дух Сэлли скользил от стола к буфету, и, когда
на звонок миссис Макси в дверях появилась Марта,
никто не решился поднять глаза. О состоянии самой
Марты красноречиво свидетельствовало меню. Никто не
испытывал чувства голода, и ни одно из поданных к
обеду блюд не возбуждало аппетита. И потому очень
скоро все, словно по молчаливому согласию, перешли
в гостиную. Когда в окне мелькнула высокая фигура
мистера Хинкса, все почувствовали облегчение, а Стефан
даже вышел ему навстречу. По крайней мере, это был
человек из внешнего мира. Кому могло прийти в го¬
лову обвинить викария в убийстве Сэлли Джапп? Ве¬
роятно, он пришел, чтобы успокоить и ободрить их.
Вернуть Мартингейлу прежний покой и умиротворение
смогла бы лишь весть о том, что Сэлли не умерла и
что все пережитое за последние сутки — короткий кош¬
мар, после которого все проснулись усталые и измож¬
денные, но полные ликования от сознания, что проис¬
шедшее не больше чем сон. А поскольку это было
невозможно, то, утомленные ожиданием и неопре¬
деленностью, все несказанно обрадовались возможности
поговорить' с человеком, которого не коснулась тень
подозрения. И все вдруг обнаружили, что разгова¬
ривают шепотом, и приветствие, которым Стефан встре¬
тил викария в передней, прозвучало как крик. Через
несколько секунд в дверях уже стояла высокая фигура
мистера Хинкса в сопровождении идущего следом Сте¬
фана, и четыре пары глаз вопросительно взирали на
300
него, словно ожидая услышать приговор, вынесенной
внешним миром.
— Бедное дитя,— произнес викарий.— Бедное дитя...
Она была так счастлива вчера вечером.
— Вы говорили с ней после праздника? — спросил
Стефан, стараясь скрыть удивление. .
— Ах нет, не после праздника! Вечно я все путаю.
Конечно! Теперь, когда вы спросили, я вспомнил, что
говорил с ней не вчера — хотя вчера я, разумеется, ви¬
дел ее в саду. На ней было прелестное белое платье-
Нет, я говорил с ней в четверг вечером. Мы вместе
шли по дороге, и я спросил ее о Джимми. По-моему,
это было в четверг... Да, точно, ведь в пятницу я весь
вечер был дома. Последний раз мы говорили с ней в
четверг. Она сказала мне о своем браке и о том, что у
Джимми будет отец. Но вы же, наверное, знаете об
этом. Я-то, конечно, удивился, но очень обрадовался
за нее. И вот теперь эта смерть... Полиции удалось
что-нибудь выяснить?
Он обвел присутствующих вопросительным взгля¬
дом, словно не замечая, какой эффект произвели его
слова. Минуту все молчали. Наконец Стефан смог мед¬
ленно произнести:
— Возможно, вы знаете, викарий, что это я просил
руки Сэлли, но она не могла сказать вам об этом в
четверг. Тогда она этого просто еще не знала. Первый
раз я заговорил с ней о браке в семь сорок вечера
в субботу.
Кэтрин Бауэрс тихонько рассмеялась и тут же сму¬
щенно отвернулась, почувствовав на себе недоуменный
взгляд Деборы. Мистер Хинкс нахмурился и решительно
покачал головой.
— Иногда я действительно кое-что путаю, но то,
что мы встретились с нею в четверг,— совершенно
точно. Я возвращался из церкви после вечерней служ¬
бы, а Сэлли везла Джимми в коляске. Й я очень
хорошо помню, о чем мы разговаривали. Конечно,
не слово в слово, но общее содержание. Сэлли ска¬
зала, что скоро у Джимми будет отец. Она просила
меня никому не рассказывать об этом, и я обещал.
Я был очень рад за нее. Я спросил, знаю ли я жениха,
но она рассмеялась и ответила, что это секрет. Она
была очень счастлива. Мы прошли вместе недолго,
потом я свернул к воротам прихода, а она, кажется,
направилась сюда. Я подумал, что вам об этом давно
известно. Это важно?
301
. — Думаю, инспектор Далглиш сочтет, что да,—
устало произнесла Дебора.— Вам, наверное, следует пой¬
ти и рассказать ему. К тому же это все равно неиз¬
бежно. У него нюх на все жареное.
Мистер Хинкс неловко моргнул, не зная что отве¬
тить, но в этот самый момент раздался быстрый стук
в дверь, и в комнату вошел Далглиш. Приблизившись
к Стефану, он что-то молча протянул ему. Завер¬
нутая в белый носовой платок, на ладони лежала
маленькая перепачканная грязью бутылочка.
— Вы узнаете это? — спросил он.
Стефан внимательно оглядел находку, не притраги¬
ваясь к ней.
— Да. Это бутылочка из-под снотворного из аптеч¬
ки отца,— наконец сказал он.
— В ней семь таблеток. Вы подтверждаете, что
три таблетки из десяти, которые вы положили сюда,
исчезли?
— Да, разумеется. Я же говорил вам. В бутылочке
было десять таблеток.
— Благодарю вас.— Далглиш повернулся к выходу.
Но, когда он уже почти коснулся дверной ручки, голос
Деборы остановил его:
— А нам не будет позволено узнать, где была
найдена эта бутылочка?
Далглиш взглянул на нее так, словно ответ на этот
вопрос нужно было очень тщательно обдумать и
взвесить.
'— Отчего же? Вполне вероятно, что по крайней
мере один из вас действительно очень хочет это знать.
Ее обнаружили мои люди в той части сада, где шла
игра в «Охоту за кладами». Вы знаете, что дерн там
изрыт энтузиастами-кладоискателями. Бутылочку по¬
ложили в одну из ямок и завалили землей. Тот,
кто это сделал, даже позаботился отметить место одной
из деревянных шпилек, что валялись вокруг. На шпиль¬
ках, кстати, указано имя владельца. Они принадлежат
вам, миссис Рискоу. Ваша чашка с отравленным какао,
ваша шпилька на месте спрятанной бутылочки...
— Но почему?.. Почему?..— нахмурила брови Де¬
бора.
— Если у кого-нибудь из вас появится ответ на
этот вопрос, я еще пару часов буду в кабинете.—
Далглиш вежливо поклонился викарию.— Должно быть,
вы мистер Хинкс, сэр? Я как раз собирался побе¬
302
седовать с вами. Вы не могли бы уделить мне несколько
минут прямо сейчас?
Викарий беспомощно оглянулся на сидевших в молча¬
нии Макси, хотел было что-то сказать, но передумал,
тряхнул головой и последовал за инспектором.
3
Только около десяти часов Далглиш сумел допросить
доктора Эппса. Доктор провел весь день в разъездах,
навещая больных. Возможно, не все вызовы были доста¬
точно серьезны, чтобы оправдать воскресный визит, но,
оттягивая неприятный момент встречи с полицией, док¬
тор добросовестно осмотрел всех. Так что если бы ему
было что скрывать, то к вечеру он, вероятно, сумел
бы обдумать тактику своего поведения. Но доктор не
мог входить в число явных подозреваемых прежде
всего потому, что не имел мотива для убийства. Однако
он был врачом и близким другом семейства Макси,
поэтому беседа с ним была необходима. Далглиш не ду¬
мал, что мистер Эппс станет открыто препятствовать
правосудию, но у него могли быть свои представления
о добре и справедливости, и, прикрываясь соображе¬
ниями профессиональной этики и врачебной тайны,
он, если бы захотел, смог легко найти лазейки,
чтобы не отвечать на неудобные вопросы. У Далглиша
уже бывали поблемы с такими свидетелями. Но на этот
раз он зря волновался. Доктор Эппс, приветливо улы¬
баясь, пригласил его в приемную из красного кирпича,
пристроенную к его дому — уютному- старинному особ¬
няку времен короля Георга,— и уселся во вращающееся
кресло за столом, указав Далглишу на место пациен¬
та — большой виндзорский стул на низких ножках, сидя
на котором трудно было чувствовать себя непринуж¬
денно и уж совершенно невозможно держать инициа¬
тиву в своих руках. Инспектор поймал себя на мысли,
что почти ждет, когда доктор осведомится о его само¬
чувствии. Эппс и в самом деле заговорил первым. Это
устраивало Далглиша, который хорошо знал, как много
можно порой узнать, самому не раскрывая рта. Но сна¬
чала доктор закурил большую причудливой формы
трубку.
— Я не предлагаю вам закурить или выпить. Вы
ведь, насколько я знаю, не пьете с подозреваемыми...—
303
Он бросил быстрый взгляд на Далглиша, чтобы оценить
его реакцию, но, не дождавшись ответа, пососал труб¬
ку и заговорил снова: — Не стану тратить ваше время
на выражение удивления и сочувствия. В то, что слу¬
чилось, трудно поверить. И все же кто-то убил ее...—
Он вздохнул и добавил: — Для миссис Макси это просто
трагедия. Для девушки, конечно, тоже, но я думаю о
живых... Стефан позвонил мне около половины вось¬
мого. К этому времени она. конечно, была мертва.
Возможно, уже несколько часов — вашему эксперту
это известно лучше, чем мне. Девушка не была бе¬
ременна — с тех пор, как она появилась в Мартин¬
гейле, мне приходилось ее осматривать раз или два,
поэтому я могу говорить с определенной степенью уве¬
ренности. Деревенских сплетниц это, очевидно, разоча¬
рует. Им всегда хочется услышать худшее. Ведь и это
могло бы послужить мотивом — для кого-нибудь...
— Если уж речь зашла о мотивах,— подал голос
Далглиш,— то давайте начнем с предложения, которое
сделал ей мистер Макси.
Доктор неловко поерзал на стуле.
— Это все чепуха. Мальчик не дурак. У него за
душой ни гроша, кроме мизерного жалованья, полу¬
чаемого в больнице. Конечно, после смерти отца он
кое-что унаследует, но вы сами знаете, как нелегко
сейчас жить и содержать недвижимость, если не имеешь
достаточного дохода. Правительство прямо-таки душит
нас налогами, а цены растут... Удивительно, как мы
все еще не сошли с ума. Впрочем, это не ваши проб¬
лемы... Можете мне поверить, что Макси сейчас не в
состоянии позволить себе жениться. И потом, где бы, по
вашему мнению, стала жить Сэлли? В Мартингейле
со свекровью? — Он громко фыркнул.— Себе дороже.
— Следовательно,— закончил за него Далглиш,—
для Макси этот брак был бы катастрофой, и, судя
по всему, по крайней мере несколько человек были
заинтересованы в том, чтобы сделать его невозможным.
Доктор подался вперед.
— Ценой смерти девушки? Сделав круглой сиротой
ребенка? Да за кого вы нас принимаете?!
Далглиш не ответил. Факты оставались фактами.
Кто-то убил Салли Джапп. Кто-то, кого не остановило
присутствие в комнате спящего ребенка. Инспектор не
мог не отметить, сколь созвучно было восклицание
доктора поведению 'самих Макси. «За кого вы нас при¬
304
нимаете?» На чьей стороне доктор Эппс, сомневаться
не приходилось.
В маленькой комнате быстро темнело.
Доктор, кряхтя, привстал и включил настольную
лампу. Она оказалась складной, и он установил ее так,
чтобы пучок света падал ему на руки, оставляя в тени
лицо. Далглиш ощутил страшную усталость, но
отогнал это чувство от себя — до конца рабочего дня
ему еще предстояло многое сделать, и он решил пото¬
ропиться.
— Скажите, доктор, мистер Макси — ваш пациент?
— Да, разумеется. Уже много лет. Боюсь, однако,
сейчас ему не помогут врачи. Сколько он проживет —
вопрос времени и хорошего ухода, который почти це¬
ликом лежит на Марте... Но его доктор я. Увы! Теперь
он совсем беспомощен. Прогрессирующий атеросклероз
с массой различных осложнений. Если вы полагаете, что
это он дополз наверх и прикончил горничную, то
вынужден разочаровать вас. Сомневаюсь, что он вообще
знал о ее существовании.
— Вы, кажется, прописывали ему какое-то снотвор¬
ное последние несколько месяцев.
— К чему все эти оговорки? Вы прекрасно знаете,
что да — без всяких «кажется». Никто не делал из этого
секрета. И вообще, при чем здесь снотворное? Уж
не хотите ли вы сказать, что сначала ее отравили? —
Доктор Эппс нахмурился.
— Мы еще не знаем результатов вскрытия, но
очень похоже, что так.
Доктор не стал скрывать своей озабоченности.
— Это плохо.
— Это значительно сужает круг поисков... Есть и еще
несколько настораживающих моментов.
Далглиш подробно рассказал Эппсу о том, как Сэлли
нашла узелок с таблетками в постели больного, что с
ними сделал Стефан и как бутылочка была обнаружена
в той части сада, где расположились «кладоискатели».
Когда он закончил, в комнате повисла гнетущая тишина.
Доктор откинулся на спинку кресла, казавшегося слиш¬
ком маленьким и хрупким для такого дородного, ухожен¬
ного человека. Когда он заговорил, его обычно бодрый
баритон звучал приглушенно и устало.
— Стефан ничего не рассказывал об этом. Хотя,
конечно, за всеми предпраздничными хлопотами у нас
и времени-то не было поговорить. А может быть, он
20 Заказ N9 504
305
решил, что я тут ничем не смогу помочь. Я должен был
предвидеть... Сам Стефан никогда не допустил бы такой
неосторожности. Я знаю Саймона Макси тридцать лет...
Принимал роды его жены. Врачу следует знать психоло¬
гию своих пациентов, он должен понимать их... А я просто
из месяца в месяц выписывал рецепты. Даже подни¬
маться к нему иной раз забывал. По правде сказать,
не видел в этом смысла. Странно, что Марта не знала...
Она ухаживает за Макси, меняет его постель. Она не
могла не заметить таблетки. Разумеется, если Сэлли
сказала правду.
— Трудно представить, что она все это выдумала.
И потом, где бы тогда она взяла их? Насколько я
понимаю, эти таблетки можно получить лишь по рецепту
врача?
— Да. Просто так в аптеке вы не сможете их купить...
Конечно, вы правы. Это моя вина. Я должен был внима¬
тельнее относиться к тому, что происходит в Мартин¬
гейле. Не только с Саймоном Макси, но и со всеми
остальными.
«Выходит, он тоже предполагает, что это мог сделать
кто-то из домочадцев,— подумал Далглиш.— Он понима¬
ет, в какую сторону раскручивается клубок, и это ему не
нравится. Это никому не понравилось бы... Он определен¬
но подозревает, что убийца живет в Мартингейле... Подо¬
зревает или знает?»
Далглиш попросил Эппса рассказать о событиях
субботнего вечера в Мартингейле. Воспоминания доктора
были менее красочными и драматичными, но в основном
совпадали с показаниями Кэтрин Бауэрс и мисс Лиддл.
Мистер Эппс подтвердил, что ни мисс Лиддл, ни он
сам не выходили из кабинета во время подсчета денег
и что позднее, когда они, прощаясь с хозяйкой, направ¬
лялись к парадному, то видели Сэлли Джапп, подни¬
мавшуюся по главной лестнице. Ему показалось, что
Сэлли была одета в халат и пижаму и что-то несла в ру¬
ках. Что — он не запомнил. Может быть, чашку на
блюдце, а может быть, стакан. Он не разговаривал с ней.
Это был последний раз, когда он видел ее живой.
Инспектор поинтересовался, кому еще из жителей
деревни прописывали «соммейл».
— Если вам нужен точный ответ, то я должен про¬
смотреть свои записи. Это займет около часа. Такие
рецепты регистрируются в карточке больного. Кажется,
я прописывал «соммейл» сэру Рейнольдсу и, если не
306
ошибаюсь, мисс Поллак из приюта Святой Марии. Ну,
разумеется, мистеру Макси... Кстати, какое лекарство он
принимает сейчас?
— «Соммейл» мы изъяли. Насколько я понял, доктор
Макей выписал ему какой-то аналог. А теперь, доктор,
я хотел бы побеседовать с вашей экономкой.
Прошла почти минута, прежде чем доктор отреаги¬
ровал на эти слова. Он сидел, задумавшись и не двигаясь
с места. Потом глубоко вздохнул, поднялся с кресла и
проводил Далглиша из приемной в дом.
Экономка подтвердила, что накануне вечером доктор
вернулся без пятнадцати одиннадцать, а десять минут
двенадцатого уехал принимать роды. Ничего иного Дал¬
глиш и не ожидал услышать. Он, разумеется, заглянет
к миссис Брайне из Нессингфорда, родившей этой ночью
своего первенца, но в том, что алиби доктору, по крайней
мере до половины четвертого утра, обеспечено, сомне¬
ваться не приходилось.
Доктор пробормотал что-то насчет позднего часа и
проводил Далглиша до ворот, кутаясь в просторное
теплое пальто, которое было по меньшей мере на размер
велико ему. Они подошли уже к самым воротам, когда
доктор, сунувший было pyjKM в карманы, вдруг издал
изумленный возглас, вытащил правую руку из кармана и,
разжав пальцы, недоуменно уставился на маленькую
бутылочку с коричневыми таблетками. Мужчины пере¬
глянулись.
— «Соммейл»,— ошеломленно произнес доктор.
Далглиш вынул платок, завернул в него бутылочку
и опустил ее в собственный карман. Он заметил, что
доктор при этом едва сдержал протестующий жест.
— Это, должно быть, лекарство сэра Рейнольдса,
инспектор. Оно не имеет никакого отношения к Мартин¬
гейлу. Это пальто Прайса...— В голосе его прозвучал
укор.
— Когда пальто оказалось у вас? — спросил Дал¬
глиш. Последовала долгая пауза. Затем, должно быть,
поняв, что есть вещи, которые не скроешь, Эппс нехотя
признался:
— Я купил его в субботу. На благотворительном
празднике. Это было э... нечто вроде шутливой сделки
между мной и... продавцом.
— И кто же был продавцом? — настаивал Далглиш.
Доктор Эппс ответил не поднимая глаз.
— Миссис Рискоу.
20*
307 •
4
Воскресенье было таким изматывающе долгим, что
сменивший его понедельник никто словно и не заметил.
Писем с утра пришло больше обычного — благодаря
вездесущему телефону, а главное слухам, более древнему,
хотя и менее научному способу передачи информации,
которым хоть раз в жизни пользовался каждый. Сле¬
довало ожидать, что назавтра, когда весть об убийстве
в Мартингейле дойдет до тех, кто узнает о новостях не на
вечерних посиделках, а из газет, почта будет еще обиль¬
нее. К тому же Дебора заказала добрую дюжину газет.
Миссис Макси так и не смогла решить, что стоит за
этим поступком — вызов или простое любопытство.
Полицейские все еще занимали кабинет, хотя уже
предупредили, что в течение дня уедут в «Мунрейкерз
Армз». Миссис Макси мысленно пожелала им ездить туда
подольше. Комната Сэлли была заперта. Ключ Далглиш
держал у себя и время от времени наведывался туда,
не объясняя ни причин, ни целей своих визитов.
Рано утром прибыл адвокат Лайонел Джефсон —
суетливый, взъерошенный и беспомощный. Его присут¬
ствие одинаково докучало и полиции и всему семейству
Макси. Как и предсказывала Дебора, он сразу же рас¬
терялся в далекой от его профессиональных интересов
ситуации. Его пустые замечания и бесконечные пре¬
достережения наводили на мысль о том, что он либо
сильно сомневается в невиновности своих клиентов, либо
не слишком доверяет компетентности полиции. Весь дом
вздохнул свободнее, когда перед ленчем он отбыл назад
в город, чтобы посоветоваться с более сведущим кол¬
легой.
Около двенадцати в двадцатый раз зазвонил телефон.
В трубке рассерженно загудел голос сэра Рейнольдса
Прайса.
— Нет, это неслыханно, дорогая! Что делает у вас
полиция?
Миссис Макси устало вздохнула.
— По-моему, сейчас они пытаются установить, кто
был отцом ребенка.
— Боже праведный! Чего ради? Лучше бы они за¬
нялись поисками убийцы.
— Они полагают, что тут есть связь.
— Что за детские фантазии! Они ведь и у меня
были, вы знаете? Расспрашивали о таблетках, которые
308
мне прописывал Эппс сто лет назад. Удивляюсь,
как это он запомнил! Зачем им могли понадобиться
эти таблетки, ума не приложу. Странная история...
Когда они приехали, я спросил их главного: «Вы за
мной, инспектор?» Вы бы видели, как это его поза¬
бавило.— Добродушный громкий смех сэра Рейнольдса
неприятно резанул слух миссис Макси. *
— Я очень сожалею,— сказала она.— Похоже, это
ужасное дело никого не оставило в стороне. Но, на¬
деюсь, они ушли довольные?
— Кто? Полиция? Ах моя дорогая леди, полиция'
никогда не бывает довольна. Я заявил им прямо, что
искать что-либо в моем доме бесполезно. Горничные
выбрасывают все, что не заперто на замок. Нет, вы
подумайте, искать бутылочку с таблетками, которые я
принимал еще в прошлом году! Что за глупая идея...
Этот инспектор к тому же, похоже, рассчитывал, что
я скажу ему, сколько таблеток я выпил и сколько
осталось в пузырьке. Представляете? Я сказал ему, что
у меня есть дела поважнее, чем запоминать всякую
чепуху. Они также расспрашивали о тех неприятно¬
стях, которые были у нас в приюте Святой Марии
два года назад. Инспектора это очень интересовало.
Он, кстати, полюбопытствовал, отчего вы покинули
попечительский совет.
— Интересно, откуда он узнал?
— Ваш покорный слуга проболтался. Каюсь, но от¬
чего-то в присутствии полицейских у меня сразу развя¬
зывается язык... Этот парень, Далглиш, выразил удивле¬
ние, что вы не состоите в попечительском совете
приюта, хотя держите под контролем жизнь всей дерев¬
ни. Я сказал ему, что вы вышли из комитета лишь год
назад после небольшого инцидента, и он, разумеется,
тут же спросил, что это был за инцидент. Он по¬
интересовался, почему мы тогда же не дали отставку
мисс Лиддл. Я сказал ему: «Молодой человек, нельзя
так вот просто взять и уволить женщину, отдавшую
этой работе двадцать пять лет». К тому же ее про¬
ступок не был умышленным. Я в этом убежден. Не¬
брежность со счетами, халатность — возможно, но это
далеко не воровство. Я рассказал ему, что мы вызвали
ее на заседание совета — все было сдержанно и тактич¬
но, а позже послали ей письмо с новыми условиями
финансового договора, чтобы впредь избежать подобного
рода недоразумений... Очень обстоятельное письмо —
309
в нем было все учтено. Я знаю, что вы тогда сочли
нашу тактику неверной. Вы говорили, что нужно тру¬
бить тревогу, поднять на ноги всех — от Благотвори¬
тельного совета при епископе до Национальной ас¬
социации матерей-о ди ночек... Обо всем этом я рас¬
сказал инспектору.
— Я только полагала, что нужно поручить такую
работу компетентным и образованным людям, сэр
Рейнольдс,— холодно уточнила миссис Макси, внутрен¬
не ругая себя за то, что ввязалась в обсуждение этой
давнишней истории.
— Вот-вот, так я и сказал Далглишу: «Возможно,
миссис Макси была права. Я не говорю, что нет. Но
леди Прайс так много вложила в этот приют, она
практически основала его, и мне не хотелось передавать
его в чужие руки. У нас ведь в жизни осталось
не так много вещей, к которым мы прикипели душой.
Личные привязанности нельзя вот так просто сбрасывать
со счетов... Хотя я не отрицаю, что мисс Лиддл ужасно
все напутала. Вся эта бухгалтерия сбила ее с толку.
Подсчеты и цифры — не женское занятие». Инспектор
согласился, разумеется, даже что-то сострил на этот
счет, и мы вместе посмеялись.
Миссис Макси не сомневалась, что так оно и было.
Мысль об остротах Далглиша была ей неприятна, а его
убеждение в извечном мужском превосходстве казалось
примитивным для преуспевающего детектива. Сэр Рей¬
нольдс редко видит дальше собственного носа. Должно
быть, под раскаты добродушно-покровительственного
смеха мозг Далглиша методично работал над новой
версией... А что, если эточ сделала Лиддл? Стаканы и
чашки для молока были приготовлены на кухне к десяти
часам. С этого момента мисс Лиддл была на глазах у
хозяйки дома. Около десяти они с доктором Эппсом
стояли в холле и молча смотрели на хрупкую фитурку
горничной, несущей наверх голубую чашку Деборы...
У Лиддл мог быть мотив, если, конечно, предположить,
что она восприняла угрозу Сэлли всерьез... Миссис
Макси вздохнула. Она никогда не любила мисс Лиддл
и все же считала, что полузабытое унижение двухлет¬
ней давности не стоит вытаскивать на свет, и Элис
Лиддл, не слишком умную и не очень добросовестную,
но в целом добрую и безобидную, лучше оставить
в покое.
Но сэр Рейнольдс продолжал говорить.
310
— Кстати, я совершенно не обращаю внимания на
слухи, которые ходят в деревне. Люди не могут без
сплетен, но о них быстро забудут, когда полиция най¬
дет того, кого ищет. Будем надеяться, что они на
верном пути. Если возникнет что-то непредвиденное,
помните, я всегда рад вам помочь. И обязательно за¬
пирайте дом на ночь, иначе следующей можете стать
вы или Дебора. Да, вот еще что...— Сэр Рейнольдс
заговорщически понизил голос, и миссис Макси напрягла
слух, чтобы разобрать его слова.— О мальчике... Заме¬
чательный малыш. Я наблюдал за ним во время празд¬
ника, когда он сидел в коляске. Сегодня утром я по¬
думал, что нужно что-то сделать для него. Бедняжка
потерял мать. У него нет дома. Кто-то должен за ним
присматривать. Где он сейчас? У вас?
— Джимми в приюте. Мы решили, что пока так
будет лучше. Что же касается его будущего, то, боюсь,
об этом никто еще не думал...
— А пора, моя дорогая, пора... Возможно, возникнет
вопрос об усыновлении... Наверное, нужно посоветовать¬
ся с мисс Лиддл?
Миссис Макси не знала, что на это ответить. Она
была лучше знакома с положением об усыновлении
и считала, что у сэра Рейнольдса не слишком много
шансов получить подобное разрешение. Если Джимми
решат отдать в другую семью, то от предложений,
вероятно, не будет отбоя. Она не раз думала о будущем
ребенка, однако сейчас не стала об этом говорить, а
лишь заметила, что, возможно, мальчика захотят забрать
родственники Сэлли и нельзя ничего предпринимать,
не посоветовавшись с ними. Возможно, еще отыщется
отец ребенка... Сэр Рейнольдс с негодованием отверг это
предположение, но пообещал, что ничего не станет
предпринимать в спешке. Он еще раз посоветовал ей
остерегаться бродящих по ночам маньяков и положил
трубку. Миссис Макси устало подумала, что человека
глупее сэра Рейнольдса не найти во всей округе, и с
удивлением спросила себя, чем объяснить его внезапный
интерес к судьбе маленького Джимми.
Она со вздохом вернулась к полученным письмам.
Половина из них была от друзей, которые, стремясь
морально поддержать ее и детей и показать свою уве¬
ренность в их невиновности, прислали приглашения на
обед. Такая поддержка скорее смутила, нежели обрадо¬
вала миссис Макси. Еще три конверта были надпи¬
311
саны незнакомым почерком, и она распечатала их с не¬
которой опаской. Возможно, было бы лучше сжечь их
сразу, не читая, но кто знает, может быть, в них что-то
важное? Кроме того, сжечь письма значило проявить
трусость, а Элеонора Макси всегда презирала трусов.
Первые два письма оказались совсем не такими
страшными, как она боялась. Одно можно было на¬
звать даже благожелательным. В нем было три листочка
с одинаковым текстом и изображениями роз и мали¬
новок по краям. Неизвестный автор выражал убеждение,
что тот, кто вытерпит все до конца, спасет свою душу
в раю. В благодарность за столь благое известие ано¬
нимный доброжелатель просил переписать текст письма
и разослать его друзьям, которых тоже постигла беда.
Большинство друзей миссис Макси предпочитало не рас¬
пространяться о постигших их бедах, и тем не менее,
бросая письмо в мусорную корзину, она испытала
нечто похожее на угрызения совести. Второе письмо,
источавшее сладкий аромат роз и лилий, пришло от
некой леди, которая утверждала, что наделена даром
общения с духами и обещала — за умеренную плату —
организовать спиритический сеанс, на котором душа
Сэлли Джапп вернется на землю и назовет имя своего
убийцы. Уверенность неизвестной прорицательницы, что
откровения Сэлли будут полностью приемлемы для се¬
мейства Макси, свидетельствовала, во всяком случае,
о том, что в ее глазах они были чисты. Третье письмо
с местным почтовым штемпелем гневно вопрошало:
«За что вы замучили ее. грязные убийцы?» Миссис
Макси внимательно посмотрела на почерк, но не смогла
вспомнить, видела ли его раньше. Однако название
местного почтового отделения на штампе читалось
совершенно отчетливо, и в этом она усмотрела вызов.
Она решила поехать в деревню — якобы за покупками.
В маленьком деревенском магазинчике покупателей
было больше обычного, но стоило Элеоноре Макси
появиться на пороге, как оживленный гул голосов тут
же стих, развеяв всякие сомнения относительно содер¬
жания разговора. У прилавка она увидела миссис Нель¬
сон, мисс Поллак, старого Саймона из коттеджа
у плотины, который считался старейшим жителем Чэд-
флита, и потому, видимо, полагал, что этот по¬
четный статус освобождает его от необходимости ежед¬
невно умываться и бриться, и еще несколько женщин,
поселившихся здесь недавно, чьи имена и лица были
312
ей незнакомы. Ответом на приветствие миссис Макси
было нестройное: «Добрый день!» Мисс Поллак отважи¬
лась даже добавить: «Чудесное утро сегодня, не правда
ли?» — после чего суетливо полезла в сумку, пряча
покрасневшее от смущения лицо за баррикадой коробок
с крупой. Мистер Вильсон — владелец магазина — вы¬
шел из-за прилавка и, как всегда невозмутимо, на¬
правился к миссис Макси. Он был высоким, худым
человеком, с лицом таким бледным, изможденным и
скорбным, что его скорее можно было принять за банкро¬
та, чем за владельца процветающего магазина. Он слы¬
шал больше сплетен, чем любой другой человек в
деревне, но собственное мнение высказывал крайне
редко, и если уж это случалось, то к его замечаниям
прислушивались с уважением и почтением. Об убийстве
Сэлли Джапп он пока не произнес ни слова, однако
никто не счел эту сдержанность следствием замешатель¬
ства или нежелания тревожить пересудами душу умер¬
шей. Рано или поздно мистер Вильсон скажет свое
веское слово, и в деревне очень удивились бы, если бы
приговор суда, произносимый с куда большей помпой,
разошелся бы с мнением сельского торговца. Он молча
выслушал заказ миссис Макси и приступил к обслужи¬
ванию своей самой важной клиентки. Остальные жен¬
щины, одна за другой, неразборчиво пробормотав слова
прощания, потянулись к выходу.
Когда магазин опустел, мистер Вильсон бросил
быстрый взгляд по сторонам, потом поднял слезящиеся
глаза к потолку, словно прося у всевышнего позволе¬
ния, и перегнулся через прилавок к миссис Макси.
— Дерек Пуллен,— произнес он.— Вот кто...
— Боюсь, я не знаю, о чем вы говорите...— Миссис
Макси сказала правду. Она. могла бы даже добавить,
что не имеет особого желания знать.
— Я ничего не говорил, мадам. Пусть полиция де¬
лает то, что ей положено. Но если они станут доку¬
чать вам в Мартингейле, спросите их, куда ходил Дерек
Пуллен в субботу вечером. Спросите... Он прошел мимо
моего магазина в двенадцать или около того, я сам его
видел из окна спальни.
Мистер Вильсон выпрямился с видом человека, при¬
ведшего бесспорный аргумент, и как ни в чем не бывало
принялся выписывать миссис Макси счет. Она почув¬
ствовала, что должна сказать, что все известные по
делу факты следует довести до сведения полиции, и не
313
смогла заставить себя раскрыть рот. Она вспомнила
Дерека Пуллена таким, каким видела его последний
раз — невысокого роста прыщеватый юноша в мешкова¬
том костюме и дешевых ботинках. Его мать была членом
какой-то феминистской организации, а отец работал на
одной из двух ферм сэра Рейнольдса. Нет, это было
бы слишком глупо и несправедливо. Если Вильсон
проболтается, полиция будет в коттедже Пулленов до
темноты, и нетрудно догадаться, что произойдет. Маль¬
чик очень застенчив, и появление в доме полицейских
перепугает его до смерти... Потом миссис Макси вспом¬
нила, что в ту ночь в комнату Сэлли проникал посто¬
ронний. Может быть, это был Дерек Пуллен? Если
таким образом удастся избавить Мартингейл от лишних
страданий, она не должна колебаться.
— Если у вас есть какая-то информация, мистер
Вильсон,— произнесла она,— я полагаю, вы должны со¬
общить ее инспектору Далглишу. Все нужно проверить,
иначе, сами понимаете, от подобных обвинений могут
пострадать невинные люди.
Мистер Вильсон выслушал ее замечание с живейшим
удовлетворением, словно оно было единственно нужным
ему подтверждением собственных теорий. Было ясно,
что он высказал все, что хотел, и дальнейший разговор
потерял для него всякий интерес.
— Четыре... пять, да еще десять и девять... Добавим
фунт и один шиллинг. Итого шестнадцать двадцать.
Прошу вас, мадам.
Миссис Макси протянула деньги.
5
А тем временем Далглиш допрашивал в кабинете
Джонни Вилкокса — худенького чумазого мальчишку
лет двенадцати. Он прибежал в Мартингейл с заявле¬
нием, что его послал викарий и что это очень важно.
Далглиш принял его с мрачной учтивостью, усадил
и внимательно выслушал. Показания Джонни были
самыми сенсационными из тех, с которыми инспектору
довелось ознакомиться ранее.
Как выяснилось, Джонни и его одноклассников из
воскресной школы попросили помочь на празднике с
чаем и мытьем посуды. Мальчишки не испытывали
большого восторга от этого поручения — оно казалось
314
им слишком обыденным, будничным и неинтересным.
Правда, взрослые обещали по окончании чаепития от¬
дать им остатки пирожных и тортов, но на то, что
что-то останется, рассчитывать особо не приходилось.
К тому же все помнили, как в прошлом году несколько
«помощников» объявилось в Мартингейле лишь к вече¬
ру, чтобы разделить скудное угощение с теми, кто весь
день потел на жаре. Джонни Вилкокс не имел намере¬
ния задерживаться на работе дольше, чем нужно: дож¬
давшись, когда подойдет побольше детей и его отсут¬
ствие станет незаметным, он стащил со стола два рыб¬
ных сандвича, три шоколадные булочки и пару ватру¬
шек с повидлом и взобрался на. сеновал конюшни
Боукока в полной уверенности, что старик занят на
празднике и освободится нескоро.
Жуя бутерброды и читая комиксы, Джонни проси¬
дел на сеновале довольно долго — спрашивать его
сколько было бесполезно: он помнил только, что оста¬
лась лишь одна булочка, когда послышались шаги и
голоса. Не он один стремился к уединению: в конюшню
вошли еще два человека. Джонни не стал дожидаться,
будут ли они забираться на сеновал, а, торопливо
схватив книгу и булку, спрятался в углу за тюком соло¬
мы. Он сделал это не из застенчивости. Жизненный
опыт Джонни уже научил его тому, что можно легко
избежать очень многих неприятных вещей — от порки
до раннего укладывания в постель,— если уметь быстро
и вовремя исчезнуть. И на этот раз его предосторож¬
ность не была напрасной. Шаги приблизились к сено¬
валу, и он услышал, как открылась дверца люка. После
этого он затаился и сидел в своём укрытии очень
тихо, понемногу откусывая от булки и изо всех сил
стараясь, чтобы ее хватило до тех пор, пока неожидан¬
ные посетители уйдут. Их оказалось двое, и одним из
них — он был абсолютно уверен в этом — была Сэлли
Джапп. Он заметил ее ярко-рыжие волосы, когда она
поднималась наверх. Потом он сразу спрятался и не
успел разглядеть лиц вошедших, однако не сомневался,
что первой шла Сэлли. Он был с нею знаком и хорошо
знал ее голос. Ее спутника он не знал. После того как
Сэлли поднялась на сеновал, выглядывать стало опас¬
но — любое движение производило характерный сухой
шорох, и Джонни прилагал все силы к тому, чтобы со¬
хранить свое присутствие в тайне. Отчасти из-за того,
что плотный тюк приглушал звуки голосов, отчасти
315
потому, что разговоры взрослых всегда казались ему
скучными и непонятными, он не пытался слушать,
о чем они говорили. Единственное, что Далглишу
удалось выяснить,— это что девушка и ее спутник о чем-
то вполголоса спорили. Речь шла о каких-то сорока
фунтах, а в конце Сэлли Джапп заявила, что никакого
риска не будет, если он станет «внимательно следить
за светом». Джонни сказал, что они говорили долго,
но очень тихо и неразборчиво. У него в памяти осталось
лишь несколько фраз. Он не мог сказать, как долго
они втроем пробыли на сеновале. Ему показалось, что
прошла целая вечность — у него затекли ноги и начала
болеть голова, когда наконец он услышал стук открыва¬
емого люка и удаляющиеся шаги. Потом он увидел руку
в коричневой перчатке, которая задвинула крышку
люка. Он подождал еще несколько минут и побежал
назад в чайную, где его отсутствие, как и следовало
ожидать, никто не заметил.
На этом субботние приключения Джонни Вилкокса
заканчивались, и взрослым оставалось лишь сетовать на
обилие упущенных возможностей. Если бы Джонни был
посмелее, он мог бы увидеть мужчину — спутника Сэл¬
ли. Если бы он был немного постарше, то, несомненно,
воспринял бы это тайное свидание в более интригующем
свете и стал бы внимательнее прислушиваться к беседе.
Сейчас же тем обрывкам фраз, которые ему удалось
разобрать, трудно было дать разумное объяснение.
Джонни производил впечатление мальчика честного и
не болтливого, хотя Далглиша немного смущала та
чрезмерная готовность, с которой он признавал, что
может ощибаться. Он заявил, что слышал, как Сэлли и
ее спутник говорили о каком-то «свете», и тут же доба¬
вил, что, может быть, ему это только показалось —
он ведь специально не прислушивался, к тому же они го¬
ворили очень тихо. С другой стороны, у него не было ни
малейших сомнений в том, что в конюшню приходила
именно Сэлли и что ее разговор с неизвестным мужчи¬
ной был не слишком дружелюбным. Он не помнил
точно, во сколько покинул конюшню. Чаепитие нача¬
лось в половине четвертого и продолжалось до тех
пор, пока не иссякло угощение. Джонни считал, что
было около половины пятого, когда он сбежал от
миссис Коуп. Он не знал, сколько пробыл в конюшне.
Ему показалось, что очень долго.
Большего Далглишу от мальчика не удалось добить¬
316
ся. Но в любом случае история очень походила на
вымогательство; возможно, на встрече обговаривалась
конкретная сумма. То, что Джонни не узнал голоса муж¬
чины, подтверждало, что это был не Стефан Макси и
не кто-то другой из местных жителей, которых Джонни
хорошо знал. Значит, впредь не следует отказываться
и от версии об убийце со стороны. Если Сэлли шанта¬
жировала некоего незнакомца и он действительно при¬
сутствовал на празднике, то положение Макси станови¬
лось не таким угрожающим.
Далглиш поблагодарил юного Джонни и предупре¬
дил, что не следует особо распространяться о субботнем
происшествии. Затем он отпустил его, разрешив рас¬
сказать обо всем викарию. Оставшись один, инспектор
принялся прорабатывать новую версию.
Глава шестая
1
Дознание было назначено на три часа дня во втор¬
ник, и Макси, измученные сомнениями и неопределен¬
ностью, ждали его почти с нетерпением. Это было
похоже на томительное ожидание ливня в душный
пасмурный день, когда всем ясно, что гроза неизбежна,
однако она все медлит, не в силах никак разразиться.
Молчаливое предположение, что никто из обитателей
Мартингейла не может быть убийцей, препятствовало
сколько-нибудь серьезному обсуждению причины смерти
Сэлли в деревне. Все боялись сказать лишнего или
бросить тень подозрения на невинного человека. Иногда
Деборе мучительно хотелось, чтобы они наконец собра¬
лись все вместе и наметили хотя бы самую общую
стратегию поведения. Но когда Стефан предложил
вслух нечто подобное, она первая в панике отступила.
Мысль о том, что им со Стефаном придется говорить
о Сэлли, показалась ей нестерпимой.
Вот Феликс Харн — другое дело. С ним можно гово¬
рить о чем угодно. Феликс спокойно относится к смерти:
он не боится ее и, когда речь заходит об убийстве
Сэлли, не испытывает того суеверного ужаса, который,
несмотря на внешнюю браваду, всякий раз охватывает
Дебору. В четверг перед ленчем она беспокойно ходила
317
вдоль грядки с розами, слушая беззаботный, немного
насмешливый голос Феликса, пытавшегося вовлечь ее в
обсуждение одной из своих многочисленных версий.
— Нет, в самом деле, Дебора, если бы я писал книгу,
я бы сделал убийцей одного из деревенских парней.
Дерека Пуллена, к примеру...
— Но это не он! Зачем бы он стал убивать ее?
— Мотив — не главное. Мотив всегда отыщется.
Может быть, покойница шантажировала его. Может
быть, вынуждала жениться, а он не хотел. Она могла
сказать ему, что ждет второго ребенка. Это, разуме¬
ется, было неправдой, но ему-то откуда знать? Вот
слушай: у них обычный любовный роман. Его я сделаю
молчаливым и импульсивным — такие мужчины способ¬
ны на что угодно, во всяком случае в романах.
— Но она не могла желать, чтобы он женился на ней!
Она стремилась выйти замуж за Стефана. Зачем ей
Дерек Пуллен, если у нее был Стефан?
— Ты смотришь на вещи пристрастным взглядом
сестры. Впрочем, дело твое... Кого ты сама предлагаешь?
— Может быть, папа...
— Пожилой джентльмен, прикованный к постели?
— Да. Ну, если, к примеру, представить, что он еще
может двигаться. Пот^чится классический трагедийный
сюжет: больной, почтенный седой господин, не желая,
чтобы Сын женился на потаскушке, с трудом взбирается
по крутой лестнице и душит дерзнувшую нарушить по¬
кой его семьи своим школьным галстуком...
Феликс помолчал, сосредоточенно обдумывая веро¬
ятность предложенной версии, и отрицательно покачал
головой.
— Пусть лучше это будет некий таинственный
незнакомец. Кто он? Откуда? Может быть, он отец ее
ребенка?
— Ну, не думаю...
— Так и сделаем! Он повстречал мисс Джапп, когда
та была молоденькой невинной девушкой. Не будем га¬
дать, как складывались их отношения, но скоро он
оставил ее. И вот представьте себе его изумление,
когда некоторое время спустя он видит обманутую' им
девушку в доме своей невесты. Да еще с ребенком!
— А у него есть невеста?
— Разумеется. Красивая молодая вдова, которую он
намерен поймать в свои сети... Словом, бедная обману¬
тая девушка грозит рассказать об их связи, и он решает
318
заставить ее замолчать. Я бы сделал его этаким непри¬
ятным циничным типом, которого никто не станет
жалеть, когда до него доберется полиция.
— По-моему, это слишком примитивно... А как на¬
счет того, чтобы поискать злодея в приюте Святой
Марии? Что ты скажешь о настоятельнице? Можно
сделать увлекательный психологический триллер с умны¬
ми цитатами в начале каждой главы и многочислен¬
ными ссылками на Фрейда.
— Уж если тебе хочется побольше Фрейда, тогда
нужно ставить на дядюшку покойницы. Так, по крайней
мере, у нас будут основания для пространных психологи¬
ческих отступлений. Предположим, что он жестокий
и недалекий человек, который выгнал бедняжку из дому,
узнав, что она беременна. Но, как и все псевдопуритане
из романов, он сам подвержен тому же пороку. В тече¬
ние нескольких лет он имел любовную связь со скром¬
ной хористкой, которая, родив от него ребенка, оказа¬
лась в одном приюте с отверженной племянницей.
Разумеется, тайна раскрылась, и Сэлли начала шантажи¬
ровать его, требуя за свое молчание тридцать шил¬
лингов в неделю. Естественно, он не пожелал жить
с постоянным риском разоблачения — он был слиш¬
ком почтенным и уважаемым человеком.
— А что Сэлли сделала с тридцатью шиллингами?
— Открыла в банке счет на имя ребенка, что же
еще? Все это в конце концов выясняется...
— Понятно. Но ты забываешь о потенциальной
золовке покойницы. Уж у нее-то явно был мотив.
— Она не убивала,— непринужденно махнул рукой
Феликс.
— Черт возьми, Феликс! Откуда такая уверенность?
— Но если я прекрасно знаю, что ты не убивала
Сэлли, зачем мне понапрасну ломать голову?
— Я ненавидела ее, Феликс. Я ее в самом деле
ненавидела...
— Прекрасно, дорогая. Ты ее ненавидела и теперь не
находишь себе места. Но не спеши делиться своими
чувствами с полицией. Там работают достойные люди,
возможно, даже с прекрасными манерами, однако боль¬
шинство из них страдает узостью мышления. Они, дей¬
ствуют, руководствуясь здравым смыслом — это крае¬
угольный камень любого расследования. У них есть
стратегия, метод. Не нужно помогать им находить
мотивы. Пусть сами потрудятся на благо налогопла¬
тельщиков. -1Q
— Ты полагаешь, Далглиш найдет убийцу? — после
короткой паузы спросила Дебора.
— Я думаю, он уже знает, кто это,— спокойно
ответил Харн.— Но для того, чтобы предъявить обви¬
нение, нужно собрать достаточное количество улик.
Сегодня мы, быть может, увидим, как далеко продвину¬
лась полиция и сколько своих карт они намерены
раскрыть. Возможно, Далглишу нравится держать нас
в напряжении, но рано или поздно ему придется пойти
ва-банк.
Дознание принесло одновременно и облегчение и ра¬
зочарование. Присяжных в зале не было. Коронер * —
пожилой мужчина с мягким голосом и грустью в глазах,
словно у сенбернара, по ошибке забежавшего не в ту
дверь,— сидел один. Несмотря на внешнюю растерян¬
ность, он знал чего хочет и времени даром не терял.
Местных жителей пришло меньше, чем ожидали
Макси. Возможно, они берегли время и силы для меро¬
приятия более зрелищного — похорон. Но даже те, кто
пришел, мало что могли рассказать следствию. Коро¬
нер избрал самый простой сценарий. Для опознания
была приглашена маленькая суетливая женщина —
тетушка Сэлли. Затем Стефан Макси подробно расска¬
зал о том, как было обнаружено тело. Медицинское
освидетельствование показало, что смерть наступила
вследствие удушения и была очень быстрой. В желудке
убитой было обнаружено небольшое количество барбиту¬
ровой кислоты ♦*. Коронер не задавал много вопросов.
Полиция выступила с ходатайством о продлении срока
расследования и получила желаемую отсрочку. Атмосфе¬
ра в ходе дознания была самой доброжелательной,
почти дружелюбной. Свидетели разместились на низких
скамеечках, где обычно сидели ученики воскресной
школы; коронер руководил официальной процедурой
с учительской кафедры. На подоконниках пестрели бу¬
кетики полевых цветов, а на одной из стен висел фла-
нелеграф с набором картинок, на которых в пастельных
тонах изображался жизненный путь христианина —
от крещения до погребения. И в этом несообразном
•Коронер — следователь, ведущий дознание в случаях на¬
сильственной или скоропостижной смерти.
••Барбитураты — снотворные наркотические вещества.
320
идиллическом окружении Закон с соблюдением должных
формальностей провозгласил, что Сара Лилиан Джапп
скончалась в результате преднамеренного убийства.
2
Наступил день похорон. Присутствие на них —
в отличие от дознания — было делом добровольным,
и решение идти или не идти многим далось нелегко.
Миссис Макси не принадлежала к числу колеблющихся.
Она с самого начала твердо выразила намерение при¬
сутствовать на похоронах. Сэлли Джапп скончалась в ее
доме, находясь у нее в услужении. Родственники по¬
койной, судя по всему, не собирались прощать ей того,
что в смерти она оказалась столь же дерзкой и непо¬
корной, как и при жизни,— они отказались участво¬
вать в организации похорон, которые пришлось устра¬
ивать на средства приюта Святой Марии. Что касается
Макси, то они, в отличие от родственников Сэлли,
испытывали определенно? чувство ответственности. Если
уж человек умирает под твоей крышей, то самое мень¬
шее, что тебе надлежит сделать,— это проводить его в
последний путь. Миссис Макси не произносила этих слов
вслух, но недвусмысленно дала понять сыну и дочери,
что в данном случае речь идет об элементарном
соблюдении приличий. Когда Дебора пыталась предста¬
вить себе жизнь в Мартингейле во время расследования
убийства, ей даже в голову не приходило, что придется
заботиться еще и о соблюдении приличий. Казалось*
непостижимым, что страх за собственное будущее может
хотя бы на миг отступить перед вопросом о том, следует
ли присылать венок на похороны, и если да, то какое
соболезнование уместнее написать на траурной ленте.
Миссис Макси и тут колебания были неведомы. Она
лишь уточнила, хотят ли дети выразить соболезнование
от всей семьи или Дебора намерена послать венок от
себя лично.
Стефану, как оказалось, не пришлось терзаться сом¬
нениями, одолевавшими его сестру. Он получил от по¬
лиции разрешение вернуться в больницу, а это значило,
что всю последующую неделю он проведет в Лондоне
и появится в Мартингейле лишь в субботу. Никто не
ждал от него венка с трогательной надписью: дере¬
венским сплетницам и без этого хватало работы. Даже
21 Заказ № 504
321
Далглиш понимал, что, как бы это ни было удобно по¬
лиции, Стефана нельзя задерживать в Мартингейле
бесконечно долго, отрывая от выполнения профессио¬
нальных обязанностей.
Хотя у Кэтрин были столь же веские основания
добиваться разрешения на возвращение в Лондон, она
не спешила воспользоваться ими. Оказалось, что у нее
еще осталось семь дней от очередного отпуска, и она
была рада провести их в Мартингейле. Старшая сестра,
с которой тут же связались по телефону, отреагировала
на ее просьбу благосклонно. Разумеется, Кэтрин может
остаться, если ее присутствие хоть в какой-то мере
будет полезно миссис Макси. В последнем сомневаться
не приходилось. Состояние Саймона Макси продолжало
ухудшаться, и уход за ним отнимал много времени и сил.
Кроме того, присутствие в доме полиции и бесконечные
допросы Далглиша выбивали всех из колеи. Сказывалось
и отсутствие Сэлли.
Когда стало ясно, что миссис Макси твердо намере¬
на участвовать в похоронах, Дебора, подавив в себе по¬
следние сомнения и страхи, решительно заявила, что
тоже поедет на кладбище. Она не слишком удивилась,
когда Кэтрин выразила такое же желание, но была при¬
ятно поражена, узнав, что и Феликс собирается присое¬
диниться к ним.
— Тебе это делать совсем не обязательно,— сер¬
дито заявила она, стараясь не показать, какое облег¬
чение принесло ей это неожиданное известие.— И во¬
обще, я не понимаю, отчего все вдруг так переполоши¬
лись. Лично мне эта затея совсем не по душе, но если ты
хочешь, чтобы на тебя глазело полдеревни, пожалуйста,
вход бесплатный.
Она стремительно вышла из гостиной, но почти тот¬
час вернулась и с обезоруживающей прямотой и мяг¬
костью, против которых он никогда не мог устоять, ска¬
зала:
— Прости меня, Феликс. Я не хотела тебя обидеть.
Конечно, пойдем вместе, если хочешь. Это очень мило
с твоей стороны...
Феликс в этот момент ощутил в душе растущее
глухое раздражение против Стефана. Разумеется,
у,, модрдого хирурга были веские л причины для того,
чтобы).вернуться на работу, однакр, похоже, такие при¬
чины* легко находятся у него всякий раз, когда нужно
избежать неприятных формальностей или ответствен-
322
ности. Разумеется, ни Дебора, ни ее мать этого не
видят, а Кэтрин Бауэрс — бедная влюбленная глу¬
пышка — готова простить ему все, что угодно. Ни одна
из женщин не стала бы взваливать на Стефана бремя
своих забот, но, думал Феликс, если бы молодой
человек вовремя поумерил свои донкихотские порывы,
возможно, ничего этого не случилось бы... Феликс
готовился к похоронам, охваченный холодным гневом,
боясь самому себе признаться в том, что этот гнев
питали разочарование и зависть.
День выдался погожим. Собравшиеся были одеты в
легкие костюмы, а платья некоторых девушек больше
подходили для загородного пляжа, чем для похорон.
Было очевидно, что многие из присутствующих, выехав
на пикники, лишь случайно узнали о том, что на церков¬
ном кладбище их ожидает более интересное развлече¬
ние. В руках у некоторых были корзинки и сумки с
пустой посудой, а кое-кто еще продолжал жевать свои
бутерброды и апельсины. Однако по мере приближения
к* могиле на лицах появлялось подобающее выражение
смирения и скорби. Несколько нервных смешков быстро
стихли под огнем гневных взглядов местных ортодоксов.
Дебору возмущало не столько легкомысленное поведе¬
ние праздных зевак, сколько само их присутствие
на кладбище. Внутри у нее все кипело oY возмущения.
Позднее, мысленно возвращаясь к событиям прошед¬
шего дня, она была даже рада этому, так как гнев не
оставил места для скорби и помог забыть о смущении,
вдруг охватившем ее под кинжально-острыми любопыт¬
ными взглядами.
Мать и дочь Макси, Феликс и Кэтрин Бауэрс стояли
у края свежевырытой могилы вместе с мисс Лиддл и
стайкой девушек из приюта Святой Марии. Прямо
напротив них остановились Далглиш и Мартин. Поли¬
ция и подозреваемые взирали друг на друга через зия¬
ющую черноту открытой могилы. Чуть поодаль проходи¬
ли еще одни похороны, которые вел незнакомый свя¬
щенник. Небольшая группа скорбящих в траурных одеж¬
дах так плотно сомкнула свои ряды, что казалось, будто
они отправляют какой-то экзотический обряд, который
не должны видеть глаза посторонних. Никто не обращал
на них внимания, и голос второго священника не был
слышен в толпе пришедших проводить Сэлли; Когда
21*
323
панихида закончилась, фигуры в черном бесшумно ра¬
зошлись. По крайней мере, думала Дебора, они все
сделали без болтовни и слез. Она вздохнула и снова
повернулась к мистеру Хи иксу, начавшему читать свою
прощальную речь. Он предусмотрительно не упомянул
обстоятельства смерти усопшей, сказав лишь, что пути
провидения непостижимы и загадочны — утверждение,
которое его слушатели вряд ли могли оспорить, хотя
присутствие полиции и предполагало, что, по крайней
мере, на часть из загадочных обстоятельств, сопут¬
ствующих данной смерти, в ближайшем будущем свет
должен быть пролит.
Миссис Макси принимала самое активное участие
в траурной процедуре. Ее громкое «аминь» было отчет¬
ливо слышно в конце каждой молитвы, а сильные пальцы
уверенно листали сборник с текстами божественной
литургии, помогая воспитанницам приюта Святой Ма¬
рии, когда те, очевидно от переполнявшего их волне¬
ния или горя, не могли вовремя найти нужное место.
В конце панихиды она шагнула к краю могилы и не¬
сколько мгновений молча смотрела на гроб. Дебора ско¬
рее почувствовала, нежели услышала ее глубокий вздох.
Что он означал, не мог сказать никто: когда миссис
Макси опять повернулась к толпе, лицо ее было спо¬
койно и непроницаемо. Она надела перчатки, распра¬
вила рукой одну из траурных лент, чтобы прочесть собо¬
лезнование, и присоединилась к дочери.
— Какая огромная толпа...— сказала она.— Можно
подумать, что людям больше нечем заняться. Если бы
бедняжка Сэлли, так любившая все делать напоказ,,
увидала собственные похороны, она осталась бы до¬
вольна... А что ты здесь делаешь, мальчик? Это твоя
мама? Разве ваш сын не знает, что прыгать по могилам
неприлично? Вам следует лучше следить за ним, если
уж вы решились привести его сюда. Это кладбище, а не
школьный двор. К тому же похороны — не самое
подходящее развлечение для ребенка.
Онемевшие мать и сын проводили их расширенными
от изумления и ужаса взглядами — два бледных лица
с одинаковыми острыми веснушчатыми носами и жидки¬
ми волосами. Затем,-опасливо озираясь, мать потащила
ребенка прбчь, й вскоре, яркое пятно у свежей могилы
йачАло таять; затаптьп&я марга^итйй у церковной огра-
дУ, велосипедисты выводили свои вёлосипёды; фотогра¬
фы складывали камеры. Одна или две небольшие
324
группы еще стояли чуть в стороне, ожидая возможно¬
сти без помех рассмотреть венки и траурные ленты.
Церковный сторож приступил к сбору своей добычи из
апельсиновых корок и полиэтиленовых пакетов, недо¬
вольно бормоча что-то себе под нос. Могила Сэлли
пестрела, точно вышитое красным, желтым и голубым
темное покрывало, и запах сырой земли мешался с
запахом цветов.
3
— Кажется, это тетушка Сэлли? — спросила Дебо¬
ра. Худощавая нервная женщина с гладко зачесанными
волосами, которые когда-то, должно быть, были ярко¬
рыжими, а теперь потускнели, о чем-то беседовала с
мисс Лиддл. Они направились к воротам кладбища.—
По-моему, это ее мы видели на дознании. Может быть,
подвезти ее до дома? Автобусы в это время дня
ходят ужасно редко.
— Пожалуй, было бы интересно поговорить с ней,—
подумав секунду, согласился Феликс. Предложение Де¬
боры было продиктовано исключительно ее добротой,
желанием избавить пусть малознакомого человека от
долгого ожидания под палящим солнцем. Однако те¬
перь и она поняла, какие практические выгоды оно
может сулить.
— Пусть мисс Лиддл представит тебя, Феликс,
а я подгоню машину. Попытайся выяснить, где работала
Сэлли до рождения сына, кто отец Джимми и как отно¬
сился к ней ее дядя.
— За несколько минут разговора с фактически
чужим человеком? Вряд ли мне это удастся.
— У нас будет достаточно времени — путь неблиз¬
кий. Ну, иди же, Феликс.
Дебора устремилась за матерью и Кэтрин, оставив
Феликса наедине с поставленной задачей. Худощавая
женщина и мисс Лиддл тем временем уже дошли до
дороги и начали прощаться. Со стороны казалось, что две
маленькие фигурки исполняют ритуальный танец. Они
сошлись, долго трясли друг другу руки, затем разо¬
шлись. Потом мисС рЛиддл резко развернулась, очевидно
вспомнив о чем-трг и две фигуры. сошлись , вновь.
Когда Феликс .направился к ним, обе женщины
выжидательно воззрились на него. Губы мисс Лиддл
325
зашевелились, в глазах ее спутницы мелькнула насто¬
роженность. Последовали церемонные приветствия. Ху¬
дая рука в дешевой черной перчатке всего на одно мгно¬
вение замерла в его руке и тут же скользнула вниз.
Однако и этого мгновения Феликсу оказалось достаточ¬
но, чтобы ощутить, как она дрожит. Когда он заговорил,
тревожные серые глаза метнулись в сторону, избегая его
взгляда.
— Миссис Рискоу и я хотели предложить подвезти
вас до дома,— дружелюбно произнес он.— Автобус
придет нескоро, а у нас в машине есть свободное
место.— По крайней мере, это было правдой. Она коле¬
балась. Мисс Лиддл, очевидно, сочтя, что отвергать по¬
добное предложение неприлично, с энтузиазмом под¬
держала его. В этот момент к ним подкатила Дебора
в шикарном «рено» Феликса, и вопрос был решен.
Тетушку Сэлли быстро представили ей как миссис
Проктор и усадили на переднее сиденье прежде, чем
бедная женщина успела что-то возразить. Феликс рас¬
положился сзади, ощущая некоторую неловкость от
собственной предприимчивости, но с удовольствием
предвкушая возможность увидеть Дебору в действии.
«Специалист по безболезненным операциям,— про себя
усмехнулся он, когда автомобиль, выехав на шоссе, стре¬
мительно понесся вниз с холма.— Интересно, куда мы
направляемся, и сказала ли Дебора матери, как долго
намерена отсутствовать».
— Я, кажется, примерно знаю, где вы живете,—
услышал он ее оживленный голос.— Где-то сразу за
Кэннинбери, да? Мы проезжаем там по пути в Лондон.
Но лучше все-таки, если вы будете показывать мне
дорогу. Я очень рада, что вы согласились поехать с
нами. Похороны — это ужасно. Я всегда чувствую ог¬
ромное облегчение, когда они кончаются...— Резуль¬
тат ее легкомысленного щебетания был совершенно не¬
ожиданным. Миссис Проктор вдруг разрыдалась — без¬
звучно, но горько и безутешно. Слезы текли' по ее
впалым щекам и капали на неподвижно сложенные
на коленях руки. Потом она заговорила — негромко,
но внятно, так что ее голос был отчетливо различим за
шумом работающего мотора. Слезы все еще катились по
ее измождённому лицу.
— «Я не должна была сюда приходиТь. Мистер Прок¬
тор рассердился бы, если бы узнал,’что я это сделала.
Но он вернется домой только вечером, а Берил сейчас
326
в школе, так что он не узнает. Но он очень бы рас¬
сердился... Сэлли сама выбрала себе путь, и только она
виновата в том, что произошло,— так он говорит, и мне
не в чем его упрекнуть. Во всяком случае после всего
того, что он для нее сделал... Мы растили ее как родную
дочь. Сэлли имела все, что было у Берил: те же уроки
музыки и все остальное. Мы не делали между - ними
никаких различий. Никаких. За что же теперь мы
должны страдать?
Этот возглас отчаяния слегка озадачил Феликса.
Ему не приходило в голову, что Прокторы могут испы¬
тывать чувство вины или ответственности за несложив-
шуюся судьбу Сэлли, а их непричастность к ее загадоч¬
ной смерти казалась само собой разумеющейся. Он
подался вперед, стараясь не пропустить ни слова. Дебо¬
ра, бросив сочувственный взгляд на заплаканное лицо
своей спутницы, понимающе закивала. Однако вытяги¬
вать информацию из этого свидетеля не было нужды.
Бедняжка слишком долго держала ее в себе.
— Мы дали ей хорошее образование. Против этого
никто не сможет возразить. Думаете, нам было легко?
Конечно, она получала стипендию, но кормили-то ее мы.
И она всегда была очень трудным ребенком. Сначала
я думала, что, может быть, это последствия той бом¬
бежки, но мистер Проктор не соглашался. Они тогда
гостили у нас. Мы жили в собственном доме в Стоук-
Ньюингтоне. Бомбили там редко, а рядом было убежище
Андерсона, так что мы чувствовали себя в безопасности.
Джордж и Лил погибли от одной из этих немецких
ракет-новинок. Я не помню, как это было и как нас
откапывали. Мне*ничего не сказали о Лил, я узнала, что
ее нет, лишь через несколько месяцев. Нас всех отко¬
пали, но Лил была уже мертвой, а Джордж умер в
госпитале. Нам повезло. Во всяком случае, все тогда так
считали. Мистер Проктор долго пролежал в больнице.
Конечно, он получил страховку и все такое... Все
говорили, что нам очень повезло.
«Как и мне...— Феликс с трудом сдержал горькую
усмешку.— Я тоже один из счастливчиков».
— А потом вы взяли Сэлли на воспитание,— под¬
сказала Дебора.
z — Да, кроме нас это некому было сделать. Мама
не могла забрать гее к себе, она была уже слишком
стара. Я всегда думала о том, что Лил была бы рада,
но такие мысли — сами понимаете — не могут помочь
327
полюбить чужого ребенка. Тем более что Сэлли ни¬
когда не была ласковой, не то что Берил... К тому же
когда родилась Берил, Сэлли было уже десять, и ей,
наверное, оказалось трудно свыкнуться с мыслью, что
теперь она не одна... А мы... мы никогда не делали
между ними никаких различий,— поспешила добавить
она.— У них все всегда было поровну. И вот теперь
смерть... Полиция приезжала к нам после ее убийства.
Они были не в форме, но мы сразу поняли, что приехала
полиция. Это всегда видно. Они спрашивали, кто этот
мужчина, но мы конечно же ничего не знали...
— Мужчина, который убил ее? — осторожно уточни¬
ла Дебора.
. — Да нет же! Отец ребенка... Они, наверное, думают,
что это он ее задушил. Но мы ничем не смогли им
помочь.
— Они, вероятно, расспрашивали, где вы сами были
той ночью?
Миссис Проктор вдруг словно впервые заметила свои
слезы. Она порылась в сумочке, достала носовой платок
и приложила его к глазам. Заинтересованное внимание
слушателей, казалось, отвлекло ее от горьких мыслей.
Феликс с сомнением подумал, что вряд ли она горевала
о Сэлли. Может быть, ее тревожили воспоминания о
безвременно погибших Лил и Джордже, оставивших си¬
ротой беспомощную дочку, или сознание того, что соб¬
ственная жизнь прошла в безрадостных заботах? Словно
прочтя в его глазах этот невысказанный вопрос, она
торопливо пробормотала:
— Сама не знаю, отчего я плачу. Слезами мертвых
не вернешь... Наверное, меня растрогала панихида. Мы
всегда заказываем этот гимн для Лил: «Король люб¬
ви — мой поводырь». Хотя в сущности он не подходит
ни ей, ни Сэлли... Вы спросили о полиции? Наверное,
вам тоже от них досталось? Да, они спрашивали, где
мы были в субботу вечером. Я им сказала, что сидела
дома с Берил. Они интересовались также, ездили ли мы
на праздник в Чэдфлит. Я ответила, что мы о нем ниче¬
го не знали. А если бы и знали, то не поехали бы туда.
Мы уже давно не виделись с Сэлли и не собирались
встречаться с ней. Я хорошо помню тот день. С утра
мистеру Проктору позвонила мисс Лиддл — она не де¬
лала этого с того самого дня, как,. Сэлли устроилась
на новую работу. Трубку взяла Берйл и очень испуга¬
лась. Она подумала, что, должно быть, что-то случилось
328
с Сэлли — иначе зачем бы мисс Лиддл понадобилось
звонить. Но оказалось, что с Сэлли все в порядке и на
новом месте ею довольны. Странно, что она решила вдруг
позвонить. Она ведь знала, что. нас это не интересует.
Деборе этот звонок, видимо, тоже показался стран¬
ным.
— А до этого мисс Лиддл звонила вам, чтобы
сообщить об успехах Сэлли? — спросила она.
— Нет. С тех пор как Сэлли перебралась в Мартин¬
гейл, никаких звонков не было. Последний раз она зво¬
нила, чтобы сообщить нам об этом. Возможно, она
писала мистеру Проктору, но точно я не знаю. Когда же
Сэлли покидала приют, мисс Лиддл, очевидно, решила,
что мистер Проктор, как опекун, должен знать о том,
где она находится. Хотя после того как Сэлли испол¬
нился двадцать один год, он не нес за нее никакой
ответственности и она была вольна поступать так, как
хочет. Так она всегда и поступала. Ей было абсолютно
наплевать на нас, даже на Берил... Я пришла на похоро¬
ны, потому что подумала, что наше отсутствие может
кому-то показаться странным, но мистер Проктор, как
всегда, прав. Умершему твое присутствие не поможет —
только душу себе разбередишь. Ведь сколько зевак соб¬
ралось! Занимались бы лучше делом...
— Значит, мистер Проктор не виделся с Сэлли после
того, как она ушла из вашего дома? — продолжала
Дебора.
— Нет-нет. Какой был в этом смысл?
— Полиция наверняка и его расспрашивала о том,
где он был в ночь убийства, они всегда так делают.
В сущности, это простая формальность...
Дебора боялась, что прямой вопрос отпугнет собе¬
седницу, однако ее опасения оказались напрасными.
— Они вели себя очень странно — словно все уже
знают и спрашивают для формы. Задавали вопросы
о Сэлли — чем она любила заниматься, были ли у нее
поклонники, с кем она дружила. Потом они стали рас¬
спрашивать Берил о звонке мисс Лиддл, а мистера
Проктора о том, что он делал в ночь убийства. О, мы
хорошо запомнили эту ночь! Мистер Проктор тогда упал
с велосипеда. Его не было дома до двенадцати, а когда
он пришел, его трудно было узнать — лицо разбито,
губа опухла, а велосипед весь искорежен. К тому‘ же он
потерял, часы и был очень расстроен, так как эти
часы достались ему от отца. Они были золотыми и очень
329
ценными — он нам всегда говорил об этом. Так что мы
вряд ли скоро забудем ту ночь...
Миссис Проктор совсем освободилась от скорбных
воспоминаний, навеянных похоронами, и теперь болтала
без умолку, как человек, который больше привык мол¬
чать и слушать, чем говорить. Дебора легко вела маши¬
ну. Ее руки мягко сжимали руль, и голубые глаза
были устремлены на дорогу, однако Феликс не
сомневался, что мысли ее были сейчас далеко. Внима¬
тельно выслушав рассказ миссис Проктор и сочувствен¬
но покивав головой, она воскликнула:
— Какой ужас! Представляю, как вы перепугались,
когда он вернулся поздно ночью, да еще в таком виде.
Как это произошло?
— Он съезжал с холма, где-то около Финчвэзи, точ¬
ного места я не знаю. Так вот, он спускался на большой
скорости, а там на дороге кто-то разбил стекло. Оно,'
кажется, прокололо шину, мистер Проктор не справился
с управлением и упал в кювет. Он мог разбиться
насмерть или что-нибудь сломать. Я даже не знаю, что
тогда было бы с нами, ведь дороги ночью совсем пустые;
можно ждать часами, и никто не проедет мимо. Мистер
Проктор не любит оживленных трасс, он всегда стре¬
мится к уединению...
— Он часто катается на велосипеде? — спросила
Дебора.
— Он обожает велосипед! Конечно, теперь он ездит
меньше, чем в молодости, к тому же после бомбежки
ему стало гораздо труднее это делать, однако и сейчас
по субботам мы редко видим его дома.
В голосе миссис Проктор послышалось явное облег¬
чение, что не укрылось от внимания ее спутников.
Падение и искореженный велосипед могли бы стать хо¬
рошим алиби, подумал Феликс, хотя вряд ли Проктора
можно серьезно подозревать, если в ту ночь он вернулся
домой к двенадцати. Чтобы доехать туда от Мартингей¬
ла, ему понадобилось бы не меньше часа, так что даже
если история с падением — вымысел, то это мало что
меняет. К тому же трудно себе представить, зачем могло
понадобиться Проктору убивать племянницу, ведь после
отъезда Сэлли в приют Святой Марии их ничего не
связывало. Феликс прикинул в уме возможность суще¬
ствования потенциального наследства, которое в случае
смерти Сэлли могло бы перейти к Берил Проктор,
в душе понимая, что тем самым пытается найти не
ззо
убийцу Сэлли Джапп, а человека, имевшего веский
мотив для убийства, с тем чтобы отвлечь внимание
полиции от более вероятных подозреваемых. Было оче¬
видно, что затея с Прокторами, в сущности, безнадежна,
однако Дебора явно настроилась на то, что через них
можно что-то узнать. Времени же для этого оставалось
немного.
— Вы, наверное, очень волновались, до полуночи
ожидая мужа, миссис Проктор? Ведь он, я думаю,
редко опаздывает?
— Да нет, случается. Когда он задерживается, то
обычно говорит, чтобы его не ждали,— я и не жду. По
субботам мы с Берил ходим в кино. Конечно, у нас
есть телевизор, но раз в неделю хочется отдохнуть от
дома и отвлечься...
— Значит, когда муж вернулся, вы были в посте¬
ли? — настойчиво продолжала Дебора.
— У него есть свой ключ, так что ждать его смысла
не было. Я ведь не знала, что случилось. Обычно,
когда мистер Проктор задерживается, я ложусь в десять.
Конечно, в воскресенье можно поспать подольше, но,
честно говоря, я не люблю поздно ложиться. Я так и
сказала полиции. «Я не любительница поздно ло¬
житься» — так я сказала. Инспектор слушал очень вни¬
мательно. Я рассказала им, что муж добрался до
дома только к полуночи. Так что у нас и без Сэлли в
ту ночь хватило забот.
— Должно быть, мистер Проктор разбудил вас, ког¬
да вошел в дом? Вот уж вы, наверное, перепугались,
увидев его разбитого и в грязи...
— Да, это было ужасно! Я услыхала шаги в ванной
и позвала его. Когда он вошел, на него страшно было
смотреть — серое перепачканное кровью лицо, трясущи¬
еся руки. Он с трудом передвигался — как только до
дома дошел! Я встала с постели и заварила ему креп¬
кого чаю, пока он принимал ванну. Я хорошо запомнила,
во сколько это было, потому что, спустившись на кухню,
он спросил меня, который час. Я говорила, что свои часы
он потерял во время падения, а у нас в доме часы только
на кухне и в гостиной. И те и другие показывали
десять минут первого. Легли мы, должно быть, минут
через двадцать. Я была уверена, что на следующее утро
он не сумеет, подняться,-Но .он. встал как обыцно. Он
всегда просыпается рано и идет на кухню готовцть чай.
Он считает, что никто не умеет лучше него заваривать
331
чай. Я никак не предполагала, что в воскресенье он
встанет так рано — ведь накануне он едва держался
на ногах... Он до сих пор не может прийти в себя,
поэтому и на дознание не поехал. А тут еще полиция
с расспросами о Сэлли... Да, надолго мы запомним
эту ночь!
4
Они доехали до Кэннинбери и остановились перед
светофором на перекрестке Хай-роуд и Броудвей. Оче¬
видно, в этом густонаселенном восточном пригороде
Лондона полуденные часы считались традиционным вре¬
менем совершения покупок. Тротуары были запружены
домохозяйками, которые время от времени с неспешным
достоинством переходили с одной стороны улицы на
другую, вызывая глухое раздражение водителей. Магази¬
ны располагались по обеим сторонам проезжей части
на первых этажах обычных жилых домов. Их огромные
сверкающие витрины резко контрастировали с малень¬
кими скромными окнами верхних жилых помещений и
однообразно серыми крышами. Здание городской ра¬
туши, чудом уцелевшее во время бомбежки, возвыша¬
лось в гордом одиночестве между двумя глубокими
воронками — застройка здесь еще только начиналась.
Устав от жары и шума, Феликс прикрыл глаза
и подумал о том, что Кэннинбери не без основания
считается одним из самых современных пригородов,
что городские службы здесь работают отлично и что
далеко не каждый захочет сегодня жить в уединенном
Гринвиче в особняке эпохи короля Георга, который
каждое утро окутывает плотная белая пелена поднимаю¬
щегося с реки тумана, и неспроста лишь самые верные
из его друзей еще не забыли дорогу к воротам его
дома. Он с облегчением вздохнул, когда наконец заго¬
релся зеленый свет, и они двинулись вперед, то и дело
останавливаясь в плотном потоке машин. Миссис Прок¬
тор указывала путь. Вскоре они свернули с основной
дороги влево и оказались на более спокойной улице,
по которой , возвращались домой с тяжелыми сумками
домохозяйки. На этой улице было ■> лишь несколько не¬
больших магазинчиков • готового '■ платья' да две-три
парикмахерские с псевдофранцузскими названиями во
всю витрину. Через несколько минут* они снова свернули
332
и поехали по тихой улочке, по обеим сторонам которой
тянулись, насколько хватало глаз, одинаковые коттеджи.
Несмотря на схожесть архитектуры, спутать их было
трудно: небольшие ухоженные садики перед парадными
были не похожи один на другой. Кто-то проявил свою
индивидуальность, посадив перед домом араукарии;
кто-то поставил у небольших водоемов каменных гно¬
мов, удящих рыбу; кто-то разбил причудливый сад из
камней, но большинство удовлетворилось традицион¬
ными клумбами. Разнообразие трав и ароматов скраши¬
вало унылую безликость фасадов. Шторы на окнах,
слегка полинявшие от частой стирки, и плотный тюль
надежно защищали жилища от любопытных взглядов
посторонних. По сравнению с соседними улицами Вин-
демиэ-Крэсент имела более респектабельный вид, и ее
жители гордились этим превосходством.
На этой улице и жила когда-то Сэлли Джапп.
дерзнувшая попрать столь высокочтимые здесь нормы
морали. Машина остановилась у края тротуара напротиг
дома номер семнадцать. Миссис Проктор вышла и.
прижав одной рукой к груди свою бесформенную су¬
мочку, безуспешно пыталась повернуть ключ в замке
калитки.
— Давайте, я помогу,— предложила Дебора и шаг¬
нула к двери. Миссис Проктор, послушно отступив,
рассыпалась в благодарностях, однако Дебора тут же
остановила ее.— Ну что вы, не стоит. Мы были рады
подвезти вас... Простите, не могли бы вы дать мне ста¬
кан воды — очень хочется пить: в машине было так
душно... Простой воды. Я вообще пью только воду...
«Только воду!» — про себя усмехнулся Феликс, про¬
вожая взглядом женщин. Он не знал, что задумала
Дебора, но надеялся, что ждать придется недолго.
Миссис Проктор была вынуждена пригласить свою бла¬
годетельницу в дом — не могла же она закрыть дверь
перед ее носом, однако Феликс был уверен, что это
непредвиденное вторжение ей не по душе. Перед тем как
впустить гостью, миссис Проктор бросила тревожный
взгляд на дорогу: времени до прихода мужа оставалось
все меньше, и ей, вероятно, не хотелось, чтобы он
увидел стоящую у дома машину. На ее лице снова
поя вилось, то < озабоченное выражение, которое он замес¬
тил, когда, встретился с ней на кладбище. На мгновение
им овладело легкое)чувство досады:. зачем понадобилась
Деборе эта глупая уловка? Все равно она ничего им не
333
даст, не стоило причинять беспокойство этой несчаст¬
ной маленькой женщине.
Дебора же со спокойной совестью прошла в гостиную,
где Берил раскладывала на пианино ноты, собираясь
заниматься. Выслушав торопливое «принеси стакан
воды, дорогая», произнесенное нарочито вежливым то¬
ном, каким часто обращаются взрослые к детям в при¬
сутствии посторонних, она вздохнула и с видимым
нежеланием отправилась на кухню. От Деборы не
укрылся любопытный долгий взгляд, брошенный девоч¬
кой в ее сторону. Берил была на редкость некрасивым
ребенком, хотя сходство с покойной двоюродной сестрой
было очевидно.
Миссис Проктор не представила ее, и Дебора спро¬
сила себя, сделала ли она это нарочно, желая скрыть
от ребенка свою поездку на кладбище, или просто забыла
в спешке. Если первое, то, вероятно, после ее ухода мис¬
сис Проктор придется сочинить какую-нибудь правдо¬
подобную историю, чтобы объяснить столь неожидан¬
ный визит, а сделать это с ее убогим воображением
будет не так-то просто.
Хозяйка и гостья сели друг против друга в кресла
с новыми пухлыми подушками и чехлами, на которых
была вышита девушка в кринолине и шляпе, собирающая
цветы розового алтея. Это была явно лучшая комната
в доме: здесь принимали гостей и проходили уроки
музыки. В воздухе чувствовался слабый запах полироли,
новой мебели и редко проветриваемых комнат. На
пианино стояли две фотографии девочек в балетных
костюмах. Их по-детски угловатые фигурки застыли в
неестественных позах. На головах у них были венки
из искусственных роз, на лицах — широкие улыбки.
На одной фотографии была запечатлена только что вы¬
шедшая из комнаты дочь Проктора, на другой —
Сэлли. Странно, как уже в этом возрасте кровное
родство и несомненное внешнее сходство могли вылиться
в столь разительный контраст между хрупким очарова¬
нием нимфы и угловатостью гадкого утенка без всяких
видов на будущее. Миссис Проктор проследила направ¬
ление взгляда Деборы.
— Да,— сказала она,— мы давали ей все, что могли.
Все, что было в наших силах. Мы не делали между
ними никаких различий. Она, как й Берил, занималась
музыкой, хотя у нее не было таких способностей...
Мы всегда относились к ним одинаково. Ужасно, что все
334
так кончилось... А вон ту фотографию мы сделали после
крещения Берил. На ней мы вместе с мистером Прокто¬
ром, малышкой и Сэлли. Тогда она была очень милой
девочкой, жаль, что это время так быстро кончилось.
Дебора приблизилась к снимку. Чета Прокторов и ма¬
ленькая Сэлли застыли в напряженных позах в резных
деревянных креслах на фоне задернутых бархатных
штор, отчего фотография казалась старее, чем была
на самом деле. Миссис Проктор, молодая и миловидная,
неумело прижимала к себе грудного ребенка. Она явно
чувствовала себя неловко в нарядном новом платье.
Сидевшая рядом Сэлли казалась угрюмой. Мистер
Проктор расположился за ними, по-хозяйски опираясь
на спинки их кресел одетыми в перчатки руками. Выра¬
жение его лица было бесстрастным. Дебора вниматель¬
но вглядывалась в снимок; ей показалось, что она уже
видела раньше это лицо, но она никак не могла вспом¬
нить где. Обычное, ничем не примечательное лицо. К то¬
му же фотография была сделана столько лет назад...
Дебора оторвалась от фотографии с некоторым разоча¬
рованием. Она ничего не подсказала ей.
Берил Проктор вошла в гостиную, неся на подносе
из папье-маше один из самых красивых в доме ста¬
канов. Дебору так и не представили, и, глотая холодную
воду, она чувствовала, что эти двое с нетерпением
ждут, когда она уйдет. Внезапно Дебора поймала себя
на мысли, что сама уже не рада тому, что очутилась
в этом доме, и желает поскорее покинуть его. Она
пришла сюда, поддавшись неосознанному порыву, вы¬
званному отчасти скукой, отчасти надеждой, но главным
образом любопытством. После смерти Сэлли стала инте¬
ресовать ее куда больше, чем при жизни. Ей захотелось
вдруг своими глазами увидеть дом, который отверг
Сэлли. Теперь же это любопытство представлялось ей
праздным и неуместным.
Попрощавшись с хозяевами, Дебора вернулась к
Феликсу. Он сел за руль, включил зажигание, и машина
тронулась с места. Они ехали молча, пока не оказались
за городом.
— Ну и как,— прервал молчание Феликс,— дебют
детектива удался? Ты уверена, что хочешь продолжать
расследование?
— Почему бы и нет? .ч
— Потому что ты можешь обнаружить факты, кото¬
рые предпочла бы не знать.
335
— Например, что один из членов моей семьи —
убийца?
— Я этого не говорил.
— Да, ты выразился мягче, но я люблю прямоту. Ты
ведь думаешь именно так, да?
— Поскольку я сам убивал, то, пожалуй, это воз¬
можно...
— Ты имеешь в виду свое участие в Сопротивлении?
То было не убийство. Ты же не убивал женщин.
— Убил, и даже двух. Правда, я не задушил, а за¬
стрелил их, но тогда был убежден, что поступил как
нужно...
— Убийство Сэлли тоже было кому-то нужно,—
вздохнула Дебора.
— Вот пусть полиция и занимается им. Самое труд¬
ное для них — это собрать необходимое количество
вещественных доказательств для предъявления обвине¬
ния. Если мы начнем вмешиваться, то можем поставить
себя под подозрение. У полиции нет пока определен¬
ной версии. Стефан и я проникли в дом через окно в
комнате Сэлли. То же самое мог проделать любой. На¬
верное, все в деревне знают, где хранится эта лестница.
То, что дверь была заперта,— факт неоспоримый. Каким
бы путем убийца не проник внутрь, выйти из комнаты
через дверь он не мог. Только пропажа снотворного
из аптечки может как-то связать Мартингейл с этим
убийством, но и она могла быть случайной...
— Не слишком ли много случайностей? — холодно
спросила Дебора.
— Случайности происходят каждый день. Любой из
присяжных вспомнит десяток дел из своей практики,
когда исход определил случай. Мне кажется, пока наибо¬
лее разумной является версия, согласно которой некто,
хорошо знавший Сэлли, залез к ней в комнату через
окно и убил ее. Убийца мог воспользоваться лестни¬
цей, а мог обойтись и без нее. На стене есть следы,
указывающие на то, что он спускался по водосточной
трубе* а потом сорвался и упал на землю. Полиция,
должно быть, заметила эти следы, хотя мне трудно
представить, как можно доказать, когда они были
оставлены. Возможно, к Сэлли и раньше таким путем
пробирались ее ухажеры.
Дебора пожала плечами;
.. .— Что-то не верится. Разумеется, нам эта версия
очень удобна, но боюсь, что она далека от истины. Я ни¬
336
когда не любила Сэлли, это правда, и все же не собира¬
юсь ради собственного спокойствия и безопасности
чернить того, кто уже не может за себя постоять. Сэлли
не была потаскушкой.
— Наверное, ты права,— кивнул Феликс.— Однако
не стоит говорить об этом инспектору. Пусть он сам
попробует разобраться в психологии Сэлли. Расследо¬
вание скорее всего зайдет в тупик, если мы будем сохра¬
нять выдержку и меньше болтать. Жаль, что всплыла
эта история с «соммейлом». Пропажа таблеток и то, что
они были спрятаны в саду, может натолкнуть полицию
на мысль, что в убийстве замешан кто-то из членов
семьи. Хотя снотворное и было обнаружено в твоей
чашке, ясно, что его мог положить туда кто угодно.
— Даже я.
— Даже ты. А может быть, сама Сэлли. Она могла
взять твою чашку, чтобы досадить тебе. Я думаю, так оно
и . было. А снотворное она скорее всего положила в ка¬
као, чтобы получше выспаться. Доза была не смертель¬
ной.
— В таком случае, почему спрятали бутылочку?
— Допустим, что ее спрятал некто, кто ошибочно
полагал, что снотворное и убийство взаимосвязаны, и
хотел скрыть этот факт или, наоборот, знал, что они
не имеют никакого отношения друг к другу, и таким
образом намеренно бросал тень подозрения на членов
семьи. Поскольку место, где была спрятана бутылочка,
отметили твоей шпилькой, то, вероятнее всего, кто-то
хотел, чтобы подозревать стали тебя.
Они въехали на холм, у подножия которого рас¬
кинулся Литтл-Чэдфлит. Сверху были хорошо видны
поднимавшиеся над кронами деревьев серые трубы ка¬
минов Мартингейла. При виде дома к Деборе верну¬
лось ощущение страха и подавленности, от которых ей
удалось избавиться во время поездки.
— Ты что же, думаешь, что если они не раскроют
это преступление, то мы в Мартингейле сможем чув¬
ствовать себя спокойно и беззаботно? — спросила Де¬
бора.— А как ты сам будешь жить, не зная правды?
Скажи откровенно, тебе никогда не приходила в голову
мысль, что ее убила я или Стефан?
— Ты? С твоими-то детскими пальчиками с длин¬
ными ногтями? Ты разве не видела, с какой силЬй сда¬
вили шею? К тому же вспомни, там были сишГки и ни
одной царапины. Стефан мог это сделать, как, впрочем,
22 Заказ № 50 1
337
и Кэтрин, и твоя мать, и Марта. И я тоже. То, что по¬
дозреваемых так много, в общем, неплохо. Пусть Далг¬
лиш поработает. Что же касается твоих страхов, что
нераскрытое убийство будет довлеть над Мартингейлом,
то они напрасны. За триста лет ваш дом видал и не такие
злодейства. Не думаю, что все твои предки были пра¬
ведниками. Лет через двести смерть Сэлли Джапп
станет легендой, которой будут пугать твоих праправну¬
ков в День всех святых. К тому же если тебе станет
тягостен Мартингейл, то в запасе всегда есть Гринвич.
Я не стану сейчас докучать тебе этим, мои чувства
тебе известны...
Он говорил бесстрастным ровным голосом. Руки его
уверенно держали руль, а глаза были устремлены на
дорогу. Должно быть, догадавшись, о чем она думает,
он сказал:
— Не беспокойся. Я не собираюсь тебя торопить.
Просто я не хочу, чтобы те мускулистые ребята, что
крутятся вокруг тебя, питали ложные надежды.
— Феликс, а ты бы взял меня, если бы я сбежала
отсюда?
— К чему эта мелодрама? По-моему, все последние
десять лет мы только тем и занимаемся, что от чего-
то бежим. Впрочем, если ты видишь в замужестве
лишь способ сбежать из Мартингейла, то не спеши —
жертва может оказаться напрасной. Когда мы выез¬
жали из Кэннинбери. то нам навстречу попался Далглиш
со своим помощником. Я думаю, они направились туда,
где были мы. Возможно, твои подозрения в отношении
Прокторов не лишены оснований.
В молчании они поставили машину в гараж и вошли
в дом. Здесь было прохладно. По лестнице поднималась
Кэтрин Бауэрс с подносом, накрытым салфеткой, в ру¬
ках и в белом нейлоновом халате, который она обычно
надевала, когда ухаживала за Саймоном Макси.
Вид человека, который решительно и со знанием
дела выполняет то, что положено делать тебе, никому
не доставит удовольствия, и Дебора прекрасно поняла
причину внезапно охватившего ее раздражения. Она
попыталась скрыть его за непривычно доброжелатель¬
ным и оживленным тоном:
— Похороны — это ужасно, правда, Кэтрин? Мне
страшно неудобно, что мы с Феликсом уехали, не
предупредив вас. Мы подвозили миссис Проктор. Я вдруг
подумала, что убийцей мог быть злодей-дядюшка...
338
Кэтрин осталась невозмутимой.
— Во время второго допроса я спрашивала инспек¬
тора, что он думает о дядюшке Сэлли. Он мне ответил,
что мистер Проктор не мог ее убить. Он, правда, не
объяснил почему, но я и не расспрашивала. Пусть
расследованием занимается полиция. В доме и так
полно работы,— закончила Кэтрин и важно проследовала
дальше.
Проводив ее долгим взглядом, Дебора заметила:
— Наверное, это звучит жестоко, но уж если кому-
то из Мартингейла суждено-таки быть убийцей, я пред¬
почла бы, чтобы ею оказалась Кэтрин.
— Однако это маловероятно,— пожал плечами
Феликс.— Тебе не кажется, что она не способна на
убийство?
— А остальные, по-твоему, способны? Даже мама?
— Она в особенности — если сочла бы это необ¬
ходимым.
— Ни за что не поверю! — сказала Дебора.— Но
даже если бы это оказалось правдой, неужели ты дума¬
ешь, что она стала бы молчать в то время, как полиция
переворачивает вверх дном Мартингейл и подозревает
людей, подобных мисс Лиддл и Дереку Пуллену?
— Нет, не думаю,— ответил Феликс.
Глава седьмая
1
Роуз Коттедж на Нессингфорд-роуд был типичным
домом простого труженика конца восемнадцатого века.
Удачное местоположение и очарование старины привле¬
кали к нему завистливые взгляды проезжавших мимо
автомобилистов, которые говорили себе, что при желании
из него можно сделать уютное гнездышко. В руках же
мистера Пуллена уютного гнездышка не получилось, а
вышло унылое подобие сотен современных жилых домов,
каких немало на улицах любого маленького города.
Все свободное пространство в окне занимала большая
гипсовая скульптура восточноевропейской овчарки. Ни¬
спадавшие красивыми складками тюлевые занавески
были отделаны голубой тесьмой. Входная дверь откры¬
валась прямо в гостиную. Здесь художественные на-
22*
339
клонности Пулленов проявились в полной мере. На од¬
ной стене по синему полю были рассыпаны розовые
звезды. Противоположная стена была выкрашена в ро¬
зовый цвет того же тона. Покрывала на креслах —
розовые в синюю полоску — должно быть, специально
подбирались под цвет обоев. На полу лежал бледно-
розовый шерстяной ковер, изрядно затоптанный у по¬
рога. В комнате было неуютно и неприбрано. Далглишу
она не понравилась.
Дерек Пуллен и его мать оказались дома. Миссис
Пуллен ничуть не удивилась приезду полиции. Она
встретила Далглиша и его спутника на пороге и рас¬
сыпалась в торопливых, сбивчивых словах привет¬
ствия. Она так рада их видеть... ее брат констебль...
может быть, они знают его?.. Джо Пуллен из Бэркин-
вей... полиции всегда нужно говорить только правду...
Она ничего не знает... бедная миссис Макси... когда
мисс Лиддл сказала ей, она с трудом поверила... и Дерек
тоже не поверил... нет, не такая девушка нужна поря¬
дочному мужчине... Макси очень гордые люди... такие
девушки сами напрашиваются на неприятности. Пока
она говорила, ее маленькие бледные глазки лихора¬
дочно бегали по бесстрастному лицу Далглиша. Сзади
молча стоял ее сын.
Значит, Пуллен узнал о помолвке Сэлли в тот же
вечер, хотя — как удалось выяснить полиции — самого
его на празднике не было, он ездил в театр в Стрэдфорд.
Далглиш с трудом уговорил словоохотливую миссис
Пуллен подождать на кухне и дать возможность сыну
лично ответить на его вопросы. И лишь когда сам Дерек
проявил настойчивость, она подчинилась. Было очевидно,
что Пуллен не удивлен приезду полиции. Далглиш
и Мартин могли это понять уже по тому, как он встал
им навстречу с отчаянной отвагой человека, уставшего
от ожидания и неопределенности. Далглиш говорил с
ним мягко, по-отечески. Мартину была знакома такая
тактика. Она лучше всего годилась для допросов неурав¬
новешенных, эмоциональных людей, особенно тех, чья
совесть была отягощена чувством вины. «Странная это
штука — чувство вины,— думал Мартин.— Скорее все¬
го, вся вина этого парня в том, что он пару раз поцеловал¬
ся с Сэлли в укромном месте. И: вот теперь он не
успокоится до тех пбр^пока'Не’расскажет* кому-нибудь
об этой. Хотя он вполне1 мог' бм бь!ть и убийцей. Если
так, то страх заставит его молчать еще какое-то время,
340
но в конце концов он не выдержит и сломается. Очень
скоро он будет видеть в Далглише терпеливого, доброго,
всезнающего и всепрощающего отца-исповедника, кото¬
рого давно ждала его измученная совесть. И вот тогда
даже стенографисту-профессионалу не удастся записать
всего того, в чем он будет обвинять себя». Далглиш
прекрасно знал, как следует вести допрос, чтобы подо¬
зреваемый проговорился. В такие моменты даже сержант
Мартин, который вообще-то отнюдь не отличался особой
щепетильностью, остро ощущал, что работа детектива не
из самых приятных.
Пока же Дерек Пуллен стоял перед полицейскими
готовый отвечать на их вопросы. Он признался, что
поздно вечером в ту роковую субботу проходил мимо
Мартингейла. Он готовился к экзамену и решил про¬
гуляться перед сном. Он любил вечерние прогулки.
Это может подтвердить его мать. Он взял протянутый
Далглишем венесуэльский конверт, найденный в комна¬
те Сэлли, надел очки и, близоруко щурясь, принялся
читать надпись. Нисколько не смутившись, он заявил,
что почерк на конверте принадлежит ему и что конверт
ему прислал друг из Южной Америки. Он записал на
нем время свидания с Сэлли Джапп. Сейчас ему трудно
вспомнить, когда он передал этот конверт Сэлли, но
записанные даты их встреч указывали на прошлый
месяц.
— Обычно она запирала дверь и спускалась по во¬
досточной трубе, так? — спросил Далглиш.— Не думай,
что, ответив, ты предаешь ее. Мы обнаружили на
водосточной трубе отпечатки ее ладоней. Что вы дела¬
ли во время этих встреч?
— Раз или два гуляли по саду, а чаще всего сидели
в бывшей конюшне, что напротив ее окон, и разгова¬
ривали.
Должно быть, ему показалось, что в глазах Дал¬
глиша мелькнуло недоверие; он вспыхнул и запальчиво
воскликнул:
— Любовью мы не занимались, если вы об этом по¬
думали! Вы, полицейские, всегда ищете что-нибудь
грязное, но Сэлли была не такая.
— А какая? — осторожно спросил Далглиш.—
О чем вы разговаривали?
— О0о всем. Обо всем. подряд. Я думающей. не
хватало друга-ровесника. Она не оыла счастлива в прию¬
те Святой Марии, но там по крайней мере были девушки,
341
с которыми можно поболтать и посмеяться. Сэлли
могла прекрасно пародировать. Как здорово она изобра¬
жала мисс Лиддл! Мне до сих пор кажется, что я слышу
ее голос. Она мне рассказывала о своем доме и о роди¬
телях. Их убили в войну. Если бы они были живы, то
ее судьба сложилась бы по-другому. Отец Сэлли препо¬
давал в университете. У нее была бы совсем другая
жизнь, не такая, как в доме у тетки.
Далглиш подумал, что Сэлли Джапп была девушкой
с богатым воображением, и в Дереке Пуллене она
нашла весьма благодарного слушателя. Но их встречи
значили больше, чем говорил Пуллен. Скорее всего,
девушка использовала его. Но для чего?
— Это ты оставался с ее ребенком, когда она в
четверг накануне смерти ездила в Лондон?
Инспектор спросил наугад, однако Пуллен не уди¬
вился, что он знает об этом.
— Да. Я работаю в муниципалитете и могу иногда
брать отгул на д^ень или полдня. Сэлли сказала, что ей
нужно съездить в город, и я подумал, почему бы не
предоставить ей такую возможность. Наверное, ей захо¬
телось сходить в кино или пройтись по магазинам.
Ведь другие молодые женщины позволяют себе это.
— Странно, что Сэлли не захотела оставить ребенка
в Мартингейле. Миссис Бултитафт, наверное, охотно
посидела бы с малышом. Зачем была нужна эта конспи¬
рация?
— Сэлли хотелось, чтобы никто не знал. Она
обожала тайны. Мне иногда даже казалось, что ее при¬
влекают не столько наши прогулки, сколько возмож¬
ность украдкой выбираться из дома. Только она всегда
беспокоилась, что оставляет малыша одного. Довольно
часто она приходила на наши встречи очень усталой,
можно сказать спала с открытыми глазами, но не
приходить она не могла. На следующее утро ей достав¬
ляло удовольствие сознавать, что, несмотря ни на что,
она не побоялась и снова ходила гулять ночью.
— А ты ей говорил, что, если о ваших ночных
встречах узнают, вы оба окажетесь в довольно щекот¬
ливом положении?
— Не думаю, что это как-то могло повредить мне,—
пожал .плечами Пуллен.
— Ты стараешься казаться проще, чем есть на
самом :деле. Что: касается меня, то» я готов поверить,
что вы rc миссис Джапп не были любовниками: работая
342
в полиции, я научился распознавать, когда люди говорят
правду, а когда — нет. К тому же мне уже достаточно
известно о каждом из вас. Однако факты таковы, что в
этом деле люди будут склонны скорее поверить другому.
— Вы правы. Все считали, что, если у нее незаконно¬
рожденный ребенок, значит, она нимфоманка.
На последнем слове юноша смутился, будто значение
его узнал лишь недавно и впервые произнес валух.
— Сомневаюсь, что простые люди знают, что это та¬
кое, а их недоброжелательность, кстати, очень часто
оправданна. Мне кажется, Сэлли Джапп поступала
не очень честно по отношению к тебе, когда через
окно сбегала из Мартингейла. Ей попросту хотелось
острых ощущений, хоть ненадолго почувствовать себя
свободной от него. Не может быть, чтобы тебе не
приходила в голову такая мысль?
— Да, я думал об этом.
Юноша нахмурился и отвернулся. Далглиш ждал.
Он чувствовал, что Пуллен еще хочет что-то сказать,
но не знает, как лучше объяснить двоим полицейским,
которые никогда не видели Сэлли, какой веселой и храб¬
рой девушкой она была при жизни. Далглиш прекрасно
понимал, в каком сложном положении оказался Пул¬
лен. Ему нетрудно было представить, какое впечатление
на присяжных мог произвести рассказ Пуллена, и в душе
он был рад тому, что на суде не придется доказывать
двенадцати добропорядочным обывателям, что юная,
хорошенькая, но уже успевшая преступить нормы обще¬
принятой морали Сэлли Джапп тайком убегала по ночам
из дома, оставляя грудного ребенка, только для того,
чтобы насладиться интеллектуальными беседами с Дере¬
ком Пулленом.
— Мисс Джапп никогда не говорила тебе, что
боится кого-нибудь или что у нее есть враги? — спросил
инспектор.
— Нет. Какие у нее могли быть враги?
«Может, и не было до того субботнего вечера»,—
подумал Далглиш, а вслух сказал:
— Она не говорила тебе, кто отец ребенка?
— Нет,— хриплым шепотом ответил Пуллен, словно
испугавшись этого вопроса.
— А зачем ей понадобилось ехать в Лондон в прош¬
лый четверг?
— Она мне ничего не объясняла. Просто попросила
присмотреть за Джимми: ей надоело возить его в коляс¬
343
ке вокруг лесочка, что рядом с деревней. Мы догово¬
рились, что встретимся на станции на Ливерпул-стрит.
Она привезла малыша на складывающейся коляске, и я
отправился с ним в Сейнт-Джеймс-парк. Вечером я от¬
дал ей ребенка. Домой мы возвращались по отдель¬
ности, чтобы не давать повода для сплетен.
— А тебе никогда не казалось, что она была влюб¬
лена в тебя?
— Нет, что вы!
Он посмотрел Далглишу прямо в глаза и добавил:
— Она никогда не позволяла мне даже дотронуться
до себя.
Далглиш помолчал немного, затем спокойно спросил:
— Что это на тебе за очки? Они явно слабоваты.
А где те, которые ты обычно носишь?
Юноша сорвал с носа очки и зажал их в кулаке.
В следующее мгновение, осознав бессмысленность сво¬
его инстинктивного движения, он полез в карман за
платком, решив сделать вид, что ему нужно протереть
стекла.
Дрожащими руками он криво надел очки на нос и
хриплым голосом сказал:
— Я потерял их.:, то есть я разбил их. Сейчас
они в ремонте.
— Ты разбил их тогда же, когда заработал этот
синяк под глазом?
— Да. Я ударился о дерево.
— В самом деле? В вашей местности деревья необы¬
чайно агрессивны. Доктор Макси сказал мне, что обо¬
драл костяшки пальцев об одно из них. Может, это
было одно и то же дерево, а?
— То, что случилось с доктором Макси, не имеет
ко мне никакого отношения. Я не понимаю, на что вы
намекаете.
— Все ты понимаешь,— спокойно произнес Далг¬
лиш.— Прошу тебя серьезно подумать над тем, о чем мы
сейчас говорили. Потом мы запротоколируем твои по¬
казания, и ты подпишешь их. Спешить не будем. Если
ты нам понадобишься, мы знаем, где тебя найти. Посо¬
ветуйся с отцом, когда он придет. И если кто-то из вас
захочет со мной встретиться, позвоните. И запомни:
кто-то убил,гСэлли. Если это сделал не ты, то тебе
нечего бояться. Как бы то ни было/-я полагаю, что ты
найдешь в себе мужество рассказать нам все, что знаешь.
Инспектор помолчал немного, однако ответом ему
344
был лишь неподвижный взгляд, в котором решимость
мешалась со страхом. Так ничего и не дождавшись,
Далглиш кивнул Мартину, и они вышли.
Через полчаса в Мартингейле зазвонил телефон.
Дебора, которая несла по коридору поднос с едой для
отца, остановилась у аппарата, одной рукой прижала
поднос к бедру, а другой взяла трубку. Минуту спустя
она заглянула в гостиную.
— Стефан, тебя просят к телефону. Ты зачем-то
понадобился Дереку Пуллену.
Стефан, приехавший домой всего на несколько часов,
даже не поднял голову от книги, однако Дебора замети¬
ла, что он слегка вздрогнул и напрягся.
— Что еще ему нужно?
— Он говорит, что хочет поговорить с тобой. Он
очень взволнован.
— Скажи ему, что я занят, Деб.
Дебора со вздохом вернулась в коридор и в мягких
выражениях передала Дереку то, что сказал Стефан.
На другом конце провода послышался громкий визгли¬
вый голос пытавшегося что-то объяснить Пуллена. Де¬
бора отняла от уха трубку и поморщилась. Когда она
попыталась успокоить собеседника, срывающийся голос
его перешел в истерический смех. Положив трубку,
она снова вернулась в гостиную.
— Стефан, тебе лучше все-таки подойти. Он, по-
моему, не в себе. Чем ты так занят? Он говорит, что у
него была полиция.
— И только? Не он первый. Скажи ему, что у меня
они были целых шесть часов и еще не уехали. Скажи
ему, чтобы помалкивал и не дергался.
— Может быть, ты сам это ему скажешь? —
спокойно предложила Дебора.— Я ведь не твой поверен¬
ный, и тем более не его.
Стефан чертыхнулся и пошел к телефону.
Задержавшаяся в коридоре, чтобы поправить тарелки
на подносе, Дебора услышала его отрывистые, резкие
фразы.
— Хорошо. Хорошо. Мджешь сказать им, это твое
дело. Мне все равно. Они и так, может быть, подслуши¬
вают наш разговор... Нет, я ничего не знаю, и пусть это
тебя не ролнует... Хочешь быть джентльменом?.. По¬
слушай, мне - наплевать, что ты им скажешь, когда и
где. Только, ради Бога, не будь таким занудой и не
лезь ко мне больше с этим. Пока.
345
Идя с подносом по коридору, Дебора с огорчением
подумала: «Мы со Стефаном отдалились друг от друга
настолько, что я даже не уверена, что, если спрошу его
напрямик, причастен ли он к смерти Сэлли, он ответит
правду».
2
Далглиш и Мартин сидели в обеденном зале «Мун-
рей керз Армз» с чувством унылой сытости, которое
испытываешь после плохой, хотя и обильной пищи.
Когда им сказали, что миссис Пиггот, которая вместе
с мужем держала эту гостиницу, известна в округе своей
добротной деревенской кухней, полицейские, мягко гово¬
ря, почувствовали разочарование. Ведя кочевой образ
жизни, они не были избалованы разносолами, однако из¬
вечная английская овсянка, которой потчуют приезжих
в большинстве английских гостиниц, им все же успела
изрядно надоесть. Особенно страдал Мартин. Во время
войны он служил во Франции и Италии и привык к
европейской еде, которой с тех пор регулярно наслаж¬
дался, выезжая в отпуск на континент, где тратил все
свободное время и деньги в небольших ресторанчиках.
Вдвоем с его неутомимой женой они, как заправские
путешественники, исколесили всю Европу и ни разу не
испытали разочарования. Лениво доедая невкусный обед,
Мартин с тоской и вожделением вспоминал cassoulet
de Toulouse * •• и poularde en vessu которые он впер¬
вые попробовал в скромной гостинице в Арденнах.
Далглиш был более непритязателен. Его устроил бы
обычный обед из трех блюд, лишь бы он был хорошо
приготовлен.
Говорили, что самые большие проблемы у миссис
Пиггот с супами. Правда, на этот раз все концентраты
были размешаны тщательно и в тарелках не оказалось
ни одного комка, однако эксперимент с приправами
не удался, и смесь из томатов оранжевого цвета и
красно-коричневых бычьих хвостов была такой густой,
что в ней стояла ложка. Суп оказался странным не
только на вид, но и на вкус.
На второе были поданы бараньи отбивные с горкой
* Cassoulet de Toulouse — рагу с бобами по-тулузски (франц.)
•• Poularde ел vessu — пулярка по-французски (франц.)
346
отварного картофеля и консервированным горошком,
таким крупным и зеленым, какой никогда не увидишь
в свежем стручке. Они имели привкус соевой муки,
а вытекавший из них ярко-зеленый сок, который не
мог принадлежать по цвету ни одному из известных
овощей, смешивался с бурой подливкой. За вторым
последовал пирог с яблоками и черной смородиной.
Столь оригинальную начинку делала только миссис
Пиггот.
Мартин со вздохом отвернулся от этих ужасов кули¬
нарии и переключился на более актуальную тему.
— Странно, сэр, что доктор Макси позвал мистера
Харна, чтобы тот помог ему управиться с лестницей.
Она ведь нетяжелая, и принести ее по силам любому
мужчине. До старой конюшни проще и быстрее всего
добраться, выйдя через дверь черного хода. Он вместо
этого отправился на поиски Харна. Похоже, он хотел
иметь свидетеля...
— Возможно. Даже если он не убивал горничную,
ему было удобнее войти в комнату не одному, а с кем-то.
Кроме того, он был одет в пижаму и халат, а это не
самая удобная одежда для лазания по лестницам и через
окна.
Мартин согласно кивнул:
— Сэм Боукок отчасти подтвердил показания Мак¬
си. Правда, это не дает ему алиби на момент смерти,
однако, по крайней мере, теперь мы знаем, что Макси
не лгал.
— Сэм Боукок подтвердит все, что скажет Макси.
На суде такой свидетель — просто находка для защи¬
ты. Он немногословен, производит впечатление чело¬
века честного и неподкупного. Кроме того, он искренне
верит в непричастность Макси к убийству. Помните,
что он говорил об обитателях дома? <Там живут хоро¬
шие люди» — вот его мнение, и он будет отстаивать
его, хоть перед Богом, хоть перед судьей. Суровый
вид старого Бейли вряд ли испугает его.
— Я думаю, Боукок честный свидетель.
— Ну разумеется, Мартин. Правда, меня немного
насторожил тот взгляд, которым он нас встретил. Я ви¬
дел такой взгляд на лицах многих деревенских ста¬
риков — сочувственно-снисходительный. Вы; Мартин,
сами родом из сельской местности и наверняка могли
бы объяснить, в чем тут дело.
Мартин, конечно, мог бы объяснить, но, будучи по
347
природе человеком сдержанным и скрытным, он пред¬
почел не делать этого и лишь пожал плечами.
— Похоже, старик любит музыку. Помните, какой у
него шикарный магнитофон. Странно увидеть такую
вещицу в доме пожилого мужчины.
Магнитофон с большими круглыми бобинами, дей¬
ствительно, казался неуместным в скромной гостиной с
дешевой обшарпанной мебелью: очевидно, Боукок, как
и любой сельский житель, предпочитал проводить время
на свежем воздухе. Оба небольших окна в гостиной были
плотно закрыты: судя по всему, их вообще никогда не
открывали. Обои в комнате потускнели и выцвели от
времени. На стенах висели многочисленные трофеи и
памятные сувениры, привезенные с первой мировой
войны: фотография отряда кавалеристов, небольшая
застекленная рамка с медалями, поблекшая цветная
репродукция короля Георга V с королевой. Были здесь
и семейные фотографии, на которых случайный гость
вряд ли смог бы кого-нибудь узнать. Кто этот серьезный
молодой человек с бакенбардами, держащий за руку не¬
весту в платье времен короля Эдварда? Может быть,
это отец или дед Боукока? Неужели эти поблекшие
снимки с мужчинами в воскресных костюмах и шляпах-
котелках с пышногрудыми женами и дочерьми — па¬
мять о его предках? Над каминной полкой висели све¬
жие фотографии: Стефан Макси, с гордым видом
восседающий на своем любимом косматом пони, а ря¬
дом совсем молодой Боукок. Дебора Макси — девочка
с жидкими хвостиками — свесилась с седла, потянув¬
шись за цветком. Несмотря на обилие разнообразных
предметов, в комнате царил строгий армейский порядок.
Боукок пригласил их войти гостеприимным, испол¬
ненным чувства собственного достоинства жестом. Он
пил чай. Хотя он жил один, однако, садясь за стол,
чисто по-женски выкладывал перед собой все имевше¬
еся в доме съестное, на тот случай, если захочется
попробовать и того, и другого, и третьего. На столе
были буханка хлеба, банка джема с торчащей из него
ложкой, красивая стеклянная миска с дольками свекло¬
вицы и ранней весенней луковицей; из небольшого
кувшина, рискуя вывалиться, торчал огурец. Посреди
стола, тесня с почетного центрального места большой
домашний торт, , стояла тарелка с салатом-латуком.
Далглиш вспомнил, что за Боукоком присматривала
дочь, которая, была замужем за фермером из Нессинг-
348
форда. По-видимому, торт был недавним знаком
дочернего внимания. Судя по запаху и костям на та¬
релке, стоявшей перед Боукоком, можно было предпо¬
ложить, что он только что расправился с жареной рыбой
и картофелем.
Далглиша и Мартина усадили в глубокие кресла,
стоявшие по обе стороны старинного камина,— даже
в этот жаркий июльский день в камине горел огонь,
едва различимый в лучах солнечного света, струивше¬
гося через окно,— и предложили горячего чаю.
После этого Боукок, очевидно, счел, что с обязан¬
ностями гостеприимного хозяина он успешно справился,
и теперь настал черед гостей объяснить цель своего
визита. Он молча отламывал худыми загорелыми паль¬
цами кусочки хлеба, механически отправлял их в рот
и запивал чаем. На вопросы Далглиша он отвечал ко¬
ротко и бесстрастно, не проявляя никакого интереса
к разговору, но и не давая повода упрекнуть себя
в нежелании помочь следствию. Он смотрел на поли¬
цейских снисходительно-оценивающим взглядом, кото¬
рый вызвал у вспотевшего от жары Далглиша чувство
неловкости и даже раздражения.
Неспешный допрос не дал ничего нового. Стефан
Макси действительно навещал его в субботу вечером.
Он зашел, когда передавали девятичасовые новости.
Боукок не мог точно сказать, в котором часу он ушел
от него, но было уже поздно. Может быть, мистер
Стефан запомнил точное время. Должно быть, было
около одиннадцати, а может, и еще позже. Далглиш вы¬
разил уверенность, что мистер Боукок сможет вспом¬
нить время поточнее, если хорошенько подумает. Боукок
не стал отрицать такую возможность. О чем они го¬
ворили? Они больше слушали Бетховена, чем говори¬
ли. Мистер Стефан не слишком разговорчив. Боукок
сказал об этом так, словно считал болтливость вели¬
чайшим грехом на свете. Больше ничего нового узнать
не удалось. На празднике Боукок видел Сэлли лишь
однажды — когда она катала сынишку на пони. А потом
приблизительно около шести часов у кого-то из ребяти¬
шек запутался шар в ветках высокой ели, и мистер Сте¬
фан притащил лестницу, чтобы достать его. Сэлли с
коляской стояла рядом. Боукок вспомнилр^что, когда
Стефан полез на дерево, С^лли придерживала леётнйцу,
чтобы та не упала.; Больше в тот вечер он ее не: видел.
Да, он заметил маленького Джонни Вилкокса. ЭФо было
349
примерно без десяти четыре. Боукок видел, как Джонни
с подозрительным свертком улизнул из чайной палатки.
Нет, он не остановил его. Вилкокс хороший маль¬
чик. Никто из мальчишек не любит подавать чай. Боукоку
и самому это не нравилось в их возрасте. Вилкокс
сказал, что вышел из палатки в четыре тридцать? Он
просто спутал время, вот и все. Если старый Боукок
и удивился проявленному полицией интересу к Джонни
Вилкоксу и его проказам, то вида не подал. На все
вопросы Далглиша он отвечал спокойно и прямо. Он не
слыхал о помолвке мистера Макси и не помнил, чтобы
кто-то в деревне говорил об этом до или после убийства.
Мало ли кто что сболтнет. Если верить всем сплетням,
добра не жди. Макси очень хорошие люди.
Больше выжать из Боукока ничего не удалось. Ко¬
нечно, если бы он знал, как все повернется, то поста¬
рался бы запомнить точное время, но он же не ясно¬
видящий. Судя по его тону, разговор уже начал его
утомлять. На чьей стороне он был, сомневаться не
приходилось. Когда полицейские уходили от него, он
по-прежнему сидел за столом, лениво жуя и размышляя
о чем-то.
— Нет,— сказал Далглиш.— У Боукока пытаться
узнать что-то о Макси бесполезно. Если молодому Мак¬
си нужен был надежный союзник, то он знал, к кому
обратиться. Впрочем, кое-что мы все-таки сумели про¬
яснить. Если Боукок не путает время — а ему можно
верить больше, чем Джонни Вилкоксу,— то встреча
в конюшне состоялась до четырех тридцати. Это согла¬
суется и с тем, что мы уже знаем о Сэлли Джапп,
включая инцидент в чайной, где она появилась в таком
же платье, как у миссис Рискоу. До четырех сорока
пяти вечера никто не видел ее в этом платье: значит,
она надела его после встречи в конюшне.
— Не понимаю, сэр. Зачем ей понадобился этот
маскарад?
— Может быть, она его купила просто так, а во
время встречи в конюшне узнала нечто такое, что позво¬
лило ей больше не чувствовать себя зависимой от Мар¬
тингейла, и она решила сделать эффектный жест.
С другой стороны, если она и до этой субботы знала
о чувствах Макси, то что ей мешало надеть его раньше?
Вообще с этой помолвкой получается неувязка. Если
верить мистеру Хинксу — а почему бы нам ему не
верить,— Сэлли Джапп знала, что выходит замуж, еще
350
в прошлый четверг. Не думаю, что у нее было одновре¬
менно два потенциальных жениха. Что до любовных
похождений молодого Макси — о них мы фактически
ничего не знаем. Вот взгляните.
Инспектор протянул Мартину похожий на бланк тон¬
кий лист бумаги с названием маленькой прибрежной
гостиницы.
«Дорогой сэр!
Не желая быть замешанной в полицейское рассле¬
дование, поскольку это может повредить репутации моей
гостиницы, я все же считаю своим долгом сообщить
вам, что некий мистер Макси останавливался у меня
двадцать четвертого мая прошлого года с женщиной,
которую он записал как свою жену. Я увидела фотогра¬
фию доктора Макси в «Ивнинг Клэрио». Газета сообща¬
ла, что он холост и является подозреваемым по делу
об убийстве в Чэдфлите. На фотографии я узнала того
человека, который останавливался в моей гостинице.
Я * не видела фотографии убитой девушки, поэтому не
могу точно сказать, была ли с ним именно она. Однако
я сочла своим долгом сообщить вам об этом. Возможно,
моя информация не имеет отношения к делу, поэтому
я бы хотела, чтобы мое имя и название моей гостиницы
нигде не упоминались. Я была бы вам очень признатель¬
на за это. У меня останавливаются честные и порядочные
люди. Мистер Макси со своей спутницей провел в гости¬
нице лишь одну ночь. Они вели себя очень тихо, однако
мой муж считает, что наш долг сообщить вам то, что
мы знаем. Поверьте, это письмо написано из самых
лучших побуждений.
С уважением Лили Бэрвуд (миссис)».
— Похоже, у этой миссис излишне развито чувство
долга,— заметил Далглиш.— Однако мне ' не совсем
ясно, что она имела в виду под «лучшими побуждени¬
ями». Судя по стилю, к письму приложил руку ее
супруг, хотя подписываться он не пожелал. Я послал в
эту гостиницу молодого Робсона, и он поработал там на
славу. Ему удалось убедить хозяев, что визит Стефана
Макси не имеет никакого отношения к убийству и что
в интересах гостиницы поскорее забыть об этом случае.
Робсон показал им фотографии, сделанные на празднике
в Мартингейле, и . выяснил один любопытный,Г факт.
Догадайтесь, с кем провел ту ночь в гостинице молодой
Макси?
351
— Наверное, с мисс Бауэрс, сэр.
— А я-то думал вас удивить.
— Из тех, кого я знаю, это могла быть только она.
У нас ведь нет данных, что между доктором Макси и
Сэлли Джапп в прошлом была любовная связь. К тому
же в гостинице он побывал год назад...
— Следовательно, вы не склонны придавать этому
эпизоду большого значения?
— Видите ли, сэр, сегодняшняя молодежь ведет
себя не так, как мы когда-то...
— Ну, грешили-то во все времена одинаково, просто
нынешние молодые люди легче смотрят на подобные
вещи. Хотя о чувствах мисс Бауэрс остается только дога¬
дываться. Вполне возможно, что неожиданная помолвка
Стефана была для нее большим ударом. Она влюблена
в него по уши — этого не скроешь. Я уверен, что она
очень хотела выйти за него замуж, и после минувшей
субботы ее шансы, надо заметить, выросли. Она слыша¬
ла, как Сэлли объявила о помолвке и, следовательно,
знала, что теряет.
— Вы полагаете, что все это время между ними
что-то было, сэр?
Когда дело касалось интимных отношений, сержант
МартийГ не мог заставить себя выражаться яснее.
За тридцать лет службы в полиции он повидал доста¬
точно, чтобы разрушились все иллюзии, однако, будучи
по натуре человеком мягким и добрым, он так и не
смог привыкнуть к мысли, что жестокость и порок —
качества, присущие если не всем, то многим мужчинам.
— Нет, я так не считаю. Тот уик-энд в гостинице,
скорее всего, был у них первым и единственным. Мо¬
жет, действительно не стоит придавать этому факту
большого значения, но совсем не принимать его во
внимание нельзя. Неразделенная любовь способна толк¬
нуть человека на самый отчаянный шаг. Кэтрин Бауэрс
из тех женщин, которые ради своего избранника готовы
на все,— и это не просто слова.
— А она знала о таблетках, сэр?
— Пока никто не признался, что говорил ей об этом.
Я думаю, она не солгала, когда сказала, что никогда
раньше не слыхала о таблетках и не знала, где они
хранились. Разумеется, ей могла рассказать о них Сэлли
Джапп, но это маловероятно, поскольку они никогда не
были в близких отношениях. В любом случае, это
ничего не доказывает. Мисс Бауэрс могла предполагать,
352
что в доме есть снотворное, а догадаться, где оно
хранится, ей не составило бы труда. Как, впрочем, и
Харну.
— Странно, что он все еще здесь.
— Возможно, он считает, что мисс Джапп убил кто-
то из членов семьи и хочет быть поблизости, чтобы
помочь, если почувствует, что мы пришли к такому же
выводу. Возможно, он даже знает, кто это сделал.
Но нам об этом, разумеется, не скажет. Я приказал Роб¬
сону заняться им. В его отчете была масса всякой
психологической чепухи, но и немало интересного. Вот
слушайте. Досье на Феликса Джорджа Мортимера
Харна. Участвовал в Сопротивлении. Отличный послуж¬
ной список. Одному Богу известно, как ему все это
удалось и чего это ему стоило. С тысяча девятьсот
сорок пятого года начал заниматься писательской дея¬
тельностью. Сейчас — компаньон издательской фирмы
«Харн и Иллингворт». Фирму основал его прадед —
Мортимер Харн. В 1919 году отец Харна женился
на француженке мадемуазель Аннетте д’Апприу. Брак
принес фирме новые деньги. Феликс родился в 1921-м.
Получил прекрасное образование в самых престижных
учебных заведениях страны. С Деборой Рискоу Харн
познакомился через ее мужа, с которым учился в одном
колледже, правда, тот был значительно моложе его.
Робсон говорит, что Сэлли Джапп Харн впервые увидел
в Мартингейле. У него есть дом в Гринвиче — родовое
гнездо, и даже камердинер — отставной денщик, кото¬
рый прислуживает ему. Поговаривают, что они с миссис
Рискоу любовники, однако никаких доказательств этому
нет, а из его слуги, как утверждает Робсон, слова
клещами не вытащишь. Впрочем, я не уверен, что там
есть что вытаскивать — миссис Рискоу, конечно, солга¬
ла, сказав, что ночь с субботы на воскресенье они
провели вместе. Я полагаю, что Феликс Харн мог бы
убить Сэлли Джапп, чтобы спасти Дебору Рискоу из
затруднительного положения, но присяжные вряд ли по¬
верят этому, и я на их месте поступил бы так же. •
— А у него не было с собой снотворного?
— Нет. Снотворное, которое обнаружили в чашке
Сэлли Джапп, несомненно, взяли из бутылочки, стояв¬
шей в аптечке мистера Макси. Хотя прописывали эти
таблетки не только ему. Я думаю, бутылочку с таблет¬
ками спрятали, чтобы отвлечь наше внимание. По сло¬
вам доктора Эппса, он выписывал «соммейл» мистеру
23 Заказ N9 504
353
Макси, сэру Рейнольдсу Прайсу и мисс Поллак из
приюта Святой Марии. Ни один из них не знает, в каких
дозах можно принимать снотворное, и я не удивляюсь
этому. Люди, как правило, очень легкомысленно отно¬
сятся к употреблению лекарств... Так, что там еще нам
написал в отчете Робсон? Ага! О мистере Макси вы
все уже знаете. Сэр Рейнольдс Прайс. Таблетки «сом¬
мейл» ему были прописаны в январе этого года и полу¬
чены в аптеке Гудлиффс в Сити 14 января. У него
было двадцать трехграммовых таблеток; он говорит, что
выпил около половины, а про остальные забыл. Как
видите, он очень быстро излечился от бессонницы.
Похоже, что пузырек с девятью таблетками, найденный
доктором Эппсом в кармане купленного на празднике
пальто, принадлежит сэру Рейнольдсу. Он готов при¬
знать это, хотя и не помнит, что клал именно туда
таблетки. Карман пальто — не - лучшее место для хра¬
нения снотворного, однако, как он сам говорит, ему
часто приходится ночевать не дома, и он мог засунуть
их туда в спешке. Теперь о самом сэре Рейнольдсе —
местном бизнесмене и фермере, которому приходится
покрывать убытки от занятий сельским хозяйством до¬
ходами от первого вида деятельности. Сэр Рейнольдс —
филистер, но не убийца. Правда, у него нет алиби на тот
субботний вечер. Его слуги сообщили, что он уехал из
дома на своей машине около десяти часов вечера и
вернулся лишь утром в воскресенье. Сэр Рейнольдс явно
испытывает неловкость от того, что в ту роковую ночь
его не было дома, и изо всех сил старается сохранить
реноме, скромно умалчивая о своих ночных похож¬
дениях. Как говорят, «ищите женщину». Если мы хоро¬
шенько нажмем на него и он поймет, что над ним
нависло подозрение в убийстве, то, без сомнения, назовет
нам имя своей маленькой подружки. Он довольно часто
пускается в подобные ночные путешествия, однако не
думаю, что его путь лежал к Сэлли Джапп. Вряд ли
бы он стал ездить в Мартингейл по столь интимному
поводу на своем «даймлере», выставляя себя напоказ
всему свету.
Так... Следующая в нашем списке мисс Поллак.
Она относилась к прописанному ей снотворному, как
наркоман к наркотику или самоубийца к яду и, про¬
мучившись пару недель, одолеваемая бессонницей и
сомнениями, все же решила выбросить «соммейл» в
унитаз. Мисс Лиддл остановила ее и убедила возвратить
354
таблетки доктору Эппсу. По словам Робсона, доктор
Эппс не помнит, куда они делись. Таблеток в бутылочке
было немного — такая доза не могла стать смертельной,
и кроме того, на флаконе была этикетка. Разумеется,
столь небрежное отношение к лекарствам достойно вся¬
кого порицания, но так уж устроены люди, и ничего с
этим не поделаешь. Судя по всему, те три таблетки,
которые положили в чашку Сэлли, были все-таки из
бутылочки, хранившейся в Мартингейле.
— А это значит, что мы снова вернулись к се¬
мейству Макси и их гостям.
— Конечно. Однако все не так просто, как может
показаться на первый взгляд. До тех пор пока мы не
получим свидетельство, что снотворное добавил в чашку
Сэлли кто-то из членов семьи Макси, мы ничего не
сможем доказать. Смотрите, что получается: Сэлли пре¬
красно знала, где хранятся таблетки, и сама могла взять
их. С другой стороны, таблетки были положены в чашку
миссис Рискоу — нет никаких свидетельств того, что
они предназначались именно мисс Сэлли Джапп. В тече¬
ние дня любой из участников праздника мог войти в дом
и, воспользовавшись общей суматохой, подложить их в
чашку. Взять «соммейл» из аптечки мог кто угодно —
она не запирается. Правда, не совсем ясен мотив, од¬
нако...
— В таком случае, зачем преступнику понадобилось
душить ее? Он мог просто подмешать в чашку побольше
снотворного?
— О нет, на это рассчитывать не приходилось. Бар¬
битураты действуют очень медленно. Сэлли могла про¬
лежать в состоянии комы несколько дней, а потом по¬
правиться. С другой стороны, очевидно, что задушить
молодую сильную девушку или даже подкрасться к ней
незамеченным — весьма сложно. Вот если ее предвари¬
тельно усыпить — тогда другое дело. Разумеется, убийца
рисковал, но без снотворного риск был бы еще больше.
Что же касается дозы... Я сомневаюсь, что можно,
приняв смертельную дозу «соммейла», не заподозрить
неладное: у этих таблеток весьма специфический при¬
вкус — возможно, поэтому Джапп и не допила свое
какао. Сомнительно, чтобы на нее подействовала такая
незначительная доза, а между тем она умерла без
признаков борьбы. Мне это кажется очень странным.
Того, кто вошел в ее спальню, Джапп либо ждала,
либо не боялась. А если так, зачем тогда вообще
23*
355
понадобилось снотворное? Что, если убийство и снот¬
ворное не связаны между собой?.. С отпечатками паль¬
цев тоже не все ясно. Кто-то спускался по водосточной
трубе, однако на ней обнаружены лишь отпечатки самой
Джапп и, судя по всему, довольно давние. Пустую
жестянку из-под какао-порошка нашли в мусорном
ящике, но без внутренней бумажной прокладки. На
банке есть отпечатки пальцев Джапп и Бултитафт.
На замке в спальне Джапп тоже имеются ее отпечатки,
однако они сильно смазаны. Харн говорит, что, когда
он открывал замок, то дотрагивался до него через
платок, предвидя возможное расследование. Завидная
предусмотрительность- и самообладание. Харн, пожа¬
луй, единственный из всех обитателей дома не потерял
голову в критической ситуации.
— А мне показалось, что, когда он пришел к нам
на допрос, он здорово волновался.
— Вы правы, сержант. Я бы, наверное, иначе про¬
реагировал на его оскорбительные выпады, если бы не
знал, что за ними стоит простой страх. Он, видимо,
до смерти боится допросов — на беднягу жалко было
смотреть. Я не ожидал от него такой реакции. Даже
Проктор держался лучше, хотя, видит Бог, он здорово
перетрусил.
— Но мы же знаем, что Проктор тут ни при чем.
— Пожалуй. Однако на допросе он несколько раз
солгал. Придет время, и мы укажем ему на это. Что
касается телефонного звонка, то я думаю, что он расска¬
зал все как было, или почти все. Ему не повезло, что
трубку сняла его дочь. Если бы он сам подошел к теле¬
фону, то я сомневаюсь, что мы вообще узнали бы об
этом звонке. Как бы то ни было, он по-прежнему
утверждает, что звонила мисс Лиддл. И Берил Проктор
подтверждает, что звонившая женщина представилась
именно так. Сначала Проктор говорил и жене и нам,
что она звонила просто для того, чтобы сообщить ему
новости о Сэлли. Когда же на повторном допросе мы
сообщили ему, что Лиддл отрицает факт звонка, он
продолжал настаивать, что звонила либо она сама, либо
какая-то другая женщина, пожелавшая выдать себя за
нее. Она сообщила, что Сэлли собирается выйти замуж
за Стефана Макси. Согласитесь, что это более веская
причина для телефонного звонка, чем просто желание
сообщить о том, как идут дела у его племянницы.
— Странно, что столько людей знало о готовящей-
356
ся помолвке еще до того, как о ней было объявлено.
— Во всяком случае, по словам Макси, он сделал
предложение Сэлли Джапп в субботу в семь сорок вече¬
ра, когда они встретились в саду. Он утверждает, что
попросил ее руки под влиянием внезапно нахлынувших
чувств и что до этого момента ему не приходила в
голову мысль о женитьбе. Конечно, девушка могла
мечтать о таком предложении, втайне ждать его, однако
вряд ли стоило предвосхищать даже такое радостное
событие, как помолвка, пустыми разговорами до того,
как она фактически совершилась. И зачем ей понадо¬
билось сообщать об этом своему дяде? Чтобы позло¬
радствовать и позлить его? И даже если так, непонятно,
чего ради она тогда назвалась именем мисс Лиддл?
— Вы, значит, думаете, сэр, что звонила сама
Сэлли Джапп?
— Хм... Помните, нам говорили, что она была непло¬
хой актрисой? Так что, скорее всего, Джапп звонила
сама; странно, что Проктор об этом не догадался.
И еще одна маленькая тайна, которую нам вряд ли ког¬
да-либо удастся разрешить: где была Сэлли Джапп
в промежутке между тем, когда уложила спать ребенка,
и ее появлением на парадной лестнице Мартингейла.
В эти часы ее никто не видел.
— А может, она просто находилась в своей комнате,
а потом пошла на кухню, чтобы выпить какао перед
сном. Она знала, что Марта уже ушла спать и что скорее
всего она никого не встретит...
— Что ж, пожалуй, это самое правдоподобное
объяснение. Вряд ли бы ей обрадовались, появись она
в течение вечера в гостиной или на кухне. Возможно,
она и сама хотела побыть одна: ей было о чем поду¬
мать.— Далглиш замолчал, перебирая в уме факты, ко¬
торые должны были — найди он им правдоподобное
объяснение — привести к разгадке этого странного дела.
Их было уже немало: упорное нежелание Марты рас¬
сказывать о недостатках Сэлли и пузырек со снотвор¬
ным, наспех зарытый в саду, пустая банка из-под какао
и золотоволосая девушка, звонко смеющаяся над Сте¬
фаном Макси, который снимает запутавшийся в ветках
ели детский воздушный шарик; анонимный телефонный
звонок Прокторам и рука в перчатке, захлопнувшая
крышку люка, ведущего на чердак конюшни Боукока.
А в центре этого калейдоскопа загадочная фигура
Сэлли Джапп. Понять ее — значило раскрыть пре¬
ступление.
Глава восьмая
1
Утро четверга в больнице Святого Луки выдалось
хлопотным, поэтому Стефан Макси вспомнил о Сэлли,
только когда сел за ленч. Мысль о случившемся
острой болью резанула сердце. Есть сразу расхотелось.
Разговор за столом не клеился: он что-то механически
отвечал коллегам, которые пока не очень представляли,
как себя вести в его присутствии. Во всяком случае,
газеты теперь ими аккуратно складывались так, чтобы
в глаза не бросались заголовки, кричащие о том, что
среди них находится подозреваемый в убийстве. К нему
осторожно обращались с вопросами: не слишком часто,
чтобы он не подумал, что они его жалеют, но и не
редко, чтобы не считал, что его избегают.
Мясо на тарелке было жестким и безвкусным. Сте¬
фан через силу проглотил несколько кусочков —
подозреваемому в убийстве нельзя вот так просто
встать из-за стола и уйти. Сделав вид, что ему не
нравится пудинг, он наконец отодвинул от себя тарелку.
Мысль о том, что надо что-то предпринять, не давала
ему покоя. Если полиция не в силах распутать проклятое
дело, может быть, это сможет сделать он сам. Изви¬
нившись, Стефан вышел из-за стола, предоставив кол¬
легам возможность без помех посудачить на его счет...
А почему бы и нет? Так ли уж противоестественно
явное желание полицейских задать ему тот самый глав¬
ный вопрос? Ведь даже мать, задержав его руку на труб¬
ке телефона и глядя на него в мучительном ожидании,
хотела узнать то же самое. Он тогда ответил ей: «Ты
могла бы не спрашивать. Я ничего не знаю об этом».
У него оставался час свободного времени. Он уже
решил, что будет делать. Разгадка смерти Сэлли кроется
в ее жизни, в той ее части, когда она еще не жила в
Мартингейле. Стефан был уверен, что ключ к этой раз¬
гадке есть у отца ребенка, но его еще нужно было
найти. Стефан не пытался анализировать, чем обуслов¬
лено его желание отыскать этого незнакомого ему чело¬
века — желанием дойти до логического конца, любопыт¬
ством или ревностью. Он просто чувствовал, что для
того, чтобы обрести душевное равновесие, он должен
действовать — не важно, ждет его разочарование или
успех...
358
Он помнил фамилию дядюшки Сэлли, но не знал его
точного адреса, поэтому ему пришлось некоторое время
звонить всем Прокторам подряд, пока наконец он не
дошел до тех, которые жили в Кэннинбери. Ему ответи¬
ла женщина. У нее был негромкий, немного искусствен¬
ный голос человека, не привыкшего разговаривать по
телефону. После того как Стефан представился,, она
надолго замолчала — он даже подумал, что их разъеди¬
нили. Чувствуя ее нежелание разговаривать, он изо всех
сил старался растопить лед недоверия, но, поняв тщет¬
ность своих попыток, сказал, что позвонит попозже, что¬
бы поговорить с ее мужем. Он просто подумал, что его
собеседница из тех женщин, которые не привыкли
сами принимать решения, и никак не предполагал, что
его слова могут быть истолкованы как угроза. Он немало
удивился перемене, происшедшей с женщиной на дру¬
гом конце провода в ответ на его предложение. Она
быстро сказала:
— Нет, нет. Не надо. Не нужно этого делать. Мистер
Проктор не желает говорить о Сэлли. Не звоните мисте¬
ру Проктору. В конце концов нет ничего плохого в том,
что я сообщу мистеру Макси то, что он хочет. Будет
лучше, если мистер Проктор не узнает об этом звонке.
Затем она дала Стефану адрес. Сэлли забеременела,
когда работала в книжном магазине, который находится
в Фалконерз-Ярд в Сити.
Офис магазина располагался во внутреннем дворе
большого здания неподалеку от собора Святого Павла и,
чтобы попасть в него, надо было пройти через мало¬
приметный узкий темный проход между домами. Однако
сам внутренний двор был хорошо освещен, и в нем было
тихо, как в деревенской церкви. Рев городского транспор¬
та доносился сюда будто издалека и был похож на шум
морского прибоя. С реки тянуло сыростью. Отыскать
нужный подъезд оказалось совсем просто: на освещенной
солнцем стороне дома в небольшой витрине с раздви¬
нутыми темно-фиолетовыми бархатными шторами были
аккуратно выставлены лучшие книги, имевшиеся в про¬
даже. У входа висела небольшая вывеска «Селект Бук
Клаб» *, весьма точно раскрывавшая суть этого учреж¬
дения. Большинство клиентов клуба любили увлекатель¬
* Select — лучшие, отборные (англ.).
359
ное чтение независимо от жанра и, предпочитая не
утруждать себя долгой процедурой выбора, считали, что
книжный шкаф с ровными рядами одинаковых по цвету
и размеру томов прекрасно украсит интерьер любой
комнаты. В сочинениях, предлагаемых вниманию чита¬
телей «Селект Бук Клаб», добро, как правило, побеждало,
а зло наказывалось. Здесь не было книг, в которых
описывались бы сцены сладострастия или другие непри¬
стойности, а также философских сочинений и произве¬
дений малоизвестных авторов. Поэтому на полках клу¬
ба было сравнительно мало новых книг. Стефан обратил
внимание на то, что в рекламном окне клуба было
выставлено несколько книг издательства «Харн и Ил¬
лингворт» и удивился, что они тут имеются.
Истертые ногами посетителей белые ступени парад¬
ного вели в небольшую комнату, очевидно предназна¬
ченную для тех клиентов, которые предпочитают руко¬
водствоваться при выборе книг профессиональной ре¬
комендацией. Стефан застал в ней пожилого священ¬
ника, который никак не мог распрощаться с работавшей
здесь женщиной, не желавшей отпускать его без подроб¬
ного перечисления достоинств выбранного им романа и
взахлеб уверявшей, что сюжет книги очень увлекатель¬
ный, а финал — просто бесподобный. Затем она приня¬
лась расспрашивать священника о здоровье его семьи,
а в довершение стала допытываться, понравилась ему
предыдущая книга или нет. Стефан терпеливо ждал,
пока они распрощаются. Наконец священник ушел, и
женщина повернулась к нему. Табличка, стоявшая на
столе перед ней, сообщала, что ее зовут мисс Титли.
— Простите, что заставила вас ждать. Вы в первый
раз зашли к нам? Я уверена, что раньше вас здесь не
видела. Я знаю всех наших клиентов, и они меня знают.
Только что ушел каноник Тэтлок. Очень приятный
человек. Правда, немного медлительный, вы сами ви¬
дели...
Стараясь говорить как можно любезнее, Стефан объ¬
яснил мисс Титли, что хочет побеседовать с кем-нибудь
из администрации по важному и очень личному делу.
Нет-нет, он ничего не продает и отнимет совсем
немного времени. Большего он сказать не может, по¬
скольку дело действительно очень личное и серьезное.
— По крайней мере для меня,— добавил он с
улыбкой.
И его улыбка, как всегда, возымела должное дей¬
360
ствие. Мисс Титл и, мгновенно проникшись к нему уча¬
стием, сделала несколько быстрых шагов в сторону рас¬
положенного в глубине комнаты телефона и набрала
номер. Во время разговора она то и дело поглядывала
на Стефана, словно пытаясь уверить себя в его добро¬
порядочности. Положив трубку на рычаг, она сообщила,
что мисс Мол пас готова с ним встретиться.
Кабинет мисс Молпас находился на третьем этаже.
Покрытые драгетом ступеньки лестницы были крутыми
и узкими. Стефану и мисс Титли приходилось оста¬
навливаться на лестничных площадках, пропуская спе¬
шивших вверх и вниз женщин-служащих. Мужчин не
было видно. Очутившись наконец в кабинете мисс
Молпас, Стефан сразу оценил по достоинству его место¬
положение. Три пролета крутых ступенек показались
ему ничтожно малой платой за то наслаждение, кото¬
рое доставлял вид, открывавшийся из окна на городские
крыши и серебристую ленту реки, протянувшуюся от
Вестминстера. Пробормотав слова приветствия и скоро¬
говоркой представив Стефана, мисс Титли торопливо
скрылась за дверью. А мисс Молпас медленно поднялась
из-за своего массивного стола и указала Стефану на
кресло. Она оказалось невысокой темноволосой женщи¬
ной с некрасивым круглым лицом. Прямая челка была
коротко пострижена над бровями. На носу сидели боль¬
шие очки с массивной роговой оправой, которая делала
ее похожей на сову. На мисс Молпас была короткая
твидовая юбка и мужская белая сорочка с желто-зеле¬
ным галстуком, который по цвету напоминал раздав¬
ленную гусеницу бабочки-капустницы. Однако, к своему
удивлению, Стефан обнаружил, что заурядность внеш¬
ности патронессы компенсировалась на редкость при¬
ятным голосом.
— Вы Стефан Макси? — Она протянула ему свою
холодную жесткую ладонь.— Я видела вашу фотогра¬
фию в «Эхо». Говорят, что это вы убили Сэлли Джапп?
— Это не так. Ни я, ни члены моей семьи не при¬
частны к этому убийству,— быстро сказал Стефан.—
И я пришел сюда не затем, чтобы обсуждать эту
тему. Люди вольны думать все, что хотят. Я полагал,
что вы могли бы помочь мне. Возможно, вы знаете о
Сэлли то, чего не знаю я. Менд очень беспокоит судьба
ее ребенка. Он остался без матери, и в данной ситуации
мне представляется важным попытаться найти отца
мальчика. Я подумал, что этот человек может просто не
361
знать о смерти Сэлли. Она ведь была очень гордой и
независимой... Так вот, если он не знает об этом и за¬
хочет позаботиться о Джимми... В общем, может быть,
стоит дать ему такую возможность...
Мисс Молпас пододвинула к нему лежащую на столе
пачку сигарет.
— Вы курите? Нет? Тогда я закурю. По-моему,
вы беретесь не за свое дело. И было бы лучше, если бы
вы сразу сказали, какие цели преследуете. Вряд ли вы
действительно верите, что этот человек может до сих пор
не знать о ее смерти. Сейчас он уже наверняка знает
об убийстве: почти все средства массовой информации
сообщали об этом. До вас у меня уже побывала полиция.
Она задала мне тот же вопрос, что и вы. Правда,
сомневаюсь, что их волнует судьба ребенка; они просто
пытаются понять мотив преступления. У меня сложилось
впечатление, что они полны решимости найти убийцу и
довести дело до конца, так что, может быть, не стоит
вмешиваться.
Значит, полиция уже успела побывать здесь. Это
известие отчего-то расстроило Стефана, хотя с его сто¬
роны было глупо предполагать, что он окажется первым.
Он понимал, что они всегда будут на шаг опережать
его. Он был слишком самонадеян, когда считал, что
сумеет узнать о Сэлли то, чего никогда не смогут узнать
опытные полицейские сыщики. Заметив на его лице до¬
саду и разочарование, мисс Молпас звучно рассмеялась.
— Не унывайте! Не все еще потеряно. Возможно,
вы окажетесь расторопнее и удачливее полицейских.
Я ведь знаю совсем немного. Конечно, они прилежно
записали все, что я им рассказала, но, как мне показа¬
лось, мой рассказ им не слишком помог.
— Зато они, наверное, укрепились во мнении, что
убийство совершил один из членов моей семьи.
— Ну уж никто из членов нашего персонала его точ¬
но не совершал. Я не имею ни малейшего представления,
кто мог быть отцом ее ребенка. Среди наших работников
мужчин нет, и хотя она действительно забеременела,
когда работала у нас, от кого это случилось — я не
знаю.
— Скажите, мисс Молпас, какой была Сэлли? —
спросил Стефан.
Он задал этот вопрос через силу, сознавая его
нелепость. Полиция, наверное, тоже спрашивала об этом.
Зайдя в тупик, и он и они словно надеялись, что где-то
362
за стеной сомнений и гипотез стоит человек, который
сможет сказать: «Такой вот была Сэлли Джапп».
Мисс Молпас внимательно взглянула на него.
— Кому же, как не вам, знать, какой она была.
Ведь вы любили ее?
— Даже если и так... Я совершенно не знал ее.
— Вы хотите сказать, что не любили Сэлли?
Ее слова прозвучали не как вопрос, а как утвержде¬
ние. Стефан ответил с откровенностью, поразившей его
самого.
— Она мне нравилась, меня влекло к ней. Не ста¬
нете же вы называть это любовью. Должен признаться,
большего я не испытывал ни к одной женщине...
Мисс Молпас отвернулась и посмотрела в окно на
реку.
— Ничего удивительного,— со вздохом сказала
она.— Настоящую любовь дано испытать не многим.
Она снова взглянула на него и быстро сказала:
— Вы спрашиваете, какой она была? Полиция тоже
задавала этот вопрос. Я отвечу вам так же, как ответи¬
ла им. Сэлли Джапп была красивой, умной, честолюби¬
вой девушкой, довольно предприимчивой и хитрой.
— Вы, видимо, неплохо ее знали,— спокойно заме¬
тил Стефан.
— Я так не сказала бы. Узнать ее было непросто.
Она проработала у нас три года, и, когда уходила, я зна¬
ла о ее личной жизни не больше, чем в тот день, когда
она пришла к нам. Я приняла ее в виде исключения:
хотела посмотреть, что из этого получится. Вы, вероят¬
но, обратили внимание на то, что наши сотрудницы —
в основном люди зрелого возраста. Дело в том, что
молодые девушки идут сюда неохотно — лишь за двой¬
ной оклад, да и работают не лучшим образом. Я не
виню их. Юность быстротечна. В их распоряжении
всего несколько лет для того, чтобы обзавестись семьей,
а здесь у нас мужа не найдешь. Кроме того, молодые
девушки нередко бывают жестоки по отношению к пожи¬
лым работницам, если поставишь их работать вместе.
Вам приходилось видеть, как молодые сильные курицы
клюют более слабых старых птиц? Мы берем на работу
женщин в возрасте. Они, конечно, медлительнее моло¬
дых, зато усерднее и старательнее. Работа у нас не¬
трудная. Сэлли со своими обязанностями справлялась
очень хорошо. Я так и не смогла понять, почему она
пришла работать к нам. После окончания специальных
363
курсов она устроилась секретаршей в одном из агентств,
а к нам попала случайно, когда у нас не хватало людей
во время эпидемии гриппа. Работа ей понравилась, и она
попросила оставить ее в штате. Наш клуб тогда расши¬
рялся, и нам нужна была еще одна стенографистка.
Вот так и получилось, что я приняла ее, как я уже
говорила, в виде исключения. Она оказалась единствен¬
ной в нашем штате, кому было меньше сорока пяти.
— То, что она осталась работать здесь, по-моему,
наоборот, свидетельствует об отсутствии честолюбия,—
пожал плечами Стефан.— А почему вы решили, что она
была хитрой?
— Я наблюдала за ней. Она прекрасно понимала,
в каком коллективе находится. Она была умная, наша
Сэлли, и знала, как подойти к каждому из нас. «Да,
мисс Титли... Конечно, мисс Крум... Вы позволите по¬
мочь вам, мисс Меллинг?..» Скромна, как монахиня, и
почтительна, как горничная времен королевы Виктории.
Она тут всех приручила. Все наши старушки ахали:
«Как хорошо, что в клубе появилась молодая девушка».
Ей покупали подарки к дню рождения и на Рождество,
говорили с ней о ее будущем. Она даже спрашивала
совета, что ей носить. Будто ей было не все равно, что
мы думаем... У нее и в мыслях не было следовать
нашим советам — это была всего лишь игра. С приходом
Сэлли атмосфера в нашем коллективе стала совсем
другой. В отношениях появилась натянутость, исчезла
прежняя доброжелательность, то и дело слышались
взаимные упреки, в душе у многих появились обиды.
Старые подруги перестали понимать друг друга, рвались
проверенные связи — словом, возник новый тип отно¬
шений. Не знаю, доводилось ли вам испытывать подоб¬
ное. Разумеется, это начало отрицательно сказываться
на работе. Кого-то это, может быть, и устраивало, но
только не меня. Мне было ясно, кто является причиной
раздоров. Сэлли сумела всех их перессорить, да так,
что они сами этого не поняли. Она была всеобщей
любимицей, а мисс Меллинг, та просто обожала ее.
Если Сэлли кому-то и сказала о своей беременности,
то это могла быть только Беатрис Меллинг.
— А я могу побеседовать с ней? — спросил Стефан.
— Только если вы ясновидящий. Беатрис умерла при
операции аппендицита через неделю после того, как от
нас уволилась Сэлли. Она ушла неожиданно, даже не
попрощавшись с мисс Меллинг. Доктор Макси, вы ве¬
364
рите, что можно умереть от душевной раны? Впрочем,
что я вас спрашиваю, разумеется, нет.
— А что случилось, когда Сэлли забеременела?
— Ничего. Никто об этом не знал. Никто даже не
заметил — что, впрочем, в таком коллективе, как наш,
неудивительно. Сэлли была, как всегда, мила, услужлива,
рассудительна. Я, правда, обратила внимание на то, что
она немного похудела и побледнела, а через несколько
недель вдруг словно расцвела, похорошела. Она, должно
быть, была на четвертом месяце, когда уволилась. Она
предупредила меня об этом за неделю и попросила нико¬
му не говорить. Причину своего ухода она не объясняла,
да я и не спрашивала. Откровенно говоря, я обрадо¬
валась, когда узнала, что она уходит от нас. К тому
времени я уже прекрасно сознавала, что мой эксперимент
не удался. Однако формальных оснований, чтобы уво¬
лить ее, у меня не было. Она уехала домой в пятницу,
а в понедельник я объявила о том, что Сэлли у. нас
больше не работает. Каждый по-своему объяснял моти¬
вы ее поступка. Однако об истинной причине никто
так и не догадался. У нас даже произошел настоящий
скандал по этому поводу. Мисс Крум обвинила мисс
Меллинг в том, что девушка ушла от них вследствие
ее чрезмерной навязчивости. Очевидно, имелось в виду
то, что в обеденный перерыв Сэлли приходилось до¬
вольствоваться сандвичами в обществе мисс Меллинг,
тогда как она, разумеется, предпочла бы пообедать
с мисс Крум в ближайшем ресторанчике «Лион».
— Значит, вы не знаете, кто был отцом ребенка и
где она. могла встретиться с ним?
— Нет, не знаю. Могу лишь сказать, что встречались
они утром по субботам. Об этом мне сообщили поли¬
цейские. У нас пятидневная рабочая неделя, по суб¬
ботам мы не работаем, а Сэлли, оказывается, сказала
своим дядюшке и тетушке, что она работает шесть
дней в неделю, и ездила в город по субботам якобы
на работу. Это был самый настоящий обман. Но, по
всей вероятности, их совсем не интересовала ее работа.
Впрочем, если бы они даже и решили позвонить сюда
в субботу, то наверняка бы подумали, что здесь просто
не снимают трубку. Она была хитрым лгунишкой,
наша маленькая Сэлли!
В голосе мисс Молпас звучала явная неприязнь и
обида.
Стефан помедлил немного и спросил:
365
— А вас удивило известие о ее смерти?
— Да, даже не просто удивило, а потрясло, как
только может потрясти известие об убийстве знакомого
тебе человека. Впрочем, потом, когда я обдумала про¬
исшедшее, ее смерть стала казаться мне закономерной.
Меня, пожалуй, больше поразило другое — то, что она
была матерью-одиночкой. Вот это было для меня полней¬
шей неожиданностью. Мне казалось, что мужчины ее
совершенно не интересуют. У нас тут произошел один
курьезный случай — это было, когда она проработала
у нас уже несколько недель. Упаковка книг производи¬
лась тогда в подвале. Выполнял эту работу грузчик —
невысокий невзрачный мужчина средних лет. У него
было шестеро детей. Он не поднимался из подвала и ред¬
ко когда попадался на глаза. Так вот, однажды в упако¬
вочную послали Сэлли: мне было нужно ему что-то
передать. А он попытался с ней заигрывать — так,
шутя, безо всякого дурного умысла. Во всяком случае,
он искренне изумился, когда его за это уволили. Навер¬
ное, он попытался поцеловать ее или что-нибудь в этом
роде. Я не стала тогда допытываться, как все было, но
по тому шуму, какой она подняла, можно было поду¬
мать, что ее раздели и изнасиловали. Разумеется, ее
целомудрие достойно всяческого уважения, хотя мне ка¬
залось, что современные девушки в подобных ситуаци¬
ях, как правило, обходятся без истерик. И это была не
игра, это было искреннее возмущение и гнев. Мне
стало тогда жаль Джелкса. Он такой тихий и безобид¬
ный. У моего брата есть свое дело в Глазго — а это
родной город Джелкса,— и мне удалось пристроить его
там. Сейчас у него все нормально, и я не сомневаюсь,
что тот урок он запомнил на всю жизнь. Так что можете
мне поверить, Сэлли Джапп была девицей самых строгих
правил.
Это Стефан хорошо знал и без нее. Он отсутствовал
в больнице уже больше часа и начинал беспокоиться
из-за этого. Попрощавшись с мисс Молпас, Стефан
спустился вниз. Мисс Титли по-прежнему сидела
в приемной. Она только что закончила успокаивать
обиженного клиента, который был недоволен тремя по¬
следними прочитанными книгами. Стефан решил подо¬
ждать, пока она закончит разговор. Ровные ряды томов
с темно-бордовыми корешками рождали смутные
воспоминания. Кажется, кто-то из его знакомых был
клиентом «Селект Бук Клаб». Но в чем он был совер¬
366
шенно уверен, что никто из его коллег по работе не мог
быть здешним читателем. Он перебирал в памяти библи¬
отеки своих друзей и знакомых и наконец вспомнил.
— К сожалению, у меня совершенно нет времени на
чтение,— сказал он мисс Титли.— У вас очень редкие
книги. Один мой знакомый — член вашего клуба. Вы не
знаете сэра Рейнольдса Прайса?
Разумеется, мисс Титли знала сэра Рейнольдса.
Сэр Рейнольдс регулярно покупал у них книги. Раз в ме¬
сяц он лично приходил в клуб. Во время его визитов у
них завязывались интересные беседы. Сэр Рейнольдс
Прайс очень приятный и добропорядочный господин.
— Как вы думаете, он не мог встречаться здесь с
Сэлли Джапп? — осторожно спросил Стефан.
Он ожидал, что мисс Титли удивится, но она про¬
реагировала самым неожиданным образом — она оскор¬
билась. Ядовито-вежливым голосом она твердо заявила,
что мисс Джапп никак не могла видеться с сэром
Рейнольдсом в их магазине. Она, мисс Титли, работает
в абонентском отделе уже более десяти лет. Все читатели
знают мисс Титли, и мисс Титли знает своих клиентов.
Работа с людьми требует большого такта и опыта. Мисс
Молпас довольна тем, как мисс Титли справляется со
своими обязанностями и вряд ли станет менять ее на
кого-то другого. В заключение мисс Титли сказала, что
мисс Джапп не имела никакого веса в глазах адми¬
нистрации, поскольку была всего лишь неопытной дев¬
чонкой.
Своим последним высказыванием она давала Стефану
понять, что разговор окончен.
Стефан вернулся в больницу около четырех. Когда
он проходил мимо привратника, тот перегнулся через
стойку и с видом заговорщика окликнул его. Добрые
глаза его тревожно блестели. Стефан поначалу подумал,
что в больнице побывала полиция, и, по-видимому, они
разговаривали с Колли. Интересно, сколько вреда наде¬
лал ему этот старикан, стараясь из лучших побуждений
не сболтнуть лишнего, хотя ровным счетом ничего не
знал. Да, собственно, и знать-то было нечего. Сэлли при¬
ходила в больницу лишь однажды. Колли мог под¬
твердить только то, что уже и так известно полиции.
— Вам звонили, сэр,— сообщил привратник.— Из
Мартингейла. Мисс Бауэрс просила вас позвонить сразу,
как только вы придете. Она сказала, что это очень
срочно, сэр.
367
Усилием воли Стефан справился с охватившим его
волнением и, перед тем как ответить, заставил себя
посмотреть в сторону полки для писем.
— А мисс Бауэрс не просила вас передать мне что-
нибудь на словах, Колли?
— Нет, сэр. Ничего.
Стефан решил позвонить по телефону-автомату из
вестибюля. Так он мог быть уверен, что его никто не
слышит, хотя со своего места Колли мог наблюдать за
ним. Стефан намеренно отсчитал необходимое коли¬
чество монет еще до того, как вошел в будку. Как всегда,
прошло какое-то время, прежде чем его соединили с Чэд-
флитом, зато в Мартингейле ответили сразу, будто
Кэтрин сидела у телефона и сняла трубку еще до того,
как раздался звонок.
— Стефан, ты? Наконец-то ты позвонил! Ты можешь
приехать домой прямо сейчас, немедленно? Кто-то пы¬
тался убить Дебору.
2
В небольшой гостиной дома номер семнадцать по
улице Виндемиэр Крессент инспектор Далглиш допра¬
шивал Сиднея Проктора, настойчиво пытаясь найти
истину. Проктор был похож на загнанное в ловушку
животное, которое понимает, что бежать ему некуда, и
безропотно ждет своего конца. Его маленькие черные
глазки беспокойно бегали, а от былой уверенности в
себе не осталось и следа. По всему было видно, что
он страшно боится. Глубокие морщины залегли возле
носа и рта. Проктор судорожно сглотнул, и на его
красной тощей, как у цыпленка, шее дернулся острый
кадык.
— Значит, вы признаете,— настаивал Далглиш,—
что солгали, когда обратились в «Ассоциацию помощи
пострадавшим во время войны» с заявлением, что ваша
племянница, потеряв родителей, осталась без средств к
существованию?
— Я уже говорил вам о сумме в две тысячи фунтов.
Эти деньги являлись основным капиталом, а не доходом
с него.
— А вы этот капитал потратили.
— Я должен был заботиться о ней. Эти деньги
могли быть оставлены мне в качестве вознаграждения.
368
Ведь должен же я был кормить ее? В моей семье
никогда не было лишних денег. Она получала стипендию,
но одежду ей приходилось покупать мне. Только я знаю,
с каким трудом удавалось на все выкраивать деньги.
— И вы утверждаете, что мисс Джапп так и не
узнала, что эти деньги оставил ей родной отец?
— Тогда — много лет назад — она была еще не¬
смышленым ребенком, а когда выросла, не было уже
смысла рассказывать ей об этом.
— Сэлли Джапп смогла бы как-то узнать, что вы
растратили ее деньги на свои нужды.
— Я уже говорил вам, что деньги я тратил на нее.
Я имел право распоряжаться ими. И я и моя жена
являлись ее опекунами и делали для нее все, что могли.
Скажите, надолго ей хватило бы этой суммы, если бы
она распоряжалась деньгами? Ведь ей был всего
двадцать один год. За все это время мы с нее больше ни
пенса не взяли.
— Пожалуй, если, конечно, не считать три денежные
дотации от «Ассоциации помощи пострадавшим»,' полу¬
ченные вами на ее имя.
— Присланные этой организацией суммы были не
так уж и велики. Этих денег хватило разве что на ее
школьную форму.
— Вы по-прежнему отрицаете, что были в Мартин¬
гейле в прошлую субботу?
— Я уже говорил вам, где я был. Зачем вы задаете
одни и те же вопросы по нескольку раз? Я не был на
празднике. С какой стати я должен был туда идти?
— Неужели вам не хотелось поздравить племянницу
с помолвкой? Вы упоминали, что мисс Лиддл сообщила
вам эту новость рано утром в субботу. Правда, она
отрицает, что звонила вам...
— Тут я ничем помочь не могу. Если звонила не
мисс Лиддл, значит, звонил кто-то другой, но выдал себя
за нее. Я понятия не имею, кто это мог быть.
— Вы уверены, что звонила не ваша племянница?
— Я вам еще раз повторяю; что голос был похож на
голос мисс Лиддл.
— И вы утверждаете, что после этого звонка не
ездили в Мартингейл, чтобы повидать мисс Джапп?
— Нет, и еще раз нет. Я просто поехал кататься
на велосипеде.
Далглиш не спеша достал из своего бумажника две
фотографии и положил их на стол перед Проктором.
24 Заказ N» 504
369
На них были запечатлены входившие в чугунные ворота
ребятишки. На лицах у всех сияли широкие улыбки,
предназначенные для невидимого фотографа, которому
предстояло определить, какую из них назвать «Самой
счастливой». На заднем плане виднелось несколько
взрослых, степенно направлявшихся за детьми. Около
стола, где продавали входные билеты, стоял закутан¬
ный в темный плащ мужчина. Хотя черты лица были
расплывчаты, но узнать его не составляло труда. Проктор
инстинктивно потянулся было к фотографии, словно
собираясь схватить и разорвать ее, но тотчас одумался,
глубоко вздохнул и безвольно откинулся на спинку стула.
— Хорошо,— сказал он.— Я признаюсь, что был
на празднике.
3
Стефану потребовалось время на то, чтобы уладить
дела на работе и найти себе замену. Он в который раз
позавидовал тем людям, которые могли себе позволить на
первое место поставить личные интересы, а уж потом
работу и все остальное. К тому моменту, когда он на¬
конец освободился и взял напрокат машину, в нем уже
клокотала ярость и злость на больницу и на своих вечно
страдающих и требующих внимания пациентов. Все было
бы значительно проще, если бы он откровенно рассказал
коллегам о том, что произошло, однако что-то удержи¬
вало его от этого. Мысль о том, что теперь они, наверное,
думают, будто это полиция послала за ним и что его на¬
верняка арестуют, невыносимо раздражала его. Ну и
пусть! Пусть думают все, что хотят, злился Стефан.
Господи, как он рад тому, что может наконец выбраться
отсюда, где молодые, здоровые люди жертвуют собой
и тратят столько усилий, чтобы не дать умереть тем,
кто одной ногой уже в могиле.
Если бы когда-нибудь потом Стефана спросили,
как он доехал до Мартингейла, он вряд ли смог бы
что-либо вспомнить. Кэтрин сказала по телефону, что с
Деборой все в порядке, что попытка убийства не уда¬
лась. Но Кэтрин просто дура. Куда они все смотрели,
как допустили такое? Случившееся не укладывалось
у него в голове. Посреди ночи кто-то проник в спальню
Деборы и попытался задушить ее. Она смогла на мгно¬
вение вырваться из рук нападавшего и позвала на по¬
370
мощь. Первой в ее комнату вбежала Марта, следом за
ней — Феликс. К их появлению Дебора сумела взять
себя в руки настолько, что притворилась, будто ничего
не случилось и ей приснился какой-то кошмар. Она
была сильно напугана и провела остаток ночи в комнате
Марты, закрыв дверь на ключ, а окна на задвижки.
Там, в кресле у камина, она и просидела неподвижно
до рассвета, кутаясь в махровый халат с высоко поднятым
воротником. К завтраку она спустилась с повязанным
вокруг шеи шифоновым платком, и если бы не смер¬
тельная бледность, можно было бы сказать, что выгля¬
дит она как всегда прекрасно. Сидевший рядом с ней
за обедом Феликс Харн заметил край синяка, выгля¬
дывавшего из-под платка на ее шее, и настоял на том,
чтобы она все рассказала ему. Потом он решил посове¬
товаться с Кэтрин относительно дальнейших действий.
Дебора умоляла их не сообщать о случившемся матери,
Феликс был готов уступить ей. Но Кэтрин была настро¬
ена более решительно и считала, что нужно сообщить о
нападении на Дебору полиции.
Далглиша в деревне не оказалось. Один из местных
констеблей предположил, что, возможно, они с Марти¬
ном уехали в Кэннинбери. Феликс решил не рассказы¬
вать деревенским полицейским о ночном происшествии,
а попросил только передать Далглишу, чтобы он при¬
ехал в Мартингейл как можно скорее. Миссис Макси
они ничего не сказали. Состояние мистера Макси ухуд¬
шилось, и все дни она проводила теперь у его постели,
поэтому Феликс и Кэтрин понадеялись, что синяки на
шее Деборы пройдут до того, как ее мать заподозрит
неладное. По словам Кэтрин, Дебора боялась расстроить
мать больше, чем новой попытки нападения. Хотя они
ждали приезда Далглиша, Кэтрин сочла, что будет луч¬
ше, если она поставит в известность о случившемся
и Стефана. Она позвонила ему, не посоветовавшись с
Феликсом, подозревая, что, весьма возможно, он и не
одобрил бы ее решения. Но кто-то же должен был
взять на себя ответственность! Марта ничего не знала.
Дебора боялась, что, если правда о ночном происшест¬
вии выйдет наружу, Марта откажется остаться в Мартин¬
гейле. Кэтрин этих страхов не разделяла. Было наивно
полагать, что можно скрыть попытку убийства. Тем не
менее Дебора заявила, что станет все отрицать, если
полиция сообщит об этом Марте или матери. Кэтрин
умоляла Стефана приехать как можно быстрее, по¬
24*
371
скольку сама она не знала, что делать дальше. Стефан
понимал ее. Она и Харн и без того уже взяли на себя
достаточно много. Неужели Дебора не отдает себе отчета
в том, что пытается скрыть? Неужели правда страшит
ее больше, чем возможность нового нападения? Пока
руки и ноги Стефана механически нажимали на тормоз
и газ, переключали передачи и вращали руль, мозг его
мучительно искал ответа на новые и новые вопросы.
Через какое время после крика Деборы к ней в комнату
вбежали Марта и Феликс? Спальня Марты была по
соседству. Вполне естественно, что она проснулась и при¬
бежала первой. Но почему вторым оказался Феликс? По¬
чему он согласился молчать? Он ведь не может не
понимать реальной опасности. Что это — бравада? Все
знают о его героическом военном прошлом, но в Мартин¬
гейле его героизм никому не нужен. Кстати, а так
ли уж много они знают о Феликсе?.. И Дебора вела
себя странно. Во всяком случае, ему всегда казалось,
что она не из тех, кто в случае опасности стал бы
звать на помощь. Он знал ее как бойца — упорного,
отчаянного, не сдающегося. Но тут же он вспомнил
ее испуганное лицо, когда она увидела тело Сэлли,
и неожиданный приступ тошноты, и то, как она, по¬
шатываясь, шла к двери... Невозможно предсказать,
как поведет себя человек в экстремальной ситуации.
Кэтрин держалась молодцом, а Дебора сломалась. Но,
может быть, это потому, что за свою жизнь Кэтрин
пришлось повидать немало смертей. А может быть,
все дело в том, что у нее просто чистая совесть?
Тяжелая дверь парадного оказалась открытой. В доме
было непривычно тихо, только из гостиной доносился
приглушенный гул голосов. Стефан направился прями¬
ком туда. Как только он встал на пороге, взгляды
всех устремились к нему. Кэтрин вздохнула с об¬
легчением.
Дебору Стефан увидел сидящей у камина в одном из
старинных кресел с подлокотниками, похожими на
крылья большой птицы. Рядом, за ее креслом, стояли
Кэтрин и Феликс: Феликс навытяжку, как обычно
внимательно наблюдая за происходящим; Кэтрин —
чуть подавшись вперед и положив руки на плечи
Деборы, не то успокаивая, не то защищая ее. Дебора
не возражала против подобного проявления сочув¬
372
ственного внимания. Голова ее была откинута на
спинку кресла, стоячий воротничок блузки расстегнут.
В руке она держала желтый шифоновый платок.
Даже с порога заметно было зловещее фиолетовое
пятно над ее острой ключицей. Далглиш сидел на
стуле напротив ее. Оба мужчины, и инспектор, и
Харн, смотрели друг на друга, словно готовые сце¬
питься кошки. В углу Стефан заметил сержанта Мар¬
тина с его вечным блокнотом.
Звучно начали бить небольшие позолоченные часы,
наполнив комнату мелодичным красивым хрустальным
звоном. Стефан шагнул к сестре и, наклонившись,
поцеловал ее в щеку: гладкая кожа Деборы была холод¬
ной как лед. Стефан выпрямился, глаза их встретились.
Он не мог понять, что выражает ее взгляд: мольбу или
предупреждение? Стефан посмотрел на Феликса.
— Что произошло? — коротко спросил он.— Где
мама?
— Она наверху у мистера Макси. Сейчас она почти
все время находится там. Мы сказали ей, что инспектор
Далглиш приехал, чтобы кое-что уточнить. Не стоит лиш¬
ний раз волновать ее. И Марту тоже. Если Марта
испугается и решит покинуть Мартингейл, то придется
искать новую опытную сиделку, а ей сейчас попросту
нечем платить, даже если бы удалось найти подходящую
кандидатуру.
— А вам не кажется, что вы кое-что забыли? —
резко спросил Стефан.— Как будет жить Дебора? Вы
что же, хотите вот так сидеть и ждать, когда убийца ре¬
шит повторить свою попытку?
Его возмутило хладнокровие Феликса, который
спокойно распоряжался там, где право решающего
голоса должно было принадлежать ему — сыну и на¬
следнику, а не постороннему человеку.
— За безопасность миссис Рискоу, доктор, отве¬
чаю я,— вступил в разговор Далглиш.— Будьте добры,
осмотрите следы на ее шее и скажите, что вы о них
думаете.
Стефан повернулся к инспектору.
— Я предпочел бы не делать этого. Нашу семью
лечит доктор Эппс. Давайте вызовем его.
— Я прошу вас только осмотреть горло, а не лечить
его. Сейчас не самый лучший момент для соблюдения
подобных формальностей. Пожалуйста, сделайте то,
что я прошу.
373
Стефан нехотя подчинился. Сделав шаг вперед, он
склонился к Деборе и уже через минуту выпрямился
и заявил:
— Преступник обхватил шею обеими руками чуть
выше ключицы. От пальцев на задней стороне шеи оста¬
лись синяки, но царапин от ногтей нет. Нет и следов от
больших пальцев на передней части шеи. Гортань оста¬
лась вне захвата. Думаю, что через день или два синяки
сойдут. По-моему, ничего страшного — во всяком слу¬
чае, с точки зрения физиологической,— добавил он.
— Иными словами, вы считаете, что душил диле¬
тант? — уточнил Далглиш.
— Можно сказать и так, если это имеет для вас
значение.
— Имеет. А может быть, доктор, нападавший хо¬
рошо знал, как следует ему душить свою жертву? Куда
давить и с какой силой, чтобы не причинить ей вреда
и оставить поменьше следов? Вряд ли можно поверить
в то, что человек, который так быстро справился с мисс
Джапп, на этот раз не сумел довести дело до конца? Как
вы полагаете, миссис Рискоу?
Дебора застегнула на шее блузку. Высвободившись
из объятий Кэтрин, она снова повязывала вокруг шеи
шифоновый платок.
— По-моему, вас это огорчает, инспектор,— сказа¬
ла она.— Что ж, может быть, в следующий раз преступ¬
ник будет лучше стараться. Мне и сегодня не показа¬
лось, что он новичок-неумеха.
— Ну как вы можете! — возмущенно вмешалась
Кэтрин.— Если бы миссис Рискоу не удалось на мгнове¬
ние вырваться и закричать, то сейчас она не сидела
бы с нами. Вероятно, преступник просто плохо видел
в темноте и не сумел как следует схватить Дебору,
а когда она закричала о помощи, то испугался и
сбежал. Кстати, это была уже не первая попытка.
Помните, ведь именно в чашку Деборы было подмешано
снотворное.
— Разумеется, мисс Бауэрс, я помню об этом. Равно
как и то, что пропавшая бутылочка со снотворным
была найдена на месте, отмеченном ее шпилькой. Кста¬
ти, а где вы сами были вчера вечером?
— Я помогала ухаживать за мистером Макси. Мы
провели весь вечер вместе с миссис Макси. Я отлучалась
только в ванную. А с полуночи и до утра мы снова
были вместе.
374
—■ Доктор Макси накануне уехал в Лондон. Что ж,
момент для нападения был выбран весьма благоприят¬
ный. Миссис Рискоу, вы случайно не разглядели этого
таинственного преступника? А может быть, вы даже
узнали его?
— Ни то, ни другое. Я плохо спала в эту ночь.
Меня мучили кошмары. Я проснулась сразу, как только
он дотронулся до моей шеи. Я чувствовала на своем
лице его дыхание, но не смогла понять, кто это. Когда
я закричала и стала искать выключатель, он бросился
к двери. Я зажгла свет и снова закричала. Мне было
ужасно страшно. Это было настоящее безумие. Я не
могла. понять, то ли это жуткий сон, то ли все это
происходит наяву.
—. Однако когда в вашу комнату вбежала миссис
Бултитафт, вы ей ничего не сказали.
— Я не хотела пугать ее. Жить в доме, зная, что
в нем орудует преступник, под силу не каждому.
Я посчитала, что для нее будет лучше, если она ничего
не узнает.
— Что ж, это свидетельствует о вашей трогатель¬
ной заботе о ее нервах, но не физической безопасности.
Меня поражает, что, похоже, никого из вас особенно не
волнует, что где-то рядом находится маньяк-убийца.
То, что мы имеем дело с маньяком, несомненно.
Не станете же вы утверждать, что Сэлли Джапп убили
по ошибке? Что кто-то спутал ее с миссис Рискоу?
— Строить версии и проверять их — ваша работа,—
подал голос Феликс Харн.— Нам известны только фак¬
ты. Я согласен с мисс Бауэрс, что миссис Рискоу
угрожает смертельная опасность. Надеюсь, вы обеспечи¬
те ей должную защиту.
Далглиш пристально посмотрел на него.
— Сколько было времени, когда вы прибежали к
спальне миссис Рискоу сегодня ночью?
— Я был у дверей ее комнаты примерно через
полминуты после миссис Бултитафт. Услышав
крик, я сразу вскочил с постели и бросился по
коридору к ее спальне.
— И ни вы, ни миссис Бултитафт не видели на¬
падавшего?
— Вероятно, он успел сбежать по лестнице вниз до
того, как мы оказались в коридоре. Можно было бы
попытаться по свежим следам догнать его, однако под¬
робности того, что произошло, я узнал лишь после обеда.
375
Тем не менее я все же попытался отыскать какие-
нибудь следы, но безуспешно.
— Миссис Рискоу, каким образом преступник мог
проникнуть в дом?
— Он мог зайти через балконную дверь в гостиной.
Вчера вечером мы гуляли в саду и забыли закрыть ее.
Марта сказала, что, когда она утром зашла в гостиную,
дверь была открыта.
— Говоря «мы», вы имеете в виду себя и мистера
Харна?
— Да.
— Вы были в халате, когда в комнату вбежала
горничная?
— Да. Я едва успела накинуть его.
— И миссис Бултитафт поверила вашему рассказу
о том, что вам приснился кошмарный сон, и предложила
провести остаток ночи в ее комнате у электрокамина?
— Да. Она и сама не хотела ложиться спать, но я
в конце концов уговорила ее. А перед тем как ей лечь,
мы пили чай.
— Итак, мы имеем следующее,— подвел итог Далг¬
лиш.— Вы и мистер Харн вчера вечером гуляли по саду
перед домом, в котором недавно было совершено
убийство, и, вернувшись с прогулки, забыли закрыть
балконную дверь в гостиной. Ночью через нее в дом
пробирается некий злоумышленник и оказывается в ва¬
шей спальне. Он неумело пытается задушить вас без вся¬
ких видимых на то причин и затем бесследно исчезает.
Преступник сдавил вам горло — однако не слишком
сильно: вы сумели закричать так громко, что разбудили
спящих в соседних комнатах другах обитателей дома.
Через несколько минут они уже были у вас в комнате.
К этому времени вы пришли в себя настолько, что
решили не говорить им правды. Кроме того, вы успели
подняться и надеть халат с высоким воротником. Не
кажется ли вам, миссис Рискоу, что в этой ситуации вы
действовали более чем хладнокровно?
— Нет, не кажется,— быстро ответил вместо нее
Феликс Харн.— Действительно, многое из того, что
произошло в этом доме, начиная с прошлой субботы,
не вписывается в обычные рамки. Однако я полагаю,
что даже вам не может прийти в голову мысль, что мис¬
сис Рискоу пыталась сама себя задушить. Такие синяки
на шее она не смогла бы сделать себе сама, значит/
это сделал кто-то другой. Кто? Вы полагаете, присяжные
376
не поверят тому, что убийство горничной и это покуше¬
ние связаны между собой?
— Не думаю, что присяжным будет предоставлена
такая возможность,— спокойно ответил Далглиш.—
Я почти закончил расследование убийства мисс Джапп,
и то, что произошло вчера ночью, вряд ли способно
существенно повлиять на мои выводы. Однако этот
инцидент убедил меня в том, что пора расставить все
по своим местам. Если миссис Макси не возражает,
я хотел бы, чтобы вы все собрались в гостиной в
восемь часов вечера.
— Я нужна вам, инспектор?
Все головы повернулись к двери. Элеонора Макси
вошла так тихо, что никто, кроме Далглиша, не заметил
ее. Не дожидаясь ответа инспектора, миссис Макси
направилась прямо к сыну.
— Хорошо, что ты приехал, Стефан. Дебора не
звонила тебе? Я сама хотела сделать это, если отцу не
станет лучше. Мне трудно судить, но, по-моему, нам
нужно послать за мистером Хинксом... и за Чарльзом,
конечно,— добавила она через мгновение.
Стефан подумал, что это очень похоже на нее —
вспомнить сначала о священнике, а уж потом о докторе.
— Сначала я сам поднимусь к нему,— сказал он.—
Конечно, если инспектор ничего не имеет против.
По-моему, мы уже все обсудили? — Стефан не скрывал
своей неприязни к полицейскому.
— Не забывайте, что я жду вас сегодня в восемь,
доктор.
Оскорбленный тоном, каким было сделано напоми¬
нание, Стефан хотел было указать инспектору на то,
что, обращаясь к хирургам, следует добавлять слово
«мистер», но передумал, решив,, что это все равно будет
бесполезно. К тому же наверху его ждали совсем другие
проблемы. В последние дни он почти не вспоминал
об отце. Пришла пора отдавать долги. На мгновение
и Далглиша, и его расследование, и ужасную смерть
Сэлли отодвинула мысль об отце. Хотя бы сейчас он
должен быть преданным сыном.
Неожиданно в дверях на его пути возникла фигура
Марты. Лицо ее было белым как мел, губы дрожали.
Следом за ней в комнату входил высокий молодой
человек. Бросив испуганный взгляд на хозяйку дома и
сделав неопределенный жест рукой, словно представляя
незнакомца и одновременно отстраняясь от него, Марта
377
издала странный нечленораздельный звук и быстро
вышла из комнаты. Молодой человек с удивлением
проводил ее взглядом и перевел глаза на сидящих в
гостиной. Он был очень высок, больше шести футов
ростом. Его светлые выгоревшие на солнце волосы были
коротко пострижены. На нем были коричневые вельве¬
товые брюки и кожанам куртка. Из-под расстегнутого
ворота виднелась загорелая мускулистая шея, служившая
надежной опорой крупной красивой голове. У него были
длинные сильные руки и ноги, а через плечо на ремне
переброшен рюкзак. В правой руке он держал совер¬
шенно новую сумку, какие бывают у авиапассажиров;
на ней блестели золотые крылья. В его большой заго¬
релой руке сумка казалась крошечной, как дамский
ридикюль. Рядом с ним изысканная красота Стефана
внезапно сразу же померкла до заурядной элегантности,
а усталость и разочарование — плоды растраченных в
пустых забавах лет — стали особенно заметны в выра¬
жении его холеного лица. Когда незнакомец заговорил,
голос его звучал уверенно и дружелюбно. В нем чув¬
ствовался легкий американский акцент, однако то, что
сам молодой человек — англичанин, было очевидно.
— Я, кажется, здорово напугал горничную. Прошу
извинить меня за столь неожиданное вторжение. На¬
верное, Сэлли никогда не рассказывала вам обо мне?
Меня зовут Джеймс Ритчи. Она ждет меня. Я ее муж.—
Он повернулся к миссис Макси.— Она не писала мне,
какую работу выполняет у вас в доме, возможно, ее
отъезд расстроит ваши планы, но я приехал, чтобы
забрать ее с собой...
4
Даже годы спустя, так же сидя в уютном кресле в
своей гостиной, Элеонора Макси все еще с поразитель¬
ной явственностью нередко видела тот призрак из
прошлого, который однажды появился в дверях ее дома.
И она с содроганием снова вспоминала то зловещее
молчание, которое последовало за его словами. Мол¬
чание длилось всего несколько секунд, но, глядя в
прошлое, ей казалось, что прошли минуты, в течение
которых они смотрели друг на друга — он непринуж¬
денно и уверенно, она с выражением недоверия и
ужаса. У миссис Макси было время, чтобы обдумать
378
столь неожиданный поворот событий и реакцию, которая
на него последовала. Для сидевших в гостиной появле¬
ние мужа Сэлли было как гром среди ясного неба. Одна
лишь она, казалось, не удивилась. Последние несколько
дней настолько опустошили и истощили ее, что она
уже не способна была удивляться. Смерть Сэлли стала
для нее ударом таким же сильным, как и известие о ее
помолвке со Стефаном, а затем то, что столько людей
оказалось в той или иной мере' причастно к ее жизни
и смерти. Вот почему известие о том, что Сэлли была
не только матерью, но и женой, было воспринято ею как
неожиданность, но не более того. Новость не лишила
ее способности думать и наблюдать. Она заметила,
как Феликс Харн бросил молниеносный взгляд на
Дебору. Он был поражен не меньше остальных, однако
в этом взгляде она прочла не только изумление, но и
досаду. На лице Стефана отразилось лишь искреннее
удивление. Кэтрин Бауэрс, покрасневшая до корней во¬
лос, в прямом смысле слова открыла рот. Придя в себя,
она беспомощно повернулась к Стефану, словно прося
его взять инициативу в свои руки. На мгновение миссис
Макси встретилась глазами с Далглишем и* с некоторым
удивлением прочитала мелькнувшее в них сочувствие.
Она поймала себя на том, что бессознательно повторяет:
«Сэлли Ритчи. Джимми Ритчи... Значит, ребенка назвали
Джимми в честь отца. Мне никогда не нравилось имя
Джимми Джапп. Господи, да что же они на него так
уставились! Хоть бы кто-нибудь что-то сказал...»
Наконец молчание было нарушено. Смертельно по¬
бледневшая Дебора произнесла медленно, как во сне:
— Сэлли умерла. Разве вам не сказали? Ее яохо-
ронили несколько дней назад. В убийстве подозревают
одного из нас...— Дебора еле договорила эти слова. Ее
начало трясти, у нее подкосились ноги, и Кэтрин, ока¬
завшаяся проворнее Стефана, поспешила усадить ее в
кресло. Общее замешательство сменилось суетой. Все за¬
говорили разом. Стефан и Далглидп шагнули к Ритчи,
и после негромкого «лучше пройдем в кабинет» все
трое скрылись за дверью.
Дебора полулежала в кресле, закрыв глаза и откинув
голову на спинку. Миссис Макси наблюдала за ней
с чувством легкого раздражения и любопытства: «Что
за этим стоит?» Однако собственные заботы скоро
оттеснили все остальные мысли, и она обратилась к
Кэтрин:
379
— Я должна идти к мужу. Вы не могли бы помочь
мне? Скоро придет мистер Хинкс, а Марта сейчас не в
состоянии что-либо делать. Этот неожиданный визит,
похоже, окончательно выбил ее из колеи.
Кэтрин могла бы сказать, что это случилось не
только с Мартой, однако она лишь торопливо пробормо¬
тала слова согласия и двинулась за миссис Макси.
Будучи искренне признательна Кэтрин за помощь,
миссис Макси тем не менее не питала на ее счет никаких
иллюзий. Самоотверженность и компетентность были
частью той роли, которую ее бодрая маленькая по¬
мощница добровольно играла не только на публике, но
и наедине с собой. Последнее потрясение могло ока¬
заться слишком тяжелым, однако Кэтрин обладала за¬
видной выдержкой, и чем слабее становилась Дебора, тем
больше крепла Кэтрин. У дверей миссис Макси остано¬
вилась и обернулась к Феликсу Харну.
— Когда Стефан закончит разговор с мистером
Ритчи, попросите его зайти к отцу. Он без сознания,
но я считаю, что Стефану нужно быть возле него.
Дебора тоже пусть поднимется, когда придет в себя.
Пожалуйста, передайте ей...— Немного помолчав, она
добавила: — Далглишу ничего не надо говорить. Его
планы на вечер не изменятся. К восьми часам все
будет кончено.
Дебора по-прежнему полулежала в кресле. Шифоно¬
вый платок сполз с ее шеи.
— Что это у нее с горлом? — слегка подняв брови,
спросила миссис Макси.
— Да, так... глупый розыгрыш,— ответил Феликс.—
Который к тому же не удался.
Не взглянув больше в сторону дочери, Элеонора
Макси покинула комнату.
5
Через полчаса мистер Макси скончался. Последние
годы его существования нельзя было назвать жизнью.
Интеллектуально и эмоционально он умер еще три года
назад. Последний вздох его был лишь формальным
прощанием с миром, который он когда-то знал и любил.
Не в его силах было встретить смерть красиво и с
достоинством, но он умер, не доставив близким хлопот.
Его жена и дети были рядом, и священник тихо читал
380
молитву, словно ее мог слышать тот, чье коченеющее
в ледяных объятиях смерти тело лежало на кровати
под белой простыней. Марты в комнате не было.
Позже ей скажут, что в ее присутствии не было необ¬
ходимости. А тогда, стоя у смертного одра, каждый из
домочадцев понимал, что сентиментальные слезы Марты
будут здесь неуместны. Смерть мистера Макси означала
лишь конец медленного и мучительного процесса рас¬
ставания с жизнью — и хотя близкие стояли у постели
мужа и отца с бледными лицами, мысли всех были
заняты другой смертью. Каждый с тревогой и напря¬
жением отсчитывал минуты, оставшиеся до уста¬
новленного инспектором срока — восьми часов вечера.
Ровно в назначенное время все собрались в гостиной.
Лишь миссис Макси не было там: ее либо не интересовал
новоявленный муж Сэлли, либо она решила забыть на
время об этом убийстве и обо всем, что с ним связано.
Она приказала детям не сообщать Далглишу о смерти
мужа и пошла провожать мистера Хинкса.
В гостиной Стефан налил в бокалы вина и рас¬
сказал, что ему удалось выяснить о Сэлли и Джеймсе
Ритчи.
— Все очень просто. Правда, я не расспрашивал
всех подробностей, потому что торопился к отцу, но,
когда я уходил, с Ритчи оставался Далглиш, и я думаю,
что он узнал у него все, что хотел. Они действительно
были женаты. Он познакомился с Сэлли, когда она
работала в Лондоне. Они поженились тайно, за месяц
до его отъезда в Венесуэлу, где он работал по кон¬
тракту с какой-то строительной компанией.
— Но почему она ничего не рассказывала нам об
этом? — удивилась Кэтрин.— Зачем нужен был весь
этот маскарад?
— Видимо, фирма ставила условие — им требовался
неженатый специалист. Бели бы они не скрыли своего
брака, он не получил бы работу за границей. Оплата
была хорошей, они рассчитывали, что после его приезда
смогут купить собственный дом. Сэлли настаивала,
чтобы они поженились до его отъезда. Ритчи считает,
что ей очень хотелось досадить своим родственникам.
Она никогда не была счастлива в их доме. Она пред¬
полагала, что будет жить у них и продолжать работать и
таким образом сумеет скопить пятьдесят фунтов к при¬
езду Ритчи. Даже когда она поняла, что у нее будет
ребенок, то и тогда решила не отступать от задуманного
381
плана. Зачем ей это было нужно, одному Богу известно.
Однако Ритчи не был удивлен, узнав об этом. Он сказал,
что Сэлли, в силу своего характера, не могла поступить
иначе.
— Ему следовало бы знать, что он оставляет ее
беременной,— холодно заметил Феликс.
— Возможно, он спрашивал ее, а она скрыла
правду,— ответил Стефан.— Я не интересовался их ин¬
тимной жизнью. Меня она не касается. Хватит и того,
что пришлось отчитываться перед мужем, чью жену
убили в моем доме, оставив сиротой ребенка, о существо¬
вании которого он даже не подозревал. Мне не хотелось
бы еще раз пережить эти минуты. И читать ему мораль
было совсем не к месту. Нас самих, кстати, тоже есть
в чем упрекнуть.
Он залпом выпил свое виски. Рука, в которой он
держал бокал, заметно дрожала. Не дожидаясь, пока
кто-то заговорит, Стефан продолжил:
— Удивительно, как быстро Далглиш сумел распо¬
ложить его к себе. После сегодняшнего вечера я,
пожалуй, стал бы относиться к нему по-другому, не будь
он полицейским... Он повел Ритчи в приют. Они решили
навестить ребенка, а затем снять для Ритчи комнату в
«Мунрейкерз Армз». Оказывается, у парня нет род¬
ственников и ему негде, остановиться.— Стефан замол¬
чал, налил себе в бокал еще виски и добавил: — Конеч¬
но, его приезд многое объясняет: и разговор Сэлли
с викарием в четверг, и ее слова, что у Джимми скоро
будет отец...
— Но ведь она была помолвлена с тобой! — воз¬
мущенно воскликнула Кэтрин.— Она же согласилась...
— Она никогда не говорила, что выйдет за меня
замуж. Сэлли обожала всякие тайны и в данном случае
просто развлекалась за мой счет. Ведь, в сущности,
она никому не говорила, что приняла мое предложение.
Все сами сделали такой вывод. Она же любила одного
Ритчи и ждала его. Она знала, что скоро он приедет.
Он все время твердил мне, как сильно они любили друг
друга. Ритчи плакал и совал мне ее письма. Я отка¬
зывался, как мог, и без того чувствуя себя полным
идиотом. Господи! Это было ужасно! Он-таки заставил
меня прочитать одно письмо, а потом еще одно, и еще...
Он доставал их из своей сумки, совал мне, а по щекам
его текли слезы. Письма были трогательные, нежные и
наивные. Она несомненно любила его.
382
«Неудивительно, что это тебя задело за живое,—
по-прежнему неприязненно подумал Феликс о Стефа¬
не.— Сам-то ты никогда никого не любил».
Кэтрин решительно вмешалась.
— Ты не должен винить себя, Стефан. Ничего этого
не случилось бы, если бы Сэлли сразу сказала, что она
замужем. Скрывать подобные вещи — значит накликать
на себя беду. Он, вероятно, писал ей через посредника?
— Да. Он отправлял письма на имя Дерека Пуллена,
который передавал их Сэлли во время заранее назначен¬
ных встреч. Правда, она не сказала ему, что это письма
от мужа. Можно только гадать, что она насочиняла, но,
видимо, рассказ ее убедил Пуллена. Он пообещал нико¬
му не говорить о письмах и, насколько я знаю, сдержал
свое обещание. Сэлли умела находить простаков для
своих затей.
— Ей нравилось играть людьми, как куклами,—
заметил Феликс.— Это ее забавляло. Однако иногда про¬
исходят осечки, и куклы становятся неуправляемыми
и даже опасными. По всей вероятности, одна из них на
этот раз взбунтовалась и решила, что шутка зашла слиш¬
ком далеко... Это случайно были не вы, Макси?
Его тон был намеренно вызывающим, и Стефан сде¬
лал быстрый шаг в его направлении. Но прежде чем он
успел ответить, раздался звонок у парадного. Часы на ка¬
минной полке пробили восемь.
Глава девятая
1
Они решили собраться в кабинете. Кто-то заранее
расставил полукругом стулья вокруг массивного стола,
кто-то налил воды в графин и поставил его справа от
Далглиша, в одиночестве сидевшего за столом. За его
спиной, как всегда, устроился Мартин. Далглиш смотрел,
как входят в кабинет те, кто считался подозреваемыми.
Элеонора Макси казалась самой спокойной изо всех.
Она села напротив окна, молчаливая и отрешенная,
и тихо смотрела на улицу — на зеленые лужайки, на
растущие неподалеку деревья, словно происходящее в
комнате ее совершенно не касалось. Стефан Макси
вошел в кабинет стремительно, бросил на Далглиша
383
подозрительно-вызывающим взгляд и сел рядом с ма¬
терью. Феликс Харн и Дебора Рискоу вошли вместе,
но, не взглянув друг на друга, сели порознь. Далглиш
чувствовал, что отношения их решительно изменились
после провалившейся прошлой ночью инсценировки. Он
не раз задавал себе вопрос, зачем понадобился им
этот обман. Глядя на лиловый синяк, лишь наполовину
скрытый завязанным вокруг шеи платком, инспектор
представил, с какой силой должен был Феликс Харн
сдавить горло Деборы, чтобы оставить такой след.
Кэтрин Бауэрс вошла в кабинет последней. Она
смутилась, увидев, что взгляды присутствующих устрем¬
лены на нее, и быстро села на единственный свободный
стул, словно студент, опоздавший на лекцию. Когда
Далглиш открыл свою папку, на колокольне местной
церкви протяжно ударил колокол. Ему вдруг вспомни¬
лось, что, впервые входя в этот дом, он вот так же
услышал, как в деревне звонил колокол.
Колокола звучали здесь часто — как скорбный ак¬
компанемент расследованию... Звонили как на похоро¬
нах, и Далглиш, сам не знаю почему, подумал, что,
когда умирала Сэлли, колокол, наверное, молчал.
Инспектор обвел взглядом присутствующих и заго¬
ворил спокойным низким голосом:
— Особенностью данного расследования является
то, что. казалось бы, налицо все признаки преднамерен¬
ного убийства. Однако вывод этот начисто опровергается
тем, как оно было осуществлено. Проведенная меди¬
цинская экспертиза дает основание предполагать, что
смерть наступила очень быстро. На трупе практически
не было характерных признаков удушья. Горло сжали с
такой силой, что раздавили верхнюю часть хряща у
основания щитовидной железы. Однако причиной смер¬
ти явилось не это, а торможение блуждающего нерва.
Все произошло почти мгновенно. Даже если бы убийца
сдавил горло с меньшей силой, то все равно результат
был бы таким же. Преступник действовал импульсивно.
На это указывает тот факт, что он душил свою жертву
голыми руками. Обычно, когда кого-нибудь собираются
задушить, то используют для этого веревку, платок
или хотя бы чулок, потому что не каждый уверен,
что сможет проделать это голыми руками. Среди при¬
сутствующих в комнате есть только один человек, кото¬
рый мог бы не сомневаться в своих силах, но не думаю»
что он избрал бы такой способ убийства. Существуют
384
более простые и эффективные пути умерщвления людей
без оружия; и этот человек, несомненно, знает эти
способы.
— Как говорится, то было давно и неправда,—
едва слышно прошептал Феликс Харн.
Даже если Далглиш и обратил внимание на его
реплику и на то, как напряглись лица сидящих перед
ним людей, с трудом подавивших в себе желание
посмотреть на Харна, то не подал вида и спокойно про¬
должал:
— Нам известно, что до непосредственной физичес¬
кой расправы над своей жертвой преступник пытался
подсыпать ей снотворное. Вероятно, он рассчитывал, что
так ему будет проще проникнуть в спальню к девушке,
когда она будет крепко спать. Я отбросил, как несостоя¬
тельную, версию о том, что в ту ночь нЬ нее готовилось
два покушения. Ни один из присутствующих здесь не
питал симпатий к Сэлли, а кто-то, возможно, и просто
ненавидел ее. Однако вряд ли два разных человека могли
выбрать для убийства одну и ту же ночь.
— Не одни мы ненавидели ее,— тихо произнесла
Дебора.
— А что вы скажете об этом парне Пуллене? —
подала голос Кэтрин.— Только не говорите, что между
ними ничего не было...— Она заметила, как брезгливо
поморщилась Дебора, и воинственно продолжила: —
А мисс Лиддл? Вся деревня знает, что Сэлли обещала
рассказать о ней что-то ужасное. Если Сэлли шанта¬
жировала одного человека, то могла шантажировать и
других.
Стефан Макси, не удержавшись, устало заметил:.
— Я что-то слабо себе представляю старушку Лиддл
карабкающейся по водосточной трубе или крадущей¬
ся через черный ход Она не способна на такие подвиги.
Кроме того, вряд ли она способна убить кого бы то ни
было голыми руками.
— Могла, если заранее знала, что Сэлли усыпили
снотворным,— возразила Кэтрин.
— Но ведь она этого не знала,— перебила ее
Дебора.— И она не могла подсыпать Сэлли снотворного.
Они с Эппсом уже уходили, когда Сэлли взяла чашку
и пошла с нею к себе наверх. И не забывайте о том,
что она взяла мою чашку. А до этого мисс Лиддл и
доктор Эппс все время были в комнате с мамой.
— Она взяла твою чашку их тех же соображений,
25 Заказ N9 504
385
которые незадолго до этого подтолкнули ее надеть такое
же, как у тебя, платье,— напомнила Кэтрин.— «Сом-
мейл», скорее всего, положили в чашку позже. Кому
могло понадобиться подмешивать снотворное тебе?
— Нет, его не могли положить в чашку позднее,—
возразила Дебора.— Каким образом это можно было
сделать? Не мог же один из нас с бутылочкой папи¬
ных таблеток зайти к Сэлли под каким-нибудь пред¬
логом и, улучив момент, когда она нагнулась над
детской кроваткой, опустить в ее чашку с какао одну
или две таблетки. Это же ерунда!
Далглиш невозмутимо продолжал:
— Не стоит пытаться связать попытку отравления
с самим убийством. Я уже говорил, что степень
вероятности того, что для убийства Сэлли Джапп два
разных человека выбрали одну и ту же ночь, чрезвычай¬
но мала. Однако, возможно, все обстояло иначе. Некто
регулярно подсыпал ей снотворное. Некто, знавший, что
только Сэлли пьет какао и поэтому можно спокойно
положить снотворное прямо в банку с этим порошком;
некто, знавший, где хранится снотворное и какое коли¬
чество этого вещества можно принять без фатальных
последствий. Очевидно, этому человеку очень хотелось
опозорить Сэлли и выжить ее из дома, и поэтому он
постоянно жаловался, что она просыпает. Вероятно,
злоумышленнику доставалось от Сэлли больше других,
и он решился на поступок, который доставлял ему
удовлетворение и давал чувство власти над девушкой.
Такой поступок,— помолчав, добавил Далглиш,— был
шагом отчаяния и мести.
— Марта...— вырвалось у Кэтрин.
Никто из Макси не проронил ни звука и даже не
пошевелился. Элеонора Макси мысленно пожалела Мар¬
ту, которую она только что оставила одну на кухне
плачущей по умершему хозяину. Ее глазам тотчас пред¬
стало, как Марта поднялась ей навстречу, сложив свои
тяжелые натруженные руки на животе, молча выслушала
печальное известие, и по лицу ее покатились крупные
слезы. Они текли по щекам и капали на ее большие
руки. Без суеты и лишних объяснений она ровным голо¬
сом попросила ее уволить. Она хотела бы уехать
в конце недели. В Хэрдфордшире у нее есть подруга,
у которой она сможет остановиться на какое-то время.
Миссис Макси не стала ее убеждать или отговаривать —
это было не в ее правилах. Но сейчас, внимательно
386
глядя на Далглиша, она честно пыталась разобраться
в причинах, побудивших ее не пускать Марту к одру уми¬
рающего. В течение долгих лет они принимали как
должное ее преданность и не задумывались над тем,
что за нею стоит...
Между тем Кэтрин без страха и сомнении пыталась
развить версию Далглиша, словно речь шла не о пре¬
ступлении, а об интересных и необычных проявлениях
хронической болезни.
— Разумеется, Марта могла взять «соммейл» в лю¬
бое время: в доме с поразительной беспечностью отно¬
сились к лекарствам мистера Макси. Только зачем ей
понадобилось усыплять Сэлли именно в эту ночь? После
сцены перед обедом у миссис Макси появился более
серьезный повод для волнений, чем леность Сэлли. Во
всяком случае, избавиться от нее, просто уволив за
нерадивость, она бы уже не могла. И почему Марта,
закопав бутылочку, отметила это место шпилькой Де¬
боры? Мне всегда казалось, что она очень преданна
семье.
— Мы тоже так считали,— кисло заметила Дебора.
— В тот вечер она положила в какао снотворное
потому, что не знала о помолвке, — сказал Далг¬
лиш.— Ее не было в столовой, когда Сэлли объявила
об этом, и позже вечером никто не потрудился сооб¬
щить ей эту пикантную новость. После смерти Сэлли
она бросилась в комнату к мистеру Макси, взяла «сом¬
мейл» и в панике спрятала его, так как подумала,
что это она отравила девушку. Если вы хорошенько
вспомните, то поймете, что миссис Бултитафт была един¬
ственной из обитателей дома, кто не входил в комнату
убитой. Когда все вы стояли у ее кровати, един¬
ственным желанием Марты было поскорее спрятать бу¬
тылочку с лекарством. Это был опрометчивый шаг, но
она уже не контролировала свои действия. Она выбежала
с бутылочкой в сад, зарыла ее в первом же удобном
месте и, полагая, что оно будет лишь временным тай¬
ником, в спешке пометила его заколкой, которая ока¬
залась под рукой. То, что заколка принадлежала вам,
миссис Рискоу, ничего не значило и было простой слу¬
чайностью. Затем она вернулась на кухню, высыпала
из банки в печь оставшийся там порошок какао
и сожгла его вместе с внутренней бумажной проклад¬
кой, вымыла банку и выбросила ее в мусорное ведро.
Это могла сделать только она. Затем в кухню пришел
25* 387
мистер Харн, чтобы посмотреть, как она себя чувствует.
Вот что рассказал мне мистер Харн.— Далглиш пере¬
вернул страницу дела и прочитал: «Она была потря¬
сена случившимся и без конца повторяла, что Сэл¬
ли, должно быть, сама лишила себя жизни. Когда я попы¬
тался объяснить ей, что, с точки зрения анатомии,
самоубийство здесь исключается, это взволновало ее
еще больше. Она бросила на меня странный взгляд
и разрыдалась».
Далглиш сделал паузу и обвел глазами присутствую¬
щих.
— Я думаю, все согласятся,— продолжил он,— что
реакция миссис Бултитафт свидетельствует о том, что
она испытала громадное облегчение, узнав, что яви¬
лось причиной смерти Сэлли. Я полагаю также,—
сказал инспектор,— что до того, как на кухню пришла
мисс Бауэрс с ребенком, мистер Харн успел проин¬
структировать миссис Бултитафт относительно того, как
нужно отвечать на вопросы полиции. Миссис Бултитафт
заявила мне, что она не говорила ни ему, ни кому бы
то ни было другому, что это она подсыпала Сэлли
снотворное. Возможно, она сказала правду. Но это не
означает, что мистер Харн не мог догадаться. На протя¬
жении всего расследования он занимал пассивную пози¬
цию, считая, что не нужно ни во что вмешиваться.
Он не делал ничего, чтобы помочь полиции выйти на
правильный след. Более того, к концу расследования
он даже перешел к активному противодействию, пытаясь
увести нас в сторону. Я имею в виду инсценировку
с нападением на миссис Дебору Рискоу.
— Это была моя идея,— спокойно сказала Дебора.—
Я сама попросила мистера Харна. Я заставила его это
сделать.
Харн не обратил на эти слова никакого внимания.
— Возможно, я и догадался, что это была Марта,—
обратился он к инспектору.— Но она не лгала. Она ниче¬
го не говорила, и я ее ни о чем не спрашивал.
Меня это не касалось.
'— Ну, разумеется. Вы все здесь ни при чем,— произ¬
нес Далглиш. Голос его прозвучал неожиданно резко,
и присутствующие удивленно посмотрели на него.—
Это не мое дело — вот была ваша позиция! Главное —
ни во что не вмешиваться и не лезть друг к другу
в душу. Если уж в доме произошло убийство, то
нужно по крайней мере соблюсти приличия. Даже ваша
388
попытка завести полицию в тупик была бы намного ус¬
пешнее, если бы вы потрудились хоть чуть-чуть поинте¬
ресоваться друг другом. Миссис Рискоу не пришлось бы
упрашивать мистера Харна инсценировать попытку поку¬
шения в то время, когда ее брат был в Лондоне,
если бы Стефан соизволил сказать ей, что у него есть
алиби на время совершения убийства. Дереку Пуллену не
пришлось бы мучиться вопросом, должен или не должен
он прикрывать убийцу, если бы мистер Стефан Макси
объяснил, что он делал с лестницей в саду в субботу
вечером. В конце концов, мы все-таки узнали правду
от Пуллена, но, видит Бог, это было непросто.
— С какой стати Пуллену понадобилось прикры¬
вать меня? — равнодушно спросил Стефан.— Он просто
не может не корчить из себя джентльмена, вот и все.
Слышали бы вы, какую чушь он нес, когда звонил мне по
телефону и объяснял, что не способен на низкий посту¬
пок. «Я не предам тебя, Макси, можешь не волноваться.
Но лучше во всем сознаться самому». К черту
таких джентльменов!
— Может быть, ты все-таки скажешь нам теперь,
зачем тебе понадобилась лестница? — спросила Дебора.
— Пожалуйста. Я тащил ее на место от дома Боуко-
ка. Я брал лестницу днем, чтобы достать воздушный
шарик, зацепившийся за ветки ели, которая растет
у дома Боу кока. Вы же знаете старого Сэма. Утром
он первым делом сам понес бы ее назад, а для него лест¬
ница слишком тяжела. Я в тот вечер был зол на себя,
поэтому взвалил ее на плечо и потащил один. Откуда
я мог знать, что Пуллен подглядывает за мной из-за
старой конюшни. Ему, наверное, вообще нравится за все¬
ми шпионить. И о том, что в ту ночь убьют Сэлли,
я тоже не знал. И уж конечно мне не могло прийти
в голсгву, что этот умник Пуллен подумает, будто лест¬
ница понадобилась мне, чтобы залезть к ней в комнату.
Зачем бы я стал лезть по лестнице, когда мог спокойно
войти через дверь? Кстати, и лестницу-то я нес совсем
с другой стороны.
— Может быть, он подумал, что ты хочешь бросить
тень на кого-нибудь другого? — предположила Дебора.—
На него самого, например.
— А вам не приходило в голову, Макси, что парень
действительно мучился, не зная, как ему поступить?
Стефан поерзал на стуле.
— Мне нет никакого дела до его переживаний.
389
Я сказал ему, чтобы он не слонялся возле чужих
домов. Не знаю, сколько он просидел в конюшне, но
он подождал, пока я притащил лестницу, а потом вышел
из своего укрытия и обрушился на меня с обвинениями,
что я обманываю Сэлли. Должен сказать, что у него
весьма любопытные представления о классовых разли¬
чиях. Он, наверное, вообразил, что я воспользовался
правом господина. Я посоветовал ему не совать нос
в чужие дела — не слишком вежливо, правда, но он
сам едва не лез на меня с кулаками. Я терпел сколько
мог, но в конце концов не сдержался и ударил его по
лицу так, что у него слетели очки. Я понимаю, что
с моей стороны это было глупостью. Мы стояли недалеко
от дома, поэтому старались не шуметь, чтобы не привле¬
кать к себе внимания. Мы шипели друг Apyiy оскорбления
и шарили по земле руками в поисках его очков. Он без
очков ничего не видел, и я решил проводить его до угла
Нессингфорд-роуд. Он же воспринял это так, будто я вы¬
дворяю его из своих владений. В любом случае его са¬
молюбие было уязвлено, так что я не стал ничего объяс¬
нять. К тому времени, когда нам нужно было расста¬
ваться, он, видимо, успокоился и даже хотел пожать мне
на прощание руку. Я не знал, то ли рассмеяться ему
в лицо, то ли еще раз ударить покрепче. Извини,
Деб, но такой уж он тип.
Элеонора Макси впервые за весь вечер вступила
в разговор:
— Жаль, что ты не рассказал нам этого раньше,
Стефан. Бедному мальчику не пришлось бы столько пере¬
живать.
Казалось, все забыли о присутствии Далглиша, он
сам напомнил о себе:
— У мистера Макси были основания для молчания.
Он понимал, что для всех вас будет лучше, если полиция
сочтет, что лестница в течение вечера и ночи стояла на
месте и ее мог взять кто угодно. Мистеру Макси
было известно примерное время убийства, и он не хо¬
тел, чтобы полиция знала, что лестницу вернули на обыч¬
ное место лишь после полуночи. По этой же причине
мистер Макси не захотел говорить, сколько он пробыл
в доме Боукока, и солгал относительно времени, когда
он лег спать. Если Сэлли убил кто-то из обитателей
дома, то пусть будет как можно больше подозревае¬
мых. Мистер Макси понимал, что чаще всего преступ¬
ника ищут методом исключения. Как бы то ни было,
390
я думаю, что он не солгал, когда говорил, во сколько
запер дверь черного хода: в двенадцать тридцать три.
Мы знаем, что к этому времени Сэлли Джапп была
мертва уже более получаса. Ее убили до того, как мистер
Макси успел выйти из дома Боукока. Примерно в это
же время мистер Вилсон — хозяин местного магазина —
встал с кровати, чтобы закрыть разбудившее его своим
скрипом окно, и увидел идущего по улице с низко
опущенной головой Дерека Пуллена, который направ¬
лялся в Мартингейл. Пуллен, вероятно, надеялся встре¬
титься с Сэлли и получить от нее объяснения. Однако
он успел дойти лишь до старой конюшни, когда вдруг
заметил мистера Макси с лестницей. С Сэлли Джапп
к тому моменту все уже было кончено.
— Значит, ее убил не Пуллен? — уточнила Кэтрин.
— Конечно нет,— раздраженно бросил Стефан.—
Разумеется, он не убивал Сэлли, потому что разговаривал
в это время со мной, а после того, как мы расстались,
он не смог бы вернуться, чтобы убить ее. Я думаю,
он с большим трудом нашел дорогу даже до своего
собственного порога.
— Но если Сэлли убили до того, как вернулся
от Боукока Стефан, значит, и он тоже исключается,—
сделала вывод Кэтрин.
Далглиш отметил про себя, что впервые предпо¬
ложение о виновности одного из присутствующих было
высказано вслух.
— Откуда вам известно, что к тому времени ее уже
убили? — спросил Стефан.— Ее видели живой в десять
тридцать и нашли мертвой рано утром — вот все, что
мы знаем.
— Не совсем так,— ответил Далглиш.— По крайней
мере два человека могут определить время уоийства
точнее. Один из них — сам убийца, но есть еще и второй.
2
Раздался стук в дверь, и на пороге показалась
Марта в своем неизменном чепце и переднике —
спокойная и невозмутимая. Ее седые волосы были гладко
зачесаны назад; из высоких старомодных черных туфель
торчали массивные лодыжки. Если в воображении Макси,
собравшихся в кабинете, и возникал образ перепуган¬
ной до смерти женщины, прижимающей к груди злосчаст¬
391
ный пузырек со снотворным, то сейчас сохранить его
было бы трудно. Марта казалась такой же, как всегда,
и если предстоящее расставание и отдалило ее от них,
то не настолько, чтобы они могли это заметить. Не
извиняясь и не объясняя причины своего появления,
она лишь громко объявила: «Мистер Проктор. К ин¬
спектору». После этого она повернулась и скрылась,
а стоявшая за ее спиной темная фигура выступила
вперед. Лицо Проктора пылало от возмущения и гнева.
Словно не замечая сидевших в комнате людей, он шаг¬
нул прямо к Далглишу и встал в воинственную
позу.
— Послушайте, инспектор! Я требую защиты. Это не
лезет ни в какие рамки... Я рассчитывал увидеться
с вами на станции. Мне не хотели говорить, где вы на¬
ходитесь, но я не позволил этому самоуверенному сер¬
жанту водить меня за нос. Я подумал, что, возможно,
найду вас здесь, и не ошибся. Я прошу вас оградить
меня от посягательств...
Далглиш помолчал с минуту, словно пытаясь понять,
в чем дело, затем спросил:
— А что, собственно, случилось, мистер Проктор?
— Этот молодой парень — муж Сэлли — крутится
около моего дома и угрожает мне. И он был пьян, за¬
метьте. В том, что ее убили, нет моей вины. Я прямо
заявил ему об этом. Я не позволю волновать мою жену.
К тому же, что подумают соседи? Вы бы слышали,
какие оскорбления он выкрикивал на улице! И все это
в присутствии моей дочери — почти .еще ребенка. Вы
прекрасно знаете, что к этому убийству я не имею
никакого отношения. Я прошу вас оградить меня и мою
семью от безобразных выходок этого человека.
Проктор так разошелся, словно готов был сразиться
с дюжиной Джеймсов Ритчи. Он был маленьким тще¬
душным человечком с худым красным лицом. Взгляд
его острых темных глаз напоминал взгляд сердитой
курицы, и голова его, когда он говорил, так же забавно
дергалась. Он был одет бедно, но опрятно: длинный
серый плащ, маленькие руки в перчатках сжимали мяг¬
кую фетровую шляпу, на которой — это сразу бросалось
в глаза — недавно сменили ленту.
— Это ведь вы были здесь в день убийства, не
так ли? — неожиданно воскликнула Кэтрин.— Мы
столкнулись с вами в коридоре около лестницы. Вероят¬
но, вы спускались из комнаты Сэлли?
392
Стефан бросил быстрый взгляд на мать и, усмехнув¬
шись, предложил:
— Садитесь и присоединяйтесь к исповеди, мистер
Проктор. Говорят, публичные признания благотворно
воздействуют на душу. Вы появились очень вовремя.
Полагаю, вас интересует, кто убил вашу племянницу?
— Нет,— неожиданно резко вмешался Харн.— Будь¬
те благоразумны, Макси. Ему ни к чему слушать все это.
Реплика Харна словно вернула Проктора к реаль¬
ности. Слова Феликса ему явно не понравились.
— Значит, по-вашему, меня нужно выпроводить?
А что, если я захочу остаться? В конце концов,
я имею полное право знать, что происходит! — Он
обвел взглядом обращенные к нему хмурые лица.—
Вы бы предпочли, чтобы убийцей оказался я, не так ли?
Все вы! Догадываюсь об этом. Вы с превеликим
удовольствием приписали бы это дело мне, если бы это
было возможно. Вы бы скорее всего так и сделали, если
бы ее отравили или проломили ей чем-нибудь череп. Но,
к вашему сожалению, ее прикончили голыми руками,
а такое убийство свалить на меня трудно. Почему?
А вот почему!
Он сделал резкое неуловимое движение, раздался
щелчок, и затем — как на сцене — его правая кисть
со стуком упала на стол перед Далглишем. Все, как
завороженные, уставились на протез с беспомощно скрю¬
ченными резиновыми пальцами. Тяжело дыша, Проктор
здоровой левой рукой рывком пододвинул к себе
стул и с торжествующим видом сел. Кэтрин укоризнен¬
но посмотрела на него своими бледно-голубыми глазами,
словно это был тяжелобольной, который позволил себе
лишнее.
Далглиш взял в руки протез.
— Разумеется, мы знали об этом. Хотя, должен
признаться, в первый раз мое внимание к увечью
мистера Проктора было привлечено не столь эффектным
способом. Мистер Проктор потерял правую кисть при
бомбежке. Этот, несомненно, великолепный протез очень
легок и прочен. У него три подвижных пальца. Если
повести левым плечом и слегка отодвинуть от туловища
правую руку, то натягивается управляющий протезом
тросик, который идет от плеча к большому пальцу.
Он оттягивается на пружине и, если ослабить натяжение
тросика, то большой палец прочно притянется к не¬
подвижному указательному пальцу. Как вы сами можете
393
оценить, все довольно хитро придумано. Такой захват
позволяет мистеру Проктору выполнять различные опе¬
рации. Он успешно справляется со своими обязанно¬
стями на работе, ездит на велосипеде и тому подобное.
Однако кое-что он со своим протезом все-таки сделать
не может. Например, задушить кого бы то ни было.
— Но он мог задушить ее левой рукой.
— Не мог, мисс Бауэрс, потому что он не левша,
к тому же Сэлли, как свидетельствуют отчетливые сле¬
ды пальцев на шее, задушили правой рукой.
Инспектор через стол протянул Проктору протез.
— Вот эту-то руку, закрывающую чердачный люк
в конюшне Боукока, и видел во время праздника
один деревенский мальчишка. Кто еще мог носить кожа¬
ные перчатки в жаркий летний день? Этот протез
помог нам выйти на мистера Проктора, хотя это можно
было сделать и по-другому. Да, мисс Бауэрс права.
Мистер Проктор действительно был в Мартингейле в
тот вечер.
— Ну и что из того, что я был здесь? Меня
попросила прийти Сэлли. Она все-таки была моей пле¬
мянницей.
— Перестаньте, Проктор,— усмехнулся Феликс.—
Не стоит убеждать нас в том, что с вашей стороны
это был простой визит вежливости и что вы зашли поин¬
тересоваться здоровьем ребенка. Сколько ей было нужно?
— Тридцать фунтов,— помедлив, ответил Прок¬
тор.— Она просила тридцать фунтов — теперь они ей
ни к чему...
— Значит, ей нужны были тридцать фунтов,— без¬
жалостно продолжал Феликс,— и она, как водится, об¬
ратилась к ближайшему родственнику. Очень трога¬
тельная история.
Прежде чем Проктор успел ответить, в разговор
вмешался Далглиш.
— Ей были нужны эти деньги к приезду мужа. Они
договорились, что во время его отсутствия она будет
работать и скопит определенную сумму. Сэлли хотелось
сдержать свое слово, но так как, работая в Мартингей¬
ле, она не успела собрать эти деньги, то решила полу¬
чить недостающую сумму со своего дядюшки. Она сооб¬
щила ему, что собирается выйти замуж, но не сказала
за кого. Она угрожала, что они с мужем расскажут,
как он обошелся с ней в детстве,'если он не заплатит
за ее молчание. Она обещала рассказать о его небла-
394
говидном поведении его коллегам и соседям в Кэннин¬
бери. Она заявляла, что нарушены ее законные права,
но если он согласится заплатить, то ни она, ни ее муж
больше никогда не станут беспокоить его и его семью.
— Но это же шантаж! — воскликнула Кэтрин.—
Ему не следовало уступать ей, что бы она ни говорила.
Ей никто не поверил бы! Нет, от меня она и гроша бы
не получила!
Проктор безмолвствовал. Остальные, казалось, тоже
забыли о его присутствии. Далглиш заговорил снова.
— Я думаю, что мистеру Проктору очень хотелось
последовать вашему совету, мисс Бауэрс. Он, без сомне¬
ния, так бы и поступил, если бы его племянница не
произнесла одну фразу... Она сказала, что он ущемлял
ее права. Возможно, она имела в виду лишь то, что к ней
относились иначе, чем к ее двоюродной сестре,— хотя
миссис Проктор упорно не хочет в этом признаться.
Наверное, ей было что сказать, но мы сейчас не будем
этого касаться. Заметим только, что фраза о правах
больно резанула по сердцу ее дядю. Его реакция насто¬
рожила Сэлли. Она была достаточно умна, чтобы понять,
что за нею стоит, и использовать это в своих интересах.
Мистер Проктор плохой актер. Он попытался выяснить,
какие претензии имеет к нему племянница, и чем
больше говорил, тем больше выдавал себя. Когда он
уходил, Сэлли точно знала, что заветные тридцать фун¬
тов, а может быть и больше, теперь у нее в кармане.
— Я сказал ей, что она получит деньги только в об¬
мен на расписку,— хрипло произнес Проктор.— Я знал,
что от нее всего можно ожидать. Я сказал, что один
раз я помогу ей, поскольку она собирается замуж, а зна¬
чит, предстоят большие расходы. Но только один раз.
Я предупредил ее, что, если она опять попытается вымо¬
гать у меня деньги, я обращусь в полицию, а в качестве
доказательства представлю ее расписку.
— Вы зря опасались,— спокойно заметила Дебора.—
Она бы не стала проделывать это снова.— Мужчины
с удивлением посмотрели на нее.— Нет, только не Сэлли.
Она же играла вами, дергала за ниточки, как кукольник,
ради забавы, чтобы посмотреть, как вы будете плясать.
Разумеется, если при этом удалось бы получить еще и
тридцать фунтов, так это прекрасно, но главным развле¬
чением для нее было увидеть, как вы станете извора¬
чиваться. Она не стала бы повторяться. Одно'-и то же
развлечение быстро надоедает, а Сэлли любила* разнооб¬
разие. 395
— О нет, нет! — Элеонора Макси протестующе
всплеснула руками.— Она была не такой. Мы никогда
не понимали ее.
Проктор не обратил внимания на эти слова и неожи¬
данно широко улыбнулся Деборе, словно усмотрев в ней
своего союзника.
— Вы правы. Вы знали, какой она была. Я в самом
деле был куклой на нитке, и она дергала за нее, как
хотела. Я должен был принести тридцать фунтов в суб¬
боту ночью. А накануне она заставила меня войти в дом
и пройти за ней в ее комнату. Это было ужасно —
красться по чужому дому. Тогда я и столкнулся с вами
на лестнице. Она показала мне черный ход и сказала,
что откроет эту дверь в полночь. До этого я должен был
прятаться за деревьями и ждать, когда она включит и вы¬
ключит свет в своей спальне. Это был условный
сигнал.
Феликс громко хмыкнул.
— Ай да Сэлли! Какая изобретательность! Она бы,
наверное, ринулась на поиски острых ощущений, даже
если бы это угрожало ее жизни.
— В конце концов так и произошло,— спокойно кон¬
статировал Далглиш.— Если бы она не играла людьми,
то сейчас была бы жива.
— Она была какой-то странной в тот день,—
вспомнила Дебора.— В нее словно вселился маленький
бесенок. Я имею в виду не только переодевание
или помолвку. Она шалила как ребенок. Может быть,
это было проявлением счастья?..
— Она действительно была счастлива, когда уходила
к себе,— задумчиво произнес Стефан.
Все замолчали, погрузившись в воспоминания. Где-то
в глубине дома мелодично пробили часы, смолкли,
и в наступившей тишине зловещим шелестом отозвалась
перевернутая Далглишем страница. Там, за дверью,
в прохладном сумраке лестницы, смиренно поднималась
Сэлли, неся в руках синюю чашку Деборы. Напряженно
вслушиваясь в тишину, казалось, все даже различили
ее легкие шаги, шелест тонкого платья и серебристый
смех. За. окном в темноте неясным пятном чернела
лужайка с отблесками света настольной лампы, словно
китайские фонарики, рассыпанными в благоухающей
ароматами ночи. Не мелькнет ли среди них белое платье?
А наверху дома пустовала детская комната с белыми,
как в морге, стенами. Сможет ли кто-нибудь из них отны-
396
не подняться по этой лестнице и войти в нее без страха
обнаружить, что на кровати лежит Сэлли? Дебора
содрогнулась и попросила за всех:
— Пожалуйста,— сказала она.— Расскажите, что
было дальше.
Далглиш поднял голову, внимательно посмотрел на
нее и спокойным глубоким голосом продолжил.
3
— Я полагаю, что убийца направился в спальню
мисс Джапп, поддавшись неосознанному порыву, желая
выяснить планы девушки и степень исходящей от нее
опасности. Возможно, он даже надеялся уговорить ее
отказаться от своих намерений, хотя это маловероятно.
Скорее всего, преступник хотел заключить что-нибудь
вроде сделки. Он подошел к двери ее спальни и либо
сразу туда вошел, либо постучал, и его впустили. Это
был человек, которого Сэлли не боялась. Она уже разде¬
лась и лежала в кровати. Ей очень хотелось спать,
но не оттого, что на нее начало действовать снотвор¬
ное,— она успела отпить какао очень немного,— а пото¬
му что просто устала и была уже не в силах вести
серьезный разговор. Она даже поленилась встать с посте¬
ли и надеть халат. Теперь, зная ее характер, мы
можем предположить, что она сделала бы это, если бы
посетителем был мужчина. Однако для суда, к сожале¬
нию, подобные улики не годятся.
Пока мы точно не знаем, что произошло между
Сэлли и ее гостем. Мы можем лишь констатировать,
что, когда он вышел из ее комнаты, Сэлли была мертва.
Если исходить из того, что убийство было непредна¬
меренным, можно попытаться предположить, что произо¬
шло на самом деле в спальне. Итак, мы знаем, что
Сэлли была замужем, любила своего мужа, ждала
его приезда и надеялась, что это произойдет со дня
на день. Судя по ее отношению к Дереку Пуллену
и по тому, как она охраняла свою тайну, можно дога¬
даться, что Сэлли наслаждалась тем чувством незави¬
симости, которое она испытывала. Пуллен как-то ска¬
зал: «Она обожала таинственность». Я разговаривал
с женщиной, у которой работала Сэлли, и та тоже
заметила, что это была скрытная девушка. Вот ее слова:
«Она проработала у меня три года, и, когда она уходила,
397
я знала о ней не больше, чем в тот день, когда она
пришла к нам». Сэлли Джапп сохранила в тайне свое
замужество, хотя это очень осложнило ее жизнь. Ее
поведение труднообъяснимо. Ритчи был далеко, и дела
у него шли хорошо. Вряд ли фирма стала бы отсылать
его обратно, да к тому же там вряд ли вообще узнали
бы о его женитьбе. И если бы Сэлли не делала
из этого секрета, то наверняка к тому же нашлась
бы и какая-нибудь добрая душа, которая помогла
ей. Я думаю, что она сохранила все в тайне отчасти
потому, что хотела сдержать данное мужу слово, а отча¬
сти потому, что была по природе человеком очень скрыт¬
ным. Сэлли доставляло удовольствие сознавать, что ей из¬
вестно то, что неизвестно другим, и терзать несведу¬
щих — в частности свою тетку и дядю, к которым
она никогда не питала добрых чувств... Ее скрытность
позволяла ей в течение семи месяцев жить в приюте
Святой Марии. Муж Сэлли Джапп сказал мне: «Она
часто повторяла, что матерям-одиночкам можно только
позавидовать». Не думаю, что все из вас согласятся с
этим, но Сэлли, видимо, полагала, что наше жестокое
общество просто успокаивает свою нечистую совесть,
помогая тем, кого считает несчастными и обездолен¬
ными, вместо того чтобы обратить внимание на тех, кто
того действительно заслуживает. Свою жизненную фи¬
лософию она воплотила на практике. В приюте Свя¬
той Марии Сэлли и ее ребенок безбедно прожили
целых семь месяцев. Она, несомненно, тешила себя
мыслью, что она не такая, как остальные воспитанницы
приюта. Уверен, Сэлли не раз смеялась про себя, пред¬
ставляя, как вытянется от удивления лицо мисс Лиддл,
когда она узнает правду, и с наслаждением предвкуша¬
ла, как после приезда мужа будет разыгрывать в лицах
сцены из жизни приюта: «А сейчас Сэлли расскажет
тебе о том, как она была матерью-одиночкой...» Да,
она обожала тайны и разного рода розыгрыши. Она
наслаждалась, видя, как Макси ожесточились перед
лицом опасности, которая — как она знала — не имела
никакого отношения к реальности.
Дебора, нахмурившись, качнула головой.
— Похоже, вы неплохо изучили ее... Но если она зна¬
ла, что помолвка не может состояться, то почему согла¬
силась? Все было бы по-другому, если бы она сказала
Стефану. правду.
Далглиш внимательно посмотрел на нее.
398
— Она сохранила бы себе жизнь. Но подумайте,
в ее ли характере было открыть тайну? Ждать
оставалось совсем немного: муж должен был приехать
со дня на день. Предложение доктора Макси было
для нее лишь еще одним приключением. Не забывай¬
те, она никому не говорила, что согласна принять
предложение Стефана... Нет, Сэлли могла поступить
только так, как она поступила. Она явно не любила мис¬
сис Рискоу, и чем ближе становился приезд мужа,
тем смелее она демонстрировала свою неприязнь к ней.
Предложение мистера Макси, несомненно, доставило
Сэлли много приятных минут. Скорее всего, когда к ней
в комнату вошел тот ночной гость, она уже засыпала,
пребывая в безмятежно-счастливой уверенности, что не
только семейство Макси, но и весь окружающий мир
в ее изящном кулачке. Ни один из тех людей, с которы¬
ми я говорил о Сэлли Джапп, не назвал ее доброй.
Думаю, что и с тем, кто пришел к ней, она вела себя
жестко и явно недооценила глубину отчаяния и гнева,
противостоящих ей. Возможно, она начала смеяться,
и в то же мгновение сильные руки сдавили ей горло.
Повисшее в комнате молчание нарушил Феликс Харн.
— Вы ошиблись в выборе профессии, инспектор.
Спектакль, который вы здесь разыграли, заслуживает
большей аудитории.
— Перестаньте, Харн! — Лицо Стефана Макси
страшно побледнело, презрительная гримаса исказила
его привлекательные черты."— К чему эти ваши компли¬
менты? Хватит и того, что мы слушаем открыв рот.—
Он резко повернулся к Далглишу и гневно потребо¬
вал: — Чьи руки? Зачем весь этот фарс? Чьи руки?
Далглиш, оставив без внимания все вопросы, про¬
должил:
— Итак, убийца идет к двери и выключает свет.
Ему нужно уходить, и тут он проявляет нерешитель¬
ность. Возможно, он захотел еще раз убедиться, что
Сэлли Джапп мертва, а может, заворочался во сне ребе¬
нок, и преступнику стало по-человечески жалко оставлять
его одного в комнате с мертвой матерью. А может
быть, убийца остановился из соображений безопасности,
предвидя, что плач ребенка разбудит весь дом еще до
того, как он успеет скрыться. Каковы бы ни были
причины, но в следующее мгновение свет зажегся
снова. Погас, а потом снова зажегся. Наблюдавший
за окном спальни Сидней Проктор решает, что ему
399
подали условный сигнал. Часов у него с собой не было,
и он полагался только на это. Он покидает свое укры¬
тие и идет по краю лужайки к черному ходу, по-преж¬
нему стараясь держаться в тени деревьев и кустов.
Далглиш сделал паузу, и все разом посмотрели
на Проктора, который успокоился и уже не выглядел
таким агрессивным. Он тихо сидел, погруженный в соб¬
ственные мысли, и так же тихо продолжил начатый
Далглишем рассказ о событиях той страшной ночи. Он
более не чувствовал себя скованным среди этих людей,
которые напряженно ловили каждое его слово. Да и они,
как только он успокоился и перестал оправдываться,
начали питать к нему нечто вроде симпатии. Ведь
он тоже, как и они, был жертвой Сэлли.
— Я подумал, что проглядел первую вспышку света.
Она мне сказала, что включит и выключит свет два
раза, поэтому я еще немного подождал и решил
идти. Какой смысл был и дальше сидеть в кустах? Раз
уж я согласился, то надо было идти до конца. Мне
хотелось доказать ей, что я верен своему слову. Должен
сказать, мне нелегко было собрать эти тридцать фунтов.
Я снял, сколько мог, со своего счета в почтовом
отделении, но там было лишь десять фунтов. Дома
у меня была отложена небольшая сумма на ремонт теле¬
визора, я забрал и ее. Затем я заложил свои часы
в одном из магазинов Кэннинбери. Продавец по моему
виду сразу понял, что я нахожусь в безвыходном поло¬
жении, и оценил часы значительно ниже их настоящей
стоимости. Как бы то ни было, мне удалось собрать
ту сумму, которую она назвала в качестве платы за
молчание. Я приготовил и расписку, ей нужно было
только поставить свою подпись. После того разговора
в конюшне я больше ничего не собирался с ней
обсуждать. Я рассчитывал, что просто вручу деньги,
заставлю ее поставить подпись на расписке и сразу от¬
правлюсь домой. Если бы она стала придумывать что-ни¬
будь еще в этом же роде, я пригрозил бы ей, что
сообщу, в полицию о том, что она шантажирует меня.
Расписка пригодилась бы, если бы она еще раз попыта¬
лась вымогать у меня деньги, хотя я не думаю, что
дело зашло бы так далеко. Ей нужна была только эта
сумма. Получив ее, девчонка наверняка оставила бы меня
в покое. Сэлли было хорошо известно, что мне их просто
будет негде взять. Наша Сэлли была умна и знала что
делает.
400
Как она и говорила, тяжелая дверь черного входа
оказалась открытой. У меня был с собой фонарик, так
что я легко нашел лестницу и поднялся к ее спальне.
Один Бог знает, что я чувствовал в ту минуту. В доме
стояла мертвая тишина, словно в нем никого не было.
Дверь в комнату Сэлли я нашел плотно закрытой:
ни в замочную скважину, ни в щель у порога не было
видно света. Это меня насторожило. Сначала я хотел
постучать, но, подумав, решил не поднимать шума. В доме
была такая тишина, что мне даже жутко стало. В конце
концов я отворил дверь и негромко позвал ее. Она
не отозвалась. Я посветил фонариком на кровать. Сэлли
была там. Сначала я подумал, что она спит, и испытал
облегчение оттого, что она здесь. Моим первым желанием
было не будить ее, а положить деньги на подушку и уйти.
Но потом я решил, что мне не стоит ее жалеть. Она
сама хотела, чтобы я пришел. Я был очень возбужден,
мне хотелось только одного — побыстрее покинуть этот
дом. Не могу сказать точно, когда до меня дошло, что
она вовсе не спит. Я приблизился к кровати и убедился,
что не ошибся. Трудно объяснить, по каким признакам,
но я понял, что она не больна и не потеряла сознание,
что она мертва. Один глаз у нее был закрыт, другой —
полуоткрыт и словно смотрел на меня. Я не выдержал
этого взгляда и опустил веко левой рукой. Сам не
знаю, зачем я это сделал. Глупо, но тогда мне казалось,
что она подглядывает за мной. Простыня была натяну¬
та до подбородка, будто кто-то заботливо укрыл ее. Я от¬
кинул простыню и увидел на ее шее синяк. Я понял,
что ее убили, и потерял голову. В тот момент я не со¬
образил, что убийца был правшой, и никто и не подумает
подозревать меня, но когда человек напуган, то он не мо¬
жет рассуждать спокойно. Руки у меня дрожали так,
что фонарик выписывал круги вокруг ее головы. Я никак
не мог решить, что мне следует предпринять. В висках
у меня стучало: она мертва, а я с деньгами в ее комна¬
те. Нетрудно догадаться, что подумали бы люди, застав
меня в ее спальне. И я решил, что для меня будет лучше
убраться отсюда поскорее. Не помню, как я оказался
у двери. Однако было уже слишком поздно. Из коридора
донесся тихий шорох шагов. Думаю, что в обычной
обстановке я бы не услышал их, но тогда мои нервы
были напряжены до предела и слух обострен. Я даже
слышал, как бьется мое собственное сердце. В следую¬
щее мгновение я закрыл дверь на задвижку, привалился
26 Заказ № 504
401
к ней спиной и затаил дыхание. Это была женщина.
Она тихонько постучала в дверь и так же тихо позвала:
«Сэлли! Ты спишь, Сэлли?» Ее слова были едва разли¬
чимы. Неужели она рассчитывала, что ее услышат? А мо¬
жет быть, ей было все равно? Потом я часто задавал
себе вопрос, зачем она приходила, но в ту критическую
минуту я не стал ждать, как она поступит. Она могла
постучать громче и разбудить ребенка или, почувствовав
неладное, поднять на ноги весь дом. Мне нужно было
скорее бежать отсюда. К счастью, я слежу за собствен¬
ной физической формой и не боюсь высоты. Я вылез
из окна, которое с улицы было прикрыто деревьями,
дотянулся до водосточной трубы и стал быстро спу¬
скаться вниз, упираясь ногами в стену. На мне были
велосипедные ботинки, так что ноги у меня не скользили.
И когда до земли осталось последних несколько футов,
я спрыгнул и подвернул лодыжку. Поначалу я даже
не почувствовал боли. Я бросился в тень деревьев и от¬
туда оглянулся на окна комнаты Сэлли. В них по-преж¬
нему было темно. Только после этого я ощутил себя
в безопасности.
Идя в Мартингейл, я спрятал велосипед в живой
изгороди в одном из проулков и теперь очень обрадовал¬
ся, когда наконец добрался до него. Сев на велосипед,
я почувствовал острую боль в ноге. Я крутил педали,
стиснув зубы, но все-таки ехал. Дорогой я думал над
тем, как обеспечить себе алиби. Добравшись до Финч-
ворта, я имитировал падение. Это было совсем нетрудно.
Дорога там малолюдная, вдоль левой обочины тянется
высокий забор. Я врезался в него на полном ходу, да
так, что переднее колесо изогнулось в восьмерку. Для
большей убедительности я даже разрезал на нем шину
перочинным ножом. С собой мне ничего не нужно было
делать: я и так выглядел весьма плачевно. Лодыжка
распухла, и нога страшно ныла. Пока я ехал, пошел
дождь, и я весь вымок и замерз, но не сразу это заме¬
тил. До Кэннинбери мне пришлось, хромая, идти пеш¬
ком, волоча на себе велосипед. Домой я попал уже во
втором часу ночи. Стараясь не шуметь, я оставил
велосипед у калитки и вошел в дом. Мне нужно было
успеть перевести стрелки часов на первом этаже до
того, как проснется жена. В спальне у нас часов нет.
Обычно я заводил свои золотые часы вечером и оставлял
их около кровати. «Только бы не разбудить жену,—-
думал я,— тогда все будет в порядке». Но мне не повезло.
402
Вероятно, она не спала и ждала меня, потому что,
как только я закрыл входную дверь, она показалась
на лестнице. Меня это страшно разозлило. Я накричал
на нее и отправил снова наверх в спальню, сказав,
что сейчас тоже поднимусь. Она беспрекословно подчи¬
нилась — она всегда делает то, что я говорю,— но
я знал, что через какое-то время она обязательно снова
спустится. Как бы то ни было, я выиграл время. Когда
через несколько минут она бесшумно появилась в гости¬
ной, я уже перевел часы. Они показывали полночь.
Жена засуетилась, сказала, что принесет мне чаю, но мне
хотелось одного — поскорее отправить ее обратно в по¬
стель, пока какие-нибудь городские часы не пробили два
часа ночи. Я боялся, что она обратит на это внимание.
Словом, я отослал ее наверх, и она быстро уснула. Мне
же в ту ночь было не до сна. Я не хотел бы еще
когда-нибудь пережить подобное. Вы можете думать
о нас, что хотите, можете считать, что мы обращались
с Сэлли плохо, но я все равно скажу, что эта малень¬
кая дрянь получила по заслугам!
Он произнес последние слова с яростью и злобой.
Потом, словно устыдившись, пробормотал себе под нос
какое-то извинение и полуприкрыл лицо правой рукой
с протезом. С минуту все молчали. Наконец Кэтрин
очень робко спросила:
— Почему же вы не пришли на дознание? Мы
еще тогда подумали об этом, но кто-то сказал, что вы
больны. Вы боялись, что вас опознают? Но вы же знали,
как умерла Сэлли, и, вероятно, понимали, что вас,
с вашим увечьем, не станут подозревать в ее убийстве?
До сих пор, очевидно, под влиянием нахлынувших
воспоминаний, Проктор рассказывал о событиях той
страшной ночи с необычайной для него откровенностью.
Теперь же, почувствовав в словах Кэтрин упрек, он
снова стал агрессивным.
— А, собственно, с какой стати я должен был
идти? К тому же у меня сильно болела нога. Да,
я знал, как ее убили. Мне об этом рассказал поли¬
цейский, приходивший к нам утром в воскресенье.
Он меня ни о чем не расспрашивал, только поинтересо¬
вался, когда я в последний раз видел Сэлли. Между про¬
чим, я уже тогда был готов отвечать на любые вопросы.
Наверное, вы все считаете, что я должен был рассказать
полиции все, что мне известно, да? Я же хотел во что
бы то ни стало избежать этого. Почему? Да потому что
26*
403
Сэлли и при жизни доставила мне достаточно хлопот;
я не хотел, чтобы она измывалась надо мной еще и после
смерти! Почему, моя личная жизнь должна обсуждаться
в суде? Не так-то просто объяснить посторонним, какие
между нами были отношения. Люди иногда так все
неправильно понимают...
— Или, наоборот, слишком правильно,— усмехнулся
Феликс.
Худое лицо Проктора покраснело. Поднявшись, он
демонстративно повернулся к Феликсу спиной и обра¬
тился к Элеоноре Макси:
—' С вашего позволения, я пойду. В мои планы не
входило вмешиваться в чужие дела. Я только хотел
встретиться с инспектором. Надеюсь, он добрался до
истины. Я чувствую, что мое присутствие здесь неже¬
лательно, поэтому разрешите откланяться.
«Он говорит так, будто мы собрались здесь празд¬
новать юбилей»,— раздраженно подумал Стефан. Же¬
лание продемонстрировать перед Далглишем свою неза¬
висимость заставило его спросить:
— Может быть, вас подвезти? Последний автобус
ушел в восемь.
Проктор жестом отказался, даже не взглянув в его
сторону.
— Нет, не надо. Спасибо. Я на велосипеде. Мне
его отлично отремонтировали. Не нужно меня прово¬
жать.
Он стоял с безвольно опущенными руками, стянутыми
кожаными перчатками,— тщедушная и жалкая фигура,
исполненная, однако, чувства собственного достоинства.
«По крайней мере, у него хоть хватило ума понять,
что он здесь лишний»,— с облегчением подумал Феликс.
Неожиданно быстрым движением Проктор протянул
левую руку Элеоноре Макси, и она пожала ее.
Стефан проводил его до двери. Пока он отсутствовал,
никто не проронил ни слова. И Феликс Харн чувство¬
вал, как растет внутри него страшное напряжение;
его тонкие ноздри трепетали, как это всегда бывало,
когда им овладевал страх. Теперь они знают все,
осталось лишь назвать имя убийцы. Но хотят ли они
его слышать? Из-под полуопущенных век он вниматель¬
но наблюдал за сидящими в комнате. Дебора была
удивительно спокойной, словно близкая развязка сулила
им мир, и спокойствие. Харн не был уверен, что она
догадывается об истине. Лицо Элеоноры Макси посере-
404
ло, сложенные на коленях руки лежали неподвижно
и спокойно. Можно было подумать, что мысли ее сейчас
заняты другим. Кэтрин Бауэрс восседала прямо, плотно
сжав губы и словно выражая всем своим обликом
неодобрение. Если вначале Феликсу казалось, что проис¬
ходящее ее занимает, то теперь он не стал бы этого
утверждать. Он со злорадным удовлетворением отметил,
что от волнения мисс Бауэрс механически сжимает
и разжимает руки и у нее странно дергается правое
веко.
Когда в комнату вернулся Стефан, Феликс заговорил:
— По-моему, представление затянулось. Мы выслу¬
шали показания всех свидетелей. Дверь черного входа
оставалась открытой до тех пор, пока в двенадцать
тридцать три Макси не запер ее. Видимо, до этого часа
кто-то проник в дом и убил Сэлли. Полиция не смогла
установить личность преступника и, по всей вероятно¬
сти, уже не установит. Это мог сделать кто угодно.
Я предлагаю на этом закончить.
Смысл его слов был ясен каждому.
Но Далглиш мягко возразил ему:
— Значит, по-вашему, в дом зашел совершенно по¬
сторонний человек, ничего не попытался украсть, а сра¬
зу безошибочно направился в комнату мисс Сэлли
Джапп и стал душить ее, а она в это время лежала
и ждала, когда он закончит.
— Возможно, она сама пригласила его,— возразила
Кэтрин.
Далглиш внимательно посмотрел на нее.
— Но нам известно, что она ждала Проктора.
Трудно предположить, что она хотела, чтобы эти двое
встретились у нее в спальне. Да и кого она могла при¬
гласить? Мы проверили круг всех ее знакомых.
— Ради Бога, перестаньте с ним разговаривать,—
сердито вмешался Феликс.— Неужели вам не понятно,
что нас нарочно пытаются втянуть в бессмысленный
разговор. У него нет никаких доказательств...
— Так уж и нет,— с усмешкой ответил Далглиш.
— По крайней мере, мы знаем, кто не мог этого
сделать,— ответила Кэтрин.— Это ни Стефан, ни Дерек,
потому что у них есть алиби. Преступником не мог
быть и мистер Проктор — у него протез.
— Верно, не мог,— подхватил Далглиш.— Это и не
Марта Бултитафт, которая даже не знала, как убили
девушку, до тех пор, пока мистер Харн не рассказал
405
ей. Это и не вы, мисс Бауэрс. Потому что именно
вы стучались в дверь к Сэлли уже после того, как она
умерла. Миссис Рискоу тоже не убивала, иначе на шее
покойной обязательно остались бы царапины от ее длин¬
ных ногтей. Нельзя отрастить ногти такой длины за
ночь, а перчаток на убийце не было. Это и не мистер
Харн, который по-прежнему пытается мутить воду.
Мистер Харн не знал, в какой комнате спала Сэлли.
Помните, ему пришлось спрашивать мистера Макси, куда
ставить лестницу.
— Только дурак стал бы демонстрировать, что знает
это. Я мог притворяться.
— Но вы не притворялись,— резко сказал Стефан.—
И перестаньте здесь командовать. Вам не было никакого
резона желать Сэлли смерти. Наоборот, если бы Сэлли
поселилась здесь, у вас даже появился бы шанс полу¬
чить согласие Деборы. Другого способа жениться на ней
у вас не было. Сейчас она ни за что не пойдет за
вас, и вы сами прекрасно это знаете.
Элеонора Макси вздохнула* и тихо произнесла:
— Я пошла к ней поговорить. Я бы не стала возра¬
жать против этого брака, если бы поняла, что она любит
моего сына. Мне хотелось узнать, что она чувствует.
В тот день я очень устала, и мне следовало отложить
этот разговор до утра. Когда я вошла к ней в комнату,
она что-то напевала, лежа в кровати. Того, что произо¬
шло, не случилось бы, если... если бы она не сделала две
вещи: она смеялась надо мной, и она сказала мне, Сте¬
фан, что ждет от тебя ребенка... Все произошло мгно¬
венно. Вот 'Только что она смеялась, а в следующую
секунду я уже сжимала в своих руках ее безвольное
тело.
— Так, значит, это вы...— свистящим шепотом спро¬
сила Кэтрин,— вы убили ее?..
— Конечно,— мягко ответила Элеонора Макси.—
Сама подумай, кто еще это мог быть?
4
В представлении Макси отправление в тюрьму было
чем-то сродни отъезду в больницу с той лишь разни¬
цей, что первое предполагает большую степень принуж¬
дения. И то и другое они относили к разряду проти¬
воестественных и неприятных испытаний, при этом мис-
406
сис Макси воспринимала грядущую вынужденную изо¬
ляцию как трагическую неизбежность, а остальные ста¬
рались держаться бодро, чтобы не создавать ощущения
безысходности, но и без лишней нарочитости — чтобы
их (не дай Бог) не заподозрили в бессердечии. В со¬
провождении вежливой женщины-сержанта из местной
полиции Элеонора Макси отправилась насладиться по¬
следней ванной в собственном доме. Она настояла на
этом, и никто не решился напомнить, что в тюрьме —
как и в больнице — жизнь вновь прибывшего начинается
с банной процедуры. Или, может быть, есть различие
в содержании лиц, взятых под стражу в ожидании
суда и уже отбывающих срок? Наверное, Феликс знал
об этом, но никто не осмелился спросить его вслух. Во¬
дитель полицейской машины, молчаливый и серьезный,
как санитар «скорой помощи», терпеливо ждал, пока
закончатся сборы. А в доме отдавались последние
распоряжения, писались записки друзьям, делались про¬
щальные звонки знакомым, спешно укладывались вещи.
Пришел запыхавшийся мистер Хинкс, видимо для того,
чтобы успокоить хозяйку и сказать ей что-то доброе на
дорогу. Однако выглядел он таким расстроенным, что
впору было утешать его самого, поэтому Феликс реши¬
тельно взял священника под руку и отвел назад домой.
Дебора провожала их взглядом из окна до тех пор, пока
они не скрылись из виду. Интересно, о чем они разгова¬
ривали? Когда она поднималась по лестнице в спальню
матери, то заметила стоявшего в коридоре Далглиша. Он
звонил по телефону. На мгновение их взгляды встрети-
лис, и Деборе показалось, что инспектор хочет ей
что-то сказать, однако он тут же отвел глаза, она тоже
отвернулась, поймав себя на мысли, что в другой ситуа¬
ции с радостью бы обратилась к этому человеку за
помощью и поддержкой.
Оставшись один, Стефан впервые ощутил подлинное
одиночество и отчаяние — оно не имело ничего общего
с легким чувством неприкаянности и скуки, которое
одолевало его в те редкие часы досуга, когда он казал¬
ся себе таким несчастным. Он выпил две рюмки виски,
но скоро понял, что спиртное тут не поможет. Ему
нужен человек, которому можно было бы излить душу,
который бы поддержал ц пожалел его и вместе с ним
посетовал на несправедливость столь жестокой судьбы.
Впервые за много месяцев ему захотелось увидеть Кэт¬
рин. Он нашел ее в комнате матери. Кэтрин, стоя
407
на коленях, заворачивала в бумагу банки и бутылки. Она
подняла глаза, и Стефан, увидев, что лицо ее в слезах,
был неприятно поражен. Происшедшее в доме меньше
всего должно было бы затронуть Кэтрин. К тому же она
не умела плакать и относилась к той категории женщин,
чьи слезы вызывают не сочувствие, а неприязнь и досаду.
Наверное, поэтому она всегда старалась стойко пере¬
носить выпадавшие на ее долю несчастья и не прояв¬
лять . свои чувства на людях. Сдержав раздражение,
Стефан решил не обращать внимания на столь во¬
пиющее посягательство на глубину его собственного
горя.
— Кэти,— сказал он,— почему она все-таки призна¬
лась? Харн был абсолютно прав. Они ничего не смог¬
ли бы доказать, если бы она не заговорила.
До этого он называл ее «Кэти» лишь один раз,
и тогда — как и сейчас — ему тоже было от нее что-то
нужно. Как и тогда, в момент физической близости,
теперь это имя в его устах снова поразило ее неожи¬
данной лаской.
— Просто ты ее плохо знаешь,— тихо вздохнула
она.— Для себя она решила, что сознается только после
смерти мужа. Она не хотела оставлять его одного. К тому
же она обещала ему, что его не отправят умирать
в больницу. Это была единственная причина, по которой
она не созналась сразу. Она рассказала обо всем мистеру
Хинксу, когда провожала его домой сегодня вечером.
— Но она была так спокойна! Почему же она молча¬
ла во время всех этих разоблачений?
— Возможно, ей хотелось узнать, как было дело.
Никто ведь из вас ничего не говорил ей. Наверное,
она подумала, что это ты был у Сэлли и запер дверь.
— Да, верно. Она даже пыталась спросить меня об
этом в то утро, а мне тогда показалось, что она
хочет знать, не я ли убийца. Ей не должны дать
большой срок! Ведь убийство все-таки не было предна¬
меренным... Когда же наконец приедет Джефсон? Мы
вызвали его по телефону.
Кэтрин достала из туалетного столика несколько книг
и на мгновение задумалась — стоит ли паковать их. Сте¬
фан, не замечая этого, продолжал говорить, нервно
ломая руки:
— И все равно ее посадят в тюрьму. Мама в тюрь¬
ме! Кэти, я не вынесу этого!
И Кэтрин, которая с детства привыкла относиться
408
к Элеоноре Макси с любовью и уважением, потеряла
терпение.
— Нет, вы подумайте! Он этого не вынесет! Не
тебе придется испить эту горькую чашу, а ей. И это ты
виноват в том, что произошло. Только ты! — Раз начав,
она уже не могла остановиться. Раздражение ее переки¬
нулось на личные проблемы.— И вообще, Стефан... Я не
знаю, что ты думаешь о нас... обо мне, в частности.
Я не собираюсь снова начинать этот разговор, но хочу,
чтобы ты знал: между нами все кончено! Господи!
Да сойди же ты с этой бумаги! Не видишь, мне
нужно заворачивать вещи.
Она заплакала в голос, как обиженный маленький
ребенок, громко всхлипывая и глотая слова.
— Я любила тебя, но теперь с этим покончено...
Не знаю, что тебе еще от меня нужно.
И Стефан, никогда не желавший, чтобы их короткий
роман имел продолжение, смотрел в ее красные запла¬
канные глаза с неожиданным чувством горечи и сожа¬
ления.
5
Прошел месяц после того, как суд признал Элеонору
Макси виновной в непреднамеренном убийстве. В один
из своих редких выходных Далглиш проезжал через
Чэдфлит, возвращаясь в Лондон с верфи в устье реки
Эссекс, где строилась его тридцатифутовая яхта. Чэд¬
флит лежал в стороне от его пути, и он не смог бы сразу
ответить на вопрос, зачем ему понадобилось делать крюк
в три мили по извилистой проселочной дороге, чтобы
заглянуть туда. Он проехал мимо дома Пуллена. В гости¬
ной горел свет. В окне за шторами виднелся все тот
же темный силуэт гипсовой овчарки. Вот и приют Свя¬
той Марии. Он выглядел заброшенным, и только одино¬
кая коляска, стоявшая у входа, указывала на то, что
тут есть еще люди. Улицы деревни тоже были пустынны.
Пять часов — время послеобеденного чая. Когда Далг¬
лиш проезжал мимо магазина Вилсона, там как раз опу¬
стили жалюзи и из дверей вышел последний посетитель.
Им была Дебора Рискоу. В руке она держала тяжелую
корзину с провизией, и Далглиш невольно остановился.
Он вышел из машины и, не говоря ни слова,: забрал
у нее корзину. Дебора, так же без слов, села рядом
409
с ним. Теперь, когда они оба были в машине, Далг¬
лиш удивился собственной смелости и ее покорности.
Бросив украдкой взгляд на ее спокойное открытое лицо,
он про себя отметил, что выражение настороженности
и страха исчезло из ее глаз. Она была такой же краси¬
вой, но в облике ее появилась безмятежная уверенность,
делавшая ее похожей на мать.
Машина подъехала к повороту на Мартингейл. Далг¬
лиш притормозил и нерешительно взглянул на Дебору.
Она сделала едва уловимое движение, означавшее согла¬
сие, и он поехал дальше. Листва на буках уже золотилась,
но легкие сумерки приглушали ее желтизну. Первые
облетевшие листья шелестели под колесами машины.
За поворотом показался дом. Все было так же, как тогда,
когда он въезжал сюда впервые, только сейчас дом
казался темнее и будто угрюмее. В коридоре Дебора
сняла кожаную куртку и размотала на шее шарф.
— Спасибо. Я вам очень признательна за то, что вы
меня подвезли. Всю эту неделю Стефан с машиной
в городе, а Вилсон развозит продукты только по средам.
У меня же постоянно что-нибудь кончается. Я забываю
вовремя пополнять запасы. Хотите виски? Или, может
быть, чашку чая? — Она помолчала и с усмешкой добави¬
ла: — Или вы и сейчас при исполнении?
— Нет,— ответил он.— Я сейчас не на службе: пы¬
таюсь сочетать приятное с полезным.
Она не стала уточнять, что он имел в виду, и повела
его в гостиную. В комнате было не так чисто прибрано,
как прежде, и словно чего-то не хватало, хотя наметан¬
ный глаз Далглиша сразу определил, что все вещи по-
прежнему стоят на своих местах. Ощущение пустоты,
однако, не покидало его. Словно догадавшись, о чем он
думает, Дебора проговорила:
— Можно сказать, я теперь живу в доме одна. Марта
уволилась, и я наняла двух горничных из города, которые
приходят сюда каждый день. Во всяком случае, считает¬
ся, что приходят, хотя я никогда не уверена, что на сле¬
дующее утро увижу их снова. Обычно в конце недели
приезжает домой Стефан, так что по выходным мне не
скучно. До возвращения мамы у нас еще много времени,
чтобы привести дом в порядок. Пока же все не доходят
руки. Знаете, хлопоты с завещанием, похороны, разные
юридические формальности...
— А какая необходимость вам жить в этом доме
одной? — спросил Далглиш.
410
— О, я нисколько не против. Кто-то из членов семьи
должен был здесь остаться. Сэр Рейнольдс предлагал
мне взять одну из его собак, но хоть они у него и свире¬
пые, а с привидениями вряд ли справятся.
Далглиш взял предложенную рюмку и поинтересо¬
вался, как поживает Кэтрин Бауэрс. Вопрос о ней сей¬
час был самым безобидным. Его абсолютно не интере¬
совало, как дела у Стефана, и слишком интересовало то,
что касалось Феликса Харна. Спрашивать о ребенке
значило будить золотоволосого призрака, который и так
слишком часто являлся Деборе.
— Иногда я встречаю Кэтрин. Джимми все еще в
приюте. Кэтрин с его отцом часто навещают мальчика
и берут его с собой на прогулки. Наверное, Кэтрин
и Джеймс Ритчи поженятся.
— Это довольно неожиданно, не так ли?
В ответ она лишь рассмеялась:
— Думаю, что Ритчи пока об этом не знает... Все
устроилось бы как нельзя лучше. Кэтрин любит ребенка,
заботится о нем, да и Ритчи был бы счастлив. Что
касается мамы, она чувствует себя хорошо и держится
молодцом. Феликс Харн в Канаде. Брат большую часть
времени проводит в больнице — он очень занят и говорит,
что на работе все с пониманием восприняли проис¬
шедшее.
«С пониманием...— горько усмехнулся про себя Далг¬
лиш.— Его мать отбывает срок в тюрьме, сестра в оди¬
ночку занимается похоронами и завещанием, взвалила
на себя заботу по дому, терпит враждебность или —
что того хуже для нее — жалость со стороны жителей
деревни, а Стефан Макси как ни в чем не бывало
работает в своей больнице, где все к нему относятся
с пониманием». Видимо, по выражению его лица, Дебора
догадалась, о чем он подумал, и быстро добавила:
— Я даже рада, что он так много работает. Стефан
переживал случившееся тяжелее, чем я.
Они замолчали. Несмотря на то что оба хорошо пони¬
мали друг друга, Далглиш никак не мог подобрать нуж¬
ных слов, чтобы утешить и поддержать ее. Он несколь¬
ко раз пытался сказать то, что не давало ему покоя,
и всякий раз слова замирали у него на губах: «Мне
очень жаль, но я должен был сделать это». На самом
деле он ни о чем не жалел, и Дебора была достаточно
умна, чтобы понять его. Он никогда не извинялся за
свою работу и сейчас не станет притворяться — ложь
411
только оскорбит ее. «Я знаю, я вам неприятен из-за
того, что произошло...» Глупые сентиментальные слова.
Что за самонадеянные предположения!.. Что она дума¬
ет о нем?..
Все так же молча они дошли до входной двери
и попрощались. Далглиш направился к машине, но на
полпути обернулся. Темный силуэт Деборы был хорошо
виден на фоне освещенного дверного проема. Сердце
его быстро-быстро забилось, и чувство радостной уверен¬
ности наполнило его душу — они обязательно встретятся
снова, и, когда это произойдет, он непременно найдет
нужные слова.
© В. II. Звонарев. Перевод, 1992
Рекс
СТАУТ
И она ушла
OUT GOES SHE
© Rex Stout, 1953
Глава первая
Атмосфера в старом каменном особняке на Западной
Тридцать пятой улице, принадлежащем Ниро Вульфу, в
тот июньский понедельник была накалена до предела.
Я заявляю об этом не из желания подчеркнуть ужасный
характер Вульфа, а лишь потому, что именно такой она
и была на самом деле. И это стало причиной появления
в нашем доме нового жильца.
Толчком к развитию событий послужила тирада,
произнесенная Вульфом три дня назад. Каждую пятницу
в одиннадцать Вульф обычно спускается из оранжереи
b офис на первом этаже, выписывает чеки Фрицу,
Теодору и мне, вручает мне мой, другие же оставляет
при себе, потому что обожает выдавать их собственноруч¬
но. В то утро, передавая мне чек, Вульф посчитал
своим долгом добавить:
— Благодарю за ожидание.
Я удивленно вскинул брови.
— В чем дело? В орхидеях завелись гусеницы?
— Нет. Но я обратил внимание на дорожную сум¬
ку в холле и на твой изумительный наряд. Вижу,
как тебе нестерпимо хочется поскорее убраться отсюда,
поэтому высоко ценю великодушие, с которым ты дожи¬
дался этих жалких грошей, этой скудной оплаты не¬
посильных трудов за прошедшую неделю. Особенно если
учесть, что наш счет в банке — на самом низком
уровне за два последних года.
Я еле сдержался.
— Такое заявление требует ответа. Так вот он. Что
касается моего наряда, то я собираюсь провести уик¬
энд за городом и одет соответствующе. Однако желания
как можно скорее отсюда убраться у меня еще не появи¬
лось.— Я бросил взгляд на часы.— У меня достаточно
времени, чтобы поймать такси и доехать до Шестьдесят
415
третьей улицы, где я должен встретиться с мисс Роуэн.
Я готов согласиться с тем, что получил действительно
жалкие гроши. Что же касается моих непосильных
трудов... В самом деле, я вынужден был в последнее
время просиживать сутками, ничего не делая, так как вы
соизволили отклонить четыре предложения подряд. И все
же неделя подходит к концу, и то, что мне за нее причи¬
тается плата, вам было прекрасно известно и месяц
назад. По поводу наших финансовых дел — вы правы.
Я их веду и знаю их состояние. Так какого же черта?
Я взял чек, аккуратно разорвал посередине, сложил
оставшиеся половинки и снова их порвал. Выбросил
клочки в корзину для мусора и направился к выходу.
Возвратившись поздним вечером в воскресенье, я об¬
наружил, что Вульф уже отправился спать. К утру
понедельника климат потеплел бы, если бы не разорван¬
ный чек. Вульф, похоже, не собирался отдавать распо¬
ряжение, чтобы мне был выписан новый, я же в свою
очередь не намеревался ничего делать без его личного
указания. У всех нас свое представление о гордости.
Так прошел почти весь день.
В половине пятого, когда прозвенел дверной звонок,
я сидел на рабочем месте, занимаясь составлением
таблиц и графиков выращивания орхидей. Обычно,
если нет каких-то особых указаний, Фриц отвечает
на все звонки, но на этот раз я решил, что не мешало бы
размять ноги, и сам пошел открывать. Широко распахнув
дверь, я прежде всего увидел чемодан и шляпную ко¬
робку, и то и другое с фирменными ярлычками. Конеч¬
но, их хозяйка — молодая девушка в светло-желтом
платье и прекрасно сшитом жакете — не могла быть
заурядным коммивояжером. Само ее появление у дома
Ниро Вульфа с багажом и без сопровождения с вероят¬
ностью десять против одного означало, что она —
наш будущий клиент. Скорее всего, прибыла из другого
города и приехала сюда в страшной спешке прямо
с вокзала или из аэропорта. Такие клиенты нам всегда
нужны.
Девушка переступила порог дома, держа коробку
в руке, проскользнула мимо меня и заявила:
— Вы — Арчи Гудвин. Занесите мой чемодан, пожа¬
луйста.
Так я и сделал, после чего закрыл дверь и поставил
чемодан у стены. Девушка опустила рядом с ним короб¬
ку и выпрямилась.
416
— Мне необходимо встретиться с Ниро Вульфом.
Сейчас он, как обычно с четырех до шести, конечно же
должен быть в оранжерее. Я не случайно выбрала это
время: хочу сначала переговорить с вами.— Она ос¬
мотрелась.— Это дверь в приемную. А вот и лестница.
Дверь в гостиную справа, а в офис слева. Холл больше,
чем я предполагала. Побеседуем в офисе?
Мне никогда не приходилось видеть таких глаз. Они
были коричневато-серые с примесью коричнево-желтого,
либо же коричнево-желтые с примесью коричневато-се¬
рого. Глубоко посаженные, быстрые и проницательные.
— Что случилось?
Ее удивление было наигранным. Она, без сомнения,
давно привыкла к тому, что незнакомые люди, впервые
увидев ее глаза, не могут отвести от них взгляда. Я,
естественно, не стал объяснять, что случилось, провел
ее в офис и предложил сесть. Сам же занял привыч¬
ное место за столом.
— Итак, вы здесь уже бывали.
Девушка отрицательно покачала головой:
— Один мой знакомый как-то был у вас. Но очень
давно. Ну, и еще я, конечно, читала про обитель Ниро
Вульфа.— Она оглядывалась по сторонам, поворачивая
голову то направо, то налево.— Я бы ни за что сюда
не пришла, если бы ничего не знала о Ниро Вульфе
и о вас.— Девушка опять посмотрела мне прямо в глаза,
и вновь я не смог сразу отвести взгляд. Затем про¬
должила: — Я подумала, что будет лучше, если сначала
я все расскажу вам, поскольку пока не представляю
себе, как объяснить ситуацию самому Ниро Вульфу. Ви¬
дите ли, мне, наверное, следует приготовиться к разгово¬
ру с ним. Кстати, вы не догадываетесь, чего мне
именно сейчас хочется больше всего?
— Нет. Ну и чего же?
— Большой стакан кока-колы с ромом, лимонным
соком и массой льда. Но я не уверена, есть ли у вас
«Майер».
Мне показалось, что она чересчур уж гонит события,
но вслух я заверил, что в доме имеются напитки на лю¬
бой вкус. Я встал, подошел к столу Вульфа и, нажав
кнопку, вызвал Фрица. Вновь девушка заговорила, когда
Фриц, получивший заказ, удалился, а я опять уселся на
свое место.
— Фриц выглядит моложе, чем я себе его пред¬
ставляла.
27 Заказ N» 504
417
Я откинулся на спинку стула, поднял руки, сцепив
пальцы в замок на затылке.
— Вам принесут выпить. И даже приготовят кока-
колу с ромом. Мне нравится находиться в вашем об¬
ществе. Все о’кей. Но если вы хотите, чтобы я помог
вам сформулировать ваши проблемы для Ниро Вульфа,
вам все же лучше начать поскорее.
— Только после того, как выпью.
Это было сказано твердо и решительно.
Девушка не только выпила, но и постаралась устро¬
иться, будто у себя дома. Когда Фриц принес кока-
колу, она пробормотала что-то насчет того, как ей
жарко, сняла жакет и небрежно бросила его на кресло,
обитое красной кожей. Потом сняла и соломенную
шляпку, откинула назад волосы, достала из сумочки
зеркальце и быстро осмотрела себя. Держа стакан в руке,
она двинулась к моему столу, бегло взглянула на таб¬
лицы. Затем подошла к нашему огромному глобусу
и слегка крутанула его. От глобуса перешла к книжным
стеллажам и стала изучать названия томов. Опорожнив
стакан, поставила его на стол, вернулась к своему месту
и села, бросив на меня странный взгляд. Объяснила:
— Начинаю приходить в себя.
— Отлично. Только не очень торопитесь.
— И не буду. Я очень осторожна, поверьте. Ни¬
когда не спешу. Только один раз в жизни поторопи¬
лась, и этого мне оказалось достаточно... Знаете, пожа¬
луй, я могу справиться еще с одной порцией «колы».
Я придерживался противоположного мнения. Не могу
отрицать: кока-кола с ромом оказала на девушку явно
благоприятное воздействие. Она взбодрилась, что только
усилило ее природное очарование, хотя оно и без того
казалось Мне вполне неотразимым. Но время было ра¬
бочее, и я должен был выяснить, не является ли она
нашим потенциальным клиентом. Поэтому я решил по
возможности вежливо отказать ей во второй порции вы¬
пивки. Но пока я подбирал нужные слова, девушка пре¬
рвала мои размышления, несколько бесцеремонно поин¬
тересовавшись:
— Есть ли щеколда в комнате на третьем этаже
с южной стороны?
Я нахмурился, поскольку начал подозревать, что
наша посетительница может оказаться довольно-таки
назойливой особой — например, писательницей, соби¬
рающей материал для очерка о доме знаменитого детек¬
418
тива... Но даже если и так, она была явно не из тех,
кого легко можно вышвырнуть на улицу или спустить
с лестницы.
Принимая во внимание ее поразительные глаза,
я попытался свести все к шутке.
— Нет. Кому придет в голову запираться там из¬
нутри?
— Ну да, конечно,— согласилась девушка.— Но я по¬
чему-то подумала, что чувствовала бы себя спокойнее,
если бы щеколда все же была. Понимаете, ведь имен¬
но там я хотела бы спать.
— Что? Что хотели бы? И долго?
— Да, с недельку. Может, дня на два дольше, но уж
неделю-то точно. А в комнате на третьем этаже мне
было бы удобнее, чем на втором, ведь в ней есть отдель¬
ная ванная. Мне известно отношение Ниро Вульфа
к женщинам, поэтому я и решила поговорить с вами.
— Разумное решение,— на этот раз мне пришлось
согласиться.— Мне и самому нравятся розыгрыши. И как
вы все это себе представляете?
Она не рассердилась.
— Это вовсе не розыгрыш,— сказала она, и, похоже,
искренне.— По определенным причинам я должна...
я должна куда-нибудь уехать. И оставаться там до
тридцатого июня. Куда-нибудь, где никто меня не знает
и не сможет найти. Отели мне не подходят. Я все
хорошенько обдумала, и мне пришло в голову, что наи¬
лучшее место — это особняк Ниро Вульфа. Никому не
известно, что я здесь. Никто за мной не следил,
в этом я абсолютно уверена.
Девушка встала, подошла к красному креслу, чтобы
взять сумочку, оставленную там вместе с жакетом.
Вернувшись на свое место, открыла сумочку и достала
кошелек. Снова странно посмотрела на меня.
— Вы можете сказать мне только одну вещь,—
промолвила она таким тоном, будто считала меня обя¬
занным все ей докладывать.— Насчет оплаты. Мне
известно, что Вульф берет деньги за любое движение
своего мизинца. Наверное, будет лучше сразу заплатить
вам, чем предлагать деньги вашему шефу. Хватит
пятидесяти долларов в день? Я заплачу сколько скаже¬
те. Отдам наличными, а не чеком, чтобы вам не пришлось
платить налог. К тому же на чеке было бы мое имя, а мне
не хочется, чтобы вы его знали. Деньги я отдам вам сей¬
час же, только назовите сумму.
27* 419
— Так не пойдет,— возразил я.— В гостиницах и
меблированных комнатах положено называть имена.
Можно и для вас что-нибудь придумать. Лиззи Борден
сойдет?
Девушка слегка покраснела.
— Вам это кажется забавным?
Я был тверд.
— Пока общий эффект достаточно комичный. Вы
так и не собираетесь назвать свое имя?
— Нет.
— И где живете? Вообще ничего?
— Ничего.
— Вы случайно не совершили какого-нибудь пре¬
ступления? Не были соучастницей? Вы не пресле¬
дуетесь по какому-либо делу?
— Нет.
— Докажите.
— Как все это глупо! Никому ничего я не хочу дока¬
зывать.
— Вам все равно придется, если вы рассчитываете
остановиться у нас. Тут есть некоторые особенности.
Правда, я должен признать, что в этой комнате на
самом деле останавливались в разное время четверо
убийц. Последним был Флойд Уиттен три года назад.
К тому же у меня здесь есть и свой интерес,
ведь моя комната расположёна на том же этаже.—
Я печально покачал головой.— В данных обстоятельст¬
вах я не вижу смысла продолжать наш разговор, что само
по себе достойно сожаления, так как делать мне все
равно нечего и вы отнюдь не дурны собой. Но пока вы
не согласитесь сообщить...
Я резко остановился. Меня вдруг осенило, что, пожа¬
луй, можно найти решение получше, чем просто ее вы¬
проводить. Хотя эта девушка и не оказалась подходя¬
щим клиентом, я все равно могу извлечь кое-какую
пользу из ее присутствия.
Я внимательно посмотрел на нее и с сомнением
в голосе проговорил:
— Даже и не знаю... Назовите мне все же ваше имя.
, — Нет,— решительно ответила она.
— Но почему нет?
— Ну, потому что вы все равно станете проверять...
А я не хочу, чтобы вы что-либо проверяли. Не хочу,
чтобы кто-нибудь мог даже заподозрить, где я нахожусь
в течение этой недели — до тридцатого июня.
420
— А что будет тридцатого июня?
Девушка покачала головой, одарив меня очарова¬
тельной улыбкой.
— У вас хорошо получается задавать вопросы,
я знаю. Поэтому отвечать не собираюсь совсем. Не
хочу, чтобы вы или Ниро Вульф что-либо предприни¬
мали. Позвольте мне только пожить у вас одну неделю.
Я думаю, что и так уже слишком много наговорила.
Мне надо было сказать... Хотя нет, это бы не сработало,—
девушка издала короткий смешок.— Если бы я сообщила,
что много о вас читала, видела ваши фотографии и про¬
сто без ума от вас, что хочу только побыть рядом с вами
в течение недели,— вы бы сразу поняли, что я лгу.
— Не обязательно. Подобные чувства присущи мил¬
лионам женщин в Нью-Йорке, но они просто не могут
себе позволить платить пятьдесят монет в день за такое
удовольствие.
— Я могу заплатить и больше. Сколько скажете.
— Знаю, слышал. Давайте определимся. Вы продол¬
жаете настаивать: ни имени, ни места жительства?
— Именно так.
— Тогда я сам переговорю с Ниро Вульфом.—
Я взглянул на часы и встал.— Он спустится вниз
через три четверти часа. Провожу вас наверх и попро¬
бую сам ему все объяснить. Из-за вашего полного
инкогнито дело кажется мне практически безнадежным.
Хотя, возможно, мне и удастся уговорить его выслу¬
шать вас,— я взял ее жакет и повернулся.— Может
быть, будет лучше, если он увидит наличные. Иногда
сам вид денег делает с людьми удивительные вещи.
Итак, три с половиной сотни? И вы, конечно, пони¬
маете, что сделка не заключена, пока мистер Вульф лично
не даст согласия.
Быстрыми и точными движениями девушка отсчитала
семь новеньких пятидесяток из солидной пачки, лежав¬
шей в кошельке. Осталась, похоже, немалая сумма.
Я засунул полученные деньги в карман, спустился в холл
за чемоданом и коробкой, провел девушку наверх.
Дверь в комнату на южной стороне была распахнута
настежь. Я занес багаж, раздвинул шторы и приоткрыл
окно.
Девушка вошла и осмотрелась вокруг. Удовлетворен¬
но отметила:
— Прекрасная большая комната. Мне нравится, ми¬
стер Гудвин.
421
Я ухмыльнулся, чувствуя себя все еще не готовым
принять ее стиль общения. Поставив чемодан на пол
у одной из кроватей, а коробку на стул, я заявил:
— Мне надо посмотреть, как вы все это распаковы¬
ваете.
Глаза девушки округлились.
— Посмотреть? Зачем еще?
— Это моя идея-фикс,— я начинал уставать.—
В этом городе наберется по меньшей мере тысяча чело¬
век, считающих, что Ниро Вульф зажился на этом свете,
и кто-нибудь из них может прибегнуть к решительным
мерам. Как вам, очевидно, известно, его комната распо¬
ложена как раз под этой. Я думаю, что в вашем чемода¬
не спрятана здоровенная дубинка, а в коробке для шляп
лежит удавка. Чемодан заперт?
Девушка взглянула на меня, надеясь, что все это
шутка, убедилась, что нет, и открыла чемодан. Я подо¬
шел ближе. Сверху лежала голубая ночная рубашка.
Девушка взяла ее и бросила на постель.
—у Ну уж если у вас идея-фикс!..— Возмущению
ее не было предела.
— Мне это не по душе точно так же, как и вам,—
заверил я ее.— Представьте, что меня здесь нет.
Я не специалист в женском нижнем белье, но я знаю,
что мне нравится. Коллекция, предложенная моему
вниманию, была весьма внушительной. Девушка положи¬
ла на постель что-то белое, газовое, невесомое, оторочен¬
ное нежнейшими кружевами. Я вежливо поинтересо¬
вался:
— Блузка?
— Нет. Пижама.
— Ага. Прекрасно в жаркую погоду.
Когда все оказалось вынуто, я тщательно ощупал
каждую вещь. С моей стороны здесь не было и тени
розыгрыша: среди нежелательных предметов, занесенных
в дом в разное время, мне приходилось видеть и са¬
бельный клинок, и бомбу со слезоточивым газом,
и даже контейнер с цианидом. В конструкции чемодана
не обнаружилось ничего особенного. Что же касается
его содержимого, то я никогда не видел более полного
комплекта личных вещей молодой женщины, собираю¬
щейся тихо и мирно провести неделю в отдельной комна¬
те собственного дома частного детектива.
Я завершил осмотр.
— Думаю, достаточно. Я не требую предъявить
422
содержимое вашей сумочки и не обыскиваю вас, поэто¬
му не обессудьте, если я закрою дверь на ключ. Чтобы
вы не выскользнули из комнаты, не пробрались к мисте¬
ру Вульфу и не подсунули таблетку с цианистым калием
в его флакон с аспирином. Если вы сделаете это,
я потеряю работу.
— Это уж точно,— прошипела девушка.— Хоро¬
шенько закройте дверь. Я всегда тщательно запираюсь.
— Вероятно, вам понадобится прислуга. Можете рас¬
полагать мной. Не желаете выпить?
— Если вас не очень затруднит.
Я ответил, что не очень, и вышел, заперев дверь
на ключ, взятый из офиса. Потом спустился на кухню
и сообщил Фрицу, что у нас гость. Он заперт в комна¬
те на южной стороне. Я попросил Фрица приготовить
что-нибудь выпить и отнести туда, дал ему ключ и про¬
шел в офис. Там вытащил из кармана семь пятидесяток,
сложил их веером и подсунул под пресс-папье на столе
Вульфа.
Глава вторая
Была одна минута седьмого, когда я услышал звук
спускающегося лифта. Я был так занят перекладывани¬
ем с места на место разных предметов на моем столе,
что даже не поднял головы, когда Вульф зашел в офис.
По звукам я следил за его перемещениями: вот он
пробрался в кресло и там с комфортом разместил
свои четыре тысячи унций живого веса, позвонил,
чтобы ему принесли пиво, что-то пробурчал, найдя
страницу, на которой остановился два часа назад, зало¬
женную поддельной десятидолларовой купюрой с ав¬
тографом бывшего министра финансов. Министр выра¬
жал благодарность лично Ниро Вульфу за оказанные
услуги. Я слышал, как Вульф спросил Фрица, когда
тот принес пиво:
— Ты положил сюда эти деньги, Фриц?
Пришел мой черед действовать. Я повернулся к нему.
— Нет, сэр. Положил их я.
— В самом деле? Спасибо, Фриц.— Вульф достал
свою драгоценную открывалку, открыл бутылку и налил
себе пива. Фриц 'удалился. Вульф дал пене немного
осесть, поднял стакан и сделал два больших. глотка.
Поставив стакан, принялся постукивать пальцами по
423
настоящим, а не поддельным пятидесяткам, все еще
лежавшим веером под пресс-папье. Прорычал:
— Что еще за ерунда?
— Это не ерунда, сэр.
— Тогда что?
Я охотно пустился в объяснения, стараясь говорить
с необычайной искренностью:
— Вынужден признать, сэр: то, что вы сказали
в прошлую пятницу о моих непосильных трудах и со¬
стоянии нашего банковского счета, полностью соответ¬
ствует действительности и доставляет мне настоящую
боль. Я понял, что не вношу своего вклада в наше
дело, в то время как вы в поте лица своего занимае¬
тесь орхидеями четыре часа в день. Сегодня я провел
весь день, упорно над этим размышляя. Никогда еще
я не напрягал так свой мозг. И вдруг в один прекрасный
момент в дверь позвонили.
Вульф отреагировал на мое вступление так, как я
и предполагал: продолжил читать. Я двинулся дальше.
— У двери стояла особа женского пола в возрасте
двадцати с небольшим лет, с изумительными по цвету
глазами, вполне приличной фигурой, новым кожаным
чемоданом и коробкой для шляп. Она заявила, что знает
и этот дом, и нас с вами, сообщив, что она читала
о нас. Я впустил ее в офис, и мы мило поболтали.
Девушка не назвала своего имени, не сказала, откуда
она, вообще не дала о себе никаких сведений. Ей не
нужны ни совет, ни информация, ни услуги детектива,
вообще ничего.. Нужна только комната на неделю, и что¬
бы ей туда приносили еду. Она имела в виду комнату
на южной стороне, которая, как вам известно, нахо¬
дится на том же этаже, где живу и я.
Я сделал жест, который должен был подчеркнуть
мою врожденную скромность.
— Со свойственной вам мудростью вы уже конечно
же сделали вывод, что я был вынужден ее принять,
исходя из обстоятельств. Она читала обо мне и видела
мои фотографии, и она просто мечтала побыть рядом со
мной, как она выразилась, в течение одной чудесной
недели. Средства у нее есть, и она заплатила за неделю
вперед, по пятьдесят долларов в день. Вот откуда эти
деньги. Я объяснил ей, что беру их только временно,
ожидая вашего одобрения. Провел'ее в комнату на
южной стороне, помог распаковать вещи и запер. В на¬
стоящее время она там и находится.
424
Вульф передвинулся в кресле, чтобы на книгу попада¬
ло больше света, и при этом повернулся ко мне
спиной. Не обращая внимания, я продолжал:
— Она сказала, что ей необходимо побыть до три¬
дцатого июня в таком месте, где никто не сможет ее най¬
ти. Я ей ничего не обещал, хотя и не возражаю
против небольшого неудобства, создаваемого ее присут¬
ствием. Она производит впечатление хорошо воспитан¬
ной и образованной девушки и, скорее всего, попросит
меня почитать ей что-нибудь вслух, потому я и обра¬
щаюсь к вам, чтобы вы мне дали какие-нибудь книги,
например «Путешествие пилигрима» или «Очерки Элла¬
ды». Она выглядит чрезвычайно привлекательно, у нее чу¬
десные ножки, поэтому, если она вам понравится и все
мы привыкнем друг к другу, один из нас сможет на ней
жениться. Однако самое главное в настоящий момент
следующее: так как я считаю своей заслугой этот
небольшой вклад наличных денег в нашу копилку, не
могли бы вы великодушно подписать чек, заменяющий
тот, который я порвал в пятницу?
Я достал чек, который лежал наготове в ящике
моего стола, и положил на стол Вульфа. Тот отодвинул
книгу, вынул ручку, подписал чек и подтолкнул
его ко мне.
Затем Вульф посмотрел на меня, и взгляд его
выражал дружеское одобрение.
— Арчи,— сказал он,— это было впечатляющее
представление. В пятницу я поторопился, но и ты
тоже. Сам факт разрывания чека поставил нас в тупи¬
ковую ситуацию, и ты с честью из нее вышел. Придумав
очередную, столь характерную для тебя фантастическую
и легкомысленную историю, ты сделал так, что вся
ситуация приобрела абсурдный характер, и мы с ней
легко справились. Восхитительно.
Вульф вытащил деньги из-под пресс-папье, сложил
их в стопку и протянул мне, добавив:
— Я не знал, что в нашем неприкосновенном запасе
наличных денег есть пятидесятки. Лучше положи их на
место. Мне не нравится, когда деньги валяются где
попало.
Я их не взял.
— Придержите их у себя. Мы столкнулись с проб¬
лемой.
— Проблемой?
— Да, сэр. Эти деньги не из нашего сейфа. Они
425
получены от посетителя, находящегося сейчас в комнате
на южной стороне. И получены таким образом, как я вам
говорил. Ничего я не придумал. И речи не может
идти ни о каком легкомыслии с моей стороны. В течение
недели она будет жить у нас, если вы согласитесь.
Следует ли мне привести ее сюда, чтобы вы могли принять
решение?
Вульф одарил меня полным ярости взглядом.
— Ба-а,— прорычал он и снова взял книгу.
— О’кей. Сейчас ее приведу.
Я направился к выходу, ожидая, что буду остановлен
знакомым ревом, но Вульф хранил молчание. Думал, на¬
верное, что я разыгрываю его. Я принял компромис¬
сное решение: зашел на кухню и попросил Фрица
пройти со мной в офис. Вульф даже не взглянул на нас,
когда мы вошли.
— Нужна небольшая информация,— пояснил я Фри¬
цу.— Мистер Вульф считает, что я преувеличиваю. Наша
посетительница, которой ты отнес выпить в комнату на
южной стороне, она что, старуха, или, может быть,
калека, уродина?
— Да как можно, Арчи,— неодобрительным тоном
ответил Фриц.— Как раз наоборот. Абсолютная про-
тивопо л ож ность!
— Верно. Ты оставил ее запертой в комнате?
— Конечно. И принес вам ключ. Она сказала, что,
скорее всего, будет обедать...
— Ну, мы дадим тебе знать. О’кей, спасибо, Фриц.
Фриц украдкой бросил взгляд в сторону Вульфа —
тот не отрывался от книги,— повернулся и удалился.
Вульф подождал, пока не хлопнет дверь кухни, и положил
книгу на стол.
— Значит, все это правда,— сказал он таким тоном,
будто только что узнал, что я тайно подбрасываю все¬
возможных вредителей в его обожаемые орхидеи.—
Итак, ты поместил женщину в одной из комнат моего
дома?
— Ну, не поместил,— возразил я.— Это слишком
сильное выражение. Оно подразумевает, что я лично...
— Где ты взял ее?
— Нигде я ее не брал. Я уже говорил, она сама
пришла. Ничего я не выдумывал. Просто доложил.
— Доложи обо всем в деталях. В самых мель¬
чайших.
С этим заданием мне справиться было легко.
426
Я пересказал Вульфу все, начиная с того момента, когда
я открыл дверь, и до того, как запер девушку в комнате.
Вульф слушал меня, откинувшись в кресле и закрыв гла¬
за, как всегда при моих пространных сообщениях. Ког¬
да я закончил, у него не было вопросов, ни одного.
Он открыл глаза и рявкнул:
— Иди наверх и отдай ей деньги! — Затем посмот¬
рел на настенные часы.— Через двадцать минут обед.
Выпроводи ее за десять минут. Помоги упаковаться.
Тут я не выдержал. Конечно, самым простым и лег¬
ким было бы просто выполнить указания Вульфа. Двой¬
ная моя задача была решена. Я еще раз продемонстри¬
ровал Вульфу, что он чертовски привередлив в выборе
работы и клиентов, и к тому же я получил свой чек.
Почему бы теперь и не выставить девушку на улицу?
Но, очевидно, что-то в ней самой, может быть, даже то,
как аккуратно она упаковала чемодан, произвело на
меня слишком большое впечатление. Я решил поступить
по-другому.
Я объяснил Вульфу, что, действуя в качестве его
служащего, я фактически пообещал девушке встречу
с ним. В ответ он промычал что-то нечленораздель¬
ное. Еще я сказал ему, что если он с ней встретится
и она расскажет ему о своих проблемах, все это может
вылиться в сумму, превышающую мой годовой зарабо¬
ток. В ответ опять мычание.
Я сдался:
— О’кей. Пускай теперь ищет бакалхау где-нибудь
в другом месте. Может, в Восточном Гарлеме, там полно
португальцев. Не надо было мне говорить про бакалхау.
— Бакалхау?
— Ну да. Я упомянул в разговоре с ней, что сегодня
у нас на обед бакалхау, и она спросила, что это такое.
Я ей объяснил. Она заявила, что соленую треску нельзя
есть ни в каком виде, независимо от способа приготовле¬
ния, даже если это усовершенствованный португаль¬
ский рецепт, изобретенный вами и Фрицем,— я пожал
плечами.— Ну да и Бог с ней, с этой треской. В конце
концов, девушка же может в самом деле оказаться убий¬
цей. Какая разница, если мы и выпроводим ее в обеден¬
ное время. Ну и что из того, что я расхвалил ей
соленую треску, уверяя, что она не сможет от нее ото¬
рваться, попробовав один раз? А теперь я выгоняю ее на
улицу голодной... Так кто же я после этого?
Я встал и взял семь пятидесяток со стола Вульфа.
427
— Это,— печально признал я,— возвращает нас
к самому началу. Так как я должен возвратить эти
деньги девушке, то, естественно, не вношу никакого
вклада на наш счет, и ситуация с разорванным чеком
остается такой же, как в пятницу. Я не могу поступить
иначе.— Я потянулся за чеком, взял его за середину и...
— Арчи! — прорычал Вульф.— Не рви его!
Я до сих пор не знаю, какое решение мы бы
приняли по поводу нашего жильца, если бы это зависело
только от нас. Вульфу была ненавистна сама мысль о том,
что кто-то может покинуть его дом голодным, кроме того,
ему бросили вызов, заявив, будто соленая треска не го¬
дится в пищу. Да еще моя угроза разделаться со вторым
чеком... Все это привело к тому, что девушку не вы¬
швырнули на улицу до обеда. Вульф лично проинспекти¬
ровал поднос, приготовленный для комнаты на южной
стороне, перед тем, как Фриц отнес его наверх. В словес¬
ном же выражении никакого решения принято не было.
Проблема была просто проигнорирована. Мы с Вульфом
обедали, как всегда, в гостиной. Соленая треска, при¬
готовленная по-португальски, была превосходна, так что
в желудке у меня просто не осталось места не только
для телятины, но и для пудинга с грецкими орехами.
В завершение обеда мы выпили кофе, и я последовал
за Вульфом в контору, предполагая, что первым пунк¬
том повестки дня будет вопрос о мисс или миссис Икс.
Но Вульф хранил гробовое молчание. После обеда
по полному курсу, а у нас они и бывают только такие,
Вульфу требуется четыре или пять минут, чтобы занять
удобное положение в кресле. Совершив акт восседания,
он раскрыл книгу и принялся читать.
Это был его ход. Девушка оставалась наверху, вза¬
перти, но сытая. Решение было за Вульфом. Он мог
сделать вид, что ничего не произошло, и позволить ей
остаться у нас, что само по себе было немыслимо;
мог распорядиться привести ее вниз для беседы, мысль
о которой была явно ему ненавистна; мог приказать
мне выдворить ее из дома, что вызвало бы некоторое
сопротивление с моей стороны. В любом случае, я не со¬
бирался начинать первым, поэтому, молча понаблюдав
за Вульфом в течение двух-трех минут, встал и на¬
правился к двери.
Позади раздался его трубный глас:
— Не уходить ли ты собрался?
Я повернулся и простодушно поинтересовался:
428
— А почему бы и нет?
— Эта женщина, которую ты притащил контрабан¬
дой. Мы же договорились, что ты отделаешься от нее
после обеда.
Ну, уж это была неприкрытая ложь. Ни о чем подоб¬
ном мы не договаривались. Несомненно, Вульф принял
боевую стойку, нанес удар,— теперь моя очередь. Однако
в этот момент нас прервали. Раздался дверной звонок.
Я как раз находился в холле, поэтому и пошел откры¬
вать.
Вечерами я никогда не открываю дверь, пока предва¬
рительно не включу свет над крыльцом и не осмотрю
посетителя сквозь стекло. На этот раз одного взгляда
было вполне достаточно. Перед дверью стоял мужчина,
раза в два меня старше, высокий и костистый, с квад¬
ратной челюстью, в темно-серой фетровой шляпе и с
«дипломатом» под мышкой. Я открыл дверь и спросил,
что ему нужно. Его звали Перри Хельмар, он хотел
видеть Ниро Вульфа. Срочно. Обычно, если Вульф нахо¬
дится в офисе и к нам приходит незнакомый человек,
я оставляю посетителя подождать в приемной, а сам на¬
вожу кое-какие справки, но сейчас, желая отложить
разговор о новом жильце до более позднего времени,
я пригласил Перри Хельмара войти и сразу проводил его
в офис.
На какой-то миг мне показалось, что Вульф намере¬
вается встать и молча выйти из комнаты. Такое он уже
неоднократно проделывал, когда решал для себя, что
кто-то, не обязательно даже я, вообще не имел никакого
права появляться на свет. Такая мысль промелькнула
в его мозгу — признаки этого мне были прекрасно из¬
вестны,— но не смогла пересилить его нежелание поки¬
дать уютное кресло. Поэтому Вульф остался сидеть, на¬
блюдая за посетителем с гримасой презрения на лице.
— Я все объясню,— заговорил Хельмар.— Я напра¬
вился сразу же к вам не только потому, что кое-что
знаю о ваших делах и репутации, но и потому, что слы¬
шал отзыв о вас от моего друга, Дика Уильямсона. Ри¬
чард Уильямсон, брокер по текстилю. Он утверждает,
что однажды вы для него совершили просто чудо.
Хельмар выдержал вежливую паузу, давая Вульфу
возможность оценить такое лестное вступление. Вульф
так и сделал, наклонив голову на целую восьмую часть
дюйма.
— Я не требую чуда,— продолжал Хельмар,— но
429
мне нужны скорость, проницательность и эффектив¬
ность.— Хельмар сидел в красном кожаном кресле, по¬
ложив небольшой «дипломат» на столик возле своего
локтя. Говорил он хорошо поставленным ораторским
баритоном.— И чтобы все было без огласки. Это очень
важно. Что касается меня, то я старший управляющий
делами юридической фирмы с солидной репутацией, рас¬
положенной на Уолл-стрит, 40. Исчезла молодая жен¬
щина, за которую я несу ответственность, и есть основа¬
ния предполагать, что она может совершить какую-ни¬
будь глупость или даже попасть в беду. Ее необходимо
найти как можно скорее.
Я открыл ящик стола, достал блокнот и взял ручку.
Что может быть лучше? Пропала женщина, и солидный
юрист с Уолл-стрит сломя голову мчится к нам, не удо¬
сужившись даже позвонить заранее. Я бросил взгляд на
Ниро Вульфа и еле сдержался, чтобы не улыбнуться.
Губы Вульфа сжались, весь его вид говорил, что он готов
смириться с неизбежным. Работа есть работа, и ему ни¬
как не найти благовидного предлога, чтобы от нее отка¬
заться.
— У меня есть конкретное предложение. Я выплачу
вам пять тысяч долларов и возьму на себя все необходи¬
мые расходы, если вы ее найдете и поможете мне свя¬
заться с ней до двадцать девятого июня, то есть за шесть
дней. Заплачу вдвое больше, десять тысяч долларов,
если вы доставите ее живой и здоровой утром тридца¬
того июня. Сюда, в Нью-Йорк.
Я посмотрел на него почти с восхищением, когда
он назвал сумму в пять тысяч, и еще более восхи¬
тился, когда речь пошла о десяти тысячах. Но я невольно
опустил глаза, услышав дату — тридцатое июня. Конеч¬
но, все могло оказаться простым совпадением, но у меня
было острое предчувствие, что это но так, а я уже
давно привык серьезно относиться к своим предчувст¬
виям. Я попытался уловить выражение лица Вульфа.
Но, видно, эта дата не произвела на него такого впечат¬
ления, как на меня. Вульф глубоко и тяжело вздохнул,
окончательно капитулируя перед необходимостью при¬
ниматься за работу.
— А полиция? — спросил он, уже ни на что не на¬
деясь.
Хельмар покачал головой.
— Как я уже говорил, любая огласка в этом деле
крайне нежелательна.
430
— Обычно так и бывает при обращении к частному
детективу. Вкратце изложите мне суть. Так как вы юрист,
вам известно, что мне необходимо знать, чтобы принять
решение — браться за ваше дело или нет.
— Почему это вы можете за него не взяться?
— Пока не знаю. Рассказывайте.
Хельмар поерзал в кресле, откинулся назад, но
все равно ему было явно неудобно. Он непрерывно сжи¬
мал и разжимал пальцы, и я подумал, что это не просто
дань укоренившейся привычке: клиент, без сомнения, на
грани нервного срыва.
— В любом случае,— начал он,— все должно ос¬
таться только между нами. Имя исчезнувшей женщи¬
ны — Присилла Идз. Я знаю ее всю ее жизнь и являюсь
ее официальным опекуном. К тому же я — попечитель
всей ее собственности в соответствии с завещанием
ее отца, умершего десять лет назад. Она живет на
Восточной Семьдесят четвертой улице. Сегодня я должен
был прийти к ней для решения кое-каких деловых
вопросов. Я прибыл туда чуть позже восьми, но ее не
было дома. Горничная тоже беспокоилась, потому что
ожидала хозяйку к обеду, но та не явилась, даже не
предупредив...
— Давайте ближе к сути дела,— нетерпеливо про¬
изнес Вульф.
— Хорошо. На ее письменном столе я нашел конверт,
адресованный мне. Внутри оказалась записка.— Хельмар
взял «дипломат» и открыл его.— Вот она.— Он вынул
сложенный листок голубой бумаги, положил на стол, до¬
стал очечник из кармана и надел роговые очки.
Снова взял листок.— Записка гласит: «Дорогой Перри...»
Хельмар остановился, чтобы взглянуть на нашу ре¬
акцию.
— Она обращалась ко мне по имени,— объяснил
он,— с того времени, как ей исполнилось двенадцать
лет, а мне уже было сорок девять. Ее отец сам это
предложил.
Хельмар явно ожидал каких-то комментариев с на¬
шей стороны, и Вульф не стал его расстраивать.'
— К делу не относится,— пробормотал он.
Юрист кивнул:
— Я просто объяснил. А вот и сама записка:
«Дорогой Перри! Надеюсь, ты не очень сильно
разозлишься, что я подвела тебя. Я не собираюсь делать
431
никаких глупостей. Просто хочу уяснить для самой себя
свое положение. Сомневаюсь, что мы увидимся до
30 июня, ну а после 30-го обязательно. Пожалуйста,
очень прошу тебя, не пытайся найти меня.
С любовью, Прис».
Хельмар свернул листок и положил обратно в «дип¬
ломат».
— Наверное, мне надо объяснить значение этой
даты — тридцатого июня. Это день рождения моей подо¬
печной, ей исполняется двадцать пять лет. Согласно заве¬
щанию ее отца, в этот день опекунство прекра¬
щается, и она вступает в полное владение всей собст¬
венностью. Это основное положение, но есть некоторые
осложнения, которые всегда возникают в самый непод¬
ходящий момент. Одно из них заключается в том, что
большая часть ее собственности представляет собой девя¬
носто процентов акций процветающей корпорации. Кое-
кто в руководстве фирмы беспокоится, что произойдет,
когда моя подопечная получит право полного контроля
над этими акциями. Другое же осложнение явилось
в лице ее бывшего мужа.
Вульф нахмурился. Он вообще избегает дел, свя¬
занных с семейными неурядицами.
— Он жив?
— Да.— Хельмар тоже в свою очередь нахмурил¬
ся.— Все это — самая ужасная ошибка, которую моя
подопечная совершила в своей жизни. Когда ей было
девятнадцать, она сбежала вместе с ним в Южную Аме¬
рику, через три месяца после свадьбы бросила его и раз¬
велась в 1948 году. Больше они друг с другом связи не
поддерживали. Но две недели назад я вдруг получил от
него письмо, адресованное мне как попечителю всей
собственности. В письме утверждалось, что, согласно по¬
ложению одного документа, подписанного ею сразу после
свадьбы, половина всей ее собственности принадлежит
по закону ему. Я сомневаюсь...
Тут я не выдержал и вмешался. Я и так слишком
долго пребывал в напряжении.
— Вы говорите, ее имя При силла Идз?
— Да. Ее зовут так же, как и до замужества. Имя
ее бывшего мужа — Эрик Хаг. Я сомневаюсь...
— Думаю, я уже встречался с ней. Надеюсь, у вас
есть ее фотография? — Я встал и подошел к Хельмару.—
Хотелось бы взглянуть.
— Конечно, есть.— Ему явно не понравилось, что
432
в разговор вмешалась такая незначительная личность,
как я, но он снизошел и достал из «дипломата»
снимки.— У меня три хорошие ее фотографии. Я прихва¬
тил их из ее квартиры. Вот они.
Я стал рассматривать фотографии. Хельмар продол¬
жал:
— Я сомневалась, что притязания ее бывшего мужа
могут иметь какую-либо юридическую силу. Вот с мо¬
ральной стороны — тут могут возникнуть проблемы. Бес¬
спорно, решать их придется моей подопечной самостоя¬
тельно. Его письмо пришло из Венесуэлы, и я думаю,
она могла направиться туда для встречи с ним. Одна¬
ко она наверняка намеревается присутствовать здесь
тридцатого июня. Интересно, сколько времени занимает
перелет из Нью-Йорка до Каракаса и обратно? Думаю,
не больше двадцати часов. В ней всегда была какая-то
необузданность. Первым делом надо проверить, нет ли ее
среди пассажиров, улетающих в Венесуэлу, и, если это
в человеческих силах, мне бы хотелось встретиться
с ней прежде, чем она доберется до этого Хага.
Я передал фотографии Вульфу.
— На нее стоит посмотреть. Да, я почти уверен, что
видел ее раньше. Совсем даже недавно. Не помню точно,
когда и где, помню только, что это случилось в тот
день, когда на обед у нас была бакалхау. Я не...
— Что за чертовщину ты мелешь? — прорычал
Вульф.
Я посмотрел ему в глаза.
— Вы меня слышали,— ответил я и сел на свое
место.
Глава третья
Вульф превзошел самого себя. Он разыграл целый
спектакль, выпроваживая Перри Хельмара, после моего
открытия, что Присилла Идз находится наверху, в комна¬
те на южной стороне. Задача заключалась в том, чтобы
Хельмар ушел в абсолютной уверенности, что ему со¬
вершенно необходима помощь Вульфа. В то же время
нужно было уклониться от принятия на себя каких-
либо обязательств. Для начала Вульф заявил, что ему
пора идти спать и что он сообщит о своем решении
по телефону — позвонит в контору Хельмара до десяти
28 Закал N° 504
433
часов утра. Естественно, Хельмар взорвался. Ему нужны
были действия, и немедленно.
— Что бы вы обо мне подумали, если бы я согла¬
сился выполнять эту работу, основываясь исключительно
на информации, которую вы мне предоставили?
— Что бы я подумал? Я хочу, чтобы вы начали
работу сейчас же! Вот что я бы подумал.
— Вовсе нет,— возразил Вульф.— Вы бы подумали,
что дали работу какому-то ослу, это уж точно. Я вас
раньше никогда не видел. Может быть, вас зовут Перри
Хельмар, а может быть — Эрик Хаг. Ваши слова —
не доказательство. Все, что вы мне рассказали, может
быть правдой, а может оказаться и ложью. Я хотел бы,
чтобы мистер Гудвин позвонил в вашу контору, потом
сходил бы в квартиру вашей подопечной и переговорил
с горничной. Я, конечно, способен на неординарные
поступки, но только не на безрассудные. Если вам
нужен детектив, готовый бежать куда угодно по первому
требованию клиента, абсолютно ему не известного,
мистер Гудвин может дать вам несколько имен и адресов.
Хельмар проявил достойное уважения упрямство, вы¬
двигая различные контрдоводы и встречные предложе¬
ния. Для подтверждения его личности мы можем
позвонить Ричарду Уильямсу. Пойти в квартиру Присил-
лы можно и сегодня, точно так же как и завтра. Однако,
настаивал Вульф, Гудвин занят до завтрашнего утра,
потому что вместе с Вульфом он должен подумать над
решением одной трудной задачи, и чем скорее мистер
Хельмар уйдет, тем будет лучше. В конце концов он
ушел: положил обратно в «дипломат» фотографии, взял
его под мышку и позволил мне подать ему шляпу и вы¬
пустить его на улицу.
Я вернулся в офис, но заходить сразу не стал.
Переступая порог, услышал громоподобный рев Вульфа:
— Приведи ее сюда!
— О’кей. Сказать ей что-нибудь?
— Нет. Только приведи.
Поколебавшись, я сформулировал такую тираду:
— Она принадлежит мне, вам это известно. Впустив
ее в дом и заперев в комнате, я взял на себя немалую
ответственность. Если бы я попросил вашего совета, ей
незамедлительно был бы показан от ворот поворот.
Вы приказали мне вернуть ей деньги и вышвырнуть
на улицу. Принимая же во внимание информацию,
предоставленную Хельмаром, я считаю, что вы можете
434
поступить с ней слишком грубо. Но она принадлежит
мне, поэтому я оставляю за собой право действовать
по собственному усмотрению. Подняться к ней, довести
до двери и выпустить, когда посчитаю нужным.
Вульф усмехнулся. Это он делает совсем не часто.
После нескольких лет работы с ним я так и не могу
правильно истолковать для себя значение его усмешки.
Три секунды я пристально смотрел на него, выжидая,
не добавит ли он что-нибудь на словах, но, видно,
у него не было такого желания. Поэтому я развернулся,
поднялся на два этажа, подошел к двери, вставил
в замочную скважину ключ, повернул его и постучал,
громко назвав свое имя. Девушка разрешила мне войти,
что я и сделал.
Она отлично устроилась. Одна из постелей была уже
разобрана, покрывало, аккуратно сложенное, лежало на
другой постели. Девушка сидела у стола, стоявшего ря¬
дом с окном, и делала что-то с 'ногтями. Она была
босиком и уже надела голубую ночную рубашку. Выгля¬
дела она моложе и миниатюрнее, чем в платье.
— Я почти забыла о вас. Через десять минут буду
уже в постели.
— Сомневаюсь. Вам следует одеться. Мистер Вульф
хочет побеседовать с вами у себя в офисе.
— Прямо сейчас?
- Да.
— Почему бы ему не прийти сюда?
Я внимательно посмотрел на нее. Да, ситуация не из
легких. Конечно, ее появление внесло разнообразие
в мою жизнь, но Вульфу все это должно было
казаться невыносимой наглостью.
— Потому что на этом этаже нет для него подходя¬
щего кресла. Я подожду вас за дверью.
И вышел, закрыв за собой дверь.
Одевалась девушка недолго, что, разумеется, говорило
в ее пользу. Появилась она все в том же платье светло-
желтого цвета.
— Он, наверное, взбешен?
Я заверил, что оснований для тревоги пока нет.
Лестница, по которой мы спускались, была достаточно
широка, но все равно девушка взяла меня за руку. Я по¬
считал это нормальным, совершенно естественным в дан¬
ной ситуации жестом. Я уже сказал Вульфу, что девушка
принадлежит мне, поэтому я готов был взять на себя
всю ответственность за нее. Кажется, я даже слегка
28'
435
выпятил грудь, входя в офис, хотя сделал это абсолютно
непроизвольно.
Девушка подошла к столу Вульфа, протянула руку
для приветствия и, стараясь говорить как можно сер¬
дечнее, произнесла:
— Вы точно так и выглядите, как я себе представ¬
ляла! Я бы...
И вдруг она замерла, будто ее окатили холодным
душем. Вульф никак не отреагировал на ее появление.
Ни один мускул не дрогнул в его лице, выражение
которого хотя и не казалось чрезмерно воинственным,
но и приветливым его вряд ли можно было назвать.
Девушка даже слегка отшатнулась.
— Я не пожал вам руки только потому, чтобы вы
впоследствии не подумали, будто я взял на себя какие-
либо обязательства. Но посмотрим. Присаживайтесь,
мисс Идз.
Так она и сделала. Не очень-то приятная ситуация,
когда отказываются от протянутой руки, какими бы
ни были объяснения. Девушка раскраснелась, бросила
взгляд на меня, потом на Вульфа, открыла было рот,
чтобы что-то сказать, но передумала. Затем вдруг вско¬
чила с красного кожаного кресла.
— Как, как вы меня назвали?
— Вашим именем, мисс Идз.
В полной растерянности она посмотрела на меня.
— Как? Почему мне раньше не сказали? Но каким
образом?..
— Послушайте,— остановил я ее,— вы получили
урок, и какая разница, от кого — от него или от меня.
Садитесь и подумайте.
— Но не могли же вы...— Девушка замолчала и села.
Взглянула на Вульфа своими изумительными глазами.—
Да, в конце концов, разницы, в самом деле, никакой.
Наверное, теперь мне надо будет заплатить побольше,
да я и так это собиралась сделать. Я говорила об этом
мистеру Гудвину.
Вульф кивнул.
— И он вам сказал, что берет деньги временно,
так как окончательное решение зависит от моего одобре¬
ния. Арчи, верни, пожалуйста, деньги.
Я ожидал такого поворота и, естественно, не стал
спорить. Поднялся, прошел к сейфу, открыл его, достал
семь новых пятидесяток, подошел к Присилле и протянул
их. Она не двинулась с места.
436
— Возьмите,— сказал я.— Если хотите поупрямить¬
ся, лучше сделать это как-нибудь в другой раз.
Я положил деньги ей на колени и вернулся на свое
место. Когда я сел, Вульф заговорил:
— Ваше присутствие здесь, мисс Идз, просто вызов
здравому смыслу. Это не меблированные комнаты и не
убежище для истеричных девиц. Это мой...
— Я не истеричка!
— Хорошо, снимается. Это не убежище для неисте¬
ричных девиц: это мой офис и мой дом. Ваше появле¬
ние здесь с просьбой предоставить ночлег и пропитание
в течение недели в комнате, расположенной прямо
над моей,— и притом вы не раскрываете ни обстоя¬
тельств, вынуждающих вас так поступать, ни даже своего
имени,— мне представляется чрезвычайно абсурдным.
Мистеру Гудвину все это было прекрасно известно,
и он немедленно выпроводил бы вас, если бы не решил
воспользоваться этим фантастическим случаем, чтобы
попытаться раздразнить меня. Ну и конечно на него
повлияло и то, что вы молоды и необычайно привле¬
кательны. Поэтому он и решил поместить вас в комнату
на южной стороне, помог распаковать вещи, вам принесли
напитки и подали обед. Привычный ритм нашего хозяй¬
ства был нарушен. Потом...
— Приношу вам свои извинения.— Лицо Присиллы
залила краска.— Прошу простить меня великодушно.
Я покину вас сейчас же.— Девушка поднялась с места.
Вульф жестом остановил ее.
— Останьтесь, пожалуйста. События получили не¬
ожиданное развитие. У нас был посетитель. Он ушел
только полчаса назад. Его имя — Перри Хельмар.
У Присиллы вырвалось:
— Перри! — И она буквально рухнула обратно в
кресло.— И вы сказали ему, что я здесь!
— Нет,— Вульф был краток.— Он побывал в вашей
квартире, но не нашел там вас, обнаружил лишь запис¬
ку, оставленную вами. Вы же оставили записку для
него?
— Я... Ну да.
— Обнаружив ее и узнав, что вы скрылись, Хельмар
явился прямо сюда. Хотел нанять меня, чтобы разыскать
вас. Он рассказал о вашем приближающемся двадца¬
типятилетии и о сообщении, полученном им от вашего
бывшего мужа из Венесуэлы. Оно касается некоего до¬
кумента, подписанного вами, в соответствии с которым
437
вашему мужу принадлежит ровно половина наследуемого
вами имущества. Вы и в самом деле подписали подобный
документ?
— Да.
— И, вероятно, жалеете об этом?
— Да, но в то время я была круглой дурой. Ничего
удивительного, что я совершила глупость.
— Хорошо. Когда мистер Гудвин взглянул на фото¬
графии, принесенные мистером Хельмаром, он конечно
же сразу вас узнал и нашел способ сообщить мне об
этом таким образом, что мистер Хельмар ничего не
понял. Но к этому времени мистер Хельмар сделал мне
совершенно определенное предложение. Он предложил
выплатить мне десять тысяч долларов и оплатить все
накладные расходы, если я доставлю вас живой и здоро¬
вой в Нью-Йорк к утру тридцатого июня.
— Доставите меня? — Присилла невесело рас¬
смеялась.
— Именно так он и сказал,— Вульф откинулся в
кресле и провел кончиком пальца по губам.— В тот
миг, когда мистер Гудвин вас узнал на фотографиях
и дал мне это понять, я очутился в совершенно ду¬
рацком положении. Я зарабатываю себе на жизнь
работой частного детектива. Всякое донкихотство
здесь неуместно. Если мне предлагают нормальную
цену за законную работу в моей области, я обычно
соглашаюсь. Деньги всем нужны. Вот так. Ко мне при¬
ходит человек, абсолютно мне не знакомый, и предла¬
гает десять тысяч долларов за то, чтобы найти и доста¬
вить определенный объект к определенной дате. Со¬
вершенно случайно, по невероятному совпадению, этот
самый объект заперт в одной из комнат моего дома.
Почему же я не должен сообщить об этом клиенту
и получить таким образом заработанные деньги?
— Все ясно.— Девушка плотно сжала губы, нервно
облизнув их кончиком языка.— Вот, значит, как обстоят
дела. Вам крупно повезло, что Перри захватил с собой
мои фотографии, а мистер Гудвин узнал на них меня.
Ведь так, мистер Гудвин? — Присилла взглянула на
меня.— Наверное, мне следует поздравить вас, мистер
Гудвин, с выдающимся успехом?
— Рано еще,— проворчал я.— Оставьте поздравле¬
ния пока при себе.
— Я признаю,— стал объяснять Вульф,— что, если
бы вы были моей клиенткой, если бы я начал работать
438
по вашему заданию, если бы мистер Гудвин, действуя
в качестве моего служащего, взял у вас деньги, не обго¬
ворив предварительно некоторые условия, тогда бы я был
связан с вами определенными обязательствами, действо¬
вал бы исключительно в ваших интересах, и, есте¬
ственно, не мог бы даже рассматривать предложение
мистера Хельмара. Но таких обязательств у меня нет.
Юридически я с вами никоим образом не связан. Вместе
с тем, не было никаких — ни юридических, ни профес¬
сиональных, ни этических — препятствий, не позволяю¬
щих мне сообщить мистеру Хельмару ваше место¬
нахождение и потребовать с него за это деньги. Но, черт
возьми, у меня еще сохранилось чувство собственного
достоинства. И я не мог так поступить. К тому же здесь
еще и этот мистер Гудвин. Я сделал ему суровый
выговор за то, что он поместил вас в моем доме, и прика¬
зал ему избавиться от вас как можно скорее. Если же те¬
перь я получу за вас выкуп, нам с ним будет совершенно
невозможно дальше работать вместе.
Вульф покачал головой.
— Поэтому для меня вовсе не подарок судьбы то,
что вы выбрали именно мой дом в качестве временного
прибежища. Если бы вы направились куда-нибудь в дру¬
гое место, и мистер Хельмар явился бы сюда, чтобы
нанять меня для поисков, я бы не отказался и, уверяю
вас, заработал бы эти деньги. Но так как мое чувство
собственного достоинства не позволяет мне извлечь
прибыль из случайного факта вашего здесь присут¬
ствия,— да и мистер Гудвин чрезвычайно категорично
настроен против этого,— и одновременно это же самое
чувство не позволяет мне потерпеть в подобном случае
убытки, и довольно существенные, я хочу сделать вам
два предложения, альтернативных по характеру. Пер¬
вое — простое. Когда вы обговаривали условия вашего
здесь пребывания с мистером Гудвином, вы заявили,
что сумма для вас не играет никакой роли. Как мне
было доложено, вы сказали буквально следующее: «Я за¬
плачу, сколько скажете». Об этом вы договорились с ми- ’
стером Гудвином, моим служащим, следовательно и со
мной. Теперь я называю окончательную сумму — де¬
сять тысяч долларов.
Брови ее изумленно взметнулись вверх. Девушка
смотрела на Вульфа, широко раскрыв свои очарователь¬
ные глазки.
— Вы хотите, чтобы я выложила десять тысяч
долларов?
— Да. Поясняю: я думаю, что получу эти деньги
в любом случае, прямо или косвенно, но через вас.
Как у опекуна вашего имущества, у мистера Хельмара
достаточно полномочий — он может заплатить из ваших
же денег за то, чтобы я разыскал и доставил вас,
поэтому фактически...
— Грязный шантаж!
— Сомневаюсь, что вам позволительно...
— Шантаж! Вы же угрожаете, что, если я не запла¬
чу десять тысяч долларов, вы сообщите Перри Хельмару,
где я, и получите их от него!
— Я этого не говорил.— Вульф по-прежнему оста¬
вался спокойным.— Я сказал, что у меня есть два аль¬
тернативных предложения. Если вам не по нраву первое,
так вот второе.— Вульф бросил взгляд на настенные
часы.— Сейчас десять минут двенадцатого. Через пять
минут вы сможете покинуть мой дом, и я гарантирую,
что за вами не будут следить. Мистер Гудвин помог
вам распаковаться, он же поможет и упаковаться. Мы
даже не выглянем из окна, чтобы посмотреть, в какую
вы пошли сторону. Забудем о вашем существовании
на десять часов и сорок пять минут. По истечении
этого срока, ровно в десять утра, я позвоню Хельмару,
возьму задание на предложенных условиях, и мы начнем
вас искать.
Вульф в сердцах махнул рукой.
— Мне и самому неприятно говорить о том, чтобы
деньги платили вы, а не Хельмар, но я чувствую,
что вам понятны мой соображения. Ну, а второе пред¬
ложение остается в силе до десяти утра, если вы,
конечна, решитесь на эту игру в прятки.
Присилла гордо вздернула подбородок.
— Да не собираюсь я вам выкладывать никаких
десяти тысяч!
— Отлично.
— Это немыслимо!
— Согласен. Ситуация и мне кажется довольно со¬
мнительной. Уйдя отсюда, вы можете просто пойти к
себе домой, позвонить оттуда Хельмару и сказать, что
вы в своей квартире и увидитесь с ним утром, потом
спокойно лечь спать, оставив меня ни с чем. Предвидя
этот поворот, я так. или иначе вынужден рисковать.
Сделать тут ничего нельзя.
— Я не собираюсь идти домой и не собираюсь
звонить кому бы то ни было.
440
— Как вам будет угодно,— Вульф взглянул на
часы.— Уже четверть двенадцатого, и вам не стоит
терять времени. Арчи, пожалуйста, принеси вниз багаж.
Не спеша я поднялся. События получили крайне не¬
желательное развитие, но что же я мог поделать? При-
силла не стала ждать. Быстро встав, она заявила:
— Сама управлюсь, благодарю,— и направилась к
выходу.
Я посмотрел, как она пересекла холл и начала
подниматься по лестнице. Повернулся к Вульфу.
— Все это мне напоминает старый добрый Огайо.
«Ге-еть, овцы, геть!» Так пастух кричит на стадо: «Ге-еть,
овцы, геть!» Может быть, это и захватывающее зрелище,
но хочу все же вам сказать перед тем, как она уйдет,
что я не вполне уверен в своей способности сыграть
в вашу игру. Может быть, вам даже придется меня
уволить.
В ответ Вульф лишь пробурчал:
— Выведи ее из дома.
Я неторопливо шагал по ступенькам лестницы, спра¬
ведливо полагая, что девушке вряд ли будет приятно,
если я стану укладывать ее вещи. Дверь в комнату
на южной стороне была распахнута настежь. Я спросил:
— Можно войти?
— Не стоит беспокоиться. Я сейчас.
Она быстро двигалась по комнате. Я встал у порога.
Открытый чемодан был уже на три четверти заполнен
вещами. С такой девушкой, наверное, приятно путешест¬
вовать. Даже не взглянув на меня, Присилла быстро
и аккуратно закончила укладывать чемодан и перешла
к шляпной коробке.
— Следите за деньгами. У вас их много. Незна¬
комым кошелек не давайте.
— Вы что, младшую сестренку в лагерь собираете? —
спросила она, не поднимая глаз.
Шутки шутками, но от них не легче.
— Ну да. Вы вот сказали, что хотели бы поздравить
меня, а я просил оставить поздравления при себе. Сомне¬
ваюсь, что заслуживаю их.
— Скорее всего, так и есть. Забираю их обратно.
Девушка застегнула «молнию» на шляпной коробке,
надела жакет и шляпку и взяла со стола сумочку.
Потянулась за коробкой, но та была уже у меня в руках,
так же, как и чемодан. Она пошла впереди, я — за
ней. В холле девушка не взглянула в сторону офиса,
441
я же посмотрел и увидел Вульфа, развалившегося
в кресле с закрытыми глазами. Когда я открыл парад¬
ную дверь, Присилла хотела было взять из моих рук
багаж, однако я держался твердо. Она упорствовала,
но и я не из самых покладистых, да и весовые кате¬
гории у нас разные. Поэтому мы вместе оказались на
улице, Присилла и ее носильщик. Вместе прошли по
Десятой авеню и там перешли на другую сторону.
— Я не буду запоминать номер и марку такси,
а если и запомню, то никому их не назову. Однако
я вам не обещаю, что навсегда забуду о вашем
существовании. Может, в один прекрасный день мне за¬
хочется о чем-нибудь вас спросить. На тот случай,
если я не встречусь с вами до тридцатого июня,
разрешите сейчас поздравить вас с днем рождения.
Так мы и расстались, чуть-чуть не расплакавшись.
Проследив, как такси исчезло в уличном водовороте,
я вернулся в дом, не без злорадства предвкушая
долгое и нудное разбирательство создавшегося поло¬
жения с Вульфом. Я хотел ему сказать, что ситуация
получилась интересной, но сам был не уверен, нравится
ли мне моя собственная роль. Однако же я обнаружил,
что мои размышления могут оставаться при мне хоть
всю ночь. К тому времени, когда я вернулся, Вульф
уже удалился на покой, и это меня вполне устраивало.
На следующее утро, во вторник, случилось невероят¬
ное. Я как раз расправлялся с завтраком, состоявшим
из апельсинового сока, французских булочек, поджа¬
ренного бекона, меда, кофе и дыни, когда спустился
вниз Фриц, после того как отнес Вульфу поднос с завтра¬
ком. Фриц объявил, что Вульф хочет меня видеть.
Это было беспрецедентно. Обычно Вульф всегда завтра¬
кал у себя и сразу после этого уединялся со своими
орхидеями, а утренние распоряжения выдавал мне по
внутреннему телефону. Фриц ничего не сказал насчет
срочности вызова, поэтому я не стал торопиться. Спокой¬
но допил вторую чашку кофе и только потом направил¬
ся в спальню Вульфа, расположенную как раз под ком¬
натой, в которой не удалось переночевать Присилле.
Вульф уже покончил с завтраком, встал с постели
и теперь возвышался у окна, окутанный пижамой, на
которую ушло не меньше двух акров желтой ткани.
Он задумчиво массировал свою огромную голову. Я поже¬
лал ему доброго утра, и, к моему удивлению, он ответил
мне тем же.
442
— Который час?
В комнате было двое часов: одни — на ночном
столике, другие — на стене, в десяти футах от того
места, где стоял Вульф. Я решил пошутить и посмотрел
на свои наручные часы.
— Восемь тридцать две.
— Сделай, пожалуйста, так, чтобы мистер Хельмар
ровно в десять утра был в своей конторе. Соедини
меня с ним. Самому тебе нет смысла идти к нему,
ведь мы несколько опережаем его. И не будет ничего
плохого, если ты позвонишь в квартиру мисс Идз, чтобы
узнать, дома ли она. А может быть, уже позвонил, а?
— Нет, сэр.
— Тогда попытайся. Если ее дома нет, нам нельзя
терять ни минуты. Сразу же свяжись с Солом, Фредом
и Орри, скажи им, чтобы были здесь к одиннадцати
часам.
Я отрицательно покачал головой и с сожалением, но
достаточно твердо сказал:
— Нет, сэр. Я вас предупредил, что вы можете
меня уволить. Я не отказываюсь участвовать в вашей
игре, но вся эта возня, смахивающая на жульничест¬
во, мне противна, и тут уж я ничего не могу с собой
поделать. Вы ведь сказали ей, что мы забудем о ее су¬
ществовании до десяти часов утра. Я так и сделал.
Так что я просто не представляю, о ком это вы говорите.
Следует ли мне подняться к вам в десять часов для
получения указаний?
— Нет! — рявкнул Вульф, и его голос прозвучал как
удар хлыста. Он направился в ванную комнату. Дойдя
до нее и открыв дверь, он обернулся и прогремел: —
Я имею в виду — да! — и исчез в глубине ванной.
Чтобы не беспокоить Фрица, я взял поднос с собой.
Обычно, когда у меня нет определенного задания,
я не появляюсь в офисе раньше девяти часов — в это
время приходит утренняя почта. Поэтому, когда около де¬
вяти раздался дверной звонок, я был на кухне — об¬
суждал с Фрицем перипетии последнего матча между
«Гигантами» и «Хитрецами». Подойдя к входной двери
и увидев нашего посетителя, я буквально застыл на
месте.
Я просто пересказываю, как все было. Факт
остается фактом — никогда еще я не испытывал такого
ясного и твердого предчувствия. Я знал, что этот утрен¬
ний визит связан с Присиллой Идз. Вчера вечером,
443
когда Хельмар еще не успел произнести и двадцати слов
по поводу исчезновения своей подопечной, я сказал
себе: «Она у нас»,— и был в этом абсолютно уверен.
Сегодня утром, увидев инспектора Крамера из ман¬
хэттенского отдела по расследованию убийств, я сказал
себе: «Она мертва»,— и был уверен в этом.
Я выждал секунды три, потом открыл дверь и попри¬
ветствовал инспектора. Тот ответил:
— Привет, Гудвин,— и прошел мимо меня прямо
в контору.
Я последовал за ним и занял свое обычное место
за столом, отметив про себя, что Крамер расположил¬
ся не в красном кожаном кресле, а в желтом. Это,
без сомнения, говорило о том, что на сей раз предметом
его интереса был именно я сам, а не Вульф. Я объяснил
ему, хотя он и сам прекрасно это знал, что Вульф
занят в течение ближайших двух часов.
— Может, вас устрою я?
— Для начала, пожалуй,— пробурчал Крамер.—
Ночью совершено убийство женщины. На ее багаже
обнаружены свежие отпечатки пальцев, и они принад¬
лежат вам. Как они туда попали?
Я посмотрел ему прямо в глаза.
— Нет, так не пойдет,— возразил я.— Отпечатки
моих пальцев на женских вещах могут быть найдены где
угодно, от Флориды до Калифорнии. Ее имя, адрес
и описание багажа?
— Присилла Идз, 6 — 18, Восточная Семьдесят
четвертая улица. Чемодан и коробка для шляп, все
светло-коричневого цвета.
— Она убита?
— Да. Отпечатки совсем свеженькие. Ваши объясне¬
ния?
Инспектор Крамер, конечно, далеко не Лоуренс
Оливье, но раньше я как-то не замечал, насколько он
безобразен. А в этот момент неожиданно заметил.
Его здоровенная круглая физиономия, всегда летом кир¬
пично-красная от загара, сейчас совсем опухла, так что
и без того маленькие глазки казались совсем крошеч¬
ными. Правда, они не стали от этого менее быстрыми
и проницательными.
— Как у бабуина.
— Что?
— Ничего.— Я снял трубку внутреннего телефона,
и через миг Вульф был на проводе.
444
— Здесь инспектор Крамер,— сообщил я ему.—
Совершено убийство женщины по имени Присилла Идз,
и Крамер утверждает, что на ее багаже имеются мои
отпечатки пальцев. Он желает знать, как они туда попали.
Я что-нибудь об этом слышал?
— Фу ты, черт побери.
— Да, сэр. Я здесь с инспектором. Вы не спусти¬
тесь к нам?
— Нет.
— Тогда, может, нам подняться?
— Нет. Ты знаешь столько же, сколько и я.
— Ну да, точно. Все рассказать?
— Естественно. Почему бы и нет?
— Да, почему бы и не рассказать. Ведь она мертва.
Я положил трубку и повернулся к Крамеру.
Глава четвертая
Я склонен считать, что в основном Крамер верно
оценивает мотивы поступков Вульфа, но не во всем.
К примеру, инспектор явно преувеличивает любовь Вуль¬
фа к деньгам. Это вполне естественно, так как Крамер,
будучи честным полицейским, получает зарплату значи¬
тельно меньше той суммы, которую мне платит Вульф.
Что же касается самого Вульфа, то его годовой доход
выражается шестизначными цифрами. Тем не менее
я должен признать, что он работает не только ради
поддержания своего благополучия, хотя он и способен
выпроводить клиента, не оставив тому ни цента в кармане
на проезд в автобусе.
Однако, когда Крамер узнал, что мы не имеем клиен¬
та, каким-либо образом связанного с Присиллой Идз,
и в перспективе такой клиент вряд ли появится, и что,
таким образом, у нас нет никаких причин что-либо
от него утаивать с целью самим заработать, он стал
обращаться ко мне по имени — «Арчи». Такое уже
и раньше случалось, но крайне редко. Исписав по мень¬
шей мере дюжину страниц в своем блокноте, инспек¬
тор выразил мне признательность за предоставленную
информацию. Крамер довольно резко прокомментировал
наш разговор с Хельмаром, который произошел, когда его
подопечная находилась у нас в доме, на что я так же рез¬
ко возразил:
445
— О’кей, считайте, как хотите. Она явилась сюда
без приглашения, так же, как и Хельмар. Никаких
договоренностей у нас с ними не было. Оба они одно¬
временно никак не могли получить того, что хотели.
Ну, давайте послушаем, как бы вы поступили в по¬
добной ситуации.
— Мне не хватает гениальности Вульфа. Наверное,
он был слишком занят, чтобы принять предложение
Хельмара.
— И воспользоваться им для пополнения собствен¬
ного счета? Кстати, о занятости. Неужели и вы настолько
заняты, что не можете ответить на вопрос добропо¬
рядочного гражданина?
Крамер взглянул на часы.
— В девять тридцать мне надо быть у окружного
прокурора.
— Тогда в вашем распоряжении есть еще несколько
минут. Почему вас так интересовало, когда от нас ушел
Хельмар? Он покинул дом сразу после десяти, а мисс
Идз — только через час’ после этого.
— Ну да,— Крамер вытащил сигару.— Что это за
газету вы читаете?
— «Таймс». Но я просмотрел только первую стра¬
ницу и новости спорта.
— В «Таймс» этого еще нет. Сегодня ночью, около
часа, в вестибюле дома по Восточной Тридцать девятой
улице было обнаружено тело женщины. Она задушена
каким-то не очень толстым шнуром. Сначала личность
ее не могли установить, так как ее сумочка была по¬
хищена, но оказалось, что она жила по соседству, и ее
опознали. Ее имя — Маргарет Фомос, она была гор¬
ничной в квартире Присиллы Идз по Семьдесят четвер¬
той улице. Работала она весь день. Они с мужем жили
на Двадцать девятой улице. Обычно она приходила
домой около девяти, но вчера позвонила мужу, пре¬
дупредив, что вернется не раньше одиннадцати. Голос
ее звучал расстроенно, и муж поинтересовался, в чем
дело. Она сказала, что все ему расскажет при встрече.
— И она была убита около одиннадцати часов?
— Точно не известно. Здание на Семьдесят четвер¬
той улице является частным владением. Квартиры там
роскошные, по одной на каждом этаже. Исключение
составляют только апартаменты мисс Идз, они зани¬
мают два этажа. В доме есть лифт, но им пользуются
без лифтера, поэтому в вестибюле нет никого, кто бы мог
446
видеть входящих и выходящих из дома. По заключению
медэксперта, смерть произошла между половиной один¬
надцатого и двенадцатью часами.
Крамер снова взглянул на часы, перекатил незаж¬
женную сигару в левый угол рта и крепче сжал зу¬
бами. Он никогда не прикуривал.
— Я был у себя дома, в постели. Сообщение
принял Роуклиф. Он и еще четверо сразу стали рабо¬
тать по этому делу. Ну, обычная рутина: вопросы,
опросы. Около четырех утра одному из них, парню по
имени Аурбах, пришло в голову, что у него есть шанс
отличиться. Ведь он никогда раньше не слышал, чтобы
обыкновенный грабитель задушил свою жертву. Не было
и признаков попытки изнасилования. Что же заставило
преступника ее убить? По словам ее мужа, у нее не было
при себе каких-либо ценностей, и в сумочке тоже. Но,
просматривая список содержимого сумочки, Аурбах при¬
задумался над одним пунктом. В списке значился ключ
от квартиры, где служила миссис Фомос.
— Что ж, парень с головой.
— Будет расти. Он пошел в этот дом на Семьдесят
четвертой улице и позвонил в дверь квартиры мисс Идз.
Никто не отвечал. Он вызвал привратника, чтобы тот
открыл дверь. Тело Присиллы Идз лежало прямо на
полу, в дверях ванной комнаты. Ее ударили кочергой от
камина по голове, а потом задушили при помощи какого-
то нетолстого шнура. На ней был жакет, рядом валялась
шляпка. По-видимому, убийца дожидался ее в квартире.
Кое-какие подробности мы выясним, когда разыщем
таксиста по тем данным, которые вы нам предоставили.
Медэксперт считает, что смерть произошла между часом
и двумя.
— Значит, она не сразу поехала домой. Я же вам
говорил, что она села в такси примерно без двадцати
двенадцать.
— Да, я знаю. Аурбах сообщил обо всем Роуклифу,
и тот начал действовать. Урожай отпечатков был очень
мал — видно, миссис Фомос делала уборку добросо¬
вестно, тщательно все вытирая,— но множество самых
свежих было обнаружено на багаже мисс Идз. Когда
выяснилось, что они принадлежат вам, Роуклиф сразу же
позвонил мне, а я решил зайти к вам по пути к про¬
курору. Роуклиф совсем не умеет общаться с Вульфом,
а вы сами производите на него эффект пчелы на собачьем
носу.
447
— Когда-нибудь я опишу, какой эффект Роуклиф
производит на меня.
— Думаю, не стоит,— Крамер снова посмотрел на
часы.— Я, собственно, собирался переговорить с самим
Вульфом, но я же знаю, как он относится к тому,
что его отрывают от любимых орхидей по всяким
пустякам наподобие убийства. Поэтому я и решил вы¬
яснить все, что можно, непосредственно у вас.
— Вы поступили совершенно правильно.
— Ну что ж, мне хочется вам верить,— Крамер
встал.— Особенно потому, что у вас нет клиента и вроде
бы не предвидится. Не хочу давать Вульфу возмож¬
ность продемонстрировать передо мной образчики его
юмора. Вам же не завидую. Ну, я пошел. Вы понимаете,
что являетесь свидетелем. Никуда не уезжайте.
Я ответил, что так и сделаю.
Проводив Крамера, я уже было направился к офису,
но резко остановился у двери, развернулся на месте
и бегом кинулся наверх. Пролетев два этажа, я ворвал¬
ся в спальню на южной стороне, замер посреди комнаты
и начал осматриваться. Фриц еще не делал здесь уборку,
все оставалось так, как было в момент ухода Присиллы.
На кровати по-прежнему лежало свернутое покрывало.
Я положил его на место. Приподнял подушку, заглянул
под кровать, обшарил все ящики.
Я вовсе не сошел с ума. Я все же достаточно
опытный и хорошо обученный детектив. Было совершено
убийство, к которому я чувствовал себя косвенно
причастным, поэтому мне хотелось знать все детали
обстановки, в которой Присилла собиралась есть и спать.
У меня не было ни малейшей надежды найти что-
нибудь важное, потому я не расстроился, не обнаружив
ничего существенного. Но кое-что я все же отыскал.
На полочке в ванной остались зубная щетка и исполь¬
зованный носовой платок. Я принес их в свою комнату
и положил в ящик, где храню самые разнообразные
вещи, связанные с преступлениями, с которыми мне
приходилось сталкиваться.
Я не видел смысла подниматься в оранжерею, по¬
этому вернулся в контору и стал разбирать утреннюю
почту. Потом принялся изучать таблицы роста орхидей.
Однако мне вскоре стало ясно, что у меня нет никакого
настроения заниматься этим кропотливым делом. Отло¬
жив таблицы, я уставился на носки собственных бо¬
тинок. Мне бы хотелось разузнать .тысячи четыре всяких
448
деталей и подробностей, кое-что кое у кого поспраши¬
вать, например, у сержанта Перли Стеббинза или у Лона
Коэна из «Газетт». Но это же. офис Ниро Вульфа, да
и телефон принадлежит ему.
Ровно в одиннадцать Вульф явился собственной
персоной, прошел в офис и разместился в своем кресле.
Взглянул на стопку почты, которую я положил под
пресс-папье на его столе. Ничего интересного там не
было, ну а срочного — тем более. Вульф поднял голову,
сфокусировал на мне взгляд и прогремел:
— Тебе бы следовало подняться ко мне в десять
часов, как договаривались.
Я кивнул:
— Да, но Крамер ушел только пять минут один¬
надцатого, а я знаю, как вы относитесь к опозданиям.
Хотите услышать все в деталях?
— Давай.
Я рассказал ему все, что мне удалось узнать у
Крамера. Когда я закончил, Вульф долго сидел с
полуприкрытыми глазами, нахмурив брови. Наконец за¬
говорил:
— Ты Крамеру выложил все?
— Ну да. Вы же мне посоветовали так поступить.
— Да. Значит, мистеру Хельмару скоро станет из¬
вестно о наших действиях, если он уже о них не знает.
В данной ситуации я сомневаюсь, что нам стоит с ним
связываться. Он хотел, чтобы его подопечная, говоря его
словами, была жива и здорова, а теперь об этом не
может быть и речи.
Я позволил себе не согласиться, хотя и выразил
это по возможности сдержанно:
— Но ведь Хельмар — наш единственный контакт.
Как бы зол он ни был, мы должны начать именно
с него. С кого же еще нам начинать?
— Начинать? — более кислого выражения на лице
Вульфа я никогда не видел.— Что начинать? Для кого?
Клиента у нас нет. И начинать нам нечего.
Самым простым для меня после этих слов было
взорваться и разразиться ругательствами. Конечно, я бы
получил некоторое удовлетворение, ну а потом что? По¬
этому я не дал воли своим чувствам и постарался
говорить спокойно:
— Я не отрицаю, что на все это можно смотреть
с такой стороны. Но можно и с другой. Например,
так: девушка пришла сюда с просьбой дать ей ночлег,
29 Заказ N9 504
449
а мы ее выставили, и после этого она была убита.
Я считаю, что это не может не задевать то самое
ваше чувство собственного достоинства, о котором вы
так долго разглагольствовали вчера вечером. Я считаю,
1вам есть что начинать — расследование убийства. Да и
клиент налицо — ваше чувство собственного достоин¬
ства.
— Ерунда!
— Может быть,— я все еще пытался сохранить
спокойствие.— Я бы мог привести тысячи причин, по
которым нам следует добраться до убийцы Присиллы
Идз, но я не желаю отнимать для этого ваше драгоцен¬
ное время и тратить свою энергию. Ну так как, мне
начинать?
— Нет.
— Даже подумать не хотите?
— Почему это я обязан этим заниматься? — Вульф
махнул рукой.— Я никому ничего не должен, и награды
мне никакой не предлагают. Нет.
— О’кей,— я встал.— Я понял. Вы полагаете, что
это только моя личная проблема, и она вас абсолютно
не касается. Если бы я сразу же отказал вчера днем
нашей посетительнице, когда она выразила желание
остановиться у нас, попала бы она тогда в морг? Сомне¬
ваюсь. Когда вы спустились из благословенной оранже¬
реи и я сообщил вам о девушке, вы приказали мне
выпроводить ее до обеда. Если бы я так и сделал, ока¬
залась бы она в морге? Скорее всего, нет. Это исключи¬
тельно моя вина, что Присилла оставалась у нас в доме
почти до полуночи, и ровным счетом никакого зна¬
чения не имеет, почему она решила потом направиться
домой. Может, она просто хотела переодеться, а может
быть, решила прекратить свою игру — во всяком случае,
она вернулась домой и там была убита. Конечно, это
моя личная проблема.
— Арчи,— угрюмо начал Вульф.— Ни один человек
не может обвинять себя в психологических недостатках,
присущих всему роду человеческому, например, в от¬
сутствии всеведения. Конечно, всякий может пострадать
от того, чего он не знает, но это незнание ни в коем
случае нельзя ставить ему в. вину.
— Все равно это остается,моей проблемой. Я впол¬
не могу прожить без всеведения, но я не могу спокой¬
но существовать, пока по земле расхаживает проклятый
убийца, благодарный мне за то, что я направил жертву
450
прямо к нему в руки. Я не могу с этим смириться,
и пытаться не буду. Я могу совсем уйти от вас, если
вы пожелаете, но все же предпочел бы взять бес¬
срочный отпуск, начиная с сегодняшнего дня, естествен¬
но, без сохранения содержания. Можете взять себе
постояльцем Сола. Я перееду в отель, но, думаю, вы не
станете возражать, если я буду появляться здесь время
от времени. Вдруг мне что-нибудь понадобится.
Вульф свирепо разглядывал меня.
— Правильно ли я тебя понял? Ты собираешься
в одиночку отправиться на поиски убийцы мисс Идз?
— Не знаю, в одиночку или нет. Может, найму
кого-нибудь в помощь. Но я намерен найти его.
— П-п-фу,— выразил свое презрение Вульф.—
Чушь. Неужели ты считаешь Крамера полнейшим
профаном? И его людей? Они такие круглые остолопы,
по твоему мнению, что ты вынужден выполнять их
работу, так что ли?
Я мрачно посмотрел на него.
— Будь я проклят! От кого я все это слышу?
Вульф покачал головой:
— Не пройдет, Арчи. Ты хочешь загнать меня в угол,
но ничего не выйдет. Я не могу взяться за сложное
и дорогостоящее дело без малейшего шанса на воз¬
награждение только потому, что близко к сердцу принял
сложившиеся обстоятельства. Твой блеф не сработает.
Полная глупость с твоей стороны что-либо предприни¬
мать. Да и зачем?
Я был слишком занят, чтобы отвечать Вульфу. Сняв
пиджак, я возился с вынутой из ящика стола кобурой,
пристраивая ее на привычное место под мышкой. «По¬
кончив с этим, достал «марли» тридцать второго калибра,
коробку с патронами, наполнил ими магазин и вложил
пистолет в кобуру, потом надел пиджак. Мои действия
явились достойным ответом Вульфу, однако я вовсе
не ставил перед собой такой цели. После одного весьма
прискорбного происшествия, случившегося несколько лет
назад, я никогда не выходил из дома без пистолета,
когда дело касалось убийства. Так что сейчас я просто
следовал укоренившейся привычке.
Я посмотрел Вульфу прямо в лицо.
— Я приложу все усилия, чтобы всем было ясно,
что я работаю не на вас. Некоторые, конечно, не
поверят, но тут уж ничего не поделаешь. Я еще вернусь
забрать кое-какие вещички, если же нет, то позвоню
29’
451
позже и сообщу, в какой гостинице остановился. Если
вы решите, что со мной лучше расстаться,— о’кей. У меня
нет времени обсуждать все это сейчас, потому что я
хочу поймать убийцу до завтрака.
Вульф сидел с сердитым видом, плотно сжав губы.
Я повернулся и вышел. Проходя по холлу, я захватил
свою соломенную шляпу, но не потому, что мне так уж
хотелось носить ее, а потому, что она создавала со¬
ответствующее настроение. Спустившись с крыльца, я
решительно двинулся в восточном направлении, как будто
точно знал, куда мне надо идти. На углу Десятой авеню
я зашел в рафе, заказал пирожное и газированную
воду.
Тут не было того, кого бы я хотел схватить до
завтрака. Я просто должен был уйти из дома Вульфа,
потому что исчерпал все возможности разозлить его до
такой степени, чтобы он наконец принял решение и стал
действовать. Я его не винил: у него не было тех проблем,
что были у меня. Все решено. Мне надо посвятить
все свое время, силы и способности решению одной-
единстве иной задачи — найти, схватить и доставить по
соответствующему адресу того, кто задушил Присиллу
Идз, которую я самолично посадил в такси и направил
прямо в руки убийцы. Я был далек от желания про¬
скакать по Бродвею на белом коне, высоко держа на¬
детую на копье голову преступника. Я просто хотел
поймать этого сукиного сына или, по крайней мере,
оказать помощь в его поимке.
Я стал обдумывать свои возможности. Можно, ко¬
нечно, пойти к инспектору Крамеру, объяснить ему, что
меня тревожит, и предложить свои услуги, пообещав
строго придерживаться его указаний и распоряжений,
если он примет меня на правах специального агента.
Я бы так и поступил, если бы там не было Роуклифа,
который тоже вправе отдавать распоряжения. Ничто на
свете не может оправдать человека, сознательно от¬
дающего себя во власть Роуклифа. Я отбросил эту
мысль. Ну и что дальше? Если я пойду в квартиру
Присиллы, то меня туда просто не пустят. Если же
доберусь до Перри Хельмара, что само по себе вряд
ли возможно, то он и говорить со мной не станет.
Но я должен что-то.предпринять.
Покончив с легким завтраком, я направился к те¬
лефонной будке, набрал номер «Газетт» и. попросил
Лона Коэна.
452
— Прежде всего, это звонок сугубо личного характе¬
ра. Ниро Вульф здесь совершенно ни при чем. А теперь,
будь добр, сообщи все известные тебе факты, предпо¬
ложения и слухи, прямо или косвенно связанные с
мисс Присиллой Идз и ее убийством.
— Браток, газетенка стоит гроши. Ты можешь
просто купить ее. Я занят.
— Я тоже. Мне некогда ждать выхода газеты.
Родственники у мисс Идз остались?
— Насколько мне известно, в Нью-Йорке у нее
никого нет. Только две тетушки в Калифорнии.
— У тебя есть что-нибудь такое, о чем ты можешь
сообщить по телефону?
— И да, и нет. Ничего особенного. Знаешь о
завещании ее папаши?
— Я вообще ничего не знаю.
— Мать ее умерла, когда она была еще совсем
ребенком. Отец умер, когда Присилле исполнилось
пятнадцать. Наличными он оставил дочери не так уж
и много, но завещал ей девяносто процентов акций
«Соуфтдаун, Инкорпорейтед», фирмы по производству
полотенец и прочего текстиля, с годовым оборотом в
десять миллионов долларов. Опекуном был его друг
и адвокат — Перри Хельмар. Восемьдесят процентов
дохода корпорации, согласно завещанию, будут при¬
надлежать Присилле по исполнении ей двадцати пяти
лет. В случае, если она умрет до своего двадцатипяти¬
летия, акции и доходы по ним перейдут в собственность
руководителей корпорации; Их, этих руководителей,
более дюжины. Имена их перечислены в завещании
с указанием конкретной суммы, и довольно кругленькой.
О’кей, она была убита за шесть дней до своего
двадцатипятилетия. Вот тебе и версия, но, конечно,
может быть и что-нибудь другое.
— Черт возьми, еще и что-нибудь другое может
возникнуть. Ну и дубина же! Я имею в виду отца.
А что ты мне скажешь о парне, за которого она вышла
замуж? Я слышал, она сбежала вместе с ним. От кого
же? Отец к тому времени уже умер.
— Не знаю, может быть, от опекуна. Это произошло
не здесь. Она встретила его во время путешествия,
где-то на юге, насколько' я помню. Здесь, в Нью-Йорке,
мало что об этом известно. А • что ты имел в виду,
когда сказал: «Ниро Вульф здесь совершенно ни при
чем»?
453
— Только то, что сказал. Он здесь ни при чем.
— Ха-ха. А я-то думал, ты звонишь другу. Передай
Вульфу привет. Ну что, получил, что хотел, и всего за
десятицентовик?
— Пока да. Угощу тебя классным бифштексом
у «Пьера» в семь тридцать.
Коэн издал довольное урчание.
— Это самое лучшее предложение за весь сегод¬
няшний день. Надеюсь управиться к этому времени.
Позвонишь в семь?
— Обязательно. Большое спасибо.
Я повесил трубку и открыл дверь. Достал носовой
платок, вытер лицо и шею — в будке было страшно
жарко. Потом полистал телефонную книгу, нашел
манхэттенский адрес, вышел из будки, пересек Тридцать
четвертую улицу, поймал такси и поехал на восток.
Глава пятая
Контора «Соуфтдаун, Инкорпорейтед» была распо¬
ложена по адресу, улица Коллинз, 192 — между парком
Сити-Холл и Гринвич-Виллидж, и занимала не какой-
нибудь там этаж, а целый особняк. Кирпичный фасад
когда-то был розового цвета, но сейчас он давно утратил
свой прежний вид. Однако огромные стекла на первом
этаже ярко сверкали. За ними было развешано в хао¬
тическом беспорядке огромное множество самых раз¬
нообразных полотенец различных размеров и расцветок.
Там же стояло странное сооружение, табличка над ко¬
торым извещала: «Прядильная машина Гаргрива 1768».
Парадные двери были открыты, и я вошел. Огромный
вестибюль; слева — стена со множеством дверей, спра¬
ва — сплошные ряды столов с разложенными на них
образцами продукции. В зале находилось всего четыре
или пять человек. За стеклянной стойкой с надписью
«Справки» сидела женщина. Этакая старая боевая
кобыла. Я ее проигнорировал и пошел направо.
Там стоял толстенький рыжеватый тип, почесывающий
мочку уха. Я достал бумажник, показал ему удосто¬
верение с фотографией и коротко бросил:
— Гудвин. Детектив. Где босс?
Даже не взглянув на меня, он пропищал:
— Чей босс? Что вы хотите?
454
— Успокойтесь,— сказал я ему строго официальным
тоном.— Я здесь по заданию, связанному со смертью
Присиллы Идз. Хочу переговорить с каждым, кто связан
с руководством этой компании. Желательно начать с
самой верхушки. Может быть, лучше начать прямо с
вас? Ваше имя?
Он и глазом не моргнул.
— Так вам нужен мистер Брукер?
— Согласен. Где он?
— Его кабинет в самом конце, но в настоящий
момент он находится наверху, в конференц-зале.
— Прямо по лестнице?
Он показал направление. Лестница выглядела такой
же старой, как и все здание. На втором этаже работа
кипела вовсю, чего нельзя было сказать о первом.
Стрекотали пишущие машинки, скрипели перья, щелкали
калькуляторы. На мой взгляд, здесь трудилось не менее
сотни девушек. Нет более приятной формы исследова¬
ния, чем созерцание движущихся женских фигур в
огромной конторе в разгар напряженного делового дня,
но в этот день я был здесь по другому поводу. Я подошел
к темноглазой симпатичной барышне, которая управля¬
лась с машиной, превосходящей по размерам ее саму,
и поинтересовался, где находится конференц-зал. Она
указала на дальний конец помещения. Приблизившись,
я увидел там дверь, открыл и, войдя, прикрыл ее
за собой.
В этой комнате была прекрасная звукоизоляция.
Как только я закрыл дверь, гул и шум огромного по¬
мещения сразу же стихли. Комната была квадратной,
средних размеров, в центре стоял - стол из красного
дерева, окруженный такими же стульями. За столом
сидели пятеро. Один из них мог быть самим Гаргривом,
который изобрел прядильную машину в 1768 году, или по
крайней мере его сыном, таким древним он выглядел.
Но серо-голубые глаза еще сохранили живость, поэтому
я и обратился к нему, вновь предъявив удостоверение:
— Гудвин. Детектив. По поводу убийства Присиллы
Идз. Вы мистер Брукер?
Седовласый не был Брукером. Тот сидел как раз
напротив. Он выглядел раза в два моложе старца. У него
было вытянутое бледное лицо . и длиннющий нос.
— Я Брукер. Что вам угодно?
Никому не было дела до моего удостоверения, по¬
этому я спрятал его в карман, сел на стул и вынул
455
блокнот и ручку. Подумал, что если не переиграть,
изображая самоуверенность, то у меня все может пройти
гладко. Открыв блокнот на чистой странице, я медленно
и внимательно всех осмотрел и остановил взгляд на
Брукере.
— Это только предварительная беседа. Ваше полное
имя, пожалуйста.
— Дж. Лютер Брукер.
— Что означает «Дж.»?
— Это Дж-е-й. Джей.
Я записал.
— Вы служащий корпорации?
— Президент. Уже семь лет.
— Когда и где вы узнали об убийстве мисс Идз?
— Сегодня утром, по радио. Из новостей в семь
сорок пять.
— Впервые услышали?
- Да.
— Что вы делали вчера с половины одиннадцатого
до двух часов ночи? Вкратце и быстро. Я стеногра¬
фирую.
— Был в своей постели. Я устал после напряжен¬
ного рабочего дня, поэтому рано лег спать, сразу после
десяти часов.
— Где вы живете?
— Снимаю номер в отеле «Принц Генрих» в Брук¬
лине.
Я взглянул на него. Всегда интересно смотреть
на людей, проживающих в Бруклине.
— Там вы и были прошлой ночью?
— Конечно. Там у меня спальня, в ней я и на¬
ходился.
— Один?
— Я не женат.
— Вы один были в номере все время с половины *
одиннадцатого до двух часов ночи?
- Да.
— Вы можете привести чьи-либо свидетельства?
Может быть, телефонные звонки? Вообще хоть что-
нибудь?
У Брукера дернулась челюсть, но он сдержался.
— Как же я моху? Я спал^
Я посмотрел на него без всякого предубеждения,
но достаточно сурово.
— Вы должны понимать . создавшееся положение,
456
мистер Брукер. Многим людям очень выгодна смерть
мисс Идз. В результате этой смерти они получат целые
состояния. Поэтому я вынужден спрашивать вас о таких
вещах. Какую часть наследуете вы лично?
— Эти данные не предназначены для широкой об¬
щественности.
— Конечно. Но вам-то они известны, ведь так?
— Да, я их знаю.
— Тогда назовите, пожалуйста.
— Согласно положению завещания покойного На¬
тана Идза, сына основателя всего предприятия, мне
предназначается девятнадцать тысяч триста акций
корпорации. Такое же количество полагается каждому
из четырех следующих лиц: мисс Дьюдей, мистеру
Питкину, мистеру Хельмару и мистеру Квесту. Меньшая
часть акций отойдет другим.
Седовласый старец, неприязненно глядя на меня
своими серо-голубыми глазами, представился:
— Бернард Квест.— Его голос звучал твердо и
мощно.— Я в фирме уже шестьдесят три года, в те¬
чение тридцати четырех лет был директором по сбыту
и двадцать девять лет — вице-президентом.
— Отлично. Я запишу все имена.
Я посмотрел на женщину неопределенного возраста,
сидевшую слева от Бернарда Квеста. У нее был властный
взгляд, а на лице я не заметил и следа косметики.
Явно жесткая натура. Я обратился к ней:
— Ваше имя, пожалуйста?
— Виола Дьюдей,— ответила она ясным и чистым
голосом, таким приятным по тембру, что я в удивлении
невольно вскинул брови.— Я была секретарем у мистера
Идза, и в тридцать девятом году он назначил меня
помощником президента. Президентом, конечно, был он
сам. Во время его последней болезни в течение четыр¬
надцати месяцев я исполняла обязанности президента.
— Мы помогали всем, чем могли,— вставил Брукер.
Она не обратила на него никакого внимания.
— Моя нынешняя должность называется — по¬
мощник секретаря корпорации.
Я перевел взгляд дальше.
— Ваше имя, сэр?
Мужчине, сидевшему слева от Виолы Дьюдей, с по¬
дозрительной ухмылкой на лице, на вид было лет пять¬
десят. Так он выглядел, вероятно, и тридцать лет назад,
таким будет и до конца своей жизни. Он,' видимо,
457
где-то простудился, и теперь постоянно чихал и
кашлял, ежеминутно прикладывая носовой платок к
лицу.
— Оливер Питкин,— назвался он. Голос у него был
хрипловатый.— Секретарь и казначей корпорации с три¬
дцать седьмого года, с тех пор, как мой предшествен¬
ник скончался в возрасте восьмидесяти двух лет.
Я давно уже начал подозревать, что конференция,
ход которой я так бесцеремонно прервал, касалась во¬
просов, далеких от изменения цен на полотенца. Из
четырех названных Брукером лиц трое присутствовали,
не было только Хельмара. В этом не было ничего,
свидетельствовавшего против кого-то из них, и все же
мне бы очень хотелось знать, о чем они совещались до
моего прихода. Я старался не допустить ошибки. Сейчас
я сосредоточил внимание на последнем члене этого
собрания, последнем и единственном, заслуживающем
внимания по причинам, не связанным с убийством
Присиллы Идз. По возрасту она вполне могла бы быть
внучкой Бернарда Квеста. Что же касается внешнего
облика, то его всегда можно подправить, было бы жела¬
ние. От меня не ускользнуло, что Брукер время от вре¬
мени поворачивал голову направо, туда, где она сидела.
Я спросил и ее имя.
— Дафни О’Нил. Но я думаю, что не удостоюсь
чести быть упомянутой в вашем блокноте, мистер Де¬
тектив, потому что обо мне не упоминается и в заве¬
щании мистера Идза. Когда он умер, я была совсем
маленькой девочкой и стала работать на «Соуфтдаун»
только четыре года назад. Работаю модельером.
Все это она произнесла, конечно, не тоном малень¬
кой девочки, но у меня было впечатление, что вот-вот
она должна так заговорить. К тому же она назвала
меня мистером Детективом.
— Может быть, вам следует знать и то,— заметила
со своего места Виола Дьюдей (ну до чего приятный
голос!),— что если бы мисс Идз дожила до следующего
понедельника, то мисс О’Нил пришлось бы подыскивать
другую работу. Мисс Идз ни в грош не ставила таланты
мисс О’Нил. Вы, конечно, можете' счесть благородной
скромностью со стороны мисс О’Нил ее нежелание по¬
пасть в ваш блокнот, но...
— Разве это сейчас нужно, Виола? — резко спросил
Бернард Квест.
— Я думаю, да,— ответила мисс Дьюдей своим
458
очаровательным голосом.— Будучи интеллигентной жен¬
щиной, Бернй, я смотрю на вещи гораздо более реально,
чем любой мужчина, даже вы. Никто не собирается
ничего скрывать, так почему бы сразу не поставить
все точки над i. Они все равно до всего докопаются.
Что за десять лет до смерти Ната Идза вы пытались
вынудить его отдать вам одну треть акций корпорации,
но получили отказ. Что Олли,— она без всякой враж¬
дебности посмотрела на Оливера Питкина,— со своей
привычной маской скромного и трудолюбивого работ¬
ника, является ярым женоненавистником и не потерпит,
чтобы корпорацией владела или руководила женщина...
— Дорогая Виола,— начал было совершенно расте¬
рявшийся Питкин, но она не дала ему договорить.
— Мои амбиции и жажда власти столь велики, что,
несмотря на ваш страх и недоверие друг к другу, все вы
гораздо больше боитесь меня. Ведь вам прекрасно
известно, что как только Присилла встала бы во главе
корпорации, у меня бы сразу появилась полная свобо¬
да действий. Полиция все равно узнает, что эта Дафни
О’Нил... о Боже, ну и имечко же ей досталось —
Дафни...
— Это означает «лавровое дерево»,— с готовностью
объяснила Дафни.
— Сама знаю, что оно означает. Дафни настраива¬
ла Перри Хельмара и Джея друг против друга, а с при¬
ближением тридцатого июня ее положение становилось
все более отчаянным, так же, впрочем, как и их. Этот
Джей...
Она умолкла, получив от Дафни молниеносный удар
по губам. Дафни проделала это чрезвычайно ловко.
У Виолы Дьюдей не было ни малейшего шанса увернуть¬
ся или защититься. Правда, она подняла руку, будто со¬
бираясь нанести ответный удар, но лишь прикрыла
рот и откинулась назад.
— Сама напросилась, Ви,— резюмировал Квест.—
Если ты рассчитываешь, что мы с Олли будем на твоей
стороне, а я склонен думать именно так, то жестоко
ошибаешься.
— Как давно я мечтала об этом,— с уже не уди¬
вившими меня детскими интонациями в голосе поясни¬
ла Дафни.— Да и не прочь повторить.
Мне хотелось, чтобы мисс Дьюдей продолжила с
того места, где остановилась, или чтобы кто-нибудь
принял у нее эстафету, но, по всей видимости, по¬
459
вестка дня была исчерпана. Настала моя очередь.
— Мисс Дьюдей совершенно права. Это не относится
ко всему, что она сказала,— тут надо разобраться,—
но она абсолютно права, утверждая, что не в ваших
интересах что-либо скрывать. Все равно рано или поздно
правда выяснится, в этом нет сомнений, но чем раньше,
тем, наверное, лучше.— Я посмотрел на президента.—
Было бы великолепно, если бы вы, мистер Брукер,
последовали примеру мисс Дьюдей. Какое положение,
на ваш взгляд, в данной ситуации занимает каждое
заинтересованное лицо? Возьмем, к примеру, вашу
сегодняшнюю конференцию. Чья это была идея? О чем
вы совещались? Что говорили лично вы?
Запрокинув голову назад, Брукер взглянул на меня
из-за своего длиннющего узкого носа.
— Следует признать, что обстоятельства гибели мисс
Идз, особенно в настоящий момент, создали для всех нас
крайне неприятную ситуацию. Я переговорил об этом
с мистером Квестом, и мы приняли решение обсудить
создавшееся положение с мисс Дьюдей и мистером
Питкиным. Перед этим я уже договорился с мисс
О’Нил, что и она будет присутствовать. Мы пришли
к единому мнению: совершенно немыслимо, чтобы кто-
нибудь из нас или же другой человек из руководства
корпорации, тоже наследующий акции, мог тем или
иным способом быть замешанным в убийстве мисс Идз.
Мы...
— Мисс Дьюдей с этим согласилась?
Она ответила мне сама:
— Конечно. Если вы, молодой человек, решили, что
я намекала на возможность чьей-то причастности к
убийству, то вы меня неверно поняли. Я просто пре¬
доставила факты, которые вам могут показаться подхо¬
дящими в качестве мотивов убийства. Вы так или иначе
бы их узнали, я же просто сэкономила ваше время.
— Понятно. О чем вы еще говорили, мистер Брукер?
— Мы решали, как нам поступить. Конкретно: мы
решали, следует ли нам сразу же обратиться в юриди¬
ческие инстанции, и если так, то подойдет ли для этой
цели совет директоров корпорации, или же для этого
случая нам следует создать ^какой-либо специальный
совет. Также мы обсуждали и само убийство. Мы
пришлй к выводу, что нам не известно, кто бы мог
решиться на подобное преступление, у кого были бы
достаточно серьезные основания для убийства мисс Идз.
460
Мы говорили о письме, полученном совсем недавно от
Эрика Хага, бывшего мужа мисс Идз. Вы уже об этом
знаете?
— Да, от Хельмара. В письме Хаг сообщает, что
у него имеется документ, подтверждающий его права
на половину всей собственности.
— Совершенно верно. Письмо отправлено из Вене¬
суэлы, но ведь он без труда мог прибыть в Нью-Йорк
самолетом или кораблем, и даже если сам не приехал,
то мог нанять кого-то для убийства мисс Идз.
— Ясно. Но почему?
— Мы не знаем почему. Сами не ведаем. Просто
мы пытались найти какой-либо приемлемый мотив для
убийства.
— Но почему вы остановились на личности Эрика
Хага? Если бы Присилла была жива через неделю,
у него все равно оставался бы этот документ, и кроме
того, он мог бы претендовать на уже гораздо боль¬
шую сумму,— упорствовал я.
— Не исключена возможность,— высказала пред¬
положение мисс Дьюдей,— что Присилла пыталась от¬
рицать факт подписания документа, или же Хаг за¬
подозрил, что она собирается так поступить, и испугался,
что вообще ничего не получит.
— Но Присилла сама заявила, что подписала по¬
добный документ.
— Да? Кому же?
Конечно, мне не хотелось признаваться, что девушка
сказала это нам с Ниро Вульфом.
— Здесь вопросы задаю я, мисс Дьюдей. Как я уже
говорил, это только предварительный опрос, и хотелось
бы провести его до конца.— Я обратился к Дафни: —
А чем вы занимались между десятью тридцатью и
двумя часами, мисс О’Нил? Вы ведь понимаете, что...
За моей спиной раздался звук открываемой двери.
Я повернул голову. В комнату вошли три человека,
один из которых был мне известен даже слишком
хорошо. Увидев меня, он замер в оцепенении, вытаращив
глаза, и только и смог вымолвить: «О, черт!»
Не было ни единого раза, когда созерцание лейтенан¬
та Роуклифа из отдела по расследованию убийств
Манхэттена доставило мне хоть какое-то удовольствие.
Трудно Даже вообразить обстоятельства, при которых
мне было бы приятно встретиться с ним. Но если бы я .вел
перечень ситуаций, при которых появление Роуклифа
461
особенно нежелательно, нынешняя заняла бы верхнюю
строчку.
— Вы арестованы,— прохрипел, задыхаясь, Роуклиф.
Я сдержал чувства, которые всегда появлялись у
меня при виде лейтенанта и которые мне сейчас не
хотелось бы описывать.
— Ордер в письменном виде? — поинтересовался я.
— Мне ничего не нужно в письменном виде. Я за¬
бираю...— Роуклиф подошел поближе и оглядел весь
квинтет руководства «Соуфтдауна».— Кто из вас
Джей Л. Брукер?
— Я.
— А я лейтенант Джордж Роуклиф из полиции.
— Там внизу этот человек сказал, что он из
полиции.
— Он...
— Разве это не так? — удивленно спросил Брукер.
— Нет. Он...
— Мы — сборище кретинов! — вскричала мисс
Дьюдей.— Ведь это же репортер.
Роуклиф повысил голос:
— Никакой он не репортер. Его зовут Арчи Гудвин,
и он — ближайший помощник Ниро Вульфа, частного
детектива. Так он сказал, что прибыл из полиции?
Трое из присутствующих ответили утвердительно.
Роуклиф обратил свои рачьи глазенки на меня:
— Я задерживаю вас за то, что вы незаконно
назвали себя офицером полиции. Это является уголов¬
ным преступлением и сурово наказывается. Дойль, на¬
день на него наручники и обыщи.
Двое полицейских направились ко мне. Я засунул
руки глубоко в карманы брюк, плюхнулся на стул и
немного съехал с него, так, чтобы половина корпуса
находилась под столом. Обыскать и надеть наручники на
стовосьмидесятифунтового мужчину, занявшего такое
положение, задача не из легких, она требует значи¬
тельного упорства и немалой физической силы. Я был
уверен, что полицейским придется передохнуть перед
тем, как взяться за эту работу.
— Вы, должно быть, помните, как третьего апреля
одна тысяча девятьсот сорок девятого года по приказу
самого Скиннера вы письменно извинились передо мной
и мистером Вульфом. Теперь вам придется извиняться
передо мной одним.
— Я застал вас на месте преступления.
462
— Вовсе нет. Все эти люди очень нервничают.
И внизу, и здесь я представился только двумя сло¬
вами: «Гудвин» и «детектив». Я предъявлял свое
удостоверение, но никто не удосужился даже взгля¬
нуть на него. Я не говорил, что я полицейский. Я де¬
тектив, так я и сказал. Я задавал вопросы, и они отве¬
чали. Так что извинитесь сейчас, и все забудем.
— Ио чем это вы их спрашивали?
— Обо всем, что касается смерти Присиллы Идз.
— То есть об убийстве.
Мне пришлось согласиться.
- Да.
— Почему?
— Я действовал как заинтересованный гражданин.
— Что это еще за интерес? Вы солгали инспектору
Крамеру. Вы ему сказали, что у Вульфа нет клиента,
но сами-то вы здесь.
— Я не лгал. У Вульфа на самом деле не было
клиента.
— Значит, он появился за это время?
— Нет. Не появился.
— Так зачем же вы здесь? Что за интерес у вас
в этом деле?
— Мой собственный. В этом деле у меня личный
интерес, и Вульф не имеет к нему никакого отношения.
Я выступаю от собственного имени.
— Да Боже ж ты мой! — По тону Роуклифа я понял,
что он окончательно исчерпал запас своего терпения.
Я не мог видеть его лица, но краешком глаза за¬
метил, как поднялась рука лейтенанта и сжалась в
кулак.— Итак, у Вульфа все-таки есть к-к-лиент! —
в состоянии крайнего возбуждения Роуклиф начинает
заикаться. Обычно я и стараюсь довести его до такого
состояния, но на этот раз он сам себя довел.— И Вульф
не желает признавать, что у него есть клиент. А у вас
хватает нахальства открыто лгать, утверждая, что якобы
вы очутились здесь по собственной инициативе. Ваша
наглость...
— Послушайте, лейтенант,— искренне сказал я,—
для меня всегда было и, наверное, долго еще будет
удовольствием обмануть вас, но в этот раз я говорю
правду и хочу заявить твердо и окончательно, что в этом
деле интерес у меня сугубо личный, как я уже объяснил
вам, и Вульф не имеет к этому никакого отношения.
Если вы...
463
— Достаточно,— Роуклиф еще крепче сжал кулак.—
Более чем достаточно. Ложные показания, сокрытие
улик, допрос свидетелей лицом, проходящим по делу,
выдача себя за офицера полиции. Возьмите его, Дойль.
Сейчас сюда еще подъедут, п-п-передадите его кому-
нибудь.
Он говорил совершенно серьезно. Я быстро обдумал
ситуацию. Несмотря ни на что, я надеялся, что в будущем
мне еще придется иметь дело с кем-нибудь или даже
со всеми из соуфтдауновской пятерки, и мне вовсе не
хотелось, чтобы они вот так сидели и смотрели, как два
полицейских с применением силы будут стаскивать
меня со стула. Поэтому я встал и обратился к Дойлю:
— Только поаккуратней. Я боюсь щекотки.
Глава шестая
В тот же день, четверть седьмого, я сидел в маленькой
комнатке столь знакомого мне здания на улице Леонард.
Я скучал и хотел есть. Если бы я знал, что произойдет
через каких-то шестьдесят секунд, настроение у меня
было бы совсем другое. Но я этого не знал.
Весь день меня перекидывали с места на место, но
в каталажку пока не сажали и обвинения не предъ¬
являли. Сначала доставили в десятый участок по Запад¬
ной Двадцатой улице, где располагалась контора Кра¬
мера. Полчаса никто не обращал на меня внимания,
потом объявили, что, если я хочу встретиться с Краме¬
ром, нужно ехать в другое место. Я не испытывал
желания встречаться с Крамером, но мне уже порядком
надоело сидеть просто так, поэтому, когда один из
полицейских в форме предложил мне следовать за ним,
я не стал противиться. На такси он довез меня до
Центральной улицы, 240, мы поднялись на лифте, он
провел меня по длинным коридорам, крепко держа за
руХу. Потом мы уселись на скамейку в каком-то подобии
алькова. Через некоторое время я его спросил, кого
или что мы ждем.
— Послушай, парень,— довольно агрессивно возра¬
зил он,7— неужели я похож на человека, которому
что-то известно?
Я поерзал на месте.
— С первого взгляда вроде бы нет.
464
— Точно. Я ничего ни о чем не знаю. Так что лучше
не спрашивай.
Похоже, что от него больше ничего нельзя было
добиться. Как и следовало ожидать, туда-сюда шныряли
разные подозрительные личности. Кого же еще можно
увидеть в полиции! Сидеть на жесткой скамье со ско¬
ванными руками — не самое приятное занятие, и я уже
крепко устал от всего этого, когда увидел человека
в форме капитана полиции и обратился к нему:
— Капитан!
Тот остановился, повернулся, увидел меня, при¬
близился.
— Капитан,— воскликнул я,— взываю к вашему
здравому смыслу. Мое имя Арчи Гудвин, я живу в доме
19/14 на Западной Тридцать пятой улице, владельцем
которого является Ниро Вульф. Этот ваш коллега
должен, естественно, находиться около меня, в против¬
ном случае я могу сбежать. Я прошу вас прислать сюда
фотографа. Хочу, чтобы меня сфотографировали в этих
штуках,— я поднял руки в наручниках,— в качестве
улики. Бесхвостый павлин по имени Роуклиф заковал
меня, и я собираюсь предъявить ему иск за необосно¬
ванный арест, приведший к моему публичному унижению
и нанесший мне моральный ущерб.
— Посмотрю, что смогу сделать,— с участием ска¬
зал капитан и удалился.
Конечно, я остановил капитана и заговорил с ним
исключительно из желания поразвлечься, но вдруг, со¬
вершенно неожиданно для меня, минут через двадцать
явился сержант и спросил у меня мое имя. Я ответил.
Сержант повернулся к моему спутнику:
— Как зовут этого человека?
— Он вам сказал, сержант.
— Я вас спрашиваю!
— Я ничего не знаю, сержант. В отделе убийств
сообщили, что его зовут Арчи Гудвин, так он и вам
сказал.
Сержант недовольно заворчал, взглянул на мои
оковы, вытащил связку ключей, выбрал один и освободил
меня от наручников. До того я никогда не встречал
этого капитана, да и впоследствии он мне на глаза
не попадался, так что если вы угодите в полицию
и очутитесь в помещении, похожем на альков, и к тому
же вас закуют в наручники, попросите, чтобы позвали
капитана в возрасте пятидесяти — пятидесяти пяти лет,
30 Заказ № 504
465
с большим красным носом и двойным подбородком»
в очках в металлической оправе.
Через несколько минут появился другой сержант,
меня вывели из здания, доставили в контору окружного
прокурора и провели в комнату, где мне уделили хоть
какое-то внимание. В комнате находился детектив из
отдела по расследованию убийств, по имени Рэндал,
с которым я был немного знаком. К нему потом при¬
соединился помощник окружного прокурора по имени
Мандельбаум, которого я никогда до этого не видел.
Они терзали меня полтора часа, по истечении которых
у меня сложилось впечатление, что обвинение мне предъ¬
явлено не будет. Уходя, они даже не позаботились
об охране, а просто велели мне оставаться на месте.
В третий или четвертый раз я поглядел на часы после
их ухода. Они показывали четверть седьмого.
Как я уже успел заметить, я скучал и хотел есть.
Одной встречи с Роуклифом вполне достаточно, чтобы
испортить весь день. Мне же надо было еще встре¬
титься с Лоном Коэном в семь тридцать и скормить
ему обещанный бифштекс, потом еще необходимо за¬
ехать домой и собрать вещи для переезда в гостиницу.
И неизвестно, как отреагирует Вульф на мое твердое
решение покинуть его дом. Я ничего не имею против
того, чтобы провести ночь в гостиничном номере, но
что мне делать, когда я выйду из этого номера завтра
утром? Какие у меня планы? Я подальше отбросил эти
размышления, подумав, что, может быть, мне удастся
выудить что-нибудь существенное у Коэна, и мне за¬
хотелось позвонить ему, не дожидаясь семи часов. В ком¬
нате телефона не было, поэтому я вышел в коридор,
посмотрел направо и налево, потом двинулся налево.
По обеим сторонам коридора было множество дверей, но
все они оказались запертыми. Я же хотел найти комна¬
ту, в которой была бы открыта дверь, стоял бы телефон
и никого бы не было поблизости. Я продолжал свой
путь, но все без толку. В конце коридора самая послед¬
няя дверь с левой стороны была приоткрыта. При¬
близившись, я услышал голос. Вероятно, было шесть
часов двадцать минут — именно в это время я услышал
голос, гремящий в комнате.. За двенадцать шагов его
можно .было услышать, за пять шагов узнать, ну а
подойдя к двери — отчетливо разобрать слова.
— Вся эта комедия,— гремел голос Вульфа,— осно¬
вана на идиотском предположении, которое вполне
466
естественно и даже неизбежно для вашего абсолютного
чемпиона по человеческой тупости — мистера Роуклифа,
будто мы оба с мистером Гудвином законченные крети¬
ны. Я не отрицаю, что кое-когда в прошлом я был с
вами не совсем искренен, иногда кривил перед вами
душой, действуя в своих целях, но тем не менее у меня
сохранилась лицензия на практику частного детектива,
и вам прекрасно известно, что это означает. Это озна¬
чает, что по большому счету я принес вам пользы
больше, чем вреда. Не говоря уже об общественности,
но это совершенно другой аспект... Пользы именно
вам лично, мистер Крамер, и вам, мистер Боуэн, и,
конечно, другим из вашей фирмы.
Итак, сам окружной прокурор выступал в роли
слушателя.
— Это также означает, что я всегда знаю, когда
следует остановиться, и мистер Гудвин тоже. Репутация
у нас в этом отношении безупречная, и вам это известно.
И что же происходит сегодня? По своему привычному
расписанию в четыре часа пополудни я поднялся в
оранжерею для двухчасового отдыха. Почти сразу же
я услышал внизу шум и гам и решил спуститься, чтобы
разобраться, в чем дело. Там был Роуклиф. Он восполь¬
зовался отсутствием мистера Гудвина, которого он
боится и которому мелочно завидует, чтобы силой вор¬
ваться в мой дом...
— Ложь! — раздался голос Роуклифа.— Я позво¬
нил и...
— Заткнитесь! — взревел Вульф, и мне показалось,
что дверь еще чуть-чуть приоткрылась. У образовав¬
шейся щели я и пристроился. Через секунду Вульф
продолжил уже не столь громоподобным голосом, но
далеко и не шепотом: — Как вам всем отлично известно,
у полицейского не больше прав вторгаться в частное
жилище, чем у любого другого лица, кроме определен¬
ных, совершенно четко обозначенных законом обстоя¬
тельств. Но они этим частенько злоупотребляют. Так
было и сегодня. Когда мой повар и привратник открыли
дверь, мистер Роуклиф силой вторгся в дом, преодолел
сопротивление моих служащих и, игнорируя все про¬
тесты, совершенно незаконно поднялся на третий этаж,
ворвался в мою оранжерею и нарушил мое уединение.
Я поудобнее оперся о косяк.
— Тупости его нет предела, раз он ожидал, что я
буду с ним разговаривать. Совершенно естественно, я
30* 467
предложил ему немедленно покинуть дом. Роуклиф стал
настаивать, чтобы я отвечал на его вопросы. Я же
продолжал упорствовать и отказывался удовлетворить
его требования. Когда я повернулся, чтобы уйти,
Роуклиф задержал меня, предъявил ордер на мой арест
в качестве свидетеля по делу об убийстве и посмел
положить на меня свою руку.— Неожиданно Вульф
резко понизил голос и продолжал ледяным тоном: —
Я не потерплю, чтобы ко мне прикасались. И тем более,
когда эту акцию абсолютно необоснованно осуществляет
мистер Роуклиф. Ему следовало объяснить мне, как я
должен поступить согласно этому ордеру, и сделать это
в словесной форме, а не дотрагиваться до меня. Я от¬
нюдь не демонстрирую свою повышенную чувствитель¬
ность к враждебным прикосновениям, потому что она
характерна для всего живого; я просто упоминаю о
своей реакции как об одной из причин, по которым
я отказался разговаривать с мистером Роуклифом. Он
задержал меня на основании своего ордера, вывел из
дома и привез сюда в разбитой полицейской колымаге
с чокнутым водителем.
Я прикусил губу. Хотя тот факт, что Вульфа самого
арестовали и доставили в полицию, не был лишен для
меня прелести, но в то же время в подобной ситуации
я чувствовал себя еще более виноватым, так что хихикать
было не над чем. Я и не хихикал. Я слушал.
— С некоторым снисхождением я предполагал, что
здесь имеет место какое-то чудовищное недоразумение,
может быть, даже извиняемое, которое заставило мисте¬
ра Роуклифа проявить такое ослиное упрямство. Но
от вас я узнал, мистер Боуэн, что в основе этого
происшествия лежит совершенно немыслимая тупость
вашего коллеги. Обвинять мистера Гудвина в том, что он
выдавал себя за полицейского, просто смешно. Я не
ведаю, что он там говорил или делал, да и знать не
хочу. Но я знаю мистера Гудвина, и он вряд ли способен
проявить такое слабоумие. Обвинять его в том, что он
действует по моему заданию и дает ложные показания,—
уже не смешно, но, разумеется, совершенно безосно¬
вательно. Вы подозреваете, что меня нанял кто-то из
заинтересованных лиц, вольно или невольно имеющих
отношение к смерти мисс Йдз и миссис Фомос, что
я хочу скрыть этот факт, что мистер Гудвин отпра¬
вился в офис корпорации по моему заданию, и что,
отрицая это, мистер Гудвин дает ложные показания.
468
— Уверен, что так оно и есть,— вставил Роуклиф.
— Мы договаривались,— отрезал Вульф,— что меня
не будут перебивать. Я заявляю, что подобное обви¬
нение не имеет под собой никаких оснований. Если
мистер Гудвин лжет по моим указаниям, неужели вы
думаете, что я не взвесил все возможные послед¬
ствия подобных действий? Неужели вы считаете, что
меня могут остановить или сбить с пути истинного
такие смехотворные глупости, как наручники на руках
Гудвина — да, мистер Роуклиф уже и этим похвастал¬
ся — или доставка сюда меня самого на далеко не без¬
опасной полицейской развалюхе? Вы подозреваете, что
у меня есть клиент, что я знаю что-то не известное
вам, и, пытаясь меня испугать, вы надеетесь принудить
меня рассказать вам все. Но вам это не удастся, потому
что у меня попросту ничего нет. Однако вы правы,
думая, что у меня появился клиент. Я признаю это.
Он у меня есть.
Роуклиф издал какой-то звук, вероятно, соответ¬
ствующий его представлению о военном кличе. Я же по¬
думал, что Вульф в своем репертуаре. Этот сукин сын
все-таки нашел себе покупателя!
Тем временем Вульф продолжал:
— Еще утром у меня не было клиента, не было его
и час назад, но сейчас он есть. Своими нелепыми
и жестокими действиями, санкционированными, кстати,
вами, джентльмены, мистер Роуклиф бросил мне вызов,
который я не мог не принять. Когда мистер Гудвин
утверждал, что я никоим образом не причастен к этому
делу, а сам он руководствуется исключительно собствен¬
ными интересами, он говорил истиную правду. Как вам,
может быть, известно, ему далеко не безразличны
привлекательные молодые женщины, особенно те из них,
которые не только обладают приятной внешностью, но
и способны разбудить в нем дух рыцарства и страсть
к приключениям. Присилла Идз была именно такой
женщиной. Вчера она некоторое время провела вместе
с мистером Гудвином, ведь он поместил ее в комнате
моего дома. Через три часа после того, как мистер
Гудвин выселил ее по моему распоряжению, она была
жестоко убита. Не скажу, что это известие привело к
полному помутнению его рассудка, но эффект был все же
значителен. Гудвин выскочил из моего дома, будучи
одержим одной всепоглощающей мыслью: схватить
убийцу. Вышел, не забыв вооружиться. Конечно, во
469
всем этом присутствует изрядная доля патетики, но
все же это так по-человечески понятно, романтично
и не может не вызывать восхищения. Ваши бессердеч¬
ные, грубые действия по отношению к нему не оставля¬
ют мне другой альтернативы. Я у него на службе.
Он мой клиент.
Роуклиф недоуменно проскрипел:
— Вы хотите сказать, что Арчи Гудвин — ваш
клиент?
Сухим, резким голосом Боуэн, окружной прокурор,
требовательно спросил:
— И к этому сводилась вся ваша болтовня?
Я открыл дверь и вошел.
Восемь пар глаз уставились на меня. Кроме Вуль¬
фа, Боуэна, Крамера и Роуклифа там были еще те
двое, что уже мучили меня своими бестолковыми
вопросами, а также двое незнакомых мне. Я направился
прямо к Вульфу. Мне очень хотелось сразу же ска¬
зать ему, что я все слышал, но еще более приятно
было перед такой замечательной аудиторией выразить
самую высокую похвалу поступку Вульфа со стороны его
нового клиента.
— Я голоден,— сообщил я Вульфу.— За весь день
я лишь однажды легко перекусил в кафетерии, и с тех
пор во рту у меня не было и маковой росинки. Давайте
отправимся домой.
Реакция Вульфа была по-человечески понятной,
романтичной и вызывающей восхищение. Будто мы не
один десяток раз репетировали с ним эту сцену.
Вульф молча встал, взял со стола шляпу и трость,
подошел ко мне и похлопал меня по плечу, проворчав
в сторону присутствующих: «Рай для озорников»,—
затем развернулся и направился к двери. Я последовал
за ним. Никто даже не шевельнулся, пытаясь задержать
нас.
В этом здании я ориентировался лучше Вульфа, по¬
этому в коридоре пошел впереди и вывел его на улицу.
В такси Вульф сидел, плотно сжав губы, и все время
держался за ремни безопасности. Ехали молча. У дома я
заплатил таксисту, вышел и открыл дверцу Вульфу, под¬
нялся на крыльцо и собственным ключом отпер дверь.
Но одного ключа оказалось нёдостаточно. Дверь приот¬
крылась не более чем на дюйм — мешала цепочка. Поэто¬
му я нажал кнопку звонка. К двери подошел Фриц и
впустил нас. Вульф выдал нам строгое распоряжение:
470
— Дверь всегда должна быть на цепочке. Всегда! —
и Добавил уже одному Фрицу: — Как дела с почками,
все готово?
•— Да, сэр. Но вы же не позвонили.
— С клецками и жженым сахаром?
— Да, сэр.
— Удовлетворяет. Пиво, пожалуйста. Я весь высох.
Могу треснуть.
Избавившись от шляпы и трости, Вульф направился
в офис, я проследовал за ним. В течение нескольких
часов у меня потел бок в том месте, где была при¬
стегнута кожаная кобура, и я с облегчением снял ее.
Сделав это, я не стал садиться за свой стол. Вместо
этого я сел в красное кожаное кресло, кресло, в котором
уже сидели сотни и сотни наших с Вульфом клиентов,
не говоря уже о тысячах тех, кому не удалось нанять нас.
Я удобно разместился, откинувшись назад и положив
ногу на ногу. Фриц принес пиво. Вульф открыл бутылку,
налил и выпил.
Потом он взглянул на меня.
— Клоун,— констатировал он.
Я покачал головой.
— Нет, сэр. Я сел сюда не шутки ради, а просто
для того, чтобы избежать неправильного истолкования.
Я не могу выступать в качестве вашего служащего,
пока не решена моя личная проблема. Если вы на
самом деле серьезно говорили в полиции, то сообщите
мне сумму предварительного гонорара, и я выдам вам
чек. Если же нет, то мне ничего не остаётся делать,
как выскочить из вашего дома одержимым какой-либо
всепоглощающей мыслью.
— Черт побери, у меня нет выхода!
— Да, сэр. Так как насчет гонорара?
— Нет!
— Не желаете ли услышать, как я провел день?
— Желаю? Нет. Но мне же от этого все равно
никуда не уйти.
Я пересказал в мельчайших деталях все перипетии
этого дня. Постепенно, уже после третьего стакана пива,
выражение лица Вульфа стало меняться. Могло по¬
казаться, что он даже не слушает меня, но я уже
давно привык не обращать на это внимания. Когда я
закончил, Вульф пробурчал:
— Кто из этих пяти человек сможет прийти к нам
завтра в одиннадцать часов утра?
471
— По ситуации на сегодня? Без всякой наживки?
— Да.
— Думаю, что никто, но попытаться стоит. Мне,
может быть, удастся выудить что-нибудь ценное из
Лона Коэна, если, конечно, ему понравится обещанный
мной бифштекс. Да, кстати, мне надо позвонить ему.
— Ну и звони. Пригласи пообедать с нами.
На первый взгляд предложение было роскошным,
может, таким оно и являлось на самом деле. Я позвонил
Коэну. Тот явился, отведал почек, приготовленных по
специальному рецепту, с сахаром и клецками, вместо
обещанного бифштекса, что в принципе было удобно
и экономически выгодно. Правда, у такого решения
имелся и один существенный недостаток. Дело в том,
что обычно я расправляюсь с шестью почками, ну а на
этот раз мне досталось только четыре. Вульф же был
должен довольствоваться семью вместо обычных десяти.
Однако он принял это по-мужски, заполнив образо¬
вавшуюся брешь лишней порцией салата и сыра.
После обеда я все выложил Коэну. Тот был сыт,
как только может быть сыт человек после обеда у
Вульфа, но вряд ли он чрезмерно обольщался таким
приемом. Однако, что бы Л он ни решил для себя, сейчас
он полностью расслабился в желтом кресле, отхлебы¬
вая мелкими глотками вино и искоса поглядывая то
на меня, то на Вульфа.
Вульф глубоко вздохнул:
— Я попал в передрягу. Мне необходимо принять
участие в расследовании убийства, но у меня нет ни¬
каких первоначальных данных, и я даже не знаю, с чего
начать. Когда сегодня Арчи вам говорил, что я не
интересуюсь делом об убийстве мисс Идз, это была
правда. Но теперь ситуация изменилась, и мне просто
необходима точка опоры в начале расследования этого
дела. Кто ее убил?
Лон покачал головой.
— Я и сам собирался спросить вас об этом. Конечно,
вы знаете, что уже стало известно о ее пребывании
здесь незадолго до гибели, поэтому все, естественно,
считают, что вы работаете по этому делу. Итак, что
бы вы хотели знать?
Вульф исподлобья взглянув на Коэна.
— Кто кому должен, мистер Коэн, я вам или вы мне?
— Сделаем так, чтобы мы были в расчете.
— Отлично. Тогда будем считать, что у меня есть
472
кредит. Вашу газету я конечно же прочитаю завтра
утром, да и другие тоже. Но раз уж мы здесь собра¬
лись, не могли бы вы изложить все, что знаете об
убийстве?
Лон ответил, что не имеет ничего против, и на¬
чал рассказывать. Он говорил почти целый час, изредка
прерываемый моими вопросами и замечаниями Вульфа.
Когда он закончил, информации у нас прибавилось,
но с чего начать, ясно так и не стало.
Хельмар, Брукер, Квест, Питкин и мисс Дьюдей не
только получат восемьдесят процентов акций «Соуфтдау-
на», они также будут контролировать еще десять про¬
центов, распределяя доходы между служащими корпо¬
рации. Таким образом, согласно завещанию отца При¬
силлы, им фактически переходит девяносто процентов
всех акций. Оставшиеся десять процентов принадлежат
дочери ныне покойного бывшего компаньона Натаниэля
Идза, некой Саре Джаффи. Миссис Джаффи — вдова.
В последнее время она довольно близко сошлась с
Присиллой Идз. Муж миссис Джаффи был убит год
назад во время войны в Корее.
Мнения коллег Коэна таковы. Среди журналистов-
мужчин наиболее вероятным подозреваемым считается
по каким-то необъяснимым причинам Оливер Питкин,
а среди женщин-репортеров — Виола Дьюдей. Нет ни¬
каких сведений о том, что кто-либо из этой пятерки
испытывает финансовые затруднения или же отличается
чрезмерной озлобленностью, алчностью или кровожад¬
ностью; но так как каждый из них получит в резуль¬
тате случившегося около полутора миллионов долларов,
такие сведения, по общему мнению, просто не нужны.
Насколько известно в газетных кругах, никого из них
нельзя вычеркнуть из списка подозреваемых в связи с
наличием подтвержденного алиби или каких-либо других
обстоятельств. Более шестидесяти репортеров, работа¬
ющих в различных изданиях, занимаются этим делом.
Половина из них считает, что тем или иным образом
в нем замешана Дафни О'Нил, и сейчас они прилагают
все усилия, чтобы выяснить это до конца.
О том, что семь последних часов своей жизни
Присилла провела в доме Ниро Вульфа, стало известно
благодаря Перри Хельмару, который. узнал это от по¬
мощника окружного прокурора. Хельмар сообщил но¬
вость репортеру агентства «Ассошиэйтед пресс» пример¬
но в середине дня, а через час отказался от каких-либо
473
встреч с журналистами, заявив, что он стал объектом
«жестокого обмана» со стороны Ниро Вульфа. Это
заявление было опубликовано во всех вечерних газетах.
В нем прямо не говорилось, но явно подразумевалось,
что, если бы Вульф не скрыл от Хельмара факт при¬
сутствия Присиллы в своем доме, она бы осталась жива.
Издание Лона, «Газетт», посвятит случившемуся подвал
на третьей странице. Когда Лон упомянул об этом, он
сделал паузу, ожидая комментариев со стороны Вульфа,
но тот хранил молчание.
Всю жизнь Присиллы Идз можно легко разделить
на несколько периодов. После смерти отца, когда ей было
пятнадцать лет, Присилла стала жить в доме Хельмара,
но проводила большую часть времени в школе. Училась
она просто великолепно. Два года провела в частной
школе Смита. Потом вдруг, за несколько месяцев до
того, как ей исполнилось девятнадцать лет, она бросила
учебу в середине семестра, объявив друзьям и зна¬
комым, что хочет посмотреть мир. Сняла квартиру в
Гринвич-Виллидж, наняла горничную, повара и дво¬
рецкого и стала вести светский образ жизни. Вскоре все
это ей осточертело, но сведения Лона о последующих
событиях были довольно смутными. Журналистам уда¬
лось разузнать, что, когда горничная обратилась к
Присилле с просьбой разрешить ей навестить больную
мать в Новом Орлеане, та отправилась туда вместе с ней,
радуясь любой возможности уехать из Нью-Йорка и
особенно от Перри Хельмара, который надоел ей
своими уговорами вернуться в школу. Итак, Присилла
купила билеты на самолет себе и горничной. Они отпра¬
вились в Новый Орлеан.
Скорее всего, в Новом Орлеане, во всяком случае
где-то на юге, Присилла встретила некого Эрика Хага.
Лону не были известны обстоятельства их знакомства,
но факт остается фактом: они встретились, Присилла
вышла замуж за Хага, и они уехали в Южную Америку,
где у Хага были какие-то дела. Точно так же известно,
что через три месяца Присилла вновь появилась в
Нью-Йорке в сопровождении все той же горичной, но
без мужа. Она приобрела дом в лесистой местности
недалеко от Маунт-Киско, поселилась там и начала
охоту на мужчин. В. течение двух лет она как хотела
вертела представителями сильного пола. Ей доставляло
удовольствие высоко поднимать планку цх надежд
и ожиданий, а затем неожиданно все рушить. Потом и
474
это ей надоело. Присилла направилась в Рино, прожила
там положенный срок, получила развод и вернулась
в Нью-Йорк. Там она вступила в ряды Армии Спа¬
сения.
Услышав эту фразу, я недоуменно воззрился на
Лона, полагая, что тот, конечно, что-то перепутал. Облик
Присиллы Идз — я видел ее в модном светло-желтом
платье и прекрасно сшитом жакете — не ассоциировался
с внешним видом девиц из Армии Спасения. Но,
похоже, Лон излагал только проверенные факты и ни¬
чего не придумывал и не добавлял от себя.
Почти два года Присилла работала в Армии Спа¬
сения. ходила в ее униформе, порвала со старыми
друзьями и привычками и жила чрезвычайно скромно,
если не сказать аскетично. Затем вдруг — видимо, она
всегда все делала «вдруг» — Присилла покидает Армию
Спасения, перебирается в шикарную квартиру по Восточ¬
ной Семьдесят четвертой улице и начинает проявлять
живой интерес, впервые в жизни, к делам «Соуфтдаун,
Инкорпорейтед». Это многим не понравилось. Известно,
что существовали трения между Присиллой и ее опе¬
куном Перри Хельмаром, по-прежнему остающимся по¬
печителем всей собственности, которая в скором времени
должна была перейти к ней. Еще обращает на себя
внимание тот факт, что несколько месяцев назад
Присилла решила уволить Дафни О’Нил, приказав той
не появляться больше в фирме, но это намерение
не было исполнено, так как ему воспротивились руко¬
водители корпорации, поддержанные Хельмаром, кото¬
рый юридически нес ответственность за принятие всех
решений. Однако о каких-либо угрозах в адрес Присиллы
ничего не известно.
События вечера понедельника были довольно хорошо
прохронометрированы. По показаниям водителя такси,
в которое я посадил Присиллу, она попросила довезти
ее до Центрального железнодорожного вокзала. Прибыв
же туда, заявила, что передумала, и попросила проехать
не спеша вокруг Центрального парка. Девушка объясни¬
ла водителю, объезжавшему по периметру парк, что ей
необходимо хорошенько подумать, и предложила сделать
еще один круг. Водитель занервничал и спросил о
деньгах. Присилла дала ему десятку. Когда они уже
почти завершили второй круг, она сказала адрес: 618,
Восточная Семьдесят четвертая улица. Водитель и отвез
ее туда. Он помог ей поднести оагаж к парадной двери.
475
Присилла открыла дверь своим ключом. Таксист вернул¬
ся к машине и уехал.
Почти все уверены — и полицейские и журна¬
листы,— что убийца ждал ее в квартире, в которую он
попал с помощью ключа, взятого из сумочки горничной
Присиллы, миссис Фомос. Итак, преступник сначала
убил Маргарет Фомос, чтобы добраться до ключа от
квартиры. Возможно, он даже и не думал совершать
убийство, хотел просто вырвать сумочку из рук миссис
Фомос, но был ею узнан, ведь она все эти годы не
расставалась с Присиллой и могла узнать любого из
близкого окружения своей хозяйки.
Я исписал половину блокнота, занося туда все све¬
дения, что выдал нам Лон Коэн за этот вечер.
Проводив Коэна до двери, я вернулся в офис. Вульф
сидел в своей привычной позе: подбородок на груди,
глаза закрыты. Не открывая их, он спросил, который
час. Было десять тридцать.
Вульф заворчал:
— Уже слишком поздно звонить кому-либо. Какое
время сейчас в Венесуэле?
— Черт возьми, да не знаю я.
- Я направился к нашему громадному глобусу, но
Вульф опередил меня. Пробежал пальцем по меридиану,
начиная с Квебека и кончая экватором.
— Несколькими градусами восточнее. На час позже,
чем у нас.— Он крутанул глобус с выражением озабочен¬
ности на лице.
Я счел его поведение чистейшим жульничеством и
решил возразить:
— Вы как раз у Панамского канала. Перейдите
на другой океан. Попробуйте у Галапагосских островов.
Там всего половина десятого.
Вульф проигнорировал мою дерзость.
— Доставай свой блокнот,— прорычал он своим
обычным тоном.— Ну и дельце же ты мне подсунул.
Слушай указания на завтра.
Я подчинился.
Глава седьмая
Наверное, мое представление о вдовах сформирова¬
лось в совсем раннем детстве, в Огайо, благодаря некой
особе по имени вдовушка Роули, которая жила как раз
476
напротив нашего дома. С тех пор,. конечно, мне встре¬
чались и другие вдовы, но воспоминание о ней не
было до конца стерто из моего сознания. Поэтому
для меня всегда присутствует какой-то элемент шока,
когда я встречаю представительницу прекрасного пола,
которую окружающие называют вдовой, и совершенно
неожиданно для себя обнаруживаю, что у нее еще
сохранились зубы, она не бормочет что-то себе под нос
и ходит, не опираясь на палку.
Миссис Джаффи не страдала от каких-либо при¬
родных недостатков. Она была раза в три моложе, чем
вдовушка Роули, но только в три, не более. Одного
взгляда оказалось достаточно, чтобы я получил свой
привычный шок, когда миссис Джаффи открыла мне
дверь квартиры, расположенной на шестом этаже зда¬
ния по Восточной Восьмидесятой улице. За первым
потрясением последовало еще одно. Хотя было уже
десять часов утра, прекрасного, солнечного июньского
утра, на стуле в передней лежало небрежно брошенное
мужское пальто, а на столике — мужская фетровая
шляпа. Однако я сдержал свое удивление, просто от¬
метив про себя, что, так как я заранее позвонил и до¬
говорился о встрече, вдове следовало бы кое-что слегка
и прибрать. Эта мысль мелькнула у меня при входе в
роскошно обставленную гостиную.
Когда же я увидел в глубине гостиной стол, на¬
крытый на двоих, я не скажу, что покраснел, но поду¬
мал, что, наверное, меня неправильно проинструктиро¬
вали.
— Я была еще в постели, когда вы позвонили,—
объяснила миссис Джаффи, беря со стола ложку.—
Полагаю, вы уже позавтракали, а как насчет кофе?
Присаживайтесь, пожалуйста,— нет, не сюда, здесь
место моего мужа. Ольга! Пожалуйста, чашечку кофе!
Дверь широко распахнулась, и в комнату вошла
натуральная валькирия с чашкой и кофейником.
— На подносе, милочка,— попросила миссис
Джаффи, и валькирия, развернувшись, исчезла. Дверь,
качнувшаяся от толчка, еще не успела остановиться, как
уже снова распахнулась. На этот раз чашка и кофейник
были на подносе. Я отступил в сторону, чтобы не
быть ненароком сбитым. Когда валькирия удалилась, я
принял чашку из рук хозяйки и сел по другую сторону
стола. Вдова взяла ложечкой кусочек дыни.
— Ну да, конечно. Я просто немного сумасшедшая,
477
вот и все.— Она открыла рот, чтобы отправить туда
кусочек дыни, и вопрос, имеются ли у нее зубы, отпал
сам собой — имеются, да еще какие прелестные.
Я отпил немного кофе, который и отдаленно не
напоминал тот, что готовит Фриц.
— Как вы знаете, мой муж погиб.
Я кивнул:
— Я так и понял.
Миссис Джаффи откусила еще кусочек.
— Он был в запасе, майор войск связи. Когда он
ушел в марте прошлого года, то оставил свою шляпу
и пальто в передней. Я не стала их убирать. Когда мне
сообщили о его смерти тремя месяцами позже, вещи
так и остались здесь лежать. Прошел год, а они на
том же самом месте. Я не могу на них смотреть,
просто до смерти страшно даже взглянуть на них.—
Миссис Джаффи указала на столик: — Именно на этом
месте он завтракал. Я не могу без страха туда смотреть.
Вы не были удивлены, когда, говоря по телефону,
я так быстро согласилась встретиться с вами? Я же
совершенно вас не знаю, а ведь вы детектив и будете
мне задавать вопросы по поводу убийства, правильно?
— Может, совсем немного,— сказал я, чтобы не по¬
казаться занудой.
— Конечно, вы удивились.— Миссис Джаффи поло¬
жила солидный ломоть хлеба в тостер и взяла еще
дыни.— А все мои нервы. Какое-то время назад я решила
покончить с этим сумасшествием и даже придумала,
как мне это сделать. Какой-нибудь мужчина поможет
мне в этом. Он будет сидеть за этим столиком, мы
вместе позавтракаем, и я попрошу его унести эти ужас¬
ные пальто и шляпу. И знаете что?
Я ответил, что не знаю.
Вдова покончила с дыней, вытащила тост и стала
намазывать на него масло, но так и не объяснила,
что же она имела в виду.
— Но я не знаю мужчины, которого я могла бы
попросить сделать это для меня! Никто из всех моих
знакомых меня не поймет! Однако я была решительно
настроена поступить именно так. А сегодня утром,
когда вы позвонили, меня еще всю трясло из-за того,
что случилось с Прис; и я подумала: вот человек,
абсолютно мне не знакомый, не имеет значения, поймет
он меня или нет, но во всяком случае он сможет
посидеть и позавтракать вместе со мной и сможет
478
унести отсюда эти пальто и шляпу.— Миссис Джаффи
повернула руки ладонями вверх и скорчила гримаску: —
Но вы же слышали, что я говорила? — Она передразнила
сама себя: — «Полагаю, что вы уже позавтракали,—
нет, не здесь, это место моего мужа». Я просто разнер¬
вничалась. Вы и в самом деле думаете, что я сошла с ума?
Я встал, перешел на другую сторону стола, сел на
стул справа от нее, взял салфетку, поднял тарелку и,
протягивая ее, попросил:
— Этот тост, пожалуйста.
Округлившимися глазами она взирала на меня в
течение целых трех секунд, потом ее рука медленно
потянулась к тостеру. Рука слегка подрагивала.
— Простите меня, но, судя по вашим словам, я
должен что-нибудь съесть. Не найдется ли у вас джема,
мармелада или меда?
Миссис Джаффи встала и ушла. Вернулась она с
полным набором вазочек и мисочек. Я выбрал сли¬
вовый джем. Она сделала еще один тост, намазала
его маслом, немного откусила, подлила мне еще кофе.
Только съев тост до последней крошки, она заговорила:
— Если бы не ваша резкость, я, наверное, скоро
бы расплакалась.
— Я так и думал.
— Вы возьмете с собой пальто и шляпу?
— Естественно.
Нахмурив брови, миссис Джаффи взглянула на меня,
протянула руку, будто хотела до меня дотронуться,
но передумала.
— Вы хотите сказать, что вы меня поняли?
— Да нет, черт возьми, нет. Я же просто незнако¬
мый человек.— Я поставил кофейную чашку.— По¬
нимаете, миссис Джаффи, дело вот в чем: Ниро Вульф,
по поручению своего клиента, расследует убийство
Присиллы Идз. Как я вам уже говорил по телефону,
мы вовсе не думаем, что вы можете иметь отношение
к убийству, прямое или косвенное, но вы можете обла¬
дать полезной информацией. Вы унаследовали от своего
отца десять процентов акций «Соуфтдаун, Инкорпорей-
тед», к тому же являетесь, то есть являлись, близким
другом Присиллы Идз. Это так?
гг- Да.
. — Когда, вы ее видели последний раз?
Миссис Джаффи вытерла губы и руки, бросила
салфетку на столик, отодвинула стул и встала.
479
— Давайте побеседуем в другой комнате.
Я последовал за ней. Здесь было прохладнее,
благодаря почти задернутым шторам в комнате царил
полумрак. Мебель, покрытая симпатичными накидками,
производила впечатление, что ею никогда не пользова¬
лись. Миссис Джаффи достала сигареты из инкрусти¬
рованной коробки, я подал огня, и она удобно устро¬
илась на огромном диване, обложившись со всех сторон
подушками. Никогда еще она не была столь не похожа
на вдовушку Роули. Я сел на стул.
— Вы знаете, мой мозг — такая смешная штука.
Полагаю, вы не сомневаетесь, что я свихнулась. Вот
вы только что спросили, когда я видела Прис последний
раз, и я только впервые поняла, что ведь это кто-то
сделал.
— Что сделал? Убил ее?
Она кивнула.
— Я ничего не знала до вчерашнего вечера, когда
одна знакомая позвонила мне и сообщила эту ужасную
весть. Я не читала вечерних газет, не брала в руки
утренних и, наверное, вообще не смогу читать об этом,
потому что абсолютно не выношу подобных вещей.
Я просто закрываю глаза, когда что-нибудь не могу
переносить. Поэтому я знала только, что Прис мертва,
ее нашли убитой в собственной квартире, задушенной,
вот и все. Когда же вы спросили меня... тут только я
поняла, что кто-то на самом деле убил Прис! Она же
не сама это сделала?
— Конечно нет, шнура ведь не нашли. Ее задушили
куском какого-то шнура.
Миссис Джаффи поежилась и еще глубже зарылась
в подушки.
— Это, ну... длилось долго?
— Скорее всего, нет.
— Как долго?
— Если шнур прочный, несколько секунд, пока она
не потеряла сознание.
Вдова сжала кулачки. Я почти ощутил, как ее ногти
вонзаются в ладони.
— Что может сделать женщина, когда ее душит
шнуром мужчина?
— Ничего, если тот знает, что делает. Умереть,—
я помрачнел.— Вы слишком буквально все восприни¬
маете. Если бы я начал вас душить минуту назад,
сейчас все было бы уже давно кончено.— Я поднялся
480
и затушил сигарету, выпавшую из ее руки.— Давайте
теперь вернемся к началу и еще раз попытаемся вос¬
становить ход событий. Когда вы видели мисс Идз по¬
следний раз?
Миссис Джаффи глубоко вздохнула, приоткрыв губы.
— Я не хочу сейчас об этом говорить.
— Что ж, отлично! — Я был вне себя от негодо¬
вания.— Вы должны мне три доллара.
— Что? За что?
— За стоимость проезда на такси до вашего дома.
Я приехал сюда, чтобы занять место вашего мужа во
время завтрака, ведь только поэтому вы меня приняли.
Дорога назад будет стоить даже дороже, потому что мне
надо заехать в отделение Армии Спасения и сдать им
эти пальто и шляпу, как я вам и обещал. Трех дол¬
ларов, я думаю, хватит. Я предпочитаю оплату на¬
личными.
Нахмурившись, миссис Джаффи покачала головой:
— Когда-нибудь раньше я с вами встречалась?
— Не помню, но я наверняка запомнил бы, если б
такой случай представился. Почему вы спросили?
— Вы абсолютно точно знаете, что и когда нужно
мне сказать, будто вам все про меня давно известно.
Какой сегодня день?
— Среда.
— Последний раз я видела Прис ровно неделю
назад, в среду на прошлой неделе. Прис позвонила
мне и предложила позавтракать вместе. Я согласилась.
Ей хотелось знать, приду ли я на собрание держателей
акций «Соуфтдауна» первого июля, на другой день после
того,.как ей исполнится двадцать пять лет.
— Вы сказали, что придете?
— Нет. Уж так смешно устроен мой мозг. С тех пор
как пять лет назад умер мой отец, оставив мне двена¬
дцать тысяч акций «Соуфтдауна», я ни разу не появля¬
лась в офисе корпорации, не посещала никаких собра¬
ний и совещаний. Я получаю оттуда неплохой доход,
но абсолютно не знаю, что там происходит. Вы встре¬
чались с человеком по имени Перри Хельмар?
Я ответил, что да.
— Ну, он несколько лет приставал ко мне с угово¬
рами, чтобы я присутствовала на различных собраниях,
но я не уступила. Я боялась,что если я это сделаю,
то дела фирмы пойдут хуже и это приведет к умень¬
шению моего дохода, а в итоге во всем буду виновата
31 Заказ № 504
481
я сама. Зачем тогда мне брать на себя лишний риск,
если я и так получу все мне причитающееся, просто
оставаясь в стороне от этих дел? Вы кого-нибудь знаете
из этих людей — Брукера, Квеста, Питкина или эту
Виолу Дьюдей?
Я снова ответил утвердительно.
— Все они тоже приставали ко мне, правда каждый
в разное время, и все хотели, чтобы я передала им
свое право голоса на собраниях держателей акций, но
я не пошда навстречу никому из них. Я не...
— Вы имеете в виду, что они просили предоста¬
вить им полномочия выступать от вашего имени всем
вместе?
— О нет, каждому в отдельности. Каждый из них
приставал ко мне сам по себе, но особенно тяжело
было с этой женщиной, по имени Дьюдей. Она ужасна,
не правда ли?
— Наверное. Я ее не так хорошо знаю, как вы.
Почему мисс Идз хотела, чтобы вы присутствовали
на этом собрании держателей акций?
— Она мне объяснила, что желает создать новый
совет директоров корпорации, что все они должны
быть женщинами, и они изберут Виолу Дьюдей пре¬
зидентом корпорации, я правильно называю эту долж¬
ность?
— Звучит похоже. Она не говорила, кто будет вхо¬
дить в этот новый совет директоров?
— Говорила, но я не... постойте, может, вспомню.
Сама Прис, я, затем Виола Дьюдей, еще одна женщи¬
на для работы непосредственно с предприятиями, я за¬
была ее имя, и горничная Прис, та самая, которая так
долго была с ней, ее зовут Маргарет,, но я забыла
фамилию.
Я напомнил ей:
— Фомос. Маргарет Фомос.
— Нет, не то... Да, хотя, как нет, конечно она.
Она же вышла замуж.
Я кивнул.
— И тоже убита. Ее подстерегли на улице и за¬
душили в понедельник вечером, часа за два до убийства
Присиллы Идз.
Глаза Сары Джаффи округлились.
— Что... Маргарет... тоже?
— Да. А эти пятеро, они...
— Ее задушили так же, как Прис?
482
— Да. По всей видимости, с целью забрать ключ от
квартиры мисс Идз, потому что ключ лежал в сумочке
миссис Фомос, а пропала как раз эта сумочка. Так,
значит, эти пять женщин и составили бы новый совет
директоров корпорации?
- Да.
— Но вы сказали, что не придете на это собра¬
ние?
Миссис Джаффи вновь с силой сжала кулаки, но
не так энергично, как раньше.
— И еще я сказала ей, что директором никогда не
буду. Я не хотела ни во что вникать. Ничего не хотела
иметь общего со всем этим. Тогда она ответила, что я,
похоже, вполне удовлетворена теми дивидендами, кото¬
рые получаю с акций. Я с ней полностью согласилась
и выразила надежду, что все так и будет продолжаться
впредь. Высказала еще свое мнение, что если я начну
во что-либо вмешиваться, то и эти дивиденды перестанут
поступать. Я объяснила ей, что надеюсь на новый совет
директоров, хочу, чтобы у него все получалось, ну а
если что-то пойдет не так, то сама я уж буду ни при
чем.
— Раньше она когда-нибудь просила вас присутство¬
вать на общем собрании держателей акций?
— Нет, это было в первый раз. Я почти целый
год с ней не встречалась. Присилла позвонила и пришла
ко мне, когда узнала о смерти Дика, моего мужа.
— А я думал, что вы были с ней очень близки.
— О, это было так давно.
— Как?
Она быстро взглянула, на меня.
— Ваши вопросы мне не нравятся.
— Я знаю.
— Сейчас уже ничем никому не поможешь.
— Может быть. Ну что же, думаю, на доллар я уже
получил ответов, так давайте остановимся на двух, если
вы настаиваете.
Миссис Джаффи повернула голову и громко позвала:
— Ольга!
Через миг в комнату прошествовала знакомая валь¬
кирия, и нельзя сказать, что бесшумно. Миссис Джаффи
поинтересовалась, остался ли еще кофе, и, получив ут¬
вердительный ответ, попросила принести. Ольга удали¬
лась и через мгновение появилась вновь, на этот раз
с подносом без всяких напоминаний. Миссис Джаффи
31*
483
передвинулась на край дивана, налила себе и мне кофе
и отпила глоток.
— Я вам скажу, сколько мне было лет, когда я
впервые встретила Прис.
Я отметил, что ценю ее откровенность.
Миссис Джаффи отпила еще кофе.
— Мне было четыре года. А Прис — только две
недели. Мой отец был компаньоном ее отца, и родители
дружили семьями. Конечно, для детей разница в четыре
года довольно существенна, но мы со временем подружи¬
лись, и, когда умерла мать Прис, а потом и ее отец,
и она стала жить у Хельмаров, мы были с ней, как
две сестры. Конечно, мы встречались нечасто: ходили
в разные школы, и я окончила колледж в тот год,
когда Прис только поступила, но мы регулярно обмени¬
вались письмами, написали, наверное, друг другу более
тысячи писем. Вам известно о том, что она бросила
колледж и стала жить сама по себе в Гринвич-Виллидж?
Я ответил, что да.
— В то время мы были близки как никогда. Мой
отец тогда уже умер, а мама скончалась еще раньше, и я,
можно сказать, жила вместе с Прис, ведь у меня просто
не было своего угла. Трагедия Прис в том, что у нее
было слишком много денег.
— И могло бы стать еще больше,— уточнил я.
— О да. Конечно. Доходы у нее огромные. После
нескольких месяцев жизни в Гринвич-Виллидж она вдруг
оттуда уехала, л можете представить себе, как она это
объяснила? Присилла вместе с горничной — это была
Маргарет — поехала в Новый Орлеан проведать боль¬
ную мать Маргарет! Вы когда-нибудь о чем-то подобном
слышали? Присилла умчалась, оставив меня улаживать
все дела с домом в Гринвич-Виллидж. Мы по-преж¬
нему оставались друзьями, в этом нет сомнения. Она
писала мне о том, что наша дружба сохранится на¬
всегда. Но вот пришло письмо, в котором Присилла
сообщала, что встретила своего принца и вышла за
него замуж. Они отправились в Перу, где у мужа
были какие-то дела, связанные с акциями горнорудной
компании или что-то в этом роде.
Миссис Джаффи допила кофе, поставила чашку и
блюдце на стол и снова устроилась на диване, обложив-'
шись со всех сторон подушками.
— Последнее ее письмо я получила именно из Перу.
Самое последнее. Может, оно до сих пор сохранилось
484
у меня. В него она вложила фотографию своего мужа.
Я все думала, почему Присилла перестала мне писать,
а в один прекрасный день она сама вдруг позвонила
мне. Она была снова в Нью-Йорке и совершенно одна,
не считая Маргарет. Теперь ее имя снова было мисс
Присилла Идз. Несколько раз я виделась с ней, и, когда
она приобрела дом в Вестерчестере, я побывала там,
но Присилла уже была совершенно другим человеком,
и снова прийти она меня не пригласила. Да даже если бы
и пригласила, я бы сама не пошла. Почти четыре года
я совсем с ней не встречалась, за это время она съездила
в Рино, вернулась и вступила в ряды Армии Спасения —
вы об этом знаете?
Я кивнул.
— С Армией Спасения она уже распрощалась к тому
времени, когда погиб мой муж. Присилла пришла ко
мне тогда выразить соболезнования. В это время она
уже решила заняться делом своего отца, но в полную
меру ей можно было развернуться только по исполнении
двадцати пяти лет. Она опять стала похожа на прежнюю
славную Прис, и мы снова сдружились. Но я только что
потеряла моего Дика и была не в состоянии по-настоя¬
щему глубоко сблизиться с кем-нибудь. Я не встречалась
с Прис до прошлой недели, и потом я не...
Миссис Джаффи неожиданно остановилась, вздерну¬
ла подбородок.
— Боже мой, я не сделала то, о чем она просила —
но это же никак не связано с ее убийством, ведь
так? Не по этой ли причине вы захотели встретиться
со мной?
Я отрицательно покачал головой:
— Я не могу ответить на ваш первый вопрос, но я
захотел с вами встретиться не по этой причине. Вы с ней
после этого не виделись? Может, она позвонила вам
или написала письмо?
— Нет.
— Вы не встречались с кем-нибудь из «Соуфтдауна*?
— Нет.
— Где вы были вечером в понедельник? Мне не
нужны ваши письменные показания, но полиция все
равно вам задаст этот, вопрос.
— Они не посмеют.
— Еще как посмеют, если, конечно, не раскрутят
это дело прежде, чем доберутся до вас. Потренируй¬
тесь, отвечая мне. Назовите тех людей, с кем вы играли
в тот вечер в канасту.
— Я не играла. Была у себя дома. Здесь.
— Никто к вам не приходил? Ольга была здесь?
— Нет.
Я пожал плечами:
— Да, тренировка вам не нужна,— и наклонился
к ней.— Послушайте, миссис Джаффи, мне тоже кое
в чем следует признаться. Я пришел сюда под вы¬
думанным предлогом: я сказал вам, что нам нужна
информация, мистеру Вульфу и мне. Да, она нам нужна,
но по-настоящему нам необходима помощь. Конечно,
вы знаете о завещании отца Присиллы? Теперь, когда
она мертва, знаете ли вы, что пять человек — Хельмар,
Брукер, Квест, Питкин и мисс Дьюдей — станут облада¬
телями большей части акций «Соуфтдауна»?
— Конечно, знаю.— Миссис Джаффи нахмурилась,
внимательно глядя на меня.
— О’кей. Вы сами являетесь держателем акций.
Мы хотим, чтобы вы предприняли определенные юриди¬
ческие шаги в отношении этих пяти человек. Можете
воспользоваться услугами вашего собственного адвоката,
или же мы вам кого-нибудь порекомендуем. Мы хотим,
чтобы вы обратились в суд с требованием наложить
запрет на вступление в права собственности, пока окон¬
чательно не будет установлено, что ни один человек из
этой пятерки ни в какой мере не причастен к совершению
этого, преступления. Мы считаем, что при данных об¬
стоятельствах суд может пойти вам навстречу и принять
дело к рассмотрению.
— Но что...— миссис Джаффи нахмурилась еще
сильнее.— Почему я должна это делать?
— Потому что у вас есть законные основания и
причины быть кровно заинтересованной в том, чтобы все
дела в корпорации совершались только законным путем.
Потому что вы давно дружили с Присиллой и были ее
самой близкой подругой. Как вы думаете, кто ее убил?
— Я не знаю. Умоляю,- не просите меня делать это!
— Ради этого я сюда и пришел. Вся наша затея
просто может кончиться ничем. Полиция сама все вы¬
яснит, не сегодня, так завтра. Если так, мы ничего
предпринимать не будем. Но полиция может и не найти
убийцу, такое уже случалось не раз, а промедление
в месяц или даЖе неделю, начиная с сегодняшнего
дня, сделает невозможным для мистера Вульфа про¬
вести собственное расследование, да и его клиент не
в состоянии ждать так долго. Мы же не можем дей¬
486
ствовать полицейскими методами: просто прийти и на¬
чать их допрашивать. Нам необходимо придумать какой-
то другой способ, чтобы подобраться ко всем этим
людям, а ваше обращение в суд как раз послужит
для этой цели. Миссис Джаффи, я отнюдь не собираюсь
подшучивать над вами, напоминая, что вы живете на
дивиденды корпорации, но ведь в самом деле они по¬
зволяют вам вести вполне обеспеченную жизнь, и я
совсем немного прошу взамен, особенно если принять
во внимание, что и сама Присилла, будь она жива,
попросила бы вас об этом. Все это не займет...
Я остановился, потому что только идиот продолжает
что-то говорить человеку, уходящему от него. Ничего
не сказав, миссис Джаффи встала с дивана и напра¬
вилась к выходу из комнаты. Уже в дверях она по¬
вернулась и почти выкрикнула:
— Я не буду этого делать! Не буду делать!
И она ушла. Через несколько мгновений я услышал
звук плотно закрываемой двери, именно закрываемой,
а не захлопываемой. Немного постояв и обдумав по¬
ложение, в котором я очутился, я решил, что исчерпал
все свои возможности на данный момент. Проходя через
переднюю, я ненароком взглянул на пальто, небрежно
брошенное на стул, и шляпу, лежащую на столике.
«Какого черта»,— подумал я и захватил их с собой.
Глава восьмая
Ближе к полудню я расплатился с таксистом,
высадившим меня на углу Двадцать девятой улицы и
улицы Лексингтон, и пошел на восток. По пути я сде¬
лал три остановки. Первая была у бара, откуда я позво¬
нил Вульфу и доложил о своих смехотворных успехах;
вторая — у отделения Армии Спасения, где я избавился
от пальто и шляпы, а третья у ресторана, где, по
сведениям Лона Коэна, Андреас Фомос работал офи¬
циантом. Там мне сказали, что у него выходной. Тогда
я направился к нему домой.
На многое я не рассчитывал. Моя главная надежда
была — доставить Сару Джаффи на Тридцать пятую
улицу для встречи с Вульфом и Натаниэлем Паркером,
единственным адвокатом, которому Вульф присылает
свои орхидеи, и детального обсуждения ее будущего
487
обращения в суд. С Сарой Джаффи у меня все про¬
валилось, и сейчас я не возлагал больших надежд на
встречу с Фомосом, которую должен был провести по
указанию Вульфа. Без особого рвения, просто следуя
давно отработанной схеме, я отыскал нужный мне номер
дома по Восточной Двадцать девятой улице. Приблизив¬
шись к нему, я тщательно осмотрелся и заинтересовал¬
ся одной незначительной деталью довольно тусклого
окружающего пейзажа. Перейдя дорогу, я вошел в
маленькую и грязную сапожную мастерскую. При моем
приближении мужчина, сидевший там, спрятал лицо за
газету, которую якобы читал.
Четко произнося слова, я обратился прямо к газете:
— Свяжитесь с лейтенантом Роуклифом. Думаю,
сейчас я снова начну выдавать себя за полицейского.
Чувствую, как растет во мне это желание.
Газета опустилась, явив моему взору пухлую физи¬
ономию некоего Холлорана из городского управления
полиции.
— Хорошие у тебя глаза,— сказал он, просто
констатируя факт.— Если еще хочешь сказать какую-
нибудь гадость лейтенанту, то давай, вперед.
— Как-нибудь в другой раз. Сейчас я работаю.
Рад, что вовремя тебя заметил, а то бы попал в вашу
ловушку. Если в течение трех дней я не выйду из этого
дома, позвоните Роуклифу. «Наружка» здесь у вас рабо¬
тает по-настоящему, или же вы торчите тут один-оди¬
нешенек?
— Я заглянул сюда купить пару шнурков для
ботинок.
Я принес извинения за то, что оторвал его от такого
важного дела, и перешел на другую сторону улицы.
По всей вероятности, отдел по расследованию убийств
еще не раскрыл это преступление, иначе они бы не
поставили наружное наблюдение за Фомосом, который,
насколько я мог судить по газетным сообщениям, был
причастен к этому делу только тем, что потерял жену.
И уж конечно Фомос не входил в число главных по¬
дозреваемых. Если бы входил, то я бы получил совсем
другие ответы от Холлорана.
Это было старое пятиэтажное здание из красного
кирпича. Справа в вестибюле висели почтовые ящики,
из надписей над которыми я узнал, где живет Фомос.
Я стал подниматься по лестнице. По три двери на
каждом этаже: одна посередине, две по бокам. Через три
488
пролета я остановился у двери с приколотой розеткой
из черных лент, нажал на кнопку звонка, и через
мгновение мне ответил сердитый низкий голос:
— Кто там?
Хоть что-то я должен же был получить за полутора¬
часовую изнурительную работу. Я почти крикнул:
— Друг Сары Джаффи! Меня зовут Гудвин!
Дверь резко приоткрылась, но совсем чуть-чуть. За
ней стоял настоящий Геркулес в белых шортах, кон¬
трастирующих с темной кожей и взъерошенными,
черными как смоль волосами.
— У меня траур, что вам нужно?
— Вы Андреас Фомос?
— Я Энди Фомос. Никто не называет меня Андре¬
асом. Что вам нужно?
— Я хочу спросить вас, не знаете ли вы, почему
Присилла Идз собиралась сделать вашу жену одним из
директоров «Соуфтдаун Инкорпорейтед»?
— Что? — Фомос выглядел совершенно ошарашен¬
ным.— Ну-ка, повторите.
Я повторил, и он удостоверился, что не ослышался.
— Послушайте,— громыхнул он,— я в это не верю.
— Мисс Идз сказала миссис Фомос об этом на
прошлой неделе, ровно неделю назад.
— Я все равно не верю в это. Понимаете? Эта
Присилла Идз родилась под несчастливой звездой.
Каждые два года она сходила с ума. Я это уже изучил
и даже все записал, но записи понадобились полиции,
и она их забрала. Со своей женой я познакомился
только два года назад, но она мне рассказала всю
предысторию. О Гринвич-Виллидж, о Новом Орлеане,
о побеге в Перу с новоявленным муженьком, о возвра¬
щении — уже без него, о Рино и Армии Спасения!
Говорю вам! Моя жена была с ней все это время.
Теперь вы сообщаете, что она собиралась сделать мою
жену директором — разве я сказал, что не верю в это?
Конечно, я верю, почему бы нет? С этой Присиллой
Идз поверишь во что угодно. Но я ничего об этом не
знаю. Что вам нужно?
— Нам бы лучше побеседовать в квартире,— пред¬
ложил я,— если вы не возражаете.
— Ты репортер?
— Нет.'Я...
— Ты легавый?
— Нет. Я работаю на...
489
Я уж и не знаю, сколько сотен раз двери захлопывали
прямо перед моим носом, но достаточно часто, так что
реакция моя была почти автоматической. Когда Энди
Фомос отшатнулся и резко толкнул дверь, моя нога
сама собой заняла нужное положение, не давая двери
закрыться до конца. Но с этим Энди Фомосом все
было по-другому. Он оказался даже проворнее и сильнее,
чем выглядел на первый взгляд, а он и выглядел-то
достаточно внушительно. Моя нога была выдворена,
замок щелкнул. Несколько секунд я постоял, разгляды¬
вая расплющенный носок своего ботинка и здоровенную
царапину, оставленную на нем дверью.
Не особенно торопясь, я спустился на первый этаж.
Радоваться было абсолютно нечему. Когда Вульф посы¬
лает меня доставить кого-нибудь или что-нибудь, я ста¬
раюсь по возможности все выполнить, но совершать
чудеса пока не научился. В данной же ситуации
только чудо могло помочь делу, и задача состояла
даже не в том, чтобы удовлетворить пожелание клиента
и получить причитающиеся деньги. В нашем случае
клиентом являлся я сам, и я втянул Вульфа в это
дело. Я был и самым заинтересованным лицом. Но
сегодня было уже не то, что вчера, когда я по собствен¬
ной инициативе заявился в «Соуфтдаун» и прервал
конференцию пятерки: теперь в работу включился
Вульф, и вся инициатива исходила от него. Без его
одобрения я ничего предпринимать не мог. Выйдя на
тротуар, я свернул направо, не имея желания еще раз
встретиться с Холлораном. Потом поймал такси.
Мне не понравилась реакция Вульфа на мой рассказ
о событиях дня. Когда я вернулся в офис один, не
приведя ни миссис Джаффи, ни Энди Фомоса, на что
мне были даны указания, и заявил, что ни сейчас, ни
позже никто не собирается к нам приходить, Вульф про¬
бубнил что-то нечленораздельное, устроился поудобнее
в кресле и потребовал устный детальный отчет. Нача¬
лось столь привычное мне представление: я докладывал,
передавая буквально все слова и оттенки интонаций
Сары Джаффи и Андреаса Фомоса, а Вульф сидел
с закрытыми глазами, скрестив руки на животе. Все это
было совершенно нормально. Когда я закончил, Вульф не
задал ни одного вопроса, а только пробормотал:
— Ты бы лучше все это напечатал.
— Напечатать полный отчет?
- Да.
490
— Это займет несколько часов.
— Да, наверное.
Подошло время ленча, совсем не подходящий момент
для того, чтобы предлагать что-либо Вульфу, поэтому я
решил подождать. Позже, после того, как мы провели
в гостиной ленч, наслаждаясь превосходной едой, и
Вульф охарактеризовал мне в довольно острых выра¬
жениях всех кандидатов от республиканской партии на
пост президента, я предпринял вторую попытку. Вульф
удобно устроился в кресле с журналом в руках. Тогда
я заметил:
— Я могу вам предложить программу действий,
если вы* пожелаете ее выслушать.
Вульф сверкнул глазами, но довольно мягко произнес:
— Я просил тебя напечатать отчет.
— Да, я слышал. Но вы же знаете, что это просто
способ протянуть время. Если вы хотите, чтобы я сидел
здесь, пока вы не соблаговолите придумать, чем же мне
заняться, так и скажите. Что толку тратить бумагу
и мучить пишущую машинку?
Вульф опустил журнал.
— Арчи, ты, наверное, помнишь тот случай, когда
я вернул клиенту по имени Циммерман сорок тысяч
долларов, уже выплаченных мне в качестве предвари¬
тельного гонорара, только потому, что он хотел совето¬
вать, как мне следует вести дело. А? — Он снова углу¬
бился в чтение. Потом опять опустил журнал.— На¬
печатай, пожалуйста, отчет.
Все это, конечно, было несправедливо. Я-то знал,
что Вульф просто ненавидел работать и не собирался
ничего делать, если есть возможность увильнуть. Он
предоставил мне шанс с чего-то начать, но я вернулся
с плачевными результатами, и теперь совершенно нельзя
было сказать, когда Вульф по-настояшему возьмется за
работу, если вообще возьмется. Я сидел и смотрел на
него и его чертов журнал. Какое удовольствие мне
доставило бы вынуть из ящика стола пистолет и вы¬
стрелить в этот проклятый журнал. При такой точке
прицела это было бы совсем не опасно. Но я решил,
что сейчас это был бы не совсем разумный шаг. Еще я
понял: что бы я ни говорил, Вульф не сдвинется с
места. Передо мной только две возможности: взять еще
один отпуск без содержания или напечатать отчет.
Я придвинул пишущую машинку поближе к себе, достал
бумагу, вставил лист в машинку и ударил по литерам.
491
К шести часам произошло несколько событий. Я на¬
печатал девять страниц. Пришли четыре журналиста
и двое позвонили — и ни один ничего от нас не получил.
Фриц попросил меня помочь ему переставить мебель в
приемной, чтобы отдать ковер в чистку, и я помог ему.
В четыре Вульф, как обычно, на два часа удалился к
своим орхидеям. Вскоре после этого был еще один
звонок, на этот раз не от журналиста. Обычно я отка¬
зываю незнакомым людям, добивающимся аудиенции у
Вульфа, но на этот раз, узнав имя звонившего и его
дело, я не мог удержаться и назначил встречу на
десять минут седьмого. Посетитель прибыл точно в наз¬
наченный срок. Я провел его в приемную и закрыл дверь,
соединяющую ее с офисом.
Когда, строго по расписанию, Вульф спустился
вниз и устроился на своем месте, я счел справедливым
дать ему шанс что-нибудь предпринять. Но нет. Вульф
позвонил Фрицу, чтобы тот принес пива. Фриц принес.
Вульф открыл бутылку и налил пиво в стакан, потом
вытащил книжку из стопки, лежащей на столе, откинул¬
ся в кресле и удовлетворенно вздохнул. По всему было
видно, что он настроился приятно провести время до
обеда.
— Простите, сэр,— робко начал я,— в приемной
сидит мужчина, желающий встретиться с вами.
Он повернулся ко мне с сердитым видом.
— Кто?
— Значит, так. Как вы объяснили вчера вечером,
вам нужна какая-то отправная точка, чтобы начать
работать. Утром я попытался найти ее, но мне не уда¬
лось. Увидев, какое это принесло вам разочарование,
я почувствовал, что просто об'язан что-то сделать. Ну и
вот. Имя человека в приемной — Альберт М. Ирби, он
адвокат, его контора на Сорок первой улице. Я позво¬
нил Паркеру, тот ответил, что не знает такого. Потом
Паркер сам перезвонил мне и сообщил, что мистер
Ирби является членом Нью-Йоркской коллегии адвока¬
тов и у него достойная репутация. Сам Ирби сказал,
что он представляет интересы Эрика Хага, бывшего мужа
Присиллы Идз, и хочет, переговорить с вами.
— Черт возьми, откуда ты его выкопал? — с не¬
годованием спросил Вульф.
— Откровенно говоря, ниоткуда. Он сам пришел,
предварительно позвонив по телефону в четыре часа
двадцать одну минуту.
492
— Что ему надо?
— Переговорить с вами. Так как вам не нравится,
когда клиент вмешивается в дела, я не стал расспра¬
шивать его о подробностях.
После этого я получил от Вульфа очень лестный
комплимент. Он уставился на меня с чрезвычайно по¬
дозрительным видом. Похоже, Вульф заподозрил, будто я
что-то быстро провернул и каким-то неведомым спосо¬
бом сумел раскопать этого Альберта М. Ирби и вы¬
явить его связь с делом Присиллы Идз, а потом заманил
его сюда. Я не возражал против подобных подозрений,
но хотел, чтобы все было чисто.
— Я тут ни при чем,— твердо заявил я.
Вульф проворчал:
— Ты не знаешь, что ему надо?
— Нет, сэр.
Вульф уткнулся в книгу.
— Пусть зайдет.
Мне доставило удовольствие провести адвоката к
красному кожаному креслу, но должен отметить, что
выглядел Ирби не особенно внушительно. Впрочем,
в его облике не было ничего отталкивающего. За всю
свою жизнь я не встречал более лысого человека.
Его безволосый, с веснушками череп обладал даже ка¬
кой-то своеобразной привлекательностью. Этот купол
был покрыт мельчайшими капельками пота, и самое уди¬
вительное то, что с ними ничего, буквально ничего не
происходило. Ирби не прикасался к ним носовым плат¬
ком, они не становились ни больше, ни меньше, не
дрожали и не скатывались. Посто оставались на месте
и все".
Усевшись, Ирби поставил свой портфель на малень¬
кий столик.
— Сразу же,— начал он голосом, в который сле¬
довало бы добавить уксуса, а не масла,— я хочу отдать
себя в ваши руки. Я птица не вашего полета, мистер
Вульф, и притворяться мне ни к чему. Я просто
расскажу вам, как обстоят дела, а решать будете вы
сами.
Если он хотел понравиться, то выбрал не самое
удачное начало. Вульф сжал губы.
— Давайте рассказывайте.
— Благодарю вас. Я рад, что вы нашли время со
мной встретиться. Мне известны ваши выдающиеся за¬
слуги в деле защиты справедливости. Я как раз этого
493
и хочу — справедливости для моего клиента. Его имя —
Эрик Хаг. Меня попросил защищать его интересы
один знакомый мне по предыдущим делам адвокат из
Венесуэлы, зовут его Хуан Бланко. Это было...
— По буквам, пожалуйста,— попросил я, держа в
руках блокнот.
Ирби продиктовал и опять обратился к Вульфу:
— Произошло это девять дней назад, шестнадцатого
числа этого месяца. По совету Бланко Хаг отправил
письмо мистеру Перри Хельмару. Кроме того, они реши¬
ли, что кто-то должен представлять интересы Хага
здесь, в Нью-Йорке, и Бланко переслал мне копии
всех документов, относящихся к этому делу.— Ирби
постучал пальцами по портфелю.— Они у меня здесь.
Если вы...
— Позже,— быстро сказал Вульф.— Во-первых, что
он хочет? — Вульф просматривает документы только
тогда, когда уже нет другого выхода.
— Конечно, конечно.— Ирби был сама любезность.
Наверное, все-таки капельки пота на его веснушчатом
куполе приклеены, подумал я.— Один из документов
представляет собой фотокопию письма, написанного 12
августа 1946 года в Каджамарке, Перу, и подписан¬
ного Присиллой Идз-Хаг. В качестве свидетеля вы¬
ступает Маргарет Казелли. Это девичья фамилия
Маргарет Фомос, которую убили в понедельник ночью.
В этом письме Присилла Хаг передает своему мужу,
Эрику Хагу, без всяких условий, права на половину
всей собственности, имеющейся в ее распоряжении, а
также и той, обладательницей которой она станет в
будущем.
— Что-нибудь особо оговорено? — спросил Вульф.
— Да нет, ничего.
— Тогда документ во многих аспектах уязвим.
— Может быть. Но этот вопрос должен решить
суд, и в любом случае документ является мощным
орудием. Он был передан моему клиенту Присиллой
Хаг, находящейся в здравом уме и твердой памяти.
— Я не адвокат, мистер Ирби.
— Я знаю, что вы не адвокат, мистер Вульф. Я при¬
шел сюда не для того, чтобы обсуждать адвокатские
вопросы, а по совершенно определенному делу. Согласно
статье в утреннем номере «Таймс» и сообщениям дру¬
гих газет, мисс Идз, бывшая миссис Эрик Хаг, была в
вашем доме днем и вечером в понедельник. И мистер
494
Перри Хельмар, попечитель ее собственности, приходил
к вам тогда же. Я буду вам крайне признателен,
если вы мне скажете, не заходила ли речь в ваших
беседах с ними об этом документе? О письме, под¬
писанном Присиллой Хаг и заверенном Маргарет
Казелли?
Вульф пошевелился в кресле. Оперевшись рукой на
подлокотник, он провел пальцем по нижней губе влево
и вправо.
— Все же расскажите мне побольше об этом деле,—
пробормотал он.— Почему мистер Хаг ждал так долго,
прежде чем заявить о своих правах?
— С удовольствием, мистер Вульф, с превеликим
удовольствием. От Бланко мне известно почти все. Я вам
могу сообщить, что Хаг впервые обратился к Бланко
только месяц назад и, показав тому документ, попро¬
сил проконсультировать, как ему лучше заявить о своих
правах сразу же после тридцатого июня, дня рождения
его бывшей жены. В этот день она должна вступить
в полные права собственности согласно завещанию ее
отца. И эта собственность оценивается в несколько
миллионов долларов. Бланко позвонил мне по телефону,
и я здесь, в Нью-Йорке, проверил все, что касается этого
дела, особенно завещание отца Присиллы. Получив эту
информацию и уточнив у Хага детали, Бланко посо¬
ветовал своему клиенту не дожидаться тридцатого июня,
когда вся собственность перейдет в руки Присиллы,
а сразу же заявить о своих правах попечителю соб¬
ственности Перри Хельмару, потребовать, чтобы полови¬
на собственности была немедленно переведена Хагу,
и предупредить Хельмара, что тот понесет ответствен¬
ность за любую задержку.
Ирби пожал плечами.
— Возможно, этот совет и хорош для Венесуэлы.
Хорош ли он для Нью-Йорка, я пока не знаю. Так или
иначе, Хаг его принял и послал Хельмару сообщение,
которое составил Бланко, а Хаг подписал. Копия его
была послана также и Присилле. Сам я получил
копию письма и полное описание ситуации, а также
инструкции от Бланко, согласно которым я должен
предпринять соответствующие юридические действия,
чтобы воспрепятствовать Хельмару осуществить перевод
всей собственности Присилле. Законы я знаю и знаю,
как с ними можно обходиться, но в данном случае
я просто не представлял себе, как все это провернуть.
495
Даже если посчитать абсолютно законными все тре¬
бования Хага...
— Мне ясна ваша мысль, мистер Ирби.
— Очень хорошо. Так я и объяснил Бланко. Тот
не получил ответа ни от Хельмара, ни от Присиллы.
Наконец, я решил лично встретиться с Хельмаром,
это было на прошлой неделе, во вторник, мы долго
беседовали, но ни к чему определенному не пришли.
Хельмар вообще не занимал никакой позиции, от него
я ничего не смог добиться. Поэтому я посчитал воз¬
можным для себя при данных обстоятельствах обра¬
титься с этим вопросом к Присилле Идз. Я уже зво¬
нил ей, чтобы узнать, является ли Хельмар ее личным
адвокатом, и она не ответила ни да. ни нет. Присилла
отказалась встретиться со мной, но мне удалось пере¬
убедить ее, и в пятницу днем я пришел к ней на квартиру.
Присилла признала, что подписала документ в здравом
уме, но вскоре после подписания передумала и по¬
просила Хага вернуть его ей. Хаг отказался. Она ре¬
шила предложить ему сто тысяч долларов, если только
он вернет документ, добавив, что если он не примет
этого предложения, то в итоге вообще ничего не по¬
лучит.
— Она сама это вам сказала?
— Да. Я сразу связался с Бланко по телефону
и передал ее предложение. До тридцатого июня оста¬
валось десять дней, и действовать надо было немедленно.
Но на этом этапе все и застопорилось. Бланко отозвал¬
ся о предложении Присиллы в совершенно презритель¬
ных выражениях и наотрез отказался даже обсуждать
его. На уик-энд ни Хельмара, ни Присиллы дома не
было, и я не смог их найти. Возобновил поиски утром
в понедельник, но опять безрезультатно. А во вторник
утром, то есть вчера, появились сообщения об убийстве
Присиллы.
Ирби впервые за все время откинулся назад в
кресле. Это движение не произвело решительно никакого
действия на капельки пота на лысом черепе. Ирби про¬
тянул к Вульфу руки.
— Только представьте себе! — взмолился он.— Ну
и положение!
Вульф кивнул:
— Неудовлетворительное.
— Абсолютно,— согласился адвокат. И повторил: —
Абсолютно. Я посчитал бессмысленным тратить девять
496
долларов на звонок в Каракас. Откровенно говоря, мне
стало казаться, что я вообще не получу никакого воз¬
награждения за свои труды. Я все же попытался еще
раз связаться с Хельмаром, но смог это сделать только
сегодня в полдень. Я наконец-то переговорил с ним по те¬
лефону, и знаете, что он придумал? — Ирби снова
склонился вперед.— Он подвергает сомнению подлин¬
ность документа! Отрицает, что Присилла его подпи¬
сывала! Намекает, что его подделал мой клиент! Но
ведь только в прошлую пятницу Присилла сама, без
всяких уверток, подтвердила лично мне, что она написа¬
ла его своей собственной рукой и подписала, а Марга¬
рет Казелли выступала в качестве свидетеля! — Ирби
ударил кулаком по подлокотнику кресла. — Я позвонил
Бланко в Каракас! — ударил еще разок.— Сказал ему,
чтобы первым же самолетом он доставил в Нью-Йорк
Эрика Хага! — еще раз шлепнул по подлокотнику.—
И чтобы тот обязательно взял с собой оригинал
документа! — еще удар.— И я решил прийти к вам.
На удивление быстро Ирби успокоился, разжал
кулак.
— Конечно, я сильно сомневаюсь, что обладатель
письма сможет получить миллионы. Но даже если не
принимать во внимание стоимость акций «Соуфтдауна»,
состояние Присиллы все равно достаточно велико. Да
нельзя игнорировать и стоимость акций. Даже если по
закону они перейдут в собственность этих пяти лиц, все
равно документ можно использовать в качестве мощ¬
ного орудия морального давления, особенно если учесть
время и обстоятельства смерти Присиллы. Она пришла
к вам за консультацией в тот день и провела несколько
часов с вами. И я подумал, что вы можете подтвердить
подлинность этого письма,, потому что в разговоре с
вами Присилла, вероятно, упомянула о существовании
этого документа. И, конечно, она признала, что подпи¬
сала его. В тот же вечер к вам приходил и Хельмар,
и он тоже мог рассказать об этой бумаге и признать
ее законную силу.
Ирби перевел взгляд на меня, потом снова на
Вульфа.
— Если при этом присутствовал и мистер Гудвин,
то вопрос можно считать решенным, и в этом случае
я готов сделать вам вполне конкретное предложение,
предварительно обсудив его по телефону с Бланко. Ваша
помощь в подтверждении подлинности документа будет
497
32 Заказ № 504
весьма высоко оценена мистером Хагом. Он готов вы¬
платить вам пять процентов от общей суммы, полученной
им в результате реализации прав в соответствии с по¬
ложениями этого документа.
По крайней мере два момента вызвали у меня самые
серьезные сомнения. Во-первых, предложение было осно¬
вано на обстоятельствах, которые могли перемениться,
что противоречило принципам Вульфа. Во-вторых, само
это предложение заключалось в том, чтобы заплатить
нам за подтверждение истины, что вульгарно и недостой¬
но репутации Вульфа,— или же заплатить за ложь, что
уж совсем непристойно.
— Естественно,— произнес Ирби голосом, в котором
уже не осталось и следа от былой патоки,— наилучшей
формой были бы письменные свидетельства от вас обоих.
Я бы сам их составил, основываясь на вашей информа¬
ции. Что же касается оплаты, я жду ваших предложений,
но думаю, неразумно фиксировать наши взаимные
обязательства на бумаге.
Я был почти уверен, что сейчас последует приказ
вывести адвоката вон, но Вульф сделал совсем другое.
Он задал вопрос:
— Мистер Хаг прибывает в Нью-Йорк?
— Да.
— Когда?
— Завтра днем. В три часа.
— Я хочу с ним встретиться.
— Конечно. Я тоже хочу, чтобы вы с ним встре¬
тились. Привезу его сюда прямо из аэропорта. А тем
временем письменные свидетельства...
— Нет,— грубо оборвал Вульф,— никаких письмен¬
ных свидетельств не будет до тех пор, пока я не
встречусь с вашим клиентом. Не надо привозить его
сюда сразу из аэропорта, сначала позвоните мне. Я на¬
мереваюсь сделать одну вещь, которая вам вряд ли
понравится, но с которой вы так или иначе смиритесь.
Я считаю полезным провести встречу всех заинтересо¬
ванных лиц с обеих сторон, чтобы и вы тоже при¬
сутствовали, завтра на этом самом месте. Поста¬
раюсь собрать всех, включая Хельмара.
Ирби глубоко задумался, глаза его превратились
в узкие щелочки.
— Почему вы думаете, что эта идея может мне не
понравиться?
— Потому что все адвокаты убеждены, что любой
498
спор, касающийся крупных сумм денег, должен решаться
только самими адвокатами.
Ирби проглотил остроту Вульфа, даже не попер¬
хнувшись. Вряд ли его обидела бы и более грубая
шутка. Он только покачал головой.
— Я бы только приветствовал эту встречу,— заявил
он.— Но мне необходимо знать ваши планы, хотя бы в
самых общих чертах. Если бы я точно знал, собираетесь
ли вы и мистер Гудвин заявить, что и Присилла
Идз, и сам Хельмар прямо или косвенно упоминали
о существовании документа и подразумевали его под¬
линность...
— Нет,— сухо бросил Вульф.— Сделав мне вопиюще
непристойное предложение, вы утратили все права на
мое любезное к вам отношение. Приходите, и все
узнаете.
И это было все, чего добился Ирби. Правда, он
пытался упорствовать, но лишь до тех пор, пока я не
встал и не подал ему его портфель. Подходило уже
время обеда. Когда я запер входную дверь за адво¬
катом и повернулся, то увидел выходящего из офиса
Вульфа. Тот направлялся в гостиную.
— Ты доволен? — рявкнул он.
— Нет, сэр,— ответил я вежливо.— И вы тоже.
Глава девятая
Следующим утром, в четверг, я первым делом пере¬
считал наши с Вульфом наличные деньги. Мне просто
необходима была какая-то смена обстановки, некоторая
передышка. От Ирби никаких вестей не поступало.
Я все не мог понять, почему утро четверга хуже для
встречи, чем вечер. Какая разница, учитывая серьезность
дела? В тысячный раз я решил для себя, что просто
не обладаю подходящим темпераментом для совместной
работы с Ниро Вульфом. Иначе я бы уже давно пере¬
стал нервничать в случаях повышенной срочности, ко¬
торые Вульф попросту игнорировал, считая, что любая
работа может подождать, пока он не спустится из
оранжереи в одиннадцать часов. Л мне нынешняя
ситуация представлялась как раз таким случаем по¬
вышенной срочности. Я уже принял душ, побрился,
оделся, спустился вниз поприветствовать Фрица и по-
32* 499
завтракать, просмотрел утренние газеты, из которых уз¬
нал, что еще никому не предъявлено объвинение в
убийстве Присиллы Идз или Маргарет Фомос, прошел
в офис и разобрал почту. Уже было девять часов, а из
поднебесной оранжереи ни слуху ни духу. Я набрал ее
номер по внутреннему телефону и вежливо поинтере¬
совался:
— Кто пригласит всех этих людей: вы или я?
— Ни ты, ни я. Прежде всего нужен мистер
Хаг,— естественно, Вульф сердился.
— Хаг прилетает в три.
— Или никогда.
Таков уж Вульф. Он глубоко убежден, что любой
аппарат, приводимый в действие мотором, от скутера до
океанского лайнера, запросто может не прибыть к месту
назначения, и что все, кто пользуется этой техникой,
бесповоротно спятили с ума. С этим я ничего поделать
не мог. Повесив трубку, я набрал по другому телефону
номер авиакомпании «Пан-Атлантик», и мне сказали,
что рейс 193 прибывает по расписанию. Когда я встал,
чтобы положить почту на стол Вульфа, зазвонил теле¬
фон. Я снова сел и взял трубку.
— Офис Ниро Вульфа. Говорит Арчи Гудвин.
— Это Арчи Гудвин?
— Точно.
— Это Сара Джаффи, мистер Гудвин.
— Ах, это вы. Доброе утро.
— Доброе утро. Я хотела... .Как поживаете, мистер
Гудвин?
— У меня все нормально. А у вас?
— Тоже все в порядке. Я только что позавтракала,
и мне захотелось позвонить вам.
— Отлично.
— Вы забрали пальто и шляпу?
— Ну да. Только, ради Бога, не говорите, что они
нужны вам и вы хотите получить их обратно. Я уже изба¬
вился от них.
— Они больше мне никогда не будут нужны,—
сказала она уверенным тоном.— Когда я вышла в кори¬
дор, спустя довольно длительное время после вашего
ухода, и обнаружила, что пальто и шляпа исчезли, я
разрыдалась как ребенок. Потом мне вдруг стало страш¬
но. Я боялась, что расплакалась из-за того, что не
стало этих вещей, но потом поняла, что вовсе не из-за
них. Даже сама не знаю, почему. Во всяком случае,
500
я перестала гадать, из-за чего же это я расплакалась,
и поняла, что знаю только одно — шляпы и пальто нет,
и вы сделали для меня чудесную вещь, особенно если
учитывать, как я себя с вами вела. Думаю, вы по¬
нимаете, почему я так поступила. Я же отчаянная
трусиха, и всегда была такой. Такая трусиха, что вчера
три раза собиралась позвонить вам, но так и не смогла
набрать номер.
— Вы...
— Пожалуйста, не надо. Дайте мне закончить. Я так
хорошо спала сегодня! Даже не помню, когда это было
последний раз. Просто прекрасно! И когда я сегодня
завтракала на том самом месте, где мы с вами вчера
сидели, я поняла, что мне надо для вас что-нибудь
сделать. Все, что вы ни попросите, если, конечно, это
в моих силах. Поэтому скажите, что вам нужно.
— Я вам вчера все рассказал.
— Я знаю, но плохо помню, что именно.
Я еще раз подробно объяснил, но, похоже, она не
очень-то прислушивалась, судя по задаваемым вопросам.
Пришлось повторить еще раз. Она сказала, что будет у
нас в конторе в одиннадцать часов. Я предложил ей
пригласить своего собственного адвоката, но миссис
Джаффи возразила, что не хочет вводить его в курс
дела. Адвокат может не одобрить ее действий, а ей не
хочется с ним спорить. Я не настаивал. Натаниэль
Паркер будет представлять ее интересы, и лучшего ей
вряд ли найти.
Миссис Джаффи предупредила меня:
— Я не считаю, что совсем сошла с ума, но все
же я ужасная трусиха, и для меня это чрезвычайно
смелый поступок. Надеюсь, вы это понимаете.
Я заверил, что высоко ценю ее самоотвержен¬
ность.
Настроение мое резко переменилось. Сначала я по¬
мчался в оранжерею и объявил Вульфу, что тридцать
центов, израсходованных на поездку в такси до склада
Армии Спасения, оказались потраченными не зря. По¬
лучил указания Вульфа. Потом вернулся в офис и
принялся их выполнять. Главным был звонок Паркеру.
Ему необходимо было объяснить дело во всех деталях,
включая не только имена, адреса, описание событий
и информацию о намерениях действующих лиц, но также
общую цель и план атаки. Выслушав все это, он,
конечно, не обрадовался, что было не удивительно.
501
Он совершенно недвусмысленно подчеркнул, что, так как
он выступает на стороне миссис Джаффи, ее интересы
будут иметь для него первостепенное значение. Но я
знал, что Паркер готов пожертвовать ради Вульфа
собственным глазом. Я сказал ему, что, если он лишится
права заниматься адвокатской практикой в результате
этой операции, я смогу подыскать ему работенку по
вырезанию бумажных салфеток. Признаю, это была не
слишком удачная шутка, но даже если бы она пред¬
ставляла из себя истинный шедевр юмористического
искусства, Паркер все равно бы даже не улыбнулся.
Все адвокаты совершенно не понимают шуток по поводу
лишения их адвокатского звания, приобретение которого
стоит им таких трудов и таких денег.
Назначенный на одиннадцать часов военный совет
прошел в нашем офисе с большим успехом. Миссис
Джаффи опоздала на десять минут, но, не считая этого,
я остался ею доволен, а к концу нашего заседания
уже подумывал обращаться к ней по имени — Сара.
Она не была простым статистом в этом действе. Приш¬
лось объяснять ей в мельчайших деталях, что надо де¬
лать, и когда, и кому, и зачем. Эта миссия выпала
на долю Паркера. В конце концов, она же его клиент.
Паркер, здоровенный детина шести футов четырех
дюймов ростом, в какой-то момент показался мне
скучным и нудным, и я было подумал, что он хочет
отказаться от всей этой затеи. Но в итоге он признал,
что задуманное можно совершить без риска нарушить
юридическую чистоту его репутации и не подвергая
опасности жизнь, свободу и благополучие его клиента.
Когда все детали были обговорены и деньги переданы —
купюра в один доллар перешла от Сары к Паркеру
в качестве символического предварительного гонора¬
ра,— я подошел к телефону и набрал номер.
Мне понадобилось некоторое упорство. Высокий и
недовольный женский голос сообщил мне, что мистер
Перри Хельмар занят, и спросил, что мне угодно.
Я ответил, что это объяснит Натаниэль Паркер самому
мистеру Хельмару, и попросил сказать, когда тот осво¬
бодится. Она не знала. Строго придерживаясь разрабо¬
танной схемы, я вскользь упомянул имя миссис Джаф¬
фи. Через минуту Хельмар уже был на проводе.
Паркер взял трубку параллельного телефона, стоящего
на столе Вульфа. Я же, не кладя трубку, вытащил
свой блокнот.
502
После того как Паркер представился, он на правах
коллеги Хельмара сразу же перешел к сути дела.
— Я собираюсь начать определенные юридические
действия в интересах моего клиента и звоню вам из
соображений профессиональной вежливости. Клиентом
является миссис Сара Джаффи. Думаю, вы ее знаете?
— Да, знаю, конечно. А что за действия?
Паркер совершенно беззаботным тоном ответил:
— Наверное, мне следует вам объяснить, что миссис
Джаффи обратилась ко мне по совету Ниро Вульфа.
Это...
— Этого негодяя? — Хельмар был вне себя от гне¬
ва.— Этого чертова мошенника?
Паркер усмехнулся.
— Я не буду оспаривать это утверждение, но
сомневаюсь, что вы сможете доказать его истинность.
Я только сказал, что, как я понял, миссис Джаффи
решилась на свой поступок по совету мистера Вульфа.
Она желает, чтобы необходимые действия были пред¬
приняты немедленно. Они направлены против Джея
Л. Брукера, Бернарда Квеста, Оливера Питкина, Виолы
Дьюдей и Перри Хельмара. Она желает, чтобы в судеб¬
ном порядке этим пятерым запретили вступать в права
собственности на основную часть акций «Соуфтдаун,
Инкорпорейтед» согласно завещанию покойного Натана
Идза, а также пользоваться правами обладателей этой
собственности.
— Что? — Хельмар не скрывал своего ошеломле¬
ния.— Повторите еще раз.
Паркер повторил и добавил:
— Должен признать, коллега, это совершенно новый
подход и чрезвычайно интересный. Ее мысль заключает¬
ся в том, чтобы судебный запрет действовал до тех пор,
пока суд окончательно не удостоверится, что ни один
человек из вышеперечисленных пяти не причастен ни
в какой мере к преступлению, я имею в виду, конеч¬
но, убийство мисс Присиллы Идз. Откровенно говоря,
поначалу я сам сомневался, что такой запрет может
быть наложен, но, взвесив все «за» и «против», я изменил
свое мнение. Во всяком случае, попытаться стоит,
и миссис Джаффи как держатель акций корпорации
имеет право требовать наложения судебного запрета.
Я ей пообещал, что начну действовать немедленно.
Паркер замолчал. Хранил молчание и Хельмар, но
секунды через четыре взорвался:
503
— Этот акт — откровенное проявление враждеб¬
ности и злобы! Здесь видна рука Ниро Вульфа. Я на¬
мерен поговорить с миссис Джаффи.
— Не думаю, что это поможет,— тон Паркера стал
более холодным.— Выступая в качестве адвоката миссис
Джаффи, я посоветовал ей не обсуждать этот вопрос
ни с кем, кроме, конечно, мистера Вульфа, если она
посчитает нужным сделать это. В данный момент она
находится вместе со мной в конторе мистера Вульфа.
Как я вам сказал в самом начале, я позвонил
исключительно в знак профессиональной вежливости,
потому что я верю и, надеюсь, вы тоже, что столкно¬
вение умов все же предпочтительнее, чем столкновение
с оружием в руках.
— Ни один судья не наложит подобный запрет.
— Это еще надо проверить,— произнес Паркер уже
совершенно ледяным голосом.— Я обсуждал этот вопрос
с мистером Вульфом. Он считает, что любая задержка
в этом деле просто недопустима, и сейчас я направляюсь
в свою контору, чтобы составить обращение в суд.
Правда, я говорил мистеру Вульфу, что сначала лучше
попробовать урегулировать возникшую ситуацию мирно
и защитить интересы моего клиента без обращения в суд.
На что он возразил, что считает такие попытки
абсолютно бесполезными, но попробовать можно, при
определенных условиях. А условия такие: все заинтере¬
сованные лица собираются сегодня вечером в конторе
мистера Вульфа.
— В конторе Вульфа? — Хельмар вновь вышел из
себя от ярости.
- Да.
— Никогда. Ни за что! Да он сам убийца!
— Я считаю, коллега, что вы уж слишком вольно
обращаетесь со словами. Мне понятно ваше состояние,
но все же вы должны рассмотреть это условие.
— Ну хорошо. Только не думайте, что вам удастся
уговорить меня прийти в контору Вульфа. Никогда!
Но все же он сдался. Правда, сделал это не сразу,
а только после того как осознал в полной мере, что
стоит перед выбором: принять это предложение или
явиться в суд по повестке дня публичного слушания
дела. Хельмар попытался сослаться на то, что не уверен,
удастся ли ему уговорить остальных четверых собраться
у Вульфа, что ему не хватит времени связаться со
всеми. Он хотел сообщить нам результаты своих пе-
504
реговоров с ними вечером, после шести, но Паркер
твердо стоял на своем. Крайний срок — три тридцать.
Если он не получит до трех тридцати сообщения о том,
что соуфтдауновская пятерка готова прийти в контору
Вульфа вечером в девять часов, то направит письмен¬
ное обращение в суд, предварительно договорившись
с судьей о дате рассмотрения дела.
Паркер аккуратно положил телефонную трубку на
место и выпрямился во всю высоту своих семидесяти
шести дюймов.
— Они явятся,— уверенно, но без триумфа конста¬
тировал он.— Чтоб ты провалился, Вульф. Пропали
мои билеты в театр.
— Почему же? Вы мне больше не нужны.
Паркер фыркнул.
— Оставить беззащитным своего клиента? Оставить
миссис Джаффи между ними (а один из пяти, возможно,
и есть убийца) и вами — человеком, превращающимся
в зверя при запахе добычи? Ха-ха! — Паркер повернулся
к выходу.— Миссис Джаффи, я как ваш адвокат должен
держать вас подальше от опасных людей и опасных
ситуаций, а эти двое в совокупности воплощают в себе
все беды и опасности, какие только можно вообразить.
Вы не согласитесь позавтракать со мной?
Они удалились вместе. Я был горд за миссис
Джаффи. Нат Паркер, убежденный холостяк, был давно
известен своими высокими требованиями к женщинам,
и он отнюдь не каждую из своих клиенток приглашал
на завтрак. Но я не ревновал. Пальто и шляпы уже
не было в ее прихожей, и Паркеру не придется за¬
езжать в отделение Армии Спасения.
Теперь, конечно, Вульф крепко увяз в этом деле. Он
даже не взглянул в сторону книги с кроссвордами,
своей привычной игрушки, лежащей перед ним на столе.
Все время до ленча он просидел, откинувшись в кресле
с закрытыми глазами, беззвучно шевеля губами. Я оста¬
вил его в этом плачевном состоянии, прекрасно по¬
нимая, что он сейчас рассматривает все возможные
подходы к делу, и дается это ему с трудом. До ленча
я позвонил в «Пан-Атлантик», где мне сообщили, что
прибытие рейса 193 ожидается раньше расписания —
в два тридцать. Затем позвонил Ирби и объяснил ему,
что если он сможет привезти Эрика Хага к нам в по¬
ловине четвертого, то пусть так и сделает. Если же нет,
пусть приезжают к шести часам.
505
После ленча все осталось по-прежнему. Вульф был
настолько тих и ■ спокоен, что на него больно было
смотреть. Я бы даже обрадовался, если бы он сказал
какую-нибудь гадость. Сразу после трех часов позвонил
Паркер и известил, что он только что переговорил по
телефону с Хельмаром и встреча состоится. Соуфтда-
уновская пятерка прибудет к девяти часам, а миссис
Джаффи — немного раньше. Я поинтересовался, будет
ли он сопровождать миссис Джаффи.
— Конечно. Она же мой клиент. Чем это вы там
булькаете?
— Это особое искусство. Требует огромного опыта.
Не вздумайте даже пытаться повторить это без предвари¬
тельной тренировки. Это не бульканье, а иронический
смешок.
Я отправился на кухню, чтобы обсудить с Фрицем,
какие следует приготовить напитки к сегодняшнему
собранию. В нашем доме существует довольно стро¬
гий порядок, согласно которому для подобных встреч
мы всегда держим наготове солидный запас напитков,
как спиртных, так и освежающих и тонизирующих.
Я всегда обсуждаю с Фрицем, если, конечно, бываю не
очень занят, что именно надо выставить. На этот раз
мы с Фрицем поспорили. Он настаивал на двух бутылках
вина: красного и белого,— я же был категорически
против, так как, по моему мнению, вино делает всех аме¬
риканцев сонными, а наши посетители нужны нам све¬
жие и бодрые. Мы уже было сошлись на привычном
компромиссе — две бутылки белого вина и ни одной
красного,— когда раздался дверной звонок, и я пошел
открывать.
У порога стояли Ирби и молодой человек в белом
костюме, слегка помятом и не сверкающем чистотой.
Я снял цепочку и впустил их.
— Мистер Арчи Гудвин,— представил меня Ирби.—
Мистер Эрик Хаг.
Южная Америка в этом деле упоминалась уже не раз,
возможно, поэтому в лице Эрика Хага я ожидал
увидеть нечто среднее между Диего Риверой и Пероном.
Однако предо мной стоял белокурый парень, и если
бы не костюм, он вполне сошел бы за классического
викинга. Он был немного постарше меня и, должен
признать, несмотря на его утомленный и неприветливый
вид, посимпатичнее.
Оставив его багаж — сумку и чемодан — в коридоре,
506
я провел их в офис и представил Хага Вульфу. Голос
у Эрика Хага звучал слишком громко, мне это не
понравилось, в остальном же придраться было не к
чему. Я заранее был настроен против человека, который
женился на наследнице многомиллионного состояния
и заставил ее подписать уже упоминавшийся документ,
и, естественно, я ожидал, что тот предоставит мне
возможность за что-нибудь уцепиться и проявить свою
антипатию. Но он меня разочаровал. Правда, Хаг гово¬
рил с каким-то трудно уловимым акцентом, но во всех
остальных отношениях он был безупречен. Ну а
акцент — не повод для обращения в ООН, штаб-
квартира которой расположена в полумиле отсюда.
Похоже, прибывшие ожидали долгого и обстоятель¬
ного разговора, судя по тому, как решительно они усе¬
лись в кресла, но Вульф был краток. Собственно говоря,
они нам были уже не нужны. Только вчера, откуда
ни возьмись, на нас свалился Ирби, желающий ввести
в ряды владельцев акций «Соуфтдауна» некоего молодо¬
го разгильдяя, но теперь ситуация изменилась. У нас
была Сара Джаффи, и для того, чтобы заманить в дом
соуфтдауновскую пятерку, мы больше не нуждались
ни в Ирби, ни в его клиенте.
Вульф был в меру вежлив:
— Как долетели, мистер Хаг?
— Неплохо. Трясло немного.
Вульф поежился.
— Поздравляю вас с благополучным прибытием,—
изрек он и обратился к Ирби: — События получили
новое развитие. Я не уполномочен раскрывать все детали,
но это касается мистера Хельмара и тех, с кем он
связан. Они согласились прийти сюда сегодня вечером
в девять часов для обсуждения создавшегося положения.
Хотя...
— Я хочу с ними встретиться,— горячо заявил
Хаг.
— Я понимаю это. Хотя они соберутся по другому
поводу, я не вижу причин, почему бы и вам не при¬
сутствовать, ведь ваши дела тесно связаны между собой.
Но если вы решите прийти сегодня вечером, вы должны
уяснить для себя с самого начала, что этим собранием
руковожу я и только я. Вы примете участие в разго¬
воре лишь в том случае, если вас об этом попросят,
а вас могут и не попросить. Согласны вы присутство¬
вать на таких условиях?
507
— Но,— запротестовал Ирби,— вы же говорили, что
эта встреча будет посвящена обсуждению требования
моего клиента! Я должен настоять...
— Вы не имеете права на чем-либо настаивать,
сэр. Сделав мне вчера свое глупое предложение, вы
тем самым полностью лишили себя возможности что-то
здесь решать. Сами-то вы хотите быть с нами сегодня
вечером?
— Я хочу только одного,— вмешался Хаг,— того,
что мне принадлежит по закону. И я смогу все до¬
казать!
— Может быть, я неправильно выразился,— признал
Ирби.— Очевидно, я неверно истолковал характер вашей
заинтересованности в этом деле. Но было бы опрометчи¬
во с нашей стороны встречаться с этими людьми, не
получив гарантии от вас и мистера Гудвина, что вы
собираетесь подтвердить подлинность...
— Тогда совсем не приходите,— пробурчал Вульф.
Хаг вытащил из кармана конверт и помахал им.
— У меня здесь документ, подписанный моей женой
и Маргарет Казелли в качестве свидетеля. Я лично при¬
сутствовал при подписании документа. С тех пор он все
время был у меня, и сомнений в его подлинности
просто не может возникнуть. Мы хотим только, чтобы вы
помогли торжеству истины.
Хаг выглядел совершенно искренним, наверное,
таким же искренним, как 12 августа 1946 года, когда
он каким-то образом добился того, чтобы Присилла
подписала этот документ. Ему не удалось выдавить ни
слезинки из моих глаз.
Из глаз Вульфа тоже. Мой шеф сухо произнёс:
— Никаких гарантий вам дать не могу, джентль¬
мены, ни о какой договоренности не может быть и речи.
Всю вторую половину дня я занят. Если вас устраивают
предложенные условия, вы приглашаетесь сюда к девяти
часам.
На этом и остановились. Хаг жаждал, чтобы Вульф
сам взглянул на драгоценный документ, Ирби упря¬
мился, но после двух или трех попыток и он смирился.
Я прошел вместе с ними в холл и вновь испытал
разочарование, когда Хаг, который был моложе, здо¬
ровее и сильнее Ирби, настоял на том, чтобы самому
нести и дорожную сумку, и чемодан. Я все выискивал
в Хаге что-нибудь, что позволило бы мне отыграться,
но он не давал мне такой возможности.
508
Я прошел в кухню и известил Фрица, что гостей будет
не семь, а девять. Но оказалось, что и это не окончатель¬
ное число.
Прошло четыре часа, я был у себя в комнате и под¬
бирал галстук, соответствующий приближающемуся
мероприятию. У двери прозвенел звонок, и через минуту
Фриц сообщил мне, что на крыльце стоит какой-то
мужчина, желающий меня видеть, но не сообщивший
свое имя. Я завершил обряд переодевания и спустился
вниз. У входной двери, приоткрытой, насколько позво¬
ляла цепочка, стоял Фриц, выглядывая в проем. Через
матовое стекло я различил на крыльце силуэт Энди
Фомоса. Андреас Геркулес Фомос с яростью взирал на
цепочку, и по его позе было видно, что он прилагает
какие-то физические усилия, пытаясь открыть дверь.
— Он толкает ее на меня,— пожаловался Фриц.
Я подошел к двери и сказал сквозь щель:
— Сынок, тебе это ни за что не удастся. Я Гудвин.
Что тебе надо?
— Я плохо тебя вижу,— его голос звучал еще глуше
и грубее, чем в прошлый раз.— Я хочу зайти в дом.
— Я тоже хотел, и что получил? Что тебе надо?
Спрашиваю во второй раз. Еще один раз у меня есть,
ты же спрашивал меня ровно три раза.
— Гудвин, я сверну тебе шею.
— Тогда вообще никогда сюда не попадешь. Мне
моя шея еще нужна. Что ты хочешь? Ну вот, мы
сравнялись.
Сзади раздался громоподобный, столь знакомый мне
голос:
— Что здесь за шум?
Сам Вульф выплыл из офиса и приближался к нам,
что, впрочем, было не удивительно. Наступало время
обеда, и ему так или иначе пришлось бы сдвинуться
с места. Фриц на цыпочках заторопился на кухню.
Я объяснил Вульфу:
— Это Энди Фомос, который вчера испортил мне
ботинок,— и, обратившись к щели, заметил: — Через
десять секунд мы полностью закроем дверь, и не вообра¬
жай, что сможешь нам помешать.
— А что ты вчера мне говорил! — взревел Фомос.
— Да, что? Ты имеешь в виду то, что Присилла
Идз собиралась сделать твою жену одним из директоров
«Соуфтдауна»?
— Именно! Я долго думал над этими словами, а
509
совсем недавно позвонил миссис Джаффи. Она мне ска¬
зала немного, но растолковала, кто ты есть, и я решил,
что надо бы с тобой встретиться. Если эта женщина и
в самом деле собиралась сделать директором мою жену,
для этого, вероятно, имелась серьезная причина, и я
хочу, чтобы вы мне сказали, что это за причина. На¬
верное, Присилла была что-то должна моей жене, и я
хочу знать, что же это, в конце концов, такое. И если
это теперь принадлежит мне, то оно и должно быть
у меня. А ты должен знать об этом, иначе зачем тебе
было приходить?
Я повернулся к Вульфу:
— Когда вы меня за чем-нибудь посылаете, я же
всегда все доставляю, точно? Вот и последний явился
по вашему приказу. Вам он нужен?
Вульф стоял, рассматривая сквозь стекло посетителя.
Фомос, конечно, выглядел не так импозантно, как в
шортах, но все равно было на что посмотреть. Вульф
проворчал:
— Если он придет к нам вечером, будет ли он
управляем?
— Нет, если не иметь необходимых приспособлений,
а они у меня будут.
— Пригласи его.
Я повернулся к щели:
— Послушай, малыш. Кое-какие люди собираются
прийти к нам к девяти часам, чтобы обсудить все
детали, касающиеся этого дела. В разговоре мы можем
выяснить и то, что так волнует тебя,— почему твою
жену хотели сделать директором. Но можем и не вы¬
яснить. Тебе будет позволено присутствовать, если хоро¬
шо будешь себя вести. Но если плохо, то долго не
задержишься.
— Да не буду я ждать! Я хочу войти сейчас! Я хочу...
— Ах, так. Ты слышал, что я сказал. Сейчас мы
пойдем обедать, а мысль о тебе, стоящем столбом на
крыльце, будет портить нам аппетит. Если ты не сойдешь
на тротуар, прежде чем я сосчитаю до десяти, в девять
часов тебя сюда не пустят. Если да, приходи. Один, два,
три, четыре, пять, шесть, семь, восемь...
Фомос подчинился. Вульф направился в гостиную.
Я же пошел на кухню и сказал Фрицу:
— Еще один гость. Итого — десять. Считая меня
и Вульфа — ровно дюжина. С тобой — тринадцать.
—- Тогда меня считать не будем,— заявил Фриц.
510
Глава десятая
Я слегка рассердился на Натаниэля Паркера. Мы
договорились, что он вместе с миссис Джаффи при¬
будет минут за пятнадцать — двадцать до условленного
срока, а вместо этого они приехали самыми последними,
запоздав на десять минут. Предположительно, судя по
их поведению, они успели пообедать где-то вдвоем, на
что, конечно, не может существовать каких-либо запре¬
тов; и кроме того, тоже предположительно, Паркер
не придавал очень большого значения сборищу, орга¬
низованному нами, так как считал, что раз уж Вульф
взялся за дело, то пусть сам все и расхлебывает.
Но, так или иначе, их опоздание поставило меня в за¬
труднительное положение. Помощи от Вульфа ждать не
приходилось, потому что он по своей привычке уединил¬
ся на кухне. Он всегда так поступал, когда к нам должны
были прийти незнакомые люди, и оставался на кухне до
тех пор, пока все не соберутся.
К тому времени, когда прибыли Паркер и Сара
Джаффи, атмосфера в доме была напряженной. Каждый
из соуфтдауновской пятерки приехал сам по себе, но,
встретившись, они сразу же образовали единое целое,
расположились у дивана и стали приглушенно перего¬
вариваться. Когда я им представил Эрика Хага и его
адвоката Ирби, рук они друг другу не пожали, в первую
очередь потому, что вся соуфтдауновская группировка
просто замерла от удивления. Я не стал объяснять
причину присутствия здесь Хага и Ирби, а они не стали
меня спрашивать. Затем я предложил что-нибудь выпить,
но никто не выразил желания промочить горло. Потом
прибыл Энди Фомос. Я представил его, после чего он
налил себе солидную порцию белого вина с содовой
и принялся метать яростные взоры во всех присутствую¬
щих, словно выбирая, кому бы первому свернуть шею.
Только я, да, может, еще Хаг могли представить для
него некоторые затруднения. Что касается меня, то я,
как и обещал Вульфу, приготовил соответствующие
приспособления: короткоствольный «фаргер» лежал у
меня в кармане брюк, а в кармане пиджака удобно
устроилась резиновая укороченная полицейская дубин¬
ка. Не похоже было, чтобы Вульф собирался довести
наших гостей до точки кипения, но если он решит так
сделать, неизвестно, кто взорвется первым, поэтому сле¬
дует быть во всеоружии и наготове.
511
Когда Фриц провел в офис Паркера и миссис
Джаффи, та остановилась в дверях, чтобы осмотреться.
Я впервые видел ее при искусственном освещении, и
должен сказать, на нее приятно было смотреть. Лицо
ее слегка порозовело, но в целом она выглядела просто
прелестно в белом летнем платье и белых босоножках.
Через плечо у нее висела небольшая сумочка, опять-таки
белого цвета. Волосы ее были тщательно вымыты
и аккуратно причесаны, а белое платье ей очень шло.
Похоже, вся наша затея стала ей нравиться. Перри
Хельмар назвал ее по имени и направился прямо к ней.
Я перехватил его на полпути, и мы вместе подошли
к вновь прибывшим. Конечно, никто из присутствующих
до этого не встречался с Паркером, а Ирби и Хаг
никогда не видели Сару Джаффи. Своими маневрами
я заставил Перри Хельмара расположиться в красном
кресле, потом рассадил остальных согласно заранее
составленному плану, подошел к столу Вульфа и, нажав
на кнопку, дал три звонка — один длинный и два ко¬
ротких.
Вульф прошествовал в комнату. Из-за большого
числа присутствующих ему пришлось пробираться к сво¬
ему месту вдоль стеночки. Приблизившись к креслу, он
остановился.
— Арчи?
Я представил ему тех четверых, с кем он был еще
не знаком:
— Мисс Виола Дьюдей, бывший помощник прези¬
дента «Соуфтдаун, Инкорпорейтед», в настоящее время
заместитель секретаря корпорации. Джей Л. Брукер,
президент. Бернард Квест, в корпорации уже шестьдесят
три года, из них тридцать четыре года директор по
сбыту и двадцать девять лет вице-президент. Оливер
Питкин, секретарь и казначей корпорации.
Вульф немало потрудился, всякий раз наклоняя го¬
лову на целых полдюйма, что должно было означать
приветственный поклон. До того как он успел удобно
устроиться в кресле, что всегда требует некоторого
времени, заговорил Перри Хельмар.
— Я приготовил заявление,— объявил он,— и мне
хотелось бы его зачитать.— Его квадратная челюсть
словно бы стала еще квадратнее. В руках он держал
листок бумаги.
— Это долго? — спросил его Вульф.
— Три или четыре минуты.
512
— Тогда начинайте.
Хельмар поправил очки и начал:
— «Заявление Перри Хельмара от 26 июня 1952
года. Говоря от собственного имени и основываясь на
имеющихся у меня сведениях, я категорически возражаю
против участия частного детектива по имени Ниро Вульф
в любом обсуждении дел Присиллы Идз, ныне покойной,
или в обсуждении событий, касающихся ее, включая и ее
гибель. Я выдвигаю свое возражение, исходя из факта
сокрытия вышеупомянутым Ниро Вульфом от нижепод¬
писавшегося присутствия в своем доме 23 июня
вышеупомянутой Присиллы Идз, что явилось предна¬
меренным обманом нижеподписавшегося, увеличило сте¬
пень опасности для мисс Идз и в итоге привело к на¬
сильственной ее гибели. Детальное описание самого
факта обмана уже передано окружному прокурору в виде
заявления, подписанного мною, и копия этого заявления
прилагается к данному письменному возражению. Я ут¬
верждаю, что Ниро Вульф является недостойным лицом,
не подходящим для участия в любом расследовании,
касающемся дел, связанных с Присиллой Идз.
Я выступаю от своего собственного имени и от
имени Бернарда Квеста, Джея Л. Брукера, Оливера
Питкина и Виолы Дьюдей. Обсудив предварительно
этот вопрос между собой и придя к полному согла¬
сию, мы осуждаем вышеупомянутого Ниро Вульфа за
подстрекательство к абсолютно не обоснованной атаке на
нас со стороны миссис Сары Джаффи. Мы заявляем,
что это подстрекательство имеет в своей основе'обыкно¬
венную человеческую злобу, и угроза обращения в суд со
стороны миссис Джаффи является несправедливой и
достойной всяческого осуждения попыткой принужде¬
ния. Мы отмечаем, что досточтимый Натаниэль Паркер,
который прежде во многих делах был связан с Вульфом,
выступает в данный момент как адвокат миссис
Джаффи, и рассматриваем это как весьма характерный
факт в создавшейся ситуации принуждения. Мы требуем,
чтобы нам была предоставлена возможность наедине
переговорить с миссис Джаффи перед тем, как начнется
обсуждение нашего вопроса с Натаниэлем Паркером.
Особенно следует подчеркнуть, что мы желаем пере¬
говорить с миссис Джаффи до начала собрания,
организованного Ниро Вульфом».
Хельмар опустил листок и напористо заявил:
— Это совместное требование.
33 Заказ № 504
513
— Я могу сказать...— начал было Нат Паркер, но
Вульф жестом остановил его и ответил сам:
— Как вам угодно, мистер Хельмар. Никто не ли¬
шает вас права задавать вопросы миссис Джаффи.
Так же, как никто не лишает права и нас посоветовать
ей беседовать с вами только в нашем присутствии.
Самое главное, как сама она на это посмотрит. Что ж,
спросите ее сами.
Хельмар повернулся налево. Он, как я уже говорил,
сидел в красном кожаном кресле, а остальные четверо
из «Соуфтдауна» разместились на стульях, поставлен¬
ных мною полукругом и обращенных в сторону моего
стола. Сара Джаффи сидела на диване. Поодаль рас¬
положился Эрик Хаг, а позади него — Ирби и Паркер.
Энди Фомос стоял в сторонке, у стеллажей с книгами.
Хельмар обратился к миссис Джаффи:
— Вы не захотели говорить со мной по телефону,
Сара. Меня вы знаете всю свою сознательную жизнь.
Я держал вас на руках, когда вы были совсем ребенком.
Разве я когда-нибудь сделал что-либо несправедливое,
нечестное или безнравственное по отношению к кому-
либо?
— Да,— ответила Сара. Произнесла даже с большей
силой, чем рассчитывала, и сразу же привлекла все¬
общее внимание.
Хельмар чуть не подпрыгнул в кресле. Глаза его
округлились, и он недоуменно переспросил:
— Что? Вы сказали — да?
— Да, я сказала это. Именно так вы поступали по
отношению к Прис. Вы не любили и не понимали ее,
вообще плохо к ней относились.— Сара вздернула под¬
бородок.— Я одно хочу сказать. Никто меня не при¬
нуждал это делать, ни мистер Вульф, ни мистер Паркер.
Я делаю это, потому что благодаря мистеру Гудвину
мне самой этого захотелось. Нет ни малейшего смысла
вам беседовать со мной, да и другим тоже, так что
забудьте об этом.
— Но, Сара, ты просто не понимаешь!
— А мне кажется, что я во всем разобралась.
Ну, а если и не так, тогда что?
— Брось, Перри,— оборвала его Виола Дьюдей.—
Сара безнадежна.
— Есть у кого-нибудь еще письменные заявле¬
ния? — спросил Вульф.
Вмешался Паркер:
514
— Я бы посоветовал мистеру Хельмару не оставлять
копии своего заявления. Оно ведь носит совершенно
клеветнический характер, и вы это знаете, мистер
Вульф.
Вульф кивнул:
— Хельмар находится в чрезвычайно расстроенных
чувствах, поэтому не совсем отдает себе отчет в своих
действиях.— Он обвел взглядом всех присутствую¬
щих.— Я, конечно, могу ответить на предъявленные
обвинения, но на это уйдет время, а нам надо продви¬
гаться вперед. Во-первых, я хочу разъяснить вам одну
вещь — мой собственный статус в этом деле. Меня на¬
няли для расследования убийства Присиллы Идз, и в этом
мой единственный интерес.
— Сара Джаффи наняла? — требовательно спросил
Хельмар.
— Нет. Имя моего клиента вас не касается. По
моему мнению, миссис Сара Джаффи, как держатель
акций корпорации, безусловно вправе предпринять рас¬
сматриваемые действия, а их законность будет опреде¬
ляться не моим или вашим мнением, а решением
суда. И, конечно, следует отправить соответствующие
документы в суд буквально завтра утром. Так и будет
сделано, если, естественно, ход сегодняшнего собрания
не приведет к тому, что подобные действия станут
ненужными.
— Какие же события могут сделать их ненужны¬
ми? — произнес Оливер Питкин. По всей видимости,
его простуда еще не прошла, так как он постоянно чихал
и хлюпал носом.
— Одно или несколько. Например, установление
мною личности убийцы.
Вульф пристально посмотрел каждому из присут¬
ствующих прямо в глаза, сделал паузу. Никто не за¬
говорил и не шелохнулся.
— Хотя должен признать, я не думаю, что все так
быстро и удачно закончится. Другим результатом сегод¬
няшней встречи может стать мой вывод о непричастно¬
сти к убийству кого бы то ни было из вас. Такой
вывод тоже сделает ненужными предполагаемые дей¬
ствия миссис Джаффи, так как они направлены исклю¬
чительно на то, чтобы помешать преступнику извлечь
прибыль из совершенного преступления. Цель нашей
встречи — проведение мною расследования.
— Цель встречи,— возразил Хельмар,— объяснение
33*
515
вами и Паркером ваших совершенно немыслимых
действий.
Вульф внимательно посмотрел на него.
— Вы и в самом деле так считаете?
— Конечно!
— Тогда убирайтесь вон,— Вульф махнул рукой.—
Вон! Достаточно вас с меня!
Они не двинулись с места, только обменялись
взглядами.
— Перед тем как вы покинете нас, я вам кое-что
сообщу. Мне сказали, что в настоящее время вы
утверждаете — именно вы, мистер Хельмар, не кто-
нибудь другой,— что документ, подписанный Присиллой
Идз, в то время Присиллой Хаг, которым она
передает''права на половину собственного состояния
своему мужу, является поддельным. Именно поэтому
здесь и присутствует мистер Ирби, клиент которого,
мистер Хаг, специально для этой встречи прибыл в
Нью-Йорк,— Вульф вновь пристально посмотрел на
Хельмара.— Если вы желаете обвинять меня в обмане,
сэр, то я, в свою очередь, обвиняю вас в наглой лжи
и попытке мошенничества. В этой самой комнате в по¬
недельник вечером мисс Идз самолично призналась
мистеру Гудвину и мне, что она подписала такой до¬
кумент, и, конечно, вам известно...
— Браво! — Эрик Хаг вскочил со своего места и
выдернул из кармана конверт.— Вот этот документ,
джентльмены! — Он помахал конвертом.— Вот он!
Вот он!
Судя по его внешнему виду, Хаг не отличался
латиноамериканской склонностью к буйным проявле¬
ниям чувств, но что-то такое в нем все же было, и это
передалось еще одному из присутствующих. Энди Фомос
рванулся вперед и, остановившись перед соуфтдаунов-
ской командой, воскликнул:
— Перед тем как уйти, послушайте меня! Она хотела
сделать мою жену директором! А сейчас они обе мертвы!
И знаете, что вы можете сделать, чтобы все было
честно и по справедливости? Вы можете сделать директо¬
ром меня и платить мне столько, сколько Присилла
платила бы моей жене! — Фомос потряс кулачищами,
я вскочил, но он уже успокоился и, указывая пальцем
на Виолу Дьюдей, обратился к ней: — А что вы за¬
мышляли, когда приходили на прошлой неделе и секрет¬
ничали с моей женой? — Он перевел палец на Брукера.—
516
Ну, а вы? Вы ведь тоже приходили. Просили ее
стать директором? А? Сейчас вы можете попросить
стать директором меня! Нет ничего...
— Арчи! — резко выкрикнул Вульф.
Я был уже рядом. Остальные тоже повскакивали
со своих мест, но большой суматохи не было.
Я оттеснил Фомоса в его угол, не встретив серьез¬
ного сопротивления, потом вернулся на свое место и об¬
ратился к соуфтдаунцам:
— Ну что, уходите или нет? Если да, то выход вон
там. Если же нет, то, скорее всего, вы не откажетесь
что-нибудь выпить. Что вам налить?
— Мне бурбон и воду,— сразу же откликнулась
Виола Дьюдей.
Вульф позвонил Фрицу, и тот сразу явился. Свою
помощь предложил Эрик Хаг. Во время раздачи напитков
произошли кое-какие перемещения, и я заметил, что Хаг
занял место рядом с Сарой. Вино пил один Энди
Фомос. Вульф — конечно, пиво. Сам я удовлетворился
большим стаканом простой воды, не потому, что вообще
не люблю употреблять что-либо покрепче в свободные
от работы часы, просто сегодня момент был явно не¬
подходящим. То, что я не успевал записывать в блокнот,
я старался удержать в памяти, и времени ни на что
другое у меня просто не оставалось.
Мысль об уходе соуфтдауновской пятерки больше не
возникала. Когда все выпили, Хельмар вновь опустил
свою челюсть и начал:
— По вопросу подлинности этого...
Но Вульф резко оборвал его.
— Нет, сэр,— с чувством произнес мой шеф,—
ваше представление о цели этой встречи, как и пред¬
ставления мистера Хага и мистера Фомоса, хоть и ра¬
зительно отличаются одно от другого, все неверны.
Истинной целью встречи является мое расследование.
Я намереваюсь установить, причастен ли кто-нибудь из
вас к убийству Присиллы Идз. Если я приду к решению,
что никто из вас не имеет к убийству никакого отно¬
шения, то ни о каких действиях со стороны миссис
Джаффи не может быть и речи. Если этого не про¬
изойдет, я предприму другие меры.
— Это просто фантастика! — заявил Хельмар.—
Выходит, сейчас мы все — обвиняемые в убийстве, пред¬
ставшие перед судом присяжных, где в роли судьи и
самих присяжных выступаете только вы?
517
— Вы очень неточно формулируете. Я не могу при¬
менить к вам какие-либо санкции, как видите, даже
электрический стул я не успел приготовить. Но если
миссис Джаффи обратится в суд с требованием на¬
ложить запрет на имущество, главным пунктом судебно¬
го разбирательства будет вопрос о вероятном участии
одного или нескольких человек из вашей компании в
убийстве мисс Идз. Однако вы можете предотвратить
подобное развитие событий, обсудив все вопросы здесь,
в частном порядке. Не хотите попытаться? Если вы
согласны, то пора начинать. Уже десять часов.
Соуфтдауновцы переглянулись.
— Что вы имеете в виду, говоря о расследова¬
нии? — спросила Виола Дьюдей.— Что вы будете за¬
давать нам все вопросы, какие вам заблагорассудится,
как делала полиция?
Вульф отрицательно покачал головой:
— На это уйдут сутки. Я предлагаю другой метод.
Я задам всего несколько вопросов, совсем немного:
например, я спрошу вас о тайных беседах с Маргарет
Фомос, о которых нам только что сообщил мистер
Фомос. Хочу, чтобы каждый высказался от своего
имени. Вас уже обо всем достаточно подробно рас¬
спрашивала полиция, поэтому вам нетрудно будет изло¬
жить все основные факты и соображения. Давайте
поступим таким образом. Я заявляю вам, мисс Дьюдей:
существует подозрение в том, что вы каким-то обра¬
зом причастны к убийству Присиллы Идз и Маргарет
Фомос или даже совершили это преступление собствен¬
ными руками. Как вы можете отвести от себя это
подозрение? В вашем распоряжении полчаса. Итак?
— Это тонкая и опасная уловка, Виола,— предупре¬
дил ее Хельмар.
— Чего опасаться невиновным? — риторически про¬
возгласил Вульф.
Мисс Дьюдей отпила глоток бурбона с водой из
стакана, который был уже наполовину пуст. По ее
тощей шее пробежала дрожь. На губах, как и прошлый
раз, не было й следа губной помады.
— Думаю, эта опасность меня не страшит,—
произнесла она своим приятным голосом,— и даже
сомневаюсь, что мне необходимы эти полчаса. Полагаю,
вам известно, мистер Вульф, что в моем случае осно¬
ваний для убийства не очень много, в отличие от других.
Верно, я получу немалую часть акций, но совет директо¬
518
ров может переголосовать, оставив меня ни с чем. В то же
время, если бы Присилла осталась жива, я бы в скором
времени стала во главе всей корпорации, вся она ока¬
залась бы у меня под контролем. Такие соображения
вам представляются существенными?
Вульф кивнул:
— Мистер Гудвин рассказал мне о вашей с ним
беседе. Мисс Идз сама говорила миссис Джаффи о
своем желании видеть вас президентом корпорации.
Вам известно, что Присилла намеревалась сделать и
миссис Фомос одним из директоров?
— Да. Присилла хотела, чтобы все директора —
а их нам нужно пять человек — были женщины. Сама
Присилла, я и Сара Джаффи — это уже три, мисс
Дрешер, управляющая одной из фабрик,— четыре. Нам
не хватало еще одной женщины, а Маргарет очень
долгое время прожила вместе с Присиллой и была ей
чрезвычайно предана. Мы подумали, что ничего плохого
в таком решении не будет.
— Только по одной причине?
— Да. Признаю, что я не очень-то восхищалась
этой идеей. На советах директоров обсуждаются важные
вопросы, коммерческие секреты, планы будущих дейст¬
вий, и, естественно, Маргарет присутствовала бы на
этих обсуждениях. Присилла ей полностью доверяла,
и у меня тоже не было причин в ней сомневаться,
но я хотела побольше узнать о ее отношениях с мужем.
Женщины способны выбалтывать самые невероятные
вещи своим мужьям, будучи во всех других отношениях
полностью надежными. Поэтому я пошла к Маргарет
домой на прошлой неделе, чтобы переговорить с ней
и ее мужем, посмотреть, как они живут, какие у них
отношения. В этом не было ничего секретного...
— Нет!
Энди опять не выдержал. Он рванулся вперед, но на
пути у него оказался я. Он решил пренебречь этой
преградой, и у меня не оставалось другого выхода —
или быть отброшенным в сторону, или попытаться за¬
держать его. Я выбрал последнее, но переоценил его
инерцию и вес. В 'результате он не только остановился,
но и отлетел назад, прокатившись по полу. К тому
времени, когда он встал на ноги и бросился уже не¬
посредственно ко мне, путь ему преградил стул, и я не¬
двусмысленно продемонстрировал ему резиновую ду¬
бинку.
519
— Сынок, охладись. Мне не хочется пачкать о тебя
руки. Думаю, самое время тебе слегка передохнуть.
Так что садись и не вздумай вставать, иначе...— Держа
Энди в поле зрения, я спросил Вульфа: — Хотите,
чтобы он повторил мои слова?
— Не сейчас. Посмотрим. Продолжайте, мисс Дью¬
дей.
Она подождала, пока Фомос займет свое место, и
сказала:
— Мой приход к миссис Фомос и наша с ней бесе¬
да имели только ту цель, о которой я вам уже сообщила.
Мне продолжать в том же духе? Говорить о мотивах?
— Обо всем, что посчитаете нужным рассказать.
— Трудно будет это сделать, не создав ложного
впечатления, но я попытаюсь. Я не хочу, чтобы вам
показалось, будто я считаю вероятной причастность кого-
либо из моих коллег к убийству Присиллы, но факты
есть факты. Хотя сама я лично не очень нравилась
Присилле, она доверяла моему уму и способностям.
К тому же она считала, что у женщин должно быть
больше власти во всех сферах человеческой деятель¬
ности. Можно еще добавить следующее. Когда полтора
года назад Присилла стала проявлять интерес к делам
корпорации, ей ужасно не понравилось, что мужчины —
особенно те четверо, что присутствуют здесь,— отно¬
сясь к ней, как она считала, с каким-то рабским подо¬
бострастием, в то же время не скрывали...
Двое из этих мужчин издали протестующие возгла¬
сы. Мисс Дьюдей остановилась. Вульф бросил на них
свой особенный взгляд. Они затихли.
— Они не скрывали своих сомнений в ее способ¬
ности понять полный тайн процесс изготовления и про¬
дажи полотенец. Если я и разделяла в какой-то мере
подобные опасения, то у меня все же хватило ума не
показывать этого, и Присилле это понравилось. Все
чаще и чаще она обращалась ко мне и только ко мне
за советами и консультациями. Таким образом, у меня
были все причины ожидать значительного повышения,
если Присилла войдет в права собственности и станет
активно руководить корпорацией. Чего же ожидали при¬
сутствующие здесь представители сильного пола, вы мо¬
жете спросить у них самих.
Мисс Дьюдей помолчала.
— Еще кое-что можно добавить. В 1941 году, когда
еще был жив мистер Идз, я работала помощником
520
президента корпорации и получала сорок тысяч дол¬
ларов в год. В прошлом, 1951 году, при этом Хель-
маре, попечителе собственности корпорации, я получила
только восемнадцать тысяч. Присилла обещала мне пер¬
воначальное жалованье в пятьдесят тысяч. У мистера
Брукера сейчас шестьдесят пять.
Вульф что-то проворчал, как мне показалось, до¬
вольно сердито. Я подумал, что он, наверное, посчи¬
тал несправедливым, что какой-то торговец полотен¬
цами получает в год так много — половину его соб¬
ственного заработка. Вульф спросил:
— А эти джентльмены знали, что мисс Идз на¬
меревается поставить вас во главе корпорации?
— Мне бы хотелось, чтобы они сами ответили на
этот вопрос. Если они ответят «нет», я смогу что-
нибудь к этому добавить?
— Да. Продолжайте, мисс Дьюдей.
— Ну а что касается самой возможности... Как
я поняла, один и тот же человек убил их обеих. Мар¬
гарет Фомос была убита в половине одиннадцатого,
а Присиллу убили около двух часов ночи. В течение
этих трех с половиной часов я...
— Пожалуйста,— прервал ее Вульф,— на это мы
времени тратить не будем.
— Нет? — брови ее взметнулись вверх.
— Нет. Если бы у кого-нибудь из вас было желез¬
ное алиби и полиция бы его тщательно проверила,
то сейчас этот человек просто послал бы меня ко
всем чертям, и был бы абсолютно прав. Более того,
само по себе алиби ни в чем меня еще не убеж¬
дает. Рассмотрим непосредственно эти два преступления.
Миссис Фомос подстерегли вечером на улице, зата¬
щили в вестибюль здания, задушили и забрали ее су¬
мочку. В сумочке были ключи. Воспользовавшись одним
из ключей, убийца пробрался в квартиру мисс Идз,
притаился в засаде, а когда она вернулась, ударил
и оглушил ее. Глядя на вас, мисс Дьюдей, я сильно
сомневаюсь, что описанные убийства совершили вы сами,
но я совершенно не вижу причин, исключающих воз¬
можность того, что эти преступления были вами орга¬
низованы. Сколько вам пришлось бы за них заплатить?
Десять тысяч? Двадцать? Нет, оставим ваше алиби
полиции.
Вульф нахмурился.
— Все вы видите, насколько мы ограничены в
521
своих возможностях. Мотив преступления не требует
никакого дополнительного расследования: он ясен как
Божий день. Определить орудие преступления тоже
не представляет особой проблемы — это кусок шнура
длиной фута в два. Возможности совершения убийств
тоже рассматривать не стоит, так как такое преступ¬
ление вполне могло быть совершено чужими руками.
Ставка настолько велика, что стоит ради этого все
продумать, предусмотреть и хорошо заплатить непосред¬
ственным исполнителям. Ну, и какую ловушку я могу
вам подстроить? Самое большее, на что я способен в
подобной ситуации,— это внимательно слушать вас в на¬
дежде выловить что-нибудь полезное. Как вы, мистер
Хельмар, и вы, мистер Брукер, относитесь к мисс Дафни
О’Нил?
Этот вопрос внес в ряды присутствующих неко¬
торое смятение. Брукер, сидевший до этого развалив¬
шись в кресле, выпрямился. Питкин издал такой звук,
как будто хотел засмеяться, но тут же проглотил его.
Челюсть Хельмара упала, затем, лязгнув, вернулась в
прежнее положение.
Мисс Дьюдей самообладания не потеряла.
— Я и в самом деле не знаю... Конечно, она внесла
кое-какие изменения в существовавшее положение, по
крайней мере на время.
— Вы сказали мистеру Гудвину, что, как только мисс
Идз стала бы во главе корпорации, мисс О’Нил могла
сразу же потерять работу.
— Я так говорила? Ну ладно, теперь она уже ее
не потеряет.
— Вы также сказали мистеру Гудвину, что она на¬
страивает мистера Хельмара и мистера Брукера друг
против друга. Была ли связь между этим фактом и
убийством мисс Идз?
— Мне об этом ничего не известно.
— Нет, так не пойдет,— Вульф был настроен реши¬
тельно.— Мистер Гудвин вам всем заявил, что пришел
по поводу расследования убийства, и вы сами вызвались
предоставить информацию, относящуюся к делу. Вы
достаточно умны, чтобы не говорить всякой чепухи.
Так была ли связь?
Мисс Дьюдей кисло улыбнулась.
— Боже мой, меня загоняют в угол? Неужели вы
способны предположить, будто где-то в самом темном
уголке моего сознания таится мысль, что кто-то из них
522
способен совершить убийство не из желания обогатиться,
а из-за своей безумной страсти к этому созданию?
И я бы ее сразу же выложила мистеру Гудвину? Не¬
ужели это на меня похоже?
— Трудно сказать,— пожал плечами Вульф.— Когда
и где вы в последний раз видели мисс Идз?
— Ровно неделю назад. В четверг днем, в конторе.
— Какой конторе?
— В конторе «Соуфтдаун», дом 192 по улице Кол¬
линз.
— Что происходило в это время и что говорилось?
Расскажите мне. .
Виола Дьюдей заколебалась. Открыла было рот, снова
закрыла. Наконец заговорила:
— Был один момент, когда все мы вели себя как
законченные идиоты — четверо этих мужчин и я. Во
вторник мы как раз собрались, чтобы обсудить, в какой
мере нам следует рассказать о том, что произошло в
прошлый четверг. Наше совещание было прервано появ¬
лением вашего помощника — мистера Гудвина. Мы зна¬
ли, что при расследовании убийства нам неизбежно
предстоит рассказывать и о том дне, поэтому догово¬
рились, как и что сообщить полиции. Тут я, наверное,
впервые в жизни поступила как набитая дура. Ведь
на собрании присутствовала мисс О'Нил, потому что она
тоже участвовала в событиях того четверга. Так как
она совершенно лишена мозгов, любой полицейский
за десять минут поймет, с кем имеет дело, и сообразит,
как следует с ней себя вести. В конце концов, полиции,
естественно, и так станет известно, что произошло в
четверг, так что я могу и вам об этом рассказать.
Хотите знать все в деталях?
— Да. Я всегда смогу остановить вас.
— В тот четверг мы с Присиллой позавтракали
вместе. Она сказала, что днем раньше беседовала с
Сарой Джаффи, и та отказалась быть одним из дирек¬
торов корпорации и даже не явится на собрание дер¬
жателей акций первого июля, как планировалось. Мы
с Присиллой обсуждали возможную кандидатуру пятого
директора и еще кое-какие вещи. После завтрака она
направилась в контору вместе со мной. Так уж прлу-
чалось, что с появлением Присиллы в конторе напря¬
жение там всегда возрастало, а на этот раз было еще
хуже, чем обычно. Я не присутствовала в комнате,
когда разыгралась ссора между Присиллой и мисс О'Нил,
523
но конец ее я застала. Присилла велела той покинуть
здание и больше вообще не приходить, но мисс О’Нил
наотрез отказалась. Такое уже один раз было.
— Ив предыдущий раз,— вставил свое слово Бру¬
кер,— мисс Йдз была абсолютно не права.
Виола Дьюдей не обратила на его реплику никакого
внимания. Она даже не бросила взгляд в сторону Бру¬
кера, продолжала не отрываясь смотреть на Вульфа.
— Присилла была вне себя от ярости. Она позво¬
нила Хельмару в его юридическую контору и, когда
он явился, сообщила ему, Брукеру и мне, что приняла
решение создать новый совет директоров и поставить
меня во главе в качестве президента. Они тут же
вызвали Квеста и Питкина, и в течение трех часов
эта четверка обрабатывала Присиллу, убеждая ее в моей
некомпетентности и в том, что такое решение будет
катастрофой для дела. Не думаю, что им это удалось.
Уходя, Присилла зашла ко мне в кабинет и сказала,
что осталось продержаться всего одиннадцать дней,
сама же она собирается уехать на уик-энд. Мы пожали
друг другу руки. Тогда я ее и видела в последний раз.
— Как вы думаете, она оставила в силе свое ре¬
шение, что вы должны стать президентом?
— Да. В этом я не сомневаюсь.
— Вам известно, что Присилла пришла сюда в
понедельник днем и провела несколько часов в этом доме?
- Да.
— Известно ли вам, зачем она сюда пришла?
— Ничего определенного я не знаю. Только слы¬
шала кое-какие предположения.
— Я не спрашиваю у вас, какие и от кого. Я пре¬
красно сознаю, мисс Дьюдей, что прийти сегодня сюда
вас вынудила не только угроза судебного запрета по
заявлению миссис Джаффи. Вы также надеялись узнать,
зачем ко мне приходила мисс Идз и что она мне ска¬
зала. Боюсь, что разочарую вас. Я предоставил полиции
полный отчет, и если они не хотят предавать его гла¬
сности, то не буду делать этого и я. Но я все же задам
вам вопрос: известны ли вам какие-либо причины, по
которым в понедельник мисс Идз решила искать при¬
бежища? Она кого-то боялась или не хотела встречаться
с кем-либо?
— В понедельник?
— Да.
— Я не знаю,— мисс Дьюдей прикусила губу, так
524
же пристально глядя на Вульфа.— Я могу высказать
разве что мою догадку.
— Попытайтесь. _
— Ну, я знаю, что Перри Хельмар назначил ей
встречу у нее дома на вечер понедельника. Это мне
стало известно только вчера. Знаю и то, что члены прав¬
ления были буквально в отчаянии и весь понедельник
провели в конторе «Соуфтдауна», просматривая отчеты
за прошедшие годы и делая выписки. Тогда я поду¬
мала, что они собирают свидетельства для подтверж¬
дения моей некомпетентности в глазах Присиллы,
а теперь я полностью уверена, что Хельмар назначил
эту встречу с ней в понедельник и настоял на ее
необходимости только чтобы показать эти свидетель¬
ства и убедить Присиллу в том, что мне нельзя до¬
верять. Моя догадка такова. Присилла решила скрыться,
потому что ей все они страшно надоели, особенно
Хельмар, она была сыта им по горло.
— Почему именно Хельмар?
— Потому что он терял больше всех. Все другие
так или иначе участвуют в управлении производством
и могли надеяться, что после прихода Присиллы будут
получать столько же денег, как и до того. Хельмар
же не имеет никакого отношения к коммерческим опе¬
рациям и не является руководителем корпорации, но
в качестве попечителя получал сорок тысяч долларов
в год. То есть одну десятую всего дохода. И я сильно
сомневаюсь, что после тридцатого июня он бы продолжал
получать столько же, если вообще сколько-нибудь, и...
— Это неправда, и вам это известно,— возразил
ей Хельмар.— Ничем не обоснованное утверждение.
— Ваша очередь еще не подошла,— буркнул Вульф.
— Пусть говорит,— презрительно бросила мисс
Дьюдей.— Это все, что я хотела сказать, если, конечно,
у вас нет ко мне вопросов.
— Нет. Ну, мистер Хельмар? Вперед.
В этот момент в разговор вежливо вмешался Эрик
Хаг. Ему захотелось еще чего-нибудь выпить, другие
тоже не возражали, поэтому произошла небольшая за¬
минка. Хаг, похоже, считал, что мы пригласили его
для поддержания компании Саре Джаффи. Я был слиш¬
ком занят, чтобы тратить время на обиды, но не
так обстояло дело с Натом Паркером.
Вульф налил себе пива уже из третьей бутылки,
сделал глоток и вновь обратился к Хельмару:
— Итак, сэр... 525
Глава одиннадцатая
Судя по поведению и выражению лица Перри Хель-
мара, ему было очень трудно поверить, что он попал
в такую переделку. Для него, старшего партнера в
старинной и всеми уважаемой юридической конторе
на Уолл-стрит, было просто невыносимо скромно си¬
деть в красном кожаном кресле и стараться убедить
детектива по имени Ниро Вульф, что он, Перри Хель¬
мар, не является убийцей. Ужасная ситуация, но при¬
ходилось мириться. От напряжения его ораторский ба¬
ритон звучал особенно раздраженно и надменно.
— Вы утверждаете, что не интересуетесь такими
вещами, как орудие совершения преступления и сама
возможность его осуществления. Мотив убийства доста¬
точно нам ясен, но также нам всем понятно, что
все высказывания мисс Дьюдей основаны на ее враж¬
дебном отношении ко мне. Она не может привести
доказательства своего утверждения, что после тридца¬
того июня я перестану получать деньги от корпорации.
Я отрицаю, как противоречащий здравому смыслу, факт
намерения со стороны мисс Идз предпринять подоб¬
ные действия ввиду их полной необоснованности.
Хельмар вытащил из кармана листок бумаги и раз¬
вернул его:
— Как вам известно, когда я пришел в квартиру
мисс Идз в понедельник вечером, на назначенную нами
встречу, то нашел записку, оставленную мне. Оригинал
ее находится в полиции. Это копия. Записка гласила:
«Дорогой Перри! Надеюсь, ты не очень сильно разо¬
злишься, что я подвела тебя. Я не собираюсь делать
никаких глупостей. Просто хочу уяснить для себя самой
свое положение. Сомневаюсь, что мы увидимся до
30 июня, ну а после 30-го — обязательно. Пожалуйста,
очень прошу тебя, не пытайся найти меня.
С любовью, Прис».
Хельмар свернул листок и положил его обратно
в карман.
— По моему мнению, сам тон и смысл этой записки
ни в какой мере не указывает на желание мисс Идз
рассчитаться со мной за долгие годы безупречной служ¬
бы указанным мисс Дьюдей способом. Она не была до
такой степени неблагодарной, да и глупой ее нельзя
было назвать. Я отказываюсь представлять оправдания
526
по поводу сумм, выплаченных мне корпорацией, за
исполнение функций попечителя собственности, скажу
только, что это была оплата за мои услуги. Сам бизнес
заключается не только в производстве и продаже по¬
лотенец, на что ехидно намекала мисс Дьюдей. Поле
деятельности корпорации гораздо шире, и эта деятель¬
ность требует постоянного компетентного руководства.
Хельмар бросил холодный презрительный взгляд в
сторону Виолы Дьюдей и снова обратился к Вульфу:
— И все же, даже если бы мисс Идз и решила
поступить подобным образом, у меня все равно не появи¬
лось бы серьезных причин впадать в отчаяние. Моя
юридическая практика приносит мне вполне достаточный
доход, даже если не брать в расчет деньги от «Соуфт-
дауна». Но и впав в отчаяние, я вряд ли бы решился
на убийство. Сама мысль о том, что человек с моим
опытом и темпераментом для достижения какой-нибудь
определенной цели решится на совершение столь ужас¬
ного преступления и подвергнет самого себя страшному
риску быть разоблаченным, противна всем достойным
уважения теориям мотивации человеческого поведения.
У меня все.
Хельмар захлопнул рот, вернув на место свою за¬
мечательную челюсть.
— Не совсем,— возразил Вульф.— В своей речи вы
не коснулись слишком многого. Если вы не впали в
отчаяние, если у вас даже и мыслей не было о воз¬
можности отлучения вас от пирога «Соуфтдауна», то
почему тогда вы предложили мне пять тысяч долларов,
если я обнаружу местонахождение мисс Идз в течение
шести дней, а потом вдвое увеличили эту сумму на
случай, если я доставлю ее, как вы выразились, живой
и здоровой?
— Я уже говорил вам почему. Я считал, что, скорее
всего, мисс Идз уже уехала или собирается отправить¬
ся в Венесуэлу для встречи со своим бывшим мужем,
и мне хотелось остановить ее. Мы получили письмо от
него, в котором он отстаивал свое право на половину
собственности Присиллы. Это письмо очень встревожило
Прис, и я боялся, как бы она не совершила какую-
нибудь глупость. Использование мною банального клише
«живой и здоровой» вообще не имеет никакого зна¬
чения. Я говорил, что первым делом вам надо про¬
верить всех пассажиров, отправляющихся самолетом в
Венесуэлу,— Хельмар вытянул длинный костистый па¬
527
лец,— а она тем временем находилась в этом самом
доме, и вы скрыли это от меня. А когда я ушел, вы
послали ее прямо в руки убийцы.
Вульф, прекрасно понимая, что палец выстрелить не
может, возражать не стал. Он спросил:
— В таком случае, вы признаете подлинность до¬
кумента, которым здесь размахивал мистер Хаг, и то,
что его бывшая жена в самом деле подписала его?
— Нет.
— Но сама Присилла знала совершенно точно,
подписывала она документ или нет. Если не подпи¬
сывала, следовательно, он поддельный. Тогда какой ре¬
зон ей мчаться на самолете в Венесуэлу?
— Она... иногда она была просто непредсказуема.
Вульф покачал головой:
— Так не пойдет, мистер Хельмар. Давайте уяс¬
ним для себя одно. Вы показали мисс Идз письмо
от мистера Хага и фотокопию документа. Что она
вам ответила? Призналась, что подписала его, или стала
отрицать?
Хельмар помолчал.
— Пока я не буду отвечать на этот вопрос.
— Сомневаюсь, что это может помочь,— сухо бро¬
сил Вульф.— Теперь, когда вам известно, что мисс Идз
не собиралась направляться в Венесуэлу (уверяю вас,
у нее и в мыслях ничего подобного не было), как
вы можете объяснить ее нежелание встретиться с вами,
ее исчезновение и просьбу не пытаться найти ее?
— Я не должен это объяснять.
— Не хотите даже- попытаться?
— Не вижу смысла добавлять еще что-нибудь к
тому, что я уже вам объяснил. Присилла знала, что
в тот вечер я собирался прийти к ней с неопровер¬
жимыми доказательствами полной некомпетентности
мисс Дьюдей в делах корпорации. Об этом я сказал
ей утром по телефону. Думаю, Присилла начала по¬
нимать, что ей так или иначе придется отказаться от
затеи поставить мисс Дьюдей во главе совета дирек¬
торов, и она просто не захотела со мной встречаться,
чтобы не признавать это в открытую. А также она по¬
нимала, что мисс Дьюдей не оставит ее в покое в
течение всей этой недели.
—. Ну и наглый же ты лгун, Перри,— произнесла
Виола Дьюдей своим чистым приятным голосом.
Хельмар взглянул на нее. Впервые я видел его
528
прямой, выразительный взгляд. Так как мисс Дьюдей си¬
дела сбоку от меня, я имел прекрасную возможность
разглядеть все до мелочей. Выражение лица Хельмара
начисто опровергало один пункт из его пространных
утверждений — заявление о том, что человек с его опы¬
том и темпераментом не способен совершить убий¬
ство. Всем своим видом в это мгновение он более
всего походил на убийцу, собирающегося накинуть ве¬
ревку на шею своей жертвы и задушить ее собственными
руками. Какие-то доли секунды длилось это представ¬
ление, потом Хельмар вновь повернулся к Вульфу.
— Я считаю, что это объясняет и исчезновение
Присиллы, и ее записку, адресованную мне. Объяс¬
няет ли это ее слова, сказанные вам, я не могу с
уверенностью утверждать, так как не знаю точно, что
она вам говорила.
— А как насчет мисс О’Нил?
— Мне нечего сказать о мисс О’Нил.
— Неужели? Конечно, она может не иметь никакого
отношения к делу, но все же мне хотелось бы знать.
Как она себя обычно вела? Откровенничала ли с вами
и мистером Брукером или нет? Какую цель пресле¬
довала — развлечения, богатство или мужчины?
Хельмар выпятил свою квадратную челюсть. Она и
так порядочно выдавалась вперед, ну а теперь и вовсе
стала похожа на отвал бульдозера. Заговорил:
— Глупо с моей стороны было являться на это
сборище. Когда имеешь дело с полицией, от этого ни¬
куда не уйти, но разговаривать с вами я не обязан.
Эта встреча приобретает совершенно абсурдный харак¬
тер — приходится выслушивать ваши необоснованные
заявления и злобные инсинуации в отношении молодой
женщины, которой вы и коснуться-то не имеете права.
В своей чистоте и скромности она на голову выше
всех здесь присутствующих. Ну и глупость же я сделал,
придя сюда! — И Хельмар запечатал рот своей квадрат^
ной задвижкой.
Я буквально вытаращил глаза. Невозможно поверить.
Неслыханное дело: преуспевающий адвокат с Уолл¬
стрит находит утешение в компании прелестной молодой
хищницы, искательницы приключении. Когда вы слы¬
шите об этом из уст самого адвоката, который, в общем,
не производит впечатления окончательно свихнувшегося
человека, вы невольно удивляетесь. Этот прецедент'
представляет явную угрозу нормальным отношениям
34 Заказ Nt 504
529
между противоположными полами. Услышав разглаголь¬
ствования Хельмара о такой представительнице прекрас¬
ного пола, как Дафни О’Нил, в течение многих недель
после этого в разговорах с молодыми женщинами я
не мог придерживаться другого тона, кроме угрюмо¬
ворчливого.
Вульф констатировал:
— Насколько я понял, вы закончили, мистер Хель¬
мар?
— Да.
— Мистер Брукер?
Брукер был единственным из них, кто мне импони¬
ровал. Иногда случается, что люди, попавшие под обос¬
нованные подозрения в деле об убийстве, становятся
для вас словно бы на одно лицо. Но чаще по совер¬
шенно непонятным причинам вы выбираете для себя фа¬
ворита, и в этом случае таким фаворитом для меня
был Джей Л. Брукер. Сам не знаю, почему именно
его я выбрал. Может быть, из-за его длинного тон¬
кого носа, которым он напомнил мне одного старого
знакомца — я как-то работал на него во время студен¬
ческих каникул, и он надул меня на целых сорок
центов,—, а может быть, из-за того, как он глядел на
Дафни О’Нил в конференц-зале «Соуфтдауна» во
вторник днем. Конечно, нет законов, запрещающих лю¬
дям восхищаться прелестными созданиями природы, но
это происходило всего через несколько часов после
сообщения о смерти Присиллы Идз, и он бы мог потер¬
петь со своим восхищением по крайней мере до сле¬
дующего утра.
Сейчас он уже никем так не восхищался. Брукер,
один из всех, опорожнил три стакана — три солидные
порции виски и совсем немного воды — и я заметил, что,
когда он подносил стакан ко рту, его пальцы заметно
дрожали.
— Мне бы хотелось сказать...— начал было он,
поперхнулся, прокашлялся и снова начал: — Мне бы
хотелось сказать вам, мистер Вульф, что я считаю
действия миссис Джаффи полностью обоснованными.
По моему мнению, все акции должны быть заморожены,
пока не прояснится окончательно дело об убийстве мисс
Идз. Но остальные возражали . мне, что иногда убий¬
ство остается нераскрытым в .течение нескольких ме¬
сяцев или даже лет, а порой вообще никогда не рас¬
крывается. Мне пришлось признать, что у этой позиции
530
есть сильные стороны, но также сильные стороны есть
и у позиции миссис Джаффи, поэтому, наверное, сле¬
дует попытаться найти какой-нибудь компромиссный
вариант. Мне понятен ваш интерес к этому делу. Я бы
приветствовал и высоко оценил вашу помощь в дости¬
жении подобного компромисса.
Вульф дернул головой:
— Вы напрасно тратите время, сэр. Я — следова¬
тель, а не миротворец на переговорах. Мне нужен
убийца. Возможно, это вы? Я не знаю, но вы должны
знать. Прошу вас высказаться по этому поводу.
— Буду рад.— Брукер вновь прокашлялся.— Если,
конечно, мне известно что-либо из того, что поможет
вам в раскрытии истины. Я просто скромная рабочая
лошадка: ничего выдающегося из себя не представляю,
не то что вы. Я помню тот день тридцать второго
года, самый ужасный день за всю историю амери¬
канского бизнеса нашего столетия. Тогда я был не¬
уклюжим молодым парнем, работал в «Соуфтдауне»
только третий год после окончания колледжа. Это был
холодный декабрьский день, до Рождества оставались
какие-то две недели. Я пребывал в мрачном настроении.
Прошел слух, будто положение дел таково, что даль¬
нейшие сокращения неизбежны, и принято решение об
увольнении части сотрудников моего сектора в конце
этого года.
— Вы считаете, что это относится к делу? — про¬
бормотал Вульф.
— Да, сэр. В этот холодный день в офис пришла
миссис Идз, она зачем-то хотела повидать мистера
Идза, с ней была Присилла, прелестная пятилетняя
девочка. Ее мать зашла в кабинет мужа, Присилла
стала бродить по комнате, рассматривая людей и по¬
мещение. Я как раз был там, она подошла ко мне и
спросила, как меня зовут. Я ответил: Джей. И знаете,
что она мне сказала?
Брукер подождал ответа, и Вульф был вынужден
признать:
— Нет.
— Она повторила: «Джей? Совсем вам не идет это
имя». Присилла была просто очаровательна. В это утро
я был занят исследованием новых тканей, и в кармане
у меня оставалось нескблько толстых шерстяных поло¬
сок материи; Я их вытащил й обвязал вокруг её шейки,
пояснив, что это чудесное ожерелье я ей дарю к Рож¬
341
531
деству. Подвел ее к зеркалу и приподнял, чтобы она
смогла себя в нем рассмотреть.— Брукер снова про¬
кашлялся.— Присилла была в восхищении, она хлопала
в ладоши, радостно вскрикивала, ну а потом пришли ее
мать и отец. Маленькая Присилла подбежала к отцу,
восхищенно демонстрируя ему прекрасное зеленое оже¬
релье, и знаете, что она при этом сказала?
— Нет.
— Она сказала: «Папочка, ты только посмотри,
что мне подарил Джей! О, папуля, ты не должен уволь¬
нять Джея вместе с остальными! Джей должен остаться!»
И меня оставили. В секторе я был самым молодым,
более опытных уволили, моих начальников сократили,
но меня оставили. Вот когда, мистер Вульф, я впервые
встретился с Присиллой Идз. Можете себе предста¬
вить, какие я испытывал по отношению к ней чув¬
ства с тех самых пор. Я пронес их через все годы,
когда неизбежно встречались и трудности, бывали и тре¬
ния, и споры. Это зеленое ожерелье, просто кусочек
.шерстяной материи, который я обвязал вокруг ее шеи!
Конечно, я рассказал об этом в полиции, и они все
досконально проверили. Можете себе представить, какие
чувства я испытываю сейчас, когда меня фактически
подозревают в убийстве Присиллы Идз.— Брукер вы¬
тянул руки, они дрожали.— Чтобы этими самыми ру¬
ками! Которые завязывали ожерелье вокруг ее шеи
двадцать лет назад!
Брукер встал и прошел к столику с напитками.
Этими самыми руками он налил себе виски, плеснул
немного воды. Вернувшись на место, разом ополовинил
стакан.
— Ну, ^дальше, сэр,— поторопил Брукера Вульф.
— Мне больше нечего сказать,— заявил Джей Л.
Брукер.
— Вы пошутили,— ошеломленно промолвил Вульф.
— Ну да, конечно, он шутит,— с мрачным удов¬
летворением отметила Виола Дьюдей.— Пять лет Бру¬
кер занимался рекламой изделий «Соуфтдауна», набил
на этом руку, но, я думаю, вы не интересуетесь рек¬
ламой.
— Вы правы.— Вульф взглянул на Брукера.— Оче¬
видно, сэр, иди ваши умственные процессы окончательно
застопорились, иди вы . считаете, что. я сошел с ума.
Давайте, перепрыгнем ч^рез двадцать гдет прямо в по¬
завчера. Во вторник днем вы- сказали мистеру Гуд¬
532
вину, что вы впятером — мистер Хельмар отсутствовал,
но зато была мисс О’Нил — обсуждали убийство При¬
силлы Идз и пришли к выводу, что ее убил ее бывший
муж, мистер Хаг. Вы заметили...
— Кто это сказал? — воскликнул Эрик Хаг. Он
подскочил к Питкину и мисс Дьюдей и, не сводя с них
своих проницательных голубых глаз, повторил: — Кто
это сказал?
Вульф попросил Хага занять свое место, но тот
проигнорировал эту просьбу. Я поднялся на ноги и
направился к нему. Ирби что-то крикнул. Наверное,
я уже плохо владел собой, сам того не осознавая.
Мне до смерти опротивело это сборище, все эти разго¬
воры, уводящие нас в бесконечность. Эти чувства,
вероятно, нетрудно было прочесть по выражению моего
лица. Я был готов наброситься на кого угодно, и по¬
чему бы не на этого Эрика Хага? Меня остановил
окрик Вульфа:
— Арчи!
Я замер, не дойдя до Хага, и только сказал ему:
— Садитесь на место. Примете участие в обсуж¬
дений только тогда, когда вас пригласят.
— Меня обвинили в убийстве!
— А почему бы и нет? Все здесь под подозре¬
нием. Если вам это не нравится, можете идти туда,
откуда пришли. Садитесь и слушайте. Приготовьтесь
к обороне.
Рядом уже стоял Ирби, и красавец бывший муж
вынужден был занять свое место в заднем ряду.
Вульф вернулся к Брукеру.
— В отношении мистера Хага вы сказали, что тому
даже не надо было бы самому приезжать в Нью-Йорк
для совершения преступления, он мог организовать убий¬
ство бывшей жены, просто наняв кого-нибудь. Какие
основания имеет версия, что преступление было совер¬
шено наемным убийцей?
— Я не знаю.— Брукер нахмурился.— А что, она
имеет какие-нибудь основания?
— Думаю, может иметь. В любом случае на меня
глубокое впечатление произвела ваша идея отправиться
в поисках убийцы в Венесуэлу, когда и здесь отнюдь
не чувствуется недостатка в подходящих кандидатах
на эту роль. Но тогда"* возникает вопрос:'1 что же в
результате этого преступления получает сам мистер Хаг?
С чего бы это ему хотеть ее смерти?
533
— Я не знаю.
— Но кто-то же должен знать. Мисс Дьюдей пред¬
ложила мистеру Гудвину одно возможное объяснение:
будто мистер Хаг мог подумать, что Присилла соби¬
рается отрицать факт подписания ею документа, поэтому
ему и надо было покончить с ней. Такое предпо¬
ложение чрезвычайно уязвимо, по крайней мере, в
двух аспектах. Во-первых, Присилла сама признала, что
подписала этот документ. Во-вторых, она опять же сама
предложила через мистера Ирби выплатить сто тысяч дол¬
ларов для урегулирования этой спорной ситуации. Она
сделала это буквально на прошлой неделе. Получается,
что мистер Хаг в приступе уязвленного самолюбия мчит¬
ся в аэропорт, вылетает в Нью-Йорк и здесь убивает мисс
Идз, предварительно задушив горничную, чтобы забрать
из ее сумочки ключи, потом улетает обратно. Ну как,
похоже?
— Нет.
— Тогда сформулируем по-другому. Почему мистер
Хаг убил свою бывшую жену?
— Я не могу вам сказать.
— Очень жаль. Так как самый простой способ для
всех вас снять с себя подозрения заключается в том,
чтобы найти приемлемую кандидатуру на роль убийцы.
Она у вас есть?
— Нет.
— Вы можете еще что-нибудь предложить?
— Нет.
— Хотите что-нибудь еще добавить в отношении
сказанного здесь о мисс О’Нил?
— Нет.
Вульф перевел взгляд влево.
— Мистер Квест?
Глава двенадцатая
В течение более чем пятидесяти часов, прошедших
со времени моего визита в контору «Соуфтдауна»
в доме по улице Коллинз, у меня была масса воз¬
можностей углубить наше расследование. В частности,
в процессе дознания я выяснил истинный возраст Бер¬
нарда Квеста. Ему был восемьдесят один год. Тем не
менеё я вовсе не предполагал, ^то если' бы он решил из¬
534
ба виться от Присиллы Идз, то не сумел бы совершить
это преступление самостоятельно. Хотя у Бернарда Кве¬
ста были совершенно седые волосы и морщинистая
старческая кожа, я мог бы поспорить с кем угодно,
что он вполне способен раз пять или шесть подтянуть¬
ся на перекладине, если судить по тому, как он выгля¬
дел, как двигался и как себя держал.
Обращаясь к Вульфу, Квест твердо и решительно
проговорил своим низким голосом:
— За всю мою долгую жизнь мне пришлось про¬
глотить только две по-настоящему горькие пилюли. То,
что происходит теперь,— одна из них. Я не имею в виду
убийство — насильственную смерть Присиллы Идз, что
само по себе, конечно, достаточно печально. Я имею
в виду подозрения в моей возможной причастности
к этому отвратительному преступлению. Не только ваши
подозрения, вы мне абсолютно безразличны. Но того
же мнения придерживаются официальные лица, отве¬
чающие в полной мере за расследование этого дела.
Он посмотрел налево, задержал взгляд на Питкине
и мисс Дьюдей, потом взглянул направо — на Бру¬
кера и Хельмара, затем снова на Вульфа.
— Все остальные здесь еще дети по сравнению со
мной. В этом бизнесе я уже шестьдесят три года.
Тридцать четыре года был директором по сбыту и
двадцать девять лет вице-президентом. Продукции более
чем на четыре миллиарда долларов было продано мною
или под моим руководством. В двадцать девятом году,
когда Натан Идз сделал меня вице-президентом, он
обещал в будущем передать мне солидную часть ак¬
ций корпорации. В последующие годы это обещание
он повторял несколько раз, но так и не сдержал. В три¬
дцать восьмом Натан Идз сказал мне, что внес соответ¬
ствующий пункт в завещание. Я протестовал, но мне
было противно подкреплять свой протест какими-либо
действиями, а потом оказалось уже слишком поздно
что-либо менять. К тому времени мне уже шел седьмой
десяток, и конкурирующие фирмы, делавшие мне в прош¬
лом не одно заманчивое предложение, больше ко мне
не обращались. Я уже, конечно, давно понял, что нельзя
полагаться на слова Натана Идза, но с решительными
действиями, которые позволили бы мне отстоять свои
законные прав^, я безнадежно опоздал. *'
В сорок дегором грду Идз умер. Содержание L за¬
вещания стало известно, и я увидел, что Натан Идз
535
опять не сдержал своего слова. Я уже говорил, что
за всю жизнь проглотил две по-настоящему горькие
пилюли. Эта была первой. Меня могут спросить, почему
это имело для меня такое значение? Мне было уже
за семьдесят. Дети выросли и жили своей, вполне
счастливой жизнью. Жена уже умерла. Я имел доволь¬
но приличный доход, зарабатывал даже больше, чем
мне было нужно. Какой мне толк от акций корпо¬
рации стоимостью в три миллиона долларов? Ника¬
кого. Абсолютно никакого. Скорее даже больше вреда,
чем пользы... Тогда я и принял решение убить девочку,
Присиллу Идз, ей было пятнадцать лет, чтобы хоть как-
то восстановить справедливость.
— Берни! — ужаснулась мисс Дьюдей.
— Да, Ви.— Квест посмотрел на нее, кивнул и
продолжил: — Полиции я ничего об этом не сказал, но
не потому, что считал нужным . скрывать это. Только
потому, что те, кто меня допрашивал, не показались
мне подходящей аудиторией. Час назад, сидя здесь, я
вдруг подумал: а что, если сейчас? У меня появилась
прекрасная возможность снять бремя с души. После
восьмидесяти лет в жизни остается важным только
одно — снять бремя...
Неожиданно он улыбнулся, но не кому-нибудь из
нас, а как бы самому себе.
— Мое представление о честности и порядочности
было попрано самым жестоким образом. Мне же пре¬
красно было известно, что Натан Идз, унаследовав
компанию, внес-самый минимальный вклад в ее успех
и процветание за те четверть века, когда являлся
' номинально главой корпорации. Заслуга в этом целиком
и полностью принадлежит двум людям: производствен¬
ному гению по имени Артур Гиллиам и мне. Идзу при¬
шлось передать Гиллиаму десять процентов акций кор¬
порации, чтобы тот не ушел к конкурентам. Сейчас
они принадлежат дочери Гиллиама — миссис Саре
Джаффи. Я не был таким упорным в своих требо¬
ваниях, как Гиллиам, и в итоге ничего не получил. Но
последнее предательство Натана Идза — при составле¬
нии завещания — окончательно вывело меня из себя.
Я принял решение убить Присиллу. Хотя выгоды в этом
для меня не было никакой. Согласен, решение довольно
безрассудное, но оно соответствовало , моему,, тогдаш¬
нему состоянию. Наверное, я быд близок к тому, чтобы
сойти с ума. Я решил задушить ее!
536
Слова эти вызвали в аудитории легкое замешатель¬
ство. Не обращая на него внимания, Квест продолжал:
— Мне известно, что многих преступников находят
по орудиям преступления, которые подвергают ана¬
лизу в лабораторных условиях. Я решил принять самые
тщательные меры предосторожности. Мне нужен был
кусок крепкого шнура. Часами я размышлял, каким
образом мне раздобыть его, не вызывая ничьих подо¬
зрений. Дом мой расположен в Скарздейле, есть
и двор, и гараж, конечно, я и там мог найти подходя¬
щую веревку, но мне хотелось, чтобы орудие убийства
невозможно было связать со мной. Думаю, я нашел
нетривиальное решение этой задачи. Я сел на метро и
доехал до последней станции, а там пошел куда глаза
глядят. За полчаса я заметил одну-две подходящие
веревки, но торопиться не стал. Наконец я нашел
кусок шнура фута на три длиной, лежащий у края тро¬
туара. Поблизости никого не было, но все равно, накло¬
нившись, я сделал вид, будто завязываю шнурки на
ботинках. Схватил веревку и еще раз огляделся. Улица
оставалась пустынной.
Виола Дьюдей перебила его:
— Ты же это все придумал, Берни?
— Нет, Ви, именно так все и произошло. Я засунул
шнур в карман, где он и пролежал до самого вечера.
Вернувшись домой, я сразу же прошел в спальню,
закрыл дверь, достал шнур и внимательно его разглядел.
Он был грязный и слегка изношенный, в остальном
же вполне подходящий. Я пошел в ванную и тща¬
тельно вымыл его в мыльной воде, после этого передо
мной встала новая задача. Где мне его высушить? Ко¬
нечно, не там, где его мог увидеть кто-нибудь из моих
слуг или гостей. Но я не хотел класть его мокрым
в ящик стола. Поэтому, приняв душ, я обернул его
вокруг поясницы перед тем, как переодеться к ужину.
Мне было приятно ощущать его своей кожей, и вряд
ли бы я спокойно чувствовал себя, если бы положил
его куда-нибудь в другое место.
Позже, когда все гости ушли и я собщэался лечь
спать, я вдруг подумал еще об одной проблеме. Сле¬
дует ли мне сначала оглушить Присиллу, а уж потом
применять шнур, или нет? Я считал, что предпочти¬
тельнее воспользоваться* только одним орудием — шну¬
ром, если, конечно, есть такая возможность. Чтобы
выяснить это, я попытался завязывать им различные
537
предметы: подлокотник кресла, книгу, подушку, но эти
опыты мне ничего полезного не дали. Я хотел знать,
какую следует прилагать силу, чтобы сразу прекра¬
тился доступ воздуха и нельзя было бы крикнуть.
Тогда я обвил шнур вокруг собственной шеи, покреп¬
че за него ухватился и начал тянуть.
Не шелохнувшись, мы все смотрели на Квеста,
который поднес к подбородку сжатые кулаки и мед¬
ленно стал разводить их в стороны.
— О Боже,— тихо произнес кто-то.
Квест кивнул:
— Это был кризис. Никто ко мне не зашел. Я оч¬
нулся и обнаружил, что лежу голый на полу, и сколько
времени я так пролежал, мне было неизвестно, но,
похоже, достаточно долго. Не знал я и чем была вы¬
звана эта потеря сознания. То ли я потерял его из-за
психического перенапряжения, то ли чуть сам себя не
удавил. Единственный раз в жизни у меня мелькнула
мысль о самоубийстве. Но не тогда, когда я обмотал
шнур вокруг шеи, а когда пришел в себя после об¬
морока — или уж не знаю, что это было. Какое-то
время я ощущал невероятную опустошенность. Сидел
на полу, уставившись на шнур. И вдруг — как пло¬
тину прорвало. Я же абсолютно серьезно готовился к
совершению убийства, и шнур в моих руках неопро¬
вержимо доказывал это! Или это просто какой-то кош¬
мар? Я с трудом встал на ноги и подошел к зеркалу.
На шее ясно виднелась темно-багровая полоса. Если
бы у меня был под рукой, ну, скажем, заряженный
пистолет, думаю, я бы убил себя. Тогда мне пред¬
ставлялось это самым простым выходом. Но пистолета
не было, и я остался жив. Позже, ближе к утру, мне
даже удалось уснуть... Вот так,— Квест сделал неопре¬
деленный жест рукой.— На этом все и кончилось.
Десять лет этот шнур лежал аккуратно свернутым
на подносе в ящике моего стола. Я видел его и днем
и вечером. Меня частенько спрашивали, зачем он здесь
лежит, но я никогда ничего никому не говорил. Вот
только сегодня вам все рассказал. Как я уже...
— Шнур все еще там? — спросил Вульф.
Квест вздрогнул.
— Конечно!
— И он лежал там все это: время?
Квест еще сильнее вздрогнул. Челюсть у него от¬
висла, и он буквально на глазах постарел лет на де-
538
сять. Заговорил он уже совершенно другим голосом:
— Я не знаю...— выглядел он так, будто вот-вот
упадет в обморок.— Дома я не был с утра понедель¬
ника. Остановился у сына в его городской квартире.
Мне надо позвонить,— Квест вскочил на ноги.— Мне
надо позвонить!
Я показал ему на телефон и сам встал, освобож¬
дая место. Квест сел на мой стул, набрал номер
коммутатора и попросил, чтобы его соединили с Скарз-
дейлом. Подождав немного, заговорил:
— Делла?.. Нет, нет, это мистер Квест. Простите,
что поднял вас с постели... Нет, нет, со мной все в по¬
рядке. Просто хочу, чтобы вы кое-что для меня сделали.
Вы видели тот кусок шнура, ну, на подносе в ящике
моего стола? Сходите и посмотрите, на месте ли он...
Посмотрите, лежит ли он там. Трубку я не вешаю. Схо¬
дите и посмотрите, потом мне скажете... Нет, не тро¬
гайте его, просто убедитесь, что он на месте.
Квест ждал, сжимая голову свободной рукой. Но
мы все смотрели не на него, а на Вульфа, который
придвинул к себе параллельный телефон и снял трубку.
Прошло целых десять минут7, прежде чем Квест поднял
голову и снова заговорил:
— Да, Делла... На месте? Вы уверены? Нет, просто
хотел убедиться... Нет, нет, со мной все в полном поряд¬
ке, все в полном порядке... Спокойной ночи.
Он аккуратно положил трубку на место.
— Я, наверное, мог бы им воспользоваться, но уж
никак не мог положить его обратно, потому что домой
я просто не заходил.— Квест встал, достал кошелек,
вынул две монетки — двадцать и десять центов — и по¬
ложил их на мой стол.— Тридцать центов за разго¬
вор плюс налоги. Благодарю.— Он вернулся к своему
стулу и сел.— Думаю, все же было бы лучше, если бы
я ограничился лишь ответами на ваши вопросы.
Вульф проворчал:
— Вы, очевидно, догадываетесь о них. Прекрасно
изложено и превосходно исполнено. Вам нечего доба¬
вить?
— Нет.
— Я вижу, вы знаете, когда следует остановиться.—
Вульф повернулся направо.— А вы, мистер Питкин?
На вас не снисходил катарсис много лет назад?
Оливер Питкин в сотый раз хлюпнул носом* Два
часа назад ему подали лиски и пиво, а он все еще не
539
мог с ними управиться. Во вторник я в нем ошибся,
посчитав, что пятьдесят лет ему будет всегда, до конца
жизни. Питкин осунулся • и постарел на пяток лет.
Сейчас он был похож на огромного жука. Очевидно,
он где-то когда-то слышал, что при разговоре для соз¬
дания внушительного впечатления надо склонять голову
вперед, упираясь в грудь подбородком, и смотреть
исподлобья, как профессиональный боксер на ринге,
но результат этих усилий получился слабоватый.
— Я не совсем уверен,— осторожно начал Пит¬
кин/— что мне известно значение слова «катарсис».
Как вы его определяете?
— Я думаю, сейчас не стоит этим заниматься.
Давайте возвратимся к вопросу, который я уже задавал
мисс Дьюдей: что вы можете сказать, чтобы отвести от
себя подозрение в причастности к убийству Присиллы
Идз и Маргарет Фомос?
— Так не делается,— Питкин чихнул.— Это не по-
американски. Сначала предоставьте мне свидетельства,
если они, конечно, есть, объясните, на чем основаны
ваши подозрения, а потом я вам отвечу. Вот как надо
поступать по-американски.
— У меня нет доказательств и свидетельств.
— Тогда вы не можете и подозревать.
Вульф внимательно посмотрел на Питкина.
— Или вы, сэр, на самом деле осел, или таковым
притворяетесь. Если бы в настоящий момент существо¬
вали доказательства вашей причастности к преступле¬
нию, то речь шла бы не о подозрении, а уже об обви¬
нении. Если бы у меня были твердые улики, подтвер¬
ждающие виновность кого-либо из вас, неужели бы я
сидел полночи, выслушивая ваши бредни? Я бы просто
позвонил в полицию, чтобы они вас забрали. Что-нибудь
еще хотите сказать?
— В таком случае, нет. Задавайте свои вопросы.
— Считаете ли вы себя способным совершить убийст¬
во, ну, скажем, для самообороны или в момент взрыва
страсти? Способны ли вы на тщательно продуманное
преступление?
Питкин исподлобья внимательно следил за Вульфом.
Он явно боялся, что его застигнут врасплох.
— Нет,— был его ответ.
— Почему нет? Множество людей могут сделать это
и совершают убийства. Почему лге могли бы и вы? -
Питкин ненадолго задумался. Наконец произнес:
540
— Потому что я по-своему смотрю на вещи.
— Ну и как же вы смотрите?
— С точки зрения прибыли и убытка. Я бухгал¬
тер, и я уже давно понял, что жизнь представляет
собой огромную бухгалтерскую книгу. Поэтому-то ми¬
стер Идз продвигал меня и в конце концов назна¬
чил секретарем и казначеем корпорации — ему изве¬
стен был мой взгляд на мир. Одно из моих главных
правил гласит: если риск какой-либо коммерческой опе¬
рации очень велик, то ее вообще не стоит рассматри¬
вать, какую бы прибыль она не сулила в случае успеха.
Это основное правило, и его никогда нельзя нарушать.
Давайте применим это правило к самой идее совер¬
шения убийства. Что мы получим? Риск в данном
случае явно превышает возможную прибыль. Все, что
совершается в этом мире, можно выразить в отноше¬
ниях прибыли к убыткам, и это единственный разум¬
ный путь.— Питкин снова чихнул.— Когда я говорю
о прибыли, я имею в виду полученный доход даже не
в юридическом смысле. Доход, существующий де-фак¬
то, а не де-юре. Возьмем доход, который я буду из¬
влекать из акций «Соуфтдаун, Инкорпорейтед». Это так
называемый нетрудовой доход, но ведь фактически я
его заработал годами преданной работы на корпора¬
цию. Я его заработал, потому что заслужил его. А те¬
перь возьмем, для контраста, прибыль, получаемую
Сарой Джаффи с акций, которые достались ей после
смерти ее отца.
Питкин повернулся к Саре.
— Миссис Джаффи, позвольте мне задать вам один
вопрос. Вы лично что-нибудь сделали для корпора¬
ции? Назовите хоть что-то, мелкое или крупное. Ваш
ежегодный доход от дивидендов «Соуфдауна» последние
пять лет составляет более сорока тысяч долларов.
А хоть цент из них вы лично заработали?
Сара недоуменно смотрела на Питкина.
— Мой отец зарабатывал.
— А вы сами, лично?
— Нет, конечно. Я никогда ничего не зарабатывала.
Питкин отвернулся от нее.
— А возьмем вас, мистер Хаг. Вы требуете часть
прибыли корпорации «Соуфтдаун». По закону вы мо¬
жете что-то. получить.. (Я» конечно, точно не знаю, но
почему -то уверен, что цы. тоже* не принесли корпорации
абсолютно никакой пользы. -Не; правда ли?
541
Хаг сдержанно ответил:
— Истинная правда, сэр. Но я не чувствую никакой
неловкости от того, что вы таким образом объединили
меня с очаровательной миссис Джаффи,— Хаг обезору¬
живающе улыбнулся сидящей рядом с ним Саре.
Питкин выпрямился, продолжая в упор смотреть на
Вульфа из-под насупленных бровей. Снова чихнул.
— Теперь вы понимаете, что я имею в виду, говоря
о жизни как о бухгалтерской книге.
Вульф кивнул:
— Это доступно моему пониманию. А как насчет
мисс Идз? Разве ее положение в основных чертах
не точно такое же, как и положение миссис Джаффи?
Разве она тоже не паразитировала на ваших дости¬
жениях? А интерес, который совсем недавно она на¬
чала проявлять к делам корпорации,— не говорит ли он
о том, что она решила внести и свой вклад?
— Нет. Пользы корпорации от этого не было ни¬
какой. Совершенно ненужное вмешательство.
— Следовательно, и она сама ничего бы не зара¬
ботала?
— Совершенно верно.
— И ничего не заслуживает?
— Опять верно.
— Но через какую-то неделю она бы получила доступ
к девяноста процентам акций корпорации, оставляя
вам, работающим, только одно жалованье и больше ни¬
чего. Разве это не прискорбно?
— Вы правы. Все мы так думали.
— А вы, являясь ярым женоненавистником, вероят¬
но, не пережили бы, если бы корпорацией стала уп¬
равлять женщина?
Питкин чихнул.
— Это не совсем так.
— Но мисс Дьюдей сказала об этом мистеру Гуд¬
вину.
— Мисс Дьюдей злобная и ненадежная личность.
Что же касается женщин вообще, я просто думаю, что
и они тоже должны подчиняться тем же бухгалтер¬
ским правилам. Они могут иметь ровно столько, сколько
сами заработали, но ввиду отсутствия необходимых
способностей и черт характера они просто не в состоя¬
нии зараба'гывать больше, чем минимальные средства к
существованию. Исключения крайне редки.
Вульф отодвинул в сторону поднос, стоящий перед
542
ним, положил ладони на подлокотники кресла и мед¬
ленно повернул голову слева направо, от Хельмара до
Виолы Дьюдей, еще раз оглядев их всех.
— Думаю, с меня достаточно,— произнес он без
всякой агрессии.— Я совсем не уверен, что вечер
прошел с пользой,— как выразился бы мистер Питкин,
с прибылью или убытком для вас или для меня.—
Вульф поднялся из кресла, выпрямился.— Мистер Пар¬
кер, пройдите со мной, пожалуйста. Хочу посоветовать¬
ся с вами перед тем, как принять решение.
Так же, вдоль стены, Вульф добрался до двери,
где его поджидал Паркер, и они вместе удалились.
Я встал, забрал у гостей пустые стаканы. Почти все
присутствующие тоже встали со своих мест. Виола Дью¬
дей завела Сару в дальний угол комнаты на тет-а-тет.
Энди Фомос без приглашения присоединился к ним, и,
несмотря на отсутствие у последнего необходимых спо¬
собностей и черт характера, они ничем не проявили
своего неудовольствия, поэтому вмешиваться я не стал.
Когда всем еще налили, я устроился у стола Вульфа,
закрыл глаза и стал слушать монотонный гул, напол¬
нявший комнату. Я был согласен с Вульфом — с меня
тоже более чем достаточно всего этого, главным обра¬
зом потому, что даже проблеска надежды у меня не
появилось.
Гул неожиданно стих. Я открыл глаза. Вернулись
Паркер и Вульф. Паркер направился к Саре. Вульф
подошел к своему креслу, но садиться не стал. Взглянул
на наших гостей.
— Мисс Дьюдей, джентльмены. Я не готов сказать
ни «да», ни «нет». Уже за полночь, и мне необхо¬
димо переварить все то, что вы мне наговорили. Могу
пообещать только одно: мистер Паркер не предпримет
никаких шагов от имени миссис Джаффи до того, как
получит от меня сообщение о моем решении. Он по¬
ставит вас в известность об этом заранее через мистера
Хельмара.
Естественно, слова Вульфа были приняты в штыки.
Хельмар и Брукер высказали резкие возражения, но
наиболее упорно протестовали Ирби, адвокат Эрика
Хага, и Энди Фомос. Ирби хотел, чтобы подлинность
документа, представленного его клиентом, немедленно
признали все присутствующие. Фомос же хотел знать,
когда его назначат директором и сколько будут пла¬
тить. Во время этой заминки Бернард Квест тихонечко
543
подсел к Саре Джаффи. Он что-то долго и настойчиво
ей внушал, но, судя по тому, как она отрицательно
качала головой, своего он не добился.
Первым сдался и покинул нас Фомос. Неожиданно
он вскочил с места, взмахнул руками и бросился в холл.
Я успел подойти к двери как раз в тот момент, когда
Энди выскочил на крыльцо. Затем ушла Виола Дьюдей,
одна, без сопровождения, потом вместе вышли Джей Бру¬
кер и Оливер Питкин. По одному удалились Бернард
Квест и Перри Хельмар. Единственным, кто счел нуж¬
ным пожать мне на прощание руку, оказался Эрик
Хаг, ушедший в сопровождении своего адвоката.
Последним оставили наш дом Сара Джаффи и Натаниэль
Паркер. Я почувствовал неожиданный прилив велико¬
душия, когда закрывал за ними дверь. Какого черта,
пусть он провожает ее домой.
Я направился в офис. Из него как раз выходил
Вульф, державший путь к лифту.
— Который из них? — задал я вопрос.
С яростью взглянув на меня, Вульф остановился.
— Который из кого?
— Простите. Я просто хотел пошутить. Если вы на
самом деле в таком безвыходном тупике, как может
показаться по вашему виду, то поможет Бог вашему
клиенту.
Вульф пристально посмотрел на меня.
— Арчи, ты знаешь, кто убил мисс Идз и миссис
Фомос?
— Нет, сэр.
— Думаешь ли ты, что знаешь?
— Нет, сэр.
— Я знаю, или знал, но есть противоречие. Как
насчет миссис Джаффи? Она что — змея или плутовка?
— Ни то ни другое. Ставлю десять к одному —
прелестная штучка.
- — Тогда я хочу у нее кое-что спросить. Но сначала
надо подумать. Устрой, пожалуйста, так, чтобы она была
завтра у нас в одиннадцать часов.
И Вульф пошел к лифту. Моя же постель могла по¬
дождать. Надо помочь Фрицу навести порядок в офисе,
очистить пепельницы и убрать остатки напитков. Фриц
был уже там, и я присоединился к нему.
544
Глава тринадцатая
Ночью было жарко, и я только до пояса прикрылся
простыней, поэтому, когда резкий телефонный звонок
разбудил меня, руки мои были свободными. Я схватил
трубку и поднес ее к уху. По ночам я обычно не
говорю: «Контора Ниро Вульфа. У телефона Арчи
Гудвин». Во-первых, я злюсь, когда меня будят посреди
ночи, а во-вторых, я просыпаюсь только на одну пятую
и еще не совсем уверен, кто я такой и где нахожусь.
— Ну,— буркнул я в трубку.
— Дом Ниро Вульфа?
Этот голос разбудил меня уже наполовину.
— Да. Арчи Гудвин.
— Это Сара Джаффи. Мне ужасно неудобно, мистер
Гудвин, я вас разбудила?
— Не совсем. Но вы говорите, тогда и разбудите
окончательно.
— Наверное, я бы могла подождать и до утра, но
подумала, вдруг вы их уже нашли й не знаете, чьи они.
Вы нашли какие-нибудь ключи?
— Нет. А вы что, потеряли их?
— Да, два ключа на одном кольце, один ключ от
двери внизу, другой — от квартиры. Они были в моей
сумочке.
— Где вы сейчас?
— Дома, в квартире. Может, я...
— Как вы вошли?
— Лифтер помог. У него есть запасные ключи
от всех квартир... Я могла потерять их в клубе «Фла¬
минго» или в такси, но я подумала, что надо все-таки
позвонить вам, вдруг вы их уже нашли. Извините, что
побеспокоила вас. Спокойной ночи.
— Подождите-ка минутку.— Я уже сидел на краю
постели, включив свет. Часы показывали без десяти
два. Я полностью пробудился. Мне совсем не хотелось
до смерти напугать ее, но ситуация была далеко не
безобидной.— Не кладите трубку. Ольга с вами?
— Нет, она здесь не ночует.
— Вы ходили в клуб «Фламинго» вместе с Парке¬
ром?
— Да, мы немного выпили и потанцевали.
— Когда вы обнаружили пропажу ключей?
— Когда подходила к лифту. Я хотела достать
их из сумочки, но их там не оказалось.
35 Заказ № 504
545
— Почему не внизу?
— Ночной лифтер оказался у двери и открыл мне ее.
— И Паркер к вам не поднимался?
— Нет.
— О’кей. Не кладите трубку. Прижмите ее плотнее
к уху.
— Что?
— Ничего. Миллион к одному — все это чепуха:
вы просто потеряли ключи, вот и все. Но после того,
что случилось ночью в понедельник, я начинаю нерв¬
ничать при упоминании ключей, и вы можете надо мной
смеяться. После того, как ночной лифтер впустил вас
в квартиру, как долго вы были в ней перед тем, как
позвонить мне?
— Я вам позвонила сразу же. Хотела успеть до
того, как вы ляжете спать. Что вы имеете в виду?
— Только то, что вы мне до некоторой степени нра¬
витесь, несмотря на бурду, которую Ольга выдает за
кофе, и я сейчас приеду к вам, просто чтобы удо¬
стовериться, все ли в порядке. Где находится телефон,
по которому вы говорите?
— В гостиной.
— Это с другой стороны прихожей?
— Да. Вы сказали, что собираетесь прийти сюда
сейчас?
— Точно. Инструкции будете выполнять? Мои ин¬
струкции?
— Я... да. Конечно,— ответила Сара нетвердым го¬
лосом.
— Тогда слушайте. Почти наверняка это просто лож¬
ная тревога, но все равно послушайте. Не кладите
трубку. Когда я скажу: «Давайте», вы мне ответите,
дословно: «Я так не думаю, но не кладите трубку,
я схожу в прихожую и посмотрю там». И все. Хотите,
еще раз повторю?
— Да нет, не надо.
— Уверены, что запомнили?
- Да.
— Отлично. Как только вы это произнесете, сразу
же положите трубку рядом с телефоном и идите прямо
к входной двери, откройте ее и выйдите из квартиры,
хлопнув дверью как можно сильнее. Сразу же направ¬
ляйтесь к лифту и держите кноцку нажатой, пока лифт
не подойдет. Вместе с лифтером спуститесь вниз и
ждите там меня. Вы все поняли?
546
— Да.
— Сделаете именно так?
— Да... Сделаю.
— Хорошая девочка. Не забудьте как следует хлоп¬
нуть дверью, потому что я буду внимательно прислу¬
шиваться, и только услышав, что дверь закрылась,
поеду к вам. Когда я приеду, вы сможете вдоволь
посмеяться над моей нервозностью, а там мы решим,
что делать дальше. Кстати, я танцую лучше, чем Нат
Паркер, а сейчас только два часа. Вы слушаете?
- Да.
— Повторяю еще раз. Когда я скомандую: «Давай¬
те», вы скажете: «Я так не думаю, но не вешайте трубку,
я схожу в прихожую и посмотрю там». Как только
произнесете это, кладете трубку, идете в прихожую,
выходите из квартиры, хлопаете дверью, вызываете лифт
и держите палец на кнопке, пока лифт не придет.
Едете вниз вместе с ночным лифтером и остаетесь с
ним до моего появления. Куда бы он ни пошел, идите
за ним. Будете выполнять эти инструкции?
— Да.
— Вы готовы?
- да.
— Давайте.
— Я так не думаю, но не кладите трубку, хорошо?
Не кладите, ну... трубку, а я выйду в прихожую и
посмотрю там.
Неплохо, подумал я, даже без всяких репетиций.
Я услышал легкий стук, когда она положила трубку
на столик. Шагов до меня не донеслось, но в гостиной
ведь были ковры. Я рассчитывал на пятнадцать — два¬
дцать секунд, максимум тридцать, если все пройдет
без заминки. Я начал отсчитывать секунды с того мо¬
мента, как она положила трубку. У меня это хорошо
получается, за пять минут разброс составляет не более
трех секунд. Считая про себя, я вспомнил слова, ска¬
занные мной Вульфу, когда он дал Присилле Идз
одиннадцать часов для того, чтобы скрыться. Я тогда
сказал: «Геть, овцы, геть»... Ну а сейчас ситуация
напоминала мне детскую игру в «дома». Телефон в го¬
стиной был одним «домом», а лифт в коридоре — дру¬
гим, и все зависело от Сары Джаффи, сможет ли она
преодолеть это расстояние и не быть «забашенной»?
(Тысячу лет назад последний раз я играл в «дома».)
Все это пронеслось у меня в сознании к тому мо¬
35*
547
менту, как я сосчитал до десяти. После этого я уже ни
о чем не мог думать, просто превратился в одно сплош¬
ное напряженное ожидание. Если бы она по-настоящему
сильно хлопнула дверью, несомненно, я бы это услышал.
Досчитал до пятнадцати, двадцати. Тишина. Тридцать.
Я изо всей силы прижимал трубку к уху. Сорок, пять¬
десят, шестьдесят. Прошла целая минута. Конечно, за
это время можно было уже раза три дойти до двери и
вернуться, но я продолжал вслушиваться в чертов теле¬
фон. Девяносто четыре, девяносто пять, девяносто шесть.
Я повесил трубку. В голове был туман, но одно я
знал точно — надо одеваться. Одеваясь, я размышлял.
Стоит ли тратить время, связываясь по телефону с девят¬
надцатым полицейским участком, ближайшим от ее
дома? Пятьдесят на пятьдесят, что я нарвусь на лей¬
тенанта, предпочитающего дела, а не слова. Факт у меня
только один, да и тот — всего лишь пропажа ключей
из женской сумочки. По нескольким причинам я мог не
услышать звук захлопываемой двери. Может быть, Сара
просто не сумела с шумом закрыть ее? Я мысленно
перебрал несколько вариантов обращения в полицейский
участок, но от всех пришлось отказаться.
Я сбежал вниз в офис, достал пистолет, сунул его
в карман, переключил телефон на спальни Фрица и
Вульфа, потом зашел в спальню Фрица, потряс его за
плечо. Тот недовольно открыл глаза.
— Ухожу на задание. Увидимся, когда вернусь.
Фриц посоветовал мне быть осторожным. Он всегда
это советует, когда я ухожу из дома по делам. Но я его
уже не слышал, я бросился к черному ходу и выбежал
на улицу. Быстро зашагал на восток. Ночью такси на
Десятой авеню встретишь не часто. Я направился к
Тридцать четвертой улице и наконец поймал машину. На
Десятой авеню освещение плохое, поэтому я предложил
таксисту ехать на восток к Центральному парку. Води¬
тель гнал как угорелый, подгоняемый бумажками, ко¬
торые я сунул ему в карман. Когда такси, страшно
визжа шинами, свернуло на Восемнадцатую улицу, было
два двадцать три. Прошло ровно двадцать шесть минут
с того момента, как Сара Джаффи положила теле¬
фонную трубку. Мы подкатили к обочине напротив
ее дома. Машина не успела остановиться, а я уже вы¬
скочил из .нее. Попросил, водителя; дождаться меня и
для* убедительности показал свое удостоверение.
Поблизости никого не было. Я подлетел к вход¬
548
ной двери, но та была заперта. Я начал ее яростно
трясти. Появился мужчина в униформе, стал всматри¬
ваться сквозь стекло, разглядывая меня.
— Что вы хотите?
— Мне надо войти.
— Зачем?
— Я должен увидеться с мисс и с Джаффи. Она
меня ждет.
— В такое время? Ерунда. Как вас зовут?
Безнадежная ситуация. Этот лифтер не видел меня,
когда я сюда приходил, возможно, была не его смена.
Судя по его виду, он безмозглый кретин. Понадобится
битый час, чтобы ему все объяснить, и он все равно
может мне не поверить. Если даже я уговорю его
позвонить по внутреннему телефону и ответа не будет,
он мне, скорее всего, скажет, что миссис Джаффи уже
спит. Тогда я вытащил из кармана «пушку», убедился,
что он ее хорошо рассмотрел, разбил стекло, открыл
дверь и вошел в здание. Услышал за спиной рев дви¬
гателя такси и, бросив быстрый взгляд, успел увидеть
отъезжающую машину. У парнишки быстрая реакция.
Я наставил пистолет на кретина-лифтера. Тот задрал
руки так высоко, как только мог. Был один шанс на
миллион, что он вооружен, но все же я быстренько
ощупал его для собственного спокойствия.
— В последние полчаса вы видели миссис Джаффи?
Что-нибудь слышали? Говорите быстро. Ну?
— Нет. Она пришла...
— В лифт. Быстро! Шестой этаж.
Лифтер подчинился. Мы поехали наверх.
— Вы с ума сошли. Водила вызовет полицию, и
сейчас она сюда примчится.
Я молчал. Кабина остановилась.
— Выходите, быстро к квартире 6-Б.— Мы прошли
по коридору. У двери квартиры 6-Б он хотел нажать
на кнопку звонка. Я остановил его.— Доставайте свои
ключи и открывайте эту дверь.
— Но мне нельзя!
Этот кретин никогда не узнает, насколько он был
близок к тому, чтобы получить удар по башке. Я ткнул
его «пушкой» 'в бок, и он полез за ключами. Для про¬
токола: я нажимал на кнопку звонка, пока он возился
с дверью. Когда он ее « открыл, я подтолкнул его впе¬
ред. Он сделал ?два шага, и я перестал его толкать.
Она лежала справаг от нас, как раз у входа в
549
гостиную, скрючившись, одна нога вытянута, другая —
согнута. С того места, где мы стояли, хорошо было
видно ее лицо. Ясно, я опоздал, сомнений нет, как
нет сомнений и в том, что ее задушили. Ее почти
нельзя было узнать. Лифтер сделал движение к ней, но
я схватил его за руку и развернул.
— Милостивый Боже,— пробормотал он. Видно
было, что он буквально готов разрыдаться.
— Спустите лифт вниз. Он понадобится полицей¬
ским. Сами будьте там же.
Я вытолкал его из квартиры, закрыл дверь и по¬
вернулся. Для детального осмотра времени не было, но
и одного взгляда мне хватило. Сара правильно выпол¬
нила все мои инструкции, но не смогла добраться до
двери. В трех шагах от того места, где она лежала, я
увидел открытую настежь дверь в туалет. Итак, убийца
притаился здесь и, когда она проходила мимо, распах¬
нул дверь и оглушил Сару, ударив по голове бронзовым
тигром. Такая была у нее подставка для книг. Брон¬
зовый тигр валялся здесь же на полу. А потом убийца
завершил дело, удушив ее свернутым вдвое шнуром
от жалюзи. Шнур лежал рядом. В остальном же все в
квартире осталось без изменений.
Я подошел к ней, присел на корточки и попытался
задвинуть обратно вывалившийся язык, но тот слишком
сильно распух. Одного этого было вполне достаточно,
но я все же выдернул несколько ворсинок из ковра
и поднес их к ее ноздрям. Сосчитал до десяти.
Нет. Я встал и прошел в гостиную, к тому месту, где
стоял телефон. Да, она выполнила инструкции: трубка
лежала рядом с аппаратом. Я взял ее, положил на
рычаг, подождал десять секунд, снова снял и, услышав
гудок, набрал номер. Вульф ответил почти сразу. Обычно
он спит крепко, но все же он не из тех, кого могут
разбудить только орудийные залпы.
— Алло? — Он был так же возмущен, как и я какой-
то час назад.
— Это Арчи. Слушайте внимательно, в любой момент
нас могут прервать. Сара Джаффи позвонила мне. Вер¬
нувшись домой, она не нашла ключей у себя в су¬
мочке. Лифтер открыл ей дверь в здание. Я пообе¬
щал ей прийти, чтобы вместе решить, что делать даль¬
ше, и дал несколько советов. Я к ней пришел. Звоню
из, ее квартиры. Она выполнил^ мои рекомендации, но
сейчас лежит на полу. Мертвая. Сначала ее оглушили,
550
потом задушили. Когда в следующий раз она попадет
в беду, пожалуй, ей лучше позвонить кому-нибудь дру¬
гому. Не знаю, когда приду домой.
— Арчи.
— Да, сэр.
— Я уже как-то говорил, что бесполезно упрекать
себя в отсутствии всеведения. То же самое относится
и к всемогуществу. Доложи обо всем, как только смо¬
жешь.
— Согласен. Приятных сновидений.
Я нажал на рычажки телефона, подержал на них
руку несколько секунд, потом отпустил, услышал гу¬
док, набрал В-Аткинс-9-8241. Тут мне повезло —
дежурил сержант Перли Стеббинз. Я не утверждаю,
что Перли обожает меня, но он по крайней мере еще
не потерял способности слушать. Меня соединили с ним.
— К, Гудвин?
— У меня для вас есть кое-какая информация.
Но сначала я бы хотел получить ответ на один вопрос.
Сегодня ночью вы следили за кем-нибудь из подозре¬
ваемых по делу Присиллы Идз?
— Кто хочет это знать?
— Ну ладно. Оставим это. Теперь слушайте. Сегодня
у нас собирались десять человек. Пять из «Соуфт-
дауна» — Хельмар, Брукер, Квест, Питкин и мисс Дью¬
дей. Еще Сара Джаффи со своим адвокатом — Пар¬
кером. Затем Эрик Хаг, бывший муж Присиллы.
Он сегодня прилетел...
— Я это знаю.
— Хаг и его адвокат, Ирби. И еще Энди Фомос.
Разошлись вскоре после полуночи. Во время нашего раз¬
говора кто-то из них вытащил из сумочки Сары Джаф¬
фи ключи от ее квартиры. Миссис Джаффи не обна¬
ружила пропажу, пока не вернулась домой. Она позвони¬
ла мне, и теперь я здесь, в ее квартире. Тот, кто взял клю¬
чи, пришел сюда раньше, дождался ее возвращения и без
двух минут два оглушил ее, а затем задушил. Она
мертва. Лежит здесь на полу. Я вам все это говорю,
потому что сейчас только два тридцать шесть, а за три¬
дцать восемь минут можно уйти не так уж далеко, и
если вы сейчас же начнете...
— Вы не шутите?
— Нет. '
— Сейчас вы находитесь в квартире Сары Джаффи?
- Да.
551
— Оставайтесь там, ради Бога!
— Немедленно положите трубку и руки вверх!
Не так-то легко выполнить сразу два требования му¬
ниципальных служащих, один из которых отдает при¬
казы по телефону, а другой стоит прямо у меня за
спиной. Но Перли Стеббинз уже положил трубку, так
что хоть с ним было попроще. Я повернулся, достаточ¬
но высоко подняв руки и показывая, что в них у меня
ничего нет, потому что черт его знает, как может посту¬
пить рядовой патрульный при виде трупа. Вдруг он
возомнит себя суперполицейским.
Полицейский — очевидно, он был один — стал при¬
ближаться, держа в руке свою «пушку». Не удивитель¬
но, что его рука слегка подрагивала. Ситуация и для
него была не из простых. Он один, и знает, что я воору¬
жен. Вероятно, ему известно и о связи Сары Джаффи
с «Соуфтдауном» и Присиллой Идз — это дело широко
освещалось в прессе,— так почему бы мне и не оказать¬
ся тем самым убийцей, в поисках которого сбилась с ног
вся полиция Нью-Йорка? Неплохой шанс для повыше¬
ния. Ну а доставить убийцу живым или мертвым —
какая разница?
— Послушайте. Я только что разговаривал с сержан¬
том Перли Стеббинзом из манхэттенского...
— Замолчи,— полицейский был сама серьезность.—
Повернись, подойди к стене, ладонями упрись в стену
высоко над собой, замри.
Я выполнил все, что мне приказали. Обычная
процедура обыска, когда его делаешь в одиночку. Я уже
приготовился почувствовать его пистолет, упирающийся
в мою спину, и шарящие по мне руки, но нет. Вместо
этого я услышал, как полицейский набрал номер и
заговорил:
— Это Кейси, соедини-меня с лейтенантом... Лей¬
тенант Гдюк? Опять Кейси. Я прибыл один на квар¬
тиру Джаффи. Здесь я его застал и сейчас держу на
мушке... Нет, я это знаю, но я задержал его, жду,
когда за ним прибудут...
Вот такой тип, вызванный водилой-таксистом, и
держал меня на мушке, заставив повернуться лицом к
стене.
552
Глава четырнадцатая
Из восьмидесяти часов, прошедших с того момен¬
та, когда Сара Джаффи сообщила мне о пропаже клю¬
чей от квартиры, до девяти утра в понедельник, когда
я позвонил Вульфу из полиции, мне удалось проспать не
более пяти.
Первые два часа из этих восьмидесяти я провел
в квартире Сары. Туда приехали нормальные полицей¬
ские и избавили меня от общества полоумного Кейси.
Они усадили меня за столик в алькове, за которым
я завтракал вместе с Сарой Джаффи утром в среду,
и стали задавать свои бесконечные вопросы. Допраши¬
вали меня капитан Оулмстед из манхэттенского от¬
дела по расследованию убийств и еще один детектив,
почти мне не знакомый. Третье убийство, и опять уду¬
шение, естественно, подняло на ноги весь отдел. Каждый
миллиметр квартиры был обнюхан и исследован много¬
численными экспертами-криминалистами..
В половине пятого утра меня доставили в поме¬
щение девятнадцатого полицейского участка по Восточ¬
ной Шестьдесят седьмой улице и провели в комнату на
верхнем этаже, в которой сидели какой-то лейтенант
и детектив в штатском с блокнотом в руках. Мне было
приказано дать полный отчет о встрече в особняке
Вульфа: кто что говорил и делал. Это утомительное
занятие отняло у нас четыре часа, в течение которых
мы успешно расправились с дюжиной бутербродов с
ветчиной и галлоном кофе, и за все платил я. Когда
наша беседа закончилась, я попросил разрешения вос¬
пользоваться телефоном, чтобы позвонить Вульфу. Мне
разрешили.
— Звоню со служебного телефона полиции. Рядом
сидит лейтенант, а сержант держит трубку параллель¬
ного аппарата, так что не говорите ничего, что может
быть поставлено нам в вину. Я не нахожусь под аре¬
стом, хотя фактически виновен в незаконном проник¬
новении в частное жилище. Ведь я разбил стекло и
только потом вошел. Кроме этого, мне докладывать не
о чем. Я абсолютно не представляю, когда вернусь
домой. Я предоставил им полный отчет о встрече в нашем
офисе, и думаю, что они обязательно к вам заявятся.
— Уже были. В одиннадцать часов придет лейтенант
Роуклиф, и я согласился принять его. Ты завтракал?
О еде Вульф не забывает никогда. Я ответил, что да.
553
Потом лейтенант и сержант покинули меня, и я це¬
лый час молча просидел в обществе незнакомого полицей¬
ского. Было похоже, что все повторяется, только не
хватало наручников. Но тут пришел один из детективов
и приказал мне следовать за ним. Мы вышли на улицу,
где уже ожидало такси. На нем мы доехали до дома
№ 155 по улице Леонарда, и меня провели в комнату,
в которую через какое-то время пришел не кто иной, как
мой старый приятель Мандельбаум, помощник окруж¬
ного прокурора, пытавшийся, правда, без особого толку,
выудить что-нибудь из меня в прошлый вторник.
Прошло еще четыре часа, а толку так и не было.
У меня появилось довольно неприятное ощущение, что
меня допрашивают в смутной надежде — вдруг я припом¬
ню какую-нибудь незначительную деталь. Но меня-то
самого эти допросы ни на йоту не приближали к про¬
клятому убийце!
На исходе этих четырех часов Мандельбаум отодви¬
нул стул, встал и сказал мне:
— Похоже, пока хватит. Все это напечатают, и я
передам копию начальству. Сегодня вечером или завтра
утром, скорее всего завтра утром, я вам позвоню, чтобы
вы подошли и ознакомились с протоколом, поэтому будь¬
те дома или сообщите, где находитесь.
Я хмуро взглянул на него.
— Так что, я могу уйти?
— Конечно. При данных обстоятельствах ваше на¬
сильственное вторжение в здание является оправдан¬
ным, а так как вы согласны заплатить за принесенный
ущерб, то все урегулировано. Естественно, никуда не
уезжайте.— Мандельбаум взглянул на часы.— Меня
ждут.— Он повернулся, чтобы уйти.
Неожиданно я обнаружил, что уже принял решение,
даже не подозревая об этом. Правда, мне понадобилась
целая секунда, чтобы в этом убедиться. Случай был
беспрецедентный. Слуга закона предлагал мне отпра¬
виться домой, к Ниро Вульфу, а сам я не имел никакого
желания так поступить.
— Подождите-ка,— окликнул я Мандельбаума. Он
остановился.— Я вам выложил все, что у меня есть.
А хочу совсем немногого — встретиться с Крамером.
Сейчас. Конечно, он занят, и я не знаю, где он. Я могу
его разыскивать хоть до завтра, но вряд ли найду.
Организуйте мне с ним встречу.
Мандельбаум забеспокоился:
554
— Ваша просьба связана с этим делом?
— Да.
— А я что же, не подхожу?
— Вообще-то, не очень.
Он, наверное, поспорил бы со мной по этому поводу,
но торопился уходить. Поэтому, взглянув на часы, он
подошел к телефону и стал лихорадочно накручивать
диск. Даже для него, помощника окружного прокурора,
задача оказалась не из легких. После десятиминутных
переговоров с различными людьми он наконец сооб¬
щил мне:
— Крамер на совещании у своего шефа. Отправ¬
ляйтесь и ждите его там.
Я поблагодарил уже убегающего Мандельбаума.
По пути к Центральной улице я заскочил в кафете¬
рий, купил четыре спелых банана и съел их, запи¬
вая газированной водой, потом всю эту смесь залил
полулитром молока. Идти мне было недалеко.
В управлении полиции все оказалось совсем не просто.
И не потому, что масса людей толпилась в огромных
приемных,— это совершенно нормально,— а потому, что
я не мог найти, с кем же разговаривал Мандельбаум,
и вообще никто не хотел признаваться, что Крамер на¬
ходится в здании. В приемной шефа Крамера, Скин¬
нера, было два выхода, которые вели в разные концы
коридора. Мне одному было трудно' следить за обоими
сразу. Но я старался. Я прошел в дальний конец
коридора и здесь у открытой двери в какой-то кабинет
заметил сержанта Перли Стеббинза. При виде меня он
издал почти непроизвольное рычание.
Я подошел прямо к нему.
— Когда я последний раз просил вас о какой-нибудь
услуге?
— Никогда,— хрипло ответил он.— Вы не настолько
глупы.
— Обычно — да. Но не сегодня. Я собираюсь пере¬
хватить инспектора Крамера при выходе от Скиннера
и попросить его уделить мне пять минут. Не поможете
ли вы мне поймать его, если будете так добры? Конеч¬
но, вы можете и не сделать этого, потому что просто
не захотите, но с другой стороны, почему бы вам и не
захотеть? Я полноправный гражданин страны, регулярно
плачу налоги, а в тюрьме и был-то всего девять раз.
— Он занят.
— Я тоже.
555
— Что вы хотите у него спросить?
Ответить я не успел. Дверь открылась и появился
Крамер собственной персоной. Он собирался пройти
мимо: так был погружен в какие-то свои думы, что
даже не заметил меня,— но я встал у него на пути.
— Вы? — мое появление ему совершенно не по¬
нравилось. Он бросил взгляд на Перли.— Что такое?
Я поспешил вмешаться:
— Это моя идея, инспектор. Хочу кое-что сказать.
Где-нибудь здесь есть свободная комната? Пяти минут
мне вполне будет достаточно.
— У меня нет времени.
— Тогда четыре минуты.
Крамер нахмурился:
— Вульф прислал вас?
— Нет. Это моя идея.
— Что такое? Говорите прямо здесь.
Он отошел к стене, и я за ним. Вместе с Перли
мы образовали треугольник.
— В конторе окружного прокурора меня отпустили
домой. Вместо этого я пришел сюда, чтобы встретиться
с вами. Вы слышали, что в прошлый вторник мистер
Вульф назвал меня здесь своим клиентом. Это, конечно,
была прелестная шутка, но все же он тем самым взял
на себя некоторые обязательства, вследствие чего ему
пришлось отправить меня на поиски истины. Мне повез¬
ло, и вчера вечером они все пришли...
— Мне об этом все известно.
— О’кей. Я чувствую некоторую ответственность за
судьбу Присиллы Идз. Слепой случай распорядился так,
что я, воспользовавшись ее присутствием в нашем доме
как средством борьбы с Вульфом, не предпринял ничего,
чтобы избежать столь печального, не предусмотренного
никем финала. Поэтому сейчас я чувствую, что должен
найти этого проклятого убийцу, который...
— И это я тоже знаю. Ближе к сути.
— Как раз приближаюсь. С Сарой Джаффи все
обстоит совершенно по-другому. Это уже не была игра
слепого случая. Все время, пока она говорила мне по
телефону о пропаже из сумочки ключей, убийца находил¬
ся в ее квартире, спрятавшись в туалете. Я постарался
подсказать ей, что надо сделать. Предполагая тысячную
долю вероятности, что убийца прячется где-то в ее квар¬
тире, не представляя причин, по* которым кто-нибудь мог
желать ее смерти,— да и сейчас не представляю,—
556
я посоветовал ей, как поступить. Я мог предложить ей
подбежать к открытому окну и позвать на помощь, что,
наверное, спасло бы ее. Или посоветовать схватить что-
нибудь — рядом с телефоном стоит стул — и кричать,
колотя по стене, пока кто-нибудь не придет. В этом слу¬
чае она бы не только спасла себе жизнь, но и убийца
был бы пойман. Но я этого не сделал. Я придумал
кое-что получше. Злодей выслеживал ее, выжидая под¬
ходящего момента для нападения, а я сам направил без
защитное существо прямо к нему. Ведь идти через
переднюю к входной двери нужно было всего в не¬
скольких футах от туалета, где затаился убийца. Услы¬
шав ее шаги, он должен был только распахнуть дверь
туалета, сделать один шаг и нанести удар. Я сказал
ей, что она должна делать, и она выполнила все мои
инструкции... хотя всегда говорила мне, что она ужас¬
ная трусиха... Черт, тут дело не просто в трагической
случайности...
— Что же вы хотите, получить орден? — проскрипел
Крамер.
— Нет, благодарю. Мне нужно только добраться до
него. Я просто не могу идти домой, сидеть там сиднем
в ожидании, когда на Вульфа снизойдет божественное
озарение, ложиться спать в положенное время. Вдруг
случится так, что я смогу помочь! И я хочу помочь.
К примеру, вы, конечно, уже допросили всех, кто при¬
сутствовал вчера у нас, но на этом вы все равно не
можете поставить точку, пока не поймаете убийцу. Прош¬
лым вечером я тоже был в офисе мистера Вульфа, и
как раз в то время, когда из сумочки миссис Джаффи
были похищены ключи от квартиры. Это произошло,
скорее всего, в тот миг, когда я повернулся к присут¬
ствовавшим спиной, так как все остальное время я вни¬
мательно за всеми наблюдал. Если бы кого-нибудь из
них допрашивали прямо сейчас, я бы попросил вашего
разрешения присутствовать при допросе. Я бы мог ком¬
ментировать по необходимости кое-какие эпизоды вче¬
рашней встречи, и мы так продолжали бы до тех пор,
пока не нашли презренного убийцу. Вчера весь вечер
я внимательно следил за всеми, и мне прекрасно из¬
вестны многочисленные способы, с помощью которых
можно вытаскивать любые предметы из дамских сумо¬
чек- Я могу обратить :внимание на такой * нюанс,ко¬
торый пройдет мимо вас,*, допрашивайте вы хоть целый
месяц каждого из них.'* Я буду рад помочь и любым
557
другим способом, разве что не стану переводить лей¬
тенанта Роуклифа через улицу.
Крамер проворчал:
— Типичный для Вульфа подход к делу.
— Нет. Сегодня я единственный раз говорил с Вуль¬
фом в девять часов утра, рядом со мной стоял лей¬
тенант полиции, а сержант был у параллельного те¬
лефона. Все это дело чрезвычайно важно лично для
меня. Может, просто от того, что мне не хочется идти
спать, когда можно что-нибудь предпринять.
Крамер взглянул на Перли.
— Он был там, и он может помочь. Ты его знаешь
так же хорошо, как и я. Что ты на все это скажешь?
Не валяет дурака?
— Все возможно,— высказался сержант.— Его баш¬
ка давно распухла от всяких мыслей, потом еще один
удар. Сейчас он просто не может этого перенести. Я бы
ему поверил. Избавиться от него всегда можно будет.
— Точно.
— Вы знаете, что и так уже была страшная шу¬
миха по этому делу,— сказал мне Крамер,—а сейчас, ког¬
да появился и третий труп, вообще можно ожидать, что
все на нас обрушатся, буквально весь город. Две дюжины
копий были сделаны с вашего полного рапорта, и сам
шеф изучает его сейчас. Его помощник, Уэйд, допра¬
шивает в одном из кабинетов Брукера. В конторе
окружного прокурора Боуэн допрашивает мисс Дьюдей,
а Мандельбаум должен был встретиться с Хагом, этим
бывшим мужем, после того, как допросит вас. Вы можете
присоединиться к любому из них, а я по телефону
предупрежу о вашем прибытии. Или же вы можете
пойти вместе со Стеббинзом и мной. Мы хотим снова
встретиться с Хельмаром.
— Для начала я пойду с вами.
— Тогда вперед.
Мое первое выступление в роли внештатного сотруд¬
ника отдела по расследованию убийств города Нью-
Йорка длилось почти пять часов, в течение которых
я сидел по левую руку от инспектора Крамера, пока
он допрашивал Перри Хельмара. Естественно, я далеко
не в первый раз смотрел, как работает Крамер, но
сейчас обстоятельства были особенные, потому что я
целиком и полностью выступал на его стороне. После
просмотра тысяч подобных спектаклей, устроенных са¬
мим Ниро Вульфом, на меня трудно угодить. Я решил,
558
что Крамер уж очень легко обошелся с Хельмаром.
Он не мог прочитать мой доклад более одного раза,
но у него было ясное и точное представление о ве¬
черней встрече в офисе Вульфа. Я почти не внес соб¬
ственного вклада в спектакль, поставленный Крамером,
если не считать нескольких реплик и предположений,
которые не произвели практически никакого эффекта.
В девять вечера Хельмара отпустили без сопровожде¬
ния домой, посоветовав никуда не отлучаться, так как
утром он может вновь понадобиться.
Крамер снова отправился на совещание к своему
начальству, а мы с Перли вместе вышли из здания.
Тот уже отдежурил тринадцать часов и хотел только
поесть и поспать. Я предложил угостить его жареными
улитками в одном знакомом ресторанчике. Хотя мы
никогда не были с ним настолько близки, чтобы обе¬
дать вместе, но, учитывая мой новый, хотя и временный,
статус в отделе по расследованию убийств города Нью-
Йорка, Перли колебался не более четырех или пяти
секунд.
В ресторанчике я настоял на том, чтобы он прошел
вместе со мной к телефонной будке и находился рядом,
пока я буду разговаривать с Вульфом.
Прежде всего я извинился:
— Мне, конечно, следовало бы позвонить раньше и
предупредить, что я не смогу прийти на обед, но я тут
закрутился. Вместе с инспектором Крамером и сержан¬
том Стеббинзом мы допрашивали Перри Хельмара.
Идея Крамера заключалась в том, что можно извлечь
что-нибудь полезное из моего присутствия при допросах,
ну, и я согласился. Сейчас я собираюсь угостить сер¬
жанта Стеббинза дарами моря, а потом, чтобы все это
лучше переварилось, намереваюсь направиться в контору
окружного прокурора и побывать на встрече с Энди
Фомосом или, на худой конец, с Оливером Питкином.
Поэтому я опять не могу точно сказать, когда вернусь
домой. Это тройное убийство задало, естественно, ра¬
боту полиции. Они вкалывают круглые сутки, ну, а я
попробую пристроиться к ним в кильватер. Как-нибудь
на днях я вам перезвоню.
В трубке раздался какой-то звук, отдаленно похо¬
жий на сдерживаемый смешок, и он был, думаю, явно
не к месту.
— Проклятый дверной звонок продолжает звенеть,—
пожаловался Вульф.— Но вместе с Фрицем мы справим¬
559
ся. Когда тебе будет удобно, сообщи о своих успехах.
Послышались короткие гудки. Я медленно повесил
трубку и на секунду замер у телефона.
— Вы знаете,— объяснил я Перли,— эксцентричные
типы могут быть по-настоящему интересными лично¬
стями.
— Только не для меня,— возразил сержант.— Каж¬
дый проклятый убийца, которого я встречал на своем
веку, был в какой-то мере эксцентричным типом.
К тому времени, как Перли покончил с двумя солид¬
ными порциями жареных улиток с соответствующим
гарниром, двумя кружками пива, двумя кусками яблоч¬
ного пирога и сыром, я уже нарисовал себе картину
действий полиции. За подозреваемыми никто не следил
вечером в четверг, даже за Энди Фомосом. Через
пять минут после моего ночного звонка Перли привлек
к работе двадцать полицейских, чтобы проследить за
всеми, кто был тем вечером на совещании в офисе
Вульфа, не исключая и Натаниэля Паркера. Хотя
по меньшей мере у четверых есть алиби, которые в
данный момент проверяются и уточняются, никого из
них нельзя с полной определенностью как исключить,
так и выбрать в качестве основного подозреваемого.
По этому поводу у Перли имелось собственное
мнение. Если бы я сразу же после звонка Сары Джаф¬
фи позвонил прямо ему, он бы сразу же начал дей¬
ствовать и не только послал бы людей на Восемна¬
дцатую улицу, но и стал бы немедленно проверять
всех гостей Вульфа, и наверняка уже поймал бы убийцу.
Я, в принципе, согласился, но спросил: так ли уж и
сразу ухватился бы он за мою информацию? Ему
пришлось признаться, что вряд ли он придал бы ей боль¬
шое значение. Дело в том, что абсолютно не ясны
оставались причины убийства Сары Джаффи. Не помог¬
ло бы и мое сообщение об угрозе Сары наложить су¬
дебный запрет, так как это не могло служить мотивом
убийства.
Что же касается алиби... Полиция рассуждала так
же, как Вульф, когда он объяснил Виоле Дьюдей, что
ей вовсе не обязательно было совершать преступление
собственными руками. Любой из них мог организовать
убийство, достаточно хорошо заплатив за это. Перли
признался, что двадцать шесть человек, самых опытных
в своей сфере, занялись этим делом, пытаясь обна¬
ружить связь кого-нибудь из подозреваемых с возмож¬
560
ным убийцей. С одной стороны, им было легче, но с
другой — тяжелее, так как убийца душил свои жертвы,
а не стрелял в них.
Они не смогли найти ни одного таксиста, который
привозил бы кого-нибудь между полуночью и часом
сорока пятью к дому по Восточной Восемнадцатой
улице или же куда-то по соседству, или отвозил кого-
нибудь оттуда после двух часов. Они все еще искали,
но шансы были минимальны. Через три квартала от
дома Сары Джаффи расположена станция подземки.
Ночного лифтера звали Уильям Физлер. Мое впечат¬
ление от него было верным: он оказался законченным
кретином. Вначале он утверждал, что с двенадцати
тридцати до часа сорока пяти, в то время, когда убий¬
ца пробрался в квартиру, он ни на минуту не покидал
свой пост у входной двери, только дважды отвлекся,
чтобы перевезти на лифте жильцов, которых знал в
лицо; но потом он сообразил, что если он будет продол¬
жать настаивать на этом, то выходит, убийца смог
проникнуть в здание и взбежать по лестнице на ше¬
стой этаж за время этих двух коротких поездок на
лифте. Тогда он развернулся на сто восемьдесят гра¬
дусов и стал утверждать, что был так занят внизу приго¬
товлением кофе и бутербродов, что почти и не следил за
входной дверью. Примерно тем же он занимался с часу
пятидесяти восьми до двадцати трех минут третьего,
когда убийца спустился по лестнице, вышел на улицу
и был таков. Лифтер признал, что примерно без чет¬
верти два он выходил на тротуар, оставив дверь в
здание открытой, чтобы впустить Сару Джаффи; слова
Сары, что именно так все и было, когда они с Паркером
подъехали к дому на такси, подтверждались показания¬
ми самого Паркера.
Алиби Паркера было железным. Сара мне ска¬
зала; что Паркер не заходил вместе с ней в здание, это
соответствовало утверждению ночного лифтера, ну и так¬
сист, которого, конечно же, нашли, повторил то же самое.
В самом убийстве не было никаких неясностей.
Проникнув в квартиру, убийца выбрал подставку для
книг в форме тигра и шнур от жалюзи в качестве
подходящих для его целей инструментов и спрятался
в туалете. Возможно, он планировал напасть на жертву
сразу же, как только она войдет в квартиру, но ему
пришлось отказаться от этого, так как ее сопровождал
ночной лифтер. Сара сразу же прошла к телефону и
36 Заказ N9 504
561
позвонила мне. Опять не подходящий момент для совер¬
шения задуманного, ведь Сара могла назвать его имя в
телефонную трубку. Затем она направилась к двери.
То ли он не знал, что она не положила трубку, то
ли не захотел упустить шанс, услышав шаги жертвы
так близко от себя, то ли испугался, что она совсем
уйдет из квартиры; но так или иначе, он напал на нее.
Потом он спустился по лестнице вниз и, обнаружив,
что в вестибюле никого нет, преспокойно вышел на
улицу.
В квартире не было найдено отпечатков пальцев,
принадлежавших кому-нибудь из подозреваемых.
Полиция измучилась в поисках мотивов преступле¬
ния. В случае с Присиллой Идз мотив был совершенно
ясен и годился для каждого из соуфтдауновской пя¬
терки. Но в убийстве Сары Джаффи он вообще не
просматривался. Если кто-нибудь из них решился убить
ее или организовать убийство из-за ее угрозы обратиться
в суд с требованием наложения судебного запрета, то
он, видимо, по-настоящему сошел с ума. Но ни один из
этих пятерых не производил впечатление человека, ли¬
шившегося рассудка. Поэтому поиски мотива и были
в настоящий момент главной задачей. В этом заклю¬
чалась причина дополнительных допросов. Два из пяти
часов Крамер провел с Хельмаром, и все эти сто два¬
дцать минут были посвящены разбору мельчайших от¬
тенков его взаимоотношений с Сарой Джаффи с самого
начала до самого конца.
Перли выложил мне все без утайки. Не похоже было,
чтобы он что-нибудь скрывал, и я был ему за это очень
признателен. Когда официант принес счет, Перли стал
настаивать, чтобы мы расплатились поровну и даже по¬
шутил насчет того, что не все детективы из городской поли¬
ции нищие и голодают. Тут-то я и понял, что так все
время гложет его. Он знал, что мой ежемесячный доход,
с учетом того, что я проживаю в доме Ниро Вульфа,
раза в четыре превосходит его собственный заработок.
Поэтому Перли не желал подачек в виде жареных ули¬
ток от проклятого Богом мошенника. Мне пришлось
объяснить ему, что это именно я пригласил его на обед
и заплатить за него — для меня долг чести.
На улице мы расстались, сержант двинулся на запад,
я же пошел в сторону улицы Леонарда. Мне еще надо
было встретиться с Фомосом или Питкином. По дороге,
поразмыслив, я выбрал Питкина.
562
Глава пятнадцатая
В пять часов утра в субботу я сидел в одной из комнат
здания по улице Леонарда и читал собранные в под¬
шивку газеты. Полчаса назад из соседнего кабинета
отпустили домой Питкина. В комнате же, где находился
я, были собраны все материалы: доклады, отчеты и раз¬
личные документы в оригиналах или копиях, относя¬
щиеся к этим трем убийствам. Все они здесь скапли¬
вались и сортировались. Сейчас я читал сводку о пере¬
мещениях Джея Брукера в ночь после встречи в доме
Вульфа. Кое-что следовало бы и уточнить, и я пытался
найти причину, почему бы ему, вместо того чтобы на¬
правиться в свою бруклинскую квартиру, как он сам
утверждал, не пойти в квартиру Сары Джаффи на Во¬
семнадцатой улице или в квартиру Дафни О’Нил на
Четвертой улице.
Чей-то голос произнес:
— Эй, Гудвин, давай просыпайся.
Помощник окружного прокурора и еще два клерка
тоже сидели в комнате, сортируя и раскладывая бумаги
и папки. Голос принадлежал помощнику прокурора.
Я встряхнулся. На две трети я уже спал. Глупо было
притворяться, что я еще способен читать и даже усваи¬
вать прочитанное.
— В комнате внизу есть диванчик,— предложил один
из них.— В ней сегодня никого не будет. Суббота.
Я бы не задумываясь отдал миллион долларов, чтобы
примоститься на диванчике, и именно поэтому решил
этого не делать. Я встал и объявил, что пойду прогуляюсь
на свежем воздухе и скоро вернусь. Выйдя из здания
на улицу, я был буквально потрясен — светило солнце.
Рассвет уже наступил, и он изменил мой взгляд на
мир. Я стоял у обочины, когда ко мне подкатило такси.
Я остановил его, забрался внутрь и назвал столь знако¬
мый мне адрес.
В это время суток Манхэттен почти пуст. На Запад¬
ной Тридцать пятой улице Тоже все было спокойно.
Я расплатился с таксистом и выбрался из машины.
Так как я был абсолютно уверен, что входная дверь
закрыта на цепочку, то не стал подниматься на крыльцо,
а подошел к черному ходу и нажал на кнопку звонка.
Этот звонок был проведен прямо в комнату Фрица.
Внутри послышались шаги. Фриц увидел меня и открыл
дверь.
36*
563
— Милостивый Боже! — воскликнул он.— Вы выгля¬
дите просто ужасно.
Я объяснил ему^ что именно поэтому и вернулся —
для восстановления потраченных сил, извинился за при¬
чиненное беспокойство и направился к себе наверх.
Проходя мимо офиса, я даже не бросил взгляд в ту сто¬
рону. Дошел до своей комнаты, принял душ, побрился
и полностью переоделся. После этого, может, я стал вы¬
глядеть получше, а может, и нет, но уж чувствовал-то
я себя значительно посвежевшим. Спустившись на пер¬
вый этаж, я услышал какие-то звуки из кухни и пошел
туда. Там уже хозяйничал Фриц.
— Что теперь? — спросил я.— Сейчас только пол¬
седьмого.
— Через две минуты апельсиновый сок. Завтрак —
через десять, для начала вполне хватит.
— Я собираюсь уйти.
— Но сначала должны поесть.
Так я и сделал, хотя чувствовал, что невежливо с
моей стороны завтракать в доме Вульфа при данных
обстоятельствах. Фриц составил мне компанию, сидя
на стуле и позевывая. Как бы между прочим он отметил:
— Это уже превращается в привычку.
— Что?
— Ранний завтрак. Вчера примерно в это же время,
может, чуть-чуть попозже, я зажарил яйца для мистера
Вульфа и Сола.
Я перестал жевать и замер.
— Что ты сделал?
Я возобновил процесс пережевывания, но делал это
чрезвычайно медленно. Сол Пензер совсем не похож на
детектива, тем не менее он является одним из самых
лучших сыщиков Нью-Йорка. В некоторых аспектах
ему вообще нет равных. Когда нам нужна помощь,
Сол первый человек, к кому обращается Вульф. Уже
не менее сотни раз мы прибегали к его особым услугам.
Я вскользь поинтересовался:
— Сол подключается к моему заданию, да?
— Я не знаю ничего из того, чем занимается Сол,—
твердо ответил Фриц.
Но мне и так многое стало понятным. По всей види¬
мости, Фрицу сказали: если вдруг я объявлюсь, мне
следует сообщить, что приходил рано утром Сол, по¬
завтракал у нас, и все, ничего больше. Я даже не сделал
попытки выяснить у Фрица истинную причину прихода
564
Сола, так как по прошлому опыту знал, что это абсолют¬
но бесполезно. Раза два пытался — все без толку.
Выходя из дома, я заглянул в офис. Почта, получен¬
ная в пятницу, лежала под пресс-папье на столе Вульфа,
я ее бегло просмотрел: ничего существенного. На кален¬
даре не было никаких пометок, которые могли бы ука¬
зать, что же Вульфу понадобилось от Сола. Но в сейфе
я обнаружил кое-что, явно свидетельствующее, что рабо¬
тенка Солу предстоит не простая. Я открыл сейф, чтобы
взять денег на карманные расходы. Один из ящичков
сейфа разделен перегородкой на две части: в правой —
деньги на текущие расходы, слева — неприкосновенный
запас. Забирая пять двадцаток из правого отделения,
я заметил в левом листок бумаги, которого там раньше
не было. Я взял его. Аккуратным почерком Вульфа
было написано карандашом: «27.6.52, 2000 долл., н. з.*.
У нас было давно установившееся правило всегда иметь
в неприкосновенном запасе не менее пяти тысяч в ку¬
пюрах по сто, двадцать и пять долларов. Быстро под¬
считав остаток, я выяснил, что записка свидетельствует
об изъятии указанной суммы: двух тысяч не хватало.
Это становилось интересным — просто чертовски инте¬
ресным, и я так проникся этим интересом, что забыл
сказать «пока* Фрицу, когда в холле он проследовал за
мной, чтобы запереть дверь на цепочку. Я только сказал
ему, что все будет в порядке, если он передаст Вульфу:
я забегал рано утром и позавтракал, больше ничего.
Вернувшись в такси на улицу Леонарда, я, естествен¬
но, попытался найти решение: что же должен сделать
Сол Пензер, чтобы отработать эти две тысячи «зеленень¬
ких* и как его задание связано с делом Идз — Фомос —
Джаффи. Я наскоро состряпал целую кучу самых раз¬
личных предположений, начиная с того, что Сол от¬
правился в Венесуэлу для проверки дел Эрика Хага,
и кончая взяткой Энди Фомосу, чтобы тот выложил,
что же ему сказала по секрету его жена. Ни одно из пред¬
положений мне не понравилось.
Пятичасовой сон, о котором я уже упоминал, я осу¬
ществил в воскресенье, с четырех до девяти утра, на
жестком старом диване в штаб-квартире манхэттенского
отдела по расследованию убийств в здании по Двадца¬
той улице. Если поднапрячься, я, конечно, могу дать
детальное описание всех действий, предпринятых мной
в указанный отрезок времени, но не думаю, что это
представляет хоть какой-либо интерес, поэтому я не буду
565
этого делать. Я поприсутствовал на полудюжине до¬
просов в зданиях полиции по Двадцатой улице, улице
Леонарда, Центральной улице. Я прочитал десятки тысяч
слов в разных рапортах, отчетах и сводках. Большую
часть воскресенья я провел в патрульной машине вместе
с полицейским в форме, сидящим за рулем. У меня был
мандат, выписанный заместителем шефа городской по¬
лиции. Я встречался и беседовал с несколькими десят¬
ками людей, связанных тем или иным образом с чем-
нибудь, о чем упоминали наши подозреваемые. Я при¬
знаю, что, вернувшись около полудня на Двадцатую
улицу, в глубине души я рассчитывал на еще одно сви¬
дание со знакомым диванчиком, но обстоятельства сло¬
жились по-другому. Алиби Брукера рухнуло. Чувствуя
у себя за спиной горячее дыхание полиции, он теперь
утверждал, что из дома Вульфа направился в квартиру
Дафни О’Нил и там провел ночь. Это подтверждала
и сама мисс О’Нил. Когда я туда прибыл, капитан Оулм-
стед только начал привычную игру в вопросы и ответы,
меня пригласили в ней участвовать, и я не стал отказы¬
ваться. Наша беседа подошла к концу около шести
часов утра в понедельник, и опять все мои мысли были
направлены в сторону милого мне дивана, но я снова им
не поддался. Мне надо было сменить сорочку, поэтому
я направился на Тридцать пятую улицу и повторил
субботнее представление, включая и завтрак с Фрицем.
Естественно, с Вульфом я не встречался. Я звонил
ему один раз в день, но в разговоре мы не упоминали ни
об убийстве, ни о Соле Пензере. Вульф был в раздраже¬
нии, а я в обиде.* Я еще раз заглянул в сейф: денег из
неприкосновенного запаса больше не брали.
Возвратившись на Двадцатую улицу, я выглядел по¬
свежевшим и чистеньким, но чувствовал себя измотан¬
ным до предела. И никакого проблеска в наших делах.
Я как раз проходил по коридору верхнего этажа, когда
один из моих коллег — да, да, мне приходится откро¬
венно признать, что в это время детективы из отдела
по расследованию убийств на самом деле были моими
коллегами — выходил из кабинета. Увидев меня, он
завопил:
— Эй, где тебя черти носят?
— Посмотри на меня,— я ткнул пальцем в свежую
сорочку и новый галстук.—- Не заметно?
— A-а, дай-ка потрогать тебя.-Я уже собирался объ¬
явить тревогу. О тебе справлялись из конторы шефа.
566
— Кому это я понадобился?
— Дважды звонил Стеббинз. Он там вместе с ин¬
спектором. Машина ждет. Вперед.
У некоторых водил патрульных машин есть оправда¬
ние сумасшедшего поведения за рулем, а у некоторых
нет. У этого было. Машина скрежетала и тряслась со
страшной силой, а он и не думал снимать ногу с педали
акселератора. Видно, в четвертом классе какой-то сла¬
боумный учитель заставил его написать раз пятьсот:
«Чуть-чуть не считается»,— и он здорово это усвоил.
Мне надо было засечь время, за которое мы добрались
от дома номер 230 по Западной Двадцатой улице до
дома номер 240 по Центральной. Выползая из машины,
я заметил, что ему следует установить прямо в колы¬
маге автомат для страхования, такой же, какие стоят
в аэропортах. Обаятельно улыбнувшись, водила сказал:
— Понравилось, ага?
Я согласно кивнул. Однако мне вовсе не понрави¬
лась компания, ожидающая меня в огромном, шикарно
обставленном кабинете шефа городской полиции Скин¬
нера. Кроме него самого и окружного прокурора Боуэна,
здесь были еще два его заместителя, Крамер со своим
заместителем, какой-то капитан и сержант Перли Стеб¬
бинз. И все они ждали именно меня. Они не спускали
с меня глаз, когда я входил в кабинет.
Скиннер. предложил мне сесть, у них уже и стул
был для меня нагртове. Шеф обратился к Боуэну:
— Начнешь, Эд?
— Нет, давайте вы,— ответил окружной прокурор.
Скиннер внимательно посмотрел на меня.
— Полагаю, вам известно наше положение с рассле¬
дованием этих убийств. Так же, как и мне.
Я пожал плечами.
— Не знаю, как все вы, но я-то уж точно в тупике.
Скиннер кивнул:
— Все мы там, хотя это не для прессы. Большинство
из нас отказались от уик-энда, хоть, может, и не стоило
этого делать. В последние сорок часов по этому делу
работало больше людей, чем по любому другому за всю
мою бытность в полиции, и я не моту сказать, что мы
продвинулись хотя бы на дюйм. Остальные, думаю,
согласятся со мной. Ситуация просто катастрофическая,
необходимо что-то предпринять. Об этом мы уже долго
здесь говорили, выдвинули несколько предложений, и
некоторые из них приняли к исполнению. Одно касаетсяч
567
непосредственно вас. Мы хотим, чтобы вы нам помогли.
— Я и стараюсь помочь.
— Знаю. Как только я прочел в прошлую пятницу
ваш отчет, я сразу подумал, что единственной нашей
зацепкой являются пропавшие ключи миссис Джаффи.
Их вытащили из ее сумочки буквально на глазах десят¬
ка свидетелей. Я не думаю, что ни один из них не за¬
метил какого-нибудь подозрительного взгляда, жеста
или движения, хоть чего-то, что проливало бы свет на
таинственное исчезновение ключей. Как вы знаете, всех
допросили вдоль и поперек. Единственный результат —
концентрация подозрения на Хаге, бывшем муже При¬
силлы Идз, но только потому, что тот большую часть
вечера находился рядом с миссис Джаффи. Однако и
у всех остальных были аналогичные возможности, на
что вы прямо указали в своем отчете, да они и сами не
отрицают этого. Естественно, мы не можем обвинить
Хага только потому, что у него было больше, чем у
других, шансов выудить ключи из сумочки. К тому же
сразу встает вопрос о мотиве, и что тогда делать
с первыми убийствами? Вы с этим согласны?
— Да. Возразить тут нечего.
— Мы хотим предпринять последнюю решающую
попытку выяснить, кто вытащил ключи. Продолжать
допросы уже не имеет смысла. Мы хотим собрать их
всех вместе в том же составе в доме Ниро Вульфа, что¬
бы они восстановили в мельчайших деталях все свои
действия во время первой встречи. Конечно, и вы с Вуль¬
фом примете участие. Мы хотим, чтобы они повторили
все свои действия и слова, сказанные в четверг вечером,
в присутствии троих или четверых из нас. Все это будет
записываться на магнитофон.
Я вскинул брови.
— В первую очередь мы, конечно, хотели бы засечь
того, кто вытащил ключи, но есть и другой аспект. Если
кто-то хотел покончить с миссис Джаффи, почему он
дожидался именно этого дня? Почему не совершил
убийство раньше? Не потому ли, что раньше у него про¬
сто не было причины для устранения ее? Не произошло
ли чего-то на этой встрече, что и стало мотивом для
убийцы? Хотим проследить и за этим. Мы ничего не
обнаружили ни в одном из отчетов, но, может, нам
удастся получить ответ на какой-нибудь из этих, вопро¬
сов именно таким образом. Мы хотим попытаться, ну и,
естественно, нам нужна помощь Вульфа и ваша. Мы,
568
конечно, не можем заставить его сотрудничать с нами.
Мы хотели бы, чтобы вы позвонили ему или же встре¬
тились лично, как посчитаете нужным, и передали ему
нашу просьбу.
— Я хочу сказать, Гудвин,— вставил окружной про¬
курор»— что я считаю это делом чрезвычайной слож¬
ности. И оно должно быть сделано.
—• Ну, ребята,— горячо начал я,— ну и нервы же
у вас.
— Кончай, кончай,— проскрипел Крамер.— Оставь
свои шуточки.
— Ну и ну. Только в прошлый вторник, ровно шесть
дней назад, я сидел на скамейке в этом самом здании,
закованный в наручники. Наверное, вы также можете
припомнить, что и сам мистер Вульф был доставлен
сюда под арестом, и вам прекрасно известно его отно¬
шение к подобным действиям. Желая поскорее изба¬
виться от вас, Вульф объявил, что я являюсь его клиен¬
том. Таким образом ему пришлось взяться за это дело.
Ему нужно было что-то предпринять, и он начал действо¬
вать. Работая по его указаниям, я втянул во все это
Сару Джаффи, в результате чего она погибла. Это вко¬
нец выбило меня из колеи, и я сделал ошибку. Я вызвался
поработать вместе с вами, потому что считал, что таким
образом сделаю больше для расследования этих преступ¬
лений, ну а что получилось в конечном счете? Мистер
Вульф сейчас, конечно, зол как черт, и вам это отлично
известно, но тем не менее у вас хватает духа пред лагать,
чтобы я передал ему вашу просьбу. Разумеется, вы
совершенно справедливо считаете, что если сами обра¬
титесь прямо к нему, то непременно получите отказ.
Я тоже так считаю, но, кроме того, думаю, что он откажет
и мне. Выбирайте. Вы хотите, чтобы он отказал вам
или же лично мне?
— Мы хотим, чтобы он ответил «да»,— заявил
Скиннер.
— Я тоже, но даже не надеюсь на это. Хотите,
чтобы я все же попытался?
— Да.
— Когда вам нужно организовать это сборище?
Прямо сегодня?
— Как можно раньше. Мы можем их всех собрать
в течение получаса.
Я взглянул на часы: без десяти девять. Есть еще
возможность застать Вульфа, пока он не поднялся
в оранжерею.
— Которым телефоном можно воспользоваться?
Скиннер показал на один из пяти аппаратов, стоя*
щих на его столе, и даже снял для меня трубку. Я набрал
номер и услышал голос Вульфа.
— Это Арчи. Вы уже позавтракали?
— Да,— голос его звучал не очень сварливо. Я уже
так хорошо изучил Вульфа, что отлично разбирался в
тончайших оттенках его настроения, и это «да» подсказа¬
ло мне верную интонацию. Вульф добавил:— Фриц мне
сказал, что ты тоже позавтракал.
— Да. Но мне нужно было сразу же уйти. Сейчас
я звоню по просьбе полиции штата Нью-Йорк.
— Да ну?
— Она представлена солидной компанией: сам шеф
полиции с двумя своими заместителями, окружной про¬
курор, целая свора инспекторов с помощниками, не го¬
воря уже о сержанте Перли Стеббинзе. Я говорю из
личного кабинета шефа полиции — вы его знаете, уже
были здесь как-то,— после стольких дней и ночей са¬
мого тесного общения с ними, вы понимаете.
— Почти.
— Отлично. Все они меня чрезвычайно высоко це¬
нят, от самого шефа до лейтенанта Роуклифа, которого,
правда, здесь нет. Желая продемонстрировать свою вы¬
сочайшую оценку моих способностей, они возлагают на
меня почетную миссию. Они хотят обратиться к вам
с просьбой, и они доверили сделать это мне. Все они
здесь сейчас сидят и наблюдают за мной с трепетной
нежностью, от которой в горле у меня застрял комок.
Вам надо с ними встретиться.
— Как долго ты собираешься трепаться в этом духе?
— Заканчиваю. Дело вот в чем. Мы в тупике. Хотим
попробовать совершенно другой ход, например, такой:
воспроизвести в полном объеме встречу, прошедшую
в четверг в вашем офисе, с тем же самым составом
действующих лиц, и на этот раз записать все на пленку.
Мы доставим нужных людей и захватим с собой магни¬
тофон, а вам надо только впустить нас в свой дом и
сыграть свою роль. Я уже говорил моим коллегам,
доверившим мне честь позвонить вам: я практически
не сомневаюсь в том, что вы пошлете нас ко всем чертям,
так как ничто не доставит вам такого удовольствия,
как возможность доказать мне, что я был не прав. Вот
вам хорошенький шанс как следует повеселиться. Всего-
то вам надо...
570
— Арчи.
— Да, сэр.
— Когда вы хотите это сделать?
— Сегодня, как можно раньше. Естественно, вы не
согласитесь спуститься из оранжереи раньше один¬
надцати часов...
— Очень хорошо,— Вульф сердился, но не гневал¬
ся.— Как ты знаешь, в присутствии нескольких свиде¬
телей я заявил, что ты являешься моим клиентом, а я
никогда не отказываю своим клиентам в их разумных
просьбах. Эта просьба представляется мне разумной.
Потому я согласен удовлетворить ее.
Это было беспрецедентно, и тем не менее поступок
моего шефа не вызвал у меня чрезмерно сильного удив¬
ления. Его благородное утверждение, что он всегда
идет навстречу своим клиентам, особенно если учесть,
что клиентом являлся я сам, было чистейшей воды
чепухой. Я не сомневался: Вульфом двигало еще что-то,
но что?
Он продолжал:
— Однако одиннадцать — слишком рано, в это вре¬
мя я буду занят. Давайте договоримся на двенадцать
часов? Это удобно?
— Да, сэр. Отлично подходит. Я скоро вернусь и все
организую, ну там стулья и прочее.
— Нет,— отрезал Вульф.— Тебе не надо приходить
раньше других. Мы с Фрицем сами управимся. Ты нужен
своим коллегам из полиции в большей степени, чем мне.
Приходи в двенадцать.— Вульф повесил трубку.
Я тоже положил трубку и объявил аудитории:
— Мистер Вульф говорит «о'кей». Нужно прибыть
в полдень.
Я не стал ничего к этому добавлять, однако у меня
возникло сильное подозрение, что в предлагаемый сце¬
нарий Вульфом уже внесены какие-то изменения. Имен¬
но им, а не кем-нибудь из нас или других действующих
лиц.
Глава шестнадцатая
Не помню уже, кому пришла в голову мысль от¬
правиться к Вульфу всем вместе, собравшись для этого
в десятом полицейском участке. Получилась внуши¬
571
тельная кавалькада: два лимузина — Скиннера и Боуэ¬
на — и четыре патрульных автомобиля.
Сам я ехал в машине Скиннера, и по моему предложе¬
нию она возглавляла процессию. Мне хотелось первым
войти в дом, так как я намеревался переменить там свою
роль и выступить уже в качестве хозяина, но обнаружил,
что все уже решено за меня и совершенно по-другому.
У дверей был не Фриц, а Сол Пензер, и он принял меня
как одного из гостей, предложив повесить мою шляпу.
Он мог подшутить надо мной, и делал это частенько,
но уж, конечно, не в присутствии самого шефа городской
полиции. Значит, таковы были указания Вульфа, сомне¬
ваться не приходилось. Поэтому я ответил:
— Благодарю, сынок,— и вручил ему шляпу, на что
Сол ответил:
— Не стоит, сэр.
Вульф с Фрицем, очевидно не без помощи Сола, со
всем отлично управились. Стулья были расставлены точно
в том же порядке, как стояли вечером в четверг; пере¬
носной бар был на своем месте, как всегда в таких слу¬
чаях, заполненный до отказа. Пришлось сделать кое-
какие перемещения, когда Перли и еще один детектив
внесли магнитофон и установили его. Так как я высту¬
пал сегодня в качестве гостя, то решил, что самым пра¬
вильным будет и вести себя как подобает гостю. Потому
я прошел к своему столу и уселся за него, заняв место
согласно сценарию. Таким же образом разместились
и остальные приглашенные, и никому из них не пришлось
ничего говорить и объяснять.
Ближе всех ко мне была Виола Дьюдей, потом
Оливер Питкин, Джей Брукер и Бернард Квест, а
Перри Хельмар уселся в красное кожаное кресло. Диван,
расположенный справа и сзади от меня, остался не
занятым. В четверг на нем сидела Сара Джаффи. На
стуле рядом с диваном находился Эрик Хаг, а за ним
оба адвоката, Ирби и Паркер. Энди Фомос стоял в сторон¬
ке у стеллажей с книгами.
Маленькие желтые стулья были расставлены у стены
с другой стороны от стола Вульфа. Предназначались
они для зрителей. Может показаться, что нарушаются
все законы этикета, когда таким важным персонам, как
шеф городской полиции, окружной прокурор и инспектор
Крамер, предлагают, эти жалкие стульчики, в то время
как Хельмар, юрист средней руки с Уолл-стрит, к тому
же подозреваемый в убийстве, занимает наше роскошное
572
кожаное красное кресло, но ситуация того требовала.
Также в качестве зрителей присутствовали: помощник
окружного прокурора Мандельбаум, капитан Оулмстед
и Перли Стеббинз. Магнитофон поставили на столик
возле Хельмара.
Сол Пензер стоял лицом к участникам спектакля,
а не к зрителям. Внешность у Сола самая заурядная:
он ниже среднего роста, с покатыми плечами, с боль¬
шим носом и ушами. Тысячи преступников попадали
впросак, обманутые безобидным видом Сола. Он за¬
говорил:
— Думаю, что вот так все и было в четверг перед
приходом мистера Вульфа. Все согласны?
Возражать никто не стал. Сол продолжил:
— Я буду сидеть на диване, на том самом месте, где
в четверг сидела миссис Джаффи. Меня здесь тогда не
было, но мне хорошо описали весь вечер, к тому же, если
я сделаю что-то не так, всегда можно будет это испра¬
вить. Арчи, позвоните, пожалуйста, мистеру Вульфу,
как вы это сделали в четверг.
Сол прошел мимо меня и Виолы Дьюдей и сел на
диван. Я приблизился к столу Вульфа и нажал на кнопку,
дав один длинный и два коротких звонка, потом вернул¬
ся на свое место.
Вошел Вульф. Сегодня ему не удалось пробраться
вдоль стеночки к своему месту — у стены сидели зрители.
Пришлось лавировать между сидящими. Встав у своего
любимого кресла, он внимательно осмотрел всех при¬
сутствующих, остановив наконец взгляд на представите¬
лях власти штата Нью-Йорк.
— Похоже, джентльмены, вам не совсем удобно,—
пробормотал мой шеф.
Те ответили, что все в полном порядке. Вульф раз¬
местился в кресле. Мурашки побежали у меня по спине.
Я отлично изучил не только интонации, но и манеры
Вульфа, и сейчас не сомневался, что он приготовился
к решающему сражению.
Вульф обратился к окружному прокурору:
— Полагаю, мистер Боуэн, всем присутствующим
известна цель их сегодняшнего прихода?
Боуэн кивнул:
— Да, им все очень подробно объяснили, и все согла¬
сились сотрудничать. Мистер Хельмар, мистер Паркер и
мистер Ирби высказали некоторые замечания по поводу
использования магнитофона, эти замечания зафиксиро¬
573
ваны в протоколе. Может быть, вы желаете с ними
ознакомиться?
— Нет, если Паркер с ними согласен. Тогда можно
начинать?
— Пожалуйста.
Вульф повернулся:
— Мисс Дьюдей, джентльмены. Все вы понимаете,
что целью сегодняшней встречи является повторение
наших слов и действий, имевших место в прошлый чет¬
верг. Первое, что произошло сразу после моего прихода,
было представление мне мисс Дьюдей, мистера Брукера,
мистера Квеста и мистера Питкина. Потом я сел. Затем
мистер Хельмар объявил, что у него имеется заявление,
которое он бы хотел огласить. Я думаю, что именно
с этого момента нам и следует начинать, но перед этим
хочу сделать некоторые замечания.
Раздался неопределенный звук. Его издал не кто-
нибудь из участников спектакля, а зритель — инспектор
Крамер. Этот звук представлял собой нечто среднее
между хрюканьем и рычанием. Крамер знал Вульфа
лучше всех присутствующих, не считая, естественно,
меня.
Прежде чем продолжить, Вульф откинулся в кресле
и уселся поудобнее.
— Вечером в четверг я сказал вам, что мой единствен¬
ный интерес в этом деле — расследование убийства При¬
силлы Идз. Этот интерес сохраняется и поныне, если
не считать, что к нему добавилось еще и расследование
убийства Сары Джаффи. В тот вечер, когда вы уже все
ушли, я сказал мистеру Гудвину, что, думаю, мне извест¬
но, кто убил мисс Идз и миссис Фомос. Моя догадка
тогда основывалась на двух положениях: во-первых, на
впечатлении, которое каждый из вас произвел на меня
в тот вечер, и во-вторых, на факте убийства миссис
Фомос.
Предположение, что нападение на миссис Фомос было
совершено исключительно с целью завладеть ключами от
квартиры мисс Идз, было для меня абсолютно не прием¬
лемым. Бели только в этом заключалась цель убийцы, он
мог бы просто вырвать сумочку из ее рук и скрыться.
В нашем городе ежедневно десятки женщин расстаются
таким способом со своими сумочками. Убийство миссис
Фомос резко увеличило для него риск при совершении
второго задуманного преступления — убийства мисс
Идз. Если бы тело миссис Фомос обнаружили раньше,
574
что вполне могло произойти, и если бы этот полицейский,
Аурбах, кажется, правильно, мистер Крамер?..
— Да,— Крамер прищурился, внимательно глядя на
Вульфа.
— Если бы он сразу же подумал о ключах, то смог бы
попасть в квартиру мисс Идз до ее прихода и обнару¬
жить сидящего там в засаде преступника. Без сомнения,
убийца учитывал и подобный вариант, но все же он по¬
шел на убийство миссис Фомос. Значит, ему было не¬
обходимо покончить именно с ней. Конечно, полиция обо
всем этом тоже размышляла, и я так понял, что они раз¬
решили эту проблему, предположив, что во время по¬
пытки отобрать сумочку у миссис Фомос нападавший
был ею узнан, поэтому он и был вынужден задушить ее.
Подобное предположение имеет право на существование,
но ведь оно подразумевает, что преступник является
полнейшим олухом царя небесного, в чем я сильно сом¬
неваюсь. Сам же я думаю, произошло совершенно про¬
тивоположное: миссис Фомос была убита не потому,
что узнала преступника, а потому, что она не могла его
узнать.
— Вы пускаете нам пыль в глаза? — зло бросил '
Скиннер.— Или думаете, что это вас к чему-нибудь
приведет?
— Уже привело,— парировал Вульф.— Я вам толь¬
ко что сказал, кто убийца.
Перли Стеббинз тотчас вскочил, держа пистолет
в руке и стараясь держать в поле зрения всех участни¬
ков спектакля.
— Тогда продиктуйте нам его имя по буквам,—
прорычал инспектор Крамер.
— Конечно, ему нужны были ключи,— продолжал
Вульф,— но для этого ему вовсе не обязательно было
убивать миссис Фомос. Он покончил с ней, потому что
она представляла для него такую же угрозу, как и мисс
Идз. Ему нужно было убить их обеих. К этой гипотезе
я пришел во вторник вечером, но в то время существо¬
вало еще слишком много альтернативных вариантов,
гораздо более легко поддающихся проверке, чтобы- при¬
дать этой гипотезе первостепенное значение. В среду
мистер Гудвин встречался с миссис Джаффи и мистером
Фомосом, а вечером к нам пришел мистер Ирби, который
снабдил меня наживкой, необходимой для того чтобы
собрать всех здесь. Однако в результате действий мисте¬
ра Гудвина миссис Джаффи сама пришла к нам утром
575
в четверг и предоставила наживку получше, и, как вам
известно, я ею воспользовался. Если бы не гениальный
маневр мистера Гудвина, миссис Джаффи не пришла бы
к нам совсем и почти наверняка осталась бы жчва.
Пожалуй, это гораздо более серьезное основание для
мистера Гудвина чувствовать ответственность за ее ги¬
бель, чем разговор с ней по телефону ночью в четверг.
Таким образом, вовсе не удивительно, хотя и достойно
всяческого сожаления то, что его охватили необычайно
сильные чувства, которые нарушили его мыслительные
процессы и лишили его способности к здравому рас¬
суждению.
— Так ли уж это все необходимо? — поинтересо¬
вался Боуэн.
— Может быть, и нет,— согласился Вульф,— но я
занимаюсь разоблачением убийцы и требую к себе ува¬
жения. Вы же рассчитывали провести здесь не один час.
Я вам уже наскучил?
— Продолжайте.
— В четверг днем появился мистер Ирби со своим
клиентом, мистером Хагом, прилетевшим из Венесуэлы.
Ни он сам, ни его клиент мне уже не были нужны в ка¬
честве приманки, и все же я пригласил их на эту встречу
в роли наблюдателей, но не участников. И таким образом,
как вы знаете, они тоже присутствовали... В чем дело,
Арчи?
— Выпью что-нибудь,— ответил я, встав со своего
места.
Не утверждаю, что я уже полностью понял, к чему
клонит Вульф, но общую линию его рассуждений уловил.
Признаюсь, я, кроме того, заметил, как у бедра Сола
Пензера появился пистолет, который он неуловимым
движением достал из кармана. Сам же я просто обошел
диван и замер на расстоянии протянутой руки от плеча
Эрика Хага. Тот не повернул головы, но знал, что я
у него за спиной. Он не сводил глаз с Вульфа.
Удостоверившись, что я пока не собираюсь ничего
предпринимать, Вульф обратился к соуфтдаунскому
квинтету:
— Когда вы ушли отсюда вечером .в четверг, я не
узнал о вас ничего нового. Мне представлялось более
чем сомнительным найти для кого-либо из вас мотив
убийства миссис Фомос. Как я уже говорил, я сказал
мистеру Гудвину, что знаю, кто совершил эти убийст¬
ва, но я также сказал ему, что существует противоре-
576
чие, которое следует разрешить. Для этой цели я по¬
просил его организовать встречу с миссис Джаффи
в одиннадцать часов утра следующего дня.
Вульф повернулся влево.
— Что это за противоречие, мистер Крамер?
Крамер тряхнул головой.
— Я не совсем улавливаю ход ваших мыслей. На¬
верное, дело в том, что Эрик Хаг — вовсе не Хаг,
а самозванец, убивший миссис Фомос, потому что он
знал, что она не сможет узнать его. Но куда это нас
приводит?
— Я столкнулся с противоречием.
— Каким?
— Вы должны это знать. Среди материалов, пере¬
данных мною лейтенанту Роуклифу в пятницу, была
копия отчета, напечатанного мистером Гудвином, о его
беседе с миссис Джаффи, состоявшейся в среду в ее
квартире. Конечно, вы его читали, но мне все же хочет¬
ся процитировать один отрывок из него:
«Это было последнее письмо, полученное мною от
Прис. Самое последнее. Может, оно до сих пор сохрани¬
лось у меня. В конверт она вложила фотографию
своего мужа»..
Именно так сказала миссис Джаффи мистеру Гуд¬
вину. Это противоречило моей гипотезе, что человек,
называющий себя Эриком Хагом, таковым не является.
Если миссис Джаффи видела фотографию Хага, поче¬
му же она не заявила, что Хаг — это не Хаг, когда
увидела его? Чтобы получить ответ на этот вопрос, я и
попросил мистера Гудвина пригласить ее к нам утром
в пятницу.
— Почему вы сразу у нее не спросили?
— Если это требование, то я его игнорирую, мистер
Крамер. Если же просьба об информации, то...
— Это просьба.
— Отлично. Обстоятельства были не самыми благо¬
приятными. Я подозревал Хага, основываясь только на
своей гипотезе, и я не совсем был уверен в чистосер¬
дечии самой миссис Джаффи. Сначала я хотел узнать
мнения о ней мистера Гудвина и мистера Паркера,
но Паркер отправился провожать миссис Джаф¬
фи, было уже поздно, и я очень утомился. Конечно,
сейчас я об этом сожалею. Начал сожалеть через два
часа после того, как лег спать,— когда позвонил мистер
Гудвин и сообщил, что миссис Джаффи убита. Но было
37 Заказ N9 504
577
уже слишком поздно. Я даже встал с постели и сел
в кресло, что я никогда обычно не делаю.
— Все это записывается,— предупредил Боуэн.—
Вы говорите, что вам была известна личность преступ¬
ника. Кому вы об этом сообщили?
— П-п-фу. Не будьте ребенком, Боуэн. У меня не
было улик. Вы располагали информацией в самом пол¬
ном объеме, к вашим услугам был мистер Гудвин,
что является значительным преимуществом, когда го¬
лова его функционирует нормально. Помните, я начал
с этой гипотезы, пытаясь объяснить убийство миссис
Фомос как предварительное и обязательное условие
убийства мисс Идз. На самом же деле у меня было не¬
сколько различных гипотез, но наиболее привлекатель¬
ной мне представлялась следующая: кто-то в Каракасе
приобрел документ, подписанный мисс Идз, по кото¬
рому половина ее собственности переходит мужу. Этот
кто-то, представившись Хагом, потребовал своей доли.
Кроме того, он счел, что ему лично следует прибыть в
Нью-Йорк, чтобы и здесь заявить о своих правах. Он
принимает решение избавиться от двух человек, которые
знали настоящего Эрика Хага в лицо, что, разумеется,
совершенно лишает его возможности выдвигать какие-
либо претензии. Он либо приезжает сюда сам и убивает
миссис Фомос и мисс Идз, либо организовывает их
убийства.
Эта гипотеза превратилась в нечто большее после
гибели миссис Джаффи. Убийца вытащил ключи из
сумочки миссис Джаффи прямо здесь, в тот вечер.
Но тогда предполагалось, что ни у кого из присутствую¬
щих нет ни малейшего мотива убивать миссис Джаффи.
Мое противоречие было разрешено. Миссис Джаффи
поняла, что Эрик Хаг — совсем не тот человек, фото¬
графию которого прислала ей ее подруга шесть лет
назад, но она не решилась вслух в этом признаться.
Это было в ее характере. Ее характер достаточно
четко проявился в беседе с мистером Гудвином. Она
не хотела ни с кем и ни с чем связываться. Она ни разу
не присутствовала на собраниях держателей акций
«Соуфтдауна», дивиденды с которых были единствен¬
ным источником ее дохода. В четверг же она сюда
пришла и разрешила нам воспользоваться ее именем
для наложения судебного запрета только потому, что
чувствовала себя лично обязанной мистеру Гудвину.
Да, она не разоблачила самозванца, но несомненно
578
намекнула ему, что ей известно: он не Эрик Хаг. Миссис
Джаффи могла это сделать просто как-то по-особен¬
ному взглянув на него или задав какой-нибудь наив¬
ный вопрос.
В любом случае, убийца понял, что она представляет
для него страшную угрозу, и он стал действовать
быстро и решительно, первым делом ловко вытащив
ключи из ее сумочки. Нет, он далеко не олух царя
небесного, а...
Вульфа прервали.
Это сделал Ирби, на сей раз в голосе его не было
и следа былой патоки:
— Я хочу сделать заявление и включить его в про¬
токол, что я не...
— Заткнитесь,— рявкнул на него Крамер.
— Но я хочу...
— Вы получите все, что хотите. Я лично об этом
позабочусь.
Вульф спросил:
— Позволите мне закончить?
— Да.
— Как я уже вам говорил, я встал с постели и сел
в кресло. После короткого размышления я вынужден
был признать, что моя гипотеза подтвердилась самым
жестоким, трагичным образом. Я не стал звонить вам,
мистер Крамер, потому что, во-первых, у меня нет при¬
вычки приносить непрошеные дары полиции, предо¬
ставляя ей пользоваться продуктами работы моего моз¬
га, во-вторых, в этом деле у меня был и свой интерес,
в-третьих, я знал, как жестоко страдало самоуваже¬
ние мистера Гудвина, и подумал, что для него будет
лучше, если мы сами, без вашей помощи, доберемся
до убийцы. Получив сообщение Гудвина, я сделал
звонок по телефону, но не вам, а в Каракас. В три
часа утра я позвонил одному человеку, которого не¬
много знаю и которому моху доверять. Через пять
часов он мне перезвонил и сообщил, что Эрик Хаг
только недавно прибыл в Каракас, и о нем почти ни¬
чего не известно.
— То же самое и я вам мог бы сказать,— про¬
ворчал Крамер.— Он жил в течение двух месяцев
в гостинице «Ориноко».
— Жаль, что я не спросил у вас и не сэкономил
двадцать долларов. Ожидая звонка из Каракаса, я
связался с Солом Пензером. Он пришел сюда, и мы
37* 579
вместе позавтракали. Я выдал ему деньги из нашего
неприкосновенного запаса.
Отсюда Сол направился в редакцию газеты, где
раздобыл фотографии человека, называющего себя
Эриком Хагом, оттуда поехал в аэропорт «Айдлуальд».
В десять утра он уже сел в самолет, вылетающий в
Южную Америку.
. — Только не в Каракас,— возразил Перли Стеб-
бинз. Он тоже уже стоял, держа в руке свою полицей¬
скую «пушку».— Только не в десять часов.
— Сол полетел не в Каракас. Он отправился в
Каджамарку, в Перу. Документ, подписанный При¬
силлой Идз-Хаг, был составлен в этом городе. В Кад-
жамарке Сол нашел людей, которые знали Хага и по¬
мнили миссис Хаг. Сол узнал, во-первых, что Хаг был
профессиональным игроком, во-вторых, его не видели
в Каджамарке уже три года, в-третьих, фотографии,
привезенные Солом, не были изображениями Хага.
Потом Сол отправился в Лиму, заинтересовал местную
полицию старым добрым способом, о котором и вам
прекрасно известно, за двенадцать часов собрал доста¬
точно данных и позвонил мне. Что ты обнаружил, Сол,
расскажи сам. Вкратце.
Сол обратился не ко всей аудитории. Говоря, он
смотрел прямо в глаза Эрика Хага и ни разу не отвел
взгляд. .
— Полиция отлично знала Хага. В течение многих
лет он работал по всему побережью, в разных заведе¬
ниях. Насколько им было известно, Штаты Хаг посетил
всего два раза, один раз пробыл недолго в Лос-Андже¬
лесе, а другой — в Новом Орлеане. Из Нового Орлеана
Хаг вернулся с. богатой молодой женой. Полицейские
были отлично осведомлены и о документе, подписан¬
ном его женой и передающем ему права на половину
собственности. Хаг его постоянно всем показывал,
хвастался им, объяснял, что она написала его по соб¬
ственной инициативе, но сам он не пал так низко, чтобы
пользоваться деньгами женщины, и хранит этот доку¬
мент исключительно в качестве сувенира. Полиция
считала, что так оно и есть,— именно таким он был
человеком.
Самого его я спросить не мог, потому что Хаг был
мертв. Он попал под снежную лавину в горах три
месяца назад, девятнадцатого марта. О судьбе документа
никому ничего известно не было.
580
Сол прокашлялся. Голос у него хрипловатый от при¬
роды.
— Имя человека, чьи фотографии были у меня, чело¬
века, на которого я сейчас смотрю,— Зигфрид Мюке.
Двадцать шесть человек узнали его в Лиме по этим
фотографиям. Впервые он появился там два года назад.
Никто не знал, откуда он приехал. Мюке тоже был
профессиональным игроком, и его часто видели в об¬
ществе Хага. Он был вместе с Хагом в горах — они
на пару работали в высокогорной гостинице,— когда
Хаг погиб под лавиной. После смерти Хага Зигфрида
Мюке в Лиме больше не видели. Подробности еще
нужны?
— Не сейчас, Сол,— ответил Вульф.
Перли Стеббинз неторопливо прошел мимо Хельма-
ра, между Брукером и Квестом, мимо меня и распо¬
ложился прямо за спиной Зигфрида Мюке, который
и так не оставался без внимания: Сол — слева, Пер¬
ли — с тыла, я — справа.
Вульф продолжал:
— Все его приготовления к преступлению могут
быть прослежены. Прежде чем начать действовать,
он перебрался в Каракас, ведь там не знали ни его
самого, ни Эрика Хага. Там он ■ выбрал адвоката и
решил заявить о своих требованиях в письменной
форме, адресовав их не бывшей миссис Хаг, а по¬
печителю всей собственности, мистеру Хельмару.
В какой-то момент он решил, что ему самому надо
появиться в Нью-Йорке для выполнения задуманного,
и, естественно, все его планы рухнут, если он попадется
на глаза мисс Идз или миссис Фомос. Только одним
способом можно избавиться от этого затруднения: обе
они должны умереть.
— Но только не раньше тридцатого июня,— воз¬
разил Боуэн.
Вульф кивнул:
— Замечание верное, но и тут все объяснимо. Мо¬
жет быть, какой-нибудь инцидент встревожил его и
заставил ускорить действия, или же он мог просто
не знать, что если мисс Идз умрет до тридцатого июня,
то акции «Соуфтдауна», составляющие большую часть
ее собственности, перейдут другим лицам. Я считаю
последнее более вероятным, так как ему предлагали
через мистера Ирби сто тысяч долларов отступного,
а он даже не стал рассматривать такое предложение.
581
Нужно внести ясность и в следующий пункт, но это
будет зависеть от того, окажет ли нам помощь сам
Мюке. Организовал ли он убийства миссис Фомос
и мисс Идз или совершил преступления самостоятель¬
но? Конечно, это легко установить, послав запросы
в Каракас и проверив самолетные рейсы. Я думаю, вы
выясните, что преступления совершал он сам. Вам надо
установить только время его первого прилета в Нью-
Йорк, а с возвращением в Каракас у вас не будет
проблем: ему надо было покинуть Нью-Йорк во втор¬
ник, чтобы разговаривать по телефону из Каракаса
с мистером Ирби в среду, а также ему надо было
улететь из Каракаса днем в среду, чтобы прибыть
в Нью-Йорк в четверг. Так он и сделал. Это нам
известно.
Вульф остановил взгляд на Мюке и впервые обра¬
тился непосредственно к нему:
— У меня, мистер Мюке, сомнений никаких нет.
Вы задали схему и строго ее придерживались, с упорст¬
вом, достойным лучшего применения. Вы перехватили
миссис Джаффи, оглушили ее, а потом задушили точно
так же, как перед тем задушили мисс Идз, а еще рань¬
ше — и миссис Фомос. Я уже говорил, что вы далеко
не олух царя небесного, но истина заключается в том,
что... Арчи!
Я уже отмечал, что Энди Фомос способен был про¬
являть чудеса быстроты, если только хотел этого.
Он вскочил с кресла и рванулся в сторону нашей
небольшой группы. По всей видимости, его мысль
заключалась в том, чтобы голыми руками сотворить
что-нибудь с Мюке в качестве личного комментария
к рассказанному. Но момент был явно не подходящий
для анализа чьих-либо мыслей, в том числе и моих
собственных. Почему я не предоставил ему возмож¬
ности действовать, ведь я мог даже заблокировать
Перли? Почему я рванулся вперед и так ударил по
стальной челюсти Энди, что тот описал в воздухе дугу
и приземлился бездыханным на пол, а костяшки моих
пальцев еще недели две болели после этого? Ответ
простой: если бы я дотронулся до Мюке, я бы наверня¬
ка убил его, а мне просто необходимо было коснуться
кого-нибудь, и Энди Фомос предоставил мне прекрас¬
ную возможность, ринувшись на Мюке со всей мощью
ста девяноста фунтов, что меня и извиняет.
Потом подскочили Крамер и Скиннер, я отошел в
582
сторону, чтобы освободить для них место, и стоял, обли¬
зывая кровь с костяшек пальцев, и смотрел, как Перли
надевает наручники на Зигфрида Мюке.
Глава семнадцатая
Однажды утром на следующей неделе Вульф, как
всегда, в одиннадцать часов пришел в офис, раз¬
местился в кресле, потянулся к стопке утренней почты,
лежащей под пресс-папье, чтобы бегло ее просмо¬
треть.
По одному из установившихся правил Вульф лично
просматривал все присланные чеки, независимо от того,
из каких они поступали источников, после чего я их
фиксировал и отправлял в банк. Этим утром чеков
оказалось два. Один — от клиента, которому мы ока¬
зали конфиденциальную услугу месяца два назад.
Вульф отложил его в сторону и взял второй, нахму¬
рился, глядя на него, потом перевел взгляд на меня
и прорычал:
— Это что еще за черт?
— Вы мне объясняли,— начал я,— что не следует
отвечать на риторический вопрос, но так как вы сами
мне его задали, я вам отвечу — это мой собственный
чек из компании «Метрополитен Траст», датированный
сегодняшним днем, на тысячу шестьсот двадцать че¬
тыре доллара тридцать пять центов. Я должен про¬
должать?
- Да.
— Вы тогда сказали в конторе окружного прокуро¬
ра, что вашим клиентом являюсь я, а мне отлично из¬
вестно, как вы поступаете с клиентами, когда дело
сделано. Десять дней я ждал, но вы так и не предъявили
мне счет к оплате. Тогда, скрестив в знак удачи пальцы,
что было настоящей пыткой для моих бедных костяшек,
я сам выписал чек, включив в него все расходы.
Вульф проворчал:
— Ты помнишь, что я говорил мисс Идз о чувстве
собственного достоинства?
— Да. Я помню все.
— Очень хорошо. И у меня все еще оно есть. Оно
мне дорого стоит, но я предпочитаю иметь его.— Вульф
взял чек, аккуратно разорвал посередине, сложил вме¬
583
сте две половинки и снова их порвал, потом выбросил
в корзинку для мусора.
— Боже ты мой, это было великолепно исполнено,—
с признательностью отметил я.— Высоко ценю ваш по¬
ступок. И зная, как вы бережете свое собственное
достоинство, буду делать все, что в моих силах, чтобы
вы продолжали сохранять его. Сам я за эту неделю
истратил около двух сотен долларов — ну там на
такси, на телефоны, на еду себе и другим, другие мело¬
чи. Я это все не включил в графу расходов по делу,
но раз уж вы так решительно настроены, я могу вклю¬
чить...
— Ну уж нет! — взорвался Вульф.— Ни цента!
— О'кей,— я махнул рукой.— В конце концов, это
ваше достоинство, не мое.
Вообще-то Вульфу довольно трудно угодить.
СОДЕРЖАНИЕ
Э. С. ГАРДНЕР
ДЕЛО О ВЛЮБЛЕННОЙ ТЕТУШКЕ
Перевод с англ. Н. А. Савиных
3
Ф. Д. ДЖЕЙМС
ЗАКРОЙ ЕЕ ЛИЦО
Перевод с англ. И. И. Гриценко, Е. С. Гриценко
207
Р. СТАУТ
И ОНА УШЛА
Перевод с англ. В. Н. Звонарева
413
Издание
литературно-художественное
Зарубежный криминальный роман
Эрл Стенли ГАРДНЕР
ДЕЛО О ВЛЮБЛЕННОЙ ТЕТУШКЕ
Филис Дороти ДЖЕЙМС
ЗАКРОЙ ЕЕ ЛИЦО
Рекс СТАУТ
И ОНА УШЛА
Редакторы Л. А. Ершова, 3. С. Колодина, Е. Б. Носова
Художественный редактор В. В. Трофимов
Технический редактор И. Р. Шестоперова
Корректор Н. Ю. Малахова
Лицензия ЛР № 060432, выдана 25.11.91.
Сдано в набор 30.12.93. Подписано в печать 24.04.94. Формат 84Х 1081/за.
Бумага газетная. Гарнитура «Таймс». Печать офсетная. Уст. печ. л. 31,08.
Уч.-изд. л. 32,71. Тираж 30 000 экз. Заказ 504.
Фирма «Фидес»,
603032, Н. Новгород, ул. Заводская, 17
И ПП< «Уральский рабочий»
620219, Екатеринбург, ул. Тургенева, 13.